Автор: Картунова А.И.
Теги: международные отношения внешняя политика дипломатия политика история история китая
ISBN: 5-8062-0070-1
Год: 2003
Текст
В. К. БЛЮХЕР
В КИТАЕ
1924-1927 гг.
НОВЫЕ ДОКУМЕНТЫ
ГЛАВНОГО ВОЕННОГО СОВЕТНИКА
1 f
РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК
ИНСТИТУТ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА
RUSSIAN ACADEMY OF SCIENCES
INSTITUTE OF FAR EASTERN STUDIES
V. K. BLUKCHER
IN CHINA
1924-1927
Chief Military Adviser's
New Documents
Compiled and Edited by D-r A. I. Kartounova
Introduction and Annotations by A. I. Kartounova
Moscow
2003
РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК
ИНСТИТУТ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА
В. К. БЛЮХЕР
В КИТАЕ
1924-1927 гг.
Новые документы
главного военного советника
Составитель, ответственный редактор, автор
введения и примечаний д. и. н. А. И. Картунова
Москва
2003
ББК 66.4(2)
Б71
Дирекция Института Дальнего Востока РАН
выражает благодарность Председателю
Правления Российско-Китайского Центра
торгово-экономического сотрудничества
Сергею Феликсовичу Санакоеву
за поддержку издания этой книги
В. К. Блюхер в Китае. 1924-1927 гг. Новые документы
Б71 главного военного советника / Сост., отв. ред., авт.
введения и примечаний А. И. Картунова. — М.: Наталис, 2003. —
560 с: илл.
ISBN 5-8062-0070-1
В сборник включены 13 документов, в том числе большая рукопись,
принадлежащих перу В. К. Блюхера периода его деятельности в качестве
главного военного советника на Юге Китая (1924-1927 гг.).
В них содержится уникальный материал о деятельности и качестве совет-
нической помощи В. К. Блюхера и руководимой им группы
военно-политических советников по реформированию и строительству нового для Китая
типа армии, а также глубокий анализ военно-политической обстановки при
освобождении Гуандуна от враждебных правительству Сунь Ятсена
милитаристских войск (1925 г.), и успешном осуществлении по планам Блюхера
Северного похода Национально-революционной армии в целях объединения
Китая и его национального освобождения (июль 1926 — июнь 1927 гг.).
Все документы полиостью публикуются впервые.
ББК 66.4(2)
В книге использован иллюстративный материал из следующих
архивов и изданий:
1.РГАСПИ.— Москва.
2. Центральный музей революции СССР. — Москва.
3. Музей военной истории Китайской революции. — Пекин.
4. Глафира Блюхер. Воспоминания о муже-маршале В. К. Блюхере.
Тюмень, 1996.
5. Личная коллекция А. И. Картуновой.
© Институт Дальнего Востока РАН, 2003
ISBN 5-8062-0070-1 © А. И. Картунова, 2003
Василий Константинович Блюхер
СОДЕРЖАНИЕ
Стр.
Список сокращений 7
Введение 10
ДОКУМЕНТЫ
1. Телеграмма В.К. Блюхера Л.М. Карахану
(7 декабря 1924 г.) 44
2. Гуандун (Очерк военных событий - декабрь 1924 г. -
июль 1925 г.) Калган, сентябрь 1925 г 50
3. Телеграмма В.К. Блюхера № 89
(не позднее 5 октября 1926 г.) 469
4. Телеграмма В.К. Блюхера № 90 (5 октября 1926 г.) 470
5. Телеграмма В.К. Блюхера № 92 (6 октября 1926 г.) 472
6. Телеграмма В.К. Блюхера № 93 (6 октября 1926 г.) 473
7. Телеграмма В.К. Блюхера № 95 (6 октября 1926 г.) 474
8. Телеграмма В.К. Блюхера № 97 (8 октября 1926 г.) 476
9. Телеграмма В.К. Блюхера И.С. Уншлихту
(20 ноября 1926 г.) 478
10. Письмо В.К. Блюхера ЦК КПК (21 ноября 1926 г.) 479
11. Письмо В.К. Блюхера ЦК КПК, Г.Н. Войтинскому
и Чжан Готао (23 ноября 1926 г.) 496
12. Телеграмма В.К. Блюхера И.С. Уншлихту
(конец ноября 1926 г.) 514
13. Выступление В.К. Блюхера на военной конференции
в Наньчане (1 января 1927 г.) 519
Приложение 521
1. Положение о Южнокитайской группе военно-
политических работников (13 января 1926 г.) 522
2. Письмо К.Е. Ворошилова В.К. Блюхеру (7 января 1927 г.) 533
3. Докладная записка М. Юшкевича о разногласиях
между В.К. Блюхером и М.М. Бородиным по военно-
политическим вопросам (конец апреля 1927 г.) 535
4. Стенограмма доклада Радкевича К.Е. Ворошилову
по поручению В.К. Блюхера (не позднее 10 июля 1927 г.) 544
5. Список опубликованных документов В.К. Блюхера
периода его деятельности в Китае 557
Список сокращений
АВПРФ - Архив внешней политики Российской Федерации.
Артбатальон - артиллерийский батальон.
Арткласс - артиллерийский класс.
Арткомиссия — Комиссия по вопросам артиллерии.
Артсоветник - советник по вопросам артиллерии.
ВИЖ - Военно-исторический журнал.
ВК - Военная комиссия ЦК КПК.
ВКП(б) - Всесоюзная коммунистическая партия (большевиков).
В.О. - Военный отдел.
Военвед - Военное ведомство, Народный комиссариат по военным и
морским делам РСФСР, затем - СССР.
Военка - Военная комиссия ЦК КПК.
Военком - военный комиссар.
ВЦИК - Всероссийский центральный исполнительный комитет.
ВЦСПС - Всероссийский центральный совет профсоюзов.
ГАРФ - Государственный архив Российской Федерации.
Главком - Главнокомандующий.
ГМД - Гоминьдан.
ДВР - Дальневосточная Республика.
Доктор - Сунь Ятсен.
Д-р - Сунь Ятсен.
ж.д. - железная дорога.
желдор - железная дорога.
ИККИ - Исполнительный комитет Коммунистического
Интернационала.
ИМЛ при ЦК КПСС - Институт марксизма-ленинизма при
Центральном Комитете Коммунистической партии Советского Союза.
Инстанция - Политбюро ЦК ВКП(б).
КВЖД - Китайско-Восточная железная дорога.
Киткомиссия - Китайская комиссия Политбюро ЦК ВКЩб).
ККП - Китайская коммунистическая партия.
К/л - канонерская лодка.
Комбат - командир батальона.
Комдив - командир дивизии.
Комвзвода - командир взвода.
Комкор - командующий корпусом.
Комрот - командир роты.
Коммунары - члены Коммунистической партии Китая.
7
Комполка - командир полка.
Комфронта - командующий фронтом.
КПК - Коммунистическая партия Китая.
КУР - Кантонский укрепленный район.
Матчасть — материальная часть.
Морбюро - Морское бюро.
Наркомвоен - Народный комиссариат по военным и морским делам.
Наркоминдел - Народный комиссариат по иностранным делам.
Нарармии - Народные армии (Национальные армии Фэн Юйсяна).
Нацпра - Национальное правительство.
Нацревармия - Национально-революционная армия.
Нацревдвижение — национально-революционное движение.
Начдив - начальник дивизии.
Наштаглав — начальник штаба главкома.
Наштакор - начальник штаба корпуса.
НВО - начальник Военного отдела.
НИИ КУТК - Научно-исследовательский институт
Коммунистического университета трудящихся Китая.
НИНИ - Новая и новейшая история.
НКИД - Народный комиссариат по иностранным делам.
НРА - Национально-революционная армия.
ОДВА - Особая Дальневосточная армия.
ПБ - Политическое бюро.
ПДВ - Проблемы Дальнего Востока.
Пехкомандиры - командиры пехотных подразделений.
Политбюро - Политсовет ЦИК Гоминьдана.
Политбюро Гоминьдана - Политсовет ЦИК Гоминьдана.
Политбюро ЦИК - Политсовет ЦИК Гоминьдана.
Профинтерн - Красный интернационал профсоюзов.
ПУР - Политическое управление.
Разведупр - Разведовательное управление.
РВС - Революционный военный совет.
Ревсовет - Революционный совет.
РГАСПИ - Российский государственный архив социальной и
политической истории.
РГВА - Российский государственный военный архив.
СЧФ - Сунь Чуаньфан.
Сюй - Сюй Чунчжи.
Тан - Тан Шэнчжи.
Цзян - Чан Кайши.
8
ЦИК - Центральный исполнительный комитет.
ЦК - Центральный комитет.
ЦКШ - Цзян Кайши (Чан Кайши).
ЧКШ - Чан Кайши.
ЧЦМ - Чэнь Цзюнмин.
Штадив - штаб дивизии.
Штарм - штаб армии.
Штк - штыки.
Введение
Василий Константинович Блюхер (1890-1938 гг.) - выдающийся
русский советский полководец, легендарный герой гражданской
войны в России (1918-1922 гг.) и один из организаторов и строителей
Красной армии, видный военно-политический и государственный
деятель, маршал Советского Союза.1 Он был человеком могучего
военного таланта, дальновидным политиком и способным дипломатом,
человеком редкого мужества и личного обаяния, наиболее
популярным в народе и Красной армии военачальником довоенного периода
истории Советской России.
В 1924-1927 гг. В.К. Блюхер по решению Советского руководства
находился в Китае с ответственной военно-дипломатической
миссией. Он был командирован для работы на юге Китая дважды в качестве
начальника Южнокитайской группы советских военных советников и
одновременно являлся главным военным советником Кантонского
(с 1 июля 1925 г. - Национального) правительства и главного
командования его армии (с 1 июля 1925 г. - Национально-революционная
армия). Работал он там под псевдонимом Галин и был известен среди
китайцев как генерал Галин (Цзялунь цзянцзюнь).
Военно-дипломатическая миссия В.К. Блюхера в Китае - это одна
из блистательных страниц его деятельности, которая принесла ему
международную известность и признание как выдающегося полководца.
Оценка деятельности В.К. Блюхера в Китае не зависит от
политических веяний и пристрастий. Речь может идти лишь об уточнении,
углублении и расширении знаний об этом славном периоде его
деятельности и в его лице руководимой им Южнокитайской группы военных
советников, о качестве военно-политической советническои помощи
Советского Союза Кантонскому (с декабря 1926 г. - Уханьскому)
правительству и ее значении для развития национально-революционного
движения в Китае в 1924-1927 гг. Именно этим целям могут служить
публикуемые в настоящем сборнике новые документы.
Известно, что по просьбе Сунь Ятсена советское руководство со
второй половины 1923 г. стало направлять в Кантон (Гуанчжоу)
военных специалистов важнейших видов вооруженных сил и специальных
войск: пехоты, артиллерии, авиации, бронечастей, военно-морского
флота, а также штабных работников. Численность Южнокитайской
группы военных советников постепенно увеличивалась, пополнялась
преподавателями военных дисциплин и армейскими
политработниками. В 1924 г. в Кантоне работало 25 советских военных советников
10
и инструкторов. Летом 1927 г. во время Северного похода НРА в
Южнокитайской группе, возглавляемой В.К. Блюхером, работало
93 человека. Это были квалифицированные кадры
военно-политических работников РККА. Их деятельность в Китае являлась одной из
форм интернациональной помощи, идеология и практика которой
были среди приоритетных в политике Коминтерна в годы его
существования (1919-1943 гг.) и в политике ВКП(б) и Советского государства в
отношении народов, боровшихся за свое национальное и социальное
освобождение.
Целью деятельности военных советников было реформирование
существовавшей и создание революционной армий, армии нового для
Китая типа (как ее называли в 1924 г. - «партийной армии»
Гоминьдана) сначала для освобождения Гуандуна, революционной базы этой
партии, от враждебных правительству Сунь Ятсена милитаристских
войск, а в дальнейшем для подготовки армии к Северному походу и
его осуществлению для решения задачи объединения Китая и его
национального освобождения.
Ко времени первой командировки В.К. Блюхера в Китай он был
уже известным в Советской России боевым командиром и военно-
политическим деятелем. Как личность он сформировался в годы
первой мировой войны, Февральской и Октябрьской революций. А в
годы гражданской войны проявились его полководческие способности.
Здесь уместно кратко напомнить о боевом пути, пройденном
В.К. Блюхером до его приезда в Китай.
Деятельность Блюхера, как командира, а затем и полководца
началась с назначения его комиссаром вооруженного отряда для
освобождения Челябинска от казачьих войск атамана Дутова, отряды которого
окружили Челябинск и создали угрозу движению продовольственных
поездов к Москве и Петрограду. Эшелон с отрядом, благодаря
военной хитрости, достиг Челябинска. В.К. Блюхер сразу организовал
оборону города. С декабря 1917 г. по май 1918 г., находясь в
Челябинске, он военную работу сочетал с деятельностью по организации
Советской власти в районах Среднего Урала. В марте 1918 г.
В.К. Блюхера избирают председателем Челябинского Совета, и он
назначается начальником штаба Красной гвардии. К концу года он
стал председателем Челябинского ревкома.
10 мая 1918 г. Блюхер назначается главнокомандующим всеми
отрядами, находившимися под Оренбургом. Однако в конце мая
обстановка резко обострилась. Следовавший по Сибирской магистрали во
Владивосток чехословацкий корпус восстал (решение двинуть чехо-
11
словацкий корпус в качестве ударной силы против Советской России
«созрело в правительственных кабинетах и военных штабах Парижа,
Лондона и Вашингтона в результате длительных закулисных
комбинаций»)3, захватил Челябинск и Самару. Таким образом, у Оренбурга
не стало тыла. В связи с этим в августе-сентябре того года под
командованием В.К. Блюхера и по его инициативе был осуществлен
легендарный тысячекилометровый рейд Южноуральской партизанской
армии в тяжелейших условиях по тылам белоказачьих войск, чтобы
соединиться с частями Красной армии. В сентябре 1918 г. был учрежден
первый советский орден - Красного Знамени. По Постановлению
Президиума ВЦИК от 28 сентября В.К. Блюхер первым был
награжден этим орденом.
В декабре 1918 г. на Восточном фронте обстановка изменилась к
худшему. В Омске была установлена власть адмирала A.B. Колчака. В
трудной обстановке В.К. Блюхер «переиграл» противника, что дало
возможность вскоре перейти в наступление и 3-й армии. В конце
января 1919 г. Блюхер становится помощником командующего 3-й
армией. По решению М.В. Фрунзе, командовавшего в то время
Восточным фронтом, формируется новая 51-я дивизия, командиром которой
назначен В.К. Блюхер (позже эта дивизия поистине стала
легендарной). Со своей 51-й дивизией Блюхер двинулся через Уральский
хребет вглубь Сибири. Там ему опять пришлось сражаться с Колчаком,
который занял Тобольск. И здесь снова победителем стал Блюхер -
51-я дивизия вскоре вступила в Тобольск. В данном случае речь идет
не о борьбе красных и белых, а о военном таланте В.К. Блюхера. Ведь
адмирал Колчак был далеко не рядовым командующим.
К лету 1920 г. критическая обстановка создалась на юге России
и на Западном фронте. В начале августа для борьбы с генералом
П.Н. Врангелем из Сибири прибыла 51-я дивизия В.К. Блюхера. Там
на Западном фронте его дивизия поистине героически отстояла
Каховский плацдарм, оборудовала Каховский укрепрайон и выдержала
натиск отборных сил Врангеля.
Части Блюхера достигли Перекопских укреплений. Блюхер
получил от Фрунзе приказ атаковать и взять укрепление на Турецком валу.
С третьей попытки 11 ноября 1920 г. Перекопские укрепления были
взяты. 15 ноября части 51-й дивизии вступили в Севастополь и Ялту.
Крым был освобожден от войск Врангеля. За героические подвиги в
Крыму 51-я дивизия, наряду с другими соединениями Красной
армии, участвовавшими в освобождении Крыма, была награждена
орденом Красного Знамени и получила почетное название Перекопской.
12
Реввоенсовет фронта наградил В.К. Блюхера еще одним орденом
Красного знамени.
В то же время обстановка на Дальнем Востоке была крайне
трудной. Дальневосточный край и Приморье в то время находились в
руках японцев и белогвардейцев. Возникла необходимость создать
буферное государство между Советской Россией и Японией -
Дальневосточную Республику (апрель 1920 г. - ноябрь 1922 г.). Туда
направляют В.К. Блюхера, и 24 июля 1921 г. он был уже на Дальнем
Востоке. Бюро ЦК ДВР назначает В.К. Блюхера военным министром,
Главнокомандующим Народно-революционной армии и председателем
Военного совета ДВР. В.К. Блюхер с присущей ему энергией стал
формировать практически новую армию и создал Дальневосточную
Народную армию, которая одержала немало побед. Решающие бои
произошли под Волочаевкой, ставшей с тех пор легендарной. Нельзя
не напомнить, что на фронтах первой мировой войны и гражданской
войны в России Блюхер получил 18 ранений.
В июне 1922 г. В.К. Блюхера вызвали в Москву, где он был
назначен командиром 1-го стрелкового корпуса, а затем командующим
Ленинградским укрепрайоном. В 1924 г. Блюхер был прикомандирован
к Реввоенсовету СССР для выполнения особо важных поручений.
С таким багажом боевой и военно-политической деятельности за
плечами 33-летний В.К. Блюхер прибыл в Китай.
В 1924 г. советское руководство командировало В.К. Блюхера в
Китай по просьбе Сунь Ятсена, последовавшей после трагической
гибели 18 июля 1924 г. комкора П. А. Павлова, первого начальника
Южнокитайской группы.
Решение командировать Блюхера в Китай было принято
Советским руководством 2 августа1924 г.5 27 сентября он прибыл в Пекин
и в конце октября - в Кантон. Через несколько дней после прибытия
на место назначения В.К. Блюхер встретился с Сунь Ятсеном. Их
первая беседа продолжалась несколько часов. К моменту этой
встречи Василий Константинович смог объективно оценить ситуацию как в
Кантоне, так и в Гуандуне в целом. Ему удалось в совокупности
проанализировать политическое и экономическое положение,
состояние армий, поддерживавших Сунь Ятсена, и армий противника,
настроение населения, силы и активность рабочего и крестьянского
движений, позиции и расстановку сил в Гоминьдане, роль
коммунистов в школе Вампу (военная школа сухопутных войск Гоминьдана,
созданная в мае 1924 г. с помощью и на средства Советского Союза),
в Кантонской армии и в профсоюзах, состояние армий северных ми-
13
литаристов, международное положение Китая и множество других
вопросов положения Южнокитайской революционной базы. В
результате главный военный советник подготовил записку «Общая
сводка перспектив ближайшей работы». В ходе беседы Блюхер
ознакомил Сунь Ятсена с ее содержанием. В ней были изложены
разносторонние мероприятия по обороне Кантона, подготовке к
Восточному походу с целью очищения той части территории провинции
Гуандун, которая была занята войсками генерала Чэнь Цзюнмина, что
должно было послужить укреплению революционной базы
Гоминьдана на Юге Китая. Поскольку у Сунь Ятсена продолжала оставаться
на первом плане подготовка к Северному походу, В.К. Блюхер
изложил свои соображения и по этому вопросу. Исходя из анализа
положения на фронтах и реальных возможностей армии Сунь Ятсена,
Блюхер высказал мнение, что предпринимать эту экспедицию
Кантонскому правительству пока что не следует, не упрочив
предварительно своих позиций в Гуандуне.
Сунь Ятсен оказал В.К. Блюхеру полное доверие и в заключение
беседы обратился к нему с просьбой: «Останьтесь здесь и помогите
своим опытом нашему делу. Я верю Вам и уверен в Вас.»
Главные усилия В.К. Блюхера на первом этапе его работы были
направлены на укрепление обороны Кантона и строительство армии.
Много внимания он уделял также военной школе Вампу (Хуанпу),
готовившей политически грамотные кадры младшего комсостава для
армии Южнокитайского правительства.
Во время первой командировки в течение шести месяцев (с 14
ноября 1924 до конца мая 1925 г.) в связи отсутствием в Кантоне
главного политического советника ЦИК Гоминьдана М.М. Бородина
(Грузенберг), сопровождавшего Сунь Ятсена в его поездке на Север,
В.К. Блюхер успешно совмещал обязанности главного военного и
главного политического советника. Позже полпред СССР в Китае
Л.М. Карахан отмечал, что Блюхер был единственным из советских
советников в Китае, кто соединял в себе качества военного и
политика (ниже мы приведем цитату из его письма по этому поводу).
Работая на юге Китая, В.К. Блюхер внес неоценимый вклад не
только в реформирование и строительство армии Кантонского
правительства. Он также сыграл выдающуюся роль в разгроме войск Чэнь
Цзюнмина (первый Восточный поход, февраль-март 1925 г.).
Благодаря его огромным усилиям удалось также отстоять Кантон, разбив
мятежных юньнаньских и гуансийских милитаристов (конец мая -
середина июня 1925 г.). Все это укрепило в 1925 г. позиции
Гоминьдана и его правительства в Гуандуне, подняло авторитет партии в гла-
14
зах общественного мнения в национальном масштабе, создало
предпосылки для подготовки НРА к Северному походу.
Во время первой командировки В.К. Блюхер работал в Китае в
общей сложности в течение года - с октября 1924 г. по сентябрь 1925 г.
Причем в Кантоне он находился по 7 июля 1925 г., затем выехал в
Шанхай и Пекин и, вероятно, по заданию Москвы провел не менее
месяца в Калгане, в расположении Национальной армии Фэн Юйсяна,
где работала Калганская группа советских военных советников. Во
время пребывания там наряду с выполнением возложенных на него
задач Блюхер подготовил рукопись: Гуандун (Очерк военных
событий. Декабрь 1924 г. - июль 1925 г.) (Док. № 2 настоящего издания).
Затем он вернулся в Советский Союз на лечение.
Вторая командировка Василия Константиновича в Кантон
состоялась по настоятельной просьбе Чан Кашли , готовившегося в качестве
Главкома НРА предпринять Северный поход, для успешного
осуществления которого ему необходим был талант Блюхера как военного
стратега, тактика и полководца. Советское руководство
удовлетворило просьбу Чан Кайши, и в конце мая 1926 г. В.К. Блюхер прибыл в
Кантон. Хотя Политбюро ЦК ВКП(б) в то время ( и до конца августа
1926 г.) было против того, чтобы НРА выходила за пределы Гуандуна
и категорически высказывалось против Северного похода НРА9,
В.К. Блюхер, прибыв в Кантон, увидел, что предотвратить поход
невозможно. Главное командование НРА уже разработало план
Северного похода и представило его главному военному советнику. В.К.
Блюхер доказал уязвимость этого плана, поскольку в нем предполагалось
одновременное выступление НРА против сил У Пэйфу и Сунь Чу-
аньфана. Главный военный советник предложил свой стратегический
план: бить врага поодиночке - одним броском достичь долины
Янцзы, захватить Ухань, разбив на пути войска У Пэйфу, и только после
этого идти на восток против сил Сунь Чуаньфана. 23 июня 1926 г.
этот план В.К. Блюхера был принят Военным советом НРА.
К концу ноября 1926 г. НРА завершила первый этап Северного
похода. К этому времени власть Национального правительства
распространилась на пять провинций: Гуандун, Хунань, Гуанси, Хубэй и
Цзянси. Огромные успехи Северного похода НРА способствовали
вовлечению в национальную революцию миллионных масс китайцев.
Широко известен вклад главного военного советника в успешное
осуществление Северного похода НРА по разработанному им
стратегическому плану. Во время Северного похода В.К. Блюхер разработал
и планы наиболее значительных военных операций (взятие Учана,
15
Хубэйская, Цзянсийская, Чжэцзянская, Шанхай-Нанкинская, Хэнань-
ская), в руководстве которыми он принимал непосредственное
участие. Поскольку Северный поход явился центральным событием
национально-революционного движения в Китае в 20-х годах прошлого
века, то, как нам представляется, правомерно говорить о роли
В.К. Блюхера и в развитии национально-революционного движения в
Китае в целом в указанные годы.
Советское руководство высоко оценило успешную деятельность
В.К. Блюхера в Китае, в том числе его вклад в победоносное
осуществление и успешное завершение первого этапа Северного похода
НРА (июль-ноябрь 1926 г.). Китайская комиссия Политбюро ЦК
ВКП(б) на заседании 15 декабря 1926 г. в присутствии ее
председателя К.Е. Ворошилова и членов комиссии Л.М. Карахана, Петрова
(Ф.Ф. Раскольников) и A.C. Бубнова постановила: «Считать
необходимым наградить тов. БЛЮХЕРА орденом Красного Знамени».10
23 декабря того же года Политбюро ЦК ВКП(б) приняло предложение
К.Е. Ворошилова о награждении В.К. Блюхера и М.М. Бородина
орденами Красного Знамени.11 Позже, в 1928 г., Блюхер был награжден,
видимо, за работу в Китае еще одним орденом Красного знамени. А
Коминтерн наградил его за работу в Китае памятным подарком -
золотым портсигаром с украшением из бриллиантов в форме лиры.12
В момент высшего подъема национальной революции в Китае в
Москве проходил VII расширенный пленум ИККИ (22 ноября -
16 декабря 1926 г.). Не исключено, что именно огромные успехи
Северного похода НРА и широкий размах национально-революционного
движения в Китае явились одним из главных стимулов, которые
подвигли пленум ИККИ на разработку перспектив перехода к
некапиталистическому (социалистическому) пути дальнейшего развития
китайской революции через классовую борьбу, через завоевание
гегемонии рабочего класса в революции.
Содержание принятой пленумом ИККИ Резолюции по вопросу о
положении в Китае (16 декабря 1926 г.) представляло собой резкий
поворот влево, не обеспеченный уровнем развития социальных сил в
Китае и возможностями КПК реализовать намеченные перспективы
революции в условиях сотрудничества с Гоминьданом (а в Резолюции
содержалось указание Компартии Китая продолжать это
сотрудничество, сохранять единый фронт). Разработанная пленумом ИККИ
стратегия и тактика для перспектив развития китайской революции была
несовместима с программными целями ГМД. Кроме того, не был
достаточно учтен тот факт, что подавляющее большинство генералов и
офицеров НРА - выходцы из помещичье-буржуазных слоев, а до за-
16
вершения Северного похода, вплоть до захвата Пекина, было еще
далеко. Представляется, что не только КПК и рабочий класс в то время
в силу объективных причин не могли выполнить возлагаемых на них
в Резолюции задач, но и китайское общество в целом не было готово
к восприятию такого пути развития революции, не говоря уже о Чан
Кайши и ЦИК Гоминьдана.
В конечном итоге поступившая в январе 1927 г. в Китай Резолюция
VII пленума ИККИ была воспринята руководством КПК неоднозначно.
В ЦК партии не было единого отношения к центральным ее
положениям, и генеральный секретарь ЦК КПК Чэнь Дусю настаивал на
проведении дискуссии в партии по основным вопросам Резолюции. Но это
- другая проблема, и мы не будем ее излагать в развернутом виде.
После переворота Чан Кайши в Шанхае 12 апреля 1927 г., а затем
провозглашения им 18 апреля Нанкинского правительства в качестве
Национального политическое положение на Юге Китая и расстановка
сил в национально-революционном движении резко изменились.
Власть Уханьского правительства теперь распространялась лишь на
три провинции - Хубэй, Хунань и Цзянси. Остальные занятые
Гоминьданом провинции, в том числе юго-восточные - прибрежные,
находились под властью Чан Кайши. НРА раскололась на две
группировки: одна была в подчинении Уханьского правительства
(главным военным советником там продолжал оставаться В.К. Блюхер),
другая - подчинялась Чан Кайши, военные силы которого
превосходили силы войск Уханя. Рабочее движение и движение крестьян во
всех подчиненных Чан Кайши провинциях подавлялись.
Кроме того, Уханю со всех сторон стали угрожать его враги. С
севера готовили наступление на него вдоль железной дороги Пекин-
Ханькоу войска фэнтяьской клики. С востока и юга Уханю угрожали
Чан Кайши и Ли Цзишэнь, а с запада действовали воинские части Ян
Сэня, сычуаньского милитариста.
Все более серьезным становилось и экономическое положение
Уханя, изолированного от его прежних торгово-экономических связей.
Ухань искал выход из тяжелейшего положения. Уханьский ЦИК
ГМД и Уханьское правительство пришли к выводу, что таким
выходом может стать продолжение Северного похода, одной из целей
которого считался выход за пределы Хубэя. В апреле 1927 г. в Ухане
шла дискуссия о маршруте дальнейшего продвижения Северного
похода в увязке с перспективами развития
национально-революционного движения при каждом из предлагаемых маршрутов. Содержание
этой дискуссии нашло довольно широкое освещение в литературе, и
2 В. К. Блюхер
17
мы отошлем читателя к моей книге , в которой учтены новые
документы и по этому вопросу, опубликованные в серии книг «ВКП(б),
Коминтерн и Китай».
В опубликованных посланиях по военным вопросам из Китая в
Москву в апреле 1927 г. (в разгар дискуссий в Ухане по вопросу о
дальнейшем маршруте Северного похода) от М.М. Бородина, членов
делегации ИККИ, направленной в Китай для подготовки и
проведения V съезда КПК, и М.Н. Роя как представителя ИККИ в Китае,
отсутствуют сведения об участии В.К. Блюхера в проходившей
дискуссии и предлагавшемся им маршруте. В.К. Блюхер не отвечал и на
запросы Москвы, которые до него не доходили. О причине такой
несуразной ситуации докладывал К.Е. Ворошилову советский советник в
Китае Радкевич, прибывший в Москву в первой декаде июля 1927 г.
(см.: Приложение, - док. № 4). Из доклада следует, что М.М. Бородин
в такой ответственный момент не только не использовал огромный
военно-политический потенциал В.К. Блюхера, но и ставил его в
положение, не соответствовавшее его официальной должности и
обязанностям, что отнюдь не способствовало наилучшему решению
возникавших проблем.
О плане В.К. Блюхера М.М. Бородин сообщил лишь в докладе
«Политико-экономическое положение в Китае» на общем собрании
Общества старых большевиков, состоявшемся в Москве 23 октября
1927 г. Согласно плану Блюхера, - докладывал Бородин, - следует
идти на Север через Хэнань и этим убить двух зайцев: разбить Чжан
Цзолиня, вывести в Хэнань Фэн Юйсяна, передать ему фронт против
Чжан Цзолиня, а самим повернуть на восток по Лунхайской железной
дороге и ударить по Нанкину.1
К третьему этапу Северного похода готовились как уханьская, так
н нанкинская группировки войск. Командующим уханьской
группировкой войск был Тан Шэнчжи, главным военным советником - В.К.
Блюхер. Главкомом нанкинской группировки войск являлся Чан Кайши.
Войска уханьской группировки начали поход на Север, в Хэнань,
по плану В.К. Блюхера в конце апреля 1927 г. В первый период задача
группировки состояла в том, чтобы разбить главные силы мукденских
войск в районе Яньчэн—Чжэнчжоу-Кайфэн, и во взаимодействии с
армией Фэн Юйсяна окружить и уничтожить их к югу от р. Хуанхэ в
районе Чжэнчжоу-Кайфэн. В результате боев 1 июня 1927 г. 36-й
корпус НРА уханьской группировки занял узловую железнодорожную
станцию Чжэнчжоу. Одновременно туда подошли и войска Фэн
Юйсяна, а войска Чжан Факуя заняли Кайфэн. Это бьша большая победа
над мукденцами, которые понесли большие потери - около 20000
18
убитых, раненых и пленных. Однако воспользоваться этой победой
и развить наступление дальше уханьцам не удалось из-за сложного
положения Уханьского правительства, его внешних и внутренних
врагов, в том числе начавшейся череды измен подчиненных ему
генералов. В разгар успешных операций против мукденских войск сычу-
аньский милитарист Ян Сэнь 14 мая 1927 г. возобновил наступление
против Уханьского правительства в направлении на Учан; 16 мая
восстала 14-я дивизия 15-го корпуса генерала Ся Доуиня, которая была
послана против Ян Сэня, но присоединилась к нему; 21 мая
контрреволюционный переворот в Чанша совершил Сюй Кэсян.
Эти события, а также выступление антиправительственных
элементов в самом Ухане отражали углублявшееся кризисное положение
Уханьского правительства. Возрастали власть и влияние
милитаристских элементов в самом Ухане и их склонность к примирению с Чан
Кайши. В то же время обострялась классовая борьба в деревнях Ху-
нани и некоторых других провинциях. Поскольку подавляющее
большинство офицеров и солдат уханьской группировки НРА были
хунаньцами и имели там землю, они были настроены против
крестьянского движения в их провинции, что также усугубляло положение
Уханьского правительства, особенно отрицательно влияло на
взаимоотношения с командным составом подчиненных ему войск.
В связи с тем, что войска Чан Кайши к началу июня 1927 г. также
вышли на Лунхайскую железную дорогу и вступили в
соприкосновение с войсками западного направления, Уханьское правительство
решило созвать конференцию военных лидеров в Чжэнчжоу. 7 июня
туда прибыла правительственная комиссия. 9 июня в Чжэнчжоу
прибыл и Фэн Юйсян. 10 июня состоялось совещание, в котором приняли
участие руководящие деятели Уханьского правительства и
подчиненной ему группировки НРА, а также Фэн Юйсян. По окончании
совещания В.К. Блюхер высказал мнение, что позиция Фэн Юйсяна
«усиливается колебаниями гоминьдановской головки. Так, Гу Мэнъюй и
Сюй Цянь [высказались] за поход на Север и за сохранение военного
контакта с Чан Кайши». 7
А 19-21 июня 1927 г. состоялось совещание Фэн Юйсяна с Чан
Кайши в Сюйчжоу, где была достигнута договоренность по следующим
вопросам: признание ошибок Уханя; исключение коммунистов из
Гоминьдана; увольнение Бородина18; совместное наступление на Пекин19.
Переход Фэн Юйсяна на сторону Чан Кайши явился для Москвы
показателем того, что национально-революционному движению в
Китае нанесен серьезный удар. Военно-политическая обстановка стала
2*
19
кризисной для развития национальной революции в Китае по
разработанной ВКП(б) и Коминтерном стратегии. В целях спасения положения
Москва делает ставку на вооружение рабочих и крестьян и создание
своих «надежных» воинских частей, на развертывание аграрной
революции и демократизацию Гоминьдана. С другой стороны, для
руководства ВКП(б) и Коминтерна стало ясно, что упущен момент для
укрепления политического руководства советским советническим корпусом
и представительства Коминтерна в Китае. Никаких радикальных
решений по этому вопросу так и не было принято, кроме замены М.Н. Роя
новым представителем Коминтерна в Китае В.В. Ломинадзе, что,
естественно, никакого влияния на ход событий не могло возыметь.
Принятые в Сюйчжоу решения явились своего рода прелюдией к
разрыву единого фронта, который вскоре и произошел. 15 июля
1927 г. Уханьский ЦИК Гоминьдана принял решение о прекращении
сотрудничества с КПК, а 19 июля Военный совет Уханьского
правительства отдал приказ о запрете деятельности КПК в HP А. Таким
образом, единый фронт был разорван волевым решением ЦИК
Гоминьдана. В заявлении Президиума Политсовета ЦИК ГМД от 16 июля
1927 г. Уханьский Гоминьдан объявил неприемлемыми взятые
коммунистами на вооружение принцип конфискации помещичьих земель
путем их захвата массами «без приказа Национального
правительства» и курс на создание революционной армии из рабочих и крестьян,
на внедрение коммунистов в руководящие органы и изменение
организационной структуры Гоминьдана.
После вышеназванных постановлений ЦИК Гомиьдана в
отношении коммунистов был развернут террор. КПК вынуждена была уйти в
подполье. Одновременно Уханьское правительство стремилось
сохранить сотрудничество с Советским Союзом с целью получения и в
будущем с его сторооны политической и материальной поддержки.
В.К. Блюхер работал в Китае не только в период первого
сотрудничества Гоминьдана и Коммунистической партии Китая (январь
1924 - середина июля 1927 г.), оформившегося по решению I съезда
Гоминьдана (январь 1924 г.), которое составило основу единого
национального фронта. Он продолжал оставаться в Китае по решению
советского руководства и после разрыва отношений Уханьского
Гоминьдана с КПК.
В условиях, сложившихся после переворота Чан Кайши 12 апреля
1927 г., руководство ВКП(б) возлагало на В.К. Блюхера
дополнительные обязанности. Так, в связи с отъездом военного атташе при
Советском посольстве в Пекине Р. Лонгвы вскоре после 12 апреля, по пред-
20
ложению И.С. Уншлихта, одобренному К.Е. Ворошиловым как
председателем Китайской комиссии Политбюро ЦК ВКП(б), Инстанция
21 апреля 1927 г. приняла постановление о том, чтобы «общее
руководство военными работниками [в Китае] временно возложить на тов.
Уральского21».22
С осложнением обстановки на юге Китая, как следствия
углублявшегося кризиса ЦИК ГМД и Уханьского правительства и его
противостояния с Чан Кайши, с одной стороны, и с другой, - обострения
отношений между Чан Кайши и М.М. Бородиным (Чан с февраля
1927 г. требовал отзыва главного политического советника и
добивался командирования в Китай в этом качестве Л.М. Карахана)
необходимо было укрепить политическое руководство всем советским со-
ветническим корпусом в Китае и представительство Коминтерна в
этой стране. Что касается первого, то никаких решений на этот счет
руководством ВКП(б) так и не было принято. Советское посольство
после отъезда из Пекина Л.М. Карахана в середине сентября 1926 г.
продолжало функционировать без посла и возглавлялось временным
поверенным в делах A.C. Черных. Не был отозван и ММ. Бородин,
несмотря на поступавшие из Китая еще с осени 1926 г. сигналы о
необходимости заменить его «другим крупным работником» 3. В то же
время постановлением Политбюро ЦК ВКП(б) от 14 июня 1927 г.
было утверждено представительство Коминтерна в Китае (с указанием
поставить этот вопрос на утверждение Коминтерна) в составе
М.Н. Роя, М.М. Бородина и В.К. Блюхера. Смысл этого решения
состоял в том, чтобы все политические решения в Ухане принимались с
обязательным участием Блюхера. В постановлении указывалось на
необходимость слаженной работы этой тройки. Последнее не
выполнялось: ни одного документа за подписью трех указанных лиц не
обнаружено. М.М. Бородин продолжал принимать решения
единолично, на что указывал представитель Коминтерна в Китае М.Н. Рой в
телеграмме на имя И.В. Сталина от 27 мая 1927 г.25
После отказа Уханьского Гоминьдана пользоваться услугами
М.М. Бородина как главного политического советника (середина
июня 1927 г.) и его отъезда в Советский Союз в Китае остались два
ответственных представителя Москвы - В.К. Блюхер и новый
представитель Коминтерна В.В. Ломинадзе. О выполняемых ими особых
заданиях в Китаем после разрыва отношений Гоминьдана с КПК стало
известно из опубликованных постановлений Политбюро ЦК ВКП(б),
относящихся к августу-середине сентября 1927 г.26, а также
упоминания о Блюхере в стенограмме совещания в IV Управлении Штаба
РККА о Наньчанском восстании. 7
21
Деятельность Блюхера и Ломинадзе в то время была связана с
началом нового этапа политики ВКП(б) и Коминтерна в национально-
революционном движении в Китае - этапа перехода к пропаганде
лозунга советов и борьбе за их создание. В Москве была выработана
установка на продолжение борьбы за завершение буржуазно-
демократической революции в Китае «плебейским путем», что
означало ориентациею на революционное наступление рабочих, крестьян
и городской бедноты под гегемонией пролетариата. Однако В.К.
Блюхер, высоко оценивая роль рабочих и крестьянских организаций в
национально-революционном движении, был далёк от переоценки
зрелости и силы рабочего движения и организованности крестьянских
союзов в Китае того времени и понимал, что в сложившейся
обстановке, если и можно переломить ситуацию, то только с помощью
армии и военных действий. КПК в то время была ориентирована
Коминтерном на вооруженную борьбу с Нанкинским правительством и
его армией. Из телеграммы Политбюро ЦК ВКП(б) (постановление от
25 июля 1927 г.), направленной в Ханькоу на имя В.В. Ломинадзе и
В.К. Блюхера, следует, что по согласованию с Москвой (а может
быть, и по ее заданию) они составили некий план Наньчанского
восстания. В упомянутой телеграмме говорилось: «Ваш план считаем
приемлемым при условии, если есть несомненные шансы на успех. В
противном случае считаем более целесообразным уход коммунистов
с соответственной военной работы и использование их для
политической работы. Участие Уральского и других наших крупных
легальных работников считаем недопустимым».
29 июля, т.е. накануне Наньчанского восстания (началось 1 августа
1927 г.) Политбюро своим постановлением предложило Блюхеру
«захворать».30 Видимо, имелось в виду таким способом как бы
дезавуировать какую бы то ни было причастность Москвы к Наньчанскому
восстанию. Одновременно Политбюро поощряло подготовку к восстанию
и дальнейшее продвижение армии, в случае успеха восстания, в
Гуандун, на старую революционную базу. Об этом свидетельствует
постановление Инстанции от 5 августа 1927 г. послать Блюхеру телеграмму,
в которой сообщалось: «Все Ваши советы [на] счет Сватоу и прочее
считаем правильными» . В связи с этими планами предполагаемого
продвижения на Юг Политбюро приняло постановление от 11 августа
«считать необходимым удовлетворить заявку т. Уральского3, исходя
из расчета снабжения примерно одного корпуса».33
Одновременно Политбюро в целях активизации политических
действий дает 8 августа директиву Ломинадзе и Блюхеру о советах в
Китае: «поднять массы левого Гоминьдана против верхов; если не
22
удастся завоевать Гоминьдан и революция будет идти на подъем,
необходимо выставить лозунг советов и приступить к их организации;
пропаганду советов начать теперь же; дела у вас поправляются, не
забывайте о связи [воинских] частей с массовым движением...» 4
К сожалению, мы не располагаем телеграммами В.К. Блюхера того
периода и сведениями о том, какова была его реакция на директивы
Инстанции. Упоминание же о его позиции в вопросе об участии или
неучастии советских военных советников в Наньчанском восстании,
нашедшее отражение в стенограмме совещания по разбору Наньчан-
ского восстания (проходило в Москве 14 сентября 1927 г.), скорее
свидетельствует о колебаниях руководства в Москве по этому
вопросу, что просматривается в стенограмме выступления на совещании
советского военного советника А.Н. Черникова: «Я помню, когда нам
Галин ставил задачи, то сразу он поставил вопрос: как-нибудь
переметнуться на сторону восставших, потом, на следующий день
(видимо, получив директиву от 25 июля 1927 г. из Москвы. - А.К.), он
определенно поставил задачу: никакого участия не принимать в
восстании и что с началом восстания покинуть группировку и выбраться
отсюда. Но через день была директива ИККИ, в которой говорилось,
что надо принимать участие и перебросить силы на сторону
восставших, а восставшая сторона, имея директиву Коминтерна, отрицала
всякое участие русских».
Вопрос о Наньчанском восстании, его ходе и результатах - тема
отдельного исследования, и мы здесь ее не касаемся.
По решению Политбюро ЦК ВКП(б) В.К. Блюхер выехал на
Родину во второй половине сентября 1927 г.36, покинув Китай в числе
последних посланцев Советского Союза в этой стране.
О деятельности В.К. Блюхера в Китае немало известно из
литературы. Особенно ценные сведения по этому вопросу содержатся в
воспоминаниях советских военных советников, работавших в то время в
Южнокйтайской группе и участвовавших в военных походах, а также
других советских работников, знавших его по работе в те годы. 7
Деятельность Василия Константиновича в Китае нашла отражение также
38 /- 39
в научных трудах как отечественных , так и зарубежных историков,
а также в общих работах по новейшей истории Китая.
В литературе и ряде документов находим самые лестные, порой
восторженные отзывы и оценки деятельности и личности Блюхера
китайского периода его деятельности. Приведем здесь некоторые из
них. Как вспоминал А.И. Черепанов, в то время старший военный
советник в составе Южнокитайской группы, «В.К. Блюхер был не
23
только блестящим полководцем, но и трезвым политиком,
оценивавшим события, как с позиций сегодняшнего дня, так и с позиций
будущего». И далее его же слова: «Василий Константинович завоевал в
южном Китае всеобщее уважение и даже преклонение».40
В связи с предстоявшим отъездом Блюхера из Кантона Л.М. Кара-
хан писал 23 июня 1925 наркоминделу СССР Г.В. Чичерину: «К
большому сожалению, Галину [В.К. Блюхеру] приходится уезжать из
Кантона. Упускать его из Китая было бы очень жаль, ибо он соединяет в
себе как никто из других работников качества и военного, и политика.
Он очень хорошо приспособлялся и ориентировался в китайской
обстановке, у него поразительное чутье, которое в самые трудные
моменты давало возможность ему нащупать правильное решение...»41
В связи с тем же обстоятельством советский военный атташе в
Пекине А.И. Геккер также сетовал в письме от 22 июня 1925 г.,
адресованном М.В. Фрунзе, A.C. Бубнову, И.С. Уншлихту и Л.М. Карахану:
«Перед нами для Кантона стоит очень серьезная задача... Заменить
Галина, очень популярного и авторитетного в Кантоне, будет очень
трудно... Лишиться Галина - для Китая будет большой потерей...»42
(Отточия мои. - Л.К.).
Чэнь Южэнь, бывший министр иностранных дел Уханьского
правительства, прибыв в Москву уже после разрыва отношений
Гоминьдана с КПК, 8 сентября нанес визит Г.В. Чичерину и в беседе с ним
так охарактеризовал значение деятельности В.К. Блюхера в Китае: «И
Чан Кайши, и все другие, связанные с ним генералы, несмотря на все
случившееся, относятся с величайшим уважением к т. Галину и все
признают, что он именно был главным инициатором превращения
Южной армии из средневековой в модернизированную, и он же был
автором совершенно новой для Китая тактики Южных армий, которая
должна признаться образцовой; громадные военные успехи южных
армий и их блестящая тактика сначала при завоевании Гуандуна, а
затем при движении на Янцзы, были совершенной неожиданностью
для всех, также и для иностранцев, и это есть заслуга т. Галина».43
Чан Кайши, будучи Главкомом НРА во время Северного похода,
хорошо знал Блюхера как выдающегося полководца и пользовался его
советами в самых разных ситуациях. Во время войны сопротивления
Японии (1937-1945 гг.) в 1938 г., еще не зная, что Блюхера уже не было
в живых, Чан трижды обращался к Советскому руководству с просьбой
снова командировать В.К. Блюхера в Китай в качестве главного
военного советника. При встрече с послом СССР в Чунцине И.Т. Луган-
цом-Орельским 17 декабря 1938 г. Чан Кайши сказал, что приезд в
Китай В.К.Блюхера «равнялся бы присылке стотысячной армии».44
24
Однако все эти высказывания как бы констатируют результаты
разносторонней деятельности В.К. Блюхера, либо содержат общую
оценку его роли в успехах НРА на разных этапах, или
свидетельствуют о сочетании его военного и политического таланта, иногда речь в
них идет о том, что личность его сомасштабна его делам.
Наибольший же интерес о деятельности Блюхера в Китае
представляют для исследователей новейшей истории этой страны,
национально-революционного движения и истории российско-китайских
отношений 20-х годов XX в. документы, самого главного военного
советника, как опубликованные , так и впервые публикуемые в
настоящем сборнике. Главная ценность их состоит в том, что в них
содержится высококвалифицированный анализ военно-политической
обстановки, в которой главному военному советнику приходилось
разрабатывать планы реорганизации и строительства армии
Кантонского правительства, предстоящих военных операций и проводить их
в жизнь, учитывая все реалии существующих условий и уровень
военной подготовки китайских военных кадров. Поскольку документы
не предназначались для публикации, в них содержатся весьма
подробные откровенные оценки военного, политического и
экономического положения в Гуандуне, развернутые характеристики наиболее
видных китайских генералов того времени (Чан Кайши, Тан Шэнчжи,
Сюй Чунчжи и многих других), а также таких деятелей Гоминьдана
как Ху Ханьминь, Ван Цзинвэй, Ляо Чжункай и других.
Характеризуется также их поведение в наиболее острых ситуациях, когда от них
требовалась решительность — необходимое условие успеха не только
военных операций, но и строительства армии на новых началах.
В документах содержатся интересные сведения о том, как Блюхер
убеждал китайский генералитет (а иногда и уговаривал генералов в
отдельности), Кантонское правительство и руководство Гоминьдана
решаться на осуществление разработанных главным военным
советником планов как наиболее обоснованных и беспроигрышных.
Логика и сила убеждения В.К. Блюхера, его огромный опыт, неоспоримый
авторитет в среде китайских генералов, имели огромное воздействие,
и в конечном итоге его планы принимались полностью и чаще всего
без всяких поправок. Как позже вспоминал М.И. Казанин (переводчик
в штабе Блюхера в Ухане), Мазурин (Абрамсон, переводчик в штабе
Блюхера с 1924 г.) рассказывал ему, что доклад Блюхера «мог длиться
пять или шесть часов, и все время, пока Блюхер говорил [стоя у
карты], внимание слушателей не ослабевало. Он блестяще, без запинки,
без бумажки развертывал широкую картину политического положе-
25
ния, экономических возможностей, особенности местности, людских
ресурсов, вооружения; излагал различные варианты планов, проводил
их тончайший анализ, подвергая их критике, подводя слушателей к
выбранному им варианту. Поистине одержимость Блюхера нашла
себе плодотворный творческий выход. В военном отношении он был
u u 46
человеком огромной, никем не оспариваемой одаренности».
Из публикуемых в сборнике документов вырисовывается широкая
панорама деятельности Блюхера в Китае, выходившей далеко за
рамки его прямых обязанностей. Ему приходилось в ряде случаев брать
лично на себя ответственность при решении сложных задач во время
Северного похода (док. № 10, 11), поскольку во время кампании он не
получал никаких указаний ни из Москвы (связь должна была
осуществляться через Кантон), ни из Кантона (М.М. Бородин,
находившийся в Кантоне, не отвечал на десятки телеграмм В.К. Блюхера с
информацией и запросами о дальнейших действиях - (док. № 11, 12).
Документы также свидетельствуют о поистине математических рас-
счетах В.К. Блюхера при разработке планов военных операций,
учитывавших разносторонние условия и обстоятельства, которые могут
сложиться в войсках НРА и у противника. Так, при подготовке
действий по подавлению мятежных гуансийских и юньнаньских генералов
Тан Цзияо и Лю Чжэньхуаня Блюхер предусмотрел шесть возможных
вариантов поведения противника и разработал ответные меры
кантонцев на каждый из предполагаемых вариантов (док. № 2). При
разработке планов Северного похода НРА главный военный советник
учитывал соотношение военных и политических сил, как на Юге
Китая, так и в стране в целом, включая численность и состояние
враждебных Гуандуну армий, взаимоотношения милитаристских клик и
отдельных милитаристов, с которыми предстояло воевать,
прогнозировал поведение населения в районах предстоящих военных действий
по отношению к войскам НРА и враждебных ей армий, возможность
использования роли и влияния профсоюзов и крестьянских союзов
среди населения районов, куда будут направляться войска НРА.
Учитывались также возможные варианты поведения империалистических
держав в связи с прогнозируемым подъемом
национально-революционного движения.
Обратимся к составу сборника документов и их краткой
характеристике.
В настоящий сборник включено 17 документов. 13 из них
принадлежат перу В.К. Блюхера и составляют основной блок. Во второй
блок - приложение - включено четыре документа, из которых два -
доклады М. Юшкевича и Радкевича (Приложение, док. № 3, 4), со-
26
держат оценки В.К. Блюхером ряда актуальных военно-политических
вопросов, обсуждавшихся в Ханькоу в марте - начале апреля 1927 г.,
и просьбу Блюхера довести его точку зрения до Москвы. В этом же
блоке - список опубликованных работ В.К. Блюхера.
Документы, включенные в сборник, хронологически и по
содержанию могут быть подразделены на несколько групп:
- первая из известных нам телеграмм В.К. Блюхера из Кантона,
относящаяся к начальному периоду его работы (док. № 1);
- рукопись В.К. Блюхера, в которой подытожен опыт работы
главного военного советника и руководимой им Южнокитайской группы
военных советников за период первой командировки Блюхера и
намечен план военной работы Гоминьдана на 1926 г. (док. № 2);
- телеграммы Блюхера периода Северного похода, особенно
посвященные Цзянсяйской операции (док. №№ 3,4, 5, 6, 7, 8, 9, 12), где,
по мнению В.К. Блюхера, решалась судьба всей кампании;
- два пространных письма В.К. Блюхера в адрес руководства КПК,
которые явились ответом на письма последнего (док. №№ 10, 11). В
них представлен глубокий анализ достижений и предстоящих
трудностей Северного похода. Уделено также внимание вопросу о тактике в
отношении Чан Кайши и Тан Шэнчжи, как она виделась главному
советнику с точки зрения общеполитических перспектив Кантона. В
них содержится и полемика В.К. Блюхера с руководством КПК по
ряду вопросов;
- документы, связанные с изложением позиций В.К. Блюхера и
М.М. Бородина по вопросу о разрыве с Чан Кайши (до его переворота
12 апреля 1927 г.) и по некоторым другим актуальным военно-
политическим вопросам того времени (Приложение, - док. №№ 3,4).
Мы не ставим задачу анализировать и давать оценку каждому из
включенных в него документов. Они сами говорят за себя. А лишь
обратим внимание на наиболее существенные моменты в них в
большинстве своем до сих пор неизвестные историкам, полагаясь на
то, что каждый из документов в целом представляет интерес для
заинтересованного читателя.
Документ № 1 свидетельствует о том, что В.К. Блюхер открыто
заявил: в существовавшей на Юге Китая обстановке
«продолжительный период основной, решающей судьбу Кантона силой будет
военная». Блюхер разобрался в соотношении сил, с одной стороны,
идущих за национально-революционным движением и, с другой, -
«пришельцев», заинтересованных в Кантоне лишь как в доходном месте.
Он указал на необходимость срочного окончания формирования ди-
27
визии Чан Кайши и создания «крепкого ядра Кантонской армии». Со
знанием дела он предложил перечень видов вооружения и другой
военной техники, необходимых для Кантона, прежде всего из фондов
Красной армии, без ущерба для обороноспособности СССР.
Л.М. Карахан полностью поддержал все предложения и просьбы
В.К. Блюхера о военно-технической помощи Кантону, что нашло
отражение в его письме наркоминделу Г.В. Чичерину от 20 декабря
1924 г.: «Посылаю Вам телегр[амму] Блюхера. Я целиком
присоединяюсь к его просьбе и прошу ее поддержать в военведе».
Документ № 2 - рукопись В.К. Блюхера «Гуандун (Очерк военных
событий. Декабрь 1924 - июль 1925 г.г.)» - самый большой по
объему и насыщенности информацией и интересными выводами.
Большая часть его посвящена подробному изложению хода двух
кампаний- похода на Шаньтоу против Чэнь Цзюнмина (февраль-март
1925 г.) и борьбы с Юньнаньской и Гуансийской армиями за Кантон
(конец мая - середина июня 1925 г.), тщательному анализу и выводам
по этим кампаниям.
Эта работа примечательна и ценна во многих отношениях. Прежде
всего, ее содержание значительно шире, чем предполагает заголовок.
Она содержит подробный и глубокий анализ военно-политического
положения на Юге Китая, начиная с 1920 г., когда Сунь Ятсен занял
при поддержке генералов, как примыкавших к Гоминьдану (Чэнь
Цзюнмин, Сюй Чунчжи, Тан Цзияо и другие), так и враждебных У
Пэйфу, провинцию Гуандун с ее главным городом Кантоном и вместе
со своими сподвижниками по партии Гоминьдан стремился
превратить Гуандун в революционную базу борьбы с северными
милитаристами. В рукописи находим описание и оценку всех главных событий,
как политических, так и военных, происходивших в провинции до
5 июля 1925 г. Сам автор, завершив работу над «Очерком. ...», писал:
«Здесь дается анализ тех социально-политических причин, которые
вызвали к жизни эти события и продолжали толкать к дальнейшему
развитию, углубляя и ширя национально-революционное движение на
Юге Китая».
В.К. Блюхер писал этот очерк главным образом для «товарищей,
работающих в Китае», имея в виду, что «при полном отсутствии
материала, учитывающего опыт нашей работы здесь» очерк может
принести «кое-какую пользу как для изучения китайской армии..., так и
поможет правильно разобраться в тех событиях, которые
развертывались и будут развертываться в Гуандуне». (Отточие мое. - А.К.).
Однако, в действительности очерк содержит глубокий анализ
событий, представленных в нем, характеристику главных действующих
28
лиц из китайского генералитета и руководства ЦИК Гоминьдана и
Кантонского правительства (сведения уникальные).В нем также
отражена роль советских военных советников и самого Блюхера в
подготовке и проведении военных операций. Не менее интересны
характеристика личного состава южных армий, оценка положения в
Гоминьдане при жизни Сунь Ятсена и после его кончины, описание
внутренней борьбы в ГМД и ее влиянии на события в Кантоне. В
рукописи содержатся также сведения об отношении к событиям рабочих
профсоюзов, крестьянских союзов и других революционных слоев
населения. Отражена роль, которую играли в событиях Гоминьдан и
Компартия Китая, - все это интереснейший для историков материал,
который исходит, что называется, из первых рук, от человека, хорошо
разобравшегося в обстановке в Китае, которую нельзя было не
учитывать, и находившегося в центре событий, во многом определяя их
ход. Из очерка становится ясно, что для осуществления
разработанных главным военным советником планов подготовки и проведения
военных операций весны-лета 1925 г., реформирования армии
Кантонского правительства в целях успешного развития национально-
революционного движения в Китае, нужен был не только военно-
политический талант В.К. Блюхера, но и его огромная воля,
дипломатические усилия, умение работать с китайским генералитетом,
склоняя его к осуществлению разработанных главным военным
советником планов. В.К. Блюхер вел напряженную работу, чтобы убедить и
вдохновить генералов Южнокитайской армии решиться на поход
против Чэнь Цзюнмина, а затем провел мучительную и длительную
работу, чтобы доказать руководству ГМД и Кантонского
правительства, что «непобедимую» Юньнаньскую армию можно победить
наличными силами Кантона и освободить город от нее и гуансийцев.
В рукописи В.К. Блюхера приводится, например, неизвестный в
литературе факт: общее руководство подготовительными кампаниями
к выступлению против Чэнь Цзюнмина (а позже и в борьбе с юнь-
наньцами и гуансийцами за Кантон) находилось в руках тройки в
составе Ляо Чжункая, Тань Пиншаня и Блюхера. «Создавшись невольно
в практическом ходе работы, эта тройка руководила не только
вопросами военного порядка, но направляла политическую деятельность
правительства», - писал В.К. Блюхер. И далее, продолжая этот сюжет,
он раскрывал механизм деятельности тройки, которая в процессе
работы расширилась за счет частичного участия в ее решениях
секретаря Гуандунского областного комитета КПК Чэнь Яньняня (сын Чэнь
Дусю) и Чан Кайши. Причем, как повествует автор, «все решения ее
29
проводились: Ляо Чжункаем через ЦИК Гомиьдана, правительство и
Ху Ханьминя; Тань Пиньшанем и тов. Чэнем через все аппараты
рабочих и крестьянских организаций и военные отделы политической
пропаганды, Политотдел Вампу, Союз молодых революционных
солдат и соответствующие рабочую, крестьянскую и военную комиссии
при нач[альнике] Военного отдела или главном советнике. Главный
советник проводил решения путем личного влияния на генералов
Сюй Чунчжи и Чан Кайши, договариваясь с каждым из них в
отдельности и, наконец, давлением на Ху Ханьминя и через личное
знакомство и связь с генералитетом. Огромная работа, разумеется,
выполнялась и всем остальными аппаратом русских советников,
выполняющем решение непосредственно в частях».
Когда Блюхеру, наконец, удалось убедить генералитет,
руководство Гоминьдана и Кантонского правительства не идти на
соглашение с Тан Цзияо, преодолеть господствовавшее среди генералов
Кантонской армии настроение на согласие сдачи Кантона, а взять Кантон
путем боевых действий, главного советника просят «руководить как
работой штаба, так и действиями самих армий». В то время как
Кантонское правительство и начальник штаба Ху Ханьминь в преддверии
сражений за Кантон переехали на о. Вампу, главный военный
советник отдавал приказы от имени Ху Ханьминя, ставя его в известность
о них через день-два. В результате Кантонская армия одержала
победу, и 14 июня 1925 г. Юньнаньская и Гуансийская армии перестали
существовать. Как в первой, так и во второй кампаниях роль главного
советника в их исходе трудно переоценить.
Рукопись завершается описанием принятия решений о
реорганизации армии - второй после централизации финансов и снабжения
вопрос, формирования по разработкам Б.К. Блюхера Военного совета
и его структуры, утверждения новой структуры армии и др. Все это
было разработано и доложено главным военным советником в виде
докладов на первых семи заседаниях Военного совета (25 июня -
5 июля 1925 г.). Наконец, В.К. Блюхер выступил с докладом — о
работе, которую необходимо проделать Гоминьдану в течение года49
для подготовки Северного похода с целью выхода Гоминьдана на
политическую арену в Средний Китай, «т.е. о перемещении центра
политической работы из Гуандуна на Янцзыцзян с центром в Ханькоу».
Опыт двух военных кампаний весны-лета 1925 г. и анализ их
результатов, которые следовало учесть, а также лестная оценка
китайского солдата, смелого и быстро усваивающего «военную
премудрость», наличие кадра китайских офицеров с военным образованием,
которым (кадрам) необходимо пополнить его современными знания-
30
ми и опытом, высокие боевые и нравственные качества «вампуасцев»,
ценная и эффективная помощь русских военных советников в
подготовке кадров в военных школах и боевой обстановке, - все это дало
В.К. Блюхеру большой материал для того, чтобы быть уверенным,
что после проведения разносторонней подготовительной работы в
течение года вполне реально осуществить Северный поход, о чем
мечтал до конца жизни Сунь Ятсен.
В публикуемых телеграммах Блюхера от октября-ноября 1926 г.
(док. № 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 12) дан главным образом подробный анализ
причин неуспеха Цзянсийской операции в сентябре 1926 г.,
предпринятой Чан Кайши без согласования с В.К. Блюхером. Главный военный
советник придавал исходу Цзянсийской операции особое значение,
считая, что поражение войск НРА в этой операции может привести к
срыву Северного похода в целом. Поэтому он предпринял огромные
усилий с целью выправить положение, разработал план операции,
организовал его выполнение, что позволило в конечном итоге занять
Наньчан и освободить от войск Сунь Чуаньфана всю провинцию
Цзянси (ноябрь 1926 г.). Причем, как телеграфировал Василий
Константинович, всю ответственность за исход этой кампании он
вынужден был взять на себя, впервые не будучи уверенным в ее успехе (док.
№ 7.) Об этом же он сообщал руководству КПК в письме от 23 ноября
1926 г.: «Что касается ответственности за исход операции в Цзянси,
то я на эту ответственность шел сознательно и знал, что в случае
провала отвечать буду только я, ибо Бородин был против похода в
Цзянси, а ЦК [КПК] своей точки зрения мне не сообщил» (док. № 11).
Наиболее насыщенными неизвестными деталями о Хубэйской и
Цзянсийской кампаний во время Северного похода НРА являются
документы № 10, 11 и 12. В них имеются материалы о соперничестве
Чан Кайши и Тан Шэнчжи, о взаимоотношениях генералов НРА,
зачастую озабоченных в первую очередь своими местническими,
личными корыстными интересами. О том, как трудно в ряде случаев
было главному военному советнику сдвинуть с занятой территории того
или иного генерала и направить для участия в боях в другой регион в
целях успешного продолжения Северного похода. В этих документах
нашли также отражение многие факты, когда Блюхеру приходилось
выполнять несвойственные главному военному советнику функции.
Приведем здесь лишь некоторые факты и складывавшиеся
обстоятельства, о которых сообщал главный советник.
В письме от 23 ноября 1926 г. ЦК КПК (док. № 11) Блюхер доводит
до сведения адресатов, что всю ответственность за операции в Хубэе
31
ему пришлось брать на себя. «Все, кто знал действительное положение
в штабе Главкома, - писал главный советник, - подтвердят, что
фактически командовал я. Об этом знали и товарищи из Хунаньского
комитета [КПК], об этом же я им говорил и в своем докладе, об этом же я
сообщал в свое время телеграммами и в Кантон , и Вам.
Вся операция по занятию Хубэя была продумана не только с
военно-стратегической точки зрения, но главным образом и с
политической. (Выделено мной. - А.К.). Я стремился не только разбить У Пэй-
фу, но и сохранить заколебавшееся равновесие для Национального]
правительства], ибо удар по Главкому, который был нанесен в Чанша
и Учане , был бы ударом и для Нацпра. Бояться «императорской»
власти [Чан Кайши] сейчас нечего, ее еще нет, нужно лишь умело
использовать созданное равновесие и не давать диктатуры ни Цзян
Кайши, ни Тану52, а передать это Нацпра».
В том же письме он с горечью сообщал, что «за время всей
экспедиции не получал ни из Кантона, ни от Вас ни одной директивы и
решал один вопросы гораздо более важные, чем это предполагалось в
Кантоне».
Когда Цзянсийская операция подходила к завершению (конец
ноября 1926 г.). В.К. Блюхер был озабочен двумя важными с точки
зрения перспектив дальнейшего развития Северного похода НРА
вопросами: 1) какими рамками ограничить Северную экспедицию на
данном этапе и 2) необходимость приведения в порядок корпусов НРА.
Его позиция по этим вопросам нашла отражение в трех документах
(№№10, 12 и 13).
По первому из названных вопросов В.К. Блюхер выразил свое
мнение в телеграмме от конца ноября 1926 г. (док. № 12): «Мне этот
вопрос приходится решать, [в] первую очередь, [в] обстановке
полного отсутствия информации и указаний из Кантона. Имеется
телеграмма правительства Главкому, [в] которой передается и точка зрения
Бородина. Эта телеграмма предлагает продолжать кампанию до
захвата Аньхоя, Цзянсу с Шанхаем и Чжэцзяна. Сегодня получена
телеграмма из Ханькоу, где предлагается от имени ЦК то же». Однако
Блюхер, детально знавший действительное состояние всех
подразделений НРА и их дислокацию, учитывая «состояние, в котором
находится основное ядро Нацревармии», и объективную обстановку,
считал, что «наше продвижение в Аньхой и Цзянсу сейчас
несвоевременно и опасно» (Там же). Свою позицию по этому вопросу он
изложил и в письме ЦК КПК от 21 ноября 1926 г. (док. № 10), которое
явилось ответом на письмо ЦК от 9 ноября 1926 г.53
32
«Со всеми Вашими соображениями в пользу полного уничтожения
Суня54 и желательности захвата НРА провинций] Аньхой и Цзянсу -
согласен. Но может ли НРА выполнить задачу, которую Вы ей
ставите, и которую я с особым удовольствием взялся бы выполнить. На
этот вопрос дает ответ моя телеграмма из Цзюцзяна от 14. XI за
№ 15655. Получив Ваше письмо, я вновь продумал всю обстановку и
состояние НРА. Добросовестно хотел бы выполнить Вашу директиву,
но опять прихожу к тому же выводу, что движение в провинции
Аньхой и Цзянсу, хотя бы частью сил основного ядра армии,
невозможно» (док. № 11). Интересующиеся этим вопросом найдут в документе
много конкретного материала о состоянии основного ядра НРА и
присоединившихся к ней попутчиков.
Основными причинами невозможности в то время двигаться в
Аньхой и Хэнань, по мнению В.К. Блюхера, были: положение,
существовавшее на западе Хубэя,где все еще имелась сильная группа
войск противника - «вторая, подобная Учану заноза» (док. № 10).
Другой причиной была «материальная необеспеченность» (огромная
задолженность - невыплаченное жалование армии и отсутствие
зимнего обмундирования) (Там же).
Второй вопрос - об упорядочении корпусов НРА - В.К. Блюхер
начал разрабатывать в то же время. Как следует из документов,
причин для проведения этой работы было предостаточно. Во-первых,
огромные потери основного ядра НРА в Цзянси - за время операции
число убитых и раненых составило около 15000. За весь поход
потеряно более 25000 человек, не считая больных и дезертиров.
Огромный процент потерь в гуандунских корпусах, в которых младший и
средний комсостав выбит на 75%, а командиров полков - половина
(док. № 12). Далее, опасное разрастание войск «попутчиков», в
основной массе ненадежных. О последних Блюхер писал: «В процессе
кампании численность экспедиционной армии возросла за счет групп,
присоединившихся к Национальному] правительству] в целях
использования его в интересах самосохранения, с одной стороны, и с
Другой, - для достижения личных выгод и высокого положения.
Наконец, мы имеем вторую разновидность попутчиков, которые
используют случай и занимают территорию, перешедшую к
Национальному] правительству], но не охраняемую НРА (Юань Цзумин).
Численное соотношение этих групп в НРА с основным ядром
Национально-революционной] армии не в пользу последних, в результате
чего, эта группа, привыкшая определять свою роль численностью
имеющихся у нее штыков, пытается использовать создавшееся COOT-
IS- К. Блюхер
33
ношение сил НРА в свою пользу» (Там же). Следующий момент, на
который указывал В.К. Блюхер, - это, несмотря на то, что численный
состав гуандунских корпусов пополнялся, но боеспособность многих
из них на тот момент была слабой.
С учетом всего этого В.К. Блюхер считал работу по реорганизации
армии и приведению ее в порядок делом безотлагательным. В письме
от 21 ноября 1926 г. в адрес ЦК КПК он докладывал: «Более недели
как ведем кампанию в пользу срочной реорганизации армии на основе
ее централизации и единства снабжения, а также единства финансов
по всем провинциям подвластным Национальному]
правительству]». И далее он сообщал, что разработка схемы организации
армии, устройства военного совета, централизованного снабжения и
главных управлений им будет закончена через несколько дней (док.
№ 10), в связи с этим намечался съезд комкоров для проведения всех
намеченных мероприятий на 15 декабря 1926 г. в Учане.57
Небезинтересно также высказывание В.К. Блюхера в том же
документе о том, что «военный центр следует обязательно перенести в
Учан, т.к. этого требует общевоенная обстановка и связь с первой
Народной армией58 Фэн Юйсяна. Но переезд военного центра в Учан
возможен лишь тогда, когда там будет правительство». Известно, что
позже, при переезде первой группы Национального правительства и
М.М. Бородина из Кантона в Ухань и их встречи во время этой поездки
с Чан Кайши в Наньчане, где находилась его ставка, и проведении
военно-политического совещания с ним в курортном городке Кулине (5-8
декабря 1926 г.), Чан Кайши, почувствовав свою силу и возросший
авторитет после освобождения Цзянси, решительно отказался переезжать
в Ухань и настаивал, чтобы правительство находилось в Наньчане.
В том же письме (док. № 10) весьма подробно изложен процесс
подталкивания Чан Кайши, по инициативе Блюхера, к тому, чтобы
Главком направил телеграмму Ван Цзинвэю с приглашением вернуться в
Китай, и о роли, которую сыграл главный военный советник в том, что
в конечном итоге Чан Кайши такую телеграмму направил Ван
Цзинвэю. Там же много других, неизвестных в литературе, сведений из
области военно-политического положения на Юге Китая, актуальных в
то время, а также о постановке Блюхером некоторых личных
вопросов, в том числе о необходимости ему уехать в Союз на 2-3 месяца из-
за ухудшившегося состояния здоровья за четыре месяца Северного
похода, когда ему приходилось работать по 18 часов в сутки59.
В заключение хочу сказать, что вошедшие в сборник телеграммы
В.К. Блюхера составляют лишь малую толику его посланий. По
разным косвенным данным, которыми мы располагаем, за время Север-
34
ного похода НРА и в течение августа-сентября 1927 г. В.К. Блюхер
направил в соответствующие адреса по крайней мере 217 телеграмм —
большой и, надо полагать, интересный для будущих историков
материал. Безвозвратно погибло множество документов В.К. Блюхера в
результате осуществления директивы Политбюро ЦК ВКП(б) от
21 июля 1927 г., предложившего ему «сжечь свой архив».
И, наконец, из документов НИИ КУТК61 следует, что в начале
1929 г. там был запланирован труд под названием «Северная
экспедиция НРА (1926-1927)», объемом 18 п.л. Руководителем подготовки
этого исследования являлся В.К. Блюхер, который в апреле того года,
судя по документам, уже приступил к работе.62 Секретарь военной
группы этого Института В.М. Акимов направил 17 апреля 1929 г.
командующему войсками Украинского военного округа В.К. Блюхеру
(в то время он являлся заместителем командующего) письмо
следующего содержания: «Бюро военной группы при НИИ КУТК просит Вас
выслать план порученного Вам труда о Северном походе Кантонской
НРА и сообщить о примерных сроках окончания работы».63 Из
документов того же архива нам стало известно, что Василий
Константинович сосредоточил у себя все имевшиеся материалы о Северном
походе - более 1000 листов: доклады, отчеты, рапорты, телеграммы,
письма и другие. В РГАСПИ хранится примерный план этого труда, по-
видимому, разработанный В.К. Блюхером. В плане обозначены
вопросы, на которых автор намеревался сосредоточить главное
внимание.64 Следовательно, какие-то наработки этого труда у Блюхера
имелись. К сожалению, мы ими не располагаем, и вообще неизвестно,
сохранились ли они.
6 августа 1929 г. В.К. Блюхер был назначен командующим
ОДВА - должность, не оставлявшая времени для работы над книгой.
Не исключаю, что фрагменты или главы этого труда могут
находиться в архивах НКВД/КГБ, который изъял все документы маршала
Советского Союза В.К. Блюхера из его служебных помещений и
квартиры в Хабаровске после его безосновательного ареста в Сочи
22 октября 1938 г.65
Хотелось бы надеяться, что будущим историкам удастся
обнаружить н наработки В.К. Блюхера о Северном походе НРА.
Публикуемые в сборнике документы хранятся в РГВА, РГАСПИ и
АВП РФ. Все документы публикуются полностью. Лишь в документе
№ 2 опущено несколько страниц, не имеющих прямого отношения к
теме документа, о чем сказано в соответствующем примечании к
документу. Кроме того, не публикуется имеющийся в рукописи рабочий
3*
35
вариант карты, на которой обозначен план 2-й Северной экспедиции,
предпринятой в результате усилий Сунь Ятсена в сентябре 1924 г. и в
январе 1925 г. потерпевшей поражение.
Отрывки из некоторых включенных в сборник документов стали
известны по моим публикациям.66
Передача и оформление текста публикуемых архивных
документов произведены в соответствии с «Правилами издания исторических
документов в СССР» (М., 1990). Часть документов озаглавлена
ответственным редактором (далее - редактор), часть имеет авторские
заголовки, что оговаривается в примечаниях.
Документы расположены в хронологическом порядке. В легенде
указан источник, по которому документ воспроизведен.
В документах проведена современная орфография и пунктуация.
Имена и географические названия даются в современном написании,
за исключением тех, которые не удалось идентифицировать.
Сохранены принятые в 20-х годах наименования Кантон (Гуанчжоу) и
Гонконг (Сянган). Вместо ЦК обозначаем ЦИК ГМД.
Подстрочные примечания автора документов везде оговариваются.
Отсылки к комментариям обозначены цифрами. Полное имя
китайских деятелей в подстрочных примечаниях раскрывается редактором
лишь в отношении главных действующих фигур. Кроме того,
подстрочные примечания от редактора приводятся лишь в редких
случаях, если это касается кратких пояснений в несколько слов.
Документы снабжены примечаниями, помещенными в конце
каждого из них.
Уточнения от редактора по тексту документа и пропущенные
слова заключены в квадратные скобки.
В документах упоминаются более 350 китайских имен и
географических названий (часто мелких населенных пунктов, не
обозначенных на картах), написанных чаще всего в транскрипции кантонского
диалекта, как его воспринимали на слух советские военные советники в
20-х годах. Для редактора их идентификация была нелегкой из-за
отсутствия в документах их иероглифического написания. К сожалению,
ряд имен китайских военных деятелей и географических названий
установить не удалось, и они остались в транскрипции документов.
Ответственный редактор выражает глубокую благодарность
директору Института Дальнего Востока РАН члену-корреспонденту
РАН М.Л. Титаренко, заместителю директора Института д.и.н.
P.M. Асланову за создание благоприятных условий для подготовки к
изданию этой книги.
36
С признательностью отмечаю полезную работу консультанта
по военным вопросам по документу № 2 - кандидата военных наук,
полковника В.В. Бакаева, а также доктора физико-математических
наук Ван Даньчжи, иденцифицировавшего ряд китайских
географических названий. Два примечания к этому документу написал д.э.н.
A.C. Мугрузин.
Высоко оцениваю помощь китайских коллег профессора Ma Гуйфа-
ня и профессора Ли Юйчжэнь, любезно уточнивших по моей просьбе
транскрипцию около двух десятков имен китаских генералов 20-х
годов. Кроме того проф. Ma Гуйфань оперативно прислал из Пекина
нужный мне при работе справочный материал на китайском языке.
Несколько китайских имен идентифицировал к.и.н. Ю.М. Гарущянц.
Благодарю сотрудников РГАСПИ, РГВА, АВП РФ, к которым я
обращалась многие годы и получала неизменно благожелательное
содействие при работе с документами в этих архивах, а также
главного библиографа синологической библиотеки ИНИОН РАН В.П.
Журавлеву.
Весьма признательна моим коллегам - научным сотрудникам ИДВ
РАН, взявшим на себя труд прочитать сборник документов и при его
обсуждении высказать свое мнение и пожелания: проф. A.M.
Григорьеву, д.и.н. Н.Л. Мамаевой, д.э.н. В.И. Шабалину и к.и.н. А.Г. Юр-
кевичу. Особую признательность выражаю ведущему научному
сотруднику, к.и.н. К.В. Шевелеву, оказавшему мне конкретную помощь
при подготовке сборника к изданию.
А.И. Коршунова
Москва, апрель 2002 г.
Примечания
1. Звание маршала Советского Союза было введено в СССР в 1935 г.
Первым это высокое звание было присвоено пяти крупнейшим
военачальникам Красной армии: СМ. Буденному, К.Е.
Ворошилову, А.И. Егорову, М.Н. Тухачевскому и В.К. Блюхеру за
руководство крупными операциями в годы гражданской войны, после
которой первые четверо не руководили какими-либо военными
сражениями. Исключение составлял В.К. Блюхер, который имел опыт
современных сражений, планировал и поводил крупные операции
в Китае в 1925-1927 гг. и во время боев в Забайкалье с китайскими
милитаристами и на КВЖД в 1929 г.
2. Об этом свидетельствуют, например, воспоминания четырежды
героя Советского Союза Г.К. Жукова о первой встрече с
37
В.К. Блюхером, побывавшем в полку, которым в середине 20-х
годов командовал Жуков. Он писал: «Я был очарован душевностью
этого человека. Бесстрашный боец с врагами Советской
республики, легендарный герой, В.К. Блюхер был идеалом для многих. Не
скрою, я всегда мечтал быть похожим на этого замечательного
большевика, чудесного товарища и талантливого полководца». -
(Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. - 2-е изд. Дополн., М.,
1974. - Т. 1. С. 94.) О поистине огромной популярности
В.К. Блюхера среди советского народа свидетельствуют тысячи
писем в его адрес в 30-е годы от родителей призывников в РККА с
просьбой взять их сыновей на военную службу в ОКДВА,
командующим которой он являлся.
3. Голуб П. Из истории гражданской войны в России. - Диалог. - М.,
2001, № 3. - С. 45. Генерал А.И. Деникин позже, оценивая роль
мятежа в развязывании широкомасштабной гражданской войны в
России, писал: «Главный толчок к ней дало выступление чехословаков»,
(Деникин А.И. Очерки русской смуты. - Берлин, 1924.. Т. 3. С. 94).
4. О деятельности В.К. Блюхера написаны многие десятки книг,
научных статей, а также воспоминания, работавших с ним военных и
гражданских лиц. Краткие сведения о боевом пути В.К. Блюхера
до его командировки в Китай приведены в основном по книгам:
Янгузов 3. Забвенья нет. Страницы жизни и политической
деятельности маршала Советского Союза В.К. Блюхера. - Хабаровск,
1990; Блюхер Г. Воспоминания о муже-маршале В.К. Блюхере. -
Тюмень, 1996; Карпов В.В. Расстрелянные маршалы. - М., 2000.
5. Быков В.К. Комкор Павлов. - М., 1965. - С. 78.
6. Текст этого документа см.: Картунова А.И. В.К. Блюхер в Китае
1924-1927 гг. Документированный очерк, документы. - М.,1970,
1979 (док. № 4).
7. См.: Винаров И. Бойцы тихого фронта. Воспоминания разведчика.
-М, 1971.-С. 161,162.
8. Чан Кайши хорошо знал В.К. Блюхера по его первой
командировке в Китай как выдающегося полководца и строителя НРА.
9. См.: ВКП(б), Коминтерн и национально-революционное движение
в Китае. Документы. (Далее: ВКП(б), Коминтерн и Китай.) - М.,
1994. - Т. I: 1920-1925. - С. 576 (док № 156), С. 666 (док. № 201);
Там же, Т. 2, ч. 1. - С. 36 (док. № 36); Там же. - С. 307 (док. № 78).
10.См.: Картунова А.И. Политика Москвы в
национально-революционном движении в Китае: военный аспект (1923 г. - июль
1927 г.) (Далее: Картунова А.И. Политика Москвы...) - М., 2000.
То же, 2-е доп. испр. изд. М. 2001. - С. 177.
38
1 I.Cm.: ВКЩб), Коминтерн и Китай. - Т. 2, ч. 2. - М., 1996. - С. 570
(док. № 177).
12.См.: Блюхер Г. Воспоминания о муже-маршале В.К. Блюхере. -
Тюмень, 1996.-С. 55.
13.См.: Картунова А.И. Политика Москвы ... - М-, 2000. То же 2-е
изд.-С. 254-264.
14. См.: ВКЩб), Коминтерн и Китай. - Т. 2, ч. 2. - С. 926 (док. № 268).
15. Содержанием второго этапа Северного похода НРА явились Чжэц-
зянская и Нанкин-Шанхайская операции (март - первая декада
апреля 1927 г.)
16.Благодатов A.B. Записки о китайской революции 1925-1927 гг. -
М., 1979. -С. 260.
17.См.: Картунова А.И. Политика Москвы... -С. 264.
18. Небезынтересно отметить, что уханьский политсовет ЦИК ГМД
уже до этого, 1 июня 1927 г., принял решение отстранить
М.М. Бородина от должности советника. 17 июня Чэнь Южэнь
официально уведомил Бородина, что уханьский ЦИК ГМД
отказывается от его услуг как советника. - См.: Баолотин цзай Чжунго
ю гуань цзыляо (Материалы о деятельности Бородина в Китае) -
Пекин, 1983.-С. 311.
19. См.: Телеграмма М.Н. Роя от 24 июня 1927 г. в сборнике: ВКЩб),
Коминтерн и Китай. - Т. 2, ч. 2. - С. 806. (док. № 234). - Благода-
тов A.B. в его указ. соч. (С. 264) сообщает о договоренностях в
несколько иной редакции: М.М. Бородин должен выехать в
советский Союз; члены ЦИК ГМД в Ухане обязаны присоединится к
ЦИК ГМД в Нанкине, а кто не желает входить туда, тот может
взять отпуск [и выехать] заграницу; войска Тан Шэнчжи
вливаются в войска под командованием Чан Кайши.
20. См.: Мамаева Н.Л. Коминтерн и Гоминьдан 1919-1929. - М.,
1999.-С. 337.
21.В.К. Блюхер.
22.См.: ВКЩб), Коминтерн и Китай... - Т. 2, 1926-1927 гг., ч. 2. -
С. 692 (док. №195)
23.См.: ВКЩб), Коминтерн и Китай... - Т. 2, ч. 1. - С. 430 (док.
№ 102), С. 439 (док. № 105). - Политбюро ЦК ВКЩб) на
заседании 20 октября 1926 г. отклонило это предложение Дальбюро
ИККИ без объяснения причин и отменило свое решение от 7 июня
того года относительно заместителя Бородина. См. там же. -
С. 484 (док. №117).
24. См.: ВКЩб), Коминтерн и Китай... - Т. 2, ч. 2. - С. 778 (док. № 227)
39
25.Там же. - С. 743 (док. № 215). Там эта телеграмма датируется
25 мая 1927.
26.См.: ВКЩб), Коминтерн и Китай... 1927-1931. - М.,1999. - Т. 3. -
ч. 1. - С. 72, 73, 74, 112 (док. № 2,3,10).
27. Там же. - С. 102 (док. № 10).
28. В.К. Блюхер.
29. ВКЩб). Коминтерн и Китай... - Т. 3. - ч. 1. - С. 72 (док. № 2).
30. Там же.
31. Там же.
32.В.К. Блюхер.
ЗЗ.ВКП(б), Коминтерн и Китай. - Т. 3. - ч. 1. - С. 72 (док .№ 2).
34.Тамже.-С. 73
35.Там же. - С. 102 (док. № 9)
36. Точная дата отъезда В.К. Блюхера из Китая не установлена.
Последнее упоминание в решениях Политбюро ЦК ВКП(б) о
В.К. Блюхере относится к 15 сентября 1927 г. В постановлении о
нем говорилось: «Сообщить т. Уральскому [В.К. Блюхер], чтобы
он немедленно приехал во Владивосток, и ждал дальнейших
распоряжений». - Там же. - С. 112 (док. № 10). Этому
предшествовало постановление Китайской комиссии Политбюро от 8 сентября
1927 г., рассматривавшего вопрос о поездке В.К.Блюхера на Юг:
«Сообщить т. Уральскому, что его поездка в «Н»-скую группу без
предварительного разрешения Москвы исключается». - РГВА. -
Коллекция материалов.
37.См.: Вишнякова-Акимова В.В. Два года в восставшем Китае. 1925-
1927. Воспоминания. - М., 1965; Казанин М.И. В штабе Блюхера
1925-1927. Воспоминания о китайской революции 1925-1927
годов. - М., 1966; Черепанов А.И. Северный поход Национально-
революционной армии Китая (Записки военного советника). - М.,
1968; Он же. Записки военного советника в Китае. - М., 1976; Бла-
годатов A.B. Записки о китайской революции 1925-1927 гг. - М.,
1970, 1975, 1979; На китайской земле. Воспоминания советских
добровольцев 1925-1945.-М., 1977.
38.См., например: Мировицкая P.A. Первое десятилетие. - В кн.:
Ленинская политика СССР в отношении Китая. - М., 1968; Картуно-
ва А.И. В.К. Блюхер в Китае 1924-1927 гг. Документированный
очерк. Документы. - М., 1970, 1979; Она же. Сунь Ятсен и
советники из Советского Союза в 1923-1927 гг. (По документам и
воспоминаниям). - В кн.: Сунь Ятсен 1866-1986. К 120-летию со дня
рождения. - М., 1987; Она же. В.К. Блюхер и китайская революция
1925-1927 гг. - Китай и социализм. Актуальные проблемы изуче-
40
ния экономики, политики, истории и культуры Китая. Тезисы
докладов I Всесоюзной научной конференции (Москва, 9-11 декабря
1990 г.). М., 1990 Часть 2.; Она же. В.К. Блюхер: славная и
трагическая судьба коммуниста и полководца. - Вопросы истории
КПСС. - 1991, № 2; Она же. Почему В.К. Блюхер поддерживал
Чан Кайши. - ВИЖ.. - 1995, № 5; Она же. Политика Москвы в
национально-революционном движении в Китае: военный аспект
(1923 г. - июль 1927 гг.).- М., 2000. - То же, 2-е изд. дополн. и ис-
правл., М, 2001.
39. См., например, некоторые работы 80-х - 90-х годов XX в.
китайских историков: Тань Фан. Цзялунь юй Бэйфадэ цзинь цзюнь
(Галин и победная поступь Северного похода). - Миньго данъань. -
Нанкин, 1987, № 3; Фан Мин. Шэньмидэ цзянцзюнь, - Та цзай
Чжунгодэ минпзы цзяо Цзялунь (Загадочный генерал. Его имя в
Китае - Галин). - Жэньу, 1987, № 5; Ло Та. Сулянь гувэнь цзай
Чжунго ди и цы гонэй гэмин чжанчжэн чжундэ дивэй хэ цзоюн
(Место и роль советских советников во время первой гражданской
революционной войны в Китае). - Фуинь баокань цзыляо: Чжунго
сяндай ши. - Пекин. - 1987, № 4; Хуан Сушэн. Сулянь гувэнь юй
Бэйфа чжаньчжэн (Советские советники и Северный поход). -
Эгун бидан юй чжунго гэмин ши янцзю. - Гунчаньгоцзи, Сулянь
юй чжунго гэмин ди ба цы сюэшу таолуньхуэй вэньцзи
(Секретные архивы ВКП(б) и изучение истории китайской революции. -
Сборник материалов 8-й научной конференции: Коминтерн,
Советский Союз и китайская революция. - Главный подготовитель -
Первый отдел Института по изучению истории КПК при ЦК КПК.
-Харбин, -1998.
40.Черепанов А.И. Записки..., - С. 20, 267, 429.
41.Картунова А.И. Политика Москвы... М., 2000,изд. 2-е дополн. и
испр. М., 2001. - С. 63, 65 соответственно.
42. Там же.
43.Из письма Г.В. Чичерина на имя И.В. Сталина от 9 сентября
1927 г. Копии: тт. Рыкову, Томскому, Бухарину, Ворошилову, Мо-
лотову, Калинину, Рутзутаку, Орджоникидзе, Микояну, Угланову,
Андрееву, Ярославскому, Менжинскому и членам коллегии
НКИД. - Там же. - С. 282, 294 соответственно.
44.РГВА. - Коллекция материалов. - И.Т. Луганец-Орельский
передавал просьбу Чан Кайши о присылке В.К. Блюхера в Китай в
шифротелеграмме из Чунцина от 20 ноября 1938 г. и в двух
меморандумах от 25 ноября и 17 декабря того года. - Там же.
41
45.См.: Приложение - Список опубликованных работ В.К. Блюхера
периода его деятельности в Китае.
46.Казанин М.И. В штабе Блюхера... - С. 116.
47.Картунова А.И. Политика Москвы ... - С. 49.
48.Первоначальная археографическая обработка этой рукописи была
начата мной в 1990 г., когда я работала в ИМЛ при ЦК КПСС.
Работа была прервана в связи с известными событиями августа 1991 г.,
после которых Институт «самораспустился». К тому времени
рукопись не была снабжена научно-справочным аппаратом, осталась
незаконченной работа по выявлению десятков китайских имен и
географических названий. Некоторую научно-техническую работу
в то время провел И.А. Андреев. В 2000-2002 гг. работу пришлось
проделать заново по источнику.
49. В отработанном В.К. Блюхером виде этот документ под названием
«Перспективы дальнейшей работы на Юге, или большой план
военной работы Гоминьдана на 1926 г.» опубликован в кн.:
А.И. Картунова. В.К. Блюхер в Китае 1924-1927 гг.
Документированный очерк. Документы. - М., 1970,1979. (док. № 10).
50. Телеграммы не обнаружены.
51. После начала Северного похода НРА Главком Чан Кайши прибыл в
Чанша 15 августа 1926 г., когда генерал Тан Шэнчжи уже освободил
город от войск У Пэйфу. К взятию Учана Чан Кайши также не имел
отношения. Все это в то время принижало авторитет Главкома.
52. Тан Шэнчжи.
53.Письмо не обнаружено.
54. Сунь Чуаньфан.
55. Телеграмма не обнаружена.
56. Когда начался Северный поход, НРА состояла из 8-ми корпусов.
За время похода она «разбухла» до 14-ти корпусов.
57. Мы не располагаем данными об этом съезде. Однако, совещание
по вопросу об упорядочении корпусов НРА состоялось в Наньчане
1-7 января 1927 г. С докладом (вероятно по разработкам В.К.
Блюхера) выступил Чан Кайши, с краткой речью - главный военный
советник (Речь последнего см. док. № 13).
58. Национальная армия.
59. Как вспоминал начальник штаба В.К. Блюхера A.B. Благодатов,
Блюхер «не делил сутки на день и ночь и порой трудился все
24 часа». - Благодатов A.B. Указ. соч. - М., 1979. - С. 204.
60.ВКЩ6), Коминтерн и Китай... Т. П, ч. 2. - С. 856 (док. № 256).
61. Эти документы выявлены в РГАСПИ К.В. Шевелевым, любезно
сообщившим мне о них.
42
62.РГАСПИ - ф. 530, on. 3, д. 8, л. 71.
63. Там же. -л. 56.
64. Там же.-л. 69-71.
65. В.К. Блюхер погиб в застенках тюрьмы Лефортово 9 ноября
1938г., приняв мученическую смерть в результате жестоких
избиений бериевскими палачами. Реабилитирован В.К. Блюхер в
1956 г. В 90-х годах XX в. стали известны имена тех, кто оклеветал
Василия Константиновича и непосредственно причастен был к его
аресту. Это - Мехлис - начальник Главного политуправления
РККА, Ежов - нарком внутренних дел СССР, Фриновский - зам.
наркома внутренних дел, начальник погранвойск НКВД, Берия -
зам. наркома внутренних дел. Все чудовищные измышления в
адрес Блюхера поддерживал и стимулировал нарком обороны
Ворошилов.
Недруги В.К. Блюхера распространили версию, будто он в
1937 г. подписал смертный приговор М.Н. Тухачевскому,
И.П. Уборевичу и другим из этой группы. Имеющиеся
свидетельства полностью опровергают эту преднамеренную клевету.
Приведу здесь показания В.В. Ульриха: «В 1957 г. бывший председатель
суда В.В. Ульрих допрашивался о ходе следствия над М.Н.
Тухачевским, И.П. Уборевичем, И.Э. Якиром и другими летом 1937 г.,
о роли в этом военачальников, включенных в состав суда. Так вот,
Ульрих сообщил, что при голосовании за вынесение смертного
приговора два члена суда - И.И. Попов и Я.И. Алкснис
воздержались, а В.К. Блюхер потребовал доследования дела и голосовать за
приговор отказался. Все трое судебный приговор не подписывали,
подписали только протокол заседания». - Плотникова И. -
Позиция. - 1990, № 21. Цит по: Блюхер Г. Указ. соч. - С. 126.
66. В книгах: Картунова А.И. В.К. Блюхер в Китае 1924-1927.
Документированный очерк, документы. - М., 1970, 1979 (выдержки из
док. № 2 настоящего издания); Она же. Политика Москвы в
национально-революционном движении в Китае: военный аспект
(1923 г. - июль 1927 г.). - М., 2000, Изд., 2-е, дополн. и исправл.,
М., 2001 (выдержки из док. № 1, 10 и № 3,4 (Приложение).
ДОКУМЕНТЫ
№1
Телеграмма В.К. Блюхера Л.М. Карахану
Кантон, 7 декабря 1924 г.
[В ответ на] Ваши указания, полученные мною перед отъездом из
Пекина, доложить Вам, что нужно для прочного удержания Кантона,
доношу: охрана, опираясь лишь на рабоче-крестьянское движение и
прогрессивную часть купечества, удержать Кантон под нашим
влиянием, надежды мало. Продолжительный период основной, решающей
судьбу Кантона, силой, будет военная. Конечная сила Кантона
делится на пришельцев, заинтересованных [в] нем как доходным
местом, и группировку, идущую за нацревдвижением.
[К] первой следует отнести Фань Шишэня, вторую дивизию юнь-
наньцев, к нему примыкающую, и частью других пришельцев. Ко
второй группе можно отнести генерала Сюй Чунчжи, часть
кантонской армии и, безусловно, верное ядро Вампу1.
Первые лучше снабжены и вооружены, имеют в своих руках
первостепенные налоги. Например, Фань Шишэнь собирает в месяц около
400.000, имея людей 7 или 8.000, что в среднем дает на человека
55 долларов , и держат свои части сосредоточенно, что особенно важно.
Вторая группа пользуется второстепенными налогами главным об
разом уездов и провинций. Так Кантонская армия имеет доход
600.000 на 35.000 человек, что в среднем на человека дает 17
долларов. Отсюда они плохо снабжены и вооружены, неся на себе борьбу с
бандитами, занимая западный, юго-западный, частью восточный
фронты. Они также сильно разбросаны. Все круги населения
одинаково [с] ненавистью смотрят [на] обе группы, за исключением Вампу,
не собирающей налогов, зато особенно нелюбимых компрадорством,
которое последнее время заигрывает с Фань Шишэнем.
Слабость второй группы (Кантонская армия) увеличивается еще
разнообразием вооружения и крайним недостатком огнеприпасов.
Укрепить положение Кантона и нацревдвижения, а также подвести
материальную базу войскам второй группы, можно лишь изгнав
безыдейных пришельцев, чего мирным путем достичь невозможно. От-
Так в документе. По смыслу: военная.
44
сюда необходимость срочного окончания формирования дивизии Чан
Кайши и создания крепкого ядра Кантонской армии, для чего в
ближайшие месяцы нужна наша серьезная помощь. Необходимо
отметить, что с момента укрепления второй группы и изгнания
пришельцев, первая сможет вполне самостоятельно существовать. Прошу
учесть, что медленное подбрасывание наших материальных средств,
нужных результатов не дает, ибо противники на наши усилия
отвечают тоже увеличением своих сил. Для создания дивизии Чан Кайши
и крепкого ядра Кантонской армии нужно: первому - 2.000 японских
винтовок с патронами, ибо полученное оружие было раньше роздано
кроме Чан Кайши и другим, 100 пулеметов Сенэтьена с патронами,
4.000 ручных гранат, появление коих в Нацревармии сыграет
[важную] роль, 6 пушек Розенберга, крупные пушки по условиям дорог не
пригодны, наконец, своевременная высылка денег, задержка коих
отзывается на темпе развертывания. Для бронепоездов и бронеотряда -
6 трехдюймовых пушек, сотого года3, или 77 миллиметровых
германских [18]97 года со снарядами, 30 пулеметов Ровнетьена с патронами,
1000 ручных гранат Кантонской армии, 30 пулеметов Сенэтьена с
патронами, 2000 ручных гранат, винтовок Енфильда 4000, к ним
5 миллионов патронов. Из просимых мною раньше4 10 миллионов
патронов хотя бы 6 миллионов для имеющихся здесь винтовок Ман-
лихера и пулеметов Шварцлозе. Для укрепленного района, значение
которого огромно, нужно 3.000 пудов колючей проволоки и 120
пудов скоб. Для окончательного по численности - флота, плохо
вооруженного и без снарядов, необходимо: 2,5 дюймовых пушек [с]
морской установкой 8 штук и 8.000 снарядов разных систем, снятых у нас
с кораблей, пулеметов 30 штук с патронами, пушек, пулеметов
37 миллиметровых Максима, [на] морских установках 6 штук со
снарядами, 6...** дюймовых пушек 900 года со снарядами.
Крестьянское движение, ширясь, встречает [на] своем пути
вооруженную силу помещиков, имели не раз место открытые бои. Успех
крестьянского движения требует их вооружения, для чего нужно
6.000 винтовок «Гра» и 6 миллионов патронов. Для снабжения войск
и сапрот5 нужно 3.000 малых, 500 больших саперных лопат. Прошу
учесть, что [все] просимое мною имеется [на] складах ГАУ6, лежа без
применения, просимое для флота валяется [на] складах Кронштадта и
частью сдано фонфирмой7 комиссии. Все, за исключением гранат и
Так в документе. По смыслу: для последнего.
* Так в документе.
45
японских винтовок, на вооружении Красной армии не состоит и
может быть дано без ущерба [для обороны СССР]. Здесь пригоден
всякий старый хлам лишь бы он был обеспечен военприпасами. Прошу
этот вопрос срочно поставить перед Москвой. Получение просимого
даст действительную возможность подвести опору нацревдвижению.
Уральский8
АВП РФ, ф. 100, оп. 8, папка 110, л. 385-386.
Машинописный текст, подлинник.
Примечания
1. Речь идет о военной школе Вампу в Кантоне (Гуанчжоу) (на
острове Вампу), готовившей младший и средний комсостав для
армии Южнокитайского правительства. Подробно о ней см. док. № 2.
2. Здесь и далее, видимо речь идет о мексиканских серебряных
монетах, широко распространенных в то время в провинции
Гуандун.
3. Речь идет о 1900 годе.
4. Документ об этом не обнаружен.
5. Саперные роты.
6. Главное армейское управление
7. Фондовая фирма.
8. Псевдоним В.К. Блюхера в переписке во время его пребывания
в Китае.
•"*iSaRW4fc,-;r-^7
B.K. Блюхер с группой советских военных советников, генералов
и командиров НРА. Гуанчжоу. Осень 1924 г.
B.K. Блюхер на приеме у Сунь Ятсена. Гуанчжоу. Начало ноября 1924 г.
В.К. Блюхер (второй справа) и генерал Сюй Чунчжи обсуждают
план оборонительных укреплений под Гуанчжоу. Осень 1924 г.
B.K. Блюхер с группой военных советников в гостях у адмирала Пака. Деревня близ Вампу. Начало декабря 1924 г.
№2
ГУАНДУН
(ОЧЕРК ВОЕННЫХ СОБЫТИЙ -
ДЕКАБРЬ 1924 г. - ИЮЛЬ 1925 г.)
Калган, сентябрь 1925 г.
От автора 54
I. ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ В ГУАНДУНЕ
К КОНЦУ 1924 г.
Первая Северная экспедиция 57
Неуспех Северной экспедиции и потеря д-ром Сунем Кантона 58
Изгнание Чэнь Цзюнмина из Кантона 60
Интерпровинциальные войска и их влияние на политическое
положение в Гуандуне 61
Бандитизм 63
Новый курс партии [Гоминьдан] и его влияние на военно-
политическое положение в Гуандуне 64
Наступление на Чэнь Цзюнмина с задачей присоединения
восточной части Гуандуна 67
Действительные причины неудачного наступления на Чэнь
Цзюнмина 69
Вторая Северная экспедиция 69
Восстание «бумажных тигров» 72
Начало открытых вооруженных конфликтов в деревне между
крестьянскими союзами и феодально-помещичьей и кулацкой
кликой 76
Борьба крестьян в уезде Гуаннин. Ноябрь [1924 г.] -
февраль 1925 г 77
Школа Вампу и ее роль во внутриполитическом положении в
Гуандуне 86
Разгром чжилийской группировки и поездка д-ра Суня
на Север 90
2-я Северная экспедиция возобновляет наступление
в декабре 1924 года 94
50
II. ПОДГОТОВКА К НАСТУПЛЕНИЮ НА ЧЭНЬ ЦЗЮНМИНА
И ОБОРОНЕ КАНТОНА
Обстановка в Гуанси, предшествовавшая нашему наступлению
на Чэнь Цзюнмина 99
Первые сведения о движении Тан Цзияо в Гуанси
и цель его похода 100
Совещание правительства с генералом Ваном в Кантоне 102
Подготовка Чэнь Цзюнмина к наступлению на Кантон
(печать и слухи) 103
Подготовка к встрече наступления Чэнь Цзюнмина и
мероприятия для обороны Кантона 109
Болезнь д-ра Суня и слухи о его смерти 125
Приказ о наступлении на Восточном фронте и политическая
обстановка в Кантоне, предшествовавшая наступлению 126
Положение на фронтах и влияние его на количество
выделяемых войск на Восточный фронт 127
III. ХАРАКТЕРИСТИКА ПРОТИВОБОРСТВУЮЩИХ АРМИЙ
Внутреннее состояние армий правительства и боевая оценка
и численность 129
Общая оценка Кантонской армии. Характеристика армий и
командования 136
Общество изучения суньятсенизма в школе Вампу 156
Описание района военных действий
(Восточн[ая] часть провинции] Гуандун) 163
Кантонская армия 167
Данные об армии Чэнь Цзюнмина, ее особенностях
и дислокации 167
Заключение и оценка сил враждующих армий 177
План наступления Чэнь Цзюнмина, распределение его сил
и окончательная группировка 178
IV. ШТУРМ ДАНЬШУЯ
Переход в наступление войск кант[онского] правительства
и план наступления 184
Приказы командующих группами в развитие директивы
Главкома 186
Начало операции от Шилуна до Даньшуя 187
Штурм Даньшуя 195
4*
51
После борьбы за Даньшуй 198
Встречный бой 202
V. ВОЕННЫЕ ДЕЙСТВИЙ ПРОТИВ ЛИНЬ ХУ
И ЧЭНЬ ЦЗЮНМИНА
Движение на Хайфэн 206
Начало операции против Линь Ху 216
Сближение сторон 221
Чан Кайши и бой 13 марта 229
Дальнейшее развитие операций после боя 13 марта 231
Действия 2-й дивизии и 7-й бригады 245
Появление Чэнь Цзюнмина с флотом под Шаньтоу 249
Выводы из операции против Линь Ху 253
Средства связи в борьбе против генерала Чэнь Цзюнмина 256
Инженерные силы и средства и их использование в борьбе
с Чэнь Цзюнмином 267
Очерк подготовки инженерной атаки крепости Вэйчжоу 270
Действия артиллерийских войск Вампу 275
Выводы 278
Работа авиации и ее состояние к началу кампании 279
Участие флота в борьбе с генералом Чэнь Цзюнмином 282
Силы противника 284
Отношение населения к войскам Кантонского правительства
и в этом вопросе Политотдела Вампу 288
Грубые итоги захваченных трофеев 291
Район сосредоточения изгнанного из Гуандуна противника
и его примерная численность 292
Внутренние распри между генералами Кантонской армии
и организация местного управления 292
VI. ПОДГОТОВКА ПОХОДА НА ФУЦЗЯНЬ
Зарождение идеи похода в Фуцзянь 301
Обстановка в провинции Фуцзянь 301
Подготовка к походу на Фуцзянь и план наступления 303
Истинные причины похода на Фуцзянь 303
Слухи о катастрофе с генералом Чжан Миндэ и отъезд
генерала Чан Кайши в Кантон 306
Прибытие в Кантон и первая беседа с правительством 307
Раскаяние Ян Симиня 309
52
Требования Чан Кайши о разделе сфер влияния между ним
и генералом Сюй Чунчжи 310
Продолжающаяся подготовка похода на Фуцзянь 311
Сдача крепости Вэйчжоу 312
Сведения о поражении Фань Шишэня в Гуанси и активная
работа оппозиции в Кантоне 312
VII. КАНТОН ИЛИ ФУЦЗЯНЬ.
АНАЛИЗ ПОЛИТИЧЕСКОЙ И ВОЕННОЙ ОБСТАНОВКИ
Положение внутри партии Гоминьдан после смерти д-ра Сунь
Ятсена и выбор направления дальнейшего движения войск....315
Решение правительства о компромиссном соглашении
с Тан Цзияо 325
Совещание в Шаньтоу 28 апреля. «Кантон или Фуцзянь» 330
Второе совещание в Шаньтоу 28 апреля «Кантон или Фуцзянь».
Силы Тан Цзияо 334
Платформа соглашения, выдвинутая Тан Цзияо 335
Проведение подготовительных мероприятий к наступлению в
Кантоне 337
Дипломатический ход юньнаньцев и гуаньсийцев 342
Последнее совещание в Шаньтоу и окончательное принятие
плана операций (13 мая) 344
Общая обстановка перед началом движения к Кантону
правительственных войск и план операции последних.
Силы сторон 353
Общая численность правительственных войск и количество,
выделяемое под Кантон 358
Возможные действия противника 360
План действий правительственных войск 362
Обстановка в Кантоне в период с 17 мая по 5 июня 1925 г 366
Приезд в Кантон Ян Симиня и Лю Чжэньхуаня
и их предложения правительству 25-30 мая 374
Движение правительственных войск к Кантону и действия
противника с 1 июня 380
Обстановка к 1 июня 381
VIII. БОРЬБА ЗА ОСВОБОЖДЕНИЕ КАНТОНА.
АНАЛИЗ ДЕЙСТВИЙ АРМИИ И ОТДЕЛЬНЫХ ПОДРАЗДЕЛЕНИЙ
Бой 12 июня и занятие правительственными войсками
Кантона 397
53
Контратака 3-го юньнаньского корпуса утром 13 июня 399
Действия Хунаньской армии по ликвидации мятежа 400
Артиллерия Хунаньской армии в походе на Кантон 404
Действия корпуса Чжу Пэйдэ с 25 мая по 13 июня [1925 г.] 405
Действия восточной группы Чан Кайши 409
Действия флота в ликвидации мятежа юньнаньцев
и гуансийцев 412
Боевые действия батареи Арисака 415
Трофеи, взятые под Кантоном 419
Выводы о тактической подготовке войск и ее недостатки
по опыту 421
Общие замечания и выводы [по] кампании за Кантон 428
IX. ПОСЛЕ ОСВОБОЖДЕНИЯ КАНТОНА
Зарождение и оформление контрреволюционной группировки...433
Намечаемые Политбюро реформы гражданского и военного
управления провинций 435
Военная конференция 15 июня [1925 г.] 438
Политическая программа новой оппозиции 440
Приезд генерала Сюй Чунчжи в Кантон и его позиция 441
Шамяньский расстрел 23 июня 445
Работа Военного совета 450
Реорганизация самой армии 454
ПРИМЕЧАЙ И Я 460
От автора
Представляя Вам очерк военных событий, имевших место в
Гуандуне в период с декабря по июль 1925 г., я прошу рассматривать его как
черновой набросок, писавшийся без документов , больше по памяти.
Этот очерк написан главным образом для товарищей, работающих в
Китае, который [очерк] при полном отсутствии материала,
учитывающего опыт нашей работы здесь, может принести тому, кто не поленится
его прочесть, кое-какую пользу как для изучения китайской армии, в
которой приходится сейчас работать и с которой, может быть, придется
драться , так и поможет правильно разобраться в тех событиях,
которые развертывались и будут развертываться в Гуандуне.
Очерк же есть только хронологическая запись событий. Здесь
дается анализ тех социально-политических причин, которые вызвали к
жизни эти события и продолжали толкать к дальнейшему развитию,
углубляя и ширя национально-революционное движение на юге
Китая. Отведено место и роли английского империализма, игравшего
организационную роль в собирании контрреволюционных
группировок и переплетающейся связи этих последних с милитаризмом и
империализмом.
Отмечена также внутренняя борьба в партии Гоминьдан и влияние
ее на события в Кантоне; борьба общественных группировок,
отношение к событиям рабочих и крестьян и других революционных
слоев населения; роль, которую играла в них партия Гоминьдан и
китайская компартия; характеризуется участие в событиях аппарата
русских советников, их влияние на подготовку и воспитание
южнокитайских армий, а также и на весь ход военно-политических событий.
Дается довольно подробно разбор двух военных кампаний - поход
на Шаньтоу против Чэнь Цзюнмина и борьба с Юньнаньской и Гуан-
сийской армиями за Кантон.
Кроме разбора сделана робкая попытка дать выводы о тактической
зрелости армии и влиянии политического воспитания на
боеспособность частей.
Дается характеристика и личного состава южных армий, влияние
революпионных событий на армию и последствий, которые они
воспитывают в ней.
Описание и разбор военных кампаний, подробно изложенных в
очерке, могли бы послужить материалом для преподавания тактики и
стратегии в китайской армии. Мне известно, что в одной из групп эти
материалы уже используются в качестве прикладного материала при
преподавании стратегии и тактики в военных школах.
55
В заключение должен сознаться, что очерк вышел расплывчатым и
без нужды большим (что отбивает охоту к его чтению). Кроме того,
интерес к чтению может понизиться и недостаточной проработкой
целого ряда явлений и затронутых вопросов, что является следствием,
как я уже указывал, почти полного отсутствия под рукой
исчерпывающих материалов (писалось лишь по памяти и случайно
сохранившимся запискам).
Как величина, так и целый ряд других недостатков очерка
относится еще к тому, что он печатался [на пишущей машинке] с
прокорректированных черновиков, а задержка в печати и мой отъезд не дали
возможности прокорректировать его уже в печатном виде, кроме
того, исправляется с передачей мыслей на бумагу.
Наконец, он написан в короткий срок, залпом и нуждается в
некоторой сверке с документами.
Калган, 22 сентября 1925 г.
ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ
В ГУАНДУНЕ
(Краткий очерк)
I. ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ В ГУАНДУНЕ
К КОНЦУ 1924 г.
Чтобы правильно понять политическую обстановку в Гуандуне,
предшествующую двум последним военным столкновениям ,
необходимо кратко вернуться 1) к деятельности д-ра Суня и его гуандунских
сподвижников и 2) к первой Северной экспедиции д-ра , проделанной
им в 1922 г.
ПЕРВАЯ СЕВЕРНАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ
Заняв в 1920 г. провинцию Гуандун с ее главным городом
Кантоном при поддержке генералов, как примыкавших к партии Гоминьдан
(Чэнь Цзюнмин, Сюй Чунчжи, Тан Цзияо и др.), так и некоторых
генералов, враждебных У Пэйфу, который стремился фактически
подчинить себе южные провинции, д-р Сунь и его ближайшие
сподвижники по партии стремятся превратить Гуандун в революционную базу
борьбы с северным милитаризмом. В Кантон стягиваются старые
сподвижники д-ра по первой революции7. Здесь же собирается часть
членов первого парламента, и чрезвычайная сессия этого парламента
избирает д-ра чрезвычайным президентом Южного Китая.
Под влиянием угрозы, создавшейся в растущей силе и влиянии У
Пэйфу, южные провинции внешне примыкают к д-ру, образуя
объединение пяти южных провинций. Так возникло Южнокитайское
революционное кантонское правительство, возглавляемое д-ром Сунем,
которое в последующее время играло и продолжает играть большое
значение в политической жизни Китая и громадное значение в раз
витии национальной революции и вовлечении в нее все новых и
новых слоев населения.
Перед доктором Сунем и сотрудничавшей с ним группой гоминь-
дановцев открываются широкие политические перспективы.
Но вместо того, чтобы использовать создавшееся положение для
пробуждения в широких массах китайского народа революционного
сознания к борьбе с опустошающим страну внутренним милитариз-
Здесь и далее автор часто употребляет слово «доктор» или «д-р», имея
в виду Сунь Ятсена.
Так в документе. По смыслу: большую роль.
57
мом и империализмом, д-р Сунь Ятсен и группа Гоминьдана,
недооценивая роль масс, считают, что народ еще недостаточно созрел,
чтобы принять непосредственное участие в своем раскрепощении.
Не веря в возможность поднять народные массы на борьбу за
принадлежащую ему [народу] по праву свободу и независимость, д-р
пытается разрешить задачу борьбы за национальное раскрепощение
голой военной силой. Для образования нужной для похода на Север
военной силы доктор прибегает к старому средству - использованию
противоречий между враждующими и борющимися милитаристскими
группировками, подчиняя своему влияние отдельных генералов,
строит из стратегических соображений беспрерывные комбинации,
блоки и союзы.
К концу 1921 г. д-ру Суню удается достичь, как ему казалось,
необходимого накопления военных сил, и он решает расширить сферу
своего влияния выходом на р. Янцзыцзян, с тем чтобы перенести
свою столицу в Ханькоу.
Возрастающая мощь генерала У Пэйфу и неизбежность открытого
его столкновения с Чжан Цзолинем создают благоприятную
обстановку для похода на Север. И когда Чжан Цзолинь обращается к нему
с предложением о совместных действиях против У Пэйфу, Сунь не
отвергает этого предложения, а, учитывая вытекавшие из этого
соглашения стратегические выгоды для своей Северной экспедиции,
ведет переговоры. С этого момента вся деятельность Суня
подчиняется идее Северной экспедиции. Сунь решает сам стать во главе этого
похода, сосредоточивает свои силы в г. Гуйлине (северо-восточная
часть провинции Гуанси), переносит туда свою ставку, туда же
перебирается сам и в феврале 1922 г. начинает операции против
пров[инции] Хунань.
НЕУСПЕХ СЕВЕРНОЙ ЭКСПЕДИЦИИ И ПОТЕРЯ
Д-РОМ СУНЕМ КАНТОНА
Уже в начале операции достигнутое путем комбинаций
накопление сил и сам союз давал трещины, как бы предрешая в дальнейшем
неуспех экспедиции. Ближайший сотрудник, правая рука д-ра Суня в
Гуандуне генерал Чэнь Цзюнмин, пользовавшийся значительным
авторитетом как в военных кругах, так и особенно среди купечества,
считал поход на Север авантюрой и отказался в нем участвовать. Чэнь
Цзюнмин в противовес Северной экспедиции выдвигал идею
создания из Гуандуна образцовой провинции как в культурном, так и эко-
58
номическом отношениях, и лишь по создании этой образцовой
провинции, которая как бы примером должна была показать народу
Китая мудрую пользу правления гоминьдановского правительства, он
предполагал двигаться на Север. В первую очередь он предполагал
создание морского порта в Кантоне и прокладку железной дороги
Кантон - Шаньтоу. Оба эти начинания должны были поднять
экономическое благосостояние края и обогатить провинцию.
Одновременно с этой программой для Гуандуна Чэнь Цзюнмин настаивал в
первую очередь на укреплении союза и спайки юго-западных провинций
(идея федерации юго-западных провинций Китая) и лишь после этого
мыслил начинать борьбу против Севера. Доктор Сунь не мог
согласиться с выдвигаемой программой, подменивавшей
общенациональную борьбу провинциализмом, а в идее союза юго-западных
провинций правильно усматривал (может быть, не совсем сознательно)
идеологическое выявление реакционных сил, враждебных духу
национально-революционного объединения Китая. Начавшийся раскол
между Сунем И Чэнь Цзюнмином, фактически остававшимся
хозяином провинции, доходы с которой являлись единственным
финансовым источником для Северной экспедиции, уже предрешал
неизбежный ее неуспех, но д-р, находясь под гипнозом соблазнительных
возможностей8, отказаться от похода не мог.
Чэнь Цзюнмин в создавшемся конфликте имел за собой
сочувствие кантонского купечества, поощрявшего его программу
благоустройства провинции как отвечающую их экономическим интересам.
Кроме того, Чэнь Цзюнмин в глазах кантонского купечества заслужил
значительный авторитет заботами о г. Кантоне, для которого Чэнь
Цзюнмин реально кое-что сделал. Так, например, Чэнь Цзюнмину
принадлежит заслуга расширения улиц, их замощение и электрическое
освещение и, если не ошибаюсь, то и постройка большой
электрической станции. Наконец, кантонское купечество в походе Сунь Ятсена
на Север, кроме новых для себя расходов, ничего от этой экспедиции
не ожидало и поэтому склонялось к поддержке Чэнь Цзюнмина.
Открытый конфликт между Сунем и Чэнь Цзюнмином назревал, и
поводом к захвату Кантона и открытому выступлению Чэнь
Цзюнмина против Суня послужило требование последнего о высылке на
нужды экспедиции денег и передвижение некоторых частей ЧЦМ к Шао-
гуаню. Захват Кантона Чэнь Цзюнмином принудил доктора
отказаться от похода на Север и направить для изгнания Чэнь Цзюнмина
Чэнь Цзюнмин.
59
главную силу экспедиции - кантонскую группу войск под
командованием генерала Сюй Чунчжи.
Последний, придя в Гуандун, был разбит Чэнь Цзюнмином, и,
отступив на северо-восток, вынужден был уйти в провинцию Фуцзянь.
Доктор Сунь сел на один из крейсеров оставшейся ему верной
флотилии и вел обстрел города. Правительство, созданное Сунем дня
провинций Юга, распалось. Центр тяжести борьбы переместился, нужно
было изыскивать средства и силы для возвращения Кантона.
ИЗГНАНИЕ ЧЭНЬ ЦЗЮНМИНА ИЗ КАНТОНА
Сунь Ятсен призывает себе на помощь армию юньнаньцев под
командованием Ян Симиня и армию гуансийцев под командованием Лю
Чжэньхуаня. Обе эти армии были выброшены из своих провинций
конкурентами [в борьбе] за власть и находились в пределах
провинции Гуйчжоу. Обе армии испытывали тяжелые затруднения в
средствах, а потому охотно приняли предложение Суня, так как Гуандун с
Кантоном являлся богатейшим местом Юга Китая и обещал огромные
средства победителям.
В конце 1922 г. д-р Сунь при помощи юньнаньцев и гуансийцев
занимает Кантон, отбрасывая Чэнь Цзюнмина в восточную часть
провинции, за р. Дунцзян. Тем временем генерал Сюй со своей
кантонской группой, двинувшись из Фуцзяни, занял города Шаньтоу и Ча-
очжоу - эти богатейшие центры восточной части Гуандуна, но в
начале 1923 г. был выбит Чэнь Цзюнмином и отходит к Кантону с
остатками своей армии в 4-5 тыс. человек. При подходе к Кантону
войска генерала Сюя были предательски окружены юньнаньцами и
обезоружены. Генерал Сюй обратился с требованием к доктору заставить
Ян Симиня вернуть забранное оружие. Несмотря на то, что генерал
Сюй был наиболее преданным ему генералом, доктор ничего
поделать не мог, и Ян Симинь оружия не вернул. Тогда Сюй, бессильный
что-либо сделать с юньнаньцами, уехал в Шанхай, поставив
следующие условия своего возвращения:
1) ограничение Ян Симиня в его правах, 2) ответственные посты в
Гуандуне должны предоставляться уроженцам Гуандуна, 3) вернуть
отобранное оружие, 4) дать средства на содержание его войск, 5)
вывести его оставшиеся войска из боевой линии, дав возможность
реорганизовать их. После шестимесячных переговоров генералу Сюю было
* Сюй Чунчжи.
60
обещано удовлетворение его требований, и он в апреле 1924 г.
вернулся в Кантон вместе с генералом Чан Кайши и занял пост
командующего Кантонской армией, а генерал Чан Кайши стал его начальником
штаба и заместителем [командующего Кантонской армией]. Другая
часть войск генерала Сюй Чунчжи под командой генерала Чан Ши-
мина отошла обратно в южную часть провинции Фуцзянь и
обосновалась [в] г. Сямыни, где генерал Чан Шимин объявил себя
независимым дуцзюнем. Эта группа войск время от времени подступала к
северным границам Гуандуна и тревожила войска Чэнь Цзюнмина.
ИНТЕРПРОВИНЦИАЛЬНЫЕ ВОЙСКА И ИХ ВЛИЯНИЕ
НА ПОЛИТИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ В ГУАНДУНЕ
Юньнаньская армия под командованием генерала Ян Симиня,
придя в Гуандун в 1922 г. по приглашению д-ра Сунь Ятсена,
отбросила генерала Чэнь Цзюнмина в восточную часть Гуандуна и, заняв
Кантон, стала основной, решающей военной силой в Гуандуне.
Генерал Ян Симинь д-ром Сунь Ятсеном был назначен
Главнокомандующим союзными армиями, номинально числившимися в подчинении
Кантонского правительства. Юньнаньцы по праву победителя
захватывают лучшие доходные районы, превращая их в свою финансовую
базу - богатый Кантон, Кантон-Шаогуаньекую железную дорогу,
Кантон-Саныпуйскую железную дорогу, Кантон-Коулунскую
железную дорогу до г. Шилуна с прилегавшими к ним районами. Все
делится между юньнаньскими войсками [в районах], где они вводят
независимо от правительства свои установленные налоги. В г. Кантоне
налоги устанавливаются на игорные дома и дома терпимости, взятые
юньнаньцами под свое покровительство; вводится налог на вино,
табак и другие различные товары; не спасаются от налогов даже жители
сампанного городка9 - речная беднота . В деревнях беднота
облагается налогами включительно до кур. Кроме установленных высшим
армейским командованием налогов командование частей,
расквартированных по городам и местечкам провинции, и мелкие начальники -
от рот до батальонов - ввели еще ряд своих налогов, негласно
собираемых с населения. Как на пример налоговой разнузданности можно
указать на следующий факт: в деревнях, расположенных в отдалении
от Кантона, приходящая на постой часть облагала десятидолларо-
В Кантоне на сампанах живет до 130 000 жителей, занимающихся
перевозкой грузов и рыбной ловлей по всей дельте реки Жемчужной. - Прим.
автора.
61
вым налогом всех девушек, угрожая, в случае неплатежа, превратить
их в жен солдат на время их постоя в деревне.
Пришедшая с юньнаньцами Гуансийская армия под
командованием генерала Лю Чжэньхуаня, как менее сильная, получает в качестве
источника средств менее богатые районы, изощряясь извлекать из них
наибольшее количество средств. То же делают Хунаньская армия и
кантонские части. Каждая из армий, отдельные ее генералы и даже
мелкие части стремятся в своих районах выжимать как можно больше
средств, как для кормежки солдат, так и личного обогащения
генералов. Борьба за доходные места не прекращалась, вызывая тем самым
непрерывные столкновения между генералами. Часто сильный просто
вытеснял слабого конкурента.
Все попытки правительства внести какую бы то ни было систему в
эту вакханалию поборов, разоряющих провинцию, натолкнулись на
заинтересованность генералитета и ни к чему не приводили.
Генералитет и части в целях закрепления в своих руках налогового
аппарата выдвигали и своих ставленников на должности начальников
уездов и других чиновников, захватывая под свой контроль
правительственный уездный аппарат власти. Правительство, бессильное
изменить это, вынуждено было утверждать своими приказами эти
назначения. Очень часто старый чиновничий мир покупал свои
должности у той или другой армии и, став правительственным
чиновником, не стесняясь, выколачивал, где можно, поборами и взятками как
затраченную сумму на покупку должности, так и приумножая свой
капитал. Само правительство, имея поделенную между генералами
провинцию, оставалось без источников дохода и не имело средств
оплачивать сотрудников своих центральных правительственных
аппаратов. В его распоряжении имелся налог с соляной монополии,
дававшей ему 350 тыс. дол[ларов] в месяц. Но из этих средств
правительство обязано было содержать как свой аппарат, так и учебные
заведения и т.п., так и те войска, которые служили хоть кое-какой его
опорой и не имели самостоятельных районов для поборов.
Все правительственные мероприятия к облегчению налогового
бремени, разоряющего население, оставались простой невыполняемой
бумагой, вскрывая слабость и бессилие правительства и подрывая
авторитет партии в глазах масс.
Ненависть всех слоев населения от крестьянства до купечества,
направленная против войск и генералов, естественно, переносилась на
правительство и даже партию [Гоминьдан]. В вину правительству
ставилось то, что оно призвало для своего спасения в провинцию ин-
62
терпровинциальные войска и бессильно справиться с ними.
Население пропитывается ненавистью к правительству и его войскам.
Правительство, армии, чиновники - все это вещи одного порядка,
особенно для деревни. Лозунг «Долой милитаристов!» становится
особенно популярным, причем под этим понимаются гоминьданов-
ские генералы и их армии. Во многих местах агитаторы, посылаемые
от крестьянского отдела Гоминьдана для организации крестьянства и
образования союзов, вынуждены скрывать свою принадлежность к
Гоминьдану и вести свою работу от имени рабочих организаций.
Между тем как Ян Симинь, Главком юньнаньскими войсками, так
и ряд его крупных генералов были членами партии Гоминьдан. Ян
Симинь даже входил в состав ЦИК Гоминьдана, а командующий Гу-
ансийской армией генерал Лю Чжэньхуань считался кандидатом в
[члены] Контрольной комиссии при ЦИК Гоминьдана. Несмотря на
принадлежность свою к партии и то ответственное положение,
которое они занимали в ней, они не только не стремились к устранению в
своих войсках того, что подрывает авторитет партии, а скорее
молчали во поощряли это. Объясняется это тем, что юньнаньцы и гуансий-
цы смотрят на богатейший Гуандун как на временное место - место
накопления своих сил и средств для того, чтобы, став сильными,
двинуться в свои провинции и, изгнав из них тем же порядком правящих
там враждебных к ним генералов, занять их место самим. Гуандун -
это место, где они выколачивали нужные им средства для похода и
завоевания своих провинций, для дальнейшего грабежа и своего
личного обогащения.
БАНДИТИЗМ
Наконец, бандитизм, являющийся дополнением к вышеуказанной
картине. Бандитизм для Гуандуна - повсеместное и почти нормальное
явление. Наибольшего развития он достигает на речных путях и на
тех из них, по которым происходит наиболее оживленное
пассажирское и товаропассажирское движение.
Почти нет ни одного уезда, где не было бы более иди менее
крупной бандитской шайки. Численность этих шаек достигает очень часто
нескольких сотен, а иногда превышает 1000.
Вооружены они при современной технике слабо, но, тем не менее,
они являются полными хозяевами деревень. Бандиты предпочитают
грабить богатые купеческие джонки, потом, где это невозможно, они
обращаются к постоянному и безотказному источнику доходов -
крестьянству. Грабеж крестьян носит организованный характер. Деревня
63
облагается известной суммой или определенным количеством
продуктов, и все это единовременно или регулярно вносится бандитам.
Или бандиты производят налет на непокорную деревню, уводят скот,
женщин и назначают за это выкуп. Все это бандиты делают на глазах
квартирующих по деревням войсковых частей, иногда недостаточно
сильных, чтобы предпринять какие-нибудь серьезные меры против
бандитов, или, обычно и чаще всего, командиры частей предпочитают
не портить отношений с многочисленными бандитскими шайками,
тем более что последние не мешают им обирать крестьян.
Правительство не принимало мер и не могло ничего сделать для борьбы с
бандитизмом, что еще больше порождало недовольство со стороны
всех слоев населения.
Купечество в огромной своей массе было также настроено
оппозиционно, а крупное купечество - даже враждебно по отношению к
правительству и искало только случая от него избавиться.
Крупное компрадорство и купечество идут к свержению
правительства двумя путями: а) путем связи с наиболее реакционным
генералитетом и б) путем организации своей собственной силы в виде
формирования корпуса купеческих волонтеров.
НОВЫЙ КУРС ПАРТИИ [ГОМИНЬДАН] И ЕГО ВЛИЯНИЕ
НА ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ В ГУАНДУНЕ
Весной 1922 г., во время большой забастовки рабочих в Кантоне и
Гонконге1 ', правительство Сунь Ятсена поддерживает рабочих и тем
самым впервые фактически выступает против британского
империализма в Китае. С этого момента отношение империалистов к Сунь
Ятсену и Гоминьдану начинает принимать враждебный характер.
Поддерживая морально и материально забастовщиков, Сунь Ятсен в
то время еще не ставил себе задачи воспользоваться подъемом
рабочего движения для закрепления партии Гоминьдан для приближения
ее к трудящимся массам. С крестьянством партия Гоминьдан в то
время не имела связи, не имела и аграрной программы, несмотря на
то, что база Гоминьдана - Гуандунская провинция - не является
промышленной провинцией вообще крестьянского Китая.
В политической жизни страны партия принимала участив лишь
постольку, поскольку она пыталась использовать противоречия
между милитаристскими группами.
Недостаточное участие Гоминьдана в политической жизни всей
страны особенно показательно в недостаточной поддержке Гоминь-
64
даном рабочего движения в северной и центральной частях Китая во
время известной забастовки на Пекин-Ханькоуской железной дороге
в 1923 г. Но позднее шаг за шагом под влиянием молодой
Коммунистической партии Китая, откликавшейся на все более или менее
важные события политической жизни страны, постоянно
поддерживавшей как рабочее движение, так и все формы
антиимпериалистического движения, благодаря все большему сближению Советской России с
Китаем Гоминьдан под руководством д-ра Сунь Ятсена начинает
эволюционировать в сторону преобразования в настоящую народную
партию. Уже в половине 1923 г. Сунь Ятсен, использовав конфликт
между гоминьдановским правительством в Кантоне и британским
колонизаторским аппаратом Гонконга по вопросу о таможенных
сверхдоходах, обратился с манифестом к народным массам Южного
Китая. По вопросу о линьчэнском инциденте13 Сунь Ятсен выпускает
обращение к империалистам, предупреждая их о том, что кантонский
народ не будет платить налагаемых империалистами штрафов за
случившееся. Наконец, Сунь решает впервые созвать съезд Гоминьдана,
который и состоялся в январе 1924 г. в г. Кантоне. Этот съезд,
несомненно, был крупнейшим событием в истории революционного
движения во всем Китае и поворотным пунктом в политической
деятельности партии Гоминьдан.
На съезде основные принципы д-ра Суня: национализм,
демократизм и социализм14, лежавшие в основе всей деятельности
Гоминьдана, но имевшие до сего времени абстрактный характер, наглядно
отражавшие лишь идеализм самого Суня и чаяния широких масс к
освобождению, получили конкретное содержание .
Впервые с помощью китайской компартии эти принципы были
интерпретированы в интересах трудящихся масс Китая, в интересах тех
элементов, которые составляют социальную базу
антиимпериалистического движения.
Национализм как принцип реорганизованного Гоминьдана был
изложен в смысле не только стремления к национальной независимости,
но и как право на самоопределение угнетаемых народностей,
населяющих Китай и угнетаемых северным [пекинским] правительством.
Принцип «демократизм» в программе Гоминьдана был
использован на съезде как право на все свободы и гражданство для всех тех,
кто идет вместе с народом против империалистов и милитаристов.
Этим правом не могут пользоваться, согласно новому толкованию
Так в документе. По смыслу: истолкован.
65
5 В. К. Блюхер
демократизма, элементы, идущие против народа, связывающие свои
интересы с интересами империализма. Демократизм в смысле
врожденного права человека был изобличен как мешающий в настоящее
время освободительному движению.
В принцип «социализм» было вложено конкретное содержание,
заключающееся в конфискации в пользу китайского народа
иностранного и крупно[го] китайского капитала, а также в проведении
коренной аграрной реформы, уничтожающей систему посредников и
снимающей с крестьянства все непосильные налоги.
Устав и Конституция17 партии закрепляли организационно
содержание программы и закладывали основы партийного аппарата, через
который Гоминьдан мог бы становиться массовой политической
партией. Впервые выбирается, а не назначается д-ром Сунем,
Исполнительный комитет. На съезде ломаются старые традиции Гоминьдана
и при поддержке и давлении коммунистов закладываются традиции
для новых путей партии.
Внесение ясности в три принципа Гоминьдана не для всех
сторонников доктора являлось приемлемым. Уже на съезде как бы
намечалось правое крыло Гоминьдана, недовольное в силу своей классовой
принадлежности полевением программы, приписывая все это
влиянию коммунистов. Уже тогда на съезде этого правого крыла
раздавались решительные голоса против совместного сотрудничества с
коммунистической партией. Тогда же стало ясно, что многие делегаты
Гоминьдана не откололись от партии только благодаря
непоколебимому авторитету доктора и его личному влиянию.
Непосредственно после съезда и реорганизации партии левое
крыло Гоминьдана - коммунисты энергично развернули работу по
организации профессионального движения и агитации среди рабочих и
ремесленников Гонконга и Кантона. Впервые серьезно ими же было
приступлено к политической пропаганде среди крестьян Гуандуна,
организуя его беднейшую часть в крестьянские союзы под лозунгом
борьбы за свои экономические интересы с феодально-помещичьей и
кулацкой частью деревни. На фоне общенациональной
революционно-освободительной борьбы в стране все более и более выступает
процесс классового расслоения, и от национально-революционного
движения отбрасываются наиболее яркие представители
компрадорской буржуазии в городах и феодально-помещичьи и кулацкие
элементы в деревне.
*
Имеется в виду принцип народного благосостояния.
66
Эти элементы классового расслоения при новом курсе партии
Гоминьдан нашли себе довольно яркое выражение и в Гуандуне, где
недовольные политикой правительства крупное компрадорство и
купечество, опиравшиеся на иностранные банки, питающиеся соками
иностранной промышленности и держащие в своих руках значительную
часть туземной китайской торговли, начинают готовиться к борьбе.
Это же недовольство начинало формироваться и у феодально-
помещичей клики в деревне, уже смутно чувствовавшей
надвигающуюся опасность своему благополучию.
Еще решительнее Гоминьдан развернул свою
антиимпериалистическую деятельность. Поддержка Гонконгской забастовки моряков18,
поддержка забастовки в иностранной концессии в Кантоне (так
называемая Шамяньская забастовка)19, наконец, состоявшаяся
Конференция представителей транспортников Тихого океана в Кантоне летом
1924 г. , посещение делегатами Сунь Ятсена, доклад представителей
ЦИК Гоминьдана и компартии, участие на съезде представителя
Профинтерна и целый ряд других фактов указывают на то, что
впервые рабочие колоний получили какую-то базу на территории
правительства д-ра Суня, где они могут легально собраться на съезд и
создать ядро будущего объединения тихоокеанских транспортников.
Политический смысл этого начинания был велик, и он главным острием
своим был направлен против империализма. Все перечисленные уже
ранее факты открытых выступлений против империализма делают
понятным тот испуг, который проявили империалисты и в первую
очередь английский Гонконг, все с большей и большей яростью
нападающий на правительство д-ра Суня в Кантоне. Империалистическая
атака не ограничивалась газетными выступлениями, но опиралась на
реальную организацию сил, могущих выступить против Кантонского
правительства. В первую очередь усилия империалистов были
направлены в сторону помощи и усиления волонтерского купеческого
корпуса, так называемых бумажных тигров под командой Чэнь Лянь-
бо, содерживаемого на средства кантонского купечества. Кроме того,
завязываются связи с реакционными генералами в армии д-ра Суня и
[империалистами], принимаются меры к усилению Чэнь Цзюнмина
путем помощи ему как деньгами, так и оружием.
НАСТУПЛЕНИЕ НА ЧЭНЬ ЦЗЮНМИНА
С ЗАДАЧЕЙ ПРИСОЕДИНЕНИЯ ВОСТОЧНОЙ ЧАСТИ ГУАНДУНА
Под растущей угрозой правительству как со стороны
организовавшихся реакционных сил в Кантоне, так и со стороны крепнувшего
5*
67
Чэнь Цзюнмина правительство решает: для того чтобы покончить с
постоянной угрозой нападения Чэнь Цзюнмина на Кантон и развязать
себе руки для осуществления еще не оставленной идеи похода на
Север, д-р Сунь в начале первой половины 1924 г. пытается овладеть
восточной частью пров[инции] Гуандун и предпринимает
наступления на Чэнь Цзюнмина. Войска д-ра под общим командованием юнь-
наньского командарма генерала Ян Симиня выходят на линию
р. Дунцзян к крепости Вэйчжоу, где в течение нескольких мес[яцев]
пытаются осадой овладеть ею, но успеха не имеют. И д-р Сунь,
несмотря на значительное численное превосходство своих войск,
вынужден был отказаться от наступления и отвести свои войска обратно.
Формальной причиной неудачного наступления считали
невозможность овладеть старыми толстыми и высокими стенами крепости без
тяжелой артиллерии. Д-р даже обращался в Москву с просьбой о
высылке специально для атаки крепости тяжелой артиллерии. Эту же
просьбу поддерживал и мой предшественник т. Павлов '. Между тем
гарнизон крепости Вэйчжоу насчитывал в своих стенах не более 4-6
тыс. войск Чэнь Цаюнмина. Учитывая, что столь незначительные
силы вне крепости сколько-нибудь значительной угрозы не
представляли, д-р Сунь настойчиво требовал, убеждал, просил командующих
армиями отказаться от атаки крепости, предлагая оставить для осады
крепости группу войск в 6-7 тыс., а остальные силы бросить на живую
силу войск Чэнь Цзюнмина и, разбив его, занять восточную часть
Гуандуна с городами Шаньтоу и Чаочжоу.
Этот план мог быть проведен без особых трудностей, так как у
союзной армии Суня по выделении предполагаемого осадного
корпуса оставалось по-прежнему огромное превосходство в силах, и, кроме
того, успех победы над Чэнь Цзюнмином обеспечивался еще и тем,
что находившиеся в пров[инции] Фуцзянь быв[шие] войска генерала
Сюй Чунчжи развивали со стороны северо-восточной части
провинции Гуандун удачные наступления и подходили к Чаочжоу - центру
финансовой опоры Чэнь Цзюнмина.
Несмотря на это, юньнаньцы и гуансийцы, составлявшие главную
часть союзных войск д-ра Суня, выполнить требования последнего
отказались, ссылаясь на невозможность движения на восток, имея у
себя в тылу крепость.
Попытки д-ра Суня сдвинуть остановившееся наступление ни к
чему не привели, и он вынужден был отвести войска, отказавшись
тем самым от ликвидации Чэнь Цзюнмина. Это был огромный удар
для д-ра Суня и политического авторитета партии. Неуспех наступле-
68
ния крайне усугублял неустойчивое положение правительства д-ра
Суня в Кантоне, бывшего и до этого довольно шатким вследствие
причин, о которых я уже говорил.
ДЕЙСТВИТЕЛЬНЫЕ ПРИЧИНЫ
НЕУДАЧНОГО НАСТУПЛЕНИЯ НА ЧЭНЬ ЦЗЮНМИНА
Действительные причины так неудачно и позорно окончившегося
наступления были, разумеется, не крепость Вэйчжоу, а нежелание
юньнаньцев и гуансийцев развивать наступление на Чэнь Цзюнмина.
Точнее говоря, это было даже невыгодно для них, что главным
образом касалось основных сил армии юньнаньцев. Победа над Чэнь
Цзюнмином не обещала никаких материальных выгод для
юньнаньцев, между тем, отрываясь на восток от Кантона, они рисковали
потерять часть своих обширных налогов с Кантона, и, наконец, победа над
Чэнь Цзюнмином неизбежно привела бы к усилению войск
кантонской группы, что при существующем провинциальном патриотизме у
кантонцев создавало уже реальную угрозу для юньнаньских войск.
Вот истинные причины неуспешного наступления на Чэнь Цзюнмина.
Ни личный авторитет д-ра Суня, ни давление ЦИК партии Гоминьдан
на юньнаньских генералов не помогли делу и не могли заставить их
идти вперед, и угроза Чэнь Цзюнмина над Кантоном продолжала
оставаться, ухудшая и без того неустойчивое положение правительства.
ВТОРАЯ СЕВЕРНАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ
Неуспех наступления на Чэнь Цзюнмина, а главное, отсутствие
надежды толкнуть генералитет в будущем на новое наступление на
р. Дунцзян, и, наконец, произвол, который чинили
интерпровинциальные войска в провинции, ставят перед д-ром [Сунь Ятсен] задачу
под каким бы то ни было предлогом освободить провинцию от этих
войск. Вновь рождается идея похода на Север, за которую доктор
ухватился как за отдушину. Общее политическое положение в Китае
постепенно укрепляло доктора в необходимости похода на Север и
как будто бы обещало на сей раз успех.
Подготовка к войне между могущественными милитаристскими
группировками в Китае - между чжилийской (возглавляемой Цао Ку-
нем и У Пэйфу) и фынтяньской (возглавляемой Чжан Цзолинем) -
близилась к концу и должна была разрешиться открытым военным
столкновением. Эта борьба должна была вынудить У Пэйфу к
переброске главных своих сил на Север. Таким образом, в ближайших
69
сопредельных провинциях Гуандуну могли остаться лишь
незначительные силы, ослабляемые ее внутренней борьбой генералитета.
Доктор увлекается организацией своей экспедиции и энергично
ведет подготовку к ней в двух направлениях.
Первое - входит в сношение с рядом генералов, находившихся в
скрытой вражде с У Пэйфу. Эти переговоры приводят к соглашению с
генералами сычуаньской революционной группы Сюн Кэу, Тай Му-
сином и Ши Чияном, имевшим, по их заявлениям, около 30 тыс.
войск, находившихся в северо-восточной части провинции Гуйчжоу.
Группа этих генералов сама готовилась к открытому нападению на
столицу пров[инции] Хунань - г. Чанша. Также высказались за
присоединение к экспедиции доктора генерал Фэн Цинъин, занимавший
своими войсками около 16 тыс. [человек] южную часть провинции
Цзянси, и генерал Дэн Сицин, находившийся в южной части
пров[инции] Хунань. Таким образом, образуется союзная группа
силой до 50 тыс. шт[ыков].
Второе - д-р мобилизует свои силы для составления группы войск
из числа армий, находящихся в провинции.
Военно-политическая обстановка на границах Гуандуна,
находившегося в сфере влияния правительства, составлялась из двух
противников: а) находившейся на востоке армии генерала Чэнь Цзюнмина и
б) занимавшей юго-западную часть провинции] Гуандун генерала
Дэн Бэньина.
Главным и наиболее сильным противником был Чэнь Цзюнмин,
занимавший линию, проходившую через крепость Вэйчжоу - Хэюань и
далее на север. Общая численность его войск превышала 20 тыс. Эта
армия, несмотря на только что закончившуюся удачную борьбу с
войсками Кантонского правительства, не могла рассчитывать в ближайшее
время на нападение на Кантон, так как сама была сильно изнурена
боями и нуждалась в восстановлении растраченных боеприпасов. Чэнь
Цзюнмин испытывал значительные финансовые затруднения и,
наконец, был ослаблен ссорами между двумя виднейшими его
сотрудниками - генералами Линь Ху и Хун Шаолинем. Все это давало д-ру
[основание] рассчитывать на длительную пассивность на Восточном фронте.
Юго-западный фронт, занимаемый союзником Чэнь Цзюнмина,
генералом Дэн Бэньином, проходил по линии Сунъун-Юнгун-Юнгань.
Вся его сила состояла из 8 тыс. человек. Против него находились
части 1-го кантонского корпуса, около 5 тыс., и часть 3-й дивизии
численностью 2500 человек. Кроме того, генерал Дэн Бэньин был
связан с находившимся в тылу у него и кооперировавшимся с Канто-
70
ном генералом Ли Цзишэнем, войска которого численностью около
4-5 тыс. занимали южную часть Гуандуна к западу от р. Таньцзян. Эта
благоприятная военная обстановка без опасения нападения на Кантон
со стороны вышеперечисленных противников давала полную
возможность д-ру при перегруппировке частей на фронтах выделить в
состав Северной экспедиции значительные силы.
Доктор обращается к генералам Юньнаньской, Гуансийской, Ху-
наньской и Хэнаньской армий с предложением принять участие в
Северной экспедиции, полагая охрану Гуандуна возложить на
возросшие численно к тому времени кантонские войска под общим
командованием генерала Сюй Чунчжи. Юньнаньский генералитет вместе с
командующим этой армией, членом ЦИК Гоминьдана генералом Ян
Симинем и гуансийский генералитет вместе с командующим этой
армией генералом Лю Чжэньхуанем, кандидатом в члены
Контрольной комиссии при ЦИК Гоминьдана, отказываются принять участие в
экспедиции. Дают согласие на участие Хунаньская армия под
командованием генерала Тань Янькая, хэнаньская группа войск генерала
Фана и различные мелкие отряды пров[инций] Цзянси, Шаньси, Фуц-
зянь, Шэньси и отряд юньнаньского генерала Чжу Пэйдэ. Юньнаньцы
отказались также произвести смену кантонских войск, находящихся
на Юго-западном фронте.
При таком положении д-р не мог включить в состав Северной
экспедиции войска Кантонской армии из-за боязни, что юньнаньцы,
остающиеся господами положения, могут захватить Кантон или
овладеть доходами кантонцев, что поставило бы Северную экспедицию в
критическое безденежье. Поэтому для усиления Северной экспедиции
[Сунь Ятсен] решает выделить из кантонцев только отдельную
бригаду начальника полиции г. Кантона генерала У Течэна. Районом
сосредоточения Северной экспедиции назначается г. Шаогуань, к северу от
Кантона (последняя железнодорожная станция на недостроенной]
линии Кантон—Ханькоу).
Для того чтобы сосредоточить Хунаньскую армию, занимавшую
левый участок Восточного фронта по р. Дунцзян, пришлось
произвести перегруппировку войск, находившихся против Чэнь Цзюнмина, и
оттянуть фронт на запад, на линию форт Хумынь - г. Шилун - Цин-
чен, отдав противнику значительную часть территории и железную
дорогу к югу от Шилуна. В конце сентября намеченные войска для
Северной экспедиции сосредоточились в районе г. Шаогуаня и
составляют армию, в которую входят:
Хунаньская армия генерала Тань Янькая в составе:
71
пяти корпусоа - 13 дивизий общей численностью 13 000
Хэнаньская группа генерала Фана 5 000
Отряды Цзянси, Шэньси, Шаньси и Фуцзянь под
командой фуцзяньского генерала 3 000
Отряды военного министра Гуандуна хунаньского
генерала Чзн Цяня 2 500
Кантонская жандармская бригада генерала У Течэна 2 000
Всего штык[ов] 25 500
В конце сентября туда же выезжает генералиссимус д-р Сунь,
намеревавшийся стать во главе экспедиции.
В то же время в качестве авангарда выдвигается в пров[инцию]
Цзянси группа генерала Фана, которая в первых числах октября и
занимает г. Ганьчжоу, обеспечивая тем самым для всей экспедиции
беспрепятственное движение к северу через горные проходы на
южной границе Цзянси.
Вслед за группой генерала Фана должны были двинуться и
остальные силы экспедиции, но задержались из-за отсутствия средств.
Развернувшиеся в начале октября события в Кантоне, в конце
концов приведшие к вооруженному столкновению с купечеством и их
корпусом «бумажных тигров», принудили доктора срочно
перебросить в Кантон жандармскую бригаду генерала У Течэна и выехать
туда же самому, в связи с чем движение Северной экспедиции в
пров[инцию] Цзянси было временно приостановлено.
ВОССТАНИЕ «БУМАЖНЫХ ТИГРОВ»
Нелишне указать на историю возникновения в Гуандуне
купеческого волонтерского корпуса. «Южно-китайское еженедельное
обозрение», орган, созданный специально для борьбы с «красным
большевизмом» на Юге Китая и издаваемый [в] Шаньтоу, дает следующую
историческую справку: «Кантонская купеческая организация
волонтеров была организована временным правительством в 1912 г. и
руководилась видными деловыми людьми Кантона, как-то: Цзян Канху,
первым командиром волонтеров (построен памятник в Кантоне) и Чэнь
Ляньбо, теперешним командиром, который занимает этот пост вот уже
шесть лет. Организация волонтеров напоминает армию. Членами
волонтерского корпуса могут быть только купцы, имеющие ручательство
двух торговых фирм. Волонтеры насчитывают сейчас 10 полков,
обученных по всем правилам военной науки. Желающие из купцов
зачисляются в корпус лишь после шестимесячного обучения военному делу.
Организация располагает помещения[ми] для полковых штабов,
клубами и другими помещениями. Командир [и] два его помощника и во-
72
енный совет ежегодно избираются членами организации. Командиры
полков назначаются из кандидатов, выдвигаемых полком. Общая
численность корпуса до последних событий определялась в 15 тыс.
человек, однако вооружено было не больше 8 тыс. Общая стоимость
имущества достигает трех миллионов кантонских долларов».
Далее тот же журнал в статье «Южнокитайское объединение
против большевизма» помещает статью, определяющую цель и задачу,
возлагаемые купечеством на волонтеров: «Милитаризм и скверное
правительство на юге Китая, господствующее в течение последних
лет, принудили кантонцев к действиям, которые отмечают 1924-й год,
как начало новой эры в Китайской Республике.
Распродажа частной собственности под видом общественной,
требование выкупов от задерживаемых лиц, обвиняемых политически
неблагонадежными, ограбление судов и перевозимых грузов - все эти
действия, совершенные политиканами и бандитскими войсками за
период с 1922 по 1924 гг., все эти грабежи, оставившие многих без
очагов, вдовами, сиротами, вне всякого сомнения много
способствовали современному пробуждению прежде не организованных
граждан Кантона и других южных городов.
Народ Юга Китая в начале 1924 г. понял, что единственным
средством обезвредить милитаристов и политических авантюристов
является отказ в их финансовой поддержке и победе над ними силою.
Южные китайцы, руководимые кантонцами, наконец,
организовались. Они еще не смогли в 1924 г. выгнать всех негодяев, но этот год
будет означать начало конца эксплуатации этой части Китая
политическими и военными кликами. Ни одна сила не может сейчас внести
какой-либо налог без протеста общественных организаций Кантона,
отстаивающих интересы своих членов. Кантонцы очевидно не
осознали своей силы до конца месяца этого года, когда угрозой всеобщей
забастовки они заставили власти отказаться от установления схемы
земельных цен. Забастовкой в мае 1924 г. пароходовладельцы не
допустили дополнительного обложения в 20% на грузы и доходы от
пассажирских билетов. Пассивное сопротивление не всегда достигает
цели, и кантонцы поняли это. Май 1924 г. был свидетелем
объединения всех купеческих волонтерских сил в провинции] Гуандун. В
дополнение к сухопутным силам пароходовладельцы организуют
морские силы и становятся неразрывной частью движения самозащиты.
Около 138 городов Гуандунской провинции представлены сейчас в
купеческом провинциальном волонтерском корпусе с его
центральным командованием в Кантоне. Вся провинция разделена на округа,
73
во главе которых стоят окружные, руководящие организациями в
городах и деревнях».
Волонтеры становятся силой, и неизбежность столкновения [с]
этими силами становится очевидной. Предвидя это, д-р пытается
сгладить назревающее столкновение и приближает к себе купечество
признанием «законных» прав на существование волонтерского
корпуса. Устраивает им парад и вручает знамя Гоминьдана. Здесь
скрывалась также цель оттянуть столкновение до более благоприятного
для правительства случая.
Гонконг содействует нарастанию силы «тигров», рассчитывая этой
силой свалить неугодное для себя правительство. Гонконг принимает
живейшее участие в приобретении и доставке недостающего
«тиграм» оружия, которое в последних числах сентября и прибывает в
Кантон. Получение указанного оружия волонтерами дало бы им
возможность немедленно выступить против правительства, поэтому д-р
решает захватить это оружие, арестует транспорт и передает оружие
на хранение в школу Вампу . Купечество и волонтерский корпус
отвечают на это ультимативным требованием немедленного
возвращения оружия. Англичане ведут переговоры с рядом генералов, склоняя
их к выступлению на стороне «тигров», обещая за это снабжение
оружием. Как на пример можно указать на командира 3 кантонского
корпуса, которому было предложено за выступление 300 винтовок и
1000 маузеров, половина из этого количества ему была дана
немедленно, другая же половина должна быть передана после ликвидации
правительства. Англичане усилили в Кантоне число своих военных
судов. Д-р Сунь мобилизует все верные Гоминьдану части: школу
Вампу (в то время численно незначительную), бригаду У Течэна,
небольшой по численности бронеотряд, срочно создается рабочая
милиция, приводится в боевую готовность крестьянская школа. Но все
это составляло незначительную силу в сравнении с хорошо
обученными и вооруженными «тиграми».
Остальной генералитет частью держится выжидательно, частью
настаивает на разрешении конфликта путем удовлетворения
требований купеческих волонтеров, т.е. выдать им большую половину
требуемого ими оружия. В критические дни английский консул
предъявляет правительству доктора ультиматум, предупреждающий, что в
случае начала военных действий английские суда вмешаются в
борьбу и приостановят ее, что могло принести пользу купечеству и
означало интервенцию Кантона. Это вмешательство никогда еще не
* О школе Вампу см. с. 86-90 настоящего издания.
74
чало интервенцию Кантона. Это вмешательство никогда еще не
вскрывало того, как глубоко связаны силы внутренней
контрреволюции в Китае с империализмом. Незначительность надежных сил, на
которые доктор опирался временами, заставляли его колебаться и он
согласился под давлением некоторых генералов и правой группы
гоминдановцев на частичное возвращение оружия «тиграм». Факт
возвращения оружия вызывает взрыв негодования среди рабочих,
студентов школы Вампу и многих союзов.
Прецедентом к открытому вооруженному столкновению послужил
следующий факт: 10 октября в общественном парке состоялся
большой митинг протеста против угрозы империалистов, на котором
присутствовали десятки тысяч рабочих, студентов, ремесленников и
купцов. По окончании митинга вся масса союзов с рабочей милицией и
школой Вампу во главе двинулась демонстрацией по городу. Когда
демонстрация достигла набережной, заставы «тигров» (заранее
выставленные) открыли по невооруженной рабочей милиции, студентам
и рабочим пулеметный огонь. В результате десятки убитых и
раненых. Демонстрация рассеялась, а «тигры», одновременно с этим,
занимают большую часть города. Наступает критический момент и
доктор решается на вооруженное выступление против «тигров». Ему
удается в последний момент, под угрозой иностранной интервенции,
склонить на свою сторону некоторых генералов, даже среди юнь-
наньиев. 14-15 октября [1924 г.] начались бои. Волонтеры отступают
в старую часть г. Кантона - Сичуань, где баррикадируются,
отказываясь подчиниться правительству. В бой вводится артиллерия, которая
разрушает кварталы, превращенные «тиграми» в опорные пункты.
«Тигры» удерживали дом за домом и выбить их из этого огромного
лабиринта представляло большие трудности. Борьба могла
затянуться. Тогда доктор решает поджечь в некоторых местах ту часть города,
где они засели. Наконец 15-го [октября] разбитые «тигры»
вытесняются из города, где отдельно выскакивающие группы их
разоружаются. Лишь небольшой части удается скрыться в деревнях среди
подходивших к городу отрядов деревенских тигров. Причины
присоединения к доктору в последний критический момент даже юньнаньцев
следует искать также в том, что победа «тигров» и их усиление
угрожала в будущем ограничить их налоговое самоуправство, а, может
быть, привело бы и к изгнанию их из провинции. В решении Суня
принять бой с «тиграми» сыграла без сомнения решающую роль
волна сочувствия Южному правительству в его борьбе с империализмом,
шедшая со стороны народов СССР через общество «Руки прочь от
Китая» и со стороны пролетариата Западной Европы.
75
Другой причиной, толкавшей доктора к выступлению, была
активность рабочих масс, требовавших ликвидации «тигров» и позже
выступивших без колебаний на стороне правительства.
Ничего этого, разумеется, не удалось бы достигнуть Гоминьдану,
если бы не была реорганизована партия и если бы внутри этой партии
не было коммунистов.
В эти дни Сунь Ятсен и его ближайшие соратники левого крыла
партии впервые поняли значение масс и значение массовой агитации.
Эти несколько недель покончили со множеством предрассудков и
традиций старого Гоминьдана, мешавших стать Гоминьдану массовой
народной партией.
Если бы в эти критические дни Гоминьдан получил поражение на
Юге, это означало бы, без сомнения, усиление реакции во всей
стране. Вот почему победа Гоминьдана над контрреволюционным
купечеством и отпор английским империалистам в октябре укрепили
положение правительства д-ра Суня в Кантоне и явились также исходным
пунктом для дальнейшего развития освободительного движения в
стране в небывалых до этого размерах.
