/
Автор: Беттельгейм Б.
Теги: детская психология психология психотерапия
ISBN: 5-84169-041-7
Год: 1998
Текст
ЭТА ДОБРАЯ И МУДРАЯ КНИГА НАЙДЕТ СВОЙ
ОТКЛИК В СЕРДЦАХ МНОГИХ И МНОГИХ ЧИТАТЕЛЕЙ...
Бруно Беттельгейм
ЛЮБИМ ЛИ Я...
Диалог с матерью
Бруно Беттельгейм
ЛЮБИМ ЛИ Я.
Диалог с матерью
«Ювента»
Санкт-Петербург
1998
ББК 88.8
Б 54
Перевод: Фадеев В. В.
Беттельгейм Бруно
Б 54 Любим ли я... (Диалог с матерью) — СПб.:
«Ювента», 1998. — 277 с.
Бруно Беттельгейм — всемирно известный психотерапевт.
С любовью и мудростью он отвечает на трудные и мучительные
вопросы, которые встают перед любыми родителями.
Для всех, интересующихся вопросами воспитания.
ISBN 5-84169-041-7
©The Free Press of Glencoe,
Inc., New York.
© «Ювента», 1998.
© Фадеев В. В., 1998.
Не можешь помочь — то хотя бы не навреди.
Елена Сидоренко, психолог
Бруно Беттельгейм — один из самых замечательных
психотерапевтов. Я счастлив, что появилась эта книга.
Валерий Сонин, доктор психологии
Будучи отцом и психологом, я перечитал много лите-
ратуры по детской психологии, по данная книга особен-
ная...
Для того, чтобы понять ребенка, автор предлагает нам
заглянуть в себя и задаться немаловажным вопросом: «По-
чему я, будучи ребенком, поступил бы именно так, а не
иначе».
Эту прекрасную книгу рекомендую каждому, кто хочет
помочь себе и своему ребенку.
Леонид Янковский,
главный редактор издательства
Изучать ребенка нелегко. Но чем раньше мы вглядим-
ся в его сложный духовный мир, тем скорее научимся и
понимать его, и видеть себя его глазами...
Ирина Мамайчук, доктор психологии
Книга Бруно Беттельгейма необычайно ценна и по-
лезна для нашего читателя.
Юрий Прошутинский, психолог
Бруно Беттельгейм пишет: «Путь личностного развития
ребенка и формирования его жизненной позиции зависит
от того, как мы строим повседневные контакты с ним. Ни
один из отдельных эпизодов не обещает каких-то грандиоз-
ных последствий, но поражает другое: как эти незаметные
события в перспективе образуют ткань удавшейся или до-
вольно несчастливой жизни».
Цель данной книги помочь родителям вырастить каж-
дого ребенка достойным человеком...
Ирина Лазарева, врач-педиатр
Посвящается
Рут, Наоми и Эрику
Содержание
Введение....................................... 9
Глава I. А почему это сделал бы я?............ 31
1. Я — это кто-то другой.............. 32
2. Горшок и копилка................... 42
3. Плоть и кровь..................... 57
Глава II. Ваша проблема или наша общая? ...... 73
1. Учиться? Но ради чего?............. 74
2. Письмо............................. 84
3. Бунтарь в комбинезончике........... 91
4. Свободный выбор...................100
Глава III. Вы действительно настолько иной? .... 117
1. Возможность свободно высказаться . ... 118
2. Смешанные чувства..................133
3. Почти как Библия..................139
4. Что такое симпатия?...............150
5. Смысл удовольствия.................167
Глава IV. Какого ребенка хотели бы вы иметь? ... 183
1. Причины и следствия................184
2. Подумайте над тем, чего вы хотите! .... 191
3. Аргументация — процесс длительный . . 206
4. Закон джунглей....................217
5. Я плохой мальчик?..................221
6. Хорош ли мир, в котором я живу? .... 233
7. Можно ли любить слишком сильно? . . . 238
Глава V. Усталость от борьбы..................245
1. Эта расчудесная жизнь..............248
2. Тирания............................256
3. Их невозможно обмануть............262
4. Приемлемое решение................269
Введение
Нам, нынешним родителям, хотелось бы, чтобы
наши дети принимали самостоятельные решения,
однако мы изначально ожидаем, что эти решения
нам понравятся.
Моим родителям было проще. Они точно знали,
что полагается ожидать от ребенка, а ребенок старал-
ся равняться на их представления. Теперь все иначе.
Мы желаем, чтобы наши дети жили, исходя из собст-
венных представлений, мы — за свободное саморас-
крытие личности. Ведь мы исповедуем свободу и от-
вергаем принуждение. Но в то же время нам хочется,
чтобы раскрытие личности приводило к тем целям,
которые мы определили для себя. Боясь повредить
спонтанному развитию и счастью детей, мы не позво-
ляем себе навязывать им наши желания, и все же
нам хотелось бы, чтобы эти желания осуществились.
В том, что родители стремятся найти правиль-
ный подход к ребенку, ничего нового, конечно, нет.
9
Любим ли я...
Новое заключается в величайшей боязни неправиль-
ного поведения по отношению к нему. При этом, как
это ни удивительно, отклонения от нормального раз-
вития, по моим наблюдениям, чаще проистекают из
страха кого-либо из родителей допустить ошибку в
воспитании, нежели из его неверных действий в силу,
так сказать, добросовестного заблуждения. Мне даже
встречались родители, не доверявшие своим безоши-
бочным чувствам из страха, что это не пойдет на
пользу ребенку.
Разумеется, все не так просто, и дело не сводится
только к выяснению родителями единственного во-
проса: идти ли на поводу у опасений или следо-
вать инстинкту. В самом деле, крайне необходимо,
чтобы современные люди четко уяснили, как они
понимают свою родительскую функцию и чего хотят
от своих детей. Помощь в решении этой задачи яв-
ляется целью моих бесед и целью этой книги. Но в
данном случае это значит и помочь родителям разо-
браться, чего они хотят для ребенка и как шаг за
шагом осуществлять свое желание в повседневной
практике.
До сих пор из моих слов можно было бы заклю-
чить, что оба родителя в равной мере участвуют в
воспитании детей. Разумеется, вначале наибольшая
нагрузка ложится на плечи матери, тем не менее, эта
книга обращена и к отцам, и к матерям. Если же оба
родителя не сходятся в том, что они хотят для ре-
бенка, и если отец не поддерживает мать в достиже-
нии этих целей, все ее усилия окажутся напрасны,
хотя она берет на себя гораздо больше труда и, соот-
ветственно, щедрее вознаграждается, если ее усилия
увенчает успех.
Скорее всего, первыми мою книгу возьмут в руки
молодые матери, но я исхожу из того, что по прочте-
10
Введение
нии они передадут ее мужьям. Для женщин — осо-
бенно после рождения первого ребенка — материн-
ство означает некий тотальный переворот, пусть даже
это предопределено самим естеством. Женщина при-
учена к мысли, насколько важна мать для ребенка в
первые годы его жизни, но именно эта мысль часто
делает ее неуверенной в своих действиях.
В ответ на материнские тревоги ее заваливают
литературой, в которой она предстает то святой, то
исчадьем ада, но в любом случае — лицом, обременен-
ным безмерной ответственностью. Уже одно это мо-
жет устрашить женщину, считающую себя просто за-
урядной личностью. Да, она хочет быть матерью, это
ей нравится, но она узнает, что не принимала в расчет
множества вещей, которые, как ей внушают, могут ос-
ложнить воспитание ребенка и за которые ответст-
венна она одна. С другой стороны, ей говорят, что уход
за ребенком — дело отнюдь не сложное, а в действи-
тельности жизнь, сведенная к ежечасной смене пеле-
нок, оказывается не столь уж заманчивой, пусть даже
то, как она это делает, будет иметь решающие послед-
ствия. Кроме того, так называемые беседы о детях пред-
ставляются как пустая болтовня. Так или иначе мате-
ри начинают ощущать разлад между собственной
значимостью, внушаемой научными трудами о вос-
питании детей, и тем имиджем, в который они обле-
каются в качестве «профессиональных домохозяек».
В многочисленных беседах за «круглым столом»,
которые я проводил с молодыми матерями, каждая
впервые видела и слышала то, что ощущают другие,
и могла — ободренная мною, то есть тем, кого она
считает авторитетом, — признаться, что поднимать
малое дитя не всегда великое счастье и всегда требу-
ет немалых усилий. С чувством облегчения они уз-
навали, что все матери порой достигают предела ус-
11
Любим ли я...
талости в заботах о ребенке, хозяйстве и муже, кото-
рый стремится к профессиональному росту и дол-
жен оплачивать семейные расходы.
Гораздо труднее мне было достичь собственную
цель, а именно: изменить некоторые основные пози-
ции родителей по отношению к самим себе, по отно-
шению к детям и их воспитанию. В сущности, им бы
хотелось узнать несколько правил типа: «Тебе сле-
дует делать то-то и то-то» и «Нельзя делать того-то
и того-то». Каждой матери было бы приятнее, если
бы я заглушил внутренний голос, критически сигна-
лизирующий ей о каких-то неправильных ее дейст-
виях, и не допустил бы критики со стороны какой-
либо другой матери или мужа. Требовалась нелег-
кая воспитательная работа, чтобы убедить их: то, что
правильно для одной матери и ее ребенка, не всегда
может оказаться наилучшим рецептом для другой,
все не так просто. Наконец они поняли, что строить
свои отношения с ребенком, полагаясь на непосред-
ственные чувства, не столь уж опасная вещь.
Одновременно наши заседания как-то само со-
бой создавали предпосылки для того, чтобы триви-
альные, на первый взгляд, проблемы материнства пред-
стали бы чем-то более значительным, нежели тема
досужего разговора. Складывалось ясное понимание,
что воспитание — это задача, требующая точных на-
блюдений, размышлений и индивидуальных реше-
ний. В процессе бесед можно было прийти к выводу
не только о целесообразности, но и о необходимости
индивидуальных решений и о том, что способность
принимать их можно в себе развивать. Тем самым
проблема взаимоотношений родителей и детей, каза-
лось бы, погребенная в перечне заповедей и запре-
тов, вновь обрела свой ценностный смысл. И не было
ничего удивительного в том, что со временем след ст-
12
Введение
вием этого стало возросшее самоуважение. Хотелось
бы думать, предлагаемая книга пригодится читате-
лям и в таком аспекте.
Все это не стало менее необходимым, несмотря на
обилие всякого рода теорий, многотомных трудов и
справочников с советами касательно воспитания де-
тей. Родители по-прежнему сталкиваются с трудно-
стями. И даже не потому, что теории ошибочны, а
советы неверны. И советы, и теории, как правило,
превосходны постольку, поскольку речь идет о чу-
жих детях. Трудность заключается в том, что они
мало помогают и только сбивают с толку, когда отец
или мать пытаются им следовать в общении с соб-
ственными детьми. Ибо если даже теории большей
частью достаточно разумны, а советы в основном не
лишены смысла, то в каждом конкретном случае они,
однако, не приносят ни малейшего результата.
Занимаясь в качестве воспитателя с четырьмя
десятками трудных подростков в Ортогенической
школе и будучи отцом трех детей, я с трудом усвоил
то, что открывают для себя и все другие родители:
самый выверенный совет, самым тщательным обра-
зом разработанная теория едва ли докажут свою со-
стоятельность применительно к повседневным ситу-
ациям, связанным с конкретным ребенком.
Универсальные теории либо чересчур общи, либо
допускают слишком много различных вариантов прак-
тического приложения, чтобы в том случае, когда тре-
буется совершенно определенный способ действий,
служить чем-то большим, нежели направляющая идея.
А уж если совет претендует на детальность, то он
обычно детализован настолько, что никогда не подой-
дет к ситуации, которую его автор имеет в виду.
Кроме того, родители, изображаемые при состав-
лении подобных рекомендаций, не совсем соответст-
13
Любим ли я...
вуют тому человеческому типу, к которому мы себя
относим, а ребенок, предстающий в подобных сочине-
ниях, не очень похож на того, отношения с которым
нам надо уяснить. Наконец, за всем тем, что мы совер-
шаем в данной ситуации, стоит весь наш предшеству-
ющий жизненный опыт, и он вдруг становится весь-
ма значимым в плане того, как мы видим собственное
поведение по отношению к ребенку и поведение ре-
бенка по отношению к нам.
То же самое относится и к ребенку: он тоже реа-
гирует на все наши посягательства в свете своего
опыта, немалая доля которого сформирована нами
или не обошлась без нашего влияния. Однако совет,
вобравший в себя все эти соображения, был бы на-
столько общим и аморфным, что свелся бы к следу-
ющей формуле: свои действия мы должны строить с
учетом индивидуальной истории и личностных
свойств родителей и ребенка. Вывод, может быть, и
верный, но он ничего не дает, чтобы понять, как нам
поступать в данном конкретном случае.
Все родители и воспитатели сталкиваются с по-
добной трудностью и пытаются как-то ее преодолеть.
Для меня это особо острая проблема, и не только для
меня, но и для каждого, кто руководит воспитатель-
ным учреждением и от кого сотрудники ожидают
теоретических установок и практических советов.
Почти двадцать лет я ежедневно мучался вопро-
сом: как помочь другим в решении проблем, возника-
ющих в условиях их общежития с детьми, и, будучи
вынужденным помогать им справляться со сложней-
шими проблемами взаимоотношений детей и взрос-
лых, я в конце концов пришел к однозначному выводу:
ни теоретические учения, ни практические инструк-
ции не позволяют решить, как именно действовать в
определенной ситуации. Мне пришлось убедиться в том,
14
Введение
что пользу можно ждать лишь от таких теорий, кото-
рые в процессе многолетней практики с постоянной
сменой ситуаций и без всяких надежд на предсказание
результата стали частью собственной жизни. Но как
теория через практику может стать частью собственной
жизни, если эта теория не была сформулирована? Ду-
маю, точно так же, как и у «мещанина во дворянстве»,
который вдруг узнает, что всю жизнь говорил прозой,
не ведая до того никаких речевых дефиниций.
Практическая работа с сотрудниками убедила
меня в простой вещи: когда они просили меня о
помощи, то их интересовали не теории или научные
рекомендации, а жизненная позиция, которая в наи-
большей мере соответствовала бы их подопечным, а
тем самым и их воспитателям. Чтобы добиться успе-
ха на этом пути, приходилось на бесчисленных при-
мерах исследовать мотивы поведения ребенка. И поч-
ти всегда выяснялось, что, казалось бы, глупое или
бессмысленное поведение при более пристальном
изучении представало весьма рациональным. Мы
начинали понимать, что ребенок, проявляющий строп-
тивость или агрессию, ведет себя именно таким об-
разом не от неловкости или озлобленности, но про-
сто преследуя определенную цель.
То, что поведение наших детей подчинено некой
логике даже в тех случаях, когда ребенок поднимает
на тебя руку, стало ныне всеобщим убеждением. Од-
нако от этого теоретического воззрения еще очень
далеко до признания факта, что за рукоприкладст-
вом ребенка по отношению к родителям скрывается
какая-то логика. Кроме того, было бы куда как прос-
то отсюда заключить, что ребенку следует бить ро-
дителей, то есть сделать вывод — советую поразмыс-
лить над ним, — который представляется одинаково
противоестественным и как идея, и как действие. Пра-
15
Любим ли я...
вильная теория о том, что дети ведут себя совершен-
но осмысленно и рационально, может таким образом
стать руководством к действию, которое таит в себе
опасность и для детей, и для взрослых.
Поэтому всеобщий принцип, согласно которому
мы должны искать наиболее успешные пути совме-
стного бытия с нашими детьми (чтобы они не ло-
мали костей ни нам, ни себе), гораздо рациональнее,
нежели теория, оправдывающая любые поступки
детей некими убедительными причинами. Этот прин-
цип — что гораздо важнее — дает нам мощный сти-
мул подумать о собственных мотивах и способах
поведения и собственных позициях. Лишь после того,
как будут экспериментально нащупаны и выявлены
возможности успешного подхода к трудному ребен-
ку, выяснены конструктивные и препятствующие
факторы, можно признавать смысл теории, в общем
виде излагающей то, что давно известно из практики.
А в таком случае, как правило, и не требуется ника-
ких теорий, за исключением разве что тех моментов,
когда надо объяснить свои действия другим.
Но каким образом можно содействовать другому
человеку в его плодотворном общении с ребенком?
Единственное учение, пригодившееся сотрудникам
Ортогенической школы, состояло в усилиях — обхо-
дясь безо всяких теорий и рекомендаций — сделать
его средством описания определенной ситуации, ру-
ководствуясь собственными опасениями, представле-
ниями и надеждами.
Ограничиваясь в какой-то мере рамками конкрет-
ной ситуации, они могли понять, какое множество, ка-
залось бы, не связанных между собой мыслей и чувств
в этой ситуации проявляется. Причем, это были от-
нюдь не искусственно сконструированные ситуации,
но те самые, что возникают в каждодневном обиходе.
16
Введение
Вначале сотрудники, как правило, искали совета,
как вести себя в определенной ситуации, какой тео-
рии придерживаться в поведении. Однако вскоре они
убедились, что данные, почерпнутые из конкретного
опыта, никогда не находят точного соответствия в иных
ситуативных условиях. Только после многочисленных
дискуссий сумели они понять свои собственные воз-
можности в анализе вновь возникающей ситуации.
Подобный анализ научил их находить решения, спо-
собствующие и собственному раскрытию, и развитию
детей, и взаимоотношениям с ними. Одним словом, не
прибегая к каким-то специфическим мерам, они на-
шли наиболее оптимальный подход к детям.
Мне ничего не стоит составить целые тома из та-
кого рода аналитического материала, зафиксирован-
ного в протоколах Ортогенической школы. Разуме-
ется, эти протоколы отражают необычные формы
поведения и способы мышления, свойственные де-
тям с серьезными отклонениями. И несмотря на то,
что принципы подхода к детям, в общем-то, едины,
это не означает, что наши материалы безусловно по-
могут уяснить анализ проблем, возникающих у нор-
мальных родителей с нормальными детьми.
К счастью, в течение нескольких лет я руководил
групповыми занятиями с родителями (преимущест-
венно матерями) нормальных малышей. Эти занятия
давали нам — во всяком случае таково наше общее
убеждение — так много, что мы решили записывать их
на магнитную пленку. Я очень благодарен участникам
за разрешение записывать наши дискуссии. Я призна-
телен Евгении Бернофф, осуществлявшей эту непро-
стую работу и сумевшей справиться с ней благодаря
удивительно тонкому пониманию существа дела и ув-
леченности им. Мой дорогой друг, редактор Рут Мар-
кис, также принимавшая участие в занятиях, настойчи-
17
Любим ли я...
во подчеркивала ценность наших обсуждений для всех
родителей и побудила меня к изданию их материалов в
виде книги. С ее помощью удалось представить их в
наиболее репрезентативном для публикации аспекте.
В известном смысле я обязан этой книгой ей.
Здесь уместно сказать и о том, как пришел я к
этим групповым занятиям. После окончания войны в
Европе и особенно после капитуляции Японии все
высшие школы, в том числе и Чикагский универси-
тет, испытывали большой наплыв поступающих из
вчерашних солдат. Преподавать им доставляло удо-
вольствие, так как в силу их опыта то, чему их учили,
приобретало особое значение. Они были не просто
старше других, они были более зрелыми.
Женатые студенты большей частью жили во вре-
менном поселке, состоявшем из сборных домиков,
часто несколько семей под одной крышей, и вскоре
между семьями завязались очень тесные отношения,
создалось некое подобие коммуны. Многое делалось
сообща. Если, допустим, какой-то паре приходилось
ненадолго покинуть дом и маленького ребенка, о нем
заботилась другая пара. На детской площадке пооче-
редно дежурили все родители.
И хотя процент матерей, участвовавших в заня-
тиях, был невелик, зато к ним принадлежали те оби-
тательницы сборных домиков, которые проявляли
наибольший интерес к воспитанию детей и потому
задавали тон во всем, что касалось этой сферы.
Началом послужила чистая случайность. Бывшие
солдаты, которые посещали мои курсы, посвящен-
ные вопросам детской психологии и развития ре-
бенка, все больше убеждались в том, что их интересу-
ют не общие рассуждения о детях вообще. В наших
семинарских беседах они постоянно задавали во-
просы относительно проблем, которые у них возни-
18
Введение
кали с собственными детьми. Однако курсы, постро-
енные по довольно обширной научной программе, не
всегда давали соответствующую возможность обсуж-
дать проблемы, волнующие конкретного отца. Мне
случалось, например, слышать такой вопрос: «Поче-
му Джонни готов идти в туалет, когда об этом ему
говорю я, а на слова жены не реагирует? Она просила,
чтобы вы разъяснили, в чем ее ошибка».
На семинарах мне не хотелось заводить разговор
на тему, кто правильно воспитывает ребенка: отец
или мать. Тем не менее, желание студентов было впол-
не понятно мне, и я решил, что моя помощь в преодо-
лении трудностей каждой отдельной семьи не менее
целесообразна, чем ознакомление родителей с теори-
ями воспитания. Прежде всего я попытался решить
эту проблему путем не столь формального общения
с несколькими из наиболее заинтересованных отцов.
Уже на нашу первую встречу кое-кто из студен-
тов без особого приглашения с моей стороны при-
хватил свою жену, а когда мы собрались в четвертый
раз, наш круг состоял в основном из женщин. Таким
образом выяснилось, что в групповых занятиях за-
интересованы в основном матери. Наши занятия при-
няли довольно регулярный характер — два раза в
месяц — и каждое длилось обычно часа полтора или
чуть дольше. Встречи становились все интереснее и
продолжались в течение пяти лет.
Мужья многих матерей уже успели получить
дипломы и оставались при университете, поэтому
образовалось более или менее постоянное ядро уча-
стниц, которые в течение нескольких лет довольно
регулярно приходили на занятия. Разумеется, каж-
дый год кто-то выбывал из числа участников, и по-
являлось несколько новых. Как правило, на каждом
занятии было два-три отца семейства, не больше.
19
Любим ли я...
Число участниц равнялось пятнадцати-восемнадцати,
а порой достигало четырех десятков. Большую часть
составляли матери маленьких детей, но были и такие,
дети которых приближались к опасному возрасту.
Временами среди нас оказывалась и чья-нибудь
бабушка, то есть одна из участниц брала на занятия
свою мать. Обычно бабушек уговаривали прийти в
надежде, что присутствие на двух-трех обсуждениях
может как-то изменить их устоявшиеся предвзятые
взгляды. Сомневаюсь, что этого удавалось достичь,
однако вполне допускаю, что, посетив нас, они уже
охотнее слушали рассказы дочерей о том, что и как
обсуждалось на занятиях.
Я бы не сказал, что мне довелось иметь дело с
какой-то избранной группой высокообразованных
женщин, большинство из них либо имело за плечами
несколько лет учебы в колледже, либо закончили его.
Они обладали живым умом и кое-какими познани-
ями, но ничуть не превосходили в этом самых обык-
новенных молодых матерей, проживающих в районах,
занимаемых средним классом. Многие вышли замуж
в то время, когда мужья были военными.
Многие из бесед позволят читателю в какой-то
мере вникнуть в проблемы определенной семьи, по-
чувствовать социальную и личную ситуацию, при
которой произошли обсуждаемые события. Речевая
манера родителей, переданная с той степенью точнос-
ти, какую допускает запись, дает некоторое представ-
ление об уровне их воспитанности, образования и
масштабах истинного или мнимого интеллекта.
За несколько недель до очередной встречи матери
начинали размышлять — а некоторые и советовались
друг с другом — о тех проблемах, которые хотели бы
обсудить, и это в известном смысле влияло на ход за-
нятий. Я тоже шел на них, имея в запасе кое-какие идеи.
20
Введение
По пути я пытался, обычно, вспомнить и выявить
тенденции, возобладавшие на предыдущих и — осо-
бенно — на последнем обсуждении, то есть понять, ка-
кие проблемы, как мне казалось, занимают группу, на-
сколько мои собеседники готовы, на мой взгляд, при-
нять методы, которые я им пытался разъяснить. Короче
говоря, без особой системы я старался составить себе
представление о том, что было до сих пор достигнуто
и каким может стать следующий шаг к родительской
зрелости, насколько реальна готовность к нему.
И если в моем случае вообще можно было гово-
рить о некой концепции, то лишь в том смысле, что я
определял, что именно важнее всего усвоить группе,
каковы ближайшие учебные задачи, подсказанные уже
состоявшимися беседами, в какой момент лучше про-
должить затронутую ранее тему или каков итог по-
следних дискуссий в их основной тенденции.
Однако едва лишь завязывалась очередная бесе-
да, как весь ход занятия принимал совершенно осо-
бенный характер. И хотя каждый из участников ка-
ким-то образом — обычно позитивно, а порой и не-
гативно — реагировал на высказывания других, ос-
новной интерактивный контакт возникал между кем-
то из матерей и мною или между двумя-тремя мате-
рями. То, что высказывалось и как это высказыва-
лось, а еще важнее, как строились взаимоотношения
в определенный момент, зависело поэтому во многом
от конкретных индивидуальностей, их интересов, ус-
тановок, ценностной ориентации, предубеждений и бог
знает чего еще в маленькой группе из двух, трех, са-
мое большее — четырех участниц.
Сама природа подобной интерактивной деятельнос-
ти такова, что значительную часть времени говорящий
адресует в первую очередь к какой-то одной личности,
если даже не забывает при этом и о других. Предмет
21
Любим ли я...
высказывания соотносится прежде всего с этой лично-
стью, а реакция говорящего основана прежде всего на
том, что он о ней знает (или думает, что знает), и на
предполагаемом восприятии ею слов говорящего.
Групповой характер занятия тут мало что меняет,
даже в тех случаях, когда говорящий полагает, будто
обращается ко всей группе. Каждый преподаватель зна-
ет, что наибольший успех обещает методика, ориенти-
рованная на личность, когда учитель мысленно кон-
центрируется на определенном ученике, которого он
пытается заинтересовать, убедить, подчинить своему
влиянию и чему-то научить. Я подчеркнул: «ориенти-
рованная на личность», поскольку есть и другой учеб-
ный метод — сугубо монологическое высказывание,
доклад, что направлено скорее на рассмотрение ка-
кой-либо проблемы, чем на персонализированный кон-
такт с каждым индивидом, входящим в группу. Одна-
ко наши групповые занятия проходили в иной фор-
ме. Моей главной задачей было затронуть чувства и
устремления матерей в том, что касается воспитания, а
не только — или не столько — апеллировать к их
интеллектуальным возможностям. И хотя мне, как и
во всяком процессе обучения, приходилось опираться
и на их рациональное мышление, мой замысел заклю-
чался в том, чтобы посредством мышления как-то по-
влиять на их установки в целом.
Таким образом, я должен был сосредоточиться не
столько на том, чтобы их всех чему-то обучить — хотя
для меня это оставалось немаловажной сопутствую-
щей задачей — сколько на заботах и запросах кон-
кретной матери, которая поднимает проблему, не очень
интересующую других. С этой целью мне приходилось
не только разрешать выступающей участнице самой
строить наши взаимоотношения на протяжении все-
го интерактивного контакта, но и поощрять ее в этом.
22
Введение
Лишь таким путем достигалось поистине личностное
участие, при котором все, что мы обсуждали, могло
оказать какое-то влияние на ее жизненные установки.
Уже по этой причине я не имел возможности приго-
товить нечто большее, нежели приблизительный об-
щий план предстоящего занятия, и в каждый момент
корректировал направление беседы, сообразуясь с тем,
как я чувствую личностные отношения между мною,
группой и матерью, взявшей слово.
Наконец, тот способ, которым я каждый раз строил
свои отношения с ними — а они go мной, — мог слу-
жить им всем примером установления межличностных
отношений вообще. Если бы пример моих действий не
находил соответствия с той установкой, которую я хо-
тел бы поддержать в отношениях данных родителей с
их детьми, тогда эта желаемая установка скорее была
бы ослаблена, чем укреплена. И хотя мое общение с
ними отнюдь не являлось отношениями родителей
и детей, тем не менее, это были все же отношения и
как таковые имели немало общего со всеми иными
личностными интерактивными контактами, включая
и те, что устанавливаются между родителями и
детьми. По крайней мере, существенное значение для
обеих сторон имеет то обстоятельство, что каждый
из партнеров в любой момент строит или коррек-
тирует отношения, поскольку решает, какие состав-
ляющие должны в них войти. Это предполагает, что
ни один из партнеров не стремится к какой-либо
предустановленной цели, кроме одной-единственной:
сделать взаимоотношения всех сторон как можно
плодотворнее.
В некоторых случаях я позволял себе дополнить
текст записей, объяснить мотивы моего поведения. Но
хотелось бы подчеркнуть, что подобные обоснования
почти всегда приходят кому-либо на ум только зад-
23
Любим ли я...
ним числом. В разгаре дискуссии, захватившей два
или даже четыре десятка родителей, у меня просто
не было времени на раздумья о том, что я делал. С
другой стороны, все мои действия опирались на дра-
гоценный опыт работы с нормальными и очень труд-
ными детьми, равно как и на опыт решения проблем,
которые привносят дети в жизнь родителей, озабо-
ченных тем, как им помочь.
Этот опыт и постоянная необходимость размыш-
лять о своих действиях, как и поступках других взрос-
лых в сходных ситуациях, позволяли мне бессозна-
тельно, почти автоматически, нащупывать подход к
определенной проблеме на предстоящем занятии. Та-
ким путем в памяти смутно вырисовывались уже пе-
режитые мною ситуации и тот образ действий, кото-
рый при этом себя оправдывал. Без всяких созна-
тельных или намеренных усилий памяти с моей сто-
роны мой прежний опыт подсказывал определенный
подход к проблеме, а также характер аргументации,
казавшийся мне наиболее пригодным для некоторой
части родителей или для всех присутствующих. Ста-
ло быть, размышления относительно оптимального
образа действий при решении проблемы, которые
могли возникнуть у части родителей, в той же мере
овладевали и всей группой, поскольку она воспри-
нимала то, что я говорил, то, как я говорил или же
отвечал молчанием.
Если мотивы и цели, определявшие мои дейст-
вия и высказывания на занятиях, как правило, не
осознавались мною, то, когда речь шла о помощи кон-
кретной матери, о попытке лучше понять ее взаимо-
отношения с ребенком, я руководствовался вполне
сознательным намерением. Все, что происходило на
наших встречах, было результатом усилий преломить
весь мой опыт, мои воззрения и установки в двух
24
Введение
гранях межличностных отношений: в сфере контак-
та конкретной матери и ее ребенка и в моем собст-
венном взаимодействии с группой. Таким образом, в
этом процессе происходило в полном смысле разви-
тие системы отношений, в чем матери принимали не
меньшее участие, нежели я. В свете тех целей, кото-
рых я стремился добиться — чтобы родители по-
стигли истинную природу своей эмоциональной при-
вязанности к детям, чтобы они поняли, почему и
каким образом эта привязанность может помешать
им стать такими родителями, какими они хотели
бы себя видеть — неизбежным, а порой и желатель-
ным условием было пробудить в той или иной мате-
ри некие сильные ощущения, обострить восприим-
чивость. Но поскольку занятия носили групповой ха-
рактер, я не имел возможности оценить в каждом от-
дельном случае, насколько сильна боязнь перед обсуж-
даемым предметом у каждой участницы встречи, осо-
бенно, если эта участница больше слушает, чем говорит.
Приходилось учитывать, что эта боязнь может выплес-
нуться в некоторых реакциях, с которыми им не так
легко будет справиться, и поэтому на первых занятиях
я держал себя очень осторожно. Разумеется, большин-
ство постоянных участниц были готовы к анализу своих
глубинных чувств, ибо хотели побольше узнать о том,
что скрывается за их отношением к детям.
Работая с родителями страдающих серьезными
отклонениями детей, я убедился, что сами родители
часто имели нарушения эмоциональной системы, хотя
и обусловленные глубокой тревогой за участь ре-
бенка и многолетней погруженностью в связанные с
ним проблемы. Поэтому сильное противодействие по-
пытке реального взгляда на вещи я ожидал и от той
группы, с которой занимался. К моему немалому удив-
лению, эти нормальные родители нормальных детей
25
Любим ли я...
почти не оказывали подобного сопротивления, и
лишь очень немногие прибегали к тем невротичес-
ким защитным механизмам, действия которых я опа-
сался. Приняв это к сведению и учитывая характер
большинства, я довольно быстро и без околичностей
перешел к обсуждению вопросов и психологических
установок, что при других обстоятельствах и при
общении с эмоционально отягощенными родителя-
ми, возможно, было бы делом рискованным.
Выяснилось, что такой образ действий, сами об-
суждаемые темы и форма дискуссии очень нерви-
руют небольшую часть родителей — как отцов, так и
матерей. Они либо полностью замыкались, либо со-
вершенно неверно понимали то, что мы обсуждали,
гневно возмущались или же каким-то иным спосо-
бом давали понять, что все это им крайне неприятно.
Их было совсем немного, точным подсчетом я не за-
нимался, но, оглядываясь назад, могу с уверенностью
сказать, что подобные исключения, с которыми при-
ходится считаться при вероятном выборе, составля-
ли не более пяти процентов. Обыкновенно после
сильного волнения, испытанного на первом обсужде-
нии, такие родители уже больше не появлялись, раз-
ве что приходили еще раз, но в дальнейшем держа-
лись в стороне от нас. Они спонтанно желали убе-
речься от знания, ничего им не давшего.
Другую крайность представляли собой также
очень немногочисленные родители, для которых все,
что мы говорили, было слишком поверхностным, что-
бы приковать их внимание, во всяком случае так они
утверждали. Они жаждали только — и даже не-
медленно — так называемых «глубинных интерпре-
таций». Дело осложнялось еще и тем, что они пыта-
лись объяснить ищущим ответа матерям, в чем те
ошибаются при воспитании детей.
26
Введение
Мне же хотелось не объяснять, а помочь что-то
выявить, не озвучивать то, что неверно, а научить опре-
деленной методике исследования, и потому я вынуж-
ден был решительно отказаться от участия тех самых
нетерпеливых родителей. К тому же, их, как оказа-
лось, не столько интересуют процессы, о которых шла
речь, сколько возможность продемонстрировать дру-
гим собственное превосходство в познаниях. И посколь-
ку они нарушали принцип, поставленный мною пре-
выше прочих, а именно: ни одному человеку не дано
знать, что причиняет беспокойство другому, и лучшее,
что можно сделать, — это помочь ему самому вы-
явить причину собственных мучений — то исходя из
этого, я не счел возможным снисходительно отнестись
к этой категории родителей, и две или три мамаши
такого склада оставили нас в покое после первого, а,
может быть, второго посещения.
Не говоря об этом вслух, группа вскоре поняла,
что важнее всего — не набор определенных сведе-
ний, которые могли бы пригодиться только в особых
ситуациях, а метод уяснения истинного положения
вещей, полезный при любой ситуации.
Например, они учились обходиться без моих под-
сказок в вопросе о том, в каком возрасте ребенку сле-
дует начинать делиться своими игрушками с другими.
Зато я помог им понять, что ребенок ничего не делает
«только чтобы привлечь внимание». За этим стоят, по
крайней мере, две проблемы: почему он в данный мо-
мент нуждается во внимании и почему выбирает имен-
но такой способ поведения для достижения своей цели.
Если же все его действия мы просто сведем к уловке, с
помощью которой он хочет вызвать внимание, то в от-
ношении ребенка это может означать лишь одно: мы
недостаточно серьезно воспринимаем его, чтобы зада-
ваться вопросом, почему он желает именно этого. Кро-
27
Любим ли я...
ме прочего, такой взгляд предполагает, что для нас важ-
нее наша оценка его мотивов, чем сами мотивы. Отсюда
прежде всего следует, что его поведение мы не считаем
серьезным и разумным. А поскольку родители, столь
важные авторитеты, полагают, что он действует без вся-
кого замысла и всякой цели, ребенок вынужден заклю-
чить, что он «довольно глуп».
Речь шла о том, чтобы втолковать родителям: все
мы склонны игнорировать ребенка или раздраженно
реагировать на его действия, когда он чего-то от нас
хочет; а на его поступки, не предполагающие взаимо-
действия с нами, реагируем иначе — например, когда
ребенок занят самим собой и своими играми, пусть
даже нам не нравится, как он это делает. Таким путем
мы приходили к пониманию распространенного про-
тиворечия: мы привыкли отталкивать ребенка, когда
он нам в чем-то мешает, но сами в любой момент гото-
вы помешать ему что-либо сделать; отсюда у ребенка
формируется убеждение в том, что собственным дейст-
виям мы придаем неизменно большое значение и не
признаем важность всего, что совершается им самим.
Родители уразумели также, как мало пользы от
вопросов, как лучше всего отучить ребенка от пополз-
новений кусать других детей, если прежде они, роди-
тели, не сумели мне ничего сказать о том, почему он
кусается. Они усвоили, что речь идет не о «бить или
не бить», что в этом отношении ничего изменить нель-
зя, пока не будет найден сам корень проблемы. Но и
давать «выход гневу» ребенка тоже рискованно, как
я уже говорил, мы не можем позволить ребенку ку-
сать все, что его окружает. Зато часто имеет немалый
смысл задаться вопросом: «Почему я поступил бы
так, будучи ребенком?» или «Что могло бы заста-
вить меня кусать кого-либо?» При этом становилось
ясно, что склонность к кусанию еще не сама пробле-
28
Введение
ма, но только симптом, точно так же как битье —
лишь следствие (возможно, реакция на укус). При
внимательном изучении проблема послушания обыч-
но решается подобно тому, как спадает температура
после верного диагностирования и лечения собст-
венно болезни. Научившись распознавать и устра-
нять гнетущий фактор, который может побуждать
ребенка кусаться (а родителей прибегать к рукопри-
кладству), они уже больше не задавали вопросов о
мягком или строгом обращении с ребенком.
Все это очень точно подытожила одна из матерей
в конце первого года наших занятий. Она поделилась
своими соображениями о том, что когда мы только
начали встречаться, матери, как правило, критически
воспринимали те формы отношений с детьми и оп-
ределенные меры, которые я рекомендовал им ранее,
имея в виду как будто аналогичные ситуации. Но в
конце учебного года им уже не приходило в голову
спрашивать, какое решение, на мой взгляд, было бы
правильным, зато они стали размышлять, как посту-
пил бы я, чтобы добраться до причин семейных за-
труднений. Выбор публикуемых материалов основан
не на соображениях жгучего интереса, теоретического
глубокомыслия или какой-то иной многозначитель-
ности. Проблем, в которые мы вгрызались, было такое
множество, что десять таких книг, как эта, не смогли
бы их все обозначить даже в самом общем виде.
Например, я не включил в состав дискуссию об
онанизме, так как вопросы, обладающие такой эмоци-
ональной воспламенимостью, могли бы отвлечь меня
от главной задачи: я бы хотел дать не перечень реко-
мендаций, а методику анализа. Если взаимоотноше-
ния родителей и ребенка в принципе сложились хо-
рошо, не столь важно, каким путем решать проблему
онанизма. Ведь даже в том случае, если родители
29
Любим ли я...
«усвоили», что онанизм есть нечто позволительное,
это может привести к тому, что ребенок, будучи, ска-
жем, разочарованным в своем личностном контакте с
родителями по какому-то иному пункту, ударится в
чрезмерное, изолирующее его от всех и вся само-
удовлетворение, что может оказаться настолько же
вредным, как и запрещение рукоблудия.
Я стремился подобрать наиболее типичные приме-
ры и надеюсь, что они будут поняты именно как тако-
вые, то есть как незначительные события, которые мо-
гут произойти в жизни любого ребенка и нуждаются
в каком-то анализе. Бездумно реагируя на подобные
события, родители оказывают на ребенка определен-
ное влияние, и совсем иначе можно на него повлиять,
если такие вещи правильно поняты. Они — эти бес-
численные звенья ежедневного контакта и опыта, ко-
торые во многом и составляют нашу жизнь — в своей
совокупности дают рисунок, выражающий личность
ребенка и наши взаимоотношения с ним.
Путь личностного развития ребенка и формиро-
вание его жизненной позиции зависят, таким обра-
зом, от того, как мы строим повседневные контакты с
ним. Ни один из отдельных эпизодов не обещает
каких-то грандиозных последствий, но поражает дру-
гое: как эти незаметные события в перспективе об-
разуют ткань удавшейся или довольно несчастли-
вой жизни. И все это совершается, когда, казалось бы,
не происходит ничего особо значительного ни в хо-
рошем, ни в дурном смысле.
Глава I
А ПОЧЕМУ ЭТО СДЕЛАЛ БЫ Я?
1. Я — это кто-то другой
Д-р Б. Ну вот, Рождество уже позади. В жизни
вашего ребенка, да и в вашей тоже, это была замеча-
тельная, но не простая пора. Надеюсь, все вы хорошо
провели эти дни. (.Обращаясь к одной из матерей.)
Начните вы.
Мать'. У меня вопрос, доктор Беттельгейм. Моей
дочке два с половиной года, и есть еще одна, трехме-
сячная. Летом старшая начала вести себя так, будто
воображала себя каким-нибудь зверьком. Например,
она превращалась вдруг в мышку, старалась семе-
нить ножками, то и дело бегала и попискивала. Ког-
да же появилась малютка, на какое-то время это пре-
кратилось. Но недель шесть назад старшая «стала»
соседской девочкой. Началось с того, что она назвала
себя Кэти, так зовут маленькую соседку. От меня тре-
бовалось стать матерью Кэти, а нашей малышке при-
шлось превратиться в Бриана — братишку той де-
32
Глава I. А почему это сделал бы я?
вочки. Дочь очень энергично настаивает, чтобы ее на-
зывали Кэти, а нашу малютку считали мальчиком
по имени Бриан. Я все время подыгрывала ей и на-
зывала всех, как она требовала. А теперь спрашиваю
себя, долго ли это будет продолжаться?
Д-р Б. До тех пор, пока вы будете подыгрывать.
Если бы речь шла просто об исполнении ее жела-
ния, это было бы не так плохо. Многие дети чуть
старше двух лет заявляют, что им не правится, как их
зовут. Но если ваша дочь способна весь день вообра-
жать себя зверьком, значит, она отличается смышлен-
ностыо и даром самовыражения, стало быть, и вам
она вполне может объяснить, почему ей хочется иметь
другое имя. Вы ее спрашивали об этом?
Мать. Нет, не спрашивала. Я не знаю, способна
ли она понимать или насколько способна понять
вопрос «почему»? Она ведь сама уже спрашивала,
что значит «почему».
Д-р Б. Чтобы дать вам понять, какие имена она
хотела бы выбрать для себя и сестренки, необходим
солидный запас слов. Она не приобрела бы такого
запаса и не сумела бы разумно им пользоваться, если
бы не понимала слова «почему».
Мать. Не думаю. Я несколько раз спрашивала ее
насчет «почему» по другим поводам, но она, кажется,
не понимает.*
Д-р Б. Странно...
Мать. Да... Но меня интересует, почему она на-
стаивает на том, что наша малютка мальчик?
Д-р Б. Ну, хорошо. Давайте поразмыслим, что мы
можем сделать, когда не понимаем, чего добивается
ребенок. Это вопрос, интересный для всех. Если ребе-
* Частая и объяснимая ошибка родителей. Они требуют от
малышей объяснения таких вещей, которые те совершают не-
преднамеренно и без внутренней мотивировки. Малыш не знает,
2 Бруно Беттелыейм 33
Любим ли я...
нок делает то, что не кажется нам разумным или по-
нятным, а мы хотели бы это понять, как нам уяснить, в
чем тут дело? Одна из возможностей состоит в том,
чтобы подхватить его идею и посмотреть, к чему она
нас приведет. В данном случае мать это сделала, но не
до конца. Что еще мы можем предпринять?
Вторая мать. Ну, она уж решила называть ее
именем подруги.
Д-р Б. Это мы уже знаем, а как нам дойти до
причины?
Вторая мать. Ну, она могла бы поговорить с ней.
Д-р Б. Верно, но мать уже сделала это. Что можно
сделать еще, если нельзя понять странное поведение
ребенка?
Третья мать. Пойти да спросить у кого-нибудь.
Поэтому мы и обращаемся к вам!
Д-р Б. Да, но я не всегда, так сказать, под рукой.
Четвертая мать. Я бы у самой себя спросила,
когда, при каких обстоятельствах я стала бы посту-
пать так же.
Д-р Б. Верно! Но почему вы говорите это так не-
уверенно? Давая неправильный ответ, вы часто бы-
ваете очень энергичны, а при правильном ответе ис-
пытываете неуверенность. Нам просто не хватает веры
что имеется в виду или как можно объяснить то, что кажется
ему само собой разумеющимся и не нуждающимся в осмысле-
нии или объяснении. Но тот же самый ребенок, под давлением
каких-то настоятельных потребностей, способ удовлетворения
которых он нашел (в данном случае путем самоотождествлспия
с другим существом), вполне в состоянии объяснить ситуацию,
поскольку тут он затронут в чем-то существенном. Не стоит ду-
мать, что если малыш пе способен что-либо нам объяснить или
попять вопрос в тех случаях, когда это любопытно и необходи-
мо нам, он также пе в состоянии что-то объяснить или попять,
когда, это интересно и важно для пего самого.
34
Глава I. А почему это сделал бы я?
в собственные возможности, и потому мы не допус-
каем мысли, что ответ у пас уже есть, стоит только
осмелеть и прислушаться к самим себе. Но ответы
на все сложные вопросы мы можем находить только
у нас самих. Первое, о чем я себя спрашиваю, когда
не могу понять странности чьего-либо поведения: в
какой ситуации я поступил бы подобным образом, и
если я веду себя именно так, то по какой причине?
Мать. Прежде всего я подумала, что она больше
не хочет быть самой собой.
Д-р Б. Правильно! И что вы сделали бы вслед за
этим? Что вы дали бы ей понять своим поведением?
Мать. Я бы спросила кого-нибудь другого.
Д-р Б. Это вариант. Давайте прямо сейчас в по-
рядке эксперимента спросим кого-нибудь. Сегодня
здесь нет недостатка в мужчинах и женщинах при-
влекательной наружности. Если бы я пожелал вы-
глядеть таким же привлекательным, что мог бы я
сделать? Поменяться именами с кем-то из присутст-
вующих?
Четвертая мать. Нет, вам надо как-то самоут-
вердиться, укрепиться в желании быть самим собой.
Д-р Б. Вот именно. Дело не в том, каким и кем я
хотел бы стать. Поэтому не будем себя обманывать,
искать какие-то обходные пути. Мы можем быть толь-
ко теми, кто мы есть!
Мать. Вы считаете, мне следует просто объяснить
ей, что она должна примириться?
Д-р Б. Да. Ей надо принять как должное и самое
себя, и свое имя, и свою сестренку! И вам тоже. Сло-
во «примириться» представляется мне в данном слу-
чае не очень уместным, хотя, возможно, она воспри-
нимает это именно так. Мы можем найти более де-
ликатные выражения. Мой расчет строится на том,
что вы — мать и должны лучше знать конкретику.
35
Любим ли я...
Но приняв игру дочери, вы не только укрепили ее в
мысли стать кем-то другим, подтвердили возмож-
ность изменить пол ее братьев или сестер, не только
позволили ей вести себя так, будто у нее другие ро-
дители, но и дали понять, что вы сами считаете все
это чем-то предпочтительным. Вы полагаете это ра-
зумным и правильным?
Мать. Наверно, я вела себя именно так. Собствен-
но, ее зовут Пат, а младшую — Карен. Разговаривая с
ней, я называла ее и малютку их настоящими име-
нами, но она все время поправляла меня. Она — это
Кэти, а малютка — Бриан, и очень злилась, когда
называли иначе.
Д-р Б. Естественно! Кто не мечтает изменять по-
ложение вещей по своему усмотрению? Если бы я
знал, что могу все изменить по своему хотению, а
кто-то стал бы чинить мне препятствия, я бы тоже
разозлился!
Мать. Но у меня была еще и другая мысль, я
подумала, что детям в возрасте двух с половиной лет,
когда они так упрямы, надо давать как можно боль-
ше свободы. Я бросалась из крайности в крайность.
Д-р Б. Означает ли это, что ребенку двух с поло-
виной лет надо дать полную свободу действий?
Мать. Да... Я об этом читала.
Д-р Б. А вы сами хотели бы иметь такую свободу?
Мать. Разумеется. Кто же от этого откажется?
Д-р Б. Тогда почему, говоря о свободе, вы имеете в
виду детей столь определенного возраста?
Мать. Ну, к точности я не стремилась, но я дума-
ла, это такой возраст...
Д-р Б. Но ведь желание свободы характерно для
любого возраста. Вопрос в том, как мы хотим достичь
свободы? И хорошо ли для нас, если мы добьемся
ее именно таким способом? Вы действительно дума-
36
Глава I. А почему это сделал бы я?
ете — допустим, вы вообразили себя самой красивой
женщиной, — что вам пойдет на пользу, если все
подыграют вашей фантазии?
Мать. Нет, конечно.
Д-р Б. Почему же в случае с вашей дочкой все
должно обстоять иначе? По существу проблема со-
стоит в том: в чем вам следует давать ей волю, а в чем
нет? И как вы могли бы это сделать? Каким образом
все мы хотели бы достичь свободы? Однако оставим
эти общие рассуждения и вернемся к вашей дочке.
Как вы считаете, почему она затеяла эту игру?
Мать. Потому что хочет обратить на себя вни-
мание.
Д-р Б. Этого хотелось бы всем. Но ни вы, ни я до
сих пор не знаем, чего хотела она. Мы даже близко
не подступились. Это страшно увлекательная тема,
но...
Вторая мать. А я вот подумала, может, это из-за
малютки?
Д-р Б. Не исключено, но не надо все списывать на
младенца. Подобное предположение напрашивается
само собой и оно весьма разумно, но уже обнаружи-
ло свою несостоятельность. Мама заинтересовалась
чем-то другим. Это не обязательно новый ребенок, но
он служит великолепным предлогом.
Мать. Вы полагаете, могло быть что-то другое?
Но все началось, когда малютке было шесть недель.
Д-р Б. Однако в зверюшек она стала превращать-
ся раньше.
Мать. Ой... верно. В зверюшек она стала играть
до рождения сестренки.
Д-р Б. Вот именно. Почему же мы должны усмат-
ривать причину в младенце? Все началось в период
вашей беременности, когда вам, вероятно, не хватало
времени играть с дочкой. Ну, как бы то ни было, мы
37
Любим ли я...
на шажок продвинулись. Мы уже не говорим, что
ребенок просто-напросто добивается свободы, а это
означало бы переложение «вины» на него самого.
Давайте лучше поговорим о том, что в его жизни
чего-то не хватало, что своим детским способом он
пытался что-то восполнить. Как видите, у меня нет
никаких опасений в отношении вашей дочери. Все,
что она делала, было совершенно разумно, если учесть,
какими средствами располагает существо двух с
половиной лет, чтобы справиться с трудностями на
своем пути. Меня беспокоит другое — то, что вы под-
держали утешительную игру вместо того, чтобы ука-
зать девочке разумный выход. Вы могли бы сказать
ей: «Если тебе нравится делать вид, что ты мышка,
лев, а порой — девочка Кэти, можешь и дальше вес-
ти себя так. Но ведь ты только играешь, все это по-
нарошку, ведь на самом деле ты — не Кэти, а сделать
из нашей малютки мальчика ты никак не можешь».
Ведь одно из сильнейших детских опасений связано
с изменением пола. Возможно, своей уступчивостью,
своим серьезным участием в игре вы лишь усилили
ее страхи, тогда как надо было сделать менее привле-
кательной ее идею стать Кэти.
Каким образом — это уже другой вопрос. Для
этого нам необходимо знать, что вы можете в данный
момент сделать для ребенка, и возможно — тут еще
труднее — найти верное решение. Но в любом слу-
чае вы должны твердо стоять на том, чтобы девочка
отдавала себе отчет в том, что касается настоящих
имен и пола, и в том, кто на самом деле является ее
родителями, и так далее.
Мать. Она так упорно, так убежденно утвержда-
ла, что я — мама Кэти.
Д-р Б. Понятное дело. Ведь если вы — мать Кэти,
ваша дочка, как по мановению волшебной палочки,
38
Глава I. А почему это сделал бы я?
превращается в Кэти. Как вы думаете, ответили мы
на ваш вопрос?
Мать. Гм... Точно не знаю. Вы считаете, я должна
все изменить так вот, вдруг. Завтра, если она опять
начнет выдумывать...
Д-р Б. Да, я считаю, надо разом покончить с этим.
Это не значит, что вам следует жестко подавлять ее
тягу к фантазированию. Но вы можете совершенно
спокойно объяснить ей, кто есть кто. С другой сторо-
ны, вы не вправе прекращать ее игру, пока не знаете,
как вам заполнить тот пробел, который она силилась
прикрыть иллюзией. Лишить ее возможности игры,
не удовлетворив потребности в ней, попросту дурно.
Тем самым вы можете вынудить дочку придумать что-
то другое и, может быть, еще более нежелательное.
Мать. Вы полагаете, я должна объяснить ей, по-
чему она так делает?
Д-р Б. Нет, это не годится. Вы можете лишь идти
путем терпеливых разъяснений, пока она не будет
переубеждена, при этом не допустимы ни раздражи-
тельность, ни, тем более, гнев. Скажите ей: ты — это
ты, я — это я, а малютка — Карен. Это так ей наску-
чит, что она придумает иную игру, но уже более реа-
листичную. Кроме того, я считаю, что вам следует
больше играть с ней, уделять ей больше времени и,
может быть, вовлечь в эти занятия мужа, тогда у нее
ослабнет желание быть кем-то другим и ей понра-
вится быть самой собой.
Мать. Мы уже пытаемся. Уделяем ей много вре-
мени...
Д-р Б. Очень хорошо. Продолжайте действовать
в том же духе. Посмотрим, каков будет результат...
{Месяц спустя.)
Мать. Я хотела бы кое-что сообщить о результа-
тах, достигнутых благодаря вашим советам. Помни-
39
Любим ли я...
те, я рассказывала про свою дочку, которая изменяла
имена?
Д-р Б. Ну, конечно. Очень интересно узнать, как
обстоит дело сейчас.
Мать. На следующее же утро мы стали назы-
вать ее Пат, а она поправляла: «Я — Кэти». На это
мы возражали, внушая, что ее зовут все-таки Пат. И
так несколько раз, а потом в этом отпала необходи-
мость, мы просто обращались к ней как к Пат, и она
уже не противилась. В то же утро я завела с ней раз-
говор о младшей, о Карен. Пат сказала: «Нет, это —
Бриан». На это я ответила: «Ничего подобного, ма-
лютку зовут Карен».
Д-р Б. Вы поступили правильно!
Мать. Тогда вы еще сказали, что я должна за-
дать ей вопрос «почему?» Я боялась, что она просто
не поймет, так оно и вышло. Я спросила: «Почему
ты думаешь, что Карен — это Бриан?» Она ответи-
ла: «Потому что она — мальчик!» Я сказала: «По-
чему ты так решила?» — «Потому что это маль-
чик»*.
Вот и весь разговор. Тогда я стала ее убеждать:
«Нет, моя хорошая, ты знаешь, что она — девочка
и зовут ее Карен». Мы поспорили еще несколько
раз, а потом она перестала упорствовать, и все вста-
* В дополнение к сказанному мною в первой ссылке хоте-
лось бы отметить, что именно такого объяснения и можно ожи-
дать от маленького ребенка. Девочка хочет сказать, что даст дру-
гие имена, поскольку ей больше правится иметь нс маленькую
сестренку, а маленького братишку. Будучи существом другого
пола, он меньше угрожает се самоидентификации именно как
девочки, во всяком случае так ей может казаться. Сколь бы ир-
рационально пи звучал ответ: «Потому что она мальчик», он
верен, хотя мать об этом по догадывается, — верен с точки зре-
ния эмоциональных запросов ребенка.
40
Глава I. А почему это сделал бы я?
ло на свои места. Кроме того, вернувшись домой
после занятий, я объявила мужу, что теперь буду не
только стряпать и убирать квартиру, но и какое-то
время посвящать ребенку. Конечно, я не посадила
его на одни бутерброды, но над ужином особо не
мудрила и готовила его не раньше, чем он прихо-
дил с работы.
Д-р Б. Он не очень отощал?
Мать. Ничуть! И сразу же прекратилась замо-
рочка с именами. Правда, вчера было два случая, ког-
да дочка чувствовала себя чем-то подавленной, а я
назвала ее Пат, и она попыталась мне втолковать,
что она — Кэти. Я же просто еще раз напомнила ей,
что она — Пат.
Д-р Б. Стало быть, теперь вы поняли, что она по-
своему реагировала на ситуацию, в которой чувство-
вала себя несчастливой.
Мать. Совершенно верно! И с тех пор ее поведе-
ние сильно изменилось к лучшему. Она стала куда
веселее на все смотреть, а игра с именами была вовсе
забыта. Более того, если я обращаюсь к ней: «Ах, ты
плутишка», она поправляет: «Нет, меня зовут Пат!»
Д-р Б. Вы получили урок!
Мать. Во всяком случае результат замечательный!
Д-р Б. Это очень радует. Но поймите правильно:
если бы вы ограничились только именами, не уделяя
при этом ребенку больше времени, ничего бы не по-
лучилось. Одно без другого не имеет смысла.
