И. Н, Земсков
ДИПЛОМАТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ ВТОРОГО ФРОНТА В ЕВРОПЕ
Москва
Издательство политической литературы 1982
63.3(0)63 3-55
Земсков И. Н.
3-55 Дипломатическая история второго фронта в Европе.— М.: Политиздат, 1982.— 319 с., ил.
В книге профессора И. Н. Земскова воссоздается картина острой дипломатической борьбы, связанной с открытием второго фронта в Европе во время Великой Отечественной войны. Раскрывается активная внешнеполитическая деятельность КПСС и Советского государства, направленная на укрепление антигитлеровской коалиции, продемонстрировавшей широкие возможности сотрудничества государств независимо от их социального строя.
Книга предназначается ученым-международникам, преподавателям, а также широкому кругу читателей, интересующихся историей советской внешней политики и проблемами второй мировой войны.
о 0802010100—079
3 079(02)—82 206—82
63.3(0)63
9(М)72
© ПОЛИТИЗДАТ, 1982 г.
ВВЕДЕНИЕ
Четыре десятилетия минуло с тех пор, как началась Великая Отечественная война Советского Союза, в ходе которой советский народ под руководством Коммунистической партии в упорной и жестокой борьбе с фашизмом отстоял свободу и независимость своей Родины и спас от угрозы уничтожения мировую цивилизацию. Советская страна вынесла на своих плечах основную тяжесть войны и явилась главной силой, преградившей путь германскому фашизму к мировому господству. Величие этого подвига не меркнет с годами и продолжает оказывать воздействие на судьбы новых поколений.
Важный вклад в достижение исторической победы в Великой Отечественной войне внесла внешнеполитическая деятельность Центрального Комитета КПСС и Советского государства. С первых дней войны все принципиальные вопросы советской внешней политики находились в центре внимания Политбюро ЦК партии. На его заседаниях определялись основные направления внешнеполитической деятельности Советского правительства, утверждались проекты международных документов, определялась линия советских делегаций на международных конференциях и переговорах. Внешняя политика СССР на протяжении всей войны была направлена на решение кардинальных политических и военно-стратегических проблем, связанных с борьбой против агрессоров и разработкой демократических принципов послевоенного устройства мира.
Основные ее усилия концентрировались на создании и Укреплении антигитлеровской коалиции во главе с
Он, США и Великобританией, которая являлась только военно-политическим союзом государств для
достижения победы над агрессивным блоком, но и сою-/' зом всех свободолюбивых народов.
Образование антигитлеровской коалиции имело важное значение, поскольку оно способствовало укреплению и расширению сотрудничества между народами крупнейших мировых держав, боровшихся против агрессии, и содействовало консолидации всех антифашистских сил в странах Европы и Азии, значительно расширив тем самым фронт борьбы против фашизма. Оно также подрывало планы Гитлера внести раскол в ряды его противников, затрудняло реакционным кругам Англии и США возможность сепаратных сделок с Германией и тем самым закрепляло изолированность фашистских агрессоров в мире.
Благодаря плодотворной деятельности советской дипломатии в рамках этой коалиции впервые в истории было обеспечено практическое политическое и военное сотрудничество государств, принадлежащих к различным социально-экономическим системам, в интересах избавления человечества от нависшей над ним угрозы фашистского порабощения. Как отмечалось в Постановлении ЦК КПСС о 30-летии Победы в Великой Отечественной войне, в годы войны «была на практике доказана возможность эффективного политического и военного сотрудничества государств с различным социальным строем» *. Таким образом, создавался исторический прецедент, имевший огромное значение для будущего развития международных отношений, и одновременно подтверждалась правота идеи коллективного отпора агрессору, которую Советский Союз отстаивал в период между двумя мировыми войнами, проводя в жизнь ленинскую миролюбивую внешнюю политику.
Необходимость сближения западных стран с СССР диктовалась серьезной угрозой, нависшей над Англией и США, со стороны фашистской Германии и милитарист-
1 Тридцатилетие победы советского народа в Великой Отечественной войне. Документы и материалы. М., 1975, с. 5. .
ской Японии. Советский Союз также был заинтересован в союзниках по борьбе с гитлеровской агрессией. .
Несмотря на общее стремление к разгрому агрессоров, внутри антигитлеровской коалиции сохранялись серьезные противоречия, обусловленные противоположностью классовой природы социалистического государства— Советского Союза — и империалистических держав— США и Англии. Эти противоречия проявлялись прежде всего в вопросе о конечных целях в войне, что, в Свою очередь, определяло и различный подход ко многим проблемам, которые союзники решали в военные 'числе к такой кардинальной проблеме, как ::фронт в Европе. *
^ЧВ^ЙИТические цели Советского Союза в войне были направлены на отстаивание великих завоеваний социализма, оказание помощи в освободительной борьбе народам, подпавшим под фашистское иго, быстрейшее достижение победы над фашизмом — злейшим врагом мировой цивилизации. Они отвечали интересам как советского народа, так и народов других стран — участниц антигитлеровской коалиции. Руководствуясь этими целями, Советское правительство в самом начале Великой Отечественной войны поставило перед правительствами Англии и США вопрос об открытии второго фронта, то есть о вторжении англо-американских вооруженных сил в Северную Францию с запада, поскольку нанесение удара в этом месте поставило бы гитлеровскую Германию в наиболее трудное в военном отношении положение и создало бы предпосылки для ее быстрейшего разгрома.
Правящие круги Англии и США намеревались подчинить ведение боевых действий и решение послевоенных проблем своим корыстным, империалистическим интересам. Они /стремились переложить основную тяжесть борьбы с фашистской Германией на Советский_Союз, сберечь свои соб^тв£нные-^жгЫ7”йспользовав их на завершающем этапе войны для послевоенного диктата. Это стремление особенно отчетливо проявилось в вопросе
б
©б открытии второго фронта, который стал пробным^ камнем искренности и действительной готовности западных союзников оказать эффективную помощь Советскому Союзу в его борьбе с фашистским блоком. Испытывая одновременно давление как со стороны СССР, так и широкой демократической общественности в собственных странах, правительства западных держав неоднократно давали обещания Советскому правительству .организовать высадку союзных войск в Западной Европе и в 1942 г. и в 1943 г., однако на деле затягивали открытие второго фронта, который мог бы явиться существенной помощью Советскому Союзу в наиболее критические периоды войны.
Вокруг проблемы второго фронта развернулась острая дипломатическая борьба между Советским Союзом и его западными союзниками. В этой сложной обстановке от советской дипломатии потребовались значительные усилия, с тем чтобы в конце концов добиться от Англии-и США выполнения принятых ими на себя обязательств, укрепить единство стран антигитлеровской коалиции пе-? ред лицом общего врага. Последовательно и неустанно боролась наша дипломатия за положительное разрешение проблемы второго фронта, проявляя политический ! реализм, выдержку и гибкость. В конце 1943 г., когда окончательно определился коренной перелом в ходе второй мировой войны, достигнутый главным образом в результате исторических побед Советских Вооруженных Сил, на Тегеранской конференции руководителей трех союзных держав были наконец приняты согласованные решения об открытии второго фронта в Европе, которые союзники реализовали только в июне 1944 г.
Тенденция к единству, действовавшая внутри антигитлеровской коалиции благодаря усилиям советской внешней политики, одержала верх и в этом сложном вопросе межсоюзнических отношений.
Вопрос об открытии второго фронта до сих пор является предметом острой идеологической борьбы. Вур-
жуазная историография пытается оправдать политику западных держав и всячески затушевать действительные политические причины затягивания открытия второго фронта. Основная версия состоит в том, что западные союзники в 1941—1943 гг. не располагали-де необходимым количеством вооруженных сил и транспортных средств для успешного осуществления вторжения в Западную Европу через Ла-Манш. Американские историки, особенно в последние годы, выступают также с утверждениями, что США якобы прилагали все усилия к своевременному открытию второго фронта, но этому препятствовали английский премьер-министр У. Черчилль и его военное окружение. Предпринимаются также попытки представить в искаженном виде роль советской внешней политики в этом важнейшем вопросе межсоюзнических отношений.
Обширная советская историография по этому вопросу дает достойный Отпор фальсификаторам. Особое место в советской историографии второго фронта занимают фундаментальные коллективные труды, вышедшие в свет в последние годы: «История внешней политики СССР», «История дипломатии», «История второй мировой войны».
. Необходимо также отметить работы советских исто-рююв-международников и военных историков П. А. Жи-линд, Н. Н. Иноземцева, В. Л. Исраэляна, А. Н. Красильникова, Ю. Л. Кузнеца, В. М. Кулиша, Л. В. Поз-деевой, О. А. Ржешевского, В. Г. Трухановского, Н. Н. Яковлева1 и других, которые в рамках своих
1 См.: Жилин П. А. Проблемы военной истории. М., 1975; Иноземцев И. И. Внешняя политика США в эпоху империализма. М., 1960; Исраэлян В. Л. Антигитлеровская коалиция. М., 1964; Красильников А. Н. СССР и Англия. Советско-английские отношения в *917— 1967 гг. М., 1967; Кузнец Ю. Л. От Перл-Харбора до Потсдама. М., 1970; Кулиш В. М, История второго фронта. М., 1971; По-зоеева Л. В. Англо-американские отношения в годы второй мировой
—1945 гг. М., 1969; Ржешевский О. А. Война и история.
М., 1976; Трухановский В. Г. Внешняя политика Англии в период второй мировой войны. М., 1965; Яковлев И. И. США и Англия во второй мировой войне. М., 1961, и др.
'исследований остановились на основных этапах истории" второго фронта. Советские историки раскрыли трудности и препятствия, которйе5 создавались правящими кругами Англии и США в решении этой проблемы, и показали, что общая военно-политическая обстановка и в первую очередь сосредоточение основных сил фашистской Германии на советско-германском фронте, состояние военно-экономической базы и вооруженных сил США и Англии создавали реальные возможности для открытия второго фронта значительно раньше 1944 г.
Однако при всем многообразии работ по проблемам второй мировой войны, как советских, так и зарубежных, специальной работы по дипломатической истории второго фронта пока не имеется. Данное исследование и предполагает в определенной мере восполнить этот пробел.
Автор стремился воссоздать объективную картину переговоров и дипломатических контактов между правительствами СССР, Англии и США по вопросу об открытии второго фронта в Европе в 1941—1944 гг.; показать активную внешнеполитическую деятельность Коммунистической партии и Советского государства, направленную на объединение военных усилий участников антигитлеровской коалиции с целью быстрейшего разгрома фашистского блока; проанализировать политический курс Англии и США в вопросе о втором фронте; вскрыть тенденции правящих кругов этих стран на затягивание войны и использование ее в своих империалистических интересах; показать, что сотрудничество главных участников, антигитлеровской коалиции во имя победы оказалось в конечном итоге сильнее всех разногласий и препятствий и привело, хотя и с большим опозданием, к положительному решению проблемы второго фронта.
Работа подготовлена в значительной степени на базе ранее не публиковавшихся дипломатических документов Архива внешней политики СССР, что позволило более полно осветить многие стороны этой проблемы.
Глава первая
НАЧАЛО ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ СОВЕТСКОГО СОЮЗА. ВОЗНИКНОВЕНИЕ ВОПРОСА ОБ ОТКРЫТИИ ВТОРОГО ФРОНТА В ЕВРОПЕ (1941 г.)
1.
НАПАДЕНИЕ ФАШИСТСКОЙ ГЕРМАНИИ НА СССР И РЕАКЦИЯ В АНГЛИИ И США
Совершив 22 июня 1941 г. вероломное нападение на Советский Союз, гитлеровская Германия бросила против Советской страны огромную мощь собственной военной машины, а также вооруженные силы своих союзников. К моменту нападения на советском фронте было сосредоточено 190 дивизий, в том числе отборные танковые соединения, насчитывавшие 3500 танков, 50 тыс. орудий и минометов, более 3900 боевых самолетов, что составляло около 60% воздушной мощи фашистской Германии *.
Советско-германский фронт сразу же стал, таким образом, основным и решающим фронтом второй мировой войны1 2. Здесь началась смертельная схватка, исход которой должен был решить судьбы не только Советского Союза, но и всего мира.
1 См.: История внешней политики СССР. М., 1980, т. 1, с. 421.
2 К моменту начала Великой Отечественной войны Советского Союза фашистская Германия оккупировала ббльшую часть Европы, в том числе такую крупную капиталистическую державу, как Франция. На европейском континенте после катастрофы под Дюнкерком военные действия фактически прекратились, если не считать развертывавшегося движения Сопротивления, которое еще не получило достаточно широкого размаха. Англия, единственная из воюющих стран, которой удалось избежать полного поражения, продолжала жить в страхе перед германским вторжением на Британские острова. Она вела против Германии военные действия только в воздухе и на море. Бои развернулись также в Северной Африке, где против английской армии были выставлены всего несколько германских и итальянских дивизий. Соединенные Штаты Америки оказывали Англии экономическую и военную помощь, но формально еще не находились в состоянии войны с фашистским блоком.
Вступление Советского Союза в войну коренным об-разом изменило военно-политическую обстановку в мире. Развернулось вооруженное противоборство социалистического государства и ударных сил мировой реакции, которое носило ярко выраженный классовый характер. Фашистской Германии, проводившей политику захвата чужих земель и массового истребления порабощенных народов, противостоял Советский Союз, выступающий в поддержку законной борьбы угнетенных народов за социальное освобождение и национальную независимость.
Справедливые, освободительные цели Советской страны в войне были провозглашены Коммунистической партией и Советским правительством вскоре после нападения гитлеровской Германии на СССР. В обращении Председателя Государственного Комитета Обороны И. В. Сталина к советскому народу 3 июля 1941 г. ^улло заявлено, что целью Великой Отечественной войны является не трлько защита свободы и независимости Советской страны, но и оказание помощи другим народам, ставшим Жертвами фашистской агрессии. «Наша война за свободу нашего Отечества,— говорилось в обращении,— сольется с борьбой народов Европы и Америки за их независимость, за демократические свободы. Это будет единый фронт народов, стоящих за свободу, против порабощения и угрозы порабощения со стороны фашистских армий Гитлера»1.
Великая Отечественная война советского народа с первых же дней вызвала глубокие симпатии и сочувствие всего прогрессивного человечества. Поднялась мощная волна интернациональной поддержки Страны Советов. Рабочие, крестьяне, представители интеллигенции, профсоюзные и другие организации трудящихся выступили за установление единства действий с Советским Союзом, рассматривая борьбу советского народа против гитлеровского блока как реальную перспективу избавления от угрозы фашистского порабощения. Движение рабочего класса в поддержку СССР возглавили коммунисты.
Посольство СССР в США сообщало в Народный комиссариат иностранных дел СССР, что уже в первый день вероломного нападения гитлеровской Германии на Советский Союз оно получило множество дружественных
1 Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны. М., 1944, т. 1, с. 30.
писем и телеграмм от различных организаций иотдельных лиц, включая даже ряд просьб о принятии добровольцами в Красную Армию *.
Многочисленные пйсьма и телеграммы поступали и в советское посольство в Лондоне. В них выражалось восхищение героической борьбой советского народа и готовность народа Англии поддержать его. В письме строительных рабочих Лондона, в частности, говорилось: «Мы обязуемся поднять перед правительством вопрос о том, чтобы оказать вам помощь посредством наступления на западном фронте без промедления»2.
Правительства Англии и США были вынуждены, несмотря на классовую ненависть к Стране Советов, пойти на установление военно-политического сотрудничества с Советским Союзом перед лицом общего и в высшей степени опасного врага. Агрессивные планы гитлеровской Германии представляли большую опасность не только для интересов американских и английских монополий, но и угрожали национальной независимости США, Айглии и многих других стран.
Учитывая решающую роль СССР в войне, а также атмосферу всеобщей поддержки героической борьбы советского народа, руководящие деятели Англии и США после нападения Германии на Советский Союз публично заявили от имени своих стран о готовности оказывать ему помощь.
Первым с таким заявлением выступил английский премьер-министр У. Черчилль.- Над Англией нависла смертельная опасность гитлеровского вторжения, и Черчилль—этот давний враг Советской страны—не видел другого выхода, кроме совместной с СССР борьбы против фашизма. В лице Советского Союза английское правительство приобретало действительно воюющего мощного союзника.
Сообщение о нападении гитлеровской Германии на Советский Союз Черчилль получил утром 22 июня, находясь в загородной резиденции английских премьер-министров в Чекерсе, С ним были члены военного кабинета Иден, лорд Бивербрук, а также начальник имперского генерального штаба Дж. Дилл и посол в СССР С. Криппс, вызванный в Англию для консультаций. Все присутствующие высказались за оказание помощи Совет-
г Архив внешней политики СССР (далее — АВП СССР).
< „ Центральный государственный архив Октябрьской революции (далее - ЦГАОР), ф. 4459, д. 450, л. 220.
Л
ской стране. Расхождения обнаружились лишь. в. оценке способности СССР к сопротивлению. Как свидетельствует У. Бивербрук, лично он был настроен оптимистически и «выражал уверенность в силе русских и их способ* ности выстоять» ’. Посол Криппс, ссылаясь на свои «знания очевидца», напротив, представлял положение в мрачном свете, делая упор на то обстоятельство, что Россия не выдержит «молниеносной» войны и ее постигнет участь Франции1 2.
Несколькими днями раньше Криппс докладывал на заседании военного кабинета о преобладающем в дипломатических кругах в Москве мнении, что в случае войны «Россия не сможет выдержать против Германии более трех-четырех недель». Ожидалось, что к концу этого периода немцы, возможно, будут уже в Киеве, Ленинграде и Москве3.
Пессимистичны были прогнозы и английских военачальников. Начальник оперативного управления генерального штаба генерал Дж. Кеннеди писал впоследствии в своих воспоминаниях: английские военные «не думали, что русские окажут длительное сопротивление»4. Генерал Дилл считал, в частности, «неразумным рассчитывать более чем на 6 или 7 недель»5.
Сам Черчилль, как явствует из его мемуаров, также думал, что Советский Союз не сможет долго противостоять фашистской Германии. Однако, полагал он, если Красная Армия продержится до наступления зимы, то это уже даст англичанам неоценимые преимущества передышки и возможность подготовиться к дальнейшему сопротивлению агрессору6.
В первой половине дня 22 июня Иден по указанию Черчилля встретился с советским послом И. М. Майским. Английский министр иностранных дел заявил в беседе, что в связи с нападением гитлеровской Германии на Советский Союз Англия не только не ослабит, а еще более усилит свою борьбу против Германии. Будет в максимальной степени активизирована воздушная война на Западе, с тем чтобы отвлечь с Востока часть германской авиации и одновременно завоевать господство в воздухе
1 Taylor A. Beaverbrook. London, 1972, р. 475.
2 Ibidem.
3 Public Record Office (далее— PRO). Cab. 65/22.
4 Kennedy J. The Business of War. London, 1957, p. 147.
5 The Eden Memoirs. The Reckoning. London, 1965, p. 269.
6 Churchill W. The Second World War. London, 1950, vol. 3, p. 341.
над Францией. Английское правительство, продолжал Иден, готово оказать СССР «содействие во всем, в чем оно может». Военная и экономическая миссии могут в любой момент вылететь в Советский Союз, если этого захочет Советское правительство. Иден сообщил также, что вечером по радио выступит Черчилль и изложит позицию правительства в связи с нападением Германии на СССР. Имея в виду слухи и разговоры, которые распространились вокруг прилета в Англию Гесса ’, Майский заметил, что было бы хорошо, если бы Черчилль в своем выступлении заявил, что Англия будет вести войну до конца. Английский министр иностранных дел заверил посла, что ни о каком мире с Гитлером не может быть и рёчи, и в свою очередь поинтересовался, какова будет «линия» Советского правительства в этом вопросе. В ответ советский посол процитировал заключительную часть выступления заместителя Председателя Совета Народных Комиссаров и народного комиссара иностранных дел В. М. Молотова 22 июня, где говорилось о решимости СССР вести войну до победы 1 2.
Вечером 22 июня, выступая по радио, Черчилль категорически заявил, что, несмотря на отрицательное отношение к коммунизму, английское правительство в советско-германской войне будет на стороне СССР. «Любой Человек или государство,— сказал премьер-министр,— которые борются против нацизма, получат нашу помощь. Любой человек или государство, которые идут с Гитлером,— наши враги... Отсюда следует, что мы окажем России й русскому народу всю помощь, какую только сможем». При этом Черчилль признал, что судьба Англии и США будет зависеть от событий на советско-гер-. майском фронте. Нападение гитлеровской Германии на СССР,— подчеркнул он,— это «лишь прелюдия к попытке вторжения на Британские острова». Гитлер несомненно надеется, продолжал Черчилль, что «все это можно будет осуществить до наступления зимы и что он сможет сокрушить Великобританию, прежде чем вмешаются
1 Заместитель Гитлера по руководству нацистской партией Гесс в мае 1941 г. прилетел в Англию для зондажа относительно заключения мира между обеими странами. Поскольку тайная сделка не состоялась, Берлином была пущена в ход версия, будто эта «миссия» была предпринята Гессом по личной инициативе. Германская пресса выступила даже с утверждениями, что Гесс является психически
больным человеком. «Миссия Гесса» была одной из акций гитлеровской дипломатии по подготовке к войне против Советского Союза.
флот и авиация Соединенных Штатов^. «Поэтому опасн носгь, угрожающая России,—заявил премьер-министр в заключение,— это опасность, грозящая нам и Соединенным Штатам, точно так же' как дело каждого русского,' сражающегося за свой очаг и дом,--это дело свободных людей и свободных народов во всех уголках земного шара»
Политический курс, провозглашенный Черчиллем в его речи по радио, был одобрен на следующий день на заседании военного кабинета фактически без обсуждения. На этом же заседании Иден проинформировал членов кабинета о согласии Советского правительства принять английскую военную миссию2. Было принято решение, чТо посол Криппс вернется назад в Москву вместе с военной миссиейА
24 июня в палате общин состоялись дебаты на тему «Германское вторжение в Россию». По поручению военного кабинета с заявлением выступил министр иностран-цы£,.дел Иден. Он повторил в основном главные тезисы речи Черчилля. Иден сообщил также членам парламен-та, что достигнута договоренность с Советским правительством о направлении в СССР военной и экономической миссий. Большинство членов палаты общин одобрили действия правительства. Реакционная группировка, выступавшая против союза с СССР, оказалась в меньшинстве. Некоторые из депутатов призывали не медлить в вопросе сотрудничества Англии с Советским Союзом. «Я надеюсь,— заявил член парламента Грэнуилл,— что правительство будет помнить о том, что помощь, предоставленная сейчас, имеет в десять раз большую ценность, чем помощь, предоставленная через несколько недель». За эффективную помощь Советской стране выступил депутат парламента — один из руководителей Коммунистической партии Великобритании У. Галлахер4.
Нападение гитлеровской Германии на Советскую страну вызвало у английского правительства чувство заметного облегчения. Посольство СССР в Великобритании сообщало в НКИД СССР 27 июня 1941 г., что чув-
1	Churchill W. Op. cit., vol. 3, p. 331—333.
2	Перед заседанием военного кабинета советский посол встретился с Иденом и передал ему, что Советское правительство не возражает против приезда в СССР английских миссий (АВП СССР).
8 PRO. Cab. 65/18.
* Parliamentary Debates. House of Commons. Official Report, vol. 372, 1940—1941, col. 971—999.
Uz
ство облегчения большинства Правящих кру! ев,'включая премьер-министра Черчилля^ проистекало от !ссвнйнйя> что теперь у Англии появился Союзник, «располагающий как раз тем, чего ей самой так йе хватает,—гигантской сухопутной армией». Это открывало реальный путь к победе над гитлеровской Германией. «Конечно,—говорилось в телеграмме советского Посольства,— у многих данное чувство смешивалось е затаенной мыслью, что теперь главную тяжесть борьбы с германской военной машиной можно будет свалить на чужие плечи». Наиболее реакционная часть английских правящих кругов этой связи даже надеялась, что так как наконец «удалось столкнуть большевиков с нацистами»^ то «теперь Англии так или иначе удастся выйти из игры без серьезного ущерба, а может быть, даже с прибылью» Подобные мысли выразил министр авиационной промышленности Д. Мур-Брабазон, который заявил: «Пусть Германия и СССР истощают друг друга, в конце войны Англия станет хозяином положения в Европе»2.	?
Правительство Соединенных Штатов Америки, так же как и правительство Англии, взяло курс на поддержку Советского Союза, однако сделало это не сразу. Причиной была острая борьба между сторонниками и противниками советско-американского сближения.
Многие видные американские государственные и политические деятели правильно оценили тот факт, что сотрудничество с Советским Союзом соответствует интересам безопасности США. Они высказывались за скорейшее установление контактов с Советским правительством и за оказание широкой помощи Советскому Союзу. К их числу относились президент Ф. Рузвельт, специальный помощник президента Г. Гопкинс, министр внутренних, дел Г. Икес, министр финансов Г. Моргентау, бывший посол в СССР Дж. Дэвис и другие. Икес даже считал, что США должны как можно скорее вступить в войну против Германии3.	1	*
Голоса, требовавшие активного участия Соединенных Штатов в борьбе с фашизмом, раздавались и в палате представителей американского конгресса. «Именно сейчас надо нанести удар,—говорил депутат от штата Теннесси Кэфовер 24 июня.— Бросив в действие нашу мощь, мы могли бы в этом году вывести Гитлера из строя.
1	АВП СССР.
2	Там же.
,8 Там же.	.	, i н
..ЛГ
Во всяком случае мы бы улучшили наши шансы -на то, чтобы справиться с ним позднее» *.		л
' С- другой стороны, реакционные изоляционистские круги (как республиканцы, так и отдельные демократы) выступили против какой-либо помощи Советскому Союзу и сразу же попытались оказывать соответствующее давление на Рузвельта1 2, А сенатор от штата Миссури Г. Трумэн, ставший впоследствии президентом США, цинично заявил: «Если мы увидим, что выигрывает Германия, то нам следует помогать России, а если выигрывать будет Россия, то нам следует помогать Германии, и, таким образом, пусть они убивают как можно больше»3.
Настроения в пользу отказа от сотрудничества с СССР были распространены и в государственном департаменте США, Накануне нападения гитлеровской Германии на Советский Союз Европейский отдел госдепартамента подготовил меморандум под названием «Поли-. тика в отношении Советского Союза в случае возникновения войны между Советским Союзом и Германией», в котором, в частности, говорилось: «Мы не должны заранее давать никаких обещаний Советскому Союзу в отношении помощи, которую мы могли бы предоставить в случае германо-советского конфликта, и мы не должны брать на себя никаких обязательств в отношении того, какова будет в будущем наша политика в отношении Советского Союза»4. По свидетельству американских официальных историков Лэнгера и Глисона, этот меморандум был подготовлен госдепартаментом в ответ на предложение англичан присоединиться к ним в проведении политики оказания помощи и поддержки СССР в случае нападения на него гитлеровской Германии. «Государственный департамент,— указывают авторы,— считал затруднительным принять английское предложение оказать помощь Советской России в случае германского нападения»5.
Однако президент Рузвельт вопреки мнению госдепартамента передал английскому правительству через
1 Congressional Record, vol. 87, 1941, № 118, р. 5590.
2 ДВП СССР.
8 The New York Times, 24. VI. 1941.
4 Foreign Relations of the United States. Diplomatic Papers (далее—FRUS), 1941, vol. 1. Washington, 1958, p. 766—767.
5 Langer W. and Gleason S. The Undeclared War 1940—1941. New York, 1953, p. 531.
посла Вайнанта, что он солидаризируется с политикой Черчилля в отношении России. Будучи реалистически мыслящим политиком, американский президент понимал, что захват фашистским блоком новых территорий угрожал не только стратегическим интересам и сферам влияния США, но и непосредственной безопасности его страны. Тем не менее он был вынужден считаться с влиянием враждебных Советскому Союзу группировок и осторожно взвешивал каждый, свой шаг. Поэтому в день нападения на СССР американское правительство не заявило о своей позиции в отношении агрессии Германии против Советского Союза, как это сделало правительство Англии. Рузвельт, правительственный лагерь в целом и рузвельтовское большинство в конгрессе, сообщал посол СССР в США К. А. Уманский в НКИД СССР 22 июня, заняли «молчаливую, выжидательную позицию». «Сегодняшнее молчание американского правительства,— писал посол,— отражает стоящий перёд Рузвельтом нелегкий выбор: слишком явного разрыва между линией своей и Черчилля он никак допустить не может, а стать целиком на черчиллевскую позицию боится по внутриполитическим соображениям» *. Немаловажную роль в политике американского правительства сыграл и тот факт, что в это время Соединенные Штаты формально в войне не участвовали.
23 июня Уэллес, исполнявший обязанности государственного секретаря в связи с болезнью Хэлла, сделал официальное заявление представителям печати, предварительно согласовав его с президентом Рузвельтом. Не преминув подчеркнуть, что Соединенные Штаты являются врагом коммунизма, Уэллес заявил, что неотложная задача, которая в данный момент стоит перед «реалистической Америкой», заключается в том, чтобы остановить, а затем и сорвать планы завоевания мирового господства со стороны гитлеровской Германии. «Поэтому, по мнению Соединенных Штатов,— сказал он,— любая борьба против гитлеризма, любое сплочение сил, выступающих против гитлеризма, из какого бы источника эти силы ни исходили, ускорят неизбежное падение нынешних германских лидеров и тем самым будут способствовать нашей собственной обороне и безопасности.
1 АВП СССР. Английский посол в США Галифакс в беседе с советским послом 23 июня заявил, что Рузвельт, «умеющий маневрировать, найдет способы сотрудничества с СССР и помощи ему4 невзирая на атаки оппозиционного меньшинствам 4АВП СССР).
И. н, Земсков
В настоящее время гитлеровские армии являются главной опасностью для американского континента». Уэллер в своем заявлении никак не затронул проблему помощи Советскому Союзу в его борьбе с гитлеровской агрессией. Отвечая на вопрос корреспондентов, может ли быть оказана помощь СССР на основе закона о передаче д аренду или взаймы вооружения, он сказал, что прези-; дент сам должен определить, какие шаги предпринять: на основе этого закона ’.
24 июня 1941 г. состоялась пресс-конференция президента Рузвельта, где о*н заявил, что в настоящее время еще нельзя определить, в какую форму выльется американская помощь СССР. Рузвельт отметил, что невозможно сказать и о том, что предпримут Соединенные Штаты до того, как станет известно о потребностях России. В то же время он подчеркнул, что Соединенные Штаты намерены предоставить всю помощь, которую они могли бы оказать России1 2.
Здесь следует иметь в виду, что в американском правительстве, как и в английском, существовала точка зрения, что советские вооруженные силы долго не выдержат единоборства с армиями гитлеровской Германии и ее сателлитов. 23 июня военный министр США Стим-сон докладывал президенту, что, по его мнению, с которым согласны и американские начальники штабов, военные действия в России займут у Германии минимум один и максимум три месяца3. Военно-морской министр Нокс писал в тот же день Рузвельту: «Гитлеру потребуете^ так или иначе от шести недель до двух месяцев для того, чтобы покончить с Россией» 4.
Поскольку американское правительство не^ делало никаких официальных сообщений Советскому правительству о своей позиции в связи с началом Великой Отечественной войны, посол СССР в США получил 26 июня указание из Москвы немедленно посетить Рузвельта или Хэлла (а в его отсутствие Уэллеса) и выяснить, «каково отношение американского правительства к советско-германской войне и к СССР»5. Советского посла принял в тот же день исполнявший обязанности
1 FRUS. 1941, vol. 1, р. 767—768.
2 The New York Times, 25. VI. 1941.
3 См.: Батлер Дж., Гуайер Дж. Большая стратегия. Июнь 1941 — август 1942. М., 1967, с. 82.
4 Langer W. and Gleason S. Op. cit, p. 538.
® АВП СССР.
госсекретаря США Уэллес. Рузвельта в Вашингтоне ц< было. Уэллес от имени’ американского правительства выразил сожаление, что СССР оказался жертвой предательского нападения со стороны гитлеровской Германии. В ответ на просьбу посла официально сформулировать отношение американского правительства к германскому нападению на СССР и к будущим американо-советским отношениям Уэллес заявил, что американское правительство считает СССР жертвой «неспровоцированной, ничем не оправданной агрессии» и что отпор этой агрессии, который дается сейчас советским народом и его армией, «соответствует историческим интересам США». Исходя из этого, сказал он, правительство США заверяет Советское правительство, что оно «готово оказать этой борьбе всю посильную поддержку в пределах, определяемых производственными возможностями США и их наиболее неотложными нуждами»1.
Заявления руководителей Великобритании и США имели важное международное значение. Они свидетельствовали о провале расчетов нацистских руководителей Германии на политическую изоляцию Советского Союза и на разгром своих противников поодиночке. Англий-, ское и американское правительства, саботировавшие в предвоенные годы советские предложения об организации системы коллективной безопасности и пресечении агрессии, на этот раз под давлением обстоятельств пошли на сотрудничество с СССР, который стал ведущей .силой антигитлеровской коалиции.
2.
ПРОБЛЕМА ВТОРОГО ФРОНТА
В СОВЕТСКО-АНГЛИЙСКИХ ОТНОШЕНИЯХ В 1941 г.
С первых же дней Великой Отечественной войны Советское правительство стремилось придать вкладывающейся антигитлеровской коалиции действенность и эффективность в борьбе против фашистских агрессоров. Оно считало необходимым мобилизацию военных усилий всех государств, воевавших против фашистского блока, максимально целесообразное использование всех сил и ресурсов для разгрома врага. Важнейшим шагом в этом направлении было бы скорейшее
открытие второго фронта в Европе. Открытие второго фронта на европейском континенте не только облегчило бы СССР тяжелую и кровопролитную борьбу против общего врага, но и значительно сократило бы общие сроки мировой войны, приблизило бы освобождение порабощенных народов и избавление всего человечества от угрозы фашистского варварства.
Проблема второго фронта стала в первую очередь предметом обсуждения между Советским и английским правительствами, поскольку США еще формально в войне не участвовали. Причем в 1941 г. речь шла не О крупных наступательных операциях в Европе, а о немедленной ограниченной операции — десанте в Северную Францию с целью захвата там плацдармов с последующим их укреплением и расширением.
Впервые вопрос об активных военных действиях английской армии на европейском континенте был поставлен 27 июня 1941 г. во время беседы советского посла в Лондоне И. М. Майского с лордом Бивербруком, членом военного кабинета и одним из влиятельных политических деятелей Англии. Бивербрук заявил в ходе встречи, что правительство Великобритании «готово принять все возможные меры для облегчения нажима немцев на СССР», и, в частности, развивал следующий план: 1) Англия усиливает бомбардировки Западной Германии и Северной Франции; 2) в район Мурманска и Петсамо направляется часть английского флота для участия в морских операциях против немцев; 3) англичане проводят «крупные рейды» на северное побережье Франции с целью хотя бы временного захвата таких важных стратегических пунктов, как Гавр, Шербур и др.
Бивербрук подчеркнул, что, если бы Советское правительство поставило перед его правительством «вопрос о более тесной кооперации в военной области, британское правительство охотно обсудило бы, что можно сделать». Он сообщил также советскому послу, что немцы сняли из Франции почти всю свою авиацию, оставив лишь небольшое количество самолетов «Мессершмитт-109» и совершенно неопытных летчиков
После того как Советскому правительству стало известно о плане Бивербрука, народный комиссар иностранных дел СССР В. М. Молотов пригласил 29 июня вернувшегося в Москву английского посла Криппса и
заявил ему, что «все предложения Бивербрука Советское правительство, считает правильными и актуальными». Нарком отметил желательность «всемерного усиления действий английской авиации против Германии и на западе, а также десантов на побережье Франции». Было указано и на необходимость участия английских воен; пых кораблей и авиации в военных действиях в районе Мурманска в связи с крупным наступлением там германских и финских войск. Ссылаясь на заявление Бивербрука о готовности английского правительства обсудить вопрос р военном сотрудничестве Англии и СССР, нарком сообщил Криппсу, что «в настоящий момент Советское правительство такой вопрос ставит и, ввиду его актуальности, желало бы иметь положительное разрешение».
Криппс ответил, что вопрос об английской помощи в северных морских водах у Мурманска он обсуждал перед отъездом из Англии и может заверить, что британское правительство приняло решение о необходимости оказания всей возможной помощи СССР в войне против Германии. Посол также добавил, что он «осведомлен о намерениях английского правительства произвести десантную операцию во Франции»
Вместе с Криппсом в Москву прибыла английская военная миссия во главе с генералом Макфарланом. Однако, как оказалось, миссия не была облечена полномочиями вести серьезные переговоры о военном сотрудничестве обеих стран. Начальник оперативного управления английского генштаба генерал Кеннеди писал в своих воспоминаниях, что миссия была направлена в Советский Союз, чтобы использовать «слабый шанс» и хотя бы в какой-то степени повлиять на русскую стратегию, с тем чтобы «война в России продолжалась»1 2.
30 июня генерал Макфарлан был принят наркомом иностранных дел В. М. Молотовым. Нарком заметил во время беседы, что поскольку инициатива сотрудничест-<Ва исходит от британского военного кабинета, то, естественно, встает вопрос, «могут ли военные силы Англии оттянуть занятые на восточном фронте германские части». Советская сторона заявила, что «если Бивербрук прав, что Англия может усилить активность своей авиации в Западной Германии и на оккупированной
1 Авп СССР.
2 Kennedy J. Op. cit., р. 147.
территории Франции, а также высадить десант в упомянутых Бивербруком городах, то именно настоящий мб* мент и является наиболее подходящим для подобног^ рода действий».	4'
Генерал Макфарлан заверил, что единственным же* ланием как британского правительства, так и всех чле£ нов военной миссии является «желание помочь Совет* скому Союзу всеми возможными средствами», но для этого миссия должна представить своему правительству «детальную и подробную картину всей обстановки, существующей сейчас повсеместно на восточном фронте» *.
В тот же день, 30 июня, состоялась беседа советского посла с министром иностранных дел Англии Иденом. Посол заметил, что хотя премьер-министр Черчилль и предлагал в своем выступлении 22 июня полное и широкое содействие Советскому Союзу, «до сих пор ничего не было уточнено и конкретизировано, и это сразу же сказалось при начале переговоров с военной миссией в Москве».
Когда разговор коснулся возможных десантов в Северную Францию, и в частности в Бретань, посол подчеркнул, что «помимо своего значения под углом зрения отвлечения германских сил с Востока это имело бы немалое значение и для облегчения положения самих англичан в Атлантике: ведь как раз из бретанских портов немцы ведут атаки против английского тоннажа». Министр иностранных дел ответил, что «британское правительство тоже думает о десантах во Францию, но пока еще не пришло ни к какому решению». Иден заявил также, что вопрос о предложениях Бивербрука он «сегодня же поставит официально на кабинете»1 2.
Во время встречи с Криппсом 5 июля 1941 г. народный комиссар иностранных дел СССР сообщил, что, несмотря на напряженные бои, положение на восточном фронте за последние дни стабилизировалось и «при таком стечении обстоятельств в настоящий момент был бы особенно полезен десант в Северную Францию, а также участие английских военных сил в операции на севере,
1 АВП СССР. Забегая вперед, следует отметить, что глава английской военной миссии, ознакомившись с положением на месте, по достоинству оценит боевые качества Красной Армии и даже в самые трудные для Советского Союза дни будет убежден, что советские люди исполнены решимости вести войну до победы (см.: Верт А. Россия в войне 1941—1945. М., 1967, с. 1951.
2 АВП СССР.
в районе Мурманска и Петсамо». Эти действия, по мнению советской стороны, были бы «весьма целесообразными и своевременными» и могли бы создать «новое положение на фронтах»».
Вопрос об английском десанте во Францию был еще раз обсужден между послом СССР в Великобритании и Иденом 8 июля 1941 г. Посол отметил, что «волею обстоятельств СССР и Англия стали товарищами по оружию, то есть если не формально, то фактически стали военными союзниками» и что «впервые за всю войну Англия имеет настоящего союзника, который может и хочет по-настоящему бороться против гитлеровской Германии». «Минувшие две недели,— сказал он,— с полной ясностью показали, что Красная Армия — мощная сила и что вермахт не в состоянии ее разбить. Нашла коса на камень. Однако германская военная машина чрезвычайно могущественна, и почти вся она брошена против СССР, что создает для нас трудное положение. Не только долг, но и прямой интерес Англии несколько облегчить давление немцев на восточном фронте путем отвлечения их сил и внимания в другую сторону». Советский посол указал на реальные возможности Англии для осуществления серьезного военного десанта во Францию: войск и вооружения у англичан для этого было достаточно; расстояние до французского берега невелико, следовательно, транспортные трудности ограниченны; морем англичане владели, и их авиация была в состоянии оказать такой операции серьезное содействие. К тому же немцы оголили Северную Францию, перебросив значительную часть авиации и механизированных войск на советско-германский фронт. Опасность непосредственного вторжения в Англию отпала, по крайней мере, до тех пор, пока Гитлер был занят на Востоке.
Выслушав эти соображения советской стороны, английский министр иностранных дел сказал, что лично он является «сторонником десанта в Северную Францию» и «самой широкой помощи СССР именно в данный момент», и подчеркнул, что он немедленно еще раз поставит вопрос о десанте во Францию перед своим правительством 1 2.
8 июля 1941 г. в Лондон прибыла советская военная миссия, возглавляемая заместителем начальника
1 АВП СССР.
2 Там же.
Генерального штаба Красной Армии генерал-лейтенантом Ф. И. Голиковым. В отличие от английской миссии, советская миссия, как пишет Ф. И. Голиков в своих воспоминаниях, имела конкретные указания вести переговоры о первоочередных поставках вооружения и материалов, а также обсудить проведение англичанами ряда военных операций, их масштабы и характер. Миссии было поручено обратиться к правительству Англии с предложением об открытии второго фронта в Европе ’.
9 июля посол СССР в Лондоне представил Ф. И. Голикова и его заместителя контр-адмирала Н. М. Харламова министру иностранных дел Идену и его постоянному заместителю А. Кадогану. В начале беседы Ф. И. Голиков заявил от имени Советского правительства о твердой решимости советского народа вести войну против фашистской Германии до полной победы, подчеркнув при этом, что «немцы нас не сломят». Иден обещал немедленно довести это заявление до сведения премьер-министра Великобритании. В ходе дальнейшей беседы вопрос коснулся совместных операций на севере, максимального усиления английских воздушных налетов на Германию вплоть до Берлина, а также срочного развертывания десантных операций в Северной Франции. Иден еще раз подтвердил, что он с сочувствием относится к этим мероприятиям, и предложил советской миссии обсудить все конкретные вопросы с английскими начальниками штабов1 2.
Позднее члены миссии посетили военного министра Г. Марджесона, а затем встретились с английскими начальниками штабов: начальником генерального штаба английских вооруженных сил генералом Дж. Диллом, начальником штаба военно-воздушных сил вице-маршалом авиации Ч. Порталом и начальником штаба военно-морских сил адмиралом Д. Паундом. Однако беседа с английскими военными носила формальный характер, и вопрос о высадке английских десантных войск во Францию не был обсужден3.
8 июля 1941 г. глава Советского правительства И. В. Сталин получил личное послание премьер-министра Великобритании Черчилля, которое положило начало переписке между главами правительств обоих государств по важным актуальным проблемам второй мировой
1 См.: Новая и новейшая история, 1969, № 3, с. 101.
2 АВП СССР.
3 См.: Новая и новейшая история, 1969, № 3, с. 103—104.
войны. С удовлетворением отметив, что «русские армии оказывают такое сильное, смелое и мужественное сопротивление совершенно неспровоцированному и безжалостному вторжению нацистов», Черчилль писал: «Мы сделаем все, чтобы помочь Вам, поскольку это позволят время, географические.условия и наши растущие ресурсы. Чем дольше будет продолжаться война, тем большую помощь мы сможем предоставить». Он сообщил в своем послании о бомбардировках английской авиацией территорий оккупированных немцами стран и самой Германии и о предполагаемой в ближайшем будущем «серьезной операции» в Арктике, но обошел молчанием вопрос об английском десанте в Северную Францию1.
Шла третья неделя Великой Отечественной войны; советско-английские переговоры не привели к уточнению характера и масштабов сотрудничества между обеими странами.
Хотя английский министр иностранных дел и заверял советского посла в том, что он официально поставит вопрос об операциях английских войск в Северной Франции в правительстве, на самом деле, как явствует из секретных протоколов английского военного кабинета, открытых в настоящее время для исследователей, вопрос о военных операциях на европейском континенте серьезно на заседаниях кабинета не обсуждался. Иден ограничился лишь краткой информацией о беседах с советским послом, которая была принята к сведению членами кабинета 2.
Принимая 8 июля английского посла Криппса, который передал послание Черчилля, И. В. Сталин выразил недовольство Советского правительства «политикой Англии в отношении СССР, поскольку Англия не решается связать себя заключением пакта о взаимопомощи с СССР и ограничивается платоническими декларациями о готовности оказать помощь». «В то время,— сказал глава Советского правительства,— как Гитлер действует в коалиции с другими государствами, Англия подобным поведением создает впечатление разобщенности между СССР и Англией, противопоставляя таким образом гитлеровской политике коалиции совершенно зил ' См,: Переписка Председателя Совета Министров СССР с Пре-Вр ента„ми США и Премьер-министрами Великобритании во время Пп1икои Отечественной войны 1941—1945 гг. (далее — Переписка
Р 2Сп^аЛеля Совета Министров СССР...). М., 1976, т. 1, с. 17,
• PRO. Cab. 65/19.
непонятную политику изоляции». На замечание Криппса об опасности «проявить торопливость в этом деле» И. В. Сталин ответил, что «опасность здесь не в торопливости, а в том, что можно опоздать» *.
Стремясь поставить вопросы сотрудничества на конкретную основу, глава Советского правительства предложил заключить между обеими странами соглашение о совместных действиях в войне против Германии. В результате последующих переговоров был согласован текст этого соглашения, которое было подписано в Москве 12 июля 1941 г. Оба правительства обязались оказывать друг другу помощь и поддержку всякого рода в войне против гитлеровской Германии, а также не вести переговоров и не заключать перемирия или мирного договора, кроме как с обоюдного согласия1 2.
Несмотря на то что соглашение носило самый общий характер и взаимные обязательства сторон в нем не были уточнены, оно закладывало фундамент для установления дружественных союзнических отношений между СССР и Англией.
После подписания советско-английского соглашения о совместных действиях в войне против Германии глава Советского правительства, направляя английскому премьер-министру свое первое личное послание 18 июля, поднял в нем официально вопрос об открытии второго фронта в Европе. Приветствуя установление между СССР и Великобританией союзнических отношений и выражая уверенность, что у обоих государств найдется s достаточно сил для разгрома общего врага, он писал: «Мне кажется, далее, что военное положение Советского Союза, равно как и Великобритании, было бы значительно улучшено, если бы был создан фронт против Гитлера на Западе (Северная Франция) и на Севере (Арктика) .
Фронт на севере Франции не только мог бы оттянуть силы Гитлера с Востока, но и сделал бы невозможным вторжение Гитлера в Англию. Создание такого фронта было бы популярным как в армии Великобритании, тац и среди всего населения Южной Англии. Я представляю трудность создания такого фронта, но мне кажется, что, несмотря на трудности, его следовало бы создать не только ради нашего общего дела, но и ради интересов
1 АВП СССР.
2 См.: Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны, т. 1, с. 116.
самой Англии. Легче всего создать такой фронт именно теперь, когда силы Гитлера отвлечены на Восток и когда Гитлер еще не успел закрепить за собой занятые на Востоке позиции.
Еще легче создать фронт на Севере. Здесь потребуются только действия английских морских и воздушных сил без высадки войскового десанта, без высадки артиллерии. В этой операции примут участие советские сухопутные, морские и авиационные силы. Мы бы приветствовали, если бы Великобритания могла перебросить сюда около одной легкой дивизии или больше норвежских добровольцев, которых можно было бы перебросить в Северную Норвегию для повстанческих действий против немцев» *.
Предложение Советского правительства вызвало отрицательную реакцию у правительства Англии. На этот раз Черчилль высказался вполне определенно. Ознакомившись с текстом послания во время встречи с советским послом 19 июля, он заявил, что «попытка установить сколько-нибудь прочный фронт на севере Франции» является «нереальной». Единственное, что обещал премьер-министр,— это вести «все более расширяющимися и усиливающимися темпами» бомбардировку Германии, «не жалея ни машин, ни людей» 2.
Советское посольство в Лондоне объясняло негативную позицию английского правительства в отношении второго фронта тем обстоятельством, что Черчилль продолжал придерживаться оборонительной стратегии, которой он следовал в течение минувшего года и которая сводилась к накоплению сил и оружия в настоящем и к откладыванию «большого наступления» до 1942 г., когда с помощью США Англия приобретет господство в воздухе над Германией и значительно повысит обеспеченность вооружением своей армии. Вступление СССР во вторую мировую войну еще не заставило Черчилля перейти от оборонительной к наступательной стратегии. «Дело тут конечно в том,— делало вывод посольство,— что, несмотря на все свое восхищение героическим сопротивлением Красной Армии, Черчилль до сих пор не Уверен, устоит ли в конечном счете Красная Армия перед рейхсвером или нет.' Его все время преследует мысль: ели Красная Армия все-таки будет разбита и Гитлер
2 дв^пПрСка Председателя Совета Министров СССР..., т. 1, е. 19.
со всеми своими полчищами обрушится на Англию,— что тогда? Вот на этот случай Черчилль и придерживает силы и оружие на Британских островах, совершенно за-?, бывая о том, что своевременное создание второго фрон-. та во Франции явилось бы- лучшей гарантией против опасности вторжения» *.
Точку зрения премьер-министра относительно второ-го фронта в Европе разделяли и английские начальники штабов. Еще до ответа Черчилля И. В. Сталину комитет начальников штабов Великобритании направил главе, военной миссии в СССР телеграмму, в которой отмечалось, что английская стратегия предусматривает ослаб-, ление Германии с помощью воздушных, морских и экономических действий и укрепления положения Великобритании на Ближнем и Дальнем Востоке. «Такая-стратегия,— утверждалось в телеграмме,— косвенно оказывает очень большую помощь России; прямая поддержка— это другой вопрос. Мы рассматривали определенные ‘Варианты отвлекающих ударов, но с военной точки зрения ничто, кроме того, что мы уже делаем, не може^г оказать влияния на операции основных русских армий и военно-воздушных сил»1 2.
21 июля английский посол Криппс вручил главе Советского правительства ответное послание Черчилля. Премьер-министр писал: «Все разумное и эффективное,-что мы можем сделать для помощи Вам, будет сделано. Я прошу Вас, однако, иметь в виду ограничения, налагаемые на нас нашими ресурсами и нашим географи-. ческйм положением. С первого дня германского нападе--ния на Россию мы рассматривали возможность.наступ-; ления на оккупированную Францию и на Нидерланды. Начальники штабов не видят возможности сделать что-либо в таких размерах, чтобы это могло принести Вам хотя бы самую малую пользу». Ссылаясь на якобы крупные германские силы во Франции и на якобы сильные-военные укрепления немцев вдоль ее побережья, Черчилль подчеркивал, что «предпринять десант большими силами означало бы потерпеть кровопролитное поражение, а небольшие набеги повели бы лишь к неудачам и причинили бы гораздо больше вреда, чем пользы, нам обоим».-
Относительно фронта на севере Черчилль сообщал следующее: «Норвежской легкой дивизии не существует,
1 АВП СССР.
2 Woodward L. British Foreign Policy in the Second World War. London, 1971, vol. 2, p. 15.	*	, 
и было бы невозможно при постоянном дневном свете, не обеспечив заранее достаточного прикрытия со стороны самолетов-истребителей, высадить войска, будь то британские или русские, на занятую немцами территорию».
В заключение он писал: «Прошу предложить не колеблясь что-либо другое, о чем Вам придет мысль. Мы же в свою очередь будем тщательно искать другие способы нанести удар по нашему общему врагу» *.
Однако эти «другие способы» сводились только к английским воздушным налетам на территорию гитлеровской Германии. В новом послании от 26 июля английский премьер-министр, выражая свое восхищение «замечательной борьбой» советских армий, обещал, что «воздушные налеты на Германию будут продолжаться с возрастающей мощью»2.
Воздушные бомбардировки английской авиацией территории гитлеровской Германии не могли оказать серьезного влияния на положение дел на советско-германском фронте. Во время беседы с английским министром иностранных дел 26 августа 1941 г. советский посол в Лондоне заявил; что эти бомбардировки «не заставили немцев снять ни одной эскадрильи с нашего фронта». Касаясь позиции английского правительства в войне против Германии, он заметил, что «Англия в настоящий момент является не столько нашим союзником, товарищем по оружию в смертельной борьбе против гитлеровской Германии, сколько сочувствующим нам зрителем».
На это Иден ответил, что «Англия еще не готова к вторжению во Францию» и что «в ближайшем будущем англичане, по всей вероятности, начнут наступательные операции в Ливии» 3.
То же самое подтвердил и Черчилль во время встречи с советским послом 29 августа 1941 г. Он заявил, что предполагает развернуть в 1942 г. широкие операции в районе Средиземного моря и в Северной Африке (Ли-пип), в связи с чем на Ближнем Востоке сосредоточены оольшие военные силы. «Из слов премьера,— сообщал советский посол в Москву,— можно было заключить, что т°Рой фронт ему мыслится скорее где-то на Ближ-м в°стоке, чем во Франции». Во время этой беседы
с. 20-^22РеПИСКа Председателя Совета Министров СССР..., т. 1,
» Там же, с. 23
АВП СССР.
Черчилль вновь повторил, что считает второй фронт на Западе в настоящий момент невозможным. Он выразил сомнение, что такой фронт станет возможным и весной 1942 г., если только за зиму не обнаружится, что Германия близка к внутреннему краху *.
Таким образом, дипломатические переговоры между СССР и Англией в июне — августе 1941 г. по вопросу о; военных операциях англичан на европейском континенте не привели к практическим результатам. Отрицательное отношение английского правительства к открытию второго фронта в Европе не могло не настораживать Советское правительство. В телеграмме в советское посольство в Лондоне от 30 августа 1941 г. И. В. Сталин писал: «По сути дела, английское правительство своей пассивно выжидательной политикой помогает гитлеровцам. Гитлеровцы хотят бить своих противников поодиночке — сегодня русских, завтра англичан. Англия своей пассивностью помогает гитлеровцам. То обстоятельство, что Англия нам аплодирует, а немцев ругает последними словами,— нисколько не меняет дела. Понимают ли это англичане? Я думаю, что понимают. Чего же они хотят?, j Они хотят, кажется, нашего ослабления» 1 2.
В первые месяцы Великой Отечественной войны помощь английского и американского правительств Советскому Союзу вооружением также носила более чем ограниченный характер. Западные державы по-прежнему ожидали, как будут разворачиваться события на советско-германском фронте.
Для того чтобы получить более точное представление о боеспособности Красной Армии, в Москву в конце июля» 1941 г. прцбыл личный представитель Рузвельта Гарри-Гопкинс, близкий друг и личный советник президента, занимавший в то время пост администратора по осуществлению ленд-лиза. Гопкинс имел встречи с И. В. Ста-» линым и другими членами Советского правительства, во, время которых получил информацию о положении на фронтах, а также о вооружении, в котором в первую очередь нуждалась Красная Армия. Гопкинс заявил Со*; ветскому правительству, что Рузвельт считает Гитлера^ врагом человечества и поэтому желает помочь Советской му Союзу в борьбе против Германии. Вместе с тем Гопкинс подчеркнул, что правительства США и Англии не
1 АВП СССР.
2 Там же.
захотят посылать на русский фронт тяжелое вооружение, такое, как танки, самолеты и зенитные орудия, пока не состоится трехстороннее совещание, на котором будут изучены стратегические интересы каждого фронта и интересы каждого из трех государств 1. Находясь в СССР, Гарри Гопкинс пришел к выводу, что Советский Союз располагает необходимыми людскими и материальными ресурсами для ведения продолжительной войны. Во время беседы с Молотовым 31 июля 1941 г. он заявил, что «убедился в непоколебимом стремлении советских людей снизу доверху покончить с напавшим врагом»* 2.
К этому времени руководящие деятели Англии и США начали постепенно отказываться от своих первоначальных прогнозов, и их расчеты уже не основывались на вероятности скорого поражения СССР. В беседе с советским послом в США в июле 1941 г. президент Рузвельт дал высокую оценку боеспособности Красной Армии, заявив, что немцы не ожидали такого сопротивления. Рузвельт отметил, что Красная Армия борется с исключительным мужеством и умением и что кое-кому в американских военных кругах «придется пересматривать свое мнение о советских вооруженных силах». Президент заявил далее, что «фактор времени для СССР самое важное» и что даже если советским войскам придется отступать, но в ближайшие два-три месяца они будут продолжать оказывать гитлеровской армии такое же, как сейчас, сопротивление, то победа Советскому Союзу обеспечена3.
Во время совещания Черчилля и Рузвельта в бухте Арджентия на западном побережье Атлантического океана в августе 1941 г. оба государственных деятеля обсудили вопрос о поставках Советскому Союзу вооружения и стратегического сырья. Совещание в Арджентии на борту английского линкора «Принц Уэльский» было первой встречей английского премьер-министра с американским президентом, но далеко не последней. По подсчетам Черчилля, за военные годы он провел вместе с Рузвельтом на различного рода совещаниях 120 дней — факт уникальный в современной истории4. Главным
юго* См.: Шервуд Р. Рузвельт и Гопкинс. Глазами очевидца. М.,
1958а\-1. с. 525, 544.
з АВП СССР.
Там же.
гпя<ь»?мГ. тРУхановский В. Г, Уинстон Черчилль. Политическая биография. М., 1968, с. 338.
результатом встречи двух государственных деятелей было подписание Атлантической хартии, излагавшей цели войны против фашистской Германии. В этом документе провозглашалось, что США и Англия добиваются «окончательного уничтожения нацистской тирании», и определялись некоторые принципы послевоенного устройства: отказ от территориальных приобретений, право народов свободно избирать форму правления, принципы свободы торговли, экономического сотрудничества и т. п.1 В нем, однако, не указывалось конкретных путей для ликвидации фашизма, для восстановления независимости и суверенитета народов, был полностью обойден вопрос о необходимости максимальной мобилизации всех сил на борьбу против фашистского блока.
Советское правительство присоединилось к основным принципам Атлантической хартии на межсоюзнической конференции в Лондоне в сентябре 1941 г. Вместе с тем советский представитель выступил на конференции с декларацией Советского правительства, которая определяла конкретную программу антифашистской коалиции. В качестве главной выдвигалась задача «добиться скорейшего и решительного разгрома агрессоров», мобилизовать и отдать для ее выполнения все силы и средства и определить «наиболее эффективные способы и методы осуществления этой цели»1 2.
Таким наиболее эффективным способом разгрома агрессоров Советский Союз продолжал считать открытие второго фронта в Европе.
Советское правительство вновь поставило перед английским правительством вопрос об открытии второго фронта в Европе в сентябре 1941 г., когда военное положение Советского Союза серьезно осложнилось. .
В своем послании от 3 сентября 1941 г. И. В. Сталин писал Черчиллю, что гитлеровская Германия перебросила на восточный фронт более 30 свежих пехотных дивизий, большое количество танков, самолетов и активизировала действия 46 дивизий своих союзников, в результате чего Советский Союз потерял больше половины Украины и, кроме того, враг оказался у ворот Ленинграда. «Немцы считают опасность на Западе блефом,— говорилось в послании,— и безнаказанно пере-
1 См.: Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны, т. 1, с. 147—148.
2 Там же, с, 144—147.
брасывают с Запада все свои силы на Восток, будучи убеждены, что никакого второго фронта на Западе нет и не будет».
Подчеркнув, что Советский Союз поставлен перед смертельной угрозой, глава Советского правительства отмечал, что существует один выход из такого положения — «создать уже в этом году второй фронт где-либо на Балканах или во Франции, могущий оттянуть с восточного фронта 30—40 немецких дивизий, и одновременно обеспечить Советскому Союзу 30 тысяч тонн алюминия к началу октября с. г. и ежемесячную минимальную помощь в количестве 400 самолетов и 500 танков (малых или средних)» *.
Послание главы Советского правительства было вручено одновременно в Москве и в Лондоне.
Английский посол в СССР Криппс, получив 4 сентября текст послания и ознакомившись с его содержанием, заявил, что считает его «чрезвычайно серьезным и важным» и «немедленно сообщит текст послания своему правительству и будет рекомендовать, что он делал уже и раньше, организовать второй фронт против Германии»* 2. Некоторое время спустя Криппс информировал Наркоминдел о своем решении немедленно выехать в Англию, чтобы «личным воздействием обеспечить осуществление мероприятий, указанных в послании». Посол сообщил, что вместе с ним в Англию выедет глава военной миссии в СССР генерал Макфарлан3. Однако по распоряжению из Лондона посол и глава военной миссии были вынуждены отменить свой отъезд в Англию.
В тот же день Криппс телеграфировал в Лондон, что «по его мнению, заявление Сталина не является преувеличением» и что, «если мы сейчас же, в последний момент, не сделаем сверхчеловеческих усилий, мы потеряем все преимущество от русского фронта, во всяком случае на долгое время, а возможно, и навсегда». «К сожалению,— писал посол,— мы рассматривали русскую войну не как войну, имеющую к нам прямое отношение, а просто как войну, в которой мы хотим помочь, чем можем, не нанося ущерба нашим собственным интересам» 4.
* Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 1, с. 28—29.
2 АВП СССР.
3 Там же.
4 Woodward L. Op. cit., vol. 2, p. 31.
3
И. H. Земсков
33
Черчилль ответил Криппсу в довольно резкой форме: «Говоря «о сверхчеловеческих усилиях», Вы, по-моему, имеете в виду усилия, выходящие за пределы про-странства, времени и географических понятий, К сожалению, таких способностей нам не дано»	'•«
В Лондоне послание главы Советского правительства было вручено Черчиллю 4 сентября советским послом. После ознакомления с ним премьер-министр заявил послу, что он понимает положение Советского Союза и полон-де «самого горячего желания» оказать советскому народу помощь всеми доступными ему средствами. Он признал, что в течение одиннадцати недель советский народ ведет борьбу против Германии один, лишь при незначительной поддержке со стороны английской авиации, и что весь расчет Гитлера построен на ликвидации его врагов поодиночке. Однако и на этот раз Черчилль повторил, что вторжение во Францию невозможно. Он отметил также, что и создание второго фронта на Балканах является в настоящий момент нереальным, поскольку «для этого у англичан не хватает пока ни сил, ни авиации, ни танков». В конце беседы Черчилль заявил следующее: «До зимы мы не сможем оказать вам никакой серьезной помощи — ни путем устройства второго фронта, ни путем обеспечения широкого снабжения нужными вам видами оружия. Все, что мы можем сейчас дать, это лишь капля в море»1 2.
На следующий день советский посол вместе с заместителем главы советской военной миссии контр-адмиралом Харламовым были приглашены к министру иностранных дел Идену. На беседе присутствовали все три начальника штабов: генерал Дилл, адмирал Паунд и маршал Портал. Встреча, по существу, свелась к перечислению английской стороной трудностей, препятствующих созданию второго фронта: сосредоточение германских сил во Франции, укрепление немцами северного берега Франции, наличие у немцев на западе крупных авиационных сил и вместе с тем отсутствие у англичан достаточного количества войск для десанта, который был бы в состоянии оттянуть с восточного фронта 30—40 германских дивизий, а также достаточного количества судов-платформ для переброски танков через пролив, тоннажа для транспортировки дивизий и т. д.
1 Woodward L. Op. cit., vol. 2, p. 32.
2 АВП СССР.
Английские начальники штабов, как сообщал в Mot скву советский посол, пришли к выводу, что «всякая попытка вторжения во Францию неизбежно должна окончиться быстрой неудачей» и, не принеся никакой пользы Советскому Союзу, в то же время «нанести тяжелый удар военному престижу и моральному состоянию Англии».
Второй фронт на Балканах — конкретно в Греции — начальникам штабов также представлялся невозможным без помощи Турции, ибо, по их мнению, при наличии большого количества островов, занятых вражескими силами, английский флот не может обеспечить успешную высадку английских войск на берег Греции *.
В тот же день состоялось заседание военного кабинета, где Черчилль сообщил о послании главы Советского правительства, а также об отрицательном заключении в отношении военных действий в Северной Франции и на Балканах, к которому пришли английские начальники штабов. Члены кабинета выразили свое согласие с этим заключением. Более обнадеживающим было отношение членов кабинета к просьбе СССР о поставке самолетов и танков. По предложению Бивер-брука военный кабинет пришел к выводу, что Англия сможет удовлетворить половину заявки Советского правительства, е тем чтобы выполнение другой половины взяло на себя правительство США* 2.
б сентября 1941 г. глава Советского правительства получил ответ английского премьер-министра на свое послание. Черчилль писал: «Хотя мы не остановились бы ни перед какими усилиями, в настоящее время нет никакой возможности осуществить такую британскую акцию на Западе (кроме акции в воздухе), которая позволила бы до зимы отвлечь германские силы с восточного фронта. Нет также никакой возможности создать второй фронт на Балканах без помощи Турции». Английское правительство, как это видно из послания Черчилля, не только считало невозможным открытие второго фронта в 1941 г., но и ставило под сомнение возможность его создания в следующем, 1942 г. «Мы готовы выработать с Вами совместные планы,— говорилось в послании.—Будут ли британские армии достаточно сильны для того, чтобы осуществить вторжение на евро
* АВП СССР.
2 PRO. Cab. 65/23.
пейский континент в 1942 году, зависит от событий, которые трудно предвидеть». Черчилль писал лишь о возможности оказания содействия на Крайнем Севере; когда там наступит полярная ночь, и о продолжении бомбардировок Германии.
Вместе с тем в послании сообщалось о предполагаемых военных действиях в Ливии против герм а но-итальянских войск и отмечалось, что английское правительство надеется довести свою армию в этом районе до трех четвертей миллиона человек к концу 1941 г. и до миллиона к лету 1942 г.1
13 сентября 1941 г. глава Советского правительства направил английскому премьер-министру новое послание, в котором говорилось следующее: «Я изложил в своем последнем послании мнение Правительства СССР о создании второго фронта как основного средства улучшения нашего общего дела. В ответ на Ваше послание, где Вы вновь подчеркиваете невозможность создания в данный момент второго фронта, я могу лишь повторит^ что отсутствие второго фронта льет воду на мельнйцу наших общих врагов»1 2.
Получив отказ английского правительства относительно открытия второго фронта в Европе, Советское правительство больше не настаивало на решений этого вопроса в последующие тяжелые для Советской страны осенние месяцы 1941 г. Оно не поднимало его ни во время Московской конференции трех держав — СССР, Англии и США — в конце сентября — начале октября 1941 г., ни во время визита английского министра иностранных дел Идена в СССР в середине декабря 1941 г.
Советские предложения об открытии второго фронта в Европе в 1941 г. правительства западных держав, а позднее и многие буржуазные исследователи пытались расценивать как необоснованные и нереальные. Однако это не так, что признается и рядом видных западных
1 См.: Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 1, с. 30—31.
2 Там же, с. 32. Известный английский историк-международник’ Медликотт писал в связи с обменом посланиями относительно открытия второго фронта в 1941 году: «...Сталин открыто высказал свое разочарование. Он никогда не верил, что Великобритания и Соединенные Штаты, как представители капиталистических держав западного мира, будут приветствовать или оказывать помощь в деле одержания победы, за исключением тех случаев, когда это поможет нм выжить» (Medlicott W. W. British Foreign Policy Since Versailles, 1919—1964. London, 1968, p. 247—248).
специалистов. Например, американский публицист Шер-тесно сотрудничавший во время войны с Рузвельтом’и Гопкинсом, пишет в своей книге о мнении лорда Бивербрука в пользу открытия второго фронта в 1941 г., которое он изложил английскому военному кабинету после возвращения с Московской конференции. Бивербрук утверждал, что Англия может помочь Советскому Союзу, если она пожертвует своими долгосрочными проектами и общей военной концепцией. «Сопротивление русских,-—говорил Бивербрук,—дает нам новые возможности. Оно, вероятно, отвлекло от Западной Европы немецкие войска и на время воспрепятствовало наступательным действиям держав оси на других театрах возможных операций. Оно создало почти революционную ситуацию во всех оккупированных странах и открыло 2 тысячи миль побережья для десанта английских войск.
Однако немцы могут безнаказанно перебрасывать свои дивизии на Восток именно потому, что наши генералы до сих пор считают континент запретной зоной для английских войск...» 1 Мнение Бивербрука представляет бесспорный интерес, так как, будучи членом военного кабинета, занимая пост министра снабжения, он в достаточной степени мог оцедить военную обстановку и возможности Великобритании.
Следует иметь в виду, что в 1941 г. речь шла о проведении на европейском континенте операций ограниченных масштабов против Германии. Эти операции были возможны и явились бы реальной помощью СССР2.
Тем не менее английское правительство не только не собиралось их предпринимать, но и не начинало подготовки к ним.
На позицию западных держав, и прежде всего Англии, в отношении открытия второго фронта в 1941 г. решающее влияние оказывали не военные, а политические факторы. Они были тесно связаны с общим политическим курсом правящих кругов Англии и США в отношении Советского Союза, который заключался в том, чтобы поощрять СССР к сопротивлению агрессору обещаниями о помощи, выжидая, как будут развиваться события на советско-германском фронте, а затем, убедившись, что Советская Армия успешно выдержала JgpBbie испытания в схватке с Гитлером, приступить к
2 Шервуд Р. Указ, соч., т. 1, с. 612—613.
См.: Кулиш В. М. История второго фронта. М,, 1971, с. 60—67.
планированию своего участия в войне, исходя из своих империалистических интересов.
В конце 1941 г., когда главные силы фашистской Германии увязли в тяжелых боях под Москвой, в военных штабах Лондона начал разрабатываться курс на преимущественное использование английских вооруженных сил в районе Ближнего и Среднего Востока и в районе Средиземного моря, где сосредоточивались важные «заморские» интересы Великобритании. Согласно этим планам, военные действия с основными сухопутными силами Германии, находившимися на европейском континенте, возлагались полностью на СССР.
Правительство Соединенных Штатов Америки поддерживало английские стратегические замыслы.
Таким образом, в вопросе второго фронта в Европе в 1941 г. нашли отражение две противоположные политические концепции ведения войны, которые в полной мере проявились позднее.
С одной стороны, Советский Союз с самого начала выступал за эффективное использование всех сил, способных нанести как можно скорее сокрушительные удары по общему врагу—гитлеровской Германии, и видел во втором фронте средство улучшить военное положение всех участников антигитлеровской коалиции.
С другой стороны, правительства Англии и США, намереваясь сберечь свои силы и переложить основное бремя войны на СССР, всячески оттягивали введение в действие главных людских и материальных ресурсов на западе Европы. Помощь военными материалами и оружием, которую они начали оказывать Советскому Союзу с осени 1941 г., была незначительна и далеко не соответствовала огромному вкладу советского народа в войну против общего врага. Руководствуясь планами достижения господствующего положения в мире после войны, английские и американские правящие круги стремились ослабить в конечном счете как своих империалистических соперников и конкурентов — Германию и Японию, так и своего союзника в борьбе с фашизмом — Советское социалистическое государство.
Такая политика правящих кругов Англии и США создавала немалые трудности в отношениях между СССР и западными державами. И от советской дипломатии потребовались настойчивые последовательные усилия и большая выдержка для сохранения единства действий внутри антигитлеровской коалиции.
Г лава вторая
ДИПЛОМАТИЧЕСКИЕ ПЕРЕГОВОРЫ МЕЖДУ СССР, АНГЛИЕЙ И США ОБ ОТКРЫТИИ ВТОРОГО ФРОНТА В ЕВРОПЕ В 1942 г.
(январь — июнь 1942 г.)
1.
ПЕРВАЯ ВАШИНГТОНСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ РУЗВЕЛЬТА И ЧЕРЧИЛЛЯ
(декабрь 1941 г.— январь 1942 г.)
Зимой 1941/42 г. произошел важный поворот в ходе второй мировой войны, который оказал влияние и на развитие вопроса о втором фронте. Разгром основных сил немецко-фашистских войск под Москвой и последующие наступательные операции Красной Армии положили конец мифу о непобедимости гитлеровской военной машины. Фашистская Германия потерпела первое крупное поражение и была поставлена перед неизбежностью ведения затяжной войны. В ходе зимней кампании было разгромлено около 50 вражеских дивизий; Гитлеровское командование было вынуждено перебросить на советско-германский фронт из Германии и оккупированных стран Европы 39 дивизий и 6 бригад Ч
В результате победы Красной Армии обострились противоречия в коалиции агрессоров. Япония отложила свое нападение на Советский Союз.
Английское и американское правительства тоже стали более реалистично оценивать место СССР в антигитлеровской коалиции. Признавая решающую роль Советского Союза в войне с гитлеровской Германией, Черчилль писал И. В. Сталину И февраля 1942 г.: «Нет слов, чтобы выразить восхищение, которое все мы испытываем от продолжающихся блестящих успехов Ваших армий в борьбе против германского захватчика. Но я не могу
с з2з^м" История второй мировой войны. 1939—1945. М., 1975, т. 4,
удержаться от того, чтобы не послать Вам еще слово благодарности и поздравления по поводу всего того, что делает Россия для общего дела» ’.
Для английского правительства разгром немцев под Москвой означал также, что окончательно отпала угроза вторжения германских войск на Британские острова. «С глубоким чувством облегчения,— писал Черчилль в своих мемуарах,— мы убеждались в том, что вопрос существования нашей страны и империи уже не стоит больше на карте»1 2. Используя выгодную обстановку, английские войска перешли в наступление в Северной Африке и к январю 1942 г. овладели Киренаикой.
Непосредственным результатом поражения гитлеровских войск на советско-германском фронте явилась дальнейшая активизация национально-освободительного движения европейских стран —этой составной части боевых сил антифашистской коалиции.
В конце 1941 г. произошло еще одно событие, которое повлияло на ход второй мировой войны и создало реальные возможности для практического разрешения проблемы второго фронта — вступление во вторую мировую войну крупнейшей капиталистической державы — Соединенных Штатов Америки, что значительно увеличило силы и Материальные ресурсы антигитлеровской коалиции.
Антигитлеровская коалиция начала приобретать более определенные формы, ее ряды расширялись и крепли. 1 января 1942 г. в Вашингтоне представителями четырех великих держав (СССР, США, Англии и Китая) и 22 других государств была подписана Декларация Объединенных Наций, юридически закрепившая военнополитический союз антифашистских государств3.
В декларации провозглашалось, что полная победа над фашистскими агрессорами необходима для защиты жизни, свободы и независимости народов. В ней содер-жалось обязательство употребить все ресурсы, военные или экономические, против тех членов тройственного пакта и присоединившихся к нему, с которыми данный участник декларации находится в войне. Каждый ее участник обязывался сотрудничать с другими подписавшими
1 Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 1, с. 49,
2 Churchill W. Op. cit. Boston, 1950, vol. 4, p. 60.
3 См.: Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны, т. 1, с. 170—171.
декларацию правительствами и не заключать сепаратного перемирия или мира с врагами *.
Таким образом, в начале 1942 г. условия создания второго фронта в Европе стали еще более благоприятными. Однако английское и американское правительства не спешили развертывать активные военные действия против «третьего рейха». ГлавнуЛ тяжесть борьбы с Германией и ее европейскими союзниками по-прежнему продолжал нести Советский Союз.
Вступление США в войну против Германии и Японии вызвало у правящих кругов Великобритании чувство облегчения. Вместе с тем английское правительство опасалось, что начало войны на Тихом океане приведет к ослаблению американской помощи Англии, отказу правительства Рузвельта от принятой ранее концепции «Германия прежде всего» и концентрации основных сил США против Японии.
Поэтому Черчилль поспешил предложить американскому президенту немедленную встречу для обсуждения совместной стратегии ведения войны. Рузвельт дал согласие, и 12 декабря Черчилль отправился в США на борту английского линкора «Герцог Йоркский». Его сопровождали член военного кабинета лорд Бивербрук, начальник штаба военно-морских сил адмирал Паунд, начальник штаба военно-воздушных сил маршал авиации Портал и фельдмаршал Дилл, который накануне поездки передал полномочия начальника имперского генерального штаба генералу Алану Бруку. Предполагалось, что Джон Дилл останется в Вашингтоне для связи как личный представитель Черчилля и как глава миссии английского комитета начальников штабов.
Во время восьмидневного перехода через Атлантику Черчилль подготовил три документа в виде памятных записок начальникам штабов, в которых изложил свои соображения относительно плана ведения войны союз-ф1ками на 1942 и 1943 гг. В первом документе под названием «Атлантический фронт» давался анализ военного положения в Европе, Африке и на Атлантическом океане и выдвигались задачи англо-американских вооруженных сил на 1942 г.
Согласно этому документу, основной целью в кампании 1942 г. на этом театре военных действий должна была
1 К весне 1942 г. агрессивному блоку противостояли уже 29 государств с населением около 1,2 млрд, человек (см.: История второй мировой войны. 1939—1945, т. 4, с. 474).
