Древнейшие государства на территории СССР. Материалы и исследования. 1988-1989 годы - Новосельцев А.П.

Исследования. Джаксон Т.Н. Исландские королевские саги как источник по истории Древней Руси и ее соседей X-XIII вв.
Предисловие

Глава I. Общая характеристика королевских саг

Глава II. Историография вопроса. Методические замечания

Глава III. Исландские королевские саги как источник по истории народов европейской части СССР

Глава IV. Сведения исландских королевских саг о народах европейской части СССР

И.П. Старостина. Судебник Казимира 1468 г.
Введение

Глава I. История списков и публикаций Судебника Казимира

Глава II. Основные сведения о Судебнике Казимира

Глава III. Исторические предпосылки появления Судебника и его идеологическая направленность

Глава V. Место Судебника Казимира в литовском праве

Глава VII. Судебник Казимира и I Литовский статут

Хроника. Глазырина Г.В., Мельникова Е.А. Юбилейные чтения памяти члена-корреспондента АН СССР В.Т. Пашуто

Глазырина Г.В. Отдел истории древнейших государств на территории СССР в 1986-1987 гг.

Автор: Новосельцев А.П.

Теги: первобытнообщинный строй рабовладельческий строй история ссср монография советский союз история ссср

ISBN: 5-02-009441-2

Год: 1991

Похожие

Восточная Европа в исторической ретроспективе. К 80-летию Пашуто В.Т.

Восточная Европа в древности и средневековье

Сага об Ингваре Путешественнике

Норна у источника Судьбы

Текст

Sfc.
ДРЕВНЕЙШИЕ
ГОСУДАРСТВА
НА ТЕРРИТОРИИ
СССР
1988-1989
ИЗДАТЕЛЬСТВО ♦НАУКА*

АКАДЕМИЯ НАУК СССР
ИНСТИТУТ ИСТОРИИ СССР
ДРЕВНЕЙШИЕ
ГОСУДАРСТВА
НА ТЕРРИТОРИИ
СССР
МАТЕРИАЛЫ
И ИССЛЕДОВАНИЯ
1988—1989 годы
Ответственный редактор
члеи-корреспондент АН СССР
А. П. НОВОСЕЛЬЦЕВ
МОСКВА «НАУКА» 1991

ББК 63.3(2)2
Д 73
Редакционная коллегия:
члены-корреспонденты АН СССР А. П. НОВОСЕЛЬЦЕВ, Я. Н. ЩАПОВ;
кандидаты исторических наук Л. И. ГРАЦИАНСКАЯ, И. С. ЧИЧУРОВ;
кандидат филологических наук Е. А. МЕЛЬНИКОВА;
М. Н. ПЕРЕГУД (ответственный секретарь)
Рецензенты:
доктора исторических наук А. Я. ГУРЕВИЧ,
А. И. КОМИССАРЕНКО
Д 73 Древнейшие государства на территории СССР. Материалы
и исследования, 1988—1989 гг. М.: Наука, 1991. — 368 с.
ISBN 5-02-009441-2
Выпуск включает две монографии. Монография Т. Н. Джаксон
посвящена анализу исландских королевских саг, содержащих сведения
по истории Древней Руси, Восточной Прибалтики и Русского Севера.
Монография И. П. Старостиной представляет собой исследование и
публикацию малоизученного древнейшего законодательного памят¬
ника Великого княжества Литовского — Судебника Казимира 1468 г.
Выпуск завершается сообщением о проведении вторых Чтений памяти
члена-корреспондента АН СССР В. Т. Пашуто и характеристикой
работы отдела истории древнейших государств на территории СССР
Института истории СССР АН СССР за 1986—1987 гг.
Для всех, кто интересуется историей нашей Родины.
0503020100-013
Д 042(02)4)1 68-90-Ю- 1 ББК 63-3(2)2
ISBN 5-02-039441-2
(Q) Издательство «Наука», 1991

ОТ РЕДКОЛЛЕГИИ
Настоящий (двенадцатый) выпуск включает работы Т. Н. Джаксон
«Исландские королевские саги как источник по истории Древней
Руси и ее соседей. X—XIII вв.» и И. П. Старостиной «Судебник
Казимира 1468 г.»
В монографии «Исландские королевские саги как источник
по истории Древней Руси и ее соседей» Т. Н. Джаксон, исходя из
жанровых особенностей королевских саг, стремится выявить
характер и степень достоверности содержащейся в них обширной
информации о народах и государствах^ Восточной Европы. Это
позволяет автору, отметив литературные и фольклорные истоки
ряда сообщений, обратиться к анализу той информации, которая
может считаться в большей или меньшей степени достоверной.
Значительный ее объем позволяет выделить несколько направ¬
лений русско-скандинавских связей, получивших отражение в ко¬
ролевских сагах: военные контакты, развитые торговые связи,
браки между представителями правящих домов Руси, Швеции
и Норвегии и др. Выявление и совокупное изучение всей имею¬
щейся в королевских сагах информации позволило автору создать
широкое полотно деятельности скандинавских викингов в Восточ¬
ной Европе.
Второе исследование, «Судебник Казимира 1468 г.», — резуль¬
тат многолетнего изучения права Великого княжества Литовского,
которое велось и ведется И. П. Старостиной. На основе глубокого
анализа памятника и как цельного единства, отражающего опре¬
деленный этап социально-экономического развития литовского
общества, и как одного из звеньев в эволюции литовского права
автор предлагает всестороннюю характеристику Судебника. Начи¬
ная с истоков формирования юридической нормативной литера¬
туры в Литве Старостина прослеживает, с одной стороны, местные
ее корни, восходящие к ранним стадиям формирования феодаль¬
ных отношений, с другой — значительное воздействие древне¬
русского права, что прослеживается в терминологии, правовых
нормах, композиции Судебника. Центральное место в работе
занимает исследование содержания памятника. Автор выделяет
основные группы вопросов, рассматриваемых составителями Су¬

дебника Казимира, важнейшие категории правонарушений и виды
их наказаний, формы и способы регулирования правовых отно¬
шений в обществе. Особое внимание автор обращает на ту реаль¬
ность, которая стоит за этими нормативными установлениямиг
социальную дифференциацию общества, отношение различных
слоев к собственности, судебные и другие функции государствен¬
ной власти и пр. Поэтому вполне убедителен главный вывод ав¬
тора: Судебник Казимира 1468 г. — важная веха на путях укреп¬
ления феодального строя в Великом княжестве Литовском. Иссле¬
дование сопровождается публикацией текста и перевода Судеб¬
ника.
Наряду с монографиями выпуск включает традиционный раз¬
дел «Хроника», где публикуются сообщения о проведении вторых
Чтений памяти основателя отдела истории древнейших государств
на территории СССР члена-корреспондента АН СССР В. Т. Па-
шуто по теме «Внешняя политика Древней Руси» (Г. В. Глазы¬
рина, Е. А. Мельникова) и о работе отдела в 1986—1987 гг.
(Г. В. Глазырина).

ИССЛЕДОВАНИЯ
Т. Н. Джаксом,
ИСЛАНДСКИЕ КОРОЛЕВСКИЕ САГИ
КАК ИСТОЧНИК ПО ИСТОРИИ
ДРЕВНЕЙ РУСИ И ЕЕ СОСЕДЕЙ.
X—XIII вв.
ПРЕДИСЛОВИЕ
В предлагаемой вниманию читателей работе речь идет о доста¬
точно хорошо известном источнике — исландских королевских
сагах. Практически весь объем сведений о пародах СССР, содер¬
жащийся в королевских сагах (в отличие от известий саг о древ¬
них временах) Д использовался в качестве иллюстративного ма¬
териала в исторических исследованиях. Однако природа этого
источника по отечественной истории и специфика отражения в нем
исторической действительности никогда не являлись предметом
специального изучения. Большинство историков не занимались
непосредственным анализом саг, а привлекали их изолированные
известия наряду с другими источниками, попутно — в связи с ис¬
следованиями, скажем, Полоцка, Старой Ладоги, пути «из варяг
в греки» и т. п. Слова дореволюционного византиниста В. Г. Ва¬
сильевского о работе историков-русистов с сагами и сегодня не
потеряли своей остроты и актуальности: «Самые почтенные и ос¬
новательные исследователи русской истории, при пользовании
сагами, редко дают себе ясный отчет в том, с какого рода источ¬
никами они имеют дело, то есть забывают первую обязанность
критики» 1 2. Соответственно, не получило развития и второе на¬
правление источниковедения 3 — не была разработана методика
анализа саг, не были определены условия и границы ее примене¬
ния, хотя начало этому и было положено трудами Ф. А. Брауна
и его учеников К. Ф. Тиандера и Е. А. Рыдзевской 4.
1 О видовом делении саг см. ниже гл. I, § I.
2 Васильевский В. Г. Варяго-русская и варяго-английская дружина в Кон¬
стантинополе XI и XII вв. // Труды. СПб., 1908. Т. 1. С. 223.
3 Медушевская О. М. Современное зарубежное источниковедение. М., 1983.
С. 9.
4 См. ниже гл. II.
© Т. Н. Джаксон, 1991
5

Данное исследование выполнено в секторе истории древней¬
ших государств на территории СССР Института истории СССР
АН СССР и непосредственно связано с изданием Свода древней¬
ших источников по истории народов СССР.
Автор считает приятным долгом поблагодарить своих кол¬
лег — историков, археологов и филологов, — оказывавших со¬
действие па разных этапах работы. Особенно он признателен
В. А. Булкину, Н. Ю. Гвоздецкой, С. В. Завадской, Г. С. Лебе¬
деву, В. И. Матузовой, А. А. Молчанову, А. В. Назаренко,
А. В. Подосинову, М. Б. Свердлову, О. А. Смирницкой, Л. С. Че-
кину, И. П. Шаскольскому, Н. И. Щавелевой, Я. Н. Щапову,
чьи замечания и советы были учтены при доработке рукописи.
Слова глубочайшей признательности автор адресует своему учи¬
телю А. Я. Гуревичу — подлинному вдохновителю этой работы.
Благодарную память автор хранит о В. Т. Пашуто.
ВВЕДЕНИЕ
§ I. САГИ КАК ОБЪЕКТ НАУЧНОГО ИЗУЧЕНИЯ
История изучения саг насчитывает пять веков К В эпоху Возрож¬
дения, в период усиления интереса к национальной истории и
к древностям, древнескандинавская литература привлекла к себе
внимание скандинавских ученых, причем саги рассматрива¬
лись ими только как исторический источник. В начале XVI в.
датчанин Кристьерн Педерсен в дополнение к своему переводу
Саксона Грамматика дал материалы, идентифицируемые сейчас
как фрагменты «Хеймскринглы» Снорри Стурлусона и «Большой
саги об О лаве, сыне Трюггви». До конца XVI в. было выполнено
еще три перевода «Хеймскринглы». Поставщиками исландских
рукописей в Данию в конце XVI и в XVII в. и переводчиками саг
на датский язык на начальном этапе их изучения были исландцы,
из которых можно назвать Арпгрима Йопссона, Тормода Торфея
и Арни Магнуссона, основателя крупнейшего собрания исланд¬
ских рукописей.
Если датские ученые обратились к сагам «по подсказке» Сак¬
сона Грамматика, то в Швеции середины XVII в. интерес к древне¬
исландским памятникам был связан с политическим развитием
страны. Превращение Швеции в великодержавное государство
повлекло за собой возрождение национального самосознания.
Собирание рукописей и изучение древней истории были начаты
по инициативе фаворита королевы Кристины Магнуса Габриэля
де ла Гарди (его коллекция легла в основу собрания рукописей 11 Подробный обзор литературы см.: Andersson Th. М. The Problem of Ice¬
landic Saga Origins: A Historical Survey. New Haven; L., 1964; Mundal E.
Sagadebatt. Oslo, 1977.
6

Упсальского университета). Шведские историки того времени
(У. Верелиус, У. Рюдбек, Й. Перингшёльд) считали, что досто¬
верность саг, способных пролить свет на раннюю историю их
страны, не подлежит сомнению.
Саги были исключительной собственностью историков и вместе
с другим источниковым материалом оказывали влияние на разви¬
тие исторической мысли XVIII в. Историография развивалась
как в направлении более строгой критики источников, так и
в сторону общего скептицизма, порожденного Просвещением.
Значительны заслуги в деле собирания и критики источников
по средневековой скандинавской истории датского историка
Ханса Грама и его ученика Якоба Лангебека, возглавлявшего
основанное в 1745 г. Общество отечественной истории и языка;
начало публикации источников по истории Норвегии также
положили датские ученые; в первой половине XVIII в. издание
источников началось и в Швеции 2.
В XIX в., в эпоху романтизма, изучением саг по преимуществу
занимались датские ученые. Крупнейший из них, П. Э. Мюллер,
знал весь комплекс саг, был знаком с идеями предшественников, но
он видел в сагах не просто фиксацию событий, а рассматривал их
как явление культуры. Применяя методы, выработанные в XVIII в.
для изучения истории культуры, он пытался представить средне¬
вековую исландскую историографию как результат развития осо¬
бых культурных условий, сложившихся в Исландии и отличных
от всей Скандинавии. Такой подход к литературным памятникам
был характерен в то время для Западной Европы, но к сагам
он был применен впервые. Мюллер «подготовил почву» для
двух норвежских национальных историков — Р. Кейсера и
П. А. Мунка. После отделения Норвегии от Дании в 1814 г. в Нор¬
вегии процветал национализм. Его позитивные проявления —
интерес к языку, литературе, фольклору, древностям. В 1831 —-
1832 гг. начало издательскую деятельность Общество языка и
истории норвежского парода.
Развитие источниковедения в XIX в. определялось преиму¬
щественно задачами издания и критики отдельных источников.
Научные публикации скандинавских саг, анналов, хроник, ру¬
нических надписей, некоторые из которых до сих пор не утратили
своего значения, заложили основу их источниковедческого изу¬
чения. Королевское обтцество северных антиквариев в Копенга¬
гене осуществило издание таких серий, как «Oldnordiske Sagaer»,
«Fornmanna sogur», «Scripta Iiistorica Islandorum» 3, с последней
четверти XIX в. в Копенгагене стало выходить самое крупное
2 Кан А. С. Историография нового времени в Скандинавии//Историография
нового времени стран Европы и Америки. М., 1967. С. 632, 637, 627.
3 Oldnordiske Sagaer. Kjobenhavn, 1826—1839. В. I—X; Fornmanna sogur
eptir gomlum handritum utgel'nar ad tilhlutun Hins Konungliga Norroona
Fornfroeda Felags. Kaupmannahofn, 1825 —1837. В. I—XII; Scripta histo-
rica Islandorum de rebus gestis veterum Borealium Latine. Copenhague,
1828—1846. В. I—XII.
7

издание скандинавских источников, насчитавшее к своему завер¬
шению в 1956 г. 68 томов, — «Samfund til Udgivelse av gammel
nordisk Litteratur» (Kobenhavn, 1880 If.).
В середине XIX в. началась центральная дискуссия сагове-
дения — о происхождении саг — между сторонниками «теории
свободной прозы» и сторонниками «теории книжной прозы» 4 (тер¬
мины Freiprosa- и Bucliprosalehre введены А. Хойслером и служат
для обозначения двух противоположных мнений о форме и важ¬
ности устной традиции, на которой основаны саги 5).
Представители «теории свободной прозы» (Р. Майсснер,
Ф. Йоунссон, А. Хойслер, Г. Иеккель, П. Висельгрен, К. Листель
и др.) предполагают существование периода высокоразвитой уст¬
ной саги, предшествующего периоду записи саг. Записыватель
саги имел не больше творческой свободы, чем любой из предыду¬
щих рассказчиков. Рассказывание саг было полупрофессиональ¬
ным. Рассказчики саг, как и скальды, имели свой репертуар. Сага
могла рассказываться в течение нескольких лет после свершения
события, она могла быть достаточно большой и выучивалась
часть за частью. Сага рассматривалась не только как сообщение
факта, но и как развлечение.
Представители «теории книжной прозы» (К. Маурер, Э. Могк,
Б. М. Ольсен, С. Нурдаль, Э. О. Свейнссон, авторы-издатели вы¬
ходящей с 1930-х годов серии «Islenzk fornrit» и др.) сходятся глав¬
ным образом на том, что ни одна из теорий происхождения саг
не может быть применима ко всем сагам. Они не отрицают устной
традиции в основе саг, но полагают, что автор собирал эту тра¬
дицию, обрабатывал, организовывал, приспосабливал к собствен¬
ным целям и создавал сагу, которая носит отпечаток этой про¬
цедуры и личности автора. Сага — создание XII—XIII вв. Назван¬
ные исследователи считают возможным установление авторства
тех или иных саг (например, Снорри Стурлусон и «Сага об Эгиле»),
обращают внимание на литературный контекст, в котором рабо¬
тали авторы саг (выясняют взаимовлияние различных видов саг).
Теория была изначально сформулирована С. Нурдалем: сага су¬
ществует по известным законам литературной истории и может
быть понята в контексте литературного развития с 1100 по 1400 г.;
начало положили Сэмунд Мудрый и Ари Мудрый, которым был
свойствен ученый стиль; в Тингейрарском монастыре был добав¬
лен элемент развлекательности («Сага о Сверрире»); слияние этих
двух направлений произошло в сочинениях Снорри Стурлусона
и в родовых сагах, это время классических саг; наконец,после¬
довало разделение на чисто вымышленные саги и анналы 6.
4 Подробнее см.: Стеблин-Каменский М. И. Мир саги. Л., 1971. G. 46—47,
133—134 (здесь содержится и достаточно полная библиография).
6 Heusler A. Die Anfange der islandischen Saga. В., 1914. S. 53—54.
6 Nordal S. Sagalitteraturen//Nordisk kultur. Stockholm, 1953. В. VIII.
Litteraturhistorie: Norge og Island. S. 223—234.
8

Попытка соединить две теории была сделана в 1956 г. В. Бэтке 7.
Он дал иную последовательность возникновения видов внутри
жанра саги: саги о древних временах (XI в.), королевские саги
(1100 г.), родовые саги. И все же скорее всего попытка объедине¬
ния теорий обречена на неудачу, поскольку различие между «тео¬
рией свободной прозы» и «теорией книжной прозы» не является
чисто формальным, а сводится к основополагающему моменту —
различному пониманию творческой активности автора саги.
Наиболее гибкой в данном вопросе представляется позиция
Т. М. Андерссона, сформулированная следующим образом: «Автор,
без сомнения, мог использовать и использовал письменные источ¬
ники, дополнительные устные источники, свое собственное вооб¬
ражение и, кроме всего прочего, свои собственные слова, но его
искусство и, по-видимому, рамки его рассказа были заданы ему
традицией. Вдохновляющая идея саг в конечном счете — устная» 8.
К 1960-м годам в споре сторонников двух названных теорий
установилось известное равновесие, достигнутое благодаря той
«туманной формулировке, что саги основываются на предшествую¬
щих рассказах и предшествующих способах повествования, но та
форма, в которой они дошли до нас, есть продукт деятельности
людей, совершающих переход от устного повествования к литера¬
турному сочинению» 9.
Существующая на сегодняшний день литература о сагах трудно
обозрима 10 11. Это и истории древнесеверных литератур, и общие
работы по сагам, рассматривающие вопросы происхождения, до¬
стоверности, авторства, стиля, большей частью на материале саг
об исландцах. Имеются также работы, посвященные королевским
сагам в целом, и наконец, разборы отдельных королевских саг п.
В отечественной литературе не много исследователей уделяли
внимание саге (родовой и королевской) как феномену средне¬
вековой культуры. Однако в работах М. И. Стеблин-Каменского и
А. Я. Гуревича сага подверглась всестороннему изучению: иссле¬
дователями выявлена основная особенность саги, заключающаяся
в ее промежуточном положении между фольклором и литературой;
отмечена свойственная саге, но характерная вообще для средневе¬
ковой литературы этикетность, приверженность определенным
стереотипам; рассмотрена проблема соотношения истины и вы¬
7 Baetke W. Uber die Entstehung der Islandersagas. B., 1956.
8 Andersson Th. M. The Problem of Icelandic Saga Origins. P. 119.
9 Andersson Th. M. The Icelandic Sagas 11 Heroic Epic and Saga: An Intro¬
duction to the World’s Great Folk Epics. Bloomington; L., 1978. P. 151.
Мнение К. В. Томпсона, высказанное им в докладе на II Международной
конференции по сагам, что доминирующим сеххчас является взгляд на саги
как произведения художественной литературы, представляется ошибочным.
См.: Thompson С. W. Moral Values in the Sagas //II fornsagnaping. H. II.
P. 2.
10 Cm.: Schier K. Sagaliteratur. Stuttgart, 1970.
11 Cm.: Hermannsson H. Bibliography of the sagas of the kings of Norway and
related sagas and tales // Islandica. Ithaca (N. Y.), 1910. Vol. Ill; 1937.
Vol. XXVI.
9

мысла под углом зрения специфики средневекового мировосприя¬
тия в целом; поставлена проблема духовного мира людей, созда¬
вавших саги 12.
§ II. ЗАДАЧИ ИССЛЕДОВАНИЯ.
СТРУКТУРА РАБОТЫ
Конкретные задачи настоящего исследования определяются тремя
обстоятельствами. Во-первых, высокой степенью изученности саги
как жанра средневековой письменности и отсутствием вследствие
этого необходимости останавливаться на вопросах филологиче¬
ского порядка (определение саги, специфика жанра по отношению
к другим средневековым европейским и собственно скандинав¬
ским жанрам и пр.). Во-вторых, знакомством (а точнее сказать —
незнакомством) отечественных историков с королевской сагой —
источником, сведения которого они нередко используют, — и
вытекающей отсюда потребностью в добротном справочном по¬
собии. В-третьих, общей целью работы (сформулированной в ее
заглавии) представить королевские саги как источник по истории
народов Европейской части СССР, т. е. сформулировать методику
их анализа, рассмотреть с применением этой методики всю сово¬
купность содержащейся в них информации и определить место
королевских саг среди прочих источников отечественной истории.
Задачами исследования определяется и его структура.
Первая глава представляет собой осмысление всего материала
древнескандинавской письменности, носящего название «королев¬
ские саги». Главный раздел здесь — описание памятников ис¬
ландско-норвежской историографии, в рамках которой рассмотре¬
ние королевских саг представляется наиболее продуктивным.
Описание состоит из своего рода энциклопедических главок, ос¬
нованных на большом объеме литературы и содержащих сведения
о времени создания, авторстве, характере входящего в тот или
иной памятник материала, об исторических условиях, в которых
этот памятник создавался. Настоящий раздел позволяет сделать
целый ряд наблюдений над спецификой королевской саги (выявить
ее связь с клерикальной средой, ее участие в политической борьбе
своего времени и пр.); классифицировать всю совокупность па¬
мятников, покрываемых нередко термином «королевские саги»
(выделить собственно саги, посвященные отдельным правителям;
своды королевских саг — сочинения, к которым применимы ха¬
рактеристики, выработанные для летописных сводов; более поздние
компиляции, сохранившие для нас ранние саги); детальнее пред¬
ставить сюжетику королевских саг.
12 Стеблин-Каменский М. И. Исландская литература. Л., 1947; Он же.
Исландская родовая сага // Романо-германская филология: Сб. статей
в честь В. Ф. Шишмарева. Л., 1957. С. 281—290; Он же. О реализме ис¬
ландских саг//Вести. ЛГУ. История. Яз. Лит. 1965. Вып. 2. А» 8. С. 107 —
115; Он же. Мир саги; Гуревич А. Я. История и сага. М., 1972; Он же.
«Эдда» и сага. М., 1979; и другие работы этих же авторов.
10

Вторая глава содержит обзор литературы, посвященной коро¬
левским сагам как источникам по истории Норвегии и по истории
народов СССР. Дело в том, что если методика использования ко¬
ролевских саг как источника по отечественной истории практи¬
чески не разработана, то исследователи норвежской истории сде¬
лали очень многое в источниковедческом исследовании королев¬
ских саг. Знакомство с работами историков Норвегии позволяет
выявить их основные методические приемы (§ I). Можно сказать,
что это опорные пункты в рассмотрении королевской саги как
исторического источника. Однако при анализе русских известий
саг вырисовываются дополнительные моменты. В работах оте¬
чественных саговедов рассеяны очень ценные соображения о ме¬
тодике работы с сагами (§ II). Осмысление и сведение их воедино
(§ III) позволяет единственно верно посмотреть на саги как на
источник по отечественной истории.
В свете этих методических установок осуществлено дальней¬
шее изучение материала королевских саг. Для удобства изложе¬
ния анализ сагового материала разделен на две главы.
В третью главу вынесено рассмотрение характерного для саг
стереотипа изображения скандинава за пределами его страны, по¬
скольку все сведения о Восточной Европе сюжетно обусловлены
плаваниями конунгов или викингов на восток через Балтийское
море и па север в сторону Белого моря (§1). Здесь же приводится
анализ содержащихся в «восточных» известиях скальдических
стихов — источника королевских саг, представляющего и само¬
стоятельный познавательный интерес (§ II).
Четвертая глава, напротив, построена по территориальному
признаку. В ней выделены общие представления авторов королев¬
ских саг о Восточной Европе (§ I, II), рассмотрен материал саг,
относящийся к Восточной Прибалтике и Русскому Северу (§ III,
IV), а также к Руси (§ V).
Глава I
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА КОРОЛЕВСКИХ САГ
§ I. ЖАНР САГИ.
ВИДОВОЕ ДЕЛЕНИЕ САГ
Древнеисландское слово saga (от глагола segja — «говорить»)
означает как прозаический рассказ о каком-то событии (письмен¬
ный или устный), так и само событие 1. В современной научной
1 &leasby R., Vigfusson G. An Icelandic-English. Dictionary. Oxford. 1957.
P. 508—599.
11

литературе термин «сага» служит для обозначения особого жанра
средневековой словесности, возникшего, получившего развитие и
«завершившего свое существование» 2 только в пределах Сканди¬
навии. Началом записи саг считают рубеж XII—XIII вв., но не¬
давняя датировка «Хрюггьярстюкки» Эйрика Оддссона 3 1150 го¬
дом 4 позволяет говорить о середине XII в. как о времени появ¬
ления письменных саг.
Современные исследователи выделяют konunga sqgur — «ко¬
ролевские саги», или «саги о норвежских конунгах»; Islendinga
sqgur — «родовые саги», или «саги об исландцах»; fornaldarso-
gur (Nordurlanda) — «саги о древних временах»; biskupa sqgur —
«саги о епископах», т. е. жизнеописания исландских епископов,
и наконец, комплекс саг о событиях в Исландии XII—XIII вв., из¬
вестный под названием Sturlunga saga — «Сага о Стурлупгах» 5.
Недостаток этого традиционного деления заключается в том,
что далеко не всегда между названными видами саг можно про¬
вести четкую грань. Так, не только саги об исландцах, но и саги
о епископах и «Сага о Стурлунгах» повествуют об исландцах; ко¬
нунги часто оказываются героями саг о древних временах, а не
только королевских саг. «Сага об Инглингах», открывающая со¬
бой свод королевских саг «Хеймскринглу», многими исследовате¬
лями причисляется к сагам о древних временах, а четко класси¬
фицировать вставные рассказы фаеШг — букв.: «пряди») в родо¬
вых и королевских сагах просто не представляется возможным 6.
Королевские саги, как правило, называют «историческими»
и «достоверными», сравнивая их с сагами об исландцах и сагами
о древних временах, а саги об исландцах и королевские саги
считают «реалистическими», противопоставляя их сагам о древних
временах, которые часто именуют «фантастическими». Но и эти
характеристики не могут быть определением видовых категорий
в строгом смысле, поскольку общепризнанным является наличие
в королевских сагах фантастических элементов, в то время как
саги о древних временах могут быть хотя бы отчасти «реалистиче¬
скими» и построенными на исторических фактах 7.
2 Гуревич А. Я. «Эдда» и сага. М., 1979. С. 91.
я См. ниже гл. I, § II, 2.
4 Gudnason В. Fyrsta sagan // Studia Islandica. 1978. H. 37; Hallberg P.
Hryggjarstykki. Nagra anteckningar 11 Maal og Minne. 1979. N 3/4. S. 113—
121.
6 Кроме того, «сагами» называется и переводная (или стилизованная под
переводную) литература того времени: riddara sqgur (или fornsqgur Sudr-
landa) — «рыцарские саги», представляющие собой прозаические пере¬
сказы рыцарских романов (напр., Tristrams saga ok Isondar), либо анало¬
гичные им поздние собственно скандинавские саги; Karlamagnus saga —
«Сага о Карле Великом», являющаяся переработкой французских chansons
de geste; heilagra manna sqgur — жизнеописания святых (как Mariu saga);
переводы исторической и псевдоисторической литературы (вроде Veraldar
saga и Romverja saga).
6 Schier К. Sagaliteratur. Stuttgart, 1970. S. 5—6.
7 Lonnroth L. The Concept of Genre in Saga Literature // Scandinavian Studies.
1975. Vol. 47, N 4. P. 419—427.
12

G. Нурдаль 8 предложил подразделять саги не по тематиче¬
скому, а по хронологическому принципу, т. е. по тому, насколько
•описываемые события удалены от времени записи. В результате
вычленяются следующие три группы:
1) samtidssagaer — «саги о современности», относящиеся ко
времени после 1100 г. Их авторы либо были современниками опи¬
сываемого, либо имели возможность пользоваться письменными
свидетельствами. В этот разряд попадают «Сага о Стурлунгах»,
•саги о епископах, а также некоторые королевские саги.
2) forntidssagaer — «саги о прошлом» (850—1100 гг.), т. е.
все родовые саги и большая часть королевских саг.
3) oldtidssagaer — «саги о древности» (до 850 г.) — все саги
о древних временах и королевская «Сага об Инглингах».
Л. Лённрот настаивает на необходимости выработки новой си¬
стемы видовой классификации исландских саг, отражающей раз¬
витие повествовательных форм в рамках «саговой литературы». От¬
казываясь от традиционной классификации, Лённрот обращает
внимание на ведущийся в последние годы структурный анализ
саг. Он высказывает надежду, что структуралистские исследова¬
ния Т. М. Андерссона 9 и Д. Харриса 10 приведут в конечном итоге
к здравой переоценке понимания жанра саги, особенно если по¬
путно будут рассмотрены вопросы стиля, мастерства создания
образов и других литературных приемов 11.
Однако авторы названных структуралистских работ отрицают
необходимость пересмотра имеющейся классификации. Так, Ан-
дерссон настаивает на том, что традиционные виды саг имеют
структурные различия 12. Харрис подчеркивает наличие опреде¬
ленных трудностей в реконструировании жанровой системы Ис¬
ландии XIII в. и указывает на различия между ней и современной
аналитической системой, но в то же время высказывает надежду,
что аналитическая система в какой-то степени все же совпадает
с важнейшими аспектами недостижимой подлинной системы,
поскольку, как он пишет, никто еще не доказал того, что стандарт¬
ная современная жанровая система нарушает средневековую
систему, засвидетельствованную словарем 13.
8 Nordal S. Sagalitteraturen // Nordisk kultur. Stockholm, 1953. В. VIII.
Litteraturhistorie: Norge og Island.
s Andersson Th. M. The Icelandic Family Saga. An Analytic Reading. Cam¬
bridge (Mass.), 1967.
10 Harris J. C. Genre and Narrative Structure in some Islendinga psettir //
Scandinavian Studies. 1972. Vol. 44, N 1. P. 1—27.
11 Lonnroth L. Op. cit. P. 419—420. Попытка литературоведческой классифи¬
кации саг, основанной на характере главных действующих лиц саг, пред¬
принята в работах: Palsson Н. Um edli Islendingasagna // Skirnir. 1969.
S. 42—63; Palsson H., Edwards P. Legendary Fiction in Medieval Iceland 11
Studia Islandica. 1971. H. 30.
12 Andersson Th. M. Splitting the Saga 11 Scandinavian Studies. 1975. Vol. 47,
N 4. P. 437—442.
13 Harris J. Genre in the Saga Literature // Scandinavian Studies. 1975. Vol. 47,
N 4. P. 434-435.
13

Традиционная классификация саг, несмотря на указанные нами
недостатки, является тем не менее единственно приемлемой для
историка, обращающегося к саге не как к литературному произве¬
дению, а как к историческому источнику, поскольку в основу де¬
ления саг здесь положен наиболее существенный для историче¬
ского исследования тематико-хронологический принцип.
У «жанровой формы» саги есть свои «закономерности, сооб¬
разно которым объединяются в целое элементы повествования» ы,
в то же время каждый вид саг самостоятелен, самобытен и имеет
свои истоки. Так, родовые саги могут рассматриваться как логи¬
ческое развитие интереса к семейным генеалогиям, зафиксирован¬
ным во всех редакциях (самая старшая — ИЗО г.) Landnamabok —
«Книги о взятии земли», содержащей подробный рассказ о засе¬
лении Исландии в конце IX в. 14 15; вполне вероятно, что некоторые
саги о древних временах генетически связаны с переводными ры¬
царскими романами 16; наконец, королевские саги существуют
только в рамках исландско-норвежской (или западноскандинав¬
ской) историографии XII—XIII вв.
§ II. ИСЛАНДСКО-НОРВЕЖСКАЯ ИСТОРИОГРАФИЯ
XII—XIII вв.
1. Историографические труды Сэмунда и Ари1
Основополояшиками западноскандинавской историографии явля¬
ются Сэмунд Сигфуссон (1056—1133) и Ари Торгильссон (1067/
68—1148), более известные как Сэмунд Мудрый и Ари Мудрый.
Сэмунд в 70-х годах XI в. учился во Франции, а впоследствии
был священником в Одди (Исландия). В начале XII в. им была
14 Гуревич А. Я. История и сага. М., 1972. С. 127.
15 Andersson Th. М. The Icelandic Sagas // Heroic Epic and Saga: An Intro¬
duction to the World’s Great Folk Epics. Bloomington; L., 1978. P. 148—149.
16 Hallberg P. The Icelandic Saga. Translated. . . by Paul Schach. University
of Nebraska Press. Lincoln, 1962. P. 142.
1 Cm.: Jonsson F. Den Oldnorske og oldislandske litteraturs historie. Koben-
havn, 1898—1902. В. II. S. 348—381; Hamel A. G. van. On Ari’sChronology //
ANF. 1931. B. 47; Hermannsson H. Saemund Sigfusson and the Oddaverjar //
Islandica. 1932. Vol. XXII. Helgason J. Norron litteraturhistorie. Koben-
havn, 1934. S. 93—97; Sveinsson E. Ol. Sagnaritun Oddaverja. Reykjavik,
1937; Hagnell E. Are frode och hans forfattarskap. Lund, 1938; Iieher G.
Are Frodes kronologi. Oslo, 1939; Arnorsson E. Ari frodi. Reykjavik, 1942;
Hermannsson H. Ari porgilsson frodi // Skirnir. 1948. B. CXXII; Turville-
Petre G. Origins of Icelandic Literature. Oxford, 1953. P. 81—108; Sigfus¬
son B. Islendingabok // KHL. 1962. В. VII. Sp. 493—495; Vries J. de. Alt-
nordische Literaturgeschichte. B., 1964. В. I. 2. Aufl. S. 334—351; Elleh0j S.
Studier over den aeldste norrone historieskrivning // Bibliotheca Arnamag-
neeana. Kobenhavn, 1965. Vol. XXVI. S. 15—84; Andersson Th. M. Kings’
Sagas (Konungasogur) // Old Norse-Icelandic Literature. A Critical Guide /
C. J. Clover and J. Lindow. Ithaca; L., 1985 (Islandica. Vol. XLV). P. 198—
201.
14

написана, видимо по-латыни (Снорри Стурлусон утверждает в Про¬
логе к «Хеймскрингле», что первым, кто писал на исландском
языке, был Ари), краткая история (возможно, перечень) норвеж¬
ских конунгов. Книга не сохранилась, за исключением нескольких
строк, входящих в исландский перевод латиноязычной саги мо¬
наха Одда Сноррасона о конунге Олаве, сыне Трюггви. Из цитаты
в саге Одда можно заключить, что книга содержала краткие записи
о правлении норвежских конунгов.
Написанная в 1122—1133 гг. исландским священником Ари
Торгильссоном «Книга об исландцах» представляет собой краткую
историю Исландии со времени ее заселения до 1120 г. В предисло¬
вии к своему труду Ари говорит, что он писал эту книгу на той же
основе, что и первую, за исключением генеалогий (attartal) и
жизнеописания конунгов (conunga eevi). Существование первой
редакции «Книги об исландцах» (созданной ок. 1120 г. или раньше)
подтверждается и ссылками на Ари в более поздней литературе
(см., например, Пролог и три ссылки хронологического содержа¬
ния в «Хеймскрингле» Снорри Стурлусона) 2.
С. Эллехёй убедительно доказал, что conunga aevi Ари было
общим источником значительного числа произведений исландско-
норвежской историографии конца XII—начала XIII в.
Книга Ари написана на основе устной традиции. Стремясь
к приданию достоверности каждому записанному им факту, автор
не просто называет всех своих информаторов, но и характеризует
их как людей мудрых, старых и достойных доверия. Исследова¬
телями установлено, что Ари использовал и ряд западноевропей¬
ских трудов: он знает легенды (например, о святом Эдуарде из
«De Ario multiscio» Верлауффа), некое историческое сочинение
(называемое им «сагой») об английских королях, «Историю Гам¬
бургского епископства» Адама Бременского, откуда он заимствует
дату смерти Олава, сына Трюггви (1000 г.), «Церковную историю»
Бэды Достопочтенного, откуда он берет дату смерти папы Григория
(604 г.). Особого внимания заслуживает тот факт, что, будучи,
как и Сэмунд, знаком со средневековыми европейскими хрониками,
написанными по-латыни, Ари, в отличие от своего предшествен¬
ника, пишет на родном исландском языке.
2. Первая сага3
Первая сага — «Хрюггьярстюкки» (Hryggjarstykki) Эйрика
Оддссона. Название переводили обычно как «Спинной хребет»
2 Младшая (дошедшая до нас) редакция «Книги об исландцах» представлена
двумя списками (AM 113, fol. — а и Ь) с рукописи, сделанной ок. 1200 г.
Издания: 1) ASB. 1892. В. I; reprint 1923 (W. Golther), 2) Kebenhavn, 1930
(F. Jonsson), 3) Islandica. Ithaca; New York, 1930. Vol. XX; reprint —
Ithaca; New York, 1966 (H. Hermannsson), 4) Nordisk filologi. Ser. A. 1952.
B. 5 (A. Holtsmark), 5) Islenzk handrit. Reykjavik, 1956. В. I (J. Johannes-
son), 6) IF. 1968. В. I. H. 1 (J. Benediktsson).
3 Cm.: Jonsson F. Den Oldnorske. В. 1Г. S. 381—386; Berntsen T. Fra sagn til
saga. Studier i kongesagaen. Kristiania, 1923. S. 218—225; Helgason J.
15

и объясняли его тем, что сага представляла собой часть, соеди¬
нявшую биографию О лава Святого с «Сагой о Сверрире».
Книга была написана по-исландски. Сейчас она потеряна.
Фрагмент текста и некоторые сведения о ней сохранились в «Гни¬
лой коже», «Красивой коже» и «Хеймскрингле». В связи с этим
не существует единого мнения о том, какому отрезку истории Нор¬
вегии посвящена книга, при том что текст «Гнилой кожи» дает
возможность двух толкований. Так, ряд исследователей полагал,
что сага рассказывала о норвежских конунгах с 1130 по 1139 г.;
другие считали, что сюда входил рассказ и обо всех сыновьях Ха-
ральда Гилли, до смерти последнего из них в 1161 г. Хорошо обо¬
снован вывод Б. Гуднасона о том, что книга представляла собой
только биографию Сигурда Слембира и охватывала лишь короткий
промежуток времени с 1136 по 1139 г. (Msk. S. 405—438; Fask.
S. 341—351; IF. В. XXVIII. Bl. 297—320). Исходя из размеров
текста — ок. 6000 слов, — Гуднасон перевел Hryggjarstykki как
«Книга, записанная на одной телячьей коже» (ср. с толкованием
А. Хольтсмарк: «pecia pergameni» — «лист пергамена»).
Датировки первой саги очень различны: от 1150 до 1170 г.
Однако в работе Гуднасона приводятся данные, говорящие за
то, что Hryggjarstykki записана ок. 1150 г.
Об авторе ничего не известно. Я. де Фрис высказывает пред¬
положение, что он принадлежал к духовному сану (видимо, в Тин-
гейрарском монастыре). По поводу окружения Эйрика Гуднасон
заключает, что оно не могло быть норвежским, ибо для норвеж¬
цев Сигурд Слембир (Слембидьякоп) был предателем, так что сага
написана либо по инициативе исландцев, где Сигурд провел зиму
у Торгильса Оддасона, либо датчан (что более вероятно), так как
Дания находилась в это время в состоянии войны с Норвегией.
В 1139 г. из 30 кораблей у Сигурда 18 было датских. Представить
его святым мучеником было удобнее датчанам, поскольку в таком
случае получалось, что они поддерживали священное дело.
Основные источники саги — устные, причем исследователи от¬
мечают у Эйрика тот же метод работы с материалом, что и у Ари.
С другой стороны, даже если рассказ о мученической смерти Си¬
гурда основан на исторических фактах, то все равно это «литера- * S.Ор. cit. S. 139 —140; Adalbjarnarson В. Om de norske kongers sagaer //
NVAOS. II. Hist.-Filos. Klasse. 1936. Oslo, 1937. N 4. S. 1—236; Beysc-
hlag S. .Konungasogur. Untersuchungen zur Konigssaga bis Snorri. Die
alteren Ubersichtswerke samt Ynglingasaga // Bibliotheca Arnamagnseana.
Copenhagen, 1950. Vol. VIII. S. 285—290; Turville-Petre G. Op. cit. P. 167 —
168; Nordal S. Sagalitteraturen // Nordisk kultur. Stockholm, 1953. В. VIII.
Litteraturhistorie: Norge og Island. S. 195—197; Paasche F. Norges og Islands
litteratur indtil utgangen av Middelalderen. Ny utgave ved Anne Holtsmark.
Oslo, 1957. S. 376—377; H0dneb0 F. Hryggjarstykki // KHL. 1962. В. VII.
Sp. 25—26; Holtsmark A. Hryggjarstykki //HT (Oslo). 1966. B. 45. N 1.
S. 60—64.; Vries J. de. Op. cit. B. 1967. В. II. S. 233—235; Holm-Olsen L.
Middelalderens litteratur i Norge 11 Norges litteraturhistorie. Copenhagen,
1974. В. 1. S. 82—83; Gudnason B. Fyrsta sagan // Studia Islandica. Reykja¬
vik, 1978. H. 37. Bl. 32—55.
16

турное произведение», в котором структура, отдельные эпизоды*
последовательность событий и точка зрения автора в большей или
меньшей степени находятся под влиянием иностранных биографий
мучеников (passio). В качестве возможного источника и образца
Гудпасон называет написанное в 1137 г. жизнеописание оркней¬
ского ярла Магнуса — Vita Sancti Magni.
3. «История Норвегию> 4 * 6«История Норвегии» (Historia Norwegiae) — латиноязычная ис¬
тория норвежских конунгов. Сохранилась в единственной ру¬
кописи (середины XV в.), найденной П. А. Мунком в Шотландии
в 1849 г. и находящейся в частном владении 5. В рукописи от¬
сутствует начало пролога. В исторической части «История Нор¬
вегии» начинается с древнейших времен (с Инглингов в Швеции)
и следует той же традиции, что и «Книга об исландцах» Ари и
«Перечень Инглингов» скальда Тьодольва. Текст обрывается на
середине рассказа об Олаве Святом, на моменте его прибытия
в Норвегию (1015 г.).
По поводу времени написания «Истории Норвегии» существуют
самые различные мнения: ее датируют с 1152 по 1264—1266 г.
Разрыв, как можно видеть, превышает столетие. Наиболее убеди¬
тельной представляется датировка «Истории Норвегии» ок. 1170 г.
в работе С. Эллехёя, содержащей детальный анализ «Истории Нор¬
вегии» в сопоставлении с хронологически и тематически близкими
ей сочинениями.
4 См.: Storm G. Norske Historieskrivere paa Kong Sverres Tid //Aarboger.
1871. S. 410—431; Idem. Yderlige Bemserkninger om den skotske «Historia
Norvegise» // Aarboger. 1873. S. 361—385; Idem. Snorre Sturlassons Histo-
rieskrivning. En kritisk Undersogelse. Kjobenhavn, 1873. S. 22—25; Bugge S.
Bemserkninger om den i Skotland funde latinske Norges Kronike 11 Aarboger.
1873. S. 1—49; Jonsson F. Den Oldnorske. В. II. S. 601-—609; Meissner R.
Die Strengleikar. Ein Beitrag zur Geschichte der altnordischen Prosaliteratur.
Halle a. S., 1902. S. 43; Koht H. Den Fyrste norske nasjonalhistoria 11 Koht H.
Innhog og utsyn i norsk historie. Kristiania, 1921. S. 197—231; Berntsen T.
Op. cit. S. 53—93; Schreiner J. Saga og oldfunn. Studier til Norges eldste
historie//NVAOS. II. Hist.-Filos. Klasse. 1927. Oslo, 1927. N 4. S. 73;
Ad albjarn arson B. Op. cit. S. 1—54; SteinnesA. Ikring Historia Norvegise //
HT (Oslo). 1946—1948. B. 34. S. 1—61; Hanssen J. Th. Omkring Historia
Norwegiae // NVAOS. II. Hist.-Filos. Klasse. 1949. Oslo, 1949. N 2; Koht H.
Historia Norvegise //HT (Oslo). 1949—1951. B. 35. S. 49—56; Turville-
Petre G. Op. cit. P. 174—175; Holtsmark A. Historia Norvegiae//KHL.
1961. В. VI. Sp. 585—587; Olsen T. D. Kongekroniker og kongesagaer //
Norron fortaellekunst af Hans Bekker-Nielsen et al. Kobenhavn, 1965. S. 52—
55; Elleh0j S. Op. cit. S. 109—174; Vries J. de. Op. cit. В. II, S. 251—254;
Holm-Olsen L. Middelalderens litteratur. S. 83—84; Ulset T. Det genetiske
forholdet mellom Agrip, Historia Norwegiae og Historia de Antiquitate Re¬
gum Norwagiensium: En Analyse med utgangspunkt i oversettelsesteknikk
samt en diskusjon omkring begrepet «latinisme» i samband med norrone
tekster. Oslo. 1983; Andersson Th. M. Kings’ Sagas. P.201—211.
6 Издания: 1) Christianiee, 1850 (P. A. Munch), 2) Monumenta historica Nor-
vegiae. Latinske Kildeskrifter til Norges Historie i Middelalderen, Kristiania,
1880. S. 69—124 (G. Storm).
2 Заказ № 277
17

Об авторе «Истории Норвегии» ничего не известно. Вероятно,
он учился во французской или англо-нормандской школе. Из
текста видно его знакомство с классическими авторами: Цицеро¬
ном, Саллюстием, Лукрецием, Овидием, Вергилием. Эллехёй
считает само собой разумеющимся, что это был норвежский свя¬
щенник, однако ставит под сомнение возможность написания «Ис¬
тории Норвегии» в самой Норвегии. Вслед за А. Стейнпесом он
склонен считать (на основании анализа источников), что «История
Норвегии» была написана в Дании. Правда, Стейннес полагает,
что автор ее принадлежал к окружению архиепископа Эйрика,
бежавшего в 1190 г. из страны от короля Сверрира, и разрыв
в датировках у этих исследователей достигает 25 лет.
Историки, относящие «Историю Норвегии» к XIII в. и отмечаю¬
щие близость этого сочинения и «Обзора саг о норвежских ко¬
нунгах», говорят о наличии у них общего латиноязычного источ¬
ника. Эллехёй доказал, что связь «Истории Норвегии» с исландско-
норвежской историографией, и в частности с «Обзором. . .», объяс¬
няется использованием «Жизнеописания конунгов» (conunga sevi)
Ари как общего источника. На знакомство автора «Истории Нор¬
вегии» со старшей «Книгой об исландцах» указывал еще Ф. Йоунс-
сон. Главным источником «Истории Норвегии» исследователи
считают сочинение Адама Бременского, особенно в части об Олаве
Святом. Труд Адама явился, кроме того, стилистическим и ком¬
позиционным образцом. Среди источников «Истории Норвегии»
называют также не дошедшую до нас книгу Сэмунда и исландский
вариант «Перечня Инглингов». Существует мнение, что устная
традиция, нашедшая отражение в «Истории Норвегии», не свя¬
зан а с исландскими сагами.
4. «История о древних норвежских королях»
монаха Теодрика 6
«История о древних норвежских королях» (Historia de antiquitate
regum Norwagiensium) — латиноязычная хроника, точнее крат¬
кий обзор истории норвежских конунгов от Харальда Прекрасно- ••8 См.: Storm G. Norske Historieskrivere; Idem. Snorre Sturlassons Histories-
krivning. S. 20—22; Gjessing A. Undersogelse af Kongesagaens Fremvaext.
Christiania, 1876. В. II. S. 50—56; Daae L. Om Historieskriveren «Theodricus
monachus» og om Biskop Thore af Hamar 11 HT (Kristiania). 1895. R. 3.
B. III. S. 397—411; Jonsson F. Den Oldnorske. В. II. S. 595—601; Koht H.
Norsk historieskrivning under kong Sverre, serskilt Sverre-soga 11 Koht H.
Innhogg og utsyn. S. 156—196; Nordal S. Om Olaf den helliges saga. En kri-
tisk undersogelse. Kobenhavn, 1914. S. 7—29; Helgason J. Op. cit. S. 141 —-
142; Skard E. Kirchliche Olavustradition bei Theodricus Monachus // Sym-
bolae Osloenses. Fasc. XIV. Osloae, 1935. S. 119—125; Johnsen A. O. Om Theo-
doricus og bans Historia de antiquitate regum Norwagiensium // NVAOA. II.
Hist.-Filos. Klasse. 1939. Oslo, 1939. N 3; Turville-Petre G. Op. cit. P. 169 —
171; Olsen T. D. Op. cit. S. 47—51; Elleh0j S. Op. cit. S. 175—196; Holt-
smark A. Historia de antiquitate regum Norvagiensium // KFIL. 1961.
В. VI. Sp. 583—585; Vries J. de. Op. cit. В. II. S. 248—251; Schier K. Sa-
18

волосого (с 858 г.) до смерти Сигурда Крестоносца (в ИЗО г.). Ав¬
тор ее — Теодрик (Теодорик), — скорее всего, норвежец, монах
Нидархольмского монастыря, около Тронхейма в Норвегии (став¬
шего с середины XII в. резиденцией архиепископа и важнейшим
культурным центром страны), приверженец политики архиепи¬
скопа Эйстейна, противника конунга Сверрира. Теодрик учился
за границей, вероятно во Франции, в августинском монастыре
св. Виктора, где находился и архиепископ Эйстейн. Эйстейну
(Augustinus Nidrosiensis archiepiscopus) и посвящена «История»
Теодрика, а возможно даже, что она написана по его приказу.
Большинство исследователей полагают, что «История» записана
в 1177—1180 гг. А. Хольтсмарк уточняет, что это могло быть
либо до 1180 г., так как затем Эйстейн отправился в изгнание
в Англию, либо после 1183 г., по его возвращении домой, но не
позднее 1187 г.
Письменный источник «Истории» — не дошедший до нас Cata¬
logue Regum Norwagiensium (видимо, норвежского происхожде¬
ния); Теодрик сам называет его в качестве источника в своем
сочинении. Кроме того, из его заявлений можно понять, что он
знал и письменное Translatio Sancti Olavi. Автор использует уст¬
ные исландские саги и поэзию скальдов; он проявляет обширные
знания античной и средневековой литературы. По поводу связи
сочинения Теодрика с трудами Сэмунда и Ари существуют два
взаимоисключающих мнения: в целом ряде работ (в частности,
С. Эллехёя) утверждается, что сочинения Сэмунда и Ари Теодрику
неизвестны; Б. Гуднасон вернулся к старому взгляду (А. Гьессинга
и Ф. Йоунссона), что Теодрик был хорошо знаком с этими сочи¬
нениями; Т. М. Андерссон развил мысль Гуднасона, утверждая,
что все три «кратких норвежских обзора» («Norwegian synoptics»,
по терминологии Г. Тёрвиль-Питэ), а именно «История Норвегии»,
«История. . .» Теодрика и «Обзор саг о норвежских конунгах»,
восходят к Сэмунду и Ари. Вопрос этот ждет еще окончательного
решения.
Найденный в Любеке ок. 1625 г. пергамен, с которого выпол¬
нено издание 1684 г., утерян; оставшиеся рукописи (AM 98 fol.
и DG 30—32) являются копиями* 7,
galiteratur. Stuttgart, 1970. S. И—12, 28—29; Holm-Olsen L. Middelalderens
litteratur. S. 87—93; Gu&nason B. Theodoricus og islenskir sagnaritarar //
Sjotm ritgerdir helgadar Jacobi Benediktssyni 20 julil977 / E. G. Petursson,
J. Kristjansson. Reykjavik, 1977. В. I. Bl. 107—120; Andersson Th. M.
Kings’ Sagas. P. 201—211.
7 Издания: 1) Amsterodami, 1684 (В. C. Kirchmanno), 2) Scriptores rerum
Danicarum medii sevi. Hafniee, 1783. В. V (P. F. Suhm), 3) Monumenta hi-
storica Norvegiee. S. 1—68 (G. Storm).
2*
19

5. Карл Йонссон. «Сага о Сверриреь 8
Сага о Сверрире, норвежском конунге с 1184 по 1202 г,, описывает
события с 1177 г. — года первого выступления Сверрира на поли¬
тической арене.
В Прологе к саге говорится, что начало книги (upphaf boka-
rinnar) написано на основании того труда, который создал аббат
Карл Йонссон при участии конунга Сверрира. Карл Йонссон был
аббатом Тингейрарского монастыря в Исландии с 1169 по 1181 и
с 1190 по 1207 г., а с 1185 по 1188 г. находился в Норвегии, так
что, скорее всего, первая часть саги была написана в эти годы.
Сага была закончена после смерти Сверрира (1202 г.), однако
единой датировки в науке не существует: ее завершение относили
к 1204—1205 гг., 1210 г., времени ок. 1220 г. Карл Йонссон умер
в 1212/13 гг., и значит, он мог сам написать всю сагу. Есть аргу¬
менты за, есть против, а потому вопрос об авторстве Карла Йонс-
сона остается открытым.
Сага сохранилась полностью в четырех рукописях: AM 327,
4°, ок. 1300 г.; AM 47, fol. (Eirspennill), примерно того же вре¬
мени; GkS 1005 fol. (Flateyjarbok), 1380—1394 гг.; AM 81 a, fol.
(Skalholtsbok yngsta), середины XV в. 9 Кроме того, существуют
фрагменты саги в ряде рукописей XIV и XV вв. Пролог во Flatey¬
jarbok несколько отличается от Пролога в трех остальных ру¬
кописях 10.
6. «Обзор саг о норвежских конунгах» 11
«Обзор саг о норвежских конунгах» (Agrip af Noregs konunga so-
gum) сохранился в единственной рукописи, датируемой ок. 1225 г.
8 См.: J onsson F. Den Oldnorske. В. II. S. 386—394; Koht H. Sagaenes opfat-
ning av var gamie histone 11 Koht H. Innhogg og utsyn. S. 76—91; J onsson F.
Sverrissaga //ANF. 1920. B. 36. S. 97—138; Paasche F. Kong Sverre. Kri-
stiania, 1920; Idem. Tendens og syn i kongesagaen // Edda. 1922. В. XVII.
S. 1—17; Blondal L. Gryla //A godn deegri. Afmeeliskvedja til Sigurdar
Nordals. Beykjavik, 1951. Bl. 173—207; Holm-Olsen L. Studier i Sverres
saga //NVAOA. II. Hist.-Filos. Klasse. 1952. Oslo, 1953. N 3; Schreiner J.
Omkring Sverres saga // HT (Oslo). 1953. B. 36, H. 6. S. 561—578;
Brekke E. N. Sverre-sagaens opphav. Tiden og forfatteren //NVAOS. II.
Hist.-Filos. Klasse. 1958. Oslo, 1958. N 1; Vries J. de. Op. cit. В. II. S. 235—
239; Holm-Olsen L. Sverris saga // KFIL. 1972. В. XVII. Sp. 551—558;
Idem. Middelalderens litteratur. S. 94—101; Schier K. Op. cit. S. 22—23.
9 Основные древнеисландские рукописи сохранились в университете Копен¬
гагена (коллекция Арне Магнуссона — шифр AM), в Королевской библио¬
теке Копенгагена (старое собрание — GkS, новое — NkS).
10 Издания: 1) Noregs Konunga Sogur. Hafnise, 1813 (В. Thorlacius, E. G. Wer-
lauff), 2) Fornmanna sogur. Kaupmannahofn, 1834. В. VIII (C. Bafn, F. Mag-
nusson), 3) Kristiania, 1920 (G. Indrebo), 4) EIMF. Copenhagen, 1961.
Vol. 4 (L. Holm-Olsen); Oslo, 1962 (H. Koht).
11 Cm.: Storm G. Norske Historieskrivere; Idem. Snorre Sturlassons Historieskriv-
ning. S. 21—28; Bugge S. Op. cit.; Gfessing A. Undersogelse af Kongesagaens
Fremveext. Christiania, 1873. В. I; Jonsson F. Den Oldnorske. В. II. S. 618—
625; Nordal S. Om Olaf den helliges saga. S. 29—48; Indrebe G. Fagrskinna.
20

(AM 325 II, 4°) * 12. Оригинальный текст — старше: «Обзор» написан
ок. 1190 г., т. е. в годы правления конунга Сверрира. Хотя ру¬
копись исландская, но использование автором норвежских (в осо¬
бенности тронхеймских) устных повествований, а также наличие
яорвегизмов в его языке и неверная трактовка скальдических вис
позволяют заключить, что «Обзор» был изначально записан нор¬
вежским священником (клириком) в Тронхейме (в Норвегии) на
древненорвежском языке. Список поврежден в начале и в конце
и имеет два пропуска. В настоящее время «Обзор» представляет
собой краткую историю норвежских конунгов от Харальда Пре¬
красноволосого (со второй половины IX в.) до 1150 г., однако
можно думать, что это была история от Хальвдана Черного (827—
858 гг.) до 1177 г. По стилю и тону «Обзор» близок латинской уче¬
ности и духовным писаниям.
Неоднократно отмечалось, что «Обзор» имеет текстуальные
совпадения с «Историей» Теодрика и с «Историей Норвегии». По
поводу первой большинство сходится на том, что автор «Обзора»
использовал работу Теодрика как прямой источник. Во втором
случае исследователи предполагают наличие у «Обзора» и «Исто¬
рии Норвегии» общего источника, но если одни считают его ис¬
ландско-норвежским, то другие — латинским. Наиболее справед¬
ливой представляется точка зрения С. Эллехёя, объясняющего
родство «Обзора» и «Истории Норвегии» использованием их авто¬
рами не дошедшего до нас «Жизнеописания конунгов» (conunga
opvi) Ари Мудрого. Кроме работ Теодрика и Ари, Эллехбй назы¬
вает в числе источников «Обзора» сочинение Сэмунда Мудрого и
Catalogus Regum Norwagiensium. Т. М. Андерссон возводит все
три «кратких норвежских обзора» к Сэмунду и Ари.
Тот факт, что уже ок. 1190 г. в Тронхейме были известны ра¬
боты отцов исландской историографии, Сэмунда и Ари, является
показательным для характеристики общности исландско-норвеж¬
ской историографии.
Kristiania, 1917. S. 34—43; Koht Н. Sagaenes opfattning; Idem. Norsk
historieskrivning under kong Sverre; Indreb0 G. Aagrip // Edda. 1922.
В. XVII. S. 18—65; Paasche F. Tendens og syn; Berntsen T. Op. cit. S. 32 —
52; Jonsson F. Agrip. //Aarboger. 1928. S. 261—317; Adalbjarnarson B.
Op. cit. S. 1—54; Beyschlag S. Op. cit. S. 150—248, 252—256; Nordal S.
Sagalitteraturen. S. 205—206; Turville-Petre G. Op. cit. P. 171 —174;
Paasche F. Norges og Islands litteratur. S. 382—383; Tobiassen T. Agrip
af Noregs konunga sqgum//KHL. 1956. В. I. Sp. 60—61; Elleh0j S.
Op. cit. S. 197—276; Vries J. de. Op. cit. В. II. S. 254—258; Anders-
son Th. M. Kings’ Sagas. P. 201—211.
12 Издания: 1) Samlinger til det Norske Folks Sprog og Historie. Christiania,
1834. В. II. S. 273—335 (P. A. Munch), 2) Fornmanna sogur. Kaupmanna-
hofn, 1835. В. X. S. 375—421 (E. Magnusson), 3) SUGNL. Diplomatarisk
udgave. Kobenhavn, 1880 (V. Dahlerup), 4) ASB. 1929. H. 18 (F. Jonsson),
5) Norrone bokverk. Oslo, 1936. N 32, reprint 1973 (G. Indrebo).
21

7. «Саги об Олаве, сыне Трюггви» монахов Одда и Гуннлауга 13:
В конце XII в. были написаны монахами бенедиктинского Тянгей-
рарского монастыря па севере Исландии, Оддом Сноррасоном и
Гуннлаугом Лейвссоном, две латиноязычные саги об Олаве, сыне
Трюггви. Обе они были переведены на исландский язык.
Сага монаха Одда (ум. в 1200 г.) датируется исследователями
неоднозначно. Ее возникновение относили ко времени между
1160 и 1170 гг., после 1170 г., не раньше 1180 г., ок. 1190 г. Соот¬
ветственно по-разному датируют исландский перевод саги:
А. Хольтсмарк считает, что он не старше 1190 г., О. Хальдорс-
сон — что он выполнен ок. 1200 г.
Оригинальный текст Одда не сохранился, за исключением ла¬
тинского варианта Lausavlsa, встречающегося в переводе. Скаль-
дические стихи в целом, как полагает А. Хольтсмарк, были добав¬
лены в перевод самим переводчиком или позднейшим переписчи¬
ком.
Сохранилось три списка (два полных и фрагмент третьего)
перевода саги Одда, причем два из них — норвежские. А — нор¬
вежский список AM 310, 4°, обычно датируемый концом XIII в.
А. Хольтсмарк, однако, на основании палеографических данных
заключает, что он был сделан в конце первой половины XIII в.,
между 1230 и 1250 гг. В отличие от двух других, этот список со¬
держит более полный текст. В нем — 45 листов; 3 начальных листа,
2 серединных и 1 заключительный отсутствуют, т. е. изначально
был 51 лист. Здесь больше следов латинского оригинала: имена
нередко даются в латинской форме, присутствуют пояснения,
которые в данном тексте избыточны. S — исландский список
ок. 1300 г. или первой четверти XIV в. SKB 18, 4°. Существует
мнение, что это не непосредственная обработка латинского текста
и что оригинал перевода был выполнен ок. 1200 г. Текст несколько
сокращен по сравнению с текстом А, но в нем есть пролог и вводные
главы, утерянные в AM 310. U — упсальский список середины
XIII в. (ок. 1250 г.) DG 4—7 I, fol. Написан в Норвегии норвеж¬
цем. Сохранился фрагмент из двух листов, содержащий конец
саги. О. Хальдорссон считает, что оба норвежских списка были 1313 См.: Storm, G. Snorre Sturlassons Historieskrivning. S. 33—37; Morgen-
stern G. Oddr, Fagrskinna und Snorre. Inaugural dissertation. Leipzig,
1890; Jonsson F. Den Oldnorske. В. II. S. 394—414; Indreb0 G. Fagrskinna.
S. 84—93; Berntsen T. Op. cit. S. 179—189; Larsen S. Kilderne til Olaf
Trygvasons saga. Kobenhavn, 1932; Ilelgason J. Op. cit. S. 144; Adalhjar-
narson B. Op. cit. S. 55—135; Gordon E. Die Olafssaga Tryggvasonar des
Odd Snorrason. B., 1938; Nordal S. Sagalitteraturen. S. 202—203; Turville-
Petre G. Op. cit. P. 190—196; Paasche F. Norges og Islands litteratur. S. 380—
382; Vries J. de. Op. cit. В. II. S. 242—247; Halldorsson 0. Olafs saga Trygg¬
vasonar // KFIL. 1967. В. XII. Sp. 551—553; Schier K. Op. cit. S. 24;
Baetke W. Die Olafs saga Tryggvasonar dos Oddr Snorrason und die Joms-
vikinga saga. Zur Historiographie des nordischen FriihmiLtelalters // Ba¬
etke W. Kleine Schriften. Weimar, 1973. S. 301—318; Holm-Olsen L. Mid-
delalderens litteratur. S. 117—122.
22

сделаны с норвежских оригиналов. Может быть, небезосновательно
мнение Ф. Йоунссоиа, что в основе всех трех списков лежит один
перевод латинского текста Одда, а сильные различия между тремя
списками — результат переработки его в XIII в. 14
Среди источников, использованных Оддом, исследователи на¬
зывают сочинения Сэмунда и Ари, «Историю» Теодрика, «Древней¬
шую сагу об Олаве Святом»; отдельные вставки из «Обзора» могли
быть внесены в первоначальный исландский перевод саги. Многие
части саги построены по образцу библейских и агиографических
сказаний. Сцена ожидания Олава его противниками перед битвой
у острова Свёльд заимствована Оддом из «Сен-Галленской хро¬
ники», эпизод обращения Олава в христианство прорицателем на
Сюллингах — из «Диалогов» папы Григория Великого.
Сага монаха Гуннлауга (ум. в 1218 или 1219 г.) была напи¬
сана позднее, чем сага Одда, но до 1200 г. Потеряны как латин¬
ский оригинал, так и исландский перевод, за исключением фраг¬
мента, входящего в «Большую сагу об Олаве, сыне Трюггви», по
рукописи конца XIV в. «Книга с Плоского острова». Исходя из
ученого стиля Гуннлауга, Б. Адальбьярнарсон реконструировал
данный фрагмент 15. Сагу Гуннлауга использовал и Снорри Стур¬
лусон в «Хеймскрингле», и автор «Саги о крещении». Основной
источник Гуннлауга — сага Одда. «Как историки оба эти автора
довольно слабы; на первом месте у них стоит элемент церковной
легенды» 16.
8. Саги об Олаве Святом:
«Древнейшая сага об Олаве Святом»;
«Средняя сага об Олаве Святом»;
«Легендарная сага об Олаве Святом»;
Стюрмир Карасон. «Жизнеописание Олава Святого» 17
Так называемая «Древнейшая сага об Олаве Святом» сохранилась
не в полном виде, а лишь в отдельных фрагментах (шесть фраг¬
14 Издания «Саги об Олаве, сыне Трюггви» монаха Одда; 1) Upsala, 1665
(О. Verelius) — список U, 2) Upsalae, 1691 (J. I. Reenhielm) — И, 3) For-
inanna sogur. Kaupmannahofn, 1835. В.' X (F. Magnusson) — A, 4) Christi¬
ania, 1853 (P. A. Munch) — S-\-U, 5) Christiania, 1895 (P. Groth) —A,
6) Kobenhavn, 1932 (F. Jonsson) — M-j-ST U, 7) CCN. Quarto serie. Oslo,
1974. Vol. V (A. Holtsmark) — факсимиле списка A.
15 Ad alb jam arson B. Op. cit. S. 85—134.
16 Рыдзевская E. А. Легенда о князе Владимире в саге об Олаве Трюггва-
соне //ТОДРЛ. Л., 1935. Т. II. С. И.
17 См.: Jonsson F. Den Oldnorske. В. II. S. 612—618, 667—672; Nordal S.
Om Olaf den helligcs saga. S. 48—132; Seip D. A. Den legendariske Olavssaga
og Fagrskinna // NVAOA. II. Hist.-Filos. Klasse. 1929. Oslo, 1929. N 2;
Nordal S. Sagalitteraturen. S. 200—202, 210; Turville-Petre. G. Op. cit.
P. 175—190; Paasche F. Norges og Islands litteratur. S. 379—380; Holt¬
smark A. Historieskrivning. Norge//KHL. 1961. В. VI. Sp. 595—597;
Olsen T. D. Op. cit. S. 45—47; Vries J. de. Op. cit. В. II. S. 239—241, 277—
279; Holtsmark A. Olafs saga helga //KHL. 1967. В. XII. Sp. 546—548;.
Schier K. Op. cit. S. 12, 13, 17, 23, 24; Kristfansson J. Urn fostbraedrasogu.
23

ментов рукописи ок. 1230—1240 гг. в Норвежском государ¬
ственном архиве — NRA 52 — и два фрагмента более поздней
рукописи — ок. 1350 г. — AM 325 IV а, 4°, — относящихся,
как предположил их издатель Г. Сторм, к тому же тексту) 18.
Ф. Йоунссон полагал, что сага была записана примерно в то же
время, что и Ilryggjarstykki Эйрика Оддссона, т. е. ок. 1150 г.
Остальные исследователи датировали ее более поздним временем,,
но сходились на том, что она была написана до 1180 г. Предпри¬
нятое в 1970 г. Й. Луис-Йенсен переиздание седьмого и восьмого
фрагментов 19 привело ее в результате тщательного палеогра¬
фического анализа текстов к заключению, что они не восходят
к NRA 52. Этот вывод был подтвержден и Й. Кристьянссоном,
заключившим, что данные фрагменты являются не частью «Древ¬
нейшей саги об Олаве Святом», а частью отдельного собрания чу¬
дес Святого Олава. Но поскольку датировка саги основывалась
преимущественно на седьмом фрагменте, Кристьянссон не нашел
оснований для отнесения саги ко времени более раннему, чем 1200 г.
Автор саги неизвестен. Предполагается, что оригинал был за¬
писан в Тингейрарском монастыре в Исландии, видимо, монахом
этого монастыря. Автор исходит из хронологии сочинения Сэ-
мунда и «Жизнеописания конунгов» (conunga sevi) Ари. Не дока¬
зано, чтобы он обращался к другим письменным источникам.
Немногим позднее рубежа XII—XIII вв. была написана, по
предположению ряда исследователей, так называемая «Средняя
сага об Олаве Святом», не дошедшая до нас, но послужившая про¬
межуточным звеном между «Древнейшей сагой об Олаве Святом»
и двумя последующими сагами о нем: так называемой «Легендар¬
ной сагой» и «Жизнеописанием Олава Святого» Стюрмира Кара-
сона (обе — на исландском языке).
«Легендарная сага об Олаве Святом» восходит к «Средней саге»,
скорее всего, через несколько промежуточных звеньев. Она пред¬
ставлена единственной норвежской рукописью — DG 8 II, 4°, —
сделанной ок. 1250 г. в Трённелаге. Сага сильно сокращена по
сравнению со своим основным источником; при этом она исполь¬
зует другие письменные источники, в частности «Обзор» и «Сагу
о побратимах». Сага, как принято считать, написана в Норвегии
в начале XIII в.; автор неизвестен. В «Легендарной саге» язы¬
ческие мифы переплетаются с христианскими легендами. Сага
носит характерные черты духовного сочинения и является церков¬
ной версией саги об Олаве Святом 20.
Reykjavik, 1972. В1. 156—163, 223; Andersson Th. М. Kings’ Sagas. Р. 212 —
213.
18 Издания: 1) Christiania, 1849 (R. Keyser, C. R. Unger), 2) Christiania,
1893 (G. Storm).
19 Louis-Jensen J. Syvonde og ottende brudstykke: Fragmentet AM 325 У a
4 to //Opuscula. Copenhagen, 1970. T. 4 (Bibliotheca Arnamagneeana
B. 30). S. 31—60.
20 Издания «Легендарной саги об Олаве Святом»: 1) Christiania, 1849 (R. Key¬
ser, С. R. Unger), 2) Kristiania, 1922 (О. A. Johnsen), 3) CCN. Quarto serie.
Oslo, 1956. Vol. II (A. Holtsmark).
24

Стюрмир К ар а сон Мудрый (ум. в 1245 г.), исландский священ¬
ник, дважды избиравшийся на должность законоговорителя, сек¬
ретарь Снорри Стурлусона (в Рейкхолте у которого он некоторое
время жил), а позднее — приор монастыря в Видей, — составил
в 1210—1225 гг. «Жизнеописание Олава Святого». Оно также
основано на «Средней саге», но если «Легендарная сага» пред¬
ставляет собой сокращенный вариант этой последней, то сага Стюр-
мира, напротив, — развернутый. Сага в полном виде не сущест¬
вует, сохранились лишь части ее в последующих вариантах саги
об Олаве Святом (в частности, в «Книге с Плоского острова»).
Ее, безусловно, использовал в качестве источника своей «Саги
об Олаве Святом» Снорри Стурлусон. С. Нурдалю удалось рекон¬
струировать сагу Стюрмира настолько, что можно составить не¬
которое представление о ней и о ее авторе 21. Сага несет следы
интереса Стюрмира к религии и церкви. Как отмечают исследо¬
ватели, автор некритически использовал источники.
9. «Сага о баглерах» 22
Предположительно ок. 1210—1220 гг. написана сага о трех непо¬
средственных последователях конунга Сверрира — Хакопе, сыне
Сверрира; Гутхорме, сыне Сигурда; Инги, сыне Бардира, — и о их
войнах с баглерами (приверженцами «церковной партии»). По
имени этих последних сага носит название Bqglunga saga. Автор
неизвестен (видимо, исландец).
Сага существовала в двух редакциях: краткой, охватывающей
события 1202—1208 гг., и пространной — повествующей об исто¬
рии Норвегии с момента смерти Сверрира в 1202 г. до провозгла¬
шения конунгом Хакона, сына Хакона, в 1217 г. Краткая (и более
старшая) редакция саги сохранилась в рукописях Eirspennill
(ок. 1300 г.) и Skalholtsbok yngsta (середины XV в.), а простран¬
ная — известна из датского перевода Педера Клауссёна (1633 г.)
и трех фрагментов рукописей XIII в. (AM 325 VIII, 4 b—с, 4°;
X, 4°) 23.
10. «Гнилая кожа» 24
Morkinskinna («Гнилая кожа») — свод саг о норвежских конун¬
гах, сохранившийся в единственной рукописи второй половины
21 Nordal S. От Olaf den helliges saga. S. 69—96.
22 См.: Jonsson F. Den Oldnorske. В. II. S. 640—643; Helgason J. Op. cit.
S. 147; Mager0y H. Bqglunga sogur // KHL. 1957. В. II. Sp. 35; Helle K.
Omkring Bqglunga sqgur 11 BUA. Hist, antikv. rk. 1959. Bergen, 1959.
N 7; Olsen T. D. Op. cit. S. 58—59; Schier K. Op. cit. S. 27; Holm-Olsen L.
Middelalderens litteratur. S. 125.
23 Издания краткой и пространной редакций «Саги о баглерах»; 1) Noregs
Konunga Sogur. Havniae, 1813. Т. IV. S. 335—427 (В. Thorlacius, E. C. Wer-
iauff), 2) Fornmanna sogur. Kaupmannahofn, 1835. В. IX.
24 Cm.: J onsson F. Den Oldnorske. В. II. S. 625—630; Indreb0 G. Fagrskinna;
Idem. Aagrip; Bull E. Jemtland og Norge // Fornvannen. 1927. В. XXII.
25

XIII в. — GkS 1009, fol. 25. Потерянный оригинал («старшая»
«Гнилая кожа») был, однако, написан ок. 1220 г., точнее — между
1217 и 1222 гг., но не позднее 1222 г., ибо его использовали в ка¬
честве источника авторы «Красивой кожи» и «Хеймскринглы».
В рукописи GkS 1009 имеется ряд лакун и нет конца. Изложе¬
ние событий начинается с рассказа о Магнусе Добром (1035—
1046) и кончается смертью Эйстейна, сына Харальда, в 1157 г.
Есть основания предполагать, что «Гнилая кожа» кончалась, как
и «Обзор. . .» и два более поздних свода королевских саг, 1177 го¬
дом, с которого начинается «Сага о Сверрире».
Помимо королевских саг, «Гнилая кожа» включает в себя около
30 «прядей» (вставных коротких рассказов) об исландцах у нор¬
вежского двора.
Автор «Гнилой кожи» неизвестен. Видимо, сага была написана
в Исландии. Но входящий в нее рассказ о столкновении между
сыновьями Магнуса Голоногого, Эйстейном и Сигурдом Кресто¬
носцем, скорее всего, записан в Норвегии.
Наиболее сложен вопрос об источниках «Гнилой кожи». Если
для части, посвященной Сигурду Слембиру, можно говорить об
использовании «Хрюггьярстюкки» Эйрика Оддссона, то для ос¬
новного текста письменных источников нет. Это привело иссле¬
дователей к гипотезе, сформулированной Ф. Йоунссоном в изда¬
нии «Гнилой кожи» (1932 г.), что существовали созданные в пе¬
риод между 1150 (или 1160) и 1180 гг., но не дошедшие до нас от¬
дельные саги о Магнусе Добром, Харальде Жестоком Правителе
и более поздних конунгах, каковыми и пользовался в качестве
источника автор «Гнилой кожи». На сегодняшний день, однако,
можно с известной уверенностью говорить (помимо биографий двух
Олавов) лишь об отдельной «Саге о Харальде Жестоком Прави¬
теле». Подчеркнув отсутствие свидетельств в пользу мнения о су¬
ществовании старших саг, Г. Индербё предположил, что «Гни¬
лая кожа» — оригинальное сочинение. Если это верно, то «Гни¬
лая кожа» (без «прядей» и более поздних интерполяций в сохра¬
нившейся редакции) — самостоятельное произведение, основанное
на устной традиции и стихах скальдов. В этом ее (не иссле¬
дованное в полной мере) отличие от «Красивой кожи» и «Хеймс-
кринглы». Не случайно поэтому Т. М. Андерссон, помещая «Гни¬
лую кожу» в один ряд с другими «большими компендиумами о нор¬
s. 143—160; Helgason J. Op. cit. S. 145—146; AdalbjarnarsonJB. Op.foit.
S. 135—173; Inderbo G. Nokre merknader til den norrone kongesoga // ANF.
1938—1939. B. 54. S. 58—79; Nordal S. Sagalitteraturen. S. 209; Paasche F.
Norges og Islands litteratur. S. 383—385; Hollsmark A. Kongesaga // KHL.
1964. В. IX. Sp. 41—46; H0dneb0 F. Morkinskinna //Ibid. 1966. В. XI.
Sp. 704—705; Jakobsen A . Om forholdet mellom. Fagrskinna og Morkinskinna//
Maal og Minne. 1968. S. 47—58; Holm-Olsen L. Middelalderens litteratur.
S. 123; Gimmler H. Die Thaettir der Morkinskinna. Ein Beitrag zur Uber-
lieferungsproblematik und zur Typologie der altnordischen Kurzerzahlungen.
Frankfurt a. M., 1976; Andersson Th. M. Kings’ Sagas. P. 216—219.
25 Издания: 1) Christiania, 1867 (C. R. Unger), 2) SUGNL. Kobenhavn. 1932.
B. LIII (F. Jonsson), 3) CCI. Copenhagen, 1934. Vol. VI (J. Helgason).
26

вежских конунгах периода 1200—1230 гг.» (с «Красивой кожей»
и «Хеймскринглой»), в то же время включает ее в целую группу
оригинальных королевских саг, «сочиненных на большой вспышке
литературной активности между 1190 и 1220 гг.» (наряду с «Древ¬
нейшей сагой об Олаве Святом», сагами Гуннлауга и Одда об
Олаве, сыне Трюггви, «Сагой о Сверрире», «Сагой о Йомсвикин-
гах», «Сагой о фарерцах», а также, возможно, с «Сагой об Оркней¬
цах» и «Сагой о Скьёльдунгах»).
11. «Красивая кожа» 26
Fagrskinna («Красивая кожа», или «Красивый пергамен») — свод
саг о норвежских конунгах от Хальвдана Черного (827—858)
по 1177 г. 27 Об авторе ничего не известно. Предполагается, что
«Красивая кожа» написана исландцем, но в Норвегии, видимо
в Тронхейме. Название рукописи за ее переплет и оформление,
дал исландский историк Тормод Торфей (1636—1719) в начале
XVIII в. (он же назвал GkS 1009, fol. «Гнилой кожей»). За крат¬
кость Торфей назвал ее также Compendium chronicorum. Других
аналогичных рукописей он не знал. Исландец Арни Магнуссон
(1663—1730) обнаружил сходную рукопись в Университетской
библиотеке в Осло; она называлась Noregs konunga tal. Обе
рукописи — норвежские. Первая (А) была написана в Восточной
Норвегии в первой половине XIV в., вторая (В) — ок. 1250 г.
в Тронхейме. Обе они сгорели в Университетской библиотеке
Копенгагена в 1728 г. За исключением одного листа рукописи
В (в Норвежском государственном архиве, NRA 51), сохранились
лишь восходящие к этим пергаменам бумажные списки.
По поводу времени написания «Красивой кожи» в науке су¬
ществует несколько мнений: ряд исследователей полагает, что она
возникла между 1220 и 1230 гг. и соответственно Снорри Стур¬
лусон знал и использовал ее как источник. Другие считают, что
«Красивая кожа» была записана между 1230 и 1240 гг. и между
ней и «Хеймскринглой» Снорри прямой связи нет. Относят «Краси¬
26 См.: Porkelsson J. Um Fagrskinnu og Olafs sogu helga // Safn til sogu Islands.
Reykjavik. 1853. В. I. S. 137—184; Storm G. Snorre Sturlassons Histories-
krivning. S. 42—48; Idem. Om Indskuddene i Fagrskinna. Seerskilt aftrykt
af Christiania videnskabs Selskabs Forhandlinger for 1875. Christiania, 1875;
Morgenstern G. Oddr, Fagrskinna und Snorre; Gjessing A. Op. cit. 1876. B. 2;
Jonsson F. Den Oldnorske. В. II. S. 630—639; Indreb0 G. Fagrskinna; Bernt-
sen T. Op. cit. S. 97—99; Schreiner J. Saga og oldfunn. S. 85 —105; Seip D. A.
Op. cit.; Krijn S. A. Een gemeenschappelike bron van Fagrskinna en
Agrip // Neophilologus. 1929. В. IV. S. 237—248; Helgason J. Op. cit.
S. 146—-147; Adalbjarnarson B. Op. cit. S. 173—236; Nordal S. Sagalittera-
turen. S. 211—212; Paasche F. Norges og Islands litteratur. S. 385—386;
Halvorsen E. F. Fagrskinna // KHL. 1959. В. IV. Sp. 139—140; Vries J. cle.
Op. cit. В. II. S. 282—285; Jakobsen A. Omforholdet; Idem. Om Fagrskinna-
forfatteren // ANF. 1970. B. 85. S. 88—124; Schier K. Op. cit. S. 14—16,
25—26; Holm-Olsen L. Middelalderens litteratur. S. 128 —131.
27 Издания: 1) Christiania, 1847 (P. A. Munch, C. R. Unger), 2) SUGNL.
Kobenhavn, 1902—1903. В. XXX (F.Jonsson); 3) t\‘\ Reykjavik, 1985.
В. XXIX (B Eifiarsson).
27

вую кожу» и к еще более позднему времени: между 1240 и 1263 гг„
и после 1263 г. Самая ранняя датировка (ок. 1220 г.), судя по
аргументации, представляется наиболее верной.
Автор «Красивой кожи» в значительной степени опирался на
существовавшие тогда письменные источники: «Гнилую кожу»
в старшей редакции, «Обзор», «Сагу о Йомсвикингах», более ран¬
ние саги о двух Олавах и, возможно, на утерянную сагу о хладир-
ских ярлах. Соотношение «Красивой кожи» и «Хеймскринглы»
Снорри Стурлусона до конца не выяснено. Оно связано с вопросом
датировки «Красивой кожи». Если допустить, что этот свод запи¬
сан ок. 1220 г., то ни о каком знакомстве его автора с «Хеймскринг-
лой» не может быть и речи; с другой стороны, Снорри мог знать и
использовать «Красивую кожу» в качестве источника.
В «Красивой коже» приводятся скальдические стихи (некото¬
рые сохранились только в этом сочинении), но не так полно, как
у Снорри. На устные источники автор опирался мало.
Как полагают исследователи, «Красивая кожа» была написана
для (или даже по приказу) конунга Хакона, сына Хакона. Г. Инд-
ребё показал, что автор принадлежал к сторонникам конунга
Хакона и враждебно относился к ярлу Скули и его альянсу с дат¬
ским конунгом Вальдемаром. Отсюда — ярко выраженная анти-
датская тенденция этого свода саг.
12. Историографические труды Снорри^Стурлусона 28
Несомненной вершиной развития жанра королевской саги счи¬
таются сочинения крупнейшего исландского хёвдинга, полити¬
ческого деятеля, историка, знатока скальдических стихов Снорри
28 См.: Storm G. Snorre Sturlassons Historieskrivning; Jonsson F. Den Oldnorske.
В. II. S. 672—717; Ker W. P. The early historians of Norway // Saga-Book
of the Viking Society. 1908—1909. Vol. VI. P. 238—256; Bugge A. Skalde-
digtningen og Norges eeldste historie // HT (Oslo). 1909. R. 4. B. 6. S. 177 —
196; Nordal S. Om Olaf den helliges saga. S. 154—198; Koht H. Sagacnes
opfatning; Johnsen O. A. Snorre Sturlassons opfatning av vor eeldre historie 11
HT (Oslo). 1915. R. 5. B. 3. S. 213—232; Indreb0 G. Fagrskinna; Nordal S.
Snorri Sturluson. Reykjavik, 1920; Paasche F. Tendens og syn; Berntsen T.
Op. cit.; Braun F. Das historische Russland im nordischen Schrifttum des
X.—XIV. Jahrhunderts // Festschrift Eugen Mogk zum 70. Geburtstag.
Halle, 1924. S. 150—196; Schreiner J. Tradisjon og saga om Olav den Hel-
lige // NVAOS. II. Hist.-Filos. Klasse. 1926. Oslo, 1926. N 1; Wessen E.
Om Snorres Prologus till Heimskringla och till den sarskilda Olovssagan //
APhS. Ill aarg. 1928. H. 1. S. 52—62; Schreiner J. Saga og oldfunn; Koht H.
The Old Norse Sagas. N. Y., 1931. P. 98—118; Lie ff. Studier i Heimskringlas
stil. Dialogene og talene 11 NVAOS. II. Hist.-Filos. Klasse. 1936. Oslo, 1937.
N 5. S. 1 —136; Adalbjarnarson B. Op. cit. S. 173—236; Beyschlag S. Op. cit.;
Hollander Lee M. Snorri Sturluson // Encyclopedia Americana. 1952. Vol.
XVI. P. 148; Turville-Petre G. Op. cit. P. 222—223; Benediktsson J. Hvar
var Snorri nefndur hofundur Heimskringlu? 11 Skirnir. 1955. B. 129. Bl. 118—
127; Sandvik G. Hovding og konge i Heimskringla. Oslo, 1955; Koht H. «Ten
dens» i Heimskringla? // HT (Oslo). 1956. B. 37. H. 8. S. 366—368; Lie H
Heimskringla // KHL. 1961. В. VI. Sp. 299—302; Hallberg P. Snorri Sturluj
son och Egils saga Skallagrimssonar. Ett forsok tilTspraklig forfattarbestam
28

Стурлусона (1179—1241). Снорри называют автором (помимо
«Младшей Эдды» и «Саги об Эгиле») «Хеймскринглы» и отдельной
«Саги об Олаве Святом», хотя ни в одной из важнейших рукопи¬
сей (или копий утраченных рукописей), содержащих эти сочи¬
нения, имя Снорри не значится. Однако норвежец Лауренц Ханс-
сён, который в 1548—1551 гг. перевел на датский язык начальную
часть «Хеймскринглы», дважды (в заглавии и в конце предисло¬
вия) прямо указал, что работа принадлежит Снорри 29. Анало¬
гично норвежский богослов Педер Клауссён Фриис, который
в 1599 г. перевел на датский язык всю «Хеймскринглу», тоже
дважды назвал Снорри автором. В 1633 г. ученый датский анти¬
квар Оле Ворм опубликовал перевод Клауссёна под названием
«Хроника норвежских королей Снорри Стурлусона» 30. Изучение
текстов Ханссена и Клауссёна позволило Я. Бенедиктссону за¬
ключить, что оба переводчика использовали ныне утраченную
рукопись. Разделяя эту точку зрения, Й. Луис-Йен сен не видит,
однако, возможности доказать ее с полным основанием.
Первое издание оригинального текста (с переводом на швед¬
ский язык) было выполнено шведским королевским антикваром
Юханом Перингшёльдом. Это именно он назвал текст Heimskringla
по первым словам «Саги об Инглингах» 31.
«Хеймскрингла» — свод саг о норвежских конунгах с древней¬
ших времен по 1177 г. Она состоит из Пролога и 16 саг. Централь¬
ное место в ней и третью часть по объему занимает «Сага об Олаве
Святом», охватывающая лишь 15 лет истории Норвегии.
Кроме того, существуют рукописи отдельной «Саги об Олаве
Святом», имеющей свой Пролог, а также вводные и заключитель¬
ные главы, подающие историю Олава Святого в более широком
историческом окружении (от Харальда Прекрасноволосого до
ning // Studia Islandica. 1962. II. 20; Holtsmark A . Olafs saga helga. Sp. 548—
550; Vries J. de. Op. cit. В. II. S. 285—295; Schier K. Op. cit. S. 12, 26;
Gurevich A. Ya. Saga and History: The «historical conception» of Snorri
Sturluson // MS. 1971. В. IV. S. 42—53; Гуревич А. Я. История и сага. M.,
1972; Madelung М. A. Snorri Sturluson and Laxdoela: The hero’s accoutre¬
ments // Saga og sprak. Austin, 1972. P. 45—92; Eadem. Snorri Sturluson’s
Mirror of the Thirteenth Century // II fornsagnaping. H. II; Martin J. S.
Some Aspects of Snorri Sturluson’s View of Kingship // Parergon. 1976. N 15.
P. 43—54; Kuhn H. Narrative Structures and Historicity in Heimskringla 11
Ibid. P. 30—42\Ldnnroth A. Ideology and Structure in Heimskringla // Ibid.
P. 16—29; Louis-Jensen J. Kongesagastudier: Kompilationen Hulda-Hrok-
kinskinna. Havniee, 1977 (Bibliotheca Arnamagnesana. Vol. XXXII); Стеб¬
лин-Каменский M. И. «Круг Земной» как литературный памятник //
Снорри Стурлусон. Круг Земной. М., 1980. С. 581—597; Гуревич А. Я.
«Круг Земной» и история Норвегии // Там же. С. 612—632.
29 Laurents Hanssons Sagaoversaettelse udgivet af Gustav Storm // Videns-
kabsselskabets Skrifter. II. Historisk-filosofisk Klasse. 1898. Christiania.
1899. N 1.
30 Snorre Sturlesons Norske Kongers Chronica. Vdsat paa Danske, aff H. Pe-
der Clausson, fordum Sogneprest i Vndal. Kiobenhafn, 1633.
31 Heims Kringla, eller Snorre Sturlusons Nordlandska Konunga Sagor / Johann
Peringskiold. Stockholmiae, 1697. В. 1—2.
29'

сыновей Харальда Гилли). Как предположил Э. Магнуссон и со
всей убедительностью доказал С. Нурдаль, отдельная «Сага об
Олаве Святом» была написана независимо от «Хеймскринглы» и
раньше этой последней. Э. Вессен выявил следующую последова¬
тельность: сначала была написана отдельная сага, затем «Хейм-
скрингла», затем Пролог к ней и, наконец, Пролог к первой саге,
и все это принадлежит перу Снорри.
«Сага об Олаве Святом» написана предположительно в 1220—
1230 гг. (после того, как Снорри побывал в Норвегии в 1218—-
1220 гг.). Она сохранилась как в отдельных рукописях (S К В 2, 4°
и др.), так ив виде интерполяций в рукописях AM 61, fol., Bergsbok,
Flateyjarbok и др. 32
Основным источником Снорриевой «Саги об Олаве Святом»
было «Жизнеописание Олава Святого» Стюрмира Карасона, но он
также использовал «Сагу об оркнейцах» и «Сагу о фарерцах»,
а кроме того, старшую «Книгу об исландцах» Ари, откуда он заим¬
ствовал хронологические вехи жизни Олава. Важным источником
являлись и скальдические стихи, из которых Снорри почерпнул
больше, чем кто-либо из его предшественников.
«Хеймскрингла» была записана, как принято считать, ок.
1230 г. Она сохранилась во многих рукописях XIII—XIV вв.
Важнейшие из них —Kringla, Jofraskinna, Frlssbok, AM 39, fol. 33
Исходя из ошибок в тексте «Хеймскринглы», Г. Сторм заключил,
что Снорри не знал английских хроник, ничего, кроме саг, не
знал о Шотландии и Ирландии, не знал французских и немецких
хроник, не знал сочинения Адама Бременского и т. д. Не установ¬
лено, знал ли Снорри латынь. Из письменных источников Снорри
использовал только исландские саги, в частности «Сагу об Олаве,
сыне Трюггви» монаха Одда и сагу Гуннлауга, «Обзор», «Гни¬
лую кожу», возможно, — «Красивую кожу», «Сагу об оркнейцах»
и пр. Несомненно его знакомство со старшей «Книгой об исланд¬
цах» Ари, откуда он заимствовал не только конкретную информа¬
цию, но и форму подачи материала и обращения с источниками.
Из Пролога и отдельных разбросанных по тексту замечаний сле¬
дует, что критериями достоверности источника для Снорри были
авторитет мудрых людей прошлого, свидетельство очевидцев,
правильно сложенный скальдический стих. Нередка в тексте
«Хеймскринглы», однако, и маскировка под исторически точное
свидетельство. С. Нурдаль справедливо отметил, что саги Снорри
далеки от того, чтобы быть достоверными в такой степени, как
этого можно ожидать на основании Пролога. Вопрос о том, при¬
32 Издания «Саги об Олаве Святом» Снорри Стурлусона: 1) Fornmanna sogur.
Kaupmannahofn, 1829—1830. В. IV—У, 2) Christiania, 1853 (Р. A. Munch,
С. R. Unger), 3) Oslo, 1930—1933; reprint — Oslo, 1941 (О. A. Johnsen,
J. Helgason), 4) IF. В. XXVII. S. 417—451 (B. Adalbjarnarson).
33 Основные издания «Хеймскринглы»: 1) Stockholmiae, 1697 (J. Perings-
kiold), 2) Havniae, 1777, 1778, 1783 (G. Schoning, Th. Thorlacius), 3) Chri¬
stiania, 1868 (C. R. Unger), 4) SUGNL. 1893—1901. В. XXIII (F. Jonsson),
5) IF. Reykjavik, 1941, 1945, 1951. В. XXVI—XXVIII (B. Actalbjarnarson).
30

суща ли «Хеймскрингле» Снорри Стурлусона политическая тен¬
денция (и какого рода тенденция), до сих пор остается открытым,
хотя этому сочинению посвящены многочисленные исследования.
13. Две королевские саги Стурлы Тордарсона34 35Исландец Стурла Тордарсон (1214—1284), племянник Снорри
Стурлусона, автор «Саги об исландцах» (входящей в «Сагу о Стур-
лунгах»), одной из пяти дошедших до нас редакций «Книги о взя¬
тии земли», вероятно, — «Саги о Греттире, сыне Асмунда» и «Саги
о крещении», является также автором двух королевских саг —
«Саги о Хаконе, сыне Хакона» и «Саги о Магнусе Исправителе
Законов».
Согласно «Саге о Стурлунгах», Стурла был противником исланд¬
ской политики норвежского конунга Хакона, сына Хакона, но,
вынужденный приехать в Норвегию, он после оказанного ему хо¬
лодного приема завоевал доверие и дружбу конунга Магнуса, сына
Хакона, который и поручил ему написать обе названные саги.
Стурла имел в своем распоряжении богатые и хорошо органи¬
зованные архивы королевской канцелярии, а также получал ин¬
формацию от современников-очевидцев, в том числе и от самого
конунга.
«Сага о Хаконе, сыне Хакона» была написана в 1264—1265 гг.
Она охватывает 1204—1263 гг., а в особенности — годы правле¬
ния Хакона: 1217—1263 гг. Сага сохранилась в рукописях Frlss-
bok, Eirspennill, Flateyjarbok, Skalholtsbokyngsta, а также в SKB
8, fol. Skalholtsbok содержит самый полный текст, Frissbok и
Eirspennill — сильно сокращенный, Flateyjarbok — несколько со¬
кращенный к концу Зб. Исследователями отмечается «вполне до¬
кументальный характер» этой саги, «преобладающий в ней над
литературно-повествовательным элементом»36, однако здесь су¬
щественно и другое: сага писалась по указанию Магнуса, а потому
34 См.: J onsson F. Den Oldnorske. В. II. S. 717—743; Ker W. P. Sturla the
Historian // Ker W. P. Collected Essays. N. Y., 1968. Vol. II. P. 173—195;
Koht H. Um kjeldegrunnlage for Soga urn Hakon Hakonsson // HT (Oslo).
1924. R. 5. B. 5. S. 16—30; Idem. Saettargerda i Tonsberg 1277 // Koht H.
Innhogg og utsyn. S. 259—272; Holm-Olsen L. Peder Claussons handskrift av
Hakon Hakonsson saga // Maal og Minne. 1954. S. 91—103; Sjostedt L. Om
Hakonarsagans tillkomstforhallanden // HT (Oslo). 1954—1956. B. 37.
S. 393—432; Helle K. Hakonar saga Hakonarsonar // KHL. 1961. В. VI.
Sp. 51—53; Olsen T. D. Op. cit. S. 58—59; Hddnebe F. Magnus lagaboters
saga // KHL. 1966. В. XI. Sp. 237—238; Vries J. de. Op. cit. В. II. S. 304—
308; Schier K. Op. cit. S. 14—17, 27—28; Holm-Olsen L. Middelalderens
littefcitiir S 125 128
35 Издания: 1) Noregs Konunga Sogur. Havnise, 1818. T. V. P. 1—383 (B. Thor-
lacius, E. C. Werlauff), 2) Fornmanna sogur. Kaupmannahofn, 1835. В. IX —
X, 3) Icelandic Sagas and other historical documents relating to the settle¬
ments and descents of the Northmen on the British Isles. L., 1887. Vol. II
(G. Vigfusson). См. также издания отдельных рукописей.
36 Рыдзевская Е. А. Сведения по истории Руси XIII в. в саге о короле Ха¬
коне // Исторические связи Скандинавии и России. IX—XX вв.: Сб. статей.
Л., 1970. С. 323—340.
31

во многом является рупором идеологии рода Сверрира, особенно
в обосновании права Хакона на королевскую власть.
«Сага о Магнусе Исправителе Законов» (годы правления этого
конунга — 1263—1280) написана Стурлой несколько позднее.
Последний раз он был в Норвегии в 1278 г. и тогда начал работу
над сагой. Тем же летом он вернулся в Исландию.
Сага потеряна, за исключением двух фрагментов рукописи
AM 325 X, 4° (ок. 1400 г.) 37. Фрагменты содержат описание первых
двух и десятого года правления Магнуса. Размеры саги в целом не
известны: либо она обрывалась на 1278 г., либо изложение доводи¬
лось до конца правления Магнуса — до 1280 г.
14. «Большая сага об Олаве, сыне Трюггви» 38
«Большая сага об Олаве, сыне Трюггви» написана около или
вскоре после 1300 г. Автор ее неизвестен, однако в рукописи SKB
1, fol. им назван Берг Соккасон, исландец, аббат монастыря в Мун-
катвера. Известны две редакции саги: а) AM 61, fol.; AM 53,
fol.; AM 54, fol.; SKB 1, fol. (Bergsbok) и т. д. 6) AM 62, fol.; GkS
1005, fol. (Flateyjarbok) 39.
Сага написана по образцу отдельной «Саги об Олаве Святом»
Снорри Стурлусона, есть и заимствования из нее, особенно в на¬
чальной части. «Большая сага» в значительной мере компиляция.
В ней выявлены заимствования из Пролога к отдельной саге
Снорри, из Снорриевых саг о Харальде Прекрасноволосом, Ха-
коне Добром и Харальде Серая Шукра; «Сага об Олаве, сыне
Трюггви» Снорри часто соединяется в «Большой саге» с сагой
•Одда; нередко автор использует только сагу Одда, а также сагу
Гуннлауга; в «Большой саге» есть заимствования из «Книги о взя¬
тии земли», «Саги о Йомсвикингах», «Саги об оркнейцах», «Саги
о людях из Лаксдаля», «Саги о фарерцах», «Саги о крещении»,
из какой-то саги о датской истории, — скорее всего, из «Саги
87 Издания: 1) Noregs Konunga Sogur. Havniee, 1818. T. V. P. 384—392
(В. Thorlacius, E. C. Werlauff), 2) Fornmanna sogur. Kaupmannahofn, 1835.
В. X. S. 155—163, 3) Icelandic Sagas. Vol. II. S. 360—374 (G. Vigfusson).
38 Cm.: Storm G. Snorre Sturlassons Historieskrivning. S. 72; Olsen В. M.
Kronologiske bemeerkninger om Olaf Tryggvasons regeringshistorie // Aar-
boger. 1878. S. 1—58; Jonsson F. Olafs saga Tryggvasonar (hin meiri) // Ibid.
1930. S. 119—138; Morgenstern G. Zu den Konungasogur 11 Germania. 1892.
В. XXXVII. S. 231—232; Idem. Zur uberlieferung der grossen Olafssaga
Tryggvasonar // ANF. 1892. В. VIII. S. 153—166; Bugge A. Havelok og Olav
Tryggveson. Et bidrag til sporgmaalet om kongesaga ernes fremvsekst 11
Aarboger. 1908. S. 233—272; Lonnroth L. Studier i Olaf Tryggvasons saga //
Samlaren. 1963. B. LXXXIV. S. 54—94; Halldorsson 0. Olafs saga Trygg¬
vasonar; Schier K. Op. cit. S. 25.
39 Издания: 1) Skalhollt, 1689 (J. Snorrasyn), 2) Fornmanna sogur. Kaupmanna¬
hofn, 1825—1827. В. I—III (P. Gudmundsson, С. G. Rafn, R. K. Rask),
3) Editiones Arnamagneeane. Ser. A. Kobenhavn, 1958, 1961. Vol. 1—2
(O. Halldorsson). См. также издания Flateyjarbok.
32

о Скьёльдунгах». Целиком в нее входит «Сага о Халльфреде».
Кроме того, в «Большой саге» имеются пряди об исландцах. Ма¬
териал расположен в хронологическом порядке.
15. Хронология и авторство сочинений
западноскандинавской историографии
Произведения западноскандинавской историографии записыва¬
лись на протяжении двух веков (с начала XII до начала XIV в.).
За исключением двух генеалогических сочинений Сэмунда и Ари
(положивших начало исландско-норвежской историографии и
послуживших образцом обращения с источниками для всей по¬
следующей литературы этого рода) и двух латиноязычных «Исто¬
рий», все это — королевские саги (табл. 1).
Ян де Фрис говорит о двух течениях в западноскаидинавской
историографии: церковных сочинениях (историях двух Олавов) и
собственно исторических трудах 40. Однако, если саги об Олаве,
сыне Трюггви, и Олаве Святом возникают как жизнеописания
королей-миссионеров, то впоследствии они занимают центральное
место в общей картине норвежской истории. Поэтому более точ¬
ной в этой части представляется предложенная в 1978 г. Т. М. Ан-
дерссоном картина развития королевской саги: по его мнению,
жанр возникает в форме кратких жизнеописаний в начале XII в.;
развивается в полные биографии в Исландии и краткие историче¬
ские обзоры в Норвегии в конце XII в.; испытывает слияние этих
двух направлений в «Гнилой коже» и «Красивой коже» в начале
XIII в.; находит свою кульминацию в «Хеймскрингле» 41. Только
и эта схема страдает неполнотой, поскольку оставляет без вни¬
мания труды основоположников исландско-норвежской историо¬
графии, Сэмунда и Ари. Да и последний этап существования ко¬
ролевской саги описан Андерссоном нечетко: упадок королевская
сага переживает, по его словам, в форме перегруженных компиля¬
ций на протяжении остальной части XIII в. 42 Но такого рода
компиляцией является лишь «Большая сага об Олаве, сыне
Трюггви», написанная на рубеже XIII—XIV вв., выпадающая из
общего ряда перечисленных нами сочинений по той причине, что
почти не носит на себе следов индивидуального авторства, и пред¬
варяющая собой целый ряд рукописей XIV—XV вв. — компиля¬
ций более ранних саг (см. § III) 43.
Периодизация развития королевских саг, опубликованная Ан¬
дерссоном в 1985 г., отличается законченностью и стройностью.
Исследователь выделяет шесть основных стадий развития королев¬
ской саги: 1) ранние несохранившиеся королевские перечни Сэ¬
мунда и Ари (начало XII в.), 2) так называемые «норвежские
40 Vries J. de. Op. cit. В. II. S. 233.
41 Andersson Th. M. The Icelandic Sagas // Heroic Epic and Saga: An Introduc¬
tion to the World’s Great Folk Epics. Bloomington; L., 1978. P. 147.
42 Andersson Th. M. The Icelandic Sagas. P. 147.
43 Лишь рукопись Kringla написана во второй половине XIII в.
3 Заказ № 277
33

Таблица 1
Хронология сочинений западноскандинавской историографии *
Время возникновения
Название
А,втор
В какой форме сохранилось
К какому времени отно¬
сится содержание
Начало XII в.
Краткая история (воз- Сэмунд Сигфуссон Муд-
можно, перечень) нор- рый (1056—1133 гг.)
вежских конунгов
Не сохранилось
Предположительно: от
Хальвдана Черного
(или Харальда Пре¬
красноволосого) до Маг¬
нуса Доброго (середина
IX—середина XI в.)
Ок. 1120 г. или рань¬
ше
Жизнеописание конун¬
гов (conunga sevi), вхо¬
дящее в старшую Кни¬
гу об исландцах»
Ари Торгильссон Муд¬
рый (1067/68—1148 гг.)
Не сохранилось
Предположительно:
ок. 900 г. (или рань¬
ше)—ок. 1120 г.
Ок. 1150 г.
Хрюггъярстюкки (Hryg-
gj arstykki)
Эйрик Оддссон
Не сохранилась, за иск¬
лючением фрагмента тек¬
ста в Msk., Fask., Hkr.
Сигурд Слембир (1136—
1139 гг.)
Ок. 1170 г.
История Норвегии
Неизвестен
Единственная рукопись
в частном собрании
С древнейших времен
до 1015 г. (до 1177 г.—
?)
1177—1180 гг.
История о древних нор¬
вежских королях
Теодрик
Две рукописи, являю¬
щиеся копиями с под¬
линника
От Харальда Прекрас¬
новолосого (с 858 г.)
до смерти Сигурда Кре¬
стоносца (ИЗО г.)
* в таблице приводятся только те датировки, которые представляются наиболее верными. Названия отдельных саг и сводов саг выделены
курсивом.

Таблица 1 (продолжение)
Времл возникновения
Название
Автор
В какой форме сохранилось
К какому времени отно¬
сится содержание
1185—1188 гг.
Gryla — первая часть
«Саги о Сверрире»
Карл Йонссон (ок. 1135—
1213 гг.)
Четыре рукописи начала
XIV в.—середины
XV в.
Сверрир (1184—
1202 гг.). Сага начи¬
нается с 1177 г.
Ок. 1190 г.
Обзор саг о норвежских
конунгах
Неизвестен
Единственная рукопись
(ок. 1225 г.)
От Харальда Прекрас¬
новолосого до 1150 г.
(от Хальвдана Черного
до 1177 г.—?)
Ок. 1190 г.
Сага об Олаве, сыне
Трюггви
Одд Сноррасон (ум. в
1200 г.)
Перевод (два полных
списка и фрагмент)
О лав, сын Трюггви
(995 — 999 или 1000 гг.)
До 1200 г.
Сага об Олаве, сыне
Трюггви
Гуннлауг Лейвссон (ум.
в 1218 или 1219 г.)
Не сохранилась, рекон¬
струирован фрагмент по
Flat.
Олав сын. Трюггви
(995 — 999 или 1000 гг.)
Ок. 1200 г.
Древнейшая сага об Ола¬
ве Святом
Неизвестен
Отдельные фрагменты
Олав Святой (1014—
1028 гг.)
Начало XIII в.
Средняя сага об Олаве
Святом
Неизвестен
Не сохранилась
Олав Святой (1014—
1028 гг.)
Начало XIII в.
Легендарная сага об Ола¬
ве Святом
Неизвестен
Единственная рукопись
(ок. 1250 г.)
Олав Святой (1014—
1028 гг.)
1210—1225 гг.
Жизнеописание (Lifssa-
Стюрмир Карасон Муд-
Сохранились лишь час-
Олав Святой (1014—
ga) Олава Святого
рый (ум. в 1245 г.)
ти в последующих ва¬
риантах саги, в том чис¬
ле во Flat.
1028 гг.)

Таблица 1 (окончание)
Время возникновения
Название
Автор
В какой форме сохранилось
К какому времени отно¬
сится содержание
1210—1220 гг.
Сага о баглерах
Неизвестен
1) Две рукописи начала
XIV и середины XV в.
2) В датском переводе
П. Клауссёна и трех
фрагментах
1) 1202—1208 гг.
2) 1202—1217 гг.
1217—1222 гг.
Гнилая кожа
Неизвестен
Единственная рукопись
второй половины XIII в.
1035—1157 (1177—?) гг.
Ок. 1220 г.
Красивая коока
Неизвестен
Бумажные списки с двух
пергаменов, сгоревших
в 1728 г.
От Хальвдана Черного
(первая половина IX в.)
до 1177 г.
Ок. 1220—1230 гг.
Отдельная сага об Ола-
ве Святом
Снорри Стурлусон
(1179—1241 гг.)
Много рукописей
Олав Святой (1014—
1028 гг.); шире: середи¬
на IX—середина XI в.
Ок. 1230 г.
Хеймскрингла
Снорри Стурлусон
Много рукописей
С древнейших времен до
1177 г.
1264—1265 гг.
Сага о Хаконе, сыне Ха-
кона
Стурла Тордарсон
(1214—1284 гг.)
Много рукописей
Хакон, сын Хакона
(1217—1263 гг.), шире:
1204—1263 гг.
Ок. 1280 г.
Сага о Магнусе Испра¬
вителе Законов
Стурла Тордарсон
Два фрагмента в ру¬
кописи ок. 1400 г.
Магнус, сын Хакона
(1263—1280 тт.)
Ок. 1300 г.
Большая сага об О лаве,
сине Трюггви
Неизвестен (Берг Сок-
касон — ?)
Две редакции во мно¬
гих рукописях
Олав, сын Трюггви
(995—1000 гг.), шире:
от Харалъда Прекрас¬
новолосого до Олава
Святого

синоптики (краткие обзоры)» (ок. 1170—1190? гг.), 3) формирова¬
ние собственно исландской королевской саги (ок. 1150—1200 гг.),
4) большие компендиумы о норвежских конунгах («Гнилая кожа»,
«Красивая кожа», «Хеймскрингла») (1220—1230 гг.), 5) королев¬
ские саги второй половины XIII в., 6) поздние компиляции 4Е
Западноскандинавская историография зародилась и получила
развитие в клерикальной среде (табл. 2), причем наиболее видную
роль в этом процессе играли монахи бенедиктинского Тингейрар-
ского монастыря на северо-западе Исландии, основанного в 1133 г..
(первого монастыря в Исландии). По образному выражению
X. Кута, ученые интересы, аристократические традиции и на¬
циональный инстинкт соединились в исландском духовенстве,
чтобы сделать его двигателем развития исторической литературы,
написанной на родном языке и оформленной в соответствии с вы¬
работанным в Исландии художественным каноном 44 45.
Последние несколько саг, однако, записаны не духовными,
а светскими лицами, крупными исландскими политическими дея¬
телями.
Большинство сочинений исландско-норвежской историографии
(в эпоху полного и безраздельного господства латыни в Западной
Европе) написано на народном (древнеисландском или древненор¬
вежском) языке. Это объясняется целым рядом причин, как-то:
особым характером исландской церкви 46, задачами политической
борьбы в Норвегии (необходимостью в доступной для народа
форме обосновать свои права на власть, как в случае со Сверриром
и его преемниками), а также развитостью и глубиной народной
устной традиции в Исландии, выступавшей в ряде случаев
чуть ли не единственным источником информации о норвежских
конунгах и сохранившей наряду с устными сагами о тех или иных
конунгах стихи исландских и норвежских скальдов IX—XI вв. —■
«историографов» бесписьменного времени (см.: гл. Ill, § II).
Королевские саги (табл. 2) записывались не только в Исландии,
по также и в Норвегии и в Дании, хотя при этом их авторами
(за исключением автора «Обзора») были исландцы 47.
44 Andersson Th. М. Kings’ Sagas. Р. 198.
45 Koht Н. The Old Norse Sagas. P. 52.
46 Ibid. P. 50—51; Олъгейрссон Э. Из прошлого исландского народа. Родовой
строй и государство в Исландии. М., 1957. С. 179—186.
47 Применяемый к сагам эпитет «исландские» носит несколько условный
характер, так как, возникнув в Исландии в эпоху народовластия, некото¬
рые виды саг получили распространение и в других Скандинавских стра¬
нах. Сага — явление специфически скандинавское, однако в генезисе
саг нельзя не учитывать роли средневековой западноевропейской лите¬
ратуры (как церковной, так и светской), а также и западноевропейской
культуры в целом. Латинская средневековая литература была, безусловно,
известна образованным исландцам — создателям саг хотя бы потому, что
приобретение навыков письма на исландском языке являлось частью клери¬
кального обучения. Кроме того, вслед за Сэмундом Мудрым целый ряд
выдающихся исландцев того времени получил европейское образование.
См.: Ldnnroih L. European Sources of Icelandic Saga-Writing. An Essay
Based on Previous Studies. Stockholm, 1965; Schier K. Iceland and the Rise
37

Таблица 2
Авторство сочинении западноскандинавской историографии *
Автор
Национальность автора,
его социальное положение
Где написано сочинение
На каком языке
написано сочинение
Дополнительные сведения
Сэмунд Мудрый (1056—
1133 гг.)
Священник в Одди (Ис¬
ландия)
Исландия
Латинский
В 1070-х годах учился
во Франции
Ари Мудрый (1067/68—
1148 гг.)
Исландский священник
Исландия
Древнеисландский
Эйшик Оддссон (середина
XII в.)
Духовный сан в Тин-
гейрарском монастыре
Исландия или Дания
(что более вероятно)
Древнеисл андский
Автор «Истории Норве¬
гии» (вторая половина
XII в.)
(Исландия)
Норвежский священник
Скорее Дания, нежели
Норвегия
Латинский
Вероятно, учился во
французской или англо¬
нормандской школе
Теодрик (конец XII в.)
Норвежец, монах Ни-
дархольмского мона¬
стыря (около Тронхейма
в Норвегии)
Норвегия
Латинский
Учился за границей,
скорее всего во Фран¬
ции, в августинском мо¬
настыре св. Виктора
Карл Йонссон (ок. 1135—
1213 гг.)
Исландец, аббат Тингей-
рарского монастыря
(Исландия)
Норвегия
Древнеисландский
Писал при участии ко¬
нунга Сверрира, чело¬
века с клерикальным
образованием
Автор «Обзора» (конец
XII в.)
Норвежский клирик
Тронхейм (Норвегия)
Древненорвежский
Писал, возможно, по
инициативе конунга
Сверрира
Из трех списков, содер¬
жащих перевод саги Од-
да, два — норвежских и
лишь один — исланд¬
ский
Одд Сноррасон (ум. в
1200 г.)
Монах Тингейрарского
монастыря (Исландия)
Исландия
Латинский
Гуннлауг Лейвссон (ум.
в 1218 или 1219 г.)
Монах Тингейрарского
монастыря (Исландия)
Исландия
Латинский
Был сделан исландский
перевод саги
* Имена авторов собственно саг и сводов саг выделены курсивом.

Таблица 2 (окончание)
Автор
Национальность автора,
его социальное положение
Где написано сочинение
На каком языке
написано сочинение
Дополнительные сведения
Автор «Древнейшей саги
об Олаве Святом» (ок.
1200 г.)
Автор «Средней саги об
Олаве Святом» (начало
XIII в.)
Автор «Легендарной са¬
ги об Олаве Святом» (на¬
чало XIII в.)
Стюрмир Карасон Муд¬
рый (ум. в 1245 г.)
Автор «Саги о баглерах»
(первая четверть XIII в.)
Автор «Гнилой кожи»
(первая четверть XIII в.)
Монах Тингейрарского
монастыря (Исландия)
?
?
Исландский священник
Видимо, исландец
?
Исландия
?
Норвегия
Исландия
?
Исландия
Древнеисландский
Древнеисландский
Древнеисландский
Древнеисландский
Древнеисландский
Древнеисландский
Сага носит характер¬
ные черты духовного со¬
чинения
Дважды выбирался на
должность наконогово-
рителя
Автор «Красивой кожи»
(первая четверть XIII в.)
Видимо, исландец
Тронхейм (Норвегия)
Древнеисландский
Свод написан для или
по приказу конунга Ха-
кона, сына Хакона
Снорри Стурлусон
(1179 — 1241 гг.)
Исландец, крупный хёв-
динг, политический
деятель, историк, пи¬
сатель
Норвегия и Исландия
Древнеисландский
«Хеймскрингла» напи¬
сана для или по пору¬
чению яр л а Скули, про¬
тивника конунга Хако¬
на, сына Хакона
Стурла Тордарсон
Исландец, первый ис-
Норвегия, а возможно,
Древнеисландский
Обе его саги написаны
(1214—1284 гг.)
Автор «Большой саги об
Олаве, сыне Трюггви»,
возможно, Берг Соккасон.
(рубеж XIII—XIV вв.)
ландский лагман (зако-
ноговоритель)
Исландец, аббат мона¬
стыря в Мункатвера (Ис¬
ландия)
частично — Исландия
Исландия
Древнеисландский
по приказу конунга
Магнуса, сына Хакона
В значительной степени
сага является компиля¬
цией более ранних саг

Ряд авторов королевских саг известен, и этим королевские
саги резко отличаются от родовых и саг о древних временах.
Вряд ли это следует объяснять тем, что «авторская активность
осознавалась в первую очередь в сагах, где была представлена
зачаточная историческая правда» и что на авторов саг о конунгах
«падал отблеск от ореола», окружавшего этих конунгов * 48. Скорее
всего, объяснение нужно видеть в том, что королевские саги вы¬
полняли несколько иные функции, нежели прочие разновидности
саг: они не были просто рассказом о прошлом, решенным в зна¬
чительной мере художественными средствами, — они писались во
многих случаях по заказу и использовались в политической
борьбе своего времени 49.
§ III. ОСНОВНЫЕ ИСЛАНДСКО-НОРВЕЖСКИЕ РУКОПИСИ
ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XIII—ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XV в.,
СОДЕРЖАЩИЕ КОРОЛЕВСКИЕ САГИ
Самостоятельные саги о норвежских конунгах создавались вплоть
до конца XIII в., однако со второй половины XIII в. стали появ¬
ляться рукописи совсем иного характера —■ списки уже существо¬
вавших саг. Эти рукописи представляют большой интерес, по¬
скольку нередко только в них до нас дошли те или иные саги более
раннего времени.
Kringla написана примерно через 20 лет после смерти Снорри
Стурлусона, т. е. ок. 1260 г. В средние века она попала в Норве¬
гию, а затем в библиотеку Копенгагенского университета, где и
сгорела в пожар 1728 г. Сохранился только один листок середины
XIII в. (в SKB 9, fol.) и бумажные списки AM 35, 36, 63, fol. и др.,
содержащие текст «Хеймскринглы» С
о ofraskinna («Королевский пергамен», так как в рукописи име¬
лись портреты двух норвежских королей) написана ок. 1320 г.
норвежцем, который скопировал исландский оригинал. Содержит
«Хеймскринглу» полностью, а также «Сагу о Сверрире» и «Сагу
о Хаконе, сыне Хакона». Тоже попала в Университетскую биб¬
лиотеку Копенгагена, где и сгорела в 1728 г. (за исключением
четырех листов в SKB 9 II, fol.), но не раньше, чем с нее были сняты
хорошие копии. Бумажные списки — AM 37, 38, fol. и др.2
of Literature in «Terra Nova»: Some Comparative Reflections// II fornsagna
ping. H. I.
48 Стеблин-Каменский M. И. Мир саги. М., 1971. С. 34—35.
49 Сводку толкований древнескандинавской литературы как политических
доктрин см.: Schach Р. Die altislandiscben Prosalitcratur als Zweck- unci
Tendenzdichlung // The fourth International Saga Conference, July 30th—
August 4th, 1979. Munchen, 1979. M. И. Стеблин-Каменский высказывает
сомнение в научной ценности такого рода толкований. См.: Стеблин-
Каменский М. И. Становление литературы. Л., 1984. С. 182—183.
1 Издание — совместно с Jofraskinna.
2 Издание: SUGNL. Kobenhavn, 1895. В. XXIV (Kringla og Jofraskinna /
F. Jonsson).
40

Frissbok (Codex Frisianus) — написана ok. 1300 г. (вероятнее —
в самом начале XIV в.) исландцем, видимо в Норвегии. Содержит
полный текст «Хеймскринглы», за исключением «Саги об Олаве
Святом», но с добавлением «Саги о Хаконе, сыне Хакона». В 1550 г.
рукопись была найдена в Бергене и не позднее 1600 г. привезена
в Данию, где попала к коллекционеру Отто Фриису (откуда и на¬
звание рукописи). Последний продал рукопись Арни Магнуссону,
в чьей коллекции, принадлежащей сейчас Копенгагенскому уни¬
верситету, она находится (AM 45, fol.) s.
Eirspennill («Пергамен с медными застежками») — написана
исландцем в Норвегии в самом начале XIV в. Сейчас находится
в Арнамагнеапской коллекции (AM 47, fol.). В этой рукописи со¬
браны саги о норвежских конунгах начиная с 252-й главы «Саги
об Олаве Святом» по «Хеймскрингле» и до конце этого свода,
а также с 1177 по 1263 г.3 4
FLulda {AM 66, fol.) — исландская рукопись XIV в., дефектная
в начале, содержащая саги о норвежских конунгах от Магнуса Доб¬
рого (с 1035 г.) до Магнуса, сына Эрлинга (кончая 1177 г.). В зна¬
чительной степени является компиляцией «Гнилой кожи» и «Хейм¬
скринглы» 5.
Flateyjarbok («Книга с Плоского острова») — GkS 1005,
fol. — самая большая древнеисландская рукопись, состоящая из
225 листов большого формата. Написана в 1380—1394 гг. двумя
исландскими священниками, Йоном Тордарсоном и Магнусом
Торхальссоном, для знатного исландца Йона Хаконарсона. Назва¬
ние рукописи дал Торфей по имени того места (Flatey), где жил
владелец рукописи Йон Финнссон. Flateyjarbok списана с более
ранних рукописей, которые до нас не дошли. В основном она содер¬
жит саги о конунгах Олаве, сыне Трюггви, Олаве Святом, Сверрире
и Хаконе, сыне Хакона. 23 страницы с сагами о конунгах Магнусе
Добром и Харальде Суровом были добавлены к рукописи во второй
половине XV в. Кроме королевских, она включает в себя саги
о древних временах, родовые саги и многочисленные вставные рас¬
сказы (пряди). Только во Flateyjarbok в «Сагу об Олаве Святом» вхо¬
дит «Прядь об Эймунде», только в ней содержится «Сага о фарер¬
цах» 6.
AM 61, fol. — исландская рукопись, сделанная частично
в XIV в., частично в XV в. Включает в себя «Большую сагу об
Олаве, сыне Трюггви» и отдельную «Сагу об Олаве Святом» Снорри
Стурлусона 7.
3 Издания: 1) Christiania, 1871 (С. R. Unger), 2) CCI. Copenhagen, 1932. Vol. 4
(Н. Hermannsson).
4 Издания: 1) Christiania, 1873 (Konunga sogur / C. R. Unger), 2) Kristiania,
1916 (F. Jonsson).
5 Издания: 1) Fms. Kaupmannahofn, 1831—1832. R. VI—VII (R. K. Rask),
2) EIMF. Copenhagen, 1968. Vol. VIII (J. Louis-Jensen).
6 Издания: 1) Christiania, 1860—1868 (G. Vigfusson, C. R. Unger), 2) CCI.
Copenhagen, 1930. Vol. 1 (F. Jonsson), 3) Akranes, 1944—1945 (S. Nordal).
7 Издание готовится в серии EIMF. См.: Schiei К. Sagaliteratur. Stuttgart,
1970. S. 19.
41

Bergsbok (SKB /, fol.) — исландская рукопись ок. 1400 г.
Содержит «Сагу об Олаве Святом» и «Большую сагу об Олаве, сыне
Трюггви» 8.
Skalholtsbok yngsta {AM 81а, fol.) — исландская рукопись
ок. 1450 г. Включает в себя «Сагу о Сверрире», «Сагу о баглерах»,
«Сагу о Хаконе, сыне Хакона» 9.
§ IV. СЮЖЕТИКА КОРОЛЕВСКИХ САГ
Рассматриваемые нами исландские королевские саги посвящены
истории Норвегии * 1 * * * * об, прародины исландцев (первопоселенцами на
острове в основном были исландцы). Исландцы, по-видимому, от¬
носились к Норвегии как к своей отчизне, и возникновение у них
8 Издание: EIMF. Copenhagen, 1963. Vol. V. (G. Lindblad).
9 Издания: 1) Kristiania, 1910—1911; reprint — Oslo, 1926—1927 (A. Kjaer,
L. Holm-Olsen), 2) EIMF. Copenhagen, 1961. Vol. Ill (L. Holm-Olsen).
1 Кроме того, к разряду королевских исследователи относят несколько саг,
посвященных истории других североевропейских территорий. «Сага об
оркнейцах» и «Сага о фарерцах» примыкают к королевским сагам, поскольку
речь в них идет об отношениях обитателей этих островов с норвежским
конунгом. Старшая, несохранившаяся, редакция «Саги об оркнейцах»
написана в конце XII в. До нас она дошла в переработанном ок. 1230 г.
варианте (старшая рукопись — фрагмент из 18 листов AM 325 1,4° —
ок. 1300 г.). Существуют две точки зрения по вопросу о соотношении «Саги
об оркнейцах» и трудов Снорри Стурлусона: с одной стороны, считается, что
Снорри знал старшую редакцию и использовал ее при написании «Саги
об Олаве Святом», с другой, — что часть «Саги об оркнейцах», посвященная
Олаву Святому, была переработана после написания «Хеймскринглы»
с ведома и при участии Снорри Стурлусона. Сага посвящена истории
Оркнейских островов с древнейших времен до конца XII в. «Сага о фарер¬
цах», относящаяся к событиям 950—1050 гг., предположительно была
записана ок. 1220 г. и, вероятно, послужила источником для Снорри Стур¬
лусона. Автор ее неизвестен. Существует мнение, что он исландец. Сага
сохранилась только в качестве вставных эпизодов в «Большой саге об
Олаве, сыне Трюггви» и в «Саге об Олаве Святом» по рукописи Flateyjarbok
(1380—1394 гг.). Сохранилось также несколько саг из датской истории.
«Сага о Йомсвикингах», написанная неизвестным автором, очевидно исланд¬
цем, ок. 1200 г., посвящена истории Дании X в. Оригинала нет, но к нему
восходят версии саги в «Саге об Олаве, сыне Трюггви» монаха Одда, в «Кра¬
сивой коже», «Хеймскрингле» и «Большой саге об Олаве, сыне Трюггви».
«Сага о Скъёльдунгах» была записана не позднее 1220 г. (предположительно
в 1180—1200 гг.) неизвестным исландским автором. Это была история дат¬
ских конунгов от Скьёльда, их мифического предка, до Горма Старого
(X в.). Сохранилась лишь часть этой саги в латиноязычном переводе Арн-
грима Йонссона в его «Rerum Danicarum fragmenta» (1590 г.) и единственный
исландский «Фрагмент о древних конунгах» (Sqgubrot af i'ornkonungum),
традиционно рассматриваемый исследователями в ряду саг о древних вре¬
менах. «Сага о Кнютлингах» — история датских конунгов с 930 по 1187 г.
Автор неизвестен. Ясно лишь, что это был исландец, возможно Олав, сын
Торда, Хвитаскальд, умерший в 1259 г. Время возникновения саги опреде¬
ляется между 1240 и 1270 гг. Сохранилась в бумажных списках и фрагмен¬
тах рукописей. Древнейшая рукопись — AM 18, fol. (ок. 1300 г.) — пред¬
ставлена только бумажными списками. Вероятно, в основе лежит несохра¬
нившаяся сага о Кнуте Святом, датском короле с 1080 но 1086 г.; отчасти
сага связана с «Деяниями датчан» Саксона Грамматика. См.: Schier К.
Sagaliteratur. Stuttgart, 1970. S. 29—32.
42

интереса к истории Норвегии можно рассматривать в рамках их
общего внимания к своему героическому прошлому. С другой сто¬
роны, на протяжении многих веков Исландию и Норвергию объе¬
диняли тесные торговые, культурные, языковые и прочие связи.
Исландцы были заинтересованы в норвежских товарах, в мате¬
риальной помощи Норвегии, однако в культурном отношении
Исландия стояла настолько выше Норвегии, что можно даже
говорить о «культурной зависимости» второй от первой 2.
В X—XIII вв. в Норвегии развивалась и усиливалась королев¬
ская власть. Основной способ изображения истории в средние
века — выделение вождей и государей, поступками которых
определяется ход событий. История Норвегии излагается в ис¬
ландских королевских сагах как история конунгов, где каждая
отдельная сага посвящена времени правления одного конунга.
Королевские саги представлены отдельными сагами — жизне¬
описаниями того или иного конунга; сводами саг 3, рисующими
историю Норвегии на большом отрезке времени; рукописями
XIV—XV вв. — компиляциями, сохранившими более ранние
саги.
Сводов саг известно всего четыре. Это — «Обзор саг о норвеж¬
ских конунгах», «Гнилая кожа», «Красивая кожа» и «Хеймскрин-
гла». Они посвящены истории Норвегии с древнейших времен до
1177 г. (того года, с которого начинается изложение в написанной
раньше сводов «Саге о Сверрире»), и четко выделяется (особенно
в «Хеймскрингле») 16 саг, точнее — 16 сюжетов, так как в
указанных сводах эти сюжеты разрабатываются по-разному
(табл 3).
Не существует отдельных саг о трех правителях: об Эйрике
Кровавая Секира (928—933), о ярле Хаконе (974—994) и о его
сыне, ярле Эйрике (999 или 1000—1011).
Саги об Олавах, напротив, имеют еще по нескольку вариантов:
«Сага об Олаве, сыне Трюггви» — 1) монаха Одда (три редакции),
2) монаха Гуннлауга, 3) «Большая сага» (две редакции); «Сага об
Олаве Святом» — 1) «Древнейшая сага», 2) «Средняя сага»,
3) «Легендарная сага», 4) «Жизнеописание» Стюрмира Карасона,
5) отдельная сага Снорри Стурлусона (с вариантами).
«Сага о Магнусе Слепом и Харальде Билли» в «Гнилой коже»,
«Красивой коже» и «Хеймскрингле» включает в себя рассказ о Си-
гурде Слембире из несохранившейся «Хрюггьярстюкки» Эйрика
Оддссона. 2 32 Гуревич А. Я. История и сага. М., 1972. С. 124.
3 Мы рассматриваем «своды» саг не как случайные, механические соединения
разнообразного материала, а как (используя слова А. А. Шахматова о «лето¬
писных сводах») «литературные произведения, дававшие широкий простор
личному чувству автора, считавшего себя полным и безответственным хозяи¬
ном накопленного им материала» (Шахматов А. А. Разбор сочинений
И. А. Тихомирова о летописании северо-восточной Руси, московском и
тверском // Зап. АН по историко-филологическому отд-нию. 1899. Т. IV,
№ 2. С. 108).
43

Таблица Я
Сюжетика сводов королевских саг, охватывающих норвежскую историю
с древнейших времен до 1177 г.
№
Сюжет
Годы
Своды саг
п/п
правления
конунгов
Agrip
Mslc.
Task.
Hkr.
1
Об Инглингах
+
2
О Хальвдане Черном
827—858
?
+
4*
3
О Харальде Прекрасно¬
волосом
858-928
+
+
+
4
О Хаконе Добром
933—959
+
т
+
5
О Харальде Серая Шку-
ра
959-974
4*
"Т
"Т
6
Об Олаве, сыне Трюггви
995—999
или 1000
+
-г
7
Об Олаве, сыне Хараль-
да
1014—1028
+
8
О Магнусе Добром
1035—1046
+
+
+
9
О Харальде, сыне Сигур-
да
Ю46—1066
4*
4*
"Т
4*
10
Об Олаве Тихом
1067—1093
+
+
+
+
И
О Магнусе Голоногом
1093—1103
"Т
12
О Сыновьях Магнуса Го¬
лоногого
1103—1130
+
"Т
13
О Магнусе Слепом и Ха¬
ральде Гилли
1130—1135
1135—1136
+
+
14
О сыновьях Харальда
Гилли
1136—1161
+
(ДО
1150 г.)
+
(ДО
1157 г.)
15
О Хаконе Широкоплечем
1157—1162
?
?
+
16
О Магнусе, сыне Эрлинга
1163—1184
?
?
+
(до
1177 г.)
4"
(ДО
1177 г.)
Заметим, что повтор и различная обработка сюжетов являются
отличительной чертой королевских саг, поскольку интересы
церкви и государственной власти требовали зачастую подачи уже
известного исторического материала в ином освещении 4.
Помимо перечисленных известны еще четыре отдельные саги,
являющиеся хронологическим продолжением названных выше
сводов и охватывающие историю Норвегии с 1177 по 1280 г.
(табл. 4).
Таким образом, изложение истории Норвегии с древнейших вре¬
мен по 1280 г. распадается в королевских сагах на 20 сюжетов,
разработанных с разной степенью полноты.
4 См.: Стеблин-Каменский М. И. Древнескандинавская литература. М.,
1979. С. 133.
44

'Таблица 4
Сгожетика королевских саг, охватывающих норвежскую историю
с 1177 по 1280 г.
№ п/п
Сюжет
1'ОДЫ
правления
конунгов
Рукописи,
в которых дошла сага
Codex
frisianus
Eirspen-
nill
Flateyjar-
Ьбк
А4
О
1
А4 О
прочие
1
О Сверрире
1184—1202
+
+
AM 327
.2
О баглерах
1202—1217
+
Р. Claussou
•3
О Хаконе, сыне
1217—1263
+
+
SKB 8
Хакона
4
О Магнусе Испра-
1263—1280
AM 325 X
вителе Законов
Среди королевских саг четко выделяются все три группы, по
С. Нурдалю 5:
«саги о современности», к которым можно отнести все четыре
-саги о правителях рода Сверрира (сюжеты 1—4 в табл. 4), а также
не дошедшую до нас Hryggjarstykki;
«саги о прошлом», куда попадают саги о событиях с IX в. по
1177 г. (сюжеты 2—16 в табл. 3);
«саги о древности», представленные «Сагой об Инглингах»
(сюжет 1 в табл. 3).
Если классификация Нурдаля достаточно условна (в качестве
видового деления саг), в особенности выдвинутый им рубеж между
первой и второй группами (1100 г.), то для королевских саг в ка¬
честве внутривидового деления (с границей на 1177 г.) она явля¬
йте я очень продуктивной 6, поскольку все три разновидности
строились на разном материале и преследовали разные цели.
«Саги о современности», называемые А. Хольтсмарк «офици¬
альной историографией» 7, рассказывают об очень недалеком прош¬
лом; они использовали показания свидетелей и архивные доку¬
менты и ставили своей целью обоснование права на власть ко-
нунга-самозванца Сверрира и восходящей к нему династии.
«Саги о прошлом» тоже ни в коей мере не являются беспри¬
страстной записью исторических событий 8. Они суть порождение
XII—XIII вв., несмотря на то что не последнее место среди их ис¬
точников занимает устная традиция — сложившиеся в дописьмен-
ное время саги о конунгах и стихи скальдов.
ъ См. выше. гл. I, § I.
6 Ср.: Гуревич А . Я. Норвежское общество в раннее средневековье: Проблемы
социального строя и культуры. М., 1977. С. 21.
7 Holtsmark A. Historieskrivning. Norge // KHL. 1961. В. VI. Sp. 595—597.
8 Так, тенденциозность сводов саг, несомненно, проистекает из того, что их
авторы рисовали историю правителей — предшественников Сверрира,
а писались эти своды при (или даже по заказу) Сверрире и его преемниках.
См.: КоЫ II. Sagaenes opfatning av var gamle historie // Koht H. Innhogg
og utsyn i norsk historie. Ivristiania, 1921. S. 89—91: Гуревич А. Я. Нор¬
вежское общество ... С. 24.
45

«Сага о древности» («Сага об Инглингах») связана в первую
очередь с широко распространенной в древнеисландских памят¬
никах легендой о заселении Скандинавии выходцами из Азии, со¬
гласно которой предками шведских и норвежских конунгов ока¬
зываются языческие боги во главе с предводителем асов — Оди¬
ном. На основании генеалогических хвалебных песней IX—X вв.,
сочинения Ари и «Саги о Скьёльдунгах» Снорри создал свой ва¬
риант «ученой праистории», представив тем самым историю скан¬
динавскую как часть мировой истории.
Совершенно очевидно, что познавательная ценность всех трех
групп королевских саг неодинакова 9. Наибольшие трудности
ждут исследователя при работе с «сагами о прошлом», самой боль¬
шой группой, содержащей наибольший объем информации как
по скандинавской, так и по восточноевропейской истории.
Здесь следует оговориться. Весь приведенный выше материал
мог создать у читателя, не знакомого с жанром саги, впечатление,
что перед ним исторические сочинения, подверженные в значи¬
тельной мере влиянию современных им политических и религиоз¬
ных тенденций. Акценты в изложении были смещены сознательно,
ибо здесь преследовались две цели: 1) дать по возможности более
полную и точную характеристику памятников исландско-норвеж¬
ской историографии и 2) подчеркнуть специфику королевских саг
как «историографического» жанра. Однако, если о «сагах о совре¬
менности» и можно говорить как об относительно достоверных
источниках, то королевские «саги о прошлом» — это в первую
очередь «произведения искусства, сочетающие — подчас с боль¬
шим мастерством— элементы вымысла с сообщениями о фактах
действительности» 10. Именно они и вызывают у исследователей
самые противоречивые чувства и самое различное (от абсолютного
доверия до полного отрицания) к себе отношение. Об этом пойдет
речь в следующей главе.
Глава II
ИСТОРИОГРАФИЯ ВОПРОСА.
МЕТОДИЧЕСКИЕ ЗАМЕЧАНИЯ
§ I. КОРОЛЕВСКИЕ САГИ КАК ИСТОЧНИК
ПО ИСТОРИИ НОРВЕГИИ
Исландские королевские саги, рисующие, как видно из предшест¬
вующего изложения, историю Норвегии на огромном протяже¬
нии, с древнейших времен до 1280 г., естественно, не могли не
привлечь внимания историков Норвегии.
Пока усилия историков были направлены на изложение хода
политических событий, пока рассматривался процесс объединения
Норвегии и укрепления в ней политической власти, их труды опи¬
9 Гуревич А. Я. Норвежское общество. . . С. 24.
10 Там же.
46

рались преимущественно на анализ повествовательных памятни¬
ков, и в частности королевских саг. Такие крупные норвежские
историки, как П. А. Мунк, Р. Кейсер, Э. Саре, при создании много¬
томных обобщающих трудов по норвежской истории 1 2 верили сооб¬
щениям саг безоговорочно.
Однако на рубеже XIX и XX вв., по мере возрастания инте¬
реса к вопросам социальной и экономической истории, в поле зре¬
ния историков попали другие источники: в центре внимания ока¬
зались актовый материал, данные археологии, нумизматики и то¬
понимики, рунические надписи. Коренным образом изменился и
взгляд на саги как исторические источники: в них стали видеть
произведения литературы, в которых достоверную историческую
■основу, трансформированную как в многократной устной пере¬
даче, так и при письменной фиксации, вычленить в чистом виде
практически не представлялось возможным. Доверие к сагам было
подорвано трудами Г. Сторма 2 и других норвежских исследова¬
телей, а в особенности работами шведского историка Л. Вей-
бюлля 3.
Основоположник так называемой лундской школы шведских
историков Вейбюлль выдвинул требование радикальной критики
исторических источников, и среди прочего — исландских саг.
Он подчеркнул, что саги — это литературно-художественные
произведения и, главное, не современные описываемым в них со¬
бытиям. Рассматривая сложившийся в историографии и основан¬
ный на сагах взгляд на ряд событий политической истории Скан¬
динавских стран, Вейбюлль развенчал многие общепринятые вер¬
сии 4.
Проповедником аналогичных идей в норвежской историогра¬
фии явился X. Кут: он не только обнаружил в сагах значительное
число искажений и неточностей, но и выявил в трактовке мате¬
риала сильное влияние политических взглядов времени записи
саг 5. И все же норвежские историки не оказались столь ради¬
кально настроенными по отношению к сагам, как Вейбюлль: убе¬
дившись на основании внутренней критики королевских саг,
а также сопоставления с целым рядом иностранных источников
в том, что саги содержат значительное число ошибок и анахро¬
низмов, норвежские историки Г. Сторм, X. Кут, Э. Бюлль,
Ф. Поске, Ю. Скрейнер 6 и другие все же заключили, что с вне¬
1 Munch Р. A. Det norske Folks Historie. Christiania, 1851—1859. В. 1—4;
Keyser R. Norges Historie. Iiristiania, 1866—1870. B. 1—2; Sars E. Udsigt
over den norske Historie. Christiania, 1873—1891. B. 1—4.
2 Storm G. Snorre Sturlassons Historieskrivning. En kritisk Undersogelse.
Kjobenhavn, 1873.
3 Weibull L. Historisk-kritisk metod och medeltidsforskning. Lund, 1913.
4 Weibull L. Kritiska undersokningar i Nordens historia omkring ar 1000.
Lund, 1911; Idem. Historisk-kritisk metod och nytida svensk historieforskning.
Lund, 1918.
5 Koht II. Sagaenes opfatning av var gamle historie // HT (Oslo). 1913. R. 5.
B. 2. S. 379—39r.
* Storm G. Op. cit.; Koht II. Innhogg og utsyn i norsk historie. Kristiania,
1921; Bull E. Det norske folks liv og historie gjennem tidene. Oslo, 1931.
47

сением необходимых уточнений и поправок королевские саги
могли быть использованы в качестве источников даже по поли¬
тической, фактической истории.
С наибольшим доверием исследователи отнеслись к тем сооб¬
щениям саг, которые находили подтверждение в цитируемых в них
песнях скальдов. Тщательному анализу был подвергнут характер
«работы» авторов саг со своими источниками, и в частности со
скальдическими стихами 7.
Проблема достоверности саг как источников по истории Нор¬
вегии получила в норвежской историографии двустороннее осве¬
щение. С одной стороны, рассматривался вопрос о неточностях и
ошибках, связанный со спецификой жанра королевских саг, с дру¬
гой стороны, широкую дискуссию породил поставленный Кутом
вопрос о влиянии мировоззрения авторов саг на компоновку и
освещение материала. Так, если Кут видел в сагах совершенно
определенную политическую тенденцию и полагал, что Снорри
Стурлусон, например, выразил в «Хеймскрингле» партийные
взгляды и историческую философию своего времени 8, а Г. Санд-
вик утверждал, что Снорри писал с позиции исландской аристо¬
кратии своего времени и что в «Хеймскрингле» отразились либо
интересы королевской власти, либо взгляды могущественных ис¬
ландских предводителей 9, то некоторые историки, напротив,
отрицали наличие в королевских сагах какой бы то ни было тен¬
денции 10 11.
Известные точки соприкосновения во взглядах историков на
королевские саги как источник по истории Норвегии, однако, об¬
наружить можно. Так, историки сошлись в признании малой до¬
стоверности саг как источников по политической истории Сканди¬
навских стран IX—XI вв. (о чем большей частью ведется рассказ
в сагах), поскольку авторы саг рисовали этот период, исходя из
представлений о социальной действительности времени записи саг,
т. е. конца XII—начала XIII в., и руководствуясь хотя бы в ка¬
кой-то мере политическими интересами своего времени и.
В последние десятилетия в исторической литературе обсуж¬
дается возможность применения ретроспективного метода в иссле¬
довании истории права 12 и социально-экономических отношений
В. 1—2; Paasche F. Tendens og syn i kongesagaen // Edda. 1922. В. XVII.
S. 1 —17; Schreiner J. Saga og oldfunn. Studier til Norges eldste historie //
NVAOS. II. Hist.-Filos. Klasse. 1927. Oslo, 1928. N 4. S. 1—169.
7 Jonsson F. Til belysning af Snorri Sturlusons behandling af hans kilder //
ANF. 1934. B. 50. S. 181—196; Lie H. Studier i Heimskringlas stil. Dialogene
og talene // NVAOS. II. Hist.-Filos. Klasse. 1936. Oslo, 1937. N 5. S. 1—136.
8 Kokt H. «Tendens» i Heimskringla? // HT (Oslo). 1956. B. 37. S. 366—368.
9 Sandvik G. Hovding og konge i Heimskringla. Oslo, 1955.
10 Johnsen O. A. Snorre Sturlassons opfatning av var eeldre historie // HT
(Oslo). 1915. R. 5. B. 3. S. 213—232; Paasche F. Op. cit.
11 Dahl O. Norsk historieforskning i 19 og 20 arhundre. Oslo, 1959.
12 Rehfeldt B. Saga und Lagsaga // Zeitschrift der Savigny-Stiftung fiir Recht-
sgeschichte. Germanistische Abteilung. Weimar, 1955. B. 72. S. 42—54.
48