Мать. Да, понимаю. У нас уже вошло в правило,
что я не имела на нее времени, и до меня это дошло,
когда вы объяснили, в чем дело. Теперь-то я вижу,
что натворила. Ах, да. Еще одна новость, она вдруг
стала ходить в туалет, как говорится, по-большому.
Д-р Б. Итак, если вам удалось такое чудесное ис-
целение...
41
Любим ли я...
Мать. Никакого чуда тут нет. Дело вполне объяс-
нимое.
Д-р Б. Ну если ныне кому-то удается совершать
вполне объяснимые вещи при воспитании детей —
это уже, честно говоря, граничит с чудесами!
2. Горшок и копилка
Д-р Б. Итак, приступаем. Кто хотел бы начать?
Мать. Незадолго до Рождества у меня возникла
проблема. Через несколько месяцев моей дочке ис-
полнится три года, и еще недавно нас не особо вол-
новало, мокрая она или сухая. Наделает в штанишки,
мы просто меняем одежду. При этом мы пытались
объяснить ей, что лучше бы она была сухая, нам это
было бы приятнее. Но накануне Рождества она по-
стоянно общалась с бабушкой и дедушкой, которые
приходили в ужас от того, что она в ее возрасте все
еще марает штанишки. Стало еще хуже, потому что
теперь она это делает чаще, чем прежде. Меня они
тоже настолько заразили своей нервозностью, что я
чувствую себя виноватой. Девочка продолжает оправ-
ляться прежним способом, требуется все больше бе-
лья, я начинаю думать, что мы делаем что-то не так.
Д-р Б. Спасибо. Кто-нибудь хочет высказаться на
этот счет? Вы все слышали, в чем проблема. С чего
начнем?
Вторая мать. Она могла бы сдавать пеленки в
прачечную.
Д-р Б. Зачем?
Вторая мать. Чтобы ребенок не мочился в шта-
ны, заставляя мать стирать их, это — своего рода
месть.
42
Глава I. А почему это сделал бы я?
Третья мать. Не понимаю. Ведь не мать, а дедуш-
ка с бабушкой создали из этого проблему.
Мать. Нет, я тоже в этом виновата, потому что
из-за реакции родителей сама вела себя не очень
спокойно. Я и сейчас не могу от этого избавиться,
так как, встречаясь с ними в конце недели, все время
слышу вопрос: «Ну как там она? Есть сдвиги?» Я
уж думаю, не дать ли ей понять, что мы не восприни-
маем все это всерьез, и не особо волноваться. Но я не
знаю, как это сделать.
Д-р Б. Может быть, кто-то поделится соображе-
ниями? Многим из вас знакома эта ситуация.
Вторая мать. Можно убедить ее пользоваться
туалетом.
Мать. Мы убеждаем, а она отвечает: «Нет» и не
хочет идти.
Д-р Б. Она хочет мочиться в штанишки?
Мать. Нет, говорит, что не хочет. Она отвечает:
«Я не писаюсь в штанишки», хотя продолжает де-
лать это.
Д-р Б. И всегда так? Она не ходит в туалет?
Мать. Ну... иногда. Может, раз в день.
Д-р Б. Когда? В какое время?
Мать. Трудно сказать, по-разному. Правда, в дет-
ском саду, куда мы ее водим каждое утро, она ни
разу не обмочилась. Там ее дети водят в туалет, один
раз, до обеда.
Д-р Б. А дома вы как-то приучаете ее к горшку?
Мать. Перед туалетом стоит маленький стульчик
с круглым сиденьем, это специально для нее.
Д-р Б. Хорошо. Но как же получается, что в дет-
ском саду она может то, чего не может дома? Вы
спрашивали ее об этом?
Мать. Я саму себя спрашивала и...
43
Любим ли я...
Д-р Б. Нет, нет. Это ни к чему, до тех пор пока вы
не попытаетесь узнать это от дочери. Так вы спраши-
вали ее?
Мать. Нет.
Д-р Б. Почему?
Мать. Может быть, недооценивала ее умственные
способности. Я спрашивала, почему она делает в шта-
ны и не хочет сесть на горшок.
Д-р Б. Но ведь нельзя сказать, что ей больше нра-
вится дуть в штаны, она делает это только дома.
Мать. Верно, я должна в этом разобраться.
Д-р Б. Я убежден, что трехлетиий ребенок, если
нет каких-то помех, вполне в состоянии ходить в ту-
алет, если захочет. И если ваша дочка делает это в
саду, наверняка, может делать и дома. Стало быть,
вопрос стоит так: почему в детском саду и почему
не дома? Ну, хорошо. Вы говорили о дедушке с ба-
бушкой, о страхах, нервозности и прочем. Но мы не
задались вопросом: когда наступило нарушение? Ког-
да именно проявилась у девочки нежелательная
склонность?
Мать. Примерно в то время, когда кто-то из моих
родителей пришел к нам и провел с дочкой часок-
другой.
Д-р Б. С этого самого момента?
Мать. Нет, несколько дней спустя.
Вторая мать. Простите, а не связано ли это с тем,
что вы часто отлучаетесь из дома по делам службы?
Мать. Нет, я отлучаюсь уже больше года, и дли-
тельное время все шло прекрасно. Нам казалось, что
так будет всегда. Резкая перемена произошла почти
одновременно с визитом усердной бабушки.
Д-р Б. Возложить вину на бабушку и дедушку —
это, конечно, наиболее удобный выход. Но мы уже
слышали одно конструктивное предложение. Не сти-
44
Глава I. А почему это сделал бы я?
раите ее вещи сами, перестаньте ее допекать: «Опять
мокрая! Опять в трусы надула! Снова мне с тобой
возиться! Ну, что ты хнычешь?»
Мать. Понимаю. У нас есть две кошки. Они вез-
де гадят. Так теперь я и из-за нее не буду нервни-
чать.
Д-р Б. Вот как. У нас есть еще и кошки! Когда
они появились?
Мать. Ой, давно уже. Еще до того, как стала при-
ходить бабушка.
Д-р Б. Опять бабушка. Господи, как подмывает
все свалить на нее.
Мать. Если не ошибаюсь, кошек мы завели ме-
сяца три назад.
Д-р Б. А. с какой целью? Какое значение имеет
это для вашей семьи?
Мать. О, они доставляют столько радости. Они
играют друг с другом, играют с нами и, конечно, с
ней. Это очень приятное пополнение нашей семьи.
Д-р Б. А какого они пола?
Мать. Это два кастрированных кота.
Д-р Б. Девочке это известно?
Мать. Гм... Нет.
Д-р Б. Откуда вы знаете?
Мать. Ну, она как-то не приглядывалась.
Д-р Б. А что если все дело именно в этом?
Мать. Но я не думаю, что она обладает достаточ-
ными познаниями в анатомии, чтобы разобраться в
этих вещах.
Д-р Б. Тут я воздержался бы от категорических
утверждений.
Вторая мать. Даже если она не приглядывалась,
разве не может это интересовать ее?
Д-р Б. Не знаю. Но я убежденный противник со-
держания дома кастрированных котов.
45
Любим ли я...
Мать. Правда? Почему?
Д-р Б. {Обращаясь ко всем.) Знает ли здесь кто-
нибудь: «Почему?»
Вторая мать. Дети боятся, что с ними могут
проделать такую же штуку.
Д-р Б. Где вы пришли к этому выводу?
Вторая мать. Вы нам сказали.
Д-р Б. О’. Вы в этом убедились здесь?
(Всеобщий смех.)
Мать. Итак, я продолжу. Мне очень бы хотелось
прояснить дело с кошками. Никогда бы не подумала,
что нечто в этом роде может иметь значение для доч-
ки. Как она вообще могла что-либо узнать? Услышав
наши разговоры?
Д-р Б. Не знаю. Такая возможность не исключена.
Но наверняка сказать не могу. Собственно, я даже не
уверен, что тут есть какая-то связь. Но я знаю, что
рано или поздно кастрация сыграет свою нежела-
тельную роль, если уже не сыграла.
Мать. Каким же образом?
Д-р Б. Не знаю, каким. Но три года — это уже
возраст, который надо принимать в расчет, особенно,
если ребенок ходит в детсад и четко осознает поло-
вые различия. Вам известно, что в детских садах туа-
леты обычно не разделяются и дети могут видеть
анатомические различия. В тех случаях, когда маль-
чик и девочка из одной семьи не слишком разнятся
по возрасту, это может произойти раньше. А при
нашей культурной традиции в тех семьях, где один
или два ребенка того же пола, а родители не особен-
но их стесняются, это тот самый возраст, когда поло-
вые особенности воспринимаются весьма отчетливо.
Любая воспитательница детского сада может вам
сказать, что на первых порах дети очень часто загля-
дывают в туалет и рассматривают друг друга. Толь-
46
Глава I. А почему это сделал бы я?
ко очень подавленный ребенок обычно не делает этого.
Однако если спросить у малыша, что они делают в
детском саду, часто можно услышать: «Там мы раз-
деваемся и идем в туалет. Потом спим и снова идем
в туалет, там одеваемся и идем домой».
В какой-то мере это верное описание занятий, но
лишь в какой-то мере, ведь дети там также играют и
еще как-то проводят время. Однако внимание ребенка
приковывает именно это. Детям интересно прежде всего
то, что они там ходят в туалет, ложатся спать, может
быть, полдничают, одеваются и уходят домой. Разве
не подтверждается это вашим собственным опытом
общения с детьми, посещающими детсад. {Возгласы
согласия и оживленный обмен мнениями.) Так ведь
они рассказывают! А потом некоторые родители де-
лают поспешный вывод о том, что воспитательница не
умеет играть с детьми и вообще заниматься ими!
В исключительных случаях это может быть пра-
вильным обобщением всего того, что происходит в саду,
но это всегда обобщение чего-то существенного для
новеньких. Если уж дети начали интересоваться
половыми различиями, они будут искать их повсюду.
И если ваш ребенок еще не начал, то очень скоро
начнет. А в таком случае нет ничего хорошего в том,
что вы держите дома котов, лишенных половых при-
знаков. Когда ваш ребенок видит собаку на трех но-
гах, пострадавшую, скажем, от наезда автомобиля, вы
сразу догадываетесь, что ему страшно. А разве то, что
проделано с котами, не лишило их какой-то части тела?
Мать. Я просто ошеломлена. Мне бы и в голову
это не пришло.
Д-р Б. А к следующему шагу нас подтолкнет во-
прос: «Как случилось, что эти коты лишились муж-
ских достоинств? Кто тут постарался?» Итак, кто?
Мать. Мы.
47
Любим ли я...
Д-р Б. Вы же знаете, насколько дети идентифи-
цируют себя с маленькими животными? Что они
чувствуют себя намного ближе к ним, чем ко взрос-
лым? А потому у них, возможно, возникает мысль,
что подобное могут проделать и с ними.
Вторая мать. Ведь вы сами же мне рассказыва-
ли, как ваша дочка носила кошку в туалет и обраща-
лась с ней, как с маленьким ребенком.
Д-р Б. И что-нибудь получилось?
Мать. Нет, кошка просто провалилась. Мне при-
шлось ее вытаскивать!
(Веселое оживление.)
Д-р Б. Отлично! Вот мы и добрались до травми-
рующего переживания, которое мешает ходить в туа-
лет. «Кошка провалилась. Вдруг и я провалюсь! В
детском саду кошки не проваливаются, значит, там
хороший туалет».
Вторая мать. Не случилось ли это в то время,
когда ваша дочка вновь начала писаться в штаны?
Мать. Да. Точно. Бог ты мой!
Вторая мать. И не тогда ли, когда приходила
бабушка?
Мать. Господи! И это верно.
Д-р Б. Но я же говорил вам, что не стоит преуве-
личивать провинности бабушек.
Мать. Н-да. Но ведь она очень хитрая!
Д-р Б. Нет, хитрая — ваша дочка. Она умеет нахо-
дить связи и делать выводы.
Мать. Верно, черт побери! Так вы думаете, нам
следует отказаться от котов?
Д-р Б. Нет, не обязательно.
Вторая мать. А нельзя ли попробовать поста-
вить ей горшок на кухне?
Д-р Б. Попробовать можно, но не думаю, что это
имеет отношение к существу проблемы.
48
Глава I. А почему это сделал бы я?
Вторая мать. Может быть, еще раз попытаться
приучить ее к туалетному стульчику? Разве дети не
чувствуют себя увереннее на нем?
Д-р Б. Некоторые, да. Но обратите внимание! Что-
бы поддержать детей в их желании, поступать, как
мы, им можно дать понять, что они становятся все
более похожими на взрослых. Если пойдете таким
путем, вам придется приучить их делать свое дело
точно так же, как и вы сами. Во всем, что произошло,
прослеживается целая цепочка обстоятельств. Может
быть, все началось из-за того, что кот провалился. Но
это не единственное обстоятельство! Возможно, дело
в провалившемся коте, возможно, в кастрации или в
ваших чувствах к бабушке и ее негативных реакци-
ях. Я нс знаю, в чем именно. Тут мы можем только
ходить вокруг да около и помогать вам лишь выяв-
лять факты. Все остальное предстоит сделать вам. Я
уверен, что это обучение подсказало вам различные
возможности действий. Попытайтесь поочередно про-
верить правильность наших предположений, и если
это дает результат, мы еще раз вернемся к теме неде-
ли через две или через месяц.
(.Две недели спустя.)
Вторая мать. Скажите, как вы... что стало с ко-
тами?
Мать. Мне не хотелось их отдавать, и я решила
нс делать этого. Но наша «мокрая проблема» решена.
Однако я хотела бы кое-что сказать и о котах. Я
сама выросла в доме, где держали кастрированных
котов, но насколько могу судить, у меня пе разви-
лось никаких аномалий.
Д-р Б. Мы в этом не сомневаемся!
Мать. Так вот. Когда детородного органа лиша-
ется собака, это очень легко заметить. А разглядеть в
кошке мальчика или девочку или кастрированного
49
Любим ли я...
котенка весьма затруднительно. Поэтому котов мы
сохранили, они такие милые. Но вот проблема с об-
легчением нас чуть с ума не свела и особенно, ког-
да...
Д-р Б. Любопытно все же, что нас сводят с ума
отклонения в поведении людей, но не кошек. Из это-
го видно, что причины нашего беспокойства связаны
не столько с реальностью, сколько с нашими ожида-
ниями. От кошек мы не ожидаем социализированно-
го поведения, поэтому не берем в голову. А от детей
ожидаем, и это весьма волнует нас. Если бы мы по-
умерили свои ожидания и положились бы на то,
что при некоторой дрессуре дети научатся делать
это с той же аккуратностью, как и кошки, они, воз-
можно, не доставляли бы нам таких хлопот и легко
научились бы делать точно так же, как хорошо вос-
питанные кошки. Но пусть вас не шокируют мои
слова, если я скажу, что по отношению к детям мы
должны быть не менее снисходительным, чем к до-
машним животным. Продолжайте, пожалуйста!
Мать. Когда я беседовала с вами в последний
раз, Джуди часто, очень часто мочилась в штанишки.
Д-р Б. Поэтому вы и завели разговор с докто-
ром Беттельгеймом.
Мать. Да, поэтому. И придя домой, я обо всем
рассказала Джиму. Он почесал затылок и сказал:
«Так что же нам делать?» А между тем нам предста-
вилась возможность услышать, что скажет об этом
другой психолог.
Д-р Б. Который дал дельный совет!
Мать. Гм... Н-нет. Во всяком случае после того
визита мы решили, что нам вообще не стоит волно-
ваться. Мы убеждены, что его позиция так же верна,
как и ваша. Он сказал, что если мы сумеем полно-
стью освободиться от всякого эмоционального непри-
50
Глава I. А почему это сделал бы я?
ятия дурной привычки дочери, она в конце концов
возьмет ответственность на себя.
Д-р Б. Совет весьма разумный... если вы сумеете
ему последовать.
Мать. Так вот, два следующих дня мы с Джимом
не выражали никакой обеспокоенности, и когда
Джуди обдувалась, мы ей говорили: «Ах, ничего
страшного, мы не сердимся». Но она-то прекрасно
понимала, что внутри у нас все кипит. Наконец, ста-
ло еще хуже. Я только и делала, что стирала ее шта-
нишки. В прачечную сдавать не хотелось: слишком
дорого. Джим рвал на себе волосы и проклинал это-
го психолога. Он предложил поступать так, как мы
сами считаем нужным. Я спросила: «А что мы счи-
таем нужным?» (Громкий смех всех присутствую-
щих.) Он ответил: «Давай скажем ей, что мы этого
не любим. Честно признаемся, что терпеть этого не
можем, сыты по горло, и пусть пожалеет родителей».
Д-р Б. Напомните, каков ее возраст.
Мать. В следующем месяце будет три. Не пора
ли уж прекратить каждый день писаться? Не пре-
дельный ли это возраст?
Д-р Б. Нет, продолжайте.
Мать. На наш взгляд, пора бы уж. Итак, мы не
стали ее наказывать. Так нас научил психолог, и точка.
Но всякий раз, когда она дула в штаны, мы говорили
ей, что нам это не нравится, что нам было бы куда
приятнее, если бы она садилась на горшок. Мы выта-
щили из хлама старый стульчик, починили его, и
она была просто счастлива и садилась на него, даже
если ошибалась в своем желании. А потом она отко-
пала в груде припрятанных от нее вещей большую
копилку в виде поросенка.
Разумеется, она понятия не имела, что значит ко-
пить. Мы ей никогда не говорили об этом. Она еще
51
Любим ли я...
не знает, что деньги имеют ценность. Но она открыла
для себя радость бросать в копилку пуговицы, всякие
металлические побрякушки, булавки и монетки, ви-
деть, как они исчезают в щели, и слышать, как гремят
внутри. Тогда мы решили, что Джуди можно заинте-
ресовать, и сказали, что, если она научится вовремя
садиться на горшок, мы ей будем каждый раз давать
какую-нибудь красивую вещицу, чтобы опускать в ко-
пилку. Я даже припасла целую кучу мелочи...
Д-р Б. Да, но психолог этого не одобрит!
Мать. Но ведь это принесло успех.
Д-р Б. Порка тоже приносит успех! Если вы хо-
тите, чтобы ваш ребенок был запуган, или упрям, или
стал тем, кого в книгах называют человеком с аналь-
но-эротическими влечениями, тогда продолжайте в
том же духе.
Мать. Продолжать не пришлось. Мы ведь не осо-
бенно задабривали ее. И отнюдь не всегда ради по-
ощрения напоминали ей, что она получит монетку
или какую-то вещицу. И в последние три дня все
почти идет нормально.
Д-р Б. Но в голове у нее все же что-то отложи-
лось.
Мать. Тем не менее она ходит на горшок.
Д-р Б. С тем же основанием вы могли бы убедить
меня, что хорошая трепка принесет большую пользу
и ребенку, и матери. Я в этом никогда не сомневался.
Я просто этого не люблю.
Мать. Действительно, я думаю...
Д-р Б. Кое-чего этим можно добиться, но психо-
логически оправданным я это не назову. Сожалею,
но тут наши взгляды расходятся. Вы можете экспе-
риментировать со своим ребенком, как хотите. Я не
против того, чтобы вы говорили ребенку, как вам не
нравится его дурная привычка. Я не против того, что-
52
Глава I. А почему это сделал бы я?
бы вы увещевали дочку: «Мне бы хотелось, чтобы
ты ходила на горшок. Мне просто невыносимо, когда
ты мочишься в штаны». Не думаю, что это лучший
способ, но, по крайней мере, это честно.
Мать. Мне кажется, это разрядило атмосферу.
Д-р Б. Охотно допускаю.
Мапгь. Во всяком случае, она мочит штаны не боль-
ше двух раз в день, и мы ничего против этого не
предпринимаем.
Д-р Б. А если вы всякий раз будете устраивать ей
хорошую взбучку, это, может быть, пройдет быстрее.
То, что вы делаете, представляет собой мягкий вари-
ант мучений. У нас заключенным уже не грозит ка-
мера пыток. Мы прибегаем к более тонким методам.
Детей мы уже не бьем, но совершаем такие вещи, ко-
торые не менее вредны в психологическом плане и в
такой же мере способны разрушить их жизнь.
Мать. Но ведь она и без того может бросать мо-
нетки, если ей нравится. Не обязательно одно связы-
вать с другим.
Д-р Б. Вы уже связали! Если бы она сама приду-
мала такого рода вознаграждение, я отнесся бы к это-
му скептически, но без резкого протеста. Однако вы
как мать должны быть более проницательны. Если
бы предложенный вами вариант с копилкой возник
в голове ребенка как результат его эмоциональных
потребностей, то, хотя это и не лучший вариант, дело
поправимое. Но вы обозначили определенную связь
между монетами и отправлением надобности, о чем
раньше ребенок и не помышлял. А деньги — на этот
счет заблуждаться не следует — играют в нашем
обществе весьма важную роль. Я, например, хотел бы
иметь их побольше. Вы установили ложную связь
между двумя необычайно важными в нашем обще-
стве вещами: деньгами и чистотой. И эта связь со-
53
Любим ли я...
творена матерью, которая означает для ребенка це-
лый мир.
Мать. Я хотела... мне кажется... все наоборот... Я
хотела, я могла бы еще раз начать все сначала.
Д-р Б. А я хотел, чтобы сначала спросили, а потом
действовали. Для этого и задуманы наши беседы.
Ну, наше время подошло к концу. Но мы встретимся
снова... Давайте не забывать простую истину: «Век
живи, век учись».
В процессе наших довольно горячих дебатов вы-
яснилось, что мать резко противилась нежелатель-
ной привычке дочери. Оглядываясь назад, можно ска-
зать, что мои усилия помочь ей это осмыслить по-
терпели неудачу на ранней стадии нашей дискус-
сии, когда она не придала должного значения тому
факту, что в детском саду ребенок пользуется туале-
том, а дома нет. Если бы она действительно уразуме-
ла, что это значит, она поняла бы и суть различия: в
детском саду не существует противоречия между ее
желаниями и противостоящими желаниями ее ре-
бенка. Мне кажется, я допустил ошибку, позволив от-
влечь себя соображениями о кастрированных котах.
И хотя разработка этого мотива имела определен-
ный смысл, когда она сообщила, что маленькая девоч-
ка видела, как один из котов провалился в туалет,
для решения проблемы это все же, видимо, не имеет
принципиального значения.
Как показала беседа, состоявшаяся две недели
спустя, главная проблема состояла в том, что мать так
активно не принимала слабость дочки. Когда я ска-
зал, что совет психолога, у которого консультирова-
лась мать, правилен, мне в первом приближении было
ясно, что речь идет не о правильности совета, а о том,
чтобы человек, так глубоко задетый проблемой, как
54
Глава I. А почему это сделал бы я?
она, мог последовать совету. Но родители оказались
не способны на это, о чем свидетельствуют прокля-
тия в адрес психолога. В самом начале обсуждения
мой прямой вопрос: «Она хочет мочиться в штаниш-
ки?» должен был сделать очевидным, что женщина
не принимает слова своего ребенка всерьез. Иными
словами: мать знала лишь собственную логику и даже
не пыталась понять логику малышки. Когда же ребе-
нок сказал ей, что не хочет ходить в туалет, и тут же
добавил, что не хочет мочиться в штаны, мать усмот-
рела в этом противоречие, но не конфликт. Она не
сообразила, что ребенку представляется вполне воз-
можным оставаться сухим, но и не желать пользо-
ваться туалетом. Мой вопрос должен был показать
ей, что оба этих желания не так уж несовместимы.
Когда мы, взрослые, оказываемся в сходных ситу-
ациях, нам становится ясно, что такие конфликты
вполне реальны для нас. Желание копить деньги
может быть очень сильным, но искушение или жела-
ние потратить их — еще сильнее. И хотя сильное
желание (накопление) продолжает оставаться, верх
может взять более сильное (их употребление). Роди-
тели не видят алогизма собственного поведения, но
находят его в поведении ребенка только потому, что
у них уже нет былых противоречивых желаний, свя-
занных с отправлением нужды.
В данном случае, как и во многих других, я наме-
ревался убедить женщину в том, что первый шаг к
пониманию поведения ребенка — это признание того
факта, что ребенок имеет столь же серьезные обосно-
вания своих действий, как и взрослый, и к осозна-
нию того, что, если высказывания ребенка кажутся
противоречивыми (девочка хочет оставаться сухой,
но не желает ходить в уборную), противоречие коре-
нится при определенных условиях в недостаточной
55
Любим ли я...
проницательности взрослых. Если они хотя бы раз
уразумеют это, то в большинстве своем попытаются
понять поведение ребенка, а не объявлять его ало-
гичным. И попытавшись сделать это хоть однажды,
они, как правило, начинают понимать ситуацию и
потому могут найти приемлемое для них и ребенка
решение.
С утверждением матери о том, что она больше не
наказывает ребенка, я скорее согласился бы, хотя ка-
кое же это наказание, когда мать просто осуждает
привычку дочки писать в штаны.
Эта дискуссия включена в книгу лишь постольку,
поскольку служит иллюстрацией того факта, что само
по себе выявление мотивов детского поведения еще
не дает желаемого результата, пока родители не осо-
знают необходимость изменить свою позицию. Пони-
мание причин было действительно достигнуто, по
несмотря на это ни один из родителей не оказался
готовым изменить свое отношение к слабости ребен-
ка. Тем не менее, дискуссия привела к определенным
уступкам, и прежде всего это выразилось в том, что
строгие наказания и нападки сменились более или
менее мягкой критикой. Родители перестали также
требовать, чтобы девочка ходила в большой туалет,
поскольку поняли, что туалет в их доме может вызы-
вать страх. Они предприняли кое-какие позитивные
попытки, предоставив девочке возможность пользо-
ваться туалетным стульчиком. Но этого было недо-
статочно. Они не сумели понять, что проблема со-
здана прежде всего их критической позицией, так как
если бы ребенку внушали страх туалеты как тако-
вые, она не ходила бы в уборную в детском саду.
Таким образом, мы подходим к другому выводу,
вытекающему из рассмотренной ситуации, а именно
о том, как возникает принудительно вызванный симп-
56
Глава I. А почему это сделал бы я?
том. В этом отношении выясняется, что дети готовы
идти навстречу родителям, проделывая более поло-
вины пути к сближению. Когда родители заняли
менее жесткую позицию, смягчив критическое отно-
шение к поведению ребенка и отказавшись от иных
наказаний, когда они предприняли позитивные дей-
ствия, вновь предоставив ребенку горшок, ребенок по
своей воле сделал еще более заметные шаги ради
выполнения требований родителей.
В избранном девочкой симптоме находят выра-
жение оба ее желания: с одной стороны, ей не хоте-
лось бы, чтобы ее принуждали раз и навсегда отка-
заться от того, на что она хочет получить разрешение,
с другой стороны, она охотно последовала бы жела-
нию родителей приучить свою дочь пользоваться туа-
летом. Поэтому, когда ее принуждали ходить в убор-
ную, она вместо этого сосредоточила интерес на день-
гах, бросаемых после каждого отправления в копил-
ку. Это один из немногих выявляемых в ходе обсуж-
дений примеров, которые дают ясно понять, как ребе-
нок спонтанно наживает симптом в ответ на произ-
вольные требования, которые хотел бы, но не может
так просто удовлетворить.
Такова причина включения в книгу этой дис-
куссии.
3. Плоть и кровь
Мать. У меня проблема с малышом, которому в
апреле будет четыре года. С недавнего времени его
стало очень волновать... короче, все сводится к во-
просу: откуда берется мясо? Отчетливо это прояви-
лось на празднике урожая, но теперь я понимаю, что
57
Любим ли я...
началось раньше. Думаю, интерес к таким вещам он
вынес из детсада, дома мы об этом никогда не гово-
рили.
Д-р Б. Да, это острый момент социализации.
Мать. Во всяком случае. Он спросил меня, на пра-
здник будет индюк? Я, еще ничего не подозревая,
сказала: «Да». Он задавал мне этот вопрос, по край-
ней мере, раз в день. Когда пришло время, он спро-
сил: «Где же индюк?» Я открыла печь и сказала:
«Здесь». И мальчик был буквально в шоке. Тут мне
стало ясно, что он, конечно же, ожидал увидеть живо-
го индюка. Поэтому он даже не притронулся к птице.
Не съел ни кусочка.
Д-р Б. Возможно, он хотел поиграть с индюком?
Мать. Я не знала что и сказать.
Д-р Б. Это, безусловно, лишило вас самообладания.
Мать. Не то слово! Но это еще не все. Теперь
всякий раз, когда на стол подается мясное или рыб-
ное блюдо, он желает знать, куда девалась голова?
Что с ней случилось? Он все время говорит, что ему
это неприятно, ведь рыбам от этого плохо. Он бук-
вально мучается. Выглядит каким-то запуганным и
без конца сокрушается. Однажды он мне говорит:
«Ты сварила курицу, ты ведь ее прямо в горячую ка-
стрюлю положила». Я пыталась объяснить, что кури-
це в кастрюле не больно, она ничего не чувствует. Но
я не хотела лишних переживаний. Я не могла сказать,
что курица мертвая.
Д-р Б. А дальше? Вы же не сможете убедить его в
том, что он будет питаться живой курятиной?
Мать. Да... Так что же мне ему говорить? Именно
то, что его действительно мучает? Я уж не хотела его
больше отдавать в садик. Ребенок дошел до того, что
его пугает всякий представитель животного мира. А в
садике то и дело рассказывают сказки и поют песни
про животных. Песни он просто уже не выносит.
58
Глава I. А почему это сделал бы я?
Д-р Б. Чем же для него так страшны животные?
Мать. Они якобы преследуют его.
Д-р Б. А когда настигают, что они ему делают?
Мать. Кусают.
Д-р Б. В какое место?
Мать. По-моему, на этот счет он не говорил ниче-
го определенного.
Д-р Б. А вы не спрашивали?
Мать. Нет.
Д-р Б. Тогда как же он может сказать что-либо
определенное?
Мать. Вот я и решила расспросить.
Д-р Б. Разве вам это не интересно?
Мать. Гм...
Д-р Б. Рассудите сами. Когда к вам прибегает ре-
бенок и говорит: « Меня укусила собака», каким дол-
жен быть ваш первый вопрос?
Мать. «В какое место?»
Д-р Б. Вот именно. Стало быть, вы видите, что не
воспринимали его страхи как нечто основанное на
реальности. Но если вы хотите помочь избавиться от
них, вы должны отнестись к ним всерьез. И если ваш
ребенок скажет: «Меня укусила собака», вам следует
спросить: «В какое место?» Вам надо это точно знать.
Мать. Может, мне выяснить, в каких именно уг-
лах и закоулках он боится быть укушенным?
Д-р Б. Если он скажет.
Мать. Да, если скажет. Вы полагаете, он это знает?
Д-р Б. Нет, я не думаю, что он непременно скажет
вам правду. Но вам не следует принимать за чистую
монету то, что он говорит и что кажется вам неверо-
ятным. Попытайтесь поглубже понять существо дела.
Поглубже, а насколько — подскажет ваша интуиция.
Мать. Вы считаете, мне сначала надо сказать что-
то успокоительное?
59
Любим ли я...
Д-р Б. Нет, если сделаете это преждевременно,
ребенок, как мне кажется, забьет тревогу: «Ага, мама
хочет меня успокоить. Что же она подумает, если я
скажу ей правду?» Такое нередко случается, когда в
успокоении видят панацею. Его нашлепывают, как
пластырь, и думают, что дело с концом. Но если тут
случай действительно глубокого страха, ребенок от-
нюдь не сразу скажет вам, в чем причина. Он будет
за вами наблюдать. В соответствии с тем, что вы ска-
зали о его ожиданиях в праздник урожая, он под-
верг вас своего рода тестированию с индюком. «А что
если и моя мама отрубит ему голову? Или оставит
его жить?» Но задним-то числом всякий ум крепче.
В настоящий момент я, наверное, не смог бы опреде-
лить, в чем тут дело. В конце концов малыш ходит в
детский сад, слышит там что-то про праздник уро-
жая и так далее. Возникали у него и какие-то дру-
гие страхи до того, как все началось?
Вторая мать. Можно вопрос?.. Почему вы и
дальше водите ребенка в детсад?
Мать. Со следующего квартала я заберу его из
садика. Я отдавала его только из-за маленькой сест-
ренки. Ей полтора годика, и он даже не может играть,
так его тяготит ее присутствие. Весь день суета ка-
кая-то, и это очень плохо для обоих. Я подумала, что
надо дать ему побольше покоя, но если уж он и в
детском саду его не находит...
Д-р Б. А как он вообще относится к сестре?
Мать. То так, то эдак.
Д-р Б. А как он воспринимает тот факт, что явля-
ется мальчиком?
Мать. Помните, примерно полгода назад мы не-
много говорили об этом?
Д-р Б. Вы могли бы напомнить?
Мать. Тогда у него был период, когда он хотел
быть девочкой.
60
Глава I. А почему это сделал бы я?
Д-р Б. Думаю, он не миновал эту фазу.
Мать. Понимаю, что вы имеете в виду. Сначала
он заявил, что хотел бы сидеть в туалете на манер
девочки, а вскоре высказался более определенно и
сказал, что хочет быть, как девочка.
Д-р Б. Что он подразумевал?
Мать. Ах, разное. Например, говорил, что платья —
это красивее, чем брюки.
Д-р Б. А вы говорили с ним о половом различии
и манере сидения в туалете? Да... теперь припоми-
наю. Мы беседовали с вами. Ну и как он воспринял
ваши разъяснения?
Мать. Думаю, очень хорошо, с пользой.
Д-р Б. А мне кажется, процесс был, возможно, слиш-
ком быстрым, и теперь это сказывается.
Мать. Может быть. Недавно снова не раз при-
шлось услышать от него вопрос, как и вначале: нс
являются ли сперва все мальчики маленькими де-
вочками и лишь спустя какое-то время превраща-
ются в мальчиков?
Д-р Б. И не становятся ли снова девочками при
непослушании? Скажите, что он теперь думает о сво-
ем пенисе?
Мать. Он давно не говорил об этом.
Д-р Б. В таком случае придется, наверно, сказать
мне.
Мать. Что вы думаете?
Д-р Б. Думаю, что его угнетают какие-то страхи.
Трудно сказать, почему. Предположить можно мно-
гое. Вы видите причину в детском саде. Но надо учесть,
что в его группе было пятнадцать или двадцать дру-
гих ребят, и у них не развились подобные страхи и
такое же неприятие песен о животных. А поскольку
я знаю вас уже не один год, я не могу сказать, что
матери других детей лучше.
61
Любим ли я...
Мать. А я и не говорю, что во всем виноват дет-
ский сад. Я знаю, что и до него было достаточно пищи
для таких страхов. Скорее, просто произошло нечто
такое, что эти страхи выявило, пробудило в нем.
Вторая мать. Доктор Беттельгейм, а что вы ду-
маете вообще о самом факте употребления нами жи-
вотной пищи? Нельзя ли предположить, что большин-
ство детей любого возраста это как-то беспокоит?
Д-р Б. Видите ли, вы хотите услышать от меня
какие-то общие суждения, а я терпеть не могу обоб-
щений. Некоторых это может беспокоить, а некото-
рых — нет. Возможно, это смущает каждого ребенка.
Но, в конечном счете, любой малыш делает на пути
такие открытия, которые вызывают ошеломление.
Важно то, с чем он это связывает и в какой момент
совершает ошеломляющие открытия.
Вторая мать. И вам этого будет достаточно, что-
бы понять страх ребенка?
Д-р Б. Да, если выяснить момент, когда страх дей-
ствительно поражает его. Могут пройти недели и
месяцы, пока не прояснится суть дела. Именно такую
загадку мы и пытаемся сейчас разгадать. Когда он
испытал потрясение, которое можно точно связать с
его прочими страхами? Скажите, он действительно
отвергает мясо и рыбу? И как он, собственно, это
выражает? Как реагирует, сидя за столом?
Мать. О, сейчас-то он это ест, а несколько недель
не хотел ни в какую.
Д-р Б. И как же вы поступили?
Мать. Я ничего ему не говорила.
Д-р Б. А он не хотел есть?
Мать. Даже не притрагивался!
Д-р Б. А вы пытались узнать у него, почему?
Мать. Нет. Я предполагала, он считает, что это я
убила животных.
62
Глава I. А почему это сделал бы я?
Д-р Б. Вы чересчур далеко зашли в своих пред-
положениях, моя дорогая. Даже если они верны, это
все равно неправильно. Ведь он делал нечто весьма
необычное, и ему отнюдь не должно понравиться, что
мама не хочет даже говорить об этом!
Мать. Да, верно. Я не хотела говорить об этом. Это
так беспокоит меня, что я не знаю, что и говорить.
Д-р Б. Да. Но почему этот предмет так волнует
вас? Ведь вы преспокойно всю жизнь едите курятину.
Мать. Правильно. Но меня волнует его общая
реакция па то, что он узнал, на то, что кого-то убива-
ют. Я просто в полной растерянности. Все время мы
читали сказки про милого утенка и цыпленка, кото-
рые ведут себя, как люди, и по-человечески все по-
нимают. А теперь приходится сказать, что мы пошли,
отрубили им головки, а тушки съели.
Д-р Б. Очень верно, очень.
Мать. Теперь я так жалею, что читала ему эти
сказки. Если бы не читала, не было бы таких забот.
Но теперь я вижу связь. Во всех сказках, которые мы
читали, они изображены так человекоподобно. И если
уж их убивают, почему не пойти и не убить людей?
Д-р Б. Да, но как ему пришло в голову, что мы
убиваем людей?
Мать. Не мы, не он еще, а именно я!
Д-р Б. Нет, нет. Не делайте из своего ребенка ан-
гела. Мысль об убийстве, о физическом устранении
и тому подобном укоренилась между тем в нем са-
мом. Однако давайте разберемся, почему мысли о
цыплятах, индейках и рыбках так беспокоят вас. А
рыбы в сказках вообще не говорят.
Мать. Не говорят! Но есть же песни про них!
Д-р Б. Не так уж много. Мне кажется, вы что-то
упускаете из виду. Для вас все это милые животные,
которые говорят, как люди, но в вашем представле-
63
Любим ли я...
нии дистанция между ними и людьми куда более
значительная, чем это себе представляет он. Или, начи-
ная с другого конца, скажем так: к идее убить другого
ребенка он придет с гораздо меньшей вероятностью...
Мать. ...чем я!
Д-р Б. Верно! Поэтому зададимся вопросом: на-
сколько этот общий страх перед уничтожением живо-
го существа исходит от вас и в какой мере — от него?
Мать. Меня бы и в самом деле не удивило, если
бы выяснилось, что его боязнь всякого насилия во
многом основывается на моем собственном страхе. Я
знаю, что это проявилось в очень раннем детстве.
Д-р Б. Дома идут, допустим, разговоры об атомной
бомбе, а потом мы удивляемся, почему дети так бояз-
ливы. Дело, конечно, не в упоминании бомбы. Что
ребенок может знать о ней? Но он чувствует неверо-
ятный страх, когда мы говорим о ней. Вернемся к
вопросу о музыке. Меня это интересует. Почему, на
ваш взгляд, он отвергает музыку?
Мать. Ах, с музыкой у него всегда было неладно.
Когда он был еще совсем маленьким, он желал ее
слушать, но его хватало примерно на полчаса, а по-
том он начинал очень энергично требовать, чтобы
музыку выключили, потом он уже не желал никако-
го шума. Еще эта история с проигрывателем. Он ло-
мал его и не раз, а два или три.
Д-р Б. А вам не приходило в голову, что задолго
до животных, о которых вы ему читали, проигрыва-
тель явился чем-то таким, что способно говорить? Тем,
что говорит, и, следовательно, подобен человеку?
Мать. Нет... я как-то не задумывалась.
Д-р Б. А что он отломал?
Мать. Звукосниматель... и был очень этим рас-
строен. Какое-то время он вообще не мог слышать
музыки.
64
Глава I. А почему это сделал бы я?
Д-р Б. Понимаю. Вот одна из причин его страха
перед насилием. Ведь проигрыватель — это то, что
действительно говорит и что охотно слушают. Стоит
что-нибудь оторвать, какую-то деталь — и музыка
замолкает. Никакого иного толкования быть не мо-
жет. «Я убил звук. Я — убийца».
Вторая мать. Ну как жить в этом мире!
Д-р Б. Не то. Вопрос на самом деле таков: если бы
уже не имело места то, что так взволновало ребенка,
он не измыслил бы подобной связи. Ведь дети всегда
что-то ломают. Мой вопрос относительно музыки воз-
ник просто из предположения. Но обратите внимание:
в данном случае он впервые разрушил голос, вещь,
издающую звуки, подобно животным. Если мы дви-
немся по этому следу, мы, возможно, столкнемся с еще
какими-то вещами такого рода. Я полагаю, когда ре-
бенок часто делает подобные открытия, то при невер-
ных представлениях, которые он строит на сей счет,
могут возникнуть проблемы. Если это не усиливается,
не нарастает, нам ничего не остается как всякий раз
говорить об этом. Все равно мы не распутаем все лож-
ные интерпретации детей, но сумеем пробиться хотя
бы к некоторым, и это наш единственный шанс. Ну
что? Пойдем дальше? Или с вас достаточно?..
Мать. Тема очень большая... Я не могу даже по-
нять правильно. Может быть, потому что в нем нако-
пилась целая гамма страхов?
Д-р Б. Это верно! И я думаю, еще более верно то,
что малыш очень привязан к вам, что ваше неприятие
насилия он охотно сделал бы собственной позицией, но
при этом в нем еще довольно сильна тяга к насилию.
Вы понимаете, что я имею в виду? Пока вы не допуска-
ете эту склонность хотя бы в какой-то степени...
Мать. Но что я могу поделать? Самая большая
проблема у нас с его сестренкой. Он очень редко
3 Бруно Беттельгейм ос
Любим ли по-
бивает агрессивен по отношению к ней, когда не раз-
дражен. Но его так легко возбудить.
Д-р Б. И что же вы делаете в таких случаях?
Мать. Я всегда говорю ему, что злиться нельзя,
если девочка злит его, пусть скажет мне, я удалю ее.
Д-р Б. Удалите? Куда?
Мать. В другую комнату.
Д-р Б. Вы понимаете, что вы говорите на самом деле?
Мать. Я думаю, я говорю... что удалю ее. Но я
этого не делаю.
Д-р Б. Еще бы.
Мать. О...
Д-р Б. Как он может на нее жаловаться, если вы
угрожаете самому ее существованию?
Мать. Упаси бог!
Д-р Б. Вы исходите из того, что он понимает слова
так же, как и вы. Но маленькие дети понимают их в
прямом и полном значении. Когда вы говорите «уда-
лю», это означает для него именно устранить, а не
перенести в другую комнату.
Вторая мать. Тянуть кота за хвост и значит тя-
нуть кота.
Д-р Б. Совершенно точно! А как его тянуть, если
его вовсе нет? Когда говорят «пускать пыль в гла-
за», ребенок это понимает так, что кто-то кого-то осы-
пает пылью.
Мать. Так что же мне делать? Неужели слиш-
ком поздно?
Д-р Б. Нет, и забудьте вы это «слишком поздно».
Никогда не бывает слишком поздно что-то изменить
к лучшему. Разумеется, я имею в виду не только эти
обещания «удалить», тут есть еще, над чем задумать-
ся. Я думаю, вы переоцениваете его возможности,
ожидая, что он действительно способен сдерживать
гнев и бросаться вам в объятия. Дело, стало быть, не
66
Глава I. А почему это сделал бы я?
только в том, что вы просто угрожаете его сестре.
Ведь если вы «удалите» сестру за непослушание, а
она еще неразумный младенец, то что же вы сделаете
с ним, наказывая за непослушание его, старшего и
более смышленого?
Мать. Но как мне быть? Не допускать же, чтобы
он бил ее? А порой он так и делает.
Д-р Б. Нет, но я думаю, вам следует в большей
мере принимать его сторону, и мы об этом уже гово-
рили. Вам надо согласиться, что с сестренкой хлопот
не оберешься и, имея такую невоспитанную малень-
кую сестру, очень трудно, будучи на целых три года
старше, оставаться разумным законопослушным граж-
данином. Это и в самом деле весьма нелегкая участь,
и вы должны ему посочувствовать. Но также скажи-
те, что тут уж ничего не поделаешь. Приходится тер-
петь. Удалить ее мы не можем. Никуда ее не отпра-
вишь. И вам надо подчеркнуть, что все останется по-
прежнему, что капризы и страхи ничего не изменят.
Малютка будет здесь, была и останется девочкой. И
он будет здесь, был и останется мальчиком.
Мать. Я буду постоянно ему это повторять.
Д-р Б. Говорите не особенно часто, в разных вариа-
циях. Говорите ему, что он таков, как есть, что у него все
на месте и что всю жизнь будет целым и невредимым.
И если он увидит на улице человека с одной рукой, не
исключено, что снова появятся все прежние страхи. В
таком случае утешительные слова матери должны быть
сильнее реальности. Ведь если вы скажете: «Бывают
на свете такие случаи, когда человек теряет руку», то
произойдет возвращение к прежнему состоянию. Он
может это спокойно отвергнуть, он может это спо-
койно вытеснить из сознания — даже то, что видит
собственными глазами. Для него это в любом случае
еще лучше. Но что делать с мамиными страхами из-
67
Любим ли я...
за ее собственных агрессивных проявлений? Ее силь-
ное внутреннее неприятие враждебности и агрес-
сии нельзя полностью отделить от страхов ее сына.
Мать. Я знаю одно: когда я делаю ему внушение
с сильным внутренним протестом, кричу или свире-
пею... меня тут же подавляет чувство вины.
Д-р Б. Именно так. Ну, я думаю, мы в известной
мере понимаем друг друга. Давайте вернемся к это-
му еще раз через две недели.
(Две недели спустя.)
Мать. Хотелось бы немного рассказать, как у нас
пошли дела. Помните, в последний раз вы... рекомен-
довали мне проявлять больше сочувствия к старше-
му ребенку?
Д-р Б. Да, это всегда на пользу.
Мать. Так вот, это подействовало фантастически!
Д-р Б. Что вы говорите! Меня это даже удивляет!
Мать. А меня тем более. Я поражена, насколько
улучшились отношения между обоими малышами,
ведь это на обоих повлияло. Мне кажется, благодаря
этому он как бы получил возможность чувствовать
себя ее защитником и быть снисходительным к ней,
да и она стала не такой капризной и назойливой.
Д-р Б. Да, конечно, это помогает, но не решает ни-
каких проблем.
Мать. Не решает. Они еще дают себя знать. Но
уже не так часто. Кроме того, теперь у нас в обиходе
есть короткий сигнал тревоги. Теперь слышу, как го-
ворит: « Нет, Пегги, так нельзя... Так играть не хочу».
Тут и я имею возможность подоспеть. А то обычно
слышала «Нет!» («Дале/»), не успевая добежать...
(Общий смех.)
Д-р Б. Вот мы и познали великую тайну воспита-
ния. Надо лишь втянуть учеников в дискуссию и
выиграть время для обдумывания ответа. А вообще я
очень рад всему тому, что вы рассказали.
68
Глава I. А почему это сделал бы я?
{Воспроизведенный разговор состоялся в начале
обсуждения. Мать откровенно поведала, что ей
удалось помочь сыну самоутвердиться по отноше-
нию к маленькой сестренке. Объяснить же ее соб-
ственное отношение к насилию было куда более
сложной задачей. Примерно через час она вновь на-
чала высказываться, сперва очень неуверенно.)
Мать. Доктор Беттельгейм... Помните наш долгий
разговор на последнем занятии? В общем, придя до-
мой, я задумалась, к чему вы подводили... тот случай...
все последнее время... Не знаю, почему это не пришло
мне в голову здесь... но тот случай с поломкой проиг-
рывателя... это произошло почти в то же самое время,
когда его надо было вести к хирургу подрезать край-
нюю плоть. У него было сужение. И к врачу надо было
вскоре после рождения Пегги. Тут-то и кроется связь с
его страхом из-за кур с отрубленными головами. Вспо-
миная тот случай с врачом, я восстановила в памяти
еще кое-что... В общем, нам пришлось помогать врачу, а
потом, когда закончили, доктор сказал мне: «Теперь
соблюдайте осторожность. При мытье вам надо каж-
дый раз полностью оттягивать у него крайнюю плоть
так, чтобы головка была свободна». Вспомнив все это, я
поняла, что не сумела успокоить мальчика, хотя и очень
старалась. Мне кажется, после этого он стал думать, что
ему могут причинить какой-то вред.
Д-р Б. Он начал думать о том, что отсекут у него
в следующий раз?
Мать. Да. А вскоре возникла другая проблема, и
я поняла, что мне надо найти свою точку зрения на
все это. Однажды я отпустила его в поездку с други-
ми детьми. Наша знакомая решила съездить со сво-
им ребенком искупаться на озере и прихватила еще
несколько малышей. Ее сын, сверстник моего Тома,
обрезан. Когда дети разделись, он посмотрел на Тома
69
Любим ли я...
и сказал: «Что у него за писька, она даже не такая,
как у меня?» Мать ничего не сказала, она и не знала,
что сказать про чужого ребенка. Потом уж она сооб-
щила об этом мне, но не была уверена, слышал ли
Том слова ее сына. Том про это не говорил, но я уве-
рена, что рано или поздно об этом зайдет разговор.
Что мне ему отвечать?
Д-р Б. Прежде остановимся на другом — меня
это интересует в первую очередь — почему вам все
это не пришло в голову во время нашего разговора?
Когда вы вспомнили это?
Мать. Вскоре после того, как я ушла отсюда. Но я
знаю, почему не задумалась раньше. Во время всего
нашего разговора я была слишком занята другими
аспектами. Я так увлеклась собственными мыслями,
и поэтому...
Д-р Б. Какими мыслями?
Мать. Я думала о том, на что вы, как мне каза-
лось, хотели меня навести. Прежде всего я была уве-
рена... Я чувствовала себя такой виноватой из-за его
страхов... ведь я считала, что они — прямой резуль-
тат того, что я часто на него сердилась, била его или
просто обижала. Мною завладело именно такое ощу-
щение причин, остальное я выпустила из виду.
Д-р Б. Я рад вашим словам, вы сказали нечто
очень важное. Не знаю, все ли присутствовали на
нашем последнем обсуждении. Но думаю, что разго-
вор коснулся наиболее важных вещей, о которых мы
только можем здесь дискутировать. Вполне вероятно,
что ваше субъективное чувство вины не имеет ниче-
го общего с тем, от чего страдает ребенок. Оно меша-
ет найти верный подход к нему.
Это не значит, что верный подход необычайно
сложно найти. В большинстве случаев, особенно с
маленькими детьми, это довольно просто. Однако тут
70
Глава I. А почему это сделал бы я?
медвежью услугу могут оказать наши субъективные
представления, например, о том, что наш ребенок дол-
жен быть именно таким, как нам мыслится, что мы
чувствуем свою вину в том-то и том-то и прочее.
Надо учиться понимать это. Если мы сделали что-то
неправильно, и потому чувствуем себя виноватыми,
нам не следует впадать в заблуждение, полагая, что
здесь и кроется причина определенного поведения
ребенка. Обычно это не так, что имеет очень простое
объяснение: наши побудительные мотивы, наше чув-
ство вины и иные эмоциональные процессы проте-
кают в очень абстрактной моральной плоскости, преж-
де всего у людей образованных.
Вещи, которые весьма существенны и волнительны
для нас, обычно не имеют ничего общего с познаватель-
ной сферой ребенка, которая намного проще. Например,
наблюдая различные случаи телесных повреждений,
ребенок выстраивает между ними такие связи, о кото-
рых мы и понятия не имеем или думаем, что их быть
не может. Все это мешает нам правильно оценить то,
что разыгрывается в мире детских представлений. Но,
к счастью, и успокоение ребенка более простая зада-
ча — и по тем же самым причинам. Например, для
Тома пенис, по крайней мере, как половой орган, имеет
не большее значение, чем всякая иная часть тела. Разго-
варивая с ребенком, вам поэтому следует прежде всего
следить за сохранением дистанции между вашими
собственными представлениями о половых различи-
ях и тем смыслом, который видит в них он.
Что касается обрезания, то ребенку объяснить это,
конечно, не просто. На вашем месте я попытался бы
найти какое-нибудь безобидное, но точное сравнение
для действий врача. Не говорите: «Это не больно».
Иногда родители сравнивают это с подрезанием во-
лос или ногтей и подчеркивают, что больно не будет.
71
Любим ли я...
Никогда не делайте так, ибо ребенок может истолко-
вать это как призыв испробовать, и получится не-
приятный сюрприз. Ведь это, действительно, больно.
Подходящим примером было бы маленькое хирур-
гическое вмешательство. Но главное в том, что роди-
тели стараются не привлекать к этому вопросу осо-
бого внимания именно потому, что речь идет о пени-
се. Больше ничего посоветовать не могу. Ну, скажите,
например: «Доктор должен был кое-что исправить,
но теперь все исправлено, все в порядке».
Мать. Но Том вел себя довольно странно в тече-
ние десяти дней, и тут начались трудности.
Д-р Б. Я знаю, и обычно не одобряю, когда прибе-
гают ко лжи. И однако вместо того, чтобы пускаться
в дискуссию с карапузом об обрезании, я бы просто
сказал: «Членики бывают разные, большие и ма-
ленькие, всякие. Ясное дело, что у разных мальчиков
они выглядят по-разному».
Мать. Но разве это не ложь?
Д-р Б. Да, ложь. Не будем притворяться. Но детям в
возрасте до шести, семи или восьми лет, если у них
уже разработалось вербальное понимание, я объяснял
бы это телесными вариациями. Вместо того, чтобы го-
ворить: «У других мальчиков, конечно, была крайняя
плоть, но ее обрезали», я бы просто сказал: «У всех все
по-разному, у одних кожа подлиннее и закрывает пол-
ностью, у других — короче».
Но вы понимаете, к чему я клоню? В решении ва-
ших конкретных проблем я особо помочь не могу. Но
на какие же окольные пути мы даем себя увлечь, начи-
ная ломать голову над глобально гуманистическими
вещами, когда на самом деле причина крылась в длине
крайней плоти. Как видите, это не позволяло вам раз-
глядеть совсем простые вещи. Иначе вы сумели бы
быстро успокоить ребенка и развеять свои опасения.
Глава II
ВАША ПРОБЛЕМА
ИЛИ НАША ОБЩАЯ?
1. Учиться! Но ради чего?
Мать. У меня вопрос. Моему сыну полтора года,
и говорит он очень хорошо. Запас слов далеко пере-
валил за 150, и почти все части тела, которые он
может потрогать, он может и назвать, кроме своих
половых органов. Что нам делать? Муж говорит, мы
должны ему сказать, как это называется.
Д-р Б. Зачем? Разве в этом возникла необходи-
мость?
Мать. Нет. Он еще не спрашивал: «Это что?» Но
он все больше задает других вопросов, и я не знаю,
когда он спросит об этом.
Д-р Б. Я, право, не знаю, я также не понимаю, по-
чему вас это волнует. Но меня наводит на размышле-
ния, почему это наводит на размышления вас.
Мать. Собственно, меня это не особо волнует, про-
сто в его словарном запасе имеется пробел. Он мо-
жет сказать «нога», «рука» или «палец». Все это он
знает.
74
Глава II. Ваша проблема или наша общая?
Вторая мать. С моим то же самое. У него есть
кукла, он перебирает все части ее фигурки и назы-
вает их. Но когда доходит до места, где должен быть
пенис — а у куклы его нет, — то вопросительно под-
нимает на меня глаза.
Д-р Б. В таком случае я должен сказать, что се-
мьи, в которых растут ваши мальчики, заметно отли-
чаются от других.
Мать. Ах, на улице они все равно подхватят ка-
кие-то новые слова.
Д-р Б. Тогда у них запас слов с двойной моралью.
Мать. Да, но ведь из-за пробела потом возникнет
различие между моим ребенком и его друзьями.
Д-р Б. О, я думаю, различие возникает уже из-за
того, что вы хотите его научить этому слову. Вам не
кажется? Что вас наводит на эти мысли? Откровен-
но говоря, меня больше интересует то, что вы ведете
счет.
Мать. Ах, он ежедневно узнает новые слова. По
меньшей мере, по два в день. У меня уж составился
длинный список! В письмах его бабушкам я сообщаю
о его вновь усвоенных словах.
Д-р Б. Поэтому он и должен узнать слова «пе-
нис» или «пипка»! Вот уж сомневаюсь, что его ба-
бушек обрадует, что он их узнал. Однако, хоть это и
хороший повод для шуток, на такие вещи надо по-
смотреть и всерьез. И меня серьезно интересует, по-
чему вы ведете счет словам, которые знает ваш сын.
Мать. Потому что я горжусь им. Он так быстро
схватывает.
Д-р Б. Как чудесно, что он быстро схватывает и
это радует вас.
Мать. Еще как!
Д-р Б. С этим полный порядок. А вот счет! К чему
эта арифметика? И сообщения бабушкам!
75
Любим ли я...
Мать. Они живут так далеко отсюда, им хоте-
лось бы что-то знать о малютке.
Д-р Б. Вы уж поверьте мне, с письмами бабуш-
кам может возникнуть проблема. Многие родители
знают массу историй про своих детей, но когда речь
заходит о том, чтобы написать бабушке, им ни одна
не приходит в голову. Тогда и проблемы нет. Но вы
решили, что должны писать, и вам хотелось бы до-
ставить удовольствие своим родителям веселыми
рассказами про детей. Не могут же они этому не
порадоваться. Но, как вы знаете, некоторым родите-
лям претит использовать своих детей для этих целей.
