Мир истории. Россия в XVII столетии - Буганов В.И.

Автор: Буганов В.И.

Теги: период феодализма (iv в - 1861 г) этнография история российского государства

Год: 1989

Похожие

Государственное управление России с конца XVII до конца XVIII века. Эволюция бюрократической системы

Очерки по истории Смуты в Московском государстве XVI-XVII вв.

Повседневная жизнь московских государей в XVII веке

Очерки по истории Смуты в Московском государстве XVI - XVII вв. (Памятники Исторической Мысли)

Текст

В. И. БУГАНОВ
МИР
ИСТОРИИ
МОСКВА
«МОЛОДАЯ
ГВАРДИЯ»
1989

Виктор Иванович Буганов — извест¬
ный советский ученый, доктор историче¬
ских наук, заведующий отделом источни¬
коведения Института истории СССР Ака¬
демии наук СССР. Его перу принадлежит
более 300 научных работ, в том числе пять
монографий, и научно-популярные книги.
В серии «Жизнь замечательных людей»
у него вышли книги «Пугачев» и «Була¬
вин».
Первую книгу, выпущенную в серии
«Мир истории», — «Начальные века
русской истории» написал академик
Б. А. Рыбаков, вторую — «Русские зем¬
ли в XIII—XV веках» — доктор истори¬
ческих наук И. Б. Греков и писатель
Ф. Ф. Шахмагонов.

В. И. БУГАНОВ
МИР
ИСТОРИИ
Россия в XVII столетии
Художник
К. СОШИНСКАЯ

ББК 63.3(2)46
Б 90
СОДЕРЖАНИЕ
От автора 5
«СМУТА» И ЕЕ ПОСЛЕДСТВИЯ
Крестьянская война и интервенция 12
НАРОД И ВЛАСТЬ
Хозяйство и сословия 52
Власть и закон 86
Церковь и государство 119
ЗАПАДНЫЕ И ВОСТОЧНЫЕ ЗЕМЛИ
Сибирская эпопея 134
Украина и Россия 152
БУНТАШНЫЙ ВЕК
Народные восстания (1630-е — начало 1660-х годов) . 174
Вторая Крестьянская война 193
НА ИСХОДЕ ВЕКА
Накануне Петровской эпохи 218
Начало славных дней Петра 237
КУЛЬТУРА И БЫТ
Хронологическая таблица 317
Список литературы 318
0503020200-300
078(02)—89
КБ—001 —005—89
181Ш 5-235-00501-5 (2-й з-д)
© Издательство «Молодая гвардия», 1989 г.

ОТ АВТОРА
XVII столетие в истории нашей страны — время примечательное,
переломное, наполненное событиями бурными и героическими.
Это — время, когда заканчивается эпоха средневековья, начинается
эпоха... «нового периода», позднего феодализма. Смута начала
века, так поразившая воображение современников и потомков,
войны и народные восстания, победы и поражения, внешне незамет¬
ный повседневный труд крестьян, ремесленников и громкие подвиги
Минина и Пожарского, сочетание старины ветхозаветной в хозяй¬
стве, культуре и быту с новациями, приводившими в ужас ревнителей
древнего благочестия,— все это не может не придавать истории стра¬
ны в начале правления Романовых особый колорит и притягатель¬
ность. К тому же это время, особенно вторая половина столетия, ста¬
ло своего рода предреформенной эпохой, подготовившей и по су¬
ществу начавшей преобразования Петра Первого.
Первая половина жизни великого реформатора падает именно на
этот век — он родился в 1672 году, но, вступив на престол десятилет¬
ним мальчиком, по сути дела не правил: и его самого, и его советни¬
ков оттеснила от власти Софья, честолюбивая и умная сестра
Петра. Да и после ее свержения и удаления в Новодевичий монастырь
Петр, теперь уже 17-летний юноша, серьезно в дела государственно¬
го правления не вникал. Его влекли другие заботы: «Марсовы поте¬
хи» с преображенцами и семеновцами, плавание на первых судах по
Яузе и Плещееву озеру и строительство кораблей, ставшее его стра¬
стью до конца жизни.
Русские люди и иностранцы, современники событий, понимали, что
в XVII веке страна живет во многом иначе, чем раньше, скажем, при
Иване Грозном или его отце и деде. А современники и потомки
Петра I деятельность первого императора, его преобразования
считали своего рода переворотом, революцией в истории
страны.
XVII столетие в представлениях современников и потом¬
ков — важный рубеж в истории России, в ее движении от старого
к новому. Подобный подход перешел в той или иной степени в исто¬
рическую науку и публицистику, художественную литературу и иску¬
сство. Вспомним хотя бы Степана Разина, могучий образ которого
не раз вдохновлял писателей и поэтов, художников и музыкантов;
«самое поэтическое лицо русской истории»,— говорил о нем великий
Пушкин. А Мусоргский и Суриков с размахом и трагическим величи¬
ем изобразили старую и новую Россию в «Хованщине» и «Утре
стрелецкой казни».
Несмотря на пристальный и постоянный интерес к XVII веку, его
серьезное исследование в исторической науке началось довольно
поздно. Правда, уже историки XVI11 столетия оставили нам свои суж¬
дения, но весьма общие, о веке предшествующем. Один из них,
князь М. М. Щербатов, дворянский историк, идеолог россий¬
ской аристократии, считал Россию XVII столетия крайне отсталой,
не имевшей торговли, внутренней и внешней: «Не было ни фабрик,
ни рукоделий, и простейшие вещи получали от чужестранцев», народ
«не имел никакого просвещения». Щербатова привлекали в допетро¬
вской России простота и крепость нравов, в которых, по
его убеждению, сила государства. Петр, по его мнению, много сделал
для развития страны, ее быстрого продвижения вперед, но нравы при
5

нем начали «повреждаться», что со всей силой проявилось при Екате¬
рине II.
Взгляды Щербатова и других авторов XVIII века нашли
поддержку и продолжение в следующем столетии. Об отсталости
России писал и Н. М. Карамзин, другой дворянский историк, писа¬
тель-сентименталист. В XVII веке, считал он, происходили измене¬
ния, но «постепенно, тихо, едва заметно, как естественное возраста¬
ние, без порывов и насилия». Петр Великий «мощною рукою
схватил кормило государства. Он сквозь бурю и волны устремился
к своей цели, достиг, и все переменилось!». Царь, смело перестраи¬
вая Россию, заимствовал иноземные обычаи, но «искоренял древние
навыки», в чем «вредная сторона его блестящего царствования».
Линию на противопоставление Московской Руси XVII века и России
Петра продолжали развивать славянофилы. По К. С. Аксакову, Петр
разрушил начала самобытного развития русского народа, основанные
якобы на «добровольном союзе и отношениях» земли, то есть
народа, и государства — власти: царю принадлежали неограничен¬
ная власть, свобода действия и закон; народу — полная свобода
жизни и духа, свобода мнения и слова. Более того, оказывается, при
первом императоре «переломлен был весь строй русской жизни,
переломлена была самая система»: «до Петра помещичьи и вотчин-
никовы крестьяне были люди свободные и полноправные», «крепост¬
ное состояние есть дело преобразованной России».
Столь идиллические представления о допетровской России, осо¬
бенно о крепостничестве, встретили резкие возражения. Против
них выступили А. Н. Радищев и А. С. Пушкин, декабристы и рево¬
люционеры-демократы. Декабристы, в частности А. О. Корнилович,
правильно отмечали, и это очень важно, что XVII столетие подгото¬
вило Петровские реформы.
С.М. Соловьев, крупнейший представитель так называемой госу¬
дарственной, или юридической, школы в буржуазной историографии,
с полным основанием писал, что XVII столетие — это эпоха подготов¬
ки реформ Петра Великого: «При первых трех государях но¬
вой династии мы видим уже начало важнейших преобразований».
Они затрагивают промышленность, торговлю, войсковое устройство,
внешние сношения; в обществе осознают необходимость просве¬
щения; «так тесно связан в нашей истории XVII век с первою полови¬
ной XVIII: разделить их нельзя». Как и другие представители этого
направления (Б.Н. Чичерин, Н.Д. Кавелин, В.И. Сергеевич и другие),
Соловьев считал государство главным двигателем исторического
прогресса, некой надклассовой силой, подчинившей себе все классы
и сословия.
От юридической школы идет известная теория закрепощения
и раскрепощения сословий в XVI—XIX веках: государство с помо¬
щью законов закрепостило все сословия, заставило их служить своим
интересам. Потом постепенно раскрепощало: сначала дворян (указ
1762 года о вольности дворянской), потом купечество (жалованная
грамота городам 1785 года) и крестьян (указ 1861 года об отмене
крепостного права). Эта схема весьма далека от действительности:
феодалы, как известно, составляли со времен Киевской Руси господ¬
ствующий класс, а крестьяне — класс эксплуатируемый, государство
же выступало защитником интересов феодалов.
6

В соответствии с точкой зрения историков государственной школы,
борьба классов, сословий расценивалась как проявление антигосу¬
дарственного, анархического начала. Крестьяне — не главная движу¬
щая сила восстаний, а пассивная масса, способная лишь на побеги от
своих господ или следование за казаками в годы многочисленных
«смут», когда последние стремились пограбить, не подчиняясь орга¬
низованному началу — государству.
Знаменитый В.О. Ключевский, продолжавший традиции государ¬
ственной школы, придавал, в отличие от своих предшественников,
гораздо большее значение экономическому развитию и классовой
борьбе в России XVII столетия. Последнее он считает «эпохой народ¬
ных мятежей в нашей истории». Крестьянская война второй половины
60-х—начала 70-х годов в его представлении — «мятеж Разина
на поволжском юго-востоке, зародившийся среди донского казаче¬
ства, но получивший чисто социальный характер, когда с ним слилось
им же возбужденное движение простонародья против высших
классов». Но программу реформ, сложившуюся при предшествен¬
никах Петра, историк, допуская явное преувеличение, рассматривал
как более радикальную, чем реформы, разработанные и проведен¬
ные в жизнь Петром I.
Интересные, подчас спорные положения выдвигали другие круп¬
ные буржуазные ученые конца прошлого — начала нынешнего сто¬
летия. По Н.П. Павлову-Сильванскому, например, XVII век — эпоха
московской сословной монархии с земскими соборами, которые,
как и на Западе, были сословно-представительными учреждениями.
«И там и здесь, как только власть достаточно окрепнет, она, идя
к абсолютизму, отбрасывает ставшую ей ненужной подпору предста¬
вительных собраний». На смену этой эпохе приходит другая — петер¬
бургского абсолютизма. Хотя, можно добавить, начало формирова¬
ния абсолютной монархии в России относится ко второй половине
XVII века.
Н.А. Рожков и М.Н. Покровский, представители экономического
материализма, видели в XVII веке эпоху торгового капитализма,
когда на смену натуральному хозяйству якобы приходит денежное;
торговым классом выступает у них дворянство. Эта ошибочная схема
была подвергнута впоследствии, начиная с 30-х годов нашего столе¬
тия, обоснованной критике.
Советские историки в основу изучения истории России XVII века
положили мысль о ведущем значении двух факторов: развития эко¬
номики и классовой борьбы. Они исходят из ленинской концепции
начала нового периода русской истории. Как отмечал В.И. Ленин
применительно к экономическому развитию: «Только новый период
русской истории (примерно с XVII века) характеризуется действи¬
тельно фактическим слиянием всех таких областей, земель и кня¬
жеств (изолированных друг от друга в эпоху феодальной раздроб¬
ленности и, в известной степени, в XVI веке.— В.Б.) в одно целое.
Слияние это вызвано было... усиливающимся обменом между обла¬
стями, постепенно растущим товарным обращением, концентриро¬
ванием небольших местных рынков в один всероссийский рынок. Так
как руководителями и хозяевами этого процесса были капита¬
листы-купцы, то создание этих национальных связей было не чем
иным, как созданием связей буржуазных».
7

В послевоенные десятилетия опубликованы многочисленные доку¬
менты по истории России XVII века, книги, статьи. Они дают пред¬
ставление о всех сторонах жизни страны. Большое внимание уделено
развитию промышленности: от домашней крестьянской промышлен¬
ности — ремесла с работой на заказ и переходом к работе на рынок,
то есть к мелкому товарному производству, через простую капитали¬
стическую кооперацию (мастерские с применением наемного тру¬
да) к мануфактуре, предшественнице крупной машинной ин¬
дустрии.
В сельском хозяйстве, сохранявшем в основном рутинный нату¬
ральный характер, примитивность агротехники, тоже отмечаются,
хотя и в гораздо меньшей степени, новые явления — рост товарности
производства, образование хлебных рынков, втягивание отдельных
феодалов в предпринимательскую деятельность, первые, еще очень
слабые ростки буржуазного расслоения среди крестьян (примене¬
ние вольнонаемного труда, аренда земли и др.).
В том же XVII веке начинается формирование всероссийского
рынка. Его центром становится Москва. Налаживаются связи между
областными рынками.
На развитие хозяйства, эволюцию классов и сословий существен¬
ное тормозящее влияние оказывает крепостнический режим, дости¬
гающий своего апогея именно в этом и следующем столетиях.
Ужесточение эксплуатации со стороны феодалов и его государствен¬
ных карательных органов вызывает усиление протеста народных
низов. Недаром XVII век современники назвали «бунташным».
Изменения, подчас весьма существенные, затронули и другие
сферы жизни: государственное устройство и армию, внутреннюю
и внешнюю политику, финансы и суд, взаимоотношения государства
и церкви, культуру и быт. Именно в это время Россия возвращает ряд
исконных древнерусских земель, утерянных в предыдущие столетия
иноземных вторжений и ордынского ига. Ее территория увеличи¬
вается не только на западе, но и на востоке: наступает эпоха русских
географических открытий в Сибири, продвинувших границы страны
до берегов Тихого океана.
XVII столетие в истории России стало важнейшим этапом в форми¬
ровании русской нации, налаживании связей русского народа с други¬
ми народами нашей страны, создании предпосылок их будущего
единства и братства.
По ряду проблем истории России XVII века в советской науке
ведутся споры, обсуждение носит нередко дискуссионный характер.
Прежде всего это относится к вопросу об уровне социально-экономи¬
ческого развития страны, о генезисе капиталистических отношений.
Некоторые ученые считают, что именно в XVII веке в русской
промышленности отмечаются первые ростки, зачатки буржуазногс
уклада (появление мануфактур, применение вольнонаемного труда
и др.). Есть и другие точки зрения: о начале генезиса этих отношений
с XVI века, с середины XVIII века. Частью этой проблемы стали воп¬
росы о сущности русской мануфактуры XVII века (была ли она
буржуазной или феодальной по своей социальной сущности), буржу¬
азном расслоении русского крестьянства, первоначальном накопле¬
нии и др. И здесь разные точки зрения и споры между специали¬
стами.
8

История классовой борьбы в России XVII века тоже является пред¬
метом пристального внимания, по которому высказаны различные
суждения. Нет единства среди историков в оценке первой и второй
Крестьянских войн — их хронологических рамках, этапах, результа¬
тивности, исторической роли и др. Например, одни исследователи
сводят первую из них к восстанию И.И. Болотникова 1606—1607 го¬
дов, другие включают в нее и восстание Хлопка (1603 года), «голод¬
ные бунты» 1601—1603 годов, народные движения времени первого
и второго самозванцев, обоих ополчений и так далее, вплоть
до крестьянско-казацких восстаний 1613—1614 годов и даже 1617—
1618 годов. Московские восстания 1682 и 1698 годов одни авторы,
придерживаясь старой традиции, называют «реакционными бунта¬
ми», направленными против петровских преобразований (хотя пос¬
ледние еще не начинались), другие считают сложными, противоречи¬
выми, но в целом антифеодальными выступлениями.
Исследования этих и других вопросов ведутся широким фронтом;
это — издание источников (летописи, разрядные, посольские, бояр¬
ские книги, документы по истории народных восстаний, культу¬
ры и др.), их сравнительное изучение, подготовка книг по широкому
кругу проблем социально-экономического, политического, культур¬
ного развития страны в одну из переломных эпох отечественной
истории.
Весь этот комплекс вопросов, тесно связанных между собой,
рассматривается в предлагаемой книге. В серии глав-очерков
обобщены новейшие достижения отечественной науки в изучении
одной из переломных эпох истории Отечества.

КРЕСТЬЯНСКАЯ
ВОИНА И
ИНТЕРВЕНЦИЯ
Русские люди, жившие в конце века XVI и начале
следующего, со страхом вспоминали правление Ивана
Грозного: бедствия времен опричнины и Ливонской
войны, страшное хозяйственное разорение и эпидемии,
крепостнические законы и репрессии властей, нищету
простых людей и их массовое бегство на окраины стра¬
ны. При Иване IV произошло усиление государства, но
власти довели страну до крайней степени истощения.
РОССИЯ
НА РУБЕЖЕ
СТОЛЕТИИ
Правящие круги, феодалы искали выход из хозяй¬
ственных и социальных потрясений, военных неудач в
усилении эксплуатации зависимого населения, ужесто¬
чении феодально-крепостнического режима. По сло¬
вам англичанина Д.Флетчера, побывавшего в России,
«купцы и мужики... с недавнего времени обременены
большими и невыносимыми налогами». За XVI век го¬
сударственные налоги выросли в 30 раз. Во второй по¬
ловине столетия сильно сократилась площадь крестьян¬
ских земельных наделов, и одновременно увеличились
повинности крепостных крестьян в пользу владельцев.
Последние два десятилетия XVI века — время ко¬
ренных изменений в жизни зависимых людей. С 1581
года власти запретили переходы (выход) крестьян от
одного владельца к другому, а посадских людей с од¬
ного посада на другой. Раньше крестьяне имели право
это делать один раз в году, после окончания осенних
уборочных работ, в течение двух недель: до и после
Юрьева дня. Они уходили сами или их вывозили с их
согласия новые владельцы. Теперь крестьяне лишались
этого права. Именно в то время родилась известная
горькая пословица: «Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!»
Принцип «заповедных лет» (заповедь — запрет,
запрещение) вводился не сразу и не везде, но посте¬
пенно выход запретили по всему государству. Эту
«крепость» (прикрепление) крестьян феодалам юри¬
дически оформляли новые писцовые книги, которые
составили в ходе общего описания всех земель в стра¬
не. Начали его в 1 581 году и закончили примерно через
10 лет. Вывезенных крестьян их старый владелец мог,
подав челобитную, сыскивать и возвращать в течение
пяти лет после вывоза (принцип «урочных лет»); беглых
же — сначала бессрочно, потом, после указа 1597 года,
тоже в течение пяти лет.
Сильно изменилось к худшему и положение холо¬
пов — в 80—90-е годы XVI века те, кто поступал в каба¬
лу за взятые в долг деньги, потеряли право освобожде¬
ния из нее после уплаты долга; они должны были ос¬
таваться в кабальном рабстве до смерти владельца.
Посадские люди, особенно низы торгово-ремеслен¬
ного населения, страдали от невыносимых налогов, на¬
силия властей, стихийных бедствий. Посадских людей
12

тоже прикрепили к тяглу: уплате налогов, поборов, не¬
сению различных повинностей в пользу казны, феода¬
лов. Посадская беднота («меньшие», «молодшие лю¬
ди») немало терпела от эксплуатации, произвола со
стороны «лучших», «прожиточных людей».
В 70—80-е годы разорение крестьян и горожан ста¬
ло катастрофическим. Многие города и селения запус¬
тели, обезлюдели, их жители или вымерли, погибли,
или бежали на южные и восточные окраины. По данным
источников, в Великом Новгороде, Пскове, Коломне,
Муроме в эти десятилетия до 84—94 процентов посад¬
ских дворов обезлюдели. То же происходило в уездах.
В 90-е годы XVI века и в начале следующего столе¬
тия положение немного улучшилось — при Федоре
Ивановиче (1584—1598) и Борисе Годунове (1598—
1605) власти приняли некоторые меры: объявление ам¬
нистии, снятий недоимок по налогам, попытки заменить
прямые налоги косвенными, регламентировать повин¬
ности крестьян; в начале столетия правительство раз¬
решило частичный выход крестьян от одного владельца
к другому.
Но эти меры не могли сколько-нибудь серьезно
улучшить положение низов и предотвратить назревав¬
ший взрыв. Принимались они уже в обстановке начи¬
нающегося социального потрясения. Народные бедст¬
вия, социальный кризис, обострение борьбы в верхах в
условиях династического кризиса, нарастание классо¬
вой борьбы в деревне и городе привели к взрыву ко¬
лоссальной силы. В России началась первая в ее исто¬
рии Крестьянская война.
В 1600—1602 годах, в течение трех лет, по всей стра¬
не весной и летом шли проливные дожди, осенью они
сменялись ранними заморозками. Неурожай привел к
страшному голоду. Цены на хлеб выросли в десятки
раз. Феодалы переводили крестьян с денежного обро¬
ка на натуральный (взносы натурой — хлебом и пр.) или
на работу на барщине; выгоняли со дворов тысячи хо¬
лопов, чтобы не кормить их.
Десятки тысяч крестьян, холопов, посадских людей
погибли в эти годы от голода. В одной Москве, как сооб¬
щает келарь Троице-Сергиева монастыря Авраамий
Палицын, за два года и четыре месяца похоронили на
трех кладбищах 127 тысяч человек. Во многих городах
и селениях по улицам и дорогам лежали неубранные
мертвецы: хоронить было некому. По стране развелось
много нищих, броДяг. Ненависть бедняков к богате¬
ям — боярам и дворянам, духовным лицам и зажиточ¬
ным крестьянам — усугублялась тем, что те хранили
немалые запасы хлеба от прошлых лет.
Борис Годунов и его правительство пытались облег¬
чить отчаянное положение народа: выдавали хлеб из
казенных житниц, направляли людей на платные общес¬
Колокольня Ивана
Великого в Московском
Кремле. 1600 год.
13

Царь Борис Федорович
Годунов.
Из «Титулярника»
1672 года.
твенные работы, вели борьбу со спекулянтами. Но все
было напрасно. Хлеба не хватало. Те, кто должен был
выдавать хлеб и деньги неимущим, воровали налево и
направо.
В 1601—1602 годах обнародовали указы о разреше¬
нии выхода крестьян «во всем Московском государст¬
ве». Но на самом деле они предусматривали не выход,
а вывоз крестьян, причем не более одного-двух чело¬
век, и не всеми феодалами, а лишь средне- и мелкопо¬
местными (крупные светские и все духовные не могли
это делать). В Московском уезде и эти куцые положе¬
ния применять не позволили. Указы с их неясностью и
двусмысленностью породили недовольство, сумятицу.
Крестьяне, опираясь на них, бежали от владельцев,
прекращали уплату налогов, поступали в холопы к бо¬
гатым феодалам. В судах шли бесчисленные тяжбы по
делам о вывозе крестьян.
16 августа 1603 года власти издали указ, по которо¬
му Приказу холопьего суда разрешалось выдавать
«отпускные» — об отпуске на волю тех холопов, кото¬
рых владельцы, не желая кормить, выгоняли со своих
дворов в голодные годы.
На окраинах страны скопились массы холопов, крес¬
тьян, посадских, «гулящих» людей, всякой голытьбы.
До 20 тысяч беглых холопов собралось в южных и
юго-западных уездах.
«ГОЛОДНЫЕ БУНТЫ».
ВОССТАНИЕ
ХЛОПКА
Весь этот бедный люд, который официальные доку¬
менты той поры именуют «разбойниками», «лихими
людьми», «ворами», организуется в отряды, вооружа¬
ется чем попало. Они нападают на спекулянтов, феода¬
лов, богачей. Подобные движения начинаются в голод¬
ные 1601—1603 годы, которые Палицын характеризует
как начало «смятения во всей Русской земле», «разбой¬
ничества во всей России», продолжавшегося потом
долгие годы — во времена Болотникова и его последо¬
вателей.
Действия «разбойников» приобрели такие размеры,
что власти направляют против них военные силы. По
сообщению «Нового летописца», они «посылаша мно-
гижда..., и ничево им можаху сотворити». О самом
размахе движения летопись говорит: «Бысть в то же
время умножишася разбойство в земле Рустей, не ток¬
мо что по пустым местем (то есть по безлюдным, окра¬
инным районам.— В.Б.) проезду не бысть, ино и под
Москвою быша разбои велицы».
5 сентября 1601 года карательный отряд из дворян
появляется в районе Тулы. Возглавляют его Г. И. Велья¬
минов и Н. М. Пушкин. Они организуют здесь обыски и
расправы. В следующие два года такие же отряды по¬
сылают «за разбойники» в уезды Владимирский и Коло-
14

Московский Кремль Москва начала
начала XVII века. XVII века.

менский, Рязанский и Пронский, Волоколамский и Вя¬
земский, Можайский и Медынский, Малоярославецкий
и Ржевский. «Разбойнические», то есть, по существу,
повстанческие, отряды действуют в ближнем и дальнем
Подмосковье, к западу, югу и востоку от столицы.
«Голодные бунты» 1601—1603 годов знаменуют на¬
чало народного движения, восстания, на которое в об¬
становке тяжких бедствий низов поднимаются многие
тысячи холопов, крестьян, прежде всего беглых, соб¬
равшихся на окраинах, особенно юго-западных, слу¬
жилых и посадских людей.
Тогда же из западного Подмосковья (летом —
осейью 1603 года) двинулось к стойлице повстанческое
войско Хлопка — предводителя, вышедшего, как мно¬
гие его собратья по борьбе, из холопского сословия.
Восстание Хлопка выросло из начавшихся в 1601 году
действий отрядов «разбойников», впитало их в себя,
стало их кульминацией. Повстанцы нападали на имения
феодалов; годуновские отряды, высылавшиеся против
них, не могли остановить их продвижение. Хлопко
имел, вероятно, немалые силы.
Его успехи поднимали на борьбу многих людей; в
самой Москве в это время, согласно «Новому летопис¬
цу», «богатых домы грабили и разбивали и зажигали;
тех людей имаху и казняху: овых зжигали, а иных в воду
метали».
Над властями, феодалами нависает серьезная угро¬
за, и они принимают чрезвычайные меры. В августе
1603 года Борис Годунов срочно созывает Боярскую
думу — высший совет при особе царя. Обсудив ситуа¬
цию, становившуюся все более грозной для господст¬
вующего класса, дума выносит решение: послать про¬
тив Хлопка большое войско («многую рать») во главе
с опытным и храбрым полководцем — окольничим
Иваном Федоровичем Басмановым.
Два войска, повстанческое и правительственное,
насчитывавшие, вероятно, многие тысячи человек,
встретились к западу от Москвы, к которой двигался
Хлопко. Они сблизились 9 сентября. Авангард Басмано¬
ва попал под удар восставших, которые напали на него
из лесной засады и наголову разгромили. Погиб и
главнокомандующий.
Затем подошли основные годуновские полки. Сра¬
жение отличалось крайней ожесточенностью и кровоп¬
ролитием. И те и другие несли большие потери. В конце
концов царские ратники, напрягая все силы, нанесли
поражение восставшим. Сам Хлопко, покрытый рана¬
ми, попал в плен и был казнен. Та же участь постигла и
его соратников. Но многие спаслись, бежали на юго-за¬
падные окраины.
Восстание Хлопка, венчавшее «голодные бунты»
начала века, было их кульминацией. Именно тогда, в
16

Царевич Дмитрий
и князь Роман
Угличский.
Художник Прокопий
Чирин (?). Первая
половина XVII века.
2 В. И. Буганов

рамках общенационального социального кризиса, воз¬
никло противостояние двух лагерей — угнетенных и
угнетателей, принявшее ожесточенный характер. Цели
повстанцев — борьба с феодалами и их правительст¬
вом, в конечном счете — поход на Москву, столицу
государства, святая святых господствующего класса,
средоточие их власти и могущества. Одно это гово¬
рит о неизмеримо возросшем размахе классовой борь¬
бы.
Состав движущих сил, их действия, стремления,
маршрут движения к Москве — все это, с теми или
иными особенностями, вариациями, характерно и для
последующих этапов классовой борьбы начала XVII ве¬
ка.
ПЕРВЫЙ
САМОЗВАНЕЦ
Следующий ее этап связан с народными движения¬
ми времен самозванца Лжедмитрия I. Его открытое
появление на политическом небосклоне в 1604 году
было подготовлено задолго до этого.
В мае 1591 года в Угличе при загадочных обстоя¬
тельствах погиб царевич Дмитрий—сын Ивана Гроз¬
ного и Марии Нагой. Поползли разные слухи. Одни
говорили о том, что его убили по приказу Годунова.
Другие утверждали, что царевич спасся. Поговаривали
также, что в домах князей и бояр, враждебных Годуно¬
ву, видели некое лицо, которое и является-де спасшим¬
ся Дмитрием Ивановичем. Подобные разговоры начали
широко распространяться с 1600 года. Вскоре претен¬
дент открыто заявил претензии на московский престол.
По официальной версии русского правительства, в
роли самозванца выступает Григорий (Гришка) Отрепь¬
ев, мелкий галичский дворянин, постриженник, беглый
монах, перебравшийся после скитаний по России в Речь
Посполитую (Польшу). Здесь его приютили польские
магнаты, которые зарились на русские земли, жаждали
поживы в стране, ослабленной социальными потрясе¬
ниями.
Он, как «царевич Дмитрий», говорит о своих «закон¬
ных правах», и польский король Сигизмунд, папский
нунций (посол) Рангони, магнаты и шляхта благослов¬
ляют его, ссужают деньгами; многие «охочие люди»
становятся под знамена «царевича». Все они одержимы
мечтами о богатствах, которые ждут их в России, благо
самозванец щедро и бездумно раздает обещания; им
мерещатся новые земли и крестьяне, деньги и драго¬
ценности.
В октябре 1604 года отряд Лжедмитрия перепра¬
вился через Днепр и вступил в Россию в районе, грани¬
чащем с юго-западными уездами — местом скопления
беглых, в том числе отступивших сюда после пораже¬
ния Хлопка. Представители социальных низов России
18

увидели в «истинном царевиче», пришедшем в Россию,
избавителя, «доброго царя», который должен облег¬
чить их страдания, положение угнетенных и обиженных
боярами, правительством Годунова. Вера в «хорошего
царя» стала знаменем, идеологической оболочкой по¬
мыслов и действий широких народных масс, подняв¬
шихся на борьбу, вернее, продолживших ее на этом
этапе Крестьянской войны.
В том же 1604 году на Рязань против «разбойников»
правительство посылает карательный отряд во главе
с воеводами Я. Я. Вельяминовым и И. И. Волынским.
Крестьяне Околенской волости вместе с жителями
Кром вели борьбу в окрестностях города Орла. Сюда,
в юго-западные уезды, самозванец еще до прихода в
Россию прислал своих агентов с «прелестными грамо¬
тами», призывал местное население поддержать «за¬
конного царевича», помочь ему в «возвращении прес¬
тола», обещая льготы, облегчение в налогах.
И угнетенные массы переходили на его сторону,
выступали против бояр и воевод Годунова. О верности
ему осенью — зимой 1604/05 года заявили жители
Моравска и Чернигова, Путивля и Рыльска, Севска и
Комарицкой волости, Курска и Кром. Они влились в его
отряд. Пополнили его и запорожские казаки. Войско
Лжедмитрия, вначале немногочисленное, уже в январе
1605 года насчитывало 15 тысяч человек.
На самозванца возлагали свои надежды и предста¬
вители феодального лагеря — многие дворяне, дети
боярские, даже бояре. С его помощью они стремились
сбросить правительство Годунова, ставшее всем нена¬
вистным, увеличить свои привилегии, урвать что-то для
себя от государственного пирога, главное же — спра¬
виться с недовольством угнетенных, их выступлениями
против феодально-крепостнического гнета. И с этой
целью, диаметрально противоположной тому, к чему
стремились народные низы, дворяне и бояре готовы
были поддержать самозванца, использовать стихию
народного движения против Годунова.
Именно эта стихия выносит на гребень волны «ца¬
ревича», несмотря на первоначальные неудачи и пора¬
жения.
Войско Лжедмитрия никак не могло захватить Нов-
город-Северский — один из важных опорных пунктов
годуновских сил на юго-западе. Гарнизон оказывал
упорное сопротивление самозванцу. 21 января 1605 го¬
да под Севском у села Добрыничи 20-тысячная царская
армия боярина князя Ф. И. Мстиславского наголову
разгромила 23-тысячное войско самозванца.
Объятый страхом, Лжедмитрий хочет бежать в
Польшу. Но ему оказывают поддержку горожане, крес¬
тьяне и другие участники движения. Его войско, разби¬
тое и рассеянное, собирается снова, еще больше увели-
2*
19

чивается за счет крестьян и холопов, горожан и служи¬
лого люда. Все новые города и уезды переходят «под
руку» «истинного царевича», а их жители изгоняют или
убивают воевод и других сторонников Годунова.
По всему обширному пространству к югу от Оки,
в пределах от Днепра до Волги, полыхает зарево на¬
родной войны против «боярского», «плохого» царя
Бориса Годунова, за царя «хорошего», «доброго», ко¬
торый обещает сбросить иго Годунова и его бояр, прек¬
ратить притеснения и насилия. Огромные массы мест¬
ных и беглых крестьян и холопов, посадских и «гуля¬
щих» людей, а также служилых людей по прибору
(стрельцы и городовые казаки) и по отечеству (дворя¬
не), казаков запорожских и донских включаются в бо¬
рьбу. Все они едины в одном — выступлении против
Годунова. Но их конечные цели отнюдь не едины. Если
угнетенные мечтают сбросить или облегчить ярмо гне¬
та феодалов, то дворяне, наоборот, стремятся к его
усилению.
«Истинный царевич» обещает «вольности», «благо¬
денственное житье». Его войска, выполняя приказ са¬
мозванца, ведут себя осмотрительно, не обижают жи¬
телей. Годуновские же отряды устраивают беспощад¬
ные погромы в городах и уездах, изменивших прави¬
тельству.
В зоне восстания местное население перестало
пахать на казну «десятинную пашню». Самозванец ос¬
вободил за десять лет («обелил») от всех налогов Пу-
тивль и окрестные северские земли, прекратили всякие
платежи и жители других областей.
Именно позиция, действия народных низов опреде¬
лили исход событий. 7 мая 1605 года вспыхнуло восста¬
ние в царском войске, которое долгое время осаждало
восставшие Кромы. Его подняли «даточные люди» (хо¬
лопы и крестьяне, сопровождавшие своих господ —
дворян во время военных походов), стрельцы, казаки,
часть дворян после известия о смерти Бориса Годунова.
Попытка воевод привести войско к присяге его сыну
Федору вызвала взрыв недовольства — служилые низы
приняли сторону «истинного царя» «Дмитрия Иванови¬
ча». Это открыло самозванцу дорогу к Москве.
Войско Лжедмитрия двигалось к столице России. По
пути ему присягали один за другим города и уезды, а
их жители изгоняли годуновских воевод и дьяков или
принуждали их переходить на сторону «царевича». 1
июня восстало население Москвы. Присягнув «Дмит¬
рию Ивановичу», оно расправилось со многими из Го¬
дуновых и их родственников и сторонников (Сабуро¬
выми, Вельяминовыми и др.).
20 июня самозванец вступил в Москву. Через месяц,
21 июля, он венчался в Успенском соборе на престол
Польский знаменосец, «прародителей своих» как царь и великий князь всея
20

Лжедмитрий I. Гравюра
Ф. Снядецкого. XVII век.
Марина Мнишек.
Гравюра Ф. Снядецкого.
XVII век.

Руси Дмитрий Иванович. Около года продолжалось его
правление. Он вынужден был кое-что сделать для на¬
родных низов, на гребне восстания которых пришел к
власти. По указу 7 января 1606 года около четверти
холопов, попавших в кабалу в начале века, получили
свободу. Приговор от 1 февраля того же года освобож¬
дал от зависимости крестьян, которые бежали от вла¬
дельцев или стали холопами в голодные годы. Но в ос¬
новном крепостническое законодательство конца XVI
века сохранило силу; только срок «урочных лет» удли¬
нился до 5,5—6 лет. Далее, по приказу нового царя из
его армии «выбили» многих холопов, крепостных крес¬
тьян, посадских людей. Казачье войско расформирова¬
ли.
Иначе отнесся Лжедмитрий I к дворянам. Они, а
также польские наемники, часть казаков получают
большие пожалования землями и деньгами.
Царь и его приспешники обогащаются за счет казны,
устраивают оргии, оскорбляют национальные чувства
москвичей, всех русских (вступление правителя в ка¬
толическую веру, женитьба на Марине Мнишек, оскор¬
бительное, вызывающее поведение поляков-католиков
в православных храмах и др.).
Столь же дикими и нелепыми выглядели в глазах
его подданных, русских людей, попытки царя органи¬
зовать большой поход против Турции, очень сильного
в то время государства. Подстрекаемый иезуитами,
Лжедмитрий приказывает собрать в Ельце войска и
припасы для наступления против турок. Но тут же аван¬
тюрист меняет решение и подумывает направить вой¬
ско против Речи Посполитой: ее король Сигизмунд III
не захотел, видите ли, признать за ним титул импера¬
тора. Не находил Лжедмитрий I поддержки в своих
притязаниях на императорский титул и у папы римско¬
го. Только иезуиты, которые рассчитывают с его по¬
мощью окатоличить русских, величают Лжедмитрия
императором, теша его самолюбие. Впрочем, продол¬
жалось это недолго.
Все эти политические акты и практические действия
воочию показали, на чьей стороне симпатии «истинного
царя», в чьих интересах проводит он те или иные меры.
И 17 мая 1606 года вспыхивает восстание недовольных
москвичей, на этот раз — против самозванца, обма¬
нувшего надежды простого народа на «доброго царя»,
против его клевретов из русских изменников и инозем¬
ных притеснителей. Польский автор-современник сооб¬
щает, что в восстании приняло участие «много простого
народа». Наряду с дворами иноземцев восставшие, по
данным «Нового летописца», «многие дворы разграби-
ша и русских людей».
Действия повстанцев сыграли решающую роль в па¬
дении самозванца, его правительства. Но плодами вос¬
22

стания воспользовались бояре: два дня спустя, 19 мая,
они «выкрикнули» на Красной площади в цари своего
ставленника князя В.И. Шуйского, старого честолюбца
и интригана.
Шуйский и его сторонники проводили курс на восс¬
тановление старых порядков. Но с этим не собирались
мириться простые люди, народные низы. В южных и
юго-западных городах и уездах в июне 1606 года снова
поднялись на борьбу крестьяне, холопы, посадские и
приборные служилые люди. Они не хотели признавать
воевод Шуйского, расправлялись с ними и прочими
боярами — сторонниками нового царя. Имущество
«прожиточных», то есть богатых, людей восставшие де¬
лили между собой.
Новый вал движения, поднимавшийся на юго-запа¬
де страны, снова проходил под лозунгом «хорошего
царя». Несмотря на гибель «Дмитрия Ивановича», рас¬
пространились слухи о его будто бы чудесном «спасе¬
нии», планах улучшения жизни народа, осуществлению
которых мешают-де «плохие» бояре и их «плохой
царь» Шуйский. Против «плохих» правителей и подня¬
лись на борьбу угнетенные.
Инициатива снова принадлежит юго-западным уез¬
дам. Главную роль начинает играть Путивль, где после
майских событий в столице оказался один из прис¬
пешников самозванца — князь Г.П. Шаховской. Поте¬
рявший с гибелью патрона власть и влияние и пони¬
мавший, что не вернет ни то, ни другое с приходом к
власти Шуйского, используя, как многие его собратья
по классу, силу народного недовольства, он пытается
снова выплыть наверх. И с этой целью уверяет всех,
что «царь Дмитрий» в мае не погиб, а спасся и скры¬
вается до поры до времени. Шаховской действует от
его имени.
Роль спасшегося царя играет другой приближенный
покойного Лжедмитрия I — дворянин Михаил Молча¬
нов. Чувствуя шаткость своего положения, Молчанов
вскоре перебирается в Речь Посполитую, там безопас¬
нее... Шаховской же остается в Путивле, где играет
роль своего рода главы правительства «законного ца¬
ря».
И на новом этапе движущие силы — социальные ни¬
зы. Вскоре у них появился выдающийся предводи¬
тель — Иван Исаевич Болотников. Он был холопом бо¬
гатого и знатного боярина князя А.А.Телятевского.
Вместе с ним ходил в военные походы. Во время од¬
ного из них попал в плен к крымским татарам, и те про¬
дали его в Турцию. Там он оказался на галере, зако¬
ванный, как и другие гребцы, в кандалы. В открытом
море на галеру напал немецкий корабль и освободил
пленников, в том числе и Болотникова. Его доста-
ВОССТАНИЕ
БОЛОТНИКОВА.
КУЛЬМИНАЦИЯ
КРЕСТЬЯНСКОЙ
ВОЙНЫ
23

вили на немецкое подворье в Венеции, оттуда он пе¬
реехал в Венгрию, а потом в Германию. Став с годами
опытным воином, возглавил 10-тысячный отряд запо¬
рожцев. Вскоре перебрался в Речь Посполитую. Здесь
он встретился с «царем Дмитрием»— М. Молчановым.
Получил от него письмо и прибыл с ним в Путивль к
Шаховскому.
Вскоре Болотников становится, по существу, глав¬
ным предводителем широкого движения, разгораю¬
щегося в юго-западных и южных уездах. Убежденный
царист, он выступает как полководец царя Дмитрия.
Иностранцы, побывавшие в это бурное время в России,
не могли скрыть свое уважение к нему, восхищение его
военными талантами и свидетельствовали о его чест¬
ности и благородстве, прямодушии и стойкости.
Царь Василий Иванович На юго-западе положение с приходом к власти
Шуйский. Из Шуйского отнюдь не улучшилось. Более того, местные
«Титулярника» ^
1672 года, жители, опасаясь, и не без основания, что новые власти
будут их преследовать за помощь первому Лжедмит-
рию, не признают новых воевод, выгоняют их, расправ¬
ляются с ними. Снова крестьяне и городская беднота,
вступив в ряды восставших, готовы посадить на престол
«царя Дмитрия» и свергнуть «незаконного» царя Васи¬
лия.
Летом 1606 года десятки городов присягают «царю
Дмитрию», отказываясь подчиняться Шуйскому. Так
поступают, по сообщению голландца И. Массы, нахо¬
дившегося в Москве, Путивль, Елец, Тула, Кромы,
Рыльск и многие другие города. Активнейшую роль в
восстании по-прежнему играют крестьяне, холопы, ка¬
заки, служилые люди по прибору. Все они входят в
войско И.И.Болотникова, которое быстро увеличивает¬
ся. Болотников с войском идет от Путивля через Кома-
рицкую волость на Кромы.
Воеводы Шуйского князья Ю.Н.Трубецкой и Б.М. Лы¬
ков осадили город-крепость.Вскоре, в конце августа,
здесь появился Болотников со своей ратью. Кровопро¬
литное сражение принесло ему полную победу — вое¬
воды потеряли до 8 тысяч воинов и панически бежали
на север. По дороге они не могли нигде закрепиться и
прийти в себя: города и уезды включились в восстание.
Болотников же продолжал наступление. Силы его рос¬
ли день ото дня.
Другое войско восставших действовало в районе
Ельца, восточнее Кром. В него входила, наряду с прос¬
толюдинами, некоторая часть дворян и детей боярских.
Возглавил его Истома Пашков, мелкий дворянин из го¬
рода Венева. В августе он разгромил под Ельцом цар¬
ское войско князя И.М. Воротынского, остатки которого
тоже бежали к Москве.
Болотников и Пашков двигались к столице России
разными дорогами: первый шел от Кром на Болхов,
24

Крестьянская война в Осада Москвы
России начала XVII И. И. Болотниковым
28 октября — 2 декабря
1602 года.
века.

Белев, Перемышль, Калугу, оттуда на Алексин, Серпу¬
хов и далее к Москве; второй — на Новосиль, Мценск,
Дедилов, Венев, Каширу, Коломну, от нее — к Москве.
По пути оба войска давали сражения, брали города и
селения, захватывали в плен немало дворян и их холо¬
пов. Но поступали с ними по-разному. Болотниковцы
громили господские имения, расправлялись с дворя¬
нами, захватывали их имущество. Армия Пашкова это
не делала.
По мере продвижения повстанческих армий к реке
Оке ширилось народное движение. На его сторону пе¬
решли все города и уезды, многие их жители влились в
ряды повстанцев. Характерно, что помещики — рязан¬
ские во главе с П. Ляпуновым и тульские во главе с
Г. Сумбуловым — присоединились к армии Пашкова, а
не Болотникова.
Шуйский и его советники собрали остатки армий,
разбитых под Кромами и Ельцом, и пополнили их людь¬
ми и припасами. Новое войско царя поспешило к Калу¬
ге. Но ее жители, успевшие установить связи с повстан¬
цами, закрыли перед ним ворота. Вскоре сюда же по¬
дошли восставшие, и обе армии встретились подле
устья реки Угры, в 7 километрах к западу от Калуги.
Царские воеводы отступили. Болотников, преследуя их,
захватил Алексин, Серпухов. На реке Лопасне, к северу
от Серпухова, он вступил в сражение с войском князя
В.В. Кольцова-Мосальского и заставил его отойти.
Повстанцы приближались к Москве. На реке Пахре
в новом сражении, крайне ожесточенном, столкнулись
войска Болотникова и князя М.В. Скопина-Шуйского.
Оба понесли большие потери. Между тем с юго-восто¬
ка к столице двигалась другая повстанческая армия.
Не пройдя и половины пути от Коломны, она 25 октября
1606 года наголову разгромила войско Шуйского у села
Троицкого.
В конце октября (возможно, 28 октября) восставшие
подошли к Москве. Болотников и Пашков объединили
свои силы. В их армии насчитывалось несколько десят¬
ков тысяч человек: крестьян, холопов, казаков, посадс¬
ких, служилых людей по прибору. Дворян, составляв¬
ших в войске независимые отряды, было сравнительно
немного (по нескольку сот человек у Пашкова, Ляпуно¬
ва, Сумбулова). Восставшие начали осаду столицы.
Действовали они также к югу, юго-западу и юго-восто¬
ку от нее; к западу боролись повстанческие отряды
атаманов Ф. Берсеня, Соломы, В. Шестакова и др.
Численный перевес социальных низов в повстан¬
ческой армии под Москвой, их решительная классовая
позиция в борьбе с царскими воеводами и феодалами
предопределили выдвижение Болотникова на первый
план. Пашков должен был занять второе место. Он за¬
таил обиду.
26

Болотников направил в Москву «прелестные пись¬
ма» — прокламации, обращенные к ее жителям. Их
призывали к расправам со своими господами — феода¬
лами, богатыми купцами, овладению их имуществом,
что не могло не встретить сочувствия у простого наро¬
да. Но одновременно Болотников сильно ослаблял по¬
зиции повстанцев, сообщая в «листах» о спасении «царя
Дмитрия», ратуя за восстановление его на троне. Ко¬
нечно, москвичи, прекрасно помнившие недавние
майские события, гибель самозванца, не очень-то вери¬
ли подобным утверждениям. А те, кто хотел верить,
желали увидеть «спасшегося» Дмитрия Ивановича. С
этой целью делегация москвичей приезжала в стан к
Болотникову, но уехала обратно ни с чем...
Положение Василия Шуйского поначалу было нелег¬
ким. Не хватало ратников, денежных средств, продо¬
вольствия. Народные низы волновались. Многие боя¬
ре и дворяне покидали город: одни уезжали в свои
имения, другие перебегали к восставшим, которые
держали в постоянном напряжении осажденных, нано¬
сили им ощутимые удары.
Но постепенно власти сумели организовать отпор,
опираясь на те немалые возможности, которые у них
имелись,— на государственный аппарат, армию, под¬
держку церкви и пр. Используя то обстоятельство, что
блокада Москвы была неполной, Шуйский собирает
ратников и деньги к северу и северо-востоку, западу
и юго-востоку от нее. Вскоре в столицу при¬
бывают дворянские и стрелецкие полки из Смоленс¬
ка, Тулы, городов и уездов по Двине и других райо¬
нов.
В ходе сражений за Яузой, у Даниловского монасты¬
ря и в других местах восставшие терпят несколько
поражений, несут большие потери. Расстройство вно¬
сят и измены дворян — «попутчиков», несмотря на
сравнительную малочисленность последних. Конеч¬
но, и военного опыта у большинства повстанцев
не хватало.
2 декабря войско Болотникова и армия во главе с
И. И. Шуйским, братом царя, и М. В. Скопиным-Шуйс¬
ким, его племянником, сошлись у деревни Котлы, на
пути из Москвы в село Коломенское. Ожесточенное
сражение закончилось отступлением восставших в
лагерь (обоз, острог), располагавшийся в
Коломенском. Здесь болотниковцы загодя вырыли
«шанцы» — земляные укрепления, окружили их
несколькими рядами саней, набитых сеном и соломой и
политых водой; все «смерзлось, как камень».
Повстанцы укрылись в лагере. Осада длилась три
дня. Во время обстрела из пушек восставшие скрыва¬
лись в шанцах. Но зажигательные ядра в конце концов
разбили «обоз», и осаждавшие ворвались в него. Они
27

БОЛОТНИКОВ
В КАЛУГЕ И ТУЛЕ
захватили тысячи пленных. Многих казнили (убивали
дубинами и опускали под лед на Москве-реке), сосла¬
ли. Но значительная часть восставших спаслась и
перебралась в Калугу и Тулу, чтобы продолжить борь¬
бу.
Царь Василий Шуйский и его воеводы торжествова¬
ли победу, которая казалась им чуть ли не решающей:
оставалось, по их убеждению, только добить восстав¬
ших, в первую очередь в Калуге, где собралось
большинство из них. Город не имел сильных укрепле¬
ний, и Д. И. Шуйский, другой брат царя, потерпевший в
октябре позорное поражение у села Троицкого, наде¬
ялся взять реванш. С несколькими десятками тысяч
воинов он попытался с ходу ворваться в город. Но ниче¬
го не получилось.
Болотников до прихода врага быстро и энергично
взялся за дело: по его приказу вокруг Калуги возвели
частокол с земляными насыпями и рвами с обеих его
сторон. Блокада города была неполной, и Болотников
послал за помощью в соседние города. Она пришла.
На царское войско с двух сторон обрушились
подкрепления и вышедшие из Калуги повстанцы.
Кровопролитное сражение, разыгравшееся 11—12 де¬
кабря под стенами города, закончилось сокрушитель¬
ным разгромом Д. И. Шуйского. По сообщению совре¬
менника, он потерял на поле боя до 14 тысяч человек.
Остальные в панике бежали. Но у Серпухова их настиг¬
ли повстанцы и опять разбили.
Через неделю под Калугу пришло новое войско —
во главе с И. И. Шуйским. Осада продолжалась. Во вре¬
мя стычек, вылазок восставшие не раз громили и этого
воеводу, столь же бездарного, как его брат.
Царь шлет ему подкрепления — ратников, артилле¬
рию. Осада затягивается. Бои становятся все более
ожесточенными. Болотниковцев терзают обстрелы,
голод, штурмы. Но, несмотря ни на что, они держатся,
отвечают контрударами.
Царские воеводы пошли на решительные меры —
по их указанию воины набросали много дров к стенам
крепости и с помощью такого «примета» хотели зажечь
острог, разгромить его защитников. Но те тоже не
дремали. Выполняя строжайший приказ своего пред¬
водителя, они тайно сделали земляной подкоп под
деревянную гору и положили в него большое количест¬
во пороха. Выждав момент, когда на горе находилось
много врагов, подожгли фитиль. Огромной силы взрыв
разметал примет и царских ратников. В тот же миг в
лагерь Шуйского, охваченный паникой, ворвались
повстанцы. Они наголову разгромили врага, захватили
всю артиллерию, много другого оружия и припасов.
28

Это была блистательная победа Болотникова.
Некоторые современники отмечали, что если бы вос¬
ставшие организовали преследование разгромленного
врага, то ворвались бы в столицу, в которой войск
было мало. Но и у Болотникова их не хватало: его воины
ослабли от штурмов и голода. Они не смогли даже
преследовать разбитого противника. Осада Калуги
вскоре возобновилась; власти располагали резерва¬
ми и средствами, которые могли собирать с большой
территории, не охваченной народным движе¬
нием.
Восстание продолжалось в районах к югу, юго-западу
и юго-востоку от Москвы. Вторым главным очагом дви¬
жения стала Тула. Здесь находилась часть болотников-
цев. Сюда же прибыли отряды восставших во главе с
новым предводителем — «царевичем Петром», выход¬
цем из посадских людей города Мурома Ильей Ивано¬
вичем Горчаковым. Тяжелая, неустроенная жизнь сде¬
лала его бездомным, гулящим человеком. Служил он
наемником на судах по Волге и Каме, бывал в Москве и
Астрахани, бродяжил, в Терках (Терском городке) стал
холопом Григория Елагина. В правление Лжедмитрия I
терские казаки, человек с 300, обедневшие и оскудев¬
шие до крайности, решили идти к нему за жалованьем.
Одновременно они провозгласили И. И. Горчакова, или,
как иначе его называли, Илейку Муромца, царевичем
Петром, якобы сыном покойного царя Федора Ивано¬
вича. Они, несомненно, рассчитывали, что «сын» царя
Ивана Грозного Лжедмитрий I хорошо примет «пле¬
мянника», «сына» Федора Ивановича, и поможет ему и
его терским доброхотам.
Начиная движение на Волгу и на Москву, казаки
Илейки Муромца не скрывали своих намерений распра¬
виться с лихими боярами, которые мешают хорошему
царю делать добрые дела. Они послали письмо в Мос¬
кву «царю Дмитрию».
Происходило все это ранней весной 1606 года, когда
самозванец уже почувствовал шаткость своего положе¬
ния. Он готов был принять помощь от «царевича
Петра» и его сторонников, направил им ответное посла¬
ние, которое казаки получили уже на Волге, у Самары.
Лжедмитрий звал их в Москву. Те заспешили. Но у
Свияжска узнали о его гибели.
К Шуйскому идти они, конечно, не захотели. Повер¬
нули вниз по Волге, доплыли до Царицына. Здесь пере¬
брались на Дон и вскоре оказались в Путивле, в ставке
правительства «царя Дмитрия». Узнав, что тот спасся,
идет походом на Москву, «царевич Петр» и его
соратники активно включаются в движение. Более того,
Илейка Муромец возглавляет действия повстанцев на
юге и юго-западе. Его войско, выросшее во время похо¬
да по Волге и Дону до нескольких тысяч человек, еще
Кольчуга московской
работы. Начало XVII
века.
29

Парадный боевой
топорик XVII века.
больше увеличивается. Восставшие беспощадно рас¬
правляются с феодалами.
«Царевич Петр» посылает помощь Болотникову, и
его отряды вместе с калужскими сидельцами громят
Д. И. Шуйского. А. А. Телятевский, князь, боярин,
воевода «царевича Петра», а в свое время — владелец
холопа Болотникова, одерживает победы над царскими
войсками под Веневом и Тулой.
В феврале на реке Вырке под Калугой большое
войско князя В. В. Кольцова-Мосальского, посланное
«царевичем Петром Федоровичем», сходится с царс¬
кой ратью. С обеих сторон ожесточенно сражаются
десятки тысяч воинов. Бой длится целые сутки и закан¬
чивается победой врага. То же происходит в следую¬
щем месяце под Серебряными Прудами. Это ободря¬
ет царя, и он, в надежде на окончательную победу,
посылает новые подкрепления под Калугу. Сюда при¬
ходит армия князя И. М. Воротынского, в ней против
восставших воюет изменник И. Пашков. Но под стенами
города они терпят сокрушительное поражение от того
же Телятевского. Царские воеводы спасаются бегством.
Полный разгром терпит и другое царское войско —
под Дедиловом.
На помощь Болотникову приходит Телятевский.
На реке Пчельне под Калугой в мае последовал новый
страшный разгром войска В. И. Шуйского, гибель
его командующих. Тысячи ратников перешли во время
сражения на сторону восставших (в том числе 4 тысячи
казаков, попавших в плен к царским воеводам в
начале декабря 1606 года, во время сражения в селе
Коломенском и его окрестностях). На следующий день
Болотников и его воины смело и решительно ворвались
в лагерь врага под Калугой, где собрались остатки тех,
кто потерпел поражение на Пчельне, и снова их разгро¬
мили. Болотников и Телятевский со своими армиями
пошли в Тулу и соединились здесь с «царевичем
Петром».
Правительство собирает новые силы, средства,
занимает деньги у монастырей и купцов, жалует земля¬
ми дворян. Царь Василий Шуйский становится сам во
главе нового большого войска, вышедшего 21 мая из
Москвы.
Навстречу врагу вышла из Тулы армия Болотнико¬
ва и Телятевского. В ней насчитывалось до 30—40 тысяч
человек. 5 июня 1607 года на реке Восме, под Каширой,
царское войско одержало победу. Через неделю то же
произошло под Тулой. 30 июня В. И. Шуйский подошел
к стенам города, и началась осада, продолжавшаяся
четыре месяца. Осажденные имели до 20 тысяч воинов,
царь — гораздо больше, многие десятки тысяч чело¬
век.
Осада сопровождалась штурмами. Повстанцы
30

устраивали вылазки и не раз одерживали верх над
противником.
Летом на Западе объявляется новый самозванец —
Лжедмитрий II. Под знамена «царя Дмитрия» вновь
встают массы народа, и движение разгорается с новой
силой.
Между тем закончилось лето, началась осень.
Осада затягивалась, и конца ее не было видно.
Приближалась зима, дворяне мечтали о возвраще¬
нии к своим очагам. Царю и воеводам помог случай:
муромский дворянин И. С. Кровков предложил зато¬
пить Тулу, построив плотину на реке Упе. Ее возвели
ниже города, и началось наводнение. Свирепствовал
голод. Предводители вынуждены были пойти на пере¬
говоры с В. И. Шуйским. По договору с ним Тула 10
октября открыла ворота. Царь обещал сохранить всем
жизнь, но не сдержал слова: «царевича Петра» вскоре
повесили под Москвой, у Даниловского монастыря,
а Болотникова в Каргополе сначала ослепили, потом
утопили.
Восстание Болотникова — кульминация первой
Крестьянской войны. Помимо действий повстанческих
армий под стенами столицы, Калуги и Тулы, восставшие
вели борьбу в ближнем и дальнем Подмосковье, к
югу от Оки, в Среднем и Нижнем Поволжье (осада
Нижнего Новгорода, «смута великая» в Астрахани и
др.), в Пермской и Вятской земле, на Северной Двине и
во Пскове.
Капитуляция восставших в Туле, гибель их главных
предводителей отнюдь не означали конец Крестьянс¬
кой войны. В 1608 году борьба продолжалась в тех же
районах. Даже после ухода Болотникова в Тулу жители
Калуги не пускали к себе воевод Шуйского, сидели в
осаде. Их примеру следовали Псков, Астрахань,
Зарайск, Михайлов, Ряжск, Пронск и многие другие
города.
Южные и юго-западные уезды активно включи¬
лись в движение, вспыхнувшее в связи с походом
Лжедмитрия 11 — нового ставленника магнатов и
шляхты Речи Посполитой. Последний, как и его пред¬
шественник, первый самозванец, в своих грамотах обе¬
щал вольность крестьянам и холопам, всякие льготы
и милости всем жителям городов и селений. Предста¬
вители низов, в том числе и бывшие болотниковцы,
присоединились к нему, стали казаками, то есть людь¬
ми вольными, борцами за «царя Дмитрия». Они рас¬
правлялись с господами; многие бояре и дворяне,
спасаясь от их мести, бежали в уездные города, в
Москву, под защиту крепостных стен и гарнизонов.
Власть Лжедмитрия II — «законного царя» признавали
ВТОРОЙ
САМОЗВАНЕЦ
31

повсюду, отказываясь от подчинения В. И. Шуйскому.
Верными ему остались лишь Сибирь и некоторые горо¬
да Европейской России (Смоленск, Рязань, Коломна,
Нижний Новгород, Казань).
Подойдя к Москве, Лжедмитрий II расположился
лагерем в селе Тушине. Войска самозванца, действо¬
вавшие под ее стенами и по всей стране, насчитывали
десятки тысяч человек. В них включились многие отря¬
ды русских крестьян и холопов, посадских и служилых
людей. Присоединились и донские казаки с атаманом
Иваном Заруцким. На сторону самозванца перешло не¬
мало бояр, дворян, недовольных по разным причинам
В. И. Шуйским. Но насилия и грабежи иноземцев,
приспешников самозванца оттолкнули от него народ¬
ные низы. Они начали борьбу с Лжедмитрием 11 и его
иноземными помощниками.
Классовая борьба, продолжавшаяся и в последую¬
щие годы, все больше переплеталась с национально-
освободительной борьбой против польско-литовских и
шведских феодалов. Еще в 1608 году к Лжедмит-
рию II в Тушино пришли отряды польских магнатов
Лисовского и Ружинского.
Его «признала» Марина Мнишек. Прибыв в Тушино,
она тайно с ним обвенчалась.
Снова самозванца поддерживают папа римский,
католики, надеясь провести в России церковную унию.
Польские и литовские паны захватывают русские горо¬
да и уезды, грабят население. Ведут они себя в России
как завоеватели, интервенты. В Тушинский лагерь при¬
бывает с войском Ян Сапега, крупнейший магнат из
Литвы. Все эти магнаты и шляхтичи планируют подчи¬
нить русскую православную церковь, а с ее помо¬
щью — население России власти папы римского; даже
перенести столицу государства из Москвы в другой
город.
Интервенты захватывали северные и центральные
уезды. Их жителей облагали большими налогами,
изымали ценности. С Ярославля, например, взяли
30 тысяч рублей; на постой к его жителям и за их счет
направили тысячу конных воинов. Взяв Ростов, они
врывались в дома, грабили их обитателей. То же самое
творилось по многим другим городам и уездам.
Особенно бесчинствовали захватчики по богатым
северным областям, которые были меньше централь¬
ных и южных затронуты разорением предшествующих
лет.
Чтобы закрепить свои позиции к северу от Москвы,
польско-литовские паны с войском уже в сентябре
1608 года осадили Троице-Сергиев монастырь. Осада
длилась 16 месяцев. Сапега и Лисовский имели от
15 до 30 тысяч воинов. Но ни штурмы, ни кольцо блока¬
ды не смогли сломить героического сопротивления
32

Польский шлем. Вес
2,5 килограмма.
Царевич Дмитрий
Угличский. XVII —
начало XVIII века.
Осада Троице-Сергиевой
лавры интервентами.
Гравюра XIX века.
3 В. И. Буганов

защитников обители — монастырских служек и мона¬
хов, стрельцов и окрестных крестьян. Они отбивали
жестокие приступы врага, наносили ему немалый урон.
Интервенты опустошали окрестные деревни и села,
грабили жителей.
БОРЬБА
С ИНТЕРВЕНТАМИ
Восстание в Москве
17 мая 1606 года против
Лжедмитрия I.
Гравюра 1883 года.
Фрагмент.
С конца 1608 года посадские люди, крестьяне,
холопы и служилые люди выступают против насилий и
грабежей непрошеных пришельцев. Сильное движе¬
ние разворачивается по Среднему Поволжью и сосед¬
ним уездам. Дворцовые, боярские, монастырские
крестьяне собираются в отряды, дают отпор интервен¬
там и русским тушинцам. Один из таких отрядов воз¬
главляет Семен Свистов — холоп князей Шуйских.
Посадские люди и крестьяне выбирают руководите-
лей-воевод для ведения военных действий. В Юрьев-
це-на-Волге им стал стрелецкий сотник Федор Крас¬
ный, в Решме — крестьянин Григорий Лапша.
В Устюжне Железнопольской смело выступают про¬
тив захватчиков местные ремесленники, обработчики
металла. Из одного города в другой жители сообщают
друг другу о враге, договариваются о совместных
действиях.
Царь Шуйский пытается использовать народное
движение против польско-литовских войск. В августе
того же 1608 года он посылает племянника — князя
М. В. Скопина-Шуйского с отрядом в Новгород Вели¬
кий. Тот ведет переговоры со шведами и 28 февраля
следующего года заключает договор с королем.
По его условиям Россия получает помощь — 15-тысяч-
ный корпус Якова Делагарди, но вынуждена уступить
Швеции город Корелу с уездом.
В мае отряды Скопина-Шуйского и Делагарди
двинулись из Новгорода в Москву. По дороге, в Торж¬
ке, соединились с ополчением из Смоленска. Под Тве¬
рью они нанесли поражение войску тушинцев. Скопин-
Шуйский пошел дальше, занял Калязин и тем самым
закрыл тушинцам путь на север. Приближаясь к столи¬
це, Скопин-Шуйский громил тушинцев, занимал горо¬
да и уезды, жители которых еще до его появления
вели борьбу с интервентами, облегчая тем самым
освобождение северных районов страны.
В Александровой слободе войско Скопина усили¬
лось за счет ополчения из поволжских городов. Оно
подошло к Троице, и защитники обители наконец-то
освободились от вражеской осады. 12 марта торжест¬
венно, под перезвон колоколов и радостные крики
москвичей, Скопин и его рать вступили в столицу.
Победа русского войска и ополчения стала сигна¬
лом к распаду Тушинского лагеря — самозванец с
остатками войска бежал в Калугу. Но часть тушинских
34

бояр, отошедших от самозванца, предприняла новый
маневр — предложила Сигизмунду III, польскому
королю, чтобы русским царем стал его сын Владислав.
В Москве, где царила обстановка празднества,
неожиданно умер Скопин-Шуйский, герой победы над
тушинцами. В отравлении на пиру юноши-князя
(ему было в ту пору чуть более 20 лет), прославившего¬
ся как «великий ратоборец», москвичи обвинили жену
одного из братьев царя.
Трагические события при царском дворе, развал
лагеря в Тушине, появление шведского войска — все
эти события дали повод, стимулировали активизацию
захватнических действий правителей Речи Посполитой.
Осенью 1609 года началась открытая интервенция:
армия Сигизмунда III приступила к осаде Смоленска.
К городу направлялось русское войско, но гетман Жол-
кевский наголову разгромил его под Клушином. К сто¬
лице снова подошел Лжедмитрий II.
В июле 1610 года началось правление московских
бояр во главе с князем Ф. И. Мстиславским. Новое пра¬
вительство, по числу его членов прозванное «семи¬
боярщиной», направило к королю посольство для пе¬
реговоров о вступлении на русский престол польского
королевича Владислава. А тем временем по приглаше¬
нию тех же бояр интервенты Жолкевского вошли в
Москву. Самозванец снова бежал в Калугу, где вскоре
погиб от руки Урусова, одного из служивших ему та¬
тарских князей.
Всеми делами в государстве стали вершить интер¬
венты во главе с Гонсевским и русские изменники
боярин Салтыков и купец Андронов.
4 февраля 1610 года бояре заключают под Смолен¬
ском договор с Сигизмундом — московским царем
должен стать Владислав, который будет править вмес¬
те с Земским собором и Боярской думой, судить всех
по правде, не наказывать без суда, сохранит в непри¬
косновенности православную веру. Крестьяне и холо¬
пы остаются в прежнем состоянии, то есть в зависимос¬
ти от господ; переходов от одного владельца к друго¬
му, никакой вольности не будет. Правда, ссылаясь на
молодость сына, король не отпустил его в Москву.
Потребовал передать ему Смоленск.
Обстановка снова осложняется. Хотя в Москве при¬
сягают Владиславу, как русскому царю (в июле того
же года свергли с престола В. И. Шуйского и постригли
его в монахи), в других городах делать то же самое не
спешат.
В стране снова поднимается народное движение
против интервентов. Города списываются друг с дру¬
гом, договариваются вместе бороться с захватчиками.
ПЕРВОЕ ОПОЛЧЕНИЕ
Гетман Станислав
Жолкевский.
3*
35

Во главе встает Рязань, местный дворянин Прокопий
Ляпунов возглавляет первое ополчение. В его ряды
становятся дворяне, посадские люди, казаки южных
городов и уездов. К ним присоединяются остатки ту-
шинцев во главе с князем Д.Т. Трубецким и И. М. За-
руцким, тоже «тушинским боярином». Эти три руко¬
водителя составляют временное правительство — «Со¬
вет всея земли». Его признают многие города и уезды.
Ополчение двинулось к Москве. Еще до его при¬
хода весной 1611 года вспыхнуло восстание жителей
столицы против поляков. Интервенты несли немалые
потери. В боях на Сретенке отличился стольник князь
Д. М. Пожарский. Раненного в сражении, его отвезли в
Король Владислав IV. Суздальский уезд, где находилась княжеская родовая
вотчина.
Каратели Гонсевского во время восстания убили в
Китай-городе до 7 тысяч москвичей, его участников.
Затем, по совету купца Ф. Андронова, одного из измен¬
ников, служивших интервенту, зажгли русскую сто¬
лицу, и она выгорела дотла. По всей России, как сооб¬
щает современник, «плакали о такой беде все люди».
Вскоре к Москве подошли отряды первого опол¬
чения. Расположились по юго-восточным, восточным
и северным окраинам, от Яузских до Тверских ворот.
Интервенты, попавшие в «тесноту великую», с трудом
добывали съестные припасы. Под стенами Китай-горо¬
да и Кремля ополченцы завязывали бои с врагом, на¬
носили ему урон.
Руководители ополчения восстанавливали власть,
старые порядки на освобожденных от интервентов
землях. Это нашло отражение в приговоре 30 июня
1611 года — постановлении, которое говорило о фун¬
кциях приказов как органов центрального управления
и «Совета всея земли» во главе с Трубецким, Заруцким
и Ляпуновым. Приговор подтверждал сословные при¬
вилегии дворян, их права на землю и крестьян. Говорил
и о казаках: им полагалось давать землю и поместья, но
без крестьян, или жалованье деньгами и хлебом. Но ка¬
заки и их атаманы были недовольны пунктом приговора
30 июня, запрещавшим назначать их на прибыльные
должности приставов в городах, дворцовых и черных
волостях (в них жили дворцовые и черносошные, то
есть государственные, незакрепощенные, крестьяне).
Туда приговор приказывал посылать «дворян добрых».
Еще большее возмущение вызвало постановление о
выдаче помещикам бежавших от них крестьян и холо¬
пов, многие из которых стали в Смутное время казака¬
ми. Ко всему сказанному добавилась и борьба за
власть между Заруцким и Ляпуновым. Вызванный на
казацкий круг (общую сходку), главный вождь Первого
ополчения Прокопий Ляпунов погиб под саблями его
участников.
36

Положение в стране стало катастрофическим. Отря¬
ды ополченцев разошлись по своим городам. Под Мос¬
квой остались только казаки Заруцкого, не доверявшие
дворянам. После более чем 20-месячной (с 16 сентяб¬
ря 1609 года) героической обороны пал Смоленск:
несмотря на бесстрашие стрельцов и посадских людей,
воеводы М. Б. Шеина, большие потери польско-литов¬
ских интервентов, 3 июня 1611 года захватчики ворва¬
лись в город через пролом в крепостной стене. Из 80
тысяч защитников Смоленска в живых осталось восемь.
Сигизмунд, воодушевленный успехом, порвал условия
договора 1610 года и заявил, что сам будет царем в
России.
Почти одновременно, в середине июля, шведы
Делагарди захватили Новгород и Новгородскую зем¬
лю. Исидор, митрополит новгородский, и воевода
князь И.Н.Одоевский заключили договор со Швецией,
по которому признали зависимость от шведской коро¬
ны Новгородской земли, которая, по сути дела, отде¬
лилась от России. Шла в нем речь и об избрании в
русские цари одного из шведских королевичей.
Над Россией нависла реальная угроза потери нацио¬
нальной независимости. Судьбу Отечества в этой тя¬
желейшей обстановке снова взял в свои руки народ,
посадские люди Нижнего Новгорода, большого и бога¬
того города-крепости на Волге. Один из них, «говя-
дарь» (торговец мясом) Кузьма Минин, ставший в 1611
году земским старостой, главой посадского управле¬
ния, призвал своих сограждан встать на защиту разо¬
ренной и раздираемой чужеземцами на части Русской
земли. Его патриотический призыв не пожалеть для ор¬
ганизации ополчения своего имущества и жизни вызвал
общий порыв нижегородцев. Минин, а за ним и другие
горожане отдавали на общее и святое дело деньги,
ценности и свое имущество. Их поддержали в городах
и уездах Поволжья, других мест России.
Минин, обратившийся к народу в Нижегородском
кремле, был уверен в успехе предпринимаемого опол¬
чения:
— Ведь я хорошо знаю, что если мы начнем, мно¬
гие города помогут нам. Не пощадите себя, и жен, и
детей своих, а не только своего имущества!
Народ поддержал Минина, который и стал органи¬
затором Второго, или Нижегородского, ополчения. Он
и его помощники, не ограничиваясь добровольными
пожертвованиями, ввели сбор «пятой деньги» {20 про¬
центов со всех доходов торгово-ремесленного населе¬
ния). На средства, сосредоточенные у Минина, начали
собирать ратников. Первыми пришли смоляне, вязем-
цы, дорогобужцы, оказавшиеся здесь после падения
Польский всадник.
ВТОРОЕ ОПОЛЧЕНИЕ
37

Смоленска. За ними потянулись люди из многих горо¬
дов и уездов. Минин по-хозяйски, деловито органи¬
зовал снабжение, снаряжение ратных людей.
К Пожарскому, лечившемуся от ран в селе Мугре-
еве Суздальского уезда, поехала делегация нижего¬
родцев, и в конце октября князь, уже в Нижнем Нов¬
городе, принял командование над формирующимся
ополчением. Выходец из некогда знатного, но заху¬
давшего рода суздальских князей, в глазах тогдашних
сановных вельмож занимал на служебной местничес¬
кой лестнице положение невысокое — был стольни^
ком. Но события мартовского восстания 1611 года в
Москве показали его храбрость и выдающиеся качес*
тва военачальника.
Пожарский и Минин стали руководителями Второго
ополчения, первый — военным, второй — хозяйствен¬
ным. Их стараниями численность ополчения, сначала
состоявшего из двух-трех тысяч воинов, начала быстро
увеличиваться. К общему делу примкнули многие го¬
рода, и вскоре, в марте 1612 года, ополчение выступи¬
ло вверх по Волге, к Костроме и Ярославлю. Его базой
были поволжские и поморские города, не так затро¬
нутые нападениями интервентов, как центральные.
В Ярославле, куда ополченцы вступили в начале
апреля, был создан «Совет всея земли» — временное
правительство из представителей духовенства и Бояр¬
ской думы^ выборных дворян и посадских людей. Во
главе его встали Пожарский и Минин. Начали действо¬
вать также приказы. Численность ополчения к этому
времени составила уже 10 тысяч человек: дворян,
стрельцов, крестьян, посадских людей и прочих. Вошли
в него и татарские отряды из Касимова и Темникова,
Алатыря и Кадома.
В июле, получив сведения о_лоходе к Москве гет¬
мана Ходкевича с войском, Пожарский и Минин поки¬
нули Ярославль. Их первые отряды через Ростов,
Переславль и Троицу подошли в конце месяца к се¬
верной окраине Москвы. Остановились у Тверских во¬
рот.
Казаки и дворяне Заруцкого и Трубецкого тоже
стояли под стенами столицы. Но ополченцы Пожарско¬
го и Минина предпочитали не объединяться с ними. К
тому же Заруцкий вскоре ушел с несколькими тыся¬
чами своих людей к Коломне, а оттуда через Михайлов
к Астрахани. Остались под Москвой отряды Трубец¬
кого, всего до 5—6 тысяч человек.
В августе к Москве подошли основные силы второго
ополчения. Пожарский разбил свой лагерь у Яузы и
окружил укреплениями (острожками) Кремль, в кото¬
ром засели польско-литовские интервенты.
22 августа войско Ходкевича переправилось у Ново¬
девичьего монастыря через Москву-реку и подошло к
38

Осада Смоленска в Польская артиллерия.
1633 году. Немецкий' 1602 год.
рисунок XVII века.