НАЧАЛО ОТКРЫТЫХ ВООРУЖЕННЫХ КОНФЛИКТОВ
В ДЕРЕВНЕ МЕЖДУ КРЕСТЬЯНСКИМИ СОЮЗАМИ
И ФЕОДАЛЬНО-ПОМЕЩИЧЬЕЙ И КУЛАЦКОЙ КЛИКОЙ
Политическое бесправие, экономический гнет помещиков,
произвол военщины и деревенских «тигровских» отрядов, грабежи
бандитов были теми условиями, в которых зародилось и развивалось
крестьянское движение в Гуандуне.
Несмотря на молодость крестьянского движения (работа начата
лишь с февраля 1924 г.), оно ширится, растет, организационно
крепнет и становится очередной силой в деревне Гуандуна, ускоряя
процесс классового расслоения. Несмотря на недостаточность
агитаторских сил для деревни, к октябрю 1924 г. мы имели уже на территории
Южного правительства до 10 тыс. организованных крестьян.
Помещики, или как их называют в Гуандуне «джентри», вскоре же
после образования первых ячеек крестьянских союзов, поняли, что в
них зарождается и формируется сила, с которой неизбежна в будущем
жестокая борьба за сохранение своих прав на землю.
Там, где мирная агитация против союзов не давала для помещиков
желательных результатов, на сцену появляются деревенские отряды и
76
один за другим следуют разгромы союзов, захват помещений, аресты
и избиение видных работников крестьянского движения.
Значительное число первоначальных ячеек крестьянских союзов,
испытывая на себе с первых же дней своего существования давление
помещиков, умирало. Выживали лишь наиболее крепкие ячейки и в
тех районах, которые наиболее полно обслуживались специальными
агитаторами. В этих ячейках проходила упорная борьба за свое
существование, приводившая к мелким столкновениям с джентри. Но по
мере роста и укрепления ячеек крестьянских союзов борьба их с
помещиками обострялась и, наконец, в конце октября в ряде мест
начала приобретать форму открытых крупных вооруженных
столкновений под лозунгом борьбы за снижение арендной платы, в которых
крестьянские организации проявляют большую энергию и упорство.
Кроме естественных причин, повышавших активность
крестьянских масс в борьбе с помещиками, усиление активности крестьянских
организаций следует искать и в последнем разгроме «тигров».
Разгром городских тигров запуганным крестьянам показал, что для них
возможна борьба с деревенскими «тиграми», потому что
правительство, действовавшее в городе совместно с рабочими и под их
давлением, придет на помощь и к ним.
Таким образом, победа над тиграми влила новые силы в деревню,
подняла боевую активность крестьянских организаций и уже в конце
октября мы имеем в Гуандуне первое большое столкновение в районе
Фошаня, где крестьянские организации впервые предъявляют
помещикам требование о снижении арендной платы на 40%. На это
требование помещики отвечают мобилизацией своих сил, решив
разгромить крестьянские союзы, но боясь поддержки правительством
крестьян, отказываются от открытого нападения и прибегают к системе
террора против руководителей крестьянских организаций.
Правительство, в свою очередь, боясь новых осложнений после только что
законченной борьбы с тиграми, воздерживается от открытой
поддержки крестьянских союзов. Конфликт затягивается, и крестьянские
организации несут ряд мелких поражений.
БОРЬБА КРЕСТЬЯН В УЕЗДЕ ГУАННИН
ноябрь [1924 г.] - февраль 1925 г.
Несмотря на неудачу крестьян в [уезде] Фошань, в ноябре мы
имеем новую вспышку крестьянского движения и на этот раз в одном из
наиболее организованных уездов - Гуаннине. Для характеристики
77
уезда можно отметить, что там издается газета «Гуаннин нунбао» и
имелось до трехсот вооруженных крестьянских милиционеров. Здесь,
как и в Фошани, крестьяне потребовали снижения арендной платы на
40%. В ответ на это помещики, объявив общую мобилизацию своих
отрядов, повели наступление на центр уездной крестьянской
организации, местечко Танъу и атаковали вооруженный отряд крестьян.
Первое столкновение было безрезультатно. Помещики, видя неуспех
своего первого нападения, приступают к стягиванию своих
разбросанных деревенских отрядов. Крестьяне отвечают тем же. К
помещикам присоединяются остатки разбитых в городе купеческих
волонтеров («тигров»). Положение крестьянских организаций становится
критическим, ибо у помещиков огромное преимущество в силе. В
этот «мобилизационный» период помещики путем мелких нападений
- сжигая деревни, уводя скот, захватывая отдельных членов союза,
приносят огромный ущерб крестьянству, среди которого наступают
колебания. Замеченный частичный отход от союзов заставляет
ответственных руководителей последних просить правительство об
оказании вооруженной поддержки. Помещики, в свою очередь, засыпают
правительство, Гоминьдан и отдельных генералов рядом телеграмм, в
которых положение изображается в самых мрачных красках, и
одновременно открывают отчаянную кампанию на страницах печати,
изображая крестьянские союзы шайками бандитов. Правое крыло
Гоминьдана открыто солидаризируется в конфликте с помещиками,
оказывая давление на правительство, требует «утихомирить
крестьянские союзы». Правые гоминьдановские круги, тенденциозно освещая
события в [уезде] Гуаннин, приписывают активность крестьян
русским агитаторам. Этой же точки зрения придерживаются и некоторые
генералы, как например, командир 2-го юньнаньского корпуса
генерал Фань Шишэнь, тесно связавшийся с купечеством после событий с
«тиграми», и командир 3-го кантонского корпуса генерал Ли Фулинь,
любимец купцов и официальный руководитель деревенских отрядов
района Кантона. Центр Гоминьдана первое время колеблется, но под
давлением коммунистов, к которым присоединяется и Ляо Чжункай, а
также под давлением главного русского советника на губернатора Ху
Ханьминя становится на сторону крестьянских союзов.
Правительство через командующего Кантонской армией генерала Сюй Чунчжи
отдает распоряжение квартирующей недалеко от района
столкновения 3-й кантонской дивизии оказать поддержку крестьянским союзам.
Части 3-й дивизии вскоре прибывшие в Танъу, после недолгих
переговоров с помещиками присоединяются к последним, что до
крайности осложняет положение. Из Кантона на помощь крестьянам высы-
78
лается бронеотряд (содержащийся на русские средства и бывший в
полном распоряжении главного русского советника). Отряд
прибывает в район столкновения с плакатами: «По приказу генералиссимуса
д-ра Суня мы прибыли в Гуаннин для защиты крестьян». Это
поднимает настроение крестьян, увидевших впервые поддержку
правительства и армии, и они выдвигают дополнительные требования: отмены
натуральных налогов, ареста руководителей помещиков и
конфискации их земель в пользу крестьянских союзов. Бронеотряд, соединяясь
с отрядами крестьян, переходит в наступление на помещиков, но
столкнувшись со значительными силами помещичьих отрядов,
потеряв в бою несколько десятков ранеными и убитыми, отступает.
Помещики, ободренные успехом и пользуясь моральной поддержкой
правых гоминьдановцев и некоторых генералов, атакуют в печати
правительство. Помещики в выпускаемых листовках говорят: «Нацию
составляет весь народ, но если правительство пристрастно, как может
народ повиноваться ему?» И далее говорится, что «целью
крестьянских организаций является свержение капитализма и помещиков,
поэтому мы не можем не бороться против них и добиваться их полного
уничтожения».
Орган крупного кантонского купечества - «Журнал 72 гильдий» в
номере своем от 10 декабря [1924 г.] помещает статью своего
корреспондента, говорящую о несчастьях, которые причиняются
организованной партией Гоминьдан крестьянской лигой в Гуандуне, которая
принудила землевладельцев взимать арендную плату на сорок
процентов меньше, чем это было раньше. Согласно обычаям
землевладелец имеет абсолютные права над своими рисовыми полями и может
сдавать их кому угодно на основе обычного договора, согласно
которому арендатор за свой труд и землевладелец за свои земли делят
урожай пополам. Из своей доли землевладелец уплачивает налог и
ряд других общественных обязательств. В случае наводнения он
обычно помогает арендатору в покупке новых семян для посева.
Вообще говоря, землевладельцы сдержаны в своих требованиях, но для
русских советских руководителей и бюро гоминьдановской
пропаганды, это положение как будто даже неизвестно. В округе Гуаннин
большевистское23 требование сокращения ренты на 40% 4 имело
своим последствием вооруженный конфликт между ассоциацией
землевладельцев и гоминьдановской крестьянской лигой. Гоминьдановские
красные обвиняют землевладельцев в их симпатии к купеческим
волонтерам и пытаются разоружать деревенских волонтеров на том
основании, что последние являются «противниками гоминьдановского
режима». Газета заканчивает свою статью заявлением: «Несмотря на
79
хорошие взаимоотношения между помещиками и арендаторами, го-
миньдановская большевистская агитация начинает приносить все
большие и большие беды». Другая купеческая газета в тот же день
помещает как бы сводку успехов помещиков и указывает на пять
случаев столкновения между землевладельцами и арендаторами: «В
районе Сыхуй крестьяне требуют сокращения аренды на половину,
говоря, что эти средства пойдут на расходы вновь организованной
крестьянской лиги. Ввиду того, что землевладельцы отказались выполнить
требования, волонтеры из крестьянской лиги захватывают скот у
землевладельцев. Землевладельцы группируются сейчас в целях ведения
борьбы за защиту своих прав. Аналогичные конфликты происходят и
в округе Фаньюй. Землевладельцы округа Бокка тайгирс [форт Ху-
мынь] не намерены переносить такие требования гоминьдановских
красных, и несколько дней тому назад им удалось разрушить гоминь-
дановский штаб крестьянских организаций. Из Дакэнкоу сообщают,
что волонтеры [миньтуани] обыскали гоминьдановский штаб
крестьян, конфисковали оружие и убили одного гоминьдановского красного
и одного ранили». Гонконгская пресса, сообщая о столкновении в Гу-
аннине, раздувает его необычайно, чуть ли не до начала русского
Октября, и призывает все «здоровые силы» сплотиться и дружно
выступить против большевизма и красной опасности для Китая и советует
наконец начать борьбу против объединившихся с русскими
большевиками «большевиков Гоминьдана».
Крестьяне выпускают свое воззвание. «Газета 72 гильдий» тоже
выпускает его и дает следующую к нему вступительную часть:
«В целях оправдания насильственных мер, применяемых к
землевладельцам по уменьшению арендной платы за рисовые поля, гоминь-
дановские большевики в Гуаннине выпустили следующее
объявление: арендаторы в Санькэн составляют почти 90% населения Гуанни-
на. Поля, однако, принадлежат лишь нескольким фамилиям - Кон,
Фун и Чан. Это положение в высшей степени несправедливо.
Землевладельцы требуют от 20 до 30 дол[ларов]25 ежегодной арендной
платы за каждое му земли. Сверх этого они облагают арендаторов
другими поборами. Производительность каждого му рисового поля равна
приблизительно 80-ти бушелям (китайских)2 , но почти 60 из них
должны уйти на уплату ренты, оставляя тому, кто работал целый год,
только 20 бушелей, стоимостью в 6 дол[ларов]. Как можно
поддерживать себя и семью на такой маленький доход? Кроме того, арендатор
для того, чтобы обработать одно му рисового поля, должен
израсходовать 2 доллара на семена, 2 доллара на удобрение, 1 д[оллар]
80
20 ц[ентов] на починку орудий труда и ряд других непредвиденных
расходов. Арендаторы в Гуаннине не в состоянии поддерживать свои
семьи за этот труд, и по всему округу мы часто можем видеть, как
иногда восьмидесятилетние старики работают за плугом и дети
младше девяти лет работают, как вьючные волы. Землевладельцы
слепы ко всему этому. В добавление к высокой и гнетущей арендной
плате землевладельцы вымогают у своих арендаторов домашнюю
птицу, овощи и этим наполняют свои закрома для своего
собственного блага. Через свое бюро защиты землевладельцы собирают с
крестьян ежегодно налог в 40 цент[ов] за каждую печку в доме,
20цен[тов] за каждый дом, 80 цент[ов] за каждого буйвола и
40 цент[ов] за каждую голову скота. Несмотря на все
несправедливости, которые терпят арендаторы, последние просят только
уменьшения ренты на 40% и человеческого с собой обращения».
Из приведенных выдержек мы видим, что конфликт в Гуаннине
привлекает к себе все общественное внимание и начинает находить
себе место и для борьбы в Гоминьдане, к ответственным
руководителям которого правое крыло предъявляет требование обуздать
крестьян и тем самым тянет левое крыло, если не на поддержку, то хотя бы
на «справедливую защиту» интересов деревенских феодалов.
Борьба затягивается с некоторым перевесом для помещиков.
Правительство должно было послать новые войска и тем поддержать свой
авторитет, так как разгром крестьянского движения в Гуаннине
неизбежно повел бы к разгрому союзов и в других местах, что
отбрасывало бы все движение далеко назад. Между тем слухи о наступлении
Чэнь Цзюнмина стали подтверждаться сведениями о его реальной
перегруппировке сил, что связывало надежные правительству части с
Кантоном. Тогда секретарь ЦИК Гоминьдана делает последнюю
попытку повлиять на части 3-й кантонской дивизии и обращается с
письмом к начальнику дивизии, где разъясняет ему политику партии,
настаивает на оказании помощи крестьянским союзам, угрожая в
случае неисполнения высылкой войск Вампу (письмо настолько
характерно, что его прилагаю в конце). На письмо начдив отвечает
молчанием. В декабре на поддержку крестьянским отрядам и
действующему с ними бронеотряду высылается личная охрана (бодигард)
генералиссимуса силою в 250 шт[ыков] при одном орудии и подрывной
команде. Отряд уходит под командой генерал Ли (начальника]
охраны д-ра Суня). Бодигард восторженно встречается крестьянами, но
командующий отрядом генерал Ли, ознакомившись с положением на
месте и войдя в связь с помещиками, находит, что крестьяне
«предъявляют невыполнимые требования» и вместо решительной атаки по-
6 В. К. Блюхер
81
мещиков устанавливает с ними доброжелательное перемирие.
Положение осложняется еще больше. Факт признания требований крестьян
чрезмерными со стороны командующего правительственными
войсками окрыляет помещиков, что ярко отразилось в выпущенной ими
следующей прокламации: «Восемь потребностей существует, и из
них пища - главнейшая. Есть четыре занятия, и земледелие -
важнейшее из них. Крестьяне обрабатывают землю, чтобы прокормить
свою семью. Собственник участвует в дележе его продуктов, чтобы
платить государственные налоги. В этом смысл земледельческой
жизни. Недавно некоторые преступные люди потеряли свои сердца и,
подобно воробьям, стали есть чужую пищу. Подобно акулам,
поедающим все на своем пути, они организовали группы и отделения
своего союза. Их злоба растет с каждым днем и она хуже чумы, их
ужасное влияние увеличивается подобно волнам. Они забывают, что
есть чужую пищу - не значит быть героем, а забирать чужое
имущество - не значит быть храбрым. Отныне мы заявляем, что мы не
согласны с требованием уменьшения арендной платы. Крестьяне
ошибаются, идя против установленных правил. Мы просим крестьян быть
поосторожнее. Это наше предупреждение» .
Вслед за первой помешики вскоре выпускают вторую
прокламацию, в которой говорят, что никогда не уступят и не уменьшат ренты,
что крестьяне сделали ошибку, организовавшись в союзы, так как
пока существуют земледельцы, не будет ни одного крестьянского союза,
а если и возникнет хоть один союз, они немедленно его разрушат.
Сейчас время урожая, они будут носить винтовки и ножи и скорее
умрут, чем хоть одно зерно отдадут союзу. Далее они заявили всем
крестьянам, что они возвратят половину ренты тем крестьянам,
которые выступят против членов крестьянских союзов, обещая заботиться
о раненых, а в случае если выступивший на их стороне крестьянин
будет убит, то они выплачивают его семье 600 долл[аров].
Крестьяне ответили на это следующим воззванием: «Всем народам
Китая! С тех пор как мы напали на Дапу и атаковали
контрреволюционные силы, два лидера помещиков Цзян Ханъин и Цзай Ванъин
установили контакт для того, чтобы разрушить крестьянский союз в Гуан-
нине. Результатом этого было то, что шайка бандитов, состоящая из
300 человек, оказать сопротивление которой мы не могли, арестовала
семь членов нашей организации, взяла восемь винтовок и ограбила
крестьян дер[евни] Лунъаньхун. Одновременно с этим помещики в
деревне Цзяндунь и Фухуай собрали другую банду и напали на деревню
Лянхун. В результате этого нападения были сожжены двадцать наших
82
домов и в огне погибли десять женщин и детей. Эти акты зверски
жестоки. Эта жестокость еще свирепее тех преступлений, которые
совершили купеческие волонтеры в Кантоне, открыв огонь по безоружной
толпе. Наш союз, защищающий крестьян и выполняющий законы
революционного правительства, никогда не уживется рядом с
помещиками, которые угнетают и делают нас рабами. Мы клянемся вести борьбу
с контрреволюционным движением и надеемся, что правительство и
все крестьянские союзы поддержат нас в этой борьбе».
Толкнуть в наступление на помещиков командующего бодигардом
генерала Ли, несмотря на все усилия, не удается. Создается на месте
комиссия, которая пытается решить вопрос компромиссом с
значительной пользой для помещиков. Под предлогом дачи инструкций для
мирного улаживания конфликта генерал Ли оказывается в Кантоне,
где и задерживается. Во главе правительственных войск ставится
совет из трех: военком бронеотряда, представители ЦИК Гоминьдана
(оба коммуниста) и времен[ный] командующ[ий] бодигардом. Этот
ревсовет дает приказание быстро ликвидировать сопротивление
помещиков военной силой. Объединенные силы правительства и
крестьян переходят в наступление, удачно громят силы помещиков и
принуждают их засесть в деревенские крепости. Начинается осада
этих крепостей, делаются подкопы с целью взрыва не поддающихся
артогню стен. На первые подкопы уходит более двух недель, в конце
которых произведенные взрывы не дают результатов.
Осажденные помещики продолжают призывать всех на свою
защиту, и «благонамеренные» круги кантонской общественности
оказывают давление на губернатора Ху Ханьминя, который отдает
следующий приказ: «Главком, квартира. Обсудив по телеграмме
генерала Си (комдива 3) конфликт между крестьянским союзом и
деревенскими отрядами Гуаннина, считаю, что крестьянский союз беззаконно
спровоцировал беспорядки своими действиями. Принимая во
внимание требование помещиков Гуаннина, студентов, купцов, префекта и
командующего бодигардом, освободить начальника деревенских
отрядов Дан Биндэ, а также возвратить винтовки и серебряные изделия,
отобранные у поселян. Прошу Вас немедленно издать приказ от имени
командира бодигарда совместно с властями префектуры
приостановить действия возможно скорее, чтобы избежать разрушения страны.
Обе стороны - и крестьянские союзы, и деревенские отряды
находятся под контролем местных властей, в силу этого их конфликт
должен быть разрешен на месте теми же властями.
Бодигарду доверена стража главной квартиры генералиссимуса, он
не может долго быть в отсутствии. Так как на реке Дунцзян происхо-
6«
83
дят события, бронеотрад имеет также другие обязанности. Поэтому
тот и другой должны быть отозваны назад в город.
Инцидент с крестьянскими союзами должен быть разрешен
местными властями и армией, стоящей там. Последней поручается
установление порядка и защиты.
Этот приказ прошу отдать командующему Кантонской армией.
Настоящий приказ согласован с представителем Крестьянского
отдела ЦИК Гоминьдана».
Одновременно главным советником Главной квартиры получается
следующее письмо от ревсовета действующих отрядов: «Генерал
Галин, со времени получения приказа от генералиссимуса организовать
комитет из представителей, чтобы разрешить гуаннинский вопрос,
наш комитет считает, что инцидент должен быть разрешен помимо
этой комиссии и военной силой. Поэтому 31 января [1925 г.] мы
окружили неприятеля, в продолжение двух дней обстреляли их восемь
раз. В то же время мы заказали подвоз пороха из города, чтобы
минировать и взорвать крепость. Но порох не оказался достаточно
сильным, в то время как крепости оказались исключительно солидными,
так что разрушить мы их еще не смогли.
Вместе с тем, из Жуюаня (Пэнси) пришло подкрепление
неприятеля, более 300 человек, окружившие наши войска. Если силы будут
продолжать стягиваться из тридцати деревень, Фукэ и других мест, наше
положение станет затруднительным. Мы просим Вас уговорить
губернатора Ху дать нам подкрепление в виде солдат и снаряжения; и то и
другое должно быть послано в Суйчуань, чтобы, таким образом, дать
нам возможность задушить противника и защитить крестьян.
С нетерпением ждем Вашего приказа.
Ваши: капитан Да, врем[енный] командующий бодигардом
Ляо Ченву, комиссар бронеотряда».
Приказ Гл[авной] квартиры, являющийся результатом давления
правах и гоминьдановцев, при его выполнении, несомненно, повел бы к
разгрому крестьянских союзов. Поэтому главным советником и
секретарем ЦИК Гоминдана Ляо Чжункаем решено было приказ задержать и
выслать в Гуаннин подкрепление и подрывные средства с приказанием
ревсовету не позднее чем через неделю овладеть крепостями.
Ревсовет с прибытием подкрепления отбрасывает подходящие на
выручку осажденным отряды, делает новые подкопы, удачно
взрывает стены и разоружает отряды помещиков, ставя этим Гл[авнук>]
* Ху Ханьминь.
84
квартиру и правительство перед совершившимся фактом полного
разгрома помещичьих организаций. Отобранное оружие передается
крестьянским союзам, имущество главарей помещичьих организаций
конфискуется и передается также крестьянским союзам. Кроме уже
предъявленных требований крестьянские союзы добавляют и новые:
неплатеж арендной платы за будущий урожай, который должен пойти
на возмещение убытков наиболее пострадавшим в этой борьбе
крестьянам. Вопрос о снижении арендной платы решился сам собой.
Под впечатлением разгрома помещики в целом ряде районов
(уездов), боясь высылки правительственных войск, прекращают
открытые вооруженные нападения на крестьянские союзы и переходят к
тактике террора, направленного против активных работников
крестьянских отрядов.
С большим политическим багажом вышло из конфликта и само
правительство, в котором крестьяне увидели своего защитника.
После победы крестьян ЦИК Гоминьдана выпускает воззвание к
крестьянам, в котором говорится: «Крестьяне Гуаннина! В течение
последнего месяца вы много страдали от борьбы. Выстрадали также
от голода и жажды, но все вы не щадили своей жизни для защиты
ваших крестьянских организаций в борьбе против жестоких помещиков.
В результате вы не только одержали победу над ними, благодаря
вашему страданию, но вы приобрели колоссальный опыт. Теперь вы
знаете, кто ваши враги и кто ваши братья. Вы знаете, кто боролся
против вас и кто защищал вас. Вы теперь знаете, что прежние
правительства притесняли вас, а теперешнее гоминьдановское
правительство помогает вам. Все вы знали, что раньше солдаты причиняли вам
массу хлопот, а теперь гоминьдановские солдаты помогают и любят
вас. Несмотря на то, что победа вами достигнута с помощью гоминь-
дановских солдат, тем не менее, главными силами были крестьяне.
Вы этого не должны забывать. Все вы теперь знаете важность и
необходимость организации. Братья, вы одержали победу, но вы должны
знать, что помещики нам не подчинились и они воспользуются
любым моментом, чтобы снова восстать против нас. Мы должны быть
готовы к этому. Мы не желаем угнетать других, но мы не желаем
также, чтобы нас угнетали. Победа не доведена еще до конца, так как
есть еще много уездов, где помещики угнетают наших братьев
крестьян. Ваш долг сейчас войти в контакт со всеми крестьянскими
союзами всех уездов для того, чтобы достигнуть окончательной победы в
.интересах крестьянства. Свобода крестьянства зависит только от
силы самих крестьян. Братья крестьяне! Гуаннинского опыта вы не
85
должны забывать. Отныне мы должны удвоить наши силы.
Крестьянский отдел ЦИК Гоминьдана».
А возвращавшимся в Кантон войскам была устроена
торжественная встреча в городском парке, где выступали представители
правительства и др. Этим как бы закрепляя надежду у крестьян, что в
будущих конфликтах правительство будет на их стороне.
Эта победа, окрылив крестьян и укрепив их организации, вызвала
большое стремление крестьян Гуандуна к организации в крестьянские
союзы, приток в которые необычайно усилился, примером чего может
служить Гуаннин, где до столкновения в союзы входило 3000
[человек], вскоре же после победы этот союз насчитывал 25000, к июню
мес[яцу] 1925 г. число организованных крестьян этого уезда дошло до
55000. Влияние этой победы сказалось и на росте союзов по другим
уездам. Если мы к началу конфликта в Гуаннине имели в Гуандуне
лишь 10000 организованных крестьян, то после победы эта цифра в
масштабе провинции возросла до 63000, а к концу июля
насчитывалось уже более 200000 чел[овек].
Этот же конфликт в значительной степени способствовал более
ясному выявлению правого крыла Гоминьдана, сплачивающего
помещиков и купечество, и способствовал их сближению с реакционным
генералитетом, при помощи которого (особенно комкор генерал Ли Фу-
линь) помещики с большой решительностью мешали организации
новых крестьянских союзов, производя нападения на те, которые уже
существовали и находились в сфере [их] влияния или расположения.
ШКОЛА ВАМПУ И ЕЕ РОЛЬ
ВО ВНУТРИПОЛИТИЧЕСКОМ ПОЛОЖЕНИИ В ГУАНДУНЕ
28
В начале доклада мы говорили уже о полном бессилии
правительства повлиять на внутреннее положение в Гуандуне и зависимость всех
начинаний правительства от воли генералитета, в огромном
большинстве своем не разделявшего политики партии, а иногда и открыто
выявляющего свою враждебность правительственным начинаниям.
Стала очевидной необходимость создания близкой по духу партии
вооруженной силы, опираясь на которую партия могла бы упрочить
положение и авторитет правительства.
В этих целях в начале 1924 г. по нашему [советской стороны]
предложению и на наши средства организуется школа младшего
командного состава на о-ве Вампу, вошедшая теперь в историю
революционно-национального движения под именем школы Вампу. Во
86
главе школы ставится один из приличных членов партии Гоминьдан,
старый друг доктора и ему наиболее преданный генерал Чан Кайши.
В силу целого ряда материальных недостатков численный рост
школы протекал крайне медленно. Школа в октябре 1924 г. имела в своем
составе около 100 студентов-курсантов. Как организация школы, так
и ее обучение проходили при ближайшем участии русских
инструкторов. Впервые в истории китайской армии в школе было введено
политическое воспитание как обязательный предмет преподавания,
ставящее себе задачей воспитать в курсантах преданность идее
партии, ненависть к врагам - милитаризму и империализму. Короче
говоря, школа ставила себе задачу - создать не только военного
руководителя, но и политического борца за национальное освобождение
Китая, для чего с особой настойчивостью развивала в слушателях
ненависть к милитаристам и империализму.
Коммунистическая партия уделяет школе должное внимание,
бросив в нее значительное количество работников, в руки которых
вскоре и перешла вся политическая работа в школе. Позднее во главе
созданного при школе Политического отдела был поставлен
ответственный работник Китайской компартии.
Все политические события, происходившие в стране, находили в
школе свое отражение. Политическое влияние школы уже к октябрю
[1924 г.] выходит за пределы острова и становится крупным
[фактором] во всех политических событиях в Кантоне.
Ни одно крупное политическое событие в Кантоне, ни одна
манифестация, ни один митинг не проходят без участия курсантов Вампу.
Редкий митинг, собрание у рабочих или в учебных заведениях
проходят без активного в нем участия «вампуасцев». Постепенно
политическая активность школы ширится, и, связанная с рабочими
организациями через работающих в ней коммунистов, она [школа]
становится во главе общественно-политического массового движения в
Кантоне. Политотдел, созданный при школе, кроме работы среди
студентов, развертывает широкую политическую работу и в школах
других армий, поднимая в них среди курсантов интерес к общественно-
политическим событиям. Под влиянием школы Вампу в школах
других армий, державшихся на старой милитаристской системе,
зарождается интерес к политическим вопросам. Курсанты этих школ
требуют создания у себя ячеек Гоминьдана и введения в программы
школ цикла политических лекций. Начинает сильно развиваться про-
тивомилитаристская пропаганда даже в стенах школ, созданных мах-
* Чжоу Эньлай.
87
ровыми милитаристами. В Кантоне создается Союз молодых
революционных солдат и офицеров, инициаторами создания которого
являются школа Вампу и бронеотряд. Союз издает свой двухнедельный
журнал, выпускает сотни тысяч всякого рода листовок и скоро
становится крупной силой в революционном движении Юга. Союз,
развивая огромную политическую агитацию, охватывает своим влиянием
почти все военные школы Кантона и вблизи к нему расположенные
части. Впервые школа Вампу решительно выступила на
политическом фоне Кантона в дни событий с «тиграми», вынеся резолюцию с
требованием их разоружения. В дни колебания правительства и
решения его выдать оружие «тиграм» курсанты Вампу выносят
резолюцию, требующую от правительства решительных действий, и
заявляют, что если бы правительство и отдало распоряжение о выдаче
купцам оружия, находящегося под охраной школы, то они не выполнят
этого приказа и скорее умрут, чем отдадут хоть одну из охраняемых
ими винтовок. Курсанты по собственному почину приводят школу в
боевую готовность. В дни борьбы с «тиграми» рабочая милиция и
школа крестьянских агитаторов, принявших на себя первый удар
"тигров", отступают на о-в Вампу под прикрытие школы, где их
встречают с энтузиазмом. Школа Вампу в дни конфликта с «тиграми»
принимает в своих стенах вынужденное выехать из Кантона
правительство. Вампу становится ядром, несмотря на свою
немногочисленность, войск правительства, кругом которого группируется все
революционное и, наконец, первой выступает против «тигров».
Влияние Вампу на пробуждение политического сознания в
забитой массе курсантов других армий настолько сильно, что в конце
ноября (1924 г.) студенты школы Хунаньской армии генерала Чэн Цяня
потребовали немедленной передачи всей школы в ведение Вампу, и,
получив отказ, студенты в течение двух дней в полной боевой
готовности требуют удовлетворения своих требований, угрожая в
противном случае провести свои решения силой. Не добившись согласия
генералитета, студенты хунаньской школы, взяв все оружие и
снаряжение, переходят целиком в школу Вампу. Избежать дальнейших
осложнений удалось лишь благодаря энергичному вмешательству в
конфликт партии [Гоминьдан] и русских советников. Во время маневров
школы Вампу, происходивших к востоку от Кантона, население,
враждебно относившееся к каждой новой части, видя в ней новых нало-
гособирателей, встречает школу враждебно. Школа отвечает на это
тысячами листовок, устраивает митинги, собрания, разъясняя
населению свою роль. На митингах перед темной массой забитого крестьян-
88
ства впервые ставятся животрепещущие политические вопросы.
Необычайно корректно относится школа к интересам населения, и через
несколько дней враждебность крестьян [к войскам] заменяется
необычайной для войск симпатией. Школа проделала огромную
агитационную работу в деревнях за время маневров, одновременно агитируя и
призывая крестьян к организованной борьбе за понижение арендной
платы, тут же создавая ячейки крестьянских союзов и обещая им
свою поддержку. По окончании маневров школа провожалась
крестьянами с необычайной любовью и энтузиазмом. Установленная таким
порядком связь продолжала поддерживаться позднее путем посылки
из школы в деревни агитаторов и приглашением крестьян в школу на
устраиваемые ею праздники. Очень часто деревни и крестьянские
союзы при нападении на них бандитов или грабежа войсковых частей
посылают в школу своих ходоков, и школа Вампу высылала отряды
для помощи крестьянам. Наконец, в дни столкновения крестьян с
помещиками в Гуаннине правительство пользовалось именем школы
Вампу для нейтрализации вблизи расположенных войск, готовясь в
случае нужды выступить на поддержку крестьян.
В проводившейся в декабре [1924 г.] антирелигиозной кампании
студенты Вампу занимают в ней руководящую роль, собирая митинги
в стенах иностранных колледжей, проводя попутно энергичную про-
тивоимпериалистическую пропаганду. Участвуя в
антиимпериалистических манифестациях, курсанты Вампу всегда ярко выделялись своей
активностью, и Шамянь с тревогой слушал боевые лозунги,
раздававшиеся среди манифестантов и направленные против иностранцев.
Гонконг на страницах своей печати в ноябре и декабре все чаще и чаще
возвращается к Вампу, указывая на школу, как на очаг военных
большевиков, а с началом формирования частей Вампу называет их
не иначе, как «коммунистическо-большевистская красная армия».
Политическая активность Вампу в войсках, направленная против
существующих порядков в армиях милитаристов, нашла горячий
отклик в войсках других армий и не могла не вызвать тревоги не только
у юньнаньского командования, но и среди кантонских генералов. В
войсках этих генералов принимаются меры к прекращению
«большевистской агитации Вампу». Генералитет с тревогой присматривается
к растущей опасности. Даже Главком, генерал Сюй Чунчжи, и тот
скрытно делает все, чтобы помещать росту частей Вампу. Все
начинают понимать, что Вампу в будущем будет угрожать не только ими
установленному внутреннему порядку, но и их самому
существованию в Гуандуне.
89
В ноябре, после окончания маневров, школа делает первый выпуск
офицеров, и генерал Чан Кайши приступает к формированию первого
полка, одновременно создавая кадры для второго полка.
В декабре, отражая общее настроение генералитета, командующий
2-м юньнаньским корпусом генерал Фань Шишэнь обращается к
секретарю ЦИК Гоминьдана Ляо Чжункаю с требованием прекратить
зловредную агитацию школы Вампу, расслабляющую армию и
подрывающую в ней дисциплину. Фань Шишэнь указывает на вредность
существования Союза революционных молодых солдат и
предупреждает, что всякого, появившегося с листовками в районе его частей, он
будет арестовывать и расстреливать.
РАЗГРОМ ЧЖИЛИЙСКОЙ ГРУППИРОВКИ
И ПОЕЗДКА Д-РА СУНЯ НА СЕВЕР
Вооруженная борьба, начатая на Севере в сентябре 1924 г. между
чжилийской и фынтяньскои группировками, приводит к перевороту в
Пекине 23 октября [1924 г.], явившемуся результатом выступления
маршала Фэн Юйсяна против президента Цао Куня и всей сильнейшей
к тому времени чжилийской милитаристской группировки. Пекин
остается без главы, а вся страна - без правительства. На сцену выплывает
реакционная старческая фигура клуба Аньфу^и клиентура Японии
маршал Дуань Цижуй, крайне непопулярный в стране. Перед
доктором Сунем как первым президентом Республики, популярным
лидером партии Гоминьдан, открываются благоприятные перспективы для
политического выступления по вопросу об организации верховной
власти в стране. К имени и в сторону доктора обращена значительная
часть китайской общественности. Маршал Дуань Цижуй, используя
создавшееся в Пекине положение и опираясь на Японию, почти с
обеспеченным успехом подбирается к освободившемуся креслу главы
Китая, но все же не может не считаться с авторитетом доктора.
Доктор Сунь Ятсен получает от Дуань Цижуя приглашение
приехать в Пекин для решения вопроса организации новой власти для
страны. В пригласительной телеграмме Дуань Цижуй как бы
подчеркивает свою зависимость от авторитета доктора и милостиво просит у
последнего разрешения на выезд в Пекин. Поражение Цао Куня и У
Пэйфу правые элементы Гоминьдана думали использовать для того,
чтобы теснее связаться с милитаристическим Мукденом и аньхуйской
кликой. И именно поэтому правые элементы на Севере также
настаивали на приезде доктора в Пекин со всей центристской группой, наде-
90
ясь, что им удастся толкнуть Сунь Ятсена на сговор с милитаристами.
Тайные переговоры, которые велись между правыми и
милитаристами, еще до приезда доктора Суня на Север подготовляли почву для
секретных переговоров, в которые вступили центристские элементы
Севера с Дуань Цижуем. Эти переговоры имели целью втянуть Сунь
Ятсена в сделку с реакционными милитаристами, участвовать в
правительстве Дуань Цижуя и делить с ним номинальную власть за счет
откола Гоминьдана от проводимого партией курса левой политики за
счет предательства национально-революционного движения, за счет
отказа от открытой борьбы с империализмом, за счет разрыва
отношений с СССР, за счет исключения из Гоминьдана коммунистических
и вообще действительно революционных элементов.
Опасность вовлечения центристской группы Гоминьдана в разные
тайные комбинации была и объяснялась тем, что на Севере в
противовес Югу, отсутствовало большое массовое
национально-революционное движение, которое могло бы удержать верхушку партии под
своим контролем, и которое, конечно, никоим образом не допустило
бы не только заключения такой сделки за счет элементарных
интересов народных масс Китая, но сделало бы невозможным само ведение
таких переговоров с милитаристами.
Наряду о этим теперешний временный президент Китая Дуань
Цижуй, чтобы привлечь Суня на свою сторону и умерить его
революционную деятельность, готовится окружить его с этой целью всеми
видами почестей, вплоть до инспирирования прессы о ближайшем
возможном выборе д-ра Сунь Ятсена в президенты Китая. Доктор
Сунь, решившись поехать на Север, предвидел вероятность
образования реакционного, чуждого делу национально-революционного
движения, правительства и, желая направить общественные силы в Китае
в правильное русло, почти накануне отъезда, 13 ноября, выпускает от
имени Гоминьдана манифест . В этом манифесте Гоминьдан дает
анализ создавшегося политического положения в стране и для того,
чтобы помешать игре империалистическим и антинациональным
влияниям, а также для того, чтобы дать народу возможность самому
открыто решать [вопросы] о своих нуждах, Гоминьдан предлагает
созыв Национального собрания, главной задачей которого должно
быть объединение и организация страны. Однако прежде чем может
быть созвано Национальное собрание, необходима предварительная
конференция для того, чтобы решить принципы и методы выборов и
работы Национального собрания. Далее, манифест указывает и те
организации, которые имеют право участия в предварительной
конференции, а именно: 1) промышленность , 2) купечество, 3) образова-
91
тельные учреждения, 4) университеты, 5) студенческие союзы
различных провинций, 6) профсоюзы, 7) крестьянские ассоциации,
8) военные силы, участвовавшие в борьбе с Цао Кунем и У Пэйфу и
9) политические партии.
Далее манифест, в соответствии с настоящим положением страны,
дает и программу минимум. В этом минимуме Гоминьдан предлагает
в вопросах внешней политики уничтожение неравных договоров и
соглашений, навязанных Китаю империалистическими державами, а
равно и несправедливых условий займов, которые дали возможность
державам держать Китай в положении экономического рабства. Что
касается вопросов внутренней политики, то предлагается установить
сферу власти центрального и провинциальных правительств с тем,
чтобы округа могли стать базой местного самоуправления. Раскрывая
дальше существующий преступный архимилитаризм и его связь с
империализмом, манифест указывает на бесплодность его попыток
объединить страну и призывает к борьбе с ним. В заключение требует
политической амнистии. Этот манифест делает Суня народным
трибуном четырехсотмиллионного Китая и вызывает смертельную
ненависть к нему со стороны всего империалистического мира.
Проводы доктора на Север 15 ноября33 [1924 г.], превращаются в
невиданную для Кантона грандиозную демонстрацию населения,
требующего осуществления выдвинутых в манифесте требований. Весь
Кантон до беднейшего сампана украсился флагами Гоминьдана.
Улицы города перекрещены бесконечным количеством арок. Перед
Сунем проходят десятки тысяч демонстрантов, восторженно его
приветствуя. Демонстранты охвачены таким революционным энтузиазмом,
какого Кантон еще не видел. В этих проводах как бы выражались
чаяния широких слоев китайского народа и надежды на спасительную
для Китая миссию доктора. Кантон живет необычайным революцион-,
ным темпом. Всюду митинги, собрания. Войска, рабочие
организации, крестьянские союзы выносят резолюцию революционной
поддержки Суню. Целый ряд революционных организаций рабочих,
крестьян, военных и студентов выпускают воззвания к стране с
требованием поддержки доктора Суня на Севере.
Его путешествие с Юга на Север превращается в грандиозную
демонстрацию китайского народа против иностранных угнетателей.
Наглые выступления против Суня английской печати с требованиями о
неразрешении ему высадиться в Шанхае вызвали ответ Суня,
имевший огромное политическое значение и разоблачавший смысл
экстерриториальности в Китае.
92
Прибытие Суня в Тяньцзинь и затем в Пекин становится
огромным политическим событием, все больше и больше
развертывающимся в прямой вызов империализму и клике милитаристов во главе
с Чжан Цзолинем. Создавалась обстановка, которая не только сделала
возможным для Сунь Ятсена, впервые за 13 лет (со времени
революции 1911 года) прибыть в Пекин, но вновь сделала его центральной
фигурой всего Китая, олицетворением борьбы Китая с мировым
империализмом и отечественным милитаризмом.
В Кантоне после отъезда Суня общественное внимание главным
образом сосредоточивается на вопросе созыва национальной
конференции и протеста против созданной Дуань Цижуем
реорганизационной конференции. Организуется Гуандунская лига содействия
скорейшему созыву национальной конференции, которая выпускает
манифест, поддержанный 175-ю организациями и союзами... .
Этот подъем революционного настроения и широкая поддержка
Сунь Ятсена выявляла движение за национальную конференцию и,
несмотря на начавшие поступать сведения о подготовке Чэнь Цзюми-
ном наступления на Кантон, заставило притихнуть
контрреволюционное купечество и помещиков, а начатые было ими нападки на
правительство за поддержку крестьян в Гуаннине уже больше не
появлялись на страницах печати. Реакционные круги и правое крыло
Гоминьдана на время стихли.
Правительство, опираясь на волну широкого сочувствия,
чувствовало себя окрепшим. Несмотря на это, отъезд доктора имел и
отрицательные для положения в Гуандуне стороны. Оставшийся как
заместитель генералиссимуса губернатор Гуандуна Ху Ханьминь не мог
заместить доктора по его авторитету, часто удерживающему ряд генералов в
повиновении. Вся генеральская свора, из которой некоторые были в
крайне скверных отношениях с Ху Ханьминем, стала претендовать на
непосредственное участие в делах управления Гуандуна, и на этой
почве все чаще и чаще стали возникать конфликты между генералитетом и
Ху Ханьминем, еще более разрушая подчиненность армии
правительству и Ху Ханьминю как заместителю генералиссимуса.
Главком Кантонской армии генерал Сюй Чунчжи, который казалось
бы должен был создать опору Ху Ханьминю, сам находился с ним в
непримиримой личной вражде, что крайне усугубляло положение и
фактически окончательно разрушало даже ту былую видимость
военного командования, которая существовала при докторе и держалась на
его личном авторитете. К тому же времени относятся и начавшиеся
недоразумения между генералом Сюй Чунчжи и генералом Чан Кайши
из-за средств, отпускаемых правительством на школу Вампу.
93
Вторым яблоком раздора между генералитетом и Ху Ханьминем
был кантонский арсенал. Арсенал числился в непосредственном
распоряжении доктора, после отъезда которого эти права автоматически
перешли к Ху Ханьминю. Генералитет, и в особенности юньнаньцы,
вскоре же делают попытку на получение в свое ведение значительной
доли влияния на арсенал. Среди генералитета наблюдается полный
разброд, а между тем разрешение целой вереницы вопросов требовало
единства, так как гроза опять висела над Кантоном. Слухи о
наступлении Чэнь Цзюнмина стали учащаться, а кроме того нужно было
решить вопрос возобновления наступления Северной экспедиции.
Дальше мы увидим, в какой степени отразилось отсутствие
доктора на решении целого ряда военных вопросов, а также на
сговорчивость генералитета.
2-я СЕВЕРНАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ
ВОЗОБНОВЛЯЕТ НАСТУПЛЕНИЕ В ДЕКАБРЕ 1924 ГОДА
С поражением У Пэйфу задача борьбы Северной экспедиции с ним
отпадала, но наряду с этим она увеличивала перспективу на победу и
на Юге, ибо У Пэйфу из южных провинций оттянул к Пекину все
более или менее боеспособные части, что увеличивало возможность
захвата провинции Цзянси, а стало быть и расширяло сферу влияния
Южного революционного правительства. Кроме того, поездка
доктора политически требовала военной активности войск Южного
правительства. Политическая миссия Суня должна была быть подкреплена
военной победой его войск. Нужно было показать, что за спиной
доктора есть какая-то военная мощь, способная его поддержать*.
* Организация Северной экспедиции проходила без участия русских
советников. С моим приездом и постепенным внедрением моего влияния во
все вопросы военно-политического характера, я воздерживался от
вмешательства в дело Северной экспедиции, так как был убежден в ее неуспехе,
о чем и доносил в Пекин. Мои предположения о неуспехе Северной
экспедиции строились на крайне плохой внутренней ее организации (13
тысяч солдат составляли 13 дивизий, сведенных в 5 корпусов, плюс мелкие
отряды), что заранее предрешало плохое управление, несвоевременное
исполнение приказов, несогласованность действий и т.д. Что же касается
союзников, обещавших примкнуть к Северной экспедиции (несмотря на
плохое знание обстановки в то время), я не верил в действительность
этого, считая, что разгром У Пэйфу и отпадавшая непосредственная
угроза с его стороны, внесут в наметившийся союз похода на Север свои
отрицательные коррективы. - Прим. автора.
94
Но доктору, выступавшему два года с заявлениями о своем походе
на Север, нужно было восстановить свой авторитет и оправдаться
перед общественным мнением Китая, для чего был только один выход -
двинуть вперед пресловутую Северную экспедицию. И доктор,
уезжая из Кантона, требовал от генерала Тань Янькая скорейшего
перехода к наступлению. Да и сам Тань Янькай, которому с его войсками
жилось в Гуандуне не сытно, стремился, пользуясь благоприятной
обстановкой, как можно скорее выскочить в Цзянси.
Вторая половина ноября уходит на изыскание средств (около
300 тыс.) для экспедиции. К концу декабря Ху Ханьминю удается,
несмотря на пустоту казны, собрать указанную сумму и обеспечить в
будущем еще месячную выдачу Тань Янькаю от 12 до 15 тысяч
долл[аров] в дополнение к тому, что собиралось Хунаньской армией
самостоятельно с северного района Гуандуна. Удается также за счет
кантонского арсенала пополнить войска Северной экспедиции
необходимыми боеприпасами.
К концу ноября подготовка заканчивается, и Тань Янькай
выезжает к войскам в Шаогуань, а в декабре войска начали движение к
границам Цзянси при следующей обстановке.
Группа хэнаньцев генерал Фана, занявшая еще в октябре г. Гань-
чжоу, позже была из него выбита противником и, отойдя в горный
район к юго-западу от Ганьчжоу, выжидала подхода главных сил
Северной экспедиции.
Группа генерал Чэн Цяня, 20 ноября выступившая из Шаогуаня на
северо-запад, в последних числах заняла г. Пинши (на границе Хуна-
ни), откуда двигаясь на Ичан, предполагает соединение с войсками
хунаньского генерала Дэн Ситина. По соединении обе группы
должны были, тесня войска дуцзюня Хунани, двигаться на север, для
соединения с сычуаньской группой, которая по плану должна была
двигаться на Чанша.
Соединяясь с сычуаньцами, предположено было совместно
атаковать и овладеть Чанша, после чего развить успех на север и овладеть
городом Учаном.
Вместе с Чэн Цянем на Хунань должен был двигаться и Чжу Пэй-
де, но который к началу наступления Чэн Цяня еще не был вполне
готов к выступлению. Главные же силы Северней экспедиции
предназначались для захвата Цзянси. План сводился к тому, что Тань
Янькай, пройдя горные проходы на границе Цзянси, присоединяет к себе
отряд Фана и войска обещавшего поддержку цзянсийского генерала
Фэн Цинтина, после чего всей группой двинуться на север для захвата
95
столицы пров[инции] г. Наньчана. Таким образом, планом намечался
одновременный захват в двух провинциях - Хунани и Цзянси.
Что же вышло в действительности?
Генерал Чэн Цянь, по занятии Пинши двинулся к г. Ичан, где
встреченный предполагаемым союзником генералом Дэн Ситином и не-
поддержанный Чжу Пэйдэ терпит поражение и отступает к Пинши.
Вскоре свою попытку занять г. Ичан повторяет, но терпит вторичное
поражение и отступает на юг на территорию Гуандун, где
продолжительное время занимается приведением своих войск в порядок.
Никаких сведений о движении сычуаньской группы не имеется. Так
бесславно маленьким поражением кончается большая идея захвата Хунани.
Видя безнадежность попытки захватить Хунань, генерал Тань
Янькай присоединяет к себе отряд генерала Чжу Пэйдэ и начинает
движение в Цзянси. При подходе генерала Тань Янькая к границам
Цзянси предполагавшийся союзник генерал Фэн Цинтин быстрым
движением занимает Ганьчжоу и, преследуя противника, успешно
продвигается на север к столице Наньчану. Генерал Тань Янькай,
двигаясь вслед за ним, 15 декабря достигает Ганьчжоу, куда и
переносит свою главную квартиру и входит в связь с группой генерала
Фана. 15 декабря Тань Янькай и правительство получают телеграмму
от генерала Фэн Цинтина, в которой он просит приостановить
движение Северной экспедиции, говоря, что справится с противником
своими силами. К тому же времени обнаруживается движение и в
северо-восточной части Гуандуна войск генерала Линь Ху в юго-
восточную часть Цзянси г. Сиань. Цель этого движения могла быть
только одна, - это удар по тылу Северной экспедиции, если бы она
начала свое движение к северу от города Ганьчжоу. Цель
предложения Фэн Цинтина становится ясной. Он этим просто маневрировал,
обеспечивая свой тыл от войск Северной экспедиции. Выдвижение же
войск Линь Ху указывает на существовавшее ранее между Линь Ху и
Фэн Цинтином соглашение, по которому Линь Ху должен был
действовать на тыл Северной экспедиции. Союзное соглашение и здесь,
подобно соглашению в Хунани, оказывается мифом. Несмотря на
изменившуюся ситуацию, Тань Янькай решает продолжать свое
движение, рассчитывая на то, что войска генерала Фэн Цинтина,
ослабленные борьбой, большими переходами и связанные войсками дуцзюня
Цзянси с севера не смогут остановить его движения. Выделив против
войск Линь Ху заслон, генерала Тань Янькай 20 декабря
предпринимает дальнейшее наступление на север. 25 декабря войска экспедиции
подходят к г. Цзиань (15 верст к серверу от Ганьчжоу) и здесь завязы-
96
вается бой с войсками Фэн Цинтина на переправах через р. Аньфу [?],
где терпит поражение и поспешно отходит к югу. Отступающие в
беспорядке войска экспедиции 2 января [1925 г.] прибывают в
г. Ганьчжоу и Суйчуань.
Как позднее выяснилось, причиной поражения явилась
несогласованность действий хунаньцев с отрядом Чжу Пэйдэ. Генерал Чжу
Пэйдэ, двигавшийся правой колонной, вырвался далеко вперед,
подойдя к реке Аньфу, наскочил на противника и, не выдержав боя,
откатился на хунаньцев, вызвав среди них панику. И вся эта экспедиция
покатилась к югу. Войска Фэн Цинтина, связанные борьбой на севере,
отступающей экспедиции не преследовали. Все это огромное
количество штабов, комкоров, начдивов в Хунаньской армии не только не
сумело восстановить положения, поколебленного отходом отряда
Чжу Пэйдэ, но не сумело восстановить порядок даже внутри самих
хунаньских частей.
Среди отступающих к Суйюани хунаньцев вспыхнул бунт. Войска
требовали роспуска или направления их в Хунань, заявляя, что в
Гуандун, где непривыкшие к климату хунаньцы страшно страдают, они
не пойдут. Во время бунта солдаты убивают одного комбрига и двух
комполков. Военный совет при правительстве (о нем будет сказано
ниже), получив от Тань Янькая телеграмму о столь неприглядном
состоянии Северной экспедиции, постановляет:
1. Удерживать войсками Экспедиции г. Ганьчжоу и Суйчуань, где
войска, приведя себя в порядок, должны укрепиться, имея в будущем
задачу удара по правому флангу готовящейся перейти в наступление
на Кантон армии Чэнь Цзюнмина в направлении на города Хэюань
или Лунмэн (оба расположены в верхнем течении р. Дунцзян
провинции Гуандун).
2. Военный совет причиной неуспеха войск считает необычайное
для общего количества войск число штабов и высшего командования
и предлагает провести срочную реорганизацию частей, сведя их или в
две дивизии или в ряд самостоятельных полков с упразднением
штабов и командования корпусов и дивизий. Военный совет
предупреждает генерала Тань Янькая, что неисполнение пункта 2-го повлечет за
собой прекращение выдачи средств на содержание Экспедиции.
Тань Янькай сообщает, что его войска настолько деморализованы,
что он опасается за целость их даже при незначительном нажиме со
' Решение удержать экспедицию в Цзянси вызывалось опасением, что
хунаньские войска могут с прибытием в Гуандун рассеяться и увеличить
количество бандитских шаек. - Прим. автора.
7 В. К. Блюхер
97
стороны группы Линь Ху и поэтому решает их отвести на территорию
Гуандуна, где расположить их в непосредственной близости к
границе пров[инции]. Цзянси и приступить к реорганизации войск. И вслед
за своей телеграммой он начинает движение на юг.
Генералу Фану со своей группой хэнаньцев возвращение в
Гуандун не улыбается. Боясь нового полуголодного существования, он
решается на попытку проскочить в пров[инцию] Хэнань. Пользуясь
тем, что обе дерущиеся стороны в провинции приковались, он
быстрым маршем проходит через Цзянси - Аньхой в Хэнань и в
последних числах декабря достигает города Кайфэна. Нужно отметить, что
отряд генерала Фана представлял из себя прекрасно сплоченную
боевую часть и составлял арьергард экспедиции, находясь к моменту ее
разгрома в г. Ганьчжоу.
С уходом генерала Фана Гуандун лишается наиболее преданного
доктору генерала, хотя небольшой по численности, но боеспособной части,
а главное довольно послушного исполнителя приказов правительства.
Таким образом, и вторая Северная экспедиция кончилась неудачей
и разгромом. Последствия этого поражения, вскрывшие слабость и
беспомощность Южного правительства, несмотря на огромное число
войск в провинции, заключались в значительном политическом
ухудшении авторитета правительства, а внутри Гуандуна разрушают
существовавшее мнение о значительности сторонников правительства
вне границ провинции. И, наконец, печальный конец экспедиции,
если не назвать его смешным, отрицательно отражается на
политической миссии находящегося на Севере д-ра Суня, окончательно
подрывая веру в его способность когда-нибудь осуществить пресловутую
Северную экспедицию и, наконец, вскрывает военное бессилие,
стоящее за спиной Суня.
Положительной стороной экспедиции следует считать то, что
Гоминьдан получил еще раз наглядное доказательство, что строить
расчеты на победу над северными милитаристами только путем
соглашения с определенными генералами и использование их в целях
национального освобождения страны, затея не только бесполезная, но
иногда и опасная для существования и авторитета партии. Второй
положительной стороной являлась реорганизация Хунаньской армии,
наглядно доказавшая генералитету этой армии, что при
существовании в армии многоначалия, [войска], кроме поражений, ничего иметь
не будут. Этот вывод в конце концов нашел себе признание у хунань-
цев, и они в конце января решают из всех своих корпусов и дивизий
сформировать восемь отдельных полков, к чему в феврале и было
преступлено.
II. ПОДГОТОВКА К НАСТУПЛЕНИЮ НА ЧЭНЬ
ЦЗЮНМИНА И ОБОРОНЕ КАНТОНА
ОБСТАНОВКА В ГУАНСИ, ПРЕДШЕСТВОВАВШАЯ
НАШЕМУ НАСТУПЛЕНИЮ НА ЧЭНЬ ЦЗЮНМИНА
Прежде чем перейти к очерку нашего наступления на Чэнь Цзюн-
мина, необходимо остановиться на обстановке, складывавшейся в
Гуанси. Гуанси одна из провинций, не порывавшая все время связи с
Южным правительством и внешне как бы признававшая суверенитет
Кантона. В прошлом, на губернаторство в Гуанси приказом д-ра был
утвержден один из гуансийских генералов, некий Шун Хунъюн,
занимавший своими войсками северную часть Гуанси с г. Гуйлинем.
Для характеристики генерала Шун Хунъюна можно сказать, что это
человек, служивший всю свою жизнь только одной идее - личной
выгоде. Во время организации д-ром Сунем первой Северной
экспедиции, генерал Шун Хунъюн примыкал к нему и входил со своими
войсками в состав его экспедиционной армии. После срыва экспедиции
генерала Шун Хунъюн, в зависимости от общеполитической
обстановки, или официально заявлял о своей преданности доктору и его
правительству, или молчаливо ему изменял.
Кроме войск Шун Хунъюна в Гуанси имелись еще войска
генералов Ли и Вана, занимавшие район р. Сицзян и к югу от нее. Оба
генерала вначале неодобрительно, а позже враждебно относились к
генералу Шун Хунъюну и накапливали силы для его свержения.
Существующее в Гуанси провинциальное собрание или, вернее, парламент,
вследствие готовой вспыхнуть междоусобицы (а пока вооруженного
нейтралитета между Югом и Севером [нет]) влияния на общий ход
событий в Гуанси не имел. Генералы Ли и Ван, хотя и
ориентировавшиеся в последнее время на Пекин, но готовясь к борьбе с Шун
Хунъюном и зная неудовлетворительные его взаимоотношения с
доктором, устанавливают контакт с правительством доктора. Эта связь
устанавливается через командира 1-й кантонской дивизии генерала Ли
Цзишэня (уроженца Гуанси), занимавшего одной из бригад своей
дивизии совместно с генералом Ваном г. Учжоу, этот крупный торговый
пункт на границе Гуанси и Гуандуна, расположенный на судоходном
участке [реки] Сицзян. Оба генерала, Ли и Ван, неоднократно заявляли
о непризнании ими губернатора Гуанси генерала [Шун] Хунъюна, в
связи с чем, доктор перед выездом своим на Север в ноябре 1924 года
Сунь Ятсен.
99
7*
отдает приказ о назначении губернатором Гуанси
Главнокомандующего Гуансийской армией в Кантоне генерала Лю Чжэньхуаня, уроженца
Гуанси и человека, пользующегося некоторым доверием у
провинциального парламента, думая что с этим назначением и отъездом Лю
Чжэньхуаня в Гуанси уйдет из Гуандуна и самая
недисциплинированная Гуансийская армия, находящаяся под командованием последнего.
Генералы Ли и Ван отнеслись к этому назначению отрицательно и
хоть вначале и не возражали против прихода Лю Чжэньхуаня в
провинцию, но ставили условие, чтобы он приходил без войск. Лю
Чжэньхуань связывается с провинциальным парламентом и Шун
Хуньюном, предлагая последнему занять пост командующего
войсками провинции.
В начале декабря все предварительные переговоры решено было
закрепить решением особой конференции, предполагавшейся к
созыву в г. Даньшуе, что к западу от Кантона.
ПЕРВЫЕ СВЕДЕНИЯ О ДВИЖЕНИИ ТАН ЦЗИЯО В ГУАНСИ
И ЦЕЛЬ ЕГО ПОХОДА
К тому времени, т.е. в первых числах декабря 1924 г., стали ходить
упорные слухи о том, что Тан Цзияо намеревается двигать свои
войска в Гуанси. Цель этого движения политическими кругами Кантона
объяснялась происками японского империализма, выбравшего Тан
Цзияо, как наиболее пригодную фигуру для распространения своего
влияния на Юге Китая, которое должно было через провинцию
Гуандун сомкнуться с Фуцзянем, находящимся под сильным
экономическим влиянием Японии. Благодаря близкому расположению этой
провинции к Формозе . По тем же данным японский советник, который
находился при Тан Цзияо, указывая ему на слабость его сил, обещал
дать ему оружие, но для этого требовал выхода к морю и в первую
очередь занятия Гуанси и выдающийся на запад южный клин
провинции Гуандун, куда могло быть привезено морем оружие и разгружено
в одной из бухт юго-западного клина провинции Гуандун.
Тан Цзияо давно имел свой большой план выхода на Янцзыцзян.
Для проведения этого плана он намечал сначала захват провинций
Гуйчжоу и Сычуань, после чего полагал продвинуться к Учану и
Ханькоу и занять их. Развитие операций Тан Цзияо против Гуйчжоу и Сы-
чуани совпадает со временем подготовки доктором своей первой
Северной экспедиции. Доктор Сунь и Тан Цзияо, стремясь к выполнению
* О. Тайвань.
100
одной и той же цели, действуют согласованно. Д-р Сунь Ятсен, чтобы
подчеркнуть еще большую общность в этом деле, назначает Тан Цзияо
своим заместителем по должности генералиссимуса. Чем кончилось
это совместное выполнение задач Северной экспедиции со стороны
доктора Суня мы уже знаем, но не лучше оно обстояло и у Тан Цзияо.
Почти достигнув захвата пров. Гуйчжоу и частично Сычуани, у него
происходят разногласия, превращающиеся в борьбу с генералом Ян
Симинем, Фань Шишэнем и другими генералами Юньнаньской армии,
ныне находящимися на территории провинции Гуандун.
Ян Симинь и другие в то время находились в провинции Сычуань
и стремились, в свою очередь, достигнуть под своим влиянием
объединения пров[инций] Гуйчжоу и Сычуань. Действуя в первый период
почти согласованно, они почти уже перед решением о походе на
Ханькоу и Учан ссорятся из-за пров[инции] Гуйчжоу, куда Тан Цзияо
решил назначить своих людей на все правительственные места.
Ссора, происшедшая на этой почве, разгорается в открытое столкновение,
но так как преимущество в силах оказывается на стороне Тан Цзияо,
то юньнаньцы с Ян Симинем во главе уходят по приглашению д-ра
Суня в Гуандун.
С уходом Ян Симиня Тан Цзияо впоследствии терпит неудачу в
Сычуани и с трудом удерживает свое влияние в пров[инции]
Гуйчжоу, перед теперешним наступлением на Гуандун окончательно
пошатнувшееся.
Видя безрезультатность своих попыток продвинуться на север,
Тан Цзияо изменяет план и решает использовать создавшиеся
внутренние противоречия в Гуанси, а также политические и социальные
противоречия в Кантоне и готовится к походу для захвата Гуанси, а
затем и Гуандуна.
На выбор этого плана имели влияние следующие положения: ведя
борьбу за обладание Сычуанем и Гуйчжоу, Тан Цзияо крайне
истощил налогами провинцию] Юньнань, вследствие чего создается
крупное недовольство масс и купечества. Это недовольство доходит
до открытой вражды, выявившейся с особенной ясностью тогда, когда
в 1924 году Тан Цзияо накладывает непомерные налоги на соль,
бьющие по всему населению Юньнани. Юньнань, значительно
разоренная налогами Тан Цзияо, перестает быть его не только финансовой
базой, но и политически вызывает опасения дальнейшему его
благополучию. Вот почему в поисках выхода из создавшегося положения
он принимает решение двигаться на восток, временно отказываясь от
движения на северо-восток. Выбранному направлению охотно
обещала поддержку Япония, стремившаяся к захвату Юга под свое влия-
101
ние. И, наконец, под поход на Гуандун позднее было подведено и
солидное политическое основание - борьба за чистоту принципов
Гоминьдана, против засилья в нем коммунистов. Иными словами, Тан
Цзияо становится военным лидером самой правой клики Гоминьдана.
Но об этом мы будем говорить дальше, а теперь вернемся к
внутреннему положению в Гуанси.
СОВЕЩАНИЕ ПРАВИТЕЛЬСТВА
С ГЕНЕРАЛОМ ВАНОМ В КАНТОНЕ
Предполагавшаяся конференция гуансийцев в Данынуе не
состоялась и вместо нее в Кантон в декабре [1924 г.] прибыл генерала Ван,
который и сообщил правительству, что по последним у них
сведениям подготовка к выступлению Тан Цзияо заканчивается и что
возможно выступление на его стороне генерала Шун Хунъюна, который,
по тем же сведениям, находится в некоторой связи с генералом Чэнь
Цзюнмином. Генерала Ван от своего имени и имени генерала Ли
заявляет правительству, в связи с общей обстановкой, нежелательность
назначения Лю Чжэньхуаня на должность губернатора Гуанси. Ими
же, генералами Ли и Ваном, предлагается план переброски их частей
к Наньнину (столица Гуанси, находящаяся в западной части
провинции по р. Сицзян), но с тем, чтобы находящаяся в Учжоу бригада 1-й
кантонской дивизии была в случае нужды усилена другими частями,
так как снятием их частей из района Учжоу может воспользоваться
Шун Хунъюн и, выбив кантонцев, занять город. Занятие же Учжоу
привело бы к изоляции войск генерала Ли и Вана от Гуандуна и
угрожало бы их тылу.
Нужно сказать, что кантонская дивизия пользовалась по
соглашению с генералом Ваном частью доходов с г. Учжоу. Генерал Сюй Чун-
чжи, заинтересованный в сохранении указанных налогов, принимает
этот план и обещает поддержку, во исполнение чего в январе [1925 г.],
несмотря на уже обнаружившуюся угрозу наступления Чэнь Цзюмина,
посылает в Учжоу вторую бригаду 1-й кантонской дивизии. Через
несколько дней после приезда генерала Вана в Кантоне на него
производится покушение, во время которого его спасает от смерти доблесть его
охраны. Расследование этого покушения приводит к заключению, что
убийство организовано самим Лю Чжэньхуанем, который этим хотел
убрать со своей дороги одного из опаснейших для себя конкурентов в
Гуанси и помещать его соглашению с генералом Сюй Чунчжи. Таким
образом, уже в декабре мефще] намечался будущий союз Лю
Чжэньхуаня с Тан Цзияо.
102
ПОДГОТОВКА ЧЭНЬ ЦЗЮНМИНА
К НАСТУПЛЕНИЮ НА КАНТОН
(ПЕЧАТЬ И СЛУХИ)
В середине ноября слухи о готовящемся наступлении Чэнь Цзюн-
мина участились и подтверждаются обращением кантонской
купеческой гильдии в Шанхае, выпущенным после приезда д-ра Суня в
Шанхай. В этом обращенном к Чэнь Цзюнмину воззвании купцы,
признавая его идею федерации, умоляют его примириться с д-ром
Сунь Ятсеном и дать, наконец, мир пров[инции] Гуандун, измученной
трехлетней враждой. Они советуют ему извиниться перед Сунем и
выражают уверенность в том, что Сунь примет его в свои ряды и
декларирует забвение ошибочной политики Чэнь Цзюнмина. Характерно,
что кантонское купечество не только не поддержало этого обращения,
но обошло его полным молчанием.
Вся гонконгская (китайская) печать наполняется сведениями о его
наступлении на Кантон. В печати подчеркивается, что Чэнь Цзюнмин
действует в полном согласии с кантонским купечеством.
Устанавливается факт связи руководителя «бумажных тигров», крупного
компрадора Чэнь Ляньбо, и бежавшего из Кантона купечества с Чэнь
Цзюнмином, которые и толкают Чэнь Цзюнмина в наступление на
Кантон, для чего снабжают его средствами. Чэнь Ляньбо, у которого
имелись значительные суммы быв[шего] волонтерского купеческого
корпуса, передает их Чэнь Цзюнмину. Гонконг-Шанхайский банк в
Гонконге учитывает на 200 тыс. бон волонтерского корпуса, которые
идут также на поддержку Чэнь Цзюнмина. Кантонское правительство,
узнав об этом, посылает протест гонконгскому правительству, но
протест остается без ответа. В Гонконг приезжает виднейший из
генералов Чэнь Цзюнмина Хун Шаолинь, который связывается с
гонконгским правительством. Вся гонконгская пресса и общественность,
как китайская, так и английская открывают бешеную травлю
Кантонского правительства, помещая фантастические сведения о «красном
режиме в Кантоне» и «о большевистской опасности». Все дружным
хором твердят о близком падении Кантона, раздувая слухи о
внутренних трениях в правительстве и обостряющейся вражде
правительства, и особенно заместителя д-ра Суня с генералитетом, в частности,
с командующим кантонской армией, генералом Сюй Чунчжи. В конце
ноября из перехваченной полицией переписки устанавливается, что
Так в документе.
103
живущий на территории иностранной концессии в Шамяни брат Чэнь
Ляньбо - Чжан Линчжун собирает деньги у кантонских банкиров и
купцов для субсидирования операций Чэнь Цзюнмина.
«Гонконг дэйли пресс» от 20 ноября пишет: «Генерал Чэнь
Цзюнмин, командующий настоящей Кантонской армией, находится сейчас
в Шаньтоу, где он публично заявил, что его армия скоро вернется в
Кантон. Чэнь Цзюнмин заявляет, что он рассматривает
большевистское господство в Кантоне, как явление местного характера, и его
армия скоро поможет купечеству разрешить вопрос изгнания красного
господства в Кантоне и положит предел установленному там террору
против собственности». В конце ноября Чэнь Ляньбо выезжает в
Шаньтоу. В это же время Чэнь Цзюнмин собирает военное совещание
в Шаньтоу, на котором генералитет избирает его
Главнокомандующим. Тут же назначается на первые числа декабря общий съезд
командного состава до комполков включительно, который, собравшись
в Шаньтоу, должен был привести к окончательному внутреннему
сплочению армии и устранению существующих недоразумений
между Хун Шаолинем и Линь Ху.
После совещания в Шаньтоу Чэнь Цзюнмин выпускает следующее
циркулярное обращение, помещенное в гонконгской «Дэйли пресс».
«Наша Кантонская армия всегда старалась восстанавливать мир и
целостность Гуандуна. Ни страдания моих офицеров и солдат, ни
тяжелые финансовые затруднения не могли отвлечь нас от этой основной
цели. Этим объясняется, что многие граждане в течение двух лет
отдавали свои средства на нашу поддержку, ибо все нами совершаемое
идет для спасения Гуандуна от издевающихся над ним большевиков.
Мы думаем атаковать Кантон, иначе мы не выполнили бы ожидания
народа. С момента резни в Кантоне и разрушения собственности, с
момента реквизиции земель в деревне, делегация за делегацией
приходит к нам с просьбой двинуть наши войска, чтобы спасти народ от
дальнейших страданий. Под таким общественным давлением мы не
можем не спешить с нашей миссией освобождения. Лживы слухи, что
Чэнь Цзюнмин не сочувствует наступлению на врагов. Кантонцы
ждут нашего возвращения, мы не может отказаться от нашего долга.
Давайте объединимся единым сердцем и единым духом для спасения
Гуандуна. Настоящим приказываю всем офицерам и солдатам нашей
армии вернуться на свои посты и быть готовым к наступлению.
Дальнейшие приказы будут даны после конференции командиров.
Помните, что все должно быть готово для освобождения Кантона».
104
Затем наступает некоторое затишье в печати. 8 декабря появляется
сообщение о попытках Чэнь Цзюнмина сделать, под обеспечение
соляных доходов, 300 тысячный заем у купечества и затруднениях,
возникших в связи с этим между Чэнь Цзюнмином и купечеством, а
также о происшедшей ссоре между Хун Шаолинем и Линь Ху по
вопросу о распределении этих средств. К первой половине декабря это
затишье продолжается и получаются даже сведения о том, что Чэнь Цзюн-
мин изменил свое решение наступать на Кантон, а думает двигаться на
Фуцзянь. Но с началом второй половины декабря вновь наблюдается
оживление кампании против Кантона, и даже попадают через печать
сведения о кое-каких передвижениях частей Чэнь Цзюнмина.
2-й номер «Южнокитайского еженедельного обозрения» ведет еще
более усиленную атаку на Кантон. Основной лейтмотив этого номера:
«Сунь [Ятсен] погиб, он потерял свою репутацию творца первой
китайской революции, так как он окружил себя китайскими и русскими
большевиками». Тут же помещается и соответствующая статистика:
«Всего русских в Кантоне насчитывается около одной тысячи
человек. Большинство из них военные авантюристы, группирующиеся
вокруг господина Чэна, заведывающего авиационными силами
Красной армии; часть русских является политическими агентами и
пропагандистами, помогающими Бородину и Галину, советским делегатам
в Кантоне и т.д. ...» Чэнь Цзюнмин собирает в Шаньтоу
провинциальный парламент, деятельность которого запрещена в Кантоне.
Парламент занимается вопросами предстоящего наступления и выбором
делегата на реорганизационную конференцию35, созываемую Дуань
Цижуем, кандидатом на которую намечался Бай Чэнбин.
Этот же журнал помещает ряд статей, организовавшейся в
Шаньтоу «Лиги всех классов для спасения Гуандуна», имеющей целью
политическое объединение провинции и освобождение ее от красного
засилия. Тут же приводится следующая программа этой Лиги:
«Целью Лиги является борьба за объединение Китайской Республики на
основе федерации, отделение гражданской и военной властей в
правительстве, объединение финансов, публикация бюджета,
ограничение военных расходов и поддержка формирований купеческих
волонтеров в целях самозащиты. Что касается Кантона, то мир и порядок
должны поддерживаться гражданской полицией, подкрепляемой
купеческими волонтерами, не разрешать размещение здесь каких бы то
ни было военных сил. Остальные города должны охраняться таким же
образом. По финансовому вопросу Лига отрицает право округов
удерживать налоги, принадлежащие провинциальному правительству.
105
Лига стоит за систему бюджетов, которые могли бы проверяться
общественными представителями.
Лига собирает сейчас фонд на поддержку агентов, работающих в
интересах Кантона, действующих в контакте с купеческими и
деревенскими волонтерами и проводит общественную кампанию за
самоуправление.
Лига приглашает как отдельных лиц, так и организации вступить в
члены Лиги.
Упорно ходят слухи, что наступление Чэнь Цзюнмина начнется в
декабре. Позднее этими же слухами наступление Чэнь Цзюнмина
отсрочивается и якобы состоится после китайского нового года для
того, чтобы не нарушать купечеству окончания годовых сделок,
окончательный расчет по которым, по установившимся традициям,
заканчивается перед новым годом. В половине декабря, чэньцзюнминовский
губернатор г. Боло, находившийся с генералом Сюй Чунчжи в кое-
каких связях, сообщает революционному правительству, что Чэнь
Цзюнмин закончил приготовления к наступлению и начал
передвижение войск к западу. Так, напр[имер], из Вэйчжоу в Шилун
проследовала дивизия генерала Е Цзюня в числе 3 тыс. штыков.
В конце декабря и в начале января Чэнь Цзюнмин объезжает
побережье, где устанавливает необходимые меры противодействия
возможным высадкам красных кантонских войск. Объезжает части,
расположенные в Синнине, Мэйсяни и Хэнани. Проводит бесконечное
количество совещаний, посвященных наступлению. 10 января Чэнь
Цзюнмим, по возвращении из Синнина от генерала Линь Ху, отдает
распоряжение о передвижении войск последнего из
северо-восточного района провинции в направлении на Синнин-Хэюань. [Линьху]
находит этот ход частью прекрасно продуманного стратегического
плана Чэнь Цзюнмина. В последних числах января в Гонконге
генерал Хун Шаолинь спешно выезжает в Шаньтоу, чтобы принять
командование левой группой войск Чэнь Цзюнмина,
сосредоточивающейся в районе крепости Вэйчжоу.
29 января гонконгские газеты сообщают, что генерал Хун
Шаолинь отбыл на фронт и тут же помешают интервью, данное
начальником штаба Чэнь Цзюнмина, в котором он заявляет, что передвижение
войск на фронт заканчивается, что окончательная перегруппировка
частей на фронте приходит к концу, и войска скоро будут готовы
перейти в наступление. Наконец, в день китайского нового года Чэнь
Цзюнмин на имя торговых палат Кантона присылает телеграмму, где,
выражая благодарность купечеству за теплое к нему отношение, го-
106
ворит, что он готов к переходу в наступление на Кантон и просит
оказать ему содействие.
Резюмируя все сказанное о Чэнь Цзюнмине в этот
подготовительный период, можно сделать такое заключение, что положение его
было не блестящее и оно складывалось, главным образом, из огромных
финансовых затруднений, испытываемых его армией, т.к. район,
занимаемый ею в Гуандуне, нормально давал лишь от 400 до 500 тысяч
в месяц, что едва хватало на выплату жалованья солдатам и
офицерам, так как считая тылы, у Чэнь Цзюнмина числилось около 35000
едоков. На содержание армии в широком смысле слова, т.е. на
обмундирование, боеприпасы, вооружение и технические средства армии из
нормальных источников дохода средств не было. Кроме того, каждый
китайский генерал, полковник и даже низшие офицеры смотрят на
часть как на выгодное предприятие и стремятся, пользуясь им к
личному обогащению, откладывая себе на черный день как из
получаемых средств от высших штабов, так и путем самостоятельных сборов
налога с населения. Делать все эти комбинации очень легко, ибо в
китайских частях никакой отчетности в нашем понимании не
существует. Известно, что большинство генералитета в короткий срок
урывками из получаемых свыше сумм и при системе самостоятельного
сбора доходов, составляют себе огромное личное состояние,
доходящее до миллионов (утверждают, например, что генерал Фань Шишэнь
имеет на своем личном счете в банках от 4 до 5 миллионов долларов).
Между тем потребности в снабжении армии остановлены быть не
могли. Это вынуждало Чэнь Цзюнмина и его генералитет идти на
огромное увеличение установленных официальных налогов и целого
ряда единовременных сборов, падавших главной своей массой на
крестьянство и ремесленников. Чэнь Цзюнмин прибегает к ряду займов в
городах, внешне как будто бы обеспечиваемых, а фактически
превращающихся в безвозвратные долги. Прибегает к выпуску своих
бон, принудительным путем через войска распространяемых среди
населения, так как они не представляли никакой ценности, а потому
являлись тем же налогом, но только иным путем собираемым.
Острый недостаток средств приводит к тому, что Чэнь Цзюнмин
уже в 1924 г. взыскивает с населения большинство налогов за 1925 и
26 год, чем вызывает среди него чувство огромного возмущения и
особенно среди безжалостно обираемого крестьянства.
Недостаток средств вызвал внутренние трения среди влиятельных
генералов, фактически державших в своих руках всю военную силу.
Эти трения являлись последствием их конкуренции между собой за
107
каждый район провинции и особенно за районы с особенной
доходностью. Вражда их между собой и с Чэнь Цзюнмином выявлялась
особенно тогда, когда последнему удавалось получить откуда-нибудь
средства или реализовать заем. При дележе этих средств между Чэнь
Цзюнмином и его генералами ссоры были обычным явлением и часто
даже превращались в открытые столкновения, где применялись и
войска. Надо сказать, что эта картина является общей для войск всех
провинций Юга [Китая]. Единственным выходом для Чэнь Цзюнмина из
этого хронического безденежья, являлось расширение территорий,
усиливающей приток средств. Отношения купечества с Чэнь
Цзюнмином были также натянуты, но их удерживало с Чэнь Цзюнмином
чувство недовольства Кантонским правительством и страх перед
большевизмом в Кантоне, особенно после октябрьского разгрома «тигров».
Благожелательное отношение Гонконга к Чэнь Цзюнмину не
подлежало сомнению, ибо Гонконг больше, чем кто-либо другой,
заинтересован в уничтожении в Кантоне «зловредного гнезда
большевизма», сеявшего по стране недовольство империализмом и в первую
очередь английскими действиями.
Внутреннее положение в Кантоне также обещало Чэнь Цзюнмину
успех в случае его нападения на Кантон, так как покровительственная
политика Кантонского правительства по отношению к рабочему
классу и крестьянству, подавление «тигров» и разгром помещиков в Гу-
аннине создавали сильную группу союзников Чэнь Цзюнмина в
самом Кантоне среди феодалов-помещиков и крупного купечества,
несомненно поддерживавшего с ним самую тесную связь и
помогавшего ему средствами.
Наконец, Чэнь Цзюнмин устанавливает связь с Дуань Цижуем,
стараясь обеспечить за собой поддержку Пекина. Для Пекина такая
связь была не только полезна, но прямо необходима. Растущий
авторитет д-ра Суня и его нахождение на Севере, несомненно, связывало
«откровенность» политики Дуаня. Лишить Сунь Ятсена опоры и его
базы в лице Кантона было большой политической победой Дуаня, и к
выполнению этого плана Дуань, без сомнения, стремился.
Была ли какая-либо договоренность у Чэнь Цзюнмина с Шун
Хунъюном и через него с Тан Цзияо, а стало быть и командующим
Гуансийской армией в Кантоне генералом Лю Чжэньхуанем, сказать
трудно. Документов, подтверждающих факт этой связи, не имеется,
но общность задачи их была очевидна, ибо каждый из них в конечном
счете стремился к свержению существующего Южного правительства
в Кантоне и изменению существующего в нем политического курса.
108
Таким образом, решение о наступлении на Кантон Чэнь Цзюнмина
едва ли подлежит сомнению, а время, выбранное им для нападения,
следует признать несомненно благоприятным и обеспечивающим
успех похода.
ПОДГОТОВКА К ВСТРЕЧЕ
НАСТУПЛЕНИЯ ЧЭНЬ ЦЗЮНМИНА
И МЕРОПРИЯТИЯ ДЛЯ ОБОРОНЫ КАНТОНА
Обстановка «внешней» опасности Кантону сгущалась, и на
востоке она определялась вполне окончательно принятым решением Чэнь
Цзюнмина наступать, а на западе, благодаря своей запутанности,
внушала большие беспокойства.
Наряду с ухудшением внешней обстановки политическое
положение в Кантоне также осложняется. Борьба крестьянских союзов с
помещиками в Гуаннине увеличила число противников правительства, к
которым примкнул феодально-помещичий слой деревни.
Крупное купечество, внешне державшееся спокойно, внутренне,
несомненно, было враждебно [Кантонскому правительству], что
подтверждается ранее приведенными фактами.
Созданная правительством комиссия для восстановления
разрушений, произведенных в городе в дни октябрьских событий , при
посредстве которой правительство надеялось сгладить остроту
взаимоотношений с купечеством, ничем себя не выявила и умирала.
Недовольное купечество, деревенские феодалы и группа явно
правых гоминьдановцев поспешно сливаются и образуют единый
враждебный политике [Кантонского] правительства фронт. К этому
фронту начинает примыкать ряд генералов, как например Ли Фулинь,
командующий 3-м кантонск[им] корпусом, который восстанавливает
пошатнувшуюся в дни борьбы с тиграми близость к купечеству и,
защищая помещиков, поощряет нападение на крестьянские союзы в
районе своего влияния, где его избирают главнокомандующим всеми
деревенскими отрядами - опорой помещичьей знати.
Генерал Фань Шишэнь в интервью, данном корреспонденту
«РОСТА», открыто порицает политику правительства. На вопрос
корреспондента: «Правда ли, что Чэнь Цзюнмин решил перейти в
наступление?», Фань Шишэнь отвечает: «Чэнь Цзюнмин наступает
потому, что у него иссякают средства. Он собрал налоги за 1925 год.
Вопрос его жизни и смерти заставляет его наступать. Его зовут сюда
также кантонские купцы. Нам не следовало бы вступать с купцами в
109
конфликт, который я рассматриваю как наше поражение. На вопрос,
как он смотрит на конфликт крестьян с помещиками, Фань отвечает:
«Я сам крестьянин и работал на земле. Я знаю, что у нас нет особого
угнетения крестьян. Было бы лучше, если бы недоразумения
улаживали мирным путем. Центральный Исполнительный Комитет
Гоминьдана делает ошибку, организуя и вооружая крестьян».
Нужно заметить, что Фань в лице своего 2-го юньнаньского корпуса
представлял самую сильнейшую часть как по сплоченности, так и по
влиянию его в своих войсках. Вскоре после этого Фань заявляет, что он
намерен двинуться в Гуанси против Тан Цзияо. Под этим предлогом он
устраивает банкет консульскому корпусу, демонстративно подчеркивая
свое отмежевание от правительства тем, что никого из его состава не
приглашает на банкет. Это вносит тревогу, и целый ряд
правительственных лиц под тем или иным предлогом покидает Кантон. Вскоре же
после банкета Фань потребовал передачи своим войскам охрану
торгового судоходства по реке, бывшую в руках генерала Сюй Чунчжи. Эта
охрана давала значительные доходы с купечества. Поэтому и на этой
почве между Фанем и Сюем возникает борьба, которой все
общественные круги Кантона придают политическое значение и рассматривают
как первый шаг Фаня против правительства.
Гонконгская пресса по этому поводу пишет: «Гоминьдан сейчас
разделился на левое и правое крыло. Левое представляет из себя сейчас
социалистическую партию под лидерством Ху Ханьминя и Ляо Чжун-
кая, а правая является антисоциалистической партией под контролем
юньнаньского генерала Фань Шишэня. Между этими двумя крылами
идет все время упорная борьба. Целью правого крыла является
лишение власти кантонского генерала Сюй Чунчжи. Причина, почему Фань
Шишэнь до сих пор не осмеливался атаковать генерала Сюя
заключается в том, что последний располагает канонерками на р. Сицзян. Фань
Шишэнь послал генералу Цзу Дэ [указание] попытаться подкупить
канонерки генерала Сюя и захватить весь район р. Сицзян. Кроме этого
Фань Шишэнь подготавливает себе место для расположения своих
частей на случай, если Чэнь Цзюнмин будет атаковать Кантон. Сюй
Чунчжи уже давно занимает округ р. Сицзян и никому не позволяет
делиться с ним своими доходами. Ляо Чжункай и Чан Кайши (н[ачаль-
ни]к военной школы Вампу) ищут всевозможных путей, чтобы
расправиться с Фань Шишэнем. На днях в штабе Кантонской армии состоялся
митинг, организованный генералом Сюем для обсуждения плана
борьбы с Фань Шишэнем. На митинге присутствовал также Ляо Чжункай с
110
одним русским (Галин ). Фань Шишэнь обратил внимание на этот
митинг. Борьба между Сюем и Фанем продолжается. Кто в конце концов
окажется победителем? Будем ждать и следить».
Личная вражда между генералитетом, более не сдерживаемая
авторитетом доктора Суня, усиливается. Большинство генералов начинает
крайне враждебно относиться к оставшемуся замещать доктора - Ху
Ханьминю. Личная неприязнь к Ху Ханьминю ставит [в]
оппозиционное к нему отношение генерала Ян Симиня и генерала Сюй Чунчжи.
Между основными силами кантонцев также возникают трения.
Сюй Чунчжи пытается присоединить к составу своей флотилии две
морских канонерки (не действующих), стоящих у острова Вампу, но
Чан Кайши, мечтавший их исправить и создать свое ядро флота,
всеми мерами противился этому. Сюй Чунчжи давлением на Ху Ханьми-
ня умудряется получить предназначавшиеся для Вампу средства, что
вызывает со стороны Чан Кайши еще большее недовольство
генералом Сюем, Лю Чжэньхуань учащает свои поездки в Гонконг и ведет
себя подозрительно. Чувствуется общий разлад и бессилие
правительства и Главной квартиры управлять этими силами перед лицом
опасности со стороны Чэнь Цзюнмина.
В этой сгущенной опасностью обстановке внимание отвлекается
быстрым темпом общественной жизни, сосредоточивающей свое
внимание на общенациональных вопросах. Деятельность доктора на
Севере; развернувшаяся кампания Комитета (Лиги) по скорейшему
созыву выдвигаемой Сунем Национальной конференции; вопрос о
золотом франке; противохристианское движение, принявшее
огромные размеры в декабре, и, наконец, выборы мэра г. Кантона, - все это
до некоторой степени отвлекало от кризиса, назреваемого между
правительством, Ху Ханьминем и генералитетом и создавало устойчивое
настроение в широких кругах китайского населения.
Наступлению Чэнь Цзюнмина не придавалось большого значения.
Ни правительство, ни Ху Ханьминь никаких мер, связанных с
борьбой, не предпринимали. Единственно, кто сохранил в этом общем
сумбуре правильный учет обстановки, были: коммунисты, Ляо Чжун-
кай, Чан Кайши и исключительно на них опиравшийся в работе
главный русский советник и позднее примкнувший к ним через
посредство последнего (главного советника) генерал Сюй Чунчжи. Эта группа
под давлением угрожающей обстановки проводит целый ряд
совещаний, посвящаемых обстановке в Гуанси и на р. Дунцзян. Видя надви-
В.К. Блюхер.
111
гающуюся угрозу с запада, но надеясь на медленный темп развития
событий, [эта группа] решает все внимание сосредоточить на
восточном фронте против Чэнь Цзюнмина. На этих же совещаниях
признается, что главной и наиболее надежной опорой правительства и
партии [Гоминьдан] будут служить рабочие и крестьяне, среди которых и
должна быть развернута соответствующая агитационная работа. Но,
как только дело доходило до принятия практических решений,
личные недоразумения Чан Кайши и Сюй всплывали наружу и
останавливали работу. В поисках выхода создается тройка из Галина, Ляо
Чжункая и уполномоченного по Кантону, члена ЦК Кит[тайской]
компартии Тань Пиншаня, которая развивает максимальные усилия и
намечает планы политической кампании и военный план обороны
Кантона. Свои решения по политической кампании тройка проводит
через коммунистов, аппарат ЦИК Гоминьдана, рабочие и
профессиональные организации и крестьянские союзы. Для этой цели Рабочий,
Пропагандистский и Крестьянский отделы ЦИК Гоминьдана
усиливается русским советником. Главная работа переходит к главному
советнику, который и проводит свои решения с каждым генералом в
отдельности. В эту тройку переместилось все руководство аппаратом
правительства и ЦИК Гоминьдана. При начальнике Военного отдела,
он же главный советник, для увязки работы между коммунистами и
русскими советниками, а также для направления и руководства по-
литкампаний создаются Рабочая, Крестьянская и
Военно-информационная комиссии, составленные из работников местного Областного
комитета Киткомпартии, русских советников и работающих в Отделе
ЦИК Гоминьдана коммунистов. Крестьянской комиссии через
коммунистов среди прочих заданий предлагается срочно связаться с
крестьянскими тайными организациями в районе Хайфэна с целью
организации крестьянского восстания, которое могло бы сыграть
огромное политическое значение, так как Хайфэн является главной ставкой
Чэнь Цзюнмина.
Подготовка военной обороны была тоже сдвинута с места, и
главный советник, увязывая работу генералов с командующим
Кантонской армией, срочно приступают к достройке укрепленного района,
опоясывающего Кантон, а выездом на линии окопов устраняет
недостатки старых построек, намечает новые ру[бежи], усиленным темпом
ведется постройка. Общее направление этими работами остается в
*рюй Чунчжи.
Так в документе. По смыслу: иметь.
112
руках главного [военного] советника, а исполнение и
непосредственное руководство постройкой переходит в руки русских советников-
инженеров 7. В результате рекогносцировки местности кругом
Кантона выявляется необходимость возведения дополнительных
сооружений к северу от Кантона и создание второй линии обороны, и к
обоим указанным работам приступается немедленно. Для связи
позиций с городом и сообщений в тылу оборонительных линий при
участии войск проводится большая автомобильная грунтовая дорога.
Составляется план укрепления района с внесением в него деталей до
пулеметных гнезд и артиллерийских позиций включительно, кстати
сказать, выбранных и построенных русскими советниками. Наконец,
составляется и сам план обороны Кантона, опять-таки при
ближайшем непосредственном участии русских советников. В первой
половине января [1925 г.] укрепленный район приводится в состояние
полной готовности встретить противника.
Не особенно надеясь на юньнанцев и гуансийцев, находящихся в
ближайших районах к противнику, на важнейших направлениях
производится переброска частей Кантонской армии. По железной дороге
к г. Шитаню перебрасывается 7-ая отдельная бригада Кан[тонской]
армии под ком[андованием] генерала Сюй Цзи и 16-й отдельный
полк, которые и занимают фронт против Шилуна.
Подтягивается с р. Сицзян в район Кантона вторая кантонская
дивизия генерала Чжан Миндэ и располагается у гор Белых облаков.
Отдельная бригада генерала У Течэна, приведенная в боевую
готовность, держалась наготове на случай беспорядков в городе. Было
пущено полным ходом патронное отделение кантонского арсенала для
образования запаса патронов. С генералом Чан Кайши главный
[военный] советник намечает план обороны фортов Хумынь и вообще
всего района Бокка тайгрис, сообщение с которым по суше прервано
противником. Принимаются меры к обороне этих фортов, значение
которых, как обеспечивающих господство над водным бассейном и
сообщением с Гонконгом, очень велико. Эти же форты были
намечены как исходные пункты для сосредоточения войск Вампу. Этот
пункт, с одной стороны, мог отвлечь на себя значительную часть
войск Чэнь Цзюнмина, с другой, - давал возможность в случае
движения Чэнь Цзюнмина прямо на Кантон нанести удар по тылу его
войск. В школе Вампу резко меняется программа подготовки и
подчиняется требованиям полевой войны. Срочно доформировывается
второй полк Вампу. Приводится в боевой порядок заканчивающая
свою реорганизацию кантонская флотилия. В пределах укрепленного
8 В. К. Блюхер
113
района для проверки позиций и составленного плана обороны
проводится ряд двухсторонних маневров: школа Вампу с пехотным
батальоном, юньнанская школа с полком, гуансийская школа.
Производится смотр кантонских частей 2-ой дивизии у гор Белых
облаков и 7-й бригады и 16-го полка в районе Шитани. Как тот, так и
другой смотр заканчиваются большими политическими
выступлениями генерала Сюй Чунчжи и главного советника.
Эта большая работа по подготовке к встрече наступления Чэнь
Цзюнмина проводится с огромным напряжением и заканчивается в
первой половине января. Значительная доля успеха этой работы
должна быть отнесена на счет энергии русских советников. В декабре
аппаратом русских советников были охвачены: Главный штаб
Кантонской армии, где главный советник Главной квартиры
одновременно числился и главным советником при Главнокомандующем
генерале Сюй Чунчжи, школа и 2 полка Вампу, где в вопросах воспитания и
обучения русские советники38 играли руководящую роль, школы
командного состава Юньнаньской, Гуансийской и Хунаньской армий;
отдельная бригада У Течэна, бронеотряд, бодигард и авиация
(последние три части имеют начальниками русских советников) и флот,
где авторитет русского советника стоял значительно выше команду-
ющ[его] флотом.
Квартира и Управление главного советника превращаются в
главный штаб обороны Кантона в широком смысле этого слова, а
присутствие в частях и штабах русских советников обеспечивало проведение
в жизнь принимаемых решений. Как на курьез можно указать, что в
Управление главного советника и чины правительства, и генералы
часто обращались за справками о состоянии не только сил
противника, но и армий правительства. Или даже с такого рода вопросами:
«как выступит Фань Шишэнь против правительства или нет и нет ли
другой угрозы Кантонскому правительству?» Сам Ху Ханьминь
первое время активного участия в этой работе не принимал и к живой
работе по обороне относился безучастно.
Политическая кампания также энергично развертывалась. В ней
Областной комитет Киткомпартии развил огромную энергию, умело
ее организуя и направляя. Среди рабочих и профессиональных
организаций проводились митинги и собрания. Деревня была поднята на
ноги через крестьянские союзы и специально высылаемых
агитаторов. Среди войсковых частей развернули кампанию Политотдел
Вампу и Союз молодых революционных солдат39, проводя в частях
агитацию через коммунистов, марксистские кружки и ячейки
Гоминьдана. Во всей этой работе живое участие принимали и русские советни-
114
ки, работавшие в частях, а в юньнаньской школе они только своим
вмешательством и обеспечивали ее проведение.
Среди войск и населения широко используются как средства
агитации листовки и короткие воззвания.
Все эти мероприятия, разумеется, еще не обеспечивают прочной
защиты Кантона, так как в них не принимали участие ни Гуансийская,
ни Юньнаньская армии.
Под давлением главного советника Ян Симинь передвигает свой
третий корпус в район Цинчэна, но на большее юньнаньский
генералитет толкнуть не удается.
Кроме того, нужен был центральный орган, который увязал бы все
руководство не только оперативного порядка, но и вопросов
снабжения, хотя бы боеприпасами. Существовавшая для выполнения этих
задач при д-ре Главная квартира из-за экономии средств Ху Ханьми-
нем была распущена. Сам Ху Ханьминь, благодаря своей
неавторитетности, особенно в вопросах военного порядка, генералитетом
просто не признавался.
В создании такого центра сейчас под лозунгом обороны Кантона
усматривали и возможность использования его в будущем для
развития активных действий.
Предлагалось возродить вновь аппарат Главной квартиры, но от
этой мысли быстро отказались и приняли предложение главного
советника создать Военный совет из представителей партии
[Гоминьдан], правительства и командующих армиями. По тому же
предложению было решено создать расширенную конференцию войсковых
начальников, которой и предложить избрание главкома, обеспечив
тем самым его больший авторитет в войсках.
В середине декабря Ху Ханьминем такая конференция созывается,
которая, заслушав доклад о положении в связи с наступлением Чэнь
Цзюнмина, выражает доверие правительству, обещая в случае нужды
поддержать его всеми мерами.
Союзным Главкомом избирается генерал Ян Симинь. Избранием
Ян Симиня хотели подчеркнуть доверие к Юньнаньской армии и
связать ее и Ян Симиня ответственностью за исход предстоящих
столкновений, рассчитывая, что это вынудит юньнаньцев хотя бы в
интересах сохранения собственного авторитета принять непосредственное
участие в операциях. На второй день постановлением ЦИК
Гоминьдана в помощь Главкому, а фактически для того, чтобы взять его под
контроль, назначается Военный совет в составе: секретаря ЦИК
[Гоминьдана] Ляо Чжункая, Чан Кайши, Главкома Ян Симиня, генерала
8*
115
Сюй Чунчжи, главного советника Галина под председательством Ху
Ханьминя. Лю Чжэньхуань не был введен из соображений
ненадежности. Дополнительно вошел в Военный совет так же Си Сиву по
специальному мандату Суня.
Первое совещание, заслушав предпринятые мероприятия по
обороне, выносит постановление о выработке общего плана операции с
привлечением в нее всех армий. Составлению оперативного плана
должен предшествовать точный учет всех сил, находящихся на
территории правительства, и степень их обеспеченности. Все это
поручается осуществить Главкому. Было принято, что специального штаба при
Главкоме не будет, а роль его выполнит штаб Юньнаньской армии, но
с пожеланием Военного сов[ета] о создании единого органа разведки.
Признается важность политической кампании, к которой решено
просить ЦИК Гоминьдана приступить немедленно, ведя ее как среди
населения, так и в войсках своих и противника и, наконец, развернуть
политагитацию в тылу у противника и главным образом среди
крестьянских районов.
Кругом последнего вопроса развернулись громадные прения. Ян
Симинь высказывал опасения, что кампания может повести к упадку
настроения населения и подрыву авторитета правительства, которое
истолкует это слабостью, вынудившей прибегнуть к помощи
населения, что поведет только к усилению врагов правительства. Что
касается войск, то он боится, как бы такая агитация не принеся пользы, не
могла разлагающе отозваться на остальных войсках и повести к
упадку дисциплины. На опасность гласного разъяснения населению об
опасности наступления Чэнь Цзюнмина указывают все и даже Ляо
Чжункай. Главный советник, сославшись на полезность агитации на
примере Советской] России, доказывал, что враги правительства
отлично знают о наступлении и без наших разъяснений, что надо
привлечь внимание главнейших сторонников правительства - рабочих,
крестьян и солдат, агитационная работа среди которых крайне
необходима. После долгих прений решение об агитационной кампании
было принято. Внося предложение об агитации и среди войск,
главный советник преследовал [цель] - создание прецедента
агиткампаний среди войск и для будущей работы, так как до этого времени
вести какую-либо работу среди солдат, за исключением [школы] Вампу,
было невозможно.
На втором заседании, состоявшемся через два дня, были
рассмотрены сведения о боевом составе армий и их нуждаемости.
Представленные численные сведения по каждой армии были
настолько велики, что правдоподобность их решено было даже не обсуж-
116
дать. Решено было наметить количество нужных войск для борьбы с Чэнь
Цзюнмином как для обороны, так и для последующего преследования,
а уже только после этого рассмотреть вопрос снабжения этих частей.
После обмена мнений решено было выделить всего 30 тысяч
[человек] по 10 тысяч от Кантонской, Юньнаньской и Гуансийской
армий. По вопросу снабжения Ху Ханьминь заявил, что правительство в
ближайший месяц-полтора сможет выделить на кампанию от 300 до
400 тыс. долларов. Количество патронов к январю будет от 250 тысяч
до 300 тысяч. Когда перешли к сделанным армиями заявкам на
снабжение, оказалось, что якобы всем солдатам вот уже около пяти
месяцев не плачено жалованье, а не уплатив его, нельзя идти в бой; нет
обмундирования и т.д. Словом, для удовлетворения всех
потребностей нужно не менее 3 миллионов дол[ларов], Та же история
получается и с патронами.
Поэтому принимается решение ни денежных средств, ни патронов
не делить сейчас, а выдавать их по мере нуждаемости во время
кампании. Причем на часть средств заготовить запасы риса и обуви.
Установив количество выделяемых войск Ян Симиню, было предложено к
следующему заседанию разработать план как на оборону, так и
наступление. Ляо Чжункай кратко сообщает о начавшейся агиткампании.
Третье заседание, состоявшееся 26 декабря, происходившее уже в
присутствии Лю Чжэньхуаня, заслушало доклад начальника штаба
Юньнаньской армии о разработанном плане.
Обстановка на западе. Имелись сведения о
происходящих перегруппировках Шун Хунъюна и его решении занять Учжоу.
Находящуюся в Учжоу 1-ю кантонскую дивизию в связи с этим
[решили] оставить там же. Учитывая происходящую борьбу
крестьянских союзов с помещиками в Гуаннине, Шун Хунъюн сможет
использовать для удара в тыл Учжоу, путь через Гуаннин. Поэтому в районе
Гуаннина оставить находящуюся там 3-ю кантонскую дивизию.
На юго-западе. Против образующего юго-западный фронт
войск генерала Дэн Бэньина (союзника Чэнь Цзюнмина) по-прежнему
остаются части 1-го кантонского корпуса. Считаясь с тем, что
союзник Кантона генерала Ли Цзишэнь, занимавший юго-западный клин
Гуандуна, ныне бежал в Гуанси, чем, освободив от угрозы тыл
генерала Дэн Бэньина, делает вероятным его активность, усилить 1-й
корпус 2-й бригады 3-й дивизии.
Войска генерала Ли Фулиня по-прежнему остаются на острове Хэ-
нань, где им поручается борьба с бандитами и речными пиратами.
117
1-ая юньнаньская дивизия, располагаясь по же[лезной] дор[оге] от
Кантона до Шаогуаня будет иметь задачу зашиты тыла Северной
экспедиции, ведущей борьбу в Хунани. Остальные войска, как то: Гуан-
скийская армия - полностью, Кантонская - 2-я див[изия] и 7-я
бригада совместно с 16-м отдельным полком, Юньнаньская -2-й и 3-й
корпуса и 2-я дивизия 1 корпуса выделяются для восточного фронта.
Учитывая данные предыдущих столкновений с Чэнь Цзюнмином,
считали, что план его удара по Кантону сведется: к первому удару по
форту Хумынь и лишь после занятия этого форта, освобождая свой
левый фланг от угрозы, он войсками генерала Шун Хунъюна будет
наносить удар через Шитань по жел[езной] дор[оге]. Группа же
генерала Линь Ху по-видимому повторит свой марш-маневр,
проделанный им в прошлую кампанию и будет стремиться к удару по тылу
наших войск, направляя его с северо-востока на Кантон примерно
через Хэюань, Лунмын, Лидун на район высот Шахэ.
Исходя из такого рода предположений, юньнаньцы предлагают:
а) войска Вампу перебрасываются в район фортов Хумынь, где
совместно с расположенными там 1-й, 2-й и 5-й дивизиями Гуансийской
армии составляют две группы, которым дается задача обороны этого
района, а в случае перехода противника в наступление на Шитань, эта
группа движением в направлении на Шилун наносит удар по тылу
противника.
б) 7-я бригада и 16-й отдельный полк Кантонской армии, оставаясь
в районе Шилуна обороняют непосредственно направление по
жел[езной] дороге. Этой группе придается бронепоезд, вооружение
которого возлагается на генерала Сюй Чунчжи.
в) К северу от Шитани гуансийцы в составе 3, 4, 7-й дивизий
составляют промежуточную группу между Шитанем и Цзэнчэном.
г) 3-й юньнаньский корпус занимает район Цзэнчэна.
д) 2-й юньнаньский корпус, являясь резервом главкома,
располагается к западу от Шитани в 15-20 верстах.
е) Общим резервом Главкома - 2-я юньнаньская дивизия, которая
располагается по жел[езной] дор[оге] к западу от 2-го юньнаньского
корпуса.
ж) Резерв кантонской группы, 2-я кантонская дивизия, с началом
операций из района гор Белых облаков переходит в район Шитани.
з) Главное командование - в Кантоне по занятии Шилуна
переходит в последний.
План на случай нашего наступления:
На случай наступления выделяются те же 30 тысяч [бойцов],
сведенные в три колонны по 10 тыс. каждая.
118
Правая колонна Юньнаньской армии будет иметь задачу
наступления на Шаньтоу по побережью.
Средняя колонна - Гуансийская армия наступает на восток по
р. Дунцзян на Вэйчжоу. По занятии крепости двигается прямо на Цзэ-
ян с задачей оказать содействие правой и левой колонне.
Левая колонна — Кантонская армия. Кантонская армия наступает
через Цзэнчэн, Хэюань, Синнин, Мэйсянь, Чаочжоу.
Рассматривая план обороны, мы видим:
1) что хумыньская группа разбивается на две части, не
объединенные на месте единым командованием, так как никакое объединение не
заставит гуансийцев подчиниться Чан Кайши или наоборот.
Отсюда неизбежная несогласованность в бою, что может привести
к трениям и ссоре между командующими группами раньше, чем они
столкнутся с противником;
2) что в тылу кантонской группы сосредотачиваются части,
считавшиеся ненадежными;
3) что кантонская группа разобщена, так как Шилун занимался
противником, что затрудняет общее управление кантонской группой
и маневрирование резервом;
4) учитывая почти враждебные отношения между юньнаньцами и
кантонцами, особенно 2-го корпуса Фань Шишэня, юньнаньцам при
желании обезоружить кантонцев, что при предусмотренном в плане
их расположении, трудностей не представляет.
Поэтому главным советником вносятся поправки следующего
содержания:
1) Для максимального использования боеспособности гуансийцев
соединить их вместе и поручить им один участок к северу от Шитани.
2) форты Вампу и Хумынь поручить одним войскам Вампу, где
они, опираясь на фортовую артиллерию, смогут легко разбить даже
значительно превосходящего по силе противника.
3) Район жел[езной] дороги передать кантонской группе.
4) 2[-й] юньнаньский корпус отвести на северо-восток от Кантона
за высоту Сахо, т.е. на пути вероятного движения Линь Ху.
5) Использовать флот, для чего мелко сидящие суда придать
кантонцам, действующим по жел[езной] дор[оге], использовав их на
речных путях в районе Шитань-Шилун.
6) Остальную флотилию придать генералу Чан Кайши для
использования по переброске войск к югу от Шилуна.
Поправки принимаются только в части, относящейся к флоту.
Перегруппировки по военным поправкам Ян Симиня и Лю Чжэньхуаня
119
считают невыполнимыми, ибо их распоряжения командиры частей не
выполняют, так как в тех районах они заинтересованы как в
источниках доходов.
Разберем план на наступление.
1) Кантонцам дается трудно проходимый, бедный запасами
продовольствия (в первой части пути) район. Наконец, направление на
лучшую группу войск Чэнь Цзюнмина, направление, отбрасывающее
кантонцев далеко на север от основной базы и развитых путей, что
исключало возможность, в случае необходимости, своевременный
подход резерва и, в добавление ко всему этому, почти полное
отсутствие средств связи.
2) Гуансийцам дается направление на крепость Вэйчжоу, занять
которую они не смогут, что послужит причиной отказа юньнаньцев
двигаться на восток от Данынуя, а стало быть, сорвет нежелательное
для них наступление.
3) В случае, если бы кантонцам и гуансийцам удалось и
продвинуться на восток и занять Вэйчжоу, то для юньнаньцев открывается
путь без сколько-нибудь значительных сил противника и путь с
богатыми пунктами и арсеналом в Шаньвэе .
Поэтому главный советник предлагает утвердить лишь план на
оборону, а план на наступление обдумать и рассмотреть на
следующем заседании. Это предложение было вызвано желанием на
будущем заседании северное направление поручить юньнаньцам, а южное
направление передать кантонцам, но для этого нужна
предварительная обработка членов Военного совета для того, чтобы обеспечить
большинство этому предложению.
В конце заседания по предложению [главного] советника
принимается решение, что если Чэнь Цзюнмин не начнет своего
наступления до 1-го февраля, то 1-го февраля мы сами переходим в
наступление, к чему части и должны быть готовы.
В конце заслушивается сообщение Разведывательного управления,
устанавливавшее, что части Линь Ху из района Мэйсяни и Дапу пере-
* Следующий абзац в документе зачеркнут: «Усматривая в плане желание
засунуть кантонцев в самые тяжелые условия похода, против сильнейших
частей Чэнь Цзюнмина, при столкновении с которым они могут оказаться
без поддержки, ибо Кантон выделить из тыла больше ничего не сможет, и
истощенные и измученные походом войска будут разгромлены. Это же
направление юньнаньцы смогут выполнить легче, т.к. они располагают
значительным количеством резервных войск, которые в состоянии
обслуживать тыл и оказать поддержку».
120
двигаются на Синнин и Лунмынь. Части Хун Шаолиня выступили из
районов Чаочжоу и Шаньтоу в направлении на крепость Вэйчжоу.
Четвертое заседание Военного совета.
Заслушиваются поступившие донесения о начале движения войск Тан Цзияо к
границам Гуанси и о передвижении войск Шун Хунъюна к югу от
Юйлина.
Последнее сообщение вызывает живой обмен мнений о причинах
и целях движения войск Шун Хунъюна и ввиду присутствия на
заседании Лю Чжэньхуаня просят его высказаться. Лю Чжэньхуань
заявляет, что ему этот маневр непонятен. Большинство членов Военного
совета, еще плохо разбиравшихся в намечавшихся событиях на
западе, предлагает Ху Ханьминю срочно запросить Шун Хунъюна о цели
его движения на восток и тут же высказываются опасения, что им
может быть использована обстановка в Юйлине. Неловкость,
создавшаяся среди присутствующих на заседании, заставляет Лю
Чжэньхуаня быстро согласиться с внесенным предложением, и оно
принимается. Делегаты сообщили о ходе заготовок патронов и риса.
Юньнаньцы и гуансийцы, ссылаясь на денежные затруднения,
настаивают на распределении денег по войскам сейчас. После споров
Военный совет уступает их требованию и распределяет имеющиеся
150 тысяч [долларов] по 50 тысяч юньнаньцам, гуансийцам и
кантонцам. План наступления, вызвавший большие споры, переносится на
следующее заседание.
Общее впечатление от заседания удручающее. Присутствующие
чувствуют, что Ян Симинь и Лю Чжэньхуань не разделяют желания
наступать и ищут повода к пересмотру вопроса о восточном фронте.
Пятое заседание Военного совета, состоявшееся
18 января. Заседание происходит с участием сына д-ра Суня - Сунь
Фо, который делает политический доклад о положении на Севере,
после чего собрание заслушивает телеграмму Тань Янькая о
понесенном им поражении и принимает ряд решений, о которых уже
говорилось раньше. Заслушиваются сообщения о продолжающемся
движении Тан Цзияо и Шун Хунъюна. Движение последнего на Учжоу
можно считать определившимся, но захват им Гуаннина еще не
исключается. Сведения с восточного фронта подтверждают сдвиг
частей Чэнь Цзюнмина в направлении к р. Дунцзян, предопределяя тем
самым неизбежность скорого столкновения с ним.
Решено усилить район Хумыни 2-мя батальонами Вампу и
разрешить Чан Кайши произвести их переброску. Перед переходом к
обсуждению плана наступления Лю Чжэньхуань и Ян Симинь неожи-
121
данно вносят предложение пересмотреть вопрос о Чэнь Цзюнмине,
мотивируя это осложняющимся положением на западе. Лю Чжэньху-
ань просит послать его армию в Гуанси, а Ян Симинь, ссылаясь на
будто бы поступившее требование Фань Шишэня отправить его на
встречу Тан Цзияо, предлагает на р. Дунцзян ограничиться лишь
обороной, стянув против Чэнь Цзюнмина все кантонские войска, до 1-й
кантонской дивизии включительно, сняв ее из Учжоу. Юньнаньцев
использовать частью на западе, частью для прикрытия отхода
Северной экспедиции. Эти предложения сводили все прежние
постановления заседаний Военного совета на нет. Ясно обнаруживается желание
Лю Чжэньхуаня перетянуться в Гуанси на поддержку Шун Хунъюна,
а со стороны юньнаньцев сорвать наступление на Чэнь Цзюнмина.
Продолжительное время удрученный Военный совет молчит, никто
не рискует открыто высказать свои предложения. Наконец, с резкой
критикой внесенных предложений выступает главный советник,
доказывающий, что распыление внимания и сил на западе может повести
к потере Кантона и, как последствие этого, к проигрышу на западе.
Считая, что движение Шун Хунъюна неопасно и ему могут оказать
сопротивление части, находящиеся в Учжоу, и что Тан Цзияо еще
далеко, предлагает в ближайшее время ликвидировать угрозу со
стороны Чэнь Цзюнмина, а затем вернуться к западу, если обстановка
этого потребует. Дальше долго говорится о Кантоне как базе и
связывающей всю работу ЧЦМ опасности.
Высказывает предположение, что Военный совет, созданный для
сплочения военных сил и приближения их к партии, задачи этой не
выполняет и что, как ни странно, тормозом его работы служит
Главком. Дальше главный советник призывает всех перед лицом
опасности стать выше мелких личных интересов, так как политическая
миссия доктора Суня на Севере требует военного успеха, а не поражения,
к чему может привести внесенное Ян Симинем предложение.
Способствовать этому поражению, значит нанести предательский удар в
спину доктора и сыграть на руку реакции, что несовместимо с тем
положением, которое занимают члены Военного совета в партии. В
конце своего выступления главный советник предлагает: а)
политическое значение внесенных предложений перенести на обсуждение
ЦИК Гоминьдана и установить насколько совместимы они с тем
положением, которое занимают в партии лица, вносящие предложение;
б) с военной точки зрения внесенные предложения, как содержащие в
себе угрозу целости Кантона, без обсуждения отклонить; в) подтвер-
* Чэнь Цзюнмин.
122
лить все решения, принятые по вопросу обороны и особенно решения
о переходе наших частей в наступление не позднее 1 февраля; г) план
наступления в части направлений для армий изменить, направив
кантонцев с юга с задачей по овладении Даныпуем оказать содействие
гуансийцам овладеть крепостью Вэйчжоу. Северное направление
передать юньнаньцам, изменить ранее данное направление движению
этой колонны, направив ее через Боло на Хэюань, избегая этим
движения по бездорожному, малонаселенному, бедному связью району;
д) еще раз потребовать от войск готовности 1-го февраля перейти в
наступление.
Это резкое выступление, впервые нарушившее «благопристойную
порядочность» прежних заседаний Совета, было для членов его
настолько неожиданным, что вызвало не только тишину, но и
некоторую растерянность. Члены Совета, как бы извиняясь друг перед
другом за нетактичное выступление Галина, переглядываются,
улыбаются, берутся за чашки с чаем и молчат. Си Сиву, протоколируя
практическую часть предложения, умышленно выпускает первый параграф
его и, закончив, подает Ху Ханьминю. Тот начинает его зачитывать,
затем на середине прерывает заявлением, что если возражений нет, то
он будет считать предложения принятыми. Все молча с этим
соглашаются. Заседание закрывается под этим гнетущим молчанием.
Главный советник не получает обычного вежливого предложения от Ян
Симиня воспользоваться его машиной и уезжает с Ляо Чжункаем на
заседание негласной тройки.
Чтобы обсудить только что происшедшее на заседании негласной
тройки, несмотря на ночное время, вызывается и Чан Кайши. На этом
заседании пытаются установить, нет ли в предложениях Ян Симиня
какого-либо намека на решение (среди юньнаньцев) выступить
против правительства и не является ли это продолжением политики Фань
Шишэня, позицию которого считали угрожавшей для правительства,
а особенно в связи с полной безнадежностью в состоянии здоровья
доктора Суня. Обмен мнений привел к выводу, что Ян Симинь в
своем предложении отражал лишь общее нежелание юньнаньцев
выходить далеко от Кантона и наступать на Чэнь Цзюнмина. Что в этом
заявлении открытого вызова правительству нет, и что Ян Симинь и
юньнаньцы навряд ли пойдут в наступление, но что защищать
Кантон, как источник своих доходов, они будут.
Что касается Фань Шишэня, то занятую им позицию считали
опасной и не исключавшей открытого выступления. Признавали
совершенно очевидным желание Лю Чжэньхуаня вырваться в Гуанси на
123
помощь Шун Хунъюну. Тут же решается: а) всеми мерами
воспрепятствовать уходу гуансийцев на запад, б) зорко следить за действиями
Фань Шишэня и не терять надежды втянуть в наступление, если не
всю юньнаньскую армию, на что рассчитывать трудно, то хотя бы
третий корпус генерала Ху Сишуня, используя для этого его личную
дружбу с Ху Ханьминем и его честолюбие и стремление занять место
Ян Симиня. Во всяком случае продолжать, используя все случаи и
общую обстановку, стремиться толкнуть юньнаньцев в наступление.
На другой же день было приступлено к созданию благоприятных
условий, обеспечивающих проведение намеченного решения в жизнь.
Здесь необходимо еще раз сказать, что эта тройка из Ляо Чжункая,
Тань Пиншаня и Галина продолжает по-прежнему удерживать в своих
руках общее руководство подготовительными кампаниями.
Создавшись невольно в практическом ходе работы, эта тройка руководила не
только вопросами военного порядка, но и направляла политическую
деятельность правительства. Эта тройка в процессе работы
расширилась частичным участием в ее решениях секретарем Областного
комитета Киткомпартии тов. Чэня (сын Чэнь Дусю) и генералом Чан
Кайши. Все решения ее проводились: Ляо Чжункаем через ЦИК
Гоминьдана, правительство и Ху Ханьминя; Тань Пиншанем и тов. Чэ-
нем через все аппараты рабочих и крестьянских организаций и
военные отделы политической пропаганды, Политотдел Вампу, Союз
молодых революционных солдат и соответствующие рабочую,
крестьянскую и военную комиссии при нач[альнике] Военного отдела или
главном советнике. Главный советник проводил решения путем
личного влияния на генералов Сюй Чунчжи и Чан Кайши, договариваясь
с каждым из них в отдельности и, наконец, давлением на Ху
Ханьминя и через личное знакомство и связь с генералитетом. Огромная
работа, разумеется, выполнялась и всем остальным аппаратом русских
советников, выполняющем решения непосредственно в частях.
Несколько слов о последствии последнего заседания Военного
совета. Если резкость выступления главного советника все же спасла,
может быть внешне, от развала Военный совет, распад которого мог
плохо отразиться на общем положении в армии, то личные
взаимоотношения главного советника с генералом Лю Чжэньхуанем и
некоторыми генералами - юньнаньцами, особенно с Фань Шишэнем,
значительно испортились и потеряли прежний вид большой дружбы. На
устроенном вскоре юньнаньцами банкете по случаю занятия ими
Кантона, это обнаружилось. Приглашенные, как всегда, главный
советник и ряд других русских советников почувствовали и некоторую
124
отчужденность со стороны юньнаньского генералитета и не
получившую внешнего выражения лишь благодаря большому такту Ляо
Чжункая и самого Яя Симиня.
БОЛЕЗНЬ Д-РА СУНЯ И СЛУХИ О ЕГО СМЕРТИ
Уже в первой половине января до Кантона доходят известия о
безнадежном состоянии здоровья д-ра Суня и отсутствии надежды на
[его] выздоровление. Левое крыло и центр Гоминьдана продолжают
упорно надеяться, что Суню удастся превозмочь свой недуг, и он
станет на ноги. В двадцатых числах января (точно дат не помню,
примерно 26-27 января) японское радио сообщает о смерти д-ра Суня.
Это известие настолько было для головы партии в Кантоне и
правительства неожиданным, что вызвало огромное замешательство. На
второй день по выпуске радиограммы японский консул присылает
официальное уведомление и выражает соболезнование правительству.
Весть о смерти Сунь Ятсена в тот же день японский консул
подтверждает и в личном визите его к Ху Ханьминю. Срочно созывается
совещание членов ЦИК Гоминьдана и виднейших генералов, на
котором обсуждается вопрос, кому должна быть передана власть доктора
по должности генералиссимуса, как главы правительства и
руководителя партии. Приехавший в губернаторский дворец главный советник
застает большую половину членов Правительства и ЦИК плачущими.
Особенно подавленными себя чувствовали Ляо Чжункай и Чан Кай-
ши. Напряженно ожидают ответа из Пекина на посланный еще вчера
срочный запрос по радио.
Обсуждая преемника по должности генералиссимуса, пришли к
заключению, что достойного заместителя в рядах партии найти
нельзя. Все сходились на мнении об упразднении этого звания и создании
Военного совета, назначаемого политбюро ЦИК Гоминьдана. Для
руководства партией сходятся на необходимости выбрать политбюро.
Тут же примерно стали намечать как состав Военного совета, так и
политбюро. Несмотря на горе, которое одни переживали глубоко и
искренне (другие только внешне выражали соболезнование), кругом
кандидатур разгорелся горячий спор, вскрывавший неизбежность
будущего расслоения верхов и группировок.
Лишь к вечеру пришла телеграмма, опровергающая известие о
смерти. Главный советник предлагает закрыть собрание
подтверждением принятого уже решения о переходе в наступление 1-го февраля
и указывает, что это было бы лучшим лекарством для д-ра Суня.
Сообщение охотно принимается, а присутствовавший на заседании
125
генерал Ху Сишунь тут же ставит целый ряд практических вопросов,
связанных с наступлением. Ян Симинь заявляет, что он сделает все,
чтобы начать наступление в первых числах февраля.
ПРИКАЗ О НАСТУПЛЕНИИ НА ВОСТОЧНОМ ФРОНТЕ
И ПОЛИТИЧЕСКАЯ ОБСТАНОВКА В КАНТОНЕ,
ПРЕДШЕСТВОВАВШАЯ НАСТУПЛЕНИЮ
Первого февраля 1925 г. появляется приказ войскам о переходе в
наступление, выпушенный Главкомом генералом Ян Симинем. При
существовавшем недоверии к Ян Симиню этот приказ для всех
являлся неожиданностью и приподнял настроение. Очень многие
усматривали в этом приказе изменение политики колебаний Ян Симиня и его
искреннее желание идти нога в ногу с правительством. Лишь левое
крыло Гоминьдана продолжало смотреть на Ян Симиня с прежней
подозрительностью и тревогой. Но прежде чем перейти к самому
приказу и последующим событиям, непосредственно за ним
развернувшимся на фронте, кратко остановимся на положении в Кантоне,
состоянии его фронтов и оценке армии правительства.
Политическая подготовка, проводившаяся со второй половины
января, несмотря на ее недостатки, оказала в результате огромную
поддержку правительству со стороны рабочих и крестьянских
организаций, отношение последних к правительству резко изменилось в
доброжелательную сторону, особенно со дня разгрома помещиков в Гу-
аннине. Помещики после своего поражения выражают явное
недовольство и составляют с купечеством и правым крылом Гоминьдана
ярко враждебную правительству общественную группу. Армии, или
вернее их командующие в большинстве были недовольны левой
политикой правительства, что находит себе выражение в позиции
генерала Фань Шишэня. К числу разделяющих точку зрения генерала
Фань Шишэня следует отнести не только юньнаньцев и гуансийцев,
но и огромное большинство кантонцев, находящихся под командой
генерала Сюй Чунчжи, часть которых открыто выступала с
порицанием политики правительства, как например, комкор 3 Ли Фулинь и
комдив 3 Си Чантин.
Таким образом, в своем стремлении разбить Чэнь Цзюнмина
правительство безусловно надежно опиралось только на рабочих, крестьян,
школу Вампу, организацию молодых революционных солдат и,
наконец, на некоторые части Кантонской армии, которые были
заинтересованы в захвате новых районов и из которых они рассчитывали создать
свою финансовую базу. Купечество, помещики и правые гоминьданов-
126
цы хранили полное молчание и внешне ничем не высказывали своего
интереса к наступлению. Этот враждебный фронт питал большие
надежды на поражение правительственных войск и те изменения,
которые явятся результатом этого в Кантоне. Генералы Фань Шишэнь и Ян
Симинь ищут связей с Пекином. Вначале это были только слухи, но
позднее они нашли себе фактическое подтверждение.
ПОЛОЖЕНИЕ НА ФРОНТАХ И ВЛИЯНИЕ ЕГО НА КОЛИЧЕСТВО
ВЫДЕЛЯЕМЫХ ВОЙСК НА ВОСТОЧНЫЙ ФРОНТ
(Схема №1Г
Положение на западе с каждым днем осложняется. Тан Цзияо
продолжает свое движение к границам Гуанси. Шун Хунъюн подходит к
Учжоу и столкновение между ним и частями генерала Вана (гуансий-
ца) и 1-й кантонской дивизией ожидается со дня на день. Бригада 3-й
кантонской дивизии, находящаяся в районе Гуаннина, вследствие еще
не устраненной опасности появления здесь войск Шун Хунъюна
оставляется на месте. Кроме того, и комдив не высказывает особого
желания двигаться на восточный фронт.
Юго-западный фронт может тоже показать признаки жизни, ибо
генерал Ли Цзишэнь, составлявший угрозу с тыла войскам Дэн Бэнь-
ина, боясь своего разгрома, отошел в Гуанси, чем развязал
последнему руки. Поэтому находящиеся против него части 1-го корпуса и одна
из бригад 3-й дивизии должны были быть оставлены на этом фронте.
1-й корпус, так же как и 3-я дивизия, никакого желания перейти на
восточный фронт не высказывали и даже рассчитывали, пользуясь
уходом войск на р. Дунцзян, присоединить к себе новые районы для доходов.
Северный фронт. Войска Северной экспедиции генерала Тань
Янькая, находясь в стадии реорганизации, не могли быть
использованы для наступления на восток и невольно поэтому получили задачу
охраны северных границ. Угроза со стороны Цзянси и войск генерала
Фэн Сюнжун [?] на ближайший период исключалась, так как он был
занят еще окончанием борьбы против остатков войск дуцзюня
провинции] Цзянси. Находящиеся в юго-восточной части Цзянси
войска Линь Ху могли быть брошены кратчайшими путями для удара
по Кантону и, если бы это случилось, то Тань Янькай мог бы
преградить им дорогу. Дуцзюнь пров[инции] Хунань, Чжао Хэнти никаких
внешних признаков попыток нападения на Гуандун не проявлял. 3-й
кантонский корпус генерала Ли Фулиня, ведущий борьбу с
бандитами, остается в районе своего квартирования и обещает лишь оказать
127
содействие наступающим войскам по охране жел[езной] дор[оги]
Кантон-Коулун. Тревожное положение в Кантоне вынуждает
оставить в нем отдельную бригаду генерала У Течэна как поддержку
полиции для охраны самого города на случай могущих произойти
внутренних беспорядков.
Таким образом, из состава Кантонской армии могут быть
выделены: 2-я кантонская дивизия генерала Чэнь Миншу, 7-я отдельная бри
гада генерала Сюй Цзи и приданный ей 1-й отдельный полк и войска
Вампу, за исключением той части их, которая остается для охраны ее
базы, острова Вампу.
III. ХАРАКТЕРИСТИКА ПРОТИВОБОРСТВУЮЩИХ
АРМИЙ
ВНУТРЕННЕЕ СОСТОЯНИЕ АРМИЙ ПРАВИТЕЛЬСТВА
И БОЕВАЯ ОЦЕНКА И ЧИСЛЕННОСТЬ
Хотя ранее мной и представлялись исчерпывавшие сведения о
состоянии армий [Кантонского] правительства, здесь будет полезно еще
раз немного остановиться на них.
Кантонская армия является единственной армией, считающейся
«своей» в пров[инции] Гуандун, ибо «провинциализм» или
провинциальный патриотизм продолжает еще играть огромную роль во всей
кантонской жизни и [его] глубоко внедрили в психологию всей
китайской общественности. Эта армия в огромном своем большинстве
имеет офицерский состав и генералитет из уроженцев провинц[ии]
Гуандун. Уроженцы других провинций в армии удерживаются лишь в
силу каких-либо особых заслуг, оказанных Гуандуну, и то часто
чувствуют себя в ней чужими людьми, которых кантонцы терпят только
до первого благоприятного случая, который помог бы им
освободиться от «чужестранцев». Рядовой состав бойцов в этой армии состоит в
большинстве из уроженцев Гуандуна. В сравнении с другими
провинциями Китая Кантон в истории последних лет богат рядом других
революционных событий, отражающихся на всей массе населения и
революционизирующих его.
Лишь слегка политически тронутое население Гуандуна уж не
является подходящим материалом для послушных наемных армий.
Поэтому генералитет избегает вербовать из них себе солдат и особенно
нетерпимо относится к люмпен-пролетариям Кантона. Поэтому эта
армия более других связана с Гуандуном как в территориальном, так
и в языковом отношениях.
Во главе Кантонской армии стоит старый сподвижник д-ра Суня,
член ЦИК Гоминьдана генерал Сюй Чунчжи, примыкающий к центру
партии. Один из наиболее образованных военноначальников. Военное
образование получил в Японии и короткое время специализировался в
рядах ее армии. До 1923 года отличался бурной личной жизнью и
пьянством. Последние годы, в силу пошатнувшегося здоровья,
остепенился и больше приблизился к партии, пытаясь овладеть
политической мудростью. Тонкий интриган и далеко не посредственный
политик, генерал Чан Кайши характеризует его как человека, «с которым
вы, работая десять лет и считаясь его другом, на одиннадцатом году
можете оказаться выброшенным им из круга своих друзей и оказаться
9 В. К. Блюхер
129
дураком». В этом есть большая доля правды. Он, несомненно, умеет
подчинять себе людей и широко использовать их в своих личных
интересах. Свои интриги он умеет проводить через других, через
категорию лиц, всегда готовых услужить, а на личное выступление
решается лишь тогда, когда успех достаточно обеспечен, в противном
случае он толково держится в стороне, выжидая перевеса сил у своей,
или другой группировки. Большой мастер произносить
революционные фразы и делать «маленькое дело». Держится
утонченно-корректно. Честолюбив и не терпит среди своих подчиненных сильных
людей. Большой патриот Кантона и стремится всеми силами к канто-
низации офицерства и генералитета своей армии. Доктор любит его и
подчинялся его авторитету. И, как мне кажется, искренне. [Сюй Чун-
чжи] считает себя большим авторитетом. Слабой стороной его
характера является отсутствие большой воли, поэтому склонен подпадать
под чужое влияние. Этим главным образом и объясняется, что
главный советник при Главной квартире и был одновременно и главным
советником при нем, удерживая часто его от губительных для
правительства и партии поступков.
Его армия состоит из 3-х корпусов: 1,2 и 3-го, причем второй
корпус подчинялся генералу Сюй Чунчжи непосредственно и составлял
лучшую часть Кантонской армии.
Командир 1-го корпуса генерал Лян Хункай находился все время в
Цзямыни и в Кантоне бывал редко. Он принадлежит к числу гоминь-
дановцев правого толка. Своим корпусом занимал район Цзямыни к
юго-западу от Кантона (богатый шелковым производством). Сам он
держался с большой самостоятельностью вследствие чего был в
натянутых отношениях с генералом Сюй Чунчжи.
Корпус составляли 12, 13 и 19-я отдельные бригады. 12-я бригада
располагалась в районе Гаосянду-Сяннин. Комбриг генерал Цзо Жэнц-
зи - уроженец Гуанси, бригада насчитывала 1,8 тыс. шт[ыков]. 13-я
бригада располагалась в районе Яннинго и насчитывала 1,6 тыс. шт[ыков].
19-я бригада расположилась в районе Эньпин-Ситан. Комбриг генерал
Сюй Ханжэнь - кантонец. Бригада насчитывала 1,3 тыс. шт[ыков].
Корпус, в силу необходимости собирать налоги, сильно разбросан
и не ведет регулярных занятий, даже в китайском понимании. Долгое
время не участвуя в боевых операциях, растерял, таким образом, и
полученный ранее в боях опыт. Сколько-нибудь боевой ценности
[эти] войска не представляют. Вооружение самое разнообразное. Все
же в отношении боеспособности стоит выше 3-й дивизии. Что же
* Так в документе.
130
касается оперативного управления этого корпуса и отдельных его
частей, то, как показали позже бои при занятии Кантона, он резко
выделяется в лучшую сторону и стоит на уровне лучших частей
Кантонской армии.
3-й корпус. Комкор генерал Ли Фулинь. Принадлежит к махрово-
правым гоминьдановцам. Ли Фулинь в дореволюционное время,
т.е. до 1911 г., был предводителем бандитской шайки в 1000
[человек], в дни революции присоединившейся в доктору Суню. Во время
похода на Фуцзянь с генералом Сюй Чунчжи растерял весь свой
отряд, но по дороге в Кантон навербовал около 3000 новых бандитов.
Весь личный состав корпуса как по виду, так и по духу
бандитский. Корпус занимает остров Хэнань и весь речной район к юго-
западу от о. Хэнань. Ведет удачную борьбу с бандитами в районе
своего расположения и на речных путях. Ли Фулинь находится в
прекрасных взаимоотношениях с купечеством и им любим. В хороших
отношениях с помещиками и даже командует деревенскими
помещичьими отрядами, помогая им громить крестьянские союзы. На свое
подчинение командующему Сюю смотрит как на пустую форму
сохранения за собой полной независимости. Командный состав ничем
не отличался от общего облика егЪ частей. Общая численность
корпуса, состоявшего из отдельных батальонов и жандармской бригады,
равнялась 4000 шт[ыков]. Эти отдельные батальоны были сведены в
три бригады, что не имело никакого влияния на их управление, ибо
Ли Фулинь предпочитал распоряжаться батальонами
непосредственно. Боевой ценности этот разбойничавший сброд не представлял и во
многом уступал частям других корпусов как в смысле военного
управления, так и выучки. Вооружение самое разнообразное.
2-й корпус состоял из 1, 2 и 3-й дивизий, 7, 8, 11 и 14-й
отдельных] бригад и 4-х отдельных полков и жандармских отрядов.
Отдельные полки и 8, 11 и 14-я отдельные] бригады боевой ценности
не представляли и обслуживали главным образом потребности
налогового аппарата генерала Сюя. Разбросанные по огромному
западному району провинции и клочками вкрапленные в другие районы они
находились в распыленном состоянии и не представляли из себя
никакой боевой силы, а скорее налоговые отряды. Собрать их не
представлялось возможным, ибо освобождая деревни занятого района от
войск, значило передать их для сбора налога соседу. Эти отряды вели
также борьбу с бесчисленными в Гуандуне бандитскими шайками.
Этот специфический расход людей и делает Кантонскую армию,
несмотря на ее казалось бы значительную численность, слабой. Поэтому
9*
131
нет нужды заниматься их рассмотрением, а перейдем к четырем
первым частям.
1-я дивизия состоит из 2-х бригад или 5-и полков. Комдив генерал
Ли Цзишэнь. Окончил Бэйянскую военную школу. Вполне военно-
грамотный начальник. Старый сподвижник д-ра Суня и член партии
Гоминьдан. Политически не активен, но надежный и приличный
партиец с ориентацией на центр. Этим главным образом объясняется, что
вслед за Вампу политическая работа началась у него в дивизии,
правда в довольно скудных размерах. По личным свойствам своего
характера - порядочный человек. Не глуп и пользуется авторитетом. В
частях вел довольно регулярную строевую подготовку. Командный
состав дивизии имеет значительное число офицеров с высшим
образованием и с большим боевым опытом. Комполка подобраны довольно
удачно. Комбриги отличные. Дивизия справедливо считается лучшей
частью армии. Сам Ли Цзишэнь уроженец Гуанси и пользуется среди
гуансийцев не только авторитетом, но и репутацией порядочного
человека. В хороших отношениях с гуансийскими ген[ералами] Ли и
Ваном. Считалось возможным выдвинуть его на должность
гражданского губернатора Гуанси. Но то, что он гуансиец, имело своим
последствием нелюбовь к нему со стороны Сюй Чунчжи. Последний, не
решаясь открыто выступать против него, ищет случая сбыть его из
дивизии и одновременно ведет среди офицеров дивизии работу,
которая облегчила бы убрать Ли Цзишэня под благовидным предлогом из
Кантонской армии. Несмотря на эту интригу, Ли Цзишэнь в силу
своего авторитета чувствовал себя в дивизии прочно. Дивизия вооружена
несколько лучше других частей, хотя разнообразность вооружения
имеется и здесь. Дивизия имеет около тысячи японских винтовок
(полученных из СССР). Общая численность дивизии 3,2 тыс. шт[ыков].
Главной своей массой дивизия расположена в Учжоу и только
небольшая ее часть - в Шаосине.
Заслуживает быть отмеченным один из комбригов этой дивизии
генерал Чэнь Миншу. С хорошим военным образованием, большим
боевым опытом и представляет из себя прекрасного командира. Во время
Восточной кампании его бригада резко выделялась умелым руковс
дством и боевым успехом. Как по моему, так и по общему мнению
других русских советников, с ним сталкивающихся на фронте и
работавших с ним, генерал Чэнь Миншу как боевой начальник и оператор
стоит значительно выше генерала Чан Кайши. В дивизии и даже в своей
бригаде, как фигура ярко выделяющаяся, имеет много врагов. Эта вра-
132
жда является частично следствием его колебаний в дни измены ЧЦМ ,
к которому он питал чувство уважения и очень неохотно выступил
против него, впоследствии он даже ушел из армии и два года пробыл в
монастыре (у кантонцев это практикуется), но в 1924 г. по
приглашению Ли Цзишэня явился обратно в войска и принял командование
бригадой. Считается лично порядочным человеком. Большой патриот
Гуандуна, гоминьдановец-центрист. Все время пытается ввести у себя по
типу Вампу политработу в частях, но внутренние причины не привели
к большим достижениям. Поклонник Вампу вплоть до мелочей. Так,
например, носит знаки отличия как и [в школе] Вампу на рукаве.
Политически не вполне грамотен, но активен. Живой, энергичный,
подвижный и активнейший военный работник. Искренний сторонник дружбы
с СССР. Выдвигается как мной, так и остальными русскими
советниками, работавшими с ним, как фигура равноценная в основном и
политическом отношениях с Чан Кайши.
2-я дивизия 3-го полка. Общая численность 2160 шт[ыков].
Дивизия располагалась в 3-х верстах к северу от Кантона в районе гор
Белых облаков, занимая старые казармы (единственная часть,
располагавшаяся в казармах).
Комдив генерал Чжан Миндэ - член партии Гоминьдан. Человек,
близкий генералу Сюй Чунчжи. Без военного образования. Краткая его
биография такова: более пяти лет служа у генерала Сюя, он начал с
переводчика, так как прекрасно владеет английским языком. Затем
выполнял должность казначея штаба армии и оттуда был переведен на
батальон. Обнаружив в должности комбата выдающиеся способности и
пользуясь расположением Сюй Чунчжи, он быстро получает полк,
бригаду и, наконец, становится комдивом. Не обладая нужными знаниями
и опытом в вопросах строевой подготовки в нашем смысле слова, он
все же дело обучения в дивизии по-китайски вел неплохо. Дельный,
быстро восприимчивый, он скоро осваивается с оперативным
мышлением и недурно и даже много раз лучше других китайских генералов
(можно даже сказать отлично) руководил операциями дивизии.
На восточном фронте показал себя лучшим оператором из всех
бывших там генералов. Очень толково умел оценить общую
обстановку и делать правильные из нее выводы. Приняв решение, умел
энергично и настойчиво их проводить в жизнь. Это, кроме того, был
хороший хозяин своей части и очень недурной администратор.
Будучи в то же время и купцом-посредником, он из личных средств под-
Чэнь Цзюнмин.
133
держивал существование дивизии, получавшей очень незначительные
суммы от генерала Сюй Чунчжи на ее содержание. Был он так же
собственником приличного морского транспорта и трудно было
различить, где командир дивизии и где кончается купец.
Считая себя гоминьдановцем и большим сторонником идей
доктора Суня, любил об этом рассказывать, но в конце разговора всегда
заявлял, что, кроме того, у него «имеется и собственная идея
устройства государства и армии». И здесь перед вами развивалось нечто
вроде военных поселений типа аракчеевских, в которых он как
добрый хозяин будет царствовать. Вообще очень многие гоминьдановцы,
считающие себя лучшими членами партии и верными сторонниками
Суня, в конце разговора о принципах партии обязательно сошлются
на имеющиеся у них собственные планы и будут уверять, что они их
придумывали годами и т.д. Все их собственные планы в конечном
счете иногда сводили на нет принципы Гоминьдана, но это их не
смущало. К числу таких принадлежал и Чжан Миндэ.
Комбриг генерал Mo, объединивший два из трех полков,
политически безграмотная фигура. Как комбриг отличался личной храбростью,
но в сложной обстановке и особенно при неуспехе терялся. В прошлом,
во время первой Северной экспедиции, являясь сторонником мирного
разрешения конфликта между д-ром Сунем и Чэнь Цзюнмином, делал
попытку арестовать д-ра. В армии остался лишь благодаря
заступничеству комдива Чжан Миндэ и генерала Сюй Чунчжи.
2-я дивизия считалась среди частей Кантонской армии немного
уступающей по боеспособности 1-й кантонской дивизии. В
политическом отношении не вызывала у ЦИК Гоминьдана никаких сомнений и
считалась одной из надежных частей.
3-я дивизия состояла из 2-х бригад и 4-х полков. Общая
численность 3 тыс. шт[ыков]. Одна бригада находилась в районе Гуаннина, а
другая на юго-западе против Дэн Бэньина.
Комдив генерал Си Чантин уже знаком нам из истории конфликта
крестьян с помещиками в Гуаннине, где он пытался взять помещиков
под свое покровительство. В дивизии бывал редко, живя большую
часть года в Кантоне. На дивизию смотрел как на коммерческое
предприятие, обеспечивающее приличный доход. Хотя и имел
военное образование, но успел его в коммерческих заботах выветрить.
Непосредственным обучением бригад не занимался, но в дивизии
чувствовал себя хозяином. Член Гоминьдана, принадлежал к
махровому крылу правых. В дивизии лучшей считалась 6-я бригада
генерала Хо Туна. Эта бригада была снята с юго-западного фронта и
переброшена на восточный фронт, но опоздала и в боях участия не при-
134
нимала, и лишь позднее при ликвидации юньнаньцев она дралась
недурно. Несмотря на это, она может быть приравнена к частям
худшим, чем 2-я дивизия.
7-я бригада генерала Сюй Цзи и приданный ей 16-й отдельный, так
называемый дополнительный, полк имела 2,2 тыс. шт[ыков] и
занимала район Шитана.
Бригадой командовал брат Сюй Чунчжи, окончивший одну из
военных школ в Китае. Сюй Цзи и в военном, и в политическом
отношении является фигурой безличной и безвольной. Несмотря на то, что
бригада внешне производила хорошее впечатление и была по-
китайски неплохо подготовлена, позднее в боях устойчивости не
обнаружила и при первых же затруднениях отступала, беря очень часто
дистанции отхода не менее полуперехода. Слабость бригады являлась
результатом неумелого командования Сюй Цзи, что не могли
исправить и относительно недурные комполка этой бригады.
Характерной особенностью этой бригады является широко
распространенное опиокурение и азартные игры. Опиокурилки и
игорные предприятия двигались непосредственно с частями и широко
развертывали свою деятельность в дни получения солдатами их гро-
шевого жалования. Через два вечера по получении жалованья
владельцем его были уже не солдаты, а игорные учреждения. Как потом
выяснилось, те и другие учреждения содержались не без участия
самого генерала Сюй Цзи. Этот старый для Китая способ, выдав
жалованье, отыгрывать его обратно, с особенной бесцеремонностью
употреблялся только в бригаде Сюй Цзи. Что касается опиокурения, то
оно в незначительных размерах существовало во всех частях, за
исключением Вампу, где эти «прелести» сурово преследовались.
Отдельная жандармская бригада генерала У Течэна состояла из
2[-х] полков и батальона маузеристов и эскадрона кавалерии в 30
коней. Всего 1300 бойцов. Бригада располагалась в Кантоне. Комбриг
генерала У Течэн, он же начальник полиции и жандармерии Кантона.
Военного образования не имеет. Окончил университет в Японии по
юридическому факультету. Давно имеет дело с войсками, поэтому
кое-чему поверхностно нахватался. Член партии Гоминьдан и старый
соратник д-ра Суня (человек, безусловно, ему преданный). В жизни
партии сколько-нибудь значительной роли не играл. Любит пожить.
Во время первого съезда партии особенно активно выступал против
левизны в программе от имени правых. Принимая со своей бригадой
самое активное участие в разгроме «тигров», он же вел
артиллерийский обстрел старой кантонской части города Сичуань, где забарри-
135
кадировались «тигры». По справедливости можно сказать, что в
подавлении тигров его бригада играла главную роль. Последнее время
примыкает к центру. Командный состав этой бригады в большинстве
своем безграмотен как в политическом, так и в военном отношении и
составлен главным образом из работников полиции и уголовного
розыска. Являясь только добровольными прислужниками самого
генерала У Течэна, как военспецы они в большинстве своем заслуживают
быть выброшенными из бригады. Вследствие занятости У Течэна
делами полиции и ведением контрразведки, которую он возглавлял,
фактическое командование находилось в руках его начальника штаба
и командира 1-го полка Оу Яна, вначале враждебно настроенного по
отношению к нам. Рядовой состав бригады представляет из себя
прекрасный боевой материал, каким вообще являются китайские
солдаты. С привлечением русского советника фактическое руководство
бригадой У Течэна и обучение ее почти целиком перешло в его руки.
Бригада сделала огромный прогресс в обучении, но с косностью
командного состава сделать что-либо было трудно. Вскоре же Оу Ян
был взят в руки и являлся прекрасным исполнителем указаний
русского советника. После смены командного состава бригада будет
отличной. Замену комсостава предполагается произвести курсантами
Вампу. По степени нашего влияния это была вторая за Вампу часть.
Любопытна история возникновения этой бригады. Средства на ее
формирование, что-то около 300 тыс. [долларов], были собраны на
паевых началах. В числе главных пайщиков были: сам У Течэн, сын
доктора Суня - Сунь Фо и мининдел Си Сиву. Этот пример с
особенной яркостью подчеркивает коммерческую сущность некоторых
южных частей.
ОБЩАЯ ОЦЕНКА КАНТОНСКОЙ АРМИИ.
ХАРАКТЕРИСТИКА АРМИЙ И КОМАНДОВАНИЯ
Комсостав, кроме уже перечисленного, представляет: из 20
остальных комбригов этой армии только 8 получили военное
образование. А остальные разделяются так: 7 человек из солдат, 3 - бывших
бандита и 2 - из купцов. В военном отношении большинство
неграмотно, но имеет солидный боевой стаж и опыт гражданской войны.
Большинство из комсостава являются членами партии Гоминьдан,
но только формальными (партбилет и только). Политически
безграмотны, даже с гоминьдановской точки зрения. А главное не стремятся к
своему совершенствованию, находя это праздным делом, так как
большинство на свою службу смотрит, как на источник к личному обога-
136
щению. Офицеры всеми мерами пытаются выбраться сначала в
генералы, чтобы затем грабить по-генеральски. Отсутствие правильной
системы снабжения и отчетности, самостоятельность в сборах налогов,
отсутствие контроля сверху, - [все это] в результате давало
возможность процветать среди офицерства взяточничеству, воровству и т.д.
Есть, правда, группа молодых командиров, пришедших в армию с
намерением принести посильную пользу стране. Есть такие, которые
пошли из-за нужды, но попадая в эту обстановку, они быстро поддаются
разложению и наследуют все отрицательные стороны быта армии.
Рядовой состав. Солдат - прекрасный материал, легко
поддающийся обработке. Несмотря на неразвитость, безграмотность
большинства солдат, они быстро усваивают требуемое от них. Солдат
быстро постигает премудрость владения современным оружием.
Необычайно терпелив ко всякого рода лишениям похода, с
удивительной способностью повиноваться приказам. Смело и бесстрашно идет
в бой. Когда снаряд и пуля пролетают через его голову , он проявляет
замечательное спокойствие. В обороне он спокоен, в атаке - храбр. С
поля боя уходит лишь тогда, когда показывает этому пример офицер.
Именно офицерам главным образом обязана китайская армия в той
плохой репутации, которая за ней установилась. Ранения и свои
страдания он [солдат] переносит с удивительным спокойствием и это при
сознании у каждого из них, что раз он ранен, то он рассматривается
как бесполезный элемент [и] будет исключен с довольствия и лишен
последнего, что он имел - фунта риса в день. Недаром в одном из
английских военных журналов обозреватель последней войны на
Севере, обращаясь к военным кругам и английской буржуазии пишет:
«Легко презирать китайские армии за их общую организацию, но
нужно отметить, что настоящая война показывает, что китайский
солдат усвоил некоторые принципы современной войны, и его
удивительная склонность к употреблению иностранного вооружения
заставляет подумать о том, что может случиться в один прекрасный
день». Таков китайский солдат в настоящее время, когда он не
является еще членом национальной армии, выполняющей волю страны, а
лишь только слепое орудие милитаристского наемного организма,
ведущего его очень часто в бой на своего же сородича, случайно
оказавшегося на службе [у] другого генерала, ведущего войну в своих
корыстных личных интересах.
Так в рукописи. По смыслу: над головой.
137
Возрастной состав самый разнообразный. В ее рядах вы
можете увидать мальчиков, не нюхавших пороха, напряду с
седеющими ветеранами прошлых войн. Комплектуется армия из самых
различных элементов. Тут есть и разорившийся селянин, которого нужда
загнала в ряды армии, тут есть и бандиты, которых включают в ряды
армии как самых наиболее дешевых солдат, ибо не приходится
тратить на его вербовку никаких средств.
Организация аппаратов управления и снабжения армии из рук вон
плоха. Штабов в нашем понимании не существует. Армейские штабы
вместо правильно организованных отделов переполнены всякого рода
советниками, безответственными исполнителями, ведущими работу
от случая к случаю.
Задатки правильной организации заложены были только в
Кантонской армии и в школе Вампу, но сейчас они еще не достигли того, чем
должны бы были быть.
Правильно поставленного аппарата снабжения, в силу финансовой
самостоятельности каждой части, нет. Отправляющаяся в бой армия
захватывает с собой только свое оружие и патроны, а остальное,
состоящее из несложного питания, солдаты получают на месте. Понятие
об организации тыла еще до сих пор крайне смутное и с трудом
укладывается в головах даже передовых командиров. Везде замечается
общая медлительность, не подчиненная оперативным требованиям.
Все делается от случая к случаю, как будто бы никто не думал о войне
и войны как будто бы не существовало. Технические средства, до
связи включительно, настолько неудовлетворительны, что можно скорее
сказать, что они отсутствуют вовсе.
Перед командным составом существуют, кажется, только две
веши, которыми они особенно озабочены — это солдат и винтовка.
Хорошо пригнанная лента с патронами и чистое оружие составляют
главное внимание командиров и заботу солдата. Солдат несет на себе
весь запас патронов армии, вследствие чего люди иногда тащат на
себе двойное количество против установленной нормы. Причем
необходимо отметить, что употребляемые патроны в большинстве своем
изготовлены с недостаточно полным зарядом или пониженным
качеством пороха, или от 2-х до 25-летней давности изготовления.
Организованных санитарных учреждений не существует. Раненые часто
бросаются на поле боя, где и лежат до тех пор, пока какая-нибудь
сердобольная душа его не подберет.
Главную тяжесть боя несут на себе пехотинец и пулеметчик.
Артиллерия больше является украшением, чем оружием, потому что она
дает больше шума, чем повреждений или потерь, ибо ни прислуга, ни
138
командный состав не умеют как следует стрелять, а общевойсковой
командир не умеет как следует ее использовать. Только Вампу,
руководимая русскими инструкторами, представляет теперь отрадное
исключение.
Вооружение армии.
а) Пехота вооружена разнокалиберными и всевозможных систем
[винтовками], от старых однозарядных до новейших магазинных
японских винтовок. Пулеметы скверные (изношены и расшатаны).
б) Артиллерия имеет почти исключительно горно-вьючные орудия
кал[ибра] 75 мм, большей частью старых образцов (1884 г. без
компрессоров, системы Крушга, шанхайского завода) и лишь немного
(в школе Вампу новейшие образцы 1910 г.) - японские шанхайского
завода. Стрельба из этих орудий возможна только с открытых
позиций ввиду отсутствия соответствующих прицельных приспособлений.
По местным условиям (отсутствие пригодных путей, пересеченности
местности и особенностям климата) передвижение [орудий
производится] на людях (кули) на особых носилках .
Во всех частях Кантонской армии насчитывается 41 орудие и плюс
8 из бригады У Течэна.
Калибр:
75 мм нов[ой] системы об[разца]1910 г.
75 мм стар. ""1884 г.
70 мм
57 мм
47 мм "
Кол. пушек
10-1
20-7
1
5
5
Кол
-во снарядов
6
500 320
70
186
150
41-8 906-326
Но в поход удалось выбрать приличных и годных к бою лишь
четыре штуки, остальные были или неисправны, или недоставало частей,
или настолько изношены, что таскать их с собой было лишней обузой.
Всего в Кантонской армии насчитывалось: винтовок 28 000,
пулеметов 122, револьверов 1637 с общим количеством людей до 40 000.
В общем 80% всего имеющегося оружия - старый хлам, сильно
изношенный и расшатанный (в особенности пулеметы).
Разнообразные системы можно наблюдать не только в дивизиях, но и полках,
батальонах и ротах. В некоторых батальонах наблюдалось до шести
различных систем винтовок. Провести в жизнь однообразное воору-
Орудие разбирается на 5-6 частей и несется 20-25-ю кули. Снаряды -
ящик (8 штук - 4 пуда) - двумя кули. - Прим. автора.
139
жение хотя бы в полках [невозможно] ввиду большой
самостоятельности командиров полков и батальонов, коих трудно заставить
обменять хорошую винтовку на плохую.
Снабжение армии. Принимались меры к достижению
объединенного снабжения, которое бы находилось в руках начальника
снабжения. Производился учет всех имевшихся средств,
устанавливался порядок сметного расхода. Но устранить войска от
непосредственного сбора налогов не удалось. Положено было лишь начало
финансовому объединению частей армии, но неравномерность в
распределении средств устранить тогда еще не удалось.
Снаряжение на бойце: винтовка, патронташ с
количеством патронов в зависимости от наличия их в армии, но обычно 150-
200; чашка для риса, запасной мешок для сухого риса (не везде
имеется); фляга, полотенце, соломенная шляпа, пара запасных соломенных
или веревочных туфель и зонт, приобретаемый (за исключением юнь-
наньцев) на собственные средства.
Жалованье установлено [в размере] 8 доллар[ов] в месяц, из коих на
довольствие высчитывается 6 долларов. На руки остается к выдаче
2 доллара, и то выплачиваемые не всегда аккуратно. Для солдат
существует три разряда [жалованья]: для новичков - 8 долларов, уже
постигших науку и переводимых во второй разряд - 10 долларов и, наконец,
старых солдат и специалистов по первому разряду - 12 дол[ларов].
Флот Кантонского правительства. О состоянии флота
мною уже представлен исчерпывающий доклад.41
Таким образом, из общего количества Кантонской армии к частям,
имевшим наиболее подходящую структуру, следует отнести части
1-го корпуса, 1-й, 2-й, 3-й дивизий, 7-ю отдельную бригаду и бригаду
У Течэна с общим количеством в 17 тыс. винтовок.
Лучшим по степени обученности, организации и боеспособности
следует считать в порядке постепенности: 1-ю дивизию, 2-ю дивизию,
далее бригаду У Течэна, 7-ю отдельную бригаду, части 1 -го корпуса,
3-ю дивизию и 3-й корпус.
Из них в первый период кампании на Восточном фронте были
выделены только 2-я дивизия и 7-я бригада. По занятии нами Хайфына на
фронт были выброшены еще - отдельная бригада генерала Чэнь Мин-
шу и отдельный полк Чжа Мутоу. По занятии Шаньтоу туда были под-
Оклады офицерам смотрите в первых моих докладах. Технические
войска - смотрите в конце операции на Шаньтоу. - Прим. автора. - О каких
докладах идет речь не установлено.
140
тянуты - 6-я бригада из 3-й дивизии под ком[андой] генерала Хо Туна,
бригада генерала Яна, полк начштаба Фэна и др[угие] мелкие части.
Из этого краткого очерка видно, что Кантонская армия не
представляла из себя большой ценности ни в боевом, ни в моральном
отношении. 3-й корпус и 3-я дивизия как по личному составу, так и в
отношении их командующих к правительству могли считаться даже
опасными. 1-й корпус, хотя и не выявлял своего лица, но мог быть
отнесен по своей надежности примерно вслед за 3-й дивизией.
Чтобы сделать из этой большой, мало сколоченной массы людей,
организм, способный разрешать военно-политические задачи, нужна
продолжительная и воспитательная, и организационная работа.
Источником существования армии служил район к западу от
Кантона и к югу и северу по р. Сицзян и к югу от Кантона - остров Хэ-
нань. Общая сумма доходов, поступающих из указанных районов,
составляет ежемесячно около 850-900 тыс. [долларов]. Нормальный
расход на содержание армии, штабов, ремонт и восстановление
материальной части равен 1 млн. 100 тыс. Ежемесячный дефицит
армейского бюджета исчислен в 150-200 тыс. долларов.
Юньнаньская армия. Повторим вкратце все то, что уже
подробно докладывалось.
Юньнаньская армия, состоя из 3-х корпусов, являлась наиболее
боеспособной, лучше снабженной и вооруженной из всех армий Гуандуна.
