С(Башк)2 К88
К
4803010200—334
М101 (03)82
362—82
/«ч Состав. Предисловие. Иллюстрации.
^ИЗДАТЕЛЬСТВО «ДЕТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА», 1982 г.
5
СЧАСТЛИВАЯ СУДЬБА
За плечами народного поэта Башкирии Сайфй Фаттаховича Куда-ша — долгая и плодотворная творческая жизнь, полная поисков и открытий. Одним из первых воспевший светлую зарю Октября, поэт стал одним из основоположников башкирской советской литературы. И ныне, когда ему идет восемьдесят седьмой год, старейшина нашей поэзии полон энергии, продолжает слагать вдохновенные стихи, выступает со статьями, пишет рассказы и повести. Все это — большое счастье для художника слова.
На берегу удивительно живописной реки Дёмы, воспетой еще нашим знаменитым земляком С. Т. Аксаковым, километрах в тридцати от Уфы раскинулся аул Кляш. Этот ничем не примечательный аул стал известен у нас тем, что он дал башкирской да и всей советской литературе двух народных поэтов — Героя Социалистического Труда Мустая Карима и аксакала1 нашей литературы Сайфи Кудаша.
Глядя на бурливую Дёму, на светлые воды прозрачного озера Ак-манай у аула Кляш, шагая по лугам и лесам близ деревни, невольно приходишь к мысли: да, среди такой красоты нельзя не родиться поэтом. Об этой земле еще в 1925 году молодой Кудаш писал:
Золотое марево пшеницы
Предо мной раскинулось вокруг.
Дёма светлой лентою струится,— Стан ее изогнут, словно лук. Вот земля родная, по которой Первый шаг когда-то сделал я. Здесь среди зеленого простора Расцветает молодость моя.
1 Аксакал — старейшина, почтенный.
Из этой колыбели вышел будущий поэт.
В начале нашего века он учился в сельской школе — медресе. Оттуда в поисках счастья весной 1913 года юный Сайфи выехал в казахские степи под Кустанаем. На земле Казахстана поэт обрел новых друзей, обучал казахских детей грамоте, с любовью слушал и записывал песни акынов — сказителей. Под их влиянием молодой поэт стал сочинять свои первые стихи.
Весьма примечательно то, что спустя полвека — в начале шестидесятых годов — уже почтенный поэт вновь поехал в Казахстан. Эту поездку в своей книге путевых заметок Сайфи Фаттахович назвал «По следам юности». В степях под Кустанаем народный поэт встретил своих первых учеников и увидел обновленный край, поднятую целину.
Много друзей было у Сайфи Кудаша и в уфимском медресе «Галия», где он учился с выдающимися татарскими поэтами Шайхзадой Бабичем и Хасаном Туфаном. Здесь же он близко познакомился с народным поэтом Маджйтом Гафурй, классиком татарской литературы Галимджаном Ибрагймовым и одним из основоположников советской казахской литературы Баймбётом Майлиным. В этом тесном литературном кругу встретил поэт победу Великого Октября, которую назвал «настоящей зарей свободы».
Всю свою долгую жизнь поэт посвятил служению народу, подъему его образования, культуры, созданию близкой трудящимся массам литературы. Сайфи Кудаш обучал детей в школе родного села, работал в сельской кооперации, участвовал в создании колхозов. Долгие годы был сотрудником районной и областной газет.
Но основным, кровным делом всей жизни писателя стало служение литературе. Уже в первых поэмах начала двадцатых годов — «На лугу», «В кузнице», «Батыр», «В ожидании весны» — поэт воспел новых людей башкирской деревни, строящих свободную жизнь. С полным правом можно назвать Сайфи Фаттаховича вдохновенным певцом людей труда, певцом родного края, ставшего на глазах поэта краем нефти и машин, землей плодородия и техники.
Вот, например, одна из типичных героинь лирики поэта — садовница, рядовой человек труда:
Счастливая садовница моя,
Окружена ты целый день цветами,
За то, что любишь ты
душою всей цветы, За это ты любима всеми нами.
С сыновней привязанностью и нежностью воспевает поэт родную природу: голубые отроги Урала, весенние буйные разливы рек, родную Дёму и светлое озеро Акманай, плакучие ивы на берегу. О двух деревьях на берегу Дёмы Поэт говорит: «Они мне, как люди, знакомы» («Два дерева»). Природа в лирике С. Кудаша всегда одухотворенна, трепетна. Обращаясь к милым березам родных лесов, поэт восклицает:
Пусть мне люди скажут что угодно,
Все равно березку обниму
Я в краю родимом. Как свободно, Как легко тут сердцу моему!
У Сайфи Кудаша много друзей по всей стране. Его друзьями были выдающиеся советские писатели и поэты разных народов: украинцы Павло Тычйна и Владимир Сосюра, казахи Мухтар Ауэзов и Сабит Муканов, узбек Гафур Гулям, туркмен Берды Кербабаев.
Очень много сделал поэт в годы Великой Отечественной войны для укрепления связей башкирской и украинской литератур. В то трудное время многие писатели, ученые и актеры Украины жили в Уфе. Пламенные строки дружбы посвятил Сайфи Кудаш своим русским, украинским, казахским, узбекским, туркменским и татарским собратьям по перу. Со многими писателями страны поэт ведет долгие годы оживленную переписку.
