Автор: Блейк У.  

Теги: литература   литературоведение   художественная литература   философия   изобразительное искусство   английская литература  

ISBN: 978-5-7380-0359-2

Год: 2010

Похожие

Сонеты

Стихотворения

Опыты научные, политические и философские

Категоризация темпорального опыта в английском и русском языках

Текст
                    Уильям Блейк
Песни
невинности
и
ОПЫТА
yb^à^ff*^" У**ьЗ*0^№*
William Blake
Songs
of Innocence
and
of Experience


«Песни невинности
и опыта» Уильяма Блейка
по праву считаются шедевром
английской литературы.
За внешней простотой текстов
таится глубокий философский
смысл и провидческая
МУДРОСТЬ автора. Но ЭТО
не только литературный шедевр,
«Песни невинности
и опыта» занимают важное
место в истории западного
изобразительного искусства.
Впервые в России
«Песни невинности и опыта»
публикуются с факсимильным
воспроизведением
«иллюминаций» Блейка,
и читатели смогут не только
сравнить английские тексты
с новыми переводами
на русский язык, но и глубже
оценить красоту и смысл
каждого стихотворения,
открывая потаённую вязь
символов в сплетении слов
и живописных образов,—
как и замышлял
«автор и печатник»
Уильям Блейк


•v«n
, m>
4
Уильям Блейк
Песни
невинности
и
ОПЫТА
William Blake
Songs
of Innocence
and
of Experience
« ;


^


Уильям Блей к
Песни
невинности
и
ОПЫТА
William Blake
Songs
of Innocence
and
of Experience
Москва
Центр книги
Рудомино
2010


УДК 820-1
ЬБК 84.4-5
Ь68
Автор идеи и руководитель проекта А.Г. 1енипа
Выпускающий редактор Г.С. Чередов
Редактор СБ. Лихачёва
Дизайн Т.Н. Костерима
Блейк У.
Б08 Песни невинности и опыта = Songs of Innocence
and of Experience / Уильям Блейк = William Blake
[вступ. статьи Ричарда Холмса и Григория
Кружкова, предисл. Розмари Хилхорст
и Екатерины Гениевой, комментарии Саши
Дагдейл]. — М.: Центр книги Рудомино, 2010, —
240 с: ил.
ISBN 978-5-7380-0359-2
«Песни невинности и опыта» Уильяма Блейка
по праву считаются шедевром английской литературы.
За внешней простотой текстов таится глубокий
философский смысл и провидческая мудрость автора.
Но это не только литературный шедевр, «Песни
невинности и опыта» занимают важное место
в истории западного изобразительного искусства.
УДК 820-1
ББК 84.4-5
Запрещается полное или частичное
использование и воспроизведение текста
и иллюстраций в любых формах без письменного
разрешения право владельца.
ISBN 978-5-7380-0359-2
© Британский Совет, 2010
© Tate and William Blake Trust, 1991
© Предисловия, вступительная статья, переводы
и комментарии к русскому изданию, авторы, 2010
© Предисловие к английскому изданию,
The Folio Society Ltd, 1992
© Издание на русском и английском языке.
Оформление. ООО «Центр книги Рудомино», 2010


Издание подготовлено в сотрудничестве
и при финансовой поддержке
Британского Совета в России.
Факсимильные репродукции
и транскрипты английских текстов
под редакцией Эндрю Линкольна были
впервые опубликованы в 1991 году
во втором томе «Иллюминированных книг»
Блейка издательством Галереи Тейт
(Tate Gallery Publications) в сотрудничестве
с Фондом Уильяма Блейка
(William Blake Trust).
Настоящее издание печатается
по образцу малоформатного издания,
впервые подготовленного Folio Society,
а затем изданного издательством
Галереи Тейт в 2006 и 2009 годах
при участии Фонда Уильяма Блейка.
Факсимильные репродукции сделаны
с копии «Песен невинности и опыта»,
хранящейся в Кембридже
(King's College, Cambridge).
Британский Совет и Всероссийская
государственная библиотека иностранной
литературы выражают благодарность
Галерее Тейт, Фонду Уильяма Блейка
и руководству Кингз-Колледжа,
Кембридж, за любезно предоставленные
факсимильные репродукции
и разрешение использовать
их в настоящем издании.
5


Обращение к читателю
Британский Совет — это британская междуна-
родная организация, которая открывает доступ к об-
разованию и творческим идеям из Великобритании.
В России мы закладываем основу для развития дове-
рия и взаимопонимания между Россией и Великобри-
танией, представляя Великобританию как современ-
ного и эффективного европейского партнёра.
Вы можете узнать о нас больше, посетив наш
веб-сайт www.britishcouncil.ru, или в социальных се-
тях: Lookatme, Facebook или Livejournal.
На протяжении последних лет Британский Со-
вет в России активно поддерживает проекты, связан-
ные с переводом современной британской литературы
на русский язык. Творческие семинары для молодых пе-
реводчиков под руководством ведущих мастеров не
только способствовали творческому и профессиональ-
ному росту нового поколения переводчиков, но и сдела-
ли возможной публикацию двух антологий — современ-
ной британской поэзии и современной британской
драматургии.
Однако понимание современной литературы
невозможно без обращения к классике, ведь совре-
менные авторы часто ведут своеобразный диалог со
своими предшественниками, и для многих таким со-
беседником является художник, поэт, философ Уиль-
ям Блейк. Вот почему, когда Государственный музей
изобразительных искусств имени A.C. Пушкина и Га-
лерея Тейт выступили с инициативой организовать
в Москве — впервые в истории! — выставку работ
Блейка (ноябрь 2011 — февраль 2012), Британский
Совет не только с радостью поддержал эту идею,
но и предложил подготовить новое издание одной из
самых известных поэтических книг Блейка — «Песен
невинности и опыта».
Нашим партнёром стала Всероссийская госу-
дарственная библиотека иностранной литературы,
в сотрудничестве с которой мы провели семинар пе-
7


реводчиков и выпустили книгу, которую Вы сейчас
держите в руках. Эта книга уникальна — во-первых,
потому, что впервые в России рисунки Блейка публи-
куются в цвете, а во-вторых, потому, что все переводы
в книге — новые. Участники семинара из Москвы, Пе-
тербурга, Челябинска, Красноярска вместе с руково-
дителями семинара — Григорием Кружковым, Мари-
ной Бородицкой, Сашей Дагдейл — разбирали тексты
Блейка, переводили и обсуждали новые переводы.
Лучшие из них вошли в сборник. Мы надеемся, что
читатели по достоинству оценят всё — и красочные
оригиналы Блейка, и переводы, и предисловия Ри-
чарда Холмса и Григория Кружкова, и комментарии
Саши Дагдейл.
Еще раз хочется поблагодарить всех, кто при-
нимал участие в подготовке и издании этой чудесной
книги, и пожелать нашим читателям интересного
и увлекательного путешествия по её страницам.
Розмари Хилхорст
Директор Британского Совета в России
Советник по культуре
Посольства Великобритании


Вступительное слово
Природа или Промысел в их непостижимой
щедрости иной раз делают гения гениальным вдвой-
не. Речь идёт не о способностях человека в других, по-
мимо главной, областях деятельности: скажем, Лер-
монтов был очень хорошим рисовальщиком, Мике-
ланджело писал мадригалы и сонеты, а Ломоносов
стал первым русским художником-мозаичистом. Речь
о том, что творческая натура проявляет себя с равной
гениальностью не только в одной области. К таким
натурам относился великий английский художник
и поэт, визионер и пророк Уильям Блейк.
Ныне две ипостаси его гениального мастерства,
живописная и словесная, воспринимаются в нерастор-
жимом единстве, хотя, понятно, в разные времена ин-
терес к Ьлейку-художнику начинал перевешивать инте-
рес к Блейку-поэту — и наоборот. Загадки его творчест-
ва раскрыты далеко не полностью, и каждое очередное
прочтение его иллюминированных рукописей, каждая
попытка проникнуть в символику живописного истол-
кования им Библии и в потаённые смыслы его поэзии
сулит новые открытия, если не откровения. Это же
справедливо и в отношении новых переводов его сти-
хотворений и поэм на другие языки.
Есть поэты, которые, будучи раз переведённы-
ми, особенно если к их строкам прикоснулись мэтры,
становятся как бы неприкосновенными для других
поколений переводчиков. Нечто подобное произош-
ло с сонетами Шекспира, которые гениально, хотя
и очень «по-своему» перевёл С.Я. Маршак. Не менее
яркий пример в том же духе являет русскому читателю
поэзия Уильяма Блейка. За ним прочно закрепилась
слава трудного поэта, что, впрочем, соответствует ре-
альности, - творца, чьи строки тесно сопряжены с ли-
нией его рисунков. Его классическим переводчиком
на русский язык считается тот же С.Я. Маршак, и мало
9


кто способен дерзнуть «перевести» после него, допус-
тим, знаменитого «Тигра»:
Что за мастер, полный силы,
Свил твои тугие жилы
И почувствовал меж рук
Сердца первый тяжкий звук?
Тем более дерзким представляется проект Бри-
танского Совета и Библиотеки иностранной литерату-
ры перевести заново и издать — причем впервые в Рос-
сии с цветными рисунками Блейка — книгу стихотво-
рений английского классика, и пригласить для такого
творческого эксперимента как уже состоявшихся, так
и молодых начинающих переводчиков.
И переводчики охотно откликнулись: видимо,
им, по контрасту с деловой, чтобы не сказать — делячес-
кой современностью, оказались духовно созвучны вы-
сокое визионерство и трагическое проникновение
Блейка в суть вещей. Эксперимент, как нам представля-
ется, удался, чему немало способствовал командный
способ работы. Молодые переводчики трудились
в творческом контакте с теми, кто уже занял свою твор-
ческую нишу в переводческой школе, отечественной
или зарубежной, — Григорием Кружковым, Мариной
Бородицкой, Сашей Дагдейл, и под опекой руководите-
ля проекта Анны Гениной.
О результате пусть судят и любители Блейка,
и те, кто впервые открывает для себя замечательного
художника и поэта.
Екатерина Гениева
Генеральный директор
ВГБИЛим. М.И. Рудомино


Предисловие к английскому изданию
«Песен невинности и опыта»
Уильям Блейк родился в Лондоне, в Сохо,
в 1757 году; в возрасте восьми лет он увидел «древо,
полное ангелов» на Пекем-Рай — их яркие крыла «сия-
ли на каждой ветке как звёзды». Его провидческий
дар — дар художника, гравёра и поэта, — оставался
с Блейком всю жизнь; в 1827 году, умирая в двухком-
натной мансарде Фаунтин-Корт, на Стренде, он пел...
Поэтический талант Блейка наиболее полно
проявился в «Песнях невинности и опыта»: они были
опубликованы в 1794 году и сегодня из всех его произ-
ведений по праву пользуются наибольшей известнос-
тью, хотя при жизни поэта было продано менее трид-
цати экземпляров. Вордсворт считал Блейка сумасшед-
шим; Кольридж, навестивший его в Фаунтин-Корт,
увидел в нём гения; с тех пор мир так и не может прий-
ти к единому мнению.
«Песни» сочетают в себе крайнюю простоту
формы и сложное, мистическое содержание. Для то-
го, чтобы их понять, полезно сперва познакомиться
с загадочным человеком, который на титульном лис-
те назвался «Автором и печатником У. Блейком».
Отец Блейка был чулочником; всю свою жизнь
Блейк зарабатывал как независимый издатель — пе-
чатник и иллюстратор. Был отдан в учение гравёру
на Ковент-Гарден; в возрасте 23 лет начал выстав-
лять свои картины в Королевской академии ис-
кусств. Двумя годами позже женился на Кэтрин Вау-
чер, юной и прелестной дочке зеленщика: Блейк на-
учил её читать, смешивать краски и готовить доски.
Её миниатюрная, округлая фигурка снова и снова
возникает на многих его рисунках. Брак оказался
бездетным (что знаменательно, учитывая, что «Пес-
ни» адресованы детям), но очень счастливым. Не-
взирая на периоды бедности и упадка, домашний
очаг Блейков как магнит притягивал к себе многих
друзей, а позже и «учеников», включая художника
Сэмюэля Палмера.
11


В Ламбете, где были написаны многие из «Пе-
сен», приятель однажды застал Блейка в садике поза-
ди дома: тот сидел нагишом на солнышке иод дере-
вом вместе с Кэтрин и читал «Потерянный Рай».
«Заходи! Здесь же просто-напросто Адам и Ква! » — ок-
ликнул он приятеля. Фредерик Тейтем, друживший
с Блейком в зрелые годы, описал его визионерский
подход к жизни как нечто разительно отличающееся
от галлюцинаций или безумия: он подчёркивал ост-
роумную оригинальность Блейка, его редкую чут-
кость в том, что касается драматических и визуаль-
ных эффектов, и удачно охарактеризовал преслову-
тый подход как Блейковы «густонаселённые Мысли».
Даже по обыденным письмам Блейка видно,
что он неизменно воспринимал окружающий мир
в символической форме. Выражая соболезнования
другу Уильяму Хейли в связи со смертью его сына,
Блейк писал: «Да укрепитесь вы в убеждении, что каж-
дая утрата в смертной жизни — прибыток для бессмер-
тия. Руины времени слагают обители вечности». Не-
надолго переехав в Сассекс ради новой работы, Блейк
отмечает символичную случайность, в его глазах зна-
менующую, что работа увенчается успехом: «Здесь ра-
бота с Божьей помощью пойдёт. Под моим окном ле-
жат сеялка и две бороны. В первое же утро по прибы-
тии, впервые выходя за калитку, я повстречался
с плугом, и мальчуган, помогавший пахарю, сказал
ему: "Отец, Ворота Открыты"».
С самого детства Блейк читал запоем, а стихи
начал писать с тринадцати лет, бродя по улицам Лон-
дона, уходя на далёкие прогулки до окрестных сель-
ских деревенек Марилебон, Ислингтон и Далидж
(тогда это и впрямь были деревни), где ему являлись
ангелы, работающие на сенокосе. Позже он объяснял
своё вдохновение так: «Зададимся вопросом: "А что,
когда встает солнце, разве не видишь ты круглый ог-
ненный диск, нечто вроде гинеи?" О нет, нет, вижу я
сонмы небесных ангелов, распевающих: "Свят, свят,
свят Господь Бог Вседержитель". Говоря о зрении, я
не отрицаю свои телесные, плотские очи — точно так
же, как не стал бы отрицать окно. Я просто смотрю
сквозь него — а не с его помощью».
12


Энергичный самоучка и страстный визионер
Блейк преобразовал эти видения в систему символи-
ческого знания на манер древних бардов, в некую
«провидческую» философию — отчасти религиозную,
отчасти политическую, отчасти художественную.
Под влиянием надежд Французской революции на ру-
беже тысячелетия, а также христианского мистициз-
ма Сведенборга и Якоба Бёме, Блейк восстал против
всех институтов Церкви и государства. Он оспаривал
традиционные идеи образования и сексуальной нрав-
ственности и провозглашал свободомыслящий взгляд
на мир, в котором «всё, что живо — свято».
Все эти компоненты, блистательно ориги-
нальные и пугающе эксцентричные, наглядно пред-
ставлены в «Песнях». Это очень по-блейковски: вло-
жить столь странные, «подрывные» идеи в произве-
дение, предположительно адресованное детям —
чтобы «радость детям подарить». Т.С. Элиот утверж-
дал, будто философия Блейка «напоминает некий за-
тейливый образчик кустарной мебели»; правда и то,
что «Песни», с их цветными «иллюстрациями», вы-
зывают ассоциации с «настольным» издательством,
открытыми сандалиями и бузинным вином. Но по ме-
ре того, как в них вчитываешься, «Песни» постепен-
но захватывают воображение — своим величием
и почти пугающей силой.
Блейк был человеком мягким, добрым, велико-
душным; но ни в коей мере не мирным и не заурядным.
Фредерик Тейтем отмечал, что всё его крупное, коре-
настое тело никогда не пребывало в покое; волосы
словно пламенели огненным ореолом; глаза, на диво
громадные и широкие, ярко вспыхивали; пальцы не-
престанно теребили перо, или кисть, или гравёрный
резец. («От пальцев моих искры летят в предвкуше-
нии будущих трудов», — писал однажды Блейк.) Он мог
неделю работать, запершись дома, либо отшагать со-
рок миль в один день. Кэтрин, хотя и нередко помога-
ла мужу в мастерской, однажды призналась: «Побыть
в обществе мистера Блейка мне доводится редко; он
ведь всё время в раю».
Но в Блейковом раю зачастую бывало неспо-
койно. В 1780 году он примкнул к Гордонскому бунту
*3


и наблюдал, как мятежники сожгли Ньюгейтскую
тюрьму; в 1789 он щеголял во «фригийском колпаке»
Французской революции на лондонских улицах. В те-
чение всех девяностых годов он близко общался с по-
литическими радикалами, такими, как Томас Пейн
и феминистка Мэри Уолстонкрафт (многие их идеи
вошли в поэмы Блейка). В Ламбете он то и дело ввязы-
вался в уличные потасовки, если кто-то жестоко об-
ходился с женщиной или ребёнком. В 1803 году его
обвинили в подстрекательстве к бунту и в оскорбле-
нии действием в Чичестере: Блейк вышвырнул солда-
та из своего сада (воистину символический жест!).
Многие из этих происшествий, по всей видимости,
косвенно отражены в «Песнях», наряду с более идил-
лическими сторонами его жизни с Кэтрин. Они на-
глядно свидетельствуют, что Блейк был человеком
любящим, чутким к любым проявлениям грубости
и несправедливости. Из этой любви и этого непокоя
и соткан нетерпеливый, вдохновенный, таинствен-
ный дух «Песен».
С литературоведческой точки зрения, Блейк за-
думывал «Песни» в жанре иллюстрированных детских
книжек и гимнариев. За этим жанром стояла в высшей
степени условная традиция XVIII века: такие произве-
дения, как «Божественные песни» Айзека Уоттса
(1715), «Гимны в прозе для детей» миссис Анны Барбо
(1781) и «Оригинальные рассказы из действительнос-
ти» Мэри Уолстонкрафт (1791) — эту книгу гравировал
сам Блейк.
Часть первая, «Песни невинности», вполне
вписывается в эту традицию — с их солнечным, пас-
торальным миром детской, сада и общинной лужай-
ки. Их ключевые темы — это радость, уют, ласка, ро-
дительская или божественная защита; хотя и не
только они. Часть вторая, «Песни опыта», в значи-
тельной степени ниспровергает традицию: в них ме-
стом действия служит более мрачный, призрачный
вариант того же самого пейзажа — с привкусом ночно-
го кошмара, мимолетными видениями лесов и смутно
размытых городских улиц, ощущением сумерек и при-
ближения ночи, грозными образами зверей и насеко-
14


мых. Здесь ключевые темы — это гнев, зависть, тревога,
жестокость, несправедливость и яростный протест
против бедствий мира. Хотя, опять-таки, этим набор
тем не исчерпывается — и не всегда они столь безысход-
ны. Обе части опираются на яркую, резко контрастную
образность библейских и детских книг: Пастух, Мама,
Няня, Ягнёнок, Роза, Лилия, Пташка, Камушек, Лев,
Тигр, Мошка — Блейк раскрывает эти метафоры всё бо-
лее мастерски, всё более их усложняя.
На протяжении всего цикла Блейк использует
подкупающе музыкальные стихотворные формы: при-
нято считать, что несколько стихотворений автор по-
ложил на музыку, хотя нот не сохранилось. Стихи эти
отзываются популярными в XVIII веке песнями: улич-
ными балладами, танцевальными мелодиями, псалма-
ми, застольными и колыбельными, игровыми припев-
ками, скороговоркой коробейников. С какой удиви-
тельной лёгкостью они заучиваются наизусть, эти
стихи, заимствовавшие свой голос у фольклора и на-
родной песни!
Тетради Блейка — в частности, манускрипт Рос-
сетти — свидетельствуют, что автор работал над стихо-
творениями почти десять лет, в период между 1784
и 1793 гг. Он рисовал, заполнял текстом, гравировал,
печатал и раскрашивал акварелью каждую страницу
по отдельности, так что любой оттиск оформлением
немного отличался от остальных как самостоятельное
произведение искусства. Экземпляр, использованный
в настоящем издании, Кэтрин продала епископу Лиме-
рика в 1830 году за десять гиней (исходная цена состав-
ляла десять шиллингов); со временем он попал в руки
романиста Э.М. Форстера, а тот в день своего восьми-
десятилетия передал рукопись Кингз-Колледжу Кемб-
риджского университета.
«Песни невинности», согласно титульному лис-
ту, были впервые награвированы как отдельное произ-
ведение в 1789 году. «Песни невинности и опыта» уви-
дели свет как совместное произведение в 1794 году.
В некоторых экземплярах порядок расположения сти-
хотворений отличается; несколько стихов — такие, как
«Заплутавшая девочка», «Школьник», «Голос древнего
!5


барда» были со временем перенесены из «Песен не-
винности» в «Песни опыта». История печатания и со-
ставления сборника наглядно показывает, как Блейк
постепенно разрабатывал свою концепцию «двух про-
тивоположных состояний души человеческой», сфор-
мулированную в подзаголовке: в двух частях сборника
эта концепция рассматривается в резонирующей сово-
купности и тематической оппозиции — с блистатель-
ным, ярким результатом.
По всей видимости, постепенная смена тона
от одной части к другой (настрой мрачнеет, напря-
жённость растёт) отражает многое во внутреннем ми-
ре самого Блейка: его духовные искания и, вероятно,
его брак с Кэтрин. (Трудно не усмотреть автобиогра-
фических интерпретаций в таких стихотворениях из
«Песен опыта», как «Ангел» и «Моя прекрасная ро-
за»). Однако отражает она и смену настроений во
всём английском обществе, от первых пьянящих и оп-
тимистичных воззваний Французской революции
в 1789 году до ужаса и смятения Робеспьеровской ти-
рании и войны с Францией в 1792 году, что в равной
степени омрачили само представление о правах и сво-
бодах личности.
Ключ к пониманию «Песен» состоит в том,
что Блейк использовал модальность детской поэзии
для создания поэзии вполне взрослой. Как закончен-
ный цикл, «Песни» разрабатывают взгляд на челове-
ческую природу, ставящий под сомнение наши самые
основополагающие представления о любви, свободе,
справедливости, жестокости и божественной или со-
зидательной Силе, которая предположительно дейст-
вует во Вселенной. Мы живём в мире, вмещающем
в себя и Ягнёнка, и Тигра. Исключительная простота
стиха и образного ряда содержит в себе непрерыв-
ный поток дерзких сомнений, провокационных пара-
доксов и неоднозначной символики. За последние
пятьдесят лет их пытались разными способами про-
интерпретировать фрейдисты, марксисты, неоплато-
ники, буддисты, христианские гностики и юнгианцы
от литературы; и все они так или иначе сумели про-
лить свет на текст «Песен» своими комментариями.
i6


Точно так же и Блейковы иллюстрации, деко-
ративные рамки и вариации в использовании цвета
привлекают внимание многих искусствоведов; а те,
в свою очередь, истолковывают стихотворения за-
ново, открывая в них дополнительные уровни смыс-
ла. Так, один из самых частотных элементов дизай-
на, использование яркого и чёткого цветного верти-
кального орнамента вдоль одной из кромок доски
(например, дерево, лоза, ежевика, цветочный сте-
бель или решётка), вызывают к жизни целый ряд об-
разов: это и рост, и свобода, и ограничение, и плодо-
родие, и запутанность, и угроза. Блейк то и дело на-
рушает традиционное равновесие прямоугольной
рамки с помощью этого декоративного элемента, со-
здавая более открытый, подвижный, изменчивый
рисунок, который зачастую сам по себе содержит не-
однозначные символы: как, например, ребёнок, сры-
вающий плод (уж не запретный ли?) в стихотворе-
нии «На лужайке, где эхо» («Песни невинности»),
или гусеница (которая, возможно, станет бабоч-
кой?) в стихотворении «Роза больна» («Песни опы-
та»). Или, например, непорочный багрянец цветка
в стихотворении «Дитя-радость» по-новому прочи-
тывается через эротическую припухлость пурпура
королевы-девственницы в «Ангеле». Искусное слия-
ние стиха и иллюстрации в единое целое создаёт
впечатление, будто сам текст неким естественным
образом вырастает либо расцветает из Блейковских
прозреваемых (провидческих) откровений; это —
плод опыта иного порядка.
Вероятно, Блейк порою воспринимал сам про-
цесс гравирования — воздействие кислоты на медь
для получения зеркального отображения — как обра-
зец своего искусства. Не он ли говорил, что работа
гравёра — это «печатание инфернальным методом,
сиречь с помощью травильных кислот, кои в Аду це-
лебны и благотворны, ибо разъедают поверхности
предметов и обнажают сокрытую прежде Бесконеч-
ность» («Бракосочетание Рая и Ада»).
Что до Блейковской ключевой темы «двух
противоположных состояний души человеческой»,
17