Другим же это ничего не стоит, они считают это впол-
не нормальным. Однако я немного опасаюсь, что вы,
возможно, принуждаете малыша. Я не хочу сказать,
что вы действительно его как-то притесняете, но не
исключено, что он чувствует себя принуждаемым.
Мать. Стало быть, я не должна называть ему это
слово, пока он не спросит?
Д-р Б. Нет, вы вообще не должны называть ему
слов! Было бы лучше, если бы вы просто разговари-
вали с ним.
Мать. Мы это и делаем!
Д-р Б. Знаю. Но мне думается, он сам по себе дол-
жен подхватывать слова, надо дать ему возможность
самому выбирать слова в естественной речи.
Мать. Мне кажется, он это делает.
Д-р Б. Не сомневаюсь. Так и должно быть. Как
же иначе? Но обратите внимание: вы говорили о
«списке из 150 слов» и пояснили, что каждый день
он усваивает два новых. Вот тут мне кажется, что это
не столь точно...
Мать. Но мы же письменно зафиксировали!
Д-р Б. Что же, тогда я без обиняков советую вам
прекратить запись новых.
76
Глава II. Ваша проблема или наша общая?
Мать. Но их все больше и больше. Едва услышу,
как он говорит «хэм» (ветчина)...
Д-р Б. Что?
Мать. Хэм... к обеду, так вот я ему в ответ: «Ах,
теперь ты и это можешь назвать». Этим все и огра-
ничивается.
Д-р Б. Не уверен, что этим все ограничивается.
Мать. Я не всегда это делаю, но если муж рядом,
обращаю его внимание.
Вторая мать. Я тоже так поступаю. Вечером, на-
пример, мой сын впервые сказал слово «десерт», и я
крикнула мужу: «Слыхал? Он сказал „десерт11».
Мать. Мой давно уже это говорит.
Вторая мать. Но я говорю о моем сыне, и он
намного младше!
Д-р Б. Теперь я в крайне затруднительном поло-
жении, поскольку мог бы сказать: это и правильно, и
ошибочно. Я в затруднении, так как может показаться,
что я противоречу самому себе. Против того, что дела-
ете вы (Второй матери.), я возразить не могу.
Вторая мать. В таком случае мне непонятно, к
чему вы клоните.
Д-р Б. А клоню я к тому, что не имею ничего про-
тив одобрения ребенка и, разумеется, ничего против
вашей радости при усвоении ребенком нового сло-
ва. Ребенок должен чувствовать одобрение, когда ему
удается совершить что-то хорошее, иначе ни один
малыш не стал бы учиться. Чего ради? Но даже если
я и придерживаюсь мнения, что за свои успехи ре-
бенок заслуживает признания и одобрения, у меня
возникает чувство беспокойства, когда я вижу, что от
ребенка ожидают какого-либо достижения.
Мать. Ага, теперь понимаю. Но у нас совершенно
не так.
77
Любим ли я...
Д-р Б. Я и не сказал, что так. Однако на основа-
нии того, как вы об этом рассказывали, у меня воз-
никли некоторые сомнения, может быть, даже и на-
прасные.
Мать. Когда мы говорили знакомым, что он еже-
дневно усваивает два новых слова, многие не верили,
и поэтому я стала за ним наблюдать: а вдруг я оши-
балась. Но я не ошибаюсь, это точно!
Д-р Б. Да, я знаю. Некоторые дети обладают боль-
шими способностями, и ваш, видимо, из их числа. Я
не считаю чем-то превратным то, что он познает язык
таким способом. Однако меня беспокоит, что отсюда
у него может развиться привычка чувствовать себя
обязанным...
Мать. Вы имеете в виду, что мы его принуждаем?
Д-р Б. Нет, я имею в виду, что возникает ощуще-
ние обязанности, это нечто иное, чем давление со сто-
роны родителей.
Мать. Вы полагаете, у него создается впечатле-
ние... он думает, что я ожидаю чего-то... совсем уж
необыкновенного?
Д-р Б. Вот именно! Того же ожидают и бабушки.
Мать. Да.
Д-р Б. Теперь вы понимаете, что меня встревожи-
ло? Ведь в таком случае ваш малыш не имеет выбо-
ра, ему остается только удовлетворять вашим ожи-
даниям. А усвоение языка должно быть более спон-
танным. За то, что он познал сам по себе, естествен-
ным образом, он заслуживает достойной похвалы. В
противном случае появляются этакие лингвоавтома-
ты или букволюбители, которые хоть и могут напи-
сать пару слов, но на самом деле не знают, как их
применить, и эти слова не имеют ничего общего с
практическим лексиконом. Именно в этом возрасте
словам придается поистине магическое значение, и
78
Глава II. Ваша проблема или наша общая?
поэтому нам следует быть поосторожнее. Ребенок счи-
тает понятым то, что он может как-то применить, и
это действительно так. Он реально достигает чего-то,
поскольку может сказать вам, что хочет сока. Если же
речь идет о чем-то таком, что ребенок не может упо-
требить в своих интересах, это уже другое дело. Это
трудно объяснить. Вы понимаете, что я имею в виду?
Мать. Нет.
Д-р Б. Хорошо, попробую объяснить так: нельзя
отрицать тот факт, что человек может очень успешно
реализовать себя в обществе, если он хорошо владе-
ет языком, если у него, как говорится, язык подве-
шен. Есть немало преуспевших, даже знаменитых
людей, которые многого достигли благодаря умению
говорить. Однако если то, что они говорят, плохо
согласуется с тем, что они делают, тогда эти люди
не самые полезные члены общества и, обычно, не
очень-то счастливы в жизни. Такие встречаются даже
в университетах! И тут мы подходим к проблеме
признания. Я считаю, что вербальные достижения
подчеркиваются и поощряются с излишним энтузи-
азмом и что тем, как действует соответствующий субъ-
ект в практической жизни, интересуются подчас в
меньшей степени. Вы понимаете мою мысль?
Я не упрекаю вас и не утверждаю, что вы посту-
паете именно так. Но ваши слова вызвали во мне
определенные опасения, мне кажется, вы могли бы
поступать в таком духе. Поэтому я подумал, что нам
невредно было бы об этом поговорить. Это всем ясно?
В конце концов мы обсуждаем не такой уж простой
вопрос. Ведь мы должны поощрять своих детей в
развитии речи и расширении словарного запаса. Но
мне кажется, что наилучшим образом мы достигнем
этого, больше разговаривая с ними, что разговор дол-
жен вестись о вещах, важных для них, что это дол-
79
Любим ли я...
жен быть заинтересованный диалог, именно так надо
идти к цели, а не путем механического заучивания
слов.
Мать. Я не знаю. Мне кажется, что заучивание
слов доставляет ему только удовольствие. Когда он
мне что-то говорит, а я не понимаю, он повторяет, а
когда я его пойму, он ахает и сияет от счастья.
Д-р Б. Разумеется! Это нормальное явление. Но
для меня вопрос заключается не в роли ребенка. Он
действительно испытывает удовлетворение, усваивая
новые слова, если учится говорить фразами. Это и в
самом деле достижение. Однако такого рода удовле-
творение должно возникать совершенно естествен-
ным образом. Да и мы должны радоваться тому, что
ребенку удалось добиться того, чего он хотел, но не
тому, что имеем возможность сказать себе: «У меня
такой одаренный ребенок!» Понимаете? Если при-
чина вашей радости — первое из названных сообра-
жений, это вполне нормально, какова бы ни была сте-
пень вашей радости. Но если вами владеет хоть то-
лика родительского самодовольства, это может при-
нести вред. (Мать смеется.)
Д-р Б. Почему вы смеетесь?
Мать. Потому что я уже привыкла к мысли, что
у меня гениальный ребенок! Для меня тут двух мне-
ний быть не может.
Вторая мать. Он будет думать, что она смеется
над ним.
Д-р Б. Главное, не создалось бы у него впечатле-
ния, что он должен быть словесным гением, чтобы
завоевать расположение матери... Ну что ж... Если с
этим закончено, у нас есть еще время для двух дру-
гих вопросов.
(Мы обратились к вопросу одной из матерей:
Почему дети купают игрушки в унитазе? Означа-
ло
Глава II. Ваша проблема или наша общая?
ет ли это, что с ними пора заняться туалетной
гигиеной? После короткой дискуссии «первая» мать
вновь взяла слово. )
Мать. Мой сын тоже охотно играет в раковине, а
потом изображает полоскание. Вы считаете, я должна
заняться с ним туалетно-гигиеническим тренингом?
Д-р Б. Напомните его возраст.
Мать. Почти девятнадцать месяцев.
Д-р Б. Думаю, вы можете предложить ему это. В
конце концов, у него солидный запас слов. Что вы
оба делаете со 150 словами его лексикона?
Мать. Ах, мы говорим об игрушках, о людях.
Д-р Б. А при случае и о политическом положе-
нии?
Мать. Почти.
Д-р Б. Это возвращает нас к тому, что я понимаю
под активным, приложимым к реальной жизни лек-
сиконом. Теперь вы должны претворить его в прак-
тическую речь.
Мать. Ну, я не знаю... как вы объяснили бы ему
слово «прежде»? Я не знаю, есть ли оно в его лекси-
коне? И мне кажется, вы сказали, что семнадцатиме-
сячные дети еще слишком малы для гигиенического
тренинга.
Д-р Б. Нет, этого я никогда не говорил, я не гово-
рил, что вы должны чувствовать себя принужденны-
ми начинать это, когда ребенку семнадцать или де-
вятнадцать месяцев, но вы можете дать ему такую
возможность, предложить! Не будет ошибкой, если
вы это объясните ребенку при условии, что его сло-
варный запас позволяет ему понимать вас. А если
его реакцией на это будет «нет», значит, дело напрас-
ное, и баста.
Мать. Как, по вашему мнению, мы должны к это-
му относиться?
81
Любим ли я...
Д-р Б. Ну, вот видите! С одной стороны, мы раду-
емся, когда ребенок способен произнести слово «де-
серт» , а вам бы еще хотелось и научить его правиль-
ному обозначению пениса. Однако и то и другое не
такое уж великое завоевание, в то время как гигие-
нический тренинг — это уже, ей богу, факт социаль-
ного прогресса. Итак, возникает вопрос: почему его
выдающиеся умственные способности вы не исполь-
зуете для подлинных социальных достижений?
Мать. Потому что я уверена, что он не понимает
слова «прежде»! Если я его попрошу: «Прежде, чем
это сделать, скажи маме», он ничего не поймет.
Д-р Б. Истинная правда. Говорите ему: «Делай
тут\» (Общий смех.) Объясните ему: «Это надо
туда'.» И если он не поймет, покажите, что значит
«туда». В его возрасте ему нельзя объяснить, что
такое «прежде». Если бы дети понимали смысл слов
«прежде» и «потом», я бы удивился их отставанию
по части туалетной гигиены. Ведь это сложные по-
нятия. Для гигиенического тренинга необходимо
только знать, где надлежит это делать. Ведь знают
же они, что с наступлением вечера полагается спать
в постели.
Вторая мать. Доктор Беттельгейм, я не уразуме-
ла, какого возраста должен быть ребенок, чтобы вы
ему «предложили»?
Д-р Б. Если запас слов позволяет ему понять, чего
вы хотите! До того, конечно, нет. Когда они будут в
состоянии прямо сидеть и в какой-то степени вла-
деть мускулатурой и не раньше. Ведь для сидения
на горшке или стульчике надо уметь управлять мыш-
цами. Тогда можно и «предложить». И если ответ
ребенка будет «нет», на нет и суда нет. Повторите
попытку месяца через два и продолжайте эту игру
вплоть до трехлетнего возраста.
82
Глава II. Ваша проблема или наша общая?
Мать. Летом вы говорили, что тренинг нельзя
начинать за несколько месяцев до какой-либо поезд-
ки или спустя такое же время после нее, а мы как
раз через несколько месяцев собираемся поехать.
Д-р Б. А! Я имел в виду не тот вид тренинга, ког-
да говорят: «Делай туда». Но я рад, что вы затрону-
ли этот вопрос, ведь никогда не удается высказаться
с полной ясностью. Тогда в отношении туалетно-ги-
гиенического тренинга я хотел сказать следующее:
родители знают, что ребенок захочет облегчиться,
берут его и сажают на горшок. Именно под этим обыч-
но подразумевают «гигиенический тренинг», с чем я
не согласен. Я бы хотел, чтобы ребенку давали воз-
можность навыков познания, а не принуждали к
выработке условного рефлекса. Вы понимаете, что я
имею в виду?
Мать. Прежде, чем ребенок будет способен на это,
он должен научиться говорить. И когда он будет го-
тов усваивать новое, он и с этим справится.
Д-р Б. Так оно и есть. Вот видите, для гигиениче-
ского тренинга есть разные возможности. К сожале-
нию, обычно все сводится к сажанию на горшок, и
тем самым совершается принуждение. Однако при
этом ребенок делает два познавательных вывода, ко-
торые в корне противоречат друг другу. Первый за-
ключается в том, что его, ребенка, берут и тащат в
туалет, а второй в том, что естественную надобность
он отправляет в туалете.
Но первый познавательный урок не может иметь
силы в течение всей жизни. Рано или поздно ребе-
нок научится ходить по своей воле. Поэтому я всеце-
ло за то, чтобы родители подождали, пока ребенок
посредством других действий не постигнет, что он
сам по себе может куда-то пойти и что-то сделать.
Когда ребенок действительно научится ходить в туа-
83
Любим ли я...
лет, с ним надо говорить об этом. Как только он смо-
жет владеть мускулатурой, станет ясно, что он знает,
в чем суть дела, и что он по своей воле может куда-
то пойти и делать нечто целенаправленное или от-
носительно целенаправленное. Когда все это будет
достигнуто, можно считать, пришло время для «пред-
ложения», ребенок действительно готов принять его.
Свою неготовность он выразил бы словом «нет».
Мать. Я понимаю. Мне кажется, я опиралась на
неверную методу, раз не думала об этом. Мне мешало
слово «прежде».
Д-р Б. В большинстве случаев ребенка приучают к
гигиеническому тренингу, сажая на горшок и издавая
хрюкающие звуки. И это не так уж плохо, если хочет-
ся все сделать быстро. Но лучше, конечно, иметь хоро-
шо развитого и тяготеющего к познанию ребенка. Тут
мы возвращаемся к моему изначальному пункту: дру-
гой вид учения — познание социальной жизни —
должен идти рука об руку с интеллектуальным по-
знанием, и оба процесса должны протекать естествен-
ным путем. Вы получили ответ на свой вопрос?
Мать. Да, теперь я понимаю.
2. Письмо
Мать. Доктор Беттельгейм, что можно сделать,
когда так сложно приучить ребенка купаться или
без перекоров ложиться спать? Правильно ли будет
дать ему игрушку или пообещать еще что-нибудь
интересное? Мне кажется, что это будет выглядеть
как подкуп.
Д-р Б. А чем неприемлем подкуп?
Мать. Не знаю.
84
Глава II. Ваша проблема или наша общая?
Д-р Б. Вы сказали: «Это будет выглядеть как под-
куп». Что в этом плохого?
Вторая мать. Я тоже не знаю. Но это срабатывает!
Третья мать. Меня это также интересует.
Д-р Б. Стало быть, как обстоит дело с подкупом?
Вторая мать. Я считаю, против этого не возра-
зишь.
Д-р Б. Тут я не столь уверен.
Вторая мать. Но представим себе следующее:
ребенок полностью поглощен каким-то занятием, ко-
торое нельзя перенести в кроватку, а предложишь
ему что-то другое — и он идет спать.
Д-р Б. Она сказала иначе. Она имеет в виду, что
это было бы подкупом. Можете ли вы с чистой сове-
стью дать ребенку игрушку, если думаете, что тем
самым подкупаете его? Я наверняка мог бы много
чего сказать в пользу подкупа и столь же много —
против. Такие интеллектуальные игры не лишены при-
ятности, и я с удовольствием этим занимаюсь. Но
зададимся вопросом: «Могу ли я как отец или мать
использовать этот способ на всю катушку, если это
подкуп?»
Третья мать. Нельзя ли это обозначить просто
как переключение?
Д-р Б. Обозначайте, как хотите, но это будет лишь
попыткой самообмана с помощью более приятных
выражений.
Вторая мать. Порой, когда Салли не хочет идти
спать, у меня возникает чувство, что я сама охотно
уснула бы и, будь у меня кукла, взяла бы ее в пос-
тель. И тогда я почти уверена, что и Салли быстро
отправилась бы спать, бросив то, чем занималась. Тут
я даю ей куклу, и все становится на свои места.
Д-р Б. А у вас потом не возникает чувства, что
ваши действия — это подкуп?
85
Любим ли я...
Вторая мать. Ах, лично я не люблю этого слова.
Д-р Б. Но вы когда-нибудь думали, что это под-
куп?
Вторая мать. Нет.
Д-р Б. Хорошо. Значит, у вас с этим нет проблемы.
Но у одной из вас такая проблема существует, она
считает, что это подкуп. И мне хотелось бы знать,
почему? Придется задержаться на этом вопросе.
Третья мать. Потому что в женских журналах
об этом часто пишут.
Д-р Б. Вот видите, дело и так непростое, а тут еще
и женские журналы!
Мать. Я всегда думала, что можно воспользоваться
игрушкой, чтобы отвлечь ребенка.
Д-р Б. А почему вы хотите отвлечь ребенка?
Мать. Ну, мне кажется... отвлечь от того, что его
интересует... чтобы отправить купаться или уложить
спать. Для этого есть игрушка. И все же это можно
назвать подкупом.
Д-р Б. Но то, что я пытаюсь вам объяснить, за-
ключается в следующем: решающее значение тут
имеет ваше собственное мнение — подкуп это или
нет, как бы вы это ни называли. Вот решающий пункт.
Я готов рассмотреть вопрос о подкупе отдельно, но я
считаю, что более широкую проблему представляет
собой ваше отношение: является ли это, по-вашему,
подкупом. Если вы полагаете, что это хитрая уловка,
нечто аморальное, то вам, действительно, не следует
этого делать.
Мать. Вот уж никогда не думала, что это так
скверно.
Д-р Б. Да нет, я не сказал, что это скверно. Но не
будете же вы оспаривать, что в обиходном языке взят-
ка, подношение и подкуп означают нечто амораль-
ное, во всяком случае не слишком благородное. Не
86
Глава II. Ваша проблема или наша общая?
так ли? Или же вы думаете, что мать должна совер-
шать по отношению к ребенку поступок, который сама
считает не очень порядочным?
Мать. О, нет. Ноя думаю... если она, Салли, мог-
ла бы это расценивать как...
Д-р Б. Вы и в самом деле не понимаете, к чему я
вас подвожу?
Мать. Мне не совсем ясно.
Вторая мать. А мне понятно. Речь опять идет о
«Письме»*.
Д-р Б. Верно, опять о «Письме». Все зависит от
того, как читать письмо. Даже если с моей точки
зрения истинная редакция письма состоит в его не-
правильном чтении, то с точки зрения матери не-
верно понятое письмо и есть таковое, то есть оно и
цели не достигает, и добра не несет. Ну, теперь мож-
но перейти ко второму вопросу: что такое подкуп?
Сначала нам надо уяснить, рассматриваем ли мы что-
либо как подкуп. Если да, то мы не должны этого
делать, пусть даже в противном случае нам удалось
бы потратить меньше усилий. Ведь подкуп дает воз-
можность избежать трудностей. И после того, как мы
сойдемся на том, что подкуп — дурное дело, хотя
определенные действия не являются в наших глазах
подкупом, нам предстоит выяснить, почему эти дей-
ствия в глазах одной из вас представляют собой под-
куп. Моя мысль понятна? Хорошо, вам слово.
Мать. Ну, я не знаю. Сначала я делала это, как-то
не задумываясь, подкуп это или нет. Так можно было
отвлечь дочку и раскачать. А потом... я не знаю...
Д-р Б. Как вообще закралась эта мысль?
* «Письмо» — название истории, которую я часто привожу
для разъяснения мысли о том, что нередко реальное содержа-
ние сообщения куда менее важно, чем то, в каком духе оно вос-
87
Любим ли я...
Мать. Не знаю. Это было, наверное, недели три
или месяц назад. В основном она играет с увлечени-
ем... и не очень любит спать днем...
Д-р Б. Сколько ей?
Мать. Почти двадцать один месяц. Мне стало
вдруг трудно делать то, что раньше делала легко, я
давала ей что-то, чтобы отвлечь. При этом не осозна-
припимается. При чтении многое в этом сюжете теряется, по-
скольку вся соль заключается в эмоциональной артикуляции
и эмоциональных акцентах устной передачи. Сюжет разверты-
вается так. В семью приходит письмо от сына, который учится
где-то далеко от дома. Отец вскрывает конверт, читает письмо,
затем гневно бросает его на стол и говорит: «Разрази меня
гром, если я пошлю ему деньги! Надо же требовать в таком
тоне!» Мать озабоченно спрашивает: «Ради бога, о чем он пи-
шет?» Отец срывающимся голосом читает: «Дорогой отец, я
остался без гроша. Пришли мне, пожалуйста, без промедления
немного денег. Твой сын». Тут письмо берет мать, пробегает его
глазами и, покачав головой, говорит: «Не вижу в этом письме
ничего дурного. Очень даже приятное письмо». И с любовью
читает текст: «Дорогой отец, я остался без гроша. Пришли мио,
пожалуйста, без промедления немного денег. Твой сын». Выслу-
шав, отец говорит: «Ну, это другое дело. Бедный мальчик па
мели, давай пошлем ему сколько-нибудь». Я использую эту но-
веллку всякий раз, когда матери полагают, что в моих рекомен-
дациях якобы можно найти какие-то неувязки, например, когда
одной из матерей я посоветовал продолжать определенную прак-
тику, а другой — поступавшей таким же образом — тщательно
проанализировать свои замыслы и чувства. Различие обычно
имело одно и то же основание: за время занятий я довольно
хорошо изучил слушательниц, а из предыдущих диалогов знал,
что первая из матерей прекрасно чувствует себя при соответст-
вующей практике, в то время как вторая в той же ситуации
испытывает чувство протеста. Следовательно, мой намек на ис-
торию с письмом означает: о сущности определенного поведе-
ния мы можем по только судить по внешним проявлениям, мы
должны учитывать эмоциональный и ценностный контекст, в
котором оно осуществляется.
88
Глава II. Ваша проблема или наша общая?
вала, что это подкуп. Но когда она берет, да еще с
удовольствием, я понимаю, что это так.
Д-р Б. Почему?
Мать. Право, не знаю.
Д-р Б. Я думаю, вам надо немного покопаться в
себе и выяснить, почему. Стало быть, не говорите себе:
«Вот ей пора спать, и придется, черт побери, снова
сделать ей что-то приятное. И если я хочу, чтобы она
поспала, то самое меньшее, что я могу сделать, это
обойтись с ней как можно приятнее».
Мать. Это верно, сделать ее покладистее.
Д-р Б. Да, но если бы вы действительно так дума-
ли, вы бы никогда не назвали это подкупом. Вы рас-
сматривали бы это просто как обязанность матери,
которая знает, что трудно, а что легко дается ее ребен-
ку и как можно облегчить ему жизнь. Вы смотрели
бы на это как на нормальную материнскую заботу, по-
требность помочь ребенку, как только можно. Но я не
понимаю, почему вы называете это подкупом.
Четвертая мать. Мне знакомо такое по опыту...
и вот что я думаю: а не испытывает ли она чувства
вины из-за того, что укладывает ребенка спать, по-
скольку самой хочется отдохнуть, и не кажется ли
ей поэтому, что она не совсем честными средствами
чего-то добивается от дочки?
Д-р Б. Да! Это как раз то, к чему я и клоню! Вы
знаете, что ребенку требуется сон, но и вы нуждае-
тесь в передышке. Но поскольку из-за этого вы чув-
ствуете себя виноватой, вы делаете вывод: это не
может быть причиной для того, чтобы ребенок не-
пременно спал днем. Так возникает убеждение, что
вы действуете в своих интересах, что порождает чув-
ство вины, когда вы пытаетесь уложить ребенка. Ког-
да вам это удастся, предложив ему игрушку, у вас
возникает ощущение, что вы пошли непрямым пу-
89
Любим ли я...
тем, и вы начинаете думать, что совершили подкуп.
Одним словом, чувство вины из-за того, что вам хо-
телось бы уложить ребенка не только ради него
одного, вы переносите на тот факт, что даете ему
игрушку. Но здесь нет повода для чувства вины пи
того, ни другого рода. Наоборот. Нет ничего неспра-
ведливого в том, что вы чего-то желаете для себя. Я
бы предложил вам прежде всего освоиться с мыс-
лью: «Мне нужна чуточка покоя. Если мне удастся
сейчас уложить дочку, мы передохнем обе, и потом
нам обеим будет лучше». Проблема подкупа возни-
кала, таким образом, от того, что вы считали неспра-
ведливым свое желание немного отдохнуть. Но я
убежден, что в силу глубинных психических про-
цессов вы не сумеете обеспечить настоящий отдых
ребенку, пока не сможете позволить себе отдых, в
котором нуждаетесь.
Мысль о том, что мы уже не имеем никаких прав
лишь постольку, поскольку стали родителями, поч-
ти так же порочна, как замшелое представление о
бесправии детей, которые принадлежат нам и с ко-
торыми мы якобы можем делать все, что нам забла-
горассудится. Первая точка зрения, как я полагаю, от-
носится к ложным идеям, внедренным в сознание
вместе с расхожими постулатами: «Пока ребенок
чего-то хочет, мы должны исполнять». В конце кон-
цов, вы — взрослые люди и, можно предположить,
лучше двадцатимесячного ребенка знаете, что нужно
для его блага. Как известно, есть люди, которые по
убеждению позволяют детям делать все, чего бы тем
ни захотелось. Я не разделяю эту точку зрения. На-
против, я считаю, мы должны заботиться о том, чтобы
постоянно добиваться оптимального. И если ребе-
нок может по-настоящему отдохнуть, избежав при-
нуждения на пути к кроватке благодаря тому, что
90
Глава II. Ваша проблема или наша общая?
его отвлекли или увлекли игрушкой, то для ребен-
ка это хорошо.
Четвертая мать. Но вы все же не считаете, что
ребенка надо принуждать ко сну.
Д-р Б. Ребенка нельзя принуждать ко сну. Поэто-
му лучше попытаться привлечь его к этому.
3. Бунтарь в комбинезончике
Мать. Доктор Беттельгейм, я задаю себе вопрос,
насколько надо поддерживать трехлетнюю девочку...
в ее... ну, на мой взгляд, речь идет исключительно о
женских слабостях. Как раз в последнее время она
необычайно полюбила надевать платья. Она велико-
лепно понимает, что значит «красивое», и теперь ей
подавай платья, потому что она убеждена: платья
красивее комбинезончиков.
Д-р Б. У кого она позаимствовала эту идею?
Мать. Ну, она... ведь она, несомненно... всякая
маленькая девочка в платьице выглядит лучше, чем
в комбинезончике, и когда она в платье, это замечают
соседи.
Д-р Б. Значит, идея исходит от соседей?
Мать. Да, взрослые высказываются на сей счет.
Д-р Б. Ведь откуда-то должны были явиться идеи
«красивое» и «платье». Сами по себе они не возни-
кают.
Мать. Я ничего не делала для того, чтобы у нее
появились такие представления, так как не знаю, по-
ощрять это или нет.
Д-р Б. Все зависит от того, каким вы хотите ви-
деть своего ребенка.
91
Любим ли я...
Мать. Я не хотела бы иметь ребенка, который
был бы так озабочен платьями, как некоторые девоч-
ки, которых мне доводилось видеть, они из себя вы-
ходят, если бант не подходит к платью, а платья вы-
бирают только сами. С другой стороны...
Д-р Б. Неужели вы бы предпочли, чтобы ваша
девочка выходила из себя из-за того, что вы плохая
мать? Любая трехлетняя девочка временами бывает
в таком состоянии, и порой бантик — это просто
подходящий предлог.
Мать. Да, но не всегда. Иногда они просто поме-
шаны на платьях...
Д-р Б. Верно. Но я вот к чему: не надо делать
поспешных выводов, когда трехлетняя девочка вы-
ходит из себя, поднимая крик из-за банта. Часто та-
ким образом ребенок пытается подчеркнуть свою са-
мостоятельность и волю. Понимаете, о чем я? Пла-
тья — сравнительно безобидная проблема, и, я ду-
маю, каждый ребенок — все равно, мальчик или де-
вочка — в возрасте от двух с половиной до пяти,
если он не забит, может когда-нибудь устроить кон-
церт из-за того, во что его одевают. С женственнос-
тью это имеет слабую связь, но в значительной мере
связано с попытками заявить о своей самостоятель-
ности, о том, что у них есть собственные представле-
ния и т. д.
Мать. В том-то и дело, доктор Беттельгейм. Если
я отговариваю ее носить юбку, то прежде всего пото-
му, что в комбинезончике она будет чувствовать себя
лучше. С одной стороны, я не хотела бы мешать ей
выбрать что-нибудь самостоятельное. И третье, что
для меня нежелательно, — это чтобы она зависела от
идеи быть «красивой».
Д-р Б. Но об этом уже позаботились соседи.
92
Глава II. Ваша проблема или наша общая?
Мать. Ну, против этого у меня есть средство.
Но я...
Д-р Б. Каким же образом?
Мать. Я могу разубедить ее.
Д-р Б. Нет, этого вы не можете. Как вы ее разубе-
дите? Если ребенок говорит, что хочет хорошо вы-
глядеть, что вы можете поделать?
Мать. Ну, я могу сказать: «В брюках ты краси-
вее».
Д-р Б. Это действительно так?
Мать. Н-нет...
Д-р Б. Ага, в таком случае вы солгали бы. (Шу-
мок неодобрения.)
Вторая мать. Господи! Чем же плохо, если ребе-
нок хочет выглядеть красиво?
Д-р Б. Минутку! К тому, что вызвало вашу шум-
ную реакцию, я еще вернусь. А вот хороший вопрос.
Мать. Я не расслышала.
Вторая мать. Я сказала: что плохого в том, что
девочка считает себя хорошенькой?
Мать. Я твердо убеждена, что ребенок не должен
сознавать такие вещи.
Д-р Б. Какие вещи не должен сознавать ребенок?
Мать. А вы как считаете?
Д-р Б. Я не знаю. Я вас спрашиваю. Поскольку
вы знаете, чего ребенку не надо сознавать, должны
же вы как-то представлять себе, что ему надо созна-
вать. Вы понимаете меня? Нельзя называть только
негативное. Всякому негативу противостоит всегда
какой-то позитив. Вы сказали, что ребенок не должен
быть озабочен одеждой. Это аргумент, который я могу
принять или отвергнуть в зависимости от вашего
мнения о том, чем должен быть озабочен ребенок?
Мать. О... много чем. Взаимоотношениями с
друзьями...
93
Любим ли я...
Д-р Б. Ваша трехлетняя дочка и в самом деле
осознает отношения с друзьями?
Мать. Я так думаю. Но мне кажется, это уводит
нас от темы. Вопрос, на мой взгляд, вполне опреде-
ленный. Я просто хочу знать, следует ли ей предо-
ставить самой принимать решения или нет, или же
воспрепятствовать тому, чтобы она вообще обращала
внимание на какие-то вещи.
Д-р Б. Никогда не чините ей каких-либо препят-
ствий. Это — элементарное правило. Коль скоро вы
задаете мне такой простой вопрос, вы получите на
него простой ответ. Только это вам не поможет. Вы
хоть и спрашиваете, но у вас у самой на все заготов-
лены ответы. Поэтому от моего ответа ничего не за-
висит.
Мать. Вовсе нет. Иначе я не задала бы ни одного
вопроса.
Д-р Б. Да, но наиболее существенный вопрос: ка-
кие проблемы вы считаете важными для трехлетней
девочки? Что именно составляет важные и легитим-
ные для вас проблемы?
Мать. Что вы подразумеваете под проблемами?
Д-р Б. Очевидно, вопрос о том, что носить: платье
или брючки — проблема вашего ребенка. Вы гово-
рите, такой проблемы нет. Вы не хотите, чтобы это
было проблемой. Так что же, по вашему мнению, долж-
но быть проблемой?
Мать. Мне бы хотелось, чтобы она могла решать,
чем ей когда играть...
Д-р Б. Игрушки — да, а платья — нет? Непо-
нятно.
Мать. Мне кажется, все понятно.
Д-р Б. Каким образом? Вы несомненно имеете
определенные представления о том, какой должна
стать ваша дочь, когда вырастет. Но вы умалчиваете
94
Глава II. Ваша проблема или наша общая?
об этом, вот почему я так упрям. (Обращаясь к дру-
гим.) Не кажется ли вам... что здесь имеет место
некая озабоченность: «Мне бы не хотелось, чтобы
моя дочка стала модницей и тряпичницей» и т. д.?
Вторая мать. Да, но ведь дело в том, что уже
является проблемой для ребенка. Хотя все же нельзя
сказать: это может быть проблемой, а то — нет.
Д-р Б. Нет, конечно, нет. Но именно в этом суть
вопроса о платьях. (Вновь обращаясь к «первой»
матери.) Я думаю, у вас довольно однозначные пред-
ставления, и вы уже опасаетесь, что, позволив своему
ребенку слишком много говорить о красоте и краси-
вой одежде, вы закладываете нежелательные послед-
ствия в его жизни.
Мать. Я боюсь, что из нее выйдет то же, что и из
ее кузин.
Д-р Б. У этих кузин такая же мать, как вы?
Мать. Нет, у них у всех разные матери.
Д-р Б. Так. А почему же?..
Мать. Но все они... одно... Ненавижу слово «сред-
ний класс», но это именно тот случай!
Д-р Б. Чем вам досадил средний класс?
Мать. Мне кажется, когда ребенок чересчур за-
нят...
Д-р Б. Кого вы хотите сделать из своей дочери?
Пролетарочку? Кем она должна стать согласно ва-
шему желанию?
Мать. Я бы хотела, чтобы она стала бунтаркой!
(Удивленные и насмешливые восклицания.)
Д-р Б. Наконец-то! По крайней мере, теперь мы
знаем, кем должен стать ваш ребенок.
Третья мать. Откуда вы знаете, что она не взбун-
туется против вашей системы ценностей?
Мать. Ну, я надеюсь, что они достаточно разум-
ны, чтобы...
95
Любим ли я...
Д-р Б. Как вы это понимаете: достаточно разум-
ны? Против чего бунтуете вы?
Мать. Против несправедливости того общества,
в котором мы почти все живем.
Д-р Б. Мне кажется, по отношению к вам это об-
щество было совершенно справедливо, иначе вы не
сидели бы сегодня здесь.
Мать. Ну, я всю жизнь боролась против этого и
пыталась улучшить. Я думаю, что боролась не против
этого, а...
Д-р Б. Каким же образом? Тем, что носили ком-
бинезон?
Мать. Тем, что пытаюсь что-то улучшить в нас
самих.
Вторая мать. Я думаю, все мы знаем, на что она
хочет намекнуть. На тот факт, что есть определенные
ценности, с которыми связывают вещи, отвергаемые
нами.
Третья мать. Да, но какое отношение это имеет к
комбинезону?
Мать. Да, тут важен не комбинезон, а тот факт,
что... Я не могу точно выразить то, что думаю.
Третья мать. А разве в тот период, когда ребенок
осознает внешний мир, для него не становятся на-
много важнее собственные вещи: туфли, носки, брюч-
ки и т. д.? Я не понимаю, почему это надо считать
каким-то искривлением. Что такого, что он даже гор-
дится тем, что ему принадлежит?
Д-р Б. Больше всего меня тревожит то, что эта
женщина — сожалею, что мне приходится говорить
об этом — хотела бы каким-то образом вовлечь в
свою борьбу с обществом трехлетнюю дочь. Это пред-
ставляется мне ошибочным.
Мать. Ваши слова несправедливы, доктор Бет-
тельгейм.
96
Глава II. Ваша проблема или наша общая?
Д-р Б. А разве я говорил, что собираюсь быть спра-
ведливым?*
Мать. Но я только хочу, чтобы она позднее...
Д-р Б. Стала бунтаркой? Это я знаю, вы уже гово-
рили. А уже теперь вы хотите, чтобы она восстала про-
тив ценностной ориентации соседей. С одной стороны,
вы выбираете себе соседей из среднего класса и до-
пускаете их влияние на вашу дочку, а с другой —
хотите, чтобы ребенок с этим боролся. Но это неспра-
ведливо по отношению к детям. Вы можете спокойно
говорить, что ваша дочь будет бунтаркой. С точки
зрения ваших потребностей, это совершенно легитим-
ное желание. Однако тактика ваших действий по от-
ношению к ребенку, на мой взгляд, будет определенно
способствовать превращению ее в модницу, и это бу-
дет здоровой реакцией с ее стороны на ваше жела-
ние сделать из нее бунтарку. Ведь дети, как и мы,
сопротивляются насильственному навязыванию оп-
ределенной позиции.
Мать. Но соседи — не такой уж важный фак-
тор.
Д-р Б. Однако это ведь вы сделали возможным
влияние соседей на девочку. Выбор места жительст-
* Здесь требуется маленькое пояснение. Почти все матери, в
основном, ждут, чтобы я помог им быть справедливыми в отно-
шении детей. Для достижения этой цели необходимо вскрыть
некоторые конфликты между родителями и детьми, и покуда
эти конфликты не разрешены, то, что кажется справедливым
применительно к детям, представляется вопиющей несправед-
ливостью по отношению к родителям и наоборот. Когда я сказал,
что и не собираюсь быть справедливым, это означало (и обыч-
но так и понималось) мое нежелание быть справедливым к од-
ной из сторон конфликта. Главное для меня — разрешение кон-
фликта, пусть даже это иногда чревато несправедливостью в от-
ношении той или другой стороны конфликта.
4 Бруно Беттельгейм ду
Любим ли я...
ва не был результатом ее свободного решения. Вы и
ваш муж предпочли все преимущества посещения
университета ограждению ребенка от пагубного вли-
яния этих самых соседей из среднего класса. (Смех в
аудитории.) Да, смех нс так уж неуместен. Это на-
много лучше, чем слезы, честно говоря. Всем нам надо
побольше смеяться. Но чтобы не уходить от темы, я
хотел бы обратить внимание на то, как вы отягощае-
те ребенка. Я полагаю, поговорить об этом имеет не-
малый смысл. Я не упрекаю вас в том, что вы не заме-
тили этого, но моя задача указать вам, в какое замыс-
ловатое положение вы поставили ребенка. Понимае-
те, что я имею в виду?
Ваш ребенок — это еще далеко в недостаточной
мере развившийся индивид, а ему приходится тер-
петь влияние, так жестко навязываемое вами. Ей, как
и всем нам, свойственно естественное желание быть
красивой, то есть хорошо выглядеть. Разумеется, мне-
ние матери для нее важнее суждений соседей, но до
определенного пункта. Понимаете? Когда мнение со-
седей станет слишком недвусмысленным, а дети, ко-
торых она видит, начнут заметно отличаться от нее
хорошей одеждой, тогда вы станете для нее не бор-
цом с ценностями среднего класса (о котором она
понятия не имеет), а человеком, который отнимает у
нее радость, доставляемую какими-то сторонами жиз-
ни (восхищением или одобрительной реакцией ок-
ружающего мира, что для ребенка имеет большое зна-
чение). Подобно тому7, как ребенок, оральные потреб-
ности которого остались неудовлетворенными, может
стать пьяницей, ребенок, обделенный по части одеж-
ды (или считающий себя таковым), становится тря-
пичником, чему вы и пытаетесь воспрепятствовать.
Но не думаете ли вы — даже если вам нужен
ребенок, желающий реформировать общество, — что
98
Глава II. Ваша проблема или наша общая?
для вас же лучше иметь милого, привлекательного,
интеллигентного, воспитанного и все же критически
настроенного по отношению к социальной действи-
тельности ребенка, чем такого, который вам скажет:
«Никто не считает меня красивой, против меня весь
мир. Что же мне остается, как не вступить с ним в
борьбу?» Какого из двух вы бы выбрали? Но как
бы то ни было, меня интересует, почему вам, собст-
венно, не хотелось бы, чтобы ваша дочка выглядела
милой девочкой в красивом платье?
Мать. Да, но тем не менее... я не считаю, что это
правильно... когда трехлетний ребенок любит платья
и ценит внешнюю привлекательность.
Д-р Б. Вот как? С какого же возраста ребенок
имеет право любить платья?
Вторая мать. Моя дочка начала, когда ей испол-
нился годик, она пожелала надеть платьице. Разуме-
ется, мне это прибавляет забот, но какое удовольст-
вие видеть ее прихорошившейся.
Третья мать. О, моя была совсем крошкой, когда
начала наряжаться.
Д-р Б. Итак, я полагаю, мы понимаем друг друга.
Но проблема значительно глубже того среза, до ко-
торого мы дошли. Я думаю, что ребенок ответит вам
обидой, если вы попытаетесь мять его, как глину.
Особенно заботит меня ваше недоверие по отноше-
нию к собственному ребенку. Но больше всего меня
тревожит ваше убеждение: «Я должна слепить тебя
своими руками, иначе ничего путного из тебя не вый-
дет!» Почему вы качаете головой?
Третья мать. Это проделывала со мной моя ма-
маша! «Я буду лепить тебя, иначе...»
Вторая мать. А моя воспитывала меня, исходя из
принципа: платья не главное, но без них нельзя. Свет
на них клином не сошелся, но они что-то значат.
99
Любим ли я...
Д-р Б. Разумеется. Но что ж... мы ответили на все
ваши вопросы? Как видите, я не мог давать ответы
посредством «да» и «нет».
Мать. Я действительно не представляла себе, что
эти вещи заводят так далеко.
Д-р Б. Ведь в сущности — и это выразила ваша
соседка справа — вы даете ребенку понять: «Я не
верю, что из тебя просто так выйдет хороший чело-
век, каким я его себе представляю. Я буду лепить
тебя, иначе...» А это происходит потому, что вы чув-
ствуете себя глубоко обиженной, поскольку с вами
сыграна такая злая шутка — вы оказались здесь, в
Чикагском университете!
4. Свободный выбор
Отец. Такой вопрос. У нас двое сыновей, одному —
двадцать один месяц, другого еще от груди не ото-
рвали, ему четыре месяца. Вопрос в том, с какого вре-
мени старшему полагается обходиться без рожка. Я
много думал об этом. По вечерам он требует свой
рожок, но мы ему сказали, что он может описаться
ночью, от рожка надо отказаться. Конечно, если он
категорически настаивает, мы даем ему рожок. А если
не настаивает... никаких рожков.
Д-р Б. Мы затронули проблему, осветить кото-
рую я пытался в прошлый раз, формулируя ее так:
каким вы хотели бы видеть своего ребенка? Вы за-
дали мне вопрос и ждете на него ответа, но ответ не
может быть ни правильным, ни ошибочным, посколь-
ку его вообще не существует. Все зависит от того,
какого ребенка вы хотите.
100
Глава II. Ваша проблема или наша общая?
Отец. И все-таки что я должен делать? Мне же
надо принять какое-то решение.
Д-р Б. Не какое-то решение, мой дорогой. При
воспитании детей, как и вообще в жизни, мы посто-
янно оказываемся перед необходимостью принимать
решения, а то, что среди прочего делает ныне воспи-
тание таким трудным делом, — это вера в специали-
стов. Отсюда возникает представление, что можно
обойти самостоятельное решение и избежать ответ-
ственности за то, что мы делаем. На мой взгляд, это
абсолютно ложное представление. Вы говорите о
кормлении и отучении от рожка. Но, как вы знаете,
существуют культуры, в которых детей прекращают
кормить грудью в возрасте где-то от четырех до ше-
сти месяцев, а есть такие культуры, где принято да-
вать ребенку грудь до четырех лет и еще дольше. На
том основании, что в культурах и того, и другого
типа дети вырастают и, будучи взрослыми, соответ-
ствуют требованиям своей культуры, вы можете сде-
лать вывод о возможности обоих вариантов.
Отец. Меня, собственно, не интересуют традиции
разных народов. Требует ребенок рожка до шести
лет, ну и бог с ним. Вопрос в том, вредно ли отни-
мать его от рожка?
Д-р Б. Так вот послушайте. То, что вы сказали,
содержит противоречие. Вы признали, что ребенка
можно кормить из рожка до шести лет, а с другой
стороны, спрашиваете, вредно ли его разлучать с рож-
ком? Это два вопроса, одновременно заданных вами,
и они противоречат друг другу... а вы мне еще не
сказали, какого ребенка хотели бы иметь.
Отец. О, какой он ни есть, мы очень им довольны.
Это милое существо, он очень смышленый. Когда ма-
ленький братик рядом, старший становится в нор-
мальной мере ревнивым и...
101
Любим ли я...
Д-р Б. Хорошо, вы позволите вас прервать? Во-
первых, чего вы хотите: чтобы он считал вас лжецом
или человеком, который говорит правду?
Отец. Вы уже ответили за меня.
Д-р Б. Тогда такой вопрос: действительно ли ро-
жок по вечерам — причина того, что ночью он мочит-
ся в постель?
Отец. Нет, конечно.
Д-р Б. Но ведь вы ему так сказали.
Отец. Верно.
Д-р Б. Вот вам и мой ответ.
Отец. Но он соглашается.
Д-р Б. Мой вопрос заключался не в том, согласен
ли он. Я спросил, сумеете ли вы оправдаться перед
ребенком. Ведь он стремится угодить вам, в конце
концов, вы хороший отец и намерения у вас добрые.
Но когда-нибудь он догадается, что вы говорили ему
неправду. Как вы тогда объясните это ребенку? Вот
мой вопрос. Вы — умный и благонамеренный отец.
Я предполагаю, что у вас была какая-то цель, когда
вы лгали ему. Если бы это было не так, вы сейчас
задумались бы, зачем это делали.
Отец. Я не понимаю, о чем вы?
Д-р Б. Видите ли, вы пытаетесь внушить мне и
всей группе, что говорили это ребенку безо всякого
умысла.
Отец. Да, конечно. Чтобы продолжать вести дело
так, как мы считаем нужным, надо использовать ка-
кой-то предлог, какое-то объяснение.
Д-р Б. Но какова была ваша цель?
Отец. Не давать ему больше рожка перед сном.
Д-р Б. Но почему вы хотели прекратить это?
Отец. Не надо лишний раз бутылку мыть...
Д-р Б. Невероятно! Вы сейчас преподносите себя
в худшем виде, чем вы есть на самом деле. Честно
102
Глава II. Ваша проблема или наша общая?
говоря, я ушам своим не верю. Отец, который прихо-
дит на встречу, такую, как эта, и задает подобные во-
просы, не из числа тех, кто готов поставить на карту
благо ребенка, лишь бы не полоскать бутылку. Не надо
выглядеть хуже самого себя. Не так уж вы и дурны.
Отец. Неужели бутылка такое большое дело?
Д-р Б. Если бы это было не так, вы не делали бы
из этого проблемы. А поскольку вы создаете пробле-
му, это для вас важно. Я не делаю из этого проблемы.
Отец. Да, понимаю. Когда ребенка лишаешь рож-
ка, важно, как это делается. Тут кроется опасность.
Д-р Б. Но меня интересует, почему вы хотите от-
нять у него рожок? Вопрос остается прежним.
Отец. Собственно, здесь надо бы присутствовать
моей жене. Она могла бы, наверное, дать вразумитель-
ный ответ. Может быть, просто пришло время кон-
чать с рожком. Я не знаю...
Д-р Б. Почему? Что значит «пришло время»?
Отец. Тут ведь нет закона природы...
Д-р Б. Правильно. Почему же вы говорите «при-
шло время»? Вы имеете в виду: «Я как отец решил,
что пришло время прекратить»?
Отец. Возможно, так.
Д-р Б. Да, но я очень хотел бы знать, почему вы
приняли такое решение?
Отец. Решения как такового не было. Скорее была
просто тенденция.
Д-р Б. Чья тенденция?
Отец. Моей жены, в той или иной мере.
Д-р Б. Жаль. Я ничего не могу сказать на сей счет,
поскольку ваша жена отсутствует. Я могу только вам
помочь. Если бы ваша жена была здесь, я охотно по-
спорил бы с ней. Но мне не хотелось бы, чтобы, придя
домой, вы разрядили свои чувства в разговоре с
Женой. Потому что, если бы вы пожелали обсудить
103
Любим ли я...
все это с ней теперь, вы действительно не сумели бы
объяснить ей суть дискуссии. Вам хочется резко обо-
рвать кормление из рожка, я не возражаю. Но не ду-
майте, что этим вы чего-то достигнете. Просто вы по-
чувствовали некоторый дискомфорт, но это не реше-
ние проблемы.
Отец. А почему бы не позволить ребенку сосать
рожок до двенадцати лет? Против этого тоже не
возразишь. Или вы думаете иначе?
Д-р Б. А вы?
Отец. Я думаю, нет.
Д-р Б. Хорошо. Когда же, по-вашему, в каком воз-
расте он перестанет сосать?
Отец. Может быть, когда от рожка откажется
младший?
Д-р Б. А может, в двенадцать лет? Почему он во-
обще должен бросать?
Отец. Он уже большой бутуз, пора бы и бросить.
Д-р Б. Что вы имеете в виду под этим «пора»?
Другие дети того же возраста еще кормятся из рожка.
Отец. Возможно. Но с какого-то момента хочется,
чтобы они стали чуть повзрослее и продвигались в
развитии.
Д-р Б. Но ведь его ровесники все еще имеют дело
с рожком.
Второй отец. В определенном возрасте он станет
замечать, что больше никто не сосет рожок и...
Д-р Б. Минутку! Разве вы всегда делаете то, что
делают другие?
Второй отец. Ну, в основном мы следуем...
Д-р Б. Вы делаете только то, что делают другие?
Второй отец. Да, но не всегда.
Д-р Б. А когда вы делаете то, что и другие, а когда
нет? Поймите меня... На основании ваших слов воз-
104
Глава II. Ваша проблема или наша общая?
ни кает предположение, что ваши дети какие-то не
такие и по своим восприятиям отличаются от дру-
гих детей. Но ваши дети имеют те же эмоциональ-
ные мотивы, что и вы.
Мать. То, что делают другие дети, действительно
важно! Я помню, как мало я ела и моя мать кормила
меня с ложечки, тогда как другие дети моего возрас-
та давно уже отвыкли от этого. И вот однажды кто-
то из детей сказал: «Ого, мама все еще кормит тебя!»,
и у меня тотчас возникло чувство, что я делаю что-то
не то, что я младенец. И мне стало очень стыдно.
Д-р Б. Почему вы прекратили это?
Мать. Потому что стыдилась.
Д-р Б. Верно. А каково это? Что это за чувство?
Мать. Очень неприятное чувство.
Д-р Б. Да, неприятное. Так почему все-таки вы
прекратили?
Мать. Потому что гораздо неприятнее, когда тебя
дразнят, чем есть самой.
Д-р Б. Потому что это вдруг — по той или дру-
гой причине, у каждого по-своему — уже перестает
быть удовольствием. Вот мой ответ! Ребенок прекра-
щает сосать рожок, когда это уже не доставляет ему
удовольствия. Наступает тот самый момент, когда бро-
сают дурную привычку: либо в силу внутренней го-
товности к этому, либо под влиянием врача, который
предупреждает о возможности сердечного приступа.
Мать. Но я понимаю, что он имеет в виду. Ведь
ко мне все приходят и говорят: «У вас дочка такая
грязнуля!» и находят это ужасным, хотя я не при-
даю этому значения, и она отнюдь не грязнуля. По-
этому я его понимаю. Люди приходят в ужас, когда
ребенок в определенном возрасте еще сохраняет при-
вычки младенца.
105
Любим ли я...
Д-р Б. Именно это я и имею в виду, утверждая,
что надо решить вопрос, для чего или для кого вос-
питывается ребенок. Разве я не говорил этого в са-
мом начале?
Отец. Да, вы говорили это.
Д-р Б. В этом и состоит проблема. Если вы вос-
питываете ребенка для соседей — это одно. Если для
хороших оценок в школе, пусть даже ценой счастли-
вой судьбы ребенка, — это другое. Тогда вы должны
действовать иначе. Если вы хотите, чтобы ваш ребе-
нок ненавидел вас, вы должны избрать одну линию
поведения, если хотите, чтобы он любил вас, — дру-
гую. Одной-едипственной методы не существует. По-
этому я и не могу ответить на ваш вопрос. Я не знаю,
когда, в каком возрасте надо лишать ребенка рожка
или отучать от него, называйте, как хотите. Все зави-
сит от того, каким вы хотели бы воспитать ребенка.
Отец. Тем не менее, я хотел бы знать, вредно или
нет, отнимать у ребенка рожок до того, как он созре-
ет для этого?
Д-р Б. Вредно в каком отношении?
Отец. Не знаю. Наверное, с психической точки
зрения.
Д-р Б. А что такое психическая точка зрения?
Отец. Видимо, это может породить в нем чувство
неуверенности.
Д-р Б. Каково то единственное чувство, которое
вы допускаете в таком случае?
Отец. Вероятно, чувство фрустрации, когда он так
настойчиво требует рожка.
Д-р Б. Вероятно... я не знаю. Ведь чувство фруст-
рации зависит не только от рожка. Вы знаете по себе,
что в случае фрустрации действуют многие факто-
ры, дело не сводится к какой-то одной проблеме. Вы
же называете только одну, между тем я даже не ви-
106
Глава II. Ваша проблема или наша общая?
дел ребенка. Я ничего о нем не знаю. Как же я могу
ответить на вопрос, какое решение по отношению к
нему следует считать правильным? Я не в состоянии
судить о ребенке, которого не видел и не изучал. Вы
понимаете меня? Я могу лишь рекомендовать вам
определенный метод наблюдения, чтобы вы, человек,
который хорошо знает ребенка и заботится о нем, по-
дошли к делу более осмысленно. Вы немного рассер-
дились на меня за то, что я не захотел сказать вам пи
«да», ни «нет». Мне приходится примириться с вашей
досадой, поскольку ответ знаете только вы. До сих
пор вы действовали, не очень задумываясь над этим.
Я лишь могу предостеречь вас: действовать, не ду-
мая, — опасно. Теперь дело за вами, вам надо пораз-
мыслить над тем, чего и как вы хотите достичь.
Вы должны исходить из того, что каждый пред-
принимаемый вами шаг будет иметь свои последст-
вия. Если вы балуете ребенка и позволяете ему со-
сать рожок до двенадцати лет, это повлечет за собой
определенные последствия. (Обращаясь к матери.)
То, что ваша мать кормила вас с ложечки до какого-
то возраста, уже привело к некоторым последствиям.
Мне кажется, ваша мать не особенно задумывалась о
последствиях, но они имели место. Если бы она не
кормила вас, это тоже не обошлось бы без последст-
вий. Вы понимаете? Последствия будут различны.
Третий отец. Бог ты мой! Наказывают ли ре-
бенка или делают что-то иное, отучают от рожка или
прививают опрятность, всегда остается возможность,
что шестьдесят лет спустя ребенок кого-то из-за это-
го возненавидит.
Д-р Б. Да, это весьма вероятно.
Третий отец. Но... какого черта... Я буду всю
жизнь ломать голову, кто из моих детей каким путем
придет к ощущению, что с ним сделали что-то не так.
В конце концов, весь их опыт позитивен в целом.
107
Любим ли я...
Д-р Б. А кто это решает?
Третий отец. Сами дети.
Д-р Б. Вот именно!
Третий отец. Дети счастливы. Во всяком случае,
производят такое впечатление. Точно не знаю, но мне
так кажется. И если позднее они возненавидят меня
за то, что я переоборудовал их детский стульчик, что-
бы освободить место для самого маленького, тут уж
я ничего не смогу поделать.
Д-р Б. Верно, вы ничего не сможете поделать, если
ребенок на вас в обиде за какие-то ваши действия. Все
дело в том, что каждую минуту вы должны быть в со-
стоянии разумно оправдывать ваши поступки по от-
ношению к ребенку. Можно допустить, что какой-то ре-
бенок обижается на отца за то, что тот отправляет его в
школу. Но если потом ребенок спросит: «Почему ты
отправлял меня в школу? Я ведь этого не хотел», вы
думаете, вам удастся найти резонный ответ?
Третий отец. Конечно.
Д-р Б. Вы думаете, сам ребенок в сознательном
возрасте сумеет объяснить себе ваше поведение, не
задавая вам по этому поводу вопросов?
Третий отец. Вполне возможно.
Д-р Б. Хорошо. Но мне кажется, каждый отец, каж-
дая мать должны принимать подобные меры. Это
необходимые меры. Вопрос в данном случае постав-
лен так: есть ли необходимость в том, чтобы ребенка
в определенный период отучить от рожка? И если
да, то почему это делают? И вот тут наш друг не
пришел мне на помощь. Поэтому и я не могу помочь
ему. Дело в том, что он не сказал мне всю правду.
Ведь то, что он не хочет сполоснуть бутылку, не есть
истинная причина, как ни жаль.
Отец. Я хотел дать вам вразумительный ответ.
Но не смог.
108
Глава II. Ваша проблема или наша общая?
Д-р Б. Мне не нужен вразумительный ответ. Мне
нужен честный ответ. (Обращаясь к одной из мате-
рей.) Что удержало вас от принуждения ребенка к
гигиеническому тренингу?
Третий отец. Потому что общество не одобряет?
Д-р Б. Да какое там общество! Кто это общество?
