роса и
СОВЕТСКОГО
ПРАВИТЕЛЬСТВА
КРЫМСКОЙ
РЕСПУБЛИКИ
ТАВРИДЫ
ГОСУДАРСТВЕННОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО НрДССР
истпрп КРЫМСКОГО ОБЛАСТНОГО КОМИТЕТА ВКП(б)
В. СОВЕТОВ и М. АТЛАС
РАССТРЕЛ
СОВЕТСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА
КРЫМСКОЙ РЕСПУБЛИКИ
ТАВРИДЫ
СБОРНИК
К 15-ТИЛЕТИЮ СО ДНЯ РАССТРЕЛА
24/IV 1918 г. —24/IV 1933 г.
ГОСУДАРСТВЕННОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО КрымАССР
Напечатано в 1-й Гостиполито-
графии в Симферополе ,КПТ“
Заказ № 1226. У пол. Крымлито
„А* № 245. Тиране 3000 экз.
1933 г
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
Совета народных комиссаров КрымАССР
1.	В связи с исполняющимся 24 апреля 1933 г, пят-
надцатилетием со дня расстрела членов правитель-
ства Крымской советской социалистической респуб-
лики Тавриды признать необходимым увековечить па-
мять расстрелянных.
2.	Во исполнение этого' соорудить памятник рас-
стрелянным на месте расстрела в гор. Алуште и
установить мемориальную доску.
3.	Утвердить в вузах КрымАССР 5 стипендий
„Имени расстрелянных членов правительства" по
100 рублей каждую.
Поручить НКФину КрымАССР выдачу этой стипен-
дии производить с начала нового 1933/34учебного года.
4.	Для практического осуществления этих меро-
приятий, создать правительственную комиссию в со-
ставе: председателя Зампредседателя СИ К КрымА ССР
т. Карклина и членов—т.т. Аверкина (Истпарт), Аса-
дова (НКПрос), Фу кола (Алу шт. РИК), Грачева (КСПС).
Председатель СНК.КрымАССР САМЕДИНОВ.
Управделами КАДУШИН.
з

ВВЕДЕНИЕ
\
22-го марта 1918 года Крым был объявлен советской со-
циалистической республикой Тавриды. 24 апреля 1918 г.
предательски захваченный восставшим кулачьем, руководи-
мым татарской контрреволюционной партией Милли Фирка
был зверски умерщвлен почти весь состав ЦИКа и Совнар-
кома первой Крымской советской республики.
Республика Тавриды пала под тройном ударом—немецкого
империализма, меньшевистского предательства и ударившей
в спину националистической контрреволюции. Пала, чтобы
снова возродиться на 75 дней в 1919 г. и окончательно ут-
вердиться после разгрома врангелевщины в 1920 г. Что же
успело сделать правительство республики Тавриды?
Январский переворот показал, что без помощи советского
центра Крыму навряд ли удастся долго просуществовать.
Разбитые в открытом бою объединенные силы национали-
стической и монархической контрреволюции не были уни-
чтожены. Заключив договор с ревкомом, курултай объявил
себя распущенным, но зато выговорил себе очень много—сол-
датский и офицерский состав не только конного полка, но
и всего „Крымского штаба*1 получил право „разойтись по
домам*1; это означало, что он л имеют в дальнейшем полную
возможность вступить в борьбу д: молодой не окрепшей
советской властью. Числившееся „больным" и находив-
шееся „на излечении" в санаториях и на курортах большое
количество старого офицерства было также оставлено на
своих местах. Это было второй ошибкой неопытного рев-
кома. Эти две ошибки, совершенные в самом начале пере-
ворота, больно отозвались уже через три месяца, когда
наступили большие трудности защиты Крымской республики
5
от наступающих немецких империалистов. Советский Крым,
республика Тавриды, осталась без тыла, хуже того—исход
борьбы, судьбу Крыма решил именно тыл, решил прежде-
временно, решил таким образом, что лучшие представители
рабочего класса пали жертвой от рук восставших кулаков
и монархистов.