то здесь речь идёт не о традиционных оппозициях —
подразумевается нечто более динамичное и мисти-
ческое. Исходная концепция подвижной вселенной
духа восходит, по всей видимости, к Сведенборгу
и в антиномической христианской мысли имеет дол-
гую, отчасти оккультную историю, что интеллекту-
ального бунтаря Блейка всегда привлекало. Блейк
изложил её в виде афоризмов в «Пословицах Ада»
(1790), многие из которых напрямую перекликаются
с «Песнями», как, например, знаменитые формули-
ровки: «Радость оплодотворяет. Горести способству-
ют рождению»; и «Лучше убить младенца в колыбе-
ли, нежели лелеять неосуществлённые желания».
Блейк полагал, что «без противоположностей нет
продвижения вперёд».
«Песни» и в самом деле следуют схеме «контра-
стных» или перекликающихся стихотворений: как, на-
пример, «Ягнёнок» (8) и «Тигр» (42); или два «Трубо-
чиста» (12 и 37); «Заблудившийся мальчик» и «Заблуд-
ший мальчик» (13 и 50); «Святой четверг» (19 и 33);
две «Песни няни» (24 и 38); «Дитя-радость» (25) и «Ди-
тя-горе» (48). Эти стихотворения обыгрывают одни
и те же образы, причём порою в одних и тех же словах
(например, green [лужайка] в «Песне няни»), переходя
от радости и довольства к горю и протесту. Но «проти-
воположные состояния» представлены и на уровне го-
раздо более глубоком, нежели этот.
Противоположности содержатся внутри са-
мих стихотворений и проявляются всё сильнее и на-
стоятельнее по мере развития цикла. Даже в «Песнях
невинности» тревога и беспокойство нет-нет, а дадут
о себе знать. Как следует понимать стихотворение
«Цветущий куст» (11)? Мать ли это разговаривает
с малышом на руках, который сейчас — ни дать ни
взять «воробей весенний», а в следующий миг — «пла-
чущая зарянка»? (А если так, то откуда такая переме-
на?) Или это, как предполагают некоторые литерату-
роведы-фрейдисты, некая загадочная аллегория лю-
бовного наслаждения? Что за протест такой против
рабства звучит в «Негритёнке» (9) — где Господня лю-
бовь приравнена к невыносимому, палящему зною
i8


тропического солнца? И почему чернокожий малыш
должен защищать белого мальчугана?
Эта интригующая неопределённость или про-
тивоположная заряженность смыслов многократно
нарастает в «Песнях опыта». Метафизический ужас
стихотворения «Роза больна» (39), зловещие аллего-
рии в «Моя прекрасная роза» и «Ах, подсолнух!» (43)
наводят на мысль о травматичных попытках загля-
нуть в самые глубины сфер сексуальности и религи-
озности, где упования любви разбиваются о реаль-
ность Времени. Однако ж и эти стихи содержат в се-
бе завораживающие намёки на трансцендентные
восторги в Вечности. «Тигр», несмотря на весь его
огненный ужас, его неумолимо-чеканные, пугающие
вопросы, вызывает в воображении образ величест-
венной созидательной силы, раскалённой от жара
кузни в сознании самого художника, который спосо-
бен «придать форму» целой Вселенной — и дерзает
это сделать.
Или взять «Лондон» (46), одно из лучших сти-
хотворений Блейка, исполненных негодования про-
тив социальной несправедливости: звуки и картины
Лондона XVIII века (река, дворец, церковь, бордель)
преобразуются в нём в вечные символы боли и про-
теста. Однако ж сама сила и музыкальность этого
ночного кошмара («Но чаще слышу в темноте...») ут-
верждают поэтическую правду, осознающую «проти-
воположное состояние», страстную веру в идилличе-
ский город солнечного света, свободы и радости, где
детям (в оригинале — new-born Infants [новорождён-
ным младенцам]) не придётся плакать. В таких сти-
хотворениях провидческий гений Блейка воистину
торжествует.
Словом, вот книга, что на первый взгляд, воз-
можно, покажется эксцентричной, инфантильной,
наивно проиллюстрированной подборкой детских
доморощенных виршей; однако она неодолимо пре-
вращается в одно из величайших произведений анг-
лийской романтической фантазии. Она обладает ха-
рактерными чертами философского эпоса, что чаще
ассоциируются с эпохальными поэмами Мильтона
!9


и Вордсворта. Примечательно, что среди пылких по-
читателей Ьлейка числятся его собратья-поэты бо-
лее поздних эпох: Суинберн, Йейтс, Кэтлин Рейн,
Аллен Гинзберг. «Песни» Блейка заставляют нас за-
ново вчитаться в наше собственное детство и пред-
полагаемую зрелость; осознать, что ангелы, пожа-
луй, и впрямь существуют, и задуматься о том, что
они нам говорят.
Ричард Холмс


О РУССКИХ ПЕРЕВОДАХ БЛЕЙКА
Воображение — Вечное Тело Человека.
Уильям li trine, «Лаокоон»
В России Блейк был открыт символистами и вос-
принят как предтеча символистов. Так, собственно,
и называлась статья 3. Венгеровой в журнале «Север-
ный вестник» (1896, № 9): «Родоначальник английского
символизма [Вильям Блэк]. Критический очерк». Ста-
тья впервые познакомила русского читателя с жизнью
и творчеством великого английского поэта. Вообще, за-
слуги Зинаиды Афанасьевны Венгеровой как перевод-
чицы, критика и просветительницы ещё недостаточно
оценены. Она впервые представила на страницах рус-
ской прессы не только Блейка, но и Джона Китса, Уиль-
яма Йейтса и целый ряд других европейских писателей.
В данной статье (перепечатанной вскоре к книге «Лите-
ратурные характеристики») Венгерова дала не только
биографию Блейка и очерк его главных посмертных
публикаций, но и достаточно подробный анализ основ-
ных произведений, включая пророческие поэмы. Она
отметила глубокий интерес к его творчеству на рубеже
XX века: «Блэк всесторонне изучается в Англии и — по
словам одного критика — в портфеле каждого начинаю-
щего писателя есть теперь книга о Блэкс, как прежде
трагедия в пяти актах»1.
В статье о Блейке впервые в России упомина-
ется имя ирландского поэта Йейтса (транскрибиро-
ванное как «1этсъ»). Венгерова отмечает, что после
книг Гилкриста, Суинберна и Россетти ценнейшим
этапом освоения наследия Блейка явилось трёхтом-
ное издание, осуществленное У. Йейтсом и Э. Элли-
сом, в котором впервые воспроизведён полный текст
всех поэм Блейка в том виде, как он сам печатал и ил-
люстрировал их. Кроме того, целый том труда Эллиса
и Йейтса был посвящен изложению философских те-
орий Блейка: «Долголетнее изучение привело талант-
ливых толкователей к близкому пониманию пророче-
1 Венгерова 3. Литературные характеристики. Т. 1.
СПб., 1897. С. 24.
21


ских книг; их изложение впервые открыло англий-
ским читателям непонятную до сих пор цельность ми-
ровоззрения поэта»1.
Уильям Иейтс был первым, кто назвал Блейка
«символистом», далеко опередившим свое время.
«Бывали люди, которые любили будущее страстно,
как женщину, и будущее смешало своё дыхание с их
дыханием, окутало их сумраком своих волос и укрыло
от понимания современников», — так начинает Иейтс
свою статью «Уильям Блейк и воображение». Он пи-
шет, что в свой рациональный век Блейк провозгла-
сил «религию искусства» и примат вдохновения над
разумом: «Разум... привязывает нас к нашей смертной
оболочке, отделяя нас от других людей и показывая
конфликты наших интересов; в то время как вообра-
жение отрывает нас от смертной оболочки через бес-
смертие красоты и связывает нас друг с другом, от-
крывая тайные двери сердец»2.
В России первым переводчиком, обратившим-
ся к творчеству Блейка, был поэт-символист Констан-
тин Бальмонт, который, начиная с 1900 года, публику-
ет в журналах свои версии стихов Блейка. Он перевёл
не только несколько лирических пьес, но и поэму
«Книга Тэль». Интересно, что пятую строфу блейков-
ского Тигра — When the stars threw down their spears, /And
water'd heaven with their tears, / Did he smile his work to see? /
Did he who made the Lamb make thee?—у Бальмонта не по-
лучается уместить в одном четверостишии, и он пере-
водит её двумя строфами:
В тот великий час, когда
Воззвала к звезде звезда,
В час, как небо всё зажглось
Влажным блеском звёздных слёз, —
Он, создание любя,
Улыбнулся ль на тебя?
Тот же ль он тебя создал,
Что рожденье агнцу дал?
1 Там же.
2 Yeats W.B. Essays and Introductions. London: The
Macmillan Press, 1985. P. 112.
22


Тот же самый приём — преобразование одной
строфы в две — применит и С. Маршак в своём знаме-
нитом переводе:
А когда весь купол звёздный
Оросился влагой слёзной, —
Улыбнулся ль наконец
Делу рук своих творец?
Неужели та же сила,
Та же мощная ладонь
И ягнёнка сотворила,
И тебя, ночной огонь?
Самуил Маршак опубликовал свои первые пере-
воды из Блейка в журнале «Северные записки» (1915,
№ 10 и 1916, № 3); впоследствии он их неоднократно
редактировал и перерабатывал. Хочется особо остано-
виться на переводе отрывка из поэмы «Мильтон»
(«Меж трав, по склонам наших гор...»), напечатанном
в журнале «Русская мысль», кн. 3—6 за 1918 год. Эти сти-
хи Блейка, положенные на музыку в 1916 году (по пред-
ложению поэта Роберта Бриджеса) стали в Англии зна-
менитой патриотической песней. Её исполняют
в церквях в день святого Георгия, а также на разного
рода мероприятиях — от политических до спортив-
ных. Неоднократно делались предложения провозгла-
сить эту песню английским национальным гимном.
В окончательном виде перевод С. Маршака
начинается такими строками:
На этот горный склон крутой
Ступала ль Ангела нога?
И знал ли Агнец наш святой
Зелёной Англии луга?
Здесь подразумевается апокрифическая леген-
да о посещении Англии Иисусом Христом в сопровож-
дении святого Иосифа Аримафейского. Концовка на-
поминает о предсказанном в Откровении Иоанна
Богослова втором пришествии Христа и возведении
им нового Иерусалима:
Мой дух в борьбе несокрушим,
Незримый меч всегда со мной,
23


Мы возведём Ерусалим
В зеленой Англии родной1.
Эти строки были, по-видимому, переработаны
Н. Гумилёвым в стихотворении «Память», открываю-
щем его последний сборник «Огненный столп» (1921):
Я — угрюмый и упрямый зодчий
Храма, восстающего во мгле,
Я возревновал о славе отчей,
Как на небесах, и на земле.
Сердце будет пламенем палимо
Вплоть до дня, когда взойдут, ясны,
Стены нового Иерусалима
На полях моей родной страны.
Номер «Русской мысли» за май — июнь 1918 го-
да был последним номером знаменитого журнала, по-
сле которого он был закрыт по распоряжению новой
власти. Трудно представить, чтобы Гумилёв не прочёл
этого номера и не увидел перевода С. Маршака. Кроме
того, он мог услышать песню «Иерусалим» в Англии во
время своего пребывания там в 1917 году. В любом слу-
чае, параллель между строками духовидца Уильяма
Блейка и Николая Гумилёва (визионера по своей внут-
ренней сути, как неоднократно подчёркивала Ахмато-
ва) очень интересна.
Актуальность Блейка в России начала XX века
своеобразно подтверждает и дарственная надпись Бо-
риса Пастернака Константину Локсу на книге стихов
«Близнец в тучах» (1913):
The ruins of Time build mansions in eternity...
W.Blake
Руины (фрагменты) времени слагают обители
вечности...
В. Блэк*
1 В «Русской мысли» вторая строка читалась ина-
че: «Пусть грянет бой — бескровный бой...».
2 Цит. по: Ihm аров М.Л., Поливанов K.M. «Близнец
в тучах» Бориса Пастернака: опыт комментария.
М.: Российск. гос. уп-т, 2005. С. 15.
24


О популярности этой цитаты говорит то, что
она была использована Уильямом Йейтсом в предис-
ловии к пьесе леди Грегори об ирландском герое Куху-
лине, а также Джеймсом Джойсом в «Улиссе» (в эпи-
зоде «Быки Гелиоса»). Её источник — письмо Блейка
Уильяму Хейли от 6 мая 1800 года. Полностью мысль
звучит так: "Every mortal loss is an immortal gain. The ruins
of Time build mansions in Eternity19. «Каждая утрата
в смертной жизни — прибыток для бессмертия...» От-
куда взял её Пастернак, сказать трудно. Но примеча-
тельно, что фраза Блейка была записана Пастерна-
ком в том самом 191S году, когда он прочитал в «муса-
гетском кружке» свой доклад на тему «Символизм
и бессмертие» (сохранились только тезисы).
Впрочем, представление Пастернака о Блейке
было в те времена довольно поверхностным, что под-
тверждается отрывком из письма 1920-х годов. Этот
отрывок содержит также и яркую характеристику
Маршака: «Давно я не встречал такого интересного,
настолько ярко и самостоятельно думающего челове-
ка, как он... Речь шла об английской литературе. Он
мне говорил о двух замечательных поэтах, значенье
которых мне известно, но которых я почти не знаю,
о Блэке и Браунинге... По неожиданности и ориги-
нальности это — Шкловский с присоединением орга-
нической философии, существенности и душевного
темперамента в степени, в которой ни у кого из знако-
мых этих свойств себе не представляю» (Письмо
Е. Пастернак 12.VIII. 1926).'
Десятью годами позже Пастернак едва сам не
стал переводчиком Блейка. «Между прочим, займусь
и англичанами для одной антологии, ещё не знаю кем,
вероятно, Китсом, Байроном, может быть Блеком...».
(Письмо Ломоносовой 14.IV.1936).2 Имелась в виду
антология, готовившаяся Маршаком для Худлита.
Но это не сбылось — ни антология, ни переводы Пас-
тернака из Блейка.
1 Пастернак Б.Л. Полное собрание сочинений,
Т. VII. M., 2005. С. 762.
- Минувшее. Исторический альманах. №17 (1995).
С. 402.
25


В советский период, вплоть до 1960-х годов,
имя Уильяма Блейка пребывало в опале. За одним ис-
ключением: в 1945 году во втором выпуске первого то-
ма академической «Истории английской литературы»
была напечатана интересная статья ленинградского
литературоведа и переводчика Михаила Гутнера
о Блейке, подготовленная ещё до войны (Гутнер по-
гиб в 1942 году). Но ведь 1945 год был особый: дружба
с союзниками, с Англией, неизвестность, куда после
войны всё повернётся...
Лишь Самуил Маршак продолжал понемногу
переводить стихи Блейка, ему даже удавалось напе-
чатать некоторые из них в книгах своих избранных
переводов. Но до отдельного издания, о котором
Маршак мечтал с 1917 года, он не дожил. Оно вы-
шло только в 1966 году с предисловием В. Жирмун-
ского. В небольшой изящный томик, оформленный
художником Г. Клодтом, вошли все «Песни невинно-
сти», часть «Песен опыта» (меньше половины), ма-
ленькая поэма «Тэль» и разные стихотворения. Сре-
ди этих переводов такие шедевры, как «Вступле-
ние», «Тигр», «Золотая часовня», «Мэри», «Словом
высказать нельзя...»
Большим шагом вперёд, в смысле широты зна-
комства с творчеством У. Блейка, стал том «Поэзия ан-
глийского романтизма» (1975) в 200-томной «Библи-
отеке всемирной литературы». В него, кроме «Песен
невинности и опыта» и других лирических стихотво-
рений, вошли три пророческие поэмы, в том числе
«Бракосочетание Рая и Ада» в переводе А. Сергеева.
Кроме Сергеева и Маршака, стихи Блейка для этого
тома переводили В. Потапова, В. Топоров, А. Парин,
В. Микушевич и А. Шарапова. Практически тот же со-
став был повторён в отдельном подарочном изда-
нии «Художественной литературы» (1978) с предис-
ловием и комментариями A.M. Зверева, а затем,
в несколько расширенном виде, в двуязычной —
с параллельным английским текстом — книге изда-
тельства «Прогресс» (1982).
Попытка подойти к поэзии Блейка «с чистого
листа», в свете единой концепции его поэзии, кото-
рой подчиняются все частные переводческие реше-
2б


ния, была предпринята Сергеем Степановым в книге,
выпущенной издательством «Северо-Запад» (1993)
и переизданном в «Азбуке-классике» (2004; 2006;
2009). В книгу включены «Песни невинности и опы-
та», поэмы «Книга Тэль» и «Бракосочетание Неба
и Ада», а также стихотворение «Путём духовным» (The
Mental Traveller). Предисловие и комментарии написа-
ны А. Глебовской.
Особая страница в жизни «русского Блейка» —
творчество композитора Дмитрия Смирнова. Увлек-
шись в 1968 году Блейком, он за сорок лет создал бо-
лее тридцати произведений в разных музыкальных
жанрах на стихи своего любимого поэта и темы его
рисунков. Можно сказать, что произошла встреча
двух многогранных талантов. Ведь Блейк был не
только замечательным поэтом и художником; по сви-
детельствам современников, он поражал друзей ис-
полнением своих стихов на собственные мелодии —
«прекрасные и необычные». Дмитрий Смирнов то-
же соединяет в себе музыканта и поэта: он перевёл на
русский язык почти все стихи Блейка, причем пере-
вёл эквиритмично, так что его вокальные произведе-
ния могут с равным успехом исполняться по-англий-
ски и по-русски. Для полноты картины скажу, что
композитор и поэт-переводчик еще неплохо рисует.
Среди сочинений Смирнова я бы отметил две оперы
по поэмам Блейка «Тириэль» и «Тэль», мировые пре-
мьеры которых состоялись в 1989 году на фестивалях
во Фрайбурге и в Лондоне, ораторию «Песнь Свобо-
ды» (1991), а также вокально-инструментальный
цикл «Времена Года» для сопрано, флейты, альта
и арфы, написанный ещё в 1979 году.
В нашей книге читатели прочтут новые пере-
воды «Песен опыта» и «Песен невинности», создан-
ные в результате работы семинара молодых перевод-
чиков при Британском Совете, которым руководили
мы с Мариной Бородицкой и замечательной англий-
ской поэтессой (и переводчицей русской поэзии) Са-
шей Дагдейл. Этот семинар уже имел опыт совместной
работы, по результатам которой был выпущен том со-
временной британской поэзии «В двух измерениях»
(М.: Новое литературное обозрение, 2009). На этот раз
27


состав семинара наполовину обновился благодаря
предварительно проведённому Британским Советом
конкурсу молодых переводчиков. (Сразу хочется отме-
тить, что пополнение оказалось очень удачным.) Заоч-
ным участником нашего семинара был ныне живущий
в Англии Дмитрий Смирнов.
В некоторых случаях нам было трудно выбрать
между двумя или даже тремя русскими версиями сти-
хотворения; в таких случаях мы поместили в книгу
все варианты: один — в основном корпусе, прочие —
в разделе «Другие переводы».
Может возникнуть вопрос: зачем понадоби-
лось делать новые переводы при наличии работ
С. Маршака, С. Степанова и других? Во-первых, это
было просто-напросто интересно и, думается, полез-
но молодым переводчикам в плане их профессио-
нального роста. Ведь перевод — как, например, куз-
нечное дело — не наука и не одно чистое наитие, а ре-
месло, сумма частных приёмов, зависящих от
конкретной цели: эти приёмы можно перенимать, со-
вершенствовать и оттачивать во взаимных обсужде-
ниях, сравнениях вариантов и тому подобной студий-
ной работе.
Во-вторых, окончательных и единственно вер-
ных переводов не существует. Как совершенно верно
констатировал в своей статье о двух русских «Тиграх»
Сергей Сухарев, «стопроцентный Блейк в беспримес-
но чистом виде существует только на английском язы-
ке, каждый новый перевод — всего лишь бесконечное
приближение к оригиналу».'
Поэзия таинственна, и никто, включая самого
автора, не знает до конца, что заключено в стихотворе-
нии; отсюда, напоминает нам Мераб Мамардашвили,
феномен разных вариаций одного и того же: «Вариа-
ции есть форма проявления символичности».2 В другом
месте он говорит, что культура жива отзвучиями, что,
1 Сухарев С. Два «Тигра». (О переводческом стиле
и личности переводчика) // Мастерство перево-
да. 1976 (Сб. одиннадцатый). М., 1977. С. 317.
2 Мамардашвили М.К. Философия — это сознание
вслух//Юность, № 12 (1988). С 10.
28


пока мы думаем о «Гамлете», он продолжает существо-
вать: «наша мысль о трагедии "Гамлет" есть способ жиз-
ни этого произведения...»1 Ровно таким же образом на-
ши попытки переводить, интерпретировать Блейка
есть один из способов существования Блейка в России
XXI века. В этом смысле переводчика можно назвать
подмастерьем бессмертия.
Но и читателя тоже.
Г. Кружков
12.VI.2010
1 Мамардашвили М.К. Эстетика мышления. М.:
Моск. школа политических исследований, 2000.
С. 70.


Уильям Блейк
Песни
невинности
и
ОПЫТА
Факсимильное
ВОСПРОИЗВЕДЕНИЕ
ПРИЖИЗНЕННОГО ИЗДАНИЯ
С НОВЫМИ ПЕРЕВОДАМИ
НА РУССКИЙ ЯЗЫК


1.
Общий титульный лист
к «Песням невинности»
и «Песням опыта»
Песни
невинности
и опыта,
показывающие два
противоположных
состояния души
человеческой
32


l NN ОСЕ NC
PERIENC:
Ъ
:>
**«4~f*Z+t
*"W -V
зз


2.
Фронтиспис
к «Песням невинности»
34


35


3.
Титульный лист
к «Песням невинности»
Автор и печатник
У. Блейк
36


37


4. Вступление
ШЁЛ Я С ДУДОЧКОЙ СКВОЗЬ ЛЕС,
ШЁЛ, И ВЕСЕЛ БЫЛ МОЙ ПУТЬ.
Чу! — дитя зовёт с небес:
«Поиграй мне что-нибудь!»
Чистый, кроткий мой НАПЕВ
Разбудил лесную тишь.
«Дальше, дальше!» Я играл,
Слушал радостно малыш.
«Спой теперь!» — и я запел,
Отложив СВОЮ СВИРЕЛЬ,
Как к малютке по ночам
Сходит Ангел в колыбель.
«Песни в книгу запиши!» —
Так промолвил он, и вот
Я один остался вновь,
И ПОБРЁЛ вдоль тихих вод,
и тростинкой на песке
Строки кроткие чертя,
Эту книгу написал
Для тебя, моё дитя.
Перевод М. Костионовой
38


fi &&*ъ&&Щ
Il ; IntrOQUCtlOnJi
If:: Wdwf&à
ке 1й ambiai attuto ew
S\{\ - ' ■■ mtty <kv.tt[
iMr^iMtiât^aRtf again
«ittbceoewn md wntc ду Г
юк tfoft «il m» геаЛ~***4
4
^_~w Ite>WisKd from my si;
39


5. Пастух
Сколь ОТРАДЕН удел пастуха!
Он при стаде с утра до заката:
Слышит ЯРОЧЕК ЛАСКОВЫЙ зов,
слышит — резвые вторят ягнята.
Не скупится па слово хвалы,
День-деньской надзирая за стадом.
Мир и лад над лугами царят,
Знают агнцы, что Пастырь их — рядом.
Перевод С. Лихачёвой
40


I1


6. На ЛУЖАЙКЕ, ГДЕ эхо
Солнце встаёт:
Ликуй, небосвод!
Звенит бубенец —
Зиме конец.
Жаворонок и дрозд
Вылетают из гнёзд
И поют ЧУТЬ СВЕТ
Бубенцу в ответ,
то-то будет потеха
На ЛУЖАЙКЕ, где эхо!
Стар и сед наш Джон,
Но смеётся и он,
Сидит ПОД ДУБОМ
С ДРУЖКОМ БЕЗЗУБЫМ,
42


Eccl . 'р,С}уъ}^Л Vi
pN -Л to -V
i
*2>4зИ
43


7.
Над нами хохочет,
Под нос бормочет:
«В БЫЛЫЕ-ТО ДНИ
Не сидел я в тени,
ВОТ БЫЛА НАМ ПОТЕХА
На ЛУЖАЙКЕ, где эхо!»
Замирает игра,
Отдохнуть пора.
Солнце садится —
Полно РЕЗВИТЬСЯ.
Густеют тени,
к матерям на колени
Спешат сорванцы,
словно в гнёзда птенцы.
Позабыта потеха,
Стихло в сумерках эхо.
Перевод М. Фаликман
44


I /
^ m i
ш • Sii
■feu h-m&ÌWì
Gt
^4*
* ;
i.-.