Стихи народного поэта привлекают нас глубиной мысли, мудростью раздумий много пережившего человека. Ведь ^втор их стал свидетелем огромных исторических событий!
С высокой требовательностью относится Сайфи Фаттахович к поэтическому слову. Ему чужды пустые красивости, он хочет, чтоб песня его дошла до народа. Об этом поэт пишет:
Коль не знаешь язык ручья,
Слушать толк какой? — ответь.
Коль не нравится песнь твоя, Есть ли толк эту песню петь?
Сайфи Фаттахович Кудаш — поэт неутомимый, в поэзии он работает около семи десятков лет. Количество изданных им книг соответствует числу прожитых им лет. Среди них книги разных жанров —
проза, драматургия. Своему старшему товарищу по литературному делу и другу Маджиту Гафури Сайфи Фаттахович посвятил книгу воспоминаний, пьесу. В повести «Навстречу весне» С. Кудаш изобразил встречу двух великих поэтов — Тукая и Гафури, в 1912 году. Много добрых напутственных слов посвятил старейший поэт своим молодым собратьям по перу — новой смене литературы. Потому-то к нему и тянутся молодые.
Поэзия Сайфи Фаттаховича Кудаша не стареет с годами, она по-прежнему молода и волнует сердца.
О себе и о своей поэзии народный поэт с убежденностью писал когда-то:
Лишь крошка земли я в земле дорогой.
Обычная крошка, не лучше другой.
Но сила и страсть в этой крошке видна: В родимой земле и она не бедна...
Дает ягодке вызреть, хотя бы одной, Иль колос взлелеет, зерном налитой...
И право, я схож с этой крошкой земли: Во мне, мой народ, твои зерна взошли.
Гилемдар Рамазанов


мы
Слов я не тратил впустую, Но речи любые немы, Когда произносишь, ликуя, Слово высокое —
МЫ!
Сегодня имеем мы право Сказать утверждающе — МЫ
Шли в бой беспощадный, кровавый, Чтоб царской не стало тюрьмы.
И землю великую — краше, Жизнь — радостней сделали —
МЫ, Космос открыли нам наши Руки и наши умы.
Леса и певучие реки, Древние в поле холмы — Вот Родина наша вовеки, Сыны ее верные — МЫ.
И враг, если хлынет ордою, То встанем, сильны и прямы, Готовые к правому бою, Люди советские — МЫ!
НА РАССВЕТЕ
Задумалась природа. Тишина.
Вокруг — серебряная пелена.
Передо мной поля моей страны Лучом зари освещены.
И, видя эту новую зарю, Я ей, как другу, тихо говорю:
«В сиянье этом, в этой тишине
Одно желанье растет во мне:
Пусть благодатен будет этот год, Пусть мир победно по земле идет!»
ЕСЛИ ТЫ БУДЕШЬ ОТЕЧЕСТВУ. ПРЕДАН
Если ты будешь отечеству предан, Ленину предан и людям труда, Если страх тебе будет неведом, Ты не собьешься с пути никогда.
Ты не заблудишься даже в тумане, Смело пройдешь ты сквозь пламя и дым, Доблестно вынесешь все испытания, Крепко ты будешь народом любим.
Слиться с народом своим воедино, Вместе пройти по дорогам времен, Это священнейший долг гражданина: Преданность Партии — сердца закон!
ЭТИ РУКИ...
К нам весна румяная идет,
Вся в лучах, в алмазных брызгах вся, Подымается на небосвод Наше солнце, счастье нам неся.
И бегут, звенят, поют ручьи, Землепашцу сердце веселя, Прогревают нежные лучи За зиму промерзшие поля.
Рукава засучены уже, Ждет зерна согретая земля, Сеятель уходит по меже Засевать привольные поля.
Всем сердцам весенний дорог сев, Всем рукам весенний дорог труд.
Эти руки, все преодолев, Край родимый к счастью приведут.
ХЛЕБОРОБ
С детских лет, едва не с колыбели, Он шагал по черной борозде.
У него ладони огрубели, Закалились, точно сталь, в труде.
Губы иссекли ему морозы, Опалило солнце в знойный день. У него лицо темнее бронзы, Пропитала соль его чекмень.
Век его прошел в труде упорном. Он взрыхлял заботливо поля, Чтобы мягкою постелью зернам Становилась жесткая земля.
Как мне рассказать о нем стихами, Чтобы вы узнать его могли?
Труженик великий перед вами — Скромный хлебороб родной земли.
РОДНАЯ ЗЕМЛЯ
Золотое марево пшеницы Предо мной раскинулось вокруг.
Дёма светлой лентою струится,— Стан ее изогнут, словно лук.
Вот земля родная, по которой Первый шаг когда-то сделал я. Здесь среди зеленого простора Расцветала молодость моя.
Здесь шатром березы расстилались Надо мной в полдневный летний зной, И подушек мягче мне казались Даже камни на земле родной.
Здесь ребенком маленьким впервые Синеву небес я увидал.
Солнечные блики золотые
Я ручонкой маленькой хватал.
Каждый кустик был когда-то мне другом.
Вновь луга и нивы обойду,—
Вот и пашню узнаю, где плугом Первую провел я борозду.
Как любил в те дни, следя за леской, Я сидеть у берега реки...