Во главе армии стоял генерал Ян Симинь, об истории которого
много говорилось в первой части настоящего очерка. Ян Симинь
вступил в партию Гоминьдан с прибытием своим в Гуандун. Мотивы
его вступления в партию едва ли имели что-либо другое, кроме
желания приблизить себя к правительственным кругам и найти нужную
политическую поддержку. Кроме того, личная польза и желание стать
ближе к д-ру Суню, наконец, неизбежность в будущем борьбы за
влияние в Юньнаньской армии с новыми претендентами на пост
командарма дополняли мотивы его вступления в партию. Ян Симинь
избирается членом ЦИК Гоминьдана. Это избрание, надо полагать,
имело мотивы приближения юньнаньцев ближе к партии, а не личные
качества самого Ян Симиня, так как при ближайшем знакомстве с
ним его безыдейность ясно выступала в каждой мелочи. Несмотря на
свое генеральское звание, Ян Симинь производил внешностью
впечатление хитрого, угрюмого, молчаливого бандита. Несмотря на это,
этот человек, умея лавировать в сложной, оплетенной интригами
обстановке, и с искусством интриговал сам. Особенным умом,
настойчивостью и решительностью не отличался. В личной жизни вел себя
141
значительно скромнее других. Утверждали, что он не имел личных
средств и даже часто нуждался в самом необходимом лично для себя.
В смысле приверженности к наркотикам — большой опиумокуриль-
шик как и большинство юньнаньских генералов. В военном
отношении представлял из себя посредственного китайского генерала.
Военное образование получил в одной из армейских школ, но вследствие
продолжительного участия в гражданской войне имел солидный
боевой опыт и отличался личной храбростью. В силу сложной
внутренней борьбы за власть в армии к концу 1924 г. он влияние свое на
жизнь и управление ею как командующий утратил. Одновременно
потерял влияние ив 1-й и 2-й юньнаньских дивизиях, составлявших
1-й корпус, командующим которого он числился. Главнейшей
причиной, отнявшей у него реальную власть, была экономическая
независимость его частей. Он выпустил из рук дело финансового снабжения,
единственно надежно обеспечивающего оставление власти в руках
командования.
В китайских частях милитаристского характера жив принцип «кто
платит, тот и хозяин». В этой внутренней борьбе имелся
значительный смысл. Юньнаньцы считали свое нахождение в Гуандуне
временным, только для накопления сил, которые бы обеспечили им
позднейшее завоевание Юньнани. Отсюда и вытекало, что, кто стоит
во главе армии, кто поведет ее в Юньнань, тот естественно потом и
станет дуцзюнем Юньнани.
Сильнейшим конкурентом Ян Симиня являлся генерал Фань Ши-
шэнь. Человек большого ума, твердой воли и настойчивости, что
делало его полной противоположностью Ян Симиня. Фань Шишэнь
заслуженно пользуется известностью среди юньнаньцев как
прекрасный военноначальник с личной храбростью и большим уменьем и
опытом в управлении войсками. Считая себя преданным сторонником
д-ра Суня, но как гоминьдановец, стоящий на правом крыле, он,
единственный из генералов, позволил себе официально в печати
заявить о своем несогласии с политикой партии в вопросах отношения к
крестьянству и борьбы правительства с «бумажными тиграми». Над
частями, входившими в состав его корпуса, являлся полным
хозяином, держа их в полнейшей финансовой зависимости.
Фань Шишэнь, не стесняясь, открыто порицал Ян Симиня,
критиковал его распоряжения и называл его военно-безграмотным
стариком. Сильнейшая из 1-го корпуса 2-я дивизия генерала Ляо Синчао,
совершенно вырвавшаяся из-под влияния Ян Симиня, открыто
солидаризировавшаяся с Фань Шиминем. Сам Фань Шиминь располагал
142
крупными личными средствами от четырех до пяти миллионов
[долларов], заявляя, что эти средства он бережет для обеспечения похода
на Юньнань, что еще более придавало ему авторитетности.
Другим, менее сильным и видным конкурентом Ян Симиня,
являлся генерал Ху Сишунь, тоже член Гоминьдана. Замечателен тем, что
своим искусством в интриганстве опередил даже кантонцев. В очень
короткое время он с должности комполка добрался до командующего
корпусом, не имея при этом ни больших боевых заслуг, ни средств. В
прошлом году, используя расхождение Ян Симиня с командиром 3-го
корпуса, при ближайшем содействии Ян Симиня и поддержке своей
дивизии буквально с боем, длившимся целый день, занял пост
командира корпуса. Даже его друзья характеризуют его как человека,
умеющего с необычайным искусством, будучи командиром
батальона, сбросить своего комполка, а став комполком, тоже сделать с
бригадным генералом и т.д. Достигнув должности комкора, он, верный
своей тактике, подкатывается под Ян Симиня, сохраняя по-прежнему
с ним дружбу для того, чтобы объединенными, своими и Яна,
усилиями устранить с дороги сначала главнейшего конкурента - Фань
Шишэня. Ян Симинь удерживал свое влияние и пост только
поддержкой, которую ему оказывало правительство и игрой на
самолюбии некоторых своих бригадных генералов, пытаясь в то же время
создать себе новые части, для чего в ноябре, кроме школы
комсостава, сформировал отдельный полк. Как школа так и полк создавались
под руководством и ближайшем участии его начальника штаба
генерала Чжао Цзедэ. Эта фигура, дружившая со всеми и
поддерживающая связь с интригующими генералами. В порядке личной связи [он]
добыл оружие и командный состав для вновь формируемого полка и
фактически овладел и им, и школой, становясь конкурентом самого
Ян Симиня. Партия [Гоминьдан] и правительство, опасаясь Фань
Шишэня, вынуждены были поддерживать Ян Симиня, что (как уж
сказано выше) было одной из главных причин, обеспечивающих ему
звание командарма.
Несмотря на эти противоречия, юньнаньцы были огромной силой,
ибо их сплачивала общая опасность перед кантонцами, которые,
ненавидя их, искали только случая выгнать их вон из Гуандуна. На эту
опасность они отвечали единством.
Перейдем теперь к численному составу.
1-й корпус состоит из двух дивизий. 1-я дивизия генерал Ян Ши-
чена 2,5 тыс. бойцов. Располагалась - один полк в Шаогуани, а
остальные части в Кантоне, в Сичуани. 2-ая дивизия генерал Ляо Син-
чао, 3 тыс. бойцов, располагалась - небольшая часть в Кантоне и
143
главная масса по Кантон-Коулунской жел[езной] дор[оге] к западу от
Шитани.
2-й корпус Генерала Фань Шишэня состоял из 3-й дивизии и двух
отдельных бригад с общей численностью в 7 тыс. шт[ыков]. Корпус
располагался - 1 бригада в Кантоне-Сигуани, а другие части по
Кантон-Коулунской жел[езной] дор[оге] к западу от ст[анции] Шитань.
Генерал Фань Шишэнь имел свою флотилию, состоящую из пяти
речных судов и двух мореходных.
3-й корпус генерала Ху Сишуня состоял из двух дивизий с обшей
численностью в 5 тыс. штыков.
5-я дивизия - комдив брат комкора, генерал Ху Сисюнь.
Численность 3 тыс., располагалась на восточном фронте у Цинчена и 6
дивизия, численность 2 тыс. отк[рыто] располагалась по Кантон-Саньшуй-
ской жел[езной] дор[оге] до Санылуя включительно.
И, наконец, отдельная 4-я дивизия генерала Чжи Шикуя,
численностью в 1 тыс. шт[ыков], расположенная в районе Индэ, к северу от
Кантона по жел[езной] дор[оге] Кантон-Шаогуань.
Вооружение и снаряжение. В огромном
большинстве армия вооружена современными магазинными винтовками,
большей частью выработки китайских арсеналов. Имеет приличную
артиллерию. В достаточной степени снабжена боеприпасами.
Снаряжение отличное: вместо вещевого мешка ранец японского образца,
запасный мешок для сухого риса, котелок для варки риса, запасные
туфли, зонт, шляпа и т.д. Одета в сравнении с другими прилично, а
части Фаня и 2-й дивизии - даже отлично. Жалованье выплачивается
более исправно, чем в других армиях.
Общая характеристика. По своему происхождению
юньнаньские войска большей частью выходцы из провинции Юньнань.
Физически рослые, крепкие и выносливые. Борьба с суровой природой
Юньнани и непрерывные войны выработали в них воинственный и
смелый характер. Юньнаньцы наиболее боеспособные войска Южного
правительства и наиболее сплоченные. Их сплоченность и внутренняя
спайка объясняются, с одной стороны, оторванностью от родных мест,
общностью языка и ненавистью к ним кантонцев, как к пришельцам. С
другой стороны, суровой палочной дисциплиной и расстрелами за
неповиновение. Политически армия как солдаты, так и офицеры
абсолютно безграмотна. Вхождение в партию Гоминьдан высших
начальствующих лиц объясняется скорее практическим расчетом или личной
дружбой с д-ром Сунем, чем идейными побуждениями.
Отношение к русским советникам в этой армии отрицательное.
Особенно Фань Шишэнь с тревогой следил за ростом войск Вампу и
144
за той поддержкой, которую ей оказывали русские. Боязнь Вампу
была двоякая. С одной стороны, они в ней видели силу, которая будет
гнать их из Гуандуна, с другой стороны, опасение, как бы студенты
Вампу не «разложили» их солдат. Не раз обсуждался вопрос о
ликвидации Вампу, пока она в зародыше. Но выступить опасались и
избегали открытого конфликта, всеми мерами стараясь помешать росту
Вампу, включительно до перехватывания следующих к ней рекрутов,
что имело два случая в декабре 1924 г.
Юньнаньская армия по праву победителя занимала в Гуандуне все
важнейшие стратегические пункты (схема № 1) и владела доход-
нейщими местами провинции, собирая налоги также с железной
дороги, игорных и публичных домов. Наконец, монополии на табачный,
винный акцизы (Фань Шишэнь). Юньнаньцами собиралось
ежемесячно примерно около 1 млн. 600 тыс. [долларов]. Этот доход по
част[ям] распределялся так: 1-я дивизия - 210 тыс., 2-я дивизия -
280 тыс., 2-й корпус генерала Фань Шишэня - 450 тыс.; 3-й корпус Ху
Сишуня - 400 тыс. и 4-я отдельн[ая] дивизия Чжи Шикуя 100 000
[долларов].
Гуансийская армия. Гуансийцы в Гуандун прибыли вместе с
юньнаньцами. Во главе армии стоял генерал Лю Чжэньхуань. Самый
молодой из всех командующих. Член партии Гоминьдан, примыкал к
центру. Был избран кандидатом в Контрольную комиссию при ЦИК
Гоминьдана. Считался одним из преданнейших д-ру Суню людей.
Среди генералитета выделялся революционностью своих речей и
вообще политической активностью. В его школе не чувствовалось
гонения [ни на] ячейки Гоминьдана, ни на политическую работу среди
курсантов. В школе, как бы подчеркивая ее революционный дух,
были развешены портреты Карла Маркса, Энгельса, Ленина и Троцкого.
Русские советники читали в этой школе регулярно лекции по истории
революционного движения.
Когда умер тов. Ленин, Лю Чжэньхуань обратился к консулу
СССР с письмом ультрареволюционного содержания, где
присоединяя свою скорбь к печали сотен миллионов трудящихся
колониальных народов, порабощенных империализмом, клялся бороться до
конца против угнетателей. Всеми считался одним из самых
революционных генералов Гуандуна.
Но вот, отъезжая на Север, доктор назначает его губернатором Гу-
анси, попасть куда у него было страстное желание. Но не обладая
достаточной военной силой, чтобы, опираясь на нее, воспользоваться
10 В. К. Блюхер
145
своим правом, начинает прибегать к ряду соглашений,
обеспечивающих ему губернаторский пост.
Добившись согласия на свой приезд в Гуанси со стороны гуансий-
ского провинциального парламента и заключив союз с Шун Хунъю-
ном, считает свое губернаторство обеспеченным. Приезд в Кантон
генерала Вана и соглашение последнего с генералом Сюй Чунчжи,
направленное против Шун Хунъюна, резко меняет положение в
Кантоне. Лю Чжэньхуань пытается помешать этому [соглашению]
убийством Генерала Вана, но не успешно. В результате губернаторская
звезда, загоревшись, потухла.
Стремление [утвердиться] в Гуанси было настолько сильно, как у
него лично, так и огромного большинства комсостава, что заставляло
его искать новых путей, которые и приводят его к соглашению с Тан
Цзияо, а позднее и открытому выступлению против Кантонского
правительства. Таким образом Лю Чжэньхуань в короткий срок за 4
месяца из друга доктора и ревностного партийца (как его считали)
эволюционирует до позиции крайнего реакционера. Большинство его
комсостава не представляло ни политической, ни военной ценности.
И так как армия находилась в отвратительных материальных
условиях, то естественно все они стремились к себе на родину, рассчитывая
там поправить свои дела. Вся армия представляла из себя не
войсковые части, а какой-то полубандитствующий оборванный сброд без
признаков войскового вида. Все они считали себя обиженными
людьми в Гуандуне, что их внутренне сплачивало и привязывало к Лю
Чжэньхуаню.
Исключение составлял начальник 5-й дивизии Лин Шувэй.
Человек уже не молодой, личный друг Ху Ханьминя, близкий к доктору
Суню по прежней работе, не веривший в серьезную возможность
занять Лю Чжэньхуанем губернаторства. Находясь в лучших
материальных условиях, чем другие комдивы, он оставался в дружбе с Лю
Чжэньхуанем, не разделял, однако, его попытки ценою вражды с
правительством влезть в Гуанси.
Организационно армия представляла полнейший хаос.
Насчитывающиеся в армии 5-6 тысяч человек, разнокалиберно и бессистемно
вооруженных, делились на 7 дивизий. Армия располагалась: 1-я, 2-я,
3-я дивизии на восточном фронте между городами Шитанем-Цзэн-
чэном, 4-я, 5-я, 6-я, 7-я дивизии около 3 тыс., из них 5 дивизий, около
тысячи [штыков] - в районе фортов Хумынь.
Общая сумма всех налогов, собираемых всей армией, не
превышала 100-120 тысяч [долларов]. При учете и экономном расходовании
было бы вполне достаточно на содержание в хорошем состоянии час-
146
тей, но огромное количество комсостава, старающегося урвать
побольше для себя, привело армию в нищенское существование.
Хунаньская армия до поражения своего во время второй Северной
экспедиции, насчитывала около 14 тыс. [человек], организационно
охваченных 5-ю корпусами.
1-й корпус генерала Сун Гоцзи состоял из 4-х бригад
численностью в 4 тыс. [штыков].
2-й корпус генерала Лю Цзибэня состоял из 3-х бригад
численностью около 3000 [штыков].
3-й корпус генерала Цзай Гуахуна состоял из четырех бригад
численностью до 2500 шт[ыков].
4-й корпус генерала У Чэнго состоял из трех бригад обшей
численностью в 2500 шт[ыков].
5-й корпус генерала Цунь Гоу состоял из двух бригад общей
численностью до 2000 шт[ыков].
В силу дальнего нахождения этой армии от Кантона сведения о ее
состоянии были чрезвычайно скудны.
Общие сведения, говорящие о ее организационной
неустроенности, и понесенные только что поражения, приводили к заключению,
что армия не представляет из себя боеспособной единицы, а имевшие
место волнения среди солдат, указывали на внутренний ее развал.
Знакомство с комсоставом этих войск отсутствовало. Все
ограничивалось тремя-четырьмя встречами главного русского советника с
генералом Тань Янькаем, который как человек характеризовался
«пьющий много вина», что подтверждалось, как только вы взгляните на
него. Были сведения, что отношения его с генералитетом внутри
армии неважные, что сам Тань Янькай, как человек не военный, больше
интересуется философией и Конфуцием (которого почти всего знает
наизусть), чем вопросами армии.
К тому времени сведения о вооружении говорили, что первые три
корпуса имеют хорошее оружие, полученное из ханьянского
арсенала; 4-й корпус имеет смешанное вооружение винтовками ханьянского
и кантонского арсеналов; что личный состав 5-го корпуса сбродный и
в значительной степени состоит из бандитов; что материальное
положение вследствие бедности занимаемого армией района, крайне
неудовлетворительно и что, несмотря на поддержку правительства,
нужда в войсках отчаянная. Санитарное состояние армии печальное.
Хунаньцы, мало привыкшие к тропическому климату, имели
огромный процент больных. За время пребывания в Гуандуне умерло около
8 тыс. человек и к началу похода на Север в войсках имелось до
10*
147
5 тыс. больных. В войсках развит большой демократизм. Солдаты
отлично относятся к населению. Позднее при более близком
знакомстве с войсками и особенно во время борьбы с юньнаньцами, когда
при армии для обеспечения правильного руководства операцией были
прикомандированы русские советники, выяснились как само
состояние армии, так и ее боевая ценность. Это знакомство показало, что эта
армия не так уж плоха, и будет еще лучше благодаря тому вниманию,
какое оказывают ей русские советники. Но об этом скажем позже при
разборе борьбы правительства с юньнаньцами за Кантон.
ВойскаВампуна первое ноября [1924 г.] состояли
фактически из студентов школы, заканчивающих 6-месячный курс обучения.
В школе числилось:
Представителей и строевых офицеров 62 чел[овека]
Административного состава 131"
Переменного состава (студентов) 950 "
Верховых при канцелярии и офицер[ов] 120 "
Обслуживающих 237 "
При школе имеются следующие спецклассы:
а) артиллерийский на 60 студ[ентов] курс 9 м[есяцев]
б) инженерный
в) снабженчастей
г) связи
д) пулеметный
60— " —
60—" —
30 — " —
120—" —
9-—»_
3 — " —
3 —" —
1 —" —
Комплектуется из рот по прохождении строевой [и] технической
подготовки. Краткость обучения пулеметному делу вызывалась
необходимостью дать пулеметчиков в начавшие формироваться полки.
Кроме того, имелись классы фехтования и гимнастики. К
сожалению, отсутствие под рукой материалов не дает возможности дать
полную картину социального состава студентов. В памяти
сохранились лишь сведения первого учета, проведенного Политотделом
Вампу: рабочих 10%, крестьян 18%, служащих 26%, учащихся и пр. 46%.
Командный состав школы. Во главе школы [Вампу]
стоит один из преданнейших д-ру Суню, лучший из партийных
генералов, генерал Чан Кайши. Военное образование подучил в Японии и
в вопросах обучения наиболее компетентный из числа китайских
кантонских генералов. Считался лучшим администратором, хотя при
ближайшем нашем знакомстве с делами школы был обнаружен
большой беспорядок. Военная работа его протекала в штабе Сунь Ятсена,
где он был одно время начальником штаба, а до этого командовал
одной из бригад. Д-р Сунь питал к нему большое уважение, и Чан
148
Кайши единственный из генералов, который был близко связан с
доктором Сунем даже в частной жизни.
Внешне он резко выделяется от остальных своей военной
выправкой, а манера держаться обнаруживает в нем в полном смысле
военного начальника. Отличает его также личная работоспособность.
Требовательный к себе, он также требователен и к своим подчиненным,
поэтому школа отличается наличием в ее стенах твердой стальной
дисциплины. Но уже на маневрах школы были обнаружены
недостатки его в управлении частями, в постановке задач отряду и разборе
маневра, что указывало на отсутствие у Чан Кайши хорошего
оперативного анализа обстановки. Позднее, во время операции против Чэнь
Цзюнмина, эта оперативная немощь Чай Кайши выступила особенно
рельефно. Общее мнение ЦИК Гоминьдана аттестовало его не только
как хорошего партийца, но и как широко политически развитого
человека. Ближайшее наше знакомство с ним подтвердило первую часть
аттестации ЦИК, но что касается второй, то она вызывает большие
сомнения. Огромное количество его политических выступлений в
шкоде не обнаруживали глубоких политических знаний, а его
политические анализы обстановки были всегда путаны и очень немногим
отличали его от развитого студента гоминьдановца, не тронутого
марксизмом. Но все события и переживаемые кризисы показали его
верность партии Гоминьдан и то, что он хоть и не обладает широким
кругозором, но всегда идет рука об руку с левым крылом партии.
Отношение к коммунистам, работающим у него в школе, хорошее, а с
начальником политотдела тов. Чжоу Эньлаем (ответственным
работником Киткомпартии) даже отличное. Не только в вопросах
политических, но и административных Чан Кайши часто прибегает к своему
начальнику Политотдела, и между ними установились прекрасные
взаимоотношения. К работникам-коммунарам [коммунисты]
относится не только терпеливо, но и ценит их за энергию и огромную
работоспособность. К офицерам-коммунистам относится также хорошо,
выдвигает их постепенно на высшие должности, а особенно после
кампании на Восточном фронте. Не препятствует той широкой
политической работе, которую осуществляют коммунисты школы через
войсковые ячейки Гоминьдана, кружки самодеятельности и органы
Политотдела. В школе открыто существуют кружки по изучению
марксизма, по отношению к которым Чан Кайши держит нейтралитет. В
конфликтах между военкомами и командирами держится формальной
стороны, но терпеть не может, когда обходя его, как начальника
школы, политработники непосредственно обращаются к военкому школы
149
тов. Ляо Чжункаю. В этих случаях он считает себя равноправным с
военкомом школы и указывает, что он не меньший партиец, чем Ляо
Чжункай. В своих выступлениях перед студентами, стремясь к
созданию себе партийного авторитета, часто заявляет, что в партии
хороших партийцев мало, относя себя к разряду партийцев, уступающих
только самому Сунь Ятсену.
На одном из митингов он даже заявил, что в партии существуют
два человека, действительно стремящихся к освобождению Китая, это
Сунь [Ятсен] и Чан Кайши. Взаимоотношения его с Ляо Чжункаем
как военкомом школы и секретарем ЦИК [Гоминьдана] были не
всегда нормальными. Он охотно соглашался с Ляо Чжункаем, если это
совпадало с его мнением, и бесцеремонно отклонял мнения Ляо
(передаваемые ему от имени ЦИК). А когда они не совпадали с его
идеями, он просто отказывался слушать. Если же Ляо настаивал [на
своем], то Чан Кайши набрасывался на него, как на своего студента,
забывая, что перед ним секретарь ЦИК. Сам Ляо даже побаивался Чан
Кайши и часто для того, чтобы убедить его, прибегал к помощи
главного [военного] советника, на которого Чан Кайши покрикивать не
рисковал. Самовлюблённый до крайности, он считал себя во всех
отношениях выше других и признавал авторитетом для себя одного
лишь Суня. Упрям, и если ему взбредет в голову идея, а они у него
рождаются часто, то столкнуть его с прямого решения или изменить
«идею» бывало трудно, а делать это приходилось так, чтобы
измененное решение преподнести ему как его собственное. На заседаниях
обычно молчит, часто соглашается коротким «шидэ» (да), но через
день может заявить, что у него на этот счет существует собственное
мнение. Усиленно тренирует себя на изучении Конфуция, что делал
даже в перерыве боев на фронте. Усиленно изучает жизнь и
деятельность Наполеона, несколько раз даже задавал русским советникам
вопрос: «Может ли быть в Китае Наполеон». Но, прочитав
последнюю главу о Наполеоне, такого вопроса уже не задавал. Однако,
несомненно, идея стать для Китая Наполеоном ему не чужда.
Большой индивидуалист. Вопрос о том, насколько искренне его
отношение к коммунистам, дискутировался среди нас и киткоммунаров
не раз. Одни считают, что он искренен, другие находят, что это он
делает в силу того, что выступить против коммунистов, это значит
испортить отношения с русскими и лишить себя помощи со стороны
русских, от которых зависит получение оружия и, стало быть, рост его
силы. Эта группа товарищей считает, что он покончит свои хорошие
взаимоотношения с коммунистами в тот момент, когда почувствует
150
себя сильным. Третья группа считает, что объективная обстановка
заставит его сотрудничать с коммунистами даже тогда, когда он будет
действительной силой. Последнее возможно, но вернее будет второе.
Остается неизменным одно, что его надо по-прежнему прощупывать и
что для окончательного вывода нет еще достаточных оснований.
Можно быть спокойным лишь за одно, что он пойдет до конца за
освобождение Китая от иностранной зависимости и не будет заключать
сделок с империализмом. И, наконец, не превратится в преследующего
лишь свои личные цели генерала, чему кстати помешает и
политическое состояние его войск. Дискутировался также вопрос: до каких же
пор способствовать росту его сил. И на это все три группы отвечали,
что усиливать его больше, чем тремя дивизиями нежелательно и что
следует наряду с ним выставить и других политически надежных
командиров из революционных генералов. Из числа таких пока
намечается комбриг 1-й кантовской дивизии генерал Чэнь Миншу. Вот почему
не следует удивляться, если в Кантоне будет признано полезным
ориентироваться в работе еще на кого-нибудь, кроме Чан Кайши.
Остальной комсостав делится на строевых командиров,
преподавателей и т[ак] н[азываемых] «профессоров». Обе категории политически
безграмотны и к вопросам политработы относятся враждебно, считая
это пустой тратой времени и ущербом для строевого обучения. Но
особенным консерватизмом отличается т[ак] н[азываемая] «профессура».
Введение института военкомов она встретила крайне враждебно и не
примирилась с ним и до сих пор. А политработу, проводимую
партийцами, считает и сейчас вредной и ненужной. Вся эта профессура (в
большинстве получившая образование в Японии), на которую
возложены теоретическая и тактическая подготовка курсанта, ведет занятия
простым чтением уставов в классах и пересказыванием элементарного
учебника тактики. Я не видел еще ни одного преподавателя, который
бы пользовался, читая лекции, своим словом, боевым примером, или
разбором какой-либо тактической задачи. Надо отметить, что в
китайской армии эти преподаватели-«профессора» составляют особое
сословие, которое кочует от одного генерала к другому для исполнения
одной и той же роли - классных преподавателей. Характерно, что при
[заключении] договора они указывают, что в случае войны с частями
не пойдут, и это стало законом. Непосредственно командовать
батальоном они считают ниже своего профессорского достоинства, и
большинство из них почти не командовало частями, результатом чего
являлась их огромная оторванность от войск и отсталость.
При выходе школы на маневры и при сведении рот в батальоны
некоторой профессуре, по нашему настоянию, было предложено коман-
151
дование батальонами, а другим быть при ротах в качестве посредников.
Это предложение настолько многих обидело, что они подали рапорта с
просьбой об увольнении. И когда, несмотря на их протесты, их все же
заставили идти вместе с частями на маневры, то большинство из них
показало не только свое неумение и неопытность, но прямо убожество.
Правда, этим открытием они даже не были смущены, заявив, что
командование не их дело и что они специалисты лишь по преподаванию.
Отношение студентов к такого рода профессуре было отрицательно и
находило даже свое вьфажение в открытом требовании к начальнику
школы убрать их вон. В результате этих маневров удалось выбросить
наиболее косных чтецов и враждебно настроенных к нам японофилов,
заменив их приличным составом строевых офицеров.
Начальник школы [Вампу] имеет двух помощников, одного по
строевой части - генерала Хэ и второго по учебной части, он же
начальник штаба школы, генерал Ван Маожу. Первый, хотя и
безличный как партиец, является очень хорошим честным человеком без
наклонностей милитаристского характера и очень неплохой строевой
командир, прямой, без отрицательных черт к прислуживанию, правда,
за это Чан Кайши его сильно недолюбливал и редко отзывался о нем
неодобрительно.* Генерал Хэ единственный из комсостава, сердечно
расположенный к русским, и охотно выполняющий все их указания,
за что еще сильнее недолюбливается японофилами и особенно Ван
Маожу [он же Ван Болин]. При развертывании первого полка не без
усилий удалось заставить назначить генерала Хэ на полк, с которым,
как мы увидели из Шаньтоуской операции, он справлялся неплохо, и
был единственным командиром не стеснявшимся говорить Чан
Кайши о его ошибках (чего самолюбие Чан Кайши почти не терпело).
Когда стал вопрос о назначении комдива на первую дивизию, то Чан
Кайши, хоть и назначил Хэ, но опять-таки под нашим давлением.
Генерал Хэ - один из наиболее порядочных военачальников и должен
впредь пользоваться нашей поддержкой. Он - единственный из
командиров, хорошо относящийся к военкомам и с ними считающийся.
Полной противоположностью ему является генерал Ван Маожу.
Карьерист, хитрый интриган с большим уменьем подслужить
начальству. Не терпит политики. Типичный китайский генерал-самодур.
Стоял в школе во главе японофильской группы. Отношение к русским
неприязненное и ему продолжительное время удавалось мешать на-
Хэ Инцинь.
Так в рукописи. По смыслу: одобрительно.
152
шей работе. Ван Маожу был большим любимцем Чан Кайши.
Последний был всегда очень недоволен, если указывалось на недостатки
в работе Ван Маожу. Чан Кайши считал его дельным работником и
поручил ему второй полк, которым Ван Маожу безобразно
оскандалился в бою под Даньшуем и после чего был устранен от
командования, но умудрился часть своей вины свалить на русских советников и
остался у Чан Кайши начальником штаба, пока и в этой должности не
был развенчан, после чего обиженный уехал в Шанхай. [Ван Маожу]
Фигура, которую следует гнать, как только появится в частях, где
работают наши инструкторы.
Личный состав школы и влияние на него
работы Политотдела
Личный состав был набран из числа окончивших средние и высшие
учебные заведения, большинство уроженцев Среднего Китая.
Провинциальный патриотизм сказался и в Чан Кайши (сам уроженец пров.
Фуцзянь). Он особенно протекционировал землякам. Студенты
представляли прекрасный материал и показали себя в боях, как отличные
командиры, несмотря на краткость своего обучения и плохой
преподавательский состав. Втянутые в политработу, знакомясь из лекций
русских советников с устройством Красной армии, они требовали от
руководителей серьезного подхода к обучению и не удовлетворялись той
тактической вермишелью, которой их пичкала «профессура» и открыто
выражали им свое неудовольствие. Огромное большинство студентов
вступили в Гоминьдан, но, столкнувшись в школе с коммунистами и с
марксистскими кружками, охотно их посещали, так как большинство
уже не удовлетворялось расплывчатым учением Сунь Ятсена.
Посещения марксистских кружков становятся постоянными, и большая часть
их вскоре переходит официально к коммунистам. В школе одно время
развилось сильное течение анархизма. Анархисты одно время
составляли сильное ядро человек в 50, под влиянием которого огромная часть
студентов усиленно посещала кружки изучения Бакунина, Кропоткина
и др[угих] апостолов анархизма. Это течение было настолько сильно,
что коммунистам пришлось проделать огромную пропагандистскую
работу, чтобы остановить рост анархистского влияния, и одно время
даже ставился вопрос об исключении около 30 студентов.
Наконец, существовали кружки: военных знаний, спорта,
драматический и ряд других, которые, несмотря на большую перегрузку
строевыми и классными занятиями, привлекали огромную массу
студентов. Вообще участием студентов в кружках самодеятельности
руководят коммунисты, которые отличались большой активностью и
153
вели за собой всех остальных. Выше я уже указывал на роль
студентов школы в общественно-политической жизни Кантона. Студенты
представляют действительную опору партии. И не только
общественно-политические события, но и внутрипартийная жизнь Гоминьдана
находила себе яркое выражение в школе и особенно в ее основных
районах*, ячейках, ставших крупным фактором в жизни школы. Были
случаи, когда в дни крупных политических событий сам Чан Кайши
собирал объединенные ячейки, советуясь с ними. Надо отметить, что
своей активностью ячейки обязаны тоже, как и кружки клуба
исключительно коммунистам, активно участвующим в их работе. Вместе с
политическим развитием у студентов развивалось и чувство
собственного уважения, любовь к имени и авторитету Вампу, который они
старательно оберегали, избегая поступков, могущих бросить тень на
их школу. Приведу заурядный случай, характеризующий студентов
Вампу. В Шаньтоу по окончании кампании, группа офицеров,
приехавших с фронта, устроила в одной из гостиниц пьяный дебош. Узнав
об этом, группа студентов явилась в гостиницу, арестовала кутил и
держала их сутки под арестом, пока не приехал в город Чан Кайши,
которого они и просили о примерном наказании [арестованных], так
как считали их поступки несовместимыми со званием вампуасцев.
Деятельность Политотдела Вампу, руководимого коммунистом ,
заслуживает быть особо отмеченной. Кроме общего руководства и
направления деятельности всеми кружками клуба (и в особенности
марксистскими), партийными ячейками Политотдел в конце концов
отвоевал себе в программе занятий несколько часов в неделю для
политграмоты. Были установлены обязательные часы для политических
бесед и лекций в ротах, причем два раза в неделю от одного до
полутора часа для студентов, один раз в неделю для офицеров и
ежедневно час для учебного батальона, созданного специально для
подготовки унтер-офицерского кадра. Политотдел руководил классами
грамотности, отмечал все более или менее крупные события беседами,
собраниями, постановкой спектаклей, рассылал агитаторов по
деревням, по соседним школам; увязывал общеполитическую жизнь школы
с профессиональными, рабочими, крестьянскими и студенческими
организациями. Он же своими силами питал и Союз молодых
революционных солдат, руководил подбором материалов для стенных
газет, получивших в школе широкое распространение и отражавших
на своих страницах не только политические события, но и внутрен-
^Так в рукописи.
" Чжоу Эньлай.
154
тою жизнь, и быт школы. Кроме того, не без участия политотдела,
периодически издавался журнал «Армия революции».
Политотдел ввел и узаконил в стенах школы плакаты-лозунги,
воззвания, стенгазеты, летучки и т.д., сделав их обычной
принадлежностью стен школы Вампу. Наконец, ни одно крупное политическое
событие не проходило, чтобы политотдел не выявил своего отношения к
нему, часто делал это путем листовок и воззваний, разбрасываемых
тысячами по городу. Ни один митинг не проходил без листовок
Вампу, которые масса уносила как памятку. Содержание листовок
определялось уже тем, что все они выходили из-под пера коммунистов.
Политотдел кроме своих отделов по прямому назначению имел
подчиненными себе еще отдел военно-политической разведки и
вербовочное бюро. Задачей первого являлся учет революционного движения
в армиях дружественных Гоминьдану не только в Гуандуне, но и в
среднем и северном Китае, где для связи со школой устанавливались
так называемые корреспондентские бюро. Этот же отдел вел разведку и
наблюдение во враждебных Гоминьдану армиях. Во главе отдела
стояли - начальник школы ЧКШ , военком школы Ляо и начполитотдела
и фактический руководитель отдела Чжоу Эньлай (коммунист).
Вербовочное бюро. Система комплектования и фактическое
руководство набором рекрутов в китайской армии играет огромную роль,
так как соответствующий подбор дает и соответствующую
физиономию части. Первый набор в школу проходил бессистемно. Принимали
в школу всех желающих и выдержавших экзамен. Когда
самостоятельный приток желающих исчерпывался, то были посланы
специальные люди в Фуцзянь и Шанхай для дальнейшего набора студентов,
и исключительно таким путем проходил набор рядовых солдат на
формирование первого полка.
Это рекрутирование производилось специально рассылаемыми для
этой цели офицерами. При такой системе принимался всякий сброд, без
должного социального, политического и морального отбора. В
результате первые партии рекрутов, поступившие на формирование полков,
не выдерживали никакой критики и дали значительный процент
физически негодного материала. Чтобы ввести контроль коммунистов над
личным составом поступающих в школу и полки, по настоянию
главного советника генерал Чан Кайши упраздняет свой старый
вербовочный аппарат и передает дело в руки Политотдела, что фактически зна-
Чан Кайши.
Ляо Чжункай.
155
чило передать в руки коммунистов контроль над политическим и
социальным составом школы и развертываемых при ней полков.
Для большей ясности и полного ознакомления с размером и
характером проделанной работы политотделом Вампу и коммунистами, а
также о роли их влияния вне школы, рекомендую ознакомиться с
докладом военной секции Областного комитета Компартии, который
отдельно прилагаю к докладу. Прилагается так же и программа курса
политических лекций, установленных в школе42.
Хотя партийная жизнь Гоминьдана и не входит в задачу моего
очерка, но я позволю себе остановиться на одном из главнейших
моментов партийной жизни центра Гоминьдана, бывшем в ноябре
прошлого года и быстро нашедшем себе отклик в Вампу.
ОБЩЕСТВО ИЗУЧЕНИЯ СУНЬЯТСЕНИЗМА В ШКОЛЕ ВАМПУ
Руководящая группа центра Гоминьдана скоро увидела, что
политические победы, которые они одну за другой одерживали в
Гуандуне, и растущее влияние партии явилось результатом поддержки
Гоминьдана со стороны широких кругов населения и главным образом
рабочих и крестьянских масс. При столкновении с реакционными
группировками в Кантоне центр впервые увидел огромное значение
участия широких народных масс в национально-освободительном
движении Китая. Для центра стало ясно так же и то, что не
собственному влиянию они обязаны росту связи между гоминьдановским
правительством и массами, а коммунистической партии, которая и была
этим связующим звеном между Гоминьданом и широкими массами
городской бедноты, студенчества и крестьянства. Это открытие,
сделанное видными работниками центра, заставило их понять свою
зависимость в деле связи Гоминьдана с массами города и деревни от
коммунистической партии. Поняв это, центр начинает искать пути для
непосредственного проникновения в массы, чтобы освободиться от
посредничества и зависимости от Киткомпартии. Еще не имея
непосредственного опыта по работе в массах, центр начинает делать
робкие попытки в поисках путей и методов.
Эта новая тенденция в партии быстро находит себе отражение в
Вампу, где группа центристов организует «Общество изучения сунь-
ятсенизма», пытаясь перетянуть в него значительную часть
студентов, принимавших участие в работе марксистских кружков и
подпадавших под влияние коммунистов. Здесь полезно отметить, что
первая же попытка самостоятельного, без поддержки коммунистов,
выступления центристов приводит их к смычке с правыми гоминьда-
156
новцами. Из ниже помещаемого устава Общества изучения суньятсе-
низма мы увидим следы этой смычки с необычайной выпуклостью.
Это характерное отсутствие сколько-нибудь самостоятельной
позиции особенно хорошо сквозит в пунктах 9-м и 10-м.
Этот интересный документ, отразивший как в зеркале, тогдашнее
состояние партии Гоминьдан, я позволю привести полностью.
Манифест Общества изучения чжуншаньчжуи (суньятсенизма):
«Товарищи, почему мы поступаем в Гоминьдан? Потому, что мы
очень явно видим, что единственное оружие для освобождения от
эксплуатации иностранного империализма и туземных милитаристов
и бюрократии - это есть Гоминьдан. У Гоминьдана есть своя идея,
которая является нашим компасом, мы должны всеми нашими силами
осуществлять эту идею.
Что это за идея? Это и есть три принципа и пять прав4 , которые
выдвинул наш вождь . Три принципа и пять прав мы и называем
чжуншаньчжуи.
Двойная эксплуатация, как железная цепь, нас крепко связывает. Без
огромного напряжения мы никогда не сможем разорвать эту цепь. У
нас будет огромная сила только тогда, когда у нас будет крепкая
организация. Многие наши товарищи еще не досконально хорошо
понимают чжуншаньчжуи. Для того чтобы укрепить нашу партию,
необходимо хорошенько изучить чжуншаньчжуи и организовать общество для
его изучения. Считаем нужным выяснить сначала, почему наше
общество называется чжуншаньчжуйским, а не обществом по изучению
трех принципов. Это объясняется тем, что когда мы говорим
чжуншаньчжуи, в него уже включены три принципа и вообще учение Суня.
То же самое вместо коммунизма всегда лучше говорить марксизм.
Почему мы хотим создать такое общество? Причина следующая:
1. Мы являемся членами Гоминьдана и мы должны помнить идею
нашей партии. Чжуншаньчжуи и есть в этом отношении идея партии,
поэтому нам необходимо его изучать.
2. Многие думают, что наша партия есть только партия для
национальной революции. Да, текущая работа нашей партии подчинена
национальной революции. Мы устроим революцию не только
национальную, а революцию, которая осуществила бы чжуншаньчжуи. Те,
кто знают только национальную революцию, а не знают
чжуншаньчжуи, про них можно сказать, что просто-напросто они ничего не
понимают в нашей партии. Поэтому для того, чтобы иметь представле-
Сунь Ятсен.
157
ния о нашей партии, надо создать такое общество, дабы все могли
изучать чжуншаньчжуи.
3. Чжуншаньчжуи — это не марксизм. Можно найти много
критических мест в чжуншаньчжуи по отношению к марксизму. Есть много
наших товарищей, хорошо изучающих марксизм, а мало тех, которые
изучали бы чжуншаньчжуи. Поэтому есть необходимость создать
таксе общество.
4. За последние годы в Китае молодежь по отношению к новым
учениям часто организует кружок и для их изучения. Например,
марксистский кружок, кружок по изучению [Д.] Дьюи, то же и по
отношению к учениям [Ж.Ж.] Руссо, [Г.В.Ф.] Гегеля, [Л.Н.] Толстого,
[П.А.] Кропоткина и [М.А.] Бакунина. Но насчет чжуншаньчжуи до
сих пор не было специального кружка для его изучения, поэтому мы
не можем не создать такое общество..
5. Мы считаем, что если наши товарищи еще недостаточно
понимают чжуншаньчжуи и не имеют полного доверия к нему, то,
конечно, уж не могут быть преданными партии. Для чего и нужно такое
общество.
6. Мы не отрицаем, что многие товарищи работают не по
чжуншаньчжуи и не по приказу Суня . Поэтому часто возникают
недоразумения. Мы считаем, что это очень опасно для организации нашей
партии и революционной работы. Такое положение объясняется тем,
что недостаточно понимают чжуншаньчжуи. Для устранения этих
недоразумений и нужно иметь такое общество.
7. Мы считаем, что чжуншаньчжуи имеет свою философию — новую
истину. Очень жаль, что многие наши товарищи подробно не изучали
его. Поэтому, хотя у нас имеется несколько сот тысяч членов, но очень
мало тех, кто действительно понимает чжуншаньчжуи. Совершенно
прав Сунь [Ятсен], когда он говорит: «знать трудно, а выполнить
легко». Для того чтобы знать, нужно сначала иметь такое общество.
8. Часто говорят, что наша партия есть компартия, что она стала
красной. Мы считаем, что это как раз препятствует нашей дальнейшей
работе. Причиной такого объяснения является то, что народ знает
только коммунизм в начале русской революции, или коммунизм Маркса, а
не знает чжуншаньчжуи в Китае. Так как социализм чжуншаньчжуи
может включать в себя коммунизм, то считают, что это есть
коммунизм в начале русской революции, или коммунизм Маркса. Собственно
говоря, Сунь имеет свой социализм, это не есть коммунизм в начале
* Сунь Ятсен.
158
русской революции и не есть коммунизм Маркса. Чтобы объяснить
народу, что такое чжуншаньчжуи, нужно иметь такое общество.
9. Мы считаем, что причиной неудачи нашей партии является то,
что многие вступили в нашу партию просто потому, что они
одобряют определенную работу определенного периода и не имеют полного
представления о чжуншаньчжуи. И они часто обманывали нашу
партию. Если принять таких членов в партию, то [это] ничто иное, как
задушить себя. Раз наша партия является строгой организацией, то те,
кто не имеют одинаковых идей, как наши, не считаются настоящими
членами нашей партии. Для устранения такого препятствия и
организуем наше общество.
10. Мы видим, что за последнее время наши товарищи часто стоят
на месте третьего лица и критикуют или даже нападают на нашу
партию. Кроме того еще активно ведут агитацию других идей. Мы
создаем такое общество именно для того, чтобы все члены работали под
знаменем чжуншаньчжуи.
Товарищи, мы уверены в том, что только такое общество может
создать суневский Гоминьдан. Товарищи, везде нас окружают
противники, а золотой мир нас ждет впереди. Если мы хотим уничтожить
противников и подойти к золотому миру, то мы должны бороться под
знаменем чжуншаньчжуи.
Это общество организовано в январе [1925 г.] одним из секретарей
Политотдела [школы Вампу]. В него по постановлению местного
комитета КПК вошло несколько коммунистов. Во главе этого общества
стоял Ван Мию, правый гоминьдановец.
Инициативная группа этого общества в Вампу перенесла устав
этого общества на ближайшее общее собрание одного из районных
кантонских комитетов Гоминьдана. Как только этот документ был
переведен на русский язык, главный советник в беседе с секретарем
ЦИК [Гоминьдана] Ляо Чжункаем указал на недопустимый выпад
группы против коммунистов, в результате чего распоряжением ЦИК
9-й и 10-й пункты программы манифеста были изъяты совершенно, а
8-й смягчен. Но при обсуждении этого устава на районном собрании
антикоммунистическая сущность этого общества вскрылась с
особенной ясностью. Общество, созданное в Вампу, вследствие вхождения в
него коммунистов и отсутствия у гоминьдановцев активных
работников вскоре же начало хиреть и из массового общества превратилось в
объединение группы, присоединившей к себе всех правых гоминьда-
Так в документе. Речь идет о пропаганде.
159
новцев. Вторично это общество активно выступило в дни конфликта с
юньнаньцами с требованиями, отражавшими чаяния махрово-правого
крыла. Но об этом мы скажем позднее.
Первый выпуск курсантов Вампу
Маневрами заканчивался установленный для студентов курс
обучения, после которого должен был последовать выпуск 277 студентов
в офицеры. Но денежные затруднения и отсутствие к тому времени
людей для полков заставили вместо выпуска установить для них
трехмесячный курс практической стажировки в учебном батальоне на
должностях младших командиров.
Вслед за выпуском было приступлено к новому набору
студенчества с расчетом довести число курсантов-студентов до 2000 человек,
но из-за недостатка в средствах набор проходил крайне медленно.
Учебный батальон. Намеченный план развертывания первой
дивизии упирался в отсутствие унтер-офицерских кадров. Поэтому из
числа наиболее развитых рекрутов, поступивших в школу, было начато
комплектование учебного батальона. В этот же батальон по
предложению главного советника Областным комитетом Киткомпартии
было дано из крестьянских и рабочих организаций около 100 человек
надежного состава. Окончательно укрепить батальон не удалось.
Надвигавшиеся события требовали срочных формирований, вот
почему этот батальон был влит в 1-й полк, образуя его кадры.
Развертывание двух полков. Во второй половине ноября стали
прибывать первые партии рекрутов, а в первой половине декабря 1-й
полк начерно уже был сколочен. Вслед за ним приступили к
развертыванию 2-го полка, который был заполнен личным составом в
январе. Медленность развертываний являлась результатом крайнего
недостатка средств и нерегулярности их поступления.
Должности комвзводов и даже комрот в полках были заполнены
выпущенными молодыми офицерами.
Введение института комиссаров. Как только был развернут 2-й
полк, перед Чан Кайши и ЦИК [Гоминьдана] главным советником
ставится вопрос о введении в войсках Вампу института комиссаров.
При первом предложении Чан Кайши отнесся к созданию
института комиссаров отрицательно, ссылаясь на отсутствие людей.
Вопрос переносится в ЦИК Гоминьдана, где и принимается, но
мотивируется лишь необходимостью введения в полках политработы.
Вскоре политической комиссией при главном советнике разрабатывается
«Положение о военкомах», в котором им даются не только
административные, хозяйственные права, но и контроль над оперативными
160
приказами, что выравнивало военкомов в правах с командирами.
После продолжительных переговоров Чай Кайши, наконец, соглашается
с предложением о введении института комиссаров и дает формальное
согласие на проведение в жизнь предлагаемого положения. После
чего последнее утверждает ЦИК [Гоминьдана] и направляется в Вампу
для руководства. Но в особой инструкции, дополняющей положение,
военкомам предлагалось, дабы избежать на первых порах конфликтов
с командирами, административными правами и правом контроля
пользоваться осторожно и вмешиваться лишь в исключительных
случаях. Тут же говорилось, что на ближайший период, основной целью
работы комиссаров должно быть политическое просвещение и
сближение с солдатами.
С первых же дней существования военкомов стали возникать
мелкие конфликты между ними и командирами, испугавшими даже Чан
Кайши. Этому способствовало еще и то, что большинство комиссаров
было назначено из только что окончивших студентов (молодых
офицеров), и командиры поэтому с трудом осваивались с мыслью, что
вчерашний студент, ему подчиненный, перед ним тянувшийся (в силу
дисциплины), сегодня становится равноправным с ним.
Генерал Ван Маожу, назначенный командиром 2-го полка,
встретив на плацу не вполне по форме одетого военкома роты 1-го полка,
приказывает его арестовать. Дежурный по школе офицер, смущенный
таким приказом, выполняет его лишь под угрозой Ван Маожу
Военком через час по приказанию военкома полка освобождается из под
ареста. В ту же ночь военкомы, собравшись и обсудив этот случай,
выносят резолюцию о предании генерала Ван Маожу суду. При
невыполнении их требования они угрожают уходом из школы, причем
направляют эту резолюцию непосредственно Ляо Чжункаю. Чан Кайши,
взбешенный тем, что он обойден, созывает военкомов, делает
безобразное выступление и тут же отдает свой приказ о смещении
военкома и разжаловании его в рядового бойца. Но вскоре пугается своего
приказа, берет его обратно и пытается уладить дело миром без
взысканий для генерала Ван Маожу. Главный советник настаивает на
наказании Ван Маожу, мотивируя это тем, что в лице военкома
оскорблена вся партия. После долгих переговоров напряженное
состояние в школе было разряжено тем, что Ван Маожу принес свое
извинение военкому. Этот случай умерил ретивость военкомов, а
командный состав заставил с большим вниманием относиться к ним. Случаи
открытых конфликтов уменьшились, но приняли характер скрытой
борьбы. С выходом войск в поход, во время самих боев авторитет во-
11 В. К. Блюхер
161
енкомов значительно возрос, а сам институт был признан полезным
даже со стороны противников .
Значительному росту политработы и ее разнообразию в большой
степени способствовали, а первое время даже руководили ею все
русские советники, а при Политотделе имелся специальный советник.
Свое руководство русские советники осуществляли как
непосредственно через секретарей ячейки, так и через начальника
Политотдела. Связь с ячейками давала огромную пользу еще и тем, что через
них прощупывалось настроение самой школы и недостатки нашей
работы. Эту работу и роль русских советников отмечает и военная
конференция коммунистов в Кантоне, которая говорит: «В Вампу,
при наличии советников-интернационалистов, наши товарищи имели
громадную свободу в произнесении политических речей и нашей
агитационной работе».
Вооружение Вампу. Винтовки, состоящие на
вооружении школы и полков, японские (получены из СССР). Боеприпасами
обеспечены из расчета тысяча на одну винтовку.
Артиллерия школы состояла из 2-х орудий системы Арисака
обр[азца] 1898 г. (76 мм). Снарядов к ним 3000 [штук]. Для
использования в поле вследствие своей тяжести непригодна. Узкие дороги
позволяют перемещать артиллерию горную только с помощью кули.
Орудия же этого типа можно передвигать только по рекам и каналам
на сампанах (лодках), 4 орудия горно-вьючных японских образов
1914 г. (76 мм), снарядов 276 шт[ук]. Для них под руководством
русских артиллеристов было переделано (укорочены гильзы и уменьшен
заряд) тысяча шт[ук] из числа вышеуказанных 3000.
4 орудия горных, японских обр[азца] 1884 г. (76 мм.), все
неисправны и снарядов к ним нет.
* а) Кто должен быть: военком или политрук - долго дискутировалось в
политической комиссии главного советника. Большинство считало, что
овладеть правами контроля и администрирования военкому не удается, а что
это вызовет оппозицию и помешает военкому укрепиться даже в кругу своей
политической работы. Главный советник, считаясь с существующим
положением в китайской армии, считал, что политрук не обеспеченный правами,
будет сведен командиром на нет, что командир будет смотреть на него, как
на лицо или постороннее, или ему подчиненное и будет препятствовать
выполнению даже политической работы. В результате дискуссия еще не
закончилась и сейчас, несмотря на опыт полугодовой работы и на то, что
военкомы завоевали себе определенное место в частях армии,
стабилизированного решения нет. - Прим. автора.
162
1 орудие герман[ское] образца 1910 г. без прицела. Снарядов 22.
Для передвижения в поле [эти орудия] не пригодны.
Работу артиллерии на военном фронте смотрите дальше. В
оперативном отношении школе Вампу, кроме острова Вампу с его фортами,
были подчинены и форты крепости Хумынь или Бокка тайгрис. Таким
образом, перед выступлением на восточный фронт войска Вампу
состояли из 2-х пехотных полков общей численностью около 3 тыс.
[человек] со сроком подготовки от 1-го до 4-х месяцев, батальона
курсантов, состоявшего из двух пехотных рот, куда были сведены все
специальные классы, общей численностью 500 шт[ыков]. На острове
оставалось для охраны базы около 600 человек, вновь принятых студентов.
ОПИСАНИЕ РАЙОНА ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ
(ВОСТОЧН[АЯ] ЧАСТЬ ПРОВИНЦИИ] ГУАНДУН)
Границы. Операции в феврале-марте 1925 г. велись в районе,
известном под названием Дунцзян, что значит Восточная река. Район
является восточной частью провинции Гуандун, занимая почти одну
треть всей территории провинции.
С севера Дунцзян граничит с провинциями Фуцзянь и Цзянси, на
западе - примерно по линии: крайний юго-западный выступ
пр[овинции] Цзянси, южнее г[ородов] Наньсюн — Синьфэн - Дэнта
граничит с районом Бэйцзян, южная граница - дельта Чжуцзян и
участок сухопутной границы с территорией Гонконга, около 30 км, на
востоке - береговая линия Южнокитайского моря.
Протяжение. Протяжение района от Шилуна на Вэйчжоу и
Дапу с юго-запада на северо-восток по направлению, в каком
развивались операции, 360 км. по воздушной линии; с северо-запада на юго-
восток по линии Эньпин-Лодин-Шанвэй 250 км. по воздушной линии.
Устройство. Весь район р. Дунцзян можно
охарактеризовать как гористый. Узкие полосы низменности тянутся по нижнему
течению рек Дунцзян и Хан[ьцзян] почти у устьев да встречаются
изредка в виде обширных долин. Вообще горы невысоки, отдельные
вершимы 1250 метров (подъем на сравнительно высокую гору одного
человека занимает 50-60 минут) доступны почти повсюду, очертания
их мягки, голые скалы встречаются редко. Обычно ко всякой высоте
тянутся тропы, также как и по гребням хребтов. Горы покрыты травой
круглый год, леса и кустарники встречаются редко. Лесов, в нашем
понятии, нет, а встречаются высоты, покрытые редкими деревьями
(большей частью хвойными) небольшой высоты. Особый характер
п*
163
горам придают рисовые поля, гнездящиеся везде и повсюду.
Встречаются сопки, сплошь превращенные в многоэтажные террасы
рисовых полей. Рисовые поля всегда требуют воды, а в период подготовки
к посадке риса они покрыты водой выше колена, что крайне
затрудняет движение и подъем на горы, ибо приходится двигаться лишь по
валикам-тропинкам. Рисовые поля превращают долины в сплошное
болото, иногда озеро. Часты водоемы не только в долинах, но и в
горах. В общем, война в [районе] Дунцзян носит характер войны горной
со всеми ее особенностями.
Климат района - тропический. Февраль и половина
марта были жаркие (на солнце 23-25 по Р[еамюру]). С 20 марта начался
период дождей, который длился примерно до половины апреля.
Дождь продолжается иногда 3-4 дня без перерыва. Погода в то время
становится холодной, особенно по ночам. Реки вздуваются и
разливаются. Дороги превращаются в месиво, липкое и скользкое, на целых
участках затопляются выступающей с рисовых полей водой. Реки
превращаются в бешенные потоки, и если нет мостов, трудно
переходимы. Населенные пункты заливаются водой. Затем вода быстро
спадает и местность просыхает в 2-3 дня и принимает обычный вид.
Реки. Главнейшая река района — Дунцзян, именем которой
именуется и весь район. Берет начало в южной части провинции]
Цзянси, течет в юго-западном направлении до г. Вэйчжоу от него
резко меняет направление на запад. В районе Шилун образует дельту и
через нее впадает в большую дельту р. Чжуцзян. Общая длина 370 км.
Судоходна для китайских лодок - сампанов почти от верховьев, для
более крупных - от Вэйчжоу. Могла бы быть использована как путь
подвоза, если бы не крепость Вэйчжоу, остававшаяся в руках
противника до конца кампании.
Река Дунцзян имеет ряд судоходных [для] сампанов притоков.
Наиболее крупный - Синьфэншуй, впадающий в нее у гор Хэюн.
Следующая крупная река района - Ханьцзян берет начало в
провинции] Фуцзянь, течет в южном направлении, впадает в
Южнокитайское море у Шаньтоу, образуя с рекой Ляньцзян обширную
дельту. Длина ее - 280 км. Является средством связи с провинцией]
Фуцзянь. Речные пароходы ходят до Дапу, а по большому притоку ее
Мэйцзян до г. Сункоу, сампаны ходят почти от верховьев. Река имеет
значение как путь подвоза.
Исключая периоды дождей, реки этого района мелководны. Кроме
рек Дунцзян и Ханьцзян проходимы вброд почти всюду. Тактическое
значение ничтожно. Широко могут быть использованы как пути под-
164
воза, а для оперативных перебросок войск могут быть использованы
лишь частично.
Пути. Железные дороги района: 1) Кантон-Коулунская
(Гонконг), 2) Шаньтоу-Чаочжоу. Первая сыграла большую роль в
кампании: а) подвозом войск в районы сосредоточения; б) оперативными
перебросками; в) как коммуникационный путь; г) дала возможность
ввести в бой бронепоезда; д) использовать ее телеграфно-телефонные
провода. Дорога - одноколейная, имеет много мостов (два больших у
Шилуна, один в Шитани). Недостаток вагонов и паровозов большой.
Дорога подавала лишь один эшелон в сутки, в составе 8-12 вагонов.
Вторая дорога — Шаньтоу-Чаочжоу большого значения не имеет,
благодаря незначительной [протяженности] линии. Может служить
путем подвоза.
Грунтовые дороги района все носят одинаковый характер. Дорог в
европейском понимании в Гуандуне вообще нет. Собственно, все
дороги района могут быть отнесены к разряду вьючных или
пешеходных троп. Движения конского, а тем более автомобильного
транспортов по этим дорогам нет и пока быть не может. По ним двигаются
лишь пешеходы да кули с грузами на плечах. Ширина дорог (обычно
не более 0,5 аршина) позволяет двигаться только в колоннах по
одному (гуськом), что приводит к сильному растягиванию колонн. Горные
лошади могут быть использованы под верх и под вьюки. Дороги
проходят по бесконечным рисовым полям и потому пересекаются
бесчисленными канавами и водостоками (часто выложены камнем).
Мостики обычно каменные. При отсутствии моста через более или менее
крупную реку переправа совершается на сампанах (больших
китайских] лодках), либо составляется мост из тех же сампанов,
поставленных рядом.
В общем, дороги для китайской пехоты проходимы везде и всюду.
Артиллерия всегда на вьюках или на людях. Дороги допускают
движение небольших конных команд для связи.
Населенные пункты. Все китайские города и деревни
построены на один лад. Неизменно окружены стеной (деревни не все),
большею частью древнего происхождения, с четырьмя воротами по
странам света. Стены каменные, обычно высотой в 10-14 футов, есть
и значительно выше, с бойницами, солидной кладки; толщина их
в основании бывает иногда до 2-3 саж[еней]. Перед стеной - ров,
опоясывающий населенный пункт, обычно наполняемый водой. С
165
течением времени населенные пункты разбрасаются , и ныне сплошь
и рядом кругом стены можно встретить новый город. Так что стена
является как бы внутренней оградой. Но это только в больших
пунктах. В общем, каждый китайский город или большая деревня
являются своего рода крепостью, иногда благодаря естественным условиям,
почти недоступной (водоемы, озера - кругом). При атаке подобных
пунктов необходимо применять лестницы. При отсутствии
артиллерии атака весьма трудна.
Внутри город (или деревня) изрезан узкими улицами. Дома
сплошь каменные. При обилии лавок город производит впечатление
торговых рядов. Дома внутри грязные, зловонные. Войска обычно
расквартировываются по храмам, которых в каждом населенном
пункте имеется достаточное количество. В средней величины пункте
бригада может разместиться по храмам. Храм вмещает целиком роту
(около 80-100 человек) и вполне приспособлен для долгой стоянки -
имеет ряд отдельных комнат, кухню, уборные и т.п.
Наиболее важным в военном отношении пунктом является
крепость Вэйчжоу (см. главу о взятии крепости Вэйчжоу).
Население. Подавляющее большинство населения -
крестьяне, затем следуют торговцы, кули. Население вполне однородно
по племенному, религиозному и прочим признакам. Неудобство
доставляет наличие в районе нескольких диалектов, сильно разнящихся
между собой. Иногда жители различных уездов одной провинции не
понимают друг друга.
Экономическое и правовое положение крестьянства плачевное.
Бесконечные войны, непомерные налоги приводят к бандитизму.
Крестьянство организуется в тайные союзы. Торговцы и джентри
являются сильнейшей группировкой в деревне.
Средства. Район обладает обрабатывающей
промышленностью в незначительной степени (г. Шаньтоу). Г. Шаньтоу (и ряд
других) может удовлетворить потребности армии в обмундировании и
снаряжении. Арсеналы имеются в Шаньтоу и Шаньвэе.
Производительность их не велика. Все нужное продовольствие войска всегда
могут найти в районе. Основной продукт питания войск - рис может
быть закупаем в большом количестве в любой крупной деревне. В
деревне же имеется зелень, свинина, куры, т.е. все, что составляет
пищу солдата. Проблема снабжения войск продовольствием поэтому не
составляет особой сложности при наличии денег. Табак, спички име-
" Так в документе. Имеется в вцду: разрастаются.
166
ются также в крупных деревнях. Единственно, что требует подвоза -
это патроны, медикаменты, предметы снаряжения и обмундирования.
Для более подробного изучения водных путей в Гуандуне и их
военного значения смотрите прилагаемый к докладу очерк «Водные
пути Гуандуна, физические свойства и военное значение».45
КАНТОНСКАЯ АРМИЯ
Сведения о численном и вооруженном составе частей армии
Южного революционного правительства, принимавших активное участие
в кампании на Восточном фронте, и степень их обеспеченности
непосредственно перед выступлением на фронт [см. таблица № 1].
ДАННЫЕ ОБ АРМИИ ЧЭНЬ ЦЗЮНМИНА,
ЕЕ ОСОБЕННОСТЯХ И ДИСЛОКАЦИИ
Несмотря на своевременное создание при Главкоме Ян Симине
разведывательного отдела, он за полтора месяца работы сколько-
нибудь точных сведений о войсках Чэнь Цзюнмина не добыл. Данные
штаба Кантонской армии были главным образом составлены на
основании газетных данных и потому у меня не вызывали доверия.
Вследствие этого в декабре главный советник организует свою
собственную агентуру, используя для этой цели работников Военной
комиссии Областного комитета Киткомпартии. Организованной агентуре
скоро удается связаться с частями Линь Ху через высланных
коммунистов. Таким же путем связываются и с частями Чэнь Цзюнмина,
находящимся в Шаньтоу. С частями Чэнь Цзюнмина устанавливается
связь еще через полковника артиллерии, близкого к штабу Хун Шао-
линя. Этот полковник вызывается в Гонконг, где и дает сведения о
войсках Чэнь Цзюнмина и их дислокации, получив за это 200
долларов и стоимость расходов по поездке. В январе вторично вызывается
и передает уже проверенные сведения, получив за это 300 долларов.
Этот пример достаточно полно характеризует «честность» китайских
офицеров. На основании отовсюду добытых данных понятно, что не
совсем точных в смысле численного их состава, но довольно
правдоподобных в отношении их дислокации* давали следующую картину сил
Чэнь Цзюнмина. Кампания показала, что эти сведения, полученные из
всех источников, были самыми точными (см. таблицы №1,2, 3,4).
167
Таблица № 1.
СВЕДЕНИЯ О ЧИСЛЕННОСТИ И ВООРУЖЕННОМ СОСТАВЕ ЧАСТЕЙ КАНТОНСКОЙ АРМИИ,
ПРИНИМАВШИХ УЧАСТИМЕ В КОМПАНИИ НА ВОСТОЧНОМ ФРОНТЕ
Название
и состав частей.
Фамилии начальников
2 кантонская дивизия,
ген. Чжан Миндэ 3-я,
4-я бр-ды 5-й, 6-й, 7-й
полки
7 отдельн. бригада ген.
Сюй Цзэ 13-й и 14-й
дополнительные полки
Примерн.
числен.
людей
2160
1500
Количество
винтовок
2160
1500
Патронов
на каждого
200
120-
150
Пулеметов
7
6
Патронов
на 1 пулемет
240
200
Артиллер.
и система
орудий
1гор.
75
Снаряд
на 1 орудие
40
Дислокация
Кантон,
горы
Белых
облаков
Шитань
1) В роте 80 штык.
2) Винтовки разн.
Систем (600 японск.).
3) Орудий 4.
4) 2 санроты по 40 чел.
С дорожно-мост.
Имуществ. 5) В боевом
отношении - хорошая,
6) принимала участие
в кампании]. С самого
начала и до конца.
1 ) Вооружен, разн.
системы.
2) В строевом отнош.
подготовлены хорошо,
в боевом - слабо.
3) Принимала участие
в кампании с самого
начала и до конца.
Таблица № 1 (окончание)
О)
со
16 отдельная бригада
13-й армии ген. Ван
Чжоу 31 и 32 п.п.
16-й отдельн. полк
8-й отд. бр-ды
полковник Юй Инян
2 полка «Вампу» и
батальон курсантов
ген. Чан Кайши
Бронепоезд,
3 броневагона
500
700
3500
39
500
700
3500
35
100
100
800
120
2
максим
1 Кант.
арсенал
3
1
Сэн-
этьена
тяж. 10
руч. 40
3
200
15000
2000
915
2 гор.
75
2
4,7 см.
2,7 см.
Западнее
Дунгуани
Кантон,
горы
Белых
облаков
Вокзал
Кантон-
Коулунской
жел. дор.
1) Состав бандитский.
2) Винтовки разных
сист. 3) Принимала
участие лишь в
самом начале
кампан. при занят.
Дунгуани
Принимала участие
с самого начала и до
конца, действуя
большей частью в
составе 2-й дивизии
1 ) Винт. япон. одного
калибра
2) В строевой
боев, отношен.
подготовлены
отлично. 3) Ручные
пулеметы состояли
на вооружении
бодигарда.
4) В складах больш.
кол. патрон.
1)Личный состав
хороший.
2) вооружен, маузера
и винтовки
Таблица № 2
СВЕДЕНИЯ О ЧИСЛЕННОМ И ВООРУЖЕННОМ СОСТАВЕ ЮНЬНАНЬСКОИ АРМИИ,
НАХОДИВШЕЙСЯ НА ВОСТОЧНОМ ФРОНТЕ
Название части
и фамилия
начальника
1-й корпус
2-я дивизия
ген. Ляо Синчао
2-й корпус
3 дивизии 1-я,
2-я, 3-я бриг.
Штыков
3000
7000
Патрон,
на винтовку
150-200
150-200
Пулеметов
Имеется,
число
неизвестно
Имеется,
число
неизвестно
Орудий
5-6
Дислокация
Кантон и по жел.
дор. к западу от
Кантон и тоже по
жел.дор. к западу
от Шитани
Примечание
1 ) Вооружение разное,
2) Подготовка
хорошая. Дивизия
имеет большой боевой
опыт. Хоть и была
включена в число
частей наступала на
ЧЦМ [Чэнь Цзюнмина]
но за все время
кампан. не двинулась
дальше Шитани.
2. корп.- один из
боевых. Хорошо
подготовлен,
дисциплин. Имеет
большой боевой опыт.
Подгот. хорошая как
боев., так и строевая.
Комсостав хор.
подобран. В начале
опер, корпус обозначал
движение на Боло, но
вскоре снялся и ушел к
Гуанси против Тан
Цзияо.
Таблица № 2 (окончание)
3-й корпус
5 дивиз. и др.
частей 6 див.
ген. Ху Сышунь
4000
100-150
«
_
Восточный фронт
Цзэнчена
1) Вооружение разное;
2) подготовка
хорошая. Лучшие
части в 3-м корпусе
дошли до Боло.
Юньнанская армия, расположенная в Гуандуне, считалась одной из лучших армий в провинции в смысле боевой и строевой
подготовки. Эта армия не раз спасала положение в Кантоне. Комсостав с более или менее приличной подготовкой. Вооружение как и во
всех армиях, - различное (как новые, так и старые системы). Из перечисленных частей 2-й корпус считался одним из лучших во всех
отношениях. Свою силу юньнаньцы понимали отлично и с гордостью называли себя "тринадцать лет непобедимые".
Таблица № 3
СВЕДЕНИЯ О ЧИСЛЕННОМ И ВООРУЖЕННОМ СОСТАВЕ ГУАНСИЙСКОЙ АРМИИ,
НАХОДИВШЕЙСЯ НА ВОСТОЧНОМ ФРОНТЕ
Название части и
фамилия начальника
Гуанс. армия
ген. Лю Чжэньхуань
1-я дивизии
ген. Ван Цзюхун.
2 див. ген. Янь
Чжаофен
3-я див. ген. Ли
Динцзянь
4-я дивиз.
5-я дивизю Ли Шунвэй
7 див
Штыков
5000-6000
2000-3000
2000-3000
Патронов
на 1 бойца
100-150
100-150
100-150
Пулеметов
8-10
Орудий
3
Дислокация
Штаб
Кантон
Севернее
ст. Шитань
Район
Хумыня,
правый фланг
фронта
Примечание
1)Вооружение
разнообразн.,
в большинстве
винтовки разных
систем
Будем
именовать их
шитаньской или
северной
гуансийской
группой
Будем
именовать
хумыньской или
южной
гуансийской
группой
Гуансийская армия считалась одной из слабых в смысле боевом, строевом материальном отношениях. Никакой подготовки в армии
не велось. Комсостав слабый. В момент наступления армий революционного правительства (4 февраля) армия на весь начальный период
потеряла своего руководителя - командарма ген. Лю Чжэньхуаня, который отправился в Юньнань, повидиному с согласия главкома ген.
Ян Симиня, для секретных переговоров с юньнаньским дудзюнем ген. Тан Цзияо. Эта поездка определяла будущую измену
правительству со стороны Лю Чжэньхуаня и Ян Симиня. Поэтому их армии делали только вид, что они наступают и, подойдя к
Вэйчжоу, никаких мер к атаке не предпринимали и даже не изолировали укрывавшегося противника.
ШЯЕЙШЁЁШЕЙЕЙЕЁЁЁЁЁЁЁЁЁЁЕЁЁЯЕШЁЁЙЁЁЁЁЁЁЁЕЕЕЕЕЕЙШ
Таблица № 4
АРМИИ ГЕНЕРАЛА ЧЭНЬ ЦЗЮНМИНА
Сведения об армии генерала Чэнь Цзюнмина добыты агентурным путем, документальных данных не имелось, отсюда
понятно, что эти сведения не совсем точны в смысле численного их состава. Дислокация же частей противника более или
менее точна.
К началу операции у противника имелось 6 отдельных корпусов, 1, 10.11, 12 и 13 дивизии и несколько отдельных бригад
и отрядов
Сведения
О численности и вооруженном составе частей армии генерала Чэнь Цзюнмина
Название
части
1-й корп.
1 дивизия
2 «
3 «
4 «
5 отд. бр.
2-й корп.
5-я див.
4 отд. бр.
5 « «
7 « «
Фамилия
начальника
Ген. Линь
Ху
Хуан
Жэньхуан
Линь Цзюй
Хуан Син
Ван Дэцин
Ван Динхуа
Лю
Чжилю
ЛиШэн
Чэн Пэйчу
Чжан Хуажу
Цин Собэнь
Штыков
10000-
12000
3000
3000
3000
1500
1500
3000-
4000
-
-
-
-
Патро[ов]
на бойца
100-200
- -
- -
- -
- -
- -
100-200
- -
- -
- -
-
Пулеметов
35
-
-
-
-
-
20-25
-
-
-
-
Патронов
на пул.
350-400
- -
- -
- -
- -
- -
800
-
-
-
-
Орудий
8-75
м/м
-
-
-
-
-
5-75
м/м
-
-
-
-
Снар.
-
-
-
.
.
-
40
-
-
-
-
Дислокация
Ляньпин
Хэюань
Цюаньнань
Ниннань
Ляньпин
Ляньпин
Луньнань
Хопин
Диннань
Лянбэнь
Примечание
1) Состав
копрпуса
отличный
2) Орудия
придаются
по мере
надобности
3) Патронов
достаточно
1 ) Начдив.5-й
подчинил
себе части
умершего
брата Мина.
2) Кроме 6-й
бр. части не
боеспособны.
г
-j Таблица № 4 (продолжение)
3-й корпус
1-ядиаиз.
2-я дивиз.
4-я дивиз.
3 отд. бр.
Артполк
Маузеристы
Учебная
бригада
4-й корп.
2 бригады
Хун
Шаолинь
Хэ
Шуйтин
Ли Юнфу
Дэн
Гуйшэн
Цин
ГуЙюн
-
-
-
ген. Ли
Ибяо
-
5000-
6000
2000
200
300
32
2
240-500
12x75
м/м
Шаньтоу
Цзэян
Шаньтоу
Чаочжоу
Фангон
Шаньтоу
Чаочжоу
Цюаньнань
Ген. Ли Ибяо
вовремя
похода в
Цзянси
захватил
2000 винт.
Комсостав
подгот.
удовлетвор.
Таблица № 4 (продолжение)
5-й корпус
6-й корпус
3-я бригада
4-я бригада
5-я бригада
6-я бригада
6-я бригада
3 сам.п. и
два отряда
1-я кантонск.
дивизия
1-я бригада
2-я бригада
ген. Сю
Люэ
ген. Ян
Куньжу
Лю Фэнсян
Тун Цзитин
ЛиСян
Ли Цзишэн
Ли Кэчэн
ген. Цен
Цинтан
Ван
Синъань
Цин Хэнань
1500-
2000
3500
3500
-
-
120-200
200
100-150
-
-
17
27
-
-
1000
250
-
-
6
испорч.
75 мм
1
испорч.
24 см.
-
-
-
-
Сяшань
Иечжоу
Шилун
-
-
1 ) Вооружение
плохое;
2) 50% солдат
происход. из
банд[итоа].
4-я и 5-я бриг,
самые
сильные в
боевом
отноношении
1) Вооружение
плохое,
2) подготовка
слабая
Таблица Ne 4 (окончание)
10-я
кантонск.
11 батальон
11-я
кантонск.
дивизия
21 бригад
и отдельн.
отряд
12-я
Кантонская
дивизия
12-я Кант,
дивизия
25 бригада
25 бригада
Армия
г. Се
Вэньин
Чэнь
Сююэ
Цин Хэнань
Хан Фучэн
Лэн Яньсюн
Ma Сюндао
Ло Сяньсян
ген. Дэн
Бэньин
1500-
2000
1000-
1500
"
'
900
7000-
8000
50-200
"
200
~
8
~
5
"
200
30 ЯЩ.
запас
'
40
"
"
2x75
м/м
"
■
50
"
Цзэян
вблизи
Шаньтоу
р. Дунцзян
Бэймяньхуа
Около
Шаньтоу-
Чаочжоу
Дунгуань
Паоень
Юго-запад
пров.
Гуандун
Вооружение
плохое
Начдив 2-й
считается
одним из
лучших
генералов,
боями
руководит
лично
В дивизии
солдат
больше, чем
винтовок
Из перечисленных армий обращает на себя внимание 1-й корпус ген. Линь Ху и некоторые часта ген. Хун Шаолиня как хорошо
подготовленные, имеющие боевой и хороший опыт кадров комсостава.
if •' ' I "•*ем«ц£мм*ЕШ1иее«ш.д^^и>«м^ „-W
ЗАКЛЮЧЕНИЕ И ОЦЕНКА СИЛ ВРАЖДУЮЩИХ АРМИЙ
Подводя итоги численности, организации и проч. двух
враждующих армий и принимая во внимание некоторое преувеличение в
цифрах, мы видим, что революционное правительство выставило на
Восточный фронт 11460 кантонцев, 11 тыс. юньнаньцев и до 5 тыс. гуан-
сийцев, а всего 27460 человек. Фактически же в операциях до начала
марта участвовало лишь 7860 бойцов при 24 тя[желых] и легких
пулеметах, при 3-х 76 мм орудиях. К середине марта прибывают еще
части Кантонской армии в общей сложности до 3600 человек при
8 пулеметах и 2-х орудиях, из которых некоторые и приняли участие
в операциях против Линь Ху. Генерал Чэнь Цзюнмин в
первоначальный период операции имел около 29,5 тыс. [бойцов], но активное
участие принимали до осады Вэйчжоу около 14500, а затем без гарнизона
крепости 11 тыс. человек. В начале же марта, со вступления в борьбу
Линь Ху, активные силы противника увеличились до 26 тыс.,
исключая отсюда потери около 5-6 тыс., в поле оставалось 20-21 тыс.
при 50-60 пулеметах и до 10 орудий (последние почти не были
использованы). Таким образом, двойное превосходство всегда
оставалось за противником]. В конце кампании превосходство бьшо даже
более чем в два раза. При этом по мере продвижения на восток войска
революционного правительства оставляли отряды охраны
коммуникации, что значительно сокращало их численность. Противник же,
отходя на свой тыл, незначительно, но все же увеличивал себя
отрядами этого назначения.
Что касается качества вооружения, то преимущество бьшо за
войсками революционного правительства. Около 5 тыс. японских
винтовок, прекрасных по своим баллистическим свойствам. В отношении
боевой подготовки как солдат, так и офицеров, противник
превосходил войска революционного] правительства. В рядах последних было
около 6 тыс. молодых солдат, не имеющих совершенно боевого опыта
(части Вампу и бр[игада] У Течэна), но зато проходивших обучение
мирного времени под руководством русских инструкторов. Правда,
эта подготовка длилась лишь от 1 до 4 месяцев. Офицерский состав
Чэнь Цзюнмина в массе своей превосходил как в отношении боевого
опыта, так и в смысле знаний общую массу офицеров войск
революционного] правительства.
В организационном отношении из всех войсковых частей как
рев[олюционного] правительства, так и противника, более или менее
определенную структуру, тоже благодаря русским советникам, имели
12 В. К. Блюхер
177
лишь части Вампу, которые, однако, выступили на фронт без
некоторых штатных частей, как например: без санитарной роты при полках,
без рот пеших разведчиков, без правильных штабов при полках и при
бригаде, без роты связи при бригаде и вообще при неполном
комплекте людей и имущества. Другие преимущества частей Вампу
перед остальными войсками были: наличие политотдела и института
военкомов, правда, с правами значительно урезанными по сравнению
с [таковыми в] СССР.
Политотдел и институт военкомов сыграли громадную роль не
только в политическом отношении, но и в боевом. Многие военкомы
пали смертью храбрых на поле брани.
ПЛАН НАСТУПЛЕНИЯ ЧЭНЬ ЦЗЮНМИНА,
РАСПРЕДЕЛЕНИЕ ЕГО СИЛ И ОКОНЧАТЕЛЬНАЯ
ГРУППИРОВКА
План наступления Чэнь Цзюнмина на Кантон вырисовывался из
массы имеющегося агентурного материала довольно отчетливо и
сводился к следующему: первый вариант - бросив главные силы под
командой Линь Ху непосредственно на Кантон, обходит ими основную
массу войск Кантонского правительства, расположенном на линии
Шитань-Цзэнчэн, быстро овладев Кантоном, развивает удар в тыл
шитаньской группе правительственных войск. Для выполнения этого
плана Линь Ху двигается из Хэюани между Лунмэнем-Цзэнчэном,
далее на юго-запад в направлении на район Сихэ. С началом
движения группы Линь Ху остальными частями наносится удар на линию
Шитань-Цзэнчэн, где боями и связывает кантонские
правительственные войска, обеспечивая тем самым выполнение марша Линь Ху.
Против фортов Хумынь имеется достаточной силы заслон, который
удерживает войска Кантонского правительства в районе фортов и тем
обеспечивает фланг и тыл действующей против Шитани группы.
Китайские генералы часто склонны повторять свои маневры и
выбор направления для удара. Отчасти этим объясняется [и выбор
удара] против Линь Ху, так как в 1923 г. Линь Ху двигался по этому же
направлению, неожиданно для кантонцев появился под самым
городом и не овладел им только потому, что вовремя к месту его выхода
подошел Фань Шишэнь.
Второй вариант: в первую очередь овладеть районом фортов
Хумынь, и тем обеспечив свой левый фланг, развить удар на Шитань-
Цзэнчэн. Группа генерала Линь Ху производит тот же маневр, как
указано в первом варианте.
178
Третий вариант: одновременный удар по Хумыни и Шитани
войсками, стоящими там. Группа Линь Ху развивает удар во фланг
кантонским правительственным войскам из района Хэюна на Цзэнчэн.
В соответствии с указанными вариантами плана наступления, Чэнь
Цзюнмин производит перегруппировку своих сил и заканчивает ее в
конце января. В окончательном виде перед нашим переходом в
наступление, она представляла следующее (см. схему).40
Правая колонна под общим командованием Генерал Линь Ху в
составе: 1-й корпус генерала Линь Ху 9,5 тыс. шт[ыков], 2-й корпус
генерала Лю Чжилу 3,3 тыс. и 4-й корпус генерала Ли Ибяо 2 тыс. Всего
15 тыс. штыков. 1-й и 2-й корпуса были сосредоточены в Лунмынь-
Хэюань-Пунин-Гаотан, 4-й корпус генерала Ли Ибяо в Линпине, куда
он прибыл из Цзянси.
Центральная колонна под общим командованием генерала Хун
Шаолиня в составе двух групп: группа командования всех линий
противника под общим управлением генерала Е Цзюня. Эта группа
включала: 1-ю дивизию 500 шт[ыков] и плюс бандитских отрядов
около 2 тыс., итого 2,5 тыс., 2-я дивизия 1,5 тыс. шт[ыков], 13-я
дивизия 1 тыс. шт[ыков] и 4-й корпус - Ян Куньжу 3,5 тыс. шт[ыков], -
всего 6500, а с бандитами около 8,5 тыс. шт[ыков]. Части этой
колонны были сосредоточены: 1-я дивизия и бандиты в Шилуни, 13-я ди-
виз[ия] в Дунгуани, 3-я дивиз[ия] - ст[анция] Пинхусюй-Паоань, 6-й
корпус — кр[епость] Вэйчжоу.
Вторая группа - ударная, включала 3-й корпус Хун Шаолиня,
который и был сосредоточен в Боло.
Остальные войска противника находились по линии Шаньтоу-
Данъу и Хайфэн - Шаньвэй.
12*
i
»
fr-
ИЛ. Сталин. 1924 г.
МЛ. Фрунзе. 1924 г.
К.Е. Ворошилов. 1924 г.
Сунь Ятсен
НИ. Бухарин
Г.В. Чичерин
U.M. Карахан
A.C. Бубнов
М.М. Бородин
М.Н. Рой. 1926 г.
IV. ШТУРМ ДАНЬШУЯ
ПЕРЕХОД В НАСТУПЛЕНИЕ
ВОЙСК КАНТ[ОНСКОГО] ПРАВИТЕЛЬСТВА
И ПЛАН НАСТУПЛЕНИЯ
Итак, 1 февраля появился приказ Главкома Ян Симиня о
наступлении. В этом же приказе указывались и группировка наших войск, и
направление ударов, и последовательность вступления в бой наших
войск. Основные положения приказа следующие:
1) Для удара по противнику намечаются прежние три направления.
Этим предрешается и группировка сил.
а) Северная группа - 2-й и 3-й юньнаньские корпуса наносят удар
на Боло-Хэюн и далее на восток в зависимости от обстановки и
действий южной группы. Переходят в наступление с момента занятия
кантонцами г. Шилуна и очищения от противника жел[езной] дороги
к югу от Шилуна. Общее командование обоими корпусами вверяется
генералу Фань Шишэню.
б) Южная группа: Кантонская армия. До общего перехода в
наступление всех армий должна занять города Шилун-Дунгуань и очистить
от противника всю жел[езную] дор[огу] Кантон-Коулун до стыка ее с
английским участком дороги и границ с английской колонией, т.е. до
ст[анции] Шантан. После чего группа продолжает движение на
г. Даньшуй и далее на Хайфэн.
в) Средняя группа - Гуансийская армия, по занятии кантонцами
Шилуна передвигается в последний, а после очищения всей жел[езно]-
дор[ожной] линии и дальнейшего движения кантонцев на Даньшуй,
двигаются по южному берегу реки Дунцзян, подходят к крепости Вэй-
чжоу и короткой осадой овладевают ею. В дальнейшем двигаются на
восток, содействуя продвижению северной и южной группам.
Задачи для хумыньской или южной группы в приказе не указываются.
г) Воздушный отряд: все аппараты исправные выбрасываются в
Шитань, где, расположившись на аэродроме, выполняют задачи по
разведке согласно его, Ян Симиня, указаниям.
д) Флот: 1) речной - поступает в распоряжение командующего
кантонской группой войск, 2) морской - несет охрану побережья,
имея в последующем задачу десантными операциями на побережье
содействовать продвижению южной группы кантонцев.
е) Общий резерв командования - 2-я юньнаньская дивизия, по
выдвижении армий к востоку от железной дороги переходит в г. Шитань.
2) а) Как видим из приказа, направления для юньнаньцев и
кантонцев в связи с первоначальным планом изменены. Поправка глав-
184
ного советника осуществлена. Кантонцы получили южное
направление, юньнаньцы - северное. Но одновременно изменяется и
направление северной группы, вместо движения из Чзэнчэна в
северовосточном направлении она должна по приказу двигаться на Хэюн
через Боло, чем, в случае нашей медлительности, значительно
облегчается маневр генерала Линь Ху на Кантон.
б) Кантонцам дается задача, но не указывается порядок
выполнения первоначальной части задачи.
в) Совершенно упущена задача для хумыньской южной группы
гуансийцев в первоначальный период операции и непредусмотрен
момент ее присоединения к северной группе гуансийцев.
г) Все развитие наступления ставится в зависимость от действий и
успеха кантонцев в начале его, а не путем полного использования сил.
д) Наконец, неожиданно бросается в наступление весь 2-й юнь-
наньский корпус.
На срочно созванном совещании главный советник, Чан Кайши,
генерал Сюй Чунчжи и Ляо Чжункай приходят к заключению, что в
приказе имеются подтверждения их прежнего нежелания наступать;
что ставя движение вперед юньнаньской и гуансийской групп в
зависимость от успехов кантонцев, они, по-видимому, рассчитывают на
активность противника, который своими действиями помешает
кантонцам выполнить первую часть общей задачи - выход на железную
дорогу, воспользовавшись чем, юньнаньцы могли бы оттянуть
переход в наступление в расчете на изменение общей обстановки; что
направляя на Вэйчжоу только северную группу гуансийцев и не ставя
юньнаньцам задачи содействовать им по овладению крепостью, они
тем самым предрешают неуспех гуансийцев под Вэйчжоу. Неуспех
же под крепостью, по примеру прошлой кампании, дает возможность
сорвать наступление окончательно. Таким образом, для срыва
наступления юньнаньцы создавали два прецедента: первый — возможный
неуспех кантонцев по жел[езной] дороге, второе - крепость Вэйчжоу.
В связи с этим было решено во что бы то ни стало втянуть в
наступление и юньнаньцев, для чего использовать общественное
давление организаций Кантона и лишить их обоих предлогов к срыву
наступления. Первый предлог отпадал, так как неуспех операции по
выходу на линию жел[езной] дороги не допускался. Оставался второй -
крепость Вэйчжоу, славящаяся тем, что она еще ни разу никем не
была взята. При этом совещание считало, что если будет взята крепость,
то юньнаньцам будет трудно придумать какой-нибудь новый предлог
и оправдать перед общественным мнением свое нежелание наступать.
185
Но чем ускорить падение крепости? Тяжелой артиллерии, которая
могла бы разрушить стену крепости и открыть в нее доступ, нет.
Остаются два пути или а) прямой штурм, или б) взрыв стены путем
подкопа. Решаем подготовиться к тому и другому, для чего создается
осадная группа из: а) саперно-подрывного отряда и б) двухорудийной
батареи 76 мм полевых японских пушек Арисака из школы Вампу.
Батарея имела около 3 тыс. снарядов, а подрывной отряд раздобыл
более 100 пудов старого черного пороха.
Считали, что если удастся подойти галереей или сапой к стене,
то используем подрыв, если подготовленная вода (крепость окружена
реками и мелкими озерами) не позволит сделать этого, то будем брать
крепость прямым штурмом. Прямой штурм считался возможным, так
как наличие 2-х орудий и 3 тыс. снарядов давало возможность взять
под сильный обстрел атакуемый участок стены, а кроме того обстрел
города мог привести к моральному давлению на гарнизон. Было
решено заготовить лестницы и даже использовать дымовую завесу, для
которой фейерверочным пиротехникам были заказаны дымовые
фейерверочные палки. Тут же было решено, что общее командование
кантонцами поручается генералу Чан Кайши. Ляо Чжункай остается в
Кантоне для подталкивания работы тыла, обработки общественного
мнения и наблюдения за правительством и, в частности, за Ху Хань-
минем для того, чтобы последний не сделался жертвой правого крыла
Гоминьдана. Генерал Сюй Чунчжи и главный советник выезжают на
фронт как для общего руководства действиями кантонцев, так и для
постоянного давления на юньнаньцев и гуансийцев и подталкивания
их вперед.
ПРИКАЗЫ КОМАНДУЮЩИХ ГРУППАМИ
В РАЗВИТИЕ ДИРЕКТИВЫ ГЛАВКОМА
2-го февраля приказом командующего Кантонской армией
генерала Сюя войска Вампу при содействии речной флотилии
перебрасываются в район форта Хумынь и г. Тайпина, а 2-я дивизия из района
гор Белых облаков в Шитань, и 2-й дивизии и 7-й бригаде под общим
командованием комдива 2 генерал Чжан Миндэ, ставится задача 4-го
февраля овладеть районом Шилуна. Войскам Вампу и находящемуся
в районе Тайпина 16-му полку под общим командованием генерала
Чан Кайши, начав движение 3-го, 4-го февраля, овладеть г. Дунгуа-
нем. К занятию г. Дунгуань привлекается и 16-я бригада генерала Ли
Фулиня, располагавшаяся на островах к западу от Дунгуани.
186
Кантонские войска 2-го [февраля] приступают к выполнению
указанного приказа. Главный советник 2-го [февраля] посещает Главкома,
в беседе с которым настаивает на том, чтобы одновременно с
кантонцами начали свое движение Юньнаньская и Гуансийская армии.
Доказывает очевидную полезность одновременного удара всеми группами.
Главком отклоняет предложение заявлением, что юньнаньцы драться с
мелочью, находящейся на фронте, считают ниже своего достоинства,
но что они успеют выйти для борьбы с серьезным противником.
Главный советник вместе с Ян Симинем затем отправились в
главную квартиру гуансийцев, где узнают, что никакого приказа в
развитие директивы отдано не было. Что командующий генерал Лю Чжэнь-
хуань выехал в Гонконг, а заместитель его генерал Вэй решил
выждать возвращения Лю Чжэньхуаня, но что если Лю Чжэньхуань
скоро не вернется, то он, выехав на фронт, там же и отдаст нужные
распоряжения. На заявление главного советника, что южная группа
гуансийцев уже завтра должна начать операции, последовал ответ, что об
этом лучше всего договориться с командованием группы на месте.
Попытка связаться в тот день с генералом Фань Шишэнем ни к чему
не привела, ибо штаб его неизменно на все запросы отвечал, что
генерала нет. Удалось выяснить, что генерал Фань Шишэнь перепоручил
командование генералу Яну (комдиву 3), который находится на
фронте и от которого зависят необходимые распоряжения.
В этот же день генерал Чан Кайши договаривается с южной
группой гуансийцев, которые обещают начать одновременно с Вампу
наступление в направлении жел[езно]дор[ожной] ст[анции] Пинху, что
все же не было выполнено.
3-го февраля главный советник решает проверить, как реагирует
на наступление Главная квартира и правительство. Но кроме самого
Ху Ханьминя, интересовавшегося ходом сосредоточения, ни в
главной квартире, ни в ямэни47 никого не оказалось и никакого оживления
или интереса не замечалось. Оставалось впечатление, что
развивавшиеся события здесь не находят себе отклика.
НАЧАЛО ОПЕРАЦИИ ОТ ШИЛУНА ДО ДАНЬШУЯ
Вампу и отдельный 16-й полк 3-го февраля сосредоточиваются в
районе Тайпина, а 16-я бригада Ли Фулиня на островах против Дун-
гуани и 4-го переходят в наступление с тем, чтобы 5-го овладеть Дун-
гуанем. 2-я дивизия и 7-я бригада под общим командованием генерал
Чжан Миндэ к 3-у сосредоточиваются в Шитани, чтобы 4-го атако-
187
вать Шилун. Выполняя приказ, все части Кантонской армии 4-го
переходят в наступление и уже в этот же день занимают Шилун и Дун-
гуань. Последний занимается бригадой из корпуса Ли Фулиня.
Противник (части Ли Шэншуна оказывали слабое сопротивление)
отходит на восток и юго-восток по направлению к жел[езной] дороге.
Таким образом, без особых усилий фронт сдвинули с места и
войска получили импульс для дальнейшего движения.
Первый приказ генерала Сюя войскам был отдан без
вмешательства главного русского советника. Делалось это умышленно для того,
чтобы, во-первых, посмотреть, как сами китайцы разрешают задачу,
во-вторых, предвидя неизбежность ошибок, использовать их для
будущего вмешательства в оперативные распоряжения. Расчет оказался
правильным. Так в приказе Сюя задача ограничивалась лишь
занятием Шилуна и Дунгуани и не ставилось последующей задачи для
выхода на жел[езную] дорогу из расчета, что это сделает командующий
группой генерал Чан Кайши, который принимал общее командование
по занятии Шилуна и над 2-й дивизией. А так как Чан Кайши шел
далеко сзади своих частей (как увидим далее, это была его обычная
манера) и не знал обстановки, то части 5-го и 6-го [февраля] до
встречи его с Чэнь Миншу проболтались в только что занятых районах,
причем [войска] Вампу подошли к Дунгуани тогда, когда последний
был уже занят 16-й бригадой корпуса Ли Фулиня, вследствие чего
войска Вампу лишь 7-го вошли на линию железной дороги в районе
ст[анции] Чанцин, а передовые части 2-й дивизии, имея бронепоезд,
заняли станцию Хэнли.
6-го февраля, считая, что большая часть первоначальной задачи
кантонцев выполнена, генерал Сюй и Галин отправились к Ян Сими-
ню, чтобы поторопить его с приказом о выдвижении гуансийцев и
юньнаньцев.
Ян Симинь, сославшись на личные указания, данные им генералам
Вэю и Яну, предлагает договориться с последним.
7-го февраля генерал Сюй и Галин для этой цели выезжают в
Шантан. С ними в поезде едет почти весь состав правительства.
8-го утром вызываются в поезд заместитель] командующего
Юньнаньской армией генерал Ян, заместитель] командующего] гу-
ансийской армией генерал Вэй, Чан Кайши и Чжан Миндэ. Первый не
прибывает.
На совещании решается: к вечеру 9-го [февраля] очистить от
противника всю железную дорогу до пограничной ст[анции] Цзэнчэн, а
10-го начинать движение кантонцами на Данынуй. Гуансийцам 9-го
сосредоточиться в районе ст. Хэнли с тем, чтобы 10-го одновременно
188
с группой Вампу двинуться на восток в направлении на Учэн. Юнь-
наныдам утром 9-го, оставив заслон в районе Цзэнчэна, выступить в
направлений на Боло с расчетом занять его не позднее 12-го. Генерал
Вэй на начало движения своей группы дает согласие, но ставит это в
зависимость от движения юньнаньцев. Окончательный сговор с юнь-
наньцами, заручившись обещанием генерала Яна приехать вечером,
переносится на вечер. Но кантонской группе здесь же отдается
приказ: [войска] Вампу к утру 10-го выдвигаются в район ст[анции] Пин-
хусюй, направив для дальнейшего очищения жел[езной] дороги к югу
бронепоезд и батальон с расчетом 9-го к вечеру занять ст[анцию]
Шэньчуаньсюй. 7-й бригаде к вечеру 9-го сосредоточиться в районе
ст[анции] Тантоуся, 2-й дивизии к тому же сроку переместиться в
район ст[анции] Чжанмутоу. Частям выступить утром 10-го. 2-й
дивизии через Тантоуся на Синнин, где преградить противнику путь
отступления с участка Вампу на Вэйчжоу; 7-й бригаде на г. Лунгансюй,
где и присоединиться к [войскам] Вампу; [войскам] Вампу на Лун-
ганьсюй и с 7-й бригадой двигаться дальше на Даныпуй с общей
задачей разбить противника, находящегося на путях к Даньшую, и
овладеть последним не позднее 13-го. К тому же времени гуансийцы
должны занять Учэн, юньнаньцы продвинутся к Вэйчжоу. По занятии
Даныпуя [войска] Вампу направляются для содействия гуансийцам по
овладению крепостью Вэйчжоу, а 2-я дивизия и 7-я бригада
отбрасывают противника к востоку, занимают Пиншаньсюй и тем
обеспечивают операцию по занятию крепости. Юньнаньцы продолжают
движение на Хэюн.
Совещание заканчивается обедом, после которого генерал Чан
Кайши, Чжан Миндэ и Вэй отправляются к частям для проведения в
исполнение принятого решения.
Кантонская группа войск в тот же день начинает свое движение по
выполнению вышеуказанной задачи. Приехавший вечером в поезде
генерал Ян, ознакомившись с обстановкой и принятым решением,
заявил, что его частями задача будет выполнена, он опасается лишь за
опоздание 11-го корпуса, которое может повести к опозданию в
выполнении плана на один день. Вечером же генерал Ян выехал обратно
к своим частям. Ночью правительство, обрадованное достигнутым
соглашением, выезжает в Кантон. Генерал Сюй и Галин, довольные
достигнутой договоренностью, долго беседуют о перспективах
студенческого движения в Америке, в связи с которым позиция
последней по отношению к Китаю может измениться в благоприятную
сторону для Китая. Эту идею генерал Сюй и главный советник осторож-
189
но разоблачают и указывают, что надежным союзником Китая
являются лишь «голодные желудки» и что резкого изменения политики
Америки следует ждать не от хилого студенческого движения, а от
рабочего класса. Приятно побеседовав и решив утром 9-го выехать с
бронепоездом к частям, все разошлись по своим купе.
9-го утром поезд командования прибывает на станцию Хэнли [и] к
изумлению своему застает там части Вампу, собирающиеся простоять
здесь целый день. Вызванный Чан Кайши объясняет причину
задержки тем, что у него еще не все части подтянулись к железной дороге и
что из района Шилуна не прибыли студенты [школы Вампу],
артиллерия, а также и другое имущество частей, которое шло туда рекой, и
теперь нуждается в переброске по железной дороге. Выясняется так
же, что бронепоезд и батальон к югу не выброшены. Чан Кайши при
этом выражает опасения, что батальон необстреленных солдат
посылать опасно, так как может быть потрепан противником. Поэтому он
считает более целесообразным двигаться всей группой и тем
избежать отдельного поражения.
Тут же высказывается опасение, что ни юньнаньцы, ни гуансиицы
своего обещания в срок не выполнят и что уж поэтому нет нужды
торопиться. С замедлением движения частей пришлось невольно
согласиться, но для того чтобы рассеять страх у Чан Кайши и доказать ему,
что никакой опасности отдельного поражения при движении
батальона и бронепоезда к югу ждать нельзя, было приказано бронепоезду,
находившемуся под русским командованием, отправиться к югу
одному. На бронепоезд сели старшие советники 2-й дивизии и группы
Вампу. Вернувшись к вечеру, советники доложили, что они доходили
до станции Чжанмутоу и видели лишь отдельные группы противника,
который при виде дымка бронепоезда поспешно снимался и бежал;
что самой ст[анции] Чжанмутоу, с которой противник бежал, занять
не удалось лишь вследствие повреждений железнодорожного] пути,
сделанных противником, и отсутствия воды на паровозе.
Вечером, запросив Шилун, получили сообщение, что никаких
передвижений за истекший день гуансиицы не производили. Группа
Вампу после полудня начинает движение к югу и достигает ст[анции]
Чжанмутоу, а 1-й полк проходит еще южнее.
10-го февраля кантонская группа [находилась] в движении к
указанным в приказе пунктам. Утром командование переходит на
бронепоезд и, пройдя с бронепоездом ст[анцию] Чжанмутоу, прибывает на
ст[анцию] Тантоуся, где задерживается из-за разрушения
противником железнодорожного полотна. Во время починки решается, что
генерал Сюй отправится в Шилун для выяснения причин, задерживаю-
190
щих движение юньнаньцев и гуансийцев, а главный советник с
бронепоездом решает проехать на ст[анцию] Пинху, окончательно
договориться с Чан Кайши. Двинувшись по исправлении пути (все
исправления производились под руководством русского инженера-специалиста),
[главный советник] по пути к Пинху узнает, что 1-й полк вступил в бой
с противником, защищающим подступы к ст[анцию] Пинху. Спеша на
помощь 1-му полку, бронепоезд вновь наскакивает на повреждения.
Полотно скоро исправили, и к вечеру бронепоезд подходил к месту боя
в тот момент, когда сбитый 1-м полком противник численностью в
300-400 человек уже в беспорядке отступал, и только наступившая
темнота спасает противника от разгрома.
Поговорив с Чан Кайши, главный советник на бронепоезде,
следовавшем обратно за водой, отправляется в поезд командующего.
Ночью было совещание, на котором, кроме Сюя присутствовали
генералы Ян и Вэй. Генерал Вэй сделал сообщение о том, что часть его
войск уже находится на станции Хэнли и к утру прибудут остальные,
но что движение его на Учэн может начаться лишь при условии
продвижения юньнаньцев в Боло. Генерал Ян свое опоздание объясняет
медлительностью 2-го корпуса, который все еще не подошел к Шилу-
ну. На предложение главного советника начать движение частями
3-го корпуса, не ожидая подхода 2-го, генерал Ян ответил, что он это
хотел сделать, но натолкнулся на новое препятствие: 3-й корпус
заявил (между прочим, комкор 3 продолжал оставаться в Кантоне), что
будет двигаться или весь останется в Цзэнчэне, а на выделение
заслона у Цзэнчэна не соглашается, так как не хочет дробить своих сил.
Чтобы лишить юньнаньцев и этого предлога, тут же отдается
распоряжение генералу У Течэну срочно 1-й полк его бригады выбросить
в район Цээнчэна с задачей: 1) прикрывать направление Цзэнчэн-
Хэюн и 2) вести разведку дорог к северу и северо-востоку от
Цзэнчэна, 3) наблюдать за передвижением юньнаньцев.
Полку прибыть в Цзэнчэн 12-го февраля. Лишенный последнего
аргумента генерал Ян здесь же на совещании отдает приказ о
немедленном движении всех частей 3-го корпуса и об устранении движения
2-го корпуса. Оба генерала сейчас же уезжают в Шилун.
Выступление кантонской группы с 10-го [февраля] переносится на
утро 12-го.
11-го февраля кантонская группа целиком сосредоточилась в
указанных ей пунктах. Бронепоезд, приняв на себя роту курсантов и
полуроту солдат Вампу с группой русских советников во главе с
главным советником, после полудня отправляется со станции Пинхусюй
191
на Шантан. После небольших задержек для исправления полотна, не
встречая противника, поезд к вечеру прибывает на ст[анцию] Шэнчу-
аньсюй. Из ближайших поселков и английской части города Шэнчу-
аньсюй стекается тысячная толпа народа, среди которой оказалось и
много англичан-железнодорожников. Десант выстраивается на
платформе, приветствуя китайскую часть толпы. Проходит оживленный
митинг, закончившийся совместным пением революционных песен.
После митинга под гром аплодисментов и при необычайном
энтузиазме толпы бронепоезд уходит на ст[анцию] Пинхусюй, где десант
присоединяется к полкам.
Обстановка к ночи 11-го февраля:
Противник, не задерживаясь, проходит к Даныную, где
предполагаются серьезные бои. Юньнаньцы и гуансийцы стоят по-прежнему на
месте. Подтверждаются сведения о наличии крупных сил противника в
Боло. В связи с этой обстановкой генерал Сюй с согласия главного
советника в 3 часа 12 февраля, оставляя прежний план движения к Дань-
шую, решает произвести лишь перегруппировку сил. Для этого
генералу Чан Кайши, руководившему в это время действиями [войск] Вампу,
16-му отдельному полку и 7-й бригаде предлагается [произвести
дислокацию], последнюю направить не в Лунгансюй к [войскам] Вампу, а
за 2-й дивизией для занятия указанного ей перекрестка дорог в районе
Саньхой и прикрытия тыла и фланга операции последней в
направлении на Данынуй. 16-й полк передать 2-й дивизии.
Таким образом, [войска] Вампу и 2-я дивизия с приданным ей 10-м
полком направляются на Данынуй, а 7-я бригада прикрывает тыл и
фланги наступающих со стороны Боло и Вэйчжоу. 12-го февраля
части выступили согласно вышеуказанных распоряжений и лишь с
незначительным столкновением на участке 2-й дивизии в районе
Саньхой выши на линию Лунган-Саньхой. Связи между частями не было.
13 февраля в 8 часов противник атаковал 2-ю дивизию как со
стороны Вэйчжоу, так и со стороны Даньшуя. Занимая подготовленную
накануне позицию, 2-я дивизия с помощью пулеметов и артиллерии
не только отбила атаки противника, но удачным контрманевром
захватила около 300 пленных с винтовками и три пулемета. После этого
противник стал поспешно уходить в направлении на Данынуй, и
части дивизии, преследуя противника и пытаясь его окружить, вышли на
подступы к Даныную. Но здесь сами были охвачены противником.
Благодаря подвижности войск и хорошему командованию, охват был
ликвидирован. Противник в темноте отошел в город, а дивизия
закрепилась на занимаемых подступах к нему. Не удовлетворясь
одержанным успехом, начдив 2-й решает ночью же атаковать противника в
192
городе и для этой цели высылает роту от своего бодигарда.
Находившийся при начдиве русский советник напрасно пытался убедить его в
необходимости согласованных действий с Вампу и роту выслать
лишь для ночной демонстрации. Начдив был непреклонен и приказал
роте захватить город. Рота, выполняя приказ, наскочила на пулемет у
моста и в результате - смерть командира и многих солдат, а для
начдива конфуз и недовольство.
Генерал Чан Кайши, не зная о событиях на участке 2-й дивизии,
часто пугая себя не существующим противником, осторожно
выдвигался вперед и к 15 часам сделал двенадцатикилометровый переход от
Лунгансюя, где и решил заночевать со своими частями. В 16 часов
было получено донесение от комбрига 7 о том, что около 9 часов [он]
слышал артиллерийскую стрельбу на участке 2-й дивизии. Чан Кайши
объяснил это попыткой противника атаковать 2-ю дивизию, но не
предпринял никаких шагов для выяснения положения.
14-го февраля утром, несмотря на протесты советника, части
Вампу поздно выступают и медленно двигаются к Даньшую, где в это
время уже слышна перестрелка.
В этот день 2-я дивизия, выбив противника из окопов на южных
подступах к городу, действительно пытается захватить город, в
котором заперся и обороняется противник. Используя единственное
орудие для пробития бреши в стене, попытки дивизии [осуществить
план] остаются безрезультатными. Около 14 часов с юга подходят
части Вампу (см. схему) . Еще километрах в 5-6 от города русским
советником при Вампу замечены были в бинокль гоминьдановские
флаги частей 2-й дивизии, расположенных по холмам вблизи города.
Об этом был поставлен в известность и командир 2-го полка Вампу.
Тем не менее, после того как на участке 1-го полка Вампу,
двигающегося восточнее 2-го [полка], завязалась перестрелка с подразделением
противника, прикрывавшего это направление, второй полк Вампу
атаковал пушку и батальон 2-й дивизии кантонских войск.
Перестрелка длилась минут 15, к счастью, без серьезных потерь для той и
другой стороны. Надо думать, что командир 2-го полка, по натуре
своей паникер, не предупредил своих подчиненных. Последние
атаковали свои же части.
К 16 часам, прогнав противника, подходит с востока 1-й полк Вампу
в надежде, что город уже занят. Но, предупрежденный выстрелами из
города, располагается на высотах восточнее и юго-восточнее города.
Попыток для совместной атаки города не делается ни со стороны
2-й дивизии, ни со стороны [частей] Вампу, которые, несмотря на
настойчивые требования атаки со стороны военкома и русских советни-
13 В. К. Блюхер
193
ков, ждут приезда самого генерала Чан Кайши. Добились лишь того,
что были выдвинуты на позиции два орудия, которые стали
обстреливать стену. Город Даньшуй окружен стеной, как большинство
китайских городов. Стена построена из глины с большой примесью песка,
толщиной около аршина по верху и сажень у подошвы, высотой от
двух-трех саженей, с несколькими воротами, со специальными
оборонительными постройками, над некоторыми с достаточным
количеством бойниц. Но вообше обороноспособность слабая. Стена может
служить лишь прикрытием против ружейного огня.
Вот перед таким сооружением войска в нерешительности
остановились.
Часам к 17-ти приехал Чан Кайши и прежде всего направился к
пушке 2-го полка, которая напрасно пыталась попасть в городскую
стену, несмотря на километровое расстояние от последней. Кажется,
после 10-12 выстрелов стрельбу прекратили. Затем генерал Чан
Кайши обратился за советом к русскому советнику.
Первоначальный план генерала был такой: выдвинув 7-ю бригаду,
за которую, кстати сказать, принимали части 2-й дивизии, на северо-
восток от Даньшуя, фронтом на Пиншань, 2-й дивизией с запада, а
[частями] Вампу с востока обложить город и ждать капитуляции
противника, у которого, по мнению Чан Кайши, дня через два не будет
продовольствия, и он сдастся. Русский советник вместо этого плана
предложил немедленный ночной штурм города войсками Вампу,
оставляя 7-ю бригаду в резерве, а 2-й дивизии прикрывать
северозападное направление.
Для большего убеждения генерала последнему было сказано, что
русский инженер, находившийся при Вампу, немедленно приготовит
штурмовые лестницы для преодоления стен. Чан Кайши после
некоторого колебания согласился. Намечен был пункт для штурма (см.
схему) , исходящий угол юго-восточной части стены и позиция для
артиллерии. Для подготовки 40 штурмовых лестниц была дана
немедленно рота курсантов.
Когда стемнело, инженер вернулся и доложил, что им
приготовлено лишь 18 лестниц. Кроме того, в беседе с остальными советниками
[он] свидетельствовал о паническом настроении курсантов.
Около 22 часов новое совещание генерала с русским советником,
на котором [Чан Кайши] предложил перенести атаку на 6 часов утра
15-го февраля, мотивируя это усталостью солдат. Принимая во
внимание нерешительность генерала и заявление русского инженера [о
том, что у курсантов] имеются колебания, русский советник не
возражал против этого предложения.
194
ШТУРМ ДАНЬШУЯ
Около 7 часов 15-го февраля пушки были поставлены на открытой
позиции и открыли огонь по намеченному для штурма пункту.
Случайно здесь оказались и ворота, но без особых оборонительных
сооружений. Для обстрела через стену на последнюю были положены
мешки с землей (см. фотографию) . Попадания были довольно
удачны: шрапнель частью уничтожила, а частью прогнала защитников
этого выступа, кроме того была проделана небольшая брешь в стене.
Около 7 ча[сов] 30 минут небольшая часть 1-го полка под ружейно-
пулеметным огнем противника с других участков стены перебежками
приближалась к намеченному пункту, но лестниц с солдатами не
оказалось. Произошло недоразумение с ними - накануне было сказано,
что лестницы распределены, в действительности этого не было.
Таким образом, около намеченного участка стены скопилось сначала
около десятка солдат и командир, а затем число их продолжало
увеличиваться. Появилось ротное знамя. Но с пустыми руками люди
ничего не могли поделать со стеной. Тогда через брешь в стене пролез
знаменщик и водрузил знамя на стене.
После этого приток людей к стене увеличился. Знаменщик был
ранен, его заменил другой, а затем проникло еще несколько человек.
Около 8 ча[сов] 30 мин[ут] открыли ворота, куда устремились все
накопившиеся у стены [бойцы], а затем и с ближайших рубежей.
Одновременно с этим 2-й полк Вампу вел штурм южных ворот города.
Несмотря на потери, части полка приблизились к стене, поставили
лестницы, овладели стеной и стали распространяться в городе.
Таким образом, совместными усилиями обоих полков Вампу город
был взят. Только незначительной части (около 300 человек)
противника удалось избежать плена, да и то благодаря только опозданию
движения 3-го батальона 1-го полка к руслу реки, чем и
воспользовался противник. Около 700 здоровых пленных, около 1 тыс.
винтовок и 6 пулеметов, 1 миллион штук патронов, лошади и прочее
военное имущество достались победителям.
Потери с нашей стороны - около 10 убитых, 40 раненых, в [их]
числе был и комбат 1-го батальона 1-го полка, шедший в передовых
частях роты, открывшей юго-восточные ворота города. Солдаты
показали себя сметливыми и отважными бойцами, тоже делали и
большинство младших командиров, недавно произведенных из курсантов.
По занятии города преследование противника продолжалось,
правда, разрозненными частями (около пяти рот) от 1-го и 2-го
полков и на расстоянии не далее трех километров.
13*
195
Контратака противника. Около 10 часов уже
замечалось приближение свежих войск противника. Но увеличение групп
отступавшего противника сочли за подразделения гарнизона города,
прикрывавшие пути отступления на северо-восток. Поэтому для
преследования противника дальше около 11 часов была направлена 7-я бригада.
Независимо от этого оторвавшийся 2-й батальон 2-го полка
продвигался на высоту 194.8, что в двух километрах северо-восточное от
города, где еще долго слышна была перестрелка. Около 12 часов
генералы Чан Кайши и Чжан Миндэ, без участия советников,
выработали план дальнейших действий, о котором русского советника Чан
Кайши поставил лишь в известность.
По этому плану выходило, что [части] Вампу идут на восток,
вдоль побережья, дабы затем с подходом судов и при помощи
последних переброситься в тыл противнику, отступающему от Дань-
шуя. 2-я дивизия должна двигаться на Пиншань, 7-я бригада идет на
Вэйчжоу. Русский советник был озадачен таким планом, так как он
знал, что в разговорах главного русского советника с командиром,
генералом Сюем, намечалось после овладения Даныпуем на Вэйчжоу
направить [части] Вампу, но не знал, как реагировать на это,
поскольку план обсуждался двумя генералами.
Стали обсуждать план действий на 16 февраля. В это время
появились уже определенные сведения, что к противнику прибыли новые
части из Вэйчжоу - Боло, весь корпус Хун Шаолиня во главе с ним.
Тогда генералы вновь без участия русских советников выработали
план действий на 16 февраля, по которому 2-я дивизия и 7-я бригада,
сосредоточившись на восточном берегу реки к северу от Даньшуя
должны атаковать противника в северном направлении с охватом
левого его фланга. [Школа] Вампу выбрасывает 15-го [февраля] 1-й
полк на левый берег реки к западу от города. 16-го утром - 2-й полк
туда же, и затем атака противника тоже в северном направлении с
охватом правого фланга. В дальнейшем предполагалось его
окружение. Происходила перемена местами. Какие соображения были
положены в основу решения, неизвестно. Поскольку это был еще период
так называемого «негласного вмешательства» со стороны русских
советников в решения командиров, постольку решения последних не
оспаривались. Соответственно принятому решению был отдан и
приказ для [частей] Вампу, и 1-й полк приступил к его выполнению.
Но противник, очевидно, не ждал нашей перегруппировки и
перешел в наступление около 15-16 часов. К этому времени русские
советники при Чан Кайши и 2-й дивизии, генерал Чжан Миндэ собрались
196
переговорить по телефону с главным руководителем, но последний уже
вернулся в Кантон. И они были очевидцами следующей картины: части
2-й дивизии вместо перехода на восточный берег реки группируются
на западном и ведут бои с наседавшим противником, 7-я бригада еле
держится, ведя бой к северу от Даньшуя. 1-й полк Вампу переходит на
западный берег и располагается в затылок 2-й дивизии, 2-й полк
частично, два батальона, находится в городе, там же и 7-й полк 2-й
дивизии. Еще не зная точно, что происходит на фронте, но чувствуя какое-
то замешательство, советники направились к своим командирам.
Советник при начдиве 2-й застает картину напряженного
положения дивизии, которая охватывается с северо-запада противником, и
попытки командира выйти из затруднительного положения
использованием своего последнего резерва - бодигарда. Положение
восстанавливается, но сил недостаточно, чтобы разбить противника, и
последний наваливается на 7-ю бригаду, которая, не выдержав натиска,
бежит к городу и восточнее.
Советник49 при Чан Кайши докладывает последнему свои
сомнения относительно выполнения последнего приказа, говоря, что
обстановка как будто бы меняется. Но тот, ничего не зная, с недовольством
ответил, что приказ уже отдан и должен быть выполнен. Минут через
15 после этого разговора стрельба на севере усилилась и стала
приближаться к городу. Находившийся в городе штаб генерала Чан
Кайши и части 2-го полка в панике стали покидать город во главе с
командирами, стремясь уйти в юго-западном направлении. Часть
русских советников, оторвавшись от штаба, вышли из города позднее.
Выйдя на высоты у южных ворот города, советники наблюдали, как
движение противника, которого казалось не больше одной тысячи,
так и части 2-й дивизии и 1-го полка [школы] Вампу.
К западу от города уже 7-й бригады не было, она успела
проскочить мимо города к юго-западу, и противник незначительными
частями занял одну из высот, находящихся близко к востоку от города.
Затем разыскали растерявшегося генерала Чан Кайши, окруженного
панически настроенными китайскими советниками и штабом.
Ему [штабу] предложено было немедленно выбросить роту на
вышеуказанные высоты. Когда в среде окружавших генерала поднялись
споры и крики, а затем была выслана рота, но в другом направлении,
трое русских советников, не дожидаясь, когда отдадут должное
распоряжение, сами отправились по направлению к высотам,
занимаемым противником. Последний обстреливал их, но безуспешно. Видя
это, генерал Чан Кайши приказал всем частям 2-го полка двинуться за
197
советниками. Солдаты буквально ринулись вперед и заняли указанные
им высоты. Противник, при виде бегущих к нему солдат, быстро
прекратил огонь и оставил высоты. Положение здесь восстановлено.
Примерно в это же время и 1-й полк Вампу под влиянием тоже советников,
по собственному почину, вновь переправившись через реку, перешел
в наступление и выручил из тяжелого положения еще с утра
оторвавшийся батальон 2-го полка в районе высоты 194,8 (см. схему)40.
Противник, не дойдя до города и потерпев неудачу, отступил на
Пиншаньсюй, не будучи преследуем нами.
Подводя итоги событий дня, невольно хочется отметить:
1) доблесть рядовых солдат Вампу, не поддавшихся панике, как их
командиры, и выполнявших, как на учении, все распоряжения, даже в
самую критическую минуту. 2) Замешательство генерала Чан Кайши,
его штаба и старших командиров 2-го полка во главе с командиром,
отстраненным через день от занимаемой должности официально за
незнание, где находятся вверенные ему части во время боя, в
противоположность твердости и энергии, проявленной Чжан Миндэ и 3)
активное участие всех русских советников в самих боевых действиях.
ПОСЛЕ БОРЬБЫ ЗА ДАНЬШУЙ
Дальнейшее движение на восток. Как было
указано выше, части Кантонской армии ни 15-го февраля, ни в
последующие дни противника не преследовали, а отдыхали в городе, имея
сторожевое охранение в 4-х верстах от Даныпуя. Ни о каких планах
больше уже не говорилось, и ожидали приезда генерала Сюя и
главного советника Галина.
Выждав исхода боя под Синьанем и [будучи] уверен в успешном
для нас исходе боя под Даньшуем, а также видя, что юньнаньцы и
гуансиицы, наконец, показали признаки жизни и начали движение к
востоку, главный советник решает на сутки выехать в Кантон, чтобы
проследить за работой тыла, охватить положение в самом Кантоне, а
также выяснить, нет ли новых сведений о решении юньнаньцев.
Приехав утром 14 [февраля] в Кантон, сделал доклад
правительству о положении на фронте, [руководство Гоминьдана] в полдень
собирает Секретариат ЦИК Гоминьдана: Ляо Чжункая, Тань Пиншаня
(коммунист) и секретаря Областного комитета Киткомпартии, а также
русских советников из Рабочей, Крестьянской и Военной комиссий.
На совещании выясняется:
198
1. Передовые части Тан Цзияо подошли к границе [провинции] Гу-
анси и находятся в нескольких переходах от столицы провинции
Наньнина. В связи с этим Фань Шишэнь требует немедленного
снятия своих частей с Восточного фронта и направления всего корпуса
навстречу Тан Цзияо. Кроме того, Фань Шишэнь усиленно работает
среди юньаньских частей, желая утянуть с собой некоторые дивизии,
кроме своего корпуса.
2. Правительственный аппарат по-прежнему не проявляет
большого интереса к судьбам фронта.
3. Рабочие и студенческие организации и крестьянские союзы
живо интересуются фронтом, и в ряде митингов и собраний выносятся
резолюции в поддержку фронта и правительства.
Купеческая и вообще буржуазная печать по-прежнему хранит
молчание.
Союз молодых революционных солдат развил широкую агитацию
среди гуансийской и юньаньской военных школ и что там сильное
движение за немедленное энергичное наступление на Чэнь Цзюнмина
и отправку школ на фронт.
4. У правительства иссякли средства, и поэтому решено ввести
военные налоги и получить заем у купечества в 300 тыс. [долларов],
ведется в этом направлении разведка, [которая] доносит, что как
будто бы это воспринято купечеством.
5. Организация осадной группы50 идет крайне медленно.
Создавалось впечатление, что китайцам все это не нужно и что все держится
только на энергии русских советников.
6. Точно установлено, что Лю Чжэньхуань уехал договариваться с
Тан Цзияо и что, в связи с этим, ожидать активности от гуансийцев не
следует.
7. Будут ли действительно наступать юньнанцы, сказать трудно.
Очевидно лишь полное равнодушие генерала Ян Симиня, который
после выпуска своего приказа никакого интереса к фронту не
проявлял, а занят борьбой с Фань Шишэнем.
8. Линь Ху производит по-прежнему перегруппировку своих сил к
Хэюаню.
9. Войска Шун Хунъюна подходят к Учжоу, и столкновение
неизбежно.
10. Южная группа гуансийцев заняла район Наонань, где занялась
налаживанием своего налогового аппарата и рассчитывать на ее
движение на восток бесполезно.
199
Совещание по заслушивании сообщении решает:
1. Принять все меры к удержанию корпуса Фань Шишэня на
возможно больший срок на Восточном фронте. Если толкнуть его в
наступление на Хэюань и не удастся, то оставаясь в районе Шилуна, он все
же как бы прикрывает наш тыл от возможного маневра Линь Ху. Кроме
того, не хочет ли Фань Шишэнь сам перебросить корпус в Кантон для
переворота, используя положение в Гуанси, как предлог для снятия
частей с фронта. Эту точку зрения поддерживало большинство.
Поэтому удержание его частей на Восточном фронте еще более необходимо.
2. По-прежнему делать попытку втянуть юньнаныдев в
наступление и, в случае серьезного поражения противника под Данынуем,
занять крепость Вэйчжоу, для чего выделить [части] Вампу и ускорить
сформирование и переброску осадной группы на фронт.
3. По-прежнему энергично будировать настроение организаций и
рядом резолюций надавить на юньнаньцев. Потребовать внимания к
фронту со стороны печати, для чего Агитотделу ЦИК [Гоминьдана]
провести ряд совещаний с редакторами газет.
4. Без крайней необходимости военные налоги не вводить, а
попытаться провести заем.
5. Предложить 1-й кантонской дивизии ускорить развязку борьбы
с войсками Шун Хунъюна с тем, чтобы одну из бригад дивизии после
разгрома Шуна взять на Восточный фронт. Комдиву 3-й предложить
теперь же привести в полную готовность к отправке 6-ю бригаду.
Генерал У Течэн также должен быть наготове с тем, чтобы по первому
требованию его бригаду можно было бы выбросить на фронт.
Немедленно изыскать приличных партийцев на должности
начальников уездов, которых и выслать к главному командованию с
тем, чтобы по занятии города сейчас же именем правительства
назначить их начальниками уездов. В противном случае комдивы насажают
своих людей, что поведет к потере правительственных доходов и
фактического влияния на уездную администрацию.
На следующий день, т.е. 15-го февраля все эти решения были
изложены на заседании правительства в качестве необходимых к
проведению в жизнь мероприятий, которые Ляо Чжункай горячо поддерживал
как секретарь ЦИК [Гоминьдана], Ху Ханьминь обещал сделать все, от
него зависящее, и тут же просит Галина побывать у Ян Симиня и Фань
Шишэня. Во время заседания была получена телеграмма генерала Сюя
о занятии Даньшуя и полном разгроме противника.
Бывшее унылое настроение у всех сменяется бодростью.
200
Вечером назначается ряд заседаний, и главный советник
откладывает свой отъезд на 16-е в полдень с тем, чтобы утром потолковать с
Ян Симинем и Фань Шишэнем. Все попытки встретиться с ними не
приводят ни к чему. Было очевидно, что они от разговоров
уклоняются умышленно.
В ночь на 17-е главный советник приезжает на ст[анцию] Пинху-
сюй, где ожидал его генерал Сюй, не рисковавший ехать без него в
Даньшуй, ибо обстановка требовала принятия твердого решения.
18-го февраля командование прибывает в Даньшуй. Обстановка к
тому времени рисовалась так:
1. а) Сведения о полном разгроме противника оказались неверными,
противник отошел, сохранив организацию и способность к бою.
б) Главные силы противника - корпус Хун Шаолиня и части войск
ДаЮя отошли на Пиншаньсюй и Байманхуа, всего около 75 тыс.
шт[ыков]. в) Части 13-й и 11-й дивизий в виде жалких остатков
отошли на побережье - всего несколько сот шт[ыков], г) Корпус Ян
Куньжу вошел в крепость и закрыл ворота, готовясь к осаде, д) Новых
сведений о Линь Ху нет. е) Юньнаньцы черепашьим шагом подходят
к Боло, гуансийцы - к Учэну. Надежд на их дальнейшую активность
нет.
2. а) Настроение в наших частях в связи с победой приподнятое и с
лихвой возмещает человеческие потери, б) Боеприпасами и
продовольствием части пополнились полностью. Все подвезено на
транспорте в бухту, что к югу от Данынуя. Туда же подошел и крейсер.
в) Связь с тылом плохая, с юньаныдами и гуансийцами еще хуже.
г) В Даньшуй прибыли делегаты от крестьян Хайфэна в числе 30
человек , заявивших, что если мы сможем с моря занять Шаньвэй, то
крестьяне восстанут и отрежут пути отступления противника через
районы Хайфэна. д) Чан Кайши, которого соблазняло взять до сих пор
неприступную крепость и тем составить себе славное имя, просит
направить его из Данынуя на Вэйчжоу.
При такой обстановке 1) Несмотря на сильное желание ЧКШ
пожать лавры под Вэйчжоу, по предложению главного советника решено
было сначала разгромить живую силу основной группы генерала Хун
Шаолиня, для чего и двинуться всеми силами на Байманхуа - Пин-
шань, где и попытаться окружить противника и особенно в первом
пункте, ограничившись надвижением на побережье небольшой группы
Чан Кайши.
201
для охраны коммуникации с бухтой. 2) Использовать благоприятную
обстановку для нас в районе Хайфэна и подготовить десантную группу,
для принятия которой крейсер и транспорт должны быть готовы.
ВСТРЕЧНЫЙ БОЙ
Согласно этого плана и был отдан приказ о наступлении. По этому
приказу 2-я дивизия и 7-я бригада идут на Байманхуа, а [части] Вампу
- на Инфу, а затем поворачивают на восток к Пиншаньсюю. 20-го
февраля, конечно, с обычным опозданием войска выступили. На
дороге, к северу от Даньшуя, «столпились в кучу кони, люди, флаги и
т.п.» (см. фотографию №)5 . Это были войска 7-й бригады и 2-й
дивизии, части Вампу давно уже были впереди, идя на Инфу. Около двух
часов тянулась эта вереница кантонцев через городские ворота. В
начале 10-го часа разведка авангардного 1-го полка Вампу неожиданно
столкнулась с противником и завязала с ним перестрелку на высотах
к северу от деревни. Затем развернулся авангардный батальон 1-го
полка, за ним другой, шедший во главе главных сил полка. Начался
огневой бой. В это время была замечена вторая большая колонна
противника, идущая к юго-западу по дороге Пиншань - Даньшуй. Ее
движение показывало, что она выходила глубоко за правый фланг
1-го полка. По просьбе командования 1-го полка, правее последнего
вскоре развернулся в бой и 2-й полк Вампу. В течение часа полки,
расположившись по горам, вели огневой бой с остановившимся тоже
противником на расстоянии километра друг от друга, и сигналы атаки
не помогали, люди не двигались.
Только личный пример русского советника при 1-м полку,
бросившегося со взводом вперед, вызвал движение как у частей полка так
и у противника. Противник, видя начавшееся движение наших частей
вперед, почел [за нужное] заблаговременно начать отступление. Наши
полки, выдвигаясь за противником, заняли позицию последнего и
дальше не пошли.
В то время, как вышеуказанный бой происходил на участке Вампу,
противник большими своими силами продолжал тропинками по
вершинам гор спускаться на Даньшуй, очевидно, не подозревая
присутствия втянувшихся в ущелье и параллельно идущих, только в
противоположную сторону, 7-й бригады и 2-й дивизии. Наблюдаемый таким
образом противник начал уже спускаться с высот, как, очевидно,
почувствовав давление севернее, начал поспешно отступать на Пиншаньсюй,
преследуемый 7-й бригадой и 2-й дивизией. 21-го были заняты
Байманхуа, Пиншаньсюй с незначительными боями на подступах к ним.
202
Этот незначительный сам по себе встречный бой показывает, что в
китайской действительности такая неожиданная встреча может быть
довольно частым явлением, если противники, подобно Хун Шаолиню,
будут отличаться упорством в достижении своей цели. Нужно отдать
ему справедливость, будучи побит у Шилуна, на подступах к Дань-
шую, в самом Данынуе, Хун Шаолинь пытается вновь атаковать нас.
С другой стороны, он выявляет халатность и нерешительность
противоположной стороны: 1) никто не позаботился выслать на разведку
шпионов-крестьян в сторону Байманхуа, чтобы наблюдать за
противником; 2) во время боя частей Вампу общий руководитель последних
генерал Чан Кайши, заслышав стрельбу, стал на дороге у мостика,
что, примерно в километре к северо-востоку от Данынуя, и на
уговоры советника подняться на высоту и посмотреть, что делается на поле
боя не поддался, а оставался на одном месте почти до окончания боя.
В довершение всего, когда вернулся с наблюдения советник и стал
докладывать о движении противника к Даныпую, он храбро заявил,
что противник уже убежал, и он приказал преследовать уже
отступающих, что подтвердил и главному советнику Галину,
подошедшему к этому времени к ставке генерала. Это была ложь, так как
примерно часа через полтора мы догнали 2-й полк Вампу, стоявший на
месте, что вызвало недоумение у советника. Только здесь генерал
сознался, что он отдал приказ противоположного характера - отбить
противника, занять высоты и остановиться. Предполагаемого
разгрома противника не достигли - он умело отступил к востоку от Пин-
шаньсюя, уведя свою живую силу.
B.K. Блюхер на участке железной дороги Гуанчжоу-Коулун
перед наступлением на Даньшуй. Февраль 1925 г.
В.К. Блюхер во время 1-го Воаочного похода (февраль-март 1925 г.)
V. ВОЕННЫЕ ДЕЙСТВИЙ ПРОТИВ ЛИНЬ ХУ
И ЧЭНЬ ЦЗЮНМИНА
ДВИЖЕНИЕ НА ХАЙФЭН
23 февраля в Байманхуа прибывает командование. Обстановка:
1. а) Противник, сохранив силы и боеспособность, отошел к
востоку от Пиншаньсюя и небольшой частью по побережью, б) Крепость
Вэйчжоу все еще не обложена, что дает гарнизону ее возможность
выхода и удара по Пиншаньсюю. в) Новых сведений о генерале Линь
Ху не имеется. Никаких сведений о движении его войск нет, что
заставляет предполагать, что он по-прежнему в Хэюане. г) Лю
Чжэньхуань вернулся в Кантон, отчего активность гуансийцев не
увеличилась, хотя он и подошел с запада к Вэйчжоу. Юньнаньцы заняли
Боло и в телеграмме к генералу Сюю обещали поддержать гуансийцев
при атаке крепости Вэйчжоу, но умалчивают о движении на Хэюань.
А так как гуансийцы не высказывали желания атаковать крепость то и
обещание поддержать атаку крепости являлось фразой, д)
Сохранявшееся единство среди нашего генералитета распалось, так как
произошла ссора между Чан Кайши и Чжан Миндэ из-за отказа первого
дать снаряды и патроны второму. Чан Кайши проявил вредную
мелочность, ибо, имея несколько миллионов патронов японских, он
вместо просимых Чжан Миндэ 10 тыс., дал лишь 5 тыс. Чжан Миндэ
не имел снарядов к пушке, так как расстрелял их у Даньшуя и просил
30 снарядов у Чан Кайши, но тот отказал. Чтобы сгладить остроту
конфликта, главный советник обещает Чан Кайши 50 тыс. нужных
ему патронов и отдает распоряжение о выдаче их из запасов Чан
Кайши, заявляя последнему, что они ему будут возвращены из склада
бронеотряда. Предлагает также дать снаряды. ЧКШ соглашается, но
не выполняет [обещания]. Второй конфликт происходит из-за
направления, кому где двигаться дальше, т.е. по побережью или через Пин-
шаньсюй северной дорогой. Чжан Миндэ, являвшийся собственником
морских транспортов, считал, что десантная операция будет поручена
ему, следовательно, и движение остальных его сил должно
происходить по побережью, в связи с чем, по занятии Пиншаньсюя и
расположил большую часть своих войск далеко к юго-востоку от Пиншаня.
Чан Кайши, не дождавшись приезда командования, грубо заявил, что
по побережью пойдет он. Спор этот вызвался еще и тем, что дорога
по побережью значительно короче, не имела больших сил противника
Чан Кайши.
206
и обеспечивала, таким образом, скорейший приход в Хайфэн и захват
города. На юге Китая существует военный обычай - кто занял город,
тот и берет доходы с него. Дело осложнялось еще и тем, что комдив 2-й
в Даныпуе поссорился с комбригом 7-й и последний заявил, что он
отказывается больше поступать в оперативное подчинение Чжан Миндэ.
е) Сочувственное отношение населения - крестьянства к кантонским
войскам и готовность оказать реальную поддержку у Хайфэна.
Решение:
2. а) Поскольку противник не разбит, выделять [части] Вампу под
Вэйчжоу опасно, так как Хун Шаолинь может помешать осаде ударом
по 2-й дивизии, оттеснив которую от Пиншаньсюя сможет заставить
Вампу снять осаду, б) Бездеятельность Линь Ху могла являться или
результатом его расхождений с Чэнь Цзюнмином и Хун Шаолинем,
или он выжидает, когда мы втянемся в глубину на восток с тем, чтобы
с большим успехом осуществить задуманный маневр удара на Кантон.
Если верно первое, то это открывает возможность нашего
дальнейшего преследования Хун Шаолиня и может быть даже движение
на Шаньтоу-Чаочжоу, после овладения этим районом разбить
окончательно Хун Шаолиня, чем развязать себе руки и получить
возможность развить операцию против Линь Ху.
Если же Линь Ху думает сделать второе, то поскольку юньнаньцы
не выражают желания двигаться дальше Боло, в лучшем случае до
Вэйчжоу, они уже связывают действие Линь Ху, а если он все же
двигается на Кантон, то они смогут движением к Кантону ликвидировать
его попытки.
Мысль, что юньнаньцы могут остаться безучастными к маневру
Линь Ху отпадала, ибо от Кантона зависело их материальное
существование. Оценив так обстановку, главный советник предлагает всей
кантонской группе двинуться на восток с задачей полной ликвидации
Хун Шаолиня на переходе к Хайфэну.
Из Пиншаньсюя на Хайфэн имелась единственная дорога,
делавшая угол к северу в районе Саньчжу-Пусин. К северу и к югу эта
дорога ответвлений не имела, так как проходила долиной между двумя
огромными горными массивами. Дорога по побережью была короче,
давая преимущество перехода на полтора. Направив 2-ю дивизию и
7-ю бригаду с 16-м полком по пути отхода Хун Шаолиня, мы могли
группой Вампу, брошенной по побережью, занять Хайфэн на сутки
раньше, чем к нему мог подойти Хун Шаолинь, где [части] Вампу,
присоединив крестьян, восставших против Чэнь Цзюнмина,
окончательно резали противнику пути отступления. Если 2-я дивизия и
207
7-я бригада встретились бы с серьезным сопротивлением противника,
то Вампу по занятии Хайфэна высылает половину своих сил для
тылового удара по Хун Шаолиню, и он мог бы быть ликвидирован или в
районе Пусина или западнее его. Для обеспечения тыла от гарнизона
Вэйчжоу 2-ой дивизией и 7-ой бригадой в Пиншане мог бы быть
оставлен следовавший к группе еще один отдельный полк.
На основании этого решения и отдается приказ войскам, назначая
выступление их на 24 февраля двумя колоннами.
Южная (части Вампу), двигаясь через Тантоуся, Мэйлун, должна
достичь Хайфэна 28 февраля.
Северная группа из 7-й бригады и 2-й дивизии под общим
командованием самого генерала Сюя должны были двигаться к Хайфэну
через Саньдочжу, Босаньхой (Пусин).
Части южной группы, выделив роту курсантов школы Вампу на
крейсер «Чжуншань» для десантных операций под Шаньвэем,
выступили согласно приказа и без серьезных столкновений 27 февраля
вечером подошли к Хайфэну, который с утра уже занимался 2-й дивизией.
Десантной операции не было, так как крейсер «Чжуншань»,
находясь примерно на меридиане Тантоуся, перехватил радиограмму о
том, что из г. Сямыни выходят неприятельские военные суда на
Шаньтоу, испугался и несмотря на то, что был вблизи Шаньвэя,
вернулся обратно и, высадив роту курсантов на том месте, где посадил,
ушел в Кантон.
Северная колонна имела с 22-го февраля 7-й и 16-й полки в районе
Баюньсю, почему они вынуждены были вначале идти впереди частей
Вампу до дер. «...»»*, а затем свернуть через горы на Лофушань. Этим
положением и хотел воспользоваться командир 2-й дивизии, когда он
24 февраля вечером обнаружил против себя в районе Саньдочжу
противника. Последний занимал весьма удобную позицию по высотам,
очевидно намереваясь дать нам бой.
Противник, отходя из Пиншаня к Хайфэну, решил задержаться на
весьма удобной позиции у Саньдочжу.
К вечеру 24 февраля части 2-й дивизии подошли к Саньдочжу и
наткнулись на противника. Тогда командование решает двумя полками
(7-м и 18-м) атаковать противника в обхват его левого фланга, двумя
[полками] в лоб, 7-й бриг[адой] - в обхват правого фланга противника.
* Начиная с Даньшуя, главное командование фактически перешло в руки
главного русского [военного] советника. - Прим. автора.
" Так в документе.
208
До вечера Чжан Миндэ решил себя не обнаруживать, думая
ночным налетом заставить противника очистить позиции. Сведений от
обходящих частей нет.
Дождь, темнота и отсутствие дорог свели обе попытки ночных
атак на нет. Части заблудились и к рассвету 25 февраля оказались
только в исходном положении.
Полки, предназначенные для обхода справа, не выполнили своей
задачи, так как не могли перейти через высокую гору (к тому же
занятую «дикими» людьми, как было сказано в донесении) и приняли
участие в лобовой атаке.
Таким образом, получился фронтовой удар, так как обхват 7-й
бригады слева ко времени перехода в наступление еще не сказался.
Противник имел численное превосходство, занимал хорошую
позицию... Дождь, туман... Временами казалось, что наше наступление
захлебнулось. Но все же удалось противника сбить и преследовать его
до Босаньхой (Пусин), куда части подошли к 15 часам.
Преследование совершалось настолько быстро (перерыв на
ночевку с 20 час. 25 февраля до 6 час. 26 февраля), что сам Хун Шаолинь
едва не был настигнут.
Части 26 февраля уже не могли преследовать [противника] из-за
усталости. Преследование велось начдивом с двумя русскими
советниками и бодигардом.
В Босаньхое (или Пусине) был захвачен транспорт противника на
сампанах (снаряды, патроны, медицин[ские] средства). Противник
оставил незначительный арьергард на высотах у Босаньхой, который
и был захвачен 2-й дивизией обходным движением через горы.
26 февраля уже вечером части выступили для атаки Хайфэна,
который и был занят 27 февраля в 10 часов. Хун Шаолинь снова едва не
был захвачен (по сведениям от комбрига, перешедшего на нашу
сторону), он спасся, дав по два доллара солдатам, когда они уже
отказались драться.
Хайфэн был занят бригадой генерала Mo*, который, кстати сказать,
не сумел удержать свои части от разграбления дворца Чэнь Цзюнмина.
28-го 2-я дивизия вьщвинула передовые части в Луфэн, а 7-я бригада
заняла Синьтянь, он же Гуантин (40 км к северу от Хайфэна).
В этом периоде необходимо отметить удачно проведенное
преследование северной группой: живая сила противника, хоть и
потрепанная, деморализованная, потерявшая еще около 3 тыс., все же уцелела.
" Mo Дэ.
209
14 В. К. Блюхер
Авангард 2-й дивизии, преследуя противника после боя под Сань-
дочжу, проходил до 55 верст в сутки. Остальная колонна дивизии
двигалась несколько меньше, но, как видели выше, 27-го догнала
авангард в Хайфэне. Эта быстрота преследования главным образом и
привела в расстроенное состояние войска Хун Шаолиня, от главной
массы которых в горах остались целые мелкие части. Но
действительной причиной столь энергичного преследования со стороны Чжан
Миндэ было желание занять Хайфэн раньше Чан Кайши, где
представлялось возможным получить богатую добычу (Хайфэн был
постоянной ставкой Чэнь Цзюнмина) и право на сбор хотя бы
первоначального военного налога.
28 февраля в Хайфэн прибыло командование.
Обстановка к этому времени:
1. а) Разбитый, деморализованный противник бежит частью на Хэ-
коу, частью на Луфэн. б) Впервые полученные сведения из района
Хэюань [свидетельствовали, что] началось движение войск Линь Ху
на восток, часть войск двигалась через Лаолун на Синнин, часть через
Юнъань на Мэйлянь. По-видимому, Линь Ху решил принять участие
в операции, в) Заслон, оставленный в Пиншаньсюе, доносит, что
гарнизон крепости частью сил движется к Пиншаньсюю, частью к Дань-
шую. г) Фань Шишэнь приступил к передвижению своего корпуса на
запад, снимая его из-под Боло. Идет ли Фань Шишэнь через Гуанси
или перебрасывает корпус в Кантон, думая произвести
правительственный переворот, остается по-прежнему загадкой. В связи с этим
положение в Кантоне настолько тревожно, что часть
правительственных лиц покидают Кантон и выезжают, кто к семье, которая вдруг
заболела, кто на Филиппины смотреть спортивное состязание, как
наприм[ер], мининдел Си Сиву (в котором в каждый кризис
просыпается спортсмен и он едет... смотреть состязания), генерал У Течэн
настойчиво требует своего вызова на фронт. Вообще налицо все
симптомы паники. Ян Симинь засыпает правительство требованиями о
деньгах для его «наступающих» войск и в [своих требованиях]
становится все настойчивее и настойчивее. Выдвигает требование о
включении его представителя в администрацию по управлению
кантонским арсеналом. 3-й корпус и гуансийцы, обозначая наступление,
остаются по-прежнему на местах, д) Возникают опасения за осадную
группу, так как ее могут захватить части Фань Шишэня. е) Под Учжоу
при энергичном содействии 1-й дивизии кант[онской] наносится
серьезное поражение Шун Хунъюну, и он поспешно, с разбитыми
остатками своих войск, отходит к Вэйлину. ж) У кантонской группы
210
иссякли средства. В распоряжении генерала Сюя имеется лишь 5 тыс.
дол[ларов], что не обеспечивает даже дневной потребности войск.
Кантон сообщает, что высылает только 15 тыс. Дело с займом уже
продвигалось к осуществлению, но в связи с опасностью и
неопределенностью позиции Фань Шишэня затормозилось, купечество медлит
со взносами. Кроме того, Ян Симинь требовал две трети из суммы
займа для не кантонских войск. Отсутствие средств у генерала Сюя в
первую очередь отражалось на [войсках] Вампу, так как 2-я дивизия и
7-я бригада для себя в занятых пунктах уже набирали деньги под
видом единовременного военного налога. [Части] Вампу, как идущие
сзади, даже при желании сделать этого не могли. Это обстоятельство
еще больше усугубляет начавшуюся вражду между Чан Кайши и
Чжан Миндэ, а так как генерал Сюй занимал примиряющую
середину, то оба генерала им были недовольны, з) Известие о движении
Линь Ху угнетающе действует не только на комдивов, но и на
генерала Сюя. Начинала чувствоваться растерянность. Выражаются
опасения, что движение вперед приведет к несомненному поражению, но в
то же время считают, что отходить обратно нельзя, ибо тогда юнь-
наньцы повторят историю 1923 г.52 и разоружат кантонцев.
Настал критический момент, не столько вызванный
действительной тяжелой общей обстановкой, сколько упадочным настроением
кантонской верхушки. Немедленно созванное совещание комдивов не
клеилось. Чан Кайши, ссылаясь на головную боль, заявляет главному
советнику, что он уходит, но что он заранее соглашается со всеми
теми решениями, которые будут приняты. Несколько бодрее настроен
Чжан Миндэ, но и тот в середине заседания уходит.
Выработка плана дальнейших действий легла на генерала Сюя и
главного русского советника, но первый тоже ждет его от главного
советника. Нужно отметить, что в такие критические моменты
китайские генералы становятся особенно покорными и без всяких
возражений принимают предложения главного советника. Но когда все
хорошо, тогда они стараются осуществлять свои решения часто даже без
предварительного обсуждения их с советником.
Решение:
2. а) Считая, что идти назад опасно и кроме того это значило бы не
только отказаться от наступления, но и заранее обречь себя на разгром,
и не только военный, но и политический. Стоять на месте значило бы
покорно подчиниться обстановке и ожидать своего разгрома, который
" Сюй Чунчжи.
211
14*
последовал бы неизбежно вскоре же после перегруппировки войск
Линь Ху. Единственным выходом остается использовать время,
даваемое перегруппировкой сил генерала Линь Ху, для движения на восток с
тем, чтобы захватить базы противника Шаньтоу-Чаочжоу и Хэтянь и
окончательно уничтожить или разбросать остатки войск Хун Шаолиня,
которые несомненно будут защищать указанный выше район. Затем,
опираясь на этот треугольник из городов, встретить группу Линь Ху и
попытаться ее разбить. Наконец, занятие этого треугольника городов,
представляющего богатейшую часть провинции, выводит нас сразу же
из всех финансовых затруднений и производит большой политический
эффект, могущий упрочить положение в Кантоне.
Расчет расстояния и времени говорил, что если Линь Ху будет
сосредоточиваться в районе Хэкоу с задачей или встретить нас, или
нанести удар на Хайфэн, то передовыми частями под Хэбо [Линь] будет
3-го марта, а всей массой своих войск - 5-го, если он решит двинуться
на Хэтянь, чтобы там нанести нам удар, то он может быть там 9-10
марта. [Принимается] решение немедленно двинуться на восток для
захвата района трех городов, двумя колоннами: сильнейшей - через
Хэбо и меньшей - через Луфэн .
Причем колонна войск, двигающихся через Хэбо, должна пройти
его не позднее 2-го, а весь треугольник занять не позднее 8-го марта с
тем, чтобы 9-го изготовиться к встрече Линь Ху в районе Хэтяни.
б) Немедленно снять с запада 1-ю бригаду 1-й дивизии кантонцев и
1-ю бригаду 3-й дивизии, срочно сосредоточить их в Кантоне (что,
кстати, укрепляло нашу силу в Кантоне на случай выступления Фань
Шишэня), и если к тому времени выяснится, что Фань двигается
действительно в Гуанси, то немедленно направить их на Хайфэн
вместе с бригадой У Течэна и отдельной 11-й бригадой. Полк бригады
У Течэна, находящийся в Цзэнчэне, снять и направить в Шилун, где
присоединить к проходящей бригаде, в) Оставленным в Пиншаньсюе
и Даньшуе заслонам действовать против вышедших частей гарнизона
Вэйчжоу согласованно, не допуская своего разгрома и, в случае
опасности, сосредоточиться в районе Даныпуя. Если обнаружится
движение противника к Хайфэну, непрерывно беспокоить его с тыла,
задерживая тем его движение. Осадную группу пришлось оставить без
определенных указаний, так как помочь ей было нечем, ибо и увод ее
Дорога [от] Хэбо на Хэтянь считалась лучшей по проходимости и шла
полосой сочувственно к нам настроенного крестьянского населения. -
Прим. автора.
212
в Кантон так же опасен, так как корпус Фаня двигался большей
частью рекой на сампанах, следовательно при желании мог ее также
захватить, г) Просить правительство ускорить реализацию займа, но
заявить Ян Симиню, что ему будет дано не более одной трети.
28-го командование во исполнение принятых решений отдает
приказ. Согласно приказу [войска] Вампу, 7 бригада и 16-й полк идут
через Аньлюсюй, Хэкоу - Минху, Фунин и Хэтянь, причем
последний должен быть занят не позднее 6 марта, Хэбо же группа должна
пройти не позднее 2-го.
Вторая дивизия двигается через Луфэн, откуда бригада Mo 2-го
полка следует через Ваньлю, Иси, Чаочжоу с задачей оказать в случае
надобности поддержки частям Вампу и 7-й бригаде и конечной
задачей овладеть Чаочжоу. 7-й полк по маршруту Луфэн, Наныпуй, Лу-
ою[?], Ваньлю, Чаоань с задачей занять Шаньтоу.
Сам начдив отправился с правой колонной (с 7-м полком), затем
он заявил русскому советнику, что «никто не может собрать больше
него денег в городах, лежащих на пути этой колонны».
В пути имелись сведения, что Чэнь Цзюнмин оставил уже
Шаньтоу. Действительная обстановка неизвестна, так как по нашим
сведениям Хун Шаолинь 6 марта неожиданно вернулся в город на трех
кораблях с 1 тыс. чел[овек] и потребовал от купцов Шаньтоу 200 тыс.
долл[аров], иначе он будет драться в городе. В перехваченной же
телеграмме Чэнь Цзюнмина к Линь Ху говорится, что он, погрузив свои
войска на суда, еще 4-го хотел атаковать Шаньтоу, но атака не
состоялась, что 6-го вечером он выехал на военном корабле в Сямэнь. В
телеграмме Хун Шаолиня говорится, что после поражения,
понесенного им, большая часть его дивизии отступала на Дапу, а сам он с
двумя полками и бодигардом от Чаочжоу отступал на восток.
В связи с этим бригаде генерала Mo, которая достигла к этому
времени Фунина и двигалась в юго-восточном направлении,
приказано было двигаться форсированным маршем и атаковать Шаньтоу с
севера. Но на пути обеих колонн препятствием для быстрого
движения к Шаньтоу была река, которую удалось форсировать лишь 7-го
марта, причем один батальон 7-го полка, посаженный на канонерку
под английским флагом, прорвался после незначительной
перестрелки со встретившимся пароходом Чэнь Цзюнмина в Шаньтоу и занял
последний без сопротивлений.
В то же время северная группа двигалась двумя эшелонами, причем
1-й эшелон (7-я бригада) выбрался на два перехода вперед 2-го
эшелона [частей] Вампу. 2-го марта 7-я бригада после боя у Хэкоу доносила,
213
что помимо пленных и винтовок, она захватила документы, в которых
имелась просьба Хун Шаолиня к Линь Ху помочь первому. Последний
будто бы обещал и стягивает свои войска к Синнину, причем часть сил
он намерен отправить на Аньлюсюй. В районе Малу крестьяне
обезоруживают остатки отступающего после боя у Хэкоу противника.
Около 22 час[ов] 4-го [марта], когда части Вампу остановились на
ночлег в районе Малу, были получены сведения от шпионов, что
части Линь Ху находятся уже в движении к Хайфэну, причем передовые
части достигли примерно района километров 15 от Хэтяни, где
должен ночевать штаб командования. Узнав об этом, русский советник
предложил Чан Кайши задержать временно движение Вампу, дабы,
если нужно, оказать помощь штабу генерала Сюй Чунчжи. Но Чан
Кайши заявил, что у последнего есть бодигард и что это не так важно,
чтобы задерживать движение.
1-го марта утром были получены донесения, подтверждающие, что
Фань Шишэнь действительно думает идти к Гуанси, в связи с чем
первой бригаде 2-й дивизии, 6-й бригаде 3-й дивизии и бригаде У Те-
чэна отдается приказ срочно следовать к Хайфэну и сосредоточиться
там не позже 8-9 марта, имея в виду дальнейшее движение на Хэкоу.
Вечером в тот же день штаб командования с бодигардом
выступают вслед за Вампу, провожаемые около 20 км огромной крестьянской
колонной манифестантов (было около 10 тыс. крестьян). 2-го [марта]
по пути к Хэтяни получили захваченную 7-й бригадой телеграфную
переписку между Линь Ху и Хун Шаолинем. Первый на просьбу
второго о помощи сообщает, что его части к 5 марта будут подтянуты к
Хэкоу, и он просит Хун Шаолиня во что бы то ни стало до 6 марта
держаться у Хэтяни, выражает дальше уверенность, что они целиком
захватят нас, находящихся между Хэкоу и Хэтянем. Вечером 2-го, по
прибытии на ночлег штаб командования от жителей узнает, что одна
колонна противника находится в 15 км от Хайфэна по дороге на
Юнъань, другая с силой до 3-х тысяч [человек] остановилась в Мэй-
лине и движется на Хэкоу. Создалась опасность быть отрезанными от
частей и захваченными противником, так как другой дороги на
восток, кроме как у Хэкоу, нет.
Штаб командования решает двигаться ночью, чтобы не позднее
утра проскочить Хэкоу. Утром 3-го узнаем, что противник, не дойдя
до Хэкоу 15 км, повернул обратно на Мэйлин. Штаб командования
спешит к [войскам] Вампу, чтобы внести порядок в движение группы,
сильно разорвавшейся (как уже говорилось выше, 7-я бригада шла на
два перехода впереди).
214
6 марта 7-я бригада находится в 5 км от Чаочжоу, 7-го утром
заняли город, где противника уже не было. Части Вампу 6-го оставались в
Цзэяне, куда 7-го прибыл и штаб командования. Так закончилась
операция по занятию Чаочжоу-Шаньтоу.
К 8 марта, как и намечалось, весь треугольник был очищен от
противника. Противник во время последней операции потерял еще 1,5-2
тыс. чел[овек] и еще более потрепанным отошел частью сил к северу
от Чаочжоу на Дапу и частью к востоку на Жаопин. При последней
группе находился и сам Хун Шаолинь.
Подводя итоги этой операции, следует сказать, что задуманный
смелый маневр выполнен без серьезных помех со стороны
противника. Критическое положение Хайфэна проходит. Уныние киткомандо-
вания заменяется необычайной радостью и бодрым настроением не
только у генералов, но и у офицеров и войск. Остается совершенно
непонятным, почему противник не использовал выгод своего
положения группы под Хэтянем и Мэйлином. Произведен энергичный
удар при крайней разобщенности наших частей. Противник мог
рассчитывать на успех и помешать нашему захвату треугольника
городов, чем вернул бы нас к еще более критическому положению, чем то,
в котором мы были в Хайфэне.
Этот короткий период операций, бедный боевыми действиями,
богат материалами для характеристики генералитета. Прежде всего
необходимо отметить теперь вполне выявившееся стремление к захвату
местечек и городов для получения с них доходов. Это приводит не к
взаимодействию и не к взаимной выручке отдельных частей в боевой
обстановке, которая и вообще у них почти отсутствует, но к
разрозненным боевым действиям: Даньшуй 14-15 февраля, занятие Пин-
шаньсюя одним бодигардом 2-й дивизии, занятие Хайфэна раньше
указанного приказом срока (обе группы); заявления и действия
начдива 2-й; действия комбрига 7-й, который, по занятии важных
населенных пунктов Фунин, Цзэян, Чаочжоу, немедленно ставит своего
«приказчика» собирать деньги, поэтому он и стремится уйти поскорее
вперед с риском отдельного поражения. Отсюда взаимная глухая
вражда между самими подчиненными, с одной стороны, и между
подчиненными и высшим начальником, с другой. Комполков 7-й
бригады не терпят начдива 2, который, в свою очередь, не терпит Чан
Кайши, последний платил ему взаимностью и, в свою очередь, с
ненавистью относится к генералу Сюю (случай со слухом о движении
Линь Ху), который, вероятно, платил и ему тем же.
215
НАЧАЛО ОПЕРАЦИИ ПРОТИВ ЛИНЬ ХУ
1. а) Противник - войска Хун Шаолиня отошли на Дапу около
2,5 тыс. [человек] и на Жаопин во главе с Хун Шаолинем от 1,5-2 тыс.
чел[овек]. б) Генерал Линь Ху активно готовится для удара и
ликвидации нашей группы. Уже к 4-му марта его главные силы
подтянулись к Синнину, что подтверждается агентурными данными. По тем
же данным другая группа его войск сосредоточилась к северу от Хэ-
бо. 5 марта поступают донесения от шпионов, что главные силы его
6-7 тыс. [человек] сосредоточиваются в районе Ванмо для движения
на Хэбо. в) Наши части расположились: 2 дивизия с отдельным]
полком, штабом командования и бодигардом [в] Шаньтоу; 7-я бригада в
районе Чаочжоу; части Вампу в Цзэяне; 1-я бригада 1-й дивизии,
которую будем в будущем назьшать бригадой Чэнь Миншу, бригада У
Течэна подходили к Хайфэну, находясь от него в 1-1,5-2-х переходах;
2-я бригада подошла к Лунгану.
Гуансийцы и юньнанцы (3-й корпус) по-прежнему стоят на месте,
не предпринимая [действий] против Вэйчжоу.