в средневековой Норвегии 13. Историки постепенно убеждаются,,
что все же многое в королевских сагах заслуживает доверия 14,
а потому «речь идет не о том, пользоваться сагами или нет, а о том,
как ими пользоваться, чтобы не впасть в ошибку» 15.
Если суммировать главные методические посылки, позволяю¬
щие исследователям не отказываться от королевских саг как ис¬
точников по истории Норвегии, то в основном они сведутся к сле¬
дующим.
1) Королевские саги представляют собой особую разновидность
исландских саг; существует целый ряд параллельных королевских
саг, основанных на общих источниках либо взаимозависимых.
При использовании их в качестве исторического источника нельзя
оставлять без внимания результаты внутренней критики саг.
2) «Историческая традиция и искусство художественного по¬
вествования» выступают в королевских сагах «в своем перво¬
начальном синтезе, и правильно оценить познавательную ценность»
их как исторических источников «можно, только принимая в рас¬
чет эту их особенность» 16. В частности, фрагменты саг не должны
рассматриваться выборочно — их следует привлекать в макси¬
мально полном объеме, дабы рассмотреть их в контексте всего ис¬
точника.
3) Королевским сагам, записанным в XII—XIII вв., свойст¬
венна модернизация более ранней истории, при изучении которой
наибольшего доверия заслуживают те данные саг, которые под¬
тверждаются ссылками на скальдов IX—XI вв. Сопоставление
известий саг с соответствующими им скальдическими стихами
позволяет отбросить позднейшие наслоения, отражающие взгляды
и представления авторов саг.
4) Поздний характер королевских саг делает также необходи¬
мым сопоставление содержащихся в них сведений с данными дру¬
гих источников: с археологическими, нумизматическими и топо¬
нимическими материалами, с сообщениями иностранных письмен¬
ных памятников.
Рассмотрение королевских саг как источников по норвежской
истории имело ряд особенностей. Во-первых, оно было явлением
неизбежным, ибо саги содержат колоссальный объем материала,
13 Holmsen A. Nye metoder innen en saerskilt gren av norsk historieforskning 7/
HT (Oslo). 1940. B. 32. Аналогично X. Ловмяньский полагал, что сведения
саг не могут быть авторитетными и для оценки скандинавской экспансии
на восток в VIII—IX вв.; лишь при использовании ретроспективного ме¬
тода из них можно извлечь ценные данные по этому вопросу. См.: Low-
mianski Н. Zagadnienie roli Normanow w genezie panstw Sfowianskich.
W-wa, 1957.
14 Яркий пример такого отношения к королевским сагам дает целый ряд
работ, в частности: Гуревич А. Я. Свободное крестьянство феодальной
Норвегии. М., 1967; Blom G. A. Kongemakt og privilegier i Norge inntil
1387. Oslo, 1969; Andersen P. A. Samlingen av Norge og kristningen av landet.
800—ИЗО. Bergen; Oslo; Tromso, 1977; Гуревич А. Я. Норвежское общество
в раннее средневековье: Проблемы социального строя и культуры. М., 1977.
15 Гуревич А. Я. Норвежское общество. . . С. 154. Курсив Гуревича. — Т. Д.
16 Там же. С. 29.
4 Заказ № 277
49

«позволяют придать динамизм довольно статичной картине, рисуе¬
мой судебниками» 17, содержат дополнительные по сравнению
с юридическими памятниками материалы. Во-вторых, оно тесней¬
шим образом переплеталось с начавшимся значительно раньше
исторического филологическим изучением саг, решавшим и для
историков ряд насущных вопросов. В-третьих, в силу того что
изучение этого источника было последовательным и постоянным
(практически никто на протяжении двух веков не пытался воссоз¬
давать норвежскую историю без их привлечения), то все те этапы,
которые прошло источниковедческое саговедение, можно соот¬
нести с общеевропейским развитием исторической науки в XIX—
XX вв.
Совсем иначе обстояло дело с изучением королевских саг как
источников по истории народов европейской части СССР. Совер¬
шенно очевидна здесь генетическая связь их изучения с общим
состоянием так называемой норманнской проблемы 18, с принад¬
лежностью каждого конкретного исследователя к тому или иному
«лагерю» 19. Как правило, в работах западных и северных истори¬
ков и филологов проблема достоверности саг под интересующим
нас углом зрения не ставится; в отдельных трудах по русской исто¬
рии, привлекающих материал саг, дает себя знать некритическое
отношение к этим источникам, подтягивание их сведений под опре¬
деленные априорные концепции. Общая методологическая уста¬
новка и конкретные источниковедческие приемы таких исследо¬
вателей, как С. Кросс, Б. Нерман, А. Стендер-Петерсен, К. Сел-
нес, X. Р. Эллис-Дэвидсон, X. Бирнбаум, X. Станг, С. Сёдерлинд,
О. Прицак 20 и др., не раз подвергались критике21. Останавли¬
17 Там же. С. 30.
18 См.: Шасколъский И. П. Норманская теория в современной буржуазной
науке. М.; Л., 1965.
19 См.: Мельникова Е. А., Глазырина Г. В., Д ж аксон Т. Н. Древнескандинав¬
ские письменные источники по истории Европейского региона СССР //
Вопр. истории. 1985. № 10. С. 36.
20 Cross S. Н. Yaroslav the Wise in Norse Tradition // Speculum, 1929. Vol. 4.
P. 177—197; Idem. La tradition islandaise de St. Vladimir // Revue des
etudes slaves. 1931. T. 11. Fasc. 3 — 4. P. 132—148; Idem. The Scandinavian
Infiltration into Early Russia // Speculum. 1946. Vol. XXI. N 4. P. 506—
514; Nerman B. Die Verbindungen zwischen Scandinavien und dem Osthal-
ticum in der jungeren Eisenzeit // KVHAAH. 1929. del. 40 : 1; Stender-
Petersen Ad. Varangica. Kobenhavn, 1953; Idem. Das Problem der altesten
hyzantinisch-russisch-nordischen Beziehungen // Relazioni del X Congresso
Internazionale di Scienze Storiche. Firenze, 1955. Vol. III. P. 165—188; Sei¬
nes K. Russisk historie i normn saga // HT (Oslo). 1965. B. 44. H. 2. S. 141 —-
151; Ellis Davidson II. R. The Viking Road to Byzantium. L., 1976; Slang H.
Russlands uppkomst — en tredje standpunkt // Scandia. 1981. B. 2. S. 153—
177; Bimbaum II. Yaroslav’s Varangian Connections // Birnbaum H. Essays
in Early Slavic Civilization. Miinchen, 1981. P. 128—145; Idem. On the
Prehistory and Early History of Old Novgorod // Ibid. P. 146—166; Idem.
Lord Novgorod the Great and its Place in Medieval Culture // Ibid. P.167—
206; Soderlind S. Rusernas rike. Til fragan om det ostslaviska rikets uppkomst.
Stockholm, 1978; Pritsak O. The Origin of Rus’. Cambridge (Mass.), 1981.
Vol. 1.
21 Шасколъский И. П. Норманская теория; Вилинбахов В. Б. Несколько
50

ваться на этих работах не представляется целесообразным. На¬
против, изучение саг в русской и советской исторической науке
требует более детального рассмотрения.
§ II. ОТЕЧЕСТВЕННОЕ САГОВЕДЕНИЕ
В русскую историческую науку * 1 исландские саги вошли в самом
начале существования учрежденной в 1724 г. Петербургской Ака¬
демии наук. В 1725 г. в Россию был приглашен немецкий историк
и филолог Г. 3. Байер 2. Ориенталист и филолог-классик, он не¬
мало внимания уделял древнескандинавским письменным памят¬
никам и явился, по сути, основателем норманнской теории в ис¬
ториографии нового времени 3. Изданные сначала по-латыни
в «Комментариях» Академии наук, а много позднее переведенные
и на русский язык его статьи «О варягах», «О происхождении
Руси», «География российская и соседственных с Россиею обла¬
стей около 947 году, из книг северных писателей выбрана» 4 осно¬
вывались на «шведских и норвежских сагах», особенно на «Саге
об Олаве, сыне Трюггви» монаха Одда и «Хеймскрингле» Снорри
Стурлусона; на латиноязычных хрониках — «Истории о древних
норвежских королях» монаха Теодрика и «Деяниях датчан» Сак¬
сона Грамматика; на составленном Снорри Стурлусоном учебнике
скальдического искусства — «Младшей Эдде». Байер выказал
замечаний о теории А. Стендер-Петерсена // Скандинавский сборник.
Таллин, 1963. Вып. VI. С. 323—336; Петрухин В. Я. Рец. на кн.:
Ellis Davidson Н. R. The Viking Road to Byzantium. L., 1976 //
CA. 1978. N 3. C. 289—293; Schramm G. Neues Licht auf die Ent-
stehung der Rus? Eine Kritik an Forschung von Omeljan Pritsak //
Jahrbucher fur Geschichte Osteuropas. 1983. B. 31. S. 210—228; Мель¬
никова E. А. Историзация мифа или мифологизация истории? По по¬
воду книги О. Придана «Происхождение Руси» // История СССР. 1984.
№ 4. С. 201—209; Шасколъский И. П. Норманская проблема в исторической
науке 1970-х—1980-х годов // X Всесоюз. конф. по изучению истории,
экономики, литературы и языка Скандинавских стран и Финляндии:
Тез. докл. М., 1986. Ч. 1. С. 122—124.
1 Филологические исследования о сагах нами не рассматриваются. Обзор
их см.: Дмоховская И. В. Из истории русско-исландских литературных
отношений (Исландская литература в России во второй половине XVIII —
первой половине XIX в.) // Скандинавский сборник. Таллин, 1964.
Вып. IX. С. 172—190; Шарыпкин, Д. М. Скандинавская литература
в России. Л., 1980.
2 Оценку его роли в развитии русской исторической науки см.: Черепнин Л. В.
Русская историография до XIX века: Курс лекций. М., 1957. С. 189—191.
3 Ср.: Шасколъский И. П. Норманская теория в современной буржуазной
науке. М.; Л., 1969. С. 9.
4 De varagis // Commentarii Academiae scientiarum imperialis Petropolitanae.
Petropoli, 1735. T. 4. P. 375—411; Сочинение о варягах автора Феофила
Сигефра Беэра, бывшего профессора восточной истории и восточных язы¬
ков при императорской Академии наук, переводил с латинского языка
Кирияк Кондратович. СПб., 1767; Origines russicae //Commentarii. 1741.
Т. 8. Р. 388—436; Geographia Russiae vicinarumque regionum circiter A. C.
947. Ex Scriptoribus septemtrionalibus // Commentarii. 1744. T. 9. P. 367—
422; 1747. T. 10. P. 371—419; «География^Российская. . .». СПб., 1767.
4=»
51

известное доверие скандинавским сагам, хотя, по его словам,
«они много и с ветра берут» 5, а также заключил, что Снорри Стур¬
лусон «верностью» «Саксона во многих местах превосходит» 6.
Источниковедческие замечания Байера вполне соответствовали
уровню развития исторической науки того времени, и потому круп¬
нейший дворянский историк второй четверти XVIII в. В. Н. Тати¬
щев, выдвигавший в «Истории российской» критерии оценки до¬
стоверности исторических источников 7, использовал труды своего
немецкого коллеги. Возражая против ряда выводов Байера и
отмечая нарочитую тенденциозность его исследований, Татищев
обращался к его сочинениям, черпая из них данные скандинавских
источников 8, и даже поместил две статьи Байера в виде отдельных
глав в своей «Истории российской» 9.
Прямым последователем Байера как в трактовке вопроса о про¬
исхождении Древнерусского государства, так и в отношении
к скандинавским сагам выступил другой российский академик-
немец — Г. Ф. Миллер, представивший в 1749 г. в имп. Академию
наук и художеств диссертацию «Происхождение имени и народа
российского», предназначенную для прочтения на публичном соб¬
рании Академии 10. Диссертация по указу Канцелярии Академии
наук была уничтожена в 1750 г., но значительную часть ее мате¬
риалов Миллер опубликовал в академическом издании: по-не¬
мецки в «Sammlung Russischer Geschichte» 11 и по-русски в «Сочи¬
нениях и переводах, к пользе и увеселению служащих» 12. Как
следует из этих публикаций, а также из замечаний на диссерта¬
цию, подготовленных М. В. Ломоносовым 13, Миллер, доказывая
норманнское происхождение Руси, игнорировал русские источ¬
ники и стремился опереться на источники скандинавские (в основ¬
ном на Саксона Грамматика и Снорри Стурлусона), но использо¬
вал их при этом совершенно некритически 14. В полемике с Мил¬
лером (равно как в ряде мест «Древней российской истории» и
«Краткого описания разных путешествий по северным стра¬
5 Сочинение о варягах. С. 9.
6 Там же.
7 См.: Черепнин Л. В. Русская историография. С. 177—178.
8 Отметим, что Геродота, Страбона, Плиния, Гельмольда Татищев знал по
заказанным им переводам. См.: Андреев А. И. Труды В. Н. Татищева по
истории России // Татищев В. Н. История Российская. М.; Л., 1962. Т. 1.
С. 22—35.
3 Гл. 17 — «Из книг северных писателей, сочиненное Сигфрид Веером»,
гл. 32 — «Автора Феофила Сигефра Веера о варягах». См.: Татищев В. Н.
История российская. Т. 1. С. 208—232, 292—310.
10 См. примет. В. Р. Свирской // Ломоносов М. В. Поли. собр. соч. М.; Л.,
1952. Т. 6. С. 546—552.
11 SPb., 1760. В. У. S. 381—572.
12 Июль 1761 года. СПб., 1761. С. 3—50.
13 Ломоносов М. В. Замечания на диссертацию Г.-Ф. Миллера «Происхож¬
дение имени и народа российского» // Ломоносов М. В. Поли. собр. соч.
Т. 6. С. 17—80.
14 Там же. С. 20, 39, 558.
52

нам» 15 1б) Ломоносов обратился к оригинальным древнескандинав¬
ским текстам, цитируя Снорри по стокгольмскому изданию 1697 г.,
а Саксона — по базельскому 1534 г. 16, однако большого значения
он этим источникам не придавал.
С 1761 по 1767 г. (с перерывом па год) в России жил и работал
профессор Гёттингенского университета А. Л. Шлёцер, будучи
с 1762 г. адъюнктом по русской истории при ими. Санкт-Петер¬
бургской Академии наук, а с 1765 г. — ординарным профессором
русской истории. Вернувшись в 1767 г. на родину, он сохранил
связи с Россией и до конца жизни занимался русской историей.
Шлёцер внес значительный вклад в развитие русской историче¬
ской науки 17. Большой интерес представляет эволюция взглядов
Шлёцера на скандинавские саги. Так, в плане занятий, представ¬
ленном им в 1762 г. в Академию наук, он отметил, что «исландские
и шведские историки неоценены для русской истории», что «есть
множество полезных сочинений», малоизвестных за пределами
Швеции, и даже посчитал целесообразным извлечь «из них все
необходимое, в самой сжатой форме» и издать «все это под загла¬
вием: Критические статьи по русской истории» 18. В ходе даль¬
нейшей работы Шлёцер, однако, увидел в сагах «не что иное, как
глупые выдумки» 19. Одним из оснований для столь критического
отношения к сагам послужило то, что «Нестор, до 9 столетия,
знает только народы, а не государства, только старейшин, а не
царей или князей», в то время как «исландские сказки» «бредят,
будто в сих неизвестных странах были большие царства и сильные
цари даже до Р. X.» 20. Шлёцер сделал, однако, исключение для
«Хеймскринглы» Снорри Стурлусона, полагая, что с «настоящими
исландскими сказками» «не надобно смешивать Снорровой истин¬
ной хроники» 21. И все же на последующей истории изучения саг
сказался в значительной степени лишь его общий вывод: «Итак,
выбросим исландские бредни из всей русской древнейшей исто¬
рии» 22.
Официальный историограф России, представитель дворянской
историографии первой четверти XIX в. Н. М. Карамзин значи¬
тельно превосходил своих предшественников Источниковой осно¬
15 Там же. С. 195—197, 255—256, 442.
16 Там же. С. 558, 552.
17 См.: Черепнин Л. В. А. Л. Шлёцер и его место в развитии русской истори-.
ческой науки //Международные связи России в XVII—XVIII вв.: (эко¬
номика, политика и культура). М., 1966. С. 183—219.
18 [Шлёцер А. Л.] Мысли о способе обработки русской истории // Прило¬
жение к [Шлёцер А. Л.] Общественная и частная жизнь Августа Людвига
Шлёцера, им самим описанная / Пер. с немецкого с примечаниями и при¬
ложениями В. Кеневича // Сб. Отд-ния русского языка и словесности ими.
Академии наук. СПб., 1875. Т. 13. С. 296, 297.
19 [Шлёцер А. Л.] Нестор. Русские летописи на древле-славенском языке /
Пер. с нем. Дм. Языков. СПб., 1809. Ч. 1. С. 53.
20 Там же. С. 460. Здесь и далее курсив Шлёцера. — Т. Д.
21 Там же. С. 53.
22 Там же. С. 55.
53

вой своего сочинения 23. В «Истории государства Российского»
он использовал большое число исторических источников, значи¬
тельная часть которых в то время не была опубликована. Среди
прочих он обратился и к исландским сагам. Вслед за Шлёцером
Карамзин писал о сагах следующее: «Лучший Исландский Летопи¬
сец есть Снорро или Снорри Стурлезон или Стурлузон. . . От ле¬
тописей, достойных уважения, надобно отличать Исландские
Саги, или сказки, весьма недостоверные, Лейбниц, Ире, Маллет,
Шлецер признают их более романами, нежели Историею, хотя
Шперлинг и самый ученый Бринг другого мнения, считая Поэзию
Скальдов (содержащуюся в сагах. — Т. Д.) историческою драго-
ценностию»24. Таким образом, полагая, что «баснословие» «исланд¬
ских повестей» «может быть любопытно для одних легковерных»25,
Карамзин в то же время с легкостью цитировал «Хеймскринглу»
Снорри Стурлусона, не задаваясь при этом вопросом (как в слу¬
чае с остальными сагами) о соотношении в ней лжи и истины.
В 1833 г. Королевское общество северных антиквариев в Ко¬
пенгагене издало очень незначительным тиражом (70 экз.) в древ¬
неисландском оригинале и латинском переводе «Прядь об Эй-
мунде» 26, действие которой происходит на Руси, и разослало ее
по различным научным центрам России. Общество при этом пред¬
ложило «издать особое собрание всех таких Саг и разбросанных
по другим сказаниям многочисленных сведений о Руси. . . с Ла¬
тинским переводом и критическими примечаниями»27. Уже в 1834 г.
в России вышло два перевода «Пряди об Эймунде». Один из них
был выполнен с латинского текста студентом Словесного отделе¬
ния Московского университета Д. Лавдовским 28 и сопровож¬
дался статьей М. И. Погодина 29, отметившего, что история Эй-
мунда «хронологически верна» и «доставляет немаловажное до¬
полнение к Русской Истории» 30.
Еще один перевод «Пряди об Эймунде», и уже непосредственно
с исландского оригинала, был выполнен профессором Санкт-
Петербургского университета, историком и филологом, издателем
23 См.: Историография истории СССР. М., 1971. С. 116—129.
24 Карамзин Н. М. История государства Российского. 5-е изд. в трех книгах.
СПб., 1842. Кн. 1. Примеч. 78 к т. I, гл. II, стб. 34.
25 Там же. Кн. 1. Т. I, гл. II, стб. 22.
26 «Прядь об Эймунде», чаще называемая «Сагой об Эймунде», сохранилась
в составе «Саги об Олаве Святом» но рукописи Flaleyjarbok (1380—1394).
Исследователи причисляют «Прядь об Эймунде» к королевским сагам.
В ней говорится, что рассказ составлен со слов участников похода Эймунда
(начала XI в.), но целый ряд признаков в тексте указывает на ее поздний
характер. Я. де Фрис относит ее к концу XIII в. См.: Vries J. de. Altnor-
dische Literaturgeschichte. В., 1967. В. II. S. 304.
27 Сенковский О. И. Скандинавские саги // Библиотека для чтения. СПб.,
1834. Т. 1, отд. III. С. 46.
28 Эймундова сага / Пер. с лат. Д. Лавдовского // Учен. зап. имп. Моек,
ун-та. 1834. Ч. III. № 8. С. 386—401; № 9. С. 576—596.
29 Погодин М. П. Эймундова сага // Там же. № 8. С. 374—385.
30 Там же. С. 379, 385.
54

журнала «Библиотека для чтения» О. И. Сенковским 31. Предва¬
ряющая этот перевод статья Сенковского о скандинавских сагах
была направлена против установившегося к тому времени
взгляда 32. Автор ставил свидетельства саги выше данных рус¬
ских летописей, полагая, что летописец составил «значительную
часть своей книги» из варяжских саг, приведя их в соответствие
с хронологией византийских авторов, писавших о Руси 33. Ана¬
лизируя «Прядь об Эймунде», которая, по его словам, «непосред¬
ственно относится к Русской Истории» 34, Сенковский объяснял
расхождения этой, в его терминологии, саги с русской летописью
либо сокращениями, которым якобы подверглась сага 35, либо
незнанием и ошибками Нестора 36.
Подобная трактовка соотношения летописи и саг, естественно,
вызвала немедленную реакцию: статья подверглась язвительной
критике С. В. Руссов а 37, защищавшего от нападок оппонента
творение Нестора — «драгоценный памятник Русской письмен¬
ности и основание нашей Истории» 38 *, и С. М. Строева, который
объяснял расхождение саг с летописью или отсутствие в летописи
каких-либо фактов (например, имени Эймунда, главного дей¬
ствующего лица исландской саги) недостоверностью известий
саг в целом зэ. «Можно ли полагаться, — писал он, — на слова
удальцов, возвращавшихся на свою родину с запасом чудесных
рассказов о своей предприимчивости, храбрости, неустрашимости
и т. и.? Лейбниц первый постигнул всю ложность сих саг. . .
но с гораздо большей силою напал на них знаменитый Шлёцер,
называвший саги бреднями и глупыми сказками» 40. Раздел статьи
Строева, посвященный рассмотрению «ложности и превратности
31 Библиотека для чтения. СПб., 1834. Т. 2, отд. III. С. 1—46 (перевод).
С. 47—71 (примеч.) Перевод вышел также отдельным изданием (Eymundar
saga. Эймундова сага. Сказание об Эймунде Ринговиче и Рагнаре Агнаро-
виче, скандинавских витязях, поселившихся в России в начале XI века /
Пер. с исландского и критически объяснил О. Сенковский. СПб., 1834)
и в Собрании сочинений О. И. Сенковского (СПб., 1858. Т. У. С. 511—573).
См.: Belaiev N. Т. Eymundar Saga and Icelandic Research in Russia // Saga-
Rook of the Viking Society. L., 1928—1936. Vol. XI. P. 93—99.
82 Сенковский О. И. Указ. соч. // Библиотека для чтения. СПб., 1834. Т. 1,
отд. III. С. 1—77; То же // Сенковский О. И. (Барон Брамбеус). Собр.
соч. СПб., 1858. Т. У. С. 420—510. Извлечения из «Библиотеки для чте¬
ния» были изданы в Лейпциге отдельным оттиском (без года) под назва¬
нием «Исландские саги в их отношении к Российской истории».
83 Сенковский О. И. Указ. соч. С. 30—31.
84 Там же. С. 44.
85 Там же. С. 48—49.
38 Там же. С. 77.
87 Руссов С. О сагах в отношении к русской истории, или вообще о древней
Руси. СПб., 1834.
38 Там же. С. 102.
89 Скромненко С. [Строев С. М. J Критический взгляд на статью под загла¬
вием: Скандинавские саги, помещенную в первом томе Библиотеки для
чтения. М., 1834.
40 Там же. С. 32. Курсив Строева. — Т. Д.
55

понятий» Сенковского о сагах, заканчивался уже приведенными
нами словами Шлёцера.
М. П. Погодин, напротив, высоко оценил статью Сенковского41,
а Строева обвинил в формальном подходе к саге. Он полагал, что,
несмотря на недостоверность отдельных деталей («нечего искать
в сагах подробностей, обстоятельности сообщаемых событий»),
сохраненные в сагах общие черты русской действительности важны
для истории. Ценность саг, по его мнению, заключается в том,
что они живо рисуют «норманнов, которые были главными дей¬
ствующими лицами в нашей истории в продолжение первых
двухсот лет» и представляют «их образ действий, верований и
мыслей» 42. Норманизм воззрений Погодина очевиден. Именно
с этих позиций он и критиковал статью С. М. Строева, отрицавшего
какое бы то ни было скандинавское влияние на Руси 43. Погодин
первым из русских историков коснулся видового деления саг,
говоря, что «саги разделены по содержанию на мифологические,
исторические и стихотворные» 44. Как можно понять из приведен¬
ной следом цитаты из Э. Г. Гейера, он имел в виду «исторические»
и «мифологические» саги (в соответствии с принятым в начале
XIX в. их подразделением), а также скальдические и эддические
стихи.
В 1840 г. появилось «Извлечение из Саги Олава, сына Тригг-
виева, короля норвежского» в переводе Ст. Сабинина 45. В крат¬
ком предисловии говорится, что, хотя «против Исландских Саг
восстают многие из просвещенных людей в нашем отечестве»,
переводчик решается предложить «занимающимся Историею
и Древностями России» сагу, в которой «все очень вероятно»,
хотя этого и нет у Нестора 46.
Скандинавская сага, по образному выражению Д. М. Шарып-
кина, была «участницей литературного процесса в России эпохи
романтизма» 47. Русские журналы печатали переводы саг и теоре¬
тико-литературных статей скандинавских саговедов, отечествен¬
ные историки обращались за сведениями саг к трудам сканди¬
навских историков, использовавших эти источники 48. Поэтому
призыв, содержавшийся в статье Сенковского, открыть народную
подписку и собрать «посредством добровольных приношений
капитал. . . с тем, чтоб предложить Копенгагенскому обществу
патриотическое. . . пособие на издержки издания» сведений
41 Погодин М. П. О северных сагах // Погодин М. П. Исследования, заме¬
чания и лекции о русской истории. М.,- 1846. Т. 1. С. 275—316.
42
Там
же.
С.
285.
43
Там
же.
С.
312—314
44
Там
же.
С.
282.
45 Русский исторический сборник, издаваемый Обществом истории и древ¬
ностей Российских. М., 1840. Т. 4, кн. 1. С. III—У, 7 — 116.
46 Там же. С. III—У.
47 Шарыпкин Д. М. Указ. соч. С. 144.
48 Там же. С. 144—147.
56

скандинавских памятников по истории Руси 49 50 не остался неза¬
меченным.
Предложение Сенковского заинтересовало министра народного
просвещения, графа С. С. Уварова, и в 1835 г. началась много¬
летняя переписка Министерства народного просвещения с Дат¬
ским королевским обществом северных антиквариев по вопросам
публикации древнескандинавских источников Б0, а в 1843 г. при
Обществе возникло русское отделение и комитет для изучения
древнерусской истории 51. Собранная по народной подписке
необходимая сумма денег была передана в Копенгаген, и в начале
1850-х годов увидело свет двухтомное издание «Русских древ¬
ностей, содержащихся в исторических памятниках исландцев
и древних скандинавов» под редакцией К. Равна 52.
Интересно отметить, что в процессе подготовки названной
публикации высказывались и резко отрицательные суждения
по поводу ее целесообразности. Так, член Археографической
комиссии Я. И. Бередников писал относительно ходатайства
Копенгагенского общества северных антиквариев следующее:
«Саги, которые будут заключаться в этом издании, пользуются
в ученом мире весьма сомнительным авторитетом. Как основанные
исключительно на поэтических преданиях грубых Скандинавов,
Саги не могут достоверным образом развить древнюю нашу исто¬
рию, потому что, во-первых, сущность саг решительно басно¬
словна; во-вторых, они не применяются ни к какой хронологии;
в-третьих, хотя некоторые исторические очерки и имена, упоми¬
наемые в наших летописях, изредка встречаются в сагах, но это
или вовсе ничего не прибавляет к тому, что уже известно из наших
хроник, или по сомнительному происхождению и характеру саг,
не может исторически утвердить, или пояснить никакого факта,
даже и в тех случаях, когда саги разнятся с нашими летописями,
или говорят о том, чего в них нет; и в-четвертых, саги. . . суть
позднейшего происхождения, не смотря на то, что касаются
весьма отдаленной эпохи» 53. Тем самым автор этих строк затро¬
нул вопросы, без которых обсуждение достоверности саг невоз¬
можно, а именно он отметил «сомнительное» происхождение саг
и их баснословный характер, отсутствие в сагах хронологии,
49 Сенковский О. И. Указ. соч. С. 47.
50 Щипаное В. К. Материалы о торговых и культурных связях России со
Скандинавскими странами XIX — начала XX в. в фондах ЦГИА СССР //
Исторические связи Скандинавии и России IX—XX вв.: Сб. статей. Л.,
1970. С. 377.
51 См.: Иконников В. С. Опыт русской историографии. СПб., 1891. Т. I,
кн. 1. С. 319—320.
52 Antiquites russes d’apres les monuments historiques des Islandais et des an-
ciens Scandinaves / С. C. Rafn. Copenhague, 1851—1852. T. 1—2. Об этомиз-
дании см.: Pritsak О. The Origin of Rus’. Cambridge (Mass.), 1981. Vol. 1.
P. 94—99; см. также: Шасколъский И. 77. Антинорманизм и его судьбы //
Генезис и развитие феодализма в России. Л., 1983. С. 35—44.
53 Протоколы заседаний Археографической комиссии 1835—1840 гг. СПб.,
1885. Пып. 1. С. 205—207.
57

позднее происхождение саг (по отношению к описываемым в них
событиям). К сожалению, эти вопросы нередко оставлялись
исследователями без внимания.
Издание «Antiquites russes. . .» оказалось весьма неудачным.
Его основным недостатком, выявленным многими специалистами,
было полное отсутствие контекста, в который включен тот или
иной фрагмент. Не случайно один из крупнейших русских скан¬
динавистов, К. Ф. Тиандер, давая оценку этому изданию, под¬
черкивал, что «можно ценить значение той или другой части саги
только тогда, когда мы уже составим себе верное понятие о всей
ее совокупности» 54. Для Равна вопрос о месте публикуемого им
сообщения в тексте произведения даже не стоял. Сведения саг
оказались как бы «вырванными» из более широкого контекста,
а потому их толкования в силу жанровой специфики саг не всегда
могли быть бесспорными. Кроме того, как справедливо отметил
А. А. Куник, использование публикации датских антиквариев
было затруднено для русских историков отсутствием соответствую¬
щего введения, содержащего данные о происхождении и харак¬
тере публикуемых источников 55.
В 1874—1875 гг. византинистом В. Г. Васильевским была
сделана попытка использовать исландские саги для сопоставления
с византийскими источниками 56. Исследователь почувствовал
необходимость в обсуждении вопроса «о свойстве и качестве»
содержащегося в сагах исторического материала 57. Не найдя
в «русской ученой литературе» сочинения, на которое можно
было бы «сослаться в этом вопросе», он посвящает проблеме
достоверности саг целую главу своего труда.
Исходя из традиционного тогда деления саг на «мифологиче¬
ские» и «исторические», Васильевский обращался в первую очередь
к материалу саг «исторических». Он считал необходимым «прежде
всего выделить в сагах тот элемент, который нужно признать
совершенно неисторическим», чтобы затем посмотреть, «что в них
останется исторического» 58. «Рациональное зерно» саг, согласно
Васильевскому, ничтожно: во всяком случае, единственным исто¬
рическим материалом о варягах могут служить лишь песни скаль¬
дов 5Э.
54 Тиандер К. Ф. Поездки скандинавов в Белое море. СПб., 1906. С. 102—103.
55 Melanges Russes. SPb., 1851. Vol. 1. P. 247—250.
56 Васильевский В. Г. Варяго-русская и варяго-английская дружина в Кон¬
стантинополе // ШМНП. 1874, № И. С. 105—144; 1875, № 2. С. 394—451;
№ 3. С. 76—152; Он оке. Труды. СПб., 1908. Т. 1. С. 176—377. Ниже статья
приводится по «Трудам» В. Г. Васильевского.
57 Там же. С. 222—223.
58 Там же. С. 223.
5& Там же. С. 240. Подобная точка зрения существовала в литературе о сагах
и до Васильевского. Так, ее высказывал еще «самый ученый Бринг» (см.:
Bring V. Swea rilces historia ifran de aldsta til de narwarande. Stockholm,
1769. D. 1—2). Критически комментируя работу Васильевского,
Ф. А. Браун отметил, что зависимость саг от предания значительно больше,
чем полагал исследователь (см.: Васильевский В. Г. Труды. Т. 1. С. 240,
58

Васильевский высказал весьма ценную мысль об отражении
в сагах общественных отношений времени их записи и выразил
сомнение в том, что все частности в саге «действительно относились
к той эпохе, которой должно принадлежать ее содержание» * 60.
Главная заслуга Васильевского, на наш взгляд, в том, что
он поставил вопросы, без которых извлечь из саг достоверную
историческую информацию невозможно: «. . .что такое исландская
сага, в какой степени она может служить историческим материа¬
лом, то есть, насколько в ней обретается действительной факти¬
ческой истории, и как отделить в ней исторический элемент от
поэзии и баснословия?» 61
В конце XIX в. к сведениям саг обращался Н. Е. Бранденбург,
но он использовал их некритически, опираясь на легендарные
саги как древнейшие, а потому и более достоверные 62.
В начале XX в. Академия наук по почину А. А. Шахматова
запланировала издание скандинавских саг, имеющих отношение
к России (до XIII в. включительно). Эту работу взял на себя
Ф. А. Браун 63, представивший в 1900 г. в Отделение русского
языка и словесности Академии наук «Записку» о полезности
такого рода начинания. Отличая саги «исторические» от «герои¬
ческих и мифологических», он видел в первых констатацию фак¬
тов, а во вторых — единство «историко-литературного материала,
критика которого возможна лишь в рамках цельного литератур¬
ного памятника» 64. В связи с этим исследователь планировал
сделать сводку сведений, содержащихся в «исторических» сагах,
а саги «мифологические» перевести полностью.
В 1905 г. на заседании Отделения русской и славянской архео¬
логии Русского археологического общества Браун прочитал
доклад о русских князьях в исландских сагах, в котором он отме¬
тил, что исландские саги сохранили живые черты русской исто¬
рической действительности 65. Однако в ходе работы Браун убе¬
примеч. 1). Еще более крайнюю точку зрения высказал по этому поводу
Н. П. Дашкевич: он сформулировал свое несогласие с теми «скептиками»,
которые «не обращали должного внимания на то, что в таких памятниках,
как саги. . . можно требовать правды внутренней и находить верные от¬
дельные подробности», а также не вникали «в существенное различие между
сагою и былевою песнью». Последнее замечание непосредственно относи¬
лось к приведенному выше положению Васильевского. См.: Дашкевич Н. П.
Приднепровье и Киев по некоторым памятникам древнесеверной литера¬
туры // Университетские известия. Киев. Год XXVI. 1886. № И. С. 224.
60 в
асилъевский В. Г. Труды. Т. 1. С. 244—245.
61 Там же. С. 240.
62 Бранденбург Н. Е. Старая Ладога. СПб., 1896.
63 См.: Свердлов М. Б. Ф. А. Браун — исследователь скандинавских источ¬
ников по истории древней Руси // Скандинавский сборник. Таллин, 1976.
Вып. XXI. С. 221—225.
64 Ленинградское отделение Архива Академии наук СССР. Ф. 9. On. 1. № 749.
Л. 21—21 об.
65 Браун Ф. А. Русские князья в исландских сагах // Зап. Отд-ния русской
и славянской археологии ими. Рус. археол. о-ва. СПб., 1905. Т. VII, вып. 1.
С. 179.
59

дился, что первоначальный план должен быть оставлен 66. Кри¬
тическое изучение источников привело его к выводу, что «кажу¬
щееся богатство саг по части сведений о России и востоке объяс¬
няется чисто литературной разработкой, уже на почве Исландии*
очень немногих основных мотивов», а следовательно, перед ис¬
следователем стоит «чисто историко-литературная задача: опре¬
делить путем детального изучения всех соответствующих саг
их источники и взаимоотношения, проследить в них литературную
эволюцию русско-византийских мотивов и, очистив последние
от позднейших наслоений, выяснить их первоисточник — устное
предание, непосредственно, более или менее точно, отражающее
известные исторические факты и личности» 67.
Один из учеников Брауна, скандинавист К. Ф. Тиандер,
подошел к вопросу о поездках скандинавов в Белое море, проследив
литературное развитие соответствующих сюжетов саг 68. Он
выделял королевские саги, отличая их от родовых и от лживых.
Исследователь полагал, что «Обзор саг о норвежских конунгах»,
«Гнилая кожа» и «Красивая кожа» являются компиляциями «без
проявления какой бы то ни было самостоятельности по отноше¬
нию к обработанному материалу» 69. В то же время он считал,
что в «Хеймскрингле» «в каждой строке проглядывает личность
автора» 70, хотя и отмечал, что «история Снорри отличается
объективностью» 71, поскольку последний «не был ревностным
христианином» 72. Таким образом, Тиандер с большим доверием
относился к известиям различных королевских саг, и проблема
методики их анализа для него не стояла. Часто он удовлетворялся
«чисто субъективными соображениями» и не задавался «вопросами
хронологии, хотя бы относительной» 73.
Объясняя причины недоверчивого отношения историков к ис¬
ландским сагам, он указывал на то, что перед ними «предстали
вопросы, совершенно чуждые их основным задачам», поскольку,
«чтобы вникнуть в состав саги, требовались еще приемы, сравни¬
тельные с местным фольклором, с средневековыми литературными
и народно-эпическими мотивами». Нередко исследователи не
могли найти удовлетворительного ответа и на следующие вопросы:
«При каких обстоятельствах слухи о России доходили до Ислан¬
дии? Где собственно отдельные воспоминания начали слагаться
в саги? В чем выражалось посредничество Швеции, Дании, Нор¬
66 Браун Ф. А. Записка, представленная на заседании Отделения русского
языка и словесности имп. Академии наук. VI сер. СПб., 1911. № 1. С. 24—
32.
67 Там же. С. 29, 30.
68 Тиандер К. Ф. Указ. соч.
69
Там
же.
С.
386
70
Там
же.
С.
387
71
Там
же.
С.
389
72
Там
же.
С.
387
73 См. рец. Ф. А. Брауна на кн. К. Ф. Тиандера (ШМНП. 1907. № 10. С. 429,
430).
60

вегии?» 74 Удивительно, что сам Тиандер не задержал своего
внимания на этой стороне проблемы достоверности исландских
саг 75.
Из дореволюционных историков, обращавшихся к сагам,
можно назвать еще А. П. Сапунова, который обошел проблемы,
намеченные предшествующими исследователями, и начал свой
труд с утверждения, что «в исландских сагах, сохранивших
живые черты действительности», находятся «весьма ценные для
русской истории сведения» 76. В одном ряду он рассматривал
сведения географических сочинений, саг об исландцах, королев¬
ских саг и саг о древних временах.
После революции Браун вновь вернулся к идее издания саг.
Рассмотрев представленную им записку, Отделение русского
языка и словесности Академии наук в октябре 1919 г. «постано¬
вило внести в смету 1920 г. издание серии переводов исландских
саг» 77. Однако и этот замысел Брауна остался нереализованным:
в 1920 г. он был командирован для работы в Лейпцигском универ¬
ситете. Итог своему многолетнему изучению саг Браун подвел
в 1924 г. Выделяя, как и раньше, саги исторические и лживые,
автор рассмотрел имеющиеся в сагах сведения в связи с различным
типом и характером источников: известия о Руси были при ана¬
лизе сгруппированы с учетом видовых различий саг 78. С мето¬
дической точки зрения интерес представляет поднятый Брауном
вопрос о путях проникновения сведений о Руси в исландские
саги: попадали ли они косвенным путем, «через вторые руки»
шведов и норвежцев, имевших более тесные контакты с Русью,
или сами исландцы бывали на Руси? С этим, по мнению автора,
связано и определение степени достоверности известий исландских
исторических саг. Браун пришел к заключению, что «поставщи¬
ками» сведений о Руси были непосредственно исландцы, в пер¬
вую очередь — скальды 79. Как писала впоследствии ученица
Ф. А. Брауна Е. А. Рыдзевская, эта статья явилась первой рабо¬
той, в которой «был достаточно четко поставлен вопрос о том,
к какой категории литературных произведений относятся те
или иные др[евне]сев[ерные] памятники, заключающие в себе
предания о Руси, с какой культурной и социальной средой они
связаны у себя на родине в смысле своего возникновения, рас¬
пространения и представляемого интереса. С этой точки зрения
74 Тиандер К. Ф. Указ. сот. С. 103.
75 См. рец. Ф. А. Брауна на кн. К. Ф. Тиандера (ЖМНП. 1907. № 10. С. 430).
76 Сапунов А. П. Сказание исландских, или скандинавских саг о Полоцке,
князьях полоцких и р. Западной Двине // Полоцко-витебская старина.
Витебск, 1916. Т. IV, вын. 3. С. 1.
77 Ленинградское отделение Архива Академии наук СССР. Ф. 9. Он. 1. № 1086.
Л. 12—14.
78 Braun F. Das historische Russland im nordischen Schrifttum des X.—XIV.
Jahrhunderts // Festschrift Eugen Mogk zum 70. Geburtstag. Halle, 1924.
S. 150—196.
79 Ibid. S. 189.
61;

Hossica др[евне ]сев[ерных] саг отнюдь не однородна, и простого
хронологического распределения и приурочения ее недостаточно»80.
В 20—30-е годы сведения скандинавских источников подверг¬
лись наиболее систематическому изучению по сравнению с из¬
вестиями о Руси в других европейских источниках. К сагам
обращались историки разных профилей. А. И. Лященко, будучи
специалистом по изучению Древней Руси и не обладая знаниями
древнескандинавского языка и литературы по сагам 81, рассмотрел
три королевские саги как источник по истории Киевской Руси.
Сопоставляя русские былины с «Сагой о Харальде Жестоком
Правителе» 82, он заявил, что при изучении саги основывается
«на выводах В. Г. Васильевского, присоединяя к ним свои допол¬
нительные замечания» 83. Такая постановка вопроса удивляет,
лоскольку Васильевский не был скандинавистом, а сагой зани¬
мался в соответствии с целями и задачами своего исследования.
Более того, со времени опубликования работы Васильевского
прошло около полувека. Но и это еще не все. «Дополнительные
замечания» Лященко тоже весьма своеобразны. Так, приводя
слова Васильевского о достоверности в сагах лишь стихов скаль¬
дов и соответствующий комментарий Брауна, Лященко тут же
пишет: «С точки зрения историко-литературной, подробности,
мало достоверные в историческом отношении, даже прямо леген¬
дарные, имеют свое значение; поэтому я привлекаю и их для
своего комментария» 84 . Слишком доверяя сагам как историче¬
скому источнику и не будучи знаком с литературой по «Саге об
Олаве, сыне Трюггви», Лященко пришел при ее рассмотрении 85
к целому ряду ошибочных выводов 86. В то же время, анализируя
«Прядь об Эймунде» и сопоставляя ее с русскими летописями 87,
Лященко сосредоточил внимание на некоторых весьма существен¬
ных сторонах саг, не выделенных его предшественниками. Пола¬
гая, что «в основе „исторических" саг лежат истинные проис¬
шествия» 88, автор при этом отметил: 1) временную дистанцию,
отделяющую описываемые в сагах события от времени записи саг;
2) литературную обработку бытовавшего в устной традиции
текста и «общие места» рассказа; 3) стремление даже непосред¬
ственных участников событий «разукрасить свои походы»; 4) же¬
80 Рыдзевская Е. А. Легенда о князе Владимире в саге об Олафе Трюггва-
соне //ТОДРЛ. М.; Л., 1935. Т. II. С. 6.
81 Советское источниковедение Киевской Руси. Историограф, очерки. Л.,
1979. С. 84.
82 Лященко А. И. Былина о Соловье Будимировиче и Сага о Гаральде //
Sertum bibliologicum в честь А. И. Малеина. Пг., 1922. С. 94—136.
83 Там же. С. 110.
84 Там же. С. 111.
85 Лященко А. И. Сага про Олафа ТрНгвасона и лшшисне оповщданя про
Ольгу // Украша. Кшв, 1926. Кн. IV. С. 3—23.
86 См.: Рыдзевская Е. А. Легенда о князе Владимире. С. 10, 12—13; Советское
источниковедение Киевской Руси. С. 84—85.
87 Лященко А. И. «Eymundar saga» и русские летописи //Изв. АН СССР.
VI сер. 1926. Т. 20, № 12. С. 1061—1086.
88 Там же. С. 1061.
«62

лание рассказчиков «Пряди об Эймунде» «возвеличить роль
Эймунда и его соратников» 89.
Тот факт, что на рубеже XIX—XX вв. большинство предста¬
вителей русской официальной исторической науки стояло на
норманистских позициях, сказался и на работах советских исто¬
риков 20-х—начала 30-х годов 90. Крупным норманистским со¬
чинением нашей историографии этих лет была книга П. П. Смир¬
нова «Волжский путь и древние русы» 91. Исходя из презумпции,
что географические сведения сагами не искажались, так как
ошибки были бы заметны слушателям, нередко бывавшим в тех
далеких краях, о которых велся рассказ, Смирнов обратился
к сагам для построения своей теории возникновения Древнерус¬
ского государства на Средней Волге и использовал все без раз¬
бору необходимые ему известия саг, включая и самые легендар¬
ные 92.
Не отрицавший норманнского воздействия на славянскую
государственность В. А. Брим 93 исследовал источники, содер¬
жащие описание пути «из варяг в греки» 94. Он полагал, что для
саг характерна «односторонняя ориентация» «в сторону лите¬
ратурного оформления сюжета» 95, и видел в них «поэтические
произведения, далекие от историко-географических интересов» 96.
Этим он объяснял отсутствие в сагах сведений о пути «из варяг
в греки» на всей его протяженности. Вопреки своим теоретическим
положениям, Брим использовал сведения саг, в частности «ряд
несомненно исторических сведений о Старой Ладоге» 97.
В 1929 г. на заседании Отделения общественных наук АН СССР
было «доложено мнение Археографической комиссии о желатель¬
ности приступить к работе по подготовке к изданию памятников
византийских, западноевропейских и арабских, имеющих отно¬
шение к истории древнейшего периода Руси» 98 99. Именно в этой
связи Рыдзевская приступила к изучению скандинавских саг.
Помимо ценных конкретных выводов из частного материала в ее
статьях содержится ряд методологически важных заключений.
Исследовательница настоятельно подчеркивала необходимость
жанрового деления саг и определения, «к какой категории ли¬
тературных произведений относятся те или иные др[евне]сев[ер-
ные] памятники» ". Однако «королевские» саги она в особую
89 Там же. С. 1061, 1086.
90 См.: Советская историография Киевской Руси. Л., 1978. С. 152—156.
91 СмЬрнов П. Волзький шлях i стародавш Руси: (Нариси з русько! исторп
VI—IX вв.). Кшв, 1928.
92 Там же. С. 59—75.
93 Советская историография Киевской Руси. С. 155—156.
94 Брим В. А. Путь из варяг в греки // Изв. АН СССР. VII сер. Отд-ние об¬
ществ. наук. 1931. С. 201—247.
95 Там же. С. 202.
96 Там же. С. 235.
97 Там же. С. 221.
98 Ленинградское отделение Архива АН СССР. Ф. 1. On. 1. 1929 г. № 253.
Л. 67; ср.: On. 1. 1930 г. № 256. Л. 12- 13.
99 Рыдзевская Е. А. Легенда о князе Владимире. С. 6.

группу не выделяла, а вслед за Брауном рассматривала их среди
чшсторических». По мнению Рыдзевской, саги этого типа «явля¬
ются памятниками вполне реального характера» 100.
Рыдзевская признавала недостаточность сведений саг о нашей
стране 101 и объясняла это двумя причинами: во-первых, «одно¬
сторонней ориентацией» исландских саг, когда «положительные
данные», ими сообщаемые, относились только к самим Скандинав¬
ским странам 102 (аналогичную мысль, правда, высказывал уже
Браун, говоря, что «сага работает с другим материалом и имеет
другие интересы» 103); во-вторых, отсутствием шведских саг.
При этом, в отличие от Брауна, она полагала, что исландцы
получали сведения о Руси именно «из вторых рук», при посред¬
стве норвежцев и датчан 104.
Исследовательница первой подняла вопрос о параллельном
анализе письменных памятников и археологического материала,
говоря, что «литературные данные. . . требуют увязки с методами
и результатами археологических исследований» 105.
Рыдзевская высказала справедливую мысль, что, несмотря на
ограниченность фактического материала саг, почти уже полностью
известного ученым, «при несколько ином подходе к нему сравни¬
тельно с тем, что мы видели до сих пор в нашей научной лите¬
ратуре, возможно дальнейшее небезрезультатное изучение его
в смысле выяснения и уточнения целого ряда содержащихся
в нем данных» 106. Новизна подхода к сагам заключалась в том,
что Рыдзевская выдвигала в качестве первоочередной задачи
изучения «Россики» саг вычленение в ее составе определенных
комплексов преданий «в зависимости от места, занимаемого ими
в др[евне]сев[ерной] письменности и в кругу отражаемых ею
жизненных и литературных интересов» 107. Такой комплексный
подход к источнику помог исследовательнице прийти к ряду
весьма ценных конкретных выводов.
Рыдзевская начала подготовку к изданию «Россики» — из¬
вестий саг, посвященных народам Европейского региона нашей
страны 108. Здесь, однако, ей не удалось избежать ошибки, допу¬
щенной столетием раньше издателями «Antiquites russes. . .»:
части саг оказались вырванными из контекста, на что указывали
и положительно отозвавшиеся о работе в целом Б. Д. Греков
и М. К. Каргер. Греков предлагал «снабжать такие отрывки
кратким пересказом источника и таким образом ставить приво¬
100 Там же. С. 5, примеч. 1.
101 Рыдзевская Е. А. К варяжскому вопросу//Изв. АН СССР. VII сер.
Отд-ние обществ, наук. 1934. № 7/8. С. 618.
102 Рыдзевская Е. А. Легенда о князе Владимире. С. 5, примеч. 1.
103 Braun F. Op. cit. S. 161.
104 Рыдзевская E. А. Ярослав Мудрый в древнесеверной литературе//
КСИИМК. М., 1940. Вып. 7. С. 67.
105 Рыдзевская Е. А. К варяжскому вопросу. С. 617.
10:5 Рыдзевская Е. А. Легенда о князе Владимире. С. 6.
107 Там же.
108 Архив ЛОНА. Ф. 39. № 5.
64

димый отрывок в связь с контекстом» 109. Картер советовал «пере¬
смотреть выдержки в сторону некоторого расширения контек¬
стов» 110. К сояшлению, работа Рыдзевской осталась незавершен¬
ной. В числе прочих архивных материалов исследовательницы
«Россика» вошла в посмертное издание ее трудов 111.
В послевоенные годы отношение советских историков к сагам
так и не определилось до конца. В рецензии на доклад А. Стендер-
Петерсена о древнейших византийско-русско-норманнских связях
византинист Г. Г. Литаврин попытался сформулировать общее
отношение советских историков к сагам, заключающееся в том,
что они «вовсе не отрицают косвенного значения саг для изучения
русской истории IX—X вв., однако они совершенно справедливо
отдают предпочтение вещественным или письменным памятникам,
а не поэтическим сказаниям народов, отдельные представители
которых, попав на Русь, не оставили после себя никаких следов
своей деятельности или влияния на славянское население»112.
Отношение Литаврина к сагам, как можно понять, — предельно
скептическое. Остается, правда, не ясным, что понимается под
«косвенным» значением саг и почему «следы деятельности» слу¬
жат критерием достоверности источника.
Совсем не таким оказывается на деле подход советских исто¬
риков к сагам. С одной стороны, несмотря на интенсивное развитие
методики источниковедения в советской науке (в первую очередь
на материалах древнерусской литературы 113), источниковедче¬
ский уровень большого числа работ по русско-скандинавским
связям древнейшего периода оставляет желать лучшего: иллю¬
стративный метод и внеконтекстуальное использование сведений,
некритический подход к известиям скандинавских саг нередко
проявляются и ныне 114. С другой стороны, как положительное
явление можно отметить выполненное в лучших традициях со¬
ветской скандинавистики привлечение данных скандинавских
109 Там же. Ф. 2. Оп. 2. № 1135. Л. 1.
110 Там же. Л. 161.
111 Рыдзевская Е. А. Древняя Русь и Скандинавия в IX—XIV вв. Материалы
и исследования. М., 1978. С. 29—88. См.: Анохин Г. И. Вклад Е. А. Рыд¬
зевской в советскую скандинавистику // Скандинавский сборник. Таллин,
1970. Вып. XV. С. 177—186; Свердлов М. Б. Изучение Е. А. Рыдзевской
русско-скандинавских отношений в период раннего средневековья //
Тезисы докладов Пятой Всесоюзной конференции но изучению Сканди¬
навских стран и Финляндии. М., 1971. Ч. 1. С. 47—49.
112 Литаврин Г. Г. Вопросы образования древнерусского государства //
Средние века. М., 1955. Т. VIII. С. 392.
113 Советское источниковедение Киевской Руси. С. 13—62.
114 См., напр.: Бернштейн-Коган С. В. Путь из варяг в греки // Вопр. гео¬
графии. 1950. Сб. 20. С. 239—270; Ильин Н. Н. Летописная статья 6523
года и ее источник: (Опыт анализа). М., 1957; Вилинбахов В. Б., Жига¬
лова Л. В. «Королевские саги» Снорри Стурлусона как источник но исто¬
рии Руси // Тезисы докладов Второй научной конференции по истории,
экономике, языку и литературе Скандинавских стран и Финляндии. М.,
1965. С. 39—43; Русинов Н. Д. Гардарик и Господин Великий Новгород И
Рус. речь. 1976. № 5. С. 108 — 113; Никитин А. Л. Биармия и Древняя
Русь // Вопр. истории. 1976. № 7. С. 56—69-
5 Заказ № 277
65

саг такими историками Древней Руси, как В. Т. Пашуто 115 116у
И. П. Шаскольский П6, М. Б. Свердлов 117, а также все возра¬
стающий интерес к сведениям скандинавских источников, и осо¬
бенно саг, археологов, рассматривающих вопросы зарождения
и развития городов на Руси 118, функционирования древних
водных путей, пересекавших Восточную Европу 119, и ир.
В начале 1970-х годов в Институте истории СССР АН СССР
по инициативе В. Т. Пашуто началась подготовка к изданию
многотомного Свода древнейших источников по истории народов
СССР, включающего и древнескандинавские источники 120. В рам¬
ках этого начинания написан ряд статей, посвященных как раз¬
работке методики анализа сведений скандинавских саг, так
и изучению некоторых конкретных проблем социально-полити¬
ческой, экономической и культурной жизни Древней Руси и рус¬
ско-скандинавских связей раннего средневековья с привлечением
содержащейся в сагах информации 121, а также и настоящая
работа.
115 Пашуто В. Т. Внешняя политика Древней Руси. М., 1968. С. 21—30,
146—150; Он же. Русско-скандинавские отношения и их место в истории
раннесредневековой Европы//Скандинавский сборник. Таллин, 1970.
Вып. XV. С. 51—61; Он же. Александр Невский. М., 1974. С. 121—126;
и др.
116 Шаскольский И. П. Посольство Александра Невского в Норвегию //
Вопр. истории. 1945. № 1. С. 112—116; Он же. Договоры Новгорода с Нор¬
вегией // Ист. зап. М.; Л., 1945. Т. 14. С. 38—61; Он же. Экономические
связи России с Данией и Норвегией в IX—XVII вв. // Исторические
связи Скандинавии и России IX—XX вв.: Сб. статей. С. 9—63 и др. (см.:
Вайнштейн О. Л. История советской медиевистики. Л., 1968. С. 165).
117 Свердлов М. Б. Сведения скандинавов о географии Восточной Европы
в IX—XI вв. // История географических знаний и открытий на севере
Европы. Л., 1973. С. 39—58; Он же. Скандинавы на Руси в XI в. // Скан¬
динавский сборник. Таллин, 1974. Вып. XIX. С. 55—68.
118 См., напр.: Кирпичников А. Н. Ладога и Ладожская волость в период
раннего средневековья // Славяне и Русь: (На материалах восточносла¬
вянских племен и Древней Руси). Сб. науч. трудов. Киев, 1979. С. 92 —
106; Назаренко В. А. Исторические судьбы Приладожья и их связь с Ла¬
догой // Там же. С. 106—114; Штыхов Г. В. Киев и города Полоцкой
земли // Киев и западные земли Руси в IX—XIII вв. Минск, 1982. С. 45—
80; Янин В. Л. Социально-политическая структура Новгорода в свете
археологических исследований // Новгородский исторический сборник.
Л., 1982. Вып. 1 (11). С. 79—95; Носов Е. И. Поселения IX—X вв. в ок¬
рестностях Новгорода // Новгородский край. Л., 1984. С. 123—127; и др.
119 Лебедев Г. С. Путь из Варяг в Греки // Вестн. ЛГУ. 1975. № 20. История.
Яз. Лит. Вып. 4. С. 37—43; Буров В. А. Усвятский волок по археологиче¬
ским данным // Вестн. МГУ. 1975. № 4. С. 78—85; Булкин В. А. К исто¬
рии гидронима Двина // Материалы к этнической истории Европейского
Северо-Востока. Сыктывкар, 1985. С. 78—91; и др.
120 Пашуто В. Т., Рыбаков Б. А. Корпус древнейших источников по исто¬
рии народов СССР // Вопр. истории. 1974. № 7. С. 49—54; Пашуто В. Т.
Подготовка к изданию Корпуса древнейших источников по истории на¬
родов СССР //История СССР. 1976. № 1. С. 223—226.
121 Мельникова Е. А. Экспедиция Ингвара Путешественника на восток и
поход русских на Византию в 1043 г. П Скандинавский сборник. Таллин,
1976. Вып. XXL С. 74—87; Она же. «Сага об Эймунде» о службе сканди¬
навов в дружине Ярослава Мудрого // Восточная Европа в древности
66

§ III. ВОПРОСЫ МЕТОДИКИ
Приведенный выше историографический обзор показывает, что
далеко не всегда в отечественной исторической науке к сагам
относились некритически, слепо доверяя их сообщениям и чер¬
пая из них иллюстративный материал для разного рода истори¬
ческих построений. По рассмотренным нами работам рассыпаны
отдельные замечания, в совокупности очень точно характеризую¬
щие сагу как исторический источник и оценивающие содержа¬
щуюся в ней историческую информацию. К сожалению, по при¬
чине несистемного, спорадического обращения исследователей
русской истории к сведениям саг (что явилось естественным
следствием ограниченности содержащейся в сагах информации)
саговое источниковедение никогда не выступало в качестве само¬
стоятельной дисциплины. В отечественной историографии тем
самым не сложилось традиции изучения саг как исторических
источников, и потому блестящие частные наблюдения отдельных
ученых никогда не были суммированы и осмыслены в нашей
исторической науке. Ближе всех к этому подошла Е. А. Рыд-
зевская, но ей не довелось довести начатую работу до логического
завершения.
Сведенные воедино замечания русских и советских историков
о сагах как источнике по отечественной истории фактически
повторяют (и подтверждают лишний раз) основополагающие
методические моменты, выработанные для саг как источников
по истории Норвегии (ср. выше).
Во-первых, необходим учет видового деления саг, ибо харак¬
тер содержащихся в них сведений связан с типом источника.
Простого хронологического приурочения (по хронологии сюже¬
тов) здесь явно недостаточно (Погодин, Браун, Рыдзевская).
Во-вторых, сагам свойственна литературная обработка быто¬
вавшего в устной традиции текста (Браун, Лященко, Брим);
в рассказе совершенно очевидны «общие места» (говоря совре¬
менным языком, «штампы», «стереотипные формулы»), стремление
рассказчиков разукрасить свои походы и возвеличить конунга,
которому посвящена сага (Лященко). Соответственно значение
части саги определимо лишь после того, как составлено впечат-
и средневековье: Сб. статей. М., 1978. С. 289—295; Джаксон Т. Н. Скан¬
динавский конунг на Руси: (о методике анализа сведений исландских ко¬
ролевских саг) // Там же. С. 282—288; Она же. К методике анализа рус¬
ских известий исландских королевских саг // Методика изучения древ¬
нейших источников по истории народов СССР: Сб. статей. М., 1978.
С. 128—143; Она же. Исландские королевские саги как источник по исто¬
рии народов Европейской части СССР X—XIII вв.: Автореф. дис. . . .
канд. ист. наук. М., 1978; Глазырина Г. В. Скандинавские «саги о древних
временах» как исторический источник (на материале «Саги о Тидреке
Бернском»): Автореф. дис. . . . канд. ист. наук. М., 1979; Мельникова Е. А.,
Глазырина Г. В., Джаксон Т. Н. Древнескандинавские письменные источ¬
ники по истории Европейского региона СССР // Вопр. истории. 1985.
№ 10. С. 36—53; и целый ряд других работ этих же авторов.
5*
67

ление о всей ее совокупности (Тиандер). Необходимо изучать
все соответствующие саги, вычленяя из них определенные комп¬
лексы преданий (Браун, Рыдзевская). Перед исследователем
стоит историко-литературная задача: постараться выявить пер¬
воисточник, очистив его от позднейших наслоений, от поэзии
и баснословия (Васильевский, Браун).
В-третьих, описываемые в сагах события отделяет от момента
записи саг значительная временная дистанция (Лященко). Как
следствие этого в сагах мы находим отражение общественных
отношений времени их записи. Детали тоже не все принадлежат
той эпохе, к которой относится содержание саги (Васильевский).
Частности, как правило, не верны (Погодин).
В-четвертых, необходим параллельный анализ письменных
памятников и данных археологии (Рыдзевская).
Кроме того, в рассмотренных работах отмечаются еще две
особенности, сказывающиеся на характере содержащегося в сагах
восточноевропейского материала. Это, прежде всего, «односто¬
ронняя ориентация интереса», когда «положительные данные»
относились только к Скандинавским странам (Браун, Рыдзев¬
ская). И наконец, отсутствие шведских саг (Рыдзевская), при
том, что на восток большей частью отправлялись шведские ви¬
кинги.
Итак, восточноевропейская история в исландских королевских
сагах затрагивается лишь походя, в связи с поездками сканди¬
навов на восток. Интересующие нас сведения включаются в об¬
щее повествование только в тех случаях, когда есть сюжетная
или композиционная необходимость. Известия эти, отрывочные
и крайне разрозненные, приходится собирать в сагах по крупи¬
цам. Сосредоточенные на создании скандинавской истории и
весьма внимательные к географии Скандинавских стран, коро¬
левские саги не фиксируют своего внимания на географии сосед¬
них земель и нередко приурочивают место действия за пределами
Скандинавии к ряду наиболее привычных, трафаретных областей
или пунктов. К этому еще добавляется и то обстоятельство, что
с Восточной Европой были связаны скорее шведы и датчане,
нежели исландцы и норвежцы, о которых большей частью гово¬
рится в сагах.
Королевские саги не могут быть правильно поняты в изоля¬
ции — как одна от другой, так и от других видов саг и прочих
разновидностей древнескандинавских письменных памятников К
Каждый отдельный фрагмент находит свое место и осмысляется
исключительно в более широком контексте, каковым может
служить полная выборка материала, будь то по тематическому
признаку (см. гл. III), будь то но территориальному (см. гл. IV). 11 См.: Мельникова Е. А., Глазырина Г. В., Джаксон Т. Н. Древнесканди¬
навские письменные источники по истории Европейского региона СССР //
Вопр. истории. 1985. № 10. С. 36—53.
68

Только анализ совокупности сведений позволяет обнаружить
тот факт, что многие единичные сообщения построены в соот¬
ветствии с этикетными требованиями, и для обнаружения их
«рационального зерна» нужны еще дополнительные усилия.
Непременного учета требует разрыв во времени между собы¬
тием и его фиксацией, проявляющийся среди прочего в том, что
зачастую авторы саг переносят явления позднего времени в более
ранний период, изображая, по формулировке X. Кута, людей
более древней эпохи в костюмах и с оружием XII—XIII вв.2
На восточноевропейском материале следует со всем вниманием
фиксировать те случаи, когда какие-то явления, характерные для
XIII в. или более позднего времени, «опрокидываются», по выра¬
жению А. Я. Гуревича, в прошлое 3. Необходимо учитывать также
нередкие в сагах случаи переноса формульных стереотипов,вы¬
работанных при описании скандинавского материала, на совсем
иную почву (ярким примером такого рода может служить изобра¬
жение в ряде саг русского кормления в формах многократно
описанного сагами и типологически сходного с ним древнескан¬
динавского института — норвежской вейцлы 4).
При изучении конкретного материала королевских саг необ¬
ходима его тщательнейшая проверка посредством не только
сопоставления саг между собой, но и сравнения сообщений
саг с данными письменных источников нескандинавского проис¬
хождения и с археологическими материалами. Последний путь
видится наиболее плодотворным по причине накопления к на¬
стоящему времени огромного археологического материала, ха¬
рактеризующего начальные этапы существования Древнерусского
государства и русско-скандинавские отношения раннего средне¬
вековья 5.
2 Koht Н. Sagaenes oplatning av var gamle historie // HT (Oslo). 1913. R. 5.
B. 2. S. 379—397.
3 Гуревич А. Я. История и сага. M., 1972. G. 32 и след.
4 Подробнее см.: Глазырина Г. В., Джаксон Т. Н. Из истории Старой Ла¬
доги: (на материалах скандинавских саг) // ДГ, 1985 г. М., 1986. С. 108—
115.
5 См.: Булкин В. А., Дубов И. В., Лебедев Г. С. Археологические памятники
Древней Руси IX—XI вв. Л., 1978; Кирпичников А. Н., Лебедев Г. С.,
Булкин В. А., Дубов И. В., Назаренко В. А. Русско-скандинавские связи
эпохи образования Киевского государства на современном этапе археоло¬
гического изучения // КСИА. М., 1980. Вып. 160. С. 24—38; БулкинВ. А.,
Дубов И. В., Лебедев Г. С. Русь и варяги: новый этап изучения // Вестн.
ЛГУ. История. Яз. Лит. 1987. Вып. 3. С. 12—26.
69

Глава III
ИСЛАНДСКИЕ КОРОЛЕВСКИЕ САГИ
КАК ИСТОЧНИК
ПО ИСТОРИИ НАРОДОВ ЕВРОПЕЙСКОЙ ЧАСТИ СССР
Сведения королевских саг по истории нашей родины незначи¬
тельны на фоне содержащейся в них же информации по истории
Скандинавии, и особенно Норвегии. Однако, возвращаясь к при¬
веденной в гл. I (§ IV) сюжетной раскладке нашего источника,
можно отметить, что лишь 4 сюжета из 20 (о Хальвдане Черном,
о Магнусе Слепом и Харальде Гилли, о баглерах и о Магнусе
Исправителе Законов) не содержат интересующих нас сведений.
Будучи включенными в своды, саги об отдельных конунгах пре¬
терпевают изменения, которые затрагивают и «восточные» (речь
в них идет о землях и народах к востоку от Балтийского моря)
фрагменты. Предполагаемое распределение материала по сю¬
жетно-хронологическому принципу в посвященных королевским
сагам выпусках Свода древнейших источников по истории наро¬
дов СССР должно позволить проследить такого рода трансфор¬
мацию и выявить комплекс представлений скандинава XIII в.
о Восточной Европе, сказавшийся на трактовке событий и пер¬
сонажей.
В настоящей работе применен иной принцип организации
материала. Поскольку, как следует из предшествующего изло¬
жения, сведения королевских саг не могут анализироваться
изолировапно, вне связи со всей совокупностью королевских
саг и вне сопоставления с другими источниками, целесообразным
представляется рассмотреть ту «восточную» информацию коро¬
левских саг, которая является как бы сквозной, общей для всех
саг этого вида и поддающейся обобщению. Поэтому в гл. III
анализируются сообщения саг о плаваниях скандинавских ко¬
нунгов «па восток», так как именно этими поездками компози¬
ционно обусловлено в сагах повествование о землях за Балтий¬
ским морем (§ I). Кроме того, глава III содержит совокупный
анализ всех сохранившихся в королевских сагах записи XIII в.
скальдических стихов IX—XII вв., являвшихся для авторов саг
одним из основных источников информации о более раннем вре¬
мени (§ II).
§ I. СКАНДИНАВСКИЙ КОНУНГ В ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЕ
Герои королевских саг — по преимуществу конунги и ярлы,
ибо их действия, с точки зрения авторов саг, составляют суть
исторического процесса. Перед читателем проходит вереница
норвежских конунгов. Несмотря на ряд индивидуальных качеств,
конунги, как показал па материале «Хеймскрипглы» А. Я. Гу¬
ревич, обладают традиционным набором качеств, а именно: фи¬
70

зической красотой, силой, героизмом, воинской доблестью, щед-
ростью г.
Стереотипны в значительной степени и их судьбы. Конунги
проявляют себя в полной мере уже в раннем детстве. Этим авторы
саг подчеркивают, что право быть конунгом и черты, присущие
конунгам, не являются благоприобретенными, а есть нечто врож¬
денное. Харальд Прекрасповолосый, будучи 10-летним маль¬
чиком, наследует своему отцу, становится норвежским конунгом
и одного за другим уничтожает всех своих врагов. Его сын Эйрик
(прозванный впоследствии Кровавая Секира) в 12 лет на пяти
больших кораблях отправляется по Восточному пути, с чего
и начинается для него серия морских походов в далекие страны,
грабежей и удачных, по словам саги, сражений. Сводный брат
Эйрика, Хакон Добрый, возвращается па родину из Англии,
где он находился на воспитании у короля Этельстана, и становится
конунгом Уппланда. Собрав огромное войско, он изгоняет из
страны конунга Эйрика Кровавая Секира, а самому Хакону
в это время не более 15 лет. Олав, сын Харальда, в 12-летнем
возрасте одерживает подряд три победы, сражаясь в шведских
шхерах, в Эйстланде и в Финнланде. Совсем в юном возрасте
возвращается па родину Магнус, сын Олава, и становится вскоре
конунгом не только в Норвегии, но и в Дании.
Как правило, будущий конунг отправляется прочь из страны.
«Это его Wanderjalire, годы скитальчества», по определению
А. Н. Веселовского 1 2. Он либо совершает грабительские нападе¬
ния на побережья и острова Балтийского и Северного морей и
неизменно оказывается победителем во всех сражениях, либо
поступает на службу к чужеземному конунгу', совершает подвиги
и с добычей и славой возвращается на родину. Эйрик Кровавая
Секира четыре года с успехом грабит на Восточном пути, в Дании,
Фрисландии и Саксонии, четыре года — в Шотландии, Ирландии
и Франции, затем отправляется на север в Финнмарк вплоть до
Бьярмаланда, где, по словам саги, побеждает в великой битве.
Харальд Серая Шкура каждое лето ходит со своим войском в раз¬
личные страны и одерживает победы в многочисленных битвах.
Он грабит и в Дании, и в Шотландии, и в Ирландии, и в Бьяр-
маланде. «Годы странствий» Олава, сына Трюггви, начинаются
чрезвычайно рано: в три года он попадает в плен, и его разлу¬
чают с матерью. С девяти лет он находится на Руси, где становится
хёвдингом над тем войском, которое охраняет страну. В 18 лет
он покидает Новгород и ведет весьма успешные военные действия
по всему Балтийскому морю и на Британских островах. Олав,
сын Харальда, до того как он становится норвежским конунгом,
грабит побережья Балтийского моря, помогает королю Этель-
реду вновь завоевать Англию, выигрывает множество сражений
1 Гуревич А. Я. История и сага. М., 1972. С. 82—99. 41
2 Веселовский А. Н. Теория поэтических родов в их историческом развитии.
СПб., 1885—1886. Вып. 2. С. 61.
71

в Западной Европе. Его сводный брат Харальд, сын Сигурда
(впоследствии — Жестокий Правитель), бежавший после битвы
при Стикластадире (в которой пал Олав Святой), прибывает на
Русь, где, как и Олав, сын Трюггви, поступает на службу к рус¬
скому князю. Отсюда он отправляется в Константинополь, где
находится некоторое время на службе у византийского импе¬
ратора, возглавляя отряд варягов, выигрывает огромное число
сражений в Африке и на Сицилии. На обратном пути он женится
на дочери русского князя, Елизавете, и с богатством (награблен¬
ным во время странствий), какого еще не видели в северных
странах, возвращается в Норвегию.
В пределах Скандинавии конунги ведут борьбу за власть и
земли. Они встречают сопротивление бондов (как в случае с Асбь-
ёрном из Медальхуса), сталкиваются с хитростью и коварством
ярлов (таков, например, ярл Хакон), спорят и борются между
собой (как сыновья Харальда или Эйрика). Но вне своей страны
скандинавские конунги — на порядок выше, лучше, сильнее и
удачливее всех своих соперников. Норвежские конунги гибнут,
как правило, в Скандинавии, но не где-либо за ее пределами 3.
Их сражения на западе, востоке и юге большей частью удачны,
согласно сагам; удача сопутствует им в значительной части их
походов.
Что перед нами — отражение социального типа «конунга-
викинга», «сформировавшегося в процессе образования северных
государств, связанном с широкой военной экспансией» 4, либо
изображение правителя в соответствии с господствовавшим в сред¬
невековом скандинавском обществе представлением об идеальном
конунге?
Скорее всего, и то и другое. Ведь, с одной стороны, мы не
можем отрицать того, что этикетность средневековой литературы
связана в первую очередь со средневековым представлением
о должном: автор стремится изображать людей и события такими,
какими они должны быть в представлении его современников.
С другой стороны, стереотип никогда не был чисто литературным
явлением, но являлся отражением действительно существовавших
норм и определялся в момент своего возникновения самой жизнью.
Поэтому всякая стереотипная формула имеет под собой историче¬
скую основу. Таким образом, в портретах конунгов, в изображе¬
нии авторов королевских саг, должцое и сущее теснейшим образом
переплетаются. Здесь сталкиваются две противоречивые (для нас)
тенденции: стремление к точному воспроизведению явлений дей¬
ствительности и одновременно к обобщенному, схематизирован¬
ному изображению этих явлений по нормам литературного этикета.
3 Харальда, сына Сигурда, однако, покидает удача, и он гибнет во время
похода на Англию.
4 Лебедев Г. С. Пюнунги-викинги: (к характеристике типа раннефеодального
деятеля в Скандинавии) // Политические деятели античности, средне¬
вековья и нового времени. Л., 1983. С. 44—53.
72

«Литературный этикет» средневекового автора, как показал
Д. С. Лихачев, складывается из представлений о том, 1) как
должно свершаться то или иное событие, 2) как в соответствии
со своим положением должен вести себя герой и 3) какими сло¬
вами это должно быть описано 5. Следовательно, можно говорить
о трех этикетных уровнях, вычленение которых оказывается
весьма существенным при обсуяуцении вопроса о достоверности
королевских саг.
Первый уровень, назовем его мировоззренческим, связан
с этикетом миропорядка, с общей концепцией автора, с общей
направленностью его творчества, с его установкой на героизацию-
и идеализацию. Второй уровень, ситуативный, связан с этикетом
поведения, которым определяются действия героя в единичной,
«заданной» ситуации, отношение других героев к нему и его место
среди других героев. На данном уровне мы сталкиваемся с трафа¬
ретными ситуациями, с переносом из одного произведения в дру¬
гое их элементов (поступков, речей и т. п.), что обусловлено*
требованиями этикета 6. Такие ситуативные формулы мы, вслед
за О. В. Твороговым, будем называть «устойчивыми литератур¬
ными формулами» 7. Третий уровень, формальный, или стили¬
стический, связан с этикетом словесным, определяющим собой
внешнее оформление литературных формул. Здесь мы имеем дело
с «устойчивыми словосочетаниями», по Творогову 8.
Как видно из предшествующего изложения, на первом (миро¬
воззренческом) этикетном уровне в исландских королевских сагах
четко прослеживается социально-тенденциозная установка: нор¬
вежский конунг, для того чтобы быть достойным своего высокого
положения, должен обладать вполне конкретным набором при¬
знаков и, среди прочего, превосходить всех без исключения
за пределами своей страны.
На основании анализа «Хеймскринглы» Гуревич приходит
к выводу, что Снорри Стурлусон (взгляды которого на историче¬
ский процесс выражены более последовательно и четко, нежели
взгляды авторов других сводов саг) «видит в королевской власти
две стороны»: она «посягает на народные традиции, угрожая сво¬
боде бондов», но она же и «служит гарантом порядка и благопо¬
лучия и защищает страну от чужеземных захватчиков» 9.
Видимо, потому и идеализируется в первую очередь конунг-
воин, нападающий на чужие земли и охраняющий и увеличиваю¬
щий свои владения. В период образования государств военная
деятельность конунгов и походы викингов считались средством
обогащения. «Военная деятельность, если она направлялась
5 Лихачев Д. С. Поэтика древнерусской литературы. М., 1979. С. 90; см.
также: С. 80—102.
6 Там же. С. 88.
7 Творогов О. В. Задачи изучения устойчивых литературных формул древ¬
ней Руси //ТОДРЛ. М.; Л., 1964. Т. XX. С. 32.
8 Там же.
9 Гуревич А. Я. Указ. соч. С. 117.
73

против чужеземцев, встречала всеобщее одобрение» 10. Именно
в эпоху викингов функции воина ценились выше, чем мирная
деятельность, подобавшая, по мнению авторов саг, лишь бондам.
Не случайно среди if>rottir — «достоинств» — конунга первен¬
ство принадлежит физическим данным и личному мужеству.
В этой же связи существенной оказывается и личная «удача»
конунга.
Первый уровень в значительной степени определяет собой
второй этикетный уровень — ситуативный. Поскольку нас инте¬
ресуют сведения исландских саг о народах Европейского региона
нашей страны, то как «заданную» в данном конкретном случае
мы рассматриваем следующую ситуацию: норвежский правитель
(конунг, сын конунга или ярл) на «востоке», т. е. в Восточной
Европе.
Естественно из сказанного выше предположить, что поведение
знатного скандинава на «востоке» и отношение к нему там будут
в сагах воспроизведены в соответствии с некоторым стереотипом
и повествование будет в известной мере подчинено задаче возве¬
личения скандинавского вождя. Прослеживая нашу «заданную»
ситуацию по сагам, обнаруживаем две устойчивые литературные
формулы: 1) скандинав приходит в «восточные» земли как враг
и с успехом грабит их 11, 2) скандинав попадает в «восточные»
земли (точнее, на Русь) в качестве друга (искателя помощи и
защиты в связи с осложнением политической обстановки у него
на родине) и оказывается здесь окруженным почетом и вниманием.
Формула 1 может быть проиллюстрирована несколькими
примерами.
«Конунг Энунд отправился со своим войском в Эйстланд,
чтобы отомстить за своего отца 12, пошел там со своим войском
в глубь страны и грабил по всей стране, и захватил большую
добычу» 13;
«И когда Эйрику исполнилось двенадцать лет, дал ему конунг
Харальд пять боевых кораблей, и отправился он в поход, сначала
по Восточному пути. . . После этого отправился он на север
ы Пекарчик С. Сакральный характер королевской власти в Скандинавии
и историческая действительность // Скандинавский сборник. Таллин,
. 1965. Вып. X. С. 196.
11 Та же литературная формула с легкостью вычленяется и в сагах о древ¬
них временах. См.: Глазырина Г. В. Мотив военного похода и его интер¬
претация в произведениях древнескандинавской литературы: (на мате¬
риале «Саги о Тидреке Бернском») // ДГ, 1987 г. М., 1989. С. 268—273.
12 В предыдущей главе «Саги об Инглингах» (первой саги «Хеймскринглы»,
охватывающей легендарную историю предков шведских и норвежских
конунгов) рассказывается о неудачном походе конунга Ингвара в Эйст¬
ланд, где он пал в битве против огромного войска эйстов. При том, что
вся «Сага об Инглингах» (50 глав, 32 висы) посвящена обстоятельствам
смерти конунгов данной династии, это единственный описанный в ней
случай гибели скандинавского конунга за пределами Скандинавии.
13 IF. В. XXVI. В1. 62 (Курсивом в текстах выделены повторяющиеся
словосочетания, представляющие собой явления третьего, формального,
или стилистического, уровня.) '
74

в Финнмарк и [дальше] вплоть до Бьярмаланда, и была у него
там большая битва, и [он] победил» 14 15;
«Харальд Серая Шкура отправился однажды летом со своим,
войском на север в Бьярмаланд и воевал там, и была у него боль¬
шая битва с бьярмами на берегу Вины. Там конунг Харальд
одержал победу и убил много народа, вел он тогда войну по всей
земле и взял велите множество богатства» 16;
«Здесь говорится так, что конунг Олав отправился, когда
настала весна, на восток к Эйсюсле и воевал, высадился на берег,,
а жители Эйсюслы подошли к побережью и дали ему бой. Там
победил конунг Олав, преследовал бегущих, грабил и опустошал
ту страну» 16;
«Конунгу Хакопу (воспитаннику Торира. — Т. Д.) было двад¬
цать пять лет от роду. Он был самым любимым конунгом у всех
людей в Норвегии. Он ездил на север в Бьярмаланд, была там
у него битва, и он победил» 17.
На первый взгляд может показаться, что перед нами — яв¬
ление формального этикетного уровня и мы имеем дело лишь
с речевым трафаретом, с повторением определенных устойчивых
словосочетаний. Однако (хотя последнего мы полностью отрицать
не можем) перед нами в первую очередь трафарет ситуации,
а не только словесного ее выражения. Самые эти ситуации созда¬
ются авторами саг именно такими, какие необходимы по этикет¬
ным требованиям. А поскольку явления формального уровня
тесно взаимосвязаны с явлениями уровня ситуативного, то и выбор
выражений, выбор словесных формул определяется предметом,
о котором идет речь.
Формула 2
По разным причинам и в разное время оказываются на Руси
четыре конунга: Олава, сына Трюггви, выкупает из плена (девя¬
тилетним мальчиком) его дядя по матери Сигурд, приехавший
в Прибалтику собирать дань для русского князя, и привозит на
Русь ко двору князя Владимира; Олав, сын Харалъда, бежит из
Норвегии от своих политических противников к князю Ярославу
и княгине Ингигерд; решив вернуться на родину, он оставляет
на воспитание князю Ярославу своего малолетнего сына Магнуса
Харальд, сын Сигурда, бежит после битвы при Стикластадире
на Русь, которая заменяет ему на время родину и является как бы
отправным пунктом для всех его дальнейших странствий, — сюда
на хранение к князю Ярославу отсылает он награбленные им
в Африке и Византии богатства.
Хотя обстоятельства появления на Руси норвежских конунгов
весьма различны, однако все они ищут здесь временного прн-
14 IF. В. XXVI. В1. 134—135.
15 IF. В. XXVI. В1. 217.
16 IF. В. XXVII. В1. 9.
17 IF. В. XXVIII. В1. 212.

бежища и обретают его. Более того, согласно сагам, все четыре
конунга оказываются хорошо приняты русским князем и окру¬
жены почетом и уважением: конунг Вальдамар взял Олава,
сына Трюггви, «под свое покровительство и обращался с ним пре¬
красно, как и положено было обращаться с сыном конунга» 18;
«Олав, сын Трюггви, находился все это время в Гардарики и был
в высочайшей милости у конунга Вальдимара и любим княги¬
ней» 19; «конунг Ярицлейв хорошо встретил конунга Олава (сына
Харальда. — Т. Д.) и предложил ему остаться у него и взять
столько земли, сколько ему нужно, чтобы содержать свое вой¬
ско» 20 21; «. . .и принимают они (Ярицлейв и Ингигерд. — Т. Д.)
его (Магнуса, сына Олава. — Т. Д.) с почетом, и был он воспитан
там среди дружины и с не меньшей любовью, чем их сыновья» 2г;
«конунг Ярицлейв хорошо принял Харальда и его людей» 22.
Олав, сын Трюггви, и Магнус, сын Олава Святого, находятся
некоторое время па воспитании у русского князя (у Владимира
и Ярослава соответственно). В «Саге об Олаве, сыне Трюггви»
и в «Саге о Магнусе Добром» рассказывается об аналогичных
случаях из их детства. Первое известие встречаем в саге монаха
Одда (№ 1), «Обзоре саг о норвежских конунгах» (№ 2) и «Хеймс-
крингле» (№ 3), второе — в «Гнилой коже» (№ 4).
1. «Случилось так однажды, что Олав ушел из своего дома и
вместе с ним его брат по воспитанию, без ведома Сигурда,
своего родича. Они ушли тайно и шли по какой-то улице.
И там увидел перед собой и узнал Олав своего недруга, того,
который шесть лет назад убил его воспитателя у него на гла¬
зах, а затем продал его самого в неволю и рабство. . . [Олав
бежит домой и просит Сигурда помочь ему]. Сигурд говорит,
что он хочет это сделать для него, вот поднимаются они и идут
с большим отрядом людей, и вел Олав их к торгу. И когда
Олав видит этого человека, берут они его и выводят за город.
И затем выступает вперед этот юный мальчик Олав и соби¬
рается теперь отомстить за своего воспитателя. Дали ему
тогда в руки большой широкий топор, чтобы зарубить этого
человека. Олаву было тогда 9 лет. Затем замахивается Олав
топором и ударяет [человека] по шее и отрубает [ему] голову,
и это считается славным ударом для такого юного человека.
[Дальнейший рассказ никак не связан с приведенным нами
отрывком ]» 23.
2. «И когда ему было 12 лет, случилось так, что однажды на
торгу он узнал в руке у человека тот топор, который был у То-
ролъва, и начал расспрашивать, как к нему попал этот топор,
18 IF. В. XXVI. В1. 232.
18 IF. В. XXVI.' В1. 251.
«о IF. В. XXVII. В1. 328.
21 Msk. S. 2. I
22 IF. В. XXVIII. В1. 70.
23 Oddr. S. 26.
76

и понял по ответам, что это был и топор его воспитателя, и
его (т. е. воспитателя. — Т. Д.) убийца, и взял топор у него
из руки, и убил того, кто до этого им владел, и так отомстил
за своего воспитателя. А там была большая неприкосновен¬
ность человека и большая плата за убийство человека, и при¬
нял он решение бежать к княгине под ее защиту. И поскольку
это сочли делом энергичным для человека двенадцати лет от
роду, а месть его справедливой, то тогда помиловал его конунг,
и стала с тех пор расти его известность, а также уважение
и всякий почет» 24 25.
3. «Олав, сын Трюггви, стоял однажды на торгу. Там было очень
много народа. Там он узнал Клеркона, который убил его вос¬
питателя Торольва Люсарскегга. У Олава в руках был малень¬
кий топор, он ударил Клеркона по голове так, что разрубил
ему мозг; тотчас же побежал домой и сказал Сигурду, своему
родичу, а Сигурд сразу же отвел Олава в покои княгини и
рассказывает ей новости. Ее звали Аллогия. Сигурд попросил
ее помочь мальчику, Она отвечала, глядя на мальчика, что
нельзя убивать такого красивого мальчика, велела позвать
к себе людей в полном вооружении. В Хольмгарде была такая
великая неприкосновенность мира, что, по закону, следовало
убить всякого, кто убьет неосужденного человека. Бросился
весь народ, по обычаю своему и законам, бежать, куда скрылся
мальчик. Говорили, что он во дворе княгини и что там отряд
людей в полном вооружении. Сказали об этом конунгу. Он
пошел туда со своей дружиной и не хотел, чтобы [люди] би¬
лись. Устроил он тогда мир, а затем и соглашение. Назначил
конунг выкуп, а княгиня заплатила. С тех пор был Олав у кня¬
гини, и она его очень любила» 26.
4. «[Магнус воспитывался у конунга Ярицлейва среди его дру¬
жины. Он был ловок во многих играх и упражнениях, в том
числе в хождении на руках по столам. Один дружинник как-то
раз подставил мальчику руку и свалил его со стола]. И в тот же
вечер, когда конунг ушел спать, мальчик вернулся в палату,
и когда дружинники сидели там вновь и пили, тогда подошел
Магнус к тому дружиннику, а в руке у него был маленький
топор, и нанес он дружиннику смертельный удар. Некоторые
его товарищи хотели убить мальчика и отомстить так за того
дружинника, а некоторые воспротивились и хотели испытать,
как сильно конунг любит его. [Конунгу сообщили о проис¬
шедшем. ] „Королевская работа, приемыш, — говорит он и
рассмеялся, — я заплачу за тебя виру11. Затем договаривается
конунг с родичами убитого и тотчас выплачивает виру. А Маг¬
нус находится в дружине конунга и воспитывается с большой
любовью. . .» 26
24 Agrip. S. 20.
25 IF. В. XXVI. В1. 231.
26 Msk. S. 2—3. Практически тождественный фрагмент «Саги о Магнусе
Добром» по рукописи Hulda (AM 66, fol.) содержит все же некоторые
77

Трансформацию сюжета можно проследить по изменениям:
мотивировки появления топора в руках у юного конунга. В первом
случае Олаву дают большой топор пришедшие с ним вооружен¬
ные люди; во втором — он берет топор из рук убийцы его вос¬
питателя и своей будущей жертвы. Далее по хронологии идет
«Гнилая кожа» (№ 4), где у Магнуса, вернувшегося в палату,
в руках находится маленький топорик, за которым он мог схо¬
дить. Отсутствует какая-либо мотивировка у Снорри.
Последовательно трансформируется заключительная часть,
схемы «встреча с обидчиком — месть — последствия убийства».
Так, в саге Одда за убийством ничего не последовало; в «Обзоре»
месть сочли справедливой, и конунг помиловал мальчика; в «Гни¬
лой коже» конунг, считая это убийство делом, достойным конунга,
заплатил выкуп родичам убитого; и наконец, в «Хеймскрингле»
конунг, чтобы избежать столкновения между народом и отрядом,
вызванным княгиней, назначает выкуп, а княгиня платит 2С
При этом во всех случаях молодой конунг остается жить на
Руси при княжеском дворе, он всеми любим, и ему оказывается
всяческий почет.
Совершенно очевидно, что здесь имеет место заимствование
и перенос сюжета из одного произведения в другое. Но если
в пределах саги о каком-либо одном конунге (здесь — об Олаве,,
сыне Трюггви) это ситуация вполне стандартная (общие источ¬
ники и взаимозависимость саг давно установлены исследовате¬
лями), то включение такого же рассказа в «Сагу о Магнусе» пн
«Гнилой коже» (№ 4), с одной стороны, и текстуальные совпаде¬
ния между этим текстом в «Гнилой коже» и фрагментом «Саги:
об Олаве, сыне Трюггви» по «Хеймскрингле» (№ 3), с другой,
говорят о большой творческой активности авторов саг, и в пер¬
вую очередь Снорри Стурлусона.
Олав, сын Трюггви, и Харальд, сын Сигурда, возвышаются
на военной службе на Руси: «конунг Вальдимар поставил его
(Олава. — Т. Д.) хёвдингом над тем войском, которое он отпра- 27расхождения, в частности в следующей фразе: «И в тот же вечер, когда
конунг ушел спать, мальчик вернулся в палату, дружинники сидели
и пили, тогда подошел Магнус к тому самому дружиннику, который
уронил его днем, и нанес ему смертельный удар маленьким топориком»
(Fms. В. VI. S. 6).
27 Весьма неудачным в свете сказанного представляется привлечение
B. О. Ключевским фрагмента «Саги об Олаве, сыне Трюггви» по «Хеймс-
крингле» (об убийстве Клеркона) к изучению социального строя Древней
Руси времен Владимира Святославича (см.: Ключевский В. О. Боярская
дума в Древней Руси. 5-е изд. Пб., 1919. С. 528—529), равно как и ис¬
пользование этого известия саги А. А. Зиминым в исследовании реформ
русского права в правление князя Владимира (см. Зимин-. А. А. Фео¬
дальная государственность и Русская Правда // Ист. зап. М., 1965.
Т. 76. С. 243). См. справедливые замечания по данному поводу М. Б. Сверд¬
лова: Свердлов М. Б. От Закона Русского к Русской Правде. М., 1988.
C. 78—79, примеч. 3. Отметим также наивное использование того же
текста саги И. Я. Фрояновым. См.: Фроянов И. Я. Киевская Русь: Очерки
социально-политической истории. Л., 1980. С. 29—30.
78

вил охранять свою страну. У Олава было там несколько сраже¬
ний, и он умело управлял войском» 28; «сделался тогда Харальд
хёвдингом над людьми конунга (Ярицлейва. — Т. Д.), охраняв¬
шими страну, вместе с Эйливом, сыном ярла Рагпвальда» 29.
Все четыре конунга отправляются из Руси назад в свою страну
с целью захватить (или, как в случае с Олавом, сыном Харальда,
вернуть себе) власть в Норвегии.
Как видим, при несходстве деталей общая схема выдерживается
во всех четырех случаях: норвежский конунг, являющийся на
Русь не с воинственными намерениями, оказывается здесь встре¬
ченным со всеми подобающими почестями, он любим князем
л княгинех!, он проявляет себя с лучшей стороны на службе
у русского князя, которая подготавливает его к дальнейшей
борьбе за власть в Норвегии.
Тот факт, что русские источники, знающие скандинавов на
Руси, не называют имен норвежских конунгов, находившихся
здесь на службе, и не упоминают воспитывавшихся здесь сыновей
конунгов, объясняется среди прочего тем, что роль скандинавов
в сагах сильно преувеличена. Взятое само по себе, каждое из
«восточных» известий выглядит вполне правдоподобно, и только
при рассмотрении его в общем контексте саг можно увидеть, что
оно создано в соответствии с этикетными требованиями.
Итак, только с учетом первого, мировоззренческого, уровня
можно до конца понять идейную направленность известий вто¬
рого уровня. Лишь на основании анализа явлений первого уровня
можно оценить каждое отдельное сообщение рассмотренной нами
«заданной» ситуации как направленное на возвеличение сканди¬
навского конунга, а потому не до конца достоверное.
Однако, во-первых, всякая стереотипная формула имеет под
собой историческую основу, и если быть очень осторожным и не
доверять деталям, сообщаемым в частях саг, построенных в соот¬
ветствии с определенным стереотипом, то за легендарными из¬
вестиями можно различить реальные явления. Во-вторых, как
отмечалось выше, общая стереотипная схема выдерживается не
полностью, наблюдается некоторое несходство деталей. Именно
эти расхождения могут являться отражением действительных
жизненных обстоятельств. Сообщения, выпадающие из стерео¬
типной формулы, заслуживают наибольшего внимания. Таким
образом, за стереотипной оболочкой имеется достоверная инфор¬
мация, которую можно видеть как в самом факте существования
стереотипа, так и в отклонениях от стереотипной формулы.
§ II. СКАЛЬДИЧЕСКИЕ СТИХИ В КОРОЛЕВСКИХ САГАХ
В королевских сагах часто встречаются стихотворные вставки.
Это — сохраненные таким образом скальдические стихи, точнее —
не стихи целиком, а отдельные строфы — «висы».
28 IF. В. XXVI. В1. 251.
29 fF. В. XXVIII. В1. 70.
79

Скальдическая поэзия — поэзия устная. Древнейшие памят¬
ники ее, дошедшие до нас, относятся к первой половине IX в.
Принято считать, что возникший, вероятнее всего, как услож¬
нение эддического стиха, жанр к этому времени уже вполне
оформился и до своего отмирания в конце XIII в. практически
не претерпел сколько-нибудь существенных изменений г.
Как показывают исследования 1 2, скальдическое стихосложе¬
ние восходит к германскому аллитерационному стиху. В отличие
от эддического стиха, аллитерация у скальдов более строго регла¬
ментирована, равно как и внутренние рифмы, количество слогов
в строке и строк в строфе. Чаще других размеров применяется
«дротткветт», характеризующийся предельно усложненной метри¬
кой и «переплетающейся» (связывающей воедино до трех пред¬
ложений) синтаксической структурой. Основные стилистические
элементы — «хейти» (поэтические синонимы) 3 и «кеннинги» (по¬
этические фигуры, где одно существительное заменяется двумя,
из которых второе выступает определением к первому) 4 5.
Основной вид скальдики — «хвалебная песнь» (как правило,
«драпа» — песнь, разбитая на части своего рода припевом, «сте-
вом», либо несколько реже — «флокк» — песнь, состоящая из
последовательного ряда вис без «стева»); ее разновидность —
«генеалогическая хвалебная песнь» 6.
Скальдическая поэзия (в отличие от эддической) именно по
причине крайней гипертрофировапности поэтической формы всегда
осознавалась авторским творчеством 6. Это привело, во-первых,
к неизбежной фиксированности, точности воспроизведения текста
и при устных исполнениях, и при записи 7, а во-вторых, к сохра¬
нению в традиции имен подавляющего большинства скальдов.
Содержательная сторона скальдической поэзии значительно
беднее формальной. Скальды фиксировали факты, не представляв-
1 Стеблин-Каменский М. И. Скальдическая поэзия // Поэзия скальдов.
Л., 1979. С. 80, 93, 115.
2 О поэзии скальдов,см.: Стеблин-Каменский М. И. Происхождение поэзии
скальдов // Скандинавский сборник. Тарту, 1958. Вып. III. С. 175—201;
Он же. Историческая поэтика. Л., 1978. С. 40—102; Turville-Petre G.
Scaldic Poetry. Oxford, 1976; See К. von. Skaldedichlung. Miinchen, 1980;
и др.
8 Напр., к «хейти» «моря» относятся «волна», «пучина», «прибой», «морское
течение», «залив», «фьорд», «устье», «река», «ручей», «водопад», «пруд»,
«лужа», «болото» и т. д. См.: Стеблин-Каменский М. И.. Скальдическая
поэзия. С. 102.
4 «Какие есть кеннинги моря? Называют его. . . „землею кораблей", а также
„землею киля, носа, борта или шва корабля", „землею рыб и льдин",
„путем и дорогою морских конунгов", а кроме этого, „кольцом островов",
„домом песка, водорослей и шхер". . .» (Младшая Эдда. Л., 1970. С. 122).
5 Кроме того, существуют так называемые «отдельные висы» — стихи са¬
мого разнообразного содержания, не предназначенные для восхваления
кого бы то ни было, и «ниды» — хулительные стихи.
6 Стеблин-Каменский М. И. Снорри Стурлусон и его «Эдда» // Младшая
Эдда. С. 213.
7 Стеблин-Каменский М. И. Скальдическая поэзия. С. 84.
80

шие для них художественного интереса и лежавшие вне сферы
их творчества. Содержание стихов не было выбрано скальдами,
а оказывалось предопределенным жанром и самой действитель¬
ностью. Сложенные по свежим следам события его очевидцами
или современниками, хвалебные песни сообщали имя и род про¬
славляемого, рассказывали о числе выигранных им битв, о его
героизме и подвигах 8. И все же сама цель, с которой это делалось,
вела к тенденциозности в отборе отображаемых фактов. В хвалеб¬
ных песнях описывались не просто действительно бывшие собы¬
тия, но лишь те из них, которые служили прославлению лица,
в честь которого слагалась песнь, что, соответственно, опреде¬
лялось господствовавшими в средневековом скандинавском об¬
ществе представлениями о героическом и должном 9.
Скальдические стихи сочинялись большей частью в эпоху
викингов. В них воспевались славные экспедиции скандинавских
вождей и их боевые подвиги. Соответственно, и в сагах висы
приводились при описании военных походов и крупных сра¬
жений 10 11.
Долгое время в литературе по сагам все скальдические стихи,
созданные несколькими веками раньше саг, рассматривались
как источники этих последних, пока в 1933 г. С. Нурдаль не
отметил в предисловии к изданию «Саги об Эгиле» (родовой саги),
что висы вводятся в нее не для подтверждения уже сказанного
(как, например, в своде королевских саг «Хеймскрингла»), но
являются частью общего повествования п. Б. Эйнарссон развил
дальше эту мысль, показав, что в некоторых сагах о скальдах
(родовых сагах) висы крайне редко приводятся в качестве истори¬
ческого свидетельства 12. Он также указал на значительные раз¬
личия между королевскими и родовыми сагами в отношении их
авторов к скальдическим стихам: если в родовых сагах (за неко¬
торыми исключениями) висы приводятся «только для развлечения»,
являются частью повествования и должны рассматриваться как
элемент художественной структуры, то в королевских сагах
цитируются, как правило, строфы из скальдических стихов,
сочиненных в честь норвежских конунгов их придворными по¬
этами или скальдами — современниками конунгов, и приводятся
эти висы в подтверждение слов саги 13.
8 Там же.
9 Peters Р. Scaldic Verses as a Historical Source // Parergon. 1978. Dec.
N 2. P. 29—37.
10 Так, например, в «Саге о Хаконе Добром» Снорри цитирует скальдов
в главах о захвате конунгом Хаконом одиннадцати викингских кораблей,
о его нападении на Зеландию, Сконе и Готланд, о битве при Сторде, о ра¬
нении и гибели конунга; в главах, рассказывающих о характере конунга,
о его правлении, законодательстве, о проведении им христианизации
Норвегии, подобных ссылок нет.
11 IF. В. II. В1. XIX—XXII.
12 Einarsson В. Skaldasogur. Reykjavik, 1961.
13 Einarsson В. On the role of verse in saga-literature //MS. 1974. Vol. 7.
P. 118—125. Эйнарссон полагает, что из предшествующей висе прозы
6 Заказ № 277
81

Чтобы объяснить данное различие в подходе к скальдическим
стихам, следует, на наш взгляд, обратить внимание на тот факт,
что королевские саги большей частью представлены сводами,
в то время как родовые саги существуют «сами по себе». Саги ро¬
довые, по-видимому, должны были передаваться из поколения
в поколение (вплоть до момента записи) потомками тех, о ком
идет речь в каждом конкретном случае. Напротив, объединение
королевских саг в своды происходило в момент их записи (в связи
с тем или иным социальным заказом), и авторы, ставившие перед
собой задачу создания цельной истории Норвегии, в поисках до¬
полнительного материала обращались к скальдическим стихам.
Скальдические стихи признавались вполне достоверным исто¬
рическим источником в XIII в. В этом качестве они и цитировались
в исландских королевских сагах, причем процент такого рода сти¬
хотворных вставок (от общего числа вис в сагах) возрастал от
свода к своду (от 70 % в «Обзоре саг о норвежских конунгах»
и «Гнилой коже» до 83 % в «Красивой коже» и 3-й части «Хейм-
скринглы» и даже 86 % в 1-й части «Хеймскринглы»)14. В «Хейм-
скрингле» Снорри Стурлусона было сформулировано отношение
авторов саг к скальдическим стихам:
«У конунга Харальда [Прекрасноволосого] были [скальды,
и люди помнят еще их песни, а также песни о всех тех конунгах,
которые потом были в Норвегии, и мы признаем за вполне досто¬
верные свидетельства то, что говорится в этих песнях, исполняв¬
шихся перед самими правителями или их сыновьями. Мы при¬
знаем за правду все то, что говорится в этих песнях об их походах
или битвах. Хотя у скальдов принято восхвалять всего более того,
пред кем они находятся, но никто не осмелился бы рассказать
ему самому о таких его деяниях, о которых всем слушателям,
да и ему самому, известно, что это ложь и небылицы. Это было бы
насмешкой, а не хвалой. [. . .] А песни скальдов, как мне кажется,
всего меньше искажены, если они правильно сложены и разумно
истолкованы» 15.
Как видим, невозможность высказать в глаза заведомую ложь
или лесть, следовавшая и из понимания древними исландцами
функции скальдической поэзии (поэзия — способ передачи ин¬
формации), и из их веры в магическую силу слова (лживое слово —
посягательство на благополучие того, кому льстят), была крите¬
рием достоверности скальдических стихов для средневековых
авторов.
явствует, является ли данная стихотворная вставка подтверждением уже
сказанного и тем самым «лишним» элементом по отношению к рассказу
или его частью. В первом случае виса обычно вводится словами «Sva
segir . . .», «Pess getr . . .», «Sem . .. segir» и аналогичными им, во втором—
«Ра kvad . . .», «Ра kvad . . . vfsu» (Ibid. Р. 118).
14 Процент выведен на основании подсчетов Б. Эйнарссона. См.: Ibid. Р. 119 —
121.
15 IF. В. XXVI. В1. 5, 7.
82

Современные исследователи видят в скальдических стихах
источник саг, если стихи цитируются в этом качестве, и относятся
к поэтическим вставкам с большим доверием, нежели к самим
сагам, что объясняется целым рядом причин, и в первую очередь
тем, что трудный стихотворный размер, своеобразный порядок
слов и сложный поэтический язык практически исключали воз¬
можность искажений, дополнений и т. и. в процессе бытования
скальдических стихов в устной традиции и в момент письменной
фиксации. Кроме того, в скальдических стихах не было созна¬
тельного обобщения фактов действительности, не было типиче¬
ских ситуаций и законченного содержания.
Нам представляется целесообразным выделить в королевских
сагах всю совокупность скальдических вис (с сопутствующим про¬
заическим текстом) 16, содержащих сведения о народах европей¬
ской части СССР. Во-первых, это позволит вычленить фрагменты
саг, источник которых вполне очевиден и которые заслуживают
(особенно в случае «корректного» использования сообщений скаль¬
дов) наибольшего доверия. Во-вторых (хотя вероятность и очень
мала), при анализе вис может обнаружиться дополнительная ин¬
формация, оставленная авторами саг без внимания. В-третьих,
и это очень существенно, со всей очевидностью должен обрисо¬
ваться большой топонимический пласт, причем наиболее ранний
для древнескандинавских источников. Ведь если (что признается
исследователями 17) скальдическое стихосложение вполне офор¬
милось к первой половине IX в., но было глубоко традиционно
и на протяжении столетий не претерпевало никаких или почти
никаких изменений, то и топонимическая номенклатура этих па¬
мятников должна была мало изменяться и отражать раннюю
(до IX в.) стадию знакомства скандинавов с интересующей нас
территорией.
Ниже приводятся строфы из произведений семнадцати исланд¬
ских и норвежских скальдов IX—XII вв. Все эти висы сохрани¬
лись в составе королевских саг и цитируются соответственно в са¬
говом контексте 18.
16 В соответствии с разработанной 3. Байшлагом теорией интерес для ис¬
следователя представляет помимо вис и «сопровождающая проза» (Begleit-
prosa), поскольку, по его мнению, скальдические строфы не существо¬
вали сами по себе, а выступали как ядро более полной традиции. См.:
Beyschlag S. Moglichkeiten mundlicher Uberlieferung in der Konigssaga //
ANF. 1953. B. 68. S. 109—120; см. также: See K. von• Skaldenstrophe
und Sagaprosa: Ein Beitrag zum Problem der mundlichen Uberlieferung
in der altnordischen Literatur//MS. 1977. Vol. 10. P. 58—82; Idem.
Mundliche Prosa und Skaldendichtung: Mit einem Exkurs uber Skalden-
sagas und Trobadorbiographien//MS. 1978—1979 (publ. 1982). Vol. 11.
P. 496—505.
17 Стеблин-Каменский M. И. Скальдическая поэзия. С. 80, 93, 115.
18 Автор выражает благодарность Н. Ю. Гвоздецкой, О. А. Смирницкохй
и Л. С. Чекину, оказавшим помощь на различных этапах работы над
переводами скальдических строф. При работе над переводами были учтены
толкования строф, приводимые в наиболее авторитетном издании скаль-
6*
83

1. Тъодолъв из Хвинира
Тьодольв из Хвинира — норвежский скальд второй половины
IX в. Его поэма «Перечень Инглингов» была создана, в отличие
от большинства скальдических произведений, не непосредственно
по следам событий их очевидцем или современником, а несколь¬
кими веками позже. Она известна из «Саги об Инглингах», откры¬
вающей «Хеймскринглу» Снорри Стурлусона. В приводимых ниже
фрагментах цитируются строфы 25 и 26 «Перечня Инглингов» 19.
1. «Однажды летом собрал он (конунг Ингвар. — Т. Д.) войско
и отправился в Эйстланд и воевал летом там, где зовется У Камня.
Туда к побережью подошли эйсты с большим войском, и была
у них битва. Было сухопутное войско так велико, что свей
не могли ему противостоять. Пал тогда конунг Ингвар, а войско
его бежало. Он похоронен там в кургане у самого моря. Это —
в Адальсюсле. После этого поражения отправились свей домой.
Так говорит Тьодольв: „Случилось так, что Ингвара род Сюслы
принес в жертву; светлоликого в сердце волн войско эстонское
в шлем сразило', и Восточное море убитому князю песнь Гюмира
на радость поети» 20.
По хронологии Б. Нермана, Ингвар умер ок. 600 г. или в на¬
чале VII в.21 Знает этого конунга и «История Норвегии», со¬
общающая, что он «был убит в экспедиции на некоем острове
Балтийского моря, который местные жители называют Эйсюсла» 22.
В тексте саги и в висе по-разному локализуется место гибели
Ингвара. «Сюсла» (Sysla), упоминаемая скальдом Тьодольвом,
является сокращением от древнескандинавского наименования
о. Сааремаа — «Эйсюсла» (Eysysla) 23, названного и в «Истории
Норвегии». У Снорри, однако, речь идет об «Адальсюсле» (Actal-
sysla), под которой в сагах обычно понимается прибрежная мате¬
риковая часть Эйстланда, лежащая против о. Сааремаа (возможно,
Ляэнемаа). Ученые полагают, что Снорри неверно понял исполь¬
зованное скальдом наименование Sysla — «Сюсла» 24. Еще одной
ошибкой Снорри, а вслед за ним и большого числа исследователей
является расшифровка кеннинга lagar hjarta — «сердце волн,
дических стихов: Den Norsk-Islandske Skjadedigtning /F. Jonsson. Keben-
havn, 1973 (reprint). B. — Rettet Text. В. I: 800—1200 (далее: Skj. В. I,
с указанием страниц). Фрагменты саг, содержащие ссылки на скальдов,
имеют сквозную нумерацию. Скальдические висы выделены курсивом.
Перевод — прозаический.
19 Номера строф даются по кн.: Den Norsk-Islandske Skjaldedigtning / F. Jons¬
son. Kobenhavn, 1967 (reprint). A—Tekst efter Handskrifterne. В. I:
800—1200 (далее: Skj. A, I, с указанием страниц), 12.
20 IF. В. XXVI. Bl. 61—62 (строфа 25).
21 Nerman В. Svarges alsta konungalangder som. kalla for svensk historia.
Upsala, 1914. S. 11.
22 HN. S. 101.
23 Cp.: Fask. S. 58.
24 Jonsson F. Til belysning af Snorri Sturlusons behandling af hans kilder //
ANF. 1934. B. 50. S. 191.
84

т. е. камень или остров» 25. Снорри, по-видимому, предпочел пер¬
вое значение — «камень» — и обозначил место гибели Ингвара
через распространенный в Скандинавии топоним at Steini —
«У Камня» 26, в то время как скальд имел в виду, очевидно, «ост¬
ров», т. е. все ту же Эйсюслу. Попытки отыскать могилу Ингвара
положительных результатов не дали 27.
2. «Энундом звали сына Ингвара, который стал править после
него в Свитьод. . . Конунг Эыунд отправился со своим войском
в Эйстланд, чтобы отомстить за своего отца, пошел там со своим
войском в глубь страны и грабил по всей стране, и захватил
большую добычу, осенью поплыл он назад в Свитьод. В его дни
были в Швеции хорошие урожаи. . . . [Следует рассказ о том,
как Энунд вырубал леса в Швеции и прокладывал дороги; о его
сыне Ингьяльде; о гибели конунга Энупда в Химинхейде под
лавиной камней]. Так говорит Тьодольв: Энунд был камнями
остановлен под Химинфъёллем, и эйстов враг жертвой стал нена¬
висти незаконно рожденного сына, и был убийца Хёгни погребен
под камнями11» 28.
Умерший, по Б. Нерману, ок. 640 г.29, конунг Энунд был убит,
согласно «Истории Норвегии», своим братом в Химинхейде 30.
Снорри Стурлусон называет место гибели Энунда именно этим
именем, а не тем, которое использовано в висе. Нас же в висе
интересует сочетание Eistra dolgi — «враг эйстов», употреблен¬
ное применительно к Энунду. Вполне возможно, что он был назван
так потому лишь, что эй стами был убит его отец, однако Снорри
выстраивает на основании этих слов рассказ о походе конунга
Энунда в Эйстланд, и главное — дает этому походу нетрадицион¬
ную мотивировку: перед нами не викингское предприятие с целью
наживы, а месть сына за отца. Как видим, незначительное замеча¬
ние скальда Тьодольва получило у Снорри весьма расширитель¬
ное толкование.
2. Глум, сын Гейри
Глум, сын Гейри, — исландский скальд ок. 940—985 гг. Его
поэма «Графельдардрапа» (Grafeldardrapa) — хвалебная песнь
в честь конунга Харальда Серая Шкура, из которой сохранились
значительные фрагменты. Песнь сочинена на смерть конунга Ха-
25 Schiik Н. Studier i Ynglingatal // Uppsala Universitets Arsskrift. 1910.
S. 144; Akerlund W. Studier over Ynglingatal // Skrifter utg. av Vetens-
kapssocieteten i Lund. 1939 B. 23. S. 105.
26 Снорри Стурлусон использует этот топоним также для обозначения ху¬
тора в Швеции (IF. В. XXVI. В1. 27) и двух пунктов в Норвегии (IF.
В. XXVI. В1. 93;, В. XXVII. В1. 76).
27 См. об этом: Nerman В. Die Verbindungen zwischen Skandinavien und
dem. Ostbaltikum. in der jiingeren Eisenzeit // KVHAAH. Stockholm, 1929.
Del. 40: 1. S. 13.
28 IF. В. XXVI. Bl. 64—65 (строфа 26).
29 Nerman B. Svarges alsta konungalangder. S. 12.
30 HN. S. 101.
85

ральда ок. 970 г. Интересующие нас строфы содержатся в «Хейме-
крингле» и «Большой саге об Олаве, сыне Трюггви».
3. «И когда Гуннхильд приехала со своими сыновьями в Данию,
тогда отправилась она к конунгу Харальду (сыну Горма. —
Т. Д.) и получила там хороший прием. Дал конунг X ар ал ьд
им вейцлы в своем государстве такие большие, что они могли
хорошо содержать себя и своих людей. И он взял на воспитание
Харальда, сына Эйрика, и усыновил его. Воспитывался он там
при дворе датского конунга. Некоторые из сыновей Эйрика от¬
правились в военный поход, как только они стали достаточно
взрослыми, и добывали себе богатства, воевали на Восточном
пути. Они рано стали мужами красивыми и скорее выдающимися
по силе и доблести, чем по числу лет. Об этом говорит Глум, сын
Гейри, в Графельдардрапе: „Всемогущий, который дал оружие
многим скальдам, покорил Восточные земли; он одержал победу
в битве. Владыка битвы заставил петь мечъ. Конунг поверг на¬
ряженных в золото храбрейших людей на землюи» 31.
В тексте саги не говорится ни о «покорении» Харальдом «Вос¬
точных земель», ни даже о выигранной им битве. Рассказ скальда
о подвигах Харальда явно не на месте, ибо речь у Снорри идет
о походе других сыновей Эйрика. (Их имена находим в «Красивой
коже»: «А Гамли и Гутхорм отправились в военный поход сначала
по Восточному пути, а затем в Норвегию. . .» 32.) Обращает на себя
внимание замена используемого скальдом топонима Austrlqnd —
«Восточные земли» на более частотный в изложении Снорри топо¬
ним Austrvegr — «Восточный путь» 33. Либо в представлении
автора XIII в. они были синонимичны, либо первый топоним вос¬
принимался во время Снорри как некоторый архаизм и требовал
замены.
4. «Харальд Серая Шкура отправился однажды летом со своим
войском на север в Бьярмаланд и воевал там, и была у него боль¬
шая битва с бьярмами на берегу Вины. Там конунг Харальд
одержал победу и убил много народа, вел он тогда войну по
всей земле и взял великое множество богатства. Об этом говорит
Глум, сын Гейри: ^Дерзкий на слово, побеждающий всех конун¬
гов, обагрил сверкающий меч на востоке перед северным селением,
там, где я видел, как бегут племена бъярмов. Примиритель
мужей снискал себе добрую славу в этом походе: ему, молодому,
выпало сразиться на берегу Вины“» 34.
В «Красивой коже» — аналогичный прозаический текст; под¬
робнее рассказывается о добыче: «. . . взял как золото, так и се~
31 IF. В. XXVI. В1. 162; ср.: Flat. В. I. В1. 55 (строфа 5 — Skj. А, I, 76).
32 Fask. S. 31.
33 Об этих топонимах см.: Джаксон Т. II. Древнескандинавская топонимия
с корнем aust- //Скандинавский сборник. Таллин, 1988. Вып. XXXI.
С. 140—145.
34 IF. В. XXVI. В1. 217; ср.: О. Тг. en mesta. S. 64 (строфа 5 — Skj. А,
I, 66—67).

ребро, и много другого богатства» 35. Однако нет ни висы, ни просто
ссылки на скальда, как сделано, например, в другом месте «Кра¬
сивой кожи»: «Так говорит и Глум, сын Гейри, в своей песни 36,
что Эйрик (сын Харальда Прекрасноволосого. — Т. Д.) грабил
раньше, чем конунг Харальд умер, на юге в Холланде и в Сконе,
и по всей Дании, и всюду ходил он в Курланде и в Эйстланде. . .» 37
Автор «Красивой кожи» и Снорри Стурлусон следуют рассказу
скальда, но вместо (а Снорри — сверх) этнонима «бьярмы» («пле¬
мена бьярмов») вводят в прозаический текст отэтнонимический
топоним «Бьярмаланд». Одним из вариантов локализации этой
^загадочной страны, упоминаемой целым рядом древнескандинав¬
ских источников, является помещение ее в низовьях Северной
Двины 38, и именно скальду Глуму, сыну Гейри, мы обязаны име¬
нем бьярмийской реки, закрепившимся затем и в сагах. Следует,
однако, оговориться, что Vina — «Вина», во всяком случае в скаль-
дической строфе, не обязательно является обозначением Северной
Двины, поскольку в скальдике этот гидроним нередко выступает
метафорическим обозначением реки вообще (ср.: «Вина» — река
в висе скальда X в. Эгиля Скаллагримссона, посвященной гибели
в Англии его брата Торольва; «Вина» в сложном кеннинге поэзии
в висе скальда X в. Эйнара Скалагламма).
3. Эйолъв, сын Валъгерда
Эйольв, сын Вальгерда, — исландский скальд, умерший ок. 985 г.
Его «Лаусависа» (Lausavisa), сочиненная ок. 976 г., сохранилась
в «Саге о Кнютлингах».
5. «[Конунг Харальд, сын Горма, по прозвищу Синезубый, со¬
брал войско в Дании, воевал и грабил в Норвегии, собрался
отправиться войной в Исландию. По этому поводу был сочинен
нид (хулительная песнь)]. А Эйольв, сын Вальгерда, сочинил
такую вису, что когда его работник продал свой [боевой] то¬
пор и взял за него шубу серого меха, то тогда пришло известие
о воинственных намерениях конунга Харальда, и сказал тогда
Эйольв такую вису: «Не следует отдавать оружие за плату,
если может случиться звон мечей; давайте будем сражаться
сильно и окрасим оружие в красный цвет', здесь в старой туман¬
ной земле Гандвика мы будем готовы встретить сына Горма',
возможно, будет тяжелая битваи» 39.
Виса приводится как слова действующего лица (а не для под¬
тверждения предшествующего повествования).
35 Fask. S.-57.
36 Имеется в виду песнь скальда Глума, сына Гейри, об Эйрике Кровавая
Секира. См.: Skj. А, I, 76.
37 Fask. S. 30.
38 См.: Джаксон Т. Н., Глазырина Г. В. Бьярмия в отечественной историо¬
графии //Археология и история Пскова и Псковской земли: Тез. докл.
научно-практической конф. Псков, 1986. С. 62—64.
39 Fms. В. XI. S. 43. См.: Skj. А, I, 100.
87

Строфа скальда Эйольва включена в настоящий перечень, по¬
скольку используемый в ней гидроним «Гандвик» (Gandvik) тра¬
диционно прочитывается исследователями как «Белое море».
Однако текст висы (не говоря уже о прозаическом тексте) противо¬
речит такому пониманию. Весьма сомнительно, чтобы исландский
скальд призывал своих соотечественников поджидать занимающе¬
гося разбоем датского конунга в Белом море. К. Ф. Тиандер,
исходя из данных Саксона Грамматика и пряди легендарного со¬
держания «Основание Норвегии», заключил, что «весь Ледовитый
океан на север от Европейских берегов был понят как залив —
sinus Septentrionale —и назван Гандвиком. С течением времени. . .
понятие Гандвик стало суживаться» 40. Вероятнее всего, Gandvik
Эйольва, сына Вальгерда, тоже имеет расширительное значение.
4. Халлъфред Трудный Скальд
Халльфред, сын Оттара, Трудный Скальд — исландский скальд,
умерший ок. 1007 г., о котором существует отдельная сага. Драпа
об Олаве, сыне Трюггви, сочинена в 996 г. Строфа 2 этой драпы
сохранилась в «Саге об Олаве, сыне Трюггви» монаха Одда,
в «Красивой коже», «Хеймскрингле» Снорри Стурлусона и в «Боль¬
шой саге об Олаве, сыне Трюггви» (по Flateyjarbok).
6. «Олав (сын Трюггви. — Т. Д.) стоял у Боргундархольма,
и случилась там непогода и морская буря, и не могли они там
оставаться, и поплыли оттуда на юг к Вендланду, и нашли там
хорошую гавань, прибыли туда с полным миром и пробыли там
некоторое время. [Их пригласила к себе на зимовку принцесса
Гейра, дочь конунга Бурицлава. ] Олав принял то предложение
и отправился зимой к принцессе Гейре, и они очень понравились
друг другу, так что Олав сватается и просит руки принцессы
Гейры, и такое принимается решение, что Олав женится на прин¬
цессе Гейре той зимой. Сделался он тогда там правителем этого
государства вместе с ней. Халльфред Трудный Скальд говорит
об этом в той драпе, которую он сочинил о конунге Олаве: «Ко-
нунг обагрил свой острый меч кровью на острове и на востоке
в Гардах. Зачем же это утаивать?“» 41
40 Тиандер К. Ф. Поездки скандинавов в Белое море. СПб., 1906. С. 73.
Добавим к этому, что в том же значении употреблен гидроним и в геогра¬
фическом сочинении последней четверти XII в. «Описание Земли I», где
Гандвик дважды назван северной границей Норвегии [(см.: Мель¬
никова Е. А. Древнескандинавские географические сочинения: (тексты,
перевод, комментарихе). М., 1986. С. 78), и потому неправомерно, на на пт
взгляд, отождествление «Гандвика» и «Белого моря» на сопровождающей
этот текст в публикации Мельниковой картосхеме. Ср. также в «Краси¬
вой коже»: «Конунг Олав Толстый подчинил себе всю Норвегию с вос¬
тока от [Гаут]-Эльва и на север до Гандвика» (Fask. S. 154). Вполне оче¬
видно, что «Гандвик» здесь — никак не Белое море.
41 1F. В. XXVI. В1. 253; ср.: Oddr. S. 247—248; Fask. S. 108, 110; Flat.
В. I. Bl. 97 (см.: Skj. A, I, 157).

Holmr — «Остров» — принятое в древнескандинавских источ¬
никах сокращение от названия острова Борнхольма (Borgundar-
holmr). Речь о военных действиях на этом острове идет в преды¬
дущей главе, а еще несколько раньше рассказывает Снорри о пре¬
бывании Олава на Руси, где он был поставлен хёвдингом над
войском, охранявшим страну, имел несколько сражений и умело
управлял войском. В то же время в висе не упоминается женитьба
Олава на Гейре. Виса — явно не на месте. Л. М. Холландер
справедливо отметил, что «эти строки вряд ли относятся к содер¬
жанию главы» 42.
В висе скальда Халльфреда — самая ранняя фиксация древне¬
скандинавского наименования Руси Gardar 43. Авторы «Красивой
кожи» и «Хеймскринглы» используют сложившийся на основе
более раннего вторичный топоним Garda-riki.
5. Эйолъв Дадаскалъд
Эйольв Дадаскальд — исландский скальд начала XI в., находился
в дружине норвежского ярла Эйрика, сына Хакона, не ранее чем
с 1000 г. «Бандадрапа» (Bandadrapa) — поэма в честь ярла Эйрика,
сочиненная ок. 1010 г. Две ее строфы (6 и 8) сохранились в «Хеймс-
крингле» Снорри Стурлусона и в «Большой саге об Олаве, сыне
Трюггви» (по Flateyjarbok).
7—8. «А весной собрал ярл свое войско и поплыл вскоре по Вос¬
точному пути. А когда он пришел в государство конунга Валь-
дамара, стал он воевать и убивать людей, и жечь повсюду, где
проходил, и опустошил ту землю. Он подошел к Альдейгью-
боргу и осаждал его, пока не взял города, убил там много на¬
рода и разрушил и сжег всю крепость, а затем воевал во многих
местах в Гардарики. Так говорится в Бандадрапе: „Богатый
отправился опустошать землю Валъдамара огнем битвы. Из-за
этого тотчас усилился бой. Ты, устрашающий людей, разру¬
шил Алъдейгъю; у нас есть сведения об этом. Эта битва мужей
была жестокой. Тебе удалось добраться на восток в Гарды11.
Всего ярл Эйрик провел в этом походе пять лет. И когда
он уехал из Гардарики, разорил он всю Адальсюслу и Эйсюслу,
и там захватил он у датчан четыре викингских корабля и убил
всех, кто на них был. Так говорится в Бандадрапе: „Я узнал,
как воин давно сражался в проливе между островами. Щедрый
на имущество воитель очистил от людей четыре корабля дат¬
чан'., нам это стало известно. У тебя была битва с гаутами,
моряк, где люди бежали в убежища Г Воин опустошил все Сюслы;
он шел войнойи» 44.
42 Snorri Sturluson. Heimskringla / Tr. by Lee M. Hollander. Austin, 1964.
P. 163. Ch. 22. Note 4.
43 См.: Джаксон T. H. О названии Руси Gardar // Scando-Slavica. 1984.
Т. 30. С. 133—143.
44 1F. В. XXVI. В1. 338—340; ср.: Flat. В. I. В1. 577. см.: Skj. А, I,
201, 202.
89

В «Красивой коже» — аналогичный текст и ссылка на скальда
Эйольва: «Обо всех этих битвах рассказал Эйольв Дадаскальд,
когда он сложил об Эйрике ту песнь, которая зовется Банда-
драпа» 45; самой висы в тексте нет. В «Большой саге об Олаве,
сыне Трюггви» — первая часть приведенного фрагмента, вклю¬
чающая 6-ю строфу.
Текст прозаический и стихотворные вставки в «Хеймскрингле»
в значительной мере совпадают. Вновь, как и в отмеченном выше
случае с топонимами Gaidar, Garctariki, Снорри использует не
скальдическое обозначение Ладоги Aldeigja, а более поздний
композит типа X-borg (Aldeigjuborg), имеющий широкое распро¬
странение в древнескандинавской письменности 46.
Предложенное Снорри Стурлусоном объяснение скальдического
allar Syslur — «все Сюслы» как Эйсюслы и Адальсюслы (т. е. Сааре-
маа и Ляэнемаа) принято далеко не всеми исследователями;
в частности, издатель «Хеймскринглы» Б. Адальбьярнарсон пола¬
гает, что «толкование Снорри вряд ли надежно» 47.
6. Оттар Черный
Оттар Черный — исландский скальд первой половины XI в.
Песнь «Выкуп головы» была сочинена им ок. 1023 г. Ее 6-я строфа
сохранилась в «Хеймскрингле» Снорри Стурлусона.
9. «Конунг Олав приплыл осенью на Готланд и начал там воевать.
А гот [ландц ]ы собрались там и послали людей к конунгу и пред¬
ложили ему дань стой земли. Конунг на это согласился и берет
дань с земли, и остался там на зиму. Так говорит Оттар: „Пред¬
водитель людей, ты вынудил готландцев платить тебе дань.
Люди не хотели отстаивать свою землю в битве против тебя.
Войско Эйсюслы бежало, и многие люди уступили силе конунга;
как я слышал, волки утолили свой голод на востокеи» 48.
В висе и прозаическом тексте идет речь о военных предприя¬
тиях юного Олава, сына Харальда. Снорри не говорит в этой
главе о битве на Эйсюсле, хотя и приводит строфу, содержащую
такую информацию. Однако непосредственно в следующей главе
(текст здесь приводится под № 10) Снорри рассказывает и о сра¬
жении Олава с сааремаасцами.^
7. Сигват, сын Торда
Сигват, сын Торда, исландский скальд первой половины XI в.
(годы его жизни: примерно 995—1045), был сначала скальдом нор¬
вежского конунга Олава, сына Харальда, а после его смерти —
45 Fask. S. 137.
46 См.: Древнерусские города в древнескандинавской письменности: (тексты,
перевод, комментарий). М., 1987. Разд. I (сост. Т. Н. Джаксон). С. 16—
18, 42—43.
47 1F. в. XXVI. В1. 340.
48 IF. В. XXVII. В1. 9. См.: Skj. А, I, 291.
90

его сына Магнуса Доброго. Стихотворное наследие Сигвата велико.
«Викингские висы», рассказывающие о юношеских годах Олава,
сына Харальда, датируются 1014—1015 гг.; 2-я строфа этих вис
сохранилась в «Хеймскрингле» Снорри Стурлусона (№ 10).
«Висы о поездке на восток» сочинены в 1019 г.; их 21-я строфа тоже
использована Снорри Стурлусоном (№ 11). Из этого же источника
известны нам 27-я и 30-я строфы «Лаусависур» скальда Сигвата,
сочиненных в 1031—1035 гг. (№ 12 и 13 соответственно). Послед¬
нее его сочинение — «Поминальная драпа об Олаве Святом» —
создано ок. 1040 г.; приводимая ниже строфа 23 сохранилась
в «Хеймскрингле» и в «Саге об Олаве, сыне Харальда» по Flatey-
jarbok (№ 14).
10. «Здесь говорится так, что конунг Олав отправился, когда на¬
стала весна, на восток к Эйсюсле и воевал, высадился на берег,
а жители Эйсюслы подошли к побережью и дали ему бой. Там
победил конунг Олав, преследовал бегущих, грабил и опусто¬
шал ту страну. Так говорят, что сначала, когда конунг Олав
со своими людьми пришел на Эйсюслу, бонды предложили ему
выкуп. Иногда выкуп доставили, тогда пошел он навстречу
с войском в полном вооружении; и вышло иначе, чем задумали
бонды, так как они пришли к побережью не с выкупом, а с бое¬
вым оружием, и бились с конунгом, как было сказано раньше.
Так говорит скальд Сигват: „Случилось там далее, что у ко¬
нунга Олава была вторая большая битва на опустошенной Эй¬
сюсле", не был сокрыт обман. Бонды, те, которые бежали, жизнью
обязаны были своим ногам, конунг", никто не ждал ран там,
где он находился“» 4Э.
По хронологии, восстанавливаемой для «Хеймскринглы» и под¬
тверждаемой исландскими анналами, в 1007 г. Олав, сын Харальда,
в возрасте двенадцати лет впервые отправился в военный поход.
Летом он приплыл в Данию; когда наступила осень, воевал в Шве¬
ции. Весной 1008 г. он отправился на восток на Эйсюслу. Именно
поэтому скальд Сигват называет битву «на опустошенной Эй¬
сюсле» «второй» (после битвы в Швеции).
Совершенно очевидно, что строфа Сигвата послужила источни¬
ком для всех исландских вариантов этого сюжета. Так, в «Леген¬
дарной саге об Олаве Святом» скальд не упоминается, но содержа¬
щаяся в тексте формулировка «и [своей] жизнью бонды были обя¬
заны [своим] ногам» практически дословно (при помощи синони¬
мов, которые в русском переводе передаются одинаково) воспроиз¬
водит текст висы. В «Красивой коже» читаем, что Олав пошел
«в Восточное море и сражался на востоке на Эйсюсле, и победил
там», а перечисление подвигов Олава у Шхеры Соти, на Эйсюсле,
в Финнланде, в Судрвике в Дании, на берегу Киннлимафьорда,
в Англии у Лондонского моста завершается ссылкой на скальда —
«как говорит скальд Сигват» (однако приводится лишь одна строфа 4949 IF. В. XXVII. В1. 9—10. См: Skj. А, I, 223.
91

его поэмы) 50. Во всех редакциях «Отдельной саги об Олаве Свя¬
том» Снорри Стурлусона текст тождествен приведенному выше тек¬
сту по «Хеймскрингле» и включает в себя строфу скальда Сигвата.
11. «[Олав, сын Харальда, после того как ему было отказано
в руке Ингигерд, дочери Олава Шведского, решил взять в жены
без согласия конунга шведов ее сестру Астрид. Способствовать
ему в этом вызвался живший в Западном Гаутланде ярл Рагн-
вальд, сын Ульва. ] Конунг Олав и скальд Сигват часто бесе¬
довали об этом деле. Конунг подробно расспрашивал Сигвата,
что тот знает о ярле Рагнвальде, — «какой он нам друг», —
говорит он. Сигват отвечает, что ярл был самым большим
другом конунга Олава. Сигват сказал тогда: „Крепко должен,
ты, могущественный конунг, держаться вместе е могуществен¬
ным Рагнвалъдом', он заботится о твоих интересах денно
и нощно. Я знаю, конунг, что здесь ты имеешь очень большого
друга на Восточных путях по всему зеленому морю11)} 51.
Виса приводится как слова действующего лица, находясь при
этом в полном соответствии с рассказом Снорри.
Топоним Austrvegr — «Восточный путь», как правило, высту¬
пает в памятниках древнескандинавской письменности в качестве
обозначения земель к востоку от Балтийского моря, принимая
различные значения по мере скандинавского проникновения
в глубь восточноевропейской территории 52. Однако отмечено
несколько случаев, когда «Восточный путь» включает в себя и Шве¬
цию — территорию, восточную по отношению не к Скандинавии
в целом, а лишь к Норвегии. В частности, самая ранняя фикса¬
ция этого топонима (в «Перечне Инглингов» скальда Тьодольва
из Хвинира), вне всякого сомнения, относится к этим немногим
исключениям из общего правила 53. Несколько раз, причем в наи¬
более ранних случаях, топоним зафиксирован в форме множествен¬
ного числа (как в висе Тьодольва или в данной висе Сигвата), что,
видимо, отражает процесс формирования топонима из обозначе¬
ний отдельных многочисленных восточных путей (маршрутов).
Строфа скальда Сигвата включена в настоящий перечень,
поскольку мы не можем быть абсолютно уверены, что топоним
относится только к Швеции, а не ко всем прибалтийским землям,
тем более что скальд уточняет «на Восточных путях по всему зе¬
леному морю». «Зеленое море» не является сложившимся гидро¬
нимом, постоянно обозначающим Балтийское море, и тем не менее
исследователи без сомнения проводят это отождествление 54 „
50 Leg. s. S. 8; Fask. S. 140, 141.
51 IF. В. XXVII. Bl. 145. См.: Skj. A, I, 240.
52 См.: Джаксон T. H. Древнескандинавская топонимия. С. 140—145.
53 IF. В. XXVI. Bl. 36. См.: Skj. A, I, 9.
54 Б. Адальбьярнарсон // IF. В. XXVII. Bl. 145. Cp.: «Зеленое море»
в «Книге картины Земли» арабского географа конца IX—-начала X в.
ал-Баттани, которым обозначена, по-видимому, «северная часть Атлан¬
тики» (Калинина Т. М. Сведения ранних ученых Арабского халифата:
(тексты, перевод, комментарий). М., 1988. С. 146—147).
92

12—13. «Сигват часто спрашивал, когда он встречал купцов*
Хольмгардсфари, что они могли сказать ему о Магнусе, сыне
О лава. Он говорил: „Но хочется узнать мне о юном конунге
с востока из Гардов; слишком хорошие вести часто приходят.
Я слышу пустое, — хотя крохотные посланцы привета и ле¬
тают между нами, — я обманут относительно того, что
сын конунга держит путь домой». И когда Магнус, сын
Олава, прибыл в Швецию из Гардарики, тогда там находился
Сигват с королевой Астрид, и всех их хорошо приняли.
Тогда сказал Сигват: „Ты отважился вернуться домой, и ты
вполне в силах завладеть землей и подданными, конунг Магнусу
я поддерживаю твою власть. Я был готов поехать в Гарды,
так как у меня было поручение к тебе, о, конунг', тебе, моему
сыну по крещению, было написано твоей мачехой письмо“» 55.
В обоих случаях висы приводятся в «Хеймскрингле» как слова
действующего лица, а не для подтверждения слов саги. Значитель¬
ная часть их содержания в сопутствующем прозаическом тексте
не раскрыта, но вместе с тем особых расхождений между прозой
и поэтическими вставками нет. Магнус — действительно «сын
по крещению» скальда Сигвата (о чем говорится в 122-й главе
«Саги об Олаве, сыне Харальда» того же свода саг). Астрид —
мачеха Магнуса.
14. «Епископ подтвердил святость конунга Олава, обрезал его
волосы и ногти, так как они выросли, как бывало и когда он
жил в этом мире. Так говорит скальд Сигват: „Я не лгу, если
у Олава выросли волосы, как у живого^ человека', охотнее всего
превозношу я людей конунга в моей песни. Но особенно того че¬
ловека, который узрел видение: волосы, которые выросли из свет¬
лого черепа', в Гардах избавил он от страданий Валъдамараи» 56.
В начальной части — полное совпадение прозы и стихотворной
вставки. Не ясна последняя часть, где говорится об избавлении
от страданий Вальдам ар а. Значение этой строки не проясняется
и при анализе более широкого контекста: нигде в сагах не гово¬
рится о «страданиях» князя Владимира, от которых его «избавил»
либо конунг Олав, либо епископ, подтвердивший святость Олава
(«он» в строке висы) 57. А. Хольтсмарк полагает, что слова «в Гар¬
дах избавил он от страданий Вальдамара» могут относиться к тому
случаю, когда Олав вылечил в Гардах мальчика от нарыва
в горле, о чем рассказывают саги 58 59. Правда, имя мальчика нигде
в сагах не названо 5Э.
55 1F. В. XXVIII. В1. 18—19. См.: Skj. А, I, 273, 274.1
56 1F. В. XXVIII. В1. 406; ср.: Flat. В. III. BI. 492. См.: Skj. А, I, 263.
57 Л. М. Холланд ер отмечает, что «об этом чуде [Олава] нигде больше не
сообщается» (Snorri Sturluson. Heimskringla / Tr. by Lee M. Hollander.
P. 530. Ch. 245. Note 1).
58 Holtsmark A. Studier i norran diktning. Oslo, 1956. S. 24. Note 2.
59 Leg. s. S. 74; IF. В. XXVII. Bl. 341—342; Flat. В. II. Bl. 431 и др.
93

8. Олав, сын Харалъда
Олав, сын Харалъда, — норвежский конунг с 1014 по 1028 г.
(ум. в 1030 г.). Его «Лаусависур» (Lausavlsur) датируются 1029 г.
В «Саге об Олаве, сыне Харалъда», по Flateyjarbok, приводятся
строфы 10-я и 11-я.
15—16. «Так случилось однажды, когда конунг Олав был в Гар-
дарики, что княгиня Ингигерд отправилась из страны по своим
делам. Посмотрел конунг Олав на ее отъезд и сказал вису:
„Я стоял на холме и смотрел на женщину, как ее несла на
себе прекрасная лошадь; прекрасноокая женщина лишила меня
моей радости; приветливая, проворная женщина вывела свою
лошадь со двора, и всякий ярл поражен ошибкой». И еще он
сказал: „Некогда росло великолепное дерево, во всякое время
года свежезеленое и с цветами, как знали ярлъц теперь листва
дерева быстро поблекла в Гардах’, женщина повязала золотую
повязку на свою голову11» 80 81 * 83Имени Ингигерд, жены князя Ярослава Мудрого, нет ни в од¬
ной из приведенных строф, но составитель саги связал обе их с ней,
а также дважды увидел здесь топоним GarSar — обозначение
Древней Руси. Если вторая виса прочитывается таким именно
образом в контексте сватовства Олава к Ингигерд и ее последую¬
щего (по настоянию отца) брака с Ярославом, то первая, скорее,
могла бы относиться к отъезду Ингигерд не с Руси (о чем нигде
более в сагах не говорится), а, напротив, на Русь (тем более что
«женщина вывела свою лошадь со двора», — говорит скальд 61,
а не «из Гардов», как читает это место О. Прицак 62).
С. Нурдаль отмечает, что первая из этих строф приводится
в «Отдельной саге об Олаве Святом» по рукописи AM 61, но там
она входит в рассказ о женитьбе Олава, сына Харалъда, на сестре
Ингигерд — Астрид — и обращена к этой последней. Поскольку
строфа приведена здесь в рамках фрагмента, восходящего к Стюр-
миру Карасону, Нурдаль высказывает предположение, что она
была и у Стюрмира, но включение ее в данный контекст, вероятно,
все же принадлежит составителю «Книги с Плоского острова» 63.
Можно только добавить к сказанному, что строфы об Ингигерд
введены в текст не очень удачно, а именно: после рассказа об отъ¬
езде Олава с Русщ
9. Бъярни Скальд Золотых Ресниц
Бьярни, сын Халльбьярни, Скальд Золотых Ресниц — исланд¬
ский скальд середины XI в. Его поэма «Флокк о Кальве» сочинена
60 Flat. В. II. В1. 452—453. См.: Skj. А, I, 222—223.
81 Skj. А, I, 212 (or gardi).
32 Pritsak О. The Origin of Rus’. Cambridge (Mass.), 1981. Vol. 1. Old Scan¬
dinavian Sources other than the Sagas. P. 278.
83 Nordal S. Om Olaf den helliges saga. En kritisk undersogelse. Kobenhavn,
1914. S. 123.
94

ок. 1050 г. Ее 3-я и 6-я строфы сохранились в «Хеймскрингле»
и «Саге об Олаве, сыне Харальда» по Flateyjarbok, а 6-я ещо
и в «Красивой коже».
17. «. . .Кальв, сын Арни, отправился к конунгу Кнуту, как
только тот приплыл в Англию. Так говорит Бьярни Скальд
Золотых Ресниц: „Конунг направил без колебаний свой корабль
на восток за море. Рьяному в битве брату Харальда пришлось
посетить Гарды. И мне совсем непривычно собирать небылицы
о поступках людей', по вашем расставании ты вскоре свиделся
с Кнутом“» 64 65.
Конунг, о котором идет речь в висе, — Олав, сын Харальда,
сводный брат Харальда, сына Сигурда. Двумя главами выше в саге
рассказывается об отъезде Олава на Русь. Содержание висы шире,
чем содержание того отрывка, в подтверждение которого она при¬
водится.
18. «После отъезда конунга Свейна из Трандхейма стали тренды
держать совет между собой. Были избраны самые лучшие и мо¬
гущественные люди. Поехали [они] из страны. Этими первыми
людьми были Эггья-Кальв и Эйнар Брюхотряс. Поехали [они]
на восток в Гардарики просить конунга Ярицлейва, чтобы он
отдал им Магнуса, сына Олава Святого. Тот конунг не согла¬
шался, боясь, что они предадут его так же, как его отца. Тогда
дали клятву двенадцать лучших людей, которые были в том вой¬
ске, как говорит Бьярни Скальд Золотых Ресниц: „Ты указал,
Кальв, рьяному в битве Магнусу путь из Гардов в его страну;
ты содействовал тому, что конунг получил землю. Ты помог-
молодым конунгам завладеть наследством, которое им причита¬
лось. Справедливо, что Свейн стал править в одной Даниии.
Они дали конунгу Ярицлейву клятву, что они поставят Магнуса
конунгом в Норвегии и будут верно ему следовать, и будут
поддерживать его власть» 6б.
Виса, используемая для подтверждения слов саги, несет больше
информации, чем включающий ее в себя прозаический текст.
Та же виса приводится и в «Хеймскрингле». Снорри Стурлусон
гораздо подробнее, чем автор «Красивой кожи», рассказывает
о Кальве, о его поездке на восток, о помощи, оказанной им Маг¬
нусу. Однако строфа из поэмы Бьярни стоит в «Хеймскрингле»
как бы сама по себе. Снорри вводит ее словами: «Бьярни Скальд
Золотых Ресниц сочинил вису о Кальве, сыне Арни» 66. Вместе
с тем эта виса подтверждает рассказ нескольких предыдущих глав.
64 1F. В. XXVII. В1. 333—334; ср.: Flat. В, II. В1. 426 (строфа 3 — Skj.
А, I, 39).
65 Fask. S. 191—192; ср.: Flat. В. II. В1. 489 (строфа 6 — Skjл А, I, 395)..
66 1F. В. XXVIII. В1. 12.
95-