Мы детьми под этою березкой Пели песни и плели венки.
За пригорком, в легкой дымке синей, Деревенька наша мне видна...
Как она прекрасна стала ныне — Светом, счастьем, радостью полна!
ЗАСКУЧАЛ Я...
Сколько дум о тебе! Велика твоя власть!
Вот опять заскучал я, родная земля, И приехал лицом к твоим травам припасть, Чутко слушать глухой шепоток ковыля.
Здесь я первый свой кол затесал топором,
Здесь светло запылал моей жизни костер,
Здесь проснулась любовь в юном сердце моем, Здесь со взглядом судьбы я столкнулся в упор.
Я и радость, и горе с тобой разделял, Ты впитала в себя мною пролитый пот, По тебе я с великой надеждой шагал К свету новой зари по дороге невзгод.
Да, над сердцем моим велика твоя власть!
Заскучал и к тебе поспешил я опять,
Чтоб лицом к твоим травам целебным припасть, Чтоб всю силу тебе без остатка отдать!
ЕСТЬ У НАС...
Орлу — вершин скалистых грива;
Взлетай, опаски не тая.
Для соловья — любая ива;
Садись и пой, она твоя.
Для гордой лебединой стати — Лазурь глубокая озер.
Тулпару1 — ровный, будто скатерть, Ветрами взвихренный простор.
Богатырям в распоряженье — Майдан: сходитесь в круг, борцы! Поэт, акын, вам приглашенье: Мы рады слушать вас, певцы.
Друзьям открыты наши двери, Входите, стол накрыт для вас. Врагу, подкравшемуся зверем, Есть гневный камень про запас.
Гостям навстречу наше сердце, Им уваженье и почет.
Лишь кровожадных чужеземцев Готовая могила ждет.
Т у л п а р — сказочный крылатый конь.
ЕСЛИ...
Коль сажать черенки — встанет лес-великан, Люди бросят по камню — возникнет курган.
Коль сомкнутся шеренги, к джигиту джигит,— Будет армия — матери-Родины щит.
Люди срубят по дереву — рощу сведут, А по камню возьмут, так курган разнесут.
Если рядом с джигитом не встанет джигит, Кто родную страну от врага защитит?
СЧАСТЛИВА ТЫ
Как солнце, что, вставая поутру, Теплом питает мелкую рассаду И рост дает кустам и красоту цветам, Так, светлая, проходишь ты по саду.
Ты поливаешь лейкою цветы, Их расцвело немало этим летом.
Вокруг тебя твой сад, вокруг цветы пестрят,
Твой путь по саду освещен рассветом.
И ты сама от счастья расцвела, Ты занята — без дела ни минутки!
В твоих глазах, как в синих небесах, Отражены степные незабудки.
А вот цветы, что ярки, как кумач, Они всю прелесть взяли от заката, Вдохнуть едва-едва, и сразу ж голова
Закружится от нежного аромата.
Как ты сумела выходить цветы, Как долго изучала их природу, Росистых, огневых, как ты взрастила их, Способных радость приносить народу?
Серебряной ли звонкою водой, Водой ли золотой их поливала?
Чтоб выросли цветы подобной красоты,
Наверно, ты их нежно целовала?
Ты счастлива, садовница моя! Твоим успехам труженики рады, На пышный жар цветов народ смотреть готов
До звезд вечерних, стоя у ограды.
Мы из твоих сияющих цветов Букет нарвем, простой и величавый, И в светлый праздник им
друзей мы наградим, Батыров1 наших, осененных славой.
Счастливая садовница моя, Окружена ты целый день цветами, За то, что любишь ты душою всей цветы, За это ты любима всеми нами.
1 Батыр — богатырь.

ПОСЛЕ ДОЖДЯ
Под летний вечер разразился дождь, Не дождь, а ливень, яростный и скорый. К земле приникла зреющая рожь, Пригнулись одинокие заборы.
Над Акманаем1 в водянистой мгле Гроза гремела и сверкала светом.
Вода его кипела, как в котле, Пылающей жаровней разогретом.
Сегодня спит мой Акманай, храним, Как ласточка рассветом под стрехою.
Не движется испарина над ним, И пахнет остывающей ухою.
1 Акманай — озеро на родине поэта.
ВЕТЕР И БЕРЕЗЫ
Морозный день. Снегопад.
Пушистая пелена.
Березы белые спят, Березам снится весна.
Вдруг ветер, дерзок и рьян, Качнул верхушки берез, Пригоршню спелых семян Схватил и дальше понес.
И рады, очнувшись от сна, Березы игре ветерка: Так щедро их семена Рассыплет его рука!
ДВА ДЕРЕВА
Я видел два дерева на берегу Задумчивой, ласковой Дёмы. Про эти деревья сказать я могу: Они мне, как люди, знакомы. Осину, глядящую прямо в зенит, Узнать по осанке надменной Не трудно. Осина листвою звенит, Как мелкой монетой разменной. Ни с горем, ни с радостью к ней не придут. В траве не отыщешь тропинки. Везде пауки без помехи прядут Седые свои шелковинки.
А рядом — зеленый раскинулся свод. Под ветки черемухи старой По тропкам, протоптанным из года в год, Приходят влюбленные пары.