Гарнизон Вэйчжоу, выйдя на наши заслоны и не вступив в бой,
вернулся в крепость. Заслоны остались на своих местах, обеспечивая
коммуникацию и связь с Кантоном.
Фань Шишэнь продолжает движение на Гуанси.
г) Занятие Шаньтоу поднимает настроение широких масс
населения и укрепляет политическое положение правительства, жившего
под постоянным страхом переворота.
д) Отношение крестьян и купечества в районе, где прошли [части]
Вампу, к нашим войскам отличное. Студенты Вампу объезжают с
агитационной целью деревни и организуют союзы, а в районе Хайфэ-
на даже остаются во вновь образовавшихся крестьянских союзах в
качестве инструкторов и организаторов.
Купеческие круги Чаочжоу и Шаньтоу, столкнувшись лишь с
частями 7-й бригады и 2-й дивизии, относятся к пришельцам
подозрительно и присматриваются.
Политотдел Вампу сразу приступил к налаживанию партийных
организаций и созданию районных ячеек.
е) Организация местной власти, вопреки указаниям командования,
идет по воле комдива 2 и комбрига 7, которые пройдя города
первыми, всюду насажали своих «приказчиков» в роли начальников уездов
и городов и собирают «жатву». Попытки помешать этому упираются
в противодействие Чжан Миндэ и комбрига 7, а также в отсутствие
216
людей, которых можно было бы назначить на административные
должности.
Вампу остается по-прежнему без средств. Это обстоятельство
обостряет еще больше взаимоотношения Чан Кайши с Чжан Миндэ,
комбригом 7, и окончательно портит отношения между генералами Сюем
и Чан Кайши, но об этом будет дальше в главе «Распри между
генералами».
ж) Ян Симинь все настойчивее становится в своих требованиях к
правительству. Юньаньцы требуют своего контроля над арсеналом.
Ху Ханьминь принимает компромиссные решения, предлагая
поставить во главе арсенала коллегиальное управление из представителей
всех армий. Уступчивость в вопросе об арсенале ведет к недовольству
Ху Ханьминя генералом Сюем. Заем у купечества срывается, но это
уже не так опасно, ибо новые районы смогут дать нужные средства.
Решение.
2. а) На совещании в Хэтяни 8 марта перед отъездом главного
командования в Шаньтоу, Чан Кайши и Сюй выдвигают план операции
против Линь Ху. Планом намечено движение на Синнин тремя
направлениями. Правая колонна: 2-я дивизия , 7-я бригада и 16-й
отдельный полк должны двигаться от Чаочжоу к северу по реке на Да-
пу, где, уничтожив противника, поворачивает на запад и по занятии
Мэйсяни движется на Синнин.
Средняя колонна Вампу наносит удар на Синнин через Танкэнсюй—
Шуйхоу, левофланговая колонна в составе бригады У Течэна, бригады
Чэнь Миншу и 2-й бригады, если она сумеет подойти, под общим
командованием Чэнь Миншу наносит удар на Синнин через Хэбо. 6-я
бригада генерала Хо Туна перебрасывается для обеспечения Чаочжоу
от Хун Шаолиня и одновременно будет служить резервом
командования. Общее наступление предполагалось начать 10-12-го марта.
Оценивая обстановку и намечавшееся решение операции, уже в то
время бьшо видно несоответствие между ними. Однако китайские
генералы, в особенности Чан Кайши, считали, что движение Линь Ху
на Хэкоу и Хайфэн есть демонстрация, что главный удар он будет
наносить на Хэтянь от Танкэнсюя, что так делал он в предыдущие
кампании. Не получало разубеждений и то обстоятельство, что
шпионы, находящиеся все время в Танкэнсюе, доносили, что никаких
признаков движения Линь Ху на Танкэнсюй нет.
Такова была предвзятость идеи в намеченном решении. Генералы
так настаивали на этом, что главный советник не считал
необходимым их разубеждать, рассчитывая, что в ближайшие два дня группи-
217
ровки сил противника и его намерения станут яснее. Это
обстоятельство само собой внесет тогда нужные коррективы в их явно не
отвечающее обстановке решение.
Тут же отдается приказ о перегруппировке своих сил: 2-я дивизия
из района Шаньтоу, охрану которого берет на себя бригадир
командования, переместится к 10-му [марта] в районы Чаочжоу. [Частям]
Вампу и 7-й бригаде приказано временно оставаться на своих местах.
Подходящим к Хайфэну войскам предлагается двигаться на Хэкоу.
Вечером, в тот же день [8-го марта] главное командование
прибывает в Шаньтоу, откуда главный советник посылает нарочного в
Кантон к Ляо Чжункаю с письмами, сообщавшими о начавшемся расколе
среди генералитета и безобразном разрешении организации
административного аппарата в новом районе. Поэтому просит провести в
ЦИК Гоминьдана постановление, что начальники уездов и др[угая]
администрация могут быть назначаемы только правительством.
Подобрав затем в Кантоне верных работников, присылает их в Шаньтоу
с готовыми назначениями правительства. В этих же письмах имелась
и просьба о приезде в Шаньтоу самого Ляо Чжункая.
9-го марта, несмотря на приказ, комдив 2 не думает выступать из
Шаньтоу, так как занят проведением срочного набора среди
купечества (в 100 тыс. [долларов]) и насаждает всюду своих «приказчиков»,
закрепляя этим Шаньтоу от других покушений. Поступают донесения
из Хайфэна, сообщающие, что бригада У Течэна и бригада Чэнь
Миншу прибыли вечером в Хайфэн, а 6 бриг[ада] Хо Туна будет или
ночью, или утром 10-го. Тут же отдается распоряжение этой группе
войск к 14-му выдвинуться в район Хэтяни .
Утром 10-го марта поступают сведения, что передовые части Линь
Ху подошли к району Малу, а главные силы движутся из района
Мэйлин на Хэбо, всего около 8 тыс. чел[овек].
Новое решение: Последние донесения ясно обнаруживают
направление главного удара Линь Ху на Хзтянь через Хэбо. Успех
этого удара, вероятно, будет обеспечиваться выдвижением к югу от Хэбо
заслона на Хайфэн и ударом всей группы Хун Шаолиня на Чаочжоу.
Рассуждая так, главный советник решает, что настал момент для
изменения ранее принятого решения и предлагает командованию:
1. Попытку противника, стремящегося к окружению наших частей
в районе Цзэян и Шаньтоу парализовать отражением его главных сил
* 11-я бригада задержалась в районе Даньшуй-Пиншань в связи с
вторичным выходом значительной части гарнизона Вэйчжоу, - Прим. автора.
218
и разгромом их, как только они втянутся в районы между Хэбо и
Цзэяном, что может произойти примерно 13-го марта.
2. Для проведения этого маневра необходимо: обе бригады,
находящиеся в районе Хайфэна под общим командованием Чэнь Миншу
подтянуть к 12-му марта в район Хэтяни с задачей перейти в
наступление, разбить заслон противника и занять к полудню 13-го Хэбо,
действуя далее в зависимости от обстановки, т.е. если главные силы
противника к тому времени будут отступать на Мэйлин, отрезать им
путь отступления, или если они будут вести бой к востоку от Хэбо,
двигаться к ним в тыл на Мяньху. Войска Вампу и 7-ю бригаду с 16-м
полком к 12-му марта перебросить в районы Фунина и 13-го
энергично атаковать выступающего противника, отбрасывая его на Хэбо. Это
облегчалось тем, что к северу, на участке Фунин-Хэбо, нет других
дорог. 2-й дивизии к 12-му сосредоточиться в Чаочжоу, откуда, в
зависимости от обстановки, она будет брошена или под Цзэян, если
[части] Вампу будут вынуждены отступить к Цзэяну, или если на
Цзэян через Танкэнсюй будет обнаружено движение сильной группы
противника, или на северо-запад через Люхуанци на Фэншунь и далее
на Синнин. Чаочжоу с севера и северо-запада обеспечивается самим
движением 2 дивизии на северо-запад; с востока - батальоном боди-
гарда, который перебрасывается в Чаочжоу с момента ухода из него
2-й дивизии. Если батальона будет недостаточно, то к нему (для
обороны с востока) по жел[езной] дор[оге] перебрасывается 2-й батальон
бодигарда, который в Чаочжоу мог быть переброшен через три часа.
Перспектива окружить окружающего настолько понравилась кит-
командованию, что предложенный план немедленно принимается, и
сейчас же отдается приказ. Все части по получении приказа
приступили к его исполнению, медлил лишь Чжан Миндэ, озабоченный
получением своего побора с Шаньтоуской торговой палаты.
11-го марта получено было два донесения от шпионов. В первом
говорилось, что все силы противника двинулись на Уцзинфу и далее
на Танкэнсюй. Во втором, позднейшем сообщении, говорилось, что
все силы противника стягиваются к Хэбо. Вечером в район Хэтяни
стали прибывать части 7-й бригады. Даже теперь, когда сведения о
противнике подтверждались все настойчивее, когда командование
армией решило атаковать противника в направлении на Хэбо и уже
отдан приводящийся в исполнение приказ о движении частей в этом
направлении, генерал Чан Кайши был все-таки парализован своей
предвзятой идеей, что противник ударит с севера, а не со стороны
Хэбо. Исходя из этого, он старался хоть как-нибудь изменить отдан-
219
ный высшим командованием приказ и предлагал в обсуждении с
советником послать на Хэбо или 7-ю бригаду, или только [части]
Вампу. Больших трудов стоило советнику убедить генерала, чтобы
двинуть все силы на Хэбо. И даже после этого русскому советнику
пришлось говорить с командованием армией, передавая все сомнения
Чан Кайши.
Но скоро, убедившись [в верности] указанного командованием
направления, Чан Кайши отбрасывает свою идею.
Необходимо отметить, что быстроту переговоров удавалось
обеспечить тем, что они велись по телефону русским советником и,
пользуясь тем, что их разговор не будет перехвачен, или подслушан.
Китайцы же, благодаря отсутствию прямых проводов, боясь чтобы
их не подслушивали, передают все важные сведения и распоряжения
в шифрованных телеграммах.
12-го марта части Вампу и 7-я бригада выступили согласно
приказа, оставив 16-й полк и две роты курсантов в Цзэяне. Но главное
командование немедленно потребовало сейчас же присоединить к
[частям] Вампу и 16-й полк. Суммируя все вышесказанное о выработке
плана операции, необходимо подчеркнуть, что китайские генералы
вообще нерешительны, а туманная обстановка сводит всякую их
решительность почти к нулю, почему они часто вводят в обстановку
несуществующего противника и при этом говорят: «допустим, что это
так, что будем мы делать тогда, или что в таком-то году они
наступали так-то». Наряду с этим у них встречаются здоровые проблески
мысли и понимания обстановки, но все это - проблески, которые
часто гаснут при принятии решения.
Трудная роль советника-«уговаривающего» и в данном случае
играла немаловажную роль, русские советники в большинстве случаев
помогали командирам решаться.
В тот же вечер главный советник вместе с приехавшим Ляо Чжун-
каем на пароходе выезжает в Цзэян с тем, чтобы 13-го марта быть у
места боя и предупредить возможные, по принципу прошлого,
ошибки Чан Кайши, а кроме того принять там же, в случае успеха,
последующее решение.
Прибыв ночью в Хэтянь и беседуя о положении на фронте с
оперативным советником Чан Кайши, главный советник заинтересовался
донесением комполка 16, сообщившего о месте своего ночлега, и
попросил указать его на карте. Оказалось, что полк ночует не по пути к
Фунину, а резко на юго-запад от Хэтяни. Путаница явилась
результатом того, что в этом районе оказались два пункта одного и того же
220
наименования, но один по дороге на Фунин, а другой на юго-запад. В
приказании же генерала Чан Кайши как не был ориентирован самый
пункт, так и не было последующих указаний о действии полка.
Пришлось сейчас же послать приказание полку немедленно исправить
ошибку.
СБЛИЖЕНИЕ СТОРОН
Согласно приказа, части Вампу 12-го марта двигались через
Фунин на Мяньху, а 7-я бригада, в составе двух полков, по северной
стороне реки, на... , что в 10 км севернее Мяньху.
В 13 часов были получены первые сведения от 1-го головного полка
Вампу о том, что противник будто бы ушел из Хэбо на Танкэнсюй.
Вскоре за ним новые сведения - противник сегодня утром выступил в
двух колоннах из Хэбо к нам навстречу, причем одна колонна (3 тыс.
чел[овек]) идет на Мяньху, другая такой же силы идет вдоль южного
берега реки на Лихусюй, и что никакого движения на северо-восток не
происходило. Как будто предстоял встречный бой. Вечерние сведения
подтверждали [известия] о близком присутствии противника.
Наши части занимали следующее положение: (схема №) 7-я
бригада (предположительно, так как точно и сейчас нам неизвестно, где)
ночевала в указанном ей пункте. 1-й полк Вампу с орудием - в Мяньху,
имея один батальон на занятом берегу реки, 2-й полк Вампу с орудием
- в дер[евне] ... , имея две роты на высотах, что к юго-западу от
последней. Штаб группы [в] дер[евне] ... . Телефонная связь по
гражданскому проводу с Шаньтоу - штабом командования, с 1-м полком - в
Мяньху. От частей, идущих от Хайфэна, сведений не имелось, но
предполагалось, что они находятся не далее полперехода от Хэбо.
На основании этих данных русским советником при Чан Кайши
был разработан подробный план действий на 13-е марта.
В основу решения была положена идея - бить противника нашим
правым флангом и отбрасывать его к югу. Для нанесения главного
удара предназначалась 7-я бригада и 1-й полк Вампу, 2-й полк,
оказывая частью сил поддержку 1-му полку, остальными [частями]
наступает против южной группы. И, если нужно будет, может перейти к
обороне до развязки на правом фланге операции. В подробностях это
намечалось так: (схема № )40 7-я бригада около 8 часов 13 марта, ере-
Так в документе.
'Так в документе.
" Так в документе.
221
правившись через реку в районе .... , ищет левый фланг противника и
атакует его, прикрывая одновременно правый фланг 1-го полка
Вампу, который должен наносить главный удар в западном направлении.
Выступает в 7 час[ов]: 2-й полк двумя баталызнами к 6-ти часам
должен был занять высоты, что юго-западнее ... и оттуда наступает
одновременно с 1-м гюлком на Лихусюй. 3-й батальон должен двигаться
через дер[евню]... вдоль реки и быть использован для поддержки
1-го полка переправой через реку или, в случае нужды, для
поддержки правого фланга 2-го полка. Во всяком случае, как 7-й бригаде, так
и 2-м полку приказывалось двигаться прямо на выстрелы 1-го полка.
Резервный полк 7-й бригады, имеющий прибыть к утру 13 марта,
будет использован по обстановке на левом фланге операции. При
благоприятной обстановке преследовать противника до Хэбо.
Вот буквально те предложения, которые были сделаны советником
и которые были без всяких колебаний приняты Чан Кайши. Это же
решение утверждено было и командованием армии в ночь перед боем.
На основании этих предложений был составлен приказ и вновь
прочитан советнику, чтобы убедиться, верно ли его поняли.
Около 3-х часов утра 13 марта было получено донесение от
комполка 2-го [школы] Вампу о том, что двумя ротами он занимает
указанные ему высоты, и что противник (около 3 тыс. [человек])
находится от них примерно в 7 километрах в районе дер[евни]...
Развертывание сил для боя ц)нннбой. 13 марта
штаб группы в 6 часов выступил на дер[евню] ... , куда прибыл в
начале 8-го и захватил еще три части 2-го полка, которые должны
были уйти еще в 5 часов. Когда русский советник заметил генералу Чан
Кайши об опоздании полка, генерал что-то крикнул по-китайски, на
что русский советник не обратил внимания. Как оказалось через
несколько дней, этим возгласом генерал звал к себе комполка, чтобы
сделать, очевидно, ему нотацию. Тот был уже за несколько
километров впереди, но его все-таки посыльный вернул. И в то время, как он
двигался к генералу Чан Кайши и обратно, прошло около двух часов,
а в это время полк стоял на месте и ждал своего командира. И только
около 9 часов он стал продолжать движение на Лихусюй. Какой раз-
*
Так в документе.
Так в документе.
„„Так в документе.
„«„Так в документе.
Так в документе,
222
говор происходил между Чан Кайши и комполка для русского
советника, так как он и вообще не видел в этот день комполка 2, осталось
неизвестным. Около 10 часов от 2-го полка было получено донесение,
что противника в Лихусюе нет, что он 12-го ушел уже на Малу.
Тогда ему на конверте же было написано, чтобы он быстрее шел на
Лихусюй, если нужно, дальше на Хэбо. Штаб остался в деревне ... , и
Чан Кайши с советником стали обсуждать положение, создавшееся в
связи с донесением комполка 2. Советник выразил большое
неудовольствие всеми донесениями командира 2-го полка, назвал их даже
«бабьими сплетнями». Тем не менее, последнее донесение его
вызвало новые предложения со стороны генерала Чан Кайши повернуть и
1-й полк, и 7-ю бригаду на Уцзинху, так как противник, по его
мнению, ушел туда. Однако, решено было ждать донесений из 7-й
бригады и 1-го полка, так как от последних никаких сведений еще не было.
Около 11 часов штаб перешел в Мяньху. Прибывшему в Фунин
главному русскому советнику и была сообщена по телефону вся
обстановка на фронте.
Только в это время было получено первое донесение от командира
1-го полка, датированное девятью часами, о том, что им обнаружен на
высотах севернее Лихусюй противник, численностью около 2 тыс.
человек, которого он и готовится атаковать. О 7-й бригаде ни слова.
Немедленно было указано начальнику штаба отдать распоряжение
2-му полку оказать поддержку 1-му полку, для чего переправиться
через реку в районе Лихусюй и ударить в тыл противнику,
расположенному на высотах.
А в это время на участке 1-го полка происходило следующее, как
описывает очевидец.
Развертывание и бои 1-го полка. Полк вместо
того, чтобы выступить в 6 часов, выступил в начале 8-го, выбросив
заслон (учебная команда) к деревне Вансуйцзай. Как по уставу, полк
охраняется авангардом, имея впереди разведчиков. Все нужное в бою
было оставлено в Мяньху. На пути встречается работающий
крестьянин, которого спрашивают и который говорит, что противник ушел на
Танкэнсюй. Те же сведения были и в первой попавшейся на пути
деревне. Очевидно, противник умышленно распространил эти сведения
накануне. Дальнейшие сведения от встречного крестьянина
указывали, что и на горах противника нет. Все говорили, что противник ушел
на Танкэнсюй.
Так в документе.
223
Когда же подошли к дер[евне] Хуйфу, то получены были новые
сведения о том, что более 2 тыс. человек противника находятся на
горах, севернее Лихусюй (см. схему №) . Действительно, в
указанных направлениях на горах виднелись люди. Полк со всем
охранением остановился. Благодаря отсутствию карт (на полк одна, да и та не
точная), стали расспрашивать проводника о местности. Проводник
отлично знал местность и рассказал все, что нужно знать перед атакой
относительно местности. То же подтвердил и другой крестьянин-
старик. Исходя из оценки местности и задачи - бить правым флангом,
полку и даны были распоряжения для развертывания, которое и
происходило, как указано на схеме №40.
При развертывании учитывалась и задача 2-му полку, который
должен, согласно приказа, выслать батальон на левый фланг 1-го полка.
С вершины А можно было наблюдать все расположение
противника, и последний расценивался [численностью] не более 2 тыс.
человек, а это, в свою очередь, приводило к заключению, что перед 1-м
полком одна группа противника, а другая - против 2-го полка. Сделав
таким образом вывод, командование 1-го полка (командир и
советник) решается атаковать противника, не ожидая подхода 7-й бригады
и не зная даже, где в данный момент последняя, однако, рассчитывая,
что последняя придет на поддержку 1-му полку, заслышав стрельбу
на его участке.
Решение было принято следующее: 1-й батальон наступает с
фронта в направлении разветвления рек, что южнее горы Б; 3-й
батальон охватывает левый фланг противника; 2-й батальон в резерве за
правым флангом. Орудие на вершине А с задачей содействовать атаке
3-го батальона, обстреливая северный край вершины Б. Штаб на
вершине А. На основании соответствующих распоряжений 1-й батальон,
двигаясь вдоль дороги, завязал перестрелку с противником,
находящимся в районе вершин Б. 3-й батальон под прикрытием дозоров
быстро продвигался вперед, выслав наблюдение на вершину Д. В центре
между ним и 1-м батальоном был взвод нашей разведки. Вскоре
противник открыл ружейный огонь и по 3-му батальону, и по горе А с
гор Б. Наше орудие открыло огонь, но в цель не попало. К 10 часам
положение сторон было, как указано на схеме (2)40.
В это время уже намечается использование резервного батальона,
двигая его за 3-м батальоном, как [вдруг] противник неожиданно
атакует 1-й батальон с левого фланга и фронта от деревни К.
Левый фланг 1-го батальона был открыт, и батальон откатывается,
но на возвышенностях задерживается. Противник, продолжая охват,
достигает южных склонов горы А, демонстрируя с фронта, т.е. против
224
вершины Б. Удачные попадания из орудия, действительный огонь
пулемета и брошенная из резерва в охват охватывающего одна рота,
заставляют противника не только прекратить охват, но и бежать в
исходное положение (схема...)40. 1-й батальон приводит себя в порядок.
Комбат был ранен и остался на поле боя, вынесен был на следующий
день. Части 3-го батальона вновь перешли в наступление, но были
остановлены противником, появившимся на вершине Н. Это, как
выяснилось позднее, были части 2-го корпуса, спешившие на помощь
дерущимся. Рота, брошенная из резерва, тоже прекратила
преследование, не видя поддержки от 1-го батальона. Орудие расстреляло к
11 часам все патроны и замолчало.
В 11 часов были получены сведения о подходе 7-й бригады,
командир которой передавал, что он выдвинется с бригадой севернее
вершины Д и атакует противника во фланг и тыл.
Трубы сообщили бойцам о подходе 7-й бригады, а комбату 3 было
послано приказание перейти в атаку одновременно с 7-й бригадой на
верш[ину] В и далее в юго-западном направлении. В то же самое
время на вершине Ж стали развертываться свежие силы противника. Как
узнали позднее, это была 1-я дивизия противника. Правда, взятые
пленные сообщили, что противник имеет 1-ю дивизию, одну
отдельную бригаду и два самостоятельных отдельных полка, всего около
5 тыс. [человек]. Фактически противника было более 7 тыс., включая
части 2-го корпуса.
К 12 часам положение было, как указано на схеме (4)40. Ни та, ни
другая сторона к активным действиям не переходила. В начале 13-го
часа подошла 7-я бригада и развернулась для атаки. 1-й полк Вампу
решил для поддержания этой атаки двинуть все части, израсходовав
свои последние две резервные роты. Последние развернулись к югу от
подножья горы А и с криком «Ура!» устремились на противника, не
будучи руководимы комбатом, оставшимся на горе А. Когда они
достигли линии леса, с вершины Ж противник перешел сам в
контрнаступление. Тогда командир левофланговой роты по собственной
инициативе поворачивает свою роту навстречу этому противнику, и при
содействии учебной команды, которая была брошена во фланг
наступающему противнику, последний был задержан схема (5) , но в это же
время, примерно в 13 часов с высоты Ж спускалась уже новая группа
противника и выходила нам в тыл. Остальные роты полка, ведя
упорные бои (был случай штыковой атаки), не могли продвинуться, и 7-я
Так в документе. По смыслу: действенный.
225
15 В. К. Елюхер
бригада боя еще не принимала. Положение было серьезное. В это же
время открыла огонь и единственная пушка противника. Обходная
колонна противника приближалась уже к лесу Л, против же было
брошено отделение команды разведчиков, которое и завязало с противником
перестрелку. Противник не только остановился, но начал даже уходить,
и отделение разведчиков к 14 часам достигло леса, где и залегло.
В это время перешла в атаку и 7-я бригада, которая быстро начала
продвижение вперед. На участке 3-го батальона [школы] Вампу
завязался огневой бой, а затем бой перешел в атаку. Около 14 час[ов]
30 мин[ут] противник очистил высоту Б и начал отступать к югу,
преследуемый 7-й бригадой и 3-м батальоном Вампу. За 3-м батальоном
перешел в наступление и 1-й батальон, и к 15 часам положение было,
как указано на схеме (о) .
Не руководимые своими старшими и средними командирами
солдаты как 7-й бригады, так и 1-го полка перепутались и стремительно
продолжали преследование отходящего противника. [Расчеты] тяжелых
пулеметов вместо того, чтобы остановиться на какой-нибудь позиции и
открыть огонь по противнику, бежали вперед наравне с солдатами.
В это время противник бросает все, включая и бодигарды,
навстречу преследующим. Преследование неожиданно захлебывается и
недавно еще победоносные части бегут обратно (Схема 7)40. Чтобы
остановить бегущие части и преследующего их противника, сам штаб
полка с двумя русскими советниками, со знаменным взводом
ввязывается в бой и ему удается задержать бегущих, а затем и противника.
Но части полка распылились по всему полю боя и только с темнотой
удалось понемногу собрать их. Противник тоже уже выдохся и к
активным действиям не приступал.
Действия 2-го полка Вампу в бою 13-го марта. Вот как описывает
это очевидец - советник. После того, как комполка вернулся от
генерала Чан Кайши, началось движение 2-го полка. Это было примерно
около 9 часов. Шли вдоль реки по южному берегу (схема № ) . Около
10 часов справа послышалась ружейная стрельба. Судя по звуку,
расстояние могло быть около 4-5 км. Стрельбу эту с перерывами мы
продолжали слышать приблизительно до 11 часов 30 [минут].
Приблизительно в это время километрах в двух от Лихусюй, в
авангардном (2[м] батальоне) послышалось несколько ружейных выстрелов,
почему это произошло, установить не удалось, были ли дозоры
обстреляны кем-либо, или сами открыли стрельбу по недоразумению.
Сразу же командир батальона рассыпает две роты, а командир полка
направил 3-й батальон вправо за реку для обеспечения своего правого
226
фланга. Противника не оказалось, и после получасовой остановки
полк продолжал движение на Лихусюй. В начале 13-го часа полк
прибыл туда и простоял около часа.
На вопрос о причине остановки комполка ответил, что он не имеет
приказа о дальнейшем движении. На предложение о телефонных
переговорах со штадивом был ответ, что телефон не работает. После
13-ти часов полковник выступил в северном направлении, по
заявлению комполка, по его собственной инициативе. Около 14 [часов]
30 [минут] впереди на горах были замечены группы противника,
находившиеся к нам спиной. Комполка принял решение очень быстро
(схема № ... ) , направив 3-й батальон влево на высокую гору, а 2-й
батальон - для атаки противника с фронта. Последнему были
приданы 2 станковых пулемета.
2-й батальон занял исходное положение [на расстоянии] метров
[около] 1800 от противника. Комбат направил 4-ю роту для лобовой
атаки противника, 5-ю - для охвата его правого фланга, 6-я была
временно оставлена в резерве за правым флангом батальона. 4-я рота
двинулась в атаку очень энергично без ружейной стрельбы,
поддержанная огнем станковых пулеметов. Противник, не проявлявший
никакой активности во время развертывания батальона, встретил 4-ю
роту сильным ружейным огнем с дистанции приблизительно 1500
метров. Огонь, однако, не замедлил продвижения роты. Когда рота
пододвинулась к противнику метров на 600, последний поспешно
очистил занимаемую высоту. 5-я рота, охватив с высоты противника,
захватила около 40 чел[овек] пленных. Теперь была пущена в ход и
6-я рота. Роты продолжали энергично теснить противника, очищая
одну высоту за другой. Вместе с передвижением рот передвигались и
станковые пулеметы, оказывая им существенную поддержку при
продвижении. Орудие, находящееся при полку, также имело несколько
очень удачных операций, - одна высота была очищена только
арт[иллерийским] и пулеметным огнем. К 18 часам бой закончился. В
общем 2-й батальон продвинулся [на расстояние] около двух км.
Противник отступил на следующую гряду высоты километров около трех.
Одновременно с атакой 4-я рота, головная рота 3-го батальона,
поднявшись на вершину горы, встретила другой отряд противника,
поднимающийся с другой стороны на ту же высоту, и атаковала его.
Последний не выдержал неожиданной атаки и поспешно отступил на
запад, на следующую линию высот, километрах в двух-двух с
половиной, где и бездействовал до наступления темноты. 3-й батальон,
заняв высоту, также больше активности не проявлял.
15«
227
1-й батальон все время находился в резерве за правым флангом
участка полка. Руководство боем командира полка ограничилось
лишь высылкой батальонов (2-го и 3-го). Больше на ход боя он
никакого влияния не оказал, продолжая оставаться пассивным
наблюдателем. В общем весь бой вынес на себе 2-й батальон, энергичные
действия которого и умелые распоряжения комбата т[оварища] Лю
заслуживают похвалы не только с китайской, но и с русской точки зрения.
Захваченное у пленного офицера донесение китайского генерала,
командовавшего в этом бою бригадой с приданными двумя полками,
датировано 15 марта из Аньлюсюя (перевод)5 .
Подводя итоги боя, мы видим, что, несмотря на доблесть солдат,
многих политкомов и командиров, несмотря на присутствие русских
советников в рядах бойцов, решительного успеха мы не имели. Правда,
противник отступил, но это скорее неуспех, чем успех, при замыслах боя.
Основными причинами этого является: 1) Отсутствие управления
на поле боя. Это повторялось с генералом Чан Кайши до конца
кампании: он давал только первоначальное направление для движения,
но никогда не руководил боем, а иногда своим вмешательством
прекращал его, сидя далеко в тылу. 2) Отсутствие инициативы и чувства
взаимной выручки. 2-й полк не только не выполнил приказа
«выделить батальон для содействия 1-му полку», но и когда услышал бой
на участке 1-го полка, не сделал этого, и только испугавшись за свой
правый фланг, поспешил направить батальон в опасном не только для
него, но и для 1-го полка направлении. Правда, он вскоре вернул его,
когда опасность миновала. Но выброска батальона через реку
показывает, что комполка понимал, откуда ему может угрожать опасность.
Возможно, что нечто подобное проделала и 7-я бригада, явившись так
поздно к полю боя. Но точных данных для утверждения у нас нет.
При наличии чувства взаимной выручки эту случайность тоже
можно было исправить. Стоило только, заслышав стрельбу на участке
полка, или выполнить приказ, или двинуться всем полком на
выстрелы, тем более что комполка в это время уже имел сведения о том, что
в Линхусюе противника нет.
Таким образом, основными факторами неуспеха являются: 1)
отсутствие управления боем; 2) отсутствие инициативы и 3) отсутствие
чувства взаимной выручки. Эти факторы не могут быть устранены ни
советами, ни даже инструктированием или даже обучением.
Наряду с этими отрицательными сторонами старших войсковых
начальников солдаты, младшие офицеры и некоторые военкомы
отличались не только теми качествами, которых не доставало у старших
228
начальников, но и своей редкой доблестью, имея противника не менее
пяти человек на одного, и неся громадные потери. Только этой
доблести мы, главным образом, и обязаны, что не случилось катастрофы.
Поражение и отход 1-го полка Вампу привел бы к общему
поражению, ибо достаточно было узнать остальным войскам, что Вампу, не
выдержав боя, отступает, как все остальные части были бы морально
подавлены, и общая катастрофа была бы неизбежна. Необходимо
также отметить и доблесть русских советников, находящихся вместе с
бойцами и личным примером ободряющих последних.
По своей длительности (около восьми часов), упорству и большим
потерям для полка этот бой - единственный в истории китайской армии.
1-й полк потерял убитыми 38 человек и 148 человек ранеными и
около 20 пленными. Многие раненые лежали на поле боя до
следующего дня. Невольно хочется сделать сравнение и сказать, что 1-й полк
дрался в этом бою так, как мог драться лишь очень хороший полк
Крас[ной] армии.
Этим боем 1-й полк вписал в историю китайской гражданской
революционной борьбы первую блестящую военную страницу,
заслуживающую глубокого изучения, чем и объясняется то внимание,
которое я ему уделяю.
При внимательном изучении хода этого боя, то установившееся
нелестное понятие о китайском солдате, о солдатском зонтике и т.д.,
должно умереть. 1-й полк лишь слегка, поверхностно тронутый
политработой, показал, что стремящийся к своему национальному
освобождению китайский народ в непродолжительном времени выдвинет
на свою защиту такую армию, перед которой иронические реплики
смолкнут и заменятся восхищением у друзей китайского народа и
страхом и ужасом у его врагов.
ЧАН КАЙШИ И БОЙ 13 МАРТА
В 16 часов главный советник и Ляо Чжункай прибывают в штаб
Чан Кайши (деревня...). Интересуясь ходом боя, главный советник
просит Чан Кайши подробно познакомить его с обстановкой. Чан
Кайши отвечает, что части утром выступили для исполнения его
приказа, а что сейчас происходит, ему неизвестно. На вопрос главного
советника, где сейчас 7-я бригада и вышла ли она на линию 1-го
полка, ЧКШ отвечает, что ему это неизвестно, ибо он при отдаче прика-
^Так в документе.
** Чан Кайши.
229
за не знал точно, где эта бригада ночевала, но не думает, чтобы она
уже подошла к месту боя. О 2-м полке он также сведений не имеет.
Одним словом возмутительное незнание того, что делается на
фронте. Полная потеря управления частями была настолько очевидна, что
разговор был немедленно прекращен, ибо главный советник, имел
больше сведений о бое, чем сам Чан Кайши. Тут же предлагается
генералу отправиться к месту боя на участок 1-го полка и туда же
выдвинуть и 16-й полк. Чан Кайши соглашается отправиться к месту
боя, но заявляет, что ему неизвестно, где 16-й полк. Тогда главный
советник сообщает, что 16-й полк он обогнал в одной из деревень под
Фунином и отдал ему приказание быстро двигаться к Малу с тем,
чтобы, как только он прибудет в Малу, его следует немедленно
отправить на участок 1-го полка и там, в зависимости от обстановки,
дать ему задачу. Тут же генералу Чан Кайши было сказано, что в
опоздании виноват не полк, а его штаб, отдавший неясное приказание.
Через полтора часа прибываем к тылу 1-го полка. Деревни заполнены
большим числом раненых и пленных. Вскоре к деревне с севера
подошла группа (около 80 человек) отступающих бойцов 1-го полка.
Как оказалось, это была часть рассеянного 3-го батальона. Еще через
полчаса поступает донесение комполка I, сообщающее, что полк
сильно потрепан, а в особенности 1-й и 3-й батальоны, и необходима
поддержка. Вскоре «на рысях» подошел 16-й полк. Чан Кайши ту же
указывает пальцем среди наступившей темноты невидимое
направление, приказывает полку двигаться вперед и атаковать противника.
Полк бегом направляется вперед, путаясь в темноте по межевым
тропкам среди рисовых полей. Главный советник, видя это,
спрашивает Чан Кайши, ориентировал ли он комполка с настоящим
положением на участке 1-го полка и указал ли ему точно, где он расположен.
ЧКШ растерянно отвечает, что ему самому неизвестно, на каких
высотах дерется полк. Главный советник предлагает полк напрасно не
мотать, а дать ему отдохнуть в деревне, а самим, захватив командира
полка и связных, отправиться на поиски 1-го полка и там,
познакомившись с обстановкой, дать задачу 16-му полку.
Предложение принимается, и группа начальников, бродя в темноте
по сопкам, около 23 часов натыкается на 1-й полк. Бой смолк, тишина
ночи нарушалась лишь отдельными выстрелами застав. Доклад о
больших потерях полка действует на Чан Кайши убийственно и
вызывает стон. Цифры потерь представляются огромными, таи как
отдельные роты, застряв при отходе на сопках, еще не успели донести о
своем существовании.
230
Тут же решается на рассвете атаку повторить, вводя в бой 16-й
полк, что требовало также дополнительных распоряжений 7-й
бригаде и 2-му полку. Чан Кайши, убитый большими потерями, просит
главного советника отправиться в штаб и отдать нужные приказания,
так как он еще хотел побыть на участке полка.
Вернувшись в штаб и отдав нужные распоряжения н[ачальни]ку
штаба и русскому советнику при Чан Кайши, главный советник
отправляется в Малу для переговоров по телеграфу [в] Шаньтоу с
генералом Сюем. Во время разговора приходит донесение, что противник
отступил.
ДАЛЬНЕЙШЕЕ РАЗВИТИЕ ОПЕРАЦИЙ ПОСЛЕ БОЯ 13 МАРТА
Тут же с генералом Сюем главным советником устанавливается
последующий ход операции и движения войсковых частей.
Исходя из данных, что противник после боя 13 [марта] отходит на
запад, что движение противника на Хэтянь со стороны Танкэнсюй
замечено, что Хун Шаолинь активности не выявляет и что, наконец,
из всех данных обстановки можно считать, что главные силы Линь Ху
находятся: одна группа, только что сбитая, между Малу и Хэбо, и
другая — сосредоточена, вероятно, где-то к югу от Синнина и в самом
Синнине.
Предполагалось, что генерал Чэнь Миншу, заняв Хэбо, успел уже
перерезать все пути отступления бегущим. Уничтожив отступающего
противника и присоединив группу Чэнь Миншу к войскам Чан
Кайши, немедленно двигаться через Хэбо к северу для захвата района
Синнина (столица Линь Ху) и гор[ода] Ухуа, где окружив все войска
генерала Линь Ху, нанести им окончательное поражение. Так как
дальнейшие детали этого задания для группы Чан Кайши будут
зависеть от того, будет ли захвачена отступающая группа генерала Лю
Чжилу, или она все же из окружения выскочит, то главный советник с
войсками Вампу двигается в направлении на Хэбо, где по соединении
с [войсками] генерала Чэнь Миншу и [с учетом] к тому времени
сложившейся обстановки, отдаст окончательные указания генералу
ЧКШ по проведению операции.
2-я дивизия содействует выполнению задачи группой Чан Кайши,
для чего немедленно из района Чаочжоу направляется через Люхуанци,
Фэншунь на Синнин с задачей ударом по Синнину с востока обеспе-
Чан Кайши.
231
чить выполнение маневра Вампу и окончательно отрезать пути
отступления противнику. Для Чаочжоу из общей группы генерала Чан Кайши
выделить отдельный полк Чана, который срочно и направить к Хэтяни
и далее пароходом по реке до Шаньтоу, а от последнего на Чаочжоу по
железной дороге. Закончив разговор, главный советник с Ляо Чжунка-
ем отправляются к Чан Кайши и далее к 1-му полку, куда, по докладу
начштаба, ЧКШ отправился со своими советниками.
Прибыв к полку в момент его выступления, главный советник уже
не застает Чан Кайши. Комполка 1 доложил, что части по приказу
двигаются за отступающим противником на Хэбо и что ЧКШ
направился ко 2-му полку. Узнав, что войска двигаются правильно,
главный советник отправляется догонять ЧКШ, с которым и встретился на
ночлеге в деревне Малу, находившейся в одном переходе от Хэбо. Из
доклада советника при Чан Кайши узнает следующее: 14-го марта
около 7 часов противник уже отступил. По сообщению местных
жителей противник отошел на Малу и Уцзинфу. На месте вчерашнего
боя собрался «военный совет»: Чан Кайши, комбриг 7, комполка 1 и
русские советники при Чан Кайши и комполка 1. По полученным
комбригом 7 сведениям, главные силы противника отошли будто бы
на Уцзинфу и далее на Танкэнсюй. Эти данные согласовывались с
прежним умозаключением Чан Кайши, который продолжал
предполагать, что противник поведет наступление силами на Хэтянь от Тан-
кэнсюя. Поэтому со стороны комбата 7 было предложение идти всем
на Уцзинфу, а со стороны Чан Кайши - послать туда 7-ю бригаду, а
Вампу остается на месте, отдыхает и ждет донесения от 7-й бригады,
после чего выступает, смотря по обстановке.
Русский советник, не доверяя сведениям об отходе главных сил
противника на Уцзинфу, так как туда и дороги нет по карте от Малу,
предложил как компромиссное решение, двинуть 7-ю бригаду на
Уцзинфу, а части Вампу двинуть на Хэбо, с тем чтобы связаться с
частями, идущими из Хайфэна, рассчитывая, что в районе Малу обстановка
достаточно выяснится. Без малейшего возражения предложение было
принято и на основании этого отдан приказ. По этому приказу 2-му
полку Вампу ставилась задача 14-го же достичь Хэбо и связаться с
колонной, двигающейся с юга в этом направлении. 1-й полк и штаб
группы должны были заночевать в Малу. Уже на подходе к Малу
было выяснено от тех же местных жителей, что противник главными
силами отходил на север от Хэбо. Поздно ночью было получено
сообщение от 2-го полка, который достиг Хэбо и связался с
ожидаемыми бригадами генерала Чэнь Миншу.
232
Действия группы Чэнь Миншу против
Линь Ху до 14 марта. К 10-му марта обстановка для них
была такова: 7-го марта занят Шаньтоу, и наши части преследуют
противника. Бригады располагались: 1-я бригада в Гунпинсине,
бригада У Течэна и отдельный] полк в Хайфэне, 2-я бригада прибывала
в Лунгансюй. 10-го марта в 20 час[ов] бригады получили приказ
командования армией, в котором обстановка рисовалась так: 1) Линь Ху
6-го марта перешел в наступление, и части его, двигаясь на Хэбо,
достигли вчера (т.е. 9-го марта) 2 тыс. чел[овек] Чжунсинбо и 1 тыс.
чел[овек] - Лантан[?], еще 2 тыс. человек двигаются за первой
колонной в 2 тыс. чел[овек] на Хэбо. 2) Чэнь Миншу преследует Хуан
Шаолиня; Чан Кайши и 7-я бригада 13-го марта выступят из Цзэяна
на Хэбо; 3) хайфэнской группе (1[я] бригада, бригада У Течэна, полк
Чана и 2-я бр[игада] под общим командованием комбрига 1 Чана в
три дня достигнуть района Хэтяни. В 1 час 11-го марта получена была
телеграмма от генерала Сюя, что противник подошел (или занял) Фу-
нин и нам в два дня [следует] дойти до Хэтяни.
О кантонской бригаде были сведения, что она 10 марта прибыла в
Лантан. 11-го марта бригада У Течэна выступила из Хайфэна. По
пути в Гумпинсин имели совещание с комбригом I, на котором решено:
11-го марта бригаде У Течэна и полку Чана ночевать у Синтэна,
12 марта 1-я бригада также переходит в Сикэнсюй. 13 марта
наступаем на Хэтянь. На столкновение с противником рассчитывали еще
12-го марта. Оценивая обстановку, предполагали, что главные силы
противника направлены против Вампу, против нас же - заслоны.
Таково было, по крайней мере, убеждение советника и отсюда его
постоянные требования спешить на помощь Вампу. Комбриг 1
соглашался со всеми предложениями и работа шла дружно.
1-я бригада в составе пяти батальонов насчитывала до 1 тыс.
человек. Полк Чана - 500 человек, вся хайфэнская группа - до 3 тыс.
человек, не считая 2-й бригады, которая застряла в тылу.
12-го марта в 22 часа на совещании с комбригом решено: ночью в
2 часа выступить из Сикэнсюя, подойти к Хэтяни к 5 час[ам],
атаковать противника на рассвете. 1-я бригада наступает по левой дороге,
обходя Хэтянь с запада и севера, выходя в тыл противнику. Бригада У
Течэна и полк Чана - правая колонна -наступают на Хэтянь с юга.
Между колоннами расстояние 3 км., река, проходимая вброд.
Имевшиеся сведения показывали, в Хэтяни до 1 тыс. чел[овек] противника.
13-го марта правая колонна (бригада У Течэна и полк Чана)
выступила с часовым опозданием. В голове шел 2-й полк бригады У Те-
233
чэна. В 6 часов подошли к Хэтяни. У самого селения (полтора км.)
застава пр[отивни]ка открыла огонь. 2-й полк развернулся влево, полк
Чана - вправо. После 20 мин[утной] перестрелки противник начал
уходить. Участие в бою в правой колонне принял лишь 2-й полк. Как
потом оказалось, пр[отивни]к спал. В Хэтяни находился полк из 2-го
корпуса Лю Чжилу - 500 чел[овек], комполка и два комбата, раненые,
захваченные в плен обходящим полком 1-й бригады, равно как и один
пулемет, лошадь, 90 пленных. Бригаде У Течэна досталось 13
пленных и лошадь. Обе колонии подошли к Хэтяни с опозданием и
потому успех не был более значительным.
Бригада У Течэна и полк Чана, не заходя в Хэтянь, направились по
дороге на Хэбо. Преследования на север не было, 1-я бригада двинулась
следом за бригадой У Течэна на Хэбо. В этот день прошли до 30 км.
13-го марта в 18 часов состоялось совещание с комбригом 1.
Решено 14-го марта с утра атаковать Хэбо. На совещании возникли
разногласия у комбрига 1 с советником54 при бригаде У Течэна. Первый
хотел пустить все 5 полков по одной дороге на Хэбо, по южной,
идущей по ущелью. Второй настаивал: пустить бригаду У Течэна и полк
Чана по северной дороге (по карте тропинка) и обойти Хэбо с севера,
отрезав противнику путь отхода, 1-ю же бригаду — по южной дороге.
По мнению второго, важно было идти именно по северной дороге,
ибо можно было рассчитывать встретить противника, уходящего или
сбитого частями Вампу. Наконец, само селение Хэбо выгоднее было
брать обходом, ибо если бы противник] оказал сопротивление, то с
юга трудно было бы сбить его с высот. Аргумент комбрига 1 был тот,
что сев[ерная] дорога - это тропинка и что в этом районе вообще нет
дорог (это по карте). Разошлись при своих мнениях, но приказ был
отдан комбригом 1 согласно мнению советника.
14-го марта с утра выступили двумя колоннами на Хэбо, с
опозданием обе колонны. Левая колонна - бригада У Течэна и полк Чана
(в голове). В пути получили сведения, что противник в 2 часа ночи
ушел из Хэбо на север. Несмотря на эти сведения, движение было
очень медленным. Шедший в голове полк Чана раз было развернулся,
вообразив, что перед ним противник. Хэбо заняли беспрепятственно,
вместо того, чтобы, не заходя даже в него, продвинуться далее на
север и северо-восток, предоставив Хэбо 1-й бригаде, а остальным
перехватить дороги к северу. Дорог оказалось множество и хороших.
По занятии Хэбо полк Чана немедленно выдвинут был на север,
километров на 3-6. Только после этого подошла к Хэбо 1-я бригада.
Вместо энергичного выдвижения на север и восток стали топтаться. В
это время полк Чана наткнулся на противника (человек 600) и завязал
234
бой. Опять вместо помощи начали совещаться. Полк Чана свыше
2 часов вел бой — перестрелку с противником. А четыре полка
метались по широкой долине у Хэбо. Когда 2-й полк бригады У Течэна
начал выдвигаться на высоты, севернее Хэбо, противник отошел. К
19 часам подоспел с востока 2-й полк Вампу.
Пленные показали, что имели успех в бою против [частей] Вампу,
отобрали будто бы у Вампу 200 винтовок. По-видимому, это была
часть, принимавшая участие в бою 13-го марта у Мяньху.
Бои у Хэтяни и Хэбо показали, что солдаты бригады У Течэна
обладают достаточной подготовкой, дисциплина на высоте. Но
комсостав мало активен, комбаты не на высоте, сам комбриг -
нерешительный, колеблющийся человек. У комбрига чувствуется отсутствие
боевого опыта, нет уверенности в себе и в войсках. Второй полк,
собственно, не имеет к[оманди]ра, а он командует 5-ю батальонами. У
Хэтяни можно было взять целиком весь полк противника, у Хэбо же
4 полка смотрели, как дерется 5-й.
15-го марта бригада перешла в подчинение генерала Чан Кайши.
15-го марта продолжалось движение 1-го полка и штаба группы в
Хэбо.
Итак, расчеты на ликвидацию противника оказались мифом.
Несмотря на то, что группа Чэнь Миншу заняла Хэбо с опозданием на
день, она имела полную возможность, продвинувшись к северу
километров на 8-10, перерезать путь отхода противника.
Столкновение отдельного] полка Чана, продвинувшегося лишь на
три-четыре кил[ометра] отступающим левым флангом противника,
является достаточно убедительным доказательством этого вывода.
Только нерешительность и отсутствие ясности в понимании обстановки у
китайских генералов спасли противника от полного окружения и
разгрома и дали возможность выскочить его живой силе. Это оперативное
недомыслие замысла операции наблюдалось не только в этом случае,
но во все время кампании, часто портя хором задуманный план плохим
исполнением его со стороны непосредственных исполнителей.
15-го марта к вечеру командование располагало следующими
данными об обстановке:
Группа генерала Лю Чжилу (дравшаяся 13-го), хоть и понесла
значительные потери, но отошла, сохранив свою живую сипу и
способность к бою. Подробных сведений не было. Известно, лишь, что она
ушла на Мэйлин, став на дорогу, ведущую к Синнину. Что делалось
под Чаочжоу, Хэтянем сведений не имелось. Не было донесений и от
7-й бригады, с момента своего отделения перешедшей в оперативное
подчинение непосредственно генералу Сюю. Таким образом, никаких
235
данных к изменению уже принятого 13-го марта решения не было.
Поэтому и постановлено было проводить его в жизнь.
Расчет времени говорил, что если 2-я дивизия 14-го [марта]
выступила из Чаочжоу, то 19-го она может быть под Синнином. То же
сможет выполнить и 7-я отдельная бригада, если не будет остановлена на
пути своего движения противником. Если противник выбросит
против бригады одну из дивизий по направлению на Чаннин, то,
ввязавшись с ней в бой, бригада уже выполнит свою задачу.
Исходя из этого расчета, генерал Чан Кайши и предлагает
захватить Синнин и Ухуа 19-го марта, допустив, что противник захочет
оказать сопротивление движению группы войск генерала Чан Кайши
к югу от Шуйхоу, используя горную местность и узкую долину, по
которой он лишь и может подойти. Главный советник предлагает не
наносить лобового удара, ибо противник будет иметь тогда на своей
стороне все преимущества. В то же время он рекомендует в этом
случае для лобового удара послать не больше одной бригады, а
остальными обойти его части и занять по отношению к противнику
выгодное положение для удара по его тылу, если же предположения и
сопротивление противника к югу от Шуйхоу подтвердятся, то,
выставляя бригаду для обеспечения фронтового удара, дав ей задание не
допускать разбить себя противнику, в то же время, своими действиями
связывая его на занимаемых позициях, остальными силами поискать
дорог к западу для того, чтобы, обойдя силы противника, нанести ему
удар прямо на Синнин и уже отсюда спускаться на тыл его главных
сил или встретить их, если бы они спешили к Синнину.
Если этот обходной маневр может быть выполнен лишь через
Ухуа, то им обязательно следует воспользоваться. Закончив эту
наступательную оперативную беседу - совещание и еще раз поговорив с
советником55 при генерале Чан Кайши, главный советник, отдав
приказ о немедленном направлении отдельного полка Чана на Хэтянь,
сам вместе с Ляо Чжункаем в ту же ночь выехал на Хэтянь-Шаньтоу,
чтобы оттуда оказать влияние на ход операции действиями 2-й
див[изии] и 7-й бригады.
На основании принятого решения генералом Чан Кайши был
отдан и соответствующий приказ. 16-го вечером группа достигла Ау-
динба, где получены были сведения от шпионов-жителей, что
передовые части противника находятся в 5 км от нашего сторожевого
охранения. Главные силы противника будто бы располагаются на
подготовительных позициях к югу от Аньлюсюя, причем будто было
обнаружено выдвижение отряда противника около 1 тыс. человек к наше-
236
му правому флангу, а против левого находился 2-х тысячный корпус
Ли Ибяо. В общем китайцы насчитали пр[отивни]ка до 10 тыс.
бойцов, руководить которыми будто бы явился сам Линь Ху. У нас
было 5 тыс. человек. Китайские генералы были в затруднении и
колебались в принятии решения. Поэтому было принято без всяких
возражений следующее. Предложение русского советника группы:
атаковать главные силы противника силами Вампу и 1-й бригады в
общей сложности до 3,5 тыс. чел[овек] бойцов, а бригаду У Течэна -
1,5 тыс. человек, оставить временно в резерве для парирования
могущих произойти случайностей. Наступление должно было
развиться концентрически тремя путями (см. схему)40 для тактического
обхвата противника с севера. Но противник 17-го утром, несмотря на
свои, кажущиеся очень большими, силы при начале движения наших
частей стал быстро уходить на север, почему Аньлюсюй занят был
без боя. Здесь, по показаниям местных жителей и перебежчиков,
выяснилось, что главные силы противника, около 7 тыс. [человек]
отступили на север в район Хэнбэйсюй, а Ли Ибяо будто бы отошел
на северо-запад в район Танкэнсюй.
Очевидно, двигаясь непосредственно за противником, трудно
было рассчитывать на уничтожение последнего: расстояние от Хэбо до
Синнина - 90 км.
Поэтому по инициативе Чан Кайши решено было изменить
дальнейший план движения. Он предложил, чтобы 1-я бригада и бри[гада]
У Течэна продолжали движение за про[тивни]ком, а части Вампу,
двигаясь за Ли Ибяо, должны выйти в районе Ухуа и Синнина в тыл
противнику. Русским советником сначала было предложено двигаться
всей группой за Ли Ибяо, оставляя без внимания главные силы
пр[отивни]ка. Но после того, как Чан Кайши стал беспокоиться за
свои тыловые пути, предложено было компромиссное решение. За
главными силами про[тивни]ка послать наислабейшую бригаду
генерала У Течэна, а остальные силы направить за Ли Ибяо по линии
наименьшего сопротивления.
После долгих разговоров это решение было принято.
Соответственно роли бригады У Течэна, русскому советнику при последней
даны были соответствующие указания для действий, а бригаде был
отдан приказ преследовать противника. Части Вампу и 1-я бригада,
форсировав реку частью по переходному мостику, частью вброд,
около 23 часов сосредоточились в районе Танкэнсюй. Здесь выяснилось,
что противник через указанный пункт не проходил, а прошел, по
слухам, восточнее, тропинками. Таким образом складывалась весьма
благоприятная обстановка для скрытого и быстрого выдвижения в
237
район Ухуа и Синнин. Поэтому решено было, чтобы левая ударная
колонна одним переходом 18-го [марта] вечером заняла Ухуа.
18-го марта части группы, выступив в 6-7 часов утра и двигаясь по
чрезвычайно трудной горной дороге, около 22 ча[сов] подошли к
Ухуа совершенно неожиданно для противника и обложили город. По
донесению было сказано - со всех сторон, но как рассказывал потом
русский советник, это была неправда, дорога, ведущая к Синнину,
была свободной для противника. Командир 1-го полка Вампу,
очевидно, возомнив о своих боевых способностях, не посоветовался с
находящимся при нем русским советником и решил самостоятельно
захватить противника. То же примерно было в командовании
группой, где русский советник предложил целый план захвата пр[отив-
ни]ка в городе, но на это ответили только «шиды», т.е. «хорошо», и
начштаба палец о палец не стукнул, чтобы выполнить вышеуказанные
советы. И в результате получился конфуз. После ненужного открытия
огня с нашей стороны пр[отивни]к, около 500 человек,
беспрепятственно ушел в Синнин, оставив около 200 кули, два пулемета и
телефонные аппараты; остался также начштаба 4-й дивизии про[тивни]ка
и другие офицеры. А комполка донес, что противника в городе не
было.
Благодаря этому ложному донесению, 2-й полк Вампу и 1-я
бригада, выступившие около 11 часов 19-го марта на Синнин и не
ожидавшие встретить на пути противника, шли без всяких мер
предосторожности и неожиданно подверглись обстрелу со стороны занимающего
по пути высоты пр[отивни]ка. Правда, противник был малочислен и
убежал, но вести о занятии нами города Ухуа уже докатились до Линь
Ху, который, по слухам, в этот день должен был выехать на юг к
своим частям. От жителей мы 19-го [марта] получили сообщение, что
Линь Ху в Синнине обратился с воззванием к купечеству, чтобы
последние выехали из города, так как он решил защищать город до
последней возможности и не уступить его.
Таким образом, внезапности появления перед Синнином уже не
было. Это испытали на себе наши части, подошедшие к городским
стенам и встретившие организованную оборону.
Что происходило 19-го марта в стане Линь Ху, точно выяснить не
удалось и теперь, а тогда обстановка была еще туманнее.
После того, как выступили к Синнину 2-й полк Вампу и 1-я
бригада, 1-й полк остановился отдыхать в Ухуа. Получены были сведения
от шпионов, что вслед за нами по той же дороге из района Хэнбэйсюй
идет около 2 тыс. пр[отивни]ка, а через некоторое время были новые
сведения, что в 8-10 километрах от Ухуа находится колонна против-
238
ника, численностью около 2 тыс. чел[овек], а передовые части ее
подошли уже к дер[евне]
Услыхав об этом, генерал Чан Кайши готов был прекратить
наступление на Синнин и повернуть все силы против вышеуказанной
группы противника. Своевременное вмешательство русского советника
предотвратило эту попытку. Приказав остающемуся 1-му полку
атаковать, если появится в районе Ухуа противник, штаб группы
выдвинулся вслед за частями, наступающими к Синнину. Около 16 часов он
приблизился к резервному полку 1-й бригады (в 2 км от города). Был
вызван комбриг, который и сообщил обстановку.
Согласно приказа, данного в 8 час[ов] 19-го марта, 2-й полк Вампу
должен был атаковать южную часть города и по занятии последнего
сосредоточиться в районе деревень южнее города. 1-я бригада должна
была атаковать северную часть города и по занятии города
сосредоточиться восточнее города на путях к Мэйсяни. В действительности
же получилось не так. Когда эта группа встретила у городских стен
организованный отпор со стороны противника, причем комбат был
ранен, вблизи стен остался лишь один 2-й батальон 2-го полка,
наблюдавший за городскими воротами, два батальона этого же полка
оставались в резерве позади. 1-я бригада одним полком заняла ни с
того, ни с сего высоты, что километрах в З-х-4-х южнее города, а
другой полк ее оставался тоже в резерве.
Все стояло на месте и ничего не предпринималось. Казалось, что
силы противника были ничтожны по сравнению с наступающими, но
стены и ров вокруг них, наполненный водой, сдерживали наших.
Сейчас же было решено, пользуясь вечерней темнотой, взять город
приступом при помощи лестницы. По предложению русского
советника для этой цели предназначался 2-й полк Вампу, а главным
пунктом атаки были указаны южные ворота города, как образующие
исходящий угол стены. Атака назначалась на 20 часов. 1-я бригада должна
была батальоном прикрывать операцию со стороны северных и
западных ворот, а остальными силами сосредоточиться в районе
деревни, что юго-восточнее города, для содействия 2-му полку против
могущего появиться с юга противника. Продолжать наблюдение за
впереди лежащими высотами.
С атакой города спешили, так как ожидали прибытия
подкрепления с юга. Несмотря на принятое решение, атака в 20 часов не
состоялась. 1-я бригада не успела сменить части 2-го полка у северных и
западных ворот города, и к этому времени, очевидно, подошли под-
* Так в документе.
239
крепления с юга. Поэтому рота, стоявшая против южных ворот, как
донесли, была окружена, но после посылки туда резервных рот полка,
выбралась благополучно. Видя, что атака городских стен не удалась,
что с поля подходят подкрепления, решено было, по предложению
советника, отвести части 2-го полка на западный берег реки, а 1-й
бригаде выполнять прежнее распоряжение.
Теперь очевидно было, что сначала надо было бить пр[отивни]ка,
сосредотачивающегося южнее Синнина. В это же время получено
было сообщение от шпионов, что бригада У Течэна под давлением
пр[отивни]ка у Хэнбэйсюя отступила к Сикэнсюю. Очевидно, под
влиянием неудачи у Синнина и слухов о бригаде У Течэна, Чан Кай-
ши попытался было убедить русского советника спуститься к Хэко-
усюю и бить сначала группу пр[отивни]ка у Хэнбэйсюя, а затем
вернуться к Синнину.
Эта попытка успеха не имела. Тем не менее, кажется, оказала свое
влияние на дальнейший ход событий. Чтобы не сорвать операцию у
Синнина и для успокоения Чан Кайши, русский советник предложил
ему, как обеспечение со стороны южной группы пр[отивни]ка,
выдвинуть 1-й полк Вампу в район Гуаньиныгу, что в 12 км юго-
восточнее Ухуа, что и было сделано 20-го марта.
За ночь благополучно произошла и перегруппировка частей у
Синнина, которые к утру 20-го марта занимали следующее
положение: (схема № )40. В 6 час[ов] 20-го марта началась редкая
перестрелка на высотах, что южнее Синнина. 1-я бригада развернулась, как
указано на схеме №40. Перестрелка усилилась, а к 8 часам уже все
затихло. Во время перестрелки пр[отивни]к пытался сделать высадку из
города против 2-го полка, но безуспешно. BIO ча[сов] получено было
донесение от комбрига 1, что пытавшийся наступать противник
разбит, захвачено около сотни пленных и столько же винтовок. В
12 час[ов] Чан Кайши, лично побывав на участке 2-го полка вместе с
начштаба 1-й бриг[ады], решает в 16 час[ов] атаковать пр[отивни]ка,
что южнее города. Главный удар наносит 1-я бригада, 2-й полк одним
батальоном оказывает частью поддержку 1-й бригаде, а затем в
случае успеха 1-й бригады, остальными силами атакует город.
В 14 час[ов]выясняются подробности утренней перестрелки. Как
оказалось по опросу пленных офицеров, Линь Ху 19-го [марта] утром
приказал телеграфным распоряжением своей лучшей 3-й дивизии,
находившейся к данному времени в районе Фэншуня, спешно идти к
Синнину. Ничего не зная об обстановке, дивизия в составе двух
бригад, общей численностью до 2500 бойцов, в 11 часов того числа
выступила и в 23 часа, проделав более 50 км, подошла к Синнину, где ее
240
передовые части имели перестрелку (очевидно, они столкнулись с
ротой 2-го полка). В 4 часа утра, не ориентировав в обстановке, 5-ю
бригаду дивизии бросают на высоты, что южнее Синнина. К 8 часам с
этой бригадой все было кончено. Атакой одного полка 1-й бриг[ады]
в горы, а другим - вдоль реки противник окружен и после
непродолжительной перестрелки, очевидно, опять-таки не разобравшись в
обстановке, по частям начинает сдаваться в плен. Весь командный
состав, за исключением комполка, комбрига и одного комбата или
попадает в плен или убит. 6-я бригада противника по каким-то
соображениям в бой введена не была. Всего взято [в плен] около 800 солдат
и 50 офицеров с большим количеством винтовок. Это стало ясным
лишь к 14 часам, когда пленные и трофеи прибыли в штаб группы.
Ровно в 16 часов, как указано было в приказе, 1-я бригада при
поддержке единственной пушки и одного пулемета, взятого во 2-м
полку Вампу, перешла в наступление против неприятеля,
располагающегося на восточном берегу реки южнее города. Продвижение и
перестрелка тянется примерно до 20 часов. К 22 часам [было]
получено донесение от комбрига I: противник сбит и отступает на северо-
восток, захвачено много винтовок и пленных 6-й бригады 3-й дивизии
противника. Город же по-прежнему остается в руках противника, и
только около 24 часов 9 рота 2-го полка Вампу у южных ворот
врывается в город, после чего переходит туда весь 2-й полк. Это становится
известным в штабе около 3 часов 21-го марта.
В промежутке между 22 часами 20-го и 3 часами 21-го, когда
русский советник спал, произошли непонятные для последнего явления,
а затем и решения генерала Чан Кайши. По каким-то причинам, без
ведома советника, генерал Чан Кайши отдает около 24 часов, а может
быть и раньше, 1-му полку приказ выступить на Хэкоусюй навстречу
бригаде У Течэна, после чего совместно с последней двигаться через
Шуйхоу на Мэйсянь. Напрасно проснувшийся в 3 часа русский
советник уговаривал разбуженного генерала Чан Кайши отменить свое
распоряжение и двинуть 1-й полк к Синнину для дальнейшего
преследования противника. Генерал Чан Кайши после всевозможных
уверток остался при своем и приказа не отменил. Благодаря этому
отношения между советником и генералом, видимо, охладились, т.к.,
вопреки установившемуся обычаю, он 21-го [марта], уже находясь в
Синнине, отдал распоряжение 2-му полку и 1-й бригаде и только
потом пригласил советника.
Эти распоряжения заключались в том, что 2-й полк Вампу должен
выступить на Далунтяньсюй, а отдельная] 1-я бриг[ада] (одним
полком) на Гэшуган, а 2-й полк должен оставаться у восточных ворот
16 В. К. Блюхер
241
города. Что он преследовал этими распоряжениями, неизвестно.
Когда же советник спросил его, где противник, генерал ответил, что он
не знает. Только про остатки 3-й дивизии мы имели сведения, что она
ушла вместе с Линь Ху в Цзянси, о южной группе противника
сведений никаких не было. Поэтому, а также чтобы дать возможность
отдохнуть дравшимся ночью войскам, русский советник предложил
генералу выслать шпионов к югу и подождать донесений от 1-го полка.
Предложение было принято. Принято затем было и предложение
вернуть в Синнин вторым приказом как 1-й полк Вампу, так и бригаду У
Течэна. Однако, как увидим ниже, выполнились распоряжения
противоположного характера.
Уже батальон 2-го полка выступил по указанному ему
направлению. Около 10 час[ов] получены были сведения от шпионов что Ли
Ибяо, около 2 тыс. чел[овек], сосредотачивается в 6-7 км
юго-восточнее города и хочет атаковать последний. Тут только советник
выяснил, что части выполняют устное распоряжение генерала [Чан
Кайши], потому, что на вопрос, где находится 2-й полк Вампу, он
испуганно ответил: «не знаю», а относительно 1-й бригады сказал:
«Может быть, преследует противника на Гэшуган».
В действительности же, как выявилось позднее, до Далунтяньсюя
прогулялся лишь один батальон 3-го полка Вампу, а 1-я бригада
совсем не двигалась с места, ожидая, очевидно, письменного приказа.
При таком положении вещей, когда неизвестно было, где наши части
и верны ли сведения о противнике, советник на вопрос генерала, что
делать, предложил выслать опять, но только другого шпиона, и
проверить донесения о противнике. А о своих частях надо узнать точно,
где они находятся. Часа через три стало известно, что противник
действительно был в указанном районе, но теперь отошел уже на восток.
Генерал решает его преследовать, советник предлагает выждать
донесения от 1-го полка. Последнее и было принято.
16-го марта бригада У Течэна в хвосте общей колонны перешла в
Саньлю. В 20 час[ов], получен был приказ, который указывал главные
силы противника в Аньлюсюе, намечая с утра 17-20 марта атаку
двумя колоннами на Аньлюсюй, оставляя бригаду в резерве в Лиюйцзян-
сюе. 1-я бригада должна была выдвинуться на дорогу к Мэйлю,
откуда ожидался Ли Ибяо.
17-го марта 2-й бат[альон] 2-го полка выдвинут был на дорогу к
Мэйлю, остальные батальоны сосредоточились к северу от Лиюй-
цзянсюя. Пр[отивни]ка в Аньлюсюе не оказалось, и бригада
совершила в этот день переход до Хаоюаня, где ночевала.
242
Днем 17-го марта получен был приказ, согласно которому полки
Вампу и 1-я бригада направлялись на Ухуа против предполагавшегося
пр[отивни]ка в направлении Лиюйнзянсюй - Синнин, оставлялась
бригада У Течэна с заданием: наблюдать за главными силами
противника, связывая его по занимаемой позиции, и, в случае вынужденного
отхода, отступать на Ухуа, оставить незначительную часть для
прикрытия грузов и снарядов. Этим же приказом бригаде указывалось:
17 марта ночевать в Лиюйцзянсюе, 18 марта в Сикэнсюе. 18-го марта
предполагалось занятие Ухуа. Бригаде предстояло два-три дня
находиться перед главными силами противника.
17-го марта бригада до Лиюйцзянсюя не дошла, а ночевала в
Хаоюани, в 8 км к югу от него.
18-го марта пополудни подошли к Сикэнсюю и заняли его. Все
сведения указывали, что против бригады Хэнбэйсюя (5 км к северу),
находятся главные силы противника, по показаниям жителей, 10 тыс.
человек. Собственно Сикэнсюй был занят только под давлением
советника (и им персонально), ибо комбриг находился в подавленном
состоянии и норовил быть подальше от пр[отивни]ка, чего нельзя
было допускать, дабы противник преждевременно не раскрыл обходного
движения на Ухуа-Синнин.
Сторожевое охранение было выставлено в непосредственной
близости от постов (0,5-1 км), одним батальоном занята была
господствующая высота. Особенно опасаться атаки противника было нечего,
ибо можно было отходить на дорогу на Ухуа. Но настроение
комбрига (он же комполка 1) и пр[очего] высшего комсостава было таково,
что заставляло советника опасаться больше их, чем противника. К
20 часам стали получаться сведения (от агентов и местных жителей),
что противник, силой в 800 человек, обошел (обходит) бригаду слева,
т.е. вышел на дорогу на Ухуа и отрезал путь отступления к [частям]
Вампу. В то же время были сообщения, что пр[отивни]к справа
пытается идти к Лиюйцзянсюю. По этой причине днем еще в
Лиюйцзянсюе оставлен был офицер с заданием вести агентурную разведку. Все
это заставило советника согласиться на отход бригады к
Лиюйцзянсюю. С наступлением темноты (22 часа) бригада отошла к
Лиюйцзянсюю, где выставила охранение и провела ночь и полдня 19-го марта.
19-го марта к 16 часам бригада опять подошла к Сикэнсюю и
провела перед ним ночь. Под вечер 19 марта стали получаться сведения,
что противник уходит из Хэнбэйсюя. Ночью они стали определеннее.
Предложение советника потревожить ночной отход пр[отивни]ка
сочувствия не встретило.
16*
243
Утром 20-го марта были получены донесения, что противник из
Хэнбэйсюя ушел. Бригада, следуя за ним, к 18 час[ам] прибыла в
Шуйчжасюй (5 км к югу от Хэкоусюя), где заночевала.
Соприкосновения с противником не было. У Хэнбэйсюя противник занимал
великолепную оборонительную позицию. Повидимому, думал встретить
на ней наши главные силы, чем можно объяснить его малую
активность по отношению к бригаде У Течэна. Жители утверждали, что Ли
Ибяо пошел на север, остальные силы - на Шуйкоу - Мэйсянь.
В ночь с 20-го на 21 марта было получено советником бригады
письмо от т. Черепанова (советник при 1 полку Вампу),
приглашающее идти в Хэкоусюй и вместе действовать.
Поскольку последним приказом бригаде указывалось идти на
Шуйкоу-Мэйсянь, постольку предложение, полученное от комполка 1
[школы] Вампу и его советника т. Черепанова идти вместе на
Шуйкоу, было принято.
От т. Черепанова и генерала Хоу бригада узнала о поражении Линь
Ху под Ухуа. На Шуйкоу двинулись двумя колоннами: правая - по
правому берегу реки - бригада У Течэна, левая - по левому берегу -
1-й полк Вампу. Шли по размытой дороге под дождем. У Шуйкоу
застали противника, сходу атаковали его и к вечеру заняли Шуйкоу.
Противника было 600 чел[овек] - 6-й полк 1 дивизии. Бригада
захватила в плен 28 солдат и 1 офицера. Бригада У Течэна ночевала в
Шуйкоу, 1-й полк в деревне - на левом берегу.
22 марта утром получен был приказ идти на Синнин и 1-му полку
Вампу, и бригаде У Течэна. До получения приказа решено уже было
идти на Мэйсянь. Весь день 22 марта шла переправа в очень трудных
условиях, под дождем. За день 22 марта бригада сделала только 8 км. К
полудню 22 марта к Шуйкоу с востока подошла 7-я бригада. Ей
сделано было предложение идти на Синнин, и 7-я бригада с утра 23 марта
начала переправу. В течение 22 марта бьии получены две записки от
начштаба Чан Кайши: как можно скорее идти к Синнину, без
объяснения причин. 1-й полк Вампу в тот же день и пришел в Синнин.
Но донесение от 1-го полка поступило лишь 22-го вечером, за
10 минут до прихода самого полка, которому готовился уже 3-й приказ.
Таким образом, дорогое время для преследования противника было
упущено.
23 марта 2-й полк и 1-я бригада выступили на Гэшуган и оттуда в
общем направлении в Мэйсянь. Сколько-нибудь ценных сведений о
пр[отивни]ке не дал и 1-й полк. На следующий день, 24-го марта
получено было донесение от комбрига 1 и комполка 2, что противник
ушел утром через Гэшуган, а части 2-го полка подошли туда к вечеру.
244
Бригада У Течэна и 7-я бригада прибыли 23-го марта. Ввиду
усталости последних и начавшихся дождей решено было дать им дневку в
городе.
24-го марта было получено сообщение от 2-й дивизии, что 22-го
марта она заняла Мэйсянь и 23-го будет двигаться на Шуйкоу. 1-я
бригада и 2-й полк вчера миновали Гэшуган и Лунгансюй и сегодня
двигаются к Мэйсяни. Позднее было получено второе сообщение, что 1-я
бригада двинулась на Мэйсянь, а 2-й полк возвращается на Гэшуган,
откуда [направился] на север для содействия 2-й дивизии,
преследующей противника в северо-западном направлении. Сопоставляя
донесения комполка 2 и комбрига 1-й получалось что-то неясное и
несуразное, и Чан Кайши решил было немедленно вернуть 2-й полк в Мэйсянь,
но был отговорен советником, оставившим его [2-й полк] в Гэшугане.
Эти сведения говорили ясно лишь об одном, что противник уже
ушел из наших рук. Поэтому выдвижение 25 марта для дальнейшего
преследования 7-й бригады и бригады У Течэна являлось лишь
обозначением преследования и никаких результатов от этого выдвижения
не ожидалось. По донесению 2-й дивизии, полученному вечером
25-го марта, последняя спешно преследует противника к северу от
Мэйсяни, забирая пленных и оружие. Формальным подтверждением
приказа 7-й бриг[аде] и бриг[аде] У Течэна перехватить пути
отступления противника в сторону Цзянси окончилась операция против
Линь Ху. Задача уничтожение живой силы пр[отивни]ка, несмотря на
красивый маневр, осталась невыполненной: большая часть сил Линь
Ху, хотя и беспорядочно, но ушла из-под наших ударов.
Вторая задача - захватить жизненный центр Линь Ху удалась
вполне. 17 орудий, около 600 снарядов к ним, более 2 миллионов]
патронов, около 3 тыс. винтовок, двадцать пулеметов (частью
неисправных), обмундирование и много прочего военного имущества
досталось в руки победителя в самом городе Синнине.
ДЕЙСТВИЯ 2-й ДИВИЗИИ И 7-й БРИГАДЫ
16 марта главный советник, передвигаясь на сменных средствах
передвижения, прибыл в Хэтянь, где, отдав приказание об ускорении
движения отдельному полку генерала Чана и ряд необходимых
распоряжений по тылу группы Чан Кайши, садится на ожидающий его в
Хэтяни пароход и в ночь на 17 [марта] прибывает с Ляо Чжункаем в
Шаньтоу.
Утром 17-го главный советник сообщает генералу Сюю о
результатах своей поездки, а генерал Сюй в свою очередь знакомит Галина с
245
разведывательными и оперативными новостями, из которых было
видно, что небольшая группа войск Чэнь Цзюнмина после оставления
Шаньтоу во главе с ним самим были погружены на суда, [и] после
неудачной попытки двинуться и атаковать Шаньвэй, находились в
Амое и ждали победных известий от Линь Ху. Войска Хун Шаолиня -
1-я, 2-я, 10-я и др[угие] дивизии по признанию последнего, разбитые
отступили на Шуйкоу, Саньхэба и Дапу. Сам он с бодигардом и
двумя отдельными полками отступил на Пинхэ. Войска Е Цзюня и Ли
Инчэна отошли тоже из Саньхэба на Дапу, и часть отступила на Тун-
сан (Фуцзянь). Войскам, отступившим на Дапу, в последнем пункте
приказано собраться и вновь атаковать нас в направлении на
Саньхэба, обещана была помощь со стороны [провинции] Фуцзянь. Сам Хун
Шаолинь с двумя отдельными полками принял решение атаковать
Чаочжоу. 3-я дивизия Линь Ху в это время двигалась из Шуйкоу на
Фэншунь. Наша 7-я бригада, не встречая противника на своем пути,
17-го [марта] должна была занять Танкэнсюй. 2-я дивизия 16-го
сосредоточилась в Ляоху, готовясь свернуть на Мэйсянь. Таким
образом, в районе Чаочжоу и Шаньтоу, которым угрожал Хун Шаолинь,
наших войск не оказалось. 17 марта сам Хун Шаолинь действительно
атаковал Чаочжоу и при содействии спрятанных в городе своих,
оставленных при отступлении солдат и активном участии купеческих
волонтеров, стрелявших из домов по нашим войскам, он занял
северную часть города. Другая часть собравшаяся в районе Дапу, примерно
около 3 тыс. человек, выступила из последних пунктов на Копу [?],
чтобы в дальнейшем двинуться на Лихуан. Для того чтобы отбить
наступление на Чаочжоу, генерал Сюй высылает батальон своего бо-
дигарда, который и заставляет уйти противника на высоты восточнее
Чаочжоу, и, одновременно с высылкой этого бодигарда, приказывает
вернуться 2-й дивизии к Чаочжоу, а 7-й бригаде рекомендует
осторожность в движении.
Последние два распоряжения генерала Сюя изменили всю идею
операции и перекладывали всю тяжесть столкновения с группой Линь
Ху на силы одной группы Чан Кайши. Они не только ставили под
сомнение успех операции, но и вносили угрозу отдельного поражения
лучшей группы кантонцев (которое могло привести к нашему общему
поражению). Впервые за все время совместной работы главный
советник в довольно несдержанном тоне стал упрекать генерала Сюя в
«поспешности» отданных им распоряжений и резко указывал на их
гибельность для общего успеха. Поэтому тут же требовал: 1)
немедленного направления 2-й дивизии в прежнем направлении, 2)
более решительных действий со стороны 7-й бригады в направлении на
246
Танкэнсюй. Причем, поскольку 2-й дивизия, даже немедленно
повернутая, все равно опаздывала к решительному столкновению под Син-
нином, постольку 7-я бригада должна с особенной активностью
развивать свои операции вплоть до того, чтобы идти на риск своего
значительного поражения для того, чтобы оттянуть возможно большие
силы противника на себя и тем обеспечить положение группы
генерала Чан Кайши. Генерал Сюй соглашается с тем, что успех группы
генерала ЧКШ после всех его распоряжений стал сомнительным и что
сами они попадают в тяжелое положение, но отказывается вернуть
2-ю дивизию, считая, что занятие противником Чаочжоу может также
поколебать устойчивость нашего положения. И кроме того заявляет,
что купцы, на которых наложена военная денежная повинность,
услышав о положении под Чаочжоу, уже теперь не вносят следуемых с
них денег.
Все доказательства главного советника, что участь кампании будет
решена под Синнином и что при победе там временная потеря
Чаочжоу общего положения, кроме перебоя в поступлении средств на
несколько дней, не изменит, остаются напрасными. Генерал Сюй
упорно не желает отменить своего распоряжения.
Видя, что ничего с генералом Сюем поделать нельзя, главный
советник решает сделать попытку вернуть дивизию помимо него,
только своим непосредственным давлением на комдива 2-й генерал Чжан
Миндэ, думая оборону Чаочжоу до подхода отдельного полка Чана
усилить еще одной ротой бодигарда генерала Сюя.
Главный советник просит отдать распоряжение о предоставлении
жел[езной] дорогой специального поезда для его поездки в Чаочжоу и
роту бодигарда для личной охраны. Свою поездку мотивирует
желанием ознакомиться с положением на месте.
Генерал Сюй выполняет просьбу, и вечером главный советник
выезжает в Чаочжоу. Прибыв туда ночью, встречается с только что
вступившим в город комдивом 2-й, знакомит его с общей
обстановкой и просит отправиться с дивизией обратно. Генерал Чжан Миндэ,
вообще прекрасно разбиравшийся в оперативной обстановке, быстро
соглашается с доводами главного советника и обещает в 3 часа 18-го
[марта] выступить. Главный советник присоединяет привезенную
роту к батальону бодигарда и сам остается до подхода отдельного полка
руководить обороной города.
Противник же, услыхав про движение частей 2-й дивизии, в ту же
ночь отступает обратно на Линхэ. Утром прибыл отдельный полк, и
* Чан Кайши.
247
главный советник вернулся в Шаньтоу, где и сообщил изумленному
генералу Сюю об уходе 2-й дивизии.
18 [марта] поздно вечером 2-я дивизия подошла к Люхуанти, и
спускавшийся с севера противник стал постепенно отходить на Дапу.
19-го утром перед выступлением дивизии на г. Фэншунь Чжан Миндэ
узнает, что город этот уже занят 7-й бригадой без боя, делает отсюда
вывод, что поскольку противник отдал этот город без боя,
по-видимому, он отходит и от Синнина. Придя к такому выводу (может быть
еще и потому, что хотел первым занять богатый Мэйсянь, являвшийся
его родиной), он решает идти на перерез отступающему противнику в
район Мэйсяни. 21-го 2-я дивизия в 15 км к югу от Мэйсяни вступает в
бой с противником, бьет его и 22-го занимает город, который за
несколько часов до этого оставляется ушедшим на северо-запад
противником. Ушедшая группа пр[отивни]ка, как выяснилось позднее, была
корпусом генерала Лю Чжилу, отступавшим от Синнина.
Генерал Чжан Миндэ, большой мастер преследовать противника,
бросается за ушедшим противником по Сункоу, Чаочжоу и, настигнув
его у этих пунктов, наносит противнику сильное поражение, захватив
до 2 тыс. пленных и винтовок, пулеметов и 2 орудия.
Противник бежит на север в пределы провинции Цзянси. Чжан
Миндэ вследствие усталости войск останавливает их в г. Чаочжоу.
7-я бригада, заняв 17-го Танкэнсюй, вместо движения в
направлении на Синнин двигается в незанятый противником г. Фэншунь,
который 18-го и занимает. Чем руководствовался комбриг, заняв этот
город, так и осталось неизвестно, но надо полагать, что сделано это
согласно рекомендованной ему генералом Сюем «осторожности».
19-го [марта] бригада двигается к Шуйхоу, который и занимает утром
20-го без боя. Здесь опять комбриг не идет на Синнин, а поворачивает
на Мэйсянь, но, сделав в сторону Мэйсяни полперехода и узнав, что
на него движется Чжан Миндэ, поворачивает обратно к Шуйхоу.
Вечером того же дня подходит к Шуйхоу, уже занятому противником,
по-видимому, генералом Лю Чжилу и вместо наступления на город
начинает переправу на южный берег. Эту переправу комбриг потом
объяснял тем, что «с юга было удобнее атаковать противника». В
действительности же просто испугался противника и выпустил
отступающего противника, который утром 21-го ушел беспрепятственно на
Мэйсянь. Таким образом, бригада проболталась бес толку, и даже
тогда, когда бригада случайно наталкивается на бегущего пр[отивни]ка,
комбриг вместо атаки его (атака дала бы ему значительные трофеи)
пугается сам и проводит бессмысленную переправу на южный берег.
248
ПОЯВЛЕНИЕ ЧЭНЬ ЦЗЮНМИНА С ФЛОТОМ ПОД ШАНЬТОУ
21 марта утром на внутреннем рейде порта Шаньтоу штаб
командования неожиданно для себя обнаруживает группу военных
китайских судов, состоящую из 3-х крейсеров и 6-ти мелких морских
судов. Это была аньлюйская группа крейсеров, присланных на помошь
Чэнь Цзюнмину в начале нашей операции из состава шанхайского
флота. Появление этого флота и особенно прибытие с ним 6 судов, на
которых могли оказаться войска для десантной операции в районе
Шаньтоу, для обороны которого мы располагали лишь одной ротой
бодигарда главного командования, значительно испортило
настроение командования. А полное отсутствие от группы ЧКШ в то время
каких бы то ни было сведений усиливало нервозность. В борьбе с
этой группой судов мы оказались буквально беспомощными, ибо
кроме двух невооруженных лодок ничего не имели, форт же,
защищавший вход в порт, был оставлен нам Чэнь Цзюнмином без орудий,
которые он заблаговременно снял.
Попытки узнать о причинах появления флота путем высылки к
нему моторных лодок с представителем штаба ни к чему не привели,
так как их к судам не подпускали. Решаем выслать двух купцов,
хорошо знавших адмирала, командовавшего этой эскадрой. Купцы,
вернувшись, сообщили, что на борту одного из крейсеров находится сам
Чэнь Цзюнмин, прибывший с отрядом в 600 чел[овек], для высадки в
Шаньтоу, который он уже считал занятым войсками Хун Шаолиня, и
был крайне поражен тем, что в городе увидел гоминьдановские
флаги, указывающие на наше в нем пребывание. Чэнь Цзюнмин,
отправляя купцов обратно, заявлял им, что не позднее, как [через] два дня
его войска под командованием Линь Ху и Хун Шаолиня подойдут к
Шаньтоу. Но, простояв в ожидании победного подхода своих войск
два дня, Чэнь Цзюнмин 23-го [марта] пересаживается на один из
шести пароходов и уходит вместе с отрядом в Амой, оставив крейсера на
рейде, по-видимому имея сведения о скором приходе в Шаньтоу
нашего военного транспорта.
22 [марта] из Кантона выходит наш военный транспорт «Юнфун»,
имея на борту: школу комсоетава Кантонской армии в 400 человек,
«осадную группу» в числе около 200 чел[овек], и одного русского
советника56.
Не успев предупредить об опасности и задержать транспорт в
Кантоне, командование высылает один из пассажирских пароходов на-
Чан Кайши.
249
встречу транспорту с предупреждением об эскадре противника и
приказанием вернуться в Кантон. Но 25-го утром транспорт, не
встреченный пароходом, проходит через узкое горло пролива и неожиданно для
себя натыкается на неприятельскую эскадру. Поворачивать назад было
негде, да и бесполезно, ибо уйти на тихоходном судне от крейсеров
(хоть и плохих, но крейсеров) было нельзя. Нужно было идти вперед.
Противник, будучи вероятно извещен о подходе транспорта,
подпустив его на дистанц[ию] 400-600 [метров] открыл с двух кораблей
артиллерийский и ружейный огонь. Транспорт продолжал держать
курс к берегу, желая прорваться, ибо до него оставалось две - две с
половиной мили, стрелять же по берегу или обстреливать корабль в
непосредственной близости к берегу противник не решился бы, так
как побоялся бы принести ущерб иностранцам.
Но начальник военной школы, как старший на корабле, приказал
капитану остановиться. Капитан долго не заставлял себя упрашивать
и под давлением начальника и офицеров школы после 10 минутного
хода под огнем бросил якорь.
Надо сказать, что на транспорте никаких мер охранения на случай
тревоги принято не было, поэтому, когда случилась тревога, все
заметались и растерялись. Некоторые курсанты (как говорили потом)
схватили винтовки, но пока выскакивали из трюма на палубу, уже
был брошен якорь, и они были остановлены офицерами. Большинство
же (по словам очевидцев) курсантов и офицеров забилось по углам, и
никем не руководимые они ждали развязки.
Как только транспорт бросил якорь, обстрел прекратился. Огонь
был недейственным, ибо из 700 человек, находившихся на
транспорте, был только один легко ранен.
Через полчаса подошли катера и шлюпки с матросами и
офицерами противника и начали забирать оружие. Всего было сдано около
600 штук винтовок, 3-4 пулемета, 2 горных орудия 75 мм и большое
количество снаряжения и патронов.
В эти полчаса, до подхода шлюпок, происходил бунт с разгромом
кассы и «переобмундирование». Все офицеры и некоторые из
курсантов сбрасывали военные костюмы и одевали штатское платье. Лица у
офицеров и большинства студентов были улыбающиеся или
равнодушные, как будто они ждали этого, как будто так и должно было
быть, как будто ничего ужасного не произошло. Они не замечали
своего позора. Особо держалась маленькая группа 7-10 человек
студентов Вампу. Хмурые, «убийственные» взгляды посылали они
окружающим. Они по-видимому презирали эту толпу. Сквозь их сжатые
губы вырывались только проклятия.
250
Русский советник был разбужен орудийным залпом, но принял его
вначале за салют, так как знал, что утром транспорт должен был
подходить к Шаньтоу. Однако поднявшаяся потом частая ружейная
стрельба сказала об опасности. Пока он прибежал на мостик к
капитану, было уже все кончено. Расспрашивать было не о чем, так как с
правого борта в 200 метрах стояла неприятельская эскадра. На
мостике столпились растерявшийся, испуганный, виноватый капитан и
высшие офицеры школы с начальником во главе. На предложение
русского советника поднять якорь и двигаться дальше, ибо огонь
большого вреда не принесет, отвечали, улыбаясь: «неважно»,
«пустяки». Видя отчаливающие от крейсеров катера, советник спустился вниз,
чтобы уничтожить служебные пакеты и другие бумаги, которые он вез.
Наблюдая эту сдачу с крыши штаба, главное командование бессильно
было помешать этому позору. Эскадра, закончив обезоружение школы
и отряда, отправила транспорт под конвоем двух крейсеров к острову
Амой, где находилась другая часть эскадры и транспорт с войсками
Чэнь Цзюнмина. После нескольких обысков и окончательного
очищения транспорта от всего, что чем-либо напоминало снаряжение или
вооружение (вплоть до термосов), опять под конвоем двух судов
транспорт был отправлен сперва в маленький портовый городок Тун-
шан, а затем в Амой. Через 10-12 дней противник высылает
обезоруженных, раздетых солдат и офицеров частью в Кантон, частью в
другие города. После нескольких дней голодовки и сидения под арестом
русского советника высьшают в Шанхай . Транспорт оставлен был
противником себе, а через несколько дней продан купцам .
Предательское соглашение юньнаньцев с
Линь X у . То беспокойство, которое проявлял главный советник
и отчасти генерал Сюй почти до 23 марта, т.е. уже после занятия нами
Синнина, объясняется отсутствием связи с группой Чан Кайши,
первое донесение от которого было получено лишь 23 марта.
Вместе с донесением от Чан Кайши о занятии его войсками
Синнина главное командование получает от него в числе документов,
захваченных в штабе Линь Ху, и переписку генерала Линь Ху с Ян Си-
минем и Фань Шишэнем. Из этой переписки узнаем ошеломляющую
новость, устанавливающую измену юньнаньцев и [о] заключенном
* Так в документе. Здесь и далее в связи с этим эпизодом скорее речь
идет о Шанхане.
" Впечатления русского советника [М.Я. Гмира] о времени, проведенном в
плену, и подробностях сдачи транспорта прилагаются в конце очерка. -
Прим. автора. - Указанного приложения в документе не имеется.
251
ими соглашении с Линь Ху как против действующей кантонской
группы войск, так и самого Кантонского революционного
правительства и ЦИК Гоминьдана.
В первой половине февраля между Линь Ху и юньнаньцами
устанавливается связь и первые попытки к соглашению. В конце февраля
Линь Ху высылает уполномоченных лиц для ведения окончательных
переговоров и заключения соглашения. Представители обеих сторон
устанавливают предварительную форму соглашения и отсылают их
заинтересованным сторонам, на что вскоре Линь Ху сообщает о своем
согласии, и его представители едут в Кантон, где на собрании в штабе
Юньнаньской армии в присутствии всего высшего генералитета
последний подписывает окончательное соглашение, основные пункты
которого сводятся к следующему:
«1) Юньнаньцы, недовольные политикой правительства, не окажут
его войскам никакой поддержки, а в случае их отхода, берут на себя
обязательство их разоружить.
2) Линь Ху берет на себя ликвидацию действующей на востоке
группы кантонцев.
3) По ликвидации действующей кантонской группы совместными
усилиями обезоруживают остатки коммунистических войск Вампу,
бронепоезд, авиацию и т.д., а так же те кантонские войска, которые
находятся в районе Кантона и к западу от него, зараженные «красной
агитацией» (очевидно части 1-й кантонской дивизии).
4) Генерал Линь Ху становится главнокомандующим кантонскими
войсками и получает в свое полное распоряжение всю территорию,
лежащую на восток от р[еки] Дунцзян, включительно по последнюю.
Юньнаньцы получают всю территорию Гуандуна на запад от р[еки]
Дунцзян. Генерал Ян Симинь сохраняет за собой командование
Юньнаньской армией и выбирается союзным главнокомандующим.
5) Обе стороны признают необходимость изменения
существующей в Гуандуне левой политики, ее выравнивание и уничтожение
красных организаций (подразумеваются рабочие организации и
крестьянские союзы).
6) Принятие решительных мер против коммунистов и их уничтожение.
7) Обе стороны считают себя старыми членами партии Гоминьдан,
обязуются бороться за изгнание из партии коммунистов и
[восстанавливают] прежнюю чистоту гоминьдановских принципов.
8) По изгнании коммунистов из партии Гоминьдан, последняя
назначает гражданского губернатора провинции».
Как видите, соглашение это, заключенное 1-го марта, подробно
предусматривает коренное изменение положения в партии Гоминьдан и
252
провинции Гуандун. В нем целиком отражается политика правого
крыла Гоминьдана, а также чаяния «измученного» купечества и феодально-
помещичьей клики (участие этих сил сквозит через все соглашение).
Надо думать, что оно заключено и не без участия правительства
Гонконга, работавшего через сэра Роберта Хо Туна, Чэнь Ляньбо и др.
Только победа над Линь Ху, ударившая по всем противникам
неожиданным громом, спасла Гуандун от столь «серьезных»
контрреволюционных реформ. В свете этих событий, теперь бои 13 марта
приобретают особенно решающее значение и спасшая положение
геройская доблесть первого полка Вампу.
Невольно хочется задать вопрос, почему же юньнаньцы,
стремившиеся к свержению существующего порядка в Гуандуне, не сделали
сами этого без помощи Линь Ху. Кроме причин политического
порядка, неактивность юньнаньцев объясняется еще и тем, что вскоре
же после подписания соглашения до крайности обострилась
внутренняя борьба между Ян Симинем и Фань Шишэнем, так как последний,
начав свое движение в Гуанси, стремился увести с собой также части
1-го корпуса. Ян Симинь, в свою очередь, вел борьбу с Фань
Шишэнем не только за части, входившие в его номинальное подчинение, но
перебросил эту борьбу и в корпус Фань Шишэня, которая привела к
тому, что одна из бригад Фаня вышла с ним из этой внутренней
борьбы почти разложенной.
Это соглашение, вскрывшее политическую физиономию сильнейшей
в Гуандуне Юньнаньской армии и подозрительно неопределенную
позицию Лю Чжэньхуаня и всей Гуансийской армии, предрешало
неизбежность в будущем новых осложнений в Кантоне и обязывало
готовиться к ним. С другой стороны, было ясно, что при первой же
благоприятной обстановке следует с юньнаньцами и гуансийцами покончить.
ВЫВОДЫ ИЗ ОПЕРАЦИИ ПРОТИВ ЛИНЬ ХУ
Подводя итоги вышеуказанной операции против Линь Ху, нужно
сказать, что несмотря на наше стремление ликвидировать его живую
силу, это нам в полной мере не удалось. Противник был разбит и
выброшен с территории Гуандуна, но увел, несмотря на большие потери,
значительную часть своей живой силы, которая может или «умереть»
или «ожить» в зависимости от политической ситуации и наличия
материальных ресурсов у противника.
В чем же причина того, что не удалось достичь полного
уничтожения живых сил противной стороны? Если политическое положение в
Кантоне и было неустойчивым, а временами и критическим (согла-
253
шение между юньнаньцами и Линь Ху), то нужно сказать, что
противник не использовал его толково для себя. Отношение населения в
сфере бывшего влияния Чэнь Цзюнмина, как среди огромных масс
крестьянства деревень, так и ремесленников и рабочих в городах
было к нашим войскам отличное. В их лице мы имели не только
политическую поддержку, но и ряд попыток активной, реальной помощи,
как например, готовность к восстанию крестьян Хайфэнского района
(в тылу армии противника) и ряд других случаев, красноречиво
подтверждавших желание помочь нам победить. Правда, на этом фоне
всеобщего сочувствия мы имели враждебное отношение купечества, в
огромном большинстве пассивного и лишь в Чаочжоу открыто
выступившего на стороне Хун Шаолиня. Но это, как мы видели, на ход
наступления сколько-нибудь значительного влияния не оказывало.
Основные причины нашего неполного успеха заключались прежде
всего:
1) В ограниченности наших сил на Восточном фронте и
2) пожалуй, самое главное, в недостаточно искусном управлении
ими и отсутствием среди войск чувства взаимной поддержки.
Первое положение доказывать нечего, достаточно просмотреть и
сопоставить цифры наших войск к началу операции с цифрами войск
противника, но это обстоятельство не было решающим.
Главным препятствием к нашему успеху было неумелое, а подчас
даже глупое, трусливое исполнение оперативных замыслов
командования, с одной стороны, и, с другой, принесение в жертву
оперативной целесообразности за счет «коммерческого подхода», т.е.
стремления комдивов к доходным пунктам, что часто вело к вражде и
убивало чувство взаимной выручки.
Хорошо задуманный план окружения противника в районе между
Хэбо и Хэтянем, несмотря на максимальное сосредоточение сил и
своевременную их подброску к месту столкновения главным
командованием, не окончился поражением лишь благодаря небывалому в
истории китайской армии упорству и героизму 1-го полка Вампу,
спасшему нас от катастрофы. 13 марта мы сосредоточили против
генерала Лю Чжилу все, что имели, за исключением 2-й дивизии,
прикрывавшей весь наш жизненный центр. В бою 13 [марта] под Саича-
ном непосредственно перед противником мы имели 4,5 тыс. шт[ыков]
против 7 тыс., и это, кажется, обязывало бы к нашему согласованному
их использованию. Но практически же получилось, что в бою
принимало участие лишь 1,2 тыс. бойцов в начале боя и только под конец
остальные. Там мы наблюдали не только неумелое командование
группы подвести к месту решительного удара все свои силы, но и
254
преступную беспечность, а между командованием отдельных частей
даже изумительное пренебрежение к судьбам своего соседа.
14 марта мы имели прирост сил в 3 тыс. человек (хайфэнская
группа генерала Чэнь Миншу), что почти выравнивало численно нас с
противником, уже дрогнувшим и находящимся на дороге, конечные
пункты которой были в наших руках. Нужен был только короткий
энергичный нажим на противника для того, чтобы целиком его
уничтожить. Но вместо этого отсылается одна группа в 1,5 тыс. человек
(7-я бригада) на Танкэнсюй, а другая не рискует выдвинуться для
перехвата путей отступления на 6 км от пункта своего общего сбора.
С 17 по 20 марта группой Чан Кайши проводится блестящий
маневр Хэбо-Ухуа-Синнин, направленный против почти втрое
превосходящего противника. Успех требовал: оперативной точности в
решениях; точности в исполнении их; сосредоточенного движения и
удара кулаком и, наконец, быстроты «солдатских ног». Блестящий
маневр выполнен без двух первых требований и превратился в
разгром сил противника, только благодаря бездеятельности противника и
выполненного его бойцами долга «солдатских ног».
В доказательство проследим цифры: к Ухуа подходит 3,5 тыс.
человек , а при подходе к более ответственному пункту как Синнин
2,5 тыс., 1 тыс. бойцов остается без дела вместо того, что бы все
3,5 тыс. человек двинулись на Синнин и, заняв его, двинуться к юго-
востоку в тыл главной массе противника. Синнин занимают 2,5 тыс.
чел[овек] (150 потери) и болтаются без толку вокруг города, а между
тем, подведи к Синнину 3,5 тыс. чел[овек] и, по занятии его оставив в
нем 500 чел[овек] в качестве прикрытия, с 3 тыс. ударь по тылу
10 тыс[ячной] группы противника, находящегося к югу от Синнина,
можно было бы значительную часть противника захватить в плен или
рассеять и тем лишить его возможности организованного отхода.
Появление нашей группы войск со стороны Синнина в тылу противника
вызвало бы громадное замешательство и дало высказанные выше
результаты.
Далее совершается ошибка за ошибкой, которые приводят к тому,
что у командования в Синнине для преследования остается лишь не
более 1,7-1,8 тыс. бойцов, в то время, когда в 1-2 перехода без толку
мотается 2,6 тыс. человек (1-й полк Вампу и бригада У Течэна). Но
даже эти 1,8 тыс. бойцов не используются для преследования
противника, и последний благодарит судьбу и глупость или растерянность
(в данном случае то и другое одинаково) победителя и уходит.
Надо было, во-первых, не направлять всей бригады У Течэна на
Хэнбэйсюй и далее на Мэйсянь, а двигать все в одной колонне. Во-
255
вторых, не направлять на прогулку 1-й полк Вампу, навстречу
бригаде У Течэна, а держать его в районе Синнина, и тогда, независимо от
7-й бригады, мы могли иметь там к вечеру 21-го группу в 4,8 тыс.
чел[овек], что позволило бы командованию направить для
преследования не менее 4,5 тыс. человек. А с такими силами можно было бы
рассчитывать на решительный успех и, судя по времени, вполне
позволяло отрезать пути отступления противнику в район Гэшуган.
Еще большую ошибку совершает главное командование в лице
генерала Сюя, вернув своим приказом 2-ю дивизию из Люхуанши к
Шаньтоу, что привело к бесполезному толканию дивизии в течении 3-х
дней на участке Люхуанши - Чаочжоу, а рекомендованная
«осторожность» 7-й бригаде, по природе своей «очень осторожной», привела к
тому, что бригада своим путанным маневром не принесла никакой
пользы в последнем столкновении. Не рекомендуй осторожности
«осторожной» 7-й бригаде, а требуй от нее решительного движения к
Шуйхоу и не возвращай 2-й дивизии к Чаочжоу, мы имели бы их обоих
с востока и с юга-востока 20 марта под Синнином, что привело бы [к]
окружению противника и полной ликвидации его живой силы.
Китайская тактика, или как китайцы называют ее стратегия, «все
прикрывать во время боя» и неумение отделять в основные моменты
операции главное (Синнин) от второстепенного (Чаочжоу) приводит к
тому, что в решительном месте боя мы не имели решительных сил.
Так тактические ошибки влекут за собой неудачу хорошо намеченной
стратегической операции.
СРЕДСТВА СВЯЗИ В БОРЬБЕ ПРОТИВ ГЕНЕРАЛА
ЧЭНЬ ЦЗЮНМИНА
Гражданские средства связи. Перед началом
военных действий все средства связи гражданского телеграфа, находящиеся
на территории провинции Гуандун по специально выпушенному
правительством мандату, должны были подчиняться в оперативном
отношении Главнокомандующему Кантонской армии и исполнять все его
приказы в отношении помощи в организации военной связи.
По данным на 10-е января 1925 г. на всей территории провинции
Гуандун имелось 89 телеграфных пунктов с центральной телеграфной
конторой в Кантоне. Телеграфная связь между этими пунктами
поддерживалась исключительно с помощью аппаратов Морзе и по
проводам постоянного типа установок. Причем состояние телеграфных
линий считалось неудовлетворительным, так как за последние 8-10
лет ремонта на указанных линиях не производилось вовсе.
256
В районе же предполагаемых военных действий насчитывалось до
25 телеграфных пунктов с нагрузкой проводов от одного до трех (см.
схему № I)40. Большинство из указанных телеграфных пунктов было
в руках противника.
Силы и средства связи войсковых частей Кантонской армии, как
мы увидим ниже, были незначительны и исчислялись в количестве,
которое указано в прилагаемой таблице.
Дополнением к средствам проволочной связи служили еще
радиостанции, как-то:
1) Правительственная радиотелеграфная станция в Кантоне,
мощностью в 1 киловатт.
2) Радиостанция морских судс-в (две).
3) Полевые радиотелефонные станции, находящиеся в школе Вампу
(использованы не были за отсутствием специалистов и вообще личного
состава для них, а также вследствие их неполной исправности)
недоставало кое-каких частей . Что же касается 7-й отдельной бригады, то
она ни сил, ни технических средств связи совершенно не имела.
Вот все те данные, при которых должна была организоваться связь
при наступлении Кантонской армии на генерала Чэнь Цзюнмина.
Учитывая все вышеприведенные средства связи, а главное
гражданские, на первый взгляд покажется, что эти средства и силы
довольно значительные и что имеется возможность дать армии более
или менее надежную связь. Но на деле оказалось иное. Гражданские
средства связи в действительности из себя реальной силы не
представляли, а силы и средства связи войсковых частей, как мы видели
выше, были незначительны. Постоянные телеграфно-телефонные
линии, числившиеся на схемах, частью не существовали вовсе, а частью
были в таком состоянии, что не было возможности использовать их
для связи. Отсутствие ремонта в продолжение целого ряда лет,
гражданская война сделали свое дело и разрушили вконец эти линии,
сделали их непригодными для использования на предмет организации
связи с частями в данный период.
Чем дальше правительственная армия продвигалась, тем вопрос о
связи становился все острее и острее. Существовавшая постоянная
связь гражданского ведомства на территории, занимаемой войсками
генерала Чэнь Цзюнмина, также оказалась мифом, ибо она числилась
только на схемах, а на самом деле была разрушена. Восстановить же
* Все части Кантонской армии, поименованные выше, имели весьма
ограниченное количество инструмента, исчисляемого в единицах. - Прим.
автора.
257
J 7 В. К. Блюхер
разрушенные линии не было никакой возможности, так как для этого
ни сил, ни средств, которые можно было бы бросить на эту работу у
армии не было. Да, откровенно говоря, китайское командование мало
об этом и думало, так как у него понятия о связи были своеобразны, а
в силу этого и присутствие русских советников также не могло
изменить положения вещей.
Таким образом, вся организация связи пала целиком на плечи того
аппарата связи, который был в наличии у войсковых частей.
Работа аппарата связи штаба
Главнокомандующего армией. Аппарат связи Штаба армии состоял
из телефонно-телеграфного отдела и приданного ему отряда связи.
Начальник отдела подчинялся непосредственно
главнокомандующему и только по его приказам устраивал ту или иную связь.
Отряд связи 2-й кантонской дивизии и «команда» связи дивизии
генерала Чан Кайши никакого отношения к телеграфно-телефонному
отделу не имели и жили вполне самостоятельной жизнью и
совершенно обособленной от него.
Вопросы снабжения имуществом связи и техническое руководство
работой этих двух частей разрешались лишь строевыми
начальниками, каковыми являются в данном случае начдив 2-й кантонской и Чан
Кайши и на те денежные средства, кои имелись в их распоряжении. В
силу этого телеграфно-телефонный отдел даже не знал, да,
откровенно говоря, и не интересовался, каким имуществом связи располагает
та или другая дивизия. В его задачи входило лишь обслуживание
связью основного штаба, находящегося в Кантоне, а также связь между
основным и полевым штабом Кантонской армии.
Обслуживание же связи на фронте в его задачу не входило потому,
что по существующему в Кантонской армии принципу связь должна
поддерживаться «снизу вверх», что мы и видим, как 2-я кантонская
дивизия ведет за собой все время провод.
Ни перед началом кампании, ни в разгаре военных действий
никаких изменений в положении связи не произошло, и все оставалось по-
прежнему. До прорыва неприятельского фронта у Шилуна штаб
армии находился в Кантоне. Все силы и средства связи его находились
при нем. Связь с частями, находившимися под Шилуном, а именно:
со 2-й кантонской дивизией и 7-й отдельной бригадой, на которых
была возложена задача прорыва неприятельского фронта у Шилуна
поддерживалась телефоном по заранее подведенным проводам на
столбах железнодорожного ведомства.
С дивизией же генерала Чан Кайши, высадившейся в г. Тайпине с
задачей выдвинуться во фланг противнику, связь штаба армии под-
258
держивалась по радио при помощи кантонской радиостанции,
находившейся на канонерке, прикрывавшей высадку войск дивизии
генерала Чан Кайши у г. Тайпина.
В дальнейшем же, да и то не всегда, штаб армии поддерживал связь
лишь со 2-й дивизией. Последняя, по мере продвижения вперед,
пользуясь наличием железнодорожной телеграфной магистрали и
брошенными противником телефонными полевыми линиями, благодаря
наличию в дивизии отряда связи, тянула за собой провод от штаба армии.
Дивизия же генерала Чан Кайши этих возможностей не имела, а
следовательно и технической связи со штабом армии у нее не было.
Всякого рода распоряжения, исходящие от штаба армии, дивизия
генерала Чан Кайши получала или через 2-ю кантонскую дивизию,
когда обе дивизии сближались на походе, или через посредство личного
общения между главным командованием и начдивами в тех случаях,
когда полевой штаб армии догонял дивизию на ее стоянках.
Связи же по фронту с соседом китайцы никогда не пытаются
устанавливать и устраивают ее лишь тогда, когда на это есть специальный
приказ. Подобного рода явления наблюдались даже и во время боя.
Работа отряда связи 2-й кантонской
дивизии. Работа отряда связи дивизии заключалась главным образом
в поддерживании связи с полевым штабом армии. Связи же с
бригадами у штаба не было, да и не нужно было, ибо штаб дивизии шел со
своими частями, да и к тому же, как мы видели выше, у него были
слишком ограниченные средства связи. Иногда в дивизии
устанавливалась телефонная связь со сторожевым охранением, но это было
лишь в исключительных случаях. Во всех же остальных случаях штаб
дивизии держал связь с бригадами и временно подчиняемыми ему
отдельными частями [с] помощью посыльных - местных жителей,
услуга которых оплачивалась деньгами.
Работа связи дивизии генерала Чан Кай-
ш и. Как мы видели выше, дивизия генерала Чан Кайши имела в
составе своем 28 человек связистов из числа учеников класса связи и не
имела ни одного офицера и вообще специалистов связи в широком
смысле этого слова.
Выступая в поход, штаб дивизии распоряжением генерала Чан
Кайши распределил средства и силы связи следующим образом:
Личный состав:
а) в полки, коих было 2 по 7 чел[овек] 2-14 чел[овек]
б) в артиллерийскую роту и при штабе дивизии 14 "
Итого: 28 чел[овек]
17»
259
2) Средства связи:
а) телефонные аппараты в полки по 4 шт[уки] 4x2 - 8 штук
б) в артиллерийскую роту и при штабе дивизии 8 "
Итого: 16 штук
3) Кабель:
а) в полки по 10 км 2x10 - 20 км
б) в артиллерийскую роту и при штабе див. 16 "
Итого: 36 км
Телефонный коммутатор был оставлен при штабе дивизии. Против
распределения средств связи русские советники никаких возражений
не имели и считали их правильными, и тем более еще потому, что им
было заявлено, что штаб дивизии будет находиться не более как на
трехверстном расстоянии от полков.
Но зато категорически настаивали на увеличении личного состава
связистов, хотя бы за счет рядовых солдат из полков. Предложения
русских в отношении увеличения личного состава связистов сводились
к тому, чтобы в полки дать команды связи численностью в 15-20
чел[овек], а при штабе дивизии иметь команду в 25-30 чел[овек],
обуславливая это тем, что «команды связи», состоящие из 7 человек,
ничего не сумеют сделать и связи не дадут. Кроме того, говорилось, что
увеличение людей диктуется еще и тем, чтобы в случае отказа в работе
технической связи, была возможность устройства живой связи. Эти
предложения были приняты и людей обещали добавить. Однако, ни в
первый день, ни в последующие увеличение связистов не производилось.
На второй день высадки дивизии в г. Тайпине (4-го февраля) и по
расположению полков на указанных им местах связь держалась
следующим образом:
1) Со штабом армии связь держалась по радио, как указано выше.
2) В установленный при штабе дивизии коммутатор были
включены 2-й полк, стоявший в 3-4 верстах от г. Тайпина, и отдел снабжения
дивизии, расположившийся в городе. С первым же полком
технической связи не было, так как он находился в 12 верстах от города.
Связи с ним не было установлено будто бы потому, что район Тайпина
кишел бандитами, в силу чего связь все равно не работала бы, так как
бандиты вырезали бы провод, что едва ли правдоподобно.
Связь с первым полком поддерживалась посыльными из числа
местных жителей.
Воспользовавшись случаем, советник вторично поднял вопрос об
увеличении числа связистов, указывая на то, что связь через местных
жителей не гарантирует надежности и, кроме того, она слишком мед-
260
ленна. Имеющаяся команда связи в 7 человек не разрешит вопроса об
организации связи, и что вопросам связи надо уделить больше
внимания, так как теперь движение дивизии будет происходить вблизи
противника и т.д. и т.п.
Начальник штаба дивизии прямого отказа в добавлении людей не
дал, а опять пообещал поговорить с генералом Чан Кайши, но, как бы
между прочим, заявил, что живую связь при соседстве солдат
осуществить не удастся, так как этому мешает, с одной стороны, угроза со
стороны бандитов, которые будут разоружать посылаемых солдат, а
безоружных попросту убивать. И если уж организовывать живую связь
солдатами, то тогда надо посылать каждый раз не меньше отделения в
одно направление, чего сделать безусловно нельзя. И, наконец, если
даже допустить, что угрозы со стороны бандитов не будет, то все равно
посылка одиночных иди парных солдат с донесениями невозможна,
потому что никто не поручится за то, что посланные солдаты не сбегут
с оружием к тем же самым бандитам или к себе в деревню.
Это недоверие к солдату, выражаемое старым офицерским
составом, в процессе кампании было опровергнуто. Политическая работа
сказалась и здесь, и солдат Вампу, понимавший значение и смысл
борьбы, посланный хоть и в одиночку с каким-нибудь поручением, уже
не убегал. Правда, последнее наблюдалось лишь в полках Вампу, в
других же частях недоверие к солдату получило себе доказательство.
В дальнейшем пришлось убедиться, что и трехверстное расстояние
штаба дивизии от полков есть пустая фраза.
Все старания старшего советника при Чан Кайши о необходимости
следования штадива совместно с каким-либо из полков успехом не
увенчались, и штаб Вампу шел на почтительном расстоянии, доходившем
иногда до 18-20 верст от полков. Естественно, что при таком
положении вещей техническая связь с полками организована быть не могла.
Попытки установить связь до определенного пункта, через
который полки присылали бы свои донесения, успеха также не имели.
Соображения были те же.
Попытки увеличить численный состав команды связи за счет
студентов инженерной роты потерпели также неудачу. Рота будто бы
уже разделена для других целей.
А потом окончательно «убивают» заявлением, что кабеля имеется
в наличии всего лишь 2500 метров, так как остальной кабель еще не
прибыл с прежней стоянки штаба. После этого заявления само собой
разумеется, что нам ничего иного не оставалось делать, как
прекратить на этот счет какие бы то ни было разговоры.
261
Правда, странной была мотивировка отказа начальника штаба по
поводу выделения людей инженерной роты и ссылка его на
использование роты для других целей, так как накануне советник по
инженерному делу57 видел в Дунгуани взвод численностью в 20 человек во
главе с комвзводом. Но не менее странным показалось и сообщение о
наличии кабеля, так как видно было, что весь обоз штаба следовал до
Шилуна на сампанах. Чем объяснить это нежелание иметь
предлагаемую связь, сказать довольно трудно. Возможно предположить, что
китайское командование, веря больше в свои вековые традиции,
просто-напросто не доверяет технической связи, являющейся для них
новинкой. Да и на самом деле, что может быть проще, дать местному
жителю пакет, да за услугу доллар и больше не иметь никакой возни
со связью, а главное быть уверенным, что этот пакет будет доставлен.
А уверенность в этом у них есть и большая. С устройством же
технической связи требуются люди, затрата материалов, стоящих денег и
т.д., да и вообще с ней много возни, а главное неизвестно будет ли эта
связь работать, потому что бандиты...
Не соглашаясь с этими опасениями за связь, а главное со взглядом
командования дивизией на значение связи, советники требуют вновь
поднять вопрос перед генералом Чан Кайши о связи, облекая его в
конкретную форму, а именно:
1) создать при штабе дивизии команду связи в 30 человек;
2) средства связи перераспределить и большую часть из них, как-
то провод, иметь при штабе дивизии, так как полки удаляются от
штадива в среднем на 12 км.
Но из этого также ничего не вышло, а только было пообещано над
этим вопросом подумать.
Другой, не менее яркий штрих в оценке связи со стороны
командования дивизией был виден из следующего. В Дунгуани
существовала телеграфная контора, принадлежавшая правительству. По
прибытии в город мы быстро узнали об этом и сразу же стали просить
разрешения Чан Кайши осмотреть эту контору. И только лишь после
вторичного напоминания это разрешение нам было дано. Интересно
отметить то, что до нас никто не интересовался [тем, чтобы]
осмотреть ее и узнать, не имеет ли эта контора с кем-либо и сейчас еще
связи. А ведь это было возможно, и телеграф до нашего прихода работал
с Шилуном. Нас крайне поражала такая беспечность и вообще
невнимательность со стороны командования дивизией к подобного рода
* Так в документе.
262
вопросам, имеющим чрезвычайно важное значение. Позднее эта
беспечность была изжита горьким опытом. Быстрый подход Хун Шао-
линя к Чаочжоу, почти вслед за выходом из него 2-й дивизии,
объяснялся тем, что Хун Шаолинь имел непрерывную связь с городом
Чаочжоу даже тогда, когда его занимали мы.
Чем дальше уходили мы в сторону противника, тем больше
выявлялась необходимость в связи как с соседями, так и с полевым
штабом армии, но командование ничего не предпринимало на предмет
создания команды связи, а все только обещало и предпочитало
пользоваться для связи местными жителями. В местах же, где дивизия
сосредоточивалась целиком, связь устанавливалась по телефону, так как
для устройства такой связи не требовалось большого количества
людей, и с этой работой справлялись имевшиеся 7 человек.
В период боев связь штаба с полками поддерживалась
исключительно через посыльных, что при 10-верстном расстоянии стоянки
штаба приводило к печальным результатам (бой 13 марта). Полки же
поддерживали связь между собой сигнальными рожками.
Если в использовании сил и средств связи, находившихся при
штабе армии, мы видим простое неумение применять связь и
правильно использовать те силы и средства связи, которые имелись в
наличии, то в группе генерала Чан Кайши, помимо того же неумения
применять средства связи, в первый период налицо имеется и факт
пренебрежения к ней.
Связь у противника. Проходя по освобожденной от
противника местности, мы видим брошенные им телефонные
шестовые линии. Интересно отметить, что все эти линии шли из тыла к
войскам, защищавшим те, или другие пункты на путях вероятного
наступления кантонских войск. Это как нельзя лучше доказывает, что у
противника связь во много раз была лучше. Фактом,
подтверждающим наличие технической связи у противника, да и к тому же
неплохо организованной, является также то, что, когда завязывались бои с
явным успехом не в пользу противника, он успевал вызывать себе
подкрепление (бой под Даньшуем, когда пришло подкрепление из-
под Вэйчжоу).
Кроме того, судя по установкам самих линий связи и чистоте
работы, можно придти к заключению, что личный состав связистов у
пр[отивни]ка имел хорошую подготовку, чего про связистов в
Кантонской армии сказать нельзя.
263
го
О)
Таблица № 5
ДАННЫЕ О ПРОТИВНИКЕ К НАЧАЛУ КАМПАНИИ
ПЕРЕВОД ТАБЛИЦЫ, РАЗОСЛАННОЙ В ЧАСТИ КАНТОНСКОЙ АРМИИ (29100 бойцов)
ШТАБОМ КАНТОНСКОЙ АРМИИ
Общее
команд
Комкор.
№Nfl частей
и фамилии
командиров
Линь Ху
Линь Ху 1-й корп.
Ван Жэнфан
1-я див.
X
Q
А
X
s
а-
2-я Ли
. Ван Кэсин
3-я дие
Ван Танкэн
4-я див.
). Ло Ючан
1 от. Б|
£
иг. Ван Тиф
-я отд. бр
N
Лю Цжилу 2-й Хун
*
. Н[ачальни]
в[естен]
5-я дивиз
неиэ
[ая] бригада
Отдельн
ная] бригаде
X
§
ш
2
О
m
X
я] Mo Сыфэ
я див[изи
i^
г., отд.
зии отд. бри
толк
, 10 диви
1,2,3
Е Цзюнь
4-й корпус Ян Куньжу
дивизия
1-я;
ригада
ю
эигада
ю
эигада
ю
to
эигада
ю
СО
эигада
ю
1>-
ригада
ю
оо
Для сравнения
помещаю и данные
штаба Кантонской
армии, разосланные
по частям
дивизия
10-я
дивизия
12-я
[ые] отряды
Различи
н[ой] отряд
1
Янсюн
Лэн
Неизвестный] отряд
мши
mwm*
Таблица № 5 (окончание)
Количество
бойцов
Итого
2000
1000
2000
800
300
1500
Около 8000
900
300
800
2000
4000
0006
9000
1500
300
500
300
300
400
200
3500
800
500
1300
1500
500
4600
ПРИМЕЧАНИЯ: 1 ) Таблица составлена на основании газетных материалов
2) Гуансийцев раньте было 4000, теперь 1000 человек.
3) Не включен 4-й корпус ген[ерал] Ли Ибяо - 2500
СЛ
Заключение
Суммируя все вышеизложенное, надо открыто сказать, что
китайское командование не умеет применять техническую связь для
управления войсками. Техническая связь является для них новинкой и, как
вообще всякое новшество, прививается слишком медленно. Правда,
желание и интерес к технической связи у них заметен, но малое
наличие специалистов связи, дороговизна средств связи притупляют это
желание иметь техническую связь. Кроме того, развитию технической
связи мешает недоверие командования к своим солдатам. В этом
случае слова начальника связи Чан Кайши о том, что «никто не поручится
за то, что солдат, посланный с донесением, не убежит с винтовкой к
тем же бандитам, или к себе в деревню» о многом говорят, и в первую
очередь, характеризуют солдат, составляющих Кантонскую армию.
Это недоверие к солдату видно не только в том, что он унесет
винтовку, а и во многом другом. В части, касающейся развития
технической связи, недоверие к солдату выражается в том, что, изучив
специальность, предположим по телефонному делу, он удерет из армии. А
этого больше всего китайские командиры и боятся. И в этом, главным
образом, кроются основные причины слабого развития технической
силы и связи вообще.
Что же касается понимания значения связи на войне, то нельзя
сказать, что оно отсутствует у китайцев. Оно есть. Чувство «локтя» у
них развито довольно сильно. К этому чувству их вынуждает целый
ряд причин, из коих главными причинами служат: боязнь за
сохранность своих войск и врожденное недоверие генерала к генералу, хотя
бы они и действовали заодно. Не имея между собой связи, как мы
указали выше, они все же посылали друг к другу посыльных и
обменивались письмами и кроме того посылали друг к другу шпионов
следить друг за другом. Но этот способ связи, разумеется, не может
считаться надежным и удовлетворять потребности связи в условиях
военной обстановки. Поэтому во что бы то ни стало надо постараться
достигнуть того, чтобы техническая связь в войсках Южного
правительства Китая получила бы широкое применение, в частности, в
Кантонской армии. Надо аппарат связи реорганизовать на новых
началах, а именно:
1) возложить на телеграфно-телефонный отдел штаба армии общее
руководство связью всех частей армии;
2) установить единый орган снабжения;
3) ввести единое обучение солдат специальности связи и, если
командование опасается за бегство солдат из армии после их обучения,
266
обучать их пока только тому, что действительно требуется от них при
организации связи в условиях боевой обстановки;
4) принцип реорганизации связи «снизу вверх» заменить
принципом «сверху вниз».
Вот те пожелания, которые в условиях настоящей
действительности необходимо провести в жизнь, чтобы придать аппарату связи
армии ту гибкость и работоспособность, которые дали бы возможность
использовать те небольшие силы и средства связи, кои имеются в
армии к сегодняшнему дню.
ИНЖЕНЕРНЫЕ СИЛЫ И СРЕДСТВА И ИХ ИСПОЛЬЗОВАНИЕ
В БОРЬБЕ С ЧЭНЬ ЦЗЮНМИНОМ
Состав и инженерные силы.
1-я саперная рота Вампу, состоящая целиком из инженерного
класса, численностью 76 человек при четырех офицерах. Специальной
подготовкой из офицеров обладал лишь один командир роты майор Ли.
Студенты прошли 3-х месячный курс, имея, таким образом,
совершенно недостаточную подготовку для серьезных инженерных работ.
Вооружение, винтовки. Инженерное имущество.
Полное отсутствие такового, за исключением нескольких десятков
лопат и кирок, находившихся в Хумыни на пароходе.
Планы и их использование в начале
операции.
Предположено было, согласно разговоров с Чан Кайши, держа
роту вместе, использовать ее для устройства мостов и переправ, а также
и для фортификационных работ. Инструмента специального школа
[Вампу] имела мало и по перегруженности обоза брать с собой не
могла. Поэтому решено было использовать имеющийся у крестьян
инструмент по мере надобности.
Фактическое использование.
Распределение роты после выступления на фронт приказом Чан
Кайши следующее:
20 чел[овек] в 1-й полк при одном офицере для работы по связи;
18 чел[овек] во 2-й полк при одном офицере для работы по связи;
18 чел[овек] временно оставлены при школе с одним офицером
для охраны;
20 чел[овек] для охраны снарядов на пароходе в Хумыни. Итого
76 человек
* На протест русского советника [против] такого использования инженер-
267
Инженерные работы в период кампании.
1. На участке железной дороги Кантон - Коулун.
8 февраля 1925 года.
Восстановление железнодорожного полотна специальной
командой железнодорожников под наблюдением русского советника.
Характер разрушения: сброшенное с насыпи рельсовое звено с
перекопкой полотна на 1,5 глубины и на протяжении одного звена, т.е.
около 5°. Работа была исполнена командой в 10 человек с
бронепоезда в 2,5 часа. При этом все части верхнего разрушенного строения
полотна находились тут же около полотна и легко были найдены.
9 и 10 февраля.
Ремонт железнодорожного полотна той же командой
железнодорожников. Время на восстановление как в том, так и в другом случае
- 1 час. Разрушение - развинчивание рельсов с оставлением болтов
тут же на месте.
2. Вязка лестниц для взятия города Даньшуй. Стены до 5 ме[тров]
высотой. Связано 15 лестниц (50 человек пехоты) за три часа под
наблюдением русского советника. Лестницы принесли пользу при атаке
города.
Обстановка войны с инженерной точки зрения.
1. Местные условия: гористая местность со скошенным большей
частью (на высотах) грунтом, трудно допускающим
фортификационные работы.
2. Наличие хороших естественных позиций и укрытий.
3. Маневренный характер войны и сравнительная скоротечность боя.
4. Малая способность как наших, так и войск противника к
упорной обороне.
5. Слабость артиллерийских средств и ружейного огня.
6. Почти полное отсутствие порчи сообщений противником
(исключение - железная дорога).
Выводы из предыдущей обстановки.
ной части 4 февраля 1925 года в Хумэни он получил ответ, что штабу
известно, что в первый период операции никаких инженерных работ не
может быть, и что лучше саперов использовать по связи, тем более, что еще
они как саперы плохи.
В дальнейшем развитии операции, как и в начале ее, надобности в
саперных работах не ощущалось и саперная рота, разбитая по частям,
исполняла обязанности, не имеющие отношения к специальной их
подготовке - главным образом охраны обоза. - Прим. автора.
268
1. Ограниченная сфера применения фортификации в силу
указанных выше причин.
2. Дороги. Подавляющее большинство дорог, пригодное только
для пешеходного движения, конечно, разрушаться противником не
будут, так как в этом нет никакого смысла, имея в виду трудность
такого разрушения, проходимость разрушенного места по соседски.
Постройка новых дорог по военным соображениям и в военное
время при том маленьком масштабе средств и сил в ближайшие годы
тоже мало мыслима.
3. Мосты. 90% переброшено через такие реки, которые легко
проходимы вброд. Восстановление их по военным обстоятельствам
мыслимо только как очень быстрое - 1-2 часа, иначе есть полный смысл
переходить реки вброд.
4. В дорожном отношении. Почти все дороги театра войны
представляют из себя тропинки для пешеходов и кавалеристов,
выложенные камнем.
Препятствия к движению главным образом водные - реки. Реки
можно разделить на два типа: подавляющее большинство легко
проходимое вброд; меньшинство - непроходимо вброд и обычными
средствами трудно преодолимо в силу своей ширины и глубины.
Таких рек встречалось всего две-три.
Мосты двух типов: 1) на трех реках, которые легко могли бы быть
проходимы и без него; 2) на больших многоводных реках. Таких
мостов встречалось два-три.
По конструкции большинство мостов каменные, с пролетами 3-5...
Деревянные мосты на свайных опорах и плавучих с пролетом
обычно 4.... **
Все мосты и дороги оставлялись противником совершенно
целыми. Мосты через широкие реки в военной обстановке при их
разрушении могли представлять серьезные препятствия для продвижения.
Для разрешения таких задач необходимо и мыслимо, при
ограниченном времени, применение пловучих опор или простой переброски
войск на судах (сампанах). Опоры могут быть местные (сампаны),
которых на больших реках изобилие, или же наличие в войсках легко
переносимого мостового парка вроде поплавков Полянского.
5. Преодоление преград в виде городских стен. Лучший способ -
небольшая артиллерийская подготовка и переносные лестницы.
^Имеется в виду: по обочинам дороги.
^Так в документе.
"* Так в документе.
269
От минной войны, страшно медленной и требующей много
времени при малых результатах, лучше отказаться.
6. Порча дорог и мостов. Разрушать обыкновенные дороги не
имеет смысла, так как они легко проходимы с боков.
Разрушение мостов мыслимо лишь на больших реках, так как на
малых проходимых вброд для не имеющих обоза, это не будет иметь
никакого значения.
Заключение
Учитывая опыт минувшей кампании, необходимо придти к
выводу, что надобности в инженерных войсках (саперных и сообщений) не
было. Единственная работа - вязка лестниц в первом случае и
специальными железнодорожниками - во втором случае.
Переходя к перспективам на будущее и учитывая значительное
увеличение численности армии, отягощение ее техническими
средствами борьбы, изменение характера самой борьбы и района и т.д.,
возможно использование инженерных средств.
Надобность в этом, по-видимому, определится следующим
образом в порядке их значения: 1. Мостовые части - для наводки мостов и
устройства переправ через большие реки. 2. Саперные (фортификация
и минное дело и подрьшное) - главным образом заблаговременной
подготовки позиции в исключительных случаях. Минное дело - при
подрывании стен в единичных случаях, так как опыт показал, что
лучше всего вести на стены открытую атаку. Подрьшное дело может
найти применение при порче железных дорог и мостов. 3. В
железнодорожных частях и вообще войсках сообщений надобности нет, так
как с этим делом вполне справятся сами железнодорожники.
Касаясь размеров формирований на основании опыта минувшей
кампании, необходимо придти к заключению, что одной мостовой
роты с парком техники достаточно для армии Южного правительства,
и максимально одна саперная рота в 60-80 человек на дивизию
полного нормального состава.
ОЧЕРК ПОДГОТОВКИ ИНЖЕНЕРНОЙ АТАКИ
КРЕПОСТИ ВЭЙЧЖОУ
Сведения о крепости В эйч жру. Сбор сведений о
крепости Вэйчжоу был значительно затруднен отсутствием каких-
либо заметок военно-исторического характера об устройстве
крепости и описания прошлых осад этой крепости.
270
Военных планов крепости не оказалось, и пришлось
воспользоваться планом масштаба 1:7200, имеющимся на одном из популярных
изданий карты провинции] Гуандун в масштабе 1:1.000.000. Удалось
также получить карты крепостного района 1:100.000 и 2: 25.000. Вы-
копировки и схемы из названных карт прилагаются58.
Надо оговориться, что еще до обложения крепости некоторая
часть сведений поступала агентурным и случайным путем, но в части
инженерной разведки эти сведения носили искаженный и даже
фантастический характер. Так, например, сообщалось об устройстве
осажденными вдоль крепостной стены ограды электризованными
проволочными заграждениями, о заполнении землей и камнем ближайших
к стене строений с целью создать как бы вторую стену на случай
разрушения главной крепостной стены. Сообщалось также, что впереди
и позади крепостной стены были устроены водяные рвы с целью
лишить гарнизон крепостной стены возможности передаться
противнику или отступить, чем предполагалось увеличить стойкость
гарнизона, причем пища должна была доставляться на лодках и т.п.
В главнейшем полученные сведения инженерного характера
устанавливали: 1) что крепость окружена системой озер глубиною около
роста человека, причем единственными средствами сообщения через
водные преграды являются дамбы и узкие перешейки; 2) что
крепостная стена сохранилась непрерывной вокруг всего города и
поддерживалась ремонтом. Число ворот 7 и все солидного устройства; 3) что
размеры крепостной стены около 6 метров высотой (имелась справка
о высоте в 27 китфутов) и 4-5 метров шириной. Конструкция стены из
двух каменных стенок с заполнением между ними землей; 4) что
наиболее удачным пунктом для атаки, равно и для инженерной атаки
являлись южный или юго-восточный участок этой крепостной ограды;
5) что уровень грунтовых и озерных вод сравнительно высок и грунт
по преимуществу глинистый.
Организация инженерной группы. Организация
инженерной группы и общая схема осадной группы были решены т.
Галиным 12 февраля, причем осадная группа включала в себя
следующие основные элементы: артиллерийскую группу (2 орудия Ари-
сака 75 мм и 1,5 тыс. снарядов), инженерную группу и прикрытие от
войск генерала У Течэна (позже фактически назначена была
кантонская военная школа в составе 250 штыков).
Во главе инженерной группы был поставлен полк[овник] Дэн с
двумя русскими советниками по инженерным вопросам. Полк[овник]
Дэн одновременно являлся и старшим китайским начальником во
всей осадной группе.
271
В инженерную группу был включен также работник штаба
Кантонской армии саперный майор Лю Шилян. Для сформирования
инженерной группы были предназначены:
1) по распоряжению генерала Сюй Чунчжи 5-я рота отдельного
полка генерала Фэна (начальник штаба Кантонской армии), 2) по
распоряжению генерала Чан Кайши 35 студентов школы Вампу при 2-х
офицерах, командированных по просьбе главного русского советника.
5-я рота отдельного полка прибыла 15 февраля в составе 43 солдат
при 4-х офицерах и 3-х военных чиновниках.
17 февраля прибыли 35 студентов школы Вампу при 2-х
[офицерах] и 18 февраля прибыло еще 50 чел[овек] солдат Вампу из состава
солдат назначенных.
Ускоренное обучение. Как уже упоминалось, обучение
должно было быть закончено к 19 числу. Все прибывшие, не
исключая и офицеров, совершенно не были знакомы с инженерным делом.
Желание учиться было заметно у студентов и солдат Вампу и
совершенно отсутствовало у солдат кантонской роты. Были пущены в ход
чертежи, памятка, показная работа и все другие средства наглядно-
показного обучения. Так, например, одновременно велось: рытье
траншей, подкопов, установка мин, заготовка материалов для одежды,
пороховые взрывы и т.д.
Заготовление специального имущества.
Одновременно с обучением и организацией инженерной группы
пришлось вести и закупки разнообразного имущества, необходимого для
производства специальных работ. Главнейшими видами были: 1)
разнообразный инструмент, 2) металлические и лесные материалы,
3) колючая проволока, 4) принадлежности для освещения и
вентиляции, 5) укупорка, 6) приспособления для отвода воды, 7) прозодежда
и т.д. Незначительную часть шанцевого имущества удалось отобрать
на складе старого имущества на о. Хэнаме.
Погрузка, отправление и прибытие в
Шилу н. К утру 19 февраля вся инженерная группа была готова к
погрузке, погрузиться не пришлось, так как речной транспорт не был
предоставлен. Только 20 февраля около 6 час[ов] вечера начали
погрузку, причем инженерная группа погрузилась на 2-х-речных
пароходах и 2-х больших сампанах. Кроме того, один пароход и один
сампан предназначены были для погрузки артиллерийской группы и
пороха, находившихся в Вампу. Около 3 час[ов] ночи 21 февраля при-
* Рабочая одежда.
272
были в Вампу, где сразу же связались с артгруппой, имущество
которой уже было погружено на 3-х больших сампанах. Догрузка пороха и
личного состава артгруппы была произведена с утра 21-го февраля,
после чего весь караван, состоявший из 4-х пароходов и 6-ти больших
сампанов, тронулся на восток.
В ночь на 22 февраля в Шилун, где ввиду получения т. [Е.А.]
Яковлевым и полковником] Дэном новых указаний, вся группа должна
была остановиться в Шилуне и ожидать 3-4 дня. Этот момент и является
началом длительной и нудной стоянки осадной группы в Шилуне.
Стоянка в Шилуне. Не теряя времени, было приступлено к
дальнейшему обучению студентов и солдат, для чего была отгружена
на берег необходимая часть инженерного имущества и выбрано место
для практических работ. На рабочем участке велось несколько
подкопов, 2 минные галереи с откоса, 3 минных колодца (с применением
работы ворота, вентиляции и освешения). Кроме того велась отрывка
траншей с ходами сообщения, заготовлялись рогатки, производились
взрывы подземные и подводные, практиковалось снаряжение и
метание ручных гранат и обучение телефонному делу. Вампусские
студенты хорошо работали, хуже - вампусские солдаты и совсем плохо -
кантонские солдаты.
С 27 февраля было предпринято обучение группы около 125
студентов кантонской военной школы, прибывшей в Шилун для прикрытия
осадной группы. При сравнении кантонских студентов с вампусскими
все преимущества на стороне последних. За первыми остается хорошая
строевая выучка и в то же время их боевая устойчивость, даже по
оценке полк[овника] Дэна, остается под серьезным сомнением.
В описанной выше обстановке длительное неполучение каких бы
то ни было боевых заданий и даже распоряжений создавало
отвратительное настроение. Полученное вечером 6 марта распоряжение
начальника штаба Кантонской армии о срочном отправлении осадной
группы к Вэйчжоу в течение ближайших суток отменено, но
повредило занятиям уже тем, что вызвало погрузку имущества.
12 марта пронеслись китайские слухи о возвращении всей осадной
группы «домой», но и это оказалось недоразумением. 12-го же марта
старший советник по инженерным вопросам по вызову штаба прибыл
в Кантон, где в связи с указаниями (письмо НВО от 2 марта из Хай-
фэна) предпринял подготовку движения инженерной группы в
Вэйчжоу для содействия Гуансийской армии в атаке крепости. Ввиду
неполучения штабом Кантонской армии и полковником] Дэном
приказа по этому вопросу, удалось продвинуть вопрос только о срочной
рекогносцировке кр[епости] Вэйчжоу при любезном содействии гуан-
18 В. К. Блюхер
273
сийского командования. В связи со смертью д-ра Сунь Ятсена
встретились задержки. Только 14 марта удалось договориться с
командующим 1-й гуансийской армией генералом Вэем (на его
городской квартире) по поездке, которая и была намечена на ближайшие
3-4 дня. По возвращении старшего советника в Шилун утром 15 марта
стало заметно, что занятия в связи со смертью д-ра Суня расклеились.
Начались также дожди. Дух осадной группы выявлял признаки скуки
и разложения.
Рекогносцировка Вэичжоу. 18 марта вечером
выяснилось, что генерал Вэй прибывает в Шилун вечером того же дня с
тем, чтобы 19 утром двинуться дальше. Шли только днем и ночью на
20 и 21 марта стояли на реке по причине мелкого фарватера и в целях
безопасности.
Около 14 с половиной часов 21 марта прибыли к гуансийской
пристани у Сапото в излучине р. Дунцзян между Боло и Вэичжоу. От
пристани до штаба гуансийской дивизии в горах западнее Вэичжоу
прошли пешком по крайне трудной дороге (генерал Вэй в паланкине).
Бросается в глаза полная неприспособленность армии к стоянке
вне населенных пунктов. Нет палаток. Войска ютятся в развалинах
случайных построек и плохих шалашах, навесах из соломы. Из
дорожных работ в тылу можно отметить два пешеходных мостика через
горные речки. Судя по тому, что на обратном пути пришлось идти по
колено в воде, надо думать, что мостики эти погибли.
Сообщение в тылу Гуансийской армии затруднено было еще
больше под влиянием дождей. Рано утром 22 марта двинулись для осмотра
позиций атаки и кр[епости] Вэичжоу. Гуансийские войска, видимо
немногочисленные, занимали небольшими группами (караулами) только
вершины гор в районе Фынголина и к северу от этой горы и такими же
караулами преграждались дамбы, ведущие в крепость. Положение этих
караулов вообще очень неустойчивое - в дожди становилось
особенно неприятным. На ночь вперед выдвигались секреты. Активности у
атакующего не было заметно никакой, если не считать редкой
ружейной стрельбы по направлению к городу. Артиллерии Гуансийской
армии у крепости не было, якобы по той причине, что не
представлялось возможным ее доставить по крайне трудным дорогам.
У противника по сведениям гуансийцев имелось три орудия около
75 мм калибра с ограниченным запасом снарядов - только шрапнель.
Противник совершенно пассивен, что объяснялось его крайне
пассивной и крайне опасной позицией - «в яме», окруженной близкими
горами. Как атака, так и оборона не возвели никаких сооружений,
могущих быть отмеченными как серьезные. Заставы (караулы) гуансий-
274
цев отрыли небольшие траншеи, глубиною с колено и надстроили
шалаши от непогоды из пальмовых листьев. В отдельных местах для
преграждения дорог были устроены [невысокие] завалы из камня и
земли. Обороняющийся на некоторых участках крепостной стены
устроил нечто вроде «козырьков», видимо, также от непогоды. Кроме
того, ввиду очень слабой обороны подошвы крепостной стены, от
места до места были устроены наружные траншеи, которые
сообщались с внутренностью крепости сквозными проходами, устроенными
в нижней части стены.
Слухи о непреступности креп[ости] Вэйчжоу при более близком
рассмотрении ее оказались вымыслом, созданным пассивным
воображением китайцев. Интересна не законченная постройкой дорога от
железнодорожной станции Чжанмутоу к Вэйчжоу (в районе Фэнголина).
Вследствие срочного вызова в Шаньтоу пришлось скомкать
рекогносцировку, которая может быть несомненно интересной, и вернуться
23 марта в Шилун.
24 марта вся осадная группа ушла из Шилуна в Вампу. 25 марта
отправившиеся на военном транспорте «Юнфу» - кантонская военная
школа и кантонская рота вместе с младшим советником по
инженерным вопросам были уведены в плен враждебным флотом.
31 марта окончательно разоружена и ликвидирована инжен[ерная]
группа и вся осадная группа.
ДЕЙСТВИЯ АРТИЛЛЕРИЙСКИХ ВОЙСК ВАМПУ
Начало военных действий на востоке застало артиллерию Вампу в
момент ее реорганизации по проектам, выработанным арткомиссией
при Военном отделе. При наличии арткласса школе Вампу
предполагалось сформировать артбатальон (дивизион) трехбатарейного
состава по две пушки в батарее.
Спешность выступления на фронт заставила от этого отказаться, и
решено было немедленно сформировать две батареи (по числу
полков), причем эти батареи и батальон не сводить, а вопросом этим
заняться в дальнейшем, если того потребует обстановка.
На пополнение вновь формируемых батарей пошел арткласс в
качестве орудийных номеров и орудийных начальников и 100 солдат
как кули для переноски орудий и снарядов.
3 февраля артиллерия Вампу, не закончивши формирования,
выступила на фронт в составе 2-х батарей, двухорудийного состава,
170 чел[овек], 2-х офицеров и 150 снарядов.
18*
275
Уже при выгрузке в Тайпине оказалось, что такого количества
людей недостаточно, а двигаться в поход — тем более.
Ввиду невозможности пополнить батареи людьми из полков
артсоветником было предложено одну батарею пустить походным
порядком, а другую пока оставить в Тайпине, чтобы водным путем
перебросить ее в Шилун, а оттуда она может догнать полк по
жел[езной] дороге. Такое предложение было принято.
4 февраля батарея при 3-х артсоветниках двинулась со вторым
полком. Первый же переход еше ярче выявил безотрадную картину
походного движения батареи.
Отдельные части орудия (6 вьюков) на особых носилках
поднимались 4-мя - 6-ю людьми и все же изнывали от тяжести, движение
происходило так: полчаса похода на 1 час отдыха.
Конечно артиллерия сразу же отстала от полка и только к
полуночи подтянулась к последнему.
Имея опыт двух переходов, по выходе полков на линию
железной] дороги Кантон - Коулун, было решено в дальнейший поход
взять только два орудия (одну батарею) и 100 снарядов.
Дальнейший двухсполовинный месячный поход определенно
выявил, что 2-х пушек (по 1 на полк) вполне достаточно.
От Тунгая артиллерия была временно прикомандирована к штади-
ву и передвигалась к Шилуну на пароходах и дальше по железной
дороге до ст[анции] Тантоуся, где было получено распоряжение
орудия распределить по полкам. Такое решение было принято по двум
соображениям: 1) полки двигались по разным дорогам и 2) придавая
артиллерию одному полку, этим самым сильно бы перегружался полк.
Впоследствии оказалось, что такое деление рационально.
11 февраля со ст[анции] Тантоуся вернулись в Кантон два артсо-
ветника формировать новую батарею пушек Арисака (калибр 3 дм)
для осады Вэйчжоу. 22 февраля полки двинулись на восток к г. Дань-
шую.
14 февраля части подошли к крепости Даныыуй, артиллерия хотя и
действовала в этот день, но неудачно. 15 февраля в 9 час[ов] началась
атака города. Атаке предшествовала артподготовка. Задача
артиллерии была проделать брешь в стене и прогнать защитников от стены.
Обе эти задачи артиллерия выполнила отлично. Обе пушки стояли
на участке 1-го полка на открытых позициях юго-восточнее г. Дань-
шуя. (Схема № ...)40.
Теперь, надо думать, комполков убедились, что это не обоз,
который только отяжеляет полк, а могучее средство, которое своим огнем
276
даст возможность сохранить живую силу и в любой момент боя
окажет помощь. Правда, в этом же бою выяснилось и полное незнание
артиллерии, ее назначения и задач не только пехкомандирами, но и
спецартиллеристами.
На обстрел крепости израсходовано двумя пушками 66 снарядов.
20 февраля во встречном бою севернее Даныпуя артиллерия не
участвовала - опоздала. Виноват в этом штаб.
В дальнейшем ходе операции вплоть до ликвидации генерала Хун
Шаолиня артиллерия совершала только походное движение и огня не
открывала.
В этих походах приходилось только удивляться выносливости
китайцев.
Поход между Хайфэном и Хэтянем был самым трудным: во-первых,
сильно пересеченная местность, а во-вторых, большие переходы (25-30
— 35 км). И все же артиллерия не отставала от пехоты, двигаясь в
колонне то в хвосте, то головным батальоном главных сил полка.
В бою 13 марта с главными силами генерала Линь Ху артиллерия
оказала услугу обоим полкам. Во 2-м полку задача артиллерии была —
согнать противника с ближайших гор. После нескольких удачных
попаданий противник стал очищать занимаемые позиции, чем и
воспользовался полк для быстрого продвижения.
До г. Синнина, вернее до ликвидации генерала Линь Ху,
артиллерия снова совершала только походные движения.
19 и 20 марта в боях под Синнином артиллерия помочь пехоте не
могла. Дождь и сильный туман мешали наблюдению.
Оценка частей. 1) Командный состав оказался слаб, в
особенности комроты Цян, у которого, кроме того, и личные качества
неудовлетворительны (сильно пьет). 2) Курсанты и солдаты [школы
Вампу] на высоте своего положения: дисциплинированы, исполнительны и
работают с увлечением, а курсанты, плюс ко всему, проводят и
политработу. 3) Матчасть работала исправно. Вообще, горные 75 мм пушки
образца 1902 г. отличные, есть только один их недостаток - очень
тяжелы для переноски людьми. 4) Снаряды: гранаты удовлетворительны,
шрапнель не дает воздушных разрывов — трубка старого изготовления.
5) Заряды, изготовленные нами, оказались недурными, осечек не было,
а рассеивание не превышало почти нормального, б) Снабжение
боеприпасами удовлетворительно, хотя при штадиве и не было знающего
это дело. Однажды получилось недоразумение - были доставлены
вместо нужных - снаряды для пушек Арисака.
277
Взаимоотношения между русскими
инструкторами и китайцами. Отношение генерала Чан Кай-
ши к нам - инструкторам было вполне удовлетворительным. Это
было видно по всем заботам, которые он проявлял по отношению к нам
за все время похода. Трудно, конечно, сказать была ли зто любезность
искренняя или китайская.
В полках (в частности во 2-м полку) такого отношения не было.
Первый командир, Ван Маожу, тот прямо-таки чуть ли не вслух
выказывал свое неудовольствие, когда узнал, что при нем будут
русские инструктора. Не лучше относился его заместитель Чэн.
Комиссар полка сначала относился доброжелательно и даже старался
смягчить отношение комполков к нам, но к концу кампании
взаимоотношения с ним испортились.
Правда, когда о таком отношении узнал сам Чан Кайши и, по-
видимому, сделал подабающее внушение командиру и комиссару, то
нужно было удивляться только их любезности и
предупредительности- В общем отношения были таковы: как бой, с нами любезны и
просят помочь, кончился бой - снова идет все по-старому.
Солдаты относились хорошо и всегда старались оказать какую-
нибудь услугу.
ВЫВОДЫ
Двухмесячный поход в условиях марша и боя для артиллерии дал
следующие результаты: местность сильно пересеченная, бой
недлителен, противник не пользуется инженерными сооружениями (наличие
только живых целей), артиллерии в южных армиях Кантонского
правительства недостаточно, нет боеприпасов — все зто говорит за то, что
организацию батарей принять не двухорудийного состава, а одноору-
дииного. Такие батареи будут и более подвижны, и не будут
отяжелять пехчастей и вполне справляться с задачами, которые могут
встретиться в бою.
В условиях мирного времени для удобства обучения и воспитания
батареи сводятся в дивизион или артбатальон (3 батареи по числу
полков в дивизии).
В военное время батареи прикомандировываются к полкам. При
наличии на участке крепости укрепленного пункта артиллерия не
может быть сосредоточена в одном месте и ее работа будет объединена
под руководством командира дивизиона. Командир дивизиона,
находясь при штадиве, является советником при начальнике дивизии по
артиллерии.
278
Вопросы организации, управления и снабжения артиллерии более
подробно и детально будут разобраны в военно-учебном совете при
одной из школ.
Тактика
Позиции открытые и полуоткрытые.
Необходима артразведка.
Движение в колонне в голове главных сил.
При наличии же конных вьюков полезно бы двигать батарею с
авангардом.
Наличие технических средств даст возможность авангарду решать
самостоятельно задачи, имея налицо пулеметы и артиллерию.
Снабжение боеприпасами: этот вопрос должен разрешиться
проведением в жизнь плана организации снабжения, выработанного
тактической и артиллерийской секциями при Управлении главного
советника, он же нач[альник] Военного отдела. Опыт войны больших
изменений в план не внесет.
Материальная] часть: конечно, горно-вьючные орудия и то
облегченного вида.
От переноски материальной] части людьми надо отказаться.
Необходимо использовать лошадей.
Имея артиллерию на лошадях, этим достигается подвижность и
большая экономия средств. Пушку тащат 30-35 человек, которые
заменяют 5 лошадей, для переноски же снарядов по-прежнему будут
использовать кули.
В заключение хочу отметить, что плоды работы русских
инструкторов среди артиллерии Вампу есть. Даже гонконгская пресса,
отмечая работу артиллерии школы Вампу, называет ее современной
артиллерией, руководят которой русские инструкторы.
РАБОТА АВИАЦИИ И ЕЕ СОСТОЯНИЕ К НАЧАЛУ КАМПАНИИ
Организация. К началу кампании авиационный отряд
состоял из 3-х звеньев по одной машине в каждом звене, личный состав
каждого звена: 2 пилота, 2 наблюдателя, 1 старший механик, 1
младший механик и 2 кули.
Состояние машин. По своей изношенности совершенно
не могли быть применены для участия в каких-либо операциях.
Полное отсутствие запасных частей или материалов для починки
привязывало все аппараты к основной кантонской базе, т.е. к
мастерской.
279
Сама конструкция аппаратов предусматривала исключительно
аэродромные, не более чем полуторачасовые полеты по 50 км в час. А
принимая во внимание, что машины выпуска примерно 1916 г.
эксплуатируются уже для тренировки не менее 5-6 лет, то естественно,
что наибольший перелет, который удалось проделать, был Кантон-
Боло, и то неисправности мотора заставили пилота сесть ранее
намеченного времени.
Все наличные машины типа учебного - без вооружения и
приспособления для бомбометания.
К началу кампании машины были пропущены через авиационные
мастерские, в которых были просмотрены, отрегулированы и, по
возможности, заменены износившиеся части путем сбора из нескольких
негодных моторов.
Естественно, что мотор, собранный по частям из нескольких
старых, отслуживших уже все сроки и вышедших окончательно из строя
моторов, не был надежен и не давал нужной уверенности пилоту даже
во время небольшого перелета.
Из общего числа полетов, совершенных на фронте, не менее 80
оканчивалось вынужденными посадками.
Личный состав авиации. Пилоты, выступившие с
машинами на фронт, получили подготовку на американских годичных
курсах. Знания этих пилотов ограничиваются полетами и
упражнениями в районе аэродрома и в сфере возможной на него посадки в
случае порчи мотора. Военного образования у летчиков не имелось
совершенно, и прикомандированный к ним в качестве наблюдателей
молодой комсостав, окончивший школу Вампу, помощи большой
принести не мог, так как отсутствие общего разговорного языка
сильно затрудняло совместную работу (пилоты все говорят только на
кантонском наречии, комсостав Вампу - на мандаринском.61
Политической обработке пилоты не подвергались, так как они
приехали в Китай из Америки делать только «бизнес», а не работать
для партии и правительства.
Ко всему этому необходимо еще добавить их примерно
двухгодичное пребывание на службе в авиауправлении, где они были
вершителями судеб и никаких приказов не получали, а требования
прежних начальников исполнялись ими тоже только за деньги.
Таким образом, личный летный состав не имел нужной подготовки
как военной, так и авиационной и, быть может, в достаточной мере
разложенный общими условиями их прежней службы в авиации.
Местность, на которой должны были происходить бои, т.е. район
р. Дунцзян, далеко не благоприятствовал участию сухопутной авиа-
280
ции, Восточный фронт горист, пересечен оросительной системой.
Рисовые поля по своему устройству не дают никакой возможности
использовать их под аэродром или хотя бы провести более или менее
безболезненную вынужденную посадку.
Устройство аэродромов было возможно только в некоторых
местах, притом занятых вначале противником.
Под аэродром использовались плацы для тренировки солдат в тех
случаях, когда они находились вне города, и предоставлялась
возможность хоть несколько уравнять почву или прорезывающие их каналы.
Старых аэродромов на этом участке не было, ибо в предыдущей
кампании, происходившей года полтора тому назад, авиация дальше
Боло не доходила, причем использовала бывший в наличии
гидроплан, не нуждавшийся в аэродромах.
К моменту получения приказа о выступлении, т.е. к 30 января, из
трех звеньев в Кантоне находилось только два, одно из которых по
приказу генерала Сюй Чунчжи к 2 февраля [должно] было быть
переброшено в Шитань для совместной работы с войсками 2-й дивизии
генерала Чжан Миндэ и 7-й отдельной] бригады генерала Сюй Цзи.
1 февраля на заранее подготовленный плац прибыл самолет со
всем обслуживающим персоналом. 4 февраля в первом бою по
овладению Шилуном авиация принимала участие по выполнению
разведывательной службы, сообщив своевременно об отходе противника.
Но и в этой операции, несмотря на чрезвычайно незначительное
расстояние между аэродромом и окрестностями Шилуна, где
производилась разведка, полет кончился вынужденной посадкой в Шилуне на
рисовом поле с поломкой плоскостей и тележки. Поломанный
аппарат был немедленно возвращен в Кантон и к 9-му февраля
восстановленный [и] вместе со 2-м звеном был летом доставлен в Шилун,
откуда одно звено, запаздывая, летом продвигалось по железнодорожной
линии Пинху - Тантоуся, а затем на Даньшуй. Второе же -
переброшено в направлении Шилун-Боло-Вэйчжоу.
1-е звено дальше Данынуя продвинуться не могло, т.к. аэроплан
имел вынужденную посадку в Даньшуе и с большими трудностями
[все] было исправлено с доставкой запасных частей со станции
жел[езной] дороги на людях. Дальнейшее бы продвижение на восток
ненадежного уже аппарата, в случае порчи, грозило гибелью для него.
Аппарат, работавший на участке Вэйчжоу, выполнял все
возлагавшиеся на него общим командованием задачи, как по разведке, так
и по разбрасыванию у противника агитационной литературы.
На этом участке аппарат 2 раза терпел аварии от порчи мотора.
281
УЧАСТИЕ ФЛОТА В БОРЬБЕ С ГЕНЕРАЛОМ
ЧЭНЬ ЦЗЮНМИНОМ
Участие флота при ликвидации войск Чэнь Цзюнмина нужно
разбить на две части: участие морского флота и речного флота. Состав сил:
а) Морская группа.
1. Мореходная к/л «Юнфун» («Чжуншань») 1 - 100 мм пушка,
20 снарядов, 1-75 мм - 100 снарядов; 4-47 мм - около 1.000, 2 -
37 мм «Викерза» скоростью 10,5 узлов, радиус действия 1000 миль
полным ходом.
2. Транспорт «Юнфук» - никакого вооружения, скорость - 7 узлов.
3. Транспорт «Юнфу» - никакого вооружения, скорость 6,5 узлов.
Канонерка с транспортами состояла в личном распоряжении
сперва - Суня, после — губернатора Ху Ханьминя, никакой армии не
подчиняясь. Командир к/л Ао Янлин - не моряк, не имеет образования и
не имеет опыта. Канонерка является [для него] средством стать
генералом, что он и делает при помощи судна, торгуя конфискованным
опиумом.
Личный состав очень плохо обучен как матросы, так и офицеры,
последние забыли даже то, что знали ранее.
Кроме того, у начальника 2-й дивизии Кантонской армии имеется
два маленьких мореходных судна «Анпин» и «Пинхан». Боевого
значения не имеют, так как не имеют вооружения, суда укомплектованы
совершенно необученными людьми, взятыми из солдат. Советников
наших при них не было.
На суда свои Ао Янлин также наших советников не принял,
несмотря на несколько приказов вице-генералиссимуса. Не подчинялся
он и приказу д-ра Суня о его смене.
б) Речная группа состоит из 22-х судов: 8 канонерок, из них две
речные миноноски с недействующими минными аппаратами; десяти
мелких сторожевых судов и четырех вспомогательных буксиров.