Чертольским воротам, к западу от Боровицких ворот
Кремля. Здесь гетман сделал попытку прорваться на
помощь осажденным в цитадели полякам. Но конные
сотни ополченцев, поддержанные казацкими отрядами
Трубецкого, отбросили врага с большими для него по¬
терями. На следующий день то же повторилось в райо¬
не Донского монастыря, причем в исходе сражения
заметную роль сыграли действия отряда во главе с
Кузьмой Мининым и тех же казаков. Снова Ходкевич
потерпел немалый урон в людях и потерял 400 возов
с провиантом.
Поняв безнадежность своих попыток, гетман ушел
от Москвы, бросив на произвол судьбы своих земля¬
ков, запертых в Кремле, как птица в клетке. Через два
месяца, 22 октября, ополченцы с боем взяли Китай-го¬
род. А через четыре дня интервенты капитулировали.
^ - Москва, сердце всей России, была освобождена
Михаила Федоровича. усилиями народа, который, как нередко бывало в ис-
1618 год. тории Отечества, проявил в эти трудные времена му¬
жество, терпение и выдержку, спас государство от
распада, национальной катастрофы, от иноземного ига.
Подвиг ополченцев Минина и Пожарского встал в один
ряд с героизмом ратников Александра Невского и
Дмитрия Донского.
В январе 1613 года собрались на Земский собор чле¬
ны освященного собора (высшее духовенство) и Бояр¬
ской думы, выборные представители дворян, посад¬
ских людей и черносошных крестьян. После долгих
обсуждений они избрали нового царя: 16-летнего Ми¬
хаила Романова, сына тушинского патриарха Филарета,
в миру — боярина Федора Никитича Романова, кото¬
рый в это время был в польском плену.
Избрание царем представителя русской боярской
фамилии, находившейся в родстве, правда, по женской
линии, с Иваном Грозным и Федором Ивановичем,
имело в ту пору большое национальное значение. На¬
род России, его представители на соборе отвергли кан¬
дидатуры чужеземцев. А это означало сохранение,
ограждение государственного суверенитета, нацио¬
нальной самостоятельности и самобытности.
Важной задачей было окончательное изгнание ин¬
тервентов, польско-литовских и шведских, из Русской
земли, общее замирение и успокоение от бедствий
Смутной поры. И в этом плане все народы земли Русс¬
кой были заинтересованы в национальном освобож¬
дении и возведении на «превысочайший престол» русс¬
кого царя, а не чужеземного королевича. Выразитель¬
но показал это подвиг Ивана Сусанина, костромского
крестьянина, который, спасая Михаила Романова (он
находился в это время в костромском Ипатьевском
„ монастыре), завел в дебри и погубил отряд польских
Доспехи польского ^ ^ 7 ^
гусара XVII век интервентов, но и сам погиб под их саблями.
40

Выступления низов против феодалов не прекраща¬
лись и в годы самого сильного обострения борьбы с
интервентами (1609—1612 годы). Восставшие в цент¬
ральных уездах громили имения бояр и дворян, реч¬
ные суда богатых купцов. Крестьяне северных и севе¬
ро-восточных монастырей не вносили платежей, не ра¬
ботали на духовных феодалов. То же происходило в
Поволжье, где повстанцы осаждали Нижний Новгород
и Казань, захватили Чебоксары, Цивильск, Санчурск и
другие города. На северо-востоке в руки восставших
перешел Вятский уезд, город Котельнич.
Острая социальная борьба продолжалась многие
годы в Астрахани и Пскове, их округах. Астрахань дол¬
го, но безуспешно осаждало царское войско Ф. И. Ше¬
реметева. Во Пскове ожесточенные схватки между бо¬
гатыми и бедняками привели к тому, что фактическим
главой местной власти в 1609 году стал ремесленник,
трепальщик льна Тимофей Кудекуша Трепец. В ходе
классовой борьбы верх брали то богатые и знатные, то
бедные псковичи. В 1610 году вновь установилось
«смердов самовластье», а воеводы и бояре не пользо¬
вались никаким влиянием.
Правительство М.Ф.Романова, пришедшее к власти
в 1613 году, после освобождения Москвы от интервен¬
тов, начало массовую раздачу дворянам и богатым
казакам земель, в первую очередь принадлежавших
крестьянам, черносошным и дворцовым, проживав¬
шим к северу от Москвы. Их самих превращали, таким
образом, в крепостных. А среди них было много тех,
кто участвовал в борьбе с интервентами, перешел в
казаки во времена самозванцев, Болотникова, «царе¬
вича Петра» и др. Власти организовали сыск и возврат
беглых крестьян, карали их за непослушание. Восста¬
навливались старые крепостнические порядки, нару¬
шенные или ослабленные в предшествующие годы
Крестьянской войны.
Крестьяне многих уездов к северу, северо-западу,
северо-востоку от Москвы с оружием в руках подни¬
маются в 1614 году в защиту своих прав. На их стороне
действуют казаки из бывших крестьян и др. Они соби¬
раются в отряды, ведут борьбу с царскими войсками,
которые высылают против них московские власти. В
Новгородском, Каргопольском и Белозерском уездах
отряды восставших насчитывают до 30—40 тысяч чело¬
век. Появляются отряды и в других уездах.
Восставшие изгоняют новых помещиков из дворян
и казачьих атаманов, убивают их. Многие районы За-
московья, Поморья переходят под контроль повстан¬
цев, которые расправляются с царскими воеводами. В
казну перестают поступать налоги из этих уездов. Но
власти посылают в районы движения крупные отряды
ратников. Поражения восставших в 1615 году под Мос-
ОКОНЧАНИЕ
КРЕСТЬЯНСКОЙ
ВОИНЫ
41

квой и в Ярославском уезде кладут конец этому дви¬
жению и первой Крестьянской войне в целом. Правда,
ее отголоски слышатся и через два-три года, когда
казаки и крестьяне снова поднимаются против дворян
в центральных уездах России.
Отряды польско-литовских и шведских интервен¬
тов по-прежнему разоряли русские города и селения.
Уходить из России они не хотели. Более того, Густав-
Адольф, шведский король, планировал захват Псков¬
ской земли. Но осада Пскова окончилась отступлением
шведов, и они согласились на переговоры. 27 февра¬
ля 1617 года Россия и Швеция заключили Столбовский
мирный договор: Новгородскую землю шведы возвра¬
тили русским, но оставили за собой земли по Финскому
заливу: Иван-город, Ям, Копорье, Орешек. Россия по¬
теряла выход к Балтийскому морю, за который потом
вела долгую и изнурительную борьбу.
Не отказывались от своих претензий польские пра¬
вящие круги. Подросший королевич Владислав осенью
1618 года привел войско к Москве. Но его отбили с
большими для врага потерями. Королевич отступил.
Вскоре, 1 декабря 1618 года, по перемирию, заклю¬
ченному в деревне Деулино, под Троице-Сергиевым
монастырем, на 14 с половиной лет, военные действия
прекратились, но к Речи Посполитой отошли Смоленск
и некоторые города по юго-западному пограничью.
Бурные и трагические годы, названные современ¬
никами «Смутой», «литовским разорением», отходили
в прошлое. Они оставили тяжелые шрамы: разграблен¬
ные и разрушенные интервентами города и селения,
захваченные ими земли; экономически и политически
ослабили государство. Но это же время стало началом
героической эпохи крестьянских войн, когда в борьбу
против социальной несправедливости, гнета и произво¬
ла феодалов, властей втянулись большие массы людей,
народные низы. В выступлениях против угнетателей и
интервентов как никогда весомо и зримо выявилась
решающая роль народа в истории, в судьбах государст¬
ва Российского.
Смутное время стало в истории России, сознании
ее жителей важнейшим рубежом. Долгие годы и деся¬
тилетия потрясения, поражения и победы той поры, ге¬
роической и трагической, будоражили современников
и их потомков. Оно породило большое число откли¬
ков — в летописных сводах, повестях и сказаниях.
Несколько десятилетий ушло на восстановление
хозяйства, сильно пострадавшего в годы «разорения»
начала века. Но и тогда оставалось немало незаживших
ран, нерешенных проблем. Некоторые из них, имевшие
общенациональное значение, правительство попыта¬
лось решить уже в первой половине 30-х годов, каких-
нибудь полтора десятилетия спустя после Деулинского
42

Коронование царя
Михаила Федоровича.
Пир по случаю
коронования царя
Михаила Федоровича.
Портрет царя Михаила
Федоровича. Копия
с оригинала XVII века.

РУССКО-ПОЛЬСКАЯ
(СМОЛЕНСКАЯ)
ВОИНА
Польский пехотинец.
перемирия с Польшей. Речь шла о возвращении древ¬
нерусской Смоленской земли, включенной в состав
России еще в начале XVI века, при великом князе Васи¬
лии III (поход 1514 года), и утерянной в годы Смуты.
Вернувшийся из польского плена в 1619 году Фила¬
рет энергично взялся за внешнеполитические дела.
Отец царя и патриарх, он, по существу, возглавил
правительство, направлял его действия в отношениях с
зарубежными странами. Главное место в них, помимо
Польско-Литовского государства, занимали Швеция и
Турция.
Речь Посполитая входила в то время в коалицию
католических государств во главе с Габсбургами —
правителями Священной Римской империи. Швеция и
Турция, члены антигабсбургской коалиции, втягивали
в нее Россию. Обе они в начале 20-х годов вели войну
против Польши. Но турок разгромили на Днестре
польские войска и запорожские казаки. А шведы, за¬
хватившие Ригу, пошли на перемирие с врагом. Рос¬
сия склонялась было к союзу с Швецией, и в 1621 году
Земский собор принял соответствующее решение, но
страна была еще слаба в экономическом и военном
плане, и дело ограничилось одними переговорами,
словесными демонстрациями.
Польские правящие круги не оставляли планов но¬
вого похода на Москву. Они надеялись на помощь вен¬
ского двора. Но Габсбурги ничем не могли помочь: им
пришлось в это время подавлять начавшееся в 1618
году восстание в Чехии, которую Австрия пыталась
полностью подчинить.
В том же году с Габсбургами развязали войну гер¬
манские князья. В нее вступили Англия, Голландия, Да¬
ния, Франция, Швеция и другие государства Европы,
боровшиеся против имперских притязаний австрийских
Габсбургов, на стороне которых воевали испанские
Габсбурги, пытавшиеся сломить буржуазную республи¬
ку северных провинций Нидерландов.
В ходе Тридцатилетней войны, продолжавшейся до
1648 года, Россия оказывала экономическую помощь
антигабсбургской лиге, снабжала хлебом Данию и Шве¬
цию, вела переговоры о союзе против империи Габс¬
бургов и Речи Посполитой с шведским королем, турец¬
ким султаном, трансильванским князем.
Одновременно правительство готовилось к войне:
Пушкарский приказ резко увеличил производство ору¬
жия и припасов, делались большие закупки за грани¬
цей. Приводили в порядок крепости по западному по-
граничью. В начале 30-х годов появляются полки нового
строя: пехотные (солдатские) и конные (рейтарские,
драгунские). Офицерами в них назначали иностранцев;
44

рядовых набирали из вольных людей — дворян, каза¬
ков, татар. Все они получали от казны жалованье и ору¬
жие. Появились в русской армии и наемники.
По всей стране собирали хлеб для служилых людей,
увеличивали налоги — прямые и чрезвычайные (за¬
просные деньги с феодалов — добровольный заем; пя-
тинные деньги с посадских людей и черносошных
крестьян — пятая часть, то есть 20 процентов стоимос¬
ти доходов).
В апреле 1632 года в Речи Посполитой умер король
Сигизмунд III, и разгорелась обычная для времени
бескоролевья борьба за власть. В июне Земский собор
в Москве решил начать войну с Польшей за Смоленск.
Туда в конце лета двинулось русское войско боярина
М. Б. Шеина. В середине октября он захватил Дорого¬
буж, где устроил склады продовольствия и боеприпа¬
сов. В декабре войско вышло к Смоленску. Готовилась
ко вторжению в Польшу и шведская армия.
В ноябре Густав-Адольф, шведский король, громит
при Люцене австрийскую армию, но сам погибает. В
Стокгольме приходит к власти новое правительство,
место сторонников союза с Россией занимают его про¬
тивники. Турецкий султан не в состоянии оказать по¬
мощь в войне с Речью Посполитой: его армия завяз¬
ла в действиях против персидского шаха. России прихо¬
дится воевать против Польши в одиночестве. К тому же
там избирают королем давнего претендента на мос¬
ковский престол Владислава — сына Сигизмунда III.
Он энергично готовится к борьбе на востоке.
В середине декабря Шеин подошел с 30-тысячной
армией к Смоленску и осадил город. Весной начал
обстрелы, штурмы. Но они не принесли удачи. К лету
1633 года началось дезертирство — бежали дворяне
из южных уездов, донские казаки, так как на их землю
все чаще нападали крымские татары. Несмотря на
запреты султана, подстрекаемые поляками крымцы
громили южные русские земли, доходили до Москов¬
ского уезда. Польско-литовские магнаты не скрывали
своей радости; один из них, Христофор Радзивилл,
литовский гетман, признавал:
— Не спорю, как это по-богословски, хорошо ли
поганцев напускать на христиан, но по земной полити¬
ке вышло это очень хорошо.
К тому же армию Шеина покидали солдаты и рей¬
тары, они присоединились к шишам, партизанам из
крестьян, посадских людей окрестных уездов, казаков.
И все вместе громили местных дворян. Эта классовая
борьба осложнила положение властей, напугала их.
В конце августа к Смоленску пришел Владислав
с 15-тысячным войском. Часть своих сил ему удалось
провести в осажденный город, и на этот раз в окруже¬
нии оказалось войско Шеина. Русский командующий
45

Лествица Иоанна
Лествичника. 1622 год.
Москва при царе
Михаиле Федоровиче.
Гравюра из книги
«Описание путешествия
А. Олеария». 1656 год.
Прием голштинских
послов царем Михаилом
Федоровичем. Гравюра
из книги А. Олеария.
Покровский собор (собор
Василия Блаженного) и
Лобное место в Москве
при царе Михаиле
Федоровиче. Гравюра из
книги А. Олеария.

тщетно ждал подкреплений. Склады в Дорогобуже
разгромил польский отряд. В начале 1634 года король
предложил начать переговоры, и Шеин вынужден был
согласиться. Вскоре заключили перемирие: по его
условиям Шеин вывел из окружения остатки своей
армии, всего восемь тысяч человек; артиллерию и за¬
пасы оставил королю.
Вскоре Владислав пытался взять крепость Белую.
Но ее гарнизон, всего тысяча человек, бесстрашно со¬
противлялся, и все штурмы врага были отбиты. К тому
же перешел в наступление против поляков султан, и
король вынужден был заключить мирный договор с
Россией в Поляновке (июнь 1634 года). Он отказался
от претензий на русский престол. Но Польше возвра¬
щались все города и земли, захваченные в ходе войны
русскими. Она же получала 20 тысяч рублей. Лишь
город Серпейск Москве удалось сохранить из всего
завоеванного. Смоленская война окончилась неудачно.
Россия еще была слаба, чтобы вернуть утерянные зем¬
ли. С этим пришлось смириться — борьба за Смоленск
и другие земли была еще впереди.
УКРЕПЛЕНИЕ
ЮЖНЫХ ГРАНИЦ.
«АЗОВСКОЕ
СИДЕНИЕ»
В 30-е и позднее, в 40-е годы правящие круги прово¬
дят энергичные меры по укреплению южных границ от
нападений крымских и ногайских ханов. А.А.Новосель¬
ский, изучивший вопрос о борьбе с ними России в пер¬
вой половине столетия, выяснил, что Крымское ханство,
один из преемников Золотой Орды, захватило за это
время в плен до 200 тысяч русских людей, ставших ра¬
бами крымских, турецких и прочих владельцев. В виде
«поминок» (подарков) хану и его приближенным Мос¬
ква истратила огромные средства — до одного мил¬
лиона рублей.
Захватчики разоряли, сжигали города и селения,
угоняли скот, увозили имущество. Страна периодичес¬
ки несла колоссальный урон. Чтобы снять эту угрозу,
власти укрепляют Тульскую засечную черту, строят
южнее старой новую — Белгородскую. Возводят до
трех десятков городов: Ефремов, Козлов, Коротояк,
Тамбов, Чугуев, Яблонов и другие. В этих местах сели¬
лись русские люди, но дворянам приобретать здесь
земли не разрешалось. Так с помощью вольных людей,
засек, городов удалось укрепить этот край, обезопа¬
сить от кочевников.
Войско Донское, находившееся рядом с южными
уездами, активизировало борьбу с крымцами, ногайца¬
ми и другими кочевниками и перешло к прямым дей¬
ствиям против владений Османской Турции. В устье
воспетого казаками Тихого Дона Ивановича стояла
сильная турецкая крепость Азов. Турки называли ее
Садд-уль-ислам — Оплот ислама.
48

В 1637 году храбрые рыцари степей взяли ее штур¬
мом. Они воспользовались конфликтом между султа¬
ном Мурадом IV и крымским ханом Инайет-Гиреем.
Хан захватил Кафу (Феодосию), турецкую крепость в
Крыму, и султан низложил его. Именно в этот момент
отряд атамана Михаила Татаринова из нескольких тысяч
человек с четырьмя пушками и захватил грозную твер¬
дыню, на башнях которой стояло до 200 пушек. Успех
пришел к ним после взрыва из подкопа крепостной
стены и смелого штурма.
Пять лет продолжалось знаменитое «Азовское
сидение», воспетое в песнях и легендах, повестях и ска¬
заниях. Новый султан Ибрагим I прислал к Азову огром¬
ную армию и флот, всего до 200 тысяч человек, сто сте¬
нобитных орудий. С турками прибыли специалисты по
осадному делу из Западной Европы. В Азове же сидело
менее 5 тысяч казаков. Возглавлял их атаман Осип Пет¬
ров.
Летом 1641 года началась осада. Обстрелы переме¬
жались яростными штурмами янычар. Казаки, укрыва¬
ясь в шанцах, отбивали атаку за атакой, всего 24 прис¬
тупа. Делали подкопы под земляные валы, которые
турки насыпали около крепостных стен, и взрывали их.
Паша Гусейн, руководивший осадой, то требовал у сул¬
тана новых подкреплений, то предлагал перенести
решительный штурм крепости на следующий год. Сул¬
тан, престиж которого сильно пострадал из-за неудач
под Азовом, был непреклонен.
Турки потеряли здесь до 30 тысяч человек. Наступа¬
ла зима, янычарам грозил голод, а они сами были гото¬
вы к бунту. Правда, погибло до половины казаков, но
они стойко держались. Гусейн-паша все-таки прекратил
осаду. А казаки послали в Москву своих представите¬
лей, просили включить Азов в число русских владений
и прислать войско.
Царь Михаил созвал Боярскую думу, потом Земский
собор. Вопрос об Азове — это вопрос об отношениях
с Турцией: взять его под «государеву руку» означало
войну с могущественным противником. Нужны ратники,
запасы, деньги, и все это — в очень большом количест¬
ве. Недавний афронт под Смоленском был свеж в па¬
мяти. Главное же: тяготы возможного похода церков¬
ники, дворяне, посадские люди не хотели брать на се¬
бя, перекладывали на других. А дворяне и посадские
верхи вновь, в который уже раз, не упустили случая за¬
явить о своих нуждах.
Правительство поняло, что в этой обстановке удер¬
жать Азов будет невозможно, и приказало казакам ос¬
тавить его, что они и сделали. Московские власти ула¬
дили конфликт с Турцией. Внутренние же неурядицы
уладить не удалось, и они вскоре дали о себе знать.
Фрагмент Лествицы
Иоанна Лествичника.
1622 год.

хозяйство
и
сословия
Надолго запомнилась современникам Смута начала
столетия и своими потрясениями от самозванцев, ин¬
тервентов, и борьбой народных низов с притесните¬
лями, и хозяйственным разорением, которое удалось
изжить лишь спустя немалое время.
СЕЛЬСКОЕ
ХОЗЯЙСТВО
С конца 10-х — начала 20-х годов, после Столбов-
ского мира и Деулинского перемирия, изгнания шаек
мародеров-интервентов, окончания действий повстан¬
ческих отрядов, русские люди приступают к восстанов¬
лению нормальной хозяйственной жизни. Очищают и
распахивают заросшие и заглохшие поля, лесные поля¬
ны. Оживает Замосковный край — центр Европейской
России, уезды вокруг русской столицы, на западе и се¬
веро-западе, северо-востоке и востоке. Русский крес¬
тьянин продвигается на окраины — к югу от реки Оки,
в Поволжье и Приуралье, в Западную Сибирь. Здесь
возникают новые поселения. Крестьяне, бежавшие сю¬
да из центра от своих владельцев — помещиков и вот¬
чинников, монастырей и дворцового ведомства или пе¬
реведенные в эти места, осваивают новые земельные
массивы, вступают в хозяйственные, брачные, бытовые
контакты с местным населением. Налаживается взаим¬
ный обмен опытом хозяйствования: местные жители
перенимают у русских паровую систему земледелия,
сенокошение, пасечное пчеловодство, соху и прочие
приспособления; русские, в свою очередь, узнают от
местных жителей о способе долгого хранения необмо¬
лоченного хлеба и многое другое.
Сельское хозяйство восстанавливалось не скоро,
причинами того были маломощность мелких крестьян¬
ских хозяйств, низкая урожайность, стихийные бед¬
ствия, недороды. В целом развитие этой отрасли хозяй¬
ства носило экстенсивный характер. К тому же его силь¬
но и долго тормозили последствия «литовского разоре¬
ния», как в ту пору русские люди именовали интервен¬
цию с ее грабежами и убийствами.
Об этом говорят писцовые книги — поземельные
описи того времени. Так, на 1622 год в трех уездах к югу
от Оки — Белевском, Мценском и Елецком — у мест¬
ных дворян сидело на землях 1187 крестьян и 2563 бо¬
быля, то есть безземельных или совсем маломощных
бобылей было вдвое больше собственно крестьян.
Земледелие, испытавшее крайний упадок в начале сто¬
летия, приходило в прежнее состояние очень медлен¬
но.
Это отражалось на экономическом положении дво¬
рян, их служебной пригодности. В ряде южных уездов
многие из них не имели земли и крестьян (однодвор¬
цы), а то и усадеб. Некоторые же из-за бедности стано¬
вились казаками, холопами у богатых бояр, монастыр¬
52

скими служками или, по словам тогдашних доку¬
ментов, валялись по кабакам. Правительство повышало
денежное жалованье таким обедневшим дворянам,
для чего увеличивало налоги с крестьян. А они, чтобы
избежать их, уменьшали свою запашку (тягло несли с
пахотной земли), что тормозило подъем земледелия.
К середине столетия в Замосковном крае около по¬
ловины земель, местами и более половины, писцы от¬
носят к категории «живущей», а не пустой пашни.
Главный путь развития сельского хозяйства этого
времени — экстенсивный: в хозяйственный оборот
земледельцы включают все большее количество новых
территорий. Быстрыми темпами идет народная колони¬
зация окраин. По мере ослабления натиска крымцев
русские и украинские крестьяне тянутся к югу. К сере¬
дине века они доходят до Белгородской засечной чер¬
ты. Потом переходят ее, и их поселения появляются по
рекам Хопру, Медведице и в других местах.
С конца 50-х — 60-х годов переселенцы во многом
числе идут в Поволжье, Башкирию, Сибирь. С их прихо¬
дом земледелием начинают заниматься в тех местах,
где его раньше не было, например в Сибири. Здесь воз¬
никло несколько очагов земледелия: Верхотурско-То-
больский, Томско-Кузнецкий, Енисейско-Краснояр¬
ский, Илимско-Ангарский, Нерчинский. К концу века в
Сибири возделывалось до 100 тысяч десятин пашни, с
которых собирали до 4 миллионов пудов зерна.
В Европейской России господствующей системой
земледелия было трехполье. Но в лесных районах За¬
московного края, Поморья, да и в северных районах
южной окраины применялись подсека, перелог, двух-
полье, пестрополье. В Сибири на смену перелогу во
второй половине века постепенно пришло трехполье.
Больше всего сеяли рожь и овес. Далее шли ячмень
и пшеница, яровая рожь (ярица) и просо, гречиха и пол¬
ба, горох и конопля. То же в Сибири. На юге пшеницы
сеяли больше, чем на севере. В огородах разводили
репу и огурцы, капусту и морковь, редьку и свеклу, лук
и чеснок, даже арбузы и тыкву. В садах — вишню, крас¬
ную смородину, крыжовник (крыж-берсень), малину,
клубнику, яблони, груши, сливы.
Урожайность была невысокой. Часто повторялись
неурожаи, недороды, голод. Причины лежали в кре¬
постническом характере хозяйства, климатических осо¬
бенностях (вымерзание и вымокание посевов в центре
и на севере страны, засуха и нашествия саранчи на
юге).
Основой развития животноводства являлось кресть¬
янское хозяйство. Из него феодалы получали тяглых
лошадей для работы на своих полях и столовые запасы:
мясо, живую и битую птицу, яйца, масло и прочее. Сре¬
ди крестьян имелись, с одной стороны, многолошад¬
53

ные, многокоровные; с другой — лишенные какого-ли¬
бо скота. Скотоводство особенно развивалось в Помо¬
рье, на Ярославщине, в южных уездах.
Рыбу ловили везде, но особенно в Поморье. В се¬
верных районах, Белом и Баренцевом морях ловили
треску и палтуса, сельдь и семгу; промышляли тюле¬
ней, моржей, китов. На Волге и Яике особую ценность
представляли красная рыба, икра.
В натуральном сельском хозяйстве господствовало
мелкое производство. Отсюда — плохая обеспечен¬
ность крестьянина продовольствием, хронические го¬
лодовки. Но уже тогда рост общественного разделения
труда, хозяйственная специализация отдельных райо¬
нов страны способствовали увеличению товарного об¬
ращения. Избыток хлеба, поступавшего на рынок, дава¬
ли южные и поволжские уезды.
В ряде случаев бояре, дворяне, монастыри расши¬
ряли собственную запашку, занимались наряду с этим
предпринимательской деятельностью и торговлей. К
примеру, боярин Б. И. Морозов, свояк царя Алексея
Михайловича, продавал десятки тысяч четвертей хлеба,
производившегося в его огромных владениях. Не гну¬
шался скупать зерно у других владельцев и с выгодой
перепродавал его, используя благоприятную рыноч¬
ную конъюнктуру. В его нижегородских и арзамасских
вотчинах крестьяне изготовляли поташ, и боярин нажи¬
вал на нем немалые деньги за границей. Доходы шли
также с винокурен, «руден» и железоделательного за¬
вода, мельниц и квасниц. Один из современников-
иностранцев пишет, что Морозов выручал десятки ты¬
сяч рублей в год (сотни тысяч по курсу конца XIX века);
его отличала «такая же жажда к золоту, как обыкновен¬
но жажда пить».
Такую же хозяйственную деятельность разворачи¬
вали в своих вотчинах царь Алексей Михайлович, князья
Я. К. Черкасский, Н. И. Одоевский, Ю. И. Ромодановс¬
кий, тесть царя боярин И. Д. Милославский и другие
крупные феодалы.
ПРОМЫШЛЕННОСТЬ
В отличие от сельского хозяйства с его в основном
экстенсивным путем развития (распространение земле¬
делия на новые территории), промышленное произ¬
водство продвинулось вперед более заметно. Самое
широкое распространение получила домашняя про¬
мышленность: по всей стране крестьяне производили
холсты и сермяжное сукно, веревки и канаты, обувь ва¬
ляную и кожаную, разнообразную одежду и посуду,
вышивки и полотенца, лапти и мочало, деготь и смолу,
сани и рогожи, топленое сало и щетину, многое другое.
Через скупщиков эти изделия, особенно холсты, попа¬
дали на рынок. Постепенно крестьянская промышлен-
54

Крестьяне. Гравюра из Деревянные бани в селе
книги А. Олеария. Спас Костромской
1656 год. области.

ность перерастает домашние рамки, превращается в
мелкое товарное производство. По этому пути идут
мастера по изготовлению ярославских холстов, важских
сукон, решминских рогож, белозерских ложек, Вязем¬
ских саней и т.д.
Среди ремесленников наиболее многочисленную
группу составляли тяглые — ремесленники городских
посадов и черносошных волостей. Они выполняли част¬
ные заказы или работали на рынок. Дворцовые ремес¬
ленники обслуживали нужды царского двора; казенные
и записные работали по заказам казны (строительные
работы, заготовка материалов и др.); частновладель¬
ческие — из крестьян, бобылей и холопов — изготов¬
ляли все необходимое для помещиков и вотчинников.
Ремесло в довольно больших размерах перерастало,
прежде всего у тяглецов, в товарное производство. Но
в разных отраслях это протекало по-разному.
Издавна существовавшая в стране металлообработ¬
ка была основана на добыче болотных руд, дававших
низкосортное железо. В сыродутных горнах мастера
выделывали полуфабрикат — кричное железо. В куз¬
нице его перековывали в более мягкое «опарошное»
железо, которое шло на выделку сошников, гвоздей и
др. Повторная перековка и закалка превращали «опа¬
рошное» железо в уклад — низкосортную сталь.
Центры металлургии издавна сложились в уездах к
югу от Москвы: Серпуховском, Каширском, Тульском,
Дедиловском, Алексинском. По всей стране расходи¬
лись тульское железо и серпуховский уклад; местные
мастера, работавшие на казну, в частности изготовляв¬
шие оружие для царской Оружейной палаты, в то же
время давали много изделий для продажи на рынке.
Другой центр — уезды к северо-западу от Москвы:
Устюжна Железнопольская, Тихвин, Заонежье. Устю-
женские сошники, сковороды, гвозди и другие предме¬
ты домашнего обихода расходились не только в близ¬
лежащих селениях и городах, но и в отдаленных, напри¬
мер в Москве, Смоленске, Ярославле. Среди тихвин¬
ских кузнецов выделились, с одной стороны, богатые
мастера, скупщики; с другой — мелкие, потерявшие
свои кузницы и промышлявшие наемной работой. Мас¬
тера Кижского погоста в Заонежье славились ножами,
которые делали из местного железа; Святозерской и
Куштозерской волостей — топорами; Обжанской во¬
лости — лемехами и сошниками. Заонежские кузнецы
работали на рынок и на заказ. То же можно сказать о
мастерах Нижнего Новгорода, Галича и их окрест¬
ностей.
Квалифицированных кузнецов власти не раз вызы¬
вали в Москву; они же выполняли на месте заказы из
столицы. Когда в 1689 году построили новый Каменный
мост на Москве-реке, из Нижнего вызвали кузнеца
56

Дмитрия Молодого «для дела к мосту резцов желез¬
ных».
Поморские мастера Устюга Великого, Тотьмы, Соли
Вычегодской, помимо сельскохозяйственных и бытовых
изделий, изготовляли все нужное для судостроения и
солеварения. Наконец, крупным центром металлооб¬
работки выступала Москва — еще в начале 40-х годов
здесь насчитывалось более полутора сотен кузниц.
В столице работали лучшие в России мастера по зо¬
лоту и серебру. Центрами серебряного производст¬
ва были Устюг Великий, Нижний Новгород, Великий
Новгород, Тихвин и др. Обработкой меди и других
цветных металлов занимались в Москве, Поморье (из¬
готовление котлов, колоколов, посуды с расписной
эмалью, чеканкой и др.).
Металлообработка в значительной степени превра¬
щается в товарное производство, причем не только на
городских посадах, но и в деревне, черносошной и
частновладельческой.
Кузнечное дело обнаруживает тенденции к укруп¬
нению производства, применению наемного труда.
Особенно это характерно для Тулы, Устюжны, Тихвина,
Устюга Великого. Из тульских кузнецов вышли крупней¬
шие металлозаводчики XVI11 века Демидовы и Баташо¬
вы, Мосоловы и Лугинины. Разбогатевшие кузнецы,
имевшие по нескольку кузниц, эксплуатировали най¬
митов — молотобойцев и др., занимались торговлей
железными и иными товарами.
Аналогичные явления, хотя и в меньшей степени,
отмечаются в деревообработке. По всей стране плот¬
ники работали в основном на заказ — строили дома,
речные и морские суда. Особым мастерством отлича¬
лись плотники из Поморья. Изделия из дерева, мочало,
рогожи, смола, даже дома и мелкие суда продавались
на рынке. Славились среди покупателей решминские
рогожи, калужская деревянная посуда, вятские и ка¬
лужские ложки, вяземские сани, Козьмодемьянские
сундуки.
Во многих уездах северо-запада Европейской Рос¬
сии (Псков, Новгород Великий и др.) специальностью
местного населения стали посев и переработка льна и
конопли. Помимо холстов, делали канаты и прочие су¬
довые снасти, крашенину.
Крупнейшим центром кожевенной промышленнос¬
ти был Ярославль, куда из многих уездов страны посту¬
пало сырье для выделки кожаных изделий. Здесь рабо¬
тало большое число мелких «заводов» — ремесленных
мастерских. Хорошие дубленые кожи выделывали в
Вологде, кожи и сафьяны — в Казани. Обработкой ко¬
жи занимались мастера из Калуги и Нижнего Новгоро¬
да. «Завод» для «кожевного промыслу» в Нижнем, при- Сапоги и башмак. XVII
надлежавший известным московским купцам Семену век.
57

Зипун. XVII век.
Задорину и Василию Шорину, имел «4 избы кожевные,
в длину 26 сажен, на них сушило, изба жилая, против ее
клеть, меж ими сени; 2 анбара дубничных, изба зольная
да поварня». Ярославские мастера-кожевники эксплуа¬
тировали наемный труд; некоторые «заводы» перерас¬
тали в предприятия мануфактурного типа со значитель¬
ным разделением труда (дуботолки, гладильщики, по-
дошевники, строгальники и другие узкие специалисты).
Скорняки, обрабатывавшие дорогие меха (соболя,
бобра, куницы, белки, песца и др.), выполняли, как пра¬
вило, заказы. Те же, кто работал с дешевым сырьем
(овчинники и др.), выходили на рынок. Наибольшее ко¬
личество скорняков трудилось в Москве (центром про¬
мысла была Панкратьевская слобода). Большим коли¬
чеством мехов владела казна (они поступали в виде на¬
лога, ясака, — с нерусских народов, десятинного сбора
с соболиного и других меховых промыслов). Крупные
торговцы — гости, организовывали артели охотников
для добычи зверя, особенно в Сибири. В скорняжном
деле тоже начали применять наемный труд, выделя¬
лись предприниматели.
В немалом числе поступали на рынок изделия из
шерсти: сермяжные сукна и валяная обувь, колпаки и
плащи (епанчи). Производились они и в городе, и в де¬
ревне, распространялись по всей стране. Крупным цен¬
тром валяных изделий выступал Углич.
Сальными свечами славилась Вологда, мылом —
Кострома и Ярославль.
Дворцовые ремесленники проживали почти только
в одной Москве. Оружейное, золотое, серебряное,
полотняное производства переросли из ремесла в ма¬
нуфактуру. На царский двор и казну работали много¬
численные оружейники и бронники, литейщики и коло¬
кольчики, портные и сапожники, хлебники и калачники,
повара и сытники и т.д. Получали жалованье деньгами
и хлебом, время от времени — сукна на кафтаны, а
иногда, на время выполнения работ, и поденный корм,
обычно по 8—10 копеек в день. Иногда давали жало¬
ванье сверх положенного («в приказ»), нечто вроде
премиальных.
Казенные ремесленники подчинялись Пушкарскому
приказу (плотники, кузнецы), Конюшенному (плотники,
каретники и колымажники), Сибирскому (скорняки).
Кузнецов и плотников дополнительно брали с посадов.
Все они тоже получали денежное и хлебное жалованье,
как и дворцовые; их оклады превышали заработок ря¬
дового ремесленника.
Мастер как самостоятельный производитель-ре¬
месленник имел учеников. По «житейской записи» пос¬
ледние рядились на учебу и работу у мастера лет на
пять-восемь. Ученик жил у хозяина, ел и пил у него, по¬
лучал одежду, выполнял всякую работу: не только по
58

Солеварение. Миниатюра
из рукописи «Житие
Зосимы и Савватия».
XVII век. Фрагмент.
Соляной промысел.
Рисунок из альбома
Э. Пальмквиста.
1674 год.
Солеварение.
Миниатюра из рукописи
«Житие Зосимы и Савватия».
XVII век.

Доспех (бахтерец) царя
Михаила Федоровича.
1620 год.
ремеслу, но и по хозяйству. За провинность мастер мог
наказывать — «смирять по делу смотря». Когда ученье
заканчивалось, мастер должен был ученика одеть и
обуть, «как в людях ведется», дать нужные инструмен¬
ты для обзаведения собственной мастерской. Иногда
ученик получал «пожилое»— вознаграждение, пос¬
кольку не один год трудился на хозяина.
По окончании обучения они какой-то срок отраба¬
тывали у мастера, иногда «из найма». Ученики, которые
приобрели необходимый и значительный опыт или
прошли испытание у специалистов, сами становились
мастерами.
Пополнение корпуса ремесленников производи¬
лось и за счет вызова посадских людей из других горо¬
дов в Москву на постоянную или временную работу.
Для нужд казны, дворца из других городов высылали
в столицу оружейников и иконописцев, серебряников,
каменщиков и плотников. В 20-е годы для установле¬
ния на Фроловской (Спасской) башне московского
Кремля часов, сделанных по проекту англичанина Хри¬
стофора Галовея, вызвали из Комарицкого стана Ус¬
тюжского уезда кузнецов из крестьян: Ждана, Шумила
Жданова и Алексея Шумилова Вирачевых.
Позднее, в 60-е — 70-е годы, для строительных ра¬
бот во дворцах Москвы и села Коломенского приказали
прибыть плотникам, живописцам и другим мастерам.
Известно, что иконописцы из Устюга Великого Афана¬
сий Петров, Иван Семенов, Иван Никитин и Петр Ильин
в августе 1667 года получили царское жалованье «в при¬
каз за их многие иконописные и стенные дела по 2 руб¬
ли человеку». После страшной чумы 1654 года, которая
опустошила Москву, Казенный приказ затребовал из
всех городов скорняков, какие ни есть на любом поса¬
де, и лучших портных.
Приказ каменных дел ведал казенными каменщика¬
ми, кирпичниками, подвязчиками (они ставили «под¬
вязи» — леса при возведении зданий). Жили они в осо¬
бых слободах Москвы и городов Замосковья. Среди
них имелись «каменных дел подмастерья» — произво¬
дители, руководители работ, архитекторы; рядовые ка¬
менщики и ярыжные (чернорабочие).
Из подмастерьев, по существу архитекторов XVII
столетия, получили известность Антип Константинов —
строитель Золотой, Казенной и Проходной палат Патри¬
аршего двора в столичном Кремле; О. М. Старцев, воз¬
водивший митрополичьи палаты (в том числе «Крутиц¬
кий теремок») на Крутицком подворье. Кондрат и Ми¬
хаил Мымрины, два брата-подмастерья, получили 13
ноября 1686 года 12 рублей, большие деньги по тому
времени, «в приказ» (сверх обычного жалованья) за
тонкую резную работу по камню; «они в Чудове монас¬
тыре (стоял в Кремле.— В. Б.) у новых каменных трех
60

Ворота и теремок
Крутицкого подворья.
Иглы, ножницы —
инструменты московских
ремесленников.
XVII век. Фотография Строительные работы,
начала XX века. Миниатюра из рукописи
XVII века.

церквей вырезали в церковной стене на камени лето¬
пись тому церковному строению».
Особенно высоко ценился труд обжигальщиков.
Они руководили работой рядовых кирпичников и
ярыжных в казенных кирпичных сараях: хамовнических
и даниловских, в Крутицах и у Калужских ворот.
О прочности и красоте московских каменных зданий
свидетельствуют современники. Один из них, архидиа¬
кон Павел Алеппский, сопровождавший антиохийского
патриарха Макария (побывал в русской столице в
1655—1656 годах), не скрывает своего восхищения:
«Мы дивились на их красоту, украшения, прочность,
архитектуру, изящество».
Особо говорит он о прекрасном качестве строитель¬
ства: «Смочив кирпич водой, погружают его в извест¬
ковый раствор (из извести, просеянного песка и воды.—
В. Б.). Когда сложат обе стороны стены на некоторую
высоту, заполняют [промежуток] битым кирпичом, на
который наливают этот раствор, пока не наполнится; не
проходит часа, как все сплочивается друг с другом и
становится одним куском».
МАНУФАКТУРЫ
Заметный рост русского ремесла в XVII веке, прев¬
ращение значительной его части в мелкое товарное
производство, укрупнение, использование наемного
труда, специализация отдельных районов страны, по¬
явление рынка рабочей силы создали условия для раз¬
вития мануфактурного производства.
Увеличилось число мануфактур — крупных пред¬
приятий, основанных на разделении труда, остающего¬
ся по преимуществу ручным, и применении механиз¬
мов, приводимых в движение водой. Это свидетельст¬
вует о начале перехода к раннекапиталистическому
промышленному производству, сильно еще опутанно¬
му крепостническими отношениями.
В это время расширяли старые мануфактуры, напри¬
мер, Пушечный двор — построили «кузнечную мель¬
ницу», чтоб «железо ковать водою», каменные здания
(вместо старых деревянных). В Москве же появились
две казенные пороховые мельницы. Продолжали рабо¬
тать мастерские Оружейной, Золотой и Серебряной
палат, швейные мануфактуры — Царская и Царицина
мастерские палаты. Появились ткацкая мануфактура —
Хамовный двор в Кадашевской слободе (Замоскворе¬
чье), шелковая — Бархатный двор (довольно быстро
заглохла).
Эти мануфактуры были казенными или дворцовы¬
ми. На них применялся принудительный труд. Связей
с рынком они не имели.
Другая группа мануфактур — купеческие: канатные
дворы в Вологде, Холмогорах (возникли в XVI веке), в
62

Архангельске (в XVII веке). Это были сравнительно
крупные предприятия: только на Вологодском работа¬
ло около 400 наемных рабочих из русских людей. Хол¬
могорский двор давал столько канатов, что ими можно
было оснастить четвертую часть кораблей английского
флота, одного из самых крупных в тогдашнем мире.
Под Москвой появился Духанинский стекольный за¬
вод Е. Койета, выходца из Швеции. Его посуда шла во
дворец и на продажу. Наиболее важные районы ману¬
фактурного производства складываются на Урале, в
Тульско-Каширском, Олонецком краях.
Уже в 20-е годы казна пыталась строить небольшие
заводы по обработке металлов на Урале, в районе
Томска. Но отсутствие дешевой рабочей силы помеша¬
ло этому.
В следующем десятилетии, после открытия медных
руд в районе Соликамска, построили Пыскорский ме¬
деплавильный завод, первый в России. В плавильне ус¬
тановили мехи, которые приводились в движение от
мельничных водяных колес. Завод давал несколько сот
пудов меди в год; квалифицированных рабочих для не¬
го присылали из Москвы и других городов (в том числе
мастеров с московского Денежного двора, чеканивше¬
го монету для казны), подсобных нанимали на месте.
Предприятие существовало до конца 40-х годов: его
закрыли после истощения рудных запасов и пожара.
Правда, мастер-плавильщик Александр Тумашев с сы¬
новьями Иваном и Дмитрием еще лет двенадцать про- Боевой топор
должали здесь добывать медь, сдавали ее в казну, но в с пистолетным стволом в
1660 году «от медного дела отказали, что руд медных РУкоятке*
в том месте не стало». В середине тех же 60-х годов
прекратил работу, и тоже из-за истощения запасов, ме¬
деплавильный завод в Казани.
Первые медеплавильные заводы, построенные каз¬
ной в Онежском крае, получили в эксплуатацию инос¬
транцы. Но вместо выплавки меди, которую наладить
не удалось, они перешли на изготовление железа. Ис¬
пользуя опыт местных мастеров, по наследству зани¬
мавшихся подобным промыслом, хозяева организо¬
вали три вододействующих железоделательных за¬
вода.
Под Тулой три таких же завода построил в 1637 году
А. Д. Виниус, голландский купец. Он замыслил завести в
России мануфактуры капиталистического типа. Мель¬
ничные колеса, действовавшие на воде, приводили в
движение мехи у домны (у «большого плавильного гор¬
на с трубой»), многопудовый «боевой» кузнечный мо¬
лот, сверлильные инструменты. Квалифицированных
мастеров и подмастерьев хозяин выписал из-за рубе¬
жа.
Большие расходы заставили Виниуса принять в ком¬
панию датчанина П. Марселиса и голландца Ф. Акему,
63

Пороховница.
которые вскоре захватили дело в свои руки и отстрани¬
ли основателя завода.
Они укрупнили и реконструировали Тульские заво¬
ды, построили четыре новых в Каширском уезде. На
Тульских делали чугун и железные полуфабрикаты, на
Каширских перерабатывали их в готовые изделия.
В 60-е годы на всех Тульско-Каширских заводах тру¬
дились 56 иноземцев и 63 русских мастера и подмасте¬
рья; все они, за единичным исключением, работали по
найму. Подсобные же черные работы — добычу руды,
заготовку угля, доставку их к . заводам — исполняли
крестьяне Соломенской дворцовой волости, которую
попросту приписали к тульским предприятиям, то есть
поступили старым феодальным способом: принудите¬
льно заставляли крестьян работать на заводы в порядке
исполнения повинности. К каширским заводам тоже
приписали волость с крестьянами.
Таким образом, на этих заводах, а в конце столетия
на металлургических заводах А. Бутенанта в Олонец¬
ком крае использовался вольнонаемный и принудите¬
льный труд. Появление таких заводов —значительный
шаг вперед в истории русской промышленности: и в
плане увеличения производства (на заводах Тулы и Ка¬
ширы выплавляли несколько десятков тысяч пудов чу¬
гуна и железа в год), и широкого разделения труда (из¬
готовление, к примеру, карабина или мушкета прохо¬
дило ряд производственных процессов у мастеров раз¬
личных специальностей), и применения механизмов,
использовавших силу падающей воды.
По примеру заводов Виниуса — Акемы стали заво¬
дить подобные предприятия русские феодалы (бояре
И. Д. Милославский, Б. И. Морозов в Оболенском, Зве¬
нигородском, Нижегородском уездах), применявшие
труд крепостных. Возникали другие заводы, чугунопла¬
вильные и железоделательные, принадлежавшие куп¬
цам, разбогатевшим мастерам (например, Никите Де¬
мидову в Туле и др.). Они использовали наемный труд.
Мануфактурам принадлежала ведущая роль в про¬
изводстве оружия. В изготовлении же сельскохозяйст¬
венных орудий, предметов бытового обихода с ними
успешно конкурировали мелкие крестьянские промыс¬
лы и городские ремесленники. Нужды государства в ук¬
реплении обороноспособности исполнял Пушечный
двор, на котором отливались пищали (орудия для при¬
цельной стрельбы), мортиры (для навесного огня), тю¬
фяки дробовые (для стрельбы картечью), «органы»
(многоствольные орудия небольшого калибра для
стрельбы залпом). Здесь с 20-х годов использовали си¬
лу падающей воды при изготовлении железных поко¬
вок. Там же отливали набатные или вестовые колокола
для крепостей, большие и малые колокола для монас¬
тырей и церквей.
64

Кремневые седельные с барабаном. Работа
пистолеты. Внизу мастера Первуши Исаева,
шестизарядный пистолет
Пищали XVII века.

Зерцало
царя Алексея
Михайловича.
В 30-е годы на Пушечном дворе трудились более
100 человек: мастеров-плавильщиков, пушечных и ко¬
локольных литцов, паникадильных мастеров; вспомога¬
тельных работников — паяльщиков и кузнецов, пильни-
ков и накатчиков, плотников и извозчиков. Среди ра¬
ботников существовало мануфактурное разделение
труда. Мастера имели учеников, иногда до 5-6 человек
каждый. Обучение шло долго, подчас более 20 лет.
Огнестрельное и холодное оружие делали в Мос¬
ковской Оружейной палате — мануфактуре рассеянно¬
го типа в отличие от Пушечного двора — мануфактуре
централизованного типа. Мастера-оружейники работа¬
ли в специальных мастерских при палате и (еще боль¬
ше) на дому, в своих кузницах и оружейных мастерских.
В оружейном деле существовало много специальнос¬
тей: самопальники и мушкетники, ствольники и замоч¬
ники, бронники и сабельники, столяры и резчики, ста¬
ночники и плотники, токари и ольстренники (ольст-
ры — кожаные кобуры для пистолетов), живописцы и
резчики по кости, мастера золотого и серебряного де¬
ла. В начале 80-х годов числилось более 300 мастеров
по оружейному делу. Кроме того, заказы Оружейной
палаты выполняли тульские мастера.
В Золотой и Серебряной палате делали драгоцен¬
ные вещи, главным образом для царского обихода, за¬
тем — для богатых феодалов, светских и духовных.
Многие мастера тоже работали дома.
Денежные дворы относились к типу централизован¬
ных мануфактур. Помимо денежных мастеров, здесь
трудились чеканщики и подметчики, резальщики и тя¬
нульщики, отжигальщики и другие, набираемые из «во¬
льных и ис торговых людей, кто похочет». Чеканили
серебряную монету — из иностранных монет и сереб¬
ряного лома, а в 1654—1663 годах и медные деньги.
На новом Денежном дворе изготовлением медной мо¬
неты было занято до 500 человек.
В текстильной промышленности организатором ма¬
нуфактур тоже выступал государев «дворец» — управ¬
ление царским дворцовым хозяйством. Так, Кадашевс¬
кая дворцовая слобода готовила бельевые ткани на го¬
сударев обиход. Полотно поставляли дворцовая Тверс¬
кая Константиновская слобода в Хамовниках под Моск¬
вой, дворцовые села Брейтово и Черкасово в Ярослав¬
ском уезде. Отдельные сорта тканей изготовляли на
дому. Разделение труда было очень дробное: пряди¬
льщицы, ткачихи; пряхи делились на «основиц», «уто-
шниц», «белениц» и др. Насчитывалось почти десять
разновидностей ткацких станов.
В XVII столетии возникло до шести десятков раз¬
личных мануфактур; не все они оказались жизнеспо¬
собными — до петровского времени дожили едва ли не
меньше половины. Неудивительно применение здесь
66

Изготовление меча. Работа в кузнице.
Кузница.
5*
Кузница. (Миниатюры из
рукописи).

Топор, игла для плетения,
железная ложка —
инструменты московских
ремесленников.
ТОРГОВЛЯ
крепостного труда. Более показательно постепенное
расширение труда вольнонаемного, как на мануфак¬
турах, так и на водном транспорте (Волжский, Сухоно-
Двинский и другие пути), соляных промыслах Тотьмы,
Соли Вычегодской и Соли Камской (в последней к кон¬
цу века насчитывалось более 200 варниц, добывавших
ежегодно до 7 миллионов пудов соли), рыбных и соля¬
ных промыслах Нижней Волги (в конце века в Астрахани
и около нее — несколько десятков тысяч наемных ра¬
бочих только в летнее время).
В наймиты шли посадские люди, черносошные и час¬
тновладельческие крестьяне, холопы, в том числе и бег¬
лые, всякий вольный, гулящий люд. Крестьяне, как пра¬
вило, отходили на временные заработки, возвращались
к своему хозяйству. Среди других немалое число лю¬
дей кормилось только работой по найму; из них уже
тогда начала формироваться категория более или ме¬
нее постоянных наемных работников, своего рода рос¬
сийский предпролетариат.
К XVII веку, таким образом, относится начальный
этап мануфактурного производства, первоначального
накопления, формирования предпролетариата и
предбуржуазии: «капиталистов-купцов». Из крупных
купцов вырастают предприниматели, занимающиеся,
например, солеварением: Г. А. Никитников и Н. А. Све-
тешников, В. Г. Шорин и Я. С. Патокин, О. И. Филатьев и
Д. Г. Панкратьев, братья Шустовы и другие. С XVI ве¬
ка набирали силы Строгановы, с конца XVII—Де¬
мидовы.
XVII век — важнейший этап в развитии рыночных
торговых связей, начало формирования всероссийско¬
го национального рынка. В торговле хлебом в роли важ¬
ных центров выступали на севере Вологда, Вятка, Вели¬
кий Устюг, Кунгурский уезд; южные города — Орел и
Воронеж, Острогожск и Коротояк, Елец и Белгород;
в центре — Нижний Новгород. К концу столетия хлеб¬
ный рынок появился в Сибири. Соляными рынками бы¬
ли та же Вологда, Соль Камская, Нижняя Волга; Нижний
Новгород служил перевалочно-распределительным
пунктом.
В пушной торговле большую роль играли Соль Вы¬
чегодская, лежавшая на дороге из Сибири, Москва, Ар-
хангельск, Свенская ярмарка под Брянском, Астрахань;
в последней трети века — Нижний Новгород и Мака-
рьевская ярмарка, Ирбит (Ирбитская ярмарка) на гра¬
нице с Сибирью.
Лен и пеньку сбывали через Псков и Новгород,
Тихвин и Смоленск; те же товары и холсты — через
Архангельский порт. Кожами, салом, мясом торговали
в больших размерах Казань и Вологда, Ярославль
68

и Кунгур, железными изделиями — Устюжна Железно¬
польская и Тихвин. Ряд городов, прежде всего, конечно,
Москва, имели торговые связи со всеми или многими
областями страны. Немало торговцев, составлявших
особый «купецкий чин», вели свои дела, не занимаясь
ничем иным. Зарождался класс купечества, буржуазии.
Господствующее положение в торговле занимали
посадские люди, прежде всего гости и члены Гостиной
и Суконной сотен. Крупные торговцы выходили из за¬
житочных ремесленников, крестьян. В торговом мире
выдающуюся роль играли гости из ярославцев — Гри-
горий Никитников, Надея Светешников, Михайло Гурь¬
ев, москвичи Василий Шорин и Евстафий Филатьев,
дединовцы братья Василий и Григорий Шустовы
(из села Дединова Коломенского уезда), устюжане
Василий Федотов-Гусельников, Усовы-Грудцыны, Бо¬
сые, Ревякины и другие из разных городов России.
Они торговали разными товарами и во многих ме¬
стах; торговая специализация была развита слабо, капи¬
тал обращался медленно, свободные средства и кредит
отсутствовали, ростовщичество еще не стало профес¬
сиональным занятием; разбросанность торговли требо¬
вала много агентов и посредников. Только к концу века
появляется такая специализация; например, новгород¬
цы Кошкины вывозили в Швецию пеньку, а оттуда
ввозили металлы.
Большие размеры приняла в городах розничная
мелкая торговля (в торговых рядах и шалашах, с лотков,
скамей и вразнос). Посадские торговцы ходили по
уездам с кузовом, наполненным различными товарами
(коробейники); продав их, покупали у крестьян холсты,
сукна, меха и прочее. Из коробейников вырастали
скупщики, которые связывали крестьян с рын¬
ком.
Крупные торговцы, например Босые, вели опера¬
ции на десятки тысяч рублей. На них работали до двух
с половиной десятков приказчиков, в том числе ближ¬
них и дальних родственников; кроме того, многие
лавочные сидельцы, агенты для «бережения» — сопро¬
вождения торговых караванов, обозов из 30—40 возов
и более. Сфера торговой деятельности Босых охваты¬
вала огромные территории: от Архангельска на севере
до Астрахани на юге, от Новгорода на западе до Якут¬
ска на востоке.
Внешнеторговые операции с западными странами
велись через Архангельск, Новгород, Псков, Смоленск,
Путивль, Свенскую ярмарку. Вывозили кожи и зерно,
сало и поташ, пеньку и меха, мясо и икру, полотно
и щетину, смолу и деготь, воск и рогожи и др. Ввозили
сукна и металлы, порох и оружие, жемчуг и драгоцен¬
ные камни, пряности и благовония, вина и лимоны,
краски и химические товары (купорос, квасцы, наша-
69

Потир. Москва. XVII век.
Щит. XVII век.
Евангелие. Москва.
1 600 год.
Чаша. Сольвычегодск.
Вторая половина XVII
Панагиар. Москва.
Середина XVII века.

Тарель. Москва. 1679 год.
Кремневый пистолет.
Середина XVII века.

Лавка сапожника.
Гравюра из книги
А. Олеария.
тырь, мышьяк и др.), шелковые и хлопчатобумажные
ткани, писчую бумагу и кружева и т.д. Таким образом,
экспортировали сырье и полуфабрикаты, импортиро¬
вали изделия западноевропейской мануфактурной
промышленности и колониальные товары.
75 процентов внешнеторгового оборота давал
Архангельск — единственный и к тому же неудобный
порт, связывавший Россию с Западной Европой.
Обычно приходило до 20—30, потом до 40—50, а иног¬
да и до 80 иностранных кораблей. Здесь в первой поло¬
вине XVII века собирали до 40 тысяч, во второй полови¬
не — до 80 тысяч рублей таможенной пошлины. За рус¬
ский рынок боролись купцы Нидерландов, Англии,
Швеции.
В восточной торговле первенствующую роль играла
Астрахань. За нею шли сибирские города Тобольск,
Тюмень и Тара. Казна и частные торговцы вели опера¬
ции со странами Средней Азии и Кавказа, Персией
и империей Великих Моголов в Индии. С конца XVII
века, особенно после заключения Нерчинского догово¬
ра (1689 год), развиваются торговые связи с Китаем.
Конкуренция иностранных купцов вызывала коллек¬
тивные протесты русских торговцев. Они подавали
в 20-е — 40-е годы многие челобитные, жаловались,
что от своих промыслов «отбыли и оттого оскудели
и одолжали великими долги». Требовали ограничить
операции иноземцев, которые, несмотря на запреты
русских властей, вели розничную торговлю, выслать
нарушителей из страны.
Наконец, в 1649 году английским купцам запретили
торговлю внутри страны, потом всех их выслали. Причи¬
ну в указе объяснили просто и бесхитростно: англичане
«государя своего Карлуса короля убили до смерти».
В Англии произошла революция, и ее участники во
главе с Оливером Кромвелем казнили своего монарха,
что в глазах русского двора было проступком явно
предосудительным и непростительным.
В целях накопления денежного капитала власти уси¬
ленно старались развивать внешнюю торговлю. Их
стремление достичь активного внешнеторгового балан¬
са могло привести к успеху при условии поступления на
рынок большой массы товаров, высоко ценившихся
за границей. Отсюда меры властей по введению моно¬
полии во внешней торговле, покровительство отечест¬
венным промышленникам и купцам. В том же направ¬
лении шло и взимание пошлин с иностранцев в инозем¬
ной же монете и протекционистские меры в таможен¬
ном обложении.
По Таможенному уставу 1653 года в стране ликвиди¬
ровали многие мелкие таможенные пошлины, оста¬
вшиеся с времен феодальной раздробленности. Вза¬
мен ввели единую рублевую пошлину — по 10 денег
72

Архангельский торговый Русские монеты XVII
порт. Миниатюра из века.
Сийского Евангелия.

с рубля, то есть 5 процентов с покупной цены товара
(рубль=200 деньгам). С иноземцев брали больше, чем
с русских купцов. А Новоторговый устав 1667 года еще
более усилил протекционистские тенденции в интере¬
сах русского торгово-промышленного сословия.
ФЕОДАЛЫ
Среди всех классов и сословий господствующее
место безусловно принадлежало феодалам. В их инте¬
ресах государственная власть проводила меры по укре¬
плению собственности бояр и дворян на землю и кре¬
стьян, по сплочению прослоек класса феодалов, его
«одворянению». Служилые люди по отечеству офор¬
мились в XVII веке в сложную и четкую иерархию чи¬
нов, обязанных государству службой по военному,
гражданскому, придворному ведомствам в обмен на
право владеть землей и крестьянами. Они дели¬
лись на чины думные (бояре, окольничие, думные
дворяне и думные дьяки), московские (стольники,
стряпчие, дворяне московские и жильцы) и городовые
(дворяне выборные, дворяне и дети боярские дворо¬
вые, дворяне и дети боярские городовые). По заслугам,
по службе и знатности происхождения феодалы пере¬
ходили из одного чина в другой. Не исключался доступ
в служилые люди по отечеству выходцев из тяглых
слоев и, наоборот, уход феодала в тяглецы. Постепенно
эти переходы власти начинают ограничивать, например,
из феодалов в холопы (указ 1642 года, Уложение 1649
года), потом — в феодалы из приборных служилых
людей: стрельцов, пушкарей и прочих «мужиков»;
из крестьян, холопов, посадских людей (указ 1675
года). Дворянство, таким образом, отмежевывалось от
других слоев населения, превращалось в замкнутый
класс — сословие.
Столь же строго и последовательно власти стреми¬
лись сохранить в руках дворян их поместья и вотчины.
Цель этих и других мер — придать классу феодалов
строгое «чиновное» средневековое деление, сохранить
в неприкосновенности уездные (городовые) корпора¬
ции служилых людей. Правительство проводило после¬
довательно продворянскую политику.
Но этот курс в ряде моментов терпел неудачи.
Прежде всего невозможно было «детей боярских испо-
мещивать в одних городах, кто откуда служит»: на
земли совершались сделки купли и продажи, и они
непрерывно переходили из рук в руки. Этой перета¬
совке среди служилых людей способствовали внутрен¬
няя диффузия, борьба между прослойками феодалов,
замена поместного войска полками нового строя —
солдатскими, рейтарскими и др.
Требования дворян и меры властей привели к тому,
что к концу века свели разницу между поместьем и вот-
74

чиной к минимуму. Если в первой его половине в Замо-
сковском крае, историческом центре государства,
поместная форма землевладения сильно преобладала
над вотчинной, то во второй половине они поменялись
местами.
В течение всего столетия правительства, с одной
стороны, раздавали феодалам огромные массивы зе¬
мель; с другой — часть владений, более или менее
значительную, перевели из поместья в вотчину. Причин
для подобных пожалований находилось немало: то
«за осадное сиденье» в Москве во время Смуты и само¬
званцев, то за подавление восстаний «черни», то в связи
с заключением очередного мира или победами над
неприятелем. Получали новые земли, прежде всего
из дворцового фонда и черных волостей, бояре и дру¬
гие столичные служилые люди, рядовые дворяне и ка¬
заки. Шли в раздачу земли Замосковного края, уездов
к югу от Оки и в других местах.
Много досталось родственникам и фаворитам цар¬
ствующих особ: Милославским и Морозовым, Нарыш¬
киным и Лопухиным, Голицыным и Апраксиным, Салты¬
ковым и Стрешневым; они и многие другие получили
во второй половине века десятки тысяч крестьянских
дворов. Их натиск, в частности в южных уездах, вызы¬
вал недовольство живших здесь служилых людей по
прибору, осевших здесь же беглых крестьян и холопов.
Власти до поры до времени сдерживали аппетиты
столичных феодалов-крепостников, чтобы не нарушать
оборонительную систему южного пограничья, которая
держалась на приборных и беглых людях. Но с 70—80-х
годов крепостническое землевладение быстрыми тем¬
пами захватывает здесь господствующие позиции.
Переписные книги 1678 года насчитали по стране
888 тысяч тяглых дворов, из них около 90 процентов на¬
ходилось в крепостной зависимости. Дворцу принадле¬
жало 83 тысячи дворов, или 9,3 процента; церкви —
118 тысяч, 13,3 процента; боярам — 88 тысяч, 10 про¬
центов; более же всего дворянам — 507 тысяч дворов,
или 57 процентов.
В XVII веке замкнутость верхних и низших групп
феодалов постепенно уходит в прошлое. Господствую¬
щий класс заметно «одворянивается». Верхи уездного
дворянства проникают в среду столичных чинов.
Например, провинциальные выборные дворяне стано¬
вятся дворянами московскими, а столичные жильцы и
московские дворяне, даже стряпчие и стольники, нао¬
борот, оседают в уездных городах. Реорганизация
поместного войска, создание полков нового строя
нанесли еще один сильный удар старому «чиновному»
делению, которое во второй половине века все более
становится анахронизмом.
Дворянство, среднее и мелкое, сплоченно отстаи¬
75

вает свои интересы в земельных делах — в борьбе с
«мочными и сильными людьми» из московских вель¬
мож, начальников. Добившись окончательного закре¬
пощения крестьян, оно требует от властей помощи в
сыске беглых. Столь же решительно ратует за «спра¬
ведливый» (для себя, конечно) суд, за прекращение
волокиты и мздоимства московских приказных людей.
Дворянство же сыграло решающую роль в прова¬
ле «боярской попытки» (конец 1681 года) разделить
государство на наместничества во главе с «вечными»
(бессрочными) наместниками из «великородных лю¬
дей». Не в интересах средних и мелких дворян было
возвышение надменных столичных аристократов.
И потому последние потерпели поражение. А недол¬
гое время спустя — новый для них афронт: 12 января
1682 года Боярская дума под нажимом тех же дворян
отменила местничество.
В XVII веке немалое число худородных дворян
проникли в столичные сферы — по родству с царем,
фавору, заслугам на бюрократическом поприще. Как
тогда стали говорить люди незнатные, но удачливые,
«всяк велик и мал живет государевым жалованьем».
Дворяне входили в среду думских чинов и приказных
судей, военных и посольских руководителей. Иные из
них стали богатейшими людьми. Б. И. Морозов, имев¬
ший в начале карьеры, в 20-е годы, всего 151 крестьянс¬
кий двор, к началу 60-х стал владельцем 9,1 тысячи
дворов. Многие тысячи дворов получили в конце сто¬
летия Нарышкины.
Бурный и неспокойный XVII век во многом потес¬
нил старую аристократию. Один из ее представителей,
князь И. М. Воротынский, с тоской вспоминал (дело
было при первом царе из Романовых):
«Бывали на нас опалы от прежних государей, но
правительства с нас не снимали; во всем государстве
справа всякая была на нас, а худыми людьми нас не
бесчестили».
При том же Михаиле Федоровиче и сыне его Алек¬
сее около царского трона не было уже представителей
многих старинных и знатных фамилий: князей Курбс¬
ких и Холмских, Микулинских и Пенковых, а из некня¬
жеских родов — Тучковых, Челядниных, Годуновых,
Сабуровых и прочих. Вскоре сошли со сцены Мстислав¬
ские и Шуйские. А в XVI столетии они блистали на
военном поприще, в государственном управлении,
имели политический вес и навыки. Им на смену пришли
худородные: помимо названных выше, Боборыкины и
Языковы, Толстые и Хитрые, Чаадаевы и Чириковы, из
князей — Долгорукие и Мосальские, Прозоровские и
Урусовы. Они пробились вверх по чиновной лестнице,
вплоть до Боярской думы; иные входили даже в ближ¬
нюю, или тайную, думу при «превысочайшей особе».

Трапеза. Миниатюры из Русские феодалы. Из
рукописи «Житие книги А. Олеария.
Антония Сийского». 1648
год.

Уже тогда становятся влиятельными в государстве лица,
которых в XVIII веке назовут фаворитами, людьми
«в случае».
Большие земельные владения с крестьянами при¬
надлежали духовным феодалам: патриарху Московс¬
кому и всея Руси и митрополитам (назначались в наибо¬
лее крупных городах), архиепископам, черному духо¬
венству (монашеству). Большинство их было по проис¬
хождению боярами и дворянами. Белое духовенство
(городские и сельские священники, дьяконы) попол¬
нялось из собственной среды, а также из крестьян и
посадских людей. Но тоже жило за счет эксплуатации
трудовых людей — своей паствы.
В XVII веке власти продолжали курс своих пред¬
шественников на ограничение церковного землевладе¬
ния. Уложение 1649 года, например, запретило духо¬
венству приобретать новые земли. «Посадское строе¬
ние» середины столетия лишило его многих белых
слобод и дворов в Москве и других городах, приносив¬
ших немалые доходы. Ограничивались привилегии
церкви в делах суда и управления. Сохранил их только
патриарх. По тому же Уложению суд и управление в
церковных и монастырских владениях передали специ¬
ально созданному учреждению — Монастырскому
приказу во главе с царскими (не патриаршими!) околь¬
ничими и дьяками.
Но церковь не сдавала свои позиции — в 60-е и 70-е
годы она добилась лишения Монастырского приказа
судебных функций, а затем его упразднения.
КРЕСТЬЯНЕ
И ХОЛОПЫ
В отличие от феодалов, особенно дворянства, поло¬
жение крестьян и холопов в XVII столетии существен¬
но ухудшилось. Из частновладельческих получше
жилось крестьянам дворцовым, хуже всех — крестья¬
нам светских феодалов, особенно мелких.
Крестьяне работали в пользу феодалов на барщине
(«изделье»), вносили натуральный и денежный оброки.
Обычный размер «изделья» — от двух до четырех
дней в неделю, в зависимости от размеров барского
хозяйства, состоятельности крепостных (богатые и
«семьянистые» крестьяне работали больше дней в
неделю, «скудные» и «одинокие» — меньше), количе¬
ства у них земли. Крестьяне пахали пашню и косили
сено для господ, обрабатывали их огороды и сады,
вывозили навоз на поля и строили мельницы и плотины,
чистили пруды, делали «езы», «заколы» для ловли ры¬
бы, многое другое. Самой горячей порой были «згон-
ные» (общие) работы во время сева и жатвы, сенокоса
и починки плотин, когда «жили на работе сколько до-
ведетца».
«Столовые запасы» — хлеб и мясо, овощи и фрук¬
ты, сено и дрова, грибы и ягоды — возили на дворы к
78

владельцам те же крестьяне. Плотников и каменщиков,
кирпичников и живописцев, других мастеров дворяне и
бояре брали из своих сел и деревень. Крестьяне рабо¬
тали на первых фабриках и заводах, принадлежавших
феодалам или казне, изготовляли на дому сукна и
холсты и т. д. и т. п.
Все необходимое для повседневной жизни в городе
бояре и дворяне брали в виде оброка с крестьян.
Стольник А. И. Безобразов в 60—70-е годы требовал
из белевских вотчин в год 18 ведер вина, 7 пудов мяса
свиными окороками и молодыми поросятами, 16 бара¬
нов, 16 аршин холста, 15 аршин сукна, 16 кур, 16 «обу¬
вей лаптей», по двое шлей, вожжей, гужей, тяжей и
«ужищ». Везде владельцы получали «короваи» масла и
сало, сыр, творог и сметану; в иных местах — орехи и
ягоды, хрен и грибы. Брали изделия деревенских
мастеров из железа и дерева, кожи и рогожи, рыбу и
мед и т. д.; все это, как говорили тогда, и счесть и
знать не уметь. Исполнялись и разные прихоти: тот же
Б. И. Морозов пожелал однажды «у ково есть у охот¬
ников скворцы, собрать у всех», доставить к нему в
Москву в большой клетке, «чтоб их, до Москвы везучи,
не поморить; и не тесно б им было».
Владельцы сочетали все три вида эксплуатации
крестьян. Но постепенно, особенно во второй половине
века, в Замосковном крае увеличивается доля оброка,
особенно денежного, а в южных уездах и под Моск¬
вой — барщинных работ.
Крепостные, помимо работ и платежей в пользу
феодалов, несли повинности в пользу казны. В целом
их обложение, повинности были тяжелее, чем у двор¬
цовых и черносошных. Положение зависимых от
феодалов крестьян усугублялось и тем, что владельцы
распоряжались не только их трудом. Суд и расправа
бояр и их приказчиков сопровождались неприкрыты¬
ми насилиями, издевательствами, унижением челове¬
ческого достоинства. Дело доходило, и довольно час¬
то, до батогов и кнута, пытки огнем и дыбой, заковыва¬
ния в кандалы и заключения в тюрьму. Жалобы
крестьян на помещиков силы не имели. За их убийство
владелец не отвечал. Дворяне вмешивались в семей¬
ные разделы крестьян, заключение браков.
После 1649 года широкие размеры принял сыск бег¬
лых крестьян. Тысячи их хватали и возвращали владель¬
цам. В крепостную зависимость включали незакрепо-
щенные группы сельского населения: так называемых
«вольных» или «гулящих людей», детей и родственни¬
ков крестьян, не попавших в писцовые книги, отпущен¬
ных на волю кабальных холопов, освободившихся из
плена сельских жителей; покинувших тягло или
службу и осевших в деревне посадских и приборных
людей и др. Немало среди них было беглых крестьян и
79

холопов. Вольные и гулящие обычно приходили к поме¬
щику «душею да телом», о таких говорили: «гол, как со¬
кол». Они брали ссуду у феодала и, согласно «ссудной
записи» или «порядной», обязывались жить «вечно»,
«безвыходно», «никуда вон не выйти и впредь жить не¬
подвижно», «жить во крестьянстве вечно», платить по¬
дати и оброки.
Многие крестьяне не могли, ввиду крайней нужды,
нести повинности, и на помощь феодалам и властям
приходил «смертный» правеж с нещадными наказани¬
ями, продажей за бесценок «животишек» (имущест¬
ва) и «последних кляченок». После этого что делать?
Ложись да помирай! Или остается «по миру ходить с
кольем». Даже приказчики, выбивавшие с крестьян
подати и сборы, видели, что с них взять нечего. Один
из них жаловался своему владельцу (1674 год):
«И всегды, государь, мне от них быть биту, потому
что они скудны и бедны. Станешь править, а им взять
негде, а хлеб не родился, а денег взять не на чем».
Владельцы и приказчики давали крестьянам,
дошедшим до нищеты, особенно в весеннее время,
ссуды хлебом «на семена и на емена». Приказчик
стольника Безобразова объясняет цель подобных ссуд:
«Хлеб даем потому: чтобы ваша работа всякая не
стала. А не дать хлеба — и работать будет некому».
Чтобы прожить, крестьяне шли в отход, в «батра¬
ки», на заработки. Нанимались на работу артелями.
Обедневшие крестьяне переходили в категорию бобы¬
лей. Особенно много появилось их в годы Смуты:
крестьяне, не в силах нести тягло, просили владельцев
разрешить «на время пожить в бобылях». Одни бобы¬
ли пахали свою землю, работали на боярской пашне,
но не вносили подати и платежи. Другие не могли и
этого делать, не имели даже двора, «кормились меж
крестьян работою», как «захребетники», «соседи и
подсоседники» у других крестьян. Постепенно, по
мере улучшения положения бобылей, их снова застав¬
ляли нести тягло в половинном или меньшем разме¬
ре, а в конце концов и в полном объеме. По указу о
подворной подати (1679 год) их приравняли к кресть¬
янам. Но и после этого бобыли, как социальная катего¬
рия сельского населения, продолжали существовать.
На севере Европейской России существовала кате¬
гория половников, обычно из черносошных крестьян.
За подмогу, ссуду они трудились в хозяйствах монасты¬
рей и зажиточных крестьян, отдавая им половину, две
пятых, треть урожая.
Феодалы, особенно крупные, имели много холо¬
пов, иногда по нескольку сот человек (например, у
бояр Н. И. Романова, Б. И. Морозова было по 300—400
человек). Это — приказчики и слуги для посылок,
конюхи и портные, сторожа и сапожники, сокольники и
80

«певчие ребята». Самостоятельного хозяйства они не
вели, их полностью содержал владелец. Некоторые
дворяне начали переводить своих холопов на землю,
наделяли инвентарем, а те платили им оброк, исполня¬
ли барщинные работы, но в отличие от крестьян не нес¬
ли государственного тягла. Однако податная реформа
1678—1681 годов уравняла тех и других. К концу века,
по существу, произошло слияние холопства с крестьян¬
ством.
Средний уровень благосостояния русского крепо¬
стного крестьянства в XVII веке снизился. Сократилась,
например, крестьянская запашка: в Замосковном крае
на 20—25 процентов. Одни крестьяне имели полдеся¬
тины, около десятины земли, у других и того не было.
А у зажиточных случалось по нескольку десятков деся¬
тин. У стольника Безобразова в кашинском владении
были, с одной стороны, крестьяне безлошадные, не
имевшие даже куренка; с другой — староста Ф. Опа¬
рин с братьями, владевший девятью лошадьми, двумя
жеребятами, 12 коровами и другой скотиной. За осо¬
бый оброк этот богатый крестьянин снимал у барина
три пустоши и сенокос.
Зажиточные крестьяне довольно часто арендова¬
ли землю. А в качестве старост, приказчиков добива¬
лись привилегированного положения, прижимали
односельчан, «подмеривали под себя» лучшие земли,
перекладывали на бедняков тяжелые повинности. Они
же брали на откуп господские винокурни, мельницы и
др. Выходили в торговцы и промышленники, подчас
весьма крупные. Из крепостных Б. И. Морозова вышли,
например, ставшие подрядчиками-судовладельцами, а
затем крупными солеторговцами и рыбопромышлен¬
никами Антроповы. А Глотовы, крестьяне князя
Ю. Я. Сулешева из села Карачарова Муромского уезда,
стали богатейшими купцами первой половины столетия.
Лучше жилось государственным, или черносош¬
ным, крестьянам. Над ними не тяготел дамоклов меч
непосредственного подчинения частному владельцу.
Но они зависели от феодального государства: в его
пользу вносили налоги, несли разные повинности.
Поскольку крепостническое землевладение охватило
весь основной массив земель в центре и на юге Евро¬
пейской России, черные земли остались только на севе¬
ре с его малоплодородными угодьями.
Крестьяне в поисках денег на уплату податей,
покупку промышленных изделий продавали хлеб.
Их хозяйство тем самым устанавливало связи с рын¬
ком. Особенно это характерно для богатых сельских
жителей. Например, в Поморье (север Европейской
России) многие черносошные (незакрепощенные,
государственные) крестьяне из русских, коми и др.
продавали хлеб и другие продукты в городах, на тор¬
Горшок. Глиняный сосуд
для отделения сливок и
заквашивания молока.
Мутовка для сбивания
масла.
81

жищах, вели торговлю с Сибирью и заграницей. Эти
сельские богатеи арендовали землю, эксплуатировали
половников — обедневших, разорившихся односель¬
чан, использовали труд наемных работников.
В уездах Нечерноземного Центра многие крестья¬
не, по отзывам иностранных купцов, промышляли
выращиванием и продажей льна. Другие наживались
на изделиях промыслов. Некоторые села становились,
по существу, торгово-ремесленными центрами, горо¬
дами. Л богатые крестьяне выходили в купцы,
промышленники. Таковы, например, Федотовы-Гусель-
никовы — черносошные крестьяне Устюжского уезда;
Осколковы и Шангины из Коми-края. Все они разбога¬
тели на торговых операциях с Сибирью. И таких было
немало. Феодалы и казна получали с них большие
доходы.
ПОСАДСКИЕ ЛЮДИ
Процесс восстановления, возрождения затронул
после Смуты и ремесло, промышленность, торговлю
в городах. Здесь тоже начались сдвиги, не очень круп¬
ные и решительные по масштабам, но весьма все же за¬
метные.
К середине столетия в стране числилось более двух
с половиной сотен городов, а дворов в них, по непол¬
ным, правда, данным,— более 40 тысяч. Из них в Мос¬
кве 27 тысяч дворов. Принадлежали они ремеслен¬
никам и торговцам (8,5 тысячи дворов), стрельцам
(10 тысяч), боярам и дворянам, церковникам и гостям
(богатым купцам).
Крупные города располагались на важных торговых
путях по Волге (Ярославль, Кострома, Нижний Нов¬
город, Казань, Астрахань), Двине и Сухоне (Архан¬
гельск, Холмогоры, Соль Вычегодская, Устюг Великий,
Вологда, Тотьма), к югу от Москвы (Тула, Калуга), на
северо-западе (Новгород Великий, Псков), северо-во¬
стоке (Соль Камская). В них насчитывалось более 500
дворов в каждом.
Многие средние и мелкие города были, по суще¬
ству, крепостями (в южных, поволжских уездах), но и
в них постепенно появились посады — предместья,
населенные торгово-ремесленным людом.
Население городов в первой половине столетия вы¬
росло более чем в полтора раза. Несмотря на скром¬
ную долю торговцев и ремесленников в общем количе¬
стве жителей России, они играли весьма существенную
роль в ее хозяйственной жизни. Среди посадских
людей мы видим русских и украинцев, белорусов и та¬
тар, мордву и чувашей и т.д.
Ведущий центр ремесленного, промышленного
производства, торговых операций — Москва. Здесь в
40-е годы работали мастера металлообработки (в 128
82

Русский боярин. Из Волжские рыбаки,
книги А. Олеария. Гравюра XVIII века.