8. Агнец
Агнец, милый Агнец!
Чей ты, милый Агнец?
Жизнь и пища, воздух — чьи?
Луг зелёный и ручьи?
твой наряд кудряв и бел —
кто тебя в него одел?
Кто ТВОЙ ГОЛОС СОЗДАЛ НЕЖНЫЙ,
что ещё нежней одежды?
Агнец, милый Агнец!
Чей ты, милый Агнец?
Агнец, милый Агнец!
Знай же, милый Агнец.
Тот создатель красоты —
Тоже Агнец, как и ты.
он, как мы, младенцем стал
и тобой себя назвал.
Tbl МЛАДЕНЕЦ, ХОТЬ ОВЕЧИЙ,
я — младенец человечий.
Агнец, милый Агнец!
Божий, Божий Агнец!
Перевод А. Круглова
46


Ì jLami* ч&л
' г..
* 3 Mu LAoïbwêi
I аи nùl<it
Urtttc La*
i
«Л
17


9. Негритёнок
под пальмою на юге я рождён,
я чёрен, но бела моя душа.
Она бела как снег, бела как лён,
Бела, как у любого малыша.
я помню, как, устав от знойных дней,
Мы УХОДИЛИ с матушкой в тенёк,
Я НА КОЛЕНИ ЗАБИРАЛСЯ К НЕЙ
И слушал песню, глядя на восток:
«Смотри, сынок, Господь живёт вон там.
он дал нам этот мир и эту тень,
он дарит людям, птицам и цветам
Отраду утром, отдых в жаркий день.
И мы должны вершить свои дела
И научиться Бога принимать,
а солнцем обожжённые тела —
Всего лишь тучки, — так мне пела мать. -
48


/
V
у таг к» 4evtit*ri
..V ••.. : i
. (W IMI EN
i fil* ritiriti *nti*ìt
li,
<<?
——.
49


10.
Когда терпеть научатся сердца,
Растает тело тучкой поутру.
Услышим мы небесного Отца:
"Придите, агнцы, к моему шатру"».
И это я запомнил навсегда,
И мальчику английскому спою:
«Растает облачко твоё, когда
Навек оставлю тучку я свою,
Когда к отцу придём и я, и ты —
Укрыть тебя от жара буду рад.
Мы станем одинаково чисты
И ТЫ МЕНЯ ПОЛЮБИШЬ, МИЛЫЙ БРАТ».
Перевод Е. Коробковой
5°


f +&CA oivr *»uU k*re learn« l А с Кг Л l© i |
l е1оиЛ «и!1 vam*k wt 4t all |tç hìi vcucé
Ç*vw£: rctnr <>»it Ox?m tb^.djtivf v.jiyUv«^ cm/
i4*m<î jjy g&ldesi tcwfc uke hmta# rejoi
i Ana »wie»tptttW f. iUv L f
An4b€ lik'
.->■


11. Цветущий куст
Воробей весенний
Под ЦВЕТКОМ ДУШИСТЫМ
В изумрудном лоне:
Полон нетерпенья,
Ищешь наслажденья
На моей ладони.
Нежная зарянка,
Под ЦВЕТКОМ ДУШИСТЫМ
В изумрудном лоне:
Плачешь спозаранку,
Нежная зарянка,
На моей ладони.
Перевод А. Строкиной
52


».J*-*-
/
Ol! \S-l--V-- ,
iwift. ад ZI
53


12. Маленький трубочист
Умерла моя мама, когда я был мал,
а отец меня быстро в работу отдал,
хоть ещё ни словца не сказал мой язык, —
чищу трубы с тех пор я и к саже привык.
Головёнка у Тома кудрявой была.
Как он плакал, когда был обрит догола!..
Я сказал: «Не горюй и гляди веселей —
Ведь теперь не запачкает сажа кудрей».
Успокоился Том И УЖЕ НЕ РЫДАЛ,
И в ночи он диковинный сон увидал:
Будто все, кто тут есть, Дик, и Сэмми, и Джим,
в чёрных гробиках, заперты прочно, лежим.
только ангел небесный движеньем руки
На свободу пустил нас, открывши замки,
мы пустились бежать по поляне смеясь
и в реке посмывали и копоть, и грязь.
а потом полетели, наги и светлы,
в облака, где не нужно скребка и метлы.
Ангел молвил: «Коль будешь ты умницей, Том,
в небесах обретёшь ты блаженство потом».
Том проснулся; и все мы — за Томом вослед.
МЫ БРЕДЁМ НА РАБОТУ, ПОДНЯВШИСЬ ЧУТЬ СВЕТ.
Том УЖЕ НЕ ГРУСТИТ, ХОТЬ МОРОЗ и жесток:
КТО ИСПОЛНИЛ СВОЙ ДОЛГ — ТОТ НЕ ЗНАЕТ ТРЕВОГ.
Перевод В. Сергеевой
54


Ш cwi4 ìikt ï 1С к ,* ** зачтет^. *fü? ; .
ч ivjw t^a^ the **.fKit^enuncA f\> ^Ц v ■
& JJZT ~е«и$ ? о b*<i é b: и
i he ofc^mitlw rolìi** ** jf«t 4iem
tad he op«no гы r«t them *U »re« ?. ^7-
-*isfr Wi \>e.Vm<i4*i **
i ь jort ш ike vnn<t. <L\Ä
:*r?--ijSry Кме i ^:*T bf Wf^WWAvÌjuy/^
55


13. Заблудившийся мальчик
Отец мой, отец, постой, подожди!
о, сбавь хоть немного шаг!
Я СБИЛСЯ с пути — КУДА МНЕ идти?
Мне страшно — подай мне знак!
Вокруг всё темней, отца не видать,
Мальчик насквозь продрог;
Над зыбью болот туман восстает,
И вспыхнул вдали огонёк.
Перевод С. Лихачёвой
^Ф


McWLoât
. ; I
ч;^
57


14. Найденный мальчик
Мальчик, болотным огнём завлечён,
Плакал, идя сквозь тьму,
Когда наконец Господь и Отец
Весь в белом явился ему.
Поцеловал, и за руку взял,
и к матери сына отвёл,
что скорбя и грустя искала дитя,
Бредя сквозь сумрачный дол.
Перевод С. Лихачёвой
58


fy
â
s
Й
г:
F.
■^
WH
/ 7 ^
г*| л
Ч/
4S
\
flaüxo-mvrwte^
urf moth«- fr рЧ# 't "TmW
Körrowpai^ .wo tiie »оЫ^г <Ыс {!_
59


15. Смешливая песня
Рассмеялись леса в переливах лучей,
Весь в улыбчивых ямочках, плещет ручей,
Даже ветру от нашей забавы смешно,
и хохочут холмы с ветерком заодно.
и смеются луга, 3еленым-3елены,
И СМЕЮТСЯ кузнечики-стрекотуны;
«Ха-ха-ха!» — под безоблачным сводом небес
Заливаются смехом Джейн, Мэри и Бесс.
Яркокрылые птицы смеются в тени,
Стол НАКРЫТ — ТАМ ОРЕХИ, ТУТ вишни, взгляни !
если к радостям жизни душа не глуха,
Приходи хохотать с нами в лад: «Ха-ха-ха!»
Перевод С. Лихачёвой
6о


гюЛ% ÌM
..
tkf üb****
ъх&ст
жггу vit *
tcHj^c ïA A
.
1 it éwir *to*mtï%mfid turnte» 0a\g ТЫ Л* , H*.
Svilii <- our bt„bÌ4f wijjk Льсггн* шла nubi »л л}^ * \
'Оэле W 3j h* mertf «bdj*m*»*tkeiA
ТоÄiivJ tii* jfwect -Зиагиз c£ Йд JBa,Hc .1
(h


16. Колыбельная
Сладких снов лёгкий рой,
Мою детку успокой;
Сладкий сон — перезвон
Ручейков под сенью крон.
Сладкой грёзы крыло
Обвело венцом чело,
Чтобы ангел сладких грёз
Над кроваткой стражу нёс.
Тень улыбки, повей
Над отрадою моей:
Улыбаясь детке, мать
Будет ночи коротать.
Сладкий стон, легкий вздох,
Не застань дитя врасплох.
Вздохов ОТЗВУКИ ВЕЗДЕ —
Лепет горлинок в гнезде.
Баю-бай, засыпай,
спящий мир — блаженный рай,
Спи всю ночь напролёт —
Мама над тобой всплакнёт.
Образ детского лица
Повторяет лик творца:
Был младенцем и Христос,
Проливал немало слёз.
62


V
' it» ' ) r 'fcëèk
iOcr
) weeF4Ìre«mjf form & jke*« àS^ * / v
eeejtmce& *$i *cft Ami,
vtaie^j Wirf*
IM tìawr ocr twr *K*
dtjfaadbct frvaH
ibi тзапя lb^
1'
••-о*
бз


17.
Плакал он в тишине
о тебе и обо мне.
Днесь младенец святой
Кротко твой хранит покой,
Улыбаясь в тишине
Всем вокруг, тебе и мне —
Так несёт Спаситель сам
Мир земле и небесам.
Перевод С. Лихачёвой
б4


65


18. Божественный Образ
Прощенье, Милость, Мир, Любовь
Мы просим у Богов,
И радость прилетает вновь
Под НАШ убогий кров.
Прощенье, Милость, Мир, Любовь
В зеницах Божьих ВЕК,
Прощенье, Милость, Мир, Любовь
Обрящет человек.
Прощеньем сердце осеня
И милостью лицо,
К душе Любовь спешит, звеня,
На мирное крыльцо.
и человек, что наг и сир,
с молитвою своей
Любовь, Прощенье, Милость, Мир
Находит у людей.
Язычник ты иль иудей,
Чтоб Бог пришёл в твой край,
Люби людей, прощай людей,
Жалей и примиряй.
Перевод Дм. Н. Смирнова
66


67


19. Святой ЧЕТВЕРГ
ВЯТОЙ ЧЕТВЕРГ ИДУТ ВО ХРАМ, НЕВИННЫ И ЧИСТЫ,
ПАРАМ ДЕТИ, ПЛАТЬЯ ИХ — ЧТО ЯРКИЕ ЦВЕТЫ.
JET ИХ СЕДОВЛАСЫЙ СТРАЖ, ЧЕЙ ЖЕЗЛ БЕЛЕЙ ЧЕМ СНЕГ.
И ВЛИВАЮТСЯ В СОБОР, КАК ВОДЫ ВЕШНИХ РЕК.
ЮЕ МНОЖЕСТВО ЦВЕТОВ РОЖДАЕТ ЭТОТ ГРАД!
И, С СИЯНИЕМ В ОЧАХ, СРЕДИ ДРУЗЕЙ СИДЯТ.
ОБОРЕ ГУЛ — но оглянись: НЕВИННЫЕ ВОКРУГ.
[ОЛИТВЕ СЛОЖЕННЫХ НЕ СЧЕСТЬ БЕЗГРЕШНЫХ ДЕТСКИХ РУК.
ПЕСНЬ, КАК ВЕТЕР, ДО НЕБЕС ДОНОСИТСЯ С ЗЕМЛИ,
ЛЫШЕН МЕЛОДИЧНЫЙ ГРОМ В ЗАОБЛАЧНОЙ ДАЛИ.
КТО ПРИСТАВЛЕН К БЕДНЯКАМ, СПАСУТ ИХ ОТ ОБИД!
) МИЛОСЕРДЕН НА ЗЕМЛЕ — ТОГО ГОСПОДЬ ХРАНИТ.
Перевод В. Сергеевой


19. Святой ЧЕТВЕРГ
в святой четверг идут во храм, невинны и чисты,
по парам дети, платья их — что яркие цветы.
Ведёт их седовласый страж, чей жезл белей чем снег,
они вливаются в собор, как воды вешних рек.
Какое множество цветов рождает этот град!
они, с сиянием в очах, среди друзей сидят.
В СОБОРЕ ГУЛ — но оглянись: НЕВИННЫЕ ВОКРУГ.
в молитве сложенных не счесть безгрешных детских рук.
их песнь, как ветер, до небес доносится с земли,
и слышен мелодичный гром в заоблачной дали.
Те, кто приставлен к беднякам, спасут их от обид:
кто милосерден на земле — того господь хранит.
Перевод В. Сергеевой
68


69


20. Ночь
Темнеет; солнце на закат
Направило свой бег.
уж птицы в сумерках молчат,
и мне б найти ночлег,
во мгле, как цветок,
Небесный чертог
Украсит луна,
Безмолвьем полна.
До завтра, мирный окоём,
Где всяк резвиться рад,
и ходит ангел там, где днём
Паслись стада ягнят.
Дарует он им
Блаженство, незрим,
Забвенье забот
Всем спящим даёт.
Заглянет в каждое дупло,
в гнездо, где птичка спит,
в берлогу, где зверям тепло,
и их от бед хранит.
а если, случится,
Кому-то не спится,
То, С ЛАСКОВЫМ взглядом,
Побудет он рядом.
7о


( S*К . ,m«l<*
»VfÜ ч^«г. ili : ' v««,| h
re ' l
» 1
7'


21.
Когда добычу ищет волк,
То АНГЕЛЫ СКОРБЯТ
и исполняют высший долг,
Храня своих ягнят.
Волк ЖЕРТВУ настиг —
Слетаются вмиг
И душам дают
Блаженный приют.
Войдя под сень святых САДОВ,
Заплачет лев — и вот,
в лугах услышав нежный зов,
Стада стеречь пойдёт.
«Так сладостен сон,
И ГНЕВ УСМИРЁН,
И ВСЯКОЕ зло
Отсюда ушло.
с ягнёнком рядышком могу
я спать блаженным сном
и думать, стоя на лугу,
Об Агнце об ином,
в реке я омыт,
Обрел дивный вид.
Прекрасен и злат,
Стал пастырем стад».
ПереводВ. Сергеевой
72


Л J >
m/
i : i
M:
I &* itOi
tW sm*ktvx
} ïm* cur immoH J égy*
Ш1 ;■-»**•** <#%i Utf t<aJ |
iL..,г--ч*икг g iîщи ». •- и
7.".


22. Весна
Флейта, пой!
Прочь покой!
Птичье «ура»
С утра до УТРА.
в роще соловей
ночью смелей.
а жаворонок
Весел спросонок.
эй, веселей! 1ъд вышел из пелёнок!
Снуют детишки —
Девчонки, мальчишки,
74


75


23.
Милые крошки
Встали на ножки.
Петухи кричат,
И они НЕ МОЛЧАТ.
Шум, гам, игра —
Рада детвора.
Эй, веселей! Весну встречать пора!
Агнец мой,
Сядь со мной,
В глазки взгляни,
В ЩЁЧКУ лизни.
Возьму в горстку
Нежную шёрстку.
Мордочку живую
Дай поцелую.
Эй, веселей! Мир вокруг ликует!
Перевод А. Круглова
7б


г
■
77


24. Песня няни
Если слышу вокруг голоса ребятни,
Если ЭХО СМЕЁТСЯ ЗВЕНЯ,
Значит, всё хорошо, тихо вечер пришёл,
И покой на душе у меня.
— Собирайтесь-ка, милые, поздно уже,
Заблестела роса серебром.
Оставляйте игру, ведь сюда поутру
Вместе с солнцем мы снова придём.
— Нет, ещё не пора! как же наша игра?
Солнце светит, и весело нам!
Нет ни тучек, ни звёзд, заливается дрозд,
И барашки бредут по холмам.
— Что ж, играйте пока, ночь ещё далека,
А стемнеет, так сразу домой!
Шум, веселье и гам — по зелёным лугам,
Только эхо осталось со мной.
Перевод А. Строкиной
*Я


ïfe&m
,1
TÛTl
7!)


25. Дитя-радость
Имени нет у меня,
от роду мне два дня.
— Как мне звать тебя, свет мой?
Жизни радуюсь я.
Радостью звать меня.
— Радости светлой!
Радостью милой моей
От роду двух только ДНЕЙ
Стану звать тебя, свет мой.
Ibi мне улыбку свою
Подаришь, а я спою:
— Радости светлой!
Перевод М. Фаликман
8о


Si


26. Сон
Я ЛЕЖУ В ТРАВЕ ГУСТОЙ,
Сон СКЛОНИЛСЯ НАДО МНОЙ.
Вдруг одну — без муравья —
Муравьиху вижу я.
Ищет дом она впотьмах,
в муравьином сердце — страх,
и дрожит, как лепесток,
Муравьиный голосок:
«Плачут детушки сейчас,
Не сомкнут бессонных глаз.
Чёрен-чёрен небосвод.
Мама, видно, не придёт».
Стал я точно муравей
И заплакал вместе с ней.
Светлячок, нежданный гость,
«Что, — спросил, — У ВАС СТРЯСЛОСЬ?
я свечу ночным жукам,
Посвечу теперь и вам.
Огонёк сверкает мой —
Отведу тебя домой».
Перевод А. Строкиной
82


«рЁГГ^У
**..
|
№1
irêSrm c'kI weave a srKa<|jp я
z on tfr«sd^ raetlioudiii î '
>ìrouM«d wrfera ала tolomlM^
T) »к benighted travet ;ог«
ЛИ keartbrokel heard her шю
I BoIWWAril- fSherJ^Affift!
Мс&Лкеу' look abroad! to дье
1кт*г4Ыт*?Аж**ъferir* jfc
gtjf:yjg * «гор d -4 te a_- .^IR^ki
1 f i am set to Ш ths ground /M^af-
2 VVHile iL* Ьеере ^сч* К&доипД ;
. i Bilow nowikd Ьее'Ця fctfn/"J
15 LHÛe warvcWer lue Ôiee %ятe,
A iJ
83


27. О СКОРБИ БЛИЖНЕГО
Если БЛИЖНИЙ ТЕРПИТ МУКУ,
Как могу ему я руку,
Проходя, не протянуть
и страдальца оттолкнуть?
Неужели можно брата,
чья душа тоской объята,
Не утешить, не согреть,
Слёз его не отереть?
И НЕУЖТО МАТЬ МОГЛА БЫ
от забот малютки слабой
Отмахнуться без стыда?
Нет, не верю! Никогда!
Как же тот, кто льёт сиянье
На смиренное созданье,
Кто врачующей рукой
Льёт прощенье и покой,
Не прольёт слезы целящей
Над ягнёнком в тёмной чаще,
Над пичужкою в силках,
Над малюткою в слезах?
Отвернётся неужели
Он от кроткой колыбели
и от бедного гнезда?
Нет, не верю! Никогда!
Сам испил он скорби чашу,
Сам изведал беды наши,
с каждым плачущим грустя,
Сам он плачет, как дитя.
Знай, он здесь; твою тревогу
Гонит прочь он от ПОРОГА.
Каждый вздох и каждый стон
Чутким сердцем слышит он.
и пока твои печали
лёгким дымом не умчали,
он, незримый, в час любой
Будет слёзы лить с тобой.
Перевод М. Костионовой
84


'«Д^ий
«tifeek fer lana толст.
And twt i««l ggp 1огг<5^л к1*1^е,. ^P"* i4
.btw^w-.1 .J- sm *^
J Ami ranjMfi»*^.
' ?£г*Ф- piVW CAfl ft M -
!| Я« ^ l« 1** iar ^ ■- -lt v^
He Ьезды«. i a mêà «ж w* ■ %. ^* là
Hedoil-' feci th* f .**r»<w tea . v^l , *
Jj^jab^ BMâktf i« noi |
et mir fficl ke №jy «eytrey
I (ИГ g*j*f '* Я«5 3 .A* g ' Ri
... g
V-,
i
^ :
Гк* by
• Jî
85


28.
Фронтиспис к «Песням опыта»
86


<s7


29.
Титульный лист
к «Песням опыта»
Автор и печатник
У. Блейк
88


■*J
»9


30. Вступление
Слушай голос певца.
Всё, что будет, и было, и есть,
Он познал до конца,
Услыхав от Отца
в древней роще священную вест
Слышишь, как он поёт,
Как рыдает в вечерней росе;
Видишь звёзд хоровод —
Падших душ перелёт,
Слыша песнь, они светятся все.
О Земля! О Земля!
Поднимись из РОСИСТЫХ ТРАВ.
Ночь ушла,
И заря
Засияет, от сна восстав.
Не оглядывайся никогда.
что ты всматриваешься в тень?
Ведь в небе звезда,
в берегах вода —
Твои, покуда не вспыхнул День.
Перевод М. Липкина
9°


<J/îîtroduc£ion
3±
%të*tr *€* tvteê
ifhû Я*е&ел£, Past, Sc Future jr&ey
That ч>а!кУ, amcfrg tke tvtstent ?re*$\
^'ailinfe Vif /ijhsrr/ *Sbti£
jfrt;.i *>&•/; f^ tn. t/м е#ШиФ tiUw;
/iuta JÊU&fit CC#t*vU'.
Jut Ыхиту prié ;
JLnd /Ulan /juIsjï ui*At /v/>**€'/
' ft .
yfrtya ir, t/te iù;*y hr*
t* ныл *
*-/ии£ tri fi morn -
7t:,n fr*£f/ /M "*
2/uf wofrr .yJiih-
7 - / "// h
9^


31. Ответ Земли
С МУКОЙ В СЛЕПЫХ очах
Обернулась из тьмы ледяной Земля.
Свет зачах,
Смертный страх
Стынет, власы сединой беля.
«Водная мгла без конца...
к звёздам ревнивым попала я в плен.
зов певца,
Глас Отца
Слышу, не в силах привстать с колен.
Жаден Отец людей,
Держит в горсти от рассвета ключи.
Всё сильней
Гнёт цепей —
Может ли юность цвести в ночи?
Разве же не грешно
Травам не дать прорасти весной?
Ждёт зерно,
Пока темно.
Пашет ли пахарь порой ночной?
Цепи мои разбей,
холод кромешный мне сердце пронзил.
Вор! Злодей!
в тюрьме твоей
Стонет в оковах любовь без сил».
Перевод А. Круглова
92


iiarth's.
up Ллг Umtut,
1
'I
Ji*mt%k ta !
93


32. Глина и камень
«Любовь чиста, любовь верна,
Себя забыв, пойдёт боса.
Для друга милого она
В аду воздвигнет небеса!»
Так пела глина у ручья,
Скрипя под тяжестью копыт,
А камушек журчал в ответ,
Струёй холодною омыт:
«Любовь себе одной верна,
Придавит хуже колеса —
в оковы закуёт она
И В АД обрушит небеса!»
Перевод А. Круглое а
94


95


33. Святой ЧЕТВЕРГ
Вправду ль так хотел Господь?
Здесь, в краю земных щедрот,
Малышам сухой ломоть
Длань жестокая даёт.
Это песня или плач?
Нету радости ни в ком:
Нищетою поражён
в наших землях каждый дом.
Их РАССВЕТ ЧЕРНЕЕ мглы,
их полей печален вид,
их пути полны препон.
Здесь всегда зима царит.
Где-то ярок солнца свет,
Где-то зелено в полях,
Детям голод незнаком,
Нищеты неведом страх.
Перевод В. Сергеевой
Ф


1
л
IU
and &wÙuL fu Л ,
V
'remain- i л^иг t 1 У
-*■r- * Л L
I Л/i/ï &rt snwy ckfJdi'&r boar / Jj*M
Ut is a h*£ if pw'ert} V^^SF
&шг Лап. и ^\0. aas
jl/btd tnmr £ddà té * ///#//< д Ain
\Jt iS etxrntu ■■ nere
r Iridf whert ver *Же. rtfjn
\&3aée cm* ш*шг Àunp?r tfiejr
гЖ>г fwv&ty dis ß*fid apjjoil .j
S
-C v.
97


34. Заплутавшая девочка
в будущность времён
Взор мой устремлён.
Прозревает взор
(Начертай, гравёр!),
Что земля от сна
ВНОВЬ ПРОБУЖДЕНА
И для чистых душ
Садом стала глушь.
Где цветёт вокруг
Благодатный юг,
Где земля тепла,
Лика прилегла.
Лике семь годов.
Слушая дроздов,
Долго ШЛА ОНА
Через глушь одна.
Здесь на склоне дня
Сон СМОРИЛ МЕНЯ.
Плачут мать с отцом:
«Пуст без Лики дом!»
В глухомани в ночь
Потерялась дочь.
Как же Лике спать,
если страждет мать?
Плачет мать навзрыд —
Вот и дочь не спит.
Если МАТЬ УСНЁТ,
Лика слез не льёт.
Хмуро, хмуро мгла
В пустошь снизошла.
Пусть встаёт луна,
Я — во ВЛАСТИ СНА.
Сон смежил ей взор,
из пещер и нор
Хищное зверьё
Смотрит на неё.
Величавый лев,
Девочку узрев,
В пляс пустился вдруг —
Райский свет вокруг.
98


99


35.
Леопард и рысь
Вкруг неё сошлись.
Старец-лев, смирён,
Сотворил поклон.
Подошёл лизнуть
Деву в лоб и в грудь,
Слёзы он ронял —
Как за лалом лал.
Львица к ней пришла,
Платье совлекла;
в гроты, в глубь земли
Деву унесли.
Перевод С. Лихачёвой
Найденная девочка
в темноте вдвоём
Бродят мать с отцом —
Через дол и лог
Бродят без дорог.
Шли они семь дней
ПО ЗЕМЛЕ ТЕНЕЙ,
Шли, рука в руке,
В ГОРЕ и тоске.
Семь ночей они
Спят в глухой тени:
Слышат тихий стон,
Видят сходный сон:
Мнится: хлад и глад
Их дитя томят;
100


V " f.
vilUrs
V»W the .!>..m» *чер.
■MM
Pal»- Hkn> К i, ways
IO!