1-й дивизион - 3 канонерки по 1 [пушке] - 75 мм, 1-45 мм, 2 -
скорострельные.
2-й дивизион - 3 канонерки. Одна канонерка 1 [пушка] - 120 мм
1895 [года], остальные по 1 - 47 мм и на всех трех по одной 45 мм.
Сторожевые суда вооружены по одной 40 мм пушки и одной старой
митральезе.
* Канонерская лодка.
282
На всех судах до 300 винтовок, от 10-ти до 30 на каждом, самых
разнообразных калибров.
На судах первого дивизиона имеются радиостанции, на судах
второго - только на флагманском.
Все суда очень слабо прикрыты броней, которая на коротких
дистанциях пробивается ружейной пулей.
Артиллерия имеет очень плохие углы обстрела и у судов имеются
мертвые углы. Наименьшая осадка судов 4,5 фута.
Личный состав к началу операции заставлял и заставляет сейчас
желать много лучшего. Многих специалистов не существует.
Сигнальщиков совсем нет, остальные специалисты нуждаются в
подготовке.
Подготовка к операциям
Вопрос о подготовке морской группы совершенно темен и
проходил вне рамок русского влияния.
Только однажды, по настоянию, было созвано маленькое
совещание согласно с предположенной десантной операцией в Шаньтоу.
На нем все вопросы сводились только к сумме потребных денег и
возможности получения оружия из Сов[етской] России, но все же в
плоскости невмешательства нашего в жизнь этой группы. Все усилия
обсуждать конкретно, что имеется и что нужно, какие недостатки и
какие мероприятия возможны - оставались тщетны.
Подготовка речной группы проходила целиком под нашим
руководством.
Основным принципом при приведении флотилии в порядок
являлось: улучшение качества за счет количества, но без затраты новых
сумм сверх существовавшего бюджета флота.
При таких условиях с ноября 1924 г. началась реорганизация
флотилии и приведение ее в порядок.
Отсутствие денег не давало возможности приобретать новое
оружие и вооружать суда в соответствии с театром будущей войны.
Существовавшие суда могли плавать только по р. Сицзян до Вэйчжоу на
запад и по р. Дунцзян до арсенала. Отсутствие денег не давало
возможности вооружать суда для р. Дунцзян, где с приливом была
доступна навигация до Шилуна с 5-ю футами осадки. Выше же никто не
знал, так как район был занят Чэнь Цзюнмином.
Так как одним из главных вопросов [в районе] выше Шилуна был
вопрос о габарите жел[езно]-дор[ожного] моста и так как в Кантоне
не было сведений о нем, то, чтобы получить их и решить, могут или
не могут суда пройти под ним и что нужно сделать для этого, в Ши-
283
лун была послана телеграмма (Шилун был занят противником). Ответ
был получен, в соответствии с чем и были приняты меры: обрезаны
мачты, укорочены трубы. О глубинах же были самые туманные
сведения: некоторые источники говорили - 2 китайских фута62,
некоторые - 3 и 3,5. Во всяком случае, окончательных мероприятий начать
было нельзя.
Мероприятия по улучшению флотилии на основании
вышеуказанного принципа являлись:
1) сокращение судов, исключение из списков ветхих;
2) за счет сокращения числа судов улучшение артиллерии путем
исключения наиболее негодной и увеличение артзапаса на каждую
пушку;
3) создание тактических и административных соединений
флотилии (организация дивизионов и управлением ими);
4) составление новых табелей комплектаций;
8) пересмотр личного состава с точки зрения специальной и
политической [подготовки] и отбора за счет сокращаемых судов;
6) за счет сокращаемых судов улучшение питания и жизни на судах;
7) составление боевых и авральных расписаний;
8) ремонт материальной части и покраска судов, которые не
красились около 6-ти лет. Все эти пункты были проведены в жизнь к
20-му февраля. Задержка происходила с артиллерией, которую
удалось получить после долгих переговоров и митингов только 2-го
февраля.
Одно же из основных мероприятий, которое должно было явиться
душой флота, не прошло. Учебный отряд, который необходим флоту,
несмотря на все усилия, создать не удалось.
СИЛЫ ПРОТИВНИКА
По имевшимся агентурным сведениям Чэнь Цзюнмин, узнав о
предполагавшейся десантной операции в Шаньтоу, уплатил фуцзянь-
скому флоту 40 тыс. долларов (по газетам и агентурным сведениям).
В газетах сообщалось, что Чэнь Цзюнмин произвел поездку по
побережью с комиссией в целях оценки возможности высадок, и что
комиссия нашла десантные операции с нашей стороны невозможными.
Чэнь Цзюнмин привел в Шаньтоу для защиты последнего и
побережья от десантов четыре корабля:
«Синьцянь» — посыльная яхта водоизмещением 500 тонн, скорость
- 13,5 узлов, вооружение - четыре шестифунтовые пушки;
284
«Чжицзян» - канонерская лодка водоизмещением 745 тонн,
скорость - 13 узлов, вооружение - две сорокасемифунтовые и две
двенадцатифунтовые пушки, 4 пулемета;
«Янчжи» - канонерская лодка водоизмещением 860 тонн, скорость
-13 узлов, вооружение - одна двенадцатифунтовая, одна
четырехфунтовая, четыре трехфунтовые и две одно-фунтовые, пушки;
«Хайчоу» - водоизмещением 2950 тонн, скорость при постройке -
19,5 узлов, ныне - не более 14 узлов, вооружение - три 5,9 дюймовых
(150 мм), восемь 4,1 дюймовых (105 мм) и шесть однафунтовых
пушек, шесть пулеметов, один подводный 14-дюймовый (355 мм)
минный аппарат, броня: 2,75 дюйма (70 мм) - палубная броня в середине
корабля - 1,5 дюйма (38 мм) - палубная броня по концам, 2 дюйма
(51 мм) - пушечные щиты, 1,5 дюйма (38 мм) броня броневой рубки.
Флот пришел в Шаньтоу к началу нашего наступления на Чэнь
Цзюнмина. Оттуда [корабли] не выходили до прихода войск
Кантонского правительства в Шаньтоу.
Речных сил у противника не было.
Действия Южного Флота
МОРСКАЯ ГРУППА. В период сосредоточения войск для
наступления: «Юнфун» («Чжуншань»), «Юнфук» [?], «Юнфу», «Фуань» и
речные сторожевые суда 2-го и 1-го полудивизиона произвели
переброску войск Вампу в Хумынь, откуда должны были начать свое
движение на противника. Суда первого дивизиона речных канонерок
охраняли рукава против бандитов у Хумыни и Вампу. Особенное
внимание было обращено на последнее, так как в нем не осталось
совсем войск.
Согласно директивы главного командования, на морскую группу
возлагались: проведение операции на побережье во фланг противнику и
осуществление коммуникаций с войсками, шедшими вдоль побережья.
Во исполнение указанной директивы «Юнфун» и суда Чжан Мин-
дэ с выходом полевых частей к Даньшую действительно вьшолняли
задания - первый по охране побережья, вторые - по коммуникации и
снабжению. Была единственная попытка «Юнфун» («Чжуншань»)
провести десантную операцию с ротой курсантов, но перехваченная
* сорокасемифунтовая пушка имела калибр 174 мм
двенадцатифунтовая 108 мм
четырехфунтовая 75 мм
трехфунтовая 68 мм
однофунтовая 47 мм - Примеч. автора.
285
радиограмма перепугала командира, и он, высадив обратно
курсантов, ушел в Кантон.
Следующим походом был отвоз на «Чжуншани» члена ЦИК
Гоминьдана и корреспондента РОСТА [И.К.] Мамаева 9-го марта в Шаньтоу с
деньгами. Канонерка в панике не дошла до Шаньтоу и высадила
пассажиров в Шаньвэе, несмотря на то, что противника там не было.
Захват «Чжуншаня» 25-го марта
Ввиду отхода флота противника в Фуцзянь «Чжуншаню» было
приказано принять кантонскую школу курсантов, личную охрану
генерала Сюй Чунчжи, патроны для винтовок и две пушки. Без конвоя
транспорт вышел и 25-го утром подходил к Шаньтоу. У входа
открылись три крейсера на якоре. Капитан заявил сперва, что это японские,
потом - что это фуцзяньские, которые перешли на сторону Южного
правительства. Что думал точно капитан, неизвестно. Эти слова взяты
из показания генерала Ли Ана, начальника кантонской школы. На
дистанции 400-500 метров крейсера открыли артиллерийский и
ружейный огонь сперва холостыми, потом - боевыми (куда ложились
снаряды, неизвестно, тогда когда транспорт уже входил в порт).
По показаниям армейских офицеров (капитан отказался дать
показания назначенной комиссии) моряки отказались обороняться, и всех,
кто поднимал винтовки, чтобы отвечать (на транспорте было до
400 стрелков и несколько ручных пулеметов) останавливали, и
транспорт отдал якоря. Все были разоружены и судно уведено в Сямэнь.
Вскоре все курсанты, солдаты и офицеры были отпущены, а
транспорт продан флотом купцам. На транспорте попал в плен один из
русских советников56, который был продержан некоторое время под
арестом, а потом выслан в Шанхай.
Действия противника
Получив деньги, указанный флот никакой активности не проявлял
и стоял в Шаньтоу. В начале марта он прислал в Гонконг стационе-
ра , который и осуществлял блокаду Кантона. Имея связь с
последним, он по телеграфу информировал Сямэньский флот, который в это
время стоял на удобной якорной стоянке в 30-40 милях восточнее
Шаньтоу за островом Дуншан. В день прибытия «Чжуншаня» флот
уже был в Шаньтоу, стоя в бухте за баром .
Во всяком случае, безопасность этого флота позволяла
«Чжуншаню» и пройти мимо крейсеров, имея и ружейный, и пулеметный пере-
Песчаная подводная отмель.
286
вес, и открытые прислуги на крейсерах, и выброситься на берег
внутри гавани, куда он уже вошел.
Действия речной флотилии.
С целью производства разведки по реке до Шилуна и налета на
последний 10-го января канонерка 1-го дивизиона вышла в
сопровождении скаута (того же дивизиона) в р. Дунцзян. При входе в реку на
левом берегу были обнаружены бандиты в деревне, что у самого устья.
Бандиты с приближением судов из деревни ушли числом около 40 с
ружьями (какого качества ружья из-за дальности расстояния
разобрать было нельзя). Люди были одеты в разное обмундирование.
Несмотря на настаивание русского советника, начальник морского
отдела, присутствовавший на корабле, отказался послать разведку в
деревню с судов, заявив, что это очень опасно. Суда прошли, не
останавливаясь. При подходе к деревне, что [в] 20 верст[ах] выше от устья
на правом берегу (в северном рукаве), скаут сел на мель. На берегу
замечены были солдаты. На предложение послать разведку был
получен отказ, причем было заявлено, что разведку можно послать только
в размере роты. На замечание советника, что это целый десант, был
получен ответ, что он, начальник морского отдела, иначе не может.
Затем произошел целый диалог по вопросу о разведке.
Из-за мелководья реки китайцы отказались идти дальше, и суда
вернулись обратно в Кантон.
Мелкосидящие суда 2-го дивизиона не были готовы из-за
неполучения пушек. Вопрос затянулся до 2-го февраля, когда пушки, наконец,
были получены, но к вооружению можно было приступить только
одной канонерки. Другая была услана личным приказом Сюя и задержана
в Дунгуани частями Кантонской армии, которые переправлялись в этом
пункте. По возвращении к/л на вопрос, что делали, был получен ответ:
«Возили начальника дивизии и охраняли переправу». Канонеркой было
сделано несколько выстрелов из ружей по бандитам.
Наконец, суда окончены были ремонтом 20-го февраля.
Одновременно с этим ремонтом готовился поход к Вэйчжоу осадной группы.
Ответственность за группу и организация исхода по речной части
была возложена на флотилию. Со стороны армии старшим «осадной
группой» был пол[ковник] Дэн. Так как в распоряжении флотилии не
было мелкосидящих судов, то велись переговоры через губернатора о
возможности получения их от Гуансийской армии. 20-го [февраля]
суда были получены. На них и отправилась «осадная группа» в Ши-
лун, однако без сопровождения военных судов.
* Канонерская лодка.
287
Только 21 и 22 февраля канонерки «Тунцзян» и «Сунсиан»
прибыли вслед за осадной группой в Шилун.
Продвигаться дальше Шилуна эти суда не могли, так как глубина
фарватера доходила до 2-х китайских футов, а углубить его или
другим каким-нибудь способом продвинуть суда также не имелось
возможности за отсутствием денежных и материальных средств.
С занятием Шаньтоу флотилия вернулась из Шилуна в Кантон.
Характерно отметить отношение китайских офицеров к бою. В
период переброски войск юньнаньского генерала Фань Шишэня в Гуан-
си военные суда в Шилуни боялись быть захваченными Фань Шишэ-
нем, и на предложение оказать сопротивление полковник Дэн,
начальник всей осадной группы, ответил, что: «на жизнь за винтовку он
сражаться не намерен».
Как общий вывод, по многим причинам, флот своей задачи не
выполнил.
ОТНОШЕНИЕ НАСЕЛЕНИЯ К ВОЙСКАМ
КАНТОНСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА
И В ЭТОМ ВОПРОСЕ ПОЛИТОТДЕЛА ВАМПУ
Начиная с первой революции64, Китай стал ареной несмолкающих
гражданских войн ведущихся милитаристами. Тяжелые налоги,
собираемые ими на содержание армии, падают главным образом на
широкие массы трудящегося населения. Захваченный войной район
подвергается грабежу, насилиям и военным контрибуциям, и разрушается без
того бедное крестьянское хозяйство. Милитаристы и ведущиеся ими
войны выколачивали крохи тех сбережений, которые добываются в
результате невероятного труда. Население, не заинтересованное в борьбе
одной группы против другой, в драке одного генерала против другого
одинаково ненавидит обе воюющие стороны. Обычно в районах, где
проходят войска, или в районах, где происходят боевые действия,
население уходит в горы, туда же уносит и свои жалкие пожитки.
Все население, способное двигаться, еще задолго до прихода частей
разбегается, чтобы не быть захваченными в кули. Примерно также
были встречены и части Кантонской армии в первый период своего
продвижения на восток, за исключением войск [школы] Вампу. Та спайка с
крестьянством, которая укрепилась у школы за время маневров,
активная помощь крестьянству со стороны Вампу и связь школы с
крестьянскими организациями, разносимая народной молвой, докатилась и до
территории, занимаемой Чэнь Цзюнмином. Внимательное отношение
со стороны Вампу к интересам крестьянства во время похода не только
288
вызывало сочувствие к Вампу (а позднее и к остальным кантонские
частям), но и толкнула крестьянство на активную помощь войскам
Кантонского революционного правительства. Приведем несколько
случаев, характеризующих отношение крестьянства к войскам.
Группа [школы] Вампу, высадившаяся в районе Тайпина, была
встречена дружественными манифестациями крестьянских
организаций. Представители Политотдела устроили митинг и объединенное
заседание ячейки Гоминьдана с местными ячейками крестьянских
союзов. В результате войска не только получают нужное количество
кули, но и добровольцев-крестьян, желающих принять на себя охрану
перевозимого войсками имущества.
Группа Вампу приходит в только что занятый бригадой Ли Фулиня
г. Дунгуань, стоит там лишь один день, и генерал Чан Кайши получает
предложение от местной торговой и купеческой палаты выделить для
охраны города небольшую часть войск, за что они обещают ему
ежемесячно вносить 60 тыс. [долларов] налога. По занятии Даньшуя к
войскам Вампу прибывает делегация хайфэнского крестьянства с
предложением поднять в тылу Чэнь Цзюнмина восстание, и только трусливое
поведение командира крейсера, не доставившего небольшой десантный
отряд к нужному пункту (в Шаньвэе), помешало активно выступить
крестьянству этого района против Чэнь Цзюнмина.
На второй день по прибытии войск Вампу в Хайфэн к городу
стекаются с гоминьдановскими и красными флагами десятки тысяч
крестьян окрестных деревень и на устроенном политотделом огромном
митинге происходило бурное чествование армии. При выступлении
войск дальше на восток им устраиваются торжественные проводы.
Крестьяне тысячами следуют с войсками. К западу от Фунина
крестьяне нападают на авангард Хун Шаолиня и разоружают его, а
приход [частей] Вампу бурно приветствуют. На всем пути движения
частей Вампу крестьяне выходили навстречу двигающимся войскам со
знаменами, фейерверками, хлопушками, заканчивая [встречу] почти
всегда приветными речами.
Почти в каждом городе, деревне, местечке при приходе наших
войск закипала остановившаяся жизнь, и улица и лавки наполнялись
обычной сутолокой. Толпы девушек (обычно прячущихся при
приходе войск) и детей окружали солдат доверчивой дружбой и вниманием.
Часто выносили им чай и питание. Наконец, описанная выше
восторженная встреча бронепоезда, прибывшего на ст[анцию] Шантан,
превратившаяся в бурную манифестацию против империализма.
19 В. К. Блюхер
289
Старые офицеры, проделавшие не одну такую гражданскую войну,
не узнавали деревни, будучи странно поражены вниманием
крестьянства. Они, привыкшие относиться к населению как к враждебному,
злому рабочему люду, впервые видя широкое, дружеское сочувствие
к войскам, начинают понимать пользу связи войск с населением.
Дружеское отношение к войскам Вампу переносилось и на другие
части кантонцев. Образцовое поведение вампуасцев и прекрасное
отношение крестьянства действовали облагораживающе и на другие
части. Наблюдавшиеся в войсках 2-й дивизии и 7 бригаде в первый
период похода грабежи и насилие над жителями уменьшаются и
вскоре почти прекращаются. Командиры, ранее снисходительно
смотревшие на «военные шалости» солдат, как на дело обычное,
начинают следить за поведением своих частей; начинают требовать от
них хорошего отношения к населению, избегая с ним столкновений,
вводят систему суровых наказаний за проявленное солдатами
хулиганство, озорство, грабеж и насилие. Единственное старое средство
заполучения кули ловлей населения по полям и захват силою
одиночек «зевак» исчезает само по себе, так как население охотно
выполняет даваемые наряды на рабочую силу.
Можно смело сказать, что в эту кампанию впервые население не
остается безучастным зрителем в этой борьбе, а войска, тоже впервые,
проделывают наступление в обстановке сочувствия, дружественного
внимания и содействия со стороны населения.
Огромная доля этих достижений должна быть отнесена на счет
энергичной работы коммунистов и Политотдела [школы] Вампу,
проделавших огромную агитационную работу. Листовки, воззвания,
плакаты с глубоко классовым содержанием, выпускаемые в десятках
тысяч [экземпляров] украшали углы улиц и общественных мест почти
во всех деревнях.
Агитационные силы Политотдела Вампу обслуживали не только
районы, лежавшие на пути движения своих войск, но выбрасывались
и на участках других частей. В тех районах, которые Политотдел не
мог охватить своей работой, сразу чувствовалось резкое отличие в
отношении населения к войскам. Так, например, 2-я дивизия,
оторвавшаяся от Вампу после Хайфэна, первые два перехода встречалась
знаками внимания и дружбы, но потом шла в обстановке
безучастного отношения со стороны населения. Можно без преувеличения
сказать, что крестьянство смотрело на Вампу как на свои войска.
Особенно тесно эта связь сказалась в районе Хайфэна, где при
энергичной работе студентов Вампу в течение двух месяцев число крестьян,
290
вошедших в союзы, достигло 60 тысяч с сильным собственным
вооруженным отрядом крестьянской милиции, руководимым студентами
школы Вампу. Хайфэн - это место, где Чэнь Цзюнмин пользовался
неограниченными правами феодального князька, теперь неузнаваемо
и, по выражению китайских товарищей, является уездом
«крестьянской диктатуры», осуществляемой уездным центром, во главе
которого стоят коммунисты. Нелишне отметить и такой штрих: в Хайфэне
четыре главнейшие улицы постановлением уезд-крестьянцентра
переименованы - одна в улицу Маркса, одна - в улицу Сунь Ятсена и
две главнейшие - в улицы имени тов. Ленина. Чтобы судить о
проделанной за время похода агитационной работе Политотдела, работе по
организации крестьянских союзов и партийных ячеек Гоминьдана,
рекомендуется внимательно прочесть доклад самого Политотдела,
прилагаемый к настоящему очерку (см. приложение № ) 5.
ГРУБЫЕ ИТОГИ ЗАХВАЧЕННЫХ ТРОФЕЕВ
В конечном итоге за время Восточной кампании против Чэнь
Цзюнмина войсками кантонской группы взяты следующие трофеи:
винтовок разных систем 12-13 тыс[яч], пулеметов разных - более 110,
орудий старых систем - около 30, современных горно-вьючных -
зарегистрировано 6, но фактически - более 10, патронов различных
калибров 8 млн. штук, снарядов разных калибров - свыше 1,5 тыс.
штук, радиостанций полевого типа - 3, наконец, захваченный в
Шаньвэе арсенал с общей стоимостью материалов и оборудования
свыше 5 млн. мексиканских] доллар[ов].
На долю Вампу из общего количества трофеев досталось не более
одной трети, больше всех взято 2-й дивизией и 7-й бригадой.
Незначительность трофеев, попавших в руки Вампу, объясняется тем, что,
приняв на себя во время кампании все тяжелые бои, командование
[войск] Вампу не умело организовывать преследования отступавшего
противника, а, стало быть, и реализовать успех добываемый боем.
Общее количество потерь, понесенных действующей группой
войск за все время кампании, можно сказать, превышало тысячу
[человек], из них почти половина падает на [войска] Вампу.
Повышенный процент потерь в войсках Вампу объясняется тем, что на них
выпадали особенно упорные бои (бой под Даныпуем, бои 13-го марта,
бой 20-го марта под Синнином).
19*
291
РАЙОН СОСРЕДОТОЧЕНИЯ ИЗГНАННОГО
ИЗ ГУАНДУНА ПРОТИВНИКА
И ЕГО ПРИМЕРНАЯ ЧИСЛЕННОСТЬ
Войска генерала Линь Ху, беспорядочно отступившие в
провинцию Цзянси (где они могли рассчитывать на прием и материальную
поддержку со стороны генерала Фэн Цинъина), сосредоточились в
южной части провинции в так называемом районе Саньнань (район
трех городов) двумя группами. Одна группа генерала Ли Ибяо и
войска собственно Линь Ху в городах Диннань и Цяньнань и вторая
группа под общим командованием Лю Чжилю в районе города Чан-
пин. Общая численность войск генерала Линь Ху 6-7 тыс. Войска
генерала Хун Шаолиня отошли в провинцию Фуцзянь с дуцзюнем,
который с Хун Шаолинем был в дружеских взаимоотношениях и
пользовался даже его материальной поддержкой. Отход его войск* общей
численностью 4-5 тыс., происходил в трех направлениях: группа,
занимавшая Яопин ушла в район г. Пинху (расположен вблизи
восточной границы Гуандуна); группа, занимавшая район Дапу отошла
одной колонной на север, которая перейдя границу, расположилась в
районе г. Шанхай , другой колонной в северо-восточном направлении
на г. Яньдин (по картам германского генштаба, масштаб 1:1.000.000).
Таким образом, располагаясь в непосредственной близости к
границам Гуандуна, они составляли для него постоянную угрозу.
ВНУТРЕННИЕ РАСПРИ МЕЖДУ ГЕНЕРАЛАМИ
КАНТОНСКОЙ АРМИИ И
ОРГАНИЗАЦИЯ МЕСТНОГО УПРАВЛЕНИЯ
Несколькими страницами раньше я уже говорил о первых
столкновениях между Чан Кайши и Чжан Миндэ и об отношениях их с
генералом Сюем. Эти первые столкновения с занятием нами Шаньтоу -
Чаочжоу и Хэтяни вылились уже в форму открытой вражды и
окончательно рассорили (на некоторое время) генерала Чан Кайши и
генерала Сюя. Причиной ссоры был вопрос организации местной власти. С
приходом войск Вампу оказалось, что 2-я дивизия и 7-я бригада
успели всюду понасажать на должности начальников уездов своих
приказчиков и тем обеспечить за собой изрядный доход.
Избранная ими система выманивания дохода ничем не отличалась
от той, которая существовала здесь и при Чэнь Цзюнмине. Таким об-
* Речь идет о Шанхане.
292
разом, в руках 2-й дивизии оказались города - Хайфэн, Луфэн и
Шаньтоу, в руках 7-й бригады - Фунин, Хэтянь и Чаочжоу.
Выяснилось, что это распределение районов происходило при содействии
самого генерала Сюя, который еще в Хайфэне выдал на руки комдиву
2 и комбригу 7 заготовленные мандаты на право назначения будущей
администрации в перечисленных выше городах. При назначении
наблюдались случаи продажи должностей старой администрации (Лин
Фэн). Присланный в один из городов чиновник с мандатами
правительства был просто выгнан комдивом 2. Лишь в Хайфэне, пользуясь
присутствием приехавшего на фронт секретаря ЦИК Гоминьдана тов.
Тань Пиншаня и вмешательством главного советника, удалось
назначить на должность начальника уезда человека, близкого к
коммунистам. Во всем же остальном районе сидели вороватые, случайно
набранные, без опыта административного управления люди -
ставленники Чжан Миндэ и Сюй Цзи. Поэтому войска Вампу (сидевшие без
средств и перебивавшиеся случайными суммами), рассчитывавшие в
результате кампании получить себе в новом районе материальную
базу, опять оказались без всяких средств.
8 марта этот вопрос обсуждался в Хэтяни между генералом Чан
Кайши и главным советником, в результате чего они решили
предъявить генералу Сюю следующие ультимативные требования: первое -
генерал Сюй должен издать приказ, в котором указать на полное
отделение гражданской власти от военной с запрещением последней
вмешиваться в вопросы местного управления; второе - назначение
начальников уездов и городов, а так же комиссаров в соляное
управление и таможню производится приказом правительства, назначенная
же администрация снимается; третье - все доходы поступают в
распоряжение правительства, которое и расходует их на основании
постановлений и распределений ЦИК партии [Гоминьдан]; четвертое -
расширение территории влияния правительства и неопределенная
позиция Ян Симиня требует увеличения надежных и верных партии и
правительству войск. Количество этих войск необходимо увеличить
примерно до 2-х дивизий - 6 полков, причем к формированию их
приступить немедленно, а само формирование поручить генералу Чан
Кайши, который должен проводить его строго по оправдавшему себя
принципу войск Вампу.
Тут же обсуждался вопрос и о создании вместо начальников
уездов выборных уездных органов местного самоуправления, но от этого
временно было решено отказаться. Мотивом для отклонения этого
решения послужили отсутствие на местах комитетов и ячеек партии и
293
неорганизованности широких масс, что привело бы к захвату
аппаратов местного управления купечеством.
Собранное в тот же день второе совещание с участием генерала
Сюй Чунчжи приняло совершенно неожиданный поворот. Чан Кайши
вдруг заявляет генералу Сюю, что он уезжает в Пекин повидать д-ра
Суня, ни словом не говоря о намеченных решениях, мотивируя свою
поездку желанием повидать д-ра Суня, а, может быть, и проститься с
ним. Дальше начинается нудный спор между Чан Кайши и генералом
Сюем, причем последний силится доказать невозможность в данный
момент отъезда Чан Кайши с фронта. Главный советник, вмешиваясь
в спор, заявляет, что может быть причина желания Чан Кайши
выехать на север лежит в вопросах неудовлетворенного финансового
состояния Вампу или в вопросах связанных с организацией местной
власти, стараясь тем самым вызвать Чан Кайши на постановку
вопросов, обсуждавшихся и решенных утром. Этот намек дела не
продвигает, и спор по-прежнему продолжает вертеться вокруг отъезда Чан
Кайши. Наконец, не выдержав этой китайской комедии, главный
советник целиком ставит на решение совещания намеченные утром
вопросы и заявляет, что от разрешения их зависит не только отъезд Чан
Кайши, но и дальнейшее участие в операции войск Вампу.
Генерал Сюй пытался доказать, что проведение в жизнь первых
трех пунктов сейчас невозможно, так как внесет путаницу в дело
сбора налогов, что отразится на ведении всей операции и здесь же в свое
оправдание говорит, что мандаты на право администрации он был
вынужден выдать потому, что он не мог удовлетворить денежные
потребности 2-й див[изии] и 7-й бриг[ады] и что мандаты давали этим
частям право приступить к сбору необходимых средств немедленно.
После 3-хчасовых споров генерал Сюй принимает предъявленные
к нему требования целиком. Тут же решается, что впредь до
прибытия назначенной правительством администрации и для объединения
финансов учреждается временное финансовое бюро, во главе
которого будет поставлен начальник снабжения войск Вампу. Для
разрешения вопросов гражданского управления и фактического
распределения средств, поступающих в ведение Финансового бюро, создается
полномочная тройка в составе генерала Сюя, генерала Чан Кайши и
начальника Политотдела [школы] Вампу.
По вопросу о новых формированиях было решено, что Чан Кайши
поручается руководство новыми формированиями, а генерал Сюй для
нужд этих двух дивизий в ближайшие два месяца достает за счет всех
доходов Кантонской армии 2 млн. долларов.
294
С приездом в Шаньтоу главное командование немедленно
организует Финансовое бюро. Узнав о принятых решениях, Чжан Миндэ
также в ультимативной форме выдвигает перед генералом Сюем свои
требования, имея целью обеспечение за собой уже приобретенных
привилегий. В силу этого исполнение остальных пунктов Хэтяньско-
го соглашения приостанавливается.
Вскоре главный советник, узнает, что начальник Финансового
бюро подбором соответствующего состава работников последнего
обезличен, и генерал Сюй использует поступающие средства в интересах
2-й дивизии и 7-й бригады.
12 марта в Шаньтоу прибывает секретарь ЦИК Гоминьдана Ляо
Чжункаи, который немедленно выезжает с главным советником на
фронт для свидания с Чан Кайши.
По возвращении из Хэбо в Шаньтоу 17 марта вопросы, принятые
на совещании в Хэтяни опять ставятся на разрешение. К этому
времени становится совершенно очевидным нежелание со стороны
генерала Сюя проводить их в жизнь, так как он, продумав их, вероятно,
испугался усиления Вампу, ибо оно в конце концов приводило в
будущем к ограничению его власти. 18-го [марта] прибывает группа
работников для замещения административных должностей, но сам же
Ляо Чжункаи, характеризуя их главному советнику, говорит, что «это
такие же воры и подлецы и ничуть не лучше других. Эти тоже будут
служить всякому, кто пообещает им долю участия в доходах».
Несмотря на такую характеристику этой «новой» администрации,
решено было кое-где все же смену произвести и в первую очередь
заменить ставленника Чжан Миндэ в Соляном управлении (дававшем
около 150 тыс. [долларов] ежемесячного дохода).
Но дело неожиданно осложнилось заявлением генерала Сюя о
том, что Чжан Миндэ на назначения новых лиц не согласится, так как
он имеет мандат от доктора Суня, назначающий его главноначальст-
вующим и главным административным комиссаром района Хайфэн -
Шаньтоу-Хэтянь.
Такой документ действительно на руках у Чжан Миндэ оказался и
был выдан еще в 1923 году, во время первого наступления на Чэнь
Цзюнмина (когда такие мандаты доктор раздавал направо и налево,
чтобы побудить части к движению вперед). Удается запросить
доктора, действителен ли этот мандат теперь.
На другой день генерал Сюй вносит новое предложение, по
которому: генерал Чан Кайши назначается административным комисса-
* Сюй Чунчжи.
295
ром района Хайфэн-Чаочжоу-Хэтянь-Фунин, а Чжан Миндэ - района
Дапу-Мэйсянь-Синнин, что же касается Шаньтоу, то он остается
непосредственно за генералом Сюем.
Сбор налогов по-прежнему должен находиться в руках
Финансового бюро, из сумм которого в два месяца для Чан Кайши на новое
формирование выдается 2 млн. доллар[ов]. Было очевидно нежелание
генерала Сюя проводить в жизнь данные им раньше (в Хэтяни)
обещания. Поэтому ничего другого не оставалось, как согласиться с
новым предложением, но одновременно искать других путей для
подведения под Вампу солидной финансовой базы.
На совещании главного советника и Ляо Чжункая решается
передать [войскам] Вампу два уезда в непосредственной близости к
Кантону, с общей доходностью в 550 тыс. дол[ларов] в месяц. Оба эти
уезда находились раньше в ведении Кантонской армии. Передачу
совершить постановлением правительства, а если этого будет
недостаточно, то взять их силой у кантонцев.
Войска Вампу снимаются с востока вслед за ликвидацией Линь Ху
и перебрасываются в Кантон.
Ляо Чжункай в связи с открытым соглашением Ян Симиня с Линь
Ху выезжает срочно в Кантон, где и обещает подготовить почву для
передачи намеченных для Вампу уездов. О принятом решении
сообщается Чан Кайши. Главный советник остается в Шаньтоу, чтобы принять
участие в составлении последующего плана действий, наметить
который можно лишь после занятия Синнина, обеспечив свое присутствие
частями Вампу, переброшенными с восточного фронта в Кантон.
По занятии Синнина от Чан Кайши на имя генерала Сюя и главного
советника получается письмо, в котором Чан Кайши упрекает генерала
Сюя в неискренности и покровительстве Чжан Миндэ и категорически
требует для расположения войск Вампу районы Хайфэна, Шаньтоу и
Чаочжоу. Далее в письме, учитывая опасность нападения в будущем со
стороны ушедших за границы Гуандуна войск Чэнь Цзюнмина, он
предлагает следующую дислокацию частей: две трети всех войск в
районе Мэйсянь - Синнин и одну треть в районе Шаньтоу -Чаочжоу и
тут же советует развернуть 7-ю бригаду в дивизию. Излагая то же
самое и главному советнику, Чан Кайши говорит, что Кантон он считает
неподходящим местом для развертывания новых формирований, так
как находящиеся там юньнаньцы в лучшем случае будут всеми мерами
тормозить дело создания новых полков, в худшем - помешают этому
открытым вмешательством и, наконец, вообще обстановка в Кантоне
в связи с изменническим поведением юньнаньцев не является базой
296
для развертывания революционных войск. Поэтому он и решает
остаться в новом районе, где даже при меньшем количестве средств он
сможет сделать больше, чем в Кантоне и что он одновременно отдает
приказ своему заместителю по школе Вампу приступить к переброске
всего оставшегося на острове Вампу (Хуанпу) в Чаочжоу, где и
подготовляются им соответствующие помещения.
Из письма была ясно видна боязнь оставаться в Кантоне. Эта нотка
впервые проскользнула у Чан Кайши еще на заседании в Хэтяни, где
он очень долго спорил с главным советником о базе Вампу и еще
тогда настаивал на переброске ее в район Чаочжоу или Хайфэна. Уже
тогда у Чан Кайши проскальзывало желание приблизиться к своей
родине - провинции Фуцзянь, а затем и перебраться в нее. При до-
формировании еще 4-х полков с образующимися таким образом
двумя дивизиями он в будущем мог легко овладеть провинцией Фуцзянь.
Поскольку ему трудно сняться для этого похода из Кантона,
постольку легко удалось бы проделать это из восточной части Гуандуна.
Будучи упрямым приверженцем своих идей, он не отличался большим
уважением к постановлениям ЦИК партии [Гоминьдан].
Учитывалось, что уход из-под Кантона войск Вампу, единственной
опоры партии, повел бы к шаткости положения правительства в
Кантоне и полной его зависимости от желаний юньнаньцев. Наконец,
новые формирования, проводящиеся в восточной части Гуандуна, где
темп общественно-революционного движения еще не развит, привел
бы новые войска к пониженному качеству, так как для их
революционизирования недоставало бы внешнего революционного
общественного давления, чему в значительной степени и обязана своим
революционным духом Вампу, получавшая его от общения с Кантоном.
Исходя из этого, главный советник, высказав последнее опасение, заявил
в письме к Чан Кайши о необходимости его приезда в Шаньтоу на
совещание по затронутым им вопросам. Чжан Миндэ, узнав
содержание письма Чан Кайши к генералу Сюю, в свою очередь потребовал
от последнего полного удовлетворения своих требований, добавляя,
что ему надоело чувствовать себя зависимым от капризов Чан Кайши,
и он на уступки не пойдет.
Генерал Сюй сообщает Чан Кайши о трудностях
удовлетворения его требований, просит не нервничать и обещает все уладить на
совещании, на которое и приглашает Чжан Миндэ и Чан Кайши в
Шаньтоу.
Получив два встречных иска, генерал Сюй начинает искать выход,
который предотвратил бы неизбежный полный разрыв между Чжан
Миндэ и Чан Кайши и отход от него одного из них.
Чэнь Южэнь (Евгений Чэнь)
Тань Янькай
Дэн Яньда
И.С. Уншлихт
Я.К. Берзин
Ф.Ф. Петров (Раскольников)
VI. ПОДГОТОВКА ПОХОДА НА ФУЦЗЯНЬ
ЗАРОЖДЕНИЕ ИДЕИ ПОХОДА В ФУЦЗЯНЬ
На помощь приходит идея похода в Фуцзянь, которую генерал
Сюй и развивает перед главным советником, пытаясь найти в нем
поддержку в предстоящем совещании. Поход мотивируется
следующими соображениями: Линь Ху и Хун Шаолинь через 1-2 месяца,
получив при содействии Пекина (связь которого с ними была
несомненна), Фэн Цинъина и дудзюня провинции Цзянси средства и
боеприпасы смогут сделать одновременную попытку нападения на
Гуандун. Постоянная угроза этого нападения вынуждает нас держать в
восточной части Гуандуна все находящиеся здесь войска. Между тем
обстановка в Кантоне сгущается. Тан Цзияо уже в Наньнине. В связи
со смертью доктора, юньнаньцы будут искать нового соглашения с
врагами правительства и попытаются произвести переворот.
Суммируя все это, мы видим, что обстановка требует высылки в Кантон
большей части имеющихся на востоке войск, которые бы
уравновешивали силы правительства с силами юньнаньцев и тем самым
удержали последних от переворота и т.д. Следовательно, единственный
выход, который позволял и выделить нужные войска для Кантона, и
устранить опасность нападения на восточную часть провинции
Гуандун, был разгром одной из групп отошедшего противника.
Предполагалось, что уничтожение одной из групп несомненно принудит
остальных отказаться от каких бы то ни было попыток к нападению.
Развивая далее свои соображения, генерал Сюй старался
доказать, что бить надо Хун Шаолиня, потому что он слабее, потому что
до него ближе и, наконец, потому что в южной части провинции
Фуцзянь имеются его сторонники, которые не желая иметь у себя
нахлебников, согласятся выступить против Хун Шаолиня и нанести ему
удар с тыла, что и позволит ликвидировать этого противника
полностью.
ОБСТАНОВКА В ПРОВИНЦИИ ФУЦЗЯНЬ
Обстановка в пров[инции] Фуцзянь действительно могла
способствовать успеху [в] ликвидации Хун Шаолиня. Дуцзюнь провинции
Фуцзянь генерал Чжао Юнчжэнь фактически имел реальную власть
лишь в северной части провинции с основной базой своей в городе
Фучжоу. Что же касается богатейшей части провинции и юга, с
городами Чанчжоу и Сямэнь, то здесь находился бывший когда-то
301
(во время похода 1923 г.) в подчинении у генерала Сюя генерал Чан
Шимин, являвшийся фактическим хозяином Юга и лишь внешне
признававший власть дуцзюня (генерал Чан Шимин поддерживал
регулярно связь с генералом Сюем). Кроме того, в районе Чанчжоу
имеется так называемая милиция (местные бандиты) из бывшей армии
генерала Сюя, оставшаяся там со времени его ухода из Фуцзяни
(в 1923 г.). Эта милиция также имела связь с кантонцами и даже до
сих пор сохранила флаги партии Гоминьдан. Наконец, по заявлению
генерала Сюя в северо-западной части, граничащей с Гуандуном,
имеются еще два комбрига, лично знакомых генералу Сюю, которых
несомненно удастся втянуть в эту операцию. Эти комбриги занимают
район Цинчжоу и Люнъюнчжоу. Все эти данные, безусловно,
заслуживали доверия, и была полная возможность, по заявлению генерала
Сюя, с ними договориться и они, будучи заинтересованы в
ликвидации Хун Шаолиня несомненно приняли бы участие в его ликвидации.
[В случае] ликвидации Хун Шаолиня наступлением из Гуандуна и
ударом по его тылу вышеперечисленными группами, создавалась бы
полная возможность удовлетворить как желания Чжан Миндэ, так и
Чан Кайши, ибо тогда имелось два пути: или один из них уйдет в
район Кантона, где ему будет выделен обеспечивающий его потребности
достаточно емкий по налогам район, или, если обстановка в Кантоне
улучшится и юньнаньцы откажутся от мысли о перевороте, то Чжан
Миндэ может остаться в районе Чанчжоу (Фуцзянь), что вполне
удовлетворит его финансовые запросы, а при соглашении с фуцзяньскими
союзниками даст значительную силу против дуцзюня провинции]
Фуцзянь, который тогда не рискнет выступить. Этот поход в Фуцзянь
и ликвидация Хун Шаолиня должны отнять еще 3 недели, т.е. то
время, в течении которого никаких активных действий со стороны юнь-
наньцев не ожидалось.
Перспектива покончить с Хун Шаолинем казалась легко
выполнимой и возражать против нее было бы едва ли разумно. Поэтому
главный советник категорически протестует против похода с задачей
захвата Чанчжоу, так как это повело бы к длительной затяжной войне с
дуцзюнем провинции] Фуцзянь, но не возражает против короткого
удара для ликвидации Хун Шаолиня, конечно, если этот короткий
удар будет поддержан союзниками из Фуцзяни. Еще раз оговаривая,
что задачей похода является только разгром Хун Шаолиня, главный
советник настаивает, чтобы по ее выполнении кантонские части
немедленно были бы возвращены в Гуандун, а лучшие из них
переброшены в Кантон.
302
Через несколько дней в штаб генерала Сюя действительно
прибыла группа представителей из Сямэни и Чанчжоу. Первые же
переговоры показали, что план генерала Сюя реально осуществим.
ПОДГОТОВКА К ПОХОДУ НА ФУЦЗЯНЬ И ПЛАН НАСТУПЛЕНИЯ
Одновременно с переговорами генерал Сюй проводит
подготовительные мероприятия внутри кантонской группы. Для похода
намечаются следующие части: 2-я дивизия с 16-м отдельным полком (всего
5 полков), пополненных численно за счет пленных; 1-я бригада
генерала Чэнь Миншу, тоже численно возросшая за счет пленных, прибывшая
к тому времени 2-я бригада и 6-я бригада 3-й дивизии генерала Хо
Туна. Все вместе обшей численностью 7,5 тыс. бойцов. Наступление
грубо намечалось двумя колоннами: одна под командованием генерала
Чжан Миндэ должна была двигаться через Жаопин на Пинху и Чжан-
чжоу, а другая под общим командованием генерала Чэнь Миншу из
района Дапу на Таньао и далее через Жаопин на Чжанчжоу.
Главное командование обеими группами берет на себя генерал
Сюй. Генерал Чан Кайши должен был оставаться с остальными
частями, которые предполагалось расположить так: войска Вампу в
районе Ухуа-Синнии, и вновь созданная 4-я дивизия (из бывшей 7-й
бригады) генерала Сюй Цзи [в районе] Мэйсянь-Хэбо.
ИСТИННЫЕ ПРИЧИНЫ ПОХОДА НА ФУЦЗЯНЬ
Общее количество намеченных для похода частей и плюс то, что
могли дать для тылового удара союзники, составляло 14-15 тыс.
[человек], что в сравнении с остатками Хун Шаолиня в 4-5 тыс.
составляло группу, превышающую в 3-4 раза силы противника. Уже сам по
себе численный состав, намеченный к наступлению группы, вызвал
подозрение и говорил не о коротком ударе с целью ликвидации
остатков разбитого противника, а о чем-то большем.
Становилось очевидным, что под флагом разбить Хун Шаолиня,
затевалась целая кампания по захвату, если не целой провинции Фуц-
зянь, то, по крайней мере, южной ее части. Невольно возникал
вопрос, чего же хочет генерал Сюй, затевая этот длительный поход при
неустойчивом положении в Кантоне.
Сопоставляя факты и отдельные беседы как с генералом Сюем, так
и с генералом Чан Кайши и внимательно анализируя всю
создавшуюся обстановку, главный советник пришел к следующему выводу:
303
истинная причина похода на Фуцзянь преследовала одну из
следующих целей:
Первое. Предвидя неизбежность конфликта с юньнаньцами в
Кантоне и движение к Гуандуну генерала Чан Чжияо (что, безусловно,
способствовало бы выступлению юньнаньцев и ставило бы под
сомнение победу правительства, поражение которого значительно
ухудшило бы положение кантонцев и, в частности, положение самого
генерала Сюй Чунчжи), генерал Сюй, захватывая юг провинции
Фуцзянь и владея восточной частью провинции Гуандун, получал для
себя емкую и независимую от Кантона базу, что позволило бы ему,
пойдя на некоторые коммерческие уступки с юньнаньцами и сохраняя
с ними приличные взаимоотношения, развивать свои силы, наличие
которых давало надежду в будущем овладеть и Кантоном.
Кроме того генерала Сюя, по-видимому, соблазняло и то, что он
уходил подальше от беспокойства, причиняемого ему левой
политикой ЦИК Гоминьдана и его опеки.
Второе. Генерал Сюй, прекрасно зная слабую сторону генерала
Чан Кайши и проскальзывавшее у него тогда стремление в
провинцию Фуцзянь, организуя наступление, рассчитывал что Чан Кайши
соблазнится перспективой перекочевать на свою родину и примет
участие в походе. А раз Чан Кайши попал бы в Фуцзянь, имея в своем
распоряжении юг, где он мог стать полным хозяином, и не чувствуя
на себе влияний, мешающих ему развернуться, можно было быть
уверенным, что Чан Кайши там и остался бы. Это выгодно было бы и
Сюю, так как, оставаясь тогда в восточной части Гуандуна со 2-й и
4-й дивизиями, он владел [бы] полностью занятым им районом с
ежемесячным доходом в 500 тыс. [долларов] Наконец, путем соглашения
с юньнаньцами он обеспечивал за собой и кое-что в районе Кантона.
Все эти условия давали ему возможность беспрепятственно
увеличивать свои силы с тем, чтобы потом овладеть полностью и Кантоном.
Наконец, уход в Фуцзянь Чан Кайши освобождал его [Сюя] от
конкурента в Гуандуне.
Таким образом, как тот, так и другой вариант обеспечивал
генералу Сюю значительную долю его влияния как на Кантон, так и на Чан
Кайши, который нуждался бы в его поддержке. В обоих случаях
генерал Сюй освобождался от той неприятной обстановки, которая
создалась между Чан Кайши и Чжан Миндэ и у обоих их с ним.
Оба варианта были одинаково опасны для партии, национально-
революционного движения и могли привести к потере тех позиций,
которыми владело левое крыло партии Гоминьдан в Кантоне. Нужно
было помешать осуществлению [этих вариантов] во что бы [то] ни стало.
304
В целом ряде бесед главный советник пытался отговорить
генерала Сюя от похода на Фуцзянь, мотивируя затяжной борьбой и
неустойчивым положением в Кантоне. Наконец, отбрасывая условности
китайской вежливости, откровенно доказывал, что поход имеет не ту
цель, о которой говорят, что он предпринимается с целью серьезного
захвата по крайней мере южной части провинции.
Ни уговоры, ни доказательства, ни откровенная расшифровка
целей похода не вносят никаких изменений, и генерал Сюй остается
непреклонным.
В первых числах апреля в Шаньтоу приезжают комбриг Чэнь Мин-
шу, Чан Кайши, Ляо Чжункай и Си Сиву (должен был прибыть и Чжан
Миндэ, но вследствие разлива рек задержался). Прождав последнего
три дня, совещание переходит к обсуждению плана наступления,
состава наступающих групп и распределения их сил по колоннам.
Главный советник и Ляо Чжункай предварительно обменялись
мнениями о наступлении и, придя к одинаковым выводам, ставят на
обсуждение вопрос о целесообразности самого наступления.
Далее они предлагают: а) признать, что поход на Фуцзянь, исходя
из общеполитической обстановки, является несвоевременным и
опасным по своим политическим последствиям; б) оставив в восточной
части провинции лишь такие силы, которые обеспечивали бы
удержание ее в руках правительства, остальные и более боеспособные
направить в район Кантона; в) важнейшей задачей на ближайший
период считать: 1) подготовку к полному закреплению провинции в руках
революционного правительства, для чего накапливать силы, имея в
виду изгнание из Гуандуна юньнаньцев и гуансийцев и 2) стремление
к коренной реорганизации армии.
Генерал Сюй по-прежнему энергично защищает поход на Фуцзянь.
Наконец, совершенно неожиданно к нему присоединяется и Чан
Кайши, считавший, что положение в Кантоне, хотя и тревожно, но не
настолько, чтобы юньнаньцы посмели выступить против
правительства. Таким образом, хитро задуманная затея генерала Сюя была
близка к осуществлению. Совещание, рассмотрев и другие вопросы,
связанные с походом, решило окончательно их утвердить с приездом
в Шаньтоу задержавшегося в пути комдива 2 генерала Чжан Миндэ. В
тот же день Ляо Чжункай уезжает в Кантон.
Оставалась надежда на начавшиеся дожди, которые, затопляя
рисовые поля и превращая речонки в бурные потоки, могли,
естественно, приостановить наступление.
20 В. К. Блюхер
305
СЛУХИ О КАТАСТРОФЕ С ГЕНЕРАЛОМ ЧЖАН МИНДЭ
И ОТЪЕЗД ГЕНЕРАЛА ЧАН КАЙШИ В КАНТОН
Через два-три дня возникают еще два обстоятельства, которые
вносят значительную отсрочку в начало похода. Были получены
сведения, что едущий на совещание комдив 2 генерал Чжан Миндэ был
застигнут на реке близ Чаочжоу бурей. Сампан, на котором он ехал,
перевернулся, а его унесло водой. Срочно высланные к месту
катастрофы люди донесли, что часть бодигарда комдива спасена, но что его
самого до сих пор еще не разыскали, однако есть основания думать,
что он жив, но отнесенный рекой к берегу, находится, вероятно, в
одной из приречных деревень, куда его и направляются разыскивать.
Наконец, Чан Кайши вновь ставит вопрос о судьбе новых
формирований и средствах для школы [Вампу]. На прямой вопрос Чан Кайши
генерал Сюй отвечает старыми обещаниями и указывает еще на два
новых обстоятельства, мешающих ему теперь же приступить к
реализации своих обещаний в части взноса обещанных денег. Это: 1) поход
в Фуцзянь, для которого необходимо поднакопить средства не только
на войска кантонской группы, но и для войск союзников в Фуцзяни, а
также 2) что он начал выполнять совет Чан Кайши - развертывание
7-й бригады в дивизию. Этот последний ответ бесит Чан Кайши и
происходит новая ссора, в которой он упрекает генерала Сюя в
нежелании придти ему на помощь и в покровительстве безобразий,
чинимых другими кантонскими войсками. В конце ссоры Чан Кайши
заявляет, что он уезжает в Кантон , мотивируя свой отъезд
необходимостью навести порядки в школе, где между новыми студентами и его
заместителем (генералом старой закваски) происходят крупные
столкновения, нарушавшие нормальную жизнь школы. Что касается
войск Вампу, остающихся на фронте, то во главе их он оставляет
своим заместителем комполка 1 и старшего при нем русского советника.
В десятых числах апреля Чан Кайши уезжает в Кантон. Днем
позже вызванный телеграммой приезжает в Кантон и главный советник.
Комдив 2, по слухам, спасся и находится где-то в одной из приречных
деревень, но еще не разыскан. В силу этих причин наступление на
Фуцзянь естественно откладывается на некоторое время.
* Выражать свой протест отъездом было любимой манерой Чан Кайши. В
середине лета 1924 г., когда школа испытывала сильные затруднения в
деньгах, Чан Кайши, никому ничего не сказав, поехал в Шанхай, но был
возвращен Ляо Чжункаем из Гонконга, где последнему удалось его
перехватить. - Прим. автора.
306
ПРИБЫТИЕ В КАНТОН И ПЕРВАЯ БЕСЕДА
С ПРАВИТЕЛЬСТВОМ
В первый же день по приезде в Кантон главного советника на
квартире посещают Ху Ханьминь, Си Сиву, Ляо Чжункай и другие
члены правительства.
В беседе главного советника с Ху Ханьминем последний, переходя
к оценке политического положения, находит его достаточно
устойчивым без опасения за ближайшее будущее. Касаясь соглашения между
юньнаньцами и Линь Ху, он считает, что это соглашение было
вызвано полной уверенностью юньнаньцев в победе Линь Ху и нашем
разгроме на Восточном фронте.
Последнее время юньнаньцы вели беспрестанное наступление на
правительство, засыпая его рядом невыполнимых требований. В
частности, попытки их захватить арсенал были особенно упорны, в
связи с чем Ху Ханьминь вынужден бьш согласиться на коллегиальное
управление арсеналом (коллегия в составе его, Ху Ханьминя, и
армейских представителей). Кантонская и Хунаньская армии,
недовольные теми уступками, которые были сделаны юньнаньцами,
отказались прислать своих представителей для работы коллегии и контроля
над арсеналом. Рабочие арсенала на притязания юньнаньцев ответили
забастовкой. Таким образом, арсенал не работал, что исключало его
использование юньнаньцами.
Цель поездки Лю Чжэньхуаня в Гуанси выяснялась. Он договорился
с Тан Цзияо о совместных действиях против гуансийских генералов Ли
и Хуана, за что Тан Цзияо обещал ему не мешать занять
губернаторский пост в провинции] Гуанси. Сам Лю Чжэньхуань объяснял свою
поездку желанием помочь Кантонскому правительству (но каким
способом, не говорил, а просил лишь верить в его искренность).
Ху Ханьминь и правительство в целом считают, что сейчас нет
оснований беспокоиться за возможность открытого переворота, ибо
юньнаньцы и гуансийцы, пока не выяснится успех Тан Цзияо, сделать это
не рискнут. В случае же поражения Тан Цзияо они будут правительству
верны, и что осложнения могут возникнуть лишь в случае
определившегося успеха Тан Цзияо и поражения войск Фань Шишэня.
Таким образом, и Ху Ханьминь, и правительство никаких
опасений, связанных с возможностью выступления гуансийцев и
юньнаньцев не предвидят.
Их интересует вопрос, как Ян Симинь объяснит заключенное им (и
вообще юньнаньским генералитетом) соглашение с Линь Ху. Сам Ян
20*
307
Симинь в это время находился в Шилуни, куда он выехал с момента
ухода корпуса Фань Шишэня.
Эта успокоительная оценка положения в Кантоне разделялась и
всеми остальными присутствующими при беседе (ни Чан Кайши, ни
Ляо Чжункай против этих выводов не возражали).
Переходя к Тан Цзияо, Ху Ханьминь заявляет, что опасности для
Гуандуна в его наступлении нет, или, во всяком случае, он ее не
видит. Силы Тан Цзияо настолько незначительны, что успех его
исключается. По данным правительства Тан Цзияо подвел к Наньнину не
более 4-5 тысяч плохо снаряженных солдат, напоминающих скорее
шайку полубандитов, чем части регулярной армии. Слухи о других
колоннах войск, которые могли бы появиться ему на поддержку, хотя
и правдоподобны, но эта поддержка не столь велика, чтобы можно
было при ее помощи разбить Фань Шишэня и его гуансийских
союзников. Само наступление Тан Цзияо является вынужденным, так как
внутри Юньнани недовольство населения и ряда генералов настолько
сильно, что готово вылиться в открытое наступление против него.
Свой успех Тан Цзияо строит частично при поддержке Лю Чжэньхуа-
ня, которого правительство не думает выпускать из Гуандуна.
Провозглашением себя заместителем генералиссимуса Тан Цзияо
обязан проискам правых группировок и, безусловно, делу рук правых
клубов Гоминьдана. Бояться этого не следует, так как огромная масса
партии за ним не пойдет, и это политически тоже не даст ему
ожидаемых результатов. Наконец, Центральный [Исполнительный]
Комитет [Гоминьдана] от имени партии уже декларировал свой протест,
как против Тан Цзияо, так и против клубов. В лучшем случае они
смогут собрать небольшую группу последователей из числа так
называемых «испорченных» членов партии. Веским подтверждением этого
является факт всеобщей поддержки ЦИК Гоминьдана в его решении
об исключении из партии Ma Су66.
Вообще правительство считало себя застрахованным от всяких
неожиданностей как в военном, так и в политическом отношениях, и
будущее рисовалось ему в розовом свете.
Действительно ли так оценивало правительство политическую
ситуацию, или, по установившемуся у китайцев обычаю, не желало
«выносить сора из избы» напоказ перед главным советником, или тут
была еще какая-нибудь другая цель, сказать трудно, но можно
отметить лишь одно, что никто из членов правительства и ЦИК
Гоминьдана в этот момент, по-видимому, серьезно не думал и не предвидел,
что последующая обстановка настолько осложнится, что поставит их
308
перед небывалой еще до сих пор угрозой как для самой партии, так и
для ее революционной базы в виде Кантона и Гуандуна.
Вся деятельность [Южнокитайского] правительства в
последующие дни после приведенного совещания подтверждала его
уверенность в своей прочности. Надо сознаться, что этой спокойной
оценкой положения был заражен несколько дней и главный советник, ибо
был плохо осведомлен о наметившемся резком переломе внутри
партии с момента смерти доктора Суня, а просьбы информировать его об
обстановке на Севере оставались без ответа. Недооценивал
положения и Областной комитет Кит[айской] компартии, все внимание
которого было сосредоточено на вопросах текущей работы и главным
образом подготовке к съездам - ко 2-му Всекитайскому съезду
профсоюзов, который должен был открыться в Кантоне 2-го мая [и] к 1-му
провинциальному съезду крестьянских организаций.
До этого крупнейшим моментом в жизни Кантона,
сосредоточившим на себе все внимание широких масс, была смерть д-ра Суня.
Объявленный месяц траура проходил в бесконечных церемониях
печали, привлекавших десятки тысяч населения. Митинги,
поклонения портрету, клятвы верности принципам Гоминьдана и последнему
завещанию доктора, чередовались одно за другим. Наконец,
объявленный набор «памяти доктора» новых членов Гоминьдана
приковывал общественное внимание к партии Гоминьдан и самой смерти
Сунь Ятсена.
Следующий важнейший вопрос в повестке дня Областного
комитета Кит[айской] компартии был, как уже сказано выше, вопрос
подготовки к съездам. Оба съезда решено было открыть одновременно и
провести их под лозунгом единения рабочих и крестьян. Созданное
для этого инициативное бюро по созыву съездов выполняло
огромную работу технической подготовки к съезду и руководило
предвыборной кампанией в самом Кантоне и Гуандуне, а также готовило
соответствующие резолюции съезда. Эта огромная работа настолько
загружала работников, в том числе и русских, что получалось как бы
естественное отвлечение внимания от общеполитической обстановки.
РАСКАЯНИЕ ЯН СИМИНЯ
Через несколько дней после описанного совещания Ян Симинь
просит приехать к нему Ляо Чжункая. Ляо Чжункай, пробыв в Шилу-
ни сутки, на другой день радостный возвращается в Кантон и
заявляет, что Ян Симинь покаялся в своих прегрешениях против правитель-
309
ства и просит извинения за свои ошибки (в своем раскаянии он
говорил, что в соглашение был втянут Фань Шишэнем). Через день в
Кантон приезжает и сам Ян Симинь, который, повторив свое раскаяние
главе партии и правительства и желая еще больше подчеркнуть
искренность своего раскаяния, на другой день по приезде посещает
вместе с Ляо Чжункаем и Ху Ханьминем главного советника в его
квартире, которому тоже повторяет сделанное уже заявление о том, что
соглашение действительно было заключено, но что оно есть дело рук
Фань Шишэня, который заключал его самостоятельно и без его, Ян
Симиня согласия, и сведения, что Фань Шишэнь позволил себе (как
он это делал несколько раз и раньше) воспользоваться его именем. На
заданный вопрос, участвовал ли он в совещании, утвердившем
соглашение, Ян Симинь ответил положительно, но заявил, что это
делалось им только из желания знать условия соглашения с тем, чтобы
помешать их исполнению и вовремя предупредить грозящую
правительству опасность. Далее Ян Симинь очень долго рассказывал, как
Фань Шишэнь перед уходом пытался захватить базу Вампу и
кантонский флот и что он, Ян Симинь, проделал очень большие
приготовления, с тем чтобы помешать этому.
Вообще из рассказов Ян Симиня создавалось впечатление, что он
не только не предатель, но человек, который потрудился над
спасением правительства. Тут же чуть ли не со слезами на глазах доказывал,
что он не может не идти одной дорогой с правительством и партией,
так как будучи человеком бедным, часто не имеющим достаточно
средств для того, чтобы содержать семью, он не может идти против
заветов д[окто]ра, направленных к борьбе за интересы трудового
народа и т.д. Надо сказать, что большая часть руководящей верхушки,
если и относились с некоторым недоверием к его раскаянию, то все
же была убеждена, что теперь он не будет участвовать в
противоправительственных группировках.
ТРЕБОВАНИЯ ЧАН КАЙШИ О РАЗДЕЛЕ СФЕР ВЛИЯНИЯ
МЕЖДУ НИМ И ГЕНЕРАЛОМ СЮЙ ЧУНЧЖИ
Чан Кайши, уехав из Шаньтоу, обещал вернуться туда через пять-
шесть дней. Проходят сроки, но Чан Кайши не едет, генерал Сюй
шлет телеграмму за телеграммой, прося его скорее выехать. Наконец,
на имя ЦИК [Гоминьдана] и главного советника от Сюя поступает
телеграмма, в которой он заявляет, что невозвращение Чан Кайши он
рассматривает как нежелание последнего работать на общую пользу,
310
и что при таком отношении к делу партии он (Сюй) также бросит
работу в Шаньтоу и приедет в Кантон или просто уедет в Шанхай.
Становилось ясно, что дальнейшая размолвка между Чан Кайши и
Сюем может повести к открытому разрыву и полной военной
изоляции Вампу, что было бы шагом преждевременным и опасным для
Вампу ввиду еще недостаточного накопления сил для независимого
ее существования в этой обстановке обшей враждебности. Да и по
общеполитической обстановке допустить разрыв было нельзя.
Чан Кайши на осторожно преподанный совет выехать в Шаньтоу
ответил, что совместно с генералом Сюем больше работать не хочет и
не будет, так как ему надоели его обещания и их постоянное
невыполнение. Условием дальнейшей работы он ставит территориальное
разделение его и Сюя «или я (Чан Кайши) остаюсь в Шаньтоу, и Сюй
пусть едет в Кантон, или я в Кантоне, а Сюй -в Шаньтоу». До тех же
пор, пока этот вопрос не будет разрешен, он категорически
отказывается выезжать.
Приходит официальное извещение о том, что комдив 2 Чжан Мин-
дэ утонул, и разыскать его тело не удалось. Смерть Чжан Миндэ
открывала возможность благоприятного разрешения вопроса о
средствах для [войск] Вампу и создавала надежду на осуществление новых
формирований.
Принимается решение поехать в Шаньтоу и Чан Кайши и вновь
поставить перед генералом Сюем прежние вопросы. И если бы он
опять отказался реально их выполнить, то снять войска Вампу с
востока и перебросить их в Кантон, создав для них материальную базу
путем захвата у кантонцев ранее намеченных двух уездов. Чан Кайши
ехать на этих условиях согласился, и поездка назначается после
открытия съездов (2 мая).
ПРОДОЛЖАЮЩАЯСЯ ПОДГОТОВКА ПОХОДА НА ФУЦЗЯНЬ
Что касается самого Сюя, то он продолжает заниматься
организацией войск, подготовляя их для похода в Фуцзянь.
Приглашается принять участие в походе генерал Фан Шэндао с его
группой (состоящей из цзянсиицев, фуцзяньцев и уроженцев других
провинций), входящей в состав войск генерала Тань Янькая.
Генерал Фан Шэндао (в прошлом играл крупную роль в
провинции Фуцзянь) охотно согласился на предложение Сюя участвовать в
походе.
Таким образом, группа войск, предназначаемых для наступления,
усиливается еще 1,5 тыс. бойцов. Участие же в операции генерала
311
Фан Шэндао с особенной ясностью подчеркивало действительную
цель похода, ибо генерал Фан Шэндао никогда бы не согласился
участвовать в походе только с целью короткого удара для ликвидации
Хун Шаолиня. Да и сам факт участия генерала Фан Шэндао, означал
по существу объявление войны дуцзюню провинции] Фуцзянь.
Подходили к концу переговоры и с фуцзяньскими союзниками, а
посланные для них боеприпасы прибыли уже на место. Имелись
сведения, что одна из союзных бригад даже произвела нападение на один
из городов, занятых войсками Хун Шаолиня, но, потерпев неудачу,
отошла и требовала ускорить наступление Кантонской армии.
СДАЧА КРЕПОСТИ ВЭЙЧЖОУ
В этот же период гарнизон крепости Вэйчжоу под общим
командованием генерала Ян Куньжу в составе четырех бригад с обшей
численностью до 4 тыс. человек «сдается» юньнаньцам на следующих
условиях:
1. Все войска Ян Куньжу входят в состав Юньнаньской армии как
две самостоятельные дивизии.
2. Всем его войскам юньнаньцы обязуются платить трехмесячное
жалование (срок осады) и сохранить за указанными дивизиями их
прежние районы квартирования и доходов.
3. Генерал Ян Куньжу устраняется от командования и высылается
за пределы расположения войск.
Как видите слово «сдача» здесь менее всего подходит, это скорее
договор между равными сторонами, указывающий на существующие,
еще не порванные связи с прежним соглашением юньнаньцев и Линь
Ху. Лю Чжэньхуань, старавшийся [уклониться] от встреч с левым
крылом Гоминьдана, продолжал совершать беспрерывные рейсы
между Кантоном и Гонконгом, ведя какие-то переговоры с
представителями Тан Цзияо. Но особого значения этим поездкам никто не
придавал. Так продолжалось до конца апреля, пока не грянул гром, а отзвук
его, как молния, не осветил огромные размеры опасности,
угрожавшей партии Гоминьдан и правительству в Гуандуне.
СВЕДЕНИЯ О ПОРАЖЕНИИ ФАНЬ ШИШЭНЯ В ГУАНСИ
И АКТИВНАЯ РАБОТА ОППОЗИЦИИ В КАНТОНЕ
Внешним поводом к этому пробуждению этой усыпленной
предосторожности послужило полученное 23 апреля [1925 г.] через комдива 1,
находившегося в Вэйчжоу, сообщение, что 19-го войска Фань Шишэня
312
потерпели серьезное поражение под Наньнином и отходят
преследуемые войсками Тан Цзияо на восток к г. Наньсяну (см. схему № ...)40-
Войска генерала Хуана, также получившие поражение под
Наньнином, отошли к г. Чэнцзяну и Нинчжоу.
Сведения, имеющиеся до этого, говорили, что Фань Шишэнь и
Хуан подошли с главными силами к Наньнину, поэтому известие о
поражении основных сил Фань Шишэня, а не его передовых частей
(как было в действительности), считалось достоверным.
Это известие подтверждала и гонконгская пресса, все время
дружественно настроенная по отношению к Тан Цзияо, сообщавшая, что
Фань Шишэнь потерял значительную часть войск пленными, и даже
одна из его бригад перешла на сторону Тан Цзияо. На основании этих
сообщений и был сделан вывод, что поскольку войска Фань Шишэня
и Хуана потерпели столь сильное поражение, постольку дорога к
границам Гуандуна для Тан Цзияо была свободна.
Это известие (о поражении Фань Шишэня), быстро
распространяясь, оживило деятельность реакционеров и вскрыло всю опасность
положения в Кантоне.
Лю Чжэньхуань приезжает из Гонконга с представителем Тан
Цзияо, который и поселяется в его штабквартире. Поспешно штаб Лю
Чжэньхуаня становится местом беспрерывных заседаний и совещаний.
Начальник штаба Ян Симиня генерал Чжао Цзедэ принимает во
всех этих совещаниях живейшее участие. Разведка, специально
установленная для выяснения характера происходящих у Лю Чжэньхуаня
заседаний, сообщает, что там происходит работа по объединению
антиправительственных сил при ближайшем участии представителя Тан
Цзияо. Кроме того, выясняется, что к совещанию причастен и ректор
Кантонского университета (один из правых гоминьдановцев).
Наконец, начальник штаба Хунаньской армии сообщает, что Ян Симинь
через доверенных лиц сделал ему предложение заключить
соглашение между Хунаньской и Юньнаньской армиями против кантонцев.
Последнее предложение мотивировалось тем, что кантонцы
относятся с ненавистью к интерпровинциальным войскам и рано или
поздно сделают на них нападение и выгонят их из провинции, а начав
это с юньнаньцев, они проделают то же и с хунаньцами.
Выходом из положения был бы союз между
интерпровинциальными войсками, который мог бы не только предупреждать эту
опасность, но и поставить кантонцев на надлежащее место.
Правые гоминьдановцы становятся активнее и на выпуске
юньнаньской военной школы позволяют себе открытое выступление, где
313
перед студентами довольно резко критикуют политическую линию
Гоминьдана (пытающегося разрешить дело национального
освобождения путем революционной борьбы) и доказывают, что живя в мире
с иностранными правительствами и используя противоречия между
ними, можно значительно скорее добиться национального
освобождения страны путем отдельных уступок. Эволюция - верное и
единственно правильное средство для данного времени, а люди, зовущие к
революционным действиям, могут привести страну к еще худшим
условиям и положению и т.д.
Обстановка сгущалась с каждым часом. Фронт этой опасности в
Кантоне проходил через гуансийцев, юньнаньцев и замыкался у
правого крыла Гоминьдана, объединяясь на западе с Тан Цзияо.
Но прежде, чем перейти к тем решениям, которые были приняты
партией и правительством, сделаем небольшое отступление и кратко
рассмотрим положение внутри партии после смерти д-ра Суня,
имевшей непосредственное отношение к назревающим событиям.
VII. КАНТОН ИЛИ ФУЦЗЯНЬ.
АНАЛИЗ ПОЛИТИЧЕСКОЙ И ВОЕННОЙ ОБСТАНОВКИ
ПОЛОЖЕНИЕ ВНУТРИ ПАРТИИ ГОМИНЬДАН
ПОСЛЕ СМЕРТИ Д-РА СУНЬ ЯТСЕНА И ВЫБОР
НАПРАВЛЕНИЯ ДАЛЬНЕЙШЕГО ДВИЖЕНИЯ ВОЙСК
Несмотря на крупные изменения, внесенные в партию Гоминьдан
I съездом в январе 1924 г., она все же не приняла характера
однородности и продолжала оставаться конгломератом чрезвычайно разновидных
элементов - от представителей компрадорской буржуазии и дворянско-
помешичьих элементов (джентри), которые находились на самом
правом крыле, представителей средней и мелкой буржуазии, занимавших
места центра, и, наконец, представителей левого крыла - коммунистов,
представлявших интересы широких рабочих и крестьянских масс.
Кроме перечисленных существовала еще группа старых сподвижников
д-ра Сунь Ятсена, члены которой хоть не состояли после I съезда в
партии, но продолжали числить себя гоминьдановцами, образуя так
называемую группу «внепартийных, старых гоминьдановцев».
В эту группу входит и генерал Тан Цзияо, которому д-р Сунь во
время своей первой экспедиции на Север предложил быть своим
заместителем по должности генералиссимуса, и генерал Чэнь Цзюнмин,
бывший когда-то военным министром правительства Суня, и,
наконец, сюда же относится и бывший когда-то крупным общественным
деятелем Китая Тан Шаои, занимавший еще при маньчжурской
династии видные посты и состоявший затем в Народной лиге,
образованной доктором Сунем (так называемый Тунмэнхой)69. Все
перечисленные и многие другие так называемые внепартийные гоминьдановцы
по своей социальной и политической физиономии очень мало чем
отличаются от правого крыла Гоминьдана, и поэтому очень часто
грань между ними в условиях китайской общественности стирается и
они выступают единым фронтом. Эти, определенно реакционные
элементы, с одной стороны, и левые, революционные, включавшие и
коммунистические элементы - с другой, находятся в постоянной
вражде, а если и уживались в партии, то только благодаря тому
огромному личному авторитету, которым пользовался доктор Сунь.
Происходящий огромный процесс классового расслоения в стране
отбрасывает от национально-революционного движения наиболее
ярких представителей и выразителей интересов компрадорской
буржуазии в городах и феодально-помещичьих элементов в деревне.
Одновременно растущее движение рабочих масс во всех промышленных
315
районах Китая все более и более толкает китайскую буржуазию от
национально-революционного движения в лагерь внутренней
контрреволюции и на компромиссы и соглашения с иностранным капиталом.
Этот процесс расслоения национально-революционного движения
в стране не только не мог, но должен был отразиться внутри
национально-революционной партии Гоминьдан.
И мы действительно видим, что весь период после I съезда
[Гоминьдана] характеризуется борьбой между правым и левым крылом
партии, являющихся объективными выразителями интересов
различных и враждебных классов в стране. Этот процесс расслоения партии
особенно усилился после разгрома купеческих «тигров» в Кантоне и
открытых столкновений крестьянских организаций с помещиками в
Гуандуне, принявших характер классовой борьбы. Вследствие этих
причин постепенно часть членов партии, занимавших места центра,
переходят на правое крыло и лишь незначительная часть - на левое.
Центр будет постепенно пустеть, ибо это перемещение будет
продолжаться и дальше.
Правое крыло все более и более отстает от той линии, которая
проводится партией (ее левым крылом и центром), и поэтому смутно
начинает нащупывать новые формы своего
организационно-политического оформления, но все же не рискует идти на разрыв с
центристами, хотя одновременно и ведет энергичную борьбу с левым
крылом, пытаясь даже оторвать от него центр и перетянуть его к себе.
Положение, создавшееся на Севере вследствие поражения Цао Куня
- У Пэйфу, правые элементы Гоминьдана думают использовать для
того, чтобы теснее связаться с милитаристскими группировками.
Именно поэтому они (на Севере) настаивают на приезде Сунь Ятсена в
Пекин, надеясь, что им удастся вовлечь его в сделку с милитаристами.
Тайные переговоры, которые велись между правыми и
милитаристами до отъезда д-ра на Север, подготавливали почву для секретных
переговоров, в которые центристские элементы действительно
вступили после своего приезда в Тяньцзинь. Эти переговоры имели целью
толкать Сунь Ятсена на совет с реакционными милитаристами, на
участие с ними в реакционном правительстве Дуань Цижуя и делить с
ними политическую власть за счет предательства
народно-революционного движения, за счет отказа от борьбы с империализмом, за счет
разрыва отношений с СССР, за счет исключения из Гоминьдана
коммунистических и вообще левых, революционных элементов.
Опасность такого сотрудничества между милитаристами и го-
миньдановцами одно время была действительно налицо, как
выяснилось вскоре. При этих секретных переговорах (о которых не знал даже
316
ЦИК партии Гоминьдан) милитаристами при поддержке правых были
поставлены совершенно конкретные условия, на которых они
согласились бы сотрудничать с Гоминьданом. Одними из основных
требований были — разрыв с Советской Россией и активная борьба с
китайскими коммунистами.
Примерно в то же время группа южных и юго-западных
милитаристов, так называемых «внепартийных гоминьдановцев», во главе с
Тан Цзияо делают попытку соглашения с центром на основе принятия
партией идеи федерализма, отражавших чаяния китайской
буржуазной компрадорской реакции. Это предложение, если не ошибаюсь,
было поддержано и частью членов партии, примыкавших к
центристам. Последнее, по-видимому, было настолько сильным, что ЦИК
Гоминьдана принужден был прибегнуть к оттяжке разрешения этого
вопроса и предложил для решения его созвать специальную
конференцию в Чанша.
Несмотря, однако, на большое давление правых, центр
Гоминьдана во главе с Сунь Ятсеном не пошел на отказ от своих основных
пунктов и отверг те условия, которые милитаристы считали
необходимыми для заключения сделки.
Таким образом, ожидания правого крыла и их надежды повлиять
на доктора Суня и тем самым изменить основную линию партии,
оказались разбитыми, что повело к еще большему расслоению в партии.
Борьба между правым и левым крылом все время усиливалась, и так
как она являлась лишь отражением процессов, происходящих внутри
страны, то становилось очевидным, что изжить ее в рядах одной
партии невозможно и что раскол партии при таком положении
становился неизбежным.
Безнадежное состояние доктора Суня и, наконец, последовавшая
смерть его ускорили формальное отделение правого крыла. Почти
одновременно со смертью доктора правогоминьдановские элементы
создают свои «клубы Гоминьдана», которые и должны были
послужить организационным костяком новой, правогоминьдановской
партии. Несколько позднее создается новый орган - «Комитет по защите
партии Гоминьдан». Этот комитет, образованный правыми, выступает
в печати с заявлением, что ЦИК Гоминьдана, срок полномочий
которого уже истек, потерял свои права на руководство партией и поэтому
комитет берет на себя задачу созыва съезда. Видный член правого
крыла, бывший секретарь Суня и его уполномоченный в Америке Ma
Су выступает в печати с резкой критикой деятельности ЦИК
Гоминьдана, обвиняя его также в том, что ЦИК Гоминьдана [превратился] в
317
простое орудие политики Сов[етской] России. Объявив войну за
партию, правые гоминьдановцы переносят центр тяжести на борьбу
против коммунистов и некоторых левых гоминьдановцев, обвиняют их в
стремлении подчинить народное движение влиянию большевиков и
СССР, они одновременно вели и ведут политику примирения с
империализмом.
В качестве своей ближайшей общеполитической задачи правые по
инициативе Тан Шаои и Тан Цзияо вновь выдвигают
противоположную принципам Гоминьдана идею федеративного устройства Китая
на основе автономной самостоятельности провинций, что, по сути
дела, означало бы монопольные права для компрадорской буржуазии
и феодально-помещичьей знати, бесконтрольную эксплуатацию
провинций и открывало бы при сотрудничестве с милитаристами и
поддержке иностранного капитала более широкие возможности
подавления интересов рабочих и крестьянских масс.
Таким образом, развертывается борьба за влияние на военные
силы Юга, за влияние на военные группировки, не только находящиеся
на территории Гуандуна, но и на те, которые были так или иначе
связаны с Южным правительством. Это нашло свое отражение в том, кто
должен замещать умершего доктора Суня по должности
генералиссимуса.
Высокое звание генералиссимуса имеет свою политическую
историю. Еще во время подготовки похода на Север, когда в состав
экспедиции входил целый ряд армий различных провинций (в том числе и
армия Тан Цзияо). Тогда этот титул имел определенное содержание и
отдавал в руки Сунь Ятсена общее управление экспедиционными
войсками. Несмотря на развал Северной экспедиции и потерю
доктором Кантона, а также отход от него целой группы союзников, Сунь
продолжал носить этот титул. Потеряв свое первоначальное
практическое содержание, этот титул со временем стал выразителем
верховной политической и военной власти, распространившейся как на
революционное правительство Юга, так и на всех главнокомандующих,
признававших власть Южно-революционного правительства или, как
обычно его называли, правительство д-ра Суня.
В данный момент этот вопрос приобретает особенно крупное
значение еще и потому, что после смерти д-ра в рядах партии не
осталось человека, авторитет которого был бы приемлемым для
большинства военных. Замещавший же Сунь Ятсена Ху Ханьминь был
непопулярен не только как военный, но и как гражданский губернатор.
Вопрос о том, кто воспримет военную верховную власть, особенно
сильно волновал военные круги, требовавшие авторитетной военной
318
фигуры. Генерал Тан Цзияо, объявив себя приемником Суня,
правильно учел настроение военных кругов и совершенно правильно (как
это увидим позже) рассчитывал на успех.
Правая группа Гоминьдана и примыкавшие к ней южные
милитаристы прекрасно понимали, что пока левые и центр имеют под собой
политическую и социальную базу в лице провинции Гуандун, где
ЦИК [Гоминьдана] опирается на сочувствие рабочих и крестьянских
масс, борьба с ним будет не только трудной, но и не даст сколько-
нибудь ощутимых результатов. [Одержать] победу над левым крылом
партии и левыми и центром [возможно], лишив их основной опоры в
народных массах, но осуществить ее возможно лишь при условии
захвата провинции Гуандун, чего можно достигнуть только
вооруженной борьбой. Победа в Гуандуне и захват его в свои руки, а стало
быть и разгром легальной базы левого крыла, открывала для правых
широкие перспективы и создавала в будущем возможность
совместной работы со значительной частью группы центра. Правильно
рассчитав, правые еще во время работы так называемой
реорганизационной конференции Дуань Цижуя, принимали меры к обеспечению
успеха за войсками Тан Цзияо, пытаясь привлечь на свою сторону часть
военных группировок, находящихся на территории Гуандуна.
Внутренний разлад среди генералитета в Кантоне способствовал
осуществлению этих мероприятий. Используя стремление Лю Чжэньхуаня
попасть на губернаторское кресло в Гуанси, они получают его как
своего союзника без особых трудностей. Одновременно они ищут
связи и с сильнейшей в Гуандуне армией юньнаньцев. Уже в феврале
месяце (как было установлено позднее) Ян Симинь имел своего
представителя в Пекине и тогда же, по-видимому, было намечено, а
позднее и налажено сближение, так как в начале марта распространились
слухи, что Пекин, в случае успеха переворота в Кантоне,
губернатором Гуандуна назначает Ян Симиня.
Здесь, может быть, следует искать отчасти и причину заключения
юньнаньцами соглашения с Линь Ху.
Объединению этих реакционных сил в значительной мере
способствовали империалисты и особенно ближе других заинтересованный
Гонконг.
Известный в Китае миллионер и сторонник американского
империализма компрадор Роберт Хо Тун при содействии Чэнь Ляньбо и
* Роберт Хо Тун за усердную службу империализму получил от
английского правительства звание лорда. - Прим. автора.
319
других беженцев из Кантона организует часть китайской
общественности для борьбы с растущим революционным движением в стране,
мотивируя свои действия увеличивающейся опасностью «большевизма».
Ими же собираются средства для поддержки армий, готовящихся
выступить против Южного правительства.
Империалистическая кампания травли находит свое яркое
выражение и среди американских коммерческих кругов. В начале апреля
председатель американской коммерческой палаты Герольд Доллар,
делая (во время своего доклада) анализ политического положения в
Китае, вопит о большевистской пропаганде, ведущейся в Китае
Советской Россией, и, обращаясь к положению на Юге, говорит: «В
Кантоне «Красная гоминьдановская армия», согласно донесениям,
большей частью финансируемая из Москвы, уже практически
доминирует над положением в течение многих месяцев и уже добилась
эффекта изгнанием большей части зажиточных жителей Кантона из
страны. Как бы то ни было, разрушать всегда легче, чем строить. И
тот факт, что Китай погружен в политические смуты со времени
революции, создает плодотворную почву для работы московских
коммунистов. Они успешно ловят рыбу в мутной воде и пожинают свои
посевы здесь так же, как и везде в других странах.
Наша надежда на то, что почтенное китайское купечество и
интересы собственников так же, как и большая часть класса джентри,
ныне начинают видеть опасность, которая угрожает их стране, и скоро
выступят против прогресса такого сорта».
Но особенно внимательна к событиям в Кантоне гонконгская
пресса. На ее страницах появляются огромные статьи собственных
корреспондентов, посвящаемые прекрасной дисциплине и поведению
войск Тан Цзияо и их бережному подходу к интересам населения. На
страницах английской печати Тан Цзияо вырастает в огромную
фигуру спасителя Юга от красной коммунистической опасности, и
попутно с особенной радостью смакует она внутренние затруднения,
создающиеся в Кантоне, предсказывая скорое падение
«большевистского» правительства.
Гонконгская газета «Дагунбао» 25 марта 1925 г. посвящает
огромную статью «О положении юго-западных провинций», отдельные
места которой не безынтересно привести: «Коммунистическая партия
в Гоминьдане раньше не смела вмешиваться в партийные дела, но в
настоящее время коммунисты приобрели такое громадное влияние в
Гоминьдане, что фактически держат в своей зависимости не только
левое крыло Гоминьдана, но и руководят политикой правительства, и
320
только в них следует искать причины тех нападок на собственность,
свидетелями которых мы являемся в последние месяцы».
Дальше та же газета продолжает: «В связи со смертью Сунь Ятсе-
на, лидера коммунистов, было бы величайшей ошибкой не
использовать растерянности в их рядах и не покончить с коммунистическим
злом в Кантоне. И поэтому старые члены Гоминьдана решили
образовать новую партию, которая и ставит себе задачу довести эту
спасительную для Китая борьбу до конца. Мы уверены, что успех этой
борьбы обеспечен, ибо в состав новой партии вошли все старые
революционеры как: Тан Цзияо, Тан Шаои, Чжан Тайкан, Ку Чэн, Хуан Да-
вэй и, наконец, к ним же примкнул Чэнь Цзюнмин. Конструирующаяся
новая партия решила выбрать Тан Цзияо генералиссимусом, который и
будет лидером этой партии, независимо от того, хочет ли Тан Цзияо
сам принять это лидерство или нет». Иронизируя дальше над
Кантонским правительством и Ху Ханьминем, газета говорит: «Ху Ханьминь,
губернатор Кантона, претендует на место Сунь Ятсена, думая, что если
он был последним заместителем генералиссимуса, то это значит, что
он должен быть и следующим генералиссимусом, но это не так», и
заканчивает статью таким заявлением: «Новый генералиссимус Тан
Цзияо окончательно решил покончить с красным засильем в Кантоне.
Нет никакого сомнения, что он эту историческую миссию выполнит.
Есть данные даже утверждать, что его усилия будут поддержаны и из
Кантона, что обеспечивает полную возможность перенести главную
ставку генералиссимуса в Кантон. Одновременно с этим он во главе с
вновь образовавшейся партией осуществит и великий план о
провинциальном самоуправлении юго-восточных провинций».
Таким образом, против Гуандуна и Кантона мы имели единый
сплоченный фронт от империализма до правой группы и
милитаристов включительно.
На этот вой реакционной своры ЦИК Гоминьдана отвечает рядом
своих деклараций.
В обращении, выпущенном ЦИК Гоминьдана к китайскому народу
с сообщением о смерти доктора, ЦИК призывает народ к еще более
энергичной борьбе за дело революционного освобождения Китая,
подтверждая, что партия не свернет с революционного пути, а с
удесятеренной энергией будет проводить намеченную доктором
политическую линию борьбы за освобождение Китая.
На 69-м заседании ЦИК Гоминьдана в ответ на выброшенный
правыми лозунг «федерация автономных провинций Китая» принимает
резолюцию, в которой говорит: «ЦИК будет выполнять заветы по-
21 В. К. Блюхер
321
койного президента Сунь Ятсена и будет базироваться в своей
политике на декларациях партии, принятых на ее I конгрессе. Тенденция к
провинциальным правительствам диаметрально противоположна
партийным принципам, и поэтому мы должны энергично бороться
против этой тенденции.
Империализм старается раздавить нашу партию. Он использовал
национальных милитаристов для раздела нашей страны и преследовал
весь народ, империалисты помогли Юань Шикаю сделаться
императором; империалисты помогли Цао Куню занять президентство;
империалисты старались реставрировать императорский трон. В течение
14 лет наш покойный президент вел борьбу против этих
контрреволюционных попыток. Когда наш президент Сунь Ятсен отправился на
Север, он хотел созвать народную конференцию, сформировать
национальное правительство, объединить нацию. Империалисты, видя,
что если наша страна будет объединена, они не смогут ее больше
эксплуатировать, старались уничтожить его план, используя для этого
китайских милитаристов. Эти милитаристы, повинуясь приказам
иностранных господ, выкинули лозунг провинциальных правительств.
Прикрываясь этим лозунгом, они хотят разорвать страну на части.
В интересах нации, в интересах партии, которая ответственна за
национальную революцию, мы должны вести борьбу против
милитаристов - слуг империалистов.
Все солдаты, все товарищи должны объединиться и до конца
бороться с врагами партии».
13 апреля ЦИК [Гоминьдана] решает не признавать как не
имеющего ничего общего с Гоминьданом открытого в Пекине гоминьда-
новского клуба и исключить из партии Ma Су за напечатание статей,
противных принципам Гоминьдана. Из партии исключаются по тем
же мотивам так же и Фэн Цзыю и Цзян Вэйфан. Принимается
постановление опубликовать декларацию против Тан Цзияо за присвоение
им титула вице-генералиссимуса. В выпущенной декларации ЦИК
говорит, что: «Тан Цзияо, двигаясь в Гуанси, прикрывался планами
своего похода на Север. В действительности же план Тан Цзияо
заключается в том, чтобы свергнуть революционное правительство.
Действия Тан Цзияо направлены против Гоминьдана.
Как члены Гоминьдана мы ответственны за сохранение и защиту
нашей партии и будем осуществлять ее всеми мерами. Враг на реке
Дунцзян рассеян. Нашим следующим врагом будет Тан Цзияо и его
союзники. Мы надеемся, что все революционные солдаты будут
драться против Тан Цзияо, как того требует революционный долг и
революционная работа Гоминьдана».
322
Этот призыв находит себе широкий отклик среди масс.
Профессиональные организации, крестьянские союзы, Союз
молодых солдат и студенчество выражают свое враждебное отношение к
Тан Цзияо и его политике в ряде воззваний и резолюций,
призывающих в то же время все революционные слои населения встать на
защиту революционного Кантона.
В этих воззваниях, резолюциях и на происходящих митингах
выбрасывается лозунг защиты Кантонского правительства и ЦИК
Гоминьдана с призывом поддержать его в борьбе с надвигающейся
контрреволюцией как со стороны Тан Цзияо, так и его союзников.
Отношение купечества, особенно его верхушки, и компрадорства
остается по-прежнему ярко враждебным. Введение новых налогов
правительством, вызванных военными потребностями, на зажиточные
слои населения (налоги на предметы роскоши и драгоценности)
вызывают, конечно, сильное недовольство со стороны купечества и
зажиточных слоев населения. К этому фронту недовольных примыкают
и феодально-помещичьи элементы деревни.
Опасность для Кантона усиливается и теми трениями, которые
существовали в верхушке правительства, вызванные не только
политическими разногласиями, но и личными отношениями между
отдельными членами правительства и руководителями армий,
находившихся на территории Гуандуна.
Эти личные разногласия являлись, в конечном счете, также
отражением политической борьбы между выразителями интересов
различных классов.
Но политический характер этих разногласий выступал далеко не
ярко наружу в том переплете, который в настоящий момент
характерен не только для Юга. но и для всей Китайской Республики.
Смещенный с должности начальника арсенала Вонг, отражая
настроение противников Ху Ханьминя, в разговоре с главным
советником заявляет, что у большинства членов партии, находящихся в
Кантоне, существует мнение о необходимости замены Ху Ханьминя
другим более авторитетном лицом. Вообще необходимо назначить
ревизию для Главной квартиры и Управления губернатора и предать суду
многих правительственных лиц за те безобразия, которые якобы там
творятся. Пора положить предел воровству и взяточничеству,
творимому братом Ху Ханьминя, который занимается продажей
правительственных должностей.
Это заявление, несомненно, отражало настроение близкого к
правительству круга лиц.
21*
323
Наконец, отношение широкой массы военных к факту
провозглашения Тан Цзияо генералиссимусом носило характер не только не
враждебный, но даже сочувственный. Характерны в этом отношении
заявления многих крупных штабных работников Кантонской армии и
части генералитета, которые, получив известие Тан Цзияо об
объявлении себя генералиссимусом и встретив его сочувственно, заявляли,
что лучшего и более толкового и опытного заместителя было бы
трудно найти.
Наконец, отношения между Ху Ханьминем и командующим
Кантонской армией генералом Сюй Чунчжи в то время носили форму
открытой враждебности.
Добавим сюда вражду между Сюем, комкором 1 генералом Ляо
Хункаем и начдивом 1 генералом Ли Цзишэнем и их взаимное
недовольство генералом Сюем.
Эту общую картину ссор и вражды правительства и генералитета
дополняло отсутствие согласия и энергии и среди партийной головки.
Энергичный тон деклараций и заявлений ЦИК не являлся
выразителем его решительности, а отражал лишь давление левого крыла и
активную работу коммунистов и примыкавшего к ним Ляо Чжункая.
Ху Ханьминь, проявлявший значительный интерес к партийной
жизни после смерти Сунь Ятсена и без колебаний голосовавший за
исключение из партии Ma Су и др. (позднее лидеров правых гоминь-
дановцев), вследствие общего им недовольства становился менее
активным и сколько-нибудь значительной энергии перед лицом
обнаружившейся опасности не проявляет, вызывая этим общее подозрение
левого крыла. Характерную оценку Ху Ханьминю давал Ляо Чжун-
кай. На вопрос главного советника: «Какой позиции держится Ху
Ханьминь?», он ответил: «Ху Ханьминь — дурак и баба». И когда я его
спросил, что он будет делать, если юньнаньцы и гуансийцы выступят,
он ответил: «Не знаю. Поэтому нам нужно составить свой план и
заставить Ху Ханьминя его проводить».
Таким образом, в среде правительства и генералитета в это
угрожающее время не было ни совершенства , ни должной, отвечающей
моменту решимости. Лишь левое крыло (коммунисты) развивает
максимум активности, и идущий с ними Ляо Чжункай при содействии
русских советников готовятся к организации отпора надвигающейся с
запада контрреволюционной опасности. Эта нерешительность и
колебания значительной части ЦИК [Гоминьдана] и правительства явля-
* Так в документе. По смыслу: согласия.
324
лись следствием того же процесса внутренних противоречий и
внутренней борьбы в партии.
Этот же процесс давал себя знать и в последующих решениях ЦИК
и правительства при обсуждении вопроса о методах борьбы с Тан
Цзияо и его союзниками в самом Кантоне.
РЕШЕНИЕ ПРАВИТЕЛЬСТВА О
КОМПРОМИССНОМ СОГЛАШЕНИИ С ТАН ЦЗИЯО
Первое совещание правительства, состоявшееся 24 апреля 1925 г.,
обсуждая положение, никаких конкретных решений не приняло, так
как дальнейший ход событий зависел, главным образом, от позиции
командующего Кантонской армией генерала Сюй Чунчжи. Для
решения этого вопроса от имени правительства в Шаньтоу 25 апреля
посылаются Ляо Чжункай, Чан Кайши и главный советник.
В день отъезда, перед отходом парохода в Гонконг, между
уезжающими правительством и партийной головкой состоялось
совещание, на котором пришли к выводу, что для вооруженной борьба с
союзниками Тан Цзияо в Гуандуне и им самим у правительства не
достает сил, и вооруженный способ разрешения конфликта привел бы к
поражению партии в Гуандуне; что выход нужно искать в каком-то
компромиссном соглашении с Тан Цзияо. Тут же намечаются
примерно и те условия, на которых могло бы быть достигнуто
соглашение. Среди условий было два основных пункта:
1) отказ Тан Цзияо от идеи федерализма и
2) формальное его вступление в партию.
Это решение предложено было еще раз обсудить в Шаньтоу с
участием высшего генералитета Кантонской армии.
Главный советник на это совещание опаздывает. 27 апреля в
открытом море на пароходе по пути в Шаньтоу происходит первый
обмен мнений о создавшемся положении между Ляо Чжункаем, Чан
Кайши и главным советником.
Высказавшийся первым Чан Кайши дает следующую оценку
положению.
Положение в Гуанси после поражения Фань Шишэня настолько
серьезно, что едва ли можно рассчитывать хоть на какой-нибудь успех.
Фань Шишэнь, приведя свои войска в порядок, несомненно, сделает
попытку совместно с гуансийцами еще раз напасть на войска Тан
Цзияо, что может привести их к окончательному разгрому. Победа,
вероятно, останется за Тан Цзияо. Тогда, возможно, уцелевшая часть войск
325
Фаня перейдет к Тан Цзияо, а другая часть рассеется. То же случится и
с войсками генералов Ли и Хуана, с той лишь разницей, что их солдаты
разойдутся частью по деревням, частью по бандитским отрядам.
Разгром этих армий открывает прямую дорогу в Кантон.
Связь Тан Цзияо с юньнаньцами и гуансийцами имела задачей с
подходом Тан Цзияо к Гуандуну выступить в Кантоне и свергнуть
правительство. Теперь, в связи с поражением Фань Шишэня,
возможен переворот в Кантоне в ближайшие недели, к чему Ян Симинь и
Лю Чжэньхуань и стремятся. Последний является руководящим
лицом в этом деле и особенно активен в последние дни — вплоть до того,
что требует произвести переворот немедленно.
Наши кантонские части, находящиеся на западе, разбросаны и
слабы как численностью, так и боеспособностью. Что касается ху-
наньцев и Чжу Пэйдэ, то они сейчас серьезной силы не представляют,
ибо находятся еще в стадии реорганизации. Да и вообще навряд ли
они рискнут на открытое выступление против юньнаньцев и за
правительство, так как в реальную силу последнего они не верят. При таком
положении даже переброска войск с востока навряд ли обеспечит
победу правительству.
Таким образом, признавая положение Кантона крайне тяжелым, я
(Чан Кайши) не вижу выхода в открытом вооруженном столкновении.
Наконец, для развития национального революционного движения
необходима новая армия.
Эти новые формирования, несмотря на все политические выгоды
Кантона, произвести в нем будет трудно. Поэтому я (Чан Кайши)
предлагаю, прочно удерживая за собой восточную часть Гуандуна,
овладеть и югом провинции Фуцзянь. Там мы без особой помехи
сможем приступить к развертыванию новых полков и, окрепнув,
вновь овладеем Кантоном. Пока же следует пойти на соглашение с
Тан Цзияо, которым и обеспечить часть нашего влияния на Кантон.
Вот почему я думаю, что надо переместить базу к востоку и
овладеть югом провинции] Фуцзянь. Если последнее предложение будет
принято, то в Фуцзянь следует идти войскам Вампу.
Ляо Чжункай, не возражая против доводов Чан Кайши, дополняет
высказанные им соображения анализом той обстановки, которая
создается в Кантоне, если им овладеет Тан Цзияо. «С приходом в Кантон
Тан Цзияо расквартирует свои войска, как в самом городе, так и на
запад от него; войска Ян Симиня, гуансийцы, Чжу Пэйдэ, кантонцы,
которые (в силу соглашения) могут остаться в провинции, будут в тех
же районах. Содержание этих войск будет стоить значительных
326
средств, которые навряд ли в нужной сумме сможет дать Гуандун.
Начнутся крупные трения за налоги, условия, на основе которых
будет заключено соглашение, могут измениться в процессе борьбы за
налоги, и само соглашение может замениться внутренней борьбой,
которая разрушит их единство. К тому времени наши силы, окрепшие
и развернутые в восточной части Гуандуна и южной Фуцзяни, будут
вполне достаточны для полного овладения Кантоном. Вот почему
соглашение с Тан Цзияо и перенесение базы на восток могло бы явиться
выходом из создавшегося положения. К такому выводу пришли мы на
последнем совещании».
Далее Ляо Чжункай сообщает, что, поскольку удалось выяснить,
что Лю Чжэньхуань, играющий первую скрипку в этом политическом
концерте в Кантоне, предлагает следующее распределение будущих
ролей: Тан Цзияо - генералиссимус, Ян Симинь -
главнокомандующий, а сам Лю Чжэньхуань будет гражданским губернатором. Тань
Янькай и Чжу Пэйдэ, несмотря на их заявление о поддержке
правительства, едва ли будут драться с юньнаньцами.
Главный советник, соглашаясь с выводом о действительно
небывалом еще до сих пор тяжелом положении, в какое попал Кантон,
резко возражает против высказанных предложений, являющихся
добровольным отказом от борьбы. Дальше доказывает, что Гуандун во
главе с Кантоном являются пока единственной базой партии и
национально-революционного движения с революционным именем не
только в Китае, но и далеко за пределами его.
Кантон и по действительному своему состоянию является
революционной базой всего Юга, так как в нем куется оружие борьбы с
империализмом и, в частности, с наиболее типичным выражением его -
колонией Гонконг, именно в Кантоне наиболее свободно обеспечено
легальное развитие рабочих организаций, единственно в нем имеются
сотни тысяч организованных крестьян, и, наконец, Кантон является
трибуной наиболее смелых лозунгов революционной борьбы и
единственным местом, обеспечивающим легальную работу съездов
революционных организаций Китая. Потеря Кантона означала бы
огромный и труднопоправимый удар по национально-революционному
движению в Китае. Потеря Кантона - это потеря базы партии
[Гоминьдан], потеря политического центра революционного движения и
поражение левой революционной группы Гоминьдана.
Передача Кантона в руки противника поведет к разгрому рабочих
и крестьянских организаций, являющихся единственной надежной
базой ЦИК партии [Гоминьдан]. Уйти без борьбы - это значит пока-
327
зать свое бессилие перед широкими массами и убить в них веру в
партию.
Отдавая Кантон, мы теряем тем самым очень много, но ничего не
приобретаем, оставаясь в восточной части Гуандуна и на юге
провинции Фуцзянь. Там национально-революционное движение лишь в
начальном состоянии. Там еще не видели ни одного нашего
революционного акта. Придя туда (в этом надо сознаться), большинство частей
делает то же самое, что делал и Чэнь Цзюнмин. Население может
сказать, что одни милитаристы сменили других, ибо реально для
населения ничего не сделано. На этом пока еще пустом месте строить свою
базу было бы величайшей ошибкой, за которую партия вынуждена
была бы дорого поплатиться.
Расчет на юг Фуцзяни и особенно на возможность развернуть
формирование новых полков также ошибочен. Наше вторжение в
Фуцзянь дуцзюнем провинции генералом Чжао Юнчжэнем не может
быть истолковано иначе, как объявлением ему войны, что вызовет
продолжительную и изнуряющую драку и само собой затормозит
новые формирования.
При такой обстановке рассчитывать на возможность
развертывания сил было бы утопией. Наконец, новые формирования лишь тогда
будут революционны, когда они соприкасаются с окружающей их
революционной обстановкой, какая имеется в Кантоне, и чего не
будет на востоке. Там не будет этой революционизирующей атмосферы,
внешнего необходимого общественного импульса.
Кроме того, какое другое место может дать столь богатую
финансовую базу. Восточная часть Гуандуна дает 400 тысяч [долларов] в
месяц, юг Фуцзяни сможет дать 500 тысяч, всего не более миллиона
[долларов]. Учитывая общую численность уже находящихся на
востоке войск, это даст возможность содержать лишь их и не
производить новых формирований. Кроме того, поскольку мы будем
вынуждены вести там продолжительную войну, постольку исправность
платежей будет понижаться, а это поведет к уменьшению общих
денежных ресурсов, между тем с уходом из Кантона будет потерян миллион
с небольшим [долларов], которым располагают там кантонцы и
правительство. Поэтому главный советник предлагает во что бы то ни
стадо удержать Кантон в руках партии и правительства.
Поскольку это при создавшейся обстановке может быть
достигнуто только вооруженной борьбой, [нужно] смело решиться на эту
борьбу, мобилизовав все силы, прежде чем Тан Цзияо подойдет к
границам Гуандуна, разбить юньнаньцев и гуансийцев.
328
Победа над ними усилит наши финансовые возможности на
миллион долларов, что в итоге даст около 2,3 млн. долларов в месяц, при
целесообразном распределении которых мы будем иметь достаточные
средства и для партии, и для новых военных формирований. Поэтому
следует решить без колебаний драться за Кантон силой, а не
компромиссным соглашением. Для этой драки подтянуть все силы и
временно даже бросить только что занятый район, так как вернуть его при
победе над юньнаньцами не представляет больших затруднений.
Ляо Чжункай и Чан Кайши соглашаются с доводами главного
советника, но продолжают утверждать, что достаточных сил для того,
чтобы разбить сильную юньнаньскую армию, нет, а кроме того, будет
трудно заставить генерала Сюя отказаться от нового района и
толкнуть его на разрыв и конфликт с рядом старых генералов, и, наконец,
нет денег, необходимых для борьбы.
Происходит продолжительный спор о том, какие силы могут быть
выделены под Кантон, где добыть средства и как уговорить Тань
Янькая и Чжу Пэйдэ.
В конце концов совещание принимает следующие решения:
разрядить создавшуюся обстановку не путем компромиссного соглашения
с Тан Цзияо, а путем вооруженной борьбы. Добиваться принятия
этого решения правительством и, главным образом, заставить
согласиться на это Ху Ханьминя и генерала Сюя. Причем, если бы последний
не согласился, то, действуя помимо него, двинуть под Кантон с реки
Дунцзян кроме [войск] Вампу еще бригаду генерала У Течэна и
бригаду генерала Чэнь Миншу, что, кроме увеличения сил для действий
против юньнаньцев, может принудить генерала Сюя присоединиться
к решению правительства, ибо с уходом этих трех лучших частей у
него остались бы части, с которыми он навряд ли стал удерживать
занятый район и усиленно бороться даже с теми войсками, которые
остались у Линь Ху и Хун Шаолиня.
Однако страх перед «непобедимостью» юньнаньцев был настолько
велик, что, несмотря на принятое решение, уверенности в
безусловной победе у Ляо Чжункая и у Чан Кайши не было. Боязнь поражения
оставалась у них по-прежнему, и это давало себя знать во всех
последующих совещаниях и во всех действиях правительства за время
этого конфликта.
329
СОВЕЩАНИЕ В ШАНЬТОУ 28 АПРЕЛЯ.
«КАНТОН ИЛИ ФУЦЗЯНЬ»
28 апреля Чан Кайши, Ляо Чжункай и Галин прибыли в Шаньтоу и
сразу же проехали в штаб Кантонской армии, где бросалась в глаза
энергичная деятельность всех отделов, заканчивающих последние
приготовления для похода на Фуцзянь. Во всем чувствовалось, что
политическое и военное положение, создавшееся в Кантоне, здесь
уже обсуждалось. Безнадежность вооруженной борьбы за Кантон
нашла свое выражение и здесь. Вся окружающая обстановка ясно
давала понять, что Кантон решено предоставить естественному ходу
событий и потерю влияния в нем компенсировать за счет захвата Фуц-
зяни. Эти настроения и принятые уже здесь решения с наибольшей
яростью выявил командующий бодигардом умершего
генералиссимуса генерал Ли, явившийся к главному советнику просить разрешения
срочно перебросить бодигард из Кантона в Шаньтоу, который должен
стать по принятому здесь решению основной вновь формируемой
здесь из различных мелких частей 1-ой фуцзяньской дивизии.
Подкрепляя свои доводы о переброске, генерал Ли заявил, что
общеполитическое положение здесь известно и уже обсуждалось. Решено, что
Кантон во всей будущей деятельности будет играть второстепенную
роль, так как помочь ему нечем, то он будет предоставлен
собственной судьбе, а что все внимание и силы решено сосредоточить на
Шаньтоу и юге провинции Фуцзянь.
На состоявшемся по приезде совещании в штабе Кантонской
армии с участием генерала Сюя были заслушаны доклады Ляо Чжункая
и главного советника.
В докладах повторились те же мысли, которые были высказаны на
пароходе главным советником. Ляо Чжункай, развивая их, добавил,
что [после] смерти доктора Сунь Ятсена правительство окончательно
потеряло влияние на интерпровинциальные войска и что если теперь
отказаться от борьбы, то это будет значить доказать им свое бессилие.
Заканчивают они свои доклады предложением во что бы то ни стало
отстоять Кантон как политическую и финансовую базу.
Генерал Сюй возражает против этого предложения, ибо считает,
что борьба за Кантон возможна лишь тогда, когда мы покончим с
одной из остаЁшихся групп Чэнь Цзюнмина и в первую очередь с Хун
Шаолинем в Фуцзяни. Для этой операции все готово, и ее можно
начать через два-три дня.
Без этого он считает движение войск к Кантону опасным, так как
Линь Ху и Хун Шаолинь немедленно двинутся за войсками и своим
330
давлением на тыл наших войск свяжут их действия против юньнань-
цев, что обеспечит безусловную победу последних. Между генералом
Сюем и докладчиками ведется горячий спор на тему «Кантон или
Фуцзянь». Чан Кайши, долгое время молчавший, высказывается
также за поход на Кантон. Генерал Сюй, оставшись в единстве, заявляет,
что он не может не присоединиться к решению большинства, но для
окончательного решения о движении войск под Кантон необходимо
выполнение следующих условий:
1. Движение наших войск под Кантон вызовет немедленное
наступление Линь Ху и Хун Шаолиня на район Шаньтоу, что приведет к
потере только что занятого района, с чем он согласиться не может,
избежать этого можно путем а) короткого удара по Хун Шаолиню и
его разгрома или б) оставлением в районе Шаньтоу-Чаочжоу
достаточных сил для его удержания.
2. Необходимо сначала точно установить настроение и отношение к
настоящему политическому положению в Кантоне других армий и
особенно позицию хунаньцев, так как без предварительного соглашения с
ними решать вопрос переброски войск было бы преждевременным.
3. Для похода необходимо не менее 500-600 тыс. [долларов]. Этих
денег у него нет, так как израсходовавшись на подготовку похода в
Фуцзянь, он с трудом сможет собрать лишь 150 тыс. [долларов].
Поэтому прежде чем снимать войска под Кантон, необходимо изыскать
через правительство нужные средства.
Генерал Сюй кроме этих трех выдвигал еще несколько других
условий, имевших скрытый смысл и задачу: или изменить
наметившееся решение, или оттянуть его. В заключение он подчеркнул еще раз
трудности борьбы с юньнаньцами и напомнил присутствующим, что
даже в бытность Сунь Ятсена в Кантоне он (Сюй) ничего с ними
сделать не мог, теперь шансов на победу еще меньше.
Спор тогда вновь разгорелся, в котором генералу Сюю
указывается, что все его предварительные условия сводят на нет данное уже
согласие защищать Кантон.
Бояться юньнаньцев особенно не следует, ибо их былая
«непобедимость» теперь прошла, что показывают хотя бы бои Фань Шишэня
под Наньнином. Сама стоянка этих войск в районе революционного
Кантона оставила следы развала старой дисциплины — сильнейшего
фактора их боеспособности. В войсках Ян Симиня это
революционизирующее влияние сказалось еще сильнее, и они в этом столкновении
могут проявить свое былое боевое упорство.
В заключение совещанием принимается следующее постановление:
331
1. Кантон, являющийся политически-социальной и финансовой
базой партии, должен быть во что бы то ни стало удержан в руках
партии не путем компромиссных соглашений, а путем вооруженной
победы над реакционными группировками.
2. Потерпевшие поражение части Фань Шишэня, даже если и
будут приведены в порядок, сдержать Тан Цзияо не смогут.
Находящиеся на западе Гуандуна кантонские войска настолько
численно слабы, что сколько-нибудь серьезной силой для прикрытия
Кантона считаться не могут. Поэтому путь на Кантон для войск Тан Цзияо
открыт. Считая время, нужное на переход от Наньнина до Кантона от
25-30 дней, Тан Цзияо может быть в Кантоне не позднее конца мая.
3. Противники партии в Гуандуне - юньнаньцы и гуансийцы -
могут восстать против правительства, не ожидая подхода к Гуандуну
войск Тан Цзияо и овладеть Кантоном. Правительственные войска
вследствие своей малочисленности оказать сопротивление не смогут,
а после переворота юньнаньцы их или обезоружат, или рассеют.
4. Заявлявшие уже не раз свою верность правительству хунаньцы и
генерал Чжу Пэйдэ открыто выступят на поддержку правительства
лишь в том случае, если они будут видеть решительность со стороны
самого правительства и переброску под Кантон значительных верных
правительству сил. Без этого у хунаньцев не будет уверенности в
победе правительства, и они, независимо от каких угодно соглашений,
не выступят, так как побоятся своего поражения.
5. Союз вооруженных сил Тан Цзияо, Ян Симиня и Лю Чжэньхуа-
ня может сделать вооруженную борьбу в будущем совершенно для
нас безнадежной.
Поэтому, исходя из указанных мотивов, совещание признает:
I. Поход в Фуцзянь несвоевременным.
П. Необходимость бить контрреволюционные силы по частям. В
первую очередь группу противника в районе Кантона с расчетом
ликвидировать ее прежде, чем может подойти и оказать реальную
поддержку Тан Цзияо, затем, в зависимости от обстановки, все силы
бросить на последнего.
III. Кантонские войска снимаются с р. Дунцзян и
сосредоточиваются в районе Кантона, примерно у Шилуна, не позднее двадцатых
чисел мая. На востоке остаются лишь такие силы, которые могли бы
прикрывать тыл основной группы войск, двигающихся под Кантон, от
неожиданных нападений Линь Ху и Хун Шаолиня. Временную
потерю района Шаньтоу - Чаочжоу считать возможной.
IV. Правительственные войска, находящиеся к юго-западу и к
северу от Кантона, немедленно перегруппировать с таким расчетом,
332
чтобы они могли оказать друг другу взаимную поддержку и тем
избежать своего отдельного поражения, а с подходом восточной группы
к Кантону принять участие в общей его атаке.
V. Сосредоточение сил к Кантону производить под лозунгом
борьбы с Тан Цзияо и объяснять это желанием правительства направить в
Гуанси сильную армию для поддержки Фань Шишэня.
VI. До занятия исходного положения правительственными
войсками само правительство всеми мерами должно мешать активности
противника, для чего использовать существующие противоречия
между Ян Симинем и комкором 3 Ху Сишунем, а также между Ян Си-
минем и Лю Чжэньхуанем. Это маневрирование поручить вести Ху
Ханьминю. В крайнем случае перегруппировку войск объяснять юнь-
наньцам еще и тем, что правительство, недовольное позицией Лю
Чжэньхуаня, решило его армию разоружить.
VII. Считаясь с тем, что соединение Тан Цзияо с силами Ян Симиня и
Лю Чжэньхуаня может привести к нашему поражению, принять меры к
тому, чтобы последние двое не двинулись с армиями на запад от
Кантона. Лучше временная потеря Кантона правительством и захват его юнь-
наньцами, чем уход последних на соединение с Тан Цзияо.
Vin. Необходимые для восточной группы средства изыскать во вновь
занятом районе по усмотрению генерала Сюя. Для остальных групп
правительственных войск средства изыскивает само правительство.
IX. Широко развернуть политическую кампанию и
дискредитировать противника в глазах широких масс, разъясняя
контрреволюционную сущность его политической платформы и его связь с
империализмом. Энергичной политической кампанией организовать
общественное мнение широких масс на поддержку правительства.
Политическую кампанию разделить на два принципа: первый -
когда наши силы сосредотачиваются к Кантону, [она] проходит под
лозунгом борьбы с Тан Цзияо и его союзниками; второй - когда наши
части, сосредоточившись, приготовились для удара, общественное
внимание заостряется непосредственно против юньнаньского и гуан-
сийского генералитета в Кантоне.
От исхода политической борьбы будет зависеть и военный успех.
Непосредственно военному столкновению должен предшествовать
политический разгром противника, чтобы выявить бандитскую
природу выступления их против правительства. После незначительных
возражений все эти предложения принимаются. Совещание переходит
к учету имеющихся сил для выявления того, что может быть брошено
под Кантон.
333
Грубый подсчет сил показал, что: 1) противник располагает
20 тыс. бойцов, расположенных в районе Кантона кулаком; 2) наши
силы при условии оставления восточного района и максимального
выделения войск с юго-запада и севера, учитывая Тань Янькая и Чжу
Пэйдэ, определяются в 28 тыс. бойцов, сильно рассредоточенных по
провинции.
Выступление с р. Дунцзян решено начать 5 мая под общим
командованием генерала Чан Кайши.
Разработка политического плана кампании поручается ЦИК
Гоминьдана через Ляо Чжункая.
Разработку общего военного плана берет на себя Чан Кайши и
Сюй Чунчжи, то же делает и главный советник в Кантоне, который
[советник] приезжает в Шаньтоу 4 мая, где рассматриваются оба
плана и лучший из них принимается к исполнению.
ВТОРОЕ СОВЕЩАНИЕ В ШАНЬТОУ
28 АПРЕЛЯ «КАНТОН ИЛИ ФУЦЗЯНЬ».
СИЛЫ ТАН ЦЗИЯО
В тот же день приезжает в Шаньтоу генерал Чэнь Миншу,
ездивший в Вэйчжоу для выяснения обстановки в Гуанси, и ряд других
ответственных членов партии, ведущих разведку среди юньнаньцев и
гуансийцев как в Гонконге, так и в Кантоне.
Для заслушивания докладов этих лиц вечером состоялось в том же
составе второе совещание.
На совещании докладывалась обстановка в Гуанси: силы Тан Цзи-
яо насчитывают шесть групп, из них две союзных и четыре
собственных. Эти шесть групп, или колонн, и составляют армию Тан Цзияо:
первая колонна под командованием генерала Лун Юня
численностью 9000 [человек] заняла Наньнин и теперь преследует Фань
Шишэня, отступающего к Наньсяну (на р. Сицзян), у которого и была
25 апреля. Вторая колонна- под командованием генерала Фу
Юна, численностью 6000 человек прошла через г. Босе (к северо-
западу от Наньнина) и преследует войска генералов Ли и Хуана в
направлении на гор[ода] Чэнцзян и Пинчжоу (оба на северо-восток от
Наньнина). Третья колонна- под командованием брата
генерала Тан Цзияо - генерала Тан Цзии и генерала Чан Ити
численностью в 10 000 [человек] вошла в Гуанси из провинции Гуйчжоу и,
разбив высланные ей навстречу войска генерала Ли и Хуана, подошла
23 апреля к городам Чанъань и Лючжоу (что к югу от южной границы
Гуйчжоу). Четвертая колонна- под руководством самого
334
Тан Цзияо подходит к границам Гуанси с запада в направлении на
г. Дунчжоу в составе 12 полков - всего около 10 000 [человек]
(позднее сведения об этой колонне оказались ложными).
Пятая колонна- союзника Тан Цзияо, войска сычуаньско-
го генерала Сюн Кэу численностью в 10 тыс. человек. Эта группа
вышла из Сычуани и находилась в западной части провинции Хунань,
где была связана еще борьбой с дуцзюнем Хунани, и генерал Чжао
Хэнти под городами Учаочжоу и Синнин должна была двигаться в
Гуанси на г. Гуйлинь или Куйлин (северо-восточная часть Гуанси), и
шестая колонна- войска разбитого уже генерала Шун Хунъ-
юна, находящиеся в районе Гуйлиня.
Таким образом, общая численность войск генерала Тан Цзияо в
его собственной армии исчислялась в 35-38 тыс., а с союзниками -
около 48 тыс. [человек].
Первые три колонны фактически уже преследовали наши части [в]
Гуанси, четвертая подходила к Наньнину, шестая - всегда могла
выявить свою активность, и лишь пятая, связанная борьбой с провинцией
Хунань, не могла скоро подойти в Гуанси, но если бы ее выход к Гуй-
линю обнаружился в первой половине мая, то, уединившись с Шун
Хунъюном, генерал Сюи Кэу легко мог разбить войска Тань Янысая.
Огромные потери Фань Шишэня в боях под Наньнином 17-18
апреля подтверждались.
Он потерял почти целиком 6-ю бригаду (переход комбрига 6 к Тан
Цзияо не подтвердился, но Фань Шишэнь за неуспех бригады,
являвшийся причиной отхода от Наньнина, приказал этого комбрига
расстрелять). Генерал Ли и Хуан в этом бою потеряли более 1 тыс.
человек. Все три генерала еще не отказались от мысли продолжать борьбу
и приводят свои части в порядок. Докладчик тут же передает, что по
общему мнению, составившемуся у участников войны в Гуанси,
положение Фань Шишэня и генерала Ли и Хуана безнадежно.
ПЛАТФОРМА СОГЛАШЕНИЯ,
ВЫДВИНУТАЯ ТАН ЦЗИЯО
Приехавшие из Гонконга в Кантон передают о достигнутом будто
бы полном соглашении между Ян Симинем и Лю Чжэньхуанем, их
обоих с представителем Тан Цзияо, неким Кун Гэном, живущим по-
прежнему в штаб-квартире Лю Чжэньхуаня.
Кун Гэн делал попытку связаться с правительством с целью
включения мирного соглашения между Тан Цзияо и правительством, в
этих же целях он просил разрешения у генерала Сюя приехать к нему.
335
Платформа соглашения по заявлению Кун Гэна могла бы быть:
1. Автономное объединение Китая с федеративным
правительством во главе.
2. Объединение южных правительств для дальнейшей борьбы с
Севером, в частности, с Чжан Цзолинем. Правительство Дуань Цижуя
считается обреченным на падение.
3. Коалиция в Кантоне: генералиссимус - Тан Цзияо,
Главнокомандующий войсками Гуандуна Ян Симинь, гражданский губернатор
Гуандуна - Ху Ханьминь, что, по его [Кун Гэна] заявлению, явилось
бы приемлемым для большинства членов партии.
4. Войскам Юньнаньской, Гуансийской и Хунаньской армий не
будет причинено никаких ограничений. Тан Цзияо готов с ними
сотрудничать и делить власть.
Борьба будет вестись лишь с красными большевистскими
войсками (Вампу), которые должны быть обезоружены и упразднены; то же
относится и к некоторым войскам генерала Сюя.
5. Закрытие всех коммунистических организаций и борьба с
коммунистами до полного их изгнания из партии и вообще с Юга.
Как видим, выдвинутая платформа рассчитана если не на
присоединение, то на нейтрализацию хунаньцев во главе с Тань Янькаем.
Предусмотрена и возможность соблазнить центральным назначением
Ху Ханьминя губернатором и постановкой (в перспективе) задачи
борьбы с Севером. Непримиримость сквозит лишь в вопросе о
коммунистах. Словом, выдвинута уже знакомая нам платформа правых с
учетом местных гуандунских условий и приманкой для неустойчивой
группы центра с явным намерением создать предпосылки для
дальнейших переговоров с центристской группой Гоминьдана или, по
крайней мере, вызвать у нее колебания (последнего они достигли).
Эти колебания будут видны при рассмотрении последующих
решений правительственной головки, очень неохотно соглашавшейся на
вооруженный конфликт с юньнаньцами. Когда вопрос войны был
решен, тогда войска уже стояли друг против друга, готовые столкнуться
для решения спора силой. Даже тогда были попытки группы членов
правительства (например, У Чжаошу) отказаться от борьбы и
толкнуть боящуюся поражения группу центристов на примирение и
соглашение.
Совещание по заслушиванию этих сведений вторично подтверждает
свое решение. Причем казалось, что генерал Сюй на этот раз
согласился даже с большей охотой, чем это было на утреннем заседании.
336
В конце заседания окончательно решается вопрос о составе войск,
направляемых под командованием генерала Чан Кайши. В эту группу
включают: войска Вампу, 4-ю дивизию, бригаду генерала У Течэна
(составлявшие правую колонну), бригаду генерала Чэнь Миншу и 6-ю
бригаду генерала Хо Туна (составляющие левую колонну под
командой Чэнь Миншу).
Остальные части выступают из района Чаочжоу - Шаньтоу
позднее дней на пять-восемь под непосредственным командованием
генерала Сюя.
Правая колонна группы Чан Кайши следует через Синнин-Хэбо-
Хайфэн-Пиншаньсюй, где должна быть к 16 мая. К тому же времени
левая колонна, следуя через Фунин-Луфэн-Хайфэн, достигает Бэй-
манхуа. Последним рассматривается вопрос о выпуске генералом Сю-
ем правительственного сообщения к населению занятого района. В
обращении еще раз подчеркивается отделение военной власти от
гражданской. Дается обещание, пересмотрев налоговую систему,
упразднить особенно обременительные налоги для трудящихся.
Объявляется (впервые в этом районе) свобода слова, собраний, союзов и
стачек. Далее разъясняется основная линия политики партии: «Мы
оказывали и будем оказывать всяческую помощь в развитии и
укреплении рабочих и крестьянских организаций, давая этим в их руки
мощное оружие защиты своих интересов».
Дальше говорится, что для правильного проведения политики
правительства будут назначены новые правительственные чиновники,
способные осуществить и провести в жизнь намеченные
правительством мероприятия. Обращение на другой же день публикуется,
открывая начало политической кампании.
29-го [апреля] главный советник и Ляо Чжункай выезжают в
Кантон на открытие съездов и проведение намеченных мероприятий в
Кантоне.
ПРОВЕДЕНИЕ ПОДГОТОВИТЕЛЬНЫХ МЕРОПРИЯТИЙ
К НАСТУПЛЕНИЮ В КАНТОНЕ
С приездом в Кантон 1 мая от Фань Шишэня получается
телеграмма, в которой он опровергает сведения о своем разгроме и
заявляет, что (Ли и Хуан) решили сосредоточить все силы генерала Ли и
Хуана к Наньнину, с тем чтобы, покончив с Наньнином, иметь
возможность нанести удар по другим колоннам противника.
В тот же день Ляо Чжункай узнает, что в его и главного советника
отсутствие у Ху Ханьминя было совещание, посвященное обстановке,
22 В. К. Блюхер
337
на котором решено послать представителя к Тан Цзияо, который
якобы уже выехал. О других принятых на совещании решениях Ляо
узнать не удалось.
Телеграмма Фань Шишэня несколько рассеяла тревожную
обстановку. Руководящая верхушка начинает считать, что при таком
положении юньнаньцы и гуансийцы навряд ли выступят против
правительства, а в связи с этим есть надежда на возможность устранить
создавшуюся остроту положения в Кантоне мирным путем.
Тенденция к мирному улаживанию конфликта начинала крепнуть. Боязнь
столкновения с юньнаньцами и внутрипартийные колебания
верхушки Гоминьдана склоняют их к тому, чтобы видеть в изменившемся
положении в Гуанси благоприятный случай избежать резкого разрыва
с правым крылом и как-нибудь миром уладить дело с юньнаньцами.
Это мирное настроение начинает сказываться решительно во всех
разговорах, и темп подготовки борьбы с юньнаньцами не только
замедляется, но и готовится быть снятым с повестки дня.
Начинаются разговоры, что юньнаньцы и не думают
предпринимать враждебных действий против правительства, что все эти
разговоры о восстании являются делом рук Лю Чжэньхуаня, который
искусственно стремится создать разрыв юньнаньцев с правительством.
События вступают в новую фазу. Поскольку непосредственная
опасность беспрепятственного движения Тан Цзияо в Гуандун в
данный момент отпала, устраняя этим возможность и открытого
выступления против правительства в самом Кантоне, но только последнее
начинает склоняться к желанию сохранить в Гуандуне прежнее
статус-кво.
Сторонники «мирных путей» продолжают утверждать, что
юньнаньцы ничего противоправительственного и не замышляли и
доказывают это тем, что сам Ян Симинь отдыхает в Гонконге и никаких
военных мер не предпринимает.
Все это укрепляло настроение к миру.
Между тем проделанный наспех на совещании в Шаньтоу подсчет
сил показал, что борьба с юньнаньцами возможна и что успех
правительственных войск и разгром юньнаньцев вполне осуществим.
Уничтожение этой «болячки», тормозившей все время темп
революционного развития в Гуандуне, «болячки», которая всегда
доставляла опасность, готовясь взорвать и уничтожить все достижения
национально-революционной работы на Юге и свергнуть власть партии
в Кантоне, открывало в будущем широкие перспективы
революционной работы.
338
Учитывая это, левое крыло Гоминьдана решает использовать
создавшийся конфликт, и если бы юньнаньцы и гуансийцы и не сделали
попытки осложнить положение угрозой правительству, то все равно
надо толкнуть последнее на столкновение и тем разрубить «юньнань-
ский узел», связывавший все революционные начинания. Ликвидация
юньнаньцев открывала также перспективу увеличения доходов
правительства и возможность развертывания революционных войск Вампу.
Понимая, что этими соображениями толкнуть на столкновение
кантонский генералитет не удастся (ибо он одинаково побаивался
дальнейшего революционизирования Гуандуна), было решено,
действуя на него соображениями материального характера, сыграть на их
провинциальном патриотизме, указывая, что поражение юньнаньцев
даст им новые районы для сбора доходов, а стало быть, и усилит их и,
наконец, все это приведет к действительному осуществлению
безраздельной власти кантонцев над Кантоном и Гуандуном в целом, иначе
говоря, решено было (осторожно, конечно) выбросить лозунг «полное
очищение провинции от реакционного генералитета (и их армий) и
превращения Гуандуна в действительную базу
национально-революционного движения Китая».
В этом лозунге все вышеприведенные соображения китайский
генералитет мог принять свободно.
В вытаскиваемом на свет провинциализме была, несомненно,
огромная опасность для будущего, но в настоящем ликвидация
юньнаньцев была несомненным шагом вперед для
национально-революционного движения на Юге. Сразу же после победы, несомненно,
возникла бы новая внутренняя борьба между китайским
генералитетом и его личными эгоистическими соображениями и ярко
выраженным революционным лозунгом. Идя в будущем на эту борьбу,
считали, что логика событий даст победу второму.
Правительство же надо было побудить к решительности давлением
на него общественным мнением рабочих, крестьянских и студенческих
организаций, Союза революционных солдат ° и обоих съездов.71
2 мая [1925 г.] происходит торжественное объединенное открытие
обоих съездов, на котором присутствуют и ЦИК Гоминьдана, и
правительство.
В тот же день проходит огромный многолюдный митинг,
устроенный в общественном парке с участием делегатов съезда, где
разъясняются задачи съездов и выбрасывается лозунг единения рабочих,
крестьян и солдат. На митинге присутствуют все общественные
организации, все военные школы и представители правительства и пар-
22*
339
тии. В конце митинга обсуждается текущий момент и принимается
резолюция, требующая от правительства решительной борьбы с
надвигающейся контрреволюцией. Этим открывается политическая
кампания в Кантоне. Вновь возрождается для объединения и руководства
работой существовавший перед наступлением на Чэнь Цзюнмина
«совет трех», состоящий из Тань Пиншаня (члена ЦК Киткомпартии),
Чэня (секретаря Областного комитета Киткомпартии), главного
советника и Ляо Чжункая. Намечается порядок проведения политкам-
пании, подробный план которой поручается разработать
политической, рабочей и крестьянской комиссиям при В.О.
Боясь возможного разгрома съездов со стороны юньнаньцев и
ареста делегатов, работу профсоюзного и крестьянского съездов решено
было сократить до пяти дней.
Предлагается правительству опубликовать декларацию к
населению, в которой оно должно было еще раз подчеркнуть основы своей
политики по отношению к широким массам трудящегося населения и
заявить, что освобождение восточной части Гуандуна дает
возможность, наконец, приступить к осуществлению целого ряда
мероприятий, главнейшими из которых будут:
1. Пересмотр всех налогов на справедливых основаниях для
широких масс трудящегося населения.
2. Введение органов местного самоуправления в тех районах, где
широкие массы трудящихся достаточно организованы и смогут при
выборах овладеть местной властью.
3. Существующая в Кантоне свобода печати, собраний, стачек и
свободное развитие рабочих и профессиональных организаций
закрепляется декретом правительства.
4. В декларации должно быть указано на трудности, стоящие на
пути проведения этих реформ, и включен призыв к населению о
помощи в их проведении.
5. Должна быть намечена широкая программа предварительных
работ правительства по улучшению экономики провинции, как-то:
изыскание путей к углублению фарватера реки Чжуцзян и созданию
порта в Кантоне, открытие предварительных работ по изысканию
[возможностей строительства] железной дороги между Кантоном и
Шаньтоу и улучшению производства шелковой промышленности,
составляющей сейчас основное богатство Гуандуна. Для разработки
Военный отдел.
340
этого плана создаются при правительстве соответствующие комитеты
из представителей всех общественных организаций.
Решение о выпуске такой декларации проводится через ЦИК
Гоминьдана, но встречает значительное сопротивление, и выпуск ее
тормозится. И только около 20 мая она была опубликована.
Вместо выступления группы войск Чан Кайши, назначенного на
5 мая, от него была получена телеграмма о том, что генерал Сюй
выступление войск задержал и начинает искать предлога изменить
принятое 28 апреля на совещании в Шаньтоу решение, и что вообще весь
план борьбы с юньнаньцами может быть сорван начавшимися
колебаниями самого Сюя.
Переговоры с Тань Янькаем и Чжу Пэйдэ ведет Ляо Чжункай. Оба
заявляют о своей готовности поддержать правительство и согласны
открыто выступить против гуансийцев, что же касается юньнаньцев,
то согласия на выступление против них еще не дали.
Боясь получить поражение от юньнаньцев, они колеблются. Тань
Янькай опасается, что его реорганизующаяся армия еще не годна к
бою, а кроме того, в хунаньской армии имеется большее количество
офицеров, уроженцев Юньнани, что заставляет при столкновении
опасаться измены с их стороны.
Ляо Чжункай и главный советник пытаются совместно склонить
Тань Янькая к решительности, для чего несколько раз посещают его,
развивают перед ним перспективы будущего развития военных
операций на Север с целью выхода на р. Янцзыцзян, указывают, что в
этом большом плане расширения сферы влияния Гоминьдана на него
выпадает огромная задача, ибо этот выход к Ханькоу лежит через
провинцию Хунань. Достаточно очевидно, что правительство занятие
Хунани поручит ему и поможет в укреплении Хунаньской армии.
Дается обещание по ликвидации юньнаньцев сформировать ему еще три
полка, доведя общую численность его армии до 12 тыс.
Тань Янькай еще раз уверяет [собеседников] в своей искренности
и преданности правительству, но по-прежнему боится поражения.
Возникает новая задача убедить командующих армиями (так как того
же боялся и генерал Сюй) в полной возможности разгромить
юньнаньцев имеющимися у них [командующих армиями] средствами и
доказать, что их войска справятся и с этой задачей.
Для этого главным советником при разработке плана операции
предусматриваются всевозможные действия противника и на каждый
случай составляется план действий правительственных войск с
подробными деталями для боя.
341
ДИПЛОМАТИЧЕСКИЙ ХОД
ЮНЬНАНЬЦЕВ И ГУАНЬСИЙЦЕВ
Лю Чжэньхуань возвращается из Гонконга и ставит перед Ху Хань-
минем требование дать разрешение на выход его армии в Гуанси.
Правительство готово согласиться с этим требованием и
высказывает предположение, что это было бы очень хорошим выходом из
положения, создающегося в Кантоне.
Главный советник возражает и доказывает, что это только
облегчит задачу противнику. Гуансийская армия, придя в Гуанси [и]
соединившись с Шун Хунъюном, может нанести удар по тылу войск
Фань Шишэня, что почти решит поражение последнего. Поражение
же Фань Шишэня лишит нас спасительного заслона в Гуанси и
откроет путь для войск Тань Цзияо. Соблазнительная возможность
избавиться от одного противника в Кантоне долго волнует умы членов
правительства, и оно соглашается с доводами главного советника
лишь после упорной настойчивости и неопровержимых доказательств
с его стороны.
Наконец, юньнаньцы вначале через комкора 3 Ху Сишуня
выражают недовольство правительству тем, что оно медлит с высылкой
помощи Фань Шишэню. Уверяют Ху Ханьминя, что без поддержки
Фань Шишэнь будет непременно разбит, и Тан Цзияо сможет
безнаказанно подойти к Кантону. Но тут же комкор 3 заявляет, что его
корпус, будучи разбросан от Шилуна до Хэюани, не может быть
скоро переброшен в Гуанси, а так как тяжелое положение Фаня
заставляет нас торопиться, то нужно послать кантонские войска, стоящие на
р. Сицзян, т.е. 1-ю и 3-ю дивизии.
Через несколько дней от имени Ян Симиня на имя правительства
поступает еще более решительное требование о высылке войск в
Гуанси против Тан Цзияо, причем к отправке предлагаются те же войска
с р. Сицзян из состава Кантонской армии. Юньнаньцы заверяют, что
они полны желания драться с Тан Цзияо, но что сами идти туда не
могут, так как не хотят помогать своему врагу Фань Шишэню, но что
если бы его потеснить в Гуанси, то они охотно бы выступили, даже
без напоминаний правительства, против Тан Цзияо.
Только после этих юньнаньских требований правительство
начинает просьшаться от своих «мирных грез» и меняет свои взгляды на
«лояльность» юньнаньцев, так как в предложениях их ясно сквозило
желание выпихнуть из Гуандуна находящихся на р. Сицзян
кантонцев. Для того, чтобы еще полнее доказать правительству двойную
342
политику юньнаньцев и их связь с Тан Цзияо, было внесено
предложение - предложить юньнаньцам выпустить от своего имени
заявление о том, что они против Тан Цзияо и не признают за ним права на
занятие должности генералиссимуса. Юньнаньцы и гуансийцы
отказались выполнить это предложение правительства.
В то же время юньнаньцы и гуансийцы захватывают новые налоги,
например, налоги Фань Шишэня, которые должны были быть
переданы правительству.
Наконец, Ян Симинь отдает распоряжение о смене кантонцев,
охранявших арсенал, юньнаньцами, мотивируя это тем, что пора
прекратить забастовку рабочих и пустить арсенал, ибо изделия его
нужны для войны в Гуанси, тактически же это означало полный переход
арсенала в их руки.
Таким образом, противник сам помог доказать свою враждебность
и убедить правительство в необходимости войны. Это окончательное
решение было принято 9-го мая.
10-го мая главный советник докладывает Ху Ханьминю план
предстоящей кампании, предусматривающий шесть вариантов
возможных положений к моменту столкновения.
В этих вариантах, схематично вычерченных, предусматривались
различные возможные действия противника в период сосредоточения
правительственных войск и [то,] что наши части должны будут
делать, чтобы избежать отдельных поражений до подхода восточной
группы. Так же предусматривались и различные группировки сил
противника перед столкновением и соответствующие действия наших
войск. План был разработан настолько, что исключал какие бы то ни
было неожиданности со стороны противника.
Китайский генералитет, знакомясь с общей идеей операции, всегда
хочет знать и последующее развитие ее. Поэтому часто можно
встретиться с такими вопросами: «А что, если противник возьмет да
сделает так, что мы тогда будем делать?» Планом предусматривались
такого рода вопросы, и он [план] заранее на них отвечал, ибо не упущена
была ни одна мелочь.
Делалось это для того, чтобы доказать генералитету, что при
любом ходе противника мы его побеждаем и тем влить в них
уверенность в победу. План получает полное одобрение со стороны Ху
Ханьминя и других.
В тот же день все шесть вариантов плана с подробностями главным
советником сообщаются и генералу Тань Янькаю, который,
согласившись с ними, заявил, что его армия требуемую задачу выполнит.
343
10 мая предложено было всем командующим армиями, корпусами
и отдельными отрядами выехать в Шаньтоу к генералам Сюю и Чан
Кайши, где окончательно и принять план операции.
В Шаньтоу же находился и приехавший из Пекина председатель
Политбюро Гоминьдана Ван Цзинвэй, от которого и зависело
последнее слово принятия окончательного решения. 10 мая части,
расположенные в районе Кантона, приступили к приведению себя к
полной боевой готовности.
ПОСЛЕДНЕЕ СОВЕЩАНИЕ В ШАНЬТОУ
И ОКОНЧАТЕЛЬНОЕ ПРИНЯТИЕ
ПЛАНА ОПЕРАЦИЙ (13 мая)
10 мая весь генералитет выезжает в Шаньтоу на совещание. 11-го
туда же отправляются Ляо Чжункай, главный советник и Чжу Пэйдэ.
В пути главный советник подробно знакомит Чжу Пэйдэ с планом
предстоящей кампании, и тот целиком к нему присоединяется и
заявляет, что у него имеются точные сведения о том, что Ян Симинь и Лю
Чжэньхуань вошли в связь с Тан Цзияо и что наступление последнего
является главным образом результатом этой связи.
13 мая прямо с парохода все прибывшие на совещание едут в штаб
Кантонской армии, где их уже ожидают генералы Сюй, Чан Кайши и
Ван Цзинвэй. Происходит обмен последними сведениями. Генерал
Сюй сообщает, что на его имя поступило заявление от некоторых
частей Линь Ху, состоящих из кантонцев, о желании перейти к нему в
подчинение. Выясняется также, что действительной подготовки к
выступлению на Кантон в войсках не проведено и что вообще
наступление на юньнаньцев будет зависеть от решения сегодняшнего
совещания. По-видимому, приезд Ван Цзинвэя нисколько не рассеял
существовавшие у генерала Сюя колебания. Генерал Сюй сообщает, что
денежный вопрос для кантонской группы, следующей с востока,
разрешен: нужные деньги для похода собраны. Впервые получены сведения,
что в юго-восточной части Хэнани сосредоточились две бригады юнь-
наньских войск, когда-то бывших в подчинении Ян Симиня. В связи с
этим высказывается предположение о том, что они, перейдя границу,
собираются нанести удар по тылу войск генерала Тань Янькая.
Вызывают также большое беспокойство полученные из Гонконга
сведения о том, что войска генерала Линь Ху сосредоточиваются в
Здесь и далее под Политбюро имеется в виду Политсовет ЦИК
Гоминьдана.
344
юго-западной части Цзянси в районе г. Цзиань, откуда (по
заключенному договору между Ян Симинем и Линь Ху) последний наносит удар
по Хунаньской армии в направлении на район Маба (первая станция от
Шаогуаня), и что Фэн Цинъин также сосредоточивает в этом же районе
около трех бригад своих войск, которые должны будут действовать
совместно с войсками генерала Линь Ху. Данные о движении двух
Янов72 (юньнаньских комбригов в Цзянси) и наступление генерала
Линь Ху к югу от Шаогуаня на железную дорогу осложняли
положение на северной границе Гуандуна и крайне нервировали хунаньцев,
боящихся получить двойной удар — со стороны юньнаньцев с юга, из
Кантона и вновь появившихся противников с севера.
На открывшемся собрании представителей армии присутствовали:
Ван Цзинвэй, Ляо Чжункай, главный советник, генерал Сюй Чунчжи,
генерал Чан Кайши, генерал Чжу Пэйдэ, начальники штабов
Хунаньской армии, 1-го и 3-го корпусов, комдив 3-й кантонской, начальник
штаба 1-й кантонской дивизии.
С общим докладом как о положении в Кантоне, так и о плане
предполагаемых действий выступает главный советник. После обмена
мнениями о положении в Гуандуне и Кантоне, принимается, наконец,
окончательное решение оставить идею похода в Фуцзянь и бороться
за Кантон до полного уничтожения сил противника. Возникает
большой спор по вопросу о том, снимать ли все части с восточного
района, или оставить в нем часть сил, пытаясь удержать его в своих
руках. Мнения делятся, причем на последнем решении настаивает
генерал Сюй. Учитывая, что Линь Ху перебрасывает свои силы против
Хунаньской армии, что тем самым исключает возможность быстрого
появления его войск в восточной части Гуандуна, а имеющиеся
попытки некоторых его частей перейти к кантонцам давали главному
советнику достаточно оснований, чтобы оспаривать мнение генерала
Сюя. Но последний так настаивал и так убеждал собрание, что
главный советник в конце концов уступает и соглашается с предложением
генерала Сюя, однако с условием, что в группу генерала Чан Кайши
будет выделено не меньше 11-12 тыс. лучших войск. Дальше
советник приступает к подсчету вообще сил правительства, а также и того,
что должно быть выделено под Кантон из состава войск кантонской
армии, находящихся на востоке, в состав группы Чан Кайши.
В группу предположено включить: войска Вампу, 4-ю дивизию
1-ю бригаду 1-й дивизии Чэнь Миншу, бригаду У Течэна и 6-ю
бригаду 3-й дивизии, всего около 11 тыс. [человек]. Остальные войска
общей численностью около 8 тыс. под командованием генерала Сюя
остаются в районе Шаньтоу - Чаочжоу с тем, чтобы в зависимости от
345
обстановки или выступить на поддержку группы Чан Кайши, или,
оставаясь на месте, удержать район р. Дунцзян.
Хунаньская армия генерала Тань Янькая, включая войска Чэн Ця-
ня, выделяет для удара по Кантону группу в 6 тыс. бойцов, оставив
для обеспечения своего тыла в районе Дачжао 2 тыс. и в районе Шао-
гуаня 2,5 тыс. [бойцов].
Чжу ПэЙдэ выделяет для удара 2,5 тыс. и оставляет заслон против
Хунани в районе Лэчан 900 бойцов.
Обе эти группы сводятся в так называемую северную группу под
общим командованием генерала Тань Янькая с общей численностью в
ударном кулаке 9 тыс. бойцов и около 5,4 тыс. бойцов в заслонах.
Кантонская армия, кроме восточной группы генерала Чан Кайши,
образует еще западную и южную группы.
В западную группу включаются: бригада 3-й дивизии - 1,5 тыс.
человек, три полка 1-й дивизии в 2 тыс. человек и части 1-го корпуса,
состоящие из 12-й бригады, - 1,5 тыс. человек, 13-й бригады - 1 тыс.
человек и 19-й бригады - 500 человек. Всего в западной группе для
удара собирается до 6,5 тыс. бойцов под общим командованием ком-
кора 1 генерала Лян Хункая. Из всех перечисленных частей западной
группы на местах квартирования остается не более 2 тыс. бойцов для
наблюдения за Дэн Бэньином и исправным поступлением налогов.
Наконец, южная группа, состоящая из двух отрядов:
а) первый - составляется из войск 3-го корпуса, который
сосредотачивается для обороны острова Хэнань (в первый период) и для
удара по Кантону (во второй период) под командованием самого комкора
2 генерала Ли Фулиня с общей численностью 2 - 2,5 тыс. человек;
б) второй - образуется из [войск] школы Вампу на острове Вампу и
фортах Хумынь - 1,5 тыс. бойцов.
Мелкие части, расположенные в Кантоне, при первой же
опасности оставляют Кантон и переходят частью на остров Вампу, как,
например, хунаньская школа (без оружия), частью на остров Хэнань,
как то: войска бронеотряда - 150 человек, бодигард генералиссимуса
- 200 человек, жандармский батальон генерала У Течэна - 450
человек и отряд охраны помещений генерала Чэн Цяня - 80 чел[овек]. Все
эти части общей численностью 880 бойцов под общим
командованием генерала У Течэна.
[Войска] Вампу и группа У Течэна подчиняются непосредственно
главному советнику.
Таким образом, суммируя общее количество выделяемых войск
для наступления на Кантон, мы подучим цифру в 30 тыс. [человек].
346
Совещание, решив вопрос о численности и образовании групп,
переходит ко времени начала сосредоточения и установления первых
исходных рубежей.
Устанавливается, что решающей силой в ударе по юньнаньцам
будет восточная группа. Эта же группа, как наиболее далеко
расположенная от Кантона, начинает движение первой и уже в дальнейшем
перегруппировка и сосредоточение остальных армий происходит
согласованно с ее движением.
Выступление кантонцев предполагается начать организационно
после обсуждения возможной готовности частей к походу. Срок
выступления для группы Чан Кайши устанавливается на 21-22 мая.
Пункты сосредоточения и подход к ним принимаются по плану без
сколько-нибудь существенных изменений.
Далее обсуждается целый ряд организационных вопросов и
[вопросов] обеспечения частей боеприпасами и деньгами. По
обсуждении их принимаются следующие решения:
1. Все войска, выделенные на Кантон, в качестве отличительных
знаков имеют красные галстуки (отличительный знак [войск] Вампу
во время первой кампании).73
2. Все войска вместо своих провинциальных флагов должны быть
снабжены военными флагами Гоминьдана.
3. Констатируя, что самым слабым местом в организации операции
будет связь между группами и главным командованием, так как центр
технической связи, телеграфной, телефонной и радио телеграфной -
Кантон с захватом его противником вырывается, и части остаются без
связи. Проводка новых линий по тылам частей выполнена быть не
может из-за отсутствия средств. Поэтому командование требует
совершенно точного выполнения оперативного плана, заканчивание
перегруппировок в сроки, в нем указанные. Там, где все же имеется
возможность использовать станции радиотелеграфа, держать связь с
главным командованием, имеющим радиостанцию на крейсере
«Чжуншань».
4. Хунаньцы и Чжу Пэйдэ ставят условием для своего
выступления снабжение их патронами, в которых их войска действительно
нуждались. На поставленный вопрос о патронах собрание отвечает
молчанием. Члены совещания переглядываются, затем происходит
продолжительное кивание друг на друга головами, так как никому не
хочется давать их.
Наиболее обеспеченными боеприпасами являлись части генерала
Сюй Чунчжи, но он решительно заявляет, что у него патронов нет.
347
«Патронный вопрос» становится новым препятствием к походу. Ху-
наньцы и Чжу Пэйдэ, видя нежелание дать им патроны, заявляют, что
они без патронов не выступят. Положение спасает Чан Кайши,
обещающий дать все, что он имеет подходящего к калибрам, имеющимся
у них.
5. Следующий вопрос, столь же важный для единства действий
организованного союза - это деньги. В денежном отношении наиболее
обеспеченными являлись лишь войска восточной группы.
Правительство располагало также крайне недостаточными
средствами.
Собрание решает просить правительство выдать войскам
необходимые средства бонами правительственного банка, обеспечивая их
лишь на одну треть полноценной валютой.
6. План требовал создания аппарата главного командования.
Вносится предложение создать национально-революционный Военный
совет из командующих армиями. Совещание соглашается, но так как
позже было решено всем командующим находиться при своих
армиях, постановлено было руководство войсками передать Главной
квартире, возглавляемой Ху Ханьминем, при которой создать главный
штаб и оперативный совет из представителей армии.
Считая, что Ху Ханьминь для фактического командования не
пригоден, главный советник ставит вопрос о поездке в Кантон генерала
Сюя, который и мог бы руководить штабом и управлять действиями всех
войск. Генерал Сюй отказывается, равным образом отказываются и
другие. Основным мотивом к отказу служило, главным образом,
нежелание брать на себя как военной, так и политической ответственности.
Совещание единодушно просит главного советника быть при Ху
Ханьмине и руководить как работой штаба, так и действиями самих
армий. Причем на совещании высказываются даже такие
соображения, что командующие группами к руководству главного советника и
его указаниям будут относиться с еще большим доверием, чем к
китайскому генералу и с большей точностью будут выполнять приказы
Главной квартиры.
Учитывая ту огромную роль, которую сыграли русские советники
в разгроме Чэнь Цзюнмина, впервые китайский генералитет
обращается с просьбой к главному советнику о том, чтобы русские офицеры
были распределены между всеми группами.
7. Флот, приобретающий в этой операции огромное значение,
решено подчинить Главной квартире и ей же поручить провести
необходимое объединение его в оперативные единицы.
348
8. Обсуждаются вопросы, связанные с проведением политкампании.
Принимается за основу уже намеченный ранее план с такими же
подразделениями на периоды. Лозунгом на первый период
сосредоточения будет «Борьба с Тан Цзияо», а после сосредоточения -
«Долой милитаризм, грабящий население!», «Долой изменников
национально-революционного освобождения страны!».
Выражается пожелание привлечь рабочих к активной помощи
армии и в особенности железнодорожников, которые должны будут
помешать противнику использовать железные дороги для оперативных
перебросок.
Решается вопрос о своевременной эвакуации всех
правительственных ценностей из Кантона на остров Вампу.
Предложено привлечь крестьянские союзы как для обслуживания
связи, так и по дезорганизации тыла противника (порча технической
связи, перехват отдельных лиц и групп, захват посыльных, срыв
набора кули, отказ в продаже продовольствия и т.п.).
Намечено при захвате города юньнаньцами организовать забастовку
рабочих и служащих почты, телеграфа, городской телефонной станции
железных дорог для того, чтобы лишить противника средств связи.
Происходит обмен мнений о роли купечества в этом конфликте и
его отношение к правительству. Большинство приходит к выводу, что
купечество в этом случае будет на стороне правительства, ибо в какой
бы форме ликвидация юньнаньцев ни произошла, она для купечества
выгодна, так как освобождает их от содержания двух армий. Поэтому
решено было с момента выезда правительства из Кантона в городе
организовать забастовку купцов (забастовка купцов в Китае как мера
протеста против генералов и против накладываемых ими налогов
очень распространена).
Целый ряд других, мелких, не решенных вопросов переносится на
вечернее заседание.
Вечером в начале заседания Ван Цзинвэй и генерал Сюй вносят
предложение, которое идет вразрез с только что принятым утром
решением о Кантоне. Они предлагают сначала направить всю западную
группу войск Кантонской армии в Гуанси, где она совместно с Фань
Шишэнем должна быстро разгромить Тан Цзияо. Одновременно с
этим восточная группа кантонцев двигается в Фуцзянь и ликвидирует
остатки войск Хун Шаолиня.
По выполнении этих задач обе группы ведут наступление на
Кантон и наносят удар по юньнаньцам.
Неожиданно всплывает вновь «фуцзяньский» вопрос, но на этот
раз с «гуансийским» дополнением. Во время перерыва между сове-
349
щаниями генерал Сюй и остальной генералитет, все еще
продолжающий находиться под гипнозом юньнаньской непобедимости, по-
видимому, имел совещание, на котором уговорил Ван Цзинвэя внести
это предложение. Происходит оживленная дискуссия между главным
советником и Ван Цзинвэем и генералом Сюем на тему о том, что,
погнавшись за двумя «зайцами», не поймаешь ни одного, но
потеряешь Кантон. Дискуссия кончается утверждением еще раз ранее
принятого решения. Разрешив целый ряд мелких вопросов, в конце
заседания Ван Цзинвэй вновь поднимает вопрос, что не лучше ли все же
сперва пойти в Фуцзянь, а затем уже брать Кантон. Опять разгорается
спор, и вновь принимается старое решение.
За всеми этими спорами скрывались очевидные колебания,
вызываемые не только боязнью юньнаньцев, но и страхом перед разрывом
с правыми, который позднее объективным ходом событий неизбежно
должен будет толкнуть центр в сторону большего сближения с левым
крылом Гоминьдана.
Вот почему даже Ван Цзинвэй все время колебался, ища путей,
которыми можно было бы избежать окончательного разрыва с правыми,
боясь вытекающих из него последствий.
Окончив дискуссию «Кантон или Фуцзянь» в пользу первого и
решив вопросы, связанные с наступлением, Ван Цзинвэй, Ляо Чжун-
кай и все представители армий, получив на руки наброски плана,
14 мая уезжают в Кантон для организации своих частей к
наступлению. Главный советник задерживается для окончательной выработки
плана движения группы Чан Кайши.
15 мая перед отъездом главного советника в Кантон в штабе
устраивается последнее совещание главного советника с генералами
Сюем и Чан Кайши.
На этом совещании Чан Кайши ставит вопрос о пересмотре
принятого вчера решения о численном составе его группы и предлагает
сократить ее до 6-7 тыс., на что будто бы имеется согласие Ван Цзинвэя
и Ляо Чжункая.
При этом Чан Кайши заявляет, что ручается за полную победу, так
как на стороне правительства все симпатии населения до купцов
включительно. Свое предложение он мотивирует тем, что уход
лучших войск поведет к очищению всего занятого Чэнь Цзюнмином
района, а уход наших войск будет истолкован как признак нашей
военной слабости. Чэнь Цзюнмин при своем возвращении несомненно
примет меры к наказанию населения тех местечек и сел, которые
выявили дружбу к партии и ее войскам. Население, подвергнутое
350
репрессиям, виновниками своих бед будет считать партийные войска,
что, безусловно, повредит партии и помешает ее авторитету.
Генерал Сюй, поддерживая Чан Кайши, ссылается на
невозможность снабдить деньгами, требующимися для похода, большую
группу, чем 7 тыс. [человек], так как нет денег.
Дискуссия начинается сначала. Приходится доказывать, что
наличие только 6-7 тысяч войск восточной группы создает лишь равенство
в силах, но за противником остается преимущество в том, что он
имеет свои войска, сосредоточенными и в двух группах - юньнаньцы и
гуансийцы, тогда как правительственные войска разбросаны по
провинции и составлены из различных мелких частей.
Основной причиной согласия на выступление хунаньцев и Чжу
Пэйдэ на стороне правительства является их уверенность в силе
восточной группы. Уменьшение ее численного состава эту уверенность
поколеблет, и они в лучшем случае будут лишь «обозначать»
наступление, но окончательно с противником не порвут для того, чтобы в
случае неуспеха иметь возможность сохранить с ними дружеские
взаимоотношения. Это топтание на месте северной группы поведет к
тому, что позволит противнику выдвинуть против Чан Кайши втрое
превосходную по силе группу войск и разбить его. Далее, главный
советник доказывает, что применение репрессий к населению со
стороны Чэнь Цзюнмина не только не приведет к потере авторитета
партии и ее войска, а, наоборот, этот авторитет среди населения
(испытавшего режим чэньцзюнминовских репрессий) пропорционально
последним будет возрастать.
В конце совещания Чан Кайши, защищая свое предложение,
заявляет, что если бы противник действительно бросил на него группу
своих войск, то он, отойдя к Хумыни и опираясь на его форты,
избежал бы поражения. Наконец, им высказывается предположение, что
юньнаньцы не рискнут нанести ему первый удар и он поэтому сможет
без осложнений пройти в Кантон. Если это случится, то присутствие
его группы в Кантоне исключит возможность переворота. В
последнем его аргументе опять выплывает наружу боязнь открытого
конфликта и стремление, с одной стороны, сохранить существующее
статус-кво в Кантоне, с другой - живя лишь перспективой сегодняшнего
дня, каждый из них осуществлял свои старые желания. У генерала
Сюя последние складывались из того, что, выделив лишь 5-6 тыс., он
с остальными войсками сможет удержать Шаньтоу и Чаочжоу, а
вместе с тем и 450-500 тыс. [долларов] ежемесячного дохода.
351
Наконец, эта комбинация давала уверенность избежать открытого
столкновения с юньнаньцами, уйти от раскола в партии и сохранить
свою репутацию умеренного центриста, от чего личное влияние
генерала Сюя впоследствии должно было возрасти.
Чан КаЙши достигал этим осуществления своей идеи отделаться от
генерала Сюя и стать в Кантоне решающей фигурой, т.е. то, что
выдвигалось им еще в конце апреля. Кроме того, им преследовалась еще
цель нарастания [войск школы] Вампу за счет Кантонской армии и
создания особого корпуса Вампу. Еще во время операции против
Линь Ху по предложению главного советника намечалось, в случае
срыва плана формирования новых шести полков, увеличение войск
Вампу за счет войск генерала Сюя путем присоединения к Чан Кайши
бригады У Течэна и бригады Чэнь Миншу. Обе бригады находились
под сильным влияниям школы Вампу, а командиры их близко стояли
к партии и находились в хороших взаимоотношениях с Чан Кайши.