кузницах), мехового дела (примерно 100 мастеров),
изготовления различной еды (около 600 человек), кож
и кожаных изделий, одежды и головных уборов, много¬
го другого — всего, что нужно большому многолюдно¬
му городу. Центрами металлообработки, помимо Мос¬
квы, были Тула, Ярославль, Тихвин, Устюжна Железно¬
польская, Устюг Великий, Холмогоры, Соль Вычегод¬
ская; кожевенного дела — Ярославль, Кострома, Во¬
логда, Нижний Новгород, Казань.
В меньшей, но достаточно заметной степени ремес¬
ло развивалось и в других городах России. Значитель¬
ная часть ремесленников работала на государство,
казну. Часть ремесленников обслуживала нужды
дворца (дворцовые) и живших в Москве и других горо¬
дах феодалов (вотчинные ремесленники). Остальные
входили в посадские общины городов, несли (тянули,
как тогда говорили) различные повинности и платили
налоги, совокупность которых называлась тяглом. Ре¬
месленники из посадских тяглецов от работы по заказу
потребителя зачастую переходили к работе на рынок,
и ремесло, таким образом, перерастало в товарное
производство. Появилась и простая капиталистическая
кооперация, применялся наемный труд. В наемники
к разбогатевшим кузнецам, котельникам, хлебникам
и другим шли бедные посадские люди, крестьяне.
То же происходило на транспорте, речном и гужевом.
Развитие ремесленного призводства, его профес¬
сиональной, территориальной специализации вносит
большое оживление в хозяйственную жизнь городов,
торговые связи между ними и их округами. Именно
к XVII веку относится начало концентрации местных
рынков, складывания на их основе всероссийского
рынка. «Так как,— писал В.И. Ленин,— руководителями
и хозяевами этого процесса были капиталисты-купцы,
то создание этих национальных связей было не чем
иным, как созданием связей буржуазных».
Гости и другие богатые купцы появлялись со своими
товарами во всех концах страны и за ее рубежами. В го¬
ды Смуты и после нее они не раз ссужали власти день¬
гами. Правительство созывало совещания с участием
купцов для решения насущных хозяйственных, финан¬
совых проблем. Они же становились депутатами зем¬
ских соборов. Им поручали сбор налогов и пош¬
лин — таможенных, кабацких, соляной и прочих.
Царь Михаил освободил гостей и торговых людей
Гостиной и Суконной сотен, числом более 325 человек,
от посадского тягла, постоя, уплаты мыта и мостовщины
(проездных пошлин). А судить их с семьями могли в это
время только царь и его казначей, а не приказы и вое¬
воды. По поручению властей купцы торговали указ¬
ными казенными товарами, то есть реализовывали
Шапки, монополию государства в этой области, возглавляли
84

казенные предприятия, таможни, кабаки. Имели пра¬
во торговать с зарубежными странами. Наконец, что
очень характерно для феодального строя, могли вла¬
деть вотчинами. Купцы стремились приблизиться к дво¬
рянству, вступить в его ряды.
Те же богатеи из купцов, ремесленников, промыш¬
ленников заправляли всем в посадских общинах. Пере¬
кладывали главную тяжесть сборов и повинностей на
посадскую бедноту — мелких ремесленников и тор¬
говцев. Имущественное неравенство приводило к соци¬
альному; рознь между «лучшими» и «меньшими» поса¬
дскими людьми не раз давала о себе знать в повседнев¬
ной жизни городов, особенно во время городских вос¬
станий и крестьянских войн «бунташного» века.
Активизация торгово-ремесленной, промышленной
жизни городов не могла не отразиться на посадских
жителях. Их представители, прежде всего из числа по¬
садской верхушки, выполняли важные поручения пра¬
вительства, заседали в земских соборах. Все посадские
люди отстаивали в челобитных, в ходе судебных разби¬
рательств, городских восстаний свои общесословные
права и в первую очередь — на занятие ремеслами
и торговлей.
В городах издавна проживали на дворах и в слобо¬
дах, принадлежавших боярам, патриарху и прочим
иерархам, монастырям, их крестьяне, холопы, ремес¬
ленники и прочие. Занимались они, помимо обслужи¬
вания владельцев, и торговлей, ремеслами. Причем,
в отличие от посадских тяглецов, подати не платили
и повинности в пользу государства не несли. Это осво¬
бождало принадлежавших боярам и монастырям лю¬
дей, в данном случае — ремесленников и торговцев,
от тягла, «обеляло» их, по тогдашней терминологии.
Многие посадские тяглецы из черных слобод и со¬
тен, чтобы «избыть тягло», а оно при царе Михаиле
стало для них бедствием, «закладывались» к крупным
феодалам — владельцам «беломестных» слобод
и дворов, становились феодально-зависимыми от них
людьми, работали на них: занимались ремеслом и тор¬
говлей как раньше, но тягла уже не несли. Феодалы
таким путем увеличивали доходы. Казна не страдала,
страдали оставшиеся в общине посадские люди: они
должны были, по принципу круговой поруки, вносить
прежнюю сумму податей, теперь и за «закладчиков».
Так что возрастали объем тягла, давившего на них,
и конкуренция в ремесленных и торговых занятиях со
стороны «беломестцев».
Посадские люди на земских соборах, в челобитных
требовали вернуть закладчиков, всех людей, занимаю¬
щихся ремеслом и торговлей, в посадские общины,
к посадскому тяглу. Но власти, защищая интересы фео¬
далов, не внимали подобным просьбам, тянули время,
Гончарные штампы.
85

великая улица
Усадьба приказного в
Зарядье. XVII век.
ВЛАСТЬ
И ЗАКОН
ограничивались полумерами. Например, заставляли
беломестцев перенести свои дворы с посадской земли
в «белые» слободы и дворы. Организовали одно время
Сыскной приказ во главе с боярином князем Ю.Я. Су-
лешевым. Но ничего не получилось из сыска закладчи¬
ков у бояр и иерархов.
В 30-е годы после смерти энергичного и сурового
патриарха Филарета, отца царя Михаила, московские
посадские люди усилили нажим на правительство. Как
и дворяне, они подавали челобитные о своих нуждах
и требовали возврата закладчиков, открыто выступали
против церковников, захватывавших земли у посад¬
ского мира. Боярская дума снова создала Сыскной при¬
каз, во главе его поставили князя Б.А. Репнина, челове¬
ка энергичного, жестокого. Но закладчиков в посад не
вернули, хотя в начале 40-х годов посадскую верхушку
поддержали в этом дворяне.
Накапливавшееся недовольство посада прорвалось
в конце концов и привело к решению проблемы
«беломестцев». Это произошло в ходе посадской ре¬
формы 1649—1652 годов. А тридцать лет спустя, при
проведении налоговой реформы 1678—1681 годов,
посадские люди добились некоторого снижения нало¬
говых ставок. Все эти уступки посадскому миру отра¬
зили ту более активную роль, которую торгово-ремес¬
ленное население стало играть в XVII веке в экономи¬
ческой и политической жизни страны. Они же способ¬
ствовали известному успокоению в их среде к концу
столетия.
XVII столетие внесло немало изменений в хозяйст¬
венную жизнь страны, ее сословно-классовое деление,
подготовило новый и бурный подъем во всех областях
жизни в эпоху петровских преобразований.
Внутриполитическое развитие России, отмеченное
заметным усилением позиций феодалов, ужесточени¬
ем крепостнического режима, давившего на социаль¬
ные низы, имеет свои вехи, «верстовые столбы». Это
прежде всего мощные народные движения «бунташно-
го» века: первая Крестьянская война начала столетия,
городские восстания середины века в Москве и других
центрах, вторая Крестьянская война во второй полови¬
не 60-х — начале 70-х годов, московские восстания
конца столетия. Эти движения оказали существенное
влияние на расстановку политических сил в правящих
верхах и проведение ими мер для укрепления дикта¬
туры господствующего класса.
Центральные задачи внутренней политики самодер¬
жавия — распределение земли между членами обще¬
ства, усиление закрепощения крестьян, подавление их
протеста. Все правительства решали их в пользу феода-
86

Подполье дома в Зарядье.
Въезд в Вологду
голландского купца Ван-
Кленка в 1676 году.
Рубленый мост.
Архангельская область.
Нижний Новогород. Из
книги А. Олеария.

НАЧАЛО
НОВОЙ ДИНАСТИИ
лов — своей главной социальной опоры. В соответствии
с этим меры правящих кругов в области верховного,
центрального и местного управления, законода¬
тельства и судебной практики, финансов и строитель¬
ства вооруженных сил носили продворянский характер.
Преодолевая сопротивление эксплуатируемых,
власть имущие бояре и дворяне, церковники и верхуш¬
ка посадского мира, несмотря на имевшиеся между
ними разногласия, проводили курс на увеличение при¬
вилегий и упрочение собственного положения; иногда
лавировали, делали уступки недовольным, но гораздо
чаще беспощадно карали, запугивали, надеясь на бес¬
прекословное повиновение законам и повелениям гос¬
под. Диктатура феодалов усилилась, ужесточилась:
сословно-представительная монархия начала пере¬
растать в абсолютную, власть самодержца становилась
неограниченной. Соответствующим образом снизилась
роль учреждений и лиц из князей и бояр, иерархов
и «третьего чина», вершивших дела вместе с монаршей
особой. Возросли роль бюрократов, полностью послу¬
шных царской воле, и политический вес дворянства.
Во всей внутриполитической жизни России XVII ве¬
ка нарастают явления, которые дают основание счи¬
тать последнюю его четверть эпохой предреформен-
ной, временем подготовки и в какой-то степени начала
петровских преобразований. Нет никаких оснований
считать время Петра Великого, как это делали и делают
многие историки и публицисты дооктябрьского пери¬
ода и их приверженцы в современной буржуазной нау¬
ке на Западе, своего рода революцией на троне, поло¬
жившей начало качественно новому периоду в истории
России — петровской Руси. На самом деле эпоха ре¬
форм Петра — прямое продолжение и развитие того,
что замышлялось и проводилось в жизнь, пусть еще
робко и непоследовательно, при его деде, отце
и брате.
...В студеную пору начала 1613 года Москва, недав¬
но освобожденная от интервентов, была взбудоражена
многолюдьем и слухами: отовсюду сюда съезжались
бояре и дворяне, иерархи и посадские люди,
даже сельские обыватели из черносошных крестьян.
Они откликнулись на грамоты князей Д. М. Пожарского
и Д. Т. Трубецкого — руководителей ополченцев,
очистивших столицу России и теперь созывавших в нее
представителей служилых верхов, «освященного чина»
и выборных «всей земли» для земского совета и избра¬
ния царя, для устроения государства, разоренного
после многих лет Смуты, «литовского разорения».
Чтобы начать дело с чистой совестью и праведны¬
ми помыслами, Земский собор объявил трехдневный
88

пост. Потом, считая, что очистились от грехов, за кото¬
рые господь так сильно покарал Русскую землю,
приступили к избранию царя. Перво-наперво пореши¬
ли:
«Ни польского королевича, ни шведского, ни иных
немецих вер и ни из каких неправославных государств
на Московское государство не выбирать и Маринкина
(Марины Мнишек.— В. Б.) сына не хотеть».
Но единой кандидатуры не оказалось. Назывались
имена из великородных фамилий — Голицыных,
Мстиславских, Воротынских, Трубецких, Романовых.
Наконец выборные из дворян, казаков и богатых купцов
своими «писаниями» — письменными мнениями скло¬
нили депутатов Земского собора к кандидатуре 16-лет-
него Михаила Романова, не отличавшегося никакими
талантами. Но он был сыном боярина Федора Рома¬
нова, человека энергичного и неуемно честолюбивого,
к тому же двоюродного брата царя Федора Ивановича
по матери, «тушинского патриарха» (Лжедмитрий 11
назначил его главой церкви), угодного многим дворя¬
нам и казакам, служившим в свое время «тушинскому
вору» — Лжедмитрию II. Тем самым Михаил, избран¬
ный царем, приходился двоюродным племянником
последнему царю из династии Калиты, что дало Михаи¬
лу Федоровичу основание называть Ивана Грозного
своим дедом. Эту родственную связь отметил один
из современников: Михаила Романова избрали «его
ради соуза царских искр».
Другие современники передавали слух: царь-де
Федор Иванович, отходя сего света, завещал престол,
правда, только устно, Федору Никитичу Романову.
Последнего в народе знали как доброго и ласкового
боярина, человека любознательного и щеголеватого.
Михаила Романова считали подходящим в цари и
знатные бояре. Федор Иванович Шереметев писал о
том одному из князей Голицыных: «Миша Романов
молод, разумом еще не дошел и нам будет поваден».
Бояре полагали, что новый государь, даже когда вой¬
дет в возраст, будет добрым и кротким, поскольку,
как и царь Федор, отличается умственной и физиче¬
ской слабостью. «Хотели,— по словам В. О. Ключев¬
ского,— выбрать не способнейшего, а удобнейшего».
Хотя Романов стал царем по воле Земского собо¬
ра — органа сословного представительства, его, как и
предшественников, быстро начали рассматривать как
«богоизбранного» государя, получившего власть от
«прародителей своих» — представителей династии
Рюриковичей. Избрание первого Романова стали выда¬
вать за проявление божественной воли. Так прямо гово¬
рили специально изготовленная при дворе «Грамота
утвержденная об избрании на российский престол ца¬
рем и самодержцем Михаила Федоровича Романова»
Печать царя Михаила
Федоровича.
Большая
государственная печать
царя Алексея
Михайловича.
89

и «Новый летописец» — памятник официального лето¬
писания той поры. Во всем этом традиционная фео¬
дально-монархическая идеология XVII века полностью
продолжала традиции предшествующих столетий.
Те же мысли продолжают развивать в официальных
актах и летописных сводах, публицистических и истори¬
ческих сочинениях в течение всего столетия. В «Исто¬
рии о царях и великих князьях земли Русской»
(60-е годы) дьяк Федор Грибоедов, предок поэта —
современника Пушкина, пишет о преемственной связи
Романовых с Рюриковичами, о царе Грозном — «пра¬
деде» Алексея Михайловича. Тем самым Романовы в
его изложении — представители непрерывной динас¬
тической линии, идущей от Владимира I Святослави¬
ча, великого князя киевского, «сродника Августа,
кесаря римского». Сам царь Алексей, сын Михаила
Федоровича, был убежден в божественной природе
своей власти: «Бог благословил и предал нам, госу¬
дарю,— писал он боярину князю Г. Г. Ромодановско¬
му,— правити и разсуждати люди своя на востоке
и на западе, и на юге, и на севере вправду. И мы божия
дела и наши, государевы, на всех странах полагаем,
смотря по человеку».
В тех редких случаях, когда царь являлся народу,
он поражал тех, кто это видел, своим великолепием —
богатыми одеждами и каретами, разодетой свитой и
многочисленной охраной. Иностранных дипломатов,
которых царь принимал в Грановитой палате Кремля,
удивляли торжественный и таинственный московский
церемониал, великолепие и богатство помещения с
его роскошным убранством, важность и строгость
обычаев; больше же всего — личность царя, неподвиж¬
ного и недосягаемого, аки бог в горних пределах, его
пышный нескончаемый титул, который полагалось про¬
износить полностью, без малейшего пропуска, чтобы
(не дай бог!) не допустить умаления чести государе¬
вой и тем самым государственной, российской.
Согласно закону преступление против личности
государя, «государевой чести», словом или делом —
это преступление против государства. И то и другое
принадлежало к категории «государева слова и де¬
ла» — наиболее тяжкого вида преступления, которое
каралось самым беспощадным образом. Если кто-либо
по забывчивости или небрежности появлялся на цар¬
ском дворе с пищалью или луком, его наказывали
батогами и на неделю сажали в тюрьму. Если же обна¬
жал это оружие в присутствии царя-батюшки, виновно¬
му отсекали руку. Наконец, за убийство или ранение
человека в присутствии высочайшей особы ослушника
лишали жизни. За «поносные слова» в адрес государя,
«бунтовские замыслы» и прочее следовали столь же
устрашающие, жестокие кары.
90

Заседание Земского
собора 1613 года.
Миниатюра из рукописи
«Избрание на царство
Михаила Федоровича
Романова». 1673 год.
Возок русской царицы.
Рисунок Э. Пальмквиста.

БОЯРСКАЯ ДУМА
Считалось, что царь правит страной вместе с Бояр¬
ской думой. В нее входили представители четырех
думных чинов: бояре, окольничие, думные дворяне
и думные дьяки. В первый чин, самый важный и прес¬
тижный, назначались царями лица из представителей
более двух десятков наиболее знатных фамилий —
Рюриковичей и Гедиминовичей, то есть потомков
правящих домов Древней Руси (Воротынские, Мстис¬
лавские и др.) и Великого княжества Литовского
(Голицыны, Куракины и др.), а также старых москов¬
ских боярских родов (Романовы, Морозовы, Салтыко¬
вы, Шереметевы, Шеины и др.). Княжеские фамилии
давали почти четыре пятых членов Боярской думы.
Среди окольничих насчитывалось до половины князей,
другую половину составляли потомки московских
бояр. Все они были выходцами из почти шестидесяти
наиболее древних и знатных фамилий.
В думных дворянах не было ни одного князя; в ос¬
новном этот чин получали рядовые дворяне, выбившие¬
ся «в люди» благодаря личным заслугам, долгой и
верной службе государю. Иногда, но очень редко, в
среду думного дворянства входили и представители
«третьего сословия», например, знаменитый Кузьма
Минин, нижегородский торговец мясом («говядарь»)
и земский староста, один из организаторов Второго
ополчения и спасителей Отечества в лихую годину
иноземного разорения. Думными дворянами в XVII
столетии стали представители 85 фамилий мелкого
российского дворянства. Они составляли, так сказать,
дворянско-«демократический» элемент Боярской ду¬
мы, обладавший административным опытом и предан¬
ный престолу.
То же, но в еще большей степени, можно сказать
о думных дьяках, выслужившихся из простых приказ¬
ных дьяков, а то и подьячих. Эти дельцы-бюрократы,
несмотря на малочисленность (три-четыре человека
при царе Михаиле, впоследствии — до 13 человек од¬
новременно), играли большую роль в делах управле¬
ния. Некоторые из них дослуживались до чинов думно¬
го дворянина, даже окольничего и боярина. Они обыч¬
но докладывали в Думе различные дела, формулиро¬
вали ее решения.
Представителей наиболее знатных фамилий царь
жаловал сразу в бояре, других — в окольничие и т. д.,
потом переводил из низшего чина в более высокий;
иногда — минуя одну или несколько ступеней. Князя
Д. М. Пожарского, одного из освободителей Москвы
и России, царь Михаил пожаловал из стольников, не¬
думного чина, сразу в бояре, то есть минуя три думных
чина. Но, как и в случае с Мининым, причиной тому бы¬
ли исключительные заслуги Дмитрия Михайловича пе¬
ред страной и династией Романовых. Другие дости-
92

гали служебных высот благодаря долголетней службе.
Дьяки Л. Т. Голосов, И. А. Гавренев, С. И. Заборов-
ский и другие шли вверх по служебной лестнице
медленно, но верно, стали сначала думными дьяками,
потом получили чины думного дворянина (первый из
них), окольничего (второй) и даже боярина (третий).
В XVII веке немалое число людей вошло в состав
Думы благодаря родству с царями по женской линии:
Стрешневы при царе Михаиле, Милославские и На¬
рышкины при его сыне и внуках. Такую же роль играл
фавор при дворе — так возвысились, например, при
царе Алексее Михайловиче А. С. Матвеев и А. Л. Ор-
дин-Нащокин.
Число членов Боярской думы менялось. В конце
70-х годов в ней было 97: 42 боярина, 27 окольничих,
19 думных дворян и 9 думных дьяков. Аристократи¬
ческий характер Думы сохранялся, но все же не оста¬
вался неизменным — в Думу попадало все большее ко¬
личество дворян и дьяков (думные дворяне и думные
дьяки), а в среду бояр — родственники царей «по ки¬
ке» (по жене) и их же фавориты из незнатных
людей. Кроме того, царь мог долгие годы не пускать
в Думу неугодных ему лиц из знати, а то и вовсе зак¬
рыть им туда дорогу. Например, некоторые из князей
Прозоровских после десятков лет службы в воеводах
оставались в стольниках, не получали думного чина;
с тем и сходили со сцены, уходили из жизни.
Пожалования в чин князья ждали по 10—15 лет. В то
же время родственники цариц получали его в считан¬
ные годы. Кирилл Полуектович Нарышкин, из мелкого
дворянского рода, отец второй жены царя Алексея,
быстро стал думным дворянином, через год — околь¬
ничим, еще через год — боярином. Один из его сыно¬
вей, Иван Кириллович, получил боярский чин в
22 года.
Царь заседал с Думой во дворце или, в случае
отъезда в подмосковные села и монастыри, вне столи¬
цы, поскольку думные чины его сопровождали. Обыч¬
но Дума собиралась не в полном составе: кто-то слу¬
жил воеводами в городах и полках, кто-то выезжал в
составе посольства за рубеж. Думское сидение начина¬
лось с восходом (летом) или до восхода (зимой) солнца
и с перерывами продолжалась иногда до позднего
вечера. Обычно по указанию царя обсуждали и реша¬
ли наиболее важные государственные дела: объяв¬
ление войны, заключение мира, сбор чрезвычайных
налогов, принятие нового закона и т. д., спорные
или сложные вопросы по представлению приказов —
министерств XVII столетия, по жалобам отдельных
лиц. Решение Думы становилось законом или его
разъяснением. Но она выступала в роли не только зако¬
нодательного, но и распорядительного, контрольного
93

Охабень.
Русская шуба.
учреждения, причем рассматривала дела и действи¬
тельно очень важные, и не очень значительные, а под¬
час и просто мелкие, вплоть до приказных расходов
на дрова, свечи и чернила.
Председательствовали в Думе царь, а в его отсут¬
ствие кто-либо из знатных бояр по его поручению. Для
первого случая решение Думы начиналось словами:
«Царь указал и бояре приговорили».
«Царь, слушав с бояры, указал».
Во втором случае формула решения была иной:
«По указу великого государя бояре приговорили».
«Бояре приговорили: что государь укажет».
Как правило, приговор Думы в отсутствие царя но¬
сил характер проекта, который утверждался им оконча¬
тельно. Лишь иногда, по личному распоряжению мо¬
нарха, Дума выносила окончательное решение. В це¬
лом же соблюдалось неукоснительное правило: «Са¬
мовольством, без государева ведома никаких дел не
ведати».
Особое значение в думской практике придавалось
делам дипломатическим и военным. В Думе обсуж¬
дались вопросы, связанные с отношениями со страна¬
ми Запада и Востока; она контролировала диплома¬
тическую переписку, создавала временные «ответные»
комиссии из бояр и прочих лиц для переговоров с
иностранными послами, заслушивала отчеты об их хо¬
де. А дьяк, возглавлявший Посольский приказ, испол¬
нял обязанности секретаря Думы по внешним связям.
Постепенно роль Боярской думы уменьшается. На¬
ряду с ней существует при царе так назывемая «ближ¬
няя» или «тайная дума». В нее царь включал не «всех
бояр», а лишь некоторых по своему личному усмотре¬
нию, иногда и не членов «большой» Думы. Они состав¬
ляли узкий круг особо доверенных лиц, подававших
советы верховному правителю. Во второй половине
XVII века царь все чаще их жалует в «комнату»,
то есть вводит в число особо приближенных вельмож.
Боярская дума создавала из своих членов времен¬
ные комиссии для управления текущими делами на
случай выезда царя из столицы. Они слушали отписки
воевод из полков и городов, решали мелкие дела. А
по более существенным посылали запросы «в по¬
ход»— к царю. С 1681 по 1694 год существовала при
Боярской думе из 11 и более членов Расправная палата.
Она в качестве высшей инстанции рассматривала спор¬
ные гражданские дела по запросам из приказов и жало¬
бам тяжущихся сторон.
Несмотря на уменьшение роли Думы в государстве
во второй половине столетия, она по-прежнему
вместе с царем руководила страной в интересах фео¬
далов. Окончательное ее падение относится ко време¬
ни правления Петра I.
94

В еще большей мере изменилась роль земских со¬
боров. Они стали органом представительства дворян
и посадских людей. В начале века в условиях социаль¬
ных потрясений, иностранных вторжений, ослабления
государственной власти их значение сильно возросло.
Когда началось народное движение против иноземных
захватчиков, в городах появились «советы» — руково¬
дящие органы из «разных чинов людей Московского
государства». Города в лице своих местных воевод
и выборных представителей переписывались между
собой, призывали друг друга «быти со всею землею
в любви и в совете и в соединенье и против врагов...,
польских и литовских людей, со всею землею стояти
заодин».
В «Совет всея земли» времен Первого и Второго
ополчения входили представители боярства и дворян¬
ства, священного чина и посадских людей. На изби¬
рательный собор 1613 года пригласили наряду с ни¬
ми представителей дворцовых и черносошных кре¬
стьян.
Соборные депутаты получали от избирателей «пол¬
ные и крепкие достаточные приказы», то есть наказы,
представляли интересы своих сословий, своего «мира»
и могли говорить об их нуждах «вольно и бесстраш¬
но», как об этом пишет призывная грамота Пожарского
и Трубецкого.
И в годы Смуты, и в начале правления царя Михаи¬
ла центральная власть, сильно ослабленная, остро нуж¬
далась в поддержке «всей земли», и земские соборы,
по существу, превратились в орган распорядительной
власти, в котором большую, даже решающую роль иг¬
рали представители дворянства и посадских людей.
В. О. Ключевский в связи с этим полагает, что «Смута
создала условия, которые дали выборному элементу
решительное преобладание над должностным и тем
сообщили земскому собору характер настоящего
представительного собрания». В то время, по его же на¬
блюдению, людьми овладели «новые понятия», дотоле
неведомые: «совет всея земли», «общий земский со¬
вет», «всенародное собрание», «крепкая дума миром».
Собор 1613 года «можно признать первым достовер¬
ным опытом действительного народного представи¬
тельства», писал В. О. Ключевский.
Впрочем, собор свои функции, такие важные и нуж¬
ные для страны, выполнял с соизволения и по указа¬
ниям верховной власти, которая была сильно озабоче¬
на тем, чтобы после страшного разорения побыстрее
«земля устроить». Для этого и собирали в столицу
выборных людей, «которые б умели разсказать обиды
и насильства, и разоренье», наметить меры для обще¬
го устроения дел в государстве, «чтобы во всем поп¬
равить, как лучше».
ЗЕМСКИЕ
СОБОРЫ
95

Земские соборы при Михаиле созывали часто, чуть
ли не ежегодно. Первое время они по-своему выража¬
ли волю «всей земли». Но позднее, когда возвратился
из польского плена патриарх Филарет, отец царя, ког¬
да образовалось постоянное правительство, роль со¬
борных депутатов стала сводиться к возбуждению хо¬
датайств перед верховной властью, которая принимала
соответствующие решения, становившиеся законода¬
тельными нормами.
Созывали соборы прежде всего, когда назревала
опасность новой войны, требовались средства и воин¬
ские люди, когда нужно было залатать бреши в
бюджете, согласовать доходы с расходами. В одних
случаях съезжались выборные с мест; в других, более
спешных,— только члены Освященного собора, Бояр¬
ской думы, служилые люди московского чина (стольни¬
ки, стряпчие и др.), а из городовых (провинциаль¬
ных) — лишь те, кто в то время был в столице; нако¬
нец,— представители гостей, Гостиной и Суконной со¬
тен, тяглецов столичных черных сотен и слобод. Эти
наспех собранные наличные депутаты и составляли
очередное собрание земцев. Таким образом, правиль¬
ная организация земского представительства отсутст¬
вовала, как, впрочем, и законодательные акты на слу¬
чай созыва соборов. Все зависело от воли царя и бояр.
Некоторые русские люди, умевшие наблюдать и ду¬
мать, уже тогда мечтали о совершенствовании этого
выборного представительства. Стряпчий Иван Бутур¬
лин, к примеру, составил в 1634 году любопытный про¬
ект преобразования Земского собора. Он предложил,
чтобы все депутаты были выборными, в том числе и лю¬
ди московского чина. Срок их полномочий он хотел ог¬
раничить годом, не более, или же отдать этот вопрос
на усмотрение избирателей («как городом выберут»).
Сам собор должен был, по его убеждению, функцио¬
нировать постоянно. Бутурлинский проект, отмеченный
довольно высоким уровнем политической мысли, пре¬
дусматривал превращение Земского собора в своего
рода постоянный парламент. Замыслы автора не прош¬
ли, конечно; высшая власть не хотела иметь под рукой
такой беспокойный (постоянный!) орган. Она, наобо¬
рот, шла по пути ограничений функций, роли собора.
Хотя время от времени созывала его, даже вводила
иногда принцип выборности среди московских чинов.
Земский собор с самого начала был обречен на про¬
зябание, на роль послушного орудия в руках самодер¬
жавия. Во-первых, большая часть крестьянства была
отстранена от представительства на соборах. Во-вто¬
рых, созывались они, лишь когда в них нуждалась
верховная власть. Более или менее активное их функ¬
ционирование в первой половине столетия, даже
определенный вес в государственных делах связаны
96

Надвратная
Владимирская церковь
Михаило-
Архангельского
монастыря в Великом
Устюге. 1682 год.
Святые ворота церкви
Воскресения на Дебре.
Кострома. 1652 год.

прежде всего с выполнением насущных задач в инте¬
ресах центральной власти, класса феодалов; другое их
предназначение — выдвижение сословных нужд и тре¬
бований российского дворянства и посадских людей,
которые в конце концов и добились своего на Земском
соборе 1648—1649 годов: окончательного закрепоще¬
ния крестьян и «посадского строения» в городах.
Земские соборы в России как орган сословного
представительства не стали законодательным учреж¬
дением и имели, по словам Ключевского, «только
совещательное или осведомительное значение»: депу¬
таты высказывали мнение, а решение, носившее
законодательный характер, принимали царь и Бояр¬
ская дума. Лишь иногда Земский собор составлял
приговор, который имел силу закона, и только в том
случае, если в его работе принимала участие Бояр¬
ская дума во главе с царем. В этом смысле тот же
историк прав, когда пишет о «политической непроч¬
ности соборного представительства»: «Законодатель¬
ный авторитет падал на собор заимствованным све¬
том, не был ничем обеспечен, служил не признанием
народной воли как политической силы, а только милос¬
тивым и временным расширением власти на поддан¬
ных, не умалявшим ее полноты, да, кстати, и ослабляв¬
шим ее ответственность в случае неудачи. Это была
подачка, а не уступка».
Собор был орудием в руках правительства. Когда
его нужно было использовать, власти объявляли сбор
Кафтан с воротником — делегатов. Когда же страна оправилась от потрясений
козырем. и ра3руХИг царь и Дума все чаще старались обходиться
без их помощи. На местах наблюдается все большее
равнодушие к выборам представителей на собор.
В первой половине века земские соборы рассматри¬
вали вопросы войны и мира, сбора экстренных налогов
и отношений с соседними странами. После 1653 года,
когда Земский собор вынес решение о принятии Ле¬
вобережной Украины и Киева в российское подданство,
деятельность этого сословно-представительного уч¬
реждения, по сути дела, прекращается. Правительство
иногда созывает выборных от какого-либо одного
сословия, и подобные комиссии рассматривают по его
поручению различные вопросы: о медных деньгах и
хозяйственном кризисе (совещания 1660, 1661/62 го¬
дов с гостями и выборными тяглецами), об армянской
торговле шелком (с гостями, 1672 и 1676 год), об орга¬
низации военных сил (1681/82 год — со служилыми
людьми), податном обложении (тогда же — с посадс¬
кими людьми), о заключении «вечного мира» с Поль¬
шей (1683/84 год — со служилыми людьми). Форми¬
рующаяся абсолютная монархия уже не нуждается в
подобном органе управления. Главной ее опорой выс¬
тупают бюрократия и армия.
98

ПРИКАЗЫ
В области управления правительство шло по пути
бюрократической централизации. В XVII веке приказ¬
ная система стала гораздо более разветвленной и гро¬
моздкой, чем в предыдущем столетии. С расширением
территории, усложнением и оживлением государствен¬
ной, хозяйственной жизни число центральных ведомств
быстро росло. В XVII веке существовало до 80 прика¬
зов, но постоянных — вдвое меньше; остальные возни¬
кали по мере надобности и, просуществовав год-дру-
гой, исчезали.
Между приказами отсутствовало четкое разделе¬
ние функций. Одни ведали какой-либо отраслью уп¬
равления в масштабе всей страны. Другие могли зани¬
маться теми же делами на определенной территории.
Чересполосица, запутанность в приказном управлении
сильно мешали делу.
Приказы, с одной стороны, полностью подчиня¬
лись царю и Боярской думе, не имели никакой са¬
мостоятельности в решении дел; с другой — давили,
как пресс, на органы местного, в том числе и особенно
выборного управления. Воеводы с мест, всякие чело¬
битчики, направляя отписки или прошения в приказы,
адресовали их «великому государю царю и великому
князю... всеа Великая и Малыя и Белыя России само¬
держцу». Считалось, что царь вершит все дела в при¬
казах, руководит ими, а приказные начальники только
исполняют его волю. Хотя, конечно, реально все де¬
ла и бумаги рассматривали и решали судьи и дьяки
соответствующих приказов, исключая дела особой важ¬
ности, сложности и спорности; их «вносили вверх», к
государю и боярам в Думе.
Приказная система, сильно разросшаяся, была пос¬
лушным орудием власти с ее курсом на централиза¬
цию, упразднение остатков феодальной раздроблен¬
ности в административно-территориальном устройстве
(ликвидация последних уделов, пережитков особого
статуса отдельных областей, например Новгородской
земли, которая еще в начале XVII века, в Смутное
время, заняла особую позицию и, по существу, стала
полуотделившимся образованием под шведским
протекторатом).
Ряд приказов имел общегосударственную компе¬
тенцию. Это в первую очередь группа административ¬
ных учреждений.
Первое место среди них принадлежало Разрядному
приказу, или Разряду. Он разряжал, или наряжал, то
есть распределял, назначал служилых людей по оте¬
честву — дворян и детей боярских — на службу по
военному, гражданскому и придворному ведомствам.
Вел списки всех дворян по городам с уездами, так
называемые десятни. Службу дворяне начинали с 15
лет, именно в таком возрасте молодой дворянин —
99

недоросль — «поспевал в службу», и его «верстали» —
определяли его служебную пригодность, назначали
жалованье, земельное (поместье) и денежное.
Время от времени на местах представители Разряда
«разбирали» служилых людей: знакомились с их мате¬
риальным положением, качеством и количеством во¬
оружения и снаряжения служилого человека и его
слуг. Результаты «разбора», заносившиеся в особые
«разборные десятни» (списки), показывали: сколько
служилых людей могут и должны явиться на службу
«людно, конно и оружно».
Определение места службы, количества ратников
производилось Разрядным приказом. Он направлял их
в полки на фронты военных действий, в южные города
для обороны границы от нападений крымцев. Кстати
говоря, эти южные города (к югу от Оки) полностью
подчинялись Разряду: приказ получал с них все дохо¬
ды, решал там административные дела и вершил
суд.
Поместный приказ ведал поместными и вотчинны¬
ми землями центра Европейской России, где распола¬
гались земельные владения феодалов — поместья, ко¬
торыми они владели на условном праве (после прекра¬
щения дворянином службы эта земля возвращалась в
царскую казну), и вотчины (безусловные, наследствен¬
ные владения).
Если Разряд определял поместный «оклад» дворя¬
нина — размер его земельного владения, то Помест¬
ный приказ выделял реальную «дачу» из наличного
земельного фонда. Обычно вторая существенно отли¬
чалась от первого: помещик получал меньше положен¬
ного оклада, а потом добивался от властей «придачи»,
за участие в походах и подавлении «бунтов», за «кровь
и раны» и т. д.
Поместный приказ контролировал сделки на поме¬
стные земли и крестьян («мены», «сдачи» и др.),
перевод, по указаниям верховной власти, части по¬
местной земли в вотчину, изменения в самом вотчин¬
ном землевладении. Разбирал все спорные судебные
дела между служилыми людьми по отечеству.
Это учреждение организовывало опись земель. Его
результатом было составление писцовых и переписных
книг с их сведениями о землях, угодьях, населении, его
хозяйственных занятиях. По ним с тяглых людей исчис¬
ляли и взимали налоги. Они же служили свидетель¬
ством «крепости» крестьян своим помещикам и вотчин¬
никам, основанием для их окончательного закрепоще¬
ния по Соборному уложению 1649 года и сыска беглых
крестьян после его принятия. Приказ создавал и посы¬
лал в разные места отряды во главе с сыщиками, и они
кнутом и дубьем добивались возвращения владельцам
многих тысяч беглых.
100

Ямской приказ обеспечивал организацию ямской
гоньбы — почтовой связи для нужд государства. Ему
подчинялись ямские слободы с ямщиками, которые
обслуживали подводами и лошадьми казенных гонцов.
Ямщики за свою службу получали жалованье и прогон¬
ные деньги. В приказ шли ямские деньги: один из
налогов, собиравшихся с тяглого населения.
Казенным каменным строительством, заготовкой
для него материалов занимался Приказ Каменных дел.
Он ведал записными ремесленниками — каменщика¬
ми, обжигальщиками, кирпичниками, подвязчиками.
Монастырский приказ, созданный в 1650 году, уп¬
равлял хозяйственными делами монастырей и церков¬
ных иерархов (митрополитов, архиепископов, еписко¬
пов), собирал налоги с населения их многочисленных
владений, разбирал спорные судебные дела. Это
учреждение получило подобные функции по Собор¬
ному уложению; до него они находились в Приказе
Большого дворца. Монастырское ведомство, появле¬
ние которого связано с общим курсом светской влас¬
ти на подчинение себе церковного управления в инте¬
ресах дворянства, существовало только при жизни
царя Алексея: в 1677 году приказ упразднили, но в
1701 году, с началом церковной реформы Петра I
и частичной секуляризации владений духовных феода¬
лов, его восстановили.
Три приказа ведали финансами. Приказ Большого
прихода собирал через своих представителей на местах
таможенные доходы, наблюдал за мерами длины и
веса. Правда, в 1665 году таможни южных городов пе¬
редали Разрядному приказу.
Приказ Новой четверти, или Новая четь, ведал ка¬
бацкими сборами в Москве и южных городах, вел
борьбу с незаконной продажей вина и табака.
Приказ Большой казны имел широкие полномочия:
в его подчинении была казенная промышленность и
торговля, сами торговцы — гости, торговые люди Го¬
стиной и Суконной сотен; наконец, Денежный двор,
то есть чеканка монеты. Указом от 22 октября 1680
года ему передали таможенные и кабацкие сборы,
изъяв их из ведения других приказов.
Некоторые приказы ведали судебными делами.
Разбойный, занимающийся уголовным делопроизвод¬
ством, разбирал дела об убийствах, разбоях, кражах
по всей стране, кроме Москвы; Земский ведал уго¬
ловными делами, а также осуществлял полицейские
функции в столице. Но, помимо этих двух, суд над
отдельными группами населения или на определен¬
ной территории вершили другие приказы. Политичес¬
кие, должностные преступления тоже разбирались в
разных учреждениях. Согласно Соборному уложению,
по судебным делам каждому челобитчику следовало
101

Печать Приказа
Большого дворца.
Печать Приказа
Большой казны.
обращаться в соответствующий приказ, «кто в котором
приказе ведом».
Для бояр и дворян создали Владимирский и
Московский судный приказы. Делами о несвободных
людях, холопах, принадлежавших тем же феодалам,
занимался Приказ Холопьего суда (закабалением сво¬
бодных людей боярами и дворянами, спорами о холо¬
пах, сыском беглых холопов, подавлением их протес¬
та). Всякие записи, служилые кабалы на холопство
проверялись и регистрировались в приказе. В случае
несостоятельности должника кредитор получал его «в
зажив головою до искупу» (до отработки долга),
и акт об этом тоже записывался в Приказе Холопьего
суда.
В Челобитенном приказе судились начальники,
дьяки, подьячие, сторожа самих приказов. Он же выс¬
тупал в роли высшей апелляционной инстанции по су¬
дебным делам всех остальных приказов. Приказ как бы
стоял над другими учреждениями. Сходные, но более
широкие функции имел Приказ тайных дел, контроли¬
ровавший деятельность всех государственных учреж¬
дений, послов, воевод; ему же подчинялось все хо¬
зяйство царской фамилии. Существовал он, правда, не¬
долго: с 1654 года до смерти Алексея Михайловича
(1676 год).
Компетенция нескольких приказов носила област¬
ной характер. Пять из них, так называемые четверти:
Владимирская, Галицкая, Костромская, Новгородская
(Нижегородская) и Устюжская — собирали налоги, осу¬
ществляли управление и суд на определенной тер¬
ритории. Собранные деньги эти приказы расходовали
на общегосударственные нужды, например, платили
жалованье служилым людям. Поскольку последние
получали его из четвертей, их называли четвертинка¬
ми. В распределении городов по четвертям царила
чересполосица: Можайск и Руза подчинялись Устюж¬
ской четверти, Боровск и Калуга — Владимирской,
Алексин и Малоярославец—Костромской и т. д.
Всем Поволжьем, землями бывших Казанского и
Астраханского ханств управлял Приказ Казанского
дворца. Он же ведал землями Сибири, присоединение
которой началось с конца XVI века и продолжалось в
следующем столетии. В 1637 году для управления
Сибирью учредили специальный Сибирский приказ. В
него поступал ясак. Денежные же сборы расходова¬
лись на месте — в Поволжье, Башкирии, Сибири. Оба
приказа ведали служилыми людьми местных городов.
Земский приказ тоже имел областную компетен¬
цию: управлял населением столицы, собирал с него на¬
логи, судил москвичей, в том числе и по уголовным де¬
лам, следил за порядком, благоустройством, санитар¬
ным состоянием города.
102

Печать Земского
приказа.
Для исполнения неожиданно возникавших поруче¬
ний создавались временные приказы, например сыск¬
ные. Они сыскивали беглых крестьян и холопов; заклад¬
чиков, которые, «избывая тягла», закладывались, то
есть поступали в зависимость к богатым и знатным
феодалам. Другие учреждения подобного типа пе¬
ресматривали жалованные грамоты, производили от¬
писку частновладельческих («белых») слобод в посады,
расследовали политические преступления и т. д.
В 1621 году возник Приказ счетных дел, который
проверял доходы и расходы всех приказов, их приход¬
но-расходные книги, финансовые отчеты должностных
лиц из приказов, послов, воевод, земских целовальни¬
ков. Это учреждение, как и приказы Тайный, Челоби-
тенный, осуществляло надзор, контроль за другими
приказами. В этом проявлялось стремление верхов¬
ной власти как-то объединить, собрать воедино слиш¬
ком разросшееся и раздробленное центральное
управление.
Особое место занимала группа дворцовых прика¬
зов, ведавших обслуживанием царского семейства и
двора. Приказ Большого дворца управлял дворцовым
хозяйством в столице, дворцовыми волостями и селами
по всему государству. Одно время часть его функ¬
ций перешла к Тайному приказу, но после кончины царя
Алексея все вернулось к старому порядку. Население
дворцовых учреждений и вотчин подчинялось прика¬
зу в делах административных, финансовых, судебных.
Все доходы шли на содержание царской семьи и дво¬
ра: на них работали Хлебный, Кормовой, Житенный
и Сытенный дворы, которыми ведал приказ.
В Казенном приказе (дворе) хранилась вещевая каз¬
на монарха. Сюда поступали меха для «поминок»
(подарков) крымскому хану и его приближенным. В
Конюшенном приказе наблюдали за царскими конюш¬
нями и мастерскими, изготовлявшими кареты, сани,
упряжь для царских выездов. Приказ собирал по всей
стране конские пошлины при продаже и покупке лоша¬
дей.
Аптекарский приказ занимался охраной здоровья
царя, членов его семьи, а также, по его благоволе¬
нию, и вельмож. Для того имелись аптека, иноземные
лекари и ученики из русских. Во второй половине сто¬
летия приказ сыграл немалую роль в налаживании
военно-медицинской службы.
Царская мастерская палата и Царицына мастерская
палата (или Постельный приказ) имели штат мастеров
и мастериц, которые шили платье и белье для царской
семьи.
Внешнеполитические функции были прерогативой
Посольского приказа. Он ведал сношениями с иност¬
ранными государствами, отправлял туда посольства,
104

принимал иностранные посольства, вел дела с иност¬
ранными купцами, в том числе и судебные. Он же
собирал со всей страны налоги на выкуп пленных:
полоняничные деньги. Ему подчинялись донские каза¬
ки, служилые татары, перешедшие на русскую службу
после присоединения Поволжья, Приуралья и Сибири
и получившие поместные владения в центре Европей¬
ской России (например, в районе городов Романова-
Борисоглебска, Касимова и Елатьмы, которые и подчи¬
нялись Посольскому приказу). Поскольку в приказе
хранились большая и малая государственные печати,
которыми заверялись грамоты к иностранным госуда¬
рям и акты по внутреннему управлению, его служите¬
ли собирали печатные пошлины. Впрочем, иногда эти
функции исполнял Печатный приказ.
Посольскому приказу подчинялись учреждения, ко¬
торые власти создавали для управления присоединен¬
ными к России землями: приказы Малороссийский,
Великия России, княжества Смоленского.
Обороной государства, а это тоже функция внешне¬
политического характера, занималась группа военных
приказов, одновременно имевших и некоторые внут¬
риполитические функции. Разрядный приказ, главный
из них, руководил военными операциями. Другие
приказы — Стрелецкий, Пушкарский, Иноземский,
Рейтарский и Казачий — ведали специальными рода¬
ми войск. Одновременно исполняли другие функции:
Стрелецкий приказ, например, распределял один из
главных налогов — стрелецкий хлеб и стрелецкие
деньги — на содержание стрелецкого войска; собира¬
ли его четвертные приказы (исключая 1672—1683 го¬
ды, когда это делал сам Стрелецкий приказ). Он же
участвовал, вместе с Земским приказом, в организации
полицейской службы в Москве (охрана порядка и
спокойствия, подавление «мятежей» и др.).
Пушкарский приказ ведал производством артил¬
лерии, пороха, имел в своем подчинении Пушечный
двор, мастеров литейного и зелейного (порохового)
дела, пушкарей и затинщиков (они обслуживали затин-
ные пищали, расположенные на крепостных стенах,
за тынами), кузнецов и плотников. В Оружейной
палате изготовляли ручное огнестрельное, холодное
оружие.
Как видим, единства в распределении дел между
приказами не существовало. Вся эта громоздкая махи¬
на с трудом поддавалась контролю верховной власти.
Выход она искала в организации приказов, поставлен¬
ных над всеми другими приказами: Счетного, Тайного,
Челобитенного; в передаче управления рядом прика¬
зов (например, Посольского и соединенными с ним уч¬
реждениями и т. д.) в руки одного начальника, обычно
боярина.
Печать Сибирского
приказа.
105

Печать Кормового
дворца.
Во главе приказов стояли судьи («начальные люди»)
из числа думных, московских чинов и дьяков. Кроме
того, служили в них рядовые дьяки, подьячие, приставы
(исполнявшие полицейские обязанности), сторожа. На¬
иболее важные приказы — Посольский, Разряд, Поме¬
стный — обычно возглавляли думные дьяки. Лишь в
последней трети столетия во главе внешнеполитиче¬
ского ведомства назначали бояр: А. Л. Ордина-Нащо-
кина, А. С. Матвеева, князя В. В. Голицына.
Как правило, боярин или окольничий стояли во главе
более крупных и важных приказов; в других сидели
судьями думные дворяне или лица из недумных чи¬
нов — стольники, дворяне московские. Финансовыми
приказами ведали дьяки.
При рассмотрении дел в приказах бесспорные ре¬
шались единолично судьей или дьяком. По спорным
делам проводили обсуждение и выносили коллектив¬
ное решение судей и дьяков. По наиболее запутанным,
важным вопросам обращались к царю и Боярской ду¬
ме, которые выносили окончательный вердикт.
Судьями в приказах сидели, как уже говорилось,
выходцы из класса феодалов, бояр и дворян москов¬
ского чина. В дьяки, помимо детей московских и про¬
винциальных дворян, принимали отпрысков лиц духов¬
ного звания и купеческого сословия. Некоторые выход¬
цы из торговых людей дослуживались до высокого по¬
ложения в приказной иерархии: Назарий и Аникей
Чистые, Аверкий Кириллов, Кузьма Борин, служившие
в Приказе Большого дворца; Григорий Панкратьев,
Алмаз Иванов и другие — по ведомству Казенного дво¬
ра, Посольского приказа.
Обычно карьера дьяков начиналась с работы в при¬
казных подьячих, подчас весьма длительной. Некото¬
рые из них становились руководителями, дипломата¬
ми, например, выдающиеся деятели внешнеполити¬
ческой службы второй половины столетия Прокофий
Богданович Возницын и Емельян Иванович Украинцев.
Они вели важные переговоры с иностранными пред¬
ставителями, заключали от имени России трактаты,
мирные договоры.
Подьячие делились на старых и молодых. Первые
ведали отделами («столами») в приказах — по призна¬
ку функциональному (например, денежный стол и др.)
или территориальному (столы Белгородский, Севский
и другие в Разряде; столы по группам городов в
четвертях). Молодые помогали старым; переписывали,
например, черновики документов, составленных ста¬
рыми подьячими. Дьяки и подьячие накапливали и пе¬
редавали преемникам административный опыт, навыки
управления; среди них встречались весьма способные
и даровитые, талантливые и образованные люди. Од¬
ним из них, Алмазом (Ерофеем) Ивановым, возглавля¬
106

вшим в 1653—1667 годах Посольский приказ, восхи¬
щался голштинский посол Адам Олеарий, образован¬
нейший человек: «Алмаз Иванович в молодости своей
побывал в Персии и Турции и в короткое время так изу¬
чил языки этих стран, что теперь может говорить с
людьми этих наций без переводчика».
Многие дьяки и подьячие сделали немаловажный
вклад в развитие научной и технической мысли:
они составляли географические описания и карты, им
принадлежат исторические, публицистические, литера¬
турные сочинения. Язык многих приказных докумен¬
тов, посольских отчетов поражает красочностью опи¬
саний, живыми разговорными оборотами, интонация¬
ми.
Темные стороны приказного строя — неразбериха и
чересполосица в компетенции, мелочная опека сверху
и столь же мелочное давление самих приказов на
местные органы управления, знаменитая московская
волокита и взяточничество — вызывали нарекания
подданных, нередко поднимавших восстания, направ¬
ленные, среди прочего, и против приказных злоупот¬
реблений. Верховная власть принимала кое-какие меры
для упорядочения работы бюрократической махины.
При царе Михаиле боярину князю И. Б. Черкасскому
поручили управление приказами Большой казны, Апте¬
карским, Стрелецким и Иноземским. Когда он умер,
а это случилось в начале 40-х годов, место первенству¬
ющего лица в правительстве занял боярин Ф. И. Шере¬
метев, ему дали те же приказы да еще прибавили
Новую четь (четверть). При царе Алексее все эти при¬
казы перешли в ведение боярина Б. И. Морозова.
Впоследствии, при царях Алексее и его сыновьях
Федоре, Петре I, подобную же роль в делах управле¬
ния поочередно играли бояре И. Д. и И. М. Милослав¬
ские, князь В. В. Голицын и Л. К. Нарышкин.
В последней четверти столетия стало почти обычаем
объединять приказы в группы. Одну из них составляли
Посольский, Новгородский, Владимирский, Галицкий,
Устюжский, Малороссийский, Великия России и Смо¬
ленский. В другую входили Большой приход, Большая
казна и Новая четь. В третью — Костромская четь и
Стрелецкий. В четвертую — Пушкарский и Рейтарский.
Это были опыты, попытки какого-то не очень удачного
упрощения громоздкой приказной машины. Они под¬
готовили реформу центрального управления, прове¬
денную при Петре.
Печать Шенкурской
съезжей избы.
Основной территориально-административной едини¬
цей был уезд. Его формирование восходит к временам
окончания феодальной раздробленности, когда в еди¬
ное государство включались отдельные княжества и их
уделы. Из них и выросли уезды, различавшиеся и раз-
МЕСТНОЕ
УПРАВЛЕНИЕ
107

мерами и численностью населения. Они делились на
станы и волости; последние в одних уездах были рав¬
нозначны друг другу, в других волости были частью
станов. Особое деление сохранил Новгородский уезд,
огромный по размерам: он состоял из пятин — Ше-
лонской, Деревской, Бежецкой, Водской, Обонежской;
каждая из них делилась на две половины; в пятинах
имелись более мелкие — погосты. Соседние Псков¬
ский и Новоторжский уезды делились на губы. А в се¬
верных поморских уездах царила полная пестрота:
одни делились на погосты, другие — на волости, тре¬
тьи — на станы и волости, четвертые — на погосты и
волости и т. д. Сибирские уезды состояли из слобод и
ясачных волостей.
Еще за полстолетие до Смуты на местах, в уездах
вместо наместников и волостелей появились земские
избы во главе с земскими старостами. Их местные
тяглецы — крестьяне и посадские люди — избирали из
своей среды, и старосты управляли посадами и воло¬
стями, собирали налоги, вели суд по гражданским
делам. Уголовные дела рассматривали губные старос¬
ты, сидевшие в губных избах; их избирали из
своей среды местные дворяне. Они вершили в интере¬
сах своего класса и государства суд по наиболее
важным, прежде всего политическим, преступлениям.
В дворцовых селах и волостях по всей стране адми¬
нистративная и судебная власть находилась в руках
дворцовых приказчиков. Подчинялись они Приказу
Большого дворца.
Уже к концу XVI века в ряде пограничных городов и
уездов, где требовалась сильная власть, появились
воеводы, и не только в роли военачальника, водителя
воев, ратников, полков, но и главного администратора
и судьи как по гражданским, так и по уголовным делам.
Он отвечал за поступление всех сборов, выполнение
казенных служб, всяких повинностей; имел полицей¬
ские функции. С начала XVII века воеводская власть
постепенно и довольно быстро распространяется на
всю страну. Она охватывала все слои и все дела уезд¬
ного общества и означала, по словам Ключевского,
«решительный поворот от земского начала, положен¬
ного в основу местных учреждений царя Ивана, к бю¬
рократическому порядку местного управления».
Хотя воеводы были представителями центральной,
коронной власти, не наместниками, которые получали
уезды в управление и для собственного кормления,
однако реально психология этих людей, сыновей и вну¬
ков наместников предыдущего столетия, ничем не от¬
личалась от родительской и дедовской: в челобитных
они просили отпустить их на воеводство «покормить¬
ся», за счет местного населения, разумеется.
Широта полномочий, неопределенность прав и обя¬
108

занностей приводили, и довольно часто, к превышению
первых и пренебрежению вторыми. Фигура сребро¬
любивого и бездеятельного воеводы нередко встает
со страниц документов XVII столетия. Это, конечно,
не значит, что все они были такими,— дела требова¬
ли решений, центральная власть следила за ними, за
ходом управления, исполнением своих приказов. Из во¬
евод вышли многие крупные деятели, выдающиеся
администраторы XVII века — князь Ю. Я. Сулешев и
П. И. Годунов, князья И. С. Прозоровский и Г. Г. Ро¬
модановский и др.
Центр воеводского управления в уездном городе —
съежая или приказная изба помещалась в городской
крепости, кремле; здесь же располагалась губная из¬
ба. Земская изба стояла на посаде. Воеводская власть
постепенно подчинила себе, более того, подавила
земские выборные органы, которые по всей России,
за исключением Поморья, утратили свое прежнее зна¬
чение. Очень выразительно характеризуют положение
земской избы и земского старосты расходные книги:
изо дня в день выборный человек ходит на двор к
воеводе, носит «в почесть» мясо и рыбу, калачи и
деньги «в бумажке» ему и его жене, детям и родст¬
венникам, слугам и приживалкам, служителям съезжей
избы и т. д., вплоть до юродивого, обитавшего на
воеводском подворье.
В помощь воеводам выделяли товарищей, тоже вое¬
вод (в крупные города) или дьяков, подьячих с при-
писью (с правом подписи документов) и просто
подьячих. Все дела они решали «сообща». Делопроиз¬
водство лежало на дьяке или подьячем с приписью.
В их же обязанность, негласную, конечно, входило наб¬
людение за воеводами, донесение в Москву о непо¬
рядках. Осуществление этой деликатной миссии вызы¬
вало, естественно, недоразумения, свары, конфликты.
Съезжую избу, в которой воевода творил суд и рас¬
праву, в крупных городах (например, в Астрахани и
др.) называли приказной палатой. В ней, как и в мос¬
ковских приказах, имелись разные «столы», которые
вели делопроизводство (денежный стол, хлебный,
ясачный и др.). В распоряжении воевод и дьяков были
рассылыцики, недельщики (дежурили по неделям).
При очень широкой компетенции воеводской власти их
исполнительный аппарат отличался малочисленностью
и слабостью.
Надзор из центра, со стороны приказов, был мелоч¬
ным и бдительным, хотя и не очень действенным. Для
проверок и наведения порядка приказы посылали
«сыщиков» на места, поощряли взаимную слежку и до¬
носы воевод, их товарищей, дьяков. Это приводило к
открытым столкновениям. В Мангазее, например, до¬
носы и стычки между воеводами Г. И. Кокоревым и
109

Герб Киева. Из
♦ Титу ляр ника »
1672 года.
А. Ф. Палицыным закончились форменным побои¬
щем: в военные действия вступили ратные люди
местного гарнизона, торговцы и промышленники.
Воеводы нередко попадали под следствие. Но зло¬
употребления не прекращались. Воевод довольно
часто сменяли, но и это не помогало. Во многие горо¬
да, особенно небольшие, для управления посыла¬
ли служилых людей, престарелых, израненных, ма¬
лоспособных или же попросту неграмотных. Все это
сильно снижало эффективность местного управле¬
ния.
Выборные учреждения и лица действовали под
контролем воевод и их помощников. В Поморье чер¬
носошные крестьяне и посадские люди выбирали го¬
родового и всеуездного старосту, земских судеек, це¬
ловальников и прочих. Эти представители местного
выборного управления осуществляли «развод» (рас¬
пределение) общей суммы повинностей, служб, падав¬
ших на уезд с городом.
Далее, в посадских и волостных общинах всем «ми¬
ром» во главе с выборными лицами делали «разруб»
(разверстку) тех же повинностей и служб между от¬
дельными тяглецами; выборные окладчики или разруб-
ные целовальники собирали налоги, следили за испол¬
нением повинностей. В ходе «развода» и «разруба»
богатые, «лучшие» люди из крестьянских и посадских
общин, нередко при поддержке воевод, перекладыва¬
ли главную тяжесть обложения на средние и бедные
слои населения. На этой почве возникали конфликты,
вспыхивали восстания.
Соперничество и борьба шли и среди «лучших» лю¬
дей посадского и крестьянского «мира», между выбор¬
ными. И воеводы, не церемонясь, отменяли выборы:
своей властью назначали выборных лиц, наказывали их
батогами, сажали в тюрьму.
В других районах России отсутствовали и подобные,
весьма скромные, элементы самоуправления. Так бы¬
ло, например, в южных и юго-восточных городах и
уездах с преобладанием приборных служилых людей
(стрельцы, пушкари, городовые казаки и др.) и мел¬
копоместных детей боярских. В них воеводы имели
очень большую власть, вплоть до права набора и верс¬
тания служилых людей; воеводы эксплуатировали слу¬
жилых людей в своих хозяйствах, оскорбляли их дос¬
тоинство и т. д. В Поволжье и Сибири они же грабили
нерусские народы.
Управление огромной страной с ее более чем 250
уездами, а в восточных районах их размеры были очень
велики, представляло большие трудности. Этим вызва¬
но формирование более крупных территориально-ад¬
министративных единиц, так называемых разрядов.
Уже в предыдущем столетии формируются группы го¬
110

родов, где ставились гарнизоны и полки для защиты
пограничных областей от нападений воинственных со¬
седей. Прежде всего это «Береговой разряд», линия
городов-крепостей по берегу реки Оки, на которые
опирались войска для борьбы с нашествиями крымс¬
ких и ногайских татар.
Центром береговой линии был Серпухов. Потом, по
мере продвижения населения к югу от Оки, ослабления
опасности набегов линия обороны тоже отодвинулась к
югу, в «поле», ее центром стала Тула. «Города от поль¬
ской украины» — так называли эту линию. Здесь сло¬
жился Украинный, или Тульский, разряд — своего ро¬
да пограничный военно-административный округ. Вое¬
воды Тульского округа-разряда мобилизовывали воен¬
ные ресурсы городов и уездов, им подчинявшихся,
для организациии обороны страны с южной стороны.
Собирали средства для содержания войск, управляли
массой служилых людей. Тульский воевода направлял
деятельность всех полковых и городовых воевод разря¬
да.
Поскольку граница отодвигалась все дальше на юг,
значение Тульского разряда постепенно падало. Цент¬
ром южной обороны стала Белгородская засечная
черта с центром в Белгороде. Здесь в 1663 году
возник Белгородский разряд, или Белгородский полк,
которому подчинялись несколько десятков городов и
уездов. Белгородский воевода должен был «к Белго¬
роду... ведать городы и в них воевод и ратных полко¬
вых и осадных всяких чинов людей службою и судом,
и денежными и хлебными всякими доходы». Два года
спустя власти организовали Севский разряд для
защиты юго-западного пограничья, от Крыма и Речи
Посполитой.
Охрана западной границы лежала на Смоленском
разряде (организован после взятия Смоленска в 1654
году), северо-западной границы — на Новгородском
(упоминается в источниках с 1656 года). К концу столе¬
тия появляются разряды Московский, Владимирский,
Тамбовский, Рязанский, Казанский (с центром в Сим¬
бирске); Сибирские: Тобольский, Томский, Енисейский,
Ленский (центр — Якутск); главным из них был Тоболь¬
ский, а сам Тобольск считался «стольным градом» всей
Сибири.
Разряды-округа, несмотря на то, что их воеводы
имели разную компетенцию, а ряд внутренних окру¬
гов (Московский и другие) был ликвидирован, сыграли
существенную роль в организации пограничной оборо¬
ны, в улучшении административного управления на
местах. По сути дела, разряды подготовили появле¬
ние петровских губерний — промежуточного звена
между центральным и уездным звеньями управле¬
ния.
Герб Владимира. Из
«Титулярника» 1672
года.
Герб Новгорода. Из
« Титулярника »
1672 года.
111

ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО
Активизировалась после Смуты законодательная
деятельность. Это и неудивительно — события начала
столетия до того подорвали все учреждения и уста¬
новления, что с воцарением Михаила Федоровича
многое нужно было восстанавливать, переделывать или
делать заново. Один современник в связи с этим
довольно точно заметил: «Царство внове строитися
начат».
Это оживление, помимо работы земских соборов и
Боярской думы, приказов и воевод, коснулось и зако¬
нодательной работы, осуществлявшейся первыми дву¬
мя учреждениями во главе с царем. Принятые ими
решения, постановления, приговоры существенно до¬
полнили «новоуказные статьи» второй половины XVI
века, накопившиеся после Судебника 1550 года. Этот
обширный материал, почти за столетие, отразился и в
указных книгах разных приказов: дьяки регулярно
записывали относившиеся к их компетенции указы и
приговоры высших властей. И когда в ходе Московско¬
го восстания 1648 года дворяне и посадская верхушка
поставили вопрос об упорядочении управления, в том
числе и о составлении нового свода законов, в распо¬
ряжении властей, согласившихся с этим требованием,
оказался обширный материал из «новоуказных статей».
Составление свода поручили комиссии из пяти че¬
ловек — бояр князей Одоевского (глава комиссии)
и Прозоровского, окольничего князя Волконского,
дьяков Грибоедова и Леонтьева. Они должны были
руководствоваться приговором царя, Боярской думы и
Освященного собора 16 июля 1648 года: выбрать
«пристойные государственным и земским делам ста¬
тьи» из правил апостолов и святых отцов, законов гре¬
ческих царей, собрать указы царей и приговоры бояр,
«справить» их со старыми судебниками; в случае не¬
обходимости (не все же отражено в старых законах) —
написать новые статьи. И «общим советом», с помощью
приказов, дававших нужные материалы, сделать все,
чтобы подготовить новый кодекс законов.
«Приказ князя Одоевского» и составил Соборное
уложение. С начала октября его текст читали членам
Земского собора: высшему духовенству, думным и вы¬
борным людям. В январе следующего года Уложение
утвердили на соборе, потом отпечатали в московской
типографии и разослали по учреждениям всей страны.
Помимо русских судебников, новоуказных статей,
приказных указных книг, использовали византийскую
Кормчую («законы греческих царей»), Литовский ста¬
тут 1588 года. Составители Уложения и выборные
Земского собора в ходе подготовки, чтения и обсуж¬
дения кодекса предлагали новые статьи.
Важно отметить, что в законодательной деятель¬
ности во время обсуждения текста свода участвова-
112

ли выборные люди, а их было около 300 человек.
По желанию служилых и посадских людей, подавших
две отдельные челобитные в комиссию Одоевского,
последняя сделала несколько докладов в Боярской ду¬
ме, заслушала разные справки и, наконец, внесла в
Уложение статьи о возвращении в посад всех бело¬
местцев, закладчиков, принадлежавших феодалам,
светским и духовным, и не плативших налоги. Эти
статьи составили главу XIX Уложения — «О посадских
людех».
В главу XVII (о вотчинах) после совета царя с
Освященным собором, думными людьми и выборными
дворянами внесли статью о запрете отчуждения вотчин
в пользу церкви (об этом били челом выборные
всех чинов). Царь с Боярской думой и теми же выбор¬
ными служилыми людьми, по челобитью последних,
решили отменить «урочные лета» — срок давности для
сыска беглых крестьян, и приговор о том вошел в пер¬
вые статьи главы XI (о крестьянах).
Глава VIII Уложения («О искуплении пленных»)
основана на соборном приговоре царя, Думы и всех вы¬
борных людей, которые и в этом случае участвовали
в законодательном творчестве.
Готовил текст Уложения Приказ князя Одоевского,
в чем соборные выборные принимали в основном сове¬
щательное и лишь иногда, вместе с царем, священным
чином и думными, законодательное участие. Функции
ревизии и окончательного законодательного решения
принадлежали царю и Боярской думе.
Соборное уложение разработали и приняли в боль¬
шой спешке «боязни ради,— как потом писал патриарх
Никон,— и междоусобия от всех черных людей, а не
истинные правды ради». Действительно, угроза летнего
«соляного бунта» у всех стояла перед глазами; как раз
в эти дни и месяцы чтения на Соборе Уложения
поговаривали, что вот-вот грянет новый мятеж. И вла¬
сти спешили, как могли: за какие-то пол года подготови¬
ли свод из 25 глав и 967 статей!
Его подписали все участники Земского собора, в
том числе Никон, бывший в ту пору, правда, не
патриархом, а архимандритом Новоспасского монасты¬
ря... Только позднее, уже облеченный саном высшего
иерарха русской церкви, он начнет ругать Уложение,
называть его «проклятой книгой, дьявольским зако¬
ном». Еще бы! Оно ограничивало возможности церкви
по части приобретательства, причем в важнейшей
сфере — земельной!
Несмотря на все недостатки и несовершенства,
Соборное уложение 1649 года — заметный шаг вперед
в развитии отечественного законодательства. Прежде
всего оно говорит о дворянстве, защищает его инте¬
ресы; трактует и вопросы, связанные с положением
113

других классов и сословий: крестьян, посадских людей,
холопов, стрельцов, казаков и прочих.
Уложение — кодекс феодального права. Он удов¬
летворяет требования дворянства и верхушки посад¬
ского мира. Глава XI — «Суд о крестьянех» —деталь¬
но трактует вопрос о крестьянской крепости по пис¬
цовым, переписным, отдельным и отказным книгам.
Среди ее постановлений — отмена «урочных лет»,
штраф за укрывательство беглых; право помещика и
вотчинника на имущество крестьянина, которое шло на
уплату долгов несостоятельных владельцев; право дво¬
рян на «сделочные записи» — фактически на куплю
и продажу крестьян, на их перевод из одного имения
в другое, но из вотчины в вотчину и из поместья в по¬
местье, а не из поместья в вотчину; причем разре¬
шается разлучать родителей с детьми.
Свод устанавливает нормы поместных дач для слу¬
жилых людей по отечеству, допускает наследование
их поместий женами и детьми «на прожиток»,
то есть, по существу, размывает грань между поме¬
стьем и вотчиной; подробно говорит о «родовых»,
«выслуженных», и «купленных» вотчинах (главы XVI
и XVII—«О поместных землях» и «О вотчинах»),
которые церковным иерархам и монастырям запреща¬
лось покупать, «в заклад имати», брать на помин души у
бояр и дворян.
Уложение исходит из монопольного сословного
права феодалов на землю и крестьян. Но предусматри¬
вает и их обязанность служить с поместий и вотчин;
за уклонение от службы грозит конфискация половины
поместья, битье кнутом, за измену — смертная казнь
и полная конфискация имущества (глава VII «О служ¬
бе всяких ратных людей Московского государст¬
ва»).
Глава XIX «О посадских людех» узаконивает кон¬
фискацию белых слобод и мест на посадах, возвраще¬
ние в тягло посадских людей-закладчиков («на старые
их посадские места, где кто живал напредь сего, без-
летно и бесповоротно»). И на будущее: «А впредь,
опричь государевых слобод, ничьим слободам в Моск¬
ве и в городех не быти».
Важное место в Уложении заняли вопросы охраны
чести и здоровья царя, царской власти, представителей
«государева двора» и церкви. Оно вводит в связи с
этим понятие государственного преступления. Об этом
сказано в главах I — III.
Ряд глав предусматривает порядок рассмотрения
судебных дел, систему наказания за служебные прес¬
тупления с целью, как провозглашает закон, устране¬
ния злоупотреблений приказных деятелей, воевод и их
помощников. За «посулы» и «поминки» от тяжущихся
Терлик, виновным судьям грозили разные кары: лишение чести
114

для думных людей, «торговая казнь» и увольнение от
службы для недумных людей. В то же время Уложение
преследует тех, кто подает на судей напрасные чело¬
битья, бесчестит их. Тем, «кто учнет какие письма во¬
ровством же наряжати и приказные письма переправ-
ливати мимо государева указа», полагалась смертная
казнь.
В целом Соборное уложение стояло на защите ин¬
тересов самодержавной монархии, господствующего
класса феодалов, узаконив окончательное оформле¬
ние крепостничества и тенденции перехода к абсолю¬
тизму в государственно-политической жизни России.
После Соборного уложения появляются новые зако¬
нодательные акты: «Новоуказные статьи о разбойных
и убийственных делах» (1669 года), «О поместьях»
(1676 года), «О поместьях и вотчинах» (1677 года),
«Писцовый наказ» (1684 год), а также «Уставная та¬
моженная грамота» (1653 год), «Новоторговый устав»
(1667 год) с их статьями в области гражданского
права.
Русское законодательство XVII века, как и в преды¬
дущие столетия, выражало волю феодалов и их пра¬
вительства, защищало феодальную собственность,
«законность» крепостного права, сословные привиле¬
гии бояр, дворян, церкви. И Соборное уложение, и
другие акты опирались на взгляды и требования тех,
чьи интересы они отражали. Законодатели-феодалы во
главе с царем, главным феодалом России, имели
перед глазами практику своих предшественников, дво¬
рянские челобитные, которые формулировали волю
набиравшего силу сословия.
В одной из них оно предельно четко и ясно сказало
о главном, что волновало помещиков и вотчинников:
«Чтоб в предние лета твой государев крепостной устав
в сем деле вовеки был неподвижен и никому б
неповадно было божия даяния да вашего государского
давнего и вечного жалования силою и величеством,
богатством и граблением, и всяким лукавством, и про¬
нырством чужого имения восхищати и неправедным
прибытком богатеть. И чтоб в твоей государевой дер¬
жаве вси люди божии и твои, государевы, коиждо от
великих четырех чинов — освященный и служивый, и
торговый, и земледельный — в своем уставе и в твоем
царском повелении твердо и непоколебимо стояли
и ни един ни от единого ничим же обидим был».
В этих словах — вся суть представлений российского
дворянства о правах и обязанностях сословий. Посему
и уделяют законодатели такое внимание земельной
собственности феодалов, в первую очередь царя и
царской семьи — дворцовым землям; бояр и дво¬
рян — частновладельческим землям, поместьям и вот¬
чинам. Вотчины были родовые — полученные по нас-
Однорядка.
8*
115

ледству, выслуженные — пожалованные за службу (их
приравняли к родовым по указу 1628 года) и куплен¬
ные (если купленная вотчина переходила по наследст¬
ву, она становилась родовой). При продаже родовой
вотчины боковые родственники, если их согласие не
было получено, могли ее выкупить в течение 40 лет.
Купленной вотчиной владелец, если отсутствовали
препятствия вроде названного, мог распоряжаться по
своему усмотрению: продавать, закладывать, дарить,
завещать другому лицу, но обязательно феодалу. К
концу столетия поместные и вотчинные земли факти¬
чески слились друг с другом, и петровский указ о еди¬
нонаследии (1714 год) оформил такое слияние юриди¬
чески и окончательно.
Верховная собственность на все земли, в том числе
и вотчины, принадлежала царю. Она распространялась
и на черносошные, или государственные, земли, кото¬
рыми пользовались незакрепощенные, то есть черно¬
сошные, крестьяне.
Посягательство на жизнь и имущество феодалов,
в первую голову — на землю, закон карал жестоко
и беспощадно. Конечно, право должно было обеспечи¬
вать порядок во всем государстве, среди всех слоев
населения, и в этом плане оно наказывало и отдель¬
ных феодалов за противоправные деяния. Но острие
законодательства было направлено против социальных
низов. Законы должны были, по замыслу властей,
устрашить чернь крайней жестокостью наказаний.
Примерно в трех с половиной десятках случаев Уло¬
жение назначает за преступления смертную казнь, во
многих других — членовредительные, болезненные
наказания: отрубание рук, ног, обрезание носа, ушей,
вырезание языка, клеймение, битье батогами, кнутом,
плетьми.
Казни производились публично, нередко под звон
колоколов, чтобы все видели и ужасались и «чтобы
другим, на то смотря, неповадно было». Особо жесто¬
ко расправлялись с восставшими. Их тысячами убивали,
казнили на месте выступлений. Лишение свободы —
тюремное заключение, ссылка — применялось мень¬
ше.
СУД
Высшими судебными инстанциями были царь и Бо¬
ярская дума. Основная масса судебных дел решалась
в приказах, а также воеводами, церковниками, поме¬
щиками и вотчинниками. Характерно, что органы госу¬
дарственной власти и управления ведали и судом.
Суд отличался самовластием приказных, местных на¬
чальников, волокитой и мздоимством. Наряду с состя¬
зательным процессом (выслушивание показаний истца
и ответчика), все большее распространение получал
116

сыскной, инквизиционный с его доносами и арестами,
очными ставками и пытками. В целом судебная систе¬
ма отличалась, с одной стороны, всевластием судей,
тех же феодалов; с другой — бесправием народа.
Сугубо классовый характер имела и финансовая,
налоговая система. Основная тяжесть податей и повин¬
ностей лежала на народных низах. Главной статьей до¬
хода для казны были прямые налоги с тяглого населе¬
ния. Это — данные деньги (в свое время дань с жителей
княжеств в эпоху феодальной раздробленности),
ямские, пищальные и полоняничные деньги — на ям¬
скую гоньбу, приобретение оружия, выкуп пленных.
При первом Романове, когда казна оказалась пустой,
брали, кроме того, запросные деньги (запрос —
призыв к добровольному займу) с крупных монасты¬
рей, купцов, со служилых людей; пятинные деньги
(«пятая деньга» — 1 /5, 20 процентов от движимого
имущества, доходов) с посадских людей и черносош¬
ных крестьян. И позднее, помимо пятой деньги, брали
десятую, двадцатую деньгу — 10,5 процента движимо¬
го имущества и доходов.
При царе Михаиле повысили оклад ямских денег.
Ввели сбор хлебных запасов для служилых людей,
прежде всего стрельцов; постепенно его стали пере¬
водить на деньги (стрелецкие деньги).
Исчисляли налоги по «сошному письму»: опре¬
деленный оклад брался с фискальной единицы —
«сохи». В нее входило то или иное количество земли:
у служилых людей — 800 четвертей (четверть=0,5 де¬
сятины) «доброй» (хорошей) земли в одном поле; 1000
четвертей «середней» и 1200 четвертей «худой»; у
церковников и монастырей — соответственно 600, 700
и 800; у дворцовых и черносошных крестьян — 500,
600 и 700. В трех полях количество земли соответствен¬
но утраивалось.
Классовое неравенство в феодальном обществе вы¬
ражалось, таким образом, и в размерах налогообло¬
жения — светские феодалы платили меньше, чем ду¬
ховные, и еще меньше, чем дворцовые и черносош¬
ные крестьяне.
С посадов налоги исчисляли по количеству дворов
и земли, если наряду с торговлей и ремеслами
жители занимались земледелием.
Для упорядочения сбора налогов власти время от
времени проводили описи земель, угодий, строений,
занятий населения, самих жителей. Организовывали
«дозоры» — проверку тяжести, посильности обложе¬
ния, вносили поправки в сошные оклады, подчас снижа¬
ли их ввиду уменьшения населения, запустения пашен
и др. В 20-е годы, например, ввели так называемую
ФИНАНСЫ
Керамические и
стеклянные сосуды, в
которых были укрыты
клады.
117

Русский ратник
XVII века.
АРМИЯ
«живущую четверть» из определенного количества
крестьянских и бобыльских дворов, с которых можно
было получать подати.
В 1678—1679 годах перешли от сошной к подворной
системе обложения. Она позволила включить в число
налогоплательщиков владельцев дворов, которые не
имели земли, угодий и по сошному письму подати не
вносили. Все налоговые сборы, большие и мелкие,
объединили в один: стрелецкие деньги. Как и ранее, на¬
лог собирался по принципу коллективной ответствен¬
ности и мирской раскладки.
К числу косвенных налогов относились таможен¬
ные пошлины, питейные доходы. Их сбор отдавали на
откуп или «на веру». В первом случае откупщики
вносили в казну определенную сумму, которую потом,
естественно, с придачей, собирали с города или уезда.
Во втором — пошлины и доходы в порядке государ¬
ственной службы собирали выборные представители
тяглого населения — посадских людей, черносошных и
дворцовых крестьян: таможенные и кабацкие головы,
их помощники целовальники. Их избирали на год, в те¬
чение которого обязывали «безотступно быть у госуда¬
рева дела», «за своими торгами и промыслами не
ходить».
Доходы казне давали такжё перечеканка монеты,
казенная промышленность и торговля.
Большим недостатком финансовой системы было
отсутствие единого финансового управления. Местные
воеводы и приказы составляли и бюджеты — сметные
списки и приходные окладные книги. Государственная
роспись доходов и расходов на 1679/80 год предусмат¬
ривала первые в размере 1,22 миллиона рублей, вто¬
рые— 1,125 миллиона. Более 62 процентов расходов
шло на армию.
Русское войско формировалось из служилых людей
по отечеству (феодалы из думных, московских чи¬
нов городовых дворян и детей боярских), служилых
людей по прибору (стрельцы, городовые казаки, пуш¬
кари, затинщики), нерусских народов — башкир, татар
и др. Дворяне являлись на службу в города и полки
дважды в году или в военные походы вместе со своими
вооруженными слугами. Приборные комплектовались
из вольных, охочих людей, родственников самих
стрельцов и др.
В военное время из тяглецов собирали даточных
и посошных людей для вспомогате ьных работ в вой¬
ске и участия в военных действиях.
Общая численность ратников, к концу XVI века сос¬
тавлявшая 100 тысяч человек, в годы Смуты и после нее
118

сильно уменьшилась; ее удалось восстановить только к
началу 30-х годов.
С 1630 года началось создание полков регуляр¬
ного строя — солдатских, рейтарских и драгунских;
два десятилетия спустя для этого стали проводить набо¬
ры из крестьян и посадских людей. Постепенно росла
численность солдат и стрельцов, а роль поместной
конницы падала. Так, если в 1651 году дворян и детей
боярских было 37,5 тысячи человек, то в 1680 году —
15,8 тысячи; численность солдат резко возросла.
Вооружение полков стало единообразным: мушке¬
ты и карабины вместо тяжелых пищалей; ручные
гранаты, полковая артиллерия; нарезное и многост¬
вольное оружие, пушечные гранаты.
Эволюция Российского государства, его внутренней
и внешней политикии в XVII веке, проведение рефор¬
маторских начинаний позволили стране, ее правящим
кругам вступить на исходе столетия на путь решитель¬
ных преобразований. Россия вплотную подошла к уста¬
новлению абсолютной монархии.
Примерно полтора столетия, с образования в конце
XV века единого Российского государства, отношения
светской и духовной власти, государства и церкви, хотя
они, естественно, поддерживали друг друга, не раз ом¬
рачались противоречиями, а то и взрывами открытой
вражды.
Большие богатства, накопленные иерархами, церк¬
вами и монастырями: земли и тысячи крестьян, про¬
мыслы и деньги, огромное идеологическое влияние
в обществе обусловили рост политических притязаний
церкви. Ее руководители нередко вмешивались в ре¬
шение вопросов внутренней и внешней политики стра¬
ны. Не только подавали советы великим князьям и
царям, но пытались оспаривать их указы и распоря¬
жения.
Крепнущее русское самодержавие, особенно в эпо¬
ху складывания абсолютизма (вторая половина XVII
столетия), не могло с этим мириться. Отсюда идут раз¬
ногласия, стремление светской власти ограничить рост
монастырского землевладения, а также судебные и
фискальные иммунитеты духовных пастырей.
ЦЕРКОВЬ
И
ГОСУДАРСТВО
В этом были заинтересованы и власти с их курсом
на централизацию, и феодалы, зарившиеся на богатые
земельные владения белого и черного духовенства,
с неодобрением следившие за их увеличением. К тому
же толкали потребности унификации церквей, их бо¬
гословской системы и обрядовой практики в России
и на Украине в связи с воссоединением.
ЦЕРКОВНАЯ
РЕФОРМА
119