36.
ночи напролёт
Лика слезы льёт.
Пробудясь от сна,
Немощна, бледна,
Зарыдала мать —
Силы нету встать.
Сам чуть жив от слёз,
Муж жену понёс.
Видят, ОБОМЛЕВ,
Перед ними — лев.
Грива — блеск зарниц.
Люди пали ниц.
Не спастись теперь!
их обнюхал зверь.
Обошел кругом,
Жарким языком
Руки лижет им:
Нем, непостижим.
Мать с отцом глядят:
Прозревает взгляд
Вживе, не во сне —
Дух в златой броне.
Кудри за спиной —
Золотой волной;
На челе - венец.
Горестям — конец!
Вестник их зовёт:
«Сбросьте груз забот!
Лика мирным сном
Спит в ДОМУ МОЁМ».
Поспешив на зов,
Мать с отцом у львов
в глубине земли
Спящую нашли.
Там их дом теперь —
Им не страшен зверь:
Львиный рёв и рык,
Волчий зуб и клык.
Перевод С. Лихачёвой
102


fj\
%:vj
■
103


37. Трубочист
Бредёт малютка в снегопад,
Весь в саже с головы до пят.
— Где мать с отцом, скажи-ка нам?
— Пошли молиться в Божий ХРАМ.
я прежде жил, не зная бед,
Резвился радостно в полях —
и вот я в чёрное одет
И жалобно кричу впотьмах.
МОЙ ВЕСЕЛ НРАВ — И ЛЮДИ МНЯТ,
Что Я ПОДОБНОЙ ЖИЗНИ РАД.
Так умерщвляют нашу плоть
Король, священник и Господь.
Перевод В. Сергеевой


'*4 UaJi *&> ф
ËytAfy w*a»,weep' tn
лшь 7 мнит АеФрУ цен** tkm Jwtk
* — /v r^ji :7I •-. „
fwrpctt* lay JE/W* &, mother?*арг ?
-tkmk#*t>
0 рянф •
ùvtyk- мш ùs mnß ih* tinte? if* **€
***** tv p >АьГдо«*Де fò^g


38. Песня няни
если слышу в лугах голоса ребятни,
Так мне грустно, а им невдомёк:
Вспоминаю я прежние юные дни,
И по сердцу бежит холодок.
Все — домой! Заблестела роса на дворе,
Скоро выйдет луна из ворот.
Ваше юное время проходит в игре.
Ваше зимнее время грядёт.
Перевод А. Строкиной
юб


"tr
maul...
Идо «uni кмятм cÂMtmb.dw »ол ts JpM dûnfo
W'"/ th* dg** nt suffit тПМШ* >^ чу*■ ■ ni ^QK* ^
JA''' -t^Jrtf- <ir* MttjrfW f/t jt/ay $>/\
\Af*êl yotrr mntVi r •" ***** fjtf\
107


39. Роза больна
о бедная роза,
Недугом твоим
Стал червь, принесённый
Злым ветром ночным.
В атласное лоно
Проник он как тать,
Чтоб гибельной страстью
Тебя истерзать.
Перевод Е. Третьяковой
ю8


log


40. Мошка
Мошка,
Резвый твой полёт
Вмиг
Рука моя прервёт.
Разве мы
С тобой не схожи?
Разве я
Не мошка тоже?
Пью, пою,
Танцую тут,
А потом
Меня смахнут.
Если мысль —
И жизнь, и СВЕТ,
Смерть —
лишь там, где мысли нет.
Умирая
Иль живя,
Словно МОШКА,
Счастлив я.
Перевод Е. Третьяковой
НО


I /
ilv/
gjX*~*jt'
I I 1


41. Ангел
То БЫЛ лишь сон, но странный сон!
Мне снилось: я взошла на трон,
а рядом — кроткий ангел-паж,
Невинной королевы страж.
Лила я слёзы — он берёг
И утешал меня как мог,
Но РАДОСТЬ СЕРДЦА своего
я утаила от него.
но вот покинул он меня,
и грозен был багрянец дня.
Забыты слёзы и мечты —
На страже копья и щиты.
Когда же вновь вернулся он,
Был нерушим щитов заслон.
Умчалась юность навсегда,
И голова моя седа.
Перевод О. Полей
112


43


42. Тигр
Тигр! О Тигр! Ты взрыв огня,
В ДЕБРЯХ ТЬМЫ РОЖДЕНЬЕ ДНЯ.
ЧТО ЗА МАСТЕР В МИР ПРИНЁС
Грозный строй твоих полос?
Бездн каких, каких орбит
Жар в зрачках твоих горит?
Крыльев знак на лбу твоём —
кто дерзнул владеть огнём?
Чьим РУКАМ ХВАТИЛО сил
Свить ПРУЖИНУ СТРАШНЫХ жил?
Сердца стук в тиши ночей —
Поступи он вторит чьей?
Что за мощный молот мял
Злобной ярости металл?
в чьей печи, в каких цепях
Зрел, калился смертный страх?
Звёздных копий круговерть,
Слёзы оросили твердь...
Улыбался ли творец?
Он ли Агнцу был отец?
Тигр! О Тигр! Ibi взрыв огня,
в дебрях тьмы рожденье дня.
кто так дерзко в мир принёс
Грозный строй твоих полос?
Перевод А. Круглова
114


■
к
*• • J* foe
Kfa&,j*houiâci:ât. «Ait art
i
;
■
в*
"5


43. МОЯ ПРЕКРАСНАЯ РОЗА
Судьба мне дарила цветок —
Душистее нет и нежней.
Принять я подарок не мог —
был верен я розе своей.
Сказал ей: «Закат ли, рассвет —
Тебя я навеки люблю!»
Она отвернулась в ответ.
Но я и шипы воспою.
Перевод А. Строкиной
Ах, подсолнух!
Ах, ПОДСОЛНУХ, У СУТОК В ПЛЕНУ
Солнцу ВТОРИВШИЙ НЕУТОМИМО,
Рвался ты в золотую страну,
Где кончается путь пилигрима,
Где Юнец, что от страсти зачах,
в снежном саване дева младая
Воскресают с надеждой в очах —
вот о чём ты мечтал, увядая.
Перевод М. Фаликман
Лилия
Пусть роза шипы выставляет вперёд
И грозно барашек рогами трясёт,
Но лилии хрупкой броня не нужна,
В любви защищает её белизна.
Перевод Н. Пархомовской
и6


Ati lSVH-FJXMEßX>
untapt tó;«. jsVjar or l#t4i AL -
i acfcTr i it £ oicUrt. аЬ'аг*
Le tWtt'eiJccjr^j'auriMy ir 4L
P
IMI
Ü'h^-pi
J ft
„ Ввел puts /w<4 « -иигл:
JjJt&ep. a tAsrainùui horn ;'
KU t/<? &# ***** «*•** "/<"* Mi
Aim
f
117


44. Сад любви
Я к Саду Любви подошёл —
Поверить глазам не могу:
Откуда часовня взялась
На цветочном лугу?
Ворота её на замке:
«Не смей», — читаю слова.
Хочу я вернуться в сад,
но где же цветы и трава?
Шипами увиты могильные плиты,
Надгробия здесь и там.
Священники кружат, молебны служат
по детским моим мечтам.
Перевод Е. Коробковой
п8


119


45. Бродяжка
Мама, мама, так холодно в церкви — беда!
А в трактире тепло и уютно всегда.
ОТНЮДЬ НЕ СЕКРЕТ — МЫ ПЬЁМ С МАЛЫХ ЛЕТ,
Хоть НА НЕБЕ проку от ЭТОГО НЕТ.
Ах, ЕСЛИ БЫ в церкви давали пивка
и греться пускали бы у камелька,
то к пенью псалмов я был бы готов,
и церковь не знала б заблудших сынов.
Как весело пел бы священник хмельной,
И МЫ БЫ галдели, как птицы весной.
Детишек оборванных, Богу служа,
Не выпорет старая миссис Ханжа.
Сам Бог ликовал бы, взирая на нас,
Как мы веселы и пускаемся в пляс.
За выпивку тут не тащат на суд,
А даже и чёрту пивка поднесут.
Перевод В. Сергеевой
120


• ém* Med** thé ГЯшфХ it *■ < * f ^
т. Ы! when* 1 ,%т V 9*4 m/t?
121


46. Лондон
Благословенный город мой,
Благословенной Темзы гладь!
Я вижу: здесь несёт любой
Недуга и беды печать.
и в каждом вопле в тёмный час,
и в каждом всхлипе из пелён,
во всяком слове, всякий раз
я различал кандальный звон.
Здесь трубочистов бедных крик
Сгущает мглу церковных врат.
Богатые дворцы владык
Пятнает кровью стон солдат.
но чаще слышу в темноте,
Как ругань девки площадной
Смущает чистый сон детей
и честный брак сквернит хулой.
Перевод В. Сергеевой
122


«ал* А**« **<Ж
ì dorn,
Jbv± ■ *'лГ^ Äeo I »vt«efc
•Mbftt
<тк«*ю»«1 /l*riy£* evia
J\ä«L W^ä *-** f»*4r>~ ^ -Man
123


47. Суть человеческая
Кто Жалость бы счел добром,
Не будь нищеты кругом?
Убог Милосердья свет,
Коль горя на свете нет.
Лишь Страх примирит в борьбе,
Любовь есть одна — к себе,
И Злоба силки плетёт,
холодный ведя расчёт.
Когда же священный Страх
Омоет стопы в слезах,
Из корня, что ТАК ГЛУБОК,
Смиренья взойдёт росток.
И вот УЖ РАСЦВЁЛ ПОКРОВ
Из тайных зловещих снов —
Червь с Мухою вдоволь тут
поживы себе найдут.
Созреет Обмана плод,
Румян и на вкус как мёд,
И Ворон устроит дом
в сплетеньи теней густом.
Все боги морей и земли
Искали и не нашли —
То Древо, объято злом,
В СОЗНАНЬИ РАСТЁТ ЛЮДСКОМ.
Перевод А. Круглова
124


ï.
jfutmeuz jb&stracù«
after» tzar
meto«* &ar
Mot тшкт. jtbmfbiMJr Л ,
ли» жп*т amdd Im. t^^m
hafrb}
. ш* /barnn. Ли jtsstft hast ми
'ZLr Gfwa&r <V*#k murth and iff*,
yfr*$f& tfttv Mature tb £nd tk*sfj?*<
Qfjpfhsw -sr&tJ n i*cur odi in усшь ; .
i ^arvner one ut e&# }3mvvtd}rat*\
125


48. Дитя-горе
Стонала мать, отец рыдал,
Когда бесёнком, наг и мал,
Пища, я выпрыгнул на свет,
в юдоль опасностей и бед.
из рук отца что было сил
Я ВЫРЫВАЛСЯ и вопил —
и лишь к утру, устав от слёз,
Уснул в пелёнках, сморщив нос.
Перевод М. Костионовой
12Ô


127


49. Плод ГНЕВА
Я ЗАТАИЛ НА ДРУГА ЗЛО,
Признался в том — и всё прошло,
НО К НЕДРУГУ Я БЫЛ ЖЕСТОК!
Смолчал — и гнев пустил росток.
я от людей его таил,
Слезой отравленной поил,
и речи лживые текли,
Питая корни, в глубь земли.
и древо пышное взросло,
И плод румяный принесло.
БЫЛ ВРАГ МОЙ ЗАВИСТЬЮ СРАЖЁН —
ИМ ЗАВЛАДЕТЬ ЗАДУМАЛ ОН.
В ночной тиши крадётся тать;
Я НЕ СПЕШУ ЕГО ПРОГНАТЬ —
Придёт рассвет, и я в саду
Врага простёртого найду.
Перевод М. Костионовой
128


»OISON TREE
my îriMftci ; ,
I tnld ft aid «uri
I w|ur и;.. Км» ;
Ï told my ws*&ik t
iui Ï V»t«
„Njffit âc m*>
AntL witk »5cd£ Jce&UiU ï
!yWt it Ijrevi^ botk, Лзу ami л^
V1Ш it borje an,
LAiui mj ue H ^W
UirwL л« knew ttet ib wr*9f »u
w
' ' ( i . J t tl
ni veiiâ
■
129


50. Заблудший мальчик
«Я НЕ МОГУ ПОНЯТЬ ТАКОГО,
Чего понять мне не дано —
Сильней себя любить другого
я не умею всё равно.
Отца, который смотрит с неба,
и мать, и братьев, и семью
Люблю, как чижик крошки хлеба,
что я с крыльца ему даю».
Но, УСЛЫХАВ ТАКИЕ речи,
Священник, злобою горя,
Ребёнка выволок за плечи
и бросил подле алтаря.
он, подбоченясь величаво,
Перед ликующей толпой
Провозгласил: «Мальчишка —дьявол,
Он Божий храм чернил хулой,
он сам обрёк себя на муки».
Сердец не тронул детский плач.
Рубашку сдёрнули, и руки
Ребенку заковал палач.
Малыш — не первый в этом храме,
Последним тоже был не он.
Огонь горел. Вздымалось пламя.
Tbl видел это, Альбион.
Перевод Е. Коробковой
13°


•3«


51. Заблудшая девушка
Дети будущих столетий!
Вам расскажут строки эти
Быль печальную о том,
Как любовь назвали злом!
Благодатный век.
лёд не трогал рек.
На лугах цветы.
Мыслями чисты,
Люди НЕ стыдятся наготы.
В ЗОЛОТЫЕ дни
Встретились они.
Звонкий птичий свист,
Ручеёк так чист,
Час рассвета нежен и лучист.
Юноша сам-друг
С девою. Вокруг
Синий ОКОЁМ.
И они ВДВОЁМ
Позабыть успели обо всём.
А зажглась звезда —
Вновь пришли туда,
в травах прилегли...
Только пилигрим
Ходит В ЭТОТ ЧАС ПУТЁМ своим.
Темнота кругом.
Уна входит в дом,
Полотна бледней,
И дрожит сильней.
Сам не свой стоит отец пред ней.
Молвит он с тоской:
Уна, что с тобой?
что расскажешь мне
о своей вине?
О ПОЗОР отцовской седине!
Перевод Е. Коробковой
132


Si
I
?GÎRL Lasb
ещ fittoti
f. J f-tb** ^tìl ^viF e^Cc*1"^ pivi* » f£ ^1
l
j
*
»33


52. К Фирце
ЧТО БРЕННОЙ ПЛОТЬЮ РОЖДЕНО —
Лишь прах: но праху суждено
Воспрять в нетленной белизне:
О Жено, что тебе во мне?
Ведомы Спесью и Стыдом,
С зарёй пришли мы, в ночь уйдём;
Но Милость, Смерть сменив на Сон,
Зовёт к трудам мужей и жён.
Ты — этой смертной плоти Мать,
Tbl В СЕРДЦЕ ЗЛО СУМЕЛА ВМЯТЬ,
твоя притворная слеза
Замкнула слух мой и глаза,
язык сковала как смола
и к жизни смертной обрекла.
Христос избыл мой грех любя —
И что мне, Жено, до тебя?
«Восстаёт тело духовное». 1 Кор. 15:44.
Перевод С. Лихачёвой
134


S2
SexeJ sprung &£тЗ&ате&7к<
ШЦА
i ttifejncb
fZTutSi
we л> к
;■
ШогА éb. чь\рр
ioif / bt ter af/^^^ù^/wjr^
*л* r ceéëg <J*£sû frupultr morrei
VZdfCteih
\\
•35


53. Школяр
Бывало, в солнечный денёк
Чуть свет вскочу с постели;
Чу! — где-то протрубил рожок,
И жаворонка трели
На небе зазвенели.
Отправлюсь в школу в ранний час
И радость схлынет вмиг,
Ведь там — суровый глаз да глаз,
Громоподобный крик
И груды толстых книг.
За партой чахну день-деньской
от нестерпимой муки,
Смотрю в учебники с тоской;
Ветшает храм науки
Под СЕРЫМ ЛИВНЕМ СКУКИ.
Птенец не может петь в силках —
Рождён летать он был,
Ребёнок, знавший только страх,
Ввек не расправит крыл,
Весну он позабыл.
Отец и мать! Коль вешний сад
Зима возьмёт в полон,
Сорвёт с деревьев их наряд,
И вместо шума крон
Раздастся вьюги стон,
Как летом сад нам оживить?
Какой там плод взрастёт?
За что дано благословить
Нам уходящий год,
Когда зима грядёт?
Перевод Е. Третьяковой
136


с
ч
с bri air$ «и ♦: И,"
SSêl^^i
137


54. Песнь древнего барда
Радоваться рождённые,
Спешите встречать восход!
Истина с ним грядёт,
От сомнений освобождённая,
От ЗАВЕС ЛУКАВЫХ СЛОВЕС,
От ПРЕПОН, что ставит Закон.
Глупость — бескрайний лес.
Многие пали здесь,
Мраком её побеждённые.
Всюду цепкие корни, в ветвях ни звезды;
Но ОПЯТЬ, СПОТЫКАЯСЬ о кости отцов,
В КРАЙ ЦВЕТУЩИЙ ВЕДУТ НАС ПИТОМЦЫ НУЖДЫ -
О СЛЕПЦЫ, что ведут слепцов!
Перевод М. Костионовой
i38


139


William Blake
Songs
of Innocence
and
of Experience
Transcriptions of the poems
by Andrew Lincoln


Songs
of Innocence


4. Introduction
Piping down the valleys wild
Piping songs of pleasant glee
On a cloud I saw a child.
And he laughing said to me.
Pipe a song about a Lamb:
So I piped with merry chear,
Piper pipe that song again —
so i piped, he wept to hear.
Drop thy pipe thy happy pipe
Sing thy songs of happy chear,
So I sung the same again
While he wept with joy to hear
Piper sit thee down and write
In a book that all may read —
So he vanish'd from my sight
And I pluck'd a hollow reed
And I made a rural pen,
And I stain'd the water clear,
And I wrote my happy songs,
Every child may joy to hear.
143


5. The Shepherd.
How sweet is the Shepherds sweet lot,
From the morn to the evening he strays:
He shall follow his sheep all the day
And his tongue shall be filled with praise.
For he hears the lambs innocent call.
And he hears the ewes tender reply,
He is watchful while they are in peace,
For they know when their Shepherd is nigh.
144


6. The Ecchoing Green
The Sun does arise,
And make happy the skies.
The merry bells ring,
to welcome the spring.
The sky-lark and thrush,
The birds of the bush,
Sing louder around,
to the bells chearful sound.
While our sports shall be seen
On the Ecchoing Green.
Old John with white hair
Does laugh away care,
Sitting under the oak,
Among the old folk.
45


7.
They laugh at our play,
And soon they all say,
Such such were the joys.
When we all girls & boys.
In our youth time were seen,
On the Ecchoing Green.
Till the little ones weary
No MORE CAN BE MERRY
The sun does descend,
And our sports have an end:
Round the laps of their mothers.
Many sisters and brothers,
Like birds in their nest.
Are ready for rest;
And sport no more seen,
On the darkening Green.
146


8. The Lamb
Little Ij\mb who made thee
Dost thou know who made thee
Gave thee liée 8c bid thee eeed.
By the stream 8c o'er the mead;
Gave thee clothing of delight.
Softest clothing wooly bright;
Gave thee such a tender voice.
Making all the vales rejoice:
Little I^amb who made thee
Dost thou know who made thee
Little Lamb I'll tell thee,
Little Lamb I'll tell thee;
He is called by thy name,
For he calls himself a I^\mb:
He is meek 8c he is mild,
He became a little child:
I A CHILD & THOU a lamb,
We are called by his name,
Little Lamb God bless thee,
Little Lamb God bless thee.
147


9. The Little Black Boy
My mother bore me in the southern wild,
And I am black, вит О! my soul is white.
White as an angel is the English child:
But I am black as if bereav'd of light.
My mother taught me underneath a tree
And sitting down before the heat of day.
She took me on her lap and kissed me,
And pointing to the east began to say.
Look on the rising sun: there God does live
And gives his light, and gives his heat away.
And flowers and trees and beasts and men recieve
Comfort in morning joy in the noon day.
And we are put on earth a little space-
That WE MAY LEARN TO BEAR THE BEAMS OF LOVE.
And these black bodies and this sun-burnt face
is but a cloud, and like a shady grove.
I48


10.
For when our souls have learn'd the heat to bear
The cloud will vanish we shall hear his voice.
Saying: come out from the grove my love & care.
And round my golden tent like lambs rejoice.
Thus did my mother say and kissed me.
And thus I say to little English boy.
When I from black and he from white cloud free,
And round the tent of God like lambs we joy:
I'll shade him from the heat till he can bear,
to lean in joy upon our fathers knee.
And then I'll stand and stroke his silver hair,
And be like him and he will then love me.
149


11. The Blossom.
Merry Merry Sparrow
Under leaves so green
A happy Blossom
Sees you swift as arrow
Seek your cradle narrow
Near my Bosom.
Pretty Pretty Robin
Under leaves so green
A happy Blossom
Hears you sobbing sobbing
Pretty Pretty Robin
Near my Bosom.
150


12. The Chimney Sweeper
When my mother died I was very young,
And my father sold me while yet my tongue,
Could scarcely cry weep weep weep weep,
so your chimneys i sweep & in soot i sleep.
Theres little Tom Dacre. who cried when his head
That curl'd like a lambs back, was shav'd, so I said.
Hush Tom never mind it, for when your head's bare,
YOU KNOW THAT THE SOOT CANNOT SPOIL YOUR WHITE HAIR
And so he was quiet. & that very night.
As Tom was a sleeping he had such a sight,
That thousands of sweepers Dick, Joe, Ned &Jack
Were all of them lock'd up in coffins of black,
And by came an Angel who had a bright key
And he open'd the coffins & set them all free.
Then down a green plain leaping laughing they run
And wash in a river and shine in the Sun.
Then naked & white, all their bags left behind.
They rise upon clouds, and sport in the wind.
And the Angel told Tom, if he'd be a good boy,
He'd have God for his father 8c never want joy.
And so Tom awoke and we rose in the dark
And got with our bags 8c our brushes to work.
Tho' the morning was cold, Tom was happy 8c warm
So if all do their duty, they need not fear harm.
l51


13. The Little Boy lost
Father, father, where are you going
о do not walk so fast.
Speak father, speak to your little boy
Or else I shall be lost,
The night was dark no father was there
The child was wet wtth dew.
The mire was deep, & the child did weep
And away the vapour flew
152


14. The Little Boy found
The little boy lost in the lonely fen,
Led by the wand'ring light,
Began to cry, but God ever nigh,
Appeard like his father in white.
He kissed the child & by the hand led
And to his mother brought,
Who in sorrow pale, thro' the lonely dale
Her little boy weeping sought.
15З