10. Арнор Скальд Ярлов
Арнор, сын Торда, Скальд Ярлов — исландский скальд, родив¬
шийся ок. 1012 г. «Драпа о Магнусе (Хрюнхенда)» — одна из хва¬
лебных песней, посвященных норвежскому конунгу Магнусу,
сыну Олава, сочинена в 1046 г. Ее 4-я и 9-я строфы сохранились
в «Саге о Магнусе Добром» по рукописи Hulda (AM 66, fol.),
а 9-я — также и по Flateyjarbok (№ 19 и 20 соответственно).
«Драпа о Рагнвальде» была сложена в честь оркнейского ярла
Рагнвальда, сына Бруси, ок. 1046 г.; ее 1-я строфа вошла в «Сагу
об оркнейцах» и в отдельную «Сагу об Олаве, сыне Харальда»
Снорри Стурлусона (№ 21). «Драпа о Магнусе (Дротткветт)» со¬
чинена на смерть конунга Магнуса ок. 1047 г.; две ее начальные
строфы сохранились в «Хеймскрингле» Снорри Стурлусона,
а первая также и в «Красивой коже» (№ 22 и 23).
19. «Так говорится в Хрюнхенде, что Магнус, сын Олава, повел
свои корабли с востока из Гардарики, сначала в Восточное
море и так в Свитьод; там говорится так: „ Ты снял боевой ко¬
рабль со стапелей и повел его в Восточное море; скъёлъдунг, ты
ступил на корабль, обшитый в клинкер гибкими досками, и с гард-
ской оснасткой’, ты не колебался’, мачта дрожала’, форштевень
отламывался’, и волны сотрясали позолоченные голову и хвост
[дракона]’, покрытый инеем планширь оторвался и начал по¬
гружаться в водуи» 67.
В «Хрюнхенде» не упоминаются ни Гарды, ни Свитьод, однако
составитель «Саги о Магнусе Добром» в «Хульде» довольствуется
указанием на «гардскую», т. е. русскую, оснастку корабля и тем,
что корабль этот плыл по «Восточному (=Б алтайскому) морю»,
чтобы рассказать о плавании Магнуса «с востока из Гардарики»
в Свитьод (о чем, впрочем, известно из другой поэмы скальда
Арнора).
Виса дает первую в памятниках древнескандинавской письмен¬
ности фиксацию гидронима Eystrasalt — «Восточное море»
(i salt et eystra). Однако еще в продолжении «Франкских королев¬
ских анналов» (в 30—40-е годы IX в.) Эйнхард отмечает, что дат¬
чане называют Балтийское море («восточный морской залив») —
Ostarsalt 68. Это лишний раз подтверждает вывод, что скальди-
ческие стихи IX—XII вв. сохранили более ранний этно-, топо-
и гидронимический пласт 69.
.20. «Теперь нужно сказать о том, что конунг Магнус повел од¬
нажды летом свой корабль и войско с севера из Трандхейма,
он отправился сначала на юг вдоль берега, как сказал Арнор
Скальд Ярлов: „Затем случилось такое, что конунг повел боль¬
67 Fms. В. VI. S. 23. См.: Skj. А, I, 333.
08 Einhardi Annales. Р. 126.
69 См.: Джаксин Т. Н. Север Восточной Европы в этногеографических тра¬
дициях древнескандинавской письменности: (к постановке проблемы) //
Славяне. Этногенез и этническая история. Междисциплинарные иссле¬
дования. Л., 1989. С. 130—135.
96

шой флот на юг вдоль берега-, тогда получил корабль возможность
плыть дальше; Висинд бежал с севера-, он повелел людям во фран¬
цузских шлемах сесть у всех отверстий для весел', дубовый ко¬
рабль казался великолепным из-за гардского оружия-, люди пуга¬
лись вооруженных воинов“» 70.
Виса скальда Арнора, помимо того что она подтверждает рас¬
сказ саги о движении большого флота с севера на юг вдоль побе¬
режья Норвегии, содержит весьма ценную ремарку о «гардском
(т. е. русском) оружии». Ценность ее заключается в том, что вывод
о появлении в первой половине XI в. на мировых рынках изделий
русских оружейников сделан па основании весьма незначитель¬
ного числа археологических находок. Лишь судя по надписи на
клинке меча из Фощеватой (не позднее первой половины XI в.)
исследователи заключают, что «на Руси существовала специали¬
зированная оружейная мастерская задолго до того, как об этом
сообщают письменные источники») 71. И вот виса исландского
скальда, сочиненная в 1046 г., фиксирует существование в это
время русского оружия, его известность и факт использования
его дружинниками норвежского конунга.
21. «[Харальд, сын Сигурда, и Рагнвальд, сын Бруси, прибыли
в Гардарики к конунгу Ярицлейву. ] Стали они тогда все вместе
и ярл Эйлив, сын Рагнвальда, сына Ульва, ведать обороной
Гардарики. Рагнвальд, сын Бруси, остался в Гардарики, когда
конунг Харальд, сын Сигурда, отправился в Миклагард; Рагн¬
вальд тогда некоторое время держал оборону по летам, а зимами
был в Хольмгарде. . . Так говорит Арнор Скальд Ярлов, что
у Рагнвальда было 10 великих битв в Хольмгарде: „За время
его жизни было так, что жаждущий боя воин имел 10 сражений
в Гардах“» 72.
Виса соответствует последним словам саги за тем исключением,
что автор «Саги об оркнейцах» передает скальдический топоним
«Гарды» (обозначение Древней Руси) весьма нехарактерным спо¬
собом — через древнескандинавское наименование Новгорода
«Хольмгард» 73. Снорри Стурлусон в отдельной «Саге об Олаве,
сыне Харальда» остается верен себе (ср. № 6, 7, 13, 18, 25 и др.)
и заменяет «Гарды» на образованный от него и соответственно
более поздний топоним «Гардарики»: «Об этом говорит Арнор
Скальд Ярлов, что Рагнвальд, сын Бруси, долго ведал обороной
Гардарики, и было у него там много битв: [далее следует виса]» 74.
22—23. «Магнус, сын Олава, начал после йоля свою поездку с вос¬
тока из Хольмгарда вниз в Альдейгыоборг. Стали они снаря¬
жать свои корабли, когда весной сошел лед. Об этом говорит
Арнор Скальд Ярлов в Драпе о Магнусе: „Теперь собираюсь
я рассказать людям о деле отважного в бою воина, так как
70 Fms. В. VI. S. 47; ср.: Flat. В. III. В1. 271. См.: Skj. А, I, 335.
71 Древняя Русь. Город, замок, село. М., 1985. С. 300—303.
72 Orkn. S. 54—55; ср.: 1F. В. XXVII. В1. 440. См.: Skj. А, I, 332.
73 См.: Древнерусские города. С. 19—20.
74 1F. В. XXVII. В1. 440.
7 Заказ № 277
97

я знаю точно о нем; люди, замолчите! щедрому хёвдингу
не сравнялось и одиннадцати лет, когда он, отважный друг
хордов, снарядил великолепный боевой корабль из Гардови.
Конунг Магнус отправился весной с востока в Свитьод. Так
говорит Арнор: „Молодой воин созвал мужей в поход. Смелая
дружина воина отправилась в боевом снаряжении на корабли.
Отважный конунг повел заиндевелый корабль с востока из-за
моря. Благоприятный ветер привел [корабль] хёвдинга в Сиг-
туну “» 75.
В целом текст саги и скальдических строф совпадает, однако
Ладога (Альдейгьюборг) в прозаическом тексте является изобре¬
тением Снорри Стурлусона (в «Красивой коже», содержащей ана¬
логичный текст, ее нет). Маршрут из Новгорода в Швецию через
Ладогу совершенно естествен, и, видимо, вследствие этого, он
крайне редко фиксируется в сагах, отличающихся «необычайной
скудостью и часто неточностью» в описании всего пути «из варяг
в греки» 76.
11. Харалъд, сын Сигурда
Харальд, сын' Сигурда, Жестокий Правитель — норвежский ко¬
нунг с 1046 по 1066 г. Его Lausavisur датируются временем
ок. 1040 г. Несколько строф из них, носящих название «Висы ра¬
дости» 77, сохранилось в «Гнилой коже», «Красивой коже» и «Хеймс-
крингле» Снорри Стурлусона.
24. «[Рассказывается о возвращении Харальда Жестокого Пра¬
вителя из Константинополя, где он находился на службе у ви¬
зантийского императора, на Русь. ] В этих поездках сложил
Харальд Висы радости, и всего их было шестнадцать 78, и один
конец у всех. Вот одна из них: „Корабль проходил перед обшир¬
ной Сицилией. Мы были горды собой. Корабль с людьми быстро
скользил, как и можно только было желать. Я меньше всего на¬
деюсь на то, что бездельник будет нам в этом подражать.
Однако не хочет девушка в Гардах чувствовать ко мне склонно¬
сти'“» 79.
Та же виса, что и в «Хеймскрингле», цитируется в «Красивой
коже» 80. В «Гнилой коже» приводятся шесть строф, они вводятся
словами: «. . .и всего их было шестнадцать, и у всех один конец,
здесь, однако, записаны немногие из них. . .» 81
75 1F. В. XXVIII. В1. 3 (ср.: Fask. S. 192—193); IF. В. XXVIII. В1. 4.
См.: Skj. А, I, 338.
76 Брим В. А. Путь из варяг в греки // Изв. АН СССР. VII сер. Отд-ние
обществ, наук. 1931. № 2. С. 201.
77 По мнению Ф. Йоунссона, это строфы с 3-й по 7-ю Lausavisur Харальда
(см.: Skj. А, I, 357—358). Однако в «Гнилой коже» приводится не пять,
а шесть строф. См.: Msk. S. 15—16.
78 Согласно «Саге о Кнютлингах» (гл. 21, 101), в песни Харальда заклю¬
чалось 17 строф.
79 IF. В. XXVIII. В1. 89.
80 Fask. S. 231—232.
81 Msk. S. 15—16.
98

«Девушка в Гардах», которая «не хочет чувствовать. . . склон¬
ности» к Харальду, — дочь князя Ярослава Мудрого Елизавета
(Ellisif), руки которой он просил перед отправлением на византий¬
скую службу и на которой женился по возвращении из Константи¬
нополя.
Строфы из Lausavisur Харальда приводятся не для подтверж¬
дения слов саги, а, безусловно, для ее украшения. Интересен
в этой связи тот факт, что авторы «Красивой кожи» и «Хеймскрин-
глы», которые свели до минимума процент «украшательских»
стихотворных вставок, хотя и не отказываются совсем от цити¬
рования Lausavisur Харальда, но приводят их в минимальном
объеме.
12. Бёлъверк, сын Арнора
Бёльверк, сын Арнора, — исландский скальд XI в., автор драпы
о Харальде, сыне Сигурда, которая не имеет названия и время
составления которой не известно. Первая строфа этой драпы со¬
хранилась в «Красивой коже» и «Хеймскрингле» Снорри Стурлу¬
сона, однако автор первого из этих сводов королевских саг оши¬
бочно называет автором строфы другого исландского скальда —■
Вальгарда из Веллы.
25. «[Харальд, сын Сигурда, бежал из битвы при Стикластадире,
где пал его сводный брат Олав Святой. Ему помог ярл Рагн-
вальд, сын Ульва, с которым он через некоторое время снова
встретился в Свитьод. ] Позднее весной взяли они себе корабли
и отправились летом на восток в Гардарики к конунгу Яриц-
лейву, и пробыли там зиму. Так говорит Бёльверк: „Конунг,
ты обтер кровь с меча, прежде чем вложил его в ножны. Ты на¬
сытил воронов сырым мясом. Волки выли на гребнях [гор].
А ты провел, суровый конунг, следующий год на востоке в Гар¬
дах; никогда мне не доводилось слышать, что какой-либо воин
превосходил тебя“» 82.
Виса соответствует тексту саги.
13. Тъодолъв, сын Арнора
Тьодольв, сын Арнора, — исландский скальд первой половины
XI в. (ок. 1010—ок. 1066). Его безымянная поэма о норвежском
конунге Харальде, сыне Сигурда, была сочинена ок. 1055 г.;
начальная ее строфа сохранилась в «Хеймскрингле» Снорри Стур¬
лусона, а первая половина этой строфы — в «Красивой коже»
(№ 26). Поэма «Секстефья» (Sextefja) создана ок. 1065 г.; ее 8-ю
строфу приводит Снорри в «Хеймскрингле» (№ 27).
26. «Конунг Ярицлейв хорошо принял Харальда и его людей.
Сделался тогда Харальд хёвдингом над людьми конунга, ох¬
ранявшими страну, вместе с Эйливом, сыном ярла Рагнвальда.
82 1F. В. XXVIII. В1. 69—70; ср.: Fask. S. 217—218. См.: Skj. А, I, 385.
7* 99

Так говорит Тьодольв: „Одно и то же затеяли два хёвдинга там,
где сидел Эйлив: они встали щитом к щиту (т. е. образовали
строй свиньей или клином. — Т. Д.) И восточные винды были
зажаты в ущелье. Воины задали жестокий урок ляхам“» 83.
Нет полного соответствия между сагой и висой: автор саги
в своем рассказе использует не все сведения, содержащиеся
в скальдической строфе, так что стихотворная вставка, подтверж¬
дая прозаический текст, несет в себе дополнительную информа¬
цию, может быть и не предусмотренную ходом повествования.
Из приведенной строфы мы узнаем о ведении Харальдом и Эйли-
вом, находившимися на службе у Ярослава, военных действий
против поляков. Нигде в саге об этом не говорится. Как полагают
исследователи, данное сообщение датируется временем после
1030 г. В таком случае оно накладывается на летописное известие
о том, что после мятежа 1030 г. в земле Польской Ярослав и Мсти¬
слав в 1031 г. «собраста вой многъ, идоста на Ляхы, и заяста грады
Червеньскыя опять, и повоеваста Лядьскую землю. . .» 84.
27. «[Харальд, сын Сигурда, плывет из Хольмгарда в Сигтуну
к Свейну, сыну Ульва, с которым он состоит в дальнем родстве,
а теперь заключает союз. ] Стали тогда и все свей друзьями
Харальда и союзниками. Многие знатные люди породнились
с ним. Так говорит Тьодольв: „Дубовый киль, круто вздыма¬
ясь, резал море с востока из Гардов: все свей служили тебе с тех
пор, отважный конунг. Тяжелый корабль Харальда шел с боль¬
шим грузом золота, клонясь в подветренную сторону, под ши¬
роким парусом; буря доставила много неприятностей конунгу''''» 85„
Подтверждая слова саги, виса также сообщает о том золоте,
которое вез с собой Харальд (о чем речь шла выше в тексте саги).
В висе говорится о буре, которую Харальду пришлось преодо¬
леть по пути с востока на родину. Сага оставляет этот факт без
внимания (то же см. в № 19 и 29), поскольку описания природы
сагам в целом не свойственны.
14. Стув Слепой
Стув, сын Торда, Слепой — исландский скальд второй половины
XI в. «Драпа Стува» сочинена ок. 1067 г.; ее 4-я строфа сохрани¬
лась в «Гнилой коже», «Красивой коже» и «Хеймскрингле»
Снорри Стурлусона.
28. «Той зимой выдал конунг Ярицлейв свою дочь за Харальда.
Она звалась Элизабет; норвежцы зовут ее Эллисив. Это сооб¬
щает Стув Слепой: „Воинственный конунг Эгда взял себе ту
жену, какую он хотел. Ему выпало много золота и дочь
конунга1''» 86.
83 1F. В. ХХУШ. В1. 70; ср.: Fask. S. 218. См.: Skj. А, I, 368.
84 ПСРЛ. М., 1962. Т. I. Стб. 150; Т. II. Стб. 137.
85 1F. В. XXVIII. В1. 91—92. См.: Skj. А, I, 370—371.
86 1F. В. XXVIII. В1. 90; ср.: Msk. S. 16; Fask. S. 232. См.: Skj. А, I, 405.
100

Ни имени конунга, ни каких-либо «восточных» топонимов
в висе нет. Однако из «Пряди о Стуве» известно, что он был дру¬
жинником конунга Харальда, сына Сигурда, так что именно
Харальд может скрываться под названием «воинственный конунг
Эгда». О золоте, которое «выпало» Харальду, рассказывают, на¬
пример, Тьодольв, сын Арнора (см. № 27), и Вальгард из Веллы
(см. № 29).
15. Вальгард из Веллы
Вальгард из Веллы — исландский скальд XI в. Название и время
создания его поэмы о норвежском конунге Харальде, сыне Си¬
гурда, не известны; 5-я строфа этой поэмы сохранилась в «Гнилой
коже», «Красивой коже» и «Хеймскрипгле» Снорри Стурлусона.
29. «А весной собрался он в путь свой из Хольмгарда и отправился
весной в Альдейгыоборг, взял себе там корабль и поплыл
летом с востока, повернул сначала в Свитьод и направился
в Сигтуну. Так говорит Вальгард из Веллы: „Ты спустил
[на воду] корабль с красивейшим грузом; тебе на долю выпала
честь; ты вывез, действительно, золото с востока из Гардов,
Харальд. Ты смело правил [кораблем] в жестокую непогоду,
славный конунг, а корабли резали [море]\ ты увидел Сигтуну,
когда утихло бурное мореи» 87.
Вновь, как и у Арнора, сына Торда (№ 22—23), отсутствует
упоминание Ладоги, в то время как в сопутствующем прозаиче¬
ском тексте речь идет о пути из Хольмгарда (Новгорода) в Скан¬
динавию через Альдейгыоборг (Ладогу).
16. Маркус, сын Скеггъи
Маркус, сын Скеггьи, — исландский законоговоритель и скальд
(1040—ок. 1107). Его «Драпа об Эйрике» сочинена ок. 1104 г.
Две ее строфы (4-я и 5-я) сохранились в «Саге о Кнютлингах».
30—31. «Эйрик, сын Свейна, был тогда ярлом на Сьоланде, и дер¬
жал он то ярлство, которое конунг Кнут, его брат, дал ему.
Ярл Эйрик был могущественным хёвдингом и любимым [мно¬
гими]; он постоянно имел при себе большую дружину. Он шел
войной по Восточному пути и воевал против язычников,
а всех крещеных людей отпускал с миром, таким образом,
который всем более всего правился, а также [отпускал] куп¬
цов; благодаря такому обращению стал он известен и любим
по всему Восточному пути, так что каждый человек, который
хоть о чем-нибудь знал, слышал о его имени. Он отправился
па восток вплоть до Гардарики и получил там приют у хёв- * 39187 IF. В. XXVIII. В1. 91; ср.: Msk. S. 16; Fask. S. 233. См.: Skj. А, I,
391.
101

дингов и знатных людей, и приняли спи все его хорошо
и достойно; там получил он большие дары от знатных людей.
Так говорит Маркус, сын Скеггьи, в Драпе об Эйрике:
„Хороший советчик посетил на востоке в Гардах князя; вы-
дающиеся люди, щедрые на имущество, подарили мужествен¬
ному князю золото; велеречивый князь стал очень знаменит
по всему Восточному пути; не было ни одного человека, который
не произносил бы его имя с почтением“.
Ярл Эйрик собрался в путь ранней весной с востока из Гардов
и велел спустить на воду свои корабли, как только растаял лед,
и снарядить их все самыми большими драгоценностями; он
поплыл с востока следующим летом и домой в Данию, в свое
государство. Так говорит Маркус, сын Скеггьи: „Ранней весной
враг вендов вооружил свои великолепные корабли с востока из
Гардов. Но предводитель людей быстро направил штевни в ги¬
гантские волны с началом лета. Брат Кнута удержался в сви¬
репствующей буре. Затем привел храбрый уничтожитель
лживого народа свои корабли в Данию“» 88.
Прозаический текст полностью соответствует сообщению
скальда, вплоть до того, что в одном случае из двух упоминаний
Руси в саге использован скальдический топоним «Гарды».
17. Халлар-Стейн
Халлар-Стейн — исландский скальд XII в. Две строфы (2-я и 4-я)
его поэмы «Рекстефья» (Rekstefja) сохранились в «Большой саге
об О лаве, сыне Трюггви».
В 58-й главе «Большой саги» рассказывается о военных подви¬
гах юного (12-летного) Олава, проживающего па востоке в Гар¬
дах (Гардарики). Начало главы — дословно из «Саги об Олаве,
сыне Трюггви» монаха Одда (редакция А); концовка — из «Хеймс-
кринглы» Снорри Стурлусона 89. Текст Снорри (гл. 21) заканчи¬
вается рассказом о том, что Олав принимает решение уехать на
родину. В «Большой саге» между фразами, позаимствованными
у Снорри: «Княгиня пожелала ему счастливого пути и сказала,
что он везде будет считаться благородным, где бы он пи находился»
и «Вскоре собрался Олав в путь и взошел па корабль, и держал
путь от берега в море, в Восточное море» (последняя несколько
трансформирована: «Вскоре снарядил Олав свой корабль и войско
и держал путь из Гардов в Восточное море») — имеется вставка,
каковой нет и в саго монаха Одда:
32. «Так говорятся в Рекстефье, где рассказывается об Олаве,
сыне Трюггви, что он был воспитан в Гардах: „Благородный
духом страж обширной страны был воспитан в Гардах; щедрый
князь, который был самым лучшим из людей, совершал подвиги.
88 Knytl. s. S. 164—166. См.: Skj. А, I, 414—415.
89 О компилятивном характере «Большой саги» см. выше гл. I, § II, 14.
102

Воин правил большим флотом, который он, О лав, великолепно
оснастил“» 90.
В 76-й главе «Большой саги» рассказывается, в соответствии
с сагой монаха Одда, о повторном пребывании Олава на Руси
(после отъезда его в землю вендов), о поездке его в Грецию,
о третьем пребывании на Руси, об участии Олава в крещении Руси.
Концовка этой главы — самостоятельная: ее нет ни у монаха
Одда, ни тем более у Снорри, который и не знает о крещении
Руси Олавом.
77-я глава рассказывает о западных плаваниях Олава на осно¬
вании нескольких строф скальда Халлар-Стейпа. Начинается глава
такими словами:
33. «Вслед за тем снарядил конунг Олав свои корабли и войско
с востока из Гардарики. Он поплыл сначала в Данию, а оттуда
на запад за море. Так говорит Халлар-Стейн: „Все корабли
князя, весьма многочисленные, полностью нагруженные вооруже¬
нием, после этого сразу отправились с щедрым князем из Гардов.
Олав, прекрасный наследник Трюггви, напал на западные страны
со своими кораблями и порубил людей своими мечами“» 91 92.
Обе приведенные выше висы в общем и целом соответствуют
тексту саги, хотя их внесение в текст не отличается большой тща¬
тельностью, которая была присуща авторам саг конца XII—на¬
чала XIII в. Висы, в свою очередь, не представляют той историче¬
ской ценности, как висы скальдов — современников событий.
Совершенно очевидно, что сведения об Олаве, сыне Трюггвп, по¬
черпнуты скальдом XII в. из саг (устных, а возможно, и письмен-
ных) об этом конунге. Действительно, в «Круге земном» содер¬
жится информация и о том, что Олав был воспитан па Руси, и о том,
что он совершил серию подвигов в западных землях.
Следует также отметить, что в «Большой саге» по «Книге
с Плоского острова» вторая строфа (№ 33) приписывается не Хал-
лар-Стейну, а Маркусу, сыну Скеггьи.
В «Большой саге об Олаве, сыне Трюггви» по рукописи Friss-
Ъок содержится следующий текст:
34. «Олав, сын Трюггви, находился все это время в Гардарики
и был в высочайшей милости у конунга Вальдимара и любим '
княгиней. Конунг Вальдимар поставил его хёвдипгом над тем
войском, которое он отправил охранять свою страну. Так гово¬
рит Халларстейн: „Щедрому хёвдингу было двенадцать лет,
когда он, отважный друг хордов, снарядил великолепный боевой
корабль из Гардов. Люди конунга нагрузили корабль кольчугами,
и щитами, и шлемами', и вращались штурвалы » X
Прозаический и поэтический текст находятся в явном несо¬
ответствии: если в саге идет речь об участии Олава, сына Трюггви,
90 О. Тг. en mesta. В. I. S. 110 (Skj. В, I, 525).
91 О. Tr. en mesta. В. I. S. 158—159 (Skj. В, I, 526).
92 Codex frisianus. S. 109.
103

в защите владений конунга Вальдимара (князя Владимира Свя¬
тославича), то в висе — об отъезде с Руси некоего «отважного друга
хордов». Прозаический текст дословно заимствован составителем
этого варианта «Большой саги» из «Хеймскринглы» Снорри Стур¬
лусона. Висы в полном объеме нигде больше нет.
Скальдический текст противоречит не только своему ближай¬
шему контексту, но и в целом истории Олава, сына Трюггви, как
она известна из целого ряда скандинавских источников, включая
стихи скальдов — современников этого конунга. Дело в том, что
12-летний Олав не покидал Руси (он сделал это значительно
позже); напротив, другой конунг — Магнус, сын Олава Свя¬
того, — отправился на родину приблизительно в том же юном воз¬
расте, а Арнор Скальд Ярлов, описавший это событие, назвал
Магнуса «отважным другом хордов» 93. Более того, первые четыре
строки этой висы полностью (дословно) позаимствованы Халлар-
Стейном у Арнора Скальда Ярлов. Сказанное позволяет думать,
что приведенная нами строфа принадлежит скальду, лишь пона¬
слышке знавшему историю Олава, сына Трюггви, — возможно,
и Халлар-Стейну, как это утверждает сага, но никак не Халль-
фреду Трудному Скальду, сочинившему в 996 г. «Драпу об
Олаве» 94, как это полагал Ф. Йоунссон 95 и повторил вслед за
ним О. Прицак 96.
* * *
Итак, нами рассмотрены 34 скальдические строфы, принадле¬
жащие 17 скальдам IX—XII вв. Наибольший интерес для иссле¬
дователя представляют 29 из них, авторами которых были скальды
IX—XI вв. О них и пойдет речь ниже.
22 из 29 «восточных» вис, принадлежащих скальдам IX—■
XI вв., приводятся для подтверждения слов саги. Следует заме¬
тить, что к «вводным словам», предшествующим висе, нельзя под¬
ходить до конца формально. Так, виса Бьярни Скальда Золотых
Ресниц (№ 18) вводится в «Хеймскринглу» словами, соответствую¬
щими «развлекательному» типу (по Б. Эйнарссону), однако пол¬
ностью подтверждает весь предыдущий рассказ, а в «Красивой
коже» выступает в качестве источника. Цитируя скальдов для под¬
тверждения своих слов, авторы саг преследовали и иные цели:
они стремились одновременно украсить повествование стихотвор¬
ными вставками97, поскольку поэзия (bundle! mal—«связанная
речь») считалась в Скандинавии высшей формой словесного выра¬
жения по сравнению с речью прозаической. Если бы авторы саг
рассматривали произведения скальдов только как источник ин¬
93 См. выше гл. Ill, § II, 10.
94 См. выше гл. Ill, § II, 4.
95 Skjj. А, I, 156; В, I, 148.
96 Pritsak О. Op. cit. Vol. 1. Р. 272.
9/ Turville-Petre G. On scaldic poetry//MS. 1974. Vol. 7. P. 7—14.

формации, они могли бы ограничиться пересказом поэтического
текста в прозе (который имеется во многих случаях) и ссылкой
на соответствующего автора без приведения самой висы. Автор
«Красивой кожи», не менее внимательно, чем Снорри, оговарива¬
ющий свои источники, значительно реже подтверждает свои слова
непосредственным цитированием скальдических строф (см. № 4,
7—8).
Большей частью авторы саг используют материал скальдиче¬
ских строф целиком, так что виса и прозаический текст находятся
в полном соответствии 98, хотя нередки топонимические расхож¬
дения. Следовательно, если в большинстве случаев источник со¬
общений не установлен, либо очевидно творческое участие авторов
саг, то в выделенных нами 29 фрагментах действительно обнару¬
живается документальная основа. По всей вероятности, к событий¬
ной стороне этих известий можно относиться с большим доверием.
Так, рассмотрение саг еще не убеждало в том, что пребывание
четырех норвежских конунгов на Руси не было отчасти вымыслом
авторов саг, «литературным штампом», элементом положительной
характеристики конунга-викинга, поскольку русские источники
их не знают. Однако весьма скупые по содержанию скальдические
стихи со всей очевидностью подтверждают факт пребывания на
Руси всех четырех конунгов: Олав, сын Трюггви, по свидетель¬
ству скальда, «обагрил свой острый меч. . . на востоке в Гардах»
(сочинено в 996 г.); Олав, сын Харальда, «в Гардах избавил. . .
от страданий (?) Вальдамара» (1014—1015 гг.); ему, сообщает
скальд, «пришлось посетить Гарды» (ок. 1050 г.); Магнус, сын
Олава, назван в одной из вис «юным конунгом с востока из Гар-
дов» (1031—1035 гг.); скальды рассказывают, как Кальв, сын
Арни, «указал. . . рьяному в битве Магнусу путь из Гардов в его
страну» (ок. 1050 г.) и как Магнус, которому «не сравнялось и один¬
надцати лет. . . снарядил великолепный боевой корабль из Гар¬
дов» (ок. 1047 г.); Харальд, сын Сигурда, подтверждает скальд,
«провел. . . год на востоке в Гардах» (XI в.), да и сам посвятил
«Висы радости» (ок. 1040 г.) «девушке в Гардах» — дочери Яро¬
слава Мудрого Елизавете, на которой и женился («взял себе ту
жену, какую он хотел», ок. 1067 г.); а корабль его, направляв¬
шийся в Норвегию, «резал море с востока из Гардов» (ок. 1065 г.).
В ряде случаев цитируемая в саге виса несет дополнительную
информацию, не предусмотренную ходом повествования. Наиболь¬
шего внимания в этой связи заслуживают виса Тьодольва, сына
Арнора, рассказывающая об участии скандинавов, находившихся
на службе у князя Ярослава, в ведении военных действий против
поляков (№ 26), и строфа из «Драпы о Магнусе (Хрюнхенды)»
Арнора Скальда Ярлов (№ 20), говорящая о «гардском (т. е. рус¬
98 Отдельные расхождения между текстом саги и поэтической вставкой могут
быть результатом того, что автор саги неверно расшифровал скальдиче-
ский текст (как в № 1).

ском) оружии» у дружинников норвежского конунга Магнуса,
сына Олава.
Кроме того, дополнительную информацию можно получить
из совокупного анализа скальдических стихов, посвященных
«восточным» связям скандинавов, и их сопоставления со всем
комплексом скальдических стихов. Показателен в этом отношении
материал «Хеймскринглы», в которой насчитывается 601 скальди-
ческая строфа. На интересующие нас отрывки здесь приходится
лишь 23 висы ", в то время как на «западные» известия — 51,
а на собственно скандинавские — 510. Столь малое число скаль¬
дических строф в «восточных» известиях, очевидно, является след¬
ствием особого характера поездок скандинавов на восток: как сле¬
дует из самих саг, скандинавы не всегда ехали на восток с целью
грабежа и не всегда их поездки приводили к кровопролитным сра¬
жениям, о чем традиционно слагали стихи скальды. В «Хеймс-
крингле» 442 висы из 601, т. е. около 74 %, посвящены разного
рода военным действиям; при этом самый большой процент сра¬
жений в висах — при описании событий к западу от Скандинавии
(ок. 86 %), несколько меньший (74 %) — в самой Скандинавии
и к югу от нее, и наконец, наименьший (45 %) — на востоке
(на Руси и на «Восточном пути») 10°.
Весьма существенно, что из 29 интересующих нас скальдиче¬
ских строф лишь 8 говорят о нападении скандинавов на «восточ¬
ные» земли. Все они (№ 1—4, 7—10) принадлежат скальдам IX—
первой четверти XI в., а относятся к событиям не позднее первого
десятилетия XI в., т. е. скальдические стихи позволяют рас¬
сматривать 1010-е годы как рубеж викингской активности на «вос¬
токе». Лишь одна из этих 8 вис посвящена нападению на Русь
(№ 7 — датируемое 997 г. известие о том, что ярл Эйрик «разру¬
шил Альдейгью»), две — на «Восточные земли» (без уточняющих
моментов) и Север (реку Вину и бьярмов), а остальные пять —
на Восточную Прибалтику. Таким образом, скальдические стихи
представляют Прибалтийские земли до начала XI в. как основной
объект грабительских плаваний скандинавов. Так же это воспри¬
нималось и авторами саг, ибо в сагах, описывающих события до
конца X в., нередко встречаются обороты типа «воевал на Восточ¬
ном пути» * 100 101 или «плыл по Восточному пути и грабил там летом» 102,
09 Снорри чаще, чем кто-либо из авторов саг о норвежских конунгах, под¬
тверждал свой рассказ ссылкой на скальда. Из 29 «восточных» вис, при¬
надлежащих скальдам IX—XI вв., 23 сохранились именно в «Хеймс-
крингле»; лишь 7 из них содержатся в «Красивой коже» и только 3 (вхо¬
дящие и в эти 7) — в «Гнилой коже».
100 Последний, «восточный», процент «немирных» вис получается на осно¬
вании того, что из 23 вис «Хеймскринглы» 8 фигурируют в рассказах
о военных походах на восток и две — о военных действиях, санкциони¬
рованных русским князем (№ 6 и 26). Тем самым процент, характери¬
зующий деятельность варягов-находников к востоку от Балтийского
моря, оказывается еще меньшим — 35 %.
101 1F. В. XXVI. В1. 60, 61—62, 123, 134—135, 162, 176.
10? IF. В. XXVI. В1. 216, 217.
106

при том что в сводах королевских саг первой трети XIII в. «Вос¬
точный путь» обозначал именно Восточную Прибалтику 103.
«Мирные» висы, относящиеся к первой половине XI в., напро¬
тив, содержат сведения только о Руси. Это указывает на по пре¬
имуществу мирные отношения между Русью и Скандинавией
Таблица 5
Этногеографическая номенклатура скальдических стихов IX—XII вв.
Датировка (годы
Этно-
топо- и гидронимы
№
Скальд
жизни скальда
п/п
либо время созда-
Восточная
Север
Русь
ни я поэмы)
Прибалтика
1
Тьодольв из Хви-
IX в.
Sysla
нира
eistneskr
Austmarr
eistr
austr
2
Глум, сын Гейри
Ок. 970 г.
Austrlqnd
Vina
bjarmskar
kindir
3
Эйольв, сын Валь-
герда
Ок. 976 г.
Gandvik
Gardar
4
Халльфред Труд¬
ный Скальд
996 г.
5
Эйольв Дада-
Ок. 1010 г.
allar Sysiur
land
скальд
Valdamars
Aldeigja
Gardar
6
Оттар Черный
Ок. 1023 г.
Eysysla
austr
7
Сигват, сын Тор-
Первая поло-
Eysysla
Gardar
Да
вина XI в.
Austrvegir
Gardar
8
О лав, сын Ха-
ральда
1029 г.
9
Бьярни Скальд
Ок. 1050 г.
austr
Золотых Ресниц
Gardar
10
Арнор, сын Торда
Ок. 1046—ок.
Eystrasalt
oerzkr
1047 гг.
austan
Gardar
11
Харальд, сын Си-
гурда
Ок. 1040 г.
Gardar
Gardar
12
Бёльверк, сын Ар-
XI в.
13
нора
Тьодольв, сын
Арнора
Ок. 1065 г.
Gardar
Gardar
14
Стув Слепой
Ок. 1067 г.
15
Вальгард из Вел-
XI в.
Gardar
16
лы
Маркус, сын
Скеггьи
Ок. 1104 г.
Gardar
Gardar
17
Халлар-Стейн
XII в.
103 См.: Джаксон Т. Н. «Восточный путь» исландских королевских саг //
История СССР. 1976. № 5. С. 164—170; Она же. Древнескандинав¬
ская топонимия с корнем aust-. С. 140—145.
107

в указанное время. Более того, скальдические стихи отчасти под¬
тверждают и тот вывод, что в конце X—первой половине XI в.
отношения между Древнерусским государством и Скандинавскими
странами перестают быть результатом деятельности отдельных
лиц или вооруженных отрядов, а начинают «приобретать характер
межгосударственных контактов» 104. Ведь в основном они посвя¬
щены жившим какое-то время на Руси норвежским конунгам,
Олаву, сыну Трюггви, Олаву Святому, Магнусу Доброму и Ха-
ральду Жестокому Правителю.
Этногеографическая номенклатура скальдических стихов до¬
статочно ограниченна (табл. 5). Зафиксировано три названия Бал¬
тийского моря (austmarr, eystra salt, groena salt). В Восточной
Прибалтике скальды знают о. Сааремаа (Sysla, Eysysla), и, веро¬
ятно, материковую часть, лежащую против этого острова (allar
Syslur — «все Сюслы» прочитываются Снорри Стурлусоном,
а вслед за ним и рядом исследователей как Eysysla и Adalsysla,
т. е. Сааремаа и Ляэнемаа), а также эйстов (eistr). Возможно,
к Прибалтике относится обозначение Austrlond — «Восточные
земли», однако сказать это с полной уверенностью нельзя. На Се¬
вере скальды называют реку Vina (как принято считать, Северную
Двину), Gandvik (Ледовитый океан или Белое море) и племена
бьярмов (bjarmskar kindir), на Руси — только Ладогу (Aldeigja),
а также дают имя Руси — Gardar. Небезынтересным оказывается
хронологическое приурочение этногеографического материала
скальдических стихов. Восточная Прибалтика, Север и лишь затем
Русь — в таком порядке интересующие нас регионы фиксируются
в скальдических стихах. Впрочем, в этом нет ничего удивитель¬
ного, поскольку множеством других источников отмечается именно
такая последовательность движения скандинавских дружин. Тот
факт, что Русь представлена только своим самым ранним древне¬
скандинавским наименованием, а также обозначением Ладоги,
позволяет думать, что в силу известной консервативности скаль¬
дические стихи зафиксировали топонимию самого раннего пери- ^
ода пребывания скандинавов на нашей территории, пока путь по
Волхову до Новгорода еще не был ими полностью освоен. Даже
скальды XI в., бывавшие на Руси со своими конунгами, не исполь¬
зовали ничего, кроме традиционного и очень древнего обозначения
Руси.
'ш Мельникова Е. АПетрухин В. Я., Пушкина Т. А. Древнерусские
влияния в культуре Скандинавии раннего средневековья (К постановке
проблемы) // История СССР. 1984. № 3. С. 62.
108

Глава IV
СВЕДЕНИЯ ИСЛАНДСКИХ КОРОЛЕВСКИХ САГ
О НАРОДАХ ЕВРОПЕЙСКОЙ ЧАСТИ СССР
§ I. ОБЩИЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ СКАНДИНАВОВ
О ГЕОГРАФИИ ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЫ
Несомненным источником для уяснения круга географических
представлений древних скандинавов (естественно, менее важным,
чем исландские географические сочинения XII—XIV вв.) могут
служить королевские саги, и прежде всего историко-географиче¬
ское введение к «Саге об Инглингах».
«Сагу об Инглингах», как правило, относят к разряду королев¬
ских саг, однако хронологический охват (описываемые в ней собы¬
тия можно примерно датировать V—серединой IX в.1) и леген¬
дарно-мифологическое содержание саги позволили, например,
К. Ширу заключить, что она ближе к сагам о древних временах 2,
а С. Нурдалю причислить ее к этим последним 3. И все же сага,
входящая лишь в составленный Снорри Стурлусоном свод королев¬
ских саг «Хеймскрингла», была задумана и написана как первая
сага этого грандиозного свода, дающая «мифические модели собы¬
тий и человеческого поведения» для всего последующего изло¬
жения 4. Тем самым ее рассмотрение вне королевских саг не пред¬
ставляется целесообразным.
2.1 „Круг земной“
Сага начинается с описания, в соответствии со средневековыми
географическими представлениями, «земного круга»: «Круг зем¬
ной, где обитает род человеческий, сильно изрезан заливами.
Большие моря вдаются в землю из омывающего [ее] океана. Из¬
вестно, что море тянется от Нёрвасунда (Гибралтарского про¬
лива. — Т. Д.) и вплоть до Йорсалаланда (Палестины. — Т. Д.).
От этого моря отходит на северо-восток длинный залив, который
называется Черным морем. Он разделяет трети света. Восточная
называется Азией, а западную некоторые называют Европой,
а некоторые Энеей. А к северу от Черного моря простирается
Свитьод Великая, или Холодная. Некоторые считают, что Великая
Свитьод не меньше Великого Серкланда, некоторые сравнивают
ее с Великим Блаландом. Северная часть [Великой] Свитьод не
заселена из-за мороза и холода, подобно тому как южная часть
Блаланда пустынна из-за солнечного зноя. В [Великой] Свитьод
1 Adalbjarnarson В. // IF. В. XXVI. Bl. LIII.
2 Schier К. Sagaliteratur. Stuttgart, 1970. S. 6.
3 Nordal S. Sagalitteraturen // Nordisk kultur. Stockholm, 1953. В. VIII.
Litteraturhistorie: Norge og Island. S. 181.
4 Ciklamini M. Ynglinga saga: Its Function and its Appeal // Mediaeval
Scandinavia. 1975. Vol. 8. P. 90.
109

много больших округов. Там есть и много разных народов, и много
языков. Там есть великаны, и там есть карлики, там есть черные
люди, и там есть много удивительных народов. Там есть также
поразительно большие звери и драконы. С севера, с гор, лежащих
за пределами всех населенных мест, течет через [Великую] Свитьод
река, правильное название которой Танаис. Раньше она называ¬
лась Танаквислом, или Ванаквислом. Она впадает в Черное море.
[Область] по Ванаквислу звалась тогда Вапаландом, или Вана-
хеймом. Эта река разделяет трети света. Восточная называется
Азией, а западная — Европой» 5.
Описанием «круга земного» открывается из всех известных
рукописей сочинения Снорри Стурлусона лишь рукопись
«Крингла», в которой находит отражение господствовавшая в сред¬
ние века христианская космологическая концепция, опровергав¬
шая идею шарообразности земли. Земля, согласно официальным
христианским догматам, «снова стала» плоской, как на заре ионий¬
ской науки или в трудах отдельных римских писателей, чьи земле¬
описания представляли собой географию земного диска, или точ¬
нее— «круга земель» (orbis terrarum)6. Словосочетание kringla
heimsins построено по тому же принципу, что и orbis terrarum.
Из него образовалось слояшое слово heimskringla, зафиксирован¬
ное в более поздних памятниках: «Королевском зерцале», дидак¬
тическом сочинении конца XIII в.; в «Описании Земли II» (сере¬
дины—второй половины XIV в.); в переводной «Саге о Три¬
страме» (ок. 1226 г., рукопись XVII в.). По начальным словам
«Саги об Инглингах» все сочинение Снорри было названо в 1697 г.
его первым издателем Ю. Перингшёльдом Heimskringla — «Круг
земной».
Земля, являющая собой плоскость, окружена, по христианской
картине мира, океаном (Oceanus или mare Oceanum). Латинское
название, противопоставленное в качестве книжного местному,
сохранилось в исландских текстах в трактате «О рае» (вторая
половина—конец XIII в., рукопись первой половины XIV в.):
«. . .umsio, er ath bokmali heitir Oceanus» — «мировое море, кото¬
рое на книжном языке называется Океаном» 7. Древнеисландских
названий мирового океана два: umsjor и utsjar (btsjor, utsaer);
смысловое различие образующих их приставок (um—- «вокруг»
и ut «снаружи, вне») приводит к некоторой разнице оттенков
значения (В. Бэтке переводит их соответственно как «окружающее
землю море, океан» и «омывающий землю океан» 8). Снорри
в «Хеймскрингле» использует второе из них. Представление об
5 IF. В. XXVI. В1. 9—10.
6 См.: Елъницкий Л. А. Знания древних о северных странах. М., 1961.
С. 15, 168 —169; Исаченко А. Г. Развитие географических идей. М., 1971.
С. 70—76.
7 Мельникова Е. А. Древнескандинавские географические сочинения:
(тексты, перевод, комментарий). М., 1986. С. 127, 128.
8 Baetke W. Worterbuch zur altnordischen Prosaliteratur. 4 Aufl. B., 1987.
S. 676, 688.
110

океане, окружающем землю, находит отражение и в «Младшей
Эдде» Снорри Стурлусона, в первой ее части — «Видение
Гюльви», — построенной в виде беседы конунга Гюльви, скры¬
вающегося под именем Ганглери, с тремя асами (богами). На во-
лрос Ганглери: «Как же была устроена земля?» — один из асов,
Высокий, отвечает: «Она снаружи округлая, а кругом нее лежит
глубокий океан» 9.
Земной круг, в изложении Снорри, делится на трети (heims-
]5rictjungar). Деление всей известной в то время суши на три части
возникло уже в древнеионийской науке. Но для христианской
географии раннего средневековья деление земного круга на три
части являлось не только развитием античного взгляда, но и
иллюстрацией библейского учения, гласящего, что после потопа
вся земля была разделена между тремя сыновьями Ноя. В древне-
исландском трактате «О заселении земли сыновьями Ноя» гово¬
рится: «Потом Ной разделил мир на три части между своими
сыновьями и дал названия каждой части в мире, которая до того
не имела имени. Он назвал одну часть мира Азией, другую —
Африкой, а третью — Европой» 10. В «Саге об Инглингах» Снорри
не придерживается до конца традиции, разделяющей мир на три
части, и называет лишь две из них: восточную — Азию и запад¬
ную — Европу. Интересно отметить, что в Прологе к «Младшей
Эдде», отличающемся от других ее частей тем, что «в нем очень
сильно дает себя знать средневековая латиноязычная ученость» 11,
Снорри называет и третью, южную, часть света — Африку 12.
Границей между Европой и Азией названы в «Саге об Инглин¬
гах» Черное море (не упоминаемое в этом качестве ни в одном дру¬
гом древнескандинавском сочинении) и река Танаис, стекающая
с гор, лежащих на севере за пределами населенных мест. Согласно
древнеионийской легендарной традиции, на дальнем севере, выше
крайних пределов Скифии, лежат Рипейские горы, с которых берут
начало многочисленные и большие реки 13 14. Танаис — древнее
название Дона. То, что река у Снорри стекает с лежащих па севере
гор и впадает в Черное море, не противоречит античному предста¬
влению, унаследованному средневековой географией. В качестве
границы между Европой и Азией Танаис называется также в сочи¬
нении «Великие реки» и в норвежском переводе Библии и.
9 Младшая Эдда. Л., 1970. С. И.
10 Мельникова Е. А. Древнескандинавские географические сочинения.
С. 135.
11 Стеблин-Каменский М. И. Снорри Стурлусон и его «Эдда» // Младшая
Эдда. С. 197.
12 Младшая Эдда. С. Г..
13 См.: Елъницкий Л. А. Указ. соч. С. 108.
14 Мельникова Е. А. Древнескандинавские географические сочинения. С. 144,
152; ср.: Дитмар А. Б. К истории вопроса о границе между Европой и
Азией // Учен. зап. Ярослав, гос. пед. ин-та. 1958. Вып. XX (XXX),
ч. 1. География. С. 33—49.
111

Европа, по словам Снорри, носит второе, «ученое» имя —
«Энея». Топоним этот, видимо, образован от имени легендарного
родоначальника Рима и римлян, одного из главных защитников
Трои во время Троянской войны, которому посвящена «Энеида»
Вергилия, — Энея. Та же пара топонимов — «Европа, или
Энея» — встречается и в «Младшей Эдде» Снорри Стурлусона 15,
но нигде больше, ни в исландских, ни в иностранных источниках,
нет такого наименования Европы. А. Хойслер высказал удивление,
что, хотя речь в «Саге об Инглингах» и в Прологе к «Младшей
Эдде» не идет об Энее (герое) и троянском времени вообще, Снорри
выводит из его имени название целой земной трети (при том, что
даже в Италии его именем ничего не названо). По мнению Хойс-
лера, здесь может крыться какая-то ошибка 16. Б. Адальбьярнар-
сон, однако, полагает, что Европа, в представлении Снорри, дей¬
ствительно носит имя Энея, поскольку к нему возводили свой род
европейские народы римляне и бритты 17.
Излагаемая в начальных главах «Саги об Инглингах» эвгеме-
ристическая легенда о заселении Скандинавии выходцами из
Великой Свитьод, согласно которой предками шведских и норвеж¬
ских конунгов ^оказываются языческие боги во главе с предводи¬
телем асов — Одином, требует отдельного рассмотрения.
2. Свитьод Великая, или Холодная
Самое раннее упоминание Свитьод Великой, или Холодной, в ис¬
ландских источниках содержится в «Саге о Скьёльдунгах», записан¬
ной не позднее 1220 г. В сохранившемся ее латиноязычном фраг¬
менте (перевод Арнгрима Йонссона, 1590 г.) рассказывается о том,
что Один, придя из Азии, дал своим сыновьям, Скьёльду и Ингони,
большие области в Европе, а именно Данию и Швецию соответ¬
ственно. Датчане стали называться скьёльдунгами, а шведы —
инглингами. «Самой же Швеции (именно так она называется) имя
дано от имени тех стран, откуда Один со своими впервые вышел.
Тех, что лежат к северу от Азовского моря и которые древние
скандинавы называли Свитьод Великой, или Холодной» 18.
Для авторов саг конца XII—начала XIII в. одним из немногих
реально существовавших источников по древнейшей скандинав¬
ской истории были генеалогические хвалебные песни IX—X вв.,
из которых следовало, что боги были древнескандинавскими конун¬
гами 19. На долю «историографов» XII—XIII вв. «выпала задача»
15 Младшая Эдда. С. И.
16 Heusler A. Die gelehrte Urgeschi elite im altislandischen Schrifttnm. B., 1908.
S. 51
17 Adalbjarnarson B. // IF. В. XXVI. Bl. 9. Not 7.
18 «Ipsi autem Svetiee (sic specialius dicta;) de nomine earum regionum nomen
inditum, nnde Odinus enm snis primnm emigravit. Huilche som ligger norden
for palude Moeotide, og de gammel norske kallede Su[i]thiod bin store eller
kolde» (Skjqld. S. 105). Перевод латинского текста А. В. Подосинова.
19 «Перечень Инглингов» скальда Тьодольва из Хвинира, сочиненный ок.
880 г., называет 30 предков норвежского конунга Рёгнвальда Достослав¬
112

написать «ученую праисторию» 20, т. е. найти доскандинавскую
родину богов, сочинить своего рода переселенческую легенду по
западноевропейскому образцу и подать тем самым свою историю
как часть мировой истории. Создателем такой легенды Хойслер
считает основоположника исландской историографии Ари Муд¬
рого (1067/68—1148), в чьей «Книге об исландцах» «конунг свеев»
Ньёрд называется вторым вслед за «конунгом тюрков» Ингви 21,
в результате чего свей (одно из двух основных племен древней
Швеции) приобретают азиатскую прародину. Выбор Азии Хой¬
слер объясняет знакомством Ари с хроникой Фредегара «О дея¬
ниях франков», где выходцы из Трои, прежде чем попасть на Ду¬
най, пересекают Азию. Ари, по мнению Хойслера, мог отожде¬
ствить понятия «ass» и «Asia» и сделать из этого соответствующие
выводы 22.
Автор «Саги о Скьёльдунгах» не упоминает о «тюрках», а дает
азиатской прародине шведских богов свое наименование: «Свитьод
Великая, или Холодная» 23. Любопытно, что переводчик извест¬
ного нам фрагмента «Саги о Скьёльдунгах» на латинский язык
не увидел генетической связи между «Швецией» и «Великой, или
Холодной, Свитьод» оригинального текста, а потому первую дал
в латинском варианте как Svecia, вторую же сохранил в исланд¬
ском — Su[i]thiod hin store eller kalde. Можно, однако, смело
утверждать, что и в первом случае в древнеисландском тексте
использовался топоним Svlpjod 24, который мог бы быть передан
переводчиком как Suithiod.
ного вплоть до бога Фрейра; «Перечень Хагелгов» (ок. 980 г.) — 27 пред¬
ков хладирского ярла Хакона Могучего вплоть до бога Одина. См.: Стеб¬
лин-Каменский М. И. Скальдическая поэзия // Поэзия скальдов. Л., 1979.
С. 117.
20 Heusler A. Op. cit.
21 «I. Yngvi Tyrkja konungr. II. Njordr Svia konungr. III. Freyr. . .» {Art
Thorgilsson. The Book of the Icelanders [ Islendingabok] / H. Hermannsson //
Islandica. N. Y., 1930. Vol. XX. P. 58). Мнение О. Прицака, что в слово¬
сочетании «конунг тюрков» следует видеть «эпическое отражение реаль¬
ного прошлого, тех тесных связей, которые существовали между сканди¬
навами и тюркскими хазарами с восьмого по десятый век» (Pritsak О. The
Origin of Rhs’. Cambridge (Mass.), 1981. Vol. 1. P. 242), вызывает известные
сомнения, так как оно не основано на источниковедческом анализе.
22 Heusler A. Op. cit. S. 39.
23 Видимо, автор «Саги о Скьёльдунгах» знал о Великой Скифии (см. ниже) и
не случайно поместил свою Великую Свитьод «к северу от Азовского
моря». В. Бэтке полагает, что «„Сага о Скьёльдунгах" связывает Великую
Свитьод с Великой Скифией» (Baetke W. Die Gotterlehre der Snorra-Edda //
Baetke W. Kleine Schriften. Weimar, 1973. S. 218). Утверждение О. При¬
цака, что «Холодная Свитьод» впервые зафиксирована в строфе скальда
Эйлива Гудрунарсона (конец X в.), строится на ошибке перевода. См.:
Pritsak О. Op. cit. Vol. 1. Р. 267—268.
24 Svipjod (букв.: «народ свеев» от sviar — «свей» и pjod — «народ») — наи¬
менование племенного союза свеев (в отличие от ётов) и одного из древ¬
нейших государственных объединений на территории Швеции — Земли
свеев (Свеаланда). Позднее Svipjod стал использоваться для обозначения
всего Шведского государства наряду с другими топонимами. См.: Baetke W.
Worterbuch. S. 629.
8 Заказ № 277
ИЗ

Эвгемеристическая легенда о заселении Скандинавии 25 полу¬
чила дальнейшее развитие в «Младшей Эдде» и «Саге об Инглин-
гах» Снорри Стурлусона, записанных в 1222—1225 и ок. 1230 г.
соответственно. Следующее после «Саги о Скьёльдунгах» упоми¬
нание Свитьод Великой, или Холодной, встречаем в «Саге об
Инглингах». Снорри помещает Великую Свитьод таким образом,
что она оказывается одновременно и в Европе, и в Азии, так как
через нее протекает Танаис, или Танаквисл, разделяющий Европу
и Азию 26. Она совпадает частично либо включает в себя лежащее
к востоку от Танаиса жилище асов, Асаланд 27. Столица Асаланда,
Асгард, находится, как можно понять из рассказа Снорри, в Вели¬
кой Свитьод 28. И именно из Асгарда Один отправляется на север:
«Но так как Один был провидцем и колдуном, он знал, что его
потомство будет жить в северной части земли. Тогда посадил он
своих братьев Be и Вили [правителями] над Асгардом, а сам
пустился в путь, и с ним все дии и много другого народа. Он от¬
правился сначала на запад в Гардарики, а затем на юг в Сакс-
лавд. . . Затем он отправился на север к морю. . .» 29 В конечном
итоге он поселился в Старой Сигтуне (в Швеции) 30.
Снорри прямо не говорит, что скандинавская Свитьод получила
имя от Великой Свитьод, однако на это недвусмысленно указывает
25 Небезынтересно наблюдение Бэтке, что скандинавских! эвгемеризм, со¬
ставляющий часть ученой праистории, не имеет никакого отношения
ни к религии, ни к мифологии: он и не является эвгемеризмом в полном
смысле этого слова, поскольку не боги здесь очеловечиваются, а, напротив,
реальные люди (конунги) возводятся к богам (см.: Baetke W. Die Gotter-
lehre. S. 216—224). Может быть, дело здесь в том, что для христиан XIII в.
«Один и другие асы уже не боги или, лучше сказать, не истинные боги»,
хотя языческая мифология и находххт «живой отклик в общественном созна¬
нии» (Гуревич А. Я. История и сага. М., 1972. С. 75).
26 Трудно согласиться с утверящением О. Прицака, будто 1-я и 5-я главы
«Саги об Инглипгах» «дают достаточно информации», чтобы понимать под
Великой Свитьод «конкретную, поддающуюся локализации территорию»
(Pritsak О. Op. cit. Vol. 1. Р. 244), поскольку его отнесение Великой Свитьод
к «бассейну средней Волги и Оки» (Ibid. Р. 245) основано на ложном тол¬
ковании следующего текста саги: «Большой горный хребет тянется с се¬
веро-востока на юго-запад. . . К югу от этих гор недалеко до Тюркланда»
(IF. В. XXVI. В1. 14).
27 «[Земля] в Азии к востоку от Танаквисла звалась Асаландом, или Асахей-
мом, а главный город, который был в той стране, называли Асгардом»
(1F. В. XXVI. В1. И).
28 Один перед смертью сказал, что отправится в Великую Свитьод, и «свей
верили, что он вернулся в древний Асгард и будет жить там вечно» (1F.
В. XXVI. В1. 22).
29 1F. В. XXVI. В1. 14—16.
30 Попытка доказать, что этот рассказ имеет под собой историческую основу,
сделана в кн.: Salin В. Die altgermanische Thierornamentik. В., 1904.
Нам представляется более оправданным подход к этому известию саги
Ж. Дюмезиля, полагающего, что Снорри изначально помещает асов и ванов
на побережье Черного моря и в устье Танаиса не на основании туманных
воспоминаний о каком-то переселении, готском или каком-либо еще, и не
на основании знания о большом торговом пути из Крыма в Скандинавию,
а в силу звукового сходства слов ass и Asia. См.: Dumezil G. De nordiska
gudarna. Stockholm, 1962. S. 26—27.
114

весь ход его повествования. Зависимость «Свитьод» от «Великой
Свитьод» подчеркивает и тождественная им пара топонимов «Манн-
хейм (жилище людей)» — «Годхейм (жилище богов)»: «Эту Свитьод
называли Маннхеймом, а Великую Свитьод называли Годхеймом.
О Годхейме рассказывали многое» 31.
Снорри, как мы видим, придерживается в «Саге об Инглингах»
версии «Саги о Скьёльдунгах», с тем лишь отличием, что искомый
топоним — «Великая Свитьод» — образован хотя и по той же
модели, но с использованием иного второго компонента: SviTjod
hin stora — в «Саге о Скьёльдунгах» и SviTjod hin mikla —
в «Саге об Инглингах». Расхождение в семантике синонимичных
прилагательных storr и mikill («большой, великий»), а именно
большая метафористичность прилагательного storr 32, характери¬
зует различие в отношении авторов названных саг к «Великой
Свитьод». Так, автор «Саги о Скьёльдунгах» видел «величие»
азиатской Свитьод в том, что она является прародиной скандинав¬
ских богов. Снорри Стурлусон, стремившийся рационализировать
миф, из «великой, значительной» сделал Великую Свитьод «вели¬
кой, огромной». Наше наблюдение подтверждается и приведенным
выше текстом «Саги об Инглингах», содержащим описание Вели¬
кой Свитьод.
В исландских географических сочинениях «Великая Свитьод»
не связывается более с легендой о заселении Скандинавии: она
перестает быть жилищем богов и становится такой же реальной
страной, как, скажем, Свитьод. Единственный отголосок версии,
изложенной в «Саге о Скьёльдунгах» и «Саге об Инглингах»,
находим в «Описании Земли I» (в рукописи второй половины
XIV в.), где скандинавская Свитьод названа «Малой Свитьод» —
Suidiod en minni 33. Великая Свитьод и Свитьод (Свеаланд) со¬
седствуют в текстах географических сочинений на равных основа¬
ниях и без каких-либо комментариев. В географических трактатах
появляется прямое отождествление Великой Свитьод со Скифией 34 35:
«. . .Скифия, то есть ныне — Великая Свитьод. . .» и «. . .Скифия,
которую мы называем Великой Свитьод» 36. Такого рода поясни¬
тельные конструкции встречаются в исландских текстах в случае
использования «книжной» лексики неисландского происхождения;
31 IF. В. XXVI. В1. 22.
32 Cleasby R., Vigfusson G. An Icelandic-English Dictionary. Oxford, 1957.
Р. 427, 596.
33 Мельникова Е. А. Древнескандинавские географические сочинения. С. 77,
79.
34 Важно отметить, что в переводной религиозной литературе исландцы
заменяли Scitia на Svipjod hin mikla (см.: Pritsak О. Op. cit. Vol. 1.
P. 505—510). Cp. в норвежском переложении Библии (начала XIV в.):
«Скифия, которую мы называем Великой Свитьод, в древности была боль¬
шой страной» (Мельникова Е.А. Древнескандинавские географические
сочинения. С. 142, 146).
35 Мельникова Е. А. Древнескандинавские географические сочинения. С. 86,
88; 94, 96.
115

второй компонент при этом — местный, народный 36. «Великую
Свитьод», однако, называть «народной этимологией» 37 было бы
неверно: «ученое» имя «Великая Свитьод» попадает в «местный,
народный» ряд лишь потому, что отождествляется с «книжной»
«Великой Скифией» и занимает на карте место этой последней.
На искусственный характер рассматриваемого нами топонима
указывает, кроме всего прочего, и тот факт, что «Великая Свитьод»
по способу образования не входит пи в один исконно скандинав¬
ский топонимический ряд 38.
Загадочная Великая Свитьод Снорри Стурлусона, занимающая
огромные территории в Азии и в Европе, но тем не менее не под¬
дающаяся точной локализации в силу свойственной мифу неопре¬
деленности, потому и была отождествлена-со Скифией, что оказа¬
лась образованной по той же модели: Scythia magna — SvipjoS
hin mikla. Тем не менее утверждение, что топоним «Великая
Свитьод» имеет в трактатах «вполне конкретный смысл», а именно,
что «Великой Свитьод» «называется юго-восточная часть Европы,
идентичная понятию Скифия у Исидора и последующих авто¬
ров» 39, не до конца верно. Так, если «Описание Земли III» поме¬
щает Великую Свитьод в Европе («В Европе самая восточная
[часть] — Скифия, которую мы называем Великой Свитьод»),
то изобилующее неточностями «Описание Земли II» — в Африке
(«Африкой называется другая треть земли: в этой части находится
Серкланд Великий, Скифия, то есть ныне — Великая Свитьод,
Пентаполис. . .»), а трактат «О заселении земли сыновьями Ноя» —
и в Европе, и в Азии (среди таких земель, как Индиаланд, Перси-
дия, Бактрия, Албаниаланд и пр.) 40. Непоследовательны авторы
географических сочинений и в соотнесении топонимов «Великая
Свитьод» и «Гардарики (Русь)». Неупорядоченностью локализа¬
ции «Великой Свитьод» в исландских географических сочинениях
также подтверждается вывод об особом характере и происхожде¬
нии данного топонима.
Итак, единое толкование древнеисландского топонима SvipjoS
hin mikla/ stora дать нельзя. В ранних сагах «Великая Свитьод» —
прародина скандинавских богов; в географических сочинениях,
поздних сагах и прядях «Великая Свитьод» отождествлена со
«Скифией», но не имеет окончательной и точной локализации.
Таким образом, можно утверждать, что во вводных главах
«Саги об Инглингах» находят отражение древнескандинавские
36 Ср.: «Руссия, мы называем ее Гардарики» (Там же. С. 62, 65).
37 Heusler A. Op. cit. S. 45.
38 Термин «топонимический ряд» принадлежит В. А. Никонову (См.: Нико¬
нов В. А. Закон ряда в географических названиях // Onomastica. R. 4.
Wroclaw; Krakow, 1958. Z. 1. S. 57—73). «Великий Серкланд» и «Великий
Блаланд» — творения Снорри Стурлусона.
39 Мельникова Е. А. Древняя Русь в исландских географических сочине¬
ниях//ДГ, 1975 г. М., 1976. С. 146.
40 Мельникова Е. А. Древнескандинавские географические сочинения. С. 94,
96; 86, 88; 133, 135.
116

историко-географические представления теоретического уровня41:
изображенная здесь картина мира отвечает господствовавшей
в средние века христианской космологической концепции, а «уче¬
ная праистория» позволяет увидеть скандинавскую историю как
часть всемирной истории. В то же время рассеянные в сагах гео¬
графические сведения имеют совсем иной характер, являя собой
фиксацию (хотя и весьма специфическую) практических знаний
скандинавов, накопленных в эпоху викингов. Тем самым в исланд¬
ских королевских сагах мы сталкиваемся с рассмотренным
А. Я. Гуревичем на материале латинских источников «парадоксом
средневековой культуры», проявляющимся в том, что фольклорные
традиции взаимодействуют с официальной церковной доктриной,
а народная культура, народные представления о мире пересека¬
ются с культурой «ученых» 42.
§ II. «ВОСТОЧНЫЙ ПУТЬ»
ИСЛАНДСКИХ КОРОЛЕВСКИХ САГ
Обращаясь к воплотившимся в сагах географическим идеям «прак¬
тического» уровня х, рассмотрим содержащиеся в них сведения
о Восточной Европе.
1. «Восточная половина миргь.
Если в «ученом» введении к «Саге об Инглингах» Европа занимает
западную (а в «Младшей Эдде» и географических трактатах —
северо-западную) треть «круга земного», то в совокупном материале
саг (и не только королевских) вырисовывается совсем иная кар¬
тина. В сагах все земли за Балтийским морем (которое в древне¬
скандинавской письменности носит название «Восточного моря» —
austmarr 2, Eystrasalt 3 и Austan haf 4) принадлежат к «восточной
половине [мира]» — austrliaifa. Так, в «Саге об Олаве, сыне
Трюггви» монаха Одда об Олаве говорится: «. . .и много славных
41 О соотношении теоретического и практического уровней географических
воззрений см.: Мельникова Е. А. Географические представления древних
скандинавов: (к истории географической мысли в средневековой Европе) //
Методика изучения древнейших источников по истории народов СССР:
Сб. статей. М., 1978. С. 111—127.
42 Гуревич А. Я. Проблемы средневековой народной культуры. М., 1981.
С. 13.
1 Мельникова Е. А. Географические представления древних скандинавов:
(к истории географической мысли в средневековой Европе) // Методика
изучения древнейших источников по истории народов СССР: Сб. статей.
М., 1978. С. 111—127.
2 IF. В. XXVI. В1. 62 (виса скальда Тьодольва из Хвинира — см. гл. III,
§ П, 2).
3 Fms. В. VI. S. 23 (виса Арнора Скальда Ярлов — см. гл. Ill, § II, 10);
Fask. S. 136; IF. В. XXVI. В1. 252; Fms. В. VIII. S. 30 (Sv. s.).
4 Pidr. s. В. I. S. 45.
117

дел совершил он в Гардарики и во всей восточной половине» 5,
«а в Гардах на востоке и в восточной половине пробыл он 11 лет»
Поэтому любой пункт в этом районе оказывается «на востоке», н
ехать к нему надо «на восток» 6 7. О ярле Эйрике рассказывается,
что из Ладоги «продвигался он [вперед] на восток в Гарды» 8;
о Харальде Жестоком Правителе, — что он поплыл в Швецию
«с востока из Хольмгарда» 9; о Магнусе, сыне Олава, — что он
отправился «с востока из Хольмгарда прочь из страны в Альдей-
гьюборг (т. е. из Новгорода в Ладогу)» 10; об Эгмунде из Спанг-
хейма — что он из Бьярмаланда (Беломорья) пустился в путь на
восток в Суздальское княжество, оттуда на восток в Новгородское
княжество, а оттуда еще восточнее к морю и до Иерусалима 11;
о Гунн аре и Кольскегге — что после битвы у Ревеля они пошли
«на восток к Эйсюсле (о. Сааремаа)» 12; о Торвальде, сыне Кодрана,
и Стевнире, сыне Торгильса, — что они из Иерусалима отправи¬
лись в Миклагард (Константинополь) и дальше «в Кёнугард
(Киев) еще восточнее по Днепру» 13; о Гриме — что он правил
к востоку от Ладоги у Финского залива 14 15.
2. Этногеографическая номенклатура королевских саг
На настоящем уровне исследованности восточноевропейского этно-,
топо- и гидронимического материала в различных жанрах древне¬
скандинавской письменности можно говорить о наличии в Сканди¬
навии двух этногеографических традиций, отражающих определен¬
ную пространственную и временную очередность в процессе про¬
никновения скандинавов в Восточную Европу 16.
Этногеография королевских саг в целом выступает как прямая
наследница традиции скальдических стихов 16 и рунических над¬
писей 17. Русский Север это — Gandvik (Белое море или Ледови¬
6 Oddr. S. 28.
6 Ibid. S. 89.
2 Аналогично движение в пределах Исландии и при каботажном плавании
вдоль исландских берегов определяется в сагах не в соответствии с реаль¬
ным ориентированием по сторонам света, а связано, как показал Э. Хау¬
ген, с традиционным делением Исландии на четверти. См.: Haugen Е. The
Semantics of Icelandic Orientation // Word. 1957. Vol. 13. N 3. P. 447—459.
6 Fask. S. 136.
9 Ibid. S. 233.
10 IF. В. XXVIII. Bl. 3.
11 Flat. B. III. Bl. 387. ,
12 Brennu-Njalssaga / E. 0. Sveinsson // IF. В. XII. Bl. 79.
13 Kristni saga /7 Hb. S. 144.
14 Halfdanar saga Eysteinssonar//Fas. B. III. S. 541.
15 См.: Д ж аксон T. И. Север Восточной Европы в этногеографических тра¬
дициях древнескандинавской письменности: (к постановке проблемы) //
Славяне. Этногенез и этническая история. Междисциплинарные исследо¬
вания. Л., 1989. С. 130—135.
16 См. выше гл. Ill, § II.
17 См.: Мельникова Е. А. Скандинавские рунические надписи: (тексты, пере¬
вод, комментарий). М., 1977.
118

тый океан), Vina (как принято считать, Северная Двина), Bjarma-
land, bjarmar (Бьярмаланд, бьярмы — см. § IV настоящей главы).
В прибалтийской зоне фиксируются EysysJa (о. Сааремаа) и
Adalsysla (эстонская область Дяэнемаа), т. е. скальдические «все
Стослы»; Eistland (Земля эстов), eislr (эсты), finnar (финны)18,
Kirjalaland (Земля карел), kirjalir (карелы) 19, Kurland (Земля
куршей) 20. Русь — это Gardar, хотя постепенно его место зани¬
мает новообразование Gardanki 21; основные города Руси —
Aldeigjuborg, композит типа X-borg от скальдического Aldeigja
(Ладога), и Holmgardr (Новгород), единственный город, известный
руническим надписям; в поздних сагах, видимо, в силу влияния
иной, более поздней, традиции, по два раза каждый упоминаются
Киев (Kaenugardr), Полоцк (Palteskia) и Суздаль (Sudrdalarikf,
Surdalar) 22. Из восточных соседей Руси упоминается некая язы¬
ческая Вулгариа (Vulgaria, Valgaria) 23, а из южных (на террито¬
рии СССР) — Долины печенегов (Pezmavellir) 24.
Отдельного рассмотрения заслуживает древнескандинавская
топонимия с корнем aust-, поскольку она практически вся отно¬
сится к Восточноевропейскому региону 25.
18 См.: Ilolmberg M.-L. Finnland och ovriga finnlander i den islandska forn-
litteraturen//ANF. 1976. B. 91. S. 166 — 191; Джаксон T. II. «Финны»
в «Саге об Инглингах» // ДГ, 1982. г. М., 1984. С. 56—61.
19 См.: Спиридонов А. М. Скандинавские саги как источник по раннесредне-
вековои истории Карелии: (к постановке вопроса) // Скандинавский сбор¬
ник. Таллин, 1989. Вып. XXXII. С. 129—142.
30 О восточноприбалтийских землях и народах, их населяющих, см. § III
наст. гл.
21 См. § V, 1 наст. гл.
22 См. § V, 2 наст, гл; см. также: Древнерусские города в древнескандинав¬
ской письменности; (тексты, перевод, комментарий). М., 1987. Разд. I
(сост. Т. Н. Джаксон). С. 5—128.
23 В «Саге об Олаве Святом» по «Хеймскрингле» и в отдельной саге Снорри
Стурлусона говорится, что конунг Ярицлейв (князь Ярослав Мудрый)
просил Олава остаться на Руси «и взять то государство, которое зовется
Вулгариа, и это — часть Гардарики, и был народ в той стране языческий»
(1F. В. XXVII. В1. 339). См.: Metzenthin Е. М. Die Lander- und Volker-
namen imaltislandischen Schrifttum. Pennsylvania, 1941. S. 121; Stender-
Petersen A. Jaroslav und die Varinger//Stender-Petersen A. Varangica.
Kobenhavn, 1953. S. 134; Birnbaum H. Yaroslav’s Varangian Connections //
Birnbaum H. Essays in Early Slavic Civilization. Miinchen, 1981. P. 135.
24 Саги рассказывают (в разных вариантах) об участии варягов под предво¬
дительством Харальда Жестокого Правителя в сражении византийского
конунга Михаила в Долинах печенегов (IF. В. XXVIII. В1. 371; ср.:
Flat. В. II. В1. 495). См.: Dawkins R. М. An Echo in the Norse Sagas of the
Patzinak War of John II Komnenos // Secretariat des editions de I’lnstituf de
philol. et d’hist. orient et slave. 1937. N 5. Melanges Emile Boisacq. P. 243—
249.
25 «Случаи использования слова anstr для обозначения местности или объекта
в пределах Скандинавии встречаются крайне редко» (Мельникова Е. А „
Скандинавские рунические надписи. С. 79).
119

3. Топонимы с корнем aust-
При беглом знакомстве с древнескандинавским материалом созда¬
ется впечатление, что единого значения в различных источниках
(или группах источников) топонимы с корнем aust- не имеют.
Исследователи склонны видеть в этом их неточность, неопределен¬
ность 26. Нам, однако, представляется, что в неоднозначности
топонимии с корнем aust- можно обнаружить отражение ее реаль¬
ного исторического развития. Совокупное изучение древнесканди¬
навской топонимии Древней Руси приводит к выводу, что хроно¬
логия письменной фиксации топонимов в значительной степени
соответствует последовательности их возникновения в языке.
Обращение ко всем памятникам, содержащим сведения о народах
Восточной Европы, от рунических надписей до поздних саг (как
и в большинстве случаев, анализа одних королевских саг оказы¬
вается недостаточно), позволяет представить древнескандинавскую
топонимию с корнем aust- в динамике.
Первым топонимом, при этом с самым широким значением
(—территории, лежащие к востоку от Скандинавии: от Восточной
Прибалтики до Византии), оказывается существительное austr —
«восток». В этом качестве его используют рунические надписи
(25 при одном гипотетическом прочтении из 35) 27, самая ранняя
из которых датируется X веком 28, и несколько реже — скальди-
ческие стихи X—XI вв.29 В тех же источниках существительное
austr начинает выступать в функции наречия с косвенным допол¬
нением, уточняющим, где именно, на обширном «востоке» происхо¬
дит действие: «на востоке в Гардах», «на востоке в Греции» и т. д.
(10 из 35 упоминаний austr в рунических надписях 30 и значитель¬
ное число скальдических строф 31). Именно в последнем качестве
существительное austr закрепляется в более поздних памятниках,
будучи противопоставлено наречию austr ап — «с востока».
В источниках мы встречаем три взаимозаменяемых двусостав¬
ных топонима с корнем aust-: Austrvegr — «Восточный путь»,
Austrlond — «Восточные земли» и Austrnki — «Восточное госу¬
дарство». Композит на -vegr не является, как того можно было бы
ожидать, обозначением пути. Несмотря на потенциальную про¬
26 Cleasby R., Vigfusson G. An Icelandic—English Dictionary. Oxford, 1957.
P. 35—36; Свердлов M. В. Сведения скандинавов о географии Восточной
Европы в IX—XI вв. // История географических знаний и открытий на
Севере Европы. Л., 1973. С. 49; Мельникова Е. А. Скандинавские руниче¬
ские надписи. С. 199.
27 Мельникова Е. А. Скандинавские рунические надписи. № 1, 2 (?), 8, 9,
12, 24, 37, 41, 42, 46, 47, 54, 62, 68, 69, 71, 73, 75, 79, 83, 85, 90, 93, 96, 97.
28 Там же. № 96.
29 См., напр., строфу из поэмы исландского скальда Глума, сына Гейри,
Grafeldardrapa, сочиненной ок. 970 г. (см. выше гл. Ill, § II, 2), и строфу
из поэмы исландского скальда Оттара Черного Hqfudlausn ок. 1023 г.
(см. выше гл. Ill, § II, 6).
30 Мельникова Е. А. Скандинавские рунические надписи. № 13, 26, 34, 39,
48, 59, 63, 70, 78, 95.
31 См. выше гл. Ill, § II.
120

дуктивность словообразовательной схемы «сторона света-f-vegr»,
топонимов Vestrvegr — «Западный путь», Sudrvegr — «Южный
путь» и Nordrvegr — «Северный путь» мы в сагах не находим.
Видимо, исходной была модель «сторона света -f- vegir/vegar (мн. ч.
от vegr)», так как Austrvegr сохранился в формах как единствен¬
ного, так и множественного числа, а три других слова зафикси¬
рованы лишь в форме множественного числа: Vestrvegir — в швед¬
ской рунической надписи; Sudrvegar — в «Старшей Эдде», в «Саге
о побратимах» и в «Обзоре саг о норвежских конунгах»; Nordrve-
gar — в «Старшей Эдде». Скорее всего, изначально эти названия
являлись обозначениями (возможно, вполне конкретных) много¬
численных путей (маршрутов) на восток, запад, юг и север. Однако
постепенно корень veg- в их составе лишился своих основных
семантических компонентов, и значения композитов на -vegr
стали качественно иными, нежели сумма значений их составляю¬
щих. Так, Norvegr (стянутая форма от Nordrvegr) стал использо¬
ваться в качестве названия страны — Норвегии, a Austrvegr стал
обозначать земли за Балтийским морем, что и позволило ему встать
в один топонимический ряд с композитами Austrlqnd и Austrriki.
Самым ранним двусоставным топонимом с корнем aust-, за¬
фиксированным скандинавской письменностью, является Austr-
vegir (форма мн. ч.) в строфе из поэмы скальда Тьодольва из Хви-
пира «Перечень Инглингов» (ок. 880 г.) 32. Тот же композит
(в форме ед. ч.) употребляется в пяти рунических надписях XI в.33
В четырех случаях (равно как и в скальдической висе) значение
топонима не раскрывается, а в пятом — в готландской надписи
первой половины XI в. — содержится уточнение, с известными
допущениями прочитываемое исследователями как «далеко в Лан-
габардаланде» 34. В висе скальда Глума, сына Гейри, из поэмы
Grafeldardrapa (ок. 970 г.) используется композит Austrlqnd 35.
Поэтический текст не дает возможности определить, что понимал
скальд X в. под интересующим нас наименованием, однако через
строфу в той же поэме он употребил топоним austr, говоря о битве
конунга с бьярмами на берегу реки Вины, так что можно лишь
предположить, что топонимы у него синонимичны и обозначают
какие-то области в Восточной Европе (здесь, скорее всего, — от
Балтийского моря до Белого).
Таким образом, в памятниках X—XI вв. находит отражение
начальная стадия развития топонимии с корнем aust- (austr и
производные от него), соответствующая первому этапу освоения
скандинавами Восточной Европы (имевшему место несколькими
веками раньше), когда значение рассматриваемых нами топонимов
чрезвычайно широко, и они могут покрывать собой любые терри¬
тории к востоку от Скандинавии. Это соответствует начальному
32 Skj. А, I, 9.
33 Мельникова Е. А. Скандинавские рунические надписи. № И, 35, 50, 55, 66.
34 Там же. № 35.
35 См. выше гл. Ill, § II, 2.
121

проникновению скандинавов в Восточную Европу, что хронологи¬
чески ложится на выделяемый Г. С. Лебедевым первый период
русско-скандинавских отношений — 750—860-е годы 36.
В ранних сагах («Обзор саг о норвежских конунгах», «Сага
об Олаве, сыне Трюггви» монаха Одда, «Гнилая кожа») 37 фикси¬
руется следующая стадия развития искомой топонимии: austr
как топоним не употребляется, но нередко используется в качестве
наречия; композиты Anstrvegr и Auslrlond, равно как и Austrriki,
выступают в качестве наименования земель по пути «из варяг
в греки» 38. Так, в «Обзоре» говорится, что Харальд после гибели
Олава Святого «бежал из страны (из Норвегии) и по Восточным
путям (букв.: в Восточные пути — i Austrvega)», а затем пустился
в обратный путь «из Гарда (Миклагарда=Коистантинополя) через
восточный путь (urn Austrveg)» 39. В «Гнилой коже» поездка
Харальда из Миклагарда описывается таким образом: «отправился
он через Восточное государство (um Austrriki) в Хольмгард (Нов¬
город)» 40. Византия явно исключается здесь из числа земель,
покрываемых данными топонимами, — Русь, напротив, в ряде
случаев оказывается единственным их наполнением: в «Саге об
Олаве» монаха Одда рассказывается о Виссивальде, «конунге
Восточного пути (Austruegs konnngr)»; в «Обзоре» говорится, что
Ингигерд, дочь Олава Шведского, взял в жены «Яритлав, конунг
Восточного пути (Austrvegs konnngr)», а также повествуется
0 поездке родовитых норвежцев за Магнусом, сыном конунга
Олава, «по Восточным путям (букв.: в Восточные пути —
1 Austrvega) к конунгу Яритлаву»; герои «Гнилой кожи», обсуждая
целесообразность поездки «по Восточному пути (букв.: в Восточ¬
ный путь — i Austrveg)», высказывают опасение, что препятствием
окажется «немирье» (отсутствие торгового мира) между конунгами
Ярицлейвом и Свейном (правителем Норвегии) 41.
Таким образом, можно утверждать, что на данном этапе своего
развития топонимия с корнем aust- отражает существование вол-
36 Лебедев Г. С. Эпоха викингов в Северной Европе: Ист.-археол. очерки.
Л., 1985. С. 260.
87 Настоящее деление королевских саг на «ранние» и «более поздние» доста¬
точно условно с точки зрения хронологической, поскольку к первым от¬
носятся «Обзор», сага монаха Одда и «Гнилая кожа», возникшие ок. 1190 г.
и в 1217—1222 гг., а ко вторым — «Красивая кожа» и «Хеймскрингла»
Снорри Стурлусона, датируемые временем ок. 1220 и ок. 1230 г. соответ¬
ственно. При этом, правда, пе следует забывать, что первые три сочинения
называются исследователями среди источников двух последних. Отнесе¬
ние «Гнилой кожи» к «ранним» сагам, а не к «большим компендиумам о нор¬
вежских конунгах периода 1200—1230 гг.» связано с ее оригинальным ха¬
рактером (см. гл. I, § II, 10).
38 См.: Лебедев Г. С. Путь из Варяг в Греки // Вести. ЛГУ. 1975. № 20. Исто¬
рия. Яз. Лит. Вып. 4. С. 37—43; Седов В. В. Путь «из варяг в греки» //
VII Всесоюз. конф. по изучению истории, экономики, литературы и языка
Скандинавских стран и Финляндии: Тез. докл. М.; Л., 1976. Ч. I. С. 134—-
136.
39 Agrip. S. 33, 38.
40 Msk. S. 15.
41 Oddr. S. 107; Agrip. S. 27, 34; Msk. S. 3.
122

ховско-днепровского пути «из варяг в греки» и роль Руси на этом
пути, а значит, топонимия ранних королевских саг складывалась
во второй половине IX—X в., что соответствует II и III периодам
русско-скандинавских отношений по классификации Г. С. Ле¬
бедева: 860—1016 гг.42
В более поздних королевских сагах достаточно последова¬
тельно для обозначения Руси используется окончательно оформив¬
шийся к этому времени топоним Gardariki 43, который «вытесняет
на запад» «Восточный путь». Anstrvegr названных сводов королев¬
ских саг — не путь «из варяг в греки», а земли юго-восточного
побережья Балтийского моря 44. Он охватывает славянское По¬
морье, Эйстланд, Курланд, Финнланд и Кирьялаланд. Однако,
на наш взгляд, Austrvegr обозначает лишь прибрежные земли, по
которым проходил в то время путь, в отличие от топонима Austr-
lond, значение которого шире. Топоним Anstrriki практически
в этих источниках не используется. Развитие топонимии с корнем
anst- на третьей стадии ее существования, таким образом, связано
как с исторической ситуацией — прекращением функционирова¬
ния пути «из варяг в греки», изменением характера русско-скан¬
динавских отношений (ср.: IV—V периоды по Г. С. Лебедеву:
1016—1240 гг.45), — так и с «литературной жизнью» топонимов.
§ III. ВОСТОЧНАЯ ПРИБАЛТИКА
В ИСЛАНДСКИХ КОРОЛЕВСКИХ САГАХ
О восточноприбалтийских землях (Eistland — «Эйстланд» и Kur¬
land — «Курланд») и народах, их населяющих (eistr, kurir),
в королевских сагах содержится достаточно большой объем ин¬
формации.
Самые ранние сообщения о походах скандинавов в эти земли 1
датируются началом VII в.2 Мы не можем отрицать вероятности
подобных плаваний 3, тем более что отдельные скандинавские
42 Лебедев Г. С. Эпоха викингов. С. 260.
43 См.: Дэюаксон Т. Н. О названии Руси Garctar // Scando-Slavica. 1984.
Т. 30. С. 133—135, 143.
44 Дж аксон Т. Н. «Восточный путь» исландских королевских саг // Исто-
_ рия СССР. 1976. № 5. С. 164—170.
45 Лебедев Г. С. Эпоха викингов. С. 260.
1 Имеются в виду приведенные выше (гл. Ill, § II, 1) известия «Саги об Ин-
глингах», основанные на поэме скальда Тьодольва «Перечень Ипглингов».
2 См.: Nerman В. Svarges alsta konungalangder som kalla for svensk historia.
Upsala, 1914. S. И. В настоящем параграфе мы выходим за хронологиче¬
ские рамки работы (принятые на основании достаточно хорошо известного
в науке русского материала саг) с целью свести воедино все разрозненные
сообщения королевских саг о Восточной Прибалтике.
3 Среди наскальных изображений, относящихся к бронзовому и раннему
железному веку, неоднократно встречаются рисунки ладей. Самая древняя
из найденных ладей — корабль из Нидама — относится к рубежу III—
IV вв. См.: Shetelig Н. Das Nydamschiff // Acta archaeologica. Kobenhavn,
1930. Vol. I. S. 1—30.
123

находки в Восточной Прибалтике относятся уже к бронзовому
веку 4.
Из «Саги об Инглингах» явствует, что перед нами не просто
вооруженное нападение скандинавов, а двусторонние военные
действия и поход Ингвара на Эйстланд — акция, предпринятая
в ответ на то, что «люди с Восточного пути» «уже давно» грабили
в землях свеев, т. е., как можно понять, эсты не были просто стра¬
дающей стороной, а занимались разбоем наравне со скандинавами.
Несмотря на все ошибки 5, первое сообщение представляется
нам весьма правдоподобным и более достоверным, нежели второе,
поскольку в нем, вопреки стремлению саг к изображению лишь
удачных походов скандинавских конунгов, рассказывается
о гибели конунга за пределами своей страны.
Других известий саг о скандинавах в Восточной Прибалтике
в довикингскую эпоху нет. Приведенные выше сообщения не дают
возможности датировать начало скандинавской экспансии на
восток 600 годом 6, что подтверждается анализом археологиче¬
ских данных — источника более объективного, хотя и довольно
скудного для Y—первой половины VIII в.7 Материал саг позво¬
ляет говорить лишь о разрозненных и нерегулярных походах через
Балтийское море, предпринимаемых с целью грабежа как сканди¬
навами, так и жителями Восточной Прибалтики и начавшихся,
по-видимому, с развитием мореплавания у этих народов.
На конец VIII—XI в. приходится значительная часть сообще¬
ний саг о скандинавах в Восточной Прибалтике. В сагах расска¬
4 Граудонис Я. Я. Латвия в эпоху поздней бронзы и раннего железа: Начало
разложения первобытнообщинного строя. Рига, 1967; Кустшь А. Э. Об ис¬
торических связях островов Эстонии со Скандинавией: (по данным архео¬
логии) // Тезисы докладов второй научной конференции по истории, эко¬
номике, языку и литературе Скандинавских стран и Финляндии. М., 1965.
С. 14; ср.: Деэмант К. Предметы скандинавского происхождения среди
вещевого материала каменного могильника Прооза среднего железного
века (V—VI вв.) // IX Всесоюз. конф. по изучению истории, экономики,
литературы и языка Скандинавских стран и Финляндии: Тоз. док л. Тарту,
1982. Ч. I. С. 178—179.
5 См. выше гл. Ill, § II, 1.
6 Nerman В. Die Verbindungen zwischen Skandinavien und dem Ostbaltikum
in der jungeren Eisenzeit // KVHAAH. 1929. Del. 40 : 1. S. 15; Beyschlag S.
Konungasogur. Untersuchungen zur Konigssaga bis Snorri. Copenhagen,
^ 1950. S. 76.
7 При том, что продолжается накопление археологических свидетельств
контактов Восточной Прибалтики со Скандинавией до начала эпохи ви¬
кингов, наиболее ярко присутствие скандинавов в восточноприбалтий¬
ских землях по-прежнему характеризуют материалы, полученные при
раскопках около г. Гробики (недалеко от совр. Лиепаи) и опубликованные
Б. Нерманом (см.: Nerman В. Grobin-Seeburg. Ausgrabungen und Funde.
Stockholm, 1958). Совершенно очевидно присутствие здесь шведов с VII в.
до 800 г., однако утверждения Нермана об основании в Гробини крепости
скандинавскими завоевателями и о господстве шведов в Куронии вызы¬
вают обоснованные возражения: ведь «небольшие поселения „завоевателен"
не могли долго существовать среди чуждого и враждебного населения,
как показывают и позднейшие события» (Ловмянъский X. Русь и нор¬
манны /Пер. с пол. М., 1985. С. 114, примеч. 1).
124

зывается о поездках скандинавских викингов по Восточному пути
и сезонных нападениях их разрозненных дружин с целью грабежа
на Эйстланд и Курланд; о походах больших отрядов, возглавляе¬
мых могучими хёвдингами или самими скандинавскими конун¬
гами, с целью сбора дани с завоеванных земель; о торговых поезд¬
ках скандинавских купцов в восточноприбалтийские земли.
В «Саге об Олаве Святом» повествуется о тинге в Уппсале, на
котором лагман (lqgmadr) Торгнюр, обращаясь к конунгу Олаву
Шведскому, говорит:
«Торгнюр, мой дед по отцу, помнил Эйрика, конунга Уппсалы,
сына Эмунда, и говорил о нем, что, пока он мог, он каждое лето
предпринимал поход из своей страны и ходил в различные страны,
и покорил Финнланд и Кирьялаланд, Эйстланд и Курланд и дру¬
гие Восточные земли. И можно видеть те земляные укрепления и
другие великие постройки, которые он возвел. . . Торгнюр, мой
отец, всю жизнь находился у конунга Бьёрна. . . При жизни
Бьёрна государство его было очень сильным и не уменьшалось. . .
А я помню конунга Эйрика Победоносного, и был я с ним во мно¬
гих походах. Увеличил он государство свеев и смело защищал
его. . . А конунг тот, который сейчас [у нас] . . . теряет земли,
обязанные данью, из-за отсутствия энергии и мужества» 8.
По хронологии Б. Нермана, шведский конунг Эйрик умер
в 882 г.9 в преклонном возрасте, и время, когда он был «а lettasta
aldri», приходится на начало его правления (850—880 гг.), т. е.,
по мнению Нермана, «Восточные земли» Эйрик покорил в 850—
860-е годы 10. Годы правления Олава Шведского — 955—1022,
а тинг в Уппсале, где Олаву пришлось выслушать упрек в недо¬
статочно внимательном отношении к захваченным его предшест¬
венниками землям, можно датировать 1018 г.11 Таким образом,
при рассмотрении данного сообщения вне общего контекста саг
можно прийти к выводу, что восточноприбалтийские земли
(а именно такое значение имеют у Снорри Стурлусона «Восточные
земли» и «Восточный путь») были захвачены шведами в конце IX в.
и вплоть до начала XI в. финны, карелы, эсты и курши были дан¬
никами шведских конунгов. Однако этот вывод опровергается
целым рядом соображений.
Прежде всего сомнительна историчность самой речи Торг-
нюра. Будучи составной частью истории взаимоотношений двух
конунгов — Олава Норвежского и Олава Шведского — и их
борьбы за пограничные территории (так называемой «Fridgerdar-
saga», восходящей к «Легендарной саге об Олаве Святом», по зна¬
чительно измененной и расширенной в «Хеймскрингле»), описание
тинга в Уппсале подчинено определенному сюжетному замыслу
8 IF. В. XXVII. В1. 115-116.
8 Nerman В. Svarges alsta konungalangder. S. 19.
10 Nerman В. Die Verbindungen. S. 51.
11 Есть и иные датировки: 1016 г. — Б. Нерман (Ibidem), 1019 г. —
Е. А. Рыдзевская (Рыдзевская Е. А. Древняя Русь и Скандинавия в IX —
XIV вв.: (Материалы и исследования). М., 1978. С. 66).
125>

Снорри Стурлусона. Как показал Л. Лённрот, здесь происходит
столкновение двух противостоящих позиций: норм феодальной
королевской власти и сопротивления этим нормам свободных
бондов и местных вождей. В задачу Торгнюра, по саге, входит
уговорить Олава Шведского на примирение с Олавом Норвеж¬
ским, поскольку борьба конунгов наносит урон интересам бондов,
и Торгнюр даже угрожает Олаву расправой, если тот не пойдет
навстречу требованиям бондов. Вместе с тем Торгнюр проявляет
лояльность к конунгу и к феодальной системе, говоря, что бонды
последуют за своим конунгом, если он обратит оружие не против
Норвегии, а против традиционных врагов 12. В этом качестве и
выступают в речи Торгнюра издавна подвергавшиеся нападе¬
ниям скандинавских викингов восточноприбалтийские земли.
Далее. В «Житии Святого Ансгария» Римберта (ок. 870 г.),
источнике более раннем и достоверном, нежели саги, говорится,
что в середине IX в. племя куршей, находившееся под властью
шведов, восстало и освободилось от их господства. Около 853 г.
датчане предприняли попытку завоевать куршей, но потерпели
поражение; тогда в землю куршей отправился с войском швед¬
ский король Олав, сидевший в Бирке; он осадил крепости Сэборг
и Апуоле, а первую из них сжег и1 вновь подчинил себе куршей,
наложив па них большую дань 13.
Нерман датирует этот поход Олава 855 годом 14. Под Сэборгом
понимают открытое шведскими археологами городище около
г. Гробини в земле куршей (раскопками там были обнаружены
следы земляного укрепления и три кладбища), а Апуоле, по об¬
щему мнению, находилось около пос. Шкуде (совр. Скуодас) на
границе Латвии и Литвы 15.
Из сообщений саги и «Жития Святого Ансгария» следует, что
примерно в одно и то же время (50-е годы IX в.) конунги различ¬
ных шведских династий (Олав — конунг Бирки, Эйрик — Упп-
салы) покорили куршей. Скорее всего, за подобным «покорением»
стоял разовый сбор дани. «Видимо, зависимость куршей от шведов
выражалась лишь в периодической уплате дани (кто знает, может
быть, это случилось всего один раз)» 16. Более того, «покорение»
восточноприбалтийских земель нельзя рассматривать как вклю¬
чение их в состав древнешведского государства, которого и не
существовало как такового в середине IX в.
Еще один существенный момент. На конец VIII—начало XI в.
приходится большое число сообщений саг о поездках викингов
по Восточному пути, при этом четкой грани между различными
родами их деятельности на востоке нет, сплошь и рядом один вид
12 Lonnroth L. Ideology and Structure in Heimskringla // Parergon. 1976. N 15.
P. 16—29.
13 Rinibert. Vita Anskarii // Quellen des 9. und 11. Jahrhunderts zur Geschichte
der Hamburgischen Kirche und des Reiches. B., 1961. S. 96.
14 Nerman B. Die Verbindungen. S. 51.
15 См.: Ловмянъский X. Указ. соч. С. 117 и примеч. 3.
16 Там же. С. 118.
126

экспансии переходит в другой 17. Тем не менее нигде более в сагах
не говорится о сборе скандинавами дани с восточноприбалтийских
земель. И хотя вполне очевидно, что «восточные» известия в сагах
отрывочны и случайны, молчание саг по данному вопросу (на про¬
тяжении полутора столетий) представляется весьма красноречивым
и позволяет поставить под сомнение рассмотренное выше известие
«Саги об О лаве Святом», по которому прибалтийские народы явля¬
лись постоянными данниками скандинавов с конца IX до начала
XI в. Саги в целом достаточных оснований для подобного утвер¬
ждения не дают.
И это естественно, поскольку исторические судьбы прибалтий¬
ских народов были тесно связаны с историческими судьбами Руси.
Если под 859 г. в Лаврентьевской и ряде других летописей гово¬
рится, что «Варязи изъ заморья» (из-за Варяжского — Балтий¬
ского моря) «имаху дань» «на Чюди и на Словенех, на Мери и на
всехъ Кривичехъ» 18, то уже в 862 г., согласно летописи, чудь 19
вместе с русскими «изгнаша Варяги за море и не даша имъ дани,
и почаша сами в собе володети» 20.
Восточная Прибалтика привлекала к себе внимание Древне¬
русского государства, вследствие чего прибалтийские земли ока¬
зались сферой столкновения интересов Руси и Скандинавии. Среди
народов, «иже дань дають Руси», русский летописец начала XII в.
называет зимеголу, корсь, чюдь, т. е. земгалов, куршей, эстов 21„
Русские источники сохранили свидетельства о данничестве в Эсто¬
нии в X—XIII вв.22 В сагах имеется один сюжет о сборе дани
в Эйстланде представителем русского князя.
«Сигурд, сын Эйрика, приехал в Эйстланд по поручению Валь-
дамара, конунга Холъмгарда, и должен был собрать там в стране
дань для конунга. Сигурд ехал с большой пышностью, у него было
с собой много людей и много добра» 23.
Это сообщение датируется 978 годом и тем самым представляет
собой самое раннее (из всех известных нам источников) свидетель¬
ство сбора дани для русского князя в Восточной Прибалтике.
С IX в. до второй половины XI в. Восточная Прибалтика пред¬
стает перед нами как объект широкой экспансии выходцев из
всех скандинавских земель. На IX—XI вв. приходится значитель¬
ное число сообщений саг о грабительских поездках викингов
в Восточную Прибалтику 24. Описание их строится по следующей
стереотипной модели: как правило, по весне (at vari, er varaffi)
17 См. об этом: Гуревич А. Я. Походы викингов. М., 1966. С. 78—79.
18 ПСРЛ. М., 1962. Т. II. Стб. 19; Т. I. Стб. 13.
18 Летописная «чудь» — эстонские племена (ПВЛ. М.; Л., 1950. Ч. 2. С. 210).
20 ПСРЛ. Т. II. Стб. 19; Т. I. Стб. 14.
21 ПСРЛ. Т. I. Стб. 12; Т. И. Стб. 8.
22 Там же. Т. II. Стб. 294; НПЛ. С. 22.
23 Сообщение «Хеймскринглы» (IF. В. XXVI. В1. 230—231) восходит к «Исто¬
рии Норвегии» (HN. S. ИЗ) и «Обзору саг о норвежских конунгах» (Agrip.
S. 19—20).
24 IF. В. XXVI. В1. 134, 213-214, 228, 230—231, 287—288, 338; В. XXVII.
В1. 9, 71, 82—84 и др.
127

ярл или сын конунга снаряжал свое войско (bjo her sinn) и летом
(urn sumarit) отправлялся грабить (for at herja, for i hernact, for
1 viking) на Восточном пути; а порой и шире — по всему Балтий¬
скому морю. Часто Восточная Прибалтика не была главной целью
грабительских походов: викинг плыл в поисках наживы в любые
земли, где можно было захватить добро (fa ser fjar). Осенью (urn
haustit), если все проходило благополучно, возвращался в Норве¬
гию (for aptr til Noregs).
Археологические данные подтверждают сообщения саг о том,
что скандинавские мореходы совершали грабительские нападения
на побережье и острова Восточной Прибалтики. Об этом свидетель¬
ствуют находки там импортного оружия 25 или, к примеру, «круп¬
ные городища, созданные на островах и в западной Эстонии именно
для защиты от подобных набегов» 26.
Что влекло скандинавов в восточноприбалтийские земли,
какого рода имущество надеялись они приобрести в результате
этих морских походов, установить по королевским сагам не пред¬
ставляется возможным. Естественно предположить, что это те же
товары, которыми торговали прибалтийские земли.
Прибалтийско-скандинавская торговля, однако, слабо отра¬
жена в рассматриваемых нами источниках.
X веком датируется сообщение «Саги об О лаве, сыне Трюггви»
о поездке скандинавского купца в Восточную Прибалтику:
«Лодином зовется человек, родом из Вика (в Норвегии. —
Т. Д.), богатый и родовитый. Он часто бывал в торговых поездках,
а иногда в военных походах. Однажды летом Лодин отправился
в торговую поездку по Восточному пути. У него был один корабль
и много товара. Он держал путь в Эйстланд и был там в торговом
месте летом. И когда был рынок, туда привозили всякого рода
товар. Там продавали много рабов» 27.
Этот фрагмент — пример того, что военный набег и мирная
торговля шли рука об руку. Перед нами не профессиональный
купец, а богатый человек, увеличивающий свои богатства путем
либо грабежа, либо мирной торговли.
Все возрастающее с конца I тысячелетия значение мореходства
и торговли с заморскими странами для населения прибрежной
зоны объясняется тем, что в ней по сравнению с центральными
районами Прибалтики меньше было пригодной для обработки
земли, ниже была ее урожайность 28.
25 Мугуревич Э. С. Восточная Латвия и соседние земли в X—XIII вв. Рига,
1965. С. 51—54. Находки оружия говорят также и об активной торговле
Готланда и Скандинавии с Восточной Прибалтикой. См.: К у с тин А. Э.
О некоторых связях между Эстонией и Скандинавией в VI—XIII вв. (по
данным археологических материалов) // Тезисы докладов IV Всесоюз.
конф. по истории, экономике, языку и литературе Скандинавских стран и
Финляндии. Петрозаводск, 1968. С. 171.
26 Кустин А. Э. О некоторых связях. С. 172.
27 1F. В. XXVI. В1. 301.
28 MoopaX.A., MoopaA. X. К вопросу об историко-культурных подобластях и
районах Прибалтики // Сов. этнография. 1960. № 3. С. 26.
128

О масштабах торговли свидетельствуют найденные в Восточной
Прибалтике медные, бронзовые и серебряные предметы сканди¬
навского происхождения. Расцвет торговых контактов Эстонии
(точнее — эстонских островов) со Скандинавией определяется
первой половиной XI в., причем эти контакты видятся как дву¬
сторонние, не ограничивающиеся «лишь влиянием викингов на
островитян» 29. Анализ главных категорий скандинавского импорта
в ливских землях свидетельствует, что «большинство этих изделий
относится к рубежу X—XI и XI вв.» 30. Эти материалы подтвер¬
ждают принятый Ловмяньским вывод Нермана, что шведская
торговля с Восточной Прибалтикой в IX—X вв. развивалась
слабо и снова оживилась на рубеже X—XI вв.31 32 Среди предметов
импорта из Скандинавии в Прибалтику IX—XI вв. выделяются
«наряду с мечами, наконечниками ножен мечей и копьями. . .
мужские и женские украшения и другие принадлежности убора» 33.
Полученные в последние годы данные «позволяют предположить
не только торговые, но и этноязыковые контакты между населе¬
нием Восточной Прибалтики и Скандинавии в IX—XI вв.»33
Что касается предметов экспорта, представляющих для нас
особый интерес, поскольку они могли бы объяснить, чем восточно¬
прибалтийские земли были привлекательны для скандинавских
грабителей и купцов, то, по мнению X. Янкуна, основными пред¬
метами торговли являлись меха и рабы 34. Эстонские исследова¬
тели, однако, полагают, что пушнины, во всяком случае по сравне¬
нию с Русью, в Прибалтике было немного. Основным предметом
вывоза, по крайней мере с XII в., был хлеб. Важные статьи экс¬
порта составляли также воск, скот, шкуры 35.
Исландские королевские саги называют лишь один предмет
прибалтийско-скандинавской торговли — рабов. О работорговле
речь в сагах идет еще дважды. Одно сообщение является продол¬
жением приведенного выше рассказа о Сигурде, сборщике дани
29 Труммал В. К. К исследованию эстонско-скандинавских отношений:
(по материалам сааремааских древностей X—XI вв.) // VIII Всесоюз.
конф. по изучению истории, экономики, языка и литературы Скандинав¬
ских стран и Финляндии: Тез. докл. Петрозаводск, 1979. Ч. 1. С. 176—179.
30 Шпоре Э. Скандинавский импорт в могильниках раннефеодального периода
на острове Долее (Латвийская ССР) // Тезисы докладов IV Всесоюз. конф.
по истории. С. 173—175.
31 NermanB. Die Verb indungen. S. 162; Ловмяпъекий X. Указ. соч. С. 115—116.
32 Мугуревич Э. С. Указ. соч. С. 84; см. также: Шпоре 9. Указ, соч.; ср.:
Вайткунскене Л. Новые данные о культурных взаимоотношениях Литвы
и стран Скандинавии //IX Всесоюз. конф. по изучению истории. Ч. 1.
С. 175—176.
33 Комментарии В. Я. Петрухина // Ловмяньский X. Указ. соч. С. 265.
34 Jahnkuhn Н. Die fmhmittelalterlichen Seehandelsplatze im Nord- und Ost-
seeraum 11 Studien zu den Anfangen des europaischen Stadlswesens. Vort-
rage und Forschungen. Lindau, 1958. Bd. IV. S. 494.
35 Moopa X. A., Лиги X. M. К вопросу о генезисе феодальных отношений
у народов Прибалтики // Проблемы возникновения феодализма у народов
СССР. М., 1969. С. 135.
9 Заказ № 277
129

для русского князя. О нем говорится, что «он увидел на торгу
мальчика», узнал в нем своего племянника и купил его 36.
Остановимся на втором сообщении. В «Саге об О лаве, сыне
Трюггви» рассказывается, как королева Астрид отправилась на
Русь со своим трехлетним сыном Олавом 37:
«И когда они поплыли на восток в море, на них напали викинги.
Это были эйсты 38 39. Они захватили и людей, и добро и убили некото¬
рых, а некоторых поделили между собою в качестве рабов. Там
разлучился Олав со своей матерью, и взял его с собой Клеркон,
эстонец, а также взял он Торольва и Торгисля. Клеркон посчитал,
что Торольв слишком стар для раба и что от него не будет пользы,
и убил его, а мальчиков взял с собой и продал их человеку, кото¬
рого звали Клерк, и взял за них хорошего козла. Третий человек
купил Олава и дал за него хороший плащ. Этого человека звали
Реас, а жену его звали Рекон, а сына их — Рекони. Там был
Олав долго, и о нем хорошо заботились, и бонд (хозяин или кре¬
стьянин. — Т. Д.) очень его любил. Олав пробыл шесть лет
в Эйстланде в этом изгнании» зэ.
В «Обзоре саг о норвежских конунгах» уточняется, что скан¬
динавы были взяты эйстами в плен «близ того острова, который
зовется Эйсюсла» 40.
Итак, мы имеем еще одно сообщение о торговле рабами в Эйст¬
ланде, на этот раз более подробное. Из него можно понять, кто
годится на роль рабов, как ценится раб. Из саги можно также за¬
ключить, что рабство в Эйстланде было распространено в его
первоначальной форме и носило патриархальный характер.
Приведенное нами известие датируется исследователями 70-ми
годами X в. Однако это единственное (среди разного рода письмен¬
ных источников) столь подробное, а главное — столь раннее сви¬
детельство рабовладения в Эйстланде. Все прочие сведения о рабах,
во-первых, скудны, а во-вторых, относятся к более позднему вре¬
мени. Так, для XIII в. известно, что эсты и курши, привыкшие
к набегам на Швецию и Данию 41, добывали рабов в этих набегах,
причем сааремаасцы продавали шведских пленных куршам и дру¬
гим язычникам 42. Поэтому вполне вероятно, что перед нами один
из «случаев перенесения автором явлений позднего времени в более
36 IF. В. XXVI. В1. 231,
37 Поездка Астрид обычно датируется 972 годом.
38 Интересен тот факт, что сага называет морских разбойников — эйстов
тем же термином, что и скандинавских мореплавателей — викингов:
vikingar. Ср.: Павулан В. В. Хроника Генриха Латвийского о скандинаво¬
прибалтийских связях в начале XIII в. // IX Всесоюз. конф. по изучению
истории. Ч. 1. С. 163—164.
39 IF. В. XXVI. В1. 230.|
40 Agrip. S. 19.
41 Генрих Латвийский. Хроника Ливонии /Изд. С. А. Аннинский. М.; Л.,
1938, VII, 1; XIV, 1, 3—4.
42 Там же, XXX, 1.
130

ранний период» 43 и соответственно отражение событий времени
записи саг, т. е. конца XII—начала XIII в.
Из приведенного отрывка также следует, что эсты вели актив¬
ную пиратскую деятельность в Балтийском море 44. Подобное
сообщение саги, напротив, выглядит закономерным, поскольку
мореплавание, как известно, получило развитие у прибалтийских
народов в очень отдаленные времена.
В сагах, посвященных событиям второй половины XI в. и
более позднего времени, сведения о Восточной Прибалтике встре¬
чаем трижды. В «Саге о Сверрире» читаем, что после гибели конунга
Магнуса, сына Эрлинга 45, Эйрик, сын Сигурда, просил у конунга
Сверрира более высокого звания, чем было у него раньше, но
получил лишь разрешение оставаться в его дружине. Эйрик был
недоволен. «И следующей зимой пустился он в путь из страны
с намерением отправиться по Восточному пути и грабить в язы¬
ческих землях. В эту поездку собралось вместе с ним много воинов;
было у них 5 кораблей, правил одним кораблем священник Эцур,
а другим — Тьодольв Пик, Хермунд Смола —■ третьим. Летом
они отправились по Восточному пути в Эйстланд и воевали там,
где зовется \ Pikum 46, они захватили много добра и повернули
назад к Готланду, случилось у них несогласие с саксами, и отняли
у них два корабля, захватили там немало добра; поехали затем
в Швецию и встретились там с конунгом Кнутом. . .» 47
Следует обратить внимание на иную, чем в рассмотренных выше
случаях, мотивировку похода. Эйрик отправляется по Восточному
пути, чтобы грабить в языческих странах, а одним из кораблей при
этом правит священник.
С подобным противопоставлением христиан и язычников мы
сталкиваемся в «Саге о Магнусе, сыне Эрлинга» по «Красивой
коже», когда Вальдемар Датский свой неудачный поход на Нор¬
вегию объясняет тем, что «не хочет грабить в крещеной стране и
что на Восточном пути достаточно земель, чтобы грабить и добы¬
вать себе богатства», и в «Саге о Кнютлингах», где о ярле Эйрике,
сыне Свейна, рассказывается, что «шел войной по Восточному пути
и воевал против язычников, а всех крещеных людей отпускал
€ МИРОМ. . .» 48.
Все три известия относятся к концу XII в., когда эпоха викин¬
гов давно миновала, а скандинавские завоевания на востоке носили
форму крестовых походов и велись под лозунгом обращения языч¬
ников в католическую веру. Так изображалисьщти походы в средне¬
43 Гуревич А. Я. История и сага. М., 1972. С. 32 и след.
44 См. примет. 38.
45 Магнус, сын Эрлинга, был убит в 1184 г.
46 Топоним не совсем ясен. По другому списку — i Vikum. М. И. Стеблин-
Каменский переводит его как «Заливы» (Сага о Сверрире. М., 1988. С. ИЗ).
Вероятно, следует обратить внимание на тот факт, что «Виком» немецко-
датские завоеватели называли эстонскую область Ляэнемаа, известную
сагам под именем «Адальсюсла».
47 Sv. s. S. 120.
48 Fask. S. 370-371; Knytl. s. S. 165.
131

вековых хрониках, хотя значительная часть населения Сканди¬
навии в XII в. еще поклонялась языческим богам.
С конца 80-х годов XII в. крестоносные отряды миссионеров
все чаще стали совершать вооруженные нападения на земли вос¬
точного побережья Балтийского моря, находившиеся под властью
древнерусских княжеств (Центральную Финляндию, Карельскую
землю, земли эстов, ливов, латышей) либо бывшие независимыми
(Юго-Западную Финляндию, западные области Эстонии). Перед
нами сообщения о такого рода походах.
Подводя итоги, можно отметить, что известия саг о Восточной
Прибалтике не так уж «мало полезны», как полагал X. Ловмянь-
ский, но, безусловно, как справедливо отметил этот исследователь,,
«требуют сопоставления с другими, более достоверными истори¬
ческими источниками» 49.
§ IV. РУССКИЙ СЕВЕР
В ИСЛАНДСКИХ КОРОЛЕВСКИХ САГАХ
В королевских сагах нередко упоминается Bjarmaland — терри¬
тория, лежащая на севере Восточной Европы. Исследователями
Бьярмаланд локализуется крайне противоречиво: Пермь (При¬
камье), Ярославское Поволжье, Карелия, Кольский полуостров,
Восточная Прибалтика, Нижнее Подвинье В
Бьярмаланд с населяющими его бьярмийцами (bjarmar) не
встречается ни в одном древнерусском памятнике2, однако его
и его жителей знает целый ряд скандинавских средневековых
источников 3.
Сообщение халогаландца Оттара, записанное в конце IX в.
королем англосаксов Альфредом в его дополнении к переводу сочи¬
нения Орозия4, содержит подробное описание маршрута из
Халогаланда еще дальше на север в землю бьярмов (beormas),
находящуюся (по всей логике этого очень ясного рассказа) на
южном берегу Кольского полуострова, видимо начиная от ниж¬
него течения реки Стреляны, или Варзуги, и далее на запад.
Два источника конца XII в. (латиноязычная «История Норве¬
гии» 5 и исландский географический трактат с условным названием
49 Ловмянъский X. Указ. соч. С. 116—117.
1 См.: Мату зова В. И. Английские средневековые источники: (тексты, пере¬
вод, комментарий). М., 1979. С. 30—32; Джаксон Т. Н., Глазырина Г. В.
Бьярмия в отечественной историографии // Арехология и история Пскова
и Псковской земли: Тез. докл. Псков, 1986. С. 62—64.
2 Согласно В. Н. Татищеву, однако, в летописи Иоакима, епископа Новго¬
родского, Корела именуется «Биармией». См.: Татищев В. Н. История
российская. М.; Л., 1962. Т. 1. С. 108, 249.
3 Обзор источников см.: Тиандер К. Ф. Поездки скандинавов в Белое море.
СПб., 1906; Кузнецов С. К. К вопросу о Биармии // Этнографическое обо¬
зрение. М., 1906. Кн. 65/66. № 2/3. С. 1—95; см. также: Джаксон Т. Н.
Русский Север в древнескандинавских сагах // Культура Русского Се¬
вера. Л., 1988. С. 58—67.
4 Текст и перевод см.: Матузова В. И. Указ. соч. С. 19—21, 23—25.
6 HN. S. 74—75.
132

«Описание Земли I» 6) указывают на положение Бьярмаланда
(Бьярмонии) к северо-востоку (востоку) от Норвегии и Финн-
марка, помещая его в один ряд с землями карел, финнов, квенов.
Любопытно, что в «Описании Земли I» речь идет о «двух Квенлан-
дах» (этнонимом «квены» обозначались в средневековых источни¬
ках финны северной оконечности Ботнического залива), что,
видимо, можно объяснить по аналогии с Ботнией западной — Бот-
нией восточной и Лаппией западной — Лаппией восточной, рас¬
положенными на противоположных берегах Ботнического залива
на карте Олая Магнуса 1539 г.7 Подтверждает это предположение
и «Сага об Эгиле» (первой трети XIII в.), где сухопутный маршрут
из Квенланда в восточнее его, по саге, лежащий Кирьялаланд
идет через расположенный к северу от них Финпмарк 8.
Такое понимание «двух Квепландов» следует принять в расчет
и при обсуждении вопроса о двух Бьярмиях, на существование
которых указывают «История Норвегии» («те и другие бьярмоны») 9
и сочинение рубежа XII—XIII вв. «Деяния данов» Саксона Грам¬
матика («Бьярмия внешняя») 10 11. Только в данном случае водоразде¬
лом может служить не Ботнический залив Балтийского моря,
а Белое море.
Аналогичным образом может быть понята и «Сага о Хальвдане,
сыне Эйстейна». Неоднократно упоминаемый в ней Бьярмалапд
расположен рядом с Кирьялаботиаром (Заонежьем), и между
ними не названы какие-либо области, леса, реки, поселения. Со¬
седство этих земель прочитывается однозначно. Очевидно, что
Бьярмалапд «Саги о Хальвдане» находится на южном побережье
Белого моря. Однако рассказ той же саги о том, как «Хальвдан
и Сигмунд с людьми пришли на восток в Бьярмалапд и стали
узнавать, где находится Валь, и нашли его к северу от Гандвика» п,
вынуждает нас, вслед за автором саги, помещать Бьярмалапд не
только к югу, но и к северу от Белого моря 12.
Видимо, и противоречивость описания в упомянутом географи¬
ческом трактате Бьярмаланда, расположенного южнее Квеп-
6 Мельникова Е. А. Древнескандинавские географические сочинения:
(тексты, перевод, комментарий). М., 1986. С. 77, 79.
7 См. карту в кн.: Савельева Е. А. Олаус Магнус и его «История северных
народов». Л., 1973.
8 Исландские саги. М., 1956. С. 85.
9 HN. S. 75.
10 Saxo. Т. I. Р. 240.
11 Halfd. s. S. 137.
12 Гидроним «Гандвик» имеет в средневековых текстах два значения: уз¬
кое — «Белое море» и расширительное — «Ледовитый океан». Какое
из них первично, сказать трудно, поскольку, с одной стороны, самая ран¬
няя фиксация гидронима в висе скальда Эйольва, сына Вальгерда (см. выше
гл. Ill, § II, 3), — в значении «Ледовитый океан», а с другой стороны,
наиболее обоснованным объяснением происхождения гидронима представ¬
ляется образование его путем народно-этимологического осмысления из
местного финского слова Kanlalahli — обозначения части Белого моря,
его Кандалакшского залива. См.: Vries J. de. Altnordischos etymologisches
Worterbuch. Leiden, 1957—1961. S. 155.
133

ланда, но в то же время оказывающегося самой северной из из¬
вестных европейских территорий, ибо от него «идут земли, не
заселенные северными народами, до самого Гренланда» 13, сни¬
мается, если иметь в виду существование двух Бьярмаландов.
Добавим, что этот источник единственный (помимо восходящего
к нему в этой части сочинения XIV в. «Грипла» 14) говорит о дан¬
нической зависимости Бьярмаланда от Гардарики (Руси).
Таким образом, мы склонны думать, что два Бьярмаланда
(северный и южный) были разделены Белым морем и его Канда¬
лакшским заливом. Изначально топоним Bjarmaland служил для
обозначения всей западной половины Беломорья между реками
Онега и Стрельна (или Варзуга). Видимо, эту область имеют в виду
и договорные грамоты Новгорода с великими князьями в 1264
и 1304—1305 гг., когда называют между Заволочьем (в состав кото¬
рого входило и нижнее течение Северной Двины) и Тре (Терским
берегом, начинавшимся к востоку от Варзуги) волость Колоперемъ
(Голопъръмъ) 15, во второй части названия которой (-перемъ)
можно усмотреть тот же корень, что и в beormas Оттара и в bjar-
mar скандинавских источников 16.
Саги, как правило, описывают естественный для норвежцев
северный морской путь в Бьярмаланд, говоря о пути «на север
в Финнмарк и дальше вплоть до Бьярмаланда», называя в каче¬
стве промежуточных точек несколько островов у северо-западного
побережья Норвегии и у побережья Финнмарка. Обратный путь
описывается в них как путь «с севера»; героям саг приходится
плыть по Гапдвику; они попадают из Бьярмаланда «назад в Финн¬
марк», а оттуда в Норвегию 17.
Три сюжета связывают Бьярмаланд с рекой Виной — Северной
Двиной, по мнению подавляющего большинства исследователей:
битва Эйрика Кровавая Секира у реки Вины по «Саге об Эгиле» 18;
битва Харальда Серая Шкура на берегу Вины по висе скальда
Глума, сына Гейри 19, «Красивой коже» и «Хеймскрингле» Снорри
Стурлусона 20; ограбление капища бьярмийского божества Йомали
на берегу Вины, со значительными вариациями представленное
в «Хеймскрингле» 21 и ряде саг о древних временах — «Саге
13 Мельникова Ё. А. Древнескандинавские географические сочинения.
С. 77, 79.
14 Там же. С. 158, 159.
15 Грамоты Великого Новгорода и Пскова. М.; Л., 1949. С. 9, 17.
16 Д ж аксон Т. Н., М ачинский Д. А. Связи Северной Руси и Беломорья в IX —
XIII вв. (по данным письменных источников) // Внешняя политика Древ¬
ней Руси: Юбил. чтения, посвященные 70-летшо со дня рождения чл.-кор.
АН СССР Владимира Терентьевича Пашуто: Тез. докл. М., 1988. С. 24—29.
17 IF. В. XXVI. В1. 135, 217; В. XXVII. В1. 227—228, 232; В. XXVIII.
В1. 212; Flat. В. I. В1. 43; В. III. В1. 387.
18 Исландские саги. С. 127.
19 См. выше гл. Ill, § II, 2.
20 Fask. S. 57; IF. В. XXVI. В1. 217.
21 IF. В. XXVII. В1. 227—234.
134

о Хальви», «Саге о Б оси», «Саге о Стурлауге», «Саге об Одде
Стреле» 22.
Действительно, нельзя исключать того, что в ряде случаев
название «Бьярмаланд» могло применяться и к низовьям Север¬
ной Двины. Наиболее серьезным доводом в пользу этого остается
наличие созвучных названий этой реки в русском (Двина) 23,
финском (Viena) и скандинавском (Vina) языках. Изначальное
«соединение» племен бьярмов (помещаемых большинством источни¬
ков на Кольском полуострове и в западном Беломорье) и реки
Вины (нередко выступающей в скальдике в качестве метафориче¬
ского обозначения реки вообще) было осуществлено скальдом
Глумом, сыном Гейри 24. Изменение семантики топонима Bjarma-
land, по сравнению с рассказом Оттара, «Историей Норвегии»
и пр., могло произойти в королевских сагах (наследующих этно-
географическую номенклатуру скальдических стихов) и в сагах
о древних временах (зачастую развивающих сюжеты саг королев¬
ских), вероятнее всего, как следствие соотнесения скальдичоской
«реки Вины» с реальной рекой — Северной Двиной, ставшей из¬
вестной скандинавам в результате их плаваний в Белое море 25.
Как правило, Бьярмаланд упоминается в королевских сагах
«точечно». Создается впечатление, что нередко поездка в далекий
Бьярмаланд была элементом положительной характеристики
конуига-викинга 26. В «Хеймскрингле» Снорри Стурлусона име¬
22 Fas. В. II. S. 28; В. III. S. 191—234; В. III. S. 529—647; В. II. S. 174.
23 Из многочисленных толкований гидронима «Двина (Северная)» (см. их
сводку: Фасмер М. Этимологический словарь русского языка/Пер. с нем.
и доп. О. Н. Трубачева. М., 1986. Т. I. С. 488) наиболее приемлемым пред¬
ставляется не учтенное Фасмером, но добавленное в словарную статью
О. Н. Трубачевым (Там же) объяснение этого имени как родственного
русскому слову «два» (см. также: Булкин В. А. Из истории гидронима
Двина // Материалы к этнической истории Европейского Северо-Востока.
Сыктывкар, 1985. С. 84). Ср. у Сигизмунда Герберштейыа в «Записках
о Московии» (1549 г.): «Область и река Двина получили имя Двины от слия¬
ния рек Юга и Сухоны, потому что Двина по-русски значит „два“ или
„по два“» (Герберштейн С. Записки о Московии / Пер. с нем. А. И. Мале-
ина и А. В. Назаренко. М., 1988. С. 155). А. В. Назаренко, однако, со ссыл¬
кой на работу В. Н. Топорова и О. Н. Трубачева 1962 г. утверждает, что
Герберштейн заблуждается. См.: Там Hie. С. 332, примеч. 521.
24 См. выше гл. Ill, § II, 2.
25 К сожалению, археологически Северная Двина изучена еще довольно слабо-
(см.: Рябинин Е. А. О средневековых древностях Заволочья (по находкам
в бассейне Кокшеньги) //Сов. археология. 1981. № 3. С. 66). В послед¬
ние годы, правда, обнаружен ряд финно-угорских могильников на прито¬
ках Северной Двины, определяемых исследователями как древности чуди
заволочской. См.: Овсянников О. В. Работы па Архангельском Севере //
Археологические открытия 1979 г. М., 1980. С. 22; Он же. Разведки в Ар¬
хангельской области//Археологические открытия 1981 г. М., 1983.
С. 29—30; Рябинин Е. А. Указ. соч. С. 66—72; Назаренко В. А. Новый
памятник заволочской чуди // Новое в археологии СССР и Финляндии.
Л., 1984. С. 144'—147; Назаренко В. А., Овсянников О. В., Рябинин Е. А.
Средневековые памятники чуди заволочской // Сов. археология. 1984.
№ 4. С. 197—215.
26 Эйрик Кровавая Секира ходил войной «на север в Финнмарк и дальше
вплоть до Бьярмаланда» (1F. В. XXVI. В1. 135); Харальд Серая Шкура
135

ется лишь одно развернутое описание пребывания скандинавов
в Бьярмаланде. Это 133-я глава его «Саги об Олаве Святом», где
рассказывается о торговом «товариществе» (felag) 27 между конун¬
гом Олавом и неким жителем Халогаланда Карли и о последую¬
щей поездке Карли, его брата Гуннстейна и Торира Собаки па
север в Бьярмаланд 28. Приплыв в Бьярмалапд, они остановились
в торговом месте (kanpstactr), а по окончании торга поплыли прочь
по реке Вине и вышли в море; задумав ограбить капище местного
божества Йомали 29, они сошли на берег и шли сначала равниной,
а затем большими лесами; после ограбления капища им пришлось
спасаться бегством от охранявших его бьярмов, затем они поста¬
вили парус, корабль их быстро вышел в море, и поплыли они по
Гандвику.
Снорри называет основной предмет бьярмийской торговли, ради
которого, как можно понять из саги, была предпринята торговая
поездка по инициативе норвежского конунга, а именно беличий,
бобровый и соболий мех (gravqru ok bjor ok safala) 30. Аналогично
в полулегендарной «Пряди о Хауке Длинные Чулки», входящей
составной частью в «Большую сагу об Олаве, сыне Трюггви» по
рукописи Flateyjarbok, рассказывается о конунге Харальде
Прекрасноволосом, который посылает своего дружинника Хаука
«на север в Бьярмаланд, чтобы добыть меха»31. О бьярмийских
мехах идет речь и в ряде саг о древних временах 32. Вряд ли
в этих известиях стоит видеть следование стереотипной формуле:
ведь пушная торговля была широко распространена в раннее
средневековье в северных районах Восточной Европы 33. Напро¬
тив, есть все основания полагать, что как «основным стимулом
для хозяйственного освоения» славянами Восточного Приоиежья
«в X—XIII вв. была пушная охота» 34, так и для поездок сканди¬
навов в далекую, лежащую за опасным для плаваний Белым морем
Бьярмию главной целью было приобретение пушных богатств.
И именно пушные богатства, скорее всего, послужили основой для
«отправился однажды летом со своим войском на север в Бьярмаланд
и воевал там, и была у него большая битва с бьярмами на берегу Вины»
(Ibid. В1. 217); конунг Хакон Воспитанник Торира «плавал на север
в Бьярмаланд, и была у него там битва, и он победил» (Ibid. В. XXVIII.
В1. 212).
27 Мельникова Е. А. Ранние формы торговых объединений в средневековой
Европе // Скандинавский сборник. Таллин, 1982. Вып. XXVII. С. 19—28.
28 IF. В. XXVII. В1. 227—234.
29 Ср.: jumala — наименование божества, сверхъестественного существа
в прибалтийско-финских языках. См.: Ross A. S. С. Jomali // APhS.
12 aarg. 1938. Н. 1—2. S. 170—173.
30 IF. В. XXVII. Bl. 229.
31 Flat. В. II. Bl. 66—67.
32 См., нанр., «Сагу об Одде Стреле» (Fas. В. II. S. 174).
33 См.: Львова 3. С. К вопросу о причинах проникновения стеклянных бус
X—начала XI в. в северные районы Восточной Европы // Археологиче¬
ский сборник Государственного Эрмитажа. Л., 1977. Вып. 18. С. 106—109.
34 Макаров II. А. Население Восточного Прионежья в X—XIII вв.: Автореф.
дис. . . . каид. ист. наук. М., 1984. С. 10.
136

создания мифа о сказочном богатстве Бьярмии, отразившегося
в сагах в трансформированном виде.
Помимо основной массы материала, говорящего о северном
пути в Бьярмалаид, в сагах есть небольшое число известий, в кото¬
рых указывается на связь Бьярмаланда с древнерусскими зем¬
лями. Проведенный нами анализ 35 показал, что в «Саге о Хаконе,
сыне Хакона» нашел отражение факт знакомства скандинавов
с путем из Беломорья в центральные русские земли 36. На том
основании, что норвежец Эгмунд получает известие о расправе
бьярмов над его товарищами, находясь в Суздальской земле„
И. П. Шаскольский делает вывод, что «русское население и русская
администрация в Поморье знали о приездах норвежцев и об их
контактах с местными жителями и сообщали об этом в центр
страны» 37. Отсюда можно заключить, что поездки такого рода не
были единичными. Отсутствие их фиксации в сагах заставляет
лишний раз вспомнить об особенностях отражения исторической
действительности в сагах.
Интересный материал для сопоставления дают саги о древних
временах. Так, в «Саге о Хальвдане, сыне Эйстейна», относящейся
к разряду «приключенческих саг» 38, Бьярмалаид соотнесен с Ла¬
догой (Альдейгьюборгом) и принадлежащими ей землями.
Е. А. Рыдзевская усмотрела в этой саге «зерно исторической
правды», а в маршруте Альдейгьюборг—Бьярмалаид — «отраже¬
ние подлинного пути». Правда, на том основании, что «саги более
ранние его не знают», путь этот видится исследовательнице как
«более поздний, чем эпоха викингов», проложенный «карелами и
новгородцами из северного Приладожья по Онеге и Северной
Двине к Белому морю» 39. Однако детальный анализ «Саги о Хальв¬
дане, сыне Эйстейна» склоняет к мысли, что здесь мы имеем дело
с историко-географической традицией, отражающей реальность
не позднее конца эпохи викингов (середины XI в.), а если принять
тождество Алаборг — городище на Сяси 40 (где жизнь прекрати¬
лась к 930-м годам), то не позднее середины X в.
Исследовательница Русского Севера Т. А. Бернштам справед¬
ливо посетовала, что «обычно роль Ладоги в процессе освоения
русскими Севера не выделяется в отдельную тему, а рассматрива¬
35 См.: Джаксон, Т. Н. Суздаль в древнескандинавской письменности // ДГ»
1984 г. М., 1985. С. 214—221.
36 См. также: Якобссон Г. Варяги и Путь из Варяг в Греки//Scando-Slavica.
1983. Т. 29. С. 117—134.
37 Шаскольский И. П. Экономические связи России с Данией и Норвегией
в IX—XVII вв. // Исторические связи Скандинавии и России IX—XX вв.°.
Сб. статей. Л., 1970. С. 46.
38 Schier К. Sagaliteratur. Stuttgart, 1970. S. 77—78, 90.
39 Рыдзевская Е. А. Сведения о Старой Ладоге в древнесеверной литературе //
КСИИМК. М.; Л., 1945. Вып. И. С. 64.
40 Джаксон Т. Н., Мачинский Д. А. Юго-восточное Приладожье в «Саге
о Хальвдане, сыне Эйстейна» И Археология и история Пскова и Псков¬
ской земли: Тез. докл. Псков, 1989.
137

ется в общем русле потока новгородской колонизации» 41. «Сага
о Хальвдане, сыне Эйстейна» лишний раз подчеркивает правомер¬
ность поддержанного Бернштам вывода А. Н. Насонова об особой
и самостоятельной роли Ладоги в освоении Севера 42.
Как можно видеть, в сагах содержится подтверждение тех
выводов, к которым приводят историков анализ древнерусских
письменных памятников, этнографические и антропологические
исследования, а именно, что в результате природных, социально-
политических, религиозных, культурных и прочих причин для
новгородско-ладожской и верхневолжской колонизаций сложи¬
лись свои северные зоны освоения — западная и восточная 43.
И если путешествие из Норвегии на север в Бьярмаланд и обратно
зачастую является общим местом в сагах, то известия последних
двух саг, по причине их нетипичности, заслуживают самого при¬
стального внимания.
В заключение этого раздела хочется подчеркнуть, что вопрос
о Бьярмии не является частным вопросом исторического изучения
саг. Обязанный самим своим возникновением «прихотливому спле¬
тению различных националистических тенденций» 44, он не раз
приобретал острое политическое звучание: в конце 1920-х годов,
в период борьбы коми-националистов за изменение политического
статуса своей республики45; в конце 1930-х годов, когда «из
сказки о „великой Биармии“ как могущественном Западнофинском
государстве вырастали претензии финляндских фашистов на
„великую Финляндию до Уральских гор“»46; и даже в конце
1970-х годов, когда опубликование дилетантской статьи о Бьярмии
писателя А. Л. Никитина 47 послужило поводом к искаженному
толкованию советской исторической науки в обзоре норвежского
историка X. Станга 48. И наконец, последнее соображение в пользу
того, что вопрос о Бьярмии средневековых скандинавских источ¬
ников чрезвычайно важен (а принадлежит оно Ф. А. Брауну):
«неправильное решение его может увлечь историческую этногра¬
фию и археологию северо-восточной (добавим: «и северо-запад¬
ной». — Т. Д.) России на совершенно ложные пути» 49.
41 Бернштам Т. А. Поморы: Формирование группы и системы хозяйства. Л.,
1978. С. 20.
42 Насонов А. Н. «Русская земля» и образование территории Древнерусского
государства: Ист.-геогр. исслед. М., 1951. С. 70, 79, 80, 93, 113, 115.
43 Бернштам Т. А. Указ. соч. С. 30.
44 Ульянов Н. И. Очерки истории народа коми-зырян. М.; Л., 1932. С. 8.
46 См.: Фольклор народа коми. Архангельск, 1938. Т. 1. С. 4—36.
46 Там же. G. 7; ср.: Ульянов Н. И. Указ. соч. С. 16; История СССР. М.; Л.,
1939. Т. 1,ч. Ill—IV. С. 477 (автор, разд. «Бьярмия» — Е. А. Рыдзевская).
47 Никитин А. Л. Биармия и Древняя Русь // Вопр. истории. 1976. № 7.
С. 56—69. Рец. см.: Джаксон Т. Н. Бьярмия, Древняя Русь и «земля
незнаемая» // Скандинавский сборник. Таллин, 1979. Вып. XXIV. С. 133—
138; Киркинен X. О связях биармов и Скандинавии в средние века //
Там же. Таллин, 1981. Вып. XXVI. С. 94—95.
48 Stang Н. «Biarmia» i sovjetisk historiograph! // HT (Oslo). 1978. S. 300—310.
49 Браун Ф. А. Рец. на кн.: Тиандер К. Ф. Поездки скандинавов в Белое
море. СПб., 1906 //ЖМНП. 1907. № 10. С. 416.
138

§ V. ИСЛАНДСКИЕ КОРОЛЕВСКИЕ САГИ
О РУСИ X—XIII вв.
Основная часть материала королевских саг может быть соотнесена
с раннефеодальным периодом русской истории (с X до XII в.),
точнее — с временем княжения Владимира Святославича (980 —
1015) — конунга Вальдамара исландских саг — и Ярослава Муд¬
рого (1016—1054) — конунга Ярицлейва.
Сведения о Руси в сагах достаточно разнородны. Обращает на
себя внимание ономастический материал (наименования Руси 1 2
и древнерусских городов 3; имена князей и княгинь 3). Как спра¬
ведливо отметил Ф. А. Браун, в целом авторы саг редко обращают
внимание на географические, этнографические или языковые де¬
тали 4. Из отмечаемых сагами бытовых черт особенно достойны
внимания, по его мнению, «сведения о полоцком вече, изложение
условий службы дружинников и указания на выдающееся значение
княгинь» 5.
Вопрос о формах и размерах оплаты скандинавских наемников
действительно крайне важен и хорошо освещен в сагах. Рассмот¬
рению его уделено внимание в работах А. И. Лященко и Е. А. Мель¬
никовой 6. Что касается роли русских княгинь по сагам, то вполне
очевидно, что значение Ингигерд (а именно о ней может идти речь)
оказывается выдающимся в первую очередь по причине ее сканди¬
навского происхождения. Не случайно раздел земель в «Пряди об
Эймунде» завершается тем, что «все трудные дела» в русском
государстве будут решать норвежец Эймунд и шведка Ингигерд,
жена «конунга Ярицлейва», а не сам князь Ярослав Мудрый 7.
Явно недостаточно, на наш взгляд, известия «Пряди об Эй¬
мунде» о желании полоцкого князя посоветоваться «со своими
мужами, потому что они дают деньги» и о созыве им тинга при
1 См. ряд работ, посвященных этому сюжету: Рыдзевская Е. А. О названии
Руси Gardariki // Рыдзевская Е. А. Древняя Русь и Скандинавия в IX—
XIV вв.: (Материалы и исследования). М., 1978. С. 143—151; Мельни¬
кова Е. А. Восточноевропейские топонимы с корнем gard- в древнесканди¬
навской письменности //Скандинавский сборник. Таллин, 1977. Вып. XXII.
С. 199—210; Джаксон Т. Н. О названии Руси Gardar // Scando-SIavica.
1984. Т. 30. С. 133—143; см. § V, 1.
2 См.: Древнерусские города в древнескандинавской письменности: (тексты,,
перевод, комментарий). М., 1987. Разд. I (сост. Т. Н. Джаксон). С. 5—128;
см. § V, 2.
3 См.: Браун Ф. А. Русские князья в исландских сагах // Зап. Отд-ния рус¬
ской и славянской археологии имп. Рус. археол. о-ва. СПб., 1905. Т. VII„
вып. 1. С. 179.
4 Braun F. Das historische Bussland im nordischen Schrifttum des. X.—XIV»
J ahrhunderts // Festschrift Eugen Mogk zum 70. Geburtstag. Halle, 1924»
S. 168.
5 Браун Ф. А. Указ. соч. С. 179.
6 Лященко А. И. «Eymundar saga» и русские летописи //Изв. АН СССР.
VI сер. Л., 1926. Т. 20. С. 1061—1086; Мельникова Е. А. «Сага об Эймунде»
о службе скандинавов в дружине Ярослава Мудрого // Восточная Ев¬
ропа в древности и средневековье: Сб. статей. М., 1978. С. 289—295.
7 См.: Древнерусские города. С. 111.
139

решении вопроса о найме скандинавской дружины 8, для определе¬
ния статуса полоцкого князя. Упрекая Г. В. Штыхова в том, что
он «почерпнул отсюда сведения о боярском совете в Полоцке» 9,
И. Я. Фроянов и А. Ю. Дворниченко предлагают рассматривать это
известие «Пряди» «как свидетельство о вече, ибо тинг в системе
социально-политических отношений скандинавов той поры — не
совет знати, а народное собрание, во многом подобное древнерус¬
скому вечу. Значит, городская община Полоцка к тому времени
настолько окрепла, что без нее князь не мог принимать какое-
либо важное решение» 10 11. Однако столь серьезный вывод, сделан¬
ный на основании единичного утверждения саги — источника, для
которого характерна неразвитость социальной терминологии, не
выглядит убедительным. Тем более что «на основании известий о ве¬
че в древнерусских источниках и сравнительно-исторических
материалов можно сделать вывод о прекращении практики вече¬
вых собраний в X—XI вв. при решении государственных полити¬
ческих и судебных вопросов, а также об отсутствии областных ор¬
ганов народного самоуправления в условиях создания княжеского
административно-судебного аппарата» п.
Да и в целом не приходится рассчитывать на то, что в сагах
адекватно переданы социальные отношения на Руси, институты,
сохранилась древнерусская социальная терминология, поскольку
определяющим в сагах было внимание к Скандинавии и сканди¬
навам. Напротив, сведения саг о скандинаво-русских контактах
(военных, торговых, политических) представляют известный ин¬
терес.
Невозможность рассмотреть все сюжеты вынуждает нас оста¬
новиться на наиболее значимых.
1. Наименования Руси в королевских сагах
Вопрос о скандинавских наименованиях Руси в письменных па¬
мятниках конца X—XIII в. неоднократно привлекал внимание
исследователей русско-скандинавских отношений и собственно
русской истории раннего средневековья. Большинство историков
останавливалось лишь на топониме Gardariki, имеющем наиболее
широкое распространение в древнескандинавской письменности.
В королевских сагах кроме него используются топонимы с корнем
aust- 12, а также Gardar 13 и несколько раз в переводе «Саги об
8 Там же.
9 Штыхов Г. В. Древний Полоцк. Минск, 1975. С. 15.
10 Становление и развитие раннеклассовых обществ. Город и государство.
Л., 1986. С. 254.
11 Свердлов М. Б. Генезис и структура феодального общества в Древней
Руси. Л., 1983. С. 56.
12 См. выше гл. IV, § II, 3.
13 Нам представляется, что суть противопоставления Gardar и Gardariki
не сводится к тому, что первая — «более общеупотребительная форма»,
а вторая является «книжной, литературной» (Рыдзевская Е. А. Холм в Нов¬
140

Олаве, сыне Трюггви» монаха Одда — латинизированная форма
Rusia 14.
Наиболее верной с методической точки зрения представляется
трактовка соотношения двух наименований Руси с корнем garct-
в статье Ф. А. Брауна 15. По мнению исследователя, форма Gar¬
ctariki является творением исландцев, записывавших саги (начи¬
ная с конца XII в.). До этого времени (в X, XI и XII вв.) на всем
Скандинавском полуострове использовалась для обозначения Руси
форма Garctar. И вопрос о значении искомых топонимов надо решать
не на материале позднейшего Garctariki, а только на основании
исходного Garctar 16. Следуя этому указанию, обратимся к источ¬
никам.
Топоним Garctar встречается впервые в висе Халльфреда Труд¬
ного Скальда, во второй строфе его поэмы Olafsdrapa (996 г.) 17.
Эта виса, правда, сохранилась в двух сводах королевских саг
записи первой трети XIII в., но, по общему признанию исследова¬
телей, скальдические стихи не подвергались искажениям либо
дополнениям в процессе их бытования в устной традиции, равно
как и при записи их в качестве цитат в более поздних сагах. Та¬
ким образом, мы имеем свидетельство того, что в конце X в. топо¬
ним Garctar имел распространение в древнескандинавском языке.
В рунических надписях топоним Garctar фиксируется 10 раз
(8 раз со всей определенностью, при том что имеется еще 2 гипо¬
тетических прочтения) на протяжении XI в.18 Заметим, что в 9 слу¬
чаях из 10 — форма множественного (а не единственного) числа,
в 10-м же случае не ясно, идет ли речь о Руси или, скажем, о Кон¬
стантинополе, обозначаемом в древнескандинавской литературе,
наряду с Miklagarctr, формой Gardr 19.
В «Обзоре саг о норвежских конунгах» (ок. 1190 г.) в русских
фрагментах один раз упоминается Garctar и пять раз Austrvegr —
«Восточный путь», служащий здесь обозначением Руси 20.
Имя Руси Garctar встречаем в двух сводах королевских саг
записи первой трети XIII в. («Гнилой коже» и «Красивой коже»),
а также в трех списках перевода «Саги об Олаве, сыне Трюггви»
монаха Одда. Если более ранние источники еще не знают формы
Garctariki, то в названных королевских сагах топонимы Garctar и
Garctariki выступают примерно в равном соотношении, с неко¬
торым перевесом в пользу более поздней формы. В «Хеймскрингле»
городе и древнесеверный Holmgardr // ИРАИМК. Пг., 1922. Т. II. С. 109),
здесь важен и хронологический аспект: как следует из источников, Gar¬
ctar предшествует Gardariki и постепенно этой последней вытесняется.
14 Oddr. S. 36, 42.
15 Braun F. Op. cit. S. 192 —196.
16 Ibid. S. 195.
17 См. выше гл. Ill, § II, 4.
18 Мельникова E. А. Скандинавские рунические надписи: (тексты, перевод,
комментарий). М., 1977. № 62, 13, 16, 34, 48, 51, 63, 68, 70, 92.
19 Agrip. S. 39.
20 См. выше гл. IV, § II, 3.
141

Снорри Стурлусона (ок. 1230 г.) лишь форма Garctariki исполь¬
зуется в качестве названия Руси. Во всем корпусе саг о древних
временах сочетание austr i Gorctum — «на востоке в Гардах» —
встречается лишь два раза.
Древнескандинавское слово garctr имеет следующие значения:
1) ограда, забор, укрепление, 2) двор, огороженное пространство,
3) двор, владение (княжеский двор), небольшое владение, земель¬
ный участок, хутор (в Исландии), дом (в Норвегии) 21. Но все эти
значения сами по себе не могут объяснить, почему форма множест¬
венного числа этого существительного стала обозначением Руси,
почему на ее основе возник топоним Garctariki, почему корень
gar3- вошел составной частью в названия городов: Holmgarctr
(Новгород), Kaenugarctr (Киев), Miklagarctr (Константинополь),
почему, наконец, это существительное стало вообще обозначать
«города» (в сочетании hqfuct garctar — «главные города») 22.
Использование корня garct- для оформления именно восточно¬
европейской топономии заставило исследователей обратить внимание
на связь древнеисландского garctr и древнерусского «город, град».
Для древнерусского слова выделяются такие основные значения:
1) ограда, забор, 2) укрепление, городские стены, крепость,
3) полевое оборонительное сооружение, 4) поселение, администра¬
тивный и торговый центр 23. Развитие значения следующее: «ог¬
рада, забор» Д> «огражденное место» 24 25.
На том основании, что garctr и «город» — слова родственные 2&
и в них выделяется одно и то же значение («ограда, забор, укреп¬
ление»), можно заключить, что в определенном временном срезе
они были тождественны по значению. Однако большинство исто¬
риков для сопоставления с древнеисландским garctr брало русское
слово «город» с более поздним семантическим наполнением, пони¬
мая под «городом» отделенный от сельской местности населенный
пункт, центр ремесла и торговли. Так, С. Рожнецкий полагал, что
«в древне-скандинавском garctr обнаруживается семасиологическое
влияние русского языка на древне-скандинавский, ибо garctr
собственно только „забор, ограда, двор“, но принимает значение
21 Cleasby R., Vigfusson G. An Icelandic-English Dictionary. Oxford, 1957.
P. 191—192; Baetke W. Worterbuch zur altnordischen Prosaliteratur. B.,
1964. B. 1. S. 186.
22 Hb. S. 155.
23 Срезневский И. И. Материалы для словаря древнерусского языка. М.»
1958. Т. 1. Стб. 555—556; Старчевский А. В. Словарь древнего славян¬
ского языка. СПб., 1899. С. 146; Кочин Г. Е. Материалы для терминологи¬
ческого словаря древней России. М.; Л., 1937. С. 66—.67.
24 Этимологический словарь русского языка / Под ред. Н. М. Шанского.
М., 1972. Т. I, вып. 4. С. 139.
25 Фасмер М. Этимологический словарь русского языка / Пер. с нем. и доп.
О. Н. Трубачева. М., 1986. Т. I. С. 443; Vries J. de. Altnordisches etymolo-
gisches Worterbuch. Leiden, 1957—1961. S. 156; Holthausen F. Vergleichendes
und etymologisches Worterbuch des Altwestnordischen, Altnorwegisch-
islandischen einschliesslich der Lehn- und Fremdworter sowie die Eigennamen.
Gottingen, 1948. S. 80.
142