Опять мы придумываем жупел, которым сами себя
пугаем. Тут не общество влияет. Я, например, ни с
кем в общество не объединяюсь. С кем вы действи-
тельно общаетесь?
Третий отец. С друзьями...
Д-р Б. С друзьями! Хорошо, еще с кем?
Третий отец. Со своими родителями.
Д-р Б. Родители. Это уже теплее. Ведь, когда гово-
рят про общество, всегда имеют в виду кого-то кон-
кретно. То же самое и с детьми. Среднестатистичес-
кого ребенка не существует. Некоторые дети, приучен-
ные к чистоте или отученные от рожка в годовалом
возрасте, не обнаруживают описанных вами особен-
ностей или каких-то иных, которые я мог бы упомя-
нуть. Некоторые дети, принужденные к так называе-
мой мнимой зрелости, развиваются хорошо. Как же
тогда возникают представления о вредных воздейст-
виях? А возникают они оттого, что люди очень раз-
личны. Было бы неверно поэтому ориентироваться
на другого ребенка, на ребенка, мать которого гово-
рит, что ее Джонни приучился к чистоте в возрасте
одного года, и, глядя на него, утверждает, что он про-
сто великолепный ребенок. Однако в таком случае
предстоит решать, хотите ли вы, чтобы ваш ребенок
любой ценой превратился в такого вот Джонни или
же вам неизменно хотелось бы делать то, что пра-
вильно по отношению к вашему ребенку. Наконец,
нельзя недооценивать природные возможности ре-
бенка в смысле развития и созревания. Для измере-
109
Любим ли я...
ния их не существует масштаба. Какова та единст-
венная мерка, которой мы можем воспользоваться?
Третий отец. Сам ребенок.
Д-р Б. Совершенно верно. Сам ребенок. Поэтому
я повторяю свой вопрос: «Почему вы считаете необ-
ходимым отучить своего ребенка от рожка?» Мне
бы очень хотелось это знать.
Отец. Такой необходимости нет. Упрощается дело
с холодильником,только и всего.
Д-р Б. Но послушайте! У меня у самого есть дети,
и я знаю, что количество бутылок дело десятое. Тут я
вас просто не понимаю. По принятым здесь санитар-
ным правилам вы можете не стерилизовать бутылки
даже по истечении полугода или целого года. Стало
быть, вся работа сводится к споласкиванию бутылки.
Отец. А вы не отучали своих детей от рожка?
Д-р Б. Нет.
Отец. Вы никогда этого не делали?
Д-р Б. Никогда.
Отец. Когда они бросили?
Д-р Б. Когда сказали, что больше не хотят.
Отец. Вот как... и в каком же возрасте?
Д-р Б. Одна отказалась от вечернего рожка в три
с половиной года.
Отец. А днем?
Д-р Б. Днем она перестала сосать рожок в возра-
сте двух с половиной лет.
Отец. А как она это сделала? Она что, в один
прекрасный день заявила, что не хочет?
Д-р Б. Да.
Отец. То есть просто сказала: «Не хочу больше
рожка»?
Д-р Б. Да, именно так.
Отец. Мне кажется, у вас очень умные дети...
Д-р Б. Нет. Я думаю, каждый ребенок так посту-
пает. Я готов это утверждать. Каждый ребенок так
110
Глава II. Ваша проблема или наша общая?
делает, и поэтому я рад, что дама, принявшая участие
в разговоре, привела здесь собственный пример. В
какой-то момент она решила, что есть с ложечки не
доставляет удовольствия, и разом прекратила это.
Разве не так? И не было ли определенного сопро-
тивления со стороны матери?
Мать. Да, она думала, что я умру с голоду.
Д-р Б. Стало быть, вы отказались от своей привыч-
ки, несмотря на сопротивление матери. А еще здесь при-
сутствует мать, которая в какой-то мере пыталась навя-
зать ребенку рожок. Но ребенок не хотел из него пи-
таться, так как это уже не приносило ему удовольствия.
При таком условии каждый готов что-либо бросить.
Коль скоро уж мы это знаем, можно поставить вопрос:
почему вы хотите принудить своего ребенка оставить
рожок до того, как он сам пожелает отказаться?
Отец. Ну, я же согласен с вами на сто процентов.
Д-р Б. Нет, нет. Мне не нужно никакого согласия.
Я хочу, чтобы вы мне кое-что объяснили.
Отец. Единственная проблема — это наши друзья.
Единственная проблема — это моя мать. Она сравнива-
ет нашего малыша с другим своим внуком и так далее.
Если это то, что вы хотите услышать, то вот мой ответ.
Д-р Б. Ага. Кто лучше? Кто хуже?
Отец. И все-таки можно ли отучить ребенка от
рожка?
Д-р Б. Конечно, можно. Человеческий материал
очень пластичен.
Отец. О, я знаю, что можно, только крика не обе-
решься. Вопрос в том, как отучить, чтобы не было
лишнего крика?
Д-р Б. Послушайте. Крик — прошу прощения —
меня не колышет, и вот по каким причинам: люди
рождаются с различной степенью прочности и раз-
личной силой сопротивления. Если один ребенок
111
Любим ли я...
поднимает крик из-за рожка и вынуждает давать его
снова и снова, а другой ребенок не делает этого, это
означает для меня только то, что у первого больше
сил для самозащиты. Но это отнюдь не значит, что у
второго слабее потребность в рожке. Понимаете? По
существу, это воспринимают так, будто первый может
устроить более шумный спектакль, и отсюда делают
поспешный вывод, что он больше нуждается в рожке,
а это логичное заключение. Потребность, в чем бы ее
не испытывали, нельзя оценивать просто по громкос-
ти крика. Есть люди, которые очень сильно чего-то
желают, но никогда не просят этого. Значит ли это,
что они не имеют соответствующего желания? Про-
сто дело в том, что они носят в себе свою фрустрацию,
свой гнев, свое несчастье и не выплескивают их, тако-
го уж рода эти люди. Но есть и другие, они могут не
испытывать настоятельной потребности в чем-либо.
Но даже при слабом желании они поднимают во-
круг него страшный шум и суету. Значит ли это, что
у них более сильные желания, чем у людей сдержан-
ных? Вы понимаете, в чем заблуждение?
Отец. Да.
Д-р Б. Отлично. Я, как уже говорилось, могу посо-
ветовать ваш лишь определенный метод наблюдения.
И потому не могу сказать, как вам поступить с ре-
бенком. Дело в том, что если лично вас и вашу жену
угнетает то, что ваш ребенок отстает в развитии по
сравнению с вашим племянником, если это действи-
тельно очень тревожит, то в конце концов было бы
лучше поскорее отучить его от рожка. Если же вы
продолжите кормление из рожка, то всякий раз, ког-
да ребенок берет его в руки, будете думать: «Ну по-
чему ты так уступаешь сыну моего брата?..»
Отец. Вообще-то не так уж все у нас скверно.
Д-р Б. Разумеется, нет. Но я нарочно преувеличи-
ваю, чтобы показать вам, что никто не выиграет от
112
Глава II. Ваша проблема или наша общая?
того, что вы с такими мыслями будете давать ему
рожок. Я мог бы, ие долго думая, сказать вам: «Да-
вайте ему рожок», но, может быть, это будет самым
неверным ходом. Ведь лучше вовсе не давать, чем это
делать, не будучи вполне уверенным в правильнос-
ти своих действий.
Вторая мать. Можно высказать кое-какие сооб-
ражения? Мне кажется, вопросу о гигиеническом
тренинге и рожке придается в последние десять или
двенадцать лет чрезмерно большое значение. Моей
дочке сейчас двенадцать, эти проблемы для нас по-
зади. Но когда она была маленькой, из-за этого шума
не поднимали. Наша жизнь не была омрачена страш-
ными картинами грядущего конца света. Разве кем-
то доказано, что все это в конце концов так важно? Я
просто отняла у своих детей рожок...
Д-р Б. Я затеял эту дискуссию о рожке не потому,
что вижу в этом жизненно важную проблему. Для
меня любая проблема — лишь подходящий повод
предложить вам определенный метод наблюдения.
Вторая мать. Но ведь это может оказаться важ-
ным! Молодые люди все принимают так серьезно...
Д-р Б. Это возвращает нас к старой проблеме, кото-
рой я занимался во многих группах. Вы мне втолковы-
ваете: «Я не вправе уступать ребенку, он должен учиться
переносить фрустрацию, иначе через десять или трид-
цать лет не выдержит конкуренции в жизненной борь-
бе или что-то в этом роде». И те же самые родители
твердо убеждены, что в течение трех лет всех нас унич-
тожит атомное оружие. Но вместе взятые эти два взгляда
просто не имеют никакого смысла.
Я боюсь бомбы и войны с Россией точно так же,
как и все прочие. Поскольку я отнюдь не убежден, что
мои дети переживут ближайшее десятилетие, я бы хотел,
чтобы они, покуда еще имеют возможность жить, полу-
113
Любим ли я...
чал и бы столько радости от жизни, сколько я могу им
дать. Я рассуждаю просто: если им что-то доставляет
радость и при этом никому не причиняет вреда, поче-
му мне не делать этого? Жизнь достаточно трудна.
Почему я должен лишать их удовольствия, которое
вполне могу им доставить? Вот в чем, мне кажется, со-
стоит вопрос, который мы затрагиваем.
Отец. Вы хотите сказать, что рожок — это удо-
вольствие?
Д-р Б. О, несомненно! Иначе ребенок не подни-
мал бы из-за этого крик.
Отец. Хотел бы я поглядеть на ребенка, у которо-
го отнимают рожок на том основании, что он с тем
же успехом пьет из стакана. Выходит, ему отказыва-
ют в удовольствии, сами того не желая?
Д-р Б. А кто решает, в чем заключается удоволь-
ствие? Вы или ребенок?
Отец. Ребенок.
Д-р Б. Хорошо. Предположим, здесь вы ставите
стакан, а там — рожок. Ребенок выбирает стакан. Разве
это не проясняет суть дела? И не происходит ли то
же самое, когда он тянется к рожку? Я не вижу, в чем
тут проблема.
Отец. Иногда все же имеет смысл учитывать мне-
ние соседей. Во всяком случае... я думаю... когда жи-
вешь в таком месте, где большинство малышей броса-
ют рожок в трехлетием возрасте, а твой все еще сосет
его в пять лет, то его развитие в какой-то мере оцени-
вается с оглядкой на других детей. Разве вы не зада-
лись бы вопросом, все ли с ребенком нормально?
Д-р Б. Видите ли, всю жизнь я работал с детьми,
страдающими серьезными отклонениями, что обыч-
но связано с большой тревогой тех, кто имеет такого
ребенка. Однако за моих детей, как странно бы это
ни звучало, я не испытывал страха. На рожок мне
114
Глава II. Ваша проблема или наша общая?
было попросту наплевать. Не хочу утверждать, что я
не предлагал своей дочке пользоваться туалетом, не
говорил, что она большая девочка и пора бы уж... Но
после этих слов она посмеялась надо мной и сказа-
ла: «Через годик». Я ответил: «Приятно слышать, что
ты говоришь „через годик...“» Конечно, она не знала,
что такое год. Она сказала это просто так.
Но я был бы, разумеется, упрямым чудаком, если
бы не высказал своего пожелания, чтобы она ходила
в туалет. Как в таком случае она вообще пришла бы
к такой мысли? Естественно, это надо предлагать. И
когда ребенок впервые справляет нужду в туалете,
вокруг этого поднимают немалый шум, это делает
родителей почти счастливыми. Ведь как же еще мож-
но приучить к этому ребенка?
Отец. Но ведь это никакой не гигиенический тре-
нинг, доктор Беттельгейм?
Д-р Б. Разумеется, это гигиенический тренинг!
Разве я когда-нибудь говорил, что не надо воспиты-
вать чистоплотность?
Отец. Н-н-нет.
Д-р Б. Разве я говорил вам, что вы не должны
давать ребенку еду в стакане? И когда ребенок про-
сит дать попить ему из стакана, не будете же вы убеж-
дать его: «О, нет, малютка, это тебя избалует. Продол-
жай-ка сосать рожок»? Это было бы просто нелепо.
Из ребенка не вышло бы ничего хорошего. И насколь-
ко я помню, разумные люди не огорашивали меня
подобным упрямством.
Отец. Может быть, надо отучать ребенка от рож-
ка, вовсю расхваливая его, когда он пьет из стакана?
Вы не считаете это неправильным?
Д-р Б. Нет, я только хотел бы спросить, что вас
побуждает «вовсю расхваливать» ребенка? То есть,
Почему вы хотите отнять у него рожок?
115
Любим ли я...
Отец. А почему вы хотите, чтобы он ходил в туа-
лет? Вы только что привели пример. Я не знаю. Очевид-
но, у детей наступает такой возраст, когда вы желаете
отучить их от рожка или приучать к чистоте, вы предло-
жили им ходить в туалет, и они стали это делать. Вы
поступили как хороший отец. Что вас к этому побуди-
ло? Что вообще побуждает к этому родителей?
Д-р Б. То, что это может радовать — ведь твой ребе-
нок достигает более высокой ступени зрелости. Это
вполне естественно. Всех родителей радуют такие вещи,
и эту радость, безусловно, можно показать ребенку. Но
вы спрашиваете не об этом. Если бы вы меня спроси-
ли: «Что мне делать, если ребенок по собственной воле
бросает рожок?», то мой ответ звучал бы иначе. Но вы
спрашиваете: «С какого времени не следует давать
моему ребенку рожок?» И это совсем не тот случай,
когда ребенок делает что-либо сам по себе.
И я хочу сказать вам совершенно открыто: если
бы вы сами не пили из стаканов, у ребенка не разви-
лось бы желание делать то же самое. Если бы вы не
ходили в туалет или ребенок не имел бы об этом
понятия, то никакому ребенку это и в голову бы не
пришло. Существует множество таких культурных
укладов, при которых люди пьют не из стаканов, а
из плоских мелких сосудов, и этому тоже приходит-
ся учиться. Ведь правильное, разумное обучение ос-
новано на том, что ребенок, если у него хорошие от-
ношения с родителями, охотно подражает им. Но луч-
ше всего такое подражание удается ему, когда его к
этому не принуждают, когда он сам созревает для
этого, и не раньше.
Глава III
ВЫ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО
НАСТОЛЬКО ИНОЙ?
1. Возможность свободно
высказаться
Мать. У меня другая печаль. Моему сыну в по-
следнее время трудно приходится в детском саду:
его обижают старшие ребята. Я не всегда могу при
этом присутствовать, но, когда имею такую возмож-
ность, вижу, что там есть заводила с одним или дву-
мя дружками. С ним они обращаются так: «Эй, раз-
мазня» или «Заткни глотку!» А то и бьют его.
Д-р Б. А что говорят воспитательницы?
Мать. Они, кажется, никак не препятствуют, на-
сколько я могла заметить.
Д-р Б. Почему?
Мать. Как раз об этом я и собираюсь с ними
поговорить.
Д-р Б. Да, я сделал бы то же самое.
Мать. Дело дошло до того, что он каждый день
возвращается со словами: «Стив меня сегодня из-
бил», или «Стив меня сегодня не бил», или «Стив
сделал то-то и то-то».
118
Глава III. Вы действительно настолько иной?
Д-р Б. Но вы отдаете себе отчет, что это только
одна сторона конфликта.
Мать. Это ясно, но я не понимаю, в чем тут дело.
Д-р Б. Тогда, я думаю, вам необходимо погово-
рить с воспитательницей.
Мать. Но что мне ему говорить в те минуты, ког-
да он заводит речь о битье?
Д-р Б. А по утрам он охотно идет в садик?
Мать. В садик ему надо идти после обеда, он
идет охотно.
Д-р Б. В самом деле охотно?
Мать. Да.
Д-р Б. Очень?
Мать. В большинстве случаев — да. Случается,
правда, что не очень. Но чаще всего очень охотно.
Д-р Б. Пока он делает это охотно, я не стал бы
особенно беспокоиться.
Мать. Хорошо.
Д-р Б. Вы понимаете, что я имею в виду? Если бы
ему было так уж плохо, он не захотел бы ходить.
Тем не менее, я полагаю, вам надо выяснить, в чем
дело.
Мать. Да, я тоже об этом думала. А он даже не
знает, давать сдачи или нет. Я посоветовала ему:
лучше, наверно, держаться в стороне от Стива или
кого-то еще, кто ему досаждает.
Д-р Б. Это плохой совет.
Мать. Правда?
Д-р Б. Да.
Мать. Но что же мне делать?.. Почему я и спра-
шиваю. Мой собственный ответ меня не устраивает.
Д-р Б. А как вы думаете, почему я считаю ваши
слова плохим советом?
Мать. Ну, мне не хотелось бы говорить ему, что-
бы он давал сдачи.
119
Любим ли я...
Д-р Б. Что же тогда надо сказать? Может быть, то,
что вы сказали своему сыну, и правильно, но на-
сколько неверно то, что мы здесь от вас услышали?
Мать. Да., я хотела бы знать, что тут неверного.
Меня огорчает то, что он постоянно спрашивает, а
мои ответы явно не удовлетворяют его.
Д-р Б. Именно в этом все дело!
Мать. Но ведь это же не решение... просто ска-
зать ему, чтобы он держался подальше.
Д-р Б. Это — ответ на вопрос, которого он не за-
давал.
Мать. Как?
Д-р Б. Я думаю, вы этого пока еще не поняли, но
это очень важно. Давайте еще раз тщательно рассмо-
трим всю историю с вашим сыном, и, возможно, кто-
нибудь подскажет нам выход.
Мать. Может быть, мне побольше рассказать о
наших разговорах?
Д-р Б. Хорошая мысль.
Мать. Вот уже несколько недель каждый день
происходит один и тот же разговор:
— Стив меня сегодня побил.
— Он скверно поступает. Мне жаль тебя.
Я надеюсь, что на этом он оставит больную тему.
Но он говорит:
— Никто не пришел мне на помощь.
— Но ведь если тебе нужна была помощь, ты мог
бы позвать воспитательницу.
— Мне хочется ответить Стиву. Можно дать ему
сдачи? Это будет правильно?
— Наверное, лучше не попадаться ему на глаза,
когда он собирается бить тебя. Это нехорошо, что он
дерется, но мне бы не хотелось, чтобы и ты дрался.
Такой вот разговор.
120
Глава III. Вы действительно настолько иной?
Д-р Б. Позвольте на минутку прервать вас. Если
сын скажет вам, что хочет выпрыгнуть из окна, вы
бы сказали ему в ответ: «Это, по всей вероятности,
дурная мысль»?
Мать. Да... это значит... да, я понимаю. Вы имеете
в виду, надо говорить «нет»?
Д-р Б. В Библии сказано, ответ должен быть либо
«да», либо «нет». Там не написано, что надо говорить
«по всей вероятности».
Мать. Этим я сама недовольна.
Д-р Б. Таков первый шаг во всей этой истории. До
существа проблемы мы еще не добрались. Ребенок
спрашивает мать о каких-то вещах, так как думает,
что мать лучше их понимает. А когда мать отвечает
лишь «по всей вероятности», что делать с этим бед-
ному ребенку?
Мать. Да, я понимаю.
Д-р Б. Хорошо. Ну, а если он кого-то спросит, бу-
дет ли завтра дождь или ясная погода, тут уж выбо-
ра нет. Почему?
Мать. Потому что это неизвестно.
Д-р Б. Не только. Почему еще?
Мать. Потому что это ни от кого не зависит.
Д-р Б. Ни от кого не зависит! Правильный ответ.
Речь идет о неизвестных вещах. Существует много
различных неведомых вещей. Неизвестно, например,
будете ли вы жить завтра, и однако вы говорите:
«Завтра приготовлю тебе что-нибудь поесть». Но как
же это получается, ведь вы же по сути не знаете,
сможете ли реально это выполнить? Ведь все, что
мы говорим, имеет некоторую долю вероятности. Но
когда хотят это выразить, не говорят «вероятно». Из
этого просто исходят. Почему — даже если предпо-
ложить, что вы сами не сомневаетесь — вы говорите
все же: «по всей вероятности»?
121
Любим ли я...
Мать. Причина в том, что это очень огорчает меня.
Вот истинная причина. В большинстве случаев я в
состоянии сказать «да» или «нет», но тут...
Д-р Б. Я понимаю. Ваш мальчик приходит домой
и начинает размышлять: «Ребята в саду доставляют
мне огорчения. А дома мне хочется, чтобы мама огор-
чалась из-за меня, ведь тогда она будет больше лю-
бить меня».
Мать. Нет, мне больно видеть слезы в его глазах.
Д-р Б. Ну, еще бы. У многих увлажняются глаза,
когда они видят, что плачут другие. Попробуем еще
раз проследить всю историю и посмотреть, к чему она
сводится. Вы просто скажите нам, в чем существо дела?
Мать. Существо дела, ах...
Д-р Б. Может быть, вы позволите изложить его
мне? И если я буду говорить что-то не то, вы меня
поправите.
Мать. Я согласна.
Д-р Б. Только не стесняйтесь перебивать меня. Я
думаю, когда мы выясним, в чем суть дела, мы пой-
мем, почему возникла не очень хорошая мысль ска-
зать «по всей вероятности». Ребенка бьют, насколько
нам известно, без повода и провокации с его сторо-
ны. Ребенка это огорчает. Приходя домой, он говорит:
«Я несчастный, потому что меня избили».
Мать. Нет, он приходит и говорит либо: «Стив
избил меня», либо: «Он не бил меня».
Д-р Б. Вот как? Хорошо, допустим, сегодня он
сообщает: «Стив меня избил». Мать спрашивает: «Ты
просил кого-нибудь о помощи?» Мальчик отвечает,
что рядом не было никого, кто мог бы помочь. И за-
дает вопрос: «Я хочу дать сдачи, можно?» Мать го-
ворит: «Это дурная мысль». Так обстоит дело?
Мать. Да.
Д-р Б. А что дальше?
122
Глава III. Вы действительно настолько иной?
Мать. Я сказала ему, что мне не хотелось бы, что-
бы он дрался. По-моему, это нехорошо.
Д-р Б. Драться нехорошо. Все поняли, о чем идет
речь? Какая ошибка кроется во всей этой истории?
Что следует сделать матери? Есть какие-то идеи на
сей счет?
Вторая мать. Нет, у меня та же проблема.
Д-р Б. О, поэтому у вас такой понимающий взгляд.
Вторая мать. Ребенок должен давать отпор. Раз-
ве не так?
Д-р Б. Если бы я имел дело с боксером Джо Лу-
исом, пусть даже в конце его карьеры, я не стал бы
давать отпор. Я бы убежал.
Третья мать. Если мать не очень убеждена в
своей правоте, значит, она неуверенна. Она не знает
точно, что, по ее мнению, должен делать ребенок.
Мать. Я знаю только, чего бы я хотела.
Четвертая мать. А можно просто утешить изби-
того ребенка, ни словом не обмолвясь о том, что он
должен делать.
Д-р Б. Не знаю. Возможно, вы сделали то, о чем я
сейчас скажу, но я выскажусь до конца, чтобы всем
нам была ясна суть дела. Я остановился на этом слу-
чае, поскольку думаю, что сама проблема имеет цент-
ральное значение. И проблема создается не инциден-
том, но ошибкой, которую я намерен обнаружить. Здесь
уже кто-то сказал, что мать не знает, что, по ее мне-
нию, должен делать ребенок. Вы бы не хотели что-то
добавить по этому поводу?
Мать. Это верно и неверно. Я знаю, какое пове-
дение мне больше нравится в такой ситуации, но не
знаю, как помочь ребенку этого добиться.
Д-р Б. Именно в этом и состоит ошибка.
Мать. В моем желании, чтобы он знал мое мне-
ние о том, что ему делать?
123
Любим ли я...
Д-р Б. В том, что вы так убеждены в предписыва-
емом вами образе действий ребенка. В том, что вы
знаете свою позицию, но не знаете его точки зрения.
Мать. О, я понимаю.
Д-р Б. Все дело в том, что его надо спрашивать.
Не в утверждении: «Это хорошая идея, а эта пло-
хая» или в ожидании от него желаемых вами дей-
ствий. А вопрос должен звучать так: «Что тебе хоте-
лось бы сделать? А ты как бы поступил?»
Мать. Да, я думаю... О, господи... мне кажется...
Д-р Б. Какова бы ни были ваши устремления, вы
навязываете ему свои решения, говорите ли вы: «Не
дерись», или «Дай отпор», или «Зови воспитатель-
ницу». Скрытый смысл ваших намерений формули-
руется так: «Я убеждена, что один ты не справишься с
ситуацией». Он уже знает это или чувствует, а вы еще
более усиливаете его ощущение. Поэтому не имеет
значения, что именно вы советуете: «Дай сдачи», «От-
бивайся» или «Убегай». Суть в том, что вы высказы-
ваете свое мнение, не интересуясь мнением ребенка.
Мать. О, вы полагаете... надо?..
Д-р Б. «Стив избил тебя. Чтобы ты хотел в этом
случае сделать и что ты уже сделал?»
Мать. Ну, это проще простого, но я не думала об
этом, потому что он говорил: «Я правильно сделаю,
если дам ему сдачи?» Я и предположила, что он
охотно сделал бы это. Но, может быть, это?..
Д-р Б. Возможно, он, так сказать, тестировал вас.
Возможно, он хотел получить от вас добро на право
действовать в согласии с собственными чувствами, а
не вашими.
Мать. Да. Правильно...
Вторая мать. Но разве цивилизация не предпи-
сывает человеку определенный образ действий при
таком раскладе?
124
Глава III. Вы действительно настолько иной?
Третья мать. А я хотела сказать нечто обратное.
Разве дети каждую минуту инстинктивно не делают
то, что им нравится?
Мать. Нет, у Джона нет желания во что бы то ни
стало давать сдачи. Может быть, он и делает это, но
совсем не обязательно по желанию.
Д-р Б. Ого! Теперь мне приходится иметь дело не
только с ребенком трех с половиной лет, но еще и с
инстинктами и цивилизацией.
Мать. Но что бы вы стали делать после того, как
задали ему свой вопрос? Допустим, инстинкт под-
сказывает ему, что он хотел бы дать отпор. Если это
действительно то, что он желает в данный момент, вы
разрешили бы ему так поступить?
Д-р Б. Не обязательно. Но, по крайней мере, я бы
узнал, каковы его позиция и моя позиция, и тогда,
думаю, нашел бы что сказать ему. Я бы сказал: «Я
тебя понимаю. Часто хочется ответить ударом на удар.
Я сам часто испытываю такое желание», а потом мы
поговорили бы о том, что в этом хорошего и что
плохого.
Вторая мать. Но вы же не сказали бы, что ему
делать?
Мать. Вы просто устранились бы?
Д-р Б. Разве я это говорил?
Мать. Нет, вы говорите, что его надо спросить,
что он хотел бы сделать? Но что тогда будете делать
вы? После того, как...
Д-р Б. Это зависит от его ответа.
Вторая мать. О!
Мать. Предположим, он говорит, что хочет дать
сдачи. Что вы ему сказали бы?
Д-р Б. Тогда я спросил бы: «Если тебе хочется
это сделать, почему же ты этого не сделал?»
Мать. О!
125
Любим ли я...
Вторая мать. А если он скажет, что боится?
Д-р Б. Гм... тогда мы хотя бы выяснили ситуа-
цию. Мы узнали бы, что ребенок охотно нанес бы
ответный удар, но боится этого. Тут в игру вступают
цивилизация и наши инстинкты, и матери предсто-
ит решать, чего она хочет.
Мать. А что сделали бы вы?
Д-р Б. Прежде всего его можно убедить в том, что
с его мнением считаются и интересуются им. Очень
часто мы не в состоянии прийти к единому мнению
с ребенком, но мы можем хотя бы предоставить ему
такое послабление: сначала мы интересуемся его точ-
кой зрения, а потом уж навязываем свою.
Мать. Вы считаете, с ним надо обращаться как с
человеком, а не как с малышом?
Д-р Б. Именно. Особенно, когда его что-то угнета-
ет. Он хотел бы услышать от матери, что она ценит
его чувства больше, чем требования цивилизации.
Мать. Или даже больше того, что произошло.
Д-р Б. Или выше того, что мать думает о миро-
любии и воинственности.
Вторая мать. Но разве это неправильно — же-
лать для себя миролюбивого ребенка?
Д-р Б. Нет, это как раз то, о чем мечтает эта мать.
Мать. Да, я согласна с вами. Я не хотела бы, что-
бы мой сын был агрессивен, чтобы он был драчуном.
Д-р Б. Верно. И он давно знает это. Но проблема в
том, что связывает, тормозит вашего ребенка. Пробле-
ма — в противоречии между его агрессивными тен-
денциями и вашим желанием иметь неагрессивного
ребенка.
Мать. Да, я говорила ему, мне не хочется, чтобы
он дрался.
Д-р Б. Итак, давайте задумаемся... кто прежде всего
ответствен за трудности, возникшие в детском саду?
126
Глава III. Вы действительно настолько иной?
Мать. Что вы хотите сказать? Я так не думаю.
Д-р Б. Хорошо. Не будем торопиться. Вы хотели
бы воспитать ребенка в определенном плане. И хотя
я признаю вашу правоту в том, что именно такое по-
ведение является наиболее желательным, это отнюдь
не доминирующий тип поведения. Тут еще играет роль
и то обстоятельство, что тяжесть подобного решения
вы хотите переложить на плечи сына, а этого вы де-
лать не можете. Вы ставите его в трудное положение,
да еще и хотите нагрузить. Для ребенка трех с поло-
виной лет это слишком тяжело.
Мать. Вы правы. Не обязательно Стив. На его
месте может оказаться любой другой.
Д-р Б. Правильно. Ведь трудность ситуации — и
его фрустрация — проистекают не от ударов или
оплеух, которыми его награждает Стив. Так ведь?
Мать. Вы правы. Стив же не очень больно бьет.
Д-р Б. Верно. Ребенка тяготит проблема решения. К
воспитательнице он не обращается, поскольку вполне
может получить совет ответить обидчику тем же, и тогда
конфликт между его внутренней потребностью, воспи-
тательницей и вами лишь еще более обострится.
Мать. Я могу сообщить еще кое-что. Это стало
мне ясно однажды, когда неприятная ситуация уже
сложилась. Когда я ему сказала, чтобы он держался
подальше от Стива, до меня стало доходить... О, я
помню, когда это было! Я увидела, что Джон не избе-
гает Стива, а пытается играть с ним и его маленьким
приятелем, и один раз ему даже удалось очень хоро-
шо поиграть с ними. Тут меня осенило: когда я ему
сказала, чтобы он избегал трудной ситуации, я ведь
удерживала его от возможности испытать какие-то
прекрасные ощущения.
Д-р Б. Это верно! В конце концов можно дойти
до отказа от всякого социального контакта, посколь-
127
Любим ли я...
ку всякий контакт чреват конфликтами и может
доставить огорчения.
Мать. Да, это выявилось в самых разных случа-
ях, когда речь шла о рукоприкладстве.
Д-р Б. Правильно! Посоветовав ребенку уйти от
проблемы, вы вспоминаете то, что такое уже было?
Речь шла о том, как следует реагировать матери, ког-
да ребенок приходит домой с жалобами: «Во дворе
один мальчик избил меня». Я объяснил вам, что это
дело самого ребенка. «Послушай, малыш, это плохо,
что тебя бьют, но это твое дело. Не хочешь, чтобы
тебя били, сиди дома. Я рада, что ты рядом. Но если
тебе хочется играть с другими ребятами, ты должен
быть готов к тому, что тебя могут побить». Ребенку
лучше знать, что для него приемлемо. Сколько-то дней
он просидит дома, а потом снова пойдет гулять.
Мать. Да, Джон хочет и дальше ходить в дет-
ский сад.
Д-р Б. Это хорошо. Поэтому я и спросил вначале,
охотно ли он посещает садик.
Мать. Вполне.
Д-р Б. Все дело в том, насколько трудно привить
ребенку наши собственные ценностные представле-
ния, если они противоречат ценностям общества или
когда желаемый нами образ действий ребенка не
соответствует поведению большинства или даже зна-
чимого для нас меньшинства детей.
Мать. Это серьезная проблема.
Д-р Б. Да, но уйти от нее нельзя. Я думаю, когда
ставится цель подобающим образом воспитать ребенка,
его при случае надо знакомить с вещами, которые не
совпадают со взглядами большинства. Это неизбежно.
Но тогда ему необходимо дать хотя бы возможность
высказаться на сей счет. Однако нельзя упускать из
виду, что это должно происходить по его доброй воле.
128
Глава III. Вы действительно настолько иной?
Мать. И что он может взять на себя долю ответ-
ственности.
Д-р Б. Необычайно важно, чтобы он нелог, 'л хотел
взять на себя ответственность, причем тоже по собст-
венной воле. А чтобы он был в состоянии сделать это,
вы должны объяснить ему, что трудность создана прежде
всего вами, а не Стивом и не вашим сыном. Позаботь-
тесь о том, чтобы он понял это, тогда он сумеет овладеть
ситуацией таким образом, как считает нужным.
Мать. Значит, нет необходимости говорить с вос-
питательницей?
Д-р Б. Не знаю. Но, может быть, ему не понравит-
ся, что его внутренний конфликт еще более обост-
рится, если воспитательница скажет нечто противо-
речащее вашим понятиям о ценностях.
Мать. Сегодня он впервые спросил меня о том,
что думают о битье воспитательницы.
Д-р Б. Вот видите. Мы не так уж далеки от ис-
тины.
Мать. Да, вполне возможно.
Д-р Б. Давайте вернемся к роли цивилизации.
Вторая мать. У меня вопрос в связи с вашим
замечанием, что дело может дойти до внутреннего
конфликта. Разве ребенок и так не осознает, каково
отношение матери или родителей вообще к побоям?
Д-р Б. О, разумеется. Жизнь — это длинная цепь
конфликтов. Вопрос в том, между чем или кем воз-
никает конфликт. Вы меня понимаете? Видимо, нет.
Вторая мать. Нет, не понимаю.
Д-р Б. Думаю, будет лучше, если вы скажете, что
вы на самом деле хотите знать.
Вторая мать. Мне кажется, в любом случае имеет
место конфликт между окружающим миром — в дан-
ном случае это семья, не одобряющая агрессивных дей-
ствий — и собственными желаниями ребенка.
5 Вруно Бепе.'1ьгейм 129
Любим ли я...
Д-р Б. Верно.
Вторая мать. Отсюда и мое замечание относи-
тельно цивилизации, которое вызвало ваши возра-
жения.
Д-р Б. Я думаю, не надо все списывать на циви-
лизацию. Это — наши собственные ценности. Это
конфликт внутри нас, заставляющий нас поступать
определенным образом. Когда мы разберемся в са-
мих себе, мы сумеем прекрасно уладить наши кон-
фликты с обществом. Но когда мы хотим дать от-
пор и одновременно избежать агрессии, мы оказы-
ваемся в очень трудном положении. А если общест-
во требует и ожидает от нас еще чего-то, мы стано-
вимся почти беспомощными и вынуждены у кого-
то спрашивать: «Что мне делать?» И не имеет зна-
чения, что именно предложат нам другие, нам это не
поможет, так как мы сумеем правильно поступать
лишь тогда, когда разрешим наш внутренний конф-
ликт.
Вторая мать. Но мы же пытаемся подвести де-
тей к тому, чтобы они приспосабливались к опреде-
ленным правилам. Например, просили, прежде чем хва-
тать, умели ждать своей очереди. То есть приспосаб-
ливались к таким вещам, о которых малыш не знает
до того, как его не научат.
Д-р Б. Да...
Вторая мать. Значит, конфликт в любом случае
неизбежен.
Д-р Б. Верно.
Вторая мать. Поэтому я не вижу великого смысла
в том, чтобы спрашивать ребенка о его мнении. Кон-
фликт в любом случае присутствует. Говорят ли им,
что бить не следует, или не говорят, они знают, что
это явление нежелательное, даже если им скажут:
«О’кей. Делай, что вздумается».
130
Глава III. Вы действительно настолько иной?
Мать. Но я даже не знаю, захочет ли он драться.
В данный момент я думаю, что он охотно дал бы
сдачи. Но не исключаю, что он, как сказал доктор
Беттельгейм, просто тестирует меня. Как я могу это
знать, не спрашивая его?
Д-р Б. Или же он испытывает страх перед други-
ми мальчиками, перед вашим мнением, перед мнени-
ем воспитательниц или бог знает еще перед чем. По
крайней мере, мы можем помочь ему понять, в чем
состоит конфликт, каковы его стороны. Но я все еще
не пойму, что имеет в виду эта дама (вторая мать).
Ее занимает какая-то мысль. Вас что-то волнует, а я
не совсем понимаю, куда вы клоните.
Вторая мать. Просто создается впечатление, что
в любом случае не миновать конфликта.
Д-р Б. Правильно.
Вторая мать. Разумеется, конфликт будет пе та-
ким острым, если спросить ребенка: «Что ты хотел
бы сделать?» и предоставить ему свободу действий.
Но бессознательно он все равно будет чувствовать,
что с ним не вполне согласны.
Д-р Б. Да, но вопрос не в этом. Мне кажется, вы не
поняли, о чем я толкую. Дело не в том, можно ли
избежать конфликта, а в том, чтобы показать ребен-
ку: его трудности и возможности понимают. Дело в
том, что проблема состоит в конфликте и в неспособ-
ности ребенка разрешить его, а отнюдь не в битье.
Вы понимаете разницу?
Мать. Да, понимаю.
Д-р Б. Он приходит домой и говорит: «Стив по-
бил меня, я мог бы дать сдачи, но не дал». Если бы
он сказал: «Я хотел дать сдачи, но не сделал это по-
тому, что ты не хочешь, и теперь я такой несчаст-
ный», тогда он понял бы, какие трудности у него на
пути, и вы могли бы помочь ему.
131
Любим ли я...
Мать. Да, я уверена, что это так. Иначе он не воз-
вращался бы постоянно к разговору об этом в тече-
ние нескольких недель. Обычно, когда его что-то бес-
покоит, мы все выясняем за два-три дня, и дело с
концом.*
Д-р Б. Правильно, но в этом случае он склонен
дать отпор, хотя думает, что мама этого не одобрит. А
поскольку мать и умнее, и опытнее, ее задача понять
ребенка и оказать ему такую помощь, в которой он
нуждается. Ее необходимость вызвана не тем обстоя-
тельством, что Стив избил его, а внутренними кон-
фликтами мальчика.
Мать. Да, и я давала ему ответы морального
плана.
Д-р Б. Но эти ответы лишь обострили его кон-
фликт. Поэтому я и сказал, что проблема может воз-
никнуть от того, что мать не знает, чего она хочет, и
это плохо. Но не так плохо, как если бы мать навя-
зывала свои желания ребенку, не пытаясь выяснить,
чего хочет он. Но если она это сделала, и между
устремлениями обоих еще сохраняется конфликт, она
все же может укрепить и поддержать ребенка в по-
исках собственного решения. Вы понимаете, в чем
различие?
* В пылу полемики я как-то упустил эту очень важную
подробность — то, что по возвращении домой мальчик все вре-
мя повторяет эту неизменную новость: «Стив меня побил». Если
бы он мог принять точку зрения матери, он больше не рассказы-
вал бы об этом. Поскольку же он по смог ее принять, он всякий
раз давал матери понять при возвращении домой, что предло-
женные ею рецепты не годятся, надеясь па изменения ее пожела-
ний, поскольку ему казалось, что повторяющаяся неприятность
возникает по воле матери. К счастью, мать сама поняла это, уви-
дев нечто необычное в том, что мальчик в продолжении педель
приходит домой с одними и теми же словами.
132
Глава III. Вы действительно настолько иной?
Вторая мать. Да, теперь понимаю.
Д-р Б. А когда он поймет, в чем его внутренний
конфликт, может случиться так, что ему не понадо-
бится ни давать сдачи, ни подставлять щеку, тогда
он на своем трехгодовалом уровне найдет решение,
приемлемое и для других детей. Ведь это может быть
решение, не соответствующее уровню матери и вос-
питательницы, но органичное для сознания и миро-
понимания трехлетнего ребенка.
2. Смешанные чувства
Мать. Моей девочке два года, вот уже несколько
месяцев она прекрасно играет с другими детьми. Но
в последнее время она ведет себя как-то странно, и я
не пойму, в чем дело. Примерно неделю назад она
была в доме другого ребенка, они вместе играли, а
когда я с младенцем на руках пришла забрать ее, она
была мокрой от слез.
Д-р Б. Вы живете в том же доме, где квартира
другого ребенка?
Мать. Нет, но совсем поблизости.
Д-р Б. Ей хотелось идти в гости, но не хотелось
оставаться?
Мать. Ей хотелось туда ходить, а потом она стала
противиться.
Д-р Б. Каков возраст самого маленького?
Мать. Три месяца.
Д-р Б. В таком случае я не отпускал бы дочку из
дома так часто.
Мать. Вы имеете в виду — одну?
Д-р Б. Одну или с вами. Я оставлял бы ее дома
До тех пор, пока она действительно не захочет пойти.
133
Любим ли я...
Если другие дети приходят к ней, тут все в порядке.
Но ее я держал бы дома, пока она не захочет по-
настоящему пойти к кому-то из детей.
Мать. Мне приглашать других детей к нам?
Д-р Б. Как пожелаете. В конце концов, это не сов-
сем зависит от вас, так ведь?
Мать. Но...
Д-р Б. Не думаю, чтобы двухлетний ребенок еже-
дневно нуждался в компании.
Мать. Сегодня утром она была в хорошем наст-
роении, пока мы не вышли из дома, тут она совсем
скуксилась.
Д-р Б. Да, возможно, тут ничего не поделаешь. Не
забывайте, что новизна, которую вносит в дом ново-
рожденный, за три месяца потускнела и младенец
начинает докучать ей. Я бы не отправлял ее из дома
или очень убедительно предложил бы ей это, пока
маленький остается при вас.
Мать. Мне кажется, она намного больше любит
малютку, чем вначале. По всему видно. Сегодня она
даже поднялась наверх и впервые поцеловала бра-
тишку. И сделала она это по своей воле, я ее не учила.
Я оказалась лишь случайным свидетелем.
Д-р Б. Я уже как-то говорил, что проблема ревно-
сти позволяет обнаружить, насколько мы — прошу
прощения — можем быть тупы в отношении наших
детей. Вы читали в книгах о том, что дети ревнуют
своих новорожденных братьев и сестер? А что, соб-
ственно, означает ревность?
Мать. Вы имеете в виду, как это определить? Не
происходит ли это от того, что кто-то кого-то вытес-
няет? Или кто-то теряет то, что ему принадлежало?
Вторая мать. Неохота с кем-то делиться.
Третья мать. Возникает опасение, что любимый
человек любит кого-то больше, чем тебя.
134
Глава III. Вы действительно настолько иной?
Д-р Б. И да, и нет. То, что вы сейчас говорите,
очень типично для тех представлений, которые ныне
складываются вокруг проблем, возникающих в свя-
зи с прибавлением семейства. Появляется младенец,
и все ожидают ревности со стороны старшего ре-
бенка, поскольку он лишился прежнего привилеги-
рованного положения. А ребенок бежит наверх и
целует крошку, стало быть, явно не ревнует. Разве это
не следует из ваших слов?
Мать. По всей видимости, да.
Д-р Б. Так чему же надо доверять: «всей видимо-
сти» или книгам? И что происходит на самом деле?
Этот вопрос рано или поздно встает перед совре-
менной матерью, имеющей больше одного ребенка. С
появлением второго все очень настораживаются. Мы
думаем, что старший начнет ревновать и это будет
ужасно. Мы слышали, что дети в таких случаях го-
ворили: «Надо отправить малютку в больницу или
к милому Боженьке» или «надо вернуть ее аисту»
и т. п. Но вот двухлетний ребенок поднимается на-
верх и целует младенца. Как же быть с ревностью?
Вторая мать. Это не обязательно должно выра-
жаться в том, что старший желает отделаться от млад-
шего. Наверняка есть другие признаки и симптомы.
Д-р Б. Так. Вы говорите, есть симптомы, но не го-
ворите, чего.
Вторая мать. Просто симптомы того, что ребенок
уже не чувствует себя так же уверенно, как прежде.
Мать. Это ведь приведет к враждебности и не-
нависти, правда?
Д-р Б. Вы думаете?
Мать. Я считаю, что враждебность возникает из
чувства ненависти.
Д-р Б. Сказанное вами опять-таки в известном
смысле верно и все же не соответствует данной си-
135
Любим ли я...
туации. Ничто из сказанного не попадает в точку и
по очень простой причине. Вы ведете речь о ревнос-
ти, но ведь вы говорите о детях, а не о себе самой.
Вспомните, как часто в конце обсуждения мы прихо-
дили к выводу о том, что разумная позиция по отно-
шению к ребенку возможна тогда, когда ставишь себя
на его место и задаешься вопросом: «Как я воспри-
нял бы это?» И для меня в данном случае дело за-
ключается не только в ревности, но и в наказаниях,
агрессии и в чем бы там ни было. Почему вы не
пытаетесь войти в положение ребенка?
Мать. Вы имеете в виду, почему целуют того, кого
ревнуют? Вы об этом спрашиваете?
Д-р Б. Да. Каковы были бы ваши чувства?
Мать. Должно быть, чувство, что чего-то лиша-
ешься.
Д-р Б. В определенном смысле — да. Но хотелось
бы знать точнее.
Вторая мать. Пытаешься вести себя в соответ-
ствии с ожиданиями других.
Д-р Б. Разве это ревность? Подумайте о себе са-
мой! Если вы ревнуете, то кого?
Третья мать. Если я кого-то ревную, то стрем-
люсь произвести на него впечатление.
Д-р Б. А вы хоть раз ревновали кого-нибудь?
Третья мать. Нет.
Д-р Б. Тогда вам трудно судить.
Третья мать. О, господи!
Мать. Мне кажется, когда я ревновала, у меня
было такое чувство, что в чем-то я не так хороша, как
другой человек.
Д-р Б. Правильно!
Мать. И что другому человеку достается то, что
не получаю я.
Д-р Б. Верно!
136
Глава III. Вы действительно настолько иной?
Мать. Это порождает чувство бессилия, смирения.
Д-р Б. Минутку! Одни смиряются, другие — нет.
Не надо обобщать. А теперь скажите, ревнуют ли
человека, который для тебя мало что значит?
Мать. Нет.
Д-р Б. А как обстоит дело в том случае, если че-
ловек тебе близок, если ты испытываешь сильное
влечение к нему? Тогда ревность будет сильнее или
слабее?
Мать. Сильнее.
Д-р Б. Так почему же вас удивляет, что ваша доч-
ка идет наверх и целует малышку? Ведь по вашим
представлениям ревность — смешанное чувство. Со-
четание любви и ненависти, а не только ненависть.
Любопытно, что вы знаете это по личному опыту. Если
вы кого-то ненавидите, вы говорите: «Я его ненави-
жу», не говорите же вы: «Я ревную». Вы никогда не
спутаете эти вещи, когда они затрагивают лично вас.
Вы отлично понимаете разницу между ревностью,
ненавистью или презрением. Но когда речь заходит о
детях, ревность отождествляется с ненавистью.
Отсюда и ваше удивление: с одной стороны, вы
читаете в книгах, что дети ревнивы, а с другой, видите,
что ребенок проявляет любовь. Не скрыта ли загвозд-
ка в том, что вы нам описали вначале, и в тех опреде-
лениях ревности, которые мы здесь слышали. Я хотел
лишь показать вам, что порой по отношению к детям
вы используете иные мерки, чем те, что прикладывае-
те к себе. А это означает, что вы не в состоянии по-
мочь ребенку с тем же успехом, как если бы правиль-
но поняли чувства ревнивого ребенка. Все ли тут ясно?
Кстати, знает кто-нибудь из вас определение рев-
ности, приводимое в словаре Уэбстера? Никто? Я-то
знаю его дословно, так часто вынужден был его цити-
ровать по той же самой причине, по какой так долго
137
Любим ли я...
приходилось нам здесь выяснять истину. В словаре
Уэбстера написано: «Стремление удержать, сохранить
что-либо». Поэтому вашей дочке так хочется остать-
ся дома. Она не желает глаз спускать с младенца, что-
бы он не получил слишком много того, что она хотела
бы иметь сама. Когда вы брали ее с собой и ходили к
ее друзьям вместе с ней, она еще могла наблюдать за
вашими действиями. Но когда вы оставляете ее в чу-
жой квартире и уходите, у нее уже нет такой возмож-
ности, поэтому она плачет и просится домой.
На самом деле дети чаще всего ревнуют не друг
друга, а родителей. Им нужна уверенность, что младе-
нец отнимет у них не слишком много материнской
любви. Когда из собственных наблюдений они могут
прийти к убеждению, что это не так, они целуют
младшее чадо.
И еще одно соображение. Если вы ревнуете свое-
го мужа, вам доставит неприятность то обстоятельст-
во, что он посещает другую женщину, а вы не в состо-
янии наблюдать, чем он с этой дамой занимается. Вам
хотелось бы при сем присутствовать и, по крайней
мере, знать, что происходит. То же самое испытывает
ваша дочка, желая остаться дома и видеть, что проис-
ходит между вами и ее братишкой. А если вы во-
очию убедитесь, что та другая женщина не пытается
отнять у вас любимого мужа, вы, возможно, почувст-
вуете благодарность и радость и даже захотите поце-
ловать ее, как и поступила ваша дочь, увидев, что ма-
ленький брат не отнимает у нее мать полностью.
Таким образом, мы видим, что с детьми не воз-
никнет особых сложностей, как только мы обретем
уверенность, что в определенной ситуации вели бы
себя точно так же, как наши дети. То, что мы наблю-
даем, является внешним поведением. Но пока вы не
сумеете сделать на его основании вывод, что ребенок
138
Глава III. Вы действительно настолько иной?
находится в таком положении, в каком вы вели бы
себя точно так же, вам придется вновь вспоминать
наши беседы. Больше вам в этом вопросе постигать
нечего, а я не смогу вас научить большему.
3. Почти как Библия
Мать. Доктор Беттельгейм, меня занимает вопрос
о детской агрессивности. Мой мальчик — сейчас ему
три года — заинтересовался недавно бейсболом и с
этого времени перестал запугивать свою сестру.
Д-р Б. Скорее уж наоборот. Откуда вы знаете, что
здесь причина, а что следствие?
Мать. Этого я не знаю, но я знаю, что па время
стало спокойнее. Однако как быть с их агрессивнос-
тью? Дать ей какой-то выход?
Д-р Б. На этот счет ничего не могу сказать. Но
сначала надо нам попытаться избавиться от предвзя-
тых мнений. Возможно, они придают искаженный
смысл нашим наблюдениям и подталкивают нас к
опрометчивым выводам. Вы высказали бесспорное
общее суждение, сообщив об агрессивных проявле-
ниях ваших детей, но если вы ограничитесь только
детьми, это будет неверно. Почему именно дети? Раз-
ве только дети могут быть агрессивными?
Мать. Нет, конечно, нет.
Д-р Б. Хорошо. Почему же вы утверждаете, что
детям свойственна агрессивность, которой они долж-
ны найти выход. Если бы вначале вы сказали: «Лю-
дям свойственна агрессивность», вам сразу же зада-
ли бы вопрос: «С какой стати позволять детям раз-
рядку агрессии хоть в стрельбе из пистолета, в то
время как взрослым мы в этом отказываем?»
139
Любим ли я...
Мать. Вы имеете в виду, чтобы взрослые стреля-
ли во взрослых? Я не понимаю.
Д-р Б. Видите ли, часто можно услышать: «Дети
нуждаются в том-то и том-то», тем самым мы созда-
ем преграду между нами и детьми, а это в любом
случае неверно. В определенном смысле дети, несо-
мненно, отличаются от взрослых, и когда вы говори-
те: «Дети действуют по-детски», вы совершенно пра-
вы. Но утверждая, что детям свойственна агрессив-
ность, мы создаем неоправданную дистанцию между
ребенком и взрослым, искусственное различие. Про-
тив этого я и возражаю прежде всего. Как известно,
любой человек может быть куда как агрессивен. Мы
упускаем это из виду, иначе мы никогда не сказали
бы, что детям надо выплескивать агрессию в писто-
летной стрельбе, поскольку мы считаем, что взрос-
лые так не поступают.
Мать. Но на войне именно так и поступают.
Д-р Б. Да, но состояние войны отнюдь не вечно.
Слава богу, бывают мирные времена, и мы с вами
живем в относительно миролюбивом обществе. Меня
огорчает война в Корее, но, в конце концов, это лока-
лизованный конфликт, горячая точка.
Насколько я знаю мировую историю, не было та-
ких эпох, когда где-нибудь не шла война, но, как пра-
вило, в ней принимала участие ничтожная часть че-
ловечества. В общем и целом можно сказать, что боль-
шинство людей реализует себя в нашем обществе, не
разряжая агрессивных устремлений. И когда мы про-
водим жирную черту между детьми и взрослыми и
утверждаем, что агрессивность свойственна только
детям, мы в чем-то обманываем самих себя.
Чтобы прийти к правильным выводам, надо ис-
ходить из верных предпосылок, а сделав выводы, мы
должны найти возможности практических действий.
140
Глава III. Вы действительно настолько иной?
Проблема именно в практических возможностях, поз-
воляющих справиться со всеми видами агрессии
людей всех возрастных ступеней. Если мы исходим
из предпосылки, что агрессивны все люди, мы тут же
впадаем в заблуждение, делаем ложный вывод: именно
дети должны находить разрядку в стрельбе.
Мать. Мне бы хотелось тут полной ясности, что-
бы сообразить, в чем дело. Ведь очень часто прихо-
дится читать нечто в таком роде: «Если вы сделали
что-либо, вызвавшее негодование ребенка, и ребенок
хочет ударить вас, вам следует позволить ему это.
Ибо пусть лучше ребенок ударит вас и выместит на
вас свой гнев, чем возненавидит вас из-за того, что не
смеет вас бить, и будет носить в себе это чувство».
Д-р Б. И часто приходится читать подобное?
Мать. Да, частенько.
Д-р Б. Где? Вы все время наталкиваетесь на ка-
кие-то бредовые сочинения. Вполне возможно, что где-
то это и написано. Но где, хотелось бы знать?
Мать. Ну, мне кажется... трудно припомнить, где
именно что-то прочитано... Но мне кажется, я читала
это у Спока.
Д-р Б. Он высказал немало ценных мыслей отно-
сительно малышей, он оказал вам большую помощь,
и я не хочу говорить о нем ничего предосудительно-
го. Однако, па мой взгляд, не следует принимать за
непреложную истину все, что написано в книгах. Это
относится и к моим собственным сочинениям. Разве
вы строите свою жизнь по образу героини романа?
Мать. Но это не одно и то же.
Д-р Б. Почему же?
Мать. Потому что в первом случае принципи-
ально рассматриваются научные вопросы и, скорее
всего, авторитетными людьми. И если такой человек
что-то пишет, то это почти как Библия.
141
Любим ли я...
Д-р Б. Ну, в отношении того, понимать ли каж-
дое слово Библии буквально, я тоже придержива-
юсь собственного мнения.
Мать. Я думаю, это что-то иное. Роман все же
выдумка...
Д-р Б. Некоторые научные книги тоже. Некото-
рые из них для меня, как роман, то есть нечто приду-
манное другим человеком, что наводит меня на соб-
ственные мысли. И книга Спока, на мой взгляд, тоже
роман. Ведь научное сочинение отличается тем, что
приводит доказательства. Научные тексты должны
отвечать такому условию: доказательный материал
следует давать независимо от выводов, которые де-
лаются на его основании. Отсюда возможность кри-
тического рассмотрения собственных выводов. Я не
знаю, что изучает ваш муж...
Мать. А я хорошо знаю, настолько сама поглоще-
на занятиями.
Д-р Б. И что же вы изучаете?
Мать. Экономику.
Д-р Б. Хорошо. Можно ли обойтись без общей
научной методологии?
Мать. Разумеется, нет.
Д-р Б. А как с этим в экономических науках?
Ведь, с их точки зрения, Макс Вебер — философ, а
не ученый, верно?
Мать. Да.
Д-р Б. А философствование, в известном смысле,
может быть более увлекательным делом, поскольку
не нуждается в опоре на данные, полученные кем-то,
или в принятии их. Как известно, это чисто умозри-
тельные построения, и поэтому их можно использо-
вать только как исходный пункт для собственных
умозрительных теорий. Не так ли обстоит дело с тем,
что написал Макс Вебер? Вы согласны с тем разгра-
142
Глава III. Вы действительно настолько иной?
ничением, которое я в этом смысле провожу между
двумя видами научного знания?
Мать. Да.
Д-р Б. В научных текстах такого характера, при
котором приводится доказательный базис, мы узна-
ем кое-что о фактах. Но есть и тексты другого рода.
И тут я мог бы назвать Макса Вебера, Мангейма и
других. Это философия, это область умозрительных
построений, а они, как известно, должны служить тому,
чтобы подтолкнуть к умозрениям нас самих. И читая
Спока, вы не можете не заметить, что он несомненно
принадлежит ко второму типу авторов. Он не пред-
лагает тщательно проанализированных результатов
исследования, но приводит примеры, почерпнутые из
его богатого опыта, и высказывает по их поводу умо-
зрительные соображения.
Давайте двинемся отсюда дальше, так как агрес-
сия — очень важная тема. Попытаемся чисто умо-
зрительно порассуждать о высказывании, которое вы
правомерно или нет приписываете доктору Споку.