Весною сойдут с побережья снега, Охвачены таяньем дружным, И щедро начнет осыпать берега Черемуха цветом жемчужным. Черемуха, щедрая старость твоя Встает предо мной, как живая: Цветешь, ничего от людей не тая, Богатство свое раздавая. Зато ароматные ветви твои Во веки веков не увянут: Весною к тебе прилетят соловьи И люди ходить не устанут.
ТЫ СИРОТА
Если землю не укроет трав зеленых доброта, то земля — сирота.
Если стебель не украсит розы красной красота, этот стебель — сирота.
Если нету у народа из людских сердец щита, тот народ — сирота.
Если есть у человека лишь чужбины нищета, человек — сирота.
Если солнечным сияньем даль дневная не полна, Если ночью не сменяет солнце ясная луна, Без луны, без блеска солнца для чего нам высота? Даже если звезды в небе, все же небо — сирота. Если соловей не станет ночью песни распевать, Будет ива сиротливо посреди земли стоять;
Если сердца не коснулась чувств тревожных теплота, Это сердце одиноко, это сердце — сирота.
Если нет тебя со мною, я печальный сирота.
Если к сказанному слову не прислушался народ, Если он, тобой рожденных, новых песен не поет, Если вслед за многословьем подступает немота, То тогда поэт не нужен, он навеки — сирота!
ЛИШЬ КРОШКА ЗЕМЛИ Я...
Лишь крошка земли я в земле дорогой.
Обычная крошка, не лучше другой.
Но сила и страсть в этой крошке видна: В родимой земле и она не бедна...
Даст ягодке вызреть, хотя бы одной, Иль колос взлелеет, зерном налитой...
И право, я схож с этой крошкой земли: Во мне, мой народ, твои зерна взошли.
ЖЕЛАНИЕ
Если по горе взойти повыше,
Там буран бушует, Как зимой.
Там еще селений горных крыши Снежною обмотаны чалмой.
А внизу земля в весенней рамке:
Солнце жжет,
Лежат цветов ковры,
На асфальте остаются ямки, Люди бронзовеют от жары.
Но едва я взгляд на горы кину, Загорать на солнце не могу — Хочется взобраться на вершину, Поваляться хочется в снегу...
ОДИНОКАЯ БЕРЕЗА
Розовела она на заре
На кавказской, на южной горе.
И хоть я увидал ее сам, Я своим не поверил глазам.
Как березки Урала, она
И бела, и тонка, и стройна. Я обнять захотел ее вдруг — Пусть ревнуют деревья вокруг!
Очень часто я к ней прихожу, На нее я часами гляжу, Вспоминая свой северный край И леса, где лежит Акманай.
И подолгу в лесу я стою, Навещаю землячку свою, Все я жду, не вздохнет ли она,— Ведь она в этой чаще одна!
Нет, ни разу она не вздохнет, Мне лишь издали веткой махнет. Видно, здесь, среди южных друзей, Не узнать одиночества ей!
Сам я видел — в полуденный зной Говорила березка с сосной, Говорила потом дотемна С елкой сизой о чем-то она.
Лишь ночами безмолвно стоит
И листвою не шелестит, Но едва улыбнется рассвет, Вновь она встрепенется в ответ.
Если крыльями ветер взмахнет, С тополями она запоет, Если ж стонет под бурею клен, То мрачнеет березка, как он.
Но когда б я в лесу ни бывал, Я поникшей ее не видал.
Видно, здесь, среди южных друзей, Не узнать одиночества ей.
Я подолгу блуждаю один, Но не вижу для грусти причин — Загрустить не дает в тишине Одинокое дерево мне.

КАК ГОСТЬЯ ИЗ-ЗА ГОР...
Как гостья из-за гор, опять пришла зима, С утра она мороз в работу запрягла;
Повсюду вместо изб, как в сказке, терема, Под пеленой снегов вся степь белым-бела.
Сверкают на ветвях алмазы и хрусталь, Как белая кошма, простерся санный путь, И на душе легко — осеннюю печаль Ветрами размело, и полно дышит грудь!
Недалеко зима, раз осени конец, Коль столько зим прошло, и эта отшумит. Как не серчай мороз, а запоет скворец, Вновь первая гроза над степью загремит!
И мнится: синь в окне — то сумерки весны, Не сердце, а капель стучит свое «тук-тук!», Овражки подо льдом весенних вод полны, И слышен вдалеке колес тележных стук.
В МАРТЕ
Медленно, как давние печали, Таяли высокие снега, Красную весну не подпускали В белые, холодные луга.
Реки льдов тяжелых не ломали И не покидали берега.
Но уже светились синью дали, Голубели рыхлые снега...
ЗЕМЛЯ — В СНЕГУ...
Земля — в снегу.
Чему тут удивляться?
Взглянув на снег,
Нельзя вздыхать всерьез,— Увядшему цветку уподобляться, Как будто прихватил его
Мороз.
Пусть снег идет,
Пусть он, как одеяло,
Укроет землю всю,—
Ей тишь нужна.
Она все лето
Отдыха не знала, Пусть зимою Выспится она.
Дитя порой
Высовывает ножки
Из-под пеленок в люльке расписной.
Так и земля,
Сквозь снег пробив окошки, Покажет нам
Подснежники весной.