стать оккупация английскими и американскими войсками всего побережья Африки и Леванта — от Дакара до ту; редкой границы. В Западной Европе опять-таки не пред* полагалось никаких военных действий англо-американ-j ских вооруженных сил. Схватка с основными силамй’ Германии, находившимися на европейском континенте; возлагалась целиком ня Советский Союз. «В настоящий момент фактом первостепенной важности в ходе войны являются провал планов Гитлера и его потери в России,— говорилось в документе.— Мы еще не можем ска; зать, насколько велика эта катастрофа для германской армии и нацистского режима. Этот режим держался до сих пор благодаря своим успехам, достававшимся ему без труда, дешевой ценой. Теперь же вместо предполагав; шейся легкой и быстрой победы ему предстоит в течений всей зимы выдерживать кровопролитные бои, который потребуют огромного количества вооружения и горючего;
Ни Великобритании, ни Соединенным Штатам не придется играть какую-либо роль в этом деле, за исключением того, что мы должны обеспечить точную и своевре*. менную отправку обещанных нами материалов».
Во втором документе рассматривались мероприятия; которые предполагалось осуществить для восстановления господства союзников на Тихом океане к середине 1942 г.
В третьем документе под заголовком «Кампания 1943 года» конечной целью объявлялось освобождение Европы путем высадки крупных соединений англо-американских войск в наиболее подходящем для этого районе оккупированной немцами территории, причем осуществление этой операции намечалось на лето 1943 г.1
Таким образом, план Черчилля не предусматривал активных военных действий союзников против Германии в 1942 г. Все внимание было обращено на решение задач в зонах Северной Африки, Среднего Востока и Тихого океана. Открытие второго фронта в Европе предполага-4 лось лишь в 1943 г. «План Черчилля,— писали официальные английские военные историки, авторы «Большой стратегии» Дж. Батлер и Дж. Гуайер,— сводился к двум последовательным операциям — к освобождению побережья Северной Африки, что было основной целью на-; ступательной стратегии союзников в 1942 г., и к вторжению в Европу с Запада, что было приурочено к 1943 г.»1 2.
1 Churchill W. Op. cit., vol. 3, p. 574.
2 Батлер Дж., Г у ай ер Дж. Указ, соч., с. 256.
18 декабря 1941 г. английская делегация направила с борта линкора «Герцог Йоркский» телеграмму в Вашингтон, содержавшую предложения по повестке дня конференции. Английская сторона предлагала обсудить главные цели англо-американской стратегии, разработку срочных военных мероприятий, распределение сил и средств, создание объединенного аппарата *.
Американская сторона подготовилась к конференции менее тщательно, чем англичане, поскольку она была еще слишком занята кризисной ситуацией в военных действиях на Тихом океане.
Следует иметь в виду, что после вступления США в войну в американских руководящих кругах развернулась дискуссия: кого считать главным врагом — Японию или Германию? Р. Шервуд в своей книге «Рузвельт и Гопкинс» свидетельствует, что исходя из «чисто военных соображений» врагом номер один было решено считать Германию, так как последняя обладала «значительно большими потенциальными возможностями в промышленном отношении и в области науки, чем Япония...»1 2. Но признание правительством США Германии основным врагом еще не означало, что этой точки зрения начали придерживаться все американские официальные ведомства. Ее решительно оспаривали руководители военно-морского флота во главе с адмиралом Э. Кингом и ряд других военных руководителей. Однако сторонники ведения войны в первую очередь против Японии были все же в явном меньшинстве.
20 декабря 1941 г. министр обороны США Г. Стимсон вручил президенту меморандум, в котором были изложены соображения по предложенной англичанами повестке дня. Все театры военных действий были разделены в этом документе на две группы: главный — североатлантический, куда входила и Западная Европа, и «другие» театры —в их числе тихоокеанский, западноафриканский, средневосточный (Сирия и Ирак) и ближневосточ-**ный (Египет и Ливия). О западноафриканском театре в меморандуме говорилось, что он является жизненно важным для американцев в двух отношениях: для обеспечения авиационных и морских линий коммуникаций с Египтом, районом Персидского залива, Дальним Востоком и для предотвращения захвата немцами Дакара,
1 См.: Мэтлофф М., Снелл Э. Стратегическое планирование в коалиционной войне 1941—1942 гг. М„ 1955, с. 114.
2 Шервуд Р. Указ. соч. М., 1958, т. 2, С. 16.
опираясь на который они могли бы блокировать морские пути в Южной Атлантике и угрожать южноамериканскому континенту *.
Вашингтонская конференция, получившая условное название «Аркадия», открылась 22 декабря 1941 г. и работала в течение трех недель. Эта конференция занимает особое место в истории англо-американских отношений в годы второй мировой войны. Впервые руководители Англии и США встретились в условиях, когда обе их страны были вовлечены в войну против фашистского блока. 22 декабря состоялась первая встреча между Рузвельтом и Черчиллем. На следующий день они приступили к обсуждению военных вопросов с начальниками штабов. Рузвельт и Черчилль провели шесть таких заседаний. На этих пленарных заседаниях в Белом доме президент и премьер-министр рассматривали предложения начальников штабов и принимали соответствующие решения. На заседаниях присутствовали Гопкинс, лорд Би-» вербрук, военный и морской министры вместе с начальниками штабов и руководящими работниками оперативных управлений. Помимо этого начальники штабов собирались и отдельно, стремясь достичь соглашения по важнейшим военным проблемам, прежде чем докладывать о них президенту и премьер-министру.
Главным вопросом конференции была выработка совместной стратегии, причем дискуссия по этому во: просу проходила главным образом вокруг английских проектов.
Конференция приняла общий план ведения войны англичанами и американцами. В плане отмечалось, что Германия — это «главный противник», разгром которого является «ключом к победе», и что поэтому важнейший принцип англо-американской стратегии состоит в том, чтобы отвлекать от использования в операциях против Германии лишь минимум сил, необходимых для обеспечения жизненно важных интересов на других театрах.
Согласованная англо-американская стратегия предусматривала на 1942 г. «сжатие кольца» вокруг Германии по линии Архангельск, Черное море, Анатолия, северное побережье Средиземного моря и западное побережье Европы. Главной целью союзников провозглашалось усиление давления на это кольцо и закрытие в нем бреши
1 FRUS. The Conferences at Washington, 1941—1942, and Casablanca, 1943. Washington, 1968, p. 44—47,
«путем удержания советско-германского фронта, вооружения и поддержки Турции, увеличения наших сил на Среднем Востоке, а также путем овладения всем северным побережьем Африки». «После закрытия этого кольца,— говорилось в плане,— Германия и Италия будут полностью блокированы, а возможность прорыва немцев к Персидскому заливу или к атлантическому побережью Африки будет устранена. Кроме того, захват северного побережья Африки даст возможность проводить конвои по Средиземному морю, что значительно сократит путь на Средний Восток и позволит сэкономить значительную часть морского транспорта, в настоящее время следующего в эти районы вокруг Африки».
Иными словами, в качестве единственной наступательной операции союзников на 1942 г. намечался захват северного побережья Африки.
Что касается действий союзников в Европе в 1942 г., то в плане предусматривались лишь следующие мероприятия в качестве основных методов «изматывания сил и подрыва сопротивления Германии»: «а) постоянно усиливающиеся бомбардировки ее территории английской и американской авиацией; б) содействие наступлению советских войск всеми имеющимися средствами; в) блокада; г) поддержка сил Сопротивления в оккупированных странах и организация там диверсионно-подрывной деятельности».
Под «содействием наступлению советских войск» подразумевалось только осуществление англо-американских военных поставок Советскому Союзу.
Относительно боевых действий на европейском континенте в плане отмечалось следующее: «Мало вероятно, что в 1942 г. появится возможность осуществить крупные наземные наступательные операции против Германии где-либо, кроме советско-германского фронта». Такая возможность предусматривалась лишь на 1943 г., да и то в неопределенной форме: «В 1943 году,— говорилось в плане,— могут возникнуть благоприятные условия для вторжения на континент через Средиземное море, из Турции на Балканы или путем высадки на побережье Западной Европы. Эти операции явятся прелюдией к решающему штурму собственно Германии» *.
Таким образом, на Вашингтонской конференции была одобрена совместная англо-американская стратегия, на
1 Батлер Дж., Гуайер Дж. Указ, соч., с. 506—509.
званная английским историком Лидделом Гартом «стратегией непрямых действий», которая заключалась в ведении затяжной длительной войны с Германией без крупных сухопутных операций на главных направлениях. Вместо открытия второго фронта в Европе в 1942 г. предполагалось осуществить операцию по вторжению американских и английских войск во Французскую Северную Африку. Эта операция, получившая кодовое название «Джимнаст», представляла, несомненно, большой интерес для Англии с точки зрения сохранения Британской колониальной империи, учитывая угрозу со стороны держав оси английским экономическим и политическим интересам в Египте и на Среднем Востоке. Она устраивала в определенной степени и американское правительство по причинам, о которых говорилось выше.
Однако эта операция была совершенно неоправданной с точки зрения общих интересов участников антигитлеровской коалиции, а также эффективного ведения войны в целом. «На конференции «Аркадия»,— писал американский историк Хиггинс,— кратковременный триумф г-на Черчилля в стратегии был признан как в теории, так и в практике. Теперь акцент, который англичане давно делали на том, что нужды обороны гигантского географического кольца вокруг стран оси важнее наступательных действий, получил официальное одобрение. В действительности эта стратегия заключалась в том, что американцы брали на себя обязательство отдавать предпочтение стремлению англичан предотвратить предполагаемую угрозу прорыва немцев через Средиземное море перед неизмеримо более важной обороной СССР — державы, которой можно было оказать эффективную помощь только путем главного (т. е. через Ла-Манш) наступления на Западе» ’.
Помимо принятия плана согласованной англо-американской стратегии на Вашингтонской конференции был создан Объединенный комитет начальников штабов Англии и США для совместного руководства военными операциями с местопребыванием в Вашингтоне.
Принимая решения относительно хода и условий ведения второй мировой войны, правительства Великобритании и США не согласовывали их с правительством Советского Союза. «У русских,— писал Черчилль,— был
1 Higgins Т. Winston Churchill and the Second Front 1940—1943. New York, 1957, p, 91, -
один, отдаленный от нас и самостоятельный фронт, и поэтому не было нужды или возможности увязывать работу наших штабов с ними. Достаточно было того, чтобы нам были известны общие масштабы и последовательность их операций и чтобы они получили соответствующую информацию о наших действиях» *.
По возвращении из Вашингтона Черчилль выступил 17 января 1942 г. с сообщением о своей поездке на заседании военного кабинета. Он с удовлетворением отметил, что американское правительство, несмотря на кризис на Тихом океане, считает главным врагом Германию и полно решимости использовать все ресурсы своей страны, чтобы уничтожить Гитлера. Черчилль сообщил также членам кабинета, что правительство США положительно отнеслось к плану вторжения союзников на северо-западное побережье Африки1 2.
27 января 1942 г. состоялось выступление английского премьер-министра в палате общин о военном положении Великобритании. Воспользовавшись осложнением обстановки на Дальнем Востоке, Черчилль пытался представить затягивание решения проблемы второго фронта как мудрую стратегию, якобы обеспечившую союзникам сохранение сил и средств. «Я хотел бы знать,—-заявил он,— что было бы с нами, если бы мы уступили требованиям, которые так шумно предъявлялись три или четыре месяца назад, а именно, что мы должны предпринять вторжение во Францию или Бельгию и Голландию? На стенах мы можем видеть надписи: «Второй фронт сейчас же». Кто не сочувствовал этому призыву? Но представьте себе, каково было бы наше положение, если бы мы уступили этому сильному искушению? Каждая тонна водоизмещения наших судов, каждая флотилия, каждый самолет, вся мощь нашей армии — все было бы вовлечено в борьбу не на жизнь, а на смерть на французском побережье или побережье Голландии, и все трудности Дальнего Востока и Среднего Востока оказались бы незначительными по сравнению с новым и еще более ужасным Дюнкерком»3.
Правительства Англии и США не информировали Советское правительство о решениях, принятых на Вашингтонской конференции, хотя Черчилль сообщил 16 декабря
1 Churchill W. Op. cit., vol. 3, p. 609.
2 PRO. Cab. 65/25; Cab. 65/29.
8 Parliamentary Debates. House of Commons. Official Report, vol. 377, col,. 600.
1941 г. И. В. Сталину, что направит ему < из Вашингтона «полную информацию о положении дел» *. Во время беседы с советским послом в США М. М. Литвиновым 12 февраля 1942 г. президент Рузвельт коснулся этих решений в косвенной форме. В качестве второго фронта он назвал североафриканский. «Уничтожив там германо-итальянские силы,— сказал президент,— можно будет получить полный контроль над Средиземным морем и спланировать высадку в Югославии и других местах. Высадка на Западе Европы — дело слишком сложное. Высадиться нетрудно, но нелегко потом доставлять подкрепления, между тем как Германия с большей быстротой сможет подбрасывать подкрепления из Аахена, находящегося на небольшом расстоянии от побережья». Советский посол резонно заметил в ответ, что «никаких серьезных сил у Аахена и далее до советского фронта у Германии нет и что переброска сил оттуда на Запад потребует не меньше времени, чем переброска их в Югославию» 1 2.
На Вашингтонской конференции подтвердилась тенденция английского и американского правительств не считаться с интересами Советского Союза, который первые, самые тяжелые месяцы Великой Отечественной войны, а затем и период перехода в наступление Советских Вооруженных Сил сражался, не получая существенной военной помощи со стороны своих основных союзников по антигитлеровской коалиции. Давая характеристику военного положения того времени, народный комиссар обороны И. В. Сталин в приказе от 23 февраля 1942 г. по случаю 24-й годовщины Красной Армии подчеркивал, что Советский Союз продолжает нести основную тяжесть войны на своих плечах в единоборстве с гитлеровской Германией и ее союзниками в Европе. «Сейчас Красная Армия и немецко-фашистская армия ведут войну один на один,— говорилось в приказе.— Более того: немецко-фашистская армия имеет прямую поддержку на фронте войсками со стороны Италии, Румынии, Финляндии. Красная Армия не имеет пока подобной поддержки»3.
Советский Союз по-прежнему был заинтересован в открытии западными союзниками второго фронта. Высадка союзных войск на европейском континенте и про-
1 Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 1, с. 47.
2 АВП СССР.
8 Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны, т. 1, с. 49.
ведение совместных действий против фашистской Германии закрепили бы победу, одержанную Советской Армией зимой 1941/42 г., помогли бы добиться уже в 1942 г. перелома в войне и не позволили бы немецкому командованию подготовиться к новому наступлению на советско-германском фронте.
14 марта 1942 г. глава Советского правительства писал английскому премьер-министру, что он твердо уверен, что совместные усилия союзных войск, несмотря на отдельные неудачи, в конечном счете сломят силы общего врага и что «1942 год будет решающим в повороте событий на фронте борьбы с гитлеризмом»
О важном значении, какое мог бы сыграть 1942 г. в борьбе против гитлеровской Германии, говорил и народный комиссар иностранных дел В. М. Молотов в беседах с новым послом Великобритании в СССР К. Керром. Так, во время беседы 21 марта нарком говорил английскому дипломату, что 1942 год «может стать решающим годом для последующих событий». Советскому правительству известно, продолжал он, что Гитлер готовит весеннее наступление, в связи с чем оно делает все, чтобы помешать ему в организации этого наступления. Советские войска стремятся не давать гитлеровским войскам ни передышки, ни покоя. Если союзные страны — Англия и США, подчеркнул нарком, со своей стороны будут стремиться к тому же там, где они могут наносить удары гитлеровцам, то задача достигнуть в 1942 г. поворота в войне будет осуществлена. В ответ Керр выразил уверенность, что США и Англия «сделают все возможное» для выполнения общих задач в борьбе с гитлеризмом 2.
Во время следующей беседы — 28 марта — нарком вновь отметил, что теперь, когда Гитлер раструбил на весь мир, что готовит решающее наступление на советско-германском фронте, Советское правительство «не может не интересовать вопрос о том, что поможет отразить этот удар. Если Англия и США смогут создать условия, облегчающие борьбу против решающего наступления Гитлера, то это будет иметь большое значение». Керр обещал передать это сообщение своему правительству и выразил уверенность, что об этом также будет'информирован Вашингтон. Посол добавил, что, как он понимает,
1 Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 1, с. 5L 2 АВП СССР.
4 И. Н. Земсков	4&
«в связи с весенним наступлением надо действовать быстро» *.
Однако в отличие от Советского правительства, как об этом свидетельствуют решения Вашингтонской конференции, правительства Англии и США считали, что решающим годом в войне против Германии должен стать не 1942 год, а 1943 год, и вести серьезные боевые действия против гитлеровской Германии они не собирались.
Во время беседы с Черчиллем и Иденом 16 марта 1942 г. советский посол в Лондоне И. М. Майский заявил, что точка зрения союзников, определивших, что решающим годом в борьбе против Германии будет 1943 год, означает, что в то время, как «ось» весной 1942 г. будет драться двумя руками, союзники будут драться только одной рукой. Такое положение, подчеркнул посол, является нетерпимым. Англии и США пора понять, что Они должны бросить в бой все свои наличные ресурсы имейно в этом году, с тем чтобы не только облегчить бремя, лежащее на СССР, но и ускорить поражение Германии.
Иден в принципе согласился с советским послом, заметив, что в настоящий момент на советском фронте «решается все будущее войны» и Англия должна прийти на помощь СССР «в максимально доступных для нее размерах». Черчилль со своей стороны подтвердил, что, согласно имевшейся у англичан информации, Гитлер готовит весной сильный удар против Советского Союза. «На Восток идут бесконечные поезда с войсками, снимаются из городов Германии зенитные батареи и тоже отправляются на Восток специально для охраны железнодорожных путей, есть много и других симптомов». «Вам придется,— признал Черчилль,— выдержать страшную атаку. Мы должны вам помочь, чем только сможем. С этим я согласен».
В ходе беседы премьер-министр изложил свои соображения относительно того, что же Великобритания может сделать весной и летом 1942 г. для помощи Советскому Союзу:
1.	Английское правительство «гарантирует точное выполнение» Московского протокола от 1 октября 1941 г. о военных поставках, причем, подчеркнул Черчилль, оно «постарается всемерно усилить отправку материалов в марте — апреле».
2.	Английское правительство «гарантирует максимальное развитие воздушного наступления на Германию», начиная примерно с апреля, «когда улучшится погода».
3.	Английское правительство «гарантирует с апреля месяца усиление и учащение рейдов на береговую линию оккупированных стран, с тем чтобы держать немцев в постоянном напряжении, заставлять их думать о возможности крупного десанта и тем самым приковывать к Западу известное количество сил, которые иначе могли бы быть переброшены на Восток»1.
4.	В отношении тихоокеанского театра военных действий планы английского правительства в основном сводились к стремлению стабилизовать положение в Бирме, удержать Цейлон и готовить наступление на острова Голландской Индии.
Далее в беседе Черчилль отметил, что он начал «изучать» проблему второго фронта и, по его мнению, в настоящее время она «технически легче разрешима, чем в прошлом году, поскольку сейчас англичане гораздо сильнее, чем тогда, в воздухе и располагают гораздо большим количеством специальных десантных судов». По поводу этого заявления посол писал в НКИД СССР, что, хотя в позиции премьер-министра по вопросу второго фронта наблюдался известный сдвиг, он был еще «недостаточно велик, чтобы можно было говорить о создании такого фронта к весне». Черчилль также утверждал, что «постарается сделать все возможное для превращения Ливии в маленький второй фронт к моменту германского наступления на Востоке»2.
1 Весной 1942 г. английскими войсками было осуществлено три рейда на территорию противника. В частности, 22 апреля был проведен рейд на французское побережье вблизи Булони. На наиболее укрепленном участке немецкой обороны англичане оттеснили противника, а их разведывательные группы проникли через линию береговой обороны. Спустя два часа они отопри обратно. Английские войска понесли незначительные потери. Эти рейды выявили слабость морской и сухопутной обороны побережья Франции и свидетельствовали о возможности вторжения в этом районе крупных английских и американских сил. Но английское правительство не собиралось воспользоваться такой благоприятной возможностью и проводило подобные рейды в основном с целью создать видимость каких-то действий в Западной Европе и до некоторой степени успокоить общественное мнение Великобритании и США (см.: Кулиш В. М. Указ, соч., с. 134—
Учитывая отрицательную позицию своих союзников в отношении вторжения в Западную Европу, Советское правительство в первые месяцы 1942 г. официально не поднимало перед ними вопроса об открытии второго фронта. В ожесточенной борьбе против основных сил фашистской Германии Советский Союз, как и прежде, вынужден был полагаться только на собственные силы.
Между тем союзники имели реальные возможности начать вторжение в Западную Европу весной 1942 г. Так, в анализе, подготовленном посольством СССР в США, отмечалось, что в это время в Соединенных Штатах находилась почти полуторамиллионная армия. Кроме этого в Великобритании, как известно, также имелась двухмиллионная бездействовавшая армия. Таким образом, союзники могли бы высадить хотя бы полмиллиона в Голландии, Бельгии, Франции или в Норвегии. Транспортные средства за два с половиной месяца при желании можно было бы подготовить. «Если, во всяком случае,— подчеркивалось в этом документе,— имеются средства для переброски американских войск на Ближний Восток, на север Ирландии и в Мурманск, как Рузвельт предлагал, то почему бы не использовать эти средства для более серьезной цели? Если Америка еще не готова принять участие в военных операциях, то американские войска могли бы быть отправлены для защиты Великобритании, с тем чтобы английские войска переправились через Канал на континент» ’.
Этот анализ в принципе совпадает с оценками многих специалистов,
2.
УСИЛЕНИЕ БОРЬБЫ
ДЕМОКРАТИЧЕСКОЙ ОБЩЕСТВЕННОСТИ
В СТРАНАХ АНТИГИТЛЕРОВСКОЙ КОАЛИЦИИ ЗА ОТКРЫТИЕ ВТОРОГО ФРОНТА
В ЕВРОПЕ
Успешное наступление Советских Вооруженных Сил в конце 1941 г. и начале 1942 г. вызвало подъем движения солидарности с Советским Союзом широких кругов общественности Англии и США. Советское посольство в Лондоне сообщало в НКИД 12 фев
раля 1942 г., что все большее число англичан начинало осознавать, что «советско-германский фронт есть фронт фронтов» и именно там «решается исход войны». «Наши военные успехи,— писало посольство,— сильно поднимают престиж СССР, вызывают восхищение Красной Армией. Все сознают, что впервые в истории этой войны германская армия столкнулась с противником, которого ей не одолеть, который уже разбил легенду об ее «непобедимости» и который в недалеком будущем окончательно поломает ей ребра». Посольство сообщало, что каждый англичанин сознательно или подсознательно испытывал чувство признательности к Советскому Союзу: ведь вот уже девять месяцев, как Великобритания перестала страдать от воздушных налетов и угроза вторжения на ее острова потеряла все элементы реальности. Ни у кого в Англии не вызывали сомнения подлинные причины такого оборота дела. «Неудивительно,— отмечало советское посольство,— что СССР в Англии сейчас чрезвычайно популярен»
Об огромной популярности Советского Союза в Англии говорил и лорд Бивербрук в беседе с советским послом 2 марта 1942 г. Он заявил, в частности, что «на его памяти никогда еще не было ничего подобного ни с одной страной — ни с США, ни с Францией в прошлую войну». «Стойкость и героизм русского народа и Красной Армии,— подчеркнул Бивербрук,— вызывает невольное восхищение даже в кругах, которые еще недавно были враждебны СССР». По мнению английского политического деятеля, до вступления СССР в войну Англия «вообще не имела шансов победить Германию, даже с помощью США. Самое лучшее, на что Англия могла рассчитывать,— это гнилой компромисс с Германией, прочность которого к тому же была бы сомнительной. С вступлением СССР в войну положение радикально изменилось: открылась возможность реальной победы над Германией»1 2.
После разгрома гитлеровских войск под Москвой, что имело поистине историческое значение, борьба общественности Англии за оказание максимальной помощи Советскому Союзу и открытие второго фронта усилилась, она начала принимать массовый характер, объединять широкие слои населения.
1 АВП СССР.
2 Там же.
В марте 1942 г. английский институт общественного мнения провел опрос о том, «правильно ли в этом году продолжать оборонительную тактику или перейти к наступательной войне». 67% опрошенных высказались за наступление, 23% воздержались от ответа и только 10% высказались за сохранение оборонительной тактики1.
Лозунг Коммунистической партии Великобритании «Второй фронт теперь, в 1942 году» нашел поддержку у всех патриотических сил страны. Под этим лозунгом весной 1942 г. в Англии прошли многочисленные демонстрации и митинги.
За решительные военные действия против Германии выступали и некоторые государственные и политические деятели Великобритании.
Во время обсуждения в палате общин 25 февраля 1942 г. военного положения депутат Барстоу говорил, в частности: «Мы находимся в состоянии войны в течение двух с половиной лет, а до этого у нас был год подготовки к войне. Следовательно, три с половиной года ушло на подготовку и ведение войны. Чего мы добились? Отличились ли мы чем-нибудь на полях сражений в Европе? Создали ли мы второй фронт в Европе? Нет... Многие члены этой палаты придерживались мнения, что мы должны были давно открыть второй фронт, когда Сталин призывал к открытию второго фронта. Теперь нам говорят, что мы должны понять, как это важно, что мы не послали наши войска в Европу. Разве наша политика должна быть такой, чтобы всегда придерживаться оборонительных позиций? Должны ли мы держать 3 или 4 млн. человек в Англии на случай вторжения, или мы должны использовать их для оказания помощи русским покончить с врагом номер один в этом году?»1 2 Другой депутат, Бартлет, также призывал к активным военным действиям правительства на европейском континенте. «Когда я возвратился из России четыре месяца тому на-, зад,— говорил он,— я считал абсурдным разговор об открытии Западного фронта, а сейчас я не совсем в этом уверен. Я думаю, что правительство поймет, что в некоторых случаях стремительность является лучшей обороной» 3.
1 ЦГАОР, ф. 4459, оп. 3, п. 24, д. 697, л. 44.
2 Parliamentary Debates. House of Commons. Official Report, vol. 387, col. 261.
3 Ibid., vol. 378, col. 244.
Требования немедленно открыть второй фронт в Европе были настолько популярны в Великобритании, что, поддерживая их, некоторые государственные деятели завоевывали значительный политический капитал. Так, Стаффорд Криппс, отозванный с поста английского посла в Москве и вошедший вскоре в состав военного кабинета, выступил в начале февраля 1942 г. с речью по радио, в которой призывал к оказанию реальной военной помощи Советскому Союзу. «Эта речь,— писал его биограф Э. Эсторик,— прослушанная миллионами людей во всех уголках страны, вознесла его до такой вершины популярности, которой он никогда до этого не имел» *.
Широкий резонанс получила речь лорда Бивербрука в Нью-Йорке 24 апреля 1942 г. По свидетельству английского историка Тэйлора, это была «самая сильная из всех речей в защиту Советского Союза, которые когда-либо произносились в Соединенных Штатах»1 2. «С тех пор, как я посетил Россию в октябре прошлого года,— говорил Бивербрук,— я являюсь сторонником создания второго фронта... Сталин отдал приказ о наступлении, решительном наступлении всюду, в каждом секторе фронта.
Я верю в русскую систему, которая говорит, что наилучшей формой обороны является наступление. Я считаю, что Англия должна перенять эту тактику путем создания второго фронта в Западной Европе, где-нибудь на протяжении двухтысячемильного побережья, находящегося в германских руках...
Для оказания помощи России нужно нанести удар, сильный удар, несмотря ни на что. Что бы ни случилось, такие удары окажут настоящую помощь и будут представлять наш вклад в дело борьбы на русском фронте»3.
Настроения в пользу открытия второго фронта были настолько сильны и популярны в Англии, что Черчилль вынужден был в речи по радио 10 мая 1942 г. признать, что «многие круги требуют вторжения на континент Европы», и заявить, что он «приветствует воинствующий, наступательный дух английской нации, который встречает столь решительную поддержку в США»4.
1 Estoric Е. Stafford Cripps. A Biography. London, 1949, р. 294— 295.
2 Taylor A. Op. cit., p. 528.
» Цит. по: Правда, 1942, 25 апреля.
4 См. там же, 12 мая.
Но «приветствуя» этот дух, Черчилль по-прежнему вел линию на затяжку открытия второго фронта.
Не менее активными были выступления за скорейшее создание второго фронта и в Соединенных Штатах Америки. Правительство США получало тысячи резолюций, писем, петиций, в которых американцы говорили о необходимости оказания советскому народу более действенной помощи, в том числе и путем вторжения на европейский континент.
Опрос населения США, проведенный в феврале 1942 г., показал, что 84,5% всех опрошенных выступают за оказание помощи СССР *. Характеризуя настроения американского народа, нью-йоркский корреспондент английской газеты «Дейли экспресс» писал: «Наступление стало самым популярным словом в американском лексиконе. Если не будет второго фронта, то среди американского народа будет столько же разочарования, сколько и среди по-боевому настроенного народа Великобритании» 1 2.
Во главе движения за открытие второго фронта стояла Коммунистическая партия США.
Помимо коммунистов за быстрейшее открытие второго фронта выступали многие представители самых различных слоев американского населения. 28 апреля в Филадельфии состоялся митинг нью-йоркских моряков, прошедший под лозунгом немедленного вторжения в Западную Европу. 30 тыс. рабочих автомобильной промышленности Детройта направили президенту резолюцию с требованием немедленно открыть второй фронт. В резолюции подчеркивалось, что англо-американские войска готовы к вторжению в Европу3. В апреле 1942 г. свыше 400 видных протестантских деятелей США обратились с призывом к правительствам США, Англии и британских доминионов открыть западный фронт и перенести войну в Германию, пока она занята на русском фронте4. •	.
В поддержку вторжения в Европу выступала и значительная часть американской печати. На страницах газеты «Нью-Йорк геральд трибюн» 10 марта 1942 г. изве
1 См.: История второй мировой войны. 1939—1945, т. 4, с. 458.
2 Daily Express, 25. IV. 1942.
3 См.: Тавровская Г. М. К вопросу о создании антигитлеровской коалиции.— Вопросы истории, 1957, № 12.
* ЦГАОР, ф. 4459, оп. 3, п. 24, д. 697, л. 122.
стный американский обозреватель У. Липпман призывал членов антигитлеровской коалиции сосредоточить свои силы для наступления в Западной Европе с целью оказания помощи Красной Армии. Он отмечал, что успехи держав оси объясняются тем, что в южной части Тихого океана и других районах союзники рассредоточили свои силы, каждый защищал свои собственные территории, вместо того чтобы объединить силы и направить их против наиболее уязвимого звена в цепи противника. Наиболее эффективным театром войны в это время, по мнению Липпмана, была Западная Европа, где существовали наилучшие коммуникации и наиболее благоприятные стратегические позиции и где решительные действия совместно с русскими могли привести к наиболее крупным и быстрым успехам1. Газета «Нью-Йорк тайме» в номере от 24 апреля 1942 г. отмечала: «По обе стороны Атлантики сильно убеждение в том, что мы не можем позволить упустить имеющуюся возможность и что час нанесения удара настал»2.
Сообщая в НКИД СССР б настроениях американской общественности относительно открытия второго фронта, советский посол писал 18 марта 1942 г., что призывы к наступательным действиям и открытию второго фронта находили в США благоприятную почву. Газеты все чаще и чаще стали выдвигать эти требования, заканчивая, как правило, свои передовицы призывами оказать СССР максимальную помощь, если почему-либо прямая помощь невозможна3. В другой телеграмме посла от 11 апреля сообщалось, что, «чем больше поражений японцы наносят англичанам и американцам, тем громче становятся требования общественного мнения относительно второго антигитлеровского фронта»4.
В таких условиях правительствам Англии и США становилось все труднее лавировать и уходить от прямого ответа на вопрос об открытии второго фронта, и они были вынуждены для успокоения общественности делать заявления о своем вкладе в борьбу СССР против Германии и о якобы готовящихся активных действиях на Западе. Но, к сожалению, дальше деклараций дело тогда существенно не продвинулось.
а ВГА vP’A4459> оп- 3> п- И д. 697, л. 16.
з ABnCCCpimeS,24 IV-1942>
* Там же.
3.
ЛОНДОНСКИЕ ПЕРЕГОВОРЫ ПРЕДСТАВИТЕЛЕН АНГЛИИ И США (апрель 1942 г.)
Весной 1942 г. под давлением обстановки, складывавшейся на фронтах, в военных кругах США был разработан новый стратегический план, который, в отличие от плана, принятого на Вашингтонской конференции, отдавал предпочтение западноевропейскому театру военных действий и предусматривал в связи с этим сосредоточение в Англии войск и техники для вторжения на континент Европы.
28 февраля 1942 г. заместитель начальника штаба, армии США генерал Д. Эйзенхауэр представил свои соображения по вопросам военной политики США. По его мнению, перед вооруженными силами Соединенных Штатов и Великобритании должны были быть поставлены, следующие важнейшие задачи: а) поддержать Англию-и, следовательно, обеспечить безопасность морских коммуникаций в Северной Атлантике; б) сохранить в войне: Советский Союз в качестве активного противника Германии; в) удерживать в районе Индия — Средний Вос-Г ток позиции, которые дадут возможность не допустить фактического соединения сил двух основных противников и удержать в войне Китай. Эйзенхауэр считал, что достижение этих целей потребует организации крупных операций в Северо-Западной Европе, к планированию которых он предлагал приступить немедленно Ч
Соображения Эйзенхауэра были поддержаны 6 мар-та иа заседании объединенной комиссии стратегического: планирования. Комиссия подчеркнула важность оказав ния Советскому Союзу реальной помощи в текущем году и указала, что она должна состоять в проведении И; 1942 г. «вспомогательного наступления» из Англии в Европу. «Сейчас невозможно точно установить дату сов* местного наступления авиации и наземных войск США и Англии,— говорилось в решении комиссии,— однако приготовления к этому наступлению следует проводить расчетом начать его между 15 июля и 1 августа 1942 г.Ц
Разработка американского стратегического курсй* продолжалась. Наконец 1 апреля президенту Рузвельту был представлен план вторжения на европейский контк-:
1 См.: Мэтлофф М., Снелл Э. Указ, соч., с. 184—186.
нент, в основу которого был положен меморандум начальника штаба армии США Дж. Маршалла. «Западной Европе,— согласно предложению Маршалла,— отдавалось наибольшее предпочтение как театру военных действий, на котором должно было быть предпринято первое крупное наступление вооруженных сил Великобритании и Соединенных Штатов». В меморандуме приводились серьезные доводы в пользу высадки союзных войск в Западной Европе, которые сводились в основном к следующему:
«Прежде всего, выбор этого театра позволит выиграть несколько месяцев. Через Францию проходит кратчайший путь к сердцу Германии. Ни в каком другом районе мы не сможем создать решающего превосходства в воздухе, необходимого для обеспечения успеха наземных операций. Только в этом районе можно использовать большую часть английских военно-воздушных сил и сухопутных войск». Отмечалось, что на этом театре США могли сосредоточить и обеспечить всем необходимым более крупные силы, чем на других театрах. Совместные наступательные действия англо-американских вооруженных сил в Западной Европе явились бы единственным способом использования большей части боевых сил Соединенных Штатов, Великобритании и России для нанесения согласованного удара по противнику.
Важным соображением в пользу западноевропейского театра считалась уникальная возможность создания активного фронта летом 1942 г. путем постепенной интенсификации действий авиации и проведения рейдов на побережье. «Эти действия оказали бы некоторую помощь России,— указывалось в меморандуме,— и принесли бы немедленное моральное удовлетворение нашим народам. Но самое главное состоит в том, что в результате этих действий личный состав нашей авиации и сухопутных войск приобретает боевой опыт и закалку, которые в последнее время серьезно уменьшились вследствие длительного бездействия.
Наконец, успешное наступление в Западной Европе явилось бы существенной помощью России, дальнейшее Участие которой в борьбе с Германией является важной предпосылкой для разгрома противника».
В меморандуме подчеркивалось также, что «решение о направлении главного удара необходимо принять немедленно» и что «принятие решения сейчас позволит прекратить продолжающееся распыление сил и средств».
Конкретно меморандум Маршалла предусматривал осуществление англо-американскими войсками вторжения в Северную Францию весной 1943 г. План операции по вторжению помимо немедленной подготовки к ней включал «высадку десанта и захват плацдармов в районе между Гавром и Булонью», закрепление войск на захваченных позициях, постепенное их расширение и переход в общее наступление. Вторжение должно было быть осуществлено силами 48 дивизий (из них 30 американских и 18 английских) и поддержано воздушным наступлением 5800 боевых самолетов (из них 3250 американских и 2550 английских). Маршалл исходил также из необходимости проведения ограниченной операции по вторжению в Северную Францию, намечавшейся примерно на сентябрь — октябрь 1942 г. и получившей затем название «Следжхэммер». «Проведение ограниченной по масштабам операции,— говорилось в меморандуме,— будет оправдано только в следующих случаях:
а)	если на русском фронте сложится крайне неблагоприятная обстановка, то есть если успех немецких войск будет настолько велик, что создастся угроза поражения России; в этом случае операцию следует рассматривать как жертву в интересах общего дела;
б)	если положение Германии в Западной Европе резко ухудшится»1.
Меморандум Маршалла был обсужден 1 апреля на совещании в Белом доме и одобрен президентом. Вначале Рузвельт осторожно отнесся к предложению о фронтальном наступлении через Ла-Манш, но Маршалл и военный министр Стимсон убедили его в целесообразности проведения операции «Болеро — Раундап», то есть операции по накоплению сил в Англии и осуществлению вторжения англо-американских войск в Западную Европу.
Президент США придавал большое значение политической стороне нового американского плана в отношении Советского Союза. Он считал необходимым дать заверения советскому союзнику в вопросе о втором фронте в связи с приближающимся наступлением германских вооруженных сил на востоке. Американский исследователь Р. Дивайн писал, что предложение Рузвельта о втором фронте «вытекало из его желания подбодрить Россию в критический момент в ходе войны» 1 2.
1 Батлер Дж., Гуайер Дж. Указ, соч., с. 512—518.
2 Divine R. Roosevelt and World War II. Baltimore, 1972, p. 85.
Имелась и еще одна причина внутреннего порядка, которая заставила президента принять план вторжения в Западную Европу. Американские правящие круги уже не могли сбрасывать со счетов мнение широких народных масс, настойчиво требовавших немедленного открытия второго фронта, тем более что на ноябрь 1942 г. намечались выборы в американский конгресс.
И наконец, как Рузвельт, так и американские военачальники исходили из того, что Советский Союз необходим США не только как могущественный военный союзник для разгрома Германии, они рассчитывали иметь его впоследствии в аналогичной роли и для разгрома Японии. Генерал Д. Дин, глава американской военной миссии в Москве в 1943—1945 гг., писал, что «почти с начала нападения Японии на США и фактически почти до окончательной катастрофы Японии президент и начальники штабов придавали величайшую важность советскому участию в тихоокеанской войне» ’.
Рузвельт принял решение направить своего специального помощника Гопкинса и Маршалла в Лондон для того, чтобы изложить английскому правительству новый американский план. В послании Черчиллю от 1 апреля 1942 г. президент просил одобрить этот план и отмечал, что он находится «в полном соответствии» с настроением общественного мнения в США и Англии. Рузвельт выражал надежду, что Россия встретит этот план с энтузиазмом, и сообщал о своем намерении просить Сталина немедленно прислать для встречи с ним двух специальных представителей1 2.
В новом послании Черчиллю от 3 апреля американский президент писал: «То, о чем расскажут вам Гарри (Гопкинс.— Прим, автора) и Дж. Маршалл, я разделяю всем сердцем и умом. Ваш народ и мой требуют создания фронта, который ослабил бы давление на русских, и эти народы достаточно мудры, чтобы понимать, что русские убивают сегодня больше немцев и уничтожают больше снаряжения, чем вы и я, вместе взятые.
Даже если полного успеха не будет, крупная цель будет достигнута» 3.
Переговоры в Лондоне проходили с 8 по 14 апреля 1942 г. Состоялось несколько совещаний представителей
1 Dean J. The Strange Alliance. New York, 1947, p. 43.
2 Roosevelt and Churchill. Their Secret Wartime Correspondence. New York, 1975, p. 200. .
3 Ibid., p. 202.
президента Рузвельта с Черчиллем и начальниками штабов, во время которых был детально обсужден аме-. риканский стратегический план.
На заседании английского комитета начальников штабов 9 апреля -генерал Маршалл заявил, что целью визита американских представителей являлась «выработка решения» о том, какую форму должны принять основные усилия Соединенных Штатов и Великобритании, и о том, где и когда они должны быть приложены. В обоснование своего плана он выдвинул два главных соображения: «поддержание сопротивления русских и необходимость для американской армии приобрести военный опыт». К середине сентября, то есть к сроку «экстренной операции» на континенте, американцы предполагали иметь в Великобритании одну бронетанковую и две с половиной пехотные американские дивизии, не считая пяти авиационных групп. Английские представители выразили сомнения относительно возможности высадки на континенте в 1942 г.; в частности, начальник штаба военно-воздушных сил Ч. Портал высказал мысль о том, что с точки зрения использования авиации проведение операции в сентябре 1942 г. невыгодно из-за метеорологических условий. Английская сторона пыталась также привлечь внимание к опасному положению в Индийском океане и на Среднем Востоке Ч
Во время бесед с английским премьер-министром Гопкинс заявил, что президент Рузвельт придает серьезное значение последним предложениям США, поскольку американские военные, всесторонне обсудив сложившуюся международную обстановку, пришли к выводу, что «из всех рассмотренных планов этот план является самым выгодным со стратегической точки зрения». Гопкинс особенно подчеркнул «невозможность бездействия» большого числа американских войск в течение неопределенного времени1 2.
12 апреля Черчилль информировал Рузвельта о первых результатах переговоров. Послание было выдержано в оптимистических тонах, однако содержало и недвусмысленные оговорки. «Я с величайшим вниманием прочитал ваш прекрасно составленный документ по поводу будущего хода войны и предлагаемых великих операций,— писал Черчилль.— Я полностью согласен со всем, что вы предлагаете, так же как согласны с этим и начальники
1 См.: Батлер Дж., Гуайер Дж. Указ, соч., с. 441.
2 См.: Шервуд Р. Указ, соч., т. 2, с. 129.
штабов. В то же время, готовясь к этому главному удару, мы должны, конечно, справляться с чрезвычайными ситуациями, возникающими изо дня в день на Востоке и Дальнем Востоке» L
Вечером 14 апреля 1942 г. состоялось заключительное совещание Гопкинса и Маршалла с членами английского комитета обороны. Заседание открыл Черчилль. Премьер-министр Великобритании поддержал «важное предложение» президента США, подчеркнув, что «лежащий в основе его замысел отвечает классическим принципам войны, а именно концентрации сил против главного противника». Однако он тут же сделал оговорку, что нельзя полностью откладывать в сторону другие операции, отметив в этой связи необходимость продолжать оборону Индии и Среднего Востока. Американский историк Макнейл отмечал, что «дипломатия Черчилля состояла в том, чтобы с нарочитым энтузиазмом соглашаться с частью американских планов и в то же время дискредитировать те части этих планов, с которыми он не был согласен» 1 2.
Вслед за премьер-министром выступил Маршалл, констатировавший наличие полного согласия сторон , относительно того, «что должно быть предпринято в 1943 году». Основной трудностью, по его мнению, должно было стать обеспечение необходимого тоннажа, десантных судов, самолетов и морских эскортов. Маршалл сообщил, что в ходе его переговоров с английскими начальниками штабов сомнение вызвал вопрос о том, насколько «целесообразна высадка на континенте в 1942 году, выходящая за рамки рейда крупных масштабов». При этом он подчеркнул, что англо-американские войска, возможно, будут вынуждены предпринять ограниченную операцию в 1942 г. и во всяком случае к этому необходимо готовиться.
Выступивший на заседании А. Брук заявил, что начальники штабов полностью согласны с американскими предложениями относительно планов ведения войны в 1943 г. Что же касается операций на континенте в 1942 г., то они, по его мнению, должны были зависеть от того, «какого успеха добьются немцы в своей кампании против России». Брук подчеркивал необходимость сдер
1 Roosevelt and Churchill. Their Secret Wartime Correspondence, p. 203—204»
2 McNeill W. America, Britain and Russia. Their Cooperation and Conflict. 1941—1946. London, 1953, p. 175.
живать японцев и не давать им соединиться с немцами, считая, что, если японцы добьются контроля над Индийским океаном, это не только могло бы создать серьезную угрозу Среднему Востоку, но и лишило бы союзников нефтяных поставок из района Персидского залива.
Гопкинс в своем выступлении отметил, что американское правительство хорошо представляет себе положение на Среднем Востоке и на всех остальных важнейших фронтах, однако полагает, что «правильно будет направить силу американского оружия против Германии». «Во-первых, Соединенные Штаты хотят сражаться не только на море, но также и на суше и в воздухе,— продолжал он.— Во-вторых, они желают сражаться там, где это будет наиболее полезно, и там, где они могут до-' биться превосходства, а самое главное, они стремятся участвовать в каких-либо действиях вместе с англичанами».
В заключение совещания Черчилль констатировал^ что «хотя еще остается разработать детали плана (втор-: жение через Ла-Манш в 1943 г.), однако налицо полное единодушие в отношении основ плана» Ч
Таким образом, во время лондонских переговоров было принято решение о необходимости разработать совместный план открытия второго фронта в 1943 г., взяв за основу американские предложения. Что же касается возможной операции в 1942 г., то предполагалось исходить из обстановки, складывавшейся на советско-германском фронте. В протоколе заседания комитета обороны 14 апреля вопрос о вторжении в Европу ограниченными силами в 1942 г. не был достаточно четко, сформулирован, что позволяло толковать его по-разному.
В частности, Черчилль, докладывая военному каби-4 нету 29 апреля о результатах переговоров с Гопкинсом и Маршаллом, представил этот вопрос таким образом, что приготовления к захвату плацдарма на континенте в конце лета 1942 г. должны вестись, но английская сторо-; на не связана «обязательствами провести эту операцию в 1942 году»1 2.
Как показали дальнейшие события и как признавал в своих мемуарах сам Черчилль, согласие английского правительства в принципе на проведение предложенных американской стороной операций, и особенно ограничен-
1 Churchill W. Op. cit., vol. 4, p. 317—319.
2 PRO. Cab. 65/30. .
ной операции 1942 г. «Следжхэммер», было вынужденным. «Если бы это было в моей власти,— писал Черчилль,— я бы остановился на операциях «Торч»1 и «Юпитер»1 2 и отбросил бы операцию «Следжхэммер». Но я должен был быть дипломатичным для того, чтобы обеспечить согласованность и гармонию с нашим дорогим союзником... Поэтому я не предложил этой альтернативы на нашем заседании 14 апреля»3. Кроме того, Черчилль был уверен, что позднее американцы сами откажутся от своего плана. К этому необходимо добавить, что премьер-министру приходилось считаться и с широким движением за открытие второго фронта, которое приобретало в Великобритании все более массовый характер.
16 апреля министр иностранных дел Иден в предварительном и полуофициальном порядке сообщил советскому послу в Англии, что английский комитет обороны принял план организации второго фронта в Европе. Точный пункт открытия второго фронта, сказал Иден, окончательно еще не фиксирован, и тут могут быть различные варианты в зависимости от обстоятельств. Второй фронт планировалось организовать англичанами и американцами совместно, для чего американцы в дополнение к уже имевшимся в Англии войскам должны перебросить в Англию еще весьма значительные дополнительные силы. «Это не значит, впрочем,— добавил он,— что англичане будут ждать с высадкой на континент до прибытия всей массы американцев в Великобританию». Если обстановка сложится «благоприятно», англичане могли бы начать операцию одни, имея в виду, что американцы присоединятся позднее. Однако Иден ничего не сообщил о сроках данной операции4 5.
Когда Гопкинс и Маршалл находились в Лондоне, Рузвельт пригласил к себе 11 апреля советника посольства СССР в США А. А. Громыко и вручил ему личное послание на имя главы Советского правительства.
Зачитав текст послания, президент заявил, что он «является реалистом и хочет предпринять конкретные шаги для того, чтобы оттянуть часть сил Гитлера с советского фронта». Рузвельт считал, что это можно было сделать, не откладывая, летом 1942 г. Президент добавил, что с этой целью он направил в Англию своего специального
1 Кодовое название операции по высадке в Северной Африке.
2 Кодовое название операции союзников по высадке в Норвегии.
3 Churchill W. Op. cit., vol. 4, p. 324.
4 АВП СССР.
5 И. Н. Земсков	65
помощника Гопкинса, «перед которым поставлена задача узнать, насколько англичане готовы к действиям»
В послании главе Советского правительства Рузвельт сообщал, что у него имеется «весьма важное военное предложение, связанное с использованием наших вооруженных сил таким образом, чтобы облегчить критическое положение» на советско-германском фронте. «Этой цели,— писал президент,— я придаю огромное значение». Для обсуждения данного вопроса Рузвельт предлагал; Советскому Союзу направить в Вашингтон в самое бли-s жайшее время народного комиссара иностранных дел и военного представителя. «Время имеет большое значение,— отмечал президент,— если мы должны оказать су< щественную помощь... Я предлагаю такую процедуру не только из соображений секретности, которая является? столь необходимой, но и потому, что мне нужен Ваш ссц вет, прежде чем мы примем окончательное решение а стратегическом направлении нашей совместной военноД акции». «Американский народ,— писал президент в за-! ключение,— в восторге от замечательной борьбы ваших вооруженных сил, и мы хотим вам оказывать помощь й уничтожении гитлеровских армий и материальных сил лучше, чем мы это делали до сих пор»1 2.
После ознакомления с посланием президента Совета ское правительство сочло целесообразным уточнить, какие конкретные вопросы Рузвельт намеревался поставить на обсуждение при встрече. Поэтому 13 апреля советское му послу в Вашингтоне было дано указание обратиться к Рузвельту с соответствующим запросом 3.
После встречи с Рузвельтом 14 апреля советский по-сол сообщил в Москву, что президент со своими советник, ками пришел к выводу о необходимости оказания помо-щи СССР путем создания нового фронта против Гитлера. Американские специалисты обсуждали четыре возможных варианта:
1.	Через Персидский залив на Кавказ. (Но это было( слишком далеко и требовало сложных операций по пере-; броске войск морем.)
2.	Наступление на Триполи из Египта с последующим нападением на Италию. (Но это также было далеко и не означало бы нападения на Германию.)
1 АВП	СССР.	J
2 Переписка Председателя Совета Министров СССР..., г. 2,. с. 17—18.	?
3 АВП	СССР,	1
3.	Наступление на Триполи через Марокко, Алжир и Тунис. (Однако в этом случае, считали американцы, «французы были бы брошены в объятия немцев».)
4.	Путем исключения США пришли к варианту высадки во Франции.
С целью подтолкнуть Англию, писал советский посол, туда были посланы Гопкинс и Маршалл с поручением разъяснить англичанам, что второй фронт является абсолютно необходимым. Рузвельт еще не получил подробного доклада от Гопкинса, кроме указания на благоприятное отношение Англии. Предполагалось усилить наступление союзной авиации с июля, а к сентябрю подготовить наземные вооруженные силы. План еще не был окончательно одобрен Англией
Советское правительство приняло предложение президента Рузвельта относительно советско-американских переговоров. Вопрос о втором фронте в это время встал перед Советским Союзом с новой силой. Появились сведения о готовившемся крупном наступлении германских войск на Востоке. 5 апреля Гитлер заявил своему штабу о намерении возобновить наступление на восточном фронте, с тем чтобы разгромить вооруженные силы Советского Союза и отрезать его от большинства важнейших источников снабжения. Гитлер намеревался удерживать свои позиции на центральном участке фронта, захватить Ленинград и соединиться с финскими войсками на севере, а также прорваться в район Кавказа на южном участке фронта. Цель последней операции, которой придавалось особо важное значение, заключалась в том, чтобы разгромить советские войска на рубеже реки Дон и, преодолев Кавказский горный хребет, овладеть нефтеносными районами Кавказа.
20 апреля И. В. Сталин направил Рузвельту ответное послание, в котором указал, что Советское правительство согласно на встречу народного комиссара иностранных дел СССР и военного представителя с президентом США для обмена мнениями по вопросу об организации второго фронта в Европе в ближайшее время. В послании отмечалось, что советские представители посетят также Лондон для обмена мнениями с английским правительством * 2.
' АВП СССР.
2 См.: Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 2, с. 18.
На следующий день, после вручения послания главы Советского правительства, президент сообщил советскому послу о возвращении Маршалла и Гопкинса, дав при этом понять, что миссия была неудачной. «Рузвельт сказал,— писал посол в телеграмме от 21 апреля,— что англичане в принципе за второй фронт, и при этом сам расхохотался». Президент заявил, что англичане хотели отложить открытие второго фронта на 1943 год, но американцы настаивали на создании второго фронта сейчас же. В этой связи Рузвельт считал желательным, чтобы советские представители остановились в Лондоне на обратном пути, ибо они «смогут тогда говорить и от его имени и оказать двойное давление на англичан» ’.
Находившийся в то время в США лорд Бивербрук в беседе с советским послом также признал, что миссия Гопкинса и Маршалла не совсем удалась и что вопрос о втором фронте окончательного решения еще не получил Напротив, сам Гопкинс, как сообщал об этом советский] посол в Вашингтоне в телеграмме от 23 апреля, считал; свою поездку удавшейся и выражал уверенность в срав-з нительно скорой высадке англичан на континенте3.
В этих условиях Советское правительство приняло ре-шение, что народный комиссар иностранных дел СССР вначале посетит Англию. При этом оно исходило из того*] что открытие второго фронта должно было осуществлять^ ся с Британских островов и при активном участии английских вооруженных сил, в связи с чем представлялось; целесообразным выяснить прежде всего позицию англий-] ского правительства в этом вопросе. Кроме того, перед советской стороной стояла задача завершить затянувшиеся переговоры с англичанами о заключении союзного договора. Еще в начале апреля нарком получил приглашен ние английского правительства посетить Лондон для< окончательного согласования этого договора.	j
22 апреля глава Советского правительства направил» английскому премьер-министру послание, в котором пи-, сал, что правительство СССР решило направить в Лондон народного комиссара иностранных дел «для исчерпаний путем личных переговоров всех вопросов, тормозящих^ подписание договоров». «Это тем более необходимо,—й говорилось в послании,— что вопрос о создании второго’
1 АВП СССР.
2 Там же.
3 Там же.
фронта в Европе, поставленный в последнем послании Президента США г. Рузвельта на мое имя с приглашением В. М. Молотова в Вашингтон для обсуждения этого вопроса, требует предварительного обмена мнений между представителями наших правительств» ’.
Вопрос о визите советской делегации обсуждался на заседании английского военного кабинета 24 апреля 1942 года. Была достигнута договоренность обсудить с В. М. Молотовым имевшиеся проблемы, но не принимать окончательных решений, прежде чем он посетит Вашингтон 1 2.
Во время беседы с советским послом 24 апреля министр иностранных дел Иден подчеркнул, что английское правительство хотело бы, чтобы во время пребывания народного комиссара иностранных дел в Лондоне были обсуждены «не только политические, но также и военностратегические вопросы». От своего имени Иден заявил, что такое обсуждение оказало бы стимулирующее влияние на премьера, который хотя и принял теперь идею второго фронта, однако сохранял еще немало колебаний и сомнений насчет сроков и масштабов такого фронта3.
Правящие круги Великобритании и США отдавали себе отчет в том, что вопрос об открытии второго фронта приобрел для Советского Союза особое значение, поскольку весной 1942 г. стало очевидным намерение Германии организовать решающее наступление на советско-германском фронте. Обладавшие мощным военно-экономическим потенциалом, Великобритания и США были в состоянии начать в 1942 г. широкие и активные военные действия против гитлеровских агрессоров.
4.
ВИЗИТ НАРОДНОГО КОМИССАРА
ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ СССР
В ЛОНДОН И ВАШИНГТОН
(май — июнь 1942 г.)
20 мая 1942 г. для переговоров с английским правительством в Лондон прибыли народный комиссар иностранных дел СССР В. М. Молотов и военный представитель генерал-майор Ф. М. Исаев.
1 Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 1, с. 55.
2 PRO. Cab. 65/30.
3 АВП СССР.
На следующий день, 21 мая, состоялась первая встреча с премьер-министром Черчиллем. Народный комиссар сообщил, что он уполномочен Советским правительством вести переговоры с английским правительством по двум основным вопросам: о заключении англо-советского до-' говора и об открытии второго фронта в Европе. По второму вопросу предполагалось также провести переговоры в США.
При этом он подчеркнул, что хотя Советское правительство и признает важность вопроса о заключении англо-советского договора, однако оно считает особо важным вопрос о втором фронте на Западе. Нарком указал также, что инициатива постановки этого вопроса исходит в данном случае от американского правительства, которое пригласило его приехать в США. Но так как Советское правительство считает, что вопрос о втором фронте в первую очередь касается СССР и Великобритании, то оно признало необходимым, чтобы перед отъездом в США он обсудил этот вопрос с английским правительством. Нарком отметил важность этого вопроса не только с точки зрения СССР, но и с точки зрения Англии и США и подчеркнул, что вопрос о втором фронте — это в первую очередь политический вопрос и что его рассмотрение как в Англии, так и в США должно получить именно такой характер.
Со своей стороны Черчилль заявил, что и Великобритания, и США готовы вторгнуться на европейский континент «самыми большими силами». В настоящее время, сказал он, английское правительство рассматривает вопрос о создании второго фронта в Европе и сделает все, чтобы осуществить эту задачу. Вместе с тем Черчилль подчеркнул: «Второй фронт в Западной Европе будет создан, как только появятся соответствующие условия для вторжения. Но в настоящее время английское правительство связано в своих возможностях». Для обсуждения вопроса о втором фронте английский премьер-министр предложил устроить иа следующий день специальное заседание с участием военных.
В. М. Молотов не возражал против этой встречи, но вновь подчеркнул, что, при всей важности военной стороны этого вопроса, он все же носит сугубо политический характер и он должен решаться не только с военной, но прежде всего с политической точки зрения. При этом народный комиссар выразил надежду, что «вопрос о втором
фронте может быть решен положительно в смысле ближайшего срока»
На специальном заседании 22 мая (со стороны англичан на нем присутствовали Черчилль, Эттли, Иден и начальники штабов) нарком заявил, что Советское правительство считает вопрос о втором фронте «актуальным и срочным» и хотело бы, чтобы «таким этот вопрос был признан и английским правительством». На советско-германском фронте предстоят огромные по масштабам и важности бои, поэтому ближайшие недели и месяцы «будут особенно напряженными и чреватыми опасностями для СССР, а значит, и для его союзников». Нарком отметил, что в течение прошлой зимы Красная Армия вела наступательные операции против гитлеровских войск, а затем приступила к подготовке к кампании 1942 г. Тем не менее Советское правительство предвидит тяжелую борьбу, так как с обеих сторон будут противостоять друг другу огромные военные силы.
Нарком заявил далее, что Советское правительство ценит материальную помощь, оказываемую Советскому Союзу Англией и Соединенными Штатами, однако сейчас вопрос стоит более остро, чем когда-либо за период советско-германской войны, и поэтому дело заключается не только в усилении снабжения, но и в открытии второго фронта. Целью его визита является поэтому выяснение вопроса о том, как относится английское правительство к возможности оттягивания в 1942 г. некоторого количества германских войск из СССР. Говоря более конкретно, предложение Советского правительства состоит в следующем: «Могут ли союзники СССР, и в первую очередь Великобритания, оттянуть с нашего фронта летом и осенью 1942 года хотя бы 40 германских дивизий и связать их боями в Западной Европе. Если это будет сделано, тогда вопрос разгрома Гитлера был бы решен в 1942 году, и во всяком случае этот разгром был бы тогда предрешен уже в текущем году. Могут ли это сделать союзники? Нам бы хотелось, чтобы правительство Великобритании ответило на этот вопрос».
В ответ английский премьер-министр сообщил, что в апреле 1942 г. президент Рузвельт командировал своих представителей Гопкинса и Маршалла в Лондон с предложением, чтобы США совместно с Англией в самое ближайшее время максимально облегчили бремя борьбы, которую ведет Советский Союз. Английское правитель-
1 АВП СССР.
ство немедленно согласилось с этим предложением, и в настоящее время происходит совместное изучение этого вопроса. Однако, отметил премьер-министр, США не бу-дут располагать необходимыми вооруженными силами раньше конца 1942 г. Англия и США, утверждал Черчилль, не будут также располагать в этом году достаток ным количеством десантных средств.
«В 1943 году,— заявил Черчилль,— мы будем распо-лагать значительно большим числом судов, и мы могли бы высадиться на побережье противника в пяти или шести пунктах, в любом месте от Нордкапа до Байоннык «Наши общие планы,— говорил он,— предусматривают высадку на континент в 1943 году до 1,5 миллиона челог, век вооруженных сил Соединенных Штатов и Великобритании». Премьер-министр заверил далее, что английское правительство «исполнено самой серьезной решимости!» рассмотреть вопрос о том, что можно сделать в этом году, чтобы «оказать необходимую помощь доблестным русским армиям, которые принимают на себя столь значив тельную часть военной мощи Германии и которые уже нанесли ей столь глубокие раны».	К
На вопрос народного комиссара, имеются ли в подходе к проблеме создания второго фронта различия во взглядах американского и английского правительств, Черчилль ответил отрицательно, отметив, что как американцы, так и англичане изучают вопрос создания второго фронта, однако пока о дате открытия второго фронта не принято никакого решения
22 мая состоялась встреча советских военных представителей генерал-майора Исаева и контр-адмирала Харламова с начальником комбинированных военных операций английских войск адмиралом Маунтбэттеном, во время которой последний привел специально подготовленные данные относительно имевшихся в распоряжении Англии и США десантных средств и самолетов,'..с тем чтобы доказать невозможность открытия второго фронта в Западной Европе в 1942 г.1 2
На этом обмен мнениями по вопросу о втором фронте фактически закончился. Обе стороны договорились, что после переговоров в США с Рузвельтом советская делегация снова посетит Лондон для окончательного обсуждения данного вопроса, перед тем как вернуться^® Москву.
1 АВП СССР.
2 Там же.
Во время пребывания в Лондоне советская делегации вела также переговоры о заключении англо-советского союзного договора. 23 мая министр иностранных; дел Иден предложил новый проект договора сроком на 20 лет, не содержащий никакого упоминания о западных грани? пах Советского Союза. 24 мая 1942 г. посол СЩА в Ан? глии Вайнант в беседе с В. М. Молотовым сообщил о поддержке американским правительством этого про-, екта. Он заявил, что упоминание в тексте договора вопроса о советских границах было бы неодобрительно встречено в Вашингтоне и увеличило бы «трудности Рузвельта в деле оказания помощи СССР». Посол отметил, что президент является «горячим сторонником» второго фронта и что в этом отношении парком «найдет также полную поддержку у Гопкинса И у генерала Маршалла». Во время пребывания Гопкинса и Маршалла в Англии вопрос о вторжении в Западную Европу, продолжал посол, «был поднят на большую' высоту главным образом благодаря энтузиазму и решительности американских представителей». Однако после их отъезда «настроения в отношении второго фронта w сколько спали». В связи с этим Вайнант считал бы «нежелательным осложнять положение Рузвельта внесением в договор вопроса о границах, так как, по его мнению, второй фронт важнее договоров» *.
Советское правительство, учитывая такую позицию Англии и США, а также стремясь к укреплению отношений со своими союзниками по антигитлеровской коалиции, не стало настаивать на включении в текст договора вопроса о признании границ.
26 мая 1942 г. в здании министерства иностранных дел Англии был подписан договор между Советским Союзом и Англией о союзе в войне против гитлеровской Германии и ее сообщников в Европе и о сотрудничестве и взаимной помощи после войны. Договор состоял из двух частей. Первая часть касалась взаимоотношений СССР и Великобритании в период войны. Договаривающиеся стороны обязывались «оказывать друг другу военную и другую помощь и поддержку всякого рода в войне против Германии и всех тех государств, которые связаны с ней в актах агрессии в Европе» (статья 1). Согласно статье 2, стороны брали на себя обязательства «не вступать ни в какие переговоры с гитлеровским правительст
1 АВП СССР.
вом или любым другим правительством в Германии, которое ясно не откажется от всех агрессивных намерений, и не вести переговоров или не заключать перемирия или мирного договора с Германией или любым другим государством, связанным с ней в актах агрессии в Европе, иначе как по взаимному согласию».
Вторая часть договора определяла взаимоотношения между СССР и Англией после войны, и срок ее действия устанавливался в 20 лет1.
Подписанием советско-английского союзного догово-ра закончился первый этап лондонских переговоров между СССР и Англией. 27 мая народный комиссар иностранных дел СССР вылетел в США.
В тот же день Черчилль направил И. В. Сталину пожелание, в котором благодарил за то, что Советское правительство пошло «так далеко нам навстречу в наших затруднениях в связи с договором», и выражал уверенность, что в США «это получит соответствующее возна-граждение». Премьер-министр писал также, что по воз-вращении наркома из США обе стороны ожидает «еще, хорошая работа, которую надо будет проделать»1 2.
В ответном послании от 28 мая глава Советского правительства отметил, что подписанный договор «будет иметь большое значение для дальнейшего укрепления дружественных отношений между Советским Союзом и; Великобританией, а также между нашими странами и Соединенными Штатами и обеспечит тесное сотрудниче-ство наших стран после победоносного окончания войны». Одновременно И. В. Сталин выражал надежду, что новая встреча на обратном пути из США советского нар* кома с премьер-министром «даст возможность выполнить работу, оставшуюся еще не выполненной»3. Глава Советского правительства имел в виду завершение перегон воров об открытии второго фронта в Европе.	|
28 мая 1942 г. Черчилль направил послание Рузвельту, в котором сообщал, что во время переговоров с Мо* лотовым обе стороны «добились больших успехов В смысле сближения и доброжелательства». Премьер-министр писал, что в Англии ведутся «в самых крупных масшта* бах» приготовления к вторжению в Европу, но вместе с
1 См.: Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны, т. 1, с. 235—238.
2 Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 1, с. 61.
8 Там же, с 62,
тем намекал на «трудности» в осуществлении этих планов в 1942 г. «Я дал также штабам указание,— сообщал Черчилль,— изучить вопрос о высадке на севере Норвегии, оккупация которой представляется необходимой для обеспечения потока наших поставок в Россию в будущем году... Вести, полученные сегодня вечером от Окинлека ’, показывают, что битва в Ливии началась. Возможно, это будет самое крупное сражение, которое нам когда-либо приходилось вести... Мы никогда не должны позволять себе забывать о «Джимнасте» (высадка во Французской Северной Африке). Все другие приготовления будут полезны, в случае необходимости, для достижения этой цели»1 2. Как указывает Шервуд, эта телеграмма была «первым тревожным сигналом, говорившим о том, что англичане начинают подумывать об отвлекающих операциях вдали от основного пункта фронтального нападения через Ла-Манш» 3.
29 мая народный комиссар иностранных дел В. М. Молотов прибыл в Вашингтон и в тот же день дважды встретился с президентом Рузвельтом. Во время Первой беседы президент предложил обсудить вопрос о втором фронте на следующий день, 30 мая, с участием американских и советских военных представителей. Народный комиссар согласился с предложением Рузвельта4.
Во время второй беседы, на которой присутствовал только Гопкинс, президент сообщил народному комиссару, что «вопреки мнению многих американцев» он считает «необходимым в первую очередь покончить с Гитлером, а затем с Японией. Поэтому он готов сделать все в 1942 году, чтобы облегчить бремя борьбы СССР против Гитлера». Рузвельт сказал, что по этому вопросу он советовался с американскими военными, но они, узкие специалисты своего дела, всегда видят трудности, поэтому «мы должны толкать их вперед».
Президент сообщил далее, что США к концу года будут иметь в своем распоряжении армию в 4 млн. человек ' и флот с численным составом в 600 тыс. человек. Американские военные считают, сказал он, что вторжение в Европу может быть произведено через Англию.
1 Генерал К. Окинлек — главнокомандующий английскими сила-ми на Среднем Востоке.
2 Churchill W. Op. cit., vol. 4, p. 340.
8 Шервуд P. Указ, соч., т. 2, с. 170.
* АВП СССР.
Поэтому в Ирландию были отправлены первые американские войска, и отправка дальнейших контингентов будет продолжаться. Высадка десантов в Европе, подчеркнул президент, должна произойти через проливы.
При рассмотрении вопроса о вторжении в Европу, продолжал Рузвельт, перед нами встает транспортная проблема: переброска войск из США в Англию, а позже из Англии через Канал в Европу. В настоящее время, утверждал он, ни США, ни Англия не располагают необходимым тоннажем для высадки десанта, значительного количества вооружения и личного состава. Американское правительство приняло меры, чтобы изыскать и построить соответствующее количество десантных средств трех различных видов. Эти десантные средства будут немедленно перебрасываться в Великобританию. Однако все эти приготовления могут быть закончены лишь в 1943 г., и, следовательно, «операция вторжения в Европу с гарантией успеха могла бы быть осуществлена в 1943 году».
Чтобы как-то сгладить возможную негативную реакцию Советского правительства, президент заявил, что он убеждает американских военных пойти на риск и произвести высадку 6—10 дивизий во Франции. Пусть не будет гарантии, что эта операция будет успешной. «Надо идти на жертвы, чтобы помочь СССР в 1942 году. Возможно, что придется пережить Дюнкерк... Однако эта операция будет иметь очень большое значение в смысле своего влияния на моральное состояние немцев. Она облегчит положение и поднимет еще выше дух Красной Армии». Президент спросил, как относится народный комиссар к его предложению о высадке в Европе 6—10 дивизий.
Нарком ответил, что на советско-германском фронте сосредоточены громадные массы вооружения и войск с обеих сторон. Летом 1942 г. здесь предстоят серьезные бои. Моральное состояние Красной Армии и советского народа в настоящее время выше, чем в начале войны. Тем не менее при численном превосходстве Гитлера надо считаться с возможностью отступления Красной Армии. В этих условиях понятно, подчеркнул нарком, что помощь союзников в 1942 г. имела бы важное значение. Если США и Великобритания смогли бы оттянуть с советско-германского фронта 40 германских дивизий, к тому же непервоклассных, то разгром Гитлера был бы завершен в 1942 г. или, по крайней мере, судьба его была бы предрешена. Что касается предложения
президента о высадке 6—10 дивизий, то этого недостаточно.
В заключение беседы народный комиссар отметил, что «вопрос о втором фронте — это вопрос больше всего политический и он должен быть решен не военными, а государственными деятелями» *.
Вечером того же дня наркома посетил Гарри Гопкинс. Сославшись на необходимость сказать несколько слов перед, совещанием о втором фронте, он пытался заверить, что Рузвельт является «очень горячим сторонником второго фронта в 1942 году, однако американские генералы якобы считают положение Советского Союза на фронте в 1942 году прочным и не видят острой необходимости во втором фронте»1 2.
В начале основной беседы по вопросу о втором фронте, 30 мая, президент заявил, что прежде всего он хотел бы кратко изложить присутствующим сущность вопроса, обсуждение которого составляет предмет настоящего совещания. Он отметил, что народный комиссар СССР прибыл в Вашингтон по его приглашению для обсуждения вопроса о втором фронте в Западной Европе. Перед Вашингтоном нарком побывал в Лондоне, однако не получил от английского правительства «никакого определенного ответа на вопрос об открытии второго фронта в этом году».
Задача советского представителя, отметил Рузвельт, состоит в том, чтобы добиться определенных результатов. «Мы полагаем,— сказал он,— что имеются основания для открытия второго фронта в 1942 году». «Возможное вынужденное отступление советских армий,— продолжал президент,— приведет к значительному ухудшению общего положения союзников. Это относится к 1942 году, а не к 1943 году. Цель состоит в том, чтобы предпринять операции с задачей оттянуть с советско-германского фронта 40 дивизий и попытаться сделать это в 1942 году».
Рузвельт подчеркнул серьезность сложившегося положения и необходимость предпринять соответствующие шаги как со стороны британской, так и американской армий даже в том случае, если «перспективы намеченной операции будут сомнительны». «Мы должны,— сказал он,— предпринять эти действия, несмотря на возможные жертвы, даже без видов на то, что десантной армии удастся удержаться на континенте».
1 АВП СССР.
2 Там же.
На вопрос президента, правильно ли он изложил содержание вопроса о втором фронте, нарком ответил, что он хотел бы добавить, что Советское правительство «считает вопрос о втором фронте в Западной Европе, во-первых, военным и, во-вторых, политическим и больше всего политическим вопросом». Он отметил, что с этой точки зрения в создании второго фронта в Европе между 1942 и 1943 гг. имеется разница.
В 1942 г., пояснил нарком, почти все силы Гитлера сосредоточены на советско-германском фронте. «Если дела на нашем фронте в 1942 году пойдут успешно,— сказал он,— если мы задержим Гитлера на нынешней линии, то это, конечно, хорошо. Но надо считаться не только с этой положительной перспективой. Не исключено, что Гитлер будет настолько силен, используя людские и материальные ресурсы всей Европы, что германская армия сможет добиться серьезных успехов... С этим надо считаться, чтобы представить себе обстановку в 1943 году... Обстановка будет более тяжелой, и тогда борьба против Гитлера будет более трудной, затяжной и потребует больших жертв».
Народный комиссар подчеркнул, что соотношение сил на советско-германском фронте пока складывается, по-видимому, в пользу Германии, но СССР все-таки «может вести войну против Гитлера» и еще многие силы «могут развернуться в нашей стране в борьбе против Гитлера». Однако следует учитывать и тот факт, что в 1943 г. «мы можем не иметь и половины преимуществ, которыми мы обладаем в настоящее время. Поэтому отсрочка второго фронта до 1943 года чревата риском для СССР и большой опасностью для США и Англии».
Если бы союзные Соединенные Штаты и Великобритания, продолжил нарком, смогли бы оттянуть с советско-германского фронта и сковать хотя бы 40 германских дивизий, большинство которых уже не является полноценными дивизиями, то соотношение сил резко изменилось бы в пользу СССР. «Мы были бы уверены,— отметил он,— что в этом случае Гитлер был бы разбит в 1942 году или, по крайней мере, был бы предрешен его крах в 1943 году... Если США и Англия не в состоянии этого сделать, то мы будем продолжать нашу борьбу против Гитлера по существу один на один. Мы сделаем все, что можно, для сокрушения Гитлера».
Далее народный комиссар сообщил, что так как в Лондоне он не получил удовлетворительного ответа на
вопрос относительно второго фронта, то Черчилль просил его снова посетить на обратном пути Англию, обещав сообщить «кое-что более конкретное» по этому поводу. Понимая, какую роль играют Соединенные Штаты в вопросах «большой стратегии войны», Советское правительство хотело бы знать, «могут ли США сделать что-либо для облегчения борьбы СССР против Гитлера, или США еще не готовы к этому. В том и другом случае внесение ясности будет иметь большое значение».
Рузвельт в свою очередь отметил, что хотя США в 1943 г. будут гораздо сильнее, чем теперь, однако «может случиться, что Гитлер в 1943 году будет еще более силен, чем мы, и поэтому откладывание вопроса о втором фронте до 1943 года может не дать ожидаемых преимуществ». Далее президент заявил: «Мы хотим открыть второй фронт в 1942 году. Это наша надежда. Это наше желание». Однако, продолжал он, при рассмотрении этого вопроса возникает проблема транспортировки американских войск через Атлантический океан, а затем через пролив из Англии в Европу. Мы будем продолжать, говорил он, совместно с армией и флотом изучать вопрос о том, что мы можем сделать, чтобы перебросить наши войска.
Затем генерал Маршалл сообщил о проводившихся подготовительных мероприятиях с целью выявления и строительства необходимых десантно-транспортных средств. Если все эти подготовительные работы будут успешно закончены в этом году, то станет возможным и создание второго фронта в 1942 г.
На вопрос президента, может ли народный комиссар передать Советскому правительству, что американское правительство «готовится к созданию второго фронта в 1942 году», Маршалл ответил, что «они делают все возможное, чтобы открыть второй фронт в 1942 году» *. Он сказал, что американские военные руководители понимают серьезность положения на советско-германском фронте, «выражая в то же самое время свое восхищение доблестным сопротивлением советских армий в течение
1 Американская запись этой части беседы гласит следующее: «После этого президент спросил генерала Маршалла, достаточно ли ясно положение дел, чтобы мы могли сказать г-ну Сталину, что мы готовим второй фронт. «Да»,— ответил генерал. Тогда президент уполномочил г-на Молотова уведомить г-на Сталина, что мы ожидаем создания второго фронта в этом году» (FRUS, 1942. Washington, 1961, vol. 3, р. 577).
11 месяцев». Соединенные Штаты согласны с тем, что нужно принять решительные меры на европейском континенте для облегчения положения советских армий.
Маршалл признал, что американцы имеют войска, которые хорошо обучены и хорошо вооружены, что в США имеются прекрасные танковые дивизии, однако, сказал он, существуют трудности в переброске этих войск в Англию и через пролив в Европу. По его мнению, вопрос о втором фронте — это прежде всего вопрос необходимого количества десантно-транспортных средств.
Выслушав соображения американской стороны, народный комиссар сказал, что он доложит Советскому правительству то, что он услышал от американских руководителей «в части оценки перспектив создания второго фронта в Европе» *.