Ясно, что это чисто теоретический постулат, так как
при этом не доказывается, что лучше, а что хуже, тут
выносится сугубо оценочное суждение. Лучше или
хуже — это может зависеть, например, оттого, какого
ребенка и какого рода отношения с ним вы хотели
бы иметь. Но пока это не определено, нельзя утверж-
дать, что это лучше, а то хуже. Давайте еще раз по-
слушаем точную формулировку.
Мать. Ну, в общем... я читала... среди прочего я
прочла, что часто делают что-то, раздражающее ре-
бенка, и имеет смысл дать ему возможность накри-
чать на вас, или ударить, или каким-то иным спосо-
бом излить свою ярость, хотя общество и не одобря-
ет таких вещей. Тем не менее, это целесообразно, по-
скольку лучше уж ребенок разрядит свой гнев, чем
долгое время будет держать его в себе.
143
Любим ли я...
Д-р Б. А все заметили, что это уже совсем иное
высказывание, нежели раньше?
Мать. Что же я сказала?
Вторая мать. Вы хотите сказать, что согласны с
последним суждением?
Д-р Б. В гораздо большей степени, чем с первым.
Мать. Почему? В чем разница?
Вторая мать. Сначала вы говорили, что, согласно
мнению авторитета, если ребенок распускает руки, то
это абсолютно нормальное явление. Но вы не гово-
рили, что есть и другая возможность избавиться от
раздражения.
Мать. Ну, это как дополнительный вариант. Я имею
в виду, если бы он захотел.
Д-р Б. Но ведь это совсем иное высказывание.
Вторая мать. А разве обычно ребенок не хочет
дать сдачи после того, как его уже побили?
Д-р Б. Не обязательно. Но давайте проанализиру-
ем высказывание. Чему пытается воспрепятствовать
Спок? Будем исходить из целеположения.
Вторая мать. Я думаю, он сторонник того, чтобы
враждебность выражалась открыто, а не подавлялась.
Д-р Б. Так чего бы он хотел в первую очередь
избежать?
Мать. Чувства вины...
Д-р Б. Нет, нет. (Поворачиваясь ко второй мате-
ри.) Вы только что об этом сказали. Он говорит о
подавлении: «Если предположить, что при опреде-
ленном развитии событий подавление исходит от
матери, то необходимо отметить, что всякое подавле-
ние со стороны матери нежелательно». Такова его
предпосылка, и я полностью согласен с ней: нельзя
подавлять ребенка, если можешь помочь ему. Теперь
мы, вероятно, лучше понимаем, о чем идет речь. Це-
лью является уже не разрядка негативных эмоций,
144
Глава III. Вы действительно настолько иной?
как вы сказали в первый раз, но избежание подавле-
ния, а это совсем другое дело.
Мать. Вы хотите сказать, что первый раз я дала
повод думать, что ребенок ни с того ни с сего может
наброситься на родителей?
Д-р Б. Нет, нет. О том, что ни с того ни с сего, нет
и речи. Но вы сказали, если ребенок приходит в
ярость по той или иной причине, надо разрешить
ему бить родителей для разрядки возмущения.
Мать. О, нет. Я не это имела в виду.
Д-р Б. Но вы это сказали. И было ясно, что вы
имели в виду именно это, поскольку мы говорили о
том, что ребенок выражает агрессивные тенденции.
Мать. Но ребенок злится на мать, поскольку она
делает что-то такое, что приводит его в ярость.
Д-р Б. Разумеется. И поэтому надо разрешить ему
бить мать, так как разрядка будет для него благом?
Мать. Да.
Д-р Б. Это, бесспорно, и имелось в виду.
Мать. Теперь я вообще ничего не понимаю.
Д-р Б. Я обозначу несколько возможных позиций
матери или отца, а вы скажете, видите ли вы разли-
чие между ними. Ребенок начинает ругать мать, а она
ему говорит: «Я тебя хорошо понимаю, но мне не
хотелось бы, чтобы ты произносил такие дурные сло-
ва». Это одно. Другая возможность: «Судя по твоей
ругани, ты чем-то очень рассержен, но из этих гряз-
ных слов я не могу заключить, что именно возмуща-
ет тебя, и поэтому я даже понятия не имею, как нам
поправить дело». Есть и такой вариант: «Я вижу, ты
сердишься. Давай, ругай меня на чем свет стоит». Или
же можно просто сказать: «Заткни глотку!» Пони-
маете, что я имею в виду?
«Давай» означает: «Вываливай на меня все, что
накипело», и это поможет ребенку разрядиться. А
145
Любим ли я...
«Заткни глотку!» означает подавление, и, на мой
взгляд, не имеет значения, бьют вслед за этим ребен-
ка или нет. В данном случае один из родителей кате-
горически требует от ребенка подавить свои чувст-
ва. Не так ли? Или хотя бы не выказывать их. Вы
согласны? Если у ребенка сильная фрустрация, что
хотелось бы выяснить вам как матери?
Мать. Причину.
Д-р Б. Почему?
Мать. Чтобы этому можно было как-то противо-
действовать.
Д-р Б. Правильно. И это мы называем целена-
правленными действиями. Так что же лучше? Когда
ребенок выплескивает злость или когда вы решае-
тесь на целенаправленные действия? Что разумнее?
Избежать ситуации или улучшить ситуацию? Как
вы считаете?
Мать. Ответ уже в самом вопросе.
Д-р Б. Да, и все же не совсем так. Иначе мы бы
здесь не дискутировали. Поэтому нам придется все
начать сначала. Вы привели мне слова Спока как
мнение авторитета, и я ничего не мог с этим поде-
лать. Правда, я надеюсь, что вы хотели найти у Спо-
ка некий толчок и воспринимаете его слова именно
так, размышляя над тем, что этот человек имел в виду?
Умозрительные рассуждения привели нас к вы-
воду, что он имел в виду следующее: «Если мне пред-
стоит выбирать между двумя возможностями: либо
принять пусть даже грубо-физическое выражение
агрессивных порывов ребенка, или подавить их с
применением силы, я готов отдать предпочтение пер-
вой, даже если придется позволить ребенку бить
меня». Во втором высказывании — более близком к
истине, на мой взгляд, — заметно его стремление ре-
шительно осудить подавление чувств.
146
Глава III. Вы действительно настолько иной?
Мать. По этой причине я и затеяла весь разго-
вор. Вы говорили, что с детьми надо обращаться не
иначе, как со взрослыми. Если у меня какие-то не-
лады с супругом, я же не иду лупить его, хотя и
очень зла.
Д-р Б. Некоторые делают это.
Мать. Верно...
Д-р Б. Так как же вы поступаете с мужем?
Мать. О, я крупнее его!
Д-р Б. К чему это добавление?
Мать. Я не думаю... что здесь играет роль какое-
то бессознательное чувство.
Д-р Б. Тогда назовите нам сознательное. Со мной
не надо играть в прятки.
Мать. Ну... во всяком случае... возвращаясь к тому,
с чего мы начали...
Д-р Б. Стремительный отход!
Мать. У нас, как уже говорилось, рукоприкладст-
ва не бывает.
Д-р Б. Не было до тех пор, пока ребенок не начал
бить вас в соответствии с рекомендациями Спока.
Мать. Да почему обязательно?.. Я просто вывела
эти мысли из того, что вы говорили раньше. Я имею
в виду, что с детьми надо обращаться, как со взрос-
лыми. А взрослые же не будут драться.
Д-р Б. Нет, не как со взрослыми. Обращаться сле-
дует разумно, ориентируясь на ожидаемые взаимоот-
ношения взрослых. Ведь дети, по существу, не такие,
как мы. К примеру, они более ранимы, у них слиш-
ком быстрая переключаемость внимания. Тем не ме-
нее, мотивы и чувства детей такие же, как у нас. С
другой стороны, мы выражаем их иначе, и ожидания
у нас иные. Вы понимаете меня? Боюсь, что мне при-
писывают то, чего я не говорил, а именно то, что с
детьми надо обращаться, как со взрослыми. Я лишь
147
Любим ли я...
возражал против попыток провести различие там, где
нет никакого различия.
Мать. Хорошо, но мне хотелось бы вернуться к
вопросу о том, что делать, если ребенок бьет роди-
телей.
Д-р Б. Я против. Вот почему я вначале уходил от
этого вопроса. Я против того, чтобы дети били роди-
телей, поскольку против рукоприкладства вообще, и
не потому что это нечто неприятное или я такой
большой пацифист, каковым, кстати, не являюсь. Я не
считаю страшным прегрешением дать ребенку шлеп-
ка или тумака, просто я рассматриваю это как срав-
нительно неэффективную методу решения проблемы.
На мой взгляд, есть более действенные методы. Но я
знаю, что вам этого недостаточно.
Мать. Но что вы скажете относительно факта,
когда ребенок и в самом деле бил? Я до сих пор не
уверена, что хорошо понимаю вашу мысль.
Д-р Б. Я скажу, что ребенка крепко хватают за
руку и держат на дистанции со словами: «Я не поз-
волю так с собой обращаться, я больше тебя и не раз-
решаю тебе делать это». А затем пытаются выяснить,
почему ребенок распускает руки. Подавляют ли его
агрессивные порывы, что, как и всякие виды подавле-
ния, не может считаться благом, или же его физичес-
кое воздействие на родителей находит одобрение —
разница между этими двумя линиями поведения, на
мой взгляд, громадна. Может быть, лучше сделать та-
кой вывод: подавление без достаточной на то необхо-
димости — это плохо, но некоторая доля подавления
всегда нужна. А вот против чего я решительно возра-
жаю, так это против дилеммы: либо допускать руко-
прикладство ребенка по отношению к родителям, либо
подавлять его враждебные чувства. Я не могу при-
нять эту альтернативу. Я считаю, что ребенка надо
поощрить в выражении агрессивных состояний, но,
148
Глава III. Вы действительно настолько иной?
если это возможно, подтолкнуть к такому выраже-
нию, которое рано или поздно приведет к осознанию
им собственной злобы, а тем самым — и к избавлению
от нее. Если же просто отделаться словами: «Говори
мне, если тебя что-то злит» и при этом ничего не
предпринимать, то они будут ничем иным, как пустой
фразой, зряшным жестом. А ничто не портит ребенка
в такой степени, как подобные жесты родителей.
Не думайте, что я тут что-либо сочиняю. Я знаю
таких родителей, которые просят ребенка: «Если тебя
что-то раздражает, скажи маме», дети говорят, и не
раз, ио ничего не происходит. Это гораздо хуже, чем
подавление, потому что в таком случае из ребенка
просто делают дурака. Уж если ребенку что-то вну-
шаешь, то за этим должны следовать какие-то дейст-
вия, хотя бы попытка что-либо предпринять.
Ну, и в конце концов, вы ведь человек, и когда
ребенок поднимает на вас руку, он ранит вас даже
если не физически, то душевно. Но если вы чувству-
ете себя глубоко задетой, едва ли вы сможете помочь
ему установить причину его озлобления. И если ре-
бенок в состоянии поколотить вас, то вы — плохая
ему защитница, а ведь ребенку скорее необходима
уверенность, что родители сумеют защитить его, чем
возможность разрядить свою агрессию.
Как вообще возник такой тезис: «Дай своему ре-
бенку побить тебя»? Я могу лишь строить предпо-
ложения на сей счет. И мне кажется, тому есть две
причины, и обе скверные. Одна из них состоит в том,
что некоторые родители приучали детей к послу-
шанию побоями, а так как это было плохо, мы не же-
лаем, чтобы подобное повторялось. И вместо вывода
о том, что рукоприкладство вообще скверная штука,
делается заключение: когда родители бьют детей, это
плохо, по если дети бьют родителей, это в порядке
вещей. Аргумент совершенно убогий.
149
Любим ли я...
Другую причину я вижу в том, что некоторых из
нас били в детстве родители, и отсюда возникли
мстительные мечтания. Создается впечатление, что кое-
кто из взрослых еще не вырос из ребяческих пред-
ставлений о мщении и все еще желает пережить не
осуществившийся в детстве реванш, когда родителей
бьют дети. Желание мести так велико, что их даже не
волнует, что на них поднимает руку собственный ре-
бенок. Это плохо, поскольку такие родители еще не
вышли за пределы детского мышления и потому вряд
ли в состоянии способствовать интеллектуальному,
эмоциональному и этическому созреванию детей.
И последнее, что хотелось бы сказать в отноше-
нии разрядки агрессии. Если вы сердитесь и ваш
гнев изливается в рукоприкладстве, то этим все и
кончается, так как иначе нельзя говорить о разрядке.
А если дело на том и кончается, то уже нет причин
размышлять о том, чем был вызван ваш гнев или что
вы можете сделать во избежание столь отчаянных
поступков в будущем. Поэтому Джонни стреляет в
Чарли, а Чарли из страха или в целях самозащиты
отвечает ему тем же. Джонни опять стреляет, оборо-
няясь от Чарли, и обоим уже не приходит в голову
задаться вопросом: «Господи, неужели нельзя было
получше провести время?»
4. Что такое симпатия?
Мать. Вы обещали поговорить сегодня о поце-
луях... о том, что вы имеете против.
Д-р Б. О, нет. Я не против поцелуев. Если вы хо-
тите поговорить на эту тему, вы должны уточнить
свой вопрос.
150
Глава III. Вы действительно настолько иной?
Мать. Речь о том, что младенцев приучают к по-
целуям.
Д-р Б. Это очень трудно — приучить младенца к
чему-либо.
Мать. Ну, о том, что малышей целуют.
Д-р Б. Но это уже иное. Однако я боюсь, что, неза-
висимо от того, что я скажу, в университетском парке
потом будут говорить, что я противник поцелуев.
Может быть, кто-то хочет высказаться за и против.
Или вы заставите меня без передышки солировать?
Вторая мать. Что возразить против поцелуев,
если их целуют не в ротик, а в ручки или какие-то
другие места, которых можно коснуться губами?
Д-р Б. Ну, выбор определенного места — лишь
часть более серьезной проблемы.
Вторая мать. Но ведь от нас ожидают, что мы
как-то выразим нежные чувства к ребенку.
Д-р Б. Кто это сказал? Я никогда не говорил, что
от вас «ожидают» такого изъявления теплых чувств.
Вторая мать. Кого из авторитетов ни почита-
ешь, все это одобряют.
Д-р Б. Я читаю не авторитетов. Я читаю книги, ко-
торые могут навести меня на собственные размыш-
ления.
Мать. Во всяком случае, целование — не единст-
венная форма, в которой проявляются нежные чувства.
Д-р Б. Послушайте, не начать ли нам с исходного
пункта? Мне кажется, нам предложена более важная
тема, чем целование, а именно — проблема выраже-
ния «симпатии» или «нежных чувств». Что касается
поцелуев, то оставим их кандидатам на высокие по-
литические посты накануне выборов. Гораздо более
существенным мне представляется то обстоятельст-
во, что по мнению всех авторитетов, которых читают,
кто-то от кого-то ожидает проявления симпатии. Что
вы думаете об этом?
151
Любим ли я...
Мать. Ну, проявляемая симпатия должна быть
чем-то естественным, не показным, она возникает не
от того, что ее ждут.
Д-р Б. Стало быть, ее либо ощущают в себе, либо
нет. Меня смущает то, что ее проявление рассматри-
вается как оправдание чьих-то ожиданий, независи-
мо от того, есть такое чувство или отсутствует.
Мать. Но если ее не чувствуют, ее наверняка и
не выказывают.
Третья мать. Совсем наоборот! Скорее ее склон-
ны выражать, когда на самом деле не чувствуют.
Д-р Б. Совершенно точно.
Третья мать. Это объясняется чувством вины из-
за того, что не любишь своего ребенка, или?..
Д-р Б. Может быть... и может быть, тем самым
пытаются обмануть себя, своего мужа, ребенка и весь
белый свет.
Третья мать. Так или иначе каждый выражает
это на свой лад. Одни — очень демонстративно, гото-
вы сплошь покрыть поцелуями, другие внешне вооб-
ще не выказывают никаких нежностей, по у них дей-
ствительно глубокое чувство.
Д-р Б. Так. Мне известно, что вы все достаточно
взрослые люди, но меня интересует, был кто-нибудь
из вас когда-либо ребенком? Ну как? Сколько чело-
век из вас были детьми, прежде чем стать взрослы-
ми? ( Чей-то вопрос: «В каком возрасте?», после чего
начинается громкий хохот.)
Д-р Б. Тот, кто был когда-то ребенком и может
это вспомнить, знает, что кто-нибудь да выражал ему
свою симпатию, возможно, его зацеловывали тетка или
двоюродная бабушка. Как вы на это реагировали?
Мать. Я ее ненавидела, потому что она пугала
меня. Нет, не потому, что пугала, а потому, что это
было фальшиво.
152
Глава III. Вы действительно настолько иной?
Д-р Б. Вас потому и осыпали поцелуями, что
пытались вас обмануть. Но, будучи ребенком, вы не
желали подделки собственных естественных чувств
и потому замыкались в себе... а тетка считала своим
долгом усилить натиск, но теперь уже в агрессивной
форме, под девизом: «ну мы еще посмотрим»... Хо-
рошо. Как нам продолжить разговор?
Третья мать. Против чего я решительно возра-
жаю — это поцелуи по приказу. Сколько раз я на-
блюдала в разных семьях, как перед сном малышей
обязывали поцеловать папу, маму, медвежонка Тед-
ди, братьев и сестер, если таковые были, что означа-
ло «Спокойной ночи». Не терплю этого принудитель-
ного целования.
Д-р Б. Да, я думаю, все мы сходимся в том, что это
неправильно. Разговор на эту тему можно оставить,
поскольку тут для нас нет проблемы. Проблема, на
мой взгляд, — это «выражение симпатии» или изъ-
явление нежных чувств, что так рекомендуется спе-
циалистами.
Вторая мать. Доктор Беттельгейм, вы преврат-
но истолковали мои слова. Я никак не хотела ска-
зать, что надо выказывать свое расположение к ре-
бенку только потому, что это одобряют авторитеты.
Д-р Б. Верно. Но что же выказывать?
Вторая мать. Просто те чувства, которые испы-
тываешь.
Д-р Б. Правильно. А это всегда нежные чувства?
Вторая мать. О, нет. Отнюдь!
Д-р Б. Отнюдь. В таком случае ваши слова озна-
чают, что специалисты, по вашему мнению, ратуют за
выражение всех чувств, какими бы они ни были. Я
правильно понял ваши слова?
Вторая мать. Да, довольно-таки...
153
Любим ли я...
Д-р Б. «Довольно-таки» не поможет нам продви-
нуться вперед.
Вторая мать. Нет, я не думаю, что дозволено
выказывать все чувства. В известной мере надо дер-
жать себя в руках.
Д-р Б. Я разделяю такой взгляд. Но при этом, со-
гласитесь, концепция специалистов лишается всяко-
го смысла. Сначала мы говорили, что следует выра-
зительно проявлять нежные чувства, потом решили,
что все чувства, а теперь пришли к выводу, по впол-
не понятным причинам, что этого делать нельзя. Ведь
мы испытываем не только положительные эмоции.
Правда, специалисты не часто высказываются о том,
как нам быть с негативными чувствами, а они на
самом деле представляют собой куда более сложную
проблему.
Так куда же ведут нас рекомендации специалис-
тов? А ведут они к тому самому пункту, куда в лю-
бом случае и должны были привести, а именно к
тому, что человек начинает думать своей головой.
Давайте еще раз остановимся на тезисе о необходи-
мости выражать свое расположение к ребенку. Что,
собственно, это значит?
Мать. Это значит, что ребенок должен видеть
лишь такое проявление чувств, которое говорит ему,
что он любим.
Д-р Б. Да, он должен это видеть, чтобы быть уве-
ренным в любви со стороны близких. Но как это
достигается?
Мать. Не только поцелуями. Это выражается во
всем, что ты делаешь, постоянной заботой о нем...
Д-р Б. Как, например?
Мать. Если в общении с ребенком последова-
тельно действовать по какой-то одной методе.
154
Глава III. Вы действительно настолько иной?
Д-р Б. Но этим будет продемонстрирована лишь
последовательность. Она доказывает только, что вы
последовательны. Так ведь? Конечно же, ребенок дол-
жен ощущать, что родители последовательны и по-
стоянны в своих теплых чувствах к нему, но просто
постоянство еще не означает любви.
Мать. Я не думаю, что надо как-то особо действо-
вать, чтобы выразить свои нежные чувства к ребен-
ку, если он ощущает это, значит, они есть и все тут.
Прижимая к себе малютку, я целую ее и делаю это
просто по естественному желанию.
Д-р Б. Хорошо. Но ребенок ощущает это как неж-
ность с вашей стороны? Что означает нежность для
маленького ребенка?
Мать. Что удовлетворяются какие-то его потреб-
ности.
Д-р Б. Верно. Какие, например?
Мать. Ну, чтобы его кормили, когда он есть хочет,
всегда были рядом.
Д-р Б. А что еще делают? Как играют с малы-
шом?
Мать. Ах, его обнимают с нежностью, голубят.
Д-р Б. Прекрасно. А вы можете сказать, по каким
приметам вы узнаете, что ваша малютка очень счаст-
лива? Как она это выражает?
Мать. О, она улыбается...
Д-р Б. ...и гулит, а если вы чересчур пылки в
своей нежности, пускает слюни. Верно? Ну, а когда
дети ведут себя так? Когда их целуют или когда с
ними играют?
Мать. Когда с ними играют.
Д-р Б. А могли бы вы хотя бы приблизительно
определить, когда ваша малютка подает признаки
наибольшего удовлетворения: когда ее целуют в губ-
ки или в щечку, или, может быть, щекотят ей живо-
155
Любим ли я...
тик, или нежно обнимают, или как-то иначе выража-
ют свою ласку?
Мать. Конечно, когда я щекочу ей животик.
Д-р Б. А на что сильнее реагирует ребенок? На
поцелуи или на различные игры с ним?
Мать. На то и другое одинаково.
Д-р Б. Возможно, хотя я в этом не уверен. Можно
доказать, что младенец, как правило, не отвечает улыб-
кой, когда его целуют в губы или в щеки, не прижи-
мая его при этом к себе с подобающей нежностью,
чаще бывает наоборот.
Мать. Многое зависит от того, как его целуют.
Целуя ребенка в спинку или шею, его тем самым
щекотят, а детям это нравится.
Д-р Б. Несомненно. Но ведь это, по существу, ще-
котание? Вы щекотите его губами, а не пальцами,
поскольку это приятнее вам самим.
Мать. Но ребенку это нравится.
Д-р Б. Конечно, ребенку нравится, когда его щеко-
тят! И достигается ли это прикосновением губ или
пальцев, реакция ребенка одна и та же.
Мать. О, до меня дошло, что я целую потому, что
это доставляет мне удовольствие, да и ребенку при-
ятно.
Д-р Б. Стало быть, вы целуете ради собственного
удовольствия, а не ради ребенка. Младенцу щекота-
ние приносит, по крайней мере, такое же удовлетво-
рение, как и поцелуи. Отсюда можно сделать вывод,
что поцелуи служат удовлетворению матери, а не
ребенка. Разумеется, при целовании до ребенка до-
ходит какой-то отзвук страстного желания, для кото-
рого он еще далеко не созрел. Как известно, потреб-
ность целоваться естественным путем приходит лишь
с половой зрелостью. (Эта фраза вызывает ропот
смущения и сомнений.)
156
Глава III. Вы действительно настолько иной?
Д-р Б. Своим личным примером, тем, что вы дела-
ете, вы провоцируете преждевременную эротическую
реакцию, которая никак не соответствует возрасту
ребенка. Поначалу для него это просто щекотание —
все равно чем, пальцами или губами. Вскоре ребе-
нок начнет задаваться вопросом: «Почему мама де-
лает это губами?», ведь рука более подошла бы для
целей стимуляции.
Мать. Дело не только в этом. Они тоже чувству-
ют, что ты испытываешь удовольствие.
Д-р Б. И поэтому им хочется подражать. Таким
образом у детей пробуждается преждевременная сек-
суальность. Типичная реакция младенца имеет общий,
а не специфический характер. Как известно, в прояв-
лении этой реакции участвуют не только глаза или
губы, она выражается всем организмом. Это соответ-
ствует возрасту малыша. Когда мы становимся стар-
ше, наши реакции во всех сферах, в том числе и в
сексуальной, приобретают все более специализиро-
ванный характер. Таков процесс развития. И точно
так же, как мы можем преждевременно приучить ре-
бенка заботиться о себе, самому одеваться, мы можем
преждевременно навязать ему целование. Ио с поце-
луями дело обстоит таким образом, что если уж на-
чали этим баловаться, то прекратить это нелегко.
Вторая мать. А как быть, если ребенка целуют,
когда ему больно? Со временем это становится ри-
туалом.
Д-р Б. Если ему больно, вы с таким же успехом
можете подуть на больное место! Почему нельзя сде-
лать ритуал из этого? В конце концов боль — жгу-
чее ощущение, а подув, вы охладите кожу.
Мать. Как раз в последние дни наша малышка
стала реагировать на слова: «Поцелуй меня». Тут она
нас облизывает. Меня она целует не так часто, как
157
Любим ли я...
отца, вероятно, потому, что он производит на нее бо-
лее сильное впечатление. Сейчас ей четырнадцать
месяцев, и я спрашиваю себя, не вызвана ли нами
преждевременная сексуальность?
Д-р Б. Думаю, что так, хотя «сексуальность» при-
менительно к четырнадцатимесячной малютке слиш-
ком сильное слово. Не будем преувеличивать. Я хотел
лишь, чтобы вы поняли принцип. Свою симпатию ре-
бенок должен выражать не по-взрослому, как, напри-
мер, поцелуями, а на свой собственный детский манер.
Мать. Мы, конечно, поощряли это, так как нахо-
дили очень милым. Я-то вижу, что она свою симпатию
выражает иначе. Обычно, она подходит к кому-ни-
будь, обхватывает ручонками ноги.
Д-р Б. Это прекрасно. Как вы знаете, при нормаль-
ных половых отношениях поцелуй — это преддверие
петтинга, то есть возбуждающего соприкосновения тел,
а вслед за этим — и полового акта. Следовательно,
можно задать себе вопрос: хотим ли мы, чтобы ребе-
нок привык к состоянию этой первой стадии и, едва
успев стать подростком, испытывал бы искушение
жить половой жизнью? (Всеобщий ропот, выража-
ющий удивление, сомнения, неодобрение.)
Мать. Вы считаете, что тут до секса рукой по-
дать?
Д-р Б. Тут до секса еще далеко. Но вы сделали
кое-какие шаги в этом направлении. Я не говорю,
что это непременно к чему-то приведет. Так что ж,
неужели поэтому можно начинать такой путь?
Мать. Вы думаете, поцелуй действительно может
возбуждающе действовать на нее?
Д-р Б. На вас он, бесспорно, действует так. Вот
почему вы и делаете это. Не правда ли?
Мать. Это достигается и поглаживанием.
158
Глава III. Вы действительно настолько иной?
Д-р Б. Верно. Но поглаживание не имеет столь
сильной сексуальной окраски, по крайней мере, в боль-
шинстве случаев.
Мать. А если я нежно обнимаю ребенка, это тоже
из той же оперы?
Д-р Б. Нет, это не имеет специализированной на-
правленности, и как раз к этому я и веду разговор.
До тех пор, пока вы не отдаете предпочтения какой-
то определенной телесной сфере, все в полном по-
рядке. Рот для ребенка — не будем говорить о при-
еме пищи — такая же часть организма, как и нос,
рука или ладонь. Если к нему относятся именно в
таком плане, не возникает сверхсильных ощущений.
Мать. Но ведь поцелуи вошли во всеобщий со-
циальный обиход. Например, целуют животных, да-
мам целуют ручки, при встречах целуются родствен-
ники. Это же общепринятое явление.
Д-р Б. Я хотел бы, чтобы вы еще раз восстанови-
ли в памяти то, что ощущали в детстве. Помните ли
вы ощущения, которые испытывали, когда вас цело-
вали взрослые? Какие эмоции это вызывало, пози-
тивные или негативные? Становились ли эти ощу-
щения сильнее, когда вас целовали в губы или когда
вас призывали поцеловаться? Если да, то я хотел
бы задать вопрос: основана ли реакция вашего ре-
бенка на квазисексуальном возбуждении или же она
результат какой-то более широкой связи? Своим ре-
бенком распоряжаетесь вы сами, значит, вы можете
сказать, каким вы хотите его вырастить. Я не могу
посоветовать вам, что именно вы должны делать, я
могу лишь указать на возможные последствия ва-
ших действий.
Вторая мать. Странно. Когда ребенок пойдет в
школу, он будет беспощадно высмеян, если начнет
Целовать одноклассников или как-то в этом роде
159
Любим ли я...
выражать свою симпатию. Это ведь только запутает
ребенка.
Д-р Б. Ребенка это не запутает. Позвольте мне при-
вести пример из моей практики в ортогенической
школе. Поступавшие к нам дети в значительной степе-
ни страдали ослаблением положительных эмоций, глав-
ным образом, чувства симпатии. Они чувствовали себя
отверженными. И хотя эти дети были почти уверены,
что никто и нигде не приветит их, нам удавалось, за
исключением единичных случаев, изменить их эмоцио-
нальный настрой, убедить, что мы их любим, даже очень
любим. При этом мы никогда не целовали их.
Правда, был случай, когда некая воспитательница
оказалась настолько глупа, что начала целовать од-
ного мальчугана, и хотя в губы она его не целовала,
его реакцией было слово, которое — да простят мне
дамы — часто встречается на заборах, а также требо-
вание совершить то, что оно означает. Это была его
непосредственная реакция. Конечно, никто особо не
занимался его воспитанием, он отличался, так ска-
зать, полной социальной неотесанностью. Поэтому
ничто нс стесняло его в выражении чувств и жела-
ний. Кстати, мальчику было шесть лет.
Мать. Значит ли это, что у него наблюдалось
определенное плотское возбуждение?
Д-р Б. Ну, конечно! И даже очень зримо!
Мать. Но ведь ребенок должен достичь опреде-
ленного возраста, чтобы додуматься до этого? Не
так ли?
Д-р Б. Нет, как известно, рот — особо восприим-
чивый участок плоти. Если в силу трения тут дости-
гаются определенные ощущения, то они гораздо силь-
нее действуют куда более возбуждающе, чем при
касании других частей лица или тела. Целуя своего
ребенка в губы, вы возбуждаете его сильнее, чем, если
160
Глава III. Вы действительно настолько иной?
бы целовали его, например, в затылок. Хотя, надо
полагать, ребенка поцелуй в губы возбуждает не в
такой степени...
Вторая мать. ...как если бы целовал сам ребе-
нок!
Д-р Б. Да. И если бы он подражал вам. Поэтому я
более решительно возражаю против того, чтобы ребе-
нок целовал родителей, чем против родительских
поцелуев. Но поскольку первое часто является след-
ствием последнего, я считаю, что родители поступи-
ли бы более разумно, если бы ограничили себя в
подобных проявлениях нежности.
Вторая мать. Но как это обойти? Как вести себя
дома, когда ребенок немного подрастет? Разве мож-
но вообще избежать этого — целовать своего ребен-
ка? Ведь жены целуют мужей на глазах у детей, а
кому не доводилось просто брать ребенка на руки и
целовать?
Д-р Б. А почему бы вам не объяснить ребенку, что
это подобает делать мужчине и женщине?
Вторая мать. Разумеется.
Д-р Б. Хорошо. Пойдем еще дальше. Я бы сказал,
что это свойственно отношениям мужа и жены.
Вторая мать. А он не почувствует себя отверг-
нутым?
Д-р Б. Боже мой! Разве он женат на вас? Мы
рассуждаем об эдиповом комплексе и всех связан-
ных с ним заморочках, а потом втягиваем в них ре-
бенка, поскольку думаем, что все, что мы делаем с
супругом, надо точно так же проделывать и с ребен-
ком, иначе он якобы почувствует себя отверженным.
Вторая мать. Но как воспрепятствовать тому,
чтобы ребенок целовал кого-то?
Д-р Б. Не знаю. Думаю, нет такой необходимости,
если вы уже не приучили ребенка к этому. В дет-
6 Бруно Беттельгейм 161
Любим ли я...
ском саду ребенок видит, как целуются другие дети, и
порой сам пробует. Так делали и мои дети, я не воз-
ражал. Разумеется, я не отталкивал их, но и не выра-
жал особого одобрения. Мне больше нравилось, когда
они обнимали меня, карабкались на меня. Они зна-
ли это, им тоже это нравилось больше, чем целоваться.
Тем не менее, им пришлось испробовать и поцелуи,
поскольку они видели, как целуются другие, но им
было больше по душе, когда их обнимали или таска-
ли на закорках. И я думаю, что когда вы предоставите
ребенку сделать выбор между поцелуями и удоволь-
ствием посидеть на закорках, он выберет последнее,
если ему не внушили, что поцелуй это нечто особен-
ное. Так что на самом деле любят ваши дети?
Вторая мать. В таком случае вы решили бы в
пользу либо равнодушной, либо отрицательной по-
зиции. Не так ли?
Д-р Б. В пользу позиции решить нельзя. Она или
есть, или ее нет. Могу вам лишь посоветовать при-
держиваться своей собственной позиции, а не изме-
нять ей время от времени ради проб и эксперимен-
тов. Иногда мы сознаем необходимость изменить нашу
позицию. И если ваша позиция изменится, то не по-
тому, что я вам тут что-то рассказал, а по вашему
внутреннему убеждению, когда вы будете уверены,
что сидеть на закорках доставляет ребенку больше
удовольствия, чем поцелуи. Но это пойдет на пользу,
если вы действительно будете действовать по внут-
реннему убеждению. Больше я ничего сказать не могу.
Четвертая мать. А можем мы сейчас поговорить
о другом?
Д-р Б. Да, конечно.
Четвертая мать. Недавно мой сын открыл для
себя различие между мальчиками и девочками и
повел себя иначе, чем я ожидала.
162
Глава III. Вы действительно настолько иной?
Д-р Б. С этим сталкиваемся мы все. Мы готовим-
ся к каким-то определенным реакциям, а дети ведут
себя вопреки нашим ожиданиям.
Четвертая мать. Со мной так и было. Мне при-
шлось присматривать за маленькой девочкой из подъ-
езда напротив. Мне дали ее примерно на час, а мой
двухлетний Марк в это время как раз учился само-
стоятельно мочиться и направился к ванной. Я от-
крыла ему дверь, и он сделал свое дело, естественно,
стоя. Тут приспичило и девочке, я взяла ее на руки
и хотела посадить. А он говорит: «Нет, она тоже долж-
на стоять». Слово за слово и...
Д-р Б. Расскажите поподробнее.
Четвертая мать. Я сказала ему, что Джени не
может это делать стоя, она маленькая девочка и долж-
на садиться. «Почему?» — спросил он. — «Потому,
что у Джени нет такой штучки, как у тебя». Больше
я ничего не сказала, но он был сильно озадачен. Между
прочим, у него есть маленькая сестренка, и, видимо,
он еще не наблюдал, как это делает она, а если и
наблюдал, то не подавал вида.
Д-р Б. Он надеется, что у маленькой сестры это
еще вырастет.
Четвертая мать. Вполне возможно, ведь он за-
водил речь о том, что у нее нет зубов.
Д-р Б. В книгах это именуется проекцией по вер-
тикали.
Четвертая мать. Я, конечно, сказала ему, что зубы
у нее еще вырастут, но я вижу, что это встревожило
его.
Д-р Б. В подобном случае, и если он к тому же
кажется встревоженным, я бы просто спросил: «А
чем еще она отличается от тебя?»
Четвертая мать. Вы сами затеяли бы такой
разговор? Я-то как раз не была уверена, как мне луч-
ше поступить.
163
Любим ли я...
Д-р Б. Я не говорил, что вы сами должны начи-
нать нечто подобное, но если уж он заводит речь о
зубах, которые в сравнении с пенисом составляют
очень небольшую часть организма, он мог бы выска-
заться и на сей счет. Он умен, наблюдателен, и раз уж
он заметил отсутствие зубов, мы должны исходить из
того, что он заметит и отсутствие чего-то другого.
Четвертая мать. А что делают, когда маленький
мальчик просто утверждает, что у маленькой девоч-
ки есть пенис?
Д-р Б. Это теоретический или практический во-
прос?
Четвертая мать. Он на самом деле производит
такое впечатление, что несколько сбит с толку... и
поскольку я подумала, что он встревожен из-за Дже-
ни, я сказала ему: «Ни у одной маленькой девочки
нет пениса, а у каждого маленького мальчика есть, а
ты — маленький мальчик». Но с тех пор у него по-
явилось желание садиться для отправления нужды,
как девочка, и его явно беспокоит то, что у него пе-
нис. Я предположила, что причина опять-таки в на-
шей крошке. У нее нет этого органа, а она, несомнен-
но, пользуется какими-то преимуществами.
Д-р Б. Весьма небезосновательное предположение.
Может быть, он уже созрел для детского сада. Вы
думали об этом?
Четвертая мать. Да, я подумывала о том, не от-
править ли его этой осенью.
Д-р Б. Да, я полагаю, в детском саду позаботятся
о том, чтобы он правильно все понял.
Четвертая мать. Кроме всего прочего, я ему объ-
яснила, что у папы тоже есть пенис, но беда в том, что
в нашей округе не хватает маленьких мальчиков. Что
же мне, оставить все, как есть, до тех пор, пока он не
пойдет в садик?
164
Глава III. Вы действительно настолько иной?
Д-р Б. Да. Вы можете ему что-то разъяснить, но
будьте очень осмотрительны, и если он пожелает
справлять нужду сидя, не мешайте ему! Или разре-
шите делать ему это стоя, если он опять-таки так
захочет.
Четвертая мать. Мне бы просто хотелось, чтобы
он чувствовал себя хорошо таким, каков он есть.
Д-р Б. Да, но на сей счет у него имеются сомнения.
И как раз по тем причинам, которые вы правильно
объяснили: ему кажется, что девочка находится в
лучшем положении, поскольку мама уделяет ей боль-
ше времени и так далее. Мы должны переубедить,
ободрить его тем, что, с одной стороны, как вы уже
сделали, указываем ему на его принадлежность к
мужской половине человечества и на то, что под силу
лишь мальчикам и мужчинам.
Здесь (вновь обращаясь ко всей группе) вы нахо-
дите ответ на первоначальный вопрос: «Как выразить
свою любовь к ребенку». Мама, с которой мы только
что разговаривали, выражает свою любовь тем, что
помогает мальчику, а не поцелуями. И в этом случае
он гораздо сильнее ощущает доброе к себе отношение,
нежели когда мать обнимает его. Всевозможные объ-
ятия не «докажут» ребенку вашей любви, для него
они лишь доказательство того, что вы действуете из
потребности удовлетворить собственные чувства.
Все вы, наверно, знаете таких обожателей, которые
увиваются вокруг вас, когда вы красиво одеты и ве-
ликолепно настроены, но они моментально теряют к
вам интерес, как только вы впадете в уныние и лиши-
тесь внешнего блеска. Вам хорошо известно, что эти
мобильные любовники не на многое годятся, ведь они
лишь выказывают свою симпатию, но не чувствуют ее.
Или выражают ее только потому, что влюблены (до
поры, до времени), а не потому, что вы нуждаетесь в
165
Любим ли я...
ней. Если кто-то действительно увлечен вами, то, мо-
жет быть, его чувство к вам и желание помочь даже
усилится, когда надо решить какую-то проблему... когда
вам плохо. Даже, когда вы сердитесь.
Ребенку более необходимо ваше «нет», если к
тому вынуждают обстоятельства, чем ваше одобре-
ние, о котором вы где-то вычитаете. Если ребенок
услышит от вас одобрительный отзыв, когда освоит
новое слово, это очень хорошо, но, право же, крайней
необходимости в этом нет. Уже вскоре после освое-
ния первых слов он начинает понимать, что приоб-
рел нечто полезное для всех случаев жизни незави-
симо от того, одобряете вы его или нет. Но если вы
все же говорите ребенку «нет» или вынуждены что-
либо запрещать, ему требуется ваше понимание и
доброе отношение.
Когда у ребенка возникают проблемы с отправ-
лением нужды или определением полового разли-
чия и вы ведете с ним об этом разговор, то это и
есть практическое доказательство вашей любви, а не
«демонстрация» заботы и внимания. Ребенок очень
сильно ощущает вашу готовность помочь и степень
этой помощи прежде всего в тех случаях, когда ему
плохо или трудно. Тем самым он угадывает вашу
позицию и составляет представление о ней. И это
достигается отнюдь не благодаря тому, что в книгах
именуется выражением симпатии в виде нежных
объятий и тому подобного. Это хоть и хорошо, но
лишь до тех пор, пока не подменяет действительной
помощи. Когда ребенку достается только первое, в
его глазах вы выглядите никем иным как надува-
тельницей или обманщицей. Это означало бы, что
ребенку дают нечто не очень нужное, а поистине не-
обходимым обделяют, это и называется мучением.
166
Глава III. Вы действительно настолько иной?
В этом вопросе: «как выражать свою симпатию
ребенку» царит такая неразбериха — к счастью, в
теории, а не в практике, — что я, смею полагать, сослу-
жил вам полезную службу, подробно остановившись
на возникшем в ходе обсуждения вопросе. В следую-
щий раз мы поговорим о действительно неотложных
для вас проблемах, например, о рождественских по-
купках, если хотите.
5. Смысл удовольствия
Мать. Мне хотелось бы, чтобы вы чуть поподроб-
нее рассказали об употреблении пустышки. Я не очень
хорошо представляю, как ею пользуются и зачем?
Д-р Б. Преимущественно суют в рот!
Мать. У меня месячный сынишка и девочка без
малого двух лет. Старшей мы тоже давали пустыш-
ку, когда она была совсем маленькой, но только тогда,
когда она слишком уставала бодрствовать. Но она уже
больше не хочет сосать пустышку, требует рожок, без
рожка спать не ложится, она использует его в качест-
ве пустышки.
Д-р Б. Это лишь предположение, но продолжайте.
Мать. Я хотела бы знать, может быть, тем самым
чересчур поощряется потребность в сосании? Или
скажем так: если давать младенцу пустышку, не слу-
чится ли так, что он всегда будет нуждаться в ней?
Лори производит такое впечатление, что готова со-
сать вечно.
Д-р Б. О, может случиться, что позднее вы перей-
дете к бутылке пива. Ход развития, обычно, таков:
от молочной бутылки к бутылке лимонада, колы,
167
Любим ли я...
затем — пива. Нередко все венчает бутылка виски, и
это мы называем человеческим прогрессом.
Мать. Бывают такие моменты, когда я не имею
возможности постоянно хлопотать вокруг малень-
кого и вынуждена либо оставлять его орущим, либо
дать ему пустышку. Мне ведь надо еще и о дочке
заботиться. Поэтому я и задумалась, правильно ли
отделываться пустышкой?
Д-р Б. Какие тут «за» и «против»?
Мать. Я смотрю на это так: если есть возможность
сразу сунуть ему в рот пустышку, для меня это боль-
шое облегчение. Вот я и думаю, если часто давать пус-
тышку — не во вред ему, то я не имею ничего против.
Д-р Б. Теперь я понимаю ваш вопрос и думаю,
что он весьма немаловажен: следует ли отказаться
от пустышки, если она служит лишь средством об-
легчить заботы матери?
Мать. По возможности я стараюсь справиться
без нее, даю пустышку, когда это необходимо.
Д-р Б. Вот перед нами снова грандиозная про-
блема: когда это необходимо?
Мать. Ну, когда мне надо сделать что-то опреде-
ленное. Например, когда приходится менять пеленки
Лори. Но мне всегда трудно решиться.
Д-р Б. Поэтому мне хотелось бы обсудить этот
вопрос. С одной стороны, ребенку можно давать пус-
тышку, если он капризничает, не засыпает, а матери
тяжело с ним возиться, убаюкивать его и так далее.
С другой стороны, можно ему просто сунуть в рот
пустышку только для того, чтобы передохнула мать.
И кто знает, как тут определить меру?
Вторая мать. Своей малютке я начала давать
пустышку, когда девочке было всего десять дней, по-
тому что она кричала все ночи напролет. Я заметила,
что с пустышкой она не плачет. Когда мы видели, что
168
Глава III. Вы действительно настолько иной?
она хочет есть, пустышку не давали, вспоминали о
ней только ближе к ночи.
Д-р Б. Послушайте, милые мои, вот что меня инте-
ресует. Когда я только начал эти занятия, а прошло с
тех пор, если не ошибаюсь, три года, по поводу пус-
тышки всегда звучали самые разноречивые сужде-
ния. Так что же случилось? Разве я однозначно вы-
сказался в пользу пустышки, а вы не осмеливаетесь
говорить то, что думаете? Или мир, действительно,
так изменился? (Смех и критические реплики.)
Третья мать. Я никогда не использовала пустыш-
ку. Есть ли в ней вообще какая-то необходимость?
Четвертая мать. Я тоже так думаю. Ведь можно
же заменить ее чем-то другим: дать глоток воды или
положить на животик. Вы не пробовали?
Мать. Да все это я делаю. Только часа через два
или три после кормления опять хватаю пустышку.
Четвертая мать. Ну... я не знаю. Лично я никог-
да ею не пользуюсь, и у меня никогда не было с этим
таких уж трудностей.
Д-р Б. Да, но это не аргумент. Ведь то и дело
приходится слышать: я поколачиваю ребенка, я став-
лю его в угол, я запираю его в чулане, и это не создает
для меня никаких проблем.
Четвертая мать. А зачем вообще приучать к
пустышке? Если ребенок не знает, что это такое, он
и не просит.
Д-р Б. Верно! Если ребенок не знает, что такое
демократия, зачем его приучать к ней! Он не будет
требовать то, чего не знает.
Четвертая мать. Ну, демократия и пустышка...
разные вещи.
Д-р Б. Почему же? Принцип тот же самый: если
что-то тебе неведомо, так и потребности в этом нет.
Зачем приучать? Зачем, например, прививать вкус к
демократии?
169
Любим ли я...
Третья мать. В общем, я никогда не давала пус-
тышку. Когда я видела, что ребенок хочет есть, я бра-
ла рожок с маленькими дырочками на соске, это
вполне заменяло рожок.
Д-р Б. Но если это почти одно и то же, то поче-
му не дать пустышку?
Третья мать. Мне все равно. Но моему ребенку
постоянно хотелось есть, и он очень жадно сосал. И
я не понимаю, зачем малышу, у которого такой аппе-
тит, обязательно давать какой-то эрзац — пустышку
или что-то в этом роде.
Вторая мать. Во всяком случае остается откры-
тым такой вопрос: когда ребенок нуждается в пус-
тышке, а когда просто в успокоении? Как это опреде-
лить?
Четвертая мать. Некоторые педиатры советуют
просто дать успокоительное средство и уложить в
постель.
Вторая мать. Но это разные вещи. Иногда ребе-
нок нуждается в успокоительном средстве, а иногда —
в пустышке.
Д-р Б. Минутку! Ребенок не нуждается ни в ка-
ких успокоительных средствах.
Вторая мать. Я имела в виду детей с нарушени-
ями сна или больных, в общем что-то такое.
Д-р Б. Да, больным детям, конечно, нужны лекар-
ства. Если ребенок болен и для лечения необходимо
успокоительное средство, нет вопросов. Но вы не мо-
жете утверждать, что в нем нуждается здоровый ре-
бенок.
Мать. Это имеет весьма косвенное отношение к
вопросу о пустышке, речь идет о сосании.
Д-р Б. Все, что связано с сосанием, и есть тема
нашего сегодняшнего разговора.
170
Глава III. Вы действительно настолько иной?
Мать. Но ведь в этой потребности дети прояв-
ляют себя, очень по-разному?
Д-р Б. Да, дети вообще очень разные, и в отноше-
нии этой потребности тоже.
Мать. Могли бы вы определить это как вожде-
ление?
Д-р. Б. Да, сколь ни странно это прозвучит, мла-
денцы испытывают вожделение.
Мать. А что вы можете сказать об этих вожделе-
ниях?
Д-р. Б. Не знаю. Пока мне ничего не хотелось бы
говорить. Сначала я хотел бы послушать вас. Если я
и хочу что-то сказать, то еще успею сделать это. По-
верьте! Но прошу высказываться только тех, кто не
обсуждал этот вопрос со мной раньше, поскольку
вновь присоединившиеся к нашему кругу тоже же-
лают кое-чему поучиться без подсказок.
Мать. Мне кажется, что пустышка — это интер-
претация матерью потребностей ребенка.
Д-р. Б. Что вы имеете в виду?
Мать. То, что в семьях, где все соответствуют друг
другу, а матери не выходят из душевного равнове-
сия, и установлены добрые отношения матери и
ребенка, детям, видимо, и не требуется никакой пус-
тышки.
Д-р. Б. Много ли вы знаете семей, где все соот-
ветствуют друг другу, а матери всегда уравновешен-
ны?
Вторая мать. И как может мать установить доб-
рые отношения с новорожденным?
Д-р. Б. Минутку. Что такое соответствие друг дру-
гу? Я не пользуюсь этим выражением, но слышу его от
моих студентов, а теперь вот от вас. Если вы уже упо-
требляете какое-то особенное выражение, вы должны
объяснить, что имеете в виду. Что такое соответствие?
171
Любим ли я...
Мать. Соответствие?
Д-р. Б. Да... Вы говорили о семьях, где все и, ко-
нечно же, мать и ребенок соответствуют друг другу.
Мать. Это, на мой взгляд, такой характер отно-
шений.
Д-р. Б. Что такое отношения вообще? Они с неба
падают?
Мать. Нет, они существуют между матерью и
ребенком.
Д-р. Б. И как они возникают?
Мать. Благодаря тому, насколько заботятся о ре-
бенке.
Д-р. Б. И благодаря тому, насколько ребенок за-
ботится о ком-то.
Мать. Да, может быть и такое.
Д-р. Б. Давайте без шуток... Извините... Как ребе-
нок может о ком-то заботиться?
Мать. Я уверена, что маленький ребенок заботит-
ся о своей матери, не в физическом смысле, естест-
венно...
Д-р. Б. Стало быть, бедный младенец должен за-
ботиться о своей матери. Ну, хорошо. А что такое «со-
ответствие»? Вы все использовали это выражение.
Что значит «соответствовать друг другу»?
Мать. Это значит — ладить в любой ситуации.
Д-р. Б. Верно. Ну, а если вы заговорили с кем-то
в трамвае, можно ли говорить о соответствии?
Мать. (Жест отрицания.)
Д-р. Б. Почему же?
Мать. Это кратковременная, мимолетная ситуация.
Д-р. Б. Правильно. Так что же необходимо для
соответствия?
Мать. Время.
Д-р. Б. Длительное время... это верно! Соответ-
ствие — процесс взаимодействия двух или более
172
Глава 111. Вы действительно настолько иной?
индивидов, требующий протяженности во времени.
Так ведь? Десяти дней для этого недостаточно.
Вспомните, как строились ваши отношения с му-
жем! И что еще необходимо для соответствия, для
лада?
Мать. Тесный контакт.
Д-р. Б. Между кем и кем?
Мать. Между матерью и ребенком.
Д-р. Б. Но когда говорят, что два человека ладят,
умеют приспособиться друг к другу, чего следует
ожидать от обоих из них?
Мать. Взаимных уступок, способности не только
брать, но и давать.
Д-р. Б. Правильно. Но когда один из них совер-
шенно не считается с другим, мы это называем... как?
Мать. Тирания.
Д-р. Б. Верно. Или как-то в этом роде. А теперь
скажите: возможно ли взаимоприспособление меж-
ду матерью или ребенком?
Мать. Нет.
Д-р. Б. Поскольку ребенок не обладает свободой.
Он может кричать, но не в состоянии объяснить, по-
чему. Предположим вы даете ему пустышку, он мо-
жет принять ее или не принять. Но если вы не даете
ему пустышку, он не в силах ничего поделать. Как
видите, ваше утверждение о некоем чудесном соот-
ветствии, взаимоприспособленности оказывается не-
оправданным.
Мать. Может быть, я выбрала неудачное слово.
Д-р. Б. Нет, вы выбрали неудачную мысль. Ведь
говоря: «Мой ребенок соответствует мне», вы исполь-
зуете благовидную формулу для совершенно иного,
имея в виду: «Мой ребенок делает то, что хочется
мне». Но поскольку нам неприятно признавать за
собой такие мысли, мы прибегаем к неким деликат-
173
Любим ли я...
ным выражениям и обманываем себя в том, что ка-
сается наших реальных действий по отношению к
ребенку.
Нельзя говорить о соответствии, взаимоприспо-
собляемости матери и ребенка, так как подобного
вовсе не существует, ибо ребенок не располагает не-
обходимой свободой. Никакого соответствия не мо-
жет возникнуть в первые недели жизни ребенка.
Когда в семье появляется новорожденный, в ней про-
исходит нарушение устоявшегося равновесия. Но
выходит, вы и ваш муж настолько святы, а ваш мла-
денец — такое совершенство, что вы можете соответ-
ствовать друг другу.
Давайте смотреть на вещи реально: как бы ни
любили мы своего малыша, с появлением ребенка
перед всеми членами семьи встают серьезнейшие
проблемы, изменение всего уклада жизни. Вы вдруг
лишаетесь возможности спать всю ночь напролет, а
вы знаете, каково это. Некоторые младенцы очень
много кричат и требуют всего вашего внимания и
не только его. Это тяжелейшая проблема. Видимо,
самая тяжелая, если не говорить о проблеме брака.
Брачным отношениям предшествует определен-
ная подготовка. Будущие супруги вместе куда-то
выходят, все больше общаются друг с другом, это
весьма длительный процесс. И, можно предположить,
оба имеют определенную возможность влиять на ус-
тановление того самого соответствия, которое необ-
ходимо в семье. У ребенка же вообще нет никаких
возможностей, и, следовательно, он не в состоянии —
по крайней мере, какое-то время — влиять на взаимо-
отношения в семье. В связи с пустышкой, о которой
малыш не может сказать, хочет он ее или нет, воз-
никает вопрос: почему он вообще должен нуждать-
ся в ней?
174
Глава III. Вы действительно настолько иной?
Третья мать. Моему — три месяца. Ест он, что
называется, за обе щеки и, несмотря на это, все время
сосет палец или кулачок.
Д-р. Б. А вы, видимо, уравновешенная, способная
к адекватному соответствию мать?
Третья мать. Н-н-нет... не сказала бы. Я и успо-
каиваю его, я и рожок даю, а он все равно сосет па-
лец, громко причмокивает, так, что слышно в другой
комнате. И я не знаю, на пользу ли ему это сосание?
Д-р. 5. Так или иначе, вы тут ничего не можете
применить.
Третья мать. Значит ли это, что здесь есть про-
блема? Я имею в виду: не помогла бы при этом пус-
тышка?
Д-р. Б. На мой взгляд, пустышку легче содержать
в чистоте, чем палец ребенка, она мягче, а пальцу при
замене на пустышку уже не грозит раздражение кожи.
Поэтому я — за пустышку. Конечно, палец точно так
же годится для сосания. И все же, если мы едины в
понимании сосания — а это еще не факт — я сторон-
ник пустышки по уже названным причинам. Кроме того,
ее форма более удобна с точки зрения самого механиз-
ма сосания и вызывает меньшие деформации нёба.
Четвертая мать. А меня, доктор Беттельгейм,
интересует, служит ли пустышка какой-то реальной
цели?
Д-р. Б. А курение, если оставить в стороне инте-
ресы табачной индустрии, служит реальной цели?
Четвертая мать. Думаю, что да. Не для всех, но
для отдельных курильщиков, мне кажется.
Д-р. Б. И какова же эта цель?
Четвертая мать. Расслабление.
Д-р. Б. Верно. Значит, расслабление — реальная
Цель?
Четвертая мать. Да.
175
Любим ли я...
Д-р. Б. Почему же вы не допускаете ее для пус-
тышки? Это можно понять из вашего вопроса. Не я
же вложил его вам в уста.
Четвертая мать. Я только хотела узнать ваше
мнение. Мне кажется, у меня об этом свои представ-
ления...
Д-р. Б. Если вы считаете, что расслабление для
тех, кто в нем нуждается, является разумной целью,
и если вы говорите, что сосание и курение служат
этой цели и служат лучше, чем, например, морфий
или виски, почему же не согласиться с этим? Если
человеку нужно релаксирующее средство, я думаю,
мы можем сойтись на том, что жевательная резинка
и виски в этом смысле вполне пригодны.
Коль скоро вы с этим согласны, мы должны за-
даться вопросом: какие из мыслимых успокоитель-
ных средств можно давать младенцу, который, как
нам кажется, нуждается в успокоении? Я счел бы
глупостью навязывать пустышку всегда спокойному
и довольному ребенку. Правда, я не знаю ни одного
младенца, который бы никогда не кричал. Но если
мы все же исходим из этих фактов, мне непонятно,
почему вы спрашиваете. Если же ваш ребенок дает
повод думать, что ему необходимо снять напряжение,
и если вы не имеете ничего против жевательной
резинки, считая ее более приемлемой, чем виски, по-
чему надо отвергать пустышку?
Четвертая мать. На мой взгляд, тут не может
быть возражений. Правда, я часто давала своему чуть-
чуть попить, — глоток воды — и это действовало
как пустышка. Получается то же самое.
Д-р. Б. Нет, не то же самое! Зачем вы даете ему
воду, когда он не хочет пить?
Четвертая мать. Такое впечатление, что он оста-
ется этим доволен.
176
Глава III. Вы действительно настолько иной?