Разрешать какие-либо вопросы первые советские органы
Крыма не пытались без решения съезда советов. Только
самые необходимые мероприятия, обеспечивающие суще-
ствование власти, были предприняты ревкомом. В феврале
созывается первый съезд ревкомов и советов. Съезд весьма
малочисленный по своему составу и, что еще хуже, напо-
ловину враждебный советской власти. Как это могло слу-
читься? Оказывается, что вплоть до марта месяца во многих
городах Крымз продолжали существовать советы, избранные
до переворота и состоявшие в большинстве из представи-
телей мелкобуржуазных партий эсеров и меньшевиков. Эти
советы приняли очень резкий тон в своих выступлениях
против Октябрьской революции. С таким составом делегатов
большевикам нечего было разговаривать. Нужно было про-
вести перевыборы в советы, и перевыборы дали везде аб-
солютное большевистское большинство^
В начале марта был созван первый съезд советов, ревко-
мов и земельных комитетов. Перед съездом были поставлены
на разрешение важнейшие вопросы, от которых зависела
дальнейшая судьба советской власти в Крыму. Первым и
главным был вопрос о защите Крыма от наступающего гер-
манского империализма. Все остальные вопросы зависели
только от одного; удастся или не удастся задержать движе-
ние немецких армий на пороге Крыма. Вопросы: земельный,
хозяйственный и другие могли быть разрешены только при
условии обеспечения фронта надежной защитой, но где
взять ту вооруженную силу, которая сможет обеспечить
Крым от вторжения германцев? Основная вооруженная опора
революции в Крыму—матросы Черноморского флота к этому
времени были обессилены рядом экспедиций, посланных в
помощь пролетариату Украйны и Ростова. Небольшие крас-
ногвардейские части, слабо вооруженные и недисциплини-
6
рованные, серьезной защитой служить не могли, остатки сол-
дат старой армии были разоружены еще во время пребыва-
ния у власти курултая. А тут еще прибавилась демагогия
украинских шовинистов, сеявших слухи, что на Крым идут
не немцы, а „братья" украинцы. Эта агитация деморализо-
вала часть флота и армии, состоящих из украинцев, на
очередь стал вопрос об организации Красной армии. Этот
вопрос и занял главное место на съезде.
Второй вопрос, вопрос земельный, вызвал горячие прения
со стороны делегатов крестьян. Крестьянство напирало „еди-
ным фронтом". Левые эсеры только подливали масло в огонь,
требуя немедленной передачи земли крестьянам, зная, что
решение этого вопроса связано с большими трудностями.
Вопросы межселенного и межуездного землеустройства со-
вершенно не были подготовлены, а всеобщая дележка земли
без учета потребностей отдельных уездов, а, главное, без учета
качества этих земель, по мнению крымских руководителей, мо-
гла вызвать нежелательные результаты. Съезд отклонил немед-
ленный раздел земли, а принял решение поделить землю пока
для весеннего сева с тем, чтобы следующий съезд детально ре-
шил этот вопрос. Часть делегатов съезда, крестьянская часть,
осталась недовольна этим решением, и это немедленно отрази-
лось на поведении крестьянства в наступившие тяжелые дни.
Наконец,съезд не сумел решить национального вопроса в
Крыму, хотя обстановка была для этого благоприятная, так
как на съезде участвовало большое количество татар, взявшая
инициативу разрешения этого вопроса в виде предложения
избрать в ЦИК представителей татарского населения. Съезд
отклонил это предложение и тем самым отклонил возмож-
ность сотрудничества с советской властью лучшей части
представителей татарского бедняцкого, середняцкого и ре-
месленнического населения. Этим решением съезда восполь-
зовалась Милли Фирка и повела бешеную агитацию против
советской власти, завершив ее восстанием на южном берегу
Крыма.	-
Вслед за окончанием съезда началось наступление нем-
цев на Крым. Не имея достаточно вооруженных сил для
отпора наступающему противнику, ЦИК пытался отгородиться
7
от немцев дипломатическим забором. 22 марта ЦИК объя-
вил Крым самостоятельной республикой, объявил о призна-
нии Брестского мира, о чем поставил в известность по радио
все государства. Это решение не задержало продвижения
немецких войск, и уже через месяц пал Перекоп и встал
вопрос об эвакуации советской власти из Крыма. Обста-
новка в то время явно ухудшилась. Существовавшие ле-
гально меньшевистская и эсеровская партии в контакте с
миллифирковцами начали травлю коммунистов и советской
власти. Все мероприятия соввласти немедленно опорочива-
лись перед рабочими массами. Меньшевикам удалось про-
вести перевыборы в советы, которые почти всюду дали им
большинство. Большевики стали перед альтернативой: или
уйти из советов, или же создавать вновь ревкомы. Попытка
установить контакт с севастопольским советом окончилась
ничем. Тогда на заседание совета была введена красногвар-
дейская часть, что вызвало уход из совета всех меньшеви-
ков и эсеров. Ушедшие из совета меньшевики и эсеры обра-
зовали свой совет и при помощи находившихся под их
влиянием частей вызвали в Севастополе восстание. Восстав-
шие открыли арсенал и вооружили контрреволюцию. Так
как оружие выдавалось всем, этим воспользовались в
первую очередь остатки офицеров и разный антисоветский
элемент. Всего было роздано до 7 000 винтовок. Восставшие
захватили почти все советские - учреждения и совершили
налеты на Красную армию и на помещение партийного ко-
митета большевиков. Центрофлот, занимавший колеблю-
щуюся позицию, сначала пытался примирить оба совета, но
в конце концов взял власть в свои руки, объявив, что оба
совета распускаются до новых выборов. Новые выборы дали
еще худшие результаты. Во главе нового совета стал ни-
кому неизвестный офицер.