„городкогда речь идет о русских городах» 26. В. А. Брим считал,
что gardr в сочетании austr i G5rdum «следует понимать не в обыч¬
ном значении „огороженное место“, а в приближении к почти одно¬
звучному русско-славянскому „город — град“» 27. Ссылаясь на
упоминавшуюся нами выше работу Брауна, Рыдзевская утвержда¬
ла, будто, по Брауну, «в применени этого слова к русским горо¬
дам. . . следует видеть не древнескандинавское слово gardr с при¬
сущим ему в этом языке смыслом и значением, а переделку на
скандинавский лад русского „город“» 28. Однако здесь Рыдзев¬
ская, как кажется, неверно передала точку зрения Брауна, ко¬
торый, единственный из всех исследователей, говорил не о «при¬
способлении», «переделке» или «приближении» искомых слов,
а об их тождестве: «. . . Гардар как имя страны является просто
общим обозначением русских градов. . .» 29 На этом моменте,
однако, кончается совпадение наших взглядов с позицией Брауна,
объяснявшего возникновение древнескандинавского имени Руси
Garctar — «Грады» тем, что скандинавские пришельцы на Русь уже
в IX в. заставали здесь многочисленные города, которые были един¬
ственными государственными организациями и вокруг которых
выкристаллизовывались более или менее твердые политические
образования — волости 30.
Действительно, скандинавское наименование Руси должно
было сложиться в IX в.: археологически скандинавы на Руси (за
исключением Ладоги, где их следы датируются серединой VIII в.)
прослеживаются начиная со второй половины IX в.31 (Первая
фиксация топонима Gardar, как мы показали выше, — 996 г.)
Но что дало основание скандинавским пришельцам назвать об¬
ласть расселения восточных славян второй половины IX—X в.
(точнее — Северо-Запад Восточной Европы, поскольку в этот
район скандинавы попадали раньше всего, с ним всего теснее
были связаны) Gardar? Каков был характер поселений в указанное
время на означенной территории?
26 Рожнецкий С. Из истории Киева и Днепра в былевом эпосе // ИОРЯС.
СПб., 1911. Т. XVI, кн. 1. С. 62.
27 Брим В. А. Путь из варяг в греки // Изв. АН СССР. VII сер. Отд-ние
обществ, наук. 1931. № 2. С. 229.
28 Рыдзевская Е. А. О названии Руси Gardariki. С. 149.
29 Braun F. Op. cit. S. 195.
30 Ibid. S. 195—196. Недавно возродившаяся и нашедшая своего сторонника
в лице И. Я. Фроянова (см.: Фроянов И. Я. Киевская Русь: Очерки соци¬
ально-политической истории. Л., 1980. С. 216—243 и другие работы этого
автора) теория городов-государств была подвергнута справедливой кри¬
тике. См.: Пашу то В. Г. По поводу книги И. Я. Фроянова «Киевская Русь.
Очерки социально-политической истории»//Вопр. истории. 1982. № 9.
С. 178; Свердлов М. Б., Щапов Я. Н. Последствия неверного подхода к ис¬
следованию важной темы // История СССР. 1982. № 5. С. 183—184.
3:1 Кирпичников А. Н., Лебедев Г. С., Булкин В. А., Дубов И. В., Наза¬
ренко В. А. Русско-скандинавские связи эпохи образования Киевского
государства на современном этапе археологического изучения // КСИА.
М., 1980. Вып. 160. С. 24—38.
143

Все наше предшествующее рассуждение приводит нас к выводу,
что это должны быть укрепленные поселения, но не города в более
позднем понимании. Археологические материалы говорят за то,
что даже в конце X—начале XI в. в Новгородской земле было
всего три города (Псков, Новгород и Ладога), при общем числе
древнерусских городов не более 21 32. В то же время в Новгород¬
ской земле насчитывается (по данным разведочных обследований)
не менее 20 укрепленных поселений, относящихся к эпохе сложе¬
ния Древнерусского государства 33.
Анализ топографии кладов куфических монет VIII—X вв. под¬
твердил выдвигавшееся уже в науке 34 положение о том, что в Иль¬
менском бассейне смыкались два важнейших торговых пути сред¬
невековья, пересекавших Восточную Европу, — балтийско-волж¬
ский путь и путь «из варяг в греки» 35. Именно в этом районе, в цент¬
ре складывающейся Новгородской земли (по р. Волхов, в низовьях
рек, впадающих в оз. Ильмень, и по р. Поле), и находились озна¬
ченные укрепленные поселения 36. Они служили убежищем для
населения близлежащей округи, а кроме того, были опорными и
контрольными пунктами на водных дорогах 37, зачастую они рас¬
полагались на наиболее сложных участках водных магистралей,
что характерно, в первую очередь, для поселений на берегах Вол¬
хова 38.
Таким образом, скандинавы, отправляясь из Ладоги пн
Волхову 39 в глубь славянской территории 40, встречали на своем
32 Куза А. В. Социально-историческая типология древнерусских городов
X—XIII вв. //Русский город. М., 1983. Вып. 6. С. 21—22.
33 Булкин В. А., Дубов И. В., Лебедев Г. С. Археологические памятники
Древней Руси IX—XI вв. Л., 1978. С. 77.
34 Рыбаков Б. А. Торговля и торговые пути //История культуры Древней
Руси. М.; Л., 1948. Т. 1. С. 346—349; Янин В. Л. Денежно-весовые си¬
стемы русского средневековья. М., 1956. С. 103.
35 Носов Е. И. Нумизматические данные о северной части балтийско-волж¬
ского пути конца VIII—X в. // Вспомогательные исторические дисцип¬
лины. Л., 1976. Т. VIII. С. 95—110.
36 Носов Е. Н. Поселения Приильменья и Поволховья в конце I тысячелетия
н. э.: Автореф. дис. . . . канд. ист. наук. М., 1977. С. 9, 21.
37 Носов Е. Н. Волховский водный путь и поселения конца I тысячелетия
н. э. //КСИА. М., 1981. Вып. 164. С. 21.
38 Носов Е. Н. Поселения Приильменья и Поволховья. С. 21. Подробнее
см.: Он же. Волховский водный путь. Существует также мнение, что разме¬
щение археологических памятников вдоль Волхова свидетельствует об
определенной этапности речного движения. См.: Кирпичников А. Н.
Ладога и Ладожская волость в период раннего средневековья // Славяне
и Русь (На материалах восточнославянских племен и Древней Руси).
Киев, 1979. С. 96.
39 О преимущественном использовании водных (а не сухопутных) путей в ок¬
рестностях Ладоги см.: Кирпичников А. Н. Ладога. С. 103.
40 Археологические материалы позволяют говорить о славянской колонизации
в Приильменье в VIII—IX вв. См.: Носов Е. Н. Нумизматические данные.
С. 108—109.
144

пути цепочку укрепленных поселений 41, называемых местными
жителями «городами». Поэтому вполне естественно, что на первом
этапе знакомства с Русью скандинавы стали называть страну
Garctar — «Города (=укрепления)».
Образованный на основе более ранней формы композит Gardariki,
нашедший отражение в сводах королевских саг записи первой
трети XIII в., нужно понимать, вероятно, уже не как «Страну
укреплений», но как «Страну городов», поскольку соответствующий
древнескандинавскому gar dr термин «город» означал в древнерус¬
ском языке «укрепленное место, огороженное поселение» и «город»
в привычном для нас смысле. И хотя в XI—XII вв. в скандинав¬
ской письменности формируется модель X-riki для обозначения
государственных образований 42, тем не менее вряд ли можно
в форме Garctariki видеть лишь продукт литературного творчества.
Скорее, следует говорить о логической эволюции топонима Gardar,
определяемой социально-экономическим развитием Древнерусского
государства и всем комплексом социально-политических и этно¬
культурных связей Руси и Скандинавии.
2. Древнерусские города
Исландские королевские саги знают пять древнерусских городов:
Новгород, Ладогу, Суздаль, Киев и Полоцк. При этом, если
упоминания Новгорода содержатся во всем корпусе королевских
саг 43, а Ладоги — в шести памятниках этой группы, то остальные
три топонима широкого распространения в королевских сагах не
получили: о Суздале дважды идет речь в «Саге о Хаконе, сыне
Хакона» (1264—1265 гг.), а Киев и Полоцк по два раза называются
в «Пряди об Эймунде» (записанной в конце XIII в.44).
Новгород
Историки последнего столетия, преодолевшие ошибочное отож¬
дествление топонимов Holmgardr и «Холмогоры» у Т. Торфеуса и
его последователей, склонны видеть в древнескандинавском имени
Holmgardr обозначение Новгорода. Тем не менее объяснения про¬
исхождения и значения скандинавской формы различны: Holm¬
gardr понимают 1) и как «Ильменский город» («Ильмень» 2> Holm),
2) и как «город на острове» (от liolmr — «остров»), 3) и как «поселе¬
ния в островной, т. е. заливаемой паводками, местности», 4) и как
«Холм-город (т. е. крепость Холм)» (от используемого летописями
обозначения Славенского конца Новгорода).
41 Помимо Ладоги это Любша, Новые Дубовики, Городище, Холопий го¬
родок, Новгородское (Рюриково) городище. См.: Носов Е. Н. Волховский
водный путь.
42 Krag С. Landskapsnavn pa -land och -rike // НТ (Oslo). 1971. В. 50. N 4.
S. 341—354.
43 Единственное исключение — «Сага об Олаве, сыне Трюггви» монаха
Одда, где вообще нет русских городов, кроме Ладоги, внесенной лишь
в один из трех списков перевода (список U). См.: Древнерусские города.
С. 41—43.
44 Vries У. de. Altnordische Literaturgeschichte. В., 1967. В. II. S. 304.
Ю Заказ № 277
145

Сторонников первого толкования немного 45, да и не все они
до конца уверены в правомерности такой трактовки 46. По справед¬
ливому заключению Рыдзевской, «это объяснение, предполагаю¬
щее переход в народной этимологии, осмысление чуждого названия,
неудовлетворительно, прежде всего, с фонетической точки зре¬
ния» 47.
Большинство исследователей видит в топониме Holmgarclr
«город на острове» 48 49, поскольку основное значение древнесканди¬
навского существительного holmr — «остров». Рыдзевская, вслед
за Брауном, указала на то, что «вторая часть его — русское слово
„город11 в скандинавской передаче», и если первая часть скандинав¬
ская, то название получается «смешанное по своему составу и
малоправдоподобное» 4Э.
Нам представляется, что следует четко различать период воз¬
никновения топонима и период его дальнейшего функционирования
в языке. Так, в равной степени малоправдоподобно и то, что могло
возникнуть двусоставное (скандинаво-славянское) имя, и то, что
его исходное значение могло сохраняться в процессе использова¬
ния топонима скандинавами, в языке которых существовали
holmr — «остров», garctr — «усадьба, хутор», а также имена соб¬
ственные с составляющими holm- и -gardr.
Автором третьего прочтения топонима Holmgarclr («insularum
regio») принято считать норвежского слависта Б. Клейбера 50,
хотя не ему принадлежит первенство: исходя из неверного посту¬
лата Г. Ф. Миллера, что «Гард. . . не токмо значило город, но и
целое государство» 51, Н. М. Карамзин заключил, что Holmgarclr
45 MiiUenhoff К. Zeugnisse und Exkurse zur deutschen Heldensaga II Zeit-
schrift fur deutsches Altertum. B., 1860. B. 12, H. 1—2. S. 346; Томсен В.
Начало русского государства. М., 1891. С. 74, примеч. 75; выступление
Ф. А. Брауна на заседании Отд-ния русской и славянской археологии
ими. Рус. археол. о-ва от 28 февр. 1911 г. // ЗРАО. СПб.,
1913. Т. IX. С. 357.
46 Ср.: «Или, быть может, Н61т= Ильменю, в переделке, соответствующей
древненорвежскому holmr?» (Томсен В. Указ. соч. С. 74, примеч. 75).
47 Рыдзевская Е. А. Холм в Новгороде. С. 105—106.
48 Munch Р. А. От Nordboemes Forbindelser med Busland og tilgreensende
Lande II Munch P. A. Samlede Afhandlinger. Christiania, 1874. В. II.
S. 264; Куник А. А. Известия ал-Бекри и других авторов о Руси и славя¬
нах. СПб., 1903. Ч. II. С. 106; Mikkola J. J. От nagra ortnamn i Garda-
rike // ANF. 1907. В. XXIII, H. 3. S. 279; Миккола И. Ostrogard-Holm-
gardr // Сб. Ист.-филол. о-ва Харьков, ун-та. 1908. Т. 15. С. 27; Low-
mianski И. Zagadnienie roli Normanow w genezie panstw Slowianskich.
W-wa, 1957. S. 156, prz. 568; Греков В. Д. Избр. труды. М., 1959. Т. II.
С. 356; Мурзаев 9. М. Словарь натюдных топонимических терминов. М.,
1984. С. 595.
49 Рыдзевская Е. А. Холм в Новгороде. С. 110.
50 Kleiber В. Zu einigen Ortsnamen aus Gardarike//Scando-Slavica. 1957.
T. 3. S. 215—218.
51 Миллер Г. Ф. Краткое известие о начале Новагорода. . . // Сочинения
и переводы, к пользе и увеселению служащие. Июль 1761 года. СПб.,
1761. С. 6.
146

означает «землю островов, insularum regio, или город на острове» 5А
Объяснение топонима у Клейбера является явным заимствованием
из Карамзина, однако если Карамзин шел в своем толковании то¬
понима от семантики составляющих его корней, то Клейбер — иным
путем: начиная с утверждения, что Holmgardr означает «город на
острове, островной город», он затем приводит ряд топографических
данных, долженствующих, по его мнению, доказать, что значение
топонима иное, а именно «островная область». Эта гипотеза вызы¬
вает большие сомнения. Во-первых, внеисторично само топографи¬
ческое описание: автор приводит данные, характеризующие сов¬
ременное состояние озера Ильмень 52 53. Во-вторых, ничем не дока¬
зывается, что скандинавы попадали в Приильменье в момент ве¬
сеннего паводка: напротив, материал скандинавских саг говорит
о том, что путешествие, как правило, начиналось, er isa leysti шн
varit («когда весной сходил лед»), да и логика подсказывает, что
нецелесообразно было проделывать весь путь из Скандинавии не
на кораблях, а по льду, только ради того, чтобы увидеть залитую
водой местность с возвышающимися, наподобие островов, верши¬
нами холмов (по Б. Клейберу). В-третьих, отсутствует лингвисти¬
ческая аргументация: ведь если liolmr все же означает «остров»,
то gardr, при всех натяжках и допущениях, не может соответство¬
вать латинскому regio 54 *.
У Клейбера, однако, есть сторонники и последователи. При¬
нимая мнение Клейбера и обосновывая свой вывод, что «древней¬
шим восточноевропейским топонимом в Скандинавии было назва¬
ние местности, где кончался прямой (без волоков) водный путь
(Финский залив — Нева — Ладожское озеро — Волхов)», Е. А.
Мельникова утверждает, что «название Руси Gardr» есть «произ¬
водное от Holmgarcfr». Здесь же, во исправление допущенной|не-
точности, ибо имя Руси — не Gardr, a Gardar (форма множествен¬
ного числа), следует уточнение: «употребляется почти исключи¬
тельно во множественном числе» б5. Древнескандинавский материал
не дает возможности согласиться и с этим уточнением, поскольку
в качестве обозначения Руси выступает только форма множест¬
венного числа 56 57. В другой работе Мельникова несколько иначе
формулирует свою мысль: «Если согласиться с толкованием
Б. Клейбера названия Holmgardr пменно как обозначения мест¬
ности, а не населенного пункта, то допустимо предположить, что
первоначальным было название Holmgardar (множественноеДисло),
из которого возникла сокращенная форма Gardar» б?. Но подобное
52 Карамзин Н. М. История государства Российского. 5-е изд. СПб., 1842.
Кн. 1. Примеч. 97 к т. I, гл. II (стб. 42 «Примечаний» к I т.).
53 Ср., наир.,1 данные об оз. Ильмень, приведенные в кн.: Развитие и пре¬
образование географической среды (по материалам Новгородской области).
Л., 1975. Вып. 1—2.
64 См. выше значения слова garctr — гл. V, § V, 1.
65 Мельникова Е. А. Восточноевропейские топонимы. С. 205, 204.
56 См. выше гл. IV, § V, 1.
57 Мельникова Е. А. Скандинавские рунические надписи. С. 203.
10*
147

допущение опровергается отмечаемым и Мельниковой фактом,
что форма множественного числа этого топонима зафиксирована
лишь в поздних сагах 58. Исследовательница абсолютно права
в том, что «первоначальное значение топонима Holmgardar — от¬
нюдь не название города. . . а территории» 59, однако этот вывод
никак не может быть перенесен на форму единственного числа
топонима — Holmgarctr 60. Тем не менее предположение Мельни¬
ковой оказывается для Д. А. Мачинского «убедительным доказа¬
тельством», в результате чего Holmgarctr превращается у него
в «огороженные усадьбы на острове (в островной местности)»
и становится обозначением того же региона, что и «остров русов»
Ибн Русте и других арабских авторов X—XI вв.61 Принимая
выводы Клейбера — Мельниковой, Е. Н. Носов переводит Holm-
garSr как «поселения в островной местности» и даже как «страна
островных хуторов» 62. Но, как видим, живой материал источников
не укладывается в искусственные рамки умозрительной концепции
Клейбера.
И наконец, еще одно мнение о происхождении топонима Holm¬
garctr. На «возможную близость» между названиями «Холм» и
Holmgarctr указывала еще Е. А. Рыдзевская. 63 В. Л. Янин и
М. X. Алешковский высказали предположение, что в древнеисланд¬
ском языке используется «древнейшее самоназвание Новгорода,
вернее одной из его составляющих, восходящее к эпохе, когда
самый феномен Новгорода в виде политической федерации поселков
с общей для них цитаделью еще не возник» 64. Данные археологии
позволили Янину поставить вопрос, не заключено ли в древне¬
скандинавском топониме Holmgarctr «древнейшее название по¬
селка на Славне — Холмгород?» 65. Лингвистические материалы
дают положительный ответ на этот вопрос. Не приводя подробной
58 См.: Мельникова Е. А. Восточноевропейские топонимы. С. 204. Ср.: «Форма
множественного числа Holmgardar для названия Holmgardr, основанная
на контаминации с Gardar, свойственна поздним сагам» (Рыдзевская Е. А.
Древняя Русь и Скандинавия. С. 72, примеч. 128).
59 Мельникова Е. А. Древнескандинавские географические сочинения:
(тексты, перевод, комментарий). М., 1986. С. 47.
60 Не подтверждают его ни ссылка на латинизированную форму Holmgardia,
ибо это — форма ед. ч. (!), ни обращение к руническим надписям, в кото¬
рых „из-за краткости текстов невозможно точно определить содержа¬
ние топонима" (Там же).
61 Мачинский Д. А. О месте Северной Руси в процессе сложения Древне¬
русского гоударства и европейской культурной общности // Архео¬
логическое исследование Новгородской земли. Л., 1984. С. 21.
62 Носов Е. Я. Новгород и Новгородская округа IX—X вв. в свете новей¬
ших археологических данных: (к вопросу о возникновении Новгорода)//
Новгородский исторический сборник. Л., 1984. Вып. 2 (12). С. 32, 33.
63 Рыдзевская Е. А. Холм в Новгороде. С. 105; см. такжз С. 110—111.
64 Янин В. Л., Алешковский М. X. Происхождение Новгорода: (к поста¬
новке проблемы) // История СССР. 1971. № 2. С. 41.
65 Янин В. Л. Социально-политическая структура Новгорода в свете архео¬
логических исследований // Новгородский исторический сборник. Л.,
1982. Вып. 1 (11). С. 83.
148

аргументации, содержащейся в двух наших статьях 66, повторим
лишь основные выводы. Топоним Holmgardr образовался прак¬
тически в то же время, что и древнейшее скандинавское наимено¬
вание Руси Garctar (по всей вероятности, в конце IX в.), когда
корень gard- в ого составе был тождествен древнерусскому ГОРОДЪ
{в значении «укрепленное поселение»). Поскольку вторая часть
топонима была передачей древнерусского слова, то и первая часть
его не могла быть скандинавской, а являлась транскрипцией древ¬
нерусского ХЪЛМЪ. Тем самым в момент своего возникновения
форма Holmgardr представляла собой не что иное, как отражение
древнейшего самоназвания некоего укрепленного поселения
«Холм-города ( = крепости Холм)», ставшего затем составляющей
Новгорода 67. (О тождестве Холмгорода и Новгорода говорят
саги: «Главный стол конунга Гардов находится в Холмгарде,
который теперь зовется Ногард» 68.) Лишь впоследствии, надо
полагать, народная этимология связала Holmgardr (=Холмгород)
с древнескандинавским holmr — «остров» 6Э.
Ладога
По хронологии, восстанавливаемой для королевских саг, Ла¬
дога упоминается только при описании событий, относящихся
к эпохе викингов (до середины XI в., до отъезда с Руси Харальда
Жестокого Правителя). Исследователями Aldeigjuborg саг, как
правило, отождествляется с Ладогой 70.
Присутствие в скальдических стихах 71 формы Aldeigja го¬
ворит о том, что именно она являлась исходной для этого наимено¬
вания. Исследователи единодушны в признании генетической связи * 187<36 Д ж аксон Т. Н. О названии Руси Gardar; Она же. Наименование Древней
Руси и Новгорода в древнескандинавской письменности: О возникновении
топонимов Gardar и Holmgardr // Скандинавский сборник. Таллин, 1986.
Выл. XXX. С. 85—96.
187 Согласно летописным данным, «Холмом» именовался один из районов
средневекового Новгорода, носивший также название «Славно, Славен-
ский конец». Не исключена, правда, возможность того, что «Холмогоро-
дом» называлось сначала (во второй половине IX в.) поселение на терри¬
тории нынешнего Городища под Новгородом, и лишь впоследствии, с пере¬
селением его обитателей на территорию будущего Славенского конца,
туда был перенесен ими привычный топоним. Однако вопрос о возможно¬
сти такой миграции топонима, послужившего прототипом для древнескан¬
динавского Holmgardr, смогут разрешить, по-видимому, только после¬
дующие раскопки обоих названных центров приильменских славян. См.:
Янин В. Л. Социально-политическая структура Новгорода. С. 87; Кол-
чип В. А., Янин В. Л. Археологии Новгорода 50 лет // Новгородский сбор¬
ник. 50 лет раскопок Новгорода. М., 1982. С. 111.
88 Fas. В. III. S. 362.
89 Подробнее об ориентировке скандинавских топонимов на gard- на фоне¬
тический облик географического самоназвания см.: Джаксон Т. Н., Мол¬
чанов А. А. Древнескандинавское название Новгорода в топонимии пути
«из варяг в греки» // Вспомогательные исторические дисциплины. Л.,
1990. Вып. XXL С. 226—238.
70 Курьезные толкования топонима приведены в кн.: Бранденбург Н. Е.
Старая Ладога. СПб., 1896. С. 9—10.
51 См. выше гл. Ill, § II.
149

между топонимами Aldeigja и «Ладога», но вопрос об их происхож¬
дении и взаимозависимости решался в науке по-разному. Название
города производили и от наименования Ладожского озера (из финск.
*aaldokas, aallokas «волнующийся» — от aalto «волна») 72, и от
имени р. «Ладога» (совр. «Ладожка», из финск. *Alode-joki, где
alode, aloe — «низкая местность» и jok(k)i — «река») 73. До не¬
давнего времени разделявший последнюю точку зрения западно¬
германский ученый Г. Шрамм 74 пересмотрел свое мнение и пред¬
положил, что в основе названия города Ладоги лежит финское имя
реки Волхов 75 или ее нижнего течения 76. Однако, как можно
заметить, значительная часть древнерусских городов, расположен¬
ных вблизи устьев небольших рек, получила свое название по этим
притокам (например, Псков р. Пскова, Витебск р. Витьба,
Полоцк р. Полота), поэтому представляется верным мнение,
что скандинавское Aldeigja, а из него (с метатезой aid Д> lad)
древнерусское «Ладога» произошли от финского названия р. Ла-
дожки 77. «С несомненностью сначала возникло название реки,
затем города и, наконец, озера» 78.
Используемый сагами композит Aldeigjuborg построен при
помощи корня borg, служащего для оформления древнесканди¬
навской топонимии Западной Европы и не типичного для обозна¬
чения городов Древней Руси. Причина, по-видимому,, кроется
в известной поэтапности освоения скандинавами пути «из варяг
в греки»: Ладогу, лежащую в самом начале этого пути, варяги
освоили уже во второй половине VIII в.79, на остальной же части
этого пути они археологически прослеживаются только со второй
половины IX в.80 Осевшие в Ладоге скандинавы, составлявшие
72 См.: Munch Р. A. Op. cit. S. 260; Thomsen V. Der Ursprung des russischen
Staates. Gotha, 1879. S. 84; Фасмер M. Указ. соч. M., 1986. T. II. С. 448.
73 См.: Mikkola J. Ladoga — Laatokka // Journal de la Societe Finno-ougrienn.
1906. T. XXIII. P. 23; Брим В. A. Указ. соч. С. 222—223; Рыдзевская Е. А .
Сведения о Старой Ладоге в древнесеверной литературе // КСИИМК.
M. ; Л., 1945. Вып. 11. С. 64—65; Роспонд С. Структура и стратиграфия
древнерусских топонимов // Восточнославянская ономастика. М., 1972.
С. 53; Попов А. И. Следы времен минувших. Из истории географических
названий!Ленинградской, Псковской и Новгородской областей. Л., 1981.
С. 55—56, 90—91; Нерознак В. П. Названия древнерусских городов. М.,
1983. С. 101—102.
74 Schramm G. Normannische Stutzpunkte in Nordwestrussland. Etappen einer
Reichsbildung im Spiegel von Namen 11 Beitrage zur Namenforschung.
N. F. 1982. B. 17. H. 3. S. 274—278.
75 Cp.: Фасмер M. Указ. соч. T. I. С. 346.
76 Schramm, G. Sechs waragische Problexne // Jahrbucher fur Geschichte Osteu-
ropas. 1986. B. 34. H. 3. S. 369—370.
77 Mikkola J. Ladoga. P. 23; Брим В. А. Указ. соч. С. 222—223.
78 Роспонд С. Указ. соч. С. 53.
79 Булкин В. А., Дубов И. В., Лебедев Г. С. Указ. соч. С. 85—90; Ряби-
нин Е. А. Скандинавский производственный комплекс VIII века из Ста¬
рой Ладоги // Скандинавский сборник. Таллин, 1980. Вып. XXV. С. 161 —
177.
80 Кирпичников А. Н., Лебедев Г. С., Булкин В. А., Дубов И. В., Наза¬
ренко В. А. Указ. соч. С. 24—38.
150

здесь, «вероятно, сравнительно самостоятельную политическую
организацию» 81, создали топоним Alcleigja от финского имени
р. Ладожки, а затем дали городу имя Aldeigjuborg в соответствии
с привычной для себя топонимической моделью X-borg.
Суздаль
Суздаль упоминается в произведениях древнескандинавской
письменности всего шесть раз. Помимо двух фрагментов «Саги
о Хаконе, сыне Хакона», Суздаль знают географическое сочинение
второй половины XIII—начала XIV в. «Какие земли лежат в ми¬
ре», две пряди полулегендарного характера «Большой саги об
Олаве, сыне Трюггви» (ок. 1300 г.), обычно рассматриваемые среди
саг о древних временах, и сага этого последнего вида — «Сага
об Одде Стреле» (конец XIII — начало XIV в.; интерполяция,
содержащая упоминание Суздаля, — только в группе поздних,
XV в., рукописей саги).
Как показывает проведенный нами анализ 82, в древнесканди¬
навской письменности не существовало единого написания для
передачи местного имени «Суздаль»: это и Sydridalariki (а также
Sudrdalariki в трех других списках «Саги о Хаконе»), это и Sur-
dalar, и Surtsdalar, и Syrgisdalar, и Sursdalr. Перед нами попытки
передать местное звучание с использованием скандинавских кор¬
ней. Так, если первый топоним образован от sydri — сравнитель¬
ной степени прилагательного sudr — «южный» (а в остальных
списках — от исходной формы этого же прилагательного), то
второй, третий и шестой — от прилагательного surr — «кислый»,
четвертый — от названия пещеры в Исландии (Hellinn Surts),
пятый — от глагола syrgja — «скорбеть». Второй корень во всех
шести случаях один и тот же: dalr — «долина» (за исключением
шестого топонима — во множественном числе) 83. Форма множе¬
ственного числа указывает на то, что речь идет не о городе Суздале,
а о Суздальском княжестве. Во всяком случае, никаких описаний
города Суздаля скандинавские источники не содержат — налицо
характерная для этого рода источников «точечность» упоминаний
нескандинавской топонимии. Вместе с тем в перечисленных памят¬
никах находят отражение непосредственные контакты скандина¬
вов с Суздалем (и шире — Волго-Окским междуречьем) в XI в.,
а также знакомство скандинавов с путем из Беломорья в централь¬
ные русские земли в начале XIII в., а возможно, и в более раннее
время.
Киев
Самую раннюю фиксацию топонима Kaenugardr дает географи¬
ческое сочинение, датируемое последней четвертью XII в., —
«Описание Земли I». Обращает на себя внимание тот факт, что Киева
81 Лебедев Г. С. Путь из Варяг в Греки // Вести. ЛГУ. 1975. № 20. История.
Яз. Лит. Вып. 4. С. 41.
82 Дж аксон Т. Н. Суздаль в древнескандинавской письменности // ДГ,
1984 г. М., 1985. С. 212—228.
83 Cleasby R,, Vigfusson G. An Icelandic-English Dictionary. P. 93, 603, 605,
613, 614.
151

нет в рунических надписях X—XI вв., нет его в скальдических
стихах X—XII вв., нет и в королевских сагах (за исключением
«Пряди об Эймунде»), При этом принадлежность имени Keemigarclr
к топонимическому ряду на -garctr (древнескандинавские обозначе¬
ния Новгорода, Киева, Константинополя), в котором Holmgardr
зафиксирован уже в рунической надписи первой половины XI в.84,
a MiklagarSr — в висе скальда Бёльверка, сына Арнора, датируе¬
мой второй третью XI в.85, равно как и промежуточное положение
Киева между Новгородом и Константинополем на пути «из варяг
в греки», освоенном скандинавами уже в IX в., — указывают на его
появление почти в то же время, что и топонима HolmgarSr. Однако
временная, связанная с пространственной86 последовательность
возникновения древнескандинавской топонимии Древней Руси
сказалась в том, что топоним KaenugarSr не вошел в традицию
королевских саг, где столицей Руси и центром всех происходящих
на Руси событий стал несколько опередивший Киев в контактах
с варягами Holmgar3r 87.
Исследователи склонны считать, что прототипом для Kaenu-
gar3r послужил *КЫЯН(ОВ)Ъ-ГОРОДЪ — былинный вариант
топонима КЫЕВЪ, восходящий к древнему наименованию Киева,
бытовавшему в устной речи 88. Его первый компонент, вероятнее
всего, образован от этникона КЫЯНЕ, «жители Киева», засви¬
детельствованного в летописях.
Древнескандинавские источники фиксируют три огласовки
первого корпя композита, выступающего обозначением Киева:
Кщш1-/Каени-, Kiaenu-, Ксени-. В литературе высказывались раз¬
личные мнения о их соотношении. И. Миккола и вслед за ним
В. А. Брим считали наиболее отвечающей русскому исходному
*КЫЯИЪ-ГОРОДЪ форму Kiaenugar3ar 89, Б. Хессельман рас¬
сматривал написание через эе как дело рук исландских писцов,
а через се — норвежских 90. Недостатком этих толкований явля¬
ется то, что всякий раз какая-то одна из трех существующих форм
топонима не может быть объяснена достаточно убедительно.
84 См.: Древнерусские города. С. 18—20.
8б См.: Skj. А, I, 385.
86 Лебедев Г. С. Путь из Варяг в Греки. С. 40, 41.
87 Подробнее см.: Джаксон Т. Н., Молчанов А. А. Указ. соч.
88 Mikkola J. J. От nagra ortnamn i Gardarike. S. 279—280; Рожнецпий С.
Указ. соч. С. 28—63; Thomsen V. Samlede Afhandlinger. Kobenhavn, 1919.
В. 1. S. 314; Hesselman Z?.oKritiska smabidrag till fornislandsk ordhisto-
ria // Gotoborgs liogskolas Arsskril't. 1925. В. XXXI. H. 2. S. 105—111;
Брим В. А. Указ. соч. С. 236; Metzenthin Е. М. Die Lander- und Volker-
namen im altislandischen Schriftum. Pennsylvania, 1941. S. 61—62; Sten-
der-Petersen A. Etudes varegues. V. La theorie de l’origine varegue de la by¬
line Russe //Classica et Mediaevalia. Copenhague, 1946. Vol. 8. Fasc. 1.
P. 132—133; Vries J. de. Altnordisehes otymologisehes Worterbuch. S. 342;
Schramm G. Die normanischen Namon fur KIEV und NOVGOROD // Russia
Mediaevalis. Miinchen, 1984. Vol. V. Fasc. 1. S. 77—87.
89 Mikkola J. J. От nagra ortnamn i Gardarike. S. 280; Брим В. А. Указ,
соч. С. 236.
90 Hesselman В. Op. cit. S. 109.
152

Только если принять за исходную форму Keenugardr, можно, с уче¬
том развития скандинавской системы гласных, объяснить появле¬
ние и двух других форм. Так, Keenugardr оказывается в таком
случае результатом лабиальной перегласовки, происходившей на
рубеже IX—X вв. перед сохраняющимся и преимущественно в за-
падпоскандинавских диалектах 91. Напротив, Kiaenugarctr вы¬
ступает тогда как результат преломления на и, представленного,
в противоположность перегласовкам, на востоке Скандинавии
обильнее, чем па западе 92. В пользу высказанного предположе¬
ния говорит, с одной стороны, наличие обозначения жителей Киева
только в форме Kaenir 93, сохраняющей не подвергшийся ни пре¬
ломлению, ни перегласовке гласный ае, с другой стороны, — то
обстоятельство, что самая ранняя фиксация топонима представ¬
ляет собой вариант с открытым е и ае являются графическим
отражением одного и того же звука — открытого ае 94).
Лабиальная перегласовка облегчила народноэтимологическое
осмысление топонима, который стал восприниматься как «лодоч¬
ный город» (от kcena — «лодка особого вида» 95), что отвечало ис¬
торической роли Киева в середине X в., отмеченной Константином
Багрянородным 96.
Оговоримся все же, что нельзя быть абсолютно уверенным
в строгой последовательности развития этого топонима. Не исклю¬
чена возможность, что все три варианта являются попыткой пере¬
дачи местного звучания средствами древнескандинавского языка,
как в ситуации с Суздалем 97.
Полоцк
Самую раннюю фиксацию топонима Pallteskia дает географи¬
ческое сочинение последней четверти XII в. — «Описание Земли I».
Кроме того, Полоцк упоминается в «Деяниях данов» Саксона
Грамматика (рубеж XII—XIII вв.), еще в двух географических
трактатах («Какие земли лежат в мире», 'вторая половина XIII—на¬
чало XIV в.; «Описание Земли III», конец XIII—начало XIV в.),
в поздней королевской саге («Пряди об Эймунде», конец XIII в.),
в епископской саге («Саге о крещении», вторая половина XIII в.)
и в двух сагах о древних временах («Саге о Тидреке Бернском»,
ок. 1250 г.; «Саге об Одде Стреле», в интерполяциях, содержащихся
только в группе поздних, XV в., списков). Топоним, судя по всему,
принадлежит к географической традиции, нашедшей отражение
в географических трактатах и сагах о древних временах 98.
91 Смирницкий А. И. Фонетика древнеисландского языка. М., 1961. С. 60—61.
92 Стеблин-Каменский М. И. История скандинавских языков. М.; Л., 1953.
С. 117—119.
93 «Сага о конунге Гаутреке».
94 Смирницкий А. И. Указ. соч. С. 20.
95 См.: Томсен В. Указ. соч. С. 74, примеч. 76.
96 См.: Hesselman В. Op. cit. S. 109.
97 См. выше. Ср. вывод С. Рожнецкого, что «Keenugardr и Koenugardr равно¬
сильны и возникли независимо один от другого» (Рожнецкий С. Указ,
соч. С. 50).
98 См. выше гл. IV, § II, 2.
153

Во всех перечисленных источниках топоним имеет форму Pal-
(l)teskia, и лишь «Сага об Одде Стреле» дает композит, образован¬
ный присоединением географического термина borg — «город,,
крепость»: Pallteskiuborg. Г. Шрамм совершенно справедливо
отмечает, что это «вторичное образование, поскольку город рас¬
положен не на [реке] Паллтескья, а на [реке] Полоте» ". И. Мик-
кола высказал мысль, что скандинавское Pallteskja отражает
древнерусскую форму ПОЛТЕСКЪ, которая встречается в Ипать¬
евской и псковских летописях, полагая, что в скандинавской
огласовке отразилось своеобразное кривичское звуковое сочетание
ОЛТ, так как обычное ПОЛОТСК дало бы *Palatskja 99 100. Его
поддержал В. А. Брим101. Возражение выдвинул Г. Шрамм,
посчитавший невозможным переход древнерусского о в скандинав¬
ское а. По его мнению, название Полоцка перешло в скандинавский
язык и закрепилось в нем в середине IX в. — до становления во¬
сточнославянского полногласия ал > оло 102. Согласиться со
столь ранней датировкой, однако, трудно, ибо, с одной стороны,
древнерусское о было кратким и нелабиализованным, а потому
совпадало с а кратким многих других языков раннего средневе¬
ковья, и в частности скандинавских 103, а с другой стороны, про¬
цесс становления восточнославянского полногласия, по свидетель¬
ству историков языка, протекал вплоть до XIII в.104 Косвенным
аргументом против предложенной Шраммом датировки может
также выступать отсутствие топонима Pallteskia в скальдических
стихах, рунических надписях и ранних королевских сагах, этно-
географическая номенклатура которых сформировалась в конце
VIII—начале X в.105
Всего в древнескандинавских письменных памятниках фигу¬
рирует 12 топонимов, соотносимых как авторами этих сочинений,
так и их последующими издателями и комментаторами с древне¬
русскими городами: это — Holmgardr, Aldeigjuborg, Kaenugardr,
S/irdalar, Pallteskia, Smaleskia, Moramar, Rostofa, Syrnes, Gadar,
Alaborg, Danparstadir. Восемь из них традиционно понимаются
как «Новгород», «Ладога», «Киев», «Суздаль», «Полоцк», «Смоленск»,
«Муром» и «Ростов». Остальные четыре топонима имеют достаточно
противоречивые толкования 106.
99 Schramm G. Normannisclie Stiitzpunkte. S. 283.
100 Mikkola У. J. Оm nagra ortnamn i Gardarike. S. 218.
101 Брим В. А. Указ. соч. С. 218.
102 Schramm G. Normannische Stiitzpunkte. S. 283—284.
103 См.: Колесов В. В. Историческая фонетика русского языка. М., 1980.
С. 25—26. На достаточную последовательность передачи древнерус¬
ского о через скандинавское а указывал еще С. Рожнецкий: «Pallteskja <
Полотьска, Smalenskja < Смольньска; др.-р. о передалось через сканд. а
(как, напр., сканд. taner-ox < рус. топор)» (Рожнецкий С. Указ. соч.
С. 51—52).
104 Колесов В. В. Указ. соч. С. 69—75.
105 См. выше гл. IV, § II, 2.
106 О топонимах Syrnes и Gadar см.: Джаксон Т. Н. Syrnes и Gadar: Загадки
древнескандинавской топонимии Древней Руси // Scando-Slavica. 1986.
154

Число древнерусских городов в этих источниках, естественно,
выглядит весьма незначительным при сравнении с общим коли¬
чеством собственно скандинавских топонимов, содержащихся в тех
же памятниках, равно как и с тем числом древнерусских городов,
которое известно по русским летописям и археологическим иссле¬
дованиям. И в этом — отражение специфики скандинавских пись¬
менных памятников, не фиксирующих своего внимания на гео¬
графии соседних земель. И все же эти данные требуют самого
пристального внимания, поскольку являются «свидетельством
непосредственного и длительного знакомства норманнов с маги¬
стралями и центрами» Древней Руси 107.
3. Варяги —- «находники» и «наемники»
Исландские королевские саги записи первой трети XIII в. содержат
лишь два сообщения о варягах-«находниках» на Руси. Первое —
рассказ о нападении ярла Эйрика на Ладогу, датируемом иссле¬
дователями 997 годом. Известие это 108 основано на поэме исланд¬
ского скальда XI в. Эйольва Дадаскальда. В «Красивой коже»
набег Эйрика объясняется его ненавистью к Олаву, сыну Трюггви,
который в юности жил на Руси у князя Владимира. Рыдзевская,
считавшая это нападение на Ладогу очередным направленным на
восток предприятием викинга, справедливо отметила неправдо¬
подобие такого рода мотивировки 109 110.
При том, что данное повествование четко ложится на рассмот¬
ренную выше стереотипную формулу 1 (скандинав приходит в «во¬
сточные» земли как враг и с успехом грабит их) по, достоверность
этого известия «Красивой кожи» и «Хеймскринглы» сомнения
практически не вызывает. С одной стороны, в его основе лежит
скальдическая строфа, сочиненная не позднее чем через 13—15 лет
после сожжения Ладоги. С другой стороны, оно блестяще под¬
тверждается археологическими материалами. Если еще в 1941 г.
Рыдзевская констатировала, что раскопками «земляного городища
в Старой Ладоге никаких следов пожара, которые можно было бы
отнести за счет набега 997 г.», обнаружено не было111, то данные,
полученные за последние два десятилетия, говорят об обратном.
Так, раскопками на Варяжской улице (на левом берегу р. Ладож-
ки) установлено, что «все постройки II основного горизонта» и
многие из построек III горизонта «обнаруживают следы гибели
Т. 32. С. 73—83. О топониме Alaborg см.: Джаксон Т. Н., Мачин-
ский Д. А. Юго-восточное Приладожье в «Саге о Хальвдане, сыне Эй-
стейна» // Археология и история Пскова и Псковской земли: Тез. докл.
Псков, 1989. О топониме Danparstadir см.: Древнерусские города.
С. 156—158.
107 Лебедев Г. С. Эпоха викингов в Северной Европе: Ист.-археол. очерки.
Л., 1985. С. 188.
108 См. выше гл. Ill, § II, 5.
109 Рыдзевская Е. А. Сведения о Старой Ладоге. С. 54.
110 См. выше гл. Ill, § I.
111 Рыдзевская Е. А. Сведения о Старой Ладоге. С. 55.
155

в огне» (уточним, что порубочные даты бревен, использованных
в постройках III горизонта, приходятся на 951—995 гг.; перекры¬
вающий его II основной горизонт тоже сложился в пределахXв.).
В. П. Петренко полагает, что «одно из этих бедствий связано с на¬
бегом норвежского ярла Эйрика» 112. Та же картина наблюдается
и на Земляном городище Ладоги, где «плохо сохранившийся ярус
XI» (после 980 г.) «гибнет в пожаре», трактуемом исследователями
аналогичным образом 113.
Второе сообщение — рассказ о грабительском походе ярла
Свейна, датируемом 1015 годом 114. На основании известий «Краси¬
вой кожи» и «Хеймскринглы» Рыдзевская заключила, что «в связи
с упоминанием о Карелии здесь можно думать о Ладожском озере
и впадающих в него реках, прежде всего о Волхове и, конечно,
о расположенной на нем Ладоге. Очень вероятно, таким образом,
что и в этом известии перед нами еще одна страничка из истории
Ладоги и Приладожья» 115. В этих двух походах исследовательница
видела жажду добычи, «которая была нужна им (Эйрику и Свей-
ну. — Т. Д.) для того, чтобы прокормиться с дружиной, пока они
были на положении беглецов со своей родины» 116.
Следует отметить, что других сообщений (относящихся к более
позднему времени) о нападениях скандинавов на Русь нет. С концом
эпохи викингов (середина XI в.) походы на Русь должны были
прекратиться, поскольку завоевания на востоке были направлены
на язычников с целью обращения их в католическую веру.
Саги знают скандинавов, служивших на Руси. Об Олаве, сыне
Трюггви, «Хеймскрингла» сообщает, что конунг Вальдамар (Вла¬
димир Святославич) «поставил его хёвдингом над тем войском, ко¬
торое он отправил охранять страну» 117. Из текста можно понять,
что речь идет не о личном отряде Олава, а о его предводительстве
в войске князя. Это подтверждает и «Красивая кожа», где гово¬
рится, что Вальдамар «сделал его вождем своей дружины и по¬
ставил его во главе тех воинов, которые охраняли земли конун¬
га» 118. Кроме того, сага сообщает, что Олав имел «и собственный
большой отряд на те средства, которые конунг давал ему» 119.
Нанимаясь со своей дружиной на службу к конунгу Ярицлейву
(Ярославу Мудрому), норвежец Эймунд тщательно оговаривает
размер вознаграждения за то, что его дружина будет «впереди»
112 Петренко В. П. Раскоп на Варяжской улице (постройки и планировка) //
Средневековая Ладога. Новые археологические открытия и исследова¬
ния. Л., 1985. С. 91, 92, 115.
113 Мачинский Д. А., Кузьмин С. Л., Мачинская А. Д. Ранние скандинаво¬
славянские контакты по материалам Ладоги VIII — X вв. // X Веееоюз.
конф. по изучению истории, экономики, литературы и языка Скандинав¬
ских стран и Финляндии: Тез. докл. М., 1986. Ч. 1. С. 166.
114 IF. В. XXVII. В1. 71; Fast. S. 154.
115 Рыдзевская Е. А. Сведения о Старой Ладоге. С. 56.
116 Там же.
117 IF. В. XXVI. В1. 230.
118 Fast. S. 108.
119 IF. В. XXVI. В1. 251.
156

в войске конунга 120. Вождем (хёвдингом) над своими людьми,
«охранявшими страну», поставил, согласно «Хеймскрингле», Яриц-
лейв Харальда, сына Сигурда 121.
Из русских источников мы знаем варягов именно в качестве
наемников — норманнского корпуса, который некоторое время
постоянно служил князьям: видим варягов среди славянского
войска в походе Олега на Византию 122; Игорь, собирая войско,
«посла по Варяги многи за море» 123. В. Т. Пашуто подчеркнул,
что «варяги тут наемники, не более» 124. Владимир Святославич,
готовясь к борьбе с Ярополком, «бежа за море» и вернулся оттуда
«с варяги» 125. Ярослав, судя по летописи, чаще других князей
обращался к помощи варяжских дружин: и в борьбе со своим отцом
Владимиром 126, и готовясь к столкновению с Мстиславом Владими¬
ровичем 127. Именно дружины викингов, а не отдельных искателей
приключений нанимали к себе на службу русские князья вплоть
до XI в.128 и заключали с их предводителями «своего рода „коллек¬
тивный договор"» 129, на что указывают и летописи, и саги.
Одно сообщение «Красивой кожи» настолько соответствует
русским летописям, что выглядит чуть ли не заимствованием из них:
«У конунга Ярицлейва всегда было много норвежцев и шведов» 13°.
(Ср.: «Варязи бяху мнози оу Ярослава» 131 или «В Новегороде же
тогда Ярославъ кормяше Варягъ много»)132. Эти слова саги вхо¬
дят в рассказ о сватовстве русского князя Ярослава к дочери
Олава Шведского Ингигерд 133.
Из королевских саг следует, что Ингигерд получила от князя
Ярослава в свадебный дар Ладогу и то ярлство (т. е. область),
которое к ней относится, и дала их своему родственнику, норвеж¬
скому ярлу Рагнвальду. После смерти Рагнвальда это ярлство
взял его сын, яр л Эйлив.
Факт передачи Ладоги Рагнвальду не прослеживается ни по
каким другим источникам. Однако исследователи единодушны
в признании достоверности этого сообщения саги 134. Рыдзевская
120 Eym. s. S. 9.
121 IF. В. XXVIII. В1. 70.
122 ПСРЛ. М., 1962. Т. I. Стб. 29; Т. II. Стб. 21.
123 Там же. Т. I. Стб. 45; Т. II. Стб. 34 (941 г.).
124 Пашуто В. Т. Внешняя политика Древней Руси. М., 1968. С. 25.
125 ПСРЛ. Т. I. Стб. 75 (977—980 гг.).
126 Там же. Стб. 130 (1015 г.).
127 Там же. Стб. 148 (1024 г.).
128 Лебедев Г. С. Путь из Варяг в Греки. С. 39.
129 Мельникова Е. А., Петрухин В. Л., Пушкина Т. А. Древнерусские
влияния в культуре Скандинавии раннего средневековья (К постановке
проблемы) II История СССР. 1984. № 3. С. 62.
130 Fast. S. 218.
131 ПСРЛ. Т. I. Стб. 140; Т. II. Стб. 127.
132 НПЛ. М., 1950. С. 174.
133 См.: Глазырина Г. В., Джаксон Т. И. Из истории Старой Ладоги: (на мате¬
риалах скандинавских саг) //ДГ, 1985 г. М., 1986. С. 108—115.
134 Брим В. А. Указ. соч. С. 224; Рыдзевская Е. А. Сведения о Старой Ла¬
доге. С. 58—61; Насонов А. Н. «Русская земля» и образование территории
Древнерусского государства. Историко-географическое исследование. М.,
157

отметила, что «сведения саг о Ладоге сходятся с нашей летописью
в том, что в этом городе с примыкающей к нему территорией нет
своего князя, в противоположность Новгороду, Полоцку и дру¬
гим» 135.
|Эти известия саг позволили А. Н. Насонову заключить, что
в первой половине XI в. киевские князья 136 держали в Ладоге
«наемного варяга-воина», которого «приходилось содержать», да¬
вая ему и его мужам жалованье по договору 137. Правда, по саге,
Эйлив сам содержит свою дружину, будучи, вероятно, как и его
отец (о чем говорится в саге), обязан данью Ярославу. Тем самым
можно заключить, что, в глазах автора саги, Эйлив был облечен
правом сбора всей дани в своем ярлстве и лишь какую-то опреде¬
ленную ее часть отдавал конунгу. Более того, в саге говорится
о том, что когда Ярослав поставил вторым хёвдингом над своим
войском («там, где сидел Эйлив», по висе скальда Тьодольва)
Харальда, сына Сигурда, то людям Харальда жалованье по до¬
говору платил сам конунг. И еще один момент: если в саге фигу¬
рируют «люди» Харальда (его дружина), то о шведе Эйливе гово¬
рится, что «у него было много норвежцев», т. е. скорее всего имеется
в виду наемная дружина Ярослава. Более верным поэтому пред¬
ставляется прочтение данного материала саг М. Б. Свердловым,
который заключил, что «Ярослав не только использовал сканди¬
навов в качестве наемников, но и поручал им управление значи¬
тельными областями русского государства» 138.
Итак, королевские саги говорят о двух формах использования
скандинавов для охраны Древнерусского государства: с одной
стороны, это варяги-наемники, с другой — скандинавы, охраняю¬
щие области, отданные им в держание.
1951. С. 69, 7U, 79, 80; Куза А. В. Новгородская земля // Древнерусские
княжества X—XIII вв. М., 1975. С. 175; Кирпичников А. Н. Ладога и
Ладожская волость в период раннего средневековья // Славяне и Русь
(На материалах восточнославянских племен "и Древней Руси): Сб. науч.
трудов. Киев, 1979. С. 92—106; Назаренко В. А. Исторические судьбы
Приладожья и их связь с Ладогой // Там же. С. 106—114; Рапов О. М.
Княжеские владения на Руси в X—первой половине XIII в. М., 1977.
С. 222.
135 Рыдзевская Е. А. Сведения о Старой Ладоге. С. 59.
дзб На том основании, что «Ладога в скандинавских сагах и хрониках счита¬
лась принадлежащей к „земле Вальдамара Старого", т. е. Владимира
Киевского (997 г.)», Насонов сделал вывод о «киевском господстве на се¬
вере» вплоть до середины XI в. (Насонов А. Н. Указ. соч. С. 70). Этот
вывод без дальнейшего обсуждения приняли последующие исследователи
(из последних работ см.: Носов Е. Н. Археологические памятники Нов¬
городской земли VIII—X вв. // Археологическое исследование Нов¬
городской земли. Л., 1984. С. 103). Но, по сагам, конунги (и Вальдамар,
и Ярицлейв) сидят в Хольмгарде (Новгороде). Поэтому прав был
А. В. Куза, отметивший, что указания саг не дают «права связывать Ла¬
догу непосредственно с Киевом, минуя Новгород» (Куза А. В. Новгород¬
ская земля. С. 175).
137 Насонов А. Н. Указ. соч. С. 70.
138 Свердлов М. Б. Скандинавы на Руси в XI в. // Скандинавский сборник.
Таллин, 1974. Вып. XIX. С. 64—65.
158

4. Русско-скандинавские матримониальные связи
Сведения исландских королевских саг о матримониальных связях
русской княжеской династии со скандинавскими дворами в XI—
первой половине XII в. делятся на несколько сюжетно-тематиче¬
ских групп 139.
О времени заключения брака между Ярославом Мудрым и Инги-
герд, дочерью Олава Шведского, узнаем из исландских анналов,
где имеется следующая запись: «1019. Конунг Олав Святой женился
на Астрид, дочери конунга Олава Шведского, а конунг Ярицлейв
в Хольмгарде — на Ингигерд» 14°. В исторической литературе
имеются различные датировки этого брака 141.
Согласно «Хеймскрингле», сватовство Ярослава к Ингигерд
проходило следующим образом: за год до заключения брака (т. е.
в 1018 г., если придерживаться хронологии исландских анналов)
к Олаву Шведскому прибыли послы Ярослава; получив согласие
Олава, они вернулись на Русь и лишь следующей весной при¬
плыли за невестой. Ингигерд^согласилась на брак с условием, что
в качестве свадебного дара она получает Альдейгьюборг и то «ярл-
ство», которое к нему относится. «Поехали они все вместе (Инги¬
герд, ярл Рагнвальд, послы Ярицлейва. — Т. Д.) летом на восток
в Гардарики. Тогда вышла Ингигерд замуж за конунга Ярицлейва.
Их сыновьями были Вальдамар, Виссивальд и Хольти Смелый» 142.
Брак норвежского конунга Харальда Жестокого Правителя и
дочери Ярослава Мудрого Елизаветы заключается, согласно сагам,
по возвращении Харальда из Миклагарда (Константинополя), где
он провел несколько лет на службе у византийского императора.
К этому времени Харальд был обладателем «такого огромного бо¬
гатства, какого никто в северных землях не видел во владении
одного человека». Он прибыл в Хольмгард, где был хорошо встре¬
чен, и провел там зиму. «Той зимой выдал конунг Ярицлейв свою
дочь за Харальда. Она звалась Элизабет; норвежцы зовут ее Эл-
лисив» 143.
Весной, сообщают саги, Харальд с Елизаветой отправились
из Хольмгарда, через Альдейгьюборг, в Швецию. В исландских
анналах читаем: «1044. Харальд, сын Сигурда, прибыл в Шве¬
цию» 144. На этом основании можем сделать вывод, что брачный
союз Харальда и Елизаветы был заключен зимой 1043/44 гг. Знают
саги и двух дочерей Елизаветы, неизвестных, как и сама она, рус-
139 См.: Джаксон Т. II. Исландские королевские саги о русско-скандинав¬
ских матримониальных связях //Скандинавский сборник. Таллин, 1982.
Вып. XXVII. С. 107—115.
140 Islandske annaler. S. 106.
141 1020 г. — Рыдзевская Е. А. Сведения о Старой Ладоге. С. 56; Она же.
Ярослав Мудрый в древнесеверной литературе //КСИИМК. М.; Л.,
1940. Вып. 7. С. 67, 71; 1016 г. — Лященко А. И. Указ. соч. С. 1068—1071.
142 IF. В. XXVII. В1. 144—148.
143 IF. В. XXVIII. В1. 90.
144 Islandske annaler. S. 108.
159'

ским источникам: «У конунга Харальда и королевы Эллисив было
две дочери. Одну звали Мария, а другую Ингигерд» 145 146.
Если рассмотренные выше отрывки из саг органично вливаются
в общее повествование, то генеалогии датских конунгов, содержа¬
щие интересующие нас сведения, стоят в сагах особняком, пред¬
ставляя собой отдельные главы:
«На Гюде, дочери конунга Харальда (Английского. — Т. Д.),
женился конунг Вальдимар, сын конунга Ярицлейва в Хольм-
гарде и Ингигерд, дочери конунга Олава Шведского. Сыном Валь-
димара и Гюды был конунг Харальд, который женился на Кристин,
дочери конунга Инги, сына Стейнкеля. Их дочерьми были Маль-
фрид и Ингибьёрг. На Мальфрщцбыл сначала женат конунг Сигурд
Крестоносец, а затем Эйрик Эймун, конунг данов, сын Эйрика.
На Ингибьёрг, дочери Харальда, сестре Мальфрид, женился Кнут
Лавард, брат Эйрика Эймуна. Их детьми были конунг Вальдемар
и Кристин, и Катерин, и Маргарета. Вальдемар, конунг данов,
женилсяМа Софии, дочери Валада, конунга в Пулиналанде, и ко¬
ролевы Рикизы. Их детьми, конунга Вальдимара и Софии, были
конунг Кнут и конунг Вальдимар, и королева Рикиза» 14е.
Р На основании известий королевских саг можно составить схему,
требующую дополнительных комментариев.
1. Вальдамар (Вальдимар) Старый — Владимир Святославич,
великий князь киевский, ум. в 1015 г. Весьма показательно,
что саги, внимательные к генеалогиям, не называют его пред¬
ков. Имя жены Вальдамара, согласно сагам, — Аллогия (Ар-
логия). Большинство исследователей склонно считать, что
реальное имя жены князя Владимира вытеснено в устной пере¬
даче именем другой, более знаменитой русской княгини —
О л ьги.
2. Бурицлав, сын Вальдамара, известный по «Пряди об Эймунде»
(Eym. s.), традиционно отождествляется со Святополком Вла¬
димировичем (Окаянным), князем туровским, с 1015 по 1019 г.
великим князем киевским. «Прядь об Эймунде», повествующая
о борьбе Ярослава с братьями, потому, видимо, обозначает
Святополка именем «Бурицлав», что на стороне Святополка
активно выступал польский князь Болеслав I Храбрый (992—
1025), его тесть, которого даже летопись ставит при описании
этих событий на первое место 147.
3. Вартилав, сын Вальдамара, исследователями традиционно
отождествляется с князем полоцким Брячиславом Изяславичем
(ум. в 1044 г.) — племянником, а не братом (как в «Пряди об
Эймунде») Ярослава Мудрого.
4. Ярицлейв, сын Вальдамара, — Ярослав Владимирович Муд¬
рый, князь новгородский в 1010—1016 гг., великий князь
14б Ip. В. XXVIII. В1. 112.
146 Fask. S. 300.
147 См.: Лященко А. И. Указ. соч. С. 1072. Об ином толковании этого имени,
основанном на вольном обращении с саговым материалом, см.: Древне¬
русские города. С. 115—116, примеч. 23.
160

Схема
Матримониальные связи русской княжеской династии со скандинавскими
дворами в XI — первой половине XII в. по королевским сагам
1. Вальдамар Старый
СО Кристин, дочь
Инги, сына
Стекйкеля,
конунга свеев
11. Мальмфрид 12. Ингибьёрг
СО 1 Сигурд
Крестоносец,
сын Магнуса,
норвежский конунг
СО 2 Эйрик Эймун
датский конунг,
сын Эйрика
Доброго
СО Кнут Лавард,
датский конунг,
сын Эйрика Доброго
Кристин Катерин Маргарета
13, Вальдемар
Датский
СО София, дочь
Валада, ко¬
нунга в Пу¬
лин ал анде,
и Рикизы
Кнут Вальдимар Рикиза
il Заказ № 277
161

киевский в 1016—1018, 1019—1054 гг. Лучше других правите-
лей известен древнескандинавским источникам 148. О браке
Ярослава Мудрого и Ингигерд, дочери Олава Шведского, го¬
ворится у Адама Бременского (Adam, lib. II, cap. 39), в «Исто¬
рии о древних норвежских королях» монаха Теодрика (MHN.
Р. 30), в «Обзоре саг о норвежских конунгах» (Agrip. S. 27),
«Легендарной саге об Олаве Святом» (Leg. О. Н. s. S. 39, 42),
в «Гнилой коже» (Msk. S. 169), «Красивой коже» (Fask. S. 157,
232—233, 300), «Хеймскрингле» и отдельной «Саге об Олаве
Святом» Снорри Стурлусона (IF. В. XXVII. В1. 144—148),
«Саге о Кнютлингах» (Knytl. s. S. 58), исландских анналах
(Islandske annaler. S. 106, 468).
5—7. Вальдамар, сын Ярицлейва, и Виссивальд, сын Ярицлейва,
могут быть отождествлены с сыновьями Ярослава Мудрого —
Владимиром (р. в 1020 г., кн. новгородский) и Всеволодом
(великий князь киевский в 1077, 1078—1093 гг.). «Глухое»
упоминание в сагах имени Хольти Смелого, сына Ярицлейва,
ведет к множественности толкований его у историков. Так,
Н. М. Карамзин полагал, что «сим именем» скандинавы оз¬
начали «Илию»149; К. Равн видел в нем Изяслава 15°; Е. А. Рыд-
зевская утверждала, что Хольти, «судя по некоторым дан¬
ным, — тот же Всеволод»151. Действительно, такие данные
есть: в списке S «Саги об Олаве, сыне Трюггви» монаха Одда
о конунге Вальдамаре (Владимире Святославиче) говорится,
что «этот Вальдамар был отцом Ярицлейва, отца Хольти,
отца Вальдамара, отца Харальда, отца Ингибьёрг, матери
Вальдамара, конунга данов»152. Помимо того, что в этом
известии одной из самых ралних саг открывается русское имя
Хольти, сына Ярицлейва, ибо им может быть только Всеволод
Ярославич, отец Владимира Мономаха, только здесь Вла¬
димир Ярославич (№ 5) и Владимир Всеволодович (№ 9)
не слились в одно лицо, как во всех прочих сагах 153.
8. О браке Харальда Жестокого Правителя и Елизаветы Яро¬
славны (ок. 1044 г.) содержатся сведения у Адама Бременского
(Adam, lib. Ill, cap. 13, schol. 62), в «Гнилой коже» (Msk.
S. 15—16), «Красивой коже» (Fask. S. 232—233), «Хеймскринг¬
ле» Снорри Стурлусона (IF. В. XXVIII, В1. 88—91), «Саге
о Кнютлингах» (КшД1. s. S. 58).
148 См.: Cross S. Н. Jaroslav the Wise in Norse Tradition // Speculum. 1929.
Vol. 4. N 2. P. 177—197; Рыдзевская E. А. Ярослав Мудрый. С. 66—72.
149 Карамзин Н. М. Указ. соч. 5-е изд. Кн. 1. Примеч. 33 к т. II, гл. II.
150 AR. Т. I. Р. 486.
151 Рыдзевская Е. А. Ярослав Мудрый. С. 67.
452 Oddr. S. 24.
153 В схеме контаминированы сведения различных саг, а потому в ней при¬
сутствуют и Вальдамар, сын Ярицлейва, и Вальдамар — его внук. Еди¬
ножды упомянутая цепочка родственных связей обозначена пунктирной
линией.
162

9. О браке Владимира Всеволодовича Мономаха (р. ^в 1053 г.,
великого князя киевского в 1113—1125 гг.) и Гиты, дочери
Харальда Английского, заключенном ок. 1074—1075 гг.,
говорится в «Деяниях датчан» Саксона Грамматика (Saxo,
lib. XI, cap. VI3), «Гнилой коже» (Msk. S. 169), «Красивой
коже» (Fask. S. 300), «Хеймскрингле» Снорри Стурлусона
(IF. В. XXVIII. В1. 258), «Саге о Кнютлингах» (Knytl. s.
S. 203).
10. Харальдом, сыном Вальдамара, саги называют, по общему
признанию исследователей, Мстислава, сына Владимира Моно¬
маха (р. в 1075 г., великий князь киевский в 1125—1132 гг.),
нареченного так «в честь своего английского деда» 154. Све¬
дения о браке Харальда и Кристин, дочери Инги, сына Стейн-
келя, конунга свеев, заключенном в конце XI в., содержатся
в «Гнилой коже» (Msk. S. 169), «Красивой коже» (Fask. S. 300),
«Хеймскрингле» Снорри Стурлусона (IF. Б. XXVIII. В1. 258),
«Саге о Кнютлингах» (Kn^tl. s. S. 203). Имя жены Мстислава —
Христина (Крестина) — известно и русским летописям155.
11—12. О браках дочерей Мстислава Маль(м)фрид и Ингибьёрг
(Энгильборг) сообщают «Гнилая кожа» (Msk. S. 169), «Краси¬
вая кожа» (Fask. S. 300), «Хеймскрингла» Снорри Стурлусона
(IF. В. XXVIII. В1. 258) и «Сага о Кнютлингах» (Kn^tl. s.
S. 224). Анонимная Genealogia Regum Danorum, записанная
ок. 1218 г., называет Ингибьёрг дочерью Кристины и Изяслава,
а не Мстислава (SRD. Т. II. Р. 160—161).
13. О браке Вальдемара (Вальдимара) Датского и Софии читаем
в «Красивой коже» (Fask. S. 300), а также у Саксона Грам¬
матика (Saxo, lib. XIV, cap. XIV2) и в генеалогии датских ко¬
ролей (SRD. Т. II. Р. 161—162). К. Равн называет Софию до¬
черью Володаря Глебовича Полоцко-Минского 156; аналогично
Е. А. Рыдзевская полагает, что София — дочь Володаря Гле¬
бовича Городецкого-Минского и Риксы, дочери Болеслава III
и Сбыславы, правнучки Ярослава Владимировича 157; иное
мнение Н. Баумгартена, поддержанное некогда и нами 158,
убедительно опровергнул Я. Галлен, присоединившийся к пер¬
вой точке зрения 159. Дату этого брака находим в Датских
Бартолианских анналах: «1154. Вальдамар обручился с Со¬
фией и стал королем» (SRD. Т. I. Р. 340).
154 Пашу то В. Т. Внешняя политика Древней Руси. С. 135.
155 НПЛ. С. 21, 205.
156 AR. Т. I. Р. 486.
157 Архив ЛОНА. Ф. 39. № 5. Л. 32.
158 Баумгартен, Н. София Русская, королева Датская, а затем ландграфиня:
Тюрингенская//Seminarium Kondakovianum. Prague, 1931. Т. IV.
С. 95—104; ср.: Джаксон Т. Н. Исландские королевские саги. С. 112—
ИЗ, примеч. 36.
159 Gallen J. Vein var Valdemar den stores drottning Sofia? // Historisk Tid-
skrift for Finland. Arg. 61. Helsingfors, 1976. S. 273—288.
11*
163

* * *
Наличие этого материала в сагах 160 весьма показательное
если исландские королевские саги, направленные на возвеличение-
скандинав ских конунгов, ставят в один ряд с ними «конунгов»-
русских, значит, известность и влияние этих последних в Север¬
ной Европе были велики.
Матримониальные династические связи русского княжеского
рода с королевскими фамилиями Северной Европы 161 свидетель¬
ствуют, с одной стороны, о широте внешнеполитических сношений
Руси; с другой стороны, о могуществе средневековой Руси, к со¬
юзу с которой стремились скандинавские страны 162 163. Кроме того,,
этот материал позволяет думать, что политические отношения
Руси с рядом скандинавских стран в XI—XII вв. были мирными,,
дружественными 1ез.
Можно на приведенные известия саг посмотреть и несколько
иначе. Как справедливо отметила Рыдзевская, «полное отсутствие-
какого бы то ни было намека» в сагах на этническое родство рус¬
ских князей и скандинавских конунгов «указывает, что та доля
скандинавского происхождения, какая несомненно была у так
наз. Рюриковичей, не являлась характерной в глазах их северных
соседей» 164. Саги красноречиво молчат о скандинавском проис¬
хождении русских князей.]
|5» Русско-скандинавская, торговля
Нашедшая отражение в исландских королевских сагах |русско-
скандинавская торговля в основном предстает как торговля Нов¬
города и Скандинавии. Причина этого, по-видимому, двояка:
с одной стороны, именно с Новгородом связываются в сагах проис¬
ходящие на Руси события, сюда приплывают почти все скандинавы,
в том числе и скандинавские купцы; с другой стороны, изображение
в сагах Новгорода крупным торговым городом не может не быть
следствием известности средневекового Новгорода как центра
трансконтинентальной торговли.
160 Упомянем также описанное в «Саге о Хаконе, сыне Хакона» сватовство-
сына Александра (Невского) к Кристин, дочери норвежского конунга
Хакона, явившееся составной частью переговоров 1251 г. между Нов¬
городом и Норвегией. См.: Рыдзевская Е. А. Сведения но истории Руси
XIII в. в саге о короле Хаконе // Исторические связи Скандинавии и
России IX—XX вв.: Сб. статей. Л., 1970. С. 325—327.
161 По подсчетам Л. М. Сухотина, из 45 иностранных браков русских князей
и княжен XI—XII вв. норманнских было 8. См.: Сухотин Л. М. Брач¬
ные союзы ближайших потомков князя Владимира // Владимирский сбор¬
ник в память 950-летия крещения Руси. Белград, 1938. С. 175—187.
162 См.: Пашуто В. Т. Место Древней Руси в истории Европы // Феодальная
Россия во всемирно-историческом процессе: Сб. статей, посвященный
Л. В. Черепнину. М., 1972. С. 194.
163 См.: Пашуто В. Т. Внешняя политика Древней Руси. С. 146—147.
164 Рыдзевская Е. А. Ярослав Мудрый. С. 67.
164

Известия о торговле Новгорода со Скандинавией, содержа¬
щиеся в произведениях древнескандинавской письменности, важ¬
ны, в первую очередь, с точки зрения хронологической. Как
справедливо отметила Е. А. Рыбина, состояние письменных источ¬
ников по истории новгородской торговли привело к тому, что
большинство авторов «занималось только проблемой торговых
отношений Новгорода с Западной Европой XIV—XV вв.» 165.
Совокупность древнескандинавских письменных памятников по¬
зволяет рассмотреть вопрос о Новгороде как одном из крупней¬
ших торговых центров Древней Руси и о его связях со скандинав¬
скими странами для значительно более раннего времени, поскольку
речь в рассматриваемых источниках идет о событиях IX—XI вв.,
сами же источники датируются XI—XIII вв.
Представление о Новгороде как о торговом городе находит
в источниках прежде всего лексическое выражение. В «Легендар¬
ной саге об Олаве Святом» он назван kaupbaer, а в «Гнилой коже» —
kauptun 166. Если из норвежских городов определение «торговый
город» применяется к Конунгахелле, Сарпсборгу, Бергену, Ни-
даросу, Осло и Тунсбергу, то из 12 древнерусских городов —
только к Новгороду.
Путешественники в Новгород называются в источниках Iiolm-
gar3sfari 167. Купцы, отправляющиеся на Русь, вообще не редки
в сагах: «с какими-то купцами» отправилась в Гардарики Астр ид
с трехлетним Олавом, сыном Трюггви, «с купцами на восток
в Гардарики к Вальдамару конунгу» поехал воин Вьёрн 168.
Купцы, плавающие на Русь, носят в сагах прозвище «Гардский»
(gerzkr), образованное от наименования Руси «Гарды».
В «Саге об Олаве Святом» по «Хеймскрингле» читаем о некоем
Гудлейке Гардском, родом из Агдира, вступившем в товарищество
с норвежским конунгом Олавом, сыном Харальда, который «по¬
просил его купить себе те ценные вещи, которые трудно достать
там в стране (т. е. в Норвегии. — Т. Д.). Гудлейк говорит, что все
будет так, как прикажет конунг. Тогда конунг повелел выплатить
ему столько денег, сколько ему кажется необходимым. Отправился
Гудлейк летом по Восточному пути. Они стояли некоторое время
у Готланда. . . Гудлейк отправился летом по Восточному пути
в Хольмгард и купил там драгоценные ткани, которые, он думал,
[пойдут] конунгу на торжественные одежды, а также дорогие меха
и роскошную столовую утварь. Осенью, когда Гудлейк плыл
с востока, был встречный ветер, и они долго стояли у Эланда» 169.
165 Рыбина Е. А. Археологические очерки истории новгородской торговли
X—XIV вв. М., 1978. С. 7; см. также: Она же. Торговля средневекового
Новгорода в исторической литературе //Новгородский исторический
сборник. Вып. 1(11). С. 165—188.
166 Leg. О. Н. s. К. 117 (ср.: Flat. В. II. В1. 507); Msk. S. 3.
167 Flat. В. I. В1. 141; 1F. В. XXVIII. В1. 18; Landn. 189.
168 IF. В. XXVI. В1. 230; Bjarnar saga Hitdoelakappa / R. C. Boer. НаВе,
1893. S. 9.
169 IF. В. XXVII. Bl. 83—84.
165

В полулегендарной «Пряди о Хауке Длинные Чулки», входя¬
щей составной частью в «Большую сагу об Олаве, сыне Трюггви»
по рукописи Flateyjarbok, рассказывается о дружиннике конунга
Харальда Прекрасноволосого Хауке, который приплыл «осенью
на восток в Хольмгард, и провел там зиму, и приходит он туда,
где устроен рынок; туда пришло много людей из многих стран. . .
Однажды Хаук шел по этому городу со своей дружиной и хотел
купить какие-нибудь драгоценности для своего господина, конунга
Харальда; тогда подошел он туда, где раньше сидел один грек;
Хаук увидел там драгоценный плащ, который весь был отделан
золотом; этот плащ купил Хаук. . .» 17°.
Прежде всего следует подчеркнуть, что речь в приведенных
фрагментах саг идет о русско-норвежской торговле, что очень
существенно, поскольку в русских письменных источниках не
содержится никаких сведений об отношениях с Норвегией вплоть
до XIV в.* 171 Как верно отметил А. Р. Льюис, саговую традицию
хорошо подкрепляют лишь нумизматические данные. Исследова¬
тель дает основанную на многочисленных публикациях сводку
находок в Норвегии саманидского серебра, византийских монет
X—XI вв. и куфических дирхемов XI в., которые могли поступать
сюда благодаря русско-норвежским торговым контактам172. Льюис,
однако, отрицает наличие подобных контактов в XII—XIII вв.,
полагая, что в норвежско-новгородской торговле появились по¬
средники в лице датских и немецких купцов 173. Мы склонны в этом
вопросе разделять точку зрения И. П. Шаскольского, пришедшего
на основании анализа источников к выводу, что «поездки норвеж¬
цев по Балтийскому пути в русские земли преимущественно с тор¬
говыми целями продолжались и после „эпохи викингов", в XII и
XIII вв.» 174. Дополнительным подтверждением его вывода может
служить отрывок из «Хеймскринглы» Снорри Стурлусона, где гово¬
рится о скальде Сигвате, расспрашивающем норвежских купцов,
ездящих в Хольмгард, о конунге Магнусе 175. Дело в том, что дан¬
ный фрагмент основан на висе скальда Сигвата, но в висе никаких
купцов «Хольмгардсфари» нет. Они являются плодом творчества
Снорри, а соответственно и отражением реальности первой трети
XIII в.
Описание происходящего в летнее время рынка в Хольмгарде,
на который прибывает «много людей из многих стран», не противо¬
речит сложившейся в историографии общей картине внешней
торговли Древней Руси.
l7« Flat. В. II. В1. 64.
171 Шасколъский И. П. Экономические связи России с Данией и Норвегией
в IX—XVII вв. //Исторические связи Скандинавии и России IX—
XX вв.: Сб. статей. С. 42, примет. 169.
172 Lewis А . R. The Northern Seas. Shipping and Commerce in Northern Europe
A. D. 300—1100. Princeton, 1958. P. 358, 434—435; см. также: По-
тин В. М. Древняя Русь и европейские государства. Л., 1968. С. 38.
173 Lewis A. R. Op. cit. Р. 484.
174 Шасколъский И. П. Указ. соч. С. 44.
175 См. выше гл. Ill, § II, 7.
166

Приведенный пассаж из «Саги об Олаве Святом» по «Хеймс-
крингле» позволяет рассмотреть предметы русско-норвежской
торговли, точнее — то, что скандинавы могли приобретать на
Руси: «драгоценные ткани», «дорогие меха» и «роскошную столовую
утварь» 176.
«Легендарная сага об Олаве Святом» содержит рассказ о по¬
жаре в Хольмгарде (Новгороде), остановленном неким священни¬
ком Стефаном, служившим в церкви св. Олава, при посредстве
иконы этого святого 177. Сага практически дословно повторяет
рассказ краткой редакции латиноязычиого жития св. Олава (ок.
1180 г.) и его норвежского варианта, сохранившегося в Норвеж¬
ской книге проповедей (ок. 1200 г.) 178.
Летописи отмечают существование варяжской церкви (или
церквей) в Новгороде. Так, Новгородская I летопись под 1152 г.
сообщает о пожаре «въ сред Търгу», в котором «церквии съгоре
8, а 9-я Варязьская», под 1181 г. — что «зажьжепа бысть церкы
от грома Варязьская на Търговищи», под 1217 г. — что «въ Ва-
рязьскои божници изгоре товаръ вьсь варязьскыи бещисла»,
анод 1311 г. — что церквей «каменых 6 огоре, 7-яВаряжская» 179.
Анализ более поздних источников (древней скры новгородского
двора, латинской и немецкой редакций договора 1270 г. и лето¬
писей) приводит исследователей к выводу о существовании в Нов¬
городе с конца XII в. двух торговых иноземных дворов: Немецкого
с церковью св. Петра и Готского с церковью св. Олава180. Рыбина
на основании совокупного рассмотрения повести о новгородском
посаднике Добрыне и целого комплекса разнообразных письмен¬
ных сообщений заключает, что «Готский двор с церковью св. Олафа
на нем был основан в Новгороде не позднее первого десятилетия
XII в.» 181.
Если согласиться с принятой в науке датировкой рунической
надписи из Шюсты 90-ми годами XI в., равно как и с таким про¬
чтением этой надписи (О. фон Фрисен, Е. А. Мельникова), что
Спьяльбуд «умер в Хольмгарде в церкви Олава» (а не «в дружине
Олава», как полагал С. Бюгге, или «при путешествии Олава в Гре¬
цию», как читал это место Р. Дюбек) 182, то получается, что скан¬
176 См.: Свердлов М. Б. Скандинавы на Руси. С. 60; Джаксоп Т. Н. Отраже¬
ние торговли Новгорода со Скандинавией в древнескандинавской письмен¬
ности // Скандинавский сборник. Таллин, 1989. Вып. XXXIII. С. 117 —
128.
177 Leg. О. Н. s. К. 117 (ср.: Flat. В. II. В1. 507).
178 Codex AM 619 quarto, Old Norwegian book of homilies, containing llie mi¬
racles of saint Olaf, and Alcuin’s de virtutibus et vitiis / G. T. Flom. Ur-
bana, 1929 (University of Illinois studies in language and literature.
Vol. XIV, N 4). P. 174.
179 НПЛ. C. 29, 37, 57, 93.
180 См., напр.: Бережков M. О торговле Руси с Ганзой до конца XV в. СПб.,
1879. С. 61.
181 Рыбина Е. А. Повесть о новгородском посаднике Добрыне // Археогра¬
фический ежегодник за 1977 год. М., 1978. С. 79—85.
182 См.: Мельникова Е. А. Скандинавские рунические надписи. С. ИЗ —
115 (№ 89).
167

динавские источники дают еще более раннюю датировку основания
церкви св. Олава в Новгороде, ибо церковь в таком случае должна
была быть построена «между 1030 г. (смерть Олава Харальдссона)
и 90-ми годами XI в.» 183. Однако строгая аргументированность
вывода Рыбиной о том, что церковь св. Олава на Готском дворе стро¬
илась в годы жизни посадника Добрыни, т. е. в начале XII в. или
на рубеже XI—XII вв.184, ставит под сомнение либо датировку
камня из Шюсты, либо предложенное О. фон Фрисеном прочтение
высеченной на нем надписи.
Существование скандинавского купеческого двора в Новгороде
указывает на то, что к XII в. торговые связи Руси и Скандинавии
носили в известной мере регламентированный характер. Иссле¬
дователи внешней торговли Древней Руси отмечают, что, «как пи
скудны источники, они позволяют заключить, что уже в ту далекую
пору складывались устойчивые системы межгосударственных тор¬
говых союзов» 185. Письменные памятники фиксируют отдельные
нарушения торговых договоров. Новгородская I летопись под
1134 г. отмечает, что «рубоша новгородць за моремь въ Дони (т. е.
в Дании)» 186, а под 1188 г. (на другой год после сигтунского по¬
хода), — что «рубоша новгородьце Варязи на Гътехъ» 187. В ответ
на это Новгород разорвал торговый мир: «не пустиша из Нова-
города своихъ ни одиного мужа за море, ни съла въдаша Варя-
гомъ, нъ пустиша я без мира» 188.
Аналогичное свидетельство содержится в своде саг «Гнилая
кожа» (и перенесено отсюда в компиляцию «Книга с Плоского
острова»), где рассказывается о немирье «между Свейном, сыном
Альвивы, и конунгом Ярицлейвом, так как конунг Ярицлейв
считал, что норвежцы изменили конунгу О лаву Святому, и не¬
которое время не было между ними торгового мира». Поэтому,
отправляясь по Восточному пути (здесь — на Русь), богатые купцы
Карл и Бьёрн сочли свою поездку «небезопасной». Действительно,
когда они приплыли в Восточное государство (на Русь) и останови¬
лись «в большом торговом городе», жители, узнав, что они —
норвежцы, не захотели с ними торговать и «собрались на них на¬
пасть». И когда Карл увидел, что положение осложняется, то ска¬
зал он местным жителям: «Это было бы смело и дерзко, вместо
конунга вашего (букв.: взяв из рук конунга вашего), оскорблять
иноземных людей и бить». Карл отправился к конунгу Ярицлейву,
но тот «велел схватить его и тотчас заковать, и так было сделано».
Освободил Ярицлейв Карла лишь по совету жившего у него при
183 Мельникова Е. А. Сведения о Древней Руси в двух скандинавских руни¬
ческих надписях //История СССР. 1974. № 6. С. 177; см. также:
Брим В. А. Указ. соч. С. 227—228; Свердлов М. Б. Известия. С. 106.
184 Рыбина Е. А. Иноземные дворы в Новгороде XII—XVII вв. М., 1986.
С. 19.
185 Новосельцев А. П., Пашуто В. Т. Внешняя торговля Древней Руси (до
середины XIII в.) II История СССР. 1967. № 3. С. 108.
186 НИЛ. С. 23.
187 Там же. С. 39.
188 Там же.
168

дворе Магнуса, сына Олава 189. События, о которых рассказыва¬
ется в саге, относятся к началу 30-х годов XI в. (после смерти
Олава в 1030 г.). Вполне возможно, что описанные события —
плод фантазии автора саги, поскольку крайне неубедительно вы¬
глядит мотивировка отсутствия в названное время торгового мира
между Русью и Норвегией 19°. Для нас, однако, важно отражение
того факта, что торговля находилась в государственном ведении.
Сведения саги тем самым не противоречат выводу, что Древне¬
русское государство с момента своего образования взяло на себя
руководство внешней торговлей и ее юридическую защиту191.
Таким образом, торговля Руси и Скандинавских стран отражена
в рассматриваемых нами источниках с достаточной полнотой, даже
несмотря на то, что в эпоху викингов торговля не была специали¬
зированным занятием какой-то конкретной категории населения
(викинги могли выступать и в качестве грабителей, и в качестве
торговцев) 192, а соответственно и торговые отношения не являлись
событиями, достойными описания, с точки зрения авторов саг.
* * *
Итак, королевские саги содержат значительный объем инфор¬
мации по истории Древней Руси. Ряд сведений отсутствует в рус¬
ских источниках, но имеется в западных (в частности, о браках
представителей русской княжеской династии), ряд сведений —
уникален (о передаче Ладоги в условное держание знатному
скандинаву). Первостепенный интерес представляют топонимичес¬
кие данные, позволяющие определить область наиболее ранних и
наиболее интенсивных славяно-скандинавских контактов (Верхняя
Русь — Gardar, Gardariki — с городами Ладога — Aldeigjuborg —
и Новгород — Holmgardr), а также установить характер этих
контактов193. Сам факт знакомства скандинавских саг с Русью дает
косвенное свидетельство известности Древней Руси в средневеко¬
вой Европе.
189 Msk. S. 3—4.
190 Иного мнения придерживается Е. А. Мельникова, делающая на основа¬
нии этого единичного свидетельства «Гнилой кожи» далеко идущие истори¬
ческие выводы (см.: Мельникова Е. А. Русско-норвежский торговый мир
второй половины 1020-х гг. //Новгород и Новгородская земля. История
и археология: Тез. научно-практической конф. Новгород, 1988. С. 75—
78). Однако еще давно Е. А. Рыдзевская подчеркнула, что, как установ¬
лено исследователями, сюжет «Гнилой кожи» об участии Ярослава в нор¬
вежских делах Магнуса, сына Олава, — «вымысел составителя» саги
(Рыдзевская Е. А. Древняя Русь и Скандинавия. С. 227, примеч. 237).
191 Новосельцев А. П., Пашуто В. Т. Указ. соч. С. 82.
192 Мельникова Е. А., Петрухин В. Я., Пушкина Т. А. Указ. соч. С. 64.
193 Так, на том основании, что (в отличие от прибалтийских земель) «этни¬
ческая спецификация разных областей „Гардов“ скандинавам оставалась
неизвестна», Г. С. Лебедев приходит к совершенно справедливому, на наш
взгляд, заключению, что «контакты с местным населением ограничивались
городскими центрами на магистральных путях» (Лебедев Г. С. Эпоха
викингов. С. 198—199).

И. П. Старостина
СУДЕБНИК КАЗИМИРА 1468 г.
ВВЕДЕНИЕ
Памятник права, известный в науке как Судебник Казимира
1468 г., является первым дошедшим до нас сборником узаконений
Великого княжества Литовского (далее: ВКЛ). Его объем невелик.
В списке конца XV—начала XVI в.1 он занимает семь с неболь¬
шим страниц. Несмотря на краткость, Судебник представляет
собой ценнейший источник по истории литовского права. Он
отразил нормы литовского обычного права, восходившие к древ¬
нейшему периоду, а также зафиксировал один из этапов развития
феодального иммунитета и государственности в ВКЛ второй поло¬
вины XV в. Впервые Судебник был опубликован в 1826 г.2, и с этих
пор исследователи-литуанисты постоянно привлекали [и продол¬
жают использовать его в своих работах. Ссылаются на него и
историки-медиевисты, изучающие историю России, Белоруссии,
Украины. Однако многие вопросы, связанные с его историей и
определением научного значения, остаются не вполне выясненными
и во многом спорными. Подобное положение в большой степени
объясняется тем, что специально Судебник изучали мало: до на¬
стоящего времени нет ни одной монографии, посвященной этому
памятнику, незначительно число конкретных источниковедческих
работ, исследующих его в разных планах. Нет и надежной научной
публикации Судебника, отвечающей современным археографиче¬
ским нормам. Считающееся лучшим его издание в АЗР (1846 г.) 3
устарело и имеет очень серьезные недостатки. Все же последующие
публикации памятника основываются именно на этом издании.
Таким образом, положение Судебника Казимира в современной
исторической науке явно парадоксально. С одной стороны, обще-
признана несомненная научная важность этого уникального источ¬
ника 4 — первой сохранившейся письменной фиксации законов
1 ГИМ. Собр. Уварова. № 702. 4°. Л. 1—4 об.
2 Statut Kazimierza Jagiellonczyka, pomnik naydawnieyszych uchwat litew-
skich z XV w. . . W Wilnie, 1826.
3 АЗР. СПб., 1846. T. 1. №67. C. 80—83.
4 На необходимость изучения Судебника Казимира указывал В. Т. Па-
шуто — крупнейший специалист по истории Литовского государства.
© И. П. Старостина, 1990
170

Литовского государства; с другой стороны, крайне малая изучен¬
ность памятника не позволяет в полной мере использовать его
в исторических исследованиях.
В значительной степени такая ситуация определяется современ¬
ным уровнем разработки истории литовского права. Несмотря на
обилие работ по истории Литовского государства в русской до¬
революционной историографии, очень многие вопросы истории
литовского права остались неизученными, а порой были искажены,;
Тенденциозно оценивались характер ж сущность права BKJL
Исследователи исходили из тезиса о господстве «русского» права
в ВКЛ, а правовые памятники, в том числе Судебник, объявлялись
«русскими» без приведения достаточной аргументации. Польские
исследователи искали в литовском праве польское влияние, в ли¬
товской историографии также не все вопросы получили адекват¬
ное освещение * 5.
Советские историки уделяли изучению литовского права до
последнего времени мало внимания. Однако в работах по истории
ВКЛ подчеркивалась важность данной проблемы и указывалось,
что в этом государстве со сложным этническим составом действовало
и литовское, и русское, и польское, и прусское право 6. В послед¬
ние десятилетия литература по истории литовского права значи¬
тельно обогатилась. Много лет важную и сложную работу по под¬
готовке академического издания Литовского статута ведет кол¬
лектив ученых Вильнюсского государственного университета и
Института истории АН Литовской ССР. Благодаря их усилиям,
увидели свет первые две части первого тома задуманного издания
I Литовского статута, подготовлены 1-я часть второго тома, со¬
держащая текст I статута, 2-я часть второго тома с комментариями.
Запланирована и уже начата работа по подготовке к публикации
II Литовского статута 1566 г. В связи с разработкой этой темы
опубликованы монографии и десятки статей, защищены докторская
и кандидатские диссертации. Вопросы академического издания
См.: Пашуто В. Т. Страны Прибалтийского региона // Новосельцев А. П.,
Пашуто В. Т., Черепнин Л. В. Пути развития феодализма. М., 1972.
С. 301.
5 Указания на литературу см.: Ehrenkreutz St. Stan badan nad stalutami
litewskimi //Ateneum Wilenskie. 1924. R. 11. S. 289—349; ПичетаВ. И.
Разработка истории литовско-белорусского права ХУ—XVI вв. в историо¬
графии //Белоруссия и Литва XV—XVI вв. М., 1961. С. 413—455 (впер¬
вые опубликована в 1926 г.); Он лее. Изучение литовских статутов в новей¬
шей историко-юридической литературе (1918—1940) // Там же. С. 487—502
(впервые опубликована в 1946 г.). Критический разбор литературы по исто¬
рии литовского права см. также в кн.: Лазутка С. А. I Литовский статут —
феодальный кодекс Великого княжества Литовского. Вильнюс, 1973.
С. 14-—57; Bardach J. Z najnowszych badan nad historic prawa litewskiego II
Czasopismo prawno-historyezne. 1980. T. XXXII, z. 2. Украинская совет¬
ская историография литовских статутов рассмотрена в статье Л. Г. Моск¬
вич «Литовские статуты в украинской советской историографии». См.:
Первый Литовский статут 1529 г. Вильнюс, 1982. С. 135—143.
6 Пичета В. И. Литовский статут 1529 г. и его источники //Белоруссия и
Литва XV—-XVI вв. С. 503—521 (впервые опубликована в 1952 г.); Па¬
шуто В. Т. Образование Литовского государства. М., 1959. С. 352, 354.
171

I Литовского статута обсуждались на межреспубликанской кон¬
ференции, посвященной 450-летию I Литовского статута 1. Пло¬
дотворно разрабатывают историю литовского феодального права
литовские юристы и историки государства и права 7 8.
Различные аспекты истории литовского права затрагиваются
и в работах белорусских ученых, изучающих белорусское право
феодального периода 9. Для уяснения проблемы большое значение
имеют труды Ю. Юргиниса по различным вопросам литовской ис¬
тории 10, исследования и публикации А. Л. Хорошкевич по исто¬
рии Украины и Белоруссии XIII—XVI вв.11, а также работы
Н. Н. Улащика по археографии Белоруссии, Литвы, Украины
XIX—XX вв. и белорусско-литовскому летописанию 12. Важное
7 Кроме работ, указанных в кн. G. А. Лазутки, см.: Гудавичюс 9. Процесс
закрепощения крестьян Литвы и его отражение в I Литовском статуте
(1529 г.): Автореф. дис. . . . канд. ист. наук. Вильнюс, 1971; Лазутка С. А.
I Литовский статут: Автореф. дис. . . . д-ра ист. наук. Вильнюс, 1974;
Валиконите И. М. Социально-экономическое и правовое положение жен¬
щин в Великом княжестве Литовском (конец XV—первая половина XVI в.)
него отражение в первом Литовском статуте: Автореф. дис. . . . канд. ист.
паук. Вильнюс, 1978; Первый Литовский статут 1529 г.: Материалы меж-
респ. науч. конф., посвященной 450-летию I Литовского статута. Виль¬
нюс, 1982; Лазутка С. А., Гудавичюс Э. I Литовский статут. Палеографи¬
ческий и текстологический анализ списков. Вильнюс, 1983. Т. I, ч. I;
Они же. I Литовский статут. Факсимиле Дзялыньского, Лаврентьевского
и Ольшевского списков. Вильнюс, 1985. Т. I, ч. II; и др.
8 Андрюлис В. И. Правовое регулирование семейных отношений по Литов¬
скому статуту 1588 г.: Автореф. дис. . . . канд. юрид. наук. Вильнюс,
1975; Vansevicius S. Lietuvos didziosios kunigaikstystes valstybiniai-teisi-
niai institutai. Vilnius, 1981. Статьи В. Андрюлиса, С. Вансявичюса,
B. Рауделюнаса см. в сб.: Teises bruozai Lietuvoje XV—XIX. Vilnius,
1980; Teisinii} institute raida Lietuvoje XIV—XIX. Vilnius, 1981; в по¬
следнем сборнике см. статью В. Конона «Правовые взгляды Франциска
Скорины» (С. 65—78); и др.
9 Юхо И. А. Правовое положение населения Белоруссии в XVI в. Минск,
1978; Он же. Общественно-политический строй и право Белоруссии в XVI в.:
Автореф. дис. . . . д-ра юрид. наук. Киев, 1980; Копысский 3. Ю. Магде-
бургское право в городах Белоруссии //Сов. славяноведение. 1972. № 5.
C. 26—41; и др.
10 Jurginis J. Baudziavos jsigalejimas Lietuvoje. Vilnius, 1962; Idem. Re-
nesansas ir humanismas Lietuvoje. Vilnius, 1965; Юргинис Ю. Литовский
статут — памятник истории права и культуры Великого княжества Ли¬
товского II Первый Литовский статут 1529 г. С. 14—19; Jurginis J. Istorija
ir lcultura. Vilnius, 1984; Idem. Lietuvos krikstas. Vilnius, 1987.
11 Хорошкевич А. Л. Очерки социально-экономической истории Северной
Белоруссии в XV в.: Автореф. дис. . . . д-ра ист. наук. М., 1974; Полоц¬
кие грамоты XIII—начала XV в. М., 1977. Вып. I; М., 1978. Вып. II;
М., 1980. Вып. Ill; М., 1982. Вып. IV; М., 1985. Вып. V; Хорошкевич А. Л.
Исторические судьбы белорусских и украинских земель в XIV—начале
XVI в. // Пашуто В. Т., Флоря Б. Н., Хорошкевич А. Л. Древнерусское
наследие и исторические судьбы восточного славянства. М., 1982. С. 69—
150 и др.
12 Улащик II. И. Очерки по археографии и источниковедению истории Бело¬
руссии феодального периода. М., 1973; Он оке. Введение в изучение бело¬
русско-литовского летописания. М., 1985.
172

место в литературе по истории литовского права занимают труды
польского ученого Ю. Бардаха 13.
Круг проблем, затрагиваемых в современной историографии
истории литовского права феодального периода, достаточно широк.
Однако многие вопросы остаются не вполне выясненными. Среди
них важное место занимает проблема белорусско-литовского поли¬
тического, правового и культурного синтеза, выдвинутая советской
историографией 14. В этом аспекте очень плодотворным представ¬
ляется изучение источников I Литовского статута15, которое тре¬
бует конкретных источниковедческих штудий всех сохранившихся
правовых памятников достатутового периода, а при необходимости
и их новое научное издание 16.
Изучение и публикация Судебника Казимира будут способ¬
ствовать уяснению отдельных сторон этой важной научной задачи.
Наконец, исследование о Судебнике Казимира должно найти свое
место в ряду работ, представляющих собой издание и изучение
первых записей права славянских и балтийских народов Южной
и Восточной Европы, осуществленных советскими историками
-{труды Б. Д. Грекова по изучению русской и польской правд,
хорватских статутов 17, комплекс работ, посвященных Русской
13 Bardach J. Studia z ustroju i prawa Wielkiego Ksi§stwa Litewskiego XIV—
XVII w. W-wa, 1970; см. также его исследования в новой книге: Bar¬
dach J. О dawnej i niedawnej Lifcwie. Poznan, 1988; Statuty litewskie w ich
kr§gu prawno-kulturowym (S. 9—71); Ustroj miast na prawie magdeburskira
w Wielkim Ksi§stwie Litewskim do polowy XVII wieku(S. 72—119); Trzec-
zizna — cz§sc swobodna w litewskim prawie maj^tkowym XV—XVI wieku
(S. 120—139); Sok, soczenie, prosoka. Studium о post§powaniu dowodo-
wym w Wielkim Ksi§stwie Litewskim oraz w innych krajach Europy Srod-
kowoj i Wschodniej (S. 140—187).
14 Отдельные аспекты этой проблемы затрагивались в работах многих уче¬
ных, но впервые четко она была сформулирована в кн.: Пашуто В. Т.
Образование Литовского государства. С. 352.
аб Пичета В. И. Литовский статут 1529 г. и его источники // Пичета В. И.
Белоруссия и Литва XV—XVI вв. С. 503—521; Lazutka S., Gudavicius Е.
I Lietuvos Statuto saltinip klausimu 11 Lietuvos TSR aukstpjp пюкуЫд
mokslo darbai. Istorija. 1970. XI.
16 В. T. Пашуто ввел в научный оборот ценные для литовской истории прус¬
ские материалы по дофеодальному (Кишпоркский договор, жалованные
грамоты Ордена прусским нобилям) и феодальному (Помезанская Правда)
периодам (см.: Пашуто В. Т. Образование Литовского государства;
Он, же. Помезания. М., 1955). Нуждаются в публикациях и монографи¬
ческом исследовании важнейшие источники по изучению истории и права
ВКЛ — общеземские и областные привилеи (уставные грамоты восточно-
славянских земель) ВКЛ. Достаточно напомнить, что нет ни одной отдель¬
ной научной публикации общеземских привилоев ни на языке оригинала
(латинском), ни в переводе на другие языки. Единственное отдельное
издание областных привилеев М. Н. Ясинского, значительно устаревшее,
не воспроизводит тексты грамот, а представляет собой Систематический
свод сведений грамот, расчлененных автором публикации. См.: Ясин¬
ский М. Н. Уставные земские грамоты Литовско-Русского государства.
Киев, 1889.
17 Греков Б. Д. Большая семья и вервь Русской правды и Полицкого статута;
Русская правда и ее славянское окружение. Греков Б. Д. Избр. труды.
М., 1959. Т. II. С. 564—575; 576—585; Он же. Полица. М., 1951.
173

Правде, публикации и исследования по истории славянского
права и права народов Прибалтики В. Т. Пашуто 18, Е. Л. Назаро¬
вой) 19. Таким образом, актуальность издания и изучения Судеб¬
ника Казимира определяется рядом задач, выдвинутых и решаемых
советской исторической наукой.
Судебник Казимира является прежде всего памятником клас¬
совой юстиции, источником, отразившим становление феодаль¬
ного права ВКЛ, закрепившим судебный иммунитет как один из
важнейших атрибутов крупной феодальной земельной собствен¬
ности и средство внеэкономического принуждения 20. Он рас-"
сматривается в сопоставлении с другими сохранившимися пра¬
вовыми памятниками и судебными актами ВКЛ и соседних госу¬
дарств в общем контексте современной ему литовской истории.
Уникальность памятника, отсутствие достаточно полных ис¬
следований о нем, разнообразие его оценок, пробелы в изучении
литовского права феодального периода во многом предопределили
методику работы с этим источником и структуру настоящего ис¬
следования. Историография Судебника Казимира крайне бедна,
общий краткий обзор работ, посвященных Судебнику, дается
в историографическом обзоре. Литература по отдельным вопросам,
связанным с различными аспектами изучения памятника, нахо¬
дится в соответствующих главах. Такое изложение материала
обусловлено не только состоянием историографии проблемы,
но и свойствами самого источника. Многоплановость содержания
Судебника, сюжетное разнообразие требуют отдельных исследо¬
ваний памятника в разных аспектах, каждое из которых обладает
известной самостоятельностью. Благодаря этому историография
органически связывается с источниковедческой и исследователь¬
скими частями, что помогает показать зависимость оценочных
категорий от господствующих концепций и уровня исторических
знаний, т. е. представить изучение памятника в развитии. Таким
образом, настоящее исследование становится продолжением тра¬
диции, а полученные выводы аргументируются не только по воле
автора, но в большой степени являются результатом полемики
с предшествующей историографией. На протяжении всего ис¬
следования и изложения сделана попытка представить не только
результаты, но и показать с возможно более полной доказатель¬
ностью, как они были получены. Вследствие этого будущий ис¬
следователь имеет возможность в наиболее благоприятных усло¬
виях продолжить изучение Судебника, отвергая, принимая или
развивая представленную аргументацию.
В настоящей работе предпринята попытка комплексного иссле¬
дования Судебника, поставлены задачи и конкретно-источниковед¬
ческого и общеисторического анализа памятника. Оба этих аспекта
18 Пашуто В. Т. Помезания; Пашуто В. Т., Шталь И. В. Корчула. М., 1976.
19 Назарова Е. Л. «Ливонские правды» как исторический источник II ДГ,
1979 г. М., 1980. С. 5—218.
20 О внеэкономическом принуждении см.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд.
Т. 25, ч. 2. С. 353; Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 3. С. 185.
174

тесно связаны между собой. В монографии рассмотрены история
открытия и введения в научный оборот всех сохранившихся спи¬
сков Судебника Казимира, дана оценка его публикаций, разоб¬
раны вопросы названия, формулярного анализа, постатейного
деления, структуры, датировки памятника. Специальное внима¬
ние уделено историческим предпосылкам создания Судебника,
его идеологическому содержанию, проблеме источников Судеб¬
ника Казимира, сопоставленного с Русской Правдой, уставными
грамотами. В работе освещены первоначальное значение Судеб¬
ника, его применение, влияние на последующее законодательство,
исследованы нормы о соке и просоке. Сравнение Судебника и
I Литовского статута позволяет проследить направление эволю¬
ции литовского права в конце ХУ—начале XVI в. В Приложении
помещены краткое описание списков, текст и краткий словарь-
комментарий.
Разумеется, исследование далеко не исчерпывает всех проблем,
связанных с изучением Судебника. Не всегда можно получить
однозначную интерпретацию явлений, в ряде случаев выводы
гипотетичны, отдельные направления исследования лишь наме¬
чены. Думается, что все это неизбежно при нынешнем состоянии
изученности и самого памятника, и литовского феодального права.
Тему настоящего исследования рекомендовал мне В. Т. Па-
шуто, под его руководством была выполнена вся работа. Я глу¬
боко благодарна ему за постоянную и неизменную поддержку
без которых появление книги было бы невозможным. На всех
этапах исследованию помогали советы Я. Н. Щапова и А. Л. Хо-
рошкевич, их ценные замечания по всей рукописи были учтены,
при доработке. Большую помощь оказали консультации по отдель¬
ным частям работы польского исследователя Ю. М. Бардаха,
а также Н. Н. Улащика и С. М. Каштанова. При подготовке к пе¬
чати были учтены замечания и советы, сделанные при обсуждении
диссертации, составившей основу данной работы, на кафедре ис¬
тории Литовской ССР Вильнюсского государственного универ¬
ситета В. И. Андрюлисом, И. М. Валиконите, С. А. Лазуткой,
М. А. Ючасом, а также рекомендации, высказанные оппонентами
Ю. М. Юргинисом и А. И. Комиссаренко. Всем им самая искрен¬
няя благодарность.
ИСТОРИОГРАФИЧЕСКИЙ ОБЗОР
Историография Судебника Казимира невелика. Русские
ученые познакомились с ним задолго до его первой публикации.
В 1804—1808 гг. его видел в новгородской софийской библиотеке
Евгений (Болховитинов), в то время епископ старорусский и
новгородский викарий. Первые сведения о Судебнике Казимира
в печати появились в 1820—1822 гг. Однако научное изучение
Судебника началось лишь в декабре 1824 г., когда он попал в руки
175

известного исследователя литовского права И. Н. Даниловича Д
занимавшегося несколько лет сбором правовых памятников в связи
с подготовкой к публикации I Литовского статута, в которой
также участвовал И. Лелевель 1 2. Данилович работал увлеченно,
посвятив этому делу, по его собственным словам, «самые прекрас¬
ные минуты своей жизни» 3. Данилович подготовил первое изда¬
ние Судебника, снабдив его обширным комментарием, некоторые
положения которого не утратили своего значения и в наши дни,
и дал научную оценку этого памятника.
Много интересных мыслей он высказал во введении. Несомнен¬
ной заслугой Даниловича является его предположение о законо¬
дательстве, предшествующем Судебнику Казимира 4, которое
находит свое место в русле современных исследований источников
законов Казимира. Методические посылки Даниловича в обраще-
щении к читателям перекликаются с размышлениями современных
ученых о типах научных публикаций: «Наверное, никто из тех,
кто знаком с путями исторических исследований, не поставит мне
в вину мое желание разгребать устаревшие и вышедшие из упо¬
требления законы, трудиться над ставшими негодными и непо¬
нятными за давностью лет, различием языка, разностью обычаев
предписаниями и составлять обширнейшие по сравнению с самим
текстом объяснения» 5.
В определении задач исследования Даниловичем, последова¬
телем историко-юридической школы и теории натурального права,
можно выделить два аспекта: связь с современностью и общее по¬
знавательное культурологическое значение. По его мнению, не¬
обходимо «перенестись в седую древность, чтобы надлежащим
образом оценить успехи современного законодательства.» 6 Вто¬
рой подход чрезвычайно актуален. Вопрос, поставленный Дани¬
ловичем: кто из имеющих представление об общем прогрессе че¬
ловечества не задумается над «усилиями горстки разнородного
литовского народа ввести правовые порядки и утвердить святую
1 Подробнее этот вопрос рассмотрен в гл. I. Современные исследователи вы¬
соко оценивают труд И. Н. Даниловича в изучении литовской истории и
права. См.: Игнатий Данилович: Тез. докл. респ. науч. конф., посвященной
200-летию со дня рождения профессора Вильнюсского, Киевского, Москов¬
ского и Харьковского университетов Игнатия Даниловича. Вильнюс, 1987;
Ш.идлауспас А. И. Объект истории в школах Литвы в конце XVI—начале
XIX в.: Автореф. дис. . . . д-ра ист. наук. Вильнюс, 1987. С. 49—50; см.
также: Janulaitis A. Ignas Danilavicius Lietuvos bei jos teises istorikas.
Kaunas, 1932.
2 Лазутпа С., Гудавичюс Э. И. Лелевель — исследователь Первого Литов¬
ского статута //Иоахим Лелевель: Материалы респ. науч. конф., посвя¬
щенной 200-летию со дня рождения выдающегося ученого и демократа,
профессора Вильнюсского университета Иоахима Лелевеля. Вильнюс,
1987.
8 Statut Kazimierza Jagiellonczyka, pomnik naydawnieyszych uchwal litew-
skich z XV w. . . W Wilnie, 1826. S. V.
4 Ibid. S. X.
6 Ibid. S. VII.
6 Ibid. S. VIII.
176

справедливость»? 7 — по существу, формулирует задачу введения
первых литовских законов в исторический контекст общечелове¬
ческой культуры.
Комментарий Даниловича отличается полнотой и четкостью.
Давая пространные объяснения положений Судебника, он указы¬
вал неясные места, намечая пути дальнейших исследований.
В комментарии исследуется историко-юридическая, социальная,,
должностная терминология. Не всем терминам и понятиям он
смог дать верную интерпретацию (о соке и просоке, лежнях, по-
рубах и др.). Ученый-эрудит, Данилович широко применял срав¬
нения, обращаясь к законодательству разных эпох и народов.
Такой подход не всегда позволял определить уровень развития
права в Судебнике, соотнести его с современным памятнику зако¬
нодательством. Этот недостаток частично восполнялся сопоставле¬
нием Судебника с Литовскими статутами, сеймовыми материалами,
привилеями областям и др. Недостатки комментария в значитель¬
ной мере были обусловлены неразработанностью литовского права
и истории. В общей оценке Судебника сказалась методологическая
ограниченность правовой науки того времени. Данилович рас¬
сматривал право в отрыве от классовых противоречий. Он не свя¬
зывает рост преступлений с ростом частной собственности, разо¬
рением беднейшей части населения, внутрисоциальным расслое¬
нием, выделяя лишь этический аспект явления, клеймит «омер¬
зительную никчемность преступления и губительность его для
страны». Объясняя распространение воровства отвращением ли¬
товского крестьянина к труду, характеризуя его как «упадок
народа», он заканчивает свое рассуждение апологией строгости
литовских законодателей, мудрость которых он благословляет 8.
Многие положения, высказанные Даниловичем, были шагом впе¬
ред по сравнению с его предшественником Т. Чацким 9 * * 12, с кото¬
рым он полемизирует; отдельные наблюдения автора намечают
пути дальнейшего изучения Судебника. Он справедливо усомнился
в современном названии памятника, отметив, что Казимир име¬
нует свои законы «листом». Данилович верно отметил, что в пер¬
вых статьях Судебника речь идет о «простом» человеке, не имею¬
щем собственной земли. В комментарии правильно показана мно¬
гозначность термина «наместник», эволюция термина «боярин»,
более верно по сравнению с Чацким определены функции «дец-
ких».
Данилович рассматривал Судебник Казимира как источник
I Литовского статута 1529 г., указав на статьи, имеющие парал¬
лели. Сосредоточив свое внимание на сходстве (что вполне за¬
кономерно на первом этапе сравнения), он излишне прямолинейно
сопоставляет источники, огрубляя работу кодификаторов. Отме¬
7 Ibid. S. IX.
8 Ibid. S. 44, 45.
9 Czacki T. О litewskich i polskich prawach, о ich duchu, z^odlach,' zwi^zku
i о rzeczach zawartych w pieiwszym Statucie dla Litwy 1529 roku wydanym.
W Warszawie, 1800—1801. T. I—II.
12 Заказ J\I5 277
177

чая сходство или констатируя различия, Данилович не оценивал
сущности расхождений, отразивших выросшую сословную диф¬
ференциацию, рост правовой культуры. Эта часть работы пред¬
ставляет интерес как первая попытка сравнения двух ценнейших
источников литовского права.
Публикация Судебника не отвечает современным археогра¬
фическим требованиям. В ее основу был положен поздний список
XIX в. с ошибками переписчика, к которым при публикации до¬
бавились новые.
Работа Даниловича продолжает сохранять важное научное
значение не только как начальный этап изучения уникального
источника, но также как труд большого ученого, давшего адек¬
ватную характеристику многим положениям Судебника, выска¬
завшего мысли, которые могут получить развитие в исследованиях
ученых будущих поколений.
Работы польских и литовских историков 40-х годов XIX в.
внесли мало нового в изучение Судебника Казимира. Они огра¬
ничивались в основном пересказом норм памятника, его краткой
характеристикой, иногда полемизировали с Даниловичем 10.
В 1854 г. А. В. Семенов указал на связь Судебника Казимира и
Судебника Ивана III 1497 г.11 Вскоре после этого Ф. И. Леонто-
вич, приват-доцент, позднее профессор Киевского университета,
рассматривая Судебник как памятник русского права, отметил
сходство Судебника и Русской Правды. Хотя доказательств он
не привел, его оценка Судебника оказала решающее влияние на
последующую историографию и в определенной степени продол¬
жает сохранять свое значение и в наши дни 12. Леонтович написал
много работ по истории литовского права, в некоторых из них
он использовал Судебник Казимира 10 11 12 13.
10 Narbutt Т. Dzieje narodu litewskiego. Wilna, 1840. T. VIII. S. 248; Kras-
zewski J. I. Wilna od pocz^tlcow jego do roku 1750. Wilna, 1840. T. 1. S. 158;
Jaroszewicz J. Obraz Litwy pod wzglqdem jej cywilizacji, od czasow najdaw-
niejszych do konca wieku XVIII. Wilno, 1844. Cz. I. S. 154; Cz. II. S. 127—
130, 286; Lelewel J. Dzieje Litwy i Rusi az do unji z Polsk^ w Lublinie 1569
zawartej. Poznan, 1844. S. 167; Idem. Dziela. W-wa, 1969. T. X. S. 194—
195; Maciejowski W. A. Historya prawodawstw slowianskich. W-wa, 1856.
T. I. S. 208 (впервые опубликовано в 1832 г.).
11 Семенов А. В. О сходстве древних узаконений восточной и западной Руси //
Временник ими. Моек, о-ва истории и древностей российских. 1854. Кн. 19.
С. II.
12 Леонтович Ф. И. Русская Правда и Литовско-Русский статут II Универси¬
тетские известия. Киев, 1865. № 2. С. 9.
13 См., напр.: Леонтович Ф. И. Крестьяне юго-западной России по литов¬
скому праву XV и XVI столетий // Университетские известия. Киев, 1863.
№ 10. С. 15; Он же. Спорные вопросы по истории русского права. СПб.,
1863. С. 4; Он же. Источники литовско-русского права II Варшавские уни¬
верситетские известия. 1894. № 1. С. 8; Он же. Бояре и служилые люди
в Литовско-Русском государстве // Журнал Министерства юстиции. 1907.
№ 5. С. 234, 261; Он же. Рада великих князей литовских // ЖМНП. 1907.
№ 9. С. 137, 144, 315; Он же. Правоспособность литовско-русской шляхты //
Там же. 1908. № 3. С. 77; Он же. Веча, сеймы и сеймики в Великом княже

В работе Чарнецкого, также подготовленной в Киевском уни¬
верситете, в полном согласии с общей оценкой Леонтовича дана
краткая характеристика Судебника, а также перевод всех статей
Судебника Казимира 14.
Важной вехой в изучении Судебника Казимира является его
комментированное издание в «Хрестоматии» М. Ф. Владимирского-
Буданова 15. Общей характеристики памятника здесь нет, но каж¬
дая статья, а также отдельные нормы и понятия снабжены ком¬
ментарием. Получили объяснение также термины «лист», «паны-
рада», «лице», «обчий суд», «мука», «сок», «ездоки» и др. Влади¬
мирский-Буданов в некоторых местах дополнил и исправил ком¬
ментарий Даниловича (например, ст. 2, 4, 12). В гораздо меньшей
степени, чем Данилович, Владимирский-Буданов прибегает при
пояснении норм к сравнению с законодательством других народов.
Причисляя Судебник к русским памятникам законодательства,
он сравнивает его нормы с Русской Правдой, Двинской уставной
грамотой, Новгородской судной грамотой, Судебниками 1497 и
1550 гг., Новоуказными статьями, Уложением 1649 г. Очень
важно, что Владимирский-Буданов привлек для комментирования
уставные земские грамоты Литовского государства (областные
привилеи), рассматривая Судебник в кругу современных ему
источников литовской истории. Комментарии Владимирского-
Буданова частично сохранили свое значение до нашего времени и
продолжают использоваться в современной историографии, хотя
они не всегда верно интерпретируют нормы и явления. Мысль,
высказанная Владимирским-Будановым о «явном подражании»
Судебника Казимира Русской Правде, также продолжает оказы¬
вать влияние на историографию наших дней.
В своей более поздней работе Владимирский-Буданов привлек
Судебник при рассмотрении вопроса о семейной ответственности16.
В ряде работ по истории Белоруссии и Литвы, появившихся
в конце XIX в., подчеркивается связь Судебника и Русской
Правды 17.
В исследованиях И. П. Новицкого и С. А. Бершадского
содержится краткий пересказ содержания отдельных статей
стве Литовском // Там же. 1910. № 2. С. 237, 246; Он же. Областные суды
в Великом княжестве Литовском //Журнал Министерства юстиции. 1910.
№ 9. С. 94.
14 Чарнецний Ф. История Литовского статута с объяснениями особенностей
трех его редакций и предварительным обозрением законодательных памя¬
тников, действовавших в Западной России до издания статута //Универ¬
ситетские известия. Киев, 1867. № 1. С. 26—31.
16 Владимирский-Буданов М. Ф. Христоматия по истории русского права.
Киев; СПб., 1901. Вып. II. С. 32—41.
16 Владимирский-Буданов М. Ф. Очерки по истории литовско-русского права.
Киев, 1890. II: Черты семейного права XVI в. С. 16—17.
17 См., напр.: Сливов И. Иезуиты в Литве //Рус. вестник. 1875. Т. 118. № 7.
С. 295; Петров Н. И. Белоруссия и Литва. Исторические судьбы северо-
западного края. Пб., 1890. [Отдел первый] / Изд. ... И. Н. Батюшковым.
С. 126.
12*
179

Судебника, дается интерпретация (не всегда верная) ряда
норм 18.
С. М. Соловьев привлек Судебник Казимира для сравнения
«юридических понятий в Западной и Восточной Руси». Однако,
по существу, сравнение свелось к подробному пересказу некоторых
статей Судебника Казимира. Соловьев указал лишь на различие
постановлений Судебника Казимира и Судебника Ивана III об
ответственности семьи преступника19.
К. Н. Бестужев-Рюмин дал общую краткую характеристику
Судебника Казимира, основываясь на работе Чарнецкого. Он
подробно пересказал содержание статей Судебника, используя
в основном перевод Чарнецкого 20. В очень кратком комментарии
он ссылался также на пояснения Даниловича и Владимирского-
Буданова.
М. Н. Ясинский кратко охарактеризовал Судебник, подчерк¬
нув ограниченность его содержания. Он использовал Судебник
для комментирования отдельных мест уставных грамот 21.
В 1894 г. в Киеве были напечатаны студенческие работы по
истории литовского права Н. А. Максимейко, И. А. Малиновского,
Г. Д. Демченко. Наибольшее внимание Судебнику Казимира
было уделено в исследовании Максимейко 22, сопоставившего
нормы Судебника с I Литовским статутом, а также с уставными
земскими грамотами и другими источниками. В общей оценке
Судебника Максимейко руководствовался господствующей кон¬
цепцией о преобладании русского права в Литовском государстве.
В другой, более поздней работе Максимейко упомянул Судебник
в связи с сеймовой деятельностью ВКЛ 23. В исследованиях Ма¬
линовского 24 и Демченко 25 26 цитировались отдельные нормы Су¬
дебника. В более поздних работах Малиновского Судебник прив¬
лекается для исследования вопроса о панской раде 2в, а также
дается общая характеристика памятника 27.
18 Новицкий И. П. Очерк истории крестьянского сословия Юго-Западной
России в ХУ—XVIII вв. Киев, 1876. С. 19, 48; Бершадский С. А. Литов¬
ские евреи. СПб., 1883. С. 232, 249, 272—273, 285.
19 Соловьев С. М. История России с древнейших времен. М., 1960. Кн. III,
т. 5/6. С. 203—204.
20 Бестужев-Рюмин К. Н. Русская история. СПб., 1885. Т. II, вып. 1. С. ИЗ —
117.
21 Ясинский М. Н. Уставные земские грамоты Литовско-Русского государ¬
ства. Киев, 1889. С. 7 и др.
22 Максимейко Н. А. Источники уголовных законов Литовского статута.
Киев, 1894. С. 4, 33, 69, 70, 75—80 и др.
23 Максимейко Н. А. Сеймы Литовско-Русского государства до Люблинской
унии 1569 г. Харьков, 1902. С. 27.
24 Малиновский И. А. Учение о преступлении по Литовскому статуту. Киев,
1894. С. 157 и др.
25 Демченко Г. В. Наказание по Литовскому статуту в его трех редакциях
(1529, 1566, 1588 гг.). Киев, 1894. С. 41—42 и др.
26 Малиновский И. А. Рада Великого княжества Литовского. Томск, 1904.
Ч. I. С. 111—112; Томск, 1912. Ч. II, вып. II. С. 3, 90, 395, 443 и др.
27 Малиновский И. А. Лекции по истории русского права. Ростов н/Д, 1916.
С. 15.
180

В фундаментальных монографиях М. К. Любавского но исто¬
рии Великого княжества Литовского нормы Судебника Казимира
используются в связи с исследованием разных вопросов литовской
истории. Любавский впервые поставил вопрос о Судебнике Ка¬
зимира как о сборнике законов, действовавших в собственно Ли¬
товской земле 28.
И. Б. Якубовский использует Судебник для реконструкции
ранних редакций областных привилеев 29.
Польские ученые в начале XX в. мало занимались Судебником.
Обращаясь к нему, они в основном ограничивались замечаниями
о скудости содержания памятника. Так, Ф. Папе, подчеркивая
отсталость Литвы, отмечает строгость постановлений Судебника
Казимира 30. По мнению Я. Якубовского, сравнившего Судебник
с I Литовским статутом, составители Судебника совершенно не
обнаружили юридической образованности. Он считает термино¬
логию Судебника убогой, ограниченной самыми простыми поня¬
тиями 31. А. Прохаска отметил языческую суровость литовских
законов 32.
Таким образом, в дореволюционной историографии Судебник
не был достаточно изучен, посвященные ему работы были лишь
прологом научного исследования, которое не было продолжено.
В советской довоенной историографии Судебником занимался
С. И. Борисенок. Он рассмотрел вопрос о предназначении Судеб¬
ника и пришел к выводу о том, что Судебник был издан для этно¬
графической Литвы 33. В. И. Пичета кратко охарактеризовал
ответственность хозяина за воровство паробков 34 *.
Эмигрантская историография в целом в оценке характера ли¬
товского права основывалась на великодержавной концепции
русской дореволюционной историографии о господстве в Литве
русского права.
Р. Лященко ограничился краткой характеристикой содержа¬
28 Любавский М. К. Областное деление и местное управление Литовско-
Русского государства. М., 1892. С. 630—632 и др.; Он же. Литовско-рус¬
ский сейм. М., 1900. С. 125, 129; Он же. Очерк истории Литовско-Русского
государства. М., 1915. С. 82—83.
29 Якубовский И. Б. Земские привилеи Великого княжества Литовского //
ЖМНП. 1903. № 6.
30 Рарёе F. Polska i Litwa па przelomie wiekow srednich. Krakow, 1904. T. 1.
S. 16—17.
31 Jakubowski J. Studya nad stosunkami narodowosciowemi na Litwie przed
uni£| Lubelska. W-wa, 1912. S. 72—73. В указанной в сн. 29 его работе во¬
прос об уровне правового развития в Судебнике не ставится.
32 Prochaska A. Dzieje Witolda W. Ksiqcia Litwy. Wilno, 1914. S. 13.
33 Барысенак С. I. Нацыянальны характар Лггоускага статуту 1529 г. //
Полымя. 1927. № 6. С. 154—157; Он же. Звичаеве право Литовсько-Русь-
Koi держави на поч. XVI ст. //Пращ KOMici'i для виучування звичаевого
права Украши. Ктв, 1928. Вин. 3. С. 73—81.
34 Пичета В. И. Юридическое положение сельского населения на частно¬
владельческих землях ко времени издания Литовского статута 1529 г. II
Пичета В. И. Белоруссия и Литва XV—XVI вв. М., 1961. С. 310, 312 и др.
(впервые опубл. в 1928—1929 гг.).
181

ния Судебника. Он отметил прогресс Судебника в вопросе ответ¬
ственности семьи в сравнении с эпохой Русской Правды 35.
А. Яковлев одинаковые термины в чешском языке и юридиче¬
ских памятниках ВКЛ, среди которых он рассматривал и Судеб¬
ник Казимира, приписывал заимствованиям из чешского языка 36.
В научной литературе эта работа была встречена критически, так
как ее положения не были достаточно аргументированы.
А. Соловьев кратко охарактеризовал Судебник, подчеркнув
суровость его постановлений и примитивность содержания. По его
мнению, Судебник свидетельствовал об отставании правового раз¬
вития Литвы 37.
Особо нужно отметить работу юриста О. О. Маркова. Для объяс¬
нения чешского сока автор привлек материалы Литовской метрики,
Судебник Казимира и I Литовский статут. Эта работа продвинула
изучение явления сока в ВКЛ и помогла уяснить содержание
некоторых статей Судебника 38.
Специальную статью Судебнику посвятил известный исследо¬
ватель литовской истории И. И. Лаппо 39. В ней рассмотрен ком¬
плекс вопросов, связанных с Судебником, и подведены итоги его
изучения. В статье содержится обзор изданий Судебника, из ко¬
торых лучшим признана его публикация в АЗР. Однако это
издание не отвечает современным археографическим требованиям.
Он повторил ошибочные сведения о Судебнике (название, дата и др.)
из литературы. Лаппо вслед за Борисенком, но, по-видимому, не¬
зависимо от него пришел к выводу о том, что Судебник не был
общегосударственным кодексом, а имел локальный характер.
В работах литовских историков и юристов 20—40-х годов со¬
держится или его краткая характеристика, или ссылка на его
отдельные статьи 40.
Статус невольных «паробков» кратко охарактеризовал, ис¬
пользуя Судебник Казимира, К. Яблонские41.
Польские ученые также не проявляли к Судебнику большого
36 Лащенко Р. Лекцп по icTopi'i украшського права. Прага, 1924. Ч. II*
вип. 2. С. 19, 44, 45.
36 Яковлгв А. Впливи старочеського права на право украшське литовсько!'
доби XV-—XVI в. Прага, 1929. С. 23, 40.
37 Соловьев А. Предавала из историке словенских права. Београд, 1939.
С. 236.
38 Markov /. Puvod -sok a jelio nnsto v systemu ceskeho stredovgkeho priivod-
mho flzenl // Sbornik ved pravnich a statnicb. V Praze, 1928. R. XXVIII.
S. 351.
39 Лаппо И. И. «Судебник» Казимира Ягайловича // Зап. Русского научного
ин-та в Белграде. Београд, 1939. Вып. 17. С. 23—36; см. также: Lappo I.
Didziosios Lietuvos Kunigaikstystes XVI-jo amziaus jstatymu kodifikaeija //
Teise. 1940. N 52. P. 206.
40 Krasauskaite M. Die Litauischen Adelsprivilegien bis zum Ende des XV.
Jahrhunderts. Leipzig, 1927. S. 45; Lietuvos istorija / Red. A. Sapoka.
Vilnius, 1989. P. 234; Plateris Al. Lietuvos Statutas //Naujoji Romuva.
1940. N 24/26. P. 147.
41 Jablonskis К. XVI amziaus belaiswiai kaimynai Lietuvoje II Istorija ir
jos saltiniai. Vilnius, 1979. P. 37 (впервые опубл. в 1930 г.).
182

интереса. Использование Судебника в основном сводилось к ссыл¬
кам на отдельные нормы. Краткую характеристику Судебнику
дал Ст. Кутпгеба 42. Он отметил казуистичность формулировок
Судебника, напоминающую раннесредневековые памятники За¬
падной Европы 43. Впрочем, никаких конкретных примеров он не
привел. К. Кораный ссылался на положение Судебника об осво¬
бождении от уголовной ответственности детей моложе семи лет
при исследовании вопроса об ограничении коллективной ответ¬
ственности в I Литовском статуте 44. Я. Адамус упомянул статьи
Судебника о соке в связи с изучением явления сока в ВКЛ 45.
Послевоенная советская историография пополнилась рядом
статей о Судебнике Казимира. Поэтому в этой части историогра¬
фического обзора представляется целесообразным отойти от хро¬
нологического принципа изложения, принятого в работе. Лите¬
ратуру о Судебнике указанного периода можно разделить на две
группы: к первой относятся исследования, специально посвящен¬
ные Судебнику, ко второй — такие работы, в которых Судебник
только упоминается или дается его краткая характеристика.
Более подробно будет охарактеризована первая группа.
В очень краткой статье Г. Ф. Подозерской-Уткиной основное
внимание уделено вопросу об исторических предпосылках появле¬
ния и значении Судебника. Впервые за всю историю изучения Су¬
дебника создание этого сборника законов объяснялось не просто
общими задачами унификации права или наведением порядка
в области суда, но и поставлено в связь с процессами закрепоще¬
ния крестьянства. Правда, мысль была высказана в самом общем
виде и развития не получила. Подозерская-Уткина вслед за Бо-
рисенком считала, что Судебник предназначался для собственно
Литвы 46.
Большой вклад в изучение Судебника Казимира внесли ученые
Советской Литвы. Важное место в историографии Судебника за¬
нимает его издание, предпринятое под руководством известного
литовского историка Ю. М. Юргиниса. В этом издании помещена
статья А. Янулайтиса, написанная в 1948 г., до этого времени
нигде не публиковавшаяся47. Янулайтис рассмотрел в ней во¬
просы предназначения, датировки, историю публикаций, а также
содержание Судебника. В статье повторены вслед за имеющейся
литературой некоторые неверные сведения об истории открытия
42 Kutrzeba S. Historya ustroju Polski w zarysie. Lwow; W-wa, 1921. T. II.
Litwa. S. 122; см. также S. 112.
43 Kutrzeba S. Historia zrodel dawnego prawa polskiego. Lwow; W-wa; Kra¬
kow, 1926. T. II. S. 65.
44 Koranyi К. О niektorych postanowieniach karnych Statutu litewskiego z r.
1529 II Ksie;ga pami^tkowa ku uczczeniu czterechsetnej rocznicy wydania
Pierwszego Statutu Litewskiego. Wilno, 1935. S. 132.
45 Adamus J. О wstejpnych aktach procesu litewskiego (do II Statutu). Garsc
notatelc // Ateneum Wilenskie. 1937. R. XII. S. 210.
46 Подозерская-Уткина Г. Ф. Судебник Казимира Ягеллона // Научный бюл¬
летень ЛГУ. 1946. № 7. С. 42—44.
47 Janulaitis А. Pagrindines zinios apie Teisyna//Kazimiero Teisynas(1468 m.).
Vilnius, 1967. P. 5—15.
183

Судебника, его датировке, названии. На этой части работы ска¬
залось то обстоятельство, что автор не видел рукописей Судеб¬
ника, а использовал лишь литературу о них. Очень важное зна¬
чение имеет раздел статьи о содержании Судебника. Янулайтие
показал связь между нормами Судебника и ст. 4 общеземского
привилея 1447 г. об индивидуализации наказаний. Он подчерк¬
нул классовый характер Судебника. По существу, в этой неболь¬
шой по объему работе даны выводы без соответствующей аргумен¬
тации, но они намечают возможные пути исследования Судебника.
К такого рода вопросам относятся положения о соотношении
Судебника с Русской Правдой и областными привилеями. Не¬
достаточно четко разграничен и неполно освещен в статье вопрос
о первоначальном предназначении и реальном применении Су¬
дебника. В целом Янулайтие оценил нормы Судебника как све¬
денную в систему судебную практику. В статье не только под¬
ведены итоги исследования Судебника, но также подняты вопросы
о связи его с современным и более ранним законодательством,
а также об источниках Судебника.
Во введении Юргиниса 48 появление Судебника связано с про¬
цессом развития и укрепления феодального иммунитета в ВКЛ.
В привилее 1447 г. великий князь отказался от суда над велда-
масами, крестьянами, пожалованными боярам великокняжеской
властью. Назначение Судебника Казимира состояло в том, чтобы
установить единые нормы суда над крестьянами, которыми могли
бы руководствоваться феодалы. Комментарии, составленные Юр-
гинисом 49, поясняют не только перевод норм Судебника, но также
некоторые места из статьи Янулайтиса (Русская Правда, собра¬
ние Румянцева, Вислицкий статут и т. п.). Характер комментария
определялся его назначением, поскольку в большой степени изда¬
ние было ориентировано на студентов. Новое издание Судебника
привлекло внимание исследователей к этому памятнику.
Особое место занимает исследование Судебника в работах из¬
вестного литовского ученого К. Яблонскиса. Общепризнан высо¬
кий научный авторитет трудов Яблонскиса по истории Литовского
государства и права, поэтому его оценка Судебника вызывает са¬
мый пристальный интерес. Две его работы, в которых он дает
общую характеристику Судебника Казимира, опубликованы после
его кончины. Ни в одной из них нет ссылок на издания, исследова¬
ния, документы, поскольку он разбирает Судебник в лекциях по
истории Литовского государства и права с конца XIV в. до се¬
редины XVI в. для студентов-юристов Вильнюсского государствен¬
ного университета, которые он читал в 1940—1960 гг. Впервые
эти лекции увидели свет в 1971 г. в Вильнюсе на литовском
языке 50. Они были напечатаны с магнитофонной записи лекций,
48 Jurginis J. Kazimiero Teisynas (1468 m.). Ivadas // Kazimiero Teisynas.
P. 1-4.
49 Jurginis J. Paaskinimai // Kazimiero Teisynas. P. 20—25.
60 Jablonskis K. Lietuvos valstybes ir teises istorija nuo XIV a. pabaigos iki
XVI a. vidurio. Vilnius, 1971. P. 30.
184

сделанной в феврале—апреле 1960 г. В 1979 г. на литовском
языке были напечатаны лекции по истории Литовского государ¬
ства и права до середины XVI в. с машинописного текста, храня¬
щегося в архиве Яблонскиса в Отделе рукописей Библиотеки
АН Литовской ССР. Судебнику Казимира посвящена отдельная,
5-я лекция, написанная в 1940 г.51 Яблонские отметил полную
неизученность Судебника с точки зрения палеографии и дипло¬
матики, связав этот вопрос с недостаточным уровнем развития
вспомогательных дисциплин в начале и середине XIX в. Когда
Судебник Казимира издавался по рукописям, эти отрасли истори¬
ческой науки еще не были достаточно развиты, позднейшие же
исследователи, не обращаясь к рукописям, вынуждены были до¬
вольствоваться устаревшими изданиями. Автор отметил, что
только использование рукописей может дать новые знания о Су¬
дебнике. Сам Яблонские в то время рукописей Судебника не ви¬
дел. Это обстоятельство заставило его даже усомниться в пра¬
вильности датировки Судебника 1468 г., поскольку из кратких
сообщений в публикациях было трудно понять, какая дата име¬
лась в одной из рукописей Судебника. Впервые в историографии
он остановился на вопросе о конкретных обстоятельствах приня¬
тия Судебника. Яблонские предположил, что Судебник был под¬
готовлен в канцелярии под руководством канцлера и виленского
воеводы Михаила Кезгайловича, который готовил также приви-
лей 1447 г. Характеризуя содержание Судебника, Яблонские,
как позднее Подозерская-Уткина, назвал его судебной инструк¬
цией великого князя наместникам. Вразрез с предшествующей
традицией, в основе которой лежали концепции, принижающие
уровень развития литовской культуры, Яблонские отметил искус¬
ство литовских кодификаторов. Они с достаточной полнотой и
широким подходом выполнили задачу упорядочения судебной
практики, а не ограничивались чисто казуистическими формули¬
ровками 52. По мнению автора, содержание Судебника свидетель¬
ствовало о довольно высоком правовом уровне развития, умении
в обобщенном виде решать правовые вопросы. Яблонские затро¬
нул также некоторые стороны дипломатического анализа Судеб¬
ника.
В лекциях, напечатанных в 1971 г., Яблонские ограничился
самой краткой характеристикой Судебника. Он повторил, что
Судебник является инструкцией наместникам о суде, и выделил
два основных положения в содержании Судебника: ограничение
коллективной ответственности и судебную ответственность по под¬
данству. К этому времени Яблонские познакомился с рукописью
Судебника из Государственного Исторического музея и высказал * 3261 Jablonskis К. Lietuvos valstybes ir teises istorija iki XVI a. vidurio It Isto-
rija ir jos saltiniai. Vilnius, 1979. P. 183—186, 307.
32 Cp., напр., выше замечания Ф. Папе об отсталости Литвы, А. Соловьева
о примитивном содержании Судебника, Ст. Кутшебы о казуистичности фор¬
мулировок, Я. Якубовского об убогости и ограниченности терминологии
Судебника, отсутствии у автора всякой юридической образованности и т. п.
Число примеров можно значительно увеличить.
185

свое предположение о происхождении названия Судебника и
истории этого списка53.
Высоко оценивая важность принципиально нового подхода
к оценке Судебника, методике работы с ним, следует все же учиты¬
вать, что ввиду особенностей жанра указанных работ Яблонскиса
выводы здесь не подкреплены ни соответствующей аргументацией,
ни копкретным источниковым материалом.
В статье С. Вансявичюса, написанной в связи с 500-летием
Судебника Казимира, составление этого сборника законов объяс¬
няется прежде всего необходимостью унификации права, с тем
чтобы феодалы могли руководствоваться в суде над крестьянами
одинаковыми нормами. Вансявичюс кратко охарактеризовал со¬
держание статей Судебника. Он подчеркнул, что это был первый
сборник законов, который предоставил боярам возможность су¬
дить зависимых людей 54.
В статье В. Андрюлиса значительное внимание уделено Судей-
нику Казимира. Подробно не рассматривая вопрос о предназна¬
чении Судебника, он принял точку зрения Янулайтиса, считав¬
шего Судебник общегосударственным сборником законов не только
потому, что он нашел широкое применение в ВКЛ, но также по¬
тому, что он был предназначен с самого начала для всего государ¬
ства. Основное содержание статьи составляет анализ уголовного
права и процесса в Судебнике Казимира в сравнении с Помезан-
ской Правдой (Прусским уложением 1340 г. — Prusp Teisynas).
Значительно меньше внимания уделено сопоставлению с современ¬
ными или несколько более поздними источниками (привилеи, Ста¬
тут, судебные акты). Андрюлис отметил, что право, зафиксирован¬
ное в Судебнике Казимира, основывалось не на обычае, а на су¬
дебном обычае 55.
В других работах советских историков, в обобщающих трудах
Судебник Казимира рассматривается в связи с различными во¬
просами литовской истории и права или дается его общая харак¬
теристика. 56
53 Подробнее этот вопрос рассмотрен в гл. I.
54 Vansevicius S. Lietuvos feodalin§s teises paminklas (Kazimiero Teisynui
500 m.) //Socialistic teise. 1968. N 2. P. 44—47.
65 Andriulis V. Baudziamosios teises ir baudziamojo proceso bruozai Lietu-
voje XV a. (Kazimiero Teisynas) //Teises bruozai Lietuvoje XV—XIX.
Vilnius, 1980. P. 6—23. Автор повторил некоторые устаревшие сведения из
статьи Янулайтиса о рукописях Судебника и его названии.
56 Lietuvos TSR istorija. Vilnius, 1957. Т. 1. Р. 58; Юшков С. В. История го¬
сударства и права СССР. М., 1961. Ч. 1. С. 198, 209; Пъянков А. П. Основ¬
ные формы феодальной зависимости сельского населения Руси, Украины,
Белоруссии и Литвы в XIV—XV вв. //Ежегодник по аграрной истории
Восточной Европы. 1962 г. Минск, 1964. С. 109; История государства и
права СССР. М., 1967. Ч. 1. С. 225; Похилевич Д. Л. Рабы в поместье XIII—
XVI вв. в Великом княжестве Литовском //Ежегодник по аграрной исто¬
рии Восточной Европы, 1970 г. Рига, 1977. С. 37; Lazutka S., Gudavi-
cius Е. I Lietuvos Statuto salting klausimu //Lietuvos TSR aukstpjp mo-
kyklp mokslo darbai Istorija. 1970. XI. P. 149—177; Колычева E. И. Холоп¬
ство и крепостничество (конец XV—XVI в.). М., 1971. С. 226, 230; Юрзи-
186

Кратко охарактеризовал Судебник Казимира в '«Истории Литвы
Е. Охманьский, связав его создание с централизационными тен¬
денциями, проявившимися в Литовском государстве этого пе¬
риода 57. Ю. М. Бардах привлек Судебник Казимира при изуче¬
нии явления сока в ВКЛ 58. Этот правовой институт рассмотрен
в связи с аналогичными явлениями в других странах Европы.
Автор широко использовал актовый и законодательный мате¬
риал, что позволило дать полную картину развития этого инсти¬
тута в ВКЛ. М. Космап назвал Судебник «скромным началом»
кодификации ВКЛ, отметив, что кодификационное движение
было характерным для современной Европы 59.
Завершая историографический обзор 60, следует отметить на¬
зревшую необходимость комплексного изучения Судебника.
нис Ю. Внутреннее устройство литовской крепостной деревни в XIV—
XVIII вв. //Сельские поселения в Прибалтике XVI—XX вв. М., 1971.
С. 221—222; Псторыя Беларускай ССР. Мшск, 1972. Т. 1. С. 172; История
государства и права СССР. М., 1972. С. 241; Valikonyte I. Kai 1гапц I Lie-
tuvos Statuto straipsniij, atspindingip moterp pacletf saltiniai // Jaunpjp
istorikp darbai. Pirmoji knyga. Vilnius, 1976. P. 39; История Литовской ССР.
Вильнюс, 1978. С. 70; Юхо И. А. Общественно-политический строй и право
Белоруссии в XVI в.: Автореф. дис. . . . д-ра ист. наук. Киев, 1980. С. 25;
История государства и права СССР. М., 1985. Ч. I. С. 115; Lietuvos TSR
istorija. Nuo seniausip laikp iki 1917 metp. Vilnius, 1985. P. 85—86; Исто¬
рия государства и права СССР. М., 1988. Ч. 1. С. 203.
57 Ochmanski J. Historia Litwy. Wroclaw; W-wa; Krakow, 1967. S. 90; Idem.
Historia Litwy. Wroclaw; W-wa; Krakow; Gdansk; Lodz, 1982. S. 112.
58 Bardach J. Sok, soczenie, prosoka. Studium о postqpowaniu dowodowym
w Wiellcim Ksiqstwie Litewskim oraz w innych krajach Europy Srodkowej
i Wschodniej //Bardach J. О dawnej i niedawnej Litwie. Poznan, 1988.
S. 140—187. Впервые опубликовано в 1973 г.
69 Kosman М. Historia Bialorusi. Wroclaw; W-wa; Krakow; Gdansk, 1979.
S. 95.
80 Ряд статей о Судебнике опубликовала автор исследования. См.: Старос¬
тина И. П. Судебный иммунитет в законах Казимира 1468 г. // Обще¬
ство и государство феодальной России. М., 1975. С. 262—271; Она же.
О происхождении заголовка Судебника Казимира 1468 г. // Проблемы
социально-экономической и политической истории СССР: Тез. докл. М.,
1975. С. 117—122; Она же. Из истории разыскания списков Судебника Ка¬
зимира 1468 г. //ДГ, 1975 г. М., 1976. С. 180—195; Она же. О месте Су¬
дебника Казимира 1468 г. в праве Великого княжества Литовского //
Культурные связи народов Восточной Европы в XVI в. М., 1976. С. 94—
113; Она же. О происхождении заголовка Судебника Казимира 1468 г. //
Проблемы социально-экономической истории СССР. М., 1977. С. 226—
239; Она же. Судебник Казимира 1468 г. о личной и семейной ответствен¬
ности при уголовных преступлениях / / Восточная Европа в древности и
средневековье. М., 1978. С. 252—260; Она же. Некоторые особенности раз¬
вития права восточнославянских земель в Великом княжестве Литовском II
Россия, Польша и Причерноморье в XV—XVIII вв. М., 1979. С. 118—
134; Она же. К вопросу об эволюции права Великого княжества Литов¬
ского в конце XV—начале XVI в. (на примере сопоставления Судебника
Казимира 1468 г. и I Литовского статута) // Первый Литовский статут
1529 г. Вильнюс, 1982. С. 119—129; Она же. И. Н. Данилович — первый
издатель Судебника Казимира 1468 г. // Игнатий Данилович: Тез. докл.
респ. науч. конф. С. 13—16.
187

Глава I
ИСТОРИЯ списков
И ПУБЛИКАЦИЙ СУДЕБНИКА КАЗИМИРА
Прежде чем приступить к анализу памятника, необходимо
иметь четкое представление о том, какие списки сейчас известны,
когда они были найдены и опубликованы и насколько надежны
эти публикации. Это особенно нужно сделать, потому что списков
Судебника Казимира сохранилось очень мало, в существующей же
литературе сведения о них, обстоятельства введения их в науч¬
ный оборот очень скудны, во многом противоречивы, изобилуют
неясностями, неточностями, зачастую просто ошибками.
Подлинный акт об издании Судебника 1468 г. до нас не дошел.
Известны три списка в составе восточнославянских рукописей,
происходящих с территорий бывшей Древней Руси, входивших
в конце XV—начале XVI в. в состав ВКЛ. Хронологически списки
близки друг другу и времени издания Судебника. Значительных
текстуальных расхождений между ними нет.
Первый список (Р) находился в Приложении к кормчей книге
80-х годов XV в., которая хранится в ГБЛ А Судебник помеща¬
ется после княжеских уставов в особых обработках, возникших
на территории Украины в XV в. В списке есть киноварные ини¬
циалы, разделяющие текст памятника. По сравнению с другими
списками в нем имеются пропуски и особые чтения.
Второй список (Т) находится в кормчей книге последней чет¬
верти XV в. в собрании Ф. Тарновского, которое хранится в Ягел-
лонской библиотеке в Кракове * 2. Судебник помещается во вставке
с текстом общеземского привилея Великого княжества Литовского
1447 г.3 В Приложении к кормчей содержится ряд других источ¬
ников по истории Литовского княжества. В списке имеются иска¬
жения текста.
ГБЛ. Ф. 256. № 232. А. 203—204 об.; см. также: Востоков А. X. Описание
русских и словенских рукописей Румянцовского музеума. СПб., 1842.
С. 289—297; АЗР. СПб., 1846. Т. 1, № 67 и примеч. в конце тома (С. 15—
16); Щапов Я. Н. Княжеские уставы и церковь в Древней Руси XI—XIV вв.
М., 1972. С. 224—226.
2 Акс. 71/1952; см. также: АЗР. Т. 1. № 23—26, 61, 67 и примеч. в конце
тома (С. 9, 10, 15); ЖМНП. 1844. №7. отд. III. С. 16—18; 1846. №11,
отд. III. С. 18—21; Протоколы заседаний Археографической комиссии.
СПб., 1886. Вып. II. С. 150—151, 238—239, 308—311; Рогов А. И. Кирил¬
лические рукописи в книгохранилищах Польши//Studia zrodloznawcze.
1969. XIV. S. 158. В этой работе названы как неучтенные некоторые источ¬
ники, о которых имелись сообщения в печати (см., напр.: Протоколы засе¬
даний Археографической комиссии. Вып. II. С. 238—239, 310—311; Ща¬
пов Я. Н. Восточнославянские и южнославянские рукописные книги в соб¬
раниях Польской Народной Республики. М., 1976. С. 136—154). Благо¬
дарю Я. Н. Щапова, предоставившего микрофильм рукописи, с которого
была сделана фотокопия и описание кормчей на польском языке, состав¬
ленное в XIX в.
3 Здесь русский перевод привилея имеет дату 1457 г.
188