Д-р. Б. Откуда вы это знаете? Откуда вы знаете,
что он был бы менее удовлетворен пустышкой? А
ведь при этом пищеварительный тракт не перегру-
жался бы излишком воды.
Четвертая мать. Мне кажется, дети иногда в этом
нуждаются. У меня создалось впечатление, что мой
доволен.
Д-р. Б. Но почему вы считаете, что такой способ
предпочтительнее?
Четвертая мать. Я не говорю, что предпочти-
тельнее, но не могу сказать, почему я так делаю.
Д-р. Б. Давайте рассуждать так, когда что-то жуют
(например, резинку), то это просто жевание, в то время
как что-то другое (например, виски) содержит вещест-
ва, в которых нет никакой потребности. Что бы вы пред-
почли? Что, на ваш взгляд, разумнее, целесообразнее?
Четвертая мать. Все, что служит соответствую-
щей цели.
Д-р. Б. Но и только! Без всяких добавок, без вся-
ких веществ, которые не имеют с этим ничего общего.
Хотя, возможно, ребенок действительно хочет воды,
чего мы, правда, еще не установили. Мы знаем только,
что ребенок хочет сосать. Почему же в таком случае
ему приходится еще и глотать воду? Вот мой во-
прос. Просто непостижимо. Может быть, крошка хо-
чет всего лишь сосать и не хочет пить. Почему вы
говорите: «Я давала ему воду вместо пустышки», не
зная, чего он хотел?
Четвертая мать. Тут я признаю вашу правоту.
Д-р. Б. Вот этого вам не следовало бы говорить,
потому что ваши действия свидетельствуют об об-
ратном, следовательно, вы, должно быть, имеете ка-
кие-то веские причины для подобных действий. Что-
бы давать ребенку вместо пустышки воду, надо иметь
серьезные причины. Ради экономии времени — сей-
177
Любим ли я...
час уже поздний час — я позволю себе лишь намек-
нуть, что это могут быть за причины. Вы следуете
пуританской традиции в Америке, отсюда позиция:
сосание пустышки вполне допустимо, если служит
некой практической цели, но если цель его — удо-
вольствие, это дурно и непозволительно. Согласно
нашим пуританским традициям ребенок должен сна-
чала поесть, а потом уж может и насладиться соса-
нием, несмотря на то, что в данный момент он и есть-
то не хочет, да ему это и не нужно, и от излишка
пищи лишь перегружается желудок.
Мы постоянно сталкиваемся с этим. В силу своей
работы я часто вижу детей... У одного ребенка избы-
ток веса держится на уровне сорока фунтов, посколь-
ку он так воспитан, что способен только жевать, пе-
режевывать все, что ни попадет в рот. Есть — это
нормально, но жевать и не есть — вредная привыч-
ка. Поэтому бедное дитя, которому привили столь
сильную потребность в жевании, и имеет лишний вес
в сорок фунтов. Он уже еле двигается. Но не изволь-
те беспокоиться! Коль скоро он ест, почему бы ему
не жевать до бесконечности?
Четвертая мать. Но в школе учителя запреща-
ют детям жевать резинку.
Д-р. Б. Это объясняется очень просто. Для того,
кому не дозволено этим баловаться, сущее мучение
видеть, как жуют другие. А так как себе он этого поз-
волить не может, то вынужден запрещать другим.
Четвертая мать. А как быть, когда потребность
не удовлетворена и ребенок начинает жевать даже
игрушки, если они не железные?
Д-р. Б. Нет. Дело обстоит иначе. Это хоть и мож-
но соотнести с потребностями, но удовлетворения не
дает. Мы опять-таки сталкиваемся все с той же по-
зицией: ребенку дозволено жевать, но получать удо-
178
Глава III. Вы действительно настолько иной?
вольствие нельзя. Не могу понять, почему {обраща-
ясь к четвертой матери), чтобы насладиться соса-
нием, бедный ребенок должен еще и давиться водой.
Истинную причину вы нам так и не назвали.
Третья мать. Но если ребенку не дают пустыш-
ку, а он тем не менее хочет что-то сосать, не остается
ли ему просто сунуть в рот палец? Какие тут могут
быть возражения?
Д-р. Б. Ничего не имею против!
Третья мать. А почему бы ему вообще не сосать
палец вместо пустышки?
Д-р. Б. Я уже сказал, почему! Пустышка гигие-
ничнее и мягче. К тому же она не сковывает ребенка
в свободе движений. А главное, младенец должен по-
стоянно решать, то ли ему поиграть чем-то, то ли
просто сунуть в рот палец.
Вторая мать. Я хотела сказать, что мой старший
все время сосал палец, и теперь этот палец имеет
странный вид — сплошное вздутие.
Д-р. Б. Надеюсь, это пройдет. Но какая необходи-
мость в том, чтобы у ребенка распухали пальцы? И
зачем задерживать развитие правой руки, наиболее
сильной, которая так нужна ему, чтобы ползать и
играть? С пустышкой во рту он может это делать,
как ему будет угодно.
Четвертая мать. А не может ли быть так, что
пустышка стимулирует выделение желудочных со-
ков и вызывает боли в животе?
Д-р. Б. Безусловно. В случае с пальцем — то же
самое, только в еще большей степени, так как он боль-
ше пустышки. Вот еще одна причина, почему пустышка
гораздо предпочтительнее. И однако я ничего не имею
против сосания кулачка или пальца. Но ни в коем
случае не надо строить иллюзий. Всякий ребенок будет
сосать и палец, если вы даже даете ему пустышку.
179
Любим ли я...
Пятая мать. Можно сменить тему, доктор Бет-
тельгейм? Меня интересуют игрушки. Я не хочу тра-
тить деньги, не выяснив у вас...
{Взрыв смеха.)
Д-р. Б. Наконец-то мы подошли к настоящей про-
блеме. Итак... проблему пустышки мы, собственно, не
решили, поскольку вы мне по сути не сказали, какие
у вас доводы против нее... Я имею в виду ваше эмо-
циональное неприятие, а не рассудочное согласие. А
пока вы с этим не разберетесь, вы ничего не достиг-
нете. Я бы очень хотел услышать хоть один убеди-
тельный аргумент против употребления пустышки!
Ведь нет никаких сомнений в том, что, по крайней
мере, половина из вас испытывает на этот счет опасе-
ния. Лучше, наверно, не пользоваться ею, пока такие
опасения существуют.
Вы должны понимать, что пустышка не есть не-
кий запатентованный рецепт. Она не делает чудеса.
Важно правильное отношение к ней. Сама по себе
пустышка не очень поможет вам. Но боюсь, что это
все, чего мы сегодня достигли. Мы не дали слова
оппозиции, противникам пустышки, а уж это вообще
никак не помогло вам. Может быть, в следующий раз?
Согласны?
В ходе этой дискуссии отчетливо выявилась одна
трудность. Матери были не в состоянии позволить
ребенку испытывать удовлетворение от сосания, если
это не связано с приемом пищи. Но были и другие
эмоциональные тенденции, которые здесь не обсуж-
дались и мешали группе принять употребление пу-
стышки как элементарное средство, с помощью кото-
рого достигается телесный комфорт ребенка. Так как
эти эмоции не нашли открытого выражения, я хо-
тел бы назвать читателю, по крайней мере, две из них.
180
Глава III. Вы действительно настолько иной?
Во-первых, по всей видимости, современные мате-
ри порой считают себя в состоянии доставить ре-
бенку все мыслимые из приятных ощущений или
хотя бы столько из них, чтобы ребенок уже не испы-
тывал потребности в подобных вещах. Если сосание
пальца представляется чем-то достаточно дурным, ре-
бенку предлагают пустышку, а это уже воспринима-
ется как признание собственной неудачи. Вторая, свя-
занная с этим, установка состоит, по-видимому, в сле-
дующем: если уж ребенок ищет какого-то дополни-
тельного удовлетворения, то, конечно же, ожидает по-
лучить его из рук матери, но не достичь своими си-
лами. Сомнения в том, что ребенок может извлечь
удовольствие, так сказать, из собственного тела, сви-
детельствуют о глубоком непонимании взаимоотно-
шений матери и ребенка: появляется опасение, что
подобного рода удовольствие может охладить отно-
шение ребенка к матери.
При обсуждении я упомянул пуританскую по-
зицию, согласно которой удовольствие доставляет-
ся не ради удовольствия и его не следует искать в
сфере физического комфорта. Здесь я могу доба-
вить, что хотя этот специфический элемент пурита-
низма уходит в прошлое, однако сам глубоко укоре-
нившийся пуританизм, видимо, далеко еще не изжит.
От матери он требует быть столь безупречным га-
рантом всякого рода забот, чтобы ни одна из по-
требностей ребенка не оставалась неудовлетворен-
ной. Если же ребенок ищет удовольствия по собст-
венной воле и инициативе, в этом видят доказатель-
ство недостаточного внимания со стороны матери, а,
стало быть, ее несостоятельности, и поэтому пове-
дение ребенка крайне неприятно матери. И можно,
наверно, присовокупить еще одно замечание, кото-
рое представляется уместным. Прошло немало вре-
181
Любим ли я...
мени, пока мы не уразумели, что нам следует прила-
гать усилия для убережения детей от болей и не-
нужных фрустраций. Однако с самого начала в пла-
не общей концепции мы стоим на том, что просто
защита от боли или дискомфорта оставляет индиви-
да в некоем вакууме, если ему одновременно не по-
могают открывать радость бытия.
Глава IV
КАКОГО РЕБЕНКА
ХОТЕЛИ БЫ ВЫ ИМЕТЬ?
1. Причины и следствия
Отец. Не знаю, сумею ли точно выразить свою
мысль. Но мы пытаемся в общем виде определить: в
какой мере можно и должно допускать или не до-
пускать насильственные действия ребенка в отноше-
нии окружающих его людей и вещей.
Д-р. Б. Это зависит от принципиального вопроса:
какого ребенка хотели бы вы иметь? Каким, по ва-
шему, он должен стать человеком, когда подрастет?
Разумеется, скроить человека по мерке нельзя. Но я
думаю, если вы разумный отец, вам должно быть ясно,
что все что бы вы ни делали, имеет свои последст-
вия. И тут важно не то, что вы делаете, а то, что при
этом получается. Разве не так? Стало быть, я придер-
живаюсь такого взгляда: последствия будет иметь та
мера насилия, которую вы считаете допустимой в от-
ношении ребенка, и определенными последствия-
ми чревато также отсутствие с вашей стороны соот-
ветствующих ограничений, и в данном случае опять-
184
Г лава IV. Какого ребенка хотели бы вы иметь?
таки от вас во многом зависит, каким человеком ста-
нет ваш ребенок. Поэтому я, в сущности, не могу от-
ветить на ваш вопрос.
Величайшей самонадеянностью с моей стороны
было бы указывать вам, каким должен быть ваш ре-
бенок или что за человек из него должен получиться
в соответствии с вашими желаниями. Это невозможно.
Поэтому некоторые из вас по горло сыты книгами о
воспитании. Ведь в них вопрос трактуется так, будто
существует некий человеческий эталон, к которому
надо стремиться и стоит лишь сделать то-то и то-то,
чтобы иметь его у себя дома. Во-первых, не надо ду-
мать, что подобный человек возможен вообще, а, во-
вторых, мне кажется, мир стал бы просто ужасен, если
бы состоял из людей только этого образцового сорта.
И пока вы мне не скажете, каким человеком должен
стать ваш ребенок, я не смогу сказать вам, надо ли
прибегать к принуждению ребенка, в какой мере и
каким образом.
Отец. Позвольте в двух словах... в сущности, мне
кажется, ребенок должен быть в состоянии приспо-
сабливаться к изменчивому миру. Следовательно, он
должен обладать гибкостью.
Д-р. Б. Какого рода гибкостью? Если к власти
приходит Гитлер, значит, он за Гитлера, а если вслед
за тем — Сталин, он за Сталина? Такова гибкость,
которой бы вы хотели?
Отец. Нет, нет! Совсем не то.
Д-р. Б. Хорошо. Вот видите, уже через несколько
секунд вам стало ясно, что выразились вы весьма
неопределенно. И, пожалуйста, не ждите от меня столь
же неопределенного ответа на вопрос, следует ли в
чем-либо ограничивать ребенка или нет. Я этого не
умею. Однако, если вы сказали бы мне, какого чело-
века вы хотели бы вырастить, я, наверно, сумею не-
185
Любим ли я...
много помочь вам в поиске воспитательных средств
и в уяснении такого образа действий, который, мо-
жет быть, наиболее соответствует желаемому для вас
варианту. Но прежде вы сами должны ответить на
вопрос — и вполне определенно — о том, какого
ребенка вы бы хотели. Вам не обязательно соглашать-
ся с тем, что я вам скажу, но если вы сочтете мои
соображения неверными, вы должны это сказать.
Отец. Я уже считаю их верными. Ведь суть ваших
слов сводится к тому, что я недостаточно уяснил, ка-
ким мыслю своего ребенка в будущем.
Д-р. Б. Правильно. Но разве можно без этого ре-
шить вопрос об ограничениях? Именно это я пыта-
юсь вам объяснить. Поскольку вопрос о том, когда
следует прибегать к ограничениям, а когда нет — про-
блема проблем воспитания. Но я полагаю, что это за-
висит от ваших целей и ожиданий в отношении ре-
бенка, это тот самый пункт, в котором родители дей-
ствительно могут что-либо изменить. В смысле на-
ружности вы мало что можете сделать. В смысле
врожденных умственных способностей и других при-
родных дарований возможности изменений тоже
очень невелики. Воспитание — это единственное сред-
ство, с помощью которого родители могут изменить,
или лучше сказать, в какой-то мере подчинить свое-
му влиянию то, что дано природой.
Отец. Я думаю, мне надо еще раз обмозговать этот
вопрос именно в таком плане. Вы обозначили некую
проблему. В сущности, это культурно-политический,
а может, и экономический вопрос — касательно Гит-
лера и Сталина.
Д-р. Б. Тут я прибег к импровизированному и
нарочито грубому примеру, чтобы вам было понят-
нее. Ваши рассуждения в столь общей форме не име-
ют особого смысла.
186
Глава IV. Какого ребенка хотели бы вы иметь?
Отец. Я рассматривал дело так, что наше общест-
во вполне может удержаться в его теперешнем со-
стоянии именно на основе законов, или назовите это
как угодно.
Д-р. Б. Авы знаете, каков процент граждан, кото-
рые ни разу не нарушали законов?
Отец. Нет, не знаю.
Д-р. Б. Таких очень мало.
Отец. Тогда, значит, насилие целиком исходит от
общества. Доказывает ли это, что принуждение идет
от законов? Или же мы держимся на собственной
морали? Что тут можно сказать?
Д-р. Б. Не знаю. Мне кажется, наверняка можно
утверждать, что законы оказывают сдерживающее
влияние, даже если кое-кто, как вы знаете, их престу-
пает. Но в общем и целом закон исполняется лишь
тогда, когда его признает общественное мнение. Если
же общественное мнение не принимает закона, он не
работает. Поэтому сдерживающее влияние исходит
не от закона, а от позиции, доминирующей в общест-
ве. Могу взглянуть на вещи и с другой стороны и
сказать вам, что скоро ваш сын или ваша дочь во-
льются в этот широкий общественный поток и будут
не только подчиняться ограничительным юридичес-
ким установлениям, но и наряду со всеми решать,
какие законы следует соблюдать, какие изменить, ка-
кие игнорировать и так далее.
Отец. Такие ограничения в любом случае суще-
ствуют. Мне кажется, что те ограничения, которые
распространяются на ребенка в его социальном раз-
витии, зависят от господствующего в обществе миро-
воззрения. Таким образом, общественное мнение —
это реально действующий фактор.
Д-р. Б. Это так. Но... хотели бы вы иметь ребенка,
управляемого общественным мнением?
187
Любим ли я...
Отец. Ну... в этом смысле я, к сожалению, не могу
себе представить ничего конкретного.
Д-р. Б. Что ж, в таком случае я не могу вам по-
мочь. Я хотел лишь, чтобы вы осознали: все исполь-
зуемые вами средства воспитания будут иметь влия-
ние на ребенка. Чем они радикальнее, тем радикаль-
нее будут последствия как в хорошем, так и в дур-
ном смысле. И нельзя однозначно утверждать, что
эти средства будут работать в желаемом для вас на-
правлении, поскольку всякое действие вызывает, как
известно, соответствующее противодействие. В целом
же я полагаю, что самое лучшее для вас — это преж-
де всего как следует осмыслить эту проблему.
Отец. Я хотел максимально заострить вопрос.
Считаете ли вы позитивным отсутствие всякого при-
нуждения со стороны родителей?
Д-р. Б. Простите... какова ваша специальность?
Отец. Я работаю в области бактериологии.
Д-р. Б. Применительно к бактериологии вы ни-
когда не задались бы таким — извините меня — глу-
пым вопросом. Посудите сами! Если я тот же вопрос
адресую вам, вы моментально про себя отметите, что
гораздо лучше понимаете суть дела, когда речь идет
о проведении бактериологического эксперимента.
Отец. Я имею в виду лишь те модусы поведения
и установки, с которыми сталкивался. И мне кажет-
ся столь же глупым, когда я вижу... хотя... может быть,
все-таки есть определенный смысл в отказе от вся-
кого принуждения.
Д-р. Б. Что вы подразумеваете под «отказом от
всякого принуждения»? Если бы речь шла о бакте-
риях, вы так не говорили бы, ведь не существуют же
они в каком-то нереальном мире. Вы тут же подума-
ли бы о том, что бактерии живут в определенных
параметрах бытия, в определенной среде. Что от этих
188
Г лава IV. Какого ребенка хотели бы вы иметь?
условий все и зависит, например, от температуры. При
одной температуре они размножаются, при другой —
нет. Но о своем ребенке вы говорите так, будто он
произрастает в вакууме. Ребенок испытывает влияние
каких-то вещей подобно тому, как объекты лаборатор-
ного эксперимента испытывают влияние определен-
ных условий. Один тот факт, что вы, например, разго-
вариваете с ребенком, а не безмолвствуете, уже оказы-
вает на него какое-то влияние. Или нет? Ну, хорошо.
Что вы понимаете под словом «принуждение»?
Отец. Тут могут иметь влияние некие перемен-
ные величины, допустим, разная интенсивность об-
щения с ним, то, насколько часто ему говорят «да» и
насколько часто — «нет».
Д-р. Б. И то, насколько часто в общении с ним
избегают говорить как «да», так и «нет».
Отец. Да, это переменные величины...
Д-р. Б. Так «нет» — это, по-вашему, принуждение?
Отец. Конечно. Это — негативное принуждение.
Д-р. Б. Хорошо. А разве «да» не является тоже
принуждением? Разве это — с учетом обратного век-
тора — не есть также форма принуждения, хотя, мо-
жет быть, и более мягкая?
Отец. Возможно. Поскольку это отвечает жела-
ниям родителей.
Д-р. Б. Разумеется! Стало быть, вы понимаете, что
постоянно оказываете влияние. Вернемся к вашему
ребенку. Формулируя свой вопрос, вы имели в виду
нечто конкретное. Почему же это не нашло выраже-
ния в самом вопросе? У вас на уме была определен-
ная форма принуждения, определенная ситуация, в
которой ребенок должен, на ваш взгляд, быть постав-
лен в такие-то рамки.
Отец. Действительно, я имел в виду определен-
ные вещи.
189
Любим ли я...
Д-р. Б. Ну вот. Так почему вы не спросили имен-
но об этом?
Отец. Ах, мы рассуждали об этих вещах в самом
общем виде и вели речь о том, что касается нашей
позиции по отношению к ребенку.
Д-р. Б. Да не надо говорить об этих вещах в об-
щем виде. Это ни к чему не приведет. Вы же не на-
блюдали под микроскопом бактерию в общем виде.
Почему же вы изменяете точному мышлению специ-
алиста, когда речь идет о воспитании детей? В этой
области нет каких-то всеобщих проблем, как, навер-
ное, и в вашей науке. Разве я не прав? И если кто-то
начнет рассуждать о бактериях в общих чертах, не
сочтете ли вы его сумасшедшим?
Отец. Да.
Д-р. Б. Я имел в виду... что в своей специальной
области вы никогда не поставили бы вопрос таким
образом.
Отец. Но... я могу ожидать такой вопрос от чело-
века, не сведущего в предмете.
Д-р. Б. Ах, вот оно что... Вам бы хотелось, чтобы я
ожидал подобный вопрос от вас? Хорошо, жду.
Отец. Я не могу задавать вопросы как професси-
онал, поскольку не обладаю детальным знанием пред-
мета.
Д-р. Б. Ничего себе! Значит, я могу отвечать лишь
на вопросы, которые касаются деталей.
Отец. Так вы намекнули. Я думаю, мне придется
получше изучить вопросы детского воспитания. В
конечном счете, надо же уяснить суть проблемы, не
более того.
Д-р. Б. Я думаю точно так же.
190
Глава IV. Какого ребенка хотели бы вы иметь?
2. Подумайте над тем, чего вы хотите!
Отец. Не знаю, обернется ли это проблемой...
может, и нет. У нас шестимесячная дочка и сын пят-
надцати месяцев. Дистанция совсем небольшая. А
маленькая очень боится чужих людей.
Д-р. Б. С каких пор она стала бояться?
Отец. Мы заметили это лишь недели три-четыре
назад. Мне это бросилось в глаза, так как... я знаю, что
у детей бывает такой период, когда они становятся
очень недоверчивы к другим. Правда, сын не был та-
ким недоверчивым ни раньше, ни позднее. Он весе-
лый карапуз. Я понимаю, что оба растут в одинако-
вом окружении, но ситуация-то другая, поскольку к
каждому ребенку — свое особое отношение. Я толь-
ко хотел узнать, не рановато ли у нее проявилась
эта недоверчивость?
Д-р. Б. Да, рановато. Если, конечно, нет других
сигналов тревоги, я готов просто предположить, что
ваша девочка — ребенок раннего развития.
Отец. Да, она довольно чувствительна. Прямо не
знаю. Иногда она не на шутку рассердится на кого-
нибудь вроде бы безо всякой причины. Может быть,
это тревожный сигнал? Не знаю. Как уже сказано, я
даже не знаю, есть ли тут настоящая проблема. Мы
все собирались, как только погода станет получше,
выходить с ней на улицу или к знакомым. С мальчи-
ком мы гуляли, когда ему было три-четыре месяца, а
с ней еще не начинали.
Д-р. Б. Почему?
Отец. Довольно трудно выходить с двумя малы-
шами. А у нас постоянно бывают гости.
Мать. Но это всегда одни и те же люди!
191
Любим ли я...
Отец. Обнаружилось это недавно. Сейчас она
дичится их, а раньше этого не было. Конечно, она очень
чувствительна. Так ведь?
Мать. Да. Иногда она сердится, если на нее про-
сто не так посмотрят. Да, можно сказать именно так.
Д-р. Б. Некоторые дети отличаются повышенной
чувствительностью к этому.
Отец. Как вы думаете, может быть, нам побольше
бывать с ней вне дома, чтобы она преодолела боязнь?
Или от этого будет еще хуже? Я не знаю...
Д-р. Б. Продолжайте! Я слушаю.
Отец. Я почти... Я хотел сказать, что чувствую
себя почти беспомощным. Но это неверно. Я только-
только начал понимать.
Д-р. Б. Даже не начали!
Отец. Но сейчас, когда мы говорим об этом, я уже
совсем не склонен видеть в этом проблему. Я лишь
задаю себе вопрос...
Д-р. Б. Это — уже проблема, но, как мне пред-
ставляется, ваша проблема, ибо вы должны решать,
показывать свою дочку гостям или нет. Вы идете на-
встречу желанию малышки не видеть вокруг себя
чужих людей или вы считаете, что она должна пре-
одолеть это?
Мать. Безусловно, преодолеть.
Д-р. Б. Почему вы так говорите?
Мать. Я считаю, что важно стать приветливым,
приятным человеком.
Д-р. Б. А почему это так важно?
Мать. Лично я люблю таких людей.
Д-р. Б. Хорошо. В сущности, вы сказали: «Я хочу,
чтобы моя дочка принадлежала к такому типу лю-
дей, который мне нравится».
Мать. Да, примерно так.
192
Глава IV. Какого ребенка хотели бы вы иметь?
Д-р. Б. А если бы вам кто-нибудь сказал, что ваша
дочка должна подчиниться вашему желанию, вы со-
гласились бы с этим целиком?
Мать. Нет, в такой форме это не соответствует
действительности.
Д-р. Б. Хорошо. Давайте выслушаем аргументы
«за» и «против».
Отец. Но нельзя же ожидать, что все такие, как
ты сам.
Д-р. Б. Ваша супруга и не сказала, что сама явля-
ется таким человеком. Она выразила желание видеть
таким человеком дочку. Поэтому не будем спешить с
выводами. Может получиться именно так, а может —
иначе, но пока мы не имеем никаких исходных дан-
ных.
Отец. Надо ли сейчас беспокоиться об этом? Не
слишком ли мал ребенок для таких вещей?
Д-р. Б. Не знаю. Я не говорю, что вы должны бес-
покоиться. Я могу лишь подсказать вам определен-
ный метод наблюдения. Разумеется, вы должны чет-
ко уяснить: освоив этот метод, вы столкнетесь с мас-
сой проблем. Самое большее, что я могу сейчас сде-
лать, — это определенным образом обострить ваше
внимание в отношении возможных проблем, но пред-
сказать, что это будут за проблемы, я не в состоянии,
равно как и указать способы их решения. Я этого не
знаю. Могу лишь помочь вам стать зорче и внима-
тельнее.
Дети, страдавшие столь сильными отклонениями,
что их направляли в ортогеническую школу, оказы-
вались, как правило, в столь плачевном состоянии не
от того, что их родители сознательно совершали
какие-то неправильные действия. Я думаю, надо еще
поискать родителей, которые желают вреда своему
ребенку. Они просто не замечали каких-то вещей, не
7 Бруно Беттельгейм “193
Любим ли я...
могли понять их лишь постольку, поскольку «нет
никакой проблемы вообще».
И желая доступными мне средствами помочь вам
как-то поправить дело, могу только попытаться на-
учить вас понимать суть проблемы, обдумывать си-
туацию, но не советовать делать то-то и то-то. В кон-
це концов, каждый готов с охотой это послушать, ведь
это куда как просто. А потом всю вину можно, конеч-
но, возложить на меня, что тоже удобно.
(Тут отец погрузился в молчание, и кто-то дру-
гой начал говорить о том, как раздражает его соб-
ственный ребенок. И только где-то через час отец
вновь заговорил.)
Отец. Мы можем вернуться к проблеме, которую
обсуждали раньше?
Д-р. Б. Разумеется. Мы, собственно, от нее и не
отходили.
Отец. Хорошо. Тогда я хотел бы спросить кое-
что, но у меня некоторые колебания, ведь вы не лю-
бите вопросов, и...
Д-р. Б. Нет, нет! Я никогда этого не говорил.
Отец. Я знаю. Имеется в виду, вы не любите во-
просов, на которые должны давать ответы. Я поста-
раюсь сам найти ответ.
Д-р. Б. В таком случае вы на правильном пути,
мой друг.
Отец. Если уж речь зашла о злости на детей, я
должен сказать, что сердился на мою дочку... Я был
более зол, чем имел на это право. Из-за этого я при-
ходил в ярость. Мне кажется, что я был немного рас-
строен из-за нее.
Д-р. Б. Нет, сейчас вы начинаете немного откло-
няться от фактов. Если уж вы действительно прихо-
дили в ярость, вы были расстроены более, чем не-
много. Не умаляйте себя, вы — приятный человек.
194
Глава IV. Какого ребенка хотели бы вы иметь?
Если бы вы были слегка расстроены, вы бы никак
это не проявили. Разве не так?
Отец. Возможно, я был даже очень не в духе. Как
только подумаю о том, почему моя дочка дичится... Я
что хотел спросить: известны ли причины, отчего
дети проходят через такую стадию недоверия к по-
сторонним? Если бы я это знал, то смог бы пораз-
мыслить, не сам ли я дал к тому повод.
Д-р. Б. Если бы я ответил на ваш вопрос, с вами
произошло бы то же самое, что и с теми, кто читает
книги по медицине: они вдруг обнаруживают у себя
все симптомы па свете. И если я назову вам возмож-
ные причины детской боязни посторонних... Я их и
перечислить-то не смогу, хотя десятка три мог бы на-
звать. Тогда вы пришли бы к убеждению, что соверши-
ли три десятка ошибок, и преждевременно поседели
бы. Это ничего не даст нам. Нет! Вам самому надо по-
думать, какие именно причины являются в данном слу-
чае истинными. Я не буду наугад называть любые. Ведь
мы собираемся здесь, чтобы поговорить о конкретных
вещах. Может быть, причина кроется в двух-трех фак-
торах, которые делают вашу девочку столь недоверчи-
вой. Вы понимаете, что для меня важно? Если мы при-
мемся фиксировать у себя все симптомы и глотать
соответствующие пилюли, мы сами себя угробим.
Отец. Хорошо. Пойдем дальше. Может быть, одна
из причин в том, что мы обделяли ее вниманием, и
отсюда у нас небольшой комплекс вины? Когда она
была еще меньше, мальчик мог уже ходить, он начал
говорить в то время, когда она умела только кричать,
есть и спать, и поэтому мы как-то не очень прини-
мали ее во внимание. Даже бабушка с дедушкой по-
началу.
Д-р. Б. Вы хотите сказать, что давали ей кричать,
без передышки?
195
Любим ли я...
Отец. О, нет! Мы этого пе делали!
Мать. Мы заботились о ее физических потребно-
стях.
Отец. Ее физические потребности всегда удовле-
творялись.
Д-р. Б. Хорошо. Если в первые четыре месяца
жизни ребенка его физические потребности соот-
ветствующим образом удовлетворяются, то больше
новорожденному, вероятно, ничего и не нужно. Но я
сказал: соответствующим образом, имея в виду всю
полноту соответствия.
Отец. Тогда я не думаю, что все сводится к двум-
трем вещам, из которых вырастает проблема. Ведь
все потребности ее организма полностью удовлетво-
рялись, может быть, больше, чем достаточно. А по-
скольку физическое и душевное так тесно связаны...
Для кормления мы брали ее на руки. Ах, меня вдруг
осенило. Возможно, причина вот в чем. С какого-то
времени мы перестали брать ее на руки, чтобы по-
кормить.
Д-р. Б. Почему?
Отец. Еще совсем крохой она с самого начала не-
правильно воспринимала рожок. Уж слишком она
интересовалась всем, что происходило вокруг. И чем
старше становилась — в четыре, пять, шесть недель —
тем больше могла увидеть, тем больше наблюдала за
кем-нибудь вместо того, чтобы есть. Кроме того, кор-
мить по утрам двоих сразу — это целая проблема.
Поэтому мы обзавелись рожкодержателем. Сначала
я был против, а теперь не хотел бы от него отказы-
ваться.
Д-р. Б. Почему не хотели бы?
Отец. Потому что с ним очень просто.
Д-р. Б. Для кого?
Отец. Для родителей.
196
Глава IV. Какого ребенка хотели бы вы иметь?
Мать. Минутку. Может, оно и так. Но я много
раз пыталась брать ее на руки и давать ей рожок, и
тогда кормление занимало час или полтора. Когда
же я закрепляю рожок в держателе, а ей никто не
мешает, она прекрасно ест и при этом совершенно
спокойна. Иногда я выхожу из комнаты и даю ей
возможность отрыгнуть, потом снова даю рожок, и у
нас полный порядок. Но если сама даю рожок, она и
не следит за тем, съела что-нибудь или нет. Она с
рождения не отличалась большим аппетитом, и кор-
мить ее всегда было нелегким занятием.
Отец. Поэтому я всегда злился на нее. Она меня
доводила просто до ярости.
Д-р. Б. Почему?
Отец. Потому что вся канитель начиналась ран-
ним утром, а я не хотел, чтобы она отнимала у меня
время. Я говорю, как есть. А вот мальчик ел охотно и
всегда с аппетитом, и я считал себя обязанным забо-
титься о нем, я чувствовал к нему особое расположе-
ние, отдавал ему предпочтение. Я не пытаюсь скрыть
причины, я пытаюсь выявить их. И если это правда,
надо ее выложить.
Д-р. Б. Вы правильно делаете, что размышляете
об этом, я слушаю вас.
Отец. В общем, я стал докапываться до причин и
думаю, они довольно просты. Но я до сих пор раз-
мышляю над ошибками, которые мы допустили в ча-
стностях. Дочке — шесть месяцев. Вы говорите, что
до четырех месяцев все сводится к еде и сну. В по-
следние два месяца контакты с ней немного расши-
рились. Она теперь в полном смысле член семьи. В
чем же тогда?.. Где мы оплошали? Я не знаю. Собст-
венно, я не знаю, проблема ли это?
Д-р. Б. Я тоже не знаю, является ли это пробле-
мой. Знаю лишь, что, с одной стороны, вы говорите:
197
Любим ли я...
«Я хочу, чтобы мой ребенок ладил с людьми, был
приятен в общении...»
Отец. Это сказала ее мать.
Д-р. Б. Верно, это сказала ее мать. С другой сторо-
ны, вы говорите: «Меня больше устраивает, когда я
могу не сидеть с ней, как привязанный, а она будет
сама пользоваться рожком». Сопоставьте оба сужде-
ния. Как, по-вашему, их совместить? Разве нет здесь
неувязки, противоречия?
Мать. Мне кажется, есть еще кое-какие вещи, ко-
торые легко упустить из виду, а именно то, что мать
и отец должны знать только одну заботу — заботу
о детях.
Д-р. Б. Не уверен. Отцы должны еще и думать о
заработке.
Мать. Ну так что же! Иногда надо уделять вре-
мя и другим делам.
Д-р. Б. Для меня слишком очевидно, что он дол-
жен зарабатывать деньги. Я только не понимаю, поче-
му вы так волнуетесь из-за этого. Разве я сказал, что...
Мать. Нет, но вы говорили о том, что кто-то из-
бегает заниматься ребенком.
Д-р. Б. Я не утверждал, что это единственное ваше
желание. Я сказал, что обе тенденции не вяжутся друг
с другом. А до этого объяснил, что не могу сказать,
какого ребенка вам следовало бы желать. Больше, чем
заострить ваше внимание на том, что ваши действия
действительно служат вашей цели или нет, я не могу.
Но у меня складывается впечатление, что некоторые
из применяемых вами методов противоречат вашим
желаниям, а ваши решения представляются неверно
осмысленными.
Мать. Во всяком случае, несомненно то, что ей
уделялось столько же времени, так же много, как и
ему. Но когда в семье два малыша — он такой же
198
Глава IV. Какого ребенка хотели бы вы иметь?
кроха, как и она, и для его кормления мне требуется
столько же времени — я не могу просто дать ему
поесть и уйти. И это, ох, как тяжело, когда обоих при-
ходится кормить одновременно.
Д-р. Б. А почему они должны есть в одно и то
же время?
Мать. Оба едят три раза в день, а опа дополни-
тельно получает еще и рожок. Если бы я кормила
дочку в восемь, а сына в девять и соблюдала бы та-
кой интервал весь день, я бы только и занималась
одним кормлением. Откровенно говоря, я не из числа
тех, кто целыми днями возится с едой, не имея вре-
мени на что-то еще. Я стала бы просто несчастной, и
не думаю, что оказала бы этим услугу своим детям.
Д-р. Б. Стало быть, ваши слова можно понимать
так: «Если говорить честно, нравится это детям или
нет, я буду кормить их так, как это устраивает меня,
иначе я не могу». И это было бы совершенно пра-
вильное и честное суждение, только вы его не вы-
сказали. Вы высказались в активно оборонительном
духе. Значит, вы явно убеждены в том, что у вас что-
то не так. Я этого не утверждаю, я говорю лишь, что
вы в этом убеждены.
Если бы вы сказали: «Я отдаю себе отчет, что мой
ребенок немного страдает, но я бы хотела только на-
ладить собственную жизнь и жизнь моих детей, и
хорошо, если бы они настроились на это, даже если
вынуждены немного страдать», — если бы вы сказа-
ли так, это была бы совершенно правильная и оп-
равданная точка зрения. Но тогда вам пришлось бы
смириться с тем, что дети, которых вы подчинили
своим соображениям, станут недоверчивы по отно-
шению к другим.
Мать. Но это началось не с использования рож-
кодержателя. Просто я время от времени вынужде-
199
Любим ли я...
на была применять его. В привычку это вошло лишь
после того, как я поняла, что кормление с помощью
рожкодержателя проходит намного успешнее и де-
вочка выпивает больше молока, чем если бы я кор-
мила ее,взяв на руки.
Д-р. Б. Ав чем дело? Разве у ребенка недостаточ-
ный вес?
Мать. Ах, наш педиатр недоволен тем количест-
вом пищи, которое она потребляет. Он решительно
советовал кормить ее более основательно. Ему необ-
ходимо было убедиться, что она усваивает достаточ-
но пищи.
Д-р. Б. Хорошо, тогда у меня такой вопрос. Когда
вы находитесь в окружении приятных людей, с удо-
вольствием едите и ведете милую беседу, сам прием
пищи занимает больше времени или меньше?
Отец. Меньше.
Д-р. Б. Как вы думаете, почему ребенок дольше
сосет рожок, когда вы при этом присутствуете?
Мать. Одну минутку. Я бы хотела немного оста-
новиться на этом вопросе. Он решительный сторон-
ник того, чтобы кормление из рожка длилось не бо-
лее получаса.
Д-р. Б. Кто?
Мать. Наш педиатр.
Д-р. Б. Не понимаю, как он до этого додумался.
Мать. Во всяком случае, это его точка зрения. Он
говорит, что если ребенок часами не будет расста-
ваться с рожком, это станет привычкой. К тому же
дети думают, что рожок — это еще своего рода иг-
рушка.
Д-р. Б. Разве не так? Я знаю кое-кого из вполне
взрослых людей, которые все еще играют в бутылочку.
Мать. Во всяком случае, впервые мы услышали
об этом от него.
200
Г лава IV. Какого ребенка хотели бы вы иметь?
Д-р. Б. Видите ли. Если вы хотите выполнять
предписания вашего педиатра в отношении воспита-
ния детей, я ничего не имею против. Но тогда не обра-
щайтесь ко мне за советом.
Мать. Теперь уже слишком поздно. Прошло то
время, когда я ломала голову: полчаса или десять
минут. Девочка уже миновала тот возраст. Ведь все
началось, когда ей было чуть больше недели.
Д-р. Б. Это меня не интересует. Мне интересно,
что происходит сейчас. С одной стороны, вы говори-
те, что вам хочется иметь веселого и общительного
ребенка. А с другой стороны, утверждаете, что пища
доставляет вам тем большее удовольствие, чем доль-
ше длится застолье в приятной компании. Вам надо
наконец решить, каким вы хотите видеть своего ре-
бенка, и в соответствии с этим уделять ему время.
Чтобы сделать его таким, как хочется родителям, тре-
буются и силы, и время.
Мать. Но если я ей позволю затягивать процесс
питания до бесконечности, как же быть с другим ре-
бенком?
Д-р. Б. До бесконечности или все-таки до трех
четвертей часа?
Мать. О, я думаю, примерно так.
Д-р. Б. Зачем же вы преувеличиваете: «до беско-
нечности»?
Мать. Ну, в общем, минут сорок пять, четыре раза
в день...
Д-р. Б. Так что же... В сутках много часов. Что
делать шестимесячному ребенку, как не есть? Это же
единственное его занятие.
Отец. Верно ли мое предположение, что, хоть вы
и говорили, что в задачи групповых занятий не вхо-
дит давать ответы, сейчас в отношении питания вы
даете определенную рекомендацию?.. О... это нельзя
рассматривать как рекомендацию... О’кей.
201
Любим ли я...
Д-р. Б. Задумайтесь над тем, чего вы хотите! По-
размыслите над отношениями, которые хотели бы
установить с ребенком. И после того, как вы это пол-
ностью для себя уясните, а ваша жена уяснит для себя,
вам предстоит вместе определить, в чем различие ва-
ших взглядов. Я уверен, что вы обнаружите различие,
если будете честны с самим собой и друг с другом.
Это различие надо осознать. В конце концов вы при-
дете к единому мнению. После этого вы должны по-
думать о том, не требуются ли от вас и вашей жены
определенные жертвы, чтобы ребенок стал таким, ка-
ким он вам видится в будущем. А потом вам надо
будет взвесить, стоит ли приносить такую жертву
ради осуществления вашего замысла. После того, как
вы все тщательно выверите и немного исследуете
собственные души, вы будете гораздо более ясно, чем
сейчас, представлять себе, что вам необходимо делать.
Не берусь утверждать, что вы найдете верное реше-
ние, но вы будете на пути к нему.
Мать. Тем не менее, я хотела бы уяснить еще один
пункт. Я вполне довольна своим отношением к ней и
ее отношением ко мне. Нас беспокоит лишь ее отно-
шение к другим людям.
Д-р. Б. Не думаю, что ребенок, постоянно имею-
щий дело с рожкодержателем, без труда установит
разумные отношения с другими. Он может стать че-
ловеком, добившимся успеха. Он может стать интел-
лектуалом. Не обязательно быть заурядным ребен-
ком и проблемным тоже, так как жизнь идет очень
разными путями. Есть люди, замкнувшиеся в себе,
как говорится, «одинокие волки», совершенно обо-
собленные натуры, которые во всем остальном очень
успешно проявляют себя среди сограждан. Понима-
ете, о чем я? Разумеется, социальные отношения фор-
мируются у детей очень рано, и, насколько известно,
к этой сфере дети тяготеют больше всего.
202
Глава IV. Какого ребенка хотели бы вы иметь?
Вот вы говорите, что ваш педиатр стремился пре-
дотвратить развитие вредных привычек. Привычки
и склонности складываются у человека в очень ран-
нем возрасте. Склонен ли человек к тому, чтобы вкус-
но поесть и насладиться общением с близкими, или
же предпочитает есть в одиночку, подальше от по-
сторонних глаз — и то, и другое можно закрепить в
раннем детстве. Но если в первые месяцы или годы
жизни ребенка вы не уделяете ему достаточно вре-
мени и не можете заниматься им, пусть вас не удив-
ляет, что позднее и ребенок не станет посвящать вам
достаточно времени и принимать особое участие в
ваших делах, так как такой характер отношений за-
ложили вы сами.
Я хорошо понимаю, как по-разному это может
утвердиться в разных семьях. Родители — люди
запятые, у них мало времени. Ничего с этим не поде-
лаешь. Но тогда им надо быть готовыми к тому, что
их ребенок будет малообщительным. Если обратить-
ся за примерами к биографиям знаменитых людей,
мы узнаем, что столь контактных людей, как Черчил-
ля и Рузвельта, в младенчестве кормили очень дол-
го и очень экстенсивно. И не обязательно усилиями
самой матери, это могла делать и нянька. Они вы-
росли необычайными оптимистами, находили удо-
вольствие в еде и выпивке, очень подолгу просижи-
вали за столом, бесконечно болтали и в ус не дули.
Но есть и другие, слишком серьезные люди, едят они
чаще всего в одиночестве, в застолье не особенно об-
щительны, мало говорят, но при этом могут иметь
успех в обществе. Не хочу сказать, что вы делаете из
своего ребенка какой-то асоциальный элемент. У меня
нет никаких оснований утверждать это. Однако, на-
лицо некий разлад между тем, чего вы, судя по вы-
сказываниям вас обоих, хотите от ребенка, и вашим
203
Любим ли я...
поведением, способствующим развитию у него опре-
деленных привычек. Что в данном случае предпри-
нять — целиком зависит от вас обоих.
Отец. Я думаю, мы кое-что изменим.
Д-р. Б. Да, но ваша жена считает, что это может
связать ее в смысле времени. Будем говорить честно,
вам не составит большого труда сказать ей, что она
должна пойти на какие-то перемены. Утром вы спе-
шите на работу, вас занимают профессиональные или
деловые проблемы, а вечером возвращаетесь домой,
ожидая, что жена управилась со всеми домашними
делами. Мне кажется, вы должны смотреть на вещи
чуть более реалистично, что вполне можно отнести
и ко мне самому. Мужу ничего не стоит сказать:
«От тебя требуется кормить ребенка, обихаживать и
часами ежедневно играть с ним». Но по вечерам вам
хочется иметь в назначенный час нормальный ужин,
полный порядок в квартире, а при случае поворчать:
«Почему не убрала мои вещи?», «Не хватало мне
еще, придя домой, впрягаться в хозяйственные дела!»
Но надо считаться с реальностью.
Отец. Ну, теперь я чувствую себя довольно уве-
ренно. Во время нашего разговора я многое обдумал.
Наша дочка отнюдь не обделена вниманием. Только
ест она в полном одиночестве, как вы отметили. Я
думаю, тут нам придется кое-что изменить.
Д-р. Б. Я хотел бы предупредить вас, что за один-
два дня ничего изменить невозможно, ведь у девоч-
ки уже выработалась стойкая привычка. Может быть,
это дурная привычка, но ее привили вы, и не ждите,
что она исчезнет со дня на день. Вы меня понимаете?
Мы не можем ломать жизнь ребенка просто потому,
что поговорили тут на эту тему. Если будете дейст-
вовать грубо, вы только усугубите те нежелательные
явления, которые имели место до сих пор. Безуслов-
204
Глава IV. Какого ребенка хотели бы вы иметь?
но, маленький ребенок отмечается большой приспособ-
ляемостью и гибкостью. И если даже система, к кото-
рой она привыкла, далеко не из самых лучших, это все
же система, и организм потратил немало жизненной
энергии, чтобы приспособиться к ней. Люди — очень
гибкие существа, они могут жить и в Арктике, и в
тропиках. Но их нельзя бросать из одной стихии в
другую без определенного промежуточного этапа. Вам
понятно, о чем идет речь? Не форсируйте, не спешите,
продвигайтесь небольшими шагами.
Если вы с места в карьер начнете насаждать ка-
кую-то новую систему, то еще больше настроите про-
тив себя ребенка. Вы просто уделяйте ему чуть боль-
ше времени, почаще между делом общайтесь с ним,
как выпадет свободная минутка. Подходите к дочке
и разговаривайте с ней, или читайте ей что-нибудь,
или развлекайте какими-нибудь звуковыми эффек-
тами, как вам понравится. Контактируйте с ней по-
живее и понемножку наращивайте степень живого
общения. Даже если при этом, как я могу предпола-
гать, чуть пострадает процесс питания. Не думайте,
что отныне она будет больше и быстрее есть. Наобо-
рот. Ведь начнется новая фаза обучения. Вы приучи-
ли ее есть в одиночестве, и она это усвоила. Теперь
надо научить ее есть в окружении других людей. А
это опять-таки нелегкий процесс. Если вы хотите
этого добиться, двигайтесь буквально воробьиными
шажками. Вам это ясно?
Отец. Да, совершенно ясно.
Д-р. Б. Я всегда боюсь давать людям советы до
того, как не уясню суть дела в подобном разговоре с
ними. Дело в том, что если сразу же после такого
разговора прийти домой и в одночасье установить
порядок, противоположный тому, что стал привыч-
ным, организм ребенка попросту взбунтуется. Это,
205
Любим ли я...
кстати, относится и к тем случаям, когда привычным
делом стали и крик ребенка, и нервозность родите-
лей. Если ребенок постоянно плачет, это, конечно, не
идет ему на пользу, но он к этому привык. И если
ласковый в обращении родитель вдруг позволяет себе
вспышку ярости, ребенку перенести это гораздо тя-
желее, поскольку у него не выработано соответствую-
щей привычки. Вы меня понимаете? Не думайте, что
вас могут оправдать такие слова: «Как правило, я об-
хожусь с ней очень деликатно и ласково, но порой
теряю самообладание». Может, это, конечно, и неиз-
бежно, в конце концов все мы люди со своими недо-
статками и слабостями. Но вы должны отдавать себе
отчет в том, что ваша ласковость и деликатность про-
буждают определенные ожидания. И нравится вам это
или нет, но эти ожидания придется оправдывать.
Так. Кто еще хочет высказаться?
3. Аргументация —
процесс длительный
Мать. Мне немного стыдно задавать такой во-
прос, но в прошлый раз мы говорили о том, чем рас-
плачиваются за всякое «нет», сказанное ребенку. Я и
в самом деле не знаю, какую цену заплачу, допустим,
за окрик, запрет или шлепок. Вы можете разъяснить?
Д-р. Б. Хорошо. Какова же в действительности
цена? Прежде всего, я хочу сказать, что вы ввели бы
ребенка в роковое заблуждение, если бы никогда не
говорили ему «нет» или «не делай то-то и то-то».
Вы должны это говорить. Вопрос, насколько часто.
Это вопрос о том, стоит ли тратить немало сил и
умственной энергии только на то, чтобы не говорить
206
Глава IV. Какого ребенка хотели бы вы иметь?
так часто «не делай то-то». Я думаю, от нее лишь
тогда разумно ожидать определенных действий и
усилий, когда мы понимаем, какую цену заплатил бы
ребенок за наше уклонение от запретительных мер.
Собственно говоря, мы на протяжении всей жиз-
ни вынуждены взвешивать и решать это. В таком
случае вопрос звучит следующим образом: с какими
трудностями я готов столкнуться, чтобы избежать
отказов или запретов в отношении ребенка или, как
тут говорили, шлепков. Что касается легкого руко-
прикладства, то результат воспоследствовать не за-
медлит, но в перспективе пользы от этого не будет.
Почему? Об этом мы тоже можем поговорить. При-
чина очень проста: ребенка бьют, когда не знают, ка-
ким еще способом на него можно воздействовать.
Мать. Ясное дело.
Д-р. Б. И ребенок прекрасно это видит, в чем нет
ничего хорошего.
Мать. Но ведь такое случается лишь, когда чело-
век теряет контроль над собой. Я имею в виду, что в
спокойном состоянии этого не допустишь.
Д-р. Б. О... сколько из вас... я хотел бы знать, не
сколько среди вас таких, кто бьет ребенка, а как мно-
го наберется здесь родителей, которые делают это по
холодному расчету? Прошу поднять руки. (Подни-
маются две руки.) Хладнокровно? Это просто по-
разительно!
Вторая мать. Доктор Беттельгейм, я хотела бы
кое-что пояснить. Надеюсь, что не луплю ребенка по-
чем зря. Но когда он выбегает на улицу, а это случа-
ется примерно раз в четыре месяца, я устраиваю ему
хорошую взбучку. Я делаю это с холодной головой,
вполне обдуманно, и он надолго запоминает, что на
улицу бегать нельзя. Приблизится к краю тротуара
и тут же назад.
207
Любим ли я...
Д-р. Б. Кто-то из нас очень взволнован. {Обраща-
ясь к третьей матери.) Вам слово.
Третья мать. Я хотела спросить, неужели вас не
волнует, когда ваш ребенок выбегает на проезжую
часть? Меня так сразу пронзает: «Господи, его же за-
давят!» Тут я его хватаю и тащу подальше от дороги.
Мать. Значит, вы его хватаете. И... не даете ему
увесистого шлепка? Я-то отколотила своего только
один раз, но я была очень зла на него. Я думаю, я
была просто...
Д-р. Б. Понятно. Всегда легче сердиться на ребен-
ка, чем на себя. Из-за того, что сами не были доста-
точно осторожны.
Мать. Я злилась и на него, и на себя...
Д-р. Б. Но себя-то вы не били?
Мать. Мне было еще хуже.
Третья мать. А вы бы сохраняли спокойствие,
если бы ваш ребенок выбежал на улицу?
Д-р. Б. Не знаю. У меня есть свои дети, а в орто-
генической школе было четыре десятка, может быть,
самых трудных в психическом отношении из всех
детей Соединенных Штатов. Все они научились на
улицу не выбегать.
Третья мать. Поразительно.
Д-р. Б. Что-что?
Мать. Вы хотите сказать, что даже в таком слу-
чае непозволительно наказывать ребенка?
Д-р. Б. Что вы считаете наказанием?
Мать. Я имею в виду, как она сказала... если ре-
бенок выбегает на улицу... ему отвешивают оплеуху.
Д-р. Б. Нет, я бы этого не допустил. Ведь в таком
случае ребенок рассудит: «Надо лишь ухитриться,
чтобы мама не видела, как я выбегаю». Поэтому би-
тье в качестве наказания — плохая идея, даже в этом
случае. Ребенок учится лишь более осторожному осу-
208
Глава IV. Какого ребенка хотели бы вы иметь?
ществлению своего замысла, а это очень опасно. Ведь
все его внимание уже направлено на мать, а не на
автомобили. Хочу добавить: если вы действительно
сумеете объяснить ему, что опасность исходит от ав-
томобилей, будет, по крайней мере, шанс научить ре-
бенка остерегаться машин, а не мамы, готовой дать
затрещину. Из-за этого в самом деле происходят мно-
гие несчастные случаи с детьми. На улице они ведут
себя с оглядкой на дом, а не на машины. Если же вы
желаете отучить их от этой шалости, а они не слуша-
ются, естественно возникает вопрос о выводах. Какой
логический вывод отсюда следует?
Четвертая мать. Разумеется, держать их подаль-
ше от улицы.
Д-р. Б. Правильно! Если на них нельзя поло-
житься, поскольку у них не хватает здравого смыс-
ла и дальновидности, а вы не можете контролиро-
вать их и удерживать от искушения, не следует ос-
тавлять их на улице без присмотра. Это все. В этом
смысле могу посоветовать вам лишь одно: находить-
ся на тротуаре.
Мать. И все-таки, можно ли их научить осто-
рожности? Например, в пятнадцать или шестнадцать
месяцев?
Д-р. Б. Ребенок в возрасте пятнадцати или шест-
надцати месяцев ни за что не отойдет от матери
или отца.
Мать. В каком же возрасте это усвоит средний
ребенок?
Д-р. Б. Среднего ребенка не существует в приро-
де, моя милая. Но с трех лет ребенок постепенно ста-
новится обучаем. Приблизительно с трех лет. Разу-
меется, есть дети раннего и дети позднего развития.
Пятая мать. Когда моему малышу было полто-
ра года и он начал выбегать на улицу, я хладнокров-
209
Любим ли я...
но лупила его, и теперь у нас с этим нет проблем. Он
не смеет выходить на улицу. Разве это повредило ему?
Д-р. Б. Не знаю. Возможно, и не повредило.
Мать. Я имею в виду, могла ли ему повредить
взбучка?
Д-р. Б. Возможно, нет.
Пятая мать. Я не понимаю, какой от этого может
быть вред?
Д-р. Б. Не знаю. Я не исключаю, что это не повле-
чет за собой вредных последствий и все будет в пол-
ном порядке, а, может быть, в двадцать лет он будет
лежать на кушетке психоаналитика и платить пять-
десят долларов за час сеанса, чтобы выяснить: «По-
чему моя мать была так жестока?»
Пятая мать. Моя мать тоже поколачивала меня,
но я никогда не лежала на кушетке.
Д-р. Б. Разве я не сказал, что это может обойтись
без вредных последствий?
Мать. Я ведь не бью его смертным боем.
Д-р. Б. Послушайте, если вы и дальше будете
поколачивать ребенка, я не имею ничего против. Я
здесь не для того, чтобы указывать вам, что вы долж-
ны делать, и командовать вами.
Пятая мать. Да, но мне очень хотелось бы знать,
что тут не так. Я больше не стала бы этого делать,
если бы поняла, что совершаю ошибку. Если это плохо,
то интересно, чем именно?
Д-р. Б. Да это просто не имеет смысла! Насилие
есть насилие. И если русские совершают его в Венг-
рии, нам это претит.
Пятая мать. Я же не бичом его стегаю, шлепну
разок-другой по голове.
Д-р. Б. Тем не менее, это насилие, особенно если
учесть, что вы большая, а он маленький. Конечно, вы не
забили его до смерти. Но вы считаете нормальным
210
Глава IV. Какого ребенка хотели бы вы иметь?
явлением власть насилия в этом мире и подавление
слабого сильным, которому тот мешает? Если вы так
думаете, то, ради бога, продолжайте лупить детей.
Пятая мать. Но если у матери просто не хвата-
ет терпения удерживать ребенка и изощряться в
этом? Не лучше ли быстро научить его уму-разуму
и обойтись без риска?
Д-р. Б. Мы говорим здесь о критике матери или
о критике ребенка?
Пятая мать. Но о матери тоже надо подумать.
Д-р. Б. Тогда оставим разговор о воспитании де-
тей. Поговорим о воспитании матерей.
Пятая мать. Но если мать становится такой нерв-
ной, так переживает...
Д-р. Б. Ну, хорошо. Ваша логика такова: «Меня
очень нервируют поступки ребенка. Для него будет
лучше, если я не стану так нервничать, поэтому я
быо его». Как вам нравится такой аргумент?
Вторая мать. Если уж об этом зашла речь, по-
моему, надо в этом разобраться как следует.
Д-р. Б. Что думает на сей счет группа?
Четвертая мать. Вот что я заметила. Своего стар-
шего я два-три раза наградила оплеухами... пример-
но через неделю он стал колотить всех соседских ре-
бят.
Д-р. Б. Разумеется! А потом вы приходите ко мне
и говорите: «С ним сладу нет».
Третья мать. Я своего отшлепала потому, что он
начал бить меня. Можете себе представить! Но он
сказал мне, как все это понимает. Он сказал: «Ты
меня бьешь, почему же мне тебя не бить?»
Д-р. Б. Вот именно. Совершенно логично. Только
лучше будет вам не отвечать ему тем же, даже когда
он бьет вас.