БЕЛЫЕ ОБЛАКА
Облака лебединою стаей
Льнут к высокой скале неспроста.
Долго кружат они, Выбирая
Защищенный уступ для гнезда.
Злые ветры —
Хмельны и мятежны,
Гнезда вить лебедям не дают, Обрывают их пух белоснежный И по крыльям сверкающим бьют...
Но, тела выгибая упруго, Стая кружит, Светла и легка...
Согревая дыханьем друг друга, Льнут к высокой скале облака.
ПЕРВАЯ КАПЛЯ
Точно добрая весть издалека, Солнце марта сердца веселит.
Дождались мы желанного срока — Край весенним сияньем залит.
Вот и первая капля блеснула, Сорвалась, засверкав, как алмаз, И на север, слаба и сутула, Потихоньку зима подалась.
И откликнулись в капельке малой Агидели1 моей берега, Ледяные оковы сломала, Пробудившись, родная река.
На проталинке первый подснежник Поспешил в это утро расцвесть, И донес до березок прибрежных Ветерок долгожданную весть.
А когда огнекрылою птицей Взмыло солнце в весеннем пылу, Зазвенели, запели синицы Первой мартовской капле хвалу.
Агидёль — Волга.

БУРАН
Играл на курае1 ветер, Дремотный волнуя бор. Снег, и лучист и светел, Раскинул резной шатер.
Буран мастерит искусно Из белых камней навес. Жемчужные кисти густо Висят, украшая лес.
Поет метель, веселится, Звеня серебром колец... Сумрачный бор превратится К утру в чудо-дворец.
1 К у р а й — свирель.
ЭТО ВСЕ ДЛЯ ВАС ОБОИХ...
Что за день! Прохладой веет, На ветвях листва трепещет, Пахнет все и зеленеет, Синевою небо блещет.
Легкой пеною морскою Расцвели в саду левкои — То ли для тебя, родная, То ли для меня, не знаю!
Под горой, журча, струится Родничок живой водицы — То ль тебе журчит, родная, То ль меня манит, не знаю!
А кукушка в это утро
Жить сто лет велит кому-то — То ль тебе велит, родная, То ли мне сулит, не знаю!
Над водой озерной, светлой Камыши шумят приветно — То ль тебе привет, родная, То ли мне привет, не знаю!
Дорожа сердец покоем, Ветерок, шумя в левкоях, Тихо шепчет нам обоим: — Это все для вас обоих!

БЕРЕЗЫ МОИ, БЕРЕЗЫ...
Вы березы, белые березы, Сверстницы, наперстницы мои. Сколько раз в степи в пургу и грозы Мы встречались вместе, как свои!
Говорят, что в молодости только Согревает сердце жар любви, А с годами, как это ни горько, Гаснет пламень медленно в крови.
Отчего ж тогда я все сильнее Вас, березы белые, люблю?
Чуть завижу — будто молодею, Голова кружится, как в хмелю...
Пусть мне люди скажут что угодно, Все равно березку обниму.
Я в краю родимом. Как свободно, Как легко тут сердцу моему!
Вы березы, белые березы, С вами мне любое по плечу, С вами я встречать пургу и грозы Много, много раз еще хочу!
У ДОРОГИ
У дороги однажды сидя, Необычное я увидел — Удивительной красоты.
И подумал, что под ногами Дорогой бирюзовый камень, Что из перстня упал в кусты.
Но когда я нагнулся ниже, Чтоб взглянуть на него поближе, Поразился я: на стебле, Еле-еле заметном, тонком, Цвел цветочек худым ребенком, Приникая к родной земле.
Если кто-то его растопчет, Если пыль занесет — не ропщет, Остается, как был, цветком.
Даже здесь, у дороги пыльной, Он, растоптанный и бессильный, Расцветает, к солнцу влеком...

ОЛЬХОВКА
Не уставая, не остывая,
Звенит Ольховка, река живая, Поет — как будто с цепочкой звонкой Бежит по склону горы мальчонка.
Спросил однажды я у Ольховки: — Куда бежишь ты без остановки? Не утомила ль тебя дорога?
Ты отдохнула бы хоть немного!
Звенели звонкой цепочкой звенья, Стремилось дальше реки теченье, Стучали брызги ее о камни, И вдруг сказала тогда река мне: — Лишь на мгновенье в пути устану — Я сразу речкой быть перестану.
Прими, прохожий, слова Ольховки: Не знай в дороге ты остановки!
ЧАНКИ
Штурмуют волны
Берег в грозном споре.
Дрожит скала; под ветра свист и вой Дрожит и дуб столетний на утесе И, как тростинка, гнется головой.
Клокочут волны,
Ветер, злобы полный, Их громоздит — гора вослед горе; И горы волн, достигнув скал прибрежных, Дробятся в шумном, пенном серебре.
Ждут рыбаки, толпясь на побережье, Когда затихнет распря гневных вод, Когда разбушевавшееся море Зеркальною улыбкою блеснет.
А волны, ряд за рядом, все свирепей Бегут, гонимы яростью ветров, И падают, о камни расшибаясь, И, как медведи, поднимают рев.
И только чайки белые спокойны, Для них как будто буря не страшна,— Их, обуянных наслажденьем диким, Покачивает пенная волна.