Обе эти бригады влить в корпус [школы] Вампу не представляло
особых трудностей еще и потому, что возможность такого слияния
обеспечивалась работой русских советников в этих частях. В состав
действующей против Кантона восточной группы в намечаемые 6-7 тыс.
[бойцов] как раз и входили, кроме войск Вампу, две эти бригады. Вот
почему эта комбинация так и соблазняла Чан Кайши. Здесь мы видим,
что боязнь раскола партии и субъективные желания отдельных
генералов становились на пути единственно правильного разрешения
создавшейся в Кантоне обстановки.
Дискуссия и на этот раз кончается в пользу Кантона, и после
продолжительного «торга» о частях, подлежащих к отправке под Кантон,
удается включить в группу Чан Кайши до 10-11 тыс. бойцов. Это
решение становится последним.
Набросав детальный план движения группы Чан Кайши и грубый
план для остающихся частей группы генерала Сюя по обороне
восточной части Гуандуна, главный советник выезжает в Кантон, а
генерал Чан Кайши направляется в г. Мэйсянь к войскам.
ОБЩАЯ ОБСТАНОВКА ПЕРЕД НАЧАЛОМ ДВИЖЕНИЯ
К КАНТОНУ ПРАВИТЕЛЬСТВЕННЫХ ВОЙСК И
ПЛАН ОПЕРАЦИИ ПОСЛЕДНИХ. СИЛЫ СТОРОН
Теперь, когда вопрос о наступлении на Кантон военными кругами
был решен окончательно, остановимся коротко на общей обстановке
по состоянию ее на 15 мая 1925 г., а также и на самом плане
правительственных войск
Положение в Гуанси (См. схему)40. После боев,
происшедших под Наньнином 17 апреля, обе стороны, понеся
значительный урон в личном составе своих войск, приводят их в по рядок и
концентрируют силы для нового решительного столкновения.
Противник занимает по-прежнему основными силами Наньнин,
выбросив передовые части к востоку от него на 10 верст. К
находящимся в Наньнине войскам генерала Лун Юня - 9 тыс. человек,
подошла колонна генерала Фу Юна, оставившая незначительный заслон
в Босе, что увеличило силы противника в районе Наньнина
(исключаем понесенные потери) до 14 тыс. [человек].
Наши войска - колонна Фань Шишэня находилась к востоку от
Наньнина в 40 верстах, имела общую численность (исключая потерю)
до 6 тыс., туда же подтягивались и войска генерала Ли Ихуана общей
численностью 4-5 тыс. бойцов.
Таким образом, всего под Наньнином сосредоточивалось до 10-13
тыс. наших бойцов.
По сосредоточении всех указанных сил Фань решает энергичным
ударом овладеть Наньнином, и в случае нового неуспешного штурма
город будет обложен с задачей взять противника голодом. Из
осаждающей группы выделяется маневренный кулаж, который
ликвидирует противника как в районе Босе, так и находящегося на границе
Юньнани в районе города Лючжоу, где имеются лишь
незначительные силы, охраняющие коммуникацию с Наньнином. Сведения о
колоннах самого Тан Цзияо в 12 полков не подтверждаются.
Северный фронт. Переход северных границ Гуанси всей
колонной войск генерала Тан Цзияо не подтвердился.
Города Чаоань и Лючжоу были атакованы лишь его передовыми
частями силою до 2 тыс. штыков, остальные силы генерала Тан Цзияо
по неизвестным причинам задержались в провинции Гуйчжоу.
Остатки войск генерала Шун Хунъюна 1,5-2 тыс. находятся по-
прежнему к северо-западу от Гуаннина.
Объединенная колонна войск генерала Ли Ихуана численностью
2-3 тыс. занимает г. Чаоань и Лючжоу, оставив гарнизон в Гуаннине
около 1,8 тыс. [бойцов].
23 В. К. Блюхер
353
Командование этой объединенной колонной решает: оставив
небольшой заслон против деморализованных остатков Шуи Хунъюна в
виде гарнизона Гуаннина, всеми остальными силами обрушиться на
передовые части Тан Цзияо, стремясь отбросить их в г. Гуйчжоу.
Колонна генерала Сюн Кэу по-прежнему связана боями с
войсками Чжао Хэнти.
По японским источникам и французской прессе положение Тан
Цзияо в самой провинции Юньнань осложняется. Медленное
развитие поступления его войск в Гуанси дает выход накопившемуся
недовольству в самой провинции против Тан Цзияо. Некоторые из его
генералов, оставшиеся внутри провинции, готовятся к открытому
выступлению против него. Сам Тан Цзияо выехал из г. Куньмина
(столица провинции) в Шанкинг75 (французская колония Индокитая) и
живет в г. Хэкоу.
Таким образом, огромное численное превосходство сил
противника 37-40 тыс. против наших 14-16 тыс. ослаблено своей
разбросанностью, борьбой вне Гуанси (г. Синькоу) и осложнившимся положением
в самой провинции Юньнань. При таком положении недостаток
наших сил легко уравновешивался быстрым и энергичным
наступлением группы войск Фань Шишэня на Наньнин. Занятие последнего и
разгром центральной группы противника означал бы полную победу,
так как остальные колонны едва ли бы после этого рискнули пойти в
Гуанси. Учитывая это, Фань Шишэнь и ставит перед собой задачу -
скорейший захват Наньнина. Но уверенности в победе у Фань
Шишэня не было, ибо: а) войска противника превосходили его
численностью; б) опирались на крайне выгодный рубеж для обороны и старые
крепостные стены самого Наньнина, окруженные, кроме того,
водными рукавами р. Сицзян; в) единственный удобный для атаки путь
шел через иностранную концессию, пройти по которой для захвата
города, было невозможно.
Противник, угрожавший Гуандуну
непосредственно. Две юньнаньских бригады, так называемых Янов,
численностью 6-8 тыс. [бойцов], сосредоточившихся в Хунани в
непосредственной близости к границе Гуандуна. Группа войск генерала
Линь Ху, сосредоточившаяся в южной части провинции Цзянси в
районе г. Диннань, состоящая из корпуса Ли Ибяо и войск собственно
Линь Ху - всего 4-5 тыс. [бойцов].
Корпус генерала Ли Цзюлу в районе г. Цзяннин 2-3 тыс.
Кроме этого генералом Фэн Цинъином были переброшены к
границам провинции Гуандун три бригады численностью 6-7 тыс., по
354
одной версии - с целью наступления совместно с войсками генерала
Линь Ху на район Шаогуани, в другой - эти бригады сосредоточены
Фэн Цинъином для охраны южной части провинции от возможных
попыток генерала Линь Ху распространить по ней свое влияние.
Более вероятной считалась первая версия.
Все силы противника на севере по границам Гуандуна с
выраженной задачей нападения на него исчислялись в 12-15 тыс. и с
невыясненной задачей - 6-7 тыс. [бойцов].
Противником на восточных границах по-прежнему были остатки
войск генерала Хун Шаолиня 4-5 тыс.
Юго-западный фронт составляли войска генерала Дэн Бэньина
численностью в 8 тыс. бойцов.
Таким образом, всего у противника этой категории числилось от
24 до 26 тыс. и с невыясненным заданием - 6-7 тысяч [бойцов].
Однако считалось, что действительное участие в наступлении на
войска правительства примут лишь группы Линь Ху и группа Хун
Шаолиня, т.е. 10-12 тыс. [бойцов]. Что касается бригады двух Янов и
трех бригад генерала Фэн Цинъина, предполагалось, что даже при
действительном их намерении двинуться на Шаогуань, они в силу
присущей китайским генералам медлительности не выступят
согласованно и одновременно с Линь Ху. Поэтому они в первый период
наших операций под Кантоном существенного влияния на их ход не
окажут и вреда им не принесут.
По занятии нами Кантона появление этих групп, если бы да же и
обнаружилось, то, опираясь на железную дорогу, мы могли бы быстро
их ликвидировать. Наступление на Кантон генерала Дэн Бэньина
исключалось, так как он был связан борьбой с неболыпим отрядом,
находившимся у него в тылу. Кроме того, Дэн Бэньин в это время
налаживал переговоры с англичанами о сдаче им в концессию острова Хэнань.
Поэтому вероятность его наступления исключалась, так как в случае
неуспеха он мог потерять авторитет в глазах англичан, а,
следовательно, могла сорваться и сделка на сдачу этого острова в концессию.
Противник внутри провинции:
а) Юньнаньская армия - корпус, 1-я и 2-я дивизии - 5,5 тыс.
бойцов, 1-я дивизия (комдив Ян Шичэн - 2,5 тыс. бойцов) -
располагались: 1-й полк в Шаогуани - одна тыс. человек, а остальные в
китайской части Кантона. 2-я дивизия, комдив Ляо Синчао - 3 тыс. бойцов
располагалась: один полк в китайской части г. Кантона, а остальные
от Кантона до Шитани по железной дороге Кантон-Коулун.
23*
355
3-й корпус генерала Ху Сшнуня, 5-я и 6-я дивизии и 7-я и 8-я
дивизии - всего 9-10 тыс. бойцов, 5-я дивизия - 3 тыс. человек, одна бригада
находилась в районе крепости Вэйчжоу, другая - в районе г. Фоган.
6-я дивизия - 2 тыс. человек, одна бригада в районе г. Боло, другая
- по жел[езной] дороге Кантон-Даныпуй.
7-я и 8-я дивизии из бывших войск гарнизона Вэйчжоу
численностью 4 тыс. [бойцов] располагалась в районе самой крепости Вэйчжоу.
Обе эти дивизии, бывшие под командой генерала Ян Куньжу,
состояли преимущественно из кантонцев. Было решено войти с ними в
связь и перетянуть их на сторону правительства, играя на
провинциальном патриотизме.
Считалось, что они в предстоящем столкновении будут сохранять
нейтралитет.
Отдельная 4-я дивизия генерала Чжу Цихуя численностью одна
тыс. чел[овек] располагалась в районе Циньчэна и по жел[езной]
дор[оге] Кантон-Шаогуань, к югу от ст[анции] Индэ.
Генерал Чжу Цихуй находился в большой дружбе с генералом Чжу
Пэйдэ, почему и решено было, учтя это обстоятельство, перетянуть
его на сторону правительства.
Отдельный полк генерала Ян Симиня 1,2 тыс. бойцов и школа
комсостава Юньнаньской армии - 600 шт[ыков] занимали Шитань-
Цзэнчэн.
Всего в Юньнаньской армии насчитывалось 26-27 тыс. человек. Из
них 7-я и 8-я дивизии в предстоящем столкновении, предполагалось,
будут нейтральными.
Равным образом рассчитывали и на нейтралитет в дивизии.
Таким образом, юньнаньцы могут бросить в бой около 20 тыс.
[бойцов] при более чем 120 пулеметах и 20 орудиях. Обеспеченность
боеприпасами отличная. Артиллерия и пулеметы на вьюках.
б) Гуансийская армия. Общая численность армии, состоящей из
7 дивизий, достигала 6 тыс. бойцов. Располагалась она главными
силами по железной дороге Кантон-Коулун от Шилуна до английской
границы и в районе Шилун-Вэйчжоу. Одна из дивизий находилась в
районе г. Даньшуя (конечный пункт Кантон-Даныпуйской железной
дороги). 8-я дивизия численностью около одной тыс. человек
находилась в районе фортов Хумынь. Комдив ее генерал Лун Шунвэнь,
близко стоявший к партии и правительству сразу же заявил, что
против правительства не пойдет.
Таким образом, всего гуансийцы могли бросить в бой около 5 тыс.
человек.
356
Следовательно, общая численность этой внутренней группы
равнялась 32-33 тыс. за вычетом частей, могущих быть нейтральными
(юньнаньцев 5 тыс. и гуансийцев 1-6 тыс.), в бой может быть брошено
25 тыс. человек.
Эта группа, владея центральным районом вокруг Кантона и самим
Кантоном, имела железные дороги на запад, север и восток, что
обеспечивало ей возможность быстрых перегруппировок в любом
направлении и в любом месте угрожаемого фронта.
Сосредоточенность армий и наличие в своем распоряжении
хорошей связи и сети железных дорог позволяло противнику бить по частям
отдельные группы правительственных войск в период их
сосредоточения. Ко всем остальным пунктам возможного сосредоточения
правительственных войск и их вероятным путям движения к Кантону
противник имеет железные дороги и речную систему. Кроме того, его
группировки были обеспечены с юга огромным водным массиюм
р. Чжуцзян, с запада - р. Сицзян, с севера р. Бэйцзян и, наконец, с
востока р. Дунцзян. В то же время, если даже нашим частям удалось бы
прорваться сквозь эти водные рубежи, они натыкались у Кантона на
укрепленный район, проходивший с востока по меридиану [острова]
Вампу, с юга - по северному берегу р. Чжуцзян и с севера граничил с
массивом гор Белых облаков, запирался большими рукавами р. Бэйцзян
у ст. Гаотан железно-дорожной линии Кантон-Шаогуань, имея
обеспеченный левый фланг широким водным пространством р. Бэйцзян.
В китайских условиях войны укрепленный район, проходивший по
горным массивам и берегам рек, представлял из себя значительную
боевую ценность и при наличии хороших войск создавал
труднопреодолимое препятствие для дальнейшего движения правительственных
войск. Укрепленный район в большинстве случаев имел двойную
линию окопов полного профиля с рядом сильных опорных пунктов и
узлов сопротивления.
Укрепленный район, подготовляясь встретить наступление Чэнь
Цзюнмина, был исправлен русскими инженерами, имел пулеметы и
артиллерийские позиции, командные и артиллерийские
наблюдательные пункты, а по тылу был связан построенной заново автомобильной
дорогой.
Удерживая опорные пункты и узлы сопротивления,
обороняющийся, опираясь на них, мог бы иметь резервные маневренные
кулаки, действуя ими активно против наступающего [противника].
357
ОБЩАЯ ЧИСЛЕННОСТЬ ПРАВИТЕЛЬСТВЕННЫХ ВОЙСК
И КОЛИЧЕСТВО, ВЫДЕЛЯЕМОЕ ПОД КАНТОН
а) Хунаньская армия генерала Тань Янькая с включением в нее от
ряда генерала Чэн Цяня - 1,6 тыс. человек, отряда генерала Ху Цзяи
(хубэец) - 500 и собственно Хунаньская армия 8 полков - 8,1 тыс.
чел[овек].
Всего под командованием генерала Таня 10,2 тыс. человек,
расположенных в северной части Гуандуна в районе Маба-Шаогуань (Янси
- Шисин - Наньлун). Для активных операций выделяется 7 тыс. В
качестве заслона против Цзянси (войска генерала Линь Ху) и Хунани
(два юньнаньских комбрига Яна) оставляются 2,5 тыс. чел[овек],
которые сосредоточиваются примерно в районе Янси и Шисин.
б) Отряд - корпус генерала Чжу Пэйдэ численностью около
3,4 тыс. чел[овек], расквартированный в районе Яньшань-Ляньчэн-
Ляньтан (северо-западная часть провинции Гуандун). Для активных
операций выделяет 2,5 тыс. чел[овек], а 900 человек остается для
прикрытия тыла со стороны Хунани.
Корпус Чжу Пэйдэ в оперативном отношении подчиняется Тань
Янькаю. Вся эта группа войск, подчиненных последнему,
численностью в 9,5 тыс. штыков, выделенных для активных операций, будет
называться северной группой.
в) Кантонская армия. 1) Основная группа войск, находящаяся в
восточной части Гуандуна численностью 18 тыс. штыков.
Части располагались так:
Отдельная бригада генерала У Течэна 1,3 тыс. шт[ыков] в Синнине
4-я див. генерала Сюй Цзи 3 тыс. — " " —
Войска Вампу 3 тыс. — " — Мэйсяни
6 бригада генерала Хо Туна 1,2 тыс. — " — Чаочжоу
1 бригада генерала Чэнь Миншу 2,5 тыс. — " — Дапу
Все эти части численностью всего 11-11,5 тыс. штыков
направлялись под Кантон под командой генерала Чан Кайши.
Движение должно было совершаться двумя колоннами. Первая,
правая колонна включает: войска Вампу, 4-ю дивизию и отдельную
бригаду У Течэна под непосредственным руководством Чан Кайши.
Вторая, левая колонна - бригаду генерала Чэнь Миншу и бригаду
генерала Хо Туна под общим командованием генерала Чэнь Миншу.
Вся эта группа войск кантонской армии, находившихся под
командованием генерала Чан Кайши, называлась восточной группой.
Остальные части кантонской армии, находившиеся на востоке, как
то: 2-я дивизия, 2-я бригада и другие отдельные мелкие части - всего
358
около 3 тыс. человек остаются в прежнем районе под общим
командованием генерала Сюя, который в зависимости от обстановки или
выдвигается вперед за оставшейся группой, или обороняет
занимаемый район от вторжения в него Линь Ху и Хун Шаолиня.
2) Западная и юго-западная группы Кантонской армии. 2-я бригада
3-й дивизии численностью 1,5 тыс. штыков располагается в районе
Гуаннин - Сикэнсюй.
3-й полк 1-й дивизии численностью 2,5 тыс. шт[ыков] занимали
район Учжоу - Шаосин, причем в последнем стоял только один полк.
Все эти части за исключением 500 человек, оставляемых 1-й
дивизией в Учжоу, для обеспечения коммуникации с Фань Шишэнем,
включались в действующую против юньнаньцев группу войск. 1-й
корпус генерала Лян Хункая численностью в 5 тыс. был расположен в
районе Цзянмэнь-Саньшуй-Гаомин-Яопин. Оставляя заслон против
Дэн Бэньина в 2 тыс. человек для активных операций, 1-й корпус
выделил 12 бригаду - 1.5 тыс. чел[овек], 13-ю бригаду - одна тыс.
чел[овек] и 19 бригаду-500 чел[овек].
Как части 1-го корпуса, так и 1-й и 3-й дивизии составляли
западную группу под общим командованием генерала Лян Хункая, - всего
6,5 тыс. штыков.
3-й корпус генерала Ли Фулиня, занимавший остров Хэнань и
другие острова к югу и юго-западу от него, сосредоточивает для обороны
острова Хэнань, а впоследствии и для активных операций, 2-2,5 тыс.
шт[ыков]. Эта группа войск под непосредственным командованием
комкор 3 составляла 1-ю южную группу.
[Войска] школы Вампу 1,5 тыс. шт[ыков] занимают остров Вампу
и форты Хумынь, последние только двумя ротами - 300 шт[ыков].
Кроме того, на острове Вампу находились хунаньская военная школа
(без оружия) и авиационная база.
Все эти части составляли 2-ю южную группу. Редкие части,
располагавшиеся в Кантоне и оставившие его в момент появления первой
опасности разоружения их юньнаньцами, как то: батальон маузеристов
генерала У Течэна - 450 чел[овек], бронеотряд - 150 шт[ыков], бодигард
генералиссимуса - 200, отряд охраны генерала Чэн Цяня - 80 шт[ыков]
под командой генерала У Течэна составляли 3-ю южную группу.
2-я и 3-я южные группы находились под непосредственным
командованием главного советника.
Всего войска правительства состояли из 45-47 тыс. [бойцов], а
остальные 15-16 тыс. остаются в виде заслонов для обеспечения тыла и
сбора налогов. Учитывая, что противник вынужден будет выделить от
359
4 до 5 тыс. [человек] для охраны города, оперативного и налогового
обеспечения, мы имели численное превосходство над ним на 10-11
тыс. [бойцов].
Но этот плюс правительственных войск растворяется в большом
числе имеющихся у них минусов, главнейшие из которых следующие:
1) огромная разбросанность наших частей, дающая возможность
противнику бить нас по частям; 2) сводный состав групп, состоящих в
огромном большинстве из мелких отдельных частей, затрудняющих
согласованность действий; 3) меньшая боеспособность, чем юньнаньцев
и страх перед непобедимостью последних; наконец, 4) плохая связь и
часто полное ее отсутствие в момент решительного столкновения.
Все это не только уравновешивало, но и требовало еще большего
численного превосходства для правительственных войск.
Это требование численного превосходства, однако, встретилось с
основным положением китайской тактики «всегда все прикрывать»,
которое и не дало возможности сократить 15 тыс. [бойцов] заслона
хотя бы наполовину.
ВОЗМОЖНЫЕ ДЕЙСТВИЯ ПРОТИВНИКА
О движении правительственных войск к Кантону противник узнал
на второй день с начала их движения. Трудно было предполагать, что
он действительно поверит, что войска сосредоточиваются к Кантону
для дальнейшего движения к Гуанси. Вероятнее всего было то, что
противник, правильно учтя, что движение правительственных войск
направлено против него, сразу же при мет решение не только
защищаться, но и разбить подходящие войска, для чего у противника
могло быть несколько решений:
1. Считая для себя наиболее опасной восточную группу генерала
Чан Кайши, противник до ее подхода наносит удар [по] ближайшей к
Кантону группе правительственных войск, т.е. или по Хунаньской
армии, или по южным группам, или ликвидирует ту и другую, а затем
всеми силами обрушивается на восточную группу Чан Кайши.
Близость южных групп к Кантону и наличие железных дорог во
всех нужных от Кантона направлениях позволяло ему совершить
быструю переброску сил против хунаньцев и обеспечивало успешное
выполнение этого плана.
2. Противник решает, что Хунаньская армия, западная и южные
группы сами не рискнут напасть, а будут выжидать результатов
столкновения юньнаньцев с восточной группой. Поэтому он большую
часть своих сил выделяет против Чан Кайши, ставя себе задачей раз-
360
гром этих войск, после чего, разумеется, северная, западная и южные
группы заявят о своем ему добровольном подчинении. Для
проведения этого плана он может: 1) направить юньнаньскую школу
комсостава, отдельный полк и Гуансийскую армию для защиты, чем
достигает разрыв коммуникаций восточной группы с Кантоном; 2)
сосредоточить весь 3-й корпус и 2-ю юньнаньскую дивизию в районе Вэйчжоу.
По занятии Хумыни гуансийцы перебрасывают в район Кантона
отдельный полк и 3-й корпус, а школа остается в виде гарнизона фортов.
Вся вэйчжоуская группа, опираясь на крепость и присоединив к себе ее
гарнизон, наносит удар по восточной группе Чан Кайши.
При этом варианте противник мог иметь против 10-11 тыс.
измученных переходами войск Чан Кайши, около 13-14 тыс. свежих сил
плюс войска гарнизона крепости Вэйчжоу.
В Кантоне 1-я дивизия и гуансийцы 6,5-7,5 тыс. штыков, или
1-2 дивизии юньнаньцев - 5,5 тыс. Эта кантонская группа своим
присутствием обеспечивала Кантон или даже захватывала остров Хэнань.
3. Заняв Тайпин, противник дает бой группе Чан Кайши не на
линии Вэйчжоу, а на линии Цинчэн-Шитань, опираясь на реку и
жел[езную] дорогу, куда и перебрасывается 3-й юньнаньский корпус,
поручая оборону крепости Вэйчжоу ее гарнизону.
Наконец, противник может дать бой на этой линии, не занимая
форт Хумынь и Тайпин, и в этом случае в боях могла принять участие
и военная школа.
4. Оставляя главным объектом своих действий группу Чан Кайши,
противник сосредоточивает в районе Вэйчжоу 3-й корпус, а 2-ю
юньнаньскую дивизию, отдельный полк и школу на линии Шилун-
Шитань. Гуансийцы, как наименее боеспособные перебрасываются в
район Кантона или оставляют в Кантоне 2-ю дивизию. Противник
сосредоточивает гуансийцев в районе Шилун-Шитань.
С выходом группы Чан Кайши на линию крепости Вэйчжоу 3-й
корпус совместно с гарнизоном крепости наносит по ней удар и, в
случае неуспеха, отходит обратно к Вэйчжоу.
Далее, если Чан Кайши направит свои действия против крепости и
обложит ее, вся группа войск из Шилуна - Шитани двигается к
крепости и ставит Чан Кайши под двойной удар.
Если Чан Кайши двинется к Шилуну, то у последнего, опираясь на
речную систему, его встречает шилунская группа противника, а 3-й
корпус, выйдя из крепости, наносит удар по тылу.
5. Противник, опасаясь поражений, заранее обеспечивает себе
отход в Гуанси на соединение с Тан Цзияо, для чего заранее очищает
361
проход по р. Сицзян, ликвидируя находящиеся там части 3-й и 1-й
кантонских дивизий.
6. Юньнаньцы, не уверенные в своем успехе, свалив вину за
конфликт на гуансийцев, ищут примирения с правительством. В этом
случае гуансийцы могут сделать попытку прорваться в Гуанси или
через Цинъюань-Шахз-Яншань, идя далее на запад, или через Дань-
шуй-Гуаннин.
7. (Невероятный, но возможный вариант): противник уверенный в
своей силе и победе, а также в силу целого ряда других причин -
внутренние перемены, нежелание оторваться от Кантона (налогов) и
т.п., решает сосредоточиться целиком в пределах укрепленного
района и на нем дать бой.
8. (Маловероятный, но возможный [вариант]): юньнаньцы, не зная
об истинных целях нашего движения, полагают, что движение
правительственных войск к Кантону направлено только против гуансийцев.
В этом случае они, не делая решительных шагов для борьбы с
правительством, все же принимают меры предосторожности, для чего части
3-го корпуса стягиваются из Хэюани к Вэйчжоу и Боло, отдельный
полк и школа сосредоточиваются в укрепленном районе.
ПЛАН ДЕЙСТВИЙ ПРАВИТЕЛЬСТВЕННЫХ ВОЙСК
1. Основной силой, наносящей решительный удар по противнику,
будет восточная группа. Ее движение к первому исходящему рубежу
будет определять как перегруппировку, так и время движения
остальных групп к первоначальным пунктам сосредоточения.
2. Пунктами первоначального сосредоточения намечались:
Для восточной группы: Пиншаньсюй - Байманхуа. Для северной
группы: Шаогуань (хунаньцы) - Шахэ (Чжу Пэйдэ).
Для западной группы: Шуйхоу (бригада 3-й дивизии) и Шаосин
(остальные части этой группы, т.е. один корпус и три пол ка 1-й дивизии).
Восточная группа выступает из района своего квартирования 21-23
мая и переходит весь путь Пиншаньсюй - Байманхуа в 13-14 дней,
сосредоточивается в них 3-4 июня.
Северная и западная группы сосредоточиваются в указанных
районах к 31 мая.
1-я и 3-я южные группы изготовляются к обороне острова Хэнань
к 27 мая. 2-я южная группа к тому же числу усиливает оборону Ху-
мыни и Тайпина еще двумя ротами курсантов.
362
Все мелкие части, находящиеся в г. Кантоне (3-я южная группа),
выводятся из него 23-24 мая, и к этому же сроку заканчивается
(скрытно) эвакуация правительственных ценностей на остров Вампу.
Флот приводится в полную боевую готовность к 27 мая, имея базы
топлива на острове Вампу.
Школа Вампу (2-я южная группа) создает маневренный отряд в
500 штыков, задачей которого будет оказание помощи Хумыни и
острову Хэнань. Для переброски маневренного отряда в Вампу
сосредоточивается нужное количество сампанов и катеров.
Главное командование помещается на острове Хэнань, или [на]
морской канонерке («крейсере») «Чжуншань».
В дальнейшем действуют в зависимости от намеченных
противником решений.
3. Если противник решит до выхода восточной группы на линию
Вэйчжоу осуществить свой первый вариант и нанести удар по ху-
наньцам и перебросить 3-й корпус в Кантон, то в этом случае он
может бросить против хунаньцев Гуансийскую армию, или одну из двух
юньнаньских дивизий — 1-ю или 2-ю, или обе дивизии, а гуансийцев
оставить для охраны Кантона.
При всех этих вариантах Хунаньская армия обороняется, а группа
Чжу Пэйдэ из района Шахэ наносит противнику фланговый удар.
Западная группа и южная атакуют Кантон. Этим маневром
правительственные войска, разумеется, не смогут разбить противника, но,
несомненно, свяжут все его силы в районе Кантона и тем облегчат
подход восточной группы к Шилуну.
4. Если противник задумает осуществить 2-й вариант, т.е.
сосредоточить все силы против восточной группы, то северная, западная и южные
группировки переходят в наступление первыми и атакуют Кантон.
В этих целях и намечено сосредоточение указанных группировок в
сроки более ранние, чем те, в которые восточная группировка
подошла бы к Пиншаньсюю. Этот удар по Кантону мог быть произведен
6-7 июня. По занятии Кантона северная и западная группировки
перешли бы в наступление на тыл основной группы противника,
сосредоточившегося на путях восточной группировки.
5. Если противник изберет для своих действий третий вариант, то
северная, западная [группировки] и 1-я и 3-я южные группы наносят
удар по Кантону, группа же Чан Кайши, следуя до ст. Чжанматоу,
связывается с фортами Хумынь и при их содействии наносит удар по
Шилуну и далее на Шитань. 2-я южная группа в этом случае
присоединяется к Чан Кайши и вместе с флотом направляет свой удар в тыл
363
правого фланга противника у Шилуна или Шитани. Но в этом случае
намечалось еще два варианта для восточной группировки:
а) если гарнизон Вэйчжоу перейдет на сторону правительственных
войск, или заявит о своей нейтральности, то восточная группировка,
следуя по северному берегу р. Дунцзян, наносит удар между Шита-
нем и Цзэнчэном, прорывает фронт и теснит противника на юг к реке.
2-я южная группировка одновременно при содействии флота наносит
удар по тылу правого фланга противника, примерно в районе
Шитани. И, наконец, б) последний вариант - восточная группировка
оставляет одну иди две бригады против противника с задачей связать его
части на линии Цзэнчэн-Шитань-Шилун. Остальными силами
восточная группировка по реке быстро перебрасывается под Кантон.
6. Если бы противник решил осуществить четвертый вариант, то
северная, западная и южные группировка атакуют Кантон, как
указано выше, а восточная группировка проходит южнее Вэйчжоу через
Даньшуй и сосредоточивается в районе ст. Чжанматоу и, упираясь
своим тылом в форты Хумынь, развивает при содействии флота
наступление на Шилун - Шитань. Против 3-го корпуса юньнаньцев
выделяется одна бригада с задачей обеспечения тыла восточной
группировки, а в случае движения 3-го корпуса к Шилуну связывает его
действия ударом по его флангу.
Гарнизон фортов Хумынь присоединяется к основным силам
восточной группировки.
7. Если противник будет действовать по пятому варианту, то
бригады 1-й и 3-й дивизий, входящие в западную группировку, из района
Шуйхоу и Шаосина перебрасываются к юго-востоку к основным
силам 1-го кантонского корпуса, избегая этим отдельного поражения,
выжидают подхода восточной группировки для перехода в общее
наступление на Кантон.
8. Если будет налицо обстановка, предусмотренная в шестом
варианте, то путь отхода гуансиицев преграждается у Шахэ группой войск
генерала Чжу Пэйдэ, которому с юга, в случае необходимости,
оказывает поддержку бригада 3-й дивизии из Шуйхоу и Хунаньская армия
из района Маба.
Если гуансийцы двинутся через Шуйхоу, то на помощь идет Чжу
Пэйдэ и западная группировка из района Шаосина.
9. Если выявится обстановка, предусмотренная восьмым
вариантом, то северная, западная и южная группировки двигаются к
Кантону, а восточная группировка, проходя к югу от Вэйчжоу, следует
через Шитань, не трогая юньнаньцев в последнем, подходит к Кантону,
где быстро ликвидирует силы противника, и, изменяя фронт на вос-
364
ток, идет на юньнаньцев, находящихся в районе Шилуна, т.е. против
3-го корпуса и других частей.
10. Если правительственные войска встретятся с положением,
предусмотренным седьмым вариантом, то к моменту сосредоточения
восточной группировки, северная группа вместе с Чжу Пэйдэ
занимает исходное положение для атаки Кантона в районе Синьцзе-Цзюнь-
тянь-Юаньтань, западная группировка - в районе Саныцуя или Фэн-
шуня, южные изготавливаются для удара через реку в тыл
укрепленной полосы в районе дер[евни] Ляода. После сосредоточения на этих
рубежах все группы правительственных войск согласованно наносят
удар по противнику и занимают Кантон.
Занятие указанного исходного положения намечалось на 6-7 июня,
а атака укрепленного района и занятие Кантона на 11-12 июня.
Таким образом, план был составлен с законченным расписанием
от начала движения до момента занятия Кантона. Самым слабым
местом плана являлся период до 5 июня, т.е. до момента сосредоточения
восточной группы к Пиншаньсюю. Этот же период давал противнику
почти гарантированную победу, для чего ему нужно было быстро
сосредоточить свой 3-й корпус в Кантон. Наличие 3-го корпуса в
Кантоне позволило бы противнику бросить на северную группировку
1,2, 3 юньнаньских дивизий и даже большую часть гуансийцев, что
обеспечивало скорый и полный разгром войск генерала Тань Янькая и
Чжу Пэйдэ, в то же время остальными частями гуансийцев и 3-м
корпусом овладеть островом Хэнань.
По окончании этих операций, оставив заслон против западной
группировки, огромную часть своих сил противник бросает против
группы Чан Кайши.
Учитывая это, командование требовало от Ху Ханьминя
использовать его дружбу с комкором 3 генералом Ху Сишунем и, маневрируя
какими угодно средствами и обещаниями, помешать переброске 3-го
корпуса в Кантон, удерживая его в районе Вэйчжоу до 2-3 июня.
Следующим необходимым условием успеха операции
правительственных войск являлось удержание в своих руках острова Хэнань как
пункта, обеспечивающего связь восточной группы с западной, а стало
быть, и укрепление всей операции, потому что удержание о. Хэнань
привязывало значительные силы противника к Кантону и позволяло
произвести с него десантную операцию через реку в тыл укрепленному
району, что лишало противника всех выгод его обороны под Кантоном.
Форты Хумынь были необходимы как база для восточной группировки
с выходом ее на железную дорогу Кантон-Коулун.
365
Весь этот план со всеми вариантами и иллюстрированный схемами
был передан на руки ответственным руководителям групп на
последнем совещании в Шаньтоу.
ОБСТАНОВКА В КАНТОНЕ
В ПЕРИОД С 17 МАЯ ПО 5 ИЮНЯ 1925 г.
Главный советник приезжает 17 мая из Шаньтоу в Кантон.
Обстановка в Кантоне резко изменилась. Правительство, покинув город,
переехало на остров Хэнань. Тихо, спокойно, типично по-китайски,
юньнаньцы и гуансийцы заняли помещения - казармы,
принадлежащие кантонцам, забрали их налоги, поделили между собой доходы
Фань Шишэня и отняли их у У Течэна, но правительственных
учреждений еще не заняли. Они продолжали работать, но уже
чувствовалась их «предсмертная агония». Мелкие правительственные части
еще не разоружали.
Все члены правительства, переехав на остров Хэнань, появлялись
в городе лишь днем и то на непродолжительное время. По
набережной города и острова Хэнань возводились баррикады и окопы из
мешков с песком.
Гуансийцы перегруппировались. Большая часть армии
сосредоточилась в ближайших к Кантону станциях северной жел[езной] дороги
(Кантон-Шаогуань). В городе оставалось лишь около 1000 человек
войск гуансийской армии, охранявших главную квартиру генерала
Лю Чжэньхуаня. Внешний вид гуансийских солдат значительно
улучшается (новое обмундирование, новое вооружение). Видно было,
что появились новые средства, и армия меняет свой внешний вид.
В воздухе чувствуется гроза, признаки которой видны и среди
купечества. Крупные магазины начинают припрятывать свои товары на
складах концессий (Шамянь), или вывозят их в Гонконг. Юньнаньцы
держатся выжидательно, не проявляя никаких признаков к
перегруппировке своих войск.
Генералы Ян Симимь и Лю Чжэньхуань в Гонконге. Туда же в это
время прибывает и группа правых гоминьдановцев во главе с Ma Су.
Последний в своем интервью ведет травлю коммунистов, обвиняя их
в захвате аппарата ЦИК Гоминьдана. Всему ЦИК бросается
обвинение в том, что он перестал быть руководителем и проводником
политики национального освобождения Китая, что ЦИК является отделом
советской пропаганды и проводником интересов СССР. В
доказательство приводятся цифры полученных Гоминьданом средств и оружия
из Москвы. Правые выбрасывают лозунг «спасения Гоминьдана от
366
коммунистов», заявляя, что этой коммунистической заразе скоро
будет положен конец.
Начинается политический поединок между антикоммунистической
гонконгской прессой и кантонской газетой, отражавшей взгляды
правительства и политическую линию партии.
Между группой правых, представителями Тан Цзияо, Ян Симинем
и Лю Чжэньхуанем происходят беспрерывные совещания.
Чувствуется, что для объявления войны правительству и ЦИК партии
[Гоминьдан] все готово, недостает главного - политической опоры. Нужна
авторитетная политическая фигура, которая бы возглавила новое
правительство и дала бы политическое лицо перевороту.
Ни Ян Симинь, ни Лю Чжэньхуань для этого были не годны, так
как в Гуандуне они не только не любимы и не авторитетны, но скорее
остро ненавидимы всеми кругами населения за их грабеж провинции.
Объявить войну без политической фигуры для замены
правительства значило совершить бандитский переворот, что привело бы к еще
большей ненависти их населением.
Несмотря на выкинутый ими лозунг «Борьба против коммунистов
за спасение Гоминьдана», переворот не нашел бы себе оправдания в
общественном мнении Гуандуна. Поэтому юньнаньцы начинают
поиски подходящей политической фигуры.
Называется имя Сунь Фо (сын д-ра Сунь Ятсена) и заявляется, что
будто бы ему предложено губернаторство, и он уже согласился, а
теперь только ждут его скорого приезда.
Общее напряженное состояние отражается и на пленуме ЦИК
Гоминдана, происходящем на о. Хэнань в виде внутрипартийной борьбы.
Группа правого крыла и центра высказывает пожелание к
улаживанию конфликта мирным путем. Отмежевывается от левых и часть
центристов. Образуется группа, открыто заявляющая о своем
враждебном отношении к коммунистам. Пленум резко высказывается
против Тан Цзияо и консервативных попыток правого крыла.
Тверды лишь коммунисты, которые продолжают тащить за собой
голову ЦИК Гоминьдана. Даже Ван Цзинвэй и Ляо Чжункай уже после
приезда из Шаньтоу были не прочь закончить все компромиссом, и
только настойчивость тов. Бородина и главного [военного] советника, а
так же решительность левого крыла сделали соглашение невозможным.
Пленум выделяет из своего состава комитет пропаганды. Рассылает
своих членов по провинции для ведения политической кампании,
разъясняя историю конфликта, и мобилизации общественно-политической
поддержки решения ЦИК [Гоминьдана] и правительства.
367
В самом Кантоне происходят митинги, собрания, которые
проходят под лозунгом борьбы с Тан Цзияо и его союзниками.
Разъясняется контрреволюционная сущность политической
платформы противников и скрывающееся за ними лицо милитаризма и
империализма. В эту пору Кантон пестрит уличными митингами. И в
этом политическом поединке уже чувствуется определенная победа за
ЦИК Гоминьдана .
Комдив 5 гуансийской генерал Лю Шувэнь открыто порывает с
Лю Чжэньхуанем и целиком становится на сторону правительства.
При формировании штаба Главного командования он был назначен
его начальником.
Штаб Главного командования был создан в составе трех отделов:
Оперативного, Разведывательного и Связи.
Подбор личного состава штаба носил случайный характер из
попавшихся под руки людей.
С 20 мая штаб Главного командования приступил к работе,
держась, главным образом, на русских советниках.
Этот аппарат Главного командования ни в коем случае нельзя
было назвать штабом. Это бьша группа случайно собранных людей без
уменья, опыта и даже желания работать. Все три отдела фактически
возглавляются русскими советниками, которыми, помимо
непосредственной, связанной с операцией работы, приходится тут же и учить
китайцев самым простым вещам, устраивая ежедневные
инструкторские лекции.
Если кое-как еще работал Отдел связи и несколько лучше Отдел
разведки, то Оперативный отдел был предоставлен исключительно
русским. Присланные армиями «авторитетные» представители в
качестве членов оперативного совета при Ху Ханьмине и главном
советнике фактически превращаются в «совет посыльных»,
осуществляющих живую связь личными поездками к штабам групп. Они же
возвращались из штабов групп и являлись осведомителями Главного
командования о происходящих перегруппировках войск.
Заслуживает внимания необычайный для китайской армии состав
разведывательного отдела. В состав последнего для общей увязки
информации были включены представители: Крестьянского провинци-
* Вся политическая кампания, проводимая главным образом Областным
комитетом КПК, проходила под непосредственным руководством тов.
Бородина, к тому времени уже приехавшему в Кантон. Я был в это время
занят почти исключительно оперативной работой, поэтому о политической
кампании буду говорить лишь в общих чертах. - Прим. автора.
368
ального совета, Союза революционных молодых солдат и
деревенских отрядов (миньтуань).
20 мая главным командованием отдается ложная директива,
которая должна была оправдать перед противником движение
правительственных войск.
В директиве говорилось, что правительство постановило
решительно покончить с начатым Тан Цзияо наступлением на Кантон и
идущей за ним контрреволюцией. Правительство решило спасти Гу-
анси от насилий, причиняемых народу, начатой Тан Цзияо войной.
Для этой цели правительство посылает в Гуанси две армии.
В одну входит Хунаньская армия и корпус Чжу Пэйдэ под общим
командованием генерала Тань Янькая, в другую - группа войск из
состава Кантонской армии под командованием генерала Чан Кайши.
Обе армии следуют в Гуанси по р. Сицзян. Первой отправляется
армия генерала Тань Янькая, второй - группа генерала Чан Кайши. Далее
директива, не перечисляя подробно состава армий, предлагает Чан
Кайши начать движение к Кантону 21 мая, следуя через него на Учжоу,
где присоединяет к себе кантонцев, сосредоточивающихся в районе
Шаосина, Тань Янькаю предлагается сосредоточить свою армию в
районе Шаогуани, следуя далее на Учжоу по железной дороге и р. Сицзян.
Юньнаньцам ставится следующая задача: всему 3-му корпусу
оставаться в районе Вэйчжоу, обеспечивая движение группы Чан
Кайши от ударов Линь Ху с севера, имея задачей нанести удар по тылу, в
случае же движения его войск в сторону железной дороги Кантон-
Шаогуань, из района Хэюани на Ляньпин-Гуантан.
Остальным силам Юньнаньской армии поручается охрана порядка
в районе Кантона, будучи в состоянии полной готовности к
выступлению по приказу правительства на север, если бы там обнаружилось
движение Линь Ху и других войск противника из Хунани и Цзянси на
район Шаогуани.
Гуансийцы в директиве умышленно упущены, как бы подчеркивая
этим, что правительство не рассматривает их своими войсками и не
доверяет им.
21 мая войскам отдается настоящая директива, в которой еще раз
подтверждается план действий правительственных войск и
указываются пункты первоначального сосредоточения и сроки похода к ним
(см. план действий правительственных войск).
22 мая обстановка в Кантоне еще более накаляется - агентура
доносит, что юньнаньцы решили обезоружить все стоящие на стороне
правительства войска. Поэтому приказом главного командования все
мелкие части из Кантона выводятся частью на о. Вампу, как хунаньская
24 В. К. Блюхер
369
школа, частью на о. Хэнань - бронеотряд, войска У Течэна, бодигард
генералиссимуса и большая часть охраны штаба Кантонской армии.
Авиация перебрасывается на остров Вампу.
С этого дня в Кантоне не остается ни одного отряда
правительственных войск, и город переходит в полное распоряжение противника.
Гуансийцы, начиная с 20 мая, постепенно продвигаются к северу
по железной дороге Кантон - Шаогуань и достигают ст[станции]
Сингань.
Главная квартира генерала Лю Чжэньхуаня переносится на
ст[станцию] Гаотан.
Агентура доносит, что противник решил Гуансийскую армию и
1-ю юньнаньскую дивизию бросить на север против Хунаньской
армии генерала Тань Янькая.
Представители 3-го корпуса осматривают район Шахэ на предмет
размещения в нем его частей, которые якобы на-днях должны туда
прибыть.
Хунаньцы доносят, что посланные ими люди в провинцию Цзянси
сообщили, что Линь Ху уже начал свое движение из Цзиани к
границам Гуандуна с намерением атаковать район Шаогуани. Генералитет
Хунаньской армии, крайне напуганный этими сведениями, давая
характеристику своих войск, говорит, что они мало боеспособны и еще
не оправились от поражения, полученного в Цзянси. Первое же
поражение может привести к распылению всей армии.
Из части 3-го корпуса один полк направляется в Даныиуй,
который занимает его, выбрасывая небольшую часть в Пиншаньсюй,
перехватывая этими действиями нашу телеграфную и телефонную связь
с Шаньтоу.
Представители Ян Симиня заявляют Ху Ханьминю протест против
движения группы Кантонской армии с р. Дунцзян к Кантону. Ян Симинь
заявляет, что это движение он рассматривает как движение,
направленное против него, поэтому требует немедленной его приостановки.
Комкор 3 генерал Ху Сишунь почти ежедневно бывает у Ху Хань-
миня, будучи крайне обеспокоен движением войск Вампу. Ху Хань-
минь, выполняя задание, маневрирует, уверяя его, что это движение
ему не угрожает, и на настойчивые требования комкора о другой
какой-либо задаче, возложенной на Чан Кайши, Ху Ханьминь
уклончиво отвечает, что, возможно, на Чан Кайши, кроме похода в Гуанси.
будет возложена задача разоружения гуансийцев как союзников Тан
Цзияо, пытающихся прорваться в Гуанси для удара по тылу войск
Фань Шишэня.
370
Наконец, «Чжуншань» ведет себя крайне подозрительно, уверяя
командование, что она без колебаний становится на сторону
правительства, в то же время командир ее ежедневно бывает в штабе Ян
Симиня.
Как оказалось, Ян Симинь предлагал канонерке присоединиться к
нему для действий против о. Хэнань, Вампу и фортов Хумыни,
обещая за это 100 тыс. долларов. Вызывает опасения, что канонерка или
перейдет на сторону юньнаньцев, или уйдет временно из Кантона в
море с тем, чтобы прибыть на помощь юньнаньцам в момент
решительного столкновения.
Генерал Чжу Пэйдэ передает письмо Ян Симиня и его начальника
штаба к начдивам Юньнаньской армии, в котором Ян Симинь
говорит, что он слышал о больших спорах в последнее время из-за
доходов. Это нехорошо, что такой «незначительный» вопрос вызывает
брожение среди юньнаньских войск. «Вы знаете, - говорит он
дальше, — что враг приготовляется вести борьбу против нас. Наши войска
с гуансийской армией работают совместно уже несколько лет,
поэтому мы должны еще больше укрепить эту связь.
Необходимо, чтобы предстоящая борьба застала нас сплоченными.
Я скоро буду в Кантоне, и ваши споры справедливо разрешу».
В конце он наштадиву сообщает, что им отдано распоряжение о
выдаче ему по 300 долларов ежемесячно из сумм своего штаба и по
500 долларов от 2-й юньнаньской дивизии.
В перехваченной телеграмме английского консула в Кантоне сэра
Джона Джонсона, посланной в Пекин, сообщается, что юньнаньцы и
80% гуансийских солдат объединились против Кантонской армии и
правительства.
Юньнаньцы сконцентрировались в Кантоне, а кантонцы идут на
Даньшуй. Столкновение неизбежно и ожидается дней через семь.
Бронепоезд, предназначавшийся к отправке по жел[езной] дороге к
югу от Шилуна, где должен был ждать подхода группы Чан Кайши,
отправлять становится опасным, поэтому с него снимают броню и
разоружают.
Агентура вторично передает, что юньнаньцы решили обрушиться
на Хунаньскую армию, а также овладеть островом Хэнань.
На основании этих данных Главное командование отдает приказ
западной группе сбор частей в первоначальных пунктах
сосредоточения закончить не к 31 мая, а к 27 мая.
Северной группе генерала Тань Янькая приказывается ускорить
сбор в кулак к северу от Шаогуани все еще сильно разбросанные вой-
24*
371
ска Хунаньской армии. В то же время рекомендуется во что бы то ни
стало избегать возможности преждевременного столкновения с 1-м
юньнаньским полком, расположенным в самом Шаогуани.
Чжу Пэйдэ предлагается закончить сосредоточение в Шахэ 28 мая.
Фортам Вампу и Хумынь приказывается в случае ухода вниз по
реке канонерки «Чжуншань» задержать ее огнем фортовой
артиллерии. Окончательно закончен план обороны островов Хэнань и Вампу.
Планом предусматривается взаимная поддержка одной группы
другой. Возможное отступление с Хэнани намечено на о. Вампу. Группа
[войск школы] Вампу прикрывает этот отход и обеспечивает
переправу отходящим частям через водный рукав у острова.
[Войска] Вампу проверяют оборону и теоретические расчеты
плана маневром с посадкой на сампаны и переброской на северный берег
р. Чжуцзян и остров Хэнань. Но дополнительно возлагается задача
препятствовать переправе и наблюдать за рекой.
На совещании с представителем стачкома железнодорожников
решено:
I. Начать переброску подвижного состава из района Кантона в
Шаогуань к Хунаньской армии и по Кантон-Коулунской железной
дороге в район ст. Пинху, где, сняв все части управления бригадами,
идти на Хумынь с тем, чтобы быстро привести в рабочее состояние
поездные составы по выходе Чан Кайши на железную дорогу.
С подвижного состава, остающегося в районе противника, снять
части, а железнодорожникам - забастовать.
Всю жел[езно]-дорожную связь в районе, занятом противником,
испортить и усилить связь в районах, занятых нашими войсками.
К переброске составов приступить немедленно, остальные задания
выполняются по приказу командования или распоряжению стачкома
в момент первого вооруженного столкновения между войсками.
План обороны островов Хэнань и Вампу интересен по замыслу и
тем деталям, которые его дополняют. Он интересен, как один из
примеров обороны мелкой островной системы.
24-25 мая. В городе напряженное ожидание столкновения.
Перегруппировка правительственных войск идет нормально, без особых
отклонений от основных директив командования.
Гуансийцы, заняв ст[станцию] Синьцзе, запрещают перевозку по
железной дороге каких бы то ни было грузов к Шаогуани и снимают с
поездов военных из состава частей правительственных войск.
Переброска состава из Кантона к Шаогуани закончена, и стачком
железнодорожников на репрессии отвечает забастовкой в районе, занятом Гу-
ансийской армией.
372
Юньнаньцы производят осмотр укрепленного района, делают
рекогносцировку новых участков для постройки дополнительных
окопов. На работы сгоняется население ближайших деревень (Крестьяне
по ночам засыпали то, что было построено днем и раньше). Гуансий-
цы также производят постройку новых укрепленных участков в
районе Гаотана. Противник уже понимает истинную причину
перегруппировок правительственных войск - готовятся к обороне в районе
Кантона и нападению на Хунаньскую армию, для чего начинают
сосредоточивать части 1-й юньнаньской дивизии к Кантону.
Одновременно в рядах противника появляются первые признаки
растерянности и неуверенности в своей победе.
Начдив 4-й юньнаньской Чжу Цихуй через генерала Чжу Пэйдэ за
являет правительству, что он не примыкает к враждебной
группировке против него и просит Чжу Пэйдэ принять его дивизию под свое
покровительство.
Комкор 3-го юньнаньский генерал Ху Сишунь просит Ху Ханьми-
ня разъяснить позицию правительства по отношению к юньнаньцам и
заявляет, что ему ничего не известно о планах Ян Симиня, так как
политику последнего он не разделяет. Тут же он просит разрешения
снять свой корпус из района Вэйчжоу и перевести его на запад.
Напоминает правительству о необходимости посылки в Гуанси
поддержки для Фань Шишэня. С этой целью предлагает отправить туда
Хунаньскую армию, вслед за которой согласен идти и он.
Ху Ханьминь разъясняет ему, что правительство предусматривает
это, уже сосредоточивает Хунаньскую армию в Шаогуани.
Возражений со стороны правительства против похода в Гуанси и 3-го юнь-
наньского корпуса нет, но необходимо предварительно разоружить
гуансийцев. Снять 3-й юньнаньский корпус из-под Вэйчжоу можно
будет лишь тогда, когда в этот район придет восточная группа Чан
Кайши, так как в противном случае существует опасность, что ее
движению может помешать Линь Ху или гарнизон Вэйчжоу. Попутно
ему дается понять, что взаимоотношения между правительством и Ян
Симинем настолько ненормальны, что возможно станет вопрос о
замене последнего другим видным генералом Юньнаньской армии. И
что от его (Ху Сишуня) поведения зависит будет ли, или нет назначен
он преемником Ян Симиня.
Ху Сишунь уверяет правительство в своей лояльности, предлагает
пересмотреть вопрос о налоговых районах для армий, что само собой
разрешит остроту создавшегося конфликта. Ху Сишунь предлагает
передать западную часть провинции юньнаньцам, а остальные рай-
373
оны - Кантонской армии. Ему обещают этот вопрос разрешить, но не
раньше приезда в Кантон генералов Сюй Чунчжи и Чан Кайши, без
согласия которых правительство сделать этого не может.
Политическая дискуссия выявляет настроение всех кругов
населения до купечества включительно в пользу правительства.
Политически юньнаньцы с каждым днем все больше и больше
изолируются. Разговор о согласии Сунь Фо принять пост губернатора
в новом правительстве смолкает. На сцену вытаскивается новый
кандидат в губернаторы, один из старейших членов партии Гоминьдан
генерал Сюй Сяоцянь, еще до сих пор пользующийся авторитетом,
как среди офицерства, так и купечества. С этим генералом, живущим
в Шанхае, юньнаньцы ведут соответствующие переговоры.
Из Гуанси Фань Шишэнь сообщает, что он вновь перешел в
наступление на Наньнин, и, разбив передовые части противника, думает
через один - два дня атаковать его.
Сведения, идущие из Цзянси, опровергают прежние данные о
решении Линь Ху двигаться на хунаньцев. Эти же сведения
подтверждают небоеспособность его войск и непригодность к активным
операциям.
Развернувшаяся политическая кампания на страницах
правительственной печати вызывает протест консулов за резкий
антиимпериалистический тон кантонских газет.
Наблюдавшаяся растерянность среди хунаньцев исчезает, и армия
начинает с большей уверенностью стягиваться к Шаогуани.
В правительственных кругах крепнет уверенность в победе, и
бывшее упадочное настроение сменяется бодростью.
Сосредоточение 1-й южной группы на о. Хэнань заканчивается,
2-я и 3-я южные группы и флот совершенно готовы к боевым
действиям. Войска восточной группировки: левая колонна уже прошла Лу-
фэн, правая колонна подходит к Гунтансюю.
ПРИЕЗД В КАНТОН ЯН СИМИНЯ И ЛЮ ЧЖЭНЬХУАНЯ И ИХ
ПРЕДЛОЖЕНИЯ ПРАВИТЕЛЬСТВУ 25-30 МАЯ
24 мая в Кантон приезжает Ян Симинь. Вернувшийся в тот же
день из разведывательной поездки в Гонконг генерал У Течэн пере
дает содержание его разговора с Лю Чжэньхунанем. Последний
заявил, что он не является противником правительства, но не может
примириться с Ху Ханьминем, которого он не уважает как главу
правительства, что слухи о его враждебности к ЦИК Гоминьдана
неверны, он является лишь противником захвата ЦИК коммунистами. Не
374
отрицая своей связи с Тан Цзияо, он считает возможным
договориться с ним миром, что возможно.лишь с устранением Ху Ханьминя и
назначением на его место Сунь Фо, который сможет объединить
генералитет Гуандуна и найдет разумные пути к соглашению с Тан
Цзияо. Ян Симинь в разговоре с представителем Ху Ханьминя,
воздерживаясь от разговоров с правительством, заявил, что он готов идти
против Тан Цзияо, но послать свои войска в Гуанси не может, ибо это
значило бы оказать помощь своему «противнику» Фань Шишэню. Все
действия гуансийцев и их сосредоточение к северу от Кантона
объясняет самоуправством генерала Вэя , который делает это, якобы,
против желания самого Лю Чжэньхуаня, так как последний никогда не
думал выступать против правительства.
25 мая приезжает и генерал Лю Чжэньхуань. Войска противника
производят какую-то перегруппировку в районе Кантона. Обстановка
еще больше становится напряженной, ибо ожидается нападение юнь-
наньцев на остров Хэнань.
26 мая утром Ян Симинь наносит визит генералу Тань Янькаю, в
разговоре с которым указывает, что правительство неправильно
толкует его поступки, что он не может после стольких лет работы
совместной с партией Гоминьдан за идеи доктора Суня идти против
правительства. Он не может примириться с мыслью о возможном
столкновении и поэтому просит Тань Янькая помочь уладить дело миром.
27 мая Ян Симинь в письме к генералу У Течэну говорит, что в
городе нет должного порядка и просит У Течэна как начальника
полиции и жандармерии приехать в город и принять соответствующие
меры. Касаясь вопроса о забранных у него доходах, говорит, что тут
произошло недоразумение и что он уже отдал Лю Чжэньхуаню
соответствующий приказ о их немедленном возвращении.
Далее он пишет, что никогда не был сторонником Тан Цзияо и
теперь готов идти на борьбу с ним, если ему прикажет правительство.
Он был всегда сторонником доктора Сунь Ятсена и его
правительства, чему просит верить, а если он врет, то пусть он, Ян Симинь,
«будет собака, свинья и хуже этого».
С утра представители Ян Симиня толкутся в приемной Ху
Ханьминя, заявляя последнему [о] миролюбии Ян Симиня и его верности
правительству. Правительство, обсуждая поступившие предложения о
мире, решает для выигрыша времени маневрировать и вступает в
переговоры.
Вечером у Тань Янькая (он был болен и находился в немецком
госпитале) состоялось первое свидание с Ху Ханьминем, Ляо Чжун-
кая - с Ян Симинем и представителями Лю Чжэньхуаня.
375
Ян Симинь предлагает разрешить конфликт миром.
С 28 по 31 мая идут ежедневные по вечерам совещания у Тань
Янькая, а днем беспрерывно снуют представители противной стороны
в приемной Ху Ханьминя.
В процессе переговоров Ян Симинь и Лю Чжэньхуань выдвигают
свою платформу для соглашения, беря за основу первое предложение
Ван Цзинвэя, сделанное им Лю Чжэньхуаню в Гонконге во время
проезда из Шаньтоу в Кантон, т.е. созыв конференции в Кантоне из
авторитетных представителей юго-западных провинций и
главнокомандующих армиями.
Конференция должна изыскать формы связи между провинциями
и решить вопрос о Тан Цзияо и начатом им наступлении. Ян Симинь
уверяет, что постановление конференции о приостановке наступления
будет Тан Цзияо проведено в жизнь. Предлагается для подготовки
созыва конференции и похода на Север выбрать из своего состава
исполнительный орган, наметив председателем его
наиавторитетнейшего деятеля. Осуществлением этого будет достигнут полный мир и
союз между южными правительствами.
Правительство в свою очередь предлагало Ян Симиню и Лю
Чжэньхуаню, а также и остальным видным юньнаньским и гуансий-
ским генералам в специально выпущенной им декларации заявить о
верности правительству и готовности выступить против Тан Цзияо,
если он немедленно не приостановит своего наступления. И только
после выпуска этой декларации правительство может вести
переговоры о выдвигаемой ими конференции. Ян Симинь соглашается на
выпуск такой декларации, но опасается, что Лю Чжэньхуань откажется
ее подписать, так как уже связан с Тан Цзияо некоторым
соглашением. В заключение обещает воздействовать на Лю Чжэньхуаня и
добиться от него полного разрыва с Тан Цзияо.
Вернувшийся к этому времени из своей «спортивной» поездки Си
Сиву и ряд других «центристов» энергично настаивают на мирном
соглашении и пытаются воздействовать в этом направлении на Ху
Ханьминя.
Тенденция к мирному соглашению в правительственной головке
крепнет. Ху Ханьминь колеблется и готов присоединиться к этим
мирным настроениям. Начатые как «маневр» для выигрыша времени
эти переговоры грозят превратиться в действительное соглашение,
[число] сторонников которого ежедневно растет. Непримиримую
позицию по-прежнему занимает левое крыло - Ляо Чжункай и кровно
обиженный юньнаньцами генерал У Течэн. Это настроение к миру
быстро находит себе отклик и в войсках.
376
Северная группа, в особенности Чжу Пэйдэ, и западная группа
начинают медлить с дальнейшим движением к пунктам сосредоточения,
выжидая результатов переговоров. Происходит внутренняя борьба
среди головки ЦИК Гоминьдана, кончившаяся победой левого крыла,
и правительство уже с большей настойчивостью требует от Ян Сими-
ня выпуска декларации о полном подчинении правительству и о
последующих решениях его в вопросах внутренних реформ в Гуандуне.
Уже 30 мая в переговорах наступает перелом. Ян Симинь колеблется
и медлит с фактическим выпуском декларации, ссылаясь на то, что
еще не добился согласия на это от Лю Чжэньхуаня, вскрывая этим
неискренность своих заявлений о верности правительству и т.п.
Решение довести дело до открытого вооруженного столкновения
крепнет и одерживает верх, подчинив себе и Ху Ханьминя.
Опасность срыва всей начатой кампании была настолько велика и
реальна, что противники соглашения даже обсуждали вопрос
принудительного устранения от дел Ху Ханьминя, к которому было решено
применить домашний арест и высылку его на все время событий под
надзор школы Вампу. «Кантон газет», отражавшая настроение
общественных организаций, требует от правительства решительности и
твердости. Номера газеты выходят с лозунгом: «Никаких
компромиссов». Общественные круги требуют от правительства, чтобы оно
настаивало на полном подчинении себе, не входя ни в какие
компромиссные соглашения. Не последнюю роль в нажиме на Ху Ханьминя
сыграла и неожиданно появившаяся декларация генерала Фань Ши-
шэня, в которой он заявил о своей полной солидарности с
революционным правительством74 и готовность выступить на его защиту
против врагов, откуда бы они ни угрожали.
Главный советник в телеграммах и письмах на имя генералов Сюй
Чунчжи и Чан Кайши, от позиции которых зависело окончательное
решение, просит их решительно высказаться против господствующей в
правительстве тенденции к миру. Генералы Сюй и Чан Кайши в
ответных телеграммах на имя правительства заявляют: «Ни каких
соглашений, тысячу раз никаких соглашений». Для воздействия на Тань Янькая
понадобились личные поездки к нему главного советника и т.
Бородина, которые развивая ему перспективы его будущего похода в Хумынь,
указывали, что это зависит от победы над юньнаньцами и гуансийцами
и лишь после всех этих давлений в переговоры вносится большая
настойчивость, и Ян Симиню дается понять, что нет особенных
оснований ставить свое выявление отношений к правительству от позиции Лю
377
Чжэньхуаня и что в случае его отказа, вероятно, придется сразу же
принять против него решительные меры до разоружения и
расформирования его армии и что, поскольку еще правительственные войска не
подошли к Кантону, постольку, может быть, эти меры наказания
придется провести силами юньнаньцев. Наконец, Ян Симиню дается
понять, что правительство решило после ликвидации конфликта провести
ряд реформ по передаче дел фактического управления.
Настойчивость правительства в своих требованиях и
продолжающаяся концентрация его войск к Кантону, указывавшая на твердое
решение правительства разрубить создавшийся узел вооруженной
силой, вносит сильную дезорганизацию в ряды противника. Комкор 3
Ху Сишунь созывает весь офицерский состав корпуса и заявляет ему,
что в создавшемся конфликте он никогда не будет сторонником Тан
Цзияо и что того же он требует и от своих офицеров. В городе
распускаются слухи о том, что обе стороны решили кончить дело
миром, но коммунисты и русские большевики-советники настаивают
на вооруженном столкновении. Что коммунистам, желающим
превратить Гуандун в место своих кровавых операций над китайским
народом, мало уже пролитой крови (разгром «тигров» и помещичьих
отрядов), и они хотят еще новых кровавых осложнений. Начальник
штаба Юньнаньской армии генерал Чжао Цзедэ, больше других
постаравшийся над травлей правительства, созывает курсантов
юньнаньской военной школы и объясняет им, что Юньнаньская армия и
Ян Симинь и не думали примыкать к сторонникам Тан Цзияо, что с
этими распускаемыми коммунистами злостными клеветническими
слухами надо бороться, и отдает распоряжение о посылке групп
курсантов по улицам для устройства митингов, разъясняя на них
населению происшедшее недоразумение.
31 мая ректор Кантонского университета Ли Цзюлу (махровый
правый гоминьдановец) является к Ху Ханьмиюо и от имени Лю
Чжэньхуаня заявляет, что последний, ранее бывший противником
правительства, теперь сознает свое заблуждение и раскаивается,
прося прощения. Изъявляя верность и покорность правительству, а также
полное ему подчинение свое он (Лю Чжэньхуань) в доказательство
этого, готов передать в качестве заложницы свою мать.
* Передача матери или жены в качестве заложников в Китае широко
практикуется и считается хорошим (солидным) доказательством верности. -
Прим. автора.
378
В тот же день в городе захватывается делегат пекинского
правительства Дуань Цижуя и у него отбирается переписка, из которой
устанавливается связь юньнаньцев с Дуанем, который, одобряя решение
Ян Симиня, обещает ему, в случае переворота, свою поддержку, из
этой же переписки устанавливается близкая причастность к этому
делу комкора 3 генерала Ху Сишуня, вскрывавшая двойную игру
юньнаньцев. Шпион, по получении от него всех нужных сведений,
устанавливающих виновность юньнаньцев и их заговор против
правительства, был отослан к комкору 3 Ху Сишуню для доказательства,
что правительство по-прежнему к нему относится с доверием.
1 июня Ли Цзюлу является к Ху Ханьминю вторично. Повторяет
опять заявление Лю Чжэньхуаня о верности правительству и передает,
что в качестве залога Лю Чжэньхуань к матери при соединяет и жену.
Ху Сишунь уведомляет Ху Ханьминя о том, что ему нечего делать
на р. Дунцзян, поэтому он решил снять свои части из района Хэюаня
и, присоединив их к Вэйчжоу и остальным частям корпуса, двигается
на р. Сицзян, с тем чтобы дальше, если правительство прикажет, идти
в Гуанси против Таян Цзияо. Передвижение своего корпуса
мотивирует еще и тем, что этим он кладет начало фактическому разделению
налоговых районов с другими армиями, повторяя, что юньнаньцам
следует отвести район р. Сицзян, а все остальное - кантонцам и др.
Группа Чан Кайши 29 мая, выступив из района Хайфэна,
ожидалась в Пиншаньсюе 3-4 июня. Снимая свои части из Хэюани, Ху
Сишунь мог их подтянуть к Вэйчжоу не ранее 2-3 июня. Следовательно,
нужды в дальнейшем «маневрировании» с Ху Сишунем и удержании
его войск в том районе не было, поэтому ему дается согласие на
переход его корпуса к западу от Кантона.
Находившийся в напряженном состоянии город уже с 28 мая
усиленно готовится к столкновению и эвакуируется. Пароходы,
совершающие рейсы между Гонконгом и Кантоном, уходят из последнего
переполненные зажиточной частью кантонского населения и семьями
офицеров Юньнаньской и Гуансийской армий, уезжающих частью в
Гонконг и Макао, частью - в Шанхай.
Иностранцы почти целиком из китайской части [города] переходят
на концессию или уезжают на специальных пароходах в Гонконг.
1 июня эвакуируются из города и все учебные заведения - женские
в Гонконг и Макао, а мужские - в уезды. Торговая и учебная жизнь в
городе замирает. Банки как в городе, так и по концессии в Шамяни
закрываются. Даже большинство населения Шамяни переезжает
также в Гонконг. Шамянь готовится к защите: усиливаются патрули, соз-
379
даются добровольческие от ряды, кое-где возводятся укрепления из
мешков с песком.
Юньнаньцы усиливают патрулирование внутри города и занимают
войсками набережную реку, отделяющую город от острова Хэнань.
Город забрасывается летучками и воззваниями, выпускаемыми
партией, правительством и общественными организациями.
2-3 июня сторонники мирного срглашения, вновь мобилизуя свои
силы, продолжают требовать от Ху Ханьминя мирного разрешения
конфликта.
Делегации юньнаньцев одна за другой появляются у Ху Ханьминя.
Опять возникает опасность колебаний и нерешительности со стороны
Ху Ханьминя. Для того, чтобы положить предел этим хождениям
«мирных» делегатов в Главную квартиру и отрезать путь к
соглашению, [принимается] решение перевести правительство в школу
Вампу, куда Ху Ханьминь и другие 4 июня и уезжают. Этим
прекращаются всякие переговоры. В тот же день хунаньцами обезоруживается 1-й
полк 1-й юньнаньской дивизии, стоявшей в Шаогуани, положив этим
начало открытию военных действий против юньнаньцев.
ДВИЖЕНИЕ ПРАВИТЕЛЬСТВЕННЫХ ВОЙСК К КАНТОНУ
И ДЕЙСТВИЯ ПРОТИВНИКА С 1 ИЮНЯ
Выше уже говорилось о том, что примерно 25 мая поступили
сведения о решении противника до подхода восточной группы нанести
удар по частям Хунаньской армии, сосредоточивающейся в
Шаогуани. Для этого удара по хунаньцам предположено было бросить гуан-
сийцев и 1-ю юньнаньскую дивизию. Эти сведения находили себе
подтверждение еще и в том, что гуансийцы начали поспешно
вытягиваться вдоль железной дороги к северу от Кантона. Получив эти
сведения, командование решает помешать противнику вьшолнить этот
план путем создания угрозы флангового удара при его движении на
Шаогуань частями Чжу Пэйдэ из района Шахэ и западной и южными
группами по Кантону.
Приказом главного командования западной группировке и Чжу
Пэйдэ предлагается сосредоточиться вместо 31 мая - первой к 27 мая в
районе Шаохун-Шуйхоу, а второй - к 28-му в районе Шахэ (севернее).
Хунаньской армии тем же приказом предлагается возможно скорее
собрать разбросанные части армии к Шаогуани.
Этот приказ выполняется лишь 3-й и 1-й кантонскими дивизиями,
своевременно сосредоточившимися, первая — в Шуйхоу и вторая — в
Шаохуне. Командир 1-го корпуса генерал Ляо Хункай продолжал жить
380
в Гонконге, а через своего представителя даже просил оставить его
части по-прежнему в районе Цзямэни, обещая, в случае необходимости,
быстро выбросить войска своего корпуса водой в район Саныпуя. На
это Главное командование предлагает ему произвести эту переброску
теперь же в район Коунли. Как увидим дальше, это распоряжение под
различными предлогами так же не выполнялось. Чжу Пэйдэ,
запоздавший с выездом из Кантона, лишь к 1 июня подтянул части своих сил и
то не в Шахэ, а в Квонгхой (Хотконг). Хунаньцы к 30 мая
сосредоточивают в Шаогуани 5 полков, имея отряд генерала Чэн Цяня в Маба. Гу-
ансийская армия продолжает между тем свое движение на север и к
28 мая доходит передовыми частями до ст[анции] Бацзянкоу, оставляя
свою Главную квартиру по-прежнему в Гаотани.
С началом переговоров Ян Симиня с Ху Ханьминем начали
упорно циркулировать слухи о том, что гуансийцы, боясь результатов
переговоров и думая, что юньнаньцы договорились с правительством,
бросят их, решили прорваться в Гуанси через Цинъюань-Шахэ.
Главное командование в связи с этими слухами понуждает Чжу Пэйдэ
ускорить сосредоточение своего корпуса в Шахэ, а хунаньцам
предлагает спустить часть сил к югу от Маба для оказания, в случае
надобности, поддержки Чжу Пэйдэ. Последний приказа Главного
командования опять не выполнил, но дал указания 4-й юньнаньской дивизии
(перешедшей к тому времени к Чжу Пэйдэ) занять к 1 июня Цинь-
юань. Хунаньская армия частью своих сил достигает к тому же
времени района ст. Манли.
ОБСТАНОВКА К 1 ИЮНЯ
Мирные переговоры с Ян Симинем прерываются категорическими
требованиями правительства. Надежда избежать столкновения
пропадает, а решение правительства разрешить конфликт вооруженной
силой становится очевидным.
Поиски политической фигуры на роль главы нового
правительства, только при помощи которой можно было бы политически
обосновать свой выпад против существующего правительства и получить
доверие хотя бы буржуазной общественности Кантона, ни к чему не
приводят. Сунь Фо поддерживать юньнаньцев отказывается.
Намечаемый в губернаторы генерал Сюй Сяоцянь, по-видимому, понимая
неизбежность поражения юньнаньцев, в Кантон не едет.
Правительственные войска постепенно приближаются к Кантону. Подход к
Пиншаньсюю 2 июня группы генерала Чан Кайши (самой сильной и
381
наиболее непримиримой) вскрывает перед юньнаныдами всю
опасность их положения.
В рядах противника чувствуется растерянность и по-прежнему
отсутствие внутреннего единства. Единственное гарантирующее успех
решение, - это растрепать и вывести из строя часть
правительственных войск до подхода восточной группы, чем развязать себе руки для
борьбы с ней, к этому времени становится уже неосуществимым, так
как для выполнения этой операции время бьшо уже упущено, а
имеющихся у противника сил в Кантоне было недостаточно, ибо 3-й
юньнаньский корпус продолжал еще находиться в районе Вэйчжоу.
При отсутствии 3-го корпуса бросать сильные части в наступление на
Шаогуань бьшо опасно, так как это могло привести к занятию
Кантона западной и южными группами правительственных войск.
Направить же на Шаогуань одних гуансийцев, значило бы идти на верный
разгром их армий. Наконец, переход на сторону правительства 4-й
юньнаньской дивизии окончательно убивает бодрость противника и
делает его неспособным на активные операции.
Достоверно выясняется, что удара по Шаогуани со стороны Хуна-
ни и Цзянси не ожидается. Поступают сведения, что войска Линь Ху
возможно сделают попытку продвинуться в района Синаня. От частей
3-го корпуса в районе Вэйчжоу не ожидается сопротивления, но
предполагается, что он даст бой на линии Шитань-Шилун, где его
могут поддержать части 2-й юньнаньской дивизии. Наиболее
вероятным считается, что противник всеми силами даст бой под Кантоном,
опираясь на укрепленный район. Гунансийская армия продолжает
наступление к северу по железной дороге и занимает ст[анцию] Лянь-
цзянкоу.
Исходя из этой обстановки, Главное командование отдает приказ
правительственным войскам выдвинуться по следующим исходным
рубежам:
1. Западной группе к 5 июня сосредоточиться частями 1-й и 3-й
кантонских дивизий у Санынуя на западном берегу реки, частями 1-го
корпуса - на островах к югу от Синани, имея задачу одновременным
ударом овладеть Санынуем и Синанем, захватив находящегося в этом
районе противника.
2. Северной группе 5 июня сосредоточиться в районе ст. Индз-Хоту
с тем, чтобы 7 июня выйти на линии Бэйхай-Яндин-Ляньцзянкоу, имея в
виду 8-го начать движение к Кантону с задачей 10-го атаковать
обороняющих район этих путей к югу гуансийцев (примерно на линии
укрепленного района у Гаотана) и 11-12-го июня занять Кантон.
382
Остальные части Хунаньской армии, сосредоточившиеся в районе
Шаогуаня с выходом на юг к Паконхоу, разоружают 1-й юньнаньский
полк 1-й дивизии, квартирующий в Шаогуани.
Группе Чжу Пэйдэ 7-го сосредоточиться в Цинъюани и 8-го
продолжать движение совместно с Хунаньской армией к югу.
3. Восточной группе по занятии Пиншаньсюя следовать к Кантон-
Коулунской жел[езной] дороге в район ст[анции] Чжанматоу, не
ввязываясь в бой с 3-м корпусом под Вэйчжоу и действуя в дальнейшем
в зависимости от обстановки с расчетом 11-го [июня] нанести удар по
укрепленному району с востока.
4. Южным группам, обороняя острова Хэнань и Вампу к 10-му
закончить организацию и подготовку десантной операции, намечаемой в
районе дер[евни] Ляода, причем 1-й южной группе генерала Ли Фулиня
иметь в виду и оказание поддержки западной группе ударом на Кантон-
Саньшуйскую жел[езную] дорогу к востоку от Фошаня или в другой
пункт в зависимости от сложившейся к этому времени обстановки.
На случай возможного порыва связи с северной группировкой к
директиве прилагается и последующий ход операции, в котором
указывается, что началом общей атаки всех групп будет день завязки боя
восточной группировки с частями 3-го корпуса, выход которого на
линию Шитань-Шилун ожидается 9 июня. Северной группировке
предлагается направить отряд Чжу Пэйдэ для действий в полосе
железной дороги, хунаньцев же после переправы через реку восточнее Гао-
тана направить для удара по укрепленному району в юго-западном
направлении, связавшись своим левым флангом с восточной
группировкой в районе Лидуна. Восточная группа с подходом к укрепленному
району атакует противника одной бригадой вдоль жел[езной] дороги, а
остальными силами наносит удар севернее жел[езной] дороги в
направлении из Лидуна на дер[евни] Чанпин-Шахэ.
Западная группа по занятии Саныпуй-Фошань частью сил (бригада)
выходит на жел[езную] дорогу и занимает конечную ст[анцию] Суйтан,
остальными силами наносит удар через арсенал на Гаотан.
Все три южные группы, переправившись через реку и [пройдя]
деревню Леды, наносят удар по тылу укрепленной позиции. Если
обстановка потребует оказать помощь западной группировке, то для
этого будет выделена 1-я южная группа, а удар через Ляода
производят только 2-я и 3-я группы.
Роты студентов Вампу, находящиеся на фортах Хумынь,
присоединяются в зависимости от обстановки или для совместных действий
с восточной группировкой, или со 2-й южной.
383
Флот мелкосидящими канонерками оказывает содействие
восточной группе при переправе у Шилуна, а позже обеспечивает переправу
десантного отряда у дер[евни] Ляода, или частью сил содействует
западной группе.
Бывшая 5-я гуансийская дивизия из района Тайпина выдвигается в
район Чжанматоу и прикрывает тыл восточной группировки со
стороны крепости Вэйчжоу.
Общая атака укрепленного района назначается на 11-12 июня.
2 июня прерывается связь с северной группой, донесение о
передвижении ее частей не поступает. Западная группа приступила к
выполнению последней директивы. Гуансиицы начинают медленный
отход от ст[анции] Янди к югу.
Восточная группа передовыми частями прибыла в Пиншань.
3-4 июня. Сведений о движении частей ни от северной, ни от
западной группировок не поступает. Восточная группировка выступила
из Пиншаньсюя на Данынуй. Гуансиицы отошли к ст[анции] Сингань.
Поступают сведения о начавшемся движении частей 3-го южного
корпуса на восток. Среди юньнаньцев в районе Кантона происходят
перегруппировки. Заметно сосредоточение сил на участках
укрепленного района (в районе ст[анции] Шипай и мес[течке] Бахэ).
Ходят упорные слухи о готовящемся нападении противника на
остров Хэнань.
Ян Симинь продолжает «торговаться» с командиром морской
канонерки («крейсера») «Чжуншань» о цене за переход на его сторону.
5 июня новых сведений от правительственных войск не поступает.
Часть 6-й юньнаньской дивизии, находящейся в районе Саныцуй
прибывает в Кантон с целью направиться в Шитань, но
железнодорожники бросают работу и разбегаются, вследствие чего войска стоят
в вагонах в районе вокзала.
Занимающие набережную города («банд») юньнаньцы
устанавливают в зданиях и на крышах пулеметы и даже орудия и еще больше
укрепляют набережную окопами. Побережье реки у дер[евни] Ляода
занимается бригадой противника, производящей точно так же
постройку окопов. Гуансиицы оставляют ст[анцию] Сингань и отводят
свои части в район Гаотана, где проводят ряд позиционных
оборонительных работ в дополнение к имеющимся там укреплениям.
В городе расклеен приказ Ян Симиня, запрещающий вести
агитацию и разбрасывать листовки, причем пойманных за этим делом
лиц — расстреливать.
6 июня восточная группа сосредоточилась в районе ст[анции]
Чжанматоу жел[езной] дор[оги] Кантон-Коулун.
384
Западная группа занимает Саньшуй и 12 бригада - Сайнань. Штаб
западной группировки переходит в Саньшуй. Находившаяся в Сань-
шуе гуансийская дивизия изъявила покорность и перешла на сторону
правительственных войск. 12 бригада совместно с перешедшей гуан-
сийской дивизией выступила по жел[езной] дор[оге] на восток для
занятия ст[анции] Суйтан. Стачком прекращает забастовку и
возобновляет железнодорожное движение. Командующий группой комкор
Ляо Хункай сообщает, что остальные части группы уже выступили
тремя колоннами на северо-восток в направлении на Санькон-Шигоу
с задачей войти в связь с северной группировкой и нанести удар по
тылу гуансийцев, находящихся севернее Гаотана. Главное
командование требует, чтобы группа сосредоточилась к западу от
арсенала с тем, чтобы в последующем развить наступление через арсенал с
выходом к северу от Кантона, чем достигается удар по
непосредственному тылу обороняющегося противника как у Гаотана, так и у
Кантона.
От северной группы сведений нет, но связавшийся с Цинъюанем
штаб западной группировки сообщает, что в Цинъюани отряда
генерала Чжу Пэйдэ еще нет.
В город с севера прибывает несколько раненых гуансийцев.
Носятся слухи, что хунаньцы подошли к ст[анции] Синьцзе.
Противник окончательно занимает укрепленный район,
расположив на правом фланге 1-ую дивизию, которая одной бригадой
занимает берег в районе дер[евни] Ляода и участок позиции у железной
дороги со штабом дивизии на ст[анции] Шипай. 2-я дивизия
располагает часть сил по укрепленному рубежу к северу от жел[езной] дороги
со штабом дивизии в мест[ечке] Шахэ. Город обороняется частями 6-
й дивизии, школой комсостава [Вампу] и отдельным полком. Кроме
того, на восточной окраине сосредоточено некоторое количество
войск 2-й дивизии.
Гуансийская армия, оставив ст[анцию] Синьцзе, стянулась в район
Гаотана, куда будто бы переброшена и часть юньнаньцев. 3-й юнь-
наньский корпус почти целиком сосредоточился в Шитани. С вечера
5 июня упорно носятся слухи, что 6-го юньнаньцы атакуют о. Хэнань.
Это же подтверждает командир канонерской лодки «Чжуншань»,
которому утром 5-го Ян Симинь передает 100 тысяч [долларов] и дает
задачу обеспечивать переправу юньнаньцев на остров Хэнань.
Командир канонерки, получив деньги, явился к главному
командованию, еще раз заверил, что несмотря на полученные от юньнаньцев
деньги все же остается верным правительству. Главное командование,
не вполне доверяя словам капитана канонерки, дает ему пассивное
25 В. К. Блюхер
385
задание - отойти вниз по реке за остров Тайшадао (между Кантоном и
дер[евней] Ляода) и в случае переправы противника совместно с
речной флотилией противодействовать этому обстрелом берега, занятого
противником.
Утром 6-го выясняется, что Ян Симинь договорился с командиром
речной флотилии генералом Фань Шишэнем (ранее примыкавшей к
правительству), которой и поручено произвести переброску юньнань-
цев на о. Хэнань.
Главное командование отдает распоряжение командующему
кантонским флотом предложить флотилии Фань Шишэня отойти от
набережной Кантона и стать на якорь за о. Хэнань, а в случае не
исполнения - взять суда боем.
В 16 часов приказание вручается командиру фаньшишэневской
флотилии, но одновременно он получает приказ от Ян Симиня об
открытии огня по судам правительства.
Получив приказ, командир фаньшишэневской флотилии медлит с
ответом. Не получив такового в назначенный срок, кантонский флот,
приняв боевой порядок с заряженными орудиями, подходит к месту
стоянки фаньшишэневской флотилии, и в этот момент юньнаньцы с
берега открывают орудийный, пулеметный и ружейный огонь по
кантонской флотилии и о-ву Хэнань. Завязывается первый бой.
Сильный огневой бой длится около 2-х часов, в результате которого
флотилия Фань Шишэня уводится за о. Хэнань, где и разоружается.
Таким образом, обе стороны переходят в состояние открытой войны.
В тот же день Ян Симинь уведомляет консульский корпус, что
Кантонское правительство им низложено и по всем вопросам
предлагает консульскому корпусу обращаться к нему.
Правительство издает приказ, перечисляющий преступления Ян
Симиня и Лю Чжэньхуаня перед народом и революцией и
объявляющий их мятежниками-бандитами. Тем же приказом назначается
главкомом Юньнаньской армии генерал Чжу Пэйдэ, а Гуансийской
армией - генерал Ли Шунвэй (начальник штаба Главной квартиры, он же
комдив 5). Одновременно выпускается от имени правительства
обращение к офицерам и солдатам Юньнаньской и Гуансийской армий,
где указывается, что борьба направлена не против них, а лишь против
мятежных генералов. Всем, подчиняющимся правительству,
гарантируется полная личная неприкосновенность и положение в армии.
Обстановка и время требовали отдачи последней директивы на
атаку укрепленного района и занятия самого Кантона. Между тем
запоздание группы Чжу Пэйдэ и отсутствие сведений от Хунаньской
армии и полная неизвестность как об обстановке на ее участке, так и
386
района ее нахождения вносили трудности в принятие окончательного
решения. За последние дни Чжу Пэйдэ и хунаньцы, по-видимому,
продвигались крайне медленно, ибо по мере приближения к
противнику былой страх перед ними сковывал энергию и решительность
командования северной группы. Этот же страх отражался и на
действиях западной группировки генерала Лян Хункая, которая вместо
данного ей направления на арсенал двигается к северу на соединение
с северной группировкой. Былая слава «непобедимых» юньнаньцев
отражалась и на настроении сидящего в Вампу правительства. Оно
все еще опасалось поражения и со страхом ожидало первых
столкновений с юньнаньцами. Здесь уместно отметить, что Главная квартира,
оставшаяся на о. Хэнань и имея печать генералиссимуса, руководимая
главным советником, отдавала приказы [от] имени Ху Ханьминя.
Часто об отданных уже приказах ему сообщалось день-два спустя.
Несмотря на всю скудость данных о положении на участке
северной группировки, главный советник, собрав представителей армии,
дает им последние директивные указания о времени и порядке общей
атаки на Кантон:
1. Считая, что 9 июня восточная группа ввяжется в бой под Шилу-
ном с частями 3-го юньнаньского корпуса, а 10-го, сбив его в
решительном столкновении, в тот же день займет линию Шитана.
Преследуя целый день 11-го [июня] отступающие к Кантону части
3-го корпуса, 12-го восточная группировка встречается с остальными
силами юньнаньцев на линии укрепленного района.
2. Если же 3-й корпус не примет боя у Шитана и отойдет на
укрепленный район, то восточная группа 11-го подойдет к укрепленному
району и здесь вступит с противником в решительней бой. Исходя из
этого:
3. Северной группе предлагается 9-го июня выйти на линию
ст[анции] Синань, а 10-го начать атаку гуансийцев у Гаотана с тем,
чтобы 11-го развить удар на Кантон. Отряд Чжу Пэйдэ наступает по
линии железной дороги, а Хунаньская армия, переправившись через
реку восточнее Гаотана и следуя на левом фланге группировки,
наносит удар восточнее железной дороги в направлении Лидун-Шахэ,
входя у первого пункта в связь с восточной группировкой.
4. Западной группе, поскольку она уже вытянулась на север и
вернуть ее для удара с юга надежда потеряна, начать атаку гуансийцев
одновременно с частями отряда Чжу Пэйдэ, нанося удар юго-западнее
Гаотана по левому флангу и тылу противника, располагавшегося на
рубежах укрепленного района и, развивая удар к югу, между
жел[езной] дорогой и восточным руслом реки Бэйцзян, стремиться не
25'
387
впустить противника на запад через район арсенала. 12-й бригаде из
района Суйтан беспокоить противника 10-11 и 12 июня для
удержания его сил на западной окраине города Кантон.
5. 2-й южной группе к утру 10-го перебросить на ст[анцию] Вампу
роты студентов с фортов Хумынь и присоединить их к маневренной
группе школы. Всем трем южным группам к вечеру 10-го быть в
полной готовности начать переправу через реку для удара по тылу
противника укрепленной полосы.
6. Флот обеспечивает десантную операцию и содействует
дальнейшему развитию успеха, действуя в зависимости от обстановки.
Получив эту устную директиву, представители армий немедленно
уезжают в свои группы. Письменного приказа в подтверждение
устной директивы направить в этот день не представлялось возможным,
так как Главная квартира с начала завязки боя 6-го усиленно
обстреливалась артиллерийским и пулеметным огнем, а штаб разбежался и
был собран лишь на второй день.
7-го июня огневой бой между Хэнанем и Кантоном опять
возобновился. Ян Симинь объявляет для сведения населения города, что завтра,
8-го он атакует Хэнань. Об этом сообщает также консульскому корпусу
на предмет предупреждения иностранцев, живущих на о. Хэнань.
Гуансийцы закончили сосредоточение всех своих сил с севера у
Гаотана.
Восточная группа 6-го прибывает в район Чжанматоу, имеет там
дневку. Чан Кайши просит направить для занятия Дунгуани, где
имеется противник, 5-ю гуансийскую дивизию и гарнизон - студентов
[школы] Вампу. Отдается приказ 5-й гуансийской, все еще
находившейся в районе Тайпина, перейти в наступление на Дунгуань.
Студенты задерживаются в деревне Хумынь с целью перебросить их в
Вампу для включения в состав десантной группы.
12 бригада и перешедшая на сторону правительства гуансийская
дивизия 7-го занимают ст[анцию] Ситан.
Остальные части западной группы продолжают свое движение к
озеру от Санынуя в направлении на район к западу от Гаотана.
Генерал Лян Хункай, командовавший группировкой и боявшийся по-
видимому встречи с юньнаньцами, приказа Главной квартиры об
ударе частями западной группировки через район арсенала не выполнил,
ссылаясь на крайнюю трудность движения войск через имеющиеся в
районе арсенала разветвления р. Бэйцзян.
Генералу еще раз указывается цель движения его группы к северу,
а именно удар по тылу гуансийской армии, занимающей участок
укрепленного района у Гаотана. Этот маневр не только облегчит фрон-
388
тальный удар Хунаньской армии по гуансийцам, но и поможет
окружить последних, а кроме того, оттянет и часть сил юньнаньцев с
восточного фронта. Несмотря на очевидность этих доводов и
бесполезность движения его частей к Гаотану, боязнь встречи с юньнаньцами
пересиливает эти требования оперативной целесообразности.
Части Чжу Пэйдэ прибыли в Цинъюань, от Хунаньской армии по-
прежнему сведений нет.
В ночь на 7-ое юньнаньцы выбивают с острова Перл (находящийся
почти около набережной Кантона) находившихся там 80 бойцов из
отряда охраны генерала Чэн Цяня, который отступает на Хэнань.
Вечером кантонская флотилия по приказанию начштаба Главной
квартиры атакует остров и артогнем выбивает юньнаньцев, но удержать
его все же не удается.
Комкор 3 кантонский генерал Ли Фулинь по собственной
инициативе решает забрать у противника остров Тайшадао и посылает для
этого жандармскую бригаду в 800 шт[ыков]. Бригада, посаженная на
сампаны, не успела еще отойти от берега, как была обстреляна
противником. Покрутившись у берега и неся потери, части высаживаются
обратно на о. Хэнань. В числе убитых был и командир этой бригады.
На острове захватываются войсками генерала Ли Фулиня
несколько шпионов, среди которых был и адъютант комдива 2 юньнаньской.
Лифулиневцы, опросив этих шпионов, решили их расстрелять, для
чего бросают их в реку, и, выждав, когда они вынырнут,
расстреливают их из старых орудий речных судов (это обычная форма
расстрела у Ли Фулиня).
Ян Симинь выпускает обращение к населению Гуандуна и
войскам, в котором утверждает, что он не изменил и не изменит
принципам д-ра Суня и по-прежнему остается гоминьдановцем, но он
борется за чистоту Гоминьдана, который ныне захвачен коммунистами. Он
(Ян Симинь) не преследует каких-либо личных целей, ибо его
единственной целью является борьба с коммунистическим засильем и
изгнанием большевиков. Заканчивает он свое обращение заявлением,
что подробно он свою политическую платформу разовьет в
выпускаемой им завтра новой газете.
Все юньнаньские солдаты и офицеры прикалывают себе на рукав
нашивки с лозунгами: «У нас нет выхода, мы должны или победить
или умереть»; «Мы боремся против коммунистов и большевиков»;
«Мы боремся за народ и партию Гоминьдан».
8-го июня бой между Хэнанем и Кантоном не смолкает ни днем,
ни ночью.
389
Напряженное ожидание атаки юньнаньцев на о. Хэнань (которой
противник так и не предпринял) тянется несколько дней.
Поступают донесения от Чжу Пэйдэ, что он выступит сегодня из
района Цинъюань на Синань.
Западная группа вошла в связь с группой Чжу Пэйдэ.
Для подтверждения отданной 6-го последней директивы в
северную группировку посылается исполняющий обязанности начопера-
тивн[ого] управления] Главной квартиры, которому и даются
указания через западную группировку и Чжу Пэйдэ связаться с частями и
штабом северной группировки, узнав о получении и выполнении
последних директив Главного командования.
Восточная группа выступила из района станции Чжанматоу на
Шилун и заняла последний без боя.
5-ю гуансийскую дивизию только сегодня удается сдвинуть на
Дунгуань, откуда, по разведсведениям, противник ушел на Шилун.
О частях 3-го юньнаньского корпуса никаких сведений не
поступало. Гуансийцы [находятся] у Гаотана и Цзянцуни, но не переходят
на южный берег реки, и располагаются в окопах укрепленного
района. Значительных изменений среди юньнаньских частей,
расположенных в Кантоне, не происходит.
Часть флота, выполняя директиву, ушла к Шилуну для содействия
переправе восточной группировки.
Для обстрела юньнаньцев, расположившихся в окопах
укрепленного района (восточный участок дер[евни] Ляода), в восточной части
о. Хэнань устанавливается одно полевое орудие Арисака 75 мм, огнем
которого рассеиваются и загоняются в укрытия крупные партии
работающих по возведению новых окопов солдат противника.
9-е июня опять проходит в ожидании атаки о. Хэнань. Новых
сведений от северной и восточной группировок не поступало.
На о. Хэнань в Главную квартиру являются делегации от
купечества с просьбой не вести боя в городе. Ян Симинь будто бы на это
согласился и готов принять бой вне города. Купечеству предложено
уговорить Ян Симиня вообще отказаться от боя и сложить
добровольно оружие.
Западная группа сосредоточивается в районе Гаотана.
Главный советник настаивает на немедленном отъезде к войскам
северной группировки генерала Тань Янькая, который все еще
продолжает жить вместе с правительством на о. Вампу. Тань Янькай,
получив все указания и подтверждения последней директивы, к вечеру
выезжает в штаб своих войск.
390
10-го июня роты студентов [военной школы] Вампу из Хэюани
прибывают в школу, 5-я гуансийская дивизия занимает оставленный
противником Дунгуань и сообщает, что восточная группа генерала
Чан Кайши прошла без боя Шитан и направляется к Кантону.
В 24 часа того же дня старший советник восточной группировки
доносит, что войска группировки расположились на ночлег в районе
станции Учэн, что к северу (по меридиану) от Вампу и в деревнях
севернее станции.
Группа предполагает утром 11-го июня двинуться к линии
укрепленного района, причем вдоль линии железной дороги идет 6-я
бригада, войска Вампу двигаются на Лидун, бригада Чэнь Миншу и
бригада У Течэна между железной дорогой и Лидуном.
3-й юньнаньский корпус 9-го [июня], оставив Шитан, ушел на
север в направлении Цзэнчена, за ним вслед направлена 4 дивизия.
Генералу Чан Кайши и его советнику посылаются полные данные
об обстановке на участках других групп, данные о противнике и еще
раз последние директивы, в которых общая атака укрепленного
района назначается на утро 12-го июня всеми группами одновременно,
причем десантная операция у деревни Ляода будет произведена на
рассвете 12-го [июня].
В северную и западную группы посылается нарочным обстановка
на фронте восточной группы и приказ не позднее вечера 11-го
переправиться у Гаотана и восточнее него на южный берег реки и с утра
12-го развить решительное наступление в направлениях, указанных в
последней директиве.
В восточной части о. Хэнань установлено второе полевое орудие
Арисака.
Поступили точные сведения, что к Ян Симиню по его
приглашению поступила на службу группа белогвардейцев во главе с
генералом Тирбахом.
Это обстоятельство дало повод к шуткам среди правительства и
Главной квартиры, что среди белых тоже существует интернационал, но
красные советники побили белых в Сибири, сумеют побить их и здесь.
Окончательно устанавливается состав десантного отряда:
* Генерал Тирбах в последнее время был начальником португальской
полиции как на территории концессии Шамянь, так и речной полиции в
Макао. Численность этого полицейского отряда около 150 человек. Главную
массу отряда составляют бывшие офицеры-семеновцы из состава гроде-
ковской группы Приморья. - Прим. автора.
391
[Войска школы] Вампу с хунаньской школой J 000 шт[ыков],
бронепоезд, бодигард, батальон маузеристов генерала У Течэна
800 шт[ыков] и части Ли Фулиня 1,5 тыс. шт[ыков].
Весь флот сосредоточивается к месту переправы. Авиация,
производившая ранее разведку и наблюдение, последние дни вела
бомбометание по резервам противника. Батарея (2 орудия) Арисака
обстреливает в первый период переправу, а потом резервы противника.
Общее командование всеми действиями десантного отряда поручается
только что прибывшему из Шаньтоу советнику генерала Сюя,
генералу Вэй Наньсину.
Все войска десантного отряда на сампанах сосредотачиваются в
одном из каналов на о. Хэнань против деревни Ляода к вечеру 10-го,
будучи укрыты от огня и наблюдения противника высотами.
Получены сведения, что генерал Сюй решил снять остальные
части Кантонской армии с [реки] Дунцзян и двинуться также к Кантону.
Войска правительства, снятые из Мэйсяни 8-го, прошли уже Хайфэн.
Хун Шаолинь и комкор Сун прислали к нему своих представителей с
выражением желания подчиниться правительству и партии.
Генерал Ян Куньжу прибыл в Шаньтоу и от имени всех войск
гарнизона крепости Вэйчжоу заявил о своем переходе на сторону
правительства. Генерал Сюй назначает генерала Ян Куньжу комкором 5 и
берет его в свое подчинение.
Главная квартира, отвечая генералу Сюю, уверяет его, что для
ликвидации мятежников, сосредоточенных уже к Кантону, сил вполне
достаточно и что снимаемые им войска к моменту решительного
столкновения все равно запоздают. Поэтому Главное командование
предлагает генералу Сюю по-прежнему удерживать район Шаньтоу-
Чаочжоу-Мэйсянь, куда по ликвидации юньнаньцев могут быть
выброшены новые части.
11 июня. Гуансийцы по-прежнему занимают северный участок
укрепленного района.
Юньнаньцы все свои войска перетягивают из города на северо-
восток в район Шахэ, оставляя в городе лишь то, что занимает южную
набережную Кантона и западную часть города против станции Суйтан.
Район дер[евни] Ляода по-прежнему занимает 1-я бригада 1-й юнь-
наньской дивизии с резервом у ст[анции] Шипай и к западу от нее.
Восточная группа после полудня 11-го подошла к линии
укрепленного района, причем 6 бригада двигалась вдоль линии железной
дороги, войска Вампу заняли Лидун, бригада Чэнь Миншу и часть
392
бригады У Течэна в середине между ними, большая часть бригады У
Течэна в резерве.
От западной группы приходят сведения, что она главными силами
вышла к железной дороге (у северного участка укрепленного районам
и готовится переправиться через реку. Агентура доносит, что главные
силы 3-го юньнаньского корпуса также прибыли на участок
укрепленного района и разместились в районе Лидун - Шахэ (сведения не
точны, ибо первый пункт в 16 часов был занят войсками [школы]
Вампу).
Хунаньцы подошли к реке, готовясь к переправе. Чжу Пэйдэ
несколько поотстал и находится севернее их, но с ночи выйдет к местам
переправы.
Таким образом, войска правительства почти окончательно
сблизились с противником и несомненно утром завяжут бой.
Для противника, если бы он захотел отказаться от боя, была
возможность уйти на запад через арсенал и на северо-восток, западнее
Лидуна на Цинляньтань и Локэн. Учитывая это, Главное
командование требует: от северной группировки выдвинуть к востоку для
перехватывания путей из Лидуна боковой отряд, дав ему задачу задержать
противника в случае его отхода, от западной группировки во что бы
то ни стало перебросить одну бригаду в район арсенала, которая
должна будет поддержать общий удар в юго-восточном направлении
и закрыть эти ворота для возможного отхода противника на запад.
12 бригаде приказывается связать противника, обороняющего
западную часть города, и помешать ему отход на запад через район у
станции Ванша, Кантон-Шаогуаньской железной дороги. Точных
сведений о 3-м юньнаньском корпусе и идущей за ним нашей 4-ой
дивизии не имеется.
B.K. Блюхер на позициях НРА во время Северного похода
ж
f*A
sgsk "
Митинг в Учане. 9 ноября 192Б г.
VIII. БОРЬБА ЗА ОСВОБОЖДЕНИЕ КАНТОНА.
АНАЛИЗ ДЕЙСТВИЙ АРМИИ И ОТДЕЛЬНЫХ
ПОДРАЗДЕЛЕНИЙ
БОЙ 12 ИЮНЯ И ЗАНЯТИЕ ПРАВИТЕЛЬСТВЕННЫМИ
ВОЙСКАМИ КАНТОНА
(см. схемы)40
На рассвете 12-го [июня] батарея Арисака открывает огонь по
деревне к северу от Ляода, устраняя этим подход к месту переправы
резервов противника и давая сигнал к атаке.
В 6 часов утра флот, подошедший к району переправы,
обеспечивает ее производство артиллерийским и пулеметным огнем по
побережью.
В 7 час[ов] 30 мин[ут] к берегу подводятся первые сампаны с
батальоном войск генерала У Течэна. Батальон с боем удерживает уча
сток переправы. Вслед перебрасывается студенческий полк Вампу и
рота студентов хунаньской школы, а потом лифулиневцы.
Противник, сбитый с берега у дер[евни] Ляода, отходит к деревне
и ст[анции] Шипай.
В 9 часов вся десантная группа выходит в район жел[езной] дороги
на станции Шипай.
Одновременно с переправой восточная группа по всему фронту
начинает энергичную атаку укрепленных позиций противника.
Заняв ст[анцию] Шипай, десантная группа выделяет часть своих
сил в направлении на Шахэ на оставшуюся резервную группу
противника, а всеми остальными силами поворачивает на город, и,
двигаясь по железной дороге и к югу от нее, преследует бегущего
противника и на его плечах врывается в город.
В 9 часов противник начинает общий отход с позиций правого
фланга и центра укрепленного района на участке от реки до Лидуна и
преследуемый войсками восточной группировки бежит через Шахэ к
городу, бросая оружие и срывая фуражки и погоны.
Восточная группа, преследуя бегущих, занимает Шахэ, и оставив
на этом направлении бригаду У Течэна, главными силами
поворачивает для удара по городу с северо-востока.
В 12 часов десантная группа врывается в город с востока, но
наталкивается на сопротивление и ведет почти двухчасовой уличный
бой и лишь к 14 часам выходит на набережную. На набережной бой
становится еще ожесточеннее. Противник несколько раз переходил в
контратаку, но успеха не имел.
397
В 11 часов флот высаживает десант на о. Тайшадао и, при
соединившись к десантной группе (левый фланг которой вел бой), теснит
вместе с ним противника в западную часть города.
Оставшийся гарнизон Хэнани поддерживает наступление огнем со
стороны острова, особенно когда бой велся на набережной.
Восточная группа к 14 часам подходит к городу с северо-востока
и, углубляясь в него, ведет уличный бой.
К 17 часам город был очищен от противника за исключением
незначительной части Сичуани (старая западная часть китайского
города), где противник оказывал в узких улицах упорное сопротивление.
Комдив 2 юньнаньской генерал Ляо Синчао обращается к
правительству с заявлением о покорности и просит приостановить
повальное истребление юньнаньцев. Главная квартира отказывается
разговаривать с изменником.
Ян Симинь и Ляо Синчао около 15 часов убегают из своего штаба
и вместе с белогвардейскими русскими советниками скрываются на
территории Шамяни. Остатки юньнаньцев отступают на север и
северо-запад в направлении на арсенал. Туда же отправляется часть
юньнаньцев, отступающих из района Шахэ.
Арсенал еще с полудня 12-го занимается бригадой 1-го корпуса
переброшенной туда по требованию Главного командования. Вся
масса бегущего противника, стремящегося вырваться на запад,
натыкается на этот заслон и, окончательно растерявшись, частью сдается,
частью устремляется обратно к железной дороге.
Бой на севере стихает, остановленный темнотой. Вечером от
западной группы и хунаньцев получено донесение о том, что ими занят
арсенал, и они, остановленные темнотой, ночуют на полпути между
арсеналом и Кантоном.
В том же донесении сообщают, что ими в результате боя захвачено
большое количество пленных юньнаньцев и гуансийцев и их оружие.
Хунаньцы на рассвете 13-го, двигаясь к Кантону, ликвидируют у
города и на горах Белых облаков столпившиеся без руководства и
управления остатки частей юньнаньцев и гуансийцев.
Поступают донесения, что отряд генерала Чэн Цяня, двигавшийся
на левом фланге хунаньцев на район Лидуна, разбит частями 3-го
юньнаньского корпуса и отошел к северу.
Днем в город прибывает 4-я кантонская дивизия, которая 10-11-го
вела бой с частью сил 3-го корпуса в районе Лунхуа.
Противник, потеряв 300 винтовок, отошел на северо-запад.
В 15 часов 12-го [июня] главный советник сообщает находящемуся
на остр[ове] Вампу ЦИК Гоминьдана и правительству, испуганно
398
ожидавших развязку боя, о занятии города и полном окружении и
захвате противника. Необычайно обрадованные ЦИК и правительство
немедленно приезжают в штаб Главного командования и вместе с ним
под приветствия тысячных толп народа, собравшегося на обеих
набережных (Кантона и Хэнани), прибывают в город.
На улицах валяются сотни убитых и раненых юньнаньцев.
Начавшиеся в городе грабежи производились войсками Ли Фулиня и
частью маузеристами генерала У Течэна, прекращаются войсками
Вампу, расстреливавшими грабителей на месте преступления.
В тот же день постановлением ЦИК Гоминьдана и приказом
правительства генерал Чан Кайши назначается начальником гарнизона,
а войска Вампу постоянным гарнизоном Кантона. Остальным частям
(в том числе и кантонцам) предлагается войти в город и
расположиться, впредь до распоряжения, в окрестных деревнях. Этим решением
ЦИК Гоминьдана преследовал не только цель освобождения Кантона
от войск и прекращения грабежей, но и закрепление за [школой]
Вампу самого Кантона как финансовой базы на случай срыва реформы
единства финансового и налогового аппарата и передачи его в руки
правительства.
КОНТРАТАКА 3-го ЮНЬНАНЬСКОГО КОРПУСА
УТРОМ 13 ИЮНЯ
(см. схему)40
На рассвете 13-го на северной окраине города завязалась
оживленная пулеметная и ружейная перестрелка, войска Вампу, занимавшие
эту часть города, быстро развернувшись, перешли в наступление и
начали теснить противника на северо-восток.
Хунаньская армия, ночевавшая в районе ст[анции] Ванша
железной] дор[оги] Кантон-Шаогуань, быстро развернувшись, наносит удар
по тылу наступающих юньнаньцев. Противник, находясь под
двойными ударами, бежит в район Шахэ и гор Белых облаков, где ос татки
бегущих были взяты в плен частями генерала Чжу Пэйдэ.
Это была группа войск 3-го корпуса генерала Ху Сишуня, которая,
отойдя после боя 11 июня к северо-западу от Лунхуа, 12-го встречает
севернее Лидуна группу генерала Чэн Цяня и после боя отбрасывает
ее на север. Ободренный победой противник решает атаковать Кантон
с севера, рассчитывая, что правительственные войска, войдя в город,
разбредутся в нем для грабежа и не смогут оказать должного
сопротивления по неожиданному удару. В ночь на 13-ое, пройдя
незамеченным западнее Шахэ по горному массиву, [противник] атакует на
399
рассвете 13-го северную часть города, где и наталкивается на войска
Вампу.
В боях 13-го [войска] Вампу и хунаньцы берут у противника около
2 тыс. винтовок, а остальные несколько тысяч захватывает Чжу Пэйдэ.
ДЕЙСТВИЯ ХУНАНЬСКОЙ АРМИИ ПО ЛИКВИДАЦИИ МЯТЕЖА
(см. схему)40
Задача Хунаньской армии, входящей в состав северной группы,
осложнялась возможностью совместных действий против нее войск
Ян Симиня, Лю Чжэньхуаня, Линь Ху и Фэн Цинъина. Поэтому
некоторую часть Хунаньской армии нужно было оставить в качестве
заслона на путях, идущих из Цзянси на Шаогуань.
Выполняя директивы Главной квартиры, Хунаньская армия
должна была, выдвинув заслон к северо-востоку от Шаогуани,
сосредоточиться в последнем к 31 мая и, двигаясь дальше на юг, должна быть
6-го июня в районе Индэ-Хэтоу, 7-го - на линии Яндин-Инчжаньао.
Командование имело задачу связаться с... и созвать конференцию
крестьянских союзов, куда ЦИК [Гоминьдана] должен был послать
своих представителей. Конференция имела задачу привлечь к
участию в операции для дезорганизации тыла противника и крестьян.
21 мая заместитель генерала Тань Янькая (лежавшего в то время в
госпитале) генерал Лу Дипин с двумя русскими советниками
прибывает в Шаогуань и пять артиллерийских рот и штаб армии в
Шаогуани.
К этому времени армия располагалась :
1 полк к[оманди]р полка ЦзиуХохуа - Маньсин
2-"- -"- -"- ЛуШуи - -"-
3 - " - -"- -"- Чжан Чанче - - " -
4-"- -"- -"- Се Ибо - Мацзу
5-"- -"- -"- Лю Цзинцзе - Синъин
6-"- -"- - " - Чжу Вэйхуан - Цзютянь
7-"- -"- -"- Чжу Цзявэй - Дуидан
8-"- -"- -"- Ли Юньянь - Даоцзу
Всего в 8 полках собственно Хунаньской армии 8,1 тыс. винтовок,
22 пушки различных калибров и несколько пулеметов.
Отряд генерала Чэн Цяня - 1,6 тыс. шт[ыков] в Маба. Отряд
генерала Ху Цзюи - 500 шт[ыков] в Индэ.
Всего в армии, таким образом, около 10,2 тыс. шт[ыков].
иТак в документе.
Имена и наименования городов и населенных пунктов в ниже
приведенной таблице в основном в транскрипции автора.
400
23 утром получена телеграмма от Тань Янькая - «быть готовым», в
силу чего дан приказ 3-му, 4-му, 5-му, 6-му, 7-му полкам
сосредоточиться у слияния двух рек (что севернее Шаогуани), а 1 и 2-у полкам
перейти в Шисин.
Позднее 7-му полку было приказано пройти Шаогуань и занять
северную окраину города с задачей наблюдения за юньнаньским
полком. Для этой же цели с юга в район станции перебрасывается отряд
генерала Ху Цзюи - 500 шт[ыков], 4 пулемета и 2 орудия.
24-го отправлено в Дачжао 12 орудий, которые из-за недостатка в
снарядах решено не брать в поход.
25 мая состоялось совещание высшего состава армии. На этом
совещании начальник штаба Е Жэнь объяснил политическое положение в
Кантоне, знакомил собравшихся с задачей Хунаньской армии. После
доклада были большие споры по вопросу проведения в жизнь плана.
Одними было предложено снять все войска, другие предлагали снять
только три полка, русским советником предлагалось снять любое
количество полков, но довести действующую группу до 7,5 тыс. человек.
В результате 25-го мая в 21 час отдано распоряжение: 1-му, 2-му, 3-му,
4-му и 5-му полкам утром 26-го сняться и идти походным порядком в
Маба. 7-й полк выполняет прежнюю задачу. Генерал Чэн Цянь до
сосредоточения стоит на месте. 7-й полк после сосредоточения армии в
Маба совместно с хубэйцами должен разоружить юньнаньцев.
Для охраны ранее занимаемых районов оставить два полка (6-й и
8-й), из них 200 человек в Наньсюне с задачей вести разведку в
сторону пр[овинции] Цзянси и собирать налоги. В Цзунцуни оставить
400 чел[овек] с той же задачей.
На случай движения противника из Цзянси в район Дачжао -
укрепить последний окопами и оборонять, для чего сосредоточить
большую часть сил 6-го и 8-го полков. Санитарный пункт в Маба.
Таким образом, в действующую группу входят шесть полков
генерала Чэн Цяня, хубэйцы - всего 7-7,5 тыс.
27 мая письмом главный советник сообщает: «Возможно, что
противник сделает попытку напасть на одну из наших групп и,
вероятно, на Вашу и постарается ее разбить до подхода генерала Чан
Кайши, и поэтому необходимо ускорить сосредоточение хунаньцев и
остатки собрать в кулак у Шаогуани».
29 мая генерал Ли Цзишэнь считает, что 4-я юньнаньская дивизия
не выступит против нас. Он не боится и Линь Ху, так как считает, что
Линь Ху скоро не соберется. С Минтеном78 установлена связь. От них
получено несколько снарядов, а им даны патроны. Из Вампу получе-
26 В. К. Блюхер
401
но 70 снарядов. На фронт будет взято 5 пушек и по 50 снарядов на
орудие. Организована высылка шпионов в гуансийскую армию.
Высланы офицеры для связи к генералу Чан Кайши, в западную группу и
с генералом Чжу Пэйдэ.
К 31 мая части сосредоточиваются: 6-й полк в Маба, 7-й полк в
5 верстах к югу от Шаогуани, 3-й, 4-й, 5-й и 8-й полки 1-го июня
прибывают в Маба. 1-й и 2-й полки выступили из Наньсюна. 6-й и 8-й
полки присоединяются к действующей группе, так как разведчики
доносят, что Линь Ху не выступит. Главный военный советник
считал, что не должно быть никаких соглашений, никакого мирного
разрешения вопроса.
1 июня для удобства управления сформировываются 3 штаба
дивизии. В 1 -й входят 1 -й и 2-й полки, во 2-й - 3-й, 4-й, 5-й полки, в 3-й - 6-й,
7-й, 8-й полки.
Части директиву № 03 выполнили. Пять полков в районе Индэ и
три полка в Шаогуани. Получена директива № 06, согласно которой
7-го июня нужно сосредоточиться у ст[анции] Инчжаньао. Мною
предложено: 4-го июня авангард в два полка перебросить поездом в
Боконхоу, откуда 6-го утром они должны выступить в местечке Хуа-
юнь, что на юго-восток в переходе от станции, где ликвидировать
юньнаньцев (около 1000 человек).
Остальные части армии перебросить поездом 6-го июня в
Инчжаньао. Таким образом, группировка 6-го будет закончена.
В Шаогуани оставить один полк, или же разоружить юньнаньцев и
взять все полки. Начальник штаба предложил оставить два полка в
Шаогуани, и один - в Индэ, с чем я не согласился, указав, что
сосредоточение сил для нас невыгодно. Окончательно решено пять полков
7-го июня концентрировать в Инчжоу, куда так же направить Чэн Ця-
ня и хубэйцев.
4-го [июня] юньнаньский полк сделал попытку уйти в Кантон, но
был разоружен.
8-го июня послан приказ 3-му, 4-му и 5-му полкам, что 10-го они
должны быть у ст[анции] Сингань.
9-го июня в 20 час[ов] получено сообщение, что западная
группировка подходит к Хосю, что западнее Кантона [в] 6-7 км, о Чжу Пэйдэ
точных сведений нет, но ясно, что он запоздает. Чэн Мин выгнал из Ку-
хуанъюаня 900 человек юньнаньцев. 3-й, 5-й и 4-й полки вечером
достигли Цэнчена и Инчжаньао. 7-й и 8-й полки - также 2-й полк, 6-й полк
- при штабе армии, 1-й полк 10-го [июня] утром будет у Инчжаньао.
Дан приказ Чэн Цяню вечером 10-го быть у переправы Ингоши.
402
3-й, 4-й и 5-й полки к вечеру должны быть также у переправы и
перейти реку. 7-му и 8-му та же задача. 6-й полк - при штабе армии; 1-й и
2-й полки должны подойти к ст[анции] Сингань и быть в резерве.
Выделение бокового отряда на восток являлось необходимым.
Исполнение этого приказа Ли Цзишэнь задержал на сутки и лишь 11-го
вечером подошел к переправе, причем он боялся двигаться дальше,
так как Чжу Пэйдэ только 11-го подошел к Синганю. Таким образом,
11-го установлена связь с Чжу Пэйдэ и с западной группировкой.
11-го вечером состоялось совещание, на котором принято:
12-го июня все части должны перейти р[еки] Ингоши - Панфу79 и
продолжать движение на Кантон. Чжу Пэйдэ - на арсенал. Хунаньцы -
на горы Белых облаков. Чэн Цянь - на левом фланге должен вести
непрерывную разведку и загородить пути отступления противника на
северо-восток. Западная группировка одновременно форсирует реку у
железной дороги и закрывает пути отступления [противника] на запад.
Чжу Пэйдэ не все части 11-го сконцентрировал у переправы, в
силу чего ему вряд ли удастся 12-го июня выполнить задачу. В 6 часов
приехал Тань Янькай и привез директиву от т. Галина. Директива
точно совпала с нашим решением.
12-го июня в 15 час[ов] 30 мин[ут] штаб армии был на переправе,
где получено донесение от нач[альника] 2-й и 3-й дивизий, в коих он
сообщает, что они, свернув на выстрелы, двигаются на арсенал.
Немедленно были посланы посыльные к Чжу Пэйдэ, коего
просили изменить направление и пойти по направлению на Шахэ. Чжу
Пэйдэ распоряжение исполнил, но шел очень медленно. Нашим
полкам было приказано после захвата арсенала повернуть на горы Белых
облаков, действуя вместе с Чжу Пэйдэ. Чэн Цяню приказано
двигаться на левом фланге генерала Чжу Пэйдэ и действовать совместно с
ним. Таким образом, ошибка была исправлена.
12-го июня захвачен арсенал, причем взято в плен 900 юньнаньцев
и 1.200 гуансийцев, и к вечеру действия остановились. Чжу Пэйдэ
12-го к вечеру подошел к горам Белых облаков, не имея ни одного
столкновения.
13-го [июня] с утра боевые действия против ушедшего из города
противника возобновились. Хунаньцы дошли до Кантона, и часть сил
была брошена на горы Белых облаков. За 13-е июня захвачено около
3 тыс. винтовок. По дороге от Гаотана до Кантона валяются убитые
люди и лошади, масса фуража, визитных карточек. Резерв в ход не
пускался. Фактически дрались пять полков. Юньнаньцы у арсенала,
по словам жителей, побросали в реку больше тысячи винтовок.
403
26*
13-го июня вечером было выслано два батальона для очистки
местности, и два полка стали на горах с целью не дать противнику
напасть врасплох, так как получилось донесение от Чэн Цяня, что он
разбит генералом Ху Сишунем.
14-го июня генерал Ху Сишунь подошел к Кантону. В 9 часов с
ним завязался бой. Противника, как выяснилось впоследствии, было
около 4 тыс. человек. В этом бою Ху Сишунь потерял все, и лишь
небольшая часть могла убежать. По словам хунаньцев, они захватили
около 4 тыс. винтовок. Я полагаю, что они скрывают настоящую
цифру захваченных ими винтовок. По моему мнению, хунаньцы
захватили не менее 6 тыс. винтовок.
АРТИЛЛЕРИЯ ХУНАНЬСКОЙ АРМИИ В ПОХОДЕ НА КАНТОН
Организация. Вся артиллерия хунаньцев сведена в 5 рот,
численность которых - 3-4 офицера, 140-150 солдат и от 2-х-4-х и 5-ти
пушек в каждой, причем орудия в каждой роте не только разных
систем, но и калибров.
Роты не сведены в определенную войсковую единицу, а лишь
только объединяются одним лицом, полковником Ли, толковым и
знающим артиллеристом.
При штурме имеется что-то вроде инспектора артиллерии в
качестве советника при Главкоме.
Материальная часть: Хунаньская армия имеет 22 пушки
различных систем и калибров:
75 мм орудий горных типа [имеющихся в] Вампу 2
75 мм Арисака горных 3
75 мм Круппа, горные шанхайского] завода 2
75 мм хубэйского арсенала (старого образца) 3
75 мм английских горных 2
57 мм горных Круппа старого образца 4
75 мм полевых германских 4
Итого 18
Четыре пушки не были осмотрены, так как находились на охране
границ провинции на севере.
Большая часть пушек старого образца безоткатных
приспособлений. Содержится материальная часть в большом порядке. Такое
состояние пушек можно объяснить, по-видимому, наличием в
артиллерии арттехника (единственный экземпляр на все армии Южного
правительства), человека опытного и знающего свое дело, работающего в
частях уже 5 лет.
404
Снаряды содержатся хорошо (их до 600 штук), но заряды не
удовлетворительные, порох стар и, по-видимому, часто подвергался
действию осадков, а потому качество их понизилось, что и
подтвердилось опытной стрельбой.
Оптических приборов нет.
Прицельные приспособления дают возможность стрелять только с
открытых позиций.
Техническая связь отсутствует, ее заменяет сигнализация
флажками и, нужно сказать, довольно удачно.
На походе артиллерия переносится вьюками на удобных носилках
(4 человека на носилки), имеются также и лямки для перевозки на
колесах людьми.
Перед выходом в поход по настоянию русского советника была
произведена практическая стрельба, которая дала вполне
удовлетворительные результаты. Видно, что офицеры знакомы с
артиллерийским делом и свои знания умело передавали своим солдатам. Каждое
орудие выпустило от 4 до 6 снарядов. На фронт было отправлено
5 орудий по числу полков (одно орудие на полк), причем каждое
орудие взяло 50 снарядов. Больше пушек отправлять не было смысла, так
как слишком мало снарядов имелось вообще.
Перед выходом и материальная часть, и боеприпасы снова были
тщательно осмотрены арттехником.
В боях под Кантоном артиллерия не участвовала. Бои были
скоротечны и решались одной пехотой.
При артиллерии Хунаньскои армии имеется саперная рота.
Командир роты немного говорит по-русски. Рота имеет шанцевый
инструмент.
Заключение. Артиллерия Хунаньскои армии - лучшая
артиллерия из всех армий Южного правительства как по качеству личного и
командного состава, так и по качеству и количеству материальной части.
Учебное дело поставлено удовлетворительно. Настоящая
организация артчастей Хунаньскои армии, конечно, никуда не годна.
Необходимо дать более стройную и однообразную организацию.
В смысле обучения больших поправок вводить не придется.
Необходимо пополнить [артиллерию] снарядами и заменить порох в зарядах.
ДЕЙСТВИЯ КОРПУСА ЧЖУ ПЭЙДЭ
С 25 МАЯ ПО 13 ИЮНЯ [1925 г.]
Согласно общей директиве корпус Чжу Пэйдэ, действуя в тесной
связи с частями Кантонской и Хунаньскои армий, имел задачей на
первое время предотвратить возможность ухода армии Лю Чжэньхуа-
405
ня на северо-запад в Гуанси, а затем, в случае укрепления противника
в районе Кантона, атаковать части противника, расположенные к
северу от Кантона.
Имея перед собой вышеуказанные задачи, корпус Чжу Пэйдэ
должен был сосредоточиться в районе Шахэ к 28-30 мая, имея в
дальнейшем целью движения на Цинъюань (7 июня), [на] Кантон,
действуя в зависимости от создавшейся обстановки.
К 21 мая корпус Чжу Пэйдэ был разбросан вдоль хунаньской и гу-
ансийской границы: Лэчан, Бинши, Лянчао и далее к юго-западу.
Главной коммуникационной линией являлась малая р. Бэйцзян.
Состав корпуса следующий: 1) 1-я дивизия четырехполкового
состава, пулеметный батальон, рота артиллерии, 2) 5-й, 6-й
самостоятельные полки, 3) 4-я отдельная бригада (7-й, 8-й полки), 4) два
батальона полиции общей численностью около 4 тыс. шт[ыков], 12
пулеметов, 2 орудия.
Создавшаяся к тому времени военно-политическая обстановка
говорила за возможность одновременного действия с Ян Симинем и Лю
Чжэньхуанем частей Линь Ху, Фэн Цинъина и даже некоторых частей
Хунаньской армии.
В силу этого Чжу Пэйдэ выделил из состава своего корпуса 2-й
полк, 5-й, 6-й самостоятельные для несения службы вдоль
северозападной границы Гуандуна. В операции участвовали: 1-я дивизия
(3 полка), 4-я бригада, 2 батальона полиции, 12 пулеметов, 2 орудия.
Всего около 3,5 тыс. шт[ыков].
Вопрос сосредоточения корпуса Чжу Пэйдэ к Шахэ к 28-30 мая
чрезвычайно затянулся. Чжу Пэйдэ объяснил это дальностью
расстояний от мест расположения частей до пункта сосредоточения,
разбросанностью частей. На самом же деле причины медленного
сосредоточения были иного порядка: 1) некоторое выжидание в отношении
выяснения обстановки и надежда на мирное разрешение конфликта;
2) необходимость определенной договоренности между Чжу Пэйдэ и
его командирами; 3) снятие частей из пунктов взимаемых налогов;
4) подозрительные действия командиров 5-го и 6-го полков
отдельных, имевших связь с Лю Чжэньхуанем; 5) заготовка риса и подвоз
патронов. Отсюда разнобой в движении частей.
Исходя из этих соображений, Чжу Пэйдэ не решился двинуть свои
части на Шахэ, первоначальным пунктом сосредоточения был Сань-
кэн. Только к 1 июня сюда прибьши 4-я отдельная бригада и 2-й полк
и 2 батальона полиции, 3-й и 4-й полки запаздывали почти на два дня.
При таком положении Лю Чжэньхуань мог свободно ускользнуть из-
406
под удара Чжу Пэйдэ и уйти в Гуанси. Необходимы были какие-то
меры, дабы задержать его у Кантона на 2-3 дня. Решено было
привлечь на свою сторону 4-ю юньнаньскую дивизию, части которой
располагались в районе Цинъюань и Индэ. После долгих переговоров
Чжу Цихуй согласился собрать свои части в районе Цинъюани и в
случае ухода Лю Чжэньхуаня, задержать его на переправах р. Бэй-
цзян. К 1 июня части Чжу Цихуя были сосредоточены у Цинъюани,
всего около тысячи штыков.
Чжу Пэйдэ решил не дожидаться 3-го и 4-го полков у Санькэна и
2 июня двинул 2-ю бригаду в Шахэ. Туда она прибыла 3 июня в
14 часов. 4 июня выступили из Санькэна 1-й полк и 2 батальона
полиции, прибыли в Шахэ 5 июня в 15 часов. В общем 5 июня у Шахэ
было сосредоточено около 2,2 - 2,4 тыс. штыков. 3-й и 4-й полки
отставали на один переход.
К этому времени выяснилась окончательно военно-политическая
обстановка, и стало очевидно, что борьба неизбежна. Чжу Пэйдэ
получил сведения о назначении его на должность главкома Юньнань-
ской армии.
6 июня все части Чжу Пэйдэ выступают на Цинъюань, куда при
бывают 7 июня в 14 часов, 8 июня прибывают 3-й и 4-й полки. Всего
около 3,8 тыс. штыков Чжу Пэйдэ и тысяча - Чжу Цихуя.
К этому времени выяснилось, что Лю Чжэньхуань оттянул свои
части к Гаотану за реку, где занял заранее приготовленные позиции
при поддержке частей 1-й юньнаньской дивизии; части 2-й и 1-й юнь-
наньской дивизии занимают район гор Белых облаков; части Ху Сю-
ши - позицию к востоку от Кантона.
7 июня получили словесное приказание из Главной квартиры, в
котором говорилось, что противник оставил Сицзян, отошел за реку и
имеет тенденцию тянуться на северо-восток, а посему частям Хунань-
ской и Чжу Пэйдэ армий нужно наносить удар левее железной дороги
и вдоль железной дороги.
Из Цинъюаня выступили 8 июня, имея в авангарде части Чжу
Цихуя. Частям Хунаньской [армии] была послана телеграмма с
предложением взять к востоку [от] железной дороги. Вероятные пункты
нашей переправы указывались Панфу или Яфу, переправа
предполагалась на 12 июня на рассвете.
11 июня прибыли все части Чжу Пэйдэ в Сицзян. Здесь
выяснилось, что кантонские части занимают правый берег реки и Гаотан,
начиная с Панфу-Гаотан и далее к югу, имея целью переправиться у
Панфу для атаки Лю Чжэньхуаня.
407
На совещании с помощником командующего Хунаньской армии
генералом Лу Дипином были намечены места переправы левее Яфу и
направление удара частей Хунаньской [армии] и Чжу Пэйдэ. Части
Хунаньской форсируют реку 11 июня вечером и наступают на горы
Белых облаков; части Чжу Пэйдэ переправляются 12 июня на
рассвете и ведут наступление на юго-запад, на арсенал.
12 июня на рассвете авангард корпуса Чжу Пэйдэ подошел к реке,
но оказалось, что переправившиеся части Хунаньской армии
уничтожили все средства переправы, вследствие этого переправа длилась
около 9 часов.
12 июня в 6 часов части 1-го корпуса Кантонской армии (западная
группа), форсировав реку у Панфу, завязали бой с войсками Лю
Чжэньхуаня.
Части Хунаньской армии, наступающие на горы Белых облаков,
заслышав бой, свернули на выстрелы и повели наступление
направлением на арсенал, сбив противника с занимаемых им позиций.
Положение это выяснилось только около 18 час[ов]. Чжу Пэйдэ,
двигающемуся, как оказалось, в затылок Хунаньской армии, было
предложено свернуть на горы Белых облаков, направлением на Шахэ.
13 июня части Чжу Пэйдэ выступили на Шахэ. Во время движения
высланные разведчики донесли, что Шахэ было очищено
противником 12 июня. Авангард достиг Шахэ в 13 часов 13 июня. О попытке
частей Ху Сишуня захватить Кантон 14 июня Чжу Пэйдэ ничего не
было известно. Части Ху Сишуня прошли незаметно восточнее гор
Белых облаков. После неудачной атаки часть войск Ху Сишуня
отскочила на север, часть была разоружена, остальная - частью, в том
числе 1-я бригада, перешла к Чжу Пэйдэ. Для ликвидации ушедших
частей Ху Сишуня были высланы два полка к северу от гор Белых
облаков. В общей сложности к Чжу Пэйдэ перешло около семи тысяч
солдат с 2000 винтовок и около 300-400 офицеров.
ВЫВОДЫ: I) Замечалась медлительность в действиях Чжу Пэйдэ с
первого до последнего дня операции. Главная причина
медлительности действий лежит в психологии китайского генерала, который,
будучи связан с районом взимаемых налогов, боится решительных
действий. Прежде чем решиться на борьбу, он испробует все средства
для ликвидации вопроса мирным путем. Так было и здесь: Чжу Пэйдэ
был уверен, что с уходом Лю Чжэньхуаня вопрос уладится сам собой.
В дальнейшем, когда стало ясно, что борьба неизбежна, Чжу Пэйдэ не
вполне верил в возможность победы. В медлительности действий
Чжу Пэйдэ есть еще одна неосвещенная сторона - это странные взаи-
408
моотношения с хунаньцами. 12 июня утром Чжу Пэйдэ получил от
Тань Янькая приказ на атаку 13 июня утром. Уничтожение средств
переправы Хунаньской армией тоже вызывает некоторое сомнение.
Здесь могут быть два предположения:
1) либо хунаньцы не доверяли Чжу Пэйдэ и пытались задержать
его наступление, либо задержка Чжу Пэйдэ объясняется желанием
хунаньцев захватить побольше оружия.
2) Отмечается неумелое использование средств связи.
3) Управление войсками не основано на одной только отдаче
приказов. Существует какая-то система договоров между командующими
и подчиненными на общей заинтересованности в предстоящих
действиях. С этой точки зрения можно рассматривать корпус Чжу Пэйдэ на
каких-то договорных (возможно коммерческих началах). По
провинциям состав довольно разнообразный: есть части, вышедшие из Сы-
чуани, Гуанси, Хунани, Хэнани, Гуандуна и Юньнани. Каждый
начальник рассматривает свою часть как собственность. Это сильно
скажется и уже выявилось при реорганизации армии; Чжу Пэйдэ
должен считаться с командирами и, несмотря на явные невыгоды, не
в состоянии свести мелкие части в одну. Ему приходится оставлять
полки в 800,500 штыков.
ДЕЙСТВИЯ ВОСТОЧНОЙ ГРУППЫ ЧАН КАЙШИ
Движение совершалось двумя колоннами. Правая, состоявшая из
бригады [школы] Вампу, бригады У Течэна, 4-я дивизия с приданным
ей отдельным полком из района Мэйсянь-Синнин через Шуйхоу, Хэ-
бо, Аньлюсюй, Пиншаньсюи и Даныцуй.
Левая колонна: 1-я бригада 1-й дивизии и 6-я бригада 3-й дивизии
из района Чаочжоу, Хэтянь через Фунин-Луфэн, Хайфэн-Юньань,
Пиншаньсюи, Даньшуй.
Выступление левой и правой колонны началось 21 мая.
В район Аньлюсюй и Хайфэн части подошли 29 [мая] где имели
30-го дневку. На меридиан Пиншаньсюи части вышли 2 июня, 3
[июня] дневка.
4-го июня обе колонны достигли района Даньшуй, откуда
движение совершалось тоже двумя колоннами на ст[анцию] Чжанматоу и
ст[анцию] Тантоуся, которых достигли 6 июня, 7 июня - дневка.
На пути от Аньлюсюя и Хайфэна были получены сведения о
противнике. Части корпуса Ян Куньжу, который, услышав о нашем
приближении, очистил без боя Пиншаньсюи, южнее Пиншаньсюя 6-я
бригада захватила случайно застрявший на ее пути батальон, около
409
70 человек с винтовками. 3 июня к 1-й бригаде присоединился один
полк Ян Куньжу с комполка во главе, около 300 чел[овек], который
немедленно был снабжен гоминьдановским флагом и потом пришел в
Кантон, принимая участие в боях.
7-го июня получили более или менее определенные сведения о
местонахождении 3-го юньнаньского корпуса, который 5-го еще
находился в районе Вэйчжоу и Боло.
8-го июня движение всей восточной группы совершалось по линии
железной дороги. Около 12 часов занят без боя Шилун.
Находившиеся там части гуансиицев ушли в северо-западном направлении еще
накануне.
9-го июня после незначительной перестрелки был занят Шитань,
около 11 час[ов]. Против - юньнаньцы, численностью не более
400 человек, на наших глазах отошли к северу в сторону Циньчэна °,
а затем, по последующим донесениям, свернули на запад по дороге на
Кантон.
В тот же день стало известно, что весь 3-й корпус юньнаньцев
проследовал Цзэнчэн вечером 8-го июня. Чтобы окончательно
проверить эти сведения, в тот же вечер выслан был на указанную дорогу
шпион, а на 10-е июня вслед за отходящим корпусом направлена была
4-я дивизия. Отдельный полк остался гарнизоном в Шилуне.
Остальные части продолжали движение по жел[езной] дороге и к
вечеру 10-го вышли на меридиан Вампу, причем бригады Вампу и У
Течэна расположились километрах в 10 к северу от ст[анции] Цю-
цунь, а 1-я и 3-я бригада в районе жел[езной] дороги, не доходя
кантонского укрепленного района километров 6-7.
Около 12 часов 10-го вернулся шпион и подтвердил данные о
движении 3-го юньнаньского корпуса к Кантону.
По нашим расчетам, если он нигде не задерживался, то уже 10-го
июня мог достичь района Ляопедун, что верстах в 7-8 к северо-
востоку от Шахэ, т.е. километрах в 15 от Кантона.
Согласно намеченного для восточной группы плана, последняя,
чтобы не преодолевать укрепления и затопленных перед ними
рисовых полей, главными силами должна была войти в район того же
Ляопедуна, т.е. в обход укреплений и оттуда вести дальнейшее
наступление к Кантону, захватывая тем самым возможный путь
отступления противника к северу от Кантона.
На 11-ое число, не имея новых сведений о противнике и донесений
от 4-й дивизии и соседей, решено было оставить на линии железной
дороги 6-ю бригаду с задачей войти в соприкосновение с противни-
410
ком и завязать короткую перестрелку, не втягиваясь в серьезный бой,
дабы отвлечь лишь внимание противника от северо-восточного
направления, а затем в связи с общим наступлением двигаться к
Кантону вдоль жел[езной] дороги по линии и поддерживать связь с
десантной группой в Вампу. Остальные силы, включая сюда и 4-ю дивизию,
на которую рассчитывали, что она тоже придет, должны были к
12 часам сосредоточиться в районе Ляопедуна и восточнее.
Около 24 часов 10 июня было получено сообщение из Вампу о
готовящемся на 11-ое число наступлении десантной группы. Благодаря
этому, а именно было время сосредоточения восточной группы
вместо 12 час[ов], указывалось дополнительным распоряжением в
10час[ов], дабы поддержать ее операцию своевременным ударом с
севера. Ожидалась в тот же день атака и северной группы.
11-го в 3 часа ночи получена была записка из Главной квартиры с
просьбой сообщить, когда восточная группа может быть готова для
атаки. В Главную квартиру было отвечено тем, какие распоряжения и
по каким доводам были уже отданы, но что если возможно, то
желательно атаку перенести на несколько часов позже, а не в 10 часов, как
предусматривалось нашим распоряжением.
Около 11 часов части 1-й бригады и бригады У Течэна вышли в
указанный им район без столкновений. [Части] Вампу завязали
огневой бой с противником, находящимся в районе Ляопедуна и стали его
теснить. От 4-й дивизии были получены утешительные сведения, она
в двух местах столкнулась с противником и опрокинула его.
Комдив надеется приказ выполнить, т.е. к 12 часам войти в район
Люэпедуна.
Удачно начатый бой 2-м полком бригады Вампу вынудил
противника к наступлению от Ляопедуна на близлежащие высоты. Ляопедун
был занят, но части Вампу дальше, не имея нового приказа,
преследовать противника не пошли.
Напрасны были все убеждения советника Чан Кайши начать
общее преследование к Кантону. Приказ в конце концов с большим
опозданием был отдан, но выполнение было почти уже невозможно как
по времени дня (около 16 часов), так и потому, что противник к этому
времени не только остановился в своем отступлении, но вернулся и
занял весьма выгодные позиции и открыл огонь по Люэпедуну.
Солнце светило нашим в глаза и мешало передвижению, давая
возможность противнику брать каждого солдата на мушку.
Этот же бой прояснил нам, что перед нами были части 3-го
корпуса, пришедшего сюда вечером 10 июня. Выяснилось из опроса плен-
411
ных, что позади идут еще две бригады того же корпуса, которые
должны были прибыть 12-го июня.
После того, что не удалось разгромить окончательно находящуюся
группу противника из-за нерешительности командования, положение
тыла группы становилось довольно серьезным.
При сложившейся обстановке и отсутствии новых сведений о
противнике и 4-й дивизии, которая еще не появлялась, решено было в
4 часа 12 июня продолжать атаку впереди находящегося противника и
преследовать его до Кантона.
Для прикрытия тыла от возможного появления двух бригад
противника предполагалось сначала использовать один полк 1-й бригады,
который должен был находиться в общем резерве группы.
Утром же 12-го, когда атака началась, а противник не появлялся,
решено было бросить и этот резервный полк для преследования
отступающего противника], прикрытие тыла возлагалось на один
батальон из бригады У Течэна, выведенной после атаки в резерв.
Утром 12-го получены были и сведения от 4-й дивизии, которая
столкнулась с противником, но столкновение было неудачно. Она
понесла потери и просила поддержки. Было хотя и неприятно это
известие, но действия 4-й дивизии оказали большую услугу восточной
группе. Хотя она потом оторвалась от противника и окольными
путями пришла в Кантон раньше, чем ее ожидали, тем не менее она
связала две бригады юньнаньского корпуса в самый нужный для нас и для
противника момент.
В полдень 12-го части 1-й бригады и У Течэна вошли в город.
ДЕЙСТВИЯ ФЛОТА В ЛИКВИДАЦИИ МЯТЕЖА
ЮНЬНАНЬЦЕВ И ГУАНСИЙЦЕВ
Период сосредоточения и так называемая мобилизация состояли в
чистке дряхлого оружия на флотилии. К этому мятежу флот выходил
также необученным, как и раньше. Как и ранее флот оставался по-
прежнему без целого ряда специалистов, без снарядов, со старыми
винтовками и двумя действующими пулеметами на 22 судна, с
командирами, не имеющими представления о целом ряде операций, с
личным составом, не верившим в свое оружие.
Между прочим задачи флотилии были поставлены очень
серьезные, значительно серьезнее, чем представлялись средства и
возможности до этого периода для улучшения ее.
Задачи сводились к следующему:
1. Концентрация всех флотилий вокруг правительства.
412
2. Обеспечение от переправ о[стровов] Хэнани и Вампу со
стороны противника.
3. Блокирование города.
4. Обеспечение переправ правительственных войск через р. Дунц-
зян, десантные операции.
5. Обеспечение коммуникаций.
6. Осуществление частичной связи между частями правительства.
Силы. К моменту выявления столкновения с юньнаньцами
флотилией, верной правительству, оказывалась флотилия Кантонской
армии.
Кроме нее были: 1) флотилия Соляного управления, 2) флотилия
Фань Шишэня, 3) «Чжуншань», 4) не ходящая канонерка «Фэйлин».
Физиономия соляной флотилии к 20-му оказалась уже
выясненной, и она заявила о верности правительству. Флотилия Фаня с апреля
месяца, говоря о верности правительству, на деле вела переговоры с
мятежниками. «Чжуншань» вел переговоры с последними и выяснял,
кто будет бить в этом столкновении. Неопределенное его поведение
требовало принятия мер к его разоружению, что было вполне
выполнимо, и приведения его в надлежащий вид.
21-го [мая] «Чжуншань» находит, что коалиция с мятежниками
опасна и решает выразить правительству верность, что и делает. До
21-го идет подкуп юньнаньцами «Чжуншаня», и 6-го [июня] с
разрешения правительства он берет 100 тысяч гонконгских долларов за
участие на стороне юньнаньцев.
За этот период юньнаньцы, зная точно намеченные флотилией
пункты высадок и переправ, занимают их крупными силами.
6-го утром были получены сведения, что: 1) в 4 часа дня
противник собирается переправиться из города на [о.] Хэнань. 2) Флотилия
Фаня будет на стороне противника.
По приказанию Главной квартиры решено флотилию Фаня
разоружить, для чего вынудить ее отойти к форту Макао или под
благовидным предлогом, или под пушками. В момент передачи фаневской
флотилии приказа Главной квартиры отойти к форту Макао и
разъяснения командующего кантонской флотилией, почему это надо
сделать, флотилия Фаня тоже получила приказ открыть в 4 часа огонь по
флотилии правительства от генерала Ян Симиня. Так как флотилия
Фаня была захвачена врасплох, она подчинилась, хотя и затягивала
время, очевидно, ведя переговоры с Главной юньнаньской квартирой,
куда с корабля «Баопин» сошли и командир, и командующий, и под
наведенными пушками [флотилия] снялась.
413
Кантонская флотилия с момента предъявления приказа находилась
на ходу с заряженными пушками, ходившими за фановскими судами.
Как только был дан всеми судами ход вперед в 4 часа 15 минут дня
с берега был открыт пулеметный, ружейный и орудийный огонь. Суда
кантонской флотилии, ведя бой с берегом, провели все суда как Фаня,
так и свои (имея 9 человек тяжело раненых) к форту Макао. В этом
бою подтвердилась совершенная негодность оружия флотилии.
У форта Макао корабли Фаня были разоружены. На них назначены
новые командиры, перемещена команда и отконвоированы вампус-
скими студентами в Вампу, где окончательно были введены в строй и
оружие возвращено.
В момент увода судов отряд флотилии Соляного управления
обстреливал бенды и ст[анцию] Кантон-Коулунокой жел[езной] дороги
вместе с «Чжуншанем» с восточной стороны.
Этой операцией все вооруженные суда, способные плавать, были
отобраны у юньнаньцев, все сампаны отогнаны от города и началась
блокада его.
С другой стороны, все речные суда были объединены под флагом
командующего флотилией Кантонской армии.
После этой операции 2-му дивизиону кантонской флотилии,
флотилии Соляного управления, бывшим судам Фаня, судам генерала Ли
Фулиня было поручено охранять участок от Кантона до Хэюани,
поддерживать связь и вместе с «Чжуншанем» обратить серьезное
внимание на пункты переправ у Ляода и восточный банд о. Тайшадао.
Кантонская флотилия взяла на себя западную часть реки и охрану
Хэнани от переправ, блокаду города с запада.
Флотилия Кантонской армии, выбрав позицию, была готова в
любую минуту выйти на запад или на восток в реку, чтобы уничтожать
переправы противника. (Карта № 1) .
Блокада осуществилась тем, что пассажирским судам было
запрещено приставать в городе, а становясь на якоря, пассажиры были под
контролем правительства в период перехода из Шамяни на суда.
Оставались недоступными пассажиры, уезжавшие из Шамяни на
иностранных катерах. Кроме того, флотилия следила за прекращением
сообщения между берегами.
7-го [июня] в 22 часа 30 минут кантонская флотилия получила
сообщение и приказ Главной квартиры ун ичтожить
переправляющегося противника у о. Дачфалинь8 и выбить оттуда противника. Не мед-
^Излучены острова.
" Прибрежная полоса.
414
ленно три сторожевых судна произвели налет ночью, потопили у
этого пункта приготовленные сампаны и буксир, захватили два больших
катера, выбили противника с островка и, имея двух убитых и 7
раненых, отошли к месту стоянки. Если противник через несколько часов
и занял островок опять, то этот намек раз [и] на всегда лишил его
надежды на переправу, а у защитников Хэнани поднял дух. После этого
ночного налета и с запада, и с востока флотилия выходами
напоминала о своем существовании.
Весь период до 12-го [июня] проходил в подготовке к высадке у
местечка Ляода.
В ночь с 11-го на 12-ое вся флотилия сосредоточена немного
восточнее Ляода.
В 6 час[ов] 30 минут флот снялся и пошел к месту высадки не
много с опозданием, выжидая прохождение амплитуды прилива, чтобы:
1) облегчить движение к десанту через рукава на берегу; 2) чтобы
резервы юньнаньцев, проходившие на глазах у флотилии, но за
пределами дальности артиллерии на восток, с запада ввязались в бой с
восточной группой, которая начала перестрелку еще на рассвете.
В 6 час[ов] 40 мин[ут] суда открыли огонь по противнику,
сидевшему на берегу на месте высадки, и по противнику на позициях
укрепленного района, дравшегося с 6-й бригадой генерала Хо Туна.
В 7 час[ов] 40 мин[ут] подошел первый сампан на буксире у
канонерки, которая, обстреляв в упор берег, высадила первую группу
десанта - батальон генерала У Течэна.
В 8 час[ов] 45 мин[ут] основная группа десанта вышла на
подступы к дер[евне] Шипай, и противник спешно начал оставлять позиции.
В 9 час[ов] 30 мин[ут] были посланы суда в Кантон для поддержки
наступавших частей в городе.
В 9 час[ов] 40 мин[ут] канонерками был высажен десант на остров
Тайшадао из матросов, которые с тыла обстреливали противника.
ВЫВОДЫ:
1) Флотилия выполнила целиком задачи, возложенные на нее.
2) Оружие совершенно негодно и требует замены.
3) Командный состав и не командный требуют с заменой оружия
обучения (советник флота).84
БОЕВЫЕ ДЕЙСТВИЯ БАТАРЕИ АРИСАКА
8-го июня в 5 часов, согласно полученного приказания, одна
полевая пушка калибра 75 мм системы Арисака и 100 снарядов (80
шрапнелей, 20 гранат) была погружена на пристани [о.] Вампу в неболь-
415
шой сампан и на буксире отправлена на ранее выбранную позицию,
расположенную на левой стороне р. Чжуцзян в районе пагоды (высота
25,3), что южнее дер[евни] Даоцунь примерно на 2,5 километра.
Для обслуживания этой пушки имелось 6 номеров - студентов
арткласса школы Вампу и 30 человек солдат для ее перетаскивания.
Вследствие низкой волны пушка была подвезена к позиции около
10 час[ов] 30 мин[ут], окончательно установлена на избранном месте
и замаскирована.
Данная задача сводилась к следующему:
1) прекратить работы противника по сооружению укреплений;
2) пристрелять опорные пункты, подступы к ним и места
возможного накопления противника;
3) беспокоить противника.
Наблюдение за противником было установлено следующее:
укрепленная полоса, законченная в прошлом году и имевшая целью
защиту Кантона от существовавшего тогда Чэнь Цзюнмина, в
значительной степени изменила свой первоначальный вид и наряду с
оборонительными сооружениями, направленными к востоку и северо-востоку,
появились окопы в сторону запада и юго-запада, явно указывающие
на защиту от удара с тыла, т.е. против возможной десантной операции
с нашей стороны, которую противник очевидно ждал.
Противник производил усиленные земляные работы на высоте
42,5 (около 50 рабочих), что прямо на север от дер[евни] Даоцунь
примерно на расстоянии 2200 метров. На многих высотах
производилась какая-то работа небольшими группами.
То там, то здесь в окопах показывались солдаты. На более высоких
вершинах гор наблюдалось накапливание людей с одной высоты на
другую с зонтиками и некоторые в штатском костюме (белое платье).
В общем было ясно, что противник заканчивал свои
оборонительные сооружения, а начальники совершали экскурсию на месте
будущего боя.
Орудий у противника замечено не было, за исключением одного
на горе Шаголинь.
В 12 часов был открыт огонь по высоте 42,5, который затем был
перенесен на высоту 38,1 (северо-восточнее д[еревни] на расстоянии
примерно 600 метров), в окопах которой было много солдат, после
чего была обстреляна высота 52,5 (севернее деревни Даоцунь,
примерно в 1650 метрах, на которой было большое скопление, очевидно,
* Так в документе.
416
комсостава. Стрельба закончилась в 15 часов. Израсходовано 36
снарядов. Результаты: работы на высоте 42,5 были прекращены и
рабочие разбежались, окопы на высотах 38,1 опустели, группа противника
с высоты 52,5 разбежалась. По словам приехавшего на нашу сторону
из деревни Даоцунь одного крестьянина, он видел 8 убитых
артиллерийским огнем юньнаньцев.
Ночью того же дня по окраине деревни ... было выпущено 4
снаряда.
На следующий день большого скопления противника не
наблюдалось. Кое-где только показывались небольшие группы, которые
быстро скрывались в лощинах гор.
9-го и 10-го нюня пушка обстреливала высоты 32,0 (500 метров
севернее дер[евни] Даоцунь), 40,2 (северо-западнее той же деревни в
1.300 метрах), 30,7 (рядом, западнее высоты 40,2), 33,4 (восточнее) на
1000 м[етров] от дер[евни] Шипай и 34,4 (южнее высоты 40,2), а
также окраины деревень Шипай, Дуншипай, Сянцунь. 10-го же июня
2-ое орудие с о. Вампу обстреляло колонну противника, идущую по
линии жел[езной] дороги с востока.
В ночь с 10-го на 11-е июня обе пушки были поставлены на новую
позицию (высота ... , западнее 1-й позиции) с целью поддержать
предполагающуюся завтра утром, 11-го июня, высадку нашего
десанта в дер[евне] Ляода, по плану которого батарея на 30 минут
открывает огонь по дер[евне] Ляода, а затем переносит его по резервам
противника: дер[евням] Шипай, Дуншипай, Сянцунь и указанным выше
высотам. Открытие огня по приказанию пехотного начальника. Не
получая приказания, батарея молчала [до] 17 час[ов] 30 ми[нут], когда
было получено приказание обстрелять районы деревень Шипай,
Дуншипай и Сянцунь. Стрельба велась до наступления темноты 9-го,
10-го и 11-го, израсходовано было 92 снаряда.
В ночь на 12 июня назначено было форсирование реки и занятие
древни Ляода под прикрытием флота. Батарее была поставлена задача
не дать противнику подвести резервы.
В 5 часов 12-го июня батареей был открыт огонь по окраинам
дер[евень] Шипай, Дуншипай, Сянцунь и ст[анции] Шипай и по
участкам ранее пристреленным, в том числе по высоте 52,5, где противник за
ночь поставил пушку, которую под нашим огнем убрал. Курсантский
Так в документе.
**
Так в документе.
417
27 В. К. Блюхер
полк Вампу форсировал реку, занял деревню Ляода и стал
продвигаться вперед. Около 9 часов вдоль линии железной дороги показались
колонны противника, отступающего по направлению к городу. Батарея
сосредоточила огонь по ст[анции] Шипай, единственно удобному
пункту обстрела по отступающему противнику, так как отсутствие
оптических прицелов у пушек и дальность расстояния (около 4.700
метров) не давали возможности наводчикам улавливать цель в другом
месте линии жел[езной] дороги. Около 10 часов у линии жел[езной] дороги
показались наши части и огонь был прекращен.
За день боя 12-го июня было выпущено 192 снаряда.
Несмотря на отсутствие оптических прицелов, малой
скорострельности, низкого качества дистанционных трубок, плохой видимости,
все же работу батареи следует считать удовлетворительной.
Орудийный расчет - курсанты арткласса школы Вампу -
действовали хорошо.
Личный осмотр тотчас же после боя мест обстрела батареи
подтвердил это большим количеством раненых и убитых артогнем.
Находившийся на ст[анции] Шипай штаб 1-й юньнаньской дивизии огнем
батареи был разгромлен здесь же, был убит и начальник этой дивизии.
Странное, граничившее с любопытством, отношение противника к
первым разрывам наших снарядов 8-го июня закончилось тем, что он
действительно почувствовал силу артиллерийского огня, когда в
последующие дни с вершин гор и из окопов убрался в лощины за
жел[езную] дорогу. В конце концов противник окончательно
убедился в действенности артогня, видя разгром штаба дивизии на
недосягаемом, с китайской точки зрения, расстоянии от противника.
Таким образом, батарея выполнила поставленную ей задачу, а в
бою 12-го июня, выведя из строя начальника 1-й юньнаньской
дивизии и разгромив штаб, лишила, быть может, в самый серьезный
момент боя под Кантоном управления этой дивизией.
К вечеру 14 июня Юньнаньская и Гуансийская армии перестали
существовать. Ни одна часть противника не ушла из-под удара
правительственных войск и не вырвалась из окружающего их кольца. Гуан-
сийцы, не способные к решительному сопротивлению, искали
спасения в отступлении на юго-запад в направлении на арсенал, но там они
неожиданно для себя натолкнулись на бригаду 1-го корпуса.
Деморализованные группы противника избивались и разоружились частями
западной и северной групп, превратившись в добычу
правительственных войск.
418
От некогда могущественных, внушавших до последнего момента
страх правительству Юньнаньской и Гуансийской армий остались
лишь тысячи пленных, убитых и раненых. Огромное количество
убитых, валяющихся на улицах города и по всем дорогам и тропинкам
укрепленного района, являлось результатом расправы необычайно
озлобленных кантонцев, без жалости расстреливавших сдающихся в
плен и добивавших раненых. Провинциальная ненависть к
пришельцам и с годами накопившаяся к ним злоба нашла себе настолько
жестокое выражение, что избиение обезоруженных юньнаньцев и гуан-
сийцев продолжалось несколько дней. Трупы, убранные с улицы
города сегодня, на завтра опять пестрели ими.
Ловля скрывшихся в городе солдат и офицеров продолжалась
несколько дней. На улицах наблюдались сцены небывалой по
жестокости расправы населения над пойманными переодетыми юньнаньцами,
которых толпа тут же забрасывала камнями, топила в реке и рисовых
полях, заполненных водой, или просто избивала до смерти палками,
кулаками и камнями.
По реке в продолжение целой недели плыли группы
изуродованных трупов (часто целые связанные плоты). Пострадала и часть
населения, совсем непричастная к армии противника, но плохо
говорящего по-кантонски. Этой вакханалии убийств с трудом положили конец
войска Вампу, брошенные на усиленное патрулирование по городу.
ТРОФЕИ, ВЗЯТЫЕ ПОД КАНТОНОМ
Точное число взятого у противника оружия установить трудно,
ибо количество его или скрывают, или преувеличивают.
Первое делают из боязни, чтобы оружие не было отобрано, а
второе из расчета получить право на дополнительные формирования и
новые районы для доходов.
Основываясь на заявлениях командующих и данных русских
советников, правительственными войсками взято (приблизительный
подсчет):
Хунаньской армией - 4000 винтовок 2000 пленных
Западной группой - 6000" 3000"
Восточной группой - 4000" 3000"
ЧжуПэйдэ - 2500" 9000"
Кроме того, 6 судов флотилии Фань Шишэня с вооружением и
командами.
В войсках восточной группы захваченного оружия примерно
числилось: в 1-й бригаде генерала Чэнь Миншу - около 2000, войсках Вампу
- более 1000, а остальные - в 6-й бригаде У Течэна и 4-й дивизии.
27*
419
Имевшиеся у противника пулеметы (120) и орудия (более 20)
также захвачены, но как они распределены по частям, сведений не было.
Даже группа рабочих железнодорожников Кантон-Саньшуйской
жел[езной] дороги, принявших участие в ловле отступающих, взяло
около 100 винтовок и 2 новейших горных орудия. Правда, это оружие
скоро у них было отнято частями западной группы.
Несоответствие числа пленных с количеством взятого оружия
объясняется тем, что каждая часть оставляла для себя только земляков по
провинции, решая зачислить их в состав своих войск. Большое число
пленных у Чжу Пэйдэ получилось за счет бежавших к нему юньнань-
цев и передачей части пленных из других армий и групп.
Таким образом, общее число взятых винтовок около 16,5 тыс. и
пленных 17 тыс., из них около 500 офицеров. Остальные люди армии
противника частью были перебиты, а частью укрылись в городе и
ближайших к нему деревнях. Из высшего комсостава было захвачено
несколько комбригов и комполков, а остальные, как, например, Ян
Симинь, комдив Ляо Синчао, начштаба Чжао укрылись на концессии
Шамянь, выехав позже при посредстве иностранцев в Гонконг и
Шанхай. Судьба остальных неизвестна, среди убитых их замечено не
было, опознан был лишь один комдив 1.