Третья мать. Почему?
211
Любим ли я...
Д-р. Б. Потому что у вас должно быть больше
здравого смысла и самообладания, чем у него. Но
если вы хотите воспитать ребенка с помощью наси-
лия, тогда давайте волю гневу и пугайте своего ре-
бенка! Я могу цитировать вам данные бесчисленных
исследований, из коих следует, что человек не может
не испытывать шок, когда его желают в два счета к
чему-то приучить. Чем интенсивнее и чем чаще шо-
ковое воздействие, тем быстрее обучается мозг. И тем
дольше это сохраняется в памяти. На этот счет суще-
ствует множество доказательств.
В целом, научные исследования свидетельствуют
о том, что оплеухи и всякие иные формы физичес-
кого наказания дают результат намного быстрее, чем
убеждение с помощью аргументов. Ведь если бы ар-
гументация имела столь же быстрый эффект, как и
телесное наказание, мир выглядел бы куда привле-
кательнее. Аргументация — очень длительный и труд-
ный процесс. Решать проблемы посредством аргумен-
тов значит идти действительно тяжким путем, но это
лучший путь.
Мать. А когда, собственно, это начинать? Убеж-
дение с помощью аргументов?
Д-р. Б. Когда они в состоянии вас понимать.
Мать. Но ведь именно это мы и хотим выяснить.
Д-р. Б. Правильно.
Мать. Мне кажется, это начинается, когда они в
состоянии понять слова: «Не делай этого!»
Д-р. Б. Верно. И тут возникает вопрос, хотите ли
вы относиться к ребенку как к разумному существу
или обращаетесь с ним как с мартышкой или дрес-
сированной собачкой. Что для вас предпочтительнее:
вырабатывать у ребенка автоматические реакции, не
утруждая себя размышлениями и аргументацией,
или же развивать в нем мыслительные способнос-
212
Глава IV. Какого ребенка хотели бы вы иметь?
ти? Если вы избираете последнее, то наказание и
запрет должны иметь убедительную логическую связь
с провинностью ребенка. При насильственном воз-
действии этого, конечно, не требуется. Тут имеет зна-
чение лишь то, что вы сильнее, вот и вся премуд-
рость. Я здесь не для того, чтобы наставлять вас по
части конкретных воспитательных мер, однако я
хотел бы развеять представление о том, что наказа-
ния и угрозы не являются действенными средства-
ми воспитания. Они, бесспорно, действенны, иначе не
сохранялись бы так долго в жизни общества. Но как
и за всякое средство воспитательного воздействия,
за это надо платить определенную цену.
Когда я, например, ходил в школу, у меня всегда, в
течение всей учебы, были отличные оценки по чис-
тописанию. Я бы сказал, что в целом мой почерк был
несколько разборчивее и, может быть, немного кра-
сивее, чем почерк детей, которых мы воспитываем. Зато
я вовсе не знал социологии и имел очень скудные
познания в естественной истории. Я думаю, вы пони-
маете, что если у меня ужасные пробелы в естество-
знании, то объясняется это тем, что уйма времени
уходила на каллиграфию. Вы, конечно, можете утверж-
дать, что это важнее, чем социология или естествен-
ная история, но я хочу подчеркнуть, что за все надо
расплачиваться. И возвращаясь к нашему вопросу,
хотелось бы поинтересоваться: какую цену вы гото-
вы заплатить за битье ребенка?
Мать. Вы имеете в виду, в смысле времени?
Д-р. Б. Не в смысле времени, а в том плане, что
подавляете самостоятельность ребенка, которую по-
зднее снова пожелаете развивать. Вы даете ему по-
нять, что предпочитаете насилие разуму, что сильный
может бить слабого и тем самым добиваться желае-
мого результата, если вы считаете, что это желаемый
213
Любим ли я...
результат. Когда вы в гневе поднимаете на ребенка
руку, вы внушаете ему: решать вопросы в порыве
гнева — это в порядке вещей, и прочее в таком роде.
Следовательно, вопрос стоит так: каким вы мыслите
своего ребенка в будущем? Каким он должен стать
человеком? От этого, на мой взгляд, зависит выбор
применяемых вами средств воспитания.
Шестая мать. Но что тут общего с оплеухами?
Я отвесила своему всего две, правда чувствительных,
и это было в половине шестого вечера, такое у всех
случается... когда день на исходе.
Д-р. Б. Разве день кончается в половине шесто-
го? Или как?
Шестая мать. Для ребенка день кончается, а для
меня, честно говоря, только начинается. Я принима-
юсь за домашнее хозяйство. Так обстоит дело в на-
стоящий момент.
Д-р. Б. Ну, конечно. Вы это сделали, поскольку в
тот момент вам хозяйство было важнее, чем правиль-
ное отношение к ребенку. Зачастую кажется, что по-
рядок в доме важнее ребенка.
Мать. Я бросила заниматься хозяйством.
Д-р. Б. Неужели? Я рад за вас! Но не все могут
себе это позволить. Некоторые матери вынуждены
вести хозяйство.
Шестая мать. Но ведь я не хочу его бить. И,
видимо, все дело в моей системе ценностей, в том, что,
по моим представлениям, должно получиться из мое-
го ребенка.
Д-р. Б. Послушайте, мне хотелось бы, чтобы вы
ясно поняли одно: мы говорим здесь о принципи-
альных вещах, мы пытаемся научиться подходу к
нашим проблемам. Я не считаю, что вы совершенно
неправильно воспитываете ребенка, если порой шле-
паете его.
214
Глава IV. Какого ребенка хотели бы вы иметь?
Шестая мать. Я знаю.
Д-р. Б. Я хочу, чтобы в этом вопросе была полная
ясность. Мне известно, что иногда вы будете задавать
ему трепку, независимо от того, что я скажу...
Шестая мать. Да, как вы только что сказали...
Д-р. Б. ...поскольку это коренится в самой чело-
веческой натуре. Ведь мы все еще немного дикари,
мы еще не стали в полном смысле разумными суще-
ствами. Тем не менее, я могу говорить здесь лишь о
том, как подойти к делу разумным путем. Пожелаете
ли вообще задуматься над этим, да еще рационально
это осмыслить — вот в чем на самом деле ваша про-
блема.
Шестая мать. Мне бы очень хотелось знать, что
можно сделать, когда нет охоты бить?
Д-р. Б. Постарайтесь быть дальновидны! Воздей-
ствуйте на ребенка, пользуясь преимуществом в ин-
теллекте, а не в размерах! Чем вы хотите влиять на
него? Усиленной заботой о его благополучии или
щедростью на шлепки и подзатыльники?
Мать. Что касается выбегания на проезжую часть,
то ведь этому тоже у кого-то учатся. Я думаю, это
происходит во время игр, перенимается у друзей...
Мне кажется...
Д-р. Б. Некоторые учатся, некоторые — нет. Здесь
тоже нельзя обобщать. Не могу сказать, что сам я
никогда не терял самообладания по отношению к ре-
бенку, но не погрешу против истины, если скажу, что
это ни разу не случалось в связи с выбеганием на
улицу. Соблазн, конечно, есть. Другие дети это ино-
гда делают. Единственное, что я в таких случаях го-
ворю: «Если ты хочешь играть на улице, но не мо-
жешь не выскакивать на проезжую часть, будешь си-
деть дома». Я беру его за руку, отвожу домой, и он
остается в четырех стенах.
215
Любим ли я...
Вопрос в том — как долго? Тут надо немного по-
думать. Это должно длиться такое время, которого было
бы достаточно, чтобы ребенок помнил причину нака-
зания. Разумеется, от ребенка трех с небольшим лет я
не могу ожидать, что он будет думать об этом посто-
янно. Или от трехлетнего. Понимаете, что я имею в
виду? Если у ребенка светлая головка, если он очень
смышлен, то он сумеет это понять в два года и восемь
месяцев. Если он думает об этом, возраст не играет
большой роли. Только вы можете знать, каковы спо-
собности вашего ребенка в этом отношении. Но не
надо заблуждаться, полагая, что, поскольку он часто
об этом задумывается, значит, будет помнить всегда.
Есть свой резон в том, что официально школьное
обучение начинается по достижении ребенком шести-
летнего возраста. Известно, что только с шести лет ре-
бенок способен по-настоящему усваивать и, согласно
многократным исследованиям, удерживать в памяти
учебный материал. Тем из вас, кто столкнется с учеб-
ным процессом, предстоит узнать, что первоклассники
за время летних каникул забывают практически все,
чему их учили в школе, и только в интервале между
вторым и третьим или четвертым классом детям уда-
ется сохранять в памяти усвоенный на уроках матери-
ал. Разумеется, я не беру в расчет то, что вы летом чита-
ете ему что-либо, имеющее отношение к этому матери-
алу. Итак, вы видите, насколько быстро малолетние дети
забывают даже такие вещи, которые хорошо усвоили.
Поэтому мы не можем ожидать от ребенка, что он
научится вести себя осторожно и постоянно думать
об этом до того, пока не достигнет возраста, когда
научится активизировать память, как считают, благо-
даря тому, что он вспоминает о своих успехах в ариф-
метике и чтении. А это приходит в шесть или семь
лет. Что же касается заботы о его безопасности, то
216
Г лава IV. Какого ребенка хотели бы вы иметь?
логичным наказанием тут было бы ваше предупреж-
дение: «Если ты не знаешь, как вести себя на улице,
я как мать, как человек, который отвечает за твое бла-
гополучие, не буду тебя отпускать из дома одного».
А маленьких, на мой взгляд, надо начинать учить
осторожности прямо на улице. Это возможно уже с
трехлетнего возраста. В три года, как вы знаете, ребе-
нок способен ходить один и не всегда висеть на руке
матери. Вы можете просто сказать: «Разрешаю тебе идти
одному, но только если ты не сойдешь с тротуара, а у
края будешь ждать меня». Если же он не выполнит
этого требования, вы в течение целой недели водите
его за руку, ребенку это явно не понравится. По суще-
ству, это неприятнее шлепка или затрещины.
Таким образом, я не утверждаю, что надо избегать
любых фрустраций при воспитании. Это было бы
совершенно бессмысленно. Хорошее воспитание час-
то становится трудным и чреватым фрустрациями
процессом. Но ваши воспитательные средства долж-
ны логически соответствовать тому, что вы старае-
тесь привить своему ребенку, только таким путем вы
сумеете развить в нем интеллект и самостоятельность,
а затем и сознание гражданской ответственности. Я
против рукоприкладства, но не потому, что это боль-
но, а потому, что это грубый и нелогичный метод воз-
действия, метод, который опирается на силовое пре-
восходство, но не силу убеждения.
4. Закон джунглей
Мать. Доктор Беттельгейм, меня занимает вопрос,
следует ли говорить ребенку, чтобы он давал отпор
агрессивным действиям других? Мой мальчик скоро
217
Любим ли я...
пойдет в школу, на следующей неделе ему исполнит-
ся шесть. Некоторые ребята из его группы крупнее
его. Но вместо того чтобы защищаться, он стоит стол-
бом и ничего не делает.
Д-р. Б. Это важный вопрос, жаль только, что он
возник так поздно в нашей вечерней дискуссии. И
если сегодня мы не успеем его рассмотреть, я думаю,
мы можем остановиться на нем в следующий раз.
Мой ответ на этот вопрос заключается в том, что
родители ни при каких обстоятельствах не вправе
упускать из виду свою покровительственную, оберега-
ющую функцию. Когда ребенку говорят: «Защищай себя
сам», это посягательство на его права, так как решение
на сей счет должен принимать он один. Если ему боль-
ше нравится быть битым, это его проблема. В против-
ном случае его втягивают в конфликт, для которого
он, возможно, еще слишком мал. Он вынужден будет
вступить в борьбу, но не по собственной воле, а потому,
что ему так сказали. Будучи предоставленным само-
му себе, он может с плачем прийти домой и услы-
шать: «Здесь, со мной тебе нечего бояться, я рада, ког-
да ты рядом». Минут через десять ему станет скучно
сидеть дома, и он снова пойдет на улицу.
Мать. Значит, было бы ошибкой говорить ему,
чтобы он не пытался постоять за себя?
Д-р. Б. Это не ошибка, но, по существу, это не ваша
проблема. О том, каков этот мир, он составит себе
представление достаточно рано. Если вы рядом, вы,
конечно, возьмете ребенка под защиту, если вас нет с
ним, вы должны дать ему возможность при случае
быстро найти вас. Если же ему нравится проводить
время со своими друзьями, он должен принимать во
внимание и связанный с этим риск. Вы понимаете?
Мать. В последнее время он все больше обособ-
ляется от них...
218
Глава IV. Какого ребенка хотели бы вы иметь?
Д-р. Б. Он не обособится надолго. Но даже если
это будет и так, вы ничего не сможете сделать. Его
право решать, кем ему быть: бойцом или мирным
обывателем.
Мать. Я не сторонница борьбы, но мне казалось,
это необходимо...
Д-р. Б. Ну... все зависит от возраста. Лично я ни-
когда не сказал бы, что это хорошо. Но я рассуждаю
так: если я правильно воспитал своего ребенка, он
даст сдачи. Но вы же знаете, что среди детей господ-
ствует кулачное право? Больше бьют маленьких и
так далее. Если вы находитесь рядом, вы, наверно,
этого не допустите, поскольку мать или отец остают-
ся для ребенка надежным щитом. Они — защитни-
ки и хранители.
Вне дома, во дворе, где вас нет, детьми правит
закон джунглей. Позаботьтесь о том, чтобы дверь была
открыта и ребенок мог найти спасение у вас, под
сенью порядка и безопасности. И если он скажет вам:
«Они избили меня, пойдем со мной, ты их отколо-
тишь», дайте ему такой ответ: «Нет, оставайся здесь,
ты можешь играть дома». Если уж среди детей объ-
является настоящий громила, вам просто не следует
пускать его в ваш двор.
Вторая мать. А как быть с малышами? Моей
Салли два года, и она ничего не может поделать,
когда ее обижают другие дети. Вот я и думаю, гово-
рить ли ей, чтобы она давала сдачи?
Д-р. Б. А почему вы должны ей это говорить?
Все зависит от того, какой вы хотите видеть ее в бу-
дущем. Если боевой натурой, то скажите ей, что она
Должна отбиваться.
Вторая мать. Тут уж ничего не поделаешь. У
Других детей это вошло в привычку.
Д-р. Б. А она не может убежать?
219
Любим ли я...
Вторая мать. Она не убегает. Она даже не дога-
дывается, что они могут сделать ей больно. Бедняжка!
Д-р. Б. Ну как же! Если будет больно, она убежит.
Вторая мать. Да, я тоже так думаю. Только мне
не хотелось бы воспитывать в ней склонность к на-
силию. А может быть, жизнь такова, что именно это и
нужно прививать?
Д-р. Б. Не знаю. Жизнь — это то, что вы создаете
сами...
Мать. Могу только сказать, что мой муж при-
знался как-то: в детстве у него были те же пробле-
мы. Он был в общем-то рохлей, и ему не хотелось
бы, чтобы его сын тоже пережил такое...
Д-р. Б. Но послушайте... Из вашего мужа получи-
лось все же нечто путное, иначе вы не вышли бы за
него замуж.
Мать. Это верно, но...
Д-р. Б. Тогда позвольте спросить: вы бы хотели,
чтобы ваш мальчик стал таким же, как его отец, или
он должен равняться на чемпионов по боксу? Вы
можете принять на сей счет решение.
Мать. А разве нельзя избрать что-то среднее?
Д-р. Б. Нет! Во всяком случае, в отношении того,
к чему вы стремитесь сами. Те возможности, которые
находятся посередке, могут развиться лишь спонтан-
но. Если уж идти на активное вмешательство, надо
ориентироваться только на крайние возможности. Все
промежуточное получится само собой, без ваших осо-
бых усилий. Но любопытно другое: вы сказали, что
ваш муж был рохлей, тем не менее, он стал мужчи-
ной, который вам по душе. Вероятно, он не был рох-
лей, а лишь ощущал себя таковым. В нашем обществе
не так уж нелепо бояться быть рохлей. Только опа-
саться этого должны не родители, а ты сам.
220
Глава IV. Какого ребенка хотели бы вы иметь?
5. Я плохой мальчик?
Мать. Я в общем-то не по теме, но, может, что-то
прояснится, когда я скажу. Наша четырехлетняя доч-
ка спрашивает меня: «Что такое невоспитанная?» А
мне и самой непонятно, на какие моральные мерки
ей хотелось бы указать?
Есть, например, такие вещи, которые мне не нра-
вятся, и я говорю ей об этом, но я не считаю невоспи-
танностью, когда она все-таки допускает такое. Но есть
и другие вещи, сами собой разумеющиеся... к приме-
ру, правила безопасности. Я говорю ей, что играть со
спичками — это невоспитанность, то же самое — пе-
реходить улицу без мамы. Однако есть также некото-
рые вещи, которые мне не нравятся. И она знает это. И
все же мне не хотелось бы, чтобы она думала, что их
можно расценить как невоспитанность. Ведь это что-
то запретное, но мне трудно это объяснить.
Д-р. Б. Почему же запретное? Я уверен, сущест-
вует множество проявлений невоспитанности, кото-
рые доставляют вам удовольствие.
Мать. Нет... когда я говорю о невоспитанности, я
имею в виду такие вещи, которых ни в коем случае
нельзя делать. Я просто неточно выразилась, не на-
шла нужного слова.
Д-р. Б. Нет, тут дело совсем не в словах. Если вы
хотите сделать из ребенка болвана, вам никто не мо-
жет в этом помешать. Если же стремитесь вырастить
разумного ближнего, то нельзя валить в одну кучу
атомную бомбу и немытые руки и называть эти
вещи невоспитанностью. Если вы хотите чему-то
научить ребенка, вы должны показать ему, что все
вещи требуют дифференцированного подхода. Ведь
таким образом формируется взгляд на окружающий
мир. Не так ли? Хорошо. Тогда я хотел бы задать вам
221
Любим ли я...
вопрос: есть ли разница между той опасностью, ко-
торой грозит игра со спичками, и опасностью при
переходе улицы?
Мать. Никакой разницы.
Д-р Б. Никакой? А я думаю, разница есть и нема-
лая.
Мать. Я не вижу разницы.
Д-р Б. Потому что вы не хотите, чтобы ваш ребе-
нок мыслил самостоятельно. Если бы вы этого хоте-
ли, вы постарались бы развить в нем самостоятель-
ность мышления. Что сделали бы вы для этого?
Мать. Показала бы ей, как переходить улицу од-
ной.
Д-р Б. Нет, в ее возрасте это необязательно.
Вторая мать. Я бы не говорила ей, что тут какое-
то проявление невоспитанности. Я бы просто сказа-
ла, что играть со спичками нельзя, так как она может
обжечься или устроить пожар, и лучше их вообще
не брать в руки.
Д-р Б. А почему бы ей не переходить улицу само-
стоятельно?
Вторая мать. Потому что ее может сшибить ма-
шина.
Д-р Б. Правильно. Но почему вы связываете это с
невоспитанностью? Почему вы считаете, что играть
со спичками и перебегать улицу не положено?
Мать. Я хочу, чтобы она ни в коем случае не
делала этого. Речь идет только о разнице между тем,
чего никак нельзя допускать, и тем, что мне не нра-
вится, но ей все-таки позволительно делать.
Д-р Б. Ну, например?
Мать. Я не люблю, когда во время еды она вска-
кивает из-за стола и начинает бегать.
Д-р Б. И что в таких случаях вы ей говорите?
Как вы это называете?
222
Глава IV. Какого ребенка хотели бы вы иметь?
Мать. Сама толком не знаю. Мне бы хотелось
узнать, в чем разница.
Д-р Б. А почему во время еды ей возбраняется
вставать?
Мать. Это меня просто злит.
Д-р Б. Так почему бы не сказать ей об этом? Мне
непонятно, как можно в данном случае говорить о
невоспитанности?
Мать. Она... она даже не знает слова «невоспи-
танная».
Д-р Б. Хорошо. Давайте вернемся к началу. Ваша
дочка спрашивает вас, что такое невоспитанность.
Почему она задает этот вопрос?
Мать. Мне кажется, потому что она хочет уяс-
нить разницу между тем, что абсолютно запрещено,
и тем, что просто нежелательно и неприятно видеть.
Д-р Б. Но как она додумалась употребить слово
«невоспитанная» ?
Мать. Это я его использовала.
Д-р Б. Да, я так и понял.
Мать. Но я выразилась так лишь в связи с пра-
вилами безопасности.
Д-р Б. Но какое отношение правила безопаснос-
ти имеют к невоспитанности? Это не соответствует
даже нормам обычного словоупотребления.
Мать. Охотно поясню... Я имею в виду... Я знаю,
почему я так выразилась...
Д-р Б. Разумеется. Но мне кажется, вы сбиваете с
толку бедного ребенка. Если вы желаете сделать из
него разумного человека, вы должны давать соответ-
ствующее обоснование всем вашим действиям, ведь
для ребенка это и есть путь к пониманию вещей. И
развивается это благодаря постижению определенных
особенностей ситуации, но, когда вы одним общим
обозначением объясняете совершенно различные
223
Любим ли я...
вещи, вы тормозите такое познание. Если будете про-
должать в том же духе, ваш ребенок превратится в
автомат, разделяющий все виды деятельности на ка-
тегории в соответствии с полной, частичной или
нулевой воспитанностью. Но если вы хотите вырас-
тить разумного человека, то не внушайте дочке, что
пересекать улицу — это признак невоспитанности,
что совершенно неверно, ведь вы сами постоянно
делаете это.
Мать. А что изменилось бы, если бы я сказала
«злая»? Невоспитанная — это иное наименование
понятия «дурная»? Разве не так?
Д-р Б. Нет, не так. Я, кстати, вовсе не считаю, что
переходить улицу — это проявление дурной нату-
ры.
Мать. Но как же еще довести до сознания ре-
бенка какое-то общее понятие, если...
Д-р Б. А чем опасность как общее понятие хуже
невоспитанности?
Мать. Я думаю, ничем.
Д-р Б. И если вы скажете «это опасно», какой
вопрос повлекут за собой ваши слова?
Мать. Ну, какой-нибудь такой...
Д-р Б. Нет, какой именно вопрос должен последо-
вать?
Мать. Может быть, «почему»?
Д-р Б. Совершенно точно. «Почему это опасно?»
И тут вы можете показать и объяснить ей, в чем
заключается опасность. И она быстро поймет, что
любое конкретное действие в каком-то смысле опас-
но. Вы согласны? Таким образом, поощряются мыс-
лительные способности. Вам же хочется, чтобы ваш
ребенок был в состоянии сообразить, почему какое-
то действие опасно? Употребляя слова «невоспитан-
ность» и «невоспитанная», вы препятствуете этому.
224
Глава IV. Какого ребенка хотели бы вы иметь?
Мать. Да, но я собиралась повременить со многи-
ми объяснениями, пока она не станет постарше. Ведь
в конце концов есть такие вещи, в которых никак
нельзя уступать. И как можно дольше.
Д-р Б. Я отнюдь не утверждаю, что было бы не-
верным проявлять неуступчивость в отношении пра-
вил безопасности, и не потому что нарушать их не
положено, а потому что это опасно. Однако я не хо-
тел бы, чтобы моя дочь думала, что при переходе
улицы она может обжечь пальцы. Это полная абер-
рация, заскок. Но в сознании ребенка вы выстраива-
ете именно такую связь. И если вы хотите, чтобы ре-
бенок правильно понимал, что к чему, вы должны
потрудиться объяснять ему всякий расклад вещей
по отдельности, но никак не отделываться общими
словами вроде «невоспитанности». Я ответил на ваш
вопрос?
Мать. Да.
Третья мать. Тут намечается еще одна проблема.
У нас в семье не в ходу такие выражения, как «не-
приличный», «скверный» или «славный», но Пол под-
хватил их в детском саду. И теперь хочет знать, что
такое «скверный» и «славный». Там ему сказали, что
он скверный мальчик, а мы, конечно, стали это опро-
вергать.
Д-р Б. Скажите ему просто, чтобы он не повторял
таких глупостей. Когда он приходит в дом со слова-
ми: «Джонни — скверный мальчик», я бы на вашем
месте ответил: «Не говори ерунды. Скажи лучше,
чем тебе не нравится Джонни?»
Третья мать. Ага, понимаю. А когда его называ-
ют скверным мальчиком, а мы его уверяем, что это не
так, как бы вы поступили в таком случае?
Д-р Б. Я бы спросил: «Разве? Ты действительно
такой?»
8 Бруно Беттельгейм 225
Любим ли я...
Третья мать. Мы уже спрашивали, а он отвечает,
что такой-то и такой-то назвали его так.
Д-р Б. Тогда я бы сказал: «Меня не интересует,
что сказали тот-то и тот-то».
Вторая мать. Когда мы выясняем отношения с
Бобби, он меня спрашивает: «Я невоспитанный?» Тут
я и не знаю, что отвечать.
Д-р Б. Ну, конечно. Но это очень интересно. Пони-
мание таких вещей не приходит само собой. Обычно
дети слышат это два-три раза, да и где-нибудь на
стороне им это говорят — и вот неприятный сюр-
приз. Разумеется, это не трагедия, но все-таки дети
огорошены. Ведь после всякой выволочки возникает
вопрос: хороший ты или плохой? Допустим, ребе-
нок сделал что-то дурное, а мама говорит: «И все же
ты славный мальчик», и все идет так, будто ничего
не случилось. Лучше, конечно, если этому не предше-
ствовала бы ругань.
Вторая мать. Вы не стали бы углубляться в этот
вопрос?
Д-р Б. Я бы вообще не стал углубляться. Я бы не
допустил, чтобы дискуссия приняла какой-то высо-
коумный смысл. Понимаете, что я имею в виду? Я бы
сказал: «Послушай, малыш...» Каков возраст маль-
чика?
Вторая мать. Три года. Почти три.
Д-р Б. Ну, в таком возрасте многое зависит от
речевого развития. В четыре года они говорят уже
немного лучше. Однако поведенческие модели опре-
деляются очень рано, хотя с детьми разговаривать
еще довольно трудно. Это главная причина, почему
мы совершаем ошибки в характере поведения.
Мать. Да, я понимаю.
Д-р Б. Закавыка в том, что трехлетнему ребенку
весьма трудно объяснить, что значит «опасно» и по-
226
Глава IV. Какого ребенка хотели бы вы иметь?
чему надо чего-то избегать и так далее. Выразить
это понятными ему словами весьма непросто, и по-
этому мы прибегаем к нелепым обобщающим фор-
мулам, а потом уже не можем отступить от них. В
силу этого у ребенка формируется позиция, никак не
способствующая самостоятельному поиску ответов.
Ведь для него гораздо проще спросить: «Это невос-
питанность?», чем прилагать усилия, чтобы самому
найти объяснение. Тут мы опять сталкиваемся с про-
блемой свободы.
Разумеется, для него легче сказать: «Это нехо-
рошо (в смысле воспитанности), мне нельзя этого
делать», нежели напрягаться, думать, наблюдать и
осмысливать самостоятельно. Я бы на вашем месте
ответил бы ему: «Послушай, меня это не интересует.
Тебе понятно, что произошло? Понятно, почему я
разозлилась?» А потом я не торопясь и очень точ-
но — хотя и не столь подробно, лишь в нескольких
фразах — еще раз восстановил бы всю историю. А в
заключение я бы удостоверился в том, что он меня
понял. Но никогда бы не допустил вопроса: «Я хо-
роший мальчик? Я был плохим?»
Мать. Но как бы вы обозначили различие, не
употребляя слов «хороший», «плохой», «славный»?
Д-р Б. Зачем все переносить в моральную плос-
кость, весьма малодоступную для детского понима-
ния? Ребенка не интересует, хорошо или дурно что-
либо, его интересует, может это полюбиться или нет.
Это ощущения, которые он может воспринять. Да и
вы любите его за то, что он ваш ребенок, а не потому,
что он хороший. Так ведь?
Я вообще не допустил бы появления такой про-
блемы: «Я хороший мальчик?» или «Я не хороший?».
«Ты мой Джонни, это замечательно. Но иногда ты
делаешь то, что мне не нравится. Вот и опять так
227
Любим ли я...
поступил. Ты понимаешь, почему я была недоволь-
на? Хорошо, если ты это понимаешь, я больше не
сержусь. А теперь гуляй, мой мальчик». Но если вы
ему говорите: «Славный мальчик, хороший мой маль-
чик!» и «А он хороший мальчик?», вы никогда не
закончите морального разбирательства. Хорош он или
плох, зависит в таком случае от вашего суждения
или от мнения дяди Ганса, а такого я не пожелал бы
и собаке. Значимость человека не должна зависеть
от чужого мнения. Я считаю, что это целиком и пол-
ностью дело самого ребенка — судить о том, хороший
он человек или плохой. А вообще я бы не торопился
знакомить его с этими словами. В любом случае пе-
чально, когда о ребенке судят в таких категориях.
Он такой, как есть. И точка. «Я хороший?» —
«Ну, на этот счет мнения разделились» — «Хорошо,
тогда давайте голосовать»... Вы замечаете, на каких
нелепых основах вы хотите утвердить таким путем
самоощущение человека и соответственно — его за-
ниженную самооценку? Когда вы это поймете, вы ска-
жете: «О, меня это не интересует, я хотела бы только,
чтобы он чувствовал себя нормально». Так... А вооб-
ще я не считаю это центральной проблемой, да будет
вам известно. Я остановился на ней лишь потому, что
об этом зашел разговор.
Вторая мать. Но в отношении некоторых вещей
мы... говорим ему: «Это хорошо».
Д-р Б. Например?
Вторая мать. Ну, когда он ходит в туалет или
что-то хорошо делает. Иногда, если у него что-то не
получается, я говорю: «Может быть, завтра ты сдела-
ешь это лучше». Ведь это нечто иное, чем общая фор-
мула?
Д-р Б. О, я ни на секунду не поколебался бы ска-
зать: «Это великолепно», когда ребенок приносит мне
228
Глава IV. Какого ребенка хотели бы вы иметь?
свой рисунок и я нахожу его замечательным. Пони-
маете, о чем речь? Ребенок показывает вам дело рук
своих и хочет услышать ваше суждение. Если это
не кажется мне удачным, я не произношу таких слов.
Если же он не отступается, я говорю: «Раньше у
тебя получалось лучше. Этот рисунок мне не так нра-
вится».
Вторая мать. Вы, видимо, хотите сказать, что в
каждом случае нужно вести речь только об опреде-
ленных вещах.
Д-р Б. Верно. Я не считаю, что следует одобрять
все, что делает ребенок, но самого ребенка, его досто-
инство признавать необходимо. Мне претит сама
мысль о том, что о ребенке говорят так, будто он не-
пременно должен быть либо абсолютно хорошим, либо
абсолютно плохим. Поэтому я и задержался на этой
теме. По-моему, мы как родители имеем право су-
дить каждый отдельный поступок ребенка, если ни-
когда не выходим из этих рамок. Но мы не можем
присваивать себе право выносить о ребенке какое-то
итоговое суждение.
Я считаю это одним из важнейших принципов. Не
выходя за рамки частного случая, вы можете себе
позволить категорическое осуждение какого-то по-
ступка или манеры поведения. Если ребенок раз-
дражает меня тем, что то и дело вскакивает из-за
стола, я просто скажу ему: «Послушай, если уж ты
отошел от стола, так и не садись за него снова. Но не
бегай туда-сюда. Либо ты сидишь за столом, либо, если
наелся, можешь идти». Я бы четко объяснил ему, что
это непозволительно. Но такие вещи не имеют ниче-
го общего с вопросом, хорош или плох ребенок.
Мать. Но разве не существует понятий добра и
зла? Ведь каждый поступок можно оценить с этой
точки зрения.
229
Любим ли я...
Д-р Б. А какая в этом необходимость? Вам при-
дется постоянно выносить приговоры.
Мать. Мне кажется, это делает любая мать, хотя,
может, и не осознанно. Когда она говорит: «Здорово
получилось», или «Прекрасная работа», или еще что-
то в этом роде, она же вызывает у ребенка именно
такое впечатление.
Д-р Б. Правильно. Но вопрос в том, задается ли
ребенку заранее некая схема суждения или же ему
даются лишь отдельные элементы и предоставляет-
ся возможность самому построить схему. Позволено
ли, наконец, ребенку составлять самостоятельные суж-
дения или же это делается за него? Имеет ли ребе-
нок такое чувство, что он любим, что его ценят как
личность, зависит от того, каким опытом вы дадите
ему измерить это. Но в практической плоскости это
в очень значительной мере определяется альтерна-
тивой: либо вы предоставляете ему наживать собст-
венный опыт в общении с вами, с учителем, друзья-
ми, либо сами выносите итоговое суждение о ребен-
ке. Я не думаю, что кто-то обладает правом судить и
рядить другого человека, даже мать не должна де-
лать этого по отношению к ребенку.
Мать. Но составит ли ребенок мнение о себе са-
мом на основании отдельных фактов?
Д-р Б. Вопрос правомерный. Но тут мы при необ-
ходимости можем оказывать влияние.
Мать. Каким же образом?
Д-р Б. Если ребенок приходит со словами: «Я
плохой мальчик», я сказал бы ему: «Наверняка, нет.
Но то, что ты сделал, я не считаю хорошим поступ-
ком».
Мать. И, по вашему, ребенок поймет разницу, ког-
да вы скажете: «Ты не плохой мальчик, но поступил,
на мой взгляд, неправильно»?
230
Г лава IV. Какого ребенка хотели бы вы иметь?
Д-р Б. Если это делать постоянно, настойчиво и
неуклонно, то, безусловно, поймет.
Мать. Вот уж не уверена, что ребенок сумеет
уразуметь, в чем разница.
Д-р Б. Рано или поздно сумеет, не все сразу...
Ведь, в сущности, в этом причина всех его вопросов.
Когда ребенок спрашивает: «Я хороший мальчик?»,
«Я послушная девочка?», он начинает размышлять:
«Если я сделал что-то дурное, значит ли это, что я
плохой?» И когда вы его уверяете: «Нет, ты славный
мальчик», он только это и принимает в расчет. По-
этому я подчеркнул бы особо: «Мне не нужны твои
извинения. Поздно извиняться. Но то, что ты сделал,
мне не понравилось». — «Ты любишь меня?» — «Ко-
нечно, люблю, но нс люблю того, что ты сделал».
И если мне что-то не нравится, скажу об этом, не
подслащивая пилюлю. Как только ребенок поймет, в
чем дело, я оставлю эту тему. Я считаю, что, если вы
действительно любите ребенка, вам незачем брать его
под защиту, когда он делает что-то не так. Надо быть
честным по отношению к нему. И я не могу взять в
толк, почему этого не понять трехлетнему малышу.
Допуская противоречие, о котором я говорил, вы раз-
деляете личность и поступок.
Ведь нам же отлично известно, что дети не всегда
в состоянии понимать и контролировать свои по-
требности, отчего они совершают множество таких
поступков, которых, на наш взгляд, совершать не го-
дится. Тем более необходимо разъяснять ребенку, что
мы не одобряем именно такие действия, а не прини-
жаем самого ребенка. Поэтому я говорил бы с ним
так: «Ты плохо сделал, перебежав улицу». Я сказал
бы ему: «Это страшно опасно, но это не скверный
поступок. Ты еще не можешь правильно судить о та-
ких вещах». А потом я еще раз основательно обсу-
231
Любим ли я...
дил бы с ним все происшедшее. Если ребенок не мо-
жет удержаться и выбегает на проезжую часть, а вы
считаете, что ему не следует выходить на улицу одно-
му, я на вашем месте сказал бы: «Мне очень жаль, но
ты еще слишком мал, чтобы выходить на улицу без
родителей. Поэтому буду брать тебя за руку». Мы уже
говорили об этом. Но ничего общего с добром и злом
я тут не вижу. Вы попытались ввести некое железное
правило, которое избавляет от необходимости следить
за ребенком. Но будучи матерью, вы обязаны следить
за ним. Как только он сделает шаг за пределы тротуа-
ра, вам следует схватить его за руку, если он сам не
исправит свою ошибку. Тут вы должны быть последо-
вательны и ни в коем случае не распространяться по
части аргументов и обещаний.
Ребенок захнычет: «Больше не буду! Вот уви-
дишь!» В таком случае мой ответ был бы таков: «Ни-
чего не поделаешь. Ты показал мне, что с тобой это
случается. И ты еще слишком мал, чтобы ходить од-
ному. Поэтому держись за руку». А через две-три
недели я повторил бы урок. Однако все это не зна-
чит, что ребенка следует считать хорошим или пло-
хим, воспитанным или невоспитанным. «Это опасно,
и мне не хотелось бы, чтобы с тобой что-то случи-
лось. Будешь сходить с тротуара, я не отпущу тебя от
себя. Так и знай. Если же хочешь ходить без прово-
жатых, не делай ни шагу от края тротуара».
Вот разумный вариант, и я уверен, что трехлетний
ребенок в состоянии это понять... если вы последова-
тельны в своих действиях и обладаете достаточным
терпением, чтобы учить его таким вещам продолжи-
тельное время, не впадая в раздражительность. Если
же вы будете сильно нервничать, ребенка захватит
собственная реакция на ваше волнение, он уже не ус-
лышит ваших аргументов и ничего не поймет.
232
Глава IV. Какого ребенка хотели бы вы иметь?
6. Хорош ли мир, в котором я живу?
Мать. Хотелось бы знать... Когда ребенок учится
ходить, он натыкается на разные предметы и плачет.
Приходится утешать его. Соблюдать ли в этом ка-
кую-то меру?
Д-р Б. Тут нельзя установить какие-либо грани-
цы. Утешать надо, пока не утешится, то есть, сообра-
зуясь с его потребностью. Вы же не хотите, чтобы он
бросил столь важное дело.
Мать. Значит, вы полагаете, что если дочка стук-
нулась лбом о стенку манежика, мне следует подбе-
жать к ней и утешить?
Д-р Б. Разумеется. Иначе причиненный ей вред
только возрастет вдвое. Она же ушиблась, а утеше-
ния нет. Испытывает ли ребенок боль или просто
кричит, в любом случае вы должны его утешить. Прав-
да, иногда надо подходить к делу сугубо реалистиче-
ски, чтобы она не использовала это как оружие про-
тив кого-то.
Мать. Да, я уже думала об этом.
Д-р Б. Это хорошо. Каков возраст девочки?
Мать. В следующем месяце исполнится год.
Д-р Б. Да, тут уж особо выбирать не приходится.
Позднее вы, может быть, будете решительно заявлять
ей: «Ничего с тобой не случилось» и все же утешать
ее. Только надо четко уяснить одну вещь: не допус-
кайте притворства с ее стороны. Когда ей не больно,
но она со слезами взывает к вашей жалости, вы може-
те сказать ей: «Тебе ничуточки не больно, но я хочу
тебя утешить. Подойди, сядь ко мне на колени и по-
будь с мамой» или еще что-то, на ваше усмотрение.
Мать. А если она сунет куда-нибудь пальцы, но
явно в состоянии освободить их самостоятельно, од-
233
Любим ли я...
нако поднимает при этом жалобный крик, пока я не
прибегу? Мне сказать ей: «Я знаю, что ты сама мо-
жешь вытащить пальцы, но я помогу тебе»?
Д-р Б. Да, это будет правильно. «Я знаю, что ты
можешь сама, только тебе хочется, чтобы пришла
мама». Это следует сказать ей, пусть не думает, что
открыла возможность дурачить вас своим притвор-
ством. Если вы попадетесь на эту удочку, она будет
проделывать с вами такие вещи не один раз на дню.
Понятно, что я имею в виду? Ребенок имеет нечто
вроде морали, и поэтому вам следует просто ска-
зать: «Хорошо. Ты хочешь, чтобы тебя утешили. Что
же, я рада тебя утешить». Ведь зачастую ребенок же-
лает лишь удостовериться, что утешение ему всегда
гарантировано. И зная это, он обретает немалую уве-
ренность. Но уверенность пропадет, как только он
станет думать, что вы можете обмануть его. С годова-
лым ребенком так нельзя поступать.
Мать. Да, я тоже размышляла над этим. Кому-то,
у кого ребенок постарше, вы говорили однажды: если
ребенок тянется к предмету, который нельзя трогать,
а из-за этого в данный момент не хочется поднимать
шума, то было бы неразумно поступать так, будто
ничего не случилось. (Обращаясь к другой матери.)
Ведь это ваш ребенок хватал пепельницу? Наша, когда
стукнется обо что-нибудь головкой или плюхнется
на что-то более твердое, чем ожидала, хотя это не
очень больно, просто неприятно... так вот, она пер-
вым делом оглядывается по сторонам. Если никого
рядом нет, она продолжает свои игры в одиночестве.
Но когда видит, что на нее смотрят, тут же начинает
плакать. А я ловлю себя на том, что отвожу взгляд.
Правда, если она плачет по серьезной причине, я спе-
шу к ней. Что она хочет узнать, когда оглядывает
комнату?
234
Глава IV. Какого ребенка хотели бы вы иметь?
Д-р Б. Ей надо знать: «Хорош или плох мир, в
котором я живу? Я ударилась, значит, мир плох. Но
если мама голубит меня, мир все-таки хорош». Она
пытается выяснить, с каким миром имеет дело.
Мать. А почему ей не приходит в голову выяс-
нять это, когда на нее никто не смотрит?
Д-р Б. Когда она набивает себе шишку, а об этом
никто не знает, кто же сделает для нее мир более
приятным?
Мать. Но я думаю, она уже соображает, что, если
мы даже в другой комнате, стоит ей только подать
какой-то знак — и мы тут как тут.
Д-р Б. Это нечто иное. Вы ведь тоже видите раз-
личие ситуаций. И это правильно. Когда ребенок дей-
ствительно испытывает сильную боль, он будет кри-
чать, независимо от того, присутствует ли при этом
мать или нет. Тут проблема имеет совершенно одно-
значный смысл: мир плох! Если же ребенок уда-
рился и после этого начинает озираться, он как бы
спрашивает: «Хорош или плох этот мир?» Вам по-
нятна моя мысль?
Мать. Да. Ей не так больно, чтобы сильно огор-
чаться, и хочется просто услышать: «Тебе не очень
больно, но все равно иди ко мне, сядь на колени».
Д-р Б. Верно. Для нее важно это маленькое уте-
шение: «Ну, вот, опять все хорошо. Да ничего страш-
ного и не произошло».
Мать. Значит, в следующий раз я буду ее уте-
шать. До сих пор реагировала совершенно противо-
положным образом.
Д-р Б. Почему?
Мать. На это уходит время: идти к ней, гладить,
дуть на больное место. Такое случается очень часто,
и начинаешь тешить себя надеждой: на будущей не-
деле этого уже не произойдет.
235
Любим ли я...
Д-р Б. О, нет. Это наверняка будет повторяться.
Но вам ясен сам принцип? Когда наживаешь боляч-
ку, мир становится скверным, хочется выть, прокли-
нать судьбу. Если же травма не столь чувствительна,
отчаяние уступает место сомнениям, и в таком слу-
чае действительно важно утешиться. Мир, если и плох,
то уж не так страшно. Для отношения ребенка к
жизни и для ощущения им необходимой меры уве-
ренности это имеет большое значение в тех случаях,
когда возникают сомнения. И тогда можно принять
какие-то дополнительные меры, чтобы он чувствовал
себя комфортно.
Вторая мать. Как бы долго ни играли с нашим
малышом, когда приходит время укладывать его, он
начинает реветь.
Д-р Б. А вам понятно, чего он хочет?
Вторая мать. Он хочет, чтобы мы продолжали
играть с ним.
Д-р Б. Естественно.
Вторая мать. А я не знаю, чем могу его утешить.
Д-р Б. Тут не может быть никакого утешения. Ведь
мир просто-напросто не так хорош, как ему хотелось
бы. Вы же понимаете, что всякая ваша мера, принятая
наперекор желанию ребенка, делает для него мир
менее привлекательным, чем может показаться. А все,
что вы способны сделать, имеет свои границы. В кон-
це концов, вы просто человек, вы устаете, и это впол-
не естественно. Но никогда не забывайте о том, что
оптимизм или пессимизм, мужество перед лицом
жизни, как она есть, и капитулянтская позиция по
отношению к трудностям жизни — все это заклады-
вается именно в раннем возрасте. И трудно, очень и
очень трудно изменить что-либо позднее. Понадобят-
ся годы неимоверных усилий, если это вообще до-
стижимо.
236
Глава IV. Какого ребенка хотели бы вы иметь?
Чем больше вы сумеете внушать ребенку, что этот
мир добр, тем больше будет в нем мужества осваи-
вать мир, так как он будет убежден, что в сущности
мир хорош. Чем меньше вы будете радеть об этом,
тем более пассивной и менее жизнеспособной станет
его позиция, тем вернее сложится у него убеждение:
мир и так слишком плох и нет смысла напрягаться.
Тут вы, родители, должны принять твердое решение.
Какую жизненную позицию вы хотели бы заложить
у своего ребенка? Я знаю, что наши возможности
небезграничны, но...
Вторая мать. Ах, ну это же... каждый раз... одно
и то же! Об одном только и думаешь: должен же он
когда-нибудь утихомириться.
Д-р Б. Почему должен? Сколько ему?
Вторая мать. Один год.
Д-р Б. Какими уж особыми прелестями привле-
кает его мир? Не считая того, что могут предоста-
вить ему мать, отец или, может быть, старший брат
или сестра, он довольствуется очень небольшим на-
бором заманчивых вещей. Малыш — весьма живое
существо, но мало что может делать. Его мир состоит
из игрушек, комнаты или манежика и кроватки. Есть
что-нибудь еще?
Вторая мать. Нет, игрушки, комната, кроватка или
манежик и мамины или папины колени.
Д-р Б. Ясно. Это именно трудный возраст, период
живости и беспомощности одновременно. Они все
время падают, ушибаются, координация движений не
развита, и при этом малыши постоянно стремятся
играть. Трудные годы — от одного до трех. Но то, что
вы делаете для того, чтобы помочь ребенку в эту
пору, в громадной степени формирует его будущее.
Ростки ужасно неприметны, но ими начинается бу-
дущность.
237
Любим ли я...
7. Можно ли любить слишком сильно?
Мать. У меня есть кое-какие вопросы в этом пла-
не... в связи с ограничениями по отношению к ребен-
ку*. Где надо устанавливать границы любви, которой
ребенок пользуется дома, по сравнению с далеко не
столь нежным вниманием к нему, когда он находится
вне дома? Можно ли чрезмерно любить ребенка?
Д-р Б. Одну минутку! Мне кажется, вы затрону-
ли весьма важный вопрос, но, к сожалению, должен
сказать вам, моя дорогая, что ваша мысль звучит не-
много неясно.
Мать. Наверняка.
Д-р Б. Хорошо, попробуйте еще раз.
Мать. Возможно ли такое, что ребенка слишком
уж любят в семье?
Д-р Б. А вы допускаете, что ваш муж любит вас
чересчур?
Мать. Нет!
Д-р Б. Надеюсь, это проявляется тоже в семье?
Мать. Но... вне дома... не так ценят...
Д-р Б. Ну, поскольку вы — дама, я не хотел бы
предъявлять к вам такие требования, как и к этому
бактериологу. Ведь он, в конце концов, научный ра-
ботник и должен бы вроде научиться точно форму-
лировать свои мысли. Что же, однако, вы подразуме-
ваете под словом «любовь»? Когда я спрашиваю вас,
не слишком ли сильно вас любит ваш муж, все зави-
сит от того, что называть любовью. Я думаю, все мы
согласимся с тем, что под вуалью любви может про-
* Первоначально этот разговор примыкал к дискуссии, оза-
главленной «Причины и следствия», где один из отцов спраши-
вает, в какой степени следует ограничивать ребенка?
238
Глава IV. Какого ребенка хотели бы вы иметь?
исходить насилие, угнетение и запугивание. Под этим
может скрываться ревность, жажда обладания и бог
знает что еще. Такого рода любовь непременно пред-
стает в преувеличенном виде, но, в сущности, тут дело
совсем не в любви. Возможно, что многие родители
чрезмерно любят своих детей, но чувство, которое они
преувеличивают, есть ничто иное, как претензия на
обладание. Желание распоряжаться жизнью другого
человека — отнюдь не любовь.
Мать. Да, я отдаю себе в этом отчет... Но я имею в
виду какую-то определенную меру нежности, потака-
ния и поощрительного отношения. Я знаю, что уто-
пить ребенка в море нежного внимания — дело не-
хитрое, но меня интересует, нет ли здесь чего-то пре-
увеличенного?
Д-р Б. Чего именно?
Мать. Ведь ни для кого больше он не будет так
дорог, как для меня.
Вторая мать. Тем более он должен получать это
от вас.
Мать. Да, но не грозит ли ему шок, когда он по-
чувствует, что никто больше не ценит его так.
Вторая мать. Нет, это ему не грозит, если роди-
тели любят и ценят его.
Д-р Б. Великолепно! Продолжайте! Наконец-то я
вижу плоды трудов своих.
Вторая мать. Я думаю, с недружественным ми-
ром примириться гораздо проще, когда знаешь, что
тебя ценит хотя бы дорогой тебе человек.
Мать. Да, но предположим, он идет по тротуару, а
кто-то у него что-то отнимает. Разве он не почувству-
ет себя обманутым?
Вторая мать. Безусловно, но ему будет еще хуже,
если и вы при этом ему чего-то не додадите. Что же
ему останется?
239
Любим ли я...
Мать. Я знаю, но...
Д-р Б. Может быть, вы скажете мне, зачем я вам
понадобился при этом разговоре?
Вторая мать (неуверенно). Ах... у меня уже как
будто получается так, что надо только поразмыслить,
что, когда возникает вопрос, я уже знаю ответ!
Д-р Б. Понимаю. Ведь если вы научились методу
анализа проблем, то есть научились правильно ста-
вить вопросы, ответ не заставит себя ждать. Это за-
мечательно. Пожалуйста, продолжайте обе.
Третья мать. Ну, я...
Д-р Б. Нет, пока еще слово за ней.
Мать. Мне что-то не хочется... хотелось бы по-
слушать кого-нибудь другого...
Д-р Б. Нет уж! Это очень важная проблема, и у
меня есть причины для недовольства. Мне кажется,
вы дали правильный ответ, но, по-моему, не готовы
его принять.
Мать. Ах, я всегда придерживалась взгляда, что
если я ему...
Д-р Б. Взгляда тут недостаточно. Необходима вну-
тренняя убежденность, а ее отсутствие я вижу по ва-
шим ответам.
Третья мать. Может быть, это надо рассматривать
в том же плане, как и чувства к ней со стороны мужа.
Он же любит ее больше, чем кто-либо на белом свете.
Д-р Б. Откуда вы это знаете?
Мать. Ну, я не знаю...
Третья мать. Но он же испытывает к ней такое
большое чувство...
Д-р Б. Откуда вам это известно?
Четвертая мать. Мне кажется, было бы хорошо,
если бы она взглянула на ребенка как на молодой
побег. Я имею в виду, чем больше побег получает сол-
нечного тепла, света, дождевой влаги, тем лучше он
240
Г лава IV. Какого ребенка хотели бы вы иметь?
сможет потом противостоять бурям и невзгодам. Я
думаю, такое представление можно перенести на ре-
бенка. Чем больше забота о нем, тем...
Д-р Б. Да, но зачем вам понадобился побег? Вполне
достаточно иметь в виду ребенка.
Четвертая мать. Я просто хотела провести ана-
логию.
Д-р Б. Да, но вы можете запутаться в этой анало-
гии. В том, что вы говорите, очень много разумного,
но есть и некая загвоздка. Она связана с вопросом,
чего вы в сущности хотите? Ребенок, с которым слиш-
ком нянчатся, несомненно, приобретет некий защит-
ный механизм, и потому его восприятие в какой-то
мере притупится. У людей, переживших разочарова-
ние определенной силы и с которыми плохо посту-
пили, развиваются порой защитные механизмы, ока-
зывающие весьма дурную услугу. Иногда говорят о
броневой защите, поскольку это действительно несет
функцию некоего панциря.
Это выражение много лет назад ввел Вильгельм
Райх. Он говорил о закованном в броню теле и зако-
ванной душе. И можно заковать себя по собственной
воле или когда тебя вынуждают сделать это. Но, во-
первых, создание такого панциря требует значитель-
ной энергии. А во-вторых, он лишается свободы дви-
жений. Наконец, он просто сковывает человека, и это
самое худшее его свойство как в смысле положи-
тельного, так и отрицательного опыта. Его наращи-
вают, чтобы защититься от неприятных переживаний.
Но он точно так же защищает от каких-то добрых
влияний, вернее сказать, встает на их пути. А это име-
ет непосредственное отношение к развитию души.
Одна из основных проблем воспитания состоит в
необходимости строить броневую защиту от дурных
явлений, не блокируя при этом добрые воздействия.
241
Любим ли я...
Но тут приходится уповать на далекое будущее. Че-
ловеческая душа пока еще явно не способна развить
подобный механизм. И если человек полагает, что
этот мир плох в основе своей, что в нем так мало
добра, что лучше облечься в тяжелый панцирь, то у
него будут совершенно иные реакции. Но не стоит
прилагать тут особых усилий. Если вы ни во что не
ставите этот мир, ваш ребенок так или иначе обзаве-
дется панцирем.
Мать. Вы считаете, я могу сделать из него твер-
докаменного, черствого субъекта просто в силу того,
что думаю: он должен стать именно таким?
Д-р Б. Да... И о том, что для решения жизненных
задач надо быть черствым.
Мать. Но он совсем не черствый.
Д-р Б. Однако вам хотелось бы, чтобы он стал
таким?
Мать. Нет!
Д-р Б. Тогда противодействуйте этому. Вы осо-
знаете далеко идущие последствия? Это очень инте-
ресно, но в действительности у нас нет настоящей
свободы. Ведь если мы убеждены в том, что мир гро-
ша ломаного не стоит и что по отношению к нему
надо быть жестким, это убеждение переносится и на
ребенка, и мы укрепляем его в этом убеждении, вос-
питывая жесткое отношение к жизни.
Мать. Ах... возможно, я воспитываю его в слиш-
ком мягком духе.
Д-р Б. На этом стоит остановиться. Вы действи-
тельно растите его таким, чтобы он стал чересчур
мягким, чересчур кротким?
Мать. Отец — мягкий человек, и он такой же.
Д-р Б. Значит, вы явно любите мягких людей.
Мать. Но хорошо ли это для него? Не будет ли
он слишком раним?
242
Глава IV. Какого ребенка хотели бы вы иметь?
Д-р Б. А вам самой какой бы хотелось быть: мяг-
кой или жесткой?
Мать. Мягкой.
Д-р Б. Но вы же знаете, что это может сделать вас
особо ранимой при определенных обстоятельствах.
Мать. А разве черствые люди застрахованы от
этого?
Третья мать. Но они же в броне.
Д-р Б. Вы убеждены в том, что лучше быть мяг-
ким человеком. Чего же вы хотите от меня?
Мать. Я и сама задаюсь этим вопросом. Иногда
мне приходит в голову, не слишком ли я угождаю
ему?
Д-р Б. Сколько ему лет?
Мать. Два с половиной года. (Взрыв смеха.)
Д-р Б. Это уже проблема. Но я думаю... Я согла-
сен, что ребенка можно избаловать, уступая ему в тех
случаях, когда он должен учиться справляться с си-
туацией, но у меня есть и серьезные оговорки. Рас-
пространенная в нашем обществе ошибка заключает-
ся в том, что мы чересчур акцентируем твердость. Но
у нас очень приятная группа, и я надеюсь, когда-
нибудь мне придется обратить внимание и на нечто
противоположное. Я думаю, если ребенок приобрел
какой-то печальный опыт, пусть даже в русле нор-
мальной жизни, его надо утешать. Во всяком случае, я
бы утешил.
Но я ему сказал бы совершенно четко — и ма-
лыш двух с половиной лет тут не исключение — я
объяснил бы ему: «Что есть, то есть... Это может слу-
чаться с тобой. Такова уж жизнь». «Болеть, конечно,
неприятно. Но время от времени все люди болеют.
Ты меня понимаешь?». «Не надо удивляться тому,
что, когда много бегаешь, приходится падать и уши-
баться». В таких ситуациях его жалеют и немного
243
Любим ли я...
балуют. Тем не менее, вы должны представлять ему
ситуацию совершенно объективно. Вам следует так-
же объяснить ему, что даже если он разок-другой
растянулся, ему нельзя отказывать себе в желании
ходить и бегать.
Мать. Чтобы он принял это как должное и про-
должал резвиться.
Д-р Б. Да. «В жизни без этого не обойтись. Если
ты хочешь жить по-настоящему, знай, что придется
иногда и шишки набивать. Но я буду утешать тебя,
потому что люблю». Понимаете, что я хочу сказать?
Мать. Да.
Д-р Б. Я сказал бы ему: «Научись терпеть и не
плачь... ведь такое будет случаться с тобой не раз». Я
бы еще добавил: «Можешь плакать и горевать. Но
не обманывай себя, знай, что это будет повторяться.
Так устроена жизнь». В этом смысле вполне возмож-
но подходить к делу реалистически и в то же время
не баловать ребенка. Правда, я не думаю, что вы по-
ступаете именно так... Или я не прав?
Мать. Нет, собственно...
Д-р Б. В школе у него наверняка будут обычные
стычки с обычными одноклассниками, он столкнет-
ся с недоброжелательством учителей и другими не-
приятными вещами. В таких случаях я все же оста-
вался бы реалистом. И утешал бы такими словами:
«В мире бывают скверные штуки. Мир не соверше-
нен, и ты, сынок, тоже не совершенен». А еще растол-
ковал бы: «Но вместе с тем в мире много хорошего.