Сообщая в Москву о результатах переговоров с американцами, В. М. Молотов писал: «Рузвельт и Маршалл заявили, что они всячески хотят создать второй фронт, но пока дело упирается в недостаток судов для переброски войск во Францию. Ничего конкретного они мне не заявили»1 2.
В воскресенье 31 мая президент провел совещание с начальниками штабов Маршаллом и Кингом (генерал, Арнольд был в то время в Лондоне), на котором присутствовал также Гопкинс. На этом совещании Рузвельт заявил, согласно американским источникам, что он хотел; бы более конкретно информировать советскую сторону относительно открытия второго фронта в Европе. Он предложил, в частности, чтобы вторжение началось ле--том и продолжалось до тех пор, пока позволят погодные условия. Операция по вторжению через Ла-Манш, по его мнению, должна была повлечь за собой сокращение военных поставок Советскому Союзу с целью высвобо-^ дить суда для подготовки данного плана. Гопкинс выска?, зал мнение, что, если вторжение будет осуществлено в 1942 г., Советское правительство не будет возражать против сокращения поставок. Рузвельт предложил оставить' нетронутыми поставки самолетов, танков и орудий в ко-, личестве 1,8 млн. т, но сократить Поставки общих грузов с 2,3 млн. т ж 0,7 млн. т 3.
1 АВП СССР.
2 Там же.
3 Jones R. The Roads to Russia. United States Lend-Lease to the Soviet Union. Oklahoma, 1969, p; 91— 93.
В тот же день президент направил Черчиллю послание с сообщением о своих переговорах с народным комиссаром иностранных дел СССР. Он писал, что нарком «ясно выразил свое беспокойство по поводу ближайших четырех-пяти месяцев» и что, по его, президента, мнению, «это беспокойство искренне и не является попыткой подтолкнуть нас». Рузвельт писал, что он больше, чем когда-либо, хочет, чтобы вторжение началось в , 1942 г., и что его особым желанием является, чтобы народный комиссар «вернулся из своей поездки с какими-то реальными результатами и сделал Сталину благоприятный отчет» *.
Последняя беседа президента с народным комиссаром иностранных дел СССР состоялась 1 июня 1942 г. Рузвельт сообщил, что он обсуждал с начальниками штабов проблему тоннажа для десантных операций. Американское правительство, сказал он, посылает в Англию в настоящее время войска и самолеты с целью создания там сил, предназначенных для вторжения в Европу. Американцы начали отправлять в Англию также и десантные средства.
«Мы надеемся,— заявил президент,—что второй фронт будет создан в 1942 году, но вопрос времени зависит от тоннажа. Мы можем ускорить создание второго фронта путем получения большого количества тоннажа». В целях ускорения открытия второго фронта начальники штабов предлагают, чтобы Советское правительство существенно сократило список запрошенных им поставок на 1942/43 договорный год».
Если сократить поставки для СССР до 2 млн. т1 2, сказал Рузвельт, и поставить СССР в течение года, начиная с 1 июля, только то вооружение, которое может быть использовано летом 1942 г., то это высвободит большое количество судов, которые будут использованы для переброски американских войск, танков и самолетов в Англию для вторжения. Причем это сокращение поставок в СССР, добавил президент, не коснется танков, боеприпасов, самолетов и орудий 3 * * *.
1 Roosevelt and Churchill. Their Secret Wartime Correspondence, p. 217—218.
2 Советская заявка предусматривала поставки в количестве 8 млн. т.
3 В телеграмме в НКИД СССР от 5 июня советский посол в
США сообщил, что, когда Рузвельт сделал свое предложение о со-
кращении тоннажа, посол заметил Гопкинсу, что «не получится ли
6
И. Н. Земсков
81
В ответ советский представитель заявил, что он передаст предложение президента в Москву, и указал, что если Советское правительство будет вынуждено пойти на сокращение поставок сырья и оборудования, то оно пой4 дет на это. Однако следует учитывать, что сокращений этого вида поставок может нежелательно сказаться на укреплении фронта и тыла. Он подчеркнул, что «второй фронт будет выгоден, если будет крепок первый, то ест^ советско-германский фронт».	1
В заключение беседы народный комиссар, напомнив^ что Советское правительство направило его в США длД переговоров в первую очередь по вопросу об открытий второго фронта, спросил Рузвельта, что он может со| общить о позиции президента по этому вопросу в Москву и Лондоне.	I
Президент ответил, что «в .Москве он заявил бы, чт| американское правительство стремится и надеется н| создание второго фронта в 1942 г. В этом направлений как в Англии, так и в США ведется большая подготовив тельная работа. Одним из способов ускорения организа| ции второго фронта было бы сокращение поставок и| США в СССР в целях высвобождения дополнительной^ тоннажа для переброски американских войск и вооруже* ний в Англию».	. I
В Лондоне, продолжал Рузвельт, он сказал бы, чт< американское правительство ожидает приезда руководи! теля комбинированных военных операций английски^ войск адмирала Маунтбэттена и начальника штаба анг| лийских воздушных сил Портала, с тем чтобы получите их согласие на открытие второго фронта в этом году. |
Президент США один не может решить вопроса о вто| ром фронте. Необходимо проконсультироваться с Анг| лией. На днях, сказал президент в заключение, из АнглиЙ возвращается командующий американскими военно-воз| душными силами генерал Арнольд, который будет дб| кладывать о результатах своей поездки Маршаллу, | поэтому он рекомендовал бы народному комиссару ещЙ раз переговорить с Маршаллом перед своим отъездом
так, что снабжение будет сокращено ради второго фронта, а второг^ фронта не окажется». Гопкинс признал это замечание важным предложил повторить его президенту, что советские представители сделали. В ответ Рузвельт заявил, что, «поскольку это будет зави*1 сеть от Америки и от той помощи, которая от нее требуется для Д^ сантных операций, второй фронт будет создан в 1942 году, но он может обязываться за англичан» (АВП СССР).
5 АВП СССР.
Однако начальник штаба армии США Маршалл уклонился от встречи с советским представителем.
1 июня в советском посольстве состоялась беседа народного комиссара иностранных дел с Гопкинсом. Излагая позицию Рузвельта, Гопкинс утверждал, что президент «хочет второго фронта в 1942 году», ибо «имеется уверенность, что летом этого года английская и американская авиация полностью завоюют господство в воздухе над побережьем Франции, чтобы подготовить высадку десанта в 1942 году» *. Вместе с тем Рузвельт не мог дать «определенного ответа» о том, что второй фронт будет открыт в 1942 г., не посоветовавшись предварительно с англичанами. По мнению американцев, это было бы «несправедливо по отношению к англичанам, которые располагают более значительным контингентом войск и должны будут нести основную тяжесть борьбы».
В ответ на вопрос народного комиссара, ясно ли Рузвельт и Маршалл представляют себе положение на советско-германском фронте, Гопкинс пустился в рассуждения о том, что президент осознает серьезность положения, знает, что на советско-германском фронте предстоят серьезные, ожесточенные бои, и убежден в необходимости ударить по немцам в этом году и высадить десант в Европе. По мнению Гопкинса, у Рузвельта имелась собственная сложившаяся концепция о стратегии во второй мировой войне и никто не был в состоянии ее изменить. Согласно этой концепции, президент считал, что надо начинать с разгрома немцев, и он стремился направить основной удар против Германии, однако не мог сказать об этом представителям СССР прямо и определенно, не имея на то согласия английского правительства.
1 июня советско-американские переговоры о втором фронте практически завершились. В тот же день государственный секретарь США Хэлл передал советской стороне проект коммюнике о пребывании в США народного комиссара иностранных дел СССР. Американский проект носил весьма общий характер. В нем констатировалось лишь обсуждение «всех важных сторон военного положения и методов военного сотрудничества»
1 Посол СССР в США сообщил в НКИД СССР 8 июня, что вернувшийся из Англии генерал Арнольд подтвердил свою уверенность «в возможности установления к августу 1942 г. превосходства в авиации, которое позволило бы благоприятно совершить высадку»
между США и СССР и ничего не говорилось о результатах самого обсуждения'.
Учитывая характер американского проекта коммюнц ке, а также ввиду отсутствия четкости и определенности в позиции американского и английского правительстг по проблеме открытия второго фронта в Европе в 1942 г Советское правительство сочло необходимым настаиват.1 на внесении ясности в этот вопрос. 2 июня народному комиссару иностранных дел была направлена телеграмму с указанием добиваться, чтобы «как в советско-амерй-канском, так и в советско-английском коммюнике помимо всего прочего был также упомянут вопрос о создании второго фронта в Европе и о том, что по этому вопросу имеется полная договоренность»* 2.
В результате напряженных переговоров 3 июня удалось согласовать предложенный советской стороной проект советско-американского коммюнике, и он был одобрен президентом Рузвельтом. Коммюнике было опубликовано И июня 1942 г. в Вашингтоне и 12 июня 1942 г. j Москве. В нем указывалось, что «при переговорах была достигнута полная договоренность в отношении неотложных задач создания второго фронта в Европе в 1942 году» 3.	S
После отъезда народного комиссара из Вашингтона государственный секретарь США и посол СССР в США подписали 11 июня 1942 г. соглашение между Советским Союзом и США «О принципах, применимых к взаимной помощи в ведении войны против агрессии». Подобные соглашения американское правительство подписывало со всеми странами, в том числе и с Англией, которым предоставлялась помощь по ленд-лизу. В преамбуле советско-американского соглашения подчеркивалось, что США оказывали и будут оказывать Советскому Союзу помощь в деле сопротивления агрессии. По соглашение американское правительство брало на себя обязателъе ство снабжать Советское правительство «теми оборой; ными материалами, оборонным обслуживанием и оборонной информацией, которые Президент Соединенных Штатов Америки разрешил передавать или предо; ставлять»4.	-
> АВП СССР.
2 Там же.
3 Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны, т. 1, с. 248.
4 Там же, с. 242—246.
Соглашение с Соединенными Штатами Америки от 11 июня 1942 г., как и союзный договор с Великобританией от 26 мая 1942 г., явилось важным фактором сплочения главных участников антигитлеровской коалиции в борьбе против нацизма, а также международным признанием силы и успехов Красной Армии и советского народа в борьбе против фашистской Германии и ее союзников. Вместе с тем они свидетельствовали о заинтересованности правящих кругов США и Великобритании в сохранении на восточном фронте союзника, способного самостоятельно и успешно вести боевые действия против гитлеровских полчищ.
Заслуживает внимания оценка, которую Гопкинс дал результатам переговоров советской делегации с президентом США, «Визит Молотова прошел исключительно хорошо,— писал Гопкинс послу США в Англии Дж. Вай-нанту.— Он и президент прекрасно поладили, и я уверен, что мы по меньшей мере перебросили мост еще через одну пропасть между нами и Россией.
Предстоит сделать еще многое, но это нужно сделать для того, чтобы когда-нибудь в мире наступил действительный мир. Мы попросту не можем организовать мир вдвоем с англичанами, не привлекая русских в качестве равноправных партнеров...
Я думаю, что из опубликованного коммюнике вы узнаете все, что я могу рассказать вам о втором фронте. У меня такое чувство, что некоторые из англичан бьют отбой, но в общем дела идут так хорошо, как только можно ожидать» 1.
9 июня 1942 г. народный комиссар иностранных дел прибыл в Лондон, имея указание Советского правительства поскорее выработать проект совместного коммюнике с Англией, которое должно было «обязательно включать кроме вопроса о договоре также вопросы о втором фронте в Европе и о военных поставках в СССР». В дополнительных указаниях Советского правительства наркому поручалось вести дело к тому, чтобы «второй фронт был организован и уже приведен в действие в этом году» при условии, что Советский Союз сократит свою заявку на тоннаж военных поставок1 2.
В тот же день состоялась беседа В. М. Молотова с Черчиллем, в ходе которой нарком сообщил, что самой
1 Шервуд Р. Указ, соч., т. 2, с. 201—202.
2 АВП СССР.
лучшей информацией о его переговорах в США являет» ся текст советско-американского коммюнике по вопросу о втором фронте. Он подчеркнул, что встретил со сторон^ Рузвельта полное понимание в том, чтобы второй фронт был создан в 1942 г. Такого же мнения придерживался и генерал Маршалл.
«Правда,— продолжал нарком,— Рузвельт заявид, что вопрос о втором фронте должен быть обсужден и ре» шен совместно с британским правительством, так как осуществление второго фронта зависит в большей степени от Великобритании, чем от США. Во всяком случае, Рузвельт заявил, что он сделает все возможное, чтобы создать второй фронт в 1942 году». Президент согласился и с мнением, что отсрочка второго фронта до 1943 г* вовсе не означала, что его было бы легче создать в 1943&, чем в 1942 г.
В Вашингтоне утверждали, что если Советское правительство согласится сократить свои требования на тоннаж для доставки Англией и США военных грузов в СССР, то это значительно облегчит решение задачи создания второго фронта в 1942 г. Тогда советская делегация не дала американскому президенту ответа на это предложение. Теперь в Лондоне Молотов заявляет» что если «британское правительство считает возможным пойти на организацию второго фронта в 1942 году, то Советское правительство согласно несколько сократить заявки на тоннаж для поставок СССР».
Нарком также проинформировал Черчилля об идее президента Рузвельта высадить сначала на континента десант в 6—10 дивизий при соответствующем прикрытии этой операции авиацией, поскольку такое количество войск было бы легче обеспечить тоннажем. При этом Рузвельт заметил, что «можно было бы пойти на риск второго Дюнкерка», но «осуществить начало второго фронта». Реакция советской стороны на это предложение заключалась в том, что 6—10 дивизий было совершенно недостаточно для открытия второго фронта, так как для облегчения борьбы Красной Армии необходимо оттянуть с советско-германского фронта и связать боями по крайней мере 40 германских дивизий.
Британский премьер тут же бросил реплику, что он ни за что не пойдет на новый Дюнкерк, кто бы ни рекомендовал ему это сделать.
В заключение советский представитель поинтересовался возможностью получения от английского правя-
тельства более ясного и определенного ответа на вопрос о создании второго фронта в 1942 г., так как Советское правительство считает второй фронт по-прежнему важным и необходимым.
Премьер-министр Великобритании заявил, что уже осушествляются-де практические приготовления к высадке десанта в количестве шести дивизий во Франции осенью 1942 г. Для этих целей изымался необходимый тоннаж, обычно используемый в морских перевозках, строились новые десантные средства. Однако, будет ли осуществлен этот десант или нет, зависело, по мнению премьера, от конкретной обстановки, которая могла бы возникнуть к тому времени. Премьер-министр Великобритании заявил, что, как только он получит предложения Рузвельта по вопросу о втором фронте, он немедленно их рассмотрит.
В 1943 г., утверждал премьер-министр, английское и американское правительства намерены произвести вторжение на континент силами в количестве 40—50 дивизий. Для этой цели ведутся колоссальные приготовления. В Англию должен прибыть 1 млн. американских солдат. В 1943 г. десант, высаженный в шести или даже более точках побережья, даст возможность перебросить на континент большую армию и обеспечить порты на побережье, необходимые для снабжения этой армии.
Эти вопросы, по заявлению Черчилля, составляли предмет соглашения, которое разрабатывалось между англичанами, и американцами. «Я понимаю,— подчеркнул премьер-министр,— что опасность имеется уже в 1942 году и что немцы в 1943 году могут стать сильнее, чем сейчас». Поэтому он предложил пояснить, какие конкретные меры англичане были в состоянии осуществить в 1942 г., пообещав передать по этому вопросу письменную информацию.
Пытаясь уточнить английскую позицию по вопросу о высадке 6—10 дивизий в Европе, нарком поинтересовался, каким образом согласуются заявления о подготовке такой операции и сомнения премьер-министра о том, что эта операция могла бы, как Черчилль опасался, превратиться во второй Дюнкерк.
Английский премьер-министр ответил, что если не будет хотя бы малейших шансов на успех, то он никогда не предпримет этой операции. Если же операция будет «меть шансы на успех, то она будет осуществлена и даст
возможность подготовиться к десантной операции более широкого масштаба
В течение 9—10 июня между советской и английской сторонами проходило активное обсуждение проекта совместного коммюнике. Народный комиссар предложил включить в его текст по аналогии с советско-американским коммюнике формулировку о том, что во время англо-советских переговоров «между обеими странами была достигнута полная договоренность в отношении неотложных задач создания второго фронта в Европе в 1942 году». После напряженной дискуссии Черчилль нехотя был вынужден все же согласиться с этим предложением.
Однако при встрече с наркомом 10 июня он утверждал, что формулировка о втором фронте в 1942 г., содержащаяся в коммюнике, не означает, что английское правительство «связывает себя определенным обязательством в отношении даты второго фронта»1 2.
Затем премьер-министр вручил наркому обещанную им памятную записку о том, что английское правительство в состоянии сделать, чтобы облегчить военное положение на советско-германском фронте.
Относительно открытия второго фронта в 1942 г. в памятной записке говорилось следующее:
«Мы готовимся к десанту на континенте в августе или сентябре 1942 года. Как уже было ранее разъяснено, главным фактором, ограничивающим размеры десантных сил, является наличие специальных десантных средств. Однако ясно, что если бы мы ради того, чтобы ’ предпринять действия любой ценой, пустились бы на не--которую операцию, которая окончилась бы катастрофой и дала бы противнику возможность торжествовать по поводу нашего провала, то это не принесло бы пользу ни делу русских, ни делу союзников в целом. Заранее невозможно сказать, будет ли положение таким, что станет возможным осуществить эту операцию, когда наступит указанный срок. Поэтому мы не можем дать никакого обещания в этом вопросе. Но, если указанная операция окажется разумной и обоснованной, мы не поколеблемся осуществить свои планы».
В заключение в памятной записке указывалось: «Наконец, и это является наиболее важным из всего, мы концентрируем наши максимальные усилия на организа
1 АВП СССР.
2 Там же.
ции и подготовке вторжения на континент Европы английских и американских войск в большом масштабе в 1943 году. Мы не устанавливаем никаких пределов для размеров и целей этой кампании, которая вначале будет выполнена английскими и американскими войсками в количестве свыше 1 млн. человек при соответствующей авиационной поддержке» *.
Любому непредвзятому человеку ясно, что английские власти — в отличие в данном случае от американских — всячески уклонялись от определенных обязательств.
12 июня 1942 г. советско-английское коммюнике о переговорах народного комиссара иностранных дел в Лондоне было опубликовано в советской и английской печати * 2.
Результаты переговоров в Лондоне и Вашингтоне имели большое международное значение. Заключение Советским Союзом соглашений с Великобританией и США, а также опубликование советско-английского и советско-американского коммюнике о втором фронте не только составляли договорно-правовую основу и укрепляли антигитлеровскую коалицию, но и способствовали активизации борьбы народов оккупированных стран против фашизма. В Англии и США это вызвало новый подъем движения широкой демократической общественности за скорейшее вторжение союзных войск на европейский континент.
Позитивный отклик получили результаты переговоров у советского народа, возлагавшего большие надежды на активное участие союзников в боевых действиях в Европе. Газета «Правда» в передовой от 13 июня 1942 г. под заголовком «Крепнущая мощь антигитлеровской коалиции» писала: «На бесчисленных митингах и собраниях рабочие, колхозники, советские интеллигенты, бойцы, командиры, политработники Красной Армии выражают твердую уверенность в том, что укрепление боевого содружества Советского Союза с Великобританией и Соединенными Штатами Америки ускорит разгром врага, приблизит желанный час победы, обеспечит прочный и справедливый мир после победоносного окончания войны против гитлеровской Германии.
Нынешний, 1942 год должен стать годом окончательного разгрома гитлеровских полчищ... С большим удов
» АВП СССР.
2 См.: Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны, т. 1, с. 246—247.
летворением восприняли советские люди известие о полной договоренности в отношении неотложных задач создания второго фронта в Европе в 1942 году, достигнутой между СССР, Великобританией и США во время nepej говоров тов. В. М. Молотова в Лондоне и Вашингтоне»
«Правда» отмечала далее, что вслед за союзным до^ говором между СССР и Великобританией, историческое^ значение которого сразу стало очевидным для всего ми-j ра, 11 июня в Вашингтоне подписано соглашение СССЙ с Соединенными Штатами Америки, которое является; ценным дополнением к этому договору и связано с ниьй единством цели. Советско-американское соглашение сви-5 детельствует о дальнейшем укреплении отношений между’ тремя великими державами, возглавляющими могучую антигитлеровскую коалицию, В этом соглашении нашли новое яркое отражение крепнущая дружба и тесное бое* вое сотрудничество между Советским Союзом и Соединенными Штатами.	S;
18 июня 1942 г. в Москве была созвана сессия Вер* ховного Совета СССР для ратификации англо-советского союзного договора1 2. В докладе народного комиссара иностранных дел о его переговорах с англи йским и аме-( риканским правительствами подчеркивалось серьезно^ внимание, которое было уделено сторонами обсуждению* вопроса о втором фронте. «О результатах этих переговоров,— отмечалось в докладе,— в одинаковой форме говорят как англо-советское, так и советско-американское коммюнике. В обоих коммюнике заявляется, что при пе-реговорах была достигнута «полная договоренность в отношении неотложных задач создания второго фронта я Европе в 1942 году». Такое заявление имеет большое значение для народов Советского Союза, так как создав ние второго фронта в Европе создаст непреодолимы^ трудности для гитлеровских армий на нашем фронте.1 Будем надеяться, что наш общий враг скоро почувствует на своей спине результаты все возраста ющего военного сотрудничества трех великих держав»3.
В западной историографии существует мнение, что правительства Англии и США, подписывая коммюнике с Советским правительством, серьезно не думали об открытии второго фронта в Европе в 1942 г. ~ У. Черчилль'
1 Правда, 1942, 13 июня.
2 В Англии договор был ратифицирован королем 24 июня 1942 г.
3 Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны, т. 1, с. 260.
писал в своих мемуарах, что он дал согласие на опубликование коммюнике, чтобы «ввести противника в заблуждение»1. В воспоминаниях А. Идена проводится мысль о том, что английское правительство было вынуждено согласиться с формулировкой о втором фронте, поскольку ее приняло американское правительство, и поэтому не было смысла «играть на руку противнику противоречивыми коммюнике»1 2. Американские официальные военные историки М. Мэтлофф и Э. Снелл, анализируя позицию президента Рузвельта, подчеркивали, что его заявление об открытии второго фронта в 1942 г. «имело целью лишь обнадежить Советское правительство»3. Эту точку зрения разделяет и американский исследователь Дж. Бернс. «Президент взял на себя роль миротворца,— констатирует автор.— Он сказал своему гостю, что английские и американские военные уже обсуждают практические проблемы вторжения, как-то: десантные средства и тому подобное, хотя он в это время знал, что Черчилль все еще беспокоился относительно трудностей вторжения в 1942 году и все еще рассматривал Норвегию и Французскую Африку»4.
Буржуазные историки часто ссылаются на записку Черчилля от 10 июня, когда пытаются доказать, что западные державы не давали Советскому Союзу обещаний открыть второй фронт в 1942 г. Однако памятная записка английского премьер-министра носила характер одностороннего заявления, и ее нельзя рассматривать отдельно от согласованных совместных коммюнике и от переговоров в целом, в ходе которых советская делегация ради достижения договоренности о втором фронте пошла на ряд существенных уступок (сокращение поставок, согласие на исключение из текста англо-советского договора вопроса о признании западных границ СССР).
Подписанием советско-английского и советско-американского коммюнике закончился определенный этап в , дипломатической истории второго фронта. Советское правительство расценило результаты переговоров в Лондоне и Вашингтоне как достижение договоренности с союзниками относительно организации вторжения на европейский континент в 1942 г. и в дальнейшем в своих
1 Churchill W. Op. cit., vol. 4, p. 341.
2 The Eden Memoirs. The Reckoning, p. 382—383.
3 Мэтлофф M., Снелл Э. Указ, соч., с. 271.
4 Burns J. Roosevelt: the Soldier of Freedom. New York, 1970, p. 234.
отношениях с Англией и США руководствовалось именно этим положением.
Другое дело, что как англичане, так и американцы не вполне были искренни в своих обещаниях открыть вто-рой фронт в Европе уже в 1942 г. Давая согласие на включение в тексты коммюнике о визитах советского наркома иностранных дел соответствующих положений, американское и английское правительства руководствовались соображениями, которые лишь в известной мере могли быть оправданы с точки зрения общих союзнических интересов (например, пропагандистский эффект, дезинформация противника). В их подходе к проблеме открытия второго фронта в Европе отсутствовало главное, а именно: серьезный подход к взятым на себя по отношению к Советскому Союзу обязательствам.
Советско-американские и советско-английские переговоры в мае — июне 1942 г., по существу, свидетельствуют о том, что уже в тот период союзники Советского Союза по антигитлеровской коалиции, независимо от громогласных заявлений тех или иных политических деяте-t лей, проводили на деле эгоистическую политику, обусловь ленную классовыми интересами их правящих кругов, политику, которая фактически не содействовала скорейшему завершению второй мировой войны. Выигрыш во времен ни, который хотели обеспечить себе английские и американские руководители, на практике означал дополни-; тельные бедствия и страдания для народов оккупированных фашистами стран. Этот «выигрыш», оплачивавшийся к тому же дополнительными усилиями и жертвами со! стороны советского народа, США и Англия использовали для наращивания собственных военных потенциалов в? размерах, которые должны были обеспечить им военное? превосходство не столько в войне, сколько после нее. Та< кой подход к союзническим обязательствам и в дальнейшем определял позицию американского и английского правительств в вопросе об открытии второго фронта в; Европе.
Глава треть я
ОТКАЗ ПРАВИТЕЛЬСТВ АНГЛИИ И США ОТКРЫТЬ ВТОРОЙ ФРОНТ В 1942 г.
И ПОЗИЦИЯ СОВЕТСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА (июнь — ноябрь 1942 г.)
1.
ВТОРАЯ ВАШИНГТОНСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ РУЗВЕЛЬТА И ЧЕРЧИЛЛЯ
(июнь 1942 г.)
В начале лета 1942 г. гитлеровская Германия, пользуясь отсутствием второго фронта, развернула широкие наступательные операции на южном крыле советско-германского фронта. В мае советские войска были вынуждены оставить Керченский полуостров. В начале июля, после 250-дневной героической обороны, пал Севастополь. Противник овладел Крымом. В июле немцы предприняли наступление на Кубань и Северный Кавказ. Немецко-фашистских стратегов привлекали заманчивые перспективы похода через Главный Кавказский хребет на Ближний Восток для соединения с войсками под командованием Роммеля и в Индию. Одновременно с наступлением на Кавказ гитлеровцы предприняли наступление на Среднем Дону и Нижней Волге. В июле началась Сталинградская битва, оборонительный этап которой продолжался до ноября 1942 г.
На советско-германском фронте находилась основная масса вооруженных сил фашистской Германии. Героическое и самоотверженное сопротивление Советской Армии вынуждало гитлеровское командование перебрасывать на Восток все новые подкрепления из Германии и оккупированных стран Европы, ослабляя оборонительные позиции немцев на Западе. Создавалась благоприятная обстановка для открытия второго фронта в Западной Европе. Для Советского Союза, в одиночку выдерживавшего новый яростный натиск фашистской военной машины, второй фронт приобретал чрезвычайно важное значение.
Однако правительства Великобритании и США не спешили облегчить положение своего советского союзника. На словах они продолжали выражать стремление оказать помощь Советскому Союзу и вести с ним совместную борьбу против фашистского блока, а на деле, ограничиваясь поставками более чем местного значения, уклонялись от выполнения конкретных обязательств по открытию второго фронта.
Уже на следующий день после отъезда В. М. Молотова из Лондона Черчилль докладывал на заседании военного кабинета, что в результате тщательного анализа военной обстановки он вместе с начальниками штабов пришел к выводу, что проведение операций на европейском континенте должно определяться следующими принципами:
«1) Никакой существенной высадки во Франции, если только мыще собираемся там остаться и
2) никакой существенной высадки во Франции, если только немцы не будут деморализованы провалом one' раций против России» *.
В начале июня английское правительство направило в США начальника комбинированных операций адмирала лорда Маунтбэттена, который должен был информировать американское правительство о возражениях английской стороны против плана форсирования Ла-Манша и захвата плацдарма на европейском континенте в 1942 г. ввиду недостаточного количества десантных средств. Во время встречи с Рузвельтом и Гопкинсом Маунтбэттен доказывал, что нехватка десантных средств будет настолько ограничивать военные действия на континенте, что Германии не потребуется перебрасывать свои сухопутные войска с русского фронта, чтобы остановить наступление союзников. В связи с этим президент США предложил отложить проведение такой операции до конца осени, чтобы за это время подготовить больше десантных судов и сосредоточить больше американских войск и военных материалов1 2.
По свидетельству Шервуда, в результате визита Маунтбэттена в США у американских начальников штабов сложилось впечатление, что англичане не исключают возможность пересмотра договоренностей об операциях «Раундап» и «Следжхэммер», достигнутых
1 PRO. Cab. 65/30.
2 См.: Мэтлофф М., Снелл Э. Указ, соч., с. 273.
Маршаллом и Гопкинсом в Лондоне за шесть недель до этого ’.
После возвращения лорда Маунтбэттена в Лондон и доклада об итогах переговоров с американцами Черчилль принял решение о необходимости организации новой личной встречи с Рузвельтом. «Вчера вечером,— писал он президенту 13 июня 1942 г.,— я имел продолжительный разговор с Маунтбэттеном. Ввиду того что в переписке невозможно разрешить все трудные нерешенные вопросы, я полагаю, что мне необходимо приехать к Вам»1 2.
Вторая Вашингтонская конференция Черчилля и Рузвельта состоялась 18—25 июня 1942 г. Незадолго до начала конференции американскими военно-морскими силами была одержана победа над японским флотом у атолла Мидуэй, приведшая к выравниванию соотношения сил на Тихом океане. Напротив, в Северной Африке англичане не могли похвастаться успехами. Итало-германские войска стремительно наступали в Ливии, от Египта их отделяла только крепость Тобрук.
Поспешность, с которой английский премьер-министр выехал с визитом в США, во многом объяснялась его опасениями, что американское правительство после переговоров с В. М. Молотовым могло активно поддержать Советский Союз в вопросе открытия второго фронта в Европе. Черчилль намеревался лично убедить президента отказаться от форсирования Ла-Манша в 1942 г. и вернуться к старому плану — высадке англо-американских войск в Северной Африке. Постоянный заместитель министра иностранных дел Великобритании А. Кадоган писал в своем дневнике: «Премьер-министр выехал в Вашингтон для того, чтобы убедить Рузвельта, что вторжение союзников на европейский материк в 1942 году не является практически выполнимой операцией, что бы ни сказали американцы Молотову» 3
На этот раз премьер-министр направился в Вашингтон самолетом, куда и прибыл вечером 18 июня. Черчилля сопровождали начальник имперского генерального штаба Алан Брук и генерал Исмей из военного министерства.
1 См.: Шервуд Р. Указ, соч., т. 2, с. 208.
2 Roosevelt and Churchill. Their Secret Wartime Correspondence, P- 220.
8 The Diaries of Sir Alexander Cadogan. 1938—1945. Ed. by Diks. New York, 1971, p. 466.
За день до приезда Черчилля Рузвельт провел совещание в Белом доме со своими начальниками штабов, на котором, по свидетельству военного министра Стимсона, озадачил присутствующих своим неожиданным предложением подумать над операцией по высадке в Северной Африке, которая должна была оказать помощь Советскому Союзу. Рассуждая о высадке на европейском континенте в 1942 г., Рузвельт указывал на два основных препятствия — недостаток десантных средств и метеорологические условия. «Похоже было на то,— писал Стам-сон в своем дневнике,— что он собирался предать забвению все то, что мы делали в связи с планом «Болеро» *, и подвергнуть риску нашу общую стратегию»1 2.
Американские военные продолжали придерживаться мнения о необходимости прямого наступления против главного врага — фашистской Германии путем высадки на европейском континенте. Стимсон представил 19 июнд с согласия штаба американской армии меморандум пре* зиденту, в котором изложил свои доводы в пользу от? крытая второго фронта в Европе в 1942 г. «Единственное; чего Гитлер боится с полным основанием,— писал он,—* это второй фронт. Открытие такого фронта явилось бы лучшей гарантией поддержать в войне русскую армию и окончательно нанести поражение Гитлеру» 3.
Англо-американские переговоры начались одновре-менно между президентом и премьер-министром в име? нии Рузвельта Гайд-парке вблизи Нью-Йорка и между начальниками штабов двух стран в Вашингтоне.
19 и 20 июня состоялись конфиденциальные беседы двух глав правительств, на которых присутствовал толь* ко специальный помощник президента Гарри Гопкинс, Обсуждались вопросы об открытии второго фронта в Европе, ход битвы за Атлантику и ряд других вопросов.
20 июня Черчилль передал президенту памятную записку относительно неотложных стратегических решений, которые предстояло принять союзникам. В записке указывалось, что, хотя и ведется подготовка к высадке 6 или 8 дивизий на побережье Северной Франции в на-
1 «Болеро» — условное обозначение плана накопления сил и средств в Англии для высадки на европейском континенте. Нередко употреблялось и в более широком смысле для обозначения всех операций по высадке десанта через Ла-Манш в 1943 г.
2 Stimson Н., Bundy М. On Active Service in Peace and War. New York, 1948, p. 420.
3 FRUS. The Conferences at Washington, 1941—1942, and Casablanca, 1943, p. 421,
чале сентября, английское правительство «не одобряет операцию, которая наверняка приведет к катастрофе, ибо это не поможет России, в каком бы тяжелом положении она ни находилась... и сильно задержит основную операцию в 1943 году». «Мы твердо придерживаемся точки зрения,— говорилось в записке,— что в этом году не должно быть существенной высадки во Францию, если только -мы не намереваемся там оставаться. Ни один ответственный английский военный орган пока что не был в состоянии составить план на сентябрь 1942 года, который имел бы какой-либо шанс на успех, если только немцы не будут совершенно деморализованы, вероятность чего отсутствует».
Вместо высадки во Франции в 1942 г. Черчилль предложил «изучить операцию во Французской Северо-Западной Африке», мотивируя это тем, что союзники не могут «позволить себе бездействовать на атлантическом театре в течение всего 1942 года» и что подобная операция должна «прямо или косвенно снять некоторое бремя с России» *.
Комментируя записку Черчилля, Маршалл в своем меморандуме президенту 23 июня соглашался с тезисом англичан о том, что союзники не должны «бездействовать на атлантическом театре в течение 1942 года». По мнению Маршалла, еще до начала операции «Болеро» необходимо было предпринять воздушное наступление против немцев, которое должно было снять «некоторое бремя с России». Сама операция по высадке в Северо-Западной Африке («Джимнаст») представлялась Маршаллу «плохой заменой» операции по высадке в Европе, поскольку требовала значительного отвлечения средств, необходимых для «Болеро», и тем самым ослабляла «главный удар, на котором мы должны сконцентрировать наши величайшие усилия». Начальник штаба армии США полагал, что основным недостатком такой операции, даже в случае ее успеха, было то, что она не могла «иметь своим результатом отвлечение с русского фронта самолетов, танков или людей»2.
На встрече начальников штабов двух стран 19 июня в Вашингтоне начальник генерального штаба Англии Брук сообщил, что основной целью визита премьер-ми-нистра в США является обсуждение совместной страте-
* ЫнпНи W- Op. cit., vol. 4, р. 381—382.
11 ,US. The Conferences at Washington, 1941—1942, and Casablanca, 1943, p. 475.
7 И. H. Земсков	97
гии с точки зрения ее «координации и возможной переориентации». Брук выдвинул предложение провести в 1942 г. операцию «Джимнаст», использовав вооруженные силы, предназначенные для «Болеро» *.
Начальник штаба американской армии генерал Маршалл и главнокомандующий флотом США адмирал Кинг по разным причинам решительно высказались против североафриканской операции. На заседании 20 июня Кинг подчеркивал, что он «категорически против любой идеи о проведении операции «Джимнаст» в 1942 году», поскольку она потребует отвлечения американских военно-морских сил с Тихого океана. Маршалл же доказывал, что операции широкого масштаба на европейском континенте в 1943 г. невозможно осуществить, если сейчас же не будут сконцентрированы все усилия на их подготовке. «Если мы изменим сейчас наш план и откроем новый фронт, мы, вероятно, ничего не достигнем»,— говорил он, считая, что единственной правильной стратегией в тот момент была концентрация усилий на европейском фронте, где имелась возможность добиться подавляющего превосходства в силах и средствах, и отвлечение на другие фронта минимального количества сил. «С военной точки зрения,— делал он вывод,— очевидно, нет другого логического пути, чем осуществление плана «Болеро» 1 2.
В результате обсуждения на заседании 20 июня был подготовлен доклад Объединенного комитета начальников штабов о наступательных операциях союзников на 1942—1943 гг. В докладе подчеркивалось, что США и' Великобритания должны «твердо придерживаться основного решения энергично и по возможности быстро продвигать план «Болеро». Было признано, что операцию «Джимнаст» в существовавших условиях проводить нё следовало. Хотя в совместном докладе английские и американские начальники штабов отмечали необходимость тщательно изучить возможности наступательных действий в Европе в 1942 г., они одновременно подчеркивали, что такие действия будут предприняты «только в случае необходимости или при наличии исключительно благоприятных условий», поскольку «любая операция 1942 года неизбежно оказала бы сдерживающее действие на операции на континенте в 1943 году»3.
1 FRUS. The Conferences at Washington, 1941—1942, and Casablanca, 1943, p. 430.
2 Ibidem.
3 Ibid., p. 467.
Однако эта предварительная договоренность между военными руководителями не нашла одобрения со стороны глав правительств.
По возвращении Рузвельта и Черчилля в Вашингтон 21 июня в Белом доме состоялось заседание в узком составе (на нем присутствовали помимо глав правительств Гопкинс, Маршалл, Брук и Исмей), которое пришло к несколько иным выводам. Начальнику штаба армии США пришлось согласиться с тем, чтобы североафриканская операция «Джимнаст» все-таки была поставлена на повестку дня.
Решения этой встречи, оформленные в виде меморандума, подготовленного генералом Немеем, гласили следующее:
«1. Подготовка к проведению операции «Болеро» в 1943 году в максимально крупном масштабе должна вестись быстро и решительно. Однако весьма важно, чтобы Соединенные Штаты и Великобритания были готовы начать наступательные действия и в 1942 году.
2.	Операции во Франции, Бельгии, Голландии и Дании при условии их успешного проведения дадут более ощутимые политические и стратегические результаты, чем операции на любом другом театре. Планы и приготовления к проведению указанных операций должны разрабатываться и вестись энергично и инициативно. Самые решительные усилия должны быть направлены на то, чтобы преодолеть очевидные опасности и трудности, связанные с этими операциями. Если удастся разработать реальный план действий, мы должны осуществить его без колебаний; если же всестороннее изучение обстановки покажет, что, несмотря на все усилия, успех маловероятен, нам надлежит разработать альтернативный вариант действий.
3.	Возможности для проведения операции «Джим-наст» должны быть тщательно и глубоко изучены, а разработка детальных планов этой операции должна быть завершена в кратчайший срок. В операции «Джимнаст» будут использованы в основном те войска, которые предназначаются для операции «Болеро», но еще не отправлены из США. Возможности проведения операций в Норвегии и на Пиренейском полуострове осенью и зимой 1942 года также подлежат тщательному изучению Объединенным англо-американским штабом.
4.	Работа по планированию операции «Болеро» будет по-прежнему сосредоточена в Лондоне. Планирование
операции «Джимнаст» будет осуществляться в Вашингтоне»
Такое компромиссное решение, достигнутое на встрече в Вашингтоне, как отмечают официальные английские историки Батлер и Гуайер, устраивало всех, но «Маршалл оказался прав в том, что принятие плана «Джимнаст» губительно скажется не только на планах проведения операции «Следжхэммер», но и на операции «Ра-ундап» в 1943 г. Ни Маршалл, ни Стимсон не были против операции «Джимнаст», как таковой, но подготовка и проведение этой операций были, по их мнению, связаны с отвлечением столь значительных сил флота, авиации и сухопутных войск в район Средиземного моря, что сосредоточение сил для операции «Болеро» нельзя было бы осуществить достаточно быстрыми темпами в течение лета и осени 1942 года и даже зимы 1942/43 года»1 2.
До начала совещания в Белом доме 21 июня Черчилль получил сообщение о капитуляции английской крепости Тобрук и пленении немецкими войсками около 25000 английских солдат. Это поражение англичан в определенной степени повлияло на принятие вышеупомянутого решения, поскольку Черчиллю удалось привлечь внимание присутствовавших к североафриканским проблемам. Переговоры о будущей стратегии фактически прервались, и обе стороны занялись обсуждением конкретных вопросов об оказании помощи ближневосточному театру военных действий.
25 июня Черчилль вместе с сопровождавшими его лицами выехал в Лондон.
На Вашингтонской конференции руководители США и Англии не приняли окончательного решения по вопросу о месте нанесения западными союзниками первого крупного удара по германской армии. Дальнейшее накопление сил и средств на Британских островах (план «Болеро») позволяло использовать их как для проведения вторжения на европейский континент, так и для высадки союзных войск в Северной Африке. Выбор между операциями «Следжхэммер» и «Джимнаст» пока еще не был сделан. Однако Черчиллю удалось убедить президента в том, что операция «Джимнаст» больше отвечает
1 FRUS. The Conferences at Washington; 1941—1942; and Casablanca, 1943, p. 479.
. 2 Батлер Дж., Гуайер Дж. Указ, соч., с. 480. ,
интересам Англии и США, чем какая-либо другая операция
Вернувшись в Лондон 27 июня, Черчилль и Брук в тот же день выступили на заседании военного кабинета с отчетом об итогах своей поездки в США. Черчилль подробно остановился на обещанной американской военной помощи ближневосточному театру военных действий и ознакомил членов военного кабинета с меморандумом о совместной стратегии на 1942—1943 гг., принятым на Вашингтонской конференции. Начальник имперского генерального штаба Алан Брук проинформировал участников заседания о «некоторых недоразумениях», возникших в начале переговоров начальников штабов обеих стран в результате позиции генерала Маршалла, настаивавшего на необходимости сосредоточения всех усилий на плане «Болеро» и отвергавшего любые другие планы на 1942—1943 гг. Однако впоследствии англичанам и американцам удалось договориться, что «многое будет зависеть от исхода кампании в России», и Брук смог в заключение констатировать, что «установил самые удовлетворительные отношения с генералом Маршаллом»1 2.
2.
ЛОНДОНСКИЕ ПЕРЕГОВОРЫ
ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ АНГЛИИ И США (июль 1942 г.)
Неудачи английских войск в Ливии привели к росту недовольства английской общественности военной деятельностью правительства Черчилля. 1—2 июля в палате общин состоялось даже обсуждение вопроса о вынесении вотума недоверия правительству, которое, правда, закончилось в целом довольно благополучно для
1 Английский официальный военный историк Б. Колльер в своей книге «Лев и орел. Британская и англо-американская стратегия 1900—1950» отмечает: «На конференции на высшем уровне, состоявшейся в июне, Черчилль стремился отвлечь внимание Рузвельта от преждевременной высадки во Франции, вызывая его интерес к экспедиции в Северо-Западную Африку. Президент согласился, что такая экспедиция может оказаться приемлемой заменой второго фронта в Европе, на открытие которого в 1942 году он неосмотрительно Позволил надеяться русским» (Collier В. The Lion and the Eagle. British and Anglo-American Strategy, 1900—1950. London, 1972, p. 355).
2 PRO. Cab. 65/30.	. .
Черчилля. Однако, как он сам писал в своих мемуарах, его внутриполитические позиции в то время были «особенно слабы» 1.
Личный врач Черчилля лорд Моран, который в течение 25 лет был весьма близок к премьер-министру, свидетельствовал впоследствии, что его дневники за 1942 г. пронизывала мысль: «Уинстон убежден, что его положение как премьер-министра может быть спасено только победой на поле сражения»1 2. Правящие круги Великобритании судорожно искали возможность какой-либо легкой и эффектной победы, с тем чтобы поднять дух армии и народа, а также убедить общественное мнение в способности правительства довести войну до победного конца.
Путь к достижению этой цели Черчилль видел в вы* садке английских и американских войск на африканском континенте. Это отвечало и более отдаленным имперским интересам Великобритании, которые тем не менее постоянно находились в поле зрения премьер-министра. Поэтому, вернувшись в Англию после Вашингтонской конференции, Черчилль принял решение добиваться от американцев окончательного отказа от планов вторжения через Ла-Манш в 1942 г. и согласия на оккупацию англо-американскими вооруженными силами Французской Северной Африки в течение осени или зимы. «На протяжении некоторого времени,— писал он в своих ме-муарах,— я тщательно изучал настроения президента и его реакции, и я был уверен, что его сильно привлекает североафриканский план»3.
7 июля состоялось заседание английского военного кабинета, на котором было констатировано, что в складывавшейся обстановке вряд ли возникнут условия, позволяющие рассчитывать на успешное проведение операции «Следжхэммер». Тем не менее формально было решено продолжать планирование и подготовку к этой операции, но без ущерба для операции «Раундап» в 1943 г. Военный кабинет пришел также к выводу, что ввиду маловероятности осуществления операции «Следжхэммер» необходимо убедить американское правительство вернуться к операции «Джимнаст». Одновременно было признано желательным проведение -операции в Се
1 Churchill W. Op. cit., vol. 4, p. 432.
2 Moran. Churchill Taken from Diaries of Lord Moran. The Struggle for Survival 1940—1965. Boston, 1965, p. 51.
3 Churchill W. Op. cit., vol. 4, p. 433.
верной Норвегии (операция «Юпитер») в случае, если Удастся разработать приемлемый план
Уже на следующий день Черчилль направил президенту Рузвельту послание, выдержанное в решительных тонах и начинавшееся словами: «Ни один ответственный английский генерал, адмирал или маршал авиации не в состоянии рекомендовать «Следжхэммер» в качестве операции, осуществимой в 1942 году». Премьер-министр писал, что преждевременная операция 1942 г. должна была окончиться катастрофой и, кроме того, ухудшить перспективы операции крупного масштаба в 1943 г. В заключение Черчилль в категорической форме ставил вопрос о высадке в 1942 г. английских и американских войск в Северной Африке. «Сам я уверен,— говорилось в послании,— что Французская Северная Африка («Джимнаст») является гораздо лучшей возможностью оказать помощь русскому фронту в 1942 году. Это всегда находилось в соответствии с Вашими идеями. Действительно это Ваша основная идея. Здесь находится подлинный второй фронт 1942 года. Я консультировался с кабинетом и с комитетом обороны, и мы все согласны. Здесь может быть нанесен этой осенью самый надежный и самый плодотворный удар» 1 2
Несколькими днями позднее президент получил еще одно послание английского премьер-министра, в котором говорилось: «Мне очень хочется, чтобы Вы знали, каково мое мнение в настоящее время. Я не нашел никого, кто считал бы возможной операцию «Следжхэммер». Мне хотелось бы, чтобы Вы осуществили «Джимнаст» как можно скорее...»3.
Настойчивые послания Черчилля произвели определенное впечатление на американского президента, который постепенно стал все больше склоняться к поддержке идеи высадки англо-американских войск на побережье Северной Африки. Правда, и внутриполитические соображения играли здесь далеко не последнюю роль. В ноябре 1942 г. предстояли выборы в конгресс США, и Рузвельт опасался, что, если до этого времени американские войска не приступят к активным военным действиям против Германии, позиции его партии в стране серьезно
1 PRO. Cab. 65/31.
2 Roosevelt and Churchill. Their Secret Wartime Correspondence, p. 222.
. 3 Ibid., p. 224. z
пошатнутся. Кроме того, президент учитывал непосредственную заинтересованность американских монополий в североафриканских французских колониях. .
С учетом этих обстоятельств Рузвельт принял решение срочно направить в Лондон в качестве своих личных эмиссаров Гопкинса, генерала Маршалла и адмирала Кинга для переговоров с Черчиллем и английскими военными с целью достижения договоренности относительно дальнейшего ведения войны. Директивы президента от 16 июля 1942 г. американским представителям на лондонском совещании предусматривали следующее задание:
«Военное и морское стратегическое положение настолько изменилось со времени визита Черчилля в Вашингтон, что стало необходимым немедленно прийти к соглашению о совместных оперативных планах —наших и английских — по следующим двум линиям:
а)	определенные планы на остаток 1942 года;
б)	предварительные планы на 1943 год...»
Эмиссарам Рузвельта предписывалось тем не менее тщательно изучить возможность проведения операции «Следжхэммер» в 1942 г., поскольку «такая операция определенно поддержала бы Россию в этом году. Она могла бы создать перелом в ходе войны».
Согласно инструкциям, американские представители в случае невозможности достичь договоренности о проведении операции «Следжхэммер» должны были уведомить об этом президента и, детально изучив международную обстановку, решить, где в «другом месте американские войска могут сражаться в 1942 году». Рузвельт высказывался против направления всех американских сил на тихоокеанский театр военных действий и считал^ что «Средний Восток следует удерживать по возможности прочно». В заключение в директивах подчеркивалось, что ближайшая цель заключалась в том, что «америкаш ские сухопутные войска должны сражаться против немцев в 1942 году» I
Накануне переговоров с американцами. Черчилль еще раз созвал совещание начальников штабов Англии. Совещание вновь подтвердило сделанный ранее англичанами вывод, что в 1942 г. «единственным осуществимым предложением, по-видимому, является «Джимнаст». «Нам будет очень выгодно,— говорилось в протоколе со
* Шервуд Р. Указ, соч., т.- 2, с. 233—236.
вещания,— получить опорную точку в Северной Африке дешевой цёной...» 1.
20 июля в обстановке строгой секретности начались англо-американские переговоры. Официальное сообщение о них было сделано лишь через несколько недель. Открывая первое заседание совещания, Черчилль кратко охарактеризовал все три операции — «Следжхэммер», «Раундап» и «Джимнаст». Он не стал прямо выступать против второго фронта в 1942 г., а предпочел сослаться на то, что английская сторона не смогла «разработать удовлетворительный план» высадки на континенте, и призвал обсудить этот вопрос с учетом метеорологических условий, а также «выгодного использования наших ресурсов в настоящее время». В то же время премьер-министр пытался представить себя «горячим сторонником» проведения операции «Раундап» в 1943 г. и сосредоточить внимание участников совещания на обсуждении операции «Джимнаст» во «всех ее различных формах и со всех точек зрения» в случае, если операция «Следжхэммер» будет отклонена1 2.
После первого пленарного заседания в течение 20— 22 июля переговоры проходили на уровне начальников штабов.
Американцы представили своим английским коллегам пересмотренный план операции «Следжхэммер», в котором предлагалось считать эту операцию начальным этапом операции «Раундап» и провести ее не только с целью закрепления на континенте, но и с перспективой наращивания сил союзников на захваченном плацдарме и его последующего расширения. В качестве наиболее подходящего места высадки американская сторона называла Шербур на полуострове Котантен3. Американские представители доказывали, что такая операция, во-первых, обнадежит Советское правительство, ибо конкретно продемонстрирует намерение союзников отвлечь часть немецкой армии с восточного фронта, и, во-вторых, даст союзникам исходный рубеж для операций в 1943 г.4 Однако английские начальники штабов отнеслись к этим аргументам весьма скептически. Переговоры зашли в тупик.
1 Churchill. W-' Op. cit., vol. 4, p.' 444.
2 PRO. Cab. 99/19
8 PRO. Cab. 65/31.
4 См.: Мэтлофф M.t Снелл Э. Указ, соч., с. 323.
На заседании 22 июля в присутствии Черчилля генерал Маршалл сообщил, что в результате трех встреч начальников штабов на переговорах сложилась такая ситуация, когда американские представители вынуждены докладывать президенту о создавшемся сложном положении, однако предварительно они хотели бы обсудить это положение с премьер-министром.
Свое ответное выступление Черчилль искусно построил по всем правилам дипломатической риторики. Сообщив вначале, что он внимательно ознакомился с документом, представленным американскими начальниками штабов, британский премьер высокопарно заявил, что он «полностью согласен с духом этого документа» и «полностью разделяет горячее желание президента и американских начальников штабов вступить в бой с врагом как можно большими силами и как можно скорее». Затем, однако, он пустился в рассуждения о том, что при ограниченных силах, находившихся в распоряжении союзников, нет оснований пытаться осуществить «Следжхэммер» в 1942 г., особенно с учетом «ряда мрачных возможностей, которые маячат перед нами». Черчилль подробно расписал участникам совещания те «мрачные» перспективы, которые, по его мнению, грозили союзникам. «Может произойти крушение России, или же немцы могут вступить на Кавказ, или же они могут разбить генерала Окинлека и оккупировать дельту Нила и Суэцкий канал, или же, далее, они могут занять Северную Африку и Западную Африку и тем самым создать почти невыносимые трудности для нашего судоходства. Однако отсутствие согласия между США и Великобританией имело бы гораздо худшие последствия, чем любая из вышеперечисленных возможностей». Констатировав, что стороны не смогли прийти к согласию относительно проведения операции «Следжхэммер» в 1942 г., премьер-министр пытался убедить американских представителей, что он по-прежнему остается сторонником операции «Ра-ундап» и выступает против операции «Следжхэммер», в частности, потому, что она могла «съесть все ресурсы», которые могли бы понадобиться для действий более крупного масштаба. А важнейшие предпосылки для успешного проведения операции «Раундап», по мнению Черчилля, состояли в том, что, во-первых, она должна была быть осуществлена в достаточно крупном масштабе и, во-вторых, требовалось наличие определенной степени деморализации немцев. z
Генерал Маршалл вынужден был согласиться с тем, что операция «Следжхэммер» действительно представляла собой одну из наиболее тяжелых и опасных операций, которую по ряду причин нельзя было начать раньше октября, что, несомненно, увеличивало трудности, связанные с ухудшением метеорологических условий и возможной переброской немецких воздушных сил с советско-германского фронта. «Однако,— настаивал Маршалл,— у нас нет другого выбора в данном случае. Время катастрофически против нас. Без операции «Следжхэммер» мы находимся в оборонительном положении на европейском театре войны». Одновременно Маршалл продолжал подчеркивать важнейшее значение операции «Раундап» и необходимость серьезной подготовки к ее проведению, не распыляясь на другие операции.
В результате напряженной дискуссии было решено, что Черчилль еще раз доложит военному кабинету о разногласиях между сторонами относительно высадки на континенте в 1942 г. и затем проинформирует американских представителей о принятом кабинетом решении, с тем чтобы они могли обратиться к президенту США за дополнительными инструкциями ’.
В тот же день вечером состоялось заседание военного кабинета, на котором генерал Брук по просьбе премьер-министра подробно сориентировал присутствовавших о переговорах с американскими представителями. После непродолжительного обсуждения все члены кабинета единодушно высказались против проведения операции «Следжхэммер» в 1942 г., а Черчилль сделал вывод, что, как только американские начальники штабов сообщат президенту о невозможности достичь соглашения о проведении операции «Следжхэммер» в 1942 г., откроется перспектива для обсуждения других операций1 2.
Получив сообщение своих представителей, Рузвельт телеграфировал Гопкинсу, Маршаллу и Кингу, что он не особенно удивлен разочаровывающим исходом лондонских переговоров, и дал указание разработать планы других операций, которые позволили бы американским сухопутным войскам принять участие в борьбе против немецких фашистов в 1942 г. Рузвельт предложил пять вариантов этих операций, отдавая при этом приоритет высадке в Северной Африке 3.
1 PRO. Cab. 99/19.
2 PRO. Cab. 65/31.
8 См.: Шервуд Р. Указ, соч., т. 2, с. 241—242.
На следующий день Рузвельт направил в Лондон еще одну телеграмму, в которой повторил, что он выступает теперь за операцию в Северной Африке в 1942 г., открой венно щризнав, однако, что это «означало бы временный отказ от операции «Раундап» как первоочередной цели» *.
После получения новых директив Рузвельта англо-американские переговоры в Лондоне возобновились. На заседании Объединенного комитета начальников штабов 24 июля был довольно быстро согласован и принят меморандум относительно операций союзников на 1942— 1943 гг.
«Учитывая решение о том,— говорилось в меморандуме,— что операция «Следжхэммер» больше не считается плановой операцией, мы предлагаем следующий план действий на 1942—1943 годы:
а)	Не допускать какого-либо снижения темпов подготовки операции «Раундап», пока сохраняется возможность ее успешного проведения до июля 1943 года.
Продолжать сосредоточение сил союзной авиации в Великобритании с целью непрерывного усиления ударов по Германии с воздуха.
В интересах введения противника в заблуждение и для обеспечения готовности использовать для высадки любой благоприятный момент осуществлять подготовительные мероприятия к операции «Следжхэммер», не доводя их до сосредоточения десантно-высадочных средств и других акций, которые могут отрицательно сказаться на подготовке войск к операции «Раундап»...
Ь)	Если к 15 сентября появятся признаки прекращения или резкого ослабления сопротивления русских на восточном фронте и успешное осуществление операции «Раундап» станет маловероятным, то должно быть принято решение о проведении совместной операции по высадке десанта на Северо-Западном побережье Африки в кратчайший срок до декабря 1942 года. Поэтому необходимо немедленно разработать план этой совместной операции в Африке и определить крайний срок сосредоточения транспортных средств, сил флота и войск для высадки первых эшелонов десанта до Г декабря 1942 года...
Подразумевается, что проведение операции в Африке практически исключает возможность успешного проведе
1 Шервуд Р. Указ, соч., т. 2, с. 243.
ния операции «Раундап» в 1943 году, поэтому мы будем придерживаться оборонительных действий по периметру европейского континентального театра, за исключением действий авиации и блокады. Однако организационная работа, разработка планов и подготовка войск для вторжения на континент должны продолжаться с таким расчетом, чтобы эту операцию можно было провести в случае резкого ослабления сил Германии, если, конечно, позволят ресурсы Объединенных Наций, оставшиеся после удовлетворения нужд на других театрах» *.
На следующем заседании Объединенного комитета начальников штабов 25 июля было принято решение, что кодовое название операции в Северной и Северо-Западной Африке будет «Торч» («Факел»)1 2.
Несмотря на компромиссный характер согласованного меморандума, английский военный кабинет подверг его критике за отсутствие в нем четкого указания о том, какая операция будет проводиться вначале — «Торч» или «Раундап», поскольку окончательное решение ставилось в зависимость от развития событий на советско-германском фронте. Однако комитет начальников штабов заверил членов военного кабинета, что если до конца года не произойдет никаких непредвиденных событий, то будет проведена операция «Торч», в этих условиях поэтому нецелесообразно требовать от американской делегации, которая проявила большую готовность к сотрудничеству, согласия на какие-либо изменения в уже согласованном документе3.
25 июля президент Рузвельт направил Гопкинсу новую телеграмму, в которой настаивал на необходимости, не теряя времени, приступить к разработке планов, для того чтобы начать операцию по вторжению в Северную Африку не позднее 30 октября4. В тот же день переговоры были закончены, и вечером американская делегация покинула Англию.
Таким образом, в июле 1942 г. правительства Англии и США вопреки обязательствам, зафиксированным в советско-английском и советско-американском коммюнике, окончательно отказались от открытия второго фронта в 1942 г. Принятое ими решение о проведении осенью
1 PRO Cab. 99/21.
2 Ibidem.
8 PRO. Cab. 65/31.
4 Смл.Шервуд P. Указ, соч., т>.2, с. 244.
1942 г. операции в Северной Африке создавало значи-тельные трудности и для организации крупной десантной операции в Западной Европе в 1943 г. По этому поводу генерал Эйзенхауэр писал, в частности, что «любая^ операция в Средиземном море в 1942 году почти наверх няка сведет на нет возможность предпринять большое^ вторжение через Ла-Манш в 1943 году»1. По мнению? генерала Маршалла, июльские решения означали «юн нец стратегии, которая казалась столь прочно вырабо-й тайной, когда он и Гарри Гопкинс покидали в апреле! Лондон»1 2.
Правительства западных держав сознательно не захотели пойти на высадку во Франции ради быстрейшего разгрома общего врага и вместо этого предпочли осуще^ ствлять стратегию периферийных действий, которая^ требовала значительно меньшего напряжения сил и тому же была косвенно направлена на истощение СССР; в единоборстве с фашистской Германией.	|
С начала августа 1942 г. штабы Англии и США при-| ступили к практической подготовке вторжения в Северу ную Африку. Вопрос о втором фронте в Европе в 1942 rj был фактически полностью снят с повестки дня.
з.
СОВЕТСКО-АНГЛИЙСКИЕ
И СОВЕТСКО-АМЕРИКАНСКИЕ ДИПЛОМАТИЧЕСКИЕ КОНТАКТЫ В ИЮНЕ —ИЮЛЕ 1942 г.
Советское правительство, в отличие от правительств Англии и США, придавало серьезное значение достигнутой договоренности об открытии второго фронта в 1942 г., отраженной в советско-английском и советско-американском коммюнике. В беседе с послом Великобритании в СССР Керром 17 июня народный комиссар иностранных дел высказал уверенность, что после «ясных заявлений о втором фронте», полученных им в Вашингтоне и Лондоне, в этом вопросе, в «котором заинтересованы СССР, а также Англия и США, будет сдвиг вперед, будет возможность перейти к делу»3. В бе
1 Eisenhower D. Crusade in Europe. New York, 1948, p. 70.
2 Harrison G. Cross-Channel Attack. Washington, 1951, p. 21.
» АВП СССР,
седе с послом США в СССР Стэндли 19 июля нарком отмечал, что ему легко удалось найти общий язык и достичь взаимопонимания по наиболее существенным вопросам с президентом Рузвельтом, который «является горячим сторонником и сильно сочувствует идее создания второго фронта в Европе в 1942 году»
Английское и американское посольства в СССР подробно информировали свои правительства о том большом внимании, которое уделяется в Советском Союзе договоренности об открытии второго фронта в 1942 г. Американский посол Стэндли в телеграмме от 22 июня писал президенту и государственному секретарю Хэллу, что народный комиссар иностранных дел СССР считает соглашение относительно второго фронта «наиболее важным результатом его поездки» и придает этому соглашению «большее значение, чем английскому договору или американскому соглашению». Посол выражал убеждение в том, что, если второй фронт не будет организован быстро и в широком масштабе, советские люди «будут настолько обмануты в своей вере в искренность наших намерений и желания предпринять согласованные действия, что делу Объединенных Наций будет нанесен ущерб, не поддающийся оценке»2.
Английский посол Керр доверительно сообщил В. М. Молотову, что 28 июня он направил телеграмму министру иностранных дел Идену, в которой писал, что советский народ и Красная Армия рассматривают формулировку о втором фронте, зафиксированную в коммюнике, как определенное обязательство Англии и США создать второй фронт в 1942 г., возлагают на это большие надежды и будут весьма разочарованы, если вторжение на европейский континент не будет осуществлено. По словам Керра, он также высказал Идену свое мнение о необходимости открытия второго фронта в Европе в 1942 г.3
29 июня английская военная миссия в СССР также телеграфировала комитету начальников штабов, что «в Москве договор рассматривается в качестве предварительной ступени к открытию второго фронта и что большинство русских считают, что открытие второго фронта — это вопрос скорее недель или даже дней, чем месяцев. Если эти надежды не будут осуществлены,—
АВП СССР
FRUS, 1942, vol. 3, р. 598. АВП СССР.
говорилось в телеграмме,— следует ожидать серьезной реакции со стороны русского общественного мнения» ’. j
Об этой информации английских представителей в СССР Иден вынужден был доложить на заседании воен-' ного кабинета 3 июля 1942 г. Заслушав сообщение Идена, военный кабинет пришел к выводу о необходимости поручить министру иностранных дел дать указание Керру встретиться с Молотовым и напомнить о содержании памятной записки премьер-министра Черчилля от 10 июня 1942 г.1 2
Английский посол в Москве в соответствии с полученными из Лондона указаниями срочно запросил о встрече с народным комиссаром иностранных дел СССР. В ходе беседы, которая состоялась 4 июля, Керр сообщил, что «Черчилль и Иден обеспокоены тем, что народный комиссар, может быть, переоценивает возможность создания второго фронта в 1942 году». Идена, по словам Керра, волнует вопрос о том, что если английское правительство «не сможет высадить десант в Европе в 1942 году^ то советский народ потеряет веру в англичан, разочаруется в них. Иден опасается, что это даже может вызвать раздражение советского народа по отношению к англичанам и американцам. Все это может неблагоприятно отразиться на ведении войны».
Отвечая английскому послу, нарком заметил, что относительно точки зрения английского правительства о втором фронте он был информирован в Лондоне «конкретнее, чем об этом сказано в коммюнике» и все в точности доложил Советскому правительству. Что касается того, как Советское правительство информировало свое население и армию, то Керр мог судить об этом по недавнему докладу наркома на сессии Верховного Совета СССР, в котором было точно отражено то, о чем была достигнута договоренность в Лондоне и в Вашингтоне. Разумеется, советский народ и Красная Армия хотели скорейшей организации второго фронта, и опубликование коммюнике о советско-американских и советско-английских переговорах внесло «уверенность, что это будет сделано раньше, чем думали до коммюнике». В. М. Молотов обратил внимание Керра на то, что «точка зрения Советского правительства на второй фронт известна британскому правительству, так же как взгляды последнего
1 Woodward L. Op. cit., vol. 2, p. 261.
2 PRO. Cab. 65/31.
на этот вопрос известны Советскому правительству». Естественно, что существовали определенные трудности в деле создания второго фронта в 1942 году, но «непреодолимых трудностей», по мнению советской стороны, не было. «Если приложить старания,— подчеркивал нарком,— и использовать опыт войны, накопленный Англией, США и СССР, то такие возможности в этом году представляются не меньшими, чем в 1943 году, и даже, может быть, и большими»
В период широкого летнего наступления гитлеровских войск на восточном фронте вопрос о том, когда союзники предполагают осуществить операции по вторжению на европейский континент, естественно, представлял для Советского Союза огромное значение. Однако на первых порах советские руководители фактически оставались в неведении относительно изменений военных планов Англии и США. Англо-американские переговоры в июне — июле 1942 г. проходили без каких-либо консультаций с Советским Союзом и без учета его интересов. До сведения Советского правительства доводились лишь весьма ограниченные и несущественные данные о результатах этих переговоров.
29 июня 1942 г. английский министр иностранных дел Иден в беседе с советским послом в Лондоне, коснувшись переговоров между Черчиллем и Рузвельтом в Вашингтоне, заметил, что «окончательные итоги сводятся к тому, что в вопросе о втором фронте все остается без изменений, то есть так, как изложено в меморандуме», врученном наркому иностранных дел СССР 10 июня 1942 г. Сославшись на просьбу премьер-министра, Иден в беседе с советским послом особенно подчеркнул^ что «события в Ливии и Египте ни в чем не меняют планов английского и американского правительств в отношении второго фронта». В ответ советский посол обратил внимание английского министра на то обстоятельство, что как в меморандуме, переданном народному комиссару иностранных дел, так и в предшествовавших переговорах имелась «неясность в одном исключительно важном вопросе, а именно: когда второй фронт будет организован», поэтому советская сторона ожидала, что во время переговоров в Вашингтоне как раз этот вопрос будет детально рассмотрен. Иден сразу пустился в рассуждения о том, что английское правительство «принимает самые энер-
8
И. Н. Земсков
113
гичные меры для подготовки второго фронта». На вопрос советского посла, «нельзя ли ускорить эти меры, с тем чтобы второй фронт стал реальностью в самом ближайшем будущем», английский министр иностранных дел, не задумываясь, ответил, что подготовка и так идет «скорее скорого», но что англичан будто бы связывают американцы, поскольку «вся операция по второму фронту мыслится как англо-американская». После того как советский посол высказал мысль о том, что английские вооруженные силы могли бы начать операцию по втор-жению на континент одни, будучи к ней больше подготовлены, а затем уже в ходе операции к ним бы присоединились американцы, Иден спешно начал приводить различные аргументы против такой возможности. Доводы, которые использовал английский министр, фактически означали, что его правительство не заинтересовано начинать военные действия на континенте без американцев. В порядке уточнения И. М. Майский поинтересовался, когда следовало ожидать в Англии американские, воздушные и наземные силы, причем в количестве, достаточном, по мнению английского правительства, для организации второго фронта. Иден уклонился от ответа, предложив послу в ближайшие дни встретиться с премьер-министром и обсудить с ним интересующие вопросы *.
3 июля состоялась беседа советского посла с Черчиллем. В самом начале беседы премьер-министр подтвердил советскому послу, что по вопросу о втором фронте положение остается таким, каким оно было во время переговоров в Лондоне с народным комиссаром иностранных дел СССР. Рассказывая о своем визите в Вашингтон, Черчилль подчеркивал, что президент Рузвельт «горой стоит за второй фронт». Однако, когда советский посол попытался более конкретно расспросить о сроках, силах и т. п., у него создалось впечатление, что «если президент ранее и мыслил себе эффективный второй фронт в 1942 году, то Черчиллю, видимо, удалось убедить его не очень торопиться».
Согласно информации Черчилля, крупные переброски американских войск в Англию ввиду нехватки тоннажа намечалось начать лишь с сентября. Пока в Англии находилось только около 80 тыс. американцев. Крупные воздушные силы США должны были быть сосредоточены в Великобритании также только к сентябрю — октябрю
1 АВП СССР. '
1942 г. В течение беседы Черчилль старался убедить советского посла, что «события в Северной Африке ни в какой мере не отразятся на подготовке ко второму фронту, что эта подготовка ведется полным ходом и что в ее программу включены и некоторые военные операции довольно крупного масштаба». Вместе с тем премьер уклонился от того, чтобы назвать конкретные сроки операции по вторжению на континент, ограничившись заявлением, что если появится возможность, то она будет реализована в 1942 г. Второй фронт в широком масштабе Черчилль допускал лишь в 1943 г.
Советский посол попытался объяснить премьер-министру, что в связи с событиями в Северной Африке второй фронт стал «нужнее, чем когда бы то ни было, и притом не только для Советского Союза, но и для самой Англии». События на Ближнем Востоке и в Северной Африке разворачивались не так, как этого хотелось бы английскому правительству. Одной из главных причин такого положения была чрезмерная удаленность этого театра военных действий от метрополии, вынуждавшая англичан перебрасывать войска и снаряжение на расстояние в 12 тыс. миль. По мнению советской стороны, «для серьезного удара по врагу» надо было выбрать «театр военных действий, более близко расположенный к Англии и более важный с точки зрения общего хода и исхода войны». Таким театром действий были Франция, Бельгия и Голландия. Правильной стратегией в этот период, подчеркивал советский посол, было бы наступление на европейском континенте, что имело бы огромное значение для Советского Союза, и оборона на Ближнем Востоке ’.
О важности второго фронта для СССР советский посол говорил и во время беседы с Иденом 14 июля 1942 г. Посол указывал, что тяжелое и опасное положение, сложившееся на советско-германском фронте, являлось «прямым результатом отсутствия второго фронта на Западе». Он заверил министра иностранных дел Великобритании, что советский народ воевал и будет воевать со всей решительностью, однако необходимо учитывать существование реальной опасности, что, если «срочная помощь с Запада не придет, мы будем вынуждены отойти далеко на Восток». Отсрочка второго фронта до 1943 г. могла нанести несомненный вред общему делу,
подчеркивал советский посол и выражал убеждение, что «английскому и американскому правительствам в связи с последними событиями в СССР надо срочно пересмотреть свои прежние наметки насчет второго фронта и максимально придвинуть все намечавшиеся ранее сроки». Иден соглашался со всеми соображениями, высказанными послом, однако уклонился от конкретного обсуждения вопроса1.
На следующий день состоялась беседа советского посла с лордом Бивербруком, который хотя и не являлся уже в то время членом кабинета, но продолжал оставаться влиятельным политическим деятелем. Характеризуя политику Черчилля, Бивербрук отмечал, что премьер, «по существу, всегда был противником второго фронта и что позднее он должен был несколько модифицировать свою позицию по данному вопросу только под давлением обстоятельств». По словам Бивербрука, Черчилль и сейчас «слабо верит во второй фронт». На вопрос посла, почему премьер выступает против открытия второго фронта, Бивербрук ответил, что «воображение Черчилля всецело захвачено Средним Востоком» и он «боится, что второй фронт отвлечет силы и внимание от Среднего Востока»* 2.
В телеграмме от 16 июля 1942 г. посольство СССР в Великобритании информировало НКИД СССР, что на основании бесед с Черчиллем, Иденом, Бивербруком и другими английскими деятелями становилось совершенно ясно, что в кампании 1942 г. Советскому Союзу придется рассчитывать только на свои собственные силы. «Таким образом,— сообщало посольство,— необходимо констатировать, что в самый критический для нас момент мы оказались, по существу брошенными на произвол судьбы нашими союзниками. Это очень неприятная правда, но нет никакого смысла пытаться смягчить ее. Ее необходимо также запомнить на будущее».
В основе поведения союзников, по мнению посольства, лежали две основные причины: желание видеть взаимное истощение Германии и СССР и страх англо-американской верхушки перед военной мощью Германии3-
18 июля 1942 г. глава Советского правительства получил послание Черчилля, в котором сообщалось о прекращении отправки военных грузов в СССР Северным
' АВП СССР.
2 Там же.
8 Там же.
морским путем — главным путем снабжения Советского Союза военными поставками. Подробно изложив все трудности проведения северных конвоев в период полярного дня и обещав усилить снабжение Советского Союза трансиранским путем, премьер-министр писал, что Англия не может рисковать потерей или повреждением своих кораблей, в том числе и потому, что «это подорвало бы наши военные усилия и прежде всего помешало бы отправке через океан больших конвоев судов с американскими войсками, ежемесячно доставляемые контингенты которых скоро достигнут приблизительно 80 000 человек, и сделало бы невозможным создание действительно сильного второго фронта в 1943 году». В заключение Черчилль сообщал, что показывал это послание президенту ’.
Комментируя послание Черчилля, советское посольство в Лондоне отмечало в телеграмме от 18 июля, что в нем «впервые со всей откровенностью сказано о подготовке второго фронта не в 1942 году, а в 1943 году». «Настроения английских правящих кругов в отношении второго фронта,— говорилось в телеграмме,— конечно, не представляют ничего неожиданного... Характерно, однако, что до сих пор английское правительство считало все-таки необходимым прикрывать свои истинные намерения фиговым листочком. Теперь же оно его сбросило»1 2.
В ответном послании английскому премьер-министру от 23 июля глава Советского правительства констатировал, что, «во-первых, Правительство Великобритании отказывается продолжать снабжение Советского Союза военными материалами по северному пути и, во-вторых, несмотря на известное согласованное Англо-Советское коммюнике о принятии неотложных мер по организации второго фронта в 1942 году, Правительство Великобритании откладывает это Дело на 1943 год». «Я, конечно, не считаю,— писал И. В. Сталин далее,— что регулярный подвоз в северные советские порты возможен без риска и потерь. Но в обстановке войны ни одно большое дело не может быть осуществлено без риска и потерь. Вам, конечно, известно, что Советский Союз несет несравненно более серьезные потери. Во всяком случае, я никак не мог предположить, что Правительство Великобритании откажет нам в подвозе военных материалов именно теперь, когда Советский Союз особенно нуждается в
1 См.: Переписка Председателя Совета Министров СССР.:., т. 1, с. 64—68.
2 АВП СССР.
подвозе военных материалов в момент серьезного напряжения на советско-германском фронте. Понятно, что подвоз через персидские порты ни в какой мере не окупит той потери, которая будет иметь место при отказе от подвоза северным путем».
«Что касается второго фронта,— говорилось в послании,— а именно вопроса об организации второго фронта в Европе, то я боюсь, что этот вопрос начинает принимать несерьезный характер. Исходя из создавшегося положения на советско-германском фронте, я должен заявить самым категорическим образом, что Советское Правительство не может примириться с откладыванием ' организации второго фронта в Европе на 1943 год» *.
Послание И. В. Сталина было вручено советским послом Черчиллю вечером 23 июля. Содержание послания произвело на премьер-министра сильное впечатление. С раздражением Черчилль сообщил, что на следующий день доложит о послании военному кабинету, который решит, что делать.
Стремясь как-то исправить возникшую натянутость в беседе, премьер-министр поинтересовался новостями из Советского Союза. Посол проинформировал британского премьера, что положение продолжает оставаться очень > серьезным, отметив при этом «растущее нетерпение нашего народа и армии относительно помощи с Запада». Черчилль вновь вернулся ко всем своим прежним рассуждениям о втором фронте, которые он излагал раньше. Коснувшись вопроса о союзнических конвоях, следовавших северным путем, премьер высказал мнение, что этот вопрос следует обсудить еще раз и, может быть, в сентябре сделать новую попытку отправить конвой в Архангельск. Вместо открытия второго фронта премьер-министр обещал всемернбе усиление воздушных бомбардировок Германии, а также «оживление рейдов на французское побережье в течение ближайшего времени»1 2.
В это время в Лондоне уже заканчивались переговоры с американскими представителями Гопкинсом, Маршаллом и Кингом и фактически уже был решен вопрос о замене операции по форсированию Ла-Манша операцией по вторжению в Северную Африку. Однако Черчилль ничего не сказал об этом советскому послу.
1 Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 1> с. 68—69.
2 АВП СССР.