РОДНИК
Меня поила не одна река,
Ко многим родникам пути мои вели, Но нет, как видно, слаще родника, Чем тот, что бьет из кляшевской земли \ Нетороплив, светлее янтаря, Журчит он, песню родины даря.
1 К л я ш е в о — деревня, где родился поэт.



какой толк...
Если яблоня не цветет, Что за толк в такой? — скажи.
Если труд плодов не дает, Толк в труде какой? — скажи.
Коль на ветер слова идут, Есть от речи толк? — ответь.
Коль всем сердцем тебя не ждут, Есть от встречи толк? — ответь.
Если ты любимой не мил, Есть ли толк страдать? — скажи. Если сердце глухой открыл, Есть ли толк вздыхать? — скажи.
Коль не знаешь язык ручья, Слушать толк какой? — ответь. Коль не нравится песнь твоя, Есть ли толк эту песню петь?
ГОРИ, О СЕРДЦЕ!..
Гори, о сердце! Пот мой, падай, Собою землю напои.
Пусть будут для тебя наградой Плоды кормилицы-земли.
А на земле — я всемогущий, На свет родился не гостить: Родился я, чтоб в сад цветущий Однажды землю превратить!
НЕ СТРАШИСЬ
Не страшись далекой цели, Не пугайся крутизны.
Коль до звезд не доберешься, Доберешься до луны.
Знай, в пути бывает всяко — Много трудностей, невзгод. Но зато вперед идущий Счастье верное найдет!
ВЕТРЫ
Коль ветер со спины, тогда Идти вперед легко, И ты без лишнего труда Взберешься высоко.
Неважно, кто такой ты есть,— Коль ветер в спину, он Бесплатную окажет честь, Подняв тебя на трон.
А если ветер рвется в грудь, Песком слепит глаза, Твой путь желая повернуть В неистовстве назад,—
С прямой дороги не сверни, Гони из сердца страх, Корабль надежды сохрани На бешеных ветрах!

жизнь
Жизнь... Что за жизнь?!
Когда из света в тень
Наш переход неуловим и краток.
Едва успеет народиться день — И сразу вечер.
Вот каков порядок.
И это жизнь?.. И это наш удел?
Всего лишь раз в ушко продеться ниткой...
Ведь вытканных однажды слов и дел Уже не изменить второй попыткой.
Всему на свете отведен свой срок. Проходит время — утро ночь сменяет. Земная жизнь похожа на цветок, Который только день благоухает.
Пройдут года поспешные, пройдут...
Но если ты успеешь до заката Успешно завершить нелегкий труд, Твоя взяла — и знай, что дело свято.
Для тех, чей парус крепок и упруг, Жизнь — океан. И если круг штурвала Опять сжимает пара сильных рук, Корабль не застоится у причала.
И даже если краток путь земной, Недолгий срок — плохое оправданье.
Ушел Тукай, но юною строкой Завоевал бессмертное признанье.
Так бесконечно будет жить цветок, Увянет сам, но бросит в землю семя. Вся наша жизнь — грядущего пролог, Того, что принесет на крыльях время.
НАДЕЖДЫ
Надежды наши велики, как горы. Чего не ждем от завтрашнего дня? А кто замерз в пути в лихую пору, Согласен был на искорку огня.
Когда едва передвигаем ноги И сознаем, что сбились мы с пути, Не помышляем о большой дороге, А рады тропку малую найти.
Когда, ведя неравную борьбу, Случалось на ногах едва держаться, Не сон послать просили мы судьбу, А рады были хоть к столбу прижаться.
У тех, кого пустыня губит жаждой, Не о шербете1 кровь поет в висках, Смятенный разум их стремится жадно Найти росинку в огненных песках.
В кромешной тьме не солнце ищут очи, Не звездочку, что меньше пятачка, Кто ввергнут в мрак непроходимой ночи, Тот все готов отдать за светлячка..
Голодному и тонкий месяц в небе Краюшкою покажется порой.
Он тянет руку к черной корке хлеба, А не к владенью золотой горой...
Надежды человека многолики, Они сменили множество одежд. Свершенье их, и малых, и великих, Причудливей стократ самих надежд.
1 Шербет — сладкий напиток, сироп.
Сбываемость желанья не далека, Когда Надежда окрыляет нас. Пока ее светильник не погас, Душа твоя в пути не одинока!
МАТЕРИНСКИЙ поцелуи
Как птенец впервые из гнезда Улетает в лес чужой, густой, Так и я на долгие года Покидал когда-то край родной.
Мать моя стояла у ворот И кусала уголок платка. Все мне кажется: поныне ждет Там она любимого сынка.
И, томимый, как птенец, тоской По теплу родимого гнезда, Как-то раз вернулся я домой На короткий срок, не навсегда.
Тронул я ту ручку у дверей, До которой давно не мог достать, Чтоб тех рук коснуться поскорей, Что любили встарь меня качать.
И, как будто райские врата, Распахнулась дверь передо мной,— Целовала меня мать в уста, Обнимала теплою рукой.
ль?
Вот когда изведал полноту Я любви, окрепшей от разлук, Вот когда узнал я доброту Материнских губ, и глаз, и рук!
Эх, когда бы снова, как тогда, Удалось мне дома побывать, Чтобы через долгие года Вновь меня поцеловала мать!..
КАК БУДТО...