К середине XVII века выяснилось, что в русских
богослужебных книгах, которые переписывались из
столетия в столетие, накопилось много описок, иска¬
жений, изменений. Это и неудивительно: переписчики,
используя тексты ветхих рукописей, не все могли про¬
читать в испорченных текстах, кое-что дописывали по
памяти, домысливали, поправляли и тем самым неред¬
ко искажали слова, смысл переписанного.
То же происходило в церковных обрядах. Многие
знающие литургию люди осуждали многогласие во
время церковных служб. Последние шли долго и уто¬
мительно согласно церковному уставу, и священники
пошли по пути весьма своеобразному: читали сами
свою молитву, и не возбранялось, чтобы в это же время
дьячок читал свою, а хор пел псалмы. Одновременное
чтение и пение наполняли церковь шумом, разноголо¬
сицей. Прихожане не могли ничего разобрать, выра¬
жали недовольство. А иные, пользуясь сумятицей, пе¬
реговаривались о мирских делах и заботах, перемиги¬
вались, и всякое благочиние шло насмарку.
Обычай креститься двумя перстами, шедший от от¬
цов и дедов, согласно утверждению многих при¬
хожан тоже был ошибочным, греховным: нужно де
класть крест тремя перстами. Все сие не к лицу русской
православной церкви, Москве — «третьему Риму»,
хранительнице высочайших духовных ценностей вос¬
точного православия.
Одни говорили, что нужно исправить богослужеб¬
ные книги и обряды, примеряясь к старым, древне¬
русским образцам, решениям Стоглавого собора, ут¬
вердившего в середине прошлого столетия незыбле¬
мость обрядов русской церкви. Другие считали, что в
самих старинных русских рукописях много описок и
ошибок, посему образцами могут служить только гре¬
ческие оригиналы, с которых давно, во времена Древ¬
ней Руси, делались русские переводы.
Справщики (редакторы) Печатного двора в Москве,
на Никольской улице, знатоки богослужебных текстов,
тонкостей церковной службы, доказывали, что исправ¬
ление книг по греческим подлинникам — дело не¬
простое, не всякому доступное. Его нужно поручить
очень образованным людям, сведущим в богословии,
знатокам греческого и славянского языков, например,
из Киевской Могилянской коллегии. С ними соглаша¬
лись молодой царь Алексей Михайлович, патриарх
Иосиф и некоторые видные бояре.
На исходе четвертого десятилетия из Киева при¬
были в столицу ученые монахи Епифаний Славинец-
кий, Арсений Сатановский и Дамаскин Птицкий. Пос¬
мотрели русские книги, «ужасошася» и засели за бла¬
гое дело — исправление книг, смущающих людей пра¬
вославных, вводящих их во искушение и грех.
120

Тогда же сложился в Москве кружок «ревнителей
древлего благочестия». Они тоже кручинились по по¬
воду неисправностей книг и обрядов, а также раз¬
гульной и пьяной жизни монашеской братии. Возму¬
щали их и сохранившиеся от древности языческие
суеверия: бесовские игрища, к которым был зело охо¬
тен простой народ российский. Авторитет церкви и ее
служителей от того страдает, что не может не ска¬
заться на мыслях и настроениях прихожан, которые
питают от рук своих духовных пастырей и тех, кто ве¬
дает управой во гражданстве.
Кружок ревнителей возглавил Стефан Вонифа-
тьев — царский духовник, протопоп Благовещенского
собора, что стоит в Кремле рядом с царскими
чертогами. В кружок входили окольничий Федор Ми¬
хайлович Ртищев — царский любимец, человек ласко¬
вый и тихий, умный и просвященный; Никон — к тому
времени архимандрит столичного Новоспасского мона¬
стыря; Иван Неронов — протопоп Казанского собора,
земляк Никона; дьякон того же Благовещенского собо¬
ра Федор. И провинциальные пастыри, протопопы —
Аввакум из Юрьевца Поволжского, Даниил из Кост¬
ромы, Лазарь из Романова, Логгин из Мурома и
прочие.
Все они — люди незаурядные, энергичные; Никон,
Неронов, Аввакум — прирожденные ораторы, послу¬
шать их проповеди стекались не только толпы простых
прихожан, но и знатные люди, бояре, даже сам
царь-батюшка. Большинство ревнителей считало, что
богослужебные книги и обряды надо исправлять по
старым русским рукописям и решениям Стоглавого
собора. Только Вонифатьев и Ртищев соглашались
привлечь греческие рукописи.
Ревнители свои идеи проводили в проповедях,
красноречивых и поражающих воображение. Ратовали
за единогласие в церковной службе. Но патриарх
Иосиф и созванный им церковный собор (февраль
1649 года) их не поддержали. Они же, ничтоже сум-
няшеся, явочным порядком ввели у себя на служ¬
бах единогласие. Тишайший, как звали царя, сочувство¬
вал им, поддерживал. Но не во всем, поскольку убеж¬
ден был, что исправлять книги следует по греческим
образцам.
Ревнители благочестия, стоявшие за древнерус¬
ские образцы, знали, конечно, что они переведены с
греческих книг. Но сделано-де это было давно, во
времена Древней Руси и политически самостоятельной
Византии. После же ее падения и захвата турками
(1453 год) книги, которые продолжали печатать греки,
их вера исказились; в отличие от России «их книги
все растленны суть и римских ересей (от католи¬
чества.— В. Б.) наполнены».
Портрет патриарха
Никона. Художник
И. Детерсон. Ранее
1658 года.
121

«Их православие пестро стало от насилия турскаго
Магмета (турецкого султана Магомета.— В. Б.)».
«В нашей России у благочестивых князей и царей
все было православие чисто и непорочно и церковь
немятежна».
Но при изучении древнерусских рукописных книг
выяснилось, что в них нет одинаковых текстов; тоже
немало описок, ошибок, исправлений малопонятных
слов, терминов. Власти решили пойти на поклон к
греческим оригиналам и ученым монахам.
НИКОН И АВВАКУМ
Колокольня церкви
Иоанна Златоуста
в Коровниках.
Ярославль.
Всю работу возглавил Никон, член кружка ревни¬
телей, в свое время никому не известный крестьянин,
потом священник Нижегородского уезда, монах Соло¬
вецкого монастыря, игумен Кожеозерского монастыря
в Поморье. Фанатическая вера, большой ум, решитель¬
ный характер, слава оратора, проповедника, впадавше¬
го в состояние экстаза, вдохновения, к тому же — «чу¬
дотворца», провидца и целителя сделали его имя из¬
вестным, и не только в церковных кругах. На него об¬
ратил внимание Алексей Михайлович.
В 1646 году Никон приехал в Москву. Состоялась
встреча с царем, после нее началось стремительное
возвышение: тогда же он стал архимандритом Новос¬
пасского монастыря, служившего усыпальницей Рома¬
новых, через два года — митрополитом Великого
Новгорода, еще через четыре, после смерти Иосифа,—
патриархом Московским и всея Руси.
Избрание на высший пост в русской православной
церкви выглядело необычно торжественно, пышно, ве¬
личаво: сам царь, стоя на коленях, в присутствии выс¬
ших сановников государства, светских и духовных,
со слезами на глазах умолял его принять высший сан.
Алексей Михайлович, возложивший надежды на
сильного духом и телом Никона, поручил ему проведе¬
ние реформы в церкви, которая, как он не без основа¬
ний полагал, не всем придется по нраву.
Никон быстро забыл своих друзей из кружка рев¬
нителей, их, и свое в том числе, недоверие к ученым
грекам и киевлянам и перешел на грекофильские пози¬
ции. Спустя полгода с небольшим новый патриарх
разослал память по всем церквам: отныне земные
поклоны заменить поясными, а двоеперстие — трое¬
перстием.
Тем временем ученые богословы заново перевели
с греческого богослужебные книги. От старых книг,
по которым служили в середине века, они отличались
немногими уточнениями, исправлениями. Например,
вместо «певцы» в новых стояло слово «песнопевцы»,
«вечного» — «бесконечного», «молюся» — «прошу» и
так далее. Ничего существенного новые книги, которые
122

по повелению Никона отпечатали и рассылали по
церквам, не вносили; основы православия, догматы
религии остались неприкосновенными. Вводились толь¬
ко уточнения, единообразие, унификация в церковные
книги и молитвы, по ним читавшиеся.
С отступлениями от обрядов тоже оказалось не
так, как думали ревнители благочестия: они исходили
не от русской, а от греческой церкви.
Проведение реформы началось, и Никон вложил в
это свои недюжинные способности, железную волю,
фанатизм, нетерпимость к инакомыслящим. Но столк¬
нулся с противником, равным себе. Против него высту¬
пили бывшие соратники и друзья по кружку ревнителей
«древлего благочестия». Возглавил их протопоп Авва¬
кум, во всем похожий на Никона,— человек страстный
и горячий, фанатичный и нетерпимый.
«Мы же,— говорит протопоп о первой реакции чле¬
нов кружка на меры Никона,— задумалися, сошедшеся
между собою: видим, яко зима хощет быти; сердце
озябло и ноги задрожали».
Ревнители пишут царю, возражая против реформы.
Но их не слушают. Свои проповеди и призывы
сохранить «древлее благочестие», взбудоражившие
Москву и страну в начале 50-х годов, они не прекра¬
щают; наоборот, усиливают их, обращают к широким
слоям верующих столицы, а потом и других городов,
уездов. Аввакум, глава ревнителей, яростно спорит с
Никоном, обличает во весь голос его сторонников —
никониан: «А что, государь-царь, как бы ты мне дал во¬
лю, я бы их, что Илия пророк, всех перепластал во
един день. Перво бы Никона — того собаку разсекли
бы начетверо, а потом бы никониян тех».
Никон, столь же неуживчивый, непреклонный и бес-
пощадний, в отличие от Аввакума, получил власть. Да и
какую! Необъятную! Не довольствуясь положением ду¬
ховного владыки, что давало ему в руки почти неогра¬
ниченные возможности по духовному ведомству, он
властно вмешивался в дела мирские: во время отлу¬
чек царя возглавлял все правительственные дела,
указывал боярам, игнорировал и оскорблял их.
Своих оппонентов — Аввакума, Неронова, Федора
и прочих — он отправил в ссылку или отдал «под
начал» в монастыри. Весной 1654 года созвал церков¬
ный собор, на котором держал речь: нынешняя рус¬
ская церковь отступила от древних чинов и обрядов,
в богослужебных книгах и церковных службах появи¬
лись ошибки в сравнении с древними образцами.
По требованию Никона собор одобрил принятые им
меры.
Затем последовали другие: слово «аллилуйя» по его
велению стали произносить не дважды, а трижды;
двигаться вокруг аналоя стали не по солнцу (посо-
123

лонь), а против солнца. Внес он изменения в церков¬
ную и монашескую одежду.
Собор одобрил реформу, но с условием: привести
нынешние обряды в соответствие с древней церковной
практикой, греческой и русской. Он исходил из того,
что и в греческой церкви не все осталось таким, как в
древности; изменения коснулись и ее, прошло ведь
много столетий.
Никон вскоре после собора в письме к Паисию,
патриарху констатинопольскому, просил его высказать
мнение о спорных обрядовых делах. Тот прислал
ответ, но ждать пришлось довольно долго. А до его
получения Никон, человек нетерпеливый, горячий, ус¬
пел принять приехавшего в Москву за милостыней
Макария, патриарха антиохийского, и провести новый
церковный собор (1655 год).
Приезжий владыка в расчете на богатые дары, а
Никон на них не скупился, одобрил все его рефор¬
маторские меры и сам кое-что предложил. Москов¬
ский патриарх все быстро претворял в дело, менял
русские церковные обряды. На соборе Макарий и
несколько греческих епископов прокляли привержен¬
цев двое персти я.
Вскоре после собора пришло письмо из Константи¬
нополя, Паисий осторожно и уклончиво пояснял: важно
следить за ошибками в вероучении, исправлять их;
а обряды не столь уже существенны, их можно не
трогать. Мудрый совет одного из «вселенских патриар¬
хов» не остановил Никона; в следующем году на оче¬
редном соборе всех сторонников старых русских обря¬
дов отлучили от церкви.
Споры ревнителей древнего благочестия и никони¬
ан носили схоластический характер, касались обрядо¬
вой, внешней стороны церковной жизни, не затрагивая
сути православного вероучения. Но фанатизм споря¬
щих, их неуступчивость делали свое дело — с обеих
сторон сыпались обвинения и проклятия, брань и угро¬
зы.
В глазах ревнителей Никон — «волк в овечьей ко¬
же», «собака», «диавол», «враг церковный и еретик»,
«злый вожь», «адов пес» и т. д. Никониане отвечали
тем же. Лазаря, одного из ревнителей, назвали «вол¬
ком», «треокаянным Лазарем», «клеветником и мя¬
тежником», а его сочинения — «прелестным писани¬
ем» (от «прельщать» — смущать, призывать, обманы¬
вать), ложным и богомерзким.
Сторону ревнителей принимали многие знатные и
богатые бояре, церковные иерархи, крестьяне и посад¬
ские люди. Первые опасались крайнего усиления вла¬
сти царя и патриарха, ущемления своих прав и привиле¬
гий. Вторые видели в ревнителях людей, протестую¬
щих против власть имущих, от которых шло угнетение
124

простого народа, социальных низов; под «религиозной
оболочкой» здесь, как это нередко бывало, скрывался
антифеодальный протест, выражались оппозиционные
настроения.
Именно в низших, средних слоях сельского и город¬
ского населения приверженцы ревнителей распростра¬
няли послания, письма Аввакума, Лазаря, Федора и
иных проповедников старой веры. Консервативность их
исходных позиций, призывы к «старине» в церковных
делах, враждебность к новым обычаям, шедшим из
Западной Европы, способствовали популярности анти¬
никониан в широких массах народа, поскольку их
взгляды, призывы и действия сливались с его борьбой
против властей и феодалов, гнета и насилий, от них ис¬
ходивших и церковью, патриархами освящавшихся.
Ведь это было время, когда власти обнародовали
Соборное уложение, которое окончательно закрепо¬
щало крестьян. Вскоре началась война с Польшей
из-за Украины, которая вызвала медную реформу и
дороговизну, спекуляцию и голод. Тогда же разрази¬
лась чума, унесшая жизни тысяч людей. Замучили
неурожаи.
Аввакум и прочие ревнители на чем свет стоит
ругали и проклинали Никона, «носатого и брюхатого,
борзого кобеля, отступника и еретика». Столь же живо¬
писно, выпукло изображал Аввакум и последователей
ненавистного патриарха: «Посмотри-тко на рожу-то и
на брюхо-то, никониян окаянный,— толст ведь ты! Как в
дверь небесную вместитися хочешь?»
Одно время ревнители надеялись, что их поддер¬
жит Алексей Михайлович. Он поначалу стоял в стороне
от реформы, проводимой Никоном. Но сочувствовал
ей, поддерживал патриарха, и Аввакум в нем разочаро¬
вался, перестал считать «благочестивейшим и правос¬
лавнейшим» царем.
Проповеди и действия ревнителей постепенно при¬
обрели социальный оттенок, особенно после церковно¬
го собора 1666—1667 годов. К этому времени произош¬
ли важные и драматические события, столкновение
Никона с царем Алексеем Михайловичем. За этим спо¬
ром и его развязкой скрывалось иное, более серь¬
езное противостояние церковной и светской вла¬
сти.
Русская церковь в XVII веке продолжала удер¬
живать привилегии, которых давно лишились светские
феодалы — князья и бояре: право производить суд
над жителями своих владений, иметь своих служилых
людей — бояр, дворян и др., свои учреждения —
приказы. Никон в полной мере использовал власть не
только в духовных, но и в светских, мирских делах.
ПАДЕНИЕ НИКОНА,
ПРЕСЛЕДОВАНИЕ
РАСКОЛЬНИКОВ
125

Когда царь уезжал на театр военных действий
(шла война с Речью Посполитой), он решал все дела,
и начало записи приговоров Боярской думы достаточно
ясно говорит о степени его влияния: «Святейший пат¬
риарх указал, а бояре приговорили».
Это заменяло обычную формулу: «Царь указал, а
бояре приговорили».
Соборное уложение 1649 года запретило патриар¬
ху и прочим высшим иерархам приобретать новые
земли. Но Никону, как говорится, и указ не в указ:
по его просьбе царь приписал многие земли и крестьян
к трем новым монастырям. Основал их патриарх,
ставший владельцем всех трех обителей, хотя полага¬
лось, чтобы они были собственностью патриаршей
кафедры.
Вместе с царем Никон титуловался «великим госу¬
дарем». Непомерные гордость и властолюбие столкну¬
ли его не только с вельможами, светскими и духов¬
ными, которыми он помыкал, но и с царем. Еще когда
его избирали в патриархи и Алексей Михайлович
стоял перед ним на коленях, Никон, давая согласие,
поучал царя, чтобы он не забывал его, патриарха,
«послушати во всем, яко начальника и пастыря и отца
краснейшаго». Он всю жизнь был убежден, что духов¬
ная власть, священство выше светской власти, царства:
«Яко же месяц емлет себе свет от солнца, такожде и
царь поемлет посвящение, помазание и венчание от
архиереа».
Но светская власть русского государя шла по пути
усиления централизации, бюрократизации, и ее носи¬
тель не мог долго сносить патриаршие претензии,
выходки второго «великого государя», к тому же пре¬
тендовавшего на политическое первенство. Недоволь¬
ство царя нарастало. Он перестал посещать службы,
которые вел патриарх, приглашать его на приемы во
дворце.
Обидчивый и гневливый Никон не выдержал —
на одном из богослужений в Успенском соборе отка¬
зался от патриаршества и покинул столицу. Уехал в
один из построенных им монастырей — Воскресенский
Новоиерусалимский под Истрой, к западу от Москвы.
Никон ждал, что царь будет умолять его вернуться
в Кремль. Но тот и не думал это делать. Обрадован¬
ный таким поворотом событий, отдал приказание по¬
дыскать нового кандидата в патриархи, более сговорчи¬
вого. Вокруг засуетились. Но не тут-то было. Никон к
тому времени стал фигурой весьма известной, и не
только в России, но и далеко за ее пределами,
его считали одним из вселенских патриархов, а не толь¬
ко московским и всея Руси. К тому же Никон, сгоряча
сказавший однажды, что готов благословить того, кто
придет ему на смену, теперь, после происшедшего, не
126

Архангел Михаил.
Архангел Гавриил.
Иконы из деисусного
чина. Мастерские
Троице-Сергиева
монастыря.
Первая половина XVII
века.

спешил давать согласие на уход, со сладким бременем
власти ему расставаться не хотелось. И так продол¬
жалось ни много ни мало восемь лет!
Церковный собор (1660 года) лишил Никона пат¬
риаршего сана. Но тот и в ус не дует. Епифаний
Славинецкий, один из ученых богословов, с мнением
которого считались, сомневается в обоснованности со¬
борного решения. А власти, сам царь боятся его
реализовать: что-де скажут восточные патриархи?
Стали их звать в Москву для суда над Никоном,
но те не торопились: большинство их сочувствовало
взглядам русского владыки. Только в 1666 году явились
два патриарха, а два других прислали своих представи¬
телей. Начался суд, на который под охраной стрельцов
привезли и Никона. Сам Алексей Михайлович говорил
о его тяжкой вине: «Самовольно и без нашего царского
величества повеления церковь оставил и патриаршест¬
ва отрекся».
Патриархи поддержали русского царя, сказались,
вероятно, старые традиции византийской церкви,
подчинявшейся императорской власти, зависимость
патриархов, живших под гнетом турецких султанов, от
московской «милостыни», присущая им осторожность
в отношениях с мирскими владыками. Их вывод звучал
недвусмысленно: «Чтоб впредь он (Никон.—В. Б.)
патриархом не именовался и не писался, а именовался
бы и писался простым монахом Никоном и жил бы в
монастыре тихо и немятежно».
Свергнутого патриарха сослали в Ферапонтов мо¬
настырь, потом перевели в Кирилло-Белозерскую оби¬
тель, где он и скончался в 1681 году.
В этом же году окончил свой земной путь и Авва¬
кум, его фанатичный противник. Церковный собор
1666—1667 годов проклял всех противников реформы,
начатой Никоном и продолженной никонианами, в том
числе и царем Алексеем. Тот же собор приговорил от¬
дать сторонников Аввакума в руки «градских властей»,
то есть мирских начальников, и судить их по Уложению.
А согласно его нормам того, «кто возложит хулу на гос¬
пода бога», полагалось сжечь на костре. Неумолимый
закон привел в огонь и Аввакума, и других подвижни¬
ков древнего благочестия, и многих их сторонников и
последователей, которых с того памятного собора ста¬
ли именовать расколоучителями, раскольниками.
Собор 1666—1667 годов и положил начало расколу
в русской православной церкви. Старообрядцы, про¬
тивники церковной реформы, тянули к старине, высту¬
пали против любых нововведний в церковно-обря¬
довой, литургической сфере. Они были консерватив¬
ны, звали к прошлому. Но в глазах обиженных, угне¬
тенных, среди которых были распространены подоб-
ные взгляды, решающее значение имело противосто-
128

яние расколоучителей властям, не только церковным,
но и мирским, гражданским, их выступление против
государства.
Поддерживали раскол и представители знатных,
богатых фамилий. Самые известные из них: боярыня
Ф. П. Морозова, прославленная В. И. Суриковым, ее
сестра княгиня Е. П. Урусова (обе умерли от голода и
пыток в Боровской земляной тюрьме), князья Хован¬
ский и Мышецкий, представители других фамилий —
Стрешнев, Соковнин, Потемкин и т. д.
Радикальные позиции раскольников из низов выяви¬
лись в ходе восстаний второй половины столетия.
Немногое время спустя после собора, положившего
начало расколу, восстали монахи далекого северного
монастыря на Соловках. Началось восстание как чисто
религиозное движение. Местные монахи отказались
принять новонапечатанные «никонианские» книги.
Объясняли свою позицию откровенно и простодушно:
«Как и прежние игумены исстари служили, повыкли
и мы божественные литоргии служить по старым слу¬
жебникам. А по новым служебникам для своей старос¬
ти учитца не сможем же, да и некогда. Которое и
учено было, и того мало видим».
В Соловецкой обители, богатой и обширной, поми¬
мо монахов, проживало много бельцов — работников,
не получивших монашеского послуха. И монахи и бель¬
цы на угрозы властей — заменить их настоятелей
и т. д.— ответили посланцам царя решительно и
непреклонно:
«Готовы мы единодушно все пострадать, а новые
веры и учения и книг отнюдь все не приемлем».
В конце 1667 года правительство приняло строгие
меры, распорядилось конфисковать все вотчины,
имущество монастыря, закрыть пути снабжения всяки¬
ми припасами:
«Того Соловецкого монастыря вотчинные села и де¬
ревни и соляные и всякие промыслы, и на Москве и в
городех дворы со всякими заводы и запасы, и соль
отписать на нас, великого государя.
Всяких запасов и соли, и всяких покупок с Москвы
и из городов в тот монастырь не пропускать».
Со следующего года подошедшие сюда царские
полки приступили к осаде монастыря. Но изолировать
его не удалось: окрестные жители тайком снабжали
монахов и трудников всем необходимым. Да и в самой
обители, этой мощной крепости, хранилось большое
количество всяких запасов. Осада продолжалась дол¬
гие восемь лет.
Под влиянием мирских людей, бельцов и разин-
цев, прибежавших в эти края после поражения, движе-
СОЛОВЕЦКОЕ
ВОССТАНИЕ
129

ние из чисто религиозного превратилось в антиправи¬
тельственное, политическое. На шестой год восстания
его участники настояли на том, чтобы собор монастыр¬
ских старцев вынес решение: «Чтоб за великого госуда¬
ря богомолье отставить».
Столь же решительный тон отличает и другое его
постановление: «Крест целовать, чтоб стоять и биться
против государевых людей до смерти».
В ходе восстания черные старцы, основная масса
монахов, выступали против монастырской верхушки —
соборных старцев, требовали равных прав в управлении
всеми делами обители. Они находили поддержку у
служилых и черных людей — среди мирских низов.
Черные старцы и их сторонники посылали в Моск¬
ву челобитные о старой вере, жалобы на архимандри¬
та Варфоломея, которым были недовольны, требова¬
ли его сменить. В столице созвали специальный
собор, который рассматривал эти челобитные и жа¬
лобы. Постановил послать на Соловки для сыска
Сергия, архимандрита Ярославского Спасского монас¬
тыря. Тот прибыл осенью в сопровождении москов¬
ских стрельцов. Но встретили его с открытой враждеб¬
ностью, и архимандрит несолоно хлебавши поспешил
покинуть негостеприимный кров.
Поморские жители открыто сочувствовали «отцам
и страдальцам соловецким», помогали им — присыла¬
ли людей и съестное.
Лишь с помощью монаха-перебежчика, который по¬
казал осаждавшим потайной ход, стрельцам удалось
ворваться в обитель и сломить сопротивление восстав¬
ших. Случилось это 27 января 1676 года. В осаде в
это время сидело до полутысячи человек, и они оже¬
сточенно сопротивлялись. Почти все погибли в схватке,
в живых осталось не более шестидесяти человек.
После подавления Соловецкого восстания усили¬
лись гонения на раскольников: последовали ссылки,
сожжения на кострах видных его вождей во главе с
Аввакумом.
Наряду с активной борьбой против феодально-
крепостнического режима, расколоучители и рядовые
раскольники, особенно после поражений разинского и
соловецкого движений, все больше становились на ре¬
акционный в своей основе путь пассивного непротив¬
ления злу, христианского послушания, ухода из мира и
жизни. Они устраивали массовые запощевания (голод¬
ную смерть) и самосожжения (гари).
Проповеди и призывы расколоучителей делали
свое дело; тому же способствовало разочарование
бедных и угнетенных после кровавых погромов 70-х
годов. «Гари» следовали одна за другой; за двадцать
лет, с 1675 по 1695 год, их было около сорока; в огне
погибли до двадцати тысяч старообрядцев.
130

Ферапонтов монастырь.
Въездные ворота.
Соловецкий монастырь. надвратная церковь.
Благовещенская 1596—1601 годы.

СИБИРСКАЯ
ЭПОПЕЯ
СИБИРЬ
И ЕЕ НАРОДЫ
Русские люди еще в XVII веке говорили о Сибири
как о стране «человецев незнаемых», хотя начало кон¬
тактов с ее обитателями относится к временам незапа¬
мятным. Несколько тысячелетий назад, когда народы
не только восточной, но и западной части нашей страны
находились на стадии первобытно-общинного строя, их
связывал так называемый «нефритовый путь»: прибай¬
кальские изделия из нефрита доходили до поселений
Восточной Европы.
Позднее восточные славяне Поднепровья непосред¬
ственно испытали вторжение восточных степняков-ко-
чевников: киммерийцев и скифов, сарматов и аланов,
гуннов и авар, хазар и богар, печенегов и половцев. Все
они, как и последовавшие за ними татаро-монголы, вы¬
ходили из степей и лесов Заволжья и Средней Азии,
южной Сибири и Прибайкалья, соседних районов. Эти
бесконечные пространства пересекали русские люди
(князья и бояре, послы и торговцы, пленники и прочие
люди), когда ездили в Каракорум — ханскую ставку:
во времена феодальной раздробленности Русь входила
в число вассальных владений Золотой Орды, одного из
четырех огромных улусов Монгольской империи.
Окончательное свержение ига Орды означало для
русских начало борьбы с ее наследниками на востоке и
юге. Уже в конце XV века, за сто лет до Ермака, первые
русские отряды перешли «за Камень» — за Уральские
горы, подчинили некоторых князьков угро-финских
племен хантов и манси, которых тогда называли остя¬
ками и вогулами. Они находились в вассальной зависи¬
мости от Сибирского ханства ■— одного из осколков Зо¬
лотой Орды, распавшейся еще в 1430— 1460-е годы.
Промышленники и торговцы из России, появившись
в низовьях Оби, перебирались потом к Енисею, до¬
ходили до его низовьев. Брали дань с местных жителей,
сами добывали пушнину. Но надолго здесь не задержи¬
вались, что, впрочем, не помешало в середине сле¬
дующего столетия включить в титул первого царя Ива¬
на IV Грозного весьма важное добавление: «Обдорс-
кий, Кондинский и всех сибирских земель повелитель».
А в конце правления Ивана Васильевича началось в пол¬
ном смысле присоединение к России Сибири — обшир¬
ного и малонаселенного края, по размерам в несколько
раз превышающего европейскую территорию Русского
государства.
Необъятные сибирские земли протянулись от Урала
до Тихого океана на 8500 километров, а жило здесь
всего 200 тысяч человек с небольшим, один человек на
75 квадратных километров. По языку они делились на
несколько групп. В уральскую входили угро-финно-
язычные ханты и манси; ненцы, селькупы и другие с са-
134

модийскими языками; в алтайскую группу — тюрко¬
язычные татары, киргизы, якуты и другие, монголо¬
язычные буряты, дауры и др., тунгусо-маньчжуроязыч-
ные эвенки, нанайцы и др.; в палеоазиатскую группу —
чукчи (луораветланы), коряки (нымыланы), ительмены
(камчадалы) и др. Особое место занимали эскимосы,
кеты и айны.
Северную, тундровую часть Западной Сибири насе¬
ляли самодийцы, которых русские именовали самоеда¬
ми: ненцы, жившие и к западу от Уральских гор, вплоть
до Мезени, энцы и нганасаны. Прирожденные оленево¬
ды, они также охотились на дикого оленя, а в низовьях
Оби, Таза, Енисея и прибрежных водах Ледовитого
океана — Дышучего моря кормились «от промыслов
и от рыбных ловель».
Промышляли они песца, водоплавающую дичь.
Пушниной торговали с русскими и хантами, вносили
ясак, давали калым за девушек, которых брали в жены.
В ход шли шкурки соболя, песца, горностая и других
зверей, изделия из оленьих шкур.
У ненцев существовали патриархальные роды, де¬
лившиеся на большие и малые семьи. В большую
семью входили родственники по крови (агнаты), а так¬
же по свойству (шурьи, зятья), вскормленники — вос¬
питанники, жившие «в одном чуме» с главой семьи; ра¬
бы — военнопленные, прежде всего из женщин и де¬
тей.
Самый старший по возрасту становился и главой
большой семьи; после смерти — его брат, следующий
по возрасту, или, ввиду отсутствия братьев, сын.
Несколько родов могли объединиться в племя из
нескольких сот человек. Одно такое племенное объе¬
динение, о котором сообщают русские источники, на¬
ходилось в Березовском уезде, в низовьях Оби. «Боль¬
шие Карачейские земли князец лучший Пось Хулеев ко¬
чевал со всем своим родом и с братьями и с кочевыми
людишками».
Среди них долго сохранялась кровная месть, но уже
появилась головщина — выкуп за убитого. Мужчины
могли быть многоженцами, новых жен покупали. Было
здесь и имущественное неравенство: наряду с «прожи¬
точными людьми», которые имели большие табуны
оленей, имелись «бедные», «худые», вплоть до безо-
ленных, пасших оленей у богатых сородичей, живших
в чужих чумах на положении захребетников.
Глава рода, которого русские звали князцом, имел
полноту власти над жизнью и смертью «родовиков».
Об одном из них, энецком князце Итилиде, сообщают
наблюдатели из русских: «Велел убить своего племян¬
ника Совку за ево воровство, что он из руской тюрьмы
ушел и сторожа зарезал. И его самоядь (самоеды, са¬
модийцы.— В. Б.), два человека, того же часу при нем,
Самоед. Гравюра из
книги К. де Бруина.
1714 год.
135

перед Итилидом, удавили ременьем и бросили под го¬
ру».
Отдельные роды и племена враждовали между со¬
бой — грабили кочевья, брали пленных. Религиозный
культ носил родовой характер: глава рода, старейший
по возрасту выступает в роли жреца. Появились и спе¬
циалисты по общению с духами — шаманы.
Ненцы выплачивали России ясак песцами и соболя¬
ми, впрочем небольшой, «без окладу» и без списков.
Энцы вносили гораздо больше: от одного до четырех
песцов в год с человека. Таймырские нганасаны давали
сначала шкурки соболей, потом — замшевые оленьи
кожи (ровдуги), по три-четыре ровдуги в год.
Южнее ненцев жили ханты и манси. У первых основ-
Манси. Гравюра из книги ным занятием было рыболовство, затем — охота на
1692 год. зверей и птиц; в районе Обской губы они имели оленьи
стада. Манси занимались охотой, бортничеством; на Ту¬
ре и Тавде — примитивным земледелием («наездом»),
скотоводством. У обоих народов до прихода русских
появились первые признаки разложения родового
строя. Они сохранили тотемистические представления:
в их культе зверей и птиц, предполагаемых родона¬
чальников, особо почетное место занимал мед¬
ведь.
Они делились на племена (волости), или, по опреде¬
лению русских, княжества; у хантов — Обдорское на
нижней Оби, Кодское, Казымское и др., у манси — Кон-
динское и Пелымское. Влияние племенных князцов,
военной знати — «служилых остяков», «мурз и сотни¬
ков» — постепенно усиливалось. Русские власти прив¬
лекали их к управлению, сбору ясака.
Некоторые из них, чтобы упрочить свои позиции,
принимали христианскую веру, например, потомки
кодского князя Алача, владения которого располага¬
лись по реке Оби выше Березова. Правда, их притесне¬
ния вызвали в 1636 году возмущение местных хантов,
их жалобы в Москву. Через семь лет князя Дмитрия
Алачева с семьей вызвали ко двору, сделали московс¬
ким дворянином, наделили жалованьем, поместным и
денежным, и он не вернулся в родные места, умер вда¬
ли от них. С тех пор кодские ханты стали платить ясак
не князьям, а в казну государеву.
Восточнее хантов и манси лежали земли селькупов;
это — Нарымский, Кетский уезды и часть Сургутского,
Томского уездов. Селькупы по языку — самодийцы,
русские называли их остяками (из-за сходства их мате¬
риальной культуры с хантской) и Пегой Ордой. Жили
они по среднему течению Оби и ее притокам, ловили
рыбу, охотились на пушных зверей, лосей, диких оле¬
ней, боровую и водоплавающую дичь. Платили самый
высокий в Сибири ясак: по 10—12 соболей в год. Из-за
промысловых угодий враждовали с энцами и прочими
136

соседями. В их волостях, называвшихся по прозваниям
князцов, рек, жило по 10—60 взрослых мужчин-охот-
ников. Всего на 1629 год среди них числилось 606 ясач¬
ных людей.
Дальше на восток в Енисейском и Мангазейском
уездах жили кеты (енисейские остяки); в Красноярском
уезде, южнее кетов, располагались котты, арины и дру¬
гие народы, родственные им по языку, отличному от
языков уральской и алтайской семей. Их основными
занятиями были охота и рыболовство, некоторые добы¬
вали железо из руды, а изделия из него использовали
сами и продавали соседям. На 1629 год числилось 333
ясачных кета. Кеты объединялись в роды, были шама¬
нистами.
Южнее манси, селькупов и кетов, в Тобольском,
Туринском, Тюменском и Тарском уездах, располага¬
лись тюркоязычные сибирские татары. «Зверовые до¬
бычи и рыбные ловли» давали им пропитание, одежду.
Собирали хмель. В Барабинской степи было развито
скотоводство. Еще до прихода русских татары пахали
землю, впрочем, в небольшом размере (обычно от
0,5 до 2 десятин на человека), наездом.
Под влиянием русских земледелие у татар понемно¬
гу расширялось. Существовала домашняя промышлен¬
ность: изготовление кож, войлоков, холодного оружия,
выделка мехов. Внутренняя торговля была развита сла¬
бо. Но татары выступали посредниками в транзитной
торговле между Москвой и Средней Азией.
На базе патриархально-феодальных отношений
расширяет свои земельные владения местная татарская
знать — потомки мурз и беков хана Кучума, с кото¬
рым воевал еще Ермак. Они, как и богатые русские,
эксплуатируют бедных татар, попадавших к ним в каба¬
лу. Об этом говорит, в частности, челобитная тюменс¬
ких татар (1689 год): «А иным за скудностью для ясач¬
ного промысла вдаль ехать не на чем, потому что нуж¬
ны (от «нужды».— В. Б.) и бедны, жен и детей, и ружья,
и платья, и дворов, и всяких угодий нет; работают у рус¬
ских людей и у татар для корму. Да иные скитаются у
города Тюмени в подгородных юртах у служилых та¬
тар и у захребетных татар, и в острожках, и в слободах,
и в деревнях у русских людей. И от того многого разо¬
ренья стали нужны и бедны».
Захребетные татары, которых упоминает челобит¬
ная, сами зависели от знатных, богатых соплеменников:
сторожили их дома, когда те находились на «государе-
ве службе», пахали, вероятно, их землю. Но были сог¬
ласно той же челобитной еще более бедные, чем зах¬
ребетники, татары. На самом низу социальной лестни¬
цы располагались рабы, трудившиеся на знатных и бога¬
тых служилых татар.
Эта знать — «юртовские служилые татары» — нас-
Ханты. Гравюра из книги
Э. Избранда. 1706 год.
137

читывала до 250 человек в Тобольске, от 75 до 100 — в
Тюмени, от 40 до 60 — в Таре. Свое название они сохра¬
няли по наследству. Служили царю в военных походах,
«проезжих станицах и отъезжих караулах» и т. д. Юр-
товские татары каждого города составляли отряд во
главе с «татарским головой», которого назначало пра¬
вительство. Ямскую гоньбу, которую их обязали нести,
они перекладывали на своих захребетников и родствен¬
ников из тех, кто помоложе. Служили в роли толмачей-
переводчиков. Власти постепенно переводили их в слу¬
жилые люди по прибору. Лишь некоторые сохранили
свое положение крупных землевладельцев или торгов¬
цев.
Тюркоязычными были и племена по верхней Оби и
ее притокам, горного Алтая — шорцы, кумандинцы,
кубалары, челканцы, еуштинцы (юшта). Оседлые люди,
они занимались охотой, сбором орехов, съедобных ко¬
реньев (сарана, кандык, черемша). Выплавляли железо
из руды, изготовляли из него оружие и прочие изделия.
Русские люди отмечали их умение: «И в тех горах ем-
лют кузнецкие (в районе Кузнецкого острога на нижней
Томи, правом притоке нижней Оби.— В. Б.) есачные
люди каменье, да то каменье разжигают на дровах и
розбивают молотами намелко. А, розбив, сеют реше¬
том. А, просеев, сыплют понемногу в горн. И в том
(в горне.— В. Б.) сливаетца железо, и в том железе де¬
лают пансыри, бехтерцы, шеломы, копьи, рогатины и
сабли, и всякое железное, опричь пищалей. И все те
кузнецкие люди горазды делать всякое кузнецкое де¬
ло».
Эти «кузнецкие татары», как русские именовали
шорцев, обменивали железные изделия у соседей
на другие товары, платили ими же и мехами дань (ал-
ман) джунгарским правителям из Монголии.
Телесы, телеуты (тенгуты) и прочие жители южного
Алтая были кочевниками-скотоводами, кое-где пахали
землю (по рекам Чуе, Чулымшану). Восточнее, в верхо¬
вьях Енисея, обитали тюркоязычные качинцы, кашинцы
(предки кызыльцев, одной из составных частей хакас¬
ской народности), кетоязычные котты, асаны, арины,
байкотовцы и др.; наконец, самодийцы-камасинцы, ка-
рагасы, кангаты, эудинцы и кайсоты. Их занятия — ско¬
товодство, оленеводство, охота, рыбная ловля, мотыж¬
ное земледелие, сбор дикорастущих кореньев — дава¬
ли средства существования и возможность вносить ясак
тюркоязычным киргизам и тубинцам, монголоязычным
бурятам и собственно монголам, которые эксплуатиро¬
вали их как кыштымов (зависимых, ясачных людей, дан¬
ников).
Киргизы, жившие между верховьями Оби и Енисея,
занимались скотоводством, охотой, ловлей рыбы, зем¬
леделия не знали. Они делились на три племени или
138

Фрагмент карты Сибири,
составленной
С. У. Ремезовым.
Город Мангазея. Гравюра «Виды разных городов
из книги М. И. Махаева Сибири».

княжества: Алтысарское («нижние киргизы»), Алтырс-
кое («верхние киргизы»), Псарское, или Езерское
(«средние киргизы»), Тубинское было четвертым.
Многочисленным князцам подчинялись человек по 40
ясачных людей (некоторым — по нескольку сот), кото¬
рые платили ясак по 10 соболей с человека. Собирали
ясак князцы без пощады: «Правят ясак с кыштымов,
привязав к дереву, и стреляют по них из луков».
Старейший из князцов был главой Киргизской зем¬
ли. Общий совет, созываемый из князцов и лучших
улусных людей, решал важнейшие вопросы жизни
киргизов.
Соседние монгольские правители — алтынханы и
джунгарские хун-тайджи — время от времени подчи¬
няли себе племена верхнего Енисея, которые давали им
пушнину, лошадей, рогатый скот в качестве ясака или
«запросов», поставляли воинов и подводы для послов.
Карательные набеги, захват аманатов (заложников) тя¬
готили местные народы, и они отдавались под русское
покровительство. К этому вели и межплеменные столк¬
новения, разорявшие местных жителей. В то же время
киргизы и русские нередко нападали друг на друга.
Огромную территорию от Енисея до Охотского мо¬
ря, от северной тундры до Приамурья и Монголии на¬
селяли эвенкийские (тунгусские) племена: «оленные
тунгусы», «конные», или «скотные», и «пешие» (осед¬
лые рыболовы, охотники на морского зверя). Главными
их промыслами были охота на лосей, диких оленей,
медведей и ловля рыбы; оленеводство выступало в ро¬
ли подсобного занятия. Пользовались орудиями из же¬
леза (обменивали у соседей), кости и камня.
Жили родами, которые делились на патриархаль¬
ные семьи. Главы родов и их родственники имели ра¬
бов, которые добывались в ходе межродовых и меж¬
племенных столкновений. Их отдавали в заклад, прода¬
вали за соболиные шкурки, посылали «промышлять с
собаченки на соболиный промысел». Большинство
эвенков — «худые мужики»; но выделются и «лутчие
люди», «добрые мужики».
Каждый род «по старине» владел определенной
территорией, пользуясь «старыми зверовьями», «веко¬
выми жирами». Во главе родов и племен стояли вожди:
князья, князцы. Большую роль играло родовое или пле¬
менное собрание. Кровавые войны между родами и
племенами прекратились у эвенков только с приходом
русских. Почитали эвенки шаманов, способных, по их
убеждению, причинять смерть «диавольскою силой».
Якуты, до прихода русских жившие по средней Лене
и верхней Яне, с середины XVII века расселяются на за¬
пад, по реке Оленек, и на восток, по Яне, Индигирке,
Алазее и Колыме. Разводили скот, лошадей. Богатые
якуты имели по нескольку сот голов коров, быков, ло-
140

шадей; бедные — несколько голов; были и бесскотные
люди.
На зиму заготовляли сено. Подсобные промыслы —
ловля рыбы, охота на зверя и птицу — особенно выру¬
чали бедняков. Еще до прихода русских якуты делали
оружие из металла. Искусно плели сети из конского во¬
лоса, ремни и утварь из кожи.
Во главе племени или рода, по-якутски «джон»,
стоял тойон-князец, военный вождь. Родовая месть
уступала место головщине — штрафу за убитого.
Внедрялось и укреплялось право частной собственнос¬
ти на скот, покосы, рыбные ловли — их продавали и по¬
купали, передавали по наследству, в аренду. Рядом с
богатыми жили бедняки, которые «кормились рыбою и
сосною» (истолченной сосновой корой — «заболо-
кой»). Многие жили в работниках, вскормленниках —
приемных детях, работавших на хозяев. Были и рабы, их
приобретали в ходе войн, покупали. Родовой строй раз¬
лагался, и на смену ему шли патриархально-феодаль¬
ные отношения.
Наряду с шаманизмом сохранялись тотемистичес¬
кие представления: каждый род имел своего предка-
покровителя — жеребца, орла, гуся, лебедя, ворона и
т. д. Особо почитались божества — покровители ско¬
та.
Как и у других народов, после вхождения в состав
России якутские родовые и племенные объединения
стали волостями. Их население вносило ясак мехами.
Под влиянием русских якуты заводили земледелие, ус¬
корился процесс феодализации.
Буряты, которых русские звали «братами», «брат¬
скими людьми», располагались к западу и востоку от
Байкала. Круглый год на подножном корму пасся их
скот. Атаман Перфильев говорил (1627 год) о главном
их богатстве: «А коней и коров, и овец, и верблюдов у
них бесчисленно».
В лесах устраивали облавную охоту. Кое-где пахали
землю, сеяли просо, гречиху, ячмень, которые быстро
созревали. Но земледелие, как и собирательство, слу¬
жило подсобным занятием. Прибайкальские буряты
ловили рыбу в озере. Некоторые добывали железо,
соль. Скот, меха знатные люди обменивали на русские,
китайские, бухарские товары.
Родовой строй постепенно уступал место феодаль¬
ному. Князцы-шуленги возглавляли роды и племена.
В Забайкалье, наряду с ними, в знать входили нойоны,
тайши, зайсанги, даруги (названия все — монгольские).
У них и у «лутчих людей» сосредоточивались богатст¬
ва: скот, меха, земли. На них работали «улусные люди»,
или «ясачные мужики», рабы (барлаг). Знатные управ¬
ляли всем в племени или роду, несмотря на существо¬
вание общинных сходов.
Способы передвижения
якутов зимой. Гравюра из
книги Н.-К. Витзена.
1692 год.
Рыбный промысел в
Сибири. Гравюра из
книги Н.-К. Витзена.
141

Коряк. Гравюра
XVIII века.
Тунгус. Гравюра
XVIII века.

Камчатский шаман.
Гравюра XVIII века.
Житель Курильских Народы и государства
островов. Гравюра XVIII Сибири и Дальнего
века. Востока

Бурятские князцы, с одной стороны, имели кышты-
мов (зависимых людей) в соседних племенах (у эвен¬
ков и др.); с другой — сами платили ясак монгольским
правителям. Будучи шаманистами, буряты создали
сложную иерархическую систему божеств, которым
приносили жертвы.
Палеоазиаты крайнего северо-востока Азии — юка¬
гиры, коряки, чукчи и ительмены — жили в условиях
каменного века. Использовали каменные и костяные
орудия, добывали рыбу и морского зверя, собирали
корни растений, травы и ягоды. Охотились на оленей,
соболей, лисиц, птиц. Обмен имел форму взаимного
отдаривания. Были анимистами: верили в духов, весьма
многочисленных, добрых и злых. С приходом русских
от неолита перешли в век металла, от них переняли
одежду, избы.
По Амуру и его притокам располагались селения
дауров, дючеров, натков, гиляков (нивхов). На Сахали¬
не наряду с гиляками жили айны. Дауры издавна знали
земледелие, жили оседло, имели жилища маньч¬
журского типа (дым и тепло шли по трубам под нара¬
ми и через высокую деревянную трубу выходили
вверх). С полей получали много зерна, овощей. Име¬
ли скот, занимались также рыболовством и охотой.
Много торговали с окрестными племенами, китайцами
и маньчжурами. Отношения у них были патриархально¬
феодальные — с князцами, «лутчими» и «младшими»,
патриархальным рабством, эксплуатацией соплеменни¬
ков. Князцы жили в укрепленных городках, времена¬
ми платили дань китайскому богдыхану, потом —
ясак.
Сходную жизнь вели дючеры. Натки и гиляки лови¬
ли рыбу, охотились на таежного и морского зверя. В
отличие от дауров и дючеров не платили дань богды¬
хану. Жили они родовым строем.
В эту пеструю среду племен и народов, языков и
вер, обычаев и культур русские люди пришли в XVII
столетии.
Межродовые и межплеменные раздоры и войны,
грабежи, превращение пленников в рабов, нападения
правителей соседних государств и племен, превраще¬
ние ряда племен в кыштымов (данников) постоянно на¬
рушали обычное течение жизни коренных обитателей
Сибири. Поэтому они нередко отдавались под покрови¬
тельство России.
Их переход в российское подданство произошел до¬
вольно быстро, в течение всего одного столетия. Это
немного, учитывая огромные расстояния, трудности пе¬
редвижения (от Урала до Тихого океана по рекам и во¬
локам тогда добирались за три-четыре года), малочис¬
ленность русских отрядов, сопротивление в некоторых
случаях местного населения.
144

Впервые русские столкнулись с Сибирским ханством
в XV веке. Тогда во главе его стоял Ибрагим, или, по
русским источникам, Ибак, родом из династии Шейба-
нидов. Он был союзником правителей других татарс¬
ких ханств — наследников Золотой Орды: Крымского,
Казанского, Большой Ногайской Орды и Малой Ногай¬
ской Орды. Полстолетия с лишним спустя в состав Рос¬
сии вошли Казанское и Астраханское ханства по Волге.
Затем в подданство России вступила Башкирия, и рус¬
ские владения оказались рядом с Сибирским ханст¬
вом.
Уже тогда, в 1555 году, его правитель хан Эдигар
(Едигер, по русским источникам) просил царя Ивана IV
о покровительстве: вассальная зависимость от России,
как он рассчитывал, должна была помочь в обороне от
'Шейбанидов, бухарских властителей. Сибирский «юрт»
начал платить Москве дань пушниной. Хан Кучум, из
Шейбанидов, сменивший Эдигара, сначала продолжал
вносить дань, но потом, после прихода в 1571 году
крымского хана Девлет-Гирея к Москве и сожжения
русской столицы, разорвал вассальные отношения.
Его отряды стали нападать на русские владения.
С 70-х годов XVI века началось продвижение рус¬
ских людей в Западную Сибирь. Организовали его
Строгановы, богатые сольвычегодские промышленни¬
ки. Их владения по Каме и Чусовой стали исходной ба¬
зой проникновения за Урал. Туда, на Обь, для покупки
пушнины едут люди Строгановых. А в начале следую¬
щего десятилетия там появился Ермак с дружиной.
Он разгромил войско Кучума и занял его столицу Каш-
лык.
Закрепиться в Сибири тогда не удалось. Но уже в
80-е годы там начали появляться городки, основанные
русскими: Верхне-Тагильский, Обский, Тюмень, То¬
больск. А в конце следующего десятилетия русские
ратники окончательно разгромили Сибирское ханство,
и оно перестало существовать.
В Сибирь шли не только служилые люди воинского
чина, ватаги охотников, скупщики пушнины, но и крес¬
тьяне, искавшие свободную обетованную землю. Пра¬
вительственные отряды основывали новые города: Бе¬
резов, Верхотурье, Туринск, Тару, Сургут, Нарым,
Томск и другие на исходе XVI века и в начале XVII.
Промышленные, торговые люди всеми путями,
правдами и неправдами, добывали «мягкую рух¬
лядь» — пушнину. За нее выручали большие деньги на
русском рынке, за рубежом. Крестьян же интересовала
земля, возможность трудиться на себя, без помещи¬
ков.
Путь в Сибирь был долгим, трудным, тернистым.
Из Москвы ехали через Ярославль на Вологду, оттуда
плыли по Сухоне, Северной Двине, Вычегде, Выми.
ПРОДВИЖЕНИЕ
РУССКИХ
В СИБИРЬ
145

С верховьев Выми волоком перебирались в верховья
Ижмы, с нее в Печору, далее на ее правый приток Усу,
с верховьев которой волоком, через северную часть
Уральских гор, на великую реку Обь около Обдорска.
Некоторые предпочитали после Печоры идти морским
путем до Обской губы.
Помимо северного пути, существовал южный — по
Каме и Чусовой, далее, после перехода через «Ка¬
мень», в верховья Туры, по Туре, Тоболу, Иртышу до
той же Оби.
С Оби шли дальше, на другие великие реки Сиби¬
ри — Енисей, Лену, Амур. И так до Тихого океана, до
естественных рубежей восточносибирской земли. Туда
вели тоже два пути — северный и южный. Первый на¬
чинался в устье Оби, откуда плыли по Обской губе в
Мангазейское море, потом вниз по реке Таз мимо Ман-
газейского острога, построенного на рубеже XVI и
XVII веков, волоком перебирались на верховья Туруха-
на, впадавшего слева в Енисей. Здесь, в месте слияния
двух рек, стояло Туруханское зимовье (Новая Манга-
зея, 1607 год). Отсюда по Нижней Тунгуске, правому
притоку Енисея, переходили в верховья Чоны, с нее —
на Вилюй и Лену. С последней, по притокам, по суше и
морю передвигались дальше на северо-восток: на Яну,
Индигирку, Алазею, Колыму, Анадырь.
На Лене же, в районе устьев Вилюя и Алдана, смы¬
кались северный и южный пути. Южный шел от То¬
больска на Иртыше, потом вверх по Оби или от Березо¬
ва, тоже вверх по ее течению, далее по Кети, ее право¬
му притоку; с ее верховьев волоком на левый приток
Енисея, затем на Енисей в районе Енисейского острога
(1619 год), далее — по Верхней Тунгуске, волоком из
Илимского острога (1630 год) на Лену у Усть-Кутского
острога (1631 год), потом по Лене к устьям Вилюя и
Алдана.
От этих основных путей шли ответвления на восток и
юг. Продвижение русских людей, военных и «охочих»,
происходило очень быстро. Их путь отмечают постро¬
енные ими городки-остроги, например, Красноярский
(1628 год), Братский на Ангаре, левом притоке Верхней
Тунгуски (1630 год), Верхоленский (1642 год), Киренс-
кий (1631 год), Олекминский (1635 год), Ленский, или
Якутск (1632 год), Жиганский на нижней Лене (1632
год), зимовья Верхоянское на Яне (1638 год), Зашивер-
ское на Индигирке (1639 год), Нижне-, Средне- и Верх¬
не-Колымские (1643—1647 годы), Анадырский острог
(1649 год). В те же 30—40-е годы русские открыли и об¬
следовали устья всех крупных рек Северо-Восточной
Азии, Чаунскую губу. Много здесь сделали экспедиции
Ильи Перфильева (1633 год), Ивана Реброва (1633 год),
Елисея Бузы (1636 год), Михаила Стадухина (начало
40-х годов).
146

Башня Братского Охота на тюленей,
острога. 1631 год. Гравюра из книги
Н.-К. Витзена.

Такое стремительное движение на восток объясня¬
лось просто — поисками новых богатств, прежде всего
пушного зверя. В Западной Сибири, например, в Манга-
зейском уезде, его «испромышляли» к середине сто¬
летия, и Мангазея, эта «златокипящая государева вот¬
чина», дававшая казне более полутора десятков тысяч
рублей в год одной таможенной пошлины, уже в 60-е
годы запустела. Морские поездки сюда прекратились,
иссяк приток промышленников и торговцев.
ЗЕМЛЕПРОХОДЦЫ
И МОРЕХОДЫ
Эвенк-охотник. Гравюра
из книги Э. Избранта.
1706 год.
В 1648 году из устья Колымы вышли морем шесть
кочей (судов) холмогорца Ф. А. Попова и казака
С. Дежнева. Дежневский коч прошел проливом мимо
Большого Каменного Носа, и вскоре корабль выброси¬
ло на берег, «прошед Анадырское устье». Так был отк¬
рыт пролив между Азией и Америкой. Храбрый руко¬
водитель экспедиции зазимовал в низовьях Анадыря,
а в следующем году пошел по нему вверх, в его сред¬
нем течении основал Анадырский острог. Здесь сош¬
лись пути-дороги Дежнева и Стадухина, который при¬
был сюда сухим путем, через Становой хребет. Первый
вернулся на Колыму, второй отправился к рекам Пен-
жине и Гижиге и вышел к Охотскому морю (1651 год). А
Ф. А. Попов оказался на Камчатке, куда приплыл по Ти¬
хому океану в 1648 году. В это же время русские осно¬
вали Косой острожек — будущий Охотск. Позднее, в
самом конце столетия, экспедиция В. Атласова (1697—
1699) положила начало продвижению на Камчатку и
Курильские острова, а также в Америку.
Отряды русских людей, за полстолетия добравшие¬
ся до берегов Тихого океана, насчитывали, как правило,
по нескольку десятков, лишь изредка 200—300 чело¬
век. Сопротивления, во всяком случае серьезного, они
не встречали; причины этого — малочисленность, раз¬
ноплеменность аборигенного населения, отсутствие у
местных жителей политической, военной организован¬
ности. Межплеменная рознь их ослабляла, более того,
заставляла искать помощи русских отрядов в борьбе
друг с другом, вступать в российское подданство.
Например, ханты и манси, подчинявшиеся Сибирс¬
кому ханству, при первой возможности освободились
от него, «поклонились» ясаком русским, перешли к ним
в подданство. То же делали другие кыштымы по всей
Сибири: одни хотели порвать с зависимостью от кирги¬
зов или бурят, другие — от монгольских, джунгарских
или маньчжурских правителей. Местную знать русские
власти привлекали на свою сторону подарками, под¬
держкой в борьбе с недовольными одноплеменника¬
ми и чужеземцами.
В середине века русские появляются и на Амуре.
Идут сюда из Енисейска и Красноярска через владения
148

бурят к Байкалу, в Забайкалье или с севера, со стороны
Лены и Якутска. Еще в 1643 году из Якутска отправился
отряд В. Д. Пояркова. По Лене, Алдану, Учуру и Гона-
му он добрался до Яблонового хребта, перевалил че¬
рез него и спустился в Зею, по ней — на Амур. Дошел
до его устья, собирая по пути ясак, весной 1645 года вы¬
шел в Охотское море. Поплыл на север вдоль берега,
вошел в реку Улью, южнее Косого острожка, потом че¬
рез Становой хребет прошел в реку Маю и по Алдану,
Лене вернулся в 1646 году в Якутск.
Через три года большой поход на Амур возглавил
Ерофей Павлович Хабаров, торговый человек из Устю¬
га Великого. Он тоже прошел по Амуру. Его сменил
А. Степанов.
В Приамурье появляются русские городки, зимо¬
вья, слободы: Албазинский (1651 год), Кумарский
(1654 год), Косогорский (1655 год), Нерчинский (1658
год). Приамурье входит в состав владений России.
Здесь ее проникновение встречает недовольство, соп¬
ротивление правителей Маньчжурии, Китая, хотя эти
земли им не принадлежали. Они организуют нападения
на русские поселения, разоряют некоторые городки,
например Албазинский. Нерчинский договор 1689 года
разграничивает владения России и Китая по Амуру и его
притокам.
К концу столетия русские владения на севере и вос¬
токе подошли к естественным рубежам — кромке Ле¬
довитого и Тихого океанов. На юге продвижение, встре¬
тившись с противодействием киргизских и джунгарс¬
ких, маньчжурских и китайских феодалов, приоста¬
новилось на линии Курган — Кузнецк — Красноярск —
Селенга — Аргунь — устье Амура.
Управлением Сибирью ведал в Москве сначала По¬
сольский приказ, потом Приказ Казанского дворца. А в
1637 году создали специальный Сибирский приказ.
«Дальняя заочная государева вотчина», как в столице
называли Сибирь, была уж очень велика и потому, по¬
мимо воевод, подчинявшихся соответствующим прика¬
зам и имевшихся как в Европейской России, так и в
Сибири, здесь организуются округа, разряды, крупные
территориально-административные единицы, руково¬
дители которых управляли рядом уездов, причем нес¬
равненно более крупных в Сибири, чем в европейской
части страны. Так появились разряды Тобольский и Том¬
ский, Енисейский и Якутский; первый считался главным,
а его центральный город Тобольск стал своего рода си¬
бирской столицей. Из него воевода руководил внутрен¬
ней, отчасти и внешней политикой Сибирского края.
Воеводы с промышленниками собирали с местного
населения, точнее — со взрослых мужчин, ясак — еже¬
годную подать. Ясачных людей переписывали, состав¬
ляли ясачные книги по волостям — бывшим родовым
149

и племенным территориям. Во главе волостей обычно
ставили местных князцов, сотников, становившихся та¬
ким путем служилыми людьми Русского государства.
Размер ясака колебался в зависимости от местности,
ее богатства пушным зверем. Помимо ясака из соболя,
горностаев, бобров, лисиц, белки, взимались «помин¬
ки» (подарки) для царя и воевод. Обложение оказалось
тяжелым, начали расти недоимки. Донимали местных
жителей ямская гоньба и другие повинности, злоупот¬
ребления воевод и управителей, вольных промышлен¬
ников и торговцев. Они произвольно занижали цены на
сдаваемую пушнину, грабили местных жителей, спаи¬
вали и обманывали их.
Правительство, с одной стороны, стремилось оста¬
новить произвол по отношению к ясачным людям, пре¬
дотвратить их обнищание и разорение; с другой —
строго и неукоснительно требовало полного сбора яса¬
ка, недоимок, понуждая тем самым к репрессиям вое¬
вод и прочих чиновников, с которых угрожало взять
всякие недоборы. Местные власти, требуя ясак, брали с
податного насления присягу (шерсть) и аманатов (за¬
ложников).
Рост эксплуатации, притеснений, насилий вызывал
естественный протест местных жителей. Одни бежали в
глухие места, другие отказывались платить ясак, убива¬
ли представителей царской администрации. Наконец,
поднимались на открытую борьбу: с середины до конца
столетия по Сибири прокатывается волна восстаний,
в которых, наряду с русскими, участвовали, нередко
вместе с ними, и нерусские народы.
РУССКОЕ
НАСЕЛЕНИЕ
В СИБИРИ
В Сибири оседали приходящие с запада, из-за Ура¬
ла русские, украинцы, литовцы и другие. Это были слу¬
жилые, посадские люди, крестьяне, всякие гулящие,
набродные, нищие. В среде служилых людей сразу
начиналось размежевание на верхушку, обычно из де¬
тей боярских (низов русского дворянства) и прочих за¬
житочных людей, и служилую мелкоту (стрельцы, каза¬
ки и др.). Такое же расслоение характерно для торгово-
промышленных людей. В конце столетия посадских в
Сибири было 2500 человек, военно-служилых лю¬
дей — раз в пять больше. Часть, нередко весьма значи¬
тельная, служилых людей (20—25 процентов) и посадс¬
ких (до 40 процентов) занималась сельским хозяйст¬
вом, чтобы прокормиться. Хлеба в Сибири не хватало,
а его доставка из Европейской России была делом до¬
рогим, долгим и хлопотным.
Чтобы завести, увеличить пашню под зерновые, вла¬
сти переселяли сюда принудительно поморских кресть¬
ян, набирали вольных («охочих») людей, сажали на зем¬
лю ссыльных. Но все эти меры давали незначитеьный
150

результат. Дело поправил простой люд: крепостные
крестьяне, бежавшие от своих помещиков и вотчинни¬
ков из Европейской России, заводили пашню в подходя¬
щих местах. Например, в 60—80-е годы многие из них
появились в Приамурье. Здесь числилось в это время
почти 330 крестьянских селений.
Крестьяне-поселенцы получали от властей «под-
можные деньги на подъем, на дворовое строение, на
платье и на всякой обиход», инвентарь, скот, семена.
Их на несколько лет освобождали от налогов. Давали
землю в условное владенье, поскольку верховным ее
собственником являлся царь. Взамен крестьян обяза¬
ли пахать «государеву пашню» — одну десятину за че¬
тыре, выделенные в «собинное» (личное) владение
крестьянина. Положение подобных земледельцев на¬
поминало статус дворцовых крестьян. Надзор, причем
очень строгий, за их работой и повседневной жизнью
осуществляли слободские приказчики, как правило, из
детей боярских.
Помещичьего землевладения в Сибири не было. Но
монастырское появилось: Тобольский архиерейский
дом, монастыри владели немалыми землями, промыс¬
лами и зависимыми крестьянами (в конце столетия —
около 1,5 тысячи дворов).
К концу столетия русское население насчитывало
25 тысяч семей; из них 11 тысяч, около половины, были
крестьянскими. Крестьяне оседали преимущественно
в южносибирских уездах. От налогов и повинностей,
произвола воевод и приказчиков русские поселенцы
бежали, «брели розно» в новые места, отказывались
пахать «государеву десятинную пашню», выполнять ям¬
скую и прочие повинности, убивали представителей
администрации. Поднимались на открытые восстания.
Присоединение Сибири к России стало поворотным
моментом в истории местного населения. Оно положи¬
ло начало подъему в развитии производительных сил:
земледелия, промышленности (открытие и добыча
руд, соли), сближению русского и нерусских народов.
Под влиянием русских местные жители переходят к
оседлой жизни, земледелию. Перенимают у них ору¬
дия труда — пилу, долото, стамеску и др., рыбной лов¬
ли (перемет). Русские, в свою очередь, узнают много
важного от местных жителей о сибирской природе,
флоре и фауне, перенимают у них одежду и др. Обе
стороны обогащают друг друга знанием своих языков,
обычаев, преданий, предметов материальной культу¬
ры. Их сближению способствуют брачные связи, сов¬
местная борьба с набегами враждебных соседей-фео-
далов, уменьшение или прекращение межплеменных
раздоров, наконец, совместные выступления против
угнетателей. За общением, сближением трудовых
масс русского и сибирских народов было будущее.
151

УКРАИНА
И РОССИЯ
Лишь к середине столетия появилась возможность
воссоединить часть древнерусских земель, входивших
некогда в состав Киевской Руси. Они давно, после уста¬
новления на Руси порядков феодальной раздроблен¬
ности и ордынского ига, были захвачены правителями
Великого княжества Литовского. Объединение послед¬
него с Польшей и создание двуединого государства —
Речи Посполитой (по Люблинской унии 1569 года),
Брестская церковная уния (1596 год) привели к ужесто¬
чению крепостнического, национального и религиозно¬
го гнета.
УКРАИНА
ПОД ВЛАСТЬЮ
ИНОЗЕМНЫХ ПАНОВ
Значительная часть украинской и белорусской шлях¬
ты приняла католичество или униатство, ополячивалась,
чтобы сохранить и увеличить свои привилегии (князья
Вишневецкие, Заславские, Збаражские, Лукомские, Ос-
трожские, Пронские, Ружинские, Слуцкие, Соколинс-
кие, Чарторыйские, паны Гойские, Калиновские, Кир-
деи, Семашки, Тышкевичи, Халецкие, Ходкевичи и мно¬
гие иные). Но простой люд упорно сопротивлялся, хра¬
нил язык, веру, обычаи предков, тянулся к своим брать¬
ям по происхождению, языку, вере — русским, к Моск¬
ве. Все попытки королевских властей, феодалов-като-
ликов и униатов вытравить эти стремления хлопов не
давали результатов.
Народные низы вели постоянную борьбу с угнета¬
телями — панами, их управителями, арендаторами,
корчмарями, ростовщиками. Опорой всех холопов ста¬
ла Запорожская Сечь — вольное казачество, обосно¬
вавшееся в низовьях Днепра, в районе порогов.
Часть казаков, наиболее крепких, богатых, с 70-х го¬
дов XVI века зачислили на службу польскому коро¬
лю внесли в реестр (список). Реестровые казаки полу¬
чали от властей пушки, знамена. Корона смотрела на
них, как на военную силу, использовала их в войнах с
иноземцами, поручала им полицейские функции — ус¬
мирение недовольных внутри страны. Но большинство
запорожцев составляли нереестровые.
Запорожское «товариство», или «лыцарство», рас¬
полагалось на острове Хортица на Днепре. Казацкие
курени, склады, мастерские, кузницы, канцелярии и
прочее были обнесены земляными валами с башнями.
Здесь стояли пушки. Посредине Сечи располагался
майдан-площадь, где собиралась рада — общая сход¬
ка. Она решала все важнейшие вопросы жизни казац¬
кой общины.
Южнее Сечи, в густых камышах, тайниках сечеви¬
ки прятали казну, чайки — легкие суда; пушки и само¬
палы прикрывали подходы к Сечи. Еще ниже, в степи,
на курганах постоянно дежурили казацкие сторожи,
разъезды. В зимовниках их хозяева, большей частью
152

богатые запорожцы, держали работников из «черни»,
«голоты», «сиромахи». Они добывали рыбу, зверя, мед
и др.
Среди запорожцев, помимо украинцев, немало бы¬
ло русских (московитов, москалей) и белорусов, а так¬
же поляков, валахов, турок, евреев, цыган и прочих.
На радах казаки выбирали кошевого атамана и стар¬
шину — судью, писаря, есаулов. В куренях, которые яв¬
лялись и военными подразделениями (Киевский, Пол¬
тавский, Переяславский, Донской, Батуринский и т. д.),
избирали куренного атамана.
Запорожцы не раз ходили походами на Крым и Тур¬
цию, отбивали их нападения на Украину и Россию.
Объединялись с донцами против общих врагов. Громи¬
ли турецкие владения у Константинополя (Стамбула)
и Синопа, Трапезунда и Кафы, Варны и Силистрии. Бо¬
рьба против турецко-татарской агрессии прославила
казаков, их предводителей.
С усилением гнета панов на Украине запорожцы все
чаще переносят свои удары на врагов внутренних, в
чем находят поддержку всех угнетенных слоев населе¬
ния — крестьян, мещан (от «мкто» — город).
Магнаты и шляхтичи владели огромными имения¬
ми, выжимали все соки из своих подданных. Князьям
Острожским принадлежали 80 городов и местечек,
2760 сел, Вишневецким —40 тысяч крестьянских и ме¬
щанских дворов (характерно название их владений —
Вишневеччина), Конецпольский только на Брацлавщине
(Правобережная Украина) имел 170 городов и месте¬
чек, 740 сел. В их владениях, помимо крепостных крес¬
тьян и мещан, то есть ремесленников и торговцев, жи¬
ли городовые казаки, мелкие землевладельцы и дру¬
гие.
Роскошь, мотовство, увеселения требовали больших
денег, и паны непрерывно увеличивали барщинные ра¬
боты, оброчные платежи. Их произвол не знал границ.
Как правило, крупные владельцы жили в городах, про¬
кучивая средства, полученные с подданных. А собирали
деньги с хлопов управители и арендаторы, которых
ненавидели все простые люди. Современники, причем
из числа поляков, католиков, говорили о чудовищной
эксплуатации украинского народа, его невыносимом
положении:
«Азиатские деспоты во всю жизнь не замучат сто¬
лько людей, сколько их замучат каждый год в свобод¬
ной Речи Посполитой». (Поляк Симон Старовольский.)
«Нет государства, где бы подданные и земледель¬
цы были так угнетены, как у нас под беспредельною
властью шляхты». (Иезуит Петр Скарга.)
О крайней бедности и бесправности местных крес¬
тьян писал де Боплан, известный военный инженер из
Франции, посетивший Украину в середине XVII века.
153

Он же отмечал «великие привилегии польского дворян¬
ства, которое живет словно в раю».
То же испытывали и украинские мещане. Их притес¬
няли в ремесленных и торговых делах, что вынуждало
их переходить к земледелию. А это сближало их по по¬
ложению с крепостными крестьянами. Паны наступали
на городовых казаков, превращая их в холопов, мещан.
Казаки, спасаясь от неволи, бежали в Запорожье, сте¬
пи, в Россию.
КРЕСТЬЯНСКО-
КАЗАЦКИЕ
ВОССТАНИЯ
Уже к концу XVI столетия ситуация на Украине
обостряется. Вспыхивают мощные крестьянско-казац¬
кие восстания. Их участники выступают против панско-
шляхетского гнета, за сохранение родного языка, обы¬
чаев предков, за православную веру.
Первое возглавил Криштоф Косинский, мелкий ук¬
раинский, или «русский», как его называют документы,
шляхтич, казацкий гетман (1591—1593 годы). Повстан¬
цы захватили Белую Церковь, Переяслав, Триполье и
осадили Киевский замок. Еще больший размах получи¬
ло восстание Северина Наливайко, Григория Лободы,
Матвея Шаулы (1594—1595 годы). Они взяли много го¬
родов и селений на Украине и в Белоруссии, жгли зам¬
ки, имения феодалов, расправлялись с владельцами.
Станислав Жолкевский, известный полководец, магнат,
не мог не признать в письме канцлеру Яну Замойскому:
«Вся Украина показачилась».
Польские и литовские войска беспощадно подавля¬
ли восстания. Но кровавые расправы не могли заглу¬
шить протест угнетенных. С середины XVI века в При¬
карпатье, Закарпатье, Буковине началось движение оп-
ришков — народных мстителей, укрывавшихся в го¬
рах. Продолжалось оно и в следующем столетии. Осо¬
бенно широкий размах приняло в 1630-е — начале
1640-х годов, когда жители многих сел сплошь станови¬
лись опришками.
В начале XVII века народные движения на Украине
и в Белоруссии продолжались. В борьбе с ними польс¬
кие власти пытались опереться на реестровых казаков,
верхушку казачества. Среди них было немало земле¬
владельцев, переходивших к оседлой жизни, эксплуата¬
ции казацкой бедноты — голоты, сиромы. Именно из
реестровых казаков вырастали будущие феодалы, ка¬
зацкая шляхта.
В 1625 году коронный (польский) гетман Конецполь-
ский заключил договор с реестровыми. Их численность
устанавливалась в шесть тысяч человек. Это войско де¬
лилось на шесть полков, одновременно являвшихся
территориально-административными единицами: Бе¬
лоцерковский, Каневский, Корсунский, Переяславский,
Черкасский, Чигиринский. Гетманом реестровых каза¬
154

ков был тогда Петр Сагайдачный. Выходец из украин¬
ской шляхты (родился в Самборе, Западной Украине —
в Галиции), он окончил известную Острожскую школу
(в городе Остроге — резиденции магнатов Острожс-
ких), стал незаурядным политическим деятелем, выда¬
ющимся полководцем. 40-тысячное казацкое войско
под его командованием в битве под Хотином в 1621 го¬
ду спасло от поражения польскую армию и вместе с ней
разгромило турецкую армию султана Османа 11. За год
до этого у деревни Цецоры, под Яссами, Искандер-па-
ша наголову разбил польское войско С. Жолкевского.
Сагайдачный был сторонником воссоединения Ук¬
раины с Россией. В то же время старался жить «всегда
в миру с панами», как о нем говорили, укреплять поло¬
жение реестровых, казацкой старшины, а «казацкую
чернь» не жаловал, притеснял; от него «поспольство
(простой люд.—В. Б.) очень терпело». Его реестровые
зорко следили за сечевиками и прочими «своевольца¬
ми», пресекали их недовольство, протест.
Ряды казачества, в том числе сечевого, росли. К ним
бежали, «показачивались» многие крестьяне и мещане.
Их поддерживал весь простой, угнетенный люд. Крес¬
тьянско-казацкие отряды — загоны вели борьбу с пана¬
ми. Многие украинцы переселялись в русские города и
селения. Неоднократно ставили вопрос о вхождении
Украины в состав России. Об этом в 20-е годы говорили
в Москве послы Сагайдачного, епископ Исайя Копин-
ский, митрополит Иов Борецкий.
В 1630 году началось новое восстание. Возглавил
его Тарас Федорович — Трясыло, кошевой гетман
Войска Запорожского, человек энергичный, умный,
дальновидный. К запорожцам присоединились реест¬
ровые. Восставшие заняли города Переяслав, Черкассы,
Корсунь, Канев. Коронный гетман Конецпольский пос¬
лал против повстанцев войско во главе со Станиславом
Лащем, человеком свирепым и беспощадным. Его путь
к Днепру отмечали пожары и залитые кровью города и
селения. В конце весны — начале лета у Переяслава на¬
чались бои между войсками Лаща и Трясылы. Поляки
несли большие потери. Погибло более 10 тысяч польс¬
ких воинов, среди них много знатных панов. Лащу
пришлось бы совсем плохо, если бы не предательство
старшин реестровых. Тарас Федорович с 10 тысячами
своих казаков ушел в Сечь.
Польские власти действуют то кнутом, то пряником.
«Статьи для успокоения русского народа», изданные
ими три года спустя после восстания Трясылы, призна¬
ют право украинских подданных («русских») на право¬
славную веру. Киевским митрополитом назначают Пет¬
ра Могилу — сторонника соглашения с поляками.
На казаков же сыплются репрессии: строго прове¬
ряют списки реестровых, выгоняют из их числа неза¬
155

Украинец.
Украинка.
конно, с точки зрения властей, попавших в их ряды
хлопов. Этих «выписчиков» возвращают «к плугу» — в
панские имения.
Связи Сечи с «волостью», то есть остальной Украи¬
ной, строго преследуют. К северу от Сечи, у начала по¬
рогов, летом 1635 года ставят на правом высоком бере¬
гу реки крепость Кодак. «Кодацкая фортеция», очень
сильно укрепленная, должна была препятствовать свя¬
зям между сечевиками и украинским поспольством.
Но тогда же, в августе, Иван Сулима, гетман нереестро¬
вых казаков, штурмует Кодак и захватывает его. И опять
полякам помогает предательство: Сулима гибнет, и
крепость переходит к врагу.
Через два годы снова восстали нереестровые. Воз¬
главили их Павел Бут (Павлюк), Карп Скидан, Семен
Быховец. Движение потопили в крови князья Потоц¬
кие, Николай и Степан, тот же Лащ: сгоревшие села и
хутора, виселицы вдоль дорог на многие версты отме¬
тили их кровавое торжество.
На следующий год польский сейм ввел «Ординацию
Войска реестрового Запорожского», которое возглави¬
ли поставленные поляками комиссар, есаулы, полков¬
ники; выборность казацких старшин отменили, каза¬
ков лишили права своего суда. Реестровым, число ко¬
торых устанавливалось в шесть тысяч человек, запре¬
тили поддерживать отношения с запорожцами-сечеви-
ками, мещанами и прочими. Селиться, заводить собст¬
венность им разрешали только на южном пограничье,
что сталкивало их с теми же запорожцами и другими
«своевольниками».
В ответ запорожцы снова поднимают восстание.
Его возглавляют Яцко Острянин, Карп Скидан и Дмитр
Гуня. Они берут Кременчуг, Хорол и другие города,
громят коронное войско Станислава Потоцкого и ре¬
естровых казаков Ильяша Караимовича. Летом 1638 го¬
да Иеремия Вишневецкий приводит новое большое
войско. Идут ожесточенные кровопролитные бои. Ост¬
рянин и часть повстанцев уходят на восток, в русский
город Чугуев. Другая их часть остается в таборе под
Жолнином, во главе восставших становится Дмитр Гуня.
Табор осаждают поляки. Карп Скидан, шедший на по¬
мощь, терпит поражение.
Гуня увел казаков из лагеря на берег Днепра, где
они выстроили полевые укрепления. Враги не могли их
взять, но голод заставил повстанцев сдаться. Рассвире¬
певшие паны залили кровью Украину. Но Гуня с частью
запорожцев перебрался на Дон.
Реестровые признали Ординацию 1638 года. Нере¬
естровые, хлопы, мещане не хотели подчиняться пан¬
скому ярму: многие уходили в Белогород, Севск, Пу-
тивль, Рыльск и другие русские города и уезды. Шли
сотнями и тысячами, иные — в одиночку. Русские влас¬
156

ти принимали их, давали жалованье, землю, хлеб, ору¬
жие, средства на обзаведение хозяйством. Места, где
они селились, располагались по границе с Диким по¬
лем. Впоследствии они стали именоваться Слободской
Украиной.
На следующий год после восстания Острянина, Ски¬
дана и Гуни польские власти построили новую крепость
в Кодаке, втрое больше старой, разрушенной повстан¬
цами. Станислав Конецпольский, коронный гетман, тор¬
жествовал: с его точки зрения, Кодак был неприступен.
Мало тогда известный Чигиринский сотник Богдан Хме¬
льницкий уверенно заметил: «Рукой сделанное рукой
разрушается».
После подавления восстания 1638 года Украина де¬
сять лет не знала крупных движений против панов и
шляхты, которые считали это время «золотым покоем».
Но хлопы и мещане продолжали бежать на юг, к се¬
чевикам и в другие места. Во многих селах горели пан¬
ские усадьбы, а их хозяева становились жертвами клас¬
совой мести. Продолжали свою борьбу в Карпатах оп-
ришки. Так что полного «покоя» паны не получили. А в
конце 40-х годов они испытали потрясение такой силы,
что и те, кто остался в живых, и их потомки навсегда со¬
хранили страшные воспоминания о вышедшей из бере¬
гов ненависти свох подневольных, силе их ударов и рас-
прав со своими притеснителями.
Восстание на Украине и в Белоруссии, начавшееся в
1648 году, вылилось в мощную национально-освободи¬
тельную и антифеодальную войну обоих народов про¬
тив панско-шляхетского гнета, за социальное и нацио¬
нальное освобождение, за воссоединение с Россией.
Она стала одним из самых сильных и широких народных
движений, охвативших Европу середины XVII столетия.
Английская буржуазная революция во главе с Кром¬
велем, Фронда во Франции, восстания в Южной Ита¬
лии и Сицилии, Австрии и Польше, Швеции и России
и др.— все они происходили в конце 40-х — начале 50-х
годов и поразили воображение современников. Один
из них говорил, что XVII век «замечателен в своем ро¬
де теми удивительными и великими революциями, ко¬
торые в нем произошли... Восстания в этом веке были
часты как на востоке, так и на западе». Другой считал,
что в лице Богдана Хмельницкого явился «российский
Кромвель».
Национально-освободительная война 1648—1654 го¬
дов носила всенародный характер. В общенациональ¬
ный блок вошли крестьяне, мещане, рядовые казаки —
главная движущая сила восстания, затем — средние
слои ремесленно-торгового населения городов, реес¬
тровое казачество, казацкая старшина, мелкие украин-
НАЧАЛО
НАЦИОНАЛЬНО-
ОСВОБОДИТЕЛЬНОЙ
воины.
БОГДАН
ХМЕЛЬНИЦКИИ
157

ские феодалы, духовенство. Все эти слои страдали от
иноземного угнетения, упадка крестьянского и феода¬
льного хозяйства, городов, уменьшения населения на
Украине. Всех их объединяло одно — жажда национа¬
льного освобождения, хотя конечные цели у них были
разными.
Возглавивший движение Богдан Хмельницкий, сам
немало потерпевший от польских властей, в конце ян¬
варя собрал в низовьях Днепра отряд в 300 повстанцев
и неожиданно напал на Запорожскую Сечь, разгромив
стоявший там польский гарнизон полковника Гурского.
Реестровые из гарнизона перешли на его сторону. Ка¬
заки избрали Хмельницкого кошевым гетманом Войска
Запорожского, и вскоре началось его победное шест¬
вие по Украине. Сечь стала плацдармом для разверты¬
вания освободительной борьбы. В Запорожье со всех
сторон потянулись казаки, крестьянские и прочие от¬
ряды, поднятые вестью о смелом нападении Богдана.
Весной в движение включились народные низы на Киев¬
щине и Полтавщине.
Для подавления восстания в район Черкасс и Корсу-
ня прибыла регулярная армия Н. Потоцкого, коронного
гетмана, и М. Калиновского, польного гетмана. Против
повстанцев действовали военные отряды магнатов.
Хмельницкий тем временем собирал в Сечи силы.
Союз с крымским ханом Исламом Гиреем, приславшим
на помощь пятитысячный конный отряд, обеспечил гет¬
ману тыл. Весной он вышел из Запорожья на север.
Навстречу ему двигался Н. Потоцкий. Он разделил
свою 30-тысячную армию на три части: основная (20 ты¬
сяч человек) осталась у Черкасс и Корсуня, продолжая
вести борьбу с крестьянскими отрядами; вторая (6 ты¬
сяч человек) во главе с С. Потоцким и Я. Шембергом
направилась степью к Запорожью; наконец, третья
(4 тысячи реестровых, 2 тысячи наемников) во главе с
есаулами Барабашем и Караимовичем плыла по Днеп¬
ру. Гетман планировал соединить вторую и третью час¬
ти своей армии у Кодака, чтобы объединенное войско
из 12 тысяч человек повело наступление на Сечь.
Ошибку гетмана, разделившего свою армию, Хме¬
льницкий использовал как нельзя лучше. 19 апреля его
передовой отряд неожиданно напал на врага у ручья
Желтые Воды, притока реки Ингулец. Гетман Потоцкий,
не знавший о местоположении отряда, плывшего по
Днепру, и войска Хмельницкого, отступил за ручей и
окопался в таборе (обозе). Вскоре подошли главные си¬
лы повстанцев (8 тысяч казаков и татарский отряд), а
также реестровые казаки из войска, плывшего по Днеп¬
ру: их поднял на восстание Ф. Джалалий, сторонник
Хмельницкого; они перебили старшин, в том числе Ба-
рабаша, наемников и 2 мая явились в повстанческий
лагерь у Желтых Вод.
158

На следующий день оба войска вышли из таборов
и встали, каждое в одну линию, друг против друга.
Хмельницкий атаковал врага силами запорожцев с
фронта и флангов, в тыл ему послал крымцев. Поляки
понесли большие потери и отступили в свой лагерь.
Повстанцы окружили его и два дня вели осаду. Реестро¬
вые из войска Потоцкого перешли к Хмельницкому, а
остальные бежали. Около урочища Княжий Байрак пов¬
станцы настигли их и разгромили.
Н. Потоцкий и М. Калиновский, шедшие с основны¬
ми силами к Желтым Водам, узнали о гибели двух своих
войск, повернули назад и пришли к Корсуню. Войско
Хмельницкого днем и ночью шло им вслед. 16 мая оно
настигло противника, обхватив его полукольцом. В тыл
для устройства засады в балке Гороховая Дубрава, на
пути вероятного отступления поляков, Хмельницкий
послал 6-тысячный отряд М. Кривоноса.
В ночь на 17 мая гетман организовал демонстрацию
наступления по фронту. Основной же удар нанес на
правом фланге. Польское войско, разбитое и демора¬
лизованное, начало отступление к Богуславу. Его прик¬
рывал обоз. Когда войско Потоцкого подошло к оврагу,
здесь, у Гороховой Дубравы, по двигавшейся по узкой
лесной дороге армии ударили с флангов основные си¬
лы Хмельницкого, а из оврага открыли артиллерийский
и оружейный огонь повстанцы Кривоноса, сидевшие в
засаде за рвами, которые были выкопаны поперек до¬
роги.
Враг был наголову разгромлен, оба гетмана и остат¬
ки их армии попали в плен. В мае Хмельницкий занял
Белую Церковь, Киев и другие города.
По всей Украине поднимался на борьбу народ, вдох¬
новленный победами Богдана. От рук повстанцев пали
многие помещики, арендаторы, управляющие, ростов¬
щики, корчмари.
Из Левобережья купы и загоны (отряды) Кривоноса
изгнали войско Вишневецкого. Отряды Кривоноса, Ги¬
ри, Ганжи действовали на Правобережье. На Киевщи¬
не и Брацлавщине, в Подолии и Волыни полыхали вос¬
стания крестьян. Кривонос с войском в 10—16 тысяч че¬
ловек освободил Винницу, Тульчин, Немиров, Бар, дру¬
гие города и селения, захватил много оружия, боепри¬
пасов. Под Махновкой 7 июня разгромил отряды Виш¬
невецкого и Тышкевича. На большей части Правобере¬
жья повстанцы — казацкие и местные крестьянские от¬
ряды — уничтожали польско-шляхетскую власть. Мно¬
гие города с округами перешли под их контроль. Боль¬
шую помощь им оказывали мещане.
Успехам восстания способствовали внутренние неу¬
рядицы в Польше (смерть короля Владислава IV, борь¬
РАСШИРЕНИЕ
ВОССТАНИЯ.
ЗБОРОВСКИЙ
ДОГОВОР
159

ба магнатских группировок, начало крестьянского вос¬
стания), продолжение Тридцатилетней войны в Европе,
обострение отношений Польши с Турцией и Крымом.
Хмельницкий летом направляет по всей Украине десят¬
ки универсалов с воззваниями ко всем, владеющим
оружием, идти к нему в войско. Оно увеличивается до
70 тысяч человек. Гетман обращается к Москве с прось¬
бами о помощи и принятии Украины в российское под¬
данство. Правительство молодого царя Алексея Ми¬
хайловича, учитывая неподготовленность страны к вой¬
не с Речью Посполитой и обеспокоенное восстаниями
в Москве и других городах, не идет на воссоединение,
но оказывает большую помощь восставшей Украине
оружием и деньгами.
В Варшаве царит смятение. Срочно созывают сейм,
по его решению формируют новую армию — в 80 ты¬
сяч пехотинцев и 40 тысяч конников с 80 пушками. Во
главе ставят трех гетманов: Д. Заславского, Н. Остроро¬
га и А. Конецпольского. В сентябре армии встретились у
Пилявец, к северо-западу от Винницы. Поляки вдвое
превосходили по численности повстанцев.
Повстанцы выстроились в две линии на южном бере¬
гу речки Пилявки. Левый фланг первой линии, стоявший
напротив плотины через реку, занимала группа И. Чер-
няты (пехота и основная часть артиллерии), правый ее
фланг — группа М. Кривоноса (пехота и большая часть
конницы). Позади, скрытые кустарниками, выстроились
во второй линии лучшие пехотные и конные полки во
главе с Богданом Хмельницким. На плотине возвели ре¬
дут, в нем засела пехота повстанцев. На северном бере¬
гу около плотины стояла наготове основная масса поль¬
ской конницы.
Атаку начали 11 сентября повстанцы. Но противник
устоял. В первый и второй день поляки трижды врыва¬
лись на плотину и каждый раз после жаркого боя отка¬
тывались назад. На третий день повстанцы Черняты ор¬
ганизовали ложное отступление с северного берега на
южный. Поляки большой неорганизованной массой
бросились в погоню и попали под страшный удар пол¬
ков второй линии Хмельницкого. С тыла на врага напал
Кривонос, посланный загодя с отрядом в обход. Польс¬
кая армия снова потерпела сокрушительное пораже¬
ние.
Повстанческая армия двинулась на запад, взяла
Львов. Подошла к Замостью. От поляков были осво¬
бождены Подолия и Волынь. Началось восстание в Бе¬
лоруссии.
Обе армии — польская и повстанческая — оказа¬
лись в трудном положении: не хватало продовольствия,
одежды, наступала зима, разразилась эпидемия чумы.
Хмельницкий согласился на предложение польского
короля Яна-Казимира о перемирии и отвел свою армию
160

Богдан Хмельницкий. Решение Земского собора
Гравюра XVIII века. воссоединении Украины
с Россией.