15. Laughing Song,
When the green woods laugh with the voice of joy
And the dimpling stream runs laughing by,
When the air does laugh with our merry wit,
And the green hill laughs with the noise of it.
When the meadows laugh with lively green
And the grasshopper laughs in the merry scene.
When Mary and Susan and Emily.
With their sweet round mouths sing Ha, Ha, He.
When the painted birds laugh in the shade
Where our table with cherries and nuts is spre[ad]
Come live & be merry and join with me,
To SING the sweet chorus of Ha, Ha, He.
!54


16. A CRADLE SONG
Sweet dreams form a shade,
o'er my lovely infants head.
Sweet dreams of pleasant streams,
By happy silent moony beams
Sweet sleep with soft down.
Weave thy brows an infant crown.
Sweet sleep Angel mild,
Hover o'er my happy child.
Sweet smiles in the night,
Hover over my delight.
Sweet smiles Mothers smiles
All the livelong night beguiles.
Sweet moans, dovelike sighs,
Chase not slumber from thy eyes,
Sweet moans, sweeter smiles,
All the dovelike moans beguiles.
Sleep sleep happy child,
All creation slept and smil'd.
Sleep sleep, happy sleep.
While o'er thee thy mother weep
Sweet babe in thy face,
Holy image I can trace.
Sweet babe once like thee.
Thy maker lay and wept for me
loo


17.
Wept for me for thee for all,
When he was an infant small.
Thou his image ever see.
Heavenly face that smiles on thee,
Smiles on thee on me on all,
Who became an infant small,
Infant smiles are his own smiles,
Heaven & earth to peace beguiles.
156


18. The Divine Image.
To Mercy Pity Peace and Love.
All pray in their distress:
And to these virtues of delight
Return their thankfulness.
For Mercy Pity Peace and Love,
Is God our father dear:
And Mercy Pity Peace and Love,
Is Man his child and care.
For Mercy has a human heart
Pity, a human face:
And Love, the human form divine,
And Peace, the human dress.
Then every man of every clime,
That prays in his distress,
Prays to the human form divine
Love Mercy Pity Peace,
And all must love the human form.
In heathen, turk or jew,
Where Mercy, Love 8c Pity dwell,
There God is dwelling too.
157


19. HOLY THURSDAY
Twas on a Holy Thursday their innocent faces clean
The children walking two 8c two in red & blue 8c gre [en]
Grey headed beadles walkd before with wands as white as snow
Till into the high dome of Pauls they like Thames waters flow
о what a multitude they seemd these flowers of london town
Seated in companies they sit with radiance all their own
The hum of multitudes was there but multitudes of lambs
Thousands of little boys 8c girls raising their innocent hands
now like a mighty wind they raise to heaven the voice of song
or like harmonious thunderings the seats of heaven among
Beneath them sit the aged men wise guardians of the poor
Then cherish pity, lest you drive an angel from your door
i58


20. Night
The sun descending in the west.
The evening star does shine.
The birds are silent in their nest,
And I must seek for mine,
The moon like a flower,
In heavens high bower;
With silent delight,
Sits and smiles on the night.
Farewell green fields and happy groves,
Where flocks have took delight;
Where lambs have nibbled, silent moves
The feet of angels bright;
Unseen they pour blessing,
And joy without ceasing,
On each bud and blossom,
And each sleeping bosom.
They look in every thoughtless nest
Where birds are coverd warm;
They visit caves of every beast,
To keep them all from harm;
If they see any weeping,
That should have been sleeping
They pour sleep on their head
And sit down by their bed.
!59


21.
When wolves and tygers howl for prey
They pitying stand and weep;
Seeking to drive their thirst away,
And keep them from the sheep.
But if they rush dreadful;
The angels most heedful,
Recieve each mild spirit.
New worlds to inherit.
And there the lions ruddy eyes,
Shall flow with tears of gold;
And pitying the tender cries,
And walking round the fold:
Saying: wrath by his meekness
And by his health, sickness.
Is driven away,
From our immortal day.
And now beside thee bleating lamb.
i can lie down and sleep;
Or think on him who bore thy name.
Grase after thee and weep.
For wash'd in lifes river.
My bright mane for ever.
Shall shine like the gold.
as i guard o'er the fold.
160


22. Spring
Sound the Flute!
Now it's mute.
Birds delight
Day and Night,
Nightingale
In the dale
Lark in Sky
Merrily
Merrily Merrily to welcome in the Year
Little Boy
Full of joy,
161


23.
Little Girl
Sweet and small,
Cock does crow
So DO YOU.
Merry voice
Infant noise
Merrily Merrily to welcome in the Year
Little Lamb
Here I am.
Come and lick
My white neck.
Let me pull
Your soft Wool.
Let me kiss
Your soft face
Merrily Merrily we welcome in the Year
162


24. Nurse's Song
When the voices of children are heard on the green
And laughing is heard on the hill,
My heart is at rest within my breast
And everything else is still
Then come home my children the sun is gone down
And the dews of night arise
Come come leave off play, and let us away
Till the morning appears in the skies
no no let us play, for it is yet day
And we cannot go to sleep
Besides in the sky, the little birds fly
And the hills are all coverd with sheep
Well well go & play till the light fades away
And then go home to bed
The little ones leaped & shouted & laugh'd
And all the hills ecchoed
163


25. Infant Joy
I HAVE NO NAME
I AM BUT TWO DAYS OLD. —
What shall I call thee?
i happy am
Joy is my name. —
Sweet joy befall thee!
Pretty joy!
Sweet joy вит two days old.
Sweet joy I call thee;
Thou dost smile,
i sing the while
Sweet joy befall thee.
164


26. A Dream
Once a dream did weave a shade,
O'er my Angel-guarded bed.
That an Emmet lost it's way
Where on grass methought I lay.
Troubled wilderd and forlorn
Dark benighted travel-worn,
Over many a tangled spray,
All heart-broke I heard her say.
О my children! do they cry,
DO THEY HEAR THEIR FATHER SIGH.
NOW THEY LOOK ABROAD TO SEE,
NOW RETURN AND WEEP FOR ME.
Pitying I drop'd a tear;
But I saw a glow-worm near:
Who replied. What wailing wight
Calls the watchman of the night.
i am set to light the ground,
While the beetle goes his round:
Follow now the beetles hum,
Little wanderer hie thee home.
165


27. On Anothers Sorrow
Can I see anothers woe,
And not be in sorrow too.
Can I see anothers grief,
And not seek for kind relief.
Can I see a falling tear.
And not feel my sorrows share,
Can a father see his child,
Weep, nor be with sorrow fill'd.
Can a mother sit and hear.
An infant groan an infant fear —
no no never can it be,
Never never can it be.
And can he who smiles on all
Hear the wren with sorrows small.
Hear the small birds grief & care
Hear the woes that infants bear —
And not sit beside the nest
Pouring pity in their breast.
And not sit the cradle near
Weeping tear on infants tear.
And not sit both night & day.
Wiping all our tears away.
о! no never can it be.
Never never can it be.
He doth give his joy to all,
He becomes an infant small,
He becomes a man of woe
He doth feel the sorrow too.
166


Think not. thou canst sigh a sigh,
And thy maker is not by.
Think not, thou canst weep a tear,
And thy maker is not near.
o! he gives to us his joy.
That our grief he may destroy
Till our grief is fled & gone
He doth sit by us and moan


Songs
of Experience


30. Introduction.
Hear the voice of the Bard!
Who Present, Past, & Future sees
Whose ears have heard,
The Holy Word,
That walk'd among the ancient trees.
Calling the lapsed Soul
And weeping in the evening dew;
That might controll.
The starry pole;
And fallen fallen light renew!
О Earth О Earth return!
Arise from out die dewy grass;
Night is worn,
And the morn
Rises from the slumberous mass.
Turn away no more:
Why wilt thou turn away
The starry floor
The watry shore
IS GIVN THEE TILL THE BREAK OF DAY.
169


31. EARTH'S Answer
Earth raisd up her head.
From the darkness dread & drear.
Her light fled:
Stony dread!
And her locks cover'd with grey despair.
Prison'd on watry shore
Starry Jealousy does keep my den
Cold and hoar
Weeping o'er
i hear the father of the ancient men
Selfish father of men
Cruel jealous selfish fear
Can delight
Chain'd in night
The virgins of youth and morning bear.
Does spring hide its joy
When buds and blossoms grow?
Does the sower?
Sow BY NIGHT?
Or the plowman in darkness plow?
Break this heavy chain.
That does freeze my bones around
Selfish! vain!
Eternal bane!
That free Love with bondage bound.
170


32. The CLOD & the PEBBLE
Love seeketh not Itself to please.
Nor for itself hath any care;
But for another gives its ease.
And builds a Heaven in Hells despair.
So sung a little Clod of Clay,
Trodden with the cattles feet;
But a Pebble of the brook.
Warbled out these metres meet.
Love seeketh only Self to please,
To bind another to Its delight;
Joys in anothers loss of ease.
And builds a Hell in Heavens despite.
171


33. HOLY THURSDAY
is this a holy thing to see.
In a rich and fruitful land.
Babes reducd to misery.
Fed with cold and usurous hand?
IS THAT TREMBLING CRY A SONG?
Can it be a song of joy?
And so many children poor?
It is a land of poverty!
And their sun does never shine.
And their fields are bleak & bare.
And their ways are fill'd with thorns
It is eternal winter there.
For where-e'er the sun does shine.
And where-e'er the rain does fall:
Babe can never hunger there,
Nor poverty the mind appall.
172


34. The Little Girl Lost
In FUTURITY
I PROPHETIC SEE.
That the earth from sleep.
(Grave the sentence deep)
Shall arise and seek
For her maker meek:
And the desart wild
Become a garden mild.
In the southern clime,
Where the summers prime.
Never fades away;
Lovely Lyca lay.
Seven summers old
Lovely Lyca told,
She had wanderd long.
Hearing wild birds song.
Sweet sleep come to me
Underneath this tree;
Do father, mother weep. -
«Where can Lyca sleep».
Lost in desart wild
Is your little child.
How can Lyca sleep.
If her mother weep.
If her heart does ake.
Then let Lyca wake;
If my mother sleep,
Lyca shall not weep.
Frowning frowning night,
O'er this desart bright.
Let thy moon arise.
While I close my eyes.
Sleeping Lyca lay:
While the beasts of prey,
Come from caverns deep,
View'd the maid asleep
The kingly lion stood
And the virgin view'd,
Then he gambold round
O'er the hallowd ground:
!73


35.
Leopards, tygers play,
Round her as she lay;
While the lion old,
Bow'd his mane of gold,
And her bosom lick,
And upon her neck,
From his eyes of flame,
Ruby tears there came;
While the lioness,
loos'd her slender dress,
And naked they convey'd
to caves the sleeping maid.
The Little Girl Found
All the night in woe,
Lyca's parents go:
Over valli es deep.
While the desarts weep.
Tired and woe-begone.
Hoarse with making moan:
Arm in arm seven days.
They trac'd the desart ways.
Seven nights they sleep.
Among shadows deep:
And dream they see their child
Starv'd in desart wild.
Pale thro' pathless ways
The fancied image strays.
174


36.
Famish'd, weeping, weak
With hollow piteous shriek
Rising from unrest,
The trembling woman prest,
With feet of weary woe;
She could no further go.
In his arms he bore.
Her arm'd with sorrow sore:
Till before their way,
a couching lion lay.
Turning back was vain,
Soon his heavy mane.
Bore them to the ground;
Then he stalk'd around.
Smelling to his prey,
But their fears allay.
When he licks their hands:
And silent by them stands.
They look upon his eyes
Fill'd with deep surprise:
And wondering behold.
A spirit arm'd in gold.
On his head a crown
On his shoulders down,
Flow'd his golden hair.
Gone was all their care.
Follow me he said,
Weep not for the maid;
In my palace deep.
Lyca lies asleep.
175


Then they followed,
Where the vision led;
And saw their sleeping child,
Among tygers wild.
to this day they dwell
In a lonely dell
Nor fear the wolvish howl,
Nor the lions growl.
176


37. THE Chimney Sweeper
a little black thing among the snow:
Crying weep, weep, in notes of woe!
Where are thy father & mother? say?
They are both gone up to the church to pray.
Because I was happy upon the heath.
And smil'd among the winters snow:
They clothed me in the clothes of death.
And taught me to sing the notes of woe.
And because I am happy. & dance & sing.
They think they have done me no injury:
And are gone to praise God & his Priest & King
Who make up a heaven of our misery.
177


38. NURSES Song
When the voices ok children, are heard on the green
And whisprings are in the dale:
The days of my youth rise fresh in my mind,
My face turns green and pale.
Then come home my children, the sun is gone down
And the dews of night arise
Your spring & your day. are wasted in piay
And your winter and night in disguise.
178


39. The SICK ROSE
О Rose thou art sick.
The invisible worm.
That flies in the nicht
In the howlinc storm:
Has found out thy bed
Of crimson joy:
And his dark secret love
Does thy life destroy.
J79


40. THE FLY.
Little Fly
Thy summers play,
My thoughtless hand
Has brush'd away.
Am not I
a fly like thee?
Or art not thou
a man like me?
For I dance
And drink & sing;
Till some blind hand
Shall brush my wing.
If thought is life
And strength & breath;
And the want
Of thought is death;
Then am I
A HAPPY FLY,
If I live,
Or if I die.
180


41. The Angel
I Dreamt a Dream! what can it mean?
And that I was a maiden Queen:
Guarded by an Angel mild;
Witless woe, was neer beguil'd!
And I wept both night and day
And he wip'd my tears away
And I wept both day and night
And hid from him my hearts delight
So he took his wings and fled:
Then the morn blush'd rosy red:
i dried my tears & armd my fears,
With ten thousand shields and spears.
Soon my Angel came again;
I was arm'd, he came in vain:
For the time of youth was fled
And grey hairs were on my head
181


42. The Tyger.
Tyger Tyger. burning bright,
In the forests of the night;
What immortal hand or eye.
Could frame thy fearful symmetry?
In what distant deeps or skies.
Burnt the fire of thine eyes?
On what wings dare he aspire?
What the hand, dare sieze the fire?
And what shoulder, & what art,
Could twist the sinews of thy heart?
And when thy heart began to beat.
What dread hand? & what dread feet?
What the hammer? what the chain,
In what furnace was thy brain?
What the anvil? what dread grasp.
Dare its deadly terrors clasp?
When the stars threw down their spears
And water'd heaven with their tears:
Did he smile his work to see?
Did he who made the Lamb make thee?
Tyger Tyger burning bright,
In the forests of the night:
What immortal hand or eye,
Dare frame thy fearful symmetry?
182


43. My Pretty ROSE TREE
a flower was offerd to me;
Such a flower as May never bore.
But I said I've a Pretty Rose-tree.
And I passed the sweet flower o'er.
Then I went to my Pretty Rose-tree:
to tend her by day and by night.
But my Rose turnd away with jealousy:
And her thorns were my only delight.
AH! SUN-FLOWER
Ah Sun-flower! weary of time.
Who countest the steps of the Sun:
Seeking after that sweet golden clime
Where the travellers journey is done.
Where the Youth pined away with desire,
And the pale Virgin shrouded in snow:
Arise from their graves and aspire.
Where my Sun-flower wishes to go.
THE LILLY
The modest Rose puts forth a thorn:
The humble Sheep, a threatning horn:
While the Lilly white, shall in Love delight,
Nor a thorn nor a threat stain her beauty bright
183


44. The GARDEN of LOVE
I went то the Garden of Love.
And saw what I never had seen:
A Chapel was built in the midst,
Where I used to play on the green.
And the gates of this Chapel were shut,
And Thou shalt not, writ over the door;
So I turn'd to the Garden of Love,
That so many sweet flowers bore,
And I saw it was filled with graves,
And tomb-stones where flowers should be:
And Priests in black gowns, were walking their rounds,
And binding with briars, my joys & desires.
184


45. The Little Vagabond
Dear Mother, dear Mother, the Church is cold,
But the Ale-house is healthy & pleasant & warm:
Besides I can tell where I am use'd well,
Such usage in heaven will never do well.
But if at the Church they would give us some Ale.
And a pleasant fire, our souls to regale:
We'd sing and we'd pray all the live-long day:
Nor ever once wish from the Church to stray.
Then the Parson might preach & drink & sing.
And we'd be as happy as birds in the spring:
And modest dame Lurch, who is always at Church
Would not have bandy children nor fasting nor birch
And God like a father rejoicing to see.
His children as pleasant and happy as he:
Would have no more quarrel with the Devil or the Barrel
But kiss him & give him both drink and apparel.
185


46. LONDON
i wander thro' each charter*d street.
Near where the charter'd Thames does flow
And mark in every face I meet
Marks of weakness, marks of woe.
In every cry of every Man.
In every Infants cry of fear.
In every voice; in every ban.
The mind-forg'd manacles I hear
How the Chimney-sweepers cry
Every blackning Church appalls.
And the hapless Soldiers sigh
Runs in blood down Palace walls
But most thro' midnight streets I hear
How the youthful Harlots curse
bl asts the new-born infants tear
And blights with plagues the Marriage hearse
186


47. The Human Abstract.
Pity would be no more,
If we did not make somebody Poor;
And Mercy no more could be.
If all were as happy as we;
And mutual fear brings peace;
Till the selfish loves increase.
Then Cruelty knits a snare,
And spreads his baits with care.
He sits down with holy fears.
And waters the ground with tears:
Then Humility takes its root
Underneath his foot.
Soon spreads the dismal shade
Of Mystery over his head;
And the Catterpiller and Fly.
Feed on the Mystery.
And it bears the fruit of Deceit.
Ruddy and sweet to eat:
And the Raven his nest has made
In its thickest shade.
The Gods of the earth and sea,
Sought thro' Nature to find this Tree
But their search was all in vain:
There grows one in the Human Brain
187


48. INFANT SORROW
My mother groand! my father wefi\
Into the dangerous world I leapt:
Helpless, naked, piping loud:
Like a fiend hid in a cloud.
Struggling in my fathers hands:
Striving against my swadling bands:
Bound and weary I thought best
To sulk upon my mothers breast.
188


49. A POISON TREE.
I WAS ANGRY WITH MY FRIEND;
I TOLD MY WRATH, MY WRATH DID END.
I WAS ANGRY WITH MY FOE:
I TOLD IT NOT. MY WRATH DID GROW.
And IWATERD it in fears,
Night & morning with my tears:
And I sunned it with smiles,
And with soft deceitful wiles.
And it grew both day and night,
Till it bore an apple bright.
And my foe beheld it shine,
And he knew that it was mine.
And into my garden stole.
When the night had veild the pole;
In the morning glad I see,
My foe outstretchd beneath the tree.
189


50. A Little BOY Lost
Nought loves another as itself
Nor venerates another so.
Nor is it possible to Thought
a greater than itself to know:
And Father, how can I love you,
Or any of my brothers more?
i love you like the little bird
That picks up crumbs around the door.
The Priest sat by and heard the child,
In trembling zeal he siez'd his hair:
He led him by his little coat:
And all admir'd the Priestly care.
And standing on the altar high,
lo what a fiend is here! said he:
One who sets reason up forjudge
Of our most holy Mystery.
The weeping child could not be heard,
The weeping parents wept in vain:
They strip'd him to his little shirt.
And bound him in an iron chain.
And burn'd him in a holy place.
Where many had been burn'd before:
The weeping parents wept in vain.
Are such things done on Albions shore.
190


51. A Little GIRL Lost
Children of the future Age.
Reading this indignant page;
Know that in a former time.
Love! sweet Love! was thought a crime.
In the Age of Gold,
Free from winters cold:
Youth and maiden bright.
To THE HOLY LIGHT,
Naked in the sunny beams delight.
Once a youthful pair
Fill'd with softest care;
Met in garden bright.
Where the holy light,
Had just removd the curtainsof the night.
There in rising day.
On the grass they play:
Parents were afar;
Strangers came not near:
And the maiden soon forgot her fear.
Tired with kisses sweet
They agree to meet,
When the silent sleep
Waves o'er heavens deep:
And the weary tired wanderers weep.
to her father white
Came the maiden bright:
But his loving look,
Like the holy book,
all her tender limbs with terror shook
Ona! pale and weak!
to thy father speak:
о the trembling fearî
о the dismal care!
That shakes the blossoms of my hoary hair
191


52. To TiRZAH
Whate'er is Born of Mortal Birth,
Must be consumed with the Earth
To rise from Generation free:
Then what have I то do with thee?
The Sexes sprung from Shame & Pride
Blowd in the morn; in evening died
But Mercy changd Death into Sleep;
The Sexes rose to work 8c weep.
Thou Mother of my Mortal part.
With cruelty didst mould my Heart.
And with false self-decieving tears.
Didst bind my Nostrils Eyes & Ears
Didst close my Tongue in senseless clay
And me to Mortal Life betray:
The Death of Jesus set me free.
Then what have I то do with thee?
It is Raised a Spiritual Body
192


53. The School Boy
I love to rise in a summer morn,
When the birds sing on every tree;
The distant huntsman winds his horn,
And the sky-lark sings with me.
O! what sweet company.
But to go to school in a summer morn,
o! it drives all joy away;
Under a cruel eye outworn.
The little ones spend the day,
In sighing and dismay.
Ah! then at times I drooping sit,
And spend many an anxious hour,
Nor in my book can I take delight,
Nor sit in learnings bower,
Worn thro' with the dreary shower.
How CAN the bird that is born for joy,
Sit in a cage and sing.
how can a child when fears annoy.
But droop his tender wing.
And forget his youthful spring.
O! FATHER & MOTHER. IF BUDS ARE NIP'd,
And blossoms blown away,
And if the tender plants are strip'd
Of their joy in the springing day,
By sorrow and cares dismay.
how shall the summer arise in joy.
Or THE SUMMER FRUITS appear.
Or how shall we gather what griefs destroy
Or bless the mellowing year.
When the blasts of winter appear.
193


54. The Voice of the Ancient Bard.
Youth of delight come hither.
And see the opening morn,
Image of truth new born.
Doubt is fled & clouds of reason.
Dark disputes & artful teazing,
Folly is an endless maze,
Tangled roots perplex her ways,
HOW MANY HAVE FALLEN THERE!
They stumble all night over bones of the dead:
And feel they know not what but care;
And wish to lead others when they should be led


Другие
переводы


Песни невинности
4. Вступление
Шёл я через дикий луг
И на дудочке играл;
В облаке младенец вдруг
Засмеялся и сказал:
«Про Ягненочка сыграй!»
я сыграл, как он просил.
«Ах, сыграй-ка мне опять!»
Я ИГРАЛ, ОН СЛЁЗЫ лил.
«Брось-ка дудочку и спой
Песнь счастливую свою!»
Ликовал и плакал он,
Слушая, как я пою.
«Напиши-ка всё, что пел,
Чтобы все прочли!» — сказал
и на небо улетел.
я тростиночку сорвал,
Смастерил себе перо
И водицу замутил,
Песни счастья написал —
Радость детям подарил.
Перевод Дм. Н. Смирнова
5. Пастырь
Добрый пастырь, твой славен удел!
Бродишь ты по лугам день-деньской
Солнцу вслед за овечьим гуртом,
И припев твой наполнен хвалой.
Слышишь АГНЦА НЕВИННОГО зов,
Слышишь МАТЕРИ НЕЖНЫЙ ответ.
Tbl НЕ СПИШЬ — В СТАДЕ МИР ДА ПОКОЙ.
РЯДОМ ПАСТЫРЬ, И ГОРЯ ИМ НЕТ.
Перевод А. Круглова
197


6—7. ЭХО НА ЛУЖАЙКЕ
Лишь Солнце взойдёт,
Веселя небосвод,
Взлетают на склоны
Весенние звоны,
И птицы из КУЩЕЙ
Щебечут всё пуще
в лад звону, и нас
с неба видно сейчас
На лугу полном смеха
И весёлого эха.
Седой старый Джон —
Доволен и он;
ПОД ДУБОМ СКАМЬЯ -
На ней вся семья;
Сидят они в РЯД,
И смеясь говорят:
«Да, были года —
мы играли тогда
На лугу полном смеха
И весёлого эха!»
НО МАЛЮТКИ УСТАЛИ
И ИГРАТЬ ПЕРЕСТАЛИ,
И Солнце с небес
Укатилось за лес.
Теребят мам за платья
Наши сестры и братья,
Как птички окрест,
Спеша на насест;
И не слышно ни смеха,
НИ ВЕСЁЛОГО ЭХА.
Перевод Дм. Н. Смирнова
8. Агнец
Агнец, милый Агнец,
Кем ты создан, Агнец?
Душу кто вдохнул в тебя,
Травкой накормил любя,
Кто от холода укрыл —
тёплой шёрсткой одарил,
голос дал, чей нежный звук
Радостью наполнил луг?
Агнец, милый Агнец,
Кем ты создан, Агнец?
i98