Третий список (У) входит в состав сборника юридического со¬
держания конца XV—начала XVI в. и хранится в ГИМ 4 *. Кроме
Судебника в сборнике содержатся запись о смоленском посош-
ном и бобровых гонах, заговор против кровотечения и русский
перевод сокращенной редакции малопольско-великопольских ди-
гест, объединенных с сокращенными Краковско-вартскими ста¬
тутами XV в. (без конца). Только этот список имеет указание на
дату и место издания Судебника.
Кроме того, в ГБЛ имеются три копии Судебника начала XIX в.
Одна из них (Рх) представляет собой копию списка Р и хранится
в архиве Н. П. Румянцева в папке под названием «Материалы
о Кормчей книге под рубрикой „Выписки из списков Кормчей
книги"» б. Две копии списка У (черновая — Р2 и беловая — Р3)
находятся в собрании Румянцева в составе копии с юридического
сборника, подлинник которого хранится в ГИМ 6.
Судебник Казимира впервые был опубликован известным ис¬
следователем литовского права И. Н. Даниловичем по копии
списка У. В литературе не совсем точно излагается история его
введения в научный оборот. Основываясь на очень кратком со¬
общении Даниловича в предисловии к первому изданию, иссле¬
дователи считают, что он, работая над подготовкой к публикации
Литовского статута, нашел в библиотеке Н. П. Румянцева в 1825 г.
никому до того не известный Судебник 7. Но Данилович, нахо¬
дившийся тогда в драматическом положении, не мог сообщить
всех обстоятельств находки памятника, которые между тем пред¬
ставляют интерес и важны для понимания особенностей первого
издания Судебника и его оценки. Данилович позволил себе лишь
глухо намекнуть во введении, что «короткое время, недостаточно
свободная мысль и трудности иного рода» помешали достаточно
хорошо ознакомиться с библиотекой графа 8. Отнюдь не научные
разыскания правовых памятников привели его на этот раз в сто¬
ГИМ. Собр. Уварова. № 702. 4°. Л. 1—4 об.; см. также: архим. Леонид.
Систематическое описание славяно-российских рукописей собрания графа
А. С. Уварова. М., 1893. Ч. 1. С. 660; Roman S., Vetulani A. Ruski przek¬
lad polskich statutow ziemskich z rqkopisu moskiewskiego. Wroclaw; Kra¬
kow, 1959. Благодарю Л. M. Костюхину за консультации при работе с ру¬
кописью.
6 ГБЛ. Ф. 255. Картон 12. № 40. Л. 31—32 об. Текст копии с большой точ¬
ностью воспроизводит оригинал (выполнен также в два столбца с сохране¬
нием построчного деления, слова под титлами не раскрыты, выносные
буквы не внесены в строку и т. п.). Заголовка нет, на верхнем поле л. 31
надпись: «Выписано из Кормчей, которая есть в Музеуме».
6 ГБЛ. Ф. 256. № 430; см. также: Востоков А. X. Описание. С. 658—661;
см. сн. 4.
7 Janulaitis А . Pagrindines 2inios apie Teisyn^ // Kazimiero Teisynas(1468 m.).
Vilnius, 1967; Roman S., Vetulani A. Sredniowieczny ruski przeklad statu¬
tow ziemskich Kazimierza Wielkiego i Wladyslawa Jagielly. Wroclaw, 1950.
S. 7. В их работе «Ruski przeklad» (s. 11) отмечено, что первым обратил
внимание на рукопись Румянцев.
8 Statut Kazimierza Jagiellonczyka, pomnik naydawnieyszych uchwal litew-
skich z XV w. W Wilnie, 1826. S. Ill—IV.
180

лицу. В августе 1824 г. по царскому указу он был изгнан из Ви¬
ленского университета вместе с некоторыми другими]прогрессив-
ными и самыми популярными преподавателями, [подозреваемыми
в принадлежности к обществу филаретов. Даниловичу было пред¬
писано покинуть польские губернии, и он в поисках места отпра¬
вился в Петербург. Оказавшись без средств к существованию,
Данилович бедствовал и вынужден был даже продавать книги
из своей библиотеки. Поддержку опальному профессору в это
трудное для него время оказал Румянцев. В письме из Гомеля
от 27 ноября 1824 г. он просил А. X. Востокова, описывавшего
его библиотеку, пригласить Даниловича, показать ему рукопись
с законами короля Казимира и узнать, «известны ли они ему или
иному кому из ученых в Польше. Ежели по прочтении и нашед
их достойными, изъявит он готовность приступить к изданию их
на моем иждивении, то я приму сие за одолжение себе, а он сво¬
бодное теперь свое время таковым трудом займет и отличит», —
писал Румянцев 9. Данилович с готовностью принял это предло¬
жение. Но его пребывание в Петербурге было очень недолгим.
Вскоре он получил назначение профессором в Харьковский уни¬
верситет и уже оттуда написал графу о замечательных памятниках,
которые он рассматривал в его библиотеке. Среди них он отметил
и не известные никому из польских ученых законы Казимира IV 10.
По сведениям Даниловича, в библиотеке было две поздних руко¬
писи с этими законами. Одна представляла собой тетрадь из бу¬
маги синего цвета с многочисленными поправками, другая, с боль¬
шим количеством ошибок, была беловой копией с нее. Кроме уста¬
новлений Казимира IV, в них имелись запись о смоленском по-
сошном, молитва против кровотечения, реестр и Вислицкий ста¬
тут Казимира III и реестр статута Владислава Ягайлы. Судя
по описанию, в руках Даниловича были копии сборника со спис-
ском У 11. Румянцев поручил Даниловичу опубликовать в повре¬
менном порядке все правовые памятники этого сборника 12.
Предполагалось, что Данилович параллельно с русским перево¬
дом польских средневековых законов издаст их текст на латин¬
ском языке. Но дело замедлилось, так как в Петербурге долго не
9 Переписка А. X. Востокова. СПб., 1873. С. 150—151; см. также С. 154,
173 (далее: Востоков А. X. Переписка).
10 Statut. S. II, Ш—VI; Переписка митрополита киевского Евгения Бол¬
ховитинова с государственным канцлером графом Н. П. Румянцевым и
некоторыми другими современниками (с 1813 по 1825 г. включительно).
Воронеж, 1870. Выл. III. С. 120—121. Письмо от 21 марта 1825 г. на фр. яз.
Пер. письма на рус. яз. при письме Н. П. Румянцева Востокову от 7 аир.
1825 г. см.: Востоков А. X. Переписка. С. 192—194. Устройству Данило¬
вича в Харьковский университет способствовал Румянцев. См. об этом :
Козлов В. Л. Колумбы российских древностей. М., 1981. С. 33.
11 Statut. S. XIII—XVI. Данилович не совсем точно сообщил последователь¬
ность статей и не отметил начала законов Владислава Ягайлы. Об этом
подробнее см. в работе: Roman S., Vetulani A. Sredniowieszny przeldad.
S. 8, 12—17.
12 Востоков A. X. Переписка. С. 178, 191, 193, 194.
190

могли найти писца для копирования латинского оригинала, и
в конце концов Даниловичу так и не удалось напечатать польские
законы 13. Он подготовил латинским алфавитом тексты Судебника
Казимира и записей о смоленском посошном и бобровых гонах
по черновой копии и переслал в Вильну И. Н. Лобойке (профес¬
сору русского языка). И. И. Григорович (археограф, сотрудник
Н. П. Румянцева, в то время протоиерей Гомельского собора)
туда же переслал копию новонайденного списка Р из румянцев¬
ской кормчей и краткие сведения о нем. Л. Рогальский сделал
перевод памятника на польский язык, транскрибировал тексты
публикуемых памятников по-русски и указал варианты чтений
Судебника из списка Р. Издание появилось в Вильне в 1826 г.14 15
В нем наблюдаются искажения текста трех видов: во-первых,
ошибки переписчика копии списка У, повторенные Даниловичем,
например, «заплату бо брать» вместо «побрать» (ст. 12), «полу-
коня» (в копии «полуконья») вместо «полукопья» (ст. 13); во-вто¬
рых, нечетко написанные в копии слова, иногда тоже неверно
скопированные, которые Данилович не разобрал; например,
«изъ ее» вместо «изъес(ть)» (ст. 6), «большая татьба» вместо «кон¬
ная татьба» (в копии «какая татьба», ст. 15); наконец, расхождения
между текстами, напечатанными латинским и русским алфавитом.
Рогальский в ряде случаев вносил в русский текст без всяких
оговорок, более правильное, по его мнению, чтение списка Р,
создавая, по существу, новый сводный текст; так, например,
напечатано «а въ томъ часу» вместо «а w tot czas», «на рокъ на по¬
следний не поставить» вместо «пе stanut» (ст. 8). Иногда он дей¬
ствительно исправлял Даниловича; так, вместо неверно разо¬
бранного «а nad zlodej milostyni nadobe» напечатано «а над зло¬
деем милости не надобе» (ст. 12) 16 и т. п. Именно с этого несуще¬
ствующего текста был сделан перевод на польский язык. В пуб¬
ликации не отражены орфографические особенности памятника
(«акалица», «давод», «погодав» и др.). Оценивая труд Даниловича
как первого публикатора Судебника, нужно учитывать не только
уровень археографии того времени и обычные трудности, сопря¬
женные с первым изданием неизвестных источников, но также
и сложное положение, в котором оказался Данилович. Вынужден¬
ный уехать в Харьков, оторванный от архивохранилищ, библиотек,
научной среды, он не смог сам довести свое издание до конца.
13 Переписка митрополита киевского Евгения. Вып. III. С. 120, 123; Восто¬
ков А. X. Переписка. С. 191, 193—194, 201, 205—206, 207, 212, 214—215,
218, 229—231, 233.
14 Данилович объяснил свое решение печатать текст латинскими буквами
желанием получить советы от «литовских юристов» и учесть их при по¬
следующей русской публикации, поскольку для него самого многое в Су¬
дебнике осталось неясным. Цензурный экземпляр рукописи Судебника Ка¬
зимира хранится в г. Киеве в Центральной научной библиотеке АН УССР.
I. 6169.
15 Здесь и ниже нумерация статей дается по изданию: Владимирский-Буда¬
нов М. Ф. Христоматия по истории русского права. Киев; СПб., 1901.
Вып. II. С. 32—43.
191

Данилович написал во введении, что многие непонятные места и
термины невозможно объяснить «в месте, отдаленном от колы¬
бели. . . законов». В письме Румянцеву он также пишет: «Я с ве¬
личайшим удовольствием приступил бы к изданию сей рукописи
в Петербурге, где гораздо удобнее получить все литературные
пособия, но я не мог сего сделать, будучи обязан по воле Е. И. В.
оставить столицу» 16. Тем не менее издание выполнило свое на¬
значение: как можно скорее ввести в научный оборот древнейший
памятник литовского законодательства.
Как же копии со списком У оказались у Румянцева, знали ли
русские ученые о Судебнике до Даниловича и какова история
рукописи со списком У?
По свидетельству Даниловича, копия сборника со списком У
была получена Румянцевым от вдовы какого-то новгородского
секретаря 17. А. X. Востоков указал, что эти неверные сведения
были кем-то сообщены Даниловичу, вероятно, по недоразумению.
На самом деле копия Судебника была сделана по заказу Румян¬
цева. В его собрании имеется копия каталога рукописей новгород¬
ской софийской библиотеки, в котором есть под № 815 и Судеб¬
ник, отмеченный карандашом в знак того, что он должен быть
переписан для канцлера 18. Несмотря на это, версия о секретаре
продолжала повторяться и дожила до наших дней 19. Востоков
сообщил также, что у рукописи была и вторая часть, содержащая
несколько книг Ветхого завета, которые тоже были скопированы
для Румянцева 20. Данилович, вероятно, не знал о существовании
второй части рукописи.
Первыми обратили внимание на сведения Востокова польские
исследователи С. Роман и А. Ветуляни, занимавшиеся изучением
русского перевода польских статутов, но они полагали, что под¬
линная рукопись с текстом статутов издавна хранилась в Новго¬
роде 21. Между тем Востоков при описании книг Ветхого завета
16 Statut. S. VII; Востоков А. X. Переписка. С. 193.
17 Statut. S. XIII.
18 Востоков А. X. Описание. С. 658—659.
19 Janulaitis A. Op. cit. Р. 10.
20 ГБЛ. Ф. 256. № 30; см. также: Востоков А. X. Описание. С. 35, 658—659.
21 Roman S., Vetulani A. Sredniowieczny przeklad. S. 14—15; Idem. Ruski
przeklad. S. 11—12, 26. Здесь рукопись названа кормчей книгой, но по со¬
ставу сборник не похож на кормчие книги, да и Востоков, на «Описание»
которого они ссылаются, ее так не называет. Причины появления рукописи
в Новгороде привлекли внимание исследователей, которые высказали
в связи с этим ряд гипотез (см.: Heinosz W. Jeszcze о sredniowiecznym ru-
skim przekiadzie statutow ziemskich Kazimierza Wielkiego i Wladyslawa
Jagielly //Czasopismo prawno-historyczne. 1952. T. IV. S. 464; Bardach J.
О przekladach ruskich polskich statutow ziemskich XIV—XV w. dla Wiel¬
kiego Ksiqstwa Litewskiego i Chelmszczyzny // Studia z ustroju i prawa
Wielkiego Ksiqstwa Litewskiego XIV—XVII w. W-wa, 1970. S. 341—342).
А. И. Рогов, сославшись на сведения, сообщенные Романом и Ветуляни
в их работе «Ruski przeklad», о включении в Новгородско-Софийскую корм¬
чую книгу законов Казимира III и Казимира IV, отметил интерес в Рос¬
сии к польскому праву. См.: Рогов А. И. Основные особенности развития
192

отметил, что рукопись происходит из Киршшо-Белозерского мо¬
настыря. При описании копии сборника со списком У и указан¬
ного каталога он привел его название: «Ведомость рукописным
Кириловской книгохранителъницы. . . книгам. . .» (выделено
мной. - И. С.) * 22.
Мне удалось найти упоминание о Судебнике в описи библио¬
теки Кирилло-Белозерского монастыря 1601 г.23 Книга с Судеб¬
ником в ней не имеет названия, а обозначены только первые
слова 24. Судя по плохо сохранившейся записи на нижнем поле
л. 1 списка У «Палеигцкаг[о] 25, рукопись могла принадлежать
кому-либо из князей Палецких. Русское государство в XVI в.
вело постоянные войны с ВКЛ, в которых участвовали и Палец-
кие; некоторые из них во второй половине XVI в. были довольно
тесно связаны с Кирилло-Белозерским монастырем. Наиболее
вероятным кажется предположение о принадлежности рукописи
Дмитрию Федоровичу Палецкому (иноку Дионисию), пострижен¬
ному в монастыре, похороненному в нем 26.
Трудно определенно сказать, как могла попасть к нему ру¬
копись. Его отец Федор Иванович в 1488 г. был с посольством
русско-польских культурных связей в эпоху Возрождения // Культурные
связи народов Восточной Европы в XVI в. М., 1976. С. 172.
22 ГБЛ. Ф. 256. № 222. Л. 1—24, 14 об.; Ф. 268. № 975. Л. 41—54 об., 51 об.;
опубл.: Рус. вестник. 1842. № 1112. Смесь С. 4—28, 24; см. также: Восто¬
ков А. X. Описание. С. 279—280 (нумерация ошибочна, должно быть 269 —
270).
23 ГПБ. Ф. 351. №71/1310. Л. 241; №72/1311. Л. 226 об. Подробнее см.:
гл. II, § 1.
24 «Книга в начяле пишет Казимер божиего милостию корол Полскии».
25 Она приведена как «posatcah» в кн.: Roman S., Vetulani S. Ruski przek-
lad. S. 16. К. Яблонские, вероятно, прочел ее как «Полоцкого», поскольку
указал, что Судебник Казимира был найден в церковной книге при захвате
Полоцка войсками Ивана IV (см.: Jablonskis К. Lietuvos valstybes ir tei-
ses islorija nuo XIV a. pabaigos iki XVI a. vidurio. Vilnius, 1971. P. 30).
В рукописи, па нравом ноле л. 2, вверху имеются остатки записи: «Се язъ
Ва. . .»; на нижнем поле л. 1—3 видны следы уничтоженных записей, ко¬
торые, возможно, могли бы раскрыть историю рукописи. К сожалению,
их нельзя прочесть без применения технических средств.
26 Никольский Н. К. Кирилло-Белозерский монастырь и его устройство до
второй четверти XVII в. (1397—1625). СПб., 1897. Т. I, вып. 1. С. XLVI
и примеч. 3. Василий Дмитриевич Палецкий, погибший в 1567 г. и также
похороненный в монастыре, не жил в нем; Борис Дмитриевич (инок Бого-
леп), хотя и был постриженником монастыря, умер в 1608 г., т. е. книга
с Судебником, содержание которой было неизвестно книгохранителям,
в описи обозначена при его жизни. См.: Никольский Н. К. Кирилло-Бе¬
лозерский монастырь. Т. I, вын. 1. С. LI и примеч. 4. П. М. Строев указал,
что из князей Палецких происходил кирилловский игумен Афанасий,
впоследствии архиепископ Полоцкий (Строев П. М. Списки иерархов и
настоятелей монастырей российской церкви. СПб., 1877. С. 55, 497).
Но Никольский сомневался в этом, поскольку ни в родословной книге,
ни в синодиках Кириллова монастыря, где приводится род Афанасия, ар¬
хиепископа Полоцкого, таких сведений нет. Он полагал, что могло про¬
изойти смешение Палецкого с Полоцким. См.: Никольский И. К. Общин¬
ная и келейная жизнь в Кирилло-Белозерском монастыре в XV и XVI ве¬
ках и в начале XVII-ro // Христианское чтение. 1908, февраль. С. 271.
13 Заказ № 277
193

в Литве 27, сам Дмитрий Федорович в 1535 г. воевал под Вильной,
а в 1537 г. участвовал в посольстве в Литву 28. Как бы то ни было,
исследование польского филолога А. Вандаса показало, что ру¬
копись была написана в конце XV—начале XVI в. па территории
к северу от линии Вильнюс—Минск—Рогачев и имеет типично
белорусские признаки 29. Судя по записи о смоленском посош-
ном, она могла иметь отношение к Смоленской земле. Дело ослож¬
няется тем, что полный состав сборника неизвестен, поскольку
рукопись без конца. Благодаря тому, что она попала в хорошо
организованную библиотеку Кирилло-Белозерского монастыря,
сохранившую большое количество старинных описей, удалось
в значительной мере восстановить ее историю.
В августе 1639 г. царь Михаил Федорович потребовал прислать
в Москву из Кирилло-Белозерского монастыря целый ряд книг,
«которыя вдвое и втрое», а с тех, «которыхъ по одной книге» было
велено «списать слово въ слово». Среди требуемых к высылке
книг назван и Судебник 30. Неизвестно, было ли выполнено при¬
казание, во всяком случае Судебник Казимира, числившийся
в сохранившихся монастырских описях в одном экземпляре,
оставался в монастыре до конца XVIII в.
В конце XVIII в. наиболее ценные и древние книги из Кирилло-
Белозерского монастыря передали в библиотеку при Софийском
соборе в Новгороде. Среди них была и рукопись с Судебником
Казимира 31.
В 1804—1808 гг. епископом старорусским и новгородским ви¬
карием был Евгений (Болховитинов), впоследствии киевский мит¬
рополит, много занимавшийся исследованием русской истории.
Он познакомился с софийскими рукописями, среди которых видел
и «устав Казимира», но не успел его скопировать, а потом услы¬
шал, что он пропал 32.
Страстный любитель русской старины, Румянцев много сил
и средств потратил на собирание своей библиотеки. Начиная
с 1816 г. он постоянно переписывался с протоиереем новгород¬
ского Софийского собора 3. Скородумовым. В феврале 1817 г.
Румянцев получил от него тетрадь с Судебником Казимира 33.
Это была черновая копия юридического сборника со списком У.
27 РИО. СПб., 1882. Т. 35. С. 13, 25, 33.
28 ПСРЛ. СПб., 1859. Т. VIII. С. 288; Сб. РИО. СПб., 1887. Т. 59. С. 107,
109—130 и др.
29 Wandas A. J qzyk staroruskiego przekladu polskicli statu tow ziemskich Ka~
zimiorza Wielkiego i Wladyslawa Jagielly. Wroclaw; W-wa; Krakow,
1966. S. 9—11, 19, 63—67 и др.
30 ААЭ. СПб., 1836. Т. III. С. 432—433.
31 Абрамович Д. И. Описание рукописей С.-Петербургской духовной Акаде¬
мии. Софийская библиотека. СПб., 1905. Вып. 1. С. IV—V.
32 Русский архив. 1889. Кн. 2. № 5. С. 61. Письмо Евгения В. Г. Анастасо¬
вичу 13 янв. 1818 г.; Переписка митрополита киевского Евгения. Вып. III.
С. 121.
33 Письма государственного канцлера графа Н. П. Румянцева к протоиерею
Скородумову. СПб., 1859. С. 8.
194

Переписчик вначале скопировал текст, не сохраняя вышедшие
из употребления буквы, а затем рукопись была выправлена по
подлиннику. Вскоре с нее изготовили беловую копию 34, причем
второй копиист сделал очень много ошибок. Востоков в «Рассуж¬
дении о славянском языке» среди рукописей, в которых наблю¬
дается замена «юса большого» «юсом малым», отметил и Судебник
Казимира из библиотеки Румянцева35. Судя по приведенным
примерам (название «Судебник», город Судомир и др.), это ко¬
пия со списка У. Но в словах «приведут», «на общий суд», «дому¬
чатся татьбы» и других указанной замены нет. Копиист в этих
и других словах заменял «юс большой» на «я» или «у», над кото¬
рыми при исправлении вверху проставляли «юс большой». В слове
«вернути» (ст. 2) при исправлении проставлен знак, очень похо¬
жий на «юс малый». Во второй беловой копии в словах «чтути» и
«вернути» переписчик также поставил знак, похожий на «юс ма¬
лый». В некоторых случаях на месте исправлений он одновре¬
менно писал и «я» или «у», и «юс большой». Возможно, это и ввело
Востокова в заблуждение.
В ноябре 1817 г. В. Г. Анастасевич (библиограф, издатель и
переводчик) нашел в библиотеке Румянцева рукопись с Судебни¬
ком Казимира. Это была копия сборника со списком У. В архиве
ЛОИИ сохранилось черновое письмо Анастасевича Румянцеву,
в котором он, рассматривая Судебник, определяет, что он был
издан при Казимире Ягеллоне, и обосновывает необходимость
его публикации 36. Сообщил он о законах Казимира и Евгению
Болховитинову, который помнил Казимиров устав в новгород¬
ской библиотеке и советовал Анастасевичу его опубликовать 37.
Но планы Анастасевича не осуществились, возможно, потому, что
вскоре его отвлекли другие занятия.
Итак, рукопись с законами Казимира прошла долгий путь,
прежде чем копия с нее попала в собрание Румянцева. Но, хотя
русские ученые знали о ней, Судебник Казимира ждал своего
издателя еще 8 лет.
Румянцев, поручив в 1825 г. публикацию рукописи с законами
Казимира Даниловичу, старался разыскать и другие списки.
С просьбой о содействии он обратился к Евгению и Г. А. Розен-
34 В реестре рукописей Н. П. Румянцева (1819—1820 гг.) обозначено: «№ 28.
Судебник Казимира короля Польского (вдвойне)». См.: ГБЛ. Ф. 255.
Картон 14. № 14.
35 Востоков А. X. Рассуждение о славянском языке //Тр. О-ва любителей
российской словесности при имп. Моек, ун-те. М., 1820. Ч. XVII. С. 48—-
49.
36 ЛОИИ. Колл. 238. Оп. 2. № 341/20. Л. 29. Черновик письма В. Г. Анаста¬
севича Н. П. Румянцеву, 11 дек. 1817 г.
37 В письме Анастасевичу от 23 нояб. 1817 г. он пишет: «Хорошо, естли вы
Казимиров устав объясните п пошлете в историческое общество или в жур¬
нале каком-нибудь напечатаете. . . Нельзя ли мне сообщить копию Кази¬
мирова статута?'» (ЛОИИ. Кол. 238. Он. 2. №136. Конв. 4. №50.
Л. 100 об.—101). «Казимировский устав, бывший у меня в руках, я очень
помню; но от хлопот новгородских не успел я тогда списать его» (Рус. ар¬
хив. 1889. Кн. 2. № 5. С. 61. Письмо Евгения Анастасевичу, 13 янв. 1818г.).
13*
195

кампфу, работавшему над исследованием о кормчих книгах3А
Вероятно, ответ Розенкампфа был отрицательный, так как в пер¬
вом издании использованы только румянцевские списки. Евге¬
ний яге написал, что «устав Казимиров» сам он «некогда видел. . .
в Новогородской Софийской Библиотеке на руском языке при
Судебнике Царя Ивана Васильевича, но не успел списать, а после
услышал, что он пропал» 38 39. Но ведь новгородская рукопись с Су¬
дебником Казимира была объединена не с Судебником Ивана IV,
а с книгами Ветхого завета.
Здесь могут быть три возможных объяснения: 1) Евгений видел
совершенно неизвестный нам список; 2) какое-то время рукопись
со списком У действительно была присоединена к Судебнику
Ивана IV; 3) слова Евгения можно объяснить просто несовер¬
шенством человеческой памяти.
Первое предположение можно сразу отвести, так как Евгений
говорит только об одном виденном им списке законов Казимира;
маловероятно, чтобы он не заметил Судебник, внесенный в опись,
а нашел другой список, ни в каком реестре не обозначенный.
Для проверки второго предположения нужно определить,
какой список Судебника Ивана IV имел в виду Евгений. В 1824 г.
в письме к Анастасевичу Евгений упоминает: «скорописный Су¬
дебник царя Ивана Васильевича, при коем приписан и любопыт¬
ный устав Владислава, и судебные акты царя Ивана Васильевича.
На сей книге и моя подпись» 40. Поскольку рукопись с законами
Казимира заканчивалась статутом Владислава Ягайлы, вероятно,
он ее и подразумевал. Несколько выше в том же письме Евгений
пишет о найденном им в Новгороде судном деле времен царя
Ивана Васильевича при его Судебнике. Он припоминает, что под¬
готовленный к печати источник передал в 1805 г. Н. Н. Санду-
нову, привлеченному Д. И. Хвостовым к изданию ягурнала «Друг
просвещения» 41, но тот его затерял. В 1812 г. Евгений послал
38 Переписка митрополита киевского Евгения. Выи. III. С. 120, 121, 123.
В письме из Гомеля от 10 апр. 1825 г. Евгению Румянцев просил узнать
у Розенкампфа, не может ли он предоставить для копирования латинский,
текст законов Казимира (Румянцев имел в виду Казимира III. — И. К.),
если у него есть эта рукопись. В ответном письме из Петербурга 22 апр.
1825 г. Евгений писал, что спрашивал Розенкампфа о «латинском и рус¬
ском подлиннике» и препроводил его письменный ответ, который Румян¬
цев вернул Евгению при письме от 5 мая 1825 г. Это письмо Розенкампфа
не сохранилось.
39 Там же. С. 121.
40 Древняя и новая Россия. 1881. № 2. Т. 19. С. 311. Письмо Евгения
В. Г. Анастасевичу, 19 мая 1824 г.
41 Вероятно, точную дату Евгений в 1824 г. не помнил. В 1806 г. Евгений
писал Хвостову, одному из издателей «Друга Просвещения» о Сандупове
как о незнакомом человеке. В мае 1806 г. он посылал Сандупову для пере¬
дачи Хвостову какие-то статьи, которые Хвостов не получил. См.: Сб.
ОРЯС. СПб., 1868. Т. V, вып. 1. С. 131, 136, 138. Письма Евгения
Д. И. Хвостову. Ср.: Сандунов Н. Н. Правая грамота по вотчинному делу
в 1559 г. производившемуся. М., 1830. См. также письмо Евгения
И. М. Снегиреву от 21 сент. 1830 г.: «Прошу сказать мою благодарность
г. Саидунову за акт нашего древнего судопроизводства» (Старина русской
земли. СПб., 1871. Т. I. кн. 1. С. 117).
196

председателю Общества истории и древностей российских П. П. Бе¬
кетову «список одного судного дела 1559 г.» 42, которое не было
напечатано. В 1813 г. Евгений говорит о своем намерении опубли¬
ковать скорописный Судебник Ивана IV из новгородского Софий¬
ского собора, при котором находились уставная и губная гра¬
моты 43. Это были уставная грамота двинянам 1556 г. и губная
белозерская грамота 1571 г., опубликованные им 44. Из пере¬
писки Румянцева с Скородумовым в июле 1817—январе 1818 г.
видно, что в софийской библиотеке был сборник с надписью Евге¬
ния, в который кроме Судебника Ивана IV входили грамоты устав¬
ная двинская и губная белозерская, вотчинное судное дело, на¬
каз митрополита Макария каргопольскому духовенству тт выписки
из решений Стоглавого собора 45 46. Румянцев просил скопировать
все статьи этого сборника в соответствии с реестром, составлен¬
ным по его просьбе 40. Вероятно, во всех случаях речь идет об
одном и том же сборнике с Судебником Ивана IV, имеющем над¬
пись Евгения, который частично использовал его материалы.
Но в реестре не упоминаются ни устав Казимира, ни устав Вла¬
дислава. В настоящее время этот сборник хранится в ГПБ в соб¬
рании Погодина. Однако в нем нет судного дела 1559 г., которое
находится сейчас в другом сборнике того же собрания. Оба сбор¬
ника принадлежали когда-то П. М. Строеву 47. Надпись Евгения
42 ЧОИДР. 1892. Кн.2.0тд. IY. Смесь. С. 9. Письмо Евгения П. П. Бекетову,
анр. 1812 г. Общество прекратило свою деятельность в период с 13 марта
1812 г. до 9 февр. 1815 г.
43 Евгений. Замечания об уставных и губных грамматах //Вести. Европы.
М., 1813. № 21/22. Ч. LXXII. С. 45.
44 Русские достопамятности. М., 1815. Ч. 1. С. 140—165. Здесь грамота дви¬
нянам 1556 г. датирована 1557 г.
45 Письма государственного канцлера графа Н. П. Румянцева к протоиерею
Скородумову. С. 14, 17, 21—22, 24, 26, 27.
46 Эта копия в румянцевском собрании но сохранилась. Ужо в 1825 г. Восто¬
ков не мог в нем найти судное дело времени Ивана IV. См.: Востоков А. X.
Переписка. С. 178.
47 ГПБ. Собр. Погодина. № 1841. 4°; № 1845. Л. 79 —118; Старостина II. П.
Из истории разыскания списков Судебника Казимира 1468 г. // ДГ. J 975 г.
М., 1976. С. 190, сн. 54. С. М. Каштанов указал, что список правой гра¬
моты 1559 г. из Погодинского собрания взят из копийной книги Кприлло-
Белозерского монастыря. В таком случае это еще один, более ранний этап
истории рукописи, к Строеву отношения не имеющий. Ведь она в 1817 г.
зафиксирована в составе новгородского сборника (см. сн. 40—42, 45—46),
который, вероятно, позже был расформирован Строевым. Каштанов писал
о необходимости тщательного кодикологического анализа сборников Пого¬
динского собрания (куда вошли рукописи Строева. — И. С.) для «рекон¬
струкции феодальных архивов XV—XVI вв.» (Каштанов С. М. Очерки
русской дипломатики. М., 1970. С. 339—340). П. М. Строев брал рукописи
из разных хранилищ, в которых он работал. Многие коллекции рукописей,
составленные в начале XIX в., имели своим источником монастырские
собрания. Цель была самая благородная — сохранить гибнущие памятники
старины, однако при этом происходило разрушение исторически сложив¬
шихся фондов, и современные исследователи прилагают немало сил для их
воссоздания. В статье Д. К. Уо (Сиэтл, США) указано на работы С. А. Бе¬
локурова, Р. П. Дмитриевой, С. М. Каштанова об истории некоторых
рукописей собрания П. М. Строева. Как и другие собиратели того времени
197

не сохранилась. Правда, от верхней части первого листа сбор¬
ника 1841 отрезана по всей ширине полоса около 7 мм, но остатки
букв ниже линии отреза настолько незначительны, что не могут
дать никакого представления о содержании и авторстве записи.
Запись также могла быть сделана па каком-либо несохрапившемся
листе. Ни в одном из сборников пет следов объединения с руко¬
писью, содержащей законы Казимира IV. Все изложенное выше,
думается, позволяет сделать вывод, что сообщение Евгения об
уставе Казимира при Судебнике Ивана IV в новгородской софий¬
ской библиотеке ошибочно: он, вероятно, уже не помнил хорошо
состава сборников, виденных им около двух десятков лет назад.
. Для нас важно отметить, что рукопись со списком У в 1825 г.
считалась пропавшей. Об этой рукописи ничего не было известно
до 1844 г. В конце этого года П. М. Строев, составлявший каталог
рукописей И. Н. Царского, сообщил о найденном среди них списке
Судебника Казимира и обещал прислать его в Археографическую
комиссию 48. Из переписки П. М. Строева с комиссией, а также
из протоколов ее заседаний видно, что он послал туда рукопись
в марте 1845 г. Ее передали редактору I тома АЗР И. И. Григо¬
ровичу и вернули П. М. Строеву только осенью 1845 г.49 Григо¬
рович опубликовал записи о смоленском посошиом и бобровых
гонах по копии юридического сборника со списком У из румян¬
цевской библиотеки, но под разными датами и в разных частях
тома. Только в примечаниях было указано, что в библиотеке
И. Н. Царского имеется старинная рукопись, содержащая все
эти статьи, и что в тексте записи о смоленском посошном и бобро¬
вых гопах «отмен нет», а «текст и даже datum» Судебника «сходны»50.
Григорович, вероятнее всего, ограничился ссылкой на сборник
Царского потому, что все эти памятники уже были подготовлены
к печати. Действительно, Судебник Казимира был готов к изда¬
нию и снабжен вариантами в мае 1844 г., I том АЗР уже печатался
в декабре 1844 г.51
(И. П. Сахаров, Халливол в Англии), Строев «разделял рукописи и пере¬
плетал их части отдельно или в разных комбинациях с тетрадями из дру¬
гих рукописей» {У о Д. К. К изучению истории рукописного собрания
П. М. Строева //ТОДРЛ. Л., 1976. Т. XXX. С. 184—203; 1977. Т. XXXII.
С. 133—164. Цитата из этой статьи — ТОДРЛ. Т. XXX. С. 201). См. также:
Козлов В. Л, Указ. соч. С. 47—48, 82—84 и др.
48 ГБЛ. Ф. 291. М. 2245. Л. 288; Протоколы заседаний Археографической
комиссии. Вып. II. С. 283. Вероятно, рукопись Судебника Казимира по¬
ступила к Царскому от Строева, который побывал в Новгороде в 1823 г.
См.: Барсуков II. П. Жизнь и труды Г1. М. Строева. СПб., 1878. С. 74—
79. Ср. сн. 47.
49 ГБЛ. Ф. 291. М. 2245. Л. 297, 328, 337; см. также: Протоколы заседаний
Археографической комиссии. Вып. II. С. 295, 305. В книге С. Романа и
А. Ветуляпи отмечено, что о рукописи ничего не известно до 1848 г. См. там
же предположение о том, что издатели АЗР, вероятно, не смогли достать
этот список. См.: Roman S., Vetulani A. Ruski przeklad. S. 13, 31.
50 АЗР. T. 1. Легенда к № 27. С. 41; примеч. № 46, 53 к № 55, 67 (С. 14, 16).
51 Протоколы заседаний Археографической комиссии. Вын. II. С. 239, 274.
193

В издании Судебника Казимира в АЗР 52 53 по копии списка У
румянцевского собрания были указаны варианты чтений из пло¬
хой беловой копии. Так, например, вместо «шибеницы» появилась
«шкобница» (ст. 1). Издатель поместил также варианты чтений из
первого издания Судебника Даниловича, использовавшего ру¬
мянцевскую копию списка. Иногда чтения, отпесетшьте в АЗР
к ошибкам Даниловича, па самом деле есть и в копии списка У
(например, «а што будет» (ст. 1), «но и» (ст. 2) и т. п.). Вообще,
при указании вариантов издатель допустил много ошибок. Однако»
основной недостаток заключается в том, что не могла быть исполь¬
зована подлинная рукопись со списком Судебника, которая слиш¬
ком поздно поступила в Археографическую комиссию. К сожале¬
нию, не была установлена (или не указана?) связь между румян¬
цевской копией и рукописью Царского.
Отметив сходство текстов этих сборников, Григорович нигде
прямо не говорит, что копия со списком У могла быть снята со
сборника Царского. Совершенно не упоминает о сходстве текстов
II. М. Строев в каталоге рукописей Царского, хотя, конечно, ему
хорошо известно было «Описание» Востокова, в котором подробно
описана эта копия. Правда, он отметил, что «рукопись драгоцен¬
ная, правильнее и полнее того новейшего списка, с которого сии
памятники древнейшего законодательства польского напечатаны
в Актах Западной России» б3.
Польские исследователи С. Роман и А. Ветуляни убедительно
доказали, что румянцевская копия была сделана именно с руко¬
писи Царского 54. Но они не знали, где находится вторая часть
рукописи, состоящая из нескольких книг Ветхого завета. До 1859 г.
она оставалась в Новгороде, а затем с другими софийскими руко¬
писями была передана в Петербургскую духовную академию,
вместе с рукописными фондами которой перешла в Отдел рукопи¬
сей ГПБ в Ленинграде. Рукопись представляет собой совершенно
самостоятельную часть. Она написана другим почерком, чем юри¬
дический сборник, на бумаге с водяными знаками другого типа,
имеет свою нумерацию тетрадей. Кроме записи на обороте верхней
крышки переплета, из которой видно, что здесь некогда был и
Судебник Казимира, других помет, раскрывающих историю
рукописи, пет 55.
В заключение следует отметить, что текст подлинного списка У
из рукописи с такой сложной и длинной историей никогда не
публиковался. Данилович в 1826 г. и Григорович в 1846 г. исполь¬
зовали в своих изданиях поздние копии, которые к тому же не
52 АЗР. Т. 1. С. 80—83; Janulaitis A. Op. cit. Р. 5.
53 Строев П. М. Рукописи славянский и российский, принадлежащий. . .
И. Н. Царскому. М., 1848. С. 651.
54 Roman S., Vetulani A. Ruski przeklad. S. 13—15.
55 ГПБ. Соф. 82.4°. Запись опубликовал В. К. Лебедев. См.: Славянский пе¬
ревод книги Иисуса Навина по сохранившимся рукописям и Острожской
библии. СПб., 1890. С. 34; см. также: Абрамович Д. И. Указ. соч. Вып. 1.
С. VIII, 131; Старостина И. П. Указ. соч. С. 192, сн. 62.
199

всегда правильно передавали. Между тем список У имеет наиболее
полный и исправный текст Судебника Казимира.
Рассмотрим теперь историю списка Р. В примечаниях к Су¬
дебнику в I томе АЗР Григорович сообщил, что он был открыт
Румянцевым в номоканоне XV в. при покупке древних рукописей
в Гомеле 56. Об этом же списке Янулайтис сообщает, что он был
найден и скопирован в Гомеле Григоровичем 57, а Востоков ука¬
зывает, что эта копия для издания Даниловича была сделана
Л. Рогальским 58. К. Яблонские также полагал, что рукопись со
списком Р была найдена в Гомеле 59. Поскольку Востоков, Яну¬
лайтис, Яблонские, скорее всего, интерпретировали каждый
по-своему очень краткие пояснения к первому изданию Судеб¬
ника, нужно разобрать только сообщение Григоровича.
Прежде всего следует выяснить, когда указанная кормчая
поступила в собрание Н. П. Румянцева. В переписке Румянцева
с А. Ф. Малиновским есть сведения о том, что в октябре 1818 г.
Малиновский купил для него в Москве у купца А .Акимова номо¬
канон с приложениями 60. В портфелях Малиновского в ЦГАДА
имеется составленный К. Ф. Калайдовичем перечень статей в конце
номоканона, принадлежащего А. Якимову. Среди них перечислены
устав Владимира на двух листах, устав Ярослава на двух листах,
проклипание Владимира па одной странице, подтвердительная
грамота Киприана на одной странице, законы короля польского
Казимира на двух листах. Кроме того, указано, что рукопись на¬
писана в две колонки на бумаге с водяным знаком «голова быка».
Приведена также запись па переплете, упоминающая Туровского
и пинского епископа Евфимия 61. В материалах Калайдовича
имеется черновая записка о купленном Румянцевым у А. Якимова
номоканоне в два столбца с подтвердительной грамотой Киприана
и указанной выше записью на переплете 62. Все перечисленные
статьи и запись имеются в приложении к румянцевской кормчей
№ 232, написанной в два столбца на бумаге с водяным знаком
«Голова быка».
Итак, кормчая с законами Казимира была куплена Румянце¬
вым не в Гомеле, а в Москве, в октябре 1818 г. через посредство
Малиновского. Как же в таком случае можно объяснить сообще¬
ние Григоровича? Вероятно, просто забывчивостью. Румянцев
действительно покупал в Гомеле много рукописей. Вспоминая
более чем через 20 лет обстоятельства приобретения кормчей
с Судебником Казимира, он, по-видимому, решил, что она, как
5В АЗР. Т. 1. Примоч. № 53. С. 16.
57 Janulailis A. Op. cit. Р. 5.
58 Востоков А. X. Описание. С. 658.
59 Jablonskis К. Lietuvos valstybes iг toises istorija iki XVI a. vidurio //
Istorija ir jos saltiniai. Vilnius, 1979. P. 184.
60 ЧОИДР. 1882. Кн. 1. G. 92, 95. Письма H. П. Румянцева А. Ф. Малиновс¬
кому 21 окт. 1818 г., 7 нояб. 1818 г.
,;1 ЦГАДА. Ф. 197. Портфель 1. № 36. Благодарю Я. Н. Щапова, указавшего
па эти материалы.
fi2 ГИБ. Ф. 238. № 116. Л. 54.
200

и некоторые другие, была куплена графом в Гомеле. Неизвестно,
как рукопись попала к А. Якимову. Судя по упоминавшейся
записи, в конце XV в. она находилась на Турово-Пинских зем¬
лях 63. В кормчей есть запись о продаже рукописи в 1567 г. боб-
реневскому игумену и вкладная запись 1583 г. в Солотчипский
монастырь 64.
В 1822 г. Анастасевич отправил эту рукопись Румянцеву
в Гомель 65, где она хранилась с другими рукописями и книгами.
В «Списке русским памятникам» П. И. Кеппена обозначен и устав
Казимира, данный ВКЛ из номоканона конца XV—начала XVI в.,
но затем допущена неточность: Кеппен указал, что эта рукопись
разбиралась в «Рассуждении о славянском языке» Востокова 66.
Однако в этой работе имелась в виду копия со списком У. Следо¬
вательно, и по списку Р Судебник был известен русским ученым
до того, как он был использован в первой публикации судебника
Даниловичем. В марте 1825 г. кормчие из Гомеля были отправлены
в Петербург 67. В июне того же года, работая в библиотеке Румян¬
цева, Евгений с Розенкампфом нашли в кормчей «руской список
Казимирова Устава», о чем Евгений немедленно известил вла¬
дельца. Румянцев был «порадован» посещением Евгения, которое
ему «пошло впрок», поскольку был найден «еще список Казими¬
ровых законов» 68 69. Совершенно очевидно, что здесь речь идет
о списке Р, копию с которого Григорович уже прислал для изда¬
ния Даниловича. Однако Румянцев пи слова об этом не упоминает.
Реакция Румянцева, возможно, объясняется тем, что в то время
его собрание еще не было описано, а сам он всех своих рукописей
не помнил. Варианты чтений из списка Р к копии списка У были
аниловича. |щ
Для публикации Судебника Казимира в собрании достатутовых
правовых литовских памятников, готовившемся в 30-е годы XIX в.
И. Н. Даниловичем, И. Лелевелем и Т. Дзялыньским, было ис¬
пользовано первое издание 1826 г. Правда, Данилович сожалел,
что в основе лежал текст «arcybajamutny», а не список Р, исполь¬
зованный Рогальским для вариантов; Данилович же достал копию
списка Р, приехав в Петербург в 1830 г., когда листы с Судебни¬
ком Казимира были уже отпечатаны 6Э.
63 Епископ известен по печати и подписи на документе 1489 г. В 1495 г. ту-
рово-пинским епископом был уже Вассиан. См.: Грушевский А. Пинское
Полесье. Киев, 1903. Т. II. С. 99 (туровский и пинский Евфимий). См. об
этом: Щапов Я. Н. Княжеские уставы и церковь в Древней Руси XI—
XIV вв. С. 226; Строев П. М. Списки иерархов. Стб. 1045.
64 Солотчинский монастырь находится под Рязанью, Бобреневский — у
Коломны.
65 ГБЛ. Ф. 8. 912/11, 34.
66 Кеппен Л. И. Список русским памятникам. М., 1822. С. 75—76.
67 Востоков А. X. Переписка. С. 182—183, 195.
68 Переписка митрополита киевского Евгения. Вып. III. С. 124. Письмо от
6 июня 1825 г.
69 Sadowska L. Z listow do Joachima Lelewela о Statucie Litewskim (1815—
1830) // Ateneum Wilenskie. 1929. R. VI. Z. 1—4. S. 632. Копии писем
201

Работа над этим собранием была прервана на 10 лет из-за
польского восстания 1830—1831 гг. Ее завершил в 1841 г. один
из трех участников предприятия Дзялыньский 70. В напечатан¬
ном им Собрании литовских законов публикация Судебника от¬
личается от виленского издания тем, что в пей опущены вступления
Даниловича и Рогальского, а также текст в кириллической тран¬
скрипции; комментарии сокращены за счет цитируемого текста
источников, сопоставляемых с Судебником 71.
По списку Р текст Судебника Казимира был напечатан в «Мо¬
сковском телеграфе» 72 и в «Русской вивлиофике» Н. Полевого 73.
Оба издания содержали большое количество ошибок.
Список Р был положен в основу издания Судебника в АЗР
в 1846 г.74 Сравнение показало, что текст памятника передан не¬
точно. Издатель зачастую без всяких оговорок заменяет слова,
делает пропуски, перестановки. Так, в ст. 4 вместо «а будет ли
того дому статок» напечатано «а будет ли в дому статков», в ст. 6
в первую фразу вставлено слово «вышел» по другим спискам,
что меняет ее смысл, в ст. 11 без всяких оговорок приводится ко¬
нец «а не пригодиться нас в великом князьстве Литовьском, ино
воеводам нашим моцно дати децького», хотя в этом списке при¬
веденной выше фразы нет. Отмечаются замены типа ино — и,
их —■ им, букв о—е, у—в и т. п. Число примеров можно значи¬
тельно увеличить. В публикации не отмечены киноварные ини¬
циалы, и деление на статьи, различающееся с делением Данило¬
вича, сделано без их учета. Это было последнее издание Судебника
по рукописям.
Все последующие издатели памятника брали текст Судебника
из АЗР или из основывавшихся на них публикаций 75. Среди
них важное место занимает подготовленное М. Ф. Владимирским-
Будановым издание Судебника во II выпуске «Христоматии по
истории русского права». Издатель поместил здесь ценный ис¬
торико-юридический комментарий к Судебнику, в котором он
И. Н. Даниловича И. Лелевелю (1819—1830 гг.) хранятся в г. Вильнюсе
в ЦГИА Литовской ССР. Ф. 1135. Он. 4. Д. 530.
70 Zbior praw litewskich od roku 1389 do roku 1529. . . Poznan, 1841. S. 36—
55. Дзялыньский приступил к работе в 1840 г., к этому времени отпечатан¬
ная часть собрания была утеряна. Об этом см.: Zbior. S. 1; LelewelJ. Dzieia.
W-wa, 1957. T. I. Materialy autobiograficzne / Oprac. H. Wiqckowska.
S. 141; Bodnicki S. Tytus Dzialynski // Pamiejlnik biblioteki Kornickiej.
Kornik, MCMXXTX. S. 32—33.
71 Комментарии к Судебнику в издании Дзялыньского подготовил Данило¬
вич. Об этом см.: Lowmianski Н. Joachim Lelewel jako liistoryk Litwy i
Rusi //Lelewel J. Dzieia. W-wa, 1969. T. X. S. 14, przyp. 30.
72 Московский телеграф. 1832. № 5. Устав Казимира, короля Польскаго.
С. 144-149.
73 Русская вивлиофика, или Собрание материалов для отечественной истории,
географии, статистики и древней русской литературы. М., 1834. Т. I.
Судебник Короля Польскаго Казимира, в половине XV века. Название
только в оглавлении. С. 93—100.
74 АЗР. Т. 1. № 67. С. 80—83.
75 J ire бек Н. Svod zakonuv slovanskyck. V. Praze, 1880. S. 75—79. Издатель
пронумеровал статьи, выделенные Григоровичем.
202

иногда полемизирует с Даниловичем, иногда соглашается с ним.
Текст Судебника без разночтений взят из АЗР 76. После появле¬
ния «Христоматии» большинство издателей перепечатывали Су¬
дебник из этого издания 77.
В последний раз Судебник был издан в Вильнюсе на литовском
языке в 1967 г. Ю. М. Юргинисом. В этом издании помещены вве¬
дение Ю. Юргиниса, статья А. Япулайтиса о Судебнике, перевод
Судебника на литовский язык А. Япулайтиса и Ю. Юргиниса,
комментарии Ю. Юргиниса, текст памятника в кириллической
транскрипции, краткое резюме Ю. Юргиниса на русском языке 78 79.
Текст Судебника с разночтениями перепечатан из АЗР, а деление
на статьи и нумерация даны в соответствии с «Хрестоматией»
Владимирского-Буданова.
Список Т был найден во время подготовки к изданию АЗР.
П. Шафарик, ознакомившись с кормчими книгами из библиотеки
Тарповских в Галиции в Дзикове в 1840 г., нашел при одной из
них интересные русские и литовские статьи (некоторые из них
были не известны). В феврале 1843 г. он прислал в Археографиче¬
скую комиссию сообщение о содержании этой кормчей и копию
записи о денежных и медовых данях Софийского собора 7Э. Ко¬
миссия просила скопировать еще несколько статей, в том числе и
Судебник Казимира. В июле 1843 г. Шафарик выслал сделанные
им выписки, работа над которыми в комиссии была закончена
в мае 1844 г.80 В 1845 г. дзиковскую кормчую рассматривал
В. А. Мацеевский. В ноябре того, же года он сообщил
Археографической комиссии краткие сведения о ней и перечень
13 статей, которые были уже известны благодаря Шафарику.
76 Владимирский-Будаков М. Ф. Христоматия. Вып. II. С. 32—43.
77 Турцевич А. О. Хрестоматия по истории Западной России. Вильна, 1892.
С. 240—245; Малиновский И. А. Сборник памятников древнего русского
права. Ростов н/Д, 1917. С. 112—116; Яковкин И. И. Законодательные
акты Великого княжества Литовского XV—XVI вв. Л., 1936. С. 11—14;
Псторыя БеларуЛ у дакументах i матэрыялах. Менск, 1936. Т. 1. С. 398—
400; Соборное Уложение царя Алексея Михайловича (1649 г.). Минск,
1948. С. 14—17; Белоруссия в эпоху феодализма. Мшск, 1959. Т. 1.
С. 128—130 (в минских изданиях 1936 и 1959 гг. текст перепечатан из сбор¬
ника И. И. Малиновского; см. выше); Хрестоматия по истории СССР с древ¬
нейших времен до конца XV в. М., 1960. С. 660—669. В этом издании поме¬
щен очень краткий терминологический комментарий.
78 Kazimiero Teisynas. Отрывки из Судебника Казимира в переводе на ли¬
товский язык были также напечатаны в литовских изданиях LieLuvos
TSR istorijos saltiniai. Vilnius, 1955. T. 1. P. 158; LieLuvos TSR istorijos
chrestomatija. Kaunas, 1964. P. 34 (в последнем издании отрывки Судеб¬
ника перепечатаны из Вильнюсской публикации 1955 г.); Lietuvos TSR
istorijos chrestomatija. Kaunas, 1972. P. 38—39; Lietuvos TSR istorijos
chrestomatija. Kaunas, 1985. P. 34—35 (в двух последних хрестоматиях
отрывки из Судебника перепечатаны из Вильнюсского издания 1967 г.).
79 Протоколы заседаний Археографической комиссии. Вып. II. С. 150, 151.
Об этой кормчей книге ему сообщил Иван Далибор Николаевич Вагиле-
вич. См.: Francev V. A. Korrespondence Р. J. Safafika. V Praze, 1927.
С. 1. S. 243.
80 Протоколы заседаний Археографической комиссии. Вып. II. С. 178,
238—239; см. также: Francev V. A. Op. cit. S. 243, 464—467.
203

Комиссия, выразив ему признательность, ответила, что списки
доставлены Шафариком 81. Неизвестно, как кормчая попала
к Тарповскому. Она была переписана на украинских землях ВКЛ
в последней четверти XV в. На полях имеются многочисленные
маргиналии на украинском, польском, латинском языках XVI —
XVIII вв. Судя по некоторым приложениям к ней, в XV в. ру¬
копись, возможно, принадлежала киевскому Софийскому собору 82.
Разночтения из списка Т были указаны к тексту списка Р
в издании I тома АЗР, но при этом не всегда точно. Например,
«в конце» вместо «в колце», «укажут» вместо «вкажут» и др. В дру¬
гих изданиях список Т не использовался.
В заключение отметим, что хотя все известные нам списки
У, Р, Т были найдены еще в прошлом веке, но издания, в которых
они использовались, нельзя признать удовлетворительными: они
или основывались на поздних копиях, как издания Даниловича,
или неточно передавали текст списков конца XV в., как в АЗР.
Никогда не публиковался наиболее полный список У, а издания,
в основе которых лежали поздние копии с него, имели серьезные
искажения. Сведения о списках, пояснения издателей были на¬
столько скупы, неясны, а иногда ошибочны, что исследователи,
использующие их, добавляли к истории списков новые ошибки,
которых можно было бы избежать, будь в их руках хорошее
издание.
Глава II
ОСНОВНЫЕ СВЕДЕНИЯ О СУДЕБНИКЕ КАЗИМИРА
§. I. название судебника
Название «Судебник» давно вызывало недоумение исследовате¬
лей, поскольку было совершенно не типично для литовских до¬
кументов изучаемого периода. Кроме того, несоответствие назва¬
ния объему и содержанию памятника рождало порой недоразуме¬
ния при его оценке. Термин «Судебник» невольно вызывал пред¬
ставление о большом кодексе, каковым он не являлся, и в связи
с этим порождал определенное разочарование. Законы, изданные
при Казимире IV, содержат всего 25 статей и отражают в основном
уголовное право. Н. А. Максимейко следующим образом охарак¬
теризовал Судебник: «Во II половине 15 в. (1468 г.) была сделана
попытка создать общеземский кодекс: она выразилась в издании
Судебника; попытка эта, однако, оказалась неудачной в том от¬
ношении, что названный Судебник при скудости и односторонности
81 Протоколы заседаний Археографической комиссии. Вып. II. С. 308—
311 319.
82 Рогов А. И. Указ. сот. С. 158; Щапов Я. II. Княжеские уставы. С. 223;
Он, же. Восточнославянские и южнославянские рукописные книги. G. 136—
154.
204

своего содержания далеко не исчерпывал всех норм, бывших
в правовом обороте действительной жизни» 1.
Такое представление, связанное в известной мере с пониманием
Судебника как общегосударственного кодекса, приводило к со¬
поставлению его с I Литовским статутом 1529 г., которое было
явно не в пользу Судебника и не давало его адекватной оценки.
Так, Я. Якубовский писал, что, для того чтобы представить ог¬
ромный прогресс, достигнутый литовским обществом за 60 лет,
отделяющих два законодательных памятника, достаточно их
сравнить: «Прогресс был так значителен, что в момент составления
I Статута старый Судебник утратил уже всякое значение и под¬
вергся полному забвению. По крайней мере, ни королевский
Эдикт 1522 г., сообщающий об издании Статута, не вспоминает
о его существовании, ни в самом Статуте не видно следов, чтобы
авторы где-либо опирались на Судебник» 2. Конечно, сопоставле¬
ние I Статута и Судебника Казимира может стать весьма плодо¬
творным для изучения эволюции литовского права, но непременно
нужно иметь в виду их различия в характере и предназначении,
поскольку Судебник даже не претендовал на роль полной общей
кодификации (что отметил, впрочем, сам Якубовский).
Название «Судебник» закрепилось за памятником после его
первого издания в 1826 г. И. Н. Даниловичем. Он взял заголовок
из рукописи, которая была им использована для публикации.
Это была копия XIX в. списка У из новгородской софийской биб¬
лиотеки. В ней был заголовок «Судебник Казимира Короля Поль-
скаго» 3, после которого шел текст.
Такое же название по отношению к установлениям Казимира IV
употребляли видевшие ту же рукопись В. Г. Анастасевич 4 и
А. X. Востоков 5 еще до первой публикации Судебника. Евгений
(Болховитинов), видевший список, с которого была снята копия
для Н. П. Румянцева, называл его «уставом» и «статутом» Кази¬
мира 6. В первом издании, во вступлении, написанном Данилови¬
чем на польском языке, в добавлениях к вступлению Л. Рогаль-
ского, в комментариях русский термин «Судебник» переведен как
«Статут» 7. Рогальский называл его также уставом 8. Текст па¬
1 Максимейко Н. А. Источники уголовных законов Литовского статута.
Киев, 1894. С. 4.
~2 Jakubowski J. Studya nad stosunkami narodowosciowemi na Litwie przed.
ипщ Lubelsk^. W-wa, 1912. S. 72—73.
3 ГБЛ. Ф. 256. № 430. Л. 1.
4 ЛОИИ. Кол. 238. On. 2. № 341/20. Л. 29.
5 Востоков A. X. Рассуждение о славянском языке //Тр. О-ва любителей
российской словесности при ими. Моек, ун-те. М., 1820. Ч. XVII. С. 48—
49.
6 ЛОИИ. Кол. 238. Оп. 2. № 136. Картон 4; Русский архив. 1889. Кн. 2.
№ 5. С. 61; Переписка митрополита киевского Евгения с государственным
канцлером графом Н. И. Румянцевым и с некоторыми другими современ¬
никами (с. 1813 по 1825 г. включительно). Воронеж, 1870. Вып. 3. С. 121.
7 Stalut Kazimierza Ja^iellonczyka, pomnik naydawnieyszyeh uchwal li-
tewskicli z XV w. . . W Wilnie, 1826. S. VI, XVII—XVIII, 40.
s Ibid S. XVII.
205

мятника Данилович передал латинским алфавитом, Рогальский
кириллическим; он же перевел его на польский язык. Соответ¬
ственно заголовок был передан в трех видах: «Судебник Кази-
мера Короля Польскаго», «Sudebnik Kazimera Korolia Polskaho»,
«Statut Kazimirza Krola Polsldego». Впоследствии большинство
издателей и исследователей продолжали называть этот памятник
судебником или статутом с добавлением поясняющих слов —
«Судебником короля Казимира», «Литовским судебником» 9, «Су¬
дебником. . . Казимира Ягелловича» 10 11 или «Ягайловича» п,
«Белорусским статутом» 12 и т. п.
Исследователи, знакомые с памятником по другим спискам,
судебником его не называли. К. Ф. Калайдович, имея в виду спи¬
сок из приложения к румянцевской кормчей 232, обозначил его
как законы короля польского Казимира 13, П. И. Кеппен — устав
польского короля Казимира, данный Великому княжеству Ли¬
товскому 14, Евгений — «русский список Казимирова устава» 15.
В «Московском телеграфе» уже после появления первого издания
источник назван Уставом Казимира короля Польского 16. Законы
Казимира IV из кормчей Тарновского в описаниях на польском
языке XIX в. названы «prawa» и «ustawy» 17. Только в оглавлении
«Русской вивлиофики» 18 список Р помещен под названием «Су¬
дебник Короля Польскаго Казимира».
На возможность привнесения заголовка Судебника Казимира
позднейшими копиистами, по аналогии, например, с русскими за¬
конами Ивана IV, первый обратил внимание Данилович. Это пред¬
положение он высказал очень осторожно в вопросительной форме,
как и вопрос о том, был ли известен этот термин ранее в Литве и
на Руси или он может быть современным Казимиру Ягеллону.
В пользу последнего, по его мнению, говорило употребление назва¬
ния «Судебник» по отношению к законам Ивана III; в пользу же
первого — что «сам Казимир именует свои законы более скромным
9 Чарнецкий Ф. История Литовского статута II Университетские известия.
Киев, 1867. № 1. С. 26; Ясинский М. Н. Уставные земские грамоты Ли¬
товско-Русского государства. Киев, 1889. С. 7.
10 АЗР. 1846. Т. 1. № 67. С. 80; Владимирский-Буданов М. Ф. Христоматии
по истории русского нрава. Киев; СПб., 1901. Вып. II. С. 32.
11 Лаппо И. И. «Судебник» Казимира Ягайловича II Зап. Русского научного
ин-та в Белграде. Београд, 1939. Вып. 17. С. 23.
12 Maciejowski W. A. Historya prawodawstw stowianskicli. W-wa, 1856. T. 1.
S. 208.
13 ЦГАДА. Ф. 197. Портф. 1. № 36.
14 R
еппен П. И. Список русским памятникам. М., 1822. С. 76.
15 Переписка митрополита киевского Евгения. Вып. 3. С. 124.
16 Московский телеграф. 1832. № 5. Устав Казимира, Короля Польскаго..
С. 144—149.
17 Акс. 71/1952.
18 Русская вивлиофика, или Собрание материалов для отечественной исто¬
рии, географии, статистики и древней русской литературы. М., 1834.
T. I. Оглавление. С. V. Вероятно, в данном случае повлиял заголовок
законов Казимира в издании Даниловича.
206

названием листа, как и свой привилей 1457 г.» 19. Однако, не имея
оригинала, он не решился ответить на эти вопросы более опре¬
деленно.
Не все исследователи были так осторожны. Для большинства
буржуазных русских историков тезис о господстве в Литве рус¬
ского права не вызывал сомнений. При сравнении отдельных пра¬
вовых норм, зафиксированных в русских и литовских памятниках,
сходные положения зачастую приписывались или прямому за¬
имствованию, или влиянию русского права. Подобный взгляд от¬
разился и на отношении к названию Судебника. А. В. Семенов, со¬
поставляя Судебник Ивана III с Судебником Казимира, очевидно,
не сомневался в изначальности названия «узаконения» Казимира,
когда он отметил, что оно было написано «по-русски» и «названо
Судебником» 20. По мнению Ф. И. Леонтовича, сравнивавшего Рус¬
скую Правду с Судебником Казимира, последний очень ей бли¬
зок. Он полагал, что «самое название этого памятника могло быть
заимствовано из Русской правды, которая в некоторых списках. . .
носит название „Судебника Ярославля44»21. Позже Леонтович пере¬
смотрел свой взгляд. Но другие исследователи (например, Р. Ля¬
щенко) 22 продолжали со ссылкой на него повторять, что заголо¬
вок «Судебник» мог произойти из Русской Правды.
В «Хрестоматии» М. Ф. Владимирского-Буданова вопрос о про¬
исхождении заголовка Судебника прямо не рассматривается.
Автор уделил внимание самоназванию памятника «Лист», усма¬
тривая в этом «признак зарождающихся особенностей в развитии
литовско-русского права», главной формой которого под влиянием
польского была привилегия. Этим он объяснял также и формулу
«кто на нь посмотрить или чтути услышить», по его мнению, обыч¬
ную для привилегий, но странную в общих законах и употреблен¬
ную здесь «лишь по привычке» 23.
Похожее мнение высказал М. Н. Ясинский, также считавший,
что «привилей, или привилегия, был главною формой развития
литовско-русского права до тех пор, пока содержание различных
привилегий не обратилось в общий закон. . .». Это вело к тому,
«что даже законы общие, не подходящие ни в коем случае под по¬
нятие жалованной грамоты, назывались в тексте листами и при-
вилеями: припомним, например, начало Судебника 1468 г., где
этот сборник общих норм назван „листом44 и где употреблена обыч¬
ная в привилегиях формула» 24.
19 Slatut. S. 40. Здесь речь идет о привилее 1447 г. Об уточнении даты см.:
Якубовский И. В. Земские привилеи Великого княжества Литовского //
ЖМНП. 1903. № 4. С. 246—247.
20 Семенов А. В. О сходстве древних узаконений восточной и западной Руси II
Временник ими. Моек, о-ва истории и древностей российских. 1854. Кн. 19.
С. II.
21 Леонтович Ф. И. Русская Правда и Литовско-Русский Статут //Универ¬
ситетские известия. Киев, 1865. № 2. С. 9.
22 Лященко Р. Лекцп по iCTopii украшського права. Прага, 1924. Ч. II,
вып. 2. С. 19.
23 Владимирский-Буданов М. Ф. Указ. соч. Вып. II. С. 32.
24 Ясинский М. Н. Указ. соч. С. 5, 6.
207

Положение, высказанное Владимирским-Будановым, укре¬
пилось в литературе. Это видно и из того, что Леонтович в более
поздней работе обошел молчанием свое прежнее предположение
о возможности происхождения заголовка Судебника из Русской
Правды. Его замечание, что «обычным же названием литовско-
русских актов было исстари лист и привилье или привилей», из
которых первое «применялось не только к грамотам жалованным
или льготным, но и к таким уставам, как, например, известный
Судебник, изданный Казимиром Ягеллоном в 1458 г. под общим
наименованием „листа"», свидетельствует о том, что он отказался
от прежнего взгляда 25.
С. И. Борисенок отметил как само название памятника «Лист»,
так и то, что термин «Судебник» был чужд юридическому языку
литовско-русского права 26. В этом и другом исследовании он
оценивал Судебник как памятник, имеющий областное значение.
С его точки зрения, «формальная сторона листа 1468 г. и источник
его происхождения сближают его с обычным земским привилеем».
Вместе с тем он указал и на отличия привилеев, имеющих «харак¬
тер конституционных гарантий», от Судебника, который был
как бы дополнением к привилею 1413 г. и предназначался для
собственно Литовского княжества 27.
И. И. Лаппо выделил как особую задачу определение соответ¬
ствия термина «Судебник» его содержанию и выяснению того, как
возникло это название. Поставленную задачу он связывал с ре¬
шением вопроса о том, был ли Судебник первой общегосударствен¬
ной кодификацией или он предназначался только для ВКЛ в соб¬
ственном смысле слова. Он считал, что от научного решения этих
вопросов «зависит и правильное определение места и значения
„Судебника11 в ряду законодательных памятников Великого кня¬
жества Литовского». Основываясь на публикациях, он отметил,
что в виленском издании 1826 г. заголовок «Судебник» из списка
XIX в. предпочтен заголовку «Грамота» из списка XVI в.28
Но заголовка в списке, который имел в виду Лаппо, не было 29.
Копию с него и краткие сведения предоставил о нем Григорович,
а Рогальский привел эти данные в дополнении к введению, на¬
писанному Даниловичем. Рогальский отметил, что статут Кази¬
мира назван в этой рукописи привилеем (грамотой Казимировой),
основываясь на описании Григоровича, который, вероятно, пере¬
вел этим термином само название Судебника «Лист» 30. А. Янулай-
тис полагал, что рукопись с рассматриваемым памятником полу-
35 Леонтович Ф. И. Источники литовско-русского права // Варшавские
университетские известия. 1894. № 1. С. 8.
36 Барысенак С. I. Нацыянальны характар ЛПоускага статуту 1529 г. //
Полымя. 1927. № 6. С. 154.
37 Борисенок С. I. Звичаеве право Литовсько-Русько1 держави на поч.
XVI ст. II Пращ KOMicii для виучування звичаевого права Украши. Кшв..
1928. Вып. 3. С. 73—81.
38 Лаппо И. И. Указ. соч. С. 24, 26.
39 Речь идет о списке Р из кормчей книги 80-х годов XV в.
30 Statut. S. XVII.
208

чила название «Судебник» при копировании, поскольку ее при¬
няли за Вислицкий статут польского короля Казимира III, кото¬
рый также в ней содержался. Он отметил, что «Судебником» за¬
коны Казимира назвали в XIX в.31
К. Яблонские указал, что название «Судебник» по отношению
к установлениям Казимира ошибочно. Его так назвали русские
писцы, спутавшие польского короля Казимира III и великого
князя литовского Казимира IV 32. В комментариях к минскому
изданию I Литовского статута рассматриваемый памятник обо¬
значен как грамота, изданная под названием «Судебник Кази¬
мира» 33. В статье М. А. Ючаса в «Советской исторической эн¬
циклопедии» Судебник назван «листом» 34. В. Андрюлис вслед за
Янулайтисом повторил, что Лист Казимира назвали Судебником
русские писцы в XIX в.35 Большинство исследователей привле¬
кают в своих работах этот памятник, вовсе не задаваясь вопросом
о происхождении его названия.
Выше было показано, во-первых, как на объяснение происхож¬
дения названия Судебника Казимира влияли общие взгляды ис¬
следователей на характер права Литовского государства; во-вто¬
рых, как термин «Судебник» влиял в определенной степени на ис¬
следователей при определении места этого памятника в системе
литовского права. Таким образом, вопрос о происхождении назва¬
ния памятника отнюдь не так маловажен, как это может показаться
с первого взгляда. Между тем в литературе достаточно ясного
и четкого объяснения он не получил.
В списках Р и Т Судебник не имеет никакого заголовка.
В списке У на нижнем поле л. 1 написано скорописью XVIIb.:
«Судебник Казимиров в полдес. Книга». Эта рукопись происходит
из Кирилло-Белозерского монастыря. В одной из наиболее ран¬
них дошедших до нас описей 1601 г. (если не считать уникальную
опись библиотеки этого монастыря конца XV в., в которой нет
никаких следов Судебника) есть запись о книге, начинающейся
словами: «Книга в начяле пишет Казимер, б[о]жиею м [и] ли¬
стаю корол Пол[ь]сюш в полдесть» 36. Именно такими словами
«Казимир. . .» и т. д. начинается Судебник в списке У. На верхнем
поле л. 1 этого списка имеются остатки плохо сохранившейся за¬
писи, также повторяющей эти слова. В следующей описи этого
монастыря 1621 г. такой записи уже нет, но примерно на том же
месте и в окружении тех же рукописей, что и в предыдущей, от¬
мечена «Книга в начале пишет судебникъ Казимера короля
31 Janulaitis А. Pagrindines Einios apie Teisynq//Kazimiero Teisynas (1468 m.).
Vilnius, 1967. P. 6, 10.
32 Jablonskis K. Lietuvos valstybes ir teises istorija nuo XIV a. pabaigos iki
XVI. a. vidurio. Vilnius, 1971. P. 30.
33 Статут Великого княжества Литовского 1529 г. Минск, 1960. С. 244.
34 СИЭ. М., 1971. Т. 13. С. 936.
35 Andriulis V. Baudziamosios teises ir baudziamojo proceso bruozai //Tei¬
ses bruozai Lietuvoje XV—XIX. Vilnius, 1980. P. 13.
36 ГПБ. Ф.351. № 71/1310. Л. 241; № 72/1311. Л. 226 об.
14 Заказ № 277
209

Польсково в полдесть» 37. Следовательно, рукопись с законами
Казимира IV получила название Судебника в Кирилло-Белозер-
ском монастыре между 1601 и 1621 гг. Под таким названием руко¬
пись значится в монастырских описях до конца XVIII в.38, когда
наиболее древние книги, и среди них рукопись с законами Ка¬
зимира IV, были переданы в библиотеку новгородского Софий¬
ского собора 39. Так же обозначен памятник в записи на переплет¬
ной доске книги, в корешке которой раньше хранилась рукопись
со списком У, и в наклейке на этой книге 40. Такое же название
рукопись имеет в каталоге кирилло-белозерских рукописей, пе¬
реданных в конце XVIII в. в новгородскую софийскую библио¬
теку, копия которого хранится в собрании Н. П. Румянцева 41.
Судебник в ней отмечен карандашом, как и другие рукописи, ко¬
торые были переписаны для Румянцева. Очевидно, переписчик,
изготовлявший копию, взял заголовок или с обложки книги,
в которой был Судебник, или из имеющейся описи.
В рукописи из кирилло-белозерской библиотеки кроме за¬
конов Казимира IV находился также русский перевод польских
средневековых законов Казимира III и Владислава Ягеллы.
Небольшой объем Судебника Казимира делает возможным пред¬
положение, что на происхождение его заголовка могло повлиять и
это обстоятельство.
В XV—XVII вв. термин «Судебник» применялся для обозначе¬
ния различных правовых памятников. Например, так названа Рус¬
ская Правда в Оболенском II и Карамзинском списках XV в.
Оболенско-Карамзинского вида из Софийской I летописи 42. Та¬
кой же заголовок имеет и Сводная редакция Закона Судного лю¬
дей в списках Летописного извода XV—XVII вв.43 В Архивском II
списке Псковской III летописи XVII в. Правда Ярослава также
названа Судебником: «Преставися князь Ярослав, иже Правду
устави судебник» 44. Сейчас под Правдой Ярослава подразуме¬
вается только древнейшая часть Русской Правды, но в летопис¬
ных списках XV в. Судебником Ярослава назван весь памятник.
Наконец, так же назвали законы Ивана III 45, такое же название
37 Там же. № 73/1312. Л. 347; № 74/1313. Л. 341.
33 Там же. № 75/1314. Л. 344 об.; Ф. 550. № 6093; Q. IV 393. Л. 568; ф. 351.
№ 100/1336. Л. 406 об.; № 98/1334 б. Л. 414 об.; № 106/1342. Л. 76 об.;
№ 107/1343. Л. 65; № 104/1340. Л. 149; ЦГИА. Ф. 834. Оя. 3. № 2395.
Л. 394 об.
39 Абрамович Д. И. Описание рукописей С.-Петербургской духовной акаде¬
мии. Софийская библиотека. СПб., 1905. Вып. I. С. IV—V.
4и ГПБ. Соф. 82.4°.
41 ГОЛ. Ф. 256. № 222. Л. 1—24, 14 об.; Ф. 268. № 975. Л. 41—54, 51 об.
42 См. фразу в конце: «По си места судебник Ярославль» (Правда Русская.
М.; Л., 1940. Т. I. С. 38, 362).
43 Закон Судный людем. М., 1961 (Пространная редакция). С. 83. См. также
фразы в конце некоторых списков (Там же. С. 117). См. также: Правда
Русская. Т. I. С. 38.
44 Псковские летописи. М., 1955. Вып. II. С. 76.
45 ПСРЛ. Пг., 1921. Т. XXIV. С. 213.
210

имели законы Ивана IV 1550 г.46 Таким образом, термин «Су¬
дебник» здесь применен для обозначения больших кодексов, зна¬
чительно превосходивших по объему установления Казимира
1468 г. Вместе с тем обозначение в описи 1621 г.: «Книга в начале
пишет. . . Судебник Казимера. . .» — может свидетельствовать
также и о том, что Судебником были названы именно законы Ка¬
зимира IV, которые находились в начале рукописи. Ведь вслед
за установлениями Казимира IV идут выделенные киноварными
заголовками запись о смоленском посошном и заговор против
кровотечения, а потом уже русский перевод польских средневеко¬
вых законов.
Таким образом, применяя по отношению к «Листу» Казимира IV
1468 г. ставшее традиционным название «Судебник», всегда сле¬
дует иметь в виду искусственность его происхождения.
§ II. ФОРМУЛЯР СУДЕБНИКА
Средневековая литовская дипломатика и делопроизводство в на¬
стоящее время изучены недостаточно * 1, поэтому наблюдения над
формуляром Судебника носят предварительный характер. Фор¬
муляр Судебника не исследован. Несколько замечаний в связи
с употребленной в памятнике формулой промульгации сделали
М. Ф. Владимирский-Буданов, М. Н. Ясинский, И. И. Лаппо.
Исследование формуляра Судебника осложнено тем, что его
подлинник до нас не дошел, попытки же реконструкции затруд¬
нены, поскольку Судебник является уникальным источником по
своему содержанию, который не имеет аналогий с современными
ему памятниками ВКЛ. Общая неразработанность истории ли¬
товской дипломатики, делопроизводства и литовских канцеля¬
рий XV—XVI вв. также препятствуют сравнению Судебника
с другими литовскими документами2 Поэтому, восстанавливая
46 Судебники ХУ—XVI вв. М.; Л., 1952. С. 135.
1 См., наир.: Chodynicki К. О wptywach polslcicb па dolmment ruski Wielkiego
Ksi^stwa Litewskiego // Pamiqtnik IV Powszechnego zjazdu historykow
polskich. Lwow, 1925. T. 1. S. 1—7; Kuraszkiewicz Wi. Hramoty halicko-
wolynskie XIV—ХУ wieku. Studjum filologiczne // Byzantinoslavica.
V Praze, 1932. IV, 1—12. S. 335—363; Stang Chr. Die Westrussische Kan-
zleisprache des Grossfiirstentums von Litauen. Oslo, 1935. S. 134; Kosman M.
Sredniowieczna dyplomatyka litewska. Stan i potrzeby badawcze // Zeszyty
naukowe Uniwersytetu im. A. Mickiewicza. Histotia, 1967; N 7. S. 179—
192; Idem. Kancelaria Wielkiego ksi^cia Witolda. Dokumenty wielkiego
ksi^cia Witolda // Studia zrodloznawcze. 1969. T. 14. S. 91—119; 1971. T. 16.
S. 139—169; Хорошкевич А. Л. Жалованные грамоты Литовской метрики
конца XV в. и их классификация / / Источниковедческие проблемы исто¬
рии народов Прибалтики. Рига, 1970. С. 47—74; Jablonskis К. Lietuvos
rusiskpjp акЦ diplomatika // Jablonskis К. Istorija ir jos saltiniai. Vilnius,
1979. P. 219—296. Большое значение имеют работы С. М. Каштанова по
русской дипломатике. См.: Каштанов С. М. Очерки русской дипломатики.
М., 1970; Он же. Русская дипломатика. М., 1988; и др.
2 В настоящее время начато изучение канцелярии и документов Витовта.
См. указанные в сн. 1 работы М. Космана. Для данной темы важен корпус
документов Витовта, недавно опубликованный Е. Охманьским (см.:
14*
211

формуляр Судебника, приходится соотносить его с источниками
разного вида, взятыми в достаточно широком хронологическом
интервале. При этом по мере возможности Судебник сопоставля¬
ется с документами, более близкими ему хронологически. Основ¬
ное внимание сосредоточено на стабильном, устоявшемся стерео¬
типе формул и компонентов формуляра. Вопрос об их эволюции,
специфичности применения в разных канцеляриях и докумен¬
тах не ставится. Эта тема требует специальных разработок, кото¬
рые выходят за рамки настоящего исследования.
Начало текста памятника в двух списках У и Р в основном сов¬
падает: «Казимир божьею милостью. . .» Это интитуляция, где
девоцийная формула «божьею милостью» объединяет имя и титул
издателя. В списке У в титуле пропущено слово «Жомоитьскый».
В списке Т перед иптитуляцией стоит фраза «про тож еще мы».
Это заставляет предположить, что подлинник содержал компо¬
ненты, опущенные позднейшими переписчиками. Обычно слова
«про тож» соединяли аренгу и предшествующие ей инвокацию, ап-
рекацию, формулы вечности с интитуляцией. Формула вечности
могла также следовать за аренгой. Для примера можно привести
русский перевод текста общеземского привилея 1447 г.: «Во имя
Божье, аминь. К вечной речи памяти. Вси речи, который ж бы-
вають, от людской памяти поспол с часом отходять, а ни потом
к памяти могуть приведены быти: олиж писмом имають потвер-
жены быти. Про тож мы Казимир. . .» 3 В литовских грамотах,
как вообще в средневековой дипломатике, аренга давала опреде¬
ленную возможность, хотя и ограниченную вследствие большой
стереотипности употреблявшихся формул, продемонстрировать
свои намерения, в общей форме показать причины составления
документа 4. Например, в аренге привилея на магдебургское
право, выданного Новгородку в 1511 г., говорилось, что величие
высоких князей проявляется не столько в битвах, сколько в уста¬
новлении справедливых уставов или законов, благодаря которым
общее дело умножается и обогащается: «Во имя божое станься.
Княжать высоких маестат не так з витества вальк есть, яко з
Ochmanski J. Vitoldiana. W-wa; Poznan, 1986). Работа по исследованию
литовской канцелярии и делопроизводства ведется в связи с подготовкой
к изданию Литовской метрики. См.: Методические рекомендации по изда¬
нию и описанию Литовской метрики / Сост. А. Л. Хорошкевич, С. М.
Каштанов. Вильнюс, 1985; Литовская метрика: Тез. докл. межресп. науч.
конф., алр. 1988 г. Вильнюс, 1988; см. также: Баненис Э. Д. Посольская
служба Великого княжества Литовского (середина XV в. — 1569 г.):
Автореф. дис. . . . канд. ист. наук. Вильнюс, 1982.
3 АЗР. СПб., 1846 Т. 1. № 61. С. 73. Латинский текст см.: Любавский М. К.
Очерк истории Литовско-Русского государства. М., 1892. С. 325.
4 О преамбулах в средневековой дипломатике см.: Fichtenau Н. Preambule
dans les diplomes meclievaux // Le Moyen Age. 1956. N 12. T. LXII; Idem.
Arenga. Spatantilco und Mittelalter im Spiegel von Urlmndenformeln. Gras;
Koln; Bolan, 1957; Idem. Beitrage zur Mediavistik. Stuttgart, 1977. Bd. II.
Urkundonforschung; Об аренгах в документах Витовта см.: Kosman М-
Dokumenty wielkiego ksiqcia Witolda // Studia zrodloznawcze. 1971. T. 16.
S. 156—157.
212

уставенья справедливых устав або прав, которими ж посполитая
речь множится и ку великои обфитости приходит. А про то ку
векуйстой тое то речи памяти мы Жикгимопт. . .» 5 Важность за¬
конов подчеркнута при издании польского средневекового ста¬
тута Казимиром 111. В русском переводе XV в. этого статута, ко¬
торый имел распространение в ВКД, говорится: «... не маеть
быти дивно. . . как же мы Казимир, король Польский, с папы
рады коруны Польское уложили есмы тыи права. Ач подлуг ча¬
сов розных, обычаи и учинкы человечи изменны, коли ж кожьдому
человеку, во его доспеху. . ., силе не есть досыть окрашения,
коли не будеть правы окрашен. А про тож мы Казимир, божьего
милостью король Польскый. . .» 6
Приведенные примеры относятся к документам, в основе кото¬
рых лежали латинские тексты и образцы. В русских документах
аренга, за исключением завещаний, встречается редко 7. Аренга
имеется в привилее Александра Смоленску 1505 г. и привилее
Сигизмунда Старого Полоцку 1511 г.8 Привилеи Казимира, вы¬
данные этим землям, не сохранились, поэтому невозможно ска¬
зать, были ли в них аренги. Все же употребление аренги в приви-
леях восточнославянским землям в начале XVI в. подкрепляет
предположение о том, что аренга могла быть употреблена и в Су¬
дебнике Казимира. Содержание опущенной писцом части законов
Казимира IV неизвестно, а она, возможно, могла бы помочь
в уяснении вопроса о предназначении Судебника.
После интитуляции в Судебнике идут формулы промульгации
в соединении с инскрипцией, в данном случае с общим адресом 9:
«Чинимъ знаменито симъ нашим листомъ, хто на него посмотрит
или чтути его услышит». В разделе о заголовке Судебника при¬
водились мнения ученых, считавших эту формулу употребитель¬
ной только в привилегиях. И. И. Лаппо отметил, что формула
промульгации Судебника совпадает с формулами промульгации
областных привилеев, поэтому он считал, что Судебник «по своей
форме. . . ничем не отличается от областных привилеев» 10. Ла¬
5 Собрание древних грамот и актов городов Минской губернии, православ¬
ных монастырей, церквей и по разным предметам. Минск, 1848, № 3;
АЗР. СПб., 1848. Т. 2. № 71. См. также такую же аренгу в привилее на
магдебургское право Берестью 1511 г.: АЗР. Т. 2. А1» 73.
6 АЗР. Т. 1. № 2.
7 Jablonskis К. Op. cit. Р. 286—287.
s «Во имя Божье, аминь. Высоких панов подданые государства, рядностью
справ посполитая речь и знаменитое чти доступают. Про то, к вечной тое-то
речи памяти, мы Александр. . .», «Во имя Божье, аминь. Всешто с я деет под
часом, от человечое памяти снолом сплывает с часом, а ни к знаймости
напотом будучим прийти может, ижьбы вложеньем писма, на послед тыи
вчинки не были захованы. А про то, к векуистой тое речи памяти, мы Жик-
гимонт. . .») (Ясинский М. Н. Уставные земские грамоты Литовско-Рус¬
ского государства. Киев, 1889. С. 102, 101).
э Различные варианты нотификации и общего адреса см. Войard A. de.
Manuel de diplomatique frangaise et pontificate. Diplomatique generale. P.,
1929. P. 262—263, 274—276.
10 Лаппо И. И. «Судебник» Казимира Ягайловича // Зап. Русского научного
ин-та в Белграде. Београд, 1939. Вып. 17. С. 25.
213

тинское соответствие этих формул: «Significamus tenore presen-
cium quibus expedit universis» 11. К. Ходыницкий возводил про¬
мульгацию типа «Знаемо чиним сим своим, кто коли на нь воз-
рит или пак услышит», применявшуюся в русских документах
Владислава II (Ягайлы) и литовских князей, к формулам немец¬
ких документов Ордена. Он предполагал, что она перешла в не¬
мецкие дипломы Владислава (Ягайлы), а оттуда в русские дип¬
ломы 12. X. Штанг полагал, что употреблявшаяся в грамотах
польско- и литовско-русская вступительная формула ближе к не¬
мецкой форме и, возможно, была с нее переведена 13. А. Яковлев
указал на сходство формул начальной части литовско-русских ак¬
тов (промульгации. — И. С.) первой половины XVI в. и более
ранних старочешских 14. По мнению Штанга, приведенному
А. В. Флоровским, совпадения в промульгации «литовско-русских»
и «чешских» грамот «могут объясняться не непосредственным
заимствованием из Чехии, ибо могли сыграть свою роль и поль¬
ская деловая среда, а равно и западноевропейская традиция во¬
обще» 15. К. Яблонские, возражая Ходыницкому, показал соот¬
ветствия литовских и молдавских промульгаций. Он полагал, что
на промульгации русских актов ВКЛ могли оказать влияние фор¬
мулы дипломатики, распространенные в Европе, а не формулы
Ордена 16.
X. Майснер указал, что промульгация типа «. . .bekennen und
tun kund mit diesem brief alien den die ihn selien oder lioren le-
sen» употреблялась в привилегиях, государственных договорах,
законах и т. п. 17 Варианты этих формул были использованы в гра¬
моте Владислава (Ягайлы) Скиргайле 1387 г.: «Чиним славно и
знаемо и даем ведомо усем. Хто коли стою грамоту видить, а либо
слышить прочитан» 18, в распоряжениях Владислава (Ягайлы),
направленных литовским тиунам в 1389 г.: «Obyawyamy tym ly-
stem wszystkym czywonom, kto nany posrzy albo bqdzye czczyl» 19.
Варианты этих формул в XV—XVI вв. имели очень широкое
распространение в литовской дипломатике 20. Их употребляли
11 Kosman М. Dokumenty. S. 163. О промульгациях в латинских и немецких
документах Витовта см.: Ibid. S. 157, 161.
12 Chodynicki К. Op. cit. S. 7.
13 Stang Chr. Op. cit. S. 134.
14 Яковл1в A. Виливи старочеського права на право украшське-литовско!
доби XV—XVI в. Прага, 1929. С. 74—75.
15 Флоровский А. В. Чехи и восточные славяне. Прага, 1947. Т. II. С. 20.
16 Jablonskis К. Op. cit. Р. 287.
17 Meisner Н. Urkunden- und Aktenlehre der Neuzeit. Leipzig, 1952. S. 111.
18 Полоцкие грамоты. M, 1977. Вып. I. № 10. G. 50.
19 KDIiW. N 15. S. 29. Здесь в инскрипции обозначен не общий адрес, а в ка¬
честве адресата указаны тивуны.
20 При Казимире IV в более полном виде эта формула имела следующий вид:
«Чиним знаменито и даем ведати каждому доброму сим нашим листом
нынешним и потом будучим хто нань узрит или чтути услышит кому ж то
его потребно будеть ведати» (Stang Chr. Op. cit. S. 132, taf. III).
214

в международных договорах великих литовских князей 21, при¬
сяжных записях 22, в правых грамотах 23; литовские феодалы «чи¬
нили», «вызнавали», «сознавали», «знакомите», «знаменито»,
«явно» в грамотах разного вида 24. Формулы варьировались:
«вызнаваем сами па себе сим нашим листом, хто па пего посмотрит,
або чтучи его вслышит», «нынешним и потом будучим, кому будет
потребно того ведати», «каждому доброму, кому того потреб будет
ведати, або чтути его слышати» и т. п. Латинские соответствия
этих формул употреблены в общеземских привилегиях, в Эдикте
об издании Статута 1522 г. и многих других документах 25. Таким
образом, приравнивание Судебника по форме к областным при-
вилеям только на основе совпадения формул промульгации было
обусловлено неразработанностью вопросов литовской дипломатики
и в настоящее время не может быть принято без специальных
разъяснений. Эти формулы широко применялись в литовских до¬
кументах разных видов.
В наррации, которая следует за промульгацией, сообщается,
что законы были приняты на совещании великого князя с князь¬
ями, радными панами и поспольством («иже мы съ князми и
с паны радою нашею Великого княжства Литовскаго и со всимъ
поспольствомъ погадавши»), далее идет диспозитивная формула:
«врядили есмо такъ». В списке Т слова «и с всим поспольством»
пропущены. Похожая наррация встречается в жалованных гра¬
мотах 26, частично совпадают варианты подобных формул в меж¬
дународных договорах 27. Большинство исследователей видели
в этой наррации указание на областной сейм ВКЛ, представляв¬
ший собой расширенное совещание великого князя и рады 28.
После статей Судебника идет санкция «Про тож, как у нашому
листу выписано, по тому бы есте рядили, а с того не выступили».
Здесь объединены приказание выполнять предписанное и повеле-
21 АЗР. Т. 1. № 40. С. 54; Ср.: № 50. С. 63; № 51.. С. 66(московско-литовские
договоры).
22 Там же № 10.
23 Там же. А1» 30. Подлинность их была поставлена под сомнение некоторыми
исследователями. В. Розов, поместивший их в своем издании, считает, что
они не возбуждают никакого подозрения. См.: Розов В. Украшсью грамоти.
XIV в. и перша половина XVI в. У Кпвц 1928. Т. 1. С. 73, примеч. № 43.
Там же литература вопроса.
24 Центральная библиотека АН Литовской ССР. F. 4. N 2. F. 6. N 122; F. 20.
N 11; F. 37. А—813, А—814, А—785, А—789.
25 Любавский М. К. Указ. соч. С. 334, 341.
26 См., напр., в грамоте Казимира: «. . .и погадавшо есмо с князьми сритери
спаны со всею нашою радою» (Stang Chr. Op. cit. S. 134; см. также: АЗР.
Т. 1. № 36. С. 48. № 53. С. 67. № 54. С. 68 и др.).
27 См., напр., в договорной грамоте Казимира с молдавским воеводой Ильей
Алексадровичем 1442 г.: «Ижъ взяли есмо прыязнь з иашыми паны и со
всею нашею радою, и со всеми нашыми поддаными земли Литовское»
(АЗР. Т. 1. № 40. С. 54). Ср. с договорной грамотой молдавского господаря
воеводы Стефана с великим князем литовским Казимиром: «. . . ижь мы
з нашыми папы, радою нашою, и со всею землею нашою взяли есмо при¬
язнь» (АЗР. Т. 1. № 47. С. 60).
28 См. об этом гл.. V.
215

вие не нарушать. В более раннем документе Ягайлы 29 в санкции.,
кроме повеления выполнять то, что написано в грамоте, содер¬
жатся также угрожающие формулы. В уже цитированных распо¬
ряжениях Ягайлы литовским тиунам 1389 г. строго приказыва¬
ется, чтобы они поступали так, как написано в «Листе». В случае,
если тиун не выполнит распоряжения и на него поступит жалоба,
Ягайла грозно предупреждает, что он будет наказан без милосер¬
дия: «W'szelky czywon temu da poradzenye yako wtliym lysczye
napyssano, czo bysmy to nalesly wdzalano, aby szy£j пщп nigdy
otlio nyezalowaly; a ktory czywon tego nyevczyny a b^d^ potym
nany skarszycz, b^dzye karc|n bez mylosczy» 30. В другой грамоте
Витовт предписал, чтобы воеводы, наместники и тивуны оказы¬
вали всемерное содействие епископу или его попам в крещении,
в конце приказано: «иначе не поступать» («А ynaczey nyedzalay-
czye») 31. В уставах, данных Сигизмуыдом Старым в 1514 г. Моги¬
левскому державце Юрье Зиновьевичу и городенскому старосте
Юрию Николаевичу Радивиловича, употреблена санкция, похо¬
жая на имеющуюся в Судебнике Казимира. Но она короче, по¬
скольку в ней содержится лишь приказание выполнять предпи¬
санное и отсутствует повеление не нарушать: «Мает ся справо-
вати и рядити во всем, по тому как в сем пашом листе выписано»,
«И мает ся справовати во всем по тому, как вышей в том листе на-
шом выписано» 32. Таким образом, формулы санкции из Судеб¬
ника Казимира имеют сходство с теми формами, которые исполь¬
зовались великим князьями литовскими в документах по управ¬
лению ВКЛ. В угрожающей формуле документа Ягайлы отчет¬
ливо проступают свидетельства сильной личной великокняжеской
власти.
В конце литовских грамот XV—начала XVI в. имеются кор-
роборация с сообщением о печати, перечисление свидетелей и
выходные данные (дата и место издания). Порядок расположения
корроборации, перечня присутствующих, выходных данных строго
не выдерживался, отдельные компоненты могли отсутствовать 33.
В конце документа могли быть также сведения о лице, по приказу
которого он был подготовлен, а также о писце.
29 О санкциях в документах Витовта см.: Kosman М. Dokumenly. S. 158, 163.
Автор отметил, что в латинских документах Витовта, как правило, санк¬
ция не употреблялась, поскольку в это время была анахронизмом.
30 KDKW. N 15. S. 29; ср.: Ibid. N 16. S. 30: «То kasdy ezywon vczyny у \vy-
pelny yako napysatyszmy wthym lysczye pod nasz£| pyecz^czyq zawyessysU];
aby ktory czywon nyevczynyl tego, b^dzye od nass [w] wyelkym kaianyv
bes zalosczy».
31 KDKW. N 23. S. 39.
32 A3P. T. 2. № 86. G. 113; № 87. G. 114.
33 См., иапр.: РИБ. СПб., 1910. T. XXVII. В четвертой книге записей № 62.
Стб. 374—375. 1483 г.; № 84. Стб. 394—395. 1484 г. сначала идет перечень
присутствующих, затем сообщение о печати и выходные данные; в № 63.
Стб. 375—376. 1482 г., № 66. Стб. 379—380. 1481 г. — сообщение о печати,
указание на присутствующих, выходные данные; в № 67. Стб. 381—382.
1482 г., № 88. Стб. 396—397. 1484 г. — сообщение о печати, выходные-
данные, перечень присутствующих.
216

В документах великого князя присутствующие указывались
так: «А при том были сведоки рада наша. . .», «При том были па-
нове рада. . .» и т. п. Здесь назывались лица высокого социаль¬
ного и должностного статуса, князья, епископы, члены панской
рады. Яблонские отметил их различие со свидетелями в частных
актах 34. Указанные в «листах» великого князя лица являлись ак¬
тивными участниками их создания и утверждения, поэтому в гра¬
мотах великого князя не упоминаются низшие урядники или про¬
сто присутствующие, ибо не они решали вопрос о принятии до¬
кумента. Перечень присутствующих, как правило, был во всех
земских привилеях XV—XVI вв., привилеях на магдебургское
право на латинском языке. Однако такой перечень отсутствует,
например, в привилее 1447 г. 35 В областных привилеях вос¬
точнославянским землям начала XVI в. также перечисляются
присутствующие 36. Таким образом, вопрос о том, имелся ли в ори¬
гинале Судебника список наиболее значительных лиц, участни¬
ков обсуждения, не находит однозначного решения. Очень ве¬
роятно, что в Судебнике такой перечень имелся, но не исключено
его отсутствие 37.
Документы, издаваемые от имени великого князя, удостоверя¬
лись его печатью или государственной печатью. По наблюдению
Яблоискиса38, с середины XV в. грамоты великого князя без
его печати были недействительны. Судебник, изданный от имени
великого князя, вероятно, был скреплен печатью, однако в сохра¬
нившихся списках никаких сведений о печати нет.
Только в списке У Судебника указаны место и дата его издания:
«Писан и дан во Вильне февраля 29 день индик 1» зэ. Вопрос о том,
было ли указано в подлиннике кроме индикта число лет от рожде¬
ния Христа или сотворения мира, остается открытым. Лишь
в конце списка Т стоит «Аминь».
Судебник Казимира в начальной и заключительной частях
имеет компоненты полного формуляра латинского западного типа
31 Jablonskis К. Op. cil. Р. 271.
35 Любавский М. К. Указ. соч. С. 328.
36 Ясинский М. Н. Указ. соч. С. 196 — 199.
37 Слишком категорично утверждение С. А. Бершадского: «. . .весьма важ¬
ные документы видим вовсе без подписи свидетелей, например, судебник
Казимира Ягеллона 1468 г., его же привилей» (Бершадский С. А. Литов¬
ские евреи. СПб., 1883. С. 285, примеч. 55; см. также: Леонтович Ф. И.
Источники литовско-русского права // Варшавские университетские из¬
вестия. 1894. № 1. С. 34). Подписи свидетелей на документах — явление
более позднее (см.: J ablonskis К. Op. cit. Р. 264, 268). Вопрос же о перечне
присутствующих членов рады без оригинала Судебника решить невозможно.
38 J ablonskis К. Op. cit. Р. 267.
39 Ср. грамоту Владислава (Ягайлы) Скиргайле 1387 г.: «А кончано и напи¬
сано оу Ловех Скойстерских. . .» (Полоцкие грамоты. Вып. I. № 10.
С. 53): подтверждение Сигизмундом 1439 г. Конысского договора Полоцка
и Риги: «gegeven und gescreven. . .» (Там же. С. 136); привилей 1447 г.:
«Aktum et datum. . . scriptum. . .» (Любавский M. К. Указ. соч. С. 328);
в русском тексте нривилея 1447 г.: «А деялося и дано. . . писан» (АЗР. Т. 1.
№ 61. С. 77).
217

(интуляцию, промульгацию в соединении с ипскрипцией — об¬
щим адресом, наррацию, санкцию, выходные данные). Наблюде¬
ния над списками Судебника в сравнении с другими литовскими
документами XV—XVI вв. показали, что при переписывании Су¬
дебник был сокращен в начальной и заключительной частях. На¬
чальные слова «протож еще. . .» указывают на опущенный, пис¬
цами компонент формуляра, вероятно арепгу. Неизвестно^
имелся ли в конце Судебника перечень наиболее значительных
лиц, участвующих в обсуждении, а также был ли он скреплен
печатью, хотя такое предположение кажется вероятным. Соста¬
вители Судебника при его оформлении, вероятно, руководство¬
вались не одним определенным образцом, а использовали фор¬
мулы, применяющиеся в документах разного вида (общеземские
привилеи, областные привилеи, привилеи на магдебургское право
и т. п.). Формулы санкции, употребленные в Судебнике, сближают
его с документами по управлению ВКЛ в XV—XVI вв.
Более углубленные исследования позволят выявить особен¬
ности формуляра разных типов грамот и формул, в них употреб¬
ленных, степень влияния латинского образца на эволюцию рус¬
ских документов разного вида.
§ III. ПОСТАТЕЙНОЕ ДЕЛЕНИЕ
В исследованиях советских историков системе разбивки материала
в рукописях древнерусских юридических памятников придается
большое значение. В качестве технических приемов разделения
текста отмечены киноварные инициалы и заголовки 1. По наблюде¬
ниям Ю. Г. Алексеева, аналогичное разделительное значение имеют
также прописные буквы, а в сочетании с вышеприведенными сред¬
ствами и знаки препинания (точки и особые разделительные
знаки) 2. Вопрос о технике разделения текста в юридических па¬
мятниках ВКЛ XV—начала XVI в. в литературе не разработан.
Можно думать, однако, что приемы членения текста в деловой
письменности ВКЛ были похожи на традиционные русские спо¬
собы.
В первом издании Судебника в 1826 г.3 И. Н. Данилович раз¬
делил текст на статьи, но не пронумеровал их. В публикации
Т. Дзялыньского 4 28 статей, выделенных Даниловичем, получили
1 Тихомиров М. Н. Исследование о Русской Правде. М., 1941. С. 49; Юш¬
ков С. В. Русская Правда. Происхождение, источники, ее значение. М.,
1950. С. 17, 48—49, 99 и др.; Черепнин Л. В. Русские феодальные архивы
XIV—ХУ вв. М., 1951. Ч. II. С. 280—289. В публикации Я. Н. Щапова
древнерусских княжеских уставов звездочкой отмечены инициалы и за¬
главные буквы (Древнерусские княжеские уставы XI—ХУ вв. М., 1976).
2 Алексеев 10. Г. Палеографические наблюдения над списками Псковской
Судной грамоты // Вспомогательные исторические дисциплины. Л., 1978.
Т. X. С. 79—103.
3 Statut Kazimierza Jagielloiiczyka, pomnik naydawnieyszych ucliwai li-
towskich z XV w. . . W Wilnie, 1826.
4 Zbior praw litewskich od roku 1389 do rokul529. . . Poznan, 1841. S. 36—55.
218

латинскую нумерацию. И. И. Григорович напечатал Судебник
в 1846 г. в I томе АЗР 5, несколько изменив разбивку на статьи
и без нумерации. М. Ф. Владимирский-Буданов перепечатал
в «Хрестоматии» 6 Судебник из АЗР с небольшими изменениями
в членении статей, пронумеровав только собственно правовые
нормы. Судебник был разделен на 25 статей, не считая начальной
и заключительной частей. Это деление стало общепризнанным.
В наши дни оно было закреплено в вильнюсском издании Судеб¬
ника 1967 г.: текст с разночтениями взят из АЗР, а деление на
статьи и нумерация — из «Хрестоматии» Владимирского-Буда¬
нова.
Из сопоставления трех изданий (Даниловича, Григоровича,
Владимирского-Буданова) выяснилось, что 18 статей (4—13, 15—
19, 22—24) все издатели выделили одинаково. В семи случаях
постатейное деление (1—3, 14, 20—21, 25) не совпадает. Наиболь¬
шие расхождения имеются в ст. 1—3; ст. 14 и 25 разделены Дани¬
ловичем на две, ст. 20 и 21 в изданиях Даниловича и Владимир¬
ского-Буданова составляют одну статью у Григоровича.
Издатели не объяснили свою систему деления, но она устанав¬
ливается при обращении к тексту. У всех издателей разбивка на
статьи обусловлена осмыслением содержания Судебника, а ос¬
новным принципом членения материала является выделение ло¬
гически и грамматически закопченных частей, посвященных од¬
ному сюжету.
Важно было бы сравнить понимание структуры текста иссле¬
дователями XIX в. с представлениями современников или соста¬
вителей Судебника. Вопрос о делении текста в рукописях Судеб¬
ника Казимира в литературе не ставился.
В списке У киноварных инициалов нет. В нем киноварью
написана интитуляция «Казимир. . . и иных» и первая прописная
буква в начальном слове промульгации «Чинимъ». Писец упо¬
треблял киноварь в заголовках других статей рукописи. Осо¬
бый интерес представляет использование киновари в юридиче¬
ском памятнике — русском переводе польских статутов Кази¬
мира III и Владислава Ягайлы. Здесь киноварью написаны за¬
головки статей и инициалы. Таким образом, отсутствие киновар¬
ных инициалов в этом списке Судебника, по-видимому, объясня¬
ется тем, что их не было и в протографе. Однако наблюдения над
списком У позволяют сделать заключение, что в каком-то пред¬
шествующем его протографу списке могли быть киноварные ини¬
циалы. В ст. 2 вместо чтений «ино и лица», в ст. 11 «ино нам дати»
имеются чтения «но и»; пропущена по сравнению со списками Р
и Т буква «а» перед словами «будет шона» (ст. 1), «у кого будеть
украдено» (ст. 3), «пак ли не пригодится» (ст. 21). Во всех случаях,
кроме ст. 11, в списке Р употреблена киноварь. Видимо, в гипо¬
5 АЗР. СПб., 1846. Т. 1. № 67.
6 Нумерация статей дается по изд.: Владимирский-Буданов М. Ф. Хрпсто-
матия по истории русского права. Киев; СПб., 1901. Вып. II. С. 32—43.
219

тетической рукописи писец не заполнил оставленное для написа¬
ния киноварной буквы место и такое чтение отразилось в списке
У. В списке У нет и прописных разделительных букв. Малые
точки разделяют текст на группы слов, написанные слитно, кото¬
рые образуют ритмомелодические такты, синтагмы 7.
Список Т известен мне по микрофильму, а также по фотокопии
с этого микрофильма, поэтому палеографический анализ было про¬
водить сложно: во-первых, фотокопия не дает возможности опре¬
делить достаточно уверенно применение киновари; во-вторых, не
всегда четко видны строчные знаки. Вероятно, киноварью на¬
писана начальная часть Судебника «про тож еще // и иных»,
а также начальная буква первого слова ст. 1 и заключительное
слово «Аминь» 8.
Из строчных знаков писец списка Т употреблял точки, запя¬
тые, большие точки, специальные разделительные знаки. В ис¬
пользовании точек и запятых различий нет; по-видимому, как и
точки в других списках, эти знаки разделяли текст на синтагмы.
Первая статья Судебника выделена писцом: перед ней стоит раз¬
делительный знак и она начинается с большой буквы «Ш». После
статей 1, 2, 18, 22, 23, 24 стоят большие точки. Первая статья,
кроме большой точки, отделена от второй большим интервалом
примерно в три буквы; вторая статья оканчивается большой точ¬
кой, между статьями имеется расстояние в три буквы, статья
третья начинается буквой «а» особой формы: правая черта у этой
буквы выступает высоко над строкой, а внизу под строкой изо¬
гнута в левую сторону. Такая же буква после большой точки стоит
в начале статей 23, 24, 25. Между ст. 18 и 19 имеется большой ин¬
тервал примерно в две буквы.
Таким образом, в списке Т палеографически выделены статьи
в начале (1, 2, начало 3-й) и в конце текста (конец ст, 18, начало
ст. 19, 23, 24, 25). Разделительные функции выполнены большими
точками, большими интервалами и начальными буквами опреде¬
ленной формы; разделительные средства не всегда применяются
в полном наборе.
В середине текста разделение не имеет столь определенного
характера. Например, нижние границы ст. 3 определяются не
очень ясно. Текст помещен на пяти строках, в нем нет ни одного
строчного знака, поэтому не очень большая, но четкая точка
в конце воспринимается как разделительная между статьями.
Буква «а» в начале ст. 7, 8, 10, 12, 14, 169, 22 имеет форму разде¬
лительной «а», но внутри текстов имеются еще буквы «а», похожие
на нее, но более небрежно написанные. Сделанные наблюдения,
думается, позволяют предложить следующее объяснение деления
текста в списке Т. По-видимому, в протографе списка текст был
7 Пещак М. М. Стиль деловых документов XIV в. (структура текста): Авто-
реф. дис. . . . д-ра филол. наук. Киев, 1980. С. 6, 11, 28 и др.
8 Они имеют на фотокопии нечеткое изображение.
9 Начало ст. 16 в этом списке по ошибке повторено дважды.
220

разделен. Писец вначале воспроизводил имеющееся деление,
а затем перестал обращать на него внимание. В случаях, когда
разделительные средства в протографе были очень выразительны,
писец откликался на это, выписывая букву особой формы, в конце
работы писец снова начал воспроизводить членение текста на
статьи.
В списке Р Судебника разделения на слова также нет, группы
слов, написанные слитно (синтагмы), отделены одна от другой
точками и небольшими интервалами в один-два знака. Интервалы
перед киноварными инициалами, как правило, больше и равны
2—3 знакам. Если инициалы приходились на конец строки, они
помещались на полях. Кроме точек писец ставил обычные раз¬
делительные знаки.
В списке имеются киноварные инициалы, чаще всего это буква
«а». В первых статьях инициалы выписаны тщательно, затем пи¬
сец становится небрежнее, инициалы отличаются от обычных
строчных букв только размерами, в некоторых случаях буква
«А» опрокинута влево (ст. 11, 20, 26). Более тщательно выписана
буква «В» (ст. 2, 12, 21). Название государства «Великое киязь-
ство Литовьское», трижды упомянутое в тексте, начинается кино¬
варным инициалом «В» (ст. 12, 21) 10.
В списке свыше 50 киноварных инициалов; они не всегда вы¬
деляют логически и грамматически законченные части, разбивая
предложение. Чтобы понять роль инициалов, нужно рассмотреть
их употребление. Для наглядности ниже приведены начальные
части текста списка Р, выделенные киноварными инициалами или
разделительными знаками. В скобках арабскими цифрами указана
нумерация статей по «Хрестоматии» Владимирского-Буданова 11 13.
Инициалы переданы прописными буквами.
«Казимир, божью милостью. . . Чиним знаменито. . . Или
чтучи услышит. . . Ижь мы с князьми. . . Согадавши. . .
[1 ] што с лицом. . . Будет ли. . . Ино заплатити истинпу. . .
Пак ли чого. . . А будет ли. . . А што будут. . .
[2] Пак ли злодей. . . Воротити истьцю. . . И просокы поло¬
вину верънути. . .
[3] А в кого будет украдено. . . Ино прьво заплатити. . .
[4] а коли выдадут. . . А у колце судьи скажють. . .
[5] А коли бы злодей. . .
[6] А коли злодей из дому. . . И потеряет. . .
[7] А коли человек. . . И тот так терпит. . .
[8] А который будет. . . Ино дати тому рок. . .
[9] А коли бы. . .
[10] А будет ли. . .
[11 ] А которому человеку. . . Ино обчий суд. .. Пак ли будет.. „
10 В наррации в названии государства употреблена обычная строчная
буква «в».
11-13 Начало ст. 1 и 18 инициалами не выделено, но они начинаются с новой
строки; кроме того, в ст. 1 перед первым инициалом стоит разделительный
знак.
221

[12] а коли злодея. . . А кому татя выдадуть. . . Великого
князъства литовьского. . .
ИЗ] а хто. . .
[14] А который первое. . .
[15] А который хотя первое. . .
[16] А коли татя приведут. . .
[17] А пак ли сок ... И околица. . . А смертьною виною. . .
[18] коли тать. . .
[19] А коли чии. . . А как у сем. . . И заплатити бондою. . .
[20] А також кому. . . А будуть иныи. . .
[21 ] А который бы. . . И пак ли. . . И паном и воеводам. . .
И велети. . . А и досмотрети. . . А усадити. . . Великого князь-
ства Литовьского. . .
[22] А коли бы два. . . Ино учинити. . . А который бы. . .
Ж ажь коли бы. . .
[23] А коли бы . . . А пак ли который . . .
[24] А который будеть. . .
[25] А також и где. . . А на чией. . . А пак ли. . .
Про то жь. . . А и с того. . .»
В отличие от других списков интитуляция здесь написана обыч¬
ными чернилами, а не киноварью, киноварь употреблена в ини¬
циале начального слова «Казимир». После интитуляции стоит
разделительный знак. Промульгация начинается киноварным
инициалом «Ч», она объединена с первой частью общего адреса.
Вторая часть выделена в самостоятельную с помощью киновар¬
ного инициала. Наррация начинается киноварным инициалом и
заканчивается разделительным знаком. Заключительная форма
вступительной части, выделенная киноварным инициалом, по¬
мещается на отдельной строке, первое предложение Судебника
начинается с обычной строчной «ш», но с новой строки. После
начальных слов первой статьи «што с лицом приведуть татя»
стоит разделительный знак. При таком выделении эта фраза полу¬
чает значение своего рода подзаголовка раздела, посвященного
разбору дел о татьбе с поличным.
Ст. 1 имеет очень дробную структуру, в ней выписано пять
инициалов. Статья распадается по содержанию на две части.
В первой рассматривается случай, когда вор может оплатить стои¬
мость украденного; в этой части имеется два инициала; первый
инициал открывает начало статьи, второй выделяет постановление.
Вторая часть, рассматривающая случай несостоятельности вора,
содержит три инициала: первый инициал стоит в начале второй
части, с помощью второго инициала первые слова второй части
получают значение своеобразного заголовка, третий киноварный
инициал делит вторую часть на два параграфа. В первом гово¬
рится об ответственности жены и детей, если они знали о воров¬
стве, во втором дети моложе семи лет признаются невиновными.
Несмотря на деление инициалами, статья воспринимается как
единое целое. За последним словом на строке оставлено незапол¬
ненное место в четыре-пять знаков, следующая статья начинается
222

с новой строки инициала. Для наглядности ниже показано по¬
строение статьи на основании киноварных инициалов и осмысле¬
ния текста.
Што с лицом приведутъ татя
Будет ли чим платиги Пак ли чого у дому не будеть
Ино заплатити истиину А будет ли то жона ведала з детми
ужо взрослыми, жоною и детми за¬
платити , самого па шибеницю.
А што будут малый дети ниже семи
годов, тыи в том невинни.
Невозможно ответить на вопрос, было ли столь дробное деле¬
ние в официальном тексте. Но и тот факт, что статья была разде¬
лена при переписывании, представляется очень важным. Во-пер¬
вых, это показывает активное, осмысленное отношение к тексту,
что свидетельствует о практической ценности постановлений.
Во-вторых, выделенные вопросы обнаруживают особый к ним ин¬
терес переписчика или заказчика, могут рассматриваться как не¬
посредственный отклик современников и потому имеют значение
для определения роли Судебника. С помощью инициалов в статье
отмечены положения о разграничении семейной ответственности
при татьбе с поличным.
Начало ст. 2 выделено инициалом. В статье рассматривается
вопрос о том, куда поступает поличное при несостоятельности
вора. Два других инициала выделяют постановления о возвраще¬
нии истцу поличного, а также половины просоки при несостоятель¬
ности вора.
Ст. 3 начинается с киноварного инициала; он выделяет начало
статьи, которое может рассматриваться как своеобразный за¬
головок. Вторым киноварным инициалом выделено постановление
о порядке оплаты при воровстве: сначала должен быть возмещен
ущерб истца, а затем хозяин вора получал штраф.
Ст. 4 не отделена от ст. 3. В ней первые слова «А коли // та-
тиныи» воспринимаются как заголовок. Инициал стоит после слова
«татиныи».
Границы ст. 5 совпадают с издательским делением 14.
Ст. 6 начинается киноварным инициалом. Первые слова этой
статьи можно воспринимать как своеобразный заголовок. Второй
киноварный инициал выделяет условие, при котором жена и дети
не несут ответственности за воровство главы семьи. С помощью
киноварного инициала здесь подчеркивается сущность постанов¬
ления, главное в котором то, при каком условии жена и дети при¬
знаются невиновными.
В начале ст. 7 выписан киноварный инициал. Второй кино¬
варный инициал выделяет постановление, согласно которому гос¬
подин-соучастник преступления отвечает, как и его подданный.
14 Под издательским делением здесь и ниже подразумевается деление на статьи
в издании М. Ф. Владимирского-Буданова.
223

Ст. 8 имеет сложную структуру. Она начинается с киноварного
инициала. Второй киноварный инициал выделяет постановление:
«ипо дати // а ис себе извел». Третий киноварный инициал делит
статью па две части таким образом, что вторая часть, дополняющая
содержание первой, образует отдельную статью или параграф,
выраженный самостоятельным предложением.
Границы ст. 9 и 10 совпадают с издательским делением.
Ст. 11 начинается с киноварного инициала. Статья состоит из
двух параграфов. Второй киноварный инициал выделяет поста¬
новление первого параграфа: «ино обчий суд // справедливость»;
третий делит статью на два параграфа. Второй параграф содержит
положение о посылке детского при конфликтах между частно¬
владельческими подданными. В этом списке у ст. 11 нет
конца 15.
Начало ст. 12 палеографически не отделено от ст. 11, но по со¬
держанию она значительно отличается от предыдущих статей и,
по существу, открывает новый раздел. Отсутствие инициала, воз¬
можно, объясняется состоянием рукописи, с которой переписы¬
вался список Р; не следует исключать и возможность ошибок
писца списка Р.
Начало ст. 12 не только открывает новый раздел, но и произво¬
дит впечатление заголовка этого раздела, в котором находятся
статьи, определяющие меру наказания. В Судебнике их диффе¬
ренциация невелика: смертная казнь или плата; пять раз предпи¬
сывается смертная казнь и дважды плата. Первые строки ст. 12
отделены от нижеследующего текста палеографически: следующая
часть начинается с инициала. Григорович отделил начальные
строки текста точкой и поставил запятую после глагола «узве-
лять», что неверно, поскольку глагол «узвелять» здесь связан
с инфинитивом глагола «казнить». Это предложение получает
объяснение, если его воспринимать как своеобразный заголовок
раздела или вступление к нему: если злодея выдадут по суду и
как его прикажут наказать в соответствии с его действиями. Ниже
идут статьи, определяющие, как именно следует наказывать пре¬
ступника.
Ст. 13 палеографически не отделена от ст. 12. Ст. 14—16 сов¬
падают с издательским делением.
Сложное строение имеет ст. 17. Кроме начального в ней име¬
ются еще два инициала и разделительный знак. Второй инициал
выделяет часть статьи, в которой говорится о знании околицей
о преступлении вора. Вторая часть статьи заканчивается предпи¬
санием об оплате вором стоимости украденного и штрафа. После
этих слов стоит разделительный знак, а заключительная фраза
предписания «А смертьною виною не казнити» выделена инициа¬
лом.
15 «а нас не пригодится в Великомь княжьстве Литовъскомь, ино воеводам
нашим моцно дати децького».

Ст. 18 палеографически не отделена от ст. 17. Статья начинается
союзом «коли». Девять статей Судебника начинаются со слов
«А коли», в восьми случаях они выделены киноварными инициа¬
лами, в двух статьях (4-я и 12-я) киноварных инициалов в начале
нет. Вероятно, и ст. 18 должна была начинаться с союза «а»,
который был пропущен кем-то из писцов. Не исключено даже, что
это мог сделать переписчик списка Р: слово «коли» написано с но¬
вой строки, поэтому инициал должен был бы быть па поле; на
соседней верхней строке на поле выписан инициал «А», который
выделяет заключительное постановление. Написав инициал у по¬
следней строки ст. 17, писец мог пропустить непосредственно
следующий за ним инициал, открывающий ст. 18.
Ст. 19 о наказании паробков начинается с киноварного ини¬
циала; кроме него в статье имеются еще два инициала, разделяю¬
щие текст статьи на три части. Инициалы этой статьи, не раз¬
деляя статью на отдельные самостоятельные части-параграфы,
выделяют, во-первых, начало, имеющее значение своеобразного
заголовка; во-вторых, положение о том, что на невольных рас¬
пространяются общие нормы наказания за воровство; в-третьих,
распоряжение о том, что невольные за свои преступления должны
сами расплачиваться своим имуществом, если они его имеют. Ду¬
мается, не случайно выделены положения, в которых говорится
об ответственности паробков. По-видимому, эти законы при¬
влекли особое внимание переписчика или заказчика.
Ст. 20 начинается киноварным инициалом. Второй инициал
делит ее на две части, которые могут рассматриваться как от¬
дельные параграфы, при этом второй дополняет и разъясняет пер¬
вый.
Очень сложную структуру имеет ст. 21. Кроме начального в ее
тексте имеется пять инициалов. Их значение неодинаково. Пер¬
вые два инициала выделяют две статьи-параграфа, при этом вто¬
рой из них дополняет первый. Остальные инициалы делят развер¬
нутое распоряжение второго параграфа. В этом распоряжении
определяется порядок действия панской рады в делах о наездах
в случае отсутствия великого князя. Члены панской рады должны
были послать за виновным, силой доставить его для разбиратель¬
ства, рассмотреть дело и в случае виновности посадить виновного
«в казнь» (тюрьму), где он оставался до приезда великого князя.
Четыре предписания в этой части статьи отмечены инициалами.
Виновный в наезде рассматривался как нарушитель «земского
права». Эти постановления привлекли внимание современников,
и поэтому положения, регламентирующие порядок наказания ви¬
новного при наезде, были выделены в этом списке Судебника.
Ст. 22 разделена инициалами на четыре части. Первый ини¬
циал стоит в начале статьи, второй выделяет постановления. С по¬
мощью двух остальных инициалов выделены третья и четвертая
части, являющиеся самостоятельными предложениями-пара¬
графами. 1515 Закаэ № 277
225

Ст. 23 разделена на две части, каждая из которых может рас¬
сматриваться как параграф, при этом вторая часть подчинена первой.
Границы ст. 24 совпадают с издательским делением.
Ст. 25 разделена на три части-параграфа. В первом предпи¬
сывается исправить мосты в этом году. Во втором в общем виде
говорится о денежном штрафе за причиненный коню вследствие
неисправности моста вред. В третьем названа сумма денежного
штрафа в пользу князя при несчастных случаях, происшедших
из-за неотремонтированного моста. Заключительная формула
Судебника содержит приказание руководствоваться постановле¬
ниями настоящей грамоты и повеление не нарушать этих постанов¬
лений. Каждая из частей выделена киноварными инициалами,
в конце стоит строчный знак.
Проведенный разбор показал, что полностью совпадают с изда¬
тельским делением семь статей (5, 9, 10, 14, 15, 16, 24-я). Восемь
статей разделены на более мелкие статьи или параграфы: 1-я па
три, 8-я на две, 11-я на две, 20-я на две, 21-я на две, 22-я на три,
23-я на две, 25-я на три. В восьми статьях киноварными инициа¬
лами выделены постановления: в 1 (1), 2 (2), 3 (1), 7 (1), 8 (1),
11 (1), 21 (4), 22 (1). Начало четырех статей инициалами не отме¬
чено (4, 12, 13, 18). Отдельные положения некоторых статей отме¬
чены киноварными инициалами (ст. 4, 6, 17, 19).
Выше говорилось о том, что в некоторых статьях первые слова,
выделенные инициалами, воспринимаются как своеобразные на¬
меченные заголовки (ст. 1 — две, 3, 6, 19 16). Разумеется, их можно
так называть очень условно. Эти части, выделенные в тексте кино¬
варными инициалами, одновременно тесно с ним связаны, являясь
его компонентом, тогда как заголовок в состав статьи не входит.
Только начало ст. 12 является более самостоятельным, как бы от¬
крывая раздел о наказаниях. В указанных случаях, по-видимому,
проявилось стремление отметить в статье нечто важное для пере¬
писчика или заказчика. Таким способом могли быть выделены
новая постановка вопроса, новые детали постановления, наконец,
тематически новый материал. В указанных статьях Судебника
заголовки лишь намечены, но не вычленены из текста 17. Рукопис¬
ная традиция Судебника Казимира известна лишь фрагментарно,
и, по-видимому, ее история была сравнительно короткой. Воз¬
можно, в дальнейшем часть выделенных первых слов статей
могла бы стать заголовками в собственном смысле этого слова.
Но и сохранившиеся списки позволяют сделать интересные за-
16 Хотя начальные части ст. 4 и 12 палеографически не выделены, они но
содержанию также похожи на заголовки. Инициалы стоят после них.
17 Интересно сопоставить эти намеченные заголовки с некоторыми заголов¬
ками Русской Правды, которые воспроизводят первые слова текста статей.
Напр., ст. 33: «А же кто всядетъ на чюжъ конь не прашав. А же кто всядетъ
на чюжъ конь не прашав, то три гривны»; ст. 56: «А же закуп бежишь. А же
закуп бежать от господы, то обель . . .»; ст. 107: «А се уроци судебный.
А се уроци судебный: от виры 9 кун. . .»(ср. также ст. 20, 23, 29, 33 и др.,
в которых заголовки также почти дословно совпадают с текстом статей)
(Правда Русская. М.; Л., 1947. Т. II).
226

ключения. Выделение первых слов, как и положений внутри ста¬
тей, воспринимается как прямое свидетельство современников,
указание на круг злободневных вопросов. Важно и то, что они
помогают лучше понять структуру Судебника.
Таким образом, инициалы в списке Р многофункциональны.
Они делят текст на статьи и параграфы, выделяют отдельные по¬
становления и некоторые положения внутри статей, намечают за¬
головки.
Выше было отмечено, что писец списка Р оставлял для ини¬
циалов большой интервал в 2—3 знака; интервалы между груп¬
пами слов, разделенных точками, были меньше и равнялись од¬
ному-двум знакам. Шесть инициалов были вписаны в эти малые
интервалы, т. е. писец не оставлял для них место, а вписал их
позднее. Это союзы «а» или «и», которые отсутствуют в соответст¬
вующих местах других списков. В других списках также нет че¬
тырех союзов «а» и «и», которые вписаны как инициалы на полях
списка Р. Ниже приводится перечень этих мест из списка Р, где
инициалы могли быть вставлены позже:
Ст. 4 «А у колце судьи скажють» — на поле.
Ст. 7. «И тот так терпит» — на поле.
Ст. 8. «А пак ли на рок» — вставлен позднее.
Ст. 19. «А какь у семь листу» — на поле.
«И заплатити бондою его» — вставлен позднее.
Ст. 21. «И пакъ ли не пригодится» — вставлен позднее.
«А и досмотрети» — вставлен позднее.
«А усадити его у казнь» — на поле.
Ст. 22. «и ажь коли бы» — вставлен позднее.
Ст. 23. «А пак ли» — вставлен позднее.
Таким образом, в ВКЛ в XV в. имелись списки Судебника, раз¬
деленные на статьи и такого деления не имеющие. В списке Р
статьи имеют дробное членение. Больше всего киноварных ини¬
циалов отмечено в ст. 1, 2, 19, 22. Эти статьи трактуют вопросы
ограничения семейной ответственности при уголовных преступ¬
лениях, содержат предписание о возвращении поличного истцу,
распространяют на невольных, имеющих имущество, общие нормы
наказания за воровство, определяют порядок преследования при
наездах. Видимо, они были актуальны и вызывали отклик совре¬
менников. Разделение статей в сохранившихся списках (дробное
членение текста, выделение отдельных положений) свидетельствует
об активном использовании Судебника в 70-е годы XV в. Получен¬
ный вывод тем более важен, что от этого периода сохранилось
мало судебных дел, и потому трудно бывает решить вопрос о прак¬
тическом применении Судебника.
§ IV. СТРУКТУРА СУДЕБНИКА
Вопрос о систематизации материала Судебника не изучен. Палео¬
графические наблюдения над сохранившимися списками помо¬
гают уточнить и его структуру, и систематизацию материала*
15*
227

проведенную составителями. Судебник открывает раздел, который
условно можно назвать «Уставом о татьбе». В списке Р это под¬
черкнуто тем, что начало первой статьи «Што с лицом приведут
татя» отделено от остального текста разделительным знаком,,
а следующая фраза начинается с новой строки с киноварного ини¬
циала. Статьи этого раздела определяют степень ответственности
вора и членов его семьи при татьбе с поличным (1, 4, 5, 6). Здесь
также содержатся предписания о порядке оплаты причиненного
ущерба истцу, выплата штрафа господину вора, о судьбе полич¬
ного (2, 3, 4). В этот же раздел входит ст. 7 об ответственности
господина вора в случае его соучастия и ст. 8 об ответственности
хозяина дома за тайное держание в доме посторонних лиц. Ос¬
новное содержание этого раздела — определение ответственности
при уголовных преступлениях. В двух статьях (1, 2) предписы¬
вается, что несостоятельный вор наказывается виселицей, но
не указано, кто осуществляет казнь.
Затем устав прерывают три статьи (9—11), определяющие по¬
рядок обращения в суд при возникновении дел между лицами, на¬
ходящимися в подчинении разных властей.
Со ст. 12 начинается раздел о наказаниях, продолжающий
Устав о татьбе. Начало ст. 12 является своего рода заголовком
этого раздела: «А коли злодея выдадуть ис права, а чим его уз-
велять казнити по его делом». Обособленность этой фразы в списке
Р подчеркнута тем, что следующее предложение ст. 12 начинается
с киноварного инициала. Здесь же выясняется, что для осуществле¬
ния приговора вора по решению суда выдают потерпевшему.
Ст. 12 предписывает строгое следование приговору суда, провоз¬
глашая суровость по отношению к нарушителям права собствен¬
ности: «А над злодеемь милости не надобе».
Следующие статьи (13—19) определяют меру наказания (плату
или виселицу) за воровство. Три из них определяют наказание
при татьбе с поличным. Хотя в первых двух статьях воровство
с поличным не упоминается, из сопоставления с содержанием сле¬
дующих статей (16—18) выясняется, что ст. 12 и 13 имеют в виду
именно татьбу «с лицом». Это же обстоятельство является косвен¬
ным доказательством того, что ст. 12—15 примыкают к Уставу
о татьбе. Ст. 16—18 определяют меры наказания вора, не пойман¬
ного с поличным, вина которого доказывается показаниями сви¬
детеля (сока). К этому разделу относится и ст. 19 о наказании за
воровство невольных (паробков), распространяющая общие нормы
наказания на паробков, имеющих свое имущество.
Ст. 20—22 образуют особый комплекс. Они посвящены опре¬
делению порядка решения земельных дел о наездах.
Вопросы о наказании за утаивание найденных вещей трактует
ст. 23. В ст. 24 предписано за воровство невольных и зависимых
людей наказывать в соответствии с законами о воровстве, установ¬
ленными в Судебнике, различавшем наказание в зависимости от
того, был ли преступник пойман с поличным или уличен свиде¬
телями. Заканчивает Судебник статья о мостах, устанавливающая
228

наказание для лиц, не замостивших свои участки и ставших вслед¬
ствие этого виновниками несчастного случая.
Таким образом, в Судебнике прослеживается определенная
систематизация материала, которая нашла отражение в его струк¬
туре. Судебник делится на три части. Основное содержание пер¬
вой из них — определение ответственного за совершенное пре¬
ступление (ст. 1—8). Вторая часть разъясняет порядок обраще¬
ния в суд (ст. 9—11). Третья часть рассматривает вопросы о том,,
как следует наказывать за различные преступления. Среди них.
выделены воровство с поличным и без поличного, наезды, земель¬
ные дела, утаивание найденных вещей, воровство людей и че¬
ляди, невыполнение мостовой повинности. В этой части проведена
недостаточно строгая систематизация, здесь выделяются дела
0 земле и наездах, поскольку в них большое внимание уделено
вопросам процесса, нежели определению наказания по этим делам.
В особенности это касается ст. 22 о решении земельных споров.
§ V. ДАТА
Дата составления Судебника Казимира имеется только в списке У:
«февраля 29 день индикт 1». При этом указан индикт года, а цифры
обозначены буквами. Таким образом индикт 1-й передан буквой
«а». Установление верной даты Судебника имеет свою историю.
Писец XIX в., изготовлявший копию этого списка по заказу
Н. П. Румянцева х, заменил буквы арабскими цифрами, поэтому
вместо буквы «а», обозначающей индикт года, в копии появилась
цифра 1. Первый издатель Судебника И. Н. Данилович, использо¬
вавший копии XIX в., принял цифру 1 за букву i, обозначающую
10. Устанавливая дату Судебника, он обратил внимание на то,
что в титуле король Казимир IV назван прусским князем, что
могло быть только после присоединения Пруссии к Польше
в 1454 г. Кроме того, число и месяц составления Судебника —
29 февраля — указывали на високосный год. В период между
1454 и 1492 г. (кончиной Казимира) 10-й индикт приходился
на 1462 и 1477 гг., однако оба этих года не были високосными.
Поэтому Данилович предположил, что Судебник мог быть издан
в 1464 или 1480 гг., оговорив, однако, что точное время составле¬
ния Судебника неизвестно 1 2. Данилович был склонен думать, что.
Судебник, скорее, был составлен в 1464 г., поскольку тогда ко¬
роль был моложе и активнее, а также потому, что это увеличивало
хронологический разрыв между Судебником и I Литовским ста¬
тутом 1529 г., имевшими большое различие. Видимо, по тем же
причинам в первом издании Судебника Данилович не принял
во внимание 1492 г., который также был високосным и прихо¬
дился на 10-й индикт.
1 Подробное см. главу I.
2 Statut Kazimierza Jagiellonczyka, pomnik naydawnieyszych uchwal litew-
skich z XV w. . . W Wilnio, 1826. S. 75—76.
229

Неопределенная датировка привела к тому, что последующие
исследователи относили дату составления Судебника к разным го¬
дам 3. Через несколько лет Данилович пересмотрел датировку
законов Казимира, приурочив их к 1492 г.4 Под этой датой с со¬
ответствующими пояснениями Судебник Казимира был опубли¬
кован в 1841 г. в издании Т. Дзялыньского 5. Такая датировка
также получила распространение в литературе 6. В публикации
Судебника по списку Р, не имеющему даты, Судебник датирован
половиной XV в.7
Первым верно датировал Судебник 1468 годом А. X. Востоков
в каталоге румянцевского собрания. Он [обратил внимание на то,
что в рукописной копии Судебника из собрания Румянцева упо¬
треблены для обозначения цифр не буквы, а арабские цифры, по¬
этому индикт года также обозначен не буквой, а цифрой 1. Указав,
что при Казимире IV 1468 год «был только. . . и первым индикта
и високосным», он датировал Судебник 1468 годом 8. В I томе
АЗР издатель И. И. Григорович также датировал Судебник
1468 годом 9. В настоящее время эта дата общепринята.
3 1464 г. — Kraszewski J. /. Wilno od poczqtkow jego do rqku 1750. Wilna,
1840. T. i. S. 158; 1464, 1480 гг. — Собрание древних грамот и актов го¬
родов Вильны, Ковиа, Трок, православных монастырей, церквей и по раз¬
ным предметам. Вильно, 1843. Ч. 1. С. XX, XXI, 29; 1454, 1456 гг. — Ье-
lewel J. Dzieje Litwy i Rusie az do unji z Polskq w Lublinie 1569 zawartej.
Poznan, 1844. S. 167; Idem. Dzieta. W-wa, 1969. T. X. S. 194—195. 1464,
1468 гг. — Maciejowski W. A. Historya prawodawstw slowianskich. W-wa,
1856. T. I. S. 208; 1464 r. — Wroblewski T. О statucie Litewskim i podziate
admin. W-go Ksiqstwa Litewskiego //Kurier Liiewski. 1915. N 103.
4 Вероятно, Данилович пересмотрел датировку Судебника при подготовке
к публикации Судебника дли издания, над которым он работал вместе
с И. Лолевелем и Т. Дзялыньским в 30-е годы, (подробнее см. гл. 1). В изда¬
вши сп^бл-] с I г к г с м Т. Дз*лы ъстпм в 1841 г. (см. гл. 1), законы Казимира
датированы 1492 г. В составленном Даниловичем в марте 1837 г. «Собрании
известных древних сеймов польских п литовских с 1180 г. по 1790 г.» статут
Казимира Яголлончнка указан иод 1492 г. (ЦГИА, Ф. 1261. Оп. 10. № 380.
Л. 10, 63). В работе Даниловича «Взгляд на литовское законодательство и
литовские статуты» «устав для Литвы» Казимира IV также датирован 1492 г.
(Юридические записки. М., 1841. Т. 1. С. 12).
5 Zbior praw litewskicb od roku 1389 do roku 1529. . . Poznan, 1841. S. 36—55.
6 Narbutt T. Dzieje narodu litewskiego. Wilna, 1840. T. VIII. S. 248; .Taro-
szewicz J. Obraz Litwy pod wzglqdem jej cywilizacji od czasow najdawniejszych
do konca wieku XVIII. Wilno, 1844. Cz. I. S. 154—159; Cz. II, S. 128. Ce-
меное А. В. О сходстве древних узаконений восточной и западной Руси //
Временник ими. Моек, о-ва истории и древностей российских. 1854. Кн. 19.
С. II; Ш[ипов\ С. [77.] Краткое обозрение истории судоустройства и судо¬
производства в России //Там же. М., 1855. Кн. XXII. С. 14—15; АВК.
Вильна, 1865. Т. 1. С 9, 16; Сливов И. Иезуиты в Литве //Рус. вестник.
1875. Т. 118, № 7. С. 295; Prochaska A. Dzieje Witolda W. ksiqcia Litwy.
Wilno, 1914. S. 13; Kaspcczak A. Rozwoj gospodarki folwareznej na Litwie
i Bialornsi do polowy XVI wieku. Poznan, 1965. S. 181—182, 344.
7 Русская вивляофнка, или Собрание материалов для отечественной истории,
географии, статистики и древней русской литературы. М., 1834. Т. 1.
Оглавление. С. V.
8 Востоков А. X. Описание русских и словенских рукописей Румянцов-
ского музеума. М., 1842.
9 АЗР. СПб., 1846. Т. 1. № 67. С. 80; см. также Примечания к № 67; № 53.
С. 16. В примечаниях Григорович не совсем точно объяснил ошибку Дани-
230

Глава III
ИСТОРИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ
ПОЯВЛЕНИЯ СУДЕБНИКА
И ЕГО ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ НАПРАВЛЕННОСТЬ
Полемизируя с известным исследованием Й. Хейзинги * 1 польский
историк X. Самсонович назвал XV век «„золотой осенью“ поль¬
ского средневековья», поскольку конец средневековья «принес
с собой перемены, которые предопределили направление развития
целого континента». Он показал, что именно в этот период «разви¬
тие мысли подготовило основы рациональной гуманистической
культуры 2. По-видимому, плодотворны оба подхода, поскольку
речь идет о переходном периоде. Эту особенность классификации
пограничной эпохи, наполненной длительной борьбой двух миро¬
воззрений, выделил И. Н. Голенищев-Кутузов, который писал
о том, что «от идеологической установки исследователя зависит
объявить XV век „закатом средневековья" или „зарей возрожде¬
ния"» 3.
В последние десятилетия советские и польские ученые отме¬
тили связь общественной мысли, права, литературы и искусства
Белоруссии и Литвы первой половины XVI в. с культурой эпохи
Ренессанса 4. По наблюдениям белорусского философа В. М. Ко-
нона, «ранние ренессансные идеи отчетливо выражены только
в просветительской деятельности Франциска Скорины и Николая
ловила. Он отметил, что индикт был обозначен через букву «а»; «эту послед¬
нюю литеру издатель Судебника профессор Данилович обратил в индикт
10-й» (АЗР. Т. 1. Примечания. С. 15. № 67, № 53). И. И. Лаппо посчитал,
что ошибка Даниловича в датировке Судебника произошла вследствие того,
что он не вполне владел «литовско-русским» языком старых документов
и не вполне умел их датировать. Такое объяснение вызвало новые неверные
попытки истолкования ошибки Даниловича. Вслед за Григоровичем Лаппо
отмстил, что «буквенный числовой знак кирилловского письма, обозначаю¬
щий „единицу“, Данилович ошибочно посчитал обозначающим „десять"»
(Лаппо И. И. «Судебник» Казимира Ягайловича // Заи. Русского научного
ттт-т-та в Белграде. Београд, 1939. Вын. 17. С. 28; см. также С. 27—28).
А. Янулайгис думал, что «знак (буква) индикта была написана неясно, ее
можно было принять за 10 и 1». Этот знак Данилович прочитал как 10
(Janulaitis A. Pagrindines zinios apie Teisynt} //Kazimiero Teisynas(1468 m.).
Vilnius, 1967. P. 5).
1 Хейзинга Й. Осень средневековья. M., 1988.
2 Samsonowicz Н. Zlota jesien polslciego sredniowiecza. W-wa, 1971. S. 5, 34.
3 Голенищев-Кутузов И. II. Итальянское возрождение и славянские литера¬
туры XV—XVI вв., 1963. С. 324.
4 Jurginis ./. Renesansas if liumanismas Lietuvoje. Vilnius, 1965; Вайткунас Г.
Очерк развития эстетической мысли в Литве. М., 1972; Вардах 10. Литов¬
ские статуты — памятники права периода Возрождения // Культурные
связи народов Восточной Европы в xVl в. М., 1976. С. 71—93 (впервые
одубл. на пол. яз. в 1974 г.); Кон,он В. М. От Ренессанса к классицизму:
Становление эстетической мысли Белоруссии в XVI — XVIII вв. Минск,
1978; Подокшип С. А. Франциск Скорина. М., 1981; Конон В. М. Гумани¬
стические истоки Статута Великого княжества Литовского 1529 г.11
Первый Литовский статут 1529 г. Вильнюс, 1982. С. 94—103; и др.
231

Гусовского, т. е. в первой половине XVI в.» XV век был подгото¬
вительным, предренессансным периодом 5. Ю. М. Бардах отме¬
тил, что ВКЛ только в XVI в. «оказалось в большей степени
в сфере воздействия культуры Запада» 6.
Что значит XV век в истории культуры ВКЛ? Пока историки
не ответили на этот вопрос достаточно полно. Культура и идео¬
логия ВКЛ XV в. изучены слабо, хотя их исследование особенно
перспективно, поскольку здесь наблюдалось скрещивание и вза¬
имодействие нескольких факторов: литовского, восточнославян¬
ского и польского. Попытка выделить ростки нового, которое стало
доминирующим в более позднее время, может быть плодотворной
не только для воссоздания картины литовского общества XV в.,
но и для того, чтобы более ярко высветить явления культуры
XVI в., показать ее преемственность, а также направление эво-
лю ции.
Отсутствие исследований проблемы находится в прямой связи
с многими лакунами в изучении Литвы и восточнославянских зе¬
мель, входивших в ее состав. В большой степени это обусловлено
состоянием Источниковой базы и ее изученностью или, точнее,
неизученностыо. Одним из важнейших жанров литературы XV в.
и источником для изучения идеологии являются летописи. Но со¬
временное состояние исследования литовских летописей не по¬
зволяет без предварительных штудий использовать их для обоб¬
щения по истории идеологии ВКЛ. Последняя по времени моногра¬
фия, посвященная белорусско-литовским летописям, носит весьма
красноречивое название «Введение в изучение белорусско-литов¬
ского летописания». Ее автор, крупнейший специалист в этой об¬
ласти источниковедения Н. Н. Улащик, отметил: «Слишком много
возникает вопросов, связанных с летописанием, и слишком мало
исследована история Белоруссии и Литвы, чтобы можно было напи¬
сать относительно полную обобщающую работу по этой теме» 7.
На отсутствие обобщающих трудов по истории литературы Запад¬
ной Руси XV—начала XVII в. указал Голенищев-Кутузов, уде¬
ливший в своей работе основное внимание XVI в.8
Опыт отечественной и зарубежной историографии говорит
об успешном привлечении правовых памятников для изучения
культуры, идеологии и психологии общества. Однако деловая
письменность и источники права ВКЛ XV в. в этом плане не ис¬
пользовались 9. Можно назвать лишь отдельные попытки подхода
к проблеме относительно источников XVI в. Первым назвал литов¬
ские статуты памятниками правовой культуры эпохи Возрождения
5 Коной В. М. От Ренессанса к классицизму. С. 15.
в Бардах 10. Указ. соч. С. 79.
7 Улащик И. Н. Введение в изучение белорусско-литовского летописания.
М., 1985. С. 7.
8 Голенищев-Кутузов И. И. Украинский и белорусский гуманизм //Голе¬
нищев-Кутузов И. Н. Славянские литературы. М., 1978. С. 132—133.
9 Правовые источники XV в. изучены плохо. См. Введение, примеч. 16.
232