Украинки.
в Поднепровье. В конце декабря победители торжест¬
венно въехали в Киев.
В начале следующего года в Москве снова появля¬
ется гетманское посольство: С. Мужиловский и Ф. Веш¬
няк ставят вопрос о воссоединении и помощи. На Укра¬
ине Хмельницкий устраивает управление: делит ее тер¬
риторию на полки во главе с полковниками; в их руки
передает всю военную и гражданскую власть.
Польское правительство лихорадочно собирало си¬
лы. К лету коронная армия насчитывала 200 тысяч че¬
ловек. Ее разделили на три части — две из них поста¬
вили в Подолии и на Волыни; третья, основная, во главе
с королем должна была выйти из Польши. В Белоруссии
приготовил свою армию для похода на Киев литовский
гетман Я. Радзивилл. Эту литовскую армию остановили
полки И. Голоты, М. Кричевского, С. Подбайло, послан¬
ные в Белоруссию Хмельницким.
Главное повстанческое войско Хмельницкого вышло
на запад. Вместе с ним двигалась орда Гирея. Аван¬
гардный полк Д. Нечая у Меджибожа и в других местах
несколько раз громит объединенные подольскую и Во¬
лынскую группировки поляков. Последние отступили в
город Збараж; здесь собралось до 60 тысяч воинов,
в том числе 20 тысяч наемников.
В конце июня сюда подошли главные силы Хмель¬
ницкого. Под стенами города они разгромили лучшие
полки польских гетманов С. Лянцкоронского, И. Вишне¬
вецкого, наемников А. Фирлея. Началась осада города.
7 июля повстанцы взяли его штурмом. Остатки раз¬
громленного вражеского войска укрылись в замке.
Осада затянулась. Крымцы бездействовали.
К Збаражу приближались основные польские силы
Яна-Казимира. Узнав о том, Хмельницкий в конце июля
оставил у Збаража часть войска во главе с Чернятой.
А сам с лучшими полками стремительно пошел на¬
встречу королю и встретил его в 50 верстах от Збаража
у города Зборов. Здесь 5 августа началось ожесточен¬
ное сражение. Повстанцы расчленили польскую армию
на три части и уничтожали ее. В этот день враг потерял
11 тысяч убитыми и 18 тысяч пленными, 57 пушек. На
следующий день битва возобновилась, польскую ар¬
мию ожидала катастрофа. Но крымский хан потребо¬
вал прекратить сражение и заключить мир с королем,
угрожая объединить свои и польские силы против Хме¬
льницкого.
8 августа 1649 года стороны заключили Зборовский
мирный договор — «Декларацию». Согласно его усло¬
виям реестровое войско увеличивалось до 40 тысяч че¬
ловек. Оно размещалось в трех воеводствах — Киевс¬
ком,* Брацлавском и Черниговском, которые подчиня¬
лись гетману Хмельницкому. Польским войскам там
пребывать запрещалось. На сейме в Варшаве должен
162

был решиться вопрос об отмене церковной унии. В
Поднепровье, таким образом, существенно ослабля¬
лась власть короны, польских феодалов.
Выиграли прежде всего украинские феодалы, свет¬
ские и духовные, казацкая старшина, реестровые каза¬
ки. Основная масса повстанцев, из числа хлопов и дру¬
гих, должна была возвратиться под власть помещиков.
Украина по-прежнему оставалась под властью Польши.
Народные низы выражали недовольство условиями до¬
говора. Оно еще больше усилилось, когда польские па¬
ны начали возвращаться на Украину, чинить расправы
над крестьянами-повстанцами. Составление казацкого
реестра вызвало новый взрыв недовольства — многих
повстанцев из него исключали.
С заключением Зборовского договора закончился
первый этап национально-освободительной войны. Обе
стороны, прекрасно понимавшие, что борьба не закон¬
чена, готовились к ее возобновлению.
В конце лета — начале осени 1650 года Хмельниц¬
кий вместе с Исламом Гиреем осуществил поход на
Молдавию и взял ее столицу — город Яссы. Тем самым
удалось предотвратить намечавшийся союз ее господа¬
ря В. Лупула с польско-литовским королем и поход
крымцев на Россию.
А в начале января 1651 года 12-тысячное войско
М. Калиновского осадило в городе Красное меньший
по численности отряд Д. Нечая. На четвертый день пов¬
станцы вырвались из города, потеряв своего военача¬
льника, и пошли к Виннице. Их преследовал противник.
После нескольких сражений 4-тысячный отряд И. Богу¬
на и 10-тысячный полк Е. Глуха, подошедший на по¬
мощь, разгромили Калиновского.
Снова разгорелись крестьянские восстания в Подо-
лии и на Волыни, Белоруссии и Смоленщине. Но главная
повстанческая армия в июне 1651 года потерпела
поражение под Берестечком на реке Стырь, к севе¬
ро-востоку от Львова. Хмельницкий располагал 100
тысячами воинов в крестьянско-казацких полках, 30
тысячами крымцев, 115 орудиями. В польской армии
было 150 тысяч воинов и столько же их вооружен¬
ных слуг.
В течение двух дней повстанцы атаковали позиции
врага, потеснили его. Но Ислам Гирей опять изменил
Хмельницкому: отвел свое войско, стоявшее на левом
фланге повстанческой армии, и задержал на несколько
дней самого гетмана, приехавшего его уговаривать.
В эти дни армию повстанцев окружили поляки, и
возглавивший ее наказной атаман Богун организовал
оборону. Она продолжалась десять дней. В конце кон¬
цов он вывел войско через болото из окружения. Но
ВТОРОЙ этап
воины
163

Украинец.
ТРЕТИЙ ЭТАП
ВОЙНЫ.
ПЕРЕЯСЛАВСКАЯ
РАДА
повстанцы потеряли треть своих сил. Они отступили в
Поднепровье. За ними шло польское войско.
По Белоцерковскому договору 18 сентября 1651 го¬
да казацкий реестр уменьшался вдвое, до 20 тысяч че¬
ловек. Под властью гетмана оставалось только Киевс¬
кое воеводство, его права сильно ограничили: лишили
права сношений с иностранными государствами, в том
числе с Крымским ханством; подчинили власти польс¬
кого коронного гетмана.
Радзивилл подавил восстания в Белоруссии, разбил
отряды и войска сподвижников Хмельницкого, в начале
августа 1651 года занял Киев. Ко всему добавился не¬
урожай.
Положение украинского народа в конце этого и пер¬
вой половине следующего годов было очень трудное.
Выручила Россия, правительство которой разрешило
свободно и беспошлинно покупать хлеб и соль, помог¬
ло Хмельницкому вооружением. Гетман, готовясь к
продолжению борьбы, зачислил в реестр не 20 тысяч
казаков, а вдвое больше. Возобновил союзнические от¬
ношения с ханом.
В конце мая 1652 года на Батогском поле на правом
берегу Южного Буга, юго-восточнее Винницы и Брацла-
ва, встретились повстанческая армия и 50-тысячное
войско Калиновского. Передовой казацкий отряд по¬
шел в атаку, поляки отбили ее и всеми силами начали
преследование. Отступавшие повстанцы подвели врага
под удар основных сил Хмельницкого, расположенных
полукольцом. Врага встретил губительный огонь. За¬
тем ударили главные полки с фронта и флангов, а с ты¬
ла — полк И. Золотаренко. Поляки, понеся большие по¬
тери, отошли в свой табор.
На следующий день повстанцы открыли по нему си¬
льный огонь и пошли в атаку. Ворвались в лагерь. Це¬
лый день продолжалось ожесточенное, кровопролит¬
ное сражение. Польская армия перестала существо¬
вать.
В Речи Посполитой объявили национальный траур.
Шляхта бежала с Украины. Все Правобережье оказа¬
лось во власти повстанцев. По полководческому искус¬
ству, мужеству армии современники сравнивали побе¬
ду Хмельницкого под Батогом с победой Ганнибала под
Каннами в 216 году до нашей эры.
Восстание на Украине вспыхнуло с новой силой. От¬
ряды повстанцев действовали уже на собственно поль¬
ской территории.
В 1653 году в Подолии появился опытный и дерзкий
С. Чарнецкий с отборным 12-тысячным польским войс¬
ком. Его разбойничьи налеты на города и села Подолии
имели целью сорвать мобилизацию повстанцев, весен¬
164

ний сев и прикрыть сбор главной армии короля в Гли-
нянах, восточнее Львова. К осени, по расчетам поляков,
она должна была разгромить Хмельницкого.
Но план этот сорвал гетман. Посланный им 4-тысяч-
ный Винницкий полк Богуна заманил Чарнецкого искус¬
ным маневрированием под замок Монастырище, вос¬
точнее Брацлава, и в нескольких сражениях разгромил.
В Глинянах король собрал 80-тысячную армию. В
начале октября передвинул ее к Жванцу, южнее Каме¬
нец-Подольска. Сюда же пришел Хмельницкий с 60-ты-
сячным войском. Сначала он перехватил все пути снаб¬
жения, и у поляков начался голод. Вскоре наступили
холода, и из армии Казимира бежали массы дезерти¬
ров. А гетман затягивал генеральное сражение, окру¬
жил врага. И снова измена крымского хана спасла поль¬
скую армию от полного уничтожения; в ней, правда, ос¬
талось 50 тысяч воинов.
Жванецкий договор восстановил условия Зборовс¬
кого мира. К этому времени Земский собор, созванный
в Москве, вынес (1 октября 1653 года) решение о вос¬
соединении Украины с Россией и начале войны с Поль-»
шей.
8 января 1654 года при большом стечении народа
Богдан Хмельницкий провозгласил в городе Переясла-
ве акт о воссоединении Украины с Россией. Рада проис¬
ходила на большой площади перед собором. В боль¬
шой круг, образованный «великим множеством всяких
чинов людей» (представителей всех полков освобож¬
денных от поляков земель), вышел под бунчуком гет¬
ман Богдан Хмельницкий. Его сопровождали старшины:
судьи, есаулы, полковники. Он произнес речь, призвал
всех присутствующих участников рады принять реше¬
ние о воссоединении. Старшины ходили по площади,
спрашивали:
— Все ли тако соизволяете?
Народные представители отвечали:
— Все единодушно!
Один современный событиям документ сообщает
об общем решении рады: «Народ по нем (после Хме¬
льницкого.— В. Б.) вси единогласно возопил: чтоб есми
вовеки вси едино были!»
Затем гетман и представители казацких полков
пришли к боярину В. В. Бутурлину — главе русского
посольства. В царской грамоте, врученной им Богдану
Хмельницкому, говорилось о решении Москвы принять
в подданство «все Войско Запорожское з городами и з
землями», держать Украину «в оборони и в защище-
нье». Все участники рады приняли присягу: «Быти им з
землями и з городами под государевою высокою ру¬
кою навеки неотступным». Хмельницкий из рук Бутур¬
лина получил знаки гетманской власти — булаву, зна¬
мя, парадные одежды.
Стефан Чарнецкий.
165

Московские послы отправились по городам и селе¬
ниям Украины принимать присягу от жителей, и «по
усей Украине,— записывает Самовидец, анонимный ав¬
тор, в своей летописи,— увесь народ з охотою тое учи¬
нил», «немалая радость межи народом стала».
«Статьи Богдана Хмельницкого», вскоре подписан¬
ные в Москве, перечисляют права и привилегии Войска
Запорожского, казацкой старшины, украинской шлях¬
ты, крупных городов — значительно более широкие по
сравнению с теми, которыми они пользовались при го¬
сподстве Речи Посполитой. На Украине сохранялись
выборное гетманское управление, военно-администра¬
тивные местные органы во главе с полковниками. Чис¬
ленность казацкого войска определили в 60 тысяч чело¬
век. Все управление Украиной подчинялось верховной
власти царя.
Объединение двух братских народов освободило
значительную часть Украины от национального и рели¬
гиозного гнета польских магнатов, шляхты, от угрозы
со стороны Турции. Русские и украинцы объединяли
свои силы в борьбе с внешними врагами. Создавались
условия для национального развития, совместных выс¬
туплений против социального гнета.
Поскольку было ликвидировано землевладение по¬
льской шляхты, на некоторое время украинские кре¬
стьяне получили облегчение в повинностях и платежах;
многие из них вступили в казацкое сословие. Однако
место польских панов заступали украинские помещики,
казацкая старшина, церковники. Простые люди сопро¬
тивлялись росту эксплуатации и произвола со стороны
«своих» владельцев, хотя он происходил медленнно,
постепенно: феодалы вели себя осторожно, уроки ос¬
вободительной войны и им пошли впрок, хотя бы на не¬
которое время...
ВОИНА РОССИИ
И УКРАИНЫ
С РЕЧЬЮ
посполитои
Воссоединение Украины с Россией означало войну с
Речью Посполитой. Польские феодалы не могли сми¬
риться с потерей плодородных, богатых владений-
Длилась она долго — почти полтора десятилетия;
случались и победы и поражения. Положение осложня¬
лось борьбой за власть после смерти Богдана Хмель¬
ницкого (27 июля 1657 года), изменами части казацкой
старшины, украинской шляхты. Ставший гетманом посы¬
ле Богдана его войсковой писарь Иван Выговский зак¬
лючил в Гадяче договор о переходе Украины под
власть Польши (1658 год), жестоко подавлял направ¬
ленные против его изменнического курса восстания. НЬ
народ не принял договор, и Выговский бежал в Польшу.
На раде в Переяславе гетманом избрали молодого
Юрия Хмельницкого — сына Богдана. Принятые на ней
же Переяславские статьи 1659 года подтвердили усло-
166

Турецкое войско.
Фрагмент миниатюры.
Русско-турецкая война
1676—1681 годов.

Польские кафтан и шуба.
вия Мартовских статей («Статьи Богдана Хмельницко¬
го»). Кроме того, увеличивалась численность русских
войск на Украине, а царские воеводы получали право
контроля над казацкими военачальниками.
На следующий год на Украину пришло большое
польское войско. Объединенная русско-украинская ар¬
мия Шереметева и Юрия Хмельницкого потерпела
тяжелое поражение под Чудновом, юго-западнее Жи¬
томира. Гетман, в отличие от великого отца, человек
слабый, малоопытный, заключил договор с Польшей и
признал ее власть над Украиной: Но соглашение отверг
украинский народ, и гетмана Юрия, по существу, лиши¬
ли власти над Левобережьем. Но на Правобережной
Украине он сумел удержаться. Там стояли войска Речи
Посполитой.
Вскоре польские власти сменили гетмана — посади¬
ли в 1663 году своего ставленника Тетерю. А в конце
года ввели войска на Левобережье. Под Глуховом и
Новгород-Северским русские и казацкие полки разгро¬
мили поляков. На Правобережье разгорелись восста¬
ния, и Тетеря, по примеру Выговского, бежал к своим
покровителям, в Польшу. Его место занял Петр Доро¬
шенко — ставленник казацкой старшины. Он освобо¬
дил Правобережье от польских войск. Но его попытка
подчинить своей власти и Левобережье окончилась не¬
удачей — народ выступил против.
На «черной раде» (в ней, помимо старшин, участ¬
вовало много черни — представителей рядового каза¬
чества, крестьян, мещан) в Нежине гетманом избрали
И. Брюховецкого (июнь 1663 года). Избрание сопро¬
вождалось ожесточенной борьбой за власть, в ходе ко¬
торой новый гетман казнил одного из претендентов —
Василия Золотаренко, нежинского полковника, выдаю¬
щегося сподвижника Богдана Хмельницкого.
Изнурительная война, истощившая обе воюющие
стороны, закончилась в 1667 году перемирием, заклю¬
ченным в Андрусове. По его условиям Россия возвра¬
щала себе Смоленскую и Северскую земли, завоеван¬
ные в ходе войны; за ней же закреплялась Левобереж¬
ная Украина, а на Правобережье — Киев и некоторые
другие небольшие анклавы на берегу Днепра. Запо¬
рожье ставилось ^юд власть обоих государств. Польша и
Россия обязались давать совместный отпор нападениям
крымцев и турок.
Гетман Левобережья Брюховецкий, как и правобе¬
режный гетман Дорошенко, пытался передать Украи¬
ну в подданство турецкому султану. Но восставшие ка¬
заки, возмущенные этим предательством, убили Брю¬
ховецкого, и его место на Левобережье занял гетман
Демьян Многогрешный.
Акции Дорошенко и Брюховецкого стимулировали
турецкую агрессию. Турция заявила свои претензии на
168

Украину. Начались вторжения крымцев—вассалов
султана. А затем турецкая армия вошла на Правобере¬
жье и разгромила польские войска. По Бучачскому до¬
говору 1672 года Речь Посполитая уступила султану
Подолию и другие земли. Но сейм не утвердил дого¬
вор.
Правобережное казачество, недовольное сотрудни¬
чеством гетмана с турками и крымцами, оказывает на
него сильный нажим, и Дорошенко заявляет себя сто¬
ронником России (1676 год). А в следующем году ог¬
ромная турецко-татарская армия вторгается на Украи¬
ну. Начинается открытая война между Россией и Тур¬
цией, первая в истории их отношений за два столе¬
тия.
Русско-украинская армия Ромодановского и Самой-
ловича, нового гетмана, насчитывала 60 тысяч человек;
противник имел вдвое больше. Правда, первая превос¬
ходила вторую по выучке (полки «солдатского
строя»), боевому духу, по количеству и качеству ору¬
дий.
Турки стремились захватить Киев и Чигирин — по¬
литический центр Украины и посадить в нем своего
ставленника Юрия Хмельницкого. В августе 1677 года
они начали осаду Чигирина. Его небольшой гарнизон
из украинских казаков и русских солдат три недели
героически отражал вражеские атаки, пока не подошли
объединенные русско-украинские полки. Они разгро¬
мили под Бужином турок и татар, которые, потерям
около 20 тысяч человек, бежали с поля боя.
Летом 1678 года султан направил к Чигирину 200-ты-
сячную армию. Ей противостояло 120-тысячное русско-
украинское войско. После ожесточенных уличных боев
гарнизон оставил город. Но сражение главных сил рус¬
ских и украинцев с турками заставило врага отступить к
Бугу.
Русское правительство собирало силы для продол¬
жения войны. Пыталось привлечь к антитурецкому сою¬
зу Австрию и Польшу. Но Вена отказалась — ее больше
интересовало сближение с Францией, чем война с Тур¬
цией. Поляки же соглашались, но требовали вернуть
Левобережную Украину и прочие земли.
В 1681 году Россия заключила с Крымом Бахчиса¬
райский договор. Султан ратифицировал его. Согласно
условиям трактата, устанавливалось перемирие на 20
лет; Турция и Крым признали переход к России Лево-
бережной Украины и Киева. Южная Киевщина, Брац-
лавщина, Подолия остались под властью султана и гет¬
мана Юрия Хмельницкого.
Австрия и Польша наконец понимают опасность
турецкой угрозы. Через два года заключают оборо-
РУССКО-ТУРЕЦКАЯ
ВОИНА.
ЧИГИРИНСКИЕ
ПОХОДЫ
Гетман П. Дорошенко.
169

нительный антитурецкий союз. Тогда же под Веной гро¬
мят большую турецкую армию Кара-Мустафы. После
этой победы Речь Посполитая возвращает себе Право-
бережную Украину. В 1684 году возникает «Священная
лига»: против Турции объединяют свои усилия Авст¬
рия, Польша и Венеция. Один из пунктов договора го¬
ворит о привлечении в нее всех христианских госуда¬
рей, «преимущественно царей московских» (в те годы
Россия имела двух царей — Ивана и Петра Алексееви¬
чей и сестру-регентшу Софью при них).
«ВЕЧНЫЙ мир»
РОССИИ
С ПОЛЬШЕЙ
Союзники усиленно приглашали Россию вступить в
лигу. Москва соглашалась при условии окончательного
урегулирования отношений с Речью Посполитой. Нача¬
лись, и снова в Андрусове, переговоры, долгие и мучи¬
тельные. Около сорока раз послы обеих стран съезжа¬
лись и разъезжались, спорили и упрекали друг друга.
Главным камнем преткновения был Киев, который по¬
ляки никак не хотели уступать.
В Москву прибыли для посредничества послы авст¬
рийского императора. Князь В. В. Голицын, глава внеш¬
неполитического ведомства и правительства, заявил
им: «Если король польский уступит царскому величест¬
ву город Киев, то царское величество в союзе с коро¬
лем будет вести войну против крымского хана».
Давление Австрии, неудачи в войне с Турцией зас¬
тавили Речь Посполитую пойти на заключение мира.
В 1686 году польские послы Гримультовский и Огинский
подписали в Москве «вечный мир» с Россией. За ней
закреплялись Левобережье и Киев, она выплачивала
денежную компенсацию Польше за бывшую столицу
Древней (Киевской) Руси, разрывала отношения с Тур¬
цией и Крымом, вступала в направленный против них
союз. Запорожскую Сечь объявили владением России.
Провозгласили свободу торговли, введение почтовой
связи между двумя договаривающимися сторонами.
Договор 1686 года — поворотный пункт во внешней
политике России и Польши. От конфронтации, продол¬
жавшейся не одну сотню лет, они перешли к мирным,
союзным отношениям, организации совместной борь¬
бы с Турцией и Крымом — своими давними и беспо¬
щадными врагами. «Вечный мир» положил начало по¬
литике, которая получила продолжение в Крымских
походах 1687 и 1689 годов, Азовских походах 1695 и
1696 годов, войнах с Турцией в XVIII столетии, присое¬
динении Крыма (1783 год) и возвращении всей Север¬
ной Черномории.

Князь В. В. Голицын.
Стамбул. Гравюра
XVII века.

НАРОДНЫЕ
ВОССТАНИЯ
(1630-Е —
НАЧАЛО
1660-Х ГОДОВ)
Развитие страны после смутного времени носило
весьма противоречивый характер. С одной стороны, за¬
метно шагнуло вперед хозяйство, особенно в середи¬
не — второй половине столетия. С другой — резко
ухудшилось положение народных масс. Прежде всего
это коснулось различных категорий крестьянства, ко¬
торое составляло 90 процентов населения и являлось
основным производящим классом феодальной России.
БАЛАШОВСКОЕ
ДВИЖЕНИЕ
Положение социальных низов в обстановке тяже¬
лых поборов и повинностей было очень нелегким, и
первое же серьезное испытание времен Смоленской
войны сразу это показало. Недовольство угнетенных
быстро вырвалось наружу, проявило себя активно и
бурно. По словам А. Олеария, в стране «грозило вспых¬
нуть всеобщее восстание» из-за недовольства пораже¬
нием русского войска под Смоленском; лишь казнь бо¬
ярина М. Б. Шеина предотвратила назревавший мятеж,
дала «народу удовлетворение».
С началом войны правительство объявило о наборе
в военные отряды «охочих людей». Такие отряды поя¬
вились в немалом количестве, причем вступали в них
не только вольные, но и зависимые, крепостные. Они
объявляли себя «вольными казаками», «шишами» (пар-
тизанами-разведчиками).
С самого начала, с осени 1632 года, они не только
включаются в военные действия, помогая армии, но не¬
редко ведут борьбу против помещиков и вотчинников.
Совершают набеги на их имения, устраивают в них пог¬
ромы, захватывают имущество. Действуют они в Ме-
щовском, Серпейском, Рославльском уездах. К ним пе¬
ребегают солдаты из царских полков.
В ноябре, когда армия Шеина по дороге к Смолен¬
ску находилась под Дорогобужем, к нему пришли кре¬
стьяне Дорогобужского и Смоленского уездов, «кото¬
рые радеют государю, Балаш с товарищи, и били че¬
лом, чтоб им позволил, собрався с вольными людьми,
быть в шишах и языков добывать». Отряд Ивана Бала-
ша насчитывал 400 человек и стоял в острожке под
Смоленском.
Иван Балаш, крепостной крестьянин Болдина монас¬
тыря Дорогобужского уезда, и его собратья начали по
своей инициативе борьбу против польских военных сил
под Смоленском, «за литовским рубежом», потом в
Дорогобужском и Рославльском уездах, под Кричевом
и Стародубом, Гомелем и Чичерском. В его отряд вли¬
вались местные крестьяне («порубежные мужики»),
солдаты. Действовали они то самостоятельно, то вместе
с регулярными частями.
Со второй половины ноября 1632 года под Трубчев-
ском воевал отряд крестьян Комарицкой волости Труб-
174

невского уезда, всего в 1,5 тысячи человек. Одним из
его предводителей был дворянин С. Веревкин.
В январе следующего года в Стародубском уезде
происходит объединение отряда И. Балаша и части «ко-
марицких и карачевских мужиков». Объединенный от¬
ряд совершает нападения на имения феодалов. В него
вливаются «охочие люди северских и украинных го¬
родов», донские казаки, малоимущие дети боярские.
Действия отряда выходят из-под контроля правительст¬
ва.
Но единства среди них не было. Некоторые участни¬
ки движения, местные крестьяне прежде всего, разбре¬
лись по домам. Другие раскололись — одни хотели ид¬
ти к Смоленску (в том числе и Балаш), другие направ¬
лялись к Путивлю, то есть в противоположную сторону.
Царские воеводы приняли меры — организовали прес¬
ледование ушедших, откололи от них часть людей, зах¬
ватили Балаша. В итоге под Смоленск пошло до 400 че¬
ловек, Балаш оказался в тюрьме. Оставшиеся в отряде
люди некоторое время шли на юг, но потом разбрелись
в разные стороны, некоторые тоже пришли в Смоленск.
Происходило это в марте-апреле 1633 года.
«Балашовцы», оказавшиеся под Смоленском, а так¬
же в Москве, продолжали сеять семена недовольства,
подговаривали «в воровство» разных людей — холо¬
пов, солдат и др. Из Москвы бежали или пытались бе¬
жать на юг или «на Северу», то есть в Северскую Украи¬
ну, недовольные люди.
В зоне военных действий после распада отряда Ба¬
лаша казацко-крестьянское движение продолжается,
центром его становится город Рославль. Его участники
называют себя «казаками Балашова полку», «балашовс-
кими казаками», хотя сам Балаш погиб в тюрьме. Обая¬
ние и притягательная сила его имени были очень вели¬
ки. Предводителями-атаманами с лета 1633 до июня
1634 года, когда заканчивается это движение, выступа¬
ют Анисим Чертопруд, Федот Лях, Иван Теслев, Тимо¬
фей Коробкин, Агей Иванов, Григорий Ростопчин.
Фактическим главой движения, которое из казацко-
крестьянского превратилось в крестьянско-казацкое,
выступил Чертопруд, человек смелый и энергичный. 22
февраля 1634 года он привел повстанческое войско в
Козельский уезд. Сюда, в Дудинскую волость, прибы¬
вали новые отряды повстанцев — стрельцов, солдат,
холопов, крестьян. Они продолжали «уезды воевать»,
отказывались идти в царское войско, принимали в свои
ряды новых людей: «Мы к себе в войска не призываем,
а от себя не отсылаем!» Восставшие громили имения
окрестных помещиков. Их эмиссары с отрядами появ¬
лялись то тут, то там.
Повстанческое войско сильно изменилось по своему
составу. Если вначале донские и яицкие казаки состав-
175

ляли 40 процентов всех участников (1,2 тысячи из трех),
то позднее их доля сильно уменьшилась, ряды бала-
шовцев пополнились сотнями и тысячами крестьян и хо¬
лопов, записавшихся в «охочие казаки». На круге в селе
Волховец 20 марта присутствовало около 8 тысяч повс¬
танцев, и собственно казаки теперь составляли среди
них сравнительно небольшую часть.
Помимо действий главного войска восставших, на
местах ведут борьбу многие крестьянские отряды в
Алексинском, Калужском, Серпуховском, Лихвинском,
Воротынском, Мещовском, Козельском, Медынском,
Белевском, Волховском, Карачевском, Мценском и
других уездах. Связь с главным войском повстанцев
они не поддерживают.
Среди участников движения усиливались разногла¬
сия: меньшинство, прежде всего из собственно казаков
Сабля с^ножн^ми. и атаманоВ| стремилось к прекращению «воровства»,
то есть антифеодальных выступлений; большинство же
«охочих людей», прежде всего, конечно, крестьяне и
холопы, выступало сторонником именно антифеодаль¬
ных действий.
Сильно разросшееся за счет небоеспособных людей
повстанческое войско быстро потеряло организован¬
ность, дисциплину. В нем стала преобладать стихия.
Постепенно движение сошло на нет, и правительство
подавило его силой.
В том же 1634 году и позднее вспыхивали волнения
в Москве.
Проживание в столице большого числа малообес¬
печенных, эксплуатируемых людей представляло нема¬
лую опасность для властей, феодалов. Недовольство
низов выплеснулось наружу уже в те дни, когда в Моск¬
ву приехали Анисим Чертопруд и Иван Теслев для пере¬
говоров с властями об их «службе». Столичные низы со¬
чувствовали им, поскольку были недовольны ростом
налогов, частыми сборами «пятой деньги».
В замоскворецкой Голутвенной слободе собралось
много недовольных, в том числе холопов из разных
мест. Другим центром движения стало село Семенов¬
ское. Правительство, чтобы «переимать» холопов, пос¬
лало в слободу и село карательные отряды. Но те ниче¬
го не смогли сделать. В Семеновском каратели полу¬
чили отпор. После этих событий до 500 беглых холопов,
стрельцов, казаков и других людей во главе с атаманом
Семеном Белобородовым ушли из Москвы и вскоре
оказались в рославльском повстанческом лагере.
В марте 1636 года в московском Китай-городе слу¬
чился очередной большой пожар. Очевидно, власти
растерялись, и москвичи бросились в торговые ряды,
начали громить лавки богатых торговцев, хранившиеся
в них товары участники волнений брали себе или несли
к Никольским воротам Китай-города, где делили их
176

между собой. Сохранившееся следственное дело сви¬
детельствует, что в погромах участвовали холопы, тяг¬
лецы, стрельцы, ярыжка И. Харламов и другие. Они,
помимо лавок, громили дворы в городе, открывали
тюрьмы и выпускали из них колодников, «били» ка¬
баки.
Власти жестоко подавили волнения: их участников
пытали в приказах, жгли огнем, заковывали в «цепи и
железо».
Через 12 лет после этих событий вспыхнуло новое,
гораздо более мощное движение, получившее в ис¬
точниках и в дооктябрьской историографии название
«соляного бунта». Современники единодушно отмеча¬
ют его размах, участие в нем большого числа москов¬
ских жителей и приезжих людей. Принадлежали они к
разным сословиям. Их действия носили антиправитель¬
ственный, антифеодальный характер. Представители
дворян и верхов посадских людей приняли то или иное
участие в событиях 1648—1649 годов, что дало основа¬
ния для утверждений о дворянстве как «участнике»
Московского восстания, о «единачестве» дворян и по¬
сада, будто бы имевшем место во время бунта.
Картина восстания была довольно сложной, неод¬
нозначной, но при всем том не дающей основания для
зачисления феодалов и социальных низов в один ла¬
герь.
Восстание началось 1 июня 1648 года. В этот день
молодой царь Алексей Михайлович со многими приб¬
лиженными и охраной возвращался с богомолья из
Троице-Сергиева монастыря.
Как только царь въехал в город, его встретила бо¬
льшая толпа москвичей и приезжих, в том числе чело¬
битчиков, собравшихся в столице с разных концов стра¬
ны. С криками окружили карету царя и жаловались на
Л. С. Плещеева, начальника Земского приказа, ведав¬
шего управлением столицы, его ремесленно-торговым
населением,— «московского бургомистра», как его на¬
зывали иностранцы. Участники начавшегося движения,
по словам А. Олеария, указывали «на несправедливости
Леонтия Степановича Плещеева и ежедневно совер¬
шавшиеся им дурные поступки» и просили, «чтобы он
был смещен, а на его место был посажен честный че¬
ловек».
Царь поехал дальше. Восставшие пытались подать
челобитную царице. Но стрелецкая охрана разогнала
их, арестовав при этом 16 человек, которых отправили
в пыточный застенок — Константино-Еленинскую баш¬
ню Кремля. Это привело в ярость народ, и в царскую
свиту полетели камни. Некоторые бояре получили ра¬
нения.
«СОЛЯНОЙ БУНТ»
177

На следующий день состоялось шествие с крестом и
иконой Владимирской божьей матери в Сретенский мо¬
настырь. Повстанцы окружили царя, потребовали осво¬
бодить арестованных. Царь обратился к боярину
Б. И. Морозову, главе правительства и свояку (они были
женаты на родных сестрах). Тот дал разъяснения, и
Алексей Михайлович обещал народу выслушать его,
когда вернется из монастыря. Но за воротами Кремля
царя встретило еще больше людей, которые опять тре¬
бовали дать отставку Плещееву, прекратить притес¬
нения и взяточничество приказных людей.
Отслужив молебен на Сретенке, царь возвратился в
Кремль. Вслед за ним туда вошли несколько тысяч вос¬
ставших, которые «неотступно и с громкими криками
требовали окончательного решения их желаний и выс¬
казанных жалоб» (из сообщения анонимного совре-
менника-шведа). Один из русских современников, оче¬
видно, Г. Н. Собакин, пишет в связи с этим: «И как го¬
сударь пошел от праздника, и за ним, государем, при¬
шли на его государев двор всяких чинов посадския лю¬
ди и всех приказов стрельцы с большим невежест¬
вом».
Для переговоров к восставшим вышли князья
Ф. Ф. Волконский и М. М. Темкин-Ростовский, окольни¬
чий Б. И. Пушкин, думный дьяк М. Волошенинов. Пер¬
вых двух «чернь к себе поимаша», то есть задержала
в качестве заложников. Стрельцы не только отказались
арестовать активных восставших — челобитников, но и
ясно показали, на чьей они стороне: бояр «обесчести¬
ли и платья на них ободрали, одва оне ушли в верх к ве¬
ликому государю». К движению присоединились холо¬
пы, задолго до восстания собиравшиеся под мостом че¬
рез реку Неглинную.
2 июня и на следующий день восставшие перешли от
требований и угроз к действиям: «разграбили многие
боярские дворы и окольничих, и дворянские, и гости¬
ные». От их гнева, классовой мести пострадали десятки
дворов (по данным анонима-шведа — 70 дворов, дру¬
гие источники говорят о более чем 40 дворах), принад¬
лежавших московским боярам и дворянам, дьякам и
богатым купцам. Повстанцы разгромили дома Б. И. Мо¬
розова, П. Т. Траханиотова (начальника Пушкарского
приказа), Н. И. Чистого (начальника Посольского прика¬
за), Л. С. Плещеева (начальника Земского приказа) и
др. Н. Чистого, который был известен в народе как без¬
застенчивый взяточник, инициатор огромного налога на
соль, введенного за несколько лет до восстания и от¬
мененного за полгода до него, восставшие схватили и
изрубили, бросив тело на кучу навоза.
3 июня участников продолжавшего бушевать восста¬
ния пытались уговорить патриарх Иосиф и другие цер¬
ковные иерархи. С этой целью они вышли на Лобное
178

Царь Алексей План Кремля времен
Михайлович. царя Алексея
Неизвестный художник Михайловича.
XVII века.

место. Переговоры с народом, заполнившим Пожар
(Красную площадь), вела и новая депутация бояр,
окольничих, дьяков; среди них были противники
Б. И. Морозова, в том числе родственник царя Н. И. Ро¬
манов, который вступил в активные переговоры с пов¬
станцами, призывал их успокоиться, не требовать смер¬
ти Морозова, ограничиться его ссылкой.
Романов, как и другие, вел политическую игру с тем,
чтобы сбросить ненавистного ему Морозова и занять
его место в правящей верхушке. .Восставшие, видевшие
в Романове «доброго», «хорошего» боярина, в отличие
от «плохих» Морозова, Плещеева и прочих, хотели, что¬
бы он управлял делами «вместе с царем», получив при
этом «должности и чины, которыми облечен Морозов».
Они кричали ему: «И покаместь его, великого госуда¬
ря, о том указ к нам не будет, и мы из города из Крем¬
ля вон не пойдем; и будет межуусобная брань и кровь
большая з бояры и со всяких чинов людьми у нас, у вся¬
ких людей и у всей черни и у всего народу!»
Вынужденный под напором стихии народного дви¬
жения уступить, Алексей Михайлович приказал «всему
народу выдать головою» Плещеева. Палач вывел его
из Кремля, и восставшие буквально растерзали «бурго¬
мистра».
3 и 4 июня продолжались погромы дворов знатных и
богатых людей — бояр, дворян, дьяков и подьячих,
гостей и более бедных торговцев, во время которых
уничтожали или портили крепостные документы в бо¬
ярских и дворянских домах.
Участники восстания потребовали выдачи Траханио-
това. Правда, его загодя отправили воеводой в Устюж-
ну Железнопольскую. Но 4 июня по распоряжению ца¬
ря вдогонку за ним поскакал отряд. Около Троице-Сер-
гиевой лавры его догнали и арестовали. На следующий
день Траханиотова, привезенного во дворец к царю,
выдали, и восставшие его тут же казнили.
Повстанцы по-прежнему требовали выдачи главы
правительства для расправы. Морозов пытался бежать
из Москвы, но в Дорогомиловской слободе его узнали
ямщики и чуть было не убили. Он вернулся в Кремль,
где прятался в царских покоях.
Вскоре в события включились дворяне и верхи по¬
сада. Используя обстановку народного восстания, рас¬
терянность и ослабление правительства, они подали че¬
лобитную. В ней выдвигались требования упорядоче¬
ния судопроизводства, правильного ведения всех дел
в приказах, созыва Земского собора для разработки но¬
вого закона — Уложения.
Уже на следующий день, 11 июня, в Кремль пригла¬
сили большое число дворян. А 12 июня отряд из тех же
дворян и стрельцов, всего 400 человек, выехал из Моск¬
вы, чтобы конвоировать Морозова, отправленного в
180

ссылку в Кирилло-Белозерский монастырь. Несомнен¬
но, это был компромисс, соглашение между правящей
верхушкой во главе с царем, с одной стороны, и дво¬
рянством и верхами посада, с другой.
Но волнения в столице продолжались. Переброси¬
лись они и на периферию. В этой неспокойной обста¬
новке власти созвали 16 июля Земский собор. На нем
присутствовали церковные иерархи, бояре и другие
думные чины, московские дворяне, представители про¬
винциального дворянства, гости, «лутчие люди» из чис¬
ла посадских. Для подготовки Уложения создали ко¬
миссию во главе с боярином князем Н. И. Одоевским.
Созыв Земского собора для рассмотрения и утвержде¬
ния закона назначили на 1 сентября. Одновременно оп¬
ределили нормы представительства от сословий во вре¬
мя выбора делегатов от феодалов и «добрых лутчих»
посадских людей, то есть посадской верхушки. Основ¬
ная масса ремесленников и торговцев, а также крес¬
тьяне и приборные люди представительства не получи¬
ли. Правящие верхи пошли, таким образом, на уступки
в первую очередь дворянству и посадской верхушке,
которые, используя недовольство и восстание низов,
получили наибольший выигрыш: первое добилось бес¬
срочного сыска беглых, вторая — ликвидации белых
мест и слобод, в которых жили ремесленники, крестья¬
не феодалов, выступая конкурентами посадских людей
в торговых и прочих делах, но не отбывая тягла. Конеч¬
но, ликвидация беломестцев на посадах («посадское
строение») отвечала интересам и более широких слоев
посада.
Правительство уже в дни восстания начало массо¬
вую раздачу земель, крестьян и жалованья мало- и бес¬
поместным дворянам и детям боярским. Чтобы задоб¬
рить стрельцов, им осенью выдавали жалованье. Но од¬
новременно наиболее, очевидно, активных ссылали в
Поволжье и Сибирь партиями по нескольку десятков
или сотен человек, подвергали телесным наказаниям.
Основными движущими силами восстания были
московские посадские люди (чернь), стрельцы (исклю¬
чая стремянной полк), солдаты, холопы, находившиеся
в столице, а также подмосковные, приезжие. В дни вос¬
стания активизировались выступления крестьян в ряде
районов страны (например, в арзамасских вотчинах
Б. И. Морозова, подмосковных владениях ряда поме¬
щиков и др.). Усилилось бегство крестьян и холопов от
владельцев.
Пойдя под напором восстания на уступки, применяя
политику пряника и кнута, правящие круги постепенно
овладели положением. В октябре царь вернул из ссыл¬
ки Морозова. Но волнения продолжались до конца ян¬
варя 1649 года, когда, после принятия Соборного уло¬
жения, положение окончательно стабилизировалось.
Шестоперы. Вторая
половина XVII века.
181

Одновременно с событиями в Москве и под их вли¬
янием народные движения охватили многие города на
юге, в Поморье и Сибири. В них против гнета государст¬
ва и насилий местных властей выступали служилые лю¬
ди по отечеству и по прибору, беглые крестьяне, бобы¬
ли, холопы, посадские бедняки.
В южно-русских уездах наиболее сильные восста¬
ния произошли в Курске, Козлове, Ельце, Ливнах, Ва-
луйках, Чугуеве и других; на севере — в Сольвычегод-
ске, Устюге Великом; в Сибири ■*— Томске, Енисейском
остроге, Кузнецке, Верхотурье. Они продолжались и во
второй половине XVII века.
ВОССТАНИЯ
ВО ПСКОВЕ
И НОВГОРОДЕ
Заметными проявлениями классовой борьбы в го¬
родах были восстания 1650 года во Пскове и Новгороде.
Выступления против властей, феодалов сопровожда¬
лись здесь ожесточенной борьбой между «меньшими»
и «лучшими» людьми в посадских общинах. Как и в ря¬
де восстаний в южных и поморских городах, здесь в
городах и их уездах тоже наблюдались совместные
действия посадских людей и окрестных крестьян.
Поводом к восстанию во Пскове послужила спе¬
куляция хлебом. Дело в том, что русское правительство
в 1649 году обязалось выплатить Швеции 190 тысяч
рублей как компенсацию за перебежчиков, которые
покинули порубежные области, захваченные в свое вре¬
мя шведами. Часть этих денег нужно было отдать ро¬
жью по ценам псковского рынка. Между тем во Псков¬
ской земле в то время случился неурожай, хлеба и так
не хватало. К тому же богатый купец Ф. Емельянов, ко¬
торому правительство поручило закупать хлеб, в инте¬
ресах местных помещиков платил очень высокие цены.
Хлеб сильно подорожал.
26 февраля возмущенные псковичи потребовали у
воеводы Н. С. Собакина прекратить передачу хлеба
шведским правителям. На следующий день те же тре¬
бования услышал и архиепископ Макарий. Воевода ис¬
пугался и уступил, «боясь гилевщины и убийства», так
как обстановка в городе накалилась, по улицам и пло¬
щадям ходили толпы вооруженных людей.
28 февраля к городу подъехал Л. Нумменс — швед¬
ский агент для приемки хлеба. Псковичи арестовали
его, привели на допрос. Тут же бросились громить дво¬
ры Ф. Емельянова, «лучших» посадских людей, дворян,
духовенства. Архиепископ и воевода не смогли успоко¬
ить восставших, и волнения продолжались.
То же произошло и в Новгороде Великом: арест и
допрос 15 марта приехавшего сюда датского посланни¬
ка И. Краббе, погром дворов «лучших» посажан. Воево¬
да князь Ф. А. Хилков, на подворье которого тоже вор¬
вались восставшие, скрылся у митрополита Никона.
182

Власть во Пскове и Новгороде из рук воевод переш¬
ла к городским старостам, то есть представителям по¬
садских верхов. А митрополичий сын боярский Иван
Жеглов, по существу, возглавил новгородское правите¬
льство. Во псковской и новгородской земских избах —
органах посадского самоуправления — восставшие об¬
суждали свои дела, принимали решения. Поддержива¬
ли связь между двумя восставшими городами. Пскови¬
чи посадили под арест Собакина, его преемника воево¬
ду князя В. П. Львова и присланного в конце марта для
розыска князя Ф. Ф. Волконского.
Узнав о восстаниях в двух крупных и важных цент¬
рах северо-запада страны, московское правительство
послало в Новгород карательный отряд во главе с кня¬
зем И. Н. Хованским. 13 апреля он вступил в город: на¬
кануне князь пообещал помилование стрельцам, глав¬
ным участникам движения, и те не стали оказывать соп¬
ротивления. Посадских людей в городе было мало, бо¬
гатые («лучшие» люди) только и мечтали о приходе Хо¬
ванского и били ему челом. На поклон к нему не яви¬
лись только бедные люди, но и они не оказали решите¬
льного сопротивления. Начались аресты и расправы.
Псковичи с негодованием узнали о сдаче Новгоро¬
да. Они не собирались уступать. В мае послали в Моск¬
ву челобитные, в которых требовали, чтобы их служи¬
лых людей не брали в Москву и замосковные города,
не вызывали псковичей на суд в столицу, а судили бы во
Пскове воеводы вместе с земскими старостами и вы¬
борными. Правительство ответило категорическим от¬
казом и послало на Псков того же Хованского. Псковичи
занялись укреплением города.
Хованский с войском подошел сюда в июне. Попыт¬
ки взять Псков с ходу не удались, и началась почти трех¬
месячная осада. Всеми делами в городе по-прежнему
ведала земская изба, главой правительства стал земс¬
кий староста хлебник Гаврила Демидов. Он и его по¬
мощники имели огромный авторитет, выдавали наказы
и грамоты, хранили у себя печати и ключи от города и
амбаров. Выборные, сидевшие вместе с ним в земской
избе, принадлежали к «молодшим» и «средним» посад¬
ским людям, стрельцам. Случались и выборные от дво¬
рян и духовенства; правда, было известно, что дворя¬
не и попы «к той смуте не приставают».
Для решения наиболее важных вопросов созывали
мирской сход на площади перед земской избой. Сиг¬
налом служил звон «всполошного» колокола. Собира¬
лись иногда до нескольких тысяч человек. Места на
площади подчас не хватало, и люди забирались на кры¬
ши домов, церкви, городские стены. С помостов (их
роль играли дощатые чаны) руководители движения
произносили речи, читали царские грамоты. По словам
воеводы, псковичи собирались на общий сход «гилем»,
183

а архиепископ Макарий, приведенный на него однаж¬
ды, удивился тому, что там людей «безмерно много».
Главной силой псковского восстания были посадские
бедняки-ремесленники и торговцы, местные стрельцы.
Их представители в земской избе, составлявшие боль¬
шинство, приняли важные решения, которые проводи¬
лись в жизнь: о выдаче хлеба из боярских житниц по¬
садским людям и стрельцам; о конфискации имущест¬
ва некоторых дворян и «лучших» посажан; о сборе
дворянских лошадей и раздаче их защитникам города.
Дворяне и посадские богатеи устраивали заговоры,
установили связи с Хованским, выдавали ему планы
восставших, перебегали к нему. 12 июля из-за измены
дворян и стрелецких начальников псковичи потерпели
поражение. А на следующий день казнили 10 дворян-
изменников. Все сильнее обострялась внутренняя со¬
циальная борьба в городе. На одном полюсе находи¬
лись социальные низы, на другом — феодалы, посадс¬
кая и служилая верхушка.
Псков поддерживали подчиненные ему города
Гдов, Изборск, Остров, жители которых арестовали
своих воевод, вели борьбу с царскими отрядами. В Пе¬
черском монастыре власть захватили служки, также пе¬
решедшие на сторону восставших псковичей. По всей
Псковской земле и в соседних областях развернулось
движение крестьян. Вместе со псковичами их отряды
нападали на войско Хованского, вели партизанские дей¬
ствия, громили и жгли усадьбы помещиков. В этом им
помогали отряды из Пскова. Дворяне в челобитных ца¬
рю жаловались, что псковские «воры многие с уездны¬
ми шишами» выходят из города «воровать и дворян и
детей боярских и всяких жилецких людей селы и дерев¬
ни пожгли».
Царское правительство испытывало большое беспо¬
койство из-за псковского «гиля». Жители столицы пере¬
давали из уст в уста слухи о нем, толковали между со¬
бой о восстании. Старосты черных сотен и слобод, где
проживали посадские люди, сообщали, что «носитца-
де площедная речь, бутто будет на Москве грабеж».
Неспокойная обстановка, грозившая мятежом, зас¬
тавила власти лавировать. 4 июля в Москве созвали
Земский собор, специально посвященный псковским
делам. Для поездки во Псков, переговоров с восстав¬
шими избрали делегацию. Возглавил ее коломенский
епископ Рафаил. Туда же послали грамоты: восставшим
обещали прощение, если они выдадут Г. Демидова и
четырех других «заводчиков».
Но псковичи не уступали, и 26 июля земской собор
собрался снова. Последовали новые уступки: всем
псковичам давали прощение, о «заводчиках» умалчива¬
ли. Причиной такого примирительного отношения влас¬
тей были безуспешные действия Хованского, который
184

Патриаршьи палаты.
Новгород Великий.
XVII век.
Псков. Палаты купца Большая процессия. Из
Поганкина. 1678— книги А. Олеария.
1684 годы.

сообщал: для полной осады Пскова «пехоты надобно
тысячь з десять»; советы новгородского митрополита
Никона: «Вотчина твоя государева пустеет»,— писал он
царю.
17 августа Рафаил с делегацией приехал во Псков.
К тому времени к власти в земской избе пришли «луч¬
шие» люди, воспользовавшиеся трудным положением,
в которое попали жители в результате осады, их недо¬
вольством. Несколько дней продолжались переговоры.
20 августа дело чуть было не дошло до нового восста¬
ния стрельцов и посадских людей. Но в конце концов
псковичей привели к присяге.
Несмотря на обещанную амнистию, осенью в горо¬
де начались аресты и допросы. Г. Демидова и других
предводителей отправили в Новгород Великий, «мно¬
гие люди собрались з женами и з детьми и их провожа¬
ли за город». Восстание закончилось. Но в уездах и го¬
родах Псковской земли зимой 1651 года наблюдались
«татьбы и разбои, и убивства, и смутные всякие затей¬
ные воровские слова». И позднее волновались, подни¬
мались на борьбу местные крестьяне.
«МЕДНЫЙ бунт»
Двенадцать лет спустя вспыхнуло мощное, хотя и
скоротечное восстание в Москве — знаменитый «мед¬
ный бунт» 25 июля 1662 года. Его участники — столич¬
ные посадские люди и часть стрельцов, солдат, рейтар
московского гарнизона — предъявили царю Алексею
Михайловичу свои требования. В известной мере повто¬
рилось то, что произошло во время «соляного бунта».
Но обстановка к тому времени изменилась довольно
заметно, поэтому и ход восстания и его финал сущест¬
венно отличаются от того, что было в начале правления
Алексея.
Недовольство московского люда и по всей стране
нарастало давно. Еще в октябре 1653 года власти приня¬
ли решение о воссоединении Левобережной Украины с
Россией. Началась война с Польшей, длительная и из¬
нурительная. Продолжалась она до 1667 года. Одно¬
временно, в 1656—1658 годах, велась война со Швеци¬
ей. Правительство объявляло сборы воинов, «даточных
людей». Резко возросли налоги с посадских людей и
крестьян. Помимо обычных, очередных, взимали чрез¬
вычайные — «пятинные деньги» в размере 5, 10 и даже
20 процентов всех доходов.
Но расходы были огромными, и средств не хватало.
Уже в мае 1654 года власти приказали чеканить но¬
вые серебряные деньги — из 893 620 немецких ефим¬
ков (так в России именовали иоахимсталеры) изготови¬
ли столько же русских рублей, хотя официальная цена
ефимка составляла 49—50 копеек. Казна получила 100-
процентный доход от перечеканки. Одновременно из
186

10 тысяч пудов меди начеканили медные деньги. Из
одного фунта (400 граммов) меди стоимостью 12 копе¬
ек изготовляли 10 рублей. В итоге получили 4 миллио¬
на рублей, вместе с серебряными — около 5 миллио¬
нов. Потом чеканили еще и еще.
Масса медных денег, которые, по мысли инициа¬
торов реформы (в качестве таковых современники
и документы той поры называют окольничего
Ф. М. Ртищева, патриарха Никона, думного дворянина
А. Л. Ордина-Нащокина), должны были заменить се¬
ребряные, поступала в обращение, на рынок. Медные
деньги принимали по цене серебряных, но потом, нес¬
колько лет спустя после начала реформы, началось их
обесценивание. Их количество во много раз превысило
стоимость товаров, поступавших на рынок. Цена мед¬
ных денег с конца 50-х годов падает, чем дальше, тем
больше. В 1660 году за одну серебряную копейку да¬
вали 1,5 медной, в 1661 разрыв увеличивается до 1:4;
в 1662-м — от 1:6 до 1:9; в 1663-м — от 1:10 до 1:15.
Торговцы на рынках, ратники в армии отказывались
принимать медные деньги. К тому же в обращение пос¬
тупило большое количество фальшивой монеты. Дела¬
ли ее мастера государевых денежных дворов, другие
фальшивомонетчики. С помощью операций с фальши¬
вой монетой наживались многие богатые и знатные лю¬
ди — купцы, бояре, дьяки, даже приближенные царя
Алексея, в том числе, по сообщениям современни¬
ков, его тесть и глава правительства боярин И. Д. Ми¬
лославский.
Стремительно выросли цены на хлеб и другие про¬
дукты питания. К этому прибавились страшная чума
1654 года, неурожаи 50-х годов, поражения на военных
фронтах, тяжкие поборы и повинности. В стране разра¬
зилась настоящая финансовая катастрофа. Начались го¬
лод, спекуляция. Служилые и посадские люди завали¬
вали приказы челобитными, жаловались на тяжелое,
безвыходное положение, просили о материальной по¬
мощи. Многие воины бежали из армии, где к весне
1662 года назревало восстание.
Правящие верхи в начале 60-х годов проводят сове¬
щания с представителями посадского населения, выслу¬
шивают их жалобы и рекомендации. «Великая нищета
и гибель большая,— говорили представители черных
сотен и слобод,— чинится хлебной цене и во всяких
харчах дороговь великая... от воровских медных де¬
нег»; «и мы, чернослободцы, от такой хлебной и всякой
дороговли и от медной деньги вконец оскудели».
Правительство объявило монополию казны на про¬
дажу иностранцам на серебряные деньги шести «указ¬
ных» товаров (пенька, поташ, говяжье сало, смольчуг,
юфть, соболя). Оно надеялось выручить за них боль¬
шие деньги и поправить дела. Все «указные» товары
187

реквизировались у торговцев, владельцев. В начале ию¬
ля 1662 года объявили об очередном сборе «пятой де¬
ньги» с торговцев и ремесленников; со всех осталь¬
ных — по полтине со двора. На 1 октября назначили
второй сбор «пятой деньги» со всего населения. Начал¬
ся розыск фальшивомонетчиков, выявивший причаст¬
ность к махинациям ряда видных деятелей правитель¬
ства. Многих фальшивомонетчиков казнили, их имуще¬
ство конфисковали. Следствие закончилось к началу
июля и взбудоражило простых людей: ряд руководя¬
щих приказных деятелей (в том числе заместитель Ми¬
лославского в Приказе Большой казны, который ведал
сбором налогов) получили отставку.
В Москве давно уже было неспокойно. Месяца за
три до восстания чернь вела разговоры о предстоящем
выступлении, погроме дворов И. Д. Милославского, бо¬
гатого гостя В. Г. Шорина «и иных богатых людей за из¬
мену в денежном деле, будто он, Василий (Шорин.—
В. Б.) да кадашевец (житель Кадашевской слободы в
Москве.— В. Б.)... деньги делали».
За несколько дней до бунта на Сретенке, Лубянке,
Покровке, в Котельниках появились «воровские лис¬
ты» — прокламации. Рано утром в день восстания на
той же Сретенке «был... у мирских людей меж собою
совет о пятинной деньге».
Восстание готовилось заранее. Его участники соби¬
рались выступить под лозунгом боярской «измены».
И. Д. Милославский, И. А. Милославский и другие ру¬
ководители правительства, гости В. Шорин, С. Задорин
и прочие обвинялись в сношениях с польским королем,
которому они будто бы отпускали... «казну... порохо¬
вую и денежную многую», в разорении государства, в
том, что в Москве мало войска и съестных припасов,
солдаты умирают с голода из-за скудного жалованья,
которое к тому же выдают медными деньгами, и врагу
будет легко взять столицу. Жаловались составители
«листов» на медные деньги, высокие цены на соль и
прочее, на насилия и взяточничество бояр — «измен¬
ников», требовали их наказания. В целом требования
низов, отразившиеся в «листах», сводились к снижению
налогов, прекращению злоупотреблений правящих
лиц, богачей, их наказанию.
Часов около 6 утра 25 июля состоялся совет «мирс¬
ких людей» на Сретенке. Тут же, около Лубянки, стре¬
лец Кузьма Нагаев, пришедший сюда с Трубной пло¬
щади, прочитал «лист». Собралась большая толпа
возмущенных людей, которым Нагаев «чел миру не в
одном месте и говорил, чтоб стоять всем на изменни¬
ков», то есть призывал к восстанию. Закончив чтение,
направились к Красной площади. Здесь у Земского при¬
каза (стоял на месте нынешнего Исторического музея)
при большом стечении народа («яко полки») проклама-
188

Теремной дворец
Московского Кремля.
Фрагмент интерьера.
Теремной дворец
Московского Кремля.

Женские шубы.
цию прочитали снова. Г. Котошихин, служивший в По¬
сольском приказе подьячим, писал, что здесь собра¬
лось до 4—5 тысяч человек. То же происходило и в дру¬
гих местах.
Волнение охватило весь город. Со всех сторон к
центру города бежали люди. А в слободах, где стоял
полк А. Шепелева, ударили в барабаны, и солдаты, не
слушая своих командиров, двинулись к Серпуховским
воротам. Очевидно, делали они это по заранее наме¬
ченному плану, для того, чтобы идти в село Коломенс¬
кое, где находился царь со двором. Туда и направилось
большое число москвичей и пришлого люда.
В Москве для управления делами оставалась пра¬
вительственная комиссия во главе с боярином князем
Ф. Ф. Куракиным. Когда началось волнение на Сретен¬
ке и Лубянке, она послала туда дворянина С. Ларионо¬
ва и дьяка Д. Башмакова из Земского приказа. Они сня¬
ли прокламацию, приклеенную на столбе. Но разъярен¬
ные повстанцы чуть было не стащили их с лошадей.
Посланцы бежали, их преследовали до Спасских ворот
Кремля.
Комиссия явно растерялась, выпустила из рук конт¬
роль над положением в столице в обстановке начавше¬
гося восстания. В городе звучали набаты и колокола.
Большая часть гарнизона соблюдала нейтралитет.
«Чернь», «всяких чинов люди», «мужики» и солдаты
по разным улицам из города шли и бежали по направ¬
лению к Коломенскому. Туда направилось 4—5 тысяч
восставших, в том числе более 500 солдат и других
ратных людей.
Пришли они в Коломенское около 9 часов утра.
Царь с семейством (всего 14 человек), двор и охрана
были застигнуты врасплох. Хотя в их распоряжении
имелось более тысячи человек, способных оказать со¬
противление, царь и бояре растерялись. Восставшие,
несмотря на противодействие стрелецкой охраны, «на-
сильством» ворвались в царский двор, ломали ворота.
Царь, находившийся в церкви на обедне, выслал бояр
для переговоров с повстанцами, которые требовали,
чтоб он принял их «лист» и челобитную, выдал «из¬
менников» — бояр и «велел казнить смертною каз-
нию».
Восставшие отказались иметь дело с боярами. Когда
царь вышел из церкви, его окружили возмущенные
повстанцы, снова «били челом з большим невежеством
и лист воровской и челобитную подносили», «непри¬
стойными криками требовали уменьшения налогов».
Прокламацию и челобитную вручали царю посадский
человек со Сретенки Лука Жидкий и нижегородец
М. Т. Жедринский, который «говорил, чтоб царь изво¬
лил то письмо вычесть перед миром и изменников при-
весть перед себя, великого государя».
190

Экипаж знатной
женщины. Из книги
А. Олеария.
Дворец в
Коломенском.
Реконструкция по макету
XVII века.

Боярин в польской шубе.
Конец XVII века.
Восставшие, которые «начата гилем кричати вели¬
ким собранием», вели себя требовательно и решитель¬
но, «с шумом», «с воплем и многим безчинием». Имен¬
но этим объясняется миролюбивый тон царя, который
разговаривал с ними «тихим обычаем».
И Алексей Михайлович, и стоявшие рядом с ним
бояре уговаривали восставших, призывали проявить
терпение, «упрекали» за «мятежное» поведение, обе¬
щали расследовать вину «изменников», уменьшить на¬
логи. А они «просили у него тех бояр на убиение». Близ¬
кие царя в это время, «запершися, сидели в хоромах
в великом страху и в боязни» (по Г. Котошихину).
Повстанцы сомневались в правдивости уверений
бояр.
В ходе дальнейших разговоров их сумели убедить,
и один из восставших «с царем бил по рукам». Участни¬
ки движения, царисты по своим убеждениям и иллю¬
зиям, поверили в силу этого «договора», успокоились
и направились в Москву (это было между 10 и 11 часами
утра).
Все то время, пока часть повстанцев шла к царской
резиденции и там находилась, их собратья, оставшиеся
в столице, громили дворы ненавистных лиц. Погромы
начались около 8 часов утра, еще до ухода в Коломен¬
ское первой партии восставших. Разбили и разгромили
двор В. Шорина, собиравшего «пятую деньгу» со всего
государства, гостя С. Задорина. У домов «знатных»
власти заранее поставили стражу.
Царь послал в столицу из Коломенского князя
И. А. Хованского «и велел на Москве уговаривать, чтоб
они (восставшие москвичи.— В. Б.) смуты не чинили и
домов ничьих не грабили». Но его миссия закончилась
провалом. Московские власти бездействовали. Лишь
после ухода в Коломенское второй партии восставших,
а их было до 5 тысяч человек, начали аресты и заперли
все ворота «кругом», то есть по всему городу.
Обе партии повстанцев (одна шла из Коломенского
в Москву, другая, наоборот,— из Москвы в Коломенс¬
кое) встретились где-то на полпути между столицей и
селом, вероятно, после 11 часов утра. Объединившись,
они пошли снова к царю. Их уже было до 9—10 тысяч
человек. На двор к царю они пришли опять «силно», то
есть преодолевая сопротивление охраны. Вели перего¬
воры с боярами, «сердито и невежливо» разговаривали
с царем. Снова требовали бояр «для убийства». Алек¬
сей Михайлович «отговаривался» тем, что будто бы
едет в Москву для розыска.
Восставшие угрожали царю: «Будет добром нам тех
бояр не отдашь, и мы у тебя учнем имать сами по свое¬
му обычаю!»
Поп Иван из Гончарной слободы кричал повстанцам:
«Тепере и пора! Не робейте!»
192

Восставшие вели себя еще более решительно. Сол¬
даты «били» и «в воду вогнали» (загнали в Москву-ре-
ку) некоторых своих командиров. Другие повстанцы бе¬
гали с палками за боярином С. Л. Стрешневым, кото¬
рый пытался уговорить восставших, чтобы они прекра¬
тили «мятеж».
К этому времени в Коломенское уже были стянуты
войска (от 6 до 10 тысяч человек). Это сделали по при¬
казу царя, пока восставшие теряли время на перегово¬
ры с ним и передвижения между селом и столицей.
Алексей Михайлович «закричал и велел» стрельцам,
придворным и холопам «побивать» восставших, «сечь
и рубить без милости, имавши их, вешать... и в реках
топить и в болотах». Началась кровавая и беспощадная
расправа. Погибло или было арестовано не менее
2,5—3 тысяч человек (погибших насчитывалось, по дан¬
ным некоторых документов, немногим менее тысячи
человек). Их ловили и убивали в селе и его окрестнос¬
тях, топили в Москве-реке.
Так царь, правящие круги жестоко отомстили за тот
страх и унижение, которые они испытали 25 июля (цари¬
ца, по Котошихину, «от великого страху испужався, ле¬
жала в болезни болши году»). В начале следующего го¬
да отменили медные деньги, откровенно мотивируя
эту меру желанием предотвратить новое «кровопроли¬
тие» — «чтоб еще чего меж людми о денгах не учини-
лося», царь велел их «отставить».
Народные восстания конца 40-х — начала 60-х годов
свидетельствовали о резком обострении классовых
противоречий в обстановке увеличения налогового
бремени, тягот военных лет, насилий правящих кругов,
усиления гнета феодалов по всей стране, крайне неу¬
дачных экспериментов правительственных финансистов
с солью и медными деньгами. Ко всему этому приба¬
вился еще один, и притом кардинальный, момент —
введение в действие нового кодекса законов, Соборно¬
го уложения 1649 года. Он обозначил важнейший ру¬
беж в жизни страны — окончательное закрепощение
больших масс зависимых людей. После принятия за¬
кона начался жестокий сыск беглых. Все это нака¬
ляло и без того напряженное положение в государ¬
стве.
ВТОРАЯ
КРЕСТЬЯН¬
СКАЯ
ВОИНА
Побеги крепостных во второй половине века про¬
должались, но осуществлять их стало труднее. Наступ¬
ление феодалов, государственного аппарата на низы
ужесточилось. Помещики и вотчинники увеличили по¬
винности и оброки. В подмосковных и южных уездах
крестьян заставляли работать 2—4 дня в барских хозяй-
РОССИЯ
ПОСЛЕ СОБОРНОГО
УЛОЖЕНИЯ
193

ствах. Царь Алексей Михайлович, крупнейший феодал,
владелец многих дворцовых имений, писал одному из
своих приказчиков: «И будет на что можно оброк при¬
бавить, и ты б о том чинил по своему усмотрению».
Сильно выросли государственные налоги. С 161*9 по
1663 год размер стрелецких денег, одного из основных
прямых целевых сборов, увеличился в десять раз. То же
касалось и других налогов и сборов со всех слоев зави¬
симого населения. Многие крестьяне скудели, разоря¬
лись, переходили на положение бобылей, наймитов,
(гулящих людей, ярыжек). Десятки тысяч таких вольных
людей собирались по речным путям, на промыслах,
мануфактурах.
Нерусское население Поволжья и других районов
испытывало двойной гнет: со стороны своих, местных
феодалов и русских бояр и дворян, церковных иерар¬
хов и монахов, которые захватывали десятки тысяч де¬
сятин земли, превращали в крепостных не только рус¬
ских людей, но и татар, чувашей, мордву, башкир и др.
Основная масса нерусского населения оставалась на по¬
ложении ясачных, то есть государственных, крестьян:
платила ясак — натуральный налог, несла различные
повинности, облагалась поборами в пользу феодалов,
властей.
Ухудшилось положение приборных служилых лю¬
дей (введение налогов на занятия торговлей и ремес¬
лом, уменьшение жалованья, нерегулярная и неполная
его выдача, эксплуатация и насилия со стороны казны
и начальства). Посадские люди тоже страдали от нало¬
гов и чрезвычайных сборов. Но посадская реформа
1649—1652 годов (ликвидация в городах белых слобод,
принадлежавших феодалам, перевод многих бело¬
местцев в посадское тягло), уменьшение налоговых ста¬
вок с посадских людей по реформе 1678—1681 годов
внесли некоторое успокоение в их среду. Противоре¬
чия же между посадской верхушкой и основной массой
торгово-ремесленного люда продолжали существовать
и весьма заметно сказывались на внутренней жизни по¬
садских общин в русских городах.
Войны с Польшей (1654—1667 годы) и Швецией
(1656—1658 годы) сопровождались разорением основ¬
ной части трудовых слоев населения. В эти же годы не
раз случались неурожаи, эпидемии. Обнищавшие люди
все чаще прибегали к испытанному средству — бегству
в соседние уезды или на далекие окраины, чтобы полу¬
чить желанную свободу от крепостного ярма, посадс¬
кого тягла или тяжелой службы. Сыск беглых, кровавые
расправы карателей, возвращение к прежним владель¬
цам не могли остановить поток беглых, и простые люди
снова и снова рвались к свободе, к вольной земле; не
находя ее, шли все дальше, на южные и восточные ок¬
раины, заселяли пустующие земли, осваивали их, по¬
194

полняли ряды казаков — донских и терских, волжских и
яицких.
В казачьих областях с давних пор вошло в обычай не
выдавать явившихся туда беглецов. «С Дону выдачи
нет»,— с гордостью отвечали местные казаки царским
воеводам и агентам при малейшей попытке организо¬
вать перепись беглых, вернуть их помещикам. Это при¬
влекало сюда массы людей, которых устраивали каза¬
чьи порядки: отсутствие помещиков и воевод, равен¬
ство казаков (хотя уже давно выделились из их среды
домовитые, зажиточные собратья, эксплуатировавшие
бедных станичников, голытьбу), решение всех важных
вопросов на кругах — общих сходках, выборность дол¬
жностных лиц — атаманов и есаулов, их помощни¬
ков.
Основная масса казаков, особенно новоприхожих
беглецов, жила бедно, скудно. Земледелием казаки не
занимались. Жалованья, которое получали из Москвы
(хлеб, деньги, сукна, оружие, припасы к нему), не хва¬
тало. Чтобы прожить, устраивали походы «за зипуна¬
ми» — за добычей — на Волгу или «за море».
Царские власти, русские феодалы с опаской и недо¬
вольством следили за Доном и другими казачьими
областями. Терпели до поры до времени казацкие
«своевольства»: нападения на купеческие караваны на
Волге, на царские города или соседние государства.
Порой наказывали казаков: прекращали или уменьша¬
ли жалованье, арестовывали донские станицы (посоль¬
ства) в Москве, посылали на Дон агентов, запрещали
торговлю с Доном. Их опорой становились домовитые,
вступавшие в сговор с московскими боярами.
Область Войска Донского к середине столетия с
трех сторон — севера, запада и востока — окружали
царские владения. Походы на Волгу становились труд¬
ней, по реке ставилось все больше сильных крепостей,
городов, выход на Каспий преграждала Астрахань с
мощным кремлем и сильным гарнизоном. В 1660 году
турки перегородили цепями Дон у Азова, и возмож¬
ность вырваться на азовские и черноморские просторы
почти исчезла.
К середине 60-х годов положение на Дону ухуд¬
шилось до крайности. Здесь скопилось большое коли¬
чество беглых.
Московское правительство проводит политику эко¬
номических санкций — ограничивает торговлю, подвоз
продовольствия. В 1666 году требует провести пере¬
пись и вернуть с Дона крестьян, бежавших из дворцо¬
вых сел царя Алексея Михайловича. Весной здесь на¬
чался голод.
В этом же году в «верховских» городках (в верховь¬
ях Дона и его притоков) местная голытьба в поисках вы¬
хода из тяжелого положения предприняла несколько
195

походов. Атаманы И. Аверкиев и Ф. Горлушков во главе
отрядов из 30—40 человек направились на Украину к
гетману Брюховецкому. Они надеялись поступить к не¬
му на службу, чтобы прокормиться. Но из этого ничего
не вышло, они оказались «ненадобны». Казаки верну¬
лись домой.
ПОХОД В. УСА
К МОСКВЕ
В июне 1666 года с Дона вышел новый отряд с наме¬
рением поступить на службу. На этот раз гультяи дви¬
гались к самой Москве. Вышло их не несколько десят¬
ков, а 700 человек: 500 конников и 200 человек на судах
прибыли в Воронеж. Возглавил их Василий Родионович
Ус, в будущем ближайший сподвижник и помощник
Степана Разина. Отсюда, из Воронежа, предводитель
отправил в Москву станицу из шести человек во главе
с Е. Якимовым: они должны были добиваться, чтобы
государь принял весь усовский отряд на царскую служ-
бу.
Пока станица добиралась до Москвы, вела там пере¬
говоры, усовцы перебрались к Туле и остановились ла¬
герем на реке Упе. Именно в этих местах полстолетия
с лишним назад повстанцы Болотникова и «царевича
Петра» сражались с карателями царя Шуйского. Прави¬
тельство Алексея Михайловича было явно обеспокое¬
но появлением здесь новых «возмутителей спокойст¬
вия». Оно распорядилось, чтобы казаки возвратились
на Дон.
На Упе созвали круг, и он приговорил послать к ца¬
рю новую станицу, на этот раз из 13 человек, во главе
с самим Усом. 9 июля она подала челобитную о зачис¬
лении на службу.
Между тем в районе Тульского, Воронежского и
других соседних уездов назревали важные события,
Многие усовцы из недавних «новоприхожих» на Дон
беглецов, появившись в тех местах, откуда они недавно
перебрались на юг, «подговаривали» земляков присое¬
диниться к ним. «Подговорщики» действовали и в самой
Москве. Откликаясь на их призывы, а также по собст¬
венной инициативе сотни крепостных крестьян и холо¬
пов вливались в усовский отряд, пополняя ряды воль¬
ных казаков. Его численность вскоре достигла несколь¬
ких тысяч человек.
Усовцы и новые беглецы начали громить имения по¬
мещиков и вотчинников Тульско-Воронежского района,
жгли их дома, брали имущество, убивали владельцев.
Дворяне разных уездов бежали из имений под прикры¬
тие крепостных стен в Тулу и другие города, жалова¬
лись воеводам на действия своих крестьян и холопов.
По словам тульских помещиков, донские казаки «приб¬
рали на дороге к себе воров, людей наших и крестьян,
которыя... от нас... збежали, и иных всяких чинов лю-
196

Китай-город.
А. Васнецов.
Художник Гонцы ранним утром в
Кремле. Художник
А. Васнецов.