Ты послушай, Агнец,
Мой любимый Агнец,
Имени вы одного:
Агнец — так зовут его.
полон ласки, доброты,
Тих И КРОТОК, КАК и ты,
В мир пришёл он как дитя —
Агнец он, и ты, и я!
Будь блажен, мой Агнец,
Будь блажен, мой Агнец!
Перевод Дм. Н. Смирнова
13. Потерянный мальчик
Отче, отче, где ты родимый?
Чадо не покидай!
Молви, о молви словечко сыну,
Сбиться с пути не дай!
Бредёт дитя в ночи без отца
И горько слёзы льёт,
Роса холодна, и только видна
Испарина от болот.
Перевод Дм. Н. Смирнова
14. Мальчик найденный
Малыш за болотным брёл огоньком
И в топь зашёл, наконец,
Он ЗВАЛ, КРИЧАЛ, И ПРЕД НИМ ПРЕДСТАЛ
Господь, КАК РОДИМЫЙ ОТЕЦ.
Целуя, он за руку вёл малыша
Туда, где бедная мать,
Грустна и бледна, бродила одна,
Надеясь сынка отыскать.
Перевод Дм. Н. Смирнова
15. Смеющаяся песня
А КОГДА РАССМЕЁТСЯ в лесах листва,
Рассмеётся, забулькав, ручей сперва,
Рассмеётся воздух, солнцем прогрет,
И холмы рассмеются ему в ответ,
!99


Рассмеётся рябью зеленой луг,
Рассмеётся кузнечик, взглянув вокруг,
И ДЕВЧОНКА, ЧТО ПРЕЖДЕ БЫЛА ТИХА,
Рассмеётся заливисто: ха-ха-ха,
Рассмеётся пернатый лихой народ
Там, где нас в тени угощенье ждёт,
Пусть не будет к веселью душа глуха,
Посмеёмся вместе мы: ха-ха-ха.
Переводы. Фаликмап
18. Божественный образ
Прощенье, жалость, мир, любовь —
В беде взываем к ним
И В ИЗОБИЛИИ ДАРОВ
Их СВЕТ благословим.
Прощенье, жалость, мир, любовь —
Они и есть Господь.
Прощенье, жалость, мир, любовь —
Его в нас дух и плоть.
Прощенье — плод людских сердец,
Нам жалость полнит взгляд,
Любовь святая — наш венец, —
И мир — людской НАРЯД.
у всех людей один творец,
Любой, кто наг и сир,
в молитве чтит любви венец,
Прощенье, жалость, мир.
Нам каждый — брат, любая кровь,
и турок, и еврей.
Впусти же мир, впусти любовь —
Отец наш у дверей.
Перевод А. Круглое а
19. Святой Четверг
я видел шествие детей, невинных и прекрасных,
идущих в одеяниях зелёных, синих, красных.
Седые попечители шли во главе, и плавно,
Как Темза, тёк людской поток в собор святого Павла.
200


Как много их! Они — цветы, что породил наш Лондон.
Они сидят, и свет их лиц струится по колоннам,
и в гуле голосов детей, что так собою схожи,
В молитвенном подъятьи рук — в них, в каждом — Агнец Божий.
ВОТ, КАК МОГУЧИЙ УРАГАН, ВСТУПАЕТ ПЕСНОПЕНЬЕ
И, СЛОВНО МЕРНЫЙ ГРОМ, ЛЕТИТ В НЕБЕСНЫЕ ВЛАДЕНЬЯ...
Добры их пастыри — и ты добрее стань немного,
Чтоб Божий ангел не ушёл от твоего порога.
Перевод М. Липкипа
19. Святой Четверг
Сияют счастьем малыши, когда в Четверг Святой
В НАРЯДАХ праздничных они идут по мостовой
За надзирателями вслед седыми, как снега,
И наводняют Павла храм, как Темза берега.
О сколько лондонских цветов здесь собрано в букет,
Как из соцветий, с детских лиц невинный льётся свет,
Как будто голоса ягнят наполнили дворы, —
Так ликованием полны напевы детворы.
Как бурный вихрь, они летят, и вторят им грома,
И возвращаются с небес в священные дома,
Где учат старцы: «Будь и ты защитником сирот,
Иль Ангел от твоих дверей в отчаяньи уйдёт!»
Перевод Дм. Н. Смирнова
20-21. Ночь
Садится солнце, и звезда
Вечерняя встаёт,
И птица в поисках гнезда
Снижает свой полёт,
И в небе высоком
Серебряным оком,
Восторгов полна,
Сияет луна.
Прощайте рощи и луга,
Счастливых стад приют,
Морей седые берега,
Где ангелы идут
И льют на бутоны
И сонные кроны
201


Незримой рукой
Священный покой.
Их взор за птицами летит
И в гнёзда льёт тепло,
Хранит от горя и обид
Звериное дупло;
и над детской кроваткой
Садятся украдкой,
Чтобы детские сны
Были счастья полны.
Когда гремит тигриный рёв
И грозен волка рык,
Они ТОРОПЯТСЯ НА зов,
На бедной жертвы крик.
ЕСЛИ СЛЁЗЫ НАПРАСНЫ,
Мир иной и прекрасный
агнцу даст на века
Херувима рука.
Там будет лев над жертвой лить
Потоки горьких слёз
И НЕЖНО станет говорить
Стадам овец и коз:
«Ни гневного рыка,
Ни ГРОЗНОГО КРИКА
Не будет на свете,
Забудьте их, дети.
я рядом с блеющей овцой
Прилягу и засну,
И гривой огненно-златой
ВО ТЬМЕ НОЧНОЙ БЛЕСНУ,
А УТРОМ НА РЕЧКЕ
О Божьей Овечке
Я БУДУ ТУЖИТЬ
И СТАДА сторожить!»
Перевод Дм. Н. Смирнова
22-23. ВЕСНА
Пой, свирель!
в небе - трель
Жаворонка
Льется звонко;
202


А в ночи
Хор звучит
Соловьиный
Над долиной...
Весело, весело, весело весной!
Петушок,
Наш дружок,
День встречает,
Величает;
Детвора
Мчит с УТРА
В сад и в поле —
Смейся вволю!
Весело, весело, весело весной!
Как я рад
Меж ягнят
Встретить братца,
С ним обняться —
Шёрстку мять,
Целовать
Лобик нежный,
Белоснежный!
Весело, весело, весело весной!
Перевод Г. Кружкова
24. Песня няни
Если детские в поле слышны голоса
И с холмов ДОНОСИТСЯ СМЕХ,
На душе понемногу утихает тревога,
И покой нисходит на всех.
— Дети, дети, домой, уже солнце садится,
Уже выпадает роса.
Пусть игра подождёт, покуда восход
Не окрасит вновь небеса.
— Нет, в разгаре игра! Нам домой не пора,
Не уснуть нам пока всё равно.
Посмотри, в небесах ещё множество птах,
На холмах овечек полно.
— что ж, побегайте тут, но постели вас ждут,
Не гуляйте до самой тьмы!
203


А МАЛЮТКИ ШУМЕЛИ, СМЕЯЛИСЬ, ГАЛДЕЛИ,
И ВТОРИЛИ эхом холмы.
Перевод M. Фаликман
26. Сон
Ангелок ко мне слетел,
сонной пеленой одел,
Я увидел: меж ветвей
Заблудился муравей.
Он испугом ослеплён,
Грозным мраком окружён,
И С РАЗБИТЫМ СЕРДЦЕМ, ВДРУГ,
я услышал слабый звук!
«Дети, дети, где вы, где?
Ваш отец в большой беде —
Не найти домой мне путь,
Помогите кто-нибудь!»
Слёзы катятся со щёк.
Вдруг, навстречу — светлячок.
Он сказал: «Я часовой,
Сторожу покой ночной,
Если в небе вьётся жук,
Освещаю всё вокруг.
Ты ступай-ка за жуком
Прямо к дому — прямиком!»
Перевод Дм. Н. Смирнова
204


Пксни опыта
31. Ответ Земли
но, оцепенев,
Чуть губами шевеля,
Мрак прозрев,
Страх презрев,
Так Барду молвила Земля:
«у грани вод ctepeitt
Звёзды Ревности мой острог;
Слёзы льют;
Холод лют,
И слышно, как Слово возносит Бог.
О, злобный Отец Людей,
Самовлюблённый гордец!
Звон ЦЕПЕЙ,
Плач детей —
Ужели в радость тебе, Творец?
Разве не любо весне,
Когда расцветает луг?
Слышно ли мне
При луне,
Как трудятся коса и плуг?
В жилах стынет кровь,
Цепь мне шею обвила -
Тиран, ты вновь
Заковал Любовь
В колодки зависти и зла!»
Перевод Дм. Н. Смирнова
32. Ком ГЛИНЫ И КАМЕНЬ
Любовь пожертвует собой,
Чтоб отвести твою беду.
Всё за любовь отдаст любой —
с любовью рай в самом аду.
Так глины ком, что смят быком,
Пропел с тропинки у ручья,
205


но гладкий камень из воды
Ему в ответ пропел, журча:
Любовь пожергвует тобой;
Смеясь, растопчет жизнь твою,
Опутает тоскою злой —
с любовью ад в самом раю.
Перевод М. Липкина
32. КОМ ЗЕМЛИ И КАМЕНЬ
«Любовь живёт не для себя.
Забыв себя, терпя нужду,
Она для ближнего, любя,
Готова Рай создать в Аду».
Так пел комок сырой земли,
Коровьей попранный ногой.
А гладкий камушек в ручье
В ответ завёл напев другой:
«Любовь живёт лишь для себя.
Иных не нужно ей наград,
Как мучить ближнего, любя,
Рай превращать в кромешный Ад»
Перевод М. Фаликман
39. Больная роза
О роза больная!
Кто скрытно проник
в твой сумрак росистый,
Пурпурный тайник?
То червь бесприютный,
Изгнанник высот,
чья чёрная страсть
Твою душу сосёт.
Перевод Г. Кружкова
40. Мотылёк
Не заметил,
Не сберёг
Я твой танец,
Мотылёк.
20б


Дети мы —
И ты, и я —
Одного
Небытия.
Пусть
Танцую я, пою —
Жизнь ПРИХЛОПНУТ
И мою.
Если мысль —
И жизнь, и СВЕТ,
А БЕЗ МЫСЛИ
Жизни НЕТ, —
Только
Мотыльком ПАРЯ,
Жив ЛИ, НЕТ ли —
Счастлив я.
Перевод А. Строкипои
40. Муха
Малютка муха,
Твой летний пляс
Моей рукою
Оборван враз:
Рукой бездумной
На склоне дня,—
А чем ты, муха,
Глупей меня?
я тоже муха,
И мой полёт
Рукой небрежной
Судьба прервёт.
Но ЕСЛИ ПРАВДА,
Что ЖИЗНЬ МУДРА,
а смерть бездумна,
Как мошкара,
Весёлой мухой
Я буду впредь:
Мне жить не страшно
и умереть.
Перевод M. Бородицкои
207


41. Ангел
Мне снился сон, что значил он?
Я ДЕВОЮ ВЗОШЛА на трон,
ПЛОХОГО СТРАЖА ДАЛ МНЕ БОГ —
Он защитить меня не мог.
я горевала от обид —
он слёзы мне стирал с ланит,
и день и ночь рыдала я,
Отраду от него тая.
но лишь зарозовел рассвет,
Тотчас его простыл и след;
и я, забывши о слезах,
Вооружила свой же страх.
Мне помощь больше не нужна,
Надёжно я защищена:
Ведь юность краткая прошла,
И голова моя бела.
Перевод В. Сергеевой
42. Тигр
Тигр, гроза лесных ночей.
Тигр, поведай, волей чьей
Ты возник из темноты,
Образ грозной красоты?
с небали, из бездн морских
Взят огонь зениц твоих?
кто извлечь тот пламень смог
и зажечь им твой зрачок?
кто в огне тебя ковал —
кто в клещах сжимал металл?
кто, сплетя, в тебя вложил
Гибкость мышц и прочность жил?
Как у мастера в руках
в плоть преображался страх,
Чтобы под ладонью вдруг
Дрогнул сердца первый стук?
А потом, в дожде из звёзд,
Что создатель произнёс,
2о8


Дело рук своих любя,
и ягнёнка, и тебя?
Тигр, гроза лесных ночей.
Тигр, поведай, волей чьей
Ты возник из ТЕМНОТЫ,
Чудо грозной красоты?
Перевод М. Липкипа
43. Подсолнух
Подсолнух, ты чувствуешь времени власть,
За солнцем следя неустанно,
В ЗЛАТУЮ СТРАНУ ты стремишься попасть,
ЧТО ВСЕМ ПИЛИГРИМАМ ЖЕЛАННА.
И ДЕВУШКА В САВАНЕ БЕЛОМ КАК СНЕГ,
и отрок, увядший до срока,
Восстав из могил, там пребудут вовек.
Им СВЕТИТ ПОДСОЛНУХА око.
Перевод Е. Третьяковой
43. Подсолнух
Подсолнух мой! Ты времени знаток,
ты солнечного сердца слышишь стук
и следуешь за солнцем. путь далёк
в страну, где нет ни боли, ни разлук,
Куда от холода могильных плит
Летит душа невесты молодой,
Куда душа влюблённого летит,
Куда стремишься ты, подсолнух мой.
Перевод А. Строкиной
43. Лилея
Шипами розочка грозит,
Рогами козочка разит,
лилея одна — чиста и нежна,
Защита святой красоте не нужна.
Перевод Е. Третьяковой
год


44. Сад Любви
Я отправился в Сад Любви,
1ляжу — и узнать не могу:
Часовня возведена,
Где встарь я играл на лугу.
Над дверью: «Не возжелай...»
Наглухо заперт вход;
И свернул я к Саду Любви,
Где цветы цвели круглый год.
1ляжу, предо мной — погост,
СПЛОШЬ НАДГРОБИЯ — НЕ ЦВЕТЫ.
И Священники в чёрном волчцами и тёрном
Вяжут страсти мои и мечты.
Перевод С. Лихачёвой
48. Дитя-мучение
Стонала мать, вздыхал отец:
Из тьмы кромешной наконец
Скакнул я в грозный этот мир —
Как чёртик, наг, криклив и сир.
В руках отца я бушевал,
Пелёнки тесные срывал.
И мрачно, свой кляня удел,
На материну грудь глядел.
Перевод М. Фаликмап
49. Дерево яда
Обижен другом, я тотчас
Излил свой гнев, и гнев угас.
Врагу обиды не простил
И долго гнев в тиши растил.
он корни укреплял и рос,
Питаясь влагой тайных слёз,
И ЛЕСТЬЮ СЛАДКОЙ, КАК ЕЛЕЙ,
и страхом, крывшимся за ней.
и вот созрел желанный плод,
я знал — врага он привлечёт.
На ветке золотится он,
Как будто светом напоён.
210


В ТУ НОЧЬ, ЕДВА СГУСТИЛСЯ МРАК,
В МОЙ САД ТАЙКОМ ПРОКРАЛСЯ ВРАГ,
А утром был я отомщён:
В ТРАВЕ ЛЕЖАЛ НЕДВИЖНО ОН.
Перевод О. Полей
50. Заблудший мальчик
«Никто НЕ ЛЮБИТ НИКОГО
Сильней, чем самого себя,
и не считает никого
Умнее самого себя.
Люблю ли я тебя, отец?
Люблю ли мать, сестёр, друзей?
я вас люблю, как тот птенец,
Что КРОШЕК ПРОСИТ У ДВЕРЕЙ!»
«что озоруешь, сорванец?
что мелешь богохульный вздор? —
Разгневался Святой Отец
И — хвать мальчишку за вихор! —
Внемли, о Всеблагий Творец,
Се Сатана глаголет в нём —
Дерзает мерзостный гордец
Судить о Таинстве Святом!»
Народ не слушал детский плач
И с умилением взирал,
Когда безжалостный палач
Ребёнка цепью обвязал.
Рыдала мать, рыдал отец,
но тщетно — был малыш сожжён.
Кому ещё такой конец
Ты уготовил, Альбион?
Перевод Дм. Н. Смирнова
50. Заблудший мальчик
«Себя мы любим больше всех,
нам лишь с собою по пуги.
и человеческая мысль
себя не может превзойти.
211


ни ближних, ни тебя, господь,
сильней любить бы я не мог.
я вас люблю, как воробей,
что хлеб клюёт у ваших ног».
и вдруг мальчонку за вихор
Священник злобно ухватил.
К ногам ликующей толпы
швырнул его что было сил.
— Средь нас отродье Сатаны! —
ВОЗЗВАЛ ОН К ПАСТВЕ С АЛТАРЯ. —
Сомненью нашу Веру он
подверг, хулу над ней творя !
Рыдал напрасно мальчуган,
рыдали зря отец и мать.
Его Священник повелел
раздеть и в цепи заковать.
и вот, как множество других,
был на костре сожжён и он.
Рыдали зря отец и мать...
Куда идёшь ты, Альбион?
Перевод М. Фаликман
54. Песня старого барда
Юны, для счастья рождены! —
Я ВАШУ новую зарю,
Как истину боготворю.
Пусть скроется сомненье злое
И мудрословие пустое!
Людская глупость — западня,
Здесь тёмен лес и нет огня,
Но многие на том ПУТИ,
Где кости мертвых под ногами, —
Но МНОГИЕ ПЛУТАЮТ сами
И ЗА СОБОЙ ХОТЯТ ВЕСТИ.
Перевод А. Строкиной


Комментарии


В комментариях использована «Жизнь Уилья-
ма Блейка» Александра Гилкриста, издание «Песен не-
винности и опыта» с предисловием и примечаниями
Джеффри Кейнса (Songs of Innocence and of Experience, Ox-
ford University Press, 1967) и материалы из полного со-
брания стихов Блейка ( William Blake, The Complete Poems,
Penguin, 1977) с комментариями Алисии Острайкер.
Использовались также новая биография Блейка, со-
зданная Питером Акройдом (Blake, Vintage, 1999),
и «Словарь Блейка» С. Фостер-Деймона (A Blake Dictio-
nary, Thames and Hudson, 1965). Первая биография, на-
писанная Александром Гилкристом в викторианскую
эпоху, стала главным источником наших знаний о вели-
ком английском поэте-духовидце, хотя позже была зна-
чительно дополнена многими исследователями.
Гилкрист пишет, что Блейк искал способ опуб-
ликовать свои стихи и рисунки без участия издателя,
чьи услуги были не по средствам небогатому гравёру-
иллюстратору. Он хотел издать книгу сам, без набор-
щика и печатника. Наконец, в 1788 или 1789 году, по-
сле беседы с покойным братом, явившимся ему в виде-
нии, он нашёл техническое решение проблемы.
Согласно Гилкристу, наутро после мистического сна
Блейк послал жену за необходимыми материалами
и начал экспериментировать.
Блейк придумал способ создания рельефа для
печати с помощью защитной жидкости, например, ла-
ка, которым наносил на медную доску текст и контуры
изображения, а затем использовал кислоту, разъедав-
шую остальную поверхность, так что линии станови-
лись выступающими — метод, обратный тому, кото-
рый он обычно применял как гравёр, покрывая лаком
всю печатную доску и процарапывая линии, куда про-
никала кислота. Текст и контуры печатались с доски
на бумагу, потом страница раскрашивалась вручную.
Так делалось много копий, но из-за ручной раскраски
они имеют лёгкие различия, и порядок листов иногда
изменён.
«Песни невинности», изданные новым спосо-
бом, появились в 1789 году. За ними последовали «Кни-
215


га Тэль» и «Бракосочетание Рая и Ада». Поработав над
рядом «пророческих» книг, Блейк начал новый лири-
ческий цикл, известный как «Песни опыта». На их ти-
тульном листе указан 1794 год. Как отмечает исследова-
тель жизни и творчества Блейка Джеффри Кейнс, мы
не имеем оснований подозревать, что Блейк с самого
начала задумал «Песни опыта» как противопоставле-
ние «Песням невинности», но когда он их закончил,
то решил опубликовать оба цикла вместе. Он перемес-
тил ряд стихотворений из первой части во вторую
и добавил общий титульный лист (1) с подзаголовком
«Два противоположных состояния души человечес-
кой», на котором, по словам Кейнса, изображены фи-
гуры Адама и Евы, изгнанных из рая и прикрывающих
наготу листьями, что иллюстрирует состояние опыта.
Тела обжигает пламя, но над словом «невинность» всё
ещё парит птица. Цвета и композиция этой страницы
гораздо динамичнее и эмоциональнее, чем в последую-
щих (хотя и более ранних) «Песнях невинности».
Многие тексты из «Песен опыта» появились
в черновиках Блейка в 1789 — 1793 гг., и хотя в темах
и названиях можно проследить множество прямых па-
раллелей и многие стихи задумывались как парные
(Акройд отмечает, что для печатания «Песен опыта»
Блейк использовал обратную сторону медных досок
«Невинности»), связь двух циклов гораздо глубже схе-
матичной симметрии. Излишнее отслеживание пере-
крёстных ссылок часто лишь мешает восприятию сти-
хов, однако у Блейка идеи и образы никогда не бывают
застывшими, развиваясь вслед за поэтическим вообра-
жением.
Фронтиспис
к «Песням невинности» (2)
иллюстрирует первые строфы «Вступления».
Смеющийся младенец в небесах обращается к поэту-
музыканту. Кейнс замечает, что деревья справа, спле-
тённые в чувственных объятиях, символизируют зем-
ную любовь.
Титульный лист
к «Песням невинности» (3)
изображает детей, читающих книгу, лежащую
на коленях у матери. Питер Акройд в своей биографии
Блейка видит здесь и самого поэта, который вот так же
на коленях у матери изучал Библию. Рядом яблоня, её
2l6


плодоносящие ветви согнуты ветром, а вокруг ствола
обвилась лоза, в которой Кейнс видит символ христи-
анства, растущего на ущербном древе греха. Кейнс так-
же обращает наше внимание на крошечную фигурку,
прислонившуюся к первой букве в слове «невин-
ность» — это поэт в широкополой шляпе, какую часто
носил Блейк.
Несколько слов о цветовой гамме. В нашем из-
дании использованы печатные листы из собрания
Кингз-Колледжа в Кембридже. На титульном листе
преобладают тёмные, пурпурные и охристые тона,
изображающие бурное предгрозовое небо и бедный
ландшафт. На другом отпечатке из коллекции Л.Дж.
Розенвальда в Библиотеке Конгресса в Вашингтоне
небо частью голубое, частью оранжево-красное, как
на восходе или закате, а фон зелёный, пасторальный,
с лугом и ручейками, создающий более спокойное
и даже приподнятое настроение. Вообще, иллюстра-
ции играют важную роль в восприятии и понимании
всего цикла.
Вступление (4)
— прекрасное и простое стихотворение-пес-
ня, где младенец в облаках разговаривает с автором,
играющим на дудочке в счастливой долине, побуждая
его перейти от музыки к песне, а потом и записать сло-
ва. Песни пишутся по воде с помощью тростинки, на-
поминая нам об эпитафии Китса: «Здесь покоится тот,
чьё имя написано на воде». (В переводе M. Костионовой
вода заменена на другую текучую, недолговечную субстан-
цию - песок. - прим. перев.) Кейнс отмечает, что и младе-
нец, и ягнёнок символизируют Христа, а сюжет иллю-
страции взят из средневековой рукописи.
Пастух (5)
проникнут детской наивностью, что подчёрки-
вается повторением слова sweet в первой строке. Мы
снова видим лозу, обвившуюся вокруг ствола ели. Со-
гласно «Словарю Блейка», деревья зачастую символи-
зируют возвышенную природу человека, привязанно-
го, меж тем, корнями к земле. Птица невинности сно-
ва наблюдает сверху за всей сценой.
На ЛУЖАЙКЕ, ГДЕ эхо (6—7)
состоит из безыскусных рифмованных купле-
тов детской песенки. Весна, царящая в природе, эхом
217