Вопрос о североафриканской операции был затронут президентом Рузвельтом в беседе с послом СССР в США 22 июля 1942 г. Рузвельт, заявив, что он «всегда стоял за высадку во Франции, но Черчилль против этого», сообщил, что он также предложил англичанам провести «ограниченную операцию в форме высадки в Северной Африке для нападения на Роммеля с тыла, что могло бы, по его мнению, отвлечь с советского фронта германские силы». Рузвельт поинтересовался мнением Советского правительства о проекте высадки союзных войск в Северной Африке *.
В телеграмме, направленной в НКИД СССР на следующий день, советский посол в США отмечал: «Американцы и англичане считают идеальным такое положение, когда немцы будут нас бить и оттеснять, лишь бы существовал где бы то ни было, хотя бы в Западной Сибири, какой-то фронт, приковывающий германские силы, до тех пор пока они через год или два, добившись значительного превосходства в силах, не смогут начать наступательные операции. Советский Союз должен быть, по их расчетам, ослаблен настолько, чтобы он не мог говорить слишком громко при заключении мира»* 2.
23 июля послу СССР в США была направлена копия ответного послания И. В. Сталина Черчиллю от того же числа «для сведения и ориентировки». «В духе этого ответа,— указывалось в телеграмме народного комиссара иностранных дел,— Вы должны говорить с Рузвельтом» 3.
30 июля советский посол посетил президента. Беседа началась с вопроса о высадке англо-американских вооруженных сил в Африке. «Высадка в Северной Африке,— сказал советский посол,— встретит военное сопротивление Виши, и если даже оно будет преодолено и американцам и англичанам удастся проникнуть в Три-политанию через Тунис, то как бы плохо ни пришлось там итальянцам, Гитлер не станет перебрасывать туда войска из СССР. Он скорее пожертвует всей Триполита-нией и Ливией, чем откажется от выполнения своих стратегических планов на Востоке с использованием лета и осени. По мнению Советского правительства,— указал посол,— отвлечь германские силы с Востока можно
• АВП СССР.
2 Там же.
3 Там же.
только прямой угрозой германской границе, то есть вьй садкой во Франции, Бельгии и Голландии».	?;
Согласно сообщению советского посла, президент вы| слушал это заявление «молча, не возражая».	Ц
Связанный уже совместным с Черчиллем решение^ об отмене вторжения на европейский континент в 1942 г£ президент ограничился высказыванием мнения, что, поскольку Красная Армия успешно «уничтожает немцев»; все «обстоит хорошо»; он добавил, правда, что второй фронт будет, но не назвал конкретных сроков I
4.
ВИЗИТ АНГЛИЙСКОГО
ПРЕМЬЕР-МИНИСТРА У. ЧЕРЧИЛЛЯ В СОВЕТСКИЙ союз (август 1942 г.)
Негативная реакция Советского правительства, вызванная непоследовательностью западных держав в вопросе об открытии второго фронта в Европе, не могла не сказываться на дальнейших отношениях главных участников антигитлеровской коалиции. Английский премьер и американский президент довольно четко пред^ ставляли себе необходимость официально информировать Советское правительство о своем отказе открыть второй фронт в 1942 г. После лондонского совещания в июле 1942 г. Рузвельта, как указывает Шервуд, «занимала главным образом проблема, как объяснить Сталину, что второго фронта в Северной Франции в 1942 году не будет»1 2. Черчилль писал в этой связи в своих мемуарах, что английское правительство было озабочено «реакцией Советского правительства на неприятное, хотя и неизбежное, сообщение о том, что в 1942 году не будет произведено вторжения через Ла-Манш3.
Руководителей западных держав тревожило, кроме того, нараставшее недовольство широких общественных кругов Англии и США бездействием своих правительств. Открытия второго фронта все настоятельнее требовали й народы порабощенных стран, ожидавшие вторжения англо-американских войск на европейский континент, чтобы подняться на решительную борьбу против фашист-
1 АВП СССР.
2 Шервуд Р. Указ, соч., т. 2, с. 249.
8 Chur chill W. Op. cit, vol. 4, p. 409.
Г20
ckux оккупантов. О таких стремлениях французского народа говорил, в частности, генерал де Голль во время встречи в Лондоне с представителями высшего военного командования Англии и США. В беседе с Маршаллом, Арнольдом, Эйзенхауэром и Кингом 23 июля он подчеркивал, что «с точки зрения союзной стратегии открытие второго фронта на Западе является настоятельной необходимостью»
В такой ситуации у Черчилля не оставалось другого выбора, как предпринять шаги для установления прямого контакта с главой Советского правительства. 31 июля 1942 г. он направил И. В. Сталину послание, в котором выразил желание лично встретиться с ним. «Мы могли бы совместно обсудить вопросы, связанные с войной,— писал Черчилль,— и в дружеском контакте принять совместные решения. Я мог бы сообщить Вам планы наступательных операций в 1942 г., согласованные мною с Президентом Рузвельтом». Премьер-министр сообщал также о проведении предварительных мероприятий для отправки большого конвоя в Архангельск в первой неделе сентября1 2.
В тот же день, 31 июля, глава Советского правительства направил приглашение Черчиллю прибыть в СССР «для совместного рассмотрения неотложных вопросов войны против Гитлера, угроза со стороны которого в отношении Англии, США и СССР теперь достигла особой силы»3.
Посольство СССР в Великобритании в телеграмме в НКИД СССР от 7 августа 1942 г. писало, что Черчилль, собираясь посетить Советский Союз, ставил перед собой три основные цели:
1)	укрепить внутриполитическое положение английского правительства, успокоить народные массы, все настоятельнее требовавшие открытия второго фронта в 1942 г., и выиграть время для маневрирования в стране и в парламенте в связи с этими требованиями;
2)	лично изложить И. В. Сталину планы, разработанные на англо-американском совещании в Лондоне в июле 1942 г.4;
1 Де Голль Шарль. Военные мемуары. М., I960, т. 2, с. 399.
2 См.: Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 1, с. 69—70.
3 Там же, с. 71.
4 По свидетельству авторов «Большой стратегии» Батлера и Гуайера, главная цель поездки премьер-министра в Москву состояла
3)	попытаться убедить И. В. Сталина, что второй фронт в Европе в 1942 г. «невозможен и нежелателен» *.	'
Была и еще одна, далеко не последняя, причина, побудившая премьер-министра Великобритании совершить свою первую поездку в Советский Союз. Английское и американское правительства серьезно волновал вопрос о том, смогут ли Советские Вооруженные Силы остановить наступление немецких войск и удержать Кавказ, откуда немцы могли прорваться в Иран, Ирак, Египет и Индию. От этого в значительной степени зависела айгло-американская программа войны и, в частности, их средиземноморская стратегия.
12 августа 1942 г. Черчилль прибыл в Москву в сопровождении начальника генерального штаба Брука, постоянного заместителя министра иностранных дел А. Ка-догана, главного маршала авиации А. Теддера и генерала А. Уэйвелла. Вместе с Черчиллем приехал в качестве личного представителя президента США Аверелл Гарриман.
В своих мемуарах, написанных совместно с журналистом Или Эйбелом, Гарриман отмечает, что ему первому пришла в голову идея сопровождать Черчилля в поездке в Советский Союз, с тем чтобы продемонстрировать Советскому правительству единство взглядов Англии и США как по политическим, так и по военным вопросам* 1 2. Идея Гарримана встретила поддержку со стороны Черчилля и Рузвельта, и в послании от 5 августа американский президент сообщил И. В. Сталину, что направляет, Гарримана в Москву на время визита премьер-министра «для оказания какой-либо возможной помощи»3.
Вечером 12 августа состоялась первая беседа главы Советского правительства с Черчиллем в присутствии Гарримана, В. М. Молотова, К. Е. Ворошилова и английского посла Керра. И. В. Сталин ознакомил премьер-министра Великобритании с серьезным положением, скла-. дывавшимся на советско-германском фронте. Гитлеровские войска стремились прорваться к Баку и выйти на«
в том, чтобы «ознакомить советских руководителей с англо-американскими стратегическими планами на 1942 год и добиться их согласия, а может быть, и одобрения этих планов» (см.: Батлер Дж.Л Гу-айер Дж. Указ, соч., с. 500).
1 АВП СССР.
2 Harriman A., Abel Е. Special Envoy to Churchill and Stalin. 1941—1946. New York, 1975, p. 146.
3 Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 2, с. 27.
Сталинград. Используя большое количество переброшенных из Европы войск и техники, фашисты пытались добиться решительной победы в летней кампании 1942 г. Несмотря на героическое сопротивление, Красной Армии пока не удавалось остановить наступление противника.
Черчилль, планируя свои переговоры с И. В. Сталиным, не собирался раскрывать истинные цели англо-американских планов дальнейшего ведения войны. По его мнению, переговоры в Москве должны были показать русским, «что об их судьбе заботятся и понимают, что означает их борьба для войны вообще» *. Поэтому он старался создать впечатление добросовестного союзника, ратовавшего за успех общего дела, которому, правда, мешали чисто объективные технические сложности, возникшие при практической подготовке ранее задуманных операций. Беседу со Сталиным он начал с утверждения, что после визита народного комиссара иностранных дел в Лондон англичане и американцы «тщательно изучили» вопрос об открытии второго фронта в Европе в 1942 г. и пришли к выводу, что они «не в состоянии предпринять в сентябре, который является последним месяцем с благоприятной погодой, операций, которые имеют своей задачей отвлечение пехотных дивизий противника с русского фронта».
Премьер-министр пространно рассуждал о невозможности и невыгодности в военном отношении для союзников высадки своих войск во Франции в 1942 г. При этом он сослался на недостаточное количество сконцентрированных в Англии десантных судов и войск, на трудности десантных операций в районе Ла-Манша и Па-де-Кале, а также на то, что высадка войск на побережье Франции прервала бы большие приготовления к операциям в 1943 г. и отвлекла бы ведущих специалистов от этих «больших приготовлений».
В то же время премьер-министр настойчиво заверял главу Советского правительства, что «Англия и США готовятся к большим операциям в 1943 году», для чего на Британские острова должен прибыть один миллион американских солдат. Таким образом, американские экспедиционные силы должны были насчитывать весной 1943 г. 27 дивизий, к которым англичане планировали прибавить 21 собственную дивизию, причем почти половину этих сил составляли бы танковые дивизии.
1 Churchill W. Op. cit., vol. 4, p. 428.
Глава Советского правительства спросил, правильно ли он понял, что второго фронта в 1942 г. не будет и что. английское правительство также отказывалось от операции по высадке шести — восьми дивизий на французском побережье в 1942 г.
Черчилль подтвердил, что открыть второй фронт в Европе в 1942 г. англичане не в состоянии. Что касается операции по высадке шести — восьми дивизий на французском побережье, то, по мнению английского правительства, эта операция принесла бы больше вреда, чем пользы.
Для того чтобы придать своим высказываниям большую весомость и продемонстрировать согласованность английских и американских позиций, Черчилль обратился к Гарриману с просьбой высказать свое мнение. В ответ Гарриман ограничился лишь заверением, что он полностью присоединяется к соображениям премьер-министра и не имеет к ним добавлений.
Глава Советского правительства вынужден был заметить, что он не может согласиться с аргументами, выдвинутыми Черчиллем, и «несколько иначе смотрит на войну». По его убеждению, тот, кто «не хочет рисковать, никогда не выиграет войны». Пока войска не проверены на деле, никто не может сказать, чего они стоят, а тут как раз представляется случай испытать войска огнем. «Не надо только бояться немцев»,—подчеркнул И. В. Сталин.
Черчилль стал доказывать, что «второй фронт в Европе — это не единственный второй фронт», сообщив при этом, что американцы и англичане приняли решение о проведении другой крупной операции. Планировавшаяся операция под кодовым названием «Факел» имела целью захват северного побережья Французской Африки силами семи американских дивизий и пяти английских, и ее осуществление намечалось на октябрь 1942 г. Войска должны были высадиться в нескольких пунктах африканского побережья от Касабланки до Бизерты. В качестве преимуществ, которые сулило успешное проведение операции «Факел», Черчилль указывал на возможность очистить Средиземное море, получить базы для бомбардировки Италии, а также дополнительные пути для вторжения на европейский континент в 1943 г.
Что касается последнего аргумента, то здесь премьер-министр явно пытался ввести в заблуждение советскую сторону. Анализируя ход московских переговоров, амери-124
канский исследователь Бейтзелл писал, что «Сталину дали понять, что, хотя со «Следжхэммером» было покончено, «Торч» и «Раундап» продолжали оставаться на повестке дня; и из последних двух операций «Торч» была второстепенной по отношению к «Раундап». Ему не сказали, что Объединенное командование считало, что «Торч» отодвигает «Раундап» на второе место или что единственный план вторжения во Францию в 1943 году требует падения Германии» *.
И. В. Сталин, комментируя сделанное Черчиллем сообщение об операции по захвату побережья Северной Африки, высказал мнение, что она представляется недостаточно подготовленной в политическом отношении. В частности, было неясно, будет ли сделана какая-либо декларация в начале англо-американской операции на побережье Северной Африки. И самое важное — глава Советского правительства считал, что эту операцию было бы весьма полезно провести при участии де Голля или кого-либо из французских генералов, выступивших за продолжение борьбы с фашистской Германией.
Премьер-министр Великобритании поспешил заверить, что «эту операцию можно будет изобразить как начало освобождения Франции и таким образом исключить представление о ней как о притязаниях англо-американского империализма». Кроме того, Черчилль рассчитывал, что в результате осуществления операции удастся столкнуть немцев с правительством Виши* 2.
Западные представители высказали удовлетворение первой встречей с главой Советского правительства. Рассказывая о ней английскому постоянному заместителю министра иностранных дел Кадогану, Черчилль назвал ее удачной. По его словам, он аргументированно объяснил главе Советского правительства, почему второй фронт в Западной Европе нельзя открыть в 1942 г., и Сталин якобы «уступил, признав, что это решение неподвластно его контролю»3.
В своем, быть может, поспешном сообщении президенту о первой беседе с главой Советского правительства Гарриман также отмечал, что, хотя И. В. Сталин и сильно разочарован неспособностью Англии и США оказать ему военную помощь, он ни разу не дал понять, что это
• 1 Beitzell R. The Uneasy Alliance. America, Britain and Russia 1941—1943. New York, 1972, p. 63.
2 АВП СССР.
. 3 The Diaries of Sir Alexander Cadogan, p. 471.
может существенным образом повлиять на отношения между союзниками1. Надо полагать, что эти заявления прежде всего отвечали стремлениям союзников выдавать желаемое за действительное.
На следующий день во время второй беседы И. В. Сталин вручил Черчиллю и Гарриману меморандум, в котором излагалась советская позиция по вопросу о втором фронте. В нем говорилось, что в результате обмена мнениями 12 августа было установлено, что Черчилль «считает невозможной организацию второго фронта в Европе в 1942 году». Напомнив, что вопрос об организации второго фронта в Европе в 1942 г. был фактически решен во время визита В. М. Молотова в Лондон, советская сторона указывала, что целью этой операции являлось «отвлечение немецких сил с восточного фронта на Запад, создание на Западе серьезной базы сопротивления немецко-фашистским силам и облегчение таким образом положения советских войск на советско-германском фронте в 1942 году». «Вполне понятно,— подчеркивалось в меморандуме,— что Советское Командование строило план своих летних и осенних операций в расчете на создание второго фронта в Европе в 1942 году», и поэтому отказ правительства Великобритании от ранее согласованного плана действий «наносит моральный удар всей советской общественности, рассчитывающей на создание второго фронта, осложняет положение Красной Армии на фронте и наносит ущерб планам Советского Командования».
По мнению советских военных руководителей — и об этом было прямо сказано англичанам и американцам,— в 1942 г. существовали весьма благоприятные условия для создания второго фронта в Европе, поскольку основные силы немецких войск, и притом лучшие силы, были отвлечены на восточный фронт, а в Европе оставались значительно меньшие по количеству войска, которые к тому же имели худшую боевую подготовку.
После внимательного ознакомления с меморандумом английский премьер-министр пообещал дать на него письменный ответ, отметив одновременно, что решения, принятые Англией совместно с США, являются окончательными и будут, по его мнению, «лучшей помощью русским союзникам». Черчилль предложил также, чтобы английские и советские военные эксперты обсудили некото-
1 FRUS. 1942, vol. 3. р. 620.
рне вопросы, связанные с новым англо-американским планом.
Гарриман поддержал английского премьер-министра, заявив, что совместные решения американцев и англичан были приняты с согласия президента США и «на основе политики наилучшего использования сил, имеющихся в его распоряжении». «Президент готов,— сказал Гарриман,— принести любые жертвы, если имеются какие-либо достаточные шансы на успех. Англо-американские предложения нельзя рассматривать как отсутствие помощи в этот критический момент в боях, которые ведут советские армии».
Отвечая Черчиллю и Гарриману, глава Советского правительства обратил их внимание на то, что расхождения между Советским Союзом и его западными союзниками заключались в различии оценок ситуации, складывавшейся на советско-германском фронте. Если англичане и американцы рассматривали русский фронт как второстепенный, то для Советского Союза он имел жизненно важное значение.
И. В. Сталин заметил далее, что он не представляет себе, какие вопросы могут обсуждаться советскими и английскими военными экспертами, так как намечаемая операция в Северной Африке не имеет прямого отношения к борьбе Советского Союза с гитлеровскими полчищами.
В ходе беседы глава Советского правительства затрагивал вопрос о совместных действиях союзников против немцев в Северной Норвегии. Однако английский премьер-министр предпочел уклониться от конкретного ответа на этот вопрос. Его в большей степени волновала информация о «намерениях Советского правительства по защите Кавказа», так как это представляло практическое значение для разработки английских военных планов на Ближнем Востоке.
z С учетом союзнических обязательств И. В. Сталин обстоятельно проинформировал Черчилля о советских планах по обороне Кавказа
В мемуарах Черчилля о второй мировой войне эта часть беседы описывается следующим образом: «Наконец я задал вопрос по поводу Кавказа. Намерен ли он защищать горную цепь и каким количеством дивизий? При этом вопросе он послал за наглядной моделью и
1 Авп СССР.
совершенно откровенно и с явным знанием дела разъяснил прочность этого барьера, для защиты которого, по его словам, имеется 25 дивизий. Он указал на различные горные проходы и сказал, что они будут обороняться. Он сообщил, что им придется держаться в течение двух месяцев, пока снег сделает горы непроходимыми. Он заявил, что вполне уверен в том, что они смогут это сделать» *.
В конце беседы И. В. Сталин вновь поднял вопрос о вторжении союзников на побережье Франции при использовании их превосходства в воздухе на западе Европы. Черчилль повторил, что он считает вторжение невозможным.
Информируя президента Рузвельта о второй встрече с главой Советского правительства, Черчилль писал, что получился «крайне неприятный разговор», во вре'мя которого Сталин высказал «очень много неприятных вещей, особенно о том, что мы слишком боимся сражаться с немцами и что если бы мы попытались это сделать подобно русским, то мы убедились бы, что это не так уж плохо; что мы нарушили наше обещание относительно «Следж-хэммера», что мы не выполнили обещаний в отношении поставок России и посылали лишь остатки после того, как взяли себе все, в чем мы нуждались. По-видимому, это было адресовано в такой же степени Соединенным Штатам, как и Англии». По словам Черчилля, он отвел все утверждения главы Советского правительства, полагая, что во всяком случае «лучше было объясниться так, а не как-либо иначе». Но самое главное, что волновало Черчилля и что он спейшл довести до сведения американского президента, была вынесенная из беседы с главой Советского правительства уверенность, что Советский Союз будет продолжать сражаться даже без открытия второго фронта в 1942 г. «Никогда за все время не было сделано ни малейшего намека на то, что они не будут продолжать сражаться, и я лично думаю, что Сталин вполне уверен в том, что он победит»1 2.
14 августа постоянный заместитель министра иностранных дел Англии Кадоган встретился с народным комиссаром иностранных дел СССР. Говоря о впечатлениях Черчилля от второй встречи с главой Советского пра-
1 Churchill W. Op. cit., vol. 4, p. 487—489.
2 Roosevelt and Churchill. Their Secret Wartime Correspondence, p. 237—239. .
вительства, Кадоган отметил, что британский премьер был «несколько обескуражен» ею, а также полученным от советской стороны меморандумом.
Нарком резонно ответил, что в переданной Черчиллю памятной записке было изложено лишь мнение Советского правительства в связи с «согласованным и опубликованным англо-советским коммюнике, которое является тем документом, на который законно могут опираться оба правительства»
Во время беседы Кадоган вручил В. М. Молотову ответную памятную записку Черчилля от 14 августа 1942 г., в которой указывалось, что «самым лучшим видом второго фронта в 1942 году, единственно возможной значительной по масштабу операцией со стороны Атлантического океана является «Факел». Если эта операция сможет быть осуществлена в октябре, она окажет больше помощи России, чем всякий иной план. Эта операция подготовляет также путь на 1943 год...» Согласно рассуждениям Черчилля, по сравнению с «Факелом» вторжение во Францию небольшими силами было бы «рискованной и бесплодной операцией», которая не отвлекла бы ни одной дивизии немцев из России. Премьер-министр утверждал, что якобы ни Англия, ни США «не нарушили никакого обещания», и при этом ссылался на памятную записку, врученную народному комиссару 10 июня 1942 г. С точки зрения английского правительства, разговоры относительно англо-американского вторжения во Францию в 1942 г. будто бы «ввели противника в заблуждение и сковали его значительные военно-воздушные и сухопутные силы на французском побережье Канала». Поэтому англичане считали самым разумным методом в этих условиях использовать «Следжхэммер» в качестве «прикрытия» для операции «Факел», которую в случае ее осуществления они намеревались провозгласить вторым фронтом2.
Американский представитель Гарриман в свою оче редь направил 14 августа И. В. Сталину письмо, в котором сообщал, что' после изучения меморандума главы Советского правительства от 13 августа и ответной памятной записки Черчилля от 14 августа он хотел бы только подтвердить заявление премьер-министра Великобрита-
1	АВП СССР.
2	См.: Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 1, с. 75—76.
9 И. И. Земсков	ton
нии, что «в отношении второго фронта не было нарушено никакого обещания» ’.
15 августа состоялась третья беседа английского премьер-министра с главой Советского правительства. Кроме переводчиков, на этой беседе никто не присутствовал. Говоря о целях своего визита в СССР, Черчилль откровенно признал, что он четко представлял себе, что его сообщение по вопросу о втором фронте будет «больно слышать его русским друзьям, для которых это было бы ударом и разочарованием». Поэтому премьер-министр счел своим долгом лично приехать в Советский Союз, полагая, что его визит явится лучшим доказательством «его искренности, чем телеграфная переписка через посла». Кроме этого, Черчилль считал весьма важным достичь в Москве «личного взаимопонимания со Сталиным», которое у него уже имелось с Рузвельтом и которое, по его мнению, было бы «большим преимуществом при разрешении всякого рода трудностей».
И. В. Сталин сказал, что визит премьер-министра Великобритании в Советский Союз имеет большое зйа-чение даже независимо от его результатов уже только потому, что «он и Черчилль встретились, познакомились и подготовили почву для будущих соглашений».
Довольно много времени было посвящено обсуждению операции «Торч». Глава Советского правительства допускал, что операция по высадке в Северной Африке могла иметь определенное косвенное значение, даже не будучи «связана прямо с Россией», поскольку ее успешное проведение явилось бы ударом по державам оси.
Английский премьер-министр проинформировал главу Советского правительства о планах осуществления в августе 1942 г. рейда на французское побережье с целью держать Германию в состоянии напряжения. Предусматривалось, что этот рейд будет представлять собой разведку боем с участием до 8 тыс. человек и 50 танков. Десант должен был провести на французском побережье сутки, взять пленных и вернуться обратно в Англию. «Цель этой операции, во-первых, разведка и, во-вторых, поддержание впечатления, что должно произойти вторжение на континент». По мнению Черчилля, весьма важным было не давать немцам повода думать, что в 1942 г. не будет произведено десанта в Европе 1 2.
1 FRUS. 1942, vol. 3, р. 622.
2 АВП СССР. 19 августа 1942 г. канадские части и английские десантные отряды «коммандос» общей численностью свыше 6 тыс.
15 августа по договоренности между главой Советского правительства и английским премьер-министром состоялись два совещания руководящих военных представителей обеих стран. Алан Брук писал в своем дневнике, что он «в течение двух с половиной часов... приводил аргументы против создания западного фронта в 1942 году», а советские представители доказывали, что, напротив, имеются и возможности, и необходимость открыть такой фронт !.
Согласно мемуарам Черчилля, присутствовавшие на этих совещаниях К- Е. Ворошилов и Б. М. Шапошников по просьбе начальника имперского генерального штаба сообщили также о положении на Кавказе, сказав, в частности, что для обороны кавказских горных позиций и проходов по обе стороны предполагалось выделить 25 дивизий, и выразив уверенность, что им удастся удержать Батуми, Баку и кавказскую горную цепь2.
Вечером 15 августа глава Советского правительства пригласил премьер-министра Великобритании к себе домой для последней беседы перед отъездом английской делегации из Москвы.
Во время беседы английский премьер-министр вновь затронул вопрос об операции в Северной Норвегии, который поднял глава Советского правительства при встрече 13 августа. Черчилль неожиданно заявил, что «он имеет желание и намерение осуществить эту операцию совместно.с советскими силами зимой этого года», и обещал позже вступить в контакт по этому вопросу с Советским правительством. И. В. Сталин выразил готовность выделить для участия в такой операции две-три дивизии.
Глава Советского правительства и английский премьер-министр достигли договоренности о необходимости согласовать налеты советских и английских бомбардировщиков на Берлин.
человек высадились на побережье Франции в районе г. Дьеппа и находились там в течение суток. Командующие операцией английский адмирал Маунтбэттен и канадский генерал Макнатон отмечали: «Мы направились в Дьепп с намерением высадиться, а затем вернуться. Если бы операция была спланирована иначе, мы, вне всяких сомнений, сумели бы остаться. Мы смогли бы удержаться, и немцам не Удалось бы вытеснить нас» (История дипломатии. М., 1975, т. 4, с. 272).
1 Bryant A. The Turn of the Tide. London, 1957, p. 467—469.
2 Churchill W.. Op. cit., vol. 4, p. 494—495. x
Стороны обсудили также проект коммюнике о переговорах в Москве, причем в ходе дискуссии Черчилль отстаивал идею, высказанную им еще во время встречи 13 августа, а именно «использовать его поездку с максимальным эффектом, чтобы вызвать величайшее раздражение у противника». И. В. Сталин придерживался мнения, что необходимо сказать в коммюнике только то, что «можно исполнить, не давать невыполнимых обещаний». По настоянию Черчилля в коммюнике все же была включена фраза о принятии обеими сторонами ряда «решений, охватывающих область войны против гитлеровской Германии и ее сообщников в Европе»1. В коммюнике, опубликованном 18 августа, также отмечалось, что «эту справедливую освободительную войну оба правительства исполнены решимости вести со всей силой и энергией до полного уничтожения гитлеризма и всякой подобной тирании»1 2.
Черчилль высказывал — вполне возможно, из соображений «внутренней дипломатии» — следующее мнение о своей поездке в Советский Союз. Находясь в Тегеране на обратном пути в Англию, он телеграфировал 16 августа военному кабинету, что в целом он был удовлетворен состоявшимся визитом. «Я убежден в том,— сообщал Черчилль,— что разочаровывающие сведения, которые я привез с собой, мог передать только я лично, не вызвав действительно серьезного расхождения... Теперь им известно самое худшее, и, выразив свой протест, они теперь настроены совершенно дружелюбно, и это несмотря на то, что сейчас они переживают самое тревожное и тяжелое время. Кроме того, г-н Сталин абсолютно убежден в больших преимуществах операции «Торч», и я надеюсь, что «Торч» продвигается вперед с нечеловеческой энергией по обе стороны океана»3.
25 августа 1942 г. английский премьер-министр сделал краткое сообщение о своих переговорах с И. В. Сталиным на заседании военного кабинета. «Нет никакого сомнения в решимости русских продолжать сражаться,— сказал он.— Хотя они и оказывают на нас сильное давление, с тем чтобы мы открыли второй фронт, однако они не кричат о своих несчастьях»4.
1 АВП СССР.
2 Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны, т. 1, с. 269.
3 PRO, F. О. 800/300.
4 PRO, Cab. 65/31.
В беседе с послом СССР в Великобритании 27 августа Черчилль признал, что во время московских переговоров он «не видел и не слышал ни одного слова, ни одного жеста, ни одного даже самого отдаленного намека на то, что Россия может не выдержать и выйти из войны» 1.
Гарриман заявил И. М. Майскому 26 августа, что «визит ничего не дал в смысле разрешения непосредственно стоящих вопросов, но открыл возможность для более гладкого сотрудничества между тремя союзниками в будущем»1 2.
Исходя из интересов укрепления антигитлеровской коалиции в борьбе против общего врага, Советское правительство сочло необходимым не доводить дело до обострения отношений со своими союзниками, хотя оно ясно представляло себе действительные устремления англичан и американцев и, естественно, не могло быть удовлетворено результатами визита премьер-министра Великобритании в Москву.
5.
ВОПРОС О ВТОРОМ ФРОНТЕ В ЕВРОПЕ В ОТНОШЕНИЯХ МЕЖДУ СССР, АНГЛИЕЙ И США
ОСЕНЬЮ 1942 г.
Осень 1942 г. была тяжелым периодом для Советского государства, продолжавшего принимать на себя ожесточенные удары основных сил фашистской Германии и ее союзников. В то время как советские войска вели героические сражения за Кавказ и сдерживали натиск противника в районе Сталинграда, создавая тем самым необходимые условия для коренного перелома в ходе всей второй мировой войны, затягивание с открытием второго фронта и фактическое бездействие Англии и США в борьбе против гитлеровской Германии вызывали отрицательную реакцию не только Советского правительства и советского народа, но и всей мировой общественности.
В Англии и США кампания за высадку вооруженных сил союзников на европейский континент приобрела к концу лета небывалые размеры.
1 АВП СССР.
2 Там же.
По сообщению английской газеты «Ньюс кроникл» от 29 июля 1942 г., анкета по выявлению общественного мнения в Англии продемонстрировала, что пять шестых опрошенных выступали за безотлагательное открытие второго фронта. В США проведенный в июле Американским институтом обследования общественного мнения опрос показал, что открытие второго фронта поддерживали 82% всех опрошенных *.
Американский корреспондент агентства Ассошиэйтед Пресс Мидлтон, совершивший поездку по Англии, писал в августе 1942 г., что широкие массы этой страны настаивали на немедленном вторжении в Европу в 1942 г. Корреспондент подчеркивал, что после гитлеровского нападения на Советский Союз в Англии постепенно росло и усиливалось движение за создание второго фронта и «никакие аргументы относительно нехватки судов или же необходимости удерживать позиции на Среднем Востоке не уменьшили желание этих людей открыть второй фронт при первой же возможности». В беседах с Мидлтоном англичане выражали удовлетворение налетами английской авиации на Германию, но справедливо считали, что одних этих налетов недостаточно для разгрома врага1 2.
Во многих городах Англии и США прошли многочисленные митинги и собрания. Их участники требовали от английского и американского правительств выполнения обязательств, взятых ими перед Советским Союзом; они заявляли, что второй фронт — это единственный путь к победе и что правительства должны наконец перейти к решительным действиям.
Призывы к активной борьбе против гитлеровской Германии не сходили со страниц английской и американской печати.
Английская газета «Таймс», выступая в передовой статье от. 10 сентября за единство стратегии союзников, отмечала, что в достижении этого единства будут сохраняться трудности до тех пор, пока «один из союзников будет вести смертельную борьбу, в то время как другие будут все еще находиться в стадии приготовления». «Тот факт,— подчеркивалось в статье,— что для Англии эта стадия затянулась до 4-го года войны, остается,'несмотря на неудачи, которыми это можно отчасти
1 См.: Коммунистический Интернационал, 1942, № 7, с. 45.
2 ЦГАОР, ф. 4459, оп. 3, п. 24, д. 700, л. 70—71.
объяснить, пятном в наших собственных глазах и в глазах наших союзников. Вся нация, все гражданское население и армия заинтересованы в том, чтобы смыть это пятно» *. Другая английская газета, «Ивнинг стандарт», в передовой от 17 сентября 1942 г. настаивала на немедленном открытии второго фронта. Она писала: «Имеется много доказательств того, что сами немцы больше, чем чего-либо другого, боятся применения стратегии второго фронта... Основная обязанность Англии заключается в том, чтобы осуществить свои планы со всей возможной быстротой. Сознание срочной необходимости должно преобладать над всеми другими чувствами. История будет судить нас не по той степени помощи, которую мы готовы оказать нашим союзникам в их трудном положении, но по тому моменту, какой мы изберем для оказания этой помощи»1 2.
Американский журнал «Нью рипаблик» писал в августе 1942 г., что союзники должны воспользоваться тем положением, когда «гитлеровские армии заняты в сражениях в юго-восточных степях России». «Никогда раньше,— говорилось в статье,— основные силы германской армии не были так далеки от Западной Европы и внутренних германских операционных баз...
Второй фронт нужно рассматривать не только как средство ослабить нажим на Россию, а как единственный эффективный метод ведения англо-американской войны против гитлеровской Германии»3.
Требования об открытии второго фронта в Европе исходили и от многих здравомыслящих политических и государственных деятелей, которые понимали необходимость коренным образом изменить стратегическую обстановку на западе Европы в интересах общего дела всей антигитлеровской коалиции. Выступая в Вашингтоне на собрании группы видных политических деятелей США в сентябре 1942 г., сенатор-демократ от штата Теннесси Мак Келлар сказал: «Я искренне призываю Англию и Америку открыть в скором времени второй фронт против Германии, чтобы таким образом Россия, которая до настоящего времени прекрасно борется против германских варварских орд, добилась окончательной победы». Бывший посол США в СССР Дэвис заявил на
1 Цит. по: Известия, 1942, 12 сентября.
2 Цит. по: Известия, 1942, 18 сентября.
3 Цит. по: Правда, 1942, 3 августа.
том же собрании, что миллионы мужчин и женщин во всем мире надеются, что Объединенные Нации «не увлекутся слишком превосходными приготовлениями, которые, возможно, будут слишком запоздалыми»Л
Член английского парламента лейборист Бивен на заседании палаты общин 9 сентября бросил серьезный упрек в адрес своего правительства. Заявив, что трудящиеся массы Англии пришли к выводу, что одной из причин^ почему английское правительство не оказывает советскому народу военную помощь, является его желание, чтобы «немцы и русские ослабили друг друга в результате конфликта между этими двумя странами», Бивен отметил, что об этом говорят как в Англии, так и во всем мире и «об этом будут говорить все больше и больше, если осень пройдет, а Англия не откроет второго фронта»* 2.
Правящие круги Англии и США, обеспокоенные массовым движением за немедленное открытие второго фронта, стремились всячески затормозить рост этого движения. Были организованы как публикации в печати, так и выступления перед различными аудиториями с целью убедить общественность этих стран в том, что проблема второго фронта слишком сложна для публичного обсуждения и только высшее командование в состоянии взвесить риск и преимущества этой операции. Подчеркивалось, что нельзя предпринимать наступление на европейском континенте без серьезной и длительной подготовки. И наконец, делались намеки, особенно после визита Черчилля в СССР, на то, что есть другие средства облегчения положения Советского Союза и что с Советским правительством обо всем якобы имеется полная договоренность.
Так, английский морской министр А. Александер, выступая в сентябре 1942 г. в Шеффилде, подчеркивал необходимость предоставить руководящим деятелям ре-шать, что именно нужно делать и когда следует действовать. Мы делаем все, что возможно, доказывал он, но наш союзник не получит помощи, если будут предприняты действия, которые могут привести к катастрофе для наших собственных войск 3.
• ЦГАОР, ф. 4459, оп. 3, п. 25, д. 702, л. 25.
2 Parliamentary Debates. House of Commons. Official Report, vol. 383, col. 246.
8 ЦГАОР, ф. 4459, on. 3, n. 24, д. 701, л. 233.
Заместитель премьер-министра Англии и министр цо делам доминионов Эттли, находясь в сентябре в Оттаве, заявил на пресс-конференции, что требования «безответственных людей» и подталкивание со стороны общественности не могут повлиять на намеченные военные планы. Отвечая на вопрос представителей печати, известны ли в Москве сроки создания второго фронта, Эттли утверждал, что Англия в полной мере консультируется со всеми своими союзниками, отметив при этом, что вопросу второго фронта уделялось слишком много внимания, в то время как существовала и другая военная деятельность союзников: битва в Атлантике, воздушные налеты на Германию, сражения на Среднем Востоке и в других районах 1.
Английское и американское правительства стремились также к тому, чтобы и в Советском Союзе не поднимался больше вопрос об открытии второго фронта в 1942 г. Они пытались представить результаты визита премьер-министра Черчилля в Москву как согласие Советского правительства с их аргументацией о невозможности начать вторжение на европейский континент в 1942 г.
Однако Советское правительство придерживалось в этом вопросе другого мнения, о чем союзникам было четко заявлено как в ходе самого визита Черчилля^ так и в последующих контактах на различных уровнях. Так, во время беседы с английским министром иностранных дел Иденом 5 сентября 1942 г. посол СССР в Лондоне подчеркивал, что в советских правительственных кругах осталось чувство неудовлетворенности визитом Черчилля, поскольку основной вопрос о втором фронте в 1942 г. не нашел своего решения. Еще сильнее и острее это чувство в широких кругах населения и Красной Армии. «Пассивность Англии,— говорил посол,— в столь тяжелый для СССР момент борьбы с Германией не может, конечно, не вызвать в советских людях — в армии и вне ее —чувство непонимания, разочарования, подозрительности».
Иден поинтересовался, каким образом можно было бы парировать «столь опасные настроения» в советских массах. На это советский посол дал четкий и ясный ответ: «Надо только создать второй фронт во Франции»1 2,
1 ЦГАОР, ф. 4459, оп. 3, п. 25, д. 702, л. 55—56.
2 АВП СССР.
18 сентября 1942 г. министр иностранных дел Англии сделал советскому послу заявление в связи с опубликованием в советской печати статей о втором фронте’ в 1942 г. Он указал, что «не совсем понимает линию Советского правительства», так как после пребывания Черчилля в Москве для советских руководителей должно быть совершенно очевидно, что второго фронта в 1942 г. не будет и что вместо него английское и американское правительства проведут операцию в Северной Африке. Иден отметил, что «муссирование» вопроса о втором фронте в советской печати является, с его точки зрения, политически нецелесообразным, поскольку это может внести «раздражающие моменты» в отношения между союзниками.
Советский посол ответил, что, насколько ему известно, в Москве никакого соглашения между Советским и английским правительствами по вопросу о втором фронте достигнуто не было. Премьер-министр изложил Советскому правительству свои аргументы против открытия второго фронта в 1942 г., однако не убедил Советское правительство в справедливости этих аргументов. Советское правительство приняло решение английского правительства о невозможности открытия второго фронта в 1942 г. и о высадке англо-американских войск в Северной Африке как свершившийся факт, оставшись, однако, при своей точке зрения о возможности и важности создания второго фронта в 1942 г. Эта точка зрения и высказывается в советской печати и «является лишь бледным отражением» тех настроений, которые существуют в советском народе и в Красной Армии *.
25 сентября 1942 г. состоялась еще одна беседа английского министра иностранных дел с послом СССР. Иден заговорил о трудностях, возникших за последнее время в англо-советских отношениях в связи с вопросом о втором фронте в 1942 г. Он начал с коммюнике, опубликованного по поводу пребывания народного комиссара иностранных дел в Англии, заявив, что, будь его воля, он никогда бы не опубликовал такого коммюнике. Однако пришлось считаться с тем фактом, что вопрос о втором фронте был включен в советско-американское коммюнике о пребывании народного комиссара иностранных дел в США. При таких условиях англичанам ничего больше не оставалось, как последовать примеру
1 АВП СССР.
американцев, которые, «может быть, менее мудры, чем мы» и потому готовы публично обещать такие вещи, в осуществлении которых они не уверены. К тому же премьер-министр полагал, что «для моральной поддержки русских» и «для беспокойства немцев» было полезно сказать в коммюнике что-либо о втором фронте. Сам Иден сомневается в правильности мнения премьера, но, как бы то ни было, коммюнике было обнародовано и «теперь приходится пожинать плоды этой неосторожности». Иден сказал, что он хорошо понимает чувство разочарования, охватившее советский народ и Красную Армию, однако тут же добавил, что о втором фронте в 1942 г. не может быть и речи ’.
Вопрос о втором фронте явился также предметом обсуждения между В. М. Молотовым и послом Великобритании в Москве Керром 29 сентября 1942 г. Английский посол сообщил, что как в Лондоне, так и в Вашингтоне стремились ускорить осуществление операции по высадке в Северной Африке и параллельно делали все, чтобы ускорить подготовку большой операции по высадке десанта в 1 млн..человек во Франции в 1943 г. Затем по поручению министра иностранных дел посол сделал заявление о нежелательности опубликования в советской печати статей о втором фронте, с тем чтобы «люди забыли на некоторое время» об этой проблеме.
Народный комиссар ответил, что советская печать не публикует собственных статей о втором фронте, а помещает лишь выдержки из английских и американских газет. Мы не можем, сказал нарком, не относиться сочувственно к тому, что пишут в пользу второго фронта в Англии и США.
Английский посол пытался доказать, что постоянное упоминание в советской печати об отсутствии второго фронта может породить впечатление о наличии серьезных противоречий между Англией и СССР, что «доста-' вит большое удовольствие Гитлеру». На это нарком решительно возразил, заявив, что советская печать не публикует больше того, что публикует английская и американская печать, и именно из нее Гитлер узнает о втором фронте, «так сказать, из первых рук». Далее он обратил внимание посла на то, что «главное удовольствие Гитлер получает не от того, что он читает в газетах, а от отсутствия второго фронта» 1 2.
1 АВП СССР.
2 Там же.
Советское правительство не собиралось отказываться от эффективного средства открытой борьбы за второй фронт посредством выступлений в печати.
3 октября 1942 г. в советских газетах была изложена позиция Советского правительства по второму фронту в форме ответов И. В. Сталина на вопросы корреспондента американского агентства Ассошиэйтед Пресс Кэссиди.
На вопрос корреспондента: «Какое место в советской оценке текущего положения занимает возможность второго фронта?» — глава Советского правительства ответил: «Очень важное, можно сказать, первостепенное место».
Далее И. В. Сталин заявил, что «в сравнении с той помощью, которую оказывает союзникам Советский Союз, оттягивая на себя главные силы немецко-фашистских войск,— помощь союзников Советскому Союзу пока еще мало эффективна». «Для расширения и улучшения этой помощи,— сказал он,— требуется лишь одно: полное и своевременное выполнение союзниками их обязательств». На вопрос: «Какова еще советская способность к сопротивлению?» — И. В. Сталин ответил, что «советская способность к сопротивлению немецким разбойникам по своей силе ничуть не ниже — если не выше — способности фашистской Германии или какой-либо дру-гой агрессивной державы обеспечить себе мировое господство» Ч
Это заявление Советского правительства вызвало раздражение в правительственных кругах западных союзников СССР. «Раздражение английского правительства понятно,— сообщало советское посольство в Лондоне 18 октября.— Со времени возвращения премьер-министра из Москвы различные правительственные органы старались создать в общественном мнении впечатление, будто бы между Советским и английским правительствами произошло полное согласование вопроса о втором фронте и будто бы сами русские поняли нецелесообразность организации такого фронта в 1942 году». Ответы главы Советского правительства, отмечало посольство, «сорвали завесу с этой нечистоплотной игры английского правительства, и каждый теперь видит, что никакого соглашения по вопросу о втором фронте в Мо
1 Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны, т. 1, с. 60,
скве не было и что английскому правительству придется полностью нести ответственность за Отсутствие второго фронта». В этой связи, указывалось в телеграмме посольства, операция в Северной Африке должна сослужить английскому правительству «важную политическую службу: снять с него обвинение в бездействии, отвлечь внимание английского народа от советско-германского фронта» и, быть может, дать ему возможность попытаться «продать массам «Факел» в качестве второго фронта», ибо «бездействие Англии на фоне героической борьбы в Сталинграде и на Кавказе стало вызывать все более глубокое волнение в массах» Ч
22 октября английский министр иностранных дел пригласил советского посла, чтобы по поручению военного кабинета «серьезно поговорить» с ним о состоянии англо-советских отношений, ссылаясь, в частности, на интервью И. В. Сталина американскому корреспонденту. Посол СССР справедливо заметил, что он предупреждал Идена сразу же по возвращении Черчилля из Советского Союза, что отказ Англии и США создать второй фронт в 1942 г. неизбежно должен будет «вызвать чувство глубокого разочарования в советских кругах со всеми вытекающими отсюда последс1виями». «Но ход событий,— продолжал посол,— оказался еще хуже, чем можно было тогда предположить. В настоящее время нет не только второго фронта, но даже до января приостановлены конвои. Советский Союз фактически лишен почти всякого снабжения»* 2. Бомбардировки Германии ведутся слабо, англичане вообще не бомбят Берлин, хотя Черчилль обещал это И. В- Сталину во время своего визита. Все это, вместе взятое, и многое другое производит очень неблагоприятное впечатление в СССР, и советские люди не могут понять и объяснить политику английского правительства. Иден высказал сожаление о возникших в советско-английских отношениях трудностях и спросил, что «можно было бы сделать для их преодоления с учетом того, что второй фронт в Европе сейчас невозможен». Посол ответил, что в данный момент прежде всего должно быть усилено снабжение СССР. Английское правительство должно найти для
> АВП СССР.
2 В сентябре 1942 г., отправив в Советский Союз после летнего перерыва один конвой, английское и американское правительства вновь приостановили доставку материалов в СССР северным путем, зарезервировав суда для высадки в Северной Африке.
этого необходимые пути и. средства. Иден обещал обсудить этот вопрос с компетентными инстанциями
Вопрос о втором фронте был снова поставлен в докладе И. В. Сталина по случаю 25-й годовщины Октябрьской революции. Отсутствие второго фронта в Европе, говорилось в докладе, явилось главной причиной тактических успехов немцев на советско-германском фронте в 1942 г., поскольку оно дало немцам возможность- без какого-либо риска для себя собрать все свои свободные резервы, бросить их на восточный фронт и создать большой перевес сил на юго-западном направлении. «Допустим, что в Европе существовал бы второй фронт,— сказал И. В. Сталин,— так же как он существовал в первую мировую войну, и второй фронт отвлекал бы на себя, скажем, 60 немецких дивизий и 20 дивизий союзников Германии. Каково было бы положение немецких войск на нашем фронте? Не трудно догадаться, что их положение было бы плачевным. Более того, это было бы начало конца немецко-фашистских войск, ибо Красная Армия стояла бы в этом случае не там, где она стоит теперь, а где-нибудь около Пскова, Минска, Житомира, Одессы. Это значит, что уже летом этого года немецко-фашистская армия стояла бы перед своей катастрофой. И если этого не случилось, то потому, что немцев спасло отсутствие второго фронта в Европе».
В докладе отмечалось, что, по проверенным данным, из 256 дивизий, имевшихся у Германии, на советско-германском фронте находилось не менее 179 немецких дивизий. Вместе с войсками союзников Германии всего против Красной Армии воевало 240 дивизий противника. Остальные дивизии немцев и их союзников несли гарнизонную службу в оккупированных странах, часть из них вела войну с англичанами в Ливии за Египет, причем ливийский фронт отвлекал всего 4 немецкие и 11 итальянских дивизий.
«Часто спрашивают: а будет ли все же второй фронт в Европе,— отметил докладчик.— Да, будет, рано или поздно, но будет. И он будет не только потому, что он нужен нам, но и, прежде всего, потому, что он не менее нужен нашим союзникам, чем нам. Наши союзники не могут не понимать, что после того, как Франция вышла из строя, отсутствие второго фронта против фашистской
1 АВП СССР.
Германии может кончиться плохо для всех свободолюбивых стран, в toKi числе — для самих союзников»
Итак, вопрос об открытии второго фронта в Европе в 1942 г. не был решен и продолжал оставаться одним из самых трудных вопросов во взаимоотношениях главных участников антигитлеровской коалиции. Западные союзники СССР отказались высадиться на европейском континенте в 1942 г. даже в ограниченных масштабах. Исходя из своих политических расчетов взаимного ослабления Германии и Советского Союза, правительства Англии и США продолжали занимать выжидательную позицию, наращивая производство вооружений и боевой техники и ведя незначительные военные действия на других театрах войны.
Используя благоприятную обстановку,, когда немецко-фашистские войска были заняты в тяжелых боях под Сталинградом, англичане в конце октября 1942 г. начали наступление в Египте в районе Эль-Аламейна. 8 ноября 1942 г. была произведена высадка американских и английских войск в Северной Африке (операция «Факел»)’. Союзнический десант состоял из 6 американских и 1 английской дивизий, которые были переброшены на 650 военно-морских и транспортных судах. В течение ноября союзники заняли Марокко, Алжир и вступили на территорию Туниса. Французские войска правительства Виши, находившиеся в Северной Африке, фактически не оказали сопротивления англо-американским войскам.
Понятно, что такого рода операцию можно было бы провести и на северном побережье Франции.
Ни по своему размаху, ни по значению операции союзников на африканском континенте не могли сравниться с ожесточенными сражениями Красной Армии против основных сил вермахта на советско-германском фронте.
19 ноября 1942 г. в соответствии с планом, разработанным Верховным командованием, началось контрнаступление советских войск под Сталинградом. В короткий срок была прорвана оборона противника на двух направлениях и окружены 22 немецкие дивизии. Сталинградская битва ознаменовала начало коренного перелома в ходе второй мировой войны.
1 Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны, т. 1, с. 67.
Глава четверта я
ПРОБЛЕМА ВТОРОГО ФРОНТА
В МЕЖСОЮЗНИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЯХ В ПЕРИОД КОРЕННОГО ПЕРЕЛОМА ВО ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ. НЕСОБЛЮДЕНИЕ ЗАПАДНЫМИ СОЮЗНИКАМИ ПРИНЯТЫХ НА СЕБЯ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ L
1.
НАЧАЛО КОРЁННОГО ПЕРЕЛОМА ВО ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ И ПРОБЛЕМА ВТОРОГО ФРОНТА
Зимой 1942/43 г. Советские Вооруженные Силы разгромили под Сталинградом крупнейшую стр а-, тегическую группировку немецко-фашистских войск. За время гигантской битвы фашистский блок потерял четвертую часть сил, действовавших в то время на советско-германском фронте. Вермахт полностью лишился 32 дивизий и 3 бригад, а 16 его дивизиям было на* несено тяжелое поражение1. «В этой битве,— говорил Л. И. Брежнев,— Красная Армия проявила героизм и воинское искусство, которые не знают себе равных в= истории войн, и одержала блестящую победу. Этим было положено начало коренному перелому во всей мировой войне»1 2. За разгромом врага под Сталинградом после: довали новые наступательные действия Советских Вооруженных Сил от Ладожского озера до предгорий Кавказа. Поражение фашистского блока зимой и весной 1943 г. на Северном Кавказе, Верхнем Дону и под Ленинградом, на курском и харьковском направлениях и в Донбассе привело к тому, что стратегическая инициатива прочно перешла в руки советского командования3.
1 См.: История второй мировой войны. 1939—1945. М., 1976, т. 6, с. 81.
2 Брежнев Л. И. Ленинским курсом. М., 1970, т. 1, с. 126.
3 Американский историк Макнейл писал по поводу успешных , военных операций советских войск: «Красная Армия нанесла вермахту удар, от которого он уже никогда не смог оправиться... Победа казалась очевидной. Более того, это была русская победа, так как вклад западных держав в победу России не был очень заметным» (McNeill W. Op. cit., р. 219).
Сталинградская битва и исследовавший за ней разгром фашистских войск зимой 1942/43 г. внесли существенные перемены в международную обстановку. Значительно возрос международный авторитет Советского Союза. Весь мир убедился в огромной силе и возможностях Советского Союза как державы, вносящей решающий вклад в борьбу с гитлеровской Германией, в жизненности и прочности социалистического строя.
Одним из важнейших международных последствий Сталинградской битвы явилась значительная активизация вооруженной борьбы сил Сопротивления в оккупированных фашистами странах Европы. Наступление Советских Вооруженных Сил раскрывало перед ними реальные перспективы освобождения.
Победа на Волге вызвала новую мощную волну солидарности с советским народом трудящихся всего мира, и в первую очередь Англии и США. Усилилась кампания в этих странах за открытие второго фронта.
Стремясь ускорить окончание второй мировой войны и уменьшить жертвы советского народа и всего человечества, Коммунистическая партия и Советское правительство делали все, что было в их силах, для всестороннего укрепления антигитлеровской коалиции и в ее рамках союзных отношений с Великобританией и США.
Реакция правящих кругов Англии и США на успехи Советских Вооруженных Сил была сложной и противоречивой. Главы английского и американского правительств выразили свою признательность советскому народу и его армии за историческую победу под Сталинградом.
Премьер-министр Великобритании Черчилль в послании И. В. Сталину от 1 февраля 1943 г., передавая поздравления по случаю капитуляции фельдмаршала Паулюса и успешного завершения ликвидации окруженных под Сталинградом вражеских войск, писал: «Это, действительно, изумительная победа» ’.
Президент США Рузвельт в послании от 5 февраля также поздравлял главу Советского правительства с блестящей победой советских войск под Сталинградом и отмечал, что эпическая борьба за Сталинград и достигнутый Советской Армией результат будут «одной из самых прекрасных глав» в истории второй мировой войны. Он писал, что командиры и бойцы советских
1 Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 1, с. 110.
10 И. Н. Земсков	«ди
войск вдохновляли своим примером все союзные государства на то, чтобы с новой решимостью «приложите всю энергию к тому, чтобы добиться окончательного поражения и безоговорочной капитуляции общего врага» Позднее, направляя Советскому правительству грамоту Сталинграду, Рузвельт назвал Сталинградскую битву «поворотным пунктом войны союзных наций пробив сил агрессии»1 2.
В то же время правящие круги Англии и США испытывали тревогу перед возрастающей мощью Советского Союза. С беспокойством думали они о том, что СССР может не только устоять в борьбе, но и одержать победу над Германией и, таким образом, получит право претендовать на соответствующую роль в послевоенных делах. Один из руководителей Коммунистической партии Великобритании — Палм Датт писал, что «к 1943 го* ду паника охватила западных правителей при мысли о возможности падения фашизма и победы коммунизма»3. Поэтому после Сталинграда западные державы особенно старались переложить на Советский Союз основное бремя войны, с тем чтобы как можно больше истощить и ослабить Страну Советов. Одновременно они поспешили приступить к разработке основ послевоенного мирного урегулирования. Правительства Англии и США прекрасно осознавали, что решение главных международных проблем теперь уже было невозможно без участия Советского Союза, но они стремились первыми выступить инициаторами ряда проектов послевоенного урегулирования, чтобы заранее ограничить возможности СССР в этом отношении. В весьма влиятельных кругах обеих стран вынашивались и откровенно антисоветские планы. Так, в ответ на подготовленный министром иностранных дел Иденом проект послевоенного сотрудничества четырех великих держав — Великобритании, США, СССР и Китая — Черчилль изложил свое мнение в меморандуме от 21 октября 1942 г., получившем сомнительную известность из-за своей антисоветской направленности. «На первый взгляд очень легко выбрать эти четыре великие державы,— писал Черчилль.— Однако мы не знаем, с какой Россией и с какими русскими требованиями нам придется столкнуться..»
1 Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 2, с. 51—52.
2 Там же, с. 317.
8 Цит. по: Трухановский В. Г. Антони Иден. М., 1974, с. 241.
51 должен признать, что мои мысли сосредоточены в первую очередь на Европе — на возрождении величия Европы, колыбели современных наций и цивилизации... Конечно, нам придется во многих отношениях работать с американцами, но Европа является нашей первой заботой, и мы, конечно, не хотим замыкаться на общении с русскими и китайцами, когда шведы, норвежцы, датчане, голландцы, бельгийцы, французы, испанцы, поляки, чехи и турки будут иметь свои жгучие проблемы, будут гореть желанием получить от нас помощь и достаточно сил, чтобы заставить выслушать их» *.
Так еще в дни героических сражений советских войск под Сталинградом английский премьер-министр вынашивал амбициозные планы объединения Европы под эгидой Великобритании, с тем чтобы после окончания войны противопоставить ее в виде единого блока Советскому Союзу. По существу, это было возрождение старой навязчивой идеи обеспечения руководящей роли Англии в Европе и создания «санитарного кордона» против СССР из враждебных ему стран от Балтийского до Черного моря.
Противоречивость политического курса западных держав в отношении Советского Союза сказывалась и на вопросе об открытии второго фронта. Посольство СССР в Лондоне в своей информации в НКИД СССР •от 13 февраля 1943 г. отмечало, что в связи с успехами Красной Армии на советско-германском фронте правящие круги Англии испытывают двойственные чувства. С одной стороны, чувство самоуспокоенности: «Очень хорошо, что русские так крепко бьют немцев,— нам, англичанам, легче будет. Сэкономим потери и разрушения. Еще раз используем наш извечный метод — воевать чужими руками». С другой стороны, чувство страха, что в результате успехов Красной Армии Советский Союз слишком усилится и сможет «бо^ьшевизировать» Европу. Поэтому английское правительство, с одной стороны, хотело бы «отложить создание второго фронта на более отдаленный срок с тем, чтобы дождаться момента, когда Красная Армия сделает всю основную работу и перешибет хребет германской военной машины», после чего английской армии (вместе с американской) осталось бы только «комфортабельно» высадиться во Франции и без больших потерь проделать путь до Берлина. С другой
1 Churchill W. Op. cit., vol. 4, р. 562. /
стороны, английское правительство опасалось, что если оно слишком затянет открытие второго фронта на Западе, то может упустить момент и позволить Красной Армии прийти в Берлин раньше союзников. В связи с этим вопрос о том, когда именно открыть второй фронт, являлся основным вопросом для английского правительства, причем в решении которого главную роль играли не столько военные, сколько политические соображения. С точки зрения английского правительства, второй фронт надо было бы создать не слишком рано и не слишком поздно, а как раз «вовремя». На основе этого советское посольство в Лондоне делало вывод, что английское и американское правительства полагали, что у них еще было достаточно времени, прежде чем наступит необходимый момент для начала действий *.
К подобным же выводам приходило и посольство СССР в США. В политическом письме в Народный комиссариат иностранных дел СССР советский посол подчеркивал зависимость стратегических планов США и Англии от политических целей правящих кругов этих стран.
«Не подлежит сомнению,— говорилось в письме,— что военные расчеты обоих государств строятся на стремлении к максимальному истощению и изнашиванию сил Советского Союза для уменьшения его роли при разрешении послевоенных проблем. Открытие вто-. рого фронта в желательном нам пункте могло бы быть ускорено в случае возникновения у англичан и амери-г канцев опасений катастрофических последствий нашего единоборства с Гитлером. Наши успехи под Сталинградом и на Северном Кавказе, а также некоторые наши собственные заявления не оставляют пока места таким опасениям. Они будут выжидать развития военных действий на нашем фронте»1 2.
После Сталинградской битвы в отношении западных держав к проблеме второго фронта появился новый момент. Если раньше они считали решающим фактором опасность скорой победы гитлеровской Германии на советско-германском фронте, то теперь правительства Англии и США стали больше опасаться преждевремен-: кого, с их точки зрения, поражения немецко-фашистских | вооруженных сил. «Недавние весьма важные события,—
1 АВП СССР.
2 Там же.
констатировал Черчилль в с₽оей памятной записке от 3 декабря 1942 г.,— изменили и меняют данные, из которых до сих пор исходили по обе стороны Атлантики. Русские не потерпели поражения й не были ослаблены в ходе кампании 1942 года. Напротив, именно Гитлеру было нанесено поражение, и численность германской армии весьма значительно сократилась» 1.
Что касается сроков открытия второго фронта, то, несмотря на сложившиеся благоприятные условия, когда гитлеровская Германия вновь перебрасывала с Запада на Восток дивизии и авиацию, западные державы не собирались в скором времени начинать наступательные операции на европейском континенте. Обширная англо-американская документация кануна 1943 г., в том числе и переписка между Черчиллем и Рузвельтом, свидетельствует о том, что западные союзники СССР, стремясь к обеспечению своих империалистических интересов, ставили своей ближайшей целью не форсирование Ла-Манша, а сосредоточение основных усилий в Северной Африке и на Средиземном море. В памятной записке начальникам штабов от 25 ноября 1942 г. английский премьер-министр писал: «Главной задачей, стоящей перед нами, является, во-первых, завоевание африканского побережья Средиземного моря и создание там военно-морских и авиационных баз, которые необходимы для открытия эффективного пути через Средиземное море для военных транспортов, и, во-вторых, использование баз на африканском побережье для нанесения удара по уязвимым местам держав оси крупными силами и в кратчайший срок». «Второй непосредственной целью» союзников Черчилль считал захват Сицилии или Сардинии. «Обладание одним из этих островов и аэродромами на юге,— указывал он,— создало бы воздушный треугольник, в котором мы должны были бы бороться за господство в воздухе и обеспечить его. Кроме того, непрерывные усиленные налеты с любого из этих островов с близкого расстояния на Неаполь, Рим и базы итальянского флота активизировали бы войну против Италии» 1 2.
Осуществление операции по вторжению в Северную Францию в 1943 г. (операция «Раундап») Черчилль допускал лишь в случае краха Германии в результате
1 Churchill W. Op. cit., vol. 4, p. 657.
2 Ibid., p. 654—655.
поражения немецких ©ойск на советско-германском фронте. «Немцы, возможно, будут в массе своей деморализованы,— писал он Рузвельту 24 ноября 1942 г.,— и мы должны быть готовы использовать любую возможность, которая представится» Ч В своем ответе от 25 ноября американский президент в принципе соглашался с позицией Черчилля: «Никто не может сейчас знать, представится ли нам возможность нанести удар через Ла-Манш в 1943 году, и, если возможность представится, мы, несомненно, должны ее использовать... Я в настоящее время считаю, что мы должны настолько быстро, насколько это позволяют нынешние активные операции, сосредоточить в Соединенном Королевстве ударные силы, которые должны быть быстро использованы в случае падения Германии, или же весьма крупный контингент войск позднее, если Германия уцелеет и перейдет к обороне... Северная Африка, естественно, должна пользоваться приоритетом. Мы в значительно большей степени связаны действиями в юго-западной части Тихого океана, чем я предполагал несколько месяцев назад. Тем не менее мы будем продолжать осуществление плана «Болеро» настолько быстро, насколько позволяют наши суда и другие ресурсы»1 2.
Позиции двух западных союзников, как видно из приведенной выше переписки, в целом практически совпадали. И англичане, и американцы придерживались единого мнения о том, что для них ближайшей целью являлось завершение оккупации Северной Африки. В дальнейшем англичане имели определенное намерение продолжать военные действия на Средиземном море (Сицилия, Сардиния, Апеннинский полуостров), в то время как у американцев пока не было твердых планов на будущее. Вместе с тем к началу 1943 г. у обоих правительств в общих чертах начало проявляться отрицательное отношение к вторжению на европейский континент в 1943 г., в случае если Германия не потерпит серьезного поражения. Намерения правящих кругов Англии и США не только противоречили данным Советскому правительству обязательствам об открытии широкого второго фронта весной 1943 г., но и шли вразрез с национальными интересами этих стран. Поэтому намечав
1 Roosevelt and Churchill. Their Secret Wartime Correspondence, p. 285.
2 Ibid.
шиеся планы тщательно скрывались как от Советского Союза, так и от собственных народов.
Советское правительство по-лрежнему исходило из того, что открытие второго фронта в Западной Европе являлось важнейшей задачей, стоявшей перед антигитлеровской коалицией в целом. Выполнение этой задачи должно было ускорить разгром фашизма, приблизить сроки окончания войны и освобождения оккупированных гитлеровцами стран, избавить народы от излишних жертв и страданий.
Одержав победу под Сталинградом, Советская страна отвела угрожавшую ей непосредственную смертельную опасность. Однако война была еще не окончена. В приказе Верховного Главнокомандующего И. В. Сталина в связи с 25-й годовщиной Красной Армии 23 февраля 1943 г. подчеркивалось, что немецко-фашистская армия переживает кризис, но это еще не значит, что она не может оправиться. «Красной Армии,— говорилось в приказе,— предстоит суровая борьба против коварного, жестокого и пока еще сильного врага. Эта борьба потребует времени, жертв, напряжения наших сил и мобилизации всех наших возможностей» Ч
До начала решающих сражений под Сталинградом Советское правительство ставило вопрос о втором фронте с целью отвлечь 30—40 дивизий противника с советско-германского фронта, с тем чтобы подготовить условия для перелома в войне в 1942 г. Теперь, когда основную роль в достижении коренного перелома сыграли Советские Вооруженные Силы почти без помощи западных держав, Советское правительство рассчитывало, что Англия и США своими наступательными действиями в Западной Европе вместе с Красной Армией закрепят и разовьют этот стратегический успех и подготовят условия для полного разгрома вооруженных сил фашистского блока в Европе.
Советское правительство рассматривало открытие второго фронта в Европе также в качестве важнейшего условия укрепления отношений с Англией и США, консолидации антигитлеровской коалиции в целом. Последовательно выступая в рамках антигитлеровской коалиции за согласованность действий союзников по основным вопросам, Советский Союз постоянно отдавал приоритет совместным военным акциям против общего врага.
1 Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны, т. 1, с. 82.
При обсуждении с английским послом Керром некоторых вопросов политики союзников в Европе 25 февраля 1943 г. народный комиссар иностранных дел СССР подчеркивал, что «сейчас все три страны особенно заинтересованы в том, чтобы совместно бить общего врага и принимать для этого самые активные совместные меры»1,
Советское правительство настаивало на выполнении союзниками своих обязательств о вторжении на европейский континент широкими силами весной 1943 г. В конце 1942 г. в своих посланиях премьер-министру Великобритании и президенту США И. В. Сталин несколько раз напоминал об их обещаниях.
В послании Рузвельту от 14 декабря 1942 г., сообщая о том, что он не имеет возможности отлучиться из Советского Союза для участия в предлагавшемся президентом-совещании глав правительств трех держав, И. В. Сталин писал: «Разрешите также выразить уверенность, что время не проходит зря и обещания насчет открытия второго фронта в Европе, которые были даны Вами, г-н Прези-’ дент, и г-ном Черчиллем в отношении 1942 года и уже, во всяком случае, в отношении весны 1943 года, будут выполнены, и второй фронт в Европе действительно будет открыт общими силами Великобритании и США весной будущего года»1 2.
Рузвельт ничего не ответил главе Советского правительства о возможности создания второго фронта в Европе весной 1943 г. А премьер-министр Черчилль в свою очередь ссылался на то, что он не в состоянии ответить на вопрос об открытии второго фронта весной 1943 г. без консультации с президентом3.
Во время беседы с послом СССР в Великобритании 6 декабря 1942 г. Черчилль утверждал, что, будучи противником второго фронта в Западной Европе в 1942 г., он является якобы его сторонником в 1943 г. Однако у него имеются сомнения насчет возможности создать такой фронт даже в 1943 г. из-за позиции, занятой американцами, которые заявляют, что к весне 1943 г. они не будут готовы к высадке во Францию. Черчилль сообщил, что в данное время в Англии находится всего одна американская дивизия. «Остальные,— сказал он,— ушли в Африку».
1 АВП СССР.
2 Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 2. с. 41.
3 См. там же, т. 1, с. 100.
Резюмируя итоги беседы, посол сообщал в своей телеграмме в НКИД, что, по создавшемуся у него впечатлению, «американцы и англичане перекидываются вторым фронтом в Западной Европе как мячом: когда Рузвельт настаивал на втором фронте в 1942 году, то возражал Черчилль, а теперь, когда Черчилль высказывается за второй фронт в 1943 году, возражает Рузвельт. По существу же у обоих доминирует одна и та же идея — идея «легкой войны» для себя» *.
Посольство СССР в Англии в одной из своих информаций следующим образом разъясняло термин «легкая война»: «Конкретно это означает, что разбить Германию на суше в основном должен Советский Союз. Англия же будет оказывать ему в этой борьбе лишь «содействие». Чем позже Англия включится в такое «содействие», тем лучше, ибо тем свежее она придет к финишу и тем легче ей будет играть руководящую роль на будущей мирной конференции. Наоборот, под этим углом зрения выгодно, чтобы СССР пришел к финишу возможно более ослабленным и истощенным»1 2.
Следует иметь в виду, что к началу 1943 г. у Великобритании и США имелись соответствующие военно-технические возможности для осуществления операции по вторжению на европейский континент. Возросла общая численность, улучшились оснащенность и качественное состояние вооруженных сил обоих государств, значительно увеличилось производство десантных средств.
Единственно, что требовалось, так это принятие соответствующего политического решения. Однако, как показали последующие события, руководители Великобритании и США в действительности не собирались открывать второй фронт в Европе и в 1943 г.
2.
АНГЛО-АМЕРИКАНСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ
В КАСАБЛАНКЕ
(январь 1943 г.)
В январе 1943 г. в Касабланке состоялась новая конференция Черчилля и Рузвельта, на которой предполагалось согласовать военные планы союзников на 1943 год.
1 АВП СССР.
2 Там же.
5 января 1943 г. английский министр иностранных дел Иден, встретившись с советским послом в Лондоне, информировал его, что Черчилль, направляясь на встречу с президентом Рузвельтом для обсуждения вопроса о ведении войны в 1943 г., предполагает рассмотреть два возможных варианта военных действий союзников в Европе: вторжение во Францию весной или ранним летом 1943 г. и операция по захвату Сицилии с дальнейшей высадкой в Южной Италии. Иден утверждал, что Черчилль якобы «предпочитает Францию, но не уверен в позиции Рузвельта». В телеграмме в Москву советский посол выражал опасение, что вопрос, видимо, будет решен в пользу Сицилии и Италии, так как в «военном отношении это сейчас легче, чем Франция, и, кроме того, американцы и англичане имеют различные политические соображения для того, чтобы откладывать создание эффективного второго фронта в Западной Европе» *.
Во время беседы советского посла с бывшим членом военного кабинета Бивербруком 10 января последний также доказывал, что Черчилль «действительно хочет второго фронта во Франции, но что его сейчас связывают американцы». В этой связи советский посол заметил, что получается довольно странная картина: в 1942 г. американцы как будто настаивали на немедленном открытии второго фронта, но их не поддержали англичане, в этом году наоборот — англичане как будто выступают за открытие второго фронта во Франции, но не находят поддержки у американцев. Результатом же является отсутствие второго фронта на Западе. Посол заявил, что такое положение создает у Советского правительства впечатление, что Англия и США готовы сражаться «до последнего русского солдата» 1 2.
Английские представители стремились скрыть от советской стороны истинные намерения своего правительства, стараясь переложить всю вину за сложившуюся ситуацию на американское правительство.
Тенденция переложить на английскую сторону ответственность за затягивание с открытием второго фронта наблюдалась и у американских представителей. Так, начальник штаба президента адмирал Леги заверял посла СССР в США во время беседы в феврале 1943 г., что он «всегда стоял и стоит за высадку во Франции и что это
1 АВП СССР.
2 Там же.
му мешают союзники, то есть англичане». «Это заявление,—сообщал посол в НКИД СССР,—находится в противоречии с ранее полученными мною сведениями о позиции адмирала»
Конференция в Касабланке открылась 14 января 1943 г. и продолжалась 10 дней. Это была четвертая официальная встреча премьер-министра Черчилля и президента Рузвельта. Впервые в истории Соединенных Штатов Америки президент выезжал за пределы страны во время войны. Глав правительств обеих стран сопровождали начальники штабов. В ходе конференции состоялось несколько пленарных заседаний с участием Черчилля и Рузвельта, а также ряд совещаний Объединенного комитета начальников штабов. Стороны подробно обсудили положение на каждом театре военных действий.
Разработка англо-американских военных планов на 1943 г. затруднялась неопределенностью в вопросе о сроках завершения с'евероафриканской кампании. Надежды англичан и американцев на быструю и эффективную победу в этом районе не оправдались.
Уже первые заседания Объединенного комитета начальников штабов продемонстрировали, что английские представители по-прежнему сохраняют инициативу в своих руках и продолжают придерживаться точки зрения не начинать широких наступательных операций в Западной Европе в 1943 г., а сосредоточить основное внимание на районе Средиземного моря.
На заседании 16 января начальник имперского генерального штаба Алан Брук, излагая позицию своего правительства, рассуждал, что «Россия является единственным союзником на континенте, имеющим в действии крупные сухопутные силы», и поэтому «наземные операции Соединенных Штатов и Великобритании не будут оказывать существенного влияния до тех пор, пока не появятся определенные признаки ослабления Германии». Брук полагал, что, поскольку союзники не могли в то время высадиться на европейском континенте большими силами, они должны были предпринять активные действия в другом районе, для того чтобы вывести из войны союзника Германии Италию. Он предложил провести операцию высадки на Сицилии в качестве первого шага в этом направлении. Брук называл также Сардинию,
1 АВП СССР.
Крит, Додеканезы и Грецию в качестве объектов наступательных действий союзников, которые якобы должны были отвлечь с советско-германского фронта силы противника. Вместе с тем Брук не отрицал необходимость продолжать сосредоточивать на Британских островах силы и средства (операция «Болеро»), чтобы «быть готовыми предпринять окончательную военную акцию, когда Германия проявит определенные признаки ослабления» ’.
Докладывая президенту Рузвельту о первых заседаниях Объединенного комитета начальников штабов, генерал Маршалл констатировал, что англичане чрезвы? чайно опасаются любых прямых действий на континенте Европы, пока не будут налицо признаки краха Германии* 2.
Американские начальники штабов в принципе признавали необходимость нанесения главного удара по Германии через Ла-Манш. «Концепция комитета начальников штабов США,— говорил генерал Маршалл на заседании 16 января,—заключается в том, что Германия должна быть разбита сильными ударами на континенте путем осуществления операций «Болеро» и «Раундап». Однако он исключал возможность оттянуть с советско-германского фронта 40 дивизий противника, о чем шла речь во время переговоров В. М. Молотова в Лондоне и Вашингтоне в 1942 г., полагая, что целью союзников должно быть «ослабление германской авиации, действующей на русском фронте, а не ослабление сухопутных сил»3.
Позиция президента Рузвельта не вызывала у Черчилля сомнений. Неофициальные дискуссии, которые он вел с президентом за завтраком и обедом и которые нередко затягивались до самого утра, свидетельствовали о том, что Рузвельт не будет возражать против английского плана сосредоточения главных усилий союзников в районе Средиземного моря. Сообщая военному кабинету 18 января о ходе конференции, Черчилль писал: «Со своей стороны я удовлетворен тем, что президент считает, что приоритетом должен пользоваться средиземноморский театр военных действий. Он также, по-
‘ PRO. Cab. 99/24.
2 FRUS. The Conferences at Washington, 1941—1942, and Casablanca, 1943, p. 560.
8 Ibid., p. 581—583. /
видимому, все больше склоняется в пользу операции «Хаски» (Сицилия)... Хотя мы не приняли определенного решения в ожидании результатов переговоров между штабниками, я уверен, что мы находимся в полном согласии по основным моментам»
18 января министр иностранных дел Иден встретился с советским послом и сообщил ему предварительные сведения о ходе конференции, стараясь при этом представить английскую сторону в выгодном свете. Судя по первоначальным дискуссиям, после освобождения Северной Африки следующей военной операцией намечалась операция по захвату Сицилии (по словам Идена, американцы были чрезвычайно увлечены этой идеей). Сам Черчилль якобы предпочитал вторжение во Францию с Британских островов, причем в этом его поддерживал генерал Маршалл, в то время как американский адмирал Кинг настаивал на Сицилии. Иден затруднялся ответить, чем закончатся дискуссии на конференции, но, будучи «лично сторонником операции во Франции», не терял надежды, что так в конце концов и выйдет, но полной уверенности в этом у него не было.
Поблагодарив за информацию, советский посол обратил внимание министра иностранных дел на то, что «как раз теперь, когда Красная Армия наносит такие тяжелые удары немцам на Востоке, крепкий удар со стороны союзников на Западе мог бы, пожалуй, привести к разгрому Германии уже в 1943 году». Одновременно он подчеркнул, что «если бы надежды Советского Союза на создание эффективного второго фронта были еще раз обмануты, то последствия такого факта для англо-советских отношений были бы очень серьезны». Иден согласился с послом, однако вновь повторил, что «всё дело в американцах»1 2.
Вечером 18 января состоялось первое пленарное заседание конференции в Касабланке с участием президента < и премьер-министра. Алан Брук представил руководителям обеих стран основные положения предварительного Доклада о планах ведения союзниками войны в 1943 г., подготовленного Объединенным комитетом начальников штабов. В докладе предусматривалось осуществление операции по захвату Сицилии. На европейском континенте намечалось проведение лишь ограниченных опе
1 Churchill W. Op. cit., vol. 4, p. 676.
2 АВП СССР.