20 апреля началась эвакуация правительственных учреж-
дений из Симферополя. Последние остатки разбитых частей
Красной гвардии в беспорядке отступали на Ялту и Феодо-
сию. Единственным тылом было Кавказское побережье, куда
и было решено эвакуироваться. Прибывшие в Ялту члены
ЦИКа и Совнаркома Тавриды застали в Ялте хаос. Демо-
8
рализованные части Красной гвардии не подчинялись никаким
распоряжениям й, захваченные одним лишь желанием поскорее
выбраться из Крыма, сильно мешали планомерной эвакуации.
Члены ЦИКа и Совнаркома решили уехать из Ялты в Феодосию.
В это время и началось восстание в районе Алушты.
Скрывавшиеся в горах офицеры и бывшие эскадронцы вме-
сте с татарским кулачеством увлекли за собой и часть не-
сознательного татарского крестьянства. 22 апреля восстав-
шие заняли Алушту, разгромили совет и объявили себя
властью. Когда члены ЦИК и СНК, желая проверить, на-
сколько безопасен проезд в Феодосию, запросили об этом
Алушту, оттуда им ответили, что путь свободен. Навстречу
членам правительства выехали представители штаба вос-
ставших контрреволюционеров. Под Биюк-Ламбатом весь
состав ЦИКа и СНК был захвачен в плен, и 24 апреля их
всех расстреляли.
Крымская советская социалистическая республика Таври-
ды просуществовала всего один месяц. Занятое исключи-
тельно вопросами обороны Крыма правительство Тавриды
все же сделало очень много. Правительство сделало все
возможное, чтобы выкачать весь хлеб, имевшийся у кулаков,
помещиков, и весь хлеб был отправлен на север голодаю-
щим рабочим Москвы и Петрограда. Правительство более
или менее решительно стало на. путь конфискации поме-
щичьих земель и наделения им беднейшего крестьянства.
Правительство показало на деле, что такое советская власть
которая с тех пор стала единственной возможной формой
власти для рабочих Крыма и для огромного большинства
крестьянства. Последующие годы владычества в Крыму гер-
манских оккупантов, англо-французских интервентов и бело-
гвардейщины показали также и трудящимся татарам, что
только советская власть является единственной властью,
которая выражает их интересы. Менее чем через год татар-
ское беднейшее и среднее крестьянство приветствовало
вступление в Крым Красной армии. А еще через год татар-
ская беднота организовала повстанческие отряды для борьбы
с белыми, для ускорения прихода в Крым Красной армии,
для установления советской власти.
9
Прошло 15 лет. Эти годы показали, что только коммуни-
стическая партия может правильно разрешить национальный
вопрос. Не мало остатков разбитой контрреволюционной
партии Милли Фирка пыталось отгородить трудящихся татар,
от коммунистической партии, от советской власти. Все эти
попытки кончались энергичным отпором, наиболее ярким,
примером которого может служить участь вели-ибраимов-
щины. В борьбе на два фронта—с великодержавным шови-
низмом, как главной опасностью, и с местным национа-
лизмом—партия идет вперед к построению бесклассового»
социалистического общества.
М. Атлас и В. Советов.