вторит детскому веселью. И снова малыши льнут к ма-
терям, а дети постарше играют неподалёку в свои иг-
ры. Кейнс замечает, что мальчики, рвущие виноград
и передающие грозди девочкам на втором листе, уже
старше и ближе к состоянию «опыта».
Агнец (8)
На рисунке мы видим младенца и ягнёнка. Сти-
хотворение написано от лица ребёнка, который зада-
ёт агнцу вопросы и затем сам отвечает на них. И младе-
нец, и агнец символизируют невинность, кротость
и самого Спасителя.
Негритёнок (9—10)
Стихотворение созвучно настроениям мно-
гих современников Блейка, озабоченных положе-
нием чернокожих («Сообщество за отмену работор-
говли» было основано в 1787 году), но идёт ещё
дальше, осуждая саму идею расового превосходства.
Мальчик, по его словам, чёрен, словно лишён света,
но мать учит, что белые и чёрные тела — лишь «об-
лачка», помогающие нам выдерживать лучи Божест-
венной любви. В последней строфе именно чёрный
ребёнок заслоняет белого, потому что он уже на-
учился выносить этот жар в своих страданиях. По-
следние слова and he will then love me (won меня тогда
полюбит), звучат с оттенком печали. Белый полю-
бит чёрного, лишь когда наши души освободятся от
тел. На рисунке второго листа чернокожий мальчик
стоит позади белого и гладит его, тогда как тот заме-
чает лишь пастыря Иисуса.
Цветущий куст (11)
— стихотворение загадочное. Полагают, что
это метафора акта плотской любви. Кейнс считает
стрелу фаллическим символом, а плач зарянки — след-
ствием приобретения «опыта». Однако смысл не
столь очевиден, и слова употребляются намеренно
расплывчато: неясно, кто говорит, наблюдатель или
сами птицы? Иллюстрация способствует пониманию
текста как сексуальной метафоры: крошечные купидо-
ны летают вокруг вздымающегося пламенного стебля,
крылатая парочка обнимается.
818


Маленький трубочист (12)
описывает жизнь группы детей бедняков, про-
данных родителями в подмастерья-трубочисты и вы-
нужденных спозаранку выполнять тяжкую и опасную
работу в печных трубах Лондона георгианской эпохи.
Повторяющееся weep, weep (плач) в начале стихотворе-
ния звучит трагическим эхом уличного крика малень-
ких трубочистов sweep sweep (чищу). Согласно Акройду,
фамилия Dacre маленького Тома — это название детско-
го приюта поблизости от квартала, где родился Блейк.
Агнцеподобный Том слабее других, он обречён. Как
и Девочку со спичками Андерсена, его согревают
лишь райские видения. Последняя строка выглядит
странно, не согласуясь с настроением остального текс-
та — возможно, эту фразу произносит старший маль-
чик, повторяющий Тому то, что столько раз слышал
сам, а может быть, это горькая ирония: ведь исполне-
ние «долга» убивает его.
Заблудившийся мальчик (13)
появился в первоначальном варианте в раннем
сборнике стихов Блейка «Остров на Луне». Не сущест-
вует единого мнения относительно точного смысла
стихотворения, хотя сам сюжет достаточно ясен. Али-
сия Острайкер воспринимает стихотворение букваль-
но, как призыв мальчика к отцу, тогда как Кейнс видит
здесь мольбу человечества к Создателю о спасении.
Многое зависит от восприятия читателем картинки:
притягивает ли ребёнка Божественный огонь, рассеи-
вающий болотный туман, или же это предательский
блуждающий огонёк, который заманивает в трясину?
Начальные строки сильно напоминают балладу Гёте
«Лесной царь», написанную в 1782 году, за два года до
стихотворения Блейка.
Найденный мальчик (14)
продолжает сюжет предыдущего стихотворе-
ния. Мальчик завлечён болотным огнём, насчёт кото-
рого теперь нет сомнений, поскольку Бог показывает-
ся явно — как отмечает Кейнс, частью в мужском, час-
тью в женском обличье. Кейнс также считает, что
справа от текста изображена мать мальчика, ждущая
его с распростёртыми объятиями.
2ig


Смешливая песня (15)
была включена Блейком в книгу «Поэтичес-
кие наброски» (Poetical Sketches, 1782). Вновь в приро-
де царит полная гармония, луга и поля смеются,
а смех мужчин и женщин звучит естественно и непре-
станно, словно птичий щебет, такой невинный и ни-
сколько не показной. Текст проиллюстрирован изоб-
ражениями маленьких птичек. Известно, что Блейк
пел некоторые из своих песен друзьям, и Кейнс отме-
чает необыкновенную музыкальность этого стихо-
творения.
Колыбельная (16—17)
Обратим внимание на повторяющиеся слова:
sweet (сладкий) и sleep (сон) и на повторяющиеся риф-
мы. Однако уже в пятой строфе стихотворения к уми-
ротворенности примешивается печаль. Мать плачет
о своей утерянной невинности и молит о том, чтобы
её дитя никогда не потеряло способности зреть лик
небесный (heavenly face). Здесь же меняется и характер
иллюстраций. Первый лист украшен затейливыми за-
витками листьев, среди которых танцуют и снуют кро-
шечные человечки. На втором листе в манере Средне-
вековья изображён предельно ясный и цельный, слов-
но бы высеченный из единого куска камня, образ
опечаленной матери, которую отдаляет от ребёнка
плетёный бортик колыбели, символизируя её духов-
ное отдаление от Младенца-Творца.
Божественный образ (18)
— стихотворение, выражающее одно из важ-
нейших убеждений Блейка: а именно, что божество
присутствует в каждом из нас: there God is dwelling, too,
и ни одна из религий не ведёт напрямую к Богу. В ил-
люстрированных трактатах Блейка «Все религии оди-
наковы» (All Religions are One) и «Естественной религии
не существует» (There is по Natural Religion) (ок. 1788)
проводится та же мысль, однако в афористической
форме. Там он пишет: «Потому-то Господь и становит-
ся таким, как мы, что мы можем быть такими, как он».
Это пример радикализма его мышления, резко проти-
востоящего ограниченности и авторитарности миро-
вых религий. Стихотворение обрамлено орнаментом,
напоминающим языки пламени.
220


Святой ЧЕТВЕРГ (19)
— день перед Страстной пятницей; согласно
традициям, в Англии в этот день раздают милостыню
и помогают бедным. В стихотворении приютских де-
тей приводят на богослужение в собор святого Павла.
Дети — это не просто дети, это настоящая стихия. По-
добно реке Темзе, они втекают в собор и в своей невин-
ности и красоте поют, словно могучие ветры. Однако
Надзиратели, присматривающие за детьми, напомина-
ют жестоких надзирателей из романов Диккенса: они
уже в летах, а их земная «мудрость» и сострадание ста-
вятся под сомнение предостережением, звучащим в по-
следней строке: then cherish pity, lest you drive an angel from
your door (так проявите же сострадание, чтобы не отпуг-
нуть ангела от своих дверей). Над и под стихотворени-
ем изображены надзиратели с палками, под присмот-
ром которых идут парами дети.
Ночь (20-21)
Стихотворение начинается как ещё одна ко-
лыбельная и перетекает в прославление нового мира.
Ангелы, изображённые в виде крохотных духов на
первом листе и в виде женщин в белых одеяниях на
втором, ночью бодрствуют и охраняют его обитате-
лей. Если случается беда и животное погибает, они за-
бирают его душу. Скорбящий лев из пятой строфы
когда-то был хищником, но теперь его душу тоже при-
нял новый мир, где он может лежать рядом с агнцем
и его защищать. Его былая ярость (wrath) усмирена
кротостью Господа, чьё имя носит агнец. Острайкер
отмечает, что Река жизни вполне может оказаться ал-
люзией на «реку воды жизни» из Откровения Иоанна
Богослова (22:1), текущую от престола Бога и Агнца
в новый мир.
Весна (22-23)
Обратите внимание на эскизные изображения
колосьев, обрамляющие первый лист. Эта безыскус-
ная и радостная песня опирается на неполные рифмы
и визуальные рифмы и состоит из коротких ритмич-
ных строк, словно песенка-считалка. Эти особенности
придают ей непосредственность, читателю по-детски
кажется, что её можно повторять без конца. Гилкрист
восхищенно пишет: «Разве мы не видим здесь трёхлет-
нюю лепетунью, что гладит белого агнца, разве здесь
не выражены её чувства?»
221


Песня няни (24)
по контрасту с предыдущим стихотворением,
отличается более строгой формальной структурой
и богатыми рифмами. Это монолог няни, которая поз-
воляет детям поиграть, пока солнце не село.
Дитя-радость (25)
У этого стихотворения, подобно «Цветущему
кусту», может быть несколько прочтений. Кейнс пола-
гает, что раскрывшийся цветок на рисунке символизи-
рует плодоносное чрево, содержащее в себе сцену
«благовещения» с крылатым посланником. Второй,
нераскрытый бутон — символ неоплодотворённого
чрева. Острайкер пишет, что повторяемое ребёнком /
am представляет собой аллюзию на первую встречу
Моисея с Господом, который называет себя «Аз есмь».
Острайкер делает такой вывод, поскольку ребёнок
олицетворяет божество, и алый цвет бутонов на иллю-
страции, несомненно, подчеркивает особую значи-
мость открывающейся читателю сцены. Однако не
следует забывать и о том, что это дивное стихотворе-
ние, читающееся на одном дыхании, может быть про-
чтено и просто как выражение радости материнства.
Сон (26)
В стихотворении повествуется о том, как сно-
видцу снится муравей (Блейк использует устаревшее
слово emmet, а не более современное ant), который по-
терялся в густой траве и находит спасение благодаря
светляку. В «Книге Тэль» (The Book ofThel), написанной
вскоре после «Песен невинности», главная героиня,
Тэль, говорит с лилией, потом с червяком, а после не-
го—с комом глины, и каждый из её собеседников по-
своему красноречив, наделён богатым внутренним ми-
ром и любим «тем, кто любит смиренных». Для Блейка
вообще характерен этот приём с «фотоувеличением»,
он любит показывать, что даже микромир наделён из-
мерениями, выходящими далеко за пределы нашего во-
ображения. Его более позднее стихотворение Auguries
of Innocence открывается знаменитыми строками: То see а
World in a Grain of Sand / And a Heaven in a Wild Flower /
Hold Infinity in the palm of your hand /And Eternity in an
hour... («В одном мгновенье видеть вечность, / Огром-
ный мир — в зерне песка, / В единой горсти — беско-
нечность / И небо — в чашечке цветка». Пер. С. Мар-
шака). Маленький человечек в углу, по мнению Кейн-
222


ca, — ночной страж, откуда следует, что это стихотворе-
ние можно рассматривать ещё и как «аллегорию» доб-
рого пастыря.
О СКОРБИ БЛИЖНЕГО (27)
Стихотворение обращает на себя внимание
прежде всего тем, что исполнено страстного негодо-
вания, наиболее отчётливо слышного в словах Never
can it be (такого быть не может). Вновь мы видим здесь
веру Блейка в то, что божество живёт в каждом из нас,
что Бог творит себя в образе страдающего человека:
Не becomes a man oj woe (Он становится страдальцем).
Стихотворение завершает «Песни невинности», убеж-
дая читателя-ребёнка в том, что Творец, подобно ро-
дителю, в нашем горе не оставляет нас.
ФРОНТИСПИС
к «Песням опыта» (28)
На нём изображен юноша, шагающий к нам от
стада овец. На голове у него, точно дитя, восседает хе-
рувим: руки, ноги и крылья херувима раскинуты в раз-
ные стороны подобно звезде. В настоящем издании,
благодаря цветовому спектру и освещению, картина
производит впечатление вполне благостное, но в ма-
нускрипте из коллекции Лессинга Дж. Розенвальда
(Библиотека Конгресса в Вашингтоне) атмосфера со-
вершенно иная: благодаря темно-зелёным и охряным
оттенкам облик и юноши, и ангелочка исполнен куда
большей серьёзности и экспрессии. Кейнс предпола-
гает, что уход от стада подразумевает движение в сто-
рону опыта. Безусловно, главный герой куда больше
уверен в себе, нежели персонаж, изображённый на
фронтисписе «Песен невинности»: он сам поддержи-
вает херувима, а не ищет в нём наставника.
Титульный лист
к «Песням опыта» (29)
На нём изображены фигуры мужчины и жен-
щины в погребальных одеждах. Над ними рыдают
мужчина и женщина помоложе. Смертный одр и ка-
менный фасад — вероятно, гробницы, — своей массив-
ной тяжестью подчиняют себе композицию картины.
На гробнице (если это и впрямь она) Блейк начертал
дату: 1794 год. Предыдущее поколение мертво; настал
черёд юноше и девушке (возможно, это сын и дочь) от-
правляться в мир опыта. В верхней части иллюстра-
223


ции мужчина и женщина летят друг к другу среди вью-
щихся лиан: вероятно, эти длинные, гибкие побеги не
дадут им встретиться.
К 1794 году, когда Блейк создал «Песни опыта»,
в окружающем мире многое изменилось. В начале
1790-х годов в Британии было неспокойно: правитель-
ство, опасаясь, что революция распространится из
Франции в Англию, неуклонно ужесточало режим.
А к 1794 году многие радикалы и сами охладели
к французскому республиканству, наслушавшись отзы-
вов о насилии, жестокости и господстве толпы. Гил-
крист пишет, что сам Блейк носил красный колпак
в знак своих политических симпатий, но сорвал его
с головы, едва услышав о революционном терроре
1792 года. Казалось, настали времена Апокалипсиса.
Вступление (30)
На иллюстрации к вступлению впервые отсут-
ствуют растительные и схожие с растениями элемен-
ты: местом действия становится некая абстрактная
ночь. Кейнс предполагает, что полулежащая фигура —
это Земля. Стихотворение с трудом поддаётся интер-
претации, поскольку не вполне понятно, кто или что
именно призывает «падшую Душу» (the lapsed Soul):
Бард или «Священное Слово» ( The Holy Word оригина-
ла). Острайкер отмечает, что «звёздный полюс» (the
starry pole), или Полярная звезда в поэтическом мире
Блейка символизирует войну, а «водяной брег» (the
watry shore) — воплощает собою культуру материализма,
столь ненавистную Блейку. Ясно одно: это обращение
к самой Земле, призыв к пробуждению и возрожде-
нию; в качестве вступления оно задает тон «Песен
опыта», оплакивая утраченную невинность и убеждая
Землю вновь воспрять.
Ответ Земли (31)
По поэтическому замыслу и форме это стихо-
творение соответствует «Вступлению», но на иллюст-
рациях Блейк возвращается к растительным и природ-
ным мотивам: плодоносная виноградная лоза вьётся
под строками стихотворения, возможно, символизи-
руя падение и изгнание из Рая. Сюжетное развитие
стихотворения и его тон предвосхищают трагическую
риторику крупномасштабных поэм Блейка и разитель-
но отличаются от простоты «Песен невинности». Зем-
ля отвечает, что её держит в плену «звёздная рев-
224


ность» (StarryJealousy). Эгоистичный отец людей «раду-
ется» оковам, в которых томятся Земля и свободная
любовь. Острайкер напоминает нам, что этот Бог-рев-
нитель, «создавший звёзды сообразно Разуму и Зако-
ну», в других текстах Блейка зовется Уризен (англ. Uri-
zen, причем это имя звучит отголоском английского
слова reason, «разум»). В «Песнях невинности» Блейк
по большей части придерживается узнаваемой хрис-
тианской поэтической традиции, но в «Песнях опы-
та» начинает понемногу вводить свой собственный
пантеон богов и свою собственную мифологию.
Для Блейка Уризен — ключевая фигура, зачастую со-
звучная идеям материализма и ньютоновского устрой-
ства Вселенной; их ограниченность и духовная горды-
ня вызывали в Блейке резкое отторжение.
Глина и камень (32)
В стихотворении противопоставлены самоот-
верженная любовь затоптанного Кома Глины и свое-
корыстная, сковывающая любовь Камушка, благоден-
ствующего в воде. Как и во «Вступлении», вода симво-
лизирует ограниченность материализма. Блейк
вторит знаменитым строкам Мильтона: «...Создать/
в себе из Рая — Ад и Рай — из Ада / он [разум] может... »
(пер. А. Штейнберга). На оттиске не изображены ни
Ком Глины, ни Камушек. Животные на водопое у ру-
чья — предположительно, те самые, которые растоп-
тали Ком Глины под копытом, но на жизнь водоёма,
изображённую внизу страницы, они никак не влияют.
Святой ЧЕТВЕРГ (33)
— произведение куда более откровенно крити-
ческое, куда более риторическое по стилю, нежели од-
ноимённое стихотворение в «Песнях невинности».
По силе воздействия оно сродни гимну. Женщина гля-
дит на мёртвого ребенка; голодные дети льнут к отча-
явшейся матери — вот какие сцены служат обрамлени-
ем для текста, но рисунки эти выполнены отнюдь не
в реалистичной манере: они служат своего рода сим-
волами, и даже, неким пугающим образом, доставляют
удовольствие благодаря своей цельности и красочнос-
ти. Точно так же само стихотворение может показать-
ся политически окрашенным — как если бы речь в нём
шла о язвах эпохи, — однако на самом деле оно куда
глубже и возвышается до более абстрактного понятия
несправедливости: «Здесь всегда зима царит».
225


Заплутавшая девочка (34—35)
Стихотворение, по крайней мере, по назва-
нию, является парным к «Заблудившемуся мальчику»
и изначально предназначалось для «Песен невиннос-
ти». Маленькая девочка, Лика, является воплощением
души человеческой, вступающей в сферы опыта — со-
гласно Острайкер и Кейнсу. Лика спит — и сон её охра-
няет лев, точно так же, как агнца в «Ночи». Иллюстра-
ция — целующиеся мужчина и женщина, а также обра-
зы снятого платья и нагой девы — позволяют
трактовать опыт как сексуальный.
Найденная девочка (35—36)
Стихотворение начинается на том же листе,
па котором заканчивается предыдущее произведение;
иллюстрации делят страницу надвое. Отчаявшиеся
родители Лики засыпают, проискав дочь семь дней,
и видят девочку во сне. Падая с ног от усталости, они
снова отправляются в путь, встречают коронованного
льва, повергаются наземь — и лев отводит их к Лике.
Любопытно, что большие кошки на иллюстрации по-
хожи на ягнят. На втором листе центральное место за-
нимают громадные жилистые стволы деревьев,
под которыми нагие женщины и младенцы играют
с «резвящимися» хищниками. Кейнс называет их «де-
ревья любви».
Трубочист (37)
— ещё одно «парное» стихотворение; однако
сатирическая направленность в нём заметно усилива-
ется по сравнению с первым «Трубочистом». Лиричес-
кий герой даёт понять, что родители продали его
в трубочисты, поскольку он «весело резвился на воле»
(happy upon the heath) — они стремились положить конец
его невинности, возможно, из зависти к тому, что сами
утратили. Но трубочист по-прежнему счастлив — и ро-
дители с чистой совестью восхваляют Церковь и госу-
дарственные власти. Церковь и государство пагубны:
они создают рай из наших страданий и напрямую со-
относятся со своекорыстным материализмом Камня
(в стихотворении «Глина и камень», см. выше).
На этом факсимильном оттиске трубочист вызывает
ассоциации с картиной Мунка «Крик»; здесь даже
больше отчаяния, чем при взгляде на мёртвых детей
из «Святого четверга».
226


Песня няни (38)
повторяет название одноименного стихотво-
рения из «Песен невинности», но слово «НЯНЯ» вы-
делено прописными буквами. Эта няня —уже не благо-
душная и снисходительная старшая наставница «Пе-
сен невинности»: перед нами ревнивица и старая
дева, которая оплакивает утраченную юность и собст-
венное одиночество, вместо того, чтобы наслаждать-
ся воспоминаниями, как в стихотворении «На лужай-
ке, где эхо». На картине няня расчёсывает мальчику
волосы, тем самым подчиняя его, укрощая, посвящая
в «опыт». На заднем плане сидит девочка — она удруче-
на либо просто задумалась. Что именно хотел сказать
Блейк последней строчкой, что вложена в уста скорее
няни, нежели самого поэта? К чему относится выраже-
ние in disguise (скрыто, под личиной, под маской)? Под-
разумевается ли, что зрелые годы жизни растрачива-
ются впустую — в лицемерии и притворстве юности,
или скорее то, что ночь и зима сами подкарауливают
вас в засаде, пока вы впустую растрачиваете юность?
Роза больна (39)
Стихотворение, с его тревожными образами
человеческой личинки и крохотной серой фигурки
в обличий червя, что вылетает из розы, напрашивает-
ся на аллегорическое прочтение. Как бы мы этот эле-
мент ни интерпретировали — как символ эгоизма, ма-
териализма или даже (по Кейнсу) боли плотской люб-
ви и приобретённого опыта, эффектность его
заключается в простоте: недуг язвит розу втайне,
но утрата красоты бросается в глаза.
Мошка (40)
— ещё одно стихотворение, сочетающее в себе
предельную простоту образного строя и глубину зало-
женной в нём философии. Со вступительной частью
всё понятно: поэт, прихлопнув мошку, размышляет
о том, что человеческая жизнь сродни жизни мошки.
Мы живём, бездумно радуясь, пока вдруг нашей жизни
не наступит конец. Последние же две строфы не име-
ют столь однозначной трактовки. Хотя именно созна-
ние отделяет нас от насекомых, мы, тем не менее, ма-
ло отличаемся от этой мошки, которая счастлива как
в жизни, так и в смерти — или, возможно, Блейк хочет
нам сказать, что к этому следует стремиться, невзирая
на то, что мы наделены сознанием. Кейнс отмечает,
227


что короткие строки стихотворения — подражание по-
лету мошки, а детский бадминтонный волан на рисун-
ке олицетворяет беззаботность её полета.
Ангел (41)
В стихотворении пересказывается сон, в кото-
ром ангел оберегает и утешает королеву-девственницу,
а она плачет, но не признаётся ему, что слёзы её при-
творны и вызваны тем, что она в него влюблена
и ищет его внимания. Ангел в конечном итоге улетает,
возможно, чувствуя собственное бессилие, а она во-
оружается против желаний. Когда же он возвращает-
ся, она уже стара. Острайкер рассматривает это стихо-
творение как аллегорию воздержания, хотя не исклю-
чено, что поэт хотел обрушить свой гнев также и на
кокетливость и двуличие. Девственная Королева и Ня-
ня-старая дева противостоят тому, чтобы свободная
любовь и половое влечение претворялись в действие.
Как пишет сам Блейк в «Бракосочетании Рая и Ада»,
«тот, кто желает, но не действует, вредоносен».
Тигр(42)
— одно из наиболее известных стихотворений
Блейка, чаще прочих включаемое в разнообразные
сборники и антологии. Это парное стихотворение
к «Агнцу» из «Песен невинности». По ранним черно-
викам видно, как Блейк бьётся над риторической ком-
позицией, пытаясь найти тот единственный способ
изложения, при котором повторяющиеся, словно уда-
ры молота, вопросы перерастают в поток повествова-
ния. Высочайшая дерзость творца и великолепие «уст-
ройства» тигра задают тон этого стихотворения,
но как же оно далеко от детского преклонения агнца
перед творцом! Этот творец ужасен и всемогущ. Он
подчинил своей воле даже звёзды, а когда Блейк во-
прошает: Did he smile his work to seel (Улыбнулся ли он,
увидев своё творение?), даже сам этот вопрос звучит
устрашающе и угрожающе. Однако иллюстрация пред-
ставляет собой разительную противоположность сти-
хотворению: на ней изображен словно бы игрушеч-
ный, плюшевый тигр, стоящий в тени дерева. (Когда
вопрос о том, что могло бы означать выражение fearful
symmetry (пугающая симметрия), задают младшим
школьникам, дети обычно отвечают, что тигр «страш-
ный и полосатый»!) Многие авторы усматривают
228