раций с учетом наличных десантных сил; вступление же на континент более крупных сил союзников, которые должны были сосредоточиться на территории Англии, допускалось только в том случае, если сопротивление Германии ослабнет в должной степени Г
Президент Рузвельт подтвердил на пленарном заседании свое принципиальное согласие с проведением операции по захвату Сицилии. Черчилль, будучи с самого начала противником широкомасштабных наступательных действий в Западной Европе в 1943 г., допускал возможность проведения ограниченных операций на континенте типа «Следжхэммер» летом 1943 г. Генерал Маршалл заявил, что, когда «начальники американских штабов прибыли на конференцию, они отдавали предпочтение проведению операции «Раундап» в 1943 году», но в результате состоявшихся обсуждений они склонились в пользу операции «Хаски», поскольку в Северной Африке было сосредоточено большое количество союзных войск и эта операция позволяла сэкономить тоннаж, что, по его мнению, являлось «главным соображением»1 2.
21 января советский посол в Лондоне вновь встретился с английским министром иностранных дел, который познакомил его с некоторыми телеграммами Черчилля военному кабинету из Касабланки. Иден проинформировал советского посла, в частности, о намечавшейся операции по захвату Сицилии и о решении немедленно начать концентрацию сил в Англии для осуществления операций на континенте в 1943 г., не раскрывая, правда, характера последних. «Из телеграмм, однако, не видно,— писал советский посол в Москву,— предполагается ли в случае захвата Сицилии атаковать далее Италию или же ограничиться только оккупацией названного острова. Не видно также, куда предполагается нанести удар из Англии и какими силами. Не видно, наконец, когда именно предполагается операция из Англии и должна ли она по времени совпадать с операциями в Средиземном море или же, наоборот, следовать за сицилийской. Я спросил разъяснения данных пунктов у Идена, но по существу он не мог ничего добавить к телеграммам Черчилля»3.
1 FRUS The Conferences at Washington, 1941—1942, and Casablanca, 1943, p. 774.
2 PRO. Cab. 99/24.
3 АВП СССР,
На самом же деле Иден стремился не раскрывать действительную картину переговоров, пытаясь произвести успокаивающее впечатление на советскую сторону.
Последующие дискуссии на конференции в Касабланке привели к тому, что на заключительном заседании 23 января 1943 г. был одобрен доклад о военных действиях союзников в 1943 г., подготовленный Объединенным комитетом начальников штабов с учетом рекомендаций английского премьер-министра и американского президента. Одно из главных мест в докладе отводилось операции по захвату Сицилии (кодовое название — «Хаски»), но, в отличие от первоначального проекта, было указано конкретное время проведения операции —период июльского полнолуния или, если окажется возможным, июньского полнолуния. В докладе были приведены данные о предполагаемом сосредоточении на территории Англии американских вооруженных сил для будущих военных действий. К 1'5 августа 1943 г. на Британских островах должны были находиться 4 американские дивизии; к 15 сентября — 7; к 15 октября — 9; к 15 ноября—12 и к 31 декабря—15. Намечались планирование и подготовка трех видов десантных операций с территории Соединенного Королевства в 1943 г.:
1.	Рейды с основной целью вызвать воздушные бои с противником.
2.	Операции с целью захвата и удержания плацдарма на европейском континенте. В частности, предусматривалась возможность проведения ограниченной операции против полуострова Котантен 1 августа 1943 г. наличными к тому времени силами.
3.	Возвращение на континент в случае краха Германии.
Кроме этого на конференции было решено создать объединенный орган для планирования операций на европейском континенте, возглавляемый английским высиним офицером. В докладе предусматривалось также продолжение военных действий в районе Тихого океана и на Дальнем Востоке ’.
Англо-американская конференция в Касабланке показала, что никакого серьезного наступления на Германию в 1943 г. союзники осуществлять не собирались. Американский историк Фейс отмечал, что практическое значение одобренных в Касабланке военных решений
1 FRUS. The Conferences at Washington, 1941—1942, and Casablanca, 1943, p. 791—798.
заключалось, в частности, в том, что Советские Воору. женные Силы «должны будут по-прежнему нести основную тяжесть борьбы на суше в Европе в течение 1943 года» Ч Вопрос об открытии второго фронта крупными силами союзников, по существу, оказался нерешенным. «Военные решения, принятые в Касабланке,— пишет автор официальной истории внешней политики Великобритании в период второй мировой войны Вудворд,— не оказали большой поддержки надеждам русских на то, что второй фронт будет открыт в 1943 году... Конференция не приняла никаких определенных планов относительно возвращения во Францию большими силами в 1943 году, за исключением случая внезапного краха Германии» 1 2 3.
Фактически, хотя это прямо и не указывалось в решениях конференции, вторжение на европейский континент откладывалось на 1944 г. Сын президента Рузвельта, присутствовавший в Касабланке, писал, что, «приняв решение о вторжении союзных армий в Сицилию, чтобы таким образом вывести, как мы надеялись, Италию из войны, мы тем самым признавали, что вторжение через Ла-Манш придется отложить до весны 1944 г.»8.
Стратегический курс, который английское и американское правительства приняли на конференции в Касабланке, явился логическим продолжением той линий, которую они проводили на своих предыдущих встречах. Это был курс уклонения от активных решительных столкновений с Германией. Вместе с тем западные союзники СССР намеревались использовать изменение военной обстановки, вызванное успешными наступательными действиями советских войск, чтобы не спеша планировать и тщательно готовиться к тем военным операциям, которые в большей степени отвечали их политическим интересам. «Период с января 1943 года до создания плацдарма в Нормандии летом 1944 года,—писал американский военный историк Мэтлофф,— был для союзников периодом накопления сил. Союзники получили возможность менять стратегию и выбирать по своему усмотрению время и место для нанесения ударов по противнику» 4.	!
1 Feis Н. Churchill, Roosevelt, Stalin. The War They Waged and the Peace They Sought. Princeton, 1957, 107—108.
2 Woodward L. Op. cit., vol. 2, p. 546—547.
3 Рузвельт Э. Его глазами. M., 1947, с. 105.
4 Мэтлофф М. От Касабланки до «Оверлорда». М., 1964, с. 44.
24 января 1943 г. Рузвельт и Черчилль провели в Касабланке пресс-конференцию, на которой американский президент провозгласил формулу «безоговорочной капитуляции Германии, Италии и Японии». Рузвельт подчеркнул, что эта формула должна означать «разумную гарантию будущего мира во всем мире». «Это не означает,—добавил он,—уничтожение населения Германии, Италии или Японии, но это означает уничтожение философии этих стран, которая основывается на завоевании и порабощении других народов». Черчилль, выступивший после президента, заявил о необходимости безоговорочной капитуляции «преступных сил, ввергнувших мир в пучину бури и опустошения» ’. Следует отметить, что при обсуждении этого вопроса на конференции Черчилль предлагал применить формулу о безоговорочной капитуляции только к Германии и Японии, но не к Италии.
Выдвинув требование о безоговорочной капитуляции, правительства Англии и США тем самым подтвердили свою готовность вместе с другими государствами антигитлеровской коалиции вести войну до полного разгрома фашизма. Принятие этой формулы явилось определенным выражением их согласия с выдвинутой Советским правительством идеей полного разгрома вооруженных сил стран агрессивного блока и окончательной ликвидации фашизма.
Такое четкое и недвусмысленное заявление американского президента и английского премьер-министра способствовало укреплению антигитлеровской коалиции и в известной мере затрудняло возможность реакционным кругам Англии и США пойти на сепаратный мир с агрессорами.
Но был и другой аспект данной акции, который отмечают как советские, так и западные историки. Английское и американское правительства рассчитывали провозглашением требования о безоговорочной капитуляции «успокоить Советское правительство, а также широкие круги общественности своих стран, которые были разочарованы тем обстоятельством, что западные державы не открывают второй фронт в Европе.
Тем же целям служило и опубликованное после окончания конференции коммюнике. В нем утверждалось, что между Черчиллем, Рузвельтом и их штабами «было
1 FRUS. The Conferences at Washington, 1941—1942; and Casablanca, 1943, p. 727.
11 И. H. Земсков	161
достигнуто полное согласие по поводу военных планов и мероприятий, которые должны быть предприняты во время кампании 1943 года против Германии, Италии и Японии с целью использовать с наибольшими выгодами явно благоприятный поворот, который события приняли в конце 1942 года». В коммюнике далее отмечалось, что пре-, зидент и премьер-министр «сознают, какую огромную тяжесть войны Россия успешно несет на себе на всем сухопутном фронте», и поэтому основная цель союзников состоит в том, чтобы отвлечь по возможности «большую часть бремени, которую несут русские армии, путем вовлечения противника в возможно более тяжелую борьбу в наиболее подходящих для этого районах». В заключение подчеркивалось, что глава Советского правительства полностью информирован о военных планах союзников ’.
Как явствует из текста коммюнике, западные союзники СССР намеренно старались преувеличить значение принятых в Касабланке решений, зародить оптимистические настроения у общественности западных стран.
В таком же плане Рузвельт и Черчилль выступили с публичными заявлениями, возвратившись к себе на родину. На пресс-конференции 2 февраля 1943 г. президент, напомнив о своем обещании в послании конгрессу от 6 января нанести решительный удар в Европе, отметил, что на конференции в Касабланке было достигнуто «единодушное соглашение в целях выполнения этого обещания»1 2. Несколько дней спустя, обращаясь в Белом доме к ассоциации корреспондентов, американский президент призывал к решительным действиям: «Изумительные русские армии на Востоке наносят противнику сокрушительные удары. Мы должны делать то же самое и на Западе»3.
В свою очередь премьер-министр Черчилль выступил 12 февраля в палате общин. «Глядя на все, что делает Россия,— говорил он,—на огромные успехи Советской Армии, я чувствовал бы себя не на том уровне, которогс требуют события, если бы я не был уверен всем сердцем и сознанием в том, что делается и будет делаться все доступное человеческим силам для того, чтобы с предель
1 FRUS. The Conferences at Washington, 1941—1942, and Casablanca, 1943, p. 846.
2 Цит. по: Правда, 1943, 5 февраля.
3 Цит. по: Правда, 1943, 14 февраля.
ной быстротой и энергией и в самых широких масштабах ввести в действие английские и американские вооруженные силы против врага...»1
В оптимистическом духе информировала общественность об итогах конференции в Касабланке и печать обе-их стран. Широко комментируя встречу Рузвельта и Черчилля, на первое место газеты выносили решение союзников готовиться к решительным действиям в 1943 г.
Истинные же решения англо-американской конференции, отразившие нежелание правящих кругов западных держав начать активные боевые действия против Германии на основных стратегических направлениях и оказать эффективную военную помощь Советскому Союзу, остались неизвестными широким кругам общественности США и Англии.
Участники конференции в Касабланке приняли решение не раскрывать их полностью и перед Советским правительством. Совместное послание Черчилля и Рузвельта, врученное главе Советского правительства в ночь с 26 на 27 января 1943 г., было составлено в расплывчатых выражениях, не содержало информации о конкретных операциях, не назывались и их сроки. «Мы совещались с нашими военными советниками,— писали Черчилль и Рузвельт,— и приняли решения об операциях, которые должны быть предприняты американскими и британскими вооруженными силами в течение первых девяти месяцев 1943 года... Мы полагаем, что эти операции, вместе с Вашим мощным наступлением, могут наверное заставить Германию встать на колени в 1943 году».
«Наше ближайшее намерение,— говорилось в послании,—состоит в том, чтобы очистить Северную Африку от сил держав оси и создать военно-морские и военно-воздушные базы, чтобы:
1) открыть надежный путь через Средиземное море для военного транспорта и
2) начать интенсивную бомбардировку важных объектов держав оси в Южной Европе».
«Мы приняли решение,— писали Рузвельт и Черчилль,— предпринять широкие комбинированные операции сухопутных и военно-морских сил в Средиземном' море по возможности в ближайшее время... Кроме того, мы намерены сконцентрировать в пределах Соединенного Королевства значительные американские сухопутные
* Цит. по: Правда, 1943, 13 февраля.
и военно-воздушные силы. Эти силы совместно с британскими вооруженными силами в Соединенном Королевстве подготовятся к тому, чтобы снова вступить на континент Европы, как только это будет осуществимо» Г
Рузвельт и Черчилль обещали увеличить в два раза к середине лета 1943 г. воздушные бомбардировки Германии. В послании сообщалось о намерении союзников расширить свои операции на Тихом океане и в Бирме.
Анализируя послание, американский исследователь Хэрринг писал: «Рузвельт и Черчилль ясно представляли себе возможное воздействие их решений в Касабланке на Сталина и стремились, насколько возможно, смягчить этот удар. Они в наиболее мягких выражениях сообщили ему о своих решениях в отношении второго фронта, оставляя слабую надежду на то, что все-таки еще «сохраняется возможность открыть второй фронт в 1943 году»1 2. Другой американский исследователь — Бейтзелл считает, что «Сталин получил слабый и тщательно смягченный вариант решений, принятых в Касабланке. Относительно главного интересующего его вопроса — несуществующей операции «Раундап» — советский премьер ничего не узнал» 3.
Западных союзников до известной степени беспокоил вопрос о том, как отнесется Советское правительство к расплывчатой информации о втором фронте, содержавшейся в послании. В связи с этим посол США в СССР Стэндли настойчиво интересовался советской реакцией на послание во время беседы с народным комиссаром иностранных дел СССР 29 января 1943 г. Однако нарком ограничился лишь замечанием, что «реакцией будет служить ответ на это сообщение»4.
30 января 1943 г. И. В. Сталин направил Черчиллю и Рузвельту ответное послание. «Понимая принятые Вами решения в отношении Германии как задачу ее разгрома путем открытия второго фронта в Европе в 1943 году,— писал он,— я был бы Вам признателен за сообщение о конкретно намеченных операциях в этой области и намечаемых сроках их осуществления».
1 Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 1, с. 104—106.
2 Herring G. Aid to Russia 1941—1946. Strategy, Diplomacy, the Origins of the Cold War. New York, 1973, p. 87. .
3 Beitzell R. Op. cit., p. 97.
4 АВП СССР.
Что касается Советского Союза, подчеркивал глава Советского правительства, то вооруженные силы СССР сделают все от них зависящее для продолжения наступления против Германии и ее союзников на советско-германском фронте. Он сообщил также о планах советского командования закончить зимнюю кампанию в первой половине февраля 1943 г. «Войска наши устали,— отмечал И. В. Сталин,— они нуждаются в отдыхе, и едва ли им удастся продолжать наступление за пределами этого срока»
По получении послания между английским премьер-министром и американским президентом состоялся обмен мнениями, в ходе которого было решено предоставить Советскому правительству некоторые дополнительные разъяснения относительно военных планов союзников на 1943 г. В послании Черчилля от 9 февраля указывалось, что союзники предполагали закончить операции в Тунисе в течение апреля 1943 г. и после этого в июле или даже раньше намечали захват Сицилии. Затем должна была последовать операция в восточной части Средиземного моря, вероятно, против Додеканезских островов.
«Мы также энергично ведем приготовления, до пределов наших ресурсов,— писал далее премьер-министр,— к операции форсирования Канала в августе, в которой будут участвовать британские части и части Соединенных Штатов. Тоннаж и наступательные десантные средства здесь будут также лимитирующими факторами. Если операция будет отложена вследствие погоды или по другим причинам, то она будет подготовлена с участием более крупных сил на сентябрь. Сроки этого наступления должны, конечно, зависеть от состояния оборонительных возможностей, которыми будут располагать в это время немцы по ту сторону Канала» * 2.
Таким образом, с большими оговорками западные союзники СССР все же назвали новые сроки вступления англо-американских вооруженных сил на европейский континент — август или сентябрь 1943 г.
В беседе с советским послом в Лондоне 8 февраля Черчилль сообщил, что в операции форсирования Канала в августе 1943 г. предполагается участие 17—20 дивизий, из которых 14—15 будут английские, а остальные —
^Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 1,
2 Там же, с. 112—113.
американские. В этой связи премьер-министр напомнил, что в Москве он говорил о 27 американских дивизиях* которые должны были быть доставлены на Британские острова к 1 апреля. Теперь, по его словам, в Англии находилась только 1 американская дивизия, а в августе ожидалось 4 ’.
16 февраля 1943 г. И. В. Сталин направил новое послание Черчиллю и Рузвельту, в котором указал на нежелательность затягивания сроков окончания военных действий союзников в Северной Африке, ранее намечавшихся на февраль. «Именно в данный момент,— писал глава Советского правительства,— когда советским вой-скам еще удается поддерживать свое широкое наступление, активность англо-американских войск в Северной Африке настоятельно необходима. Одновременность нажима на Гитлера с нашего фронта и с вашей стороны в Тунисе имела бы большое положительное значение для нашего общего дела и создала бы весьма серьезные затруднения для Гитлера и Муссолини. Тогда ускорились бы и намечаемые Вами операции в Сицилии и в восточной части Средиземного моря».
В отношении сроков открытия второго фронта глава Советского правительства отмечал, что «нынешняя ситуация требует того, чтобы эти сроки были максимально сокращены и чтобы второй фронт на Западе был открыт значительно раньше указанного срока». «Для того чтобы не дать врагу оправиться,— писал И. В. Сталин,— по-моему, весьма важно, чтобы удар с Запада не откла<-дывался на вторую половину года, а был бы нанесем еще весной или в начале лета».
В послании главы Советского правительства обращалось внимание на тот факт, что «за период времени с конца декабря, когда действия англо-американских сил в Тунисе почему-то приостановились», немцы «перебросили из Франции, Бельгии, Голландии и самой Германии на советско-германский фронт 27 дивизий, в том числе 5 танковых дивизий». «Таким образом,— отмечал И. В. Сталин,— вместо помощи Советскому Союзу путем отвлечения германских, сил с советское германского фронта получилось облегчение для Гитлера, который ввиду ослабления англо-американских операций в Тунисе получил возможность перебросить дополнительные свои войска против русских.
t АВП СССР.
Все это говорит за то, что, чем раньше мы совместно используем создавшиеся в гитлеровском стане затруднения на фронте, тем больше оснований рассчитывать на разгром Гитлера в скором времени. Если не учесть всего этого сейчас и не использовать нынешний момент в наших общих интересах, то может случиться так, что, получив передышку и собрав силы, немцы смогут оправиться. Для нас с Вами ясно, что не следовало бы допустить подобный нежелательный просчет» *.
17 февраля во время встречи с английским министром иностранных дел советский посол остановился на некоторых вопросах, поднятых в послании главы Советского правительства. Посол убеждал Идена, что события на советско-германском фронте свидетельствовали о возможности разгрома Германии в 1943 г., если весной или ранним летом последовал бы достаточно крепкий удар с Запада. Посол высказал также мнение, что Англия и США могли бы перестроить свои планы, в частности отложить вторжение союзников в Сицилию и Италию и сконцентрировать свое основное внимание на втором фронте во Франции.
Иден признавал, что теперь, когда перестала существовать непосредственная опасность германского вторжения в Англию, на французскую операцию могли быть брошены все наличные регулярные силы страны, а после окончания операции в Тунисе — и большая часть армии, находившейся в Северной Африке, хотя «его несколько смущали транспортные трудности»1 2.
Однако 26 февраля английский министр иностранных дел сообщил советскому послу мнение Черчилля, что пересмотр решений, принятых в Касабланке, был бы нецелесообразен. Главная причина состояла, по словам Идена, в том, что в Северную Африку доставлено большое количество войск, оружия и снабжения и возвращать все это назад в Англию после окончания операций в Тунисе было бы трудно из-ва недостатка судов. Кроме того, переброска заняла бы слишком много времени и не закончилась бы к началу намечаемой операции через Ла-Манш. Поэтому после операций в Тунисе следовало продолжить операции в районе Средиземного моря (в первую очередь в Сицилии) теми силами, которые уже там сосредоточены. Далее в беседе Иден утверждал, что од-
1 Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. I, с. 114—115; т. 2, с. 54—55.
2 АВП СССР.
повременно Черчилль якобы решил ускорить подготовку операции через Ла-Манш «даже без американцев», однако в этом случае в его распоряжении для десанта было бы лишь примерно 14 дивизий. Поэтому англичане при-нимали меры к нажиму на Рузвельта для скорейшей переброски американских сил в Англию, в результате чего американцы обещали теперь уже 7 дивизий, которые начнут прибывать с марта
Во время той же беседы советский посол обратил внимание Идена на речь лорд-канцлера Дж. Саймона, выступившего 23 февраля в палате лордов от имени английского правительства в ответ на интерпелляцию Би-вербрука о необходимости срочного создания второго фронта. Если судить по речи Саймона, заявил посол, то можно прийти к выводу, что английское правительство вообще не собирается устраивать второй фронт, ибо, по мнению Саймона, действия английского флота, воздушная бомбардировка Германии, операции в Северной Африке и военные поставки СССР, по существу, являются «чем-то вроде второго фронта». Что же касается настоящего второго фронта, как его понимает Советское правительство, то Саймон назвал его «грошовым лозунгом». Советский посол потребовал, чтобы английское правительство в той или иной форме отмежевалось от слов Саймона. На замечание Идена, что «действительная линия» английского правительства хорошо известна Советскому правительству из сообщений Черчилля, посол ответил, что об этих сообщениях знают лишь немногие, тогда как заявление Саймона было сделано публично1 2.
2 марта Иден сообщил советскому послу, что он говорил о речи Саймона с премьер-министром и последний просил передать, что «линию» английского правительства определяет он, Черчилль, а не Саймон и что эта «линия» хорошо известна Советскому правительству. Тем не менее Черчилль отказался публично дезавуировать Саймона, так как это, по его мнению, «вызвало бы только склоку в правительственных кругах»3.
На послание главы Советского правительства от 16 февраля президент США ответил 22 февраля, а премьер-министр Великобритании — 11 марта (согласно разъяснениям англичан, опоздание было связано с болезнью Черчилля).
1 АВП СССР.
2 Там же.
3 Там же.
Рузвельт в своем ответе Сталину объяснял отсрочку операции в Северной Африке «неожиданными сильными дождями, которые весьма затруднили перевозку по дорогам как снабжения, так и войск». О втором фронте Рузвельт писал, что он понимает важность военных усилий на континенте Европы «в ближайший подходящий момент» в целях уменьшения сопротивления держав оси Красной Армии. «Вы можете быть уверены в том,— обещал он,— что после успеха в Северной Африке, как только наши максимальные усилия смогут обеспечить нам транспортные средства, американские военные усилия будут распространены на европейский континент»
В пространном послании Черчилля говорилось о предстоящих в ближайшем будущем операциях: 1) завершение военных действий в Северной Африке к концу апреля 1943 г.; 2) подготовка к высадке англо-американских войск в Сицилии в июне 1943 г.; 3) изучение планов операций в восточной части Средиземного моря, таких, как: а) захват Крита, или Додеканезских островов, или обоих вместе и б) десант в Греции.
Далее «в порядке строго секретной информации» Черчилль сообщал о военных ресурсах Англии и США «для наступления на Европу через Средиземное море или Канал». И здесь обнаруживалось, что подавляющая часть британской армии — 38 дивизий — находится в Северной Африке, на Среднем Востоке и в Индии и «нет никакой физической возможности перебросить ее морем назад на Британские острова». Согласно сообщению Черчилля, к операции по форсированию Канала в августе 1943 г. готовились лишь 16 британских дивизий из 27, находившихся в то время в Англии. По поводу планов США Черчилль информировал, что американцы первоначально намеревались отправить в июле 1942 г. в Англию для вторжения во Францию 27 дивизий, однако с тех пор они перебросили 7 дивизий для операции в Северной Африке и готовили к отправке туда еще 3 дивизии. По данным Черчилля, к августу 1943 г. в Англии должно было быть 4 американские дивизии.
На основании этой информации Черчилль в заключение делал следующий вывод: «В отношении наступления по ту сторону Канала я и Президент серьезно желаем, чтобы наши войска участвовали в Европе в общем
1 Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 2, с. 55—56.
сражении, которое Вы ведете с такой изумительной доблестью. Но, чтобы поддержать операции в Северной Африке, на Тихом океане и в Индии и доставлять снабжение в Россию, программа ввоза в Соединенное Королевство была урезана до предела, и мы расходовали и расходуем наши резервы. Однако в том случае, если противник достаточно ослабеет, мы готовимся ударить раньше августа, и с этой целью еженедельно вносятся соответствующие изменения в планы. Если он не ослабеет, то преждевременное наступление с худшими по качеству и недостаточными по количеству силами привело бы лишь к кровопролитной неудаче...» 1
В ответных посланиях Черчиллю от 15 марта и Руз-вельту от 16 марта глава Советского правительства прежде всего констатировал, что в самый напряженный период боев против гитлеровских войск на советско-германском фронте, в период февраля — марта, англо-американское наступление в Северной Африке не только не форсировалось, но и вообще не проводилось, а намей, ченные для него сроки были отложены. «Тем временем,—' писал глава Советского правительства,—Германия уже успела перебросить с Запада против советских войск 36 дивизий, из них 6 дивизий танковых. Легко понять, какие затруднения это воздало для Советской Армии и как, это облегчило положение немцев на советско-германском: фронте».
Глава Советского правительства, в принципе позитивно оценив намерения союзников ускорить осуществление операции в Сицилии, подчеркивал, что эта операция «не заменит собою второго фронта во Франции», возможность открытия которого допускалась союзниками еще в 1942 г. и, во всяком случае, не позже весны 1943 г.
В послании И. В. Сталина со всей определенностью проводилась мысль о том, что, «после того как советские войска провели вею зиму в напряженнейших боях и продолжают их еще сейчас, а Гитлер проводит новые крупные мероприятия по восстановлению и увеличению своей армии к весенним и летним операциям против СССР, нам особенно важно, чтобы удар с Запада больше не откладывался, чтобы этот удар был нанесен весной или в начале лета».
Советское правительство четко представляло себе,
1 Переписка Председателя Совета Министров СССР,... т. 1, с. 119—123,
что осуществление такой крупной военной операции, как открытие второго фронта во Франции, было сопряжено с определенными трудностями. «И тем не менее,— писал глава Советского правительства в послании Рузвельту,— я считаю нужным со всей 'Настойчивостью предупредить, с точки зрения интересов нашего общего дела, о серьезной опасности дальнейшего промедления с открытием второго фронта во Франции. Поэтому неопределенность как Вашего ответа, так и ответа г. Черчилля по вопросу об открытии второго фронта во Франции вызывает у меня тревогу, о которой я не могу умолчать» С
Однако и Черчилль, и Рузвельт оставили послание главы Советского правительства без ответа.
16 марта в беседе с советским послом в Лондоне английский премьер-министр затронул вопрос о военных планах союзников на ближайшее время и сообщил, в частности, что операции по полному разгрому немцев в Северной Африке («Это будет наш Сталинград»,— утверждал премьер-министр) будут закончены не раньше середины мая. Однако, по словам Черчилля, высадка английских и американских войск в Сицилии не задержится из-за этого и будет произведена в обещанный им в последнем послании срок. Что касается операции через Ла-Манш, продолжал Черчилль, то «все остается по-старому», то есть она будет начата не раньше августа1 2.
Продолжая заявлять о своем желании открыть второй фронт в Европе в 1943 г., английское правительство фактически умышленно вводило Советское правительство в заблуждение. Истинные намерения западных держав становятся очевидными из некоторых внутренних документов английского правительства, относящихся к этому периоду. Так, в памятной записке военному министру, начальнику имперского генерального штаба и комитету начальников штабов от 15 апреля 1943 г. Черчилль откровенно признавал, что «никакая серьезная десантная операция через Ла-Манш в этом году невозможна», поскольку практически все английские десантные баржи перебрасывались в район Средиземного моря для осуществления операции «Хаски» и поскольку до наступления плохой погоды едва ли в Англию «будут переброшены и будут обучены какие-либо американские войска». Премьер-министр Англии особо подчеркивал важность того,
1 Пеоеписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 1, с. 127—128; т. 2, с. 57—58.
2 АВП СССР,
чтобы «этот факт не стал известен широким кругам», и необходимость продолжать «развернутую деятельность с целью маскировки, чтобы приковать противника к французскому побережью и не подрывать морального состояния наших русских союзников. Поэтому нельзя неожиданно и резко прекратить подготовку к операции «Болеро»... Необходимо составить точный план замедления темпов подготовки «Болеро», с тем чтобы обеспечить непрерывную подготовку к операции, которая будет осуществлена не в 1943 г., а в 1944 г.» *.
Когда в Вашингтоне было получено послание И. В. Сталина, там находился министр иностранных дел Англии А. Иден, прибывший в столицу США для обсуждения ряда вопросов, связанных с ведением войны и устройством послевоенного мира. Во время своего пребывания в США он дважды встречался с советским послом, которому в общих чертах сообщил о своих переговорах с Рузвельтом. Советского посла в первую очередь интересовал вопрос о втором фронте. Иден уклончиво ответил, что все «упирается в затруднения с морским транспортом». «При настоящем положении,— говорил Иден,— он не предвидит возможности обратного перевода войск из Северной Африки в Англию для вторжения во Францию, других же достаточных сил для этого не имеется». На замечание посла, что, обещая в 1942 г. открыть второй фронт не позже весны 1943 г., Черчилль, очевидно, учитывал эту возможность, министр иностранных дел ответил, что «имелась в виду переброска больших сил из США, что оказалось невозможным, а сейчас в Англии имеется всего одна американская дивизия». Из своих бесед с Иденом советский посол делал вывод, что «относительно второго фронта, очевидно, серьезных разговоров здесь почти не велось» 1 2.
Тема переговоров Идена в США по вопросам ведения войны затрагивалась и в беседах с послом И. М. Майским по возвращении английского министра иностранных дел в Лондон в начале апреля 1943 г. Иден информировал советского посла, что по поручению Черчилля обсуждал в Вашингтоне с президентом США проблему ускорения переброски американских войск в Англию, однако результаты этих обсуждений оказались не очень обнадеживающими. В конечном счете Рузвельт дал обе
1 Churchill W. Op. cit, vol. 4, p. 948—949.
2 АВП СССР.	J
щание переправить к осени на Британские острова 6— 7 дивизий, однако, по мнению Идена, это был оптимистический расчет и фактически могло быть переброшено не более 5—6 дивизий. Главные трудности, утверждал министр иностранных дел Англии, заключались в недостатке транспортных средств. В этой связи Иден даже жаловался, что американцы думали гораздо больше о борьбе с Японией, чем о борьбе с Германией, и поэтому непропорционально большое количество сил, в частности тоннажа и эскортных судов, направляли в район Тихого океана, в результате чего возникали трудности для транспортировки американских войск из США в Англию.
Более благоприятными, по мнению Идена, оказались переговоры об ускорении переброски в Англию американских военно-воздушных сил. Рузвельт обещал довести количество американских бомбардировщиков в Англии примерно до 700 к августу (в апреле их было около 300) и до 900 к концу 1943 г.1
Помимо проблемы открытия второго фронта, нерешенность которой не могла не осложнять взаимоотношения СССР с его западными союзниками, антигитлеровская коалиция переживала затруднения и по другому важному вопросу. Под надуманным предлогом, будто все морские транспортные суда требовались для обеспечения боевых действий в бассейне Средиземного моря, были полностью прекращены поставки военных материалов Советскому Союзу по Северному морскому пути. 30 марта 1943 г. Черчилль сообщил Советскому правительству о согласованном с США решении прекратить до сентября направление в СССР северных конвоев, сделав оговорку, что и в сентябре поставки смогут быть возобновлены, только если это «позволит диспозиция основных германских кораблей» и сложится благоприятная обстановка в Северной Атлантике1 2.
Глава Советского правительства в своем послании Черчиллю от 2 апреля 1943 г. расценил «этот неожиданный акт как катастрофическое сокращение поставок военного сырья и вооружения Советскому Союзу со стороны Великобритании и США, так как путь через Великий океан ограничен тоннажем и мало надежен, а южный путь имеет небольшую пропускную способность, ввиду чего оба эти пути не могут компенсировать прекращения
1 АВП СССР.
2 Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 1, с. 132-133.
подвоза по Северному пути». «Понятно,— указывалось в послании,— что это обстоятельство не может не отразиться на положении советских войск»1.
Посол СССР в Великобритании во время беседы с Иденом 31 марта подчеркивал, что решение английского и американского правительств будет иметь отрицательный эффект как в военном, так и в политическом смысле. «Советский народ и Красная Армия,— напоминал он,— почти два года в одиночку ведут жестокую войну со всей мощью германской военной машины». Разумеется, Советское правительство «отдает должное» английским операциям в Африке, но «ведь для Черчилля не секрет, сколько германских дивизий отвлекает африканский фронт». Посол предупреждал Идена, что при анализе позиции Англии по вопросу о втором фронте создавалось «не очень-то благоприятное впечатление». «Самое лучшее, что я могу сказать,— это то, что в вопросе о втором фронте нет определенности; может быть, будет, а может быть, и нет. И вот в дополнение теперь прекращаются конвои, сильно сокращается снабжение. Как могут реагировать на это наши люди?»2
< 3.
ТРЕТЬЯ ВАШИНГТОНСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ РУЗВЕЛЬТА И ЧЕРЧИЛЛЯ
(май 1943 г.)
В марте 1943 г. англо-американские войска начали наконец наступление в Тунисе, которое завершилось к середине мая полным разгромом итальянских и немецких войск. Западные союзники полностью очистили от противника побережье Северной Африки, добились подавляющего превосходства над державами оси на Средиземном море, упрочили свои позиции на Ближнем Востоке и получили возможность свободного судоходства через Суэцкий канал. Успехи англичан и американцев в этом районе во многом объяснялись тем обстоятельством, что численность действовавших против них италонемецких войск была ограниченной. Державы оси не могли перебросить в поддержку своей группировки в Северной Африке дополнительные воинские контин-
1 Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 1, С. 134.	: •
4 АВП СССР,
гейты, поскольку их военные силы были скованы на главном, советско-германском фронте и все резервы направлялись на Восток.
В борьбе на транспортных путях в Атлантике весной 1943 г. также произошел перелом в пользу союзников по антигитлеровской коалиции.
Известных успехов добились американские вооруженные силы и в юго-западной части Тихого океана, овладев в феврале 1943 г. Гуадалканалом и улучшив позиции в Новой Гвинее. Японские войска были вынуждены временно отказаться от наступательных действий и перейти к стратегической обороне'.
Этим английские и американские вооруженные силы, конечно, внесли свой определенный вклад в войну против агрессоров, но их операции никак не могли заменить открытие второго фронта. Англия и США использовали для активных боевых действий лишь часть своих вооруженных сил, и в основном против Италии и Японии, а не Германии. Подготовленные ими крупные силы, большое количество техники и вооружения в значительной степени бездействовали.
Несмотря на то что весной 1943 г. военно-стратегическая обстановка в мире изменилась в пользу антифашистской коалиции в результате исторических побед Красной Армии, а также первых успехов вооруженных сил Англии и США, на второстепенных фронтах страны фашистского блока были все еще сильны. Под игом фашизма продолжала находиться большая часть Европы. Япония по-прежнему контролировала громадные территории, захваченные в Азии и на Тихом океане.
Гитлеровская Германия была полна решимости взять реванш за поражение под Сталинградом и проводила чрезвычайные мероприятия по подготовке новых наступательных действий с целью вновь захватить инициативу на основном, советско-германском фронте.
< Правительствам Англии и США было хорошо известно, что немцы готовили на советско-германском фронте новое крупное наступление, о чем президент Рузвельт сообщил И. В. Сталину в своем послании от 5 мая 1943 г.1 2 В ответном послании от 26 мая глава Советского
1 См.: История второй мировой войны. 1939—1945. М., 1976, т. 6, с. 468.
2 См.: Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 2, с. 63.
правительства писал: «Я согласен с Вами, что этим летом— возможно, еще в июне месяце — следует ожидать начала нового крупного наступления гитлеровцев на советско-германском фронте. Гитлер уже сосредоточил против нас около 200 немецких дивизий и до 30 дивизий его союзников. Мы готовимся к встрече нового германского наступления и к контратакам, но у нас не хватает самолетов и авиабензина. Сейчас, конечно, невозможно предвидеть всех военных и других шагов, которые нам придется предпринимать... Многое будет зависеть также от того, насколько быстрыми и активными будут англо-американские военные действия в Европе»Ч
В этих условиях скорейшее открытие второго фронта в Европе приобретало особую важность. Тем не менее западные союзники продолжали игнорировать интересы Советского Союза при планировании своих военных операций против фашистского блока. Готовясь к новой конференции в Вашингтоне, американцы и англичане даже не вспоминали о своих последних обещаниях Советскому правительству начать операции на европейском континенте в августе — сентябре 1943 г.
Необходимость новой встречи глав правительств США и Великобритании диктовалась многими обстоятельствами. Окончание военных действий в Африке ставило на повестку дня вопрос о дальнейшем согласовании стратегических планов обеих стран. Предстояло также разработать долгосрочный план военных операций против Японии. В США вновь стали усиливаться позиции сторонников ведения боевых действий преимущественно в районе Тихого океана (так называемая «тихоокеанская школа»), и поэтому возникала необходимость внести ясность и в этот вопрос.
Министр информации Англии Брендан Бракен говорил советскому послу 13 мая 1943 г. об опасениях Рузвельта, что после окончания войны в Северной Африке многие влиятельные лица в США начнут еще более настойчиво требовать перенесения основного внимания на операции против Японии. Президент намеревался использовать новое совещание с Черчиллем для укрепления своей , позиции в том, что врагом номер один является Германия, а также для предотвращения опасного сдвига в американских настроениях. Разумеется, и Рузвельту, и Черчиллю, считал Бракен,'придется лавировать и обсу-
7	'	?	‘	I. г	А<*
* Переписка -Председателя Совета Министров СССР..., т. 2, с. 65.
дить в Вашингтоне вопросы дальневосточной стратегии, наметить планы операции в районе Тихого океана1.
С Другой стороны, американский посол в Лондоне Вайнант излагал И. М. Майскому несколько иную версию созыва Вашингтонской конференции. Первоначально предполагалось, что Маршалл и командующий военно-морским флотом США адмирал Кинг совершат поездку в районы Тихого океана для ознакомления с положением на месте и представления соответствующего доклада президенту. Опасаясь, однако, что подобная инспекция может склонить чашу весов в сторону «тихоокеанской школы» в американской стратегии, Черчилль предложил Рузвельту предварительно направить Маршалла и Кинга для консультаций в Лондон. По разным причинам такой вариант оказался неудобным для американского президента, и он вместо этого пригласил Черчилля с английскими начальниками штабов в Вашингтон.
Коснувшись вопроса о втором фронте, Вайнант утверждал, что английский премьер-министр всегда прояви лял «мало интереса к планам создания второго фронта во Франции и все; время тянул в сторону атаки против Держав оси в районе Средиземного моря». Американцы, по словам Вайнанта, наоборот, «склонялись в пользу второго фронта во Франции, но так как, будучи принципиально за операции через Канал, они в то же время на практике запаздывают с выполнением своих обещаний в отношении войск и снаряжения, то в конечном' счете точка зрения Черчилля победила»1 2.
Глава Советского правительства не был приглашен принять участие в Вашингтонской конференции. 10 мая 1943 г. Черчилль направил И. В. Сталину послание, в котором сообщал: «...я нахожусь в средней части Атлантики по пути в Вашингтон, чтобы решить вопрос о дальнейшем ударе в Европе после «Эскимоса» 3, а также, чтобы отговорить от чрезмерного уклона в сторону Тихого океана, и затем, чтобы обсудить проблему Индийского океана и организацию там наступления против Японии» 4.
1 АВП СССР.
2 Там же.	•
3 Русский перевод английского слова «Хаски»,, являвшегося условным обозначением операции по высадке союзных войск в Сицилии; осуществленной в июле 1943 г.
4 Переписка Председателя Совета Министров СССР..;, т,- 1, С. 15S;,		..	’ ... ' 	:
12 и. н. Земсков	.	(/у
Английская делегация во главе с премьер-министром Черчиллем отправилась из Лондона в Вашингтон на пароходе «Куин Мэри». Она была весьма многочисленна по своему составу (около 100 человек). Помимо начальников штабов со значительным числом штабных офицеров в нее входили также представители некоторых министерств Англии. Время перехода через Атлантический океан английская делегация активно использовала для тщательной подготовки конференции. Только начальники штабов провели 10 заседаний, в некоторых из них принял участие и сам премьер-министр.
Английская делегация ставила перед собой цель добиться от американцев согласия на высадку англо-американских войск в Италии после операции по захвату Сицилии. В подготовленной для использования в переговорах с американскими начальниками штабов памятной записке от 8 мая отмечалось, что главной задачей, стоявшей перед союзниками в 1943 г. на европейском театре военных действий, являлся вывод из войны Италии. Развал оси, по мнению англичан, должен был неизбежно серьезно сказаться на моральном состоянии немцев и экономическом положении Германии. В памятной записке подчеркивалось, что наряду с другими преимуществами вывод Италии из войны «увеличит шансы на успех операции по форсированию Ла-Манша с территории Соединенного Королевства». На 1943 г. английская сторона планировала продолжение военных действий на средиземноморском театре войны и усиление бомбардировок Германии1. Англичане не предусматривали открытие второго фронта даже в 1944 г. Обсуждался только вопрос о том, какое количество войск союзники смогут иметь на территории Соединенного Королевства к 1 апреля 1944 г.2
Таким образом, английская сторона с самого начала намеревалась отстаивать на Вашингтонской конференции приоритет кампании в Италии перед военными действиями на других театрах, в том числе и перед вторжением в Западную Европу, хотя с точки зрения военной стратегии операция в Италии не имела того значения, которое пытались ей приписать англичане. В данном случае правительство Черчилля руководствовалось в первую очередь классовыми интересами английских правящих
* PRO. Cab. 99/22.
8 Ibidem.
кругов, стремясь утвердить свое влияние в Юго-Восточной Европе, путь в которую, по его мнению, проходил через Италию.
Комитет начальников штабов США в свою очередь также провел определенную подготовку к конференции, обсудив все возможные варианты военных действий, какие могли быть предприняты после операции «Хаски». Отдел стратегии оперативного планирования армии настаивал на необходимости установить преемственность между стратегическим курсом 1943 г. и курсом на 1944 г., доказывая, что эти два года должны были стать решающими во второй мировой войне.
Американский комитет начальников штабов пришел на этот раз к выводу о целесообразности начать наконец планирование и подготовку к форсированию Ла-Манша и провести эту операцию весной 1944 г. Американские военные не возражали в принципе и против расширения военных действий в бассейне Средиземного моря, однако они опасались, что эти действия поглотят силы и ресурсы, необходимые для вторжения в Западную Европу. При этом предполагалось, что захват Сардинии более выгоден, чем другие действия на этом театре, ибо он отвлек бы меньше сил из тех ресурсов, которые нужно было держать в Англии1.
За несколько дней до конференции состоялось предварительное обсуждение предложений комитета начальников штабов с президентом и Гарри Гопкинсом. 8 мая была проведена заключительная встреча военных с Рузвельтом, во время которой, как свидетельствует адмирал Леги, «было решено, что главной задачей американского правительства будет вырвать у англичан обязательство возможно скорее завершить подготовку к вторжению в Европу через Ла-Манш и начать эту операцию весной 1944 года»2.
Вашингтонская конференция, получившая условное цаименование «Трайдент» («Трезубец»), состоялась с 12 по 25 мая 1943 г. Это было самое представительное за весь истекший период войны совещание руководителей США и Англии.
12 мая Рузвельт и Черчилль во главе своих делегаций встретились в Белом доме на первом пленарном заседании.
1 См.: Мэтлофф М. Указ, соч., с. 166—171.
s Leahy W. I Was There. New York, 1954, p. 157—158.
Открывая конференцию, американский президент заявил, что основной целью стратегических планов союзников должно было стать «использование против врага всех людских резервов и военного снаряжения»
Премьер-министр Великобритании в своей пространной речи напомнил о больших переменах, происшедших в военном положении в результате побед союзников, со времени его последнего визита в Вашингтон, в ходе которого поступило сообщение о падении английской крепости Тобрук. «Операция «Факел» закончилась, операция «Хаски» приближается. Что мы будем делать дальше?» — задал вопрос Черчилль и тут же в качестве первоочередной задачи поставил проблему вывода Италии из войны любыми средствами, заявив, что тем самым якобы возможно «лучшим способом облегчить положение на русском фронте в 1943 году».
«Если предположить, что операция «Хаски» закончится в конце августа,— развивал свои планы Черчилль,— что будут делать эти войска в течение 7 или 8 месяцев до возможного начала операции через Ла-Манш? Они не могут находиться без дела... Это серьезно повлияло бы на отношения с Россией, которая несет на своих плечах такую несоразмерную тяжесть».
В отношении открытия второго фронта премьер-министр уверял, что английское правительство имеет намерение предпринять по возможности скорее широкое вторжение на европейский континент с территории Соединенного Королевства при условии разработки плана, обещающего перспективы на успех1 2. Американский историк Фейс писал, что в это время Черчилль сделал для себя два основных вывода: во-первых, что наилучшей целью после захвата Сицилии является Италия и, во-вторых, что вторжение через Ла-Манш в 1943 г. невозможно из-за сравнительно мощных германских вооруженных сил в Западной Европе. «Однако,— подчеркивал Фейс,— он тщательно избегал того, чтобы бросить вызов американцам и русским своим откровенным заявлением об этом»3.
Выступивший после Черчилля президент США отметил, что независимо от дальнейших операций на средиземноморском театре союзники будут располагать там избытком людских ресурсов, который должен быть ис
1 FRUS. The Conferences at Washington and Quebec,, 1943. Washington, 1970, p. 25.
2 Ibid, p; 25—27.
3 Feis H. Op. cit., p. 126.
пользован для подготовки к вторжению на европейский континент. При этом он прямо заявил, что в 1943 г. нет никакой возможности осуществить высадку через Ла-Манш ни в широком масштабе, ни в форме ограниченных операций, но что она должна быть организована весной 1944 г. В заключение своего выступления Рузвельт выразил сомнение по поводу целесообразности полной оккупации Италии и подчеркнул, что лучшим средством борьбы против Германии является проведение операции через Ла-Манш
После того как главы правительств высказали свое принципиальное отношение к будущим планам ведения войны, начальники штабов обеих стран начали конкретное обсуждение этих планов. Расхождения между ними по вопросу об открытии второго фронта в Европе заключались в основном в том, что англичане хотели отложить данную операцию на неопределенное время, а американцы предлагали назначить конкретный срок, но не ранее весны 1944 г.
В течение двух недель непрерывно шли заседания Объединенного комитета начальников штабов. Шесть раз Объединенный комитет встречался в Белом доме с президентом и премьер-министром.
Министр иностранных дел Иден периодически информировал советского посла в Великобритании о ходе конференции. Так, во время беседы 18 мая он сообщил о планах союзников на средиземноморском театре военных действий, согласно которым ориентировочно в первой неделе июля предполагалось начать наступление союзников в Сицилии. На замечание посла о том, что Черчилль обещал главе Советского правительства ускорить операцию в Сицилии на месяц, то есть начать ее в июне, Иден ответил, что при детальной проработке этой операции в военных штабах «выяснилось, что она может быть осуществлена самое раннее в конце июня».
Говоря о военном положении Италии, Иден утверждал, что, если Италия будет предоставлена в основном только своим собственным силам, она не сможет долго продержаться против англо-американского наступления и либо будет разбита, либо капитулирует. Общее впечатление Идена сводилось к тому, «что пока немцы, видимо, концентрируют все свои силы на советском фронте и готовы предоставить Италию собственной судьбе». По мне
1 FRUS. The Conferences at * Washington and Quebec, 1943, p. 30—32.
нию министра, англо-американская операция не могла не отразиться в благоприятную для Советского Союза сторону на советско-германском фронте* *.
Во время беседы 21 мая Иден говорил Майскому, что, по сообщению премьер-министра, на совещаниях начальников штабов шла упорная борьба между представителями двух «школ». Черчилль, находясь в Лондоне, недой оценивал удельного веса «тихоокеанской школы» в США и, только столкнувшись с ней в Вашингтоне на практике^ убедился в ее влиянии. Однако в конечном счете борьба закончилась успешно для сторонников мнения, что врагом номер один является Германия2.
Положение на Вашингтонской конференции подробно обсуждалось во время беседы 17 мая 1943 г. временного поверенного в делах СССР в США А. А. Громыко с находившимся в то время в Соединенных Штатах главой эмигрантского правительства Чехословакии Бенешем.. Бенеш считал, что Рузвельт «возлагает большие надежды на возможность антифашистской революции в Италии в связи с усилением бомбардировок итальянских портов и других военных объектов». А. А. Громыко заметил, что «англичане и американцы могут провозиться с итальянскими островами все лето 1943 года и вообще уделять основное внимание югу Европы». Бенеш согласился с этим замечанием, добавив при этом, что оккупация Сицилии и тем более всей Италии была бы большим моральным и политическим ударом по Германии, но вместе с тем он признавал, что «в военном отношении это было бы менее чувствительно». Бенеш полагал, что «американцы по вопросу открытия второго фронта в Западной Европе идут в хвосте у англичан»3.
Результатом Вашингтонской конференции явилось принятие доклада, подготовленного Объединенным комитетом начальников штабов и одобренного Рузвельтом и Черчиллем 25 мая 1943 г.
Первый пункт этого документа гласил, что США и Англия ставят своей главной целью «в сотрудничестве с Россией и другими союзниками добиться как можно скорее безоговорочной капитуляции держав оси».
Как явствовало из доклада, на европейском театре военных действий в первую очередь предусматривалось
' АВП СССР.
2 Там же
• Там же.
усиление совместных англо-американских бомбардиро-вок Германии.
В отношении операции через Ла-Манш Объединенный комитет начальников штабов принял решение, что на «территории Соединенного Королевства будут сосредоточены силы и средства, с тем чтобы начать операцию 1 мая 1944 г. с целью захвата плацдарма на континенте, с которого можно было бы вести дальнейшие наступательные действия». В операции предполагалось участие 29 дивизий. Предусматривалась переброска на территорию Соединенного Королевства 7 дивизий из района Средиземного моря после 1 ноября 1943 г., а также от 3 до 5 дивизий из США ежемесячно. По свидетельству участника конференции американского адмирала Кинга, дата вторжения на европейский континент была согласована в результате острых дискуссий; вначале английские представители вообще возражали против установления точной даты, а затем пытались рассматривать ее как ориентировочную ’.
Согласно пункту доклада о военных действиях на Средиземном море, главнокомандующему союзными вооруженными силами в Северной Африке генералу Эйзенхауэру поручалось в срочном порядке разработать план операций в развитие операции «Хаски» с расчетом «вывести Италию из войны и сковать максимум германских вооруженных сил». Окончательное решение этого вопроса оставалось за Объединенным комитетом начальников штабов1 2.
Решения Вашингтонской конференции носили компромиссный характер. Американская делегация получила согласие англичан осуществить вторжение через Ла-Манш весной 1944 г. Со своей стороны, американские представители не стали возражать против изучения вопроса о методах выведения Италии из войны.
Что касается обязательств перед Советским Союзом, то они вновь остались невыполненными: и английская и ' американская делегации высказались за дальнейшую отсрочку открытия второго фронта в Европе, и даже более того, подготовке вторжения на европейский континент не отдавалось никакого предпочтения перед другими операциями.
1 King Е. and Whitehill W. Fleet Admiral King. London, 1954, p. 234.
2 FRUS. The Conferences at Washington and Quebec, 1943, p. 367—368.
После окончания конференции в Вашингтоне Черчилль, по его словам, «был крайне обеспокоен тем, что Объединенный комитет начальников штабов не сделал никаких рекомендаций по вопросу о том, чтобы после захвата Сицилии начать вторжение в Италию», и, поскольку это была главная цель, из-за которой он пересек Атлантический океан, он «не мог оставить этот вопрос нерешенным» *.
Поэтому премьер-министр направился вместе с английскими начальниками штабов и начальником штаба армии США Маршаллом в Алжир, где между ним и Эйзенхауэром в присутствии высших чинов английской и американской армий с 29 мая по 3 июня 1943 г. состоялись переговоры, на которых Черчилль отстаивал свою точку зрения о необходимости принятия окончательного решения о наступлении на Италию после захвата Сицилии.
Генерал Маршалл, выступая от имени американских-начальников штабов, настаивал на том, что нельзя принимать никакого решения по данному вопросу, пока «не определятся результаты операции «Хаски» и не выяснится положение на русском фронте»1 2.
В конечном итоге обе стороны достигли договоренности о том, что союзники предпримут операции против-континентальной Италии только в случае быстрого падения Сицилии. Если же операция «Хаски» затянется, то Объединенный комитет начальников штабов должен будет принять по рекомендации Эйзенхауэра специальное решение о дальнейших действиях3.
4.
РЕАКЦИЯ СОВЕТСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА
НА РЕШЕНИЕ СОЮЗНИКОВ
ВНОВЬ ОТЛОЖИТЬ
ОТКРЫТИЕ ВТОРОГО ФРОНТА
4 июня в Москве было получено послание, в котором президент Рузвельт от своего имени и от имени Черчилля поставил в известность Советское правительство о принятых в Вашингтоне решениях.
1 Churchill W. Op. cit., vol. 4, p. 810.
2 PRO. Cab. 99/22.
8 Ibidem.
Союзники сообщали о своих планах по усилению борьбы против подводных лодок, вовлечению Турции в войну против фашистской коалиции в качестве либо активного, либо пассивного союзника, ослаблению военной мощи Японии. Предусматривались также мероприятия, с помощью которых можно было бы удержать Китай в войне, оказание помощи французским вооруженным силам в Африке, вывод Италии из войны по возможности в ближайшее время. Советскому Союзу вновь давались заверения об усилении воздушных операций против Германии и оккупированной ею части Европы. В отношении второго фронта в послании сообщалось следующее: «Теперь, когда Африка прочно находится в наших руках, было решено, что в настоящее время существует возможность возобновить концентрацию наземных сил в Англии... Согласно теперешним планам на Британских островах весной 1944 года должно быть сконцентрировано достаточно большое количество людей и материалов, для того чтобы позволить предпринять всеобъемлющее вторжение на континент в это время. Широкое воздушное наступление достигнет тогда своей кульминационной точки. В силу необходимости некоторое количество крупных десантных судов было отправлено в юго-западную часть Тихого океана, на Алеутские острова и в Средиземное море. Необходимость это сделать, конечно, уменьшила в той же степени количество таких судов, отправленных в Англию. Это был наиболее важный лимитирующий фактор, поскольку речь шла об операциях из Англии»
Результаты Вашингтонской конференции обсуждались во время беседы между советским послом в Лондоне и Черчиллем 9 июня 1943 г. В ходе беседы посол поинтересовался, не изменилось ли после конференции соотношение между тихоокеанским и европейским театрами войны. Черчилль заверил, что главным противником союзников по-прежнему оставалась Германия, и рассказал о планах переброски американских войск в Европу и на Дальний Восток.
Говоря о военных планах, принятых Англией и США на Вашингтонской конференции в отношении Европы, Черчилль отметил, что после всестороннего обсуждения возможностей и ресурсов союзников они с Рузвельтом пришли к выводу, что в 1943 г. Англии и США «по силам» две операции:
1 Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 2, с. 66—68.
а)	выведение Италии из войны и
б)	все усиливающиеся воздушные бомбардировка Германии.
Черчилль утверждал, что, по его расчетам, военны® действия союзников в Италии отвлекут 25—30 немецких дивизий либо с советского фронта, либо из резервов, предназначенных для советского фронта, а также значительные воздушные силы немцев. Премьер-министр выразил сожаление по поводу того, что Англии и США пришлось отложить операции через Канал до 1944 г., при этом он лицемерно уверял, что «ничего лучшего сейчас, к сожалению, нельзя придумать». По его оценкам, операции через Канал должны были осуществляться силами 30—35 дивизий (из которых примерно половина английских) . Около 30—40 английских и американских дивизий в 1944 г. должны были действовать в районе Средиземного моря — на Балканах, в Италии, Южной Франции. Черчилль добавил, что если бы в германской военной ма-» шине обнаружились серьезные трещины, то операция могла бы начаться раньше.
Информируя Советское правительство о своей бесед® с английским премьер-министром, советский посол отмечал, что «во всех рассуждениях Черчилля об операциях во Франции чувствовалось чрезвычайное желание как-нибудь, под любым подходящим предлогом избежать их»1.
11 июня глава Советского правительства направил Рузвельту ответ на его послание. Текст этого послания был направлен также Черчиллю.
И. В. Сталин указывал, что решения, принятые союзниками в Вашингтоне, находятся в противоречии с теми решениями, которые были приняты Черчиллем и Рузвельтом в начале 1943 г. о сроках открытия второго фронта в Западной Европе.
Глава Советского правительства напомнил об обещаниях, содержавшихся в посланиях Черчилля и Рузвельта от 26 января и 12 февраля 1943 г. Теперь, в мае 1943 г., писал он, принимается решение, откладывающее англо-американское вторжение в Западную Европу на весну 1944 г., «то есть открытие второго фронта в Западной Европе, уже отложенное с 1942 г. на 1943 г., вновь откладывается, на этот раз на весну 1944 г.». В послании подчеркивалось, что решение союзников «создает исключи
1 АВП СССР.
тельные трудности для Советского Союза, уже два года ведущего войну с главными силами Германии и ее сателлитов с крайним напряжением всех своих сил, и предоставляет советскую армию, сражающуюся не только за свою страну, но и за своих союзников, своим собственным силам, почти в единоборстве с еще очень сильным и опасным врагом».
Новая отсрочка с открытием второго фронта, указывалось в послании, произведет очень тяжелое и отрицательное впечатление в Советском Союзе — в народе и в армии, принесшей столько жертв и оставленной без. ожидавшейся серьезной поддержки со стороны англо-американских армий. «Что касается Советского Правительства,— писал в заключение И. В. Сталин,:— то оно не находит возможным присоединиться к такому решению, принятому к тому же без его участия и без попытки совместно обсудить этот важнейший вопрос и могущему иметь тяжелые последствия для дальнейшего хода войны»1.
Английский, посол в Москве Керр, ознакомившись с текстом послания главы Советского, правительства (ко-пия которого ему была прислана министерством: иностранных дел Англии),. писал в своей телеграмме в Лондон 14 июня, что сдержанный тон послания не должен наводить на мысль, что Сталин не чувствует «настоящего беспокойства и возмущения» и что его вера в намерения союзников серьезно не поколеблена. По мнению Керра, глава Советского правительства не преувеличивал чувство разочарования, которое должно было возникнуть у советского народа и в армии. Английский дипломат также полагал, что «было бы неразумным игнорировать» заявление,. которым заканчивалось послание Сталина1 2. Черчилль одернул своего посла, ответив ему, что «никакого извинения от нас и не требуется», и дал строгое указание «занять жесткую позицию» в отношении любого проявления недовольства со стороны Советского правительства и в дальнейшем. «В удобное время,— наставлял он Керра,— Вы можете сделать Сталину дружеский намек на опасность раздражения двух западных держав, чья военная мощь возрастает с каждым месяцем и которые могут сыграть полезную роль в будущем России.
1 Переписка Председателя Сонета Министров СССР..., т. 2, с. 69—70; т. 1, с. 158—159.
2 Woodward L. Op. cit., vol. 2, p. 555—556.
Даже мое долго испытываемое терпение не безгра. нично»
19 июня английский премьер-министр направил И. В. Сталину ответное послание. Выразив полное понимание разочарования Советского правительства, Чер-чилль вместе с тем утверждал, что английское и американское правительства предпринимают действия, которые «являются не только правильными, но и единственно физически возможными в данных обстоятельствах». По его мнению, лучший способ оказания помощи Советскому Союзу заключался в том, чтобы «выигрывать сражения, а не терпеть поражения. Это мы сделали в Тунисе». Премьер-министр выразил надежду, что в 1943 г. они смогут выбить Италию из войны и тем самым, как он полагал, оттянуть с советского фронта «гораздо больше немцев, чем при помощи какого-либо другого доступного средства». Кроме того, согласно утверждениям Черчилля, союзники сковывали на западе и на юге Европы большую часть германских военно-воздушных сил, а также разрушали значительную часть городов и центров военной промышленности Германии. Одновременно английский премьер-министр выражал сомнение, что наступление немцев на советско-германском фронте состоится в ближайшее время. «Мы имеем некоторые основания думать,— писал он,— что неожиданно быстрое поражение вооруженных сил держав оси в Северной Африке расстроило германскую стратегию и что возникшая отсюда угроза Южной Европе была важным фактором, заставившим Гитлера поколебаться и отложить свои планы крупного наступления против России этим летом»* 2.
В послании Черчиллю от 24 июня, текст которого был также направлен Рузвельту, глава Советского правительства писал, что, понимая сложность организации англо-американского вторжения в Западную Европу, в частности организации переброски войск через Канал, он все-таки был уверен, что со стороны английского и американского правительств ведется соответствующая подготовка такого вторжения «с полным учетом этих трудностей и со всем необходимым напряжением сил и средств». Напомнив о прежних обещаниях союзников в отношении открытия второго фронта в Европе,
J Woodward L. Op. cit., vol. 2, p. 556.	<
2 Переписка Председателя Совета Министров СССР..-» т- ’ с. 160—162.
I4 В. Сталин обращал внимание на то, что «условия для открытия второго фронта в Западной Европе на протяжении 1943 года не только не ухудшились, а, напротив, значительно улучшились».
«После всего этого,— говорилось далее в послании,— Советское Правительство не могло предполагать, что Британское и Американское Правительства изменят принятое в начале этого года решение о вторжении в Западную Европу в этом году. Напротив, Советское Правительство имело все основания считать, что это англо-американское решение будет реализовано, что должная подготовка ведется и второй фронт в Западной Европе будет, наконец, открыт в 1943 году». Советское правительство, писал И. В. Сталин, «не может примириться с подобным игнорированием коренных интересов Советского Союза в войне против общего врага». «Вы пишете мне,— указывал глава Советского правительства в заключение,— что Вы полностью понимаете мое разочарование. Должен Вам заявить, что дело идет здесь не просто о разочаровании Советского Правительства, а о сохранении его доверия к союзникам, подвергаемого тяжелым испытаниям. Нельзя забывать того, что речь идет о сохранении миллионов жизней в оккупированных районах Западной Европы и России и о сокращении колоссальных жертв советских армий, в сравнении с которыми жертвы англо-американских войск составляют небольшую величину» ’.
В ответном послании от 27 июня 1943 г. английский премьер-министр пытался утверждать, что он «всегда был искренен» в своих отношениях с главой Советского правительства и что он «сделал все, что было в человеческих силах», для оказания помощи Советскому Союзу.
По вопросу о перенесении срока открытия второго Фронта Черчилль сообщил, что взгляды военных штабов, которые он разделял на каждой стадии, все время меняюсь под влиянием событий. Во-первых, писал он, несмотря на то, что полностью использовался весь тоннаж, было невозможно перевезти американскую армию в Англию в соответствии с программой, намеченной в июне 1942 г. В то время предполагалось, что в апреле 1943 г. в Англии будут находиться 27 американских дивизий, в Действительности же в июне 1943 г. там находилась лишь
с ,Л Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 1, . iob—167; т. 2, с. 73—76.	’
одна, а к августу планировалось лишь пять. Черчилль старался объяснить сложившееся положение войной против Японии, недостатком тоннажа и прежде всего расширением кампании в Северной Африке. Однако, по мнению Черчилля, неуверенность противника насчет того, где будет нанесен удар и какова будет его сила, «уже привела к отсрочке третьего наступления Гитлера на Россию, к которому, казалось, велись большие приготовления шесть недель тому назад. Может даже оказаться,— писал он,— что Ваша страна не подвергнется сильному наступлению этим летом».
В заключение Черчилль, сам, вероятно, того не желая, раскрыл истинное свое отношение к выполнению союзнического долга. Дело не только в том, заявлял он, что «трудности наступления через Канал все время казались нам более значительными и что не было ресурсов, но и в том, что для нас открылись возможности для проведения более многообещающей и плодотворной политики на другом театре, и наше право и долг действовать в соответствии с нашими убеждениями...» *.
29 июня Черчилль поручил английскому послу в Москве Керру представить информацию о реакции Советского правительства на свое последнее послание. Посол ответил 1 июля пространной телеграммой, в которой высказал некоторые соображения относительно второго фронта в Европе и, в частности, отмечал, что хотя премьер-министр «также разочарован неизбежным откладыванием второго фронта, но разочарование Сталина должно быть в сто раз сильнее, поскольку он считает второй фронт жизненно важным для России и возможным»* 2.
2 июля английский премьер-министр встретился с советским послом. Показав ему свой ответ на послание главы Советского правительства от 24 июня, Черчилль заявил, что он думает прекратить непосредственный обмен посланиями с главой Советского правительства, так как это приводит лишь «к трениям и взаимному раздражению».	•
Посол разъяснил, что характер послания главы Советского правительства легко объясним, достаточно вспомнить о жертвах, которые несут советский народ и Советская Армия в борьбе против гитлеровцев, а также о том, что 40—50 млн. советских граждан находятся под
* Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 1, с. 168—169.
2 Woodward L. Op. cit., vol. 2, p. 561—562,
пятой германских оккупантов. Каждая советская семья, заявил советский посол, так или иначе пострадала от войны. Отсюда крайнее нетерпение советского народа в отношении скорейшего разгрома Германии и ее союзников. Отсюда же и крайнее недоумение советского народа и Советской Армии по поводу постоянного откладывания второго фронта на Западе. Отсюда же возникновение вопроса о том, каковы же истинные намерения союзников и можно ли им полностью доверять. «Все это нашло отражение в послании главы Советского правительства, и премьер-министру следует отнестись к тому, что там написано, со всей серьезностью».
Черчилль, однако, пытался доказать, что, несмотря на отсутствие второго фронта, англо-американская стратегия приносит Советскому Союзу «известные плюсы». В частности, воздушные бомбардировки Германии и операции в районе Средиземного моря якобы содействовали, по его утверждению, задержке германского наступления на советском фронте *.
Подобного мнения придерживались и некоторые американские руководители, в том числе государственный секретарь Хэлл. Буквально накануне германского наступления на советско-германском фронте он в беседе е временным поверенным в делах СССР в США А. А. Громыко выразил сомнение в том, что Германия сможет развернуть на советско-германском фронте широкое наступление. Хэлл заявил, что союзники проводят в Средиземном море операции, назначение которых — «оттянуть часть немецких войск с восточного фронта на запад Европы» 2,
5.
АНГЛО-АМЕРИКАНСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ
В КВЕБЕКЕ
(август 1943 г.)
Приготовления союзников к высадке в Сицилии не привели к изменению планов гитлеровского командования. Проведя тотальную мобилизацию всех сил и средств, а также использовав отсутствие по-прежнему второго фронта в Европе, Германия предприняла третье летнее наступление против Советского Союза в районе Курской дуги.
'	1 АВП СССР.
2 Там же.
Германское наступление началось 5 июля 1943 г. и непрерывно продолжалось более недели. 12 июля совет-* ские войска, отразив натиск противника, перешли в контрнаступление. 5 августа были освобождены Орел и Белгород.
Битва на Курской дуге стала одним из важнейших этапов на пути к победе Советского Союза над фашистской Германией. По своим масштабам она представляла собой одно из крупнейших сражений в мировой военной истории. В битве под Курском с обеих сторон участво-вало более 4 млн. человек, более 69 тыс. орудий и минометов, 13,2 тыс. танков и самоходных орудий и до 12 тыс.; боевых самолетов. За два неполных месяца в битву было вовлечено сил и средств больше, чем в сражения под Москвой и Сталинградом, вместе взятые.
Немецко-фашистская армия потерпела поражение, от которого уже не могла оправиться до самого конца войны. «Гигантская битва на Орловско-Курской дуге летом.. 1943 года,— отмечал Л. И. Брежнев,—сломала хребет гитлеровской Германии и испепелила ее ударные бронетанковые войска. Всему миру стало ясным превосходи ство нашей армии в боевом мастерстве, в вооружении, вг стратегическом руководстве» *. В битве под Курском со-; ветские войска разгромили до 30 дивизий противника^ агрессор потерял около 500 тыс. солдат и офицеров,^ 1,5 тыс. танков, 3 тыс. орудий и более 3,7 тыс. самолетов.) В этой битве потерпела окончательный крах наступа-^ тельная стратегия вермахта. Вооруженные силы нацист-? ской Германии и ее союзников были вынуждены перейти^ к обороне на всех театрах второй мировой войны.
Победа Советской Армии на Курской дуге имела боль-, шое международное значение и еще выше подняла авто-' ритет Советского Союза. Она оказала огромное влияние на судьбы второй мировой войны.	j
Широкое наступление советских войск летом 1943 г. не было поддержано открытием второго фронта в Европе. Союзники организовали в это время лишь операцию по захвату Сицилии, которая продолжалась с 10 июля по; 17 августа 1943 г. В ней приняли участие 7 английских и 6 американских дивизий, против которых выступали 9 итальянских и 2 немецкие дивизии.
Советское правительство и в условиях коренного перелома в войне в пользу антифашистской коалиции про-
1 Брежнев Л. И. Ленинским курсом. М., 1970, т. 1, с. 126.
должало настаивать на открытии второго фронта в Европе для достижения быстрейшего и окончательного разгрома общего врага.
В беседе с посетившим Москву издателем газеты «Нью-Йорк тайме» Сульцбергером 5 июля 1943 г. народный -комиссар иностранных дел СССР Молотов обращал внимание на то, что, по мнению Советского правительства, главная задача, стоящая в данный момец» перед членами антигитлеровской коалиции, «заключается в разгроме врага, в ускорении разгрома врага». «Мы удовлетворены тем,— говорил нарком,— что в борьбе с гитлеровской Германией и ее сателлитами мы имеем таких союзников, как США и Великобританйя. Мы высоко ценим ту помощь, которую оказывают Советскому Союзу США и Великобритания, поставляя вооружение и другие материалы. Но мы хотели бы, чтобы наша главная задача— разгром гитлеровской Германии — была разрешена общими силами союзников как можно скорее. Мы думаем, что сейчас имеются все возможности, чтобы решить эту задачу в самом скором времени. Врагу уже были нанесены сильные удары со стороны СССР, Великобритании и США. Если бы сейчас был нанесен совместный удар с Востока и с Запада, Германия оказалась бы перед катастрофой, что, безусловно, ускорило бы и окончание войны в целом. Такие совместные действия укрепили бы наши взаимоотношения и обеспечили бы послевоенное сотрудничество между США и СССР в интересах обоих государств».
Сославшись на недостаточную компетентность в военных вопросах, Сульцбергер не стал вдаваться в обсуждение конкретных военных мероприятий Соединенных Штатов, ограничившись заявлением, что, по его мнению, США «делают в этом отношении все, что в их силах, и не нуждаются в подталкивании». Вместо этого он постарался перевести разговор на другую тему, заявив, что общественное мнение США начинает особенно интересоваться послевоенными проблемами и поэтому он хотел бы, в частности, знать точку зрения советской стороны по вопросу о коллективной безопасности.
Народный комиссар иностранных дел справедливо заметил, что у него с Сульцбергером разное отношение к войне. «США далеки от войны, а мы близко. Война идет на нашей территории. Поэтому у нас сосредоточено внимание на военных вопросах. Сульцбергер, как американец, находясь пока дальше от войны, больше интересует-13 и. Н. Земсков	193
ся послевоенными проблемами». Что же касалось отно-шения Советского Союза к коллективной безопасности^ то нарком указал на особую заинтересованность СССР в решении этого вопроса. «Война, трудности которой Советский Союз переносит больше, чем какая-либо другая страна, еще раз подчеркнула важность обеспечения безопасности, что возможно только коллективными усилиями» !.
В разгар летних операций на советско-германском фронте Черчилль и Рузвельт достигли договоренности о проведении новой встречи. В послании от 7 августа! 1943 г. английское правительство известило правительство СССР, что в результате успешного развития англо-американской акции против Италии Англия и США решили возобновить переговоры с целью достижения соглашения о дальнейших операциях на средиземноморском театре одновременно с ускорением приготовлений к «Оверлорду»1 2 и с целью координации этих операций с войной на Тихом и Индийском океанах. В послании указывалось, что в связи с этим премьер-министр Великобритании в ближайшее время намеревался снова встретиться с президентом Рузвельтом и давались заверения, что правительство СССР будут держать в курсе событий и всех решений, касавшихся европейского театра, где «высшей и неизменной» целью союзников оставалось стремление «вступить в бой с противником в самом широком масштабе возможно скорее и возможно более энергично»3.
Новая англо-американская конференция под условным наименованием «Квадрант» состоялась с 14 по 24 августа 1943 г. в Квебеке. Советские представители намеренно не были приглашены принять участие в конференции. «Я твердо решил,— писал Черчилль в своих мемуарах,— что в конференции должны были участвовать только мы и Соединенные Штаты, так как нам предстояло решить множество одинаково жизненно важных для наших обеих стран проблем. Встреча глав трех ведущих держав должна была явиться главной задачей будуще-. го: теперь же надо было встретиться главам Англии и Соединенных Штатов»4.
1 АВП СССР.
2 Кодовое наименование англо-американской операции по форсированию Ла-Манша и высадке в Северной Франции в 1944 г.
3 Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 1, с. 455—456.
4 Churchill IT. Op. cit., vol. 5. Boston, 1951, p. 66—67.
В период подготовки к конференции премьер-министр Великобритании развернул бурную деятельность по продвижению своих планов средиземноморских и балканских операций. 26 июля он подготовил Рузвельту специальный меморандум «Соображения по поводу падения Муссолини», в котором подчеркивалось, что главным преимуществом возможного выхода Италии из войны явилось бы использование итальянской территории для действий на Балканах. Черчилль полагал, что наличие итальянского плацдарма позволило бы высадить в Греции, Албании и Югославии англо-американские десанты, а кроме того, капитуляция Италии позволила бы использовать Турцию для проведения намеченных им планов в отношении Балканских стран
Этот меморандум был одобрен 2 августа 1943 г. английским военным кабинетом, и премьер-министр взял его с собой для переговоров с президентом США. Американский исследователь Болдуин писал относительно планов английского правительства: «Англичане стремились высадиться в Южной Европе потому, что их территория граничит со Средиземным морем и прилегает к Среднему Востоку, являющемуся важным для обеспечения того положения, которое Англия занимает в мире. В течение столетий Англия имела свои политико-военные интересы в Греции, других Балканских странах и в Турции... Они ясно понимали политическое значение этого района и знали, что высадка там сохранит этот район — лучший вариант при помощи сухопутных сил — от русских или немцев и тем самым обеспечит «жизненный путь» англичан через Средиземное море»2.
Направляясь в Квебек на борту парохода «Куин Мэри», Черчилль со своей многочисленной делегацией по традиции детально прорабатывал вопросы, которые предполагалось вынести на обсуждение конференции. Английская делегация отдавала себе отчет в том, что одним из главных вопросов повестки дня должна была стать подготовка к форсированию Ла-Манша в 1944 г. В существовавшей обстановке Черчилль не считал целесообразным открыто выступать против плана вторжения в Северо-Западную Францию, поэтому вместе со своими начальниками штабов он сформулировал три основных
1	Churchill W. Op. cit., vol. 5, p. 56—58.
2	Baldwin H. Great Mistakes of the War. New York, 1950, p. 26—27,
условия, при которых было бы возможно открытие второго фронта:
«1. Необходимо, чтобы до начала наступления мощь немецкой истребительной авиации в Северо-Западной Европе была значительно уменьшена.
2. К моменту начала операции в Северной Франции должно быть не более 12 подвижных германских дивизий, и немцы не должны иметь возможности сформировать более 15 дивизий в последующие два месяца.
3. Должна быть разрешена проблема снабжения крупных воинских частей, заключающаяся в том, что в течение длительного времени доставку снабжения придется производить с побережья, в условиях постоянных приливов и отливов в Ла-Манше. Для этого необходимо иметь возможность построить, по крайней мере, две хорошие плавучие гавани» ’. Этими оговорками английское правительство вновь собиралось торпедировать идею скорейшего открытия второго фронта.
Американские военные специалисты в ходе подготовки к конференции пришли к выводу о необходимости на этот раз взять в свои руки инициативу в стратегическом, планировании боевых операций англо-американских вооруженных сил и конкретно решить вопрос о подготовке к открытию второго фронта во Франции весной 1944 г. Такая позиция далеко не в последнюю очередь диктовалась опасениями упустить удобное время для подготовки к осуществлению амбициозных послевоенных планов США в Европе.
Хотя на Вашингтонской конференции была установлена конкретная дата вторжения в Западную Европу, американское правительство не исключало возможности, что англичане начнут под равными предлогами отходить от принятых решений. «Учитывая опыт 1942 года, когда решения, согласованные в апреле, были отменены в июле, американские начальники штабов опасались,— писал Р. Шервуд,— что Квебекская конференция закончится новым пересмотром уже принятого решения в пользу диверсионной, «эксцентрической операции» в районе Средиземного моря против «мягкого подбрюшья» Европы»1 2.
Накануне конференции «Квадрант» 9—10 августа 1943 г. состоялись заключительные совещания президента Рузвельта с военными руководителями США для со
1 Churchill W. Op. cit., vol. 5, p. 77.
2 Шервуд P. Указ, соч., т. 2, с. 429.