Говорят: «-Зашло, погасло солнце»,— Точно век
Быть солнцу в темноте;
А оно зашло затем, чтоб утром
В новой
Возродиться красоте.
Говорят: «Реки иссякла влага»,—
Словно вправду
Влаге не бывать;
А она росой кристально чистой
На цветах
Уже блестит опять.
Говорят: «Цветок увял»,—
Как будто
В нем отныне жизни вовсе нет;
А ведь он увял, чтобы весною
Семена взрастили
Новый цвет!

КАК ПУТНИК...
Как путник, бредущий унылою степью, Так одиноко сквозь облака
Вперед стремится над снежной цепью Журавль, отставший от косяка.
То он, беспомощный, вдруг застынет, То затрепещет, ища свой путь, То вновь летит он в пустыне синей, Потокам ветра подставив грудь.
Да, нелегко так достигнуть цели, Коль в одиночестве день за днем Искать дорогу — и быть на деле В пути отбившимся журавлем.
РАССТАВАНИЕ
В ту ночь над составом плыла тишина.
И месяц висел серпом...
Сегодня опять убывает луна, Сияя в небе ночном.
И мы повидали за этот срок Просторы страны своей, Мы столько новых узнали дорог И столько нашли друзей.
И вот сейчас нахлынула вдруг Печаль последних минут, И столько крепких, горячих рук Мне руку, прощаясь, жмут.
А если бы ехать пришлось по домам Еще через несколько дней, Тогда расставаться было бы нам, Наверное, еще трудней.
А если б недели еще потекли, Совсем бы расстаться мы не смогли!
ТЫ НЕ БОЙСЯ...
Ты не бойся, что в дороге Поскользнуться могут ноги. Верь: шагать по жизни лучше, Чем топтаться на пороге.
Пусть подъемы или спады, Камни, топи, снегопады,— Чем трудней твоя дорога, Тем отраднее награда.
Но не может куст дрожащий Быть опорой настоящей.
И не может быть гнилушка Маяком, в ночи светящим.
Ты, живущий в мире этом, Не пленяйся ложным светом, Не сворачивай с дороги Ты, идущий в ногу с веком!
СКРИПКА
Волшебница моя, звени и пой, О редкостном не забывая даре, Не прячь себя и милый голос свой, Зовущий голос, в бархатном футляре.
Ты никому молчащей не нужна. Звенящей страстью будоражь и мучай, Пусть покорит меня твоя волна, Живой прибой мелодии певучей...
Звени и пой, раздаривая весь
Запас души, и в счастье, и в напасти Томи и радуй, раз призванье есть, Пока струна не оборвется в страсти!
ПЕРВЫЙ ШАГ
До того, как малыш, спотыкаясь, Первый сделает шаткий шажок, Он сто раз упадет. Поднимаясь, Повторять будет трудный урок.
И никто малыша не накажет: Все приходит в положенный срок.
И никто с укоризной не скажет: «Почему удержаться не смог?»
Все поздравят с победой нелегкой, С первым шагом большого пути, И взъерошат вихор на головке, Чтоб смелее по жизни идти.
Нам однажды даруется детство.
Ты расшибся — ну что ж, не беда! Но не падай, как в дни малолетства, Ты, пожалуйста, в зрелые года.
кто?
Кто с раннего детства голубит, ласкает тебя, Умоет, причешет, в обновку нарядит, любя?
Кто длинные ночи тебя в колыбели качал?
Кто целые дни на вопросы твои отвечал?
Кто грудью вспоил, говорить и ходить научил?
Кто плаксу утешил? В ком столько терпенья и сил?
Скажу тебе, милый,— пора тебе все понимать: То мама твоя, ненаглядная, добрая мать.
Кто зябнет за плугом в осенней и долгой ночи?
Кто сеет, чтоб хлеб для тебя выпекался в печи?
Кто теплую шапку приносит тебе и коньки, Игрушки, и книжку, и курточку, и башмаки?
Кто в школу отдаст, чтобы Родине нужным ты стал, Кто сил не жалеет, чтоб горюшка ты не видал?
Скажу тебе, милый, чтоб понял ты все, наконец, Отец это твой, ненаглядный, любимый отец.
Когда матери нет — кто сладенький сварит кисель, Кто сказку расскажет, к больному присев на постель?
Кто варежки свяжет, пушистые свяжет чулки, Кто в радостный праздник тебе испечет пироги?
Скажу тебе, милый, кого почитает семья: То мамина мама, то бабушка седая твоя.
Ты видишь, как многр заботы, и сил, и трудов
Они отдают, чтобы весел ты был и здоров.
Ты понял, мой милый? Скорее в глаза мне взгляни! Учись же получше, чтоб счастливы были они!
ЗОЛОТЫЕ РУКИ
Платье мне, придя с работы, Будет шить сестра моя.
Ведь сестрица-мастерица В цехе лучшая швея.
Я другой такой не знаю, Я горжусь своей сестрой.
У нее любое дело Так и пляшет под рукой.
Может сделать что угодно, Все выходит у нее.
«Дочка — руки золотые»,— Называет мать ее.
Как-то стало мне обидно, И спросила маму я: — Отчего не называешь Так же, мамочка, меня?
Мать ответила: — Любила Труд сестра твоя всегда. Вот и выросла такою Мастерицей хоть куда.