Ю. Бардах 10. Более подробно он охарактеризовал II и III ста¬
туты, отметив для первого влияние римского права на отдельные
статьи Статута, связывая это явление с периодом гуманизма.
Он писал, ссылаясь на К. Корапого, что «на образцы римско-ка¬
нонического права опирались формулировки, выражающие тен¬
денцию к ограничению коллективной ответственности и к ее инди¬
видуализации в уголовных делах, но с сохранением ответствен¬
ности ближайших родственников, в случае crimen laesae maje-
statis» 11. Литовский историк Юргинис, рассматривая I Литов¬
ский статут как памятник феодальной культуры, показал, что
в нем «ярко выражены идеи правового государства» 12. Конон,
отметив, что деятельность Франциска Скорипы способствовала
развитию правосознания и вместе с другими факторами подгото¬
вила условия для кодификации местного права, обратился к I Ли¬
товскому статуту, выделив в нем ренессансные направления.
Среди других он сослался на ст. 1 I раздела, названную им «Хар¬
тией вольностей». В ней был сформулирован принцип «neminem
captivabimus» о наказании только по суду. Конон особо выделил
ссылки на «христианское право» и «обычаи христианских прав»,
под которыми, по его мнению, понимались, по-видимому, те кри¬
терии справедливости и человечности, которые выдвинуты в Биб¬
лии, и прежде всего основной нравственный закон 13. К прогрес¬
сивным идеям он отнес также зафиксированный в Статуте принцип
личной ответственности (разд. I, ст. 7), ответственность перед
законом, независимо от имущественного и социального положе¬
ния, неприкосновенность традиционных свобод и привилегий сво¬
бодным сословиям и многое другое 14 *. Эти и другие отмеченные
им прогрессивные идеи были сформулированы в литовских пра¬
вовых документах XV в. — в общеземских привилеях 1б, а затем
в переработанном виде включены в областные привилеи некоторых
земель, они находят соответствия с Судебником Казимира. Отно¬
сительно областных привилеев следует сделать оговорку. Хотя
они дошли до нас в редакциях начала XVI в., исследователи до¬
вольно уверенно выделяют в них пласты, относящиеся к XV в.16
В последнее время в историографии отчетливо проявился ин¬
терес к проблеме менталитета обществ, обсуждаемой в разных ас¬
пектах. Польский историк П. Чарторыский считал актуальной
10 Бардах Ю. Указ, соч.; Bardach J. Statuty litowskie w ich krejgu prawno-
kulturowym // Bardach J. О dawnej i niedawnej Litwie. Poznan, 1988. S. 9—
71.
11 Бардах Б. Указ., соч. С. 76.
12 Юргинис Ю. Литовский статут — памятник истории права и культуры Ве¬
ликого княжества Литовского //Первый Литовский статут 1529 г. С. 18.
13 Конон В. М. Гуманистические истоки. С. 96—103.
14 Там же. С. 102.
16 Якубовский И. Б. Земские привилеи Великого княжества Литовского //
ЖМНП. 1903. № 4; Krasauskaite М. Die litauischen Adelsprivilegien bis
zum Ende des XV. Jahrhunderts. Leipzig, 1927; Vansevicius S. Lietuvos
didziosios kunigaikstystes zemes privilegijos. Vilnius, 1962.
16 Якубовский И. Б. Указ. соч. //ЖМНП. 1903. № 6.
233

разработку истории интеллектуалов так называемого «второго
круга» в Польше XV в., дипломатов и политиков, просвещенных
епископов и прелатов, деятелей, связанных с королевской канце¬
лярией. Хотя они не оставили после себя ярких публицистических
трактатов, именно эти люди «вносили в умственную жизнь завязи
новых мыслей и инициатив» 17. Эта тема применительно к право¬
вой истории ВКЛ даже не ставилась. Здесь будет сделана попытка
проследить идеи, занимавшие умы литовских юристов XV в.,
восстановить лишь некоторые элементы интеллектуальной атмо¬
сферы литовского общества того времени. Выше уже приводились
суждения исследователей, считавших, что составители Судебника
не отличались юридической образованностью. Отмечалось татке
мнение К. Яблонскиса, высоко оценивавшего правовой уровень
кодификаторов Судебника, и его предположение, что работа по со¬
ставлению Судебника велась в великокняжеской канцелярии под
руководством канцлера и виленского воеводы Михаила Кезгай-
ловича.
Для правильного понимания содежания Судебника и его адек¬
ватной оценки полезно сопоставить некоторые его формулы с древ¬
нерусскими, а также с аналогичными формулами русской публици¬
стики XV—XVI вв. В это время в русской публицистике отмечено
пристальное внимание к вопросам происхождения русской госу¬
дарственности, законности, роли суда, отчетливо выступает ха¬
рактерная для средневековья идея божественного происхождения
власти.
Усиление репрессивных начал в праве, применение пыток,
устрашающих наказаний получает подкрепление в феодальной
идеологии, освященной авторитетом христианского учения. Пра¬
ведный суд, строгий к нарушителям общественного порядка и ми¬
лостивый к соблюдающим закон, является высшим предназна¬
чением олицетворяющего власть бога на земле христианского го¬
сударя. Учение о богоустановлепиости власти, о повиновении вла¬
стям основывается на авторитете апостолов18. Этикетная черта
идеального правителя, поставленного «от бога на казнь злым,
а добрым на милованье», прослеживается в течение длительного
времени 19. Варьируясь, формула использовалась в различных
17 Czartoryski Р. Rodzinne zrodia kultury umyslowej // Polska w opocc odrodze-
nia. W-wa, 1970. S. 274—275.
18 К римлянам послание апостола Павла (гл. XIII, 1—7); см. также первое
соборное послание Петра (гл. II, 13, 14). Связь власти правителя с богом
нашла отражениеив девоцийнойформуле «Dei gratia»(«Божьего милостью»),
связанной с титулом правителя, распространенной во многих государствах.
См.: Grzybowski К. Historia doctryn politycznycli i prawnych od panstwa
niewolniczego do rewolucyj burzuaznych. W-wa, 1968. S. 128.
19 Она встречается в известном рассказе о введении смертной казни Владими¬
ром по совету епископов (ПСРЛ. М., 1962. Т. I. Стб. 127); см. также первое
послание к Тимофею апостола Павла. Гл. I, 8, 9; первое соборное послание
апостола Петра. Гл. II, 14. Это воспрос частично отражен в следующих ис¬
следованиях: Дьяконов М. А. Власть московских государей. СПб., 1889;
Вальденберг В. Древнерусские учения о пределах царской власти. Пг.,
234

ситуациях, так или иначе связанных с осуществлением суда, под¬
крепляя необходимость строгой кары нарушителей общественного
спокойствия 20. Она встречается в XIII в. в Новгороде: «кто вы
добр, того любите, а злых казните». В ст. 3 Псковской судной гра¬
моты она приобретает вид: «а праваго не погубити, а виноватаго
не жаловати» 21. Особое звучание эта идея получает в период оформ¬
ления законодательства формирующегося Русского централизо¬
ванного государства.
В «Повести о Дракуле» (конец XV в.) жестокость Дракулы
к преступникам объясняется тем, что он как государь «от бога
поставлен. . . лихо творящих казнити, а добро творящих жало¬
вати. А ти лихо творили, по своим делом въсприали» 22. Апология
грозного немилосердного земного суда, казнящего «лихих» людей
«по их делом», звучит в сочинениях публициста XVI в. Ивана
Пересветова, также подкрепленная ссылками на божественную
волю: «. . .а нашедши виноватого, не пощадити лутшаго; а каз¬
нят их по делу их; да рекут тако: „И от бога написано, комуждо
по делом его“» 23.
Исследователи разошлись в оценке характера и авторской по¬
зиции «Повести о Дракуле». Л. В. Черепнин отметил, что публи¬
цистические произведения XV—XVI вв. («Повесть о Дракуле»,
«Сказание о Магмет-Султане») «привлекали внимание феодальпых
кругов к вопросам организации суда и управления в централизо¬
ванном Русском государстве», оправдывали репрессии, применя¬
емые феодальным правительством к нарушителям основ государ¬
ства и права феодального общества 24. Д. С. Лихачев нисколько
не сомневается в том, что «образ тирана в „Повести о Дракуле“
однозначный — это только отрицательное действующее лицо,
1916; Halbach U. Milost’ und groza — Furstengnade und — ungnade in der
Begriffswelt altrussischer Quellen // Geschichte Altrusslands in der Begrif-
fswelt iliror Quellen. Stuttgart, 1986.
20 В рассказе об убийстве Андрея Боголюбского имеется прямая ссылка на
апостола Павла и Златоуста в рассуждении о повиновении властям: «и пакы
Павел апостол глаголеть: всяка душа властелем повинуется, власти бо от
бога учинени суть. . . веща бо великыи Златоустець тем же противятся
волости, противятся закону Божью, князь бо не туне мечь носить, божии
бо слуга есть»(ПСРЛ. Т. I. Стб. 370). Ср. ниже слова Ивана Грозного в поле¬
мике с А. М. Курбским; см. также характеристику тверского князя Алек¬
сандра Михайловича: «. . .к злым страшен и яр бываше, к добрым же мило¬
стив и тих бываше» (Там же. СПб., 1897. Т. XI. С. 176).
21 НПЛ. М.; Л., 1950. С. 50, 248; Российское законодательство X — XX веков.
М., 1984. Т. 1. С. 332.
22 Повесть о Дракуле. М.; Л., 1964. С. 236; Сказание о Дракуле / Подгот.
текста и коммент. Я. С. Лурье; Пер. О. В. Творогова // Памятники лите¬
ратуры Древней Руси. Вторая половина XV в. М., 1982. С. 558.
23 Сочинения Ивана Пересветова. М.; Л., 1956. С. 174; Сочинения Ивана
Семеновича Пересветова. Большая челобитная / Подгот. текста М. Д. Ка¬
ган-Тарковской; Пер. А. А. Алексеева; Коммент. Я. С. Лурье II Памятники
литературы Древней Руси. Конец XV—первая половина XVI в. М., 1984.
С. 608.
24 Черепнин Л. В. Русские феодальные архивы XIV—XV вв. М., 1951. Ч. II.
С. 313; см. также С. 312.
235

поражающее читателей изобретательностью своих казней». «Так
же точно поступал позднее и другой тиран средневековья —
Иван Грозный. . . Но в описании „шуток“ Дракулы нет и тени
оправдания его жестокостей; есть только ужас перед всесилием
тирана» 25. Двойственность отношения автора Повести к Дракуле
подчеркнул Я. G. Лурье, татке усматривавший сходство между
идейной направленностью Повести и взглядами Ивана Пересве-
това. «Отнюдь не являясь апофеозом „зломудрого“ Дракулы, По¬
весть заключала в себе мысль о необходимости даже жестокой,
но справедливой и нелицеприятной власти» 26. Лурье показал
связь Повести с творчеством итальянского гуманиста Антонио
Бонфини, который «считал соединение жестокости и справедли¬
вости обязательным свойством государя» 27. При любой позиции
несомненен интерес русского публициста к вопросам суда и управ¬
ления, о пределах власти.
Несколько слов о формуле о наказании виновных «по их де¬
лом». Она содержится в Евангелии от Матфея 28, она получила
распространение в древнерусской письменности в ситуациях, свя¬
занных со страшным судом 29, наказанием за грехи в земной жизни,
проявляющемся в пожарах, стихийных бедствиях и т. п.30, судом
земным 31.
Отмеченные выше в древнерусской письменности и публици¬
стике Русского государства XV—XVI вв. формулы были рас¬
пространены в правовых источниках XV в. ВКЛ. Рассмотрим
более внимательно сферу их применения. Один из основных
принципов шляхетской чести — личная неприкосновенность —
был провозглашен еще в привилее 1434 г. (ст. 1) 32, адресованном
князьям и боярам, и более подробно представлен в привилее
1447 г. (ст. 3) 33. Адресат привилея 1447 г. расширен, здесь пере¬
25 Лихачев Д. С. Великий путь. М., 1987. С. 133; см. также: Зимин А. А.
И. С. Пересветов и его современники. М., 1958. С. 414.
26 Лурье Я. С. Идеологическая борьба в русской публицистике конца XV —
начала XVI в. М.; Л., 1960. С. 399—400, цитата на с. 400.
27 Сказание о Дракуле. Коммент. С. 685; см. также: Лурье Я. С. Русские
современники Возрождения. Л., 1988. С. 107—108, 127—128 и др.; ср.:
Панченко А. М., Успенский Б. А. Иван Грозный и Петр Великий: Концеп¬
ция первого монарха // ТОДРЛ. Л., 1983. Т. 37. С. 61—63.
28 Матфей, 16, 27: «Ибо приидет Сын Человеческий во славе Отца Своего
с Ангелами Своими, и тогда воздаст каждому по делам его»; ср. в послании
к римлянам апостола Павла слова о праведном суде от бога, «который воз¬
даст каждому по делам его»(Гл. II, 6). См. также первое соборное послание
апостола Петра, гл. I, 17.
29 Изборник Святослава 1073 г. Факс. изд. М., 1983. Л. 74 об.
38 «. . .Что есть сего злее, иже ходити лжею пред богом в обете ивкрестъ
целовати и пакы престунати. . . за то бог наводит на нас злейшия казни по
делом нашим» (НПЛ. С. 371).
31 «Кто розбои учинил, тому дати вина по его делу, а товар его свободен своему
племени». Грамота ок. 1300 г. (Срезневский И. И. Материалы для словаря
древнерусского языка. СПб., 1893. Т. 1. Стб. 787).
32 Любавский М. К. Очерк истории Литовско-Русского государства. М., 1915.
С. 324.
33 Там же. С. 326; АЗР. СПб., 1846. Т. 1. № 61. Личная неприкосновенность
боярства бывших древнерусских земель Литовского государства и запреще-
236

числены княжата, рытери, шляхтичи, бояре, местичи (мещане).
Привилей запрещал до судебного разбирательства наказывать
обвиненного конфискацией имущества, денежным штрафом, смерт¬
ной казнью, тюремным заключением. В эту же статью в 1447 г.
было внесено положение о наказании пропорционально тяжести
содеянного. В привилее 1447 г. упомянуто «христианское право»,
как и в ст. 4 о личной ответственности перед судом. Этим словом
на старобелорусский язык было переведено латинское catolicus.
В привилее 1434 г., а также в старобелорусском переводе Жемай-
тии в соответствующем месте нет указания на общие образцы
(Польша, христианское право), которые имеются в привилее
1447 г. Насколько важными были упомянутые статьи, показывает
не только их включение в привилеи некоторых земель, но и общее
обозначение дарованных прав как «права вольная, хрестиянския,
добрая и справедливая» * 34. Опуская здесь текстуальные сопостав¬
ления, отмечу, что включение положений общеземского привилея
в областные не было механическим. Составители, отказавшись
от буквализма, сохраняли точный смысл постановлений, искусно
применяя для перевода латинских выражений лексику и формулы
делового и юридического языка ВКЛ. Характерно, что «право
Коруны Полское» ни здесь, ни в I Литовском статуте не упомя¬
нуто, в Статуте в этом месте речь идет о «звычае и правах хресть-
янских» (разд. I, ст. 1).
Провозглашение принципа личной неприкосновенности в ВКЛ
в XV в., хотя и свидетельствовало о приобщении при посредстве
Польши к общеевропейским правовым принципам, не было под¬
креплено подробной письменной регламентацией суда и процесса
м недостаточно укрепилось в правосознании. Об этом свидетель¬
ствуют, например, постановления Судебника Казимира о винов¬
ных в наездах 35.
Евангельская формула о наказании виновных «по их делом»,
отмеченная выше, нашла свое место в правовых памятниках
ВКЛ XV в. Начало ст. 12 Судебника Казимира, открывающей раз¬
дел о размерах наказаний, содержит следующее выражение:
«А коли злодея выдадуть с права, а чим его възвелять казнити
ние подвергать его наказанию без суда, помимо распространения на него
действия общеземских привилеев, особо зафиксированы и в некоторых об¬
ластных привилеях. См.: Ясинский М. Н. Указ. соч. С. 123—125, 131 —132,
188—189.
34 Ясинский М. Н. Указ. соч. С. 109; ср. С. Ill; С. 124, 125. Ср. мнение И. Б.
Якубовского: «Права вольная, добрая, хрестиянския, о которых говорит
полоцкий привилей, есть ничто иное, как большая хартия вольностей,
пожалованная в 1447 г. Казимиром литовской шляхте. Этот общеземский
привилей заключал целый ряд весьма ценных постановлений: гарантию
личной и имущественной неприкосновенности, признание за землевладель¬
цами права вотчинного суда и нр.» {Якубовский И. Б. Указ. соч. //ЖМНП.
1903. № 6. С. 270).
35 Старостина И. П. К вопросу об эволюции права Великого княжества Ли¬
товского в конце XV—начале XVI в. (на примере сопоставления Судеб¬
ника Казимира 1468 г. и I Литовского Статута) II Первый Литовский ста¬
тут 1529 г. Вильнюс, 1982. С. 124, 125.
237

по его делом» (выделено мной. — И. С.). Этот же оборот употреб¬
лен дважды в привилее Александра киевским мещанам (конца
XV в.) в части, восходящей к «Листу», выданному Казимиром 36.
В первом случае выражение «а татя казнити по его делом подле
права» входит в состав постановлений, источником которых были
статьи Судебника Казимира, регулирующие ответственность за
преступление семьи вора. Во втором предложение «казнити вино¬
ватого по его делом, как права скажут» кратко формулировало
принцип индивидуализации и наказания пропорционально тяже¬
сти содеянного, который содержался в ст. 3 и 4 привилея 1447 г.
о личной ответственности и наказании только по суду. Таким об¬
разом, евангельская формула о наказании виновного божьим
судом «по его делом» приобрела актуальность в литовских уголов¬
ных законах XV в., стала эквивалентом выражения о наказании
виновных земных судом «подлуг их великости проступков» обще¬
земского привилея. Это наблюдение свидетельствует о примене¬
нии принципов, провозглашенных в общеземских привилеях в уго¬
ловном законодательстве. Такая же формула «и вы бы их про то
казнили по их делом» употреблена в грамоте полоцких местичей
рижскому городскому совету об аресте немцев, державших корчму
в Полоцке 37, что говорит о ее распространении в деловой письмен¬
ности ВКЛ.
Другая рассмотренная выше формула из русской публици¬
стики конца XV—начала XVI в. также нашла отражение в Судеб¬
нике Казимира. Заключительные слова ст. 12, запрещающей от¬
пускать выданных по суду преступников, находят прямое соответ¬
ствие с мыслью о правомерности наказания «злых»: «А над злодеи
милости не надобе». Остается добавить, что «злодеи» Судебника
Казимира — «тати», нарушители права частной собственности,
и казнить их Судебник предписывал за воровство коня, коровы
и домашних вещей стоимостью выше полтины грошей. Впрочем,
на практике нормы, кажется, были не столь суровыми.
В посольских речах короля Казимира рязанскому князю
Ивану Федоровичу требование разрешения спорных дел судом
снова подкрепляется уже знакомой ссылкой: «. . .абыхмо прика¬
зывали нашим наместником тым делом обидным управу давати
на обе стороне, абы правый не гибли, а виноватый кажънены были»38«
Приведенные свидетельства позволяют думать, что вопрос
о справедливом суде занимал умы литовских юристов XV в., пы¬
тавшихся выразить идеологическое обоснование репрессий в праве
известными на Руси с древнейших времен формулами в постанов¬
лениях, отражающих прогрессивные идеи европейского право¬
творчества.
Идеал строгого правителя, не щадящего преступников, нака¬
зание пропорционально тяжести содеянного нашли отражение
36 РИБ. СПб., 1910. Т. XXVII. Стб. 547; АЗР. Т. 1. № 120.
37 Полоцкие грамоты. М., 1977. Вып. I. № 68.
38 АЗР. Т. 1. № 58. С. 71.
238

и в сочинении польского хрониста, современника Казимира IV,
воспитателя его сыновей Яна Длугоша. Польская исследователь¬
ница М. Кочерска отметила, что, по Длугошу, христианский вла¬
дыка обязан проявлять суровость к нарушителям законов 39.
Казимира IV он упрекал в недостаточной строгости к преступни¬
кам.
Знакомая формула встречается в более позднее время. В начале
XVI в., определяя необходимость издания законов для поддер¬
жания правопорядка, Франциск Скорина писал: «И вчинены суть
права, или закон, для людей злых, абы боячися казни, усмирили
смелость свою и моци не имели иным ушкодити, и абы добрый
межи злыми в покои жить могли» 40. Конон отметил, что этот тезис
«лишь частично характеризовал правовые взгляды Ф. Скорины,
смотревшего на эту проблему с более общей, универсальной,
можно сказать, вселенской позиции» 41. Объективности ради нужно
добавить, что встречавшаяся в судебных актах XVI в. эта формула
служила и для оправдания произвола крупных феодалов. Во вто¬
рой половине XVI в. в ответ на жалобу на своего урядника, со¬
вершившего убийство, пан Миколай Миколаевич Дорогостайский,
стольник, староста велюнский, тивун Жемайтии, ответил, что он
своему уряднику «росказал добрых миловати, а злых варовати».
Но при этом добавил: «Але, дей, так-то, Максим, ведай, иж не толко
того слугу, але и интттих многих, на остаток, дей, и тебе самого,
и, хто бы, дей, ми одно на властном кгрунте моем шкоду якую
чинити мел, тых кажу имати и вешати» 42.
Задачи определения цели законов, оправдания жестокости
суда, компетенции верховного правителя как высшего судьи были
актуальны в ВКЛ в конце XVI в., как и в соседних государствах.
Историк М. Стрыйковский и в «Хронике», и в сочинении «О про¬
исхождении. . . литовского народа» приводит речь, произнесен¬
ную при вручении Александру Казимировичу регалий власти,
в которой были использованы мысли, звучавшие и столетиями
раньше, но выраженные поэтом-гуманистом ярко, образно, кра¬
сочно: великий князь должен править обеими руками, в одной
из которых он всегда должен иметь меч для осуществления стро¬
гой справедливости над злыми, а в другой милость для поощрения
чести и дел добрых людей 43.
39 Koczprska М. Mentalnosc Jana DJugosza // Studia zrodloznawcze. 1971. XV.
S. 109, 140.
40 Опарина Ф.Прадмовы i пасляслоуь Мшск, 1969. С. 95. Его правовые взгляды
рассмотрел Конон. См.: Конон В. Правовые взгляды Франциска Скорины //
Teisinip institutp raida Lietuvoje XIV—XIX. Vilnius, 1981. P. 65—78.
41 Конон В. M. Гуманистические истоки. С. 101.
42 Малиновский И. М. Сборник материалов, относящихся к истории панов-
рады Великого княжества Литовского. Томск, 1912. С. 100.
43 Stryjkowski М. Kronilca Polska, Litowska, Zmodzka i wszystkiej Rusi.
W-wa, 1846. T. II. S. 294; Idem. О poczatkach, wywodach, dzielnosciach,
sprawacli rycerskich i domowycli stawnego narodu litewskiego, zemojdzkiego
i ruskiego, przed tym nigdy od zadnego ani kuszone, ani opisane, z natchnienia
Bozego a uprzeimie pilnego doswiadczenia // Oprac. J. Radziszewska.
W-wa, 1978. S. 542.
239

Вопрос о пределах власти правителя, волновавший умы сред¬
невековых юристов и мыслителей более поздних эпох, обсуждался
и в знаменитой полемике Ивана Грозного с А. М. Курбским.
Грозный царь, отстаивая свое право на самовластие божественным
предначертанием, оправдывался тем, что царь «не бо туне мечь
носит, в месть убо злодеем, в похвалу же добродеем» 44 45. Исследо¬
ватели отметили, что Курбский не смог противопоставить Гроз¬
ному «своей собственной теории государства», не воспринял гума¬
нистических идей польской общественной мысли по вопросам
государственного устройства 4б.
III Литовский статут 1588 г. является замечательным памят¬
ником правовой мысли и культуры народов ВКЛ, вобравшим ренес¬
сансные идеи. Положения о личной неприкосновенности и наказа¬
нии только по суду, провозглашенные в общеземских привилеях
в XV в. и нашедшие отражение в статутах 1529 и 1566 гг., были
внесены как наиболее важные правовые свободы в начало I раз¬
дела (ст. 2) III Статута. В обращении к королю одного из кодифи¬
каторов III Статута подканцлера Льва Сапеги главная цель всех
законов была определена уже знакомыми словами как наказание
злых и вознаграждение добрых: «И тот то есть цель и конец в сих
прав на свете, тым все паиъства и королевъства стоять и в цело¬
сти своей заховаты бывають, где лихие помъсту, а добрые заплату
относять» 46. В III Статуте были детально разработаны многие
процессуальные вопросы, лишь намеченные в правотворчестве
XV в. По наблюдениям Бардаха, «влияние гуманистических идей
в III Статуте сочеталось с типичным для позднефеодального пе¬
риода усилением уголовных наказаний» 47. Власть правителя
в ВКЛ в конце XVI в. ограничивается законом. В обращении
Льва Сапеги к сословиям, также напечатанном во вступлении
к III Статуту, это было четко выражено: «Сам господар, пан наш,
жадное звирхности над нами заживати не можеть, одно толко,
колко ему право допущаеть» 48.
Вопросы ограничения коллективной ответственности и индиви¬
дуализации наказания частично рассмотрены мной в специальной
статье 49, я лишь кратко повторю ее выводы. Идея индивидуаль¬
ной ответственности нашла отражение в общеземском привилее
1447 г. (ст. 4), а также в Полоцком и Киевском областных приви¬
леях и привилее киевским мещанам. В I Литовский статут эти по¬
ложения привилея 1447 г. перешли почти без изменений. Ст. 1, 4—6
Судебника посвящены определению ответственности семьи за
44 Послания Ивана Грозного. М.; Л., 1951. С. 19.
45 Лурье Я. С. Переписка Грозного с Курбским // Переписка Ивана Гроз¬
ного с Андреем Курбским. Л., 1979. С. 236—239; Лихачев Д. С. Указ. соч.
С. 76.
46 Лаппо И. И. Литовский статут 1588 г. Каунас, 1938. Т. II. С. 10.
47 Бардах Ю. Указ. соч. С. 85.
48 Лаппо И. И. Указ. соч. С. 16.
49 Старостина И. П. Судебник Казимира о личной и семейной ответственности
при уголовных преступлениях // Восточная Европа в древности и средне¬
вековье. М., 1978.
240

преступления ее главы. Семья признавалась виновной, если жена
и дети моложе семи лет знали о краже. В таком случае, если иму¬
щества вора для оплаты причиненного ущерба не хватало, Судеб¬
ник предписывал «жоною и детьми платити». При этом предусмат¬
ривалась возможность их выкупа собственными средствами или
их владельцем. Семья признавалась невиновной, если вор был схва¬
чен с поличным на месте преступления, а значит, не приносил
в дом краденого и жена и дети этим не пользовались. Затем спе¬
циально уточнялось, что если вор утрачивал украденное без жены
и детей, то нужно было платить его имуществом, а имущество жены
и детей не трогали. Следовательно, виновность семьи обуславли¬
валась знанием о преступлении и пользовании украденным.
Похожие принципы применялись при определении ответствен¬
ности хозяина за преступление зависимого от него крестьянина.
Но если он знал о краже или «с ним удел имел», то отвечал «как
который злодей». Невиновная семья не несла ни личной, ни иму¬
щественной ответственности. Отмеченные нормы входят в комплекс
статей, трактующих вопросы ответственности. К ним примыкают
ст. 2, 3, оговаривающие преимущественные права истца на воз¬
мещение причиненных ему убытков при несостоятельности вора.
Ст. 7 определяет ответственность владельца за соучастие в зло¬
действе зависимого от него человека, ст. 8 — ответственность
хозяина дома за тайное держание посторонних лиц «лежней».
Здесь же следует назвать ст. 19, рассматривающую ответствен¬
ность «господаря», т. е. хозяина, за воровство паробков, хотя
и расположенную в другой части Судебника.
Таким образом, семь из 25 статей посвящены вопросам разгра¬
ничения ответственности, из них четыре затрагивают сферу вну¬
трисемейных отношений. Несомненен интерес составителей
к теме. Вряд ли это простая случайность. Такое явление можно
поставить в связь с общей тенденцией к увеличению гражданских
и личных прав, проявившейся в Литве в XV в. Особое внимание,
уделяемое составителями Судебника разграничению ответствен¬
ности, по-видимому, можно объяснить тем, что кодификаторы по¬
пытались отразить принцип индивидуальной ответственности,
провозглашенный в общеземском привилее, в уголовных законах.
Этот принцип, однако, не всегда применялся на практике по от¬
ношению к массе малоимущего населения Б0. В Литве и белорус¬
ских землях продолжала существовать ответственность жены
и детей за долги мужа и отца и выдача их по суду 61, отчего стра¬
дали прежде всего необеспеченные слои населения. В комплексе
статей Судебника Казимира указан 7-летний возраст вменения.
В русском законодательстве эта градация впервые появилась 50 * *50 Владимирский-Буданов М.Ф. Очерки из истории литовско-русского права
Киев, 1890. II. Черты семейного права XVI в. С. 18—20.
б1 РИБ. СПб., 1903. Т. XX. Стб. 201, 508, 1245; АВК. Вильно, 1890. Т. 17.
№ 303; ср. также: Пашуто В. Т. Образование Литовского государства.
М., 1959. С. 288.
16 Заказ № 277
241

лишь в новоуказных статьях 1669 г. Рассмотренные статьи были
важным этапом в развитии литовского права. Они свидетельство¬
вали о следовании общеевропейским правовым принципам, разу¬
меется, с учетом местных условий.
В Витебском привилее, сформировавшемся до 1447 г., общих
постановлений об ограничении коллективной ответственности
нет. Этот принцип не прослеживается и в статьях о татьбе. В По¬
лоцком и Киевском привилеях содержится общее положение при-
вилея 1447 г. Статья о татьбе Полоцкого привилея жену и детей
не упоминает. Нормы о татьбе Киевского привилея сформулиро¬
ваны под влиянием Судебника Казимира 52.
Иммунитетные права литовских и русских феодалов получили
свое развитие в целом ряде привилеев, изданных великими литов¬
скими князьями с 1387 по 1568 г. Особенностью развития иммуни¬
тета в Литовском государстве является распространение иммуни-
тетных прав в системе сословных привилегий на всех феодалов,
ведущая роль среди которых принадлежала аристократии —
князьям и панам. С конца XIV в. литовские князья последова¬
тельно осуществляли массовую раздачу феодалам государствен¬
ных земель, ранее находившихся в их подчинении. Перераспре¬
деление земельной собственности, сопровождавшееся расшире¬
нием шляхетских прав и свобод, привело и к уменьшению судебно¬
административных прав монарха. Оформление сословных прав
литовского боярства происходило ускоренно, а уния с Польшей
облегчала проведение реформ, почва для которых отчасти была
подготовлена прежде 53. Судебный иммунитет был сформулирован
в ст. 12 общеземского привилея 1447 г. в самом общем виде. Здесь
был определен порядок разрешения конфликтов между поддан¬
ными разных владельцев и зафиксирован принцип осуществления
правосудия властью, в подчинении которой находится обвиняе¬
мый. Отказ от посылки детского за частновладельческими под¬
данными, зафиксированный в этой статье, вероятно, ассоцииро¬
вался у современников с признанием широкого судебного иммуни¬
тета.
Судебник Казимира 1468 г., по существу, более подробно раз¬
работал принцип вотчинного суда, провозглашенный в общезем¬
ском привилее 1447 г. В ст. 9—11 определен порядок обращения
к суду при возникновении конфликтов между подданными разных
владельцев. Вопросу о том, кому шла «вина», судебный штраф, по¬
священа особая статья, не связанная с вышеуказанными, — ст. 3®
Согласно этой статье штраф сначала выплачивался истцу, а затем
s3 Этот вопрос подробнее изложен в гл. V.
53 Lowmianski Н. Uwagi w sprawie podloza spolecznego i gospodarczego unii
jagiellonskiej // Lowmianski H. Studia nad dziejami Wielkiego Ksi^stwa
Litewskiogo. Poznan, 1983. S. 365—454; Idem. Z zagadnien spornych spole-
czenstwa litewskiego w wiekach srednich // Przeglc|d historyczny. 1950.
T. XL (za rok 1949). S. 112—115, 127; см. также: Старостина И. П. Су¬
дебный иммунитет в законах Казимира 1468 г. // Общество и государство
феодальной России. М., 1975. С. 262—271.
242

уже хозяину обвиняемого. Специальная статья Судебника (21)
посвящена делам о насильственных захватах и наездах.
Таким образом, Судебник Казимира оказывается тесно связан
с общеземскими привилеями. Вопрос о том, кто являлся состави¬
телями Судебника, остается открытым. Можно, конечно, вслед
за Яблонскисом, предположить, что работу по кодификации
возглавил канцлер Михаил Кезгайлович. При нем же велась ра¬
бота по составлению не раз цитируемого здесь общеземского при-
вилея 1447 г. Михаил Кезгайлович был одим из меценатов Кра¬
ковского университета, в котором в XV в. обучались и студенты
из Литвы 54. Все же, резюмируя, можно сказать, что литовское
правотворчество XV в. анонимно, оно не оставило публицистиче¬
ских трактатов. Рассмотрение некоторых его идей на основе
сохранившихся правовых источников в контексте истории сосед¬
них государств уже в первом приближении открывает знакомство
литовских юристов с современными общеевропейскими право¬
выми идеями, показывает творческий подход, умелое приспособле¬
ние новых принципов к реальной жизни, использование в деловой
и юридической письменности формул, восходящих к древнерус¬
скому правовому опыту.
Глава IV
ИСТОЧНИКИ СУДЕБНИКА КАЗИМИРА
Вопрос об источниках Судебника Казимира поставил уже первый
его издатель И. Н. Данилович. Он полагал, что письменные за¬
коны в Литве были задолго до известных нам памятников * 1. Мысль,
высказанная Даниловичем, не была развита другими исследова¬
телями. Вопрос о связи Судебника Казимира с предшествующим
законодательством в трудах историков и юристов решался в рам¬
ках господствующих концепций, принижающих историю литов¬
ской государственности и культуры. В историографии России
середины XIX в. превалировал тезис об общем господстве в Литве
XIV —XV вв. русского права, проистекавший из недооценки
уровня развития экономики, общественного и государственного
строя Литвы. Вопрос о влиянии русской культуры на литовскую
как фактора прогресса подменялся великодержавными оценками,
исключавшими полностью наличие самостоятельной культуры 2.
В большой степени такое положение обуславливалось и сла¬
бой разработанностью сравнительного права, истории Литвы и
54 Голепченко Г. Я. Студенты Великого княжества Литовского в Краковском
университете XV—XVI в. // Культурные связи народов Восточной Европы
в XVI в. С. 232.
1 Statut Kazimierza Jagiellonczyka, pomnik naydawmeyszych ucliwal lilew-
skich z XV w. . . W Wilnie, 1826. S. X—XI.
2 Оценку этого явления см.: Пашуто В. Т. Образование Литовского госу¬
дарства. М., 1959. С. 163—170; Батура Р., Пашуто В. Т. Культура Ве¬
ликого княжества Литовского II Вопр. истории. 1977. № 4. С. 94—97.
16*
243

литовского права. Поэтому не только в русле официальной исто¬
риографии, но и в трудах прогрессивных историков, как, напри¬
мер, И. Лелевеля, содержатся характеристики, переоцениваю¬
щие роль русского права в средневековой Литве 3. Положение
о господстве в Литве русского права и его влиянии на законода¬
тельство в течение всего XIX в. было общим местом на страницах
исторических исследований 4.
Это положение получило развитие в 60-е годы XIX в. в трудах
Ф. И. Леонтовича, известного исследователя литовского права.
Ссылки всех договорных грамот литовских князей на «княжую
правду» он понимал как прямое указание на Русскую Правду.
Упоминавшееся в источниках литовское право он толковал как
русское: «Упоминания о литовском праве, как о чем-то отдельном
пт русского, встречаются только в наиболее древних памятниках,
и то как бы случайно, мимоходом, без указания на особенное раз¬
личие между ними. Право, действовавшее в Литве, издавна назы¬
валось русским. . . В собственной Литве и русских областях дей¬
ствовало одно и то же право — русское, иначе называвшееся зем¬
ским, посполитым» 5. Такой подход был свойствен и другим исто¬
рикам и юристам, специалистам в области литовской истории
киевской школы, к которой принадлежал и Леоптович 6. Не¬
сколько более осторожно в начале XX в. сформулировал ту же
мысль М. В. Довнар-Запольский: «. . .источники уже очень ран¬
3 Lelewel У. Dzieje Litwy i Rusi az do unji z РоЫщ w Lublinie 1569 zawartej //
Lelowol J. Dzieia. W-wa, 1969. T. X. S. 194: «Известны законы русские и
польские. Каковы же были литовские? . . .утонули в половодье русских. . .
При Казимире Ягеллончике написан Судебник или судебные правила на
русском языке, в котором уже не видно ничего литовского».
4 См., наир.: Устрялов Н. Г. Исследование вопроса, какое место в русской
истории должно занимать Великое княжество Литовское. СПб., 1839;
Семенов А. В. О сходстве древних узаконений восточной и западной Руси //
Временник ими. Моек, о-ва истории и древностей российских. 1854. Кн. 19;
Ш[ иное] С. [П.] Краткое обозрение истории судоустройства и судопроиз¬
водства в России II Там же. 1855. Кн. 22. С. 14; Беляев И. Д. О наследстве
без завещания по древним русским законам до Уложения царя Алексея
Михайловича. М., 1858. С. 117; Бершадский С. А. Литовские евреи. СПб.,
1883. С. 394; и др. Ср. более осторожное суждение Даниловича о Литовском
статуте: «Чувствуя, что в статуте литовском находится много славянского
и истинного русского, я однако же при всем моем желании не в состоянии
определить, что именно и в какой мере»(Данилович И. Н. Взгляд на литов¬
ское законодательство и литовские статуты // Юридические записки. М.,
1841. Т. 1. С. 46). Не отрицая некоторого сходства с Русской Правдой
Литовского статута, Ю. Ярошевич, полемизируя с Раковецким, подчеркивал
различие между этими памятниками, прежде всего разновременность их
создания. См.: Jaroszewicz J. Obraz Litwy pod wzglqdem jej cywilizacyi,
od czasow najdawniejszyeh do konca wieku XVIII. Wilno, 1844. Cz. I. S. 146—
147, 222.
5 Леоптович Ф. И. Русская Правда и Литовский Статут // Университетские
известия. Киев, 1865. № 2. С. 5—6; Он же. Источники литовско-русского
права //Варшавские университетские известия. 1894. № 1. С- 5.
6 Чернецкий Ф. История Литовского статута II Университетские известия.
Киев, 1866, № 9; 1867. № 1. С. 5—10; Максимейко Н. А. Источники уго¬
ловных законов Литовского статута. Киев, 1894; и др.
244

него периода вплоть до половины XVI в. говорят о господстве рус¬
ского, иногда и литовского права (едва ли это не одно и то же)» 7.
Источниками литовского законодательства (Судебника Кази¬
мира, Литовского статута) в соответствии с общими концепциями
считались прежде всего Русская Правда 8 или русское обычное
право 9.
Вопрос о сходстве Судебника Казимира с Русской Правдой
был разработан Ф. И. Леонтовичем. Он считал, что само название
Судебника могло быть заимствовано из Русской Правды. По его
мнению, литовское законодательство приняло «почти целиком си¬
стему Русской Правды». Он видел в Судебнике «как бы сведение
в одно целое постановлений Русской Правды о татьбе». Он указал,
что «подобно Русской Правде, Судебник различает татьбу боль¬
шую (конскую) от меньшей, татьбу с лицом и без лица». Такое же
сходство памятников «можно видеть в постановлениях Судебника
об оповедании татьбы или лица соседям (околице), об ответствен¬
ности жены и детей, участвовавших в преступлении мужа, —
о выводе людей, о муке, вине и пр.» 10.
По существу, здесь нет доказательств преемственности Русской
Правды и Судебника, отсутствует и конкретный сопоставительный
анализ статей. Что же касается сущности постановлений о татьбе
с лицом и без лица, конской татьбе, которую действительно разли¬
чали оба памятника, то они значительно отличаются. Согласно
ст. 35 Русской Правды «коневой тать» выдается на поток князю,
по Судебнику Казимира «конская татьба» наказывается висели¬
цей (ст. 15). Некоторое сходство наблюдается в обозначении пре¬
ступления «коневой тать» — «конская татьба». Архитектоника
статей и другие термины не имеют ничего общего. В другом месте
цитируемой статьи Леоитович, основываясь на неверном чтении
поздней копии «большая татьба», отметил, что «Судебник 1468 г.
различает „татьбу большую44 от меньшей, разумея под первою
татьбу „конскую“». Ссылаясь на Литовский статут, он писал, что
под «„большой татьбой11 подразумевается кража ценных заводских
лошадей из конюшни» и. Здесь его рассуждения ошибочны, по¬
скольку в тексте Судебника Казимира термина «большая татьба»
нет.
7 Довнар-Заполъский М. В. Государственное хозяйство Великого княжества
Литовского при Ягеллонах. Киев, 1901.
s Впервые это положение было выдвинуто в начале XIX в. (см.: Linde S.
О statucie litewskim ruskim jpzykiem i drukiem wydanym wiadomosc.
W-wa, 1816; Rakowiecki I. Prawda Ruska. W-wa, 1820. T. 1. S. 243). Об этом
см.: Рауделюнас В. К толкованию юридических терминов Литовского ста¬
тута // Acta Baltico-Slavica. Bialystok, 1970. 7. S. 32; Лазутка С. A. I Ли¬
товский статут — феодальный кодекс Великого княжества Литовского.
Вильнюс, 1972. С. 12—57.
9 Семенов А. В. Указ. соч. С. X.
10 Леоитович Ф. И. Указ. соч. // Университетские известия. Киев, 1865.
№ 2. С. 9; см. № 3. С. 1, 3.
11 Там же. № 3. С. 1—3.
245

Пять статей о татьбе Русской Правды, упоминающие «лице»,
относятся к опознанию пропавших и украденных вещей или че¬
ляди и своду (34, 36—39), т. е. ситуациям, которые в Судебнике
вовсе не упоминаются. Три статьи (44, ,45, 79) об оплате «уроков»
и «продажи» аналогий в Судебнике не находят. В них встреча¬
ется лишь часть формулы, описывающей условие «паки ли лица
не будет» (ст. 45 Русской Правды), «а лица не будет» (ст. 17 Судеб¬
ника Казимира). Аналогичная формула «оже лица не будет» упо¬
треблена в ст. 12 Русской Правды о применении ордалий. Эти
формулы сопоставимы с использованной в ст. 17 Судебника:
«Пак ли сок узъсочит па кого, а лица не будет».
В Судебнике ничего не говорится об «оповедании татьбы» или
«лица»; «суседем околицы» следовало сообщать о держании в доме
посторонних («лежней»), а также найденных животных и вещах.
Значительно различаются постановления Судебника о* выводе
людей и челяди (ст. 25) и Русской Правды о краже челядина
(ст. 38). В Судебнике определяется наказание за это преступление
(виселица, если вор будет пойман с поличным, плата, если вор бу¬
дет обнаружен посредством «сока»). Статья Русской Правды по¬
священа в основном процедуре свода в случае опознания украден¬
ного челядина, в качестве наказания предписана продажа князю
в размере 12 гривен. В статьях имеются два совпадающих термина:
«челядь» — в Русской Правде, «челядь невольная» — в Судеб¬
нике; «лице» — в Русской Правде, «с лицом» — в Судебнике,
причем термин «лице» употреблен здесь в разных ситуациях. В Су¬
дебнике Казимира «а ухватят с лицом», в Русской Правде «пояти же
челядин в челядина место, а оному дати лице». Нет сходства и
в «постановлениях» о «вине» 12. В Русской Правде «вина» означает
вину, провинность (ст. 26), причину (ст. 7); в Судебнике «вина» —
штраф за уголовное преступление (ст. 3, 14, 17, 25), «смертная
вина» — смертная казнь; это слово встречается также в сочетании
«вину дал» (ст. 9), означающем «обвинил».
Значительно отличается трактование «ответственности жены
и детей, участвовавших в преступлении мужа» (Русская Правда —
ст. 121, Судебник — ст. 1, 4—6). Согласно Русской Правде, жена
и дети признаются виновными, если «крали и хоронили»; согласио
Судебнику, — если «ведали» или «поживали». В Русской Правде
рассматриваются холопы, в Судебнике — крестьяне, зависимые
от феодалов. По Русской Правде ответственность семьи личная,
хозяину предоставлено право выкупа вора и семьи; по Судебнику
личная ответственность семьи наступает лишь при имущественной
несостоятельности, вор осуждается на смертную казнь, а владелец
может выкупить только членов семьи. Таким образом, в Судеб-
12 М. Н. Тихомиров указал на то, что в Мясниковском изводе Пространной
Правды, составление которого он связывает с митрополитом Киприаном,
вместо «продажи» употреблен термин «вина»( Тихомиров М. Н. Исследование
о Русской Правде. Происхождение текстов. М.; Л., 1941. С. 137—138).
Такое же значение термин «вина» имеет в Двинской уставной грамоте.
См.: ПРП. М., 1955. Вып. III. С. 187.
246

лике зафиксирован более высокий этап общественного развития,
характеризующийся усилением карательных функций государ¬
ства и ростом феодальной зависимости крестьянства. В Судебнике
признается наказуемой менее активная форма соучастия в преступ¬
лении. Сформулированы положения по-разному. Эти статьи по¬
хожи тем, что в них содержится общее положение об ответствен¬
ности семьи, обусловленной участием в преступлении главы,
а также ответственности хозяина за преступления зависимых от
него людей. В статьях употреблены некоторые одинаковые тер¬
мины, что свидетельствует о близости лексики деловой и юриди¬
ческой письменности ВКЛ и лексики Русской Правды (жена и
дети, глаголы «красть» в разных формах, «выкупать», «выдать») 13.
Все вышесказанное не позволяет рассматривать Русскую
Правду как непосредственный источник постановлений Судеб¬
ника об ответственности жены и детей при воровстве. Можно ли
считать, что Судебник в данном случае развивает принципы, за¬
фиксированные именно в Русской Правде? Вопрос требует спе¬
циального исследования, поскольку настоящее состояние проб¬
лемы изученности применения Русской Правды в XIV—XV вв.
на территории ВКЛ не позволяет безоговорочно связать два этих
памятника. Не выяснены пути эволюции норм Русской Правды
в ВКЛ. Ведь (по крайней мере, в настоящее время) на украинских
и белорусских землях не известны списки Русской Правды XIV—
XV вв.14 Можно полагать, что на украинских и белорусских
землях ВКЛ в это время в судебной практике руководствовались
нормами, восходившими к Русской Правде. Но Судебник предна¬
значался первоначально для собственно Литвы, где действовало
свое право 15. Вопрос же о формах взаимодействия и степени взаи¬
мовлияний русского и литовского права в XIV—XV вв., постав¬
ленный в советской историографии 16, пока не получил всесторон¬
него научного рассмотрения и разрешения.
Трудно согласиться и с утверждением о сходстве решений
о муке в Судебнике и Русской Правде. В этих памятниках термин
«мука», а также соответствующие глагольные формы («домучатся»,
«мучиван») употреблены в статьях, посвященных процессу при
обвинении без поличного («оже не будеть лиця» Русской Правды
ст. 22, см. также ст. 85, 87; в статьях о соке Судебника Казимира —
13 Подробнее см.: Старостина И.П. Судебник Казимира 1468 г. о личной
и семейной ответственности при уголовных преступлениях // Восточная
Европа в древности и средневековье. М., 1978.
14 Щапов Я. Н. Археографическая методика исследования и издания памят¬
ников древнерусского права II Методика изучения древнейших источников
по истории народов СССР. М., 1978. С. 13.
15 Вопрос о том, в какой форме могла проходить рецепция русского права
(посредством применения Русской Правды или путем судебной практики
в ВКЛ), поставил еще М. С. Грушевский (см.: Грушевский М. С. 1стор1я
Украши-Руси. Льв1в, 1905. T.V. С. 631). Источники конца XIV в. свиде¬
тельствуют о распространении в Литве и русского и польского, и литовского
права.
16 Пашуто В. Т. Образование Литовского государства. С. 352.
247

16, 18) 17. Согласно Русской Правде, истец мог подвергнуть подо¬
зреваемого испытанию железом; если обвинение не было доказано,
а свидетель, на показаниях которого основывается истец, был хо¬
лоп, очистившемуся в ходе ордалий обвинитель должен был за¬
платить «за муку» гривну, при свободном свидетеле никакой платы
в таком случае не полагалось. Согласно Судебнику, обвиненный
без лица с помощью «сока», привилегированного свидетеля, под
вергался пытке («муке»). Сознавшегося под пыткой вора-реци-
дивиста вешали; укравший в первый раз присуждался к оплате
стоимости украденного и судебного штрафа. Не стоит здесь пере¬
сказывать всего содержания указанных статей Судебника. Как
и в других случаях сопоставления Судебника и Русской Правды,
статьи о «муке» в этих памятниках совершенно очевидно отражают
стадиально разные явления (ордалии — в Русской Правде,
пытка — в Судебнике). Даже терминологическое сходство мини¬
мально: совпадающие термины — «мука» — означают разные по¬
нятия; кроме того, имеется лишь одно общее слово — «платити».
Выше было показано, что название «Судебник» с Русской Прав¬
дой также не связано.
Здесь потому так подробно рассмотрены положения о сходстве
Русской Правды и Судебника, высказанные Леонтовичем, что его
выводы были безоговорочно восприняты и развиты другими уче¬
ными и в известной мере продолжают сохраняться в современной
историографии. В полном соответствии с оценкой Леонтовича оха¬
рактеризовал Судебник Чарнецкий: «По некоторым встречаю¬
щимся в нем терминам (например, татьба с лицем и без лица,
татьба конская, статки, детцкий, мука, вывод людей и проч.) и
по многим статьям он совершенно гармонирует с Русской Прав¬
дой» 18. По сравнению с Леонтовичем здесь добавлены два термина
(«статки», «детцкий») и глухая ссылка на «многие статьи».
И. Сливов усмотрел много общего с Русской Правдой не только»
Судебника, но и привилея 1447 г. и высказал это, не приводя ни¬
каких доказательств, не указывая ни сходных статей, ни норм 19.
К. Н. Бестужев-Рюмин повторил выводы Чарнецкого о сходстве
Русской Правды и Судебника 20. Студенческой работе Чарнецкого
в этом смысле повезло. Данную им краткую характеристику Су¬
дебника почти дословно повторил Н. И. Петров: «По некоторым
встречающимся в нем выражениям и по многим статьям он совер¬
шенно соответствует „Русской Правде"» 21.
Выпускник, а затем профессор Киевского университета
М. Ф. Владимирский-Буданов повторил оценку Судебника Кази¬
17 О «муке» говорится также в ст. 7 Краткой Правды и ст. 33 Пространной
Правды. См.: Правда Русская. М.; Л., 1947. Т. II.
18 Чарнецкий Ф. Указ. сон. // Университетские известия. Киев, 1867. № 1.
С. 26.
19 Сливов И. Иезуиты в Литве // Рус. вестник. 1875. Т. 118. № 7. С. 29.
Автор заключил, что «для этого края самыми соответственными в то время
(т. е. в конце XV в. — И. С.) были законоположения Русской Правды».
20 Бестужев-Рюмин К. Н. Русская история. СГ1б., 1885. Т. II, вып. 1. С. 113.
21 Петров Н. И. Белоруссия и Литва. Исторические судьбы северо-западного
края. Пб., 1890. [Отдел первый] / Изд. . . П. Н. Батюшковым. С. 126.
248

мира как памятника русского права, связанного с Русской Прав¬
дой, которую дал Леонтович 22. У него не возникает сомнений
в вопросе о родстве этих двух памятников. Автор не решается
лишь определить, были ли нормы Судебника «изменением к луч¬
шему древних постановлений об уголовной ответственности членов
семьи за преступления ее главы», считая, что «и в древности она
была обусловлена соучастием или сокрытием следов преступле¬
ния» 23. Владимирский-Буданов предположил, что заключитель¬
ная, 25-я статья Судебника о ремонте мостов, «кажется, присоеди¬
нена к Судебнику вследствие явного подражания Русской Правде,
с которой Судебник Казимира имеет самое близкое родство» 24.
Автор высказал эту мысль, не подкрепив ее доказательствами
в комментариях к памятнику в подготовленной им «Хрестоматии»,
что вполне объясняется характером издания.
Более подробно на этом вопросе остановился ученик Влади¬
мирского-Буданова Н. А. Максимейко. Говоря о распространении
в Литовском государстве XIV—XV вв. Русской Правды и близости
Русской Правды и Судебника, он ссылался на Леонтовича 25.
Максимейко считал, что сходство Русской Правды и Судебника
Казимира обусловлено не однородностью обычного права, но тем,
что составители Судебника имели в руках Русскую Правду. Дока¬
зательство этому он усматривал в сходстве формы памятников,
ссылаясь па своего учителя: «Так, заключительная статья Судеб¬
ника (25) о мостовой повинности, по мнению М. Ф. Владимирского-
Буданова, присоединена к нему, вероятно, под влиянием Русской
Правды, также оканчивающейся „Уроком мостьников11. Ак. спи¬
сок, 43» 26. Самостоятельно этот вопрос Максимейко не исследовал.
По его мнению, Судебник Казимира и уставные грамоты «несом¬
ненно выражали русское обычное право» 27.
Выводы Владимирского-Буданова и Максимейко вызывают
серьезные возражения. Из сопоставления ст. 25 Судебника со
ст. 43 Русской Правды Краткой редакции (ср. такяш ст. 97 Про¬
странной Правды) видно, что они формулируют совершенно раз¬
ные нормы. Русская Правда говорит об оплате труда «мостпика».
В Судебнике содержится приказание выполнять мостовую обя¬
занность, как это было во времена Витовта и Сигизмунда. Если
из-за плохого состояния «делницы» конь сломает ногу, виновный
кроме возмещения убытков должен был заплатить штраф 10 руб.
как нарушитель «земского права». По существу, статьи объеди¬
няет лишь то, что в них речь идет о содержании в порядке дорог.
22 Владимирский-Буданов М. Ф. Христоматия по истории русского права.
Киев; СПб., 1901. Вып. II. С. 33—34; Онже. Очерки из истории литовско-
русского права. Киев, 1890. II. Черты семейного права XVI в. С. 16.
23 Владимирский-Буданов М. Ф. Очерки. . . С. 16; Он же. Христоматия. . .
Вып. II. С. 33—34.
24 В ладимирский-Буданов М. Ф. Христоматия. . . Вып. II. С. 42.
25 Максимейко Н. А. Источники уголовных законов Литовского статута.
Киев, 1894. С. 3, 12.
26 Там же. С. 7.
27 Там же. С. 33.
249

На этом основании очень трудно сделать вывод о подражании Су¬
дебника Русской Правде.
Сравнение структуры памятников также не позволяет сделать
заключение о зависимости Судебника от Русской Правды. Из 43
статей Краткой Правды только три можно с большими оговорками
сопоставить с 25 статьями Судебника: в ст. 29 Краткой Правды,
как и в ст. 24 Судебника, речь идет о выводе невольных; в ст. 31
Краткой Правды в качестве объекта кражи указан конь, как и
в ст. 15 Судебника Казимира; наконец, в ст. 43 Краткой Правды
и ст. 25 Судебника говорится о починке дорог (мостов). Во всех
случаях совпадают в общем виде лишь ситуации: вывод невольных,
кража коня, ремонт мостов, — трактовка же их в этих памятни¬
ках различна. Очень серьезные сомнения вызывает сама мысль
о Краткой Правде как о некоем образце (пусть даже с точки зрения
формы) для Судебника. Эти памятники принадлежат разным эпо¬
хам, и их содержание отражает стадиально разные общественные
структуры: Краткая Правда в основном сложилась в период ста¬
новления феодальных отношений в Древней Руси. Судебник же
связан с централизационными процессами в Литовском государ¬
стве, с развитием иммунитета.
Мысль о связи Судебника с Русской Правдой поддержал и
развил в эмигрантской историографии Р. Лященко. Он повторил
предполояшние Леонтовича о происхождении заголовка Судебника
от Русской Правды. Доказательства связи этих памятников он,
как и его предшественники, видел в употреблении терминов «вина»,
«мука», полояшниях об ответственности членов семьи за преступ¬
ления отца. Он отметил и различия этих постановлений, указав,
что Судебник в вопросах ограничения индивидуальной ответ¬
ственности по сравнению с Русской Правдой «являет собой без¬
условный прогресс»; нормы Судебника о смертной казни за воров¬
ство такяш не имеют «ничего общего с Русской Правдой». Но в об¬
щей оценке он исходил из посылки о влиянии Русской Правды на
все юридические памятники ВКЛ, среди которых называл и Су¬
дебник Казимира («Насколько популярна была в то время Русская
Правда, свидетельствует и то, что ее правовые положения просве¬
чивают во всех юридических памятниках того времени» 28).
В работах украинского исследователя С. И. Борисенка оспа¬
ривается связь Судебника Казимира и Русской Правды 29. Осно¬
вываясь на положении о федеративном характере Литовско-Рус¬
ского государства, доказанном в трудах Любавского, Борисенок
подчеркнул правовой сепаратизм этого государства. Он считал,
что основой складывающегося в XV в. «общеземского» права было
28 Лащенко Р. Лекцп по ICTopii украшського права. Прага, 1924. Ч. II,
вып. 1. С. 19, 44, 45.
29 Барисенак С. I. Нацыянальны характар ЛИоускага статуту 1529 г. //
Полымя. 1927. № 6. С. 155—156; Он же. Звичаеве право Литовсько-Русъко!
держави на поч. XVI ст. //Пращ комкш для виучування звичаевого
права Украши. КиТв, 1928. Вип. 3. С. 73—81.
250

право центральной Литовской земли с включенными в его состав
бывшими древнерусскими (белорусскими) территориями.
Мысль о том, что преимущественное влияние на литовскую
культуру оказал прежде всего не украинский, а белорусский эле¬
мент, была высказана в начале вока М. С. Грушевским 30. В отли¬
чие от Грушевского, полагавшего, что в основе действовавшего на
белорусских землях права лежала Русская Правда, Борисенок
доказывал, что «право белорусских земель XV в. являлось про¬
должением не Русской Правды в целом, а своего местного права,
которое еще в XIII в. отличалось от права Русской Правды» 31.
Автор рассматривал Судебник Казимира как «кодификацию мест¬
ного обычного права», действовавшего в границах собственно
Литовского государства. Он отметил, что ст. 13, 14 Судебника
просто противоположны Русской Правде. В отличие от всей пред¬
шествующей историографии он указал, что в Судебнике, кроме
заключительной статьи о мостах, «нет никаких других следов заим¬
ствования Русской Правды». Появление же этой статьи в Судеб¬
нике он объяснял не Русской Правдой, а природными условиями
«литовско-белорусских земель, где обилие воды заставляло за¬
ботиться о поддержании мостов как путей сообщения» 32. Недавая
здесь общей оценки взглядов Борисенка, нуяшо согласиться с тем,
что не следует нормы Судебника возводить непосредственно к Рус¬
ской Правде.
A. Яковлев отметил, что язык Судебника Казимира — это язык
актов Литовско-Русского государства XV в. «Он очень близко
стоит еще к языку Русской Правды, из которой в Судебник взято
много норм и терминов» 33. Никаких примеров заимствования норм
Яковлев не привел.
B. И. Пичета сопоставил нормы Русской Правды об ответствен¬
ности владельца за преступление холопов со ст. 19 Судебника о во¬
ровстве паробков. Автор отметил, что Судебник Казимира в этом
вопросе придерживается «того же взгляда», что и Русская
Правда 34. Он специально не останавливается па вопросе о связи
этих двух памятников, но из всего содержания его работы следует,
что он рассматривает право ВКЛ как продолжение и развитие
права Русской Правды. Этот взгляд был четко сформулирован
в его другой статье, появившейся в 1952 г.: «После детальных
исследований Н. А. Максимейко о значении Правды Русской для
права Великого княжества Литовского ни один из исследователей
не может сомневаться в том, что Правда Русская лежала в основе
30 Грушевсъкий М. С. Указ. соч. Т. У. С. 631.
31 Барысенак С. I. Нацыянальны характар Штоускага статуту 1529 г. //
Полымя. 1927. № 7. С. 156.
32 Там же. № 6. С. 155—156.
33 ЯповлЬв А. Впливи старочеського права на право украшське-литовско!
доби XV—XVI в. Прага, 1929. С. 40.
34 Пичета В. И. Юридическое положение сельского населения на частновла¬
дельческих землях ко времени издания Литовского статута 1529 г.// Бело¬
руссия и Литва XV—XVI вв. М., 1961. С. 310.
251

феодального права Великого княжества Литовского и что на ее
базе развивалось как гражданское, так и уголовное право 35,
К недостатку работ Максимейко Пичета отнес недооценку фактора
развития права, подчеркнув необходимость изучения отличий
феодального права ВКЛ от права Русской Правды. В этой связи
указания на отличия в нормах Судебника и Русской Правды в ра¬
боте Пичеты понимаются как показ развития норм «Русской
Правды 36. Здесь Пичета высказал положения, методологически
важные для общей характеристики права ВКЛ. Прежде всего это
вывод о том, что «феодальное право Великого княжества Литов¬
ского не было ни польским, ни русским правом. Это было право
Великого княжества, действующее на его территории».
Аналогично он оценивал и I Литовский статут: «Литовский ста¬
тут 1529 г. не был кодексом ни польского, ни русского права. Он
был кодексом феодального права, действовавшего на территории
Великого княжества Литовского». Таким образом, он указал па
синтезный характер польского и русского права, но без учета ли¬
товского компонента. Он даже не упоминает о собственно литов¬
ском праве как возможном источнике Литовского статута, хотя и
употребляет термин «общелитовское право». Для него оно склады¬
вается из переработанного польского и русского права. «Русское
право становилось правом общелитовским, действовавшим на
территории всего Великого княжества» 37. До принятия Литов¬
ского статута 1529 г. «великокняжеские судьи в центре и в провин¬
циях судили, руководствуясь обычным правом — великокняже¬
скими решениями и действующими законодательными актами,
Правдой Русской». Шляхетское право — ВКЛ — результат «син¬
теза польского и русского права» 38. К сожалению, работа не была
закончена и появилась в печати после кончины автора.
В других исследованиях послевоенного времени Судебник Ка¬
зимира также рассматривался в тесной связи с Русской Правдой.
Поскольку исследования Судебника не предпринимались, его ха¬
рактеристики основывались в большей степени на выводах доре¬
волюционной историографии. Так, в статье А. А. Зимина и А. Г. По¬
ляка говорится, что Судебник Казимира «был написан на русском
языке и во многом основан на нормах Русской Правды. Ст. 25
Судебника Казимира IV соответствует Уставу мостников Русской
Правды. Составители Судебника Казимира помещают нормы
о строительстве мостов в конце памятника, что явно свидетель¬
ствует о прямом подражании Русской Правде даже в архитекто-
35 Пичета В. И. Литовский статут 1529 г. и его источники // Пичета В. И.
Белоруссия и Литва. С. 515; ср. также. С. 511—513. Эта работа была также
напечатана при минском издании I Литовского статута (Статут Великого
княжества Литовского 1529 г. Минск, I960. С. 13—30).
6 Пичета В. И. Юридическое положение сельского населения. С. 314 и др.
37 Пичета В. И. Литовский статут 1529 г. и его источники. С. 511, 512.
38 Там же. С. 503, 517.
з
252

нике памятника» 39. Этот вывод кратко был повторен А. А. Зими¬
ным в «Советской исторической энциклопедии» в статье о Русской
Правде: «Русская Правда. . . легла в основу. . . Литовского ста¬
тута и Судебника Казимира IV» 40. Более широко поставил вопрос
об источниках Судебника Казимира С. В. Юшков, который, од¬
нако, все же выделил Русскую Правду как основной источник Су¬
дебника: «Основным источником Судебника была „Русская
правда", и, кроме того, привилеи, обычное право, а также но¬
вый законодательный материал» 41.
В «Украинской советской энциклопедии» источниками Судеб¬
ника Казимира названы «прежде всего „Русская Правда", а также
привилеи и другие литовские законодательные акты и нормы обыч¬
ного права» 42. В «Советской энциклопедии истории Украины»
указано, что основным источником Судебника была Русская
Правда 43.
Е. И. Колычева отметила «следы влияния статей 120 и 121 Рус¬
ской Правды на ст. 19 Судебника Казимира» 44. При этом она со¬
слалась на труд Пичеты о юридическом положении сельского на¬
селения Белоруссии, в котором сопоставлены положения Русской
Правды и Судебника об ответственности господина за преступления
холопов. Здесь нет необходимости подробного разбора статей Су¬
дебника и Русской Правды. Они очень разные, единственное сход¬
ство заключается лишь в общем принципе ответственности хозяина
за преступления невольного.
Положения дореволюционной историографии России о господ¬
стве в ВКЛ русского права подверг критике В. Т. Пашуто 45.
Он выдвинул проблему изучения синтеза русских и литовских по¬
литических порядков. Отвергая старый тезис, Пашуто писал: «Эта
мысль неверна, она опровергается фактами. В 1387 г. ... в Вильно
действовало и литовское, и русское, и польское право» 46. В другой
работе он выделил необходимость изучения Судебника Казимира,
39 Зимин А.А., Поляк А . Г. Значение Русской правды для развития русского,
украинского и белорусского феодального права //Сов. государство и право.
1954. № 4. С. 120.
40 СИЭ. М., 1969. Т. 12. С. 330.
41 Юшков С. В. История государства и права СССР. М., 1961. Ч. 1. С. 198.
42 Украшська Радянська Енциклопед1я. Кшв, 1963. Т. 14. С. 153.
43 Радянська Енциклопед1я iciopii Украши. Кшв, 1972. Т. IV. С. 224.
Та же оценка повторена в 1984 г.: Украинская советская энциклопедия.
Киев, 1984. Т. 10. С. 519.
44 Колычева Е. И. Холопство и крепостничество (конец XV—XVI в.). М.,
1971. С. 230.
45 Этот вопрос поднимался и в польской буржуазной историографии, но во
многих работах польских историков преувеличивалось влияние на Литов¬
ский статут польского права. Историографию вопроса и оценку вклада
польских историков см.: Ehrenkreutz St. Stan badan nad statutami litewski-
mi // AteneumWilenskie. R. II. Z. 7. S. 289—349; Пашуто В. T. Образование
Литовского государства. С. 191—212; см. также: Лазутка С. А. Указ,
соч. С. 15—20, 31—35.
46 Пашуто В. Т. Образование Литовского государства. С. 352 и др.
253-

«связанного генетически и с литовским обычным и с древне¬
русским правом» 47.
И. А. Юхо стремится показать Судебник как звено в цепи ак¬
тов, представляющих «связь норм древнего местного обычного
права и Русской Правды с уголовным законодательством XVI в.»48.
Особое место в изучении проблемы соотношения Русской
Правды и Судебника Казимира занимает советская литовская исто¬
риография. В статье А. Янулайтиса отрицается связь Судебника
и Русской Правды. По мнению Янулайтиса, в этих памятниках
похожи только статьи о мостах, но они трактуют вопросы совер¬
шенно по-разному 49. Он отметил необходимость исследования
вопроса об источниках Судебника Казимира. Янулайтис полагал,
что в Судебнике отражено не реципированное право, а сведенная
в систему судебная практика50.
В лекциях по истории Литовского государства и права, про¬
читанных в 1960 г., К. Яблонские оспаривал мысль о том, что на¬
казания в литовском праве произошли из системы наказаний Рус¬
ской Правды. Основой уголовного права в начале XVI в. была не
Русская Правда, а местное обычное право. Обычное право в землях
ВКЛ имело свои отличия, но шел процесс его унификации, а в пер¬
вой половине XVI в. можно говорить о едином уголовном праве.
Основные наказания были местного происхождения 51. В другой
работе Яблонские высказал предположение о том, что в достатуто-
вый период в Литве были записи обычного права, но они не сохра¬
нились 52. По его мнению, целью Судебника Казимира была уни¬
фикация спорных случаев судебной практики. В основном же со¬
храняло силу обычное право 53. Сравнив Помезанскую Правду и
Судебник Казимира, В. Андрюлис пришел к выводу, что в первой
зафиксированы нормы обычного права пруссов, а основу Судеб¬
ника составила судебная практика 54.
В работах С. А. Лазутки и Э. Гудавичюса отмечено, что Судеб¬
ник составлен па основе обычного литовского права 55.
47 Пашуто В. Т. Страны Прибалтийского региона //Новосельцев А. П.,
Пашуто В. Т., Черепнин Л. В. Пути развития феодализма. М., 1972. С. 301.
48 Юхо И. А. Общественно-политический строй и право Белоруссии в XVI в.:
Автореф. дис. . . . д-ра ист. наук. Киев, 1980. С. 25.
49 ,/anulaitis А . Pagrinclines zinios apie Teisyn^ //Kazimiero Teisynas(1468 m.).
Vilnius, 1967. P. 14.
5° Ibid. P. 15.
51 Jablonskis K. Lietuvos valstybes ir teises istorija nuo XIV a. pabaigos iki
XVI в. vidurio. Vilnius, 1971. P. 25, 32—33.
52 J ablonskis K. Lietuvos valstybes ir teises istorija iki XVI a. vidurio //
Istorija ir jos saltiniai. Vilnius, 1979. P. 168.
53 Ibid. P. 186.
54 Andriulis V. Baudziamosios teises ir baudziamojo proceso bruozai Lietuvoje
XV a. (Kazimiero teisynas) //Teises bruozai Lietuvoje XV—XIX. Vilnius,
1980. P. 21.
55 Lazutka S., GudaoiciusE. I Lietuvos slatuto saltinip klausimu //Lietuvos
TSR aukstpjp mokyklp mokslo darbai. Istorija, 1970. XI; Jlasymna C. A.
Указ. соч. C. 106. Здесь же приведено суждение Яблонскиса о том, что
нормы Судебника представляли собой кодифицированное и унифицирован -
ное обычное право.
254

Таким образом, в современной историографии сосуществуют
различные трактовки вопроса о связи Судебника Казимира и Рус¬
ской Правды. Тезис о влиянии Русской Правды на Судебник в зна¬
чительной степени основан на выводах дореволюционной историо¬
графии, которая решала эту проблему в рамках общей концепции,
имеющей великодеряшвно-националистические черты. Ио в боль¬
шой мере она была обусловлена неразработанностью истории
древнерусского и литовского права, несовершенством сравни¬
тельно-исторических методов исследования. Сравнение Русской
Правды и Судебника совершенно определенно говорит о том, что
непосредственного влияния на Судебник Русская Правда не ока¬
зала. Древнерусское право, систематизированное в Русской
Правде, конечно, продолжало развиваться в восточнославянских
землях, вошедших в состав ВКЛ. В современной историографии
пока нет исследований, прослеживающих пути и формы этого раз¬
вития в XIV—XV вв.56, а также явления русско-литовского
правового синтеза.
Мысль о сходстве Судебника и Русской Правды прежде всего
вызывает терминология. Но более внимательное рассмотрение по¬
казывает, что содержание ряда терминов изменилось. Следова¬
тельно, даже в этой сфере нельзя говорить о прямой связи между
ними. Юридическая терминология, усвоенная деловой письмен¬
ностью ВКЛ вместе со старобелорусским языком, естественно
имеет корни в древнерусской юридической терминологии, употреб¬
лявшейся и в Русской Правде. Только учитывая данный аспект,
можно говорить о сходстве терминологии этих двух памятников.
Различение наказаний при татьбе с поличным и без поличного,
выделение кражи коня, несвободных свойственны практически
всему средневековому европейскому законодательству. Норматив¬
ного и текстологического сходства между соответствующими ста¬
тьями Судебника и Русской Правды нет. Включение статей об
ответственности хозяина за зависимых от него людей, ответствен¬
ности семьи за преступления ее главы в Судебнике было тесно свя¬
зано с внутренними процессами развития ВКЛ, укреплением фео¬
дального иммунитета, внедрением идеи ограничения коллективной
ответственности.
В настоящее время никто, кажется, не оспаривает факт наличия
в Литовском государстве литовского права, отдельного от рус¬
ского, польского, немецкого и т. д. Об этом писал Пашуто, ссы¬
лаясь на привилей 1387 г. на магдебургское право 57, в котором
виленские мещане освобождались «от иных прав, што сут польская,
литовская, русская». Аналогичное положение содержал привилей
брестским мещанам, на что указал Яблонские 58. Литовское право
наряду с русским упомянуто и в других привилеях на магдебург-
56 Упомянутая выше докторская диссертация И. А. Юхо рассматривает в ос¬
новном право Белоруссии в XVI в.
57 Пашуто В. Т. Образование Литовского государства. G. 322, 352.
68 /ablonskis К. Lieluvos valstybes ir teises istorija nuo XIV a. pabaigos iki
XVI a. vidurio. P. 25.

ское право 59. Королевича Казимира, которого 13-летним маль¬
чиком привезли из Польши в Литву на великое княжение, по сви¬
детельству его современника, воспитателя старших детей, поль¬
ского хрониста Яна Длугоша, литовцы учили литовскому языку
и обычаям 60.
Право литовской земли упомянуто в ст. 1 общеземского при-
вилея 1434 г., провозглашающей личную неприкосновенность
феодалов. В ней определено, что князья и бояре могут быть нака¬
заны только после того, как их вина будет доказана в суде в соот¬
ветствии с литовским правом: «. . .prefatos principes et boiaros no-
limus castigare et punire, nisi prius in iudicio manifesto iuris ordine
terre Lilhvanie servato realiter fuerjt convicti» 61. Литовское право
упоминается также в ст. 15 перевода на старобелорусский язык
привилея Жемайтии, источником которой была вышеупомянутая
статья привилея 1434 г.: «Теж, естли бы были некоторые жалобы
напротивку им, а естли бы теж был хто обважон альбо обвинен,
тогда не мает бытинарок, только наперед правом литовским мает
быти сужон» 62. Возникает вопрос: имелись ли в Литве письменные
законы до 1468 г., или судьи руководствовались обычным литов¬
ским правом?
Данилович не считал невероятной законодательную деятель¬
ность Витовта. Исследователь отметил ссылки хроник и других
источников на постановления Витовта, но конкретно их не пере¬
числил. Он указал на привилегии для духовенства и евреев, из¬
данные Витовтом, а также пожелание, высказанное маршалком
Литавором Хрептовичем от имени литовской знати при вступле¬
нии на великокняжеский престол Александра Казимировича
в 1492 г. В Хронике Стрыйковского Литавор Хрептович, вручая
Александру меч как символ великокняжеской власти, от имени
всех «станов» Великого княжества просил, чтобы он судил и рядил
не по лицемерному итальянскому, или чешскому, или немецкому
обычаю, но по справедливому литовскому примеру Витовта:
«. . .aby nie wloskim, ktore jest obludne, ani czeskim albo niemie-
ckim obyczajem, ale prawdziwym litewskim i Witoldowym przyk-
tadem nas rz^dzil i s^dzife 63.
59 См., напр., привилеи г. Литовижу, Полоцку и др.: Довнар-Заполъский М. В.
Акты Литовско-Русского государства. М., 1900. Вып. 1. С. 12; №8; АЗР.
СПб., 1846. Т. 1. С. 179, № 159.
60 Jana Dtugosza kanonika krakowskiego dziela wszystkie. Krakow, 1869.
T. V. S. 610.
61 Любавский M. К. Очерк истории Литовско-Русского государства. М., 1915.
С. 324.
62 Ясинский М. Н. Уставные земские грамоты Литовско-Русского государ¬
ства. Киев, 1889. С. 124. В латинском тексте привилея литовское право не
упомянуто, но говорится в более общем виде о доказательстве вины по суду
согласно законам «donee sit in juditio legitime convictus».
Stryjkowski M. Kronika Polska, Litewska, Zmodzka i wszystkiej Rusi.
W-wa, 1846. T. II. S. 294; Idem. О pocz^tkacli, wywodach, dzielnosciach,
sprawacli rycerskich i domowych slawnego narodu litewskiego, zemojdzkiego
.256

Ярошевич повторил со ссылкой на Даниловича его предполо¬
жение о том, что, может быть, существуют ненайденные законы
Витовта, литовского героя («bohatera Litwy») 64. Лелевель счи¬
тал, что законы Витовта были произволом 65. Современный поль¬
ский исследователь М. Косман, указав на письменные судебные
решения во времена Витовта, отметил отсутствие кодексов 66.
Из Хроники Стрыйковского неясно, имелись ли в виду пись¬
менные законы литовские или литовское обычное судебное право.
В середине XVI в. в трактате Михалона Литвина содержится пря¬
мое указание на законы Витовта. Однако это сообщение вызывает
ряд вопросов, поскольку в нем говорится о заимствовании москов¬
скими законодателями законов Витовта, которые сами литовцы
теперь оставили: «Moscouitae gloriantur se a nobis leges sumpsisse
Vitowdinas, quas nos jam contemsimus 67. В других источниках
таких сведений нет, в литературе это место трактата как будто тоже
не комментировалось. Автор трактата критиковал литовский суд
и законы, противопоставляя их порядкам у татар и москвичей.
Оставляя сейчас в стороне вопрос о заимствовании русскими литов¬
ских законов 68, все же можно видеть в этом отрывке указание на
законы Витовта. Автор сочинения литовец, лицо, близкое к велико¬
княжескому двору 69, хорошо знал современное литовское законо¬
дательство и судопроизводство и имел сведения из литовской исто¬
рии. Он сетует на высокие судебные платы, отмечая, что даже за¬
коны языческие запрещают брать вознаграждения за правосудие.
Он пишет, что в Литве этот обычай укоренился недавно из-за
вельмож, применяющих законы к своей пользе 70. Е. Охманьский
i ruskiego, przed tym niga od zadnego ani kuszone, ani opisane, z natchnienia
Bozego a uprzejmie pilnego doswiadczenia // Oprac. J. Radziszewska. W-wa,
1978. S. 542.
64 Jaroszewicz J. Op cit. Gz. II. S. 127—128.
65 Lelewel J. Op. cit. S. 194.
66 Kosman M. Wielki ksiqzq Witold. W-wa, 1967. S. 236.
67 Mickalonis Lituani. De moribus, Tartarorum, Lituanorum et Moschorum.
Fragmina X, inultiplici historia referta / Nunc primum per I. J. Grasserum,
G. P. ex Manuscripto Authentico edite. Basileae apud Gonradum Waldkir-
chium, MDCXV //Mykolas Lietuvis. Apie totorip, lietuvip ir maslcvenp
paprogius. Vilnius, 1966. P. 23.
68 В литературе он совершенно не разработан и требует специального иссле¬
дования.
89 Польский исследователь Е. Охманьский доказал, что автором трактата не
мог быть М. Тышкевич, как это было принято считать в литературе. Ох¬
маньский пришел к выводу, что трактат написал Венцлав Миколаевич,
боярин из Майшиогалы, секретарь великокняжеской канцелярии {Охмань¬
ский Е. Михалон Литвин и его трактат о нравах татар, литовцев и москви¬
тян середины XVI в. //Россия, Польша и Причерноморье. М., 1978. G. 97—
117). Литовский исследователь Е. Римшана основе новых источников иссле¬
довал историю семьи Венцлава Миколаевича и его сына В. Агриппы, из¬
вестного литовского общественного деятеля. См.: Rimsa Е. Venclovas Ag-
ripa ir jo gimine II Lietuvos TSR Mokslq Akademijos darbai. A ser. 1986.
T. 1. S. 63—75; T. 2. S. 72—83; см. также: Rocha M. Mykolas Lietuvis. Vil¬
nius, 1988.
70 Mykolas Lietuvis. Op. cit. P. 19—-22.
17 Заказ № 277
257

показал автора трактата как выразителя идей литовской шляхты
середины XVI в.
Вопросы, поднимаемые в это время шляхтой на сеймах, во
многом совпадали с теми, которые выдвинул в своем трактате Ми-
халон. Среди других на сейме 1551 г. было принято постановление
об уменьшении в два раза «пересуда», платы в пользу суда, взи¬
маемой за судебное разбирательство, против которой резко выска¬
зался в трактате Михалон. Весьма характерно, что в постановле¬
нии имеется ссылка на то, что старый порядок взимания пересуда
был установлен при Витовте: «около тых пересудов тот ся обычай
почавъши от великого князя Витолъта аж до нинешнего панованья
его кролевъскей милости завъджы так заховыван» 71. Таким об¬
разом, платы за судебное разбирательство брали в Литве не так
уж недавно, если принять во внимание, что со смерти Витовта
к 1551 г. прошло более 120 лет. В постановлении говорится, что
размер пересуда определяется «обычаем», идущим от Витовта.
Следует ли отсюда, что по этому вопросу не было издано постанов¬
ления? Думается, нет. Здесь король Сигизмунд Август уверенно
приурочил учреждение размера пересуда к деятельности Витовта.
Ссылка на обычай лишь подкрепляла правомерность существую¬
щего размера этого судебного сбора, внесенного в Литовский ста¬
тут 1529 г. (разд. VI, ст. 8, 7), а еще раньше (ок. 1509 г.) в уставе
о пересудах Сигизмунд а Старого 72.
Последняя говорит о размере пересуда как о сложившемся в Ве¬
ликом княжестве порядке. Нужно учитывать и то, как оценива¬
лось в глазах законодателей начала XVI в. предшествующее за¬
конодательство. В эдикте об издании Статута 1522 г. было сказано,
что в Литве до этого времени не было никаких письменных зако¬
нов и правосудие осуществлялось в соответствии с обычаем, рас¬
судком и сознанием судивших: «. . .hactenus in ducatus nostro
Lituaniae nullis legum statutis literis deformatis iudicia fiebant,
alias iustitia sola соnsuetudine et juxtavniusquiusque capitis pruden-
tiam atque conscientiam ministrabatur» 73. В похвале Сигизмунду,
которая имеется при некоторых списках I Литовского статута, Си¬
гизмунд Старый прославляется как первый законодатель, продол¬
жатель Ягайлы (Владислава) и Витовта, приобщивших Литву
к христианским народам, превзошедший своих предшественни¬
ков, так как те «aczkolwe dali nam weru chrestianskuju, ale wczin-
kow chrestianskich nas byli ne nauczili, praw nam ne dali, czim
bychmosia meli sprawowati jako sia chrestiane sprawujut» 74.
Отсюда ясно следует, что издатели I Литовского статута, которым,
71 РИБ. Юрьев, 1914. Т. XXX. Стб. 188.
72 Там же. СПб., 1903. Т. XX. Стб. 619. Постановление Сигизмунда Августа
сформулировано как ответ на просьбу шляхты. Неизвестно, как соотносятся
трактат Михалона и требования шляхты, но, возможно, ссылка на Витовта
понадобилась в связи с тем, что шляхта, как и Михалон, считала судебные
сборы несправедливыми новыми установлениями.
73 Любавский М. К. Указ. соч. С. 341.
З4 Zbior praw litewskich od roku 1389 do roku 1529 . . . Poznan, 1841. S. 94.
258

конечно, были известны законы Казимира, не воспринимали их
(видимо, в силу их краткости, неполноты) как кодификацию, со¬
поставимую с I Статутом. Следовательно, в понимании современ¬
ников при Казимире IV также не было законодательной деятель¬
ности.
В литовских летописях нет сведений о законодательной дея¬
тельности Витовта. Не упоминает об этом и «Похвала Витовту» 75.
Не говорит об этом и младший современник Витовта, уже упоми¬
навшийся польский хронист Ян Длугош, в сочинении которого
Витовт выступает как выдающийся государственный деятель.
Сообщая о происхождении литовцев и их обычаях, Длугош гово¬
рит об очень высоких судебных штрафах в Литве, вследствие чего
недостаточно состоятельные провинившиеся свободные люди об¬
ращаются в невольных 76. Последнее свидетельствует об органи¬
зованном суде и нормированных судебных сборах. Не раз Длугош
упоминал о суровости Витовта, проявляемой им в наказании пре-
ступников|77. В его «Похвале» Длугош специально отмечает, что
Витовт и в доме, и в пути, когда это только требовалось, выполнял
различные дела и не отказывал просившим о правосудии. Забота
о правосудии — здесь не только этикетные черты, но живая ха¬
рактеристика деятельности Витовта. Отсутствие же в летописях
упоминаний об издании законов не может рассматриваться как
доказательство того, что они не издавались. Ни одна летопись не
донесла до нашего времени сообщения об издании в 1468 г. законов
в ВКЛ. Не известил об этом событии и Длугош, который как раз
тогда был воспитателем сыновей Казимира.
Таким образом, рассмотренные источники не позволяют сде¬
лать достаточно уверенных заключений о законодательной дея¬
тельности Витовта, но и не исключают полностью такой возмож¬
ности.
В договорной грамоте 1440 г. литовского князя Казимира и
Пскова говорится, что провинившегося в Литве псковского жи¬
теля следует наказывать по законам великого князя, а жителей
ВКЛ, провинившихся во Пскове, следует судить по псковским
законам: «Аже вчыниться пеня гостю в Литве псковъскому, кон¬
чать по великого князя правде и по целованью. Аже вчыниться
пеня нашым, или литвину, или полочанину, или витьбляном, или
смолняном во Пъскове, конъчать по псковъской правде и по це¬
лованью» 78. Если указание на Псковскую правду в этом документе
можно воспринимать как действующее во Пскове, письменно
7® ПСРЛ. м., 1980. Т. XXXV. С. 75—76, 108—109 и др.
76 Jana Dlugosza kanonika krakowskiego dzieta wszystkie. Krakow, 1868.
T. IV. S. 444-446.
77 Ibid. S. 447; T. V. S. 21, 322.
78 Грамоты Великого Новгорода и Пскова. М.; Л., 1949. № 335. С. 322. Ср.
договоре Новгородом: Там же. № 70. G. 116. Возможно, ото установление
было и в более раннем договоре с Новгородом Свидригайла. См. рекон¬
струируемый Л. В. Черепниным дефектный текст: Черепнин Л. В. Русские
феодальные архивы XIV—XV вв. М.; Л., 1948. Ч. I. С. 331.
17*
259

оформленное законодательство 79, то, естественно, «великого князя
правда» должна интерпретироваться как письменные литовские
законы. Таким образом, письменно оформленные законы были
в Литве уже в 1440 г., а если учесть, что 13-летний Казимир был
провозглашен по прибытии в Литву великим князем литовским
29 июня 1440 г., то очевидно, что «великого князя правда» никак
не может быть отнесена к деятельности молодого королевича.
Мояшо ли найти следы предшествующего законодательства
в Судебнике? Трижды в нем имеется указание на старый порядок.
В ст. 23 предписывается через три дня отвести найденное живот¬
ное на королевский двор «по-давному». Здесь, по-видимому, име¬
ется в виду старый обычай; был ли он оформлен в виде какого-либо
письменного постанолвения, сказать трудно. В ст. 25 содержится
приказание привести в порядок свои участки мостов для тех, кто
мостили их во времена Витовта и Сигизмунда, предшественников
Казимира. Это упоминание также является ссылкой на старый
обычай. В ст. 2 говорится, что если вор не будет в состоянии опла¬
тить стоимость украденного, то украденное не нужно брать во
двор, но следует вернуть его истцу, как и половину просоки, вора
следует повесить, а просока «по-старому».
Из последней фразы можно заключить, что остальные поста¬
новления статьи вносили изменения в прежние правила. Следова¬
тельно, согласно старым нормам при несостоятельности вора полич¬
ное поступало во двор. Как же удовлетворялся в таком случае ис¬
тец? Можно предположить, что до внесения положений об ограни¬
чении ответственности жены и детей истец получал возмещение за
счет членов семьи вора. Таким образом, если убрать положения
об ограничении ответственности семьи, можно попытаться рекон¬
струировать более ранние установления, разумеется понимая всю
их условность. С этой целью можно привлечь нормы о татьбе Ви¬
тебского привилея, который сложился до 1447 г.80, и сопоставить
их с соответствующими нормами Судебника.
Витебский привилей 81
А станеться в которого Витблянина
татьба, а доищуться татьбы лицом:
ттно Витблянину вся татьба лицом
вернути; а чого лицом не доищуться
которое татьбы, ино истьцу с тати-
ного дому жоною его и детми за-
нлатити его гибель, а в том тати
Судебник Казимира
[1] Што с лицом приведут татя,
будет ли мочи чим заплатити, ино
заплатити истинну. Пак ли чого
в дому не будеть, будет жона тое ве~
дола з детьми ужо изрослыми, жо¬
ною и з детьми платити, а самого
на шибеницю. А што будеть малый
79 Об истории текста Псковской судной грамоты см: Алексеев Ю. Г. Вопросы
истории текста Псковской судной грамоты // Вспомогательные исторические
дисциплины. Л., 1979. XI. С. 49—57. По мнению Л. В. Черепнина, «одно из
значений термина правда — судебник, сборник правовых норм, на основе
которых производится суд» (Черепнин Л. В. Из наблюдений над лексикой
древнерусских актов (К вопросу о термине правда)!I Вопросы исторической
лексикологии и лексикографии. М., 1974. С. 211).
80 Якубовский И. Б. Земские привилеи Великого княжества Литовского II
ЖМНП. 1903. № 3. С. 264, 271 — 272.
81 Цит. по пзд.: Ясинский М. Я. Указ. соч. С. 177.
260

дети ниже семи годов, тыи в том
невинни.
/[2] А пак ли злодеи не имаеть бу-
деть чим заплатите, но и лица во
двор не имати, воротити истьцю,
у кого украдено, а просокы поло¬
вину вернути; а злодея на обещанье,
а просока по-старому.
Статьи посвящены одной теме — татьбе с поличным. Условие
первой части статей одинаковое — приведен вор с украденным;
постановления же разные: по привилею поличное возвращается
истцу, по Судебнику вор оплачивает стоимость украденного. Далее
в привилее говорится, что если поличное будет найдено не пол¬
ностью, стоимость пропавшего оплачивается выдачей жены и де¬
тей, а вор поступает в распоряжение государства; полностью не¬
состоятельный вор выдается истцу. В Судебнике несостоятельный
вор платит женой и детьми, если они знали о преступлении, вор
наказывался виселицей, дети моложе семи лет признавались не¬
виновными. Ст. 2 освещает случай полной несостоятельности вора.
Только в этом случае поличное возвращалось истцу, как и поло¬
вина просоки. Чем же удовлетворялся истец до издания новых
распоряжений относительно поличного? Можно предположить, что
вор выдавался потерпевшему, как сказано в Витебском привилее.
Обращает внимание и то, что в этой статье Судебника говорится
о смертной казни несостоятельного вора, хотя в ст. 1 уже пред¬
писано вора, который не будет в состоянии заплатить, отправлять
на виселицу. К тому же смертная казнь в ст. 2 названа в той части
статьи, где говорится о нововведениях. Может быть, при полной
несостоятельности вора смертная казнь была введена взамен вы¬
дачи вора на волю потерпевшего? Государство усиливало кара¬
тельные функции, сурово наказывая нарушителей феодальной
собственности. Так появились специальные постановления, тре¬
бующие от истца обязательного исполнения смертного приговора.
12-я статья Судебника приказывает «казнить» «выданного» татя.
Ее содержание показывает недавнее возникновение; нарушитель,
не выполнивший постановление суда и отпустивший вора за
выкуп или взявший его в неволю, признается нарушителем
«земского права», но наказание за это не фиксировано и должно
каждый раз определяться великим князем и паны-радой. Весьма
показательно, что и в заголовке, открывающем раздел о нака¬
заниях, и в начале самой ст. 12 говорится о выдаче вора («а коли
злодея выдадут с права», «а каму татя выдадут»), между тем
ни одна статья Судебника о выдаче вора даже не упоминает.
При составлении законов в 1468 г., вероятно, выдача несо¬
стоятельного преступника была заменена смертной казнью,
но следы этой нормы сохранились в ст. 12.
Предположение о том, что, согласно прежним установлениям,
истец мог получить возмещение за счет жены и детей, подкрепля¬
ется тем, что сам принцип продажи (видимо, личного заклада)
мы вольны; а не будет у татя чим
платите татьбы, ино его истьцу вы¬
дачи, и где его всхочет, там его де¬
нет.
261

членов семьи в Литве известен. В 1428 г. Витовт призывал бояр
Жемайтии вооружиться против крестоносцев, а в случае, если
они не найдут средств на военное снаряжение, продать жену и
детей 82. Неволя вследствие несостоятельности виновного также
подтверждается другими источниками. Длугош писал, что в Литве
необычайно высокие судебные штрафы. Из-за этого свободные
люди, будучи не в состоянии заплатить присужденную сумму,
становятся невольными 83. Смертная казнь за воровство также не
является нововведением Судебника, как об этом свидетельствуют
акты из III книги Записей Казимира. В 1446 г. жителю Трок Пе-
трашку была передана земля Мартинова в Стравниках («за
тат[ь]бу татя зъгубили») 84. Там же в 1451 г. отмечена передача
пану Вазкгайлу в Судеревех земли, принадлежавшей вору («зем¬
лица татиная Некрашова») 85, также, видимо, казненному.
Известна документам этого времени и ответственность семьи
за преступления. Так, в 50-е годы XV в. писарю татарскому Ти-
мирею была передана в Стравниках «земля татиная Тюдева, а тот
дей тать за тат[ь]бу узят и з жоною и з детьми» 86. Документы за¬
крепляют право собственности над ворами, не имеющими средств
для оплаты. В 1453 г. Назку Сурвиловичу был дан «чоловек», на
имя Видкт, «прокралъся дей у семи копах» 87. Нужно сказать, что
крестьяне не могли платить землей, но только домашним имущест¬
вом и скотом. Об этом свидетельствует Судебник Казимира и
позднейшие судебные акты 88.
Выше уже приводилось свидетельство Длугоша о суровом от¬
ношении Витовта к преступникам. Длугош рассказал и о случаях
смертной казни, совершенной по приказу Витовта. В 1410 г. во
время военных действий против крестоносцев двое литовцев огра¬
били церковь. По приказу Витовта они построили виселицу и
сами себя повесили 89. Длугош сообщил также, что во время по¬
хода на Новгород в 1428 г. Витовт запретил без его позволения
участникам похода выходить за продовольствием и фуражом,
с тем чтобы не нарушать владений его подданных и союзников.
Нарушителей вешали на высокой и широкой виселице, мимо кото¬
рой проходило все войско 90.
82 Codex Epistolaris Vitoldi, Magni Ducis Lithuaniae (1376—1430). Cracoviae,
1882. S. 548 (1422 r.): «vorkopen wif und kindere».
83 Jana Dhigosza kanonika krakowskiego dziela wszystkio. T. IV. S. 444—445.
84 РИБ. СПб., 1910. T. XXVII. Сто. 38.
86 Там же. Стб. 7-.
8G Там же. Стб. 35.
87 Там же. Стб. 10.
88 «А будеть в дому истатков того татя, и он домовыми истаткы платит» (ст. 4);
«Ино домовыми статны, што того татя влостное, заплатить, а жена и дети,
и статны жонни от того порожни» (ст. 6); «Аж будет ниже полтины домовый
речи крал, домовыми речми платить» (ст. 14); «Маеть Янушку с того дому
плачоно быти статном, животиною и житом, опричь земли господарьское»
(РЯБ. Т. XX. Стб. 67); «А естли бы он но мел чим платити готовыми грош-
ми, и мы казали ему платити домом и статки домовыми и житом, выменяючи
земли господарьское» (Там же. Стб. 69).
89 Jana Dlngosza kanonika krakowskiego dziela wszysikie. T. V. S. 21—22.
90 Ibid. S. 336.
262

Я не решаюсь здесь восстанавливать текст постановлений
о татьбе, предшествующих законам Казимира, но лишь попытаюсь
определить основные положения. По-видимому, согласно более
раннему уставу о татьбе поличное поступало во двор (судье), по¬
терпевший возмещался за счет имущества вора и его семьи, а в слу¬
чае несостоятельности выдачей жены и детей, независимо от того,
были ли они виновны в преступлении главы семьи. При полной
несостоятельности вор выдавался на волю потерпевшего.
Упоминание в ст. 2 о просоке, которая продолжает взиматься
«по-старому», наводит на предположение о том, что к постановле¬
нию примыкали какие-то положения о просоке, которые не вошли
в новые законы. Кроме того, отсюда также следовало, что приведен¬
ный с поличным вор в ст. 1 не обязательно был пойман на месте
преступления, но воровство могло быть обнаружено с помощью
иросоки. В таком случае становится понятным появление ст. 5,
которая не просто дополняла и разъясняла положения об огра¬
ниченности ответственности семьи, высказанные в ст. 1, но посвя¬
щена особой ситуации: поимке вора на месте преступления.
Ст. 3—6 по происхождению более поздние: ст. 3 связана с укреп¬
лением иммунитета в ВКЛ, закрепленного в привилее 1447 г.,
ст. 4—6 разъясняли ответственность жены и детей.
Ст. 7 и 8 непосредственно вопросов о татьбе с поличным не раз¬
бирают, поэтому, видимо, их также можно оставить в стороне, не
решая здесь вопроса о времени их возникновения.
Ст. 9—11 определяют вопросы подсудности при возникновении
дел между подданными разных владельцев. Они связаны с вопро¬
сами судебного иммунитета, отраженного в привилее 1447 г., и
поэтому также возникли недавно.
Ст. 12 о выдаче вора истцу открывает раздел о наказаниях.
Создается впечатление, что ст. 7—11 разрывают положения
о татьбе с поличным, содержащиеся в ст. 1—6, от предписаний
о наказании за это преступление. Действительно, из содержания
ст. 1—2, в которых говорится о смертной казни вора, неясно, за
что же, собственно, присуждается смертная казнь. Следуя точ¬
ному смыслу статей, нужно было бы заключить, что любой не¬
состоятельный вор, приведенный с поличным, должен быть пове¬
шен. Но этот вывод вызывает большие сомнения, поскольку
никак не подтверждается другими источниками, а также самим
Судебником (ст. 13—15). В основном ст. 1—6 заняты определе¬
нием того, кто отвечает за преступление, каков порядок возмеще¬
ния убытков истца, как вознаграждается судебная власть (двор) и
т. п. Положения, определяющие меру наказания вора, в ст. 1—2
сформулированы очень неясно. Ст. 3—6 — более позднего проис¬
хождения, а ст. 1—2 редактировались при составлении Судебника.
Поскольку смертная казнь за воровство уже применялась в Литве
до 1468 г. можно думать, что положения о наказании смертью при
татьбе с поличным, сформулированные в ст. 13—15, сложились
ко времени издания Судебника. Что нового внесли в эти положе¬
ния составители Судебника, при настоящем состоянии изучен¬
263

ности истории литовского права сказать невозможно, но вполне
допустимо предположение, что статьи о татьбе составляли одно
целое, включая и нормы о мере наказания при воровстве. Сюда же,
вероятно, входили установления о наказании за воровство при
отсутствии поличного (ст. 16—18).
Ст. 19 распространяет на невольных нормы о наказании за во¬
ровство с тем отличием, что несостоятельный паробок, укравший
на сумму менее полукопы грошей, подвергался телесному наказа¬
нию, а все судебные штрафы платил за него его хозяин. Статья
сформулирована при составлении Судебника, как это показывает
содержавшееся в ней предложение: «. . .как у семь листу писано
верху, как за которую татьбу казнити».
Можно думать, что комплекс статей (1—2, 12—18) содержал
в себе переработанный устав о татьбе, предшествующий Судеб¬
нику Казимира. Единство комплекса подтверждается и термино¬
логией. В выделенных статьях вор в основном называется «та¬
тем», как в Витебском, а также в Полоцком привилеях. В других
статьях Судебника использован термин «злодей». Он имеется также
в ст. 2 Судебника, которая носит следы переработки. Термин «тать»
в ст. 2 Судебника соседствует со «злодеем», что также подкреп¬
ляет наблюдение об использовании составителями каких-то более
ранних установлений. Своеобразные «швы» заметны в ст. 13, 14—
15. В ст. 13 говорится о смертной казни за воровство на сумму
свыше «полукопья» (30 грошей). Ст. 14 начинается предписанием
наказывать первую татьбу денежным штрафом, далее следует
разъяснение, что приведенного с поличным вора, укравшего вещи
стоимостью свыше «полтины» (50 грошей), вешают. В ст. 15 пред¬
писано повесить впервые пойманного с поличным конокрада.
Из сопоставления со ст. 19 о воровстве паробков, наказываемых
«как у семь листу писано верху», следует, что смертная казнь за
воровство на сумму свыше «полукопья» присуждается при реци¬
диве («а будет часто красти после того, а выше полукопья будет»).
В ст. 1 XIII раздела I Литовского статута также говорится, что
паробок, укравший вещь стоимостью свыше полтины грошей,
должен быть наказан «как злодей». Если же стоимость украден¬
ного ниже полтины, вор наказывается штрафом, при несостоятель¬
ности присуждается к телесному наказанию. Рецидив наказыва¬
ется строже, чем в Судебнике, так как паробок присуждается к ви¬
селице за повторную кражу на сумму менее 10 грошей. По-види-
мому, и ст. 13 содержала предписание о рецидиве, в противном
случае приходится считать, что в Судебнике имеются две гранич¬
ные цены за воровство, караемое смертью: 30 грошей и 50 грошей.
Вероятно, нормы ст. 13 входили в состав более ранних установ¬
лений, которые были переработаны или составителями Судеб¬
ника, или предшествующими кодификаторами. Возможно, они
восходят ко времени, когда смертью карались кража коровы и
коня. Граничная цена 30 грошей («штобы стояло меншей полу-
копя, которая бы речь не о шию шла») есть и в I Литовском ста¬
туте (разд. XIII, ст. 23).
264

К сожалению, состояние изученности вопроса не позволяет
приурочить его точно к какому-либо событию литовской истории
и определить время его возникновения. Очень предположительно
можно какие-то его части отнести ко времени Витовта, принимая
во внимание ссылки позднейших источников на законы Витовта.
Предположение о возможности законодательной деятельности
Витовта может найти обоснование в исторической обстановке
того времени. Усиление великокняжеской власти, проводимая
Витовтом политика государственной централизации способство¬
вали укреплению позиций господствующего класса, консолидации
которого помогали привилеи (1387, 1413 гг.). В этой связи усиле¬
ние репрессий, направленных против нарушений права собствен¬
ности, могло найти проявление и в издании законов.
Здесь уместно сопоставить предписания о татьбе Судебника
Казимира с Судебником 1497 г. Сходство между ними отметил бо¬
лее ста тридцати лет тому назад А. В. Семенов. Он указал, что по
Судебнику Казимира «за воровство, учиненное паробком в первый
раз, определено телесное наказание. Цена кражи взыскивается
с имущества вора. . . По Судебнику Ивана III (1497 г.) вор (тать),
пойманный в воровстве в первый раз, наказывался телесно, за
вторичное вор казнен был смертно, а истец удовлетворялся из
имущества вора. . .» 91. Это сходство он усматривал в том, что в ос¬
нове памятников лежало обычное русское право. По-видимому,
Семенов имел в виду ст. 10, 11 Судебника Ивана III и ст. 19 Судеб¬
ника Казимира. Л. В. Черепнин рассматривал ст. 10—14 Судеб¬
ника Ивана III как «краткий кодекс уголовно-процессуального
характера», эта часть представлялась ему «явной вставкой». Он воз¬
водил его к «отдельному памятнику», своего рода губной грамоте
XV в. Связывая появление «Повести о Дракуле», в которой уде¬
лено много внимания необходимости строгих мер против воров¬
ства, с подготовительными работами по составлению Судебника,
Черепнин относил возникновение такой грамоты к началу 90-х го¬
дов XV в. 92
С. В. Юшков считал, что ст. 10—13 (а именно здесь находились
отмеченные выше постановления о татьбе) возникли в процессе
составления Судебника 1497 г. 93
С такой трактовкой ст. 10—14 не был согласен А. А. Зимин. Он
полагал, что «источником ст. 10—14 были нормы обычного права,
частично известные юридическим памятникам XIV—XV вв.»,
а «весь изучаемый раздел Судебника (т. е. ст. 3—14) принадлежит
перу одного составителя, т. е. создателю самого кодекса» 94.
91 Семенов А. В. Указ. соч. С. X—XI.
92 Черепнин Л. В. Русские феодальные архивы XIV—ХУ вв. М., 1951. Ч. II.
С. 367—369, 383—384.
93 Юшков С. В. Судебник 1497 г. (к внешней истории памятника) // Учен,
зап. Саратов, гос. ун-та им. II. Г. Чернышевского. 1926. Т. V, вып. III.
Факультет хозяйства и права. С. 23—25.
94 Зимин А. А. Россия на рубеже XV—XVI столетий. М., 1982. С. 119. Ср.
также коммент. А. Г. Поляка: ПРП. Вып. III. С. 386.
265

Интересно, что имеется определенное сходство между этими
статьями Судебника Ивана III и постановлениями о татьбе Витеб¬
ского и Полоцкого привилеев.
Судебник 1497 г.95
[10] А котораго татя
поймают с какою татбою
ни буди впервые, опроче
церковные татбы и го¬
ловные, а в ыной татбе
и прежней довода на
него не будет, ино его
казнити торговою каз-
нию, бити кнутием да
исцево на нем доправя,
да судне его продати.
А не будет, у того татя
статка, чем исцево за¬
платить, ино его бив
кнутиемь, да ищу его
выдать вь его гибели го¬
ловою на продажи», а су¬
дье не имати ничего на
нем.
Полоцкий
привилей96
А доспеет ся в кото¬
рого Полочанина та¬
тьба, а доищут ли ся
татьбы, ино господа¬
ру отдати;
а чего не достанет,
ино татя выдати.
Витебский
пр ивилей97
А станеться в которого
Витблянина татьба, а до-
ищуться татбы лицом:
ино Витблянину вся
татьба лицом вернути;
а чого лицом не до-
ищуться которое татбы,
ино истьцу с татиного
дому жоною его и детми
заплатили его гибель,
а в том тати мы воль¬
ны: а не будет у татя
чим платити татьбы,
ино его истьцу выдати,
и где его всхочет, там
его денет.
Первая часть этих статей похожа лишь тем, что в ней трак¬
туется вопрос о татьбе, о возмещении убытков истца в случае,
если вор состоятелен. Во второй же части этих статей, представ¬
ляющих собой нормы о наказании несостоятельного вора, наблю¬
дается композиционно-нормативное, терминологическое и даже
порой текстологическое сходство. Витебский привилей сложился
до 1447 г. И. Б. Якубовский предположил, что одна из древней¬
ших редакций, куда он включил и постановление о татьбе (в том
виде, как они были сформулированы в Полоцком привилее),
могла быть составлена в правление Витовта в 1392—1399 гг. 98
Можно сомневаться в правильности отнесения тех или иных фор¬
мул к определенной редакции, но сам вывод о сложности состава
привилея и о возможности определения этапов его складывания
сомнения не вызывает. В сравнении с Судебником Ивана III фор¬
мулировка в привилее отражает стадиально более раннюю форму.
Действительно, несостоятельный вор выдается в полное распо¬
95 ПРП. Вып. III. С. 347.
86 Ясинский М. Н. Указ. соч. С. 177.
97 Там же. С. 178.
38 Эта часть имеет соответствие с предшествующими юридическими памят¬
никами и постановлениями, содержащимися в самом Судебнике. Так,
определение о наказании первого воровства продажей есть в Двинской ус¬
тавной грамоте: «А татя впервые продати противу поличного» (ПРП. Вып. III.
С. 162). Предписание об удовлетворении истца за счет имущества виновного
имеется в Белозерской уставной грамоте: «па виноватом пстцово доправити»
(Там же. С. 172). Вставка «опроче церковные татьбы и головные» приво¬
дила в соответствие ст. 9 и 10. См.: Черепнин Л. В. Русские феодальные
архивы. Ч. II. С. 370.
266

ряжение истца, функции государства в отношении его заклю¬
чаются лишь в том, что государство санкционирует выдачу вора.
По Судебнику несостоятельный вор подвергается телесному на¬
казанию и выдается в холопство. Последняя часть формулы в Ви¬
тебском привилее очень похожа на заключение статьи о воровстве
Смоленского договора 1229 г. с Ригой и Готским берегом, действие
которого распространялось и на Витебск.
Витебский привилей Смоленский договор 99
А не будет у татя чим илатити Который Русин или Латиньскый
татьбы, ино его истьцу выдати, иметь татя, над темь ему своя воля,
и где его всхочет, там его денет. камо его хочетъ, там дежетъ.
Конечно, в нормах о татьбе есть различия: в полное распоря¬
жение истца по привилею поступает лишь несостоятельный вор,
если же он может возместить убытки истца своим имуществом или
выдачей в невольное состояние семьи, дальнейшей судьбой вора
распоряжается государство («а в том тати мы вольны»; ср. Смолен¬
ский договор: «. . .над тем ему своя воля»). Думается, что здесь
прослеживается эволюция, преемственность в применении нормы
о выдаче и можно говорить о генетической связи норм о татьбе
привилея с нормами, восходящими к XIII в.
Теперь следует остановиться на соответствиях между Судеб¬
ником 1497 г. и Судебником Казимира.
Судебник 1497 г.100
[10] А котораго татя
поймают с какою тат-
бою ни буди впервые,
опроче церковные татбы
и головные, а в ыной
татбе и прежней довода
на него не будет, ино его
казнити торговою каз-
нию, бити кнутием да
исцево на нем доправя,
да судне его продати.
А не будет у того татя
статка, чем исцево за¬
платить, ино его бив
кнутиемъ да исцу его
выдать вь его гибели го¬
ловою на продажю, а
судье не имати ничего
на нем.
[111 А поймают татя
вьдругые с татбою, ино
его казнити смертною
казнию, а исцево запла-
тити изь его статка, а до-
сталь его статка судье.
А не будет у того татя
Судебник Казимира
[14] А который пер¬
во украдетъ, а д о-
туль будеть не
к р а д ы в а л, ино
за первую вину татбу
виною казнити. . .
[19] А кали чии паро-
бкы украдуть што у ко¬
го, как у семь листу
писано вЬрху, как за ко¬
торую татбу казнитл:
коли перво украдетъ, ино
его не вешати, запла¬
тите: бондою его;
а не будеть бонды, ино
господарь его за него
заплатить, а паробъка
пробита исказнити. . .
[ 1 ] Што с лицом при-
ведуть татя, будеть ли
мочи чим заплатите, ино
заплатите истинну. Пак
ли чого в дому не бу¬
деть, будеть жена тое
ведола з детьми ужо из-
99 ПРП. М., 1953. Вып. II. С. 68.
100 Там же. Вып. III. С. 347—348.

статна с ысцеву гыбель,
ино его исцу в гибели
не выдали, казнити его
смертною казнью.
[12] А на кого взмолвят
детей боярскых человек
пять или шесть добрых
по великого князя по
крестному целованию,
или черных человек
пять—шесть добрых
христиан целовалников,
что он тать, а довода
на него в прежнем деле
не будет, у кого
крал, или кому
татьбу плачи¬
вал, ино на том взяти
исцеву гыбель без суда.
[13] О поличном. А с по¬
личным его приведут
впервые, а взмолвят на
него человекь пять или
шесть по великого кня¬
зя по крестному целова¬
нию, что он тать ведо¬
мой, и преж того н е-
одинова крады-
в а л, ино того казнити
смертною казнию, а ис-
цево заплатили из его
статка.
[14] О татиных речех.
А на кого тать возмол-
вит, ино того опытати:
будет прирочной чело¬
век з доводом, ино его
пытали в татбе, а не бу¬
дет на него прирока
з доводом, в какове деле
в прежнем, ино татиным
речем не верити, дати
его на поруку до обыску.
рослыми, жоною и з
детьми платили, а са¬
мого на шибеницу. А шло
будеть малый дети ниже
семи годов, тыи в том
невинни.
[2] А пак ли злодеи не
имаеть будеть чим за¬
платите, но и лица во
двор не имати, воро¬
тили истьцю, у кого
украдено, а просокы по¬
ловину вернули; а зло¬
дея на обешанье, а про¬
сока по-старому.
[17] Пак ли сок узъсо-
чить на кого, а лица не
будеть, а будеть пьрво
украл, а околица будеть
перво злодейства на него
не ведала, а будеть
никому не пла¬
чивал, ино ему татбу
платили истьцю и вину,
а смертную раною его
не казнити.
[16] А коли татя при-
ведуть, а на кого сок
узъсочить, а домучатся
татбы, а будеть
перво того кра-
дывал и кому
плачивал, а околи¬
ца будеть ведывала, и
без лица повесили.
[18] А коли тать дасть-
ся на муку, а зелья
зная, а знакы будуть
добрый на него сок узъ¬
сочить, а будеть
перво того к ра¬
ды в а л, а любо мучи-
ван, а сведомо то будеть
околици, ино того зе-
леиника, хотя не дому¬
чатся, ано его обесити.
Сопоставление обнаруживает при несомненном сходстве в вы¬
боре ситуаций в общих принципах выделения разных видов воров¬
ства и наказания за них, формул и терминов очень большие рас¬
хождения по существу постановлений. Так, оба Судебника срав¬
нительно снисходительно подходят к наказанию за первое воров¬
ство, как правило, не применяя смертную казнь (за исключением
особо важных преступлений). Но наказание за первое воровство
в этих Судебниках предусмотрено разное. По-разному сгруппи¬
268

рован и материал в статьях о воровстве, за разные виды преступ¬
лений определена смертная казнь. Более строгая систематизация
проведена в Судебнике Ивана III. Статьи о татьбе в нем построены
по следующей схеме:
а) Первое воровство с поличным—ст. 10 (сюда не включены
церковная и головная татьба, поскольку на них нормы статьи
не распространяются)
Вор в состоянии
заплатить истцу
1. Истец удовлетворяется из иму¬
щества вора.
2. Судья получает плату из иму¬
щества вора.
.3. Для вора предусмотрено телесное
наказание.
Вор не в состоянии
заплатить истцу
1. Вор выдается истцу головою на
продажу.
2. Судья ничего не получает.
3. Для вора предусмотрено телесное
наказание.
б) Второе воровство с поличным — ст. 11
Вор в состоянии
заплатить истцу
й. Истец удовлетворяется из иму¬
щества вора.
2. Судья получает плату из иму¬
щества вора.
3. Вор осуждается на смерть.
Вор не в состоянии
заплатить истцу
1. Истец ничего не получает.
2. Судья ничего не получает.
3. Вор осуждается на смерть.
в) Первое воровство с поличным, но обвиняемый уже платил
за воровство — ст. 13
1. Обвиняют в прежних кражах без поличного пять-шесть человек по
великого князя крестному целованью.
2. Истец удовлетворяется из имущества вора.
3. Вор осуждается на смерть.
г) Первое воровство без поличного — ст. 12
1. Обвиняют в краже пять-шесть человек (детей боярских или черных
людей) по великого князя крестному целованью.
2. Доказательств того, что он раньше воровал и платил за воровство, нет.
3. Истец получает возмещение без суда из имущества вора.
Кроме отмеченных в ст. 10 преступлений, за которые наруши¬
тели осуждаются на смерть, Судебник Ивана III предусматривает
этот вид наказания «ведомым лихим», «государскому убойце»,
«коромолнику», «подымщику», «зажигалнику» (ст. 9), «ведомой
лихой» упомянут также в ст. 8.
В Судебнике Казимира отражены не все эти ситуации, да и
сам материал организован по-другому. Статьи 1—4, в которых рас¬
смотрены наказание вора, возмещение убытков истца при состоя¬
тельности или несостоятельности пойманного с поличным вора,
не различают первое воровство и рецидив («што с лицом приведут
татя»). Напротив, в статьях о наказании за первое воровство с по¬
личным смертью или штрафом, не рассмотрен вопрос о состоя¬
тельности вора (ст. 14, 15, 24). Вопрос о наказании за второе во¬
269

ровство с поличным специально не выделен. Только из сопостав¬
ления ст. 13, 14, 15, 19, а также ст. 1 XIII разд. I Литовского ста¬
тута можно заключить, что повешением каралось повторное во¬
ровство на сумму свыше 30 грошей или воровство коровы. В ст. 10
о воровстве паробков сказано также, что паробка-вора следует
повесить, если он будет «часто красти после того»; глаголы «красть».,
«платить», «мучить» в ст. 14, 16, 17, 18, в которых говорится о ре¬
путации обвиняемого, стоят в форме, предполагающей много¬
кратное действие: «крадывал», «плачивал», «мучиван» 101. Таким
образом, композиция норм о втором воровстве с поличным Судеб¬
ника Ивана III сопоставима с композицией норм о воровстве с по¬
личным, наказываемом смертью, в Судебнике Казимира; компози¬
ция норм об обвинении в воровстве без поличного вора, который
уже платил «татьбу», Судебника Казимира (ст. 16, 18) соотносится
со статьей о первом воровстве с поличным «ведомого татя» Судеб¬
ника Ивана III. Ситуация оговора вором в Судебнике Казимира
не отражена.
При соотнесении со структурой Судебника Ивана III схема
построения статей о татьбе Судебника Казимира приобретает
следующий вид 102:
а) Воровство с поличным — ст. 1—4
Вор в состоянии Вор ие в состоянии
заплатить истцу заплатить истцу
члены семьи вора знали члены семьи вора не
о преступлении знали о преступлении
1. Вор платит истцу
стоимость украден¬
ного (ст. 1).
2. Вор платит вину; ес¬
ли вор зависимый че¬
ловек, вина поступает
хозяину (ст. 3).
3. Поличное поступает
во двор (косвенное
заключение из ст. 2).
4. Вор присуждается к
повешению (ст. 2).
1. Жена и дети выдают¬
ся истцу (ст. 1, 4).
2. Поличное поступает
во двор (косвенное
заключение из ст. 2).
3. Вор присуждается
к повешению (ст. 1).
1. Истец получает по¬
личное и половину
просоки (ст. 2).
2. Вор присуждает¬
ся к повешению
(ст. 2).
301 В юридических памятниках, предшествующих Судебнику Ивана III,
вопрос о наказании рецидива при татьбе решается несколько иначе.
В Двинской уставной грамоте смертью наказывалось лишь третье воровство:
«А татя впервые продати противу поличного; а в другие уличат, продадут
его не жалуя; а уличат в третьие, — ино повесити. . .» (ПРП. Вып. IIL
С. 162—163); так же решался вопрос о Псковской судной грамоте: «Двожды
е пожаловати, а изличив казнити по его вине, и в третий ряд изличив,
живота ему не дати» (Российское законодательство X—XX веков. М.,
1984. Ч. I. С. 332. Ст. 8).
102 Ниже даны ссылки на ст. 3, 4, которые выше текстуально не сопоставлены
с Судебником Ивана III. Ст. 4—6 Судебника Казимира о разграничении
семейной ответственности аналогий в Судебнике Ивана III не имеют.
270

б) Первое воровство с поличным — ст. 14, 15, 19, 24
Стоимость украденного
превышает полтину грошей,
конокрадство, кража челяди,
зависимых людей
Стоимость украденного ниже
полтины грошей
Вор присуждается к повешению
{ст. 14, 15, 24).
1. Вор платит вину домашними ве¬
щами (ст. 14).
2. Паробок платит своей бондой
(ст. 19).
3. За несостоятельного паробка пла¬
тит его владелец,, а паробка при¬
суждают к телесному наказанию
(ст. 19).
в) Рецидив воровства с поличным
При стоимости украденного свыше 30 грошей и краже коровы вор при¬
суждается к повешению (косвенное заключение из ст. 13, 14, 15, 19).
г) Первое воровство без поличного — ст. 17
1. Обвинение в краже на основании показаний «сока».
2. Околица не знает за обвиняемым других преступлений.
3. Вор платит истцу «татбу» (стоимость украденного).
4. Вор платит «вину» (штраф).
д) Рецидив воровства без поличного — ст. 16, 18
Во время пытки вор сознался —
ст. 16
Во время пытки вор не сознался,
но применял зелье— ст. 18
1. Околице известны другие случаи
воровства.
2. Вор присуждается к повешению.
1. Околице известны другие случаи
воровства.
2. Вор присуждается к повешению.
Судебник Казимира предписывает смертную казнь, кроме
случая, отмеченного в ст. 14, также за следующие преступления:
воровство на сумму свыше полукопья (30 грошей), коровы (ст. 13),
воровство домашних вещей стоимостью выше полтины грошей
(ст. 14), конскую татьбу с поличным (ст. 15), вывод людей и челяди
(если преступник будет пойман с поличным) (ст. 24). Ни один из
этих видов воровства не совпадает с преступлениями, караемыми
смертью по Судебнику Ивана III 103. Аналогии можно найти
в Псковской судной грамоте, в которой среди других преступлений,
наказываемых смертью, названо и воровство коня (коневой тать).
Характерно, что здесь прослеживается связь между наказаниями
за тяжелейшие преступления Русской Правды и Псковской суд-
103 В литературе по-разному объясняется выражение «головная татьба»
Судебника Ивана III. Л. В. Черепнин думал, что это воровство, сопровож¬
дающееся убийством (см.: Черепнин Л. В. Русские феодальные архивы.
Ч. II. С. 329). Если в соответствии с переводом Герберштейна понимать
под этим кражу людей, то здесь можно найти параллели с Судебником Ка¬
зимира (см.: Владимирский-Буданов М. Ф. Обзор истории русского права.
Киев; СПб., 1906. С. 351; см. также: ПРИ. Вып. III. С. 381; Колычева Е. И.
Указ. соч. С. 223—226). По мнению А. Л. Хорошкевич, основывающейся
на помете конца XVI в. на л. 53 «Записок» Герберштейна, сделанной на
немецком языке, «головной тать» — «освободитель собственных детей»
•(Герберштейн С. Записки о Московии. М., 1988. С. 320). По-видимому,
помета может иметь в виду частный случай.
271

ной грамоты. Поток и разграбление, предписанные в Русской
Правде коневому татю и поджигателю, в Псковской судной гра¬
моте заменены смертной казнью в соответствии с нормами более
развитого феодального права 104. Псковские законодатели расши¬
рили этот список, включив в него и другие казусы 105. В Судеб¬
нике 1497 г., сборнике общегосударственных законов, наказание
смертью коневого татя уже не предусмотрено. Из Псковской суд¬
ной грамоты в общегосударственные законы, Судебник Ивана III,
перенесена смертная казнь поджигателей (генетически восходящая
к Русской Правде) и изменников. Перечень наиболее опасных
преступлений был расширен за счет отнесения к категории нару¬
шений, караемых смертью, церковной, головной татьбы, убийства
господина. Еще строже, чем в Псковской судной грамоте, карается
рецидив, смертной казни подлежит уже второе воровство, смертыя
наказываются «ведомые лихие». Содержание Судебника Кази¬
мира много уже Судебника Ивана III, что определяется различием
задач, стоящих перед законодателями, поэтому в Судебнике Ка¬
зимира вопрос о смертной казни решается только по делам
о татьбе.
Смертная казнь конокрада, пойманного с поличным, вполне
соответствует понятиям средневекового права, особо выделяющего
этот вид преступления, и находит аналогию в Псковской судной
грамоте, хронологически близкой Судебнику Казимира 106. Поста¬
новления же Судебника Казимира о смертной казни за воровство’
коровы, или воровство на сумму более 30 грошей, или воровстве
домашних вещей на сумму более 50 грошей никаких соответствий
в памятниках русского права не находят. Стоимость украденного
как критерий для отнесения преступлений к разряду караемых
высшей мерой наказания русскому праву неизвестен 107. Деление
преступлений на большие и малые по цене украденного свойст¬
венно германскому законодательству. Соответственно большие
преступления подлежат высшей мере наказания, па определенной
стадии развития права — смертной казни. Граница различения
больших и малых краж в законодательстве разных стран неоди¬
накова 108.
104 В Псковской судной грамоте среди особо опасных преступлений не отме¬
чен разбой, также называемый в Русской Правде потоком и разграбле¬
нием (ст. 7 ПП). См.: Правда Русская. М.; Л., 1947. Т. II.
105 Об этом см.: Алексеев Ю. Г. Псковская судная грамота и ее время. Л., 1980.
С. 44—46.
106 Проведение параллелей между этими памятниками не подразумевает
в данном случае взаимовлияний, но лишь констатацию определенной
стадиальной общности.
407 М. Ф. Владимирский-Буданов по поводу постановлений Судебника Ка¬
зимира о смертной казни за воровство, превышающее нолкопы или пол¬
тину грошей, отметил: «Московское законодательство не знало такой гру¬
бой меры для оценки уголовных деяний. . . Едва ли нужно признать по¬
становления ст. 13 и 14 за вытекающие из национальных русских начал»
(Владимирский-Буданов М. Ф. Христоматия. . . Вып. II. С. 38).
108 Об этом см.: Сергеевич В. И. Лекции и исследования по древней истории
русского права. СПб., 1910. С. 429.
272

Вероятно, не случайно указанные в Судебнике граничные цены,,
полукопье и полтина, совпадают с ценой животных, за кражу ко¬
торых предусмотрена смертная казнь. По I Литовскому статуту
цена коровы равна полкопы грошей (разд. XII, ст. 8): «мужиковой
клячи, або жеребца доморосленного полтина грошей» (разд. XII,
ст. 1) 109 *. Конь доморослый оценивался в полтину грошей и до из¬
дания Статута, как об этом свидетельствуют источники по.
Не исключено, что выбор в качестве общего принципа цены укра¬
денного для определения высшей меры наказания мог быть сделан
литовскими законодателями и по иноземному образцу, может
быть даже соседнего Ордена. Но установление в качестве объек¬
тов кражи, караемой смертью, коня и коровы и границы стои¬
мости украденного соответственно цене этих объектов продикто¬
вано внутренними условиями жизни литовского общества. Если
тяжелейшим преступлением были кража доморослого коня и ко¬
ровы, то по-видимому, это было общество в основном мелких
производителей. Строгие карательные меры, направленные против
нарушителей права собственности, вполне соответствовали силь¬
ной великокняжеской власти в Литве. Наказание первого воров¬
ства штрафом, а рецидива смертью, вероятно, связано с проявле¬
нием общей тенденции конца XIV—XV в., как об этом свидетель¬
ствуют памятники соседнего с Литвой Московского государства
(Двинская уставная грамота, Псковская судная грамота, Судеб¬
ник 1497 г.).
Судебники существенно различаются в решении вопроса о при¬
ведении в исполнение высшей меры наказания. По Судебнику
Ивана III «лихой» не выдается истцу, но предписано боярину
«велети его казнити смертною казнию тиуну великого князя мо¬
сковского, да дворского» (ст. 8). Согласно Судебнику Казимира,
вор для казни выдается потерпевшему. Это явление — наглядное
свидетельство переходного этапа в развитии литовского права.
Государство санкционирует законодательным путем смертную
казнь, но аппарата для приведения его в исполнение нет.
Судебники определяют разные наказания за первое воровство,
не наказываемое смертью. По литовским законам такой вор платит
«вину» — штраф; по Судебнику Ивана III и вора, который опла¬
чивал истцу «гибель», и вора, которого выдают истцу в его «гибели»,
бьют кнутом. В Судебнике Казимира телесному наказанию под¬
вергается только вор невольный (паробок), да и то лишь в том
случае, если у паробка нет имущества для возмещения истца.
Литовский Судебник значительно отличается от русского в оп¬
ределении семейной ответственности. По Судебнику Ивана III
несостоятельного вора, укравшего впервые, выдавали истцу, вора-
рецидивиста казнили (ст. 10, 11). О семейной ответственности Су¬
дебник умалчивает. Судебник Казимира предписывал выдачу
истцу жены и детей старше семи лет, если они знали о краже или
109 Статут Великого княжества Литовского 1529 г.
и« См., наир.: РИБ. Т. XX. Стб. 1258.
18 Заказ № 277
273-

пользовались украденным. По Русской Правде, памятнику более
раннего времени, в похожей ситуации жену и детей холопа-вора
выдавали, лишь если они активно помогали отцу («крали и хоро¬
нили») 1И. Но даже и это суровое предписание Судебника Кази¬
мира было прогрессом, поскольку законодательно ограничивало
■ответственность семьи, реализуя общеевропейские идеи индиви¬
дуализации наказания 111 112 113. Норма показывает прочность патриар¬
хальных отношений в Литве XV в.
Большую строгость проявляет Судебник Казимира при нака¬
зании воровства без поличного. В соответствии с Судебником
Ивана III для обвинения подозреваемого в воровстве требовались
показания пяти-шести «детей боярских» или «черных человек. . .
добрых христиан», подкрепленные крестным целованием. В этом
случае подозреваемый оплачивал истцу весь причиненный ущерб
без суда. Процедура обвинения по Судебнику Казимира более
примитивна. Достаточно было показаний одного лица без присяги
[из позднейших актов и I Статута выясняется, что показание сви¬
детеля («сока») подкрепляется торпостаем, по-видимому лицом,
пользующимся общественным доверием], для того чтобы обвиняе¬
мый человек, до сих пор имевший хорошую репутацию, должен был
оплатить убытки истца и судебный штраф, как и вор, пойманный
впервые с поличным. К тому же отныне он терял свое доброе
имя и становился подозрительным в глазах соседей — око¬
лицы.
Остальные ситуации воровства без поличного Судебника Кази¬
мира (ст. 16, 18) трудно сопоставимы с Судебником Ивана III.
Статьи Судебника Ивана III о воровстве без поличного имеют бо¬
лее отчетливо выраженный классовый характер. Обвинителем
здесь выступают на первом месте представители дворянства, а за¬
тем верхушечной части черносошного крестьянства пз. В Судеб¬
нике социальное положение «сока» никак не определено, а добрую
или плохую славу обвиненного свидетельствует «околица». Ко¬
нечно, нужно учитывать, что татьба была преступлением в основ¬
ном непривилегированных слоев населения, и именно в этой среде
чаще находили применение нормы Судебника. Социальный статус
обвинителя и обвиненного, конечно, и во время издания Судеб¬
ника мог играть решающую роль при реальном применении нака¬
заний. Но сам факт отсутствия социальной характеристики в этих
нормах показывает, что социальная дифференциация еще не нашла
нормативного оформления реальных преимуществ феодального
сословия в сфере уголовного права.
По-разному решается в Судебниках вопрос о судебных штра¬
фах. В Судебнике Казимира нашла отражение иммунитетная по¬
литика ВКЛ. Так, по ст. 3 после удовлетворения интересов истца
111 Правда Русская. Т. II. С. 121 ПП.
112 Старостина И. П. Указ. соч. С. 252, 260.
113 Черепнин Л. В. Русские феодальные архивы. Ч. II. С. 384; ПРП. Вып. III.
С. 385—386.
274

предписано брать «свою вину» государю татя. В Судебнике
Ивана III этот вопрос не затрагивается.
Таким образом, сходство между Судебниками выражается
в выборе ситуации (татьба в первый раз и рецидив, татьба с полич¬
ным и без поличного, вор несостоятелен, вор состоятелен и т. п.),
а также выделенных вопросов для решения этих ситуаций (воз¬
мещение истца, судебные штрафы, наказание вора и т. и.). В этом
отношении в Судебнике Ивана III материал более систематизиро¬
ван. В Судебниках много терминов с одинаковой семантикой
(«тать», «статок», «истец», «татьба» как воровство и как украден¬
ное, «выдать», «платити», «казнити» и др.), похожих формул
(«у кого крал или кому татбу плачивал», «а преж того не одинакова
крадывал» Судебника Ивана III находят соответствие в «а будеть
никому не плачивал», «а будет перво того крадывал и кому пла¬
чивал», «а будет первей того крадывал» Судебника Казимира).
Есть совпадающие термины и в других статьях Судебника Кази¬
мира («судья» — ст. 3, 4, 20; «довод» — доказательство — ст. 7,
8); имеются похожие термины («смертная казнь», «поличное»
Судебника Ивана III, «смертная вина», «смертная рана», «лицо»
Судебника Казимира). Некоторые термины одного памятника
разъясняются или уточняются из содержания второго. Например,
в Судебнике Казимира (ст. 19) предписано невольных паробков
«пробити исказнити» (по списку Р — «сказнити и пробити»,
списку Т — «казнити пробити»). Не совсем ясная формулировка
заставила первого издателя Даниловича, которому были неиз¬
вестны списки Р и Т, предположить, что здесь предусмотрено два
разных наказания — телесное наказание и лишение свободы т.
Л. Рогальский 114 115, Чарнецкий 116, Владимирский-Буданов 117
так же поняли это место. Аналогичную интерпретацию дали ли¬
товские историки. К. Яблонские слово «исказнити» перевел как
«посадить в колоду» («kaladen doti») 118. Такое же толкование
принято в вильнюсском издании Судебника 119 120 и В. Андрюли-
сом 12°. Между тем глаголы «казнити» и «сказнити» в Судебнике
Казимира имеют общее значение — наказать [«а чим его възве-
лять казнити по его делом», «а тот не въехочеть его казнити»,
«как его казнити», «и исказнити его, будеть чого достоин» (ст. 12);
«за первую вину татбу виною казнити» (ст. 14), «а смертную ра¬
ною его не казнити» (ст. 17)]. Такое же значение он имеет и в Су¬
дебнике Ивана III («казнити. . . смертною казнью» — ст. 8, 11,
13, 39). Особенно четко это выражено в ст. 10: «. . .ино его казнити
торговою казнию, бити кнутием»; ср. ст. 19 Судебника Казимира:
«. . .а паробъка пробити исказнити». «Ведомый тать» Судебника
114 Statut. S. 70.
118 Ibid. S. 22.
116 Чарнецкий Ф. Указ. соч. С. 29.
117 Владимирский-Буданов М. Ф. Христоматия. . . Вып. II. С. 40.
118 /ablonskis К. XVI amziaus belaisviai kaimynai Lietuvoje // Istorija ir jos-
saltiniai. P. 37.
119 Kazimioro Teisynas (1468 m.). Vilnius, 1967. P. 18, 25.
120 Andriulis V. Op. cit. P. 18.
18*
275

Ивана III соотносится с «татем» Судебника Казимира, за кото¬
рым околица «ведала», «сведомо» (ст. 16, 18) другие случаи во¬
ровства.
Сходство выражается и в общем подходе к определению нака¬
зания за разные виды преступления: первое воровство (кроме
специально оговоренных случаев) смертью не наказывалось,
смертная казнь за рецидивы (по Судебнику Ивана III уже за
второе воровство) и т. и. Однако значительные расхождения по
существу постановлений никак не позволяют заключить, что
сходство объясняется общностью «русского обычного права».
Выбор ситуаций, общий подход к определению наказаний, ве¬
роятно, могли бы получить объяснение в общих современных пра¬
вовых тенденциях, актуальности этих вопросов, поскольку па¬
мятники разделяют всего около 30 лет. Эта общность свидетель¬
ствует об определенной синхронности процессов развития уго¬
ловного права соседних государств-современников. Развитие
феодальной собственности, увеличивая имущественное и социаль¬
ное неравенство, порождало нарушение прав собственности со
стороны наиболее обездоленных слоев населения и охранительные
меры против этого явления: государство законодательным путем
санкционировало наказание смертью за воровство. Различия
между памятниками обнаруживают особенности, обусловленные
внутренним строем государств. Статьи о татьбе Судебника Кази¬
мира показывают общество с более прочным патриархальным
устоем, с менее выраженной в уголовном законодательстве со¬
циальной расчлененностью, с менее развитым судебным аппара¬
том. Провозглашая смертную казнь за воровство домашних жи¬
вотных и домашних вещей, реальных средств для проведения
в жизнь этих постановлений литовские правители не имели, пе¬
редавая исполнение приговора в руки частных лиц. Неизбежно
возникающие при этом нарушения расценивались как «выступ»
из «земского права» и подлежали в первой инстанции рассмотре¬
нию лично великого князя и рады. Последнее показывает локаль¬
ный характер «земского права». В Судебнике Казимира нашло
отражение развитие судебного иммунитета и ограничение кол¬
лективной ответственности.
Общие черты в форме изложения, терминология, формулы
могли бы получить объяснение в том, что в конце XV в. язык де¬
ловой и юридической письменности ВКЛ мало отличался от упо¬
треблявшегося в Русском государстве. Такое состояние предпола¬
гает наличие прочных контактов в этой сфере, а также наличие
устойчивых стереотипов в юридическом языке.
Все же такое толкование не представляется вполне удовлет¬
ворительным, поскольку сходство и в выборе ситуаций, и термино¬
логическая, и композиционная близость, кажется, не могут быть
объяснены лишь общими причинами. Сомнения увеличиваются
при рассмотрении параллелей между Судебником Ивана III, за¬
конами Казимира IV и Витебским привилеем. Составители Су¬
дебника 1497 г. провели большую работу по систематизации,
276

включив в него целый ряд источников, иногда значительно пере¬
работав их. Среди других в качестве источников Судебника от¬
мечены Русская Правда, Псковская судная грамота, уставные
грамоты 121. Могли ли составители Судебника Ивана III иметь
Судебник Казимира и Витебский привилей? Не отказываясь от
рассмотрения такой возможности, нужно сказать, что этот вопрос
требует особого исследования. Можно предположить существова¬
ние какого-либо общего прототипа памятников, не дошедшего до
наших дней. Не касаясь здесь вопроса о том, были ли ст. 10—
14 особым кодексом 122, нужно отметить их тематическое и кон¬
структивное единство. Черепнин отметил, что они «резко отлича¬
ются» от предыдущих статей «содержанием и построением». Очень
предположительно можно подумать о возможности использования
московскими законодателями литовских законов.
Можно вспомнить и сообщение Михалоиа Литвина о заимство¬
вании москвичами законов Витовта. Михалон знал московское
законодательство и судопроизводство, поскольку постоянно срав¬
нивал его с литовскими порядками. Он бывал в Москве (Е. Ох-
маньский думает, что в первый раз это было в 1539 г.), здесь он
мог получить какие-то сведения о том, что составители Судебника
Ивана III использовали законы Витовта. Интересно, что рекон¬
струируемый устав о татьбе, предшествующий Судебнику Кази¬
мира, имеет соответствия именно в указе о татях Судебника
Ивана III. Нужно учесть и то, что содержание измененных пер¬
вых двух статей Судебника восстанавливается на основе статьи
о татьбе Витебского привилея, которая также имеет параллели
с Судебником Ивана III. Совсем трудно ответить на вопрос о том,
как попали законы Витовта к составителям Судебника. Дочь Ви¬
товта была замужем за великим князем московским Василием
Дмитриевичем, московский великий князь Василий Васильевич
был внуком Витовта и приезжал на его несостоявшуюся корона¬
цию в Литву. Но все это только самые общие указания.
Возможно, дальнейшие исследования позволят более удов¬
летворительно объяснить сходство Судебников, пока же прихо¬
дится констатировать их близость и очень предварительно вы¬
сказать предположение, основанное на сообщении Михалона, что
составителям Судебника Ивана III могли быть известны литовские
законы.
Кроме гипотетического «устава о татьбе», целый ряд норм
в Судебнике был сформулирован в соответствии с принципами,
провозглашенными в общеземских привилеях, которые не были
непосредственным источником постановлений Судебника. К ним
относятся статьи, отразившие разграничение ответственности
(ст. 1, 4—8), видимо вызванные к жизни реализацией идеи инди-
121 См., напр.: Черепнин Л. В. Русские феодальные архивы. Ч. II. С. 369,
371—374 и др.; ПРП. Вып. III. С. 376, 380, 386, 396—403 и др.
122 Черепнин Л. В. Русские феодальные архивы. Ч. II. С. 368; ПРП. Вып. III.
С. 386.
277

визуализации наказания. Ст. 9—11 находят соответствие с прин¬
ципом судебного иммунитета. Статья о ремонте мостов (ст. 25)
могла быть включена в Судебник в связи с положениями привилея
1447 г. о мостовой повинности. Статья о наказании за кражу че¬
ляди и подданных (ст. 24), как и норма привилея 1447 г. о запре¬
щении принимать чужих частновладельческих подданных, отра¬
жает проявившуюся в это время заинтересованность феодалов в ра¬
бочей силе. По-видимому, к судебной практике обратились соста¬
вители Судебника при формулировании статей о земельных де¬
лах и порубах и наездах (ст. 20—22), которые также свидетель¬
ствуют об актуальности этих норм. В основе постановлений о за¬
блудившихся животных и потерянных вещах (ст. 23), вероятно,
лежит старый обычай. Таким образом, частично кодифицирован¬
ная 123 предшественниками Казимира IV древнейшая часть Су¬
дебника содержит нормы уголовного права, что является харак¬
терной чертой архаического законодательства 124. Судебник, как
и другие современные кодексы 125, включал разнородные источ¬
ники: старые законы, обычай, судебную практику, формулировки
составителей.
Хотя Судебник является старейшим законодательным памятни¬
ком Литвы, он значительно отличается от древнейших варварских
правд, поскольку является продуктом совершенно иного времени
и иных общественных отношений. Эту его особенность отметил
Ю. Юргинис126. Развитие раннефеодального Литовского госу¬
дарства происходило ускоренно 127. Новейшие исследователи,
в отличие от его современников, достаточно высоко оценивают
правительственную деятельность Казимира IV 128. За длитель¬
ный период его правления (52 года) в Литве произошли глубокие
хозяйственные и общественные преобразования. Этот период ха¬
рактеризуется стабилизацией международного положения, рос¬
том международных торговых связей, увеличением населения.
Проходил интенсивный процесс перераспределения собствен¬
ности между великим князем и феодалами, наметившийся с конца
XIV в. Если в конце XIV в. 80 % населения находилось под
властью господаря, то к 20-м годам XVI в. процент уменьшился
123 Понятие кодекса и кодификации в современной правовой науке не имеет
достаточно единообразного определения. См.: Uruszczak W. Europeiskie
kodeksy prawa doby renesansu//Czasopismo prawno-historyezne. 1988. T. XL,
z. 1. S. 60; Vanderlinden J. Le concept de code on Europe occidentale du
XIIIе au XIXе siecle. Bruxelles, 1967; S almonowicz S. Od Justyniana do
kodeksu Napoleona. Rozwazania nad problematyk^ zbiorow prawnych feo-
dalnej Europy // Czasopismo prawno-historyezne. 1969. T. XXI, z. 1.
124 Пашуканис E. Б. Общая теория права и марксизм // Избр. произведения
по общей теории права и государства. М., 1980. С. 159.
125 Uruszczak W. Op. cit. S. 82.
126 Jurginis J. l,vadas //Kazimiero Toisynas. P. 1—2.
127 Lowmianski H. Z zagadnien spornycli spoleczenstwa litewskiego wwiekach
srednich//Przeglqd historyezny. 1950. T. XL.
128 Boducka M. Kazimiorz Jagiellonczyk i jogo czasy. W-wa, 1981; Вardach J.
Kazimiorz Jagiellonczyk // Poczot krolow i ksiqzqt polskich. W-wa, 1984.