Нужно думать, что большинство из них вместе с Лю Чжэньхуанем
успели скрыться и в непродолжительном времени где-нибудь
появятся. Что касается вооружения, то оно частью брошено противником в
реки, частью разбросано в районе Кантона. Большая часть пулеметов
и орудий, несомненно, также взята войсками правительства, из коих
на долю [войск] Вампу приходится 3 орудия и 10 пулеметов.
15 июня приказом правительства сосредоточившимся под
Кантоном войскам было приказано выйти из Кантона, причем Хунаньской
армии, 1 -му корпусу, 3-му корпусу Кант[онской] армии, [войск]
школы Вампу - в районы их прежнего квартирования; части 1-й и 3-й
кантонских дивизий (запад[ной] группы) - в район Саньшуя; войскам,
входившим в состав восточной группы, на восток от Кантона по
жел[езной] дороге Кантон-Коулун, части Чжу Пэйдэ - в районе Шахэ.
В будущем имелась в виду необходимость посылки части сил на
усиление группы генерала Сюя в район Чаочжоу.
Войскам Вампу как постоянному гарнизону приказано было
расположиться в городе и на острове Вампу.
16 июня все части приступили к выполнению этого приказа,
следуя в указанные в нем районы.
420
ВЫВОДЫ О ТАКТИЧЕСКОЙ ПОДГОТОВКЕ ВОЙСК
И ЕЕ НЕДОСТАТКИ ПО ОПЫТУ
На боевых качествах южнокитайских армий мы останавливались
уже в начале настоящего очерка. Здесь же даются наблюдения,
вынесенные непосредственно из боевых эпизодов последних двух
кампаний, которые дополняют картину общебоевого уровня и тактической
подготовки южных армий Китая.
Разведка. Понятие о разведке вообще имеется, но понятие о
войсковой разведке в том смысле, как мы ее понимаем, в войсках
отсутствовало. Существует шаблонный паллиатив разведки - дозор из
3-4 человек, высылавшийся в период обучения примерно на
полкилометра впереди полевых караулов, а в военное время и этого часто не
наблюдалось. При походном движении дозоры охранения являлись
одновременно и разведывательными дозорами. Вся разведывательная
служба лежала на местных жителях, иногда даже пленных, которых
посылали в желаемые направления и платили им за всякие сведения,
не стараясь проверить их правильность. Организация этих разведок
находилась в большинстве в руках штатских, совершенно не
подготовленных и даже посторонних людей.
При штабе лишь числился заведующий разведкой, носил
офицерскую форму, собирал сведения от заведующих разведкой частей,
которые в свою очередь нанимали агентов. Никаких инструкций,
определенных заданий в каждом конкретном случае не давалось. Иногда
агенты доставляли те или другие верные сведения, но они
запаздывали и теряли свою ценность. Правильной постановки разведки не
удалось сделать даже в [частях школы] Вампу, где были созданы
специальные разведывательные роты в полках. Этому мешала, как уже
указывалось мною, боязнь за солдат и их винтовки, а отчасти косность и
непонимание комсоставом роли войсковой и прочей разведки, хотя
война часто приводила их к осознанию ее важности и необходимости.
Расположение войск на ночлег и охранение.
Благодаря климатическим условиям провинции, войска могли
размещаться на ночлег во все время кампании под открытым небом. Тем не
менее случаи такого расположения бывали редко, разве только ночь
захватывала войска в бою, тогда они оставались на позиции.
Почти во всех случаях войска размещались по квартирам. Для
этого отводились прежде всего и главным образом многочисленные
деревенские храмы и дома для поклонения покойным предкам. Частные
дома отводились лишь в том случае, когда население бежало из насе-
421
ленных пунктов. Врываться в дом, занятый хозяевами, представляло
большие трудности - весьма солидные запоры, а затем это
приравнивалось к грабежу, что и было в действительности, если солдаты
врывались в частные дома. [Войска] Вампу и в этом случае являлись
образцом, и случаев вторжения в частные дома во время похода не
наблюдалось.
Охранение выставлял каждый полк независимо от того, находился
ли на фронте непосредственно или позади других частей. Охранение
состояло из сторожевых застав от взвода до роты, от которых
высылались на несколько сот шагов полевые караулы или наблюдательные
посты (2-3 чел[овека]), общее удаление охранения отдыхающих войск
не превышало километра. Никакой разведки впереди фронта (по
уставу должны) не велось, секреты не выставлялись.
При наличии телеграфных аппаратов и кабеля в наиболее важных
направлениях к заставам проводилась телеграфная связь, но это
явление очень редкое.
Ночью на заставах нередко можно было видеть костры и
блуждание по всем направлениям людей с зажженными фонарями -
непременными спутниками войск.
Выбора позиций на случай боя не делалось. Охранение было,
однако, чрезвычайно бдительным. Солдат, заснувший на посту, явление
почти небывалое, несмотря на усталость людей, делающих иногда
чрезвычайно усиленные переходы.
Примеров, чтобы сторожевые охранения когда-нибудь дрались
ночью, не было ни одного за всю кампанию.
Походное движение и его охранение.
Походные движения совершались нередко по установленным формам, с
авангардом и охраняющими частями впереди. На фланги охранения
высылались лишь в редких случаях. Обычно обеспечение флангов
возлагалось на боковые дозоры, идущие на одной высоте с головным,
а сама колонна (обычно по одному [человеку]) растягивалась на
несколько километров.
Если отряд состоял из различных родов войск, то впереди, как
правило, двигалась пехота, затем пулеметы и в самом хвосте колонны
артиллерия, санитарные части и части связи. Отставали и шли вместе
с обозом кули, а иногда и позади них.
Благодаря такому распределению войск в колонне, обычно
пулеметы и артиллерия в боевых действиях пехоты или значительно
запаздывали, или совсем не могли принимать участие, благодаря
скоротечности боев.
422
На распределении войск в колонне сказывалось влияние и
организационная структура войсковых соединений. Обычно пулеметы и
артиллерия считались оружием картечным, дивизионным или
бригадным (отдельной) и в бой вступали только по указанию выше
указанных командиров, а это влекло за собой громадную потерю времени.
Одни части Вампу имели пулеметы, организационно связанные с
полком, а артиллерия хотя и считалась дивизионной, но в огромном
большинстве случаев была придаваема в полки.
В тех же случаях, когда она непосредственно подчинялась
командованию дивизии, то, как правило, всегда опаздывала принимать
участие в бою.
Необходимой принадлежностью всякой колонны были
многочисленные проводники: доходило до того, что чуть ни на каждую роту
имелся свой проводник. Это объясняется отчасти наличием
многочисленных дорог - тропинок, по которым можно легко заблудиться, а
отчасти и полным пренебрежением к карте во время вождения колонны,
хотя карты были приличные. Русский советник однажды был сам за
проводника, ведя колонну по карте и приведя благополучно колонну к
указанному пункту, [что] удивило китайцев. Полная вера в проводников
нередко приводила к путанице, особенно, если проводники шли уже
около двух десятков верст и не спрашивали сами местных жителей.
Привычки спрашивать о дорогах и населенных пунктах самим
комсоставом не существовало и не выработалось за время этих кампаний.
Дисциплина, в нашем понимании слова, почти отсутствовала.
Чаще всего ее нарушали сами высокие командиры и штабы, сгоняя с
дороги всех «мешающих» их простору или проходу (строевые части и
сборы). Врезаться в середину колонны даже бойцов было весьма
частым явлением, не говоря уже о кули, на которых вообще обращалось
внимание постольку, поскольку они несли постельные
принадлежности и другие необходимые вещи.
Такое нарушение правильного движения происходило благодаря
несвоевременному выступлению командиров и штабов с ночлега.
Особый непорядок наблюдался при движении обозов - кули, которые
шли отдельными кучками, правда под присмотром солдат, отдыхали
где и сколько хотели, или где вынуждало их остановиться
проезжающее начальство, но общего руководства их движением не было. Не
было регулярных привалов - ни больших, ни малых. Большие
привалы были лишь в исключительных случаях, да и то по настоянию
русских советников. Малые - наблюдались лишь в строевых частях Вам-
423
пу, для пехоты по 10 минут, для артиллерии больше и чаще, чем через
50 минут марша.
Части на привал обыкновенно располагались на самой дороге-
тропинке, что с одной стороны, стесняло всякое передвижение
отставших, но зато для кули сокращалось расстояние переноски грузов.
Привалы в некотором отдалении от дороги были лишь
исключительным явлением.
Величина переходов доходила от 25 до 40 километров. Усиленные
переходы - до 50 километров, а у противника был случай - 60
километров перехода. Но за такие переходы части настолько изматывались,
что в обычной обстановке обязательно требовался отдых на несколько
часов или более позднее выступление с ночлега на следующий день.
Пища во время перехода принималась регулярно два раза - перед
выступлением и по приходе к месту ночлега. Но солдаты, имея
котелки, с места ночлега запасались вареным рисом и при каждом удобном
случае на привале закусывали.
Диевок, как правило, не полагалось. Иногда русским советникам
удавалось убедить командование сделать в том или другом случае
дневку.
Что касается специально ночных маршей, то их не было, было лишь
запаздывание до темноты. Лишь однажды один полк Вампу сделал
небольшой (10 км) переход ночью, т.е. после 18 часов, но этот опыт стоил
больших неприятностей. Некоторые свалились с дороги и ушиблись
настолько, что их потом пришлось отправлять в госпиталь. Без
фонарей в безлунную ночь двигаться по горным дорогам - тропинкам
невозможно без риска свалиться куда-нибудь, или заблудиться.
Даже местное население и проводники не рисковали ходить без
фонарей.
Разворачивание из колонны.В случае боевых
столкновений пехота довольно быстро развертывается, сворачивая в
стороны от дороги и устремляясь иногда рысью на близлежащие высоты.
Нередко по вершинам гор проходят тропинки, которыми,
благодаря проводникам, войска и пользуются для дальнейшего
развертывания, если нет таковых, то просто цеплялись за местность.
Пулеметы, если они не в голове колонны или не в средине, и
артиллерия, как уже было сказано выше, редко выдвигались
своевременно на позицию.
13 марта [1925 г.] был такой случай, когда противник открыл так
называемый артогонь спустя 5 часов после завязки боя. Когда
спрашивали потом пленных, почему так долго не открывала огонь их ар-
424
тиллерия, те отвечали, что обедали в это время. Что китайцы могут
обедать во время боя, это подтверждалось неоднократно нашими
наблюдениями.
Завязка и развитие боя протекали примерно так. При столкновении
передовых частей, которые, обменявшись несколькими выстрелами с
противником, всегда останавливались и давали знать позади идущим
о встрече с противником. Затем, как указано выше, начинает
происходить развертывание, при котором почти всегда выделялись части
для боя и для резерва. В [войсках] Вампу от полка выделялись в
резерв батальон, от батальона рота и от роты взвод.
Как те, так и другие части стремились прежде всего захватить
близлежащие высоты, где и останавливались и ждали дальнейших
распоряжений от вышестоящего командования. Как правило, если войска
встретят на своем пути противника и в более или менее значительном
числе, они не вступят в бой на основании приказа на походное
движение, а обязательно ждут распоряжения об атаке. Редко приходилось
наблюдать инициативу у комбатов и комполков, хотя обстановка
иногда повелительно требовала проявления энергичной инициативы.
Когда таким образом войска, захватив те или другие высоты и
выставив на них свои флаги (каждая рота имела флаг), приготовляются к
бою, высшее начальство, иногда посмотрев на свое расположение и
на расположение противника, отдает соответствующий приказ об
атаке и руководит ей, но чаще всего этой рекогносцировки не бывало, и
отдавалось распоряжение на основании донесения комполков и
руководство боем почти отсутствовало.
А если принять во внимание значительную удаленность
некоторых войсковых начальников от развернувшихся войск и полное
отсутствие технической связи с ними, то станет ясным, как много
уходило времени на приготовление к бою. И даже при этих условиях
взявший первый в руки почин наступления одерживает успех над
противником, если последний не превосходит его в несколько раз
численностью. Само наступление ведется цепями иногда
вытягивающимися на несколько километров. Обыкновенно же обороняющийся
быстро сматывался и уходил. Только части Вампу, благодаря
присутствию в них русских советников, вели себя иначе, но в отношении
инициативы они страдали той же болезнью, что и прочие части. Редко
можно было встретить энергичного, с инициативой человека,
занимавшего тот или другой пост. Приятным исключением из общей
косности можно отметить молодое, только что выпущенное из школы
младшее и среднее командование частей Вампу.
425
Характерной особенностью в развертывании являлось шаблонное
выделение резервов и непреодолимое желание обеспечить себя от
всех случайностей выделением во все стороны войск, которых
уходило на это довольно большое количество и которые почти никогда не
принимали активного участия в решении боевой задачи.
В процессе боя часто наблюдался маневр - обходы и обхваты на
поле боя. К ним китайцы прибегают в широких размерах, у которых
[китайцев] почти всегда не хватало решительности довести маневр до
конца. Подобным маневрам способствовала и пересеченность
местности, и они всегда оказывались благополучными для перехода в бой.
Но бывали случаи, когда маневрировавшие части, благодаря
одному только желанию маневрировать и плохому руководству со
стороны командования (отсутствие достаточных данных о противнике, о
направлении его главного удара, отсутствие ориентировки,
инициативы) попадали в весьма тяжелое положение и не редко гибли.
Преследование сбитого противника велось или не велось опять-
таки в зависимости от энергии высшего командира. Бывали случаи,
когда преследование велось не только на поле боя, но и вне его, а
бывали случаи и другого порядка, [когда] противнику давали
преспокойно уходить в желаемом для него направлении.
Отход. Отход совершался иногда в результате неуспешного боя
или иногда под влиянием его на каком-либо другом участке, и тогда
он носил на себе все следы неуспеха: беспорядок, бегство, кто куда
попало, не только со стороны солдат, но командиров, главным
образом паника наблюдалась только у командного состава. Я видел
бегущих солдат противника, бросивших все, кроме винтовок и патронов, я
видел бегущих солдат и Вампу, которые ничего не бросали,
останавливались и строились по одному слову команды не растерявшегося
командира и немедленно переходили в контратаку.
Когда же отход был предрешенным до боя, тогда никаких
непорядков не наблюдалось, и победителю не оставалось никаких
трофеев. Но, однако, и никаких препятствий к продвижению не ставилось
тоже. Перебежчики бывали лишь во время боя.
Оборона. Оборонительных боев в настоящем их понимании
наблюдать не приходилось. Правда, выбирались позиции
преимущественно по высотам, в некоторых местах делались два-три одиночных
окопа-ямки, - это у противника.
В частях Вампу, однажды занимавшим оборонительное положение
(10 и 11 марта под Хэтянем), приходилось наблюдать окопы в
большом масштабе, были укрытия для стрелков и пулеметов, на местах
426
были наносные земляные окопы, баррикады и даже проволочные
заграждения (из простой проволоки) в виде ежей и рогаток и
деревянные засеки, и это было произведено без шанцевого инструмента,
почти голыми руками из подручного материала.
В периоды наступления самоокапывание никогда не применялось,
да и не надо было. Местность настолько была разнообразна, что,
пользуясь ею, можно было иметь укрытие не только от взоров, чего
никто не боялся, но и от огня противника.
Использование карт и живая связь. В
дополнение к тому, что было сказано о пользовании картами при вождении
колонн, надо указать на то, что они получены были для разработки
операций частей не ниже полка и выше. Пользование картами в
батальонах и ротах отсутствовало, хотя на руках комбатов иногда они и
имелись.
Для связи с соседями и старшим командованием использовалось
местное население, которое за плату посылалось относить в ту или
другую сторону оперативные приказы и сводки, а иногда [они]
сдавались и в местные почтовые учреждения, функции которого, между
прочим, войной не нарушались, за редким исключением.
К счастью для воюющих, эти средства связи оказывались наиболее
действенными, при благоприятном отношении населения были
надежными в смысле скорости доставления донесений и приказов, чем
если бы посылались с войсковыми посыльными.
Приказы и особо военные донесения и распоряжения обыкновенно
шифровались - от дивизии и выше. Переправлялись они в
письменном виде или по телеграфу. В полках обходились без шифра, так как
здесь в большинстве случаев использовались на небольших
расстояниях свои посыльные.
Главная вина в этой безотрадной картине лежит на офицерах, так
как солдаты, как уже говорилось, представляют из себя пытливую,
легко усваивающую военную мудрость массу, несмотря на
милитаристическую природу войсковых частей.
Между тем, все данные к повышению тактической подготовки
войск имеются. Комсостав в большинстве окончил разные военные
школы Китая и Японии. В армии имеются все нужные уставы,
переведенные [на китайский], правда, с японских, имеется большое
количество военной литературы позднейших изданий, переводимой,
главным образом, с японского. Несмотря на это, офицеры, за весьма
редким исключением, живут за счет приобретенных когда-то в школах
знаний и не пополняют их ни литературой, ни опытом собственных
кампаний.
427
Вся подготовка солдата сводится, главным образом, к строевой
муштре, выполняемой унтер-офицерским составом. Офицеры лишь
изредка присутствовали на занятиях.
Только в войсках Вампу, и то с большим трудом, удалось привлечь
офицерский состав к ведению занятий.
Отсутствие рациональных методов тактического обучение войск и
полная апатия со стороны комсостава к этому основному виду
подготовки войск являются основными причинами тактической
безграмотности последних.
Войска живут, обучаются и дерутся по укоренившимся с давних
пор привычкам и традициям, последние среди заинтересованных
лишь заботами своего материального благополучия настолько
сильны, что опыт минувших кампаний не пробивается через броню этой
косности.
Отрадным исключением на этом мрачном фоне является молодой
и ознакомившийся лишь с элементарными военными знаниями
комсостав, выпущенный школой Вампу. Несмотря на то, что они пошли в
бой в полном смысле новичками, комсостав Вампу являлся лучшим
руководителем и воспитателем своих частей в бою и на походе.
ОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ И ВЫВОДЫ [ПО] КАМПАНИИ ЗА КАНТОН
Где же скрыты причины того, что противник не использовал
возможность разбить отдельные группы войск правительства под
Кантоном, для того чтобы потом обеспечить себе победу над восточной
группой и, наконец, почему в последний момент, когда эта первая
возможность была упущена, противник не использовал вполне
возможный отход на запад. Уйдя в Гуанси, юньнаньцы и гуансийцы
могли нанести удар по тылу Фань Шишэня и разбить его, а затем,
соединившись с Тан Цзияо, двинуться на Кантон, или остаться в Гуанси,
установив в провинции свое вооруженное господство.
Перебрось в 20-х числах мая 3-й юньнаньск[ий] корпус под
Кантон, противник имел бы возможность, обеспечив Кантон
достаточными силами, бросить сильную группу на Шаогуань. Хунаньцев,
которые первым же поражением были бы выведены из строя на все
время кампании (чем противник устранял угрозу для себя со стороны
северной группы), он удерживает от перехода на сторону
правительства, и 4-ю юньнаньскую дивизию и гуансийцев, изъявивших
покорность правительству в Саныпуе. Поражение северной группы сейчас
же нашло бы себе отклик и на решительности действий западной
428
группы правительственных войск, что обеспечивало полное
овладение о. Хэнань и ликвидацию Ли Фулиня.
После этих неудач колеблющееся правительство и ЦИК
Гоминьдана, не рассчитывая на успех восточной группы, несомненно, пошло
бы на предлагаемую коалицию, что, в свою очередь, привело бы их к
политической победе над левым крылом Гоминьдана.
Основная причина неуспеха юньнаньцев лежит в том, что при
явном враждебном к ним отношении рабочих организаций,
крестьянства и интеллигенции противник не находил себе поддержки даже
среди широких кругов кантонского купечества. Отсутствие
общественной поддержки в Гуандуне с еще большей отчетливостью
подчеркивало существующую связь его с империализмом в лице Гонконга. Все
это выбивало у них политическую почву и еще более усугубляло их
внутренние противоречия, лишая их возможности действовать
активно против правительства в первый период сосредоточения его войск к
Кантону. Это указывает на то, что милитаристические группировки и
отдельные генералы уже не могут более открыто, не считаясь с
общественным мнением, идти к власти и решать вопрос о ней
применением только одной грубой силы вне зависимости от общеполитической
обстановки в стране.
Волна национально-революционного движения всколыхнула все
слои населения. Необходимость коренных перемен была осознана
большей его частью, находя себе отражение в соответствующих
требованиях. Основным моментом требований был созыв национальной
конференции и создание центрального правительства, могущего
удовлетворять национально-революционные запросы страны.
Большой период национально-революционной борьбы настолько
революционизировал кантонскую общественность, что бывалый,
грубый, голый милитаризм, защищавший свои интересы только силой
наемных послушных армий, продолжать эту политику и пренебрегать
по-прежнему общественным мнением теперь не мог.
Осуществляя свои милитаристские замыслы, милитаристы
окрашивают их теперь в национально-революционные тона, заранее
обеспечивают себя общественной поддержкой. Не окрась предварительно
свои милитаристские тенденции в эти защитные тона, всякие планы
их неизбежно были бы обречены на поражение.
Чем же объяснить, что, потеряв выгодное для своего успеха время,
они все же решили принять бой под Кантоном и не ушли на запад,
хотя имели для этого полную возможность.
429
По-видимому, это следует объяснить тем, что юньнаньцы до 11-го
июня все еще рассчитывали на успех, строя свои предположения на
небоеспособности и разнородности правительственных войск и на
уверенности в боевом превосходстве своей армии.
Юньнаньцы до последнего дня рассчитывали, что Хунаньская
армия и группа Чжу Пэйдэ, находящаяся в пределах Гуандуна на правах
таких же пришельцев, как и они, не проявят особой твердости,
ошибочно думая, что им придется иметь решительное столкновение лишь
с Кантонской армией, которую они не считали серьезной силой, за
исключением Вампу, перед боязнью которой и объясняется то
большое число войск, которое они решили бросить в районы
предполагаемого пункта удара вампуасцев.
Уверенность в своих войсках их, по-видимому, не покидала до
последнего момента. Они не предвидели, что Юньнаньская армия,
тринадцать лет считающаяся непобедимой, армия, силе которой с 1923
года в Гуандуне принадлежала первенствующая роль, (которой) не
раз даже уступал покойный Сунь Ятсен, могла быть разбита в
большой массе своей плохо обученной Кантонской армией.
Пренебрежительно относясь к солдату, как к слепому орудию
своей воли, уверенные в неизбежности своей старой дисциплины, они
просмотрели, как эта армия, прекрасная по своим боевым качествам,
находясь в течение двух лет в обстановке окружавшего ее
национально-революционного движения, незаметно впитывала часть его в себя,
и незаметно былое убеждение солдата, основанное на необходимости
бороться за своего генерала, разрушилось. Суровой дисциплины и
исправного питания, в прошлом обеспечивавшем слепую
исполнительность солдата, теперь не было. Одного питания стало
недостаточно, чтобы заставить его драться за интересы своего генерала.
Существование [школы] Вампу и проводившаяся там новая система
воспитания солдата, заменявшая слепое подчинение,
дисциплинированные сознанием необходимости бороться за национальное
освобождение и общие интересы рабочих и крестьян, сделала свое дело по
разрушению дисциплины Юньнаньской армии.
Эти лозунги агитации, проводимые [школой] Вампу и Союзом
молодых революционных солдат, хотя и с трудом, но все же находили
себе отклик и среди солдат Юньнаньской армии и были причиною
того, что вся Юньнаньская армия не оказала той устойчивости и
боеспособности, на которую рассчитывали ее генералы.
Правильность этих доводов подтверждается тем, что взятые
войсками Вампу в плен юньнаньцы, будучи через некоторое время влиты
430
в части, на задаваемые им при поверке политвопросы о роли солдата
в национально-революционном движении и его отношение к рабочие
и крестьянским организациям, давали толковые и правильные ответы.
Юньнаньская армия, соприкасаясь с национально-революционным
движением в Кантоне, невольно революционизировалась и сама.
Милитаристский генералитет понял это лишь тогда, когда
перестали существовать их дивизии.
Что касается действий правительственных войск, то мы видим, что
среди северной и западной группы страх получить поражение от
юньнаньцев не покидал их командование до решительного
столкновения. У северной группы это выражалось в крайней медлительности
движения ее к югу в район Кантона. Западная группа выражала это
тем, что вместо указанного ей направления для удара ушла на север в
район к западу от Гаотана, стараясь избежать тем самым возможности
встретиться с юньнаньцами, которая могла бы произойти при
движении группы через арсенал.
Несмотря на решительную и активную поддержку правительства
всеми революционными организациями рабочих и крестьян и имея на
своей стороне поддержку общественного мнения, за исключением
крупного компрадорского купечества и деревенских феодалов,
правительство и центристы проявляли во время всей кампании не только
нерешительность, но и тенденцию к окончанию конфликта мирным
путем, через компромиссное соглашение.
Эта нерешительность объясняется не только боязнью поражения,
но, главным образом, опасением, что ходом последующих за победой
событий центр, теснее связываясь с левым крылом Гоминьдана,
вынужден будет повести и более левую политику, которая многими
центристами считалась неправильной.
Победа явилась результатом решительности и настойчивости
левого крыла (Ляо Чжункай, Чан Кайши) и коммунистов, отражавших
наиреволюционное общественное мнение. Нельзя не отметить, что в
победе сыграли значительную роль и русские советники.
Наконец, в этой кампании, несмотря на некоторую трусость,
кантонский генералитет проявил достаточную последовательность и
твердость.
Здесь необходимо подчеркнуть, что участие большей части
генералитета имело не политические мотивы и их революционность, а
побуждалось расчетами материального характера.
Большинство кантонцев видело в поражении юньнаньцев цель стать
хозяевами в провинции и улучшить свое материальное положение.
431
Если коммунисты, левое крыло Гоминьдана, и русские советники
дрались за Кантон с целью укрепить Гуандун как базу национально-
революционного движения на Юге, то генералы Сюй, Ляо Хункай и
Ли Фулинь, идя к этой победе, стремились стать полновластными
хозяевами в провинции и укрепить свое материальное положение,
иными словами «дрались за Кантон для кантонцев».
Эти различные конечные цели, объединившие правительственную
группировку, несомненно должны будут в скором времени привести к
новым осложнениям между левым крылом Гоминьдана и некоторою
частью кантонского генералитета.
Наконец, ликвидация юньнаньцев показала, что Гоминьдан и его
Кантонское правительство действительно являются силой.
Военные неудачи д-ра Суня в прошлом многих в Китае принудили
смотреть на Гоминьдан как на группу людей, не способных и не
имеющих реальной силы для влияния на общественный ход событий
в Китае. Эта точка зрения была не только у противников Гоминьдана,
но и у сочувствующих ему. Победа над Чэнь Цзюнмином и разгром
могущественнейшей в Гуандуне военной группировки показали
жизнеспособность партии и стоящую за ее спиной силу [как силу]
реальную. Это, несомненно, вызовет у противников более серьезную
подготовку сил для борьбы с нею, но одновременно увеличит авторитет
партии в сочувствующих ей классах и слоях населения и приведет к
численному росту партии, что увеличит ее влияние на общий ход
национально-революционного движения в стране.
IX. ПОСЛЕ ОСВОБОЖДЕНИЯ КАНТОНА
ЗАРОЖДЕНИЕ И ОФОРМЛЕНИЕ
КОНТРРЕВОЛЮЦИОННОЙ ГРУППИРОВКИ
Начало этих новых осложнений почувствовалось уже на второй
день [после] победы, т.е. 14 июня [1925 г.]. Реакционная военная
верхушка кантонцев, правые гоминьдановцы и частично центристы, зная,
что Политбюро Гоминьдана намечает коренную ломку старого
правительственного аппарата, объединение всех финансовых поступлений в
руках партии и правительства, отделение военных управлений от
гражданских и полное их подчинение Политбюро, стремится к своему
оформлению с целью закрепления победы за собой, вырвав ее у левого
крыла Гоминьдана. Центром этой группировки и главным ее
действующим лицом становится генерал Вэй Наньнин. Этот генерал не имел
у себя реальной силы, а числился главным советником генерала Сюй
Чунчжи. В прошлом в провинции Гуандун он командовал 3-й
кантонской дивизией и был начальником полиции и жандармерии. Считался
лучшим по образованию и опыту генералом в Гуандуне, будучи очень
авторитетным в военных кругах. Командуя 3-й кантонской дивизией и
будучи начальником полиции и жандармерии Кантона, составил себе
крупное состояние. Последние годы ушел от дел и жил в Гонконге и
Шанхае. В Кантоне он владел большим куском о. Тайшадао, где имел
роскошный особняк. После разгрома «тигров» он в Кантон из Гонконга
не выезжал. В мае месяце он приглашается генералом Сюй Чунчжи на
должность главного советника Кантонской армии, и с его поручением
как опытный генерал появляется в первых числах июня на о. Хэнане в
роли советника Главкома Кантонской армии при комкоре 3 Ли Фулине.
В ликвидации юньнаньского мятежа принимал участие как
командующий десантной группой.
Особняк Вэй Наньнина становится местом постоянных совещаний.
Все, кто боялся усиления левого крыла и правительственных реформ,
т.е. централизации военного и гражданского управления в руках
Политбюро Гоминьдана, стекались на эти совещания.
Гонконгская пресса открывает кампанию в пользу Вэй Наньнина,
рекламируя его, как победителя над юньнаньцами. Между ним и
Гонконгом, с одной стороны, и правым крылом Гоминьдана, с другой,
отчетливо выявляется тесная связь.
Правое крыло Гоминьдана и Гонконг, проиграв свою ставку на Ян Си-
миня и Лю Чжэньхуаня, не оставляют мысли бороться с революционной
политикой ЦИК Гоминьдана. Они принимают меры к выявлению и
28 В. К. Блюхер
433
оформлению новой оппозиционной силы среди Кантонской армии,
используя для этого провинциальный патриотизм кантонцев и особенно
вербуя себе сторонников среди реакционных генералов. Комкор 3
генерал Ли Фулинь первым примыкает к новой оппозиции, составляя как
бы основу вооруженной силы. Генерал Сюй Чунчжи, от позиции
которого зависел во многом организационный успех новой группировки,
держался выжидательно. Гонконгская пресса связывает зарождающуюся
группировку с именем генерала Сюя, указывая на него как на ее главаря.
Действия генерала Сюя, приезд которого ожидался через несколько
дней, действительно вызывали большие подозрения. Он без ведома
Политбюро вступил в переговоры с генералом Ли Цзюлу и Хун Шао-
линем, заключил с ними соглашение, по которому добровольно
впускал их на территорию восточной части Гуандуна, передав в ведение
первого район Мэйсянь-Синнин и в ведение второго - Дапу-Чаочжоу с
правом занятия частью войск Хун Шаолиня даже г. Шаньтоу.
Соглашение предусматривало и передачу им доходов с указанных районов
(что составляло 300 тыс. [долларов] в месяц), с одной стороны, с
другой - подчинение этих генералов генералу Сюю, как Главкому
Кантонской армии.
О состоявшемся соглашении генерал Сюй уведомил Политбюро и
Главное командование лишь в первых числах июля, т.е. тогда, когда
войска противника уже двигались в отведенные им районы.
Одновременно генерал Сюй заканчивает переговоры с генералом Ян Куньжу,
командовавшим гарнизоном крепости Вэйчжоу. Принимает его
войска (4 бригады) в состав своей армии, как части 5-го корпуса, с
назначением генерала Ян Куньжу его командиром. Эти самостоятельные
действия генерала Сюя, проводившиеся им без ведома Политбюро,
можно было рассматривать как меры, направленные к увеличению
своих сил, своего влияния и веса в Гуандуне, независимо от политики
Политбюро Гоминьдана.
Существовало даже предположение, что он использует свое
усиление в целях противопоставления своих требований намеченному
Политбюро плану реформ.
При таком положении его сидение в Шаньтоу расценивалось, как
желание избежать участия в решениях, намечаемых Политбюро, и тем
самым не связывать себя какими бы то ни было обязательствами.
Таким образом, сразу же после победы, намечалась первая борьба,
которая не давала уверенности, что в результате ликвидации юнь-
наньцев партия действительно станет реальным хозяином Гуандуна.
434
В связи со всеми этими соображениями приезду генерала Сюя в
Кантон придавалось большое значение, ибо с его приездом должна
была выявиться и его позиция по отношению к формирующейся
новой антиправительственной группировке.
НАМЕЧАЕМЫЕ ПОЛИТБЮРО РЕФОРМЫ ГРАЖДАНСКОГО
И ВОЕННОГО УПРАВЛЕНИЯ ПРОВИНЦИЙ
Политбюро для закрепления за собой действительной власти в
провинции на заседании 14 июня [1925 г.] настаивает на выделении
вопросов гражданского и административного управления от военных,
передав первые в полное ведение провинциального правительства,
объединение и полное подчинение всех военных сил партии.
Произвести коренную реорганизацию армии и централизовать управление
ею в Военном совете с упразднением должностей командующих и
главнокомандующих армиями. Войска переформировать по
однообразным типовым штатам в дивизии, сведя последние в корпуса,
подчиняя их и отдельные дивизии непосредственно Военному совету. В
войсках вводится наряду с военным обучением политическая и
просветительная работа.
Военный совет назначается Политбюро ЦИК [Гоминьдана] в
составе 7 человек и руководится последним, подчиняясь фактически во
всех отношениях Политбюро. Военный совет формально числится
при Национальном правительстве. В непосредственном подчинении
Военного совета находится: Управление снабжения, арсенал,
Управление флотом, авиацией и Главный штаб.
При Военном совете создается для руководства политической
работой в войсках Политическое управление, руководствующееся в
своей работе указаниями Политбюро. При Политическом управлении
создается Главный военный суд. Всякие провинциальные названия
(хунаньцы, юньнаньцы и т.д.) в войсках упраздняются. Все войска
называются войсками Национально-революционной армии.
Наконец, полное объединение финансов в руках правительства,
полная передача армиями всех своих финансов в кассу Министерства
финансов, которое передает затем необходимые суммы в распоряжение
Управления снабжения на содержание армии. Войска необходимое
снабжение и средства получают из Управления снабжения.
Существующая Главная квартира и звание генералиссимуса упраздняются.
Национальное правительство существует в составе двух
министерств: военного и по иностранным делам, возглавляемого
председателем правительства. Должность гражданского губернатора упразд-
435
28*
няется. Управление провинцией переходит к провинциальному
правительству, состоящему из 10 комиссариатов - финансов, труда,
земледелия, восстановления, реконструкции и т.д.
Организовывается государственный контроль и трибунал, а также
Управление государственной охраны (прототип Чека).85
Непосредственно для управления Кантоном организуется городской
совет под председательством лица, назначаемого Политбюро. Совет
состоит из 16 человек, выбираемых по три от следующих групп:
рабочих организаций, крестьян, учащихся, купечества, [лиц] свободных
профессий и ремесленников (схемы всех этих намеченных организаций
правительственных и военных аппаратов см. в приложениях) .
Наибольшую трудность в проведении в жизнь этих реформ
встретили вопросы реорганизации армии. Самым трудным из них был
вопрос о лишении войск права самостоятельного сбора доходов, а
перевод их на плановое центральное снабжение.
Изъятие доходов в руки правительства в то же время является
единственной мерой, обеспечивающей осуществление реальной
власти партии и подчинение ей армии. Без осуществления этого вся
намеченная реорганизация правительственного аппарата была бы лишь
внешней переменой, но оставлена по-прежнему власть в руках
генералов-головки армии как в самой армии, так и в провинции.
Итак, борьба за финансы была неизбежной. За Политбюро пойдут
материально заинтересованные в проведении этой реформы силы.
Этими силами будут - Хунаньская армия, корпус генерала Чжу Пэй-
дэ. Основной же силой, политически и материально заинтересованной
в централизации власти и финансов в руках партии [Гоминьдан],
являлись войска Вампу.
К этой группировке необходимо присоединить достаточно
сильную часть Кантонской армии, что нужно для создания серьезного
перевеса сил в пользу Политбюро и для того, чтобы лишить
противников передачи доходов, повода к агитации, что правительство и
Политбюро опираются на интерпровинциальные войска. Какая из частей
кантонцев могла быть в группировке Политбюро?
Для решения этого вопроса остановимся несколько на внутреннем
состоянии Кантонской армии. Взаимоотношения между комкором 1
генералом Лян Хункаем и генералом Сюем не только не были
дружественными, но носили ярко враждебный характер. Генерал Сюй
недолюбливал Лян Хункая и стремился к тому, чтобы снять его с
должности комкора. Последнему это было известно, и он платил Сюю той же
монетой. Корпус, за исключением одной бригады, по своей
политической физиономии мог примкнуть к новой оппозиции.
436
Упразднение [должности] главкома и подчинение корпусов
непосредственно Военному совету упрочивало положение генерала Лян
Хункая и делало его независимым от генерала Сюя. Последнее
обстоятельство давало все основания полагать, что Лян Хункай будет
поддерживать политику реформ, по крайней мере, в первый период.
Если генерал Сюй примкнет к новой оппозиции и будет возглавлять
ее, то Лян Хункая можно будет использовать как силу для борьбы с
генералом Сюем.
Таким образом, в зависимости от позиции генерала Сюя, Лян
Хункай с большей частью войск своего корпуса мог стать или силой, на
которую правительство, маневрируя, могло бы в случае борьбы
опереться, или силой, которая сама примкнет к оппозиции.
3-й корпус генерала Ли Фулиня, как уже примкнувший к новой
оппозиции, был явно враждебен реформам правительства.
Из частей, подчиненных непосредственно генералу Сюю, 3-я
дивизия, судя по реакционной физиономии комдива, вероятно, примкнет к
новой оппозиции. Правда, от нее можно оторвать бригаду генерала Хо
Туна, входившую временно в состав восточной группы и за время
похода несколько сблизившуюся с Вампу и русскими советниками.
2-я дивизия, распавшаяся после ухода генерала Чэнь Миншу,
теперь состояла из бригады генерала Mo и отдельного полка генерала
Лю. Как по своей политической беспринципности, так и по общему
враждебному к нему отношению в партии генерал Mo мог примкнуть
к оппозиции, но это не играло сколько-нибудь значительной роли, так
как его части находились на востоке.
4-я дивизия генерала Сюй Цзи, брата генерала Сюя, несомненно,
пойдет за последним.
1-я дивизия генерала Ли Цзишэня, в состав которой со своей
бригадой входил и генерал Чэнь Миншу, являлась самой большой по
численности и ближе других кантонских частей связанной с партией.
Отношение генерала Сюя к Ли Цзишэню, уроженцу Гуанси, было
отрицательное, и он искал случая снять его с дивизии. Отношение к
генералу Чэнь Миншу, как к очень активной фигуре, было менее
враждебным, но также отрицательным. Ли Цзишэнь и Чэнь Миншу
находились в хороших личных взаимоотношениях с Чан Кайши. Оба
считались приличными партийцами, много заимствовали из частей Вампу и
вводили в своих частях. Дивизию в целом считали политически
надежной и не допускали мысли о ее присоединении к оппозиции.
Вполне рассчитывая на нее, и было решено в ее лице создать
надежную и верную Политбюро группу среди кантонцев.
437
Саму дивизию предполагалось развернуть в корпус двух
дивизионного состава. Командиром корпуса намечались или Ли Цзишэнь
или Чэнь Миншу. кандидатура последнего, как политически
активного, являлась более приемлемой. Ли Цзишэня с назначением комкором
предполагалось отправить на пост гражданского губернатора Гуанси,
передав фактически командование корпусом генералу Чэнь Миншу.
Наконец, бригада У Течэна относилась также к вполне надежным
частям и ее предполагалось развернуть в дивизию. Остальные части
кантонцев в силу организационной неоформленности серьезной силы
не представляли, и их позиции существенного значения не имели.
Таким образом, Политбюро в проведении намеченных реформ
могло опираться на войска Вампу, Хунаньскую армию, Чжу Пэйдэ, а
среди кантонцев - на Ли Цзишэня, Чэнь Миншу и У Течэна.
Эта группа лучших по боевым качествам войск к тому времени
составляла более 30 тыс. [человек] и являлась решающей силой в
Гуандуне, обеспечивая в полной мере осуществление намеченных реформ.
Располагая поддержкой этой группы, Политбюро решает, не теряя
времени, поставить на разрешение основные вопросы реорганизации
перед генералитетом, стремясь к приезду генерала Сюя в Кантон
добиться их согласия и поставить последнего перед совершившимся
фактом. С этой целью на 15 июня назначается военная конференция,
на которую приглашается комсостав армий от командующих до
комбригов включительно.
ВОЕННАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ 15 ИЮНЯ [1925 г.]
15 июня состоялась военная конференция. На ней присутствовал
весь виднейший генералитет за исключением генерала Сюя. От
Политбюро на конференции присутствовали: Ван Цзинвэй, Ху Хань-
минь, Ляо Чжункай и главный русский [военный] советник.
Политбюро на обсуждение конференции вносит:
1. Организация национального и провинциальных правительств.
2. Создание военного совета и объединение руководства всеми
армиями.
3. Объединение финансов в руках правительства и изъятие
аппарата сбора налогов из армии.
4. Переименование всех войск в войска Национального
правительства и упразднение всех провинциальных названий.
5. Введение в систему воспитания армий политического
просвещения.
438
Остальные вопросы реорганизации армии и упразднение главком-
ства и командующих армиями в порядке дня конференции решено не
ставить, пока эти вопросы не будут предварительно согласованы с
каждым из командующих в отдельности.
С принятыми решениями Политбюро знакомит от его имени Ху
Ханьминь. Ван Цзинвэй и Ляо Чжункай выступают в защиту
предложения Ху Ханьминя. Главный советник в своем выступлении
обосновывает необходимость подчинения решениям Политбюро, чтобы
реализовать широкие перспективы, открывающиеся для партии.
Развивает перед конференцией большой годовой план подготовительной
работы, имеющей целью территориальное расширение власти партии,
т.е. дальше на Север выходом на реку Янцзыцзян и занятием Ханькоу
в 1926 году (план смотри в конце очерка)87, иными словами,
подготовки к серьезной Северной экспедиции. Доказывая, что при
централизации финансов, гражданского и военного управления, план выхода
на р. Янцзыцзян реально осуществим, главный советник призывает
конференцию подчинить этому плану все личные интересы и
признать для себя обязательным к исполнению все решения Политбюро,
твердо следуя его указаниям и в будущем.
Выступившие вслед за главным советником Тань Янькай, Чжу Пэй-
дэ, Ли Цзишэнь, Чэнь Миншу, а также комкор 1 генерал Лян Хункай
заявляют свое полное согласие и подчинение решениям Политбюро.
Все они призывают конференцию подчиниться партии, признав
правильным все ее решения, и содействовать их осуществлению.
Совершенно отказывается высказывать свою точку зрения генерал Вэй
Наньнин.
Конференция единогласно голосует за предложенные реформы
гражданского и военного управления и выражает свое доверие и
полное подчинение всем решениям партии.
Таким образом, было получено формальное согласие на все
мероприятия Политбюро со стороны большинства генералитета. Несмотря
на это, трудности организационного закрепления нового порядка и
овладение финансовым аппаратом оставались прежними.
Особенные трудности стояли на пути фактического упразднения
финансовой самостоятельности частей. Аппарат провинциального
чиновничества до начальников уездов включительно [состоял из]
ставленников генералов, связанных с последними значительно
сильнее, чем с правительственным аппаратом. Эта связь основывалась не
только на зависимости их от генералов, но и на личной
заинтересованности. Децентрализация финансового аппарата, отсутствие прави-
439
тельственного контроля, хищническая система взимания налогов,
установленная генералами, открывали для начальников уездов и их
исполнителей широкие возможности к личному обогащению. Реформа
финансового аппарата била по их интересам и неизбежно должна
была вызвать с их стороны противодействие.
Успех реформы требовал замены старого административного
аппарата, развращенного поголовным воровством, новыми людьми. Это
необходимо было сделать и в интересах обеспечения общей
политической линии правительства.
Нужны были новые люди, на которых правительство могло бы
опираться, но этих людей у партии и правительства не было. Тогда было
решено использовать лучшую часть студентов Кантонского
университета, превратив университет в школы гражданской службы. Пройдя с
лучшей частью студенчества 2-3-месячный курс гражданской
администрации, обновить административный аппарат провинции.
Конференция не могла убить и оформившуюся оппозицию.
Генералы Вэй Наньнин и Ли Фулинь в тесном сотрудничестве с правыми
при поддержке Гонконга энергично работают над втягиванием в нее
новых лиц, широко пользуясь лозунгом «Кантон для кантонцев»,
одновременно запугивая генералитет усилением красной опасности,
которая, став силой, выбросит из Гуандуна большинство ныне
влиятельных генералов и гражданских чиновников.
ПОЛИТИЧЕСКАЯ ПРОГРАММА НОВОЙ ОППОЗИЦИИ
19 июня [1925 г.] в Кантон приезжает генерал Сюй. В тот же день
утром главного советника посещает быв[ший], начальник
кантонского арсенала М.Вонг, который начинает с того, что русские,
принимающие горячее участие во всех событиях в Гуандуне, а также в
реконструкции новой власти, должны всесторонне знать общественное
мнение по этому основному вопросу. Тут же заявляет, что он это
делает из желания предупредить русских, стремящихся вылечить Китай,
от ошибок, в которые они могут невольно впасть, слушая только
небольшую клику, стремящуюся овладеть властью.
Дальше повторяет старые нападки на Ху Ханьминя, говоря, что
все столкновения последних двух лет являются делом его интриг. Что
даже Чэнь Цзюнмин не является противником доктора, а выступил
против него благодаря Ху Ханьминю. Оставление Ху Ханьминя в
новом правительстве приведет неизбежно к новым осложнениям.
Поэтому он считает необходимым передать мнение группы
авторитетных деятелей Гуандуна, считающих, что единственно правильной
440
формой организации правительства будет выбранное коллективное
правительство из 9 человек.
Теперь же временно следует организовать комитет из 9 человек,
включив в него представителей нового и старого течений в партии.
Эта коалиция старой и новой школы поможет сохранить спокойствие
в Гуандуне на будущее время. Так же необходимо сменить все старое
чиновничество, заменить его европеизированными китайцами,
получившими заграничное воспитание, и главным образом с американской
школой. Надо произвести реорганизацию центрального партийного
аппарата, положив в основу ее тот же принцип, как и в предложенную
выше реорганизацию правительства. В конце разговора М. Вонг
заявляет, что генерал Сюй выступил против юньнаньцев главным образом
потому, что они захватили арсенал, который считался по праву
принадлежащим кантонцам.
Программа [новой оппозиции] не требует исключения коммунистов,
а пытается через коалицию привести к уничтожению их влияния на
политическую линию партии, рассчитывая на то, что несогласие
центристов с левыми может привести к переходу последних на сторону
правого крыла. А передача правительственной администрации в руки
европеизированных китайцев, в большинстве насмерть запуганных
большевизмом, передаст в их руки реальную власть в провинции. Надо
полагать, что это предложение отражало и мнение самого генерала
Сюй Чунчжи, так как Вонг был его личным близким другом и без
согласия Сюя не рискнул бы делать таких официальных предложений.
ПРИЕЗД ГЕНЕРАЛА СЮЙ ЧУНЧЖИ В КАНТОН И ЕГО ПОЗИЦИЯ
В тот же день главного советника посещает и генерал Сюй,
который сразу же переходит к объявлению заключенного им соглашения с
остатками войск генерала Чэнь Цзюнмина.
Оправдывает соглашение тем, что: 1) оставшимися у него войсками
он не мог удерживать восточный район, поэтому решил обеспечить
хотя бы часть его за нами путем соглашения; 2) что соглашение
политически не опасно, так как он все переговоры вел не с Линь Ху или Чэнь
Цзюнмином, а непосредственно с генералами Ли Цзюлу и Хун Шаоли-
нем, что оба указанных генерала друг друга ненавидят и их можно
стравить на борьбу, друг с другом. Эти обстоятельства дают
уверенность в том, что они прочно в занятых районах закрепиться не могут;
3) что план движения на Север требует создания дружбы с соседними
южными провинциями и военными группировками в них. Он полагает,
что заключенное им соглашение есть первый шаг на этом пути.
441
И когда главный советник заявил Сюю, что в силу большого
различия во взглядах противника и партии на политическое устройство
Китая будет препятствовать предлагаемому генералом Сюем союзу и что
единственно правильным решением будет их ликвидация, генерал Сюй
отвечает, что он этой точки зрения не разделяет, ибо считает вполне
возможным договориться с ними об общей политической платформе и
думает, что следует идти последним путем, а не путем военной их
ликвидации, которая может привести лишь к тому, что они, выброшенные
из Гуандуна, присоединятся в других провинциях к противным нам
силам, чем затруднят последующее наше движение на Север.
Главный советник ставит перед Сюем вопрос о его отношении к
намечаемым реформам гражданского и военного аппарата. Сюй
уклоняется от ответа, ссылаясь на недостаточную еще осведомленность.
Приглашенный на заседание Политбюро, где хотели его заставить
присоединиться к принятым решениям, генерал Сюй отказался
приехать, мотивируя это беседой с главным советником.
Поведение генерала Сюя подтверждало предположение о его при
частности к новой оппозиции, но он, видимо, не считая ее еще
достаточно сильной, избегает еще открытого выражения несогласия с
политикой Политбюро. Верный своей тактике, он выжидает
дальнейшего накопления сил оппозиции, чтобы в зависимости от них примкнуть
к ним открыто или стать на сторону Политбюро.
Но все усилия перетянуть на свою сторону Кантонскую армию не
приводили к увеличению их сил, лишь Ли Фулинь открыто
солидаризировался с ней.
Это же определяло и позицию самого генерала Сюй Чунчжи. 21-го
июня в штабе Кантонской армии у генерала Сюй Чунчжи собираются
Ван Цзинвэй, Чан Кайши, Тань Янькай, Сунь Фо и главный советник.
Происходит обмен мнений о плане реорганизации. Все решительно
высказываются за скорейшее ее осуществление, и только Сюй
уклоняется от выражения своего отношения к этому вопросу.
Поведение генерала Сюя ставит среди русских вопрос о
пересмотре целесообразности создания Военного совета. Меньшинство
считает, что при таком отношении к этой реформе генерала Сюя, если
и будет создан Военный совет, то его используют против нас же,
задерживая рост сил Вампу требованием общего увеличении сил, а
созданный центральный аппарат снабжения, куда должно будет
поступать и прибывающее из Советской России оружие, генерал Сюй
использует в интересах Кантонской армии, требуя
пропорционального распределения оружия по всем частям, что свяжет наши руки при
передаче оружия желаемым частям.
442
Эти возражения были бы уместны в том случае, если бы для
развертывания войск Вампу имелись средства, но поскольку этих
средств не было и их не дала даже ликвидация юньнаньцев, ибо все
источники доходов были захвачены кантонцами, постольку в смысле
средств от централизации снабжения Вампу выигрывала и получала
источник для своего увеличения. Распределение де нежных средств,
оружия и план развертывания и реорганизации частей - дело
Военного совета. Интересы наиболее верных партии частей, и в первую
очередь [частей] Вампу, должны быть обеспечены солидным
большинством их сторонников в Военном совете. Это достигалось назначением
личного состава Военного совета постановлением Политбюро,
последнее больших затруднений не представляло. Противники Вампу и
других преданных партии частей, будучи в Военном совете в
меньшинстве, вынуждены будут, помимо своего желания, подчиниться
решению большинства, в противном случае их отказ можно будет
рассматривать как неподчинение. Без централизации и реформ
передача средств для Вампу была возможна лишь в сумме, требующейся
на содержание уже имеющихся войск.
Перераспределение денежных средств в интересах партийных [го-
миньдановских] войск обеспечивалось централизацией или открытым
захватом частями Вампу новых источников доходов. Последнее вслед
за разгромом юньнаньцев было политически невыгодно, так как
могло повести к изоляции Вампу тогда, когда силы ее были еще
недостаточны для занятия господствующего положения. Вот почему
централизация в лице Военного совета в то время являлась мерой
необходимой. Это, разумеется, не исключало возможности иметь всегда
наготове план захвата силой средств для [войск] Вампу на тот случай,
если бы через Военный совет нельзя было осуществить наших
предположений. Поэтому централизацию решено было осуществить,
использовав ее в выгодах ближе стоящих к партии сил и отказаться от
централизации, когда станет невозможным ее достичь.
Сам Чан Кайши в эти дни не проявлял никакой активности. Он
старается держаться в стороне от споров и как бы умышленно
начинает избегать частых встреч с русскими, работающими
исключительно в интересах Вампу.
Наконец генерал Сюй, убедившись в беспочвенности новой
оппозиции, открыто присоединяется к решениям Политбюро.
22 июня в своем штабе в присутствии генерала Ли Цзишэня и Чэнь
Миншу, вызвав к себе главного советника, генерал Сюй заявляет, что
он целиком принимает постановление Политбюро и будет всеми мера-
443
ми способствовать их проведению в жизнь и что им сегодня же будет
отдан приказ о передаче войсками всех доходов в руки правительства.
На другой день декретом правительства объявляется о создании
Военного совета, а Политбюро назначает его состав из Ван Цзинвэя,
Сюй Чунчжи, Ляо Чжункая, Ху Ханьминя, Тань Янькая, Чан Кайши,
Чжу Пэйдэ, Галина и У Чжаошу. Последний попадает потому, что
имел мандат доктора на участие в первом Военном совете,
существовавшем еще перед наступлением на Чэнь Цзюнмина, что давало ему
право, в глазах китайцев участвовать и в этом составе.
Указанный подбор членов Военного совета обеспечивал влияние
на него Политбюро, так как все виднейшие его члены входили в
состав Военного совета.
Генерал Сюй мог опереться в нем лишь на У Чжаошу.
Было решено, что во главе Военного совета станет Ван Цзинвэй, а
остальные члены Военного совета возьмут себе под наблюдение по
одному из главных управлений, причем это наблюдение и
руководство решили распределить так: Управление снабжения передать Ляо
Чжункаю, наиболее обеспечивая этим наиважнейшее управление в
руках партии и в интересах Вампу. Ему же поручается наблюдение за
работой контроля; Ван Цзинвэю давалось Политическое управление.
Большие затруднения вызвал вопрос, кому поручить руководство
работой Главного штаба. После некоторого обсуждения решено было
этой должностью компенсировать Сюя за потерянное им главкомст-
во, поручив ему наблюдение за работой Главного штаба, но лишив
его былого влияния на штаб назначением на должность начштаба
русского советника.
Национальное правительство включало в себя и Военное
министерство. Эту должность [военного министра] решено было также
передать Сюю. В положении о Военном совете и Военном
министерстве последнему отводилась лишь декоративная роль, так как все
вопросы военного порядка решались и проводились Военным советом.
Приказы по войскам отдавались за подписью председателя
[Военного совета] и скреплялись военным министром и начальником
штаба. Подпись министра введена для того, чтобы заставить Сюя
подписывать все распоряжения Военного совета и тем лишить его
возможности противодействовать распоряжениям Военного совета.
Первое собрание Военного совета было назначено на 24 июня, на
котором и должен был быть обсуждаем проект организации
центрального военного управления, план реорганизации войск и порядок
дальнейших работ.
444
ШАМЯНЬСКИЙ РАССТРЕЛ 23 ИЮНЯ
Чтобы поддержать начавшуюся забастовку 30 мая в Шанхае и
придать ей характер общенационального протеста против
империализма, необходимо было объявить забастовку в Гонконге и Кантоне.
Революционное настроение рабочих и возмущение шанхайскими
расстрелами обеспечивало объявление забастовки уже в первых числах
июня. Боясь, что забастовку моряков в Гонконге и рабочих в Шамяни
империалисты могут использовать для вмешательства в конфликт
между правительством и юньнаньцами и тем, с одной стороны,
помешать их разгрому, а с другой, - осложнить вмешательством
положение правительства, было решено, готовясь к забастовке, объявить
ее лишь после занятия Кантона правительственными войсками.
На второй день после занятия Кантона началась забастовка
всеобщая в Шамяни и в городе Кантоне во всех иностранных предприятиях
и [заведениях] частных лиц (за исключением русских и немцев). С
16-го началась частичная забастовка моряков и в Гонконге. Уходя с
работы, забастовавшие рабочие партиями прибывали в Кантон. На
23 июня была назначена массовая демонстрация протеста против
империализма и шанхайских расстрелов. Начавшись стотысячным
митингом в общественном парке, демонстрация дальше организованно
двинулась по городу.
В демонстрации участвовали все организации до купечества
включительно и огромное число войск. Тогда, когда половина
демонстрации с криками возмущения прошла мимо вооруженного до зубов
Шамяня и к нему приближались войска Вампу, со стороны концессии
был открыт пулеметный огонь, как по шедшим в голове войск частям
Вампу, так и по идущим впереди них купеческим и студенческим
организациям (американский колледж, университет и др.). Невоенная
часть демонстрантов, попавшая под пулеметный огонь и
артиллерийские залпы, посылаемые с английских и португальских канонерок,
бросилась в узкие улицы китайской части города, давя друг друга.
Некоторая часть, ища спасения, бросилась даже в воду канала,
отделявшего Шамянь от города.
Войска Вампу, сохраняя полный порядок под пулеметным огнем,
развертываются, чтобы прикрыть толпу и, рассыпавшись по
набережной канала, открывают огонь по Шамяни.
Как только толпа рассеялась, войска Вампу начали отход, но
противник еще более усилил обстрел по лежащим почти без закрытия вам-
пуасцам, и лишь с наступлением темноты перестрелка прекратилась, и
части Вампу подучили возможность уйти с набережной канала.
445
Среди демонстрантов было около 60 человек убитых и более
130 раненых. Большая часть потерь пала на Вампу, студентов
американского колледжа и купеческие организации. Весть о расстреле
быстро разнеслась по городу, и население высыпает на улицы,
присоединяется толпами к остаткам демонстрации, и одни с возмущением
направляются к Шамяни, другие рассыпаются по городу в поисках
иностранцев. Собравшееся экстренно в ямэни (быв[шем]
губернаторском дворце) Политбюро в целях предупреждения вторичного
расстрела безоружной толпы отдает распоряжение закрыть войсковыми
заставами все улицы, ведущие к Шамяни, и принимает меры к
ограждению жизни отдельных иностранцев в городе, после чего приступает
к обсуждению создавшегося положения.
Во время заседания приходит извещение от консульского корпуса,
в котором последний возлагает всю вину за происшедшее на
Кантонское правительство, говоря, что первыми открыли огонь
демонстранты и, в частности, войска Вампу.
Политбюро, обменявшись мнениями о последствиях шамяньского
расстрела для Кантона, ищет причины открытия огня иностранцами.
Нет ли в факте расстрела объявления империалистами войны
Кантонскому правительству. Не вызвана ли эта стрельба желанием создать
прецедент для открытой интервенции. Большинство присутствующих
склоняется к мысли, что англичане, свалив вину первого выстрела на
нас, нападут на Кантон.
Этот основной вопрос все же остается нерешенным. Постановлено
было выждать дальнейшего развития событий, избегая новых
столкновений у Шамяни. Далее принимается решение выпустить от имени
партии декларацию к населению Китая, в которой разъяснить
происшедшее и, заклеймив иностранных убийц позором, призвать народ к
протесту и поддержке Кантона. Одновременно решено было создать
паритетную комиссию для расследования расстрела и учета убитых и
раненых. В комиссию пригласить представителей всех общественных
организаций, а также американского колледжа и немецкого, русского
и американского консулов, рассчитывая, что последний потому
примет участие, что сильно пострадавший американский] колледж
находился под его протекторатом.
Объявляется всеобщий бойкот иностранцев и их интересов, в
какой бы они мере ни проявлялись. Отправить от имени правительства
консульскому корпусу, а через него и их империалистическим
правительствам, ноту, в которой выставить следующие требования:
446
а) ответственность за происшедшее возлагается на иностранцев,
как первыми открывшими огонь. Поэтому правительство требует
извинения за случившееся;
б) расследование и суровое наказание виновников расстрела;
в) возмещение убытков пострадавшим;
г) обеспечение семейств убитых в размерах суммы, которая будет
предъявлена после результатов расследования комиссии;
д) увод из вод Кантона флота, за исключением двух-трех судов
посыльного типа, нужных для связи концессии с Гонконгом;
е) при выполнении этих условий правительство гарантирует
неприкосновенность жизни и имущества иностранцев;
ж) немедленное возвращение концессии Шамянь народу Кантона.
Намеченные требования к иностранцам вызывают решительное
противодействие у меньшинства, возглавляемого У Чжаошу,
исполнявшего обязанности министра иностранных дел.
Меньшинство настаивает на снятии последнего вопроса как
могущего толкнуть империалистов на объявление Кантону войны.
Принимаются все перечисленные требования, а окончательное утверждение
текста ноты и декларация переносится на завтрашнее заседание
Политбюро.
К вечеру выясняется, что сам У Чжаошу сыграл на руку
консульскому корпусу тем, что в частном письме к английскому консулу он
предупреждал его о манифестации и озлобленном настроении масс
против иностранцев. Английский консул использовал это письмо в
своем обращении к правительству как доказательство того, что
первыми открыли огонь демонстранты.
Общее возмущение населения и войск на другой день было так
велико, что на всех происходящих многочисленных митингах требуют
немедленной вооруженной атаки Шамяни. Десятки тысяч ходят по
улицам и требуют мести. Появление иностранцев на улицах города
становится небезопасным. В магазинах прекращается продажа
иностранцам товаров. Бойкот целиком охватывает все иностранное
пароходное сообщение между Кантоном и Гонконгом. Китайские
кампании приостанавливают перевозку иностранцев и иностранных грузов.
Забастовка в Гонконге, медленно растягивающаяся, охватывает
постепенно все промышленные, муниципальные и торговые
предприятия. Уходит от иностранцев и домашняя прислуга. Через несколько
дней экономическая жизнь Гонконга замирает и затормаживается ее
ход почти во всем. Океанские пароходы, попадая в Гонконг,
останавливаются, вся китайская команда присоединяется к бастующим. Порт
наполняется безжизненно стоящими пароходами. Сам город превра-
447
щается в военный лагерь. Для обслуживания коммунальных
потребностей организуются дружины добровольцев из иностранцев, мужчин
и женщин. Огромное число португальцев и русских эмигрантов,
прибывших в Гонконг в качестве штрейкбрехеров, не в состоянии
полностью разбудить замершую жизнь.
Забастовщики из Гонконга тысячами прибывают в Кантон, где и
располагаются в реквизированных и отведенных для них
правительством помещениях. Это еще более повышает революционное
настроение. Население Кантона было настолько бурно и озлобленно
настроено, что достаточно было одного неосторожного призыва, и вся
эта масса в несколько сотен тысяч обрушится на Шамянь.
Среди русских [советников] серьезно ставится вопрос о
вооруженном захвате Шамяни и нападении на Гонконг. Меньшинство считало,
что открытое объявление войны империализму в Кантоне усилит
поднявшуюся волну национально-революционного движения в стране и
приведет к повсеместной открытой борьбе с иностранцами. Считали,
что для этого даже следует рискнуть потерей Кантона, так как
последствия этой схватки с империализмом должны еще больше
революционизировать Китай и возместить тем самым потерю Кантона. Для
развертывания наступления англичан на Кантон, учитывая время, нужное
им для войсковых перебросок, город мог бы рассчитывать с момента
своего перехода в нападение держаться от одного до двух месяцев.
Большинство не разделяло этой точки зрения, считая, что
объявление Кантоном войны англичанам при отрезанности Кантона от
остального Китая (связь с северными провинциями идет через Гонконг
и в день расстрела была прервана англичанами) может привести к
изолированной борьбе и не вызвать национального подъема в других
провинциях, поведет лишь к потере Кантона. Но в случае, если бы
шамяньские события нашли себе отклик во всей стране и вызвали бы
сильный подъем национального движения, то большинство не
исключало возможности объявления войны англичанам.
25-го июня окончательно, без изменений требований, принимается
текст ноты, и она направляется консульскому корпусу. В то же время
разносятся слухи, что англичане перебрасывают сухопутные войска к
Гонконгу, ожидается также прибытие флота и авиационных частей
(последние действительно прибыли). В Шамянь предполагается прислать
большую часть гарнизона Гонконга, и якобы она уже грузится на суда.
В связи с этим решено было принять ряд мер по обороне и
недопущению в Кантон ни флота, ни войск англичан. Для этой цели
создается Совет обороны в составе Сюй Чунчжи, Чан Кайши и главного
советника.
448
В тот же день отдается приказ всем армиям, расходящимся по
своим районам, остановиться и приготовиться для движения к Кантону
на его защиту. Наспех создается и самый план обороны.
Учитывая, что англичане смогут скоро перебросить значительные
сухопутные силы к Кантону и в первое время будут действовать
флотом, Совет обороны решает:
1. В случае движения флота к Кантону закрыть реку [Чжуцзян] для
его прохода, для чего несколько ниже острова Вампу затопить суда,
наполненные камнем и цементом на фарватере реки, мешая в
последующем его расчистке артиллерийским огнем фортов Вампу. Для
этой цели через несколько дней было приготовлено нужное
количество судов. Для охраны железнодорожной линии Кантон-Коулун и
обороны этого возможного пути движения направить 4-ю дивизию и
заминировать мосты на случай наступления англичан. Для приведения
в исполнение этого плана немедленно же были высланы подрывники,
и к Шилуну направлена 4-я кантон[ская] дивизия.
2. Форты Хумынь и Вампу объявляются на военном положении и
получают распоряжение при движении флота открыть по нему огонь. С
началом военных действий на реке или на железнодорожном
направлении в самом Кантоне открываются военные действия против сводных
империалистических сил. Захватывается Шамянь и берется войсками
Вампу при содействии речной флотилии и артиллерии с берега,
[захватываются] имеющиеся в Кантоне иностранные канонерки.
При заграждении реки судами и плотами, которые помешали бы
судам свободно маневрировать, захватить флот считалось делом
выполнимым без особых трудностей.
3. Тем временем все войска стягиваются к юго-востоку от Кантона
к Цзямыни (что к юго-западу от Кантона), и дается бой наступающим
силам англичан.
4. При неуспехе правительство и армия отступают к северу на
Шаогуань. В дальнейшем, в зависимости от обстановки, или остаются
в Гуандуне, в северной или восточной его части, или уходят в Гуанси
или пробиваются через Хунань-Цзянси и при соединяются к
Народным армиям [Фэн Юйсяна].
По мере развития событий тон гонконгской прессы становится все
менее и менее воинственным. Несмотря на резкий тон
правительственного официоза (на англ. яз.) «Кантон газет», резкие выступления
правительства против империализма и Гонконга, последний, напуганный
событиями уже в первых числах июня, обсуждая в печати новую
организацию правительства, не только не нападает на него, но дает даже
довольно благоприятную оценку реформ. Тон всей английской прессы
29 В. К. Блюхер
449
в Гонконге как бы говорит, что пора кончать конфликт, ибо «от
забастовки страдаем мы, но страдаете и вы». Наконец, Гонконг делает
попытку договориться с правительством о прекращении забастовки,
причем посредником выступает генерал Вэй Наньнин, который,
явившись к Ху Ханьминю, предлагает ему через партию
приостановить забастовку, уверяя, что Гонконг его за это озолотит и т.д.
Опасность интервенции уже в первых числах июля считается
исключенной. Принятые исключительные меры к обороне ослабляются.
Задержанным войскам правительство отдает приказ продолжать
движение в свои районы. Совет обороны распускается.
РАБОТА ВОЕННОГО СОВЕТА
Первое заседание Военного совета в связи с шамяньскими
событиями состоялось лишь 25 июня. Прежде чем вынести проекты
организации самого Военного совета и его управлений, а равно и
положения о них, Главный совет продолжительное время согласовывает их с
отдельными командующими и главным образом с самим генералом
Сюем как наиболее опытным организатором, так и наиболее
серьезным оппонентом.
Генерал Сюй еще накануне заседания особенно внимательно
остановился на взаимоотношениях военного министра с Военным советом
и правительством. Нужно оговориться, что при наличии Военного
совета должность военного министра являлась не только лишней, но
и запутывающей систему центрального управления.
Ненужность этой должности была очевидна, но Политбюро и тов.
Бородин настаивали на ее сохранении, мотивируя это тем, что у
китайцев психологически не вяжется понятие правительства без
военного министра.
Генерал Сюй знал, что эта должность будет дана ему и, видя ее
декоративный характер, настаивал на ее упразднении. Получив
объяснение, что на сохранении военного министра настаивает Политбюро,
он старается доказать ненужность подписи военного министра на
приказах Военного совета, чем старается освободить себя от
обязывающей его подписи.
На первом заседании главный советник докладывает схему
организации Военного совета и подчиненных ему провинций (см. схему
№) . Положение о Военном совете примерно было таково:
1. Военный совет в своей деятельности руководствуется
основными директивами Политбюро.
450
2. Формально числится в Национальном правительстве, но
фактически подчинен Политбюро.
3. Состоит из 7 человек, назначаемых Политбюро.
4. Объединяет руководство всеми войсками.
5. Руководит всеми вопросами, связанными с обороной
занимаемой партией территории. Руководит организацией, обучением,
воспитанием и снабжением войск.
6. Приказы Военного совета отдаются за подписью председателя
Совета, скрепляясь подписью военного министра и начальника штаба.
7. Решения Военного совета считаются законными при наличии
двух третей его состава. Если по какой-либо причине члены Совета
будут вне Кантона, то решения принимаются единолично
председателем.
8. Один из членов Военного совета выполняет обязанности
военного министра.
9. Каждый член Военного совета руководит одним из управлений.
10. Должности командующих армией и главкома упраздняются, а
создаются лишь в военное время, назначение происходит от имени
Политбюро. Схема и положение о Военном совете принимаются, но
генерал Сюй вновь ставит вопрос о ненужности подписи на приказах,
выпускаемых Военным советом, военного министра. После долгих
споров большинство решает подпись оставить.
Последующие шесть заседаний Военного совета были посвящены
вопросам организации управлений, порядку их подчиненности
Военному совету и реорганизации войск. Происходят они в период с
25 июня по 5 июля.
На всех [заседаниях] в качестве докладчика выступает главный
[военный] советник. Схемы, как правило, очень внимательно
[изучались] военными и принимались без возражений и поправок в том
виде, в каком они схематично прилагаются здесь (см. схемы)89.
Докладчик наряду с организацией касался также порядка работ управлений и
общего плана будущей работы.
Далее будут отмечены лишь те вопросы, которые не затронуты в
прилагаемых схемах, или сами по себе представляют особый вопрос.
Второе заседание посвящено было управлению снабжения и
порядку снабжения войск. Труднейшим вопросом является вопрос
времени перехода к центральному снабжению. С момента прекращения
частями самостоятельного сбора налогов части, естественно,
потребуют средств у [управления] снабжения.
Для накопления средств у комиссара финансов и передачи затем
их в управление снабжения потребуется значительное время, не ме-
29*
451
нее 20-30 дней, после которых и будет лишь новый аппарат
удовлетворять потребности войск. На этот промежуток и правительству
нужны средства для месячного, примерно, содержания армии в
размере одного миллиона [долларов]. При отсутствии этого фонда дело
передачи налогов правительству может быть сорвано. Поэтому
решено просить Политбюро изыскать эти средства путем краткосрочного
займа у купечества в размере одного миллиона. Время и порядок
перехода частей на денежное довольствие от центрального снабжения
вызовет ряд различных предложений. Генерал Сюй предлагает этот
переход с 1 июля. Главный советник возражает и указывает, что к
этому сроку снабжение не сможет удовлетворить потребностей
частей, а это поведет с самого начала к дискредитированию
центрального снабжения в глазах войск и, стало быть, к срыву всей реформы
централизации финансов. Предлагается срок перехода установить на
20 июля. Технику перехода и лишение частей самостоятельных
наборов исследовать и провести специальной комиссией в составе
представителей Комиссариата финансов, Военного совета, представителей
дивизий и нескольких начальников уездов под председательством
Ляо Чжункая. Комиссия должна закончить свою работу к 12 июля и
указать наиболее безболезненный порядок перехода частей на
центральное снабжение. Сроки и создание комиссий принимаются.
В первый период своего существования центральное снабжение
ведает лишь денежным и артиллерийским довольствием. Вещевое
довольствие и снаряжение переходит к центральному снабжению
позднее, по мере создания соответствующих центральных
[аппаратов]. Продовольствие закупается непосредственно частями,
снабжение заготовляет необходимый мобилизационный запас.
Порядок снабжения устанавливается такой: от Центрального
управления непосредственно (минуя корпус) дивизии, а позднее,
когда снабженческие аппараты окрепнут и будет налажена отчетность и
учет, линия снабжения переносится непосредственно к полкам.
Коренной пересмотр окладов с целью улучшения быта солдата и
среднего и младшего офицерства.
Третье заседание посвящается организации Главного штаба.
Продолжительные прения вызвали лишь вопросы о создании единой
офицерской школы и должности начальника штаба. Решено все
школы объединить, создав единую офицерскую школу Вампу. Школа
будет непосредственно подчинена Военному совету и в учебном
отношении Учебному совету, создаваемому при начальнике Главного
штаба. После обмена мнений члены Военного совета приходят к за-
452
ключению, что среди китайского генералитета трудно отыскать
человека, могущего занять должность начальника Главного штаба.
Поэтому решено, чтобы эту должность занимал русский советник, а
помощником у него будет китайский генерал. Во всех управлениях и
инспекциях обязательно иметь русских советников.
Четвертое заседание посвящается реорганизации воздушного и
речного флотов. Схема управлений принимается целиком. Но тут же
ставится и задача тому и другому. Это было необходимо потому, что
имелась группа увлекающихся идеей создания серьезного морского
флота как средства борьбы с империализмом. Тогда же было
необходимо рассеять это искушение с негодными средствами. Дороговизна
постройки и содержания флота настолько велика, что она не по силам
не только Кантонскому правительству, но и целому ряду европейских
капиталистических государств.
Кантонская флотилия представляет из себя ряд старых мелких судов,
мало пригодных для [выполнения] сколько-нибудь значительных
боевых задач. Стремление создать из нее силу, способную хоть в какой бы
то ни было мере сопротивляться даже отдельным отрядам судов
империалистов, в нынешних условиях Китая является утопией.
Тратить на это дело средства, это значит бросать их в воду.
Поэтому главный советник предлагает имеющуюся флотилию
рассматривать, с одной стороны, как средство борьбы с пиратством и
побережным бандитизмом, и с другой, - как вспомогательное средство армии
при ее операциях в районах водного бассейна.
Исходя из этих задач, имеющийся флот следует пересмотреть,
исключив из его состава явно ветхие единицы, а остальные лишь
поддерживать в исправном виде. Ни одного цента на постройку новых
судов. Пересмотреть личный состав флотилии и изгнать негодный
элемент, а у оставшихся поднять квалификацию, пропустив их через
учебные отряды - команды и курсы.
Воздушному флоту наоборот уделить максимум внимания и
средств. Его сравнительная дешевизна даст возможность приобрести
равноценные по качеству машины с машинами противника. Создание
двух-трех флотилий вполне доступно по средствам. Воздушному
флоту, как наиболее дешевому и реальному средству, поручить
охрану внутреннего водного бассейна и береговой полосы от не
прошенных визитов империалистических судов. Этот род войск
одновременно будет полезен и армии, а в мирное время принесет большую
пользу, чем где бы то ни было в другом месте, ибо при тех скудных путях
сообщения, которые имеются на юге Китая, может быть использован
как средство связи и сообщения.
453
И, наконец, если бы пришлось вынужденно бросить береговой
район и отходить в глубь провинции, то воздушный флот мог быть
так же свободно переброшен в то время, как морской и речной,
пришлось бы оставить противнику.
Поэтому решается речной флот оставить лишь в составе
[боеспособных единиц, поддерживая их в приличном состоянии, перенести
на них вооружение остальных, заменив частично новым. Из других
судов организовать учебный отряд для повышения квалификации
личного состава.
Воздушному флоту уделить максимум внимания и средств.
Привлечь к его созданию общественность, поставив себе задачей создать
в кратчайший срок два-три смешанных отряда. Организовать
общество друзей воздушного флота.
Тут же ставится китайской частью [Военного] совета вопрос об
улучшении фортовой системы береговой речной обороны. Это предложение
встретило возражение докладчика (главного советника). Все форты
старой постройки с сильно устаревшей артиллерией. Частичный
ремонт их боеспособности не увеличит. Для противодействия английской
эскадре и борьбы с ней потребовались бы миллионы долларов, которых
нет, для установления новой современной крепостной артиллерии.
Принимается предложение ограничиться лишь поддержанием в
данном порядке находящейся на фортах артиллерии и других
оборонительных средств, не производя крупных, дорогостоящих
ремонтных работ.
На седьмом заседании обсуждается типовая форма организации
войск, принимается как основа организация войсковых единиц по
формуле Ъ-.Ъ-.Ъ.90 Дивизия трехполкового состава. Количество штыков
в роте было предложено различное - 90, 99 и 108. Окончательного
разрешения этот вопрос не получил, хотя общее мнение склонялось к
99. Решено было этот вопрос проработать еще раз непосредственно с
участием полкового комсостава.
РЕОРГАНИЗАЦИЯ САМОЙ АРМИИ
Вторым [после] централизации финансов и снабжения по
важности является вопрос реорганизации частей самой армии, т.е.
приближая их к типовым нормам и установленным для каждой армии строго
определенное число войсковых единиц и их численности. Это было
необходимо для того, чтобы: а) покончить с наличием большого
количества отдельных полков, существовавших по самым различным
454
штатам и очень малочисленных (где офицеров было больше, чем
бойцов). Для создания из них боевых единиц их необходимо было свести
в дивизии; б) все дивизии, создавшиеся случайно в зависимости от
числа вооружения и средств, представляли пеструю картину как в
смысле организации, так и численности и вооружения. Их нужно
ввести в нормальные формы штатов и привести к относительно
однообразной численности и перераспределению оружия, нормализовав и
подобрав хотя бы по полкам; в) необходимо в интересах снабжения
установить для каждой армии или группы войск определенное
количество дивизий, или, по крайней мере, твердую численность войск,
положив этим конец их стихийному росту. Нормировать численность
войск в зависимости от средств и задач. Регулировать
постановлениями Военного совета увеличение сил отдельных армий и групп в
зависимости от их политической надежности.
Эти вопросы [Военный совет] на своих заседаниях ставил дважды
и столько же снимал их, перенося на следующие заседания.
Провести все намеченные выше меры формальным
постановлением было невозможно. Размеры численности и организации каждой
армии требовали предварительной договоренности с каждой из них в
отдельности. Эти переговоры велись исключительно главным
советником и, несмотря на то, что они начались еще 16 нюня, не получали
окончательного разрешения до первых чисел июля. Каждый
командующий, каждая группа войск пытались выговорить себе и большую
численность, и большую свободу внутренней организации.
Легче других удалось договориться с генералом Тань Янькаем. С
ним было условленно, что к имеющимся восьми полкам будет до-
формирован девятый. Из девяти полков формируется три дивизии и
сводятся в корпус, командование которым Тань Янькай берет на себя.
В будущем, по мере наличия оружия, дивизион будет доводиться до
штатного состава.
Отряд генерала Чэн Цяня и мелкие - цзянсийцев, хубэйцев, фуц-
зяньцев и [отряды] других провинций сводятся в дивизию,
поступающую в подчинение или корпуса Тань Янькая, или
непосредственно Военному совету.
Генерал Чан Кайши, учитывая общую обстановку, хотел в
ближайший период иметь корпус в две дивизии, считая уже целиком
сформированную дивизию и один полк, доформировать еще двумя
полками. Оружие для новых формирований имелось со значительным
излишком. Полученные из Советской России 4500 винтовок и много
трофейного оружия лежали без применения.
455
Чан Кайши предлагалось в качестве третьей дивизии его корпуса
придать и бригаду У Течэна, развертывание которой в дивизию уже
началось, но Чан Кайши считал включение ее для себя неудобным,
так как опасался недовольства со стороны генерала Сюя. Наоборот,
Чан Кайши предлагал дивизию У Течэна передать в непосредственное
подчинение генералу Сюю. После обсуждения решено было дивизию
У Течэна держать ближе к Военному совету и подчинить ее ему
непосредственно.
С Чжу Пэйдэ дело обстояло уже сложнее, ибо чувствовалось, что
он хозяин в своих войсках лишь относительный и находился в
большой зависимости от подчиненного ему генералитета. Его войска
формально числились в составе 2-й отдельной бригады и нескольких
отдельных полков при общей численности винтовок 6,5 тыс. Чжу
Пэйдэ предлагалось свести все его части в одну дивизию, допускался
даже четырехполковой состав и одна отдельная бригада из двух
полков. Чжу Пэйдэ настаивал, ссылаясь на своеобразие внутренних
взаимоотношений среди генералитета, на оставлении двух дивизий и двух
отдельных бригад. По обсуждении [этого вопроса] ему было
предложено переформировать в одну дивизию, одну бригаду и в крайнем
случае иметь еще один отдельный полк. Это, хотя вело к большему
числу единиц в сравнении с имеющимися винтовками, но все же это
сокращало количество частей почти вдвое.
Сложнее всего обстояло дело с Кантонской армией. Генерал Сюй
из боязни потерять свое влияние не любил иметь у себя крупных
соединений. Поэтому армия представляла из себя крайне большое
количество по отношению к численности отдельных частей, поэтому
оформление их в дивизионные организации было более необходимо,
чем в других частях. Кроме того, его взаимоотношения с Лян Хунка-
ем и Ли Цзишэнем были крайне плохи. Первого он настаивал сменить
немедленно, а второго стремился убрать под благовидным предлогом
(Ли Цзишэнь намечался гражданским губернатором Гуанси). Таким
образом, генерал Сюй стремился еще более раздробить части.
Учитывая это обстоятельство и зная особенности, характерные [для] частей
Кантонской армии, Военный совет предлагал: 3-й корпус генерала Ли
Фулиня, как ненадежный и подлежащий разоружению при первой
благоприятной возможности, оставить в том состоянии, в каком он
есть; 1-й корпус генерала Лян Хункая свести или в одну дивизию и
одну отдельную бригаду, или оставить по-прежнему в составе трех
отдельных бригад, а отдельные полки обратить на укомплектование
бригад; 3-ю и 4-ю дивизии, бригаду Mo и остальные отдельные бри-
456
гады свести в три дивизии, так как общая их численность не
превышала 11 тыс. [человек], и образовать из них корпус.
1-ю дивизию Ли Цзишэня, имевшую около 6 тыс., пять полков
развернуть в корпус, назначив комкором Ли Цзишэня, а в случае его
отъезда в Гуанси, командование корпусом передать Чэнь Миншу. Генерал
Сюй держался неопределенно и, ссылаясь на трудность объединения,
не предлагал ничего, за исключением слияния Лян Хункая и Ли
Цзишэня. В связи с этим было решено не настаивать на проведении
реорганизации кантонцев, ибо распыленное состояние делало их
малобоеспособными и позволяло в будущем с большей легкостью разоружить.
Разоружение в связи с неопределенной политикой самого Сюя и
неудовлетворительной политической физиономией большинства его
частей считалось вероятным. Одновременно по отношению к 1-й дивизии
было решено, что развертывание ее в корпус будет осуществлено
помимо Сюя. Этот корпус должен был стать опорой партии среди
кантонцев. В связи с надежностью и близостью к партии Ли Цзишэня и
Чэнь Миншу это осуществить особенного труда не представляло.
Что касается Лян Хункая, то решено было использовать личные
взаимоотношения его с Сюем в интересах поддержки им правительства
против возможных происков самого Сюя и оставить его комкором.
Все внимание при последующей работе было решено сосредоточить
на следующих частях в порядке постепенности: в первую очередь и как
главные - части и школа Вампу; затем Хунаньская армия и корпус Ли
Цзишэня; далее корпус Чжу Пэйдэ. Сюда сосредоточиваются средства
воспитательной и учебной работы, в них бросаются и силы русских
инструкторов. Что касается остальных кантонских частей, то к ним
применить такую систему отношений и работы, которая бы не вела к усилению
их боеспособности, что облегчило бы в будущем борьбу с ними.
В процессе этих же переговоров удалось убедить генералитет и
склонить к созданию вокруг Вампу единой офицерской школы,
которая должна состоять из нормальной школы подготовки молодых
офицеров, курсов штабной службы и повторных курсов для младшего и
среднего офицерского состава войск. Подготовка унтер-офицерского
состава должна проводиться в школах, формируемых при корпусах.
Создание политорганов в частях и ведение политработы получило
общее признание.
Наконец, удалось согласовать и нормальный тип частей,
выработав соответствующие им штаты. Дивизия - 3 полка, 9 батальонов,
27 стрелковых рот. Рота - 99 бойцов, 9 человек обслуживания. Итого
108 человек. При каждом полку следующие роты: пулеметная (10),
457
разведчиков (11), техническая (связь и саперы - 12), санитарная (13),
хозяйственная (14) и рота пополнений (15). Итого в полку 15 рот.
При дивизии имеются: жандармский батальон, артиллерийский
батальон, рота связи, саперная рота, рота снабжения, батальон
пополнений и ряд различных команд.
Всего в дивизии 5,5 тыс. человек, из них бойцов 4,1 тыс., специальных
и технических войск 450, обслуживающих - 850, остальные - штабы.
Для отдельной бригады двухполкового состава общая численность
3,2 тыс. человек. Соотношение числа бойцов к обслуживающим то
же, что и в дивизии.
Наконец, считаясь с своеобразием некоторых частей, допускались
и двухбригадные дивизии, но с разрешения Военного совета.
Штаты были утверждены на последнем заседании Военного совета
[5 июля 1925 г.]. В отношении реорганизации частей в Военном совете
решено провести [реорганизацию [войск] Вампу, Хунаньской армии и
[подразделений] Чжу Пэйдэ. Что касается кантонцев, то зафиксировать
лишь их численность. Развертывание 1-й дивизии провести без ведома
Военного совета, поставив его перед совершившимся фактом.
Достигнута была договоренность и об окончательном очищении
провинции как на востоке, так и на юго-западе. Генерал Сюй
согласился на уничтожение своего соглашения с Хун Шаолинем и Лю
Чжимо. Хотя [это] и не было зафиксировано постановлением
Военного совета, но было окончательно решено, что в ближайшее время для
окончательного закрепления за нами восточной и юго-западной части
провинции будут брошены новые части как в Шаньтоу, так и против
Дэн Бэньина. Обе операции предлагалось начать почти одновременно,
ибо сил для этого было достаточно. На Дэн Бэньина предполагалось
направить Лян Хункая.
С тем чтобы не создать впечатления у Сюя, что его пытаются
изолировать от участия в управлении, он вводится в состав Политбюро.
Надо сказать, что поведение Сюя в последнее время резко
изменилось. Былая выжидательность и колебания сменились живым
отношением к работе Военного совета и активным участием в работе
Политбюро. Генерал Сюй как бы переродился. Создавалось впечатление,
что всерьез и откровенно взялся [за] проведение нового курса,
отдавая себя целиком новым начинаниям. Он первый заявил готовность
немедленно расформировать свой Главный штаб и предоставить
занимаемые помещения, средства и людей в распоряжение Главного
штаба. Правда, одновременно с этим Сюй пытается создать для себя
благоприятную обстановку в самом Военном совете и тем как бы
обеспечить утерянные права влияния на армию. Было заметно его
458
стремление сблизиться с «обиженными», потерявшими в связи с
реорганизацией правительства свои высокие посты. В составе Военного
совета их было двое - это Ху Ханьминь и У Чжаошу.
Первый, лишенный постов губернатора и заместителя
генералиссимуса, входит в состав нового правительства лишь как министр
иностранных дел; второй - смещенный с должности министра
иностранных дел стал лишь председателем городского совета, а в Военном
совете превратился фактически в секретаря. Взаимоотношения генералов
Сюя и У Чжаошу были близко дружественные и раньше. Былая
неприязнь и вражда к Ху Ханьминю взаимно стала ослабевать. Отношения
Ван Цзинвэя и Сюя покоились на большой личной дружбе. Все это
заставляло несколько опасаться за влияние Сюя на Военный совет.
Совершенно обратной тактики по отношению к Военному совету
держался Чан Кайши. Заседания Совета им не посещаются, и вообще
он прячется у себя в Вампу, не принимая участия ни в решениях ЦИК
Гоминьдана, ни Военного совета.
Что касается Тань Янькая, то он, не отличаясь по свойствам своего
характера особенной активностью, старался лишь добросовестно
понять всю новую политику, без возражений принимая все решения, и
покорно следовал всем указаниям Политбюро, будучи в то же время
его членом. Почти через день посещал т. Бородина, прося его
разъяснить диалектику, динамику политических событий и охотно и
старательно выслушивал политические лекции. Создавалось впечатление,
что человек желает научиться правильно понимать и следить за ходом
политических событий, развертывающихся в Китае. Он, как видно,
добросовестно решил временно отложить своего Конфуция (знатоком
которого считается) и заменить его политэкономией.
6 июля в присутствии войск и организаций, в огромном количестве
прибывших на площадь, весь состав Военного совета приводится к
присяге на верность партии и национально-революционному
движению. После чего ему вручаются печати. Торжественный акт присяги
заканчивается митингом, на котором члены Военного совета дают
клятву верно служить интересам революции.
Этим заканчивалась вся подготовительная организационная работа
Военного совета, и с 7-го он приступил к официальному исполнению
обязанностей.
91
7-го июля, окончательно передав дела заместителю , выехал в
Шанхай и далее в Пекин.
РГАСПИ, ф. 627, оп. 1, д. 21
Машинописный текст, подлинник.
459
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Рукопись открывается заголовком: Военно-политическое
положение в Гуандуне (Краткий очерк). Под этим единственным
заголовком без деления на главы идет весь корпус текста с
выделением многочисленных «фонариков», которые при публикации
полностью сохранены. Для удобства читателей нами выделены в
соответствии с содержанием документа девять глав, снабженных
заголовками от ответственного редактора (далее: редактор).
2. Две страницы «От автора» помещены в рукописи в самом конце.
Мы их перенесли при публикации в начало, как принято во всех
изданиях.
3. Как рассказывала редактору настоящего издания З.А. Дубасова,
писавшая на машинке эту работу под диктовку В.К. Блюхера в
г. Калгане, он часто использовал свои дневниковые записки и
отрывки из своих докладов.
4. Осенью 1929 г. ОДВА, главнокомандующим которой являлся
В.К. Блюхер, пришлось отражать налеты антисоветски
настроенных китайских милитаристов по пограничной линии от
Забайкалья до Владивостока.
5. Правка имеется на первых 180 страницах машинописной рукописи.
6. Имеется в виду первый Восточный поход армии Южнокитайского
правительства в феврале-марте 1925 г. и военные операции по
разгрому мятежных юньнаньских и гуансийских милитаристских
генералов Тан Цзияо, Лю Чжэньхуаня и Ян Симиня в конце мая -
июне того же года.
7. Речь идет о Синьхайской революции 1911-1913 гг., получившей
свое название в связи с тем, что ее начало (Учанское восстание) и
отречение династии Цин от престола произошли в год «синьхай»,
который по китайскому лунному календарю длился с 30 января
1911 г. по 17 февраля 1912 г. В литературе эта революция
именуется также революцией 1911 г.
8. Как здесь, так и в ряде других мест В.К.Блюхер подчеркивает, что
успешное осуществление похода на Север представлялось Сунь
Ятсену единственной возможностью объединить Китай. Он
стремился к осуществлению этого похода, не имея для этого реальной
силы. Позже, в январе 1923 г., находясь в Шанхае, Сунь
разработал два плана военных походов все с той же целью объединения
страны. Причем осуществление обоих планов мыслилось с
помощью Советской России. Не получив в Москве поддержки этих
планов, Сунь Ятсен, не имея реальной силы победно осуществить
Северный поход, все же настойчиво стремился к его проведению.
460
9. Речь идет о людях, живущих на лодках-сампанах.
10. Здесь и далее под долларами, видимо, имеются в виду серебряные
мексиканские монеты, имевшие широкое хождение в провинции
Гуандун.
11. Речь идет о забастовке моряков и транспортных рабочих
Гонконга (Сянгана), продолжавшейся 55 дней, с 13 января по 8 марта
1922 г., в которой бастующие одержали победу, вынудив
судовладельцев и английские власти принять их требования.
Правительство Сунь Ятсена оказало помощь забастовщикам.
12. Речь идет о политической забастовке железнодорожников Пекин-
Ханькоуской железной дороги, которая проходила под
руководством китайских коммунистов с 4 по 7 февраля 1923 г. и была
подавлена полицией и армией генерала У Пэйфу.
13. Под линьчэнским инцидентом имеется в виду налет китайских
бандитов 6 мая 1923 г. на экспресс на Тяньцзинь-Пукоуской железной
дороге недалеко от станции Линьчэн в провинции Шаньдун.
Несмотря на то, что в соответствии с требованием держав
пекинские власти удовлетворили требования бандитов, и
захваченные пассажиры были освобождены, 10 августа Китаю была вручена
нота 16 держав. В ней выдвигались требования к Китаю выплатить
громадную компенсацию и создать железнодорожную полицию
под началом иностранных офицеров. В связи с последним
требованием в стране поднялось возмущение широких масс китайцев. И
пекинское правительство, удовлетворив грабительские требования
держав, не пошло на удовлетворение их требования поставить
железные дороги Китая под иностранный контроль.
14. Три народных принципа Сунь Ятсена: национализм,
народовластие и народное благосостояние.
15. Новая трактовка трех народных принципов Сунь Ятсена, принятая
I съездом Гоминьдана (январь 1924 г.), во многом была наполнена
рекомендациями, содержавшимися в Резолюции Президиума
ИККИ по вопросу о национально-освободительном движении в
Китае и о партии Гоминьдан от 28 ноября 1923 г. - Текст Резолюции
см. ВКП(б), Коминтерн и Китай. Документы. Т. 1. 1920-1925, М.,
1994. Док. № 98.
16. Речь идет о программном документе партии — Манифесте,
принятом на I съезде Гоминьдана. Документ состоит из трех разделов:
Современное положение Китая, Принципы Гоминьдана и
Политическая программа Гоминьдана. - Полный текст документа см.:
Сунь Ятсен. Избранные произведения. - 2-е изд., испр. и допол. -
М., 1985.-С. 357-368.
461
17. Так в документе. Имеется в виду Манифест, принятый I съездом
Гоминьдана.
18. См. примеч. 11.
19. Речь идет о забастовке в Шамяни (в то время англо-французская
концессия в Кантоне) в июле-августе 1924 г., знаменовавшей собой
перелом в китайском рабочем профсоюзном движении,
находившемся в упадке после «событий 7 февраля» 1923 г. См. примеч. 12.
20. Конференция транспортных рабочих бассейна Тихого океана была
созвана Профинтерном в июне 1924 г. В ее работе приняли участие
представители рабочих железных дорог и водного транспорта
Южного и Северного Китая, Японии, Сингапура, Явы и Филиппин.
21. Речь идет о комкоре П.А.Павлове, который прибыл в Кантон в
начале 1924 г. в качестве начальника Южнокитайской группы
советских военных советников. Там он получил официальное
звание - военный советник Совета обороны, созданного по
рекомендации Павлова. Председателем Совета являлся Сунь Ятсен.
П.А. Павлов трагически погиб 18 июля 1924 г. во время
предпринятой им инспекционной поездки (утонул в р. Дунцзян).
22. «Руки прочь от Китая!» - интернациональное движение, родилось
в Советской России. Решение об организации Общества под этим
названием было принято 5 сентября 1924 г. на заседании
президиума ВЦСПС совместно с представителями центральных
комитетов профсоюзов. Этот акт явился первым откликом на обращение
ИККИ от 4 сентября того года. В обращении содержался призыв к
рабочим Европы и Америки не допустить интервенции в Китае.
Отделения этого Общества были созданы в Москве,
Ленинграде, Ташкенте, Минске, Владивостоке, Архангельске, Ереване,
в городах Украины и других.
Движение солидарности с китайской революцией под
лозунгом «Руки прочь от Китая!» вспыхнуло в разных странах мира в
связи с расстрелами рабочих в Циндао и Шанхае в апреле-мае
1925 г. С тех пор оно не прекращалось на протяжении всего
периода революции 1925-1927 гг.
23. Речь идет о требовании крестьянских союзов, сформулированном
левыми гоминьдановцами и коммунистами.
24. В уезде Фошань осенью 1924 г. крестьянские союзы выступили с
требованием снижения арендной платы на 40%. Подобные
требования (о снижении на 20-30%) выдвигались крестьянами и в
других уездах Гуандуна и были связаны с неурожаем в этих местах.
Существовала устойчивая традиция снижения налогов и арендной
462
платы пропорционально неурожаю. В конце XIX - начале XX
века эта традиция все чаще нарушалась помещиками.
25. 30 долларов за аренду 1 му земли - несоразмерно много. В
действительности - 2-3 доллара.
26. Бушель - мера емкости сыпучих тел в Англии и некоторых
других странах Запада. Здесь, вероятно, имеется в виду китайская
мера «доу», равная 10,6354688 литра.
27. В рукописи это письмо отсутствует.
28. Этот раздел является частью необнаруженного доклада.
29. О Шамяни см. примеч. 19.
30. Клуб Аньфу (1917-1926) - реакционная политическая
группировка прояпонской ориентации. Основателем и главой ее был
премьер пекинского правительства в 1917-1920 и 1924-1926 гг. Дуань
Цижуй. Он же возглавлял аньфуистскую
феодально-милитаристскую клику, которая и вела почти непрерывную борьбу за власть в
Китае с другими группами северных милитаристов, главным
образом с чжилийской (американо-английской ориентации) и мук-
денской во главе с Чжан Цзолинем.
31. Речь идет о манифесте к походу на Север от 10 ноября 1924 г.,
который был опубликован 13 ноября перед отъездом Сунь Ятсена
из Кантона. - Сунь Ятсен. Указ. соч. - С. 699-703.
32. Имеются в виду организации, объединявшие промышленную
буржуазию.
33. Так в документе. Сунь Ятсен выехал из Кантона 13 ноября 1924 г.
34. Далее в документе приводятся в переводе основные требования,
изложенные в манифесте, обращение к национальным
промышленникам, рабочим, крестьянам, студентам, военным,
политическим партиям, ко всему китайскому народу вступить совместно в
борьбу с империалистами и милитаристами в целях освобождения
страны от угнетения и всего народа от страданий. Следует
перечень 175 подписавших их организаций, союзов и др. Этот материал
занимает в рукописи 6 страниц. Поскольку он напрямую не связан
с основным содержанием очерка, а многие действительные
наименования обществ и организаций, приведенных в рукописи, не
установлены, мы его здесь опускаем.
35. Речь идет о конференции по реорганизации власти в Китае.
Открылась в Пекине 1 февраля 1925 г. как подготовительный орган к
созыву Национального собрания. На конференции
присутствовали лишь крупные милитаристы, политические деятели, деятели
правой ориентации, министры пекинского правительства Дуань
Цижуя. Сунь Ятсен отказался принять в ней участие и предложил,
463
чтобы подготовку вела конференция представителей профсоюзов,
крестьянских союзов, промышленной и торговой буржуазии,
студенчества, интеллигенции, а также военных, принимавших
участие в борьбе против Цао Куня и У Пэйфу.
36. Имеются в виду выступление и разгром мятежных купеческих
отрядов (шантуань) в Кантоне в октябре 1924 г.
37. М.Я. Гмира и В.А. Яковлев
38. Старшим советником в полках военной школы Вампу был
А.И. Черепанов, он же был советником в 1-м полку во время
первого Восточного похода.
39. «Союз молодых солдата» (или «Союз молодых воинов Китая») -
организован под руководством китайских коммунистов 1
февраля-1925 г. Всего в то время в Союз входило около 2-х тысяч
членов, в том числе более 600 курсантов военной школы Вампу.
40. Схема в документе отсутствует.
41. Доклад не обнаружен.
42. Указанные доклад и программа политических лекций в документе
отсутствуют.
43. Возможно, имеется в виду разработанная Сунь Ятсеном
Конституция пяти властей: законодательная, судебная, исполнительная,
контрольная и экзаменационная.
44. Речь идет о принципе народного благосостояния.
45. Указанный очерк к документе не приложен.
46. «Тихой сапой», - так называлось устройство подземной минной
галереи (траншеи) для скрытого подступа к охраняемому объекту
подкопа (крепости, форту) с целью его уничтожения путем подрыва.
47. Ямэнь — наименование государственных учреждений в Китае до
победы народной революции в 1949 г.
48. Фотография не приложена.
49. Речь идет о советском военном советнике В.А. Степанове.
50. Группа, используемая для штурма фортификационных сооружений.
51. Фотография не приложена.
52. Видимо, речь идет о ситуации в Гуандуне в октябре 1923 г., когда
войскам Чэнь Цзюнмина удалось прорвать слабую оборону войск
Южнокитайского правительства и повести наступление на
Кантон. Отстоять город удалось лишь с помощью отрядов рабочих и
населения города, мобилизованных райкомами Гоминьдана.
53. Перевод письма опускаем. Из него следует, что обе стороны
понесли большие потери.
54. И.И. Зильберт.
55. В.А. Степанов.
464
56. М.Я. Гмира.
57. Вероятно, речь идет о советском военном советнике В.А. Яковлеве.
58. Указанные выкопировки и схемы к документу не приложены.
59. Речь идет о необнаруженном письме В.К. Блюхера.
60. Сунь Ятсен умер 12 марта 1925 г.
61. Имеется в виду пекинский диалект.
62. Вероятно, речь идет о китайской мере длины «бу», равной 1,6 м.
63. Боевой корабль, который использовался для прикрытия судов
другого класса, блокирования входов в бухту, обстрела береговых
объектов.
64. Революция 1911-1913 гг.
65. Доклад к документу не приложен.
66. Ma Су - в 1911-1925 гг. с перерывами - секретарь-советник Сунь
Ятсена, участник Синьхайской революции. С 1915 г. - в Нью-
Йорке, длительное время возглавлял деятельность Гоминьдана в
США, Канаде и Мексике. Был специальным делегатом
Гоминьдана на Вашингтонской конференции 1922 г.
67. Речь идет о II Всекитайском съезде профсоюзов и I съезде
крестьянских союзов провинции Гуандун, открывшимися совместным
заседанием 1 мая 1925 г. в Кантоне, которые проходили под лозунгом
единства рабочего класса и крестьянства в
антиимпериалистической и антимилитаристской борьбе. Съезды были подготовлены
китайскими коммунистами и проходили под их руководством.
68. Имеется в виду предсмертное завещание Сунь Ятсена от 11 марта
1925 г. - Суяь Ятсен. Указ. соч. - С. 741.
69. Тунмэнхой (Объединенный союз) - китайская революционная
организация, созданная Сунь Ятсеном в 1905 г. в основном на базе
объединения ряда местных революционных организаций, в
частности, «Синьчжунхоя» («Общество обновления Китая»),
возглавляемого Сунь Ятсеном и др. Объединял представителей национальной
буржуазии, интеллигенции и части настроенного против
маньчжурского правительства чиновничества. Программные требования
«Тунмэнхоя», сформулированные Сунь Ятсеном: свержение
маньчжурской династии, установление республики, уравнение прав на
землю. Эта организация сыграла важную роль в подготовке
Синьхайской революции. В августе 1912 г. союз объединился с рядом
политических организаций, возникших в период революции
1911г., которые в дальнейшем образовали Гоминьдан.
70. См. примеч. 39.
71. Речь идет о II Всекитайском съезде профсоюзов и I съезде
крестьянских организаций провинции Гуандун. См. примеч. 67.
465
30 В. К. Блюхер
72. Возможно, речь идет о Ян Симине и Ян Чишэне.
73. Речь идет о кампании против Чэнь Цзюмина в феврале-марте 1925 г.
74. Южнокитайское правительство.
75. Возможно, речь идет о Тонкине.
76. Возможно, речь идет о генерале Вэй Банпине.
77. Возможно, письмо адресовано советскому советнику восточной
группировки В.А. Степанову.
78. Так в документе. Видимо, речь идет о находившихся там
воинских подразделениях.
79. Так в документе. Название этих маленьких рек не установлено.
80. Так в документе. В действительности речь идет о Цзэнчэне.
81. В.А. Степанов.
82. Карта в документе отсутствует.
83. Название острова не установлено.
84. Так в документе. Этот раздел предположительно заимствован из
записки советского советника флота ILA. Светловского (Смирнов).
85. Чека - Чрезвычайная комиссия - государственный орган по
борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и должностными
преступлениями, созданный в Советской России ВЦИК в ноябре 1918 г. На
местах образовывались местными советами рабочих,
крестьянских и красноармейских депутатов. Существовала до 1922 г.
86. Приложения в документе отсутствуют.
87. Речь идет о документе: «Перспективы дальнейшей работы на Юге
Китая, или большой план военной работы Гоминьдана на 1926 г.»
- См: Картунова А.И. В.К. Блюхер в Китае. 1924-1927 гт.
Документированный очерк. Документы. М., 1970,1979 (док. № 10).
88. Речь идет о забастовке рабочих, торговцев и студентов Шанхая в
знак протеста против расстрела 30 мая 1925 г. английской
полицией антиимпериалистической демонстрации на улице Наньцзин-
лу. Забастовка началась по призыву Шанхайского совета
профсоюзов 1 июня 1925 г. и продолжалась полтора месяца. Всеобщая
забастовка нашла широкий отклик, сочувствие и поддержку как в
самом Китае, так и за рубежом. К антиимпериалистическому
движению рабочих ряда городов Китая присоединились крестьяне
провинций Хэнань и Гуандун, активное участие в нем приняли
учащаяся молодежь и патриотически настроенные торговцы. В
движении «30 мая» участвовало около 12 млн. китайцев.
89. Схемы в документе отсутствуют.
90. В дивизии - 3 полка, в полку - 3 батальона, в батальоне - 3 роты
(форма организационной штатной структуры войск).
91. В.П. Рогачев.
466
г
*|
В.К. Блюхер (справа от него Чаи Кайши) с генералами НРА на торжественном заседании 12 ноября 1926 г.,
посвященном памяти Сунь Ятсена
Стены крепости Учан после осады. Осень 1926 г.
m
№3
Телеграмма В.К. Блюхера № 89
Гаоань, [не позднее 5 октября 1926 г.]
Кантон — Бородину, Абнольду,
Пекин - Карахану, Лонгва,
Шанхай-ЦК [КПК].
Налет 6-го корпуса на Наньчан кончился тем, что корпус вместе с
1-й дивизией Вампу 23-го [сентября] отступил, потеряв большую
половину людей 17-й, 19-й и 1-й дивизий. Части отступили отдельными
кучками, собираясь в Гаоане и Фэнсине. Около тысячи рассеялись на
восточном берегу к югу от Наньчана. Морально разбитый ЧЭН ЦЯНЬ
отвел остатки корпуса и первой дивизии Вампу в Шанфу к западу от
Фаньчэна, где решил в течение двух недель приводить войска в
порядок. Приехав в Гаоань 30-го [сентября], я застал наш левый фланг [в]
Цзянси в полном унынии. Чжу Пэйдэ, хотя и выдвинулся значительно
на северо-восток от Гаоаня, но делал это нерешительно и никакой
поддержки шестому корпусу не оказал, и 28-го то же отошел,
остановившись в 15 километрах на восток от Гаоаня. [В] результате налета
Чэн Цяня на Наньчан мы потеряли большую часть трех дивизий из
семи действующих на главном направлении в Цзянси, что могло
привести [к] нашему полному поражению на Цзянсийском фронте.
Причин этого первого поражения наших войск много, но главнейшие из
них - это отсутствие согласованности между Чэн Цянем и Чжу Пэйдэ.
Первый, не обеспечив себе поддержку второго, бросился на Наньчан.
Второй, видя, что у него под носом взят Наньчан, не торопился со
своим продвижением. Вторая причина — отсутствие руководства
шестым корпусом во время боя под Наньчаном. Чэн Цянь 19-го, заскочив
[в] город с девятнадцатой дивизией, не принял мер [для] немедленной
атаки южной части железной дороги. Ван Маю также уехал [в] город.
Поэтому наступление на южную часть жел[езной] дороги не имело
руководства и было предоставлено [на] усмотрение самих частей.
Атака первой дивизией ст[анции] Наньчан не была сразу же
поддержана 17-й дивизией, и последняя ввязалась [в] бой перед началом
отхода первой дивизии. Если бы Чэн Цянь вместо Наньчана находился
на западном берегу, объединяя действия 1-й и 17-й дивизий, то не
Датируется по содержанию документа.
469
только можно было избежать разгрома, но и удержать город до
подхода третьего корпуса. Противник же действовал решительно и
бросал свои части из Цзюцзяна эшелон за эшелоном. Единственная
польза этих боев заключается [в] освобождении наших летчиков с юнкерса
и потеря Вам Маю.
Галин2
РГВА, ф. 33987, оп. 3, д. 129, л. 203-204.
Машинописный текст, подлинник, подпись - факсимиле.
Примечания
1. М.Г.Ефремов.
2. В.К.Блюхер.
№4
Телеграмма В.К. Блюхера № 90
Гаоань, 5 октября 1926 г.
Кантон - Бородину, Абнольду , Черепанову
Ханькоу - Никитину, Теруни, Павлову
Пекин - К-ну2, Линде и Лонгва
Москва - Яворскому
Шанхай-ЦК [КПК]
Противник силами 5-й, 6-й, 19-й и 20-й смешанных бригад СУНЯ4
30 [сентября] перешел [в] наступление [в] направлении на ГАОАНЬ
на наш 1-й корпус. Третий корпус [в] тот же день принудил к отходу
передовые части противника [и] перешел [в] наступление сам.
Первого и второго октября [в] районе - Саныноугун были ожесточенные
бои, [в] результате которых противник оставил на поле боя тысячу
убитых, был обращен [в] бегство на жел[езную] дорогу. Нами взято
шесть орудий, бомбометы, пулеметы, около 8.000 штук винтовок,
большое количество пленных солдат и офицеров и несколько
[работников] штаба. При энергичном нашем преследовании этот противник
мог быть доведен до полного уничтожения. Но если удалось
заставить 3-й корпус драться к западу от ГАОАНЯ, то толкнуть его на
энергичное преследование к жел[езной] дороге не удалось, Чжу Пэй-
дэ боялся жел[езной] дороги. Результат: половина сил этого
противника будет собрана и с нею придется еще иметь дело.
Этот бой 3-й корпус начал со страхом и выиграл неожиданно для
себя. 30-го 7-й корпус пошел в район ЖОЦИ, что [в] двадцати пяти
470
километрах к северо-востоку от УНИНА, где окончательно
полностью уничтожил потерянную под Сишуем 4-ю дивизию Се Хуньсюня,
взято у нее: 8 орудий, пулеметы и несколько тысяч винтовок и
пленных. Эта дивизия перестала существовать. За поражение наших 3-х
дивизий мы взяли хороший реванш, побили четыре бригады Суня и
одну его дивизию. Упадочное настроение после полученного
поражения, благодаря последним победам, изживается. Удалось добиться
объединения действий 8-го, 3-го, 6-го корпусов и дивизии Вампу, но
вследствие крайне плохой связи с седьмым корпусом, его действия
носят самостоятельный характер. Сегодня получены сведения, что он
готовится третьего октября перейти [в] наступление на жел[езную]
дорогу на район города ДЭАНЬ, что может привести к его
поражению. Город Чжаншу после упорного боя сегодня [в] полдень занят
вторым корпусом, но последним не удалось окружение противника,
который частью отходит на север, частью - на восток. В связи с
наступлением 7-го корпуса на ДЭАНЬ, пришлось ускорить, не закончив
окончательной подготовки, переход [в] общее наступление на желдо-
рогу, но об этом подробно [в] следующей телеграмме.
Войска СУНЯ дерутся отлично, отличаются от нас внешним
видом, рослостью и подготовкой. Снабжены хорошо. Имеют много
пулеметов и орудий. Для примера укажу, что наши корпуса имеют одно-
два орудия, [у] противника дивизии [имеют] не меньше четырех и
столько же [в] некоторых бригадах, которые численно равны нашим
дивизиям. В бою развивают отчаянный и довольно меткий огонь,
причиняя нам большие потери. Несмотря на огромное техническое и
численное превосходство противника, наша южная мелкота ведет
себя в бою выше всяких похвал. Лишь 17-я дивизия плохо выдерживает
до сих пор ураганный огонь противника. Победу покупаем
исключительно упорством, штыком или ночными атаками. [В] последних боях
3-й корпус потерял около 2000 раненых и убитых.
Гаяиг
Верно: Н. Киселев
РГВА, ф. 33987, оп. 3, д. 129, л. 208-209.
Машинописный текст, подлинник, подпись - факсимиле.
Подпись проверявшего - автограф.
Примечания
1. М.Г.Ефремов.
2. Л.М. Карахан.
471
3. И.С. Уншлихт.
4. Сунь Чуаньфан.
5. В.К. Блюхер
№5
Телеграмма В.К. Блюхера № 92
Гаоань, 6 октября 1926 г.
Кантон - Бородину, Абнольду , Черепанову
Ханькоу - Теруни, Никитину, Павлову,
Пекин - Карахану, Лонгва, Линде,
Шанхай - ЦК [КПК]
Москва - Яворскому2
ПЕРВОЕ. Сведения [из] Ханькоу приходят к нам [с] огромным
запозданием, поэтому обстановка становится вам известна, но
телеграммы из Ханькоу [Вы получаете] раньше, чем они доходят до меня.
Противник частью сил из Усюэ занял Хуанши и Дае. Заметно
продвижение его по северному берегу на запад. Со стороны Хэнани
угрозы Хубэю еще нет. Дивизия Хэ Луна на западе Хубэя при переправе у
Шаши потерпела поражение и отступила. Из телеграммы Тана
видно, что осаду Учана он передает своей дивизии генералу Се Пи4,
дополняя её частью 2-й дивизии. Южный берег [в] связи с переходом
7-го корпуса на север Цзянси к западу от УНИНА (самостоятельное
решение комкора) будет поручен 4-му корпусу, северной бригаде Лу
Цзолуна и 3-й дивизии, которую Тан снимает из под УШЭНГУАНЯ.
Хотя связь западных хубэйских дивизий следует считать
установленной, но пока они активности не проявляют. Части Фан Чжунсю, как
выяснилось, не представляют серьезной силы, но свое дело
обеспечения северной границы Хубэя выполняют добросовестно. Дивизия Хэ
Яоцзу перебрасывается на юго-запад Хубэя. Пока считаю положение
Хубэя по-прежнему устойчивым. Опасности не вижу ни с севера, ни с
востока. Положение может ухудшиться лишь в случае открытого
выступления западно-хубэйских дивизий противника, но они, вероятно,
выжидают результатов боев под Наньчаном и Цзюшяном.
Решающими на исход общего положения будут бои на линии Наньчан-
Цзюцзян, где мы имеем столкновения с остальными силами Суня5.
Исход этих боев выяснится через три дня. Эти дни могут явиться
решающими. Сообщите обстановку на [фронте] I Нарармии.
Галин.6
472
РГВА, ф. 33987, on. 3, д. 129, л. 205.
Машинописный текст, подлинник, подпись - факсимиле.
Примечания
1. М.Г. Ефремов.
2. И.С. Уншлихт.
3. Тан Шэнчжи.
4. Личность не установлена.
5. Сунь Чуаньфан.
6. В.К. Блюхер.
№6
Телеграмма В.К. Блюхера № 93
Гаоань, 6 октября 1926 г.
Кантон - Бородину, Абнольду1, Черепанову
Ханькоу - Теруни, Никитину, Павлову,
Пекин - Карахану, Лонгва, Линде,
Шанхай-ЦК [КПК]
Москва - Яворскому2
Несмотря на десятки моих телеграмм, я по-прежнему не получаю
никаких ответов и никаких указаний. Между тем, положение с Таном
должно быть разрешено. Цзян Болин и Сунь пытаются генерала Тана
втянуть в свою коалицию. Тан продолжает получать письма от обоих
[с] настойчивым предложением союза. [С] другой стороны, Тан
недоволен созданными для него ограничениями Хубэем. Главком,
начинающий спокойно относиться [к] фактической потере власти его над
Таном, также считает положение [с] Таном серьезным. Здесь считают,
что если Тан не получит удовлетворения своих честолюбивых
замыслов [в] сотрудничестве с Нац[иональным] правительством], то
может связаться с Сунем. [В] связи с этим Главком отправил телеграмму
Тану, [в] которой ему обещает [о] своем окончательном решении
передать Тану всю заботу о северо-западном направлении, а самому
(Главкому) взять заботу о юго-востоке. По-китайски это означает
передачу Тану Хунани и Хубэя, иначе говоря, дается согласие на притя-
Так в документе. По смыслу: сообщает.
473
зания Тана. Главком считает, что это будет служить гарантией
сотрудничества Тана с Нацпра и исключит возможность его связи с
Сунем, так как все его честолюбивые желания получат удовлетворение.
Я согласился с этим, и телеграмма Тану отправлена. После моей
беседы [с] Чжу Пэйдэ четвертого [октября] поставил перед Главкомом
вопрос о необходимости срочного возвращения Ван Цзинвэя из
отпуска. Но предложенной мною телеграммы Цзян5 еще не посылает,
все, видимо, еще думает. Через несколько дней я вторично по этому
вопросу буду с ним говорить.
Галин6
РГВА, ф. 33987, оп. 3, д. 129, л. 206-207.
Машинописный текст, подлинник, подпись - факсимиле.
Примечания
1. М.Г.Ефремов.
2. И.С. Уншлихт.
3. Тан Шэнчжи.
4. Сунь Чуаньфан.
5. Цзян Цзеши (Чан Кайши).
6. В.К. Блюхер.
№7
Телеграмма В.К. Блюхера № 95
[Гаоань], 6 октября 1926 г.
Кантон - Бородину, Абнольду1, Черепанову,
Ханькоу - Никитину, Теруни, Павлову,
Пекин - Карлу Линде, Лонгва,
Шанхай-ЦК [КПК]
ПЕРВОЕ.
Кроме собственных цзянсийских частей, Сунь2 перебросил на
фронт Наньчан - Цзюцзян: 5-ю, 6-ю, 7-ю, 8-ю, 9-ю, 24[-ю], 19[-ю] и
20-ю бригады (последние две сведены в десятую дивизию), 2[ю], 3-ю
и 4-ю дивизии. Всего 8 бригад и три дивизии. Лучшими из них и
наиболее преданными Суню, считаются: 6, 7 и 8-я бригады, 2-я и 4-я ди-
474
визии. Это основные силы Суня, и борьба [в] Цзянси фактически
развернулась в войну с Сунем. Из перечисленных частей можно считать
окончательно выведенными из строя: 7-ю бригаду и 4-ю дивизию.
Серьезно потрепаны 5, 6, 19 и 20-я бригады. Основные части Цзянси,
хотя и биты в целом ряде боев, но обычно отскакивают, уводя
большинство сил. В силу постоянных отступлений в их рядах начинается
деморализация и грабеж населения. Выигрывая тяжелой ценой бои,
нам плохо удается разгром отступающего [противника]. Причина -
наша малочисленность, не дающая возможность охватить противника
в бою, и отход его ночью группами, а ночное преследование по
бесконечному числу извилистых рисовых тропок [на] незнакомой
местности крайне трудно и, наконец, трусость начдивов.
ВТОРОЕ. Четвертого октября Главком без меня выехал в
ФЭНСИНЬ, к первой дивизии. Там получили сообщение о 7-ом
корпусе и его решении атаковать ДЭАНЬ. Не рассчитав готовность
наших частей для перехода в общее наступление, он там же на месте
дает приказ об общем наступлении, на жлд3 5-го октября.
Дав задачу 7-му корпусу взять ДЭАНЬ, 6-му - Чжанчан и Туцзяпу,
превращенного противником в прекрасный оборонительный рубеж, и
8-му корпусу направление на южную часть жел[езной] дороги.
Между тем 3-й корпус может это выполнить лишь не ранее 7-го [октября],
а второй корпус с юга может подойти к НАНЬЧАНУ не раннее
восьмого, вследствие чего получается, что 7-й корпус сможет атаковать
пятого, 6-й корпус - шестого, 3-й лишь к вечеру - седьмого, а второй
подойдет к Наньчану восьмого [октября]. Пользуясь железной
дорогой, противник, маневрируя, а маневрировать на ней он умеет, может
легко победить наши корпуса по отдельности. Эта очередная глупость
Главкома, если противник хорошо использует жел[езную] дорогу,
может превратиться в наше общее поражение, особенно опасно
положение 6-го корпуса. Принимаю все меры к тому, чтобы согласовать
во времени удар наших частей, но вследствие отвратительной связи
больших надежд на это нет. Добился отсрочки на один день, это
несколько выравнивает подход частей к железн[ой] дороге.
Делаю все, чтобы выиграть эту операцию. Несмотря на это,
впервые за время кампании не имею твердой уверенности в успехе.
Галин.4
РГВА, ф. 33987, оп. 3, д. 129, л. 198-199.
Машинописный текст, подлинник, подпись - факсимиле.
475
Примечания
1. М.Г. Ефремов.
2. Сунь Чуаньфан.
3. Железная дорога
4. В.К. Блюхер
№8
Телеграмма В.К. Блюхера № 97
Гаоань, 8 октября 1926 г.
Кантон - БОРОДИНУ, АБНОЛЬДУ1, Ханькоу - ТЕРУНИ,
ПАВЛОВУ, НИКИТИНУ, Пекин - КАРАХАНУ, ЛИНДЕ, ЛОНГВА,
Шанхай-ЦК [КПК].
Ввиду того, что нет времени на обработку материала, я даю в
выдержках - телеграмму Дэн Яньда к Главкому, полученную здесь 7/Х,
рисующую обстановку в которой происходят переговоры о мире и
дающую небольшую характеристику положения в Сычуани и Хубэе:
«Посланная Вами (Главкомом) из Пинсяна 20/ГХ телеграмма,
ставившая условия перемирия с СЧФ2, уже мною [Дэн Яньда] передана
его представителям. Вчера я целую ночь беседовал с этими
представителями, я настаивал на Вашей точке зрения, а они говорили, что это
не условия мира, [а] условия капитуляции и что они не могут с этим
согласиться. Сегодня вечером я говорил с Таном3. Его взгляд таков:
пусть СЧФ раньше выведет войска из Хубэя в Аньхой, а потом обе
стороны прекратят военные действия и будут разрешать дальнейшие
вопросы. Я почувствовал, что его мнение скорей приближается к
СЧФ предложению и счел крайне неудобным настаивать на своей
точке зрения. Поэтому я молча согласился с ним и мы сообща
послали письмо СЧФ, выдвинув минимальные требования:
«1) вывод его войск из Хубэя в Аньхой.
2) Восстановление комитета партии4 в Цзянсу и Чжэцзяне и
освобождение членов комитета.
3) Приостановление военных действий, начав переговоры о мире.
Это письмо было передано представителям Суня, которые выехали в
Цзюцзян.
Представители ГЭ5 и СЮЯ6 завтра возвращаются в Цзюцзян. Как
только они получат от Суня указания, то сразу приедут из Цзюцзяна в
Наньчан для личного свидания с вами (Главкомом).
476
Тан Шэнчжи является сторонником обязательного заключения
мира с Сунем в связи с тем, что на западе Хубэя на территории Хэнани
(севернее Ушэнгуааня) противник проявляет активность, причем он
действует заодно с китайцами и европейцами против нас. Таким
образом, наша очередная задача, с одной стороны, торопить Сычуань
послать войска для охраны запада и севера Хубэя, с другой стороны,
использовать случай для заключения соглашения с СЧФ, чтобы
устроить буфер из провинции Цзянси для того, чтобы избегнуть
опасности со стороны востока. Поэтому мое (Дэн Яньда) мнение: если это не
повредит нашей военной , то хотя бы [будет означать]
приостановление военных действий, и начало переговоров о мире также возможно.
Лю Вэндао сказал Чэнь Миншу, что Мукден хочет, чтобы мы воевали
с Сунем, а Цзян Болин хочет примирить нас с Сунем для действия
против Мукдена. Что же касается Цзянси, то лучше всего было бы
посадить здесь Цзян Болина с двумя дивизиями (дивиз[ии] VIII
кор[пуса] Тана). Из этого видно, что Цзян Болин хочет использовать и
как он связывается с нужными ему людьми.
Ян Сэня можно использовать, поэтому я поторопился сообщить
Чжу Пэйдэ о том, чтобы Ян Сэнь действовал более быстро. Сейчас
противник на западе Хубэя уже пришел в движение. Если
поторопиться с посыпкой войск из Сычуани, то тем самым мы поколеблем
нашу основу. Поэтому, когда я раньше посылал Вам телеграмму, я
уже сообщил Вам, что ввиду критического положения, я лично
назначил Ян Сэня комкором 20 и нач[альником] по охране границ Сычуани
и Хубэя. А Чжу Пэйдэ назначен комиссаром этого корпуса, Чэнь Ци-
сю - председателем политотдела этого корпуса. Назначение
комиссара было произведено от имени Военного отдела [ЦИК Гоминьдана],
после согласования вопроса с Таном. Прошу еще раз послать центру и
правительству телеграммы о том, чтобы были изданы официальные
назначения. Чэнь Цисю вместе с Чжу Пэйдэ завтра возвращается в
Сычуань. Приблизительно не позже чем через 15 дней между Сычуа-
нем и Хубэем будет война. Военное положение на Севере, хотя
временно спокойное, но возможно, что противник перейдет в
контрнаступление, потому что войска Фан Чжунсю не имеют патрон[ов], а у
противника всегда имеется возможность пополнить части,
находящиеся на фронте. Сегодня один полк 3 див[изии] выступил в Хуан-
чжоу. Дивизия Е Цзы ожидается завтра в Наньху (под Учаном) и
полагаем, что она будет расположена в Циншане. Комдив Е уже прибыл
Так в документе. Возможно: военной стратегии.
477
в Ханькоу. С финансами очень трудно. Мы с Чэнь Гунбо насилу
наскребли 100000 [долларов] для фронта. Вероятно, можно будет всего
собрать 300000 долларов.
24.IX. [1926 г.] ДЭН ЯНЬДА.
Сейчас выезжаю вперед к штакору III для связи действий II и III
корпусов по атаке ж[елезной] д[ороги] и Наньчана.
ГАЛИН.7
РГВА, ф. 33987, оп. 3, д. 129, л. 200-202.
Машинописный текст, подлинник, подпись - факсимиле.
Примечания
1.М.Г. Ефремов
2. Сунь Чуаньфан.
З.ТанШэнчжи.
4. Гоминьдан.
5. Личность не установлена.
6. Сюй Чунчжи.
7. В.К. Блюхер.
№9
Телеграмма В.К. Блюхера* И.С. Уншлихту
Наньчан, 20 ноября 1926 г.
Состояние вооруженных сил Кантона: основное ядро войск - 1-6
корпуса насчитывают около 33000; сюда, по-видимому, не вошла
фуцзяньская группа 1-го корпуса - до 8-10 тысяч.
Остальные войска - 7-й корпус (7000) и войска попутчиков
насчитывают до 65000 чел[овек].
Наиболее крупную роль среди попутчиков играет сейчас Тан
Шэнчжи (комкор 8), стремящийся к верховному руководству
кантонскими войсками. Его авторитет особенно сильно возрос после взятия
его корпусом Уханя (Ханьяна).2 Тан Шэнчжи находится в тесной
связи с комкором 7 Ли Цзунжэнем и Хэ Яоцзу — начдивом независимой
(бывший хубэец). Для установления с ним связи Тан Шэнчжи
специально ездил в Цзюпзян. К Тану примыкает и комкор 15 Лю Цзолун;
" Так в документе.
Наверху листа помета: телеграмма Галина.
478
вокруг [н]его группируются мелкие попутчики и часть низшего
офицерства Кантонской армии. Таном велась работа по привлечению на
свою сторону начдива 10 (4 корпуса) Чэнь Миншу. Установлена связь
Тана с японцами, которые снабжают его информацией.
РГВА, ф. 33987, оп. 3, д. 161, л. 19-21.
Машинописный текст, подлинник, без подписи.
Примечания
1. Адресат не указан. Здесь его обозначаем по аналогии с другими
телеграммами, которые направлял В.К. Блюхер в Москву на имя
И.С. Уншлихта.
2. Ханьян - один из трехградья Уханя: Учан, Ханьян, Ханькоу.
№10
Письмо В.К. Блюхера ЦК КПК
Наньчан, 21 ноября 1926 г.
Приложение 2.1
ЦК[КПК]. Шанхай
Дорогие товарищи,
1. Ваше письмо от 9-XI [1926 г.] получил 18/XI. Со всеми Вашими
соображениями в пользу полного уничтожения Суня2 и
желательности захвата НРА пров[инций] Аньхой и Цзянсу - согласен. Но может
ли НРА выполнить задачу, которую Вы ей ставите и которую я с
особым удовольствием взялся бы выполнить. На этот вопрос дает ответ
моя телеграмма из Цзюцзяна от 14/XI за № 1563. Получив Ваше
письмо, я вновь продумал всю обстановку и состояние НРА.
Добросовестно хотел бы выполнить Вашу директиву, но опять прихожу к тому же
выводу, что движение в пров[инции] Аньхой и Цзянсу, хотя бы
частью сил основного ядра армии, невозможно, а седьмой корпус и
дивизия Хэ Яоцзу идти туда не хотят. В последний визит к нам ком-
кора 74 я осторожно вновь ставил перед ним вопрос о походе в
Аньхой и вновь получил ответ, что 7-й корпус находится в таком
состоянии, что без отдыха и серьезного пополнения сделать этого не может,
а самое движение в эти провинции сейчас считают опасным.
2. В Вашей оценке общего положения я не нашел отклика на
положение, существующее на западе Хубэя, где мы имеем еще сильную
группу войск противника, связанную как с Хэнанью, так и с Сунем.
Игнорировать ее нельзя. Это вторая, подобная Учану, заноза. Наличие
479
этой западно-хубэйской группы кружит голову сычуаньцам,
мечтающим об Ухане и мешает им определить ясно свою позицию к
Национальному] правительству]. Это также делает неясной до сих
пор позицию гуйчжоуской группы Юань Цзумина, влияет на
политическое положение в Хубэе и финансы и, наконец, дает У Пэйфу
надежду при удобном случае спуститься в Хубэй. Все эти соображения
требуют ее немедленной ликвидации, что, в свою очередь, повлияет
на способность нашей армии начать движение на Аньхой и Цзянсу
(если бы она этого хотела).
Ликвидировать эту группу приказано Тану5 силами 9-го, 10-го,
15-го и 8-го корпусов. Наступление предложено начать после 25-го
ноября. Первые 2 корпуса должны наступать с юга, а силы последних
должны быть брошены со стороны Уханя. Генерал Тан просит
отсрочить наступление на первые числа декабря, с другой стороны,
настаивает на использовании для этой операции и части 4 корпуса, только
что вышедшего из боев в Цзянси, где он лишь один фактически
серьезно дрался к северу от Туцзяпу.
При этом Тан предлагает два варианта использования 4-го
к[орпуса]: послать 4 к[орпус] на смену частей 8 к[орпуса] под
Ушэнгуань, либо выделить часть сил для движения с его дивизиями от
Уханя. Я через Дэн Яньда отклонил первое его предложение. Смена
частей Тана под Ушэнгуанем 4-м к[орпусо]м привела бы к тому, что
последний, имея перед собой хэнаньскую группу, оказался бы
связанным настолько, что перестал бы играть хоть сколько-нибудь
значительную роль в делах Хубая. Тан начинает, видимо, подозрительно
смотреть на 4 к[орпус] и пытается этим предложением выпихнуть его
из района Учана и тем окончательно развязать себе руки в Хубэе и
Хунани. Что касается вообще помощи 4 к[орпуса] Тану, то она будет
оказана, но сделано это будет в такой обстановке, когда участие
4 к[орпуса] будет подчеркивать его политическое значение в этой
операции. Тан же хочет обставить эту операцию так, чтобы иметь
право заявить, что очистка Хубэя дело исключительно его рук.
Вообще просьба Тана дать ему 4 к[орпус] на эту операцию вызывает у
наших комкоров чувство большого неудовольствия. Основное ядро
армии говорит, что наступая на Хубэй, Тан дрался и понес потери
меньше других. Около двух месяцев его части отдыхали. Наступление на
востоке Хубэя провел безобразно и неохотно, в результате чего
выпустил противника вполне боеспособным. Численность его
корпуса плюс 9-й, 10-й и 15-й позволяет справиться с противником на
западе Хубэя и охранять Ушэнгуань. Все это правильно и трудно бывает в
таких случаях возражать недовольным.
480
Я до сих пор ставил себе задачей во что бы то ни стало удерживать
4 к[орпус] в районе Учана, обеспечивая этим власть за Национальным]
правительством в Хубэе. Сообщите, продолжать ли держаться этой
тактики и в будущем или уступить Тану. Если будет признано, что
необходимости удерживать 4 к[орпус] в Хубэе нет, то я мог бы поставить
вопрос о его посылке в Аньхой. Это вызвало бы в к[орпус]е
возмущение, но заставить его сделать это можно. Следует обсудить, нужно ли
это сделать. Что касается меня, то я не сторонник такого решения.
3. Подсчет сил HP А, сделанный Вами, неверен: основное ядро в
Цзянси с 4-м к[орпус]ом имеет 23 т[ысячи]; 8-й, 7-й, 15-й и див[изия]
Хэ Яоцзу насчитывают вместе от 43-х до 50-ти тысяч. Таким образом,
всего здесь не 43 тысячи, как Вы считаете, а от 66 до 73-х тысяч
[человек]. И если бы большую часть этих сил составляло бы основное
ядро НРА, то Вашу директиву мы могли бы даже предупредить, и
движение в Аньхой было бы уже начато.
4. Если мы посмотрим на степень обеспеченности частей, то и тут
увидим, что ядро НРА находится в худшем положении, чем 8-й
к[орпу]с. Даже 15-й к[орпус] и дивизия Хэ Яоцзу одеты лучше, чем
люди остальных корпусов, продолжающие ходить в летнем гуандун-
ском обмундировании с голыми ногами в соломенных туфлях. Я уже
телеграфировал, что большая часть трофеев досталась 7-му к[орпусу]
и Хэ Яоцзу, т.е. частям, роль которых в разгроме Суня не играла
решающего значения, ибо они не столько дрались, сколько ловчили. Те
же части, которые тяжелыми боями добывали победу, были настолько
утомлены, что опаздывали хватать трофеи. Не думайте, что это была
моя ошибка, ибо командование фактически оставалось у меня. Если
бы я нацеливал части основного ядра с расчетом на захват трофеев, то
мы вместо победы были бы сейчас у границ Хунани. Материальная
необеспеченность (огромная задолженность — невыплаченное
жалование армии) и отсутствие зимнего обмундирования является также
одной из причин отказа от похода в Аньхой.
5. После всестороннего размышления я прихожу к выводу, что до
ликвидации западно-хубэйского и чжэцзянского вопросов думать о
действительном продвижении наших войск, несмотря на всю
соблазнительность, в Аньхой и Цзянсу, нереально.
После ряда длительных совещаний с Главкомом, мною
предложено еще 8-го ноября:
а) Ускорить вооруженный захват Фуцзяни. Хэ Инциню отдать
приказ возобновить наступление на группу Чжан И, что он и
выполняет. Из Цзянси на Янпин направляется группа в составе: 3-х п[олков]
14 к[орпуса], 6-я дивизия 2-го к[орпуса] с задачей резать пути отступ-
31 В. К. Блюхер
481
ления противника из Фуцзяни в Чжэцзян. Части с 17/XI уже в
движении и 4-го декабря должны овладеть районом Яншина. Причем, если
противник будет отступать в Чжэцзян по побережью моря, то вся
группа Лай Шихуаня будет повернута на восток ранее, чем она
выйдет в район Янпина, иными словами, направим ее на восток севернее
Янпина. Этот маневр на пути отхода противника будет иметь
хороший результат лишь в том случае, если Чжан И решит драться с Хэ
Инцинем в районе Фучжоу, но если Чжан И по-прежнему будет
отступать, избегая серьезных боев, он сможет проскочить в Чжэцзян. Хэ
Инцинь числа 28/XI займет Путянь и Ханьцзян (оба пункта к югу от
Фучжоу). Но удастся Чжан И уйти, или нет, Фуцзянь будет занята.
б) Окончательно поставили перед собою задачу занять Чжэцзян,
но решено это делать силами чжэцзянцев и главным образом частями
Чжоу Фэнци, мы же лишь помогаем им частью сил.
Переговоры в этом направлении с Чжоу Фэнци начались перед его
уходом из Цзюцзяна. Ему предложено было начать движение в
Чжэцзян не только силами своей дивизии, но и присоединить к этому
движению и другие чжэцзянские части, готовые на сотрудничество с
нами. Чжоу Фэнци принял эти условия, но не вполне рассчитывая на
успех выполнения этой задачи, просил оказать поддержку. В этих
целях к границам Чжэцзяна уже направлена 1-я дивизия и 2 резервных
полка, которые 28/XI закончат свое сосредоточение в Шанжао. К
отправке туда же готовится и 2-я дивизия. Время ее выступления будет
зависеть от обстановки, которая, видимо, будет через несколько дней
более ясной. Задача занятия Чжэцзяна поставлена: ближайшее время
покажет возможность реального его выполнения.
в) Выше я остановился на западно-хубэйском вопросе,
ликвидацию которого считаю необходимым в самое ближайшее время. Эта
заноза должна быть вырвана. Этого требует как военное, так и
политическое положение. Надежды на участие в этой операции Юань
Цзумина мало, но приказ об этом он получит, а отказ его будет
использован как предлог для его разоружения.
г) В процессе кампании численность экспедиционной армии
возросла за счет групп, присоединившихся к Нац. правительству] в
целях использования его в интересах самосохранения, с одном стороны,
с другой - для достижения личных выгод и высокого положения.
Наконец, мы имеем вторую разновидность попутчиков, которые
используют случай и занимают территорию, перешедшую к Нацпра, но не
охраняемую НРА (Юань Цзумин). Численное соотношение этих
групп в НРА с основным ядром Нацармии не в пользу последних, в
результате чего, эта группа, привыкшая определять свою роль чис-
482
ленностью имеющихся у нее штыков, пытается использовать
создавшееся соотношение сил в НРА в свою пользу. Примеры: Хэ Яоцзу, не
ограничиваясь численным составом, с которым он перешел к нам,
стремится расти и дальше, не спрашивая об этом ни Главное
командование, ни Нацпра, растет за счет всяких хунаньских остатков и
разбитых отдельных частей противника. В настоящее время у него
формируется уже седьмая бригада (лавры Тана не дают покоя и ему). Сам
Хэ Яоцзу мне кажется, на основании личных наблюдений, японофи-
лом и солдафоном старой закваски. Он до сих пор еще не произнес ни
одного политического слова и ничем не проявил своего отношения к
вопросам политработы в частях. В Цзюцзяни якшается с японцами и
увязывается с ними. Думаю в этом якшании не обошлось без Тана.
Исполнительность к приказам небрежная; на вопрос о численности
его войск отвечает, что организация не закончена, поэтому не знает.
На самом же деле вся эта организация сводится к новым
формированиям. Хэ Яоцзу явно старается вырасти до размеров корпуса и стать
комкором.
Возьмем Лю Цзолуна, аппетиты которого также растут.
Не довольствуясь тем, что он имеет, он просит отпустить ему
срочно для новых формирований ни больше, ни меньше как 20 000
винтовок и увеличить до соответствующих размеров отпуск средств.
Получив из хубэйских средств за октябрь мес[яц] 420 000 долларов,
жалуется, что ему не достает их. Все это прикрывается ни к чему не
обязывающими разговорами о желании служить революции, а между тем
боеспособность этих частей никчемная. Политически эта сила, во главе
с Лю Цзолуном, не только не полезная, но и вредная. Лозунг: «Хубэй
для хубэйцев» используется не только для своего укрепления, но и
дискредитирования правительства. Кому нужны эти небоеспособные рты и
политически неблагонадежные. Вся эта орава, получая огромные
средства, не дает возможности дать необходимые деньги не только на
расширение основного ядра, но и на восстановление их в прежней
численности. Понимая свою случайную связь с Нацпра и Гоминьданом, эти
попутчики ищут связей, обеспечивающих им право на
самоопределение. Нужно этому положить конец, иначе Нацревармия может придти к
положению, существовавшему в Кантоне до 12 июня 1925 года .
Необходимо не только готовиться к разоружению, но и разоружить их
теперь же. Растущее недовольство в армии этими попутчиками, бессилие
Суня и Хэнани дает возможность использовать сейчас момент для их
разоружения, ибо позже это сделать будет труднее. В этом духе и
намечен подход к этим самоопределяющимся частям.
31*
483
Решено Хэ Яоцзу изъять из подчинения 7 к[орпус] и передать его
Чэн Цяню с приказом последнему переформировать части по новым
штатам, уложив их не более [чем в] 5-6 полков. Сам Хэ Яоцзу будет
назначен помкором 6. Это первый шаг, имеющий задачей лишить его
самостоятельности и положить предел его росту. Если он откажется
перейти в 6-й корпус и реорганизовать свои бригады, то тогда его
разоружим, для этого сил хватит.
Лю Цзолуна же следует разоружить после кампании на западе Ху-
бэя, или даже в процессе ее, силами 4 корпуса. Тан сейчас не
выступит на их защиту, а сам факт разоружения поднимет авторитет
основного ядра и послужит сдерживающим началом для Тана, который
вновь расширяет свою военную программу и формирует уже
тридцать седьмой полк.
В этих разоружениях Тан несомненно увидит предупреждение и
для себя, но этого бояться не следует, т[ак] к[ак] противодействовать
этому Тан сейчас не сможет. Этим я не предлагаю сводить Тана на
роль ординарного комкора. Нет, его следует использовать как силу и
с его помощью держать Цзян Кайши в руках, но и потакать ему не
следует. Тан должен сыграть роль противодействующей силы для
Цзян Кайши. Тан должен получить свое место в рядах НРА и Нацпра,
если это нужно, но в то же время Тана следует поставить в рамки,
которые бы не позволяли ему из противодействующей силы
превратиться самому в силу, способную противопоставить себя политике
Нацпра. Только уступками навряд ли мы введем его в роль, которую
ему следует играть.
7. Еще о провинциях] Аньхой и Цзянсу. То, что мы не имеем
фактической возможности послать сейчас войска в эти провинции, еще не
значит, что мы окончательно от них отказываемся. Посмотрим, как
разовьются события в Чжэцзяне. Если там в ближайшее время удастся
достигнуть успеха, то, с другой стороны, после того, как наши
корпуса несколько пополнятся и отдохнут, тогда не исключена
возможность нашего похода в Аньхой, а если шаньдунцы не помешают, то и
в Цзянсу. Однако, это может быть проделано не ранее второй
половины декабря, или даже в январе 1927 года. Сейчас же, мне кажется,
следует держаться следующей тактики:
а) Отношение к группам, возглавляющим возникшее течение в
пользу создания гражданского самоуправления 3-х провинций
(Аньхой, Цзянсу и Чжэцзян): это течение в Аньхое возглавляется Сюй
Шиином, сотрудником Дуань Цижуя; в Цзянсу - группой торговцев,
крупных капиталистов, джентри и литераторов, не связанных с Го-
484
миньданом. Представители Гоминьдана имеются лишь в чжэцзянском
обществе. Такой состав инициативных групп не дает большой
уверенности в том, что они смогут действительно и без Суня.
Организовать гражданское самоуправление трех провинций, но использовать
их политически, выгодно и нужно. Поэтому, уехавшему сегодня в
Шанхай Чжан Цюню (находился все время в Шанхае, как
представитель Главкома для связи с военными и общественными
группировками. Он старый друг Главкома по Шанхаю и его школьный товарищ.
Гоминьдановец. При второй Нарармии был в Кайфэне начальником
полиции) предложено заявить им, что НРА согласна с их планом и,
если им удастся провести его в жизнь, готова и поддержать их, но что
организация гражданского самоуправления желательна без Суня.
Чжэцзянскому же обществу через Чжан Цюня будет предложено
начать общественную кампанию в пользу присоединения пров[инции]
Чжэцзян к Нацпра.
Ему же даны указания вступить в сношения и с военными
группировками и передать им точку зрения НРА, сводящуюся к следующему:
В случае образования в Аньхое и Цзянсу военной группировки,
способной стать во главе этих двух провинций, Нацпра и НРА
обещают им материальную поддержку и союз против Мукдена, не требуя
от них официального признания над собой власти Нацпра. В этом же
духе дать ответ отдельно генералам [войск] Вампу, Чэн Цяоюаню и
Бай Баошаню.
Что касается Чэнь И, то считая, что он навряд ли выступит против
Суня, Чжан Цюню дана директива сделать предложение комбригам Чэнь
И двинуться в Чжэцзян, объявить об отколе от Суня и вместе с Чжоу
Фэнци овладеть провинцией, за что они будут приняты в состав НРА.
В случае обращения людей близких к Суню сделать им заявление,
что если Сунь действительно серьезно намерен окончательно порвать
с Мукденом и Шаньдуном и реально это докажет, то НРА готова с
ним договориться на началах борьбы с Мукденом. Что касается
провинции] Чжэцзян, то поскольку она в лице Ся Чао объявила себя
сторонницей Нацправительства, Сунь не должен мешать этому.
Все это делается для начала связи. Никаких прав на ведение
серьезных, к чему либо обязывающих переговоров Чжан Цюню не дано.
Таковые ведутся с [частями] Вампу и комбригом Ян Шичжуном
7-й дивизии Фэн Шаомина и некоторыми частями, связанными с Бо
Ливэем, а именно с бригадой Юань Цзяшэна и Гао Чуйцзы, сейчас
находящимися в Хэнани.
Первому предлагается вместе с последними частями объявить
независимость Аньхоя от Суня и тесный союз с нами. Одновременно пыта-
485
емся установить возможность овладения Аньхоем сочувственно
относящимися частями к Бо Ливэю, но пока такой возможности не видно.
Кроме этого, посланы люди в Аньхой и Цзянсу для более точного
выяснения настроений решающих по силе частей. Докладов еще не
получено. Также ждем сообщения об отношении этих же частей к
Нацправительству от Цзян Боци (гоминьдановец), который был у нас
в Гаоани последним делегатом Суня.
Наконец, если мы не пойдем в Аньхой и Цзянсу и не будем иметь
этой возможности в ближайшие три месяца, а идея создания буфера без
Суня провалится, то думаю, что будет лучше иметь соглашение с Сунем
против Мукдена, чем соглашение Мукдена с Сунем против нас. На
такое соглашение, если не прямо, то через подставное лицо, Сунь пойдет.
Если шаньдунец спустится в Цзянси, то примем все меры чтобы
удержать Аньхой от слияния с Шаньдуном под непосредственной
угрозой Чжан Цзунчана. Аньхойцы, полагаю, будут сговорчивей, туда
же будем стремиться перебросить кое-что из Хэнани — сторонников
Бо Ливэя, что даст возможность справиться с Чэн Тяоюанем, который
может оказаться сторонником Шаньдуна.
Приехавшие из Аньхоя передают, что Сунь якобы достал или
достает при содействии англичан 40 000 винтовок и будто получил от
англичан 5 000 000 дол[ларов]. Верно ли это?
8. По вопросу о власти в Цзянси.
Вопрос о том, кто должен стать во главе Цзянси, Главкомом был
решен еще в Кантоне. До выхода Экспедиции7 им было обещано Чжу
Пэйдэ поставить его во главе власти [в] Цзянси. Это обещание
определялось отношением к Чжу Пэйдэ за все время операции в Цзянси
тем, что Чжу Пэйдэ был назначен комфронтом.
После первого захвата Наньчана и бегства Чэн Цяня положение в
Цзянси при переходе Суня в наступление на Гаоань, было близко к
катастрофе. В тяжелых боях под Ваншаогуанем с 29 сентября по
2-ое октября это наступление было остановлено исключительно
благодаря частям Чжу Пэйдэ, что, в свою очередь, еще более обязывало
разрешить вопрос о власти в Цзянси в пользу Чжу Пэйдэ. За всю
операцию 2-й корпус действовал нерешительно и трусливо. Он
направился лишь в последнее наступление и лишь благодаря тому, что мы
(ставка) взялись командовать его дивизиями непосредственно. Чэн
Цянь же, после своего бегства из Наньчана, уже не мог претендовать
на власть. Наше решение 8/XI с Главкомом, принятое под Наньчаном,
о власти в Цзянси и дислокации корпусов, вытекало из
вышеуказанных положений, о чем я и сообщал Вам телеграммой из Цзюцзяна.
486
Стать во главе власти [в] Цзянси непосредственно Главкому означало
бы поставить его в положение менее почетное, чем, например,
положение Тана, занятое в Хубэе и Хунани. В Цзянси, по примеру Хубэя,
создан комитет по делам управления провинцией под
председательством Чжу Пэйдэ (китайцы его называют политкомитетом). Полностью
организация провинциальной власти еще не закончена и на первых же
шагах Чжу Пэйдэ допустил ряд ошибок. Подробно об этом буду
писать в следующем письме. К Чжу Пэйдэ приезжает много старо-
цзянсийской дряни, которая кружится кругом него, льстит, поет ему
разные дифирамбы (Чжу Пэйдэ это любит) и начинает приносить
вред, о чем буду подробно писать позже.
9. О временной дислокации корпусов в Цзянси я уже сообщал.
Здесь хочу остановиться лишь на Чэн Цяне и о том, кто должен был
идти в Фуцзянь.
Главком с самого начала настаивал на посылке в Фуцзянь 1-й и 2-й
дивизии и 14-го корпуса. Я возражал и настаивал на посылке туда 14-го
корпуса и 6-го во главе с Чэн Цянем. Настаивая на посылке Чэн Цяня в
Фуцзянь, я имел в виду то, что там он получит больше прав, чем в
Цзянси, ибо Главком не рискнет поставить его в зависимость от комко-
ра 1 Хэ Инциня, с другой стороны, наличие Чэн Цяня в Фуцзяни
позволило бы сделать необходимый прорыв в монопольном праве Цзян
Кайши на побережье со всеми вытекающими отсюда последствиями.
В результате ряда споров с Главкомом он уступил мне и
согласился с моим предложением, Чэн Цянь же на поход в Фуцзянь дал мне
согласие еще в Хунани. Но, когда Чэн Цянь был вызван из Туцзяпу в
Наньчан и получил предложение идти в Фуцзянь, то решительно
отказался и заявил, что хочет остаться на западе Цзянси, чтобы быть
ближе к Хунани.
Мои дополнительные уговоры Чэн Цяня через т. Лина его решения
не изменили и, если не ошибаюсь, даже обидели. В результате в
Фуцзянь пошли 6-я див[изия] 2-го корпуса и 14-й корпус. Комкора
последнего корпуса я считал необходимым послать туда, чтобы
устранить его от влияния на ход дел в Цзянси. При таком положении вещей
для двух дивизий 2-го к[орпуса] пришлось дать восток Цзянси, где
какие-то части были нужны для укрепления тыла нашей группы,
предназначенной в Чжэцзян. В том, что Чэн Цянь остался на западе
Цзянси, ближе к Хунани, плохого, конечно, нет. Это пригодится в
будущем, когда станет вопрос о возможности большего приближения
Хунани к Нацпра, тогда Чэн Цянь может быть полезно использован
для этой цели, также, как и части 2 к[корпуса]. Я лично в будущих
перспективах это имею ввиду.
487
10. Вопрос о Ван Цзинвэе.
В этом вопросе полезно знать его историю. Приезд Главкоме в
Чанша и встреча его с Таном показали «диктатору» оборотную
сторону его, т.н. диктатуры. Еще по дороге в Чанша я указывал Главкому
на то, что вследствие слабости партии и ее внутренней болезни, не
только он, но и правительство будет испытывать огромные
трудности, которые могут быть использованы рядом лиц и групп в целях
собственного укрепления своей независимости. Я использовал этот
случай, указывая в разговорах на необходимость единства левого
крыла партии. Одновременно просил Дэн Яньда поставить вопрос о
Ван Цзинвэе. Главком ответил Дэн Яньда, что вопрос этот является
вопросом будущей тактики партии и что сейчас он считает
несвоевременным говорить об этом. В дни, когда наиболее ярко
подчеркивалось безвластие Главкома, под Учаном, я вновь предложил Дэн
Яньда говорить с Главкомом о Ван Цзинвэе, указав на необходимость
его возвращения. Главком заявил, что это невозможно, и что если бы
это случилось, он уйдет от дел. Это было как раз в те дни, когда
Главком, видя свое полное бессилие, впадал в такую безнадежность, что
предлагал мне взять на себя командование и ответственность за
ведение войны, и это повторялось не раз. И не один раз мы вели с ним по
ночам, в темноте, шепотом разговоры, в которых он с безнадежностью
указывал мне на полный крах Экспедиции и полное поражение,
отождествляя свое личное поражение с поражением партии и
правительства. Жаловался на то, что в тылу и в пределах фронта поднята против
него травля и выброшен лозунг: «долой Цзян Кайши, да здравствует
Ван Цзинвэй». Я указывал ему на то, что это является результатом
отсутствия авторитета партии и давал ему намеками понять, что именно
надо сделать для того, чтобы спасти авторитет партии и правительства;
доказывал ему, что он неверно толкует желание партии о возвращении
Ван Цзинвэя и указывал на полную возможность их совместной работы
на основе разделения этой работы в партии.
Был случай, когда он устроил в вагоне совещание с группой
генералов во главе с Чэнь Миншу, на котором последний высказался
против возвращения Ван Цзинвэя. В последующих беседах Главком,
указывая мне на мнение Чэнь Миншу и совещания, заявлял, что против
возвращения вся армия, а не только он.
Пришлось через Дэн Яньда беседовать с Чэнь Миншу и
доказывать ему ошибочность его точки зрения, и Чэнь Миншу в конце
согласился, что объективная обстановка за возвращение и обещал
поговорить с Главкомом. Одновременно я торопил Главкома с отъездом в
488
Цзянси, думая через Чжу Пэйдэ и Чэн Цяня. воздействовать на
Главкома в пользу возвращения [Ван Цзинвэя]. Работа же с Чжу Пэйдэ и
Чэн Цянем была начата сразу по переезде хунаньской границы, и уже
в Чанша они оба уведомили меня о том, что берут на себя почин
сказать об этом Главкому.
Приезд Главкома в Цзянси совпал с нашим первым разгромом под
Наньчаном. Оба комкора были далеко от ставки. Чжу Пэйдэ был
связан боями, а Чэн Цянь отскочил в Фэнсинь, стыдясь показаться на
глаза. 27 сентября [1926 г.] я решил взять на себя почин и говорить о
возвращении [Ван Цзинвэя]. Однако, около трех часов я доказывал
объективную необходимость возвращения. Главком молчал, злился,
краснел. Лишь в конце беседы заявил, что он понимает правильность
моих доводов, но ни слова не сказал, согласен ли он на посылку
телеграммы. На другой день я выехал под Гаоань к месту начавшихся
боев. Прощаясь со мной, Главком заявил, что все необходимое,
связанное с общими вопросами и тылом он выполнит в духе моих советов.
Уже в Гаоани я узнал, что предложение мое о посылке телеграммы
[Ван Цзинвэю] он выполнил.
С занятием Наньчана к Главкому приехала делегация от Союза
студентов школы Вампу, состоящая из членов Об[щест]ва суньятсе-
нистов. Эта дрянь наговорила кучу всяких пакостей о том, что в
школе открыто ведется агитация и коммунистами выброшен лозунг:
«Долой Цзян Кайши! Да здравствует Ван Цзинвэй!», что коммунисты
разваливают студенческий союз и ведут в нем работу против него.
Главком взбесился, кричал, ругался в пространство и отчаянно
нервничал во все время пути до Цзюцзяна. Сам я не слышал, но он будто
бы говорил о том, что Ван Цзинвэй слишком торопится с
возвращением. В Цзюцзяне написал резкую телеграмму как Союзу [студентов],
так и Фану, своему заместителю в Гуандуне, требуя от них
объяснений и закончил телеграмму заявлением о своей отставке. Пользуясь
приездом Дэн Яньда в Цзюцзян я просил его успокоить Главкома и
доказать ему, что нельзя верить сплетничающим мальчишкам. В
результате беседы с Дэн Яньда Чан Кайши как будто немного
успокоился, задержал телеграмму, и было решено, что для выяснения
положения в Кантон срочно вылетит на «Юнкерсе» Дэн Яньда и секретарь
Главкома Цзян10 (коммунист), которые и должны были вылететь в
Кантон на «Юнкерсе» 21-го ноября.
Сейчас Цзян Кайши внешне выглядит спокойным. Для
характеристики его отношения к Ван Цзинвэю приведу еще один факт: 8-го
ноября, разговаривая со мной о перспективах экспедиции, Главком по
489
собственному почину поставил вопрос о военном центре и сам же
заявил, что при создавшейся обстановке, когда Главком не
располагает полнотой власти в армии, необходимо звание Главкома упразднить
и создать Военный совет, в котором он будет председателем.
Через три дня он этот же вопрос обсуждал с Дэн Яньда, причем,
заявил последнему, что оставаясь председателем Военного совета, он
возьмет на себя военные дела, а на Ван Цзинвэя нужно возложить
ответственность за партийные дела. При этом Дэн Яньда говорил, что в
интимной беседе с ним Цзян Кайши заявил, что хорошо бы было,
если бы с Ван Цзинвэем вместе работал Ли Шицзян (представитель
ЦИК Гоминьдана в Пекине) и что нужно придумать способ избавить
Ван Цзинвэя от вредного влияния его жены. Этот разговор был в день
приезда суньятсеновцев11 из Кантона. Позже, по вопросу о Ван Цзин-
вэе я с Главкомом не говорил.
Связан ли вопрос переезда правительства в Учан с возвращением
Ван Цзинвэя, утверждать не берусь. Вопрос о переезде правительства
в Учан всплывал у нас в разговорах еще в первый приезд в Чанша13,
когда он и не думал еще о возвращении Вана. Тогда его мнение о
переезде правительства в Учан я разделял, но это мыслилось в связи с
переездом ЦИК Гоминьдана. Под Учаном вопрос о переезде
правительства между мной и им не раз обсуждался, и я его в этом
поддерживал. Во всех разговорах вопрос о переезде правительства и ЦИК
Гоминьдана мотивировался тем, что наличие их в Учане укрепит
авторитет правительства во вновь занятых провинциях, приблизит
правительство к центру как собственных провинций, так и
общекитайской обстановке и, наконец, поставит Тана на место и уменьшит как
политическую, так и военную самостоятельность его. Лично я эту
точку зрения разделяю и сейчас, ибо Ханькоу и Учан сейчас
превратились в центр связей и место паломничества искренних и
неискренних друзей Нацправительства и НРА, которые вместо правительства
попадают к находящемуся там Тану.