Научись работать так же, Так же буду называть.
Будь прилежной, легче будет Жить потом,— сказала мать.
Я решила стать швеею, Впрочем, я уже швея. Посмотрите, из лоскутьев Кукле платье сшила я.
ЗАВИДУЮ
О здравствуй, племя новой молодежи! — Я обращаюсь к будущим годам.— Как ни судите обо мне, но все же Я искренне завидую всем вам.
Но не толкуйте вы в обратном смысле Мои слова и искренние мысли, Не говорите: «Вот, мол, постарел
И хворью зависти, бедняжка, заболел...»
Вам невозможно не завидовать, ей-богу, Вся наша жизнь, как сказка, хороша;
Но к этой сказке мы нашли дорогу, Пробили путь, преграды все круша.
Чтоб пелось вам и чтоб жилось неплохо И жизнь сама — прекрасною была, На всех кострах крутой своей эпохи Сжигали мы свои сердца дотла.
СОДЕРЖАНИЕ
Г, Рамазанов. Счастливая судьба.........................5
БЕРЕЗЫ МОИ, БЕРЕЗЫ...
Мы. Перевел Б. Романов.................................11
На рассвете. Перевел Б. Турганов.......................12
Если ты будешь отечеству предан. Перевел В. Луговской . —
Эти руки... Перевел Н. Чуковский.......................13
Хлебороб. Перевела В. Потапова.........................14
Родная земля. Перевел В. Бугаевский....................15
Заскучал я... Перевел А. Казаков.......................16
Есть у нас... Перевел Д. Даминов.......................17
Если... Перевел А. Казаков.............................18
Счастлива ты. Перевел Е. Винокуров.....................19
После дождя. Перевел М. Дудин..........................22
Ветер и березы. Перевел Б. Турганов.....................—
Два дерева. Перевела В. Потапова.......................23
Ты сирота. Перевела И. Озерова.........................24
Лишь крошка земли я... Перевел В. Трубицын .... 25
Желание. Перевел А. Кронгауз............................—
Одинокая береза. Перевела Е. Николаевская..............26
Как гостья из-за гор... Перевел А. Казаков.............29
В марте. Перевел Б. Романов.............................—
Земля — в снегу... Перевел Б. Трубицын.................30
Белые облака. Перевела Л. Татьяничева..................31
Первая капля. Перевел А. Казаков.......................32
Буран. Перевела Л. Татьяничева.........................33
Это все для вас обоих... Перевел А. Казаков............34
Березы мои, березы... Перевел А. Казаков.................35
У дороги. Перевел А. Шпирт...............................36
Ольховка. Перевел Д. Голубков............................38
Чайки. Перевел И. Поступалъский..........................39
Родник. Перевел М. Гафуров...............................40
ГОРИ, О СЕРДЦЕ!..
Какой толк... Перевел А. Казаков......................43
Гори, о сердце!.. Перевел А. Шпирт....................44
Не страшись. Перевел А. Казаков........................—
Ветры. Перевел Д. Даминов.............................45
Жизнь. Перевела 3, Межирова...........................47
Надежды. Перевел Г. Молодцов..........................48
Материнский поцелуй. Перевел Н. Чуковский .... 49
Как будто... Перевел И. Поступалъский.................51
Как путник... Перевела Е. Николаевская................53
Расставание. Перевела Е, Николаевская.................54
Ты не бойся... Перевела Л. Кудрявская.................55
Скрипка. Перевел М. Дудин.............................56
Первый шаг. Перевел М. Светлов........................57
Кто? Перевел Р. Гинцбург..............................58
Золотые руки. Перевел Д. Седых........................59
Завидую. Перевел А. Филиппов..........................61
Для среднего и старшего школьного возраста
Сайфи Фаттахович Ку дат,
стихи
ИБ № 5979
Ответственный редактор Э. О. Умеров Художественный редактор В. А. Горячева Технический редактор Е. П. Кудиярова Корректоры И. В. Козлова и Е. И. Щербакова
Сдано в набор 20.01.82. Подписано к печати 17.05.82. Формат 84Х108’/з2‘ Бум. тип. № 1. Шрифт школьный. Печать высокая. Усл. печ. л. 3,36. Усл. кр.-отт. 3,78. Уч.-изд. л. 2,43. Тираж 50 000 экз. Заказ № 303. Цена 15 коп.
Ордена Трудового Красного Знамени издательство «Детская литература» Государственного комитета РСФСР по делам издательств, полиграфии и книжной торговли. Москва, Центр, М. Черкасский пер., 1. Ордена Трудового Красного Знамени фабрика «Детская книга» № 1 Росглавполиграфпрома Государственного комитета РСФСР по делам издательств, полиграфии и книжной торговли. Москва, Сущевский вал, 49.
Отпечатано с фотополимерных форм «Целлофот»
Кудаш С. Ф.
К88 Стихи/ Пер. с башкирск.; Предисл. Г. Рамазанова; Рис. Э. Шагеева.— М.: Дет. лит., 1982.— 63 с., ил.
15 к.
Сайфи Кудаш — народный поэт Башкирии, один из основоположников советской башкирской литературы. В книгу вошли стихи поэта о любви к Родине, о родной земле.
К
4803010200—334
М101(03)82
362—82
С(Башк)2
15 коп.