до 30 129. Отмеченное в конце XV—начале XVI в. в ряде европей¬
ских стран кодификационное движение проявилось и в Литве.
В. Урущак указал на своеобразие кодексов ранессансного пе¬
риода, характеризующихся партикуляризмом, ограниченностью
территориального действия 130. Судебник Казимира также не
был общегосударственным кодексом, в нем было частично систе¬
матизировано право собственно Литовской земли.
Глава V
МЕСТО СУДЕБНИКА КАЗИМИРА
В ЛИТОВСКОМ ПРАВЕ
Место Судебника Казимира и его значение в литовском праве
второй половины XV—начала XVI в. исследователи определяли
по-разному. Его называли «белорусским статутом» * 1 и считали па¬
мятником русского права 2, отмечали, что ничего литовского в нем
нет 3, считали попыткой фиксирования «литовских обычаев»4,
определяли как первый опыт кодификации в масштабах всего
Литовского государства 5; наконец, утверждали, что он действо¬
вал только в ВКЛ в собственном смысле 6.
Первые исследователи Судебника специально вопроса о его об¬
ластном или общегосударственном характере не ставили. В рабо¬
тах И. Н. Даниловича 7, Т. Нарбута 8, Ю. Крашевского 9,
129 Samsonowicz Н. Ziota jesien polskiego sredniowiecza. W-wa, 1971. S. 64—
65; Ochmanski J. Historia Litwy. Wroclaw; W-wa; Krakow; Gdansk; Lodz,
1982, S. 98, 101, 105—107 и др.
130 Uruszczak W. Op. cit. S. 66.
1 Marie}owski W. A. Historya prawodawstw stowianskich. W-wa, 1856. T. I.
S. 208.
2 Леонтович Ф. И. Русская Правда и Литовский Статут // Университетские
известия. Киев, 1865. № 2. С. 9; Владимирский-Буданов М. Ф. Христо-
матия по истории русского права. Киев; СПб., 1901. Вып. II. С. 33; Макси-
лгейко Н. А. Источники уголовных законов Литовского статута. Киев,
1894. С. 7, 33; и др.
8 Lelewel У. Dzieje Litwy i Rusi az do unji z Polska w Lublinie 1569 zawartej //
Lelewel J. Dziela. W-wa, 1969. T. X. S. 194.
4 Кацелъ И. А. История Литвы. Ковно, 1921. С. 56.
5 Чарнецкий Ф. История Литовского статута //Университетские известия.
Киев, 1867. № 1. С. 26; Ясинский М. И. Уставные земские грамоты Литов¬
ско-Русского государства. Киев, 1889. С. 7; Малиновский И. А. Лекции
по истории русского права. Ростов н/Д, 1916. С. 51; и др.
6 Любавский М. К. Очерк истории Литовско-Русского государства. М.,
1915. С. 82—83; см. также: Барысенак С. I. Нацыянальны характар ЛК
тоускага статуту 1529 г. // Полымя. 1927. № 6. С. 154—157; Л anno И. И.
«Судебник» Казимира Ягайловича // Зап. Русского научного ин-та в Бел¬
граде. Београд, 1939. Вып. 17. С. 23—26 и др.
7 Statut Kazimierza Jagiellonczyka, pomnik naydawnieyszych uchwai litew-
skich z XV wieku. . . W Wilnie, 1826. S. Ill — XII.
8 Narbutt T. Dzieje narodu litewskiego. Wilno, 1840. T. 8. S. 248.
9 Kraszewski J. Wilno od pocz^tkow jego do roku 1750. Wilno, 1840. T. I. S. 158.
279

Ю. Ярошевича 10 11 и других этот памятник рассматривался как
первое свидетельство законодательной деятельности Литовского
государства. Отдельно стоит суждение В. А. Мацеевского, пола¬
гавшего, что Судебник был издан для белорусских земель ВКЛ.
Автор основывался лишь на том, что в одной из рукописей непо¬
средственно за законами Казимира шел текст записи о смоленском
посошном п. В литературе эту точку зрения никто не поддержал.
Историки России, изучавшие историю ВКЛ, не занимались
специально вопросом, для какой области предназначался Судеб¬
ник. Однако в своих работах они исходили из признания его обще¬
государственным кодексом. В большой степени это обуславлива¬
лось общей концепцией рецепции Литвой русского права. В со¬
ответствии с ней Судебник рассматривался как прямое продолже¬
ние Русской Правды 12. По словам Чарнецкого, после Русской
Правды Судебник «можно назвать первым кодексом общих зако¬
нов в литовско-русских областях» 13. М. Н. Ясинский оценивал
его как «первый литовско-русский обгцезакоиодательный сбор¬
ник» 14. Н. И. Петров писал, что Судебник был утвержден «на
общем сейме литовском и получил общее земское значение» 15.
Неудачной попыткой создания общеземского кодекса считал его
Н. А. Максимейко 16. Такая же оценка Судебника вошла и в об¬
щие курсы русской истории 17.
В фундаментальных трудах М. К. Любавского было доказано,,
что ВКЛ, включившее значительную часть бывших древнерусских
территорий, имело характер федерации 18. Первенствующее поло¬
жение в ней занимала собственно Литовская земля, к которой
были присоединены некоторые бывшие древнерусские области.
Теснее остальных к ней примкнули Берестейская земля, Турово-
Пинское княжество и др. Как отмечает Любавский, земли «Полоц¬
кая, Витебская, Смоленская, Жмудская, Киевская и Волынская,
Чернигово-Северские княжества и Подолье, примкнувшие к Ве¬
ликому Княжеству по соглашению и договору, с сохранением
местной самостоятельности и самобытности, продолжали удержи¬
10 Jaroszewicz J. Obraz Litwy pod wzglqdem jej cywilizacyi, od czasow najdaw-
niejszych do konca wieku XVIII. Wilno, 1844. Gz. II. S. 128—129.
11 Maciejowski W. A. Op. cit. T. I. S. 208.
12 См. гл. IV.
13 Чарнецкий Ф. Указ. соч. G. 26.
14 Ясинский M. Н. Уставные земские грамоты. G. 7.
15 Петров Н. И. Белоруссия и Литва. Исторические судьбы северо-западного
края. Пб., 1890. [Отд. первый] Изд. . . . П. Н. Батюшковым. С. 126.
16 Максимейко Н. А. Источники уголовных законов Литовского статута. G. 4.
17 Соловьев С. М. История России с древнейших времен. М., 1960. Кн. III,
т. 5/6. G. 203; Бестужев-Рюмин К. Н. Русская история. СПб., 1885. Т. II,
вып. 1. G. ИЗ.
18 Любавский М. К. Областное деление и местное управление Литовско-Рус¬
ского государства. М., 1892; Он же. Литовско-русский сейм. М., 1900:,
Он же. Очерк истории Литовско-Русского государства. М., 1915.
280

вать свое особное от Литвы положение в составе великого княже¬
ства и в изучаемое время» 19.
В работе об областном делении Литовско-Русского государства
Любавский, хотя и упоминает Судебник, специально вопрос о его
предназначении не поднимает 20. В труде по истории литовско-
русского сейма он писал, что на сейме в Вильно в феврале 1468 г.
«Казимир выдал целый ряд законов касательно отправления пра¬
восудия в Великом княжестве». Он не относил его к числу Баль¬
ных сеймов «князей, панов и бояр со всего Великого княжества,
от всех его земель», хотя и отметил присутствие на нем шляхты-
рыцарства 21.
В обобщающем «Очерке истории Литовско-Русского государ¬
ства» Любавский еще более подчеркнул различия между обла¬
стями и «центральной» землей, т. е. «Великим княжеством Ли¬
товским в тесном смысле с некоторыми его наростами второй поло¬
вины XIII и первой половины XIV в.», под которыми он понимал
бывшие древнерусские территории, вошедшие в состав Виленского
и Трокского воеводств 22. В этой земле, «самой населенной», были
сосредоточены господарские и великокняжеские имения и име¬
ния правящей литовской знати. Любавский писал: «Эта область
обособлялась от других своими внутренними порядками по части
управления и суда, своим обычаем, своим литовским правом. . .
Суд в этой области до издания общегосударственного свода, т. е.
Статута 1529 г., производился по местному обычному праву и
узаконениям, вроде, например, Судебника Казимира 1468 г., раз¬
нившимся от действовавших в других областях норм» 23. Любав¬
ский отметил, что Судебник был составлен «на областном сейме
великого княжества Литовского в тесном смысле» 24.
Основные положения о характере государственного устройства
ВКЛ, изложенные в работах Любавского, нашли признание
у большинства историков, хотя в дальнейшем уточнялись и раз¬
вивались. Эти положения в известной .мере сохранили свое зна¬
чение в советской историографии, которая дала новое истолко¬
вание классовой природы федерации ВКЛ. Оценка Любавским
Судебника как узаконений, действовавших в ВКЛ в тесном
смысле, заслуживает пристального внимания 25.
Максимейко также находил весьма вероятным, что «Судебник
Казимира был кодифицирован на сейме Литовского княжества
19 Любавский М. К. Областное деление. . . С. 61; см. также С. 1—62; Он же.
Очерк. . . С. 81—94.
20 Любавский М. К. Областное деление. . . С. 630—632 и др.
21 Любавский М. К. Литовско-русский сейм. С. 125, 129.
22 Любавский М. К. Очерк. . . С. 82.
23 Там же. С. 82—83.
24 Там же. С. 91.
25 Любавский специально занимался правовыми источниками по истории
Литвы. В его фонде в ОР ГБЛ сохранились материалы для семинара по
изучению внутреннего строя ВКЛ на основании законодательных памят¬
ников. См.: Карев Д. В. Неопубликованное наследие М. К. Любавского //
Археографический ежегодник за 1974 год. М., 1975. С. 303.
281

в собственном смысле слова» 26. Аналогично охарактеризовал па¬
мятник Ф. И. Леонтович. Он рассматривал Судебник «в значении
устава, данного собственно Литовской земле, а не всем автономным
областям литовского государства» и относил сейм, на котором был
принят Судебник, к числу областных 27.
Однако и после указанных трудов Любавского, Максимейко,.
а затем Леонтовича Судебник продолжал рассматриваться как
первый опыт общегосударственной кодификации 28 29. По-види-
мому, это было связано с тем, что исследователи специально не
разбирали вопрос о предназначении Судебника, а затрагивали его
попутно при решении других проблем литовской истории.
Только И. А. Кацелем памятник охарактеризован как «первая
попытка собрать и зафиксировать различные литовские обы¬
чаи. . . Судебник этот, утвержденный литовским сецмом, получил
общеземское значение» 2э. Здесь, кажется, впервые в общей форме
высказана мысль о том, что первоначальное предназначение па¬
мятника было уже, а затем он приобрел общегосударственное
значение. Эта мысль не была развита и обоснована.
В советское время вопрос о предназначении Судебника под¬
робно рассмотрел С. И. Борисенок 30. Он проводил свои исследо¬
вания в связи с работой Комиссии по изучению обычного права
Украины. Борисенок отметил, что наиболее характерным явле¬
нием правовой жизни Литовского государства до издания I Ли¬
товского статута был правовой сепаратизм. Право ВКЛ данного
периода он называл «конгломератом систем обычного права, ха¬
рактерные особенности которого наукой еще не выявлены» 31.
Источники этого времени называют право «Волынское», «Дорогиц-
кое», «Киевское», «Литовское» и т. п. В уставных грамотах зе¬
мель (областных привилеях) наряду с общими политическими
правами и гарантиями были записаны и нормы уголовного права,
отличающиеся своеобразием в разных областях.
Борисенок, указав на существенные отличия между некото¬
рыми нормами Судебника и областных привилеев, пришел к вы¬
воду, что Судебник не мог поэтому иметь общегосударственное
26 Максимейко И. А. Сеймы Литовско-Русского государства. Харьков, 1902.
С. 27.
27 Леонтович Ф. И. Веча, сеймы и сеймики в Великом княжестве Литовском //
ЖМНП. 1910. № 2. С. 237, 246.
28 Л anno И. И. Конспект курса русской истории, читанного проф. И. И. Лаппо
в осеннем семестре 1907 г. Юрьев, 1908. С. 40; Малиновский И. А. Указ,
соч. С. 61; Wroblewski Т. О statucie Litewskim i podziale admin. W-go
Ksi^stwa Litewskiego //Kurier litewski. 1915. N 103. Эта оценка перешла
в эмигрантскую историографию. См.: Лащенко Р. Лекци по icTopii укра'ш-
ського права. Прага, 1924. Ч. II, вып. 1. С. 44; Соловьев А. Предавала
из исторще словенских права. Београд, 1939. С. 236.
29 Кацелъ И. А. Указ. соч. С. 56.
30 Барысенак С. I. Нацыянальны характар ЛНоускага статуту. С. 154—157;
Он же. Звичаеве право Литовсько-Русько! доржави на поч. XVI ст. //
Пращ KoMici'i для виучування звичаевого права Украши. Кшв, 1928.
Вип. 3. С. 73—81.
31 Барысенак С. I. Нацыянальны характар Лггоуского статуту. С. 153.
282

значение и был своеобразным дополнением к привилею 1413 г.,
выданному литовским феодалам. В самом его тексте не говорится,
что он будет действовать на всей территории ВКЛ, в то время как
при издании общегосударственных актов это обычно обознача¬
лось. Судебник, по его мнению, был принят на расширенном
заседании литовской рады 32. Наконец, в источниках есть указа¬
ния на то, что до издания I Литовского статута в ВКЛ не было об¬
щего письменного права 33. Таковы аргументы Борисенка, утверж¬
давшего, что и по форме, и по содержанию Судебник можно от¬
нести к «литовскому земскому праву, которое отличалось от мест¬
ного права других земель». Он указал также, что это еще не ре¬
шало вопроса о его национальном характере 34.
Через несколько лет, по-видимому независимо от Борисенка,
к подобному же заключению пришел И. И. Лаппо 35. Автор отме¬
тил несоответствие термина «Судебник» содержанию памятника,
который в тексте имеет самоназвание «лист». С точки зрения формы
Судебник также, по его мнению, не отличался от областных при-
вилеев. Уже эти наблюдения вызывали сомнение в том, что Су¬
дебник был общим законом для всего государства 36. Анализ со¬
держания и должностной терминологии источника привели Лаппо
к убеждению, что Судебник, вопреки оценке, принятой в научной
литературе, не имел общегосударственного значения. Автор обра¬
тил внимание на то, что в двух статьях Судебника упоминаются
воеводы. Между тем в конце XV в. воеводский уряд был только
в Аукштайтии и Черной Руси. По его мнению, Виленский сейм
1468 г., утвердивший Судебник, «приходится считать сеймом
лишь государственного ядра Великого княжества Литов¬
ского. . .» 37. Лаппо отметил, что ст. 21 Судебника, предписывав¬
шая в случаях наездов обращаться с жалобами к великому князю
или раде, не могла иметь реального применения во всех землях
ВКЛ 38. Сопоставление Судебника и Литовского статута 1529 г.
также противоречило представлению об общегосударственном
значении первого памятника, поскольку он «отнюдь не может счи¬
таться основою, из которой Литовский Статут вырос» 39. Наконец,
в Литве не считали Судебник общегосударственным кодексом,
поскольку в 1514 г. Виленский сейм просил Сигизмунда дать пи¬
саные законы, а не «поправить» старые. Совокупность наблюдений
над формой и содержанием памятника позволили Лаппо сделать
32 Борисеноп C.I. Звичаеве право Литовсько-Русько! Державина поч. ХУГ'ст.
С. 74-75.
33 Там же. С. 80—81.
34 Там же. С. 81.
35 Лаппо И. И. «Судебник» Казимира Ягайловича. В статье нет ссылок на
работу Борисенка, аргументация у авторов также разная,
36 Там же. С. 24, 29—30.
37 Там же. С. 33; см. также С. 31—32.
38 Там же. С. 33.
39 Там же. С. 34.
283

вывод, что памятник был «листом-привилеем» или «уставою. . ,
для Аукштайтии и Черной Руси» 40.
На эти работы долго не было отклика. В послевоенные годы
были написаны две статьи, которые по-разному оценили выводы
исследователей, доказывавших местный характер Судебника Ка¬
зимира. В 1946 г. Г. Ф. Подозерская-Уткина пришла к заключе¬
нию, что Судебник не может рассматриваться как общегосудар¬
ственный: «Трудно предположить, что Судебник Казимира нашел
применение на всей территории Великого княжества». Появление
Судебника она поставила в связь с требованиями современности,
обратив внимание на то, что 16 статей памятника из 25 посвящены
татьбе, а 3 — порубам и захвату недвижимостей. Именно эти во¬
просы в период крестьянского закрепощения должны были осо¬
бенно беспокоить шляхту. По ее мнению, издание Судебника
должно было ограничить произвол королевских наместников
в Литве. В землях эта проблема решалась за счет участия в суде
представителей местного общества 41.
В 1948 г. вопрос о предназначении Судебника рассмотрел
А. Янулайтис, однако статья была опубликована только после
его кончины 42. Янулайтис счел доказательства Борисенка и
Лаппо недостаточно убедительными и защищал точку зрения сто¬
ронников оценки Судебника как первого общегосударственного
кодекса. Янулайтис был единственным исследователем, который
сформулировал доказательства общегосударственного значения
памятника.
В настоящее время в общих работах по истории Литвы, Укра¬
ины, Белоруссии, в энциклопедиях, учебниках и т. п. Судебник
только упоминается или разбираются отдельные нормы, зафикси¬
рованные в его статьях. Вопрос о его общегосударственном значе¬
нии или не поднимается вообще, или не вызывает никаких сом¬
нений 43. Лишь в «Малой Литовской энциклопедии» указано, что
40 Там же. С. 35. Ср. тот же вывод со ссылкой на эту работу, что Судебник
был лишь привилегией, изданной для государственного ядра (Аукштайтии
и Черной Руси). См.: Lappo I. Didziosios Lietuvos Kunigaikstystes XVI-jo
amziaus jstatymi^ kodifikacija // Teise. 1940. N 52. P. 206.
41 Подозерская-Уткина Г. Ф. Судебник Казимира Ягеллона //Научный
бюллетень ЛГУ. 1946. № 7. С. 42—44.
42 JanulaitisA. Pagrindines zinios apie Teisyna //Kazimiero Toisynas(1468 m.).
Vilnius, 1967. P. 6—9.
43 Украшська Радянська Енциклопед1я. Кигв, 1963. T. 14. С. 153; История
государства и права СССР. М., 1967. Ч. 1. С. 255; История государства
и права СССР. М., 1972. С. 241; Ochmanski J. Historia Litwy. Wroclaw;
W-wa; Krakow, 1967, S. 90; СИЭ. M., 1971. T. 13. C. 936; Псторыя Бола-
рускай ССР. Мшск, 1972. С. 172; Беларуская Савецкая Энцыклапедыя.
Мшск, 1974. Т. X. С. 108; Юхо И. А. Общественно-политический строй
и право Белоруссии в XVI в.: Автореф. дис. . . . д-ра ист. наук. Киев,
1980. С. 25 (автор рассматривает Судебник как первый этап кодификации
общегосударственного значения); История Украинской ССР. Киев, 1982.
Т. II. С. 54, 97, 164—165; и др.
284

Судебник действовал в Аукштайтии и так называемой Черной
Руси 44. Вопрос о месте Судебника Казимира 1468 г. в литовском
праве рассмотрен автором настоящей монографии в специальной
статье 45, в которой высказано мнение, что Судебник первоначально
предназначался для собственно Литвы, по впоследствии мог
найти более широкое применение.
В. Андрюлис поддержал точку зрения Янулайтиса. Андрю-
лис отметил, что Янулайтис сделал достаточно аргументирован¬
ный вывод о действии Судебника Казимира во всем ВКЛ 46.
При таком подходе совершенно снимается вопрос о первоначальном
предназначении Судебника или он сливается с вопросом о его
применении, что в целом дает упрощенное представление о харак¬
тере и эволюции права в ВКЛ. Самостоятельно этот сюжет Андрю¬
лис не исследовал, ограничившись ссылкой на статью Янулай¬
тиса. Однако выяснение предназначения Судебника важно как
для общей характеристики правовой культуры ВКЛ, так и для
определения в ней места памятника. Поскольку до настоящего
времени нет единого мнения относительно значения Судебника
Казимира, представляется целесообразным вновь обратиться
к этой теме и внимательно ее рассмотреть.
Вот вкратце аргументации сторонников областного значения
Судебника. Название «Судебник» не отвечало его содержанию.
Он не являлся общим законом для всего государства и потому по
самоназванию и некоторым формулам совпадал с областными при-
вилеями (Борисенок, Лаппо). В источниках есть указания на то,,
что в Литовском государстве в начале XVI в. не было общегосу¬
дарственных письменных законов (Борисенок, Лаппо). Влияние
Судебника на I Литовский статут незначительно, так как он не
имел общегосударственного значения (Лаппо). [В памятнике
упомянуты воеводы, которые ко времени его издания были только
в Вильне, Троках, Новгороде (Лаппо). Законы'Казимир а отлича¬
лись от правовых норм других земель (Любавский, Борисенок,
Лаппо). Все эти тезисы находили соответствие в характере го¬
сударственного строя ВКЛ рассматриваемого времени, поскольку,
несмотря на определенную государственную консолидацию, Ли¬
товское княжество во второй половине XV в. отличалось полити¬
ческим и правовым сепаратизмом.
44 К. Яблонские специально на его предназначении не останавливался; он
отметил, что это была «короткая инструкция» (Jablonskis К. Lietuvos val-
stybes ir teises istorija nuo XIV a. pabaigos iki XVI a. vidurio. Vilnius,
1971. P. 30; Mazoji Lietuviskoji Tarybine Enciklopedija. Vilnius, 1968.
T. II. P. 107). В «Литовской советскох! энциклопедии» вопрос о территории
его действия не рассматривается. См.: Lietuviskoji Tarybine Enciklopedija.
Vilnius, 1979. T. 5. P. 417.
46 Старостина И. П. О месте Судебника Казимира 1468 г. в право Великого
княжества Литовского // Культурные связи народов Восточной Европы
в XVI в. М., 1976.
46 Andriulis V. Baudziamosios teises ir baudziamojo proceso bruozai Leituvoje
XV в. //Teises bruozai Lietuvojo XV—XIX. Vilnius, 1980. P. 13.
285

Доказывая общегосударственный характер Судебника, Яну-
лайтис ссылается на то, что литовские феодалы им не дорожили,
«го списки сохранились не в литовских, а только в «русских»
землях, его нет в Литовской метрике, на него не опираются приви-
леи и другие документы, он не упоминается в решениях судов.
Содержание ст. 11 Судебника с термином «воевода» не отличалось
от соответствующих постановлений областных и общеземского
привилеев, и потому терминологическое различие в данном
случае не имело значения для определения территории действия
Судебника. Признавая различия между Судебником и областными
привилеями в определении наказаний за воровство и другие пре¬
ступления, Янулайтис расценивал их как исключения из общих
норм Судебника 47.
Рассмотрение аргументации привело к заключению, что не¬
которые положения не имеют приписываемой им доказательности
в уяснении вопроса о предназначении Судебника. Так, например,
некоторое сходство формы Судебника и его самоназвания с об¬
ластными привилеями не доказывает его областной характер.
Самоназвание памятника — «лист» («Чиним знаменито сим нашим
листом», «как у семь листу писано верху» и т. и.). Такое название
в Литве конца ХУ—начала XVI в. применялось для обозначения
самых разных по содержанию грамот и специфической харак¬
теристики для определения назначения Судебника в себе не несет.
Совпадение формул промульгации Судебника и областных при¬
вилеев также не говорит за то, что памятник не имел общегосудар¬
ственного значения. И самоназвание «лист», и эти формулы были
достаточно широко распространены в средневековой литовской
дипломатике и встречались в грамотах разных типов 48 49. Судебник,
привилеи и другие памятники имели похожие элементы формуляра,
и одна из основных задач литовской дипломатики и истории дело¬
производства — определение сходства и различия в этом отноше¬
нии между грамотами разного вида.
Исследователи давно обратили внимание на то, что в целом
ряде документов достатутового времени говорится об отсутствии
в Великом княжестве единого письменного законодательства.
В 1501 г., подтверждая привилей Волынской земле, великий
князь Александр объявил, что он будет действовать до принятия
общих законов в ВКЛ: «А коли права статута у в отчизне нашой
уставим, тогды вси земли наши одного ся права держати мають
и одным правом сужоны будуть, подле статуту» 4Э. В 1514 г. сейм
обратился к государю с просьбой дать им писаные права и за¬
коны, а не поправить уже существующие, как это было при со¬
ставлении II Литовского статута 50. В Эдикте 1522 г. также гово¬
47 Janulaitis A. Op. cit. Р. 8—9.
48 См. подробнее об этом гл. II, § 1, 2.
49 Акты, относящиеся к истории южной и западной России. СПб., 1863. Т. 1.
С. 28. № 36.
50 Лаппо И. И. «Судебник» Казимира Ягайловича. С. 34—35; Любавский М. К.
Литовско-русский сейм. С. 199.
.286

рилось об отсутствии письменных законов 51. Похвала королю-
Сигизмунду в связи с принятием I Литовского статута прослав¬
ляет его как первого в Литве государя-законодателя 52.
Однако, оценивая эти свидетельства, важные для истории ста¬
новления литовского законодательства, следует ясно отдавать
отчет в том, что представлял собой Судебник. В этом очень крат¬
ком сборнике правовых норм была систематизирована и приведена
в соответствие с современными условиями лишь небольшая часть
уголовного права и процесса. Помогая определить настоящее место
Судебника в истории кодификации и эволюции права ВКЛ, при¬
веденные источники не дают возможности безоговорочно решить
вопрос, имел ли памятник общегосударственный или областной
характер. Узость содержания Судебника не позволяла современ¬
никам видеть в нем сколько-нибудь полное законодательство,
предшествующее I Литовскому статуту. По объему, назначению,
сфере охвата они были совершенно несопоставимы. Именно этими
причинами, а не только его областным предназначением, думается,
можно объяснить игнорирование указанных выше источников
Судебника Казимира 53.
Отсутствие Судебника в Литовской метрике, равно как и тот
факт, что на него не ссылаются в судебных решениях, могли бы
иметь значение для определения общегосударственного или ло¬
кального характера лишь при известных предпосылках, а именно:
1) если бы документы по управлению собственно Литвой не откла¬
дывались в Литовской метрике, 2) если бы источники XV в.,
в частности и Литовская метрика, не имели больших утрат. Од¬
нако обе эти предпосылки неверны. В Литовской метрике сохра¬
нились как документы общегосударственного значения, так и ма¬
териалы по управлению разными областями Великого княжества,
конечно же не исключая центральной земли. Это подтверждается
многими примерами. Так, все областные привилеи (уставные гра¬
моты) восточнославянских земель дошли до нас только в составе
Литовской метрики, при этом не сохранилось ни одного из них
времен Казимира Ягеллона, хотя есть неоспоримые свидетельства
того, что в период его правления такие привилеи издавались.
Нужно иметь в виду также плохую сохранность источников XV в.,
не все документы до нас дошли. Вообще, период 70—80-х годов
XV в., на который приходится издание Судебника Казимира,
очень слабо представлен в Литовской метрике 54. Таким образом,
в настоящих условиях сам по себе факт наличия или отсутствия
Судебника в Литовской метрике не решает вопроса о его предназ¬
начении. В основном сохранившиеся судебные решения достату-
51 Любавский М. К. Очерк. . . G. 341.
52 Zbior praw litewskich od roku 1389 do roku 1529. . . Poznan, 1841. S. 94.
53 Подробнее см. гл. IV.
64 Бережков Н. Г. Литовская метрика как исторический источник. М.; Л.,
1946. С. 77, 95. О новых находках книг Литовской метрики см.: Sulkow-
ska-Kurasiowa I. Nieznane egzemplarze ksi^g Metryki Lilewskiej z lat 1440—
1518//Kwartalnik historyczny. 1983. R. LXXXX. N1. S. 119—126.
287

тового периода, хотя и не ссылаются на Судебник, не противоре¬
чат его нормам, однако некоторые нормы, видимо, не всегда
могли найти реальное применение (о наездах и др.).
Янулайтис отметил, что литовские феодалы не дорожили Су¬
дебником, так как в нем имелись унижающие их нормы. Даже если
это утверждение верно, оно нисколько не указывает ни на област¬
ное, ни на общегосударственное предназначение Судебника,
а лишь содержит в себе определенную социальную характеристику
его норм.
Сложнее обстоит вопрос с географией распространения списков
Судебника Казимира. Поскольку в настоящее время известны
всего три списка, близкие по времени изданию Судебника, от¬
сутствие рукописи памятника в центральной Литовской земле во¬
все не говорит о том, что для этой территории Судебник не предназ¬
начался и здесь не применялся. Наличие списка в определенном
месте свидетельствует о его использовании, однако вопрос о фор¬
мах применения исследуется специально и решается особо в каж¬
дом конкретном случае. Два списка Судебника Казимира (Р и Т)
связаны с древнерусскими землями, вошедшими в состав ВКЛ.
Список У точно не локализован; согласно исследованию поль¬
ского филолога А. Вандаса, рукопись была написана на террито¬
рии к северу от линии Вильно—Минск—Рогачев в конце XV—
начале XVI в.55 Следовательно, территория распространения спис¬
ков Судебника Казимира говорит за то, что он мог найти примене¬
ние в восточнославянских землях ВКЛ, однако этот факт не дока¬
зывает безусловно его общегосударственного предназначения.
Таким образом, вопросы о форме Судебника, ссылках на Судебник
в привилеях, I Литовском статуте, судебных решениях и пр., гео¬
графии его списков, их количество, важные для определения его
значения, территории и времени применения, связи с последую¬
щим законодательством в данном случае не уясняют проблему
первоначального предназначения Судебника.
Теперь следует обратиться к рассмотрению других аргументов
pro и contra областного предназначения Судебника. Важным до¬
казательством того, что Судебник предназначался для собственно
Литвы, Лаппо считал упоминание в памятнике воевод (в ст. 11 и
21).
Если воеводский уряд в 1468 г. был только в Вильне, Троках,
Новгороде, как думал Лаппо, тогда термин «воевода» в Судебнике
прямо указывает на его предназначение для этих территорий.
Однако вопрос о термине «воевода» оказывается более сложным и
при настоящем состоянии изученности должностной титулатуры
ВКЛ XV в. должен исследоваться специально.
Наиболее полные и систематизированные сведения об урядни¬
ках — правителях областей можно найти в трудах Ю. Вольфа 56.
55 См. гл. I.
56 Wolff J. Senatorowie i dygniLarze Wielkiego ksi^stwa Litewskiego. Krakow,
1885; Idem. Kniaziowe litewsko-rascy od konca XIV wieku. Krakow, 1895.

Согласно его исследованиям, литовские воеводы, наместники про¬
винций, советники короля и судебные урядники были учреждены
по примеру современных польских воевод: виленский и тройский
воеводы появились в 1413 г. по Городельскому привилею, а вое¬
водства в других областях Великого княжества — в конце XV—
начале XVI в.57 Эти выводы поддержали и развили другие ис¬
следователи (А. Бонецкий 58 59, М. К. Любавский 5Э, И. И. Лаппо 60
и др.).
Любавский считал, что «в западной Руси до утверждения в ней
литовского владычества органами княжеского управления в об¬
ластях были наместники и тиуны». После сближения с Польшей
появились три новых названия для органов местного управления:
«староста», «воевода», «державца». «Высшее место в этой иерархии
принадлежало воеводам», в одном ряду с которыми стоял жмуд¬
ский староста. За ними шли «наместники-старосты, чинившие суд
и управу в частях воеводств. . . независимо от воевод как высшей
инстанции. . . Ниже старост стояли наместники-державцы и за¬
тем тивуны, чинившие суд и управу в более мелких частях обла¬
стей». В латинских актах великокняжеской канцелярии со вре¬
мени унии с Польшей слово «наместник» стало переводиться «са-
pitaneus», как и польское «староста».
Название «воевода», по мнению Любавского, употреблялось
до 1413 г. в приложении к органам управления только в Юго-
Западной Руси. С 1413 г. воеводами стали называть виленского,
трокского и киевского наместников, а в начале XVI в. — намест¬
ников Полоцка, Смоленска, Витебска и б. Новгородского княже¬
ства. Установление воевод в собственно Литовской земле было вы¬
звано целью создать аналогичный польскому штат сановных и
должностных лиц. Но литовские воеводы вначале мало походили
на польский образец. Установление воевод произошло путем про¬
стого переименования старших наместников Виленского и Трок¬
ского княжеств, которые продолжали по своим функциям оста¬
ваться наместниками-старостами, королевскими урядниками 61.
Излишне говорить об исключительной тщательности работ
Вольфа — это достоинство его трудов общеизвестно. Но часть
источников, содержащих сведения по титулатуре урядников,
была напечатана уже после выхода в свет первой работы Вольфа.
Новые сведения доставили также введенные в научный оборот
материалы по истории Южной Руси. Исследования ученых по ис¬
тории Галицкой Руси выявили наличие воевод с административ-
57 Wolff J. Senatorowie i dygnitarze. S. 1.
58 Boniecki A. Poczet rodow polskich w Wielkim Ksi^stwie Litewskim w XV
i XVI w. W-wa, 1887.
59 Любавский M. К. Областное деление. . .; Он же. Литовско-русский сейм.
60 Лаппо И. И. Великое княжество Литовское за время от заключения Люб¬
линской унии до смерти Стефана Батория(1569—1586). СПб., 1901.
61 Любавский М. К. Областное деление. . . С. 64, 70; см. также. С. 66, 67,
77—79.
19 Заказ № 277
289

ными функциями на Галичине до середины XV в. (И. Линниченко 62.
М. С. Грушевский 63); эти воеводы возводились исследователями
к старорусским воеводам. О. Галецкий отметил воевод старорус¬
ского типа кроме Галичины в Подляшье, в городах Берестье,
Мелышк, Дорогичин 64; согласно С. М. Кучипьскому, воеводы-
наместники, заместители князя, действовали в конце XIV—XV в.
в чернигово-северских землях 65. Издатели документов Виленской
кафедры со ссылкой на Галецкого, а также на частные письма
к издателю Я. Якубовского и X. Ловмяньского в примечаниях
указали, что «титул воеводы на Руси был общий, однозначный
с титулом наместника» 66. Это положение повторил со ссылкой на
указанное примечание польский исследователь М. Косман 67„
Ю. Бардах кроме Галичины отметил воевод старорусского типа
на Волыни и в Полесье, а также в Жемайтии. По его мнению,
положение воеводы на Литве и Руси — наследие древней урядовой
русской организации — подлежало постепенной деградации, сна¬
чала в пользу наместников-старост, а потом — уряда воеводы-
палатина по польскому образцу 68 69. Е. Охманьский полагает, что
до установления в 1411 г. жемайтийского старосты главными про¬
винциальными урядниками в Великом княжестве были воеводы,
наместники и тивуны — все русского происхождения. Судя по
титулам Виленского воеводы, он больше напоминал воеводу поль¬
ского типа 6Э. К статье польского исследователя 3. Войтковяка
приложен тщательно составленный список урядников Завилей-
ской Литвы с указанием источников и ценными примечаниями
автора. В его книге, посвященной изучению административно-
территориальной структуры Завилейской Литвы XV—первой
половины XVI в., уделено внимание и должностной титулатуре.
Некоторые выводы автора имеют общее значение для истории
формирования системы управления ВКЛ. Он отметил многознач¬
ность терминологии для обозначения территориальных единиц
в Литве XV—XVI вв. Это явление, отражающее общий уровень
правовой культуры, характеризует процесс формирования новой
62 Линниченко И. Критический обзор новейшей литературы по истории Га¬
лицкой Руси. Ч. IV: Червонорусское судоустройство XIV—ХУ вв. //
ЖМНП. 1891. № 7. С. 144—168.
63 Грушевский М. С. Барское староство: Ист. очерки (XV—XVIII). Киев,
1894. С. 127—130, 135—139; Он же. 1стор1я Украши-Руси. JIbbib, 1905.
Т. V. G. 308—311.
64 Halecki О. Na marginesie najdawniejszych diplomow katedry Wilenskiej //
Ateneum Wilenskie. 1935. R. X. S. 54—56.
65 Kuczynski S. M. Ziemie czernihowsko-siewierskie pod rzadami Litwy.
W-wa, 1936. S. 347, 353.
33 KDKW. S. 730.
67 Kosman M. Dokumenty Wielkiego ksi^cia Witolda // Studia zrodloznawcze.
1971. T. XVI. S. 147.
68 Bardach J. О przekladach ruskich polskich statutow ziemskich // Studia
z ustroju i prawa Wielkiego Ksi^stwa Litewslciego XIV—XVII w. W-wa,
1970. S. 326—330.
69 Ochmanski J. Ruskie wzory organizacyjne w panstwie Litewskim XIV—
XV w. //Stowianie w dziejach Europy. Poznan, 1974. S. 169—170.
290

административной структуры ВКЛ, в котором эволюция старых
форм сопровождалась рецепцией польских образцов начиная
€ Городельской унии 1413 г. Он указал также на связь изменений
урядовой титулатуры с кристаллизацией территориальной струк¬
туры. К книге приложен список наместников-державцев зави-
лейских дворов до реформы 1565—1569 гг.70
Из краткого обзора литературы вопроса видно, что выводы
Вольфа, послужившие основой для большинства исследователей
административного аппарата ВКЛ, не могут быть признаны безого¬
ворочно. В историографии вопроса накопился материал, свиде¬
тельствующий о более широком распространении воеводского
титула в ВКЛ, чем это полагали Вольф, Любавский, Лаппо и др.
Однако специального исследования, в котором прослеживались бы
преемственность старорусского воеводы и воеводы-наместника
бывших древнерусских территорий ВКЛ, дальнейшая эволюция
этого института и титулатуры, влияние воеводского уряда поль¬
ского образца и т. п. с привлечением всех сохранившихся источ¬
ников, в настоящее время нет. Отсутствует также достаточно пол¬
ный список урядников с указанием точного названия должности.
Списки Вольфа и Бонецкого нуждаются в дополнениях и исправ¬
лениях. Несколько уточнений сделал Яблонские 71. В перечне,
составленном А. Бакусом (также неполном), много неточностей 72.
К тому же он не всегда приводит точное название урядников в ис¬
точниках. Так, всех правителей Вильны и Трок он называет вое¬
водами; исключение сделано только для первого виленского на¬
местника, хотя и некоторые другие правители этих областей в ис¬
точниках воеводами не назывались. Согласно его перечню, Новго-
родком с 1432 по 1486 г. управляли воеводы. Но четверо из этих
урядников в источниках, на которые ссылается автор, именуются
исключительно наместниками. Число подобных примеров можно
увеличить. Новые сведения о полоцких наместниках содержатся
в комментариях А. Л. Хорошкевич к публикации полоцких гра¬
мот 73.
Для определения значения термина «воевода» в Судебнике
нужно знать, как назывались урядники, правители этнических ли¬
товских и славянских областей ВКЛ во время составления Судеб¬
70 Wojtkowiak Z. Urz^dnicy zarz^du lokalnego na Litwie. Tytulatura zarz^d-
cow powiatowych przed reform^ administracyjn^ z lat 1565—1566 // Studia
zrodloznawcze. 1979. T. XXIV. S. 139—155; Idem. Litwa Zawilejska w XV
i pierwszej polowie XVI w. Poznan, 1980. S. 24, 28, 37, 131—134.
71 Jablonskis K. Op. cit. P. 255.
72 Например, в перечне виленских воевод в 1430 и 1430—1432 гг. отмечены
Румбольд и православный князь Василий Семенович Друцкий со ссылкой
на работу М. К. Любавского о сейме. Однако и в этой работе, и в трудах
Вольфа оба этих лица выступают правителями Витебска. См.: Любав¬
ский М. К. Литовско-русский сейм. С. 69, 78; Wolff J. Senatorowie i dyg-
nitarze. S. 85; Idem. Kniaziowie. S. 58; Backus О. P. Motives of West Rus¬
sian nobles in deserting Lithuania for Moscow. 1377—1514. Lawrence, 1957.
P. 61 150 153.
73 Полоцкие грамоты XIII—начала XV в. М., 1980, 1982. Вып. Ill, IV*
19* 291

ника Казимира. Поскольку существующая литература не дает
ответа на этот вопрос, необходимо исследовать его специально.
Разработка истории должностной титулатуры должна быть тесно
связана с изучением административного деления и государствен¬
ного аппарата. Это особая, очень важная тема, требующая долго¬
временных специальных штудий. Здесь приходится ограничиваться
лишь краткими заметками, вполне сознавая их неполноту и сугубо
предварительный характер.
Правители Вильны 74 и Трок 75 до 1413 г. назывались «capita-
neus, hauptman, namyestnik» (староста). Иногда (в 1395 г.76 и
в 1411 г.77) правитель Вильны Альберт Войтех Монивид в латин¬
ских источниках выступал как «palatinus, voyewoda». Воеводы —
палатины польского типа были учреждены в Вильне и Троках
согласно Городельскому привилею 1413 г. Правители этих обла¬
стей, как правило, в латинских документах выступают с титулом
«palatinus», в немецких — «hauptmann, wojewode», в русских —
«воевода». В одном и том же документе правитель Вильны мог быть
назван «liuptman», а Трок — «woywode» 78. Иногда имеет место
объединение двух титулов: в документах на латинском языке —
«palatinus et capitaneus» 79, на немецком языке — «woiewoda und
liauptmann» 80, в документах на русском языке — «наместник,
воевода» 81. Последнее обстоятельство могло отражать реальное
состояние, кумуляцию двух урядов 82. Изредка в документах на
латинском языке эти правители называются «capitaneus» 83.
Все правители Жемайтии с 1411 г. называются в латинских
источниках «capitaneus», в русских — «староста», в немецких —
«liauptmann» 84. Кезгайла Михаила Волимунтовича во времена
74 Semkowicz W. Hanul namiestnik wilenski (1382—1387) i jego rod //Ate-
neum Wilenskie. 1930. R. VII. Z. 1—2. S. 1—20; МНР. T. II. S. 4. N 3;
S. 76. N 50; S. 90. N 57; Wolff J. Senatorowie i dygnitarze. S. 71.
75 Wolff J. Senatorowie i dygnitarze. S. 55; Backus О. P. Op. cit. P. 138;
KDKW. S. 90. N 57.
76 KDKW. S. 42. N 25.
77 Ibid. S. 86. N 55.
78 LEKUB. T. VIII. S. 273. N 462.
79 KDKW. S. 740. N 76 a; S. 741. N 78 a; S. 742. N 78 b; Praeitis. Kaunas,
1933. T. II. S. 405; LEKUB. T. VIII. S. 366. N 624.
89 МНР. T. VI. S. 278; T. XIV. S. 172—173. N 148. («howptman unnd wo-
gewode»); S. 212—214. N 188 («hewptmann und woyowode»); LEKUB.
T. XII. S. 237. N 434 («hovetmann unde wojewode»).
81 РИБ. СПб., 1910. T. XXVII. Стб. 149 (1493 г., 7 мая): «нам(естник), во-
(евода), В(иле)н(ский), кан(цлер) п(а)н М(и)к(олай) Рад(ивил)».
82 На это обратил внимание 3. Войтковяк (см.: Woftkowiak Z. Op. cit. S. 140).
Об аналогичном явлении в Польше см.: Gqsiorowski A. Urz^dnicy zarz^du
lokalnego w poznosredniowiecznej Wielkopolsce. Poznan, 1970. S. 232—233.
83 МНР. T. VI. S. 327(1415 r.); KDKW. S. 169. N 151. В Мельнском дого¬
воре 1422 г. рядом с Альбертом Монивидом, палатином виленским, отме¬
чен «Cristinus alias Ostik, Wilnensis capitaneus» (LEKUB. T. V. S. 888.
N 637). Вероятно, это ошибка; Кристин Остик был виленским каштеляном.
См.: Любавский М. К. Литовско-русский сейм. С. 54 (Любавский отметил
и другие неточности); LEKUB. Т. XII. S. 237. N 433.
84 LEKUB. Т. VIII. S. 273. N 462 («hewptman»); Т. IX. S. 227. N 347(«hewpt-
292

Витовта называли также наместником 85. Любавский считал, что
староста Жемайтии иногда назывался воеводой и приравнивался
по своему значению к воеводам 86. Он основывался на тексте при-
вилея Жемайтии 1492 г. В ст. 16 этого привилея говорится оправе
феодалов Жемайтии участвовать в выборе воевод и тивупов. Од¬
нако подобное право относительно назначения главного правителя
Жемайтии — старосты — содержится выше в ст. 9 87. На основании
этого Ясинский полагал, что жемайтийские воеводы стояли ниже
старосты и подчинялись ему 88. Похожее мнение высказал Бардах,
усматривая в них воевод старорусского типа89. В 1933 г. Яблонские
опубликовал среди других до того времени неизвестных докумен¬
тов позднюю польскую копию Жемайтийского привилея 1441 г.90,
в котором упоминалось право жемайтов на выбор тивупов.
Привилей Жемайтии
1492 г.
Теж жадных ингаых воевод и тиву-
нов не мамы им давати, одно тых,
которых бы они собе обрали, альбэ
хотели обрати, [cl своих поветов,
або которых бы у нас просили (ст. 16).
Теж старосту, которого бы хотели
мети, того им даем, а ведь же з на-
тиою волею (ст. 9).
Несомненна текстуальная близость статьи о тивунах 1441 г.
и ст. 16 1492 г., хотя заметны следы переработки. Как видно,
в более раннем тексте речь идет только о тивунах. Таким образом,
старый привилей вопроса о жемайтийских воеводах не проясняет,
ни в каких других известных источниках они также не встречаются.
Судя по тексту привилея 1492 г., такие воеводы были ниже
старосты, выбирались по поветам и утверждались великим
князем.
Правители Витебска, известные с конца XIV в., в латинских
источниках назывались «capitaneus», «tenutarius» 91, в немецких —
«hauptman» 92, в русских — «наместник» 93. В областном Витеб¬
ском привилее, текст которого сложился до 1447 г., правители
Привилей Жемайтии
1441 г.
ktorego civuna swej wlosci wszyscy
obrac zachcq у u nas b^dq prosic,
tedy у my tego civuna mamy im dac
hman»); S. 405. N 549 («hovethman»); см. также: Wolff J. Senatorowie i dyg-
nitarze. S. 91.
85 Praeitis. T. II. P. 424.
86 Любавский M. К. Областное деление. . . С. 204; Он же. Литовско-русский
сейм. С. 330.
87 АЗР. Т. 1. С. 120. № 103.
88 Ясинский М. Н. Уставные земские грамоты. С. 118, 119.
89 Bardach J. Op. cit. S. 329.
90 Praeitis. T. II. P. 424; АЗР. T. 1. C. 120, 121. N 103.
91 KDKW. S. 305. N 264; S. 236. N 208.
92 LEKUB. T. X. S. 108. N 170 («hovetman»).
93 Wolff J. Senatorowie i dygnitarze. S. 85; Idem. Kniaziowie. S. 58; РИБ.
T. XXVII. Стб. 159, 375, 589—590 и др.
293

Витебска названы воеводами 94. Воеводой в документе 1471 г.
названы витебский правитель Миколай Немирович, а также
правитель Браслава Богдан Андреевич 95. Такой титул они носят
в письме, направленном полоцким правителем Олехной Судимон-
товичем рижскому городскому совету о переносе съезда рижских
и литовских послов. Среди литовских послов названы Олехно
Судимонтович, Богдан Андреевич и Миколай Немирович. Богдан
Андреевич в других русских документах выступает как намест¬
ник 96, в латинских — «tenutarius», «capitaneus» 97, в немецких —
«liauptmann» 98 99. Миколай Немирович в латинских источниках
называется «capitaneus» ", в немецких — «iiauptmann» 10°.
Возможно, в данном случае применение ко всем трем литовским
послам воеводского титула было связано с их миссией 101. Титул
воеводы правитель Витебска Иван Семенович получил в июле
1511 г.102
Правители Смоленска в XV в. в Хронике Литовской и Жмойт-
ской и Литовской метрике выступают как наместники 103, в латин¬
ских — «capitaneus»104, в немецких — «hauptmann» 105. В 1435 г.
в Смоленске известен воевода Бутрим 106. В литовских летописях
под 1440 г. в сообщении о восстании в Смоленске правители Смо¬
ленска также называются воеводами. После известия об убийстве
Сигизмунда Андрей Сакович заставил смольнян дать обязатель¬
ство «от Литовъской земли не отступати. . . а мене вам в себе дер-
жати воеводою». Черные люди изгнали Андрея Саковича и «по-
садиша собе воеводу в Смоленску Андрея Дмитриевичи Дорого-
бужького» 107. В областном привилее 1505 г. правители Смоленска
называются наместниками 108. Первый смоленский воевода Юрий
Глебович получил свой титул в 1508 г.109
94 АЗР. Т. 1. С. 352, 353. № 204.
95 Полоцкие грамоты. М., 1978. Выл. II. № 147.
96 LEKUB. Т. XII. S. 443. N 771.
97 KDKW. S. 305. N 264; LEKUB. Т. XII. S. 237. N 433.
98 LEKUB. Т. XII. S. 238. N 434 («capitaneo undo liovetmann»).
99 KDKW. S. 305. N 264; LEKUB. T. XII. S. 237, N 433.
100 LEKUB. T. XII. S. 238. N 434 («hovetmann»).
101 Cp., напр., в 1537 г. князь Дмитрий Палецкий, посол в Литву, в веритель¬
ной грамоте был назван дворецким, однако в статейных списках отменено:
«а дворетцкой. . . приписан. . . имяни для, а он был не дворетцкой» (АЗР.
СПб., 1848. Т. 2. С. 300. № 175).
102 Wolff J. Senatorowie i dygnitarze. S. 84, 86.
193 Ibid. S. 49; ПСРЛ. M., 1975. T. XXXII. C. 73; РИБ. T. XXVII. Стб. 25,
51, 102, 623. В последнем документе, судебном решении 1492 г., свидетели
вспоминают «державцов» Судивоя и Семена Кгедикголтовича и «намест¬
ника» князя Семена Ямонтовича.
104 KDKW. S. 229. N 202 («capitaneus alias namiestnik»); LEKUB. T. XII.
S. 237. N 433.
199 LEKUB. T. X. S. 108. N 170 («hovetman»); T. XII. S. 238. N 434 («ho¬
vetmann»).
196 Любавский M. К. Литовско-русский сейм. С. 84.
197 ПСРЛ. М., 1980. Т. XXXV. С. 60, 77—78 и др.; см. также: Т. XXXII.
С 158
198 АЗР. Т. 1. С. 360, 361. № 213.
1°9 Wolff J. Senatorowie i dygnitarze. S. 49, 51.
294

Некоторые правители Полоцка наряду с титулом наместника
в источниках на русском языке назывались воеводами. В 1434—
1435 гг. это воевода Михаил по, в 1439 г. воевода Прижкинт ш.
В 1440 г. полоцкий правитель Семен Гедигольдович назывался и
наместником 110 111 112 113 и воеводой пз. Андрей Сакович (1445—1458)
встречается с титулом воеводы 114, наместника 115 *, в документах
на латинском языке «tenutarius», «capitaneus» П6, на немецком
языке — «hauptmann» 117. В 1458—1460 гг. Петр Монтыгирдович
назывался воеводой 118. Олехно Судимонтович (1465—1476) вы¬
ступает в русских документах как наместник 119, державца 12°,
воевода 121. В документах на немецком языке он «hauptmann» 122„
на латинском — «capitaneus» 123. Характерно, что воеводами эти
правители Полоцка назывались, как правило, в переписке с ри¬
жанами или в рижских документах. В грамотах Казимира полоц¬
ким правителям все они носят титул наместников: «наместнику
полоцкому пану Сенку Дедикголтовичу. . .»124, «Наместнику нашему
полоцкому пану Ондрею Саковичу, иным наместником, которые
будуть в Полоцку» 125, «подчашому нашому наместнику Полоцъ-
кому, пану Олехну Судимонътовичу», «подчашому нашому пану
Олехну Судимонтовичу, наместнику Полоцкому» 126. Особенно
важно, что в двух последних грамотах четко обозначено титуляр¬
ное различие полоцкого наместника и Виленского правителя.
В конце первой из них указано, что грамота составлена по приказу
виленского воеводы, во второй это отличие проступает еще более
явно, в конце грамоты обозначено: «приказал пан воевода Вилен¬
ский, канцлер. Пан Олехно Судимонтович, подчаший, наместник
Полоцкий». Вообще в документах Литовской метрики Олехно Су¬
димонтович выступает только как наместник 127. Сменивший Олех-
на Судимонтовича в Полоцке Богдан Андреевич и в переписке
с рижским советом, и в документах Литовской метрики на рус¬
110 Полоцкие грамоты. Вын. III. С. 211, коммепт. к № 51.
111 Там же. М., 1977. Вып. I. № 53.
112 Там же. № 54.
113 Там же. № 57.
ш Там же. № 70, 73, 74, 81, 82, 90, 91, 93.
13 Там же. № 80, 96.
Л6 KDKW. S. 206. N 179 (1445 г.) (издатели обозначили документ как подо¬
зрительный); S. 236. N 208.
117 LEKUB. Т. X. S. 108. N 170 («hovetman»).
118 Полоцкие грамоты. Вып. I. № 97, 103, 104, 106.
119 Там же. № 115; Вып. II. № 138; ПСРЛ. Т. XXXII. Стб. 161.
120 Полоцкие грамоты. Вып. II. № 161.
121 Там же. Вып. I. № 110, 111, 116—120, 123; Вып. И. № 130, 131, 147,
148; KDKW. № 281 (в пол. пер.).
122 LEKUB. Т. XII. S. 240. N 435 («hovetmanne»); МНР. Т. XIV. S. 173.
N 148 («howptmann»); S. 213. N 188 («hewptmann»).
123 Полоцкие грамоты. Вып. II. № 143.
124 Там же. Вып. I. № 54.
125 Там же. № 96.
126 РИБ. Т. XXVII. Стб. 28, 31—32; см. также: Полокцие грамоты. Вып. IL
№ 155, 156.
127 Там же.
295

ском языке обозначается только как наместник или liauptman и
никогда воевода 128. Следующие наместники также титула воеводы
не имели 129. Воеводский титул в начале XVI в. получил полоцкий
правитель Станислав Глебович 13°.
Термин «воевода» встречается в тех статьях областного Полоц¬
кого привилея, которые Якубовский отнес ко времени Казимира
до 1447 г.131 Правда, подновление титулатуры могло быть сделано
при позднейших подтверждениях. В любом случае можно думать,
что в совпадающих статьях Витебского и Полоцкого привилеев
употреблен титул «воевода». Наблюдения над титулатурой полоц¬
ких правителей, кажется, позволяют предположить, что, хотя
полоцкие правители употребляли воеводский титул в документах
внешних сношений Полоцка, в документах великокняжеской
канцелярии их называли в 50—70-х годах XV в. наместниками.
Последним полоцким правителем, употреблявшим воеводский ти¬
тул в XV в., был Олехно Судимонтович. После его назначения на
должность виленского воеводы и канцлера в 1476 г. полоцкие
правители и в переписке с рижанами, и в Литовской метрике из¬
вестны как наместники. Возможно, такое упорядочение должност¬
ной титулатуры как раз связано с канцлерской деятельностью
Олехна Судимонтовича. Вопрос требует дополнительного иссле¬
дования, которое в рамках настоящей работы не проведено.
Хотя во время выдачи Судебника Киев находился в удельном
владении у князя Семена Олельковича, для создания более пол¬
ной картины здесь уместно вкратце рассмотреть вопрос о титулах
киевских правителей. Как и правители других земель, они могли
называться в источниках воеводами, а также «capitaneus», «haupt-
таии» 132. Мартин Гаштольд, посланный в Киев после смерти
князя Михаила Олельковича, титуловался наместником или ста¬
ростой 133. В тексте областного Киевского привилея 1507 г. пра¬
витель Киева называется и наместником, и воеводой, а в тексте
1529 г. воеводой. Характерно, что термин «наместник» употребля¬
ется в той части привилея, которая относится ко времени Кази¬
мира, а «воевода» — в позднейших добавлениях 134. Может быть,
это обстоятельство указывает на то, что титул «воевода» не сразу
укрепился за правителем Киева. Все киевские правители после
Мартина Гаштольда назывались воеводами 135 136.
128 Полоцкие грамоты. Вып. II. № 164 («hovetmann»), 166—168.
129 Там же. № 197—200, 206, 212, 213, 217, 221, 222, 227 и др.
130 Wolff У. Senatorowie i dygnitarze. S. 45.
131 Якубовский И. Б. Земские цривилеи Великого княжества Литовского //
ЖМНП. 1904. № 6. С. 268, 299—301; АЗР. Т. 2. № 70.
132 МНР. Т. XII. S. 42. № 35(«woywodo»); ПСРЛ. Т. XXXII. С. 154;
Т. XXXV. С. 34, 57 и др.; Wolff У. Kniaziowe. S. 96; АЗР. Т. 1. С. 42.
№ 36. В 1437 г. Юрша выступает с титулом «palatimis». См.: МНР. Т. II.
S. 86. № 92; см. также: LEKUB. Т. IX. S. 135. N 227.
133 Wolff У. Senatorowie i dygnitarze. S. 19.
134 Ясинский M. Н. Уставные земские грамоты. С. 131, 146, 149, 157, 184.
О соотношении грамот 1507 и 1529 гг. см.: Якубовский И. Б. Указ. соч.
С. 288.
136 Wolff У. Senatorowie i dygnitarze. S. 19—20; Backus О. P. Op. cit. P. 74.
296

На Волыни князь Федор Данилович, назначенный в Луцк
Ягайлой в 1386 г. («осподарь мой великий король дал ми намест-
ничати у Луцьску и с его руки сел есмь») 136, назван воеводой
в фальсификате привилея Витовта евреям 136 137. Свидригайло, пра¬
вивший Волынью до 1452 г., «урядил свой двор по образцу коро¬
левского польского», поэтому областные волынские правители на¬
зывались старостами. После его смерти только луцкий староста
продолжал называться этим титулом, а остальные правители на¬
зывались наместниками, изредка также старостами и держав-
цами 138. Около 1480 г. псковичи жаловались Казимиру на то, что
их купца Микифорку ограбил «Луцкий воевода». Псковичи назы¬
вали и других урядников Великого княжества «воеводами», «што
по твоей державе, по городом, воеводы и мещане. . . торговати не
дадуть; ино бы, господине, честный и великий король, твои вое¬
воды, ни местичи нашим купцом по твоим городом не бранили
торговать». По-видимому, это название было в их глазах общим
обозначением правителей в Литве 139. Владимирские правители
стали называться старостами в 1507 г., а кременецкие — около
1529 г.
Правители Новгородка назывались иногда воеводами. Ивашко
Гойцевич в 1433—1435 гг. обозначается в латинских документах
«capitaneus» 14°, «tenutarius» 141, «woyewoda» 142. Петр Монтыгидро-
вич в 1445—1450 гг. в русских источниках назывался и наместни¬
ком и воеводой; в немецких в 1431 г. «houptman», в 1432 г. в ла¬
тинских «palatinus», «tenutarius», в Хронике Быховца «namesnik»143.
Остальные правители Новгородка в русских источниках «намест¬
ники» 144, в латинских — «capitaneus» 145, «tenutarius» 146. В 1500 г.
после взятия в плен в битве при Ведроши большого числа литов¬
ских военачальников князь Семен Юрьевич Голынанский был
назначен на должность не наместника, а новгородского воеводы,
136 AUPL. S. 12. N 15.
137 АЗР. Т. 1. № 9; Kosman М. Dokumenty Wielkiego ksiqcia Witolda //
Studia zrodtoznawcze. 1971. T. XVI. S. 151 —152; Ochmanski J. Vitoldiana.
W-wa; Poznan, 1986. S. 174—175.
138 Wolff J. Senatorowie i dygnitarze. S. 2, 21—24, 90; Любавский M. К. Об¬
ластное деление. . . С. 211—213.
139 РИБ. Т. XXVII. Стб. 342-343.
140 AUPL. S. 105, N 61.
141 Ibid. S. 94, N 59.
142 МНР. т. XII. S. 343. N 232.
143 РИБ. Т. XXVII. Стб. 58 («воевода»), 64(«наместник»), 101 («воевода»);
LEKUB. Т. VIII. S. 273. N 462; KDKW. S. 144. N 124; S. 236. N 208;
ПСРЛ. Т. XXXII. С. 161 (здесь правители Вильны и Трок «wojewoda»).
144 В 1452 г. Мартин Гаштольдович в Хронике Быховца — наместник (см.:
ПСРЛ. Т. XXXII. Стб. 162). В 1471 г. Мартин Гаштольдович, в 1475 г.
Войтех Монивидович, в 1482—1483 гг. Михаил Монтовтович в Литовской
метрике — наместники. См.: РИБ. Т. XXVII. Стб. 24, 56, 374, 376—377,
382 и др.
145 В 1469 г. Мартин Гаштольдович, в 1484 г Михаил Монтовтович. См.:
KDKW. S. 305. N 264; S. 397. N 341.
146 В 1492 г. Юрий Пац, в 1499 г. Ян Литавор. См.: KDKW. S. 439. N 376;
S. 545. N 464.
297

одновременно он стал наивысшим гетманом литовским 147. Его
преемники продолжали называться наместниками 148 и держав-
цами. Окончательно титул воеводы новгородские правители полу¬
чили в 1507 г., когда в Новгородок был назначен Иван Львович
Глинский, бывший киевский воевода. В привилее специально от¬
мечалось, что он будет и впредь носить титул воеводы, «не хотечи
его писати в титуле его иначей, как перед тым писан» 149.
Воеводами могли называть и правителей небольших волостей
и славянских крупных областей. Так, в 1435 г. среди свидетелей,
присутствовавших при пожаловании Михаилом Сигизмундовичем
своей жене Еуфимии, воеводами названы Монтух из Солечников 150
и новгородский правитель Ивашко Гошенич (вероятно, Гойцевич).
Правители Вильпа и Трок здесь «palatini», Копыля, Дубны и
Лиды — «capitanei» 151.
На основе представленных наблюдений можно сделать некото¬
рые обобщения. Термином «воевода» в ВКЛ в XV в. могли называть
высших правителей этнической Литвы (Вильны и Трок) и славян¬
ских областей. Этот титул иногда прилагался и к правителям более
низкого ранга. Возможно, название «воевода» имело общее зна¬
чение правителя. Широкое распространение воеводского титула
могло быть связано с терминологическим совпадением старорус¬
ского воеводы с судебно-административными функциями 152 и
воеводы-палатина польского типа, введенного в 1413 г.
Кажется, можно определить некоторую закономерность в упот¬
реблении титула «воевода» в разнотипных источниках. Этот титул
для обозначения правителей славянских областей чаще встречается
в летописях, документах внешних сношений. В документах на
латинском языке титулатура выдержана более последовательно;
здесь правители Вильны и Трок, как правило, обозначаются тер¬
мином «palatinus», в то время как правители остальных земель
«capitaneus», реже «tenutarius». В документах великокняжеской
канцелярии XV в., дошедших в составе Литовской метрики, за
очень редкими исключениями воеводами назывались только пра¬
вители Вильны и Трок, правителей других областей обозначали
титулами наместников, старост, иногда державцев. Таким образом,
высокое положение правителей центральных областей в правящей
иерархии находило выражение в их титулярном выделении.
Однако, учитывая плохую сохранность литовских архивов на¬
147 Wolff J. Senatorowie i dygnitarze. S. 35; Любавский M. К. Областное де¬
ление. . . С. 126.
148 ПеТр Глебович — наместник, (см:.: Wolff J. Senatorowie i dygnitarze.
S. 36); Альбрехт Мартинович Гаштольдович — наместник. См.: РИБ.
T. XXVII. Стб. 844.
149 АЗР. Т. 2. С. 6. № 7.
iso Эту волость упоминает еще Петр Дусбург, в XV в. она теряет свое значе¬
ние (См.: Lowmianski Н. Studia nad pocz^tkami spoteczenstwa i panstwa
Litewskicgo. Wilno, 1931. T. I S. 45, 57; T. II. S. 122—123, 224.
151 МНР. T. XII. S. 343, N 232.
152 Schmidt K. R. Sociale Terminologie in russischen Texten des friihen Mitte-
ialters (bis zum Jahre 1240). Kopenhagen, 1969. S. 514.
298

чала XV в. и Литовской метрики до 80-х годов XV в., этот вывод
не может быть распространен на все документы великокняжеской
канцелярии XV в. За правителями Луцка и Жемайтии в XV в„
закрепился титул «староста». Поскольку в известных нам доку¬
ментах Литовской метрики 60—70-х годов XV в. воеводами на¬
зывались только правители Вильны и Трок, можно думать, что имен¬
но правители этих областей упомянуты в ст. 11 и 21 Судебника
Казимира. Для проверки предположения нужно проанализировать
содержание статей.
11-я статья Судебника примыкает к ст. 9 и 10, регламентирую¬
щим порядок обращения в суд при конфликтах между зависимыми
лицами, находящимися в разном подданстве. Они развивают поло¬
жения ст. 12 (13) общеземского привилея 1447 г., закрепляющей
судебный иммунитет за литовскими феодалами 153. Согласно при-
вилею, при отказе господина обвиняемого в суде детского может
послать должностное лицо, которое в латинском тексте обозначено
общим термином «officialis», не имеющим титульного значения,
в русских переводах — «заказник» и «врадник» 154, право посылки
детского альтернативно может принадлежать великому князю
и его урядникам «noster ministerialis vel nostrorum officialium».
В сравнении с привилеем ст. 11 Судебника Казимира более кон¬
кретна. Статья нормирует правила обращения к суду при кон¬
фликтах между лицами, находящимися в подданстве у разных фео¬
далов (князей, панов, бояр). В случае отказа господина обвиняе¬
мого в суде великий князь посылает детского, в отсутствие гос¬
подаря в Великом княжестве детского посылают воеводы. Здесь
великий князь литовский выступает как высший носитель право¬
судия. Свою функцию высшего судьи он возлагает на воевод, выс¬
ших урядников, только на время своего отсутствия; в Судебнике
воеводы отличаются от других урядников более низкого ранга,
наместников и тивунов (ст. 9, 10). Весьма показательна оговорка
об отсутствии великого князя в Литве, поскольку Казимир, явля¬
ясь польским королем, большую часть времени проводил в Польше,
вызывая нарекания литовских феодалов.
Здесь уместно привести аргументы Янулайтиса, доказывав¬
шего общегосударственный характер Судебника на основе анализа
ст. 11. Автор сравнил статьи о детском привилея Жемайтии 1492 г.155
(ст. 8), Судебника (ст. 11), общеземского привилея 1447 г. (ст. 12/13)
153 Старостина И. П. Судебный иммунитет в законах Казимира 1468 г. //
Общество и государство феодальной России. М., 1975. С. 262—271.
154 АЗр. х. 1. С. 76. № 61; Владимирский-Буданов М. Ф. Христоматия. . „
Выи. II. С. 29; Любавский М. К. Очерк. . . С. 328.
155 Janulaitis A. Op. cit. Р. 8—9. Янулайтис привлек для сравнения только
привилей Жемайтии, поскольку, по его мнению, все остальные областные
привилеи были изданы после 1492 г. Однако здесь допущена неточность.
Хотя привилеи областям Великого княжества дошли в подтверждениях
XVI в., некоторые из них были изданы, вероятно, уже в конце XIV в.,
а указания на то, что часть привилеев относится к деятельности Казимира,
содержатся в тексте этих источников. См.: Ясинский М. Н. Уставные зем¬
ские грамоты; Якубовский И. Б. Указ. соч.
299

и не нашел между ними противоречий. В ст. 8 Жемайтийского при-
вилея великий князь обязался не посылать детских в пределы
Жемайтии, однако, поскольку общеземский привилей 1447 г.
действовал и в Жемайтии, по мнению Янулайтиса, ст. 8 привилея
Жемайтии не противоречила ст. 11 Судебника. Можно согласиться
с тем, что ст. 11 Судебника Казимира находится в соответствии
с общеземским привилеем, трактующим вопросы судебного им¬
мунитета. Сложнее обстоит дело с интерпретацией ст. 8 привилея
Жемайтии, поскольку здесь речь идет о явлении иного порядка,
чем судебный иммунитет, праве областной феодальной автономии.
Этот вопрос будет рассмотрен подробнее ниже при анализе ст. 21156.
В ст. 21 пострадавшим от наезда предоставлено право подавать
жалобу прямо господарю, минуя другие инстанции, а в его от¬
сутствие в княжестве — панам-раде. Воеводы «моцно» достав¬
ляют обвиняемого и разбирают дело. Если нарушение имело место,
обвиняемого сажают в казнь (тюрьму) до приезда великого князя*
принимающего вместе с радой окончательное решение.
Любавский отметил, что в ст. 21 весь состав рады назван вое¬
водами 157 (пострадавший от наезда «имаеть паном раде нашей
жаловати. И паном воеводам нашим по того послати»). На основа¬
нии этой же статьи Леонтович пришел к выводу, что и в ст. 11 речь
идет о раде, хотя там названы только воеводы 158. Думается, что
здесь неуместно столь расширительное толкование, при анализе
статьи следует более строго придерживаться терминологии источ¬
ника. Хотя виленский и тройский воеводы были членами панской
рады, в ст. 11 имеется в виду их компетенция воевод как высших
должностных лиц в своих округах, но не как радных панов. Ха¬
рактер упоминания воевод в ст. 21 отличается от ст. 11. В ст. 21
впервые в нормативных актах намечены судебные функции панской
рады. Наезды как особо опасные преступления здесь отнесены к ком¬
петенции верховного правителя — великого князя, который в свое
отсутствие частично препоручает их государственному совету —
панской раде. Окончательное решение по таким делам принимается
на совместном заседании князя и рады. В ст. 21, как и в ст. 11,
действуют воеводы, но на первый план выступает их функция чле¬
нов панской рады.
156 Можно отметить и некоторые другие неточности. Говоря о содержании
ст. 12 (13) общеземского привилея, Янулайтис назвал урядника, имевшего
право посылки детского, воеводой. Однако термина «воевода» в этой статье
нет. Ниже автор указал, что в практике детских посылали редко и что све¬
дений о жалобах из-за отказа в суде не сохранилось. Судебная практика
донесла много сообщений подобного рода. См., напр.: «. . .многии ми ся
дей кривды и грабежи от слуг его и от людей деють, а в том ми права дати
не хочеть. И князь Тимофей мовил к тому. Мне больший кривды от слуг
его и от людей его ся деють, он ми права с ними вчинити не хочеть» (РИБ.
СПб., 1903. Т. XX. Стб. 1315; см. также Стб. 491, 1518 и др.).
157 Любавский М. К. Литовско-русский сейм. С. 330.
158 Леонтович Ф. И. Рада великих князей литовских // ЖМНП. 1907. № 9.
С. 144.
300

С. И. Борисенок отметил, что ст. 21 противоречила праву жи¬
телей на суд над ними только в пределах их земли и нарушала их
личные права, зафиксированные в ряде областных привилеев 159.
Этот вопрос следует разобрать подробнее.
Право жителей на суд над ними только в пределах их земли
отражено в Витебском, Полоцком и Жемайтийском привилеях 16°.
Витебский
привилей
Полоцкий
привилей
Ж емайтийский
привилей
Також который ся от
насилья жаловати будет
нам Витблянин на Витб-
лянина ж, приехав в
Литву: и без истьца нам
на него децкого з Литвы
не слати, давати ему
наш лист к нашому вое¬
воде, хотя бы о смерт¬
ной вине.
А который Полочанин
имег нам о чем жало-
ватися о насильи на По-
лочанина ж, приехавши
в Литву один, без истца;
нам з Литвы децкого
не слати, писати нам
лист свой к воеводе на¬
шому, хотя бы о смерт¬
ной вине.
Теж децких только
по реку Несвежу ма¬
ем слати.
М. Ф. Владимирский-Буданов отметил по поводу Витебского
привилея, что «высшая судебная власть исходит от государя не
как великого князя Литовского, а как князя Земли Витебской» 161.
Ясинский подчеркнул, что все три привилея утверждают право
суда над жителями только в пределах их земель 162. Против такого
толкования возражал Любавский, утверждая, что «статья устанав¬
ливает только порядок судопроизводства во избежание волокиты
и лишних расходов ответчика» 163. В своем ответе Ясинский под¬
робно разобрал вопрос, особенно выделив переходное состояние
«Витебской, Полоцкой, Жмудской и др. земель, получивших ус¬
тавные грамоты, от прежнего положения независимого государства
к новому — провинции, и существованием в каждой из этих земель
своей местной системы обычного права». Статьи являются свиде¬
тельством отсутствия в XV в. полного слияния и ассимиляции об¬
ластей и центральной Литовской земли. Аргументы Ясинского
были убедительны. В обобщающем труде по истории литовской
государственности Любавский в соответствии с выводами Ясин¬
ского рассматривает указанные статьи как проявление областной
самостоятельности: «Литва в данных случаях выступает как бы
чужим, иностранным государством, где пребывает общий государь
и куда тяжущиеся могут поехать только добровольно, по обоюд¬
ному соглашению» 164.
159 Борисенок С. I. Звичаеве право Литовсько-Русько! держави на поч. XVI
ст. С. 79.
16° текст дается по изд.: Ясинский М. Я. Уставные земские грамоты. С. 120—
121; см. также: Полоцкие грамоты. Вып. III. № 323.
161 Владимирский-Буданов М. Ф. Христоматия. . . Вып. II. С. 48.
162 Ясинский М. Я. Уставные земские грамоты. С. 121.
163 Любавский М. К. Областное деление. . . С. 642.
164 Ясинский М. Я. Главный Литовский трибунал. Киев, 1901. С. 81—83;
Любавский М. К. Очерк. . . С. 87.
301

Эти права, утвержденные в областных привилеях, не потеряли
своей силы и после издания I Литовского статута. Шляхта Жемай-
тии в 1544 г. просила сохранить свое право на то, чтобы к ним не
всылали детских. Сигизмунд подтвердил их привилегию: «Король
его милость рачил их при старине, водлуг прав их, в том заховати,
и на том зоставити, иж через реку Невяжу децкие не мають в землю
Жомойтскую въезжати» 165. Это право было подтверждено королем
после аналогичной просьбы в 1566 г.: «В том его королевская ми¬
лость водле прав ваших и статуту земского, в посыланью децких.
по реку Невяжу заховатися росказати рачить» 166.
Сохранились также свидетельства, подтверждающие действие
этого права в Витебской земле в XVI в. В октябре 1546 г. князь
Михаил Осовицкий вызвал на королевский суд витебского боярина
Михаила Курейшева, «менуючи от него кривды собе быти поделаны
в кгвалътех, боех, в забрани земль. ..но инъшии речи. . .».
Хотя позванный явился на суд, король передал дело на рассмо¬
трение витебского воеводы: «. . . его кролевъская милость бачачи
на привилья и вольности земли Витебъское, который они от пред¬
ков его милости господаръских наданыи в себе мають, иж отътоль
з Витебъска черезь так далекую дорогу з украины нихто никого
здесе вызывати не маеть, рачил его милость тую речь их за тыми ж
позвы до пана воеводы Витебъского отослати и то на розъсудок его
отложити. А пану воеводу Витепъскому через лист свой господаръ-
ский рачил его милость росказати того межи ними досмотрети и
справедъливость тому вчинити» 167. В ноябре того же года боярин
виленского повета Богуш Янович Селицкий с зятьми «позвали»
на суд короля того же Михаила Курейшева и витебского земянина
Федора Дашковича, «менуючи» от последнего «кгвалты и бои
и побранье некоторых речей». Бояре отказались отвечать, назвав
в числе других причин и такую: «Привилей в себе мають, иж
немаеть нихто витблян с повету их вызывати через так далекую
дорогу, яко людей вкрайних». Король также передал дело «на
разъсудок пана воеводы Витепъского» 168. Таким образом, в сере¬
дине XVI в. жители Витебска продолжали сохранять право суда
в пределах своей земли, хотя при этом подчеркивалась удаленность
территории, а не фактор феодальной автономии, как при оформ¬
лении областных привилеев.
«Великое князство Литовъское», упоминаемое в ст. 11, 21,
вероятно, имеет значение не всего государства, а только одной
центральной области, как и в других источниках этого периода 169.
Во время отсутствия великого князя в Литве здесь правителями
165 АЗР. Т. 2. № 221. С. 387.
166 Документы Московского архива Министерства юстиции. М., 1897. Т. 1.
С. 201.
167 Малиновский И. А. Сборник материалов, относящихся к истории панов
рады Великого княжества Литовского. Томск, 1901. С. 360—361.
168 Там же. С. 364—365.
169 Любавский М. К. Областное деление. . . С. 2—6. См., напр., грамоту по¬
лоцкого городского совета рижскому совету: «. . .и как осподарь король.
302

оставались виленский и тройский воеводы, остальные члены пан¬
ской рады, как правило, съезжались сюда для участия в сеймах,
которые проходили в присутствии короля 17°.
Таким образом, содержание ст. 21 свидетельствует о том, что
она предназначалась не всему государству, а ВКЛ, «отчине»
литовских господарей. Жителя областей не могли силой доставить
в Литву для суда, а именно такое предписание содержит Судебник.
Даже если предположить, что в Судебнике речь идет о деятель¬
ности панов-рады вообще, а не только виленского и трокского вое¬
вод, то следует согласиться с сомнением, высказанным по этому
поводу Лаппо: виновные в наезде должны были бы десятки лет
ждать суда великого князя, который нечасто бывал в зем¬
лях 170 171.
Еще одно отличие ст. 21 от областных привилеев заключалось
в том, что в ряде привилеев специально оговаривается право фео¬
далов на поруку, к которой они могли прибегать, чтобы избежать
лишения свободы. Это право было зафиксировано в краткой форме
в Витебском и Полоцком привилеях, в виде подробного разъясне¬
ния — в Смоленском привилее. В последнем на поруку не разре¬
шалось давать виновного в «великом деле» 172. Большие привилегии
в этом отношении были зафиксированы в Волынском привилее:
«А князей и панов и земян старосте нашому злыми словы не соро-
мотити, у казнь и у вежу их не сажати; а естли бы который ся
провинил в чом, князь, або пан, або земянин, ино старосте нас
обослати: как мы его научим нашим листом, або послом нашим,
што бы мел с тым вчинити, ино ему подле науки нашое то вчини-
ти» 173. В ст. 21 Судебника социальная принадлежность виновного
в наезде не оговорена, но из сферы действия этой статьи феодалы
специально не исключены. К тому же нужно учитывать и то, что
наезды были наиболее общим преступлением именно феодалов.
Статья Судебника нарушала шляхетский принцип личной непри¬
его милость был у своей оччине у Литовъском княжьстве. . .», «Ныне пак
вам являем, дал бог оснодарь король его милость у Литовском княжьстве
у своей очьчине, и ваша милость што бы есте ехали перед осподаря короля
его милость. . .» (Полоцкие грамоты. Вып. II. № 154. 1475 г.).
170 См., напр., сообщение Хроники Быховца: «А w tot czas nikoho ne bylo
panow litowskicli, tolko Jan Gasztolt, woiewoda wilenski u Wilni, a Iwas-
zko Monwid, woiewoda trocki u Trocech, a innych panow ne bylo, bo w tot
czas seymu ne bylo; wsi sia byli po domom swoim rozjechali» (ПСРЛ.
T. XXXII. C. 162).
171 Согласно Яну Длугошу, в 1451 г. после вального сейма король совершил
объезд русских земель. В 1470 г. Длугош сообщил, что король посетил
Полоцк, Витебск, Смоленск, где не был примерно 16 лет. См.: Jana DIu-
gosza kanonika Krakowskiego dzieta wszystkie. W Krakowie, 1870. T. VI.
S. 75, 505; см. также: Stryjkowski M. О pocz^tkach, wywodach, dzielnos-
ciach, sprawach rycerskich i domowych stawnego narodu litewskiego, ze-
mojdzkiego i ruskiego, przed tym nigdy od zadnego ani kuszone, ani opisane,
z natchnienia Bozego a uprzejmie pilnego doswiadczenia / Oprac. J. Radzis-
zewska. W-wa, 1978. S. 517.
172 Ясинский M. H. Уставные земские грамоты. С. 188.
173 Там же. С. 132.
303

косновенности привилеев 1434 и 1447 гг. и показывала значи¬
тельную зависимость литовского боярства от великого князя во
второй половине XV в.174
Ст. 21 выделила наезды как особо опасные преступления и от¬
несла их к компетенции великого князя и рады. К такой же кате¬
гории дел отнесено нарушение, рассматриваемое в ст. 12. Великий
князь и паны-рада должны совместно решать вопрос о наказании
того, кто не выполнит постановление суда и отпустит за выкуп или
обратит в неволю выданного ему для казни «злодея». Трудно до¬
пустить и здесь, что такое предписание имело в виду его действие
во всем государстве.
Исследователи уже давно обратили внимание на то, что нормы
о татьбе имеют различия в разных землях. Некоторые из них рас¬
ходились и с Судебником Казимира. Эти отличия заключались,,
во-первых, в том, что по-разному решался вопрос о наказании
пойманного с поличным вора; во-вторых, различались нормы об
ответственности семьи преступника; в-третьих, неодинаково пред¬
писывалось поступать с поличным, отобранным у вора. Владимир¬
ский-Буданов при комментировании некоторых областных при¬
вилеев отметил эти особенности 175. Указал на них и Ясинский:
«Рассмотренное постановление Витебской грамоты (о татьбе. —
И. С.) во многом несогласно с постановлениями о том же Киевской,.
Волынской и Полоцкой уставных грамот, а также Судебника Ка¬
зимира 1468 г.» 176 По мнению Максимейко, своеобразие норм
Полоцкого и Витебского привилеев о выдаче преступников объяс¬
няется не тем, что здесь в большей степени, чем в других земляхг
сохранилась древность, но большим развитием частного интереса.
Он полагал, что это был «исконный порядок, не имевший места
в других землях» 177. Якубовский не ставил перед собой задачу
историко-юридического исследования привилеев, но результаты
его текстологического анализа, вскрывшие хронологически раз¬
ные пласты текстов, заставили по-новому осмыслить соотношение
норм о татьбе в разных привилеях 178. Борисенок объяснял раз¬
личие норм о татьбе правовым сепаратизмом, имеющим местные
корни179 180. Янулайтис считал расхождения между областными
привилеями и Судебником в постановлениях о татьбе исключени¬
ями из общих правил 18°.
174 Старостина И. П. Судебный иммунитет в законах Казимира 1468 г.
С. 269—270.
175 Владимирский-Буданов М. Ф. Христоматия. . . Вып. II. С. 46—47, 57.
176 Ясинский М. Н. Уставные земские грамоты. С. 178.
177 Максимейко Н. А. Источники уголовных законов Литовского статута.
С. 33. Вряд ли нужно преувеличивать самобытность норм Витебского и
Полоцкого привилеев о выдаче преступника, коль скоро по Судебнику
Ивана III 1497 г. вор, пойманный в первый раз, выдавался истцу, если
не мог возместить нанесенный ему ущерб. См.: ПРИ. Вып. III. С. 347.
178 Якубовский И. Б. Указ. соч.
179 Барысенак С. /. Нацыянальны характар Литоускага статуту. С. 144—
147 и др.
180 Janulaitis A. Op. cit. Р. 9.
304

В Судебнике Казимира вопросы о наказании вора, семейной
ответственности, поличном трактуются значительно подробнее,,
чем в привилеях. Прежде всего будут рассмотрены и сопоставлены
привилеи, в которых постановления о татьбе не совпадают с Су¬
дебником Казимира. Это Витебский, Полоцкий, Смоленский при¬
вилеи 181.
Витебский
привияей
А станетъся в которого
Витблянина татьба, а
доищуться татьбы ли¬
цом: ино Витблянину
вся татьба лицом вер¬
нули; а лого лицом не
доищуться которое тать¬
бы, ино истьцу с тати-
ного дому жоною его
и детми заплатили его
гибель, а в том тати
мы вольны; а не будет
у татя чим платили
татьбы, ино его истьцу
выдали, и где его вехо-
чет, там его денет.
Полоцкий
привилей
А доспеет ся в кото¬
рого Полочанина тать¬
ба, а доищут ли ся
татьбы, ино господару
отдати; а чего не доста¬
нет, ино татя выдати.
Смоленский
привилей
Також и в татиное
беремя нам не всту-
патися, ни наместни¬
ку Смоленскому:
нижьли опять отдати
тому, в кого шло
украдено.
Якубовский доказал, что приведенные статьи Витебского и
Смоленского привилеев входили еще в грамоты, выданные Кази¬
миром. до 1447 г.182 183Сложнее обстоит дело с Полоцким привилеем, являющимся под¬
тверждением грамот Александра и Казимира и «доброволенств»
прежних князей. Можно согласиться с Якубовским, что совпа¬
дающие части Витебского и Полоцкого привилеев, где находятся
также постановления о татьбе, сложились раньше 1447 г. 18а
В Полоцком привилее заметны следы переработки. Например,
вместо краткой формулы Витебского привилея «А об обаде неправа
дати» и других положений, трактующих о наказании только по
суду, в Полоцком содержится развернутая статья, соответствую¬
щая ст. 3 общеземского привилея 1447 г.184 Число примеров можно
увеличить. Таким образом, отличия совпадающих частей Полоц¬
кого и Витебского привилеев могли появиться после переработки
первого, поскольку составители пытались привести в соответствие
содержание старого текста с новыми постановлениями.
О наказании вора косвенно говорит только Витебский при¬
вилей («а в том тати мы вольны»), но мера его не определена.
Великий князь мог решать вопрос о наказании вора лишь после
181 Ясинский М. Н. Уставные земские грамоты. С. 177—178.
182 Якубовский И. Б. Указ. соч. С. 264, 271—272, 279.
183 Там же. С. 263—265, 271—273, 301—303.
184 Там же. С. 265—266; Ясинский М. Н. Уставные земские грамоты. С. 123,
124; Любавский М. К. Очерк. . . С. 326.
20 Заказ № 277
306

удовлетворения интересов истца. Несостоятельный же вор выда¬
вался истцу. В отличие от Витебского привилея, по Судебнику
Казимира несостоятельный вор наказывался смертью (ст. 1, 2).
Это несходство скорее всего объясняется не местными особенно¬
стями, а разновременностью источников. Статья о выдаче вора
принадлежит к древнейшему слою Витебского привилея, частично
ее нормы генетически восходят к XIII в.185, весь привилей сло¬
жился до 1447 г., т. е. раньше Судебника. Вопрос о мере наказания
того вора, который может возместить нанесенный ущерб, ни в По¬
лоцком, ни в Витебском, ни в Смоленском привилеях не отражен.
Исследователи давно обратили внимание на различие между
постановлениями Витебского и Полоцкого привилеев об ответ¬
ственности жены и детей 186. В Витебском привилее предписано
платить женой и детьми, если часть поличного не будет найдена, и
только вор полностью несостоятельный выдавался истцу. По¬
лоцкий привилей более краток. В нем о жене и детях вообще не
говорится, вор выдается потерпевшему, если часть поличного не
будет найдена. Якубовский считал, что Полоцкий привилей сохра¬
нил более древнюю формулировку, поскольку в реконструируе¬
мый им текст Полоцко-Витебского привилея 1392—1399 гг. он
включил текст постановления о татьбе из Полоцкого привилея 187.
Не решая здесь вопроса о том, какая формулировка древнее,
можно предположить, что постановления Полоцкого привилея
о татьбе могли быть приведены в соответствие со ст. 4 общезем¬
ского привилея 1447 г. об индивидуализации наказаний за пре¬
ступление, внесенной в Полоцкий привилей. В ней говорилось,
в частности, что невиновная семья не должна нести вину за пре¬
ступления ее главы («а жоны и детей не займати и именья не ру-
шати») 188. В данном случае различия скорее были обусловлены
разновременностью фиксации, а не содержанием норм. Это тем
более вероятно, что уровень развития Полоцкой и Витебской
земель не мог существенно различаться ввиду в общем сходных
условий развития в составе Великого княжества.
В отличие от Судебника Казимира, в Витебском привилее от¬
ветственность жены и детей безусловная, во всяком случае, спе¬
циально не оговаривается, что «платить женой и детьми» не сле¬
дует, если они к преступлению не причастны. Эта статья имеет
сходные черты со ст. 33/23 Смоленского договора 1229 г.189,
185 Якубовский включил эту статью (полоцкий вариант) в реконструкцию
Полоцко-Витебского привилея 1392—1399гг. См.:Якубовский И. Б. Указ,
соч. С. 297, ст. 14; эта статья имеет сходство со Смоленским договором
XIII в., действие которого распространялось и на Витебск. См.: ЛРП.
М., 1953. Вып. II. С. 68. Ст. 33/23.
186 Ясинский М. Н. Уставные земские грамоты. С. 178.
187 Якубовский И. Б. Указ. соч. С. 297.
188 Ясинский М. Н. Уставные земские грамоты. С. 173.
189 Выдача несостоятельного виновного подтверждается судебной практикой
конца XIII в. Смоленский князь Федор в 1283 г. «выдал есмь Армановича
306

действие которого распространялось и на Витебск и Полоцк.
В этом же договоре была статья, согласно которой князь, разгне¬
вавшись на русина, мог отнять «все жену и дети у холопьство» 190.
Таким образом, семейная ответственность Витебского привилея
также может быть возведена к более ранним нормам. Ее действие
в XV в. можно поставить в связь с наличием прочных патриархаль¬
ных устоев в Великом княжестве, уже давно отмеченных в лите¬
ратуре 191. Ограничение семейной ответственности, зафиксирован¬
ное в Судебнике Казимира, было обусловлено проведением в жизнь
постановлений общеземского привилея 1447 г. об индивидуализа¬
ции наказания и связано с развитием судебного иммунитета.
Но Витебский привилей, сложившийся до 1447 г., конечно, не мог
содержать в себе этих нововведений. В различии норм Витебского
привилея о семейной ответственности при татьбе с Полоцким при-
вилеем и Судебником Казимира, думается, следует усматривать
прежде всего не проявление правового своеобразия, но своего
рода этапы становления и развития этих норм 192.
Все три привилея предписывают возвращение поличного
истцу 193. В этом они расходятся с Судебником Казимира, согласно
которому поличное возвращалось истцу только в случае несостоя¬
тельности вора. Постановление было записано в ст. 2, причем рас¬
порядительная часть содержит в себе отрицание, что может ука¬
зывать на отмену старого порядка. Такое предположение под¬
тверждается заключением, согласно которому прямо указано, что
взыскание «просоки» оставлено без изменений: «а просока по-ста¬
рому». Значит, ст. 2 Судебника вводила новое правило, а норма
о поступлении поличного во двор — старая. В этой связи поста¬
новления привилеев, подчеркивающие непременное возвращение
поличного истцу, означают сохранение норм, гарантирующих ста¬
рый порядок в этих землях. Само их появление показывает, чти
и с дворомь немьцом за колокол» (Смоленские грамоты” XIII—XIV вв.
М., 1963. С. 63).
199 ПРП. Вып. II. С. 60.
191 Владимирский-Буданов М. Ф. Очерки по истории литовско-русского права.
Киев, 1890. II: Черты семейного права XVI в.
192 Хорошкевич не согласилась с предложенным мной в статье «Некоторые
особенности развития права восточнославянских земель» толкованием
статьи Витебского привилея о татьбе. Она сделала ряд интересных наблю¬
дений над изменением содержания термина «гибель», однако ее вывод о рас¬
ширении его значения, употреблении в смысле «убытка в результате на¬
рушения прав собственности» говорит скорее о сужении, поскольку раньше,
по ее мнению, этим термином обозначали и пропажу в результате наруше¬
ния прав собственности, и несчастного случая и др. К тому же выводы об
эволюции содержания терминов, их замене для большей доказательности
требуют более широкой источниковой базы. Что же касается предложен¬
ного мной толкования, оно основывается на содержании статьи: «а чого
лицом не доищуться которое татьбы, ино истьцу с татиного дому жоною
его и детми заплатите его гибель», т. е. «гибель» здесь — то украденное
имущество, которое не удалось вернуть «лицом» (Полоцкие грамоты. М.,
1985. Вып. V. С. 27—29).
193 «Татино беремя» Смоленского привилея означает поличное. В грамоте,
выданной Смоленску после присоединения к Москве в 1514 г., вместо этих
слов употреблен термин «поличное». См.: СГГД. М., 1813. Ч. I. № 148.
20*
307

в славянских землях Великого княжества действовали иные нормы
и поличном, отличающиеся от тех, которые действовали в соб¬
ственно Литве.
Сопоставление постановлений о татьбе Судебника Казимира
м Киевского привилея показывает их сходство. Киевский приви-
лей сохранился в виде подтверждения Сигизмундом в 1507 г. «ли¬
стов» Казимира и Александра. Исследователи предполагают, что
Киев получил привилей после ликвидации удельного княжения,
когда, подавив с помощью оружия сопротивление киевлян, там
стали править наместники великого князя 194. Поскольку нормы
с татьбе привилея похожи на постановления в Судебнике Кази¬
мира, то можно думать, что они входили в «лист» Казимира. В при-
вилее, выданном в 1494 г. киевским мещанам, также есть статьи
о татьбе, имеющие сходство с Судебником Казимира 195.
Привилей
киевским
мещанам
А в кого што вкра-
дуть и выймуть ли¬
цеи в татя, а того
еще будеть в дом
свой не вносил, а жо-
на и дети не пожи¬
вали, жена и дети от
того прави; а тать
мочи ль будеть за-
платити со своего до¬
му, и он заплати,
а татя казнити по его
делом подле права;
пак ли не будеть та-
теви чым заплатити,
ино и лица у двор не
брати, отдати истцу,
в кого вкрадено.
Киевский
привилей
А те ж хто што у кого
вкрадет, а доищуться
тое татьбы, а татьба бу¬
дет велика, не възможет
того заплатити: ино та¬
тя на виселицу; а к жо-
не будет носил, а жона
будет ведала, а пожи¬
вала з детьми: ино и
жона винна з детьми;
а што украл, то госу¬
дарю вернути, у кого
вкрадено; а коли възмо¬
жет заплатити, ино исцу
заплатити татиным име-
ньемь, а лицо на двор.
Судебник
Казимира
[1] Што с лицом приве-
дуть татя, будеть ли
мочи чим заплатити, ино
заплатити истинну. Пак
ли чого в дому не будеть,
будеть жона тое ведола
з детьми ужо изрослы-
ми, жоною и з детьми
платити. а самого на
шибеницю. А што бу¬
деть малый дети ниже
семи годов, тыи в том
невинни.
[2] А пак ли злодеи не
имаеть будеть чим за¬
платити, но и лица во
двор не имати, вороти-
ти истьцю, у кого укра¬
дено, а просокы поло¬
вину вернути: а злодея
на обешанье, а просока
по-старому.
[4] ... А будеть в дому
истатъков того татя, и
он домовыми истаткы
платить. . .
[5] А коли бы злодеи што
у кого украл, а где
украдено, а там его ух¬
ватить с лицомъ, а в
домь будеть не принес,
жена и дети того не по¬
живали, злодей трьпя,
а жена и дети, и дом
их неповинен.
194 Якубовский И. Б. Указ. соч. С. 283.
195 РИБ. Т. XXVII. Стб. 547; Ясинский М. Н. Уставные земские грамоты.
С. 178.
308

Киевский привилей предусматривает два случая при татьбе:
большую татьбу, когда вор не в состоянии уплатить истцу стои¬
мость украденного, и татьбу, которую вор может оплатить. В пер¬
вом случае украденное возвращали истцу, а вора вешали. Если вор
относил украденное к жене и она знала о воровстве и пользовалась
с детьми его плодами, жена и дети также признавались ответствен¬
ными за преступление. Цена украденного, влекущая за собой
смертную казнь, возраст ответственности детей не указаны. Во вто¬
ром случае вор платит истцу стоимость украденного, а украден¬
ное «лицо» поступает в пользу двора. Те же принципы, но сформу¬
лированные несколько иначе, отражены в привилее киевским ме¬
щанам. В нем предусмотрена неответственность жены и детей, если
вор не приносил в дом краденого, а жена и дети этим не пользо¬
вались. Если вор мог заплатить, он платил своим имуществом.
При несостоятельности вора «лицо» не берется во двор, а возвра¬
щалось истцу.
Все эти положения полностью соответствуют постановлениям
Судебника Казимира. Но материал Судебника был использован
киевскими составителями по-разному. В Киевском привилее из¬
лагается в обобщенном виде сущность постановлений Судебника.
Привилей киевским мещанам иногда почти дословно повторяет
ст. 2, 5 и частично ст. 4 Судебника Казимира. Заметны в киевских
статьях и следы норм о татьбе Витебского, Полоцкого и Смолен¬
ского привилеев. Ср. формулы: «а доищуться татьбы лицом: ино
Витблянину вся татьба лицом вернути», «а доищут ли ся татьбы,
ино господару отдати» (Полоцк), «отдати тому, в кого што укра¬
дено» (Смоленск), «а доищуться тое татьбы. . . а што украл, то
государю вернути, у кого вкрадено» (Киевский привилей), «отдати
истцу, в кого вкрадено» (Привилей киевским мещанам). В Киев¬
ские привилеи были также внесены общие положения об ограни¬
чении коллективной ответственности 196.
По поводу постановлений о татьбе Витебского и Киевского
привилеев И. Марков отметил, что они модифицировали принцип
литовского права о поступлении поличного судебной власти 197.
Этот вывод можно уточнить. Впервые положение о получении по¬
личного двором встречается в Судебнике Казимира 1468 г. Пер¬
вый издатель Судебника Данилович не понял смысла этих поста¬
новлений 198. Впервые его правильно объяснил Владимирский-
Буданов 199.
Принцип, согласно которому поличное поступало судебной
власти, не составляет особенностей литовского права. Его наличие
в средневековом чешском праве, но в более ранний период, отме¬
196 Ясинский М. Н. Уставные земские грамоты. С. 173—174; РИБ. Т. XXVII.
Стб. 547.
197 Markow J. К dejinam ceskeho zemskeho prava XIII a XIV storocia //
Juridica slovaca. Bratislava, 1948. T. 1. S. 37—38.
198 Statut. S. 46.
199 Владимирский-Буданов M. Ф. Христоматия. . . Вып. II. С. 34.
309

тил Р. Раушер 200. Ю. Бардах также уделил внимание этой проб¬
леме, представив историографию вопроса и проследив эволюцию
норм о поличном до конца XVI в. в исследовании таких явлений,
как «сок», «сочение» и «просока» в ВКЛ и других странах Цен¬
тральной и Восточной Европы 201. Есть и свидетельства, относя¬
щиеся к более позднему времени, которые указывают на бытование
похожего принципа. Так, «Каролина» — уголовно-судебное уло¬
жение Карла V в XVI в. осуждает и отменяет обычай «иных мест»
конфисковывать украденное и награбленное имущество в пользу
местной власти, а не возвращать его тому, у кого оно было украдено
или награблено 202.
Таким образом, эволюцию положений о поличном в ВКЛ можно
представить в таком виде. В Литовской земле поличное поступало
в пользу судебной власти. В Витебском, Полоцком и Смоленском
привилеях сохранялась старая норма этих земель о возвращении
поличного истцу, отличающаяся от литовской. В 70-е годы, как
это показывает Киевский привилей, нормы уголовного права,
утвержденные в центральной Литовской земле, вводятся и в не¬
которых восточнославянских областях.
Ясинский указал на то, что Волынский привилей решает воп¬
рос о поличном в соответствии с Судебником 203. В привилее ска¬
зано: «А поличное тому, на чьем именьи злодея изымають» 20С
Эта норма обусловлена принципом подсудности по месту задержа¬
ния вора, зафиксированным в Волынском привилее: «А злодея
приличного где коли имуть на чыем именьи, там его мають судити
и там жо мает каран быти, подлуг давного обычая» 205. В Судеб¬
нике же Казимира закреплен принцип подсудности по подданству.
Нормы Волынского привилея — старые, по формулам они напоми¬
нают установления, зафиксированные в договорах русских кня¬
зей в конце XIV—середине XV в. Вероятно, в связи с этим не
следует возводить нормы Волынского привилея к Судебнику Ка¬
зимира, тем более что он относится к более позднему времени (Во¬
лынский привилей был издан в 50-е годы XV в.) 206.
Еще одна статья Волынского привилея запрещает отпускать
пойманного с поличным вора и брать с него выкуп: «А приличного
200 Rauscher R. О kradezi a loupezi v ceskem pravu zemskem. Bratislava, 1929.
S. 55.
201 Bardach J. Sok, soczenie, prosoka. Studium о poste^powamu dowodowym
w Wielkim Ksi^stwie Litewskim oraz w innych krajach Europy Srodkowej
i Wschodniej //Bardach J. О dawnei i niedawnei Litwie. Poznan, 1988.
S. 154—155.
202 Каролина. Алма-Ата, 1967. Ст. CCXVIII.
203 Ясинский M. Н. Уставные земские грамоты. G. 179.
204 Там же.
205 Там же. С. 186.
206 Подробнее об этом см.: Старостина И. П. Некоторые особенности разви¬
тия права восточнославянских земель в Великом княжестве Литовском //
Россия, Польша и Причерноморье в XV—XVIII вв. М., 1979. С. 128—
131. Среди исследователей нет единства в определении значения полич¬
310

злодея не пускати; а хто бы его пустил, або па окуп дал, и на
пего бы довод справный был; тот мает вину заплатити по дав-
ному, как перед тым было» 207. Ее соотносили со ст. 12 Судебника
Казимира 208. Но между ними есть большие различия. Статья
Судебника направлена против нарушителей судебных приговоров,
отпустивших за выкуп или взявших в неволю воров, выданных им
но суду для казни. Мера наказания не определена, се предстоит
установить в каждом конкретном случае великому князю и раде,
что говорит о ее недавнем возникновении. В привилее суд не упо¬
мянут вообще, а штраф нарушителю — давняя традиция. Поста¬
новление Волынского привилея, таким образом, отразило старую
правовую норму и с Судебником Казимира непосредственно не
связано. По формулам и содержанию оно напоминает русские
постановления о самосуде, известные с конца XIV в.209
Большинство исследователей (и среди них специально изучав¬
ших историю литовского сейма) считали, что Судебник был при¬
нят областным сеймом ВКЛ. С этим следует согласиться. В нарра-
ции Судебника сказано, что вопрос о Судебнике обсуждался на за¬
седании, в котором приняли участие князья, паны-рада и «пос-
нольство». Указание на поспольство свидетельствует о том, что
Судебник был принят на расширенном заседании панской рады.
Весьма показательно, что сведения о принятии Судебника не со¬
хранились, кроме самого памятника, ни в одном другом источнике.
Летописи хранят полное молчание об этом событии. Совершенно
не откликнулся на издание законов Казимира польский хронист,
ного. Ясинский считает, что поличное — это украденная вещь (см.:
Ясинский М. Н. Уставные земские грамоты. С. 179). М. А. Брицын пони¬
мает под поличным судебную пошлину, основываясь на рязанских и мол¬
давских грамотах (см.: Брицын М. А. Из истории восточнославянской лек¬
сики. Киев, 1965. С. 148). Хотя традиционно поличное рязанских грамот
объясняется как судебная пошлина, содержание этого понятия не выяс¬
нено. Указания на литературу см.: Старостина И. II. Некоторые особен¬
ности развития права восточнославянских земель в Великом княжестве
Литовском. С. 134. Поличное Волынского привилея — это украденная
вещь. Такое заключение подтверждается следующим наблюдением.
В 1546 г. веницкие земяне жаловались господарю на старосту князя Фе¬
дора Андреевича Сангушковича. Среди других нарушений старых обы¬
чаев они указали на то, что староста всегда берет лицо в свою пользу.
Раньше «лицо», найденное у земянского человека, шло в пользу папа,
владельца имения, а «лицо», найденное в месте Веницком, делилось по¬
полам меяаду паном и веницким урядником. См.: Любавский М. К. Ли¬
товско-русский сейм. С. 505.
207 Ясинский М. II. Уставные земские грамоты. С. 176.
208 Там же. С. 175—176; Lazutka S., Gudavicius Е. I Lietuvos Statuto §аШпЦ
klausimu // Lietuvos TSR aukstpjp mokyklp mokslo darbai. Istorija. 1970.
XI. P. 164.
209 «А самосуда четыре рубли; а самосуд то: кто, изымав татя с поличным, да
отпустит, а собе посул возмет. . .» (Двинская уставная грамота 1397—-
1398 гг.); «А самосуда наши наместники и их тиуни емлют два рубля:
а самосуд то, хто поймает татя с поличным, да отпустит его прочь, а на¬
местником и их тиуном не явя, а его в том уличят, ино то самосуд. . .»
(Белозерская уставная грамота 1488 г.) (ПРП. Вып. III. С. 163, 172).
311

современник Казимира, Ян Длугош. По-видимому, в глазах совре¬
менников обсуждение и принятие Судебника относилось к разряду
необходимых, рядовых дел по управлению Великим княжеством.
Отношение летописцев также подтверждает местный, а не обще¬
государственный характер законов 1468 г.
Характер взаимоотношений между составными частями ВКЛ
в 70-е годы XV в., своеобразие норм Судебника, отличие их от норм
уголовного права других земель, принятие его областным литов¬
ским сеймом, упоминание воевод представляются серьезными до¬
казательствами того, что Судебник предназначался не для всего
Великого княжества, а для Виленского и Трокского воеводств.
В ВКЛ изучаемого периода наряду с местными нормами дейст¬
вовали и общегосударственные 210. Процесс унификации права был
длительным и осуществлялся различными путями. Один из них —
распространение узаконений, действовавших в Литовской земле,
на бывшие древнерусские территории. Вполне вероятно, что, воз¬
никнув сначала как местный устав, он со временем получил рас¬
пространение и в других землях. Во всяком случае, его влияние
на нормы уголовного права Киевского привилея несомненно.
Последнее свидетельствует и об ослаблении автономизации во¬
сточнославянских земель, находящихся в орбите литовской госу¬
дарственности. Феодалы областей Великого княжества получили
те же шляхетские привилегии, которыми пользовалось и литовское
привилегированное сословие. Но одним из последствий подчине¬
ния бывших древнерусских территорий было распространение на
них литовских правовых норм.
Глава VI
СО К*. И ПРОСОКА
Работа над этой главой была значительно облегчена исследова¬
нием Ю. Бардаха, посвященным изучению сока, сочения и просоки
в ВКЛ, Польше, Чехии, у южных славян, а также у неславянских
народов Европы С Привлечение большого материала, рассмотрен¬
ного сравнительно-исторически, использование результатов лин¬
гвистических изысканий позволило автору не только дать полный
очерк предшествующего состояния изучения этого института, но
и представить убедительную картину возникновения, эволюции и
исчезновения сока. Сок не был урядником, но человеком, поль¬
зующимся общественным доверием, которого пострадавший на¬
нимал за свой счет для отыскания пропавшего. Автор видел в ин-
210 Jablonskis К. Op. cit. Р. 25.
1 Bardach J. Sok, soczenie, prosoka. Studium о post^powaniu dowodowym
w YVielkim Ksi^stwie Litewskim oraz w innych krajach Europy SrodkoweJ
i Wschodniej //Bardach J. О dawnej i niedawnej Litwie. Poznan, 1988.
312

статуте сока проявление одного из элементов самопомощи, как
и в современных соку институтах свода или гонения следа. Роль
сока уменьшалась с появлением инквизиционного процесса. Су¬
ществование этого института в ВКЛ до XVI в., а на Балканах до
XIX в. объясняется более поздним появлением здесь инквизицион¬
ного процесса. В более ранний период роль сока была значитель¬
ной. В статье Бардаха представлена подробная историография,
поэтому повторять ее здесь не представляется целесообразным.
В главе обращено основное внимание на разъяснение положений
Судебника Казимира о соке и просоке.
В Судебнике различаются процесс и наказание при преступле¬
ниях с поличным и без поличного. В последнем случае в статьях
упоминается сок. В Судебнике, во-первых, имеется группа статей
(16—18), специально посвященных преступлениям, обнаруженным
с помощью сока; во-вторых, в ст. 24 о краже челяди и зависимых
людей различается наказание в зависимости от того, были ли воры
пойманы с поличным или найдены с помощью сока. Наконец,
в ст. 2, находящейся в комплексе статей о преступлениях с полич¬
ным, упоминается просока. Тот факт, что из 25 статей Судебника
5 упоминают сока или связанную с ним просоку, говорит о распро¬
странении этого способа расследования преступлений 2.
Вот статьи о соке в Судебнике:
«А коли татя приведуть, а на кого сок узъсочить, а домучатся
татбы, а будеть перво того крадывал и кому плачивал, а околица
будеть ведывала, и без лица повесити» (ст. 16).
«Пак ли сок усъсочить на кого, а лица не будеть, а будеть перво
украл, а околица будеть перво злодейства на него не ведала, а бу¬
деть никому не плачивал, ино ему татбу платити истьцю и вину,
а смертную раною его не казнити» (ст. 17).
«А коли тать дасться на муку, а зелья зная, а знакы будуть
добрый на него сок узъсочит, а будет перво того крадывал, а любо
мучиван, а сведомо то будеть околици, ино того зелеиника, хотя
не домучатся, ано его обесити» (ст. 18).
Во всех трех статьях рассматриваются случаи, когда нет по¬
личного, и обвиняемого на основе показаний сока подвергают
пытке, чтобы добиться от него признания. Если он признается
в воровстве и, кроме того, жители околицы знали, что он и раньше
воровал и платил за воровство, то он присуждался к повешению
даже без поличного. Если же обвиняемый имел хорошую репута¬
цию и околица не знала о том, что он вор, и он раньше никому не
платил за воровство, то он присуждался к уплате стоимости укра¬
денного истцу и штрафа, но не к смертной казни. Если о подозре¬
ваемом было известно, что он знал средства, помогавшие ему пере¬
носить пытку («зелья»), а в околице знали, что он и раньше воро¬
вал и подвергался пытке, то даже если он не признавался, его
присуждали к повешению.
2 На это обратил внимание Бардах. См.: Ibid. S. 140.
313

Из содержания статей ясно, что на основе показаний сока обви¬
няемого подвергали пытке, что кража, обнаруженная с помощью-
сока, каралась слабее, чем при преступлении с поличным. При
первом обвинении соком обвиняемый платит причиненные убытки
истцу и штраф — «вину». Усугубляющим обстоятельством явля¬
ется рецидив и плохая репутация. Далее, из ст. 2, в которой гово¬
рится о приведенном с поличным воре, известно, что в случае
несостоятельности вора истцу возвращается половина просоки.
Целый ряд вопросов остается неясным. Прежде всего непо¬
нятно, кто такой сок и в каких отношениях с ним находился истец,,
т. е. был ли он урядником, частным сыщиком, свидетелем и т. п.
Неизвестно, кто решает вопрос о выдаче на «муку» (пытку) подо¬
зреваемого, ничего не говорится о том, что бывает, если «дому¬
чится татьбы» не удавалось. Наконец, не определено, что такое
просока и кто должен возвращать пострадавшему ее половину.
Для разъяснения этих вопросов следует привлечь другие источ¬
ники, и прежде всего судебную практику.
В современной литературе достаточно обоснованно доказано,
что сок — это свидетель преступления, сообщивший об увиденном
пострадавшему и получивший вознаграждение, называемое про-
сокой. Если преступник или убежавший человек или челядин
не были схвачены, пострадавший объявлял о случившемся и про¬
сил всех, кто что-либо знает об этом, сообщить ему. Такое объяв¬
ление могло производиться на торгу и называлось заказыванием.
Вероятно, тогда же объявлялась цена просоки — платы за сооб¬
щение таких сведений. В 1515 г. татарин господарский Янчера
Яношевич, разыскивая сбежавшего паробка, «просоки дал, за¬
казывавши его, осъмдесят грошей» 3. В 1517 г. боярыня Плаксиная
Богдана, когда от нее убежала невольная женка Огреница с детьми,
послала «человека своего до Крева заказывати тое челяди» на
торгу 4. Когда около 1519 г. у городенского боярина Буката убе¬
жал человек, служивший ему «в пяти копах грошей», он «заказал
по всей волости» 5. Были возможны и другие формы объявления.
Как свидетельствует позднейшая практика, потерпевший мог про¬
сить сообщить ему все известное кому-либо о преступлении
в корчме 6 или в доме, «пытати, даючи просоку, хто бы ми его (про¬
павшего вола. — И. С.) где поведил» 7. Цена просоки была раз¬
личной: например, за убежавшего паробка могли дать просоки
80 грошей 8, за четырех беглых невольных — рубль грошей 9
и т. п. Половина просоки возвращалась выигравшему иск истцу
ответчиком 10. Лицо, сообщавшее потерпевшему сведения об объяв¬
3 РИБ. СПб., 1903. Т. XX. Стб. 234.
4 Там же. Стб. 452—453.
5 Там же. С. 1354.
6 АВК. Вильна, 1890. Т. 17. С. 196. № 593.
7 Там же. С. 232. № 633.
8 РИБ. Т. XX. Стб. 234.
9 Там же. Стб. 250.
10 Там же. Стб. 234.
314

ленном преступлении, называлось соком, а то, что он сообщал,
обозначалось глаголом «сочить»: «Ино дей мел сок сочить на че¬
ловека его», «ино ми сок сочил на человека его», «ижь ему сок со¬
чил на трех паробков» и.
Расследование с помощью сока называлось просока, как и
расходы на такое расследование. К просоке прибегали при ро¬
зыске убийц 11 12, убитого 13, убежавшей или украденной челяди
или зависимых людей 14, коней 15, домашнего скота 16, домашнего
имущества 17, потерянных на дороге вещей 18, людей, нанесших
раны 19, виновников поджога 20 и т. п.
Возможно, в случае невыполнения соком взятых обязательств
он нес за это ответственность. Во всяком случае, от середины XVI в.
сохранились совершенно определенные свидетельства того, что
обещавший сообщить потерпевшему сведения о пропавшем домаш¬
нем животном или обещавший вернуть его и взявший за это плату
и не вернувший, присуждался к полной оплате стоимости пропав¬
шего животного 21. Переем отличается от просоки 22. Переем пла¬
тили тому, кто задерживал убежавшего челядина или потеряв¬
шихся животных и передавал их владельцу или отводил на коро¬
левский или панский двор. Просока же выплачивалась за сооб¬
щение определенных сведений, с помощью которых можно было
разыскать и вернуть пропавшее или украденное 23.
Об ответственности сока во времена Казимира свидетельств
найти не удалось. Но, поскольку ответственность за выполнение
обязательств со временем снижалась, можно полагать, что она су¬
ществовала и во времена Судебника. Однако определить ее гра¬
ницы по имеющимся источникам не представляется возможным.
11 Там же. Стб. 1489, 1360—1361, 414.
12 Там же. Стб. 38; АВК. Т. 17. С. 159—160. № 435.
13 РИБ. Т. XX. Стб. 1402.
14 Там же. Стб. 7, 234, 250, 452—453, 1354, 1489—1490.
15 Там же. Стб. 10 (в данном случае «посока» шла на конокрада), 1489.
16 Там же. Стб. 1489.
17 Там же. Стб. 1360—1361.
18 АВК. Т. 17. С. 119. № 291.
19 Там же. С. 109. № 266.
20 Там же. С. 196. № 533.
21 Там же. С. 159. № 434; С. 232. № 633; С. 287. № 738; ср. С. 199. № 540.
B. И. Сергеевич отметил похожее явление в русском и германском праве.
См.: Сергеевич В. И. Лекции и исследования по древней истории русского
права. СПб., 1910. С. 433.
22 Термин «переем» известен древнерусскому праву. Переем за убежавшего
холопа упомянут в Пространной Русской Правде (ст. 113, 114). «Переем»
за найденное животное предусмотрен в ст. 23 Судебника Казимира и в ст.
24 XIII разд. I Литовского статута (здесь употреблен другой термин «на-
лезное»), а также за передачу владельцу убежавшей челяди в ст. 7 XII разд.
I Литовского статута. Этот термин встречается и в послестатутовый пе¬
риод. См.: Беларуси apxiy. Менск, 1928. Т. II. С. 290. № 413; АВК. Т. 17.
C. 159. № 434.
23 «Хто бы ми его навел» (о пропавшем коне) (АВК. Т. 17. С. 199. № 540);
«даючи просоку, хто бы ми его где поведал» (о пропавшем воле) (Там же.
С. 232. № 633).
315

При обращении к соку могли быть две ситуации. Во-первых,,
когда сок указывал на местонахождение поличного (имущества,
скота, людей или челяди), а во-вторых, когда он указывал преступ¬
ника. На основании показаний сока пострадавший обращался
к владельцу подозреваемого человека с просьбой о виже, в при¬
сутствии которого производился обыск. В 1519 г. у господарского
боярина Лаврина Лущика было украдено домашнее имущество —
«статки. . .домовый». «Сок сочил» ему на Янеля Паневича, чело¬
века господарского боярина Якуба Юрьевича. Тогда пострадав¬
ший «пришол до двора того человека его и, не входячи в дом, по¬
слал есми до него (боярина. — И. С.), вижа просячи, перед кото¬
рым мел есми дом его трести» (обыскивать. — И. С.) 24. По I Ли¬
товскому статуту предоставлялось также право «трести» дом подо¬
зреваемого по показаниям сока или при гонении «следом» в при¬
сутствии «стороны», т. е. посторонних, не участвующих в деле
лиц, в том случае, если невозможно было взять вижа от папа
человека, подозреваемого в воровстве или «от повету» 25. Из до-
статутовой практики известно, что вижа для выведения найден¬
ного с помощью просоки человека можно было брать у господар¬
ского уряда 26. Сок в таком случае ограничивался указанием на
местонахождение украденного имущества или лица.
Во втором случае, когда поличного не было, а соку был изве¬
стен вор или лицо, совершившее преступление, пострадавший па
основе показаний сока мог потребовать выдачи на муку подозре¬
ваемого. Именно такой случай и предусмотрен в ст. 16—18 Су¬
дебника.
Пострадавший в соответствии с принятыми в Литве нормами
обращался к власти, в подчинении которой находился подозревае¬
мый. Если владелец отказывался выполнить это, пострадавший
обращался за посредничеством к господарскому уряду. Когда
в 1520 г. у господарского мещанина Янка стрельца были украдены
семь коней и вол, «сок сочил» ему на человека боярина жемайтий-
ского старосты Бейтюлевича. Владелец его, Михаил Оксаков, от¬
казался выдать его «на муку». Тогда пострадавший обратился
с жалобой в господарский уряд к маршалковскому суду. Вслед¬
ствие этого Михаил Оксаков обязался к определенному сроку
поставить своего человека на суд маршалка «во Мстибогове перед
наместником Мстибоговским Еленским, как мы во Мстибогове
будем, едучи до Дорогичина». В случае если бы Оксаков не поста¬
вил «того человека свого» и «сам не стал», Оксаков обязался запла¬
тить все причиненные его человеком убытки. Он в назначенный
срок не явился и «не поставил» своего человека. Конец дела не¬
известен 27.
24 РИБ. Т. XX. Стб. 1360—1361.
25 Статут Великого княжества Литовского. Разд. XIII. Ст. 2. В ст. 26
XIII разд. Слуцкого списка уточнено, что обыск должен проводить не
истец, а постороннее лицо.
25 РИБ. Т. XX. Стб. 1491 и др.
27 Там же. С. 1489—1490.
316

При обращении к уряду владелец выдавал своего подозревае¬
мого человека «на промуку». В 1520 г. после жалобы служебника
воеводича трокского в маршалковский суд на основании «знаков
писаных» господарский боярин Юрий Мацкович выдал на пытку
жалобщику своего человека Рукшу Якубовича, обвиненного»
в краже трех стадных «свиреп» 28. В 1520 г. господарский дворянин
Федор Колонтаев перед судом земского маршалка жаловался на
паробка сокольника Васюка по поводу коровы, украденной у его
человека. Паробок оказался принадлежащим «братаничу» соколь¬
ника, находившемуся у него «в опеце». Суд постановил, чтобы Ба¬
сюк поставил своего «братанича» в определенный срок к маршал-
ковскому суду, чтобы он на своего паробка «право ему дал». В про¬
тивном случае Васюк должен был оплатить стоимость коровы «тую
корову человеку его платити шкодным обычаем» 29. Во всех при¬
веденных случаях показание сока бывает достаточно для обраще¬
ния к владельцу подозреваемого или господарскому уряду с тре¬
бованием о выдаче «на муку». Владелец или уряд решали вопрос
о выдаче подозреваемого для пытки. В том случае, если уряд, не
известив владельца, сам выдавал частновладельческого поддан¬
ного на муку истцу, действия урядника признавались незакон¬
ными и он присуждался к уплате навязки 30. Навязка за муку
присуждалась и при других процессуальных нарушениях31.
Показания сока, которые считались доказательством винов¬
ности подозреваемого, назывались знаками (ср. в Судебнике:
«знакы будуть добрый на него сок узъсочит»). Оформленные
письменно показания назывались «знаки пиСаныи» 32, «список со¬
ковый и торпостая», «соковый лист» 33.
Рядом с соком иногда выступает торпостай. Его значение не
вполне ясно, в литературе его функции определяются по-разному 34.
Наиболее удачным представляется определение торпостая, дан¬
ное в комментариях к минскому изданию I Литовского статута:
«Торпоста, торпостай — слово литовского происхождения. . . Это
был, по-видимому, пользовавшийся общественным доверием до¬
стойный человек, по приглашению потерпевшего присутствовав¬
ший при сообщении соком. . . о том, что тот видел и знает о со¬
вершении обвиняемым преступления. . . Торпостай был одним из
органов внесудебного уголовного расследования» 35.
Торпостай известен по двум судебным решениям начала XVI в.,
упоминается в ст. 13 XIII разд. I Литовского статута и в 25-й
статье Слуцкого списка этого раздела. В уже цитированном доку¬
менте в 1-й книге судных дел, № 15 истец для того, чтобы суд вы—
28 Там же. Стб. 1457.
29 Там же. Стб. 1433—1434.
30 Там же. 1-я книга судных дел. № 15, 34. Стб. 16, 35—36.
31 Беларусш apxiy. С. 290—291. №415.
32 РИБ. Т. XX. Стб. 1457.
33 Там же. Стб. 37—38.
34 Bardach J. Op. cit. S. 151.
35 Статут Великого княжества Литовского. С. 428.
31Т

дал для пытки обвиняемого, «на соково слово поставил. . .торпо-
втая». Далее суд для выяснения обстоятельств дела потребовал,
чтобы он к определенному сроку «того сока и торпостая» предста¬
вил к суду. Здесь торпостай выступает рядом с соком, но его функ¬
ции не определены. В другом акте начала XVI в. содержится су¬
дебное решение по жалобе господарского боярина Мацка Федке-
вича на господарскую боярыню Опранку Монтримовую по обви¬
нению принадлежащего ей паробка Мартинца в убийстве его че¬
ловека. Хотя этот документ не раз цитировался исследователями,
полезно здесь привести из него выдержки, чтобы составить на¬
глядное представление о значении сока и торпостая. Мартинец не
сознался в предъявленном обвинении: «не мое дело, Панове, не
забивал есми человека его». Тогда Мацко предъявил лист сока и
торпостая: «Я, сок Милушис, Богданов человек, сочу Мацку Фед-
ковичу о человека его, о Юдя, а сочю на Опранчина человека на
Мартинца: пригодило ми ся видети, штожь тот Юдис шол
с торгу. . .» Далее следует описание увиденного соком убийства.
В конце листа стоит: «А торпостай — Юхно Симонович, пана Ол-
брахтов человек». После прочтения листа Мартинец не признался:
«Не знаюся к тому». После этого судьи «казали его на муку вы-
дати». Тут, наконец, Мартинец сознался: «и он не мучон ко всим
тым словом признался и товарышов своих споведал, на имя Ре-
кутя а Ловча». Суд выдал Мартинца «шиею» и приказал Стаею
(вероятно, владельцу) поставить через 4 недели Рекутя и Ловча,
а в противном случае «платити с тых домов злодейских две части»36.
Из содержания документа ясно выступают функции сока. Это сви¬
детель преступления, сообщающий об увиденном преступлении
истцу, который на основе его показаний обращается в суд. Из
листа также видно, что показаний сока оказалось достаточно для
выдачи на пытку, т. е. они были, вероятно, признаны за «знаки
добрый». Но роль торпостая и здесь не проясняется.
В ст. 13 XIII разд. I Литовского статута говорится: «Коли на
которого человека подозреного знаки злодейские пописаны, а тые
знаки были бы слушны, а торпоста будеть человек добрый, таковый
чоловек маеть быти на мучене выдан». Здесь выдача на муку обус¬
ловлена репутацией обвиняемого, наличием убедительных пока¬
заний сока; наконец, тем, чтобы торпостай был лицом, пользовав¬
шимся авторитетом и уважением в обществе. Вопрос о выдаче на
муку, таким образом, решается целым рядом обстоятельств, и нет
основания придавать решающее значение именно торпостаю 37.
В ст. 25 XIII разд. Слуцкого списка говорится, что на муку сле¬
дует выдавать в том случае, если «знаки злодейские» были «по¬
писаны» на человека «подозреного», уже обвинявшегося в злодей¬
стве «от околицы» или платившего за воровство, или записанного
в «чорных книгах», а«торпостой будет ли чоловек добрый». В слу¬
чае же, если «добре знаки слушные. . . были пописаны» на чело¬
36 РИБ. Т. XX. С. 37—38.
37 Bardach J. Op. cit. S. 150—151.
-318

века, который никогда не обвинялся в воровстве и не платил за
воровство, то его не только не выдавали на муку, но он даже не
должен был платить. Пострадавший в таком случае должен был
давать «просоку на лицо» и далее вести дело с тем человеком, у кого
будет найдено поличное. Здесь также нет оснований для выделения
именно торпостая как решающего выдачу на муку. Статья эта
относится к более позднему времени, и из нее видно, что значение
обвинения без поличного на основе показаний сока в Статуте
значительно ослабло.
Вероятно, можно предположить, что и во времена Казимира
рядом с соком мог выступать торпостай, посредник между соком и
пострадавшим. Но в Судебнике основное внимание уделено реше¬
нию вопроса о наказании воров, уличенных с помощью сока, и
определению вознаграждения потерпевшему (в меньшей степени).
Вся же предварительная процедура, связанная с деятельностью
сока, обойдена молчанием: на практике в таком случае придержи¬
вались норм обычного неписьменного права, которые, надо думать,
были хорошо известны как судьям, так и сторонам, выступающим
на суде.
В Судебнике обойден вопрос и о том, как следует поступать
в случае, если обвиняемый на пытке не признался. В I Литовском
статуте также нет регламентации пыток при преступлениях без
поличного, но содержатся установления, имеющие в виду «при¬
личных злодеев» (разд. XIII, ст. 14). Таких преступников разре¬
шалось мучить три раза в течение дня. Если он не признавался,
за каждую муку следовало «навязать» полтиной грошей. Хотя
в статье предписывалось, что пьттка не должна калечить («а ничим
не охромити»), из дальнейших разъяснений следовало, что пытка
могла кончиться и смертью, поскольку «естли бы уморил, мучачи,
а не домучится ничого, маеть за него головщину платити, какий
будеть человек». Из позднейшей практики известно, что эти нормы
нашли применение, а при «охромлении» на пытке, если пытаемый
не признавался, тот, кто выдавал на пытку, должен был заплатить
«полчеловека» 38. Можно предположить, что аналогичные нормы
применялись и к преступникам, выдаваемым на пытку по показа¬
ниям сока. Вероятно, приведенные нормы Статута закрепили уже
действующие в судебной практике. В цитированном документе
1520 г. был выдан на муку Рукша Якубович. В первый день он
не сознался, и истец его отпустил, «и на другий день не казал му-
чити, отежчал прочь». Когда же на третий день снова хотел его
пытать, господарский суд, перед которым разбиралось дело, не
разрешил этого, «бо не есть то в правех». Рукша Якубович был
признан невиновным, а за пытку «велели есмо его навязати пол¬
тиною грошей за день» 39.
Бардах показал ослабление значения сока в I Литовском
статуте по сравнению с Судебником Казимира. Признавая убеди-
38 АВК. Т. 17. С. 289. № 744; С. 240. № 650; Беларуси apxiy. Т. II. С. 291.
№ 415.
39 РИБ. Т. XX. Стб. 1457.
319'-

тельным общее заключение Бардаха относительно постепенного
уменьшения значения сока, можно сделать некоторые дополнения
в связи с интерпретацией статей Судебника и Статута. Статью
о проведении обыска в статуте (разд. XIII, ст. 2) не следует рас¬
сматривать как свидетельство ослабления позиции сока в срав¬
нении с Судебником. В Судебнике рассмотрена другая ситуация,
а именно когда сок указывал не на местонахождение поличного,
а на личностьпреступника («и без лица повесити» — ст. 16; «а лица
не будеть» — ст. 17). Из ст. 2 Судебника следует, что приведенный
с поличным вор (ст. 1) мог быть найден с помощью просоки. Однако
процедура поиска в Судебнике обойдена молчанием. Подозревае¬
мый потому и выдавался на^пытку, что не было вещественных до¬
казательств его вины. Несколько более поздняя практика сви¬
детельствует о соке, указывающем на личность преступника и на
поличное. Конечно, эти две стороны розыска с помощью сока ха¬
рактеризуют одно явление. Сок мог указать на преступника,
у которого найдено поличное, или оно не было обнаружено. Нака¬
зания при этом предусмотрены по Судебнику разные.
Хотя термин «сок» в некоторых статьях Статута не упоминается,
но анализ их содержания показывает, что они подразумевают его
участие в процессе. Выше уже цитировалась ст. 13 о выдаче на
пытку, если «знаки злодейские. . . были бы слушны». Можно
также указать на ст. 22, в которой говорится, что «подозреный»
человек, на которого были бы пописаны «знаки злодейские»,
может дважды откупиться от пытки, уплатив все убытки истцу,
в третий же раз «мають его вжо за таковыми знаки обесити». В этих
статьях действительно наблюдается ослабление значения «знаков»
при преступлениях без поличного. В Статуте сделаны ограничи¬
тельные оговорки, в обеих статьях говорится не о «тате», а о «по-
дозреном человеке». В Статуте уделено внимание порядку выдачи
на пытку. В Судебнике за первое воровство, обнаруженное с по¬
мощью сока, без поличного, вор не наказывается смертью, но пла¬
тит штраф и убытки, по Статуту «подозреный» может дважды отку¬
питься от пытки. Еще более четко эта тенденция проступает в ст. 25
Слуцкого списка, также уже цитировавшейся. Ту же тенденцию
можно проследить на примере ст. 14 XIII разд. I Статута. В соот¬
ветствии с ней, если пытаемый, «приличный злодей», не чувствовал
боли, «чары маючи», «а в том якобы спал», то присуждался к уплате
убытков истца.|По Судебнику, не сознавшийся в воровстве «зе-
лейник» осуждался на смерть, если «перво того крадывал, а любо
мучиван» (ст. 18).
В статье Бардаха эволюция сока прослежена до его исчезнове¬
ния в III Литовском статуте, где вместо сока выступают свидетели.
Он отметил также применение к доносчикам в живой речи XVII в.
названия «сок», что он расценивал как последний этап его сущест¬
вования в праве ВКЛ 40. * 32040 Bardach J. Op. cit. S. 158.
320

В заключение позволю сделать некоторое отступление и сопо¬
ставить постановления о соке Судебника Казимира со статьями
о поклепе Русской Правды. Порядок решения поклепных дел
в Пространной Правде определяет целый ряд статей (18, 20—22,
85, 87). Они посвящены процессу при обвинении без поличного
(«оже не будеть лиця» — ст. 22). В таких делах обвиняемому пре¬
доставлено право доказать свою невиновность семью послухами,
не свидетелями в современном значении, а так называемыми сви¬
детелями доброй славы (ст. 18). Обвиняемый в зависимости от
характера обвинения мог снять с себя подозрение присягой, «во¬
дой» или «железом» (ст. 21—22), причем к последним двум сред¬
ствам обвиняемый мог быть принужден «из неволи» (ст. 22). К ис¬
пытаниям железом истец мог принудить обвиняемого по показа¬
ниям свободных, холопов, подозрению, «запа на нь будеть», или
если обвиняемого видели ночью — «прохожение нощное» (ст. 85,
87), а также по другим неназванным причинам («или кимь любо
образом» — ст. 87). Из содержания ст. 85 и 87 видно, что свиде¬
тели-послухи выступают на стороне обвинения. Обвинение осно¬
вывается именно на их показаниях. Они сообщают сведения, не¬
известные самому истцу, в связи с чем, вероятно, понадобилась
оговорка для случаев обвинения по показаниям несвободных, не¬
нужная, если такие сведения сообщали свободные: «. . .по сего
речи емлю тя, но яз емлю тя, а не холоп». В этом случае, если обви¬
няемый оказывался невиновным, истец платил «гривну за муку»
(ср.: «аже имет на железо по свободных людии речи»). Послухи
здесь выступают в той же роли, что и позднейшие литовские соки,
как свидетели, сообщающие истцу неизвестные ему сведения.
Их показания имеют вес, поскольку для очищения от подозрения
предписаны ордалии.
В Пространной Правде для обозначения лица, выполнявшего
функции, подобные тем, которые выполнял в ВКЛ сок, употреблен
термин «послух», который означал также свидетелей-соприсяж-
ников и свидетелей, близких к современным. Не представляется
убедительным отождествление сока с ябедником 41, а также объяс¬
нение отсутствия сока в Древней Руси тем, что аналогичные функ¬
ции там выполняли агенты великокняжеской власти, ябедники 42.
Тот факт, что со временем Русское государство взяло в свои
руки функции выслеживания преступников, вовсе не противоречит
тому, что в более ранний период явление самопомощи в виде инсти¬
туции, близкой к соку, существовало в Древней Руси, тем более что
нет достаточных оснований для утверждения, что функции ро¬
зыска преступника в Древнерусском государстве принадлежали
ябедникам. Вероятно, если ограничиться строго рассмотрением
термина «сок» или производных от него, то такого сока в Русской
Правде мы не найдем.
Если же под соком понимать проявление самопомощи в виде
наличия в розыске и процессе привилегированного свидетеля, вы-
41 Брицын М. А. Из истории восточнославянской лексики. Киев, 1965.
С. 33—38.
21 Заказ № 277
321

ступающего на стороне обвинения, сообщающего сведения, не¬
известные истцу, а оправдаться от обвинения, сделанного на их
основе, можно было ордалиями, к чему подозреваемый принуж¬
дался, то представляется, что Пространная Правда в вышеприве¬
денных статьях такое явление зафиксировала. Это тем более ве¬
роятно, что другие проявления взаимопомощи в виде гонения
следа, свода в Пространной Правде отражены. Другой вопрос —
о степени развития институции, о выражении ее через определен¬
ный термин, — но это уже требует специального исследования и
выходит за рамки поставленной задачи — показать сходство не¬
которых положений Русской Правды с нормами о соке Судебника
Казимира и судебной практикой ВКЛ XVI в. Понимание рассмо¬
тренного выше явления в статьях о поклепе Русской Правды как
возможного этапа эволюции институции, выступающей в XV в.
в Литве как сок, вероятно, позволит более ясно представить содер¬
жание древнерусского процесса. В связи с этим, вовсе не отвергая
принятого понимания терминов «отсочить», как отвести след, «до-
сочиться» — «доискаться», можно думать, что привлечение литов¬
ских материалов дает реальное представление 6 том, какое содер¬
жание они могли иметь в некоторых жизненных ситуациях.
Глава VII
СУДЕБНИК КАЗИМИРА И I ЛИТОВСКИЙ СТАТУТ
Вопрос об эволюции права ВКЛ в конце XV—начале XVI в.
тесно связан с изучением источников I Литовского статута. Эта
проблема не нова. Она начала разрабатываться еще в прошлом
веке и остается актуальной в наши дни А Работами ученых разных
поколений и разных стран определены в основном правовые уста¬
новления, в той или иной мере использованные составителями Ста¬
тута. Методологически новый подход советских ученых позволил
представить его появление «как результат развития феодального
общества Великого княжества Литовского», дать оценку его клас-
1 Указания на литературу см.: Лазутка С. А. I Литовский статут — фео¬
дальный кодекс Великого княжества Литовского. Вильнюс, 1973. С. 14—
57; см. также: Лукшайте И. К. Об обычае двойного выкупа за женщину по
литовскому праву // Сов. этнография. 1968. № 2. С. 114—129; Lazutka S.,
Gudavicius Е. I Lietuvos statuto saltinip lclausimu // Lietuvos TSR aulc-
stpjp mokyklp mokslo darbai. Istorija. 1970. XI; Valikonyte /. Kai kurip
I Lietuvos Statuto straipsnip atspindindincip moterp padetf saltiniai // Ja-
unpjp istorikp darbai. Pirmoji knyga. Vilnius, 1976; Валиконите И. M. Со¬
циально-экономическое и правовое положение женщин в Великом княже¬
стве Литовском (конец XV—первая половина XVI в.) и его отражение в пер¬
вом Литовском статуте: Автореф. дис. . . . канд. ист. наук. Вильнюс, 1978;
Старостина И. П. К вопросу об эволюции права Великого княжества Ли¬
товского в конце XV—начале XVI в. (на примере сопоставления Судеб¬
ника Казимира 1468 г. и I Литовского статута) // Первый Литовский ста¬
тут 1529 г. Вильнюс, 1982; и др.
322

сового характера, поставить вопрос о нем как о явлении полити¬
ческого и правового синтеза. Статут рассматривается как памят¬
ник, вобравший в себя культурный опыт литовского и славянских
пародов 2. В работах польского исследователя Ю. М. Бардаха
источники отдельных положений 1 Литовского статута рассматри¬
ваются в связи с изучением различных институтов и норм литов¬
ского права. Бардах показал и общее значение этого памятника,,
оценивая литовские статуты как явление правовой литовской куль¬
туры периода Возрождения 3. Другие исследователи также отме¬
чают в статуте, систематизировавшем право феодального государ¬
ства, черты ренессансной культуры и гуманизма4.
Несмотря на заметно возросший в последнее время в научной
литературе интерес к проблемам истории литовского права пе¬
риода феодализма, следует констатировать, что многие стороны
правотворческой деятельности ВКЛ достатутового периода оста¬
ются невыясненными, нуждаются в детальном исследовании воп¬
росы рецепции и правового синтеза. В связи с этим актуальными
представляются конкретные источниковедческие разработки —
в частности, изучение правовых памятников, определенных как
источники Статута, путем их сопоставления с привлечением ши¬
рокого круга других материалов этого периода, рассматриваемых
в контексте современной им литовской истории. Здесь I Литов¬
ский статут сопоставляется с Судебником Казимира 1468 г.
Авторы целого ряда работ начиная с первого издателя Судеб¬
ника И. Н. Даниловича 5 отмечали сходство некоторых статей и
положений этих двух памятников. Вопрос о законах Казимира
1468 г. как о возможных источниках I Статута 1529 г. в историо¬
графии решался неоднозначно, хотя их влияние на XIII раздел
исследователи отмечали 6. Думается, что при наличии норм, за¬
фиксированных в Судебнике и Статуте, важно показать и разли¬
чия между ними, попытаться выявить характер этих различий
(текстуальных, нормативных, смысловых и т. п.) и рассмотреть
2 Пикета В. И. Литовский статут 1529 г. и его источники // Пичета В. И. Бе¬
лоруссия и Литва XV—XVI вв. М., 1961. С. 503—521; Лазутпа С. А.
Указ. соч. С. 146; Батура Р. К., Пашуто В. Т. Культура Великого кня¬
жества Литовского //Вопр. истории. 1977. №4. С. 109—110.
3 Бардах Ю. Литовские статуты — памятники права периода Возрождения Ц
Культурные связи народов Восточной Европы в XVI в. М., 1976; Ваг-
dach J. Statuty litewskie w ich krggu prawno-kulturowym / / Bardacb J.
О dawnej i niedawnej Litwie. Poznan, 1988.
4 Первый Литовский статут 1529 г.: Материалы межресн. науч. конф., по¬
священной 450-летию I Литовского статута. См., напр., статьи 10. М. Юр-
гиниса, В. М. Конона в этом сборнике.
6 Statut Kazimierza Jagiellonczyka, pomnik naydawnieyszycli uchwal litew-
skich z XV w. . . W Wilnie. . . 1826.
6 Максимейко H. А. Источники уголовных законов Литовского статута.
Киев, 1894. С. 68; Kutrzeba S. HisLorja zrodel dawnego prawa polskiego.
Lwow; W-wa; Krakow, 1926. T. 2. S. 71; Jakubowski J. Studya nad stosunkami
narodowosciowemi na Litwie przed Uniq Lubelskq. W-wa, 1912. S. 72—73;
Lazutka S., Gudavicius E. Op. cit.; Лазутпа С. А. Указ. соч. С. 105, 106.
Здесь же приведено мнение К. Яблонскиса о Судебнике Казимира как ос¬
нове разд. XIII Статута.
21*
323

их в связи с развитием исторического процесса феодальной Литвы.
Такой подход позволит шире поставить вопрос о Судебнике как
источнике Статута, связать его с изучением эволюции литов¬
ского права XV—XVI вв. В настоящей работе приходится огра¬
ничиваться краткими выводами, опускать отдельные детали, отка¬
зываться от цитирования текстов, однако ссылки на доступные
издания могут частично компенсировать эти вынужденные сокра¬
щения.
Прежде всего следует остановиться на сопоставлении норм
Судебника и Статута, отразивших судебный иммунитет 7. Развитие
и оформление судебного иммунитета в ВКЛ с конца XIV в. прохо¬
дило в тесной связи с ростом крупной феодальной земельной соб¬
ственности 8. Судебный иммунитет, отмеченный сначала в церков¬
ных владениях и имениях феодальной знати, был закреплен за
всеми феодалами в общеземском привилее 1447 г. 9 В ст. 12 в об¬
щей форме определен порядок обращения к суду по делам частно¬
владельческих подданных. Прежде всего следовало просить пра¬
восудия у владельца обвиняемого, и только в случае отказа ве¬
ликий князь или его урядники посылали детского, уголовный
штраф во всех случаях поступал хозяину осужденного. Закрепив
за феодалами право суда над их подданными, ст. 12 не установила
ни объема вотчинной юрисдикции, ни подробностей порядка об¬
ращения в суд.
Оформление судебного иммунитета нашло отражение и в об¬
ластных привилеях. В Полоцком привилее, представляющем со¬
бой в основном подтверждение в 1511 г. Сигизмундом Старым
«листов» и «доброволенств» прежних князей 10, содержится пере¬
сказ с небольшими изменениями ст. 12 общеземского привилея
1447 г. В Полоцкой грамоте сокращен и конкретизирован перечень
частновладельческих подданных («боярские люди» и «мещанские
сябры» вместо «subditos praedictorum principum, baronum, nobi-
lium et boiarorum»), в конце добавлена общая иммунитетная фор¬
мула литовской дипломатики («а в люди нам боярские не вступа-
тися»). При пересказе сохранена композиция статьи, точно пере¬
дано содержание. В отличие от сохранившихся старобелорусских
почти дословных переводов текста общеземского привилея 11 со-
7 Старостина И. П. Судебный иммунитет в законах Казимира 1468 г. //
Общество и государство феодальной России. М., 1975.
8 Lowmianski Н. Zagadnienie feodalizmu w Wielkim Ksit/stwie Litewskim //
■Lowmianski H. Studia nad dziejami Sfowianszczyzny, Polski i Rusi w wiekach
srednich. Poznan, 1986. S. 613 (впервые опубликовано в 1935 г.); Idem.
Z zagadnien spornych spoleczenstwa litewskiego w wiekach srednich//Prze-
gl^d historyczny. 1950. T. XL. S. 115, 122, 123.
9 Lowmianski II. Zagadnienie feodalizmu. S. 613; Любавский M. К. Очерк
истории Литовско-Русского государства. М., 1915. С. 328.
10 Якубовский И. Б. Земские привилеи Великого княжества Литовского //
ЖМНП. 1903. № 6. С. 263, 264. Тексты Полоцкого привилея цит. по изд.:
Ясинский М. Н. Уставные земские грамоты Литовско-Русского государ¬
ства. Киев, 1889. С. 185; общеземского привилея — Любавский М. К.
Очерк. . . С. 328.
11 АЗР. СПб., 1846. Т. 1. № 61. С. 76.
324

ставитель Полоцкой грамоты, не стремясь к буквальной передаче,
умело использовал для перевода латинских выражений лексику и
формулы делового и юридического языка ВКЛ.
:Общеземский
привилей
nisi prius a domino,
cuius subditus fecerit
iniuriam, justitia fue-
rit postulata
Перевод
общеземского
привален
олижь бы первей от па¬
на, которому ж тот под¬
дан, который кривду
вчинил, правда пожада-
на была.
Полоцкий
привилей
а будет ли кому] кривда,
ино перво у господаря
его искати правом.
В сложившемся до 1447 г. Витебском привилее, как и в Же-
майтском, положений, регулирующих судебный иммунитет, нет.
В Смоленском привилее трактуется частный случай о праве суда
над закладнем, человеком, которого держат «в пенязех» 12. Статья
о посылке детского в Киевском привилее 1507 г., являющемся
в основном подтверждением Сигизмундом «листов» Казимира и
Александра, существенно отличается от привилея 1447 г. 13 Совпа¬
дают по содержанию начало и конец статьи, но в Киевской гра¬
моте изменен перечень зависимых людей («церковные люди. . .
князские. . . боярские»), а конец статьи («ино тогда. . . чый будет
человек») является пересказом соответствующего места привилея
1447 г. В Киевском привилее рассматривается ситуация, при ко¬
торой господина обвиняемого вызывали в суд по делам его под¬
данных 14. В таком случае его следовало «первей обослати листом,
штобы к праву стал, а любо человека поставил», а если он не вы¬
полнял этого, посылался детский, причем не указано, какое долж¬
ностное лицо отправляет детского («тогда децкого дати»). В под¬
твердительной грамоте 1529 г. говорится уже о двойной обсылке 15.
В нее также добавлено разъяснение по поводу разграничения вой¬
товской и вотчинной юрисдикции, подтверждающее право владель¬
цев на суд над подданными. Таким образом, общий принцип осу¬
ществления правосудия властью, в подчинении которой находится
обвиняемый, в Киевском привилее сохранен, но большее внимание
обращено на порядок вызова в суд феодалов, что свидетельствует
о значении, которое придавала в это время вопросам шляхетской
чести феодальная знать областей Великого княжества, и является
показателем ее привилегированного общественного положения.
В Волынском подтвердительном привилее 1501 г. статья о су¬
дебном иммунитете изложена в виде ответа на жалобы боярства
12 Там же. С. 351—353. № 204; С. 360. № 213; Якубовский И. В. Указ. соч.
С. 264, 171, 272. Ясинский М. Я. Уставные земские грамоты. С. 185.
13 Якубовский И. Б. Указ. соч. С. 283; Ясинский М. Н. Уставные земские
грамоты. С. 185.
14 Такое объяснение дал и обосновал М. К. Любавский. См.: Любавский М. К.
Областное деление и местное управление Литовско-Русского государства.
М., 1892. С. 630—633.
15 Ясинский М. Н. Уставные земские грамоты. С. 185.
325

в связи с нарушениями великокняжескими урядниками прав вот¬
чинного суда 16. Композиционного и терминологического сход¬
ства с соответствующими положениями привилея 1447 г. не отме¬
чается. Употребленные в Волынской грамоте формулы похожи на
используемые в иммунитетных грамотах, выдаваемых в ВКЛ пра¬
вославному духовенству, в особо льготных пожалованиях, при
изъятии иммуниста из обычного присуда и подчинении его суду
великого князя, передаче в аренду мыт и корчем и т. п.17
Волынский привилей
старосте и наместником нашим. . .
людей их не судити и не рядити;
судити им самым люди свои. . .
Привилей Пиидриту Шлягиру
1500 г.
людей его. . . воеводы наши Виленъ-
ский и Троцкий, и намесътники Ко-
венъскии яе мают в судити и ради-
ти — он сам свои люди маеть су¬
дити и радито.
Не останавливаясь подробно на вопросе об объеме вотчинной
юрисдикции, поскольку это выходит за рамки рассматриваемой
темы, отмечу, что в Волынской грамоте, в отличие от других об¬
ластных привилеев, содержится ряд норм, регулирующих разгра¬
ничение вотчинной и государственной юстиции и определяющих
подсудность по месту задержания при «приличном злодействе» 18.
Итак, положения о судебном иммунитете общеземского приви¬
лея 1447 г. были внесены не во все областные привилеи. Не раз¬
бирая причин этого явления, можно полагать, что оно было обус¬
ловлено особенностями положения отдельных земель в ВКЛ и
исторической обстановкой, в которой составлялись привилеи.
Включение положений о судебном иммунитете в областные при¬
вилеи не было механическим перенесением соответствующей статьи
привилея 1447 г. При сохранении общего принципа, оформлен¬
ного в 1447 г., происходило приспособление к местным условиям,
расширение норм, что свидетельствовало о важном значении, ко¬
торое придавали феодалы судебному иммунитету, а также было
показателем их силы и влияния в ВКЛ.
В Судебнике Казимира 1468 г. более детально по сравнению
с привилеем 1447 г. определен порядок разрешения конфликтов
между подданными разных владельцев. Этому вопросу посвящены
три статьи (9—11). В ст. 9 рассматривается случай, когда госпо-
дарские подданные обвиняют частновладельческих; в ст. 10 обви¬
нителями господарских выступают «князкии или панскии или
16 Там же. С. 186.
17 Ясинский М. Н. Уставные земские грамоты. С. 186; РИБ. СПб., 1910.
Т. XXVII. Стб. 826; см. также: АЗР. Т. 1. № 43. С. 57; Довнар-Заполъ-
ский М. В. Акты Литовско-Русского государства. М., 1900. Вып. 1. № 55 —
57 и др.; РИБ. Т. XXVII. Стб. 769; Грамоти XIV ст. Кшв, 1974. № 76.
18 Старостина И. П. Некоторые особенности развития права восточно-
славянских земель в Великом княжестве Литовском // Россия, Польша
и Причерноморье в XV—XVIII вв. М., 1979. С. 118—131.
326