ю
Ю- ГАВЕН
КОНСТРУИРОВАНИЕ ВРЕМЕННОГО ЦИКа 1
На второй или третий день после избрания новый Тав-
ЦИК устроил в Симферополе первое организационное засе-
дание, на котором присутствовало всего 7 членов: Жан
Миллер, Фирдевс, Лазарев, Новосельский и .Тарвацкий о г
Симферополя, Коляденко и Гавен от Севастополя.2
На этом заседании был сконструирован президиум ЦИКа
в следующем составе: председатель Миллер, заместитель
председателя Гавен, он же комиссар по борьбе с контрре-
волюцией и военно-морским делам и секретарь Фирдевс,
он же комиссар по национальным делам.
Тов. Новосельский был назначен комиссаром внутренних
дел, тов. Коляденко—комиссаром финансов, тов. Тарвацкому
не дали комиссариата в том предположении, что он будет
проведен председателем симферопольского совета (впослед-
ствии он, действительно, был избран председателем первого
большевистского симферопольского совета).
1 Сборник „Революция в Крыму" №2.
3 Первое заседание ТавЦИКа состоялось в Петроградской гостинице в
кабинете тов. Миллера. Нас, севастопольцев, которые в течение семи не-
дель существования большевистской власти уже успели создать кое-какую
систему в работе, очень поразила та невозможная для деловой работы ат-
мосфера, какая господствовала в этой гостинице, где поместился симферо-
польский военно-революционный комитет. Коридоры в нижнем и верхнем
этажах были набиты людьми—моряками, солдатами, обывателями, которые
пришли сюда за пропусками, разного рода удостоверениями и разрешениями
на право жительства, на право торговли и прочее, которые по неопытности
товарищей выдавались непосредственно ревкомом за подписью самого пред-
седателя Миллера или его заместителя. Царило вавилонское столпотворение.
На другой день тов. Миллер заболел, переутомленный этой толкотней и су-
матохой. Мне пришлось взять на себя организацию аппарата Центрального
исполнительного комитета. JI сейчас же оставил Петроградскую гостиницу
II
Остальные комиссариаты сконструировались впоследствии
следующим образом: комиссаром земледелия был назначен
сначала землемер-народник Колосов, потом левый, эсер Кор-
сунь; комиссаром путей сообщения левый эсер Коробцов
(теперь коммунист); комиссаром социального обеспечения—
большевик Кац; комиссаром юстиции—Гоголашвили (левый
эсер); комиссаром почтеля—тов. Полячевский; комиссаром
народного просвещения—тов. Петренко (большевичка); ко-
миссаром труда—Шиханович, профессиональный работник,
выдвинутый бюро красных профсоюзов; кандидатуру комис-
сара народного-здравия выдвинул союз врачей (фамилии не
помню).
В работе ТавЦИКа было много недостатков, из них са-
мым главным я считаю полное отсутствие какого-либо
плана. Многие комиссары (особенно левые эсеры) были
весьма слабыми работниками и весьма смутно представляли
себе сущность, основные принципы советского строительства
и поэтому не могли руководить работой губернских отде-
лов. Почти полное отсутствие указаний со стороны всерос-
сийского центра тоже очень сильно сказалось на работе
Таврического губернского органа власти. И понятно, что,
не имея своего опыта, инструкций от вышестоящих органов,
работали ощупью, учась на ошибках.
Связи между ТавЦИКом и уисполкомами не было почти
никакой. Местные советы и исполкомы жили самостоятельно,
соблюдая принцип „вся власть на местах", а в случае ка-
ких-либо осложнений (какие имели место нередко) прибе-
отправился в губернскую земскую управу. Здесь^ в просторных и
хорошо обставленных, комнатах было тихо и спокойно. Кадеты, эсеры и
меньшевики, которые до сих пор хозяйничали в Таврическом земстве, куда-то
исчезли. Но канцелярские служащие в большинстве остались на месте и
ожидали пришествия нового хозяина. Часть спецов (агрономы, ветеринары)
тоже остались. Я приказал собраться в мой кабинет начальникам канцеля-
рии, старшим делопроизводителям и специалистам и приказал от имени
новой власти немедленно приступить к работе, напоминая, что политика
пролетарской власти в период гражданской войны „до жестокости тверда"
и противодействия и саботажа она не потерпит. И они без возражения
приступили к работе. Аппарат зашевелился... • Ю. Г.
12
гали чаще всего к помощи севастопольского в.-р. комитета,
который, имея в своем распоряжении довольно сильные
кадры революционного войска, пускал в дело авторитет
оружия. Сам ТавЦИК принужден был иногда прибегать к
военной помощи Севастополя.