Наконец, военный центр следует обязательно перенести в Учан,
т.к. этого требует общевоенная обстановка и связь с первой Народной
армией Фэн Юйсяна. Но переезд военного центра в Учан возможен
лишь тогда, когда там будет правительство. Без последнего Цзян
Кайши в Учан ехать не может, а мы пока как будто не собираемся
строить военного центра без Цзяна. До получения Вашего письма я не
думал, что предложение Главкома о переезде правительства в Учан, а
это было и мое мнение, преследует цель изоляции Ван Цзинвэя от
правительства. Не имею фактов и в последнее время, которые
подтверждали бы это предположение.
490
9. О приезде Ли Лецзюна мне неизвестно, наведу справки. По газетам
он, якобы, в Кантоне, куда приехал как представитель Фэн Юйсяна.
10. Ян Бин, представитель Мукдена, скоро будет в Наньчане.
Вообще, всяких представителей ежедневно приезжает сюда уйма со всех
сторон. На-днях из Шаньси приехал представитель Ян Сишаня.
11. Получена телеграмма от Тань Янькая о том, что передовые
части Фэна достигли Тунгуаня (на границе Шэньси и Хэнани) и
продвигаются к Хэнани и что Фэн просит указать ему направление
дальнейшего движения. Такая же телеграмма получена от начальника
штаба Фэна Лю Цзи, который сейчас находится в Ханькоу.
Этот вопрос находится у меня на разработке. У меня возникает
сомнение относительно целесообразности сейчас движения в Хэнань
при существующем там хаосе. Прошу сообщить Ваше мнение.
Из Хэнани к нам приезжает много представителей сюда и к Дэн
Яньда. Тан также связывается с хэнаньскими группами. Все ведут
переговоры. Каждый предлагает свой рецепт исцеления Хэнани,
большинство из коих не реальны, к тому же вредны. Решил сам
заняться этим делом. Боюсь, что стихийный ход переговоров,
установленный китайцами, может привести к ошибкам, в результате которых
благоприятное для нас положение Хэнани будет упущено.
О своем мнении сообщу следующим письмом, но уже сейчас
можно сказать, что Фань Синминь большой полезной для нас роли в этом
вопросе сыграть не может и, наоборот, может даже стать
препятствием на пути благоприятного для нас разрешения вопроса об
использовании основных хэнаньских группировок против Мукдена. Кроме
того, есть данные за то, что Фань Синминь связан с Чжан Цзолинем.
12. Ван Юфэй уехал в Ханькоу. О нем я буду писать отдельно. Он
держался как-то странно и основной роли связи меня с Вами и
местными комитетами [КПК] не выполнил. С его отъездом я остался с
одним тов. Мазуриным 5, который самостоятельно не может вести
письменных работ и письменных переводов, в связи с чем моя
осведомленность упала, а связь с местными товарищами окончательно
порвалась. Интересы дела и моей работы здесь (если Вы ее признаете
полезной) требуют срочной присылки двух товарищей, знающих
русский язык. Мои просьбы о переводчиках остаются без
удовлетворения. Это наводит меня на мысль, что либо моей работе не придается
серьезного значения, либо ЦК [КПК] не знает круга моей работы
здесь. Думаю, что можно пожертвовать двумя товарищами для
работы со мною, хотя бы за счет военки , для которой здесь в ставке
имеется много материалов, которые ей нужны и которые она собирает.
491
Наконец, полезно при мне иметь одного ответственного товарища.
То, что его не было при мне за все время кампании, было ошибкой.
13. Хотел бы принять участие в работах пленума [ЦК КПК]17.
Прошу сообщить, где и когда он соберется.
14. Более недели как ведем кампанию в пользу срочной
реорганизации армии на основе ее централизации и единстве снабжения, а
также единстве финансов по всем провинциям, подвластным Нацпра.
Результаты кампании отличны. Все комкоры (кроме Тана) настаивают
на этом. Даже Бай Чунси и тот выпустил декларацию, требуя
объединения финансов в руках Нацправительства в провинциях, включая
Гуанси, Хунань и Хубэй, создания единого военного центра и
единства снабжения, расформирования небоеспособных частей и
обязательного введения во всех частях политработы.
Разработка схемы реорганизации армии, устройство Военного
совета, централизованного снабжения и главных управлений мною
будет закончена через несколько дней. При Штабе по этим же вопросам
на-днях будет работать предварительное совещание. Сейчас
настроение в армии для проведения этого благоприятное и следовало бы
сейчас это использовать и провести на съезде комкоров. Все
задерживается отсутствием общеправительственной программы, с которой и
следует начать. С правительственной программой затянули. Было бы
лучше сделать это так, как в прошлом [1925 г.] году в Кантоне, т.е.
12 июня был взят Кантон, а 15 июня на съезде комкоров протащили
все правительственные решения. Съезд комкоров для проведения всех
намеченных мероприятий назначили на 15 декабря в Учане.
Необходимо к этому сроку подготовить все вопросы. Задержка их вредна. К
этому же времени можно наметить форму политорганов в армии и
определить их права. Необходимо также дать армии политпрограмму.
Нужно покончить с существовавшим ранее разнобоем в политработе
и во избежание новых крупных конфликтов сделать ее однообразной
как по содержанию, так и по форме.
Решено создать три новых корпуса. Чэнь Миншу назначается ком-
кором. К его 10-й дивизии будет придана запасная дивизия Главкома,
позднее для него будет сформирована третья дивизия.
Чжан Факуй назначается комкором 4 и заместителем Ли Цзишэня.
К его 12-й дивизии будет сформирована еще одна новая дивизия.
Третьим комкором назначается Бай Чунси (наштаглав полевого) .
Корпус предполагается двухдивизионного состава, и первая дивизия
будет, вероятно, формироваться из пленных.
Два слова в скобках в документе вписаны от руки.
492
3-й корпус пополняется еще одной дивизией.
6-й корпус в качестве третьей дивизии получит Хэ Яоцзу.
Все остальные дивизии в корпусах будут доведены по новым
штатам до полного состава.
2-й корпус, имеющий здесь уже три дивизии, будет доведен до
полного штата.
7-й корпус развертывается в три дивизии.
В армии предполагается увеличить специальные части.
Увеличиваем количество пулеметов и артиллерии, средства для приобретения
думаем образовать путем суровой экономии в корпусах, единством
финансов, расформированием небоеспособных частей и плановым
развертыванием новых формирований.
15. Главком уже дважды ставил передо мной вопрос о поездке в
СССР. Просил об этом послать запрос правительству18. Поездку
думает совершить через пару месяцев, по проведении всех намеченных
мероприятий.19
16. Наконец, вторично ставлю вопрос о себе. Я считаю
настоятельно необходимым уехать на два месяца. Мотивы к этому
следующие: а) я уже писал Вам, что Главкома угнетает зависимость его
командования армией от моих советов. Армия знает, что фактическое
командование было в моих руках, особенно во время последней
операции20. Это подчеркивалось непосредственным обращением ко мне
комкоров по оперативным вопросам. Несамостоятельность Главкома
нескладно подчеркивал и наштаглав Бай Чунси при работе штаба.
Этим следует объяснить, что Главком перед операцией жил больше
при 1-й дивизии в Фэнсине, чем при штабе. Сохранение хороших
взаимоотношений требует моего отъезда. Это даст ему возможность
забыть многие свои ошибки и одному надышаться фимиамами
победы, которые он сейчас должен делить со мной, что подчеркивается на
каждом банкете или митинге.
б) Состояние здоровья, в результате огромной нагрузки работы за
эти 4 мес[яца], расшаталось. Приходилось работать в день по 18 часов
и думать обо всех делах кампании. Мои сотрудники, их было двое, уже
оба отвезены здесь в американский госпиталь - нервное переутомление
и воспаление легких. Первое в довольно резкой форме имеется и у
меня, а ко второму я тоже скоро дойду и, наконец, все эти три месяца я
жил на патентованных слабительных средствах, и желудок
окончательно не работает. Нужно серьезное лечение, иначе сдохну.
Переутомление особенно чувствую последние дни. Работы не
убавилось, приходится и сейчас принимать ряд ответственных решений,
493
а работать приходится фактически мне, да моему секретарю по
кит[айским] делам /он же и единственный при мне переводчик/.
Настаиваю на своей поездке сразу же по приезде Бородина или после
съезда комкоров.
17. Прошу важное из этого письма выбрать и сообщить в Пекин и
Яворскому22, а самое письмо переслать в Пекин, Яворскому и т[ов.] К23.
18. Даю перечень уничтоженных частей Сунь Чуаньфана:
Все три полка Се Хунсюня - целиком.
2-я дивизия Лу Сянтина увела не более 1500-2000 человек. 13-я
бригада 7-й дивизии — полностью.
19-я и 20-я бригады 10-й дивизии целиком.
20-я бригада целиком.
5-я и 6-я бригада целиком.
7-я бригада Ян Чжэндуна - целиком. Остались только те
батальоны, которые Сунь увел в Нанкин после ее первого поражения.
8-я бригада Ян Цзинцзуна - целиком.
9-я бригада Чжан Чжунли - целиком.
1-я шаньдунская бригада Ma Дэнъина - целиком.
2-й отдельный полк Лян Хунъэня - целиком.
1-й отд[ельный]полк Чэн Гуаньцзу находится к северу от Дэани и
перешел к 7-му корпусу.
Из этих частей Суня, считая и 2-ю дивизию, выскочило не более
2000 вооруженных человек.
Из цзянсийских частей уничтожено:
1 бригада дивизии Дэн Жучжо. Другая его бригада заранее отошла
на восток и искала связи с частями Ся Чао.
2-я дивизия Цзян Чжэньчэня - полностью.
6-я дивизия Ян Жусюаня после боев сдала оружие Чжу Пэйдэ.
9-я бригада Чжан Фэнци — полностью.
1-я юньнаньская Ян Чишэна после боя сдала оружие Чжу Пэйдэ.
На восток Цзянси отошли еще до решительных боев бригада Лю
Боти и бригада Се Вэньбина.
19. Главком неоднократно просил приехать т. Григория24. Нужно
срочно эту просьбу выполнить.
20. Следующее письмо пошлю через 4 дня. Прошу еще раз важное
из этого письма телеграфно сообщить в Пекин и Яворскому, а самое
письмо немедля им направить.
С тов[оварищеским] приветом
Ваш Галин25.
494
РГВА, ф. 33987, on. 3, д. 136, л. 373-392.
Машинописный текст, подлинник, подпись - факсимиле.
Примечания
1. Это одно из приложений к «Отчету о моей поездке в штаб
Главкома войск Северной экспедиции» А.Хмелева (Аппен) от 5 декабря
1926 г.
2. Сунь Чуаньфан.
3. Телеграмма не обнаружена.
4. Речь идет о Ли Цзунжэне.
5. Тан Шэнчжи.
6. Имеется в виду положение до ликвидации мятежных Юньнань-
ской и Гуансийской армий 12-14 июня 1925 г., когда в НРА
существовала разнородность войск. Уже 15 июня состоялась военная
конференция, полностью поддержавшая предложенные Политсоветом ЦИК
Гоминьдана реформы гражданского и венного управления и полное
подчинение армии решениям Гоминьдана. - См. Док. JN» 2.
7. Северный поход НРА.
8. Речь идет о Чан Кайши.
9. Об Обществе изучения суньятсенизма см. Док. JN» 2.
10. Полное имя не установлено.
11. Имеются в виду члены Общества изучения суньятсенизма.
12. Речь идет о Кантонском правительстве.
13. Чан Кайши и В.К. Блюхер прибыли в Чанша 15 августа 1926 г.
14. Речь идет о Национальной армии, которая в 20-х годах в
советской литературе называлась Народной армией.
15. Э.М. Абрамсон.
16. Речь идет о Военной комиссии (Военном комитете) при ЦК
КПК и ее рабочих органах.
17. Сведения об участии В.К. Блюхера в работе пленума ЦК КПК
не обнаружены.
18. Советскому правительству.
19. Поездка Чан Кайши в Советский Союз не состоялась.
20. Речь идет о Цзянсийской операции войск НРА восточного
направления, в ходе которой 4 ноября 1926 г. был взят Цзюцзян, 8
ноября - Наньчан. В результате этой операции главные силы Сунь Чуань-
фана были разбиты и окружены, 30-40 тыс. солдат - взяты в плен.
Этой победе Чан Кайши был обязан В.К. Блюхеру, спасшему войска
этого направления от разгрома.
21. М.М. Бородин в это время находился в пути к Наньчану. Он
выехал из Кантона 16 ноября 1926 г. вместе с группой членов Нацио-
495
нального правительства, которая считалась «комиссией» по
подготовке переезда Национального правительства из Кантона в Ухань.
22. Псевдоним И.С.Уншлихта, в то время председателя Китайской
комиссии Политбюро ЦК ВКП(б).
23. Л.М. Карахан.
24. Г.Н. Войтинский (Зархин)
25. В.К. Блюхер.
№11
Письмо В.К. Блюхера ЦК КПК,
Г.Н. Войтинскому и Чжан Готао
Приложение 51
Наньчан, 23 ноября 1926 г.
ЦК [КПК] и тов. Григорию2, копия т. Чжан Готао.
1. В одном из циркулярных писем ЦК, попавшим ко мне,
разбирается вопрос о сравнительной революционности генерала Тана и Цзян
Кайши. В этом письме ЦК говорит, что на основании многих фактов
следует признать, что Тан является намного революционнее Цзяна. Я
не считаю Цзяна большим и последовательным революционером, но
если следует проводить между ними какое-то сравнение, то не думаю,
что Тан был бы пока лучше и полезнее для нацревдвижения. Моя
работа в армии и особенно в период Северной экспедиции имеет
значительную долю влияния на решение важнейших вопросов не только
технического характера для армии, но и на роль отдельных генералов
в ней. В предыдущих письмах я указывал свою точку зрения на роль
Тана в армии. Мне необходимо знать, совпадает ли эта точка зрения с
мнением ЦК [КПК]. Если нет, то прошу ЦК срочно указать мне, какой
тактики держаться в отношении Цзян Кайши и Тана. Это тем
необходимее, что до сих пор эти вопросы мне приходилось разрешать
единолично, ибо ни от ЦК, ни из Кантона я не получал никаких указаний по
этому вопросу, хотя об этом неоднократно запрашивал Кантон.
2. В том же письме говорится: «Согласно доклада хубэйских
товарищей, Тан Шэнчжи просил Главкома разрешить ему вместе с 7-м и
8-м корпусами принять участие в Цзянсийских операциях, но Цзян
Кайши не согласился. Тов. Чжоу Эньлай в своем письме пишет, что
не только Цзян Кайши был против совместной работы 7-го и 8-го
корпусов, но и тов. Галин был сторонником разделения этих корпусов
и помещения между ними 4-го корпуса. Если то, о чем пишет Чжоу
Эньлай, правильно, тогда, не только Цзян Кайши отказывается от со-
496
трудничества со способными людьми, но и тов. Галин, и наши
товарищи несут ответственность за поражение Нац. Армий в Цзянси4, а
таким образом и всей Северной экспедиции.
Не знаю, какими источниками питались указанные хубэйские
товарищи для своих неправильных заключений, которые повели к явно
неправильной информации ЦК. Я должен взять на себя смелость
восстановить истинный ход событий и их развитие по затронутому
вопросу. Докладываю и, если нужно, то готов это подтвердить
документами, что генерал Тан никогда не предполагал послать свои части в
Цзянси. Я готов документами доказать другое: когда обстановка в
Цзянси настоятельно требовала движения частей 8-го корпуса по
северному берегу реки Янцзы на Усюэ и когда об этом неоднократно
Главный штаб просил Тана, последний не торопился с выполнением
приказов Главного командования и выполнил это лишь в последний
момент, когда разгром Суня становился очевидным. Но,
согласившись на выполнение предложения Главного командования, Тан делал
это нерешительно, в результате чего вся группа противника,
действовавшая на востоке Хубэя ушла в Аньхой, сохранив свою
боеспособность. Теперь восстановим действительную историю этого вопроса.
Впервые вопрос о посылке дополнительных частей из состава
действующих войск в Хубэе в пределы провинции Цзянси стал в первых
числах сентября [1926 г.], когда Учан еще находился в руках частей У
Пэйфу, а бои под Ушэнгуанем еще продолжались. При таком
положении вещей, кто хоть сколько-нибудь понимает военную обстановку
на фронтах в Хубэе, не могло даже в голову придти не только
желание, но и возможность посылки в Цзянси 8-го корпуса. Тогда
ставился вопрос о посылке частей лишь из-под Учана, где находились 7 и
4 корпуса. Только между ними можно было делать выбор, и когда мне
приходилось делать предложение кому же из них идти, я настаивал на
отправке 7 корпуса и не только настаивал, но и неоднократно говорил
по этому вопросу с комкором 7, приезжал к нему в Наньху (под
Учаном).
Почему это было сделано мною и какова в это время была
обстановка.
Части У Пэйфу занимали Учан. Другая группа его войск
находилась к югу от Ушэнгуаня. На юго-западе Хубэя мы имели сильную
группу противника, выжидательно державшуюся и готовившуюся
определить свое отношение к ходу операций в зависимости от
положения под Учаном и Цзянси. На востоке Хубэя, в районе Усюэ и к
западу от него, находились остатки потрепанных частей Упэйфу и он
32 В. К. Блюхер
497
сам. В Цзянси происходила концентрация войск Суня, его 4-я дивизия
уже сосредоточивалась в Унине, а 7-я бригада - в Тунгу с задачей
нанести удар по тылу наших войск, действующих в Хубэе, в
направлении на Чанша.
Посмотрим, каково было внутреннее состояние НРА. Отношение к
Цзян Кайши со стороны баодинской группировки6 сводило к третиро-
ванию его как Главкома, Между 2, 3 и 6 корпусами хотя и было
достигнуто относительное единство, но отношение их к Главкому было
неудовлетворительное. Решающий голос находился в руках
баодинской группировки, которая составлялась из 7, 8 корпусов и 10 дивизии
4 корпуса, т.е. основных по численности частей. Во главе этой
группировки в роли военного лидера стоял Тан. Основная сила Главкома - 1 и
2 дивизии за время своего марша из Гуандуна в Хунань политически
дискредитировали себя отношением к населению и одновременно с
этим показали, что мартовские события7 разложили и их боевую силу.
Наше продвижение к Учану по жел[езной] дороге и разгром основных
сил У Пэйфу на подступах к Учану, обязаны исключительно энергии и
боевым действиям 4 корпуса, в частности 12-й дивизии.
С занятием Ханькоу и Ханьяна8, стало очевидным, что У Пэйфу
поставивший на карту все что имел, был нами разбит без надежды на новое
возрождение. Наметившаяся переброска основных сил Суня в Цзянси
указывала на то, что он располагал данными, обеспечивавшими его от
угрозы удара по его тылу со стороны Мукдена и не боялся за Цзянсу.
В условиях сложившейся к тому времени политической и военной
обстановки агрессивные намерения Суня по отношению к НРА с
каждым днем ухудшали положение последней. Положение становилось
не только серьезным, но прямо угрожающим, и это мнение
разделялось и в Кантоне (что нашло себе подтверждение в телеграмме9
правительства и Бородина, присланной на имя Главкома и предлагавшей
отказаться от наступления на Цзянси). Эта казавшаяся многим
критическая обстановка осложнялась еще неопределенной позицией,
занятой 9 и 10 корпусами и выходом в западную часть Хунани основной
группы войск ген[ерала] Юань Цзумина, готовившейся к переходу в
наступление на Гуандун фуцзяньской армии Чжоу Инжэня, а также
слухами о продвижении Тан Цзияо к границам Гуанси.
Сунь, сосредоточиваясь в Цзянси, был связан с дивизиями У
Пэйфу на западе Хубэя. Кроме этого, Сунь искал себе союзников и в
рядах НРА и вступил в переговоры с Таном, предлагая последнему
дружбу на основе гарантии прав Тана на Хунань. Эти предложения
Тана Сунь делал еще во время приезда Главкома в Чанша в 20-х чис-
498
лах августа и делал их через ген[ерала] Цзян Болина, - человека
авторитетного во мнении Тана, пользовавшегося и пользующегося сейчас
у Тана большим уважением. Цзян Кайши из Чанша посылал Суню две
телеграммы с предложением мира и союза против Мукдена. Сунь
ответил двумя ругательными телеграммами и одновременно к Тану в
Чанша прислал своих людей. Тан сам докладывал об этом Главкому.
Когда Главком предложил ген[ералу] Тану прислать к нему
представителей Суня и просил Тана передать ему право на ответ Суню, Тан
на словах с этим согласился, но на деле не выполнил своего
обещания. С каким ответом уехали представители Суня от Тана, нам и
Главкому не было известно. Но было ясно, что Тан оставил за собой
почву к соглашению с Сунем. Позднее это было подтверждено рядом
фактов, о чем я и скажу в конце. Когда ставился вопрос об операции в
Цзянси, было ясно, что лично Тан не хочет воевать с Сунем (это, если
нужно, будет доказано документами) и положение в Цзянси его не
интересовало. В те дни близость 7 корпуса к Тану была особенно
велика, и 7-й корпус мог пойти за Таном. Связь Тана с 7-м корпусом
была в те дни особенно близкая.
Вот, товарищи, обстановка, в условиях которой принималось
решение, какой части следует идти по южному берегу Янцзы в
направлении на Цзюцзян. О посылке 8 корпуса не могло быть и речи. Этого
нельзя было сделать по обстановке на фронте. Снять части этого
корпуса из-под Ушэнгуаня означало открыть Ханькоу для У Пэйфу и
свести на нет достигнутый успех. Снять 2 дивизию Тана из Ханьяна
означало открыть западным дивизиям У Пэйфу дорогу к Уханю.
Скажу больше, если бы даже военная обстановка и позволяла
использовать 8 корпус в Цзянси, то Тан тогда на это не пошел бы. Оставалось
делать выбор между 4 и 7 корпусами, один из коих мог быть снят из-
под Учана. Другого выбора не было, и я настаивал на 7 корпусе.
Объясню, почему я это делал: снять из-под Учана 4 корпус означало бы
обидеть его, т.к. всю тяжесть на подступах боев к Учану и в штурмах
самого Учана именно этот корпус вынес на своих плечах. Накануне
победы снимать его из-под Учана означало глумиться над ним. С
другой стороны, увод его из Хубэя означал безоговорочную передачу
Хубэя и Хунани целиком в руки Тана и отказ от влияния Нацпра в
Хубэе. Наконец, оставление 7 корпуса вместе с 8 в Хубэе в тот
момент, привел бы к полной зависимости 7 корпуса от Тана и
окончательному упрочению внутренней спайки баодинцев. В этих условиях
баодинцы ничего бы не теряли, ибо наша победа над Сунем все равно
оставляла бы за ними Хунань и Хубэй, а наше поражение обеспечива-
32*
499
ло бы за ними Хунань. Поэтому-то я и настаивал на посылке 7
корпуса, считая, что этим будет достигнуто два преимущества: первое -
посылая 7 корпус, мы толкали его на открытое столкновение с Сунем
и этим достигали разрыва баодинцев с Сунем, с другой стороны,
оставление 4 корпуса и, в частности, Чжан Факуя, под Учаном
обеспечивало свою долю влияния за Нацпра и, в третьих, достигалось
разъединение 7 корпуса и 8-го с расчетом на то, что в будущем это
территориальное разделение приведет вообще к развалу существовавшей
между ними дружбы. Напомню товарищам о том, что об этом я
послал ряд телеграмм и в ЦК и в Шанхай т. Теруни10. Тогда же я ставил
вопрос и о Суне, прося указаний, но ни от ЦК [КПК], ни от Бородина
я, в эти действительно ответственные дни, ибо решался вопрос с
Сунем, ответа ни на тот ни на другой вопрос не получил и провел его
под риском собственной ответственности. Вот на основании этих
фактов должен делать выводы ЦК, а не со слов товарищей, которые
передают безответственные слухи и чью-то нечистоплотную
болтовню. Утверждаю, что Тан никогда не предлагал своих частей в Цзянси,
а на восток Хубэя удалось его толкнуть с большим трудом.
Докладываю дальше, что я не только настаивал на разъединении 7 и
8 корпусов, но и вбивал клин между Таном и Чэнь Миншу и не
безуспешно. Былой спайки между ними теперь уже нет. Я считал и считаю,
что раскол баодинцев был и есть полезное дело для национальной]
революции. Нужно втянуть их в дело, в нацревдвижение и объединить
их на этой основе, а не на школьной связи, когда во главе может
всплыть фигура Цзян Болина, политическое кредо которого
подтверждено массовыми расстрелами студенчества и крестьян [в] Цзянси.
Что касается ответственности за исход операции в Цзянси, то я на
эту ответственность шел сознательно и знал, что в случае провала
отвечать буду только я, ибо Бородин был против похода в Цзянси, а
ЦК [КПК] своей точки зрения мне не сообщил. Моменты же
определявшие эту ответственность были: 3 сентября (приказ 14-му корпусу
наступать на Ганьчжоу), 6 сентября день отдачи приказа 2, 3 и 6
корпусам о переходе границы Цзянси и, наконец, 10 сентября день, когда
был снят из под Учана 7-й корпус. Ни в эти дни, ни позже я не
получал инструкций ни от Вас, ни от Кантона, и Ваше заявление об этом в
ноябре мес[яце] мне непонятно.
Вы обвиняете меня в отказе сотрудничать со способными людьми,
имея в виду Тана. Где эти факты, которые могут подтвердить мое
отношение к Тану? Роль Тана в нацревдвижении я определял в своем
прошлом письме 1 к Вам, а там сказано следующее: «Значит ли это,
500
что мы должны держаться политики, которая свела бы Тана на нет.
Конечно, нет, это было бы непростительной ошибкой. Тан нужен и
особенно сейчас. Он нужен, как сила противодействия Цзяну. Им
нужно держать Цзяна в руках. Он должен занять нужное для этого
место и в Военном совете и в Нацармии и в правительстве, но для
этой роли он должен быть силен в меру. Нельзя допускать, чтобы из
силы противодействующей Цзяну, он превратился в силу способную
противопоставить себя Нацпра. Вот, по-моему, чем должны
определяться наши отношения и поддержка Тану.»
Этой тактики по отношению к Тану я держался в день приезда в
Чанша12 и провожу ее и сейчас. Если это неверно, прошу указаний,
как она должна быть изменена.
3. Далее Вы пишете: «На основании донесений Хунаньского, Ху-
бэйского комитетов [КПК] и докладов из других источников, можно
убедиться в следующем, что первоначально бьшо решено, что в
наступлении на Иочжоу и Хубэй примут участие в одной группа 4,7 и 8
корпуса, но когда эти части прошли полдороги, Цзян Кайши изменил
этот план, заставив Тан Шэнчжи свернуть, переправиться через реку с
тем, чтобы 8-й корпус атаковал Ханькоу и Ханьян (так как наиболее
важным и трудным стратегическим пунктом является гора Гуйшань в
Ханьяне), а сам избрал, по его мнению, самое легкое - атаку Учана. В
результате же Тан Шэнчжи победил, Цзян Кайши остался в стороне,
поэтому, рассердившись, он поехал в Цзянси.
Теперь тов. Чжоу Эньлай пишет13, что наступление Тана на
Ханьян бьшо произвольным действием Тан Шэнчжи вопреки приказу.
Кроме того, он пишет о том, что Тан стремился к уничтожению 4-го
корпуса. Однако, то, о чем пишет тов. Чжоу Эньлай, отнюдь не
является фактом».
Товарищи, весь этот пункт не отвечает действительным фактам.
Здесь, как и в выше разобранном вопросе, обнаруживается полное
незнание действительных событий. Докладываю, как это бьшо на
самом деле. Когда Главком приехал в Чанша, бьшо созвано совещание
комкоров, на котором решался план операции на Ухань. На
совещании бьшо два проекта. Один был изложен Таном и дополнен Ху
Цзундо и сводился к следующему: 4-й 7, 8-й корпуса наступают на
Ухань по южному берегу реки Янцзы в полосе жел[езной] дороги.
Переправа через реку Янцзы и заход наших частей в тыл противника,
находящегося в Ханькоу, производился в районе Оучэна (уездный
Учан), т.е. далеко на восток от Уханя. Распределение корпусов: 8-[й]
корпус двигается до Иочжоу по жеддороге, 7-[й] - на правом фланге
через Тунчэн, а 4-й - в середине, между ними.
501
Мой проект: от реки Мило до Янлоудуна наступают - 8-й корпус в
полосе жел[езной] дороги на Иочжоу, 4-й корпус - через Пинцзян-
тинчэн на Пуцзи. Последний переходит в наступление днем раньше
8 корпуса, чтобы быстрым походом на жел[езную] дорогу окружить
противника, отрезать ему пути отступления на Учан и прижать к реке.
7 корпус должен был идти в промежутке между 8-[м] и 4-[м]
корпусом. По занятию Иочжоу и Янлодуна 4-[й] и 7-[й] корпуса наступают
в полосе желдороги на Учан. Учитывая трудности продвижения по
жел[езной] дороге, где движение придется делать по узкому дефиле,
по обеим сторонам жел[езной] дороги, испещренным огромным
количеством озер и, учитывая трудность атаки Учана, я требовал, чтобы
8 корпус переправил 2 или 3 дивизии к северу от Иочжоу на северный
берег, или быстро наступал на Ханьян и в тыл Ханькоу, где активного
противника почти не было, а в Ханьяне находился Лю Цзолун, с
которым было договорено, что он перейдет на нашу сторону. Этот
проект и был принят, он и был отдан в приказе.
Какие соображения были положены в основу моего плана? Я считал
наступление только в полосе жел[езной] дороги крайне трудным.
Местность позволяла противнику, опираясь на желдорогу и озера,
оборонять этот район незначительными силами. Развернуть на этом
направлении наши крупные силы нельзя - не позволяет местность.
Сопротивление противника придется преодолевать лобовыми ударами,
требующими боеспособной части. Движение только к востоку от реки даст
преимущество противнику и позволит ему сосредоточить на узком
пространстве все свои силы. Движение к западут от реки было выгодно
тем, что не встречало на своем пути значительных сил противника.
Выход наших войск в тыл Ханькоу приводил к нашему окружению
противника и его полному уничтожению. Занятие же Ханьяна
обеспечивалось переходом на нашу сторону Лю Цзолуна. Наконец, кто
подойдет первым к Учану, в руках того он и должен остаться, а я хотел,
чтобы Учан был в руках 4-го корпуса, а не 8-го. Причем выход частей в
тыл Ханькоу в плане предусматривался одновременно с подходом
частей в жел[езно]дорожном направлении к Учану.
В соответствии с этим планом и было намечено распределение
частей. По идее плана, корпус, двигавшийся по жел[езной] дороге в
первый период операции выступал на день позже, благодаря чему ему
предоставлялась возможность воспользоваться результатом побед
правого фланга и подбирать трофеи разбитого противника под
Иочжоу. Но зато эта часть уже не попадала первой для дальнейшего
движения к Учану, и ей пришлось бы переправляться через реку. Сюда
502
был пущен 8-й корпус с задачей после выхода наших частей к Янло-
удуну, переправиться на левый берег и идти к Ханьяну и в тыл
Ханькоу. Правый фланг был поручен 4-му корпусу с тем, чтобы потом
силой хода операций он оказался бы первым под Учаном. Это делалось
еще и потому, что здесь должна была быть лучшая часть, ибо
основную трудность боев я предвидел именно здесь. От этой части зависел
успех или поражение, и я не рассчитывал, что 8-й и 7-й корпус
справятся с этой задачей.
Повторяю, основная трудность заранее давалась четвертому
корпусу, причем без расчета захватить трофеи, так как противник
отбрасывался на 7-й и 8-й корпуса. Но для того, чтобы 4-й корпус мог
выскочить первым, он должен был двигаться быстро. Тан видел, куда
клонится мой план, и настаивал на том, чтобы пустить на правом
фланге 7-й корпус, а 4-й - в середине. Тан, кстати сказать, утверждал,
что У Пэйфу не сможет оказать серьезного сопротивления на
жел[езной] дороге, и, думая, что по желдороге будет лишь прогулка,
старался оттеснить с желдороги 4-й корпус, чтобы не дать ему Учана.
Мы спорили об этом с Таном два дня. Тан и 7-й корпус настаивали
на том, что гуансийцы быстро ходят и выйдут на желдорогу раньше
4-го корпуса. Я возражал и настаивал на полном принятии моего
плана и настоял. После этого я уговаривал Чэнь Миншу не опаздывать и
даже сказал ему в шутку, что если 4-й корпус не выполнит своей
задачи, то я, завязав глаза, брошусь в Янцзы. Насколько этот вопрос
остро стоял в корпусе, показывает тот факт, что по 4-му корпусу был
отдан приказ, где говорилось: «На корпус возложена ответственная
задача. Генерал Галин14 заявил, что если мы не выполним приказа, он,
завязав глаза, со стыда, бросится в реку, поэтому корпус должен со
всей энергией стремиться к тому, чтобы оправдать возложенное на
него доверие». Этот факт говорит о степени разгоревшихся споров.
Но лишь только начались бои и [выявилось] упорство противника на
участке 4-го корпуса, как Тан успокоился, ибо думал, что при такой
обстановке 4-й корпус не сумеет выйти первым.
4-й корпус действительно прошел на рысях и вышел первым к
востоку от Янлоудуна, о чем Тану было неизвестно.
По выходе 7-го и 8-го корпусов на линию Иочжоу и Янлоудуна
Тан, еще не зная о том, что 4-й корпус находится впереди, ликовал и
сразу же отдал приказ о движении своего и седьмого корпусов на
Учан, оставляя для переправы лишь только что сформированную им
дивизию Ся Доуиня. Это явно было недостаточно для выполнения
задачи, которая возлагалась на переправлявшуюся часть. Узнав от
советника о его решении, я немедленно настоял на подтверждении
503
необходимости бросить на левый берег не менее двух дивизий. К
моменту получения приказов Главкома ему также стало известно, что
4-й корпус находится на жел[езной] дороге впереди их и уже
движется к Сяннину (иначе Ханнин). Тан, увидя себя проведенным,
взбесился. Орал на Главкома. Говорил, что это прерогатива ком[андуюшего]
фронта отдавать приказы, а не Главкома. Он продолжал думать, что
Учан можно занять без боя, и поэтому не мог примириться с тем, что
впереди идет 4-й корпус. С этого момента, перебросив на левый берег
реки Ся Доуиня, всячески увиливал от переброски других частей
своего корпуса. В доказательство привожу выдержку из доклада
советника15 8-го корпуса, бывшего на фронте с Таном. Эта выдержка
большая, но требуется, чтобы Вы прочли ее всю.
«Тан и комдивы его во что бы то ни стало хотели быть первыми в
Учане. Дальнейшее изложение покажет, как эта борьба за первенство
шла. 18-го августа, отправляясь на фронт, 8-я армия занимает левый
фланг и по замыслу должна выйти последней на жел[езную] дорогу.
Военные события разворачиваются таким образом, что наша армия
продвигается почти без боев на линию железной дороги. Противник
на нашем участке был екайсиневский сброд, который бежал при
нашем приближении. 19-го числа к вечеру 18-й полк и часть 8-го 3-й
дивизии занимают Чанлогай. Противник отступает на линию Бэйтан-
Гуаванмяо. Дальше мы теряем с ним соприкосновение и не можем до
гнать его на один переход. И только с 22-го августа в Литоу, к северу
от Инкоу, в долине, на нашу 4-ю дивизию нарывается бригада Сун
Дапэя. В результате боя бригада бежит, часть захватывается в плен
сейчас, а остальная - днем позже. 22-го августа получаем известие о
том, что наша третья дивизия захватила Улибай и выдвинулась на
жел[езную] дорогу. На желдорогу выдвигается и 4-я дивизия (тут же
отмечаю, что серьезных боев, помимо выше отмеченных, помимо
мелких стычек, наш корпус не встречал).
Тан радуется, считая, что вышел на жел[езную] дорогу первым. В
этом горьком факте был убежден также и я, ибо никаких сведений от
соседей справа не получал. Ну, думаю, и везет ему. Так как Тан
является комфронта, то здесь уже в отсутствие Главкома и Галина14 и при
новых сложившихся отношениях 8-й корпус первым вышел на
желдорогу - Тан принимает решение, идущее вразрез принятому плану
на военном совещании в Чанша. В основном решение сводится к
следующему: 2-я и 4-я дивизии 8-го корпуса идут по жел[езной] дороге
на Учан, 2-я дивизия и 1-я Хубэйская див[изия] 8-го корпуса и 2-я
дивизия 1-го корпуса идут за реку на север, в то время как на север
должны были идти не 2-я див[изия] 1-го корпуса, а главные силы
504
Тана. Он же послал своих полторы дивизии - полную вторую
дивизию по фактическому составу равную половине дивизии, 1-ю хубэй-
скую Ся Доуиня. 4-й корпус в обход вправо на Учан. Окончательно
этот план 24-го августа выкристаллизовался следующим образом:
1. В районе Цзяюй 2-я див[изия] и 1-я хубэйская переходят реку и
идут на Ханьян. 2-я дивизия 1-го корпуса обеспечивают переправу и
идет вдоль берега на Учан, держа связь с переправившимися.
2. 3-я и 4-я дивизии 8-го корпуса направляются на Учан между
рекой и жел[езной] дорогой, держа связь со 2-й дивизией 1-го корпуса
(фактически по желдороге).
3. 7-й корпус через Янлоудун, Цзюцзигуа, Шикоуду, Яоцзян, Фуц-
зяфу, Цзяншанмяо, Синлодоу - на Учан.
4. 4-й корпус через Байдун до Цинчена, оттуда одна дивизия через
Даошуйчен на Оучэн (Учан уездный), другая [через] Чанчегай, Гоуц-
зеды на Учан.
5. 6-й корпус через Дуншань - одна часть на Дае, другая на Янсин-
сян охранять этот район.
Роли распределены хорошо. Тан и весь его штаб и комдивы (план
этот был принят на совещании комдивов) были удовлетворены
планом. Однако, это хорошее настроение было нарушено приказом
Главкома, который предлагал проводить первоначальный план, т.е. ему,
Тану, главными силами идти за реку. Он страшно обозлился на
приказ и просил меня передать тов. Галину следующую его просьбу об
отмене приказа: «Там, в штабе, сделали ошибку, — заявил Тан, -
издали приказ по всем частям. Я этими [частями] командую. Если будет
так, то я отказываюсь и не могу вьтолнять своих обязанностей. Они
не знают ни места, ни обстановки. Будут указывать стоять там, где
нет ни риса, ни воды. Если будет еще такой мертвый приказ, я
исполнять его не буду».
Это свое заявление Тан выполнил впоследствии полностью. Тан,
заявляя это, исходил не только из внутреннего желания не
подчиниться Главкому, но еще, как ему казалось, имел достаточно
оснований для невыполнения приказа в общей обстановке. Он первый
вышел со своими частями на желдорогу, и поэтому, хотя зол был на
приказ Главкома, все же поехал дальше в радостном настроении.
Приезжаем на ст[анцию] Пуци и узнаем, что несмотря на тяжелые
бои, 4-й корпус первым вышел на желдорогу и прошел вперед. Это
было буквально «громом среди ясного неба» для Тана. Тут создалось
такое положение, что нет объективных фактов для оправдания
невыполнения приказа и казалось бы, хочешь или не хочешь, а за реку
505
идти надо. Тан весь день молится Будде и затем принимает решение -
саботаж. На вопрос комполка 8, что будем делать дальше, ввиду
приказа Главкома, Тан ответил: теперь сконцентрируем свои войска, а
там посмотрим. Мы теперь объединили Хунань, никто нам не может
мешать, а потом вычистим Хубэй и займемся обучением своих войск.
Тань Янкай и Чэн Цянь были влиятельными людьми, они теперь не
годятся, остался один Цзян Кайши, но и он также Я буду Цзэн
Гофанем16 (главкомом). Это не слова, а факты».
27 августа на совещании у Главкома Тан сам будучи кругом
виноватым обвинил Главкома в том, что тот издал нехороший приказ. В
результате совещания Тан получил для операций со своими частями
правый и левый берег реки Янцзы. Но и здесь, получив то, что хотел,
он не торопился идти за реку и таскал свои части из одного места в
другое по мотивам бездорожья и многоводья. Несмотря на мои
настояния, 4-я дивизия переправилась через реку только тогда, когда
был взят Ханьян.
Под Учаном, когда Народно-революционная армия уперлась в
стену, группа Тана продолжала саботаж. В этом организованном саботаже
принимал участие (активное) высший комсостав 7-го корпуса, помимо
Тана. И когда все были заняты подготовкой к атаке, стремились
сделать все самое худшее, и во время самой атаки Тан преспокойно спал, а
когда узнал, что атака кончилась поражением, то собравшийся
комсостав 7-го корпуса (Ху Цзундо, Ли Цзунжэнь, Бай Чунси) и Тан
гомерически покатывались с хохоту над происшедшим. Тан, имитируя
Главкома, произносил фальцетом: «Учан должен быть взят».
Тан был удовлетворен отбитой атакой - теряйте солдат, я буду
сильнее.
Когда определилось, что Ханьян будет взят и переход Лю Цзолуна
состоится, Тан собрался за реку и утром 7 сентября переправился в
Ханьян».
Ошибка Тана и его друзей заключалась в том, что они не дооцени-
ли упорство У Пэйфу и думали, что Учан будет взят в результате
простой прогулки. Этим объясняется его нежелание переправиться на
северный берег. Все действия его до занятия Ханьяна в Красной
армии расценивались бы как преступление. Вместо того, чтобы выйти к
1 сентября к Ханькоу и Ханьяну, как предусматривал план, он болтал
свой корпус и спокойно наблюдал, как 4-й корпус истекал кровью,
добивался на подступах к Учану победы над У Пэйфу, а затем нес
* Так в документе.
506
огромные потери под Учаном при штурме стен города. Лишь 6
сентября, когда окончательно договорился с Лю Цзолуном, подошел к
Ханьяну.
Выполни Тан план и выйди он в тыл Ханькоу 1 сентября, Учан
был бы взят, вероятно, сразу.
Теперь это стало исторической частью экспедиции, поучительной
только для изучения и выяснения действий Тана, но посмотрим, что
получилось бы, если бы Главком и я согласились бы с желанием Тана.
Во-первых, если бы по жел[езной] дороге двигались части Тана, то
вопрос еще - удалось бы разбить У Пэйфу на подступах Учана, а он
разбит был и именно на подступах, так как в Учане укрылись только
остатки его разбитых частей. Этого удалось достичь упорством 4-го
корпуса, но это навряд ли удалось бы достигнуть частями 8 корпуса,
которые в последующих боях показали, что боеспособность их стоит
не так уж высоко.
Кроме того, я берусь утверждать, что они бы и не пошли даже на
серьезные бои, требующие больших жертв, ибо они вылились бы в
топтание на месте и требование новых частей, или какого-нибудь нелепого
маневра, что повело бы к потере времени. Время же и точность в
наших победах имели огромное значение. Ухань, разумеется, все равно
был бы взят, пришлось бы только бросить на левый берег 4-й корпус.
Но посмотрим, что бы из этого получилось. 4-й корпус, заняв
Ханьян и Ханькоу, ходом операции был бы увлечен на преследование
противника к Ушэнгуаню и здесь, на границе Хэнани, оказался бы
связанным частями противника, ушедшими в Хэнань, как связаны
теперь две дивизии Тана. Будучи связанным 4-й корпус перестал бы
играть роль политического фактора в Хубэе и мы имели бы [в]
последнем, т.е. в Хубэе, единоличную власть Тана и, наконец, что еще
главнее, не получили бы 4-го корпуса в Цзянси, который фактически
предрешил победу прекрасными действиями к северу от Туцзяпу. Не
будь к югу от Цзюцзяна 4-го корпуса, я утверждаю, что 7-й корпус,
дивизия Хэ Яоцзу и даже части 8-го корпуса не были бы столь
решительны в атаках укрепленных позиций противника и топтались бы на
месте, что, несомненно, повело бы к нашему поражению. Да и вообще
еще не ясно, пошел ли бы Тан Шэнчжи на Суня. Что же касается
разговоров о том, что Сунь не стал бы драться, то это сказки для детей, а
не серьезные рассуждения. Тех, кто это говорит, я желал бы видеть
здесь в дни боя. Я предвидел упорство У Пэйфу под Уханем и на
путях к нему. Об этом я говорил еще до наступления на заседании Ху-
наньского комитета 7 и, зная это, я все же требовал от 4-го корпуса
507
идти по этому пути крови и тяжелых потерь, ибо считал, Учан должен
быть в руках частей более близких к Нацпра, чем части генерала
Тана. Я не боялся захвата арсенала Таном. Единоличное распоряжение
арсеналом не допустили бы другие комкоры. А если бы ему удалось
занять Учан, то там-то он чувствовал бы себя полным хозяином.
Занятие Учана определяет собой положение в Хубэе. Теперь это
особенно ясно. Об этом пишет и Хубэйский комитет, который жалуется
на «императорскую» руку Главкома, которой к счастью еще
фактически нет. Но эту императорскую власть 4-й корпус, сидя в Учане,
может дать Нацпра.
Что же касается 2-й дивизии, брошенной под Учан, и 6-го корпуса,
то обе эти части я тащил под Учан с тем, чтобы создать в Хубэе
нужное для Нацпра равновесие. 2-я дивизия очень пригодилась для боев
на путях к Учану и под самым Учаном. 6-й же корпус под угрозой
удара Суня на Чанша пришлось бросить в Цзянси раньше, чем он
выполнил свою роль.
Вы говорите, что наиболее трудным пунктом атаки и важным
стратегическим местом является гора Гуйшань «под Ханьяном». Вы
забываете, что за этой горой сидел готовый к переходу к нам Лю Цзо-
лун. Да если бы даже там и не было Лю Цзолуна, то и тогда Ваше
определение этой горы не верно, ибо основной-то удар нацеливался на
Ханькоу, на самое уязвимое место противника, и он бы убежал с этой
горы в тот момент, когда мы зашли бы в Ханькоу, т.к. в направлении
от Ханьяна к Ханькоу гора пока не выросла. То, что там все же
умудрился уложить под Гуйшанем 500 чел[овек], свидетельствует о
сделанной им глупости, за которую он и заплатил. Вообще-то говоря,
его военные таланты не так уж велики.
Операции доказали, дорогие товарищи, что наибольшую
трудность для войск представляют не горы, а стены ваших городов. Все
упреки, брошенные командованию, я должен принять на себя, ибо
все, кто знал действительное положение в штабе Главкома,
подтвердят, что фактически командовал я. Главкома и в Чанша, и под Учаном
не существовало. Об этом знали и товарищи из Хунаньского комитета
[КПК], об этом же я им говорил и в своем докладе, об этом же я
сообщал в свое время телеграммами в Кантон и Вам. Вся операция по
занятию Хубэя была продумана не только с военно-стратегической
точки зрения, но главным образом и с политической. Я стремился не
только разбить У Пэйфу, но и сохранить заколебавшееся равновесие
для Нацпра, ибо удар по Главкому, который был нанесен в Чанша и
Учане, был бы ударом и по Нацпра. Бояться «императорской» власти
508
Цзян Кайши сейчас нечего, ее еще нет, нужно лишь умело
использовать созданное равновесие и не давать диктатуры ни Цзян Кайши, ни
Тану, а передать это Нацпра. Мне непонятно, как могли товарищи из
Хунани, которым я докладывал подробно обстановку, сообщить ЦК
[КПК] не отвечающие действительности факты.
Наконец, если созданное положение неправильно, то его можно
исправить. Следует только сделать новую дислокацию частей и
перебросить 4-й корпус в другое место. Тогда Тан обретет покой и власть,
к которой он так стремится, а японцы, с которыми он связан (о чем
Вам небезызвестно), в этом ему помогут. Я прошу ЦК обсудить
следующие моменты:
а) Нужно ли держать в Учане 4-й корпус или его вывести. Сделать
это легко: Тан просит в связи с полученным им приказом
ликвидировать запад Хубэя, перебросить его на смену своих частей под Ушэн-
гуань. Этим будет достигнуто устранение и власти Главкома, и его
канцлера - Дэн Яньда.
б) Из этих писем я убеждаюсь, что ЦК верит о происшедших
событиях больше тем товарищам, которые менее знают эти события,
чем мне, не только фактически в них участвовавшему, но и
влиявшему на их ход. Поэтому прошу решить, следует ли мне оставаться
советником Главкома. Нужно говорить прямо о моих ошибках, но
делать это по получении от меня доклада.
4. Еще о Тане в связи с событиями в Цзянси. Я уже говорил о
переговорах Суня с Таном, начавшимися в Чанша. Приведу еще
несколько фактов, которые вспоминаю в процессе [написания] письма.
Позднее, разобравшись с документами, смогу дать более точную
характеристику действий Тана.
а) Всмотритесь в текст последней телеграммы Суня к комкорам
НРА (примерно в половине сентября), где Сунь, негодуя за нападение
на Цзянси, предлагает остановить военные действия. В этой
телеграмме перечислены все комкоры, но имени Тана там нет. Что это
значит? Может быть, Сунь считал его малюсенькой фигурой в НРА, к
которой не следует тратить труда обращаться? Думаю, что это не так
просто. Роль Тана в рядах НРА известна была Суню лучше, чем
другим. Обращения к нему не было потому, что в этом не было
необходимости, ибо у них были переговоры свои, и ими Сунь был, видимо,
доволен (текст телеграммы имеется в моих делах).
б) Когда после 2-го и неудачного наступления стал вопрос, что же
делать (а Бородин, видимо, об этом и не знал), то Тан высказался за
прекращение войны с Сунем. Он предлагал из Цзянси сделать буфер.
509
Как организовать этот буфер, Тан не сказал, но за него проболтался
Ляо Вэньдао. Это парижская проститутка, разъясняя [смысл] этого
буфера, объяснила, что в Цзянси нужно назначить по соглашению с
Сунем дубанем ген[ерала] Чжан Болина, а так как у Чжан Болина нет
войск, то Тан мог бы дать ему пару дивизий. Посмотрим, кто такой
Чжан Болин. Он правая рука Суня, вместе с ним руководивший
операциями в Цзянси и вместе с ним дававший благословение на
массовый расстрел студентов в Наньчане и крестьян в Туцзяпу за то, что те
в первый приход НРА вышли нас встретить. Он же с Сунем разрешил
Дэн Жучжо обещать его дивизии трехдневный грабеж города, если
она займет Наньчан. И когда город был взят, этот грабеж был
произведен, так сказать, артистически. Не тронуты были лишь банки и
казенные предприятия, что было предусмотрено в обещании. Чжан
Болин, старый член партии реформистов и, пожалуй, сейчас является
сторонником конституционной монархии в лучшем случае. Этот
Чжан Болин пользуется среди всех баодинцев большой
популярностью, его считают лучшим начальником баодинской школы, его
влияние среди баодинцев огромное. И, наконец, его авторитет, не
изжит сейчас даже у Чэнь Миншу. Известно, что Чжан Болин имел
влияние и на Тана, а сейчас с ним по-прежнему в большой дружбе.
Через него Тан был фактически связан с Сунем. Ну, а разве идея
создания буфера в Цзянси по рецепту Тана не говорит ни о чем?
б) В половине, примерно, октября Сунь присылал своего
представителя в Ханькоу, и предлагал перемирие и мирные переговоры. Я
предложил Главкому поставить Суню следующие условия:
1. Союз против Мукдена.
2. Согласие на созыв Национального собрания.
3. Свобода парторганизаций и агитации.
4. Немедленный выход войск из Цзянси и востока Хубэя.
5. Отвод фуцзяньских войск от границы Гуандуна вглубь
провинции Фуцзянь и
6. Организация власти в Цзянси разрешается по соглашении Суня
с Национальным] пра[ительством].
Когда Дэн Яньда пришел к Тану с этими предложениями, то Тан
нервно заявил, что это Сунем принято не будет, и что в требованиях к
Суню следует ограничиться следующими тремя пунктами:
1. Немедленное прекращение военных действий и открытие
мирных переговоров.
2. Разрешить существовать в провинциях Суня комитетам
Гоминьдана и
3. Вывод войск с востока Хубэя.
510
Так и было отвечено Суню, ибо входить в спор с Таном тогда Дэн
Яньда считал опасным. Сунь быстро согласился и ответил Главкому,
что поставленные ему три условия он принимает.
Что это значит? Нет ли тут забот только о Хубэе? И почему упорно
умалчивается вопрос о Цзянси, как будто бы войны в ней и не
существует? Не вызывает ли у Вас все это кое-каких подозрений? Даже
Цзян Кайши впервые взбесился у меня в комнате и, колотя кулаком
по столу, закричал, что он сейчас посылает Тану телеграмму, что если
в Цзянси будет неуспех, он отступает со всей армией в Хунань. Мне
стоило больших трудов отговорить его от этого.
г) Когда в октябре наступление, начатое с участием 7-го корпуса,
провалилось и мы избежали разгрома лишь благодаря тому, что
удалось уговорить на немедленный отход всех корпусов на три перехода
от железной дороги и когда выяснилось, что без 4-го корпуса нельзя
идти в наступление и последнему было приказано, оставив гарнизон в
Учане, идти в Цзянси, то Тан прислал ряд телеграмм, в которых
указывал на тяжелое положение, создавшееся на севере, западе и востоке
Хубэя, и просил прислать немедленную помощь в Хубэй. У него
вдруг со всех сторон появился противник. К чему это сводилось, как
не к оставлению 4-го корпуса в Хубэе, без которого мы не могли бы
осилить противника в Цзянси.
Другой пример и в иной обстановке с тем же 4-м корпусом. В
первых числах октября, имея свои части на северном берегу Янцзы, Тан
спокойно позволил противнику переправиться на южный берег, зная,
что это будет угрозой левому флангу наших войск в Цзянси. Сидел,
не трогаясь, до тех пор, пока противник не подошел к Оучэну
(уездному). Это совпало с моментом, когда гарнизон Учана выдохся
окончательно и готовился к сдаче. Тан вместо того, чтобы" бросить к
[Оучэну] Учэну (уездному) свои части, делает последнюю смену
частей Чжан Факуя (пока надежный сторонник Нацпра) и посылает их
драться, а сам готовится к захвату трофеев в Учане.
Наконец, история со сдачей гарнизона в Учане, который
[гарнизон] он предлагал выпустить на восток, где его нельзя было поймать
нашими частями, и он выполз бы в тыл частей цзянсийского фронта.
Что это значит, глупость или преднамеренная уступка гарнизону,
которая могла привести к осложнениям в Цзянси. Не думаю, что это
глупость. Для этого Тан довольно умен, а безвыходное положение
гарнизона он хорошо знал.
д) Что делает Тан, когда началось последнее наступление на Суня и
когда требовалось овладеть Дэанем, бросить все силы 7-го корпуса на
511
Туцзяпу, являвшимся ключом к победе. Он пользуется своим влиянием
на комкора 7 и требует от него наступать не на жел[езную] дорогу, а на
Жуйчан, не имевший никакого значения в операции в период
последнего наступления и занимавшийся частями Чэнь Цяоюаня. Комкор 7
чуть было его ни послушал, и это могло сорвать всю операцию, и тогда
действительно пришлось бы катить в Гуандун. Нет ли тут большего,
чем простая оперативная глупость и страх за восток Хубэя?
е) Когда Сунь в конце октября перебрасывал войска Чэнь Цяоюаня
на северный берег реки Янцзы, то, если вы помните, этому
предшествовало обращение Суня к Тану, где первый заявил второму: «Как, и
ты решил драться со мною?» Что-нибудь это да значит. А действия
Тана в районе Усюэ разве не возмутительны - топтаться на месте
целый месяц, когда нужно было наступать.
ж) Я был свидетелем, когда Тан чуть ли не десятки раз клялся
Цзян Кайши, что будет исполнительным, и я знаю, что столько же раз
по уходе от Цзяна он хохотал над ним и говорил, что это дурак и
слушать его нечего, что его разрекламировали левые и русские. Я был
свидетелем высоко патетической сцены: Тан на митинге в Чанша,
перед отъездом на фронт, произнес, став на трибуну перед портретом
Сунь Ятсена и подняв руки, формальную клятву на верность Цзян
Кайши (это было сделано при мне). И в тот же вечер, когда Цзян
Кайши, жалуясь Тану на затруднения в деньгах, давал понять
последнему, чтобы он выделил часть средств в общую кассу, Тан ответил,
что «об этом поговорим в Хубэе, а сейчас я прошу Вас дать денег и
для моего корпуса, так как некоторые корпуса, пришедшие из
Гуандуна, берут в местах стоянок взаимообразно деньги у населения».
Привожу это не для того, чтобы упрекать Тана за его плохое
отношение к Цзяну, последний тоже хорош, а говорю это для того,
чтобы сказать Вам, что когда нужно, Тан умеет говорить и хорошие
вещи, но умеет сразу же после этого делать и пакости.
Вот ряд фактов, пришедших мне на память, о них следует
подумать. И таких фактов, подтвержденных документами, у меня много,
ибо всего того, что происходило за эти 4 мес[яца], многие не знают,
как равно не знают еще и о тех многих критических моментах, какие
были за время экспедиции.
5. Да простит мне тот, кто будет читать это длиннейшее письмо, и
особенно тот, кто его будет переводить на китайский язык. Написать
я его должен был потому, что за время всей экспедиции не получал ни
из Кантона, ни от Вас ни одной директивы и решал один вопросы
гораздо более важные, чем это предполагалось в Кантоне. И должен
512
также сказать, что теперь, когда [Северная] экспедиция завершена
полной победой, получать нечто похожее на осуждение, вещь далеко
не из приятных.
Тану мы готовим крупное место не только в HP А, но и в
правительстве, и должны знать о нем все и его цену. Я не верю в его
искреннюю революционность: трудно ждать от него хороших качеств
революционера, ибо он умудряется в один и тот же час говорить с
нашими товарищами и любезничать с японцами, давать им банкеты в
своем штабе. Тана надо сохранить, надо его заставить не мешать
революционной работе. Нужно поставить его в такую объективную
обстановку, где бы он выполнял свою рабочую роль в национально-
революционном движении страны. Но сделать это путем бесконечных
уступок ему навряд ли удастся. Тан хитрый мужик, ему в рот пальца
класть не следует. Чтобы хорошо его использовать, его надо хорошо
знать. Этому я и посвящаю свое письмо.-
ГАЛИН.14
РГВА, ф. 33987, оп. 3, д. 136, л. 398-420.
Машинописный текст, подлинник, подпись - факсимиле.
Примечания
1. См. Примеч. 1 к док. № 10.
2. См. Примеч. 23 к док. № 10.
3. Тан Шэнчжи.
4. Речь идет о поражениях подразделений НРА в Цзянси 19-23
сентября и в первой декаде октября 1926 г. Чан Кайши начал военные
операции там без ведома В.К. Блюхера.
5. Сунь Чуаньфан.
6. Имеются в виду генералы - выпускники военной школы в Бао-
дине, тесно связанные между собой.
7. Речь идет о событиях 20 марта 1926 г. в Гуанчжоу, когда Чан
Кайши произвел военную операцию, вылившуюся фактически в
бескровный военно-политический переворот. Одним из его последствий
явилось ослабление позиций коммунистов в НРА, что было
осуществлено в угоду требованиям Чан Кайши.
8. Ханьян был взят войсками НРА 6 сентября (по данным А.И.
Черепанова - 8 сентября) 1926 г., а Ханькоу - днем позже.
9. Телеграмма не обнаружена.
33 В. К. Блюхер
513
10. Теруни (В.К.Таиров) - советский военно-политический
советник Южнокитайской группы, заместитель начальника группы
В.К. Блюхера по политической части.
11. См.: Док. №10.
12. В.К. Блюхер прибыл в Чанша вместе с Чан Кайши 15 августа
1926 г.
13. Письмо не обнаружено.
14. В.К. Блюхер.
15. Возможно, речь идет о Нефедове (Павлове), который был
направлен к Тан Шэнчжи еще до начала широких военных действий. Он
работал не как военный специалист, а как уполномоченный по
установлению связей с Тан Шэнчжи.
16. Цзэн Гофань - крупнейший цинский чиновник третьей
четверти ХГХ в. Занимал пост наместника провинций Цзянсу, Аньхой и
Цзянси.
17. Речь идет о комитете КПК.
18. Вероятно, речь идет о Тан Шэнчжи.
№12
Телеграмма В.К. Блюхера И.С. Уншлихту1
Наньчан, конец ноября 1926 г.
Первое
Армиям Суня2 и собственно цзянсийским войскам окончательное
поражение нанесено 5-го ноября. Отброшенные на озеро с жел[езной]
дороги и окруженные с юга и с севера остатки войск разоружены 9-го
[ноября]. По данным на 9-е нами взято около 40 тысяч винтовок,
несколько десятков орудий и много пулеметов. Большое число оружия
брошено противником в реки. Суню удалось спасти из Цзянси: из
района Цзюцзяна свой полк охраны и полк из дивизии Мынь Чжаоюэ,
из района Туцзяпу 3-4 тысячи. На восток Цзянси ушли еще до боев
бригада Лю Баоти и Се Вэньбина 4-6 тысяч небоеспособных штыков.
На юго-восток отошла бригада Чжана из дивизии Дэн Чжучжоу,
связавшаяся с Ся Чао. Наконец, третья дивизия Чжоу Фэнци, ушедшая
без боев из Цзюцзяна и двигающаяся по нашим сведениям в Чжэцзян.
Район Цзюцзяна и Наньчана запружен пленными, число коих
превышает 40 тыс. Операция [на] востоке Хубэя проведена Таном3 неудач-
* Датируется по содержанию документа. На первом листе помета:
Телеграмма Галина.
514
но. Противник - дивизия Чэнь Цяоюаня и Ван Пу, изрядно
потрепавшая Тана, отошла в Аньхой, не оставив нам ни трофеев, ни пленных.
Но в боях [в] Цзянси [в] 15-х числах октября Чэнь Цяоюань имел
большие потери.
Второе
Цзянсийские войска в последний момент, будучи окруженными,
связались с Фань Бэньжэнем, который пытался из них создать себе
корпус. Все [же] не удалось добиться их разоружения, а сам Фань не
включен в состав правительства Цзянси.
Третье
Всю тяжесть последних боев вынесли на своих плечах основные
корпуса Гуандуна. 7-й корпус и дивизия Хэ Яоцзу [в] боях ловчили и
были особенно активны лишь [при] ловле разбитого противника, [в]
их руки попала большая часть трофеев.
Наши потери огромны. За время операции [в] Цзянси число
убитых и раненых около 15-ти тысяч, за весь поход потеряно ранеными и
убитыми более 25-ти тысяч, не считая больных и дезертиров.
Огромный процент потерь в гуандунских корпусах. Младший и средний
комсостав выбит на 75%, а комполков — половина.
Четвертое
Несмотря на поступавшие пополнения, численный состав
гуандунских корпусов на сегодня насчитывается: 1-й корпус и 6-й по 3 тыс.,
3-й корпус около тыс., 4-й корпус старого боеспособного состава -
3,5 тыс. и 2,5 тыс. новичков, 3-й корпус - 6 тыс. слабой
боеспособности. 2-я группа Нацревармии, для которой связь с Гоминьданом и
Национальным] правительством] служит средством достижения
личных выгод и высокого положения, состовляется из 8-го корпуса
генерала Тана, состоящая из 6[-ти] дивизий, 36-ти полков от 25-30
тысяч штыков. 2-ю и 4-ю, часть 3-й дивизии около 15-ти тысяч можно
считать боеспособными, остальные части малобоеспособными.
Основными его частями нужно считать 2-ю,3-ю и 4-ю дивизии. 7-й
корпус около 7-ми тысяч [в] северном районе Цзюцзяна дальнейшего
желания воевать не проявляет. Дивизия Хэ Яоцзу, около 8-ми тысяч
мало боеспособна. 15-й корпус - 5-6 тысяч винтовок, мало
боеспособен. 9-й и 10-й корпуса - численность их неясна. После первой
попытки наступать на запад Хубэя и полученного поражения откатились
[в] Хунань [к] северу от Чандэ. Оба мало боеспособны. Наконец, 14-й
корпус, численность [которого] неясна, но можно считать, [что]
больше 5-ти тысяч, частью мало боеспособен. Сейчас стоит ближе [к]
основному ядру Нацревармии. Таким образом, основное ядро Нацре-
515
33*
вармии с 14-м корпусом можно считать несколько больше 25-ти
тысяч плюс части 1-го корпуса, нацеленные на Фуцзянь, 8 тысяч, всего
примерно 33 тысячи штыков. Численность 2-й группы примерно
55-60 тысяч штыков плюс 17-й корпус в Фуцзяни, примерно 5 тысяч
[штыков].
Пятое
Каково положение Суня в Аньхое и Цзянсу после разгрома его [в]
Цзянси, у меня данных еще нет. Известно, что преданными Суню
войсками являются лишь дивизия Мынь Чжаоюе, пара охранных
полков и вероятно Чэнь И с одной бригадой, что составит 10-12 тысяч
[штыков] и значительные запасы оружия, которыми он располагает.
Неясна позиция остальных двух бригад дивизии Чэнь И. Кроме
перечисленных [в] Цзянсу наберется с дивизией Бай Баошаня еще тысяч
10. Войска Чэнь Цяоюаня, [школы] Вампу и бригада Лю Фэнту,
ушедшая [с] востока Хубэя в Аньхой, еще боеспособны и имеют до
16-ти тысяч штыков. Кроме них [в] Аньхое имеется бригада Ян Шич-
жуна, бригада Ma Сяньюина [?] и бригада Гуан Чунъи. Все три имеют
10 тысяч [штыков]. [В] какую форму выльется отношение этих частей
[к] Суню, еще неясно. Известно, что лишь незначительная часть войск
связана с Бо Ливэем, что касается Чэнь Тяоюаня, то он даже [в]
случае наступления против Суня будет стоять ближе [к] шаньдунскому
Чжан Цзунчану, чем к нам. Ускорить внутренний взрыв в этих
провинциях против Суня можно нашими наступлениями.
Шестое
Японцы, снабжающие Тана информацией, сообщают, что [в]
скором времени из Хэнани начнется наступление на Хубэй. Лично я,
учитывая существующий хаос в Хэнани, считаю эти сведения
ненормальными, особенно теперь, когда Сунь разбит. Но окончательно
опасность наступления на север Хубэя будет устранена лишь тогда,
когда будет ликвидирован вопрос [с] западом Хубэя.
Седьмое
Наметившееся движение западнс-хубэйских дивизий противника и
войск Ян Сэня к Уханю после поражения Суня [в] Цзянси не
приостановилось. Эти дивизии последние дни начали отход [на] свое
исходное положение, а Ян Сэнь прислал представителя, заявившего, что
он принимает предложенную ему должность комкора 20 и готов
принять участие [в] очищении запада Хубэя. Таким образом,
наметившаяся опасность на западе Хубэя во время неопределенности
положения [в] Цзянси и поражения, полученного 9-м и 10-м корпусами,
отпала. Но безопасность северных границ Хубэя требует и теперь
516
срочной ликвидации западно-хубэйских дивизий противника. Ян
Цзюминь по-прежнему держится неясной позиции. Подробной
обстановки [в] провинции Чжэцзян не имею.
Восьмое
Месяц тому назад между 7-м корпусом и Таном были кое-какие
недоразумения, дававшие надежду на расслоение баодинцев4. [К]
тому же времени наметился ясный отход от Тана и Чэнь Миншу.
Приезд Тана в Цзюцзян, видимо, недоразумение его [с] 7-м корпусом
устранило. Кроме того Тан усиленно обхаживает Хэ Яоцзу. [В] Цзюцзяне
они часто встречались и полагают, что связь между ними началась.
Тесную связь японцев с Таном следует считать установленной.
Устанавливается связь между японцами и Хэ Яоцзу и полагают, что не без
участия [в] этом деле Тана. Тан чувствует и боится, что победа [в]
Цзянси ограничит занятое им положение и ищет себе союзников.
Этим главным образом и объясняю себе его поездку [в] Цзюцзян.
Девятое
Настал момент, когда следует принять решение, какими рамками
ограничить Северную экспедицию. Мне этот вопрос приходится
решать [в] первую очередь [в] обстановке полного отсутствия
информации и указаний из Кантона. Кантон по-прежнему молчит. Имеется
телеграмма правительства Главкому, [в] которой передается и точка
зрения Бородина. Эта телеграмма предлагает продолжать кампанию
до захвата Аньхоя, Цзянсу с Шанхаем и Чжэцзяна. Сегодня получена
телеграмма из Ханькоу где предлагается от имени ЦК5 то же. Лично я
считаю что состояние, в котором находится основное ядро Нацревар-
мии и объективная обстановка, наше продвижение в Аньхое и Цзянсу
сейчас несвоевременно и опасно. Эти вопросы Главком и я обсуждали
еще 8-го ноября и мной предложен Главкому следующий план:
1) Вооруженный захват Фуцзяни, усиливая Хэ Инциня частями 14-го
корпуса и 1-й дивизией 2-го корпуса. 2) Полувоенный захват
Чжэцзяна группой войск Ся Чао и дивизией Чжоу Фэнци, с последним [в]
этом направлении и велись переговоры. Чжоу Фэнци заявил, что он
готов сотрудничать с Ся Чао против Суня и свою дивизию через юг
Аньхоя ведет [в] Чжэцзян. Если бы их сил оказалось недостаточно,
мы выделяем 5 полков первого корпуса, которые и бросаем в Чжэцзян
им на поддержку. Указанным полкам уже отдано приказание о
сосредоточении к границе Чжэцзяна. 3) Срочная ликвидация западно-
хубэйской группы противника силами 9-го, 10-го и 8-го корпусов в
крайнем случае частью сил 4-го корпуса. 4) Ян Цзюминю будет
предложено выступить на запад Хубэя. [В] случае его отказа будем
готовиться [к] его разоружению. 5) Подготовка разоружения Лу Цзолуна,
517
а может быть и Хэ Яоцзу. Разоружение одного из этих попутчиков
необходимо для поднятия авторитета ядра Нацревармии и
ограничения растущего нахальства в требованиях собственного
количественного роста попутчиков, в том числе и Тана. Сделать это нужно в
ближайшие полтора месяца, позднее - это будет трудно. От Цзянсу
следует отказаться. Что касается Аньхоя, то идти туда следует лишь при
крайне благоприятной для нас обстановке. Такой благоприятной
обстановка будет, когда Аньхой мы сможем занять только силами 7-го
корпуса и дивизии Хэ Яоцзу, не втягивая [в] это ядро Национальной]
армии, 7-й корпус и дивизии Хэ Яоцзу было бы хорошо вытолкнуть в
Аньхой, но, [к] сожалению, они желания идти [в] Аньхой не выражают.
Десятое
Расположение корпусов на время приведения их в порядок
намечены: для 3-го корпуса район Наньчана, для 2-го корпуса - восток
Цзянси с городом Чжаншу, для оставшейся [в] Цзянси одной дивизии
1-го корпуса - район Дэани, для 6-го корпуса - запад Цзянси, район
Гаоани, Фэншэня и, вероятно, Пинсяна. Район Цзиани Главком
оставляет для своих формирований. 7-й корпус - в районе Цзюцзяна.
Дивизии Хэ Яоцзу - район Хукоу и Мадэна. Четвертый корпус
возвращается целиком [в] Учан.
Одинадцатое
Опасаюсь, что намечающееся второе восстание6 в Шанхае может
оказаться бесцельным.
Верно: Н. Киселев
РГВА, Ф. 33987, оп. 3, д 129, л. 210-214.
Машинописный текст, подлинник, без подписи.
Примечания
1. Адрес не указан. Все телеграммы в Москву в 1926 г. В.К.Блюхер
направлял в Китайскую комиссию Политбюро ЦК ВКП(б) на имя
И.С. Уншлихта.
2. Сунь Чуаньфан.
3. Тан Шэнчжи.
4. См. Примеч. 6, док. №11.
5. Видимо, речь идет о ЦК КПК.
6. Предположение В.К. Блюхера оправдались. 19-22 февраля 1927 г.
прошла забастовка в Шанхае, переросшая в вооруженное восстание,
которое по ряду причин успеха не возымело.
518
№13
Выступление В.К. Блюхера на военной конференции1
Наньчан, 1 января 1927 г.
(2) Выступление Галина2
1 января.
Долг нашей Революционной армии состоит в том, чтобы
освободить угнетенный народ Китая, покончить со страданиями и
бедностью народных масс. Наша революция должна включать одно
условие, при котором только и можно говорить об ее успехе. Что это за
условие? Главным сейчас являются условия войны. После занятия
нами Цзянси дела нашей армии еще не упорядочены. Поэтому и
проходит эта конференция по вопросам приведения в порядок корпусов,
реорганизации и пополнения воинских частей, по объединению их
управления с тем, чтобы опираясь на них, завершить строительство
равноправного, независимого государства, которое стало бы образцом
для народов всего мира.
Однако в настоящее время вражеские войска намереваются идти
на Юг. Мы можем со всей определенностью заявить, что эти войска
собираются отправиться на Юг в недалеком будущем. Поэтому мы
должны активно приводить в порядок свои войска и всю систему
службы в армии. Только тогда мы сможем справиться с этой задачей,
только тогда мы сможем одержать победу. Главнокомандующий
только что выдвинул весьма подробно круг мероприятий3, которые
должны быть осуществлены для улучшения положения в армии.
Поэтому значение настоящей конференции с точки зрения обязанностей,
лежащих на армии, чрезвычайно велико. Уважаемые участники
совещания смогут обсудить эти соображения, и результат этого
совещания, не сомневаюсь, будет очень хорошим. А каково Ваше мнение,
уважаемые господа?
- Чжунхуа миньго ши данъань цзыляо хуэйбянь (Сборник
архивных документов по истории Китайской Республики). - Нанкин, 1986.
-Т. 4.-С. 991.
Перевод с китайского А.И. Картуновой.
519
Примечания
1. Конференция проходила в Наньчане 1-7 января 1927 г. С
докладом при его открытии и с заключительным словом выступил Чан
Кайши. Основные материалы к конференции подготовил
В.К. Блюхер. См. Док. № 10.
2. В.К. Блюхер.
3. Речь идет о докладе Чан Кайши на этой конференции 1 января
1927 г.
ПРИЛОЖЕНИЕ
№1
ПОЛОЖЕНИЕ О ЮЖНОКИТАЙСКОЙ ГРУППЕ
ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКИХ РАБОТНИКОВ1
13 января 1926 г.
РАЗДЕЛ I
Задачи группы2
1. Организация и подготовка на Юге Китая
Национально-революционной китайской армии для национального освобождения от ига
империализма и объединения его [Китая] в единую и независимую
демократическую республику.
2. Всестороння помощь [Кантонскому] правительству работой в
армии и среди населения по проведению в жизнь его
демократических начал.
3. Популяризацией идей коммунизма, советской
государственности и работой за всестороннее сближение и поддержку СССР,
создание в армии, рабочих организациях и крестьянстве предпосылок
дальнейшего революционного движения.
4. Разведка контрреволюционных сил Китая и угнетенных его или
соприкасающихся с ним государств.
5. Всестороннее изучение Китая и в первую очередь его южной
части.
РАЗДЕЛ II
Организация группы
В целях осуществления указанных в разделе I задач группа имеет
следующую организацию:
1. При Нац[ионально]-рев[олюционном] правительстве и Главном
командовании Национально-революционной армии состоит главный
военный советник, являющийся одновременно начальником] Южной
китайской группы, руководящий и отвечающий за всю работу группы.
2. Начальник группы имеет двух помощников. Первый из них
является постоянным заместителем начальника группы и одновременно
состоит старшим советником Главного штаба, второй - помощником
по политической части начальника группы и старшим советником
Политического департамента Национальлно-революционной армии.
3. При всех инспекциях и отделах Главного штаба как-то:
Оперативно-разведывательном, Административном, Инспекции пехоты,
Инспекции артиллерии, Инспекции связи, Инженерной и Санитарной
* Датируется по письму Н.В.Куйбышева от 13 января 1926 г. См. примеч. 1.
522
инспекциях имеются свои советники, руководящие работой
соответствующего отдела или инспекции и одновременно руководящие
соответствующей отраслью работы в армии.
4. Советники инспекции и отделов Главного штаба работают под
непосредственным руководством старшего советника Главного штаба.
5. При Морском бюро, Управлении авиации, Управлении
снабжения и Военно-политической школе комполитсостава Национально-
революционной армии имеются свои старшие советники, являющиеся
проводниками директив главного советника.
6. При каждом из корпусов состоят старшие советники,
работающие по директивам главного советника и руководящие работой
подчиненных им советников специальных родов войск, младших
общевойсковых советников и политсоветников.
7. По вопросам политработы старшие советники корпусов
получают директивные указания от старшего советника ПУРа и проводит
их в жизнь через подчиненных им политсоветников.
8. Состоящие в корпусах советники специальных родов войск,
руководящие работой своего рода оружия, в части подчиняются по
общевойсковой линии старшему советнику корпуса, а по вопросам
специальным - советнику соответствующей инспекции Главного штаба.
9. При дивизиях, входящих в состав корпусов, состоят советники,
непосредственно подчиняющиеся старшему советнику корпуса и
являющиеся проводниками его директив в частях.
10. Советнику дивизии подчинены: помощник и советник по
политической части.
11. Рабочим аппаратом начальника группы является штаб группы,
в задачи которого входит сбор и обработка сведений о состоянии
Национально-революционной армии и армий соседних провинций,
организация информации советников и военного атташе в Китае,
выработка планов текущей работы группы, ведение личных дел всех
сотрудников группы и их финансовое снабжение и заведование
хозяйством группы.
12. Во главе штаба группы стоит его начальник, непосредственно
подчиненный начальнику группы.
РАЗДЕЛИ!
О начальнике группы
1. Начальник группы является ответственным лицом за всю
военно-политическую работу русских советников в
Национально-революционной армии.
523
2. Проявляя максимум своего влияния, направляет работу
Главного командования в соответствии с задачами, стоящими перед группой.
3. Через русских советников, работающих в частях, проводит
соответствующие задачи группы начинания.
4. Получая все директивные указания от военного атташе в
Пекине, начальник группы по вопросам политического характера
координирует свои решения с главным политическим советником при
Кантонском правительстве.
РАЗДЕЛ IV
О заместителе н[ачальни]ка группы
1. Заместитель начальника группы является помощником
начальника группы по всем вопросам оперативного и строевого характера и
боевой подготовки армии.
2. Он всецело отвечает за работу Главного штаба и его отделов и
инспекций, повседневно работая в нем.
РАЗДЕЛ V
О помощнике по политической части
1. Помощник по политической части, как старший советник ПУРа,
руководит постановкой всей политработы в частях Национально-
революционной армии.
2. Поддерживает тесную связь со всеми партийными
организациями (как гоминьдановскими, так и коммунистическими) и
гражданскими политическими органами, является связующим звеном между
н[ачальни]ком группы и этими организациями.
3. Помощник по политической части подчиняется
исключительно н[ачальни]ку группы. С его ведома он сносится по вопросам
политического характера с главным политическим советником
Нац[ионально]-рев[олюционного] правительства.
4. Помощнику по политической части подчиняются: а) п[о-
мощ]ник советника ПУРа, б) советники отделов ПУРа и в) по
политической части - все старшие общевойсковые советники, г) все
политсоветники в частях Национально-революционной армии.
РАЗДЕЛ VI
О советниках при инспекциях и управлениях
Главного штаба Национально-революционной армии
1. Советники инспекций и управлений Главного штаба
Национально-революционной армии, работая под непосредственным руко-
524
водством старшего советника Главного штаба, следят за работой
инспекций и управлений, помогая соответствующему инспектору или
начальнику своими советами, следят за постановкой
соответствующей отрасли работы в армии, участвуя, наравне с начальниками, в
инспектировании и инструктировании частей.
2. В своей работе советники инспекций и управлений
отчитываются перед старшим советником Главного штаба.
РАЗДЕЛ VII
О старшем советнике Морского бюро
Национально-революционной армии
1. Старший советник Морского бюро
Национально-революционной армии, работая рука об руку с начальником бюро, должен:
а) руководить вопросами организации флота;
б) следить за выполнением флотом возлагаемых на него
правительством и Главным командованием задач;
в) быть осведомленным о состоянии флота (боеспособность,
вооружение, настроение и проч.);
г) следить за постановкой политработы на судах и в командах.
2. Старшему советнику Мор[ского] бюро подчиняются: политсо-
ветник и инструкторы-специалисты, работающие во флоте.
3. Старший советник Мор[ского] бюро подчинен н[ачальн]ику
Южнокитайской группы, перед которым отчитывается в своей работе.
РАЗДЕЛ VIII
О старшем советнике Управления авиации
1. Старший советник Управления авиации, работая с начальником
его, руководит постановкой авиационного дела в Национально-
революционной] армии, помогая начальнику в разрешении стоящих
перед последним вопросов.
2. Следит за выполнением заданий, ставящихся ей правительством и
Главным командованием Нац[ионально]-рев[олюционной] армии.
3. Старший советник Управления авиации должен быть
осведомлен о состоянии авиации и следить за целесообразным ее
использованием. Он отвечает за постановку политработы в авиационных частях.
4. Старшему советнику авиации подчинены
инструкторы-специалисты, работающие в авиационных частях.
5. Старший советник Управления авиации непосредственно
подчинен н[ачальни]ку Южнокитайской группы и отчитывается перед
ним в своей работе.
525
РАЗДЕЛ IX
О старшем советнике Управления снабжения
1. Старший советник Управления снабжения работает наряду с его
начальником, помогая ему советами, следит за правильной
организацией и постановкой дела снабжения в Национально-революционной
армии.
2. Следит за правильным распределением денежных и
материальных средств между частями и правильным их расходованием в
частях, а также за правильной постановкой отчетности в частях.
3. Дает директивные указания по вопросам снабжения советникам
корпусов и отдельных дивизий.
[4.] Старшему советнику Управления по вопросам снабжения
подчинены: советники отделов финансового, вещевого и
артиллерийского снабжения.
5. Советник Отдела артиллерийского снабжения непосредственно
подчинен н[ачальни]ку Южнокитайской группы, отчитываясь перед
ним в своей работе.
РАЗДЕЛ X
О старшем советнике
военно-политической школы комполитсостава
1. Старший советник военно-политической школы
комполитсостава работает под непосредственным руководством н[ачальни]ка
Южнокитайской группы.
2. Он руководит и следит за надлежащей постановкой военного и
учебно-воспитательного дела в школе и за правильной постановкой в
ней политической работы.
3. Советнику военно-политической школы подчиняется: политсо-
ветник и советники по родам оружия, работающие в школе.
4. [В] своей работе советник школы отчитывается перед
начальником Южнокитайской группы.
РАЗДЕЛ XI
О старших советниках корпусов
1. Старшие советники корпусов, ведя повседневную работу в части
наряду с ее начальником, должны быть:
а) детально осведомлены о состоянии части (командный состав,
боеспособность, вооружение, настроение, политработа и проч.);
б) быть активным участником в разрешении вопросов, стоящих
перед начальником;
526
в) наблюдать за проведением в жизнь всех приказов Главного
командования.
г) информировать н[ачальни]ка группы обо всем происходящем в
части, освещая все стороны жизни ее в ежемесячных докладах и в
случаях, требующих срочного разрешения, в особых донесениях;
д) используя разведывательный аппарат части, собирать сведения
о возможных противниках, о положении и соседних провинциях и в
ближайших колониях и представлять их в штаб группы.
2. Старшие советники корпусов и отдельных дивизий отвечают за
постановку политической работы в части, руководя работой
состоящих в части русских политсоветников.
3. Старшие советники корпусов руководят работой советников-
специалистов, состоящих при корпусе, и советников дивизий,
входящих в его состав, в соответствии с указанием, получаемым от н[ачаль-
ни]ка группы.
4. Не реже одного раза в месяц собирают всех подчиненных им
общевойсковых и политических советников и
советников-специалистов в целях взаимной информации, суммирования опыта работы
и обмена мнений.
РАЗДЕЛ XII
О советниках дивизий, входящих в состав корпусов
1. Советники дивизий, работая рука об руку с начальниками,
должны быть:
а) детально осведомлены о состоянии дивизии;
б) в мирное время следить за планомерным проведением
подготовки частей, руководствуясь планами и программами,
вырабатываемыми Главным штабом;
в) в военное время следить за выполнением директив и приказов
корпусного командования, помогая н[ачальни]ку дивизии в принятии
решения;
г) следить за ведением политработы и руководить работой
политработников дивизии в соответствии с указаниями, получаемыми от
старшего военно-политического советника корпуса.
2. Советник дивизии руководит работой подчиненного ему
помощника.
3. О всем происходящем и проделанной в дивизии работе советник
дивизии регулярно информирует старшего советника корпуса.
527
РАЗДЕЛ XIII
О советниках-специалистах, работающих при корпусах
1. Советники-специалисты, как-то: артиллеристы, связисты,
снабженцы и инженеры руководят постановкой соответствующей
отраслью работы в корпусе, следя за проведением в жизнь всех указаний и
распоряжений соответствующей инспекции Главного штаба Нац[ио-
нально]-рев[олюционной] армии, советника соответствующей
инспекции и старшего советника корпуса.
2. Все советники-специалисты в своей работе отчитываются перед
старшим советником корпуса и перед советником соответствующей
инспекции Главного штаба.
РАЗДЕЛ XIV
О политсовегииках при корпусах
1. Работая в тесном контакте с начальником политотдела корпуса,
политсоветник корпуса руководит постановкой и ведением
политработы.
2. Следит за выполнением всех распоряжение ПУРа.
3. Используя свой опыт, помогает советами политработникам и
поддерживает их авторитет в глазах комсостава.
4. Подчиняется старшему советнику корпуса и старшему
советнику ПУРа.
РАЗДЕЛ XV
О политсоветниках дивизий
1. Помощник советника дивизии следит за работой штаба дивизии.
2. Наблюдает за проведением в частях программы по обучению и
подготовке.
3. Во время военных действий по указанию [командира] дивизии,
находится при одном из полков.
4. Помощник советника дивизии по всем вопросам подчинен
советнику дивизии.
РАЗДЕЛ XVI
О политсоветниках дивизий
1. Политсоветник дивизии руководит работой дивизионного
политотдела в соответствии с указанием, получаемым от
общевойскового советника дивизии.
2. Читает лекции программные и эпизодические по политпредме-
там, выступает на митингах и собраниях, следит и руководит работой
ячейки Гоминьдана и клубом.
528
3. В своей работе политсоветник дивизии отчитывается перед
советником дивизии.
РАЗДЕЛ XVII
О подготовительных группах
по работе в соседних провинциях
1. По мере расширения влияния Гоминьдана на юге Китая в
соседних Гуандуну провинциях выделяется кадр военно-политических
работников для работы в армиях этих провинций.
2. На первый период намечается две такие группы:
а) группа для работы в провинции] Гуанси, как уже связавшаяся с
Гоминьданом, и
2) резервная группа для остальных провинций.
3. Состав группы: старший советник, помощник старшего
советника и политсоветник.
4. В обязанности старшего советника такой группы входит:
ознакомление с вооруженными силами данной провинции, популяризация
среди командного состава данной армии идеи необходимости
создания единой Нац[ионально]-революционной армии.
5. Ознакомление старшего командного состава с принципами, на
которых строится Национально-революционная армия.
6. В дальнейшем - повседневная работа в армии данной
провинции.
7. Старшему советнику такой группы подчинены политсоветник и
помощник.
8. Советник такой провинциальной группы непосредственно
подчинен начальнику Южнокитайской группы.
РАЗДЕЛ XVIII
О штабе Южнокитайской группы
военно-политических советников
1. Штаб Южнокитайской группы является рабочим аппаратом
на[чальни]ка Южнокитайской группы.
2. В обязанности штаба группы входит:
а) Сбор всесторонних сведений как из информации советников,
так и путем агентурной разведки о состоянии
Национально-революционной армии и армий сопредельных провинций.
б) Обработка материалов по изучению
Национально-революционной армии и юга Китая.
в) Организация информации советников и военного атташе в Китае.
529
34 В. К. Блюхер
г) Путем изучения материалов и оценки обстановки проработка
текущей работы группы.
д) Ведение личных дел сотрудников группы.
е) Финансовое снабжение их и заведывание хозяйством группы.
3. В соответствии с задачами, на него возлагаемыми, штаб
Южнокитайской группы подразделяется на отделы:
а) Информационно-разведывательный;
б) Административный.
4. Штаб группы возглавляется нач[альни]ком штаба, коему
непосредственно подчиняются нач[альни]ки отделов.
5. Нач[альни]к штаба руководит работой отделов штаба, давая им
задания, разрабатывает планы текущей работы группы и от имени
нач[альни]ка группы отдает распоряжения и указания советникам,
работающим в Национально-революционной армии.
6. Нач[альни]к штаба является распорядителем сумм по статьям:
«хозяйственные и канцелярские расходы» и «расходы по транспорту»
по смете группы.
7. Информационно-разведывательный отдел возглавляется
начальником Отдела, непосредственно подчиненным н[ачальни]ку
штаба группы.
8. В задачи Информационно-разведывательного отдела входит:
1) сбор всесторонних сведений из китайской и английской прессы о
положении в Китае и, в частности, на Юге его.
2) обработка сведений, поступающих от советников о состоянии
Нац[ионально]-рев[олюционной] армии и армиях сопредельных
провинций.
3) Налажение агентурной разведки в частях
Национально-революционной армии, соседних Гуандуну провинций и в сопредельных
колониях и обработка агентурных сведений.
4) Ведение карт военных действий.
5) Статистическое и экономическое изучение юга Китая.
6) Регулярная информация советников группы и военного атташе в
Китае.
9. Информационно-разведывательный отдел делится на два
отделения: информационное и разведывательное.
10. При Информационно-разведывательном отделе состоит штат
переводчиков и чертежников.
* Так в документе. Имеется в виду: налаживание.
530
11. Административно-хозяйственный отдел штаба ведает
обслуживанием советников и инструкторов в деле переписки и переводов,
представляемых ими материалов, ведет личные дела всех
сотрудников группы, ведает финансовым снабжением сотрудников, ведет учет
всего казенного имущества, находящегося в штабе и его отделах,
обслуживает советников транспортными средствами и ведает охраной
штаба группы.
12. В соответствии с задачами, [возложенными] на
Административно-хозяйственный отдел, он подразделяется на
1) Общую канцелярию,
2) Финансовую часть,
3) Комендатуру (при ней взвод охраны).
13. Для обслуживания нужд сотрудников при Административно-
хозяйственном отделе штаба группы имеются:
1) Амбулатория с зубоврачебным кабинетом и детской
консультацией.
2) Клуб со столовой для взрослых, детской столовой и детским
садом.
РГАСПИ, ф. 627, оп. 1, д. 11, л. 113-126
Машинописный текст, копия с копии.
Примечания
1. Этот документ вместе с письмом Н.В. Куйбышева, в то время
начальника Южнокитайской группы русских военных советников, от
13 января 1926 г. в адрес советского военного атташе А.И. Егорова
был похищен вместе со множеством других из служебного
помещения военного атташе при обыске полпредства СССР в Пекине во
время налета на полпредство чжанцзолиневской военщины 6 апреля
1927 г. Отдельные разделы Положения в переводе на английский
были опубликованы в 1927 г. (См.: - N. Mitarevsky. World Wide Soviet
Plots. - Tienstsin [1927]. P. 40). Позже документ публиковался
неоднократно как на английском, так и на китайском языках. - Полный текст
документа в переводе на английский опубликован, например, в книге:
- С. Martin Wilbur and Julie Lien-ying How. Missionaries of Revolution
Soviet Advisers and Nationalist China 1920-1927. - Cambridge
(Massachusetts) and London, - 1989 (док. № 23); в переводе на китайский см.:
- Гэмин Вэньсянь (Документы революции в 42-х томах, Тайбэй, 1968-
1974, Т. XV, р. 2575-85. На русском языке документ публикуется
впервые.
34*
531
2. Здесь и далее речь идет о Южнокитайской группе военно-
политических работников.
3. Имеется в виду военная школа Вампу.
4. Судя по обмену письмами наркоминдела СССР Г.В. Чичерина с
полпредом в Пекине Л.М. Караханом (письмо первого от 2 апреля
1926 г. и письмо Карахана от 6 мая 1926 г.), примерно в конце марта
того года Китайская комиссия Политбюро ЦК ВКП(б) внесла
изменения в Положение о Южнокитайской группе военно-политических
работников в сторону расширения прав главного военного советника
(возможно, новый вариант Положения готовился «под Блюхера», на
повторной командировке которого в Китай настаивал Чан Кайши) и
некоторого ограничения прав главного политического советника
вмешиваться в военную работу. Л.М. Карахан решительно возражал
против тезиса о том, что начальник военной группы имеет право
самостоятельного разрешения чисто военных и ПУРовских вопросов.
По мнению полпреда, «нет чисто военных вопросов», поскольку они
связаны с комсоставом, с взаимоотношениями генералов, с
взаимоотношениями коммунистов и комсостава в армии». Он настаивал, чтобы
политический руководитель имел право вмешиваться в военную
работу, давать указания на любой стадии по любому вопросу, иначе это
означало бы «отнять у политического руководителя возможность
влиять и маневрировать в Кантоне». - [См.: Картанова А.И. Политика
Москвы в национально-революционном движении в Китае: военный
аспект (1923 г. - июль 1927 г.). М., 2000. - С. 120-121].
Окончательным вариантом Положения мы не располагаем. Можно
предположить: 1) предложения Л.М.Карахана были приняты, или частично
приняты Китайской комиссией Политбюро при окончательной
редакции Положения; 2) они не были учтены, но М.М. Бородин действовал
независимо от этого, вмешиваясь в военные дела, включая
перемещение военных советников (снятие Абнольда (М.Г. Ефремов) с
должности старшего советника при начальнике Главного штаба генерале Ли
Цзишэне с 1926 г. и назначение вместо него Синани (Г.Б. Скалов) без
согласования с главным военным советником; отзыв В.К. Блюхера из
Наньчана накануне отъезда Главкома Чан Кайши 14 марта 1927 г. на
фронт с целью возглавить Чжэцзянскую операцию, которую в Ухане
планировали сорвать, чтобы Чан Кайши потерпел поражение.
5. Здесь и далее речь идет о Кантонском правительстве.
6. Военная школа Вампу.
532
№2
Письмо К.Е. Ворошилова В.К. Блюхеру
Москва, 7 января 1927 г.
Сов, секретно
ДОРОГОЙ ТОВАРИЩ ГАЛИН1!
1. Я телеграфировал Вам2 уже о награждении Вас и т. Бородина
орденами Красного Знамени. Еще раз сердечно Вас поздравляю.
Успехи Северной экспедиции, привлекающие всеобщее внимание,
мы в значительной степени приписываем героической работе наших
товарищей, которую считаем необходимым соответствующим
образом отметить, потому прошу Вас в срочном порядке представить
списки на всех отличившихся на работе товарищей для представления к
награждению орденами Красного Знамени или подарками3.
П. Очень интересно было бы получить Вашу оценку личности
генерала Чжан Кайши4. Вы, как непосредственно изо дня в день
работающий с ним, ближе других наших товарищей знаете все его плюсы
и недостатки. В докладе ЦК ККП от конца ноября 1926 года5
деятельность Чжан Кайши характеризуется в чрезвычайно мрачных тонах.
Сообщите, пожалуйста, насколько справедливы сведения о
деятельности Чжан Кайши, изложенные в этом докладе.
III. Имеющиеся у нас характеристики самого сильного из
попутчиков Национально-революционной армии генерала Тан Шэнчжи
чрезвычайно разноречивы, попрошу Вас сообщить Ваше мнение о нем , а
также и планы, каким путем заставить его действительно дружно
работать с Чжан Кайши.
IV. Нас несколько удивило то, что приказ о назначении тов. Сина-
ни7 Вашим заместителем в Кантоне и о смещении т. Арнольда ,
переданный нам в копии по телеграфу, не был подписан Вами. Прошу
сообщить были ли произведены эти перемещения с Вашего ведома и
согласия . Сообщите также, как у Вас складываются
взаимоотношения с тов. Бородиным?
V. В каком положении находится вопрос о выработке единого
оперативного плана для Национально-революционной и Народной
армий10, создание которого мы считаем одной из важнейших задач
настоящего момента. Конечно, мы понимаем, что в китайских условиях
план этот не может быть тождественен принятым у нас формам, но во
" Так в документе. Следует читать: Абнольда (М.Г. Ефремов)
533
всяком случае и в китайских условиях некоторой договоренности
добиться можно и нужно, не ущемляя при том самолюбия генералов.
VI. Все Ваши заявки на работников не могли быть выполнены
потому, что превышали норму работников, предусмотренную сметой.
Как только будет получена Ваша заявка, согласованная с пересланной
Вам сметой с указанием квалификации требуемых работников, люди
будут Вам посланы. Кроме того, принимая во внимание тяжелые
условия, в которых последний период приходилось работать нашим
советникам, считаем возможным произвести частичную замену их.
Прошу выслать списки подлежащих замене в первую очередь
больных и прослуживших в Китае более трех лет.
VII. Поскольку Ваша информация, посылаемая через Пекин
нередко запаздывает, прошу Вас в случае оказии на Владивосток посылать
мне исчерпывающие доклады Ваши и ответственных работников
нашей Южной группы, непосредственно посылая их, конечно, и в
Пекин.
С товарищеским приветом
(МЕЗЕНЦЕВ)11
РГВА, ф. 33987, оп. 3, д. 170, л. 13-14.
Машинописный текст, подлинник, подпись - факсимиле.
Примечания
1. В.К. Блюхер
2. Речь идет о поздравительной телеграмме от 24 декабря 1926 г.
3. По получении письма В.К. Блюхер направил в Москву
представление на 25 военно-политических советников возглавляемой им
Южнокитайской группы для награждения их орденами Красного
Знамени. Представление и поименный список хранится в РГВА. -
Коллекция материалов.
4. ЧанКайши.
5. Документ не обнаружен.
6. Характеристика Тан Шэнчжи, данная В.К. Блюхером,
содержится в док. №№ 10,11,12 настоящего издания.
7. Г.Б. Скалов.
8. Эти перемещения были проведены М.М. Бородиным без ведома
В.К. Блюхера. - Телеграмма военного атташе Р. Лонгвы от 14 января
1927 г.
534
9. О взаимоотношениях В.К. Блюхера и М.М. Бородина см.
Приложение, док. № 3,4.
10. Речь идет о Национальной армии генерала Фэн Юйсяна.
11. К.Е. Ворошилов.
№3
Докладная записка М.Юшкевича1
о разногласиях между В.К.Блюхером и М.М.Бородиным
по военно-политическим вопросам
Пекин, не позднее конца апреля 1927 г.
Сов, секретно.
Сопроводительная записка A.C. Черных2
К.Е. Ворошилову к докладной М. Юшкевича
Уважаемый товарищ,
Прилагаемая при сем записка написана по моему предложению тов.
ЮШКЕВИЧЕМ, сотрудником нашего Полпредства в Пекине. Тов.
ЮШКЕВИЧ был послан Вами3 из Пекина в Шанхай - Ханькоу в
качестве дип. курьера. Задержавшись в Ханькоу продолжительное время,
тов. ЮШКЕВИЧ имел возможность говорить по ряду вопросов с
т.т. Цалиным]4, Бородиным] и другими. Перед отъездом тов.
Юшкевича в Пекин т. Цалин] просил его передать в Пекин с целью
дальнейшего осведомления Москвы некоторые подробности существующих в
Ханькоу взаимоотношений и различий в точках зрения. Записку
следует рассматривать как более или менее точное воспроизведение
высказанных товарищами Цалиным] и Бородиным] соображений.
Тов. Ю[шкевич] выехал из Ханькоу 3-го апреля и прибыл в Пекин
18-го апреля, где он остался в качестве сотрудника консульства.
С коммунистическим приветом
А. Черных
«4» мая 1927 г.
Датируется по содержанию документа.
535
Срочно.
Сов. Секретно.
Во исполнение Вашего [A.C. Черных] предложения 17-го апреля
изложить на бумаге мои впечатления о взаимоотношениях,
сложившихся между нашими руководящими товарищами на Юге, сообщаю
следующее.
Но прежде, чем перейти к этому вопросу, необходимо, хотя бы
вкратце остановиться на причинах задержки в отправке с нами (со
мной и т. Сулацким ) почты из Ханькоу, ибо вопрос этот не является
вопросом только техническим, а на нем отразились и те
принципиальные разногласия, которые к этому времени наметились среди
наших товарищей в Ухане.
Из Пекина мы выехали с почтой 30-го января. По причине
китайских праздников и невозможности достать билеты на пароход по
Янцзы в Шанхае мы имели первую задержку чисто технического
характера. В Ханькоу мы прибыли 14-го февраля. Сразу же, в день
прибытия, нами был поставлен вопрос об обратной отправке. Однако с
этим никто не торопился. Несколько раз назначались сроки,
несколько раз эти сроки отменялись. Предлоги для этого, на мой взгляд, были
уважительные и неуважительные. Мы считали, что в первый период
нашего пребывания в Ханькоу почту вполне можно было отправить.
С этим были согласны представители всех ведомств, но тов. Бородин
окончательного согласия на отправку почты не давал. Что касается
нашего дальнейшего пребывания в Ханькоу, то здесь следует сказать,
что ухудшившаяся внешняя обстановка в этот период действительно
вызывала некоторое опасение, и здесь задержка курьеров еще может
найти оправдание. Целый ряд ответственных товарищей, в том числе
т. Г[алин] считали, что истинная причина в промедлении и оттяжке
отсылки почты кроется в нежелании т. Б[ородина] отправить почту в
Пекин ввиду того, что этим дается возможность и другим товарищам
высказать свою точку зрения на существующее положение вещей в
Ухане. В частной беседе со мной т. Г[алин] сказал, что он
предполагает, что задержка на самом деле объясняется нежеланием Б[ородина]
отправить с почтой доклад Г[алина] об уханьской обстановке. В этой
связи я считаю необходимым упомянуть об одном характерном
разговоре, происходившем по этому поводу между только что прибывшим
т. Разумовым6 и самим Б[ородиным]. Когда тов. Разумов указал
* Так в документе. В сопроводительной записке A.C. Черных говорится, что
М. Юшкевич прибыл в Пекин 18 апреля.
536
Б[ородину], что Москва недостаточно информирована о ситуации на
юге Китая и что по его мнению следовало бы эту информацию
Москвы улучшить, тов. Б[ородин] ему ответил в том смысле, что
обстановка, дескать, такая сложная, что нечего путать головы в Москве. Когда
обстановка несколько проясниться, тогда можно будет подумать об
информации. Считаю излишним останавливаться на дальнейших
подробностях нашего обратного отъезда Я перехожу к вопросам
разногласия по существу.
За время моего полуторамесячного пребывания в Ханькоу я имел
возможность неоднократно беседовать с целым рядом товарищей. В
моем распоряжении были также некоторые письменные материалы.
Непосредственно перед самым отъездом я имел продолжительную
беседу с т. Цалиным], который информировал меня, имея в виду, что
только таким путем сведения об обстановке дойдут до центра и
помогут разобраться в происходящих на Юге событиях. В итоге у меня
составилась такая картина.
В Ухани имеется как бы треугольник. Это Б[ородин], Г[алин] и
генконсул7. История разногласий Г[алина] с Бородиным] известна. В
последнее время конкретным пунктом разногласия является вопрос
об отношении [к] Цзян Кайши. Примерно за последние пять дней до
моего отъезда, отношения между Цалиным] и Бородиным] приняли
настолько официальную и холодную форму, что вопросы важного
порядка, решаются путем бумажной переписки. После взятия Шанхая
не проходило ни одного дня, чтобы Главком8 не прислал телеграммы
тов. Цалину] с просьбой о приезде последнего в Шанхай. Тов.
Г[алин] говорил ему, что он глубоко убежден, что ехать ему
необходимо во чтобы то ни стало, что Цзян Кайши перебрасывает мостик,
чтобы еще не рвать отношений с нами. Он же мне говорил, что на
одном из совещаний у Б[ородина] вопрос этот уже был решен, но вдруг
спустя несколько часов по телефону т. Б[ородин] отменил решение
совещания. В ответ на это т. Г[алиным] было подано письменное
заявление о необходимости ему ехать в Шанхай. На заявление
последовала резолюция Б[ородина] приблизительно такого содержания: "Вам
нужно остаться. Б[ородин]". Тов. Г[алин] считает, что момент
наступивший после взятия Шанхая является неблагоприятным для того,
чтобы рвать с Цзян Кайши. Тов. Г[алин] считает, что благоприятные
моменты для разрыва с Цзян Кайши нами упущены. Таких
благоприятных моментов он насчитывает несколько. В частности, когда войска
Суня жали его на Чжэцзянском фронте, вторая группа его войск
находилась далеко на отлете в Фуцзяни, а во всей армии по отношению
537
к нему росли оппозиционные настроения, создавшиеся на почве
несправедливого распределения денег между частями, оружия, а также
распределения должностей в завоеванных районах. Тов. Г[алин]
считает, что многие товарищи ошибаются, умаляя значение военного
фактора в обстановке на Юге [Китая]. Массовое рабочее и
крестьянское движение большая сила в развитии национальной революции, но
вместе с тем это сила не решающая. За Цзян Кайши, по мнению т.
Г[алина], большая часть армии. Тан Шэнчжи, который будто бы
считается опорой Национального] правительства в Ухане - личность
ненадежная. Он не революционер. В решительную минуту он может
изменить. Тан Шэнчжи не популярен среди военных кругов. Тот
факт, что Ухань пытается опереться на Тан Шэнчжи, дает как раз
козырь в руки Цзян Кайши против Уханского правительства. Цзян
Кайши идет вправо. Он попытается созвать пленум Контрольной
комиссии, чтобы образовать второй центр Гоминьдана (правый, конечно).
Он опирается на армию, на значительные круги буржуазии,
возможно, на иностранных империалистов. Цзян Кайши будет поддержан
целым рядом провинций, в частности, приморскими, в которых давно
сильно влияние империализма, Гуандуном и Гуанси. На мой вопрос,
считает ли Г[алин], что момент для соглашения с Цзян Кайши
окончательно упущен, Г[алин] ответил, что, по-видимому, этот момент
упущен, но он предлагает сделать еще попытку примирения и сейчас,
для чего пойти на уступки, пожертвовав Бородиным.
В этой же беседе ГГалин] сказал, что он очень сожалеет, что его
il
точка зрения недостаточно освещена перед Пекином и Москвой.
Единственное средство связи, это шифр. Но вся беда в том, что нет
денег. По его остроумному замечанию, он находится в положении
галицийского еврея во время войны, у которого большая семья и ни
копейки денег (всего в южнокитайской группе 93 чел[овека], имеется
задолженность по выплате жалования). Что касается телеграмм,
посылаемых Цалиным] через Б[ородина], то на большинство из них
он не получает ответа из Москвы, хотя вообще Москва относится с
большим вниманием ко всем его запросам. По-видимому, телеграммы
не доходят до Москвы. (Эта беседа происходила с Паниным] 3-го
апреля, в день моего отъезда).
Обратимся теперь к т. Б[ородину]. В одно из моих посещений тов.
Б[ородин] сам задал вопрос, каково мое впечатление об уханьских
делах. Так как обстановка в Ухане очень сложная и вопросов у меня было
очень много, то я немедленно стал их задавать, сопровождая своими
комментариями. К сожалению, беседа носила непродолжительный ха-
538
рактер (было это 2-го апреля, накануне отъезда). Главнейшие из
выдвинутых мною вопросов такие: правильно ли произведен подсчет сил?
На что опирается Цзян Кайши и на что опирается Ухань?
Ответ: У Цзян Кайши ничего нет. Есть только один Главком -
Цзян Кайши, а у него, пожалуй, 1-я дивизия, на которую он может
положиться. Ну, его еще поддерживает группа купцов Нинбо. Вот и
все. Нанкин взят нами. Цзян Кайши сидел на воде и в Нанкин не
заезжал. Сейчас он в Шанхае. Там он не выступает. Главком сейчас в
положении «летучего голландца». Он мечется и не знает, как ему
быть. А в Ухане все. Большинство армии за нами. Рабочие и
крестьяне за нами. У нас все.
Вопрос. А как Ли Цзишэнь в Гуандуне? Товарищи, прибывшие
оттуда, утверждают, что Ли Цзишэнь душой и телом предан Цзян Кайши.
Ответ: Это не так. Еще большой вопрос, за кем пойдет Ли
Цзишэнь.12 Я никогда не возлагал больших надежд на Гуандун. О какой
серьезной революционной базе можно говорить в Гуандуне, если там
крестьяне собирают по 8 урожаев в год? Население живет на лодках.
Промышленного пролетариата нет.13 Гонконг разлагает Гуандун. Я
всегда считал, что мы работаем на английских империалистов.
Историческая роль Гуандуна кончена. Революционный центр в Китае
переносится в другие места - Ухань, Шанхай. Впоследствии Гуандун
нам будет важен потому, что это сильная провинция в финансовом
отношении. Закончив Северную экспедицию, быть может, придется
совершить поход на Гуандун, для чего понадобится не больше двух
хороших дивизий.
Вопрос: Может быть, дело не в Цзян Кайши? На смену ему может
появиться Тан Шэнчжи, пятый, десятый и т.д. Мне кажется, что
основная причина конфликтов между правыми и левыми лежит в самой
противоречивой сущности Гоминьдана, состоявшего из различных
классовых прослоек?
Ответ: Нет, именно многое зависит от личности Главкома.
Вопрос: Не кажется ли Вам, что левые отличаются своего рода
бесхарактерностью, дряблостью. Когда читаешь речи левых, то от них
получаешь такое впечатление, что они крайне революционны, умны и
содержательны. Но по делам левых не видно, чтобы они также
энергично действовали. Мне кажется, что левые виляют во многих
вопросах и в удобный момент могут кое с кем сговориться.
Ответ: Нет, это не так, создались действительно новые группы,
вырастают новые силы. Не замечать этого нельзя. Конечно, возможны
перебеги, возможны колебания. Ведь в каждом китайце, в каждом
539
гоминдановце пересекается тысяча нитей. Нужно идти вперед и эти
нити резать на части, вспахивать, отваливать направо-налево,
направо-налево.
Вопрос: Мой предыдущий вопрос о вилянии и нетвердости левых,
вызван событиями на последнем пленуме14. Я придаю большое
значение тому обстоятельству, что левые без всякого предварительного
согласования вопроса с нами приняли известную тайную резолюцию
о правах Главкома, предоставляющую ему широчайшие полномочия
политического, военного и финансового характера в районах,
оккупированных его армиями. Не значит ли это, что левые тоже ведут
закулисную игру где-то у нас за спиной? Что же касается положения о
Военном совете, то ведь Вы знаете, что все пункты, выработанные
Вами и т. Г[алиным] и относящиеся к правам Главкома, просто
вычеркнуты. Как Вам представляется это дело?
Ответ: Вы ошибаетесь, никакой резолюции помимо меня и без
моего ведома, а также никакой тайной резолюции о правах Главкома
не имеется.
Вопрос: Мне кажется, что мы забываем свою роль в Китае. В связи
с этим у меня сложилось впечатление, что методы борьбы с Цзян
Кайши ошибочны. Я имею в виду появление на стенах в Учане
плакатов такого содержания: «Долой японскую собаку Цзян Кайши!», «Да
здравствует Бородин!».
Ответ: Я ничего не знаю об этом. Я думаю, что это провокация.
Миллионное население. Разве уследишь?
Вопрос: Мне думается, что в борьбе против Цзян Кайши было бы
полезно закрепить позицию Уханя путем проведения социальных
реформ для рабочих, крестьян. Между тем, правительство существует
около 6 месяцев, а ничего еще не сделано.
Ответ: Это неверно. Настоящее Уханьское правительство
фактически существует две недели.15
Перейдем к третьей стороне треугольника - генконсулу.
Положение его оставляет желать лучшего. Официально он представитель
СССР в Ханькоу. Фактически роль его ничтожна. По его заявлению
консульство ничто иное, как придаток к нелегальному аппарату.
Тов. Г[алин] и генконсул категорически утверждвют обратное. С своей
стороны я здесь считаю нужным указать, что хотя, конечно, я и не имел
полномочий задавать Бородину] эти вопросы, быть может, очень
деликатного свойства, но поскольку он мне эту возможность предоставил, я ее
использовал в полной мере, не скрывая всех серьезных вопросов,
которые у меня в Ухане возникли. - Прим. автора.
540
Легальный аппарат находится в подчинении у нелегального. Все и
всюду это знают. Неоднократно обращаются к консулу по целому
ряду вопросов, на которые он не в состоянии дать какой бы то ни
было ответ. В оценке политического положения консул в основном
разделяет точку зрения т. Г[алина]. Информировать, однако, он никого
не может, потому что шифр у него отобран тов. Бородиным]. В тех
же случаях, когда просит послать телеграмму через Б[ородина], то
она не посылается, если с содержанием ее т. Б[ородин] не согласен. В
таких случаях, по заявлению консула, т. Б[ородин] советует посылать
телеграмму почтой. Консул видится с т. Б[ородиным] не часто.
Несколько раз они сговаривались о том, чтобы начать совместно работу
по некоторым вопросам, но т. Б[ородин] в результате все эти
начинания откладывал на неопределенное время (желая быть объективным,
я здесь должен заметить, точь-в-точь такие жалобы мне довелось
слышать от работников Б[ородина] по адресу консула и его
сотрудников). Генконсул жалуется, что он не получает никаких директив от
т. Б[ородина], когда к нему приходится обращаться по разным
политическим вопросам. В особенно неудобном положении чувствует себя
консул, когда ему приходится разговаривать с японцами. Дело в том,
что на Юг началось форменное паломничество разных японских
деятелей, представителей политических партий, членов парламента и т.п.
Несколько месяцев тому назад туда прибыл помощник военного
атташе в Пекине Судзуки. Как он, так и целый ряд других японцев с
совершенно необычной для них прямотой поднимают весьма важные
вопросы: о предстоящей войне в Тихом океане, об объединении
Китая, о созыве нац. Китая16 [о встрече представителей] Китая, Японии
и России и т.п. Консул, не имея ниоткуда никаких инструкций, не
знает, как себя держать в таких случаях, какой линии, какого курса
придерживаться, что отвечать японцам. В конце концов, невозможно
при всех встречах уклоняться и переливать из пустого в порожнее.
Как уже упомянуто выше, т. Б[ородин] не дает никаких указаний и
сам, за редким исключением, японцев не принимает, хотя те усиленно
ищут с ним свидания. В общем и целом консул в Ханькоу считает,
что такое положение является совершенно ненормальным и должно
быть изжито. Им возлагались большие надежды на приезд Арапова17,
но поскольку его приезд окончательно не выяснен, консул поручил
[Юшкевичу] официально, в дополнение к своей письменной просьбе
на имя т. A.C. Черных, просить освободить его от занимаемой им
должности. Он говорит, что если для него не находится работы в
Китае, его нужно отправить обратно [в Советский Союз].
541
Таким образом, у нас на Юге отсутствует четкая единая линия в
работе. Совершенно недопустим, по мнению т. Г[алина], тот факт, что
во время наступления Цзян Кайши на Шанхай, Ухань ждал его
поражения, считая, что политически для Уханя поражение Цзян Кайши
выгодно. Несмотря на приказ Главкома об общем наступлении,
войска Тан Шэнчжи и другие удерживались Уханем и нашими
некоторыми советниками, с целью оставить Цзян Кайши самого бороться на
фронте. В это же самое время наши советники во главе с т. Г[алиным]
и по плану нами выработанному одерживают победу и берут
Шанхай.18 Цзян Кайши фактически во время операций передает все в руки
т. Г[алина] и тот командует.
АВП РФ, ф. 04, оп. 22, д. 195, папка 177, л. 16-24.
Машинописный текст, копия, без подписи.
Примечания
1. М. Юшкевич - в то время секретарь юридического сектора
полпредства СССР в Пекине.
2. A.C. Черных - в то время временный поверенный в делах СССР в
Пекине(назначен на эту должность 14 сентября 1926 г.). Доклад
М. Юшкевича он направил в Москву К.Е. Ворошилову. Тот
адресовал доклад И.В. Сталину, А.И. Рыкову, Н.И. Бухарину, Л.М. Ка-
рахану и Петрову (Ф.Ф. Раскольников), сопроводив запиской от
своего имени от 8 мая 1927 г. следующего содержания: «Мною
уже неоднократно отмечалась крайняя ненормальность в
политическом руководстве на Юге - в Ханькоу. Доклад т. Юшкевича
подтверждает высказывавшиеся мною неоднократно соображения
о глубоких разногласиях между тт. Банкиром [М.М. Бородин] и
Уральским [В.К. Блюхер], что пагубно отражается на работе.
Вместе с тем документ подтверждает, что эти разногласия приняли
форму, исключающую возможность нормальной работы». - АВП
РФ, ф. 04, оп. 22, д. 195, папка 177, л. 16
3. Из сопроводительной записки неясно, кто командировал М.
Юшкевича в Шанхай и Ханькоу. Возможно, он был командирован по
указанию К.Е. Ворошилова как председателя Китайской комиссии
Политбюро ЦК ВКЩб).
4. В.К. Блюхер.
5. Биографические сведения о Сулацком не обнаружены.
6. О.С. Разумов (Тарханов) - в 1925-1927 гг. - политический
советник в южном Китае.
542
7. Речь идет о О.И. Пличе, генконсуле СССР в Ханькоу. Назначен на
эту должность в мае 1926 г.
8. Чан Кайши.
9. Сунь Чуаньфан.
10. О позиции М.М. Бородина и В.К. Блюхера по вопросу о разрыве с
Чан Кайши более подробно см.: Картунова А.И. Политика Москвы
в национально-революционном движении в Китае: военный аспект
(1923 г. - июль 1927г.). М., 2000. - С. 210-230. То же. - 2-е изд.,
исправл и доп. М., 2001. - С. 219-240.
11. Средства связи с Москвой находились в руках М.М. Бородина,
которыми никто, кроме него, не мог пользоваться. Только 19 мая
1927 г. Политбюро ЦК ВКП(б) постановило послать В.К. Блюхеру
одного шифровальщика и выделить необходимые для телеграфных
расходов суммы. - См. ВКП(б), Коминтерн и
национально-революционное движение в Китае. Документы. - Т. 2, 1925-1927. ч. 2,
М., 1996 (док. №210).
12. Ли Цзишэнь после переворота Чан Кайши в Шанхае 12 апреля
1927 г. немедленно встал на его сторону и 14 апреля совершил
переворот в Кантоне.
13. В Гуандуне, фабрично-заводская промышленность была развита
слабо. Преобладающими были небольшие фабрики и заводы,
преимущественно предприятия шелкопрядильные, шелкоткацкие,
бумажные, спичечные, кожевенные. Все они были технически слабо
оснащены и сосредоточены в Кантоне. Преобладающей формой
производства в провинции была ремесленная. Что касается добычи
угля, железа, меди, олова, марганца, которыми богаты недра
провинции, то она велась примитивными способами.
14. Речь идет о III пленуме ЦИК Гоминьдана второго созыва (10-17
марта 1927 г.)
15. Возможно, М.М. Бородин ведет отсчет существования Уханьско-
го правительства после Ш пленума ЦИК ГМД (см. примеч. 14) и
последовавшего затем приказа правительства об аресте
(несостоявшемся) Чан Кайши, что означало разрыв с последним и
последовавшие изменения в политике правительства.
16. Так в документе. Видимо, речь идет о созыве Национального
собрания.
17. СИ. Аралов - в 1921-1927 гг. работник НКИД СССР. 30 декабря
1926 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло постановление о
назначении его представителем Советского правительства при
Национальном правительстве в Китае (в Ханькоу). - ВКП(б), Коминтерн
543
и национально-революционное движение в Китае. Документы.
Т. 2, ч. 2. - С. 574 (док. № 143). Однако 10 марта 1927 г.
Политбюро принимает решение, «что т. Аралов командируется в Кантон не
в качестве посла, а в качестве представителя Советского
правительства для установления контакта с Кантонским
правительством» и что он должен выехать в Кантон с первым же пароходом. -
Там же. - С. 644 (док. № 177). И, наконец, 7 апреля 1927 г. то же
Политбюро признало необходимым «отложить отъезд т. Аралова в
Кантон», - Там же. - С. 662 (док. № 185).
18. В.К. Блюхер, находясь в Наньчане, разработал совместно с
военными советниками из его группы план операции по взятию
Шанхая и Нанкина. Однако в этом походе не участвовал. По
косвенным данным, он был срочно отозван в Ухань, и 14 марта 1927 г.
выехал из Наньчана, в тот день, когда Чан Кайши выехал на
фронт, чтобы начать Чжэцзянскую операцию.
№4
Стенограмма доклада Радкевича1
К.Е. Ворошилову по поручению В.К. Блюхера
Москва, не позднее 10 июля 1927 г.
Тов. ГАЛИН2 приказал мне доложить несколько вопросов:
1. О денежном состоянии группы.
2. О дальнейшем продвижении советников при возвращении в
Красную армию.
3. Личный вопрос тов. Галина и
4. Об использовании технических специалистов в Китае (очень
бегло).
I. Вопрос о денежном состоянии группы стоит чрезвычайно
катастрофично. Тов. Галин считает, что задолженность центра составляет
94.000 американских] дол[ларов] на 1-е июля с/г. По исчислению
IV-го Управления , я занимался этим с т. Рогачевым4, выходит, что
задолженность составляет около 30-35 тыс.; часть денег, уже
переведенных еще не получена.
Тов. ВОРОШИЛОВ: Чем объясняется эта задолженность?
Тов. РАДКЕВИЧ: Письменный доклад т. Берзина5 должен быть
Вам представлен. Задолженность объясняется тем, что с 1-го января
" Датируется по содержанию документа.
544
до июля т. ГАЛИН получил только 23 тыс[ячи] ам[ериканских]
долларов, ни из Москвы, ни из Пекина он больше [ничего] не получил.
Тов. Берзин говорит, что деньги не получались потому, что они
застревали или в Пекине, или в Шанхае.
Денежное состояние настолько катастрофическое, что существует
задолженность сотрудникам, учреждениям, госпиталям. Дело в том,
что самой сметы не хватит для группы, т.к. не принята во внимание
летная группа, которую должен был оплачивать т. Бородин, и кроме
того смета была урезана Москвой. Затем наблюдается большая
текучесть группы: много приехавших и много уезжающих товарищей, т.к.
срок службы уезжающих большой, в среднем эта публика служит
около двух лет. Затем, наличие беспрерывных походов, которые
ведутся все время и которые повышают расходы. Затем, очень много
болеющих - до 30% перебывало в госпиталях, а значит -
увеличиваются расходы на лечение. Одним словом, положение таково, что
когда т. Блюхер давал мне последние инструкции, то к нему пришел
комендант и просил дать 200 долларов на газолин, а тов. Блюхер дал
личные деньги. Он просил меня доложить этот вопрос Вам, потому
что только с Вашим приказом можно будет протолкнуть возможно
скорее это дело, причем просил перевести деньги в Шанхай [в] Даль-
банк, а из Дальбанка в Ухань перевезти их нарочным, потому что
Уханьские банки, даже иностранные, не выдают иностранной твердой
валюты (согласно акту Нацправительства), они выдают лишь деньги
нового банка Нацправительства, которые беспрерывно падают [в
цене] и во время моего отъезда упали на 30%.
Из этой задолженности в 94 тысячи американских долларов тов.
Галин просил как можно скорее перевести 50 тыс. [долларов], потому
что он не получает и от Нацпра полагающихся ему 10 тыс.
ежемесячно. Уже с января месяца [1927 г.] с тех пор, как произошел разрыв с
Чан Кайши6, Нацпра не выполняет своих обязательств, потому что
денег у него вообще нет, а кроме того обнаружившееся охлаждение к
нам делает неудобным самому просить деньги.
IV-e Управление исчислило задолженность в несколько других
цифрах, так как самый перевод происходит медленно и поэтому
расхождение в цифрах может быть действительно.
2. Затем вопрос о советниках, который я уже в письменном виде7
изложил т. Берзину.
Дело в том, что возвращающиеся советники из Китая становятся в
очень невыгодные для них условия в том смысле, что они иногда не
получают не только своих прежних должностей, которые они занима-
35 В. К. Блюхер
545
ли раньше, но даже получают понижение. Тов. Галин считает, и по
сведениям, которые имеются из Москвы, это происходит потому, что
существует мнение: товарищи, пробывшие в Китае много времени,
отстают от жизни Красной армии и им необходимо переучиваться. Тов.
Галин считает, что разговоры об этом отставании наших работников
совершенно неверны. Они верны только в отношении учебной жизни
Красной армии, но зато товарищи компенсируют себя боевым
опытом, который они приобретают в походах, в тяжелой и сложной
обстановке малых войн. Никакими маневрами и военными играми
получить такого опыта в СССР невозможно. С другой стороны,
товарищи в Китае компенсируют себя расширением общеполитического
кругозора. Внимательное отношение ко всем перипетиям китайской
революции, беспрестанный фронт против милитаризма, открытый
фронт и столкновения с империализмом, как это было в Ухани в
апреле месяце8, когда ожидали интервенции, когда до 30 военных судов
наводили пушки на Ханькоу, и тогда товарищам приходилось
разрабатывать планы борьбы с этим флотом, - все это такие уроки,
которые дают политическую закалку. Отставание же от учебной жизни
легко может быть компенсировано или прикомандированием к частям
на 3-4 месяца, или [в] учебные заведения. Боевая работа наших
общевойсковых начальников там настолько ценна, что их стоит не только
оставлять на прежних должностях, но и повышать в Красной армии.
Это создаст стимул к работе в Китае и уменьшит текучесть состава.
3. Личный вопрос т. Галина. Тов. Галин просит откомандировать
его в СССР по причинам: 1) состоянию здоровья, которое выражается
[в] постоянной болезни желудка, начавшейся с начала Северной
экспедиции, так что он боится язвы желудка, которую потом трудно
будет вылечить и 2) тех взаимоотношений, которые сложились у него с
тов. Бородиным. Тов. Галин просил меня доложить Вам об этом,
потому что личного и делового контакта с Бородиным у него нет за
последние месяцы9.
Тов. ВОРОШИЛОВ: Я от т. Галина не имел никаких донесений,
невзирая на запрос, на большое количество моих телеграмм я
никакого ответа от Галина не получал, и поэтому делал тот вывод, что Галин
моих телеграмм не имел и что они перехватывались Бородиным.
Таким образом делал соответствующий вывод, что отношения между
ними не только не нормальные, но прямо дикие.
Тов. РАДКЕВИЧ: Когда началась Северная экспедиция, т. Галин
ушел, а Бородин оставался [в Кантоне] и в течение 5-ти месяцев не
было соприкосновения. За время этого периода Галин не имел ника-
546
кой информации от Бородина, в самый разгар боев Бородин не
отвечал на десятки телеграмм Галина.
С тех пор, как Бородин переехал в Ухань10, у Галина с ним контакт
также отсутствовал из-за разных политических оценок некоторых
событий. Тов. Галин указал некоторые из этих политических событий:
разрыв с Чан Кайши, Хунаньские события ', и спор в апреле месяце о
том, куда идти - [на] Восток или [на] Север12. Тов. Галин сам бегло
коснулся этих вопросов, но разрешил мне, если Вы [об] этом
спросите, рассказать то, что об этом знаю я лично.
По вопросу о разрыве с Чан Кайши. Разрыв несвоевременный и
неорганизованный, когда фактически рвали не мы, а рвал с нами Чан
Кайши, пользуясь колеблющейся политикой Уханя, громя наши силы,
как это было со 2-м и 6-м корпусами и отчасти 3-м. При
организованном разрыве мы имели бы больше войск. Тов. Галин как-то говорил,
что был момент, кажется, во второй половине февраля [1927 г.], когда
для Чан Кайши сложилась тяжелая обстановка: неудачи на Чжэцзян-
ском фронте, восстание 3-го корпуса в Наньчане, неудачные личные
комбинации Чан Кайши, - вот в этот момент можно было
мобилизовать против Чан Кайши до 80% Национальной армии13, но тогда на
разрыв с Чан Кайши духа не хватило. Разрыв получился
неорганизованным] с нашей стороны, так что небольшие силы мы вытащили из
этого разрыва.
Затем т. Галин разрешил мне осветить несколько подробнее, если
Вы пожелаете, следующий вопрос: по мнению ряда, главным образом
военных товарищей, разрыва производить вообще не надо было, надо
было продолжать маневрировать с Чан Кайши еще некоторый период
времени, измеряющийся неделями, может быть парой месяцев - до
занятия Пекина. Можно было бы продолжать маневрировать, работая
с Чан Кайши, накапливая силы, укрепляя организацию, тем самым
увеличивая свои базы.
Тов. ВОРОШИЛОВ: А что, собственно, побуждало торопиться с
этим вопросом? Предвидение ли того, что за Чан Кайши могут
последовать и другие генералы по этому пути? Я никак не могу понять,
чем, собственно, вызывалось это? Как Вы расцениваете это, какие
мотивы легли в основание для форсирования этого вопроса?
Тов. РАДКЕВИЧ: Форсирование этого вопроса произошло из-за
Чан Кайши, который резко поставил вопрос об удалении Бородина и
отказ подчиниться Уханьскому правительству, где, как он говорил,
диктатором стал Бородин. Чан Кайши заявлял: я пойду на все,
соглашусь установить Военный совет, приму программу Уханьского
правительства, но пусть уедет Бородин.
35*
547
Тов. ВОРОШИЛОВ: А первый раз, когда тяжба началась между
Уханем и Наньчаном?
Тов. РАДКЕВИЧ: Первым вопросом, с чего началось, был вопрос
о переезде правительства из Наньчана в Ухань. Часть правительства
оставалась в Ухане и находилась под идейным руководством
Бородина, а часть правительства оставалась в Наньчане под руководством
Чан Кайши. Тут-то и зашел спор,14 где быть правительству - в Ухане
ли, где правительство находилось бы под воздействием народных
масс и партии, т.е. политического фактора, или в Наньчане, где во
главе бы стояли генералы, т.е. превалировал бы военный фактор.
Чан Кайши, находясь в Наньчане, удалил из Гоминьдановского
комитета коммунистов, провинциальное правительство создавал из
правых гоминьдановцев, приказывал прессе не вести революционной
агитации, хотя сам в это время выступал с левыми революционными
речами. Словом, в тот момент Чан Кайши вел двусмысленною
политику. Но все же до той грани, до которой докатился Чан Кайши
сейчас, расстреливая рабочих, он бы безусловно не дошел, если бы не
разорвал с нами. Известное воздействие наше на него бы оставалось.
Второй пункт, на который просил обратить внимание т. Галин, - это
неопределенное, нетвердое наше политическое руководство, когда
после разрыва в конце марта и начале апреля [1927 г.] шел спор, куда
идти на Восток или на Север. Тов. Галин был вообще поставлен в
невыгодное положение, и в момент этого спора т. Галин оттеснялся от
военного руководства. Он говорил, что много вещей в смысле военной
политики он узнает после того, как они уже приняты правительством и
Политбюро 5 в Ухане. Ему давались [указания], как техническому
работнику, составлять оперативные планы такие-то, а на завтра этот план
отменялся, а еще через день приходилось составлять еще новый план,
и, таким образом, оперативные планы менялись до десятка раз. Тов.
Галину приходилось постфактум узнавать много политических
вопросов, т.к. Бородин проводил их помимо него.16 Обстановка же в это
время была достаточно ясна, и споры в то время были, пожалуй,
совершенно лишни. Идти на Восток нельзя было потому, что Чан
Кайши политически от этого выиграл бы, т.к. Хэнань занята была мук-
денцами, Пукоу и левый берег Янцзы занимали шаньдунцы, а Чан
Кайши сидел на правом берегу. Если бы мы двинулись на Чан Кайши,
то мы рисковали бы, что мукденцы и шаньдунцы, воспользовавшись
моментом, били бы и нас и Чан Кайши. Если бы даже нас они и не
тронули, то Чан Кайши политически вьшграл бы, т.к., ведя довольно
последовательно национальную политику, он мог бы играть
агитацией на национальных чувствах китайцев, заявляя и агитируя, что вот,
548
мол, на меня наседают коммунисты, что коммунисты ведут борьбу
против того, кто не хочет работать с коммунистами, а не хотят
воевать против общего врага - северных милитаристов. Тов. Галин,
насколько мне известно, настаивал тогда на войне с Севером17.
Третий вопрос, который затронул т. Галин - это хунаньские
события. В Хунани было действительно сильное крестьянское движение, о
котором было много хвастливых заявлений, но все эти заявления о
хуаньском движении были очень платоническими, т.к. достаточного
руководства там проявлено не было, и движение оставалось
стихийным. Не было руководства со стороны небольшой группы левого
Гоминьдана, со стороны Киткомпартии, а значит и нашего
политического руководства, что привело к тому, что это движение в результате
было разгромлено. Сильное крестьянское движение, опираясь на
которое можно было действительно диктовать свою волю Уханьскому
правительству, оказалось разгромлено, и это был сильнейший удар по
революции.
После разгрома т. Бородин пытался проехать в Чанша, но его
вернули и не пустили. В конце концов оказалось, что тот офицерский
переворот, который был совершен в Чанша, был сделан руками
офицеров и людей Тан Шэнчжи и Тань Янькая, т.е. тех, кто сидел в
Ухане. Уже этот переворот предопределил дальнейшее развитие
революции и судьбу Уханя.
Затем, целый ряд других фактов. Должен сказать, что происходили
споры о недооценке и переоценке известных факторов революции.
Тов. ВОРОШИЛОВ: Между кем споры?
Тов. РАДКЕВИЧ: Вероятно, происходили споры и среди наших
руководителей, но я говорю о тех спорах, которые происходили
между нами, рядовыми сотрудниками группы [военно-политических
работников] и работниками [группы] Бородина. Споры шли по вопросу
о том, не переоценили ли мы революционность армии, оставшейся с
Уханем, и силы крестьянского и рабочего движения. В конце концов
пришли к окончательному суждению, и даже как будто бы вынесли
такое постановление сотрудники Бородина на небольшом совещании:
Нацревармия, в том числе и армия Чжан Факуя, безусловно,
милитаристические с очень небольшим революционным багажом.
Тов. ВОРОШИЛОВ: Вы что понимаете под словом «армия»:
совокупность объединенных человеческих масс, или руководства,
главным об разом?
Тов. РАДКЕВИЧ: О руководстве говорить не приходится, оно
безусловно милитаристическое, но я подразумеваю и солдатскую массу,
549
которая остается безвольной, не имеющей своего суждения и поэтому
становящейся оружием милитаризма.
Тов. ВОРОШИЛОВ: Воздействовать на нее можно?
Тов. РАДКЕВИЧ: Воздействие в наших политических отделах
имелось значительное в тот период времени, когда шла борьба с
империализмом, когда шла борьба между нами и северными
милитаристами. Это было понятно и для младшего офицерства и для
солдатской массы, но когда началась борьба в самой Национальной армии18,
для 90% армии это осталось непонятно.
Хотелось бы подчеркнуть и тот факт, что еще в середине июня
большинство [из] нас пришло к убеждению, что Киткомпартия не
справилась с руководством массами, т.к. крепко связалась и была на
поводу у левого Гоминьдана, а левый Гоминьдан оставался на поводу
у генералов. Один из наших товарищей, т. Коми (Панюков), который
до сих пор остается у Бай Чунси 9 в Шанхае, который провел с Баем
чжэцзянскую и шанхайскую операции, очень резко ставит вопрос о
переоценке революционности армии и недооценке национального
характера политики Чан Кайши.
Был следующий факт. Тов. Коми из Наньчана, отправляясь с Баем
в поход, кажется в начале января [1927 г.], получил задание
способствовать победе и взять Ханчжоу. После этого, разрывая с Чан Кайши,
наше руководство давало ему телеграммы способствовать поражению
армии ЧКШ2 , т.к. это было выгоднее Уханю. Телеграмм этих т. Коми
не получал, китайцы их задерживали, прекрасно осведомленные об
этих директивах. И когда был занят Ханчжоу, Бай на банкете в
присутствии генералитета и советника Коми заявил, что вот, мол,
несмотря на все директивы Бородина, мы все же победили. Положение
Коми, конечно, было неудобное.
Тов. В[ОРОШИЛОВ]: А т. Галину было известно о директивах?
Тов. Р[АДКЕВИЧ]: Т. Галин находился в это время в госпитале, но
он, как будто был достаточно связан с Бородиным.
Тов. ВОРОШИЛОВ]: Кто давал директивы?
Тов. Р[АДКЕВИЧ]: Т. Бородин и заместитель Галина - Теруни.
Относительно того, был ли согласен т. Галин, я не могу сказать, но
что он их знал, это верно.
Китайцы были прекрасно осведомлены все время о том, что среди
русских существуют две точки зрения: одна - борьба с ЧКШ21, и
другая - продолжение работы вместе с ЧКШ, и из этого делали
соответствующие выводы, говоря, что Бородин, не представляет собою
Советской России и, насколько мне известно, как будто ЧКШ пытался
непосредственно сноситься с Москвой.
550
Тов. В[ОРОШИЛОВ]: А каково положение т. Коми?
Тов. Р[АДКЕВИЧ]: После взятия Шанхая было некоторое
охлаждение. В конце мая и начале июня Бай Чунси снова пустил его в
оперативное управление и даже давал дислокацию. После поездки Коми
в Ухань во второй половине июня наступило снова охлаждение, и Бай
откровенно заявил Коми - мы будем работать с Вами и т. Галиным,
когда уедет Бородин. Тов. Галин и ЧКШ, и Фэн Юйсяном
выставлялся все время как посредник между Уханем и Нанкином.
Тов. В[ОРОШИЛОВ]: Каково положение в Шанхае?
Тов. Р[АДКЕВИЧ]: В конце июня положение было таково, что
переговоры Нанкина с англичанами были прерваны, они сменили курс
на Север. Англичане ругают Ухань, подсмеиваются над Нанкином и
хвалят Север. Безусловно была налицо связь Нанкина с некоторыми
уханьскими генералами, как-то с Ся Доуинем, Хо Чиеном, Ли Сином
и даже с Тан Шэнчжи. Безусловно, наблюдался и разброд внутри
шанхай-нанкинской группировки, между ЧКШ, с одной стороны, и
Ху Ханьминем и Бай Чунси, с другой стороны.
Тов. В[ОРОШИЛОВ]: Не пытается ли английская дипломатия
использовать это расхождение?
Тов. Р[АДКЕВИЧ]: Безусловно, пытается, но переход Фэн Юйсяна
на сторону ЧКШ22 после Хэнаньских побед и совещания в Суйчжоу,
сильно укрепил и скрепил Нанкин. Разброд в Нанкине есть, но он был
меньшим, чем таковой был в Ухане. Затем следует отметить, что
национальная политика Нанкина очень последовательна, пример можно
привести - бойкоты японцев и англичан, открытие Академии наук в
Шанхае, - все это чрезвычайно привлекает к нему большие силы.
По вопросу о СССР Бай Чунси заявляет, что на разрыв с СССР мы
не пойдем, а ругань, которую подняла пресса, является лишь
результатом той ругани, которую начала наша советская пресса.
Тов. В[ОРОШИЛОВ]: Он считает, что можно соблюдать хорошие
отношения и в то же время резать рабочих и крестьян?
Тов. Р[АДКЕВИЧ]: Он считает, что одно дело внутренняя
политика, а другое дело внешняя государственная политика, как в свое время
он и говорил т. Коми.
Тов. В[ОРОШИЛОВ]: Сколько времени Вы пробыли в Китае?
Тов. Р[АДКЕВИЧ]: Почти два года.
Тов. ВОРОШИЛОВ]: Поход проделали?
Тов. Р[АДКЕВИЧ]: Я артиллерийский инженер и работал по
арсеналам и по постройке бронепоездов, мне случайно удалось проделать
часть похода, но я не работал в войсковых соединениях.
551
Тов. В[ОРОШИЛОВ]: Что представляют собой солдаты китайской
армии, из кого они рекрутируются?
Тов. Р[АДКЕВИЧ]: Главным образом из беднейшего крестьянства.
Тов. В[ОРОШИЛОВ]: Или из обезземелившегося крестьянства,
как из лишнего элемента?
Тов. Р[АДКЕВИЧ]: Этот "излишний" элемент пополняет город и
одновременно с тем пополняет и армию, но некоторые из армий,
безусловно, имеют и чисто крестьянский элемент. Некоторые из армий,
происхождением из какой-нибудь провинции, например, Юньнани, т[ак]
н[азываемая] Юньнаньская армия, провоевав несколько лет, пройдя
несколько провинций, все же стремится сохранить свое
провинциальное происхождение, пополняя себя [армию] своими земляками.
Тов. В[ОРОШИЛОВ]: Как долго, какой солдат держится в армии,
текучесть в армии есть?
Тов. Р[АДКЕВИЧ]: Боюсь назвать сроки. В северных армиях есть
очень много старых солдат, прослуживших десятки лет, в Южной
армии, еще в Кантоне под нашим руководством удалось весь старый и
негодный элемент удалить, пополняя армию молодняком.
Тов. В[ОРОШИЛОВ]: В чем выражалась политработа в армии?
Тов. Р[АДКЕВИЧ]: Политотделы проводили митинги, доклады,
когда занимали какую-нибудь местность, среди населения,
одновременно втягивая и своих солдат.
Тов. В[ОРОШИЛОВ]: Систематическая работа велась?
Тов. Р[АДКЕВИЧ]: Во время похода безусловно не велась, в
период затишья к таковой стремление было.
Тов. В[ОРОШИЛОВ]: В чем выражалась агитация в армии?
Тов. Р[АДКЕВИЧ]: Основными боевыми и популярными
лозунгами были: "борьба с империализмом" и "национальное объединение
Китая", т.е. борьба с северным милитаризмом.
Тов. ВОРОШИЛОВ]: А рабочее движение?
Тов. Р[АДКЕВИЧ]: Этот лозунг был значительно слабее, да и
времени на агитацию было мало. В прошлом году подготовка к Северной
экспедиции и агитация за нее проводились чрезвычайно быстро - в
месяц-полтора, когда были выдвинуты боевые лозунги. По вопросу о
рабочем движении у самого военного руководства были программы
чрезвычайно неопределенные. Наиболее хорошо политработа была
поставлена в 4-м корпусе. Там было много командиров-коммунистов
и был такой отдельный полк, который среди нас назывался
коммунистическим полком, т.к. командир полка2 , часть офицеров и даже
солдат были коммунистами. Благодаря этому полку и политработе в кор-
552
пусе этот корпус был достаточно сплоченным, солдатская масса
серьезно политически настроена и интересы рабочего движения ему были
достаточно ясны. 4-й корпус получил прозвище "железного"
благодаря тем победам, которые он одерживал.
Все несчастье для многих старших командиров заключалось в том,
что они оставались революционерами лишь до тех пор, пока дело не
касалось его личных поместий или не затрагивало той провинции,
откуда он происходит родом. Как только в провинции начинается
сильное крестьянское движение, как это было в Хунани, так
революционные генералы становились реакционерами. Тан Шэнчжи был
объективно революционером и произносил революционные речи до
тех пор, пока дело не коснулось его хубэйских и хунаньских имений,
и когда крестьяне стали громить их, он также открыто поддержал
контрреволюцию Ся Доуиня. В [качестве] примера можно привести
Тань Янькая, который в Гуандуне был, безусловно, левым, [а] в
Хунани и Хубэе не прочь был бы вести крайне правую политику. Сунь
Фо, сын Сунь Ятсена, в Гуандуне был крайне правым, возглавляя
реакционное «Общество суньятсенизма», перебравшись на север в Ху-
бэй, стал одним из столпов левого Гоминьдана.
Тов. В[ОРОШИЛОВ]: Перед нашими советниками не стоял ли
вопрос, чтобы увеличить надежные части? Нельзя ли было кроме 4-го
корпуса еще другой корпус сделать более революционным, если не
целиком, то хотя бы усилить?
Тов. Р[АДКЕВИЧ]: Стремление к этому, конечно, было, но ведь
здесь наталкиваешься на сопротивление генералитета.
Тов. В[ОРОШИЛОВ]: Как относился к этому т. Бородин?
Тов. Р[АДКЕВИЧ]: Я боюсь брать на себя смелость сказать
[каково было] мнение т. Бородина, но никто не считал этого ненужным.
Тов. В[ОРОШИЛОВ]: Добрая воля к этому была. В каких округах
это выражалось?
Тов. Р[АДКЕВИЧ]: Конкретно сказать не могу, желание,
безусловно, было, но приведу оригинальный факт, когда командира полка
- коммуниста после взятия Учана хотели сделать помощником
командира дивизии, то его не нашли, он самовольно уехал в Шанхай к
жене и отсутствовал около месяца, его ругали и чуть было не
сместили с прежней должности вместо повышения.
Тов. В[ОРОШИЛОВ]: Малодисциплинированная публика.
" Так в документе.
553
Тов. Р[АДКЕВИЧ]: Понятие о дисциплине китайца чрезвычайно
условно. Дисциплина для них то же, что китайская грамота для нас.
Политработа и агитация проводится ПУРом.
Тов. В[ОРОШИЛОВ]: А кто такой Дэн Яньда - начальник ПУРа?
Тов. Р[АДКЕВИЧ]: Он не коммунист, а левый гоминьдановец.
После разрыва с ЧКШ он как будто изъявил желание вступить в Кит-
компартию, но ему посоветовали оставаться в левом Гоминьдане.
Тов. В[ОРОШИЛОВ]: Политически он верный человек?
Тов. Р[АДКЕВИЧ]: Как будто верный, но нельзя забывать и того,
что он активно участвовал в перевороте 20-го марта 1926 г. с ЧКШ
против нас в Кантоне. Говорить о том, что какой-то, безусловно
«верный» человек, к подавляющему большинству китайцев как-то не
применяется. Дело в том, что, вероятно, скоро сюда приедет т. Теру-
ни25, который как будто с т. Роем26 вместе выехали из Уханя через
Монголию в Москву. Тов. Теруни осветит Вам все политические
вопросы значительно более правильно и более подробно.
Затем, маленький вопрос о технических советниках. Я подал два
доклада27 т. Галину о технической работе в Нацревармии и о работе на
заводах. Техническим советникам работать приходится более трудно,
чем общевойсковым советникам, т.к. китайская армия не имеет
достаточно технических родов войск и потому она с техникой не
справляется. Техника в армии развита слабо и употребляется нерационально. Не
промышленная страна не может дать технически богатой армии.
Затруднения в работе технических специалистов очень большие и
наличие их в группе сверх абсолютного минимума является излишним. Это
касается специалистов по инженерным войскам, связи и даже отчасти
по артиллерии. По части работы на заводах можно сказать почти то же.
Военные арсеналы в Китае работают слабо, оборудование на них
изношено и помощи значительной наши специалисты дать не могут. На
более крупных арсеналах, каковыми является Ханьянский арсенал,
необходим целый кадр инженеров в количестве 4-5 человек для того,
чтобы двинуть производство оружия в расширенных рамках.
Эпизодически инженеры, конечно, там нужны, как, например, мне
пришлось строить бронепоезда. Я прибыл сейчас в СССР с приказанием
т. Галина пополнить свой практический стаж на заводах и
познакомиться более тщательно с постройкой бронесил.
РГВА, ф. 33987, оп. 3, д. 135, л. 232-243.
Машинописный текст, подлинник.
554
Примечания
1. Радкевич - артиллерийский инженер, в 1925-1927 гг. - советский
советник на юге Китая по арсеналам и по постройке бронепоездов.
2. В.К. Блюхер.
3. Речь идет о IV (Разведывательном) Управлении Штаба РККА.
4. В.П. Рогачев - в 1926-1927 гг. - помощник военного атташе при
посольстве СССР в Китае.
5. Я.К. Берзин - в то время начальник Управления Штаба РККА.
6. Речь идет о разрыве отношений Уханьского правительства с Чан
Кайши в марте-апреле 1927 г.
7. Документ не обнаружен.
8. Речь идет о событиях, последовавших после 24 марта 1927 г.,
когда Англия и США подвергли бомбардировке Нанкин под
предлогом инцидентов, имевших место в городе во время отступления
милитаристских войск под ударами воинских частей HP А. 11
апреля США, Англия, Япония, Франция и Италия направили в ставку
Чан Кайши и в МИД Уханьского правительства ультиматум с
требованием наказания командиров частей, виновных в инциденте, а
также извинения со стороны командующего НРА с гарантиями
недопущения каких бы то ни было форм насилия в отношении
жизни и имущества иностранцев в Китае и выплаты компенсации
за нанесенный ущерб. В случае непринятия ноты державы грозили
предпринять объединенную военную интервенцию. 12 апреля
1927 г. Чан Кайши совершил переворот в Шанхае. А
правительство Уханя на единую ноту ответило державам (Англия, США,
Япония) отдельными нотами, отвергнув все ультимативные
требования держав, предложило двустороннее или международное
расследование событий в Нанкине на уровне Лиги наций.
9. Более подробно о взаимоотношениях В.К. Блюхера и М.М.
Бородина в то время см.: Приложение, док. № 3.
10. М.М. Бородин прибыл в Ухань 10 (по некоторым данным - 12)
декабря 1926 г.
11. Речь идет о событиях в Хунани в мае 1926 г., где было развито
крестьянское движение, руководимое коммунистами, но во
многом и стихийное. В середине мая в Чанша было избрано новое
правительство города, которое выдвинуло радикальную аграрную
программу. 21 мая находившийся в городе полк Сюй Кэсяна
совершил переворот. В Чанша, а затем и по всей провинции Хунань
начался террор против коммунистов, революционных рабочих и
крестьян.
555
9 июня 1927 г. Китайская комиссия Политбюро ЦК ВКП(б)
рассмотрела вопрос о положении в Чанша и приняла
постановление: запросить Банкира [М.М. Бородин] и Уральского [В.К.
Блюхер] о том, какие меры предпринимаются для ликвидации
восстания в Чанша. Если до сих пор никаких конкретных мер не принято,
сообщить причины этого. В случае наличия разногласий по этому
вопросу, просить Банкира сообщить отдельно мнение
руководящих товарищей — Банкира, Уральского, Джонсона [М.Н. Рой] и
Люкса [О.Ю. Пличе]. - РГВА. Коллекция материалов. - Ответ
М.М. Бородина на этот запрос не обнаружен.
В.К. Блюхер считал, что для подавления мятежа достаточно
двух полков НРА, которые во взаимодействии с крестьянскими
отрядами самообороны справились бы с этой задачей.
Однако, Уханьское правительство направило в Чанша для
расследования и урегулирования мятежа комиссию в составе: Тань
Пиншань - министр земледелия (глава комиссии), Чэнь Гунбо -
зав. Отделом ЦИК ГМД по работе среди торговцев, два офицера -
представители Тан Шэнчжи и М.М. Бородин. Сюй Кэсян допустил
в Чанша только Чэнь Гунбо. Остальные вернулись в Ухань.
12. Имеется в виду дискуссия в Ухане о дальнейшем маршруте
Северного похода после раскола НРА (после переворота Чан Кайши
в Шанхае 12 апреля) на две группировки - одну, подконтрольную
Уханю, другую - Чан Кайши.
13. Имеется в виду НРА.
14. Спор об этом начался на военно-политическом совещании в
курортном городке Кулине (близ Наньчана, ставки Чан Кайши) 5-8
декабря 1926 г. В совещании участвовали Чан Кайши и другие
генералы и прибывшие туда из Кантона четыре члена Национального
правительства, а также М.М. Бородин, Чан Кайши настаивал, чтобы
правительство находилось в Наньчане, в то время как прибывшие
настояли на том, что Национальное правительство должно
находиться в Ухане.
15. Политсовет ЦИК Гоминьдана.
16. В Москве это положение не осталось незамеченным. С целью
подключить политический потенциал В.К. Блюхера к решению
политических вопросов Политбюро ЦК ВКП(б) постановлением от
23 июня 1927 г. утвердило текст телеграммы на имя Бородина,
Блюхера и Роя, один из пунктов которой гласил: «Обязать т.т.
Бородина, и Галина [Блюхер] совещаться по всем политическим
вопросам и посылать все телеграммы в Москву за совместными под-
556
писями». - ВКП(б), Коминтерн и Китай. - Т. 2, ч. 2, - С. 803
(док. № 233). Ни одной телеграммы за двумя подписями не
обнаружено.
17. План дальнейшего похода на Север, разработанный В.К.
Блюхером, состоял в следующем: уханьская группировка НРА идет на Хэ-
нань с задачей разбить главные силы мукденских войск,
сосредоточившихся в Хэнани в районе Яньчэн - Чжэнчжоу - Кайфэн, и во
взаимодействии с северо-западной армией Фэн Юйсяна окружить и
уничтожить их к югу от р. Хуанхэ в районе Чжэнчжоу - Кайфэн.
Затем передать Фэн Юйсяну фронт против Чжан Цзолиня, а самим
повернуть на восток по Лунхайской железной дороге и ударить по
Нанкину.
18. Речь идет о НРА.
19. Бай Чунси - в 1926-1927 гг. - начальник штаба 7-го корпуса НРА,
заместитель начальника штаба НРА. В 1927 г. - начальник Усун-
Шанхайского гарнизона.
20. 21.ЧанКайши.
22. Речь идет о встрече Фэн Юйсяна с Чан Кайши в Сюйчжоу 15
июня 1927 г., во время которой между ними состоялась
договоренность по следующим вопросам: М.М. Бородин должен вернуться в
Советский Союз; члены ЦИК Гоминьдана в Ухане должны
присоединиться к ЦИК Гомиьдана в Нанкине, а те, кто не захочет
входить туда, могут взять отпуск и выехать заграницу; войска Тан
Шэнчжи вливаются в войска под командованием Чан Кайши.
23. Речь идет о командире отдельного полка 4-го корпуса НРА,
коммунисте Е Тине. В 1926 - 1927 г. - командир 24-й дивизии 11-го
корпуса НРА, начальник Учанского гарнизона.
24. Речь идет о Е Тине.
25. Теруни (Тер, В.К. Таиров) - советский военно-политический
советник, заместитель начальника Южнокитайской группы
советников по политической части.
26. М.Н. Рой - в то время представитель Коминтерна в Китае.
27. Документы не обнаружены.
Список опубликованных документов В.К. Блюхера
периода его деятельности в Китае
1. Докладная записка В.К. Блюхера Главнокомандующему
Кантонской армии генералу Сюй Чунчжи. 5 декабря 1924 г. // Картуно-
ваА.И. В.К. Блюхер в Китае. 1924-1927 гт. Документированный
очерк. Документы. - М., 1970,1979. (док. № 2).
2. Сообщение В.К. Блюхера «Коммунисты в рабочем движении Юга
Китая», - Там же (док. № 3)
3. Общая сводка перспектив ближайшей работы (Из приложения к
докладу В.К. Блюхера от 10 января 1925 г.). - Там же (док. № 4).
4. Военно-политическая обстановка (Из приложения к докладу
В.К. Блюхера от 10 января 1925 г.). - Там же (док. № 5).
5. Кантонский укрепленный район (Из приложения к докладу
В.К. Блюхера от 10 января 1925 г.). - В кн.: Черепанов А.И.
Записки военного советника в Китае. - М., 1964. - С. 228-230; Картуно-
ваА.И. В.К. Блюхер в Китае 1924-1927 гг. Документированный
очерк. Документы. М., 1970,1979 (док. № 6).
6. Из письма-директивы В.К. Блюхера советскому военному
советнику при восточной группе В.А. Степанову 28 мая 1925 г. - Там
же. - С. 226-228; Док. № 7 соответственно.
7. Из письма В.К. Блюхера советскому военному советнику в Китае
при генерале Чжу Пэйдэ Ф. Мацейлику 30 мая 1925 г. - Там же. -
С. 228-230; Док. № 8 соответственно.
8. Из рукописи В.К. Блюхера «Гуандун (Очерк военных событий.
Декабрь 1924- июль 1925 г.) » -Картунова А.И. В.К. Блюхер в
Китае 1924-1927 гг. Документированный очерк. Документы. М., 1970,
1979 (док. № 9).
9. Перспективы дальнейшей работы на Юге или большой план
военной работы Гоминьдана на 1926 г. - Там же (док. № 10)
10. Замечания В.К. Блюхера к плану Чан Кайши. 20 сентября 1925 г.
- Там же (док. № 11).
11. Оперативная записка В.К. Блюхера о третьей операции
Северной экспедиции Национально-революционной армии. 16 октября
1926 г. // Исторический архив. - М., 1959, № 4.
12. Информация ЦИК КПК о взглядах В.К. Блюхера на характер и
задачи Национального правительства. Шанхай, 7 октября 1926 г. -
ВКП(б), Коминтерн и национально-революционное движение в
Китае. Документы. М., 1996. Т. 2. 1926-1927, - ч. 1 (док. № 112).
558
13. Письмо В.К. Блюхера Чжан Готао. Наньчан, 22 ноября 1926 г. -
Там же (док. № 131).
14. Статья (Блюхера В.К.) Группировки в НРА во время Северной
экспедиции в журнале «Кантон». - Там же, ч. 2 (док. № 224).
РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК
ИНСТИТУТ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА
В. К. Блюхер в Китае
1924-1927 гг.
Новые документы
главного военного советника
Составитель, ответственный редактор,
автор введения и примечаний
д.и.н. А.И. Картунова
Утверждено к печати Ученым советом
Института Дальнего Востока РАН 13 марта 2002 г.
Книга публикуется в редакции составителя
Компьютерный набор И.А. Тулиной
Оригинал-макет И.В. Потапова
Подписано в печать 25.07.2003. Формат 60x84 /16.
Бумага писчая. Печать офсетная. Гарнитура «Тайме».
Усл. печ. л. 32,67. Тираж 1000 экз. Заказ № 3790.
Издательство «Наталис»
119034, Москва, Б. Левшинский пер., д. 8/1, стр. 2.
Телефон: 201-34-38; e-mail: natalis_press@mail.ru
Отпечатано в полном соответствии с качеством
предоставленных диапозитивов на ФГУИПП «Вятка».
610033, г. Киров, ул. Московская, 122
ISBN 5-8062-0070-1
9785806 200700