А самое лучшее — то, что мы с тобой в этом мире
всегда вдвоем, всегда рядом». Но последнее не сове-
тую говорить вслух. Пусть это просто будет следо-
вать из ваших поступков. Я ответил на ваш вопрос?
Только не говорите «да», если это не так.
Мать. Нет, я получила ответ.
Глава V
УСТАЛОСТЬ ОТ БОРЬБЫ
На прошлом занятии выяснилось, что некоторые
из матерей научились правильно ставить вопросы.
Кроме того, они поняли, что, размышляя о себе и
своем ребенке и умело ведя беседы с ним, можно в
конечном счете прийти к правильному решению. Эта
готовность родителей всерьез относиться к пробле-
мам повседневной жизни имеет поистине решающее
значение во взаимоотношениях родителей и детей.
Во-первых, она позволяет понять, что все важные
проблемы семейной жизни могут быть разрешены. А
во-вторых, приобретенный таким образом опыт необ-
ходим ребенку больше всего, гораздо больше, чем
просто правильное обращение с ним, хотя и это от-
нюдь не вредно.
До сих пор почти все обсуждаемые здесь про-
блемы преподносились так, будто это прежде всего
проблемы ребенка, хотя впоследствии выясняется, что
это также и проблемы родителей. Тем не менее, ис-
246
Глава V. Усталость от борьбы
ходная гипотеза заключалась в том, что своим проис-
хождением эти проблемы обязаны детям. Однако дело
обстоит так, что при двустороннем контакте пробле-
ма отношений создастся обеими сторонами. Даже те
проблемы, которые, собственно, волнуют лишь роди-
телей и особенно — мать, вскоре сказываются —
если они не распознаны и, стало быть, не решены —
на состоянии ребенка и, в конечном счете, всей семьи.
Вот почему эта последняя глава объединяет в себе
беседы, в которых совершенно определенно звучат
проблемы матерей.
Среди этих проблем отчетливо выделяется одна:
чрезвычайно трудная задача привыкания к домаш-
ней жизни после рождения первого ребенка. В от-
дельные эпохи и в иных общественных системах
жизнь девушки накануне вступления в брак была
длительной подготовкой к роли хозяйки домашне-
го очага, и, выйдя замуж, она уже самостоятельно
справлялась с соответствующими задачами. В на-
шем обществе эта традиция отсутствует. Группе ма-
терей, с которыми я проводил занятие, подобные
вещи совершенно неведомы, как, вероятно, и огром-
ному большинству современных женщин. Сколь ни
занимала бы их перспектива замужества и обзаве-
дения детьми, жизнь давала им совсем иную подго-
товку. В средней школе они корпели над теми же
предметами, что и юноши, обучаемые по принципу
профессиональной ориентации, а в университетах
различие между женским и мужским образовани-
ем еще менее заметно. Выходя замуж, часть из них
продолжает учебу в университете, но большинство
идет работать, чтобы обеспечить совместную жизнь,
в то время как мужья завершают полный курс. Даже
начальная пора брака не служит подготовкой к жиз-
ни в качестве домашней хозяйки, так как домовод-
247
Любим ли я...
ство занимает второе или третье место после учебы
и/или работы.
Ситуация резко меняется с появлением первого
ребенка. Разумеется, в последние месяцы беременно-
сти женщины, как правило, бросают работу, но их
состояние в этот период настолько ново и важно
для них, что поглощает все силы и все внимание.
После рождения ребенка выпадает несколько недель,
когда женщина может отдохнуть и привыкнуть к
младенцу. Но как только это минует, ей вдруг стано-
вится ясно, что отныне ей предстоит вести совсем
иную жизнь, нежели прежде.
В четырех приведенных ниже диалогах слово
предоставлено тем матерям, которые недовольны сво-
ей новой жизнью, в разной мере понимают причины
своего недовольства или пытаются их понять. Во всех
случаях становится более или менее ясно, что реаль-
ное или потенциальное воздействие этого фактора
на ребенка ослабевает или даже исчезает вовсе, по
мере того как мать приближается к пониманию су-
щества дела. Эта проблема, конечно, связана с поло-
жением женщины в обществе, но, как выясняется, речь
идет только о ее проблеме или, может быть, о пробле-
ме ее мужа, ио не о проблеме ребенка.
1. Эта расчудесная жизнь
Мать. Моему малышу восемь месяцев. Он един-
ственный ребенок в семье...
Д-р Б. И у вас нет никаких проблем?
Мать. Что вы! Всякий раз, когда я сюда прихожу,
у меня вертится на языке вопрос, но я не решаюсь
спросить. Сегодня я, наконец, собралась задать во-
248
Глава V. Усталость от борьбы
прос о том, что мне следует делать. В последние три
дня малыш начал вставать, принимать вертикальное
положение, и, как мне кажется, с этого момента у него
вся натура изменилась.
Д-р Б. Теперь для него мир выглядит иначе.
Мать. Да, но с утра до вечера он только и знает,
что голосит, издает какие-то звуки. Ничего больше не
делает, только голосит и, как будто, находится в эй-
форическом состоянии. С ума можно сойти, слишком
много шума!
( Смех.)
Д-р Б. Почему вы считаете, что слишком?
Мать. Он просто не умолкает! Весь день напро-
лет, двадцать четыре часа!
Д-р Б. Минутку! Все двадцать четыре часа?
Мать. Целый день...
Д-р Б. Минутку...
Мать. Под вечер у него возрастает физическая
активность. Потом он уже щебечет не так много или
не так громко. Когда он двигается или встает, он из-
дает агрессивные звуки, что-то вроде: «Баа-аа, баа-аа,
баа-аа!»
(Снова взрыв смеха.)
Д-р Б. Почему вы говорите об агрессивности?
Мать. Ну... такое создается впечатление. Когда
он встает, мне кажется, он... негодует на что-то. Будто
он ведет борьбу какую-то, пока стоит...
Д-р Б. Вполне возможно. Наверно, это и есть тя-
желая борьба.
Мать. Но ведь раньше его голос звучал как-то
приятно, будто малыш всем доволен.
Д-р Б. Он еще не сталкивался с серьезными жиз-
ненными проблемами!
Мать. Он всегда много гулил.
Д-р Б. Вот как?
249
Любим ли я...
Мать. А теперь, можно сказать, не прекращает.
Д-р Б. Не волнуйтесь, это пройдет.
Мать. Но я... Не знаю даже, как сказать. Это та-
кое напряжение...
Д-р Б. Напряжение? Что вы имеете в виду?
Мать. Ах, я чувствую это напряжение и спраши-
ваю себя, ощущает ли его и ребенок?
Д-р Б. Ага! Вот вы и заговорили по существу. Но
ведь вы говорите о самой себе!
Мать. Может, и так. Это действительно очень
тяжело. К вечеру он очень возбуждается от собст-
венных усилий.
Д-р Б. Естественно. Совершенно понятно.
Мать. И вечером он начинает хныкать и пла-
кать.
Д-р Б. Меня больше беспокоят ваше напряжение
и то обстоятельство, что его действия вы определя-
ете как агрессивные. Ведь способность вставать на
ноги — это великое достижение!
Мать. Это проявилось в первый день, когда он
поднялся. Помимо всего прочего, в тот день он вдруг
вырвал у меня из руки рожок. Он всегда выхваты-
вал у меня ложку, когда я его кормила, играл ею,
размахивал. А тут держал ее крепко, как и рожок, и
впервые закричал, когда я хотела что-то отобрать у
него. Он так возмутился, что даже не заметил, что я
хочу вложить ему это в другую ладошку. Прежде он
радостно воспринимал такие вещи. И за один день
все совершенно изменилось.
Д-р Б. Да, иногда перемена происходит очень стре-
мительно. Есть ли у вас какой-либо повод предпола-
гать, что в тот день произошло что-то особенное?
Мать. Нет. На мой взгляд, у меня по сути нет
проблем. Но мне начинает надоедать «эта расчудес-
ная жизнь»! (Громкий смех.) Когда он взял моду
250
Глава V. Усталость от борьбы
без конца голосить, я впервые почувствовала силь-
ное желание, чтобы он прекратил это!
Д-р Б. Скажите, какое время это занимает на са-
мом деле?
Мать. Наверно, мне надо было засечь время по
часам. Но у меня такое ощущение, что это длится с
момента его пробуждения почти до вечера.
Д-р Б. Без перерыва?
Мать. Он умолкает только, когда спит.
Д-р Б. А когда ест?
Мать. Тоже спокоен.
Д-р Б. Наверно, я мог бы выяснить, какие еще быва-
ют паузы, если бы знал, о чем вас спросить в смысле
конкретики вашей жизни! Ведь на самом-то деле то,
что вас беспокоит, происходит не с утра до вечера, вам
только так кажется. Но факт тот, что тут есть нечто,
причиняющее вам беспокойство. Может быть, для этого
нет оснований — не знаю. Возможно, вы имеете для
этого какой-то повод, но, к сожалению, я не знаю, какой.
Мать. Мне кажется, меня пугает наступление тя-
желой поры, малыш становится сильнее и непосед-
ливее. Я просто не предполагала, что это происходит
так быстро.
Д-р Б. А вы настроились на то, что в ближайшие
восемь лет он будет, как на привязи?
Мать. Нет, конечно. Но процесс мог бы идти чуть
помедленнее, более плавно. Кроме того, я ломаю голо-
ву, чем бы его занять, чтобы он не был таким возбуж-
денным после обеда.
Д-р Б. Чем же вы его занимаете?
Мать. В том-то и дело, что не знаю, как с ним
поступить.
Д-р Б. Но сейчас-то как поступаете?
Мать. Вывожу в коляске на прогулку, только и
всего.
251
Любим ли я...
Д-р Б. И при этом он все время кричит?
Матпъ. Нет.
Д-р Б. Вот вам еще одна пауза!
Мать. И под вечер с ним выхожу.
Д-р Б. А вы не могли бы делать покупки до
обеда?
Мать. Но до обеда-то он мило гулит. Только по-
зднее начинает...
Д-р Б. Скажите, когда он издает это агрессивное
«Баа-аа, баа-аа»?
Мать. Как раз после обеда, когда силится что-
либо сделать.
Д-р Б. Хорошо. Пусть немного потрудится, пусть
борется.
Мать. А мне терпеть его крик?
Д-р Б. На сей счет ничего сказать не могу. Я не
очень уверен, что его крик действительно так агрес-
сивен, как вы думаете.
Мать. Что вы! Совершенно очевидно, что он кри-
чит от досады, поскольку у него не получается...
Д-р Б. Так в каких случаях он становится агрес-
сивен?
Мать. Когда пытается... Ну, есть у него, например,
стульчик-качалка. Так он вместо того, чтобы качать-
ся на нем или еще что, просто встает рядом и орет.
Он просто стоит.
Д-р Б. Но ведь это же грандиозное достижение!
Не думаю, что когда-либо в жизни человеку вновь
доведется пережить такой успех. Естественно, это воз-
буждает его! Хотелось бы только знать, что приво-
дит в такое возбуждение вас?
Мать. Мне кажется, это просто нервирует меня.
Например, когда он пытается что-то схватить. Он хочет
схватить мяч, тот укатывается, а малыш поднимает
252
Глава V. Усталость от борьбы
крик. Если такое случалось раньше, он просто пово-
рачивался в другую сторону и ворковал.
Д-р Б. Но теперь он знает, чего хочет, он проявля-
ет волю. Раньше не знал, и ему было все равно. По-
чему это так волнует вас?
Мать. Ясно, что он стал шустрее. К нему надо
подладиться. Но ему-то это ничего не значит.
Д-р Б. Не знаю. Но боюсь, что если это беспокоит
вас, то может беспокоить и его. В своем теперешнем
возрасте он способен лишь ненадолго на чем-то кон-
центрироваться. Его любопытство легко вспыхивает
и очень быстро удовлетворяется, как вам известно.
И я думаю, что игрушки, которые могут от него ука-
титься, оказывают определенное фрустирующее воз-
действие. Я бы предложил остановиться на этом и
посмотреть, что будет недели через три.
А между тем, попытайтесь пе трактовать его по-
рывы как агрессию. Если возможно, не реагируйте
на это таким эмоциональным откликом, как «слиш-
ком много шума». И сами не поднимайте из-за этого
шума. В настоящий момент у него можно наблюдать
скорее предвестие, нежели проявление самостоятель-
ности, но очень скоро он в этом смысле развернется
по-настоящему и кое-какие вещи будет делать один.
А это означает, что с каждым днем он будет все мень-
ше отнимать у вас времени и сил.
В случае с этой матерью отмечается сразу несколь-
ко проблем, которые сделали ее раздражительной и
боязливой, пусть даже не все они нашли явное вы-
ражение в разговоре. Тем не менее, здесь хорошо видно,
как вполне естественная материнская тревога может
привести к трудностям и разочарованию при уходе
за ребенком. Я имею в виду опасение, характерное
253
Любим ли я...
для многих женщин — особенно после появления
первого ребенка — на тот счет, сумеют ли они стать
хорошими матерями.
В данном примере ситуация выглядит так: пока
ребенок в общем и целом доволен, жизнь с ним и
постоянные заботы, которых он требует, могут быть
утомительны, а порой и скучны, но в худшем случае
это означает, что поднимать маленького ребенка —
дело менее увлекательное и более трудоемкое, чем
ожидалось матерью. Ее разочарование еще не так
велико, чтобы лишить надежды успешно справлять-
ся с ролью матери.
Но когда ребенок начинает тянуться к каким-то
вещам и расстраиваться при неудаче своих попы-
ток — а это факты абсолютно естественного разви-
тия — его отчаянные вопли при известных обстоя-
тельствах могут усиливать сомнения матери. Вся-
кий его всхлип она истолковывает как упрек в сво-
ей материнской несостоятельности, что идет вразрез
с ожиданиями и вселяет в нее страх. А поскольку
ее страх вызывается плачем, она считает, что это плач
от страха.
В данном случае у матери отчетливо проявляет-
ся такая форма психологической защиты, как проек-
ция, побуждающая ее воспринимать растущие запро-
сы и фрустрацию ребенка не как приметы развития
и самостоятельности (а это именно они), но как зна-
ки гнева и страха. На самом деле страх и гнев жи-
вут в ней и рождаются не столько из того, что реаль-
но происходит, а из ее опасений относительно буду-
щего.
Она не может сказать себе: «Теперь он больше
нуждается во мне, так как больше познает. Но это
означает, что скоро он будет в состоянии многие вещи
делать самостоятельно». Такая мысль принесла бы
254
Г лава V. Усталость от борьбы
ей радость и сделала бы ее более терпимой к расту-
щим запросам ребенка. Она же думает иначе: «Эти
запросы будут расти бесконечно» и это пугает ее.
Она не понимает, что все дело в ее собственном стра-
хе перед будущим, а не в плаче ребенка, и поэтому
также ей чудится страх в плаче ребенка. В действи-
тельности, он плачет потому, что испытывает фруст-
рацию — ведь теперь он может делать больше, чем
раньше, но еще далеко не все из того, что ему хочется.
То, что у этой матери нереалистические представ-
ления об ореоле материнства, следует из ее призна-
ния, что она по горло сыта «этой расчудесной жиз-
нью». Судя по некоторым внешним приметам, она,
кажется, готова отказаться от романтического пред-
ставления о том, что материнство — это счастье и
только счастье. Но, тем не менее, она не уверена, что
справляется со своей ролью, если ребенок так часто
плачет.
При этом создается впечатление, что ребенок, та-
ким образом влияющий на самоощущение матери,
ведет себя, как маленький монстр. Ныне, по-видимо-
му, многие родители — особенно те, которые стре-
мятся успешно осуществлять эту функцию — не спо-
собны понять, что сами облекли детей властью су-
дить о них как о родителях. Если бы мать, которую
мы выслушали, не наделила сына полномочиями ут-
верждать всем своим поведением, что она хорошая
или плохая мать, она гораздо спокойнее относилась
бы и к новым приметам его развития, и к участив-
шемуся плачу.
Если бы она могла понять, где истоки ее раздра-
жения — а это коренится в гипертрофированных
представлениях о «прелести» жизни с малышом, в
опасениях не состояться в качестве образцовой мате-
ри — ребенок не вызывал бы у нее такого беспокой-
255
Любим ли я...
ства и такой нервозности. Да и на себя она злилась
бы гораздо меньше и вследствие этого обрела бы
способность гордиться растущей самостоятельностью
сына. Так как это только подтвердило бы, что она
хорошая мать.
2. Тирания
Д-р Б. Вновь речь заходит об избалованности.
Какой смысл вы вкладываете в это понятие?
Мать. Мой совершенно избалован. Но теперь с
этим покончено.
Д-р Б. Может, мне стать адвокатом вашего ребен-
ка? Наверное, я мог бы взять на себя эту роль, но
сначала вы должны рассказать, что вас огорчает?
Мать. Ах, только то, что с ним приходится без
конца мучиться!
Д-р Б. Возраст ребенка?
Мать. Четыре года.
(Смех.)
Д-р Б. И когда началась эта тирания?
Мать. С самого его рождения.
Д-р Б. Почему так?
Мать. Не знаю, почему. Только я вынуждена по-
стоянно хлопотать вокруг него.
Д-р Б. Не знаю, насколько серьезно вы это гово-
рите. Вы не преувеличиваете?
Мать. Я настроена совершенно серьезно.
Д-р Б. Хорошо, тогда давайте серьезно говорить.
Чем же он доставляет вам столько хлопот?
Мать. Ах, с ним просто надо целый день играть.
Д-р Б. И что же вы делаете? Занимаете его?
Мать. Да, мне хотелось бы, чтобы он был счастлив.
256
Г лава V. Усталость от борьбы
Д-р Б. «Он будет, черт возьми, счастлив, даже если
для этого потребуется моя жизнь!»
Мать. Ах, с ним не тяжелее, чем с двухмесячным
младенцем.
Д-р Б. Послушайте. Давайте не будем проводить
сравнение возрастных ступеней, каждый возраст имеет
свои трудности. В чем, собственно, дело? У вас дей-
ствительно проблема или вы просто хотите опереть-
ся на наши плечи? Мы охотно вам их подставим.
Только, если вы хотите выяснить, как можно решить
вашу проблему, нам надо вести несколько более вра-
зумительный диалог. Ребенок ходит в детсад? Как
обстоит с этим? Разве при университете нет такого
для детей участников войны?
Мать. Я пыталась устроить его. Месяца четыре,
если не больше, ждала, чтобы попасть туда, но спи-
сок очередников слишком длинный.
Д-р Б. А какие у него отношения с другими деть-
ми в квартале?
Мать. Он уже играет с ними.
Д-р Б. В таком случае ваши тяготы не будут столь
продолжительны. Что если вам пригласить к себе
других детей или отдавать ребенка на несколько ча-
сов в какой-нибудь другой дом?
Мать. К нам приходят другие дети. Но мне от
этого не легче. В таком маленьком доме, как у нас, я
просто не могу побыть сама с собой. У нас так тесно,
что один другому на пятки наступает.
Д-р Б. Но где еще ему играть? Тут уж никуда не
денешься. Жаль, что он пока не умеет читать!
Мать. Читать еще не умеет. Но перед Рождест-
вом он все время играл неподалеку от дома и мог
часами чем-то заниматься самостоятельно. Он был
совершенно спокоен и доволен.
Д-р Б. Откуда вы знаете, что он был доволен?
9 Бруно Беттельгейм
257
Любим ли я...
Мать. Во всяком случае, мне так показалось. Он
ничего не требовал, не капризничал и не плакал.
Д-р Б. Ага. Он не обращает внимания на мать, и
это означает, что ребенок доволен. Странная кон-
цепция! (Обращаясь к кому-то из группы.) Не
правда ли?
Вторая мать. Мой малыш как раз начинает хо-
дить, и у него теперь такая стадия, когда он хочет,
чтобы я постоянно находилась рядом. И у меня та-
кое чувство, что он нуждается во мне, нуждается в
ком-то, кто оградит от опасности и поможет. А с до-
машними делами я пытаюсь справиться в свобод-
ное от занятий с ним время, когда он спит. Когда же
он бодрствует, я и не помышляю отойти от него. Я и
мужу это сказала. Иначе вообще быть не может, пока
малыш не подрастет. Собственно говоря, тут мало что
он нас зависит: будем ли мы чего-то добиваться или
нам все равно.
Д-р Б. Ну, ладно. На мой взгляд, это зависит только
от позиции родителей. Одну и ту же манеру пове-
дения ребенка можно описать по-разному: «Он до-
волен собой», или «Он меня игнорирует», или «Он
ничего не хочет обо мне знать», или «Он меня от-
талкивает». А можно выразиться и так: «Сейчас я
действительно нужна ему», или «Я действительно
могу быть полезна ребенку и, к счастью, могу его
кое-чему научить», или «Он совсем не дает мне
покоя». В вашей воле толковать поведение ребенка
так или иначе.
Вторая мать. Мне очень помогла одна вещь, о
которой вы упоминали весной.
Д-р Б. Вы еще помните, о чем шла речь?
Вторая мать. О, конечно! Вы говорили тогда, как
быть... если не успеваешь сделать это, не успеваешь
то... Вы сказали: «Ну если не выходит иначе, при-
258
Г лава V. Усталость от борьбы
дется довольствоваться хлебом с маслом». И это в
самом деле убедило меня!
(Взрыв смеха.)
Д-р Б. А вашего мужа?
Вторая мать. Абсолютно.
Д-р Б. Это один из самых больших успехов в моей
жизни! Нет, честно! Я очень рад.
Вторая мать. У нас была морока с горячей пе-
чью. Не могла же я постоянно следить, чтобы малыш
не подходил к ней! Мы оба просто измучились. Вна-
чале я каждый день пыталась что-то сварить. Но у
меня не было ни минуты свободной.
Д-р Б. Вас угнетало чувство вины в том, что вы
браните ребенка.
Вторая мать. Да, это так. И тогда я вспомнила о
консервах и бутербродах. Я подумала, что это про-
длится недолго и когда-нибудь я снова смогу поль-
зоваться печью.
Д-р Б. Кроме того, хлеб с маслом дешевле биф-
штекса.
Вторая мать. Во всяком случае, выход был най-
ден. И теперь, когда ребенок не спит, мы питаемся
бутербродами. А по вечерам, если проголодаемся, вы-
бираем то, что надо подольше варить. Только так!
Д-р Б. И у вас с мужем не возникает такого чув-
ства, будто вы приносите жертву?
Вторая мать. Нет. Иногда я думаю, как только
прекратишь забивать себе голову проблемами пи-
тания и быта, дети начинают доставлять больше
радости.
Д-р Б. (Обращаясь к первой матери.) Ну, а вы
что на это скажете?
Мать. Может быть, у нее такой муж, который легче
поддается убеждению?
259
Любим ли я...
Д-р Б. Не исключено. Однако и мужей можно
воспитывать точно так же, как и детей.
Мать. Только, пока они поймут, пройдет намного
больше времени.
Д-р Б. Совершенно верно! Поскольку мужчины
глупы от природы. Но почему бы вам не попытаться
кое-что подсказать ему.
Мать. Хорошо, попытаюсь.
Д-р Б. Учтите, что... никогда в жизни вы не буде-
те столь важны для какого-то другого человека. И
если это вас не радует, вам уже не помочь.
Вторая мать. Потом я решила, по мере возмож-
ности, побольше бывать с ребенком на улице, выво-
зить его в коляске. Я подумала, если уж мне так
обрыдли хозяйственные дела, лучше махнуть на них
рукой и находить удовольствие в занятиях с ребен-
ком.
Д-р Б. Хорошо... но это нечто иное. Эти пробле-
мы в некоторой степени характерны для глубокой
зимы. Подобные разговоры я завожу уже более че-
тырех лет, и всякий раз эта проблема всплывает в
январе. Вы вынуждены жить с ребенком чуть ли не
в барачной атмосфере, в очень тесном помещении.
Надо уметь выносить это и притом в течение не-
скольких недель или даже месяцев. Наступает ян-
варь, льют дожди, погода отвратительная, и гулять с
малышом становится еще труднее. Вы всюду чувст-
вуете себя как-то неуютно. К тому же зимой не ми-
новать болезней. У ребенка небольшая простуда, и
мама уже едва решается брать его на улицу. Посте-
пенно это начинает угнетать. Но как только погода
улучшится, вы сможете побольше бывать на воздухе.
А весной вы вообще, как мне кажется, убедитесь, что
такие вещи переносятся легче. Так что не надо слиш-
ком отчаиваться! Такова уж чикагская зима.
260
Глава V. Усталость от борьбы
Третья мать. Да, но довольно трудно научить
мужей входить в такое положение.
Д-р Б. О мужьях можете не рассказывать! На этот
счет я очень хорошо осведомлен.
Третья мать. А у меня как раз тут все не так
просто... мы ссоримся. Спорам конца не видно. Од-
нажды я очень рассердилась на него и сказала: «По-
слушай... у нас есть ребенок, и мы должны делать
для него все, что в наших силах!»
Д-р Б. Вы хотите сказать, что говорите ему такие
вещи, только когда очень рассердитесь?
Третья мать. Нет, совсем не так. Но я была очень
расстроена. Я не часто выхожу из нашей хибарки, но
на этот раз не выдержала. Дело было так... Он сгреб
в кучу носки и начал ныть: «Почему они не зашто-
паны?» И это меня доконало. Но теперь, когда ма-
лыш немного подрос и все больше становится по-
хож на человека, муж начинает понимать, что на го-
товенькое рассчитывать не следует. И уже прошло
много времени...
Д-р Б. Да, это очень серьезная проблема. Доволь-
но легко размышлять о ребенке вообще, но весьма
трудно предвидеть реальные трудности... предвидеть
перемены в вашей жизни... и изменение ваших отно-
шений. Я думаю, у вас теперь довольно тяжелый этап
в жизни, который не так просто с успехом завершить.
Но давайте вернемся к исходному пункту. То, что
вас, как говорится, доконало, это — дополнительная
работа, претензии супруга, плохая погода и так да-
лее. И это вполне естественно. И дело не в избало-
ванности ребенка или в том, что он вас затиранил. И
если вы сумеете понять истинное положение вещей,
осознаете, что здесь сказывается длительная усталость
от борьбы, все быстро войдет в нормальное русло.
Если же вы будете видеть причину всех бед в тира-
261
Любим ли я...
нии со стороны ребенка, то так быстро дело не по-
правится, а, может, даже примет еще более скверный
оборот. Или иначе говоря: если дети наживут не-
которые странности из-за того, что целыми днями
сидят взаперти, нечего ждать от них хорошего ду-
шевного состояния. Но если мы сумеем мобилизо-
вать внутренние силы, дети, в конце концов, придут
к тому же.
3. Их невозможно обмануть
Мать. Моей девочке восемь месяцев...
Д-р Б. И она не спит по ночам?
Мать. Нет... но... в какие игры можно играть с ре-
бенком такого возраста? Мне скучно до смерти. Я по-
нимаю, что это нехорошо, но просто умираю от скуки.
Д-р Б. Для меня совершенно фантастично то, что
вы отважились в этом признаться. Но должна же она
хоть что-то делать? На что она вообще сейчас спо-
собна?
Мать. О, она делает ладушки, и я делаю ладушки,
и так чуть не до тошноты.
Д-р Б. А как насчет пения? Вы хорошо умеете
петь?
Мать. Нет, но пою ей очень много.
Д-р Б. Прекрасно. А что еще вы умеете?
Мать. Ничего.
Д-р Б. (Обращаясь к группе.) Кто-нибудь знает
этого ребенка?
Мать. Из присутствующих — никто.
Д-р Б. Тогда вам надо завязать знакомства, это
могло бы помочь вам. Восьмимесячных малышей
можно поместить в один манежик. Они, конечно, бу-
262
Глава V. Усталость от борьбы
дут тянуть друг друга за волосы, появятся всякие
поводы для беспокойства, но...
Вторая мать. Но зато не скучно!
Д-р Б. Верно. Не скучно!
Вторая мать. Позвольте кое-что предложить. Возь-
мите для компании ребенка своих соседей. Я доволь-
но регулярно прошу дать мне на время соседского
малыша, потому что... в общем... он играет возле мане-
жика, а мой Майкл сидит внутри и наблюдает.
Д-р Б. Да, это зачарованный зритель на целых две
минуты!
Вторая мать. Вовсе нет. Мой сын чувствует себя
довольным в течение всего времени, пока у нас дру-
гой ребенок.
Д-р Б. Верно. Ничто, никакая игрушка не может
так занять ребенка, как несколько соседских детей. А
как с этим у вас? Вы можете пригласить кого-то?
Мать. Ах, порой ей вполне хватает развлечений!
Только вот я скучаю, когда приходится играть с ней.
Однако, как известно, с ребенком надо играть. Я по-
нимаю также, что скучать не полагается. Но ведь она
такая глупая! Ужасно глупая, она не может...
Д-р Б. С чего вы это взяли?
Мать. Недавно, например, мы вместе играли. Я
села рядом и включила свет. Какое-то время она по-
мнила, откуда идет свет. А на следующий день уже
больше ничего не помнила.
Вторая мать. Но ведь ей всего восемь месяцев!
Мать. Знаю, знаю! Только она глупа, как и все в
восемь месяцев!
Вторая мать. Но в них столько очарования! Они
меняются с каждым днем, учатся делать что-то новое,
ей богу!
Д-р Б. Продолжайте, пожалуйста. Что же они де-
лают?
263
Любим ли я...
Вторая мать. О, они так стараются, они такие
честолюбивые. Каждый день дают понять, что постиг-
ли еще что-то. Даже манера чашку держать с каж-
дым днем меняется. Любая мелочь в их поведении
очаровательна!
Мать. У меня в детском саду — группа двухлет-
них детей, и вот они-то, на мой взгляд, интересны. А
в восемь месяцев дети глупы!
Д-р Б. Вы просто избалованы работой в детском
саду, вот и все.
Мать. Может быть. Я знаю, что детей в этом воз-
расте положено любить, но...
Д-р Б. Ах, не говорите мне о глупости, которую
«положено любить».
Мать. Неужели вы не встречали человека, кото-
рый считает, что... они просто глупы?
Д-р Б. Если хотите знать мое мнение, я никогда
не принимал их за гениев! Я согласен, что вести с
ними разумный диалог весьма тяжело.
Третья мать. Я убеждена в этом.
Д-р Б. Почему? Что беспокоит вас?
Третья мать. Много ли знает четырехмесячный
младенец?
Д-р Б. Поразительно много, но в большинстве слу-
чаев ничего такого, что могло бы разогнать скуку
родителей.
Третья мать. Я хотела сказать, что моя дочка
иногда так посмотрит на кого-нибудь, будто точно
знает, о чем говорят и про что думают, кажется, и
сама вот-вот что-нибудь скажет в ответ.
( Смех.)
Д-р Б. Не прерывайтесь.
Третья мать. Я нахожу ее интересной, но мне
скучно целый день сидеть с ней.
264
Глава V. Усталость от борьбы
Д-р Б. Разумеется. Тут всякий заскучает. (Вновь
обращаясь к «первой» матери.) Как часто вы выхо-
дите из дома?
Мать. Ах... не очень часто!
Д-р Б. Сколько раз за последнее время вы ходи-
ли в кино?
Мать. Трижды за последние три месяца.
Д-р Б. Не говорите так, будто гордитесь этим. Вам
следует выходить почаще. А гости у вас часто быва-
ют?
Мать. Пожалуй, даже слишком. И все они — не-
женатые друзья моего мужа.
Д-р Б. Все они симпатичны вам?
Мать. Да.
Д-р Б. Ну, право, не знаю... А как бы вы поступили?
Третья мать. Мне кажется, она ожидает от ре-
бенка слишком многого. Говорят, что новорожденный
каким-то образом обладает такими же способностя-
ми, что и двухлетний ребенок. Но так быстро это не
раскрывается. Каждую неделю они познают неверо-
ятно много. И все-таки перескочить через двухлет-
ний этап они не в состоянии.
Вторая мать. Я была готова к тому, что мне с
сыночком придется поскучать, пока ему не будет два
года, поскольку дети этого возраста мне очень инте-
ресны. Но я просто поражаюсь, как он интересен для
меня уже сейчас!
Четвертая мать. Я думаю, мы не можем сказать,
что в этом возрасте дети могут все. Только став ма-
терью двоих детей, я обратила внимание, что моя вось-
мимесячная дочка неравнодушно относится к вещам,
которыми играет ее двухлетний брат.
Д-р Б. Да, по тут дело не в игрушках, а в общении,
в компании, которую ей составляет второй ребенок.
Поэтому согласимся с предложением приглашать
265
Любим ли я...
домой других детей. Ведь, судя по всему, что мы здесь
услышали, сидеть с ребенком не очень веселое заня-
тие для матери. Как бы она ни старалась, об удо-
вольствии помышлять не приходится. А поскольку
ей это не доставляет удовольствия, скучает и ребе-
нок, потому что, как известно, ребенок разделяет при-
ятные ощущения, испытываемые ближними, как вы
здесь и описали.
Третья мать. Их невозможно обмануть!
Д-р Б. Совершенно верно! Обмануть их невозмож-
но! Это относится и к совсем маленьким и проявля-
ется в том, что вы представляете себе их «ответы».
Просто уму непостижимо, как тонко они реагируют...
И не на ваши слова, не на ваши желания чего-то от
них добиться, а на то, что вы на самом деле чувствуете.
И если вам скучно, скучает и ваш ребенок. Это закол-
дованный круг, который вы создали и который надо
разорвать. Моя мысль понятна? Скучаете вы, поэтому
скучает и ребенок, стало быть, он скучен, следователь-
но, скучаете и вы, вот круг и замкнулся. Значит, сде-
лать малыша интересным для вас — целиком в вашей
воле, в вашем умении пробудить в нем какую-то жи-
винку. А если не можете, пусть это сделает за вас со-
седский ребенок.
Третья мать. Мне кажется, она стала жертвой того,
что пережили многие из нас. Ребенок очень привя-
зывает нас к дому, и он единственный живой объект,
на который она может перенести свою тотальную ску-
ку и фрустрацию.
Д-р Б. Нет, нет. Пожалуйста, без обвинений. Мы
здесь не для того, чтобы критиковать, мы пытаемся
помочь ей. Она и так совершила немалое усилие, что-
бы быть честной с самой собой и с нами.
Третья мать. А я ее и не упрекаю! А я просто
думаю, что ее девочка страдает из-за общих условий
266
Глава V. Усталость от борьбы
теперешней жизни. Нам не приходится рассчитывать
на помощь, няньку найти трудно. Мы вынуждены
торчать дома. На нас вся работа по дому, стряпня,
уборка и бог знает что...
Д-р Б. Знаю! Жизнь намного тоскливее, чем рань-
ше.
Третья мать. По-моему, ей надо поискать вне дома
что-то такое, что дало бы ей хотя бы малейший шанс
заняться другим делом, немного отойти от ребенка,
пусть даже не сразу, а в перспективе.
Мать. Я уже подумывала о работе, но...
Д-р Б. Это одно из решений, вы лучше знаете, что
для вас больше подходит. Но я думаю, если вы про-
сто спасуете и не будете бороться, превозмогать об-
стоятельства, моя милая, вас ждут трудные времена.
Сейчас именно тот момент, когда вы должны что-то
предпринять. Я не могу без горького сожаления на-
блюдать такую картину: у людей есть дети, но они
не в радость родителям. Обидно за вас, обидно за
ребенка. Может, вам действительно хотелось бы за-
ниматься чем-то иным, но от ребенка никуда не де-
нешься. Тем не менее, я считаю, что вы должны пере-
ломить сложившуюся ситуацию, найти самый луч-
ший выход. Если не сумеете сделать это сейчас, если
не додадите любви свой дочке, вас ждут еще более
серьезные трудности, когда она станет старше... Все
в ваших руках...
Если в первом примере («Эта расчудесная
жизнь») мать воспринимала крик ребенка как про-
явление агрессии, а во втором примере чувствовала
себя жертвой тирании своего малыша, в последнем
случае мать признает тот факт, что проблема обус-
ловлена не ребенком, а ее собственной реакцией. Она,
конечно, предпринимает неуверенные попытки пере-
267
Любим ли я...
нести причину скуки на девочку («Она так глупа»),
но отдает себе отчет, что ребенок всего лишь ведет
себя в соответствии с возрастом. Значит, ей совер-
шенно ясно, что дело уладится само собой, поскольку
ей интересны дети, достигшие двухлетнего возраста.
Всякое неудобство можно перенести, когда наверня-
ка и заранее знаешь, чем это завершится.
Если в первых двух случаях матери отнюдь не
застрахованы от того, что у их детей, в конце концов,
не разовьется позитивная самооценка, позиция тре-
тьей матери в худшем варианте может привести к
преждевременному, не соответствующему возрасту
развитию ребенка. А это, хоть и чревато определен-
ными трудностями, но, по-видимому, не оказывает
разрушительного воздействия.
Поскольку мать понимает, что трудности исхо-
дят не от ребенка, а от ее собственного положения в
обществе, этот небольшой пример знаменателен в
смысле уяснения проблемы, с которой ныне сталки-
ваются молодые матери. Они уже не обречены —
как это было с предшествующими поколениями —
жить в таком мире, где с утра до вечера надо без
устали трудиться, и не в таком, который ограничен
заботами о ребенке, кухней и посещениями церкви.
У них за плечами годы учения в школе и колледже,
а, возможно, и профессиональная деятельность в ка-
честве дипломированных специалистов, серьезная
работа по расширению интеллектуального и духовно-
го горизонтов.
Материнство преподносилось им — и они вери-
ли в это — как еще одна, в громадной степени обо-
гащающая натуру сфера познания. Но вышло так, что
это вынудило их отказаться от прежних интересов.
И если тебя не зачаровывают — как выразилась здесь
одна из матерей — едва заметные приметы прогресса
268
Глава V. Усталость от борьбы
у собственного малыша, дальнейшее обогащение жиз-
ни не просматривается. И при том, что, с одной сто-
роны, новая сфера познания оказывается едва ли не
фикцией, мать расстается и с прежним плодотвор-
ным опытом, поскольку ребенок поглощает все ее вни-
мание.
Особенно остро все это проявляется после рож-
дения первенца, так как если мать воспитывает дво-
их или троих, старший ребенок может как-то скра-
сить хлопотную жизнь матери. Я убежден, мы долж-
ны найти решение этой проблемы. Может быть, им
станет создание чего-то вроде внутрисемейного ин-
ститута, существующего в родовых общинах некото-
рых культур, где забота о малышах препоручается
отчасти старшим братьям и сестрам, отчасти — дру-
гим родственникам, что отнюдь не исключает роди-
тельскую опеку. Возможно, стоит подумать и о том,
чтобы заботу о маленьких детях в определенные часы
брал на себя специально подготовленный персонал, а
мать хотя бы на несколько часов могла переключиться
на тот вид деятельности, который является сферой ее
ранее сложившихся интересов, будь они профессио-
нального или социального свойства. Дополнитель-
ным подтверждением тому, что это необходимо, мо-
жет служить следующий диалог.
4. Приемлемое решение
Мать. Я хотела бы кое-что спросить. Я подумы-
ваю о том, не воспользоваться ли мне услугами ка-
кой-нибудь женщины, чтобы она примерно на три
часа в день вывозила моего ребенка гулять, выходила
с коляской? Мой вопрос, наверно, производит стран-
269
Любим ли я...
ное впечатление, так как в прошлый раз вы спроси-
ли: «У кого нет никаких проблем?» И я ответила:
«У меня». Однако именно этот вопрос действитель-
но важен для меня. Раньше я занималась живопи-
сью, но после рождения ребенка, исключая то время,
когда он был совсем крошечным, я, собственно, оста-
вила это занятие. Когда он встал на ножки, мне в
общем-то стало ясно, что о рисовании и думать не-
чего, если не принять какие-то меры. Раньше я все-
гда натягивала большой холст, но у нас только две
комнаты, одну из них занимает малыш. В другой
живем мы с мужем, и я даже не знаю, как мне быть
в те дни, когда плохая погода и ребенку приходит-
ся сидеть дома.
Д-р Б. А почему дома не сможет находиться жен-
щина, которую вы собираетесь нанять?
Мать. Квартира очень маленькая, нам будет так
тесно.
Д-р Б. Какого возраста ваш сын?
Мать. Ему восемь месяцев. Это такой период, когда
он готов обшарить всю квартиру. Он, конечно, не за-
нимает ее целиком, но с каждым днем расширяет свою
среду обитания.
Д-р Б. А вам бы хотелось писать картины дома?
Не правда ли?
Мать. Да, конечно.
Д-р Б. А почему вы должны заниматься этим
именно дома?
Мать. Ах, это, главным образом, финансовая про-
блема. Наскрести бы денег, чтобы женщину нанять,
а уж снимать еще и мастерскую — дело вовсе не-
сбыточное. Вот почему меня волнует этот вопрос.
Может быть, мне выбросить из головы все мысли о
живописи до тех пор, пока он не пойдет в садик, и
примириться с нынешним положением вещей?
270
Глава V. Усталость от борьбы
Д-р Б. Но ведь совершенно очевидно, что вы с
удовольствием возобновили бы занятия живописью.
Мать. Да, но еще до появления ребенка я твердо
решила: никаких конфликтов в будущем. Я еще ус-
пею поработать кистью, если не в первые два года
своего материнства, то наверняка в последующие.
Поэтому мне просто хотелось не допускать конфликта.
Но где-то внутри у меня свербило: ведь это тот са-
мый вопрос, который я никогда не могла произнести
вслух! И всякий раз, приходя сюда, я собиралась спро-
сить, но все, что приходило в голову, казалось мне
такой глупостью.
Д-р Б. Это отнюдь не глупость. Это, несомненно,
ваша проблема, то есть не проблема вашего ребенка,
но если вы не решите собственную проблему, рано
или поздно она наложит свой отпечаток па него и
станет в свою очередь его проблемой. Итак, по суще-
ству проблема состоит в том, что вы хотите зани-
маться живописью.
Мать. Все прочее казалось мне такой глупостью
потому, что я не спросила о том, что действительно
волнует меня.
Д-р Б. Понимаю. Если у вас столь сильная тяга,
это и в самом деле проблема.
Мать. И я раздумывала о том, каково будет ре-
бенку, если я изолирую его. В принципе, это возмож-
но, так как у нас есть веранда.
Д-р Б. А вам помешает, если он будет ползать
рядом? Ведь ходить-то он еще не может.
Мать. Нет, но он может вставать на ноги и не
хочет признавать никаких преград.
Д-р Б. Он в состоянии опрокинуть мольберт?
Мать. Это тяжелая штука, но я могу прислонить
ее к стене, чтобы не падала. Кроме того, приходится
как можно быстрее убирать палитру, чтобы он не
повредил себе что-нибудь.
271
Любим ли я...
Д-р Б. Вы держите палитру в руке?
Мать. Нет, это большая стеклянная плита.
Д-р Б. А иначе, как с этой палитрой, вы работать
не можете?
Мать. Нет, я не могу держать палитру в руке,
такова уж моя манера.
Д-р Б. Понятно. А как в то время, когда он спит?
Почему вы не работаете, когда он спит?
Мать. Во-первых, спит он не очень долго. Но ког-
да он был совсем крохой, я так и делала. А проснув-
шись, какое-то время он играл в манежике в двух
шагах от меня, и мне это не мешало, когда он был
рядом. Но работа не ладилась, если приходилось то
и дело думать, сколько времени он проспит: час или
два, а, может, всего полчаса. А кроме того, бывают и
другие помехи: телефон зазвонит или придет мо-
лочник, тогда уж и вовсе не до живописи. Вы меня
понимаете? Работать удавалось урывками, система-
тически просто не получалось.
Д-р Б. Для матери ребенок в этом возрасте, несо-
мненно, доставляет наибольшие трудности.
Мать. Да, а для занятий живописью необходима
невероятная концентрация. Я уже испытала, как труд-
но это дается, когда тебе мешают. Прежде я думала,
что даже в таких условиях можно сделать гораздо
больше, чем обычно считают. Но уж если этого не
избежать, надо просто уметь сосредоточиваться.
Д-р Б. Широко бытует такое представление, что
иметь детей — одно удовольствие, что это не сулит
никаких трудностей, но сие довольно засахаренная
теория. В реальности все иначе.
Мать. Да, но я считаю, если нельзя одновремен-
но достичь и того, и другого, можно было бы... Я
полагаю...
( Смех.)
272
Глава V. Усталость от борьбы
Вторая мать. А если подумать о том, чтобы жен-
щина находилась с ним в другой комнате?
Д-р Б. Тогда у ребенка возник бы вопрос: «Поче-
му мама так делает?» То, что она поступает не самым
приятным для него образом, смышленый ребенок пой-
мет наверняка, да и не очень умный тоже заметит.
Мать. Меня бы вполне устроило, если бы его
брали на улицу. Хуже, если он будет за дверью в
другом помещении. Он будет знать, что я рядом, а
доступа ко мне нет. Если же он вне дома, я смогу
спокойно работать. Мне даже приходила мысль бро-
сить живопись и по ночам заниматься какой-нибудь
писаниной, тут можно обойтись без дневного света.
Д-р Б. Не знаю. Я не вижу решения вашей про-
блемы. Думаю, что ребенок будет на вас в обиде. Если
бы вы смогли потерпеть до детского сада, ваша про-
блема, конечно, была бы решена. А пока будет лучше,
если вы предпочтете кисти перо.
Мать. Вы полагаете, ему будет обидно, что его
удаляют из дома?
Д-р Б. Нет, нет. Это не вызовет у него протеста, но
ему не понравится, что его спроваживают из-за того,
что вам нужно время для занятий живописью.
Мать. А почему у него должна быть такая реак-
ция? Вы так думаете потому, что ему было бы при-
ятнее проводить это время дома?
Д-р Б. Нет, это совсем иное, но вы опять думаете
за него, мысля как взрослый человек. Помните, мы
когда-то говорили о том, как одна из вас взяла ка-
кую-то работу и не чувствовала никаких угрызений
совести по этому поводу? А дело заключалось в том,
что ее семья от этого нисколько не пострадала.
Мать. Да, это так.
Д-р Б. Но речь не о том, что вам хотелось бы
выкроить три часа для себя. Напротив, если вы же-
273
Любим ли я...
лаете работать кистью, вам надо это делать. Задав
вопрос насчет мастерской, я имел в виду, что ему бу-
дет уже достаточно неприятно, если вы оставите его
одного с чужим человеком. Но бросать его — пусть
и ненадолго — и в то же время держать взаперти в
одном из помещений, тогда как он в общем-то может
двигаться на всем пространстве квартиры — это тот
вариант, которого по возможности следует избегать.
Либо то, либо другое по отдельности вполне прием-
лемо, но вместе и одновременно — это для ребенка
уже слишком.
Мать. Вы думаете, было бы лучше, если бы я
выходила из дома?
Д-р Б. Если вы выходите из дома, а приходящая
нянька хорошо делает свое дело, все будет в порядке.
Мать. Вот это я и хотела узнать. В квартире за-
пирать его не следует.
Д-р Б. Правильно. Не буду возражать, если вы
скажете: «Мне необходимо иметь три часа для себя.
Они нужны для моей работы. Женщине я заплачу,
сколько требуется. Я могу себе это позволить». О’кей.
В таком случае матери незачем превращаться в ра-
быню ребенка. Но если он на непродолжительное
время лишается матери, пусть не лишается еще и
дома.
Вторая мать. Доктор Беттельгейм, разве дети
не привыкают к тому, что мать занимается какими-то
своими делами?.. Моя Кристина совершенно спокой-
на, когда я разговариваю по телефону. Она к этому
привыкла.
(Протестующие возгласы.)
Д-р Б. Дело в том... Я не знаю, насколько быстро
малыши замечают, но думаю, наверняка замечают, что
телефон — некая помеха, исходящая извне, что вы
как-то скованы в своих действиях, особенно, когда
274
Глава V. Усталость от борьбы
звонят вам. Раздается звонок, и, естественно, должен
быть кто-то, с кем вы разговариваете. При домашней
работе вы едва ли сконцентрированы в такой степе-
ни, чтобы не иметь времени присматривать за ребен-
ком. Но живопись, или литературная работа, или еще
какая-то духовная деятельность настолько требуют
всего внимания, что любой отвлекающий фактор мо-
жет вывести из равновесия. И если не позволять
себе прерываться, если неукоснительно игнорировать
всякую помеху, для малыша это обернется ужасной
фрустрацией.
Поэтому можно спокойно приниматься за домаш-
ние дела, даже если это вызовет некоторое недо-
вольство, а ребенку надо просто сказать: «Поиграй
в том уголке!» В этом не будет ничего страшного,
потому что при этом лишь в десяти процентах слу-
чаев дети выражают недовольство. Но при других
видах деятельности отрицательная реакция прояв-
ляется в девяноста процентах случаев, если не во
всех ста. И у ребенка возникает чувство, которое
можно передать словами: «Хоть мама и рядом, я не
понимаю, что она делает. Если бы она хотя бы гото-
вила еду, я бы еще мог понять. Но она занимается
какой-то ерундой».
Мать. Я согласна, что это неправильно — доби-
ваться обеих вещей одновременно. Когда он был сов-
сем маленький, я действительно не сердилась, если
он прерывал меня, а я должна была постоянно о нем
заботиться. Но я злилась на то, что у меня выходило
на холсте, мне казалось, что это халтура.
Д-р Б. Естественно. Вы не могли сосредоточиться
на работе, и получалось не то.
Мать. Может быть, лучше бросить это занятие?
Д-р Б. Нет, совсем бросать не стоит, но было бы
хорошо найти приемлемое решение вашей проблемы.
275
Любим ли я...
Вторая мать. А нельзя ли использовать какое-
нибудь помещение в университете, которое бывает
временами свободным?
Мать. Я уже думала о том, что есть вещи, которы-
ми лучше заниматься вне дома.
Д-р Б. Резонно. В любом случае надо избегать
такой ситуации, когда ребенка запирают в одной из
комнат и одновременно лишают матери. Два таких
испытания — это уж чересчур.
Мать. Что я и хотела выяснить.
Эта мать не страдает от скуки. Она сознает, что
нечто неладное происходит с ней самой, и потому ей
нет нужды противиться доводам разума или винить
в своих трудностях ребенка. Она сама пришла к раз-
мышлениям — а в наших поисках это тем более важ-
но — о том, как улучшить ситуацию, и рассмотрела
возможные альтернативы. Например, она задумалась
о выборе между литературой и живописью, и отсю-
да можно заключить, что ей необходима не столько
живопись, сколько вообще какая-то духовная деятель-
ность, приносящая удовлетворение.
Ей важно личностное самораскрытие, что в данный
момент весьма затруднено, она действительно нуждает-
ся в нем, хотя нисколько не изменяет своей душевной
привязанности к ребенку. И учитывая его потребности,
она готова изменить вид своей творческой работы. Та-
ким образом она стремится найти решение, приемле-
мое для обеих сторон, и потому дело не доходит до
прямого столкновения их интересов. Я бы, пожалуй, еще
заметил, что избавления от скуки можно успешно до-
стичь только поиском возможностей ее преодоления. И
усталость от борьбы также преодолевается наилучшим
образом, когда ведется поиск решения проблем, кото-
рые прежде всего и вынуждают к этой борьбе.
Бруно Беттельгейм
ЛЮБИМ ЛИ Я...
Диалог с матерью
ЛР № 065629 от 19 января 1998 г.
Подписано в печать с готовых диапозитивов 09.09.98.
Формат 84х108х/з2. Объем 9 печ. л.
Тираж 7000 экз. Заказ № 402.
Издательство «Ювента»
Тел. (812) 235-50-07
Отпечатано с готовых диапозитивов
в ГИПК ♦Лениздат» (типография им. Володарского)
Государственного комитета РФ по печати.
191023, Санкт-Петербург, наб. р. Фонтанки, 59.
Психологический центр
"ЛЕНАТО"
специализируется в области тренингов и
консультаций.
Наша работа связана
с использованием
последних достижений психологии
для решения широкого спектра
актуальных практических задач, таких как:
1. Оценка, отбор,
тренинг и обучение персонала.
2. Практическое обучение психологов,
психотерапевтов:
семинары-тренинги, практика
3. Консультации, индивидуальная помощь
4. Группы поддержки,
антистрессовой разгрузки,
личностного роста.
Всю информацию
о семинарах-тренингах
можно получить по телефону:
(812)184-72-67,
факс\модем (812)184-72-67
ИЗДАТЕЛЬСТВО «ЮВЕНТА»
ПРИГЛАШАЕТ К СОТРУДНИЧЕСТВУ
ПЕРЕВОДЧИКОВ И АВТОРОВ
Тел. (812) 235-50-07
«Санкт-Петербургский
ДОМ КНИГИ»
отдел «Книга-почтой»
рассылает по России наложенным платежом
книги и журналы.
Обращаясь к нам, укажите тематику,
по которой Вы желаете получить
списки книг и журналов.
Наш адрес: 191186, Санкт-Петербург,
Невский пр., дом 28
Телефон: (812) 219-64-38
Факс/(812) 311-98-95
ВОСТОЧНО-ЕВРОПЕЙСКИЙ ИНСТИТУТ ПСИХОАНАЛИЗА
Россия, 197198, Санкт-Петербург, Большой пр., П. С., дом 18-А.
Тсл/факс: (812)235-28-57
E-mail: in-psa-rus@infopro. spb. su
Государственная лицензия
Министерства общего и профессионального образования РФ
№ 16-111 от 16 мая 1997 года
Учрежден в 1991 году и является единственным лицензирован-
ным высшим учебным заведением подобного профиля в России.
Осуществляет ежегодный набор лиц с высшим образованием для
подготовки по программе: «Философский, клинический и прикладной
психоанализ».
Ведущие специализации: врач-психотерапсвт-психоаналитик, пси-
холог-психоаналитик (в последнем случае — на базе любого высшего
образования); дополнительные специализации: практическая психо-
логия, педагогика, культурология, политология, современные техноло-
гии социального анализа и прогнозирования, управление персоналом,
менеджмент, реклама и др.).
Срок подготовки специалистов — в зависимости от избранной
формы обучения составляет от 1 месяца (ознакомительный курс) до 3
лет (полный курс с выдачей диплома о втором высшем образовании).
Установочная сессия 1-го курса заочного отделения — с 01.09.99
по 26.09.99 г. (ежедневные 6 — 8 часовые занятия в дневное время).
Вечерний поток 1-го курса (занятия 2 раза в неделю с 18.30 до 21.30) с
07.09.99 по 31.05.2000 г. Прием заявлений — с 1.03.99 г. Заявления без
предоставления копии диплома о высшем образовании (с вкладышем)
не принимаются.
Преподавание ведется с участием специалистов Англии, Германии,
США и Франции. Стоимость обучения — эквивалент 600$ США в год
(ознакомительный курс — 300$).
Адрес для переписки и направления почтовых переводов: 197198,
абонементный ящик № 628. ВЕИП (в графе «Для письма» необходимо
указать ф. и. о., курс, поток).
Телефоны для справок:
учебный отдел — (812) 235-11-39; справочная служба — (812) 235-29-29;
бухгалтерия — (812) 235-58-10; референт директора — тел./факс (812) 235-28-57.
Деканат расположен: 197198, Санкт-Петербург, Большой пр., П. С., дом 18-А.
Выполняются исследования и разработки
в области маркетинга и рекламы медицинских услуг, социально-
психологического и социально-политического анализа и прогнозиро-
вания, подбора и психологического сопровождения деятельности пер-
сонала (компьютерные технологии).
Автор книги
Здоровые роды — счастливый малыш»
Лазарева Ирина Петровна
Врач-неонатолог, педиатр, психолог.
0380
Консультации,
диагностика,
лечение:
остеопатия,
крапио-сакральная техника,
мануальная терапия детей.
0380
Психологическая подготовка беременных,
семейная психотерапия.
0380
Телеспоориептированпая терапия.
Дыхательные техники:
ребефипг,
голотропное дыхание,
вайвейшипг,
свободное дыхание.
0380
Натуропатия.
0380
Конт. 8 (812) 312-19-81
Гармония
институт психотерапии и консультирования
(основан в 1988 году)
♦ Международная школа психотерапии,
консультирования и ведения групп
(3-летпий курс обучения российскими
и западными специалистами)
♦ Обучающие программы
196066, Санкт-Петербург, ул. Гастелло, д. 9
тел.: (812) 291-8220,
факс: (812) 293-1330,
e-mail: group@inschool. spb. su
Негосударственное Образовательное
учреждение
Центр Интеллектуального развития ,,Веда“»
приглашает:
1. Взрослых — па курсы подготовки преподавателей
по программам:
— интеллектуальное развитие (обучение па основе
интеллектуального тренинга);
— этикет и искусство общения.
2. Детей — в частные детские сады.
Тел.: 234-3962
234-4261
Бруно Беттельгейм —
всемирно известный
психотерапевт,
посвятивший детям
всю свою жизнь.
Его книга «Любим ли я...
(диалог с матерью)»
стала настольной
во всем мире
для родителей,
психологов,
воспитателей. ••
Однажды Беттельгейм сказал: 'Отнеситесь к ребенку
так, словно сегодня — ваш последний день*. Только
и
lilSI
№4?^
; V \ v < х Tv
.л'.. '/• г
5£Г^ЛЬГ£КМ ЛЮПИН ЛИ Я... £> H4h>A^VC^LM(>