боярьскыи люди»; ст. И трактует ситуацию, при которой кон¬
фликт возникает между частновладельческими подданными.
Во всех случаях следовало сначала обратиться за судом к власти,
в подчинении которой находился обвиняемый: «осподарю» (госпо¬
дину) — ст. 11 и, по всей видимости, ст. 9 (этого термина в ст. 9
нет, но по смыслу предполагается, что наместники и тивуны повета,
в котором живет обвинитель, «обсылают» владельца обвиняемого);
наместникам и тивунам (ст. 10). По желанию сторон конфликт мог
решить «обчий» (по-видимому, третейский) суд (ст. 9, 11). При
отказе в правосудии великий князь или воеводы посылали дет¬
ского. О поступлении уголовного штрафа («вины») господину осуж¬
денного говорит ст. 3, отразившая тот же принцип, что и соответ¬
ствующее положение ст. 12 привилея 1447 г., но значительно отли¬
чающаяся от него и формулами, и содержанием. Судебник, как и
привилей 1447 г., не определил объема вотчинной юрисдикции.
Положения о правилах обращения в суд при конфликтах
с частновладельческими подданными, а также с лицами, находя¬
щимися в разном подданстве, оформленные в привилее 1447 г. и
более подробно отраженные в Судебнике Казимира, были основаны
на принципе средневекового права о компетентности суда ответ¬
чика и применялись в судебной практике 19. Судебные акты сви¬
детельствуют о том, что феодалы в ВКЛ судили своих подданных
в начале XVI в. и при татьбе с поличным 20.
Ситуации, аналогичные трактуемым в ст. 9, 11 Судебника, рас¬
смотрены в ст. [7] б разд. VI Статута 21. Однако при обращении
к тексту видны различия между ними. Содержание статьи Статута
значительно шире. По Статуту, «кгвалт або наездка домовая»
исключены из сферы вотчинной юстиции. По земельным делам
частновладельческих подданных в суд можно было вызвать только
их господина, так как лишь за феодалом признавалось право зе¬
мельной собственности. Имеются и другие различия. Подробнее,
чем в Судебнике, определен порядок обращения к суду, в част¬
ности предусмотрена предварительная двойная обсылка власти,
в подчинении которой находится обвиняемый, а затем уже посылка
детского и обращение к соответствующему суду. «Обчий» суд в этой
статье не упомянут. Есть и терминологические различия. Судеб¬
ник говорит о боярских людях, в Статуте соответственно названы
земянин и шляхтич, что отразило один из этапов эволюции ста¬
туса литовских феодалов. Заголовок статьи Статута имеет сход¬
ство со ст. 12 общеземского привилея 1447 г., он как бы конспек¬
тивно передает ее основное содержание, строго не придерживаясь
19 См., напр.: РИБ. Т. XXVII. Стб. 401, 402; СПб., 1903. Т. XX. Стб. 199,
205, 401, 402 и др. Конечно, на практике возникали различные ситуации;
напр., минуя владельца, с жалобами обращались сразу к господарскому
уряду и т. п. Не разбирая здесь всех вопросов, связанных с применением
вышеуказанного принципа, отклонений и исключений, отмечу, что он был
основным.
20 РИБ. Т. XX. Стб. 38, 39, 102, 103, 1248, 1249, 1250, 1512 и др.
21 Статут Великого княжества Литовского 1529 г. Минск, 1960.
327

употребляемых в ней оборотов («О люди князские и панские, иж
не мают первей по них децкие сланы быти, олиж первей пана их
обослати, абы справедливость вчинил»). Приведенные данные
показывают, что при составлении этой статьи не был использован
какой-то один источник (во всяком случае, из числа известных
сейчас). Статья была сформулирована в соответствии с имеющи¬
мися правовыми установлениями и самим Статутом, несомненно,
с учетом судебной практики. Порядок обращения к суду при кон¬
фликтах с частновладельческими подданными определен и в дру¬
гих статьях Статута 22. Сопоставление Судебника и Статута пока¬
зало рост сословных феодальных прав, возросшую и укрепившуюся
дифференциацию внутри класса феодалов, более высокий уровень
развития права по сравнению с эпохой Судебника.
Ту же тенденцию можно отметить и при сопоставлении со Ста¬
тутом ст. 20, 21 Судебника о порубах и наездах. Порубы здесь
означают не прорубки и рубку леса, как этот термин традиционно
переводится, начиная с Даниловича 23, а насильственное действие.
Д. Г. Тальберг обратил внимание на то, что «как в летописях, так
и в различных договорах слова „рубеж, рубити, порубити, гра-
бити“ выражают вообще насильственный захват чужой собствен¬
ности» 24. При этом он ссылался и на Судебник Казимира. Так же
понимали «порубы» Судебника М. Ф. Владимирский-Буданов,
М. К. Любавский, М. Н. Ясинский 25. И. И. Срезневский среди
других значений термина «поруб» приводит «грабеж, захват»;
глагол «порубити» также несет значение захватить 26. Такое тол¬
кование подкрепляется и другими наблюдениями. Порубы и на¬
езды в Судебнике, как особо важные преступления, отнесены
к компетенции великого князя и рады, такого внимания к рубке
леса в современных источниках не отмечается. К началу XVI в.
этот термин в вышеупомянутом значении, по-видимому, выходит
из употребления, рядом с наездами «наездками» и другими насиль¬
ственными действиями в судебных делах упоминаются «кгвалты» —
22 Там же. VI, 4—6; XIII, 4, 5Л
23 Statut. S. 71: «wrqbywanie siy w lasach \v dzielnic^ nieodgraniczon;} dru-
giego (prorubki)»; по переводу Л. Рогальского «wr(’by». S. 23; Jaro-
szewicz J. Obraz Litwy pod wzgVdem jej cywilizacyi, od czasow najdawniej-
szych do konca wielm XVIII. Wilno, 1844. Cz. II. S. 129; Чарнецкий Ф.
История Литовского статута // Университетские известия. Киев, 1867.
№ 1. С. 29; Kazimiero Teisynas (1468 m.). Vilnius, 1967. P. 14, 18; Vanse-
vicius S. Lietuvos feodalines teises paminklas (Kazimiero teisynui 500 metp)
// Socialistine teise. 1968. N 2. P. 45; Andriulis V. Baudziamosios teises ir
baudziamojo proceso bruozai Lietuvoje XV a. (Kazimiero teisynas) // Teises
bruozai Lietuvoje XV—XIX. Vilnius, 1980. P. 14.
2i Тальберг Д. Г. Насильственное похищение имущества по русскому праву.
СПб., 1880. С. 17.
25 Владимирский-Буданов М. Ф. Христоматия по истории русского права.
Киев; СПб., 1901. Вып. II. С. 41; Любавский М. К. Областное деление. . .
С. 639; Ясинский М. Н. Главный Литовский трибунал. Киев, 1901. С. 109.
110.
26 Срезневский И. И. Материалы для словаря древнерусского языка. СПб.,,
1895. Т. II. Стб. 1215, 1216.
328

польский термин, означающий насилие 27. То же наблюдается
в Статуте («кгвалт або наездка домовая» — VI, [7] б; наезд квали¬
фицируется как гвалт в ряде статей разд. VII).
В Судебнике нет терминов, определяющих социальное положе¬
ние виновников наезда и пострадавшего; для их обозначения упо¬
треблены местоимения («А который бы сами собою порубы ли¬
нять. . . ино кому сталося кривда» и т. п.). Но оценивая реальный
смысл статьи, нужно учитывать, что виновниками наездов были
чаще всего феодалы. Пострадавший обращался к великому князю,
а в его отсутствие к раде. Обвиняемого «моцно» (силой) ставят
к суду. Если после рассмотрения оказывалось, что он виновен
в наезде, его сажали в «казнь», откладывая окончательное решение
до приезда великого князя. Насильственный привод в суд обви¬
няемого, не пойманного на месте преступления, предварительное
тюремное заключение, нефиксированное наказание, выносившееся
великим князем и радой, свидетельствовали о недостаточном раз¬
витии личных и сословных прав литовских феодалов и сильной
зависимости от великокняжеской власти в 70-е годы XV в. Прин¬
цип шляхетской неприкосновенности, провозглашенный в при-
вилее 1434 г. 28 и более расширенно представленный в привилее
1447 г. 29, по-видимому, недостаточно укрепился еще в сознании
и к тому же не был подкреплен подробной письменной регламен¬
тацией суда и процесса. Личная неприкосновенность феодалов
бывших древнерусских земель зафиксирована в областных приви-
леях 30. Практика начала XVI в. показывает, что обвиняемого по
делам о наездах в суд вызывали позвами, а «моцный» суд и заклю¬
чение при неподтвердившемся обвинении в наезде наказывались 31.
В Статуте наездам и гвалтам посвящен целый ряд статей, виновные
сурово карались, наказание за эти виды преступлений стало фикси¬
рованным (VII, 1—5, 17,< 19, 20). При «наездках» и «кгвалтах»
частновладельческих подданных детских посылали без предвари¬
тельной обсылки (VI, [7] 6). Но норм о «моцном» поставлении
к суду и предварительном тюремном заключении обвиняемых
в наезде других категорий населения в I Статуте нет. Более под¬
робно порядок обращения в суд при наездах освещен во II и III
Статутах.
Статья о порубах и наездах находится в комплексе положений,
трактующих общий порядок обращения к суду и разбор тяжб
о земле. Ст. 20 носит самый общий характер; в ней предписывается
для решения спорных вопросов брать судей, а в земельных де¬
лах — ездоков, она запрещает совершать порубы и наезды.
Решению земельных споров в Судебнике посвящена ст. 22.
В ней говорится о необходимости установления срока («рока»)
судебного разбора. Судьи и ездоки должны быть извещены о вы-
27 РИБ. Т. XX. Стб. 139, 168, 186, 218, 387, 845, 904, 1102, 1103 и др.
28 Любавский М. К. Очерк. . . С. 324.
29 Там же. С. 326.
30 Ясинский М. Н. Уставные земские грамоты. С. 123—125, 131, 132, 188, 189.
31 РИБ. Т. XX. Стб. 139, 168, 169, 1510—1512 и др.
329

•езде на место разбирательства за четыре недели. Неявившаяся
сторона признается виновной без суда, выехавшая к сроку сто¬
рона выигрывала иск. Оправданием неявки к установленному
сроку признавались королевская или земская служба или болезнь.
Те же причины считались оправдательными в Чехии с конца XIV в.,
причем употребляемая там для определения этого положения
формула похожа на употребленную в Судебнике Казимира (ср.:
«Нижли бы пригодилося наша, а любо земская служба, а любо
немоць»): «петое neb z zeme neb kralovu sluzbu» 32. Болезнь и
ванятие общественными делами признавались наряду с другими
уважительными причинами неявки в суд к определенному сроку
в средневековом польском праве 33. В Статуте вопрос о земельных
делах и сроках трактуется шире (VIII, 3, 7). Кроме указанных
в Судебнике оправдательных причин неявки в Статуте названы
эпидемия (мор) и вальный сейм (VIII, 3), а также участие в по¬
сольстве, плен. Композиционного сходства, одинаковых формул
со ст. 22 Судебника не отмечается. В Статуте расширены, уточнены
и сформулированы заново предписания о земельных делах, за¬
фиксированные в Судебнике.
Со ст. 8 Судебника Казимира сопоставлялись ст. 30 разд. VII
и ст. 6 разд. XIII Статута. Они во многом различаются. В ст. 8
Судебника говорится о тайном держании в доме «лежней». Если
в округе в это время случалась кража и становилось известно, что
кто-либо держал у себя в доме лежней, не оповестив соседей, то
он должен был поставить лежня и тем самым снять с себя подозре¬
ние. В противном случае на него падала материальная ответствен¬
ность и он должен был возместить нанесенный убыток пострадав¬
шему. Большинство исследователей, начиная с Даниловича ви¬
дели в лежне бродягу, лицо, не имеющее определенных занятий 34.
Возможно, на такое толкование повлияли близкие по звучанию
слова «лезный», «люзный», «лозный», означающие праздношатаю¬
щихся, бродяг 35. Но лежень — однокоренное со словом «лежать»,
которое в древнерусском языке означало также «жить, пребы-
32 О. Марков отметил их у Андрея из Дубы, указав на то, что они известны
уже во франкский период. См.: Markov J. Kapitoly z dejin eeskeho zemskeho
soudniho rizeni XII—XVIII stoleti. Pr., 1967. S. 38.
33 Kutrzeba S. Dawne polskie prawo sqdowe w zarysie. Lwow; W-wa; Krakow,
1927. S. 83—85; Balzer 0. Przewod sadowy polski w zarysie. Lwow, 1935.
S. 98, 99.
34 Statut. S. 51; Чарнецкий Ф. Указ. соч. С. 27, 28; Бестужев-Рюмин К. Н.
Русская история. СПб., 1885. Т. II, вып. I. С. 115; Владимирский-Буда¬
нов М. Ф. Указ. соч. Вын. II. С. 35; Kazimiero Teisynas. Р. 13, 17, 24;
Vansevicius S. Op. cit. P. 46; Andriulis V. Op. cit. P. 15.
35 Новицкий И. П. Справочный словарь юридических терминов древнего
актового языка юго-западной России // Университетские известия. Киев.
1872. № 3. С. 14; Горбачевский Н. И. Словарь древнего актового языка
северо-западного края и царства Польского. Вильна, 1874. С. 194, 195;
Белоруссия в эпоху феодализма. Минск, 1959. Т. 1. С. 470; Булыка А. М.
Даушя запазычанш беларускай мовы. Млнск, 1972. С. 192 (автор относит
их к заимствованиям).
330

звать» 36. В этом смысле слово «лежать» употреблялось в докумен¬
тах ВКЛ в конце XV—XVI в. 37, известны и лежни, означавшие
лиц, которых ставили на постой к местному населению 38. Дума¬
ется, что и в Судебнике Казимира лежень — не бродяга, подо¬
зрительное лицо, а постоялец, чужой человек, временно находя¬
щийся в доме. С точки зрения обычного средневекового права лю¬
бой посторонний человек подозрителен, особенно такой, о пребы¬
вании которого в доме хозяин почему-либо умалчивает. В судеб¬
ной практике Литвы начала XVI в., а также в послестатутовое
время встречаются примеры требования представить на суд посто¬
ронних людей, находившихся в чьем-либо доме, если в это время
в округе случалась кража 39. А. С. Грушевский отмечал, что
городские жители ВКЛ обязаны были сообщать о всех приезжих,
останавливавшихся в их доме 40. Статья Судебника имела в виду
не укрывательство нарушителей порядка, а любого постороннего,
подозрительного в силу того, что хозяин дома не извещал о нем
соседей 41. Здесь нашла отражение ответственность за преступле¬
ние не самого виновного, а третьих лиц, распространенная в сред¬
невековом праве, а также ответственность хозяина дома за всех
лиц, которые находятся в его владениях 42. В ст. 30 разд. VII речь
идет об укрывании «людей подозреных, злочинцов, розбойников,
выволаных з земли», оказании им помощи, пользовании «злодей¬
скими речами». Виновные в этом наказывались, как и те, кому они
содействовали. Несколько ближе к Судебнику ст. 6 разд. XIII.
В ней предписано, что каждый укрывающий в своих владениях
«злодея лицованого» или откупленного им от виселицы должен
уплатить все убытки, которые будут причинены этим «злодеем».
Итак, в Статуте внимание обращено на наказание тех, кто помогает
преступникам, но норма Судебника об ответственности хозяина
за тайное держание в доме любого постороннего сохранялась в су¬
дебной практике и после издания Статута.
Значительно отличается от Статута (VII, 29) ст. 12 Судебника
Казимира, трактующая похожий вопрос 43. В Судебнике предпи¬
30 Срезневский И. И. Указ. соч. Т. II. Стб. 15.
37 РИБ. Т. XXVII. Стб. 467; Т. XX. Стб. 131, 876, 1169, 1459 и др.
38 РИБ. Юрьев, 1914. Т. XXX. Стб. 130, 131; Яковкин И. И. Законодатель¬
ные акты Великого княжества Литовского. Л., 1936. С. 148 (здесь же автор
определяет лежней как бродяг); Белоруссия в эпоху феодализма. Т. 1.
С. 470.
39 РИБ. Т. XX. Стб. 1172; Беларуси! apxiy. Менск, 1928. Т. II. № 306.
С. 222—223; АВК. Вильна, 1890. Т. XVII. С. 5. № 14; С. 142. № 363 и др.;
Вильна, 1892. Т. XVIII. С. 4, № 8; см. С. 9, № 21. С. 36—38, № 61 и др.
40 Грушевский А . С. Города В(еликого) княжества Литовского в XIV—XVI вв.
Киев, 1918. С. 155.
41 Соловьев С. М. История России с древнейших времен. М., 1975. Кн. III,
т. 5/6. С. 203 (в этой работе под лежнем понимается постоялец).
42 См., напр.: РИБ. Т. XX. Стб. 1276; Статут Великого княжества Литов¬
ского 1529 г. VII, 18.
43 Более сюжетно близка Судебнику ст. 25 (XIII в.) Слуцкого списка, вер¬
нее ее конец: «. . .и теж естли бы кому было злодея выдано, а оной бы его
на платеж пустил, а подле выступу его скарати не дал, а оный злодей
331

сывается обязательное выполнение судебного решения. Тот, кто
за плату отпустит выданного ему по суду злодея или обратит его
в неволю, рассматривается как нарушитель права; вопрос о его
наказании отнесен к компетенции великого князя и паны-рады,
что свидетельствует о значении, которое придавалось этому
вопросу законодателем. Социальный статус вора и пострадавшего
не определен, наказание не фиксировано. В Статуте говорится
о лишении чести и всех шляхетских прав шляхтича, который за
совершенное «злодейство» был в руках палача или приговорен
к смертной казни, от которой он откупился или был освобожден
по просьбе своих покровителей. Следовательно, Статут предпо¬
лагает возможность откупиться от смертной казни для шляхтича,
хотя и предусматривает лишение чести и доброго имени пригово¬
ренного, оставляя «честь и добрую славу» заступников «на ласце. . „
господарской» (нешляхтичи, приговоренные к смерти за преступ¬
ления, «окроме злодейства», могли по их просьбе взамен этого
стать невольными (XI, [13] 12). Судебник Казимира отличается и
от Волынского привилея, запрещающего отпускать «приличного
злодея» и брать с него «окуп». Между ними нет композиционного,
текстологического сходства, употреблены разные формулы 44.
В отличие от Судебника, не определившего наказание нарушителю
судебного приговора, в привилее суд не упомянут, а виновный
должен «вину заплатити по давному, как перед тым было».
О воровстве паробков говорится в ст. 19 Судебника и ст. 1 разд.
XIII Статута. Эти статьи похожи, но между ними имеются и раз¬
личия. Согласно Судебнику, при отсутствии у паробка-вора иму¬
щества («бонды») для оплаты причиненного ущерба убытки потер¬
певшему возмещал хозяин паробка. В Статуте об ответственности
хозяина ничего не говорится 45. В случае несостоятельности па¬
робка пострадавшему возвращается украденное («лицо»), а паробок
подвергается телесному наказанию. Согласно Статуту, строже
наказывался рецидив. По Судебнику, вора-паробка вешали, если
он будет «часто красти после того» (ст. 19); по Статуту, уже повтор¬
ная кража на сумму менее 10 грошей влекла за собой шибеницу
(виселицу). Строгое наказание рецидива объяснялось, видимо,
низким социальным статусом паробков. Статья Статута в сравне¬
нии с Судебником отразила изменения в положении паробков,
которые становились более правоответственными.
Ст. 5 Судебника Казимира соответствует ст. 12 разд. XIII Ста¬
тута. Статья Судебника входит в комплекс положений, регули¬
рующих ограничение семейной ответственности при уголовных
преступлениях. Внесение таких норм в Судебник отвечало инте¬
ресам феодалов и может быть поставлено в связь с ростом фео¬
выпущоный потом кому-колве шкоды чинил, тогды тот, который его выпу¬
стил, повинен каждому будеть шкоду платити, иж злодея скарати не дал».
44 Старостина И. П. Некоторые особенности развития права восточно¬
славянских земель. С. 128—131.
45 На это указал К. Яблонские. См.: Jablonskis К. XVI amziaus belaisviai
kaimynai Lietuvoje // Istorija ir jos saltiniai. Vilnius, 1979. P. 37.
332

дальной собственности и увеличением массы владельческих кре¬
стьян. Этот факт свидетельствует и о проявлении общеевропей¬
ской правовой тенденции ограничения коллективной ответствен¬
ности 46. В Литве этот принцип был зафиксирован в общеземском
привилее 1447 г., а затем внесен в областные привил ей и Статут
(I, 7). Очень близкие по содержанию ст. 5 Судебника и ст. 12 разд.
XIII Статута рассматривают вопрос о наказании вора, пойманного
на месте преступления. Обе статьи предусматривают освобождение
от ответственности членов семьи преступника, но изложены они
по-разному; кроме того, в Статуте говорится не только о жене и
детях вора, но и о его челяди. В Статуте вопросу об ограничении
семейной ответственности при уголовных преступлениях уделено
меньше внимания, чем в Судебнике, который, однако, не был забыт.
Через несколько лет после издания Статута в Слуцком списке по¬
явилась статья (27), по содержанию напоминающая ст. 1 и 4 Су¬
дебника. Но изложена эта статья иначе, чем положения Судеб¬
ника.
Статья Судебника о найденных вещах (23) соотносится со ст. 24
разд. XIII Статута (о блудяге). Общее в них — требование не дер¬
жать у себя найденное заблудившееся животное более трех дней.
Оставивший животное у себя наказывался как «злодей». В Судеб¬
нике говорится не только о находке животных (коня и клячи),
но и других вещей. Норма, запрещающая присваивать' найденное,
древняя и известна законодательству разных народов 47. Судеб¬
ная практика начала XVI в. ВКЛ показывает, что вовремя не
вернувший чужого коня присуждался к уплате всех убытков, по¬
несенных пострадавшими вследствие нападения, при котором
пропал и этот конь 48. По Судебнику, найденные вещи и животных
следует доставлять в королевские дворы. Эта норма действовала
в Великом княжестве в XV—XVI вв. 49 Положение о возврате
найденных вещей и животных содержится и в гетманских уставах
начала XVI в. 50 В отличие от Судебника в Статуте со ссылкой на
давний обычай указано, что заблудившихся животных отводят не
только в господарские дворы, но также во дворы князей и панов,
которые «не седят в поветах». Внесение этого положения в обще¬
государственные законы свидетельствовало о возросшем значении
крупных феодалов. В Статуте, в отличие от Судебника, определен
размер вознаграждения за найденную лошадь. Вместо термина
Судебника «переем» здесь употреблен термин «налезное». Термин
«переем» встречается в статье о бегстве беглой челяди (VII, 7),
46 Старостина И. П. Судебник Казимира о личной и семейной ответствен¬
ности npi* уголовных преступлениях // Восточная Европа в древности
и средневековье. М., 1978.
47 Филиппов А. Н. Начальные стадии процесса виндикации движимостей
по leges barbarorum // Сборник статей по истории права, посвященный
М. Ф. Владимирскому-Буданову. Киев, 1904. С. 25.
48 РИБ. Т. XX. Стб. 1253, 1254.
49 Любавский М. К. Областное деление. . . С. XII; Ясинский М. Н. Уставные
земские грамоты. С. 159.
■50 АЗР. СПб., 1848. Т. 2. С. 27, № 25; С. 37, № 31.
333

не имеющей соответствия в Судебнике. В ст. 24 говорится и о воз¬
награждении за коней, отобранных у воров. Согласно достатутовой
практике при опознании коня, с которого был согнан «злодей»,
те, кто оставили у себя такого коня, должны были оплатить
все убытки, понесенные хозяином коня, если они не смогут пред¬
ставить к суду «злодея» 51. Нормы Статута применялись на прак¬
тике 52. Таким образом, хотя Судебник и Статут рассматривают
одинаковую правовую норму, сформулированы они по-разному.
Выше были сопоставлены статьи Судебника и Статута, имею¬
щие определенное сходство. Сложнее стоит вопрос о выяснении
соответствия Статута и положений Судебника о возврате поличного
истцу при несостоятельности вора и др. Прямых связей в дан¬
ном случае между памятниками как будто не прослеживается,
однако можно говорить об общих принципах, но это уже особый
вопрос, который здесь не рассматривается. Нормы о беглой челяди
Судебника Казимира (ст. 24) находят соответствие в ст. 8 (XII раз¬
дел) Слуцкого списка. В Статуте основное внимание уделено
порядку поимки украденной челяди, в Судебнике же кратко оп¬
ределены наказания для преступников, пойманных «с лицом» или
найденных «с сок». Комплекс статей о соке рассмотрен в гл. VI.
Сравнение Судебника и Статута показало, что ко времени из¬
дания I Литовского статута нормы, зафиксированные в Судебнике,
потребовалось уточнить, расширить, сделать акцент на других
вопросах. Некоторые нормы Судебника, хотя и не отраженные
в Статуте, продолжали действовать, другие были трансформи¬
рованы и приспособлены к изменившимся условиям. Судебник
значительно отличается от Статута по языку. Даже в случаях
наибольшего соответствия одни и те же принципы формулируются
по-разному. Различия между Судебником и Статутом показали
выросшую сословную и классовую дифференциацию, рост сослов¬
ных феодальных прав, эволюцию института несвободных, развитие
общей правовой культуры.
ПРИЛОЖЕНИЕ
КРАТКОЕ ОПИСАНИЕ [СПИСКОВ
Сохранились три списка Судебника Казимира 1468 г., использованные в изда¬
нии: У (Уваровский), Р (Румянцевский), Т (Тарновский), — происходящие
с территорий бывшей Древней Руси, входивших в конце XV—начале XVI в.
в состав ВКЛ. В основу издания положен список У, содержащий наиболее
полный текст Судебника с датой и указанием места его издания. Он имеет
меньше искажений текста, чем два остальных списка.
51 РИБ. Т. XX. Стб. 66.
52 АВК. Т. XVII. С. 334. № 837. См. также свидетельство Михалона Литвина:
Michalonis Lituani. De moribus Tartarorum. Lituanorum et Moschorum.
Fragmina X, multiplici historia referta / Nunc primum per I. J. Grasserum,
С. P. ex Manuscripto Authentice edite. Basileae apud Conradum Waldkirc-
hium, MDCXV//Mykolas Lietuvis. Apie ШКпчц, НеКтц ir maskvenp
paprocius. Vilnius, 1966. P. 20.
331

Настоящее издание предназначено прежде всего историкам, оно подго¬
товлено на основе «Правил издания исторических документов»1 с учетом
некоторых требований, предъявляемых к лингвистическому изданию памят¬
ников древнерусской письменности2. В публикации были также учтены
правила, разработанные Я. Н. Щаповым для издания древнерусских княже¬
ских уставов 3.
Текст Судебника разделен на слова, знаки препинания расставлены
в соответствии с современными грамматическими правилами. Деление на
статьи дается в соответствии с «Христоматией» М. Ф. Владимирского-Буда¬
нова. Номера статей взяты в квадратные скобки. Текст основного списка
Судебника передан с сохранением вышедших из употребления букв е, ц га,
-Ь, л, В списке у «омега» передана через букву «о», так как писец упо¬
треблял «омегу» в начале слов за следующими исключениями: буква «о»
написана в начале слова «обою» (ст. 11); «омега» написана в последнем слоге
в словах «д-Ьлом» (ст. 12), «правом» (ст. 20), «Валиком», «паном рад+о> (ст. 21).
Буква «у» в конце и середине слов передает букву высокий «ук», так как писец
использовал ее только в этих случаях. Дважды употребленная в дате «фита»
передана буквой «ф». Титла раскрыты, выносные буквы внесены в строку
и отмечены курсивом. Восстановленный текст заключен в квадратные скобки.
Не восстанавливаются после выносных «ъ» в конце слова, «ъ» и «ь» в середине
слова. Киноварные буквы выделяются полужирным шрифтом. Тексты спи¬
сков, использованных в вариантах, переданы с помощью современного алфа¬
вита с сохранением i и 'к, без выделения киноварных инициалов и выносных
букв. Буквы, обозначающие в тексте числа, заменяются арабскими цифрами.
Зачеркивания, утраты текста, исправления указаны в подстрочных буквен¬
ных примечаниях.
В цифровых подстрочных примечаниях приведены варианты чтений,
отличающиеся от основного списка. Здесь приводятся замены, добавления
и пропуски слов, воспроизводятся изменения грамматической формы слов:
числа, падежа, времени, наклонения, все варианты терминов. Цифра ста¬
вится после слова, от которого делается отсылка. Две цифры через тире
обозначают отсылку от группы слов, заключенных между этими цифрами.
Не указываются варианты типа «человеку» — «чоловеку», «иже» — «ижь»,
«урядили» — «врядили», «ведола» — «ведала», «обещание» — «обешение»,
«злодея» — «злодеа», «перво» — «прьво», «коли ж» — «оли ж», «изь» — «ис» —
«с», «оузъсочит» — «усочит» и т. п. В списке Т чтение «статки» имеет едино¬
образное написание и потому в подстрочные примечания не вынесено.
1. У. ГИМ. Увар. 702.4°, полуустав, конец XV—начало XVI в., Л. 1 —
4 об. Водяной знак — два типа небольшой головы быка с ушами, без глаз,
с ноздрями, между рогами штанга, выведенная одной чертой, которую вен¬
чает буква Т, посередине проходит нонтюзо. Идентичные аналогии в справоч¬
никах Н. П. Лихачева4 5 6 7, Брике б, Е. Лауцявичюса 6, Пикара 7 не обнару¬
жены. Знаки сходные: голова быка, но с глазами в группе 15158 по 15169
Брике, № 1468—1510. Основная масса знаков приходится на 70—80-е годы
XV в.8
2. Р. ГБЛ, Рум. (ф. 256). № 232, в лист, мелкий полуустав, в два столбца,
л. 203—204 об., 80-е годы XV в. Филиграни трех типов: голова быка с ро¬
зеткой из семи лепестков между рогами (Пикар, XIII, 59, 1469 г.); голова
быка с розеткой из семи лепестков на штанге, выведенной одной чертой
1 Правила издания исторических документов в СССР. М., 1969.
2 Правила лингвистического издания памятников древнерусской письмен¬
ности. М., 1961.
3 Древнерусские княжеские уставы XI—XV вв. М., 1976. С. 6—10.
4 Лихачев Н. П. Палеографическое значение бумажных водяных знаков.
СПб. 1899. Ч. I—III.
5 Briquet С. М. Les filigranes. Paris; Amsterdam; Geneve, 1907. T. IV.
6 Лауцявич'ос E. Бумага в Литве в XV—XVIII вв. Вильнюс, 1967.
7 Piccard G. Die Ochsenkopfwasserzeichen. Stuttgart, 1966. T. 1—3.
8 Благодарю за консультирование старшего научного сотрудника ГИМ
Т. В. Дианову.
335

между рогами и треугольником с полумесяцем, подвешенным к подбородку
(вариант — Пикар, XII, 902, 1470—1473 гг.; отличия: на стержне, соеди¬
няющем треугольник с головой, отсутствуют горизонтальные линии, рас¬
стояние между понтюзо 35 мм, а не 41, как у Пикара); голова быка с крестом
между рогами, заканчивающимся перекрестьем (Пикар, XI, 226, 1464—
1469 гг.). На первом поле л. 203, около ст. 6, где упомянуты «статки
женьпи», помета конца XV в.: «о пажиткаж жеЩскиж] приданы[х]» Публ.:
АЗР. Т. 1. № 67, в вариантах 9.
3. Т. Ягеллонская библиотека в Кракове (Польша). Акс. 71/1952 (из
собрания Ф. Тарновского), в лист, в два столбца, полуустав, последняя
четверть XV в., с. 438—442. Список описан Я. Н. Щаповым, который указал
филиграни четырех типов. Список Судебника помещается на вставке с фили¬
гранями 1472 г. (Брике, № 14763) и 1430—1440-х годов (Брике, № 14753) 10.
Публ.: АЗР. Т. 1. № 67 в вариантах.
9 Благодарю за консультирование научного сотрудника ОР ГБЛ Н. А. Щер-
бачеву.
10 Щапов Я. Н. Восточнославянские и южнославянские рукописные книги
в собраниях Польской Народной Республики. М., 1976. № 89. С.. 136.
ТЕКСТ
л. 1 а. 1 Казимир, б[о]жьею м[и]л[о]стыо короЩь] По-декьш, велжьш/
кназ[ь] Литовъекьш и Рускыи, кн[д]жа Пруськое 2 и иныx.j
Чишмъ знаменито3 симъ^ наппш ли/стомъ, хто на него посмот¬
рись] шп4 чтж/чи его5 оуслышит[ь], иже мы съ кнАзм1 и / с паны
радою нашею Велжог[о] кнАжства6 Лггов/скаг[о] и7 со всимъ поспод-
ствомъ8 погадавин9 и 10 / врАЗш! есмо такъ:
[1] Што с лщомъ пр1ведя;т[ь] / татА11, боудеть ли мочи12 чимъ
заплатит [и]13/, ино заплатити истшну. Пак ли чого в дому / не бу-
дкть14, бжд!;т[ь]15 жона16 тое17 ведола з дкть/ми оужо взрослыми18,
жоною и19 з20 дктьми пла/тит[и]21, а22 самого на шиб-кницю. А што23
будкть24 / малый д1?ти ниж[е] семи год[ов], тын в томъ не[ви]/нни в.
[2] А25 пакъ ли26 злодеи не имаеть27 будеть ч[им]г / заплатити28,
но29 и30 лица во дворъ не имат[и], воро/тити истьцю, оу кого укра-
д кно, а31 просо/кы половину вершкли; а злод1ла на обк/шанье, а32
про[со]каД по-старому33.
а на верхнем поле остатки плохо сохранившейся записи скорописью
другими чернилами и почерком ю м[и]л[о]стью кород Полскы; на
нижнем поле запись скорописью другими чернилами и почерком судеб-
никъ казимеров в поддес / книга; над этой записью остатки плохо
сохранившихся записей полууставом другими почерками и чернилами
ска, палетцказ; ° слово повторено второй раз и зачеркнуто;
в, г, д текст в скобках утрачен;
1 Т в начале слова Про тож еще мы 2 Р, Т далее и жомоитьскыи
3 Т знакомите 4 Т а любо 5 Р, Т нет 6 Р, Т князьства
7-8 Т нет 9 Р согадавши 10 Р нет 11 Т далее а 12 Р нет',
Т ему 13 Р платити 14 Р, Т далее a is у далее ли 16-17 Р
ли то жона 18 Т далее ино 19 Г а 20 Р, Т нет 21 Р, Т
заплатити 22 Р нет 23 Т нет 24 Р, Т боудут 26 Р, Т
нет 26 Р далее и 27 Р, Т имети 28 Р платити 29 Р, Т
ино 30 Т нет 31 Р и зг-зз f нет
336

[З]34 У кого бжде/п[ь] / украдено а [ш]то е’36 судьи прюу-
длт[ь], ино перво36 / заплатить истьцю, а потомъ г[о]с[по ]д[а]рь3? /
тэта38 того39 вину свою40 б'кри.
[4J А коли выда/дут[ь]41 жену а любо дуги татшыи42, у колце /
•судьи скажуть43, а нотомъ могут[ь]44 ли выку // штис[а]45; а любо л. i об.
г [о ]с[ио]д[а]рь4,) их въсхоче/?г[ь] выкушти, / а47 они могут48 са49
выкупити. А будкть50 / в51 дому52 истатъковъ53 того татА54, и он до/мо-
выми истаткы платит[ь]55; а56 коли ж бы не бы/ло чим заплатили]57
з дому, ино женою и58 д-кт/ми платит?г[ир9, как у верху шсаны60.
[5] А коли бы / злодки што у коз[о] украл61, а62 гд-k украдено,/
а тамъ его ухватАт[ь] с лицомь, а63 в домь бу/д-кт[ь]64 не пршес, жена
и д-кти того не пожи/вали, злод ки трьпи, а жена и д-кти, и д[о]л& / их
неповиненъ65.
[6] А коли злод-ки из66 дому/ вышелъ67, а што украд-кть68, а69
поткрА/еть што70, любо71 изьес|ть], окромк жоны / и д-ктеи, ино домо¬
выми сташш, што / того тлта влостпое72, заплатить, а же/на и д-кти,
и ста:пкы женни от того порожни.
[7] ж А коли чш73 ч[е]л[о]в[-к]къ во злодкиство упа/дкт[ь],
а будет[ь] г[о]с[по]д[а]рь74 ез [о ]75 то в-к дал а любо76 с нимъ / уд-кл
имел, а бжд-кта[ь]77 на то довод78, тот79 трь/пи80, как который злод-ки.
[8] А который / бжд-к7и[ь] лежни держать тайно81 во своемъ /
дому82, а суседомъ акалицы83 не поведит[ь]84, а в тот85 / час86 што
у ког[о] изьгынеть, а буд-кть на то довос/, ижь л кжни д-кржалъ87, дати //
тому рок, и88 други, и третш, ижь бы того89 / лежнА90 поставилъ, л. s
а91 из себе звел92. Пак ли на / рок93 на последнш94 не стануть96, за¬
плати жь, / а того ищи, а нашо5, къ праву поставить, / не д-ки испра-
вла6тса96, а то уже занлаче/но.
[9] А коли бы наш ч[е]л[о]в[-к]къ у97 вину дал кназско/му, или
паньскому, или богарьскому ч[е]л[о]в[-к]ку, / а98 оу которомъ пов-ктк,
по^ нашимъ" ме/стничьствомь100 или101 тивунъствомъ, / ино102 нашему
намеснику, а любо тивуну / обослати, и ж бы нашему ч[е]л[о]в[-к]ку
стзлоса / право103. Пак ли усхочет[ь]104 на обчш сжд, ино105 иж106
объ/чш суд пустуй107 и рок дати108.
е текст в скобках утрачен;
ж на правом поле вверху запись се аз Ва другими почерком и черни¬
лами',
34 Р, Т в начале а 35 Т нет 36 Т первое 37 Р осподарь
38-39 р хого татя 40 Т соб-к 41 Т выдасть 42 Р далее а 43 Г
вкажут 44 Р возмогуть 45 Р, Т ся выкупш 46 Р осподарь
47 Р, Т и 48_49 Т ся могут 50 Р, Т далее ли 51 Р того
51~52 Т нет 53-54 р схахок хатя того 55 Р плати; Т заплатят
56 Р, Т нет 67 Р нлатити 58 Г а 59 Г заплатити 60 Р, Т
шсано 61 Р украв 62 Р далее и 63 Р, Т далее он 64 Р, Т
нет 65 Р, Т невшенъ ве-в? р вышед з дому 67-68 р 0у1{ра-
дкть .што 69 Р и 70-71 Р, Т а либо што 72 Т далее тым
73 Р нет 74 Р сподарь 75 Т нет 76 Р далее и ?7-?8 р на
то будет довод 78 Р далее и 79 Р, Т далее такъ 80 Р терпит
81-82 Р оу своем дому тайно 83 Р околнщи 84 Р опов-кдаеть; Т по-
ведати 85 Р том; Т топ 86 Р часоу 87 Р далее ино 88 Р
нет 8 9-90 р дежня того 91 Г и 92 р далее а 93 Т далее
и 94 Г далее рок 95 Р, Т поставит 96 Т ся выправливает
97 Р а; Т нет 98 Т нет 99 Р далее ли 100 Р, Т нам-кст-
ничьством 101 Т и 102 Р и 103 Р далее а 104 Т усхотять
1°5 р и он гое р оалее на; р на 107 Т пустит 108 Т дасть
22 Заказ Ns 277
337

[10] А б*д-кт[ь]109 на на/шомъ ч[е]л[о]в[-к]це кназкии ил'/п<>
пакскш111 или / богарьскыи люди112 искат[и], и113 том* сжд и114
право / перед нашими намесникы и тивжны, где115 / што116 д-кржать117,
а нашимь врлЗникомъ118 / дати право на обе стороне.
[И] А которому/ ч[е]л[о]в[-к]ку кназькому, или пакскому, или
бо/гарьскому до кназкыж и до паискыж и119 да бо/ирьскы.г людей д-кло,
и120 хто ищеть121 на кож122 / ехать ему правомъ123 искать124 перед'
его125 оспоЗ[а]/ремь126; не вд-клаеть ли нрава, ино на127 обь/чш
л. 2 об. суЗ128 рок положили129 с обою старок, а вожды // справеЗливость130'
вд-клат[и]131; пак ли который132 бждет[ь]133 / отводить, но134 намъ.
дати д-кцьког[о]135; а136 нас137 / не npiroduTCA138 въ В-клико мь
кнАЖьетве139 / Латовъскомь, ино воеводам нашимъ / модно дати
децьког[о] 140.
[12] А коли злод-Lra / выдадуть с права, а чим его възвелА?га[ь|
ка/знити по его д-клож.
А каму татА выда/дуть, а тот не въсхочет[ь] его казшти, а въ/схО'
чет[ь] на немъ заплату побрать 141, а его142 пу/стить143, а любо соб-к 144
его145 у неволю взать146, / а на то будет[ь] давоЗ, тот оуже ис права
высту/тлъ147, а148 намъ и149 с паны150 радою нашею Вел1коз[о] /
кндзства Литовъсказ[о] о том погодае, как151 / ез[о] казнит[и]15г
и153 исказили его154, будить155 чоз[о]156 до/стоинъ. А наЗ злодеи157'
м[и]л[о]сти шЬ3 надобе.
[13] А / хто украд-кт[ь] выше полукопьга, а любо корову, / тог[о],.
узвесить.
[14] А который перво158 оукрадет[ь], / а дотуль бждет[ь] не
крадывал, ино за первую / вин*159 татбж виною160 казнити; а ж
бждет[ь] ниже / полтины домовый речи крал, домовыми161 / речми
платить; а будет[ь] выше полтины / крал162, хотА бы163 пак и164
перво165 крал166, а167 ез[о] об-ксит[и]/.
[15] А который хота и168 перво169 крал170, а кокнаи171 тат/ба,
кона украл, а172 с лицомъ пр|ведут[ь], тоз[о] узвесит[и]. //
л. з [16] А коли татд пртедут[ь], а на коз[о] со к оузъсочит[ь]173,
а до/мжчатсд татбы174, а бжд-кт[ь] перво тоз[о] крадывал / и кому
плачивал, а околица175 б^.д-кт[ь] ведывала176, / и б-кз лица повесити177.
[17]178 Пак ли сок оузъсочить на / коз[о]179, а лица не бхд-fcmfb]180,.
3 -к исправлено из а;
109 Р, Т далее ли 110 Т а любо 111 Т далее люди 112 Р людни
чого; Т чего 113 Р, Т ино 114 Ра па у который где от нас
U5-116 р который от нас где 117 Т дръжит 118 Р урядником;
Т заказником 119 Р, Т или 120 Р, Т ино 121-122 р на ком,
ищет, ино 123-124 р искати правомъ 125-126 р осподаремь-
его 126 Р далее a 127 Р, Т нет 128 Т далее и
126 Р далее ^
положтвъ; Т вложшъ
лати справедливость
торыи 134 Р, Т ино
не пригодиться нас
брать Ы2-143 р нет
147 Р, Т выстоупаеть
151-152 р сказнити
130-131 р оуд-клати и справедливость; Т вд-к-
132-133 р будеть некоторый 132 Т неко-
135 Т д1ацкого 136-140 р пет
139
Т князьстве
140
144 145 р^ р ег0 соб^
149 Т нет
Т дьецкого
137-138 р
141 Р
и
148 Р и
153 р
Т а
154
146 Т брать
150 Т далее погадав
нет 155-156 р до го
боудеть 157 Р злод-кемь 158 р первое 159 Р нет; Т его
160 Р далее его 161 Р, Т далее ж 162 Р, Р нет 163 Р нет
164 Р, Т нет 165 Р перв-ке 166 Р, Т оукраль 167 Р, Т ано
168 Р, Т нет 169 Р первое 170 Р, Т оукраль 171 Р, Т конь-
ская
172 р
нет
173
Т сочит
175 Р далее та
174-177 р
176
а с лицом приведут,
Р вкдати 177 Р об-kcim
того взвесити
178 Р в начале a 178-180 р д коли татя приведут, а кого сок усочит,.
а домучаться татбы 179 Р того
338

а блюдет[ь]181 перво182 оукрал, а183 око/лща будЕть перво184 злодЕиства
на него не веда/ла185, а бздеть никомоу не плачивал, ино ему / та-
тбоу186 платити187 истьцю188 и вшу, а см[е]ртную189 / раною 190 его191
не казнити.
[18] А192 коли тат[ь] дастьсА / на муку, а193 зельга194 знага,
а знакы195 б^дуть / добрый196 на нег[о] сок оузъсочит[ь]197, а будет
перво198 тог [о] кра/дывад, а любо мучиванъ, а199 сведомо то буде/ть200
околици, ино того зелеиника, хота201 не / домучатсА, ано его обЕси-
т[и]202.
[19] А кал! ч;и пароб/кы украдуть што оу ког[о]203, как оу семь
листу204 / писано20б-в1фху2^6, как за которую татбу казнит[и] ( : коли
перво207 украдеть, ино его208 не вЕшати209, / заплатите бондою его;
а не будет[ь] бонды, / ино г[оспо]д[а]рь210 его211 за него заплатить],
а паробъка / пробита212 исказнити213; а214 будет215 часто кра/cTi
после тог[о], а216 выше иолукотг[га] будет[ь]217, ино па/робка218 пове¬
сится]219.
[20] А тако ж кому220 до каг[о]221 будет[ь] дело / какое222,
4эудет[ь] земное дЕло223, ино ездокы / побрати, а будет[ь]224 иныи225
какыи226 дЕла, пно // судьи побрат[и]. А искатиправое, а порубок227 л• 805
и на/ездокъ228 не надобЕ никому ничого229 чини/та.
[21] А который бы сами собою230 порубы чи/нАт[ь]231, а232
.любо233 наездъкы234 чинАт[ь]235, ино кому / стэлоса кривда236, тот
имает[ь] нам237 са238 жаловат[и]239. / Пак ли не пригодитСА нас
въ ВЕликож кндз/стве Литовъскомъ, и он имает[ь] панож / радЕ
нашей жаловати. И240 панож241 воеводаж / нашимъ по тоз[о]242 по-
слат[и], а243 велети перед собою244 / поставим245 моцно246 и досмотрети,
5удет[ь] / ли тот247 такъ чинити248, оусадити его у ка/знь и дер-
жат[и] его249 до нашего исчаснаг[о] npiexaни: / тот250 бо251 ис права
и[з]252 земъског[о] выступил, а над пра<?[о]253 / слгнул, как у254 верху
nicaHo255. Мы пак256 снемъсА257 pa/дою нашею Великог[о] кнАзства
Литовъскаг[о], / осмотримъ258 тог[о], какою казнью259 казнит[и]
та/ког[о]260.
[22] А коли бы261 два имели са262 правоват[и], а возмут[ь] /
соб к ездокы263 судьи, ино264 вчинити265 иж рокъ / а дата имъ266 ведомо
181-182 р п^.рво будет 183 Р И 184-186 р п^рвое ег0 злодейство
вЕдати; Т на него первого злодЕиства не вЕдати lse-is? р пла-
тиы татбу 186 Т нет 188 Т далее татбу 189 Так в ркп
Р, Т смертьною; Т далее его 190 Р виною 191 Р, Т нет
192 Р нет 193 Р нет 194 Р, Т зел1е 195 Р знатникы 196 Т
далее а 197 Т высочит 198 Р пЕрвки 199 Р далее и 200 Р,
Т нет 201 Т далее и 202 Т възвЕсити 203 Р далее а 204 Т
■далее оу 205-206 р верху писано 207 Р, Т прьвое
208 Т нет 209 Р далее и 210 Р осподарь 211 Р нет 212-213 р
сказнити и пробита; Т казнити пробита 214 Р далее коли 215Р
имЕть; Т далее ли 216 Р нет 217 Р, Т нет 218 Р его 219 Р
оузвесити; Т обЕсити 220-222 р б0удет д0 кого какое дЕло
220-221 р нет 222-223 р землейное до кого 224 Так в ркп.;
Р, Т боу дуть 225 Т иннпи 226 Р, Т который 227 Р, Т пороубовь
228 р наездовъ 229 Р же; Т нет 230 Р собЕ; Т далее имут 231 Р
дЕлали; Т д клати 232-233 р и 234 Р наезды 235 Р и чинили;
Т чинити 236 Т далее ино 237-238 р ся намъ 239 р далее и;
Т далее а 240 Г а 241 Р далее и 242 Т него 243 Р и 244 р
далее его 246-246 р} р модно поставите 246 Р далее а 247 Р то
248 Р, Т чинилъ; Р далее а 249 Р нет 250-251 р^ у g0 тотъ
252 Р, Т нет 253 Р права; Т право 254 р нетп 255 р вшшсано
256 Т далее с паны 257 Р далее с паны 258 Р смотримь; Т осмо¬
тр евъ 259 Р, Т далее того 260 Р, Т нет 261 Т далее ся
262 Т нет 263 Р далее и 264 Г и он 265 Т чинить 266 Р, Т
нет
22*
339

за 4 нед[е]ли, штобы са / оба267 зготовалн268 к томж року перед тым
суди; / судюмь269 же270 ездоков тыл271 там выехат[и] на реч[е]нное
м к/стцо. А которым бы ис ты.т11 > 272 два273 сжтАжаевъ / а274 не выехал,
тот б!-зъ суда виноват, а который / выехал27 5 тоз[о] оправпт[и1
л. 4 в томъ, чоз[о]276 будет[ь] пскат[п]27 7. Ню/сли278 бы // пр.'годмлосА
наша, а279 любо280 зелюкаА служба, а любо / немоць281, его282 же,
б[о]же, не дам283, тыж тоз[о] не истрати'/г[и] /.
[23] А любо284 бы хто ком[а], а любо клачю блудящую 285 /
нашол286, или некоторый287 иным речи нашол288, око/лгци оповедмть289;
не изнаидет[ь] ли с[а] истед290 до трех дне/въ, ино повеет;291 на наш,292
дворъ по-давному, да293 в294 пе/реемь возми295 свое296. Пак ли кото¬
рым297 што298 оутаит[ь] / а299 оусхочет[ь] собк покорыстовати,
а будет[ь] на то / довод, тот такш злодеи, как и300 который.
[24] А ко/торым будет[ь] люди вывод[и]ть, а любо /челАд[ь]
неволную / а оухватАть с лищш301, того на шибкшцю302; изна/идеть305
ли с со к, ино тому право304, как оу селг. листу ве/рху п'саныи305 , по тому
его суд[и]ти.
[25] А також и306 гд к / которым мосты мощивали / зак
дадю нашез[о]л за307 великаз[о] кназ[а] Витовъта и308 / за вели-
каз[о] кназ[а] Жидимокта309 . тот310 бы и н[ы]нк каж/дыи свою311
д-клтцю312 замостить313 и задклали, / как надоб-k. А то314 бы315 не
мешкай316 заделали317 сего ж лет[а]318. / А на ч;еи дклницп щкода319
са станет[ь], кок[ь]320 са321 обра/знт[ь], ног^322 изломить, тому
платит[и]. А323 которым / не задклаготь своиж делниць сез[о] лета,
а опла/шатсА324, тот ис права выступил325, на томъ нам / вины326
10 рублев гроши327. Про тож, как оу328 нашому329 ли/ста,330 выписано,
по тому бы есте331 рАдмл'1, а332 с тоз[о] не / выстлпШ!333.
л.4 об. П[и]сам и дам //во Вилне, фев[ралА] 29 д[е]нь, индпк[т] 1.
ГРМ. Увар. 702. Л. 1—4 об.
и ы исправлена us другой буквы; к лповторено второй разг
написанное раньше зачеркнуто другими чернилами
267 Р далее два; Т они два 268 Р зготовили 269 Т судьи 270 Р
и 271 Р, Т нет 272~273 Р, Т двоу тых 274 Р, Т нет 275 Р
вьехал 276-277 р в чомъ он ИСКалъ 278 Р и ажь коли
27 9 280 р нет 281 Р, Т бол ксть 282-283 р пет 284 р ^ f КОЛИ
285-286 рf р знашол блоудящюю 287-289 р ипьш который речи нз-
наиденыи, оповкдати околици 288-289 р знаидет обкетптн околнци
290 Т далее и 291 Т вести 292 Р, Т королевдекып 293 Т а
294 Р, Т нет 29 5-296 р свои возми 296 Р далее а 297-298 р
што который 298 Р нет 299 Р нет 300 Р, Т нет 301 Т
челядью 302 Р далее а зоз-зо4 р нет 305 Р, Т писано
306 Т нет 307 Р, Т нет 308 Та 309 р Жикпмонта; Т Жикги-
монта 310 Р тут 311 Р, Т свои 312 Р мостыпци; Т делници
313 Р, Т замостили 314-315 р Штобы 316 Рмкшкали 317-318 р
сего жь л-кта уделали; Т сего ж л кта заделано 319 Р щкота; Т сщкота
зго-321 р нетп 322 р далее ль 323 р далее пак ди; Т пак ли 324 Р
исъплошатся; Т сплошаться 325 Т выступит 326 Т нет 327 Р
нет 328 Р далее семь 329 Т нет 330 Р далее есть 331 Р
далее листу 332 Р далее и 333 Р, Т выступали; Т далее аминь.
Р и Т далее текста нет

КРАТКИЙ СЛОВАРЬ-КОММЕНТАРИЙ
акалица см. околица
болесть см. немоць
бонда — имущество паробка (ст. 19)
вделать право — осуществить суд,
правосудие (ст. 11)
вделать справедливость — осущест¬
вить правосудие (ст. 11 — У, Т;
уделать справедливость — Р)
ведать — знать (ст. 1, 7, 16, 17)
вешать см. повесить
взвесить см. повесить
вина — правонарушение; вина (ст.
14); обвинение (ст. 9); судебный
штраф (ст. 3, 14, 17, 25); см.:
вину дать, смертная вина
вину дать — обвинить (ст. 9)
вказать см. сказать
вложить рок см. дать рок
влостное — собственное (ст. 2)
воевода — главный наместник вели¬
кого князя в отдельных областях:
с 1413 г. воеводами назывались
правители Вильны и Трок; в тече¬
ние XV—XVI вв. воеводский титул
был распространен на правителей
Витебска, Киева, Полоцка, Смо¬
ленска (ст. 11, 21)
позволять — приказывать (ст. 12)
врядить — установить, постановить,
учредить (диспозитивная формула)
врядник — должностное лицо (ст.
10 — У; урядник — Р, заказ¬
ник — Т)
вчинить рок см. дать рок
выводить — уводить, украсть (ст. 24)
выдать жену и детей см. платить
женой и детьми
выдать с нрава — выдать по суду
для осуществления приговора
(ст. 12)
выправливаться см. исправляться
высочить см. усочить
выступить — нарушить (санкция)
выступить из права — нарушить за¬
кон (ст. 12, 25)
выступить из права земского — на¬
рушить закон страны, здесь ВКЛ
(ст. 21)
господарь — хозяин, господин, вла¬
детель (ст. 3, 4, 7 19 — У, Т;
оснодарь — ст. 3, 4, 19 — Р, 11 —
У; сподарь — ст. 7 — Р)
гроши — монета, СО литовских гро¬
шей составляли копу (ст. 25)
дать ведомо — известить (ст. 22)
дать право — судить, разбирать дело
(ст.10)
дать рок — установить срок (ст. 8,
9); вчинить рок (ст. 22 — У, Р;
чинить — Т); положить рок (ст.
11 — У, Р; вложить — Т)
двор — хозяйственная единица, ад¬
министративный княжеский центр
управления волостью (ст. 2, 23)
дело — судебные претензии, судеб¬
ное дело (ст. 11, 20)
деяьница — участок (ст. 25 — У, Т;
мостышца — Р)
держать — управлять (ст. 10)
децкий — лицо, посылаемое уряд¬
ником или великим князем для вы¬
полнения разных поручений, рас¬
поряжений (ст. 11 — У, Р; дтац-
кии, дьецкип — Т)
довод — доказательство (ст. 7, 8,
12, 23)
дом — здание, жилище (ст. 5, 6, 8);
хозяйство, имение, имущество (ст.
1, 4, 5)
домовые речи — домашние вещи
(ст. 14)
долговые ста тки — домашнее иму¬
щество (ст. 4 — Р, Т; ст. 6 —
У, Р, Т; долговые истаткп — сг.
4 — У)
домучиться — добиться признания в
совершении преступления тфиме-
нениел! пытки (ст. 16, 18)
ездоки — судьи, выезжающие для
решения земельных споров (ст,
20, 22)
жаловать — приносить жалобу
(ст. 21)
заказник см. врядник
заплата — плата, вознаграждение
(ст. 12)

звести — снять с себя подозрение,
обвинение (ст. 8)
зготовать —• приготовиться (ст. 22)
зелья — травы (ст. 18)
вемное дело — дело, относящееся к
землевладению, касающееся зе¬
мельных споров (ст. 20 — У, Р;
дело землейное — Т)
земское право — право страны, здесь
ВКЛ (ст. 21)
злодей — тать, вор (ст. 2, 5—7,
12, 23)
злодейство — воровство, татьба (ст.
7, 17)
знаки — показания лиц, сообщив¬
ших потерпевшему все, что они
видели и знают о преступлении
ст. 18 — У, Т; знатникы (?) — Р)
изгинуть — пропасть (ст. 8, «изьгы-
нуть»)
индикт — 15-годичный цикл при ле¬
тосчислении (дата)
исказнить см. казнить
искать — вести иск, предъявлять иск
(ст. 10—12)
искать правом — требовать чего-ли¬
бо по суду (ст. И, 20)
исплогпиться см. оплошиться
исправляться — добиваться чего-
либо судебным порядком (ст. 8 —
У, Р; «ся выправливать», выправ-
ливаться — Т)
иста тки см. статки
истец — одна из сторон в суде (ст.
2, 3); тот, кто ищет потерявшееся
животное или другие вещи(ст. 23)
истинна — полная действительная
стоимость чего-либо, полное дей¬
ствительное количество денег, то¬
вара, здесь полная стоимость укра¬
денного (ст. 1)
истратить — утратить, здесь проиг¬
рать дело (ст. 22)
исчасное — благополучное, счастли¬
вое (ст. 21)
казнить — наказывать (ст. 12, 14,
19, 21); исказнить (ст. 12, 19 —
У, Р; сказнить — ст. 12 — Т; ст.
19 — Р); подвергнуть смертной
казни (ст. 12)
казнить смертной раной — подверг¬
нуть смертной казни (ст. 17 —
У, Т; смертной виной — Р)
казнь — наказание (ст. 21); тюрьма
(ст. 21)
кляча блудячая — заблудившаяся
лошадь (ст. 23)
конная татьба — конокрадство (ст.
15 — У; коньская татьба — ст.
15 — Р, Т)
кривда — несправедливость, обида,
древний антоним к слову «правда»,
синоним к слову «обида» (ст. 21
«кому сталося кривда» — кому бы¬
ла причинена несправедливость)
лежни — постояльцы (ст. 8)
лето — год (ст. 25)
лист — грамота (промульгация, ст.
19, 24, санкция)
лицо — поличное (ст. 1, 2, 5, 15—
17, 24)
люди — подданные (ст. 24); «люди
князскии, панскии, боярьскыи» —•
название людей по отношению
к феодалу, владельцу (ст. 10 —
У, Т; 11), боярские «людни» (ст.
10 — Р)
милость — милосердие (ст. 12)
мост — мост, сооружение для пере¬
хода через реку, овраг, ров или
другое препятствие, мостовая
(ст. 25)
мостьница см. дельница
моцно — насильно (ст. 21)
мука — пытка (ст. 18)
мучить — применять пытку, «мучи-
ван» (ст. 18)
наездка — нападение с целью за¬
хвата земли, людей (ст. 20, 21 —
У, Т; наезд — Р)
наместник — великокняжеский уряд¬
ник, управитель округа (ст. 9,10)
немоць — болезнь (ст. 22— У; бо¬
лесть — Р, Т)
обесить см. повесить
обестить см. оповедать
обещанье — повешение, смертная
казнь через повешение (ст. 2)
обослать — подать весть через по¬
сланного, известить посланием,
оповестить (ст. 9)
образиться — покалечиться, полу¬
чить телесное повреждение (ст. 25)
обчий суд — суд посторонних, тре¬
тейский суд (ст. 9, 11)
околица — окрестность, соседство,
округ(акалица — ст. 8 ■— У; окол-
нща — Р; 16—18. 23)
оплошиться — совершить оплош¬
ность, промах, ошибку (ст. 25 —
У; исплошиться — Р; сплотить¬
ся — Т)
оповедать — объявить, сообщить, по¬
ставить в известность (ст. 8 — Р;
342

ст. 23 — У, Р; поведать — ст. 8 —
У, Т; обестить — ст. 23 — Т)
оправить — признать правым (ст. 22)
ослодарь см. господарь
отводить — отводить, отвергать, от¬
клонять, здесь не производить суд
(ст. 11)
паны-рада — совет при великом кня¬
зе (ст. 12, 21)
паробок—невольный челядин (ст. 19)
переем — плата, вознаграждение за
найденное заблудившееся живот¬
ное (ст. 23)
платить женой и детьми ■— выдать
жену и детей вора истцу для воз¬
мещения убытка, причиненного
кражей мужа и отца (ст. 1, 4);
сумма убытка определялась судом
«у колце судьи скажуть». Жена и
дети могли выкупиться сами или
могли быть выкуплены господином
(ст. 4)
хтоведать см. оповедать
повесить — подвергнуть смертной
казни через повешение (ст. 16 —
У; ст. 19 — У); вешать (ст. 19);
взвесить (ст. 16, 18 — Т); обесить
(ст. 14; ст. 16 — Р; ст. 8 — Р;
ст. 19 — Т); узвесить (ст. 15;
ст. 19 — Р)
повет — в XV в. правительственный
округ разной величины (ст. 9)
погадать — обдумать, рассудить
(наррация — У; «согадавши» — Р;
ст. 12)
поживать — пользоваться, употреб¬
лять (ст. 8)
положить рок см. дать рок
полтина — половина рубля, 50 гро¬
шей (ст. 14)
полукопье — половина копы, 30 гро¬
шей (ст. 13, 19)
порожни — свободны (ст. 6)
порубы — насилие, произвол, захват
(ст. 20 — Р, Т; ст. 21); порубки
(ст. 20 — У)
поспольство — общество (наррация)
поставить к праву — представить в
суд (ст. 8)
потерять — потратить, израсходо¬
вать (ст. 6)
право — суд [ст. И, 24; «сталося
право» — был совершен, осуществ¬
лен суд (ст. 9)]; см.: вделать право;
выдать с права; дать право; искать
правом; поставить к праву; за¬
кон — см.: земское право; высту¬
пить из права; выступить из права
земского; сягнуть над право
правоваться — судиться, вести су¬
дебное дело (ст. 22)
пригодиться — оказаться, случить¬
ся, происходить (ст. 11, 22)
пробити — подвергнуть телесному
наказанию (ст. 19)
просока — плата соку за сообщение
о том, что он видел и знает о пре¬
ступлении (ст. 2)
пустить —отпустить (ст. 12)
речь — вещь (ст. 23); см: домовые
речи
рок — срок (ст. 8); см.: дать рок
рубль — 100 грошей
рядить — судить (санкция)
сведомо — известно (ст. 18)
сказать — постановить, присудить
(ст. 4 — У, Р; вказать — Т)
сказнить см. казнить
смертная вина (рана) см. казнить
смертной раной (виной)
сняться, сниматься — собираться
вместе, съехаться на съезд (ст. 21)
сок — свидетель, сообщающий по¬
терпевшему то, что он видел и
знает о преступлении (ст. 16—
18, 24)
сочить см. усочить
сплотиться см. оплошиться
сподарь см. господарь
статки — имущество (ст. 4 — Т; ис-
татки — У; статок — Р); см.: до¬
мовые статки (истатки); статки
женыш
статки женьни — имущество жены
сторона — сторона в судебном про¬
цессе
сутяжаи — тяжущиеся (ст. 22)
сщкота см. щкода
сягнуть над право — посягнуть на
закон (ст. 22 — У, Т; права — Р)
тать — вор (ст. 1, 3, 4, 12, 16, 17)
татьба —■ воровство, кража, злодей¬
ство (ст. 14, 16, 19); стоимость
украденного (ст. 17); см.: конная
(коньская) татьба
тивун — великокняжеский урядник,
управитель двора, волости, зани¬
мающий низшее место в судебно¬
административной иерархии В КЛ
удел — доля (ст. 7)
уделать справедливость см. вделать
справедливость
узвесить см. повесить
урядник см. врядник
усочить — сообщить потерпевшему
то, что видел и что известно
343

о преступлении (ст. 16—18 — У, Р;
ст. 17 — Т); сочить (ст. 16 — Т);
высочить (ст. 18 — Т)
ухватить — поймать, схватить (ст.
5, 24)
человек — подданный, слуга (ст. 7);
наш человек — господарский, ко¬
ролевский подданный (ст. 9, 10);
человек князский, паньский, бо-
ярьский — название подданного по
отношению к феодалу, владельцу
(ст. 9, И)
чинить рок см. дать рок
челядь невольная — несвободные лю¬
ди, наиболее бесправная категория
зависимых людей (ст. 24)
чинить — делать, поступать (ст. 20,
21)
чинить знаменито — извещать, объ¬
являть (промульгация — У, Р;
знакомите — Т)
шибеница — виселица (ст. 1)
щкода — вред, убыток, ущерб (ст.
25 — У; едцкота — Т; щкота — Р)

ХРОНИКА
Г. В. Глазырина, Е. А. Мельникова
ЮБИЛЕЙНЫЙ чтения памяти
ЧЛЕНА-КОРРЕСПОНДЕИТА АН СССР
В. Т. ПАШУ ТО
С 19 по 22 апреля 1988 г. в Москве в Институте истории СССР АН СССР
состоялись II Чтения памяти видного советского историка, плена-коррес¬
пондента АН СССР В. Т. Пашуто 1, посвященные 70-летию со дня его рожде¬
ния. В конференции приняли участие ученые Москвы, Ленинграда, Киева,
Львова, Ворошиловграда, Баку, Тбилиси и других городов страны. Темой
Чтений была избрана внешняя политика Древней Руси.
В кругу научных интересов Пашуто проблемы внешнеполитических
связей, места Древней Руси среди европейских и арабских стран занимали
особое место. Их исследованию Пашуто посвятил монографию «Внешняя
политика Древней Руси» 2, а также большое количество статей, в которых
рассматриваются связи Руси со странами Западной Европы, Скандинавии,
Прибалтики и другими регионами 3.
По доброй традиции первое заседание носило мемориальный характер.
С воспоминаниями, отражающими многогранность личности Пашуто, разно¬
сторонность его научных интересов, содержащими оценку его трудов по
внешней политике Древней Руси научной общественностью, выступили
Н. А. Тарасевпч-Пашуто, академики А. Л. Нарочиицкпй н А. М. Самсо¬
нов, члены-корреспонденты АН СССР А. П. Новосельцев и В. Л. Янин,
а также А. И. Клибанов, И. П. Шаскольский, А. В. Подосинов и др.
На последующих семи заседаниях было заслушало около сорока докла¬
дов. Некоторые из них стали отправной точкой для более подробного обсуж¬
дения конкретных вопросов. Общим проблемам внешней политики Древне¬
русского государства в период его формирования и во время феодальной
раздробленности были посвящены доклады М. Б. Свердлова и А. К. Зай¬
цева.
В докладе «Общественный строй и внешняя политика Древней Руси»
(С. 83—87)4 Свердлов предложил историографический обзор, специально
1 Материалы I Чтений см.: Древнейшие государства на территории СССР.
Материалы и исследования, 1985 г. М., 1986. Тезисы докладов II Чтений
см.: Внешняя политика Древней Руси. Юбилейные чтения, посвященные
70-летию со дня рождения члена-корреспондента АН СССР Владимира
Терентьевича Пашуто. Москва, 19—22 апр. 1988 г. М., 1988.
2 Пашуто В. Т. Внешняя политика Древней Руси. М., 1968.
3 См.: Список трудов В. Т. Пашуто / Сост. М. Н. Перегуд, П. В. Про¬
нина // Археографический ежегодник за 1983 г. М., 1985. С. 295—304;
Дополнение к Списку печатных трудов В. Т. Пашуто и литература о нем //
ДГ, 1987 г. М., 1989. С. 11 — 12.
4 Здесь и далее в скобках даны ссылки на издание тезисов докладов кон¬
ференции (см. выше примеч. 1). Тезисы докладов Ф. М. Алиева, М. О. Аунса,
А. Б. Головко, А. Д. Горского, А. К. Зайцева, 10. А. Кизилова, 10. А. Ли¬
монова, В. В. Отрощенко и Ю. Я. Рассамакина, И. М. Шекеры, В. П. Шу-
шарина и Я. Н. Щапова опубликованы не были.
© Г. В. Глазырина, Е. А. Мельникова, 1991
345

выделив труды в этой области Пашуто, и обратил особое внимание на деталь¬
ную разработку периодизации внешней политики Древней Руси IX—сере¬
дины XI в. как на наиболее актуальную исследовательскую задачу. Связы¬
вая хронологическое членение внешней политики Руси указанного времени
с этапами становления древнерусского феодального государства, он отмечает
«сущностное единство» выделяемых для этого времени периодов «вследствие
генезиса и развития раннефеодального социально-экономического строя»
(С. 85) и их противопоставленность в целом внешней политике Руси периода
раздробленности. Таких периодов Свердлов усматривает три: вторая поло¬
вина IX—первая половина X в.; середина—вторая половина X в.; конец X —
первая половина XI в., каждый из которых отражает новую ступень в ста¬
новлении древнерусской государственности.
В докладе Зайцева «Внешнеполитический аспект феодальной раздроб¬
ленности» поставлен вопрос о необходимости углубленного изучения взаимо¬
действия внутренней и внешней политики на Руси периода феодальной
раздробленности. Автор показывает, что внутренняя политика русских
удельных князей неминуемо приобретала и внешнеполитический аспект.
Она мояют быть правильно понята только в связи с ее отношением к обще¬
русской политике, проводимой великим киевским князем. Относительно
самостоятельной была внешняя политика, как показывает автор, лишь
нескольких княжеств, преимущественно Ростово-Суздальского и Черни¬
говского.
«Идеи мира в древнерусском летописании» — тема доклада Я. Н. Ща¬
пова. Автор анализирует употребление в летописи терминов «тишина»,
«любовь», «мир» и показывает, что первый из них имеет наиболее широкое
и общее значение. Термином «любовь» в летописях обозначались друже¬
ственные отношения между правителями или странами. Его антоним, «раз-
любье» служил для обозначения конфликтных ситуаций, состояния войны.
Особенно важным был термин «мир», имевший в летописях несколько зна¬
чений. Автор отмечает, что архаичному принципу «мир стоит до рати и рать
до мира» летописец противопоставляет идею прочного, устойчивого мира.
Как показывает Щапов, особый интерес к мирным средствам решения поли¬
тических внутренних и внешних конфликтов проявляется в летописи в наи¬
более сложных, чреватых войной ситуациях.
Группа докладов была посвящена проблеме введения христианства на
Руси. В докладе «„Корсунская легенда" летописи в контексте русско-визан¬
тийских отношений конца X—XI вв.» (С. 34—38) Н. Ф. Котляр обращается
к анализу сообщения Повести временных лет под 988 г., известного как
«Корсунская легенда». Автор останавливается на проблеме места возникно¬
вения данной легенды и времени ее включения в Повесть временных лет.
Он считает, что легенда зародилась в Корсуни, откуда она была принесена
в Киев и сохранялась в устной передаче до тех пор, пока не была зафикси¬
рована в Начальном своде 1095 г. или в Повести временных лет.
Рассмотрев сообщение о крещении русов в «Окружном послании» пат¬
риарха Константинополя Фотия в сопоставлении с информацией других
византийских памятников, О. М. Рапов («Когда произошло крещение Руси,
отмеченное константинопольским патриархом Фотием?» — С. 78—82) вы¬
сказывает предположение, что приезд русского посольства в Царьград после
гибели русского флота и массовое крещение русов должно было произойти
летом или осенью 866 г.
Т. М. Калинина в докладе «Восточные источники о принятии христианства
на Руси» (С. 31—33) анализирует данные средневековых арабских источников
о вероисповедании па Руси. В ряде из них упоминается о том, что русы ис¬
поведовали христианство. Целая группа источников сохранила также сви¬
детельства о крещении Руси в 80-х годах X в. — точная дата в них варьи¬
руется от 985 до 989 г. Одновременно имеются сообщения и о том, что русы,
приняв христианство, позднее перешли в ислам. В основе последней инфор¬
мации, как считает автор, могли лежать реальные факты перехода наемных
отрядов русов-христиан в другую веру, в частности в ислам, если они ока¬
зывались в мусульманской среде.
346

Влияние внешнеполитической ситуации на внутреннюю жизнь русских
княжеств подчеркнул А. Б. Головко в докладе «Об обстоятельствах гибели
Романа Всеславича».
Последующие доклады освещали основные направления внешнеполити¬
ческих связей Древнерусского государства — южное, восточное, западное,
северное. В большой группе докладов исследовались русско-византийские
отношения.
В докладе «Византия и Древняя Русь в период между договорами 911
и 944 гг.» (С. 38—42) Г. Г. Литаврин показывает эволюцию взаимоотношений
обеих стран. Чрезвычайные, неизвестные в практике отношений с другими
государствами привилегии, полученные Русью по договору 911 г., свидетель¬
ствуют об успешности для Руси предшествующего заключению договора
конфликта с Византией и о заинтересованности обеих стран в мирных взаимо¬
связях. Анализируя статьи договора 911 г., Литаврин выдвигает предпо¬
ложение, что в течение торгового сезона в Константинополь прибывали две
торговые флотилии русских: одна — к началу июня, вторая — к началу
сентября. По мнению докладчика, постепенно в отношениях Византии и Руси
стали накапливаться осложнения, которые привели к новым военным столк¬
новениям (941 г.) и заключению договора 944 г.
Ф. Д. Гуревич («О культурных связях городов Западной Руси XII—
XIII вв. с Византией и странами мусульманского востока» — С. 18—21),
используя обширный археологический материал, уделила особое внимание
путям проникновения византийских и восточных товаров в Западную Русь
и показала важную посредническую роль Херсонеса, откуда эти товары рас¬
ходились далее по всей Руси. Автор ставит вопросы об эквиваленте, который
земли Западной Руси должны были выплачивать за эти товары, и о том, что
не все восточные и византийские изделия попадали на территорию Руси
в виде товара. Часть из них, несомненно, оказывалась здесь в ином качестве,
например в виде военной добычи или даров.
По результатам анализа золотостеклянных бус византийского проис¬
хождения Ю. Л. Щапова в докладе «К характеристике древнерусской тор¬
говли (по находкам изделий из стекла)» (С. 123—126) подчеркнула значение
данных археологии для изучения социально-экономической и внешнеполи¬
тической истории Древней Руси X—XI вв.
В докладе Е. П. Наумова [«Из истории внешней политики Руси середины
XII века (союзники и противники Владимирка Галицкого)» — С. 63—64]
на основании сопоставления малоизвестных данных русских летописей
с сообщениями византийских источников вносятся коррективы в существую¬
щие представления о внешней политике Галицкого княжества в середине
XII в.
Сведения отечественных и зарубежных (византийских и восточных)
источников о г. Переяславце на Дунае исследуются В. Б. Перхавко в до¬
кладе «Летописный Переяславец на Дунае» (С. 68—73). Автор показывает,
что в летописях, сообщения которых основаны на устных преданиях, конта-
минированы свидетельства о двух разных городах — Переяславце на Дунае
и Преславе Великом, крупном торговом центре, столице Болгарии в IX—
X вв.
Анализируя в докладе «Четвертая месть княгини Ольги в Повести вре¬
менных лет и византийский хронограф» (С. 29—31) сообщение о сожжении
княгиней Ольгой г. Искоростеня под 946 г., С. В. Завадская высказывает
предположение, что сюжет был заимствован летописцем из Хроники Георгия
Амартола, послужившей одним из основных источников Повести времен¬
ных лет.
Доклад Ю. А. Лимонова «Актово-правовое оформление внешнеполити¬
ческих отношений Владимиро-Суздальской Руси с Волжской Болгарией»
посвящен реконструкции договора между двумя странами на основе данных,
приведенных Татищевым. Автор опирается как на документальные свидетель¬
ства о других договорах, так и на данные нарративных памятников. Он
приходит к выводу о существовании международных актов, касавшихся
торговли, в которых определялись нормы и ограничения в торговой дея¬
тельности.
347

В ряде докладов рассматривались различные аспекты взаимоотношений
Руси с Золотой Ордой. Подробный анализ свидетельств о русско-ордынских
отношениях в духовных и договорных грамотах князей Северо-Восточной
Руси XIV—начала XVI в. дал |А. Д. Горский («Отражение русско-ордын¬
ских отношений в духовных и договорных грамотах великих п удельных
князей») н показал эволюцию этих отношений от покорности русских князей
Орде до ликвидации ига. Материал источников, как показано в докладе,
позволяет охарактеризовать разные стороны русско-ордынских отношений.
Это дань и другие платежи с русских земель в пользу Орды, выплаты которых
продолжались, хотя и в меньших размерах, и после 1480 г.; антиордынская
борьба, включавшая не только непосредственные военные действия, но и
дипломатические усилия по объединению сил русских княжеств; социально-
пснхологпческпе аспекты отношения русских людей к Орде и ордынскому
игу.
Вопрос о необходимости выяснения места и роли Киева в истории борьбы
населения русских земель против золотоордынского ига был поставлен
В. И. Ставискпм («„Киевское княжение“ в политике Золотой Орды (первая
четверть XIV в.)». — С. 95 — 100). По его мнению, введение Ордой «Киевского
княжения» наряду с «Владимирским княжением» свидетельствовало о том
значении, которое ордынские правители придавали факту обладания дан¬
ными территориями.
В докладе А. А. Горского «Монгольское нашествие XIII века в „Задон-
гцине“» (С. 16—18) поставлена проблема отражения трагических событий
первой половины XIII в. в памятнике древнерусской литературы «Задон-
гцпне». Автор показывает, что в этом памятнике имеются заимствования
из «Повести о разорении Рязани Батыем», посвященной событиям 1238 г.
В. Д. Назаров выступил с докладом «Ярлык Хаджи-Герая Казимиру IV
и русско-литовские отношения» (С. 57—60). Автор показал, что главный
смысл документа (ярлык был выдан в сентябре 1461 г.) — в отказе Крым¬
ского ханства от получения налогов с древнерусских земель, входивших
в то время в состав Великого княжества Литовского. Пожалование же Хаджп-
Гераем Казимиру Великого Новгорода является важным моментом в слож¬
ных взаимоотношениях Москвы, Новгорода и Вильно в середине XII в.
В. В. Отрощенко и Ю. Я. Рассамакин остановились на проблеме взаимо¬
отношений Руси с половцами в середине XIII в., используя материалы рас¬
копок Чингульского могильника. Ю. А. Кизилов охарактеризовал отноше¬
ния между Владимиро-Суздальской Русью и Волжской Булгарией в XI —
XIII вв.
Северному направлению внешнеполитических контактов Руси было
посвящено четыре выступления. В докладе «Внешняя политика Новгород¬
ского государства в XIII в. (Основные направления)» (С. 116 — 117) И. П. Ша-
скольский выделяет четыре основных направления’ внешней политики Нов¬
городского государства в XIII в.: отношения с Восточной Прибалтикой
(Эстонией и Латвией), Финляндией, землей саамов и с Литвой. Автор отме¬
чает, что цели, которых стремились достигнуть новгородцы, в каждом ре¬
гионе были различны — удержание границы на прежних рубежах, уста¬
новление сюзеренитета, сбор дани и др.
Е. А. Мельникова посвятила свой доклад теме «Скандинавия во внешней
политике Древней Руси (до середины XI в.)» (С. 45—49). Она показывает,
что в характере связей двух регионов с течением времени произошли суще¬
ственные изменения: если в IX—X вв. связи осуществлялись на уровне
отдельных личностей и правителей, то с конца X в. они стали приобретать
межгосударственный характер. Во второй период Древняя Русь ведет актив¬
ную внешнюю политику в скандинавских странах, направленную не только
на привлечение скандинавов для решения политических задач в континен¬
тальной Европе, по и на укрепление положения самой Руси на Балтике.
В докладе Г. В. Глазыриной «Свидетельства древнескандинавских
источников о браке Харальда Сурового и Елизаветы Ярославны» (С. 14—16)
ставится вопрос о месте этого брачного союза во внешней политике двух
стран. Автор приходит к заключению, что брак был осуществлен по ипициа-
348

тпве Харальда, стремившегося найти на Руси поддержку в его борьбе за
норвежский престол. С изменением внутриполитической ситуации в стране
Харальд заключает второй брак с дочерью одного из своих сторонников
в Норвегии.
Б. Н. Флори в докладе «Русско-норвежские отношения XIII—XIV вв.
и рассказ о Валите» (С. 107—109) пересмотрел введенное Н. М. Карамзиным
сообщение о карельском правителе Валите в связи с находкой в фондах
ЦГАДЛ в Москве нового документа «Опросные речи даищнков. . .». Автор
отождествляет личность Валпта с упомянутым в Софийской I летописи «Ва-
лптом корелянипом», бывшим в 1337 г. воеводой в средневековой Кореле,
н связывает появление предания о Валите с установлением первой государ¬
ственной границы между Новгородом и Норвегией по договору 1326 г.
Ряд докладов был посвящен западным связям Древнерусского государ¬
ства. В докладе «„Путь из немец в хазары“ н первые века древнерусской
истории (IX—X вв.)» (С. 52—57) А. В. Назаренко обосновывает свое пред¬
положение о существовании в Восточной Европе наряду с меридиональным
«путем из варяг в греки» широтного «пути из немец в хазары». Маршрут
реконструируется автором на основе апализа обширного круга письменных
памятников, а также топонимических и гидронимических материалов.
Н. И. Щавелева выступила с докладом «Русские княгини в Польше»
(С. 117—121) и показала, что заключение брака являлось выражением как
внешнеполитических, так и конфессиональных устремлений государствен¬
ных деятелен. Щавелева подробно освещает разнообразную деятельность
русских княгинь.
И. М. Шекера в докладе «К вопросу о западных рубежах Древней Руси»
осветил проблемы взаимоотношений Русского государства с западными
соседями.
В. П. Шушарин, обратившись к теме «Социальные общности Венгер¬
ского Анонима», подробно проанализировал социальную и этническую тер¬
минологию памятника. Это позволило автору дать описание социальной
структуры обществ, более или менее подробно охарактеризованных в вен¬
герском памятнике.
Проблемам сфрагистики в контексте дипломатической практики Древней
Руси были посвящены выступления Н. А. Соболевой и А. А. Молчанова.
И. А. Соболева в докладе «О ратификации русско-византийских договоров
X в.» (С. 91—95) вновь обращается к договорам Руси и Византии и анали¬
зирует способы скрепления и систему утверждения договоров, обращает
особое внимание на проблему развития института печати в средневековом
обществе. Автор доказывает, что в классовом обществе печать играла роль
знака собственности. Характеризуя заключенные к концу X в. договоры
Византии, Соболева обращает внимапие на существование различных спо¬
собов утверждения договоров с разными странами, на отсутствие едипого
стереотипа. Определяя функцию печати как знака собственности, автор
негативно решает вопрос о возможности утверждения печатью русско-ви¬
зантийских договоров.
Противоположное мнение об использовании печати при оформлении
внешнеполитических актов двух стран высказал Молчанов в выступлении
на тему «Печать князя Святослава Игоревича (К вопросу о сфрагистических
атрибутах документов внешней политики Древней Руси X в.)» (С. 50—52).
Два выступления были посвящены исследованию взаимоотношений Руси
с Восточной Прибалтикой. М. О. Аунс в докладе «Восточная Латвия и рус¬
ские княжества. Политические отношения в XII—XIII вв.» показал, что
на территории Латгалип сбор дани осуществлялся одновременно и Новго¬
родом и Псковом.
Е. Л. Назарова выступила с докладом на тему «Ливонская Орденская
(Магнстрская) Хроника о русско-ливонских отношениях XIII—первой
половины XVI в.» (С. 60—63). Этот наиболее ранний из сохранившихся
ливонских орденских нарративных источников при всей его тенденциозности
представляет большой интерес для освещения военной и военно-политической
истории Ливонского ордена и его столкновений с Русью.

И. П. Старостина в выступлении «Неизвестная польская редакция
„Сказания" Альберта Шлихтинга» (С. 100—106) охарактеризовала недавни
найденную редакцию «Сказания» Альберта Шлихтинга, сохранившуюся
в Ольшевском списке, и дала оценку содержащимся в нем новым истори¬
ческим известиям.
Последняя группа докладов была связана с исследованием отношений
Руси со странами Закавказья и арабского Востока. В. А. Арутюнова-Фи-
данян в докладе «,,Рузы“ в Закавказье (X век)» (С. 3—6) рассказала о пре¬
бывании в Закавказье в X в. русского корпуса, присланного князем Вла¬
димиром Святославичем. Г. Г. Пайчадзе («Политические аспекты русско-
грузинских связей в XII в.» — С. 64—68) остановился на проблеме русско-
грузинских матримониальных связей в XII в. и их внешнеполитическом
значении. Ф. М. Алиев охарактеризовал взаимоотношения восточных сла¬
вян с Азербайджаном.
В своем докладе «Русь и Хазария в международной торговле монетным
серебром в IX в.» (С. 109—ИЗ) А. В. Фомин остановился на проблеме функ¬
ционирования Волжского торгового пути в связи с транзитом по нему се¬
ребра. Автор высказывает предположение, что продвижение серебра по
Волге осуществлялось так называемым кагапатом русов. Данные арабских
источников IX—XIII вв., характеризующие связи Древней Руси с При-
каспием, Закавказьем и Византией, были проанализированы В. М. Бей¬
лисом в докладе «О значении сведений средневековых арабских авторов
для изучения внешней политики Древней Руси» (С. 7—10).
Новые аспекты проблемы взаимоотношений Древней Руси с иранскими
народами, населявшими Северное Причерноморье, определены в докладе
Я. Р. Дашкевича «Древняя Русь и иранцы Северного Причерноморья (Новые
аспекты исследований)» (С. 21—24).
Следующие Чтения памяти члена-корреспондента АН СССР В. Т. Па-
шуто состоятся в 1990 г. и будут посвящены теме «Восточная Европа в древ¬
ности и средневековье. Проблемы источниковедения».
Г. В. Глазырина
ОТДЕЛ ИСТОРИИ
ДРЕВНЕЙШИХ ГОСУДАРСТВ
ИА ТЕРРИТОРИИ СССР В 1986—1987 гг.
В 1986—1987 гг. работа отдела истории древнейших государств на терри¬
тории СССР велась в соответствии с теми направлениями исследований,
которые сложились в последние годы и которые явятся определяющими
в ближайшее время. К ним относятся: изучение истории народов, населявших
нашу страну в древности и средневековье; историография; публикация
источников и изучение отечественных и зарубежных памятников.
Несомненно, в центре внимания исследователей — изучение истории
Древней Руси. Рассмотрению отдельных ее аспектов посвящен круг работ.
А. П. Новосельцев исследует вопрос о государственном строе Древней Руси,
возникновение и развитие которого, по мысли автора, невозможно изучать
в отрыве от аналогичных процессов, происходивших в других регионах
Восточной Европы раннего средневековья х. Роль дружины в укреплении
государственной власти рассматривается Е. А. Мельниковой и В. Я. Петру- 11 Новосельцев А. П. Некоторые черты древнерусской государственности
в сравнительно-историческом аспекте (постановка проблемы) II ДГ, 1985 г.
М., 1986. С. 35—42.
© Г. В. Глазырина, 1991.
350

хиным в связи с эволюцией значения названия «Русь» 2. Лингвистический
аспект происхождения и употребления названия «русь» в немецких источ¬
никах рассмотрен А. В. Назаренко 3 4. Материал древнескандинавских источ¬
ников, дающий основания для вывода о типологическом сходстве двух ин¬
ститутов — древнерусского кормления и норвежской вейцлы, приведен
в статье Г. В. Глазыриной и Т. Н. Джаксон А Родовой сюзеренитет и транс¬
формацию реального содержания терминологии семейно-родовых отношений
в традиционное в Древней Руси конца XI—начала XII в. А. В. Назаренко
сопоставляет с аналогичными явлениями, имевшими место во Франкском
королевстве середины — второй половины IX в.5 На основе комплексного
анализа социальной терминологии письменных источников XI—XIV вв.
С. В. Завадская исследует проблему формирования на Руси господствую¬
щего класса в раннефеодальный период6.
Типологическое сходство процессов возникновения ранних городов
на Руси и в Скандинавских странах в центре внимания Е. А. Мельниковой
и В. Я. Петрухина. В обоих регионах выявляется взаимосвязь процессов
формирования полифункционального феодального города и укрепления
государственной власти 7.
Исследуя право Древней Руси, Я. Н. Щапов приходит к выводу об одно¬
временном существовании в XI—XIII вв. нескольких систем права: мест¬
ной, древнерусской системы, системы канонического права православной
церкви, системы восточноримского права, а также архаичной передневос¬
точной системы права — и показывает сферы их применения в древнерус¬
ском обществе 8.
Изучение истории церкви на Руси приобрело особую важность в связи
€ отмечавшимся в 1988 г. 1000-летием введения христианства на Руси. Свою
трактовку летописной легенды «об испытании вер» князем Владимиром Свя¬
тославичем дал А. П. Новосельцев и охарактеризовал ее реальную истори¬
ческую основу 9. Проблему христианизации Руси в свете русско-германских
отношений второй половины X в. анализирует А. В. Назаренко10. Рас-
3 Мельникова Е.А., Петрухин В. Я. Славяно-фенно-скандинавские этно¬
языковые контакты и раннее средневековье //X Всесоюз. конф. по изуче¬
нию истории, экономики, литературы и языка Скандинавских стран и
Финляндии: Тез. докл. М., 1986. Ч. 1. С. 128—130.
3 Назаренко А. В. Происхождение др.-русск. «русь»: состояние проблемы
и возможности лингвистической ретроспекции // X Всесоюз. конф. по
изучению истории, экономики, литературы и языка Скандинавских стран
и Финляндии. Ч. 1. С. 126—128.
4 Глазырина Г. В., Джаксон Т. Н. Из истории Старой Ладоги (на материалах
скандинавских саг)//ДГ, 1985 г. С. 108—115.
* Назаренко А . В. Родовой сюзеренитет Рюриковичей над Русью (X—XI вв).//
ДГ, 1985 г. С. 149—157.
6 Завадская С. В. Социальные группы господствующего класса Древней
Руси (Исследование терминологии): Автореф. дис. . . . канд. ист. наук.
М., 1987.
7 Мельникова Е. А., Петрухин В. Я. Формирование сети раннегородских
поселений и становление государства (Древняя Русь и Скандинавия)
//История СССР. 1986. № 5. С. 64—78; Они же. Начальные этапы урбани¬
зации и становление государства (на материале Древней Руси и Сканди¬
навии) //ДГ, 1985 г. С. 99—108.
8 Щапов Я. Н. О системах права на Руси в XI—XIII вв. / История СССР.
1987. № 5. С. 175—181.
9 Новосельцев А. П. Взаимоотношения Древней Руси со странами Востока
и принятие Русью христианства //Введение христианства у народов
Центральной и Восточной Европы. Крещение Руси: (Сб. тезисов). М.,
1987. С. 30—31.
10 Назаренко А. В. Проблема христианизации Руси и русско-германские
отношения второй половины X в. (до Владимира) //Введение христиан¬
ства у народов Центральной и Восточной Европы. С. 24—26.
351

сматривая факт официального крещения как явление не только внутри-,
но и внешнеполитическое, автор приводит свидетельства континуитета
и стабильности русско-германских отношений до принятия Русью христи¬
анства «от грек» при князе Владимире Святославиче и ставит в этой связи
вопрос о возможности крещения Руси «от латин», т. е. римско-католической
церковью. Сопоставление процессов христианизации Руси и Скандинавских
стран проведено Е. А. Мельниковой11, которая доказывает, что типологи¬
ческое сходство и относительная синхронность исторического развития двух
регионов проявились не только в сферах государственно-политической и
экономической, но также и в религиозно-идеологической. Я. Н. Щапов
всесторонне исследует роль церкви на Руси. Он рассматривает формирование
церковной структуры, изучает причины и условия возникновения тесных
связей между церковью и государством, вследствие которых церковная
организация становится частью организации государственной (феномена,
характерного не только для Руси, но и для других стран средневековой
Европы). Щапов показывает, что церковь, распространив свою власть в пер¬
вую очередь на те сферы жизни древнерусского общества, которые были
слабо охвачены княжеской властью, способствовала тем самым пх переходу
под контроль государства 12.
Важное место в работе отдела занимает изучение истории народов СССР
античного времени и средневековья. А. В. Подосинов освещает взаимоот¬
ношения между местным и пришлым населением в греческих полисах в Се¬
верном и Западном Причерноморье и выделяет несколько этапов процесса
их постепенной «варваризации» 13. Исследования Ф. В. Шелова-Коведяева
непосредственно связаны с проблематикой его монографии, опубликованной
ранее 14, и посвящены истории Боспорского государства. Автор рассматри¬
вает социально-политическую структуру боспорской тирании, политическое
положепие Нимфея во второй половине У в. до и. э. (переход Нимфея из
Афинскою морского союза в Боспорское государство), завоевание Спарто-
кидами Феодосии 15.
Взаимоотношения Хазарии с соседними странами и народами с 50-х го¬
дов VII в. (времени выделения государства из Западнотюркского каганата)
до начала X в. (периода ослабления страны) анализирует А. П. Новосель¬
цев 16 * 18.
11 Мельникова Е. А. Христианизация Древней Руси и Скандинавии: типо¬
логические параллели и взаимосвязи // Введение христианства у народов
Центральной и Восточной Европы. С. 21—23.
12 Щапов Я. Н. Формирование и развитие церковной организации на Руси
в конце X—XII в. // ДГ, 1985 г. С. 58—62; Он же. Древнерусское госу¬
дарство и церковь //Проблемы марксистской оценки роли православия
в истории России: (Тез. к науч. конф. г. Владимир, 18—20 марта 1986 г.).
М., [1986]. С. 28—29; Он же. О внутриполитической роли церкви на
Руси в XI—XII вв. //Введение христианства у народов Центральной
и Восточной Европы. С. 58—60.
13 Podossinov A. Hellenen und Barbaren im nordlichen und westlichen Schwarz-
meergebiet am Anfang u. z, (Einige Betrachtungen zum Problem der «Bar-
barisierung» der griechischen Stadte) //Die An tike und Europa. Zentrum
und Peripherie in der antiken Welt. 17. Internationale EIRENE-Konferenz.
Resumees. B., 1986. S. 170—171.
14 Шелов-Коведяев Ф. В. История Боспора в VI — IV вв. до н. э. // ДГ, 1984 г.
М-, 1985. С. 5—187.
15 Selov-Kovedjajev Th. V. La structure politique et sociale de la tyrannie
du Bosphore Cimmerien //Dialogues d’histoire ancienne. P., 1986. P. 173—
181; Шелов-Коведяев Ф. В. Афины, Нимфей и держава Спартокидов во
второй половине V в. до н. э. //EIRENE, XXIII. Studia Graeca et
Latina. Praha, 1986. P. 5—20; Celov-Kovedjaev F. V. Die Eroberung Theo¬
dosias durch die Spartokiden //Klio. B., 1986. Bd. 68, H. 2. S. 367—
376.
18 Новосельцев А. П. Хазария в системе международных отношений VII—
IX вв. // Вопр. истории. 1987. № 2. С. 20—32; Он же. Древнерусско-
352

В. А. Арутюнова-Фиданян характеризует некоторые аспекты социально-
политической истории Армении, в частности особенности византийского
присутствия в Армении в XI в. и формирование новой социально-админи¬
стративной структуры17. Развитию раннехристианской архитектуры За¬
кавказья посвящены работы Ф. В. Шелова-Коведяева (совместно с А. М. Вы¬
соцким). На основании описания несохранившегося мартирия в Нисе, при¬
веденного в письме Григория Нисского Амфилохию Иконийскому, авторы
реконструируют план памятника, а также показывают значение первой
церкви Апостолов в Константинополе для распространения строений данного
типа в Закавказье 18.
Особенности процесса христианизации в Пруссии и освещение его в па¬
мятниках историографии Тевтонского ордена анализируются В. И. Мату-
зовой* 17 18 19, которая показывает, что деятельность этого ордена крестоносцев
носила не только миссионерский, но и политический характер.
Большая группа статей посвящена анализу информации по истории
Древней Руси и других региопов Восточной Европы, содержащейся в источ¬
никах разпых пародов. Вопрос о методике анализа исторической информации
восточных источников рассмотрен А. П. Новосельцевым на примере геогра¬
фического сочинения «Худуд ал-алам» 20. Изучение конкретного материала
приводит автора к выводу о необходимости сопоставительного анализа л
привлечения данных хронологически предшествующих памятников. Эта же
методика применена и Т. М. Калининой при исследовании свидетельств араб¬
ских авторов Ибн Хордадбеха и Ибн ал-Факиха о торговых путях Восточной
Европы 21.
Характеристике сведений по истории Северо-Западного Причерноморья,
Крыма, прибрежной части Кавказа и Азовского моря, содержащихся в италь¬
янском портолане середины XIII в. — наиболее раннем из сохранившихся
итальянских навигационных пособий, посвятила свою работу И. Г. Коно¬
валова 22 23. Как продемонстрировал автор, этот источник не только содержит
конкретную информацию о береговой линии Черного и Азовского морей,
хазарские отношения и формирование территории Древнерусского госу-
дарства // Феодализм в России. Сб. статей. М., 1987. С. 193—202.
17 Arutjunova-Fidanjan V. A. Features of the Military-Administrative Di¬
stricts and Administration of the Byzantine Empire in Armenia in the
XI Century //The 17th International Byzantine Congress. 1986. Abstracts
of Short Papers. Washington, 1986. P. 15—17; Idem■ Some Aspects of the
Military-Administrative Districts and of Byzantine Administration in
Armenia During the 11th Century //Bevue des etudes Armeniennes,
P., 1986—1987. T. XX. P. 309—320.
18 Высоцкий A. M., Шелов-Коведяев Ф. В. Мартирий в Нисе по описанию
Григория Нисского и его значение для изучения раннесредневековой
архитектуры стран Закавказья // Кавказ и Византия. Ереван, 1987.
Вып. 5. С. 82—114; Они же. Первая церковь Апостолов в Константино¬
поле и ее место в раннесредневековой архитектурной иконографии Визан¬
тии и стран Закавказья //VI респ. конф. по проблемам культуры и ис¬
кусства Армении: Тез. докл. Ереван, 1987. С. 102—105.
19 Матузова В. И. Христианизация Пруссии и политика Тевтонского ор¬
дена II Введение христианства у народов Центральной и Восточной Ев¬
ропы. С. 19—20.
20 Новосельцев А. П. «Худуд ал-алам» как источник о странах и народах
Восточной Европы // История СССР. 1986. № 5. С. 90—103.
21 Калинина Т. М. Торговые пути Восточной Европы IX века (По данным
Ибн Хордадбеха и Ибн ал-Факиха) // История СССР. 1986. № 4. С. 68—
82.
22 Коновалова И. Г. Итальянский портолан середины XIII в. как источник
по истории народов СССР // Тр. XXVI научной конференции аспирантов
и молодых специалистов по истории естествознания и техники. Секция
истории наук о земле. Москва, 28 марта — 1 апреля 1983 г. С. 12—21
(Рук. деп. в ВИНИТИ АН СССР. № 47-В от 2.01.1986 г.).
23 Заказ № 277
353

но также проливает свет на историю народов нашей страны в период генуэз¬
ской колонизации Причерноморья.
Группа статей посвящена анализу сведений по истории Древней Руси и
шире — Восточной Европы, содержащихся в древнескандинавских памят¬
никах. Т. Н. Джаксон была проведена большая работа по изучению упоми¬
нающейся в них восточноевропейской топонимики 23. Географическая ин¬
формация о данном регионе, включенная в малоизученный вид скандинав¬
ских саг — саги о древних временах, исследуется Г. В. Глазыриной 23 24 25.
Группа докладов посвящена анализу информации о Севере Восточной
Европы, содержащейся в источниках разных народов — в «Баварском гео¬
графе», арабских источниках, скандинавских сагах 2б.
Отражение феодальной идеологии в законодательных и актовых источ¬
никах Великого княжества Литовского ХУ в. прослежено И. П. Старости¬
ной. Тезисы ее доклада освещают основные принципы издания И. Н. Дани¬
ловичем Судебника Казимира 1468 г.26
В рамках собственно исторической проблематики традиционно ведется
изучение политических, экономических, культурных связей народов, на¬
селявших нашу страну, с сопредельными народами и государствами.
М. В. Бибиков прослеживает этапы политической истории куманов на терри¬
23 Джаксон Т. Н. Наименование Древней Руси и Новгорода в древнескан¬
динавской письменности: О возникновении топонимов Gardar и Holm-
gardar // Скандинавский сборник. Таллин, 1986. Вып. XXX. С. 85—96;
Она же. Sfrnes и Gadar. Загадки древнескандинавской топонимии Древней
Руси // Scando-Slavica. 1986. Т. 32. С. 73—83; Она же. Русско-скандинав¬
ские отношения IX—XI вв. в топонимическом освещении (древнесканди¬
навские топонимы с корнем aust-) // X Всесоюз. конф. по изучению исто¬
рии, экономики, литературы и языка Скандинавских стран и Финляндии.
Ч. 1. С. 130—132; Джаксон Т. Н., Молчанов А. А. Из истории формиро¬
вания древнескандинавской топонимии пути «из варяг в греки» // Архео¬
логия и история Пскова и Псковской земли: Тез. докл. предстоящей на¬
учно-практической конференции. Псков, 1986. С. 59—61; Джаксон Т. Н.
Древнескандинавская топонимия с корнем aust- // Скандинавский сбор¬
ник. Таллин, 1987. Вып. XXXI. С. 140—145; Она же. Полоцк в древне¬
скандинавской письменности // К 1125-летию Полоцка. Конф. «История
и археология Полоцка и Полоцкой земли». Полоцк, 1987. С. 17—18;
Она же. Древнерусские города в исландском географическом сочинении
XIV в. //Археология и история Пскова и Псковской земли: Тез. докл.
Псков, 1987. С. 86—88; Джаксон Т. Н., Рождественская Т. Н. Несколько
замечаний о происхождении и семантике топонима «Изборск» // Там же.
С. 24—27.
24 Глазырина Г. В. Материалы для изучения исторической географии Вос¬
точной Европы, содержащиеся в скандинавских сагах о древних временах //
X Всесоюз. конф. по изучению истории, экономики, литературы и языка
Скандинавских стран и Финляндии. Ч. 1. С. 132—134.
25 Назаренко А. В. Народы Севера Восточной Европы и волжский торговый
путь в «Баварском географе» (нач. IX в.) // М. В. Ломоносов и Север:
Тез. докл. Всесоюз. конф. Архангельск, июнь 1986 г. Архангельск, 1986.
С. 124—126; Калинина Т. М. Восточные источники о веси и югре //
М. В. Ломоносов и значение его деятельности для развития просвещения:
Тез. докл. Всесоюз. научно-практической конф. Архангельск, 1986.
С. 192—194; Джаксон Т. Н. Русский Север в древнескандинавских
сагах // Там же. С. 195—196.
26 Старостина И. П. Отражение феодальной идеологии в законодательных
и актовых источниках Великого княжества Литовского XV в. // Идео¬
логия и общественно-политическая мысль в странах Центральной и Юго-
Восточной Европы периода средневековья: Сб. материалов и тезисов IV
Чтений памяти В. Д. Королюка. М., 1986. С. 33—34; Она оке. И. Н. Да¬
нилович — первый издатель Судебника Казимира 1468 г. // Игнатий Да¬
нилович: Тез. докл. респ. конф. Вильнюс, 1987. С. 13—16.
354

тории Балканского полуострова, анализирует основные пути инфильтрации
кочевников из южнорусских степей на болгарскую территорию 27.
Традиционно ведутся исследования по истории и истории культуры за¬
рубежных стран. Скандинавии эпохи викингов посвящен научно-популяр¬
ный очерк Е. А. Мельниковой 28. Представление о Скандинавии и скандина¬
вах в византийских памятниках — тема статьи М. В. Бибикова 29. Научно-
популярная работа В. А. Арутюновой-Фиданян касается византийской куль¬
туры XI—XII вв.30 Некоторые аспекты социально-политической истории
Польши рассматриваются в работах Н. И. Щавелевой. Ею же написан ком¬
ментарий и аннотации к подразделам «Древняя Греция» и «Древний Рим» тома
«Поэзия народов мира», подготовленного для детей 31.
В ряде работ на материале источников разных народов анализируется
проблема «образа другого», поставленная в качестве одной из центральных
проблем на XVI Международном конгрессе исторических наук в г. Штут¬
гарте. Так, Л. И. Грацианской выявляются реальные и стереотипные черты
сложившегося в античной литературе III—I вв. до н. э. образа «варварского
мира» 32. М. В. Бибиков сопоставляет образ Руси, существовавший в ви¬
зантийских нарративных и актовых источниках, с образом Византии, сло¬
жившимся в источниках древнерусских 33. В. А. Арутюнова-Фиданян про¬
анализировала образ «второго Рима» в армянских источниках 34.
Особо важное значение, как представляется сотрудникам нашего от¬
дела, имеет в настоящее время работа по публикации источников по истории
нашей страны, как отечественных, так и зарубежных, а также их источнико¬
ведческое исследование.
В Софии по рабочему плану сотрудничества между Институтом истории
СССР АН СССР и Институтом истории АН НРБ опубликовано издание
«Древнеславянская кормчая XIV титулов» 35 36, в подготовке которого приняли
участие сотрудники отдела Я. Н. Щапов и И. С. Чичуров. Книга представ¬
ляет собой публикацию памятников истории общественной мысли и права
Древней Руси, Болгарии и Византии. В ней изданы ранее не публиковав¬
шиеся тексты и византийские сочинения, сохранившиеся только в славян¬
ском переводе и русских списках. Книга включает также биографические
материалы члена-корреспондента АН СССР В. Н. Бенешевича.
27 Бибиков М. В. Болгария, Русь, Византия, половцы в системе международ¬
ных отношений в Юго-Восточной Европе XII—первой половине XIII в.
Руско-български връзки през вековете. София, 1986. С. 91—106.
28 Мельникова Е. А. Под полосатым парусом // Книга для чтения по истории
средних веков. М., 1986. С. 54—61.
29 Бибиков М. В. Скандинавский мир в византийской литературе и актах //
Скандинавский сборник. Таллин, 1986. Вып. XXX. С. 97 — 105.
30 Арутюнова-Фиданян В. А. Культура Византии XI—XII вв. //Книга
для чтения по истории средних веков. С. 61—65.
31 Щавелева Н. И. Идея славянского и общепольского единства в хронике
Великой Польши (XIII—XIV вв.) // Идеология и общественно-полити¬
ческая мысль в странах Центральной и Юго-Восточной Европы периода
средневековья. С. 38—39; Она же. О княжеских воспитателях в древней
Польше // ДГ, 1985 г. С. 123—131; Она же. Комментарий в кн.: Поэзия
народов мира (от древнейших времен до рубежа XIX—XX веков). М.,
1986. С. 627—631.
32 Gracianskaja L. I. «Северные варвары» в эллинистическо-римской литера¬
туре: традиция и реальность // Die Antike und Europa. Zentrum und Pe¬
ripherie in der antiken Welt. 17. Internationale EIBENE-Konferenz. Be-
sumees. S. 74—75.
33 Bibikov M. Byzantium and Bussia: Beciprocal Views // The 17th Interna¬
tional Byzantine Congress. 1986. Abstracts of Short Papers. P. 35—37.
34 Haroutounova-Fidanian V. A. «The Second Borne» in the Armenian Medie¬
val Literature // International Conference of Armenian Medieval Literature.
Theses of Beports. Yerevan, 1986. Vol. 1. P. 82—83; Vol. 2. P. 110—111.
36 Древпеславянская кормчая XIV титулов. София, 1987.
23*
355

Я. Н. Щаповым, С. В. Завадской и И. П. Старостиной опубликованы
методические рекомендации «Древнерусские письменные источники» 36. Бро¬
шюра содержит вводпую статью, обосновывающую цели и принципы издания
многотомного аннотированного справочника «Древнерусские письменные
источники», работа над первым томом которого в настоящее время ведется
сотрудниками отдела; рекомендации для авторов статей, которые примут
участие в подготовке издания; общий перечень древнерусских памятников.
Источниковедческому исследованию одного из важнейших памятни¬
ков древнерусской письменности «Изборника Святослава 1073 г.» посвящена
статья А. И. Сидорова 37, в которой автор обосновывает необходимость срав¬
нительно-типологического изучения древнерусского и византийского мате¬
риала. Терминологию древнерусских источников, в частности употребление
наименования «боярин» — «болярин», анализирует С. В. Завадская 38, ко¬
торая доказывает, что этот заимствованный термин до начала XII в. исполь¬
зовался параллельно с термином «мужи князя» и имел литературный харак¬
тер.
Исследования и публикации зарубежных источников представлены
в первую очередь очередным выпуском свода «Древнейшие источники по
истории народов СССР». Впервые в международной историографии
Е. А. Мельниковой издан полный корпус древпескапдинавских географи¬
ческих памятников, включая карты, созданные до середины XIV в. Источ¬
никоведческое исследование сочинений позволило обособить и вычленить их,
датировать некоторые из них, установить соотношение произведений. Исто¬
рико-географический анализ содержащейся в них информации показал, что
сведеппя о территории Древней Руси и соседивших с ней народов ориги¬
нальны, актуальны и отражают, во-первых, сложившуюся в эпоху викин¬
гов географическую традицию, во-вторых, ее пополнение новыми сведе¬
ниями 39.
В соответствии с принципами издания свода «Древнейшие источники по
истории народов СССР» построена опубликованная Г. В. Глазыриной и
Т. Н. Джаксон работа40, представляющая собой тематическую публикацию
сведений о древнерусских городах, содержащихся в памятниках древнескан¬
динавской письменности, — от скальдических стихов до поздних романти¬
ческих саг. Авторами наиболее подробно комментируются древнескандинав¬
ские названия русских городов, время их возникновения, история их «ли¬
тературного» развития. Упоминания городов приводятся в достаточно ши¬
роком контексте, позволяющем также составить представление о новгород¬
ской торговле, русско-скандинавских матримониальных связях и других
аспектах социально-экономической и политической истории Древней Руси.
В публикации перевода «Великопольской хроники» приняла участие
И. И. Щавелева. Ею написана вступительная глава и комментарий 41. Книга
является первым переводом этой латинской хроники XIV в. на русский язык.
Памятник содержит важные сведения по истории Польши п Древней Руси
XI—XIII вв. и может служить ценным источником при изучении борьбы
прусского, литовского, польского и русского народов за независимость про¬
тив крестоносцев и монголо-татарских завоевателей. Интерес представляют
и свидетельства, иллюстрирующие политическую историю той эпохи.
38 Древнерусские письменные источники. Методические рекомендации /
Под ред. Я. Н. Щапова. М., 1986. Ротапр.
37 Сидоров А. И. Некоторые замечания по поводу изучения «Изборника Свя¬
тослава 1073 г.» // ДГ, 1985 г. С. 193—198.
38 Завадская С. В. «Болярин» — «боярин» в древнерусских письменных источ¬
никах // ДГ, 1985 г. С. 89—94.
39 Мельникова Е. А. Древнескандинавские географические сочинения (тек¬
сты, перевод, комментарий). М., 1986.
40 Древнерусские города в древнескандинавской письменности / Сост.
Г. В. Глазырина, Т. Н. Джаксон. М., 1987.
41 «Великая хроника» о Польше, Руси и их соседях XI—XIII вв. / Под ред.
В. Л. Янина; Пер. Л.М. Поповой; Вступ. ст. и коммент. Н. И. Щавеле¬
вой. М., 1987.
356

В ходе подготовки издания «Хроники земли Прусской» Петра из Дус-
чбурга В. И. Матузова опубликовала комментированные переводы ряда фраг¬
ментов. В работах, посвященных анализу данного памятника, Матузова пред¬
лагает взглянуть на него не только с традиционных позиций, по и в ншрокоы
культурно-историческом контексте средневековья 42.
А. В. Подоспновым опубликована па немецком языке монография «Поэ¬
зия Овидия как источник по истории Причерноморья» 43, вышедшая ранее
на русском языке 44. В книге дается анализ источниковедческой ценности
поэтических текстов Овидия как исторического источника. Западный чита¬
тель получает возможность ближе познакомиться с достижениями советских
историков-антиковедов.
Л. С. Пекин и Е. А. Мельникова продолжают исследование географиче¬
ской мысли Западной Европы. Кандидатская диссертация Л. С. Пекина
посвящена анализу сведений о территории п народах нашей страны в за¬
падноевропейской географической литературе XII—XIII вв., в том числе на
74 опубликованных картах мира. Автор вычленяет две группы сведений:
традиционные, восходящие к античной и библейской традиции, и новые,
почерпнутые из опыта международных связей средневековья, — и рассма¬
тривает их с точки зрения их источников, достоверности и взаимодействия.
В статье п тезисах доклада Л. С. Пекин прослеживает эволюцию изображения
Скандинавского полуострова па западноевропейских картах, рассматривает
возможности вычленения актуальной историко-географической информации
по истории средневековья в западноевропейских энциклопедиях XIII в. и
ее анализа45. Статья Е. А. Мельниковой посвящена трансформации реаль¬
ных географических сведений в легендарные. В другой работе автор дает
обзор новых находок рунических надписей на территории СССР 46.
Проблема методики источниковедческих исследований на материале ан¬
тичных п византийских источников поставлена в выступлениях А. В. Подо-
спиова, М. В. Бибикова и И. С. Ничурова па XVI Международном конгрессе
исторических наук. Авторы показывают плодотворность метода сравнительно-
исторического анализа при изучении сходных социокультурных феноменов
в источниках разных народов47. А. И. Сидоров продолжает разработку
42 «Хроника земли Прусской» Петра из Дусбурга / Вступ. ст., перев. п
комментарий В. И. Матузовой //Вопр. истории. 1986. №7. С. 63—75;
Матузова В. И. Особенности агиографического материала в «Хронике
земли Прусской» Петра из Дусбурга // Идеология и общественно-полити¬
ческая мысль в странах Центральной и Юго-Восточной Европы периода
средневековья. С. 24—25; Она же. «Хроника земли Прусской» Петра из
Дусбурга в культурно-историческом контексте // Балто-славянские ис¬
следования, 1985 г. М., 1987. С. 102—118. См. также примеч. 19.
43 Podossinov A. Ovids Dichtung als Quelle fur die Geschichte der Schwarz-
meergebiets. Konstanz, 1987 (XENIA. Konstanzer althistorische Vortriige
und Forschungen, 19).
44 Под осиное А. В. Овидий и Причерноморье: опыт источниковедческого ана¬
лиза поэтического текста // ДГ, 1983 г. М., 1984. С. 8—178.
45 Чекин Л. С. Территория СССР в западноевропейских описаниях Земли
XII—XIII вв.: Автореф. дне. . . . канд. ист. наук. М., 1987; Он же. Скан¬
динавский полуостров на западноевропейских картах XII—XIII вв. //
X Всесоюз. конф. по изучению истории, экономики, литературы л языка
Скандинавских стран и Финляндии. Ч. 1. С. 134—135; Он же. Традицион¬
ные п новые сведения в западноевропейской географии XII—XIII в в. //
ДГ,1985 г. С. 157—163.
46 Mel'nikova, J. A. Legendovy zemepis zapadoevropskeho stfedoveku //Hi-
storicka geografie. Praha, 1987. 26. S. 57—78; Melnikova E. New Finds of
Scandinavian Runic Inscriptions from the USSR // Runor och runinskrif-
ter. Stockholm, 1987. P. 163—173.
47 XVIе Congres International des sciences historiques. Ill Actes. Grands The¬
mes, methodologie, sections chronologiques, tables rondes, organismes af-
filies et commissions internes. Stuttgart, 1986. P. 46—47, 299, 303—304,
331, 334—335.
357

проблем ранневизантийской философии48. Византийские «Княжеские зер¬
цала» конца IX в. с точки зрения отражения в них «традиции и новаторства»
анализирует И. С. Чичуров 49. Я. Н. Щапов рассматривает проблему пере¬
вода византийских правовых памятников в славянских странах 50.
Е. А. Мельникова обратилась к вопросам древнеанглийской эпической
поэзии, в частности — специфике ее поэтического мира. Анализируя неиз¬
вестные на русском языке разножанровые эпические памятники англосак¬
сов, автор раскрывает представления создателей эпоса об идеальном обществе,
взаимоотношениях между членами этого общества, его нравственных устоях,
характеризует эпического героя. Скрупулезное исследование поэтического
образа героического мира, идеализированно воспроизводящего действитель¬
ность, позволяет Мельниковой воссоздать жизнь дружинной среды Англии
периода зарождения и становления феодальных отношений. Введение автором
в научный оборот нового материала значительно расширяет возможности
сравнительно-типологического изучения культуры и социальной истории
раннеклассовых обществ 51.
Л. И. Грацианская высказала некоторые наблюдения над текстами Стра¬
бона 52. Надписи на греческом языке из Армении проанализированы
Ф. В. Шеловым-Коведяевым 53.
Ряд работ посвящен проблемам историографии. В статье Шелова-Ко-
ведяева анализируется история и современное состояние изучения греческой
эпиграфики на керамике 54. В работах Г. В. Глазыриной и Т. Н. Джаксон
рассматривается отечественная историография о локализации Бьярмии —
территории на Севере Восточной Европы, описанной в древнескандинавских
источниках 55. Обзор работ, опубликованных сотрудниками отдела истории
древнейших государств на территории СССР в 1984 г., дан Е. А. Мельнико¬
вой и Г. В. Глазыриной 56 *.
48 Сидоров А. И. Некоторые замечания к биографии Максима Исповедника //
Византийский временник. М., 1986. Т. 47. С. 109 — 124; Он же. Некоторые
проблемы ранневизантийской философии //ДГ, 1985 г. С. 206—219;
Он же. Гностическая философия истории //(каиниты, софиане и архон-
тикп) //Палестинский сборник. М., 1987. Вып. 29. С. 41—56.
49 Чичуров И. С. Традиция и новаторство в политической мысли Византии
конца IX в. (место «Поучительных глав» Василия I в истории жанра) //
Византийский временник. Т. 47. С. 95—100.
50 Scapov Jа. N. К изучению ранних славянских переводов византийских
памятников права. Славянская Эклога и проблема ее возникновения //
The 17th International Byzantine Congress. 1986. Abstracts of Short Papers.
P. 310—311.5
51 Мельникова E. А. Тема пира и дихотомия героического мира англосак¬
сонского эпоса // Литература в контексте культуры. М., 1985. С. 16—
29; Она же. Меч и лира. Англосаксонское общество в истории и эпосе. М.„
1987.
52 Грацианская Л. И. Афинодоры у Страбона // Проблемы античного ис¬
точниковедения. М.; Л., 1986. С. 153—159.
53 Шелов-Коведяев Ф. В. Заметки по греческой эпиграфике Армении // Исто¬
рико-филологический журнал. Ереван, 1986. № 2 (112). С. 59—70.
54 Selov-Kovedjaev Th. V. Histoire et etat actuel de l’epigraphie ceramique
grecque (amphores et tuiles) en Union Sovietique // Recherches sur les am-
phores grecques. Bulletin de correspondance hellenique. Supplement XIII,
P., 1986. P. 9—29.
55 Джаксон T. H., Глазырина Г. В. Бьярмия в отечественной историографии //
Археология и история Пскова и Псковской земли. С. 62—64; Они же. Рус¬
ский Север в древнескандинавской письменности: Отечественная историо¬
графия вопроса о локализации Бьярмии XVIII—XIX вв. // История и
культура Архангельского Севера. (Досоветский период). Межвуз. сб.
науч. трудов. Вологда, 1986. С. 7—14.
56 Мельникова Е. А ., Глазырина Г. В. Сектор истории древнейших государств,
на территории СССР в 1984 г. // ДГ, 1985 г. С. 223—229.
358

Опубликовано значительное число рецензий на советские и зарубеж¬
ные издания. А. П. Новосельцев (совы, с Е. А. Швейковской) отрецензиро¬
вал трехтомную «Историю крестьянства в Европе» 57. А. В. Назаренко под¬
верг критике гипотезу о происхождении названия «Киев», выдвинутую поль¬
ским ученым С. Росиондом и поддержапную советским лингвистом
В. П. Нерознаком 58. Л. С. Чекин показал важный вклад книги Е. А. Са¬
вельевой «Олаус Магнус н его „История северных народов"» в изучение оте¬
чественной истории XIV—XV вв.59 М. В. Бибиков критически рассмотрел
концепцию английского ученого И. Шевченко по проблемам поздневизантий¬
ской культуры. Им же отрецензировано издание корпуса итало-византий-
ских поэтов 60.
Т. Н. Джаксон и В. И. Матузова познакомили советских читателей с ря¬
дом зарубежных работ по литературе и истории Западной Европы 61.
И. Г. Коновалова и Л. С. Чекин отрецензировали ряд произведений за¬
рубежной художественной литературы 62.
Большую роль для пропаганды советской исторической науки за рубежом
играют аннотированные библиографии, которые составляются сотрудниками
отдела: по византинистике—М. В. Бибиковым и И. С. Чичуровым для
журнала «Byzantinoslavica», издаваемого в ЧСФР; по медиевистике —
37 Новосельцев А. И., Швейковская Е. Н. Крестьянство России в контексте
истории крестьянства Европы. (Рец. на кн.: История крестьянства в Ев¬
ропе. Эпоха феодализма. В 3 т. М., 1985—1986) // История СССР. 1987.
№ 6. С. 156—168.
38 Назаренко А . В. По поводу одной гипотезы о происхождении названия
«Киев» //ДГ, 1985 г. С. 220—222.
59 Чекин Л. С. Рец. на кн.: Савельева Е. А. Олаус Магнус и его «История се¬
верных народов». Л-, 1983 //Вопр. истории. 1986. №5. С. 119—120.
'i0 Бибиков М. В. Поздневизантийская культура: декаданс, кризис, ренес¬
санс? Ihor Sevcenko. Society and Intellectual Life in Late Byzantium. L.,
1981 II Византийский временник. T. 47. С. 265—266; Он же. Корпус
нтало-внзантийских поэтов XIII в. //Там же. М., 1986. Т. 46. С. 234—
236.
61 Джаксон Т. Н. Реф.: Damico Н. Wealhtheow and the Valkyrie Tradition.
L., 1984 //РЖ «Общественные науки за рубежом». Сер. 7. Литературо¬
ведение. 1986. №4. С. 80—83; Матузова В. И. Реф.: Dronke Р. Women
Writers of the Middle Ages: A Critical Study of Texts from Perpetua to
Marguerite Porte. Cambridge, 1984 //Там же. №1. С. 78—79; Она же.
Реф.: Whitaker М. Arthur’s Kingdom of Adventure: The World of Malory’s
’Morte Darthur’. Cambridge, 1984 //Там же. С. 79—81; Она же. Реф.:
Ribard J. Le Moyen age. Litterature et symbolisme. Paris, 1984 // Там же.
№ 3. С. 71—74; Она же. Реф.: Hagel G. Thomas Hoccleve: Leben und Werk
eines Schriftstellers im England des Spatmittelalters. Frankfurt am Main,
1984 // Там же. № 4. С. 83—84; Она оке. Реф.: Craig D. Н. Sir John Haring-
ton. Boston (Mass.), 1985 // Там же. № 6. С. 64—66; Она же. Реф.: Spea¬
ring А. С. From Medieval to Renaissance in English Poetry. Cambridge,
1985 //Там же. 1987. №3. С. 81—84; Она же. Реф.: Ranson D. J. Poets
at Play. Irony and Parody in the Harley Lyrics, 1985 11 Там же. № 6.
С. 71—72.
62 Коновалова И. Г. Рец. на кн.: Manoliu Е. Radu de la AfumafK Bucuresti,
1982 //Современная художественная литература за рубежом. 1986. № 5.
С. 104—105; Она же. Рец. на кн.: Дамян Ш. Конец лета. Клуж-Напока,
1984 // Там ят. 1987. № 4. С. 65—66; Чекин Л. С. Рец. на кн.: Поэтика и
политика полярных охотников: Обзор антологий (Kalaallit taallaataat
nutaat. Inuit: Ny gmnlandsk lyrik / Red. og gendigtning Karen Norregaard.
Kobenhavn, 1980; Gmnlandsk litteratur: En kommenteret antologi / Red.
og oversaettelse: Chr. Berthelsen og Per Langgard. Kobenhavn, 1983; Nunart-
put. Litteratur og samfundsdebatt i Gmnland. 1945—1985 / En antologi ved
Karen Norregaard og Kirsten Teglbjaerg. Varde, 1985) // Там же. 1986.
№ 6. С. 41—46; Он же. Вступление к рассказу М. Вебэк «Чистая душа» //
Лит. газета. 1987. № 26. С. 15.
359

В. И. Матузовой для журнала «Bibliographie international de l’humanisme
et de la Renaissance», издаваемого в Швейцарии 63. Библиография трудов вид¬
ного советского литературоведа В. П. Неустроева опубликована Л. С. Не¬
киным (совм. с О. В. Рождественским) 64 65.
В ряде обзоров освещается ход и результаты работы крупных междуна¬
родных симпозиумов п конференций. Я. Н. Щаповым опубликован отчет о сим¬
позиуме, проведенном Славянским институтом Гейдельбергского универси¬
тета (ФРГ), о древнерусских традициях в языке, литературе и истории.
М. В. Бибиковым и И. С. Чичуровым (совм. с 3. В. Удальцовой ) освещены
основные проблемы византиноведения, рассматривавшиеся на XVI Между¬
народном конгрессе историков в Штутгарте. М. В. Бибиков опубликовал об¬
зоры о XVII Международном конгрессе византинистов в Вашингтоне и
о XVIII конференции по экономической истории в Прато (Италия). И. С. Чи-
чуров поместил отчет о работе семинара «Рим, Константинополь, Москва» в5.
В связи с исследуемыми в отделе проблемами отечественной и зарубежной
истории и источниковедения был заслушан ряд докладов, прочитанных как
сотрудниками отдела, так и учеными из других научных учреждений Москвы.
Г. Г. Литаврин выступил с докладом «Константин Багрянородный и его
время». Один из эпизодов истории Древней Руси, датировка которого была
недавно пересмотрена Литавриным, рассмотрен в докладе А. В. Назаренко
«Когда же княгиня Ольга ездила в Константинополь?». Древнерусской си¬
стеме счета посвящен доклад Р. А. Симонова (Полиграфический пн-т) «Абак
в Древней Руси». В. И. Кулаков (Ин-т археологии АН СССР) выступил с до¬
кладами «Знамена дружин Севера Европы» п «Кочевые элементы в культуре
сембов». С. Н. Муравьев (журн. «Новое время») прочел доклад на тему: «Проб¬
лема Аракса — Танаиса — Яксарта и уровень Каспия в VI—III вв. до и. а.
(К вопросу о палеогидрографии Каспийско-Аральского бассейна)». Источни¬
коведческая проблематика представлена в докладах А. В. Юрасовского «До-
кументированность новгородского летописания», И. В. Борцовой «„Тради¬
ционные “ средневековые клише историографического жанра и отражение
особенностей и уровня развития этнического самосознания и политической
идеологии Киевской Руси в «Повести временных лет“», Г. В. Семенченко
(средняя школа) «О соотношении Краткой и Пространной редакции „Русской
Правды"», Т. Н. Рождественской (ЛГУ) «Надписи граффити из ц. Спаса-
Нередицы и Николы на Липие (Новгород) и проблемы новгородской книжной
культуры». А. В. Фомина (РИМ) «Граффити на арабских монетах из кладов
IX—X вв.», А. В. Артемьева (Ин-т археологии АН СССР) «Скандинавские
предметы вооружения из раскопок Пскова и Изборска», А. Я. Гуревича (Ин-т
всеобщей истории АН СССР) «Западноевропейская проповедь как историче¬
ский источник».
Большой интерес вызвали доклады зарубежных коллег: Д. Кайзера (США)
«Социально-экономическая терминология в „Русской Правде“», Д. Линда
(Дания) «Русско-датские торговые связи во второй половине XII в.» и С. Фран¬
63 Byzantinoslavica. Рг., 1986. Т. 47; 1987. Т. 48; Bibliographie international
de Phumanisme et de la Renaissance, 1982. Bern, 1986; Bibliographie inter¬
national de Phumanisme et de la Renaissance, 1983. Bern, 1987.
64 Чекин Л■ С., Рождественский О. В. Библиография опубликованных работ
B. П. Неустроева по немецкой литературе XVIII—XIX вв. // Типологиче¬
ские аспекты литературоведческого анализа. Тюмень, 1987. С. 142—144.
65 Щапов Я. И. Симпозиум о древнерусских традициях в языке, литературе
и истории // Вопр. истории. 1987. № 2. С. 162—163; Бибиков М. В., Удаль¬
цова 3. В., Чичуров И. С. Проблемы византиноведения на XVI Междуна¬
родном конгрессе историков // Византийский временник. Т. 49; Биби¬
ков М. В. Конференция по экономической истории // Вопр. истории.
1987. № 12. С. 137—138; Он оке. Конгресс византинистов //Там же. № 1.
C. 147—151; Чичуров И. С. VI Международный семинар исторических ис¬
следований «Рим, Константинополь, Москва» // История СССР. 1987.
№ 2. С. 207—210.
360

клина (Великобритания) «Грамотность и общественная организация в Киев¬
ской Руси».
Сотрудники приняли участие в международных конференциях: в работе
XVII Международного конгресса византинистов в Вашингтоне (прочитали
доклады Я. Н. Щапов: «К изучению ранних славянских переводов византий¬
ских памятников права. Славянская Эклога и проблема ее возникновения»;
М. В. Бибиков: «Византия и Русь»; В. А. Арутюнова-Фиданяп направила док¬
лад «Особенности военно-административных округов и администрации Ви¬
зантийской империи в Армении в XI в.»); международного семинара «От
Рима к Третьему Риму» в Риме (1986 г.: И. С. Чичуров «Проблематика семи¬
нара в Москве»; 1987 г.: Л. С. Чичуров «Константинов дар в византийской и
древнерусской традиции»; Я. Н. Щапов «Священство и церковь в Древней
Руси: теория и практика»); XVII Международной конференции «ЕЙРЕНЕ»
в Берлине (Л. И. Грацианская «Северные варвары в эллипистическо-рпмской
литературе: традиция и реальность»; А. В. Подосинов, «Эллины и варвары
в Северном п Западном Причерноморье в начале н. э. Некоторые аспекты
проблемы „варваризации" греческих городов»); международного коллокви¬
ума «Древнерусские традиции в языке, литературе, истории» в Гейдельберге
(Я. Н. Щапов «Древнерусская книга в собраниях старообрядцев и некоторые
проблемы изучения старообрядчества в современной советской историогра¬
фии»); Всемирного конгресса по экономической истории в Берне (А. П. Ново¬
сельцев «Экономика и общественный строй горных обществ (по материалам
Кавказа)»), советско-датском симпозиуме в Копенгагене [А. П. Новосельцев.
«Раннефеодальный город Восточной Европы (Древняя Русь, Волжская Бул¬
гарин, Хазария)»], советско-испанского коллоквиума в Мадриде (А. П. Но¬
восельцев «Знания о Восточной Европе в Испании IX—XIII вв.»), XVIII
конференции по экономической истории в Прато (М. В. Бибиков «Динамика
развития средневековых портов Северного Причерноморья»).
Большое количество докладов было прочитано на всесоюзных и регио¬
нальных конференциях: на Всесоюзной научно-практической конференции
«М. В. Ломоносов и значение его деятельности для развития просвещения»
(Архангельск) (Т. Н. Джаксон, Т. М. Калинина), ежегодной научно-практи¬
ческой конференции «Археология и история Пскова и Псковской земли»
(Т. Н. Джаксон), IV и V чтениях памяти В. Д. Королюка (В. И. Матузова,
Е. А. Мельникова, А. В. Назаренко, И. П. Старостина, Н. И. Щавелева,
Я. Н. Щапов); конференции, посвященной критике фальсификации буржуаз¬
ной историографией исторического развития Советской Прибалтики в Виль¬
нюсе (В. И. Матузова), III научной сессии Российского Палестинского об¬
щества (А. И. Сидоров), научной конференции «Проблемымарксистской оценки
роли православия в истории России» во Владимире (Я. Н. Щапов), Чтениях
памяти Н. В. Пигулевской (А. И. Сидоров), V семинаре по вопросам древней
истории Причерноморья (Цхалтубо/Вани) (А. В. Подосинов, Ф. В. Шелов-
Коведяев), научной сессии «История и культура народов Ближнего Востока
в древности и средние века», посвященной 100-летию со дня рождения акаде¬
мика И. А. Орбели (Ленинград) (В. А. Арутюнова-Фиданян, Ф. В. Шелов-
Коведяев), XII Всесоюзной сессии византинистов (Киев) (В. А. Арутюнова-
Фиданян, А. И. Сидоров, М. В. Бибиков, И. С. Чичуров, Я. Н. Щапов) и дру¬
гих конференциях.

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ
ААЭ — Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи
Археографическою экспедициею имп. Академии наук
АВК — Акты, издаваемые Виленского Археографическою комиссиею
АЗР — Акты, относящиеся к истории Западной России, собранные и издан¬
ные Археографическою комиссиею
ГБ Л — Государственная библиотека СССР им. В. И. Ленина
ГПБ — Государственная публичная библиотека им. М. Е. Салтыкова-
Щедрина
ДГ — Древнейшие государства на территории СССР. Материалы и иссле¬
дования
ЖМНП — Журнал Министерства народного просвещения
ЗРАО — Записки Русского археологического общества
ИОРЯС — Известия Отделения русского языка и словесности Академии наук
ИРАИМК — Известия Российской академии истории материальной куль¬
туры
КСИА — Краткие сообщения о докладах и полевых исследованиях Инсти¬
тута истории материальной культуры АН СССР
КСИИМК — Краткие сообщения о докладах и полевых исследованиях Инсти¬
тута истории материальной культуры АН СССР
ЛОИА — Ленинградское отделение Института археологии Академии наук
СССР
ЛОИИ — Ленинградское отделение Института истории СССР Академии наук
СССР
МИА — Материалы и исследования по археологии СССР
НПЛ — Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов
ПВЛ — Повесть временных лет
ПРП — Памятники русского права
ПСРЛ — Полное собрание русских летописей
РИБ — Русская историческая библиотека, издаваемая Археографическою
комиссиею
Сб. ОРЯС — Сборник статей, читанных в Отделении русского языка и
словесности имп. Академии наук
Сб. РИО — Сборник Русского исторического общества
СГГД — Собрание государственных грамот и договоров, хранящихся в Го¬
сударственной коллегии иностранных дел
СИЭ — Советская историческая энциклопедия
ТОДРЛ — Труды Отдела древнерусской литературы Института русской
литературы (Пушкинский дом) Академии наук СССР
ЦГАДА — Центральный государственный архив древних актов
ЦГИА — Центральный государственный исторический архив СССР
ЧОИДР — Чтения в обществе истории и древностей российских при Москов¬
ском университете
Aarboger — Aarboger for nordisk oldkyndighet og historie. Kobenhavn
Adam — Adam Bremensis Gesta Hammaburgensis ecclesiae pontificum /
B. Schmeidler. Hannover, 1917
Agrip— Agrip af Noregs konunga sogum / F. Jonsson//ASB. 1929. H. 18
ANF — Arkiv for nordisk filologi. Lund
APhS — Acta Philologica Scandinavica. Copenhagen
AR — Antiquites russes d’apres les monuments historiques des Islandais et
des anciens Scandinaves / С. C. Rafn. Copenhague, 1850—1852. T. I—II
ASB — Altnordische Saga-Bibliothek. Halle a. S.
AUPL — Akta Unji Polski z Litwq. Krakow, 1932
362

CCI — Corpus Codicum Islandicorum medii aevi. Copenhagen
CCN — Corpus codicum Norvegicorum medii aevi. Oslo
Codex frisianus — Frissbok (Codex Frisianus) / F. Jonsson //SUGNL. 1895.
B. XXIV
Einhardi Annales — Einhardi Annales regni Francorum / F. Kurze //Monu-
menta Germaniae Historica. Leipzig, 1895. T. 6. Scriptores rerum Ger-
manicarum in usum schol
EIMF — Early Icelandic Manuscripts in Facsimile. Copenhagen
Eym. s. — Eymundar saga. Hafniae, 1833
Fas. — Fornaldar sogur Nordrlanda / С. C. Rafn. Kobenhavn, 1829—1830.
B. I—III
Fask. — Fagrskinna. Noregs kononga tal / F. Jonsson // SUGNL. 1902—1903.
B. XXX
Flat. — Flateyjarbok / S. Nordal. Akranes, 1944—1945. В. I—IV
Fms. — Fornmanna sogur. eptir gomlum handritum. Kaupmannahofn, 1825—
1837. В. I—XII
II fornsagnaping — Albjoplegt fornsagnaping. Reykjavik, 1973. H. I—II
Halfd. s. — Halfdanar saga Eysteinssonar / F. R. Schroder//ASB. 1917.
H. 15
Hb. — Hauksbok /Е. Jonsson og F. Jonsson. Kobenhavn, 1892—1896
HN — Historia Norwegiae //MHN. S. 69—124
Hkr. — Snorri Sturluson. Heimskringla / B. Adalbjarnarson // IF. 1941 —
1951. В. XXVI—XXVIII
HT — Historisk Tids(s)krift. Oslo / Stockholm
IF — Islenzk fornrit. Reykjavik, 1933 ff.
Islandske annaler — Islandske annaler indtil 1578 / G. Storm. Christiania,
1888
JEGPh — Journal of English and Germanic Philology. London
KDKW — Kodeks dyplomatyczny katedry i diecezji Wilenskiej. Krakow,
1948. T. 1
KHL — Kulturhistorisk leksikon for nordisk middelalder fra vikingetid til
reformationstid. Kobenhavn, 1956—1978. В. I—XXII
Knytl. s. — Knvtlinga saga //Sqgur Danakonunga / C. af Petersen og E. Ol¬
son //SUGNL. 1919—1925. B. XLVI
KVHAAH — Kungl. vitterhets historie och antiquitets akademiens handlin-
gar. Stockholm
Landn. — Landnamabok Islands / E. Arnorsson. Reykjavik, 1948
Leg. О. H. s. — Olafs saga hins helga. Efter pergamenthaandskrift i Uppsala
Universitetsbibliotek, Delagardieske samling N8/0. A. Johnsen. Kri-
stiania, 1922
LEKUB — Liv-, est- und kurlandisches Urkundenbuch. Riga, 1866, 1884,
1889, 1896, 1910. T. V, VIII, IX, X, XII
MHN — Monumenta historica Norvegiae. Latinske kildeskrifter til Norges
historie i middelalderen / G. Storm. Kristiania, 1880
МНР — Monumenta medii aevi historica Res gestas Poloniae illustrantia.
Krakow, 1876, 1882, 1891, 1894. T. II, VI, XII, XIV
MS — Mediaeval Scandinavia. Odense
Msk. — Morkinskinna. Pergamentsbog fra forste halvdel af det trettende aar-
hundrede. Indeholdende en af de aeldste optegnelser af norske kongesagaer /
C. R. Unger. Christiania, 1867
NVAOA — Avhandlinger utg. av Det Norske Videnskaps-Akademie i Oslo
NVAOS — Skrifter utg. av Det Norske Videnskaps-Akademie i Oslo
O. Tr. en mesta — Olafs saga Tryggvasonar en mesta / O. Halldorsson. Ke-
benhavn, 1958—1961. В. 1—2.
Oddr — Saga Olafs Tryggvasonar av Oddr Snorrason munkr / F. Jonsson.
Kobenhavn, 1932
Saxo — Saxonis Gesta Danorum / J. Olrik, H. Raeder. Hauni®, MCMXXXI.
T. I. Textum continens
Skjqld. — Skjqldunga saga i Arngrim Jonssons / Udtog A.Olrik // Aarbo ger.
1894. R. II. B. 9. S. 83—164
363

SRD — Scriptores Rerum Danicarum medii eevi / J. Langebek. Hafnise, 1772—
1776. T. I—IV
SS — Scandinavian Studies. Lawrence (Kansas)
SUGNL — Samfund til udgivelse af gammel nordisk litteratur. Kebenhavn,
1880 ff.
Sv. s. — Sverris saga / G. Indrebn. Kristiania, 1920
Pidr. s. — Pidreks saga a! Bern / PI. Bertelsen. Kebenhavn, 1908—1911.
B. 1-2
Orv. Odds s. — Qrvar-Odds saga /R. C. Boer. Leiden, 1888

СОДЕРЖАНИЕ
От редколлегии . . . t 3
ИССЛЕДОВАНИЯ
Т. Н. Джаксон
ИСЛАНДСКИЕ КОРОЛЕВСКИЕ САГИ КАК ИСТОЧНИК
ПО ИСТОРИИ ДРЕВНЕЙ РУСИ И ЕЕ СОСЕДЕЙ. X — XIII вв. 5
Предисловие 5
Введение 6
§ I. Саги как объект научного изучения 6
§ II. Задачи исследования. Структура работы 10
Глава I
Общая характеристика королевских саг 11
§ I. Жанр саги. Видовое деление саг 11
§ II. Исландско-норвежская историография XII—XIII вв. 14
1. Историографические труды Сэмуида и Ари 14
2. Первая сага 15
3. «История Норвегии» 17
4. «История о древних норвежских королях» монаха
Теодрика 18
5. Карл Йопссон. «Сага о Сверрире» 20
6. «Обзор саг о норвежских конунгах» 20
7. «Саги об Олаве, сыне Трюггви» монахов Одда и Гун-
нлауга 22
8. Саги об Олаве Святом: «Древнейшая сага об Олаве
Святом»; «Средняя сага об Олаве Святом»; «Легендар¬
ная сага об Олаве Святом»; Стюрмир Карасон. «Жизне¬
описание Олава Святого» 23
9. «Сага о баглерах» 25
10. «Гнилая кожа» 25
И. «Красивая кожа» 27
12. Историографические труды Снорри Стурлусона ... 28
13. Две королевские саги Стурлы Тордарсона 31
14. «Большая сага об Олаве, сыне Трюггви» 32
15. Хронология и авторство сочинений западносканди¬
навской историографии 33
§ III. Основные исландско-норвежские рукописи второй поло¬
вины XIII—первой половины ХУ в., содержащие коро¬
левские саги 40
§ IV. Сюжетика королевских саг . 42
Глава II
Историография вопроса. Методические замечания 46
§ I. Королевские саги как источник по истории Норвегии 46
§ II. Отечественное саговедепие 51
§ III. Вопросы методики 67
365

Глава III
Исландские королевские саги как источник по истории народов
европейской части СССР 70
§ I. Скандинавский конунг в Восточной Европе 70
'§ И. Скальдические стихи в королевских сагах 79
1. Тьодольв из Хвинира 84
2. Глум, сын Гейри 85
3. Эйольв, сын Вальгерда 87
4. Халльфред Трудный Скальд 88
5. Эйольв Дадаскальд 89
6. Оттар Черный 90
7. Сигват, сын Тор да 90
8. Олав, сын Харальда 94
9. Бьярни Скальд Золотых Ресниц 94
10. Арнор Скальд Ярлов 96
11. Харальд, сын Сигурда 98
12. Бёльверк, сын Арнора 99
13. Тьодольв, сын Арнора 99
14. Стув Слепой 100
15. Вальгард из Веллы 101
16. Маркус, сын Скеггьи 101
17. Халлар-Стейн 102
Глава IV
Сведения исландских королевских саг о народах европейской
части СССР 109
•§ I. Общие представления скандинавов о географии Восточной
Европы : 109
1. «Круг земной» 109
2. Свитьод Великая, или Холодная 112
§ II. «Восточный путь» исландских королевских саг 117
1. «Восточная половина мира» 117
2. Этногеографическая номенклатура королевских саг 118
3. Топонимы с корнем aust- 120
§ III. Восточная Прибалтика в исландских королевских сагах 123
§ IV. Русский Север в исландских королевских сагах .... 132
.§ V. Исландские королевские саги о Руси X—XIII вв. . . . 139
1. Наименования Руси в королевских сагах 140
2. Древнерусские города 145
3. Варяги — «находники» и «наемники» 155
4. Русско-скандинавские матримониальные связи . . . 159
5. Русско-скандинавская торговля 164
И. П. Старостина
СУДЕБНИК КАЗИМИРА 1468 Г 170
Введение 170
Историографический обзор 175
Глава I
История списков и публикаций Судебника Казимира 188
:366

Глава II
Основные сведения о Судебнике Казимира 204
§ I. Название Судебника 204
§ II. Формуляр Судебника 211
§ III. Постатейное деление 218
§ IV. Структура Судебника 227
§ V. Дата 229'
Глава III
Исторические предпосылки появления Судебника и его идеоло¬
гическая направленность 231
Глава IV
Источники Судебника Казимира 243
Глава V
Место Судебника Казимира в литовском праве 279'
Глава VI
Сок и просока 312
Глава VII
Судебник Казимира и I Литовский статут 322'
ПРИЛОЖЕНИЕ
Краткое описание списков 334
Текст 33&
Краткий словарь-комментарий 341
ХРОНИКА
Г. В. Глазырина, Е. А. Мельникова
Юбилейные чтения памяти члена-корреспондента АН СССР
В. Т. Пашуто 345-
Г. В. Глазырина
Отдел истории древнейших государств на территории СССР
в 1986—1987 гг 350
Список сокращений 362:

Научное издание
ДРЕВНЕЙШИЕ ГОСУДАРСТВА
НА ТЕРРИТОРИИ СССР
Материалы и исследования
1988—1989 гг.
Утверждено к печати
Институтом истории СССР
Академии наук СССР
Редактор издательства С. А. Левина
Художественный редактор М. Л. Храмцов
Технический редактор Н. Н. Плохова
Корректоры Т. П. Вдов, Ю. Л. Косорыгин
ИБ № 39091
Сдано в набор 5.04.90.
Подписано к печати 15.02.91.
Формат 60x90Vie
Бумага типографская № 2
Гарнитура обыкновенная
Печать высокая
Уел. печ. л. 23.0. Уел. кр. отт. 23,23. Уч.-изд. л. 23,3
Тираж 2000 зкз. Тип. зак. 277
Цена 6 р. 10 к.
Ордена Трудового Красного Знамени
издательство «Наука»
117864, ГСП-7, Москва, В-485. Профсоюзная ул., 90
Ордена Трудового Красного Знамени
Первая типография издательства «Наука»
199034, Ленинград, В-34, 9 линия, 12