ТавЦИК и симферопольский в.-р. комитет (впоследствии
исполком) не чувствовали под собой в Симферополе прочного
революционного фундамента. Они базировались исключи-
тельно на рабочих завода „Анатра“, которые организовали
численно небольшой, но хорошо дисциплинированный и в
революционном смысле стойкий отряд Красной гвардии,
опираясь также и на рабочих симферопольского железно-
дорожного депо. Рабочие мелких предприятий и верхушки
профсоюзов были под доминирующим влиянием меньшеви-
ков и вообще социал-мещанства. Так называемое „бюро
красных профсоюзов", которое организовалось накануне
учредительного Съезда советов, Издавало профессиональ-
ную газету большевистского направления („Крымский ра-
бочий").
Не говоря о буржуазии, и вся меньшевистская обыватель-
щина была настроена к советской власти весьма враждебно.
Эта злоба подогревалась частыми массовыми обысками и изъя-
тиями, проводимыми революционными отрядами. Надо при-
знать, что одной из крупнейших ошибок в политике ТавЦИКа
в лице, главным образом, его председателя было то, что он
разрешал отрядам производить самостоятельно (по усмотре-
нию штабов) и помимо контроля судебных органов обыски,
массовые изъятия ценностей, что влекло за собой разложе-
ние этих слабо дисциплинированных отрядов и озлобление
среди населения.
В частности необходимо упомянуть о стоящем в Симфе-
рополе черноморском отряде Шмакова, который, занимаясь
„экспроприацией буржуазии" в течение пяти-шест;и недель,
совершенно разложился и стал опасной угрозой самому
ТавЦИКу. Тут ТавЦИК увидел, что в Симферополе нет в»
его распоряжении такой реальной силы, которая могла бы
укротить „опасного Друга", и принужден был обратиться
за помощью в Севастополь. Таким образом, ТавЦИК ронял
13
свой авторитет, и это создало атмосферу некоторого недо-
верия к губернскому центру, особенно со стороны севасто-
польцев.
Но были и положительные стороны в работе первого Тав-
ЦИКа. Здесь укажу только на один из основных положи-
тельных моментов._Это продовольственная политика. Тав-
ЦИК согласно постановлению чрезвычайного съезда ревкомов
твердой рукой выкачивал хлеб у зажиточной части деревни,
имевшей большие запасы, и перебрасывал его в голодные
промышленные центры. Более трех с половиной миллионов
пудов хлебопродуктов было отправлено на север из Таври-
ческой губернии в сравнительно короткий, трехмесячный
период существования соввласти в Таврии (половина ян-
варя—половина апреля 1918 года). И это количество прод-
продуктов, конечно, составило сравнительно большую вели-
чину в продовольственном балансе петроградского и мос-
ковского промышленных районов в начальный, самый тяжелый
период существования рабоче-крестьянской республики.
Но пролетариат Таврии оказал существенную помощь
пролетариату остальной России в его борьбе за власть не
только хлебом, а и революционным оружием. Роль орга-
низатора и руководителя вооруженными силами согласно
постановлению чрезвычайного съезда гоенно-революционных
комитетов осталась за пролетарским Севастополем.
14
И. ТАРХАН
ТАТАРЫ И БОРЬБА ЗА СОВЕТСКИЙ КРЫМ1
В период с февраля
1917 г. по январь 1918 г.
национальное движе-
ние среди татарского
населения в основном
находилось под влия-
нием Милли Фирка. На-
циональная контрре-
волюционная партия
Милли Фирка, сложив-
шаяся из представите-
лей буржуазной интел-
лигенции, кулачества и
городской мелкой бур-
жуазии, вела массу та-
тарского населения к
прямому столкновению
с советами и тем самым
к подрыву- дела про-
летарской революции.
Эта миссия Мили Фир-
ка кончилась воору-
женным выступлением против революционного центра—Сева-
стополя и разгромом татарских эскадронов, главной опоры на-
ционалистов и русского офицерства. Установившаяся сов-
власть за короткий промежуток времени с января по' апрель
месяцы 1918 г. не успела еще установить связи с широкими
массами татарского трудящегося населения. Наоборот, уцеле-
вшие от грозы революции офицерство, националисты и ку-
лачество деревни, скрываясь от преследования соввласти
1 Сборник „Революция в Крыму*, № 9-
15
в горных деревнях Южного берега, вели злостную агитацию
против большевиков и готовились к вооруженному высту-
плению, выжидая удобного момента. К концу апреля во время
оккупации Крыма немецкими войсками эти шайки офицерства
и миллифирковцев выступают против соввласти и громят
советские учреждения. В Алуште задерживают отступавших
из Ялты иа Феодосию членов правительства Тавриды во главе
с тов. Слуцким и зверски расстреливают их. Муллы, кулаки и
миллифирковцы натравливают несознательную массу татар-
ского населения против остальных национальностей, состав-
ляющих ничтожное меньшинство в горных районах. Начи-
нается резня. В деревнях Кучук-Узень, Алушта, Корбек,
Б.-Ламбат, Коуш, Улу-Сала и многих других расстреливают и
истязают десятки трудящихся русских, греков и т. д. В эти
дни в алуштинской больнице была собрана целая коллекция
отрезанных ушей, грудей, пальцев и пр. Резня приостанав-
ливается только в результате контрнаступления красных
отрядов.