дей. И те воры... приезжают в деревнишки наши и роза-
ряют всяким разареньем, животину отымают и насило¬
вания чинят. И достольния... наших людишка и крестья-
нишка от нас... бегут, видев их воровское самовольст¬
во». Все они «похваляютца... на нас... всяким дурным
и на дамишка наши разареньем».
Вместе с тульскими тому же воеводе жаловались
их собратья из уездов Московского, Веневского, Солов-
ского, Дедиловского: усовцы в лагере на Упе «прини¬
мают к себе людей их и крестьян. И с теми де... людьми
и со крестьяны приезжают в поместья их и в вотчины,
и те де их поместья разоряют, людей их и крестьян
подговаривают», тех крестьян и холопов «не отдают»
стрельцам и пушкарям, которых посылал воевода.
Мирный вначале поход донской голытьбы вырос в
антифеодальное движение, охватившее многие уезды
дальнего южного Подмосковья. Сюда с Дона двигался
новый отряд из 500 человек.
Власти приняли срочные меры. 16 июля собралась
на заседание Боярская дума. В ней участвовал царь.
Думцы вынесли решение: усовских казаков переписать,
и им срочно вернуться на Дон. Потребовали, чтобы
усовцы выдали всех беглых, вступивших в отряд во вре¬
мя похода, а также тех, кто бежал на Дон с 1661 го¬
да.
Последний пункт покушался на старый казачий обы¬
чай: «с Дону выдачи нет», и правительство, понимая,
что выполнить его усовцы не захотят, внесло в свое тре¬
бование оговорки, пошло на компромисс: отдавать бег¬
лых не за 6 лет, а за 5 или 4, 3, «а по самой последней
мере за 2 года». Если казаки ослушаются, их следовало
покарать. Для борьбы с ними выделили войско во главе
с князем Ю. Н. Борятинским. Объявили мобилизацию
дворян из уездов, где повстанцы громили имения. Вы¬
делили выборный полк М. Кровкова в тысячу человек.
Собирались каратели в Туле.
Усовцы в лагере на круге обсудили ситуацию. А она
складывалась неблагоприятно: против них собиралось
большое войско, хорошо вооруженное и организован¬
ное. Бороться с ним было, конечно, не под силу, и каза¬
ки снимаются с лагеря, переходят в Дедиловский уезд
на реку Уперту, а оттуда 26 июля уходят на Дон.
Идут «спешно и бережно» — быстро, организован¬
но, выставляя разведку; на станах одна половина каза¬
ков кормила лошадей «в руках», другая сидела на ко¬
нях. В полном порядке, не дав разгромить отряд и пе¬
реписать людей, не выдав беглых, усовцы вернулись
на Дон. В донские городки явилась новая партия беглых
холопов и крестьян, готовых, как и многие их собратья,
подняться на борьбу против угнетателей. Впоследствии
усовцы влились в повстанческое войско, которое воз¬
главил Степан Тимофеевич Разин.
198

СТЕПАН РАЗИН
Степан, как и его отец Тимофей, вышедший, вероят¬
но, с воронежского посада и умерший в 1649 или 1650
году, принадлежал к домовитому казачеству. Родился
Степан около 1630 года, к началу Крестьянской войны
немало повидал и испытал. Трижды (в 1652, 1658 и
1661 годах) бывал в Москве, а в первый из этих приез¬
дов — ив Соловецком монастыре. Донские власти
включали его в состав станиц, которые вели перегово¬
ры с московскими боярами и калмыцкими владетеля¬
ми— тайшами. В 1663 году Степан возглавлял отряд
донцов, который ходил вместе с запорожцами и калмы¬
ками под Перекоп против крымских татар. У Молочных
Вод они разгромили отряд крымцев.
Уже тогда его отличали смелость и сноровка, уме¬
ние руководить людьми в военных предприятиях, вести
переговоры по важным делам. По отзывам современ¬
ников, он говорил на нескольких языках (калмыцком,
татарском, польском). Его беспокойной, свободолюби¬
вой натуре, пытливому уму путешествия и походы, об¬
щение со многими людьми дали очень много: обогати¬
ли знаниями о жизни, страданиях угнетенных, о притес¬
нениях, которым подвергают их бояре и прочие народ¬
ные лиходеи.
Жестокость властей, московских бояр испытала и
семья Степана: в 1665 году казнили его старшего бра¬
та Ивана. Он возглавлял полк донских казаков, участво¬
вавший в войне с Польшей из-за Украины. Осенью дон¬
цы запросились домой, но их не отпустили. Тогда они
ушли самовольно, и главнокомандующий боярин князь
Ю. А. Долгорукий, человек жестокий и беспощадный,
распорядился казнить командира.
В 1666 году на войсковом круге в Черкасске, столи¬
це Войска Донского, допрашивали В. Уса и его товари¬
щей, вернувшихся из-под Тулы и Воронежа. А с извине¬
ниями за беспокойства, которые они причинили боярс¬
кой Москве, туда в числе «станичных молодцов» ездил
Фрол Разин — младший брат будущего предводителя.
Степан, конечно, хорошо знал обо всех обстоятельствах
усовского предприятия, участники которого, не добив¬
шись ничего, внесли еще больше беспокойства и недо¬
вольства в массу донской голытьбы.
Обстановка на Дону накалялась. Количество беглых
увеличивалось. Противоречия между бедными и бога¬
тыми казаками усиливались. В 1667 году, с окончанием
войны с Польшей, на Дон и в другие места хлынули но¬
вые партии беглых. «И во многие в донские городки,—
писал в Москву царицынский воевода А. Унковский,—
пришли с украины беглые боярские люди и крестьяне
3 женами и з детьми. И от того ныне на Дону голод
большой».
В поисках выхода из тяжелого положения, чтобы до¬
быть хлеб насущный, бедные казаки в конце зимы —
199

начале весны 1667 года объединяются в небольшие ва¬
таги, перебираются на Волгу и Каспий, грабят торговые
суда. Их разбивают царские отряды. Но ватаги собира¬
ются снова и снова.
Вскоре у казацкой бедноты появился предводитель,
сумевший возглавить это стихийное движение, поднять
на борьбу не отдельные небольшие группы казаков, а
сотни, тысячи недовольных и угнетенных людей. Как он
впоследствии, в конце мая 1667 года, говорил тому же
Унковскому, «в войске им пить и есть стало нечево, а
государева денежного и хлебного жалованья присыла¬
ют им скудно, и мы пошли на Волгу реку покормитца».
ПОХОД
НА ВОЛГУ и яик
К Разину и его сподвижникам ранней весной идут
массы бедных казаков, в том числе и усовцев, чтобы ид¬
ти в поход на Волгу и Каспийское море. Из верховских
городков в «больших лотках» разинцы направляются
вниз по Дону к Черкасску. По пути к ним присоединяют¬
ся сотни желающих принять участие в походе. От войс¬
ковой столицы плывут обратно, вверх по Дону. У пере¬
волоки, там, где Дон близко подходит к Волге, останав¬
ливаются, и здесь, у Паншинского городка, на островах
(«буграх»), окруженных полой водой, устраивают ла¬
герь.
В разинском отряде уже «с 600 человек и больши».
К нему тянутся со всех сторон новые люди, и он вскоре
увеличивается до тысячи человек. Разинцы запасают
все, что необходимо для похода: лодки, оружие, про¬
довольствие, всякие припасы.
Кое-что дали богатые казаки, надеявшиеся, что их
бедные земляки, вернувшись из очередного похода «за
зипунами», отдадут им часть добычи. Кое-что голутва
сама добывала во время плавания по Дону: погромила
богатых торговцев и казаков, забрав у них для себя все
нужное. Что-то купили. Воронежцы дали порох и сви¬
нец.
Разин хорошо организовал разведку. Царские ла¬
зутчики не могли добраться в весенний разлив до пан-
шинских «бугров» и узнать о намерениях восставших и
их предводителя. А ему была известна обстановка не
только на Волге, но и на Яике. Федор Сукнин, казак
из Яицкого городка, писал Степану и предлагал захва¬
тить город, чтобы потом, используя его как базу, выхо¬
дить в море и на Волгу. Разин так и поступил.
В середине мая его отряд перебрался с Дона на
Волгу. Здесь, севернее Царицына, у урочища Каравай-
ные Горы восставшие захватили большой и богатый тор¬
говый караван. Суда принадлежали самому царю, пат¬
риарху, богатоллу гостю В. Шорину и другим. Казаки
расправились с начальниками охраны и приказчиками,
забрали много товаров, оружия, припасов к нему, про-
200

Степан Разин.
Иностранная гравюра
XVII века. Фрагмент.
Степан Разин. Гравюра
1672 года.
Въезд Степана и Фрола
Разиных в Москву.
Рисунок XVII века.
Фрагмент.
Наказание батогами.
Гравюра. XVII века.
Фрагмент.

довольствия, часть судов. Освободили ссыльных и ра¬
ботных людей; многие из них, а также часть стрельцов
пополнили разинский отряд.
Действия восставших с самого начала их похода на
Дон и Волгу, помимо чисто «разбойных» моментов
(грабежи и расправы), отличают четкие и ясно выра¬
женные антифеодальные черты: расправы над богаты¬
ми казаками, купцами, приказчиками, борьба с царски¬
ми ратниками, включение в отряд освобожденных от
неволи ссыльных, а также недовольных своим положе¬
нием работных и других людей.
У Разина было уже 1,5 тысячи человек, когда отряд
28 мая проплывал мимо Царицына. Город он брать не
стал, хотя мог бы это сделать: воевода имел малочис¬
ленный гарнизон, который к тому же сочувствовал пов¬
станцам. Стрельцы, которым воевода приказал стре¬
лять, открыли по проплывающим разинцам огонь... пы¬
жами! В ответ же на требование дать кузнечный инстру¬
мент воевода Унковский, боявшийся, что Разин начнет
штурм, разрешил взять в городе все, что ему требует¬
ся, лишь бы тот ушел.
Разин стремился быстрее вырваться с Волги на Кас¬
пий, чтобы оттуда идти на Яик. 31 мая его пытались ос¬
тановить у Черного Яра два отряда присланных из Аст¬
рахани стрелецких голов — полковников Б. Северова
(500 человек пехоты на судах) и В. Лопатина (600 чело¬
век конницы). Но атаман обманул их, высадил казаков
с судов и сделал вид, что собирается штурмовать кре¬
постные стены. Здесь же собрались полковники с отря¬
дами. На их глазах Разин отдал команду, казаки быстро
погрузились в лодки и уплыли вниз к Астрахани. По Бу-
зану, волжскому протоку, разинцы проплыли мимо го¬
рода. Здесь разгромили астраханских стрельцов, часть
которых перешла на их сторону; в плен попал и воевода
С. Беклемишев. 2 июня разбили другой стрелецкий от¬
ряд, на этот раз у Красного Яра. Наконец, вышли в мо¬
ре. Посланные за ними отряды И. Ружинского (1700
стрельцов и солдат) и Г. Авксентьева их не догнали.
Вдоль северного побережья Каспия Разин приплыл
к Яику. Вскоре добрались до городка. Взяли его с помо¬
щью хитрости. Разин и 40 казаков под видом «бого¬
мольцев» подошли к воротам, и их впустили. Они тут
же открыли ворота, и в город ворвался весь отряд, не¬
задолго перед тем затаившийся в укромных местах.
Часть гарнизона перешла на сторону восставших, дру¬
гих перебили. Некоторое время спустя в устье Яика
появился отряд Ружинского, но и его разинцы полнос¬
тью разгромили. Жалкие его остатки рассеялись по сте¬
пи «врознь», возвратились в Астрахань.
Начавшееся движение, которое явилось продолже¬
нием походов В. Уса и других атаманов, приобрело го¬
раздо больший размах и остроту.
202

Московское правительство, получив вести о новых
действиях донских «воров» (как обычно называли всех
недовольных, поднимавшихся на борьбу), принимает
спешные меры. 19 июля Боярская дума выносит реше¬
ние о борьбе с Разиным. Прежде всего смещают астра¬
ханского воеводу князя И. Хилкова, проявившего, с точ¬
ки зрения Москвы, нерасторопность. Назначают новых
воевод — князей И. С. и М. С. Прозоровских и
С. И. Львова. Им выделяют большое войско — четыре
полка московских стрельцов (2,6 тысячи человек), «слу¬
жилых пеших людей» из Симбирска, Самары, Саратова
и других поволжских городов. Вместе с 1 600 астрахан¬
скими стрельцами и солдатами они должны были идти
к Яицкому городку. Туда же направляли отряды татар и
калмыков, «сколько человек доведетца».
Но, помимо готовящегося кнута, показывают и пря¬
ник. В конце октября Разин получает «милостивую
грамоту»: от имени царя его обещают простить, если
он отстанет от «воровства», вернется на Дон, отдаст
пленных стрельцов и служилых татар. Грамоту зачиты¬
вают на круге. Казаки отказываются от «милости». То
же слышит и новый астраханский воевода в ответ на
свое предложение. Присланного им стрелецкого сотни¬
ка Н. Сивцова, призывавшего восставших прекратить
«воровство», убили и бросили в Яик.
В феврале 1668 года разинцы, зимовавшие в Яицком
городке, повесили присланных к ним для уговоров
стрелецких голов С. Янова и Н. Нелюбова. Разбили
трехтысячный отряд Я. Безобразова, пришедший из
Астрахани. В марте, бросив в реку тяжелые пушки и
забрав с собой легкие, вышли в Каспийское море. Сно¬
ва плыли вдоль северного берега. У Астрахани разгро¬
мили отряд Г. Авксентьева и подошли к западному Кас¬
пийскому побережью. Здесь с Разиным соединились
отряды Сергея Кривого (700 человек), Бобы (400 чело¬
век) и других атаманов.
Разинцы плывут вдоль западного берега моря на юг.
У них — десятки стругов с пушками и припасами. Они
грабят торговые суда, владения шамхала Тарковского и
шаха персидского, освобождают немало русских плен¬
ников, разными путями и в разное время попавших в
эти края. Нападают удалые «шарпальники» на Дербент,
окрестности Баку, на другие селения. По Куре добира¬
ются до «Грузинского уезда». Возвращаются в море и
плывут к персидским берегам; громят здесь города
и селения. Многие гибнут в боях, от болезней и го¬
лода.
Так проходят лето и осень 1668 года, потом зима и
весна следующего. Разин ведет переговоры с шахом,
которому предлагает принять его с казаками на служ-
КАСПИИСКИИ ПОХОД
203

Астрахань во времена
Степана Разина. Гравюра
XVII века.
Отправление царских
войск против Степана
Разина. Рисунок XVII
века.

Стрелец. Гравюра XVII
века.
Прелестная грамота
Степана Разина.

бу, за что просит дать землю для поселения где-нибудь
на Куре: места эти им, очевидно, понравились.
Шах, получив грамоту от царя из Москвы, перегово¬
ры прекращает, а казаков-повстанцев казнит. Под Решт,
где стоит Разин, направляет большое войско, которое
неожиданно нападает на его лагерь. Казаки в ходе оже¬
сточенного сражения несут большие потери. Но потом
мстят шаху, предают огню и мечу Ферахабад (Фара-
бат), Астрабад и другие города и селения.
Зимуют разинцы у Миян-Кале, в юго-восточной час¬
ти Каспия, терпят холод и голод. Весной перебирают¬
ся к западному побережью. Два месяца отдыхают на
Свином острове. Здесь летом происходит ожесточен¬
ное морское сражение, поредевший разинский отряд
наголову разбивает войско Мамед-хана (3,7 тысячи че¬
ловек на 50 судах). После этой блистательной победы
Разин и его казаки, обогащенные сказочной добычей,
но крайне истомленные и изголодавшиеся, берут курс
на север.
22 августа они появляются в Астрахани, и местные
воеводы, взяв с них обещание верно служить царю,
сдать все суда и пушки, отпустить царских служилых
людей, пропускают их вверх по Волге на Дон.
Астраханские жители, прежде всего беднота, с вос¬
торгом встретили разинцев, овеянных славой дальних
походов и сражений и щедро оделявших дарами мно¬
гих бедных людей. Разин за две недели успел многое —
он не только пировал, ходил в гости и вел переговоры
с воеводами, но, и это главное, общался с жителями,
узнавал их настроения. Богатства, которые казаки при¬
везли с собой, Разин собирался тратить не только
на веселые гулянья, подарки, но и на подготовку но¬
вого, более широкого по масштабам и замыслам, по¬
хода.
Л. Фабрициус, голландский офицер-артиллерист,
служивший в войске Прозоровского, сообщает, что «в
это время у Стеньки была прекрасная возможность оз¬
накомиться с состоянием Астрахани и разведать, что
думает простонародье». Более того, он вел перегово¬
ры с этим «простонародьем», причем «сулил вскоре
освободить всех от ярма и рабства боярского, к чему
простолюдины охотно прислушивались, заверяя его,
что они не пожалеют сил, чтобы прийти к нему на по¬
мощь, лишь бы он начал».
Когда Разин по возвращении с Каспия вел перего¬
воры с воеводами и давал им обещания, то имел впол¬
не определенную цель: собрав вокруг себя бедных, го-
лутвенных людей, накопив с их помощью необходимые
средства и припасы, поднять еще большие массы лю¬
дей и повести их на борьбу с «ярмом и рабством бояр¬
ским», то есть с крепостническим гнетом и его носите¬
лями — русскими боярами и дворянами.
206

4 сентября Разин покинул Астрахань. По дороге к
Царицыну и оттуда на Дон он сохранил костяк отряда,
его вооружение. Взял с собой пушки и паруса, струги
оставил царицынским властям. По дороге «подговари¬
вал» с собой разных людей. На Волге разинцы снова на¬
падали на торговые суда, в Царицыне освободили ко¬
лодников. Узнав от местных жителей, что их обижает
воевода, Степан его «бранил и за бороду драл». У сот¬
ника Ф. Синцова, который вез в Астрахань царские гра¬
моты, отобрал их и бросил в воду.
В начале октября Разин вернулся на Дон. Его удалые
казаки, которые приобрели не только богатства, но и
военный опыт, обосновались на острове у Кагальницко-
го городка. Собранные ценности они употребили с бо¬
льшой пользой для дела, которое давно задумали. Тот
же Фабрициус пишет, что Разин, как только прибыл в
Паншин городок, то есть только появившись на Дону,
«сразу же начал тайком привлекать к себе простых лю¬
дей, одаривая их деньгами и обещая им большие бо¬
гатства, если они будут с ним заодно и помогут ему ис¬
требить изменников-бояр».
На Дону установилось двоевластие. Делами в Войс¬
ке Донском по-прежнему управляла казацкая старши¬
на во главе с атаманом К. Яковлевым, сидевшая в Чер-
касске. Ее поддерживали домовитые, зажиточные каза¬
ки. По словам Ю. Келимбетева, агента астраханского
воеводы, «Корнило Яковлев и иные старшины и наро¬
читые казаки его, Стенькино, воровство не хвалят и к
себе ево не желают». Но находившийся у Кагальника
Разин не считался с войсковым атаманом Корнилой
Яковлевым, своим крестным отцом, и всеми его по¬
мощниками. Мятежный атаман, по существу, блокиро¬
вал Черкасск, не пропуская туда казаков, торговые су¬
да с продовольствием и товарами. Давал распоряже¬
ния, которые шли вразрез с желаниями не только до¬
мовитых казаков, но и московских бояр.
В своих действиях и замыслах атаман опирался на
бедноту. Современные событиям документы сообща¬
ют: «На Дону и на Хопре во многих городках казаки,
которые одинакие и голутвенные люди, Стеньке с то-
варыщи гораздо ради, что они, пришли на Дон».
«Бездомовные», «голутвенные люди» — донские
казаки, русские беглые крестьяне и холопы, работные
люди с рыбных промыслов и речных судов, украинские
крестьяне, мещане, казаки тянутся со всех сторон к
земляному городку, к Разину. Тот собирает, покупает
оружие и припасы к нему, хлеб и лодки. Подчиненных
держит «в крепи», лишь на короткое время отпускает
казаков навестить родных.
Численность разинского повстанческого войска,
формирующегося на Дону, быстро растет. Если по воз¬
вращении с Волги в нем было 1,5 тысячи, то к концу но-
ВОЗВРАЩЕНИЕ
НА ДОН
207

ября 1669 года — 2,7 тысячи, в мае 1670 — 4—5 ты¬
сяч человек. Предводитель делает все энергично и
втайне от врагов. Но вскоре, проведя необходи¬
мую подготовку, уже не скрывает своих планов и
целей.
Зимой сгорел Черкасск, и войсковой атаман со стар¬
шиной разослал по Дону и его притокам грамоту с при¬
зывом ехать в казацкую столицу. Со всех сторон прибы¬
ли казаки. Явился и Разин со своими сторонниками
(«многолюдно»). Старшина созвала круг. На нем пого¬
ворили о войсковых делах, в частности о восстановле-
Кистень. Боевые топоры. НИИ собора.
Степан спорил войсковыми властями, не соглашал¬
ся, собрал тут же свой круг, на котором его участники
обсуждали вопрос о новом походе: куда им теперь ид¬
ти: «на Азов ли?», «на Русь ли им на бояр иттить?»,
«иттить на Волгу»?
В ответ на первый вопрос есаулов, помощников Ра¬
зина, «козаки в кругу про то все умолчали», на второй
вопрос — «они «любо» молвили небольшие люди (ме¬
ньшинство.—В. Б.)»; и лишь в ответ на вопрос о третьем
варианте «они про Волгу завопили». Разин молчал, наб¬
людал, взвешивал...
Планы разинцев стали известны всем, в том числе
домовитым казакам, а от них — царю и боярам.
Из Москвы 10 апреля в Черкасск приехал дворянин
Г. Евдокимов с целью узнать все о Разине, его «во¬
ровских казаках», их замыслах. Атаман снова поспе¬
шил в Черкасск и устроил на круге допрос Евдоки¬
мову: «От кого поехал: от великого государя или от
бояр?»
Разин и сейчас и в будущем старается показать всем,
что он послушен царю, чтит его; выступает же против
бояр, причем не всех, а только «плохих», «изменни¬
ков», тех, кто чинит насилия, угнетает простых людей.
В этом он — плоть от плоти всех повстанцев с их верой
в «хорошего» монарха, которому-де не дают делать
«добро» его плохие советники-бояре.
Степан объявил Евдокимова «лазутчиком» бояр,
и по решению круга дворянина утопили в реке. Так же
поступили с теми из домовитых, которые «говорили
ему встрешно», то есть противоречили Разину, защища¬
ли царского посла.
На этот раз Разин пробыл в Черкасске десять дней.
Перепугавшаяся старшина присмирела. К. Яковлеву,
который пытался было его остановить, Степан без оби¬
няков заявил: «Ты владей своим войском, а я владею
своим войском!»
Предводитель не скрывает, что скоро начнет новый
большой поход, причем не только и не столько для
«шарпанья» по торговым караванам: «Итить мне Вол¬
гою з бояры повидатца!»
208

В начале мая Разин снимается с лагеря и 9 мая при¬
бывает в Паншин городок. У атамана 4—5 тысяч чело¬
век, из них 1,5 тысячи конных, остальные плывут на 80
лодках и стругах, хорошо вооруженных и оснащенных.
Появляется здесь и В. Ус с донскими казаками, укра¬
инцами. Разин снова созывает круг, обсуждает план по¬
хода, спрашивает всех:
«Любо ль вам всем итти з Дону на Волгу, а с Волги
итти в Русь против государевых неприятелей и измен¬
ников, чтоб им из Московского государства вывесть из-
менников-бояр и думных людей и в городех воевод и
приказных людей?»
Такая постановка вопроса звала на борьбу с феода¬
лами, угнетателями народа, с крепостническим ярмом.
Но характерно опять же, что говорилось о «государе¬
вых неприятелях и изменниках», то есть не о всех фео¬
далах, а о «плохих». Эти политические наивность и сле¬
пота, вполне объяснимые условиями времени, нераз¬
витостью и темнотой повстанцев, не могли скрыть глав¬
ного — они и их предводитель стремились завоевать
свободу для зависимых, закрепощенных людей. В той
же речи на круге Разин призывал: «И нам бы всем пос¬
тоять и изменников из Московского государства вы¬
весть и чорным людем дать свободу».
Эти призывы и стремления затрагивали главное в
жизни крепостного люда, сердцевину феодальных от¬
ношений — существование или уничтожение крепост¬
ной зависимости.
Круг вынес решение: идти всем «на Волгу на бояр
и воевод». Разин в связи с этим снова подчеркнул, что
он не собирается выступать против царя. Выхватив из
ножен саблю, он сказал: «Я на великого государя итти
и руки поднять не хочу; лутче мне тою саблею голову
отсеките или в воду посадите».
Царские власти посылают на помощь Царицыну
тысячный стрелецкий отряд И. Лопатина; всюду появ¬
ляются заставы и лазутчики. Войско Донское попадает
в экономическую блокаду. А в грамотах из Москвы на¬
селение страны призывают не верить Разину, охаивают
его замыслы.
Разинское войско, насчитывавшее уже 7 тысяч пов¬
станцев, 15 мая вышло на Волгу выше Царицына и оса¬
дило город. Жители подняли восстание и отворили во¬
рота. После расправы с воеводой, приказными, вое¬
начальниками и богатыми купцами восставшие устрои¬
ли дуван — дележ конфискованного имущества. Цари-
цынцы избрали представителей новой власти. Разинцы,
ряды которых выросли до 10 тысяч человек, пополняли
запасы, строили новые суда.
Вскоре Разин получил известие о приближении с се¬
вера лопатинского отряда и сосредоточении у Черного
Яра, к югу от Царицына, нескольких тысяч ратников
новый поход
НА ВОЛГУ
209

С. И. Львова и Л. Плохово. Воеводы стремились, по сло¬
вам Фабрициуса, «зажать Стеньку Разина в тиски». Но
атаман предупредил их действия. Сначала он разгро¬
мил в 5—7 верстах вверх по Волге отряд Лопатина. Ос¬
татки его бросились к Царицыну, надеясь здесь укры¬
ться (они не знали о его взятии повстанцами), но попали
под огонь пушек и удар разинской конницы. Полови¬
на отряда полегла на поле сражения, другие сдались
в плен или разбежались. Начальников, в том числе и са¬
мого голову, казнили, пленных посадили гребцами на
весла. Захватили много оружия и припасов.
Несколько раз собирались восставшие на круг в Ца¬
рицыне. Сначала решали идти по Волге вверх, потом —
вниз, к Астрахани, поскольку на юге скапливается боль¬
шое войско, которое будет угрожать с тыла. Оставив
в Царицыне тысячу человек, десятую часть своего войс¬
ка, Разин 5 июня пошел к Черному Яру. Под его стена¬
ми «простые воины» из царского войска С. И. Львова с
барабанным боем и развернутыми знаменами перешли
к восставшим; «они стали,— по сообщению Фабрициу¬
са, взятого разницами в плен во время этих событий,—
целоваться и обниматься и договорились стоять друг за
друга душой и телом, чтобы, истребив изменников-
бояр и сбросив с себя ярмо рабства, стать вольными
людьми».
Восстал и перешел к Разину и гарнизон Черного Яра.
Стрельцы и солдаты, собравшись на круг, казнили мно¬
гих бывших командиров, виновных в жестоком обраще¬
нии с подчиненными. Войско Разина еще больше усили¬
лось новыми воинами. А оружия и припасов захвати¬
ли так много, что часть отослали в Царицын.
Эта победа, по сути дела бескровная для повстан¬
цев, открыла путь на Астрахань. Как они тогда говори¬
ли, Волга «стала их, казачья». В устье реки их ждала
мощная крепость с 500 пушками и шеститысячным гар¬
низоном. Но значительная часть последнего, большин¬
ство жителей (посадские люди, наймиты и пр.) ждали
с нетерпением прихода Разина. После его победы у
Черного Яра многие из черни кричали на улицах Астра¬
хани: «Пусть только все повернется, и мы начнем!»
Повстанческое войско подошло к городу 19 июня.
Незадолго перед тем Разин прислал своих представи¬
телей с требованием сдачи. Но воевода Прозоровский
приказал их казнить, что вызвало гнев и возмущение
астраханцев-простолюдинов.
Разин разделил свои силы на восемь отрядов, рас¬
ставил их по местам. Заранее подготовили штурмовые
лестницы. Велась разведка.
В ночь с 21 на 22 июня начался штурм Белого горо¬
да и кремля, где находилось войско Прозоровского.
Ожесточенный бой разгорелся у восточной стороны Бе¬
лого города. Осаждавшие несли большие потери. В го-
210

роде вспыхнуло восстание жителей, стрельцов и сол¬
дат гарнизона. Они рубили дворян, их холопов, военных
начальников и других противников восстания. Ранили из
пищали и прокололи копьем главного воеводу. В горо¬
де громили дома дворян и офицеров, купцов и приказ¬
ных. Совместными усилиями разинцев и астраханцев
город был взят. По приговору круга, на который все они
сошлись во второй половине дня 22 июня, казнили вое¬
вод, офицеров, дворян и других, всего до 500 человек.
Имущество их разделили между всеми.
В Астрахани установились порядки народного само¬
управления. Высшим органом власти стали круги — об¬
щие сходки всех жителей, восставших. Избрали атама¬
нов, главным из них — Василия Уса. Новая власть, при¬
шедшая на смену царской, осуществляла управление
всеми делами, создавала новый правопорядок в ин¬
тересах народных низов. Попытки митрополита Иоси¬
фа и дворян организовать выступление против восста¬
ния пресекались.
По решению круга освободили из тюрем всех под¬
невольных, уничтожили «многие кабалы и крепости» —
документы, оформлявшие закрепощенное состояние
бедных людей. То же самое хотели сделать по всей Рос¬
сии: «Батько де их... Стенька Разин,— по словам одного
из астраханских повстанцев,— не токмо в Астрахани в
приказной палате (центр городского и уездного управ¬
ления.— В. Б.) дела велел драть, и вверху де у госуда¬
ря (то есть в Москве.— В. Б.) дела все передерет».
Войско Разина в Астрахани выросло до 13 тысяч че¬
ловек. Оно делилось на тысячи, сотни, десятки во гла¬
ве с начальниками. Имелись пехота и конница, артилле¬
рия и суда со снастями. Оружия, холодного и огнестре¬
льного, было не очень много; прежде всего его имели
казаки, стрельцы и солдаты. Большинство же повстан¬
цев было вооружено дубинами, топорами, вилами и
военных навыков не имело.
20 июля Разин с 11 тысячами повстанцев покинул
Астрахань. Оставил в городе 2 тысячи. Пока он плыл
вверх по Волге, в Астрахани обострилась классовая
борьба; «учинили астраханские жители другой бунт» —
побили до полутора сотен противников движения, раз¬
громили их дворы, конфисковали имущество. Митропо¬
лит Иосиф, непримиримый идейный противник восстав¬
ших, оказался под арестом. Все это произошло 3 авгус¬
та. А на следующий день Разин показался у Царицына.
В Царицыне восставшие на кругах снова обсуждают
свои планы. Из всех вариантов похода на Москву, кото¬
рая, как и в начале столетия, при Хлопке и Болотнико¬
ве, является конечной целью восстания, снова выбира¬
ют волжский. Чтобы поднять народ на восстание в пог¬
раничных южных уездах России, Степан посылает вверх
по Дону большой отряд во главе с братом Фролом; для
Бердыши.
211

РАСШИРЕНИЕ
КРЕСТЬЯНСКОЙ
ВОЙНЫ
нейтрализации казачьей верхушки — другой отряд (2
тысячи человек) во главе с Я. Гавриловым в Черкасск.
У Разина остается до 10 тысяч человек, в большинстве
своем плохо вооруженных, «безружейных», неопытных
в военном деле крестьян, посадских и работных людей.
С ними он идет вверх по Волге, и вскоре, в середине ав¬
густа, ему без боя сдаются Саратов и Самара.
Разинцы вступают в районы с обширными феодаль¬
ными владениями и многочисленным крестьянским на¬
селением. Обеспокоенные власти стягивают сюда мно¬
гие дворянские, стрелецкие, солдатские полки. Они
концентрируются в районе Тамбова (командующий —
Я. Т. Хитрово), Казани (П. С. Урусов), Саранска
(Ю. Н. Борятинский). Дела у воевод идут плохо: соби¬
раются дворяне, как обычно, с неохотой, уклоняются
от службы, их «выбивают» из имений специально пос¬
ланные властями агенты.
Разин спешит к Симбирску — центру сильно укреп¬
ленной засечной линии городов и крепостей. В горо¬
де — гарнизон в 3—4 тысячи ратников. Возглавляет его
родственник царя по жене И. Б. Милославский. К нему
на помощь прибывает 31 августа князь Ю. Н. Борятин¬
ский с двумя полками рейтар и несколькими дворян¬
скими сотнями.
Повстанцы подошли 4 сентября. На следующий день
разгорелся жаркий бой, продолжавшийся и 6 сентября.
Разин штурмовал острог на склонах «венца» — симбир¬
ской горы. Началось, как и в других городах, восстание
местных жителей — стрельцов, посадских людей, хо¬
лопов. Они расправились с головой Г. Жуковым и мно¬
гими другими. Разин усилил натиск и ворвался в острог
буквально на плечах разгромленных полков Борятинс-
кого, который бежал к Тетюшам. Милославский отвел
свои силы в кремль. Обе стороны понесли немалые
потери, повстанцы пленили до 300 человек. Разин начал
продолжавшуюся целый месяц осаду кремля.
Именно в это время пламя Крестьянской войны ох¬
ватывает огромную территорию: Поволжье (не только
Нижнее, но и Среднее и Верхнее), Лесное Заволжье,
многие южные, юго-восточные, центральные уезды
России, Слободской Украины, Дон. Основной движу¬
щей силой становятся массы крепостных крестьян. Ак¬
тивно участвуют в движении городские низы, работные
люди, бурлаки, служилая мелкота (городовые стрель¬
цы, солдаты, казаки), представители низшего духовен¬
ства, всякие «гулящие», «бездомовные» люди. В движе¬
ние включаются чуваши и марийцы, мордва и татары.
В отличие от первой Крестьянской войны, во второй
на стороне повстанцев не участвовали отряды дворян.
Таким образом, произошло более отчетливое разме-
212

жевание классовых сил. В правительственном лагере,
помимо феодалов, находились «лучшие люди» из слу¬
жило-приборной и посадской, монастырской и церков¬
ной среды, зажиточного крестьянства.
Под контроль восставших перешла огромная терри¬
тория, многие города и селения. Их жители с воодушев¬
лением включались в движение, расправлялись с фео¬
далами, богатеями, сменяли царских воевод новой, вы¬
борной, властью — атаманами и их помощниками, ко¬
торых избирали на общих сходках, по типу казачьих
кругов. Они проводили меры в интересах простых лю¬
дей: прекращали сбор налогов и платежей в пользу
феодалов и казны, барщинные работы. Тем самым уг¬
нетенные получали, хотя бы на недолгое время, свобо¬
ду от крепостного ярма. Они же снабжали восставших
всем необходимым.
Разосланные Разиным и другими предводителями
прелестные грамоты поднимали на борьбу новые мас¬
сы угнетенных. По сообщению современника-иностран-
ца, в это время — разгар движения — в нем участво¬
вало до 200 тысяч восставших. Многие дворяне пали
жертвой их праведного гнева, сгорели их имения. Те,
кто успел, спасали свои жизни бегством «от войны тех
же воровских людей» в Москву и другие города.
Разин и все восставшие хотели «иттить к Москве и
побить на Москве бояр и всяких начальных людей».
Знаменитая прелестная грамота — единственная из
сохранившихся, написанная от имени Разина,— призы¬
вает всех «кабальных и апальных» присоединяться к его
казакам; «и вам бы заодно изменников вывадить и мир¬
ских кравапивцев вывадить».
Одновременно повстанцы используют имена царе¬
вича Алексея Алексеевича и бывшего патриарха Нико¬
на, которые будто бы находятся в их рядах, плывут в
стругах по Волге. Желая таким путем придать види¬
мость законности делу восстания, они тут же расправ¬
ляются со многими дворянами.
Главное повстанческое войско (20 тысяч) в сентябре
и начале октября осаждало Симбирский кремль. Во
многих уездах вели борьбу с царскими войсками, дво¬
рянами многочисленные местные отряды восставших.
Они захватили многие города — Алатырь и Курмыш,
Пензу и Саранск, Верхний и Нижний Ломовы, села и де¬
ревни. Ряд городов в верховьях Дона и в Слободской
Украине тоже перешел на сторону разинцев (Остро¬
гожск, Чугуев, Змиев, Царев-Борисов, Ольшанск).
Напуганные размахом Крестьянской войны власти
мобилизуют новые полки. Царь Алексей Михайлович
сам устраивает смотр войскам. Главнокомандующим
всеми силами, ведущими борьбу против восставших, он
назначает боярина князя Ю. А. Долгорукого, опытного
полководца, отличившегося в войне с Польшей, сурово-
213

го и беспощадного человека. Тот выезжает на новый
театр военных действий и делает своей ставкой Арза¬
мас. Сюда идут царские полки, по пути отбивая нападе¬
ния повстанческих отрядов, давая им сражения.
Обе стороны несут немалые потери. Однако враг
медленно и неуклонно преодолевает сопротивление
храбрых, но слабо организованных и плохо вооружен¬
ных повстанцев. Правительственные войска собираются
также в Казани и Шацке. Постепенно перевес оказыва¬
ется на стороне карателей, и они переходят в наступле¬
ние.
В начале октября к Симбирску возвратился с вой¬
ском Ю. Н. Борятинский, жаждавший получить реванш
за поражение, которое потерпел от Разина месяц на¬
зад. Ожесточенная битва, в ходе которой разинцы сра¬
жались как львы, закончилась все же их поражением.
Разина ранили в гуще боя, и товарищи вынесли его, по¬
терявшего сознание и истекавшего кровью, с поля
сражения, погрузили в лодку и отплыли вниз по Волге
рано утром 4 октября. Повстанцев, которые остались
без предводителя, но продолжали штурмовать Сим¬
бирский кремль, окончательно разгромили объединен¬
ные силы Борятинского и Милославского.
Несмотря на катастрофу под Симбирском и ранение
Степана Разина, Крестьянская война продолжалась. Во
многих местах действовали старые повстанческие войс¬
ка и отряды, появлялись новые. Царские воево¬
ды разбивали их, но те собирались снова и снова. Пламя
восстания бушевало еще долго — в течение осени и зи¬
мы 1670—1671 годов.
Отряд М. Осипова в Нижегородском уезде захватил
богатые торгово-промысловые села Лысково и Му-
рашкино, затем, после осады (1—17 октября), Макарье-
вский Желтоводский монастырь.
Семитысячный отряд, действовавший в Арзамас¬
ском уезде, возглавляла «старица» Алена из местных
крестьянок. Каратели Долгорукого в конце концов
схватили ее и сожгли на костре. Перед смертью эта гор¬
дая и бесстрашная женщина крикнула своим палачам:
если бы побольше людей дрались так же смело, как
она, Долгорукий поворотил бы вспять!
В Лесном Заволжье, на Унже и Ветлуге, борются с
классовым врагом отряды И. Пономарева, М. Ф. Мума-
рина, в Мордовии — мурзы Акая, на Слободской Ук¬
раине — Алексея Хромого и т. д. Но под ударами кара¬
телей восставшие терпят одно поражение за другим,
отступают, рассеиваются. Города и уезды, отбитые у
повстанцев, снова переходят под власть царской адми¬
нистрации.
Каратели жгут селения, казнят повстанцев, огнем и
мечом проходят по всей территории, охваченной дви¬
жением. В одном только Арзамасе, куда свозили плен-
214

ных разинцев, казнили до 11 тысяч человек, и город
в эти месяцы, по отзывам современников, напоминал
«преддверие ада»: всюду стояли виселицы, на них висе¬
ло по 40—50 повстанцев; в других местах лежали в кро¬
ви обезглавленные тела; в третьих стояли колы с поса¬
женными на них несчастными людьми, умиравшими в
страшных муках, иногда в течение нескольких дней.
Всего каратели, как сообщают некоторые современни¬
ки, убили, замучили до 100 тысяч повстанцев.
В начале 1671 года основные очаги движения пода¬
вили. Но почти весь год продолжала сражаться Астра¬
хань. Весной ее повстанцы пытались повторить поход
Степана Разина: их войско направилось к Симбирску,
осадило его, но безуспешно. 27 ноября пала и Астра¬
хань, этот последний оплот Крестьянской войны.
Степана Разина схватили 14 апреля в Кагальнике до¬
мовитые казаки во главе с К. Яковлевым. Вскоре его
привезли в Москву и после пыток казнили на Красной
площади, причем бесстрашный предводитель в свой
последний, смертный час «ни единым вздохом не об¬
наружил слабости духа».
Одним из представителей мятежного крестьянства
назвал Разина В. И. Ленин, когда произносил речь на
открытии памятника ему на Красной площади в 1919 го¬
ду. За несколько грозовых лет второй Крестьянской
войны, несмотря на ее в конечном счете поражение,
повстанцы сделали очень многое — вели борьбу то в
районах к югу от Оки, то по Волге, Яику и Каспию, то,
наконец, на обширных территориях от северного При-
каспия до Лесного Заволжья, от Волги до Слободской
Украины. Первоначальный очаг движения в сравнении с
первой Крестьянской войной сдвинулся на восток и
юго-восток, с Северской Украины на Дон. Повстанцам
на этот раз не удалось дойти до Москвы, как это сдела¬
ли Хлопко, Болотников и их последователи в начале
XVII века. И это понятно. Обстановка за полстолетия
изменилась весьма существенно: в 1660-е годы, не¬
смотря на трудности и тяготы этого и предыдущего де¬
сятилетий, феодально-крепостнический режим, госу¬
дарственный аппарат, его карательные органы, класс
феодалов стали гораздо сильнее, устойчивей, монолит¬
ней, чем в годы Смуты с ее сильно ослабленной госу¬
дарственной властью, «кризисом верхов», расколом в
среде феодалов. Именно поэтому, при всей беззавет¬
ной храбрости повстанцев, их борьба против классового
врага не была столь длительной. Но по ожесточенности
столкновений, противостояния двух враждебных лаге¬
рей вторая Крестьянская война стала одним из самых
мощных народных движений «бунташного века».
ОКОНЧАНИЕ
КРЕСТЬЯНСКОЙ
ВОИНЫ.
КАЗНЬ РАЗИНА
215

НАКАНУНЕ
ПЕТРОВСКОЙ
ЭПОХИ
После второй Крестьянской войны, подавление ко¬
торой сопровождалось массовыми кровавыми распра¬
вами над ее участниками, власти беспощадно и неук¬
лонно ведут наступление на зависимые и угнетаемые
слои населения. Проводят в жизнь нормы Соборного
уложения 1649 года. Карательные отряды сыскивают и
возвращают владельцам тысячи беглых крестьян и хо¬
лопов. Сыск беглых, принявший постоянный государст-
венно-огранизованный характер, распространяется на
окраины страны.
Бояре и дворяне получают во владение земли и кре¬
стьян за участие в разгроме разинского движения и
других восстаний, за Чигиринские походы 70-х, Крымс¬
кие походы 80-х, Азовские походы 90-х годов. В разда¬
чу идут новые массивы земель из дворцовых имений,
черносошных волостей, незанятых пространств Дикого
поля к югу от Оки. Феодалы самовольно захватывают
земли в Поволжье и Приуралье, на Украине и Дону, тес¬
нят казачество и нерусские народы.
Становление абсолютистской монархии сопровож¬
дается усилением роли дворянства и городской вер¬
хушки, увеличением мощи государственного аппарата,
армии, укреплением самодержавной власти монархов.
Отражая интересы феодалов, своей главной социаль¬
ной опоры, абсолютистское государство последователь¬
но и беспощадно проводит курс на увеличение их роли
во всей жизни страны, их привилегий, на подавление
всех проявлений недовольства со стороны социальных
низов — крестьян, посадских низов, приборных людей.
Послеразинское время в истории классовой борьбы
отмечено рядом ее ярких проявлений по всей стране.
Продолжается бегство крестьян, посадских и других
людей на окраины. В течение 70—90-х годов в ряде
районов разворачивается движение раскольников, в ча¬
стности, активно действуют они на Дону, выделяют из
своей среды немало выдающихся предводителей
(Кузьма Косой из елецких жителей, сын калужского
стрельца Самойла Лаврентьев и др.).
ВОССТАНИЯ
НА ДОНУ
И В СИБИРИ
Весной 1682 года, одиннадцать лет спустя после каз¬
ни Разина, донские казаки попытались повторить его
выступление. Участниками движения были донская го¬
лытьба, беглые русские крестьяне и посадские, холопы
и стрельцы, солдаты и другие бедняки. Движение нача¬
лось еще с середины 70-х годов, достигло пика весной
1682 года, когда его возглавили И. И. Форонов и
И. С. Терский. Собирались повстанцы, как и при Разин#,
в Паншинском городке. Здесь их было до 150 человек:
Затем пошли вверх по Дону до устья Хопра для сбора
казаков и беглых людей. Нападали на богатых торгов^-
цев и промышленников.
218

Планировали поход в устье Волги или на Черное мо¬
ре «для своей добычи». Потом решили, как и Разин, ид¬
ти на Волгу, бороться с боярами, купцами и властями.
Обсуждался план привлечения к походу бедных крес¬
тьян, холопов, служилых людей пограничных уездов по
Белгородской, Козловской и Тамбовской черте. Прави¬
тельственные документы отмечают, что повстанцы Фо¬
ронова хотели идти на Волгу тем же путем, «которыми
местами шел вор Стенька Разин». Восставшие имели в
своем отряде «знамена и прапорец Стеньки Разина».
Это был план довольно широкого антифеодального
восстания, прямо продолжавший традиции, замыслы
Разина и разинцев.
Движение расширяется, захватывает соседние с
Войском Донским уезды — Тамбовский, Шацкий, Коз¬
ловский, Романовский, Добренский, Сокольский, Бело-
колодецкий, Усманский, Орловский, Воронежский,
Урывский, Олышанский, Острогожский. Здесь появля¬
ются посланные Терским и его сподвижниками эмисса¬
ры (станицы), чтобы поднять народные низы на выступ¬
ление против властей.
Но движение не успело развернуться. В мае власти
приняли быстрые и решительные меры. В начале ме¬
сяца в Черкасске казнили И. О. Длинного и других ак¬
тивных участников восстания, захваченных ранее. В кон¬
це мая переловили многих других. В разных местах
черкасские старшины и царские власти пытали, казнили
и ссылали повстанцев. В Черкасске, Козлове, Тамбове,
Романове, Шацке и других городах казнили более 30
человек. Не менее 35 человек сослали; это — участни¬
ки движения и их «поноровщики» с Дона и многих горо¬
дов юга России. Других публично наказали кнутом.
Движение, участники которого стремились к объе¬
динению сил с восставшими стрельцами в Москве, было
разгромлено. Подобные же попытки предпринимались
на Дону и позднее — в 1682—1683 годах, когда повс¬
танцев возглавили атаманы Калина Родионов и Максим
Скалозуб. И в последующие годы донская и прочая го¬
лытьба не раз тревожила местные и центральные влас¬
ти.
Длительностью и упорством отличается классовая
борьба в Сибири второй половины XVII века. Ее острие
было направлено против представителей местной ад¬
министрации и господствующего класса феодалов.
Участниками народных восстаний выступали русские
колонисты-крестьяне, промышленники, рядовые слу¬
жилые и посадские люди. Если поначалу народные ни¬
зы, поднимавшиеся на борьбу, уходили от властей и
гнета в необжитые места, то к концу столетия, когда
присоединение Сибири было в основном закончено,
бежать стало некуда. Недовольные открыто выступали
против воеводского гнета.
Русский дипломат
П. И. Потемкин. Гравюра
XVIII века.
219

Местное ясачное население (татары, буряты, тунгу¬
сы, якуты и др.) протестуют против ясачного режима,
нередко одновременно и совместно с русскими жите¬
лями. В течение всей второй половины века то тут, то
там вспыхивают восстания и заговоры против произво¬
ла воевод и их помощников, феодальной эксплуата¬
ции закабаленных ими людей, махинаций в делах тор¬
говли, винокурения, промыслов и т. д.
Народное движение в Байкало-Илимском крае про¬
должалось с 1653 по 1658 год и завершилось восстани¬
ем, направленным против И. Лохабова, управителя
Братского и Балаганского острогов, открыто грабивше¬
го население. В Якутске один за другим возникали заго¬
воры против воевод (1677, 1683 год и др.), его участни¬
ки намеревались уйти в новые места. Усть-кутские крес¬
тьяне в 1685 году угрожали оружием илимскому воево¬
де. Тремя годами раньше албазинские казаки выступи¬
ли против нерчинского воеводы Ф. Воейкова. Эти и
другие восстания подготовили народные движения,
прокатившиеся от Красноярска до Нерчинска в 1695—
1699 годах (Красноярск, Енисейск, Братский острог,
Илимск, Иркутск, Нерчинск, Удинск, Селенгинск).
Роль главной, объединяющей силы играли служи¬
лые люди, наиболее организованная и многочисленная
часть русского населения, имевшая традиции казачье¬
го самоуправления. Восставшие выдвигали и отстаива¬
ли идеи местного самоуправления. Они смещали «ли¬
хих» воевод, приказчиков и создавали свое управление.
В восстаниях проглядывают явные элементы орга¬
низованности и сознательности. Но в целом эти движе¬
ния отличались стихийностью, локальностью. Как и дру¬
гие антифеодальные выступления, они потерпели по¬
ражение.
ВОССТАНИЕ
1682 ГОДА
В МОСКВЕ
Самым крупным и мощным движением этого вре¬
мени стало Московское восстание 1682 года. Оно отли¬
чалось длительностью и упорством. Его начало совпа¬
ло со смертью царя Федора Алексеевича и воцарением
его брата Петра I.
После Федора Алексеевича, скончавшегося 27 ап¬
реля, осталось два брата — старший Иван, сын царя
Алексея от первой жены — Милославской, и Петр, сын
от второй жены Нарышкиной. Старший, а ему было лет
16, страдал слабоумием и болезненностью, второй —
здоровый и веселый 10-летний мальчик — поражал
всех живостью, любознательностью и непоседливос¬
тью. Как всегда в подобных случаях, началась борьба
боярских группировок за власть.
В восстании приняли участие стрельцы и солдаты
московского гарнизона, отчасти низы столичного насе¬
ления. Главной его силой, душой движения, несомнен-
220

Портрет царя Федора Царский выезд. Рисунок
Алексеевича. Копия из альбома
с оригинала XVII века.
Э. Пальмквиста.
1674 год.

но, были стрельцы, расквартированные в Москве. К
1681 году в стране насчитывалось 55 тысяч стрельцов,
в Москве — 22,5 тысячи; реально в столице весной
1682 года находилось 19 стрелецких полков численнос¬
тью 14 198 человек.
Будучи частью русской армии, они несли охрану
Кремля, следили за порядком в столице, подавляя при
случае народные волнения, выступления против влас¬
тей, знати. За свою службу получали жалованье, но вы¬
давали его нерегулярно и к тому же с середины XVII
века уменьшили вдвое. Чтобы прожить, стрельцы с раз¬
решения властей занимались торговлей и ремеслом,
что давало некоторый доход. С него с той же середины
столетия их заставили платить налоги (до этого их осво¬
бождали от подобной тяготы).
А. С. Матвеев. Нарастающее недовольство стрельцов (как и сол¬
дат, пушкарей и прочих мелких служилых людей) усу¬
губили насилия, вымогательства, взятки приказных и
военных начальников — руководителей Разрядного,
Стрелецкого и других приказов, которые ведали воен¬
ным делом, стрелецких и солдатских полковников.
Стрельцы уже зимой и весной 1682 года не раз жа¬
ловались на полковников, но безрезультатно. Теперь
же, в связи со сменой власти, борьбой придворных
группировок, дело приняло другой оборот. Царем по
предложению патриарха Иоакима, поддержанного ча¬
стью бояр, провозгласили 10-летнего Петра, и его мать
Наталья Кирилловна на правах регентши автоматически
возглавила партию Нарышкиных, пришедшую к власти.
Ни она сама, ни ее братья и другие родственники, госу¬
дарственными способностями не обладавшие, не смог¬
ли как следует организовать правительственные дела.
Нарышкины, в том числе молодые и политически неис¬
кушенные, но самоуверенные и бездарные, братья ца¬
рицы начали хватать чины и должности.
Разъяренные отказами властей, ухудшением своего
положения стрельцы собирались на тайные сходки и от¬
крытые совещания, обсуждали свои требования. Сос¬
тавляли списки лиц, допускавших злоупотребления,
чтобы потом с ними расправиться. 30 мая они предъя¬
вили правительству ультиматум: выдать на расправу
16 военных командиров. Царица-регентша и ее помощ¬
ники, растерявшиеся и бессильные, уступили — этих
начальников сняли с постов, били кнутом.
Власти надеялись, что все теперь успокоится. Сроч¬
но вызвали из ссылки А. С. Матвеева, который возглав¬
лял правительство в конце жизни царя Алексея. На¬
рышкины рассчитывали на то, что по приезде в Москву
он наведет порядок. Тот, по слухам, действительно, угт
рожал прекратить стрелецкие «своеволия». Московс¬
кие правительственные деятели — бояре и князья тоже
не скрывали своей ненависти к стрельцам с их «непос-
222

лушанием» и требованиями. Но потушить разгоравшее¬
ся пламя не удалось.
Восставшие стрельцы и солдаты по заранее наме¬
ченному плану пришли в Кремль и начали расправы. От
их бердышей и копий 15—17 мая погибли Матвеев, отец
и сын Долгорукие, несколько Нарышкиных, стрелецких
начальников, приказных дьяков. Восставшие овладели
положением в столице, диктовали свою волю правите¬
льству. По их желанию первым царем объявили Ивана
Алексеевича, Петр стал вторым царем, а Софья, их
сестра, вскоре регентшей при них.
События восстания оказались во многом неожидан¬
ными и кровавыми, и они наложили на сознание юного
Петра, его психологию неизгладимый отпечаток, кото¬
рый сказывался всю жизнь.
Конец весны, лето и начало осени 1682 года прошли
под знаком политического всесилия восставших стрель¬
цов и их сторонников. Стрелецкое войско в Москве ста¬
ли именовать «надворной пехотой», в честь их заслуг
(во время событий 15—17 мая) на Красной площади со¬
орудили «столп» (обелиск). Стрельцы получили задер¬
жанное за многие годы жалованье, подарки; с их быв¬
ших полковников взыскивали, подчас с помощью бато¬
гов, удержанные со стрельцов и солдат деньги (по сос¬
тавленным заранее спискам) и возвращали обиженным.
При всей силе в первые недели и месяцы движения
повстанцы оказались и не могли не оказаться очень сла¬
быми в политическом плане — на непосредственную
власть они не претендовали, поскольку править просто
не умели. Князья Хованские, отец и сын, знатные Геди-
миновичи (потомки великого князя литовского Гедими-
на), возглавили Стрелецкий приказ и некоторые другие
учреждения и оказались как бы во главе стрельцов-
повстанцев. В литературе восстание в Москве долго
именовали поэтому «Хованщиной». Так называется и ге¬
ниальная опера Мусоргского.
На самом деле Хованские, конечно, отнюдь не
предводители восстания; цели его участников, в пер¬
вую очередь стрельцов — выходцев из народных ни¬
зов (крестьян, ремесленников, холопов), были им чуж¬
ды. Попросту водоворот событий, бурных и драмати¬
чных, захватил этих охотников до власти, денег, приви¬
легий, и они волею судеб оказались в одной лодке с со¬
циально чуждыми им людьми, пытались опереться на
них в борьбе за власть.
Это им не удалось: выиграли регентша Софья и боя¬
рин князь В. В. Голицын, ставший по ее указанию главой
правительства, канцлером. В эту группировку вошли
также умный и энергичный делец Ф. Л. Шакловитый и
другие лица. Новые правители, используя авторитет
царской власти, правительственную машину, которая
оказалась в их руках, а не Хованских, политически поп-
Ферязь.
223

росту бездарных, в конце концов овладели положени¬
ем. Собрали дворянское войско, сосредоточив отде¬
льные его полки в разных городах Подмосковья, и зас¬
тавили осенью того же года восставших капитулиро¬
вать.
Восстание в Москве имело ряд откликов — в Астра¬
хани, Белгороде, Киеве, Переяславле, Добром, Гремя-
чем, Одоеве, Смоленске, Опочке и в других местах.
Влияние Московского восстания явно чувствуется в вол¬
нениях на Дону в 1683 году, проходивших под лозунгом
защиты «старой веры», а также царя Ивана Алексееви¬
ча от происков московских бояр, которые-де его «не
почитают». Брожение на Дону продолжалось до конца
80-х годов.
РЕГЕНТСТВО СОФЬИ.
«ПОТЕХИ» ПЕТРА
Реальная власть в Москве оказалась в руках Софьи
Алексеевны, умной и честолюбивой дочери царя Алек¬
сея от первого брака. Ее правление продолжалось семь
лет. И все эти годы Петр и Иван оставались номинально
царями, принимали участие в церемониях — приемах
послов, церковных шествиях и прочих. Но Петр и его
мать никакой роли в политических делах не играли; бо¬
лее того, оказались в своего рода ссылке в селе Преоб¬
раженском, которое стало резиденцией двора опаль¬
ной царицы-вдовы и ее сына.
Она, по словам Куракина, «жила тем, что давоно бы¬
ло от рук царевны Софьи»; ей оказывали тайную по¬
мощь деньгами благоволившие к Петру и его матери
патриарх Иоаким, ростовский митрополит и Троице-
Сергиев монастырь.
В такой обстановке растет мальчик Петр. К нему в
Преображенское из кремлевских хранилищ довольно
часто доставляют пистоли, пищали и другое оружие и
прочие воинские изделия, припасы (свинец, порох),
знамена. Непоседливый и неугомонный царь переез¬
жает из Преображенского в Воробьево, оттуда в Коло¬
менское, бывает то в Троице, то в Савво-Сторожевском
монастыре под Звенигородом. За ним всюду возят его
оружейную казну. Заинтересовался он «книгой огнес¬
трельной», и ее присылают ему из той же Оружейной
палаты московского Кремля.
Основное свое внимание Петр в эти годы отдавал
воинским играм, «потехам». К ним он привлек целую
толпу сверстников и «робяток» постарше — от покой¬
ного отца остались немалые штаты по конюшенному
ведомству, по соколиной охоте, к которой его родитель
имел большую любовь. Сотни сокольников, кречетни-
ков, конюхов, оставшихся без дела, поступили к нему в
распоряжение. Петр же соколиную охоту терпеть не
мог, предпочитал ходить пешком, торжественные вы¬
езды не любил, а всех этих спальников, стольников и
прочих собирал в батальоны своих «потешных»; поми-
224

Село Коломенское.
Царевна Софья Алексеевна.

мо знатных, верстал в их ряды и бывших холопов, про¬
чих «простецов», лишь бы были они людьми шустрыми,
веселыми, исполнительными. Так собралась довольно
пестрая толпа — два батальона примерно по 300 чело¬
век.
Среди «потешных» видим, с одной стороны, князя
М. М. Голицына, будущего фельдмаршала, тогда же,
в 1687 году, записанного по молодости в «барабанную
науку»; потомка знатного московского рода И. И. Бу¬
турлина и им подобных; с другой стороны — немало
лиц происхождения «подлого», в том числе самого
удачливого из них — Александра Даниловича Менши-
кова, «Алексашку», продававшего горячие пирожки
вразнос на улицах, сына придворного конюха, «поро¬
ды,— по словам Куракина,— самой низкой, ниже
шляхетства» (то есть простого дворянства), но замечен¬
ного и приближенного царем; он прошел путь от царс¬
кого денщика до генералиссимуса русской армии, свет¬
лейшего князя; впрочем, этот «полудержавный влас¬
телин» (как его называл А. С. Пушкин) стал впоследст¬
вии и первейшим российским казнокрадом.
Под бдительным оком неугомонного Петра потеш¬
ные войска, одетые в настоящие мундиры, овладевали
всей солдатской премудростью. Они имели свой по¬
тешный двор, управление, казну. На реке Яузе, в окрес¬
тностях Преображенского, построили Пресбург — «по¬
тешную фортецию», каковую осаждали по всем прави¬
лам воинского искусства.
Под Москвой, недалеко от Преображенского, рас¬
полагалась Немецкая слобода (Кокуй) — средоточие
иноземцев, мастеров всякого рода, военных специалис¬
тов. Они появились в русской столице еще при покой¬
ном царе Алексее. И сам монарх, и некоторые его
приближенные понимали, что Россия сильно отставала
от Западной Европы в воинском устройстве, во всяких
мастерствах и художествах. За большие деньги они
приглашали специалистов из-за границы.
Среди приехавших оказались, естественно, и люди
случайные, авантюристы, искатели счастья и чинов; по
некоторым из них, как говорится, соскучилась на роди¬
не веревка (они бежали от правосудия). Но немало бы¬
ло дельных, хороших мастеров, офицеров, которые не
за страх, а за совесть служили России, принесли ей бо¬
льшую пользу. Шотландец генерал Патрик Гордон при¬
мерно четыре десятка лет отдал военной службе в
стране, ставшей его второй родиной.
И Петр, вызывая нередко удивление и осуждение у
ревнителей московской старины и благочестия, сбли¬
жается с иноземцами, лютеранами и католиками, кото¬
рых патриарх Иоаким и многие другие не называли ина¬
че как богомерзкими еретиками, чуть ли не исчадиями
ада.
226

Уже тогда Петр, ломая косные привычки, делает
иноземных офицеров полковниками, майорами, капи¬
танами в своих потешных батальонах, которые к началу
90-х годов выросли в два полка. Именовали их Преоб¬
раженским и Семеновским — по названиям сел, где
они размещались. В 1684 году Петр познакомился с
гранатной стрельбой, учил его этому опасному, но нуж¬
ному делу иноземец Зоммер.
Любознательный Петр с его склонностью к мастерс¬
тву, военному делу постоянно ищет и находит себе
нужных людей, занятия, приспособления. Так он, среди
прочего, изучает искусство вождения судов — приго¬
дился старый бот, обнаруженный в Измайловском, од¬
ной из резиденций покойного батюшки.
Бот, который потом Петр назовет дедушкой, ро¬
доначальником русского флота, пробудил в нем, чело¬
веке сухопутном, неистовую любовь к мореплаванию.
Он уже с этого времени мечтает о флоте, которого
Россия, огромная страна, омываемая с севера морями,
до сих пор не имела. А отсутствие флота, кстати гово¬
ря, послужило одной из причин того, что государст¬
во было отрезано от морей на северо-западе и юге.
В свое время предки эти выходы к морям имели...
С помощью новых учителей из иностранцев Петр
усвоил основы арифметики и геометрии, артиллерии
и фортификации. Узнал правила возведения крепостей,
мог высчитать полет пушечного ядра, управляться с
астролябией.
Тяга к техническим знаниям, мастеровым, практи¬
ческим занятиям, вообще свойственная его натуре, ок¬
репла под влиянием деловых и практичных иностран¬
цев. Все это пригодилось ему впоследствии, подоб¬
ные знания и навыки он накапливал всю жизнь, не¬
долгую, но на редкость насыщенную учебой и делами,
делами и учебой.
Помимо плавания на судах по воде, не оставлял
Петр и «потешные игры» в Преображенском и его ок¬
рестностях. Штурмы потешной земляной крепости
Пресбурга, с применением орудий, воинских манев¬
ров на «поле боя», воспитывали в русских солдатах
и унтер-офицерах умение и охоту к военному делу.
Софья и ее приближенные со снисходительными
усмешками смотрели на потехи Петра с «озорниками»,
как изволила величать его преображенцев и семенов-
цев обычно проницательная царевна. Она видела в
военных играх чудачество, сумасбродство молодого
и несдержанного брата-царя. Характерно, что и
матушка, обожавшая своего Петрушеньку, тоже счита¬
ла, что он предается пустым забавам, отвлекающим
его от царских дел и забот.
ВНУТРЕННЯЯ
И ВНЕШНЯЯ
ПОЛИТИКА
СОФЬИ
227

Софья была весьма довольна тем, что братец не
интересуется государственными делами, более того —
уклоняется от них. Сама же она упивалась властью,
мечтала укрепить свое положение в правительствен¬
ных делах, принимала к тому многие меры.
В правление Софьи дела в Москве шли заведенным
порядком: работали приказы, принимали послов, ре¬
шали текущие дела. Внешней политикой, связями с за¬
рубежными государствами ведал Посольский приказ,
во главе его стоял фаворит царевны-правительницы
боярин князь Василий Васильевич Голицын.
Человек начитанный, образованный, он говорил на
нескольких европейских языках. В своем доме в Охот¬
ном ряду, убранном на европейский манер картинами
и зеркалами, он принимал иностранцев, вел с ними дол¬
гие беседы и, по их отзывам, не совсем ясным и досто¬
верным, говорил о желательности реформ, широкого
образования, будто бы даже об освобождении
крестьян от крепостнического ярма.
Трудно сказать, что в этих сообщениях соответст¬
вует истине; во всяком случае, этот западник, как и
другие его современники, старшие и младшие (напри¬
мер, А. Л. Ордин-Нащокин, одно время «канцлер»
царя Алексея Михайловича, его приближенные Ф. М.
Ртищев и другие), понимал, что России, во многом
отсталой в сравнении с передовыми странами Запад¬
ной Европы, необходимо выйти на новые рубежи,
усвоить то новое и ценное, что там имелось в про¬
мышленности и торговле, ремеслах и искусстве, обра¬
зовании и науке'.
И Голицын, русский интеллигент конца XVII столе¬
тия, и другие политики делали что могли, направляя
страну по новому пути. И в их время, и до них в России,
по сути дела, были начаты, пусть не всегда решитель¬
но и последовательно, те новшества, реформы, кото¬
рые потом, гораздо более масштабно и смело, продол¬
жил Петр Великий.
Страна уже с начала XVII столетия вступила в
бурную и драматическую эпоху важных событий и пот¬
рясений, которые следовали одно за другим с быстро¬
той калейдоскопической. Они втянули в водоворот по¬
литической жизни большие массы людей, которые
ощутили свою причастность к делам, оказывающим
решающее влияние на судьбы России, взаимоотноше¬
ния между сословиями, подданными и правителями.
Именно с этого времени, что очень показательно, на¬
чинается (но это — только начало!) поворот к рациона¬
лизму и секуляризации в сознании общества, его от¬
дельных членов, отход от безусловной веры в прови¬
дение божие в сторону здравого смысла человечес¬
кого. Безусловное преобладание провиденциализма,
догматов религиозных, политических, бытовых, пос-
228

«Потешные
Петра I.
игры» Царевич Петр в возрасте Серебряный двойной
6 лет. Из «Титулярника». трон царей Ивана и
Петра Алексеевичей.

тоянно, хотя и медленно, расшатывается под влиянием
внутренних потрясений и идей, идущих с Запада.
Несомненным успехом России стало воссоединение
с ней Левобережной Украины и Киева в 1654 году.
Тогда же началась война с Речью Посполитой, длив¬
шаяся 13 лет — конец ей положило Андрусовское пе¬
ремирие. В ходе русско-шведской войны 1656—1658
годов пытались решить и балтийскую проблему. Но
вести войну на два фронта оказалось не по силам,
успехи сменились неудачами, и Кардисский мир 1661
года привел к отказу России от всех завоеваний в При¬
балтике. Несмотря на неудачу, сама попытка была
весьма показательной и перспективной; недаром са¬
мые известные русские историки, Соловьев и Ключев¬
ский, называют Ордина-Нащокина, «канцлера» време¬
ни царя Алексея, горячего сторонника ее решения,
«предшественником», «предтечей» Петра Великого.
Последующее развитие международной обстанов¬
ки, положение Речи Посполитой, крайне ослабленной
войной с Россией, нападениями турок и вассальных
им крымских татар, вторжениями шведских армий,
привело к заключению «вечного мира» между двумя
славянскими странами в 1686 году. Это было несом¬
ненным успехом правительства Софьи Алексеевны и
личной заслугой Голицына. По условиям договора, Ле¬
вобережье и Киев навсегда отходили к России.
За этот успех полагалось платить: Россия, как мы
уже говорили, вступила в антитурецкую лигу — союз
государств (Австрия, Речь Посполитая, Венеция, Рос¬
сия), направленный против Отоманской Порты (Тур¬
ции) и Крымского* ханства.
Такой кардинальный поворот во внешней политике
соответствовал национальным интересам России. По¬
мимо того, что он закрепил важные для нее достиже¬
ния, союз давал возможность сосредоточить усилия
на борьбе с извечными врагами, нашествия которых
из столетия в столетие опустошали южные русские
земли.
Крымцы уводили многие тысячи русских пленников,
попадавших на невольничьи рынки Кафы (Феодосии)
и Стамбула. Москва из года в год откупалась подарка¬
ми (мехами прежде всего) и деньгами, уплывавшими
в Бахчисарай, а оттуда — к турецкому султану. Все это
довольно зримо напоминало старую зависимость Руси
от Орды.
В годы русско-польской войны из-за Украины крым¬
цы часто мешали решению спорных между Россией
и Польшей вопросов, опустошали русские и украинские
земли. Позже Турция и Крым затеяли войну из-за
Украины, но в ходе Чигиринских сражений (1677—
1678 года), нелегких и для русско-украинских войск,
потерпели существенный урон. Окончательное урегу-
230

Знамена стрелецких альбома Э. Пальмквиста,
полков. Рисунки из 1674 год.