в этом стихотворении образ промышленной револю-
ции, но здесь можно увидеть и отголоски блейковско-
го гравировального искусства — этого воплощения
ручного труда, в котором есть и инструменты, и хими-
ческие вещества, и бесконечная симметрия. Если по-
думать, то один из ответов на вопрос: What immortal
hand or eye, / Dare frame thy fearful symmetry ? (Чья бессмерт-
ная рука и глаз / осмелились создать твою пугающую
симметрию?) состоит, разумеется, в том, что это рука
и глаз самого Блейка.
МОЯ ПРЕКРАСНАЯ РОЗА /
Ах, подсолнух! / Лилия (43)
Доска содержит три кратких аллегорических
стихотворения, каждое из которых строится вокруг
цветка. На первом рисунке изображена обиженная
женщина под розовым кустом, а рядом — ещё одна
скорчившаяся в отчаянии фигурка. Отсюда можно
сделать вывод, что стихотворение посвящено самой
настоящей любви между мужчиной и женщиной. Од-
нако в самом цветке есть что-то сверхъестественное
(such a flower as May never bore), выходящее за пределы по-
сюстороннего мира. Возможно, в стихотворении схва-
чено переживание возвышенного, а то и видение, по-
сле которого окружающий мир выглядит уязвлённым
и исполненным ревности. Цветок подсолнуха следует
за движением солнца по небу, неизменно обращаясь
к светилу; неизменно утомлённый реальным време-
нем, он живет затянувшимся ожиданием, в «подвешен-
ном» состоянии, подобно влюблённому, чья любовь не
осуществилась, и подобно деве, что умерла непороч-
ной. В третьем стихотворении непорочная белизна
Лилии резко контрастирует с розой и овечкой, кото-
рые на первый взгляд безобидны и исполнены красо-
ты, но по сути своей несовершенны.
Сад любви (44)
страстно обличает официальную религию
и институт Церкви. «Сад любви» — это сад радости,
юности и невинности. Церковь же несёт смерть и жес-
токое подавление. «Не смей» (Thou shalt not) недву-
смысленно указывает на запретительный тон десяти
заповедей. Священники ограждают радость шипами,
что напоминает о терновом венце Христа. Иллюстра-
ция, однако, не столь однозначна: мирная фигура свя-
щенника с открытой ладонью выглядит вовсе не угро-
229


жающе. На отпечатке из коллекции Л. Дж. Розенваль-
да дети одеты в белое и напоминают склонившихся ан-
гелов. Кейнс пишет, что холмы, изображённые под
текстом, — это могилы радостей и желаний, переви-
тые тёрном.
Бродяжка (45)
Стихотворение написано с большой иронией
от лица невинного ребёнка, которому чуждо мирское
лицемерие. Для него трактир — лучшее место на свете,
потому что там пьют и веселятся, забывая обо всех бе-
дах. Сам Бог был бы доволен, оказывай Церковь такое
же действие на людей. Кейнс отмечает, что это стихо-
творение не включили в первое типографское изда-
ние 1839 года, поскольку сочли слишком дерзким.
На иллюстрации изображён ребёнок в объятиях Бога-
отца, сияние от фигур озаряет окружающую лесную
чащу. Изображение ниже текста — семья, греющаяся
у костра, — возможно, отсылает ко второй строфе.
Лондон (46)
Когда Блейк меняет dirty street (грязная улица)
из первой строки более ранней версии на chartered
street, он использует, согласно Акройду, важное кодовое
слово. Chartered town — это вольный город, имевший
хартию, т. е. жалованную грамоту, которая защищала
права его жителей, и поэтому первые строки звучат
в контексте остального стиха язвительной иронией.
Кейнс, однако, не согласен с таким толкованием, усма-
тривая здесь, напротив, жалобу на подавление свобо-
ды хартиями и торговыми корпорациями. Блейк внёс
и другое изменение в первоначальный вариант, где
в последней строке второй строфы стояли «герман-
ские кандалы», — Акройд считает это намёком на ган-
новерских и гессенских наёмников, расквартирован-
ных в конце неспокойного XVIII века вокруг столицы
на случай народных волнений. «Оковы разума» в но-
вой редакции снижают политическое звучание стихо-
творения: социальный гнёт порождён самим челове-
ческим сознанием и связан с потерей свободы вообра-
жения — каждый сам подавляет себя и окружающих.
«Похороны супружества» (marriage-hearse), упомянутые
в самом конце, неоднократно встречаются в текстах
Блейка, но здесь, возможно, это надо понимать бук-
вально: супружеская постель смертельно опасна, по-
скольку муж заразился сифилисом от проститутки,
23°


и жизнь новорождённого младенца под угрозой. Речь,
конечно, может идти и о проституции вообще как про-
клятии, губящем брак и семью, однако у Блейка не бы-
ло причин уклоняться от упоминания вполне конкрет-
ного бедствия своего времени. Иллюстрации, как
обычно у Блейка, не просто воспроизводят сцены из
стихотворения. Ребёнок ведёт старика в рубище, от-
вергнутого миром. Другой ребёнок греет руки у кост-
ра: семьи с предыдущего листа больше нет.
Суть человеческая (47)
— первоначально стихотворение называлось
«Образ человеческий» и было парным к «Божествен-
ному образу» из «Песен невинности», которому не
противоречит, а, напротив, развивает его мысль,
вновь критикуя официальную религию: если божест-
венность присутствует в любом человеке, Церковь не
нужна. В первых строфах утверждается, что сострада-
ние, милосердие и мир необходимы лишь потому, что
существует социальное неравенство и взаимный
страх. Древо гнёта вырастает там, где жестокость оро-
шает почву фальшивыми слезами. Христианское сми-
рение, т. е. подавление самого себя, есть корень дере-
ва, а покров тайны (духовная иерархия) — его листва,
которой питаются червь и муха, символизирующие
у Блейка скрытое разрушение. Возможно, здесь имеет-
ся в виду институт священства: «Как червь выбирает
лучшие листья, чтобы отложить свои яйца, так и свя-
щенник губит проклятием самые светлые радости»
(«Бракосочетание Рая и Ада»). Ворон у Блейка упоми-
нается и в других стихах и символизирует, согласно
Фостер-Деймону, страх смерти — именно этот страх
лежит в основе официальной религии. Наконец, сле-
дует отметить использование слова «мозг», которое
контрастирует с абстрактными аллегориями осталь-
ного текста, указывая на реальные физические и ду-
ховные мучения. На иллюстрации человек борется
с путами, привязывающими его к земле.
Дитя-горе (48)
Дитя в этом стихотворении, очевидно парном
к «Дитя-радости» из «Песен невинности», — визжа-
щий бесёнок, который мрачно замолкает, лишь свя-
занный пелёнками. В несовершенном мире опыта
рождение болезненно, а жизнь с самого начала означа-
ет борьбу. Однако возня и шум младенца — это естест-
231


венная реакция, в то время как угрюмое недовольство
навязано родительским страхом. Пассивные страда-
ния в конце концов выражаются в негативных мыслях
и действиях, подавлении собственной души и душ ок-
ружающих, что часто вызывает поэтическую ярость
Блейка, — вспомним «Песню няни», где игры детей вы-
зывают у пожилой женщины лишь грусть. В «Бракосо-
четании Рая и Ада» Блейк пишет, что «энергия — это
вечный восторг», — «бесёнок» куда ближе его сердцу,
чем отчаявшийся угрюмый страдалец. На картинке
младенец как будто жалуется некоему высшему сущест-
ву на мать, которая его пеленает.
Плод ГНЕВА (49)
— аллегория, в которой много общего с «Су-
тью человеческой». Невысказанный гнев вырастает
тщательно ухоженным деревом, плод которого смер-
тельно ядовит. Здесь интересны действия врага: дога-
дывается ли он о гневе, который навлёк на себя,
или обманут лживыми улыбками? Становится ли кра-
жа продолжением давнего соперничества, или враг
привлечён самим ядовитым гневом, который неволь-
но ощущает? Вор видит соблазнительный плод и зна-
ет, чей он. В действиях врага, губящего себя своими
руками, видится глубокая неоднозначность и в то же
время правда жизни. На иллюстрации бледное и без-
жизненное тело, лежащее на земле, словно бы отра-
жает контуры распростёртых над ним ветвей. Моло-
дое и прекрасное, оно резко контрастирует с узлова-
тым искривлённым деревом. Не происходит ли вся
эта трагедия ненависти и лжи в теле и душе одного че-
ловека?
Заблудший мальчик (50)
У этого стихотворения ужасный и неожидан-
ный финал. Маленький мальчик высказывает вслух
мысль Блейка о том, что божество заключено в нас са-
мих, а значит, любовь к себе — святая любовь. Ребёнок
любит Господа так же, как птаха любит дверь, возле ко-
торой клюет крошки: это естественная любовь созда-
ния, движимого инстинктами, к своему благодетелю,
а вовсе не притворное смирение верующих, объявля-
ющих себя недостойными подбирать крошки у Господ-
него стола. Ребёнок обращается к Отцу Небесному
примерно так же, как Корделия к Лиру, но итог его от-
кровенности столь же безнадёжен и губителен, как
232


и в случае Корделии. В завершающей строке Блейк за-
дает вопрос с не вполне обычной пунктуацией: are such
things done in England? (He делается ли подобное в Анг-
лии?) Вне зависимости от того, жгли детей за ересь
или нет, Блейка интересует более общий вопрос: воз-
можно ли достичь взрослого возраста, чтобы при
этом твою душу не сломали организованная религия
и всеобщее ханжество? Кейнс обращает внимание чи-
тателя на разящие шипы на листьях, обрамляющих
текст. Под стихотворением изображены родители
и группа людей, подобных скорбящим у креста в искус-
стве эпохи Возрождения.
Заблудшая девочка (51)
Стихотворение, вновь обращаясь к истории ре-
бёнка, иллюстрирует ещё одну идею Блейка, а именно,
идею свободной любви. «Юная пара» встречается
в райском саду и играет. Девочка забывает о своих стра-
хах. Влюблённые назначают друг другу свидание но-
чью. Но когда девочка (Блейк даёт ей имя Опа) возвра-
щается к отцу, она наталкивается на его неодобрение,
подкреплённое святой книгой, бледнеет и слабеет от
потрясения, вызванного невысказанным запретом.
Это схематичное развитие традиционного романтиче-
ского сюжета — обречённой молодой любви, причем
Блейк даже и не пытается нарастить плоть на самую об-
щую сюжетную канву. Ему важно показать конфликт
между молодостью и зрелостью, дозволенным и за-
претным, и он помещает в самом начале пролог, адре-
сованный грядущим поколениям, чтобы противопос-
тавить его завершающему стихотворение запрету, ко-
торый старшее поколение предъявляет младшему.
К Фирце (52)
Стихотворение появляется только в поздних
изданиях, Острайкер полагает, что оно было написа-
но после 1803 года. Некая «Фирца» возникает и в бо-
лее поздних стихах Блейка в роли творца телесности,
воплощения пола. Стихотворение начинается с отре-
чения от материнских уз, поэт повторяет слова Хрис-
та, обращенные к Матери в храме: Then what have I to do
with thee? («Что Мне и Тебе, Жено?» — Ин 2:4). Вторая
строфа — поэтизированное подведение итогов изгна-
ния из царства Невинности: теперь мужчины и жен-
щины встают каждое утро лишь для того, чтобы «рабо-
тать и рыдать» (work and weep). В третьей строфе автор
233


вновь напрямую укоряет ту, что сотворила телесность:
сотворение тела было жестоким и обманным деянием,
приговором к бренным по сути своей «работе и рыда-
ниям», в противовес духовной жизни. (Здесь стоит
вспомнить стихотворение «Дитя-горе», в котором ре-
бёнка-бесёнка затягивают в пелёнки.) Более того, со-
творение плоти служит лишь для того, чтобы поме-
шать органам чувств воспринимать, чтобы запечатать
уста глиной (close Tongue in senseless clay): иными словами,
нельзя сказать, что бренная плоть благоприятствует
восприятию и поэтическому творчеству. В «Бракосо-
четании Рая и Ада» Блейк пишет: «Если очистить вра-
та восприятия, человек смог бы увидеть любую вещь
как она есть — Бесконечной», и один из смысловых от-
тенков здесь состоит в том, что деторождение как вос-
производство себе подобных, таких же смертных, ме-
шает чистоте восприятия и духовному единству с бо-
жеством. Человек освобождается от этих смертных уз
лишь через смерть Христа в конце стихотворения.
Внизу изображены две женщины и мужчина, омываю-
щие тело Христа. У мужчины, который держит в руках
кувшин, на одеянии начертано: // is Raised / a Spiritual
Body (Восстает / тело духовное). Кейнс указывает, что
это вторая половина высказывания святого Павла из
Первого послания к коринфянам: «Сеется тело душев-
ное, восстает тело духовное» (1 Кор 15:44). Блейк рас-
ширяет традиционную христианскую проповедь спа-
сения через смерть Христа до проклятия, суть которо-
го — безжалостное облечение детей в плоть. Когда
дети достигают духовной зрелости, они отвергают
своё земное, телесное рождение.
Школяр (53)
Сам Блейк никогда не ходил в школу, но ис-
кренне убеждён: если ребёнок проводит весну в шко-
ле, за противоестественным ученьем, вместо того что-
бы резвиться на лоне природы, то откуда же взрослый
узнает, как вовремя собрать урожай, как славословить
завершение года, старость и смерть? Из-за школьного
обучения мы не в ладах со своим земным бытием и не
понимаем жизни. По всей видимости, это стихотворе-
ние можно рассматривать как более подробный рас-
сказ о том, как шекспировский школьник «со щеками
румянее зари, с набитым ранцем ползет улиткой
в школу» (пер. В. Левика).
234


ГОЛОС ДРЕВНЕГО БАРДА (54)
возвращает нас к Барду из «Вступления».
По всей видимости, мы должны заключить, что земля
вняла его исходному призыву, а теперь он обращается
к молодым ( Youth) и призывает их прийти и увидеть
рождение истины (truth new born). Согласно Кейнсу,
по первоначальному замыслу это стихотворение отно-
силось к «Песням невинности», но теперь завершает
«Песни опыта», вновь призывая к обновлению. Мы
увидели, сколь плачевно и несовершенно положение
человека, однако нам даруется надежда: doubt is fled
(сомнения развеиваются). Стихотворение заканчива-
ется предостережением, что в прошлом многие дума-
ли, будто способны вести за собой других, но на деле
спотыкались, падали, и лучше бы их вёл кто-то другой.
Предпоследняя строка трудна для понимания, её мож-
но прочесть следующим образом: «и чувствуют, что не
знают ничего, кроме беспокойства». Кейнс отмечает,
что ритм здесь столь же сбивчив, как и смысл, и слу-
жит для воссоздания неуверенной поступи тех, кто ме-
тит в вожди. На яркой иллюстрации молодёжь на фо-
не пылающего восхода окружает Барда, играющего на
лире.


Содержание
Обращение к читателю. Р. Хилхорст 7
Вступительное слово. К. Гениева 9
Предисловие к английскому изданию
«Песен невинности и опыта». Р. Холмс
Перевод С. Лихачёвой 11
О русских переводах Блейка. Г. Кружков 21
Уильям Блейк. Песни невинности и опыта 31
1. Общий титульный лист
к «Песням невинности» и «Песням опыта» 32—33
2. Фронтиспис к «Песням невинности» 34—35
3. Титульный лист к «Песням невинности» 36—37
4. Introduction 39
Вступление. Перевод М. Костионовой 38
Вступление. Перевод Дм. Н. Смирнова 197
5. The Shepherd 41
Пастух. Перевод С. Лихачёвой 40
Пастырь. Перевод А. Круглова 197
6-7. The Ecchoing Green 43, 45
На лужайке, где эхо. Перевод М. Фаликман 42, 44
Эхо на лужайке. Перевод Дм. H Смирнова 198
8. The Lamb 47
Агнец. Перевод А. Круглова 46
Агнец. Перевод Дм. Н. Смирнова 198
9-10. The Little Black Boy 49, 51
Негритёнок. Перевод E. Коробковой 48, 50
11. The Blossom 53
Цветущий куст. Перевод H. Строкиной 52
12. The Chimney Sweeper 55
Маленький трубочист. Перевод В. Сергеевой 54
13. The Little Boy Lost 57
Заблудившийся мальчик. Перевод С. Лихачёвой 56
Потерянный мальчик. Перевод Дм. Н. Смирнова . .199
14. The Little Boy Found 59
Найденный мальчик. Перевод С. Лихачёвой 58
Мальчик найденный. Перевод Дм. Н. Смирнова .. .199
15. Laughing Song 61
Смешливая песня. Перевод С. Лихачёвой 60
Смеющаяся песня. Перевод M. Фаликман 199
16-17. A Cradle Song 63, 65
Колыбельная. Перевод С. Лихачёвой 62, 64
18. The Divine Image 67
Божественный образ. Перевод Дм. H Смирнова ... .66
Божественный образ. Перевод А. Круглова 200
19. Holy Thursday 69
236


Святой четверг. Перевод В. Сергеевой 68
Святой Четверг. Перевод М. Липкина 200
Святой Четверг. Перевод Дм. Н. Смирнова 201
20-21. Night 71, 73
Ночь. Перевод В. Сергеевой 70, 72
Ночь. Перевод Дм. Н. Смирнова 201
22-23. Spring 75, 77
Весна. Перевод А. Круглова 74,76
Весна. Перевод Г. Кружкова 202
24. Nurse's Song 79
Песня няни. Перевод А. Строкинои 78
Песня няни. Перевод М. Фаликман 203
25. Infant Joy 81
Дитя-радость. Перевод М. Фаликман 80
26. A Dream 83
Сон. Перевод А. Строкинои 82
Сон. Перевод Дм. Н. Смирнова 204
27. On Anothers Sorrow 85
О скорби ближнего. Перевод М. Костионовой 84
28. Фронтиспис к «Песням опыта» 86—87
29. Титульный лист к «Песням опыта» 88—89
30. Introduction 91
Вступление. Перевод М. Липкина 90
31. Earth's Answer 93
Ответ Земли. Перевод А. Круглова 92
Ответ Земли. Перевод Дм. П. Смирнова 205
32. The Clod and the Pebble 95
Глина и камень. Перевод А. Круглова 94
Ком глины и камень. Перевод М. Липкина 205
Ком земли и камень. Перевод М. Фаликман 206
33. Holy Thursday 97
Святой четверг. Перевод В. Сергеевой 96
34-35. The Little Girl Lost 99, 101
Заплутавшая девочка. Перевод С. Лихачёвой .. .98, 100
35-36. The Little Girl Found 101, 103
Найденная девочка. Перевод С. Лихачёвой .. .100, 102
37. The Chimney Sweeper 105
Трубочист. Перевод В. Сергеевой 104
38. Nurse's Song 107
Песня няни. Перевод А. Строкинои 106
39. The Sick Rose 109
Роза больна. Перевод Е. Третьяковой 108
Больная роза. Перевод Г. Кружкова 206
40. The Fly Ill
Мошка. Перевод E. Третьяковой ПО
Мотылек. Перевод А. Строкинои 206
Муха. Перевод М. Бородицкой 207
41. The Angel 113
237


Ангел. Перевод О. Полей 112
Ангел. Перевод В. Сергеевой 208
42. The Tyger 115
Тигр. Перевод А. Круглова 114
Тигр. Перевод М. Липкина 208
43. My Pretty Rose Tree 117
Моя прекрасная роза. Перевод А. Строкиной 116
Ah! Sun-Flower 117
Ах, подсолнух! Перевод М. Фаликмап 116
Подсолнух. Пе\)евод Е. Третьяковой 209
Подсолнух. Перевод А. Строкиной 209
The Lilly 117
Лилия. Перевод Н. Пархомовской 116
Лилея. Пе\)евод Е. Третьяковой 209
44. The Garden of Love 119
Сад Любви. Перевод E. Коробковой 118
Сад Любви. Перевод С. Лихачёвой 210
45. The Little Vagabond 121
Бродяжка. Перевод В. Сергеевой 120
46. London 123
Лондон. Перевод В. Сергеевой 122
47. The Human Abstract 125
Суть человеческая. Перевод А. Круглова 124
48. Infant Sorrow 127
Дитя-горе. Перевод М. Костиоповой 126
Дитя-мучение. Перевод M. Фаликмап 210
49. A Poison Tree 129
Плод гнева. Перевод М. Костиоповой 128
Дерево яда. Перевод О. Полей 210
50. A Little Boy Lost 131
Заблудший мальчик. Перевод E. Коробковой 130
Заблудший мальчик. Перевод Дм. Н. Смирнова ... .211
Заблудший мальчик. Перевод М. Фаликмап 211
51. A Little Girl Lost 133
Заблудшая девушка. Перевод Е. Коробковой 132
52. ToTirzah 135
К Фирце. Перевод С. Лихачёвой 134
53. The School Boy 137
Школяр. Перевод E. Третьяковой 136
54. The Voice of the Ancient Bard 139
Песнь древнего барда. Перевод M. Костиоповой .. 138
Песня старого барда. Перевод А. Строкиной 212
Songs of Innocence and of Experience
Transcriptions of the poems by Andrew Lincoln 141
Songs of Innocence 142
4. Introduction 143
5. The Shepherd 144
6-7. The Ecchoing Green 145
238


8. The Lamb 147
9-10. The Little Black Boy 148
11. The Blossom 150
12. The Chimney Sweeper 151
13. The Little Boy Lost 152
14. The Little Boy Found 158
15. Laughing Song 154
16-17. A Cradle Song 155
18. The Divine Image 157
19. Holy Thursday 158
20-21. Night 159
22-23. Spring 161
24. Nurse's Song 163
25. Infant Joy 164
26. A Dream 165
27. On Anothers Sorrow 166
Songs of Experience 168
30. Introduction 169
31. Earth's Answer 170
32. The Clod and the Pebble 171
33. Holy Thursday 172
34-35. The Little Girl Lost 173
35-36. The Little Girl Found 174
37. The Chimney Sweeper 177
38. Nurse's Song 178
39. The Sick Rose 179
40. The Fly 180
41. The Angel 181
42. The Tyger 182
43. My Pretty Rose Tree 183
Ah! Sun-Flower 183
The Lilly 183
44. The Garden of Love 184
45. The Little Vagabond 185
46. London 186
47. The Human Abstract 187
48. Infant Sorrow 188
49. A Poison Tree 189
50. A Little Boy Lost 190
51. A Little Girl Lost 191
52. ToTirzah 192
53. The School Boy 193
54. The Voice of the Ancient Bard 194
Другие переводы 195
Комментарии Саши Дагдейл
Перевод А. Круглова, С. Лихачёвой, М. Фаликман 213
239


Литературно-художественное издание
Уильям Блей к
William Blake
Песни невинности и опыта
Songs of Innocence and of Experience
Выпускающий редактор
Г.С. Чередов
Редактор
СБ. Лихачёва
Художественный редактор
Т.Н. Костерина
Технолог
С.С. Басипова
Оператор компьютерной верстки
A.B. Кузьмин
Оператор компьютерной верстки переплета
В.М. Драновский
Корректор
Д.В. Савиных
ООО «Центр книги Рудомино»
109189, Москва, ул. Николоямская, д. 1
Отдел реализации издательства: (495) 915-35-18
e-mail: synkova@libfl.ru
Подписано в печать 23.11.2010
Формат 84x90/32
Тираж 5000 экз.
Заказ № 9443
Отпечатано в полном соответствии
с предоставленными файлами заказчика
в ОАО ИПК "Ульяновский Дом печати"
432980 г. Ульяновск, ул. Гончарова, д. 14.


Благодаря сотрудничеству
с Галереей Тейт (Лондон)
В НАСТОЯЩЕМ ИЗДАНИИ
ФАКСИМИЛЬНЫЕ ОТПЕЧАТКИ
СДЕЛАНЫ С ЛУЧШЕЙ
ИЗ СОХРАНИВШИХСЯ
ПРИЖИЗНЕННЫХ копий
«Песен невинности и опыта»,
хранящейся в кингз-колледже,
Кембридж.
Это ИЗДАНИЕ
стало возможным благодаря
Британскому Совету,
который ИНИЦИИРОВАЛ
идею создать и опубликовать
новые переводы
«Песен невинности и опыта»,
и Всероссийской
ГОСУДАРСТВЕННОЙ БИБЛИОТЕКЕ
ИНОСТРАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ,
КОТОРАЯ ПОДДЕРЖАЛА ЭТУ ИДЕЮ.


«Каждая страница — окошко
в Небеса... рисунок оплетает стихи
ЗАТЕЙЛИВОЙ ВЯЗЬЮ, ЖЁЛТЫЕ
И ЗОЛОТИСТЫЕ ТОНА ИЗЛУЧАЮТ МЯГКИЙ
СВЕТ, ПОДОБНО ЛЕТНИМ ОБЛАКАМ.
Эти стихи — УТРЕННЯЯ ПЕСНЬ
Блейковского ГЕНИЯ».
Уильям Батлер Иейтс
«блейк пел об идеальном мире,
о правде разума
и божественности воображения...
Единственный поэт, вложивший
в песни для детей поистине детскую
душу... он, на мой взгляд, уникален
тем, что соединяет ясность ума
с мистикой чувства».
Джеймс Джойс
ìli !| I 4&
9II785738II003592II