гласования позиции, которой следовало придерживаться американским представителям. В ходе совещаний военный министр США Стимсон, за несколько дней до этого вернувшийся из Лондона, на основании своих бесед с руководителями Великобритании обратил внимание президента на то, что англичане, поддерживая на словах план операции «Оверлорд», «внутренне его не одобряют». По мнению английских экспертов, Германия могла быть побеждена в результате «серии изнуряющих операций» на средиземноморском театре и на Балканах. На сообщение Стимсона о том, что министр иностранных дел Англин Иден определенно выступал за высадку союзников на Балканах, Рузвельт отреагировал замечанием, что английское министерство иностранных дел опасается, как бы этот район Европы не попал под влияние Советского Союза, и именно поэтому англичане хотят «оказаться на Балканах первыми». В результате состоявшихся обсуждений американские руководители приняли решение настаивать на предстоящей конференции на том, чтобы «проведение операции «Оверлорд» считать основной целью объединенных усилий США и Англии».
В отношении средиземноморского театра военных действий американцы договорились выступать за ограничение операций в этом районе выводом из войны Италии, захватом Сардинии и Корсики и высадкой в Южной Франции. Причем все эти акции предполагалось осуществить теми силами, которые уже находились ш районе Средиземного моря. Одновременно была подтверждена целесообразность переброски семи дивизий со средиземноморского театра на Британские острова для участия в форсировании Ла-Манша Ч
На самых первых заседаниях конференции в Квебеке американские военные, и в первую очередь генерал Маршалл, подробно изложили свою позицию по европейской стратегии. В частности, начальники штабов США настаивали на том, чтобы Объединенный комитет начальников штатов принял решение «предоставить операции «Оверлорд» безоговорочный приоритет» перед другими операциями на европейском театре, поскольку иначе она никогда не будет осуществлена1 2. Такая жесткая позиция американской делегации на переговорах заставила англичан отказаться от прямого противопоставления средиземно
1 См.: Мэтлофф М. Указ, соч., с. 274—279.
2 FRUS, The Conferences at Washington and Quebec, 1943, p. 868.
морской стратегии операции по форсированию Ла-Маиша.
Выступивший на пленарном заседании конференции 19 августа 1943 г. премьер-министр Черчилль утверждал, что он является сторонником проведения операции «Овер-лорд» в 1944 г., однако, по его мнению, осуществление этого плана зависело от соблюдения ряда условий. В частности, он указал на одно из трех условий, подготовленных английской делегацией, а именно наличие к моменту высадки на севере Франции не более 12 подвижных германских дивизий. В противном случае, считал Черчилль, план операции должен был быть пересмотрен '.
24 августа 1943 г. в результате длительных обсуждений конференция одобрила заключительный доклад Объединенного комитета начальников штабов. Общая цель войны в Европе была сформулирована следующим образом: «В сотрудничестве с Россией и другими союзниками добиться в возможно кратчайший срок безоговорочной капитуляции европейских стран оси».
В докладе перечислялись основные мероприятия, относящиеся к европейскому театру военных действий, и при этом отмечалось, что предварительным условием проведения операции «Оверлорд» являлось совместное воздушное наступление против Германии для подрыва во
1 FRUS. The Conferences at Washington and Quebec, 1943, p. 895. Шервуд в своей книге «Рузвельт и Гопкинс» следующим образом описывал поведение премьер-министра на конференции в Квебеке: «Черчилль выступил со своими обычными и всегда убедительными предостережениями против ужасных потерь, которые могут быть понесены. Он снова и снова подходил к карте Франции, показывая огромнейшие коммуникационные преимущества немцев, густую сеть линий снабжения, идущих на Восток и Запад, шоссейные и железные дороги, построенные французами в соответствии с их планами обороны для снабжения и укрепления бельгийской границы и линия Мажино, начиная от портов Ла-Манша». «Однако,— отмечал далее Шервуд,— военно-воздушные силы могли уже дать теперь ответ на эти возражения: концентрированными беспрерывными бомбардировками всех немецких коммуникаций можно было нарушить систему снабжения и ограничить возможности маневра» (Шервуд Р. Указ, соч., т. 2, с. 429). Напротив, английский официальный историк Мед-ликотт, защищая английскую позицию на Квебекской конференции, утверждал, что «американцы все еще были склонны недооценивать трудности вторжения через Канал и истолковывать британские ссьми ки на эти трудности как нерешительность. Энергия, с которой Черчилль описывал преимущества итальянской победы, также вызывала темные подозрения, связанные с политическими последствиями» (Medlicott W. British Foreign Policy since Versailles (1919—1963). London, 1968, p. 259).
все возрастающих масштабах ее военно-экономической мощи, разрушения важнейших объектов па коммуникациях и значительного сокращения боевых сил немецкой авиации.
Сама операция «Оверлорд» определялась как «главное американо-английское наступление на суше и в воздухе против держав осп в Европе». Начало операции намечалось на 1 мая 1944 г. После занятия необходимого количества портов на побережье Ла-Манша предполагалось закрепиться в районах, удержание которых облегчило бы проведение наземных и воздушных операций против противника. Затем после закрепления крупных союзных сил во Франции планировалось проведение операций с целью «нанести удар в сердце Германии и уничтожить се вооруженные силы». В докладе указывалось, что в «Соединенном Королевстве будут сосредоточены в определенном соотношении сухопутные и военно-воздушные силы, необходимые для проведения операции «Оверлорд». Специально также оговаривалось, что «при нехватке ресурсов п необходимости выбора между операцией «Оверлорд» и операциями па средиземноморском театре наличные ресурсы будут распределяться с учетом достижения главной цели — обеспечения успеха операции «Оверлорд».
Военные действия на средиземноморском театре должны были проводиться силами, выделенными в соответствии с решениями, принятыми на конференции «Трайдент», если впоследствии Объединенный комитет начальников штабов не примет иного решения относительно изменения размера этих сил».
В соответствии с достигнутыми па конференции договоренностями предусматривались три этапа военных Действий в Италии. Первый этап — вывод Италии из войны и создание военно-воздушных баз в районе Рима и, если окажется возможным, далее к северу. Второй этап — захват Сардинии и Корсики. Третий этап — осуществление неослабевающего нажима на немецкие войска в Северной Италии и создание благоприятных условий как Для проведения операции «Оверлорд», так и для возможного вторжения союзных войск в Южную Францию.
В докладе Объединенного комитета начальников штабов предполагалось с целью отвлечения сил противника от района высадки по плану «Оверлорд» дополнить эту операцию высадкой союзных армий в Южной Франции.
Военные действия в районе Балканского полуострова планировалось ограничить снабжением партизан с возду^ ха и по морю, использованием небольших диверсионной десантных групп и бомбардировкой важных стратегических объектов.
Англо-американский план проведения боевых операций не исключал и возможности высадки на европейский континент при чрезвычайных обстоятельствах *.
На конференции в Квебеке был утвержден также план военных действий союзников в Азии против Японии. Был установлен срок разгрома Японии — в течение 12 месяцев после поражения Германии1 2.
После завершения конференции в Квебеке президент США и премьер-министр Великобритании информировали Советское правительство о принятых решениях. В послании, полученном в Москве 26 августа 1943 г., западные союзники СССР указывали, что в течение 1943— 1944 гг. будут продолжаться в увеличивающемся масштабе бомбардировки Германии в целях уничтожения военно-воздушных сил Германии, дезорганизации ее военной, экономической и промышленной системы и подготовки вторжения через Канал. «В настоящее время,— говорилось в послании,— в Соединенном Королевстве в широких масштабах осуществляется концентрация американских вооруженных сил. Этим будет создана концентрация американских и британских дивизий для действий по ту сторону Канала. Как только на континенте будет создано предмостное укрепление, оно будет неуклонноч усиливаться дополнительными американскими войсками со скоростью от трех до пяти дивизий в месяц. Эта операция будет основным американо-британским воздушным и наземным усилием против держав оси».
1 Высадка на континент при чрезвычайных обстоятельствах (операция «Рэнкин»), как указывал Мэтлофф, планировалась на зиму 1943/44 г. или на раннюю весну 1944 г., то есть до начала операции «Оверлорд». Предусматривалась высадка десанта в трех случаях: а) если сопротивление немецких войск серьезно ослабнет; б) если немцы выведут свои войска из оккупированных ими стран; в) если Германия безоговорочно капитулирует. Разработка плана «Рэнкин» была ускорена в связи с тем, что на конференции в Квебеке президент США проявил к ней большой интерес и выразил пожелание, чтобы «американские войска... были готовы выйти к Берлину одновременно с советскими войсками» (Мэтлофф М. Указ, соч., с. 288— 289).
2 FRUS. The Conferences at Washington and Quebec, 1943, p. 1123—1125.
Однако конкретные сроки осуществления операции по вторжению в Северную Францию в послании не указывались.
В отношении планов на средиземноморском театре военных действий отмечалось, что задачи в этом районе будут заключаться в том, чтобы «оторвать Италию от союза с державами оси, оккупировать ее, а также Корсику и Сардинию как базы для операций против Германии» Ч
Еще до открытия конференции в Квебеке в советском журнале «Война и рабочий класс» была опубликована статья «О втором фронте», которая 6 августа была перепечатана в газете «Правда». В данной статье содержалась аргументированная критика проводившегося западными союзниками СССР курса на затягивание открытия второго фронта в Европе. В статье, в частности, отмечалось: «Известно, что существует немало отговорок, чтобы оправдать откладывание и оттягивание второго фронта в Западной Европе. Таковы рассуждения о мифическом «атлантическом вале», о якобы «неразрешимой» проблеме тоннажа, о «риске вторжения». Между тем известно, что «несокрушимый» «атлантический вал» существует лишь в воображении того, кто хочет этим выдумкам верить, но не больше. Излюбленный некоторыми аргумент о тоннаже давно уже потерял даже видимость своей убедительности и многократно разбит фактами и опубликованными цифрами о громадном росте судостроения в странах союзников, особенно в Америке. После успешного осуществления крупнейшего десанта союзных войск и вооружения в Северной Африке в прошлом году и после блестящих успехов десантных операций в Сццилии ссылки на трудности с тоннажем для осуществления десанта в Западной Европе должны были бы отпасть. Все ссылки на тоннаж давно уже носят характер явной отговорки. Что касается ссылки на «риск вторжения», повторяющейся уже не первый год, то в 1943 году с такими аргументами нельзя прийти в армию, которая третий год выносит на себе всю тяжесть борьбы с гитлеровской военной машиной й которая не останавливается ни перед какими Жертвами в борьбе за общее дело союзников».
Появление статьи накануне англо-американского совещания" в верхах было необходимым и весьма своевременным, поскольку давало возможность союзникам лиш
т 2 ' ^7е188Ка ГФедседателя Совета Министров СССР...,т. 1,с. 181;
ний раз убедиться в неизменности позиции СССР по вопросу о втором фронте, которая полностью отвечала чувствам и настроениям всего советского народа. Реакция, в частности, англичан на данную публикацию не оставляла сомнений в том, что правящие круги США и Англии были намерены и впредь игнорировать законные интересы Советского Союза в том, что касается справедливого распределения между участниками коалиции бремени военных усилий. 23 августа сотрудник МИД Англии Лоу заявил временному поверенному в делах СССР, что статья вызвала беспокойство у министра иностранных дел Идена, который просил передать об этом в Москву и добавить, что лучше было бы не помещать статей такого характера, могущих «вызвать только раздражение у британского правительства». Как подчеркнул Лоу, особое беспокойство вызвали у Идена появившиеся в советской печати утверждения, что на конференции были представлены только англо-американские интересы и что конференция не отражает взглядов советской стороны на обсуждавшиеся проблемы ’.
30 августа в соответствии с указанием народного ко-, миссара иностранных дел временный поверенный в делах СССР в Англии направил Лоу письмо, в котором сообщил, что Советское правительство не видит никаких оснований, по которым «советская печать должна была бы воздерживаться от опубликования статей, комментирующих международные события, и в частности конференцию в Квебеке, в духе существующих в кругах советской общественности настроений и выражающих точку зрения, не разделяемую правительством Великобритании». В письме указывалось, что претензии со стороны Идена «произведут в советских общественных кругах неблагоприятное впечатление своей необоснованностью и могут дать основание рассматривать их как такого рода вмешательство, которое является нарушением свободы печати, охраняемой законами Советского Союза»2.
31 августа во время беседы с советским послом, только что вернувшимся из поездки в СССР, министр иностранных дел Англии утверждал, что он очень встревожен состоянием англо-советских отношений и «все время ломает себе голову над вопросом, как бы поскорее разрядить напряженную атмосферу». Посол заметил, что
есть очень простой, но для Англии и США, видимо, малоприемлемый способ ликвидации возникших затруднений, а именно срочное создание второго фронта. Рассказывая о своем недавнем пребывании в Советском Союзе, он обратил внимание Идена на два момента в настроениях советского народа, особенно бросавшиеся в глаза: всеобщую уверенность в полной победе над врагом и всеобщее недовольство союзниками из-за отсутствия второго фронта. С учетом этих настроений, по мнению посла, невозможно было представить ослабление напряжения в советско-английских отношениях без создания подлинного второго фронта, а англо-американское совещание в Квебеке в этом отношении не принесло никакого улучшения по сравнению с совещанием в Вашингтоне в мае 1943 г.
Иден пустился в рассуждения о том, что СССР как сухопутная держава оценивает военные усилия стран, борющихся против Германии, по количеству выставленных дивизий и якобы недостаточно учитывает то, что делают западные союзники, в частности Англия, для общего дела на море, в воздухе и у станка. В частности, английский министр старался доказать, что на суше союзники отвлекали с советского фронта — если не прямо, то косвенно — значительные военные силы из тех резервов Германии, которые могли бы быть использованы на советско-германском фронте.
Советский посол ответил на это, что никто не собирался отрицать тот факт, что Англия своими операциями на море, в воздухе и на суше вносит определенный вклад в общее дело борьбы против Германии и ее союзников, весь вопрос лишь в том, достаточен ли этот вклад и делает ли Англия все, что она может. Определение помощи союзников количеством отвлеченных с советского фронта германских дивизий, по мнению посла, было справедливо, поскольку, хотя в Советском Союзе и понимали значение войны на море или в воздухе, Германия все же являлась сухопутной державой и разбить ее можно было только на суше. Посол указал, что нагляднее всего об усилиях СССР и Англии в борьбе против Германии свидетельствовали данные о людских потерях обеих стран !.
Необходимо отметить, что на англо-американских конференциях в 1943 г. были приняты более конкретные
1 АВП СССР.
решения по вопросу об открытии второго фронта, чем в, 1942 г. Устанавливалась дата начала вторжения в За-, падную Европу—1 мая 1944 г.— и определялось, какими силами будет осуществлено это вторжение.
Английское и американское правительства были вынуждены занять более четкую позицию по вопросу о втором фронте под влиянием серьезных изменений в военной обстановке, вызванных коренным переломом в ходе второй мировой войны, который был достигнут главным образом в результате побед Советских Воору^ женных Сил. Однако отдельные мероприятия по прак-‘ тической подготовке к вторжению в Европу западные союзники начали проводить значительно позднее, когда исход войны стал очевидец. При этом они стремились, как писал английский историк Б. Колье, не допустить, чтобы «России была предоставлена возможность одной, без посторонней помощи, разгромить Германию и про-диктовать свои собственные условия на мирной конференции»
Вместе с тем решения этих конференций фактически одобряли новую отсрочку вторжения западных держав в Западную Европу, и Советскому Союзу предстояло вести еще целый год тяжелую борьбу с противником без значительной военной помощи своих союзников. Перенесение сроков открытия второго фронта на 1944 г. на практике означало, что союзники вновь нарушали взятые перед Советским правительством обязательства.
Западная историография, уделяя большое внимание англо-американским конференциям 1943 г., особенно выделяет разногласия сторон на этих конференциях. Обычно отмечается напряженность в отношениях во время переговоров, которая якобы постоянно возрастала и в Квебеке достигла критического уровня. Особенно усердствуют в этом отношении американские исследователи, стремящиеся обелить политику своего правительства и подчеркивающие, что делегации США приходилось вести борьбу с англичанами за открытие второго фронта.
Следует иметь в виду, что англо-американские разногласия по вопросам европейской стратегии действительно имели место, о чем свидетельствуют документы конференций, приводимые выше. Американские представители не хотели полностью поддерживать средиземноморские планы своих английских партнеров. Американский
1 Collier R, Op. cit., p. 358.
исследователь Р. Бейтзелл указывал, что делегация США на Вашингтонской конференции отдавала себе отчет в том, что «англичане ведут политическую войну на Средиземноморье, которая имела целью укрепить их традиционные интересы»1. Однако переговоры обычно заканчивались взаимоприемлемыми решениями. Разногласия между обеими сторонами не носили принципиального характера и не затрагивали главного вопроса — расчета на всемерное затягивание борьбы на советско-германском фронте.
Позиции Черчилля и Рузвельта по вопросу об открытии второго фронта в ряде случаев совпадали, хотя именно английский премьер-министр был главным противником вторжения в Северную Францию и упорно выступал за реализацию своих итало-балканских планов. Но когда окончательно определился коренной перелом в ходе второй мировой войны, Рузвельт, как наиболее дальновидный и реалистический политик, счел целесообразным настоять на принятии решения о вторжении во Францию, руководствуясь при этом во многом опасениями, что американцы не смогут достичь своих целей в послевоенной Европе.

Глава пятая
ПРИНЯТИЕ СОЮЗНИКАМИ ОКОНЧАТЕЛЬНЫХ РЕШЕНИЙ ОТНОСИТЕЛЬНО ОТКРЫТИЯ ВТОРОГО ФРОНТА В ЕВРОПЕ
1.
МОСКОВСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ МИНИСТРОВ ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ СССР, США И ВЕЛИКОБРИТАНИИ (октябрь 1943 г.)
К концу 1943 г. завершился коренной перелом в ходе второй мировой войны. Главную роль в изменении соотношения сил в пользу антигитлеровской коалиции сыграли исторические победы Советских Вооруженных Сил над войсками фашистской Германии и ее сателлитов на основном фронте второй мировой войны.
 Сражения на советско-германском фронте отличались наибольшим размахом и напряженностью. С ноября 1942 г. и до конца 1943 г. советские войска разгромили 218 дивизий фашистской Германии и ее союзников. За этот период Советская Армия прошла с боями от 500 до 1300 км и освободила почти половину оккупированной советской территории. Если в ноябре 1942 г. немецкие армии подошли к Волге и перевалам Главного Кавказского хребта, то через год, потерпев сокрушительные поражения в битвах под Сталинградом, Курском и на Днепре, они были отброшены далеко на запад и вели сражения на Правобережной Украине, в верховьях Днепра и Западной Двины ’.
Стратегическая инициатива окончательно перешла в руки советского командования, а фашистская Германия и ее союзники были вынуждены в первую очередь уже думать об обороне.
Серьезные сдвиги в соотношении сил происходили и на других театрах военных действий второй мировой войны.
1 См.: История второй мировой войны. 1939—1945. М., 1976, т. 7, с. 504,
На средиземноморском театре в результате наступательных действий летом и осенью 1943 г. англо-американские войска заняли Сицилию и южную часть Апеннинского полуострова. Италия — главная союзница гитлеровской Германии в Европе — вышла из фашистского блока и 13 октября объявила войну Германии. Союзники добились подавляющего превосходства в силах на Средиземном море. Однако вермахт еще продолжал оккупировать большую часть Италии, и средиземноморский театр военных действий сковывал некоторые силы западных союзников, которые могли бы быть использованы для открытия второго фронта во Франции.
Значительные изменения в пользу союзников произошли к концу 1943 г. и на тихоокеанском театре военных действий.
Западные союзники СССР внесли определенный вклад в достижение коренного перелома во второй мировой войне, однако он носил довольно ограниченный харак: тер. Согласно данным, приводившимся Черчиллем, с 1 января 1943 г. по 1 января 1944 г. на всех театрах второй мировой войны сражалось от 19 до 24 дивизий Британской империи и от 15 до 22 дивизий США1. Кроме того, они были разбросаны на огромных пространствах в разных частях света, хгак что боевые усилия союзников практически распылялись.
В то же время Советскому Союзу приходилось вести напряженную борьбу против основной группировки вермахта и его европейских союзников силами от 425 до 489 дивизий 1 2.
Завершение коренного перелома во второй мировой войне способствовало укреплению антигитлеровской коалиции. «Победа Союзных стран над общим врагом приблизилась,— отмечал И. В. Сталин на торжественном заседании 6 ноября 1943 г. по случаю 26-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции,— а отношения между союзниками, боевое содружество их армий, вопреки ожиданиям врагов, не только не ослабели, а, наоборот, окрепли и упрочились». Говоря о решающей роли СССР во второй мировой войне, глава Советского правительства отдал должное и вкладу англо-американских вооруженных сил в общее дело борьбы против фашизма, упомянув, в частности, бомбардировки
1 Churchill W. The Second World War, vol. 2. Boston, 1949, p. 5.
2 См.: История второй мировой войны. 1939—1945, т. 7, с. 509.
важных промышленных центров Германии и поставки Советскому Союзу вооружения и сырья. «В этом году,— сказал он,— удары Красной Армии по немецко-фашистским войскам были поддержаны боевыми действиями наших союзников в Северной Африке, в бассейне Средиземного моря и в Южной Италии». В то же время глава Советского правительства отметил, что операции союзных армий на юге Европы не могут рассматриваться как действительный второй фронт. «...Открытие настоящего второго фронта в Европе,— подчеркнул он,— которое не за горами, значительно ускорит победу над гитлеровской Германией и еще более укрепит боевое содружество Союзных государств».
В докладе, посвященном 26-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции, Советское правительство изложило свою программу послевоенного устройства мира, которая предусматривала: 1) освобождение народов Европы от фашистских захватчиков и оказание им содействия в воссоздании своих национальных государств; 2) предоставление освобожденным народам полного права и свободы самим решать вопрос об их государственном устройстве; 3) суровое наказание виновников войны; 4) создание необходимых условий для предотвращения возможности новой агрессии со стороны Германии; 5) обеспечение длительного экономического, политического, культурного сотрудничества народов Европы
Политика Советского Союза в вопросах войны и мира находила широкую поддержку у народов стран антигитлеровской коалиции, укрепляя их решимость сражаться до полного разгрома фашистского блока.
В период завершения коренного перелома выступления широких кругов общественности западных стран за открытие второго фронта в Европе достигли небывалого размаха.
В Лондоне на Трафальгарской площади в сентябре 1943 г. состоялся многочисленный митинг, на котором выступавшие решительно требовали приступить к немедленной высадке на европейском континенте. Председатель исполкома Коммунистической партии Великобритании Гарри Поллит в своем выступлении на митинге, анализируя политические причины, препятствовавшие со-
1 См.: Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны, т. 1, с. 101—103.
з tanию второго фронта, указывал в первую очередь на позицию влиятельных реакционных групп монополистического капитала, рассчитывавших на взаимное истощение в войне Советского Союза и Германии, с тем чтобы расчистить путь в Европе для империалистического господства *.
С требованиями начать активные военные действия в Западной Европе выступали прогрессивные американские и английские профсоюзы. В сентябре 1943 г. нью-йоркское отделение Конгресса производственных профсоюзов, представляющее полмиллиона рабочих, обратилось к Рузвельту и Черчиллю с призывом немедленно организовать наступление в Западной Европе, с тем чтобы присоединиться к грандиозному наступлению Красной Армии и закончить разгром гитлеровской Германии в 1943 г,1 2 Массовые демонстрации и митинги рабочих— членов профсоюзов КПП прошли в Нью-Йорке, Лос-Анджелесе, Детройте, Сан-Франциско и других городах Америки. «Мы хотим, чтобы наши войска вторглись в Европу, а не избегали ее и не отсиживались дома»3,— писали в резолюции электрики из штата Массачусетс.
Лондонский окружной комитет союза машиностроителей направил в сентябре 1943 г. английскому премьер-министру письмо, в котором, в частности, отмечалось: «Мы опасаемся серьезных последствий, к которым может привести наша неспособность удовлетворить требование нашего советского союзника об открытии второго фронта в Западной Европе и выполнить наши обязательства перед ним»4. Призывы к скорейшему открытию второго фронта в Европе содержались во многих резолюциях английских отраслевых профсоюзов,, направленных 75-му ежегодному съезду Британского конгресса тред-юнионов, проходившему в сентябре 1943 г. в Саутпорте. На самом конгрессе представители одного из отраслевых профсоюзов внесли поправку к отчету генсовета, в которой содержалось требование незамедлительного открытия второго фронта в 1943 г. Большой резонанс вызвала Речь на конгрессе представителя советских профсоюзов секретаря ВЦСПС Н. М. Шверника. «Успешные боевые
1 ЦГАОР, ф. 4459, д. 1443, л. 31.
2 Там же, д. 1442, л. 204.
3 Цит. по: Поздеева Л. В. Англо-американские отношения в годы Е юрой мировой войны 1941—1945 гг. М., 1969, с. 66.
4 ЦГАОР, ф. 4459, д. 1442, л. 205.
И ИН. Земскоа	209
действия Красной Армии, проводимые ею сейчас, приковали к советско-германскому фронту все основные силы' гитлеровской армии,— указывалось в выступлении главы советской делегации.— Тем самым создались еще более благоприятные условия для развертывания активных наступательных военных действий для наших союзников на континенте Европы в сравнении даже с весной текущего года.
Теперь вопрос стоит так: от того, когда будут развернуты наступательные действия союзников на континенте Европы, будет зависеть победа над Гитлером и сроки окончания войны. Иначе говоря, чем скорее будет открыт второй фронт на континенте Европы, тем скорее будет закончена война и тем больше сократится число жертв на стороне антигитлеровской коалиции». В выступлении также отмечалось, что советский народ высоко ценит наступательные операции союзников, но не может рассматривать их или бомбардировки промышленных районов Германии как второй фронт. «Создание второго фронта в понимании советского народа означает нанесение совместных ударов по гитлеровской Германии, ибо она, а не кто-либо из ее вассалов является главным логовом фашизма, разгром которого будет означать нашу победу» *.
Широкая кампания за открытие второго фронта развернулась и на страницах печати США и Великобритании. В ответ на попытки правящих кругов этих стран преувеличить военный вклад союзников, и в том числе значение высадки в Южной Италии, отдельные газеты не без горечи писали, что высадка была незначительным событием по сравнению с победами Советского Союза. Одновременно подчеркивалось, что призывы к открытию второго фронта не были просто демагогическими требованиями, а возникали на основе продуманной уверенности в том, что война могла быть выиграна в 1943 г. В газетах также помещались критические статьи по поводу политики правительств, которые не использовали полностью представлявшихся больших возможностей, при этом отмечалось, что затягивание открытия второго фронта позволяло Гитлеру маневрировать в целях предотвращения катастрофы.
Газета «Вашингтон стар» в одной из статей 4 сентября 1943 г. писала, что Южная Италия находится далеко
1 Правда, 1943, 11 сентября.
от важных жизненных центров держав оси и, если союзные войска даже дойдут до Рима, они не смогут нанести Германии сокрушительного удара. «Эта операция,— подчеркивалось в статье,— не является вторым фронтом» Лондонская газета «Ньюс кроникл» в редакционной статье от 27 сентября 1943 г. указывала, что западные союзники не могут больше медлить и должны нанести удар по врагу в Западной Европе. «Русские,— говорилось в статье,—благородно проложили путь. Они совершили чудеса в ужасающих условиях, которые сломили бы менее твердый народ. Когда в прошлом году они настойчиво требовали второго фронта, указывая, что это сократило бы сроки войны, а также укрепило бы их собственное сопротивление, официальная реакция в Англии и Америке была по меньшей мере обескураживающей. Сейчас русским не нужно просить о непосредственной помощи. Они добиваются побед, которые, как всегда, застигают наших военных руководителей врасплох... Второй фронт нужен не столько для того, чтобы помочь русским, сколько для того, чтобы помочь нам самим»2.
Осенью 1943 г. в США вышла книга американского журналиста и военного обозревателя Макса Вернера «Наступлением можно выиграть войну в 1943 г.», в которой автор подчеркивал важность открытия второго фронта и давал ему четкое определение. «Второй фронт,— говорилось в книге,— не является лишь каким-то определенным пунктом, лежащим за пределами русского фронта, где ведется борьба. За пределами России может существовать 12 фронтов, и все еще не будет второго фронта. Фронты в Тунисе, Бирме и Гуадалканале — это не вторые фронты. Второй фронт заключается в его стратегической функции, а не в том, какой он по счету.
Второй фронт должен стать стратегическим эквивалентом русского наступления. Это не должно, конечно, означать, что такой фронт должен быть открыт с равными силами. Но он должен оказывать давление на германские войска в Западной Европе пропорционально тому давлению, какое оказывает Красная Армия в Восточной Европе.
Вот почему второй фронт должен быть открыт на европейском континенте, возникнуть в результате решающей концентрации англо-американских вооруженных сил
1 ЦГАОР, ф. 4459, д. 1442, л. 178.
8 Там же, д. 1443, л. 64.
и быть направленным против сильнейших германских вооруженных сил, находящихся за пределами русского фронта» \
В условиях новой обстановки, сложившейся в результате окончательной потери державами оси стратегической инициативы во второй мировой войне и сокрушительных побед Советских Вооруженных Сил на восточном фронте, английские и американские правящие круги были вынуждены переосмысливать свое отношение к вопросу об открытии второго фронта. Дальнейшее откладывание решения этого вопроса создавало, по их мнению, потенциальную угрозу интересам западного мира, поскольку возникала реальная перспектива разгрома врага силами Советского Союза при поддержке движения Сопротивления и освобождения оккупированной Европы без непосредственного участия западных держав. В этом многие представители монополистической буржуазии усматривали опасность распространения идей коммунизма и, таким образом, подрыва позиций капитализма на европейском континенте.
Несмотря на то что правительства Великобритании и США были одинаково озабочены по поводу возможности не успеть оказаться в Европе к окончанию войны, в их подходе к планам дальнейших военных операций все же наблюдалось определенное различие.
Черчилль и его начальники штабов продолжали выступать за осуществление своей стратегии воздействия на Германию со стороны Италии и Балкан, не в последнюю очередь с целью предотвратить возможное продвижение советских войск в этом районе Европы * 2.
Президент Рузвельт, не возражая в принципе против военных действий союзников на Балкана'х, опасался, однако, что они могут помешать своевременному вступлению американских войск в страны Западной и Центральной Европы. Поэтому он был настроен не отступать от решения Квебекской конференции об осуществлении вторжения через Ла-Манш в мае 1944 г.
* Цит. по: Война и рабочий класс, 1943, № 13, с. 22. .
2 Известный греческий журналист Э. Дзелепи в своей книге «Секрет Черчилля» писал, что Черчилль «противился открытию второго фронта на Западе; он хотел создать другой фронт, на Балканах, не для того, чтобы помочь русским на восточном фронте, но с целью упредить их в случае возможного наступления в этом Управлении» (Дзелепи Э. Секрет Черчилля. М., 1975, с. 42).
Представляет интерес оценка позиций союзников в отношении открытия второго* фронта, приведенная генералом де Голлем в своих мемуарах: «Соединенные Штаты,-—писал он,—теперь чувствовали себя способными повести битву в Европе, пройдя кратчайшим путем, то есть через Францию. Вступить на землю Нормандии, а оттуда двинуться на Париж; произвести высадку в Провансе и подняться вверх по долине Роны — таковы были их намерения. Они хотели сочетать обе эти операции. Вслед за тем союзные армии, соединившись между Швейцарией и Северным морем, перейдут Рейн. Американцы считали итальянскую кампанию побочным делом, которое не должно отвлекать внимание от главной задачи.
Англичане — и прежде всего Черчилль — смотрели на положение иначе. По их мнению, американцы планировали нападение на врага там, где это сделать всего труднее,— хотели схватить быка за рога. Гораздо лучше было бы нацелиться на уязвимые места, разить зверя в его мягкое подбрюшье. Вместо того чтобы объектом своих действий прямо назвать Германию и, пройдя через Францию, достигнуть ее, по мнению англичан, надо было двинуться через Италию и Балканы в придунайские страны Европы. Великое усилие союзников должно поэтому состоять в следующем: продвинуться вперед по Итальянскому полуострову, помимо того, сделать высадку в Греции и Югославии, добиться вступления в войну Турции, а затем войти в Австрию, в Чехию, в Венгрию.
Разумеется, этот стратегический план соответствовал политике Лондона, который стремился установить преобладание Англии на Средиземном море и прежде всего боялся, как бы вместо немцев там не оказались русские» *.
Победоносное продвижение советских войск на Запад, четко определившаяся решающая роль Советского Союза во второй мировой войне активизировали деятельность и увеличили влияние реалистически мыслящих сил в Англии и США, понимавших, что открытие второго фронта становится необходимым для самих союзников. Наиболее реалистический подход в этом вопросе проявили Рузвельт и его ближайшее окружение.
На конференцию в Квебеке в августе 1943 г. Гопкинс привез, с собой документ, озаглавленный «Позиция Рос
1 Де Голль Ш. Военные мемуары. М., 1960, т. 2, с. 300—301.
сии», в котором содержалась оценка роли Советского Союза во второй мировой войне. Этой оценки американ* ское правительство в основном придерживалось до конца войны. В документе говорилось, в частности, что, «поскольку Россия является решающим фактором в войне, ей надо оказывать всяческую помощь и надо прилагать все усилия к тому, чтобы добиться ее дружбы. ПоСйбль-ку она, безусловно, будет занимать господствующее положение в Европе после поражения держав оси, то еще более важно поддерживать и развивать самые дружественные отношения с Россией».
«Наконец, наиболее важным фактором, с которым должны считаться США в своих отношениях с Россией,— отмечалось далее в документе,— является война на Тихом океане. Если Россия будет союзником в войне против Японии, война может быть закончена значительно быстрее и с меньшими людскими и материальными потерями. Если же войну на Тихом океане придется вести при недружественной или отрицательной позиции России, трудности неимоверно возрастут и операции могут оказаться бесплодными» *.
Правительства западных держав сознавали также тот факт, что Советский Союз, бесспорно, должен был играть одну из главных ролей и в решении послевоенных проблем, это обстоятельство заставляло их серьезно прислушиваться к мнению Советского правительства и считаться с его позицией.
В августе 1943 г. английское и американское правительства вновь выдвинули идею проведения трехсторонней встречи на высшем уровне. Не имея возможности в тот момент покинуть территорию Советского Союза из-за грандиозных масштабов событий на фронте, И. В. Сталин в свою очередь предложил провести в предварительном порядке совещание ответственных представителей трех государств, причем «заранее условиться о круге вопросов, подлежащих обсуждению, и о тех проектах предложений, которые должны быть приняты»1 2. В ходе дальнейшей переписки стороны договорились о созыве совещания министров иностранных дел СССР/США и Великобритании в Москве в октябре 1943 г. Советская сторона настояла на том, чтобы совещанию был придан не узко исследовательский характер, как предлагали запад-
1 Шервуд Р..Указ. соч., т. 2, с. 431—432.
2 Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 1, с. 171.
пые союзники, а «практически подготовительный характер», для того чтобы после него правительства «могли принять определенные решения и тем самым можно было бы избежать задержки в принятии решений по неотложным вопросам»
Такими неотложными вопросами Советское правительство по-прежнему считало вопрос о сокращении сроков войны и прежде всего об открытии второго фронта в Европе. Оно рассчитывало на предстоящем совещании получить наконец от своих союзников твердое обязательство относительно времени вторжения через Ла-Манш, тем более что в сообщении о принятых на Квебекской конференции решениях Черчилль и Рузвельт, как уже говорилось, обошли молчанием дату открытия второго фронта. Западные же державы намеревались главным образом обсудить на Московском совещании политические вопросы, связанные как с военным периодом, так и с планами послевоенного переустройства, и по возможности избежать рассмотрения вопроса об открытии второго фронта в Европе.
Во время беседы с советским послом в Лондоне 31 августа 1943 г. английский министр иностранных дел Иден рассуждал, что, поскольку военные планы Англии и СИТА обсуждались на англо-американской конференции в Квебеке, вызывала сомнение возможность рассмотрения на совещании министров иностранных дел вопроса о втором фронте в том смысле, как «этот термин» понимало Советское правительство. Однако он считал возможным на совещании обменяться мнениями и принять решения по вопросу о развертывании серьезных военных операций на Балканах, для чего предполагалось пригласить на совещание военных специалистов. Иден был также убежден в необходимости самого широкого обсуждения политических вопросов, относившихся как к военному, так и послевоенному периоду1 2.
Премьер-министр Черчилль во время беседы с новым советским послом в Лондоне Ф. Т. Гусевым 18 октября 1943 г. также подчеркивал мысль о невозможности на Московском совещании «обсудить конкретные военные вопросы». На замечания посла о необходимости координировать военные действия союзников в период, когда
1 Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 1, с. 180; т. 2, с. 86.
2 АВП СССР,
Германия испытывала наибольшие затруднения в результате поражений, нанесенных Красной Армией на восточном фронте и союзными армиями в Италии, с тем чтобы ускорить победу над общим врагом, премьер-министр ответил, что на очередной встрече с маршалом Сталиным он надеется объяснить ему существующее положение и обсудить откровенно все вопросы
Стремление союзников уклониться от конкретного обсуждения с Советским правительством вопроса об открытии второго фронта в Европе нашло свое отражение в их предложениях по повестке дня конференции. Ни в английский, ни в американский проекты повестки дня, переданные дипломатическими представителями Англии и США в Москве соответственно 19 и 20 сентября 1943 г., не был включен вопрос о вторжении союзных войск в Северную Францию. Союзники предлагали рассмотреть германский вопрос, положение в Италии и на Балканах, отношение к Австрии, Турции, Польше, обеспечение всеобщей безопасности в послевоенный период и ряд других вопросов1 2.
Однако Советское правительство настояло на включении в повестку дня конференции в качестве ее первого пункта рассмотрение мероприятий по сокращению сроков войны против Германии и ее союзников в Европе, имея в виду прежде всего безотлагательные мероприятия, связанные с обеспечением операции англо-американских войск по вторжению через Ла-Манш. Вместе с тем оно согласилось обсудить и все вопросы, предложенные западными державами 3.
Московская конференция министров иностранных дел СССР, США и Великобритании проходила с 19 по 30 октября 1943 г.
1 АВП СССР.
2 Следует отметить, что у каждой делегации были вопросы, которым она придавала особое значение. Иден писал по этому поводу в своих мемуарах следующее: «Русские были заинтересованы в открытии второго фронта в Европе весной 1944 г. Для Хэлла главным вопросом было подписание декларации четырех держав о создании международной организации для поддержания мира... Передо мной стояла цель — достичь соглашения о создании органа для консультаций „между союзниками по европейским вопросам, связанным с войной» (The Eden Memoirs. The Reckoning, p. 467).
3 См.: Советский Союз на международных конференциях периода Великой Отечественной войны 1941—1945 гг. Сборник документов. М., 1978, т. 1; Московская конференция министров иностранных дел СССР, США и Великобритании (19—30 октября 1943 г.) (далее — Московская конференция.,.), с. 54—55.
Перед началом конференции министр иностранных дел Англии Иден встретился с государственным секретарем США Хэллом для обмена мнениями относительно позиций обеих сторон. После получения советских предложений по повестке дня западные союзники отдавали себе отчет в том, что им придется в той или иной форме высказаться по проблемам второго фронта в Европе. Позднее Хэлл писал в своих мемуарах, что он «предвидел осложнения, которые возникнут в связи с решимостью Сталина обсуждать на конференции вопросы военной стратегии». «Ясно было,— отмечал он,— что для того, чтобы склонить Сталина к соглашению с нами о политических решениях, нам нужно будет сначала дать ему полное заверение в вопросе о военной стратегии» В результате обстоятельной беседы Хэлл и Иден пришли к общему мнению предоставить советской стороне информацию об англо-американских военных планах, мотивах принятых решений, а также выслушать любые предложения советской делегации. В то же время было решено дать понять советским представителям, что на данной конференции никаких военных переговоров не должно быть1 2.
На первом заседании конференции 19 октября 1943 г. советская делегация внесла следующее предложение по первому пункту повестки дня:
«В целях сокращения сроков войны имеется в виду:
1. Осуществить такие безотлагательные мероприятия со стороны правительств Великобритании и США еще в 1943 году, которые обеспечат вторжение англо-американских армий в Северную Францию и которые, наряду с мощными ударами советских войск по основным силам германской армии на советско-германском фронте, должны коренным образом подорвать военно-стратегическое положение Германии и привести к решительному сокращению сроков войны.
В связи с этим Советское правительство считает необходимым выяснить, остается ли в силе заявление г-на Черчилля и г-на Рузвельта в начале июня 1943 года о том, что англо-американские войска осуществят вторжение в Северную Францию весной 1944 года»3.
Хэлл заявил, что не возражает против обсуждения данного пункта, но для принятия решения он должен
1 The Memoirs of Cordell Hull. New York, 1948, vol. 2, p. 1264.
2 FRUS. 1943. Washington, 1963, vol. 1, p. 571.
8 Московская конференция..., с. 96—97.
обменяться мнениями с президентом. Иден также выразил готовность обсудить этот вопрос, но подчеркнул, что, возможно, будет вынужден по некоторым моментам проконсультироваться со своим правительством. При этом он сообщил о готовности английской делегации дать информацию относительно решений, принятых на конференции в августе 1943 г. в Квебеке, и военных планов, вытекавших из этих решений, предложив заслушать в более узком кругу члена делегации генерала Исмея. В свою очередь Хэлл добавил, что генерал Дин также мог бы ответить на возможные вопросы советской стороны 1.
На втором заседании 20 октября, полностью посвященном обсуждению первого пункта повестки дня, выступил начальник штаба министра обороны Великобритании генерал Немей, который проинформировал о решениях, принятых на Квебекской конференции относительно европейского театра военных действий.
Прежде всего он остановился на бомбардировочном наступлении против Германии, отметив, что оно «является существенной предпосылкой к вторжению в Северо-Западную Европу».
Говоря об операции через Канал, генерал Немей сообщил о решении англичан и американцев рассматривать вторжение в Северную Францию «главным усилием англо-американских наземных и воздушных вооруженных сил против держав оси в Европе в 1944 году». По его словам, эту операцию планировалось осуществить «как можно скорее, как только климатические условия в районе Ла-Манша станут благоприятными».
Масштаб первоначального наступления, утверждал Немей, в значительной степени обуславливался тоннажем и количеством специальных десантных средств, которые могли быть к тому времени в распоряжении союзников. По предварительным данным, говорил он, союзники смогут перебросить через Канал около 18 дивизий в первые две недели, а три месяца спустя еще 30 дивизий — в обоих случаях при соответствующей поддержке с воздуха. После этого из Соединенных Штатов непосредственно на театр военных действий будут отправляться от 3 до 5 дивизий ежемесячно.
Генерал Исмей подчеркнул, что согласно решениям, принятым в Квебеке, для успешного осуществления
1 См.: Московская конференция..., с. 97—98.
вторжения через Ла-Манш должны существовать определенные условия. «Мы вполне уверены,— заявил он,— что эти условия будут созданы». Первое условие предусматривало значительное сокращение германской истребительной авиации в Северо-Западной Европе к моменту вторжения, второе заключалось в том, что к началу операции в районе Северной Франции должно было быть не более 12 полностью укомплектованных моторизованных германских дивизий, и немцы не должны были иметь возможности перебросить с других фронтов более чем 15 дивизий в течение первых двух месяцев операций.
Затем генерал Исмей остановился на планах боевых действий в Италии, согласно которым операции должны были проводиться силами, которые уже имелись на средиземноморском театре военных действий, причем 7 английских и американских дивизий предполагалось перебросить из района Средиземного моря в Великобританию для создания ударной группы вторжения через Канал. При нехватке тех или иных ресурсов определяющим принципом в их использовании было, по утверждению английского генерала, обеспечение успеха вторжения в Северную Францию.
Исмей пояснил, что операции в районе Балкан планировалось ограничить снабжением армии патриотов с воздуха и по морю, небольшими рейдами и бомбардировками стратегических объектов ’. Выступивший затем американский генерал Дин проинформировал о некоторых мероприятиях, проводившихся в целях обеспечения вторжения в Северную Францию. Наиболее срочным из них было, по его мнению, бомбардировочное наступление англо-американских вооруженных сил из Соединенного Королевства и районов Средиземного моря. По расчетам союзников, это наступление должно было достаточно развернуться к 1 мая 1944 г., с тем чтобы «позволить использовать всю его мощь для поддержки операций по форсированию Канала». Генерал Дин утверждал, что к 1 апреля 1944 г. американцы намеревались в значительной степени увеличить свою авиацию в Англии и для обеспечения прикрытия истребительной авиацией операций через Ла-Манш уже велось строительство 100 дополнительных аэродромов в Южной Англии.
1 См.: Московская конференция..., с. 100—105.
Операция через Канал, подчеркивал Дин, потребует сосредоточения в Соединенном Королевстве к апрелю 1944 г. 30 английских и американских моторизованных пехотных и бронетанковых дивизий, что будет связано с переброской более чем 1 млн. человек из США в ближайшие семь-восемь месяцев. Для этой операции требовалось, по расчетам американцев, примерно 3300 десантных судов, поэтому программа строительства таких судов была увеличена в США на 35%. По заявлению Дина, военная миссия США в Москве была уполномочена держать Советское правительство в курсе подготовительных мероприятий союзников
Однако ни Немей, ни Дин в своих выступлениях не указали конкретных сроков осуществления операции через Ла-Манш, поэтому советская делегация попросила дать дополнительные разъяснения. Глава делегации СССР обратил внимание участников конференции на содержавшуюся в советском предложении ссылку на послание Черчилля и Рузвельта от 3 июня о результатах майского совещания в Вашингтоне, согласно которому вторжение в Северную Францию намечалось на весну 1944 г. За Вашингтонским совещанием последовало Квебекское совещание, и в сообщении Советскому правительству о результатах его работы не было указано, осталось ли в силе майское решение о весне 1944 г., или оно отменено. Поэтому Советское правительство было заинтересовано в уточнении, «осталось ли в силе, отменено или изменено это решение».
Глава английской делегации ответил, что решение, принятое в Вашингтоне, было подтверждено на конференции в Квебеке, но, разумеется, при наличии условий, о которых говорил генерал Исмей. Вся подготовка операции базировалась, по словам Идена, именно на этом.
Генерал Дин в порядке уточнения добавил, что решение предпринять операцию по форсированию Канала весной 1944 г. было вновь подтверждено на последней конференции в Квебеке. «При этом следует иметь в виду,—продолжал он,— что такое решение, как любое военное решение, принимаемое задолго до его осуществления, зависит от определенных условий, которые будут существовать в момент начала операции. Условия в указанном случае были вам изложены. Мы вполне уверены, что эти условия будут существовать, и продолжа
1 См.: Московская конференция..., с. 105—108,
ем в полном масштабе подготовительные мероприятия для осуществления наступления».
С учетом полученных разъяснений глава советской делегации заявил, что у него создалось такое впечатление, что, если обстоятельства не ухудшатся, это решение будет осуществлено в срок, то есть весной 1944 г. Иден подтвердил правильность сделанного советской стороной вывода ’.
20 октября Черчилль, получив отчет министра иностранных дел о первом дне заседания конференции, следующим образом ориентировал английскую делегацию. «Наши теперешние планы на 1944 год, по-видимому, имеют весьма серьезные недочеты... Ни силы, накопленные в Италии, ни те силы, которые будут готовы в мае пересечь Ла-Манш, не являются достаточными для выполнения стоящих перед ними задач... В случае, если Германия не потерпит краха, я не думаю, что нам следует переправляться через Ла-Манш, располагая менее чем сорока дивизиями на шестидесятый день, и то только при условии, если на итальянском фронте будут вестись решительные бои с противником. Я не согласен с американским доводом относительно того, что воздушные силы метрополии могут уничтожить все в зоне боев и на подходах к ней. Наш теперешний опыт не подтверждает этого. Все вышесказанное предназначается только для вас лично: на данном этапе не следует развертывать эту аргументацию. Однако мои замечания могут показать вам опасности, с какими связано для нас твердое обязательство начать операцию «Оверлорд» в мае, ради чего мы можем погубить итальянский фронт, упустить возможности на Балканах и все же не иметь достаточных сил для того, чтобы удержаться на 30-й или 40-й день»1 2.
Инструкции Черчилля явно свидетельствовали как о намерениях премьер-министра уклониться от выполнения решений, принятых в Квебеке, так и о его решимости продвигать средиземноморско-балканские планы Великобритании в ущерб вторжению в Западную Европу через Ла-Манш.
Когда на третьем заседании Московской конференции 21 октября был продолжен обмен мнениями о мероприятиях по сокращению сроков войны, глава советской делегации поинтересовался возможными Дополнительными
1 См.: Московская конференция..., с. 113—114.
2 Churchill W. Op. cit., vol. 5, p. 285-286.
сообщениями из Лондона и Вашингтона по вопросу о вторжении в Северную Францию весной 1944 г. Иден; ни минуты не сомневаясь, заявил, что он не запрашивал свое правительство, полагая, что отчет генерала Исмея являлся ответом на этот вопрос. Хэлл же сообщил, что он проинформировал президента о дискуссии по вопросу об операции через Канал и, по его мнению, ответ президента должен был заключаться в подтверждении исчерпывающего характера информации, предоставленной советской ^делегации на заседании 20 октября. Государственный секретарь США добавил, что в письме Черчилля и Рузвельта о решениях, принятых в Вашингтоне, говорилось «не об обещании, а о твердом намерении», поэтому и вся подготовка к операции проводилась, по его утверждению, в соответствии с этим заявлением о «твердом намерении». Е этой обстановке Иден счел целесообразным вновь заявить, что. обе делегации предоставили всю имевшуюся у них информацию относительно планов союзников на 1943—1944 гг. «Мы подтвердили,— подчеркнул он,— что мы намерены выполнять решения, принятые в Квебеке, включая вторжение в Северную Францию, как можно раньше в 1944 году, если будут существовать условия, о которых говорилось вчера. Остается вопрос относительно координации советских и наших военных операций в 1944 году. Этот вопрос носит военный характер, и им займутся военные в свое время» ’.
Во время беседы с послом СССР в США А. А. Громыко 26 октября 1943 г. Гопкинс также заверял, что прежние решения английского и американского правительств о переносе операции по форсированию Канала на 1944 г. «остаются в силе», однако при этом всячески подчеркивал трудности вторжения. Оценивая в целом ход Московской конференции, Гопкинс отмечал, что она проходила «довольно успешно» и что «он лично до начала конференции был менее оптимистично настроен, чем сейчас»1 2.
Тем временем Черчилль предпринял новую попытку оказать давление на участников конференции с целью отодвинуть сроки вторжения в Европу через Ла-Манш.
26 октября 1943 г. он направил Идену в Москву поручение показать главе Советского правительства копию телеграммы об ухудшении положения союзников в Ита
1 Московская конференция..., с. 115—117.
2 АВП СССР,
лии, полученной главнокомандующим вооруженными силами союзников на средиземноморском театре военных действий генералом Эйзенхауэром от командующего англо-американскими сухопутными войсками в Италии генерала Александера. К копии телеграммы Черчилль приложил инструкцию, в которой отмечалось, что причина опасного положения заключается в том, что «мы перебрасываем со Средиземного моря некоторые из наших лучших дивизий и значительную часть насущно необходимых десантных средств, чтобы накопить силы для операции «Оверлорд», которая должна состояться через 7 месяцев». Одновременно британский премьер-министр давал Идену указание намекнуть И. В. Сталину, что Черчилль не допустит, чтобы «великая и плодотворная кампания в Италии, которая уже заставила немцев бросить в бой крупные резервы, была заброшена и закончилась ужасной катастрофой из-за переправы йерез Ла-Манш (операция «Оверлорд») в мае... Вы должны будете разъяснить,— писал далее премьер-министр,— что заверения, данные Вами относительно проведения операции «Оверлорд» в мае, о учетом специально оговоренных условий, должны быть поставлены в зависимость от нужд итальянской кампании. Я собираюсь обсудить этот вопрос с президентом Рузвельтом, но ничто не изменит моего твердого решения не забрасывать на этом этапе битву в Италии, поскольку это касается английских армий. Эйзенхауэр и Александер должны иметь все, что им необходимо, для того чтобы выиграть эту битву, как бы это ни повлияло на последующие операции. Конечно, это может отразиться и на дате операции «Оверлорд»
Одновременно английские начальники штабов направили телеграмму американским начальникам штабов, в которой настаивали на оказании поддержки итальянской кампании даже за счет откладывания операции «Оверлорд». В телеграмме подчеркивалось, что было бы серьезной политической ошибкой в свете доклада генералов Эйзенхауэра и Александера перебрасывать со Средиземного моря войска и десантные средства* 2.
Эти шаги английского руководства детально обсуждались на заседании военного кабинета Англии 27 октября 1943 г. Выступавшие премьер-министр Черчилль и начальник имперского генерального штаба Алан Брук говорили о необходимости пересмотра принятых ранее
' PROfCab. 65/40.
2 Ibidem. ,,
решений относительно операций на европейском театре военных действий. Военный кабинет согласился с их точкой зрения о невозможности осуществить операцию по форсированию Ла-Манша в установленный на Вашингтонской конференции срок1.
27 октября состоялась беседа между И. В. Сталиным и министром иностранных дел Англии, в ходе которой Иден по поручению премьер-министра вручил главе Советского правительства копию телеграммы, полученную от генерала Александера, и заявил, что Черчилль «очень обеспокоен положением в Италии» и что это «может повлиять на вопрос... о дате вторжения через Канал»1 2. Иден пояснил, что, «возможно, потребуется использовать в Италии также те семь испытанных в боях дивизий, которые предполагалось перебросить в Англию для того, чтобы они составили ударную группу при высадке во Франции». В сложившейся ситуации премьер-министр Черчилль считал, по заявлению Идена, что «нельзя рисковать поражением в Италии», и поэтому он был «не вполне уверен», что план вторжения во Францию можно будет осуществить в согласованные ранее сроки.
На замечание главы Советского правительства о том, что на Западе существует «только призрак» вторжения, в то время как на долю Советского Союза «выпало более трудное дело», Иден поспешил ответить за-верениями о стремлении премьер-министра сделать «все, что в его силах, для борьбы против немцев». На это И. В. Сталин заметил, что он не сомневается в стремлении Черчилля, однако английский премьер-министр хочет, чтобы «ему доставались более легкие дела, а нам, русским,— более трудные. Это можно было сделать один раз/два раза, но нельзя этого делать все время». Вместе с тем, исходя из интересов недопущения раскола между союзниками на решающем этапе борьбы с Гитлером, глава Советского правительства добавил: «Мы не буквоеды. Мы не будем требовать того, чего наши союзники не в состоянии сделать»3.
Информируя Черчилля об этой беседе, Иден писал, что Сталин «ни разу за вечер не высказывал никаких
1 PRO. Cab. 65/40.
2 Американский исследователь Бейтзелл писал, что «неприятной обязанностью Идена было объяснить Сталину, что в связи с усилением Германии в Италии торжественное обещание относительно проведения операции «Оверлорд» весной, данное всего лишь семь дней назад, должно быть пересмотрено» (Beitzell R. Op. cit., р. 213).
3 Московская конференция..., с. 212—219,
упреков в отношении прошлого и не был склонен игнорировать реальные трудности, стоящие перед нами». «Однако ясно,— сообщал далее Иден,— что он надеется, что мы приложим все силы к тому, чтобы предпринять операцию «Оверлорд» как можно скорее»
Во время обсуждения -первого пункта повестки дня о сокращении сроков войны на десятом заседании конференции 28 октября 1943 г. советская делегация, стремясь получить от союзников более конкретные и обязывающие заверения, задала ряд уточняющих вопросов. В частности, глава делегации спросил, отражает ли точку зрения американского и английского правительств, а также Хэлла и Идена заявление генерала Дина о том, что вторжение через Канал весной 1944 г. было подтверждено в Квебеке. Иден и Хэлл ответили, что это заявление соответствует мнению обоих правительств, «которое было высказано в Квебеке». Иден добавил, что решение, которое было принято в Квебеке, «не является чисто юридическим договором» и что эти планы- «могут быть изменены в зависимости от хода событий». «Но я хотел бы,— продолжал он,— чтобы Советское правительство верило тому, что мы сделаем все, чтобы выполнить план «Оверлорд». Хэлл в свою очередь заверил, что Советское правительство будет получать информацию о ходе подготовки к операциям через Канал и тем самым будет установлено тесное практическое сотрудничество между тремя генеральными штабами и тремя правительствами1 2.
Рассмотрение вопроса о сокращении сроков войны против Германии и ее союзников в Европе на Московской конференции закончилось принятием согласованного решения, оформленного в виде особо секретного протокола.
Протокол начинался с текста советских предложений, внесенных 19 октября 1943 г. по вопросу о сокращении сроков войны. Далее следовала формулировка английской и американской делегаций, касающаяся их заявлений на конференции: «В отношении п. 1 предложений советской делегации от 19 октября 1943 года министр иностранных дел Великобритании г-н Иден и государственный секретарь США г-н Хэлл подтвердили 20 октября 1943 года, что заявления, сделанные британским генерал-лейтенантом Исмеем и американским генерал-майором Дином... являются точным отражением самых последних
1 Churchill W. Op. cit., vol. 5, p. 293.
2 См.: Московская конференция..., с. 225—228.
15
И. Н. Земсков
225
решений их правительств, принятых на Квебекской конференции в августе 1943 года.
Что касается вопроса, поставленного советской делегацией, о том, оЛается ли в силе заявление, сделанное г-ном Черчиллем и г-ном Рузвельтом в начале июня 1943 года относительно того, что англо-американские войска осуществят вторжение в Северную Францию весной 1944 года, то г-н Иден и г-н Хэлл дали утвердительный ответ, заявив, что решение предпринять вторжение в Северную Францию весной 1944 года было подтверждено на последней конференции в Квебеке при соблюдении условий, упомянутых генералом Исмеем в его заявлении. Г-н Иден и г-н Хэлл добавили, что это решение не изменилось и приготовления для осуществления указанной выше операции проводятся в данное время так быстро, как возможно».
И наконец, в протокол удалось включить советскую формулировку о том, что «Советское правительство принимает к сведению заявления г-на Идена и г-на Хэлла, а также заявления генерал-лейтенанта Исмея и генерал-майора Дина и выражает надежду, что изложенный в этих заявлениях план вторжения англо-американских войск в Северную Францию весной 1944 года будет осуществлен в срок» Ч
Обязательства союзников об открытии второго фронта в Европе, данные ими на Московской конференции министров иностранных дел, не были сформулированы достаточно твердо и определенно в результате противодействия со стороны, англичан и американцев. Их заверения об осуществлении вторжения через Ла-Манш весной 1944 г. оговаривались рядом условий. Тем не менее сам факт включения этих обязательств в совместный протокол явился большим достижением советской дипломатии.
Народный комиссар иностранных дел СССР 4 ноября 1943 г. в циркулярной телеграмме в ряд советских посольств, информируя о результатах Московской конференции, указывал, в частности, что полученный ответ английской и американской делегаций по первому пункту повестки дня в целом являлся удовлетворительным. Кроме того, конференция продемонстрировала «наличие общих точек зрения по ряду важных вопросов войны и послевоенного устройства», причем «замечания и предло
1 Московская конференция..., с, 365—367.
жения советской делегации весьма серьезно принимались во внимание» *.
Советской делегации удалось также включить в текст совместного коммюнике конференции положение о том, что правительства трех держав признают «первейшей целью ускорение конца войны»1 2. Однако опасность новой отсрочки открытия второго фронта продолжала сохраняться, поэтому Советское правительство приняло решение вернуться к обсуждению этого вопроса и на предстоящей Тегеранской конференции руководителей трех держав антигитлеровской коалиции.
Московская конференция министров иностранных дел не только внесла определенный вклад в решение проблемы второго фронта, на ней был также согласован ряд политических вопросов, касавшихся послевоенного урегулирования.
В непосредственной связи с Московской конференцией находился вопрос о возможном участии СССР в войне на Дальнем Востоке. США стремились добиться вступления СССР в войну против Японии, и это являлось одной из главных задач деятельности главы американской миссии Дж. Дина, прибывшего в Москву осенью 1943 г. В инструкциях, полученных Дином от Объединенного комитета начальников штабов накануне Московской конференции, указывалось: «Полное участие России в войне против Японии после разгрома Германии имеет важное значение для более быстрого и сокрушительного разгрома Японии с наименьшими потерями для Соединенных Штатов и Англии»3.
Как свидетельствует Хэлл в своих мемуарах, 30 октября 1943 г. во время приема в Кремле в честь участников конференции глава Советского правительства сообщил ему о принципиальной готовности СССР принять участие в войне против Японии и помочь нанести ей пора
1 АВП СССР. Английский историк Лидделл Гарт, отмечая в своем исследовании по истории второй мировой войны, что Московская конференция была одной из самых полезных и деловых встреч союзников во время войны, писал: «Молотов и его военные коллеги задавали всевозможные вопросы- относительно «Оверлорда» и, по-видимому, в конце концов были удовлетворены тем, что англичане и американцы были серьезно намерены вложить в него все свои силы» (Liddell Hart В. History of the Second World War. New York, 1971, p. 571).
2 Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны, т. 1, с. 358.
3 Lensen G. The Strange Neutrality, Soviet-Japanese Relations ruling the Second World War 1941—1945. Tallahassee, 1972, p. 259.
жение после разгрома Германии, причем, по словам госсекретаря, он сделал это заявление «уверенно, совершенно бескорыстно, не требуя ничего взамен». Хэлл счел обещание главы Советского правительства настолько важным и срочным, что в спешке сообщение Рузвельту по этому вопросу зашифровал наполовину армейским кодом, наполовину военно-морским, а англичанам не сказал ни слова1.
Советское правительство в целом высоко оценило решения, согласованные на Московской конференции министров иностранных дел трех держав. Это нашло отражение и в формулировках, использованных в докладе И. В. Сталина на торжественном заседании по случаю 26-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции 6 ноября 1943 г.
В конечном счете положительно оценили результаты конференции и правительства Великобритании и США. В телеграмме Черчиллю от 26 октября Рузвельт писал, что «Московская конференция, по-видимому, является подлинным началом англо-русско-американского сотрудничества, которое должно привести к скорейшему разгрому Гитлера»1 2.
Характеризуя позицию советской делегации, Иден в телеграмме Черчиллю отмечал, что «русские представители искренне стремились к установлению с Великобританией и Соединенными Штатами дружественных отношений и что по многим вопросам они сделали все возможное, чтобы пойти навстречу взглядам англичан и американцев» 3.
Посол США в СССР Гарриман в телеграмме президенту от 4 ноября 1943 г. следующим образом писал о реакции советской стороны на военные аспекты решений Московской конференции: «Советы приняли к сведению информацию о наших военных планах, однако наши стабильные отношения в целом зависят в значительной степени от их удовлетворения в будущем нашими военными операциями. Невозможно переоценить значение, которое они придают в стратегическом отношении открытию так называемого второго фронта весной будущего года» 4.
1 The Memoirs of Cordell Hull, vol. 2, p. 1309—1311.
2 Roosevelt and Churchill. Their Secret Wartime Correspondence, p. 387.
3 Woodward L. Op. cit., vol. 2, p. 594.
* Harriman A., Abel E. Op. cit., p. 249.
2.
ТЕГЕРАНСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ ГЛАВ ПРАВИТЕЛЬСТВ СССР, США И ВЕЛИКОБРИТАНИИ (ноябрь — декабрь 1943 г.)
Московская конференция министров иностранных дел СССР, США и Великобритании подготовила почву для проведения встречи руководителей трех держав антигитлеровской коалиции в Тегеране.
Работа Тегеранской конференции проходила на фоне выдающихся побед Советских Вооруженных Сил, приведших к завершению коренного перелома в ходе всей второй мировой войны. Гитлеровские войска уже были изгнаны из Донбасса и Левобережной Украины. 6 ноября 1943 г. Красная Армия освободила Киев. Однако фашистская Германия все еще оставалась сильным противником, способным оказывать отчаянное сопротивление. Советско-германский фронт по-прежнему был главным фронтом второй мировой войны, на котором развертывались военные действия против основной массы немецко-фашистских войск.
В то же время военные операции англо-американских войск в Италии, которые, как пытался представить английский премьер-министр Черчилль, должны были снять часть бремени с советско-германского фронта, практически прекратились. Союзные войска, несмотря на превосходство в силах, не могли прорвать оборону немцев и продвинуться в сторону Рима. Прогнозы союзного командования о взятии Рима одновременно с Киевом не оправдались. Немцы, воспользовавшись пассивностью союзников в Европе, снова стали перебрасывать свои дивизии на восточный фронт.
Во время беседы с американским послом в Москве Гарриманом 6 ноября 1943 г. народный комиссар иностранных дел СССР высказал серьезную озабоченность Верховного командования Советского Союза и военных специалистов по поводу того, что англо-американские войска не только не взяли Рим, как было обещано, но и вообще приостановили военные операции в Италии. «В последнее время было отмечено,— сказал нарком,— что немцы перебрасывают свои войска на советско-германский фронт из Италии и с Балкан. Таким образом, вместо того чтобы союзники нанесли совместные удары по врагу с двух сторон, немцы имеют возможность
перебрасывать свои войска на советско-германский фронт. Правда, наши войска все же добиваются успехов, но это достигается ценой больших потерь. Поэтому он не может скрывать уого недовольства, которое существует у Верховного командования в связи с таким положением» ’.
На сложности, возникшие для советской стороны в результате пассивности союзников, обратил внимание Маршал Советского Союза К. Е. Ворошилов во время беседы 10 ноября 1943 г. с главой американской военной миссии в Москве генералом Дином. С 1 октября по 10 ноября 1943 г., сообщил Ворошилов, немцы производили переброску своих войск с европейского театра военных действий на советско-германский фронт. Всего немцы перебросили И дивизий, из них: с итальянского фронта две дивизии, пять дивизий из Франции, одну из Греции, одну дивизию из Норвегии и т. д. «Мы считаем,— подчеркнул маршал,— что немцы имеют свободу рук в Европе, так как они могут снимать оттуда большие силы и укреплять ими свой фронт на Востоке». Дин пытался убедить К. Е. Ворошилова, что в это время в Италии Эйзенхауэр готовился к решающим операциям путем наступления на фланги и тыл германских войск с применением морского десанта во взаимодействии с парашютными войсками. Он пообещал сообщить начальникам американских штабов о точке зрения, высказанной ему маршалом Ворошиловым, и выразил уверенность, что союзниками «будут предприняты более решительные действия, чем те медленные операции, которые проводятся в Италии сейчас». В ходе беседы Дин заметил, что для американских военных «чрезвычайно важно поддерживать контакты с советским Генеральным штабом, чтобы быть в курсе того, что думают советские военные». На это К. Е. Ворошилов сразу ответил, что в Советском Союзе «больше всего думают о втором фронте. Нужно скорее открыть настоящий второй фронт». Сославшись на проводившуюся в США «колоссальную подготовку» к открытию второго фронта, Дин поспешил заверить в стремлении американцев учитывать интересы СССР. «Американский народ знает, что советский народ несет большое бремя, и он всей душой хочет помочь ему. И если он до сих пор не оказал достаточно большой помощи, то это было лишь потому, что у Аме-
1 АВП СССР.
рики не было физической возможности это сделать. Соединенные Штаты должны вести войну на Тихом океане, поддерживая неослабное давление на японцев, проводить свои операции на Средиземном море, вооружать французов и т. д.». К. Е. Ворошилов заметил, что если три года тому назад в какой-то степени можно было говорить об ограниченных возможностях вооруженных сил США, то «сейчас трудно согласиться с генералом Дином, так как американцы за время войны создали армию в 11 млн. человек и очень сильную авиацию»1.
Перед встречей руководителей трех держав в Тегеране по настоянию премьер-министра Черчилля состоялась очередная англо-американская конференция в Каире.
На Каирской конференции Черчилль собирался предпринять еще одну попытку привлечь основное внимание своих американских коллег к итальянскому театру военных действий и отодвинуть согласованные сроки вторжения через Ла-Манш. Еще в октябре 1943 г. в связи с ухудшением положения союзников в Италии премьер-министр выступил на заседании военного кабинета с требованиями пересмотра принятых ранее решений относительно операций на европейском театре военных действий1 2. 23 октября 1943 г. он направил президенту Рузвельту послание, в котором указывал на серьезные недостатки в планах союзников на 1944 г. и выразил сомнение в возможности успешного проведения операции «Оверлорд» в мае 1944 г.3
Английский комитет начальников штабов подготовил для Каирской конференции меморандум, утвержденный Черчиллем 12 ноября, который предусматривал укрепление позиций Великобритании в Юго-Восточной Европе, по существу, за счет срыва открытия второго фронта весной 1944 г. «Основным является следующий вопрос,— говорилось в меморандуме,— сколь долго можно сохранять в неприкосновенности то, что можно назвать «святыней «Оверлорд», не считаясь с развитием событий на Средиземном море. Этот вопрос осложняет все наши планы на будущее, и его следует разрешить (в Каире)». Английские представители настаивали на необходимости пересмотра решений, принятых на кон
1 АВП СССР.
2 PRO. Cab. 65/40.
3 Roosevelt and Churchill. Their Secret Wartime Correspondence, p. 387.
ференциях в Касабланке и Квебеке, не желая связывать себя твердой датой проведения операции «Оверлорд». «Мы решительно высказываемся против того, чтобы эта дата стала для нас фетишем и помешала бы нам полностью использовать все возможности, которые открывав ются перед нами, в чем мы видим суть правильной стра* тегии». «Возможности», как всегда» открывались для англичан, с их точки зрения, в Италии и Юго-Восточной Европе. В меморандуме предлагалось осуществить объединение командования на Средиземном море, наступление в Италии до занятия линии Пиза—Римини и, в случае необходимости, создание небольшого плацдарма на побережье Далмации или Албании, вовлечение Турции в войну, подрыв сопротивления немцев в странах Балканского полуострова. «Если осуществление указанных мероприятий задержит отправку в Великобританию сил и средств, необходимых для проведения операции «Оверлорд»,— заявляли англцчане,— то на это следует пойти» *.
Однако английские планы ведения боевых операций уже не устраивали американское правительство, которое по политическим соображениям считало нецелесообразным дальнейшее откладывание открытия второго фронта в Европе. «В тот период — в середине ноября 1943 года — из числа операций, предусмотренных на 1944 год,— пишет Дж. Эрман,— американский комитет начальников штабов особенно выделял операции на Тихом океане и операцию «Оверлорд» и рассматривал как вспомогательные морские десантные операции в Юго-Восточной Азии и военные действия в районе Средиземного моря»1 2.
Хотя президент Рузвельт и согласился с проведением Каирской конференции, он настоял на том, чтобы она была весьма краткой, опасаясь, что «продолжительные предварительные переговоры между американцами и англичанами до прибытия на Тегеранскую конференцию могли бы быть восприняты как «сговор» против русских»3.
По пути в Каир на борту линкора «Айова» Рузвельт провел ряд совещаний с начальниками штабов и своими
1 Эрман Дж. Большая стратегия. Август 1943 — сентябрь 1944 г. М„ 1957, с. 138—139.
2 Там же, с. 179.
3 Там же.
советниками с целью уточнения американской позиции на предстоящей встрече с Черчиллем. На этих совещаниях под впечатлением быстрого продвижения советских войск к государственной границе СССР наметился довольно прагматический подход со стороны американцев к общей стратегии западных союзников. Так, на встрече с начальниками штабов 19 ноября президент указал на необходимость учитывать то обстоятельство, что советские войска находились всего лишь «в 60 милях от польской границы и в 40 милях от Бессарабии». «Если они форсируют Буг, что они могут проделать в ближайшие две недели,— подчеркивал Рузвельт,— Красная Армия окажется на пороге Румынии»
С учетом новой ситуации, складывавшейся на восточном фронте, американское правительство выступало теперь уже против средиземноморской стратегии Черчилля, которую оно поддерживало до середины 1943 г. По мнению американских стратегов, стремление англичан развивать операции на Балканах могло привести лишь к тому, что войска западных союзников завязли бы там, а Советская Армия освободила бы тем временем всю Европу. Поэтому американская сторона считала, что дальнейшее затягивание с высадкой в Северной Франции вступало в противоречие с их собственными интересами в Европе 1 2.
В меморандуме американских начальников штабов от 18 ноября 1943 г. вновь подтверждалось, что операция «Оверлорд» должна остаться «главной операцией американских и английских сухопутных и военно-воздушных сил против Германии» и что «имеющиеся ресурсы должны распределяться и использоваться таким образом, чтобы обеспечить успех проведения операции «Оверлорд». Причем дата начала вторжения через Ла-Манш была подтверждена прежняя— 1 мая 1944 г.3
Выступая на совещании на борту «Айовы» 19 ноября, президент Рузвельт также говорил о необходимости употребить все усилия, чтобы вместе с Англией занять
1 FRUS. The Conferences at Cairo and Tehran, 1943, Washington, 1961, p. 259.
2 Второй фронт на Западе, указывает американский историк Т. Хиггинс, давал возможность «не допустить Красную Армию в жизненно важные районы Рура и Рейна, чего никогда не достигло бы наступление со стороны Средиземного моря» (Higgins Т. Hitler and Russia. The Third Reich in a Two-Front War 1937—1943. New York — London, 1966, p. 283).
3 FRUS. The Conferences at Cairo and Tehran, 1943, p. 211.
большую часть Европы. Под английскую оккупацию он планировал передать Францию, Бельгию, Люксембург, а также Южную Германию — Баден, Баварию и Вюртемберг. США же, указал президент, «должны взять Северо-Западную, Германию». «Мы должны,—подчеркнул он,— доставить наши войска в такие порты, как Бремен и Гамбург, а также в Норвегию и Данию. Мы должны дойти до Берлина. Тогда пусть Советы берут территорию к востоку от него. Но Берлин должны взять Соединенные Штаты» *.
Конференция в Каире, получившая кодовое наименование «Секстант», проходила с 22 по 26 ноября 1943 г. В ее работе принимали участие представительные делегации Англии и США, возглавлявшиеся премьер-министром Черчиллем и президентом Рузвельтом. С первых же дней конференции на ней присутствовал Чан Кайши.
Посол США в СССР Гарриман перед отлетом в Каир проинформировал Молотова о тех вопросах, которые союзники собирались обсудить на конференции. На повестке дня стояли, в частности, такие вопросы: как лучше всего использовать наличные силы союзников в районе Средиземного моря после стабилизации фронта к северу от Рима с целью отвлечения немецких войск с русского фронта и облегчения открытия второго фронта весной; об открытии второго фронта и о согласовании этой операции по времени с наступлением Красной Армии. Одновременно Гарриман сообщил, что, по полученным им данным, «подготовка к открытию второго фронта идет хорошо и планы, о которых говорил генерал Дин на Московской конференции, выполняются»1 2.
На Каирской конференции вопросы, связанные с ведением военных действий в Европе, подверглись обстоятельному обсуждению на втором пленарном заседании 24 ноября 1943 г. в присутствии Рузвельта и Черчилля. Заседание открыл американский президент, подчеркнувший в своем выступлении, что обсуждение европейской стратегии должно носить характер предварительного обмена мнениями и что окончательные решения по военно-стратегическим вопросам могут быть приняты только после переговоров с Советским правительством в Тегеране 3.
1 FRUS. The Conferences at Cairo and Tehran, 1943, p. 254.
2 АВП СССР.
8 FRUS. The Conferences at Cairo and Tehran, 1943, p. 330.
После президента слово взял Черчилль, который предложил следующий план военных действий союзников: попытаться взять Рим в январе 1944 г., остров Родос — в феврале; возобновить посылку снабжения югославам; урегулировать вопрос о сферах командования средиземноморским и ближневосточным театрами военных действий; очистить от немцев Эгейское море (в зависимости от результатов обращения союзников к Турции с предложением вступить в войну против Германии). Относительно подготовки к операции «Оверлорд» Черчилль считал, что хотя ее и «следует вести полным ходом», однако «в рамках вышеуказанной программы для Средиземного моря» ’. Затем премьер-министр Великобритании выдвинул предложение о том, чтобы позднее, когда союзники достигли бы в Италии линии Пиза — Римини, севернее Рима, принять дополнительное решение о том, куда следовало продвигаться дальше — налево (в сторону Южной Франции) или направо (на Балканы). Как пишет Р. Шервуд, у американских начальников штабов «не было никакого сомнения в том, что это все означает. Они уже хорошо знали, что раз упрямый премьер-министр заговорил о Родосе или о том, чтобы свернуть «вправо» от Северной Италии, значит, ему хочется проводить стратегические диверсии в Юго-Восточной Европе, подальше от Северной Франции»1 2.
Присутствовавший на конференции генерал Эйзенхауэр отмечал в своих мемуарах, что американская делегация «отказывалась от всего, что могло отвлечь силы, нужные для атаки, которую предполагалось повести через Ла-Манш в начале следующего лета»3. Планы военных операций в Европе обсуждались и на заседаниях Объединенного комитета начальников штабов 25 и 26 ноября, но в обоих случаях только после обсуждения планов военных действий в Юго-Восточной Азии.
Английские и американские представители не смогли прийти к единому мнению на Каирской конференции по вопросу об операции «Оверлорд» и ее увязки с военными действиями в районе Средиземного моря. Обсуждение европейской стратегии союзников фактически зашло в тупик. «Каждая сторона,— указывал американский военный историк Мэтлофф,— не предлагала ничего
1 Churchill W. Op. cit., vol. 5, p. 334.
2 Шервуд P. Указ, соч., т. 2, с. 467.