лирование споров между Россией и Польшей, переход
от вражды к миру и союзу между двумя славянскими
государствами сделали возможным совместное про¬
тивостояние турецко-крымской опасности.
«Вечный мир» с Польшей заметно повысил престиж
русского правительства, самой регентши, и она год
спустя после его заключения начинает упоминаться в
официальных государственных документах наряду с
царями Иваном и Петром; в стране и за рубежом уже
поговаривают о том, что царевна мечтает о провозгла¬
шении себя царицей. В том же 1687 году в осуществле¬
ние взятых на себя обязательств Россия предприни¬
мает, впервые за двести лет отношений, большой поход
против Крыма.
По желанию Софьи стотысячное русское войско
возглавляет Голицын. Русская рать выступила в поход
в мае. Добралась до южноукраинских степей. Но
страшная жара, бескормица для лошадей, отсутствие
воды, пожары (крымцы поджигали в разных концах
степи сухие травы) измотали и обескровили русских
воинов. Многие из них не вернулись домой, погибли
от голода, жажды, болезней.
Через два года Голицын повторяет поход, доходит
до Перекопа, то есть до самого Крыма. Несколько раз
русские громят крымские отряды в степях и низовьях
Днепра. Существенных результатов не принес и второй
поход; снова — масса погибших русских воинов, воз¬
вращение назад, в Москву, без видимого успеха. Но
русские армии помогли армиям союзников — Австрии,
и Венеции (в их борьбе с Турцией), отвлекли значи¬
тельные силы крымцев, нанесли им несколько пораже¬
ний, отнюдь, правда, не решающих, продемонстриро¬
вали мощь России; в те годы Стамбул не раз впадал
в панику: «Русские идут!»
Софья постаралась изобразить оба похода как ве¬
ликие победы своего фаворита. На него посыпались
награды: драгоценные каменья и кубки, шубы и кафта¬
ны, торжественные встречи и триумфальные чествова¬
ния.
ПАДЕНИЕ СОФЬИ
Взрыв в отношениях Петра с Софьей назревал дав¬
но. Подраставший царь, занятый «потешными играми»
и учением, с явным неудовольствием и плохо скры¬
ваемым раздражением смотрел на действия старшей
сестры-правительницы. Таков был его характер: упря¬
мый, самостоятельный и резкий. К тому же мать, ее
и его приближенные, и не только из числа обиженных
Нарышкиных, обращали внимание царя на двусмыслен¬
ность двоевластия в стране, фактического всесилия
регентши, на опасные замыслы последней. Князь
Борис Алексеевич Голицын, один из самых близ-
232

ких и преданных Петру людей, двоюродный брат
Софьиного фаворита, и другие лица из окружения царя
разжигали недовольство и честолюбие, направляли
его действия.
В январе 1689 года царица-мать женила сына, что¬
бы, как она надеялась, остепенить его. Сыскали ему
невесту-красавицу, молодую девицу Евдокию Лопухи¬
ну. По тогдашним понятиям царь, женившись, стано¬
вился вполне взрослым, зрелым человеком, правите¬
лем; регентша уже не была нужна.
В Москве еще накануне свадьбы Петра заговорили
о переходе власти в его руки. В марте он побывал в
Посольском приказе — ведомстве Голицына, и глава
русской дипломатии остался недоволен посещением
царя, его требованием прислать ему новую партию
оружия для своих «потешных». Три месяца спустя,
8 июля, происходил по традиции крестный ход с
участием обоих царей, несли святую икону. Софья
тоже пошла с ними. Петр потребовал, чтобы она оста¬
вила их — обычай запрещал подобное женщинам. Та
отказалась, и разгневанный Петр ускакал в Коломен¬
ское.
Вскоре вернулся из второго крымского похода Го¬
лицын. Манифест о наградах его участникам должны
были утвердить цари, но Петр отказался это сделать.
С большим трудом его убедили уступить. Когда же
Голицын, несостоявшийся полководец, приехал в Пре-
ображенское благодарить Петра за награды, тот даже
не принял его. «Самодержица всея Руси» (или: «бла¬
говерная царевна и великая княжна»), как уже прика¬
зала именовать себя Софья Алексеевна, пришла в
ярость. Назревала решающая схватка.
Софья Алексеевна как будто замышляла дворцо¬
вый переворот. Новый начальник Стрелецкого приказа
Ф. Л. Шакловитый, к тому же ее новый фаворит, по
сообщениям некоторых современников, пытается опе¬
реться на стрельцов, чтобы отстранить Петра от власти,
а Софью возвести на престол. В загородную резиден¬
цию он приглашает стрелецких командиров, которым
предлагает написать челобитную о том, чтобы регент¬
ша венчалась на царство. Те не решаются, мнутся, от¬
говариваются неграмотностью; наверняка вспомнили
события 1682 года, расправы над стрельцами после
окончания «мятежа». Но Шакловитый упорен; тут же
вынимает прошение, давно им заготовленное, причем
от лица не только стрельцов, но и всех московских
жителей.
Начальники не склонились к заговору, разошлись.
Но некоторые из рядовых стрельцов, наоборот, были
готовы к решительным мерам. Один из стрельцов
предложил как будто бросить в Петра гранату или
подложить ее в сани; другой — напасть на него с но-
233

Евдокия, жена
Английская
жом во время тушения пожара (царь очень любил
участвовать в этом, а пожары в деревянной столице
случались очень часто).
Софья и ее сторонники стремились озлобить, наст¬
роить стрельцов против Петра и Нарышкиных. Расска¬
зывали, что по ночам подьячий Матвей Шошин, на¬
ряженный под Л. К. Нарышкина в белый атласный
кафтан, подъезжал к стрельцам, стоявшим на карауле,
бил их без пощады и приговаривал, «вспоминая» по¬
гибших в 1682 году «родичей»: «Убили вы братей
моих, и я вам кровь братей своих отомщу!»
Один из заговорщиков, сопровождавших Шошина,
«унимал» его: «Лев Кириллович! За что бить до смерти!
Душа христианская!»
Слухи о подобных расправах «родственников» Пет¬
ра распространялись по столице.
В ночь с 7 на 8 августа в Кремле поднялся перепо¬
лох, откуда-то появилось подметное письмо: петров-
Петра I. ские «потешные» идут в Москву, чтобы побить Софью,
гравюра. царя Ивана и многих других. Вмиг заперли все кремлев¬
ские ворота, один отряд стрельцов встал под ружье в
Кремле, другой — 300 человек — на Лубянке. Для че¬
го? Никто толком не знал.
Двое стрельцов, тайных сторонников Петра, ночью
поскакали из Москвы в Преображенское. Они сочли,
что их братья в Москве собрались не для охраны, а для
похода против Петра. О том и сообщили царю. Под¬
нятый с постели, плохо соображая со сна, что же
происходит, испуганный до крайности царь в одном
белье бежал к ближайшему лесу. Чутко прислушиваясь,
ждал услышать топот враждебных стрельцов. Все было
тихо. Но страх не оставлял его. Куда бежать, что де¬
лать?
Скоро близкие люди принесли ему одежду и седло,
подвели лошадь, и Петр всю ночь мчался в Троицкий
монастырь. Сопровождали его трое. Утром прискакал в
монастырь, упал на постель и весь в слезах поведал
архимандриту о страшной опасности, нависшей над
ним, просил укрыть его, защитить.
Тревога в связи с ожидавшимся походом стрель¬
цов в Преображенское была ложной... Разговоры и
слухи имели, конечно, место, и в напряженной, нака¬
ленной обстановке этих июльских и августовских дней
они, может быть, сыграли роль запального шнура, выз¬
вали цепную реакцию, привели к взрыву. Может быть,
кто-то подготовил эти события? Использовал сложив¬
шуюся обстановку? Недаром некоторые уже тогда
думали и говорили об умной режиссуре князя Голицы¬
на — не Василия Васильевича, а Бориса Алексеевича,
конечно...
Еще одно обстоятельство любопытно: Петр и в
молодости, и в зрелом возрасте трусостью не отличал-
234

ся, участвовал в сражениях под пулями и ядрами,
нюхал, как говорится, пороху, и не раз, бывал и ранен;
не боялся броситься в пекло во время пожара или в
морскую бурю спасать погибающих. А тут — оставил
мать, беременную жену, всех близких, «потешных»,
которые могли его, кстати, защитить, бросил все и
пустился наутек, спасая свою жизнь.
Что это значит? Может быть, по договоренности с
умным советником, разыграл, как по нотам, свою роль?
Но очень уж натурально выглядели его страхи в спаль¬
не и роще, где он дрожал в одной рубашке, и слезы в
монастырской келье...
8 августа, когда Петр в Троице-Сергиеве монастыре
отходил от своих страхов и встречал прибывших к нему
матушку, «потешных» солдат и стрельцов Сухарева
полка, Софья, не подозревая ни о чем, ходила на бого¬
молье. Ее сопровождали стрельцы. На брата нападать
она не собиралась, и весть о бегстве Петра в Троицу
была для нее неожиданной, встревожила ее. Удивил¬
ся и «голант»: «Вольно ему (Петру.— В. Б.),— так выра¬
зил свое удивление Шакловитый,— взбесяся, бегать».
Петр между тем развил бешеную деятельность:
послал в Москву приказ солдатским и стрелецким
начальникам немедленно явиться к нему со своими
полками. Те потянулись к Троице, и все попытки
Софьи и Шакловитого остановить их не имели успеха.
Софья послала к брату патриарха для уговоров, но
Иоаким, приехав в Троицу, там и остался. То же делали
многие бояре и дворяне.
Софья, понимая, что почва уходит у нее из-под ног,
жалуется стрельцам: «Послала я патриарха для того,
чтобы с братом сойтись, а он, заехав к нему, да там и
живет, а к Москве не едет».
Стрельцы не поддержали ее, и, забыв гордыню, она
сама поехала к Троице. На подъезде к обители ее
встретил боярин Троекуров с приказом: царь запретил
ей появляться в монастыре; если она не послушает, то с
ней поступят «нечестно». Софье ничего не оставалось,
как вернуться и ждать решения своей участи.
Петр, ставший господином положения (почти все
полки явились к нему, на его же стороне оказалось и
большинство служилого дворянского сословия),
диктует свою волю — в первую очередь выдать Шакло¬
витого и его сообщников: царю уже сообщили о тайном
совещании у Софьиного фаворита и намечавшемся
перевороте. Софья снова умоляет стрельцов, остав¬
шихся еще в столице, поддержать ее, не выдавать свое¬
го начальника. Но ее опять не послушали, и она в безвы¬
ходном отчаянии соглашается с требованием брата.
7 сентября Шакловитого и его сторонников из числа
стрельцов привозят в Троицкий монастырь и после
допросов и пыток, через пять дней, казнят. Торжеству-
Опашень.
235

ющий победитель пишет письмо в Москву брату Ива¬
ну:
«Срамно, государь, при нашем совершенном
возрасте тому зазорному лицу (Софье.— В. Б.)
государством владеть мимо нас».
Вскоре Петр прибыл в Москву, и стрельцы, выйдя из
столицы, легли вдоль дороги на плахи, в которые вотк¬
нуты были топоры; так они просили простить их, не
предавать смертной казни. Царь помиловал. Софью же
в конце сентября удалили от двора, и под именем
сестры Сусанны она поселилась в келье Новодевичьего
монастыря.
НАЧАЛО
САМОСТОЯТЕЛЬНОГО
ПРАВЛЕНИЯ
Петр получил наконец реальную власть. Внешне
правил совместно с братом Иваном, которого в том же
письме обещал почитать как отца. Слабоумный сопра¬
витель, как и прежде, делами не интересовался, ни во
что не вмешивался. Так продолжалось до самой его
кончины в 1696 году. Имя его всегда упоминалось во
всех официальных актах, он присутствовал на церемо¬
ниях в Кремле, но — не более.
Получив полную власть, Петр ею... не интересовал¬
ся! Реальные дела по управлению страной перешли
теперь от свергнутой сестры к матушке-царице
Наталье и ее приближенным. Сам он по-прежне^лу
занимался марсовыми и нептуновыми потехами,
которые, по существу, готовили создание регулярной
армии и флота, царской гвардии, то есть военную
реформу Петра Великого.
При нем же, еще молодом правителе, и до него
начались и другие реформы. Они охватили разные
стороны государственной жизни. Власти пытались
упорядочить центральное управление — объединяли
группы приказов в руках одного начальника, создавали
приказы, стоявшие над всеми другими (например,
Приказ тайных дел при Алексее Михайловиче). В нача¬
ле 80-х годов создали разряды — большие военно¬
административные округа (Белгородский, Севский и
другие), по сути дела, предшественники петровских
губерний. Тогда же отменили местничество.
Эта реформа выдвигала на первое место принцип
годности при служебных назначениях вместо старого
принципа «породы» — происхождения; окончательно
он восторжествовал при Петре I и был закреплен его
«Табелью о рангах» 1722 года.
Все эти реформаторские опыты носили еще
«нерегулярный», подчас даже случайный характер.
Но важно то, что они, вызванные потребностями жизни
Российского государства, начались до Петра I, а потом,
уже в его полновластное правление, охватили все
стороны этой жизни.
236

Начало правления Петра наполнено событиями,
очень важными для судеб страны. Среди них, помимо
продолжения формирования «потешных полков» и
приучения их солдат и офицеров к правильной военной
выучке, дисциплине, походы на Азов; «Великое посоль¬
ство» в Западную Европу; проведение некоторых пре¬
образований; подготовка войны за выход к Балтике.
Одновременно Петр и его правительство беспощадно
подавляют недовольство угнетенных. А. С. Пушкин
столетие спустя напишет об этом времени:
Начало славных дней Петра
Мрачили мятежи и казни.
После свержения сестры-соперницы Петр по-преж¬
нему весь в хлопотах со своими потешными и мастеро¬
выми, советниками и приближенными.
Стремительный и любознательный, царь в спешке,
словно боясь опоздать, упустить что-то очень важное,
хотел успеть всюду: бежал, скакал туда, где говорили и
делали что-либо для него новое, полезное. Вероятно,
уже тогда сознавая недостатки своего образования, он
учится у всех и везде.
Власть оказалась в руках Натальи Кирилловны, но
сама она, по отзыву Куракина, «была править некапа-
бель (неспособна), ума малого» и посему поручила все
дела свои и сына родственникам и приближенным.
Главой Посольского приказа и, по существу, всего
правительства стал ее 25-летний брат Лев Кириллович
Нарышкин, человек недалекий и постоянно пьяный,
гордый и взбалмошный. Другое влиятельное лицо —
боярин Тихон Никитич Стрешнев, тоже умом не отли¬
чавшийся, злой и лукавый царедворец, «интригант
дворовый» (Куракин). Князь Б. А. Голицын, самый
умный из новых правящих лиц, как был, так и остался
начальником Приказа Казанского дворца, ведавшего
управлением Поволжьем, которое довел чуть ли не до
полного разорения. Да и вся эта компания, в которую
вошли и Лопухины — родственники Петра по жене,
пустилась обкрадывать казну и людей; за ними тяну¬
лись другие бояре, дворяне, приказные, столич¬
ные и местные; началось «правление весьма не¬
порядочное», «мздоимство великое и кража государ¬
ственная».
У Петра сложилась своя «кумпания» в Преображен¬
ском и Немецкой слободе, где он стал бывать все чаще:
здесь жили генералы и офицеры, которых он привле¬
кал к своим «потешным играм», разный мастеровой
люд. Нравился ему генерал Патрик Гордон, знаток
военного дела, устройства европейских армий,
исполнительный и немногословный, верный и надеж¬
ный. А «министр пиров и увеселений» Франц Лефорт,
НАЧАЛО
СЛАВНЫХ
ДНЕЙ
ПЕТРА
ПЕТР
И ЕГО
«КУМПАНИЯ»
237

тоже полюбившийся царю, всегда был готов организо¬
вать веселый пир или бал с танцами.
Из русских наиболее близким к царю стал Менши-
ков, «Алексашка», ловкий и услужливый, невежествен¬
ный (не умел толком имя свое подписать), но предан¬
ный, как пес, патрону, у которого начал с мелких услуг,
денщиком, дошел же до генералиссимуса, «полудер-
жавного властелина». Затем шли Апраксин — будущий
адмирал; Головин — командир «потешных»; Голов¬
кин — будущий канцлер. Особое место занимал князь
Федор Юрьевич Ромодановский — «генералиссимус
Фридрих», потешный главнокомандующий солдатски¬
ми полками, король пресбургский, позднее — «князь-
кесарь», которого Петр, тоже шуточно, именовал «Ко-
тЬ, $1Г», то есть королем, отчитывался перед ним в
делах, как подданный, подчиненный.
Ромодановский, помимо шуточных обязанностей,
исполнял и другие, более серьезные — как глава Пре¬
ображенского приказа (назван по месту первоначаль¬
ного пребывания — в резиденции царя), он ведал
политическим сыском. Этот «министр кнута и пыточно¬
го застенка» приводил в дрожь всех, кто попадал к не¬
му в руки, вел допросы, вынюхивал крамолу, карал
«мятежников» и любителей вольно поговорить о поли¬
тике, делах при дворе, поведении царя.
Царь непрерывно в движении — в делах и увеселе¬
ниях: устраивает смотры, военные игры, готовит и
запускает фейерверки, строит корабли, испытывает
новые суда и пушки, учится у инженеров, артиллерис¬
тов, математиков, плотников, берет у Гордона и других
лиц книги, выписывает их из-за границы. А в перерывах
между занятиями пирует со своей компанией то у
Гордона или Лефорта, то у Голицына или Нарышкина,
своего дяди. На Яузе для любимца Лефорта распоря¬
дился построить дворец, где вся компания иногда
закрывалась дня на три «для пьянства, столь велико¬
го,— по словам Куракина, члена компании и царского
свояка,— что невозможно описать, и многим случалось
от того умирать». Другие после таких загулов стонали и
охали несколько дней, а Петр уже на следующий день,
как ни в чем не бывало, принимался за дела.
Наталья Кирилловна, патриарх Иоаким и другие
ревнители старины и благочестия старались образумить
царя, держать его побольше в Кремле, поближе к
семье и официальным обязанностям, уговаривали
поменьше знаться с иностранцами.
В марте 1690 года скончался Иоаким. В своем заве¬
щании, обращаясь к обоим царям, он во имя бога
единосущного умолял их не общаться с иноверцами-
еретиками, не доверять им командные должности в
русской армии, «иностранных обычаев и в платье пере¬
мен по-иноземски не вводить»; патриарха приводило в
238

Петр I. Гравюра
с портрета Г. Келлера.
1697 год.
Царица Наталья
Кирилловна, мать
Петра I.
Царские палаты в
Московском Кремле.
Гравюра XVIII века.

Ф. Я. Лефорт. Гравюра
с рис. Я. Аргунова
ужас то, что эти проклятые еретики, «подобно скотам»,
едят траву — «салат» и говорят на языках, которые
православные люди не понимают (отсюда в глазах
людей, подобных Иоакиму, все иностранцы с Запада —
это «немцы», то есть «немые», которые не могут
говорить нормально, по-русски).
До поры до времени Петр терпел подобные вещи.
Но постепенно, и чем дальше, тем быстрее, делал по-
своему, вводил необходимые новшества. Правда, иног¬
да, не желая расстраивать матушку и озлоблять бояр,
отступал, затаиваясь... Так, месяц спустя после смерти
Иоакима он заказал себе удобное в быту иноземное
платье: немецкий камзол, чулки, башмаки, а также
парик и шпагу на перевязи, шитой золотом. Но наде-
| вал все это только на время посещений Немецкой
слободы.
Вскоре нужно было выбрать на церковном Соборе
нового патриарха. Петр высказался за Маркела, митро¬
полита псковского, человека образованного, умного.
Но матушка и ее приближенные воспротивились: ведь
Маркел говорил на «варварских языках» — латинском
и французском, был учен слишком и, ко всему проче¬
му, носил очень короткую бороду... Опять Петр усту¬
пил, и избрали митрополита казанского Адриана,
удовлетворявшего требованиям ревнителей старины.
ПОТЕШНЫЕ ИГРЫ
И СЕРЬЕЗНЫЕ ДЕЛА
У себя в Преображенском и на Переяславском
озере Петр делал все по-своему. Приказал, например,
переодеть своих солдат в новые мундиры, Лефорт в его
присутствии показал им военные приемы, эволюции.
Царь, сам в иноземном мундире, участвовал в экзерци-
циях, быстро научился стрелять из ружей и пушек, ко¬
пать шанцы, наводить понтоны, закладывать мины и
многое другое. Более того, он решил сам пройти все
ступени военной службы, начиная с барабанщика. Во
время одного из потешных сражений лопнувшей грана¬
той ему сильно обожгло лицо.
В ходе показательных сражений на суше и маневров
зарождавшегося флота на воде выковывались кадры
солдат и матросов, офицеров, генералов и адмиралов,
отрабатывались боевые навыки.
На Переславском озере Брандт построил два
малых фрегата, три яхты, сам Петр на Москве-реке
сооружал небольшие гребные суда. В конце лета 1691
года, появившись на Переславском озере, царь зало¬
жил первый русский военный корабль. Строить его
должен был Ромодановский, ставший волей царя ад¬
миралом. Доставили нужные материалы, продоволь¬
ствие. Петр сам с охотой участвовал в строительстве.
Корабль соорудили, спустили на воду. Но размеры
озера не давали необходимого простора для маневров.
240

Л. Д. Меншиков.
Гравюра с рис.
Я. Аргунова.
Кремневые ружья и
пороховница второй
половины XVII века.
Каптенармус,
капрал, сержант и
фурьер.

Ф. А. Головин. Гравюра
П. Шенка. 1706 год.
Б. П. Шереметев.
Гравюра А. Схонбека.
Около 1703 года.
Князь-кесарь
Ф. Ю. Ромодановский.
Гравюра с рисунка
Я. Аргунова.
В 1693 году с большой свитой царь едет в Архан¬
гельск — в то время единственный морской порт
России. Впервые он видит море и настоящие большие
корабли — английские, голландские, немецкие суда,
стоявшие на рейде, которые доставили в порт сукна,
краски и другие товары. На них грузили русские
товары — лес, меха, икру, пеньку, кожи.
Петр все с интересом осматривает, обо всем
расспрашивает, размышляет о заведении русского
флота, расширении торговли. С помощью Лефорта
заказывает большой корабль за рубежом, снаряжение
его поручает Витзену, амстердамскому бургомистру.
В Архангельске начинают по распоряжению* царя
постройку двух корабей. Царь в первый раз в жизни
совершает плавание по морю — Белому, северному,
холодному и угрюмому.
Осенью он снова в Москве. Тяжело переживает
кончину матушки. Но жизнь берет свое, и в апреле Петр
снова едет в Архангельск. Плывет по Северной Двине
на дощаниках (речных судах); теша себя, называет их
флотом. Придумывает для него флаг с красной, синей и
белой полосой. По прибытии в порт, к радости царя, его
ждал готовый корабль, который спустили на воду 20
мая. Через месяц достроили второй и спустили 28 июня
на воду. 21 июля прибыл из Голландии корабль, изго¬
товленный по его заказу. Дважды, в мае и августе,
сначала на яхте «Святой Петр», потом на кораблях, он
плавает по морю. Оба раза в шторм подвергается
опасности из-за неумения управлять как следует суда¬
ми.
По окончании всех испытаний и торжеств в русском
флоте, который, правда, только еще зарождается,
появился еще один адмирал — Лефорт, представитель
славной сухопутной Швейцарии... Осенью Петр, уже в
Москве, опять в хлопотах — в ее окрестностях, под
деревней Кожухово, сооружают крепость с бойницами,
обнесенную земляным валом высотой* в 3,5 метра и
рвом. В ней засела стрелецкая армия Бутурлина, а
осадой и штурмом занимались новые полки Ромода¬
новского, имевшего 7,5 тысячи человек.
Использовались все приемы ведения войны, заранее
подготовили ее план, составленный Гордоном и други¬
ми. (Была даже целая книга с чертежами станов, обо¬
зов, боев.) Военные действия продолжались три неде¬
ли, и в них участвовало, по сообщению Куракина, до
30 тысяч человек, по 15 тысяч с каждой стороны. Име¬
лись убитые и раненые.
По окончании сражения все участники собрались в
лагере у Ромодановского на общий пир, оплаченный
московскими купцами.
Вообще все дела царь Петр любил перемежать ве¬
сельем, пирами, всякими выдумками, на которые вели¬
242

кими мастерами были он сам и его наперсники, более
всего — Лефорт. Барабанщик и бомбардир, сержант и
ротмистр, корабельный мастер и плотник, Петр отдавал
должное и забавам... Именно в те годы он завел
«всешутейший и всепьянейший собор» с его пародией
на церковных иерархов, которых молодой царь зело
не любил за обжорство, стяжательство, показное сми¬
рение и прочие пороки.
Петровские эскапады против идей и людей, ухо¬
дивших в прошлое, его марсовы и нептуновы потехи
скрывали, под шутовским нередко обличием, рез¬
костью и грубым цинизмом, серьезные замыслы и
будущие героические деяния. Сам Петр, вспоминая
воинскую потеху, самую длительную, людную и самую
последнюю, скажет потом: «Когда в ту пору, как тру¬
дились мы под Кожуховом в марсовой потехе, ничего
боле, кроме игры, на уме не было; однако эта игра
стала предвестницею настоящего дела».
Юный богатырь и телом и духом, каким он пред¬
стает перед нами в описаниях современников, на
портретах живописцев, расправляет плечи и прини¬
мается за «настоящее дело», тем более что «семена
великих дел» начинают уже прорастать, давать всходы.
Пришла пора растить колосья и собирать урожай.
...Еще в Архангельске, в разговорах с Лефортом
и прочими «компанейцами», Петр обсуждает вопрос о
море, его крайней необходимости для России. Север¬
ное море — рассуждают друзья — не очень подходит
для расширения торговли, поездок в западные страны.
Путь к нему и долог и труден из-за дальнего расстоя¬
ния и холодов. Каспийское море — по существу озеро,
хотя и громадное, к морям и океанам выхода не име¬
ет. Оставались Балтийское и Черное моря, хотя и
Белое и Каспийское со счетов не сбрасывались. Но в
ту пору, к середине 1690-х годов, Балтику Петр решил
пока оставить, а вот Черное море казалось ему и его
окружению вполне подходящим местом для серьез¬
ного дела.
...Отшумели Крымские походы; Голицын, не стя¬
жавший особой славы, томился в ссылке. Петр, отпра¬
вивший его в ссылку, замышлял поход в том же южном
направлении, но не прямо против Крыма, через беско¬
нечные степи, а несколько левее, по Дону, к его
устью — турецкой крепости Азову. Зимними днями и
вечерами 1694/95 года, в кругу друзей и едино¬
мышленников царь обсуждает детали предстоящего
похода. К нему толкали царя, помимо прочих обстоя¬
тельств, о которых говорилось выше, и настойчивые
требования Австрии и Польши, союзников России
по антитурецкому Священному союзу.
Г. И. Головкин.
АЗОВСКИЕ ПОХОДЫ
243

Золотые пять червонцев
за Крымские походы.
(Аверс и реверс).
С походом против турецкого Азова, запиравшего
выход из Дона в Азовское и Черное моря, Петр свя¬
зывал и свои честолюбивые расчеты: победоносный
поход, как он надеялся, позволит ему в лучах воинской
славы, ореоле победителя поехать в страны Западной
Европы, посетить которые убеждал его «дебошан
французский», все тот же Лефорт, искренне желавший
добра и России, и ее такому необыкновенному, ода¬
ренному государю, своему хорошему другу. И он успел
в этом: царь загорелся идеей поездки в Европу, где
он мог бы увидеть много полезного для отечества и
самого себя, чтобы потом использовать все ценное на
родине.
20 января 1695 года всем служилым людям объяви¬
ли указ: собираться для похода на Крым под начальст¬
вом боярина Б. П. Шереметева. Его войско двинулось
по Днепру к низовьям. Будущий фельдмаршал захва¬
тил четыре турецких крепости на Днепре, две из них
разрушил, в двух других оставил русские гарнизоны.
Основные события развернулись восточнее, на До¬
ну. Для похода к Азову выделили 31 тысячу человек,
отборные русские полки. Войска Головина и Лефорта
плыли по Москве-реке и Оке, Волге и Дону. Достигли
Азова 29 июня. Появилось и войско Гордона, шедшее
сухим путем. Оно сильно запоздало — нужно было
строить мосты через реки, преодолевать сопротивле¬
ние стрельцов.
Осада Азова длилась три месяца и лавров русско¬
му оружию не принесла. С самого начала в организа¬
ции похода были заложены изъяны, довольно серьез¬
ные: у стен турецкой крепости командовали три на¬
чальника, единый командующий в русской армии от¬
сутствовал. Все они — Головин, Гордон и Лефорт —
враждовали между собой. Поэтому войска действова¬
ли под Азовом разновременно. Русского флота при
осаде Азова не было, и турки без помех подвозили
морем подкрепления и продовольствие.
В действиях русской артиллерии не хватало мощи
и силы. Организовали два штурма — 5 августа и в кон¬
це сентября, но успеха не добились. Осаждавшие по¬
несли большие потери. Плохая подготовленность похо¬
да, поспешность штурмов, непредусмотрительность и
неумение в ряде случаев (с флотом, минными под¬
копами, управлением войсками) заставили Петра от¬
дать в начале октября приказ об отступлении. А оно то¬
же сопровождалось потерями людей, и немалыми:
одни утонули в разлившемся Дону, другие умирали
от голода и холода, когда шли степью до Валуек, пер¬
вого южного русского города; началась ранняя зима,
солдаты же были одеты не по-зимнему. Царь в своих
письмах откровенно называл неудавшееся военное
предприятие «походом о невзятии Азова».
244

Петр не опускает руки от первой неудачи, пораже¬
ния. Он энергично принимает немедленные меры; все
сухопутные войска поручает командующему, генера¬
лиссимусу А. С. Шеину; флот, который нужно было
еще построить,— адмиралу Лефорту. В ноябре объя¬
вили сбор дворянского ополчения, а в январе приз¬
вали вступать в армию для участия во втором походе
на Азов всех желающих, в том числе холопов. Пос¬
ледние тут же получали свободу, и немалое их число
воспользовалось царским указом.
Далее Петр устраивает верфи в Воронеже и окрест¬
ных местах. Выбор не был случайным. На берегах До¬
на и Вороны уже издавна строили плоскодонные
речные суда — струги. Вокруг Воронежа росли хоро¬
шие корабельные сосны. Они пошли в ход. Зимой Петр
направился в Воронеж, несколько месяцев наблюдал
за постройкой судов, сам не раз брал в руки топор.
Сюда из окраинных городов согнали 26 тысяч плотни¬
ков.
Трудная работа, спешка, зимняя стужа, пожары
мешали постройке. Но, несмотря ни на что, дело двига¬
лось — к началу апреля начали спускать на воду суда.
А изготовили их немало: 23 галеры, 2 корабля, 4 бран¬
дера и 1300 стругов.
Сюда же, к Воронежу, стянули войска — до 40 тысяч
солдат и стрельцов.
3 мая длинная вереница судов с войсками поплыла
вниз по Дону-батюшке. На галере «Принцициум» нахо¬
дился капитан Петр Алексеевич, сам ее и построивший.
У Азова Петрово войско дожидалась помощь — дон¬
ские и запорожские казаки.
В конце мая русская армия пришла к своим прошло¬
годним шанцам. Обновив их, начали бомбардировку
Азова. Днем и ночью 12 тысяч человек возводили
земляной вал с тем, чтобы поднять его выше крепост¬
ных стен. Осажденные попытались помешать осущест¬
влению этого плана Гордона, но их отбили.
Город окружили со всех сторон. На реке действова¬
ла русская флотилия — сначала казаки на небольших
судах уничтожили турецкие корабли, разгружавшиеся у
стен крепости; потом русская эскадра вышла в море,
где на рейде располагались тяжелые турецкие корабли
с 4 тысячами пехоты, запасами продовольствия, снаря¬
жением, и не позволила войти им в устье Дона, пройти
к осажденной крепости.
Турецкий гарнизон, видя безнадежность положе¬
ния, капитулировал. Его командование оговорило сох¬
ранение жизни своим солдатам и их семьям, выход
из крепости вместе с личным оружием. Победите¬
лям достались 136 пушек.
Разрушенную крепость, в которую русские вякшж
19 июня, Петр после пира и пышного салюта велел
245

Сооружение судов при
Петре I. Гравюра XIX
века.
Корабль «Гото
Предестинация» («Божье
Предвидение»),
построенный Петром I с
помощниками в
Воронеже после
возвращения из
заграничного
путешествия.

Возвращение русских Схема. Осада и взятие
войск после взятия Азова. 1696 год.
Азова. Гравюра 1696
года.

восстановить. Азов стал опорным пунктом России на
южных рубежах, базой для армии Петра. Но для ново-
построенного флота он был неудобен — стоял в удале¬
нии от моря, и вскоре нашли удобную гавань для флота
в Таганроге.
НОВЫЕ ДЕЛА
И ЗАБОТЫ
Окончились торжества и пиры в Москве по слу¬
чаю победы. Нужно было закреплять достигнутое. При¬
нимаются меры для заселения и обживания Азова
и Таганрога. Туда переселяют целыми семьями просто¬
людинов на постоянное житье, солдат для усиления
гарнизонов. Для строительства Таганрога Дума, соз¬
ванная царем 20 октября, решила послать 20 тысяч
человек. Другое ее сколь важное, столь и краткое
решение гласило: «Морским судам быть».
Правда, казна была пуста, и решили (на заседании
Думы 4 ноября) создать «кумпанства»— компании из
владельцев земель и крестьян, то есть светских и
духовных феодалов, из богатых купцов. Все они, сло¬
жившись вместе, должны были построить за два года
52 военных корабля, с помощью которых только и
можно было закрепиться у моря.
Петр за два года до этого послал запросы в
Венецию и иные места, и оттуда приехали корабельные
мастера, соблазненные огромным жалованьем. В ок¬
тябре 1696 года по царскому указу в Италию, прежде
всего в Венецию, в Англию и Голландию отправились
русские юноши, 61 человек (среди них более двух
десятков — из княжеских фамилий), для обучения на¬
вигации — искусству вождения кораблей «как в бою,
так и в простом шествии».
К 1698 году суда, сооруженные по приговорам
Думы и царским указам, вошли в строй. В Таганроге
строили гавань. Царь думал о том, чтобы прорыть
канал между Волгой и Доном, по рекам Иловле и
Камышенке. Но проект остался неосуществленным —
захлестнули другие дела и планы, а их у царя оказалось
очень много...
Все большее число людей исполняли замыслы Пет¬
ра и «птенцов гнезда Петрова», его помощников,
единомышленников. Царственной волей тысячи прос¬
тых людей и многие из знатных трудились в разных кра¬
ях обширной страны и за ее пределами. Но находились
и недовольные, и ими занимался не только «монстра»
Ромодановский со своими Преображенскими заплеч¬
ных дел мастерами и застенками. Пришлось столк¬
нуться с такими ослушниками и заговорщиками и само¬
му царю.
В начале 1697 года старец монах Авраамий из
подмосковного Андреевского монастыря составил пос¬
лание с обличением злонравных поступков царя и
248

подал его... царю. В нем речь шла и о «потехах непот¬
ребных» царя-батюшки и о том, что он не слушал
и не слушает советы матери и жены, родственников
и бояр. Старец оказался в лапах у князя-кесаря. Под
пытками признался, что в его келье собирался своего
рода кружок недовольных, судивших и рядивших о
событиях при дворе, о поведении монарха: он-де зна¬
ется с иноземцами, а русскому человеку не подобает
это делать. Далее — царь будто бы присутствует на
пытках в Преображенском и принимает в них участие.
Осуждали и его частые визиты в Немецкую слободу,
увлечение кораблестроением, участие в воинских па¬
радах. Петру не подобает все это делать, ведь он царь.
Участников кружка наказали довольно легко — били
кнутом и сослали.
Так просто не отделались участники другого круж¬
ка недовольных, на этот раз — людей светских, зани¬
мавших довольно высокое положение. Во главе их
стоял стрелецкий полковник И. Е. Цыклер — обрусев¬
ший иноземец, во время событий 1682 годэ оказавший¬
ся на стороне Софьи и Милославских, а семь лет
спустя перешедший на сторону Петра в надежде на
быстрое возвышение по службе.
Он, правда, получил чин думного дворянина (третий
по значению после чинов боярина и окольничего), возг- Медаль в память взятия
лавил стрелецкий полк. Служил одно время в далеком Азова* 1696 год’
сибирском Верхотурье, по возвращении оттуда — в
Азове и на постройке таганрогской гавани. Этого често¬
любцу было мало, он мечтал о быстрой карьере в
столице. Подобные назначения посчитал опалой. К
этому добавилось недовольство тем, что двух его
сыновей в числе других волонтеров послали за гра¬
ницу для учебы.
Но царь, очевидно, не забывая о его старых связях
с Милославскими, предпочитал посылать с поруче¬
ниями подальше от Москвы, и Цыклер затаил обиду,
переросшую в ненависть к монарху. Недовольство,
принимавшее с годами характер гипертрофический,
толкает его к замыслу убить Петра. Он подговаривает
к этому стрельцов: «Как государь поедет с Посольс¬
кого двора, и в то время можно вам подстеречь и
убить».
Помимо некоторых стрелецких начальников и пред¬
ставителей донских казаков, мечтавших о восстании
против боярской Москвы,в заговор вступили окольни¬
чий А. Ф. Соковнин, родственник Цыклера по
жене, боярин Пушкин и другие знатные лица, не¬
довольные, в частности, отправкой за границу сыновей
на учебу.
О заговоре узнали в Преображенском, и, не откла¬
дывая дела, Петр, уже готовившийся к отъезду за гра¬
ницу, принимает участие в розыске, ведет допросы
249

виновных, которых на его глазах беспощадно пытали.
Воспоминания о стрельцах, Милославских, своих пере¬
живаниях детской поры, очевидно, всколыхнулись в
его душе. Главных участников заговора: Цыклера, Со-
ковнина, Пушкина, двух стрелецких начальников и
одного казака казнили в Преображенском в начале
марта 1697 года.
НАЧАЛО
«ВЕЛИКОГО
ПОСОЛЬСТВА»
Галера 1696 года.
Подготовка к Великому посольству шла полным
ходом. Главным здесь были не только и не столько
личные замыслы царя, хотя этот момент тоже играл
существенную роль, сколько объективные потребности
России. И это сознавали многие предшественники Пет¬
ра, среди них — его отец Алексей Михайлович, его
приближенные Ртищев, Ордин-Нащокин, Матвеев; его
брат Федор Алексеевич и сестра Софья, а при них —
князь Василий Голицын, другие влиятельные дея¬
тели.
Сквозь толщу старорусских привычек и предубеж¬
дений пробивались еще до Петра ростки нового. И до
него в России были люди, не страдавшие ксенофобией,
и среди русских простолюдинов, которых подчас огуль¬
но и неверно считают оплотом российского консерва¬
тизма и мракобесия, немало людей интересовалось
иноземными нравами и достижениями.
6 декабря 1696 года последовал указ — во главе
Великого посольства Петр поставил генерал-адмирала
Ф. Я. Лефорта как человека светского и обходитель¬
ного, знатока европейских обычаев; генерала и комис¬
сара Ф. А. Головина, руководителя Посольского при¬
каза, тонкого и опытного дипломата, человека рассуди¬
тельного и общительного; наконец — думного дьяка
П. Б. Возницына, тоже одного из руководителей внеш¬
неполитического ведомства, очень основательного и
непроницаемого человека старой бюрократической
закалки.
Первый выступал в роли парадного, «свадебного
генерала»; второй был фактическим руководителем
посольства, третий — его ближайшим помощником.
Головину принадлежит честь ведения переговоров с
цинским Китаем и заключения Нерчинского договора
1689 года. Возницын не раз бывал с дипломатическими
поручениями за рубежом — в Турции и Венеции, Авст¬
рии и Речи Посполитой. Три руководителя, обладая
разными способностями и характерами, дополняли
друг друга; по словам одного польского дипломата,
«эти послы — люди большого ума, хорошо знающие
состояние Европы и приятные в обращении».
2 марта 1697 года выехал из Москвы передовой
отряд, через неделю — основной состав посольства.
250

Изготовление парусов. Корабельные плотники.
Голландия. Гравюры
И. Оттенса.
Домик Петра I
в Саардаме.
Интерьер. Гравюра
XVIII века.

Вместе со свитой и обслугой (врачи, священники, пова¬
ра, слуги, карлы-шуты) в нем числилось более двух
с половиной сотен персон; среди них — 35 «валан-
тиров» (волонтеров), в том числе и урядник Преобра¬
женского полка Петр Михайлов — царь Петр Алексее¬
вич, решивший ехать инкогнито. Как и другие волон¬
теры, он должен был учиться на Западе корабельному
делу, морской науке; фактически с начала и до конца
он возглавлял посольство, направлял во всем его ра¬
боту.
Впервые в истории правитель России отправлялся
в зарубежные страны. Официальная цель посольства —
подтверждение союза, направленного против Турции и
Крыма.
Еще в конце января 1696 года Кузьма Нефимонов,
русский посланник, который вел долгие и трудные пе¬
реговоры в Вене и Венеции, добился заключения на три
года оборонительного и наступательного союза России
со Священной Римской империей и Венецией против
Турции. В Польше летом того же года умер король Ян
Собесский, началось «бескоролевье» с обычной в таких
случаях борьбой партий и группировок, анархией и
неурядицами; посему посещение Речи Посполитой для
заключения аналогичного договора не планирова¬
лось.
Францию, в то время союзника Турции, склонить
к противостоянию с Портой было, конечно, невозмож¬
но; Англия и Голландия проявляли заинтересованность
в торговле с Турцией. К тому же эти три страны гото¬
вились к войне за испанское наследство.
Такова была ситуация в области внешнеполитичес¬
кой, и она делает понятной то обстоятельство, что
дипломатические цели не являлись главными в дея¬
тельности петровского Великого посольства. Его члены
должны были ознакомиться с политической жизнью
Европы, устроить воинские и политические порядки
России по европейскому образцу, примером самого
царя побудить подданных посещать зарубежные стра¬
ны для обучения языкам и добрым нравам, разному
мастерству и воинскому искусству.
Царь, очевидно, исходил из хорошего правила:
лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Ис¬
полненный планов и надежд, он вез с собой сургуч¬
ную печать с надписью: «Аз есть в чину учимых и
учащих мя требую».
В конце марта посольский обоз пересек границу,
и русские въехали в шведские и прибалтийские владе¬
ния, где безуспешно пытался закрепиться отец
Петра — царь Алексей Михайлович.
Царь, об инкогнито которого в Риге уже догадыва¬
лись, покинул город, встретивший его негостеприимно,
252

и 8 апреля прибыл в Митаву — столицу герцогства
Курляндского, вассального по отношению к Речи Пос-
политой государства.
2 мая Петр на «Святом Георгии» отплывает в
Кенигсберг, впервые видит Балтийское море, которое
несколько лет спустя овладеет всеми его помыслами.
Пятью днями позже волонтеры, царь в их числе, прибы¬
вают в Кенигсберг.
Следуют один за другим торжественные приемы,
увеселения, пиры. Но царь не забывает и другое: с
помощью фон Штернфельда, главного бранденбург¬
ского специалиста по артиллерии, совершенствует свои
знания и навыки в этой области, удивляет его своими
способностями, получает аттестат, удостоверяющий,
что царственный урядник — искусный артилле¬
рист.
Петр и его послы принимали знаки внимания, бла¬
годарили курфюрста Пруссии и Бранденбурга Фрид¬
риха III за присылку инженеров и офицеров, столь
нужных в войне с Турцией во время Азовских походов.
Обе стороны подтвердили «древнюю дружбу» двух
государств, их общую цель — борьбу с Турцией (Фрид¬
рих III использовал ее для ослабления соседней Ре¬
чи Посполитой). Через Германию царь едет в Голлан¬
дию.
Петр, произведший в целом благоприятное впечат¬
ление на образованных западноевропейцев, по пути
через Германию вел переписку с Москвой. В частности,
в письмах к А. Виниусу, который среди прочих прика¬
зов возглавлял и Сибирский, речь шла о найме в Ев¬
ропе, прежде всего в Голландии, мастеров-металлур-
гов. На Урале еще до отъезда царя нашли хорошую по
качеству железную руду, и его донимали заботы —
строить домны, плавить руду, лить пушки и многое
другое.
Страна с развитой промышленностью, великая
морская, колониальная, торговая держава, Голландия
с ее мануфактурами, огромным торговым флотом
(16 тысяч судов — четыре пятых мирового торгового
флота) имела всего 2 миллиона жителей, но была самой
богатой страной Европы. Здесь уже тогда появились
банки буржуазного типа, фондовые биржи, страховые
компании. Вильгельм III Оранский, штатгальтер Гол¬
ландии, с 1688 года одновременно являлся англий¬
ским королем. Он возглавлял коалиции европейских
государств (Аугсбургская лига, венский Великий союз),
противостоявшие экспансии Франции «короля-солнца»
Людовика XIV. Маленькая Голландия успешно про¬
тивостояла самой сильной в Европе французской
армии во главе со знаменитыми Тюренном и
Конде.
253

ЦАРЬ-ПЛОТНИК
В СААРДАМЕ
И АМСТЕРДАМЕ
7 августа 1697 года Петр с 18 волонтерами прибыл
в Амстердам. На следующий день он уже в Саарда-
ме — небольшом городке на морском побережье.
Царь обрядился в местное платье и нанялся работ¬
ником на верфь. Купив инструменты, начал с топором
в руках учиться корабельному мастерству. Как и дру¬
гие мастеровые люди, носил красную байковую куртку
и холстинные штаны, ловко работал топором. Столь
же умело управлял яхтой.
Петр быстро понял, что Саардам — не главный
центр судостроения, как уверяли его голландцы в Мос¬
кве. Здесь сооружали только купеческие суда и мел¬
кие лодки; большие же военные корабли строили в
Амстердаме. Его потянуло туда.
Между тем в Нидерланды прибыло Великое по¬
сольство. 16 августа состоялся его торжественный
въезд в Амстердам; в составе свиты находился и при¬
бывший из Саардама Петр, обряженный в кафтан, крас¬
ную рубаху, войлочную шляпу.
В тот же день Петра познакомили с Николаем Вит-
зеном — бургомистром Амстердама, одним из дирек¬
торов Ост-Индской компании. Побывав ранее в России,
Витзен изучил русский язык; он автор книг о России, о
кораблестроении.
Этот крупный администратор и ученый стал своего
рода опекуном Великого посольства. Он устраивает
Петра и других волонтеров на верфь Ост-Индской
компании, а ее директора выносят решение заложить
корабль, чтобы «знатная особа, пребывающая здесь
тсодпЯо», могла изучить все этапы его постройки.
Царь и волонтеры усваивают все премудрости ко¬
рабельного ремесла. 9 сентября они заложили фрегат,
чтобы под руководством голландского мастера Поля
полностью и самим его построить. Работа была очень
тяжелой, но Петр, нетребовательный в одежде и еде,
равнодушный к комфорту, не замечал трудностей. То
же можно сказать о Меншикове, Головкине и прочих.
Трудясь на верфи, Петр руководит работой Вели¬
кого посольства, следит за переговорами союзных
дипломатов с французскими представителями в Рисви-
ке, за событиями в Польше.
1 сентября он встречается с Вильгельмом Оран¬
ским — штатгальтером Нидерландов. (Он же — ко¬
роль Англии — Вильгельм III). Умный, волевой, даль¬
новидный политик, штатгальтер еще при въезде Вели¬
кого посольства в Голландию выдвинул предложение о
встрече с царем, не зная, что тот уже находится в стра¬
не и орудует топором на верфи. Беседовали они вдво¬
ем, с глазу на глаз; о содержании разговора ничего не
известно.
Петр наконец познакомился с правителем, кото¬
рого очень уважал, видел в нем героя еще по расска-
254

зам иностранцев в московской Немецкой слободе.
Опытный же штатгальтер, человек сдержанный, хлад¬
нокровный, вероятно, с интересом смотрел на молодо¬
го и порывистого правителя «варварской» Московии.
Работа на верфи, дипломатическая переписка со¬
провождаются посещениями музеев, театра, ботани¬
ческого сада, анатомической лаборатории, мануфак¬
тур и т. д. Русские нанимают мастеров — специалистов
в разных областях, отправляют их в Россию. Петру
наносят официальные визиты послы Англии, Бранден¬
бурга, Дании, Швеции, других стран. Не появился толь¬
ко французский посол, и это понятно, поскольку и рус¬
ское посольство его игнорировало как представителя
страны, враждебной России и дружественной Турции.
Конец сентября — середина октября — время
встреч и переговоров русских послов со специальной
комиссией, назначенной Генеральными Штатами. Петр
внимательно следит за ходом дела, составляет инструк¬
ции. Русская сторона ставит вопрос о голландской по¬
мощи России в войне с Турцией воинскими и корабель¬
ными припасами, деньгами для строительства флота.
Предлагает Нидерландам право торговли через Россию
с Персией и другими странами Востока.
Но Голландия не очень-то заинтересована в торгов¬
ле с Россией, которая составляет менее 1 процента
внешнеторгового оборота страны. После же заключе¬
ния мира с Францией Нидерланды не хотели осложнять
с ней отношения помощью стране, воевавшей с Тур¬
цией. Кроме того, местные власти заботило состояние
торговли по Средиземноморью, которой могли бы по¬
мешать те же турки.
Так России приходилось расплачиваться за свою
отсталость, отсутствие флота, широко развитой торгов¬
ли. Разговоры же русских послов о необходимости
объединения усилий христианских государств в борьбе
с мусульманской Портой выглядели в глазах искушен¬
ных и расчетливых политиков Западной Европы до¬
вольно наивными: различия вероисповедований от¬
нюдь не мешали складыванию коалиций, внешнеполи¬
тических комбинаций, союзов, например, враждеб¬
ного католической Франции объединения государств,
не только протестантских (Англия, Голландия, Шве¬
ция), но и католических (Австрия, Испания, Бавария);
коалиции христианской Франции и мусульманской Тур¬
ции.
После прощальной аудиенции и получения подар¬
ков (их стоимость точно соответствовала цене русских
подарков, врученных на первой аудиенции) официаль¬
ная миссия Великого посольства в Голландии закон¬
чилась.
Между тем работа на верфи Ост-Индской компа¬
нии перестала удовлетворять Петра. Освоив практи-
Медаль в память первого
путешествия Петра I за
границу в 1697—1698
годах.
255

ческие навыки кораблестроения, он мечтает узнать
теорию корабельного дела. Но голландские мастера,
которых он выспрашивает, не могут ему ничем по¬
мочь. Царь узнает, что это дело хорошо поставлено в
Англии, говорит об этом с Вильгельмом 111, и тот приг¬
лашает его в Англию.
В конце года члены Великого посольства нанимают
для службы в России специалистов. Всего удалось
набрать более 800 голландских, английских, немецких,
венецианских, греческих офицеров, матросов, инже¬
неров, врачей. В Россию отправили несколько десят¬
ков тысяч ружей новых марок, всякие военные мате¬
риалы, морские приспособления.
ЛОНДОН
Утром 11 января 1698 года русский царь и с ним
27 человек (вместе со слугами) прибыл в крупней¬
ший город мира с 700-тысячным населением, порт
мирового значения (13 444 корабля посетило Лондон
в 1698 году). Англия — передовая страна, быстро иду¬
щая по пути буржуазного развития, с бурно растущи¬
ми промышленным производством, торговлей; средо¬
точие величайших культурных ценностей, научных
учреждений со всемирно-известными учеными.
Король Вильгельм 111 встретился с молодым монар¬
хом России. Царь, вероятно, с жаром говорил о своих
планах создания флота, выхода к морям. Западная
Европа с недоверием, пренебрежением и насмешками
воспринимала подобные заявления, и Петру подчас с
трудом удавалось скрывать раздражение, застенчи¬
вость в разговорах с иностранцами. Лишь победы,
одержанные на суше и на море десятилетие-полтора
спустя, заставили иначе относиться к России и ее монар¬
ху.
Большую часть времени, проведенного в Англии
(четыре месяца), царь пропадал на верфях, изучал те¬
орию кораблестроения. По приглашению короля Петр
посетил Портсмут — главную базу английского флота и
наблюдал за учениями военных кораблей, самых мощ¬
ных в мире.
Присматривался Петр и к английской парламентской
системе. 2 апреля он приехал в здание парламента, но
присутствовать на его заседании отказался — через
слуховое окно на крыше слушал прения на совместном
заседании палаты лордов и палаты общин. По словам
одного дипломата, «это дало повод кому-то сказать,
что он видел редчайшую вещь на свете, именно —
короля на троне и императора на крыше».
Царя как будто привлекало то обстоятельство, что
члены парламента свободно высказывают свое мнение
в присутствии короля: «Весело слушать, когда поддан¬
ные открыто говорят своему государю правду; вот
256

Обсерватория в Гринвиче.
Док в Дерптфорде.

чему надо учиться у англичан». Он и у себя дома, в
своей «кумпании», завел такие порядки: ее члены гово¬
рили царю то, что думали, подчас довольно смело.
Ф. Ю. Ромодановский, например, в письме в Лондон
упрекал его в путанице по какому-то делу и довольно
весело говорил в связи с этим о «запое» царя и его
присных, в чем, кстати говоря, был близок к истине. Да
и позднее, организуя Сенат и коллегии, пришедшие на
смену приказам, Петр проводит в их работе принципы
общего, открытого обсуждения всех вопросов и дел,
принятия решений.
Но все это, конечно, было весьма далеко от парла¬
ментаризма и демократии в западноевропейском
смысле слова. Всю жизнь Петр как правитель оставал¬
ся абсолютным монархом, деспотом, нередко жесто¬
ким и беспощадным. Будучи, по словам Ключевского,
«добрым по природе как человек, Петр был груб как
царь».
Знатный русский гость немало времени провел на
фабриках, посетил Английское королевское общество,
Оксфордский университет. В Гринвичской обсервато¬
рии и на Монетном дворе бывал по нескольку раз.
Возможно, беседовал со знаменитым Исааком Ньюто¬
ном, возглавлявшим в то время Монетный двор. Встре¬
ча с математиком Ферварсоном закончилась дого¬
воренностью о его приезде в Россию.
18 апреля Петр и Головин нанесли прощальный
визит королю. Через неделю царь покинул страну.
Но еще до отъезда царь и его послы неожиданно уз¬
нали, что Священный союз Австрии, Польши, Венеции
и России против Турции и Крыма оказался под угро¬
зой: за спиной России Австрия, при поддержке Англии
и других стран, вела с Портой переговоры о заключе¬
нии мира. Петра же, занятого кораблями и мануфак¬
турами, держали на сей счет в полном неведении.
Авторитет России на европейской дипломатической
арене, как видно, был невысоким...
И в этой области Петру нужно было многому учить¬
ся: прагматизму, тонкостям дипломатической игры,
расчетливости. Узнал он и о коварстве, лживости и
двуличии искушенных в своем деле дипломатов. В Ев¬
ропе намечалась новая расстановка сил. Закончилась
война между Францией и Аугсбургской лигой, в кото¬
рую входили Англия, Голландия, Испания, Священная
Римская империя, Швеция, Савойя, мелкие итальянские
и немецкие княжества. Рисвикский миф зафиксировал
уступки Францией части завоеванных ею земель в Ис¬
пании, Германии, Южных Нидерландах.
Близкая кончина бездетного испанского короля
Карла 11 приближала борьбу за его владения, самые
обширные в тогдашнем мире. Кроме Испании, в его
государство входили большая часть Италии, Южные
258

Нидерланды, огромные территории Южной, Цент¬
ральной, части Северной Америки, в Африке, на морях
и океанах (Филиппины, Канарские, Антильские, Каро¬
линские острова).
Такое богатое наследство не прочь были принять и
Франция, и Австрия. Людовик XIV был женат на Ма¬
рии-Терезии, старшей сестре Карла II, а австрийский
император Леопольд I — на другой его сестре Марга¬
рите-Терезии, и оба имели сыновей, выступавших пре¬
тендентами на испанский трон своего дяди. При дво¬
ре Карла 11 действовали две партии — французская
и австрийская. Борьба Габсбургов и Бурбонов за трон
в Испании сопровождалась схваткой за колонии мор¬
ских держав — Англии и Голландии.
Смысл дипломатической борьбы, сложной и напря¬
женной, Петр и его помощники, находясь в Голландии и
Англии, поняли очень хорошо. 29 октября 1697 года
царь в письме А. Виниусу довольно точно оценивал
и договор, только что заключенный в Рисвике, и то, что
за ним последует: «Мир с французами заключен и три
дня назад был отмечен в Гааге фейерверком. Дураки
очень рады, а умные опасаются, что французы их обма¬
нули, и ожидают вскоре новую войну, о чем буду пи¬
сать подробнее».
Петра в этой обстановке заботило главное для
России в то время дело — продолжение и успешное
завершение войны с Турцией. Незадолго до начала
Великого посольства, в январе 1697 года, Россия, Авст¬
рия и Венеция подтвердили условия своего союза. Но
теперь все оказалось под ударом. Европейские страны,
в том числе союзники России — Австрия и Венеция, а
также правители Англии и Голландии, столь любезно
принимавшие Петра, за его спиной вели активную
дипломатическую игру, по существу, направленную
против России. Ее хотели оставить один на один с Тур¬
цией, чтобы отвлекала на себя военные силы послед¬
ней, а армия Австрии могла бы полностью переклю¬
читься на борьбу с Францией за испанское наследство.
Отсюда — «мирное посредничество» Англии и Голлан¬
дии в целях прекращения войны между Австрией и
Турцией.
Петр следит за развитием событий, продолжает
изучать теорию кораблестроения и прочие нужные
вещи. Впоследствии ему и России все эти знания очень
пригодятся для достижения собственных целей, в том
числе и внешнеполитических.
25 апреля царь отплыл из Англии. Море было бур¬
ным, снова корабли бросало с волны на волну. В Голлан¬
дии предстояло немало интересных и полезных дел:
вместе с Лефортом царь осмотрел замок Оранских,
ЗАВЕРШЕНИЕ
ПОСОЛЬСТВА
259

Лейденский университет, в том числе его анатоми¬
ческий театр. Левенгук показал ему микроскоп, изум¬
лявший всю Европу. Все это радовало любознатель¬
ного Петра. Но огорчали известия, весьма для него
неприятные.
Из России сообщили о волнениях стрельцов весной
1698 года.
Московские стрелецкие полки участвовали в обоих
Азовских походах, штурмах и подкопах, взятии города-
крепости. Во всех военных действиях они сыграли
роль немалую, несли большие потери. После взятия
Азова их оставили там для гарнизонной службы. Они
же мечтали возвратиться домой к семьям, к своей
торговле и промыслам, которые помогали прокормить
жен и детей: жалованья-то не хватало. Прискучили и
тяготы военных походов, притеснения начальников,
голод.
Осенью 1697 года поступил приказ — идти из Азо¬
ва, но не в Москву, а к литовской границе: стрельцов
включили в состав армии М. Г. Ромодановского, при¬
двинутой к границе Речи Посполитой в связи с выбора¬
ми нового короля. По дороге, в условиях распутицы
и наступивших затем холодов, стрельцы терпели страш¬
ную нужду: умирали от голода, везли на себе орудия
(лошади падали от бескормицы). Дело дошло до того,
что они под Великими Луками нищенствовали, просили
милостыню в окрестных деревнях. Жалованье задер¬
живали, не выдавали.
Весной 1698 года 175 стрельцов, представителей
полков, появились в столице. Подали жалобы, проси¬
ли спасти их от голодной смерти. В Москве началось
брожение, недовольных среди ее жителей было нема¬
ло. После нескольких стычек власти быстро приняли
меры: стрельцам выдали жалованье и выставили из го¬
рода. Они вернулись к своим полкам, и все как будто
успокоилось. Но по столице и стране поползли слухи:
царь Петр якобы погиб за рубежом, от него нет никаких
известий...
Петр посылает письменное распоряжение об укро¬
щении «стрелецкого своеволия». Потом переходит
к другому делу, не менее, а, пожалуй, более досад¬
ному: назревавшему развалу антитурецкого союза.
15 мая на прощальной аудиенции с голландскими офи¬
циальными представителями Петр, после обмена лю¬
безностями, высказывает, как и в Лондоне, свое не¬
довольство политикой союзников, их покровителей.
Ему ответили, что Голландии ничего не известно о де¬
лах, связанных с антитурецкой лигой. Ясно было, что
ответ не более чем уловка.
На другой день посольство отправилось в обратный
путь. Оставив спутников, плывших по каналам и рекам,
Петр быстро продвигался по суше. Вскоре прибыл в
260

Дрезден к Августу I — курфюрсту саксонскому, а те¬
перь, с помощью Петра, королю польскому. Снова
начались празднества и церемонии. Гость осматривал
крепости и арсеналы, богатейшие коллекции Дрездена.
Особенно интересовали его всякие инструменты, ли¬
тейный двор. Снова удивил он всех своими познаниями
в артиллерии.
Из Дрездена Петр спешит в Вену, скачет на почто¬
вых лошадях. День и ночь царь в дороге. Его нетер¬
пение и пыл вполне понятны: уже идут переговоры о
мире между Веной и Стамбулом. Понимал он, ко¬
нечно, что нет надежд на то, чтобы исправить поло¬
жение. А оно было чрезвычайно трудным, бесперспек¬
тивным для России. Но одно из главных свойств Пет¬
ра — не опускать руки даже в безвыходных ситуациях,
даже после тяжких поражений. И он начинает дейст¬
вовать лихорадочно, нетерпеливо, упрямо. 11 июня
подъезжает к Вене.
Переговоры союзников с Турцией продолжались,
причем Россию от них бесцеремонно отстранили, пре¬
небрегли ее интересами. Петр поставил перед венским
двором вопрос о соблюдении союзного договора. Ис¬
ходил он при этом из принципов справедливости, ра¬
зума, морального права. Прагматизм европейской
дипломатии в его демаршах учитывался явно недоста¬
точно...
Петр разговаривает с австрийским канцлером гра¬
фом Кинским, требует продолжения войны с Турцией
до окончания трехлетнего срока союза (то есть до 1701
года), чтобы Россия могла обезопасить себя от турец¬
ких и крымских нападений, для чего ей необходима
крепость Керчь в проливе между Азовским и Черным
морями. Союзник в ответ сообщает о своем твердом
намерении заключить мир; что же касается Керчи, то
Турцию «легче будет склонить» уступить ее России,
«когда русские войска овладеют ею». После блестя¬
щих побед принца Евгения Савойского, австрийского
полководца, над турками венский двор мог позволить
себе столь язвительные советы. Петру потребовалось
еще десятилетие, чтобы почувствовать себя так же уве¬
ренно.
Дипломатические шаги Петра закончились неуда¬
чей. Но он многое постиг, и контакты с европейскими
дворами, их опытными властителями, изощренными
дипломатами принесли ему немалую пользу.
Оставалась еще Венеция, тоже союзник России и то¬
же не очень верный. Но все-таки... Может быть, там
удастся что-то предпринять? Во всяком случае, попы¬
таться это сделать. К тому же в республике развито ко¬
раблестроение, имеются арсеналы, большой галерный
флот. Все это можно с пользой осмотреть. Потом —
съездить в Рим, во Францию...
261

...15 июля Петр готовится сесть в карету для отъезда
в Венецию. Но письмо из Москвы от князя-кесаря раз¬
рушает все планы: Ромодановский пишет о восстании
четырех московских стрелецких полков. Если весной в
Москву приходили 175 «смутьянов», то теперь, летом
1698 года, все полки в полном составе идут к ней «бун¬
том» с северо-западной границы.
Петра охватывает ярость. С трудом переносит он
дипломатические проволочки, споры венских и москов¬
ских дипломатов о деталях церемониала прощальной
аудиенции, которая чуть было не сорвалась. Последо¬
вал обмен визитами между императором и Петром, 19
июля царь принял австрийского наследника и во второй
половине дня, к вящему удивлению всей Вены, сел со
свитой в пять колясок и поскакал... не в Венецию, а в
Россию.
ВОЗВРАЩЕНИЕ
В МОСКВУ
День и ночь кареты мчат царя и его спутников через
Польшу к русской границе. Только после Кракова курь¬
ер, посланный из Вены, догнал царя, и он узнал о разг¬
роме восставших стрельцов на реке Истре под Новоие¬
русалимским Воскресенским монастырем, к западу от
Москвы. Скачку Петр остановил. Ехали уже не спеша. В
Раве Русской Петр встретился с Августом — курфюр¬
стом саксонским и королем польским. Задержался
здесь надолго.
В разговорах с глазу на глаз оба правителя, ставшие
приятелями, оформили, правда, только устно, на сло¬
вах, скрепив их взаимными клятвами, союз против Шве¬
ции. Поскольку союз на юге, против Турции, распался,
Петр перенес внимание на север, к Балтике. Зарож¬
дался будущий Северный союз. Закрепили договорен¬
ность способом любопытным — король и царь поменя¬
лись камзолами, шляпами и шпагами. Расстались до¬
вольные друг другом.
25 августа Петр вернулся в Москву. Его ждали неот¬
ложные дела. Еще в Вене, отправляя 16 июля письмо
князю-кесарю, царь писал кратко, но гнев его, это бро¬
сается в глаза, переливался через край: «Нег КошЬ!
Письмо твое, 17 июня присланное, мне отдано, в кото¬
ром пишешь, Ваша милость, что семя Ивана Михайло¬
вича (Милославского.—В. Б.) растет, в чем прошу быть
вас крепкими; а, кроме сего, ничем сей огнь угасить
немочно. Хотя зело нам жаль нынешнего полезного де¬
ла, однако сей ради причины будем к вам так, как вы не
чаете».
В этом послании — весь Петр, напружинившийся,
собранный, готовый пасть, как снег на голову, обрушить
неудержимый гнев на тех, кто представлялся ему ви¬
новным. Стрельцов, поднявших восстание, как был уве¬
рен царь, по наущениям ненавистных ему Милослав-
262

Сражение стрельцов Наказание
с правительственными Фрагмент,
войсками.
восставших.

ских, сестры Софьи («семя... растет», то есть дает но¬
вые всходы в виде заговоров против него, бунтов), он, и
это чувствуется по тону, ритму его письма, готовится
карать беспощадно, кроваво...
Политическая жизнь столицы, сразу оживившаяся с
приездом молодого и энергичного правителя, переме¬
стилась в Преображенское. Сюда потянулись бояре. То,
что они пережили при первой встрече с царем, порази¬
ло и их самих, и современников, долгие годы рассказы¬
вавших потом детям и внукам о случившемся в тот па¬
мятный день: принимая бояр, Петр приказал подать
ему ножницы и тут же пустил их в ход: на пол посыпа¬
лись отрезанные самим царем бороды. Шок испытали
самые влиятельные в то время лица — генералиссимус
А. С. Шеин, князь-кесарь Ф. Ю. Ромодановский и дру¬
гие.
Но пришлось смириться, тем более что царь не ог¬
раничился первой встряской, упорно продолжал войну
с бородами. Несколькими днями позже на пиру у Шеи¬
на, теперь уже безбородого, у его участников, еще
имевших на лице сие старорусское украшение, бороды
кромсал царский шут. Так Петр, в обычной своей ма¬
нере, решительно и деспотически грубо рвал со стари¬
ной в быту.
Не считаясь с недовольством бояр и духовенства,
Петр объявил в указах, что брить бороды должны все
подданные. Знать относительно быстро и легко прими¬
рилась, рассталась с бородой. Простой же люд ответил
глухим ропотом и сопротивлением. Тогда власти объя¬
вили, что те, кто желает носить бороды* должны пла¬
тить налог: богатый купец— 100 рублей в год (деньги
огромные по тем временам), дворяне и чиновники —
60, горожане — 30 рублей; крестьяне — по копейке
при въезде в город и выезде из него. Не платили новый
налог только лица духовного звания. В итоге выиграла
казна, пострадали убежденные бородачи, среди них
немало тех, кто с осуждением и гневом встречал пет¬
ровские новшества и выходки, выступал за незыбле¬
мость дедовских порядков и обычаев.
Все эти дни, занимаясь делами или пирами, Петр
вникал в обстоятельства восстания стрельцов, этих, по
его убеждению, завзятых пакостников. В своих сужде¬
ниях он и раньше и теперь во многом заблуждался; ему
застилала глаза и мутила разум старая и непримири¬
мая ненависть к ним и к Софье, Милославс¬
ким.
Все они, по его ошибочному заключению, составля¬
ли лагерь врагов, противников преобразований, нов¬
шеств, которые Петр задумывал и начинал проводить
в жизнь. Ему не было никакого дела до действительно¬
го положения стрельцов, их страданий и лишений. А
именно они и явились причинами восстания.
264

Петр узнал, что стрельцы четырех полков, всего
2200 человек, двинулись из-под Великих Лук с Запад¬
ной Двины к Москве, чтобы побить ненавистных бояр
и иноземцев, в первую очередь офицеров, пограбить
боярские дома, поставить у власти Софью или (если
она не согласится) кого-либо другого, «доброго» к
ним, например — одну из царевен, 8-летнего царевича
Алексея, боярина князя В. В. Голицына, находившегося
в ссылке с 1689 года, боярина князя М. Я. Черкасского,
популярного в народе.
Рассчитывали восставшие на московский простой
люд — чернь, которая, по отзывам современников, в
это время волновалась; ее недовольство вызывали вы¬
сокие цены на хлеб и другие съестные припасы. Мо¬
сковские стрельцы не прочь были опереться и на по¬
мощь стрельцов из других городов, донских казаков,
солдат.
Известие о выступлении стрелецких полков вызвало
переполох в Москве среди бояр-правителей. Богатые
люди начали бежать из столицы. Боярская дума, неод¬
нократно собиравшаяся на заседания, вынесла реше¬
ние — послать против восставших стрельцов несколько
полков. Под ружье собрали не только дворян и солдат,
но и отставных воинов, конюхов, подьячих, недорос¬
лей, всего до 8 тысяч человек при 25 пушках. Возглави¬
ли войско боярин А. С. Шеин, генерал П. Гордон, гене¬
рал-поручик князь И. М. Кольцов-Мосальский.
Царские ратники шли очень поспешно. Вечером 17
июня они подошли к Новоиерусалимскому Воскресен¬
скому монастырю.
Переговоры, происходившие на следующий день,
закончились безрезультатно. В разговор вступили ору¬
дия. Восставшие развернули знамена и открыли огонь
из пушек и ружей, ранили четырех человек. Вслед за
тем пушки полковника Граге точным огнем стали ко¬
сить ряды стрельцов, и они смешались. После третьего
залпа восставшие бросились на солдат, но уже следую¬
щий залп окончательно смял их, и повстанцы начали
разбегаться, сдаваться в плен.
В ходе сражения, довольно короткого, было убито
до 15—20 стрельцов, ранено около 40. Остальных пере¬
ловили и посадили под караул в Воскресенском мона¬
стыре.
В ходе розыска, предпринятого по указанию мо¬
сковских бояр, Шеин приказал из всей массы восстав¬
ших выделить выборных, «беглецов» в Москву (в марте
этого года) и «пущих заводчиков», то есть наиболее
активных деятелей восстания, его руководителей. Та¬
ковых набралось 254 человека. После допросов Шеин
приказал повесить 56 «пущих заводчиков», в том числе
главных вождей — Туму и других. Потом по решению
московских бояр повесили 74 «беглеца» в Москву. Все-
265

го погибло 130 человек. Умирали они молча, с крест¬
ным знамением. Остальных 1965 человек разослали по
разным городам и монастырям. Но пробыли они там
недолго, немногим более двух месяцев.
Петр не скрывал крайнего недовольства результата¬
ми розыска Шеина в Воскресенском монастыре.
Следствие, по его мнению, провели поспешно, не выя¬
вили корни «бунта» (то «семя» Милославского, о кото¬
ром он писал в Москву из-за границы), а большинство
участников отделалось слишком мягкими наказаниями.
Зачинщиков же движения—считал Петр — казнили
слишком быстро, не выведав у них необходимые и важ¬
ные сведения.
По указанию царя в Москву вернули более тысячи
стрельцов-повстанцев. 17 сентября 1698 года начался
печально знаменитый стрелецкий розыск, поразивший
воображение современников и потомков, оставивший у
многих русских людей тяжелейшее впечатление жесто¬
кости, страшной, беспредельной.
19 сентября приступили к работе 10 розыскных ко¬
миссий. Их возглавляли самые знатные и влиятельные
лица: князь-кесарь Ромодановский, начальник Преоб¬
раженского приказа, главный мастер дыбы и кнута; бо¬
яре князья М. А. Черкасский, В. Д. Долгорукий,
П. И. Прозоровский, И. Б. Троекуров, Б. А. Голицын и
другие. Постепенно выяснялись подробности восста¬
ния, его цели.
После розыска, продолжавшегося по 1700 год, бо¬
лее тысячи человек закончили свою жизнь на плахе и
виселицах, других сослали. 16 московских стрелецких
полков Петр приказал раскассировать; стрельцов вме¬
сте с семьями выслали в разные города и там записали
в посадские люди (ремесленники, торговцы). Эту опе¬
рацию в народе назвали «стрелецким разорением».
Царь планировал расформировать все другие стрелец¬
кие полки. Но началась Северная война, и вскоре из
бывших московских стрельцов сформировали новые
полки. Они хорошо показали себя в Полтавской битве
1709 года и других операциях. Но постепенно их пере¬
водили в солдаты.
Окончательно московские стрельцы исчезают в
1713 году. Стрельцов же из других городов расформи¬
ровали только во второй четверти столетия, уже после
Петра Великого.
ПЕРВЫЕ НОВШЕСТВА
Годы «стрелецкого розыска» наполнены многими
другими событиями в жизни России. И дело не ограни¬
чилось борьбой со старозаветными бородами. В конце-
то концов эта реформа коснулась прежде всего верхов
русского общества, многие же простые крестьяне и го¬
рожане держались, откупались от брадобрития по ино-
266

земному подобию. Эти и другие меры царя вносили из¬
менения в жизнь русских людей, подталкивали их к бо¬
лее живым и цивилизованным ее формам. То же мож¬
но сказать и об ассамблеях, обучении юношей-недо-
рослей, а подчас и более зрелых по возрасту людей
политесу, умению обходиться в обществе; введении
вместо старорусского долгополого и широкорукавного
платья коротких и удобных кафтанов европейского
покроя, причем суконных, а не роскошных, как рань¬
ше,— парчовых, бархатных, шелковых. Последнее нов¬
шество не было таким уж и новым: еще при царе Федо¬
ре, брате Петра, при дворе вошли в моду польские и
венгерские кунтуши. Теперь новое платье окончатель¬
но утвердилось, стало, так сказать, общегосударствен¬
ной нормой — указ 4 января 1700 года повелевал всем
дворянам российским, посадским людям, боярским
холопам в Москве и других городах носить венгерские
кафтаны. И бритье бороды, и новое платье постепенно
внедряются в русское общество.
Еще более важное значение имели другие нововве¬
дения, принятые в 1699—1700 годах. Начало кораблест¬
роения и мореплавания, артиллерийское дело и строи¬
тельство крепостей остро поставило вопрос о необхо¬
димости инженеров, техников, мастеров, знающих ма¬
тематику, умеющих читать карты, пользоваться мудре¬
ными инструментами. Для армейских полков требо¬
вались госпитали и, тем самым, медицинский персо¬
нал, знание медицинской науки. И о многом другом,
срочном, не терпящем отлагательства, приходилось
думать, ломать голову. Конечно, нанимали за большие
деньги специалистов-иностранцев. Но Петр, увидевший
за границей академии и университеты, обсерватории и
школы, многое другое, прекрасно понимал, что нуж¬
но в России заводить те же учреждения и заведе¬
ния.
Уже в Англии Петр поручил Я. Брюсу изучить анг¬
лийские школы, представить отчет о них. По приезде в
Россию он предпринимает практические шаги. Пригла¬
шенный им из Англии профессор Эбердинского уни¬
верситета Генри Ферварсон с двумя товарищами в 1701
году начал преподавать математику в Навигацкой
(Навигационной) школе, расположенной в Сухаревой
башне, над Сретенскими воротами Земляного горо¬
да. За нею появились и другие математические
школы.
В 1699 году в Москве завели новую типографию, в
которой планировали печатать, причем не церковно-
славянским, а гражданским шрифтом, книги светского,
научного содержания — по артиллерии, механике, ис¬
тории, астрономии. Правда, первые книги, изданные
на русском языке в 1699—1701 годах, вышли в Амстер¬
даме. Потом их начали печатать в Москве.
267

I
^Сухарева башня. Библиотека. Цирюльник стрижет
Гравюра Д. Аркадьева. бороду раскольнику.
XIX век. Лубок.

Орден Андрея
Первозванного.
Следующий важный шаг — введение нового лето¬
счисления. 19 декабря 1699 года указ Петра возвестил,
что отныне в России, как и в других странах Европы, ле¬
тосчисление будет вестись не от «сотворения мира»,
а от рождения Иисуса Христа. На следующий день
новый указ повелел начинать новый год не с 1 сентября,
как делалось до сих пор, а с 1 января. Согласно рас¬
поряжению царя, 1 января 1700 года в церквах со¬
стоялись торжественные молебны по случаю Нового
года.
С этого же времени всем подданным разрешили
ездить за границу для обучения. Раньше подобные
поездки запрещались. Теперь царь изо всех сил старал¬
ся, чтобы русские юноши отправлялись в Западную
Европу за знаниями, понуждал их к тому.
Указ 10 марта 1699 года учредил, по примеру Евро¬
пы, орден — Св. апостола Андрея Первозванного.
Удивляя соотечественников, Петр с этого же времени, в
отличие от своих предшественников на русском пре¬
столе, собственноручно подписывает международного
характера акты — грамоты, ратификации. Царь сам,
при закрытых дверях, ведет переговоры с иностран¬
ными представителями в Москве.
В январе 1699 года Петр обнародует указ о город¬
ской реформе. Создаются органы городского само¬
управления — Ратуша в Москве и земские избы в дру¬
гих городах.
Еще при царе Алексее Михайловиче его люби¬
мец А. Л. Ордин-Нащокин, канцлер, выдающийся ди¬
пломат, пытался, правда, неудачно из-за интриг вель¬
мож, провести подобную реформу во Пскове, где
одно время воеводствовал.
Теперь же, три десятилетия спустя, Петр и его по¬
мощники решительно ввели новые порядки, необыч¬
ные для русского посадского сословия. Петровский
указ снова, как и во времена Тишайшего и Ордина-На-
щокина, говорил о цели реформы — оградить купцов
от приказной волокиты и разорения. Правда, власти,
давая городам самоуправление и освобождая их от
контроля воевод, потребовали от посадских людей
внесения двойных налогов. Это была цена реформы.
Но те отказались ее платить, не согласились на условие,
предложенное указом. Правительство пошло на уступ¬
ки — налоги оставило прежними, реформу распрост¬
ранило на все города.
На Ратушу и земские избы возложили сбор тамо¬
женных пошлин и кабацких доходов. Это отныне долж¬
ны были делать не воеводы, а выборные люди из куп¬
цов. Правительство, проводя эту реформу, надея¬
лось на оживление ремесла, промышленности и тор¬
говли.
270

ДУМА И ПРИКАЗЫ
Тогда же начались другие административные преоб¬
разования. Помимо городской реформы, которая вве¬
ла новые учреждения, Петр и его приближенные заня¬
лись и старыми.
Высшим законодательным и судебным органом при
Петре оставалась Боярская дума. Она состояла из выс¬
ших думных чинов — бояр, кравчих, окольничих, дум¬
ных дворян, стряпчих с ключом, думных дьяков. В
начале 1690-х годов их было 182 человека, а в конце ве¬
ка— 112. Старые бояре и прочие умирали, новые же
назначения почти не производились. Боярская дума,
таким образом, вымирала естественным путем. На
I января 1702 года в ней осталось 86 человек, за деся¬
тилетие Дума уменьшилась более чем вдвое.
Но на заседаниях Думы присутствовали далеко не
все, обычно человек 30—40: одних посылали с поруче¬
ниями по стране, других попросту не приглашали. Са¬
мое же главное то, что она занималась вопросами
второстепенными (например, о записи крестьян в куп¬
цы, взимании пошлин при заключении сделок и тому
подобное). Важные дела рассматривал и решал царь.
Оповещали о них его именные указы. Да и в самой
Боярской думе появились новшества, дотоле небыва¬
лые: князь Ф. Ю. Ромодановский, не являвшийся фор¬
мально ее членом (имел чин стольника), по воле Петра
председательствовал на заседаниях Думы.
Продолжали работать приказы. На 1 сентября
1699 года их насчитывалось более четырех десятков.
Как и раньше, проводилось объединение приказов: по
близости, однородности порученных им дел, по тра¬
диции. В объединение во главе с Посольским приказом
входили, Например, приказы Великороссийский, Мало-
российский, княжества Смоленского, Новгородский,
Галицкий, Владимирский, Устюжский. Существовала
группа приказов по дворцовому управлению — Боль¬
шой дворец, упоминавшийся выше, Дворцовый судный
(судебные дела), Каменных дел (строительство), Ко¬
нюшенный (лошади и конюшни, кареты и сани; одним
словом — придворная транспортная служба). Инозем¬
ский, Рейтарский и Стрелецкий приказы в конце XVII
века подчинялись одному лицу — князю Ф. С. Урусову,
потом боярину А. С. Шеину. Ф. А. Головин ведал, поми¬
мо группы приказов во главе с Посольским, еще груп¬
пой из Оружейной, Золотых дел, Серебряных дел (то¬
же дворцовые приказы, ведавшие изготовлением
оружия, золотых и серебряных изделий «на царский
обиход»), затем — Ямским приказом (почтовая служ¬
ба), наконец, Военным морским приказом (учрежден
II декабря 1698 года для управления флотскими спе¬
циалистами, приехавшими из-за рубежа).
Закрыли Земский приказ, ведавший полицейскими
функциями в Москве. Их передали Стрелецкому при¬
271

казу, который после раскассирования московских стре¬
лецких полков утратил эту часть своей компетенции;
другие дела — противопожарные меры — за ним оста¬
лись и дополнились теперь общими полицейскими
функциями. В связи с этим он стал называться иначе:
Приказ земских дел.
Палаты Золотых и Серебряных дел, а также особый
Ствольный приказ слились с Оружейной палатой (указ
19 января 1700 года). В феврале того же года объеди¬
нили Иноземский и Рейтарский приказы; возглавил но¬
вое ведомство в звании «обер-комиссара» князь
Я. Ф. Долгорукий, посему называли его в переписке
«Приказом комиссарии», позднее — Приказом Воен¬
ных дел. Тогда же закрыли Каменный приказ, вместо
него возникло ведомство «генерал-провианта» околь¬
ничего С. И. Языкова (сбор со всего государства
хлебных запасов, их распределение в войсках). 19 мая
Пушкарский приказ передали в ведение «генерала
артиллерии» царевича имеретинского Александра Ар¬
чиловича (во время пребывания за границей Великого
посольства он хорошо изучил в Гааге артиллерийское
дело), и с начала 1701 года его ведомство стали назы¬
вать Приказом артиллерии, но иногда по-прежнему
именовали и Пушкарским приказом.
24 августа 1700 года создали новый приказ — Ру¬
докопный — для организации работ по сыску руд, «зо¬
лотых и серебряных и иных».
Как-то сами собой исчезли приказы Великороссий¬
ский (назначал воевод в великороссийские города),
Владимирский, Костромская четверть.
Все эти административные изменения — прямой ре¬
зультат инициативы Петра. С одной стороны, он делал
то же, что и его предшественники, пытался как-то
централизовать, обобщить, упростить управление. С
другой — царь вводил новые учреждения, по военному
прежде всего управлению, и это понятно — начиналась
Северная война за выход к Балтике. Общее количество
приказов сократилось с 44 до 34.
ЦЕРКОВЬ
Не обошел Петр своим вниманием и церковь. Как и
его предшественники, начиная с Ивана III в конце
XV века и Ивана Грозного в середине следующего
столетия, как его отец, он стремится ослабить ее влия¬
ние, пресечь претензии на верховенство по отношению
к светской власти, подорвать ее экономические пози¬
ции, очень и очень крепкие. Царь и раньше высказы¬
вал свое отрицательное отношение к богатым и брю¬
хатым бездельникам, каковыми считал монахов рос¬
сийских. При жизни матери он еще сдерживался. Но
и тогда в ряде случаев не очёнь-то считался с иерар¬
хами.
272

Богоматерь Новодевичий монастырь.
Владимирская. Москва. Рисунок XIX века.
Конец XVII века.