3 Eisenhower D. Op. cit., p. 217.
нового и только повторяла свои старые аргументы, понимая, что окончательные решения будут зависеть от результатов переговоров в Тегеране с русскими» ’. Комментируя разногласия, возникшие между союзниками в Каире, другой американский исследователь Тернер писал, что «Черчилль рассматривал предварительную встречу в Каире как возможность скоординировать будущую стратегию, с тем чтобы достичь согласия до того, как они встретятся со Сталиным». «Рузвельт,— отмечал он,— не был склонен быть втянутым в формирование объединенного фронта против Сталина» 1 2.
Поскольку приближалась дата начала встречи глав трех правительств, Каирская конференция была прервана и английская и американская делегации вылетели в Тегеран.
28 ноября 1943. г. в Тегеране открылась конференция глав правительств СССР, США и Великобритании — И. В. Сталина, Ф. Рузвельта и У. Черчилля — под кодовым наименованием «Эврика». В конференции, продолжавшейся до 1 декабря, приняли участие также министры иностранных дел и большая группа политических и военных советников трех государств.
За час до открытия конференции глава Советского правительства встретился с президентом Рузвельтом, остановившимся по соображениям безопасности в советском посольстве в Тегеране. В ходе беседы президент подчеркнул, в частности, что «он хотел бы отвлечь с советско-германского фронта 30—40 германских дивизий». «Если это возможно сделать,— ответил Сталин,— то было бы хорошо». Рузвельт добавил, что это один из вопросов, по которым он даст свои разъяснения в течение ближайших дней3.
Одним из главных вопросов на конференции был вопрос о втором фронте. Поэтому на первом пленарном заседании конференции открывший дискуссию Рузвельт после обзора военного положения на дальневосточном
1 Мэтлофф М. Указ, соч., с. 417—418.
2 Turner A. The Unique Partnership: Britain and United States. New York, 1971, p. 96.
3 См.: Советский Союз на международных конференциях периода Великой Отечественной войны 1941—1945 гг. Сборник документов. М., 1978, т. 2; Тегеранская конференция руководителей трех союзных держав — СССР, США и Великобритании (28 ноября — 1 декабря 1943 г.) (далее — Тегеранская конференция...), с. 89.
и европейском театрах специально остановился на вопросе об открытии второго фронта в Европе. «...Мы составляли наши планы в течение последних полутора лет,— заявил президент,— но из-за недостатка тоннажа мы не смогли определить срока этой операции. Мы не только хотим пересечь Канал, но и преследовать противника в глубь территории. Английский Канал —это такая неприятная полоска воды, которая исключает возможность начать экспедицию через Канал до 1 мая, поэтому план, который был составлен в Квебеке, исходил из того, чтобы экспедиция через Канал была осуществлена около 1 мая 1944 года». Рузвельт подчеркнул, что если союзники будут проводить крупные десантные операции в Средиземном море, то операцию через Ла-Манш, возможно, придется отложить на два или три месяца. «Поэтому,— продолжал он,— мы хотели бы получить совет от наших советских коллег в этом вопросе, а также совет о том, как лучше использовать имеющиеся в районе Средиземного моря войска, учитывая, что там в то же время имеется мало судов. Но мы не хотим откладывать дату вторжения через Канал дальше мая или июня месяцев. В то же время имеется много мест, где могли бы быть использованы англо-американские войска. Они могли бы быть использованы в Италии, в районе Адриатического моря, в районе Эгейского моря, наконец, для помощи Турции, если она вступит в войну. Все это мы должны здесь решить. Мы очень хотели бы помочь Советскому Союзу и оттянуть часть германских войск с советского фронта. Мы хотели бы получить от наших советских друзей совет о том, каким образом мы могли бы лучше всего облегчить их положение» *.
Выступление американского президента несколько неожиданно было сформулировано в выражениях, носивших неопределенный и выжидательный характер. Вместо того чтобы четко и ясно поддержать своевременное осуществление операции «Оверлорд», за что Рузвельт уже неоднократно высказывался начиная с середины 1943 г., он поставил на обсуждение вопрос о проведении альтернативных операций в бассейне Средиземного моря.
В советской историографии существует мнение, что неопределенная позиция Рузвельта в начале конференции была обусловлена рядом обстоятельств. Прежде всего президента дезинформировали сообщения, полу
1 Тегеранская конференция..., с. 94—95.
ченные им от посольства и военной миссии США в Мо-скве о том, что Советское правительство проявляет якобы больший интерес к расширению военных действий в бассейне Средиземного моря в 1943 г., чем к от? крытию второго фронта во Франции в 1944 г.1 Поэтому, не будучи уверенным в том, какую позицию займет советская делегация в Тегеране, президент США предпочел ограничиться перечислением ряда возможных вариантов действий англо-американских вооруженных сил на европейском театре. Кроме того, возможно, Рузвельт хотел получить от главы Советского правительства со? гласив на вступление СССР в войну с Японией в качестве предварительного условия безоговорочной поддержки с его стороны операции «Оверлорд»1 2. Наконец, не исключено, что американский президент по тактическим соображениям решил не подчеркивать сразу же различие в позиции американской и английской делегаций, а изложить в своем выступлении обе точки зрения западных союзников.
После Рузвельта взял слово глава Советского правительства, который положительно отозвался об успехах, достигнутых англо-американскими войсками на Тихом океане. Учитывая ранее высказывавшиеся американской стороной просьбы о вступлении Советского Союза в войну против милитаристской Японии, И. В. Сталин заявил, что СССР пока не может присоединиться к борьбе против Японии, поскольку все его силы заняты на западе. Он указал, что в настоящее время советские силы на Дальнем Востоке достаточны только для ведения обороны, для наступательных же операций их нужно увеличить по крайней мере в три раза. «Это может иметь место,— сказал он,— когда мы заставим Германию капитулировать. Тогда — общим фронтом против Японии» 3.
1 Глава американской военной миссии в Москве генерал Дж. Дин сообщал в Вашингтон в ноябре 1943 г., что советская сторона, возможно, ограничится в Тегеране требованием активизировать действия американских и английских войск в Европе. По его мнению, интерес Советского правительства к операции вторжения союзников через Ла-Манш уменьшился, поскольку Советская Армия «поверила в свою способность продвинуться к Берлину без помощи союзных армий на Западе» (Harrison G. The Cross-Channel Attack. Washington, 1951, p. 121—122).
2 См.: Ундасынов И. H. Рузвельт, Черчилль и второй фронт. М., 1965, с. 117—118.
3 Тегеранская конференция..., с. 95.
Остановившись на вопросе о наиболее желательном месте проведения операций англо-американских сил в Европе с целью облегчить положение на советско-германском фронте, глава Советского правительства подчеркнул, что итальянский театр военных действий важен лишь в том отношении, чтобы «обеспечить свободное плавание судов союзников в Средиземном море», но он «не представляет какого-либо значения в смысле дальнейших операций против Германии, так как Альпы закрывают путь и мешают продвижению в сторону Германии». «Мы, русские,— продолжал он,— считаем, что наилучший результат дал бы удар по врагу в Северной или в Северо-Западной Франции. Даже операции в Южной Франции были бы лучше, чем операции в Италии» *.
Выступивший затем премьер-министр Черчилль не рискнул прямо высказаться против проведения операции «Оверлорд». Напротив, он предпочел обратить внимание на «обширные приготовления», проводившиеся с целью атаковать Германию через Северную или Северо-Западную Францию. При этом он подчеркнул, что перед союзниками стоит задача «создать условия для возможности переброски армии во Францию через Канал в конце весны 1944 года». Говоря далее о предполагаемых масштабах операции, британский премьер сообщил, что на первоначальном этапе намечается использовать 16 британских и 19 американских дивизий, а затем ввести главные силы, причем имелось в виду, что всего в течение мая, июня, июля союзники должны были перебросить через Канал около 1 млн. человек. Под предлогом, что срок начала операции «Оверлорд» «еще далек», Черчилль поспешил перейти к вопросу о том, как, по мнению англичан, лучше использовать силы союзников в Средиземном море. В качестве первоочередной задачи он выдвинул взятие Рима и последующее продвижение до линии Пиза — Римини1 2.
Глава Советского правительства постарался вернуть обсуждение к основной теме, заявив, что «было бы лучше, чтобы за базу всех операций в 1944 году была взята операция «Оверлорд». Если бы одновременно с этой операцией был предпринят десант в Южной Франции, то обе группы войск могли бы соединиться во Франции. Поэтому было бы хорошо, если бы имели место две опе
1 Тегеранская конференция..., с. 96—97.
2 См. там же, с. 97—98.
рации: операция «Оверлорд» и в качестве поддержки этой операции — высадка в Южной Франции. В то же время операция в районе Рима была бы отвлекающей операцией» *.
Рузвельт поддержал точку зрения Сталина, заметив при этом, что сою’зники «могли бы осуществить в срок «Оверлорд», если бы не было операций в Средиземном море. Если же в Средиземном море будут операции, то это оттянет срок начала операции «Оверлорд». Президент добавил, что он не хотел бы оттягивать операции через Канал. Черчилль попытался возражать. «Я лично считаю очень отрицательным фактом праздное пребывание нашей армии в районе Средиземного моря,— заявил он.— Поэтому мы не можем гарантировать, что будет выдержана точно дата 1 мая. Установление этой даты было бы большой ошибкой. Я не могу пожертвовать операциями в Средиземном море только ради того, чтобы сохранить дату 1 мая»2.
Таким образом, на первом пленарном заседании прояснились позиции всех трех делегаций по вопросу о втором фронте. Стороны не смогли достигнуть какой-либо договоренности по этому вопросу, и на следующий день утром переговоры по вопросам европейской стратегии были продолжены военными представителями трех государств — К. Е. Ворошиловым, Маршаллом и Бруком. Советский и американский представители настаивали на открытии второго фронта в назначенный срок и на поддержке его десантом двух-трех дивизий на юге Франции. Брук остался, по существу, в одиночестве, отстаивая планы наступления в Италии, которое должно было отсрочить проведение операции «Оверлорд»3.
В тот же день главы трех правительств встретились на своем втором пленарном заседании. После кратких докладов военных представителей об итогах утреннего совещания неожиданно для Черчилля и Рузвельта глава
1	Тегеранская конференция..., с. 100. Автор «Большой стратегии» Дж. Эрман отмечал, что «заинтересованность Сталина в высадке на юге Франции оказалась неожиданностью для членов западных делегаций», которые даже не привезли с собой в Тегеран доклад по этому вопросу, представленный Эйзенхауэром в октябре 1943 г. Эрман писал, что «с военной точки зрения русские имели серьезные основания проявлять заинтересованность в проведении операции на юге Франции», поскольку эта операция вместе с операцией «Оверлорд» позволили бы «взять Францию в клещи, и еще до того, как в клещи будет взята сама Германия» (Эрман Дж. Указ, соч., с. 198).
2	Тегеранская конференция,.., с. 101—102.
3	Там же, с. 103—112.
Советского правительства поинтересовался вопросом, «кто будет назначен командующим операцией «Оверлорд». Рузвельт ответил, что «этот вопрос еще не решен». «Если это неизвестно,— заявил глава советской делегации,— тогда операция «Оверлорд» является лишь разговором». «Я хочу,— пояснил И. В. Сталин,— чтобы меня поняли, что русские не претендуют на участие в назначении главнокомандующего, но русские хотели бы знать, кто будет командующим. Русские хотели бы, чтобы он скорее был назначен и чтобы он отвечал как за подготовку, так и за проведение операции «Оверлорд». Черчилль поспешил заверить главу Советского правительства от своего имени и от имени американского президента, что главнокомандующий операцией «Оверлорд» будет назначен через две недели и советской стороне будет сообщена его фамилия Стремясь уйти от конкретного решения вопроса о втором фронте, британский премьер предложил, чтобы все будущие операции англо-американских вооруженных сил в Европе рассмотрела военная комиссия из представителей трех держав.
Согласившись в принципе с этим предложением, И. В. Сталин тем не менее подчеркнул, что военная комиссия должна была иметь определенные директивы для работы. По мнению советской стороны, такие директивы должны были предусматривать, во-первых, чтобы «май был предельным сроком» для осуществления операции «Оверлорд»; во-вторых, поддержку этой операции десантом на юге Франции; и, в-третьих, предписывать комиссии «поторопиться с назначением главнокомандующего операцией «Оверлорд». «Лучше было бы решить эти вопросы во время нашего пребывания здесь,— добавил в заключение глава советской делегации,— и я не вижу причин, почему это невозможно было бы сделать». В свою очередь Рузвельт, подчеркнув, что он придает большое значение срокам высадки в Северной Франции, заметил: «Если имеется согласие на операцию «Оверлорд», то нужно договориться о сроке этой операции. Можно осуществить операцию «Оверлорд» в течение первой недели мая или несколько отложить ее».
На конкретное предложение И. В. Сталина о том, что «хорошо было бы осуществить операцию «Оверлорд» в пределах мая, скажем 10—15—20 мая», Черчилль отреагировал без промедления: «Я не могу дать такого
1 См.: Тегеранская конференция..., с. 123—124.
16 и. Н. Земсков	241
обязательства» При этом премьер-министр Великобритании вновь начал доказывать необходимость проведения операций на Средиземном море. «...Я не думаю,— убеждал он участников конференции,— что те многие возможности, которые имеются в Средиземном море, должны быть немилосердно отвергнуты, как н0 имеющие значения, из-за того, что использование их задержит осуществление операции «Оверлорд» на 2—3 месяца». В заключение своего выступления Черчилль предложил, чтобы английская и американская стороны разработали свои директивы военной комиссии, добавив, что их взгляды «более или менее сходятся». Рузвельт согласился, чтобы все три стороны дали директивы военной комиссии, и подтвердил, что разногласия между: американцами и англичанами небольшие. «Я возражаю против отсрочки операции «Оверлорд»,— разъяснил пре-: зидент,— в то время как г-н Черчилль больше подчерк кивает важность операций в Средиземном море. Военная комиссия могла бы разобраться в этих вопросах». -Ч
Глава Советского правительства выступил протий' передачи вопроса об открытии второго фронта на рас-,, смотрение военной комиссии на условиях, выдвинутый западными представителями, так как это могло лишь привести к затягиванию работы конференции. «Мы мо-жем решить эти вопросы сами,— сказал он,— ибо мы больше имеем прав, чем военная комиссия». Глава советской делегации поставил вопрос довольно резко. «...Я хотел бы узнать у англичан,— заявил он,— верят ли они в операцию «Оверлорд», или они просто говорят о ней для того, чтобы успокоить русских» 1 2. В возникшей после такой постановки вопроса напряженной обстановке английский премьер-министр заявил, что он и президент согласуют свои точки зрения и проинформируют советскую сторону о результатах на следующий день. И. В. Сталин согласился с таким предложением, и заседание на этом было закрыто3.
1 Тегеранская конференция..., с. 127—129.
2 Английский официальный историк Вудворд писал, что советские представители на конференции «желали1 проведения вторжения через пролив как можно раньше; они рассматривали средиземноморские предложения премьер-министра как, по-видимому, основание для оттяжки, если не для откладывания на неопределенное время [открытия второго фронта[. Они подозревали, что Черчилль оудет приветствовать такое откладывание» (Woodward L. Op. cit., vol. 2, p. 600).
3 См.: Тегеранская конференция..., с. 130—134.
На следующее утро собрался Объединенный комитет начальников штабов Англии и США для окончательного согласования плана военных операций на европейском театре военных действий в 1944 г.
Предварительно английские начальники штабов провели специальное заседание, на котором они пришли к выводу о необходимости пойти на определенные уступки.
Решение Объединенного комитета начальников штабов, принятое после продолжительного обсуждения, состояло в следующем: а) наступление в Италии с целью выхода на линию Пиза — Римини должно было продолжаться, в связи с этим планировалось задержать до 15 января 1944 г. переброску 68 танкодесантных судов из Средиземного моря в Великобританию для участия в операции «Оверлорд»; б) высадку на юге Франции предполагалось предпринять в возможно более широких масштабах, исходя из наличия десантных судов и средств, причем по времени начать ее в один день с операцией «Оверлорд»; в) премьер-министру Великобритании и президенту США рекомендовалось информировать маршала Сталина о том, что операция «Оверлорд» начнется в мае одновременно с вспомогательной операцией на юге Франции ’.
В тот же день, 30 ноября, Черчилль встретился с И. В. Сталиным, чтобы разъяснить, почему англичане придавали такое большое значение средиземноморскому театру военных действий. Во время беседы английский премьер-министр в который раз пытался свалить вину за отсрочку открытия второго фронта на американцев, ссылаясь на их планы десантной операции в Бенгальском заливе в марте 1944 г. В свою очередь И. В. Сталин ответил, что «Красная Армия рассчитывает на осуществление десанта в Северной Франции. Он боится, что если этой операции в мае месяце не будет, то ее не будет вообще, так как через несколько месяцев погода испортится и высадившиеся войска нельзя будет снабжать в должной мере. Если же эта операция не состоится, то он должен предупредить, что это вызовет большое разочарование и плохие настроения. Он опасается, что отсутствие этой операции может вызвать очень нехорошее чувство одиночества». Одновременно глава Советского правительства отметил, что в случае осуществления де
1 См.: Эрман Дж. Указ, соч., с. 203.
сайта союзников в Северной Франции Красная Армия могла бы со своей стороны предпринять ряд наступа? тельных операций. «Если бы было известно,— сказал он,— что операция состоится в мае или в июне, то рус-ские могли бы подготовить не один, а несколько ударов по врагу» *.
Позднее во время совместной беседы глав трех деле? гаций американский президент, отметив, что «он наме-рен сообщить маршалу Сталину приятную для него новость», проинформировал о решении, принятом Объединенным комитетом начальников штабов при участии Рузвельта и Черчилля: «Операция «Оверлорд» намечается на май 1944 года и будет проведена при поддержке десанта в Южной Франции. Сила этой вспомогательной операции будет зависеть от количества десантных средств, которые будут иметься в наличии к тому времени». И. В. Сталин ответил, что «он удовлетворен этим решением». На замечание Черчилля, что точная дата операции будет, очевидно, зависеть от фазы Луны, глава советской делегации пояснил, что он не настаивает на указании точной даты, поскольку для маневра, конечно, будут необходимы одна или две недели в пределах мая месяца. Рузвельт уточнил, что, насколько можно было судить, в тот момент наиболее подходящим временем для этой операции мог бы стать период с 15 по 20 мая. Со своей стороны И. В. Сталин заверил западных союзников, что «к моменту начала десантных операций во Франции русские подготовят сильный удар по немцам»1 2.
На третьем пленарном заседании конференции, состоявшемся в тот же день, Рузвельт проинформировал участников конференции о том, что решение Объединенного комитета начальников штабов было сообщено маршалу Сталину и удовлетворило его. По предложению президента генерал Брук доложил конференции об этом решении. «Чтобы не дать немцам возможности маневрировать своими резервами и перебрасывать сколько-нибудь значительные силы с восточного фронта на запад,— повторил Сталин сделанное им ранее руководителям союзников заявление,— русские обязуются к маю организовать большое наступление против немцев в нескольких местах, с тем чтобы приковать немецкие дивизии на восточном фронте и не дать немцам возможности соз-j дать какие-либо затруднения для «Оверлорда».
1 Тегеранская конференция..., с. 134—139.
2 Там же, с. 140—141.
Рузвельт выразил удовлетворение по поводу заявления И. В. Сталина о том, что будут приняты меры для координации ударов по врагу. «Я надеюсь,— подчеркнул президент,— что наши нации теперь поняли необходимость совместных действий и предстоящие операции наших трех стран покажут, что мы научились действовать совместно. Соединенные Штаты еще не назначили главнокомандующего операцией «Оверлорд», но я уверен, что главнокомандующий будет назначен в ближайшие 3 или 4 дня, как только мы вернемся в Каир» Ч
Обязательства западных союзников относительно открытия второго фронта были зафиксированы в Военных решениях Тегеранской конференции, в которых говорилось, что конференция «приняла к сведению, что операция «Оверлорд» будет предпринята в течение мая 1944 г. вместе с операцией против Южной Франции. Эта последняя операция будет предпринята в масштабе, в каком это позволят наличные десантные средства. Конференция далее приняла к сведению заявление маршала Сталина, что советские войска предпримут наступление примерно в это же время с целью предотвратить переброску германских сил с восточного на западный фронт». В военных решениях также отмечалось, что «военные штабы трех держав должны отныне держать тесный контакт друг с другом в отношении предстоящих операций в Европе» 1 2.
Помимо военных проблем на Тегеранской конференции обсуждались и вопросы послевоенного сотрудничества, в том числе в деле обеспечения прочного мира. Однако главным достижением конференции было принятие окончательного решения об открытии второго фронта в Европе.
В Декларации трех держав, опубликованной после окончания конференции, руководители СССР, США и Великобритании торжественно и категорично заявили, что они согласовали планы уничтожения германских вооруженных сил и пришли к «полному соглашению относительно масштаба и сроков операций, которые будут предприняты с востока, запада и юга». «Взаимопонимание, достигнутое нами здесь,— подчеркивалось в декларации,— гарантирует нам победу»3.
1 Тегеранская конференция..., с. 150—151.
2 Там же, с. 173.
3 Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны, т. 1, с. 369.
Советская дипломатия, упорно боровшаяся за достижение на Тегеранской конференции конкретных договоренностей, направленных на ускорение разгрома гитлеровской Германии, одержала внушительную победу. В результате настойчивых усилий советской делегации был установлен точный срок открытия второго фронта и отвергнута английская «балканская стратегия», означавшая лишь дальнейшее затягивание войны, а следовав тельно — увеличение числа жертв и страданий народов Европы.
В Тегеране впервые в истории антифашистской коалиции была согласована скоординированная стратегия против общего врага. Принятие решения о нанесении гитлеровской Германии совместного сокрушительного удара соответствовало интересам антигитлеровской коалиции в целом и представляло собой победу советского подхода к ведению войны против Германии с двух фронтов.
Комментируя результаты конференции в Тегеране, советская печать отмечала, что на ней было положено начало координации стратегических планов трех ведущих держав антигитлеровской коалиции против общего врага. «Осуществление подобного принципа во все времена,— писала газета «Известия»,— считалось самой трудной среди всех задач, выдвигаемых ведением совместной войны. Ныне военные штабы союзников разработали планы решительных операций, согласовали их между собой в объемах и сроках, получили санкцию руководителей трех держав, утвердивших эти планы и сроки» *.
Положительные результаты Тегеранской конференции, как и сам факт ее проведения, стали возможными в условиях достигнутого коренного перелома в ходе второй мировой войны, основной вклад в который внесли Советские Вооруженные Силы. Советский Союз фактически выступал в качестве ведущей силы антигитлеровской коалиции, и его союзникам приходилось все в большей степени считаться с интересами страны социализма в решении задач войны и послевоенного устройства мира. «Результаты коренного перелома в войне,— свидетельствует в своих воспоминаниях генерал армии С. М. Ште-менко,— достигнутого под Сталинградом и Курском, под Харьковом и Киевом, на Днепре и Сожи, осязались ре
* Известия, 1943, 7 декабря.
ально и зримо, они были главной причиной того, что союзники сели за круглый стол и согласились открыть второй фронт. Слишком уж явной стала возможность того, что советский солдат разобьет гитлеровских фашистов в одиночку и союзники окажутся на задворках победы». Как отмечал далее С. М. Штеменко, конференция в Тегеране «явилась блестящим итогом славных побед советского оружия в 1943 г. и в то же время послужила определяющим началом для взаимосвязанных единым замыслом сокрушительных ударов войск антигитлеровской коалиции на фронтах Европы в следующем году»1.
Встреча в Тегеране оказала положительное влияние на межсоюзнические отношения в целом, укрепила доверие и взаимопонимание между главными участниками антигитлеровской коалиции.
Важное значение для укрепления единства антигитлеровской коалиции и скорейшего завершения войны имело заявление главы Советского правительства о вступлении в войну с Японией после капитуляции Германии.
Президент США также дал высокую оценку достигнутым в Тегеране соглашениям. Так, выступая по американскому радио в канун Нового года, Рузвельт говорил: «В Каире и в Тегеране мы намеревались разговаривать друг с другом через стол, но мы очень быстро обнаружили, что все мы находимся на одной стороне стола. Мы пришли на эти конференции с верой друг в друга, но нам был необходим личный контакт. А теперь мы дополнили эту веру определенным знанием. Для этого стоило совершить путешествие в тысячи миль по суше и по морю, чтобы иметь эту личную встречу и получить ободряющие заверения, что мы абсолютно согласны друг с другом по всем важнейшим задачам и относительно военных способов достижения их»1 2.
Посол США в Великобритании Вайнант в беседе с' советским послом 13 декабря 1943 г. в свою очередь отмечал, что конференция глав трех правительств была весьма успешной и многое дала для укрепления сотрудничества и взаимопонимания между тремя государствами. При этом он подчеркнул, что до Тегеранской конференции руководители США и Великобритании имели ряд встреч, но всегда на этих встречах ощущалось отсутствие
1 Штеменко С. М. Генеральный штаб в годы войны. М., 1974, кн. 2, с. 31.
2 Цит. по: Известия, 1943, 26 декабря.
представителя СССР. Американский посол в качестве наиболее важных результатов Тегеранской конференции назвал достижение, во-первых, полного согласия о ведении войны и, во-вторых, доверия между руководителями трех стран, позволявшего в дальнейшем решить все другие вопросы *. •
После Тегеранской конференции Черчилль и Рузвельт; провели еще одну встречу в Каире (2—7 декабря 1943 г.)>. Западные союзники СССР собирались обсудить вопрос о распределении десантных судов, необходимых для проведения военных операций, запланированных на 1944 г., решить вопрос о командующем операциями по открытию второго фронта и некоторые другие вопросы. 6 декабря президент США и премьер-министр Великобритании одобрили доклад Объединенного комитета начальников штабов, в котором в качестве главных операций 1944 г. на европейском театре военных действий указывались «Оверлорд» и «Энвил»1 2. Эти операции союзников планировалось провести в течение мая 1944 г. Причем ни в каком другом районе мира, подчеркивалось в докладе,-не следовало предпринимать «никаких действий, которые могли бы помешать успеху этих двух операций»3.
7 декабря в Москве было получено послание американского президента и английского премьер-министра, в котором сообщалось о принятых в Каире решениях в дополнение к соглашениям, достигнутым на конференции в Тегеране. Союзники информировали о предоставлении бомбардировочному наступлению против Германии «наибольшего стратегического приоритета», о сокращении масштабов запланированной на март 1944 г. операции в Бенгальском заливе, с тем чтобы дать возможность усилить десантные средства для операций против Юж-ной Франции, а также о решении приложить «величайшие усилия» к расширению производства десантных -средств в Соединенных Штатах и Великобритании в целях усиления предстоящих операций по форсированию Канала. Кроме того, было дано указание о переброске некоторого числа десантных судов с Тихого океана для этой же цели4.
1 АВП СССР.
2 Кодовое наименование операции по высадке англо-американских войск на южном побережье Франции в 1944 г.
3 FRUS. The Conferences at Cairo and Tehran, 1943, p. 812.
4 См.: Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 1, с. 213; т. 2, с. 117—118,
В тот же день поступило послание Рузвельта с сообщением о решении союзников назначить американского генерала Дуайта Эйзенхауэра командующим операция? ми по форсированию Канала L Послание было передано послом Гарриманом народному комиссару иностранных дел СССР. В состоявшейся при этом беседе американский посол следующим образом рассказывал о перипетиях назначения командующего операциями через Ла-Манш. Еще весной 1942 г. предполагалось, что командующим этими операциями будет английский генерал, однако в дальнейшем появилось предложение о кандидатуре американского генерала. Англичанам, по заявлению Гарримана, было очень трудно согласиться с тем, чтобы операциями, которые будут базироваться на английской территории, командовал американец. В конце концов они все же дали согласие на назначение американского командующего, но высказали пожелание, чтобы это был генерал Маршалл, поскольку, по их мнению, он «сумел бы руководить американскими и британскими войсками так, что не возникало бы никаких политических проблем». Разумеется, что генерал Маршалл в соответствии со своим положением должен был заниматься и операцией «Оверлорд». Поскольку, пояснил Гарриман, Маршалл, официально занимая пост начальника штаба, фактически выполнял функции главнокомандующего вооруженными силами США1 2.
Данное свидетельство Гарримана не лишено интереса хотя бы потому, что оно наглядно иллюстрирует определенные сложности психологической адаптации английских правящих кругов к новой для себя роли младшего партнера Вашингтона. Как известно, вторая мировая война явилась катализатором процесса существенных изменений в характере взаимоотношений США и Англии, что, разумеется, не могло не сказываться на принятии англо-американцами решений по всем военно-политическим вопросам, в том числе и связанным с открытием второго фронта в Европе.
Таким образом, в конце 1943 г. в дипломатической истории открытия второго фронта в Европе наступил новый важный этап. .Переговоры между правительствами СССР, США и Великобритании о сроках, масштабах
1 См.: Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 2, с. 117.
2 АВП СССР.
и месте данной операции, длившиеся более двух лет, после долгих проволочек и неоднократных нарушений обязательств со стороны западных держав закончились наконец принятием определенных и конкретных решений.
Западным союзникам СССР предстояло еще осуществить большую практическую подготовку к операции вторжения на европейский континент, которая была призвана внести более весомый вклад в дело борьбы против гитлеровского фашизма по сравнению с прежними операциями Англии и США в Северной Африке, Италии и других местах.
Для Советского правительства вопрос об открытии второго фронта, хотя и утратил в определенной степени свою остроту, все же продолжал оставаться весьма важным и актуальным с точки зрения сокращения сроков тяжелой и кровопролитной войны.
Оценивая военно-политическую обстановку этого периода, Маршал Советского Союза Г. К. Жуков писал в своих воспоминаниях: «К концу 1943 года мы окончательно преодолели тяжелую обстановку и, обладая мощными силами и средствами борьбы, прочно удерживали в своих руках стратегическую инициативу и уже не так нуждались, как в предыдущие два года войны, в открытии второго фронта в Европе. Однако в целях быстрейшего'разгрома фашистской Германии и окончания войны всем нам хотелось, чтобы второй фронт был открыт в ближайшее время» *.
3.
МЕЖСОЮЗНИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ
НАКАНУНЕ ВЫСАДКИ ВО ФРАНЦИИ (январь — июнь 1944 г.)
В начале 1944 г. английский премьер-министр Черчилль, несмотря на свое официальное согласие в Тегеране и Каире на проведение в мае 1944 г. операций «Оверлорд» и «Энвил», предпринял еще одну попытку отсрочить эти операции и активизировать военные действия на Средиземноморье.
В это время руководство на средиземноморском театре военных действий полностью перешло в руки анг
* Жуков Г, К. Воспоминания и размышления. М., 1974, т. 2, с. 211,
личан. Верховным командующим союзных сил в этом районе вместо Д. Эйзенхауэра был назначен английский генерал Г. Вильсон, который даже формально стал подчиняться не Объединенному комитету начальников штабов, как его предшественник, а английскому комитету начальников штабов.
Это позволило Черчиллю провести решение об осуществлении в конце января 1944 г. морской десантной операции у Анцио (Италия) с целью прорыва обороны германских войск и наступления в направлении Рима. 25 декабря 1943 г. Черчилль направил президенту Рузвельту телеграмму, в которой обращался с просьбой согласиться на задержку отправки в Англию 56 танкодесантных барж, предназначенных для «Оверлорда», чтобы использовать их в операциях в Италии *. «Я просил согласия,— писал премьер-министр в своих мемуарах,— на рискованное предприятие на итальянском побережье и возможную задержку операции по форсированию Ла-Манша на три недели, начиная с 1 мая, или на четыре, если учитывать фазу Луны. Я добился согласия командующих на местах. Английские начальники штабов всегда соглашались на это в принципе, а сейчас были удовлетворены и в отношении деталей. Но что скажут американцы на предложение об отсрочке операции «Оверлорд» на четыре недели?»1 2
Рузвельт в своей ответной телеграмме Черчиллю от 27 декабря 1943 г. согласился отложить отправку танкодесантных барж со средиземноморского театра в Англию, но при условии, что «Оверлорд» оставался «первоочередной операцией» и сохранялся срок ее проведения, о котором была достигнута «договоренность в Каире и Тегеране»3. Позднее, 14 января 1944 г., в ответ на новый нажим со стороны Черчилля, направленный на отсрочку операции «Оверлорд», американский президент писал: «Я думаю, что психологически было бы очень плохо поднимать этот вопрос сейчас, поскольку прошло лишь немногим более месяца с тех пор, как мы трое согласовали соответствующее заявление в Тегеране» 4.
Высадка десанта в Анцио состоялась 22 января 1944 г., однако союзным войскам не удалось прорвать
1 Churchill W. Op. cit., vol. 5, p. 436—437.
2 Ibid., p. 440.
3. Roosevelt and Churchill. Their Secret Wartime Correspondence, p. 399.
4 Ibid., p. 414.
оборону противника, и военные действия в Италии вновь приостановились Ч
.Не рискуя больше открыто требовать отсрочки вторжения в Северную Францию, Черчилль стал выступать за отмену высадки в Южной Франции, проведение которой планировалось совместить по времени с «Оверлор-дом». При этом он исходил из заинтересованности английской правящей верхушки использовать войска, а также морские транспортные средства, предназначенные для операции «Энвил», для осуществления британских планов в Средиземноморье, развития наступления в Италии с дальнейшим перенесением военных действий на Балканы.
Между английскими и американскими военными штабами развернулась довольно острая дискуссия относительно того, чему отдать предпочтение — операции «Энвил» или итальянской кампании. В феврале 1944 г. английский генерал Б. Монтгомери обратился к Д. Эйзенхауэру с предложением отказаться от операции «Энвил». «Пусть,— пытался он убедить командующего операцией «Оверлорд»,— у нас будут две действительно большие кампании: одна — в Италии, другая — на северо-западе Франции»1 2. Позднее Монтгомери отмечал в своих мемуарах, что он с самого начала выступал против операции вторжения в Южную Францию по двум причинам. «Во-первых,— рассуждал он,— нам важны были десантные суда для «Оверлорда», и, во-вторых, она ослабляла итальянский фронт в то самое время, когда достигнутый на нем успех давал хорошую возможность достичь Вены до прихода русских» 3.
Президент Рузвельт, опасаясь в тот момент отрицательной реакции Советского Союза на отмену согласованной в Тегеране операции в Южной Франции, дал ука-
1 Новое наступление в Италии возобновилось лишь весной 1944 г. 18 мая был занят город Кассино, 4 июня союзники вступили в Рим. Для завершения итальянской кампании союзникам понадобился почти целый год.
2 Мэтлофф М. Указ, соч., с. 480—481.
3 The Memoirs of Field-Marchal the Viscount Montgomery of Ala-mejn. London, 1958, p. 221. Болдуин в своей книге «Большие ошибки войны» в связи с этим писал: «Англичане неоднократно пытались добиться такого положения, чтобы войска, которые должны были быть использованы для вторжения в Южную Францию, были бы использованы для операций в Адриатическом море — для высадки в районе Триест — Фиум, с тем чтобы обойти немецкие армии в Италии с флангов, проникнуть через люблянский проход в. Австрию, занять австро-венгерскую низменность» (Baldwin Н. Op. cit., р. 39). 252
зание Эйзенхауэру обратить внимание англичан на тот факт, что союзники имели обязательства перед Советским правительством и что нельзя было отменять операцию «Энвил», не обсудив это предварительно с русскими. В результате состоявшихся обсуждений генерал Эйзенхауэр отклонил это предложение англичан ’.
С начала 1944 г. американское и английское правительства приступили к практической подготовке открытия второго фронта в Европе. Причем американской стороне стал принадлежать решающий голос в руководстве совместными действиями союзников.
Основное внимание уделялось сосредоточению в Англии необходимых для крупной десантной операции воинских контингентов и военной техники. Максимально было ускорено производство десантных средств для форсирования Ла-Манша. Строительство десантных судов признавалось задачей номер один, ему отдавалось предпочтение перед всеми другими военными программами.
В феврале 1944 г. была согласована директива Объединенного комитета начальников штабов генералу Эйзенхауэру относительно проведения операции «Оверлорд». Согласно этой директиве главная задача союзных экспедиционных сил заключалась в том, чтобы «вторгнуться на континент Европы и совместно с другими Объединенными Нациями предпринять операции, имеющие целью выход к сердцу Германии и уничтожение ее вооруженных сил». Дата вторжения на континент сохранялась прежняя— май 1944 г. После овладения соответствующими портами Ла-Манша действия союзных войск должны были быть направлены на захват района, который обеспечил бы ведение операций против врага сухопутными и воздушными силами. На случай краха Германии до установленной даты вторжения директива предписывала Эйзенхауэру быть готовым в любое время к «использованию благоприятных условий», для того чтобы вторгнуться на континент теми силами, которые к тому времени будут в распоряжении союзников2.
В соответствии с достигнутой в Тегеране договоренностью правительства США и Англии держали Советское правительство в курсе дел своих подготовительных мероприятий к вторжению на европейский континент.
Во время беседы с советским послом в Лондоне Ф. Т. Гусевым 4 марта 1944 г. премьер-министр Черчилль
1	См.: Мэтлофф М. Указ, соч., с. 481.
2	См.: Кулиш В. М. Указ, соч., с. 342—343.
информировал, что подготовка к операции проходит в соответствии с установленными сроками. «В ближайшие дни,— заявил Черчилль,— я сообщу маршалу Сталину дату нашего выступления с изложением того, что предстоит нам проделать и что, в свою очередь, потребуется со стороны Красной Армии». У вас нет оснований опасаться, что мы не выполним своих обязательств, утверждал премьер-министр *.
Информацию о том, как идет подготовка к операции по форсированию Ла-Манша, передавали советскому Генеральному штабу и главы английской и американской миссий в СССР.
Весной 1944 г. в Москву прибыл новый глава английской военной миссии генерал-лейтенант Бэрроуз. В беседе с народным комиссаром иностранных дел 8 апреля 1944 г. он рассказывал, что перед отъездом в Советский Союз встречался с английскими и американскими командующими и начальниками штабов и получил от них подробные сведения об операции «Оверлорд». При этом Бэрроуз подчеркнул, что на него большое впечатление произвела уверенность этих людей в успехе намеченных планов и их твердая решимость преодолеть все трудности. Нарком заметил, что, по его мнению, «уверенность военных — это самое главное; уверенность — это очень хороший признак для успеха дела». Сообщив о своем намерении передать советскому командованию дополнительные сведения об окончательных планах операции «Оверлорд» сразу после их получения, глава английской военной миссии выразил надежду, что ему разрешат также обсудить с советскими военными те мероприятия в помощь этой операции, о которых И. В. Сталин говорил на конференции в Тегеране2.
В этот период военное сотрудничество Советского Союза с Англией и США в борьбе против общего врага успешно развивалось во многих областях. Так, в частности, в феврале 1944 г. был положительно решен вопрос о предоставлении советских аэродромов для американской авиации дальнего действия в целях осуществления «челночных операций» по бомбардировке объектов в Германии. Во время беседы с И. В. Сталиным 2 февраля 1944 г. посол США в СССР Гарриман сообщил о планах американского правительства направлять ежедневно от 120 до 360 самолетов, которые должны были вылетать из Англии
1	АВП СССР.
2	Там же.
пли Италии. И. В.Хталин ответил, что Советское правительство согласно ^организацией такой сквозной бомбардировки с приемом на советских аэродромах на первое время от 150 до 200 самолетов. Рассмотрение конкретный деталей этого вопроса было немедленно поручено военным специалистам обеих сторон *,
Активизировалась и работа Советской военной миссии в Лондоне. Ее члены присутствовали на учениях по отработке высадки во Франции союзных войск, проверяли готовность и отправку морских конвоев с грузами для Советского Союза й т. д.1 2 *
10 апреля 1944 г. глава военной миссии США в Москве генерал Дин и глава военной миссии Великобритании генерал Бэрроуз информировали начальника Генерального штаба Красной Армии маршала А. М. Василевского о намерении английского и американского верховного командования начать операцию по форсированию Ла-Манша 31 мая 1944 г. при возможном отклонении от этого срока на два или три дня в ту или другую сторону, учитывая условия погоды н прилива А
18 апреля И. В. Сталин получил послание Черчилля и Рузвельта, в котором указывалось, что «общая переправа через море произойдет около даты «R», о которой генералам Дину и Бэрроузу недавно было поручено сообщить Советскому Генеральному Штабу. Мы будем действовать нашими максимальными силами». В послании также сообщалось, что в середине мая союзники планировали предпринять наступление максимальными силами на материке Италии4.
В ответном послании от 22 апреля 1944 г. И. В. Сталин выразил удовлетворение . Советского правительства полученным сообщением й уверенность в успехе намеченной операции. «Как мы договорились В Тегеране,—подчеркивалось в послании,— Красная Армия предпримет к тому же сроку свое новое наступление, чтобы оказать максимальную поддержку англо-американским операциям» 5.
1 АВП СССР. В мае 1944 г. в Москву приезжал командующий американской бомбардировочной авиацией в Англии генерал-майор Андерсон, чтобы ознакомиться с ходом подготовки операций по сквозной бомбардировке Германни.
2 См.: Штеменко С. М. Указ, соч., кн. 2, с. 27.
8 См.: Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 1, с. 460.
4 См. там же, т. 1, с. 256; т. 2, с. 145.
6 Там же, т. 1, с. 256—257; т. 2, с. 145—146.
Несмотря на официальные обещания союзников в Те-. геране провести высадку в Южной Франции (операция «Энвил») одновременно с операцией «Ъверлорд».английскому правительству все же удалось добиться о| американцев согласия отложить ее осуществление на неопределенный срок.
Об этом Черчилль и Рузвельт сообщили Сталину лишь 14 мая 1944 г., мотивируя свое решение интересами основной операции. «Чтобы придать максимальную силу наступлению через море против Северной Франции, мы перевели часть наших десантных средств со Средиземного моря в Англию. Это, а также необходимость использования наших средиземноморских наземных сил в нынешней битве в Италии делает неосуществимым наступление на средиземноморское побережье Франции одновременно с «Оверлордом». Мы рассчитываем предпринять подобное наступление позднее...»1 Оказавшись практически перед свершившимся фактом, глава Советского правительства в ответном послании от 15 мая отмечал, что союзникам виднее, как и <в какой очереди распределять свои силы, но «главное, конечно, заключается в том, чтобы обеспечить полный успех «Оверлорда»1 2.
Дата вторжения союзных войск на европейский континент приближалась. К этому времени внушительные победы Советских Вооруженных Сил показали всему миру, что, хотя враг еще продолжал оказывать отчаянное сопротивление, война вступила в свой завершающий период. В результате успешных наступательны^ операций советские войска весной 1944 г. вышли на государственную границу СССР на протяжении более 400 км и освободили более трех четвертей оккупированной советской территории.
В результате успешных действий Советски^ Вооруженных Сил значительно активизировалась национально-освободительная борьба в странах, оккупированных немецко-фашистскими захватчиками, причем не Только в непосредственной близости от районов боевых действий в Восточной и Юго-Восточной Европе, но и в Западной Европе.
В первой половине 1944 г. движение Сопротивления охватило всю Францию. В марте 1944 г. завершилось
1 Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 1» с. 259; т. 2, с. 147.
2 Там же, т, I, с. 260; т. 2, с. 147—148.
объединение всех вооруженных организаций (партизан, франтиреров и других отрядов) в единые «Французские внутренние силы».
В Бельгии, Голландии и Дании в начале 1944 г. также развернулось широкое движение Сопротивления против гитлеровских оккупантов и их сообщников.
Сокрушительные удары Советской Армии по немецко-фашистским войскам, а также широкий размах национально-освободительного движения в Европе создавали благоприятные условия для успешного проведения операции вторжения на европейский континент. Положение союзников значительно облегчалось тем, что главные силы вермахта по-прежнему были скованы на восточном фронте. В соответствии с данными в Тегеране обещаниями Советские Вооруженные Силы готовились к летнему наступлению гигантского размаха. Планировавшиеся масштабы операций не только исключали возможность переброски германских войск с Востока на Запад, но и вынуждали Гитлера направлять стратегические резервы на советско-германский фронт.
К моменту высадки американо-английских войск во Франции общее соотношение сил на европейском театре военных действий было в пользу союзников: в живой силе они превосходили противника в 2,1 раза, по танкам — в 2,2 раза и по боевым самолетам — почти в 22 раза. Американо-англцйский флот безраздельно господствовал на Атлантическом океане и в Северном море *. Тем не менее английское и американское правительства постоянно пытались преувеличить трудности и опасности предстоящей операции.
Так, во время беседы с советским послом 1 июня 1944 г. Черчилль утверждал, что, хотя подготовка к операции «Оверлорд» была проведена в больших масштабах, ее успех во многом зависел от погоды. «Представьте себе,— рассуждал премьер-министр,— мы высадим’ часть войск, а затем может начаться шторм и помешает нам высадить остальную часть войск. Ясно, что первая часть войск будет поставлена в весьма трудные условия». По информации Черчилля к вторжению было подготовлено свыше 4 тыс. судов водоизмещением свыше 600—700 т каждое, не считая барж и мелких судов. Премьер-министр Великобритании придерживался мнения, что вой-
1 См.: История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941—1945 гг. М„ 1962, т; 4, с. 525.
17 и. Н. Земсков	257
скам союзников «предстоит выдержать кровавую борьбу с тяжелыми жертвами»’. Те же мысли высказывал Гар-риман в беседе с послом СССР в США А. А. Громыко. Ссылаясь на свой разговор с Эйзенхауэром в Лондоне, Гарриман подчеркивал, что, по убеждению командующего операцией «Оверлорд», предстоящее вторжение в Западную Европу станет кровавым сражением, которое, несомненно, будет сопровождаться тяжелыми потерями. Одновременно в качестве личного мнения Гарриман обратил внимание на то обстоятельство, что немцы за четыре года якобы успели создать мощные укрепления, особенно на севере Франции 1 2.
5 июня 1944 г. в полевом штабе Эйзенхауэра после некоторых колебаний была назначена окончательная дата вторжения — 6 июня. Интересно, что германское верховное командование было информировано своей метеослужбой о невозможности вторжения 5 и 6 июня вследствие штормовой погоды, которая могла продлиться несколько дней.
Однако ранним утром 6 июня 1944 г. американо-английские вооруженные силы форсировали Ла-Манш и высадились на севере Франции в Нормандии. В опубликованном штабом верховного командования экспедиционных сил союзников коммюнике говорилось, что «под командованием генерала Эйзенхауэра военно-морские силы союзников при поддержке крупных военно-воздушных сил сегодня утром начали высадку союзных армий на северном побережье Франции»3.
Таким образом, второй фронт был открыт. «До этого времени,— отмечал товарищ Л. И. Брежнев в своем выступлении на торжественном собрании в Кремле, посвященном 20-летию Победы советского народа в Великой Отечественной войне,— Советский Союз сражался фактически один на один с главными силами фашистской Германии»4.
В день начала вторжения премьер-министр Великобритании Черчилль выступил в палате общин со специальным заявлением о том, что «в течение ночи и ранних часов сегодняшнего утра осуществлена высадка первого ряда крупных десантов на европейском побережье».
1 АВП СССР.
2 Там же.	*
8 Цит. по: Правда, 1944, 7 июня.
4 Брежнев Л. И. Ленинским курсом, т. 1, с. 127,
«В данном случае,— подчеркивал Черчилль,— освободительный натиск начался на побережье Франции» ’.
Передавая в НКИД СССР 7 июня информацию по этому вопросу, посол СССР в Англии обращал внимание на то обстоятельство, что в приказе Эйзенхауэра и в первых сообщениях английских газет «совсем не упоминается о втором фронте и читателю внушается идея самостоятельности операции с целью освобождения Европы». «В сообщениях подчеркивается,— писал посол,— участие войск других союзников и совсем не упоминается о сотрудничестве и координации действий с Красной Армией» 1 2.
В день открытия второго фронта президент США Рузвельт устроил пресс-конференцию, в ходе которой он заявил, что вторжение на европейский континент было отложено всего лишь на один день по сравнению с установленной датой и причиной этого явились неблагоприятные условия погоды.
В своем выступлении Рузвельт пытался оправдать политику затягивания открытия второго фронта правительствами США и Англии. «Обстоятельства были настолько серьезными и сложными,— доказывал он,— что никто, за исключением военных, не мог определить их заранее. Союзники открыли второй фронт настолько быстро, насколько это было возможно»3.
В первые дни высадки немцы оказали англо-американским войскам относительно слабое сопротивление, и союзники смогли добиться определенных успехов. К 12 июня захваченный ими плацдарм был расширен до 80 км по фронту и 17 км в глубину. Однако в дальнейшем наступление развивалось более медленными темпами, чем предусматривалось планом, и к концу июля союзные войска увеличили плацдарм лишь до 110 км по фронту и до 50 км в глубину.
Высадка американо-английских экспедиционных сил в Нормандии, означавшая открытие второго фронта в Западной Европе, явилась крупной десантной операцией стратегического значения в ходе второй мировой войны. Во время ее подготовки и проведения союзники решили многие сложные проблемы: достигли внезапности-высадки и четкого взаимодействия сухопутных войск; осущест
1 Цит. по: Правда, 1944, 7 июня.
2 АВП СССР.
8 Цит. по: Правда, 1944, 8 июня.
вили быструю переброску через Ла-Манш в Нормандию большого количества войск, боевой техники и различных грузов. После высадки союзных войск на севере Франции положение гитлеровской Германии, безусловно, ухудшилось.
Однако, хотя вооруженные силы союзников и оттянули на себя часть сил вермахта, сковав войска, находившиеся в Западной Европе, главным и решающим фронтом второй мировой войны по-прежнему оставался совет-ско-геРманский фронт.
В соответствии с обязательствами, принятыми на Тегеранской конференции, Советские Вооруженные Силы почти одновременно с высадкой англо-американских войск в Северной Франции приступили к осуществлению крупнейших наступательных операций. В то время как союзники вели бои в Нормандии, Советская Армия разгромила врага на Карельском перешейке, у Петрозаводска и в Белоруссии, освободила часть Польши и подходила к границам Восточной Пруссии. Одновременно советские войска наступали в Прибалтике и в западных областях Украины. Только в Белоруссии с 23 июня по конец июля немецко-фашистские войска были отброшены, на 500—600 км.
Широкий размах операций Советской Армии признавали как бесспорный факт и западные деятели. В письме американскому послу в Москве Гарриману Эйзенхауэр писал 7 июля 1944 г.: «Я отмечаю продвижение Красной Армии на своей карте. Естественно, я испытываю колоссальный трепет от той стремительности, с которой они уничтожают вооруженную мощь врага» *. В свою очередь Гарриман в одной из бесед в Москве подчеркивал, что «все руководящие деятели Америки... были настолько уверены в том, что советское наступление начнется в соответствии с обещаниями, что они даже не запрашивали относительно масштабов и места наступления» 1 2.
Грандиозные успехи Советских Вооруженных Сил признавал премьер-министр Черчилль, который, выступая в палате общин 2 августа 1944 г., подчеркивал, что Советская Армия «сыграла главную роль и выпускает кишки из германской армии». «В воздухе, на океане и в морях,— говорил он,— мы можем сохранять наше поло
1 Feis Н. Op. cit., р. 311.
2 Ibid., р. 310—311.
жение, но не было в мире такой силы, разве что она была бы создана еще через несколько лет, которая могла бы сломить и сокрушить германскую армию и нанести ей такие колоссальные потери, как это сделали русские советские армии» *.
Советский Союз продолжал оставаться основным противником фашистской военной машины и после открытия второго фронта. Стремясь не допустить своего полного поражения на Востоке, гитлеровское командование прилагало отчаянные усилия по мобилизации основных сил и средств для ведения войны против Советского Союза. Против Советской Армии были брошены 228 дивизий и 23 бригады немецких войск, а армиям союзных держав противостояли лишь 87 дивизий. На восточный фронт фашисты направляли свои лучшие, наиболее боеспособные соединения. Бывший начальник оперативного отдела штаба западного фронта гитлеровский генерал Б. Циммерман свидетельствовал: «Можно сказать без преувеличения, что восточный фронт настойчиво выкачивал из немецких армий, находившихся на Западе, всю боеспособную живую силу и боевую технику... С 1943 года основу немецких войск западного фронта составляли старики, оснащенные устаревшим вооружением. Ни личный состав, ни вооружение не отвечали требованиям предстоящих тяжелых сражений»1 2.
Таким образом, исторические победы Советских Вооруженных Сил создавали благоприятные условия и для успешных операций союзных войск в Западной Европе.
Давая анализ военных действий после открытия второго фронта, газета «Правда» указывала: «...три года назад гитлеровская Германия считала себя повелительницей Европы, она возглавляла разбойничий союз, в то время как свободолюбивые народы лишь начинали объединяться в антигитлеровскую коалицию, и Советский Союз фактически один выдерживал натиск всех сил гитлеровского разбойничьего блока.
Сейчас соотношение сил в корне изменилось. Как никогда прочно единство союзных государств, военная мощь которых намного превосходит вооруженные силы врага. Немцы всюду терпят пораже'ния. Союзные державы имеют согласованные планы полного разгрома воору
1 Parliamentary Debates, House of Commons, vol 402, col. 1474.
2 Вестфаль 3. и др. Роковые решения. М., 1958, с. 219.
женных сил гитлеровской Германии». «Перед союзными державами,— подчеркивала далее «Правда»,— стоит высокая и благородная задача — добить фашистского зверя в его берлоге» *. Война вступала в самую ожесточенную, решающую и наиболее трудную фазу. Не было сомнений в том, что фашисты будут отчаянно сопротивляться, прилагать все усилия к тому, чтобы отсрочить час своей гибели. Союзным державам, всем свободолюбивым народам предстояло напрячь все усилия, ввести в бой против гитлеровской Германии и ее вассалов основные вооруженные силы, которыми они располагают, чтобы окончательно сокрушить ненавистного врага.
25 июля 1944 г. началось новое наступление англо-американских войск, которые к концу августа заняли всю территорию Северо-Западной Франции, за исключением отдельных портов в Бретани и островов в Ла-Манше, и вышли на рубеж реки Сены. 15 августа 1944 г. была организована высадка союзных войск в Южной Франции. К этому времени по всей Франции в широких масштабах развернулись боевые операции движения Сопротивления. 25 августа в результате восстания парижан была освобождена столица Франции. В августе — сентябре патриоты освободили Тулузу, Бордо и Лион. Осенью союзные войска вышли к западной границе Германии почти на всем ее протяжении.
Таким образом, в результате десантной операции в Нормандии англо-американские войска пришли наконец в соприкосновение с основными силами вермахта в Западной Европе и смогли непосредственно угрожать территории самой Германии. Были созданы условия для установления боевого взаимодействия экспедиционных войск союзников с Советскими Вооруженными Силами. Отдавая должное мужеству солдат союзных армий, советские люди приветствовали эту акцию союзников, справедливо рассматривая ее как весомый вклад в общее дело разгрома агрессора. И. В. Сталин в своем послании У. Черчиллю 11 июня 1944 г. писал: «Как видно, десант^ задуманный в грандиозных масштабах, удался полностью. Я и мои коллеги не можем не признать, что история войн не знает другого подобного предприятия с точки зрения его масштабов, широкого замысла и мастерства исполнения» 1 2.
1 Правда, 1944, 23 июня.
2 Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 1, с. 271.
В западной историографии вопреки объективным фактам делаются попытки преувеличить роль, которую сыграло открытие второго фронта в Европе в достижении победы над Германией. Буржуазные историки стремятся представить высадку союзных войск в Нормандии в июне 1944 г. как «триумфальную победу». «Это было не просто вторжение,— пишет американский военный историк Гаррисон,— это было высочайшее достижение западных союзников в Европе, завершение грандиозного плана окружения Германии — прямым ударом в сердце гитлеровского рейха» Вместе с тем всячески замалчивается тот исторический факт, что, открывая в это время второй фронт, США и Англия преследовали главным образом политическую цель — установление американо-английской гегемонии в Европе и укрепление капиталистической системы на европейском континенте.
Несомненно, что высадка союзных войск во второй половине 1944 г. уже не могла сыграть той роли, которую сыграла бы в предыдущие годы войны. Следует учитывать также и то, что после создания второго фронта основное бремя войны по-прежнему лежало на советском народе и его армии.
Однако при этом нельзя и недооценивать то определенное положительное значение, которое имело открытие союзниками второго фронта в Западной Европе. Как справедливо отмечают советские исследователи, в результате высадки англо-американских войск в Нормандии Германия оказалась в тисках двух фронтов, что в известной степени ускорило ее разгром* 2. То обстоятельство, что войска союзников встали наконец рядом в борьбе против общего врага, их боевое взаимодействие способствовали сохранению и укреплению единства стран антигитлеровской коалиции.
«Советские люди,— отмечал товарищ Л. . И. Брежнев,— воздают должное мужеству и доблести солдат, сражавшихся против общего врага в армиях стран антигитлеровской коалиции, и борцов Сопротивления в подвергавшихся оккупации странах. Великий подвиг народов спас цивилизацию и открыл широкий простор развитию сил мира и прогресса»3.
* Harrison G. Op. cit., р. 1.
2 См.: История второй мировой войны. 1939—1945. М., 1973, т. 1, с. XIX.
3 Брежнев Л. И. Ленинским курсом. М., 1979, т. 7, с. 345.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Проблема второго фронта занимала важное место во внешнеполитической деятельности и дипломатии главных участников антигитлеровской коалиции — СССР, США и Англии. Это был один из самых сложных вопросов межсоюзнических отношений военного периода, так как в нем наиболее отчетливо проявились существовавшие внутри антигитлеровской коалиции противоречия, обусловленные различной классовой природой входивших в нее государств. Данные противоречия не могли не сказаться на целях, которые союзники по коалиции преследовали в войне. Эти цели были весьма различны, что в конечном счете и явилось фактором, определившим характер борьбы, развернувшейся вокруг вопроса о высадке войск союзников в Европе, формы и сроки его решения. Дипломатическая история второго фронта лишний раз свидетельствует об этом.
С первых же дней Великой Отечественной войны Коммунистическая партия Советского Союза и Советское правительство последовательно выступали за объединение всех сил, которые вели борьбу против гитлеровской Германии, с целью создания предпосылок для скорей-' шего разгрома агрессора и освобождения народов от фашистского порабощения. Исходя из своей принципиальной позиции о необходимости возможно скорейшего окончания кровопролитной войны, Советский Союз неуклонно проводил курс на укрепление антигитлеровской коалиции и ускорение открытия второго фронта в Европе как эффективного средства достижения этой цели.
На протяжении 1941—1943 гг. Советское правительство неоднократно и настойчиво ставило вопрос об открытии второго фронта перед правительствами США и Англии. На международных конференциях, двусторонних встречах государственных деятелей, по дипломатическим каналам советские представители добивались принятия союзниками согласованных решений по этому вопросу. Шаги советской стороны в осуществление курса на скорейший разгром фашистских агрессоров являлись органическим продолжением миролюбивой внешней политики первого в мире социалистического государства. Великая Отечественная война была не только борьбой советского народа против нацистской Германии и ее сателлитов, она имела также всеобщее, общечеловеческое значение, поскольку отвечала чаяниям и устремлениям всех народов мира, которые, независимо от того, в какой мере их затрагивала война, были заинтересованы в быстрейшем разгроме фашизма.
Неудивительно поэтому, что политика Советского правительства в вопросе второго фронта находила широкую поддержку прогрессивной общественности всего мира, и прежде всего демократических сил Англии и США, которые выступали с требованиями более активного участия правительств своих стран в борьбе с фашизмом.
Правительства США и Англии были вынуждены, несмотря на классовую вражду к Стране Советов, пойти на установление военно-политического сотрудничества с Советским Союзом, поскольку у них и у СССР оказался общий и в высшей степени опасный враг. Агрессивные планы гитлеровской Германии представляли большую опасность не только для американских и английских монополий, но и объективно несли в себе угрозу национальной независимости этих стран. Заинтересованные в использовании военной мощи Советского Союза для разгрома фашистского блока, правящие круги западных держав выступили с широкими обещаниями помощи Советскому Союзу в совместной борьбе против общего врага.
Английское и американское правительства брали на себя обязательства осуществить высадку союзных войск в Западной Европе сначала в 1942 г., затем в 1943 г., однако под различными предлогами уклонялись от их. выполнения, затягивая открытие второго фронта. В вопросе второго фронта нашла свое отражение тенденция правящих кругов США и Англии переложить основное бремя войны на Советский Союз, максимально ослабить его и сберечь собственные силы, чтобы добиться господствующего положения в послевоенном мире.
Стремление правящих кругов США и Англии добиться осуществления именно этих узкоклассовых целей, помимо общей для всех союзников задачи — разгрома фашистских агрессоров, создавало немалые трудности в отношениях между СССР и западными державами. И от советской дипломатии требовались настойчивые усилия, большая выдержка и гибкость для сохранения единства антигитлеровской коалиции и достижения положительного решения проблемы второго фронта.
На Тегеранской конференции трех союзных держав усилия советской делегации привели к тому, что в военных решениях конференции были наконец зафиксированы конкретные обязательства об открытии второго фронта в Европе. Это произошло в период завершения коренного перелома в ходе второй мировой войны, основной вклад в который внесли Советские Вооруженные Силы. Советский Союз являлся по праву ведущей силой антигитлеровской коалиции, и его западным союзникам приходилось все в большей степени считаться с интересами страны социализма в решении как задач войны, так и вопросов послевоенного устройства мира.
Определенную роль при этом сыграли известные опасения западных держав, что дальнейшее откладывание высадки союзных войск в Западной Европе создаст угрозу их собственным империалистическим интересам, так как становилось очевидным, что Советский Союз может самостоятельно разгромить врага и без их участия осво
бодить при поддержке движения Сопротивления порабощенные фашистами страны Европы.
Открытие второго фронта в Европе произошло через три года после нападения гитлеровской Германии на Советский Союз, когда исход войны был уже, по существу, предрешен на полях сражений Великой Отечественной войны.
Разумеется, что государства — участники антигитлеровской коалиции не ограничивали свои отношения лишь проблемой высадки войск союзников в Европе с целью заставить Германию вести войну на два фронта. Несмотря на всю важность этого вопроса, им приходилось согласовывать и решать много других сложных проблем, связанных как с ходом второй мировой войны, так и с послевоенным устройством мира. Вместе с тем положительное решение вопроса о втором фронте явилось одним из свидетельств способности союзников достигать серьезных и конкретных договоренностей во имя общей цели — разгрома агрессора. Это явилось также свидетельством жизненности самой коалиции и, главное, тех идей, общих целей и интересов, которые легли в ее основу и существование которых признавали наиболее дальновидные представители правящих классов США и Англии.
Более широкое, историческое значение антигитлеровской коалиции состоит в том, что она продемонстрировала обширные возможности сотрудничества государств независимо от их общественного строя и в первую очередь в таком важнейшем вопросе, как сохранение мира на нашей планете. Особую актуальность опыт антигитлеровской коалиции приобретает в настоящее время, когда борьба за мир и предотвращение ракетно-ядерной войны становится главной и неотложной задачей всех народов. «Опыт военных лет,— отмечал Генеральный секретарь ЦК КПСС, Председатель Президиума Верховного Совета СССР товарищ Л. И. Брежнев,— показал, что различие общественных систем не является препятствием для
объединения усилий в борьбе против агрессии, за мир и международную безопасность. В годы войны мы сотруд. ничали, и сотрудничали неплохо, чтобы быстрее кончить войну. Теперь мы решаем другую, не менее важную и, пожалуй, более сложную задачу — наладить сотрудничество для того, чтобы не допустить новой всемирной катастрофы»
Сохранение мира является высшей целью внешнеполитической деятельности КПСС и Советского государства. Об этом вновь было заявлено с высокой трибуны XXVI съезда КПСС. Комплекс новых конструктивных инициатив, выдвинутых съездом, творчески развивает Программу мира применительно к современной обстановке, осложнившейся в последние годы по вине империалистических сил, и направлен на то, чтобы исключить войну из жизни человечества.
Для успешного решения этих ответственных задач необходимо сотрудничество всех государств, независимо от их общественных систем. «Жизнь требует плодотворного сотрудничества всех государств,— говорил товарищ Л. И. Брежнев на XXVI съезде КПСС,—во имя решения мирных, конструктивных задач, стоящих перед каждым народом и всем человечеством»1 2.
О возможности такого сотрудничества говорит опыт международных отношений прошлых лет, в том числе в такой ответственный и сложный период истории, каким была вторая мировая война.
1 Брежнев Л. И. Ленинским курсом. М., 1976, т. 5, с. 291.
2 XXVI съезд Коммунистической партии Советского Союза.
23 февраля^3 марта 1981 г. Стенографический отчет. М., 1981, т. 1» с. 43.
ПРИЛОЖЕНИЕ
№ 1
Соглашение о совместных действиях Правительства Союза ССР и Правительства Его Величества в Соединенном Королевстве в войне против Германии 12 июля 1941 г.
Правительство Союза ССР и Правительство Его Величества в Соединенном Королевстве заключили настоящее Соглашение и декларируют о следующем:
1. Оба Правительства взаимно обязуются оказывать друг другу помощь и поддержку всякого рода в настоящей войне против гитлеровской Германии.
2. Они далее обязуются, что в продолжение этой войны они не будут ни вести переговоров, ни заключать перемирия или мирного договора, кроме как с обоюдного согласия.
Настоящее Соглашение заключено в двух экземплярах, каждый на русском и английском языках.
Оба текста имеют одинаковую силу.
Москва, 12 июля 1941 года.
По уполномочию Правительства Союза ССР — Заместитель Председателя
Совета Народных Комиссаров СССР и Народный Комиссар
Иностранных Дел — В. Молотов
Печат. по изд.: 'Внешняя политика Со-ветского Союза в период Отечественной воины, т. 1, с, 116.
По уполномочию Правительства Его Величества в Соединенном Королевстве — Чрезвычайный и Полномочный Посол
Его Величества в СССР—-Стаффорд Криппс
№ 2
Послание
Председателя Совета
Народных Комиссаров СССР премьер-министру Великобритании 18 июля 1941 г.
Разрешите поблагодарить Вас за оба личных послания.
Ваши послания положили начало соглашению между нашими правительствами. Теперь, как Вы выразились с полным основанием, Советский Союз и Великобритания стали боевыми союзниками в борьбе с гитлеровской Германией. Не сомневаюсь, что у наших государств найдется достаточно сил, чтобы, несмотря на все трудности, разбить нашего общего врага.
Может быть, не лишне будет сообщить Вам, что положение советских войск на фронте продолжает оставаться напряженным. Результаты неожиданного разрыва Гитлером пакта о ненападении и внезапного нападения на Советский Союз, создавшие для немецких войск выгодное положение, все еще сказываются на положении советских войск. Можно представить, что положение немецких войск было бы во много раз выгоднее, если бы советским войскам пришлось принять удар немецких войск не в районе Кишинева, Львова, Бреста, Белостока, Каунаса и Выборга, а в районе Одессы, Каменец-Подольска, Минска и окрестностей Ленинграда.
Мне кажется, далее, что военное положение Советского Союза, равно как и Великобритании, было бы значительно улучшено, если бы был создан фронт против Гитлера на Западе (Северная Франция) и на Севере (Арктика).
Фронт на севере Франции не только мог бы оттянуть силы Гитлера с Востока, но и сделал бы невозможным вторжение Гитлера в Англию. Создание такого фронта было бы популярным как в армии Великобритании, так и среди всего населения Южной Англии. Я представляю трудность создания такого фронта, но мне кажется, что, несмотря на трудности, его следовало бы создать не только ради нашего общего дела, но и ради интересов самой Англии. Легче всего создать такой фронт именно теперь, когда силы Гитлера отвлечены на Восток и когда Гитлер еще не успел закрепить за собой занятые на Востоке позиции.
Еще легче создать фронт на Севере. Здесь потребуются только действия английских морских и воздушных сил без высадки войскового десанта, без высадки артиллерии. В этой операции примут участие советские сухопутные, морские и авиационные силы. Мы бы приветствовали, если бы Великобритания могла перебросить сюда около одной легкой дивизии или больше норвежских добровольцев, которых можно было бы перебросить в Северную Норвегию для повстанческих действий против немцев.
ф
Печат. по изд.: Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 1, с. 18—19.
№ 3
Послание
Председателя Совета
Народных Комиссаров СССР премьер-министру Великобритании 3 сентября 1941 г.1
Приношу благодарность за обещание, кроме обещанных раньше 200 самолетов-истребителей, продать Советскому Союзу еще 200 истребителей. Не сомневаюсь, что советским летчикам удастся освоить их и пустить в дело.
Должен, однако, сказать, что эти самолеты, которые, как видно, могут быть пущены в дело не скоро и не сразу, а в разное время и отдельными группами, не смогут внести серьезных изменений на восточном фронте. Они не смогут внести серьезных изменений не только вследствие больших масштабов войны, требующих непрерывной подачи большого количества самолетов, но главным образом потому, что за последние три недели положение советских войск значительно ухудшилось в таких важных районах, как Украина и Ленинград.
Дело в том, что относительная стабилизация на фронте, которой удалось добиться недели три назад, в последние недели потерпела крушение вследствие переброски на восточный фронт свежих 30—34 немецких пехотных дивизий и громадного количества танков и самолетов, а также вследствие большой активизации 20 финских
1 Дата отправления.
дивизий и 26 румынских дивизий. Немцы считают опасность на Западе блефом и безнаказанно перебрасывают с Запада все свои силы на Восток, будучи убеждены, что никакого второго фронта на Западе нет и не будет. Немцы считают вполне возможным бить своих противников поодиночке: сначала русских, потом англичан.
В итоге мы потеряли больше половины Украины и, кроме того, враг оказался у ворот Ленинграда.
Эти обстоятельства привели к тому, что мы потеряли Криворожский Железорудный бассейн и ряд металлургических заводов на Украине, эвакуировали7 один алюминиевый завод на Днепре и другой алюминиевый завод в Тихвине, один моторный и два самолетных завода на Украине, два моторных и два самолетных завода в Ленинграде, причем эти заводы могут быть приведены в действие на новых местах не ранее как через семь-восемь месяцев.
Все это привело к ослаблению нашей обороноспособности и поставило Советский Союз перед смертельной угрозой.
Здесь уместен вопрос: каким образом выйти из этого более чем неблагоприятного положения?
Я думаю, что существует лишь один путь выхода из такого положения: создать уже в этом году второй фронт где-либо на Балканах или во Франции, могущий оттянуть с восточного фронта 30—40 немецких дивизий, и одновременно обеспечить Советскому Союзу 30 тысяч тонн алюминия к началу октября с. г. и ежемесячную минимальную помощь в количестве 400 самолетов и 500 танков (малых или средних).
Без этих двух видов помощи Советский Союз либо потерпит поражение, либо будет ослаблен до того, что потеряет надолго способность оказывать помощь своим союзникам своими активными действиями на фронте борьбы с гитлеризмом.
Я понимаю, что настоящее послание доставит Вашему Превосходительству огорчение. Но что делать? Опыт научил меня смотреть в глаза действительности, как бы она ни была неприятной, и не бояться высказать правду, как бы она ни была нежелательной.
Дело с Ираном, действительно, вышло неплохо. Совместные действия британских и советских войск предрешили дело. Так будет и впредь, поскольку наши войска будут выступать совместно. Но Иран только
эпизод. Судьба войны будет решаться, конечно, не в Иране.
Советский Союз, так же как и Англия, не хочет войны с Японией. Советский Союз не считает возможным нарушать договоры, в том числе и договор с Японией о нейтралитете. Но, если Япония нарушит этот договор' и нападет на Советский Союз, она встретит должный отпор со стороны советских войск.
Наконец, разрешите принести благодарность за выраженное Вами чувство восхищения действиями советских войск, ведущих кровопролитную войну с разбойничьими ордами гитлеровцев за наше общее освободительное дело.
Печат. по изд.: Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. с. 28-30.
№ 4
Послание
премьер-министра Великобритании Председателю Совета Народных Комиссаров СССР
6 сентября 1941 г. ’
1. Я сразу же отвечаю в духе Вашего послания. Хотя мы не остановились бы ни перед какими усилиями, в настоящее время нет никакой возможности осуществить такую британскую акцию на Западе (кроме акции в воздухе), которая позволила бы до зимы отвлечь германские силы с восточного фронта. Нет также никакой возможности создать второй фронт на Балканах без помощи Турции. Я хочу, если Ваше Превосходительство того пожелает, изложить Вам все те основания, которые привела начальников штабов к такому заключению. Эти основания уже были обсуждены сегодня с Вашим Послом на особом совещании, в котором приняли участие я и начальники штабов. Акция, ведущая лишь к дорогостоящей неудаче,— как бы похвальны ни были ее мотивы— может быть полезна только Гитлеру.
, 2. Информация, имеющаяся в моем распоряжении, создает у меня впечатление, что германское вторжение
* Дата получения.
18 И. Н. Земсков
уже миновало высшую точку своего напряжения, ибо зима принесет Вашим героическим армиям передышку (это, однако, мое личное мнение).
3.	По вопросу о снабжении. Мы прекрасно сознаем тяжелые потери, понесенные русской промышленностью, и приложим все усилия к тому, чтобы Вам помочь. Я телеграфирую Президенту Рузвельту с целью ускорить прибытие сюда, в Лондон, миссии Гарримана, и мы попытаемся еще до Московской конференции сообщить Вам о количестве самолетов и танков, которые мы совместно обещаем Вам посылать ежемесячно вместе с поставками резины, алюминия, сукна и прочего. Со своей стороны мы готовы посылать Вам из британской продукции половину того ежемесячного количества самолетов и танков, которые Вы просите. Мы надеемся, что США будут удовлетворять вторую половину Ваших потребностей. Мы приложим все усилия к тому, чтобы начать Вам отправку снабжения немедленно.
4.	Мы уже отдали приказы о снабжении персидской железной дороги подвижным составом, с тем чтобы поднять ее нынешнюю пропускную способность с двух поездов в каждую сторону в сутки до ее полной пропускной способности, а именно до 12 поездов в каждую сторону в сутки. Это будет достигнуто к весне 1942 года, до какового срока пропускная способность будет постепенно увеличиваться. Паровозы и вагоны из Англии будут посылаться вокруг мыса Доброй Надежды после переоборудования их на нефтяное топливо. Вдоль железной дороги будет развита система водоснабжения. Первые 48 паровозов и 400 вагонов вот-вот должны быть отправлены.
5.	Мы готовы выработать с Вами совместные планы. Будут ли британские армии достаточно сильны для того, чтобы осуществить вторжение на европейский континент в 1942 году, зависит от событий, которые трудно предвидеть. По всей вероятности, можно будет оказать Вам содействие на Крайнем Севере, когда там наступит полярная ночь. Мы надеемся довести наши армии на Среднем Востоке до трех четвертей миллиона человек к концу этого года и затем до миллиона к лету 1942 года. Как только германо-итальянские силы будут уничтожены в Ливии, эти войска смогут включиться в фронт на Вашем южном фланге и, как можно надеяться, повлиять на Турцию в смысле соблюдения ею по крайней мере честного 274
нейтралитета. Тем временем мы будем продолжать бомбардировать Германию с воздуха с возрастающей силой, будем также держать моря открытыми и бороться за свою жизнь.
6.	В первом абзаце Вашего послания Вы употребили слово «продать». Мы не смотрим на дело с этой точки зрения и никогда не думали об уплате. Было бы лучше, если бы всякая помощь, оказанная Вам нами, покоилась на той же самой базе товарищества, на какой построен американский закон о займе-аренде, то есть без формальных денежных расчетов. Мы охотно готовы оказать в полную меру наших сил всяческое давление на Финляндию, включая немедленное официальное уведомление ’ее, что мы объявим ей войну, если она пойдет дальше своих старых границ. Мы просим также США предпринять все возможные шаги, чтобы повлиять на Финляндию.
Печат. по изд.: Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 1, с. 30-32.
№ 5
Послание
Председателя Совета
Народных Комиссаров СССР премьер-министру Великобритании 13 сентября 1941 г.1
Я изложил в своем последнем послании мнение Правительства СССР о создании второго фронта как основного средства улучшения нашего общего дела. В ответ на Ваше послание, где Вы вновь подчеркиваете невозможность создания в данный момент второго фронта, я могу лишь повторить, что отсутствие второго фронта льет воду на мельницу наших общих врагов.
Я не сомневаюсь, что Английское Правительство желает победы Советскому Союзу и ищет путей для достижения этой цели. Если создание второго фронта на Западе в данный момент, по мнению Английского Правительства, представляется невозможным, то, может быть, можно было бы найти другое средство активной военной помощи Советскому Союзу против общего врага? Мне ка-
? Дата отправления.
жется, что Англия могла бы без риска высадить 25—30 дивизий в Архангельск или перевести их через Иран в южные районы СССР для военного сотрудничества с советскими войсками на территории СССР по примеру того, как это имело место в прошлую войну во Франции. Это была бы большая помощь. Мне кажется, что такая помощь была бы серьезным ударом по гитлеровской агрессии.
Приношу благодарность за обещание ежемесячной помощи со стороны Англии алюминием, самолетами и танками.
Я могу лишь приветствовать, что Английское Правительство думает оказать эту помощь не в порядке купли-продажи самолетов, алюминия и танков, а в порядке товарищеского сотрудничества.
Надеюсь, что Английское Правительство получит немало случаев убедиться в том, что Правительство СССР умеет достойным образом оценить помощь своего союзника.