После взятия Азова Петр устремил свой зоркий
глаз на церковь: потребовал от нее отчеты о доходах,
заставил строить на свои средства корабли, запретил
возводить в монастырях новые корпуса, а тем из иерар¬
хов, кто имел поместья, платить жалованье.
В 1700 году умер патриарх Адриан. Нового патриар¬
ха, которого ждали верующие, так и не назначили.
Вместо него Петр ввел новую должность — местоблю¬
стителя патриаршего престола, который имел только
функции духовного пастыря. А имущество церкви по¬
ступило в Монастырский приказ во главе с И. А. Муси¬
ным-Пушкиным, лицом светским. Доходы от него шли
в царскую казну (более 1 миллиона рублей за 1701 —
1710 годы). По сути дела, Петр провел частичную секу¬
ляризацию, продолжил попытки своих предшествен¬
ников и предвосхитил полную секуляризацию, объяв¬
ленную Екатериной II в 1764 году.
Разумеется, перемены в администрации не устраня¬
ли чересполосицу функций, громоздкость, однако Петр
и его правительство сделали новый шаг вперед, про¬
должили и развили то, что делалось до них, и заложили
основу для более решительной перестройки системы
государственного управления, центрального и местно¬
го, которую они провели позднее, в ходе Северной
войны.
ФИНАНСЫ
В области финансовой самой существенной мерой
оказалась та же городская реформа. Именно в Ратушу
теперь стекались основные налоговые поступления, а
не в старый Приказ Большой казны: в 1701 году приход
первой составил 1,268 миллиона, второго — 717,7 тыся¬
чи рублей. Той же цели повышения доходов казны спо¬
собствовали две другие меры: введение сбора с гербо¬
вой бумаги (по мартовскому указу 1699 года) и упоря¬
дочение взимания печатных пошлин, собиравшихся за
удостоверение всех актов новой специальной «орло-
вою воротною печатью» (печать с изображением орла;
дьяк носил ее на шнурке, на вороте). Появились «при¬
быльщики» — особые чиновники, в обязанность кото¬
рых входило выдумывание новых налогов для пополне¬
ния казны. Уже в годы Северной войны, следуя приме¬
ру обер-прибыльщика А. Курбатова, они старались во¬
всю, поощряемые Петром и ненавидимые его поддан¬
ными.
Указ 11 марта 1700 года провозгласил монетную
реформу. Стали чеканить наряду с серебряными мел¬
кие медные монеты разной стоимости: пол копейки
(«денежка»), 1/4 копейки («полушка»), 1/8 копейки
(«полуполушка»). До этого в обращении не хватало
мелкой разменной монеты, и люди рассекали серебря¬
ную копейку на две, три части, а в некоторых местах са¬
274

мостийно появлялись заменители — кожаные и прочие
«денежки».
Памятуя о неудаче медной реформы 1654—1663 го¬
дов, когда рынок наводнили огромным количеством
медных денег, стоимость которых постепенно упала в
10—15 раз в сравнении с серебряными, теперь отчека¬
нили только нужное количество мелких медных монет
хорошего качества. Нововведение в народе приняли
спокойно. Очевидно, посещение лондонского Монет¬
ного двора, беседы со специалистами пошли впрок и
Петру, и его помощникам в этом деле.
В последние годы столетия страна вступила в полосу
реформ, хотя еще не очень решительных и последо¬
вательных; они набирали силу, темпы и вскоре дали
свои плоды. Но это уже начало следующего столетия,
в которое Россия вступала «под гром пушек и стук то¬
пора» (А. С. Пушкин).

НОВЫЕ ИДЕИ
И СТРЕМЛЕНИЯ
XVII столетие можно назвать началом нового пе¬
риода в истории русской культуры. Для него характер¬
ны начало секуляризации, то есть обмирщения культу¬
ры, общественного и индивидуального сознания, осоз¬
нания всем обществом и отдельной личностью своей
важной роли в судьбах страны. Как и во многом другом,
большую роль в этом сыграли события Смутного вре¬
мени, мощные и частые народные движения, войны и
продвижение в бескрайние просторы Сибири, Дальне¬
го Востока. Эти эпохальные события, исключительно
важные для судеб государства и народа, втянули в свой
водоворот огромные массы людей и показали их мощь,
вдохнули в них новые представления о «силе земли»,
«земского начала». Недаром о Кузьме Минине, рядо¬
вом провинциальном горожанине, ставшем одним из
освободителей Отечества в годы Смуты, в России с гор¬
достью говорили, что он выбран «Советом всея зем¬
ли» («выборный человек всею землею»).
Заметно расширился кругозор русского человека,
его миропонимание стало глубже и объемней. В исто¬
рическое творчество, непосредственное историческое
действие было втянуто много людей: и знатных, и бед¬
ных, рядовых. На авансцену истории выступают не
только цари и думные чины, но и рядовые дворяне
и посадские люди, крестьяне и казаки, многие из них
становятся известными по всей России и в окрестных
странах; к примеру — тот же Кузьма Минин или пат¬
риарх Никон, происходивший из нижегородских кре¬
стьян, его земляк протопоп Аввакум и другие расколо-
учители. А народные предводители — Иван Болотни¬
ков и Илья Горчаков («царевич Петр»), Иван Балаш и
Степан Разин, выборные руководители восставших
стрельцов (1682 и 1698 годы), многие другие по всей
стране — воодушевляли тысячи и тысячи обездолен¬
ных и угнетенных, всю российскую чернь.
Сам воздух, казалось, толкал к новому, к переос¬
мыслению человеком его роли в жизни страны. Но на¬
чалось с малого — с первых ростков нового в культуре
и быту. Это были лишь самые первые шаги, и их зна¬
чение преувеличивать не приходится. Но их появле¬
ние — симптомы эпохи, отличающейся от «досмутно-
го» времени.
ОБУЧЕНИЕ ГРАМОТЕ.
КРУГ ЧТЕНИЯ
Во времена Ивана Грозного, его отца и сына гра¬
мотных можно было сыскать преимущественно среди
лиц духовного или приказного сословия; в XVII веке
их уже немало среди дворян и посадских людей. Даже
среди крестьян, прежде всего черносошных, отчасти
крепостных и других, среди холопов имелись грамо¬
теи — старосты и целовальники, приказчики и писцы.
278

Но, конечно, подавляющая масса крестьян — люди
неграмотные.
В целом процент грамотных по стране, хотя и
медленно, увеличивался. Еще в первой половине столе¬
тия многие городские воеводы из-за неграмотности
или малой грамотности шагу не могли ступить без
дьяков и подьячих, своих подчиненных по воеводской
избе — центру уездного управления. То же самое мож¬
но сказать и о многих дворянах, которых посылали из
Москвы описывать и межевать земли, «сыскивать» бег¬
лых, чьи-либо упущения, преступления и т. д. Д. Е. Ос-
тафьева, Соликамского воеводу, в конце 30-х годов, за¬
просили из Москвы по поводу одного судебного дела:
почему на этом важном документе нет его собствен¬
норучной подписи? И воевода продиктовал грамотно¬
му дьяку ответ, из которого становится ясно: дело не
столько в болезни, о которой тот не преминул упомя¬
нуть, сколько в другом — хозяин города и уезда тол¬
ком грамоте не умеет: «А в кое, государь, время я, хо¬
лоп твой, и не болен, и я по нуже к твоему государеву
сметному списку и к окладной росписи прикладываю
руку, да и то по люцкому ученью: которое слово велят
после которово написать, потому что я, холоп твой,
умею грамоте мало; а и прочесть, государь, чюжово и
своего письма не умею».
Во второй половине столетия на воеводствах сиде¬
ли люди, как правило, грамотные; это прежде всего
представители думных и московских чинов. Среди
уездных дворян грамотных было немного.
Немало грамотных имелось в посадах. Занятия ре¬
меслом и торговлей, разъезды по делам требовали
знания письма и счета. Сохранилось от этого времени,
особенно от второй половины века, много судебных,
тяжебных дел. Они имеют подписи самих тяжущихся
или тех, кто подписывался вместо них. Приговоры мир¬
ских сходов столичной Мещанской слободы последней
четверти века показали заметный рост грамотности
слобожан: с 36 процентов собственноручных подписей
в 1677 году до 36—52 в 90-е годы. Мирские «заручные»
челобитные посажан Соли Камской 80—90-х годов име¬
ют от 40 до 49 процентов собственноручных подписей.
Конечно, участники мирских, слободских сходов или
авторы челобитных — отнюдь не все посадское насе¬
ление города или слободы, а его полномочные пред¬
ставители, обычно из более зажиточных слоев. У них
было больше возможности научиться письму и счету,
особенно для всяких деловых нужд. Но это не означает,
что все грамотные — из них. Довольно часто как раз
малый достаток стимулировал стремление к знанию,
грамоте. Об этом говорят, например, слова, сказанные
в середине века (1654 год) посадскими людьми помор¬
ского города Яренска:
Портативная
чернильница
для пера.
футляр
279

«У нас которые люди лутчие и прожиточные, и те
грамоте не умеют. А которые люди и грамоте умеют,
и те люди молотчие и к такому государеву делу (к
службе в таможенных и кабацких головах.— В. Б.) не
при годя тца».
К. Свечник и С. Попов, посадские люди из Вологды,
почти полтора десятка лет спустя просили разрешить
им заниматься в родном городе «площадным пись¬
мом» — составлением всякого рода документов, куп¬
чих и прочих, чтобы прокормиться. Для многих обед¬
невших посажан такой способ добыть хлеб насущный —
дело обычное: «А кормятся на Вологде в писчей избуш¬
ке полощадным письмом посацкие оскуделые люди».
Эта картина характерна для многих городов. На¬
пример, в Устюге Великом таким путем добывали сред¬
ства существования 53 площадных подьячих из местных
посадских людей. Десятки и сотни таких же грамотеев
трудились на площадях других городов.
Грамоте посадские и крестьяне учились у «масте¬
ров» из священников и дьяконов, дьячков и подьячих,
прочих грамотных людей. Известно на примере той же
Соли Камской, что в ряде семей, особенно состоятель¬
ных — Хлепятиных, Холкиных, Сапожниковых и дру¬
гих — все мужчины «грамоте умели».
Нередко обучение грамоте строилось на началах
обычного ремесленного ученичества, по «ученической
записи», соединялось с обучением торговле, какому-
либо ремеслу. К примеру, К. Буркова, мальчика из по¬
сажан Устюга Великого, матушка отдала (конец столе¬
тия) для обучения грамоте и кружевному делу
Д. Шульгину — тяглецу столичной Семеновской слобо¬
ды.
Обучались мужчины. Грамотных женщин было
очень немного; они — из царского дома и высшего сос¬
ловия, как царевна Софья, сестра и соперница Петра
в борьбе за власть, и некоторые другие.
Учили прежде всего элементарной азбуке по азбу¬
ковникам, печатным и рукописным. В 1634 году опубли¬
ковали букварь В. Бурцева и с тех пор, в течение всего
столетия, несколько раз переиздавали. На книжном
складе московского Печатного двора в середине века
лежало около 3 тысяч экземпляров бурцевского буква¬
ря. Стоил он одну копейку, или две деньги, весьма
дешево по тогдашним ценам. Тогда же издали грам¬
матику Мелетия Смотрицкого, украинского ученого;
по ней потом учился Михаил Ломоносов. В конце сто¬
летия напечатали букварь Кариона Истомина, монаха
Чудова монастыря, что в Московском Кремле, а также
практическое руководство для счета — таблицу умно¬
жения— с мудреным заглавием: «Считание удобное,
которым всякий человек, купующий или продающий,
зело удобно изыскати может число всякие вещи».
280

За вторую половину столетия Печатный двор напе¬
чатал 300 тысяч букварей, 150 тысяч учебных псалтырей
и часословов. Бывало, за несколько дней раскупались
тысячные тиражи таких пособий.
Многие люди учились по рукописным азбукам,
прописям и арифметикам; последние имели подчас
весьма экзотические названия: «Книга сия, глаголемая
по-эллински, или по-гречески, арифметика, а по-немец¬
ки альгоризма, а по-русски цифирная счетная муд¬
рость». (Альгоризм — название, идущее от имени Ал-
Хорезми, великого ученого средневековой Средней
Азии, родом из Хорезма.)
Очень ценился в ходе обучения метод наглядности,
Карион Истомин в своем букваре поместил рисунки к
буквам.
Писали своеобразно — так, как говорили; слова и
предложения друг от друга, как правило, не отделяли;
знаки препинания не ставили; если же ставили, то не
всегда поймешь, к чему. По письменному тексту можно
заключить, кто его писал: северянин или южанин. Нов¬
городец (поморец) вместо неударяемого «а» ставил
«о» («ботоги», «мослобойня», «рострига» и др.); орло¬
вец или тамбовец, наоборот, вместо неударяемого «о»
писал «а» («пагода», «мароз», «барана», «порах» и т. д.).
Подобная разноголосица в документах, а их в XVII сто¬
летии составляли в огромном количестве, была обыч¬
ной, повседневной.
Некоторые учителя, наряду с азбукой и счетной
мудростью, обучали своих подопечных церковному
пению, иногда даже по нотам.
Значительно расширился круг чтения. От XVII сто¬
летия сохранилось очень много книг, печатных и осо¬
бенно рукописных. Среди них, наряду с церковными,
все больше светских: летописей и хронографов, повес- Буква «ч» из букваря
тей и сказаний, всякого рода сборников литургическо¬
го, исторического, литературного, географического,
астрономического, медицинского и иного содержания.
Многие имели различные руководства по измерению
земель, изготовлению краски, устройству всяких со¬
оружений; торговые книги и др.
Описи имущества купцов и ремесленников, черно¬
сошных и дворцовых крестьян упоминают книги, «бо¬
жественные и всякие». У людей богатых, вельмож их
было, естественно, больше. У царя Михаила Федоро¬
вича книг, преимущественно духовного содержания,
было немного; среди них сочинения Аристотеля, по¬
вествование «О Троицком осадном сидении» (осаде
Троице-Сергиева монастыря польско-литовскими ин¬
тервентами в начале XVII века) и другие светские кни¬
ги. У его сыновей Алексея и Ивана появились светские
книги на греческом, латинском и польском языках, гре¬
ческие и латинские лексиконы, книги по военному де-
281

лу, театральные пьесы. Очень интересовался чтением
внук первого Романова Федор: у него в библиотеке,
довольно большой по тем временам, тоже были книги
на русском и иностранных языках по истории, геогра¬
фии, медицине, о церемониале приема иностранных
послов и другие.
Библиотека патриарха Никона включала около
400 книг духовного и светского содержания, в том чис¬
ле — по истории и философии, медицине и естество¬
знанию, литературе и филологии. Немалые библиотеки
принадлежали боярам Ордыну-Нащокину, Матвееву,
Голицыну и др.
Среди тысяч экземпляров книг, изданных москов¬
ским Печатным двором, более половины составляли
светские. Увеличилось число переводных сочинений:
в XVI веке известно всего 26 названий; в XVII веке —
153, из которых к числу религиозно-нравственных от¬
носится менее четырех десятков. Остальные, более
трех четвертей, светского содержания.
Продавались в Москве и книги украинской пе¬
чати. В начале 70-х годов Иннокентий Гизель, архиманд¬
рит Киево-Печерского монастыря, прислал в русскую
столицу около двух тысяч экземпляров книг несколь¬
ких десятков названий. Лазарь Баранович, черниговс¬
кий архиепископ, в середине этого же десятилетия
сделал то же самое.
Вообще тяга в Москву украинской и белорусской
интеллигенции, усилившаяся после Брестской церков¬
ной унии (1596 год) и особенно воссоединения Лево-
бережной Украины и Киева с Россией (1654 год), приво¬
дит к появлению в Москве многих ее представителей.
Селятся они в слободе, получившей название Мещан¬
ской (от украинского «ткто» — город). В середине ве¬
ка, в связи с подготовлявшейся церковной реформой,
Петр Могила, киевский митрополит, присылает в Мос¬
кву ученых старцев Арсения Сатановского, Епифания
Славинецкого и Дамаскина Птицкого. Знатоки грече¬
ского и латинского языков, они включаются в работу
по проверке и переводу богослужебных книг.
Несколькими годами позднее в Москву приезжает,
тоже по приглашению, Симеон Емельянович Петров-
ский-Ситнианович, выдающийся ученый и поэт из Бело¬
руссии. В России он стал широко известен под псевдо¬
нимом Симеон Полоцкий. Его обласкали при дворе, и
он, помимо обучения царских чад, сочиняет вирши по
случаю и без оного, пишет всякие ученые рассуждения.
Многие украинцы и белорусы служат в России учи¬
телями, переводчиками книг с разных языков, справ¬
щиками (редакторами) на Печатном дворе. Их роль в
просвещении русских людей трудно переоценить.
Приезжали в Россию многие иноземцы, сведущие
в разных областях научных, технических знаний. На ок-
282

раине Москвы они жили в особой Немецкой слободе.
Столичные жители прозвали слободу Кукуем (Кокуем)
то ли потому, что обитатели ее кукуют по-кукушечьи,
непонятно; то ли потому, что на кокуи, то есть игрища
(вечера с танцами), собираются. Смотрели на них с
жадным лобопытством (многое было необычно для
русского человека: те же танцы, курение, свободная
манера общения мужчин и женщин) и страхом (латыны
как-никак, от греха недалеко!). Среди приезжих было
немало людей знающих и добросовестных. Но большей
частью — всякие проходимцы, искатели наживы и при¬
ключений, плохо знающие свое ремесло, а то и вовсе
неграмотные.
От иноземцев русские перенимали знания и навыки
в области архитектуры и живописи, обработки золота
и серебра, военного и металлургического производст¬
ва, в иных ремеслах и художествах. Обучались язы¬
кам — греческому, латинскому, польскому и прочим.
Так появлялись русские переводчики в Посольском
приказе и в дипломатических миссиях, отправляемых
за границу. Знание языков пригодилось и русским куп¬
цам, их агентам в торговых операциях.
Обучение с помощью учителей на дому или само¬
образование перестало удовлетворять насущные пот¬
ребности. Встал вопрос о заведении школ. Молодые
люди, особенно из столичных, уже посмеивались над
своими учителями: «Враки они вракают, слушать у них
нечего. И себе имени не ведают, учат просто; ничего
не знают, чему учат».
Окольничий Федор Михайлович Ртищев, любимец
царя Алексея Михайловича, человек влиятельный,
скорбит по поводу непросвещенности русских людей.
В разговорах с царем убеждает его посылать москов¬
ских юношей в Киев: там в коллегиуме научат их вся¬
ким ученостям. Приглашает из украинской столицы
ученых монахов. Они должны обучать русских в Анд¬
реевском монастыре, им основанном, славянскому и
греческому языкам, философии и риторике, другим
наукам словесным. Любознательный окольничий ночи
напролет проводит в беседах с киевскими старцами,
изучает под их руководством язык Гомера и Аристоте¬
ля. По его же настоянию молодые дворяне проходят
курс наук у приезжих профессоров. Одни делают это
охотно, из любви к знанию, изучают греческий и ла¬
тынь, хотя и опасение имеют: «в той грамоте и ерети¬
чество есть».
Их боязнь понятна: для людей сугубо православных
латинский язык означал и всякое латинство, то есть ка¬
толичество, враждебное православию. Когда двое рус¬
ских «студентов» — Порфирий Зеркальников и Иван
Озеров, увлеченные светом знаний, попросились в Ки-
ПЕРВЫЕ ШКОЛЫ
И АКАДЕМИЯ
►
Сергий Радонежский.
Миниатюра из печатной
книги. «Службы и жития
Сергия и Никона».
1646 год.
Начало текста и
миниатюры той же
книги.
283

евскую академию, чтобы продолжить образование,
Ртищев выправил им проезжую грамоту. На них смот¬
рели как на смельчаков, и некоторые из их сверстни-
ков-соучеников сомневались и предвидели худое от
таких образованных и безрассудных людей.
Один из «спудеев» (студентов), Лукьян Тимофеевич
Голосов, молодой дворянин, в будущем думный дьяк,
известный дипломат, откровенно говорил, что пошел
на учение только из страха и в угождение всесильному
окольничему: «Старцы недобрые, я в них добра не по¬
знал, и добраго ученья у них нет. Ныне приходится ма¬
нить Федору Ртищеву, боясь его; а впредь учиться ни¬
как не хочу».
Все описанное происходило в 40-е годы. Лет двад¬
цать спустя прихожане церкви Ионна Богослова, что в
московском Китай-городе, неподалеку от Красной пло¬
щади, подали челобитную: открыть бы им при той
церкви школу наподобие братских училищ на Украине,
а в ней — «устроение учения различными диалекты:
греческим, словенским и латинским». Власти согла¬
сились: заводите «гимнасион», «да трудолюбивые спу-
деи радуются о свободе взыскания и свободных уче¬
ний мудрости».
Возможно, эти и некоторые другие, ей подобные
школы появились в ту пору. Известно, что в 1685 году
существовала «школа для учения детям» в Боровске,
около торговой площади.
В Москве, на Никольской улице построили особое
здание для школы. Открыли ее в 1665 году при Заико-
носпасском монастыре (точнее — Спасском монастыре
за торговым Иконным рядом). Во главе поставили са¬
мого мудрого Симеона Полоцкого. Собрали учеников
из молодых подьячих разных приказов. В их числе ока¬
зался и Семен Медведев из Приказа тайных дел, впос¬
ледствии монах Сильвестр, ученый и писатель, автор
прекрасного исторического и публицистического труда
о регентстве Софьи. В то время молодой Семен и его
сотоварищи изучали латынь и русскую грамматику, ибо
приказы нуждались в образованных чиновниках —
подьячих.
Через пятнадцать лет устроили школу при Печатном
Буква «щ» из букваря. дворе. Русский монах Тимофей, долгие годы прожив¬
ший в Палестине и на Афоне в Греции, входившей тогда
в состав Османской Турции, стал главным учителем.
Он и его помощник грек Мануил в верхних палатах Пе¬
чатного двора на Никольской улице учили греческому
языку. При открытии школы в ней было три десятка уче¬
ников, взятых из разных сословий; через три года —
уже 56, еще через год — на десяток больше. А 166 уче¬
ников постигали премудрости и сложности славянско¬
го языка. 232 ученика в школе — немало для XVII сто¬
летия!
286

А уже в следующем, 1687 году открыли Славяно-
греко-латинское училище, впоследствии названное ака¬
демией. По «привилегии», давшей программу образо¬
вания, последнее должно было стать не только церков¬
ным, а общим. Здесь постигали «семена мудрости» из
наук гражданских и церковных, «наченше от граммати¬
ки, пиитики, риторики, диалектики, философии разу-
мительной, естественной и нравной, даже до богосло¬
вия», то есть всю схоластическую школьную премуд¬
рость, идущую от средневековья; весь школьный цикл
от низших до высших классов, начиная с грамматики и
кончая философией (метафизической и натуральной),
этикой и богословием. Училище было одновременно
высшим и средним учебным заведением.
В соответствии с уставом, в училище принимали лю¬
дей «всякого чина, сана и возраста». В будущем госу¬
дарственные должности могли получить только выпуск¬
ники школы, за исключением детей «благородных»: их
«порода» считалась достаточной гарантией успешной
службы на государственном поприще.
На училище, или академию, возлагали немалые на¬
дежды. И потому наделили деньгами и всякими льго¬
тами, иммунитетами: профессоров и учащихся, за ис¬
ключением уголовных дел, подчинили суду собствен¬
ной училищной юрисдикции, «блюстителя» же (ректо¬
ра) — суду патриарха. Приказы не могли входить в их
тяжебные дела и проступки. Училище получило биб¬
лиотеку.
Первые преподаватели, профессора были греки:
братья Лихуды, Иоанникий и Софроний. Учеников для
них взяли из школы Печатного двора, благо это и непо¬
далеку, каких-нибудь двести-триста шагов от Заиконо-
спасского по Никольской, в первый год 28, на следую¬
щий — 32. Шли сюда и отпрыски московской знати, и
дети приказных дельцов. Полдюжины учеников ходили
в лучших; в их числе — Петр Васильевич Посников, сын -
дьяка Посольского приказа, ставший доктором меди¬
цины Падуанского университета в Италии.
Лихуды составили учебники грамматики, пиитики,
риторики, психологии, физики, других предметов. Са¬
ми же учили всем наукам, греческому и латинскому
языкам. Через три года лучшие питомцы переводили
книги с обоих языков.
Обучение шло очень хорошо. Но против братьев вы- Буква «ы» из букваря,
ступил влиятельный недоброжелатель светского обра¬
зования патриарх иерусалимский Досифей. Его интри¬
ги и наветы закончились для Лихудов печально, их отс¬
транили от любимого дела. Но оно не погибло, его
продолжили их русские ученики, особенно успешно
Ф. Поликарпов и И. С. Головин.
Новшества в деле просвещения, образования затро¬
нули Москву и лишь отчасти, в гораздо меньшей мере
287

другие города. Вне столицы грамотность распростра¬
нялась в Поморье, Поволжье и некоторых других об¬
ластях. Уделом основной массы крестьян и посажан
оставалась неграмотность. Просвещение, как и многое
другое, было привилегией феодалов, духовного чина
и богатых торговцев.
НАУЧНЫЕ ЗНАНИЯ
Обучение пению.
Гравюра XVII века.
Фрагмент.
Русские славились как мастера обработки металла,
литейного дела. Источники часто упоминают о «пища¬
лях винтовальных» — нарезных ружьях, о пищалях с
механизированным клиновидным затвором. В 1615 го¬
ду русский мастер изготовил первую пушку с винтовой
нарезкой. Хорошо в России отливали колокола, боль¬
шие и малые, славился по всей стране их «малиновый
звон». По сообщению Павла Алеппского, царь пожелал
иметь в Москве большой колокол. Иностранцы согла¬
шались отлить его, назначили срок — пять лет. Но мест¬
ный мастер сделал это за один год и весьма успешно —
изготовил колокол в 12,5 тысячи пудов!
Дело было в середине века. А в 60-е годы в Кремле
поднимали колокол весом около 8 тысяч пудов, сдела¬
ли это очень остроумно и оригинально: с четырех сто¬
рон подкладывали поочередно бревна и, наращивая
сруб, довели колокол до верха колокольни. Использо¬
вали при этом целую систему рычагов, отвесов, лест¬
ничных пролетов и прочих устройств.
Отец и два сына Вирачевы из Устюжского уезда в
20-е годы участвовали в установке «боевых часов» (ча¬
сов с боем) на Фроловской, или Спасской, башне Мос¬
ковского Кремля.
Столь же успешно и надежно владели русские мас¬
тера строительной техникой, возведением деревянных
и каменных зданий, светских и церковных. Особо сле¬
дует сказать о крепостных стенах: точные расчеты вы¬
соты и толщины позволяли обходиться без контрфор¬
сов, что широко практиковали зодчие в Западной Евро¬
пе.
При устройстве водяных мельниц и, что особенно
показательно и важно, железоделательных и иных ма¬
нуфактур использовали водяные двигатели. Уже тог¬
да мехи у домен и тяжелые молоты, ковавшие железо,
использовали энергию воды.
Русские люди пишут практические руководства, в
которых обобщают накопленный опыт, дают наставле¬
ния по описанию земель («Книга сошного письма»,
1628—1629 годы), подъему соляного раствора с боль¬
шой глубины (начало XVII века, автор — «трубный мас¬
тер» Семен из Тотьмы), военному делу («Устав ратных,
пушечных и других дел, касающихся до воинской нау¬
ки». Автор этого наставления для пушкарей — Анисим
Михайлов), по изготовлению красок, олифы, чернил и
288

Обучение пению.
Гравюра XVII века.
Фрагмент.
Симон Полоцкий.
Обучение грамоте. Из
букваря В. Бурцева.
1634 год.

Петропавловская
церковь в селе Пучу га.
1698 год. Архангельская
область.
др. Подобные пособия давали начатки знаний по гео¬
метрии и геологии, физике и химии, баллистике и иным
наукам. В травниках, своего рода лечебниках, описыва¬
ют свойства разных трав, дают рекомендации по лече¬
нию ими болезней.
Травы собирали, доставляли в Аптекарский приказ,
обрабатывали их русские знатоки; их тоже звали трав¬
никами. Один из них, Тихон Ананьин, стал весьма из¬
вестен во второй половине столетия. Он имел учеников,
аптекарскому делу учились и двое его сыновей. Именно
он готовил наиболее сложные и ценные снадобья. Иван
Венедиктов, тоже из учеников Аптекарского приказа,
служил лекарем в полках Г. Г. Ромодановского во вре¬
мя Чигиринских походов против турок. Потом, после
окончания службы, занимался медицинской практикой
в столице. Написал «Фармакопею» — компилятивное
руководство с прибавлением собственных наблюдений.
А в конце 90-х годов новый лечебник, основанный глав¬
ным образом на народной медицине, составил Афана¬
сий, образованный и мудрый архиепископ холмогор¬
ский.
Знание астрономии было необходимо для хозяйст¬
венной, в том числе торговой деятельности: для суточ¬
ного исчисления времени, определения дней переходя¬
щих церковных праздников. Русские люди той поры не
применяли деление суток на 24 часа. Поступали про¬
ще — вели счет времени по дневным и ночным часам, с
восхода и захода солнца. К примеру, третий час дня ле¬
том по современному счету приходился на пять трид¬
цать — шесть, а зимой — часов на десять утра. Подоб¬
ная манера счета времени вынуждала делать наблюде¬
ния астрономического характера, производить опре¬
деленные, хотя бы элементарные, вычисления.
В России имели хождение рукописи астрономичес¬
кого характера. Прежде всего переводы и компиляции
иностранных трудов. Среди них — «Притча о царе, го¬
де и временах года», «Из астрономии с немецких пере¬
водов». Из них читатель мог узнать об основах гео¬
центрической системы Птолемея. В середине столетия
и 70-е годы появились переводы трудов западноевро¬
пейских авторов с изложением гелиоцентрических воз¬
зрений Николая Коперника. А Афанасий холмогорский
в последней четверти века написал «Шестоднев».
Приметные явления на небе исстари интересовали
русских людей. Свидетельством тому, в частности,
многочисленные записи русских летописей и хроногра¬
фов о солнечных и лунных затмениях, появлении ко¬
мет и прочем. Накануне восстания 1682 года в Москве
яркая комета с длинным хвостом поразила воображе¬
ние многих современников, в их числе — летописцев,
и они занесли в свои труды записи о комете, размыш¬
лениях и предчувствиях грядущих потрясений.
290

Расширялись географические знания, представле¬
ния о России, ее территории и проживающих на ней на¬
родах, обширных пространствах Сибири и Дальнего
Востока.
Уже в конце XV и XVI столетий в России составляют
чертежи и карты. На рубеже XVI и XVII веков появи¬
лась общая карта государства, основанная на чертежах
отдельных его регионов. Этот «Старый Чертеж» не сох¬
ранился. В 1627 году составили «Новый Чертеж» земель
между Доном и Днепром, так называемого Поля,
вплоть до Черного моря, и «Книгу Большому Чертежу»:
перечень городов России, расстояний между ними с
краткими сведениями этнографического, географиче¬
ского характера. Последний труд в течение столетия
неоднократно дополнялся новыми сведениями.
В самом начале столетия составил карту России ца¬
ревич Федор, сын Бориса Годунова. Но она не сохра¬
нилась.
Географические сведения «поверстных книг», кото¬
рые изготовляли в Ямском приказе, давали ямщикам
возможность исчислять прогоны. В них были перечис¬
лены дороги от Москвы в другие города и уезды, селе¬
ния по пути следования, расстояния между ними. Упо¬
минались и важнейшие города за рубежом.
В Посольском приказе хранились материалы со све¬
дениями об окрестных странах: наказы послам, отчеты
последних — статейные списки. В Сибирский приказ
поступали отписки, сказки русских землепроходцев и
мореходов, бороздивших сибирские и дальневосточ¬
ные просторы, прилегающие к ним моря и океаны; ста¬
тейные списки посольств к кочевым народам.
В Западной Сибири русские появились еще в конце
XV столетия. Столетие спустя последовали походы Ер¬
мака и русских воевод с отрядами, основание городов
в Западной Сибири.
После Смуты началось продвижение в Восточную
Сибирь. Казак Ребров и служилый человек Илья Перфи¬
льев проходят по реке Лене до ее устья, оттуда морем
до устья Яны и Индигирки (1633—1636 годы). Михаил
Стадухин плывет уже по Индигирке, морем до Колымы
(1641 год). Письменный голова Василий Данилович По¬
ярков выходит к Охотскому морю (1643—1646 годы),
Курбат Иванов — на Байкал (1643 год).
Федот Алексеевич Попов и Семен Иванович Деж¬
нев проплывают из Ледовитого океана в Тихий проли¬
вом, который впоследствии получил название Беринго¬
ва. Ерофей Павлович Хабаров с Лены ее правыми при¬
токами перебирается на Амур и спускается до Охотско-
ко моря (1647—1651 годы). Тем самым русские люди,
отважные пионеры-первооткрыватели уже в первой по¬
ловине столетия дошли до берегов Тихого океана —
от Чукотского мыса до устья Амура. Служилые и тор¬
Колокольня из села
Кулига. Архангельская
область.
291

говые люди составляли описания и карты (чертежи) ра¬
нее неведомых земель, обитавших на них народов и
племен.
В конце века (1696 год) правительство решает сос¬
тавить общую карту новообследованных и присоеди¬
ненных за столетие земель. Пять лет тобольский сын
боярский Семен Ульянович Ремезов работает над кар¬
той, которую назвал «Чертежной книгой Сибири». Этот
атлас — итог, вершина русской географической мысли
того времени — включает карты Тобольска, 18 уездов
Сибири, ее общие карты — географическую и этногра¬
фическую, наконец, чертежи северной части государст¬
ва и «безводной и малопроходной каменной степи» в
южной части Сибири.
Из статейных списков, касающихся этого района, не¬
которые описывают посольства в Китай — томского ка¬
зака Ивана Петлина (1618—1619 годы), сына боярского
Федора Байкова (1654 год), переводчика Посольского
приказа Николая Гавриловича Спафария-Мелеску, ро¬
дом из Молдавии (1675 год). Спафарий, человек очень
образованный, вел подробные путевые записи. Из них
мы узнаем много нового и интересного о Сибири, При¬
амурье, Китае. Один из его спутников, подьячий Ники¬
фор Венюков, составил позднее, в 80-е годы, труд
«Описание новые земли, сиречь Сибирского государст¬
ва, в которое оно время и каким случаем досталось за
Московское государство и какое той земле положе¬
ние». В ходе посольства сделали и географические кар¬
ты, к сожалению, не сохранившиеся.
Особую ценность имеет труд Спафария о Китае —
«Описание первыя части вселенныя, именуемой Азии,
в ней же состоит Китайское государство с прочими его
городы и провинции». Пишет он о природе страны и ее
населении, земледелии и скотоводстве, промыслах и
торговле, государственном устройстве и армии.
Сведения о Сибири и Дальнем Востоке, их соседях,
речных и морских путях, собранные русскими людьми,
во многом обогатили мировую географическую науку.
Иностранцы и в России и вне ее всякими путями, закон¬
ными и незаконными, жаждали получить материалы
Посольского и Сибирского приказов. Так или иначе они
становились известными в Европе, и ряд авторов испо¬
льзует русские материалы в своих трудах, картах. Чер¬
теж России Федора Годунова положен в основу карты
Восточной Европы, сделанной Гарритсом. Следы испо¬
льзования тех же материалов можно найти в сочине¬
ниях голландца И. Массы, англичанина С. Коллинса,
шведа И. Кильбургера, француза Ф. Авриля и мно¬
гих других. Среди этих книг особо следуют выделить
«Северную и Восточную Татарию» Николая Витзе-
на, амстердамского бургомистра, изданную в 1692
году.
292

Колокол. XVII век.
Поднятие большого
колокола в Московском
Кремле. Из альбома
Э. Пальмквиста.
1674 год.

ФОЛЬКЛОР
Еще большее распространение получили историчес¬
кие сочинения — летописные своды, повести, сказания
и другие памятники предшествующих столетий. В
XVII веке к ним прибавились многие новые летописи
и хронографы, повести и сказания.
Обоснование прав М. Ф. Романова на царский прес¬
тол — главная задача «Нового летописца» (1630 год) и
его продолжений. После него составляют ряд других
летописных сводов, которые идут чередой через все
столетие. В частности, в 1652 году появляется свод пат¬
риарха Никона, в 1686-м — свод по случаю заключения
«вечного мира» с Речью Посполитой.
Эти и другие летописные труды, составленные в
Москве, носят сугубо официозный характер. В других
(летописи сибирские, белорусско-литовские, северо¬
русские и прочие) нет прямой зависимости от официа¬
льной точки зрения, но и они, конечно, проникнуты той
же феодальной, дворянской идеологией.
Помимо сочинений, которые продолжают летопис¬
ную традицию, в XVII веке появляются исторические
сочинения нового типа, переходного от летописного
жанра к своего рода монографическому или обобщаю¬
щему. К первому типу можно отнести труд Сильвест¬
ра Медведева «Созерцание краткое лет 7190, 7191 и
7192, в них же что содеяся во гражданстве». Это
единый и подробный рассказ о конце правления царя
Федора Алексеевича, Московском восстании 1682 года
и начале регентства Софьи Алексеевны. Изложение до¬
ведено до 1684 года.
В конце 70-х годов, четыре года спустя после выхода
в Киеве, в Москве опубликовали «Синопсис» Иннокен¬
тия Гизеля, украинского ученого, архимандрита Киево-
Печерского монастыря. В нем дан обзор, краткий и по¬
пулярный, русской истории с древнейших времен до
той эпохи, когда жил и писал его автор. Позднее его
переиздавали десятки раз, настолько он стал популя¬
рен как пособие для чтения.
Общественный подъем эпохи Смуты и последо¬
вавших за нею событий обусловил расцвет устного на¬
родного творчества. Фольклорные мотивы широко ис¬
пользуются в различных жанрах литературы и искусст¬
ва, в документах приказов и рукописных книгах. В них
мы находим меткое народное слово — пословицы и по¬
говорки, записи народных песен и легенд, духовных
стихов и светских сказаний, сказки и былины. Фольк¬
лорный материал заполняет многочисленные рукопис¬
ные сборники исторического, церковно-литургического
содержания, сборники песен и «крюков» (крюковые
ноты), пословиц и поговорок, сказок и преданий, заго¬
воров и свадебных обрядов.
294

В конце века в России побывал Ф. Балатри, извест¬
ный на своей родине, в Италии, певец. Ему, как видно,
понравились русские песни, и одну из них, плясовую, он
записывает, причем латинскими буквами:
Ай, сорока-белобока
Стала с дружком танцевать,
А ворона, стара жона,
Пришла тотчас помешать.
Широкое хождение имеют сказки — волшебные,
бытовые, героические; былины о богатырях киевской
поры; исторические песни о царевне Ксении и полко¬
водце Скопине-Шуйском, об Азовском сидении и Сте¬
ньке Разине. Особенно хороши песни о Разине — на¬
родном заступнике:
Ты взойди, взойди, красно солнышко,
Над горой взойди над высокою,
Над дубравушкой над зеленою,
Над урочищем добра молодца,
Что Степана свет Тимофеевича
По прозванию Стеньки Разина.
Ты взойди, взойди, красно солнышко,
Обогрей ты нас, людей бедныих,
Добрых молодцев, людей беглыих:
Мы не воры, не разбойнички,
Стеньки Разина мы работнички.
Образ Стеньки Разина, которого ни пуля не возь¬
мет, ни пушечное ядро не тронет, вырастает в песнях
и преданиях, сказках и легендах до размеров былин¬
ных. Народная фантазия то переносит его под стены
Казани, и он помогает ее взять Ивану Грозному; то де¬
лает славного Илью Муромца его есаулом; то объеди¬
няет воедино двух Тимофеевичей — Ермака и Разина.
Сборники пословиц и поговорок этого времени
убеждают, что многие из них дожили до нашего вре¬
мени, например: «Баснями соловья не кормят», «Взял¬
ся за гуж, не говори, что не дюж».
Некоторые пословицы и поговорки отражают прош¬
лое, не столь уж давнее: «Аркан не таракан: хошь зу¬
бов нет, а шею ест» (об ордынской неволе). «Вот тебе,
бабушка, и Юрьев день» (об отмене Юрьева дня по
указу царя Федора Ивановича).
Многие посвящены природным явлениям, наблю¬
дениям над сменой времен года, погоды. Народная
мудрость, вековой опыт, острый взгляд русского чело¬
века отразились в них в полной мере. Другие столь же
метко смеются над неправедными судьями и попами —
стяжателями и пьяницами, богачами-эксплуататорами.
В духовных стихах и плачах, народных драмах ско¬
морохов народ выражал свое отношение к окружаю¬
щей его действительности, свои заветные мысли, чувст¬
ва, надежды.
295

Народные фольклорные мотивы охотно используют
авторы сатирических повестей, Аввакум в своем «Жи¬
тии», композиторы, например, певчий дьяк Василий
Поликарпович Титов — в «Большом многолетии». В
«распетой» им «Стихотворной псалтыри» Симеона По¬
лоцкого Титов использует народные песни с их харак¬
терными гармоническими оборотами, ритмикой. Мно¬
гоголосие проникает в церковную музыку из народно¬
го пения.
ЛИТЕРАТУРА
Чернильный прибор и
портативная
чернильница.
Народный дух, нередко протестующий, критичес¬
кое восприятие существующих порядков, здравый, реа¬
листический подход к объяснению действительности
прорываются все явственней в литературу. Последняя
вместе с другими явлениями общественной, духовной
жизни ярко отражает рост национального самосозна¬
ния народа, идейные противоречия, противоборство
разных социальных сил. Многое всколыхнули все те же
Смута и народные восстания, «Азовское сидение» и
«Сибирское взятие».
События начала века подвигли взяться за перо кня¬
зей и бояр, дворян и посадских людей, монахов и свя¬
щенников. Авраамий Палицын в «Сказании» подробно
рассказывает о «разбойничестве» первых лет нового
века, восстании Болотникова, борьбе с самозванцами и
интервентами. Подчеркивает при этом роль своей оби¬
тели, где служил келарем, Троице-Сергиева монасты¬
ря. Другие авторы: дьяк И. Тимофеев во «Временнике»,
И. М. Катырев-Ростовский, родовитый князь, многие из¬
вестные и анонимные составители повестей и сказаний,
слов и видений взволнованно говорят о Смуте. В объяс¬
нении ее причин, наряду с божественным промыслом
(наказание-де за грехи наши), все чаще пишут о людях,
их замыслах и поступках, порицают их: одних за нару¬
шение справедливости (например, убийство царевича
Дмитрия происками Годунова), других — за «безумное
молчание» в связи с этим, третьих («рабов» господс¬
ких) — за непослушание и «мятеж».
А некоторые высказывают вольнодумные мысли.
Молодой князь И. А. Хворостинин, отпрыск знатного
рода, начитавшись латинских книг, начал хулить отечес¬
кие порядки, мечтал убежать в Литву или Рим, с
презрением относился к обрядам православной церк¬
ви. Дошел до того, что не ходил к заутрене и обедне,
запретил ходить в церковь своим холопам и — о,
ужас! — не захотел христосоваться с самим государем,
которого звал не царем, а «деспотом русским»! Князь
«в разуме себе в версту не поставил никого», а о своих
согражданах говорил со многою укоризною:
«В Москве людей нет, все люд глупый, жить не с
кем: сеют землю рожью, а живут все ложью».
296

Георгий Победоносец.
Деревянная скульптура.
Русский Север, XVII
век.

Его дважды брали под арест, конфисковали все его
сочинения, ссылали «под начал» (под надзор) то в
Иосифо-Волоколамский, то в Кирилло-Белозерский мо¬
настырь. В конце концов власти вернули из ссылки это¬
го «отдаленного духовного предка Чаадаева», как его
именует В. О. Ключевский, связывающий с ним «первые
опыты общественной критики» в России. Но большинст¬
во авторов, конечно, не доходили до такого радикализ¬
ма, да еще на католической подкладке...
Участники похода Ермака составили «Казачье напи¬
сание». Инициативу похода они Отводят самим казакам,
а не Строгановым. Оно ярко рисует их среду с ее де¬
мократизмом и вольнолюбием. Федор Порошин, бег¬
лый холоп, ставший подьячим Войска Донского, созда¬
ет в 40-е годы «Повесть об Азовском осадном сидении
донских казаков». С ее страниц встает эпопея героичес¬
кой борьбы донцов с турками в ходе взятия и защиты
Азова (1637—1642 годы). Впитавшая в себя фольклор¬
ную и книжную традиции, «Повесть» стала одним из
лучших литературных памятников эпохи. Патриотич¬
ность, яркий язык, эпичность и драматичность повество¬
вания сделали ее очень популярной у читателей.
По-прежнему русские люди любили читать жития
святых — Антония и Феодосия Печерских, Сергия Ра¬
донежского и многих других. Жития распространялись
в тысячах списков. Составляются жития и в XVII веке,
появляются новые «святые» подвижники, и церковь
благосклонно расписывает их беспорочную якобы
жизнь, подвиги и чудеса, с ними связанные. Но, что по¬
казательно для эпохи, появляются также жития-биогра¬
фии не церковных, а гражданских лиц. Муромский дво¬
рянин Каллистрат-Дружина Осорьин пишет «Житие
Юлиании Лазаревской», прославляет в нем свою род¬
ную мать. «Сказание о явлении Унженского креста»
посвящено Марфе и Марии, двум сестрам, их жизни,
дает яркие зарисовки быта, обычаев русских людей.
Старый жанр начинает перерастать в бытовую повесть.
А «Житие» Аввакума — талантливая и яркая автоби¬
ография, острая, полемическая и живая; по словам
М. Горького — «непревзойденный образец пламенной
и страстной речи бойца». «Просторечие», яркость зари¬
совок, наглядность образов, индивидуальная манера
письма делают «Житие» новаторским произведением,
несмотря на консерватизм взглядов автора-старооб-
рядца. Аввакум сознавал значение того, что он делает:
«И аще что реченно просто, и вы не позазрите просто¬
речию нашему, понеже люблю свой русской природ¬
ной язык, виршами философскими не обык речи кра¬
сить; того ради я и не брегу о красноречии и не уни¬
чижаю своего языка русскаго».
Столь же яркое явление русской литературы этого
времени — сатирические повести и сказания. Демокра¬
298

тические по духу, они пародируют церковную литера¬
туру и обрядность, приказное делопроизводство, выс¬
меивают попов и судей неправедных. Их авторы вышли
из той же среды — приказной и духовной, но из низ¬
ших слоев. Отсюда их близость к народу, его просторе¬
чию, бытовым сценам повседневной жизни, критичес¬
кий взгляд на явные противоречия социальной жизни.
Автор «Азбуки о голом и небогатом человеке», че¬
ловек с посада, использует форму «толковой азбуки»,
в которой каждую строку начинает новая буква алфави¬
та. Ее герой — разорившийся человек, который «меж
двор» скитается, дошел до жизни такой, потому что «от
сродников зависть, от богатых насильство, от сосед не¬
нависть, от ябедников продажи». С ненавистью говорит
он о богатых: «Люди, вижу, что богато живут, а нам,
голым, ничево не дают; чорт знаит их,— куда и на што
деньги берегут».
«Служба кабаку» — пародия на церковную службу,
написанная в Сольвычегодске в середине века и на¬
правленная против царевых кабаков, пьянства. Кабак,
по убеждению автора,— «людям обнажение велие»:
пьяницы в них разоряются, теряют облик человеческий.
Недаром в конце «службы» пьяницу («питуха») ведут
из тюрьмы «ко злой смерти».
Пародию на суд и судей-взяточников искусно спле¬
тает «Повесть о Шемякине суде»; на духовенство —
«Сказание о куре и лисице», «Сказание о попе Саве и
великой его славе», «Калязинская челобитная». Мздо¬
имство и жадность всей этой братии, пьянство и распу¬
щенность нарисованы метко и остроумно, живым язы¬
ком, с пословицами и скоморошьими прибаутками. Од¬
на из повестей высмеивает неумех-врачей из иностран¬
цев; под видом советов «лечебника» она рекомендует
от их имени такие, например, средства, как «комариное
сало», «блохин скок», «сердечное прижиманье», «сви¬
ной визг», которые следует-де отпускать на вес. Боль¬
ному, чтобы излечиться, врач советует «потеть на мо¬
розе» и так далее в том же духе.
Сатирические мотивы характерны и для бытовой по¬
вести. В повести о Карпе Сутулове, богатом и славном
госте, его жена Татьяна ловко и остроумно высмеивает
архиепископа, попа и других сердечных воздыхателей.
Веселая, сободолюбивая купчиха весело и фривольно
издевается над ними, особенно духовными особами.
«Повесть о Горе-Злочастии» говорит о незавидной
судьбе молодого и самоуверенного человека, который,
пренебрегая мудрыми наставлениями родителей, пус¬
тился в веселую, разгульную жизнь и дошел до нищеты,
душевного опустошения. В конце концов он оказался
в монастыре. Аналогичная жизненная ситуация в «По¬
вести о Савве Грудцыне», занимательной и живой, на¬
полненной подробностями из народного быта.
299

Текст и миниатюры из
печатной книги «Службы
и жития Сергия и
Никона». 1646 год.

Шатровая
Рождественская церковь.
Село Пурнема.
АРХИТЕКТУРА
Каргополь. Церковь
Воскресения. Окно.
Большое хождение получила литература перевод¬
ная, прежде всего западная, светская. Русские книжни¬
ки переделывали подобные произведения на свой лад.
Большой известностью пользовались повести о Ерусла-
не Лазаревиче и Бове-королевиче с их авантюрно-га¬
лантными, рыцарскими «гисториями» и ряд других со¬
чинений.
В литературе XVII века появляются новые черты
демократизма и светскости: демократический писатель
и читатель (из посадских, приказных людей и др.), вни¬
мание к личности героев, их душевным переживаниям,
отход от религиозных догм; новые жанры — светская
повесть, драма, стихи с их бытовыми, сатирическими,
любовными мотивами.
Но все эти черты означают лишь первые шаги ново¬
го. В основном литература продолжает старые тради¬
ции; она по-прежнему в основном анонимна. Поэтому
литературные произведения в ходе многократных пе¬
реписок переделывались, сокращались, дополнялись.
Сочетание народных традиций и новых тенденций
характерно и для русской архитектуры XVII века. Она
во многом продолжала линию русского деревянного
зодчества. Деревянное строительство по-прежнему до¬
минировало над каменным по всей стране, в том числе
и в столице.
Деревянное зодчество, теснейшим образом связан¬
ное с потребностями жизни народа, его быта, обычаев,
отличалось реализмом и функциональной целесооб¬
разностью. Основные элементы деревянного дома —
квадратный сруб (клеть) с подклетью для хозяйствен¬
ных помещений, кладовых, сени между клетями, кры¬
ша, двери и окна — устойчиво бытовали столетиями,
перешли и в каменные здания.
Русские плотники и каменщики работали с большой
изобретательностью и художественной выдумкой. Их
постройки отличались прочностью и конструктивным
совершенством.
Деревянные церкви и крепостные стены, башни ис¬
пользуют принципы квадратной, прямоугольной, крес-
тообразнной, восьмигранной клети для основного зда¬
ния; высокой двускатной или «кубоватой» крыши, шат¬
ра, одно- и пятиглавого завершения. Немало таких
церквей сохранилось в Архангельской, Мурманской,
Калининской и других областях. Прекрасным образцом
деревянной жилой архитектуры стал дворец в Коло¬
менском (1667—1668 годы), разобранный «за ветхос¬
тью» столетие спустя, при Екатерине II. Современни¬
ки прозвали его восьмым чудом света. Своей сказоч¬
ностью и красотой, разнообразием форм и богатством
резных узоров, яркими красками и позолотой он по-
302

Резное убранство церкви Ростов Великий. Красная
в селе Чел мужи. 1605 год. палата. 1670—1680 годы.

Церковь Иоанна
Богослова близ города
Ростова Великого.
1687 год.
Суздаль. Архиерейские Варваринская церковь
палаты. в селе Яндом-озеро
Потешный дворец в в Заонежье. 1656 год.
Московском Кремле.

Сольвычегодск.
Введенский собор.
Фрагмент декоративного
убора. 1689—1693 годы.
Надвратная проездная
башня Николо-
Архангельского
монастыря. 1691 —1692
годы.
Каргополь.
Благовещенская
церковь.
Переславль-Залесский.
Декоративное убранство
фасада проездных ворот
Горицкого монастыря.
Середина XVII века.

Деревянная церковь
в селе Нелазкое.
Архангельская область.
1694 год.
Каргополь. Церковь
Воскресения. Фрагмент
фасада.
ражая воображение, напоминал драгоценную и уника¬
льную игрушку.
Каменное зодчество, прерванное Смутой, возрож¬
дается с 20-х годов. В Москве восстанавливаются сте¬
ны и башни Кремля; над главными его воротами, Спас¬
скими, возводят красивую шатровую надстройку, и ее
силуэт, строгий и суровый, становится совсем иным,
праздничным и торжественным. К тому же на верху
башни появляются куранты.
Одна за другой по всей стране строятся шатровые
церкви и соборы — Архангельский собор в нижегород¬
ском кремле (1631 год), церковь Покрова в Медведко¬
ве — имении князя Д. М. Пожарского (20-е годы), Ус¬
пенская «Дивная» церковь в Угличе (1628 год) и другие.
В них заметно стремление к нарядности и декоративно¬
сти, камерности и интимности. Эти черты постепенно
нарастают и в культовом, и в гражданском зодчестве.
Чтобы в этом убедиться, достаточно взглянуть на трех¬
этажные «терема» Московского Кремля, выстроенные
Антипом Константиновым, Баженом Огурцовым, Тре¬
тьяком Шарутиным и Ларионом Ушаковым; церкви
Ильи Пророка, Иоанна Предтечи в Ярославле, москов¬
ские— Троицы в Никитниках, Рождества в Путинках;
Вознесенскую в Великом Устюге; митрополию в Росто¬
ве (ошибочно именуется Ростовским кремлем) и мно¬
гие, многие другие.
В городах богатые бояре, дворяне и купцы строят
каменные палаты, все более «узорочные», особенно во
второй половине столетия. Таковы дома думного дья¬
ка Аверкия Кириллова, бояр Голицына и Троекурова
в Москве, Коробова в Калуге, Иванова в Ярославле
и т. д. А построенные в конце века для царской семьи
пышные «чертоги» Троице-Сергиевой лавры пред¬
восхищают дворцы следующего столетия.
В XVII веке оформляются знаменитые комплексы
Троице-Сергиевой лавры, Иосифо-Волоколамского,
Новодевичьего, Симонова, Спасо-Ефимьева и многих
других монастырей.
К концу столетия складывается стиль московского,
или нарышкинского, барокко, пышный и величавый, па¬
радный и исключительно нарядный. В Нарышкинских
палатах на Петровке в Москве, церквах в Филях, Трои¬
це-Лыкове, Уборах под Москвой, Успенском соборе в
Рязани и многих других используются башенный тип
постройки, сочетание красного кирпича для основной
кладки и белого камня для отделки. Здания отличают¬
ся изяществом и разнообразием декоративного убран¬
ства.
В архитектуре заметны стремление к светскости, ре¬
ализму, использование народных традиций, идущих из
глубины веков.
306

Беседа Варлаама и
Иосафа. Русский Север.
XVII век.

Побиение Стефана
камнями. Фрагмент.
Никола с житием. Пелена
второй половины
XVII века.

Изразцы XVII века.
Портрет князя
М. В. Скопина-Шуйского.
Неизвестный художник
XVII века.
Ширинка XVII века.
Фрагмент. Загорский
музей.

ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОЕ
ИСКУССТВО
Те же черты можно отметить и в живописи. Как и в
архитектуре, здесь русский национальный стиль выра¬
батывает новые черты, формы. Дальнейшее развитие
получает строгановская школа с ее мелким, каллигра¬
фическим письмом, тончайшей прорисовкой деталей.
Прокопий Чирин, Никифор Савин, Емельян Москви-
тин — наиболее замечательные ее представители, ра¬
ботавшие в Москве, часто писавшие иконы по заказу
Строгановых. Утонченность исполнения, красочность
икон восхищали современников. Павел Алеппский, по¬
бывавший в русской столице в середине века, убедился
в этом:
«Иконописцы в этом городе не имеют себе подоб¬
ных на лице земли по своему искусству, тонкости кис¬
ти и навыку в мастерстве: они изготовляют образки,
восхищающие сердце зрителя, где каждый святой или
ангел бывает величиной с чечевичное зернышко или с
османи (мелкая монета.—В. Б.). При виде их мы прихо¬
дили в восторг. Мы видели маленькую икону из трех
дощечек, то есть с дверцами: фигуры ангелов на ней
величиною с мух, работа—изумительная. Жаль, что
люди с такими руками тленны!»
В творчестве Симона Федоровича Ушакова (1626—
1686 годы), мастера царской Оружейной палаты, круп¬
нейшего русского художника, и других мастеров наме¬
чается стремление к реализму. Он имел учеников —
Ивана Максимова, Михаила Милютина и многих других.
Вокруг него собралась большая группа художников
Оружейной палаты. Один из них, Иосиф Владимиров,
написал «Послание» к Ушакову (1664 год) — своего ро¬
да теоретический трактат с обоснованием реализма в
живописи: близости к природе, необходимости того,
чтобы искусство стремилось к красоте и свету, не
подавляло, а радовало человека. «Премудрый ху¬
дожник что видит или слышит, то и начертывает в об¬
разах или лицах и согласно слуху или видению упо¬
добляет».
В «Слове к люботщателем иконного писания»
С. Ф. Ушаков, отвечая Владимирову, своему другу, про¬
водит те же принципы реализма, живости, точности,
«зеркальности» изображения. Он поддерживает Вла¬
димирова в его споре с сербским архидьяконом Ива¬
ном Плешковичем, не принимавшим «световидные»
иконы и требовавшим, чтобы иконописцы изображали
святых «смуглыми и тощими», «смугло и темновидно».
Реалистические тенденции в сочетании с яркими,
жизнерадостными мотивами и красками русские масте¬
ра проводили и при росписи церквей. Фрески церквей
Троицы в Никитниках (возможно, их авторы — Влади¬
миров и Ушаков) в Москве, Ильи Пророка в Ярославле
(Гурий Никитин, Сила Савин «со дружиною») и многие
другие поражают красочностью и богатством компо-
310

зиций, изобретательностью и оптимизмом, народным
духом и обилием бытовых деталей.
В иконах Ушакова явственно проступает «плотский»
характер изображаемых лиц — Иисуса Христа и дру¬
гих, хотя и сохраняются традиционные композиция,
плоскостная трактовка фигур. Особенно это заметно
в «Нерукотворном Спасе», «Древе государства Рос¬
сийского». Его стиль продолжили и развили ученики,
сподвижники и современники—смоленский шляхтич
Станислав Лопуцкий, армянин Иван (Богдан) Салтанов,
их русские ученики Иван Безмин, Карп Золотарев и
другие.
Новое направление, несмотря на протесты, противо¬
действие церковников: патриархов, с одной стороны, и
раскольников — с другой, развивалось и в дальнейшем.
Аввакум, первый из расколоучителей, написавший да¬
же «Беседу об иконном писании», не скрывал своего
неодобрения к иконам нового письма: «Пишут Спасов
образ Еммануила — лице одутловато, уста червонная,
власы кудрявые, руки и мышцы толстые, персты наду¬
тые, тако же и у ног бедры толстыя; и весь, яко немчин,
брюхат и толст учинен, лишо сабли той при бедре не пи- Изразцы второй
сано». половины XVII века.
Черты реализма появляются и в портретном жанре.
Если парсуны (портреты) царя Федора Ивановича
(1600 год), князя М. В. Скопина-Шуйского (1610 год)
сделаны в обычной иконописной манере, то более поз¬
дние, середины и второй половины века, говорят о
стремлении к портретному сходству, реалистическому
письму. Таковы портреты царей Алексея (С. Лопуцкий),
Федора (И. Богданов), патриарха Никона (И. Детерсон
и Д. Вухтерс). На иконах появляются реалистические
пейзажи (например, у Тихона Филатьева, конец XVII
века), изображения зданий.
Работы мастеров граверного дела С. Ф. Ушакова и
Л. Кузьмина, А. Тарасевича и А. Трухменского, книж¬
ной иллюстрации — Г. А. Благушина и К. И. Золотарева,
тоже отмеченные стремлением к реализму, украшают
страницы печатных и рукописных книг. Например, в
«Титулярнике» (другие названия: «Большая государст¬
венная книга», «Корень государей российских») поме¬
щены портреты русских правителей от Рюрика до Пет¬
ра I, патриархов московских и вселенских, современ¬
ных иностранных государей западных и восточных, гер¬
бы России и 33 областей, гербы иностранных государ¬
ств. Здесь, как и в «Книге об избрании на царство Ми¬
хаила Федоровича», наряду с иконописной манерой
проявляется стремление к изображению живого лица,
передаются бытовые, архитектурные детали. Готовили
эти книги в Посольском приказе в 70-е годы мастера
Г. А. Благушин, И. Максимов, Д. Львов, С. Рожков,
311

А. Евдокимов, Ф. Юрьев, а также золотописцы этого
учреждения.
Русские мастера, архитекторы и живописцы, работа¬
ли на Украине и в Грузии, Молдавии и Валахии.
ТЕАТР
Театр возник при дворе, и он должен был противос¬
тоять скоморошьему лицедейству, народному театру
Петрушки: вместо народных сцен — пьесы на библейс¬
кие, историко-героические темы; вместо народного
языка, подчас резкого, грубоватого и фривольного,—
напыщенный, тяжеловесный язык с ложной патетикой.
Царь Алексей Михайлович по инициативе боярина
А. С. Матвеева поручил в 1672 году организацию теат¬
ра Иоганну Готфриду Грегори, пастору лютеранской
церкви из Кокуя. Он набрал труппу из 60 иноземцев,
потом появились актеры из русских и вскоре начали иг¬
рать на немецком и русском языках пьесы на библейс¬
кие темы: об Эсфири («Артаксерксово действо»), То¬
вии, Юдифи и Олоферне. В ходе постановки пьес разы¬
грывались шутовские вставки — интермедии с «дурац¬
кой персоной» и импровизированным диалогом, что
вводило в спектакль живую русскую речь, народную
драматическую традицию. После кончины царя (1676
год) театр закрыли, и он более не возобновлял свои
постановки.
БЫТ
Золотой ковш работы
Третьяка Постникова.
Москва. 1624 год.
Самый устойчивый компонент жизни людей — быт,
и тот испытал в XVII веке изменения. В наименьшей
степени у крестьян: по-прежнему большинство их жило
в «черных», или «курных» избах без трубы, и потому
дым из топившейся печи выходил через отверстие в
крыше; в окнах — бычий пузырь вместо слюды или сте¬
кла; вечером свет давала лучина, вставленная в светец.
Вместе с людьми зимой в избе находились телята, ов¬
цы и куры. На деревянных лавках у стен и сидели и спа¬
ли. Ели деревянными ложками из мисок, блюд, таре-
лей, пили — из стаканов, ковшей, братин. Посуда тоже
в основном была деревянной. Посуду, поставцы для
нее, сундуки и коробья для домашнего имущества ук¬
рашали росписью, нередко красочной, многоцвет¬
ной — цветами и травами, фантастическими зверями и
птицами; рисовали и бытовые сцены. В богатых семьях
встречалась посуда фаянсовая, оловянная и медная.
Ели крестьяне хлеб, в основном — черный, и горох,
толокно и гречневую кашу, капусту и морковь, свеклу
и огурцы, репу и редьку, лук и чеснок. По праздникам
к столу подавали мясо. Рыбу употребляли свежей и со¬
леной. Пили квас и пиво, которые готовили дома.
Важную роль в повседневном быту играли обряды:
песни и причитания, ряженье и гаданье; в ночь на Ива-
312

Кирик и Улита.
Художник Г. Никитин.
Ярославль, 80-е годы
XVII века.

Светец, лампадка,
подсвечники.
на Купалу — вязанье венков и прыганье через костер.
Любили деревенские жители глядеть на пляски и слу¬
шать песни, представления и прибаутки скоморохов,
«Петрушку» — кукольный театр на открытом воздухе,
в котором часто присутствовали политические, анти-
церковные мотивы.
Одежду крестьяне шили из домотканого холста,
который красили в разные цвета, покрывали вышивка¬
ми из цветных ниток; из сермяжного сукна. Летом носи¬
ли лапти, зимой — валенки.
Посадские люди жили тоже в основном в дере¬
вянных избах; у зажиточных они — просторней, при них
всякие служебные постройки: погреба, амбары, «суши¬
ла», конюшни. Появились и каменные палаты под желе¬
зо. В доме — те же столы, лавки вдоль стен. Но есть
шкафы, а также кресла, стулья, зеркала на западноев¬
ропейский манер. Для платья и других вещей заводили
сундуки, ларцы, коробья.
Хозяйство в домах простых людей вели очень рас¬
четливо, все в семье неукоснительно подчинялись хо¬
зяину, соблюдали церковные обряды, вели себя благо¬
честиво. Так, во всяком случае, велел жить «Домост¬
рой», и его правила соблюдали, не без исключения, ко¬
нечно, о чем и повествует сатирическая литература.
Гораздо больше иноземных новшеств наблюдает¬
ся в дворянском и особенно княжеско-боярском быту.
Бояре, например, Голицын, Троекуров и другие, имели
большие каменные дома со многими комнатами и вы¬
сокими потолками. Снаружи их украшали резные кры¬
лечки, карнизы, наличники; высокую крышу покрывали
медными золочеными листами. Стены внутри украша¬
ли росписи («личины») и ковры, зеркала и гравюры. С
потолка свешивались люстры.
В комнатах стояла красивая заграничная мебель:
кровати с балдахинами и стулья, обитые золоченой ко¬
жей; в поставцах — дорогая посуда. Выставлялось, на
удивление гостям, оружие — огнестрельное и холод¬
ное. Еду подавали самую разнообразную, из мяса, ры¬
бы, птицы, ее сдабривали пряностями, солеными лимо¬
нами, которые привозили из Голландии. Лимоны были
большой роскошью, доступной богатым и знатным лю¬
дям, что не осталось незамеченным в народе: «Арта-
моны едят лимоны, а мы, молодцы,— одни огурцы».
Из Астрахани привозили виноград, арбузы и дыни.
В застолье обильно были представлены напитки — пи¬
во, квасы, меды на ягодах, привозные вина.
Одежды для вельмож, богачей делали из шелко¬
вых, суконных материй, часто заграничных, украшали
их жемчугом и драгоценными камнями, шитьем из зо¬
лота и серебра. Боярские шубы, тяжелые и роскошные,
производили впечатление торжественности и богатст¬
ва, но отличались неудобством. Одеяния дополняли вы-
314

Сцена пира. Миниатюра Ставец и стакан,
из рукописи XVII века. Москва. Конец XVII века.
Часовня у дороги близ
деревни Змиево
Архангельской области.

Свистулька. Москва.
Вторая половина XVII
века.
сокие меховые шапки, яркие сафьяновые сапоги с за¬
гнутыми носками, тяжелые трости. Во время парадных
выездов вельмож везли кони с богатой сбруей, бубен¬
цами на шее и ногах, пучками страусовых перьев на го¬
лове; их сопровождала пышная конная свита.
К концу столетия одежда постепенно сменяется бо¬
лее скромной и удобной, на западный же манер. Бояре
и дворяне начинают стричь волосы и брить бороду. За¬
водят иностранные книги и музыкальные инструменты,
игрушки. Входит в моду курение табака, и архиереи не
жалеют проклятий «мерзкому зелью».
В среде феодалов также соблюдали старинные
обычаи, слушали русские сказки и смотрели представ¬
ления скоморохов. Но разница между двумя культура¬
ми, господ и простолюдинов, становится заметней, рез¬
че.

1601—1603 гг. Голод и «голодные бунты».
1601—1602 гг. Указы о крестьянском выходе.
1603 г. Восстание Хлопка.
октябрь 1604 г. Начало похода Лжедмитрия I на Москву. Расширение
народного движения против властей и феодалов.
апрель 1605 г. Смерть Бориса Годунова, воцарение его сына Федора.
6 и 7 июня 1605 г. Народное восстание в Москве, свержение династии
Годуновых.
17 мая 1606 г. Народное восстание в Москве, убийство Лжедмитрия I.
1606—1607 гг. Восстание И. И. Болотникова, кульминация первой
Крестьянской войны.
1606—1610 гг. Правление В. И. Шуйского.
1607 г. Начало авантюры Лжедмитрия II.
1608—1610 гг. «Тушинский лагерь» под Москвой.
1609 г. Начало открытой интервенции польско-литовских феодалов.
Договор Шуйского со Швецией о помощи.
1611 г. Первое ополчение. Захват шведами Новгорода Великого.
1611—1612 гг. Второе ополчение под руководством К. Минина и
Д. М. Пожарского.
26 октября 1612 г. Освобождение Москвы от интервентов.
1613—1645 гг. Правление царя Михаила Федоровича Романова.
17 февраля 1617 г. Столбовский мир России со Швецией.
1 декабря 1618 г. Деулинское перемирие России с Речью Посполи-
той.
1630—1632 гг. Военная реформа.
1632—1634 гг. Война России с Речью Посполитой (Смоленская война).
Восстание крестьян и казаков (Балашовское движение).
1634 г. Поляновский мир России с Польшей.
1637—1642 гг. Азовское осадное сидение донских казаков.
1643—1652 гг. Походы В. Пояркова, Е. Хабарова на Амур.
1645—1676 гг. Правление царя Алексея Михайловича.
1648—1654 гг. Национально-освободительная война украинского и
белорусского народов под руководством Богдана Хмельниц¬
кого против польско-шляхетского гнета за воссоединение с Рос¬
сией.
1648 г. Народные восстания в Москве («Соляной бунт»), Воронеже,
Козлове, Курске, Сольвычегодске, Устюге Великом и других
городах.
1648 г. Путешествие Семена Дежнева от устья Колымы до устья Ана¬
дыря, открытие пролива между Азией и Америкой.
1649 г. Соборное уложение, окончательное закрепощение крестьян.
1650 г. Народные восстания во Пскове и Новгороде Великом.
1651 г. Строительство Албазинского острога в Приамурье.
1652 г. Посвящение Никона в патриархи.
1652 г. Основание Иркутска.
1653 г. Торговый устав, введение единой рублевой пошлины.
8 января 1654 г. Переяславская рада, воссоединение Левобережной
Украины и Киева с Россией.
1654—1667 гг. Война России с Польшей из-за Украины.
1654—1663 гг. Медная денежная реформа.
1654 г. Начало раскола в русской церкви.
1656—1658 гг. Война России со Швецией.
ХРОНОЛОГИ¬
ЧЕСКАЯ
ТАБЛИЦА
317

1657 г. Смерть Богдана Хмельницкого. Избрание гетманом И. Выгов-
ского, начало его попыток подчинить Украину Польше.
1658 г. Основание Нерчинска.
21 июня 1661 г. Кардисский мир России со Швецией.
25 июля 1662 г. Народное восстание в Москве («Медный бунт»).
1666 г. Поход Василия Уса с донскими казаками к Москве. Восстание
в южном Подмосковье.
декабрь 1666 г. Сведение Никона с патриаршества.
30 января 1667 г. Андрусовское перемирие России с Польшей.
1667 г. Новоторговый устав.
1667—1669 гг. Волжско-Яицко-Каспийский поход С. Т. Разина, начало
второй Крестьянской войны.
1670—1671 гг. Вторая Крестьянская война на Дону, в Поволжье, Сло¬
бодской Украине и др.
1671 г. Казнь С. Т. Разина в Москве на Красной площади.
1676—1682 гг. Правление царя Федора Алексеевича.
1676—1681 гг. Война России с Турцией и Крымом за Правобережную
Украину.
1678—1681 гг. Подворная перепись, налоговая реформа.
3 января 1681 г. Бахчисарайский мир России с Турцией и Крымом.
12 января 1682 г. Отмена местничества.
27 апреля 1682 г. Воцарение Петра I.
1682 г. Московское восстание. Начало правления Ивана и Петра Алек¬
сеевичей (до 1696 г.) и регентства Софьи Алексеевны (до 1689 г.).
1686 г. «Вечный мир» России с Польшей.
1687 г. Основание в Москве Славяно-греко-латинской академии.
1687, 1689 гг. Походы русских войск против Крыма.
27 августа 1689 г. Нерчинский договор России с Китаем.
1695—1696 гг. Азовские походы Петра I, взятие Азова.
1695— 1697 гг. Походы В. Атласова на Камчатку.
1696— 1725 гг. Единодержавное правление Петра I.
1697— 1698 гг. Великое посольство в Европу.
1698 г. Восстание московских стрельцов.
1699 г. Учреждение Ратуши в Москве и земских изб в других городах.
5 июля 1699 г. Заключение союза России, Дании и Саксонии против
Швеции.
1699—1705 гг. Реформа системы комплектования армии.
1 января 1700 г. Введение нового летосчисления.
ЛИТЕРАТУРА
ПО ИСТОРИИ
РОССИИ
XVII ВЕКА
Александров В. А. Русское население Сибири XV11 — начала
XVIII в. (Енисейский край). М., 1964.
Буганов В. И. Крестьянские войны в России XVII—XVIII вв. М.,
1976.
Буганов В. И. Московские восстания конца XVII в. М., 1969.
Буганов В. И., Преображенский А. А., Тихонов Ю. А.
Эволюция феодализма в России. М., 1980.
Булыгин И. А. Монастырские крестьяне России в первой четверти
XVIII в. М., 1977.
Воссоединение Украины с Россией. Документы и материалы, тт. 1—3.
М., 1953—1954.
Восстание И. Болотникова. Документы и материалы. М., 1959.
Восстание 1662 г. в Москве. М., 1964.
Восстание в Москве 1682 г. М., 1976.
Восстание московских стрельцов 1698 г. М., 1980.
318

Городские восстания в Московском государстве XVII в. Сборник
документов. М.— Л., 1936.
Горская Н. А. Монастырские крестьяне Центральной России в
XVII в. М., 1977.
Гудзий Н. К. История древней русской литературы. Изд. 7. М.,
1966.
Житие протопопа Аввакума, им самим написанное, и другие его
сочинения. М., 1960.
Записки иностранцев о восстании Степана Разина. Л., 1968.
Иностранные известия о восстании Степана Разина. Л., 1975.
История Москвы, т. 1. М., 1952.
История рабочего класса СССР. Рабочий класс России от зарождения
до начала XX в. М., 1983.
История СССР с древнейших времен до наших дней, тт. II—III. М.,
1966—1967.
Ключевский В. О. Курс русской истории, ч. 3.— Соч., т. III. М.,
1957.
Корецкий В. И. Формирование крепостного права и первая Кре¬
стьянская война в России. М., 1975.
Котошихин Г. О. Россия в царствование Алексея Михайловича.
Изд. 4. СПб., 1906.
Крестьянская война под предводительством Степана Разина. Сбор¬
ник документов, тт. 1—4. М., 1954—1976.
Любомиров П. Г. Очерк истории Нижегородского ополчения
1611—1612 гг. М., 1939.
Маньков А. Г. Развитие крепостного права в России во второй
половине XVII в. М.— Л., 1962.
Масса И. Краткое известие о Московии в начале XVII в. М., 1937.
Новосельский А. А. Борьба Московского государства с тата¬
рами в первой половине XVII в. М.— Л., 1948.
Освободительная война 1648—1654 гг. и воссоединение Украины с
Россией. Киев, 1954.
Очерки истории СССР. Период феодализма. XVII в. М., 1955.
Преображенский А. А. Урал и Западная Сибирь в конце
XVI — начале XVIII в. М., 1972.
Полное собрание русских летописей, т. 14. М., 1965; т. 31. М., 1968.
Путешествия русских послов XVI—XVII вв. Статейные списки. М.—
Л., 1954.
Робинсон А. Н. Борьба идей в русской литературе XVII в. М.,
1974.
Русская демократическая сатира XVII в. М.— Л., 1954.
Русская повесть XVII в. М., 1954.
Русское государство в XVII в. Новые явления в социально-экономи¬
ческой, политической и культурной жизни. М., 1961.
Сказание Авраамия Палицына. М.— Л., 1955.
Смирнов И. И. Восстание И. И. Болотникова. 1606—1607. М., 1951.
Соколова В. К. Русские исторические песни XVI—XVI11 вв. М.,
1960.
Степанов И. В. Крестьянская война в России в 1670—1671 гг. Вос¬
стание Степана Разина, тт. 1—2. Л., 1966—1972.
Тихомиров М. Н. Классовая борьба в России XVII в., М., 1969.
Тихомиров М. Н. Российское государство XV—XVII вв. М., 1973.
Тихомиров М. Н., Епифанов П. П. Соборное уложение
1649 г. М., 1961.
Тихонов Ю. А. Помещичьи крестьяне в России. Феодальная рента
в XVII—начале XVIII в. М., 1974.
Хрестоматия по истории СССР XVI—XVII вв. М., 1962.
Черепнин Л. В. Земские соборы в XVI—XVII вв. М., 1978.
Чернов А. В. Вооруженные силы Русского государства в XV—
XVII вв. М., 1954.
III у н к о в В. И. Очерки по истории колонизации Сибири в XVII —
начале XVIII в. М.—Л., 1946.

Буганов В. И.
Б 90 Мир истории : Россия в XVII столетии / Худож.
К. Сошинская.— М. : Мол. гвардия, 1989.— 318 [2]
с., ил.— (Эврика).
15ВЫ 5-235-00501-5
О пути, который прошла Русь в XVII столетии, о Смутном времени, Крестьян¬
ской войне и борьбе с польской интервенцией, воссоединении Украины с Россией,
восстании Степана Разина и многом другом рассказывает доктор исторических
наук В. И. Буганов.
Б _0503020200—3^КБ_001_005_89 ББК 63.3(2)46
078(02)—89
Рецензент — доктор исторических наук Р. Г. Скрынников
ИБ № 6227
Буганов Виктор Иванович
МИР ИСТОРИИ
РОССИЯ В XVII СТОЛЕТИИ
Заведующий редакцией
В. И. Щербаков
Редактор
Л. Антонюк
Художественный редактор
В. Тихомиров
Технический редактор
Г. Прохорова
Корректоры
Н. Самойлова, Т. Контиевская, Л. Четыркина
Сдано в набор 09.02.89. Подписано в печать 28.08.89. А04934. Формат 70ХЮ0‘/|б.
Бумага офсетная № 1. Гарнитура «Журнальная рубленая». Печать офсетная. Ус-
ловн. печ. л. 26,0. Условн. кр.-отт. 104,84. Учетно-изд. л. 21,6. Тираж 155 000 экз.
(1-й завод 75 000 экз.). Цена 1 р. 90 к. Заказ 776.
Типография ордена Трудового Красного Знамени издательско-полиграфического
объединения ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия». Адрес ИПО: 103030, Москва, Сущев¬
ская, 21.
13ВЫ 5-235-00501-5