Два слова о записке Посла Великобритании в Москве г-на Криппса, переданной В. М. Молотову 12 сентября 1941 года. В этой записке сказано: «В случае, если Советское Правительство будет вынуждено уничтожить свои военно-морские суда в Ленинграде, чтобы предотвратить переход этих судов в руки неприятеля, Правительство Его Величества признает требование Советского Правительства после войны об участии Правительства Его Величества в замене уничтоженных таким образом судов».
Советское Правительство понимает и ценит готовность Английского Правительства возместить частично ущерб, который будет нанесен Советскому Союзу в случае уничтожения советских кораблей в Ленинграде. Не может быть сомнения, что в случае необходимости советские корабли в Ленинграде действительно будут уничтожены советскими людьми. Но за этот ущерб несет ответственность не Англия, а Германия. Я думаю поэтому, что ущерб должен быть возмещен после войны за счет Германии.
Печат. по изд.: Переписка Председа* теля Совета Министров СССР..., т. L с. 32—33.
№ 6
Договор
между Союзом Советских Социалистических Республик и Соединенным Королевством в Великобритании
о союзе в войне против гитлеровской Германии и ее сообщников в Европе и о сотрудничестве и взаимной помощи после войны
26 мая 1942 г.
Президиум Верховного Совета Союза Советских Социалистических Республик и
Его Величество Король Великобритании, Ирландии и Британских владений за морями, Император Индии,
Желая подтвердить условия Соглашения между Правительством Союза Советских Социалистических Республик и Правительством Его Величества в Соединенном Королевстве о совместных действиях в войне против Германии, подписанного в Москве 12 июля 1941 года, и заменить его формальным договором;
Желая содействовать после войны поддержанию мира и предупреждению дальнейшей агрессии со стороны Германии или государств, связанных с нею в актах агрессии в Европе;
Желая далее дать выражение своему намерению к тесному сотрудничеству друг с другом, а также с другими объединенными нациями при выработке мирного договора и во время последующего периода реконструкции на базе принципов, провозглашенных в декларации Президента Соединенных Штатов Америки и Премьер-Министра Великобритании от 14 августа 1941 года, к которой присоединилось также Правительство Союза Советских Социалистических Республик;
Желая, наконец, обеспечить взаимную помощь в случае нападения на одну из Высоких Договаривающихся Сторон Германии или всякого иного государства, связанного с ней в актах агрессии в Европе.
' Решили с этой целью заключить договор и назначили в качестве своих полномочных представителей
Президиум Верховного Совета Союза Советских Социалистических Республик Вячеслава Михайловича Молотова, Народного Комиссара Иностранных Дел
Его Величество Король Великобритании, Ирландии и Британских владений за морями, Император Индии от имени Соединенного Королевства в Великобритании и Северной Ирландии достопочтенного Антони Идена, члена Парламента, Министра Иностранных Дел Его Величества,
Которые по предъявлении своих полномочий, найденных в надлежащей форме, согласились о нижеследующем:
Часть I
Статья 1. В силу Союза, установленного между Союзом Советских Социалистических Республик и Соединенным Королевством, Высокие Договаривающиеся Стороны взаимно обязуются оказывать друг другу военную и другую помощь и поддержку всякого рода в войне против Германии и всех тех государств, которые связаны с ней в актах агрессии в Европе.
Статья 2. Высокие Договаривающиеся Стороны обязуются не вступать ни в какие переговоры с гитлеровским правительством или любым другим правительством в Германии, которое ясно не откажется от всех агрессивных намерений, и не вести переговоров или не заключать перемирия или мирного договора с Германией или любым другим государством, связанным с ней в актах агрессии в Европе, иначе, как по взаимному согласию,
Часть II
Статья 3.
1. Высокие Договаривающиеся Стороны заявляют о своем желании объединиться с другими единомышленными государствами в принятии предложений об общих действиях в послевоенный период в целях сохранения мира и сопротивления агрессии.
2. Впредь до одобрения таких предложений они примут после окончания военных действий все меры, находящиеся в их власти, чтобы сделать невозможным повторение агрессии и нарушение мира Германией или любым из государств, связанных с ней в актах агрессии в Европе.
Статья 4. Если одна из Высоких Договаривающихся Сторон в послевоенный период снова окажется вовлеченной в военные действия с Германией или всяким иным государством, упомянутым в статье 3 (пункт 2), в резуль
тате нападения этого государства на данную сторону, то другая Высокая Договаривающаяся Сторона сразу же окажет договаривающейся стороне, вовлеченной таким образом в военные действия, всякую военную и другую помощь и содействие, лежащие в ее власти.
Эта статья останется в силе до того, как по обоюдному согласию Высоких Договаривающихся Сторон будет признана излишней, ввиду принятия ими предложений, упомянутых в статье 3 (пункт 1). Если таковые предложения не будут приняты, она останется в силе на период в 20 лет и после того впредь до отказа от нее со стороны любой из Высоких Договаривающихся Сторон в соответствии с условиями статьи 8.
Статья 5. Высокие Договаривающиеся Стороны с учетом интересов безопасности каждой из них согласились работать совместно в тесном и дружеском сотрудничестве после восстановления мира в целях организации безопасности и экономического процветания в Европе. Они будут принимать во внимание интересы объединенных наций в осуществлении указанных целей и будут также действовать в соответствии с двумя принципами — не стремиться к территориальным приобретениям для самих себя и не вмешиваться во внутренние дела других государств.
Статья 6. Высокие Договаривающиеся Стороны согласились оказывать друг другу после войны всякую взаимную экономическую помощь.
Статья 7. Каждая из Высоких Договаривающихся Сторон обязуется не заключать никаких союзов и не принимать участия ни в каких коалициях, направленных против другой Высокой Договаривающейся Стороны.
Статья 8. Настоящий Договор подлежит ратификации в кратчайший срок и обмен ратификационными грамотами должен произойти в Москве возможно скорее.
Он вступает в силу немедленно по обмене ратификационными грамотами и после того заменит собой Соглашение между Правительством Союза Советских Социалистических Республик и Правительством Его Величества в Соединенном Королевстве, подписанное в Москве 12 июля 1941 года.
Часть 1-я настоящего Договора остается в силе до восстановления мира между Высокими Договаривающимися Сторонами и Германией и державами, связанными с ней в актах агрессии в Европе.
Часть 2-я настоящего Договора остается в силе на период 20 лет. После того, если одна из Договаривающихся Сторон в конце указанного периода в 20 лет не сделает за 12 месяцев до срока заявления о своем желании отказаться от Договора, он будет продолжать оставаться в силе до тех пор, пока одна из Договаривающихся Сторон не сделает 12-месячного письменного предупреждения о своем намерении прекратить его действие.
В свидетельство чего вышеназванные полномочные представители подписали настоящий Договор и приложи-, ли к нему свои печати.
Учинен в Лондоне в 2-х экземплярах на русском и английском языках 26 мая 1942 года.
Оба текста имеют одинаковую силу.
В. Молотов	Антони Иден
Печат. по изд.: Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны, т. 1, с. 235—238.
№ 7
Соглашение между Правительствами
Союза Советских
Социалистических Республик и Соединенных Штатов Америки о принципах, применимых к взаимной помощи в ведении войны против агрессии 11 июня 1942 г.
Принимая во внимание, что Правительства Союза Советских Социалистических Республик и Соеди-' ненных Штатов Америки заявляют, что они заняты об-, щим делом, совместно со всеми другими одинаково мыслящими государствами и народами, направленным к созданию основ справедливого и прочного общего мира, обеспечивающего законный порядок им самим и всем другим народам;
И принимая во внимание, что Правительства Союза Советских Социалистических Республик и Соединенных Штатов Америки, как участники Декларации Объединенных Наций от 1 января 1942 года, подписались под общей программой целей и принципов, воплощенных в совместной Декларации, сделанной 14 августа 1941 года
Президентом Соединенных Штатов Америки и Премьер-Министром Соединенного Королевства в Великобритании и Северной Ирландии и известной под именем Атлантической хартии, к которой присоединилось также Правительство Союза Советских Социалистических Республик;
И принимая во внимание, что Президент Соединенных Штатов Америки решил, в развитие Акта Конгресса от 1Г марта 1941 года, что оборона Союза Советских Социалистических Республик против агрессии жизненно важна для обороны Соединенных Штатов Америки;
И принимая во внимание, что Соединенные Штаты Америки оказывали и продолжают оказывать Союзу Советских Социалистических Республик помощь в деле сопротивления агрессии;
И принимая во внимание целесообразность того, чтобы окончательное определение условий, на которых Правительство Союза Советских Социалистических Республик получает указанную помощь, и выгод, которые взамен должны получить Соединенные Штаты Америки, было отложено до тех пор, пока не станет известен объем оборонной помощи и пока ход событий не сделает более ясными окончательные условия и выгоды, которые соответствовали бы общим интересам Союза Советских Социалистических Республик и Соединенных Штатов Америки и содействовали бы созданию и поддержанию мира во всем мире;
И принимая во внимание, что Правительства Союза Советских Социалистических Республик и Соединенных Штатов Америки имеют общее желание заключить теперь предварительное Соглашение о предоставлении оборонной помощи и о некоторых соображениях, которые будут приняты во внимание при установлении вышеупомянутых условий, и поскольку заключение такого Соглашения было во всех отношениях должным образом разрешено, и все акты, условия и формальности, которые следовало произвести, выполнить или учинить до заключения такого Соглашения в соответствии с законами как Союза Советских Социалистических Республик, так и Соединенных Штатов Америки, были надлежащим образом произведены, выполнены и учинены;
Нижеподписавшиеся, должным образом уполномоченные для этой цели соответствующими Правительствами, согласились о нижеследующем:
Статья I
Правительство Соединенных Штатов Америки будет продолжать снабжать Правительство Союза Советских Социалистических Республик теми оборонными материалами, оборонным обслуживанием и оборонной информацией, которые Президент Соединенных Штатов Америки разрешил передавать или предоставлять.
Статья II
Правительство Союза Советских Социалистических Республик будет продолжать содействовать обороне Соединенных Штатов Америки и ее укреплению и предоставлять материалы, обслуживание, льготы и информацию, в меру его возможностей.
Статья III
Правительство Союза Советских Социалистических Республик не будет, без согласия Президента Соединенных Штатов Америки, передавать, формально или фактически, какие бы то ни было оборонные материалы или оборонную информацию, полученные им в соответствии с Актом Конгресса Соединенных Штатов Америки от 11 марта 1941 года, или разрешать пользование ими кому бы то ни было, кроме должностных лиц, служащих или агентов Правительства Союза Советских Социалистических Республик.
Статья IV
Если в результате передачи Правительству Союза Советских Социалистических Республик какого-нибудь оборонного материала или оборонной информации возникнет необходимость для этого Правительства принять меры или совершить платеж с целью полного обеспечения всех прав какого-либо гражданина Соединенных Штатов Америки, имеющего патентные права в связи с вышеупомянутыми оборонными материалами или информацией, то Правительство Союза Советских Социалиста- * ческих Республик примет эти меры и произведет такие платежи, пъ предложению Президента Соединенных Штатов Америки.
Статья V
Правительство Союза Советских Социалистических Республик, по окон’^ании существующего чрезвычайного положения, вернет Соединенным Штатам Америки/по 282
определению Президента Соединенных Штатов Америки, те из полученных по настоящему Соглашению оборонных материалов, которые окажутся не уничтоженными, утраченными или потребленными и которые, по определению Президента, смогут пригодиться для обороны Соединенных Штатов Америки или Западного полушария или смогут быть каким-либо иным образом использованы Соединенными Штатами Америки.
Статья VI
При окончательном определении выгод, которые будут предоставлены Соединенным Штатам Америки Правительством Союза Советских Социалистических Республик, будут полностью приняты во внимание все имущество, обслуживание, информация, льготы и другие выгоды, предоставленные Правительством Союза Советских Социалистических Республик после 11 марта 1941 года, полученные и принятые Президентом от имени Соединенных Штатов Америки.
Статья VII
При окончательном определении выгод, которые будут предоставлены Соединенным Штатам Америки Правительством Союза Советских Социалистических Республик в обмен за помощь, оказанную в соответствии с Актом Конгресса от 11 марта 1941 года, их условия должны быть таковы, чтобы не только не затруднять торговлю между этими двумя странами, а наоборот, содействовать взаимно выгодным экономическим отношениям между ними и улучшению мировых экономических отношений. С этой целью они должны предусмотреть возможность согласованных действий Соединенных Штатов Америки и Союза Советских Социалистических Республик, к которым могли бы присоединяться все другие одинаково с ними мыслящие государства и которые были бы направлены к расширению, путем соответствующих международных и внутригосударственных мероприятий, производства, использования рабочей силы, а также обмена и потребления товаров, что составляет материальную основу свободы и благосостояния всех народов; к уничтожению всех форм дискриминации в международной торговле и к сокращению пошлин и других торговых барьеров и вообще к достижению всех экономических целей, изложенных в совместной Декл'арации Президента Соединенных Штатов Америки и Премьер-Министра Соеди
ненного Королевства от 14 августа 1941 года, к которой присоединилось также Правительство Союза Советских Социалистических Республик.
В возможно скором времени будут начаты переговоры между двумя Правительствами с целью определения, в свете господствующих экономических условий, наилучшего способа достижения вышеуказанных целей их собственными согласованными действиями, а также обеспечения согласованных действий со стороны одинаково с ними мыслящих правительств.
Статья VIII
Настоящее Соглашение вступит в силу с сего числа. Оно будет оставаться в силе до срока, который должен быть согласовал между обоими Правительствами.
Подписано с приложением печатей в Вашингтоне в двух экземплярах 11 июня 1942 года.
Максим Литвинов
Посол Союза Советских
Социалистических Республик в Вашингтоне
Печат. по изд.: Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны, т. 1, с. 242 -246.
Корделл Хэлл
Г осуд арственный Секретарь Соединенных Штатов Америки
№8
Англо-советское коммюнике о посещении Лондона народным комиссаром иностранных дел СССР
12 июня 1942 г.
В продолжение переговоров, состоявшихся в Москве в декабре 1941 года между Председателем Совета Народных Комиссаров Союза Советских Социалистических Республик И. В. Сталиным и Народным Комиссаром Иностранных Дел В. М. Молотовым, с одной стороны, и Министром Иностранных Дел г. Антони Иденом, с другой, по вопросу ведения войны и послевоенной организации мира и безопасности в Европе, в Лондоне состоялись дальнейшие переговоры между г. Уинстоном С, .Черчиллем, Премьер-Министром и
Министром Обороны, и г. Антони Иденом, Министром Иностранных Дел, с одной стороны, и В. М. Молотовым, Народным Комиссаром Иностранных Дел СССР, с другой. Эти переговоры, которые велись в атмосфере сердечности и откровенности, закончились 26 мая подписанием «Договора между СССР и Соединенным Королевством в Великобритании о Союзе в войне против гитлеровской Германии и ее сообщников в Европе и о сотрудничестве и взаимной помощи после войны».
Этот Договор, текст которого публикуется сегодня, подписали от имени СССР В. М. Молотов и от имени Соединенного Королевства г. А. Иден. В переговорах принимали участие Посол СССР в Лондоне И. М. Майский и Постоянный Заместитель Министра Иностранных Дел г. А. Кадоган.
Оба Правительства уверены в том, что этот Договор послужит прочной базой для добрых отношений между обеими странами в будущем и еще больше укрепит тесное и сердечное взаимопонимание, уже существующее между Советским Союзом и Соединенным Королевством, а также между обеими странами и Соединенными Штатами Америки, которые были информированы о ходе переговоров и заключении Договора. Обе стороны уверены также, что Договор явится новым мощным оружием в борьбе до полной победы над гитлеровской Германией и ее сообщниками в Европе и обеспечит тесное сотрудничество обеих стран после победоносной войны.
Во время переговоров В. М. Молотова с Премьер-Министром Великобритании г. У. Черчиллем между обеими странами была достигнута полная договоренность в отношении неотложных задач создания второго фронта в Европе в 1942 г. В переговорах по этому вопросу принимали участие В. М. Молотов, И. М. Майский, генерал-майор Исаев и контр-адмирал Харламов и г. Черчилль, г. Эттли, г. Иден и начальники британских военно-морского, военного и воздушного штабов. Были обсуждены также вопросы дальнейшего улучшения отправок самолетов, танков и других военных материалов из Великобритании в Советский Союз. Обе стороны были рады отметить единство взглядов по всем указанным вопросам.
Печат. но изд.: Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны, т. 1, с. 246—247,
№9
Советско-американское коммюнике о посещении Вашингтона народным комиссаром иностранных дел СССР
12 июня 1942 г.
Народный Комиссар Иностранных Дел Союза Советских Социалистических Республик В. Молотов прибыл по приглашению Президента Соединенных Штатов Америки г. Ф. Рузвельта в Вашингтон 29 мая и был гостем Президента в течение нескольких дней. Пребывание его в Вашингтоне дало возможность дружественного обмена мнениями между Президентом и его советниками, с одной стороны, и В. Молотовым и его помощниками, с другой. В числе участников переговоров были: Советский посол в США Максим Литвинов, г. Гарри Гопкинс, начальник штаба армии США генерал Джордж К. Маршалл и главнокомандующий военно-морским флотом США адмирал Эрнст Д. Кинг. Г-н Кордэлл Хэлл, государственный секретарь, участвовал в последующих переговорах по невоенным вопросам. При переговорах была достигнута полная договоренность в отношении неотложных задач создания второго фронта в Европе в 1942 году. Кроме того, были подвергнуты обсуждению мероприятия по увеличению и ускорению поставок Советскому Союзу самолетов, танков и других видов вооружения из США. Далее обсуждались основные проблемы сотрудничества Советского Союза и Соединенных Штатов в деле обеспечения мира и безопасности для свободолюбивых народов после войны. Обе стороны с удовлетворением констатировали единство взглядов во всех этих вопросах.
По окончании визита Президент попросил В. Молотова передать от его имени И. В. Сталину его мнение, что эти беседы принесли большую пользу в смысле ^становления базы для более близких и плодотворных отношений между Правительствами для достижения общих целей объединенных наций.
Печат. по изд.: Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны, т. 1, с. 248»
№ 10
Послание
Председателя Совета Народных Комиссаров СССР премьер-министру Великобритании
23 июля 1942 г.1
Получил Ваше послание от 18 июля.
Из послания видно, что, во-первых, Правительство Великобритании отказывается продолжать снабжение Советского Союза военными материалами по северному пути и, во-вторых, несмотря на известное согласованное Англо-Советское коммюнике о принятии неотложных мер по организации второго фронта в 1942 году, Правительство Великобритании откладывает это дело на 1943 год.
Наши военно-морские специалисты считают доводы английских морских специалистов о необходимости прекращения подвоза военных материалов в северные порты СССР несостоятельными. Они. убеждены, что при доброй воле и готовности выполнить взятые на себя обязательства подвоз мог бы осуществляться регулярно с большими потерями для немцев. Приказ Английского Адмиралтейства 17-му конвою покинуть транспорты и вернуться в Англию, а транспортным судам рассыпаться и добираться в одиночку до советских портов без эскорта наши специалисты считают непонятным и необъяснимым. Я, конечно, не считаю, что регулярный подвоз в северные советские порты возможен без риска и потерь. Но в обстановке войны ни одно большое дело не может быть осуществлено без риска и потерь. Вам, конечно, известно, что Советский Союз несет несравненно более серьезные потери. Во всяком случае, я никак не мог предположить, что Правительство Великобритании откажет нам в подвозе ввенных материалов именно теперь, когда Советский Союз особенно нуждается в подвозе военных материалов в момент серьезного напряжения на советско-германском фронте. Понятно, что подвоз через персидские порты ни в какой мере не окупит той потери, которая будет иметь место при отказе от подвоза северным путем.
Что касается второго вопроса, а именно вопроса об организации второго фронта в Европе, то я боюсь, что этот вопрос начинает принимать несерьезный характер.
1 Дата отправления.
Исходя из создавшегося положения на советско-германском фронте, я должен заявить самым категорическим образом, что Советское Правительство не может примириться с откладыванием организации второго фронта в Европе на 1943 год.
Надеюсь, что Вы не будете в обиде на то, что я счел нужным откровенно и честно высказать свое мнение и мнение моих коллег по вопросам, затронутым в Вашем послании.
И. Сталин
Печат. по изд.: Переписка Председа* теля Совета Министров СССР..., т. с. 68-69.
№ 11
Меморандум
Председателя Совета
Народных Комиссаров СССР премьер-министру Великобритании
13 августа 1942 г.
В результате обмена мнений в Москве, имевшего место 12 августа с. г., я установил, что Премьер-Министр Великобритании г. Черчилль считает невозможной организацию второго фронта в Европе в 1942 году.
Как известно, организация второго фронта в Европе в 1942 году была предрешена во время посещения Молотовым Лондона и она была отражена в согласованном англо-советском коммюнике, опубликованном 12 июня с. г.
Известно также, что организация второго фронта в Европе имела своей целью отвлечение немецких сил с восточного фронта на Запад, создание на Западе серьезной базы сопротивления немецко-фашистским силам и облегчение таким образом положения советских войск на советско-германском фронте в 1942 году.
Вполне понятно, что Советское Командование строило план своих летних и осенних операций в расчете на создание второго фронта в Европе в 1942 году.
Легко понять, что отказ Правительства Великобритании от создания второго фронта в 1942 году в Европе наносит моральный удар всей советской общественности,
рассчитывающей на создание второго фронта, осложняет положение Красной Армии на фронте и наносит ущерб планам Советского Командования.
Я уже не говорю о том, что затруднения для Красной Армии, создающиеся в результате отказа от создания второго фронта в 1942 году, несомненно, должны будут ухудшить военное положение Англии и всех остальных союзников.
Мне и моим коллегам кажется, что 1942 год представляет наиболее благоприятные условия для создания второго фронта в Европе, так как почти все силы немецких войск, и притом лучшие силы, отвлечены на восточный фронт, а в Европе оставлено незначительное количество сил, и притом худших сил. Неизвестно, будет ли представлять 1943 год такие же благоприятные условия для создания второго фронта, как 1942 год. Мы считаем поэтому, что именно в 1942 году возможно и следует создать второй фронт в Европе. Но мне, к сожалению, не удалось убедить в этом господина Премьер-Министра Великобритании, а г. Гарриман, представитель Президента США при переговорах в Москве, целиком поддержал господина Премьер-Министра.
И. Сталин
Печат. по изд.: Переписка Председателя Совета Министров СССР...» т. Ь с. 73-74.
№ 12
Послание
Председателя Совета
Народных Комиссаров СССР президенту США
16 февраля 1943 г.
12 февраля я получил от г. Черчилля послание с дополнительной информацией о решениях, принятых Вами и г. Черчиллем в Касабланке. Ввиду того, что, по сообщению г. Черчилля, его послание является общим ответом, выражающим также и Ваше мнение, не могу не высказать Вам некоторых соображений, о которых я сообщил одновременно и г. Черчиллю.
Из. указанного послания видно, что раньше намечавшиеся на февраль сроки окончания военных операций в Тунисе теперь откладываются на апрель. Не надо Много
19 И. Н. Земсков	289
доказывать, как нежелательна эта оттяжка операций против немцев и итальянцев. Именно в данный момент, когда советским войскам еще удается поддерживать свое широкое наступление, активность англо-американских войск в Северной Африке настоятельно необходима. Одновременность нажима на Гитлера с нашего фронта и с вашей стороны в Тунисе имела бы большое положительное значение для нашего общего дела и создала бы весьма серьезные затруднения для Гитлера и Муссолини. Тогда ускорились бы и намечаемые Вами операции в Сицилии и в восточной части Средиземного моря.
Что касается открытия второго фронта в Европе, в частности во Франции, то оно, как видно из Вашего сообщения, намечается только на август — сентябрь. Мне кажется, однако, что нынешняя ситуация требует того, чтобы эти сроки были максимально сокращены и чтобы второй фронт на Западе был открыт значительно раньше указанного срока. Для того чтобы не дать врагу оправиться, по-моему, весьма важно, чтобы удар с Запада не откладывался на вторую половину года, а был бы нанесен еще весной или в начале лета.
По имеющимся у нас достоверным сведениям, немцы за период времени с конца декабря, когда действия англо-американских сил в Тунисе почему-то приостановились, перебросили из Франции, Бельгии, Голландии и самой Германии на советско-германский фронт 27 дивизий, в том числе 5 танковых дивизий. Таким образом, вместо ’ помощи Советскому Союзу путем отвлечения германских сил с советско-германского фронта получилось облегчение для Гитлера, который ввиду ослабления англо-американских операций в Тунисе получил возможность перебросить дополнительные свои войска против русских.
Все это говорит за то, что, чем раньше мы совместно используехМ создавшиеся в гитлеровском стане затруднения на фронте, тем больше оснований рассчитывать на разгром Гитлера в скором времени. Если не учесть всего этого сейчас и не использовать нынешний момент в наших общих интересах, то может случиться так, что, получив передышку и собрав силы, немцы смогут оправиться. Для нас с Вами ясно, что не следовало бы допустить подобный нежелательный просчет,
Печат. во изд.: Переписка Председателя Совета Министров СССР...» т, 2, с. 54—55.
№ 13
Послание
президента США
Председателю Совета Народных Комиссаров СССР
22 февраля 1943 г.
В ответ на Ваше послание от 16 февраля, в котором Вы изложили некоторые соображения, переданные Вами г-ну Черчиллю в ответ на его послание от 12 февраля на Ваше имя, я хочу сообщить, что я разделяю Ваше сожаление о том, что усилия союзников в Северной Африке не развивались в соответствии с планом. Они были прерваны неожиданными сильными дождями, которые весьма затруднили перевозку по дорогам как снабжения, так и войск, направлявшихся на линию фронта из наших портов выгрузки. Эти дожди сделали поля и горы непроходимыми.
Я вполне сознаю неблагоприятные последствия, которые эта задержка будет иметь для общих усилий союзников, и я принимаю все возможные меры для того, чтобы начать успешные наступательные действия против вооруженных сил держав оси в Африке в возможно ближайший момент с целью завершить их уничтожение.
Большая разбросанность транспортных средств Америки в настоящее время хорошо Вам известна, и я могу Вас заверить в том, что прилагаются все усилия к тому, чтобы увеличить наши транспортные ресурсы.
Я понимаю, насколько важно предпринять военные усилия на континенте Европы в ближайший подходящий момент времени в целях уменьшения сопротивления держав оси Вашей героической армии. Вы можете быть уверены в том, что после успеха в Северной Африке, как только наши максимальные усилия смогут обеспечить нам транспортные средства, американские военные усилия будут распространены на европейский континент.
Мы желаем Вашей героической армии дальнейших успехов, которые вдохновляют нас всех,
Печат. по изд.: Переписка Председа* теля Совета Министров СССР,.., т« 2« с. 55—56.
№ 14
Послание
премьер-министра Великобритании Председателю Совета
Народных Комиссаров СССР
11 марта 1943 г.
1.	Г-н Рузвельт прислал мне копию своего ответа на Ваше послание от 16 февраля. Я чувствую себя достаточно хорошо, чтобы ответить лично.
2.	Наша первая задача состоит в том, чтобы очистить Северную Африку от войск держав оси посредством операции, условное наименование которой будет сообщено в моем послании, немедленно следующем за этим. Мы надеемся, что это будет сделано к концу апреля, и к этому времени мы свяжем в боях около одной четверти миллиона войск держав оси.
3.	Тем временем энергично проводятся все приготовления для выполнения операции, носящей новое условное обозначение «Эскимос» (см. мое послание, следующее немедленно за этим), в июне, на месяц раньше, чем мы запланировали в Касабланке.
4.	Изучаются также планы операций в восточной части Средиземного моря, например:
а)	захват Крита или Додеканезских островов или обоих вместе и
Ь)	десант в Греции.
Выбор срока для этих операций в значительной степени определится результатом «Эскимоса» и наличием необходимого количества тоннажа и десантных средств. Помощь Турции и использование турецких аэродромов, конечно, представляли бы огромную ценность. В соответствующий момент я потребую предоставления этого.
5.	В декабре англо-американцы отказались от попытки захватить Тунис и Бизерту с ходу из-за силы противника, предстоящего сезона дождей, уже наступившей сырости и того факта, что коммуникации растягивались на 500 миль из Алжира и 160 миль из Бона по плохим дорогам и одноколейным французским железным дорогам, передвижение по которым требует целой недели. Доставка снабжения для армии была возможна лишь морем в небольшом размере вследствие интенсивности атак противника с воздуха и частых нападений подводных лодок. Таким образом, было невозможно накопить ни горючего, 292
ни другого довольствия в находящихся вблизи фронта районах. На практике оказалось возможным лишь поддерживать снабжение войск, уже находившихся там. То же самое было справедливым в отношении снабжения по воздуху, так как импровизированные аэродромы превратились в трясины. Когда мы прекратили там наступление, в Тунисе было 40 тысяч немцев, не считая итальянцев и Роммеля, который все еще находился в Триполи. Количество германских сил в Северном Тунисе в настоящее время более чем в два раза превышает эту цифру, и они подбрасывают сюда кого только могут на транспортных самолетах и эсминцах. В конце прошлого месяца были некоторые серьезные местные неудачи, но в настоящее время положение восстановлено. Мы надеемся, что задержка, вызванная этими неудачами, будет исправлена более ранним наступлением армии Монтгомери, которая должна будет состоять из шести дивизий (приблизительно 200 тысяч человек) и которая начнет свои операции из Триполи с достаточным количеством вооружения против позиции Марета до конца марта. Уже 6 марта армия Монтгомери отразила с тяжелыми потерями для противника превентивное наступление Роммеля. Британские и американские армии в северном секторе Туниса будут координировать свои действия с операциями Монтгомери.
6.	Я полагал, что Вы пожелаете ознакомиться с этими деталями, хотя масштабы этих операций невелики по сравнению с громадными операциями, которыми Вы руководите.
7.	Британские штабы считают, что примерно половина всех дивизий, которые были отправлены на советско-германский фронт из Франции, Люксембурга, Бельгии и Голландии с ноября прошлого года, уже была заменена, главным образом дивизиями из России и Германии и отчасти новыми дивизиями, сформированными во Франции. Они считают, что в настоящее время во Франции, Люксембурге, Голландии и Бельгии имеется тридцать дивизий.
8.	Я очень хочу, чтобы Вы точно знали, в порядке строго секретной информации для Вас, каковы наши военные ресурсы для наступления на Европу через Средиземное море или Канал. Подавляющая часть британской армии находится в Северной Африке, на Среднем Востоке и в Индии, и нет никакой физической возможности перебросить ее морем назад на Британские острова.
К концу апреля мы будем иметь в Северном Тунисе пять британских дивизий, или приблизительно 200 тысяч человек, помимо армии генерала Монтгомери в составе около шести дивизий, и мы перебрасываем две специально подготовленные британские дивизии из Ирана, отправляем одну дивизию отсюда с целью усиления наших вооруженных сил там для «Эскимоса», доводя общую численность войск до четырнадцати дивизий. На Среднем Востоке мы имеем четыре мотомеханизированные британские дивизии, две польские дивизии, одну дивизию свободных французов и одну греческую дивизию. В Гибралтаре, на Мальте и на Кипре расквартированы войска, эквивалентные четырем обычным пехотным дивизиям. Не считая гарнизонов и войск пограничной охраны, в Индии сформированы и формируются десять или двенадцать дивизий для отвоевания Бирмы после периода дождей и восстановления связи с Китаем (см. условное обозначение этой операции в послании, немедленно следующем за этим). Таким образом, мы имеем под британским командованием разбросанными на линии от Гибралтара до Калькутты протяженностью около 6300 миль тридцать восемь дивизий, включая сильные бронетанковые соединения и значительную часть нашей авиации. Всем этим силам на 1943 год поставлены определенные задачи, предусматривающие активные действия.
9.	Общая численность британской дивизии, включая корпусные и армейские части, а также войска, обслуживающие тылы, может быть определена примерно в 40 тысяч человек. В Соединенном Королевстве остаются примерно девятнадцать сформированных дивизий, четыре дивизии внутренней обороны и четыре дивизии для пополнения; шестнадцать из вышеперечисленных дивизий готовятся к операции по форсированию Канала в августе. Вы должны помнить, что общая численность нашего населения составляет 46000 000 человек и что основные его силы заняты в военно-морском и торговом флотах, без которых мы не могли бы существовать. Затем следуют наши весьма значительные воздушные силы численностью около 1200 тысяч человек и потребности производства вооружения, сельского хозяйства и противовоздушной обороны. Таким образом, уже в течение некоторого времени все мужчины и женщины страны полностью использовались и используются.
10.	Соединенные Штаты намеревались отправить в июле прошлого года в Соединенное Королевство для 294
вторжения во Францию двадцать семь дивизий, общей численностью от 40 до 50 тысяч человек каждая. С тех пор они отправили семь дивизий для операции «Факел», и туда будет отправлено еще три дивизии. В Англии в настоящее время имеется лишь одна американская дивизия, и по крайней мере в течение двух месяцев других войск больше не ожидается. К августу они надеются иметь в наличии четыре дивизии, помимо значительных сил авиации. Это не является ослаблением американских усилий. Причина того, почему так не оправдались надежды прошлого года на выполнение этого, заключается не в том, что нет войск, а в том, что в нашем распоряжении нет тоннажа и эскортных средств. По существу не имеется никаких перспектив перебросить в Соединенное Королевство в течение указанного периода что-либо еще помимо того, о чем я упомянул.
11.	Бомбардировочное наступление из Соединенного Королевства неуклонно развивалось и развивается. В течение февраля на Германию и оккупированные Германией территории было сброшено свыше 10 тысяч тонн бомб, а 4 тысячи тонн бомб упали на Германию с начала марта. Штаб нашей авиации считает, что из 4500 германских боевых самолетов первой линии 1780 самолетов находятся в настоящее время на русском фронте, а остальные сосредоточены против нас в Германии, а также на западном и средиземноморском фронтах. Помимо этого, имеются итальянские военно-воздушные силы в количестве 1385 самолетов первой линии, подавляющая масса которых предназначается для действий против нас.
12.	В отношении наступления по ту сторону Канала я и Президент серьезно желаем, чтобы наши войска участвовали в Европе в общем сражении, которое Вы ведете с такой изумительной доблестью. Но, чтобы поддержать операции в Северной Африке, на Тихом океане и в Индии и доставлять снабжение в Россию, программа ввоза в Соединенное Королевство была урезана до предела, и мы расходовали и расходуем наши резервы. Однако в том случае, если противник достаточно ослабеет, мы готовимся ударить раньше августа, и с этой целью еженедельно вносятся соответствующие изменения в планы. Если он не ослабеет, то преждевременное наступление с худшими по качеству и недостаточными по количеству силами привело бы лишь к кровопролитной неудаче, мести нацистов по отношению к местному населению, если бы оно восстало, и к большому торжеству противника. Действи
тельное положение можно будет оценить лишь ближе к соответствующему моменту, и, когда я заявляю для Вашего личного сведения о наших намерениях там, меня не следует понимать так, что я ограничиваю нашу свободу в принятии решений.
Печат. по изд.: Переписка Председа-
теля Совета Министров СССР..., т. 1« с, 119-123,
№ 15
Послание
Председателя Совета Народных Комиссаров СССР президенту США
"16 марта 1943 г.
' Теперь, когда я получил ответ г. Черчилля на мое послание от 16 февраля, я считаю своим долгом ответить на Ваше послание от 22 февраля, которое было ответом также на мое послание от 16 февраля.
Из послания г. Черчилля я узнал, что англо-американские операции в Северной Африке не только не ускоряются, но откладываются на конец апреля, причем даже и этот срок указывается не совсем определенно. Таким образом, в самый напряженный период боев против гитлеровских войск, в период февраль — март, англо-американское наступление в Северной Африке не только не форсировалось, но и вообще не проводилось, а намеченные для него сроки отложены. Тем временем Германия уже успела перебросить с Запада против советских войск 36 дивизий, из них 6 дивизий танковых. Легко понять, какие затруднения это создало для советской армии и как это облегчило положение немцев на советско-германском фронте.
Г-н Черчилль сообщил также мне, что операция англо-американских войск против Сицилии намечается на июнь месяц. При всей важности этой операции, она, конечно, не заменит собой второго фронта во Франции. Но я, разумеется, всячески приветствую намеченное ускорение ее проведения.
Вместе с тем я считаю своим долгом заявить, что главным вопросом является ускорение открытия второго фронта во Франции. Как Вы помните, открытие второго
фронта и Вами и г. Черчиллем допускалось еще в 1942 году и, во всяком случае, не позже как весной этого года. Для этого были достаточно серьезные мотивы. Понятно поэтому, что в своем послании от 16 февраля я подчеркивал необходимость осуществления удара с Запада не позже чем весной или в начале лета этого года.
После того как советские войска провели всю зиму в напряженнейших боях и продолжают их еще сейчас, а Гитлер проводит новое крупное мероприятие по восстановлению и увеличению своей армии к весенним и летним операциям против СССР, нам особенно важно, чтобы удар с Запада больше не откладывался, чтобы этот удар был нанесен весной или в начале лета.
Я признаю наличие немалых трудностей, проистекающих из недостатка транспортных средств, о которых Вы сообщаете в своем послании. И тем не менее я считаю нужным со всей настойчивостью предупредить, с точки зрения интересов нашего общего дела, о серьезной опасности дальнейшего промедления с открытием второго фронта во Франции. Поэтому неопределенность как Вашего ответа, так и ответа г. Черчилля по вопросу об открытии второго фронта во Франции вызывает у меня тревогу, о которой я не могу умолчать,
П^чат. по изд.: Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 2, с. 57—58,
№ 16 '
Послание
Председателя Совета
Народных Комиссаров СССР президенту США
11 июня 1943 г.1
Ваше послание, в котором Вы сообщаете о принятых Вами и г. Черчиллем некоторых решениях по вопросам стратегии, получил 4 июня. Благодарю за сообщение.
Как видно из Вашего сообщения, эти решения находятся в противоречии с теми решениями, которые были
1 Д,ата отправления.
приняты Вами и г. Черчиллем в начале этого года, о сроках открытия второго фронта в Западной Европе.
Вы, конечно, помните, что в Вашем совместном с г. Черчиллем послании от 26 января сего года сообщалось о принятом тогда решении отвлечь значительные германские сухопутные и военно-воздушные силы с русского фронта и заставить Германию встать на колени в 1943 году.
После этого г. Черчилль от своего и Вашего имени сообщил 12 февраля уточненные сроки англо-американской операции в Тунисе и Средиземном море, а также на западном берегу Европы. В этом сообщении говорилось, что Великобританией и Соединенными Штатами энергично ведутся приготовления к операции форсирования Канала в августе 1943 года и что если этому помешает погода или другие причины, то эта операция будет подготовлена с участием более крупных сил на сентябрь 1943 года.
Теперь, в мае 1943 года, Вами вместе с г. Черчиллем принимается решение, откладывающее англо-американское вторжение в Западную Европу на весну 1944 года. То есть — открытие второго фронта в Западной Европе, уже отложенное с 1942 года на 1943 год, вновь откладывается, на этот раз на весну 1944 года.
Это Ваше решение создает исключительные трудности для Советского Союза, уже два года ведущего войну с Главными силами Германии и ее сателлитов с крайним напряжением всех своих сил, и предоставляет советскую армию, сражающуюся не только за свою страну, но и за своих союзников, своим собственным силам, почти в единоборстве с еще очень сильным и опасным врагом.
Нужно ли говорить о том, какое тяжелое и отрицательное впечатление в Советском Союзе — в народе и в армии — произведет это новое откладывание второго фронта и оставление нашей армии, принесшей столько жертв, без ожидавшейся серьезной поддержки со стороны англо-американских армий.
Что касается Советского Правительства, то оно не находит возможным присоединиться к такому решению, принятому к тому же без его участия и без попытки совместно обсудить этот важнейший вопрос и могущему иметь тяжелые последствия для дальнейшего хода войны, Печат. по изд.: Переписка Председа*	.
теля Совета Министров СССР...а т, 2Ж с. 69—70.	-
N£ 17
Послание
премьер-министра Великобритании Председателю Совета Народных Комиссаров СССР
19 июня 1943 г.
1.	Я получил копию Вашей телеграммы, отправленной Президенту приблизительно 11 июня. Я полностью понимаю Ваше разочарование, но я уверен, что мы предпринимаем действия, которые являются не только правильными, но и единственно физически возможными в данных обстоятельствах. Россия не получила бы помощи, если бы мы бросили сотню тысяч человек через Канал в гибельное наступление, каким оно, по моему мнению, наверняка было бы, если бы мы попытались при теперешних условиях и со слишком слабыми силами развить какой-либо успех, которого можно было бы достичь очень тяжелой ценой. По моему мнению и по мнению всех моих специальных военных советников, мы были бы, если бы нам даже удалось высадиться на берег, отброшены, так как немцы уже имеют во Франции силы, превосходящие любые силы, которые мы могли бы выставить там в этом году, причем они могут посылать подкрепления по главным параллельным железным дорогам Европы гораздо скорее, чем это могли бы сделать мы, высаживая десанты прямо на берег или в каких-либо разрушенных портах Канала, которые мы могли бы захватить. Я не могу представить себе, каким образом крупное британское поражение и кровопролитие помогло бы советским армиям. Однако если бы подумали, что все это мы навлекли на себя вопреки совету наших военных специалистов и под давлением с Вашей стороны, то это могло бы вызвать у нас в стране крайне дурные настроения. Вы помните, что я всегда ясно заявлял в своих телеграммах, которые я посылал Вам, что я никогда не позволил бы предпринять какое-либо наступление через Канал, которое, по моему мнению, привело бы лишь к бесполезному кровопролитию.
2.	Лучший путь нашей помощи Вам — выигрывать сражения, а не терпеть поражения. Это мы сделали в Тунисе, куда через Атлантику и на расстояние 10000 миль вокруг мыса Доброй Надежды протянулась длинная рука британской морской мощи и морской мощи Соединенных Штатов и помогла нам уничтожить круп-
ные сухопутные и военно-воздушные силы держав оси. Непосредственно вытекающая отсюда угроза всей оборонительной системе держав оси на Средиземном море уже вынудила немцев усилить сухопутными и воздушными силами Италию, острова Средиземного моря, Балканы и Южную Францию. Я искренне и исходя из здравого смысла надеюсь, что мы сможем выбить Италию из войны в этом году и, сделав это, мы оттянем с Вашего фронта гораздо больше немцев, чем при помощи какого-либо другого доступного средства. Наступление, срок которого теперь недалек, полностью загрузит пропускную способность каждого порта, находящегося под нашим контролем на Средиземном море от Гибралтара до Порт-Саида включительно. После того как Италия будет выведена из войны силой, немцам придется оккупировать Ривьеру, создать новый фронт либо на Альпах, либо на По и прежде всего обеспечить замену 32 итальянских дивизий, находящихся в настоящее время на Балканах. Тогда настанет момент для приглашения Турции принять участие в войне в активной или пассивной форме. Тогда можно будет проводить решающую бомбардировку румынских нефтяных источников в больших размерах. Мы уже сковываем на западе и на юге Европы большую часть германских военно-воздушных сил, и наше превосходство будет непрерывно возрастать. Из общего количества оперативных сил первой линии, составляющих 4800—4900 самолетов, Германия, согласно нашей информации, имеет сейчас на русском фронте около 2000 самолетов по сравнению с 2500 самолетов, которые она имела там в это время в прошлом году. Мы также разрушаем значительную часть городов и центров военной промышленности Германии, что может, весьма вероятно, иметь решающие последствия, поскольку это будет ослаблять сопротивление немцев на всех фронтах. Предстоящей осенью это большое -воздушное наступление должно бы принести солидный доход. Если продолжится благоприятная тенденция войны против подводных лодок, имевшая место в течение последних нескольких месяцев, то это ускорит и увеличит переброску в Европу вооруженных сил Соединенных Штатов, которая энергично осуществляется с предельным использованием наличного тоннажа. Никто больше, чем я, не воздавал должного огромному вкладу, сделанному Советским Правительством в общую победу, и я благодарю Вас также за выраженное Вами недавно признание усилий Ваших обоих западных зоэ
союзников, Я твердо убежден, что мы еще до конца этого года сообщим Вам результаты, которые дадут Вам Существенное облегчение и удовлетворение.
3.	Я никогда не просил у Вас подробной информации относительно сил и расположения русских армий потому, что Вы несли и по-прежнему несете основное бремя на суше. Однако я был бы рад узнать, как Вы оцениваете положение и ближайшие перспективы на русском фронте, а также Ваше мнение о том, является ли германское наступление неминуемым в ближайшее время. Уже наступила середина июня, а наступление не начато. Мы имеем некоторые основания думать, что неожиданно быстрое поражение вооруженных сил держав оси в Северной Африке расстроило германскую стратегию и что возникшая отсюда угроза Южной Европе была важным фактором, заставившим Гитлера поколебаться и отложить свои планы крупного наступления против России этим летом. Несомненно, что еще преждевременно выносить определенное суждение обо всем этом. Но мы были бы весьма рады услышать, что Вы думаете об этом.
4.	В конце Вашего послания Вы выражаете неудовольствие, что мы не посоветовались с Россией при принятии наших недавних решений. Я вполне понимаю причины, которые црмешали Вам встретиться с Президентом и со мной в Хартуме, куда мы должны были бы выехать в январе, и я уверен, что Вы поступили правильно, не покинув ни на одну неделю руководства Вашей громадной и победоносной кампанией. Тем не менее необходимость и польза встречи весьма велики. Я могу лишь сказать, что я отправлюсь при любом риске в любое место, о котором Вы и Президент можете договориться. Я и мои советники полагаем, что Скапа-Флоу, наш основной военно-морской порт на севере Шотландии, был бы наиболее удобным, наиболее безопасным и, если желательно соблюсти секретность, вероятно, наиболее секретным местом. Я снова предложил это Президенту. И, если бы Вы могли прибыть туда воздухом в любое время этим летом, Вы могли бы быть уверены в том, что были бы приняты все меры, чтобы удовлетворить Ваши желания, и Вам был бы оказан самый сердечный прием со стороны Ваших британских и американских товарищей.,
Печат. по изд.: Переписка Председателя Совета Министров СССР,.., т. с. 160—162м _
№ 18
Послание
Председателя Совета Народных Комиссаров СССР премьер-министру Великобритании 24 июня 1943 г.
Ваше послание от 19 июня получил.
Мне вполне понятна сложность организации англо-американского вторжения в Западную Европу, в частности организации переброски войск через Канал. Эта сложность была также видна из Ваших сообщений. Из Ваших сообщений прошлого и этого года я вынес уверенность, что Вы и Президент отдавали себе полный отчет в трудностях организации такой операции и что соответствующая подготовка этого вторжения Вами совместно с Президентом ведется с полным учетом этих трудностей и со всем необходимым напряжением сил и средств. Еще в прошлом году Вы сообщили, что вторжение в Европу английских и американских войск в большом масштабе будет произведено в 1943 году. В Вашем меморандуме, переданном В. М. Молотову 10 июня 1942 года, Вы писали:
«Наконец, и это является наиболее важным из всего, мы концентрируем наши максимальные усилия на организации и подготовке вторжения на континент Европы английских и американских войск в большом масштабе в 1943 году. Мы не устанавливаем никаких пределов для размеров и целей этой кампании, которая вначале будет выполнена английскими и американскими войсками в количестве свыше 1 миллиона человек при соответствующей авиационной поддержке». В начале нынешнего года Вы от своего имени и от имени Президента дважды сообщали о Ваших решениях по вопросу о вторжении англо-американских войск в Западную Европу с целью «отвлечь значительные германские сухопутные и военно-воздушные силы с русского фронта». При этом Вы ставили задачей поставить Гер-, манию на колени уже в 1943 году и определяли срок вторжения не позже сентября месяца.
В Вашем послании от 26 января сего года Вы писали:
«Мы совещались с нашими военными советниками и приняли решения об операциях, которые должны быть предприняты американскими и британскими вооруженными силами в течение первых девяти меся-
дев 1943 года. Мы хотим немедленно сообщить Вам о наших намерениях. Мы полагаем, что эти операции, вместе с Вашим мощным наступлением, могут наверное заставить Германию встать на колени в 1943 году».
В следующем Вашем послании, полученном мною 12 февраля сего года, Вы, уточняя принятые Вами и Президентом сроки вторжения в Западную Европу, писали:
«Мы также энергично ведем приготовления, до пределов наших ресурсов, к операции форсирования Канала в августе, в которой будут участвовать британские части и части Соединенных Штатов. Тоннаж и наступательные десантные средства здесь будут также лимитирующими факторами. Если операция будет отложена вследствие погоды или по другим причинам, то она будет подготовлена с участием более крупных сил на сентябрь».
В феврале, когда Вы писали об этих Ваших планах и сроках вторжения в Западную Европу, трудности этой операции были более значительными, чем теперь. С тех пор немцы потерпели не одно поражение: они были отброшены на юге нашими войсками и потерпели здесь немалый урон; они были разбиты и изгнаны из Северной Африки англо-американскими войсками; в подводной войне немцы также попали в более трудное положение, чем когда-либо раньше, а превосходство англо-американских сил значительно возросло; известно также, что американцы и англичане достигли господства своей авиации в Европе, а военный и транспортный морской флот возросли в своей мощи.
Таким образом, условия для открытия второго фронта в Западной Европе на протяжении 1943 года не только не ухудшились, а, напротив, значительно улучшились.
После всего этого Советское Правительство не могло предполагать, что Британское и Американское Правительства изменят принятое в начале этого года решение о вторжении в Западную Европу в этом году. Напротив, Советское Правительство имело все основания считать, что это англо-американское решение будет реализовано, что должная подготовка ведется и второй фронт в Западной Европе будет, наконец, открыт в 1943 году. .
Поэтому, когда Вы теперь пишете, что «Россия не получила бы помощи, если бы мы бросили сотню тысяч человек через Канал в гибельное наступление», то мне остается напомнить Вам о следующем, Во-первых, о Ва
шем же собственном меморандуме от июня месяца прошлого года, когда Вы заявляли о подготовке к вторжению не одной сотни тысяч человек, а о количестве англо-американских войск свыше 1 миллиона человек уже в начале операции. Во-вторых, о Вашем февральском послании, в котором говорилось о больших подготовительных мероприятиях к вторжению в Западную Европу в августе— сентябре этого года, чем, очевидно, предусматривалась операция отнюдь не с одной сотней тысяч человек, а с достаточным количеством войск.
Когда же Вы теперь заявляете: «Я не могу представить себе, каким образом крупное британское поражение и кровопролитие помогло бы советским армиям», то не ясно ли, что такого рода заявление в отношении Советского Союза не имеет под собой никакой почвы и находится в прямом противоречии с указанными выше другими Вашими ответственными решениями о проводимых широких и энергичных англо-американских мероприятиях по организации вторжения в этом году, от которых и должен зависеть полный успех этой операции.
Я уже не распространяюсь о том, что это Ваше ответственное решение об отмене предыдущих Ваших решений насчет вторжения в Западную Европу принято Вами и Президентом без участия Советского Правительства и без какой-либо попытки пригласить его представителей на совещание в Вашингтоне, хотя Вы не можете не знать, что в войне с Германией роль Советского Союза и его заинтересованность в вопросах второго фронта достаточно велики.
Нечего и говорить, что Советское Правительство не может примириться с подобным игнорированием коренных интересов Советского Союза в войне против общего врага.
Вы пишете мне, что Вы полностью понимаете мое разочарование. Должен Вам заявить, что дело идет здесь не просто о разочаровании Советского Правительства, а о сохранении его доверия к союзникам, подвергаемого тяжелым испытаниям. Нельзя забывать того, что речь идет о сохранении миллионов жизней в оккупированных районах Западной Европы и России и о сокращении колоссальных жертв советских армий, в сравнении с которыми жертвы англо-американских войск составляют небольшую величину.
Печат. по изд.: Переписка Председателя Совета Министров СССР*.., т, t4 с. 164-167.
№ 19
Послание премьер-министра Великобритании Председателю Совета
Народных Комиссаров СССР
27 июня 1943 г.
1. Я с огорчением получил Ваше послание от 24-го. Информация, которую я Вам давал в отношении наших будущих намерений, базировалась на каждой стадии на письменных консультативных заключениях британских и американских штабов, причем я всегда быд искренен в своих отношениях с Вами. Хотя до 22 июня 1941 года мы, британцы, оставались одни, смотря в лицо худшему, что могла сделать нам нацистская Германия, я немедленно начал оказывать помощь Советской России, насколько это позволяли наши ограниченные средства, с того момента, как она сама подверглась нападению Гитлера. Я убежден, что я сделал все, что было в человеческих силах, для оказания помощи Вам. Поэтому упреки, которые Вы теперь бросаете Вашим западным союзникам, не трогают меня. Мне было бы также нетрудно, если не считать ущерба нашим военным интересам, изложить мои доводы британскому парламенту и нации.
2., Взгляды наших штабов^ которые я разделял на каждой стадии, все время менялись под влиянием событий. Во-первых, несмотря на то что был полностью использован весь тоннаж, было невозможно перевезти американскую армию в Британию в соответствии с программой, намеченной в июне 1942 года. В то время имелась надежда, что в апреле 1943 года в Великобритании будут находиться двадцать семь американских дивизий, в действительности же теперь, в .июне 1943 года, имеется лишь одна и к августу будет лишь пять. Это объясняется потребностями войны против Японии, недостатком Тоннажа и прежде всего расширением кампании в Северной Африке, в которую были втянуты огромные силы нацистов. Кроме того, десантные суда, которые в январе этого года мы намеревались выделить для наступления через Кайал, не все были построены до сегодняшнего.дня, а наличные десантные суда втянуты в предстоящую теперь большую операцию на Средиземном море. Неуверенность противника насчет того, где будет нанесен удар и какова будет его сила, по мнению моих надежных советников, уже привела и отсрочке третьего наступлеиия Гитлера па
20 И. Н. Земсков	,	305
Россию, к которому, казалось, велись большие приготовления шесть недель тому назад. Может даже оказаться, что Ваша страна не подвергнется сильному наступлению этим летом. Если бы это было так, то это решительно подтвердило бы то, что Вы однажды назвали «военной целесообразностью» нашей средиземноморской стратегии. Однако в этих делах мы должны подождать развертывания событий.
3. Таким образом, дело не только в том, что, с одной стороны, трудности наступления через Канал все время казались нам более значительными и что не было ресурсов, но и в том, что для нас открылись возможности для проведения более многообещающей и плодотворной политики на другом театре, и наше право и долг действовать в соответствии с нашими убеждениями, сообщая Вам на каждой стадии об изменениях в наших взглядах, вызванных колоссальным масштабом войны.
Печат. по изд.: Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 1, С. 168—169.
№ 20
Послание
президента США
и премьер-министра Великобритании Председателю Совета
Народных Комиссаров СССР
26 августа 1943 г.»
Ниже следует решение, к которому мы пришли во время нашего только что закончившегося совещания в Квебеке, относительно военных операций, которые должны быть проведены в течение 1943 и 1944 гг. Мы будем продолжать бомбардировочное наступление против Германии с баз в Соединенном Королевстве и в Италии в быстро увеличивающемся масштабе. Цели этого воздушного наступления будут заключаться в уничтожении военно-воздушных сил Германии, в дезорганизации ее военной, экономической и промышленной системы и в подготовке вторжения через Канал. В настоящее время в Соединенном Королевстве в широких масштабах осуществляется концентрация американских вооруженных
* Дата получения.
сил. Этим будет создана концентрация американских и британских дивизий для действия по ту сторону Канала. Как только на континенте будет создано предмостное укрепление, оно будет неуклонно усиливаться дополнительными американскими войсками со скоростью от трех до пяти дивизий в месяц. Эта операция будет основным американо-британским воздушным и наземным усилием против держав оси. Война на Средиземном море должна вестись энергично. В этом районе наши задачи будут заключаться в том, чтобы оторвать Италию от союза с державами оси, оккупировать ее, а также Корсику и Сардинию как базы для операций против Германии.
На Балканах операции будут ограничены снабжением балканских партизан по воздуху и по морю, мелкими рейдами десантных отрядов и бомбардировкой стратегических объектов. На Тихом океане и в Юго-Восточной Азии мы ускорим наши операции против Японии. Наши намерения состоят в том, чтобы истощить авиационные, военно-морские и судовые ресурсы Японии, перерезать ее коммуникации и обеспечить базы, с которых можно было бы бомбардировать территорию самой Японии, Печат. по изд.: Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 1в с. 181.
№ 21
Особо секретный протокол конференции в составе государственного секретаря Соединенных Штатов Америки, министра иностранных дел Соединенного Королевства и народного комиссара иностранных дел Союза Советских Социалистических Республик, происходившей в Москве 19—30 октября 1943 г.
1 ноября 1943 г.
В обсуждении участвовали:
от США	—-г-н Гарриман, генерал-майор
Дин, бригадный генерал Ванденберг, капитан Уэйр
от Великобритании — г-н Керр, генерал Исмей
от СССР	— маршал К. Е. Ворошилов,
А. Я. Вышинский, генерал-майор Грызлов
«Рассмотрение мероприятий по сокращению сроков войны против гитлеровской Германии и ее союзников в Европе» (внесено советской делегацией
19 октября 1943 г.)
По поставленному в повестке дня конференции представителей правительств США, Соединенного Королевства и СССР вопросу народный комиссар иностранных дел В. М. Молотов внес 19 октября с. г. следующие предложения, которые были вручены в письменном виде г. Антони Идену и г. Корделлу Хэллу:
«В целях сокращения сроков войны имеется в виду:
1. Осуществить такие безотлагательные мероприятия со стороны правительств Великобритании и США еще в 1943 году, которые обеспечат вторжение англо-американских армий в Северную Францию и которые, наряду с мощными ударами советских войск по основным силам германской армии на советско-германском фронте, должны коренным образом подорвать военно-стратегическое положение Германии и привести к решительному-сокращению сроков войны.
В связи с этим Советское правительство считает необходимым выяснить, остается ли в силе заявление г-на Черчилля и г-на Рузвельта в начале июня 1943 года о том, что англо-американские войска осуществят вторжение в Северную Францию весной 1944 года.
2. Сделать турецкому правительству предложение от имени трех держав о немедленном вступлении Турции в войну.
3. Сделать Швеции предложение от имени трех держав о предоставлении союзникам авиационных баз для борьбы против Германии».
а)	В отношении п. 1 предложений советской делегации от 19 октября 1943 года министр иностранных дел Великобритании г-н Иден и государственный секретарь США г-н Хэлл подтвердили 20 октября 1943 го-
Народный комиссар иностранных дел В. М. Молотов заявил, что Советское правительство принимает к сведению заявления г-на Идена . и г-на Хэлла, а также заявления генерал-лейтенанта Исмея и генерал-
да, что заявления, сделанные британским генерал-лейтенантом Исмеем и американским генерал-майором Дином (см. приложения: заявление генерал-лейтенанта Исмея и заявление генерал-майора Дина), являются точным отражением самых последних решений их правительств, принятых на Квебекской конференции в августе 1943 года.
Что касается вопроса, поставленного советской делегацией, о том, остается ли в силе заявление, сделанное г-ном Черчиллем и г-ном Рузвельтом в начале июня 1943 года, относительно того, что англо-американские войска осуществят вторже-, ние.в Северную Францию весной 1944 года, то г-н Иден и г-н Хэлл дали утвердительный ответ, заявив, что решение предпринять вторжение в Северную Францию весной 1944 года было подтверждено на последней конференции в Квебеке при соблюдении условий, упомянутых генералом Исмеем в его заявлении. Г-н Иден и г-н Хэлл добавили, что это решение не изменилось и приготовления для осуществления указанной выше операции проводятся в данное время так быстро, как возможно.	'
майора Дина и выражает надежду, что изложенный в этих заявлениях план вторжения англо-американских войск в Северную Францию весной 1944 года будет осуществлен в срок.
b)	В отношении пунктов 2 и 3 предложений советской делегации (о Турции и Швеции),
с)	Делегаты Соединенных Штатов представили конференции следующие предложения:
(1)	Чтобы, в целях осуществления сквозной бомбардировки промышленной Германии, были предоставлены базы на территории СССР, на которых самолеты США могли бы пополнять запасы горючего, производить срочный ремонт и пополнять боеприпасы.
(2)	Чтобы более эффективно осуществлялся взаимный обмен сведениями о погоде. Для того чтобы достигнуть этого, необходимо укрепить средства связи между США и СССР.
(3)	Чтобы было улучшено воздушное сообщение между этими двумя странами.
Г-н Хэлл, г-н Иден и В. М. Молотов признают желательным, чтобы правительства Соединенных Штатов Америки, Соединенного Королевства и Советского Союза продолжили изучение вопроса о Турции и Швеции.
В. М. Молотов сказал, что СССР в принципе согласен на предложения Соединенных Штатов и что соответствующим советским властям будет дано указание встретиться с генералами Дином и Ванденбергом для обсуждения конкретных мероприятий, которые были бы необходимы для осуществления этих предложений.
Корделл Хэлл В. Молотов Антони Иден
Печат. по изд.: Московская конференц ция.,.1 с. 365—367.
№ 22
Военные решения
Тегеранской конференции
1 декабря 1943 г.
Конференция:
1.	Согласилась, что партизаны в Югославии должны поддерживаться снабжением и снаряжением и в возможно большем размере, а также операциями «коммандос»;
2.	Согласилась, что с военной точки зрения крайне желательно, чтобы Турция вступила в войну на стороне союзников до конца года;
3.	Приняла к сведению заявление маршала Сталина о том, что, если Турция окажется в войне с Германией и если в результате этого Болгария объявит войну Турции или нападет на нее, Советский Союз немедленно окажется в состоянии войны с Болгарией. Конференция далее приняла к сведению то, что об этом факте может быть сообщено во время предстоящих переговоров о вовлечении Турции в войну;
4.	Приняла к сведению, что операция «Оверлорд» будет предпринята в течение мая 1944 г., вместе с операцией против Южной Франции. Эта последняя операция будет предпринята в масштабе, в каком это позволят наличные десантные средства. Конференция далее приняла к сведению заявление маршала Сталина, что советские войска предпримут наступление примерно в это же время с целью предотвратить переброску германских сил с восточного на западный фронт;
5.	Согласилась, что военные штабы трех держав должны отныне держать тесный контакт друг с другом в отношении предстоящих операций в Европе. В частности, было решено, что между соответствующими штабами должен быть согласован план мистификации и обмана противника в отношении этих операций.
Ф. Д. Р.
И. Ст.
У. Ч.
Печат, по изд.: Тегеранская конференция.,,, с, 173*
№ 23
Послание
президента США
и премьер-министра Великобритании Председателю Совета
Народных Комиссаров СССР.
7 декабря 1943 г.1
z Во время конференции, только что закончившейся в Каире, мы достигли следующих решений относительно ведения войны против Германии в 1944 году в дополнение к соглашениям, к которым пришли мы втроем в Тегеране.
В целях дезорганизации германской военной, экономической и промышленной системы, уничтожения германских военно-воздушных сил и подготовки к операции форсирования Канала наибольший стратегический приоритет будет предоставлен бомбардировочному наступлению против Германии.
Размеры операции, планируемой в Бенгальском заливе на март, были сокращены для того, чтобы дать возможность усилить десантные средства для операций против Южной Франции.
Мы распорядились о том, чтобы были приложены величайшие усилия к расширению производства десантных средств в Соединенных Штатах и Великобритании в целях усиления предстоящих операций по форсированию Канала. Было дано указание о переброске некоторого числа десантных судов с Тихого океана для этой же цели.
Печат. по изд.: Переписка Председа* теля Совета Министров СССР..., т, 2, с. 117—118.
№ 24
Послание
премьер-министра Великобритании ]
и президента США Председателю Совета Народных Комиссаров СССР
18 апреля 1944 г,
1.	В соответствии с нашими переговорами в Тегеране общая переправа через море произойдет около даты «R», p которой генералам Дину и Бэрроузу недавно
* Дата получения.
было поручено сообщить Советскому Генеральному Штабу. Мы будем действовать нашими максимальными силами.
2.	Приблизительно в середине мая мы предпринимаем наступление максимальными силами на материке Италии.
3.	Со времени Тегерана Ваши армии одержали ряд замечательных побед для общего дела. Даже в тот месяц, когда Вы думали, что они не будут действовать активно, они одержали эти великие победы. Мы шлем Вам наши самые лучшие пожелания и верим, что Ваши и наши армии, действуя единодушно в соответствии с нашим тегеранским соглашением, сокрушат гитлеровцев.
Рузвельт .Черчилль
Печат. по изд.: Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 1, с. 256.
№ 25
Послание
Председателя Совета
Народных Комиссаров СССР премьер-министру Великобритании и президенту США
22 апреля 1944 г
Получил Ваше послание от 18 апреля. Советское Правительство удовлетворено Вашим сообщением, что в соответствии с тегеранским соглашением переправа через море произойдет в намеченный срок, о котором генералы Дин и Бэрроуз уже информировали нащ Генеральный Штаб, и что Вы будете действовать максимальными силами. Выражаю уверенность в успехе намеченной операции.
Я надеюсь также на успешность предпринимаемой Вами операции в Италии.
Как мы договорились в Тегеране, Красная Армия предпримет к тому же сроку свое новое наступление, чтобы оказать максимальную поддержку англо-американ-ским. операциям.
Прошу Вас принять благодарность за выраженные Вами пожелания по поводу успехов Красной Армии.
Я присоединяюсь к Вашему заявлению, что Ваши .и наши армии, поддерживая друг друга, разгромят гитлеровцев и выполнят свою историческую задачу,
Печат. по изд.: Переписка Пред се да-
теля Совета Министров СССР,.., т. 1, с. 256-257.
№ 26
Послание президента США и премьер-министра Великобритании Председателю Совета
Народных Комиссаров СССР
14 мая 1944 г.1
Чтобы придать максимальную силу наступлению через море против Северной Франции, мы перевели часть наших десантных средств со Средиземного моря в Англию. Это, а также необходимость использования наших средиземноморских наземных сил в нынешней битве в Италии делает неосуществимым наступление на средиземноморское побережье Франции одновременно с «Оверлордом». Мы рассчитываем предпринять подобное наступление позднее, для чего из Соединенных Штатов в Средиземное море отправляется дополнительное количество десантных средств. Чтобы отвлечь наибольшее количество германских сил от Северной Франции и восточного фронта, мы немедленно предпринимаем в максимальном масштабе наступление против немцев в Италии и одновременно поддерживаем угрозу в отношении средиземноморского побережья Франции.
Рузвельт (.Черчилль Печат. по изд.: Переписка Председателя Совета Министров СССР..., т. 1, с. 259.
1 Дата получения.
№ 27
Послание
Председателя Совета
Народных Комиссаров СССР , премьер-министру Великобритании и президенту США
15 мая 1944 г.
Получил Ваше совместное послание. Вам виднее, как и в какой очереди распределить Ваши силы. Главное, конечно, заключается в том, чтобы обеспечить полный успех «Оверлорда». Выражаю вместе с тем уверенность в успехе начавшегося наступления против немцев в Италии.
Печат. по изд.: Переписка Председателя Совета Министров СССР...» т. 1, с. 260.
№ 28
Послание
премьер-министра Великобритании Председателю Совета
Народных Комиссаров СССР
6 июня 1944 г.
Все началось хорошо. Мины, препятствия и береговые батареи в значительной степени преодолены. Воздушные десанты были весьма успешными и были предприняты в крупном масштабе. Высадка пехоты развертывается быстро, и большое количество танков и самоходных орудий уже на берегу.
Виды на погоду сносные, с тенденцией на улучшение.
Печат. по изд.: Переписка. Председателя Совета Министров СССР..., т. с. 266.
№ 29
Послание
Председателя Совета
Народных Комиссаров СССР премьер-министру Великобритании
6 июня 1944 г.
Ваше сообщение об успехе начала операций «Оверлорд» получил. Оно радует всех нас и обнадеживает относительно дальнейших успехов.
Летнее наступление советских войск, организованное согласно уговору на Тегеранской конференции, начнется к середине июня на одном из важных участков фронта. Общее наступление советских войск будет развертываться этапами путем последовательного ввода армий в наступательные операции. В конце июня и в течение июля наступательные операции превратятся в общее наступление советских войск.
Обязуюсь своевременно информировать Вас о ходе наступательных операций.
Печат. по изд.: Переписка Председа* теля Совета Министров СССР..., т. I, с. 267.
№ 30
Заявление
глав британской
и американской военных миссий
в СССР
7 июня 1944 г.
z Верховный Главнокомандующий экспедиционными войсками союзников в Западной Европе только что сообщил нам по телеграфу, что британские, американские и канадские войска сегодня утром высадились во Франции и что в Европе открывается второй фронт.
С чувством глубокого волнения мы, главы Британской и Американской Военных Миссий, приветствуем наступление этого момента, когда мы можем сказать, что наши главные силы присоединились к Красной Армии на пути к окончательной победе.
Грозная картина предстала сейчас перед противником. Начавшиеся сегодня операции будут осуществлять
ся при поддержке успешно развивающихся военных действий в Италии. На прошлой неделе наша авиация установила эффективное взаимодействие с авиацией Красной Армии и совместно с ней будет наносить со всех сторон удары противнику с воздуха, а его морские пути будут по-прежнему блокированы нашим объединенным флотом.
Возможно, что победа достанется не скоро. Ожесточенный враг приложит все усилия в попытке отразить совместные удары, наносимые ему с запада, юга и востока, но, сражаясь во взаимодействии с героическими войсками союзной Красной Армии, бойцы Соединенных Штатов и Британского содружества народов преодолеют все преграды на пути к достижению победы и мира, к которому они все так упорно и уже так давно стремятся.
. Брокас Бэрроуз, Г енерал-лейтенант Глава Британской Военной Миссии в СССР
Джон Р. Дин, Генерал-майор армии США Глава Военной Миссии США в СССР.
Печат, пр; Правда, 1944, 7 июня*
ВВЕДЕНИЕ	3
Глава первая. НАЧАЛО ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ СОВЕТСКОГО СОЮЗА. ВОЗНИКНОВЕНИЕ ВОПРОСА ОБ ОТ- КРЫТИИ ВТОРОГО ФРОНТА В ЕВРОПЕ (1941 г.)	9
1. Нападение фашистской Германии на СССР и реакция в Англии и США	*—•
2. Проблема второго фронта в советско-английских отношениях в 1941 г.	19
Глававтора я. ДИПЛОМАТИЧЕСКИЕ ПЕРЕГОВОРЫ МЕЖДУ СССР. АНГЛИЕЙ И США ОБ ОТКРЫТИИ ВТОРОГО ФРОНТА В ЕВРОПЕ В 1942 г. (январь — июнь 1942 г.)	39
1. Первая Вашингтонская конференция Рузвельта и Черчилля (декабрь 1941 г.— январь 1942 г.)	«мм»
2. Усиление борьбы демократической общественности в странах антигитлеровской коалиции за открытие второго фронта в Европе	52
3. Лондонские переговоры представителей Англии и США (апрель 1942 г.)	58
4. Визит народного комиссара иностранных дел СССР в Лондон и Вашингтон (май — июнь 1942 г.)	69
Глава третья. ОТКАЗ ПРАВИТЕЛЬСТВ АНГЛИИ И США ОТКРЫТЬ ВТОРОЙ ФРОНТ В 1942 г. И ПОЗИЦИЯ СОВЕТСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА (июнь —ноябрь 1942 г.)	93
1. Вторая Вашингтонская конференция Рузвельта и Черчилля (июнь 1942 г.)	—-
2. Лондонские переговоры представителей Англии и США (июль 1942 г.)	101
3. Советско-английские и советско-американские дипломатические контакты в июне — июле 1942 г.	по
4. Визит английского премьер-министра У. Черчилля в Советский Союз (август 1942 г.)	120
5. Вопрос о втором фронте в Европе в отношениях между СССР, Англией и США осенью 1942 г.	133
Глава четвертая.
ПРОБЛЕМА ВТОРОГО ФРОНТА В МЕЖСОЮЗНИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЯХ В ПЕРИОД КОРЕННОГО ПЕРЕЛОМА ВО ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ. НЕСОБЛЮДЕНИЕ ЗАПАДНЫМИ. СОЮЗНИКАМИ ПРИНЯТЫХ НА СЕБЯ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ	144
1.	Начало коренного перелома во второй мировой войне и проблема второго фронта	—
2.	Англо-американская конференция в Касабланке (январь 1943 г.)	153
3.	Третья Вашингтонская конференция Рузвельта и Черчилля (май 1943 г.)	174
4.	Реакция Советского правительства на решение союзников вновь отложить открытие второго фронта	184
5.	Англо-американская конференция в Квебеке (август 1943 г.)	191
Глава пятая.
ПРИНЯТИЕ СОЮЗНИКАМИ ОКОНЧАТЕЛЬНЫХ РЕШЕНИЙ ОТНОСИТЕЛЬНО ОТКРЫТИЯ ВТОРОГО ФРОНТА В ЕВРОПЕ	205
1.	Московская конференция министров иностранных дел СССР,
США и Великобритании (октябрь 1943 г.)	—
2.	Тегеранская конференция глав правительств СССР, США и
Великобритании (ноябрь — декабрь 1943 г.)	229
3.	Межсоюзнические отношения накануне высадки во Франции (январь — июнь 1944 г.)	250
ЗАКЛЮЧЕНИЕ	~	264
Приложение	269
Игорь Николаевич ЗЕМСКОВ
ДИПЛОМАТИЧЕСКАЯ
ИСТОРИЯ
ВТОРОГО ФРОНТА
В ЕВРОПЕ
Заведующий редакцией А. В. НИКОЛЬСКИЙ
Редактор И. П. БАШКИРОВА
Младший редактор Л. А. БЛИНКОВА
Художник Е. М. ГАБРИЕЛЕВ
Художественный редактор Е. А. АНДРУСЕНКО
Технический редактор Ю. А. МУХИН
ИБ № 761
Сдано в набор 21.12.81. Подписано в печать 29.03.82. А00060. Формат 84Х108Уз2. Бумага типографская № 1. Гарнитура «Литературная». Печать высокая. Условн. пёч. л. 17,64. Условн. кр.-Отт. 18,48. Учетно-изд. л., 18,69. Тираж 100 тыс. экз. Заказ 1891. Цена 1р. 40 к.
Политиздат. 125811, ГСП, Москва, А-47, Миусская пл., 7,
Ордена Ленина типография «Красный пролетарий»я 103473, Москва, И-473, Краснопролетарская, 16.
Военный парад в Москве 7 ноября 1941 г.
С Красной площади советские воины уходили на фронт
Нью-Йорк. Митинг солидарности с Советским Союзом
Трудовой народ Англии с первых дней нападения фашистской Германии на СССР выступил в поддержку Советского Союза
She Jfm Цмк Simes.
_________________________________——
NEW YORK, TUESDAY JUNE 241941
a at n ip
n-a-
Senator Harry Truman, Demo-
crat, of Missouri, suggested that the United States help which ever side seemed to be losing.
“If we see that Germany is winning we ought to help Russia and if Russia is winning we ought to help Germany and that way let them kill as many as possible, al-
! ci ho
re to di(
Pr
«Если мы увидим, что выигрывает Германия, то нам следует помогать России, а если выигрывать будет Россия, то нам следует помогать Германии, и, таким образом, пусть они убивают как можно больше...» — заявил Г. Трумэн, американский сенатор, впоследствии президент США. (Опубликовано 24 июня 1941 г.
в газете «Нью-Йорк Таймс»)
Московская конференция представителей трех держав. Встреча английской и американской делегаций на аэродроме 28 сентября 1941 г.
Контрнаступление советских войск под Москвой началось. Декабрь 1941 г.
Отступление гитлеровских войск под Москвой. Декабрь 1941 г.
Высадка советского десанта морской пехоты Северного флота в тылу немецко-фашистских войск.
1942 г.
Подписание советско-английского договора о союзе в войне против гитлеровской Германии и ее сообщников в Европе и о сотрудничестве и взаимной помощи после войны.
26 мая 1942 г., Лондон
Огонь «катюш». Курская дуга. Июль—август 1943 г.
После поражения немецко-фашистских войск на Курской дуге
На конференции в Квебеке. Август 1943 г.
Сидят: Ф. Рузвельт, Р. Атлон (генерал-губернатор Канады).
Стоят: М. Кинг (премьер-министр Канады), У. Черчилль
Во время заседания Московской конференции министров иностранных дел СССР, США и Великобритании. Октябрь 1943 г.
Церемония передачи почетного меча —
дара короля Великобритании Георга VI гражданам Сталинграда в ознаменование героической обороны города.
Тегеран, 29 ноября 1943 г.
И. В. Сталин, Ф. Рузвельт и У. Черчилль на Тегеранской конференции
Советские танки в исходном положении для наступления. 2-й Украинский фронт. Апрель 1944 г.
Мирное население встречает советских воинов-освободителей. Весна 1944 г.
Главнокомандующий союзными экспедиционными силами в Европе американский генерал Д. Эйзенхауэр обсуждает план высадки во Францию
Высадка союзных войск в Нормандии. 6 июня 1944 г.
Советские войска штурмуют Берлин. Май 1945 г.
Знамя Победы над рейхстагом. Май 1945 г.
Подписание Акта о безоговорочной капитуляции фашистской Германии. Карлсхорст, 8 мая 1945 г.
w
Памятник советскому воину-освободителю в Трептов-парке