В конечном итоге советы из Крыма эвакуируются, и в
Крыму устанавливается немецкая военная диктатура.
Националисты опять выступают на арену. Под покрови-
тельством генерала Коша и ген. С. Сулькевича форми-
руется национальный парламент (директория). Милли Фирка
сеет иллюзию о создании татарского государства с благо-
словения Германии и Турции. Татарскому крестьянству
вместо земли обещают тень знамени „Великого Ислама и
Турана"; молодежи обещают сотни стипендий в учебных
заведениях Венгрии, Берлина и Стамбула. Немцы делают
свое дело: увозят из Крыма все богатства, какие только
можно было увезти, и осенью 1918 года эвакуируются из
Крыма вследствие начавшейся революции в Германии.
С уходом немцев национальный парламент распадается.
Проводимая со времени, Февральской революции полити-
ческая линия Милли Фирка начинает убеждать трудящихся
и, главным образом, бедноту, что Милли Фирка им ничего . не
даст, так как в основе всей ее политики лежат интересы
буржуазии.
Зимой 1918 г. в Крым^г начинают оформляться доброволь-
16
ческиё отряды для борьбы с советской властью, и опять
воздвигается знамя „единой, неделимой России", которое
ничего не предвещает, кроме восстановления старого режима.
Трудящиеся массы ищут своих подлинных защитников.
Красная армия в это время победоносно наступает через
Украину на Крым. В настроении трудящихся, особенно бед-
ноты, наступает резкий перелом в сторону советов. В де-
ревнях появляются бедняки, открыто сочувствующйе боль-
шевикам, а в отдельных местах делаются попытки создать
комбеды. Например, в конце января 1919 г. в дер. Корбек
организуется комитет бедноты.
В конце марта (по старому стилю) 1919 г. Крым был за-
£ят Красной армией, которая была встречена весьма со-
чувственно татарским трудовым населением.
За короткий промежуток времени (с апреля по 29 июня)
евоего существования в Крыму соввласть сумела завоевать
прочные позиции среди широких масс трудящихся, но по
причине слабой связи с национальной деревней парторгани-
зации не удалось развернуть широкой политической работы
из-за отсутствия нацкадров, литературы и т. д, вследствие
чего тяга в партию из коренного населения была незначи-
тельна. Националов, особенно из деревенской бедноты,
в рядах партии было очень мало (группы корбеклынских,
симферопольских и евпаторийских коммунистов).
Занявшая Крым добровольческая армия с первого же дня
своего прихода начала жестоко расправляться с мало-мальски
подозреваемыми в какой бы то ни было связи с советами.
Увидевшая в лице компартии и советской власти подлин-
ного освободителя трудящихся и угнетенных народов от
ига царей, помещиков и кулаков, основная масса трудя-
щегося татарского населения ни в какой мере не поддер-
живала добровольцев. Неоднократные попытки мобилиза-
ции в добрармию и реквизиции крестьянских транспортных'
средств кончались обычно провалом.
Издававшаяся татарским духовенством газета „Крымские
мусульмане" агитировала за добровольческую армию,' про-
клинала коммунистов, „посылала в ад" расстреливаемых за
коммунизм татар. Все это ни в. какой степени не спасал#
Рсстрел Совнаркома 2	аЗс?
положения. Во многих местах беднота организованно сопро-
тивлялась белым, не впуская их в деревню (Капсихор, Ускут,
Туак, Б. Озен-Баш и т. д.). Рубка леса и углеизыскатель-
ные работы белых вызывали волнения среди крестьян неко-
торых деревень (д. Стиля). Красно-зеленые отряды встре-
чали большую поддержку со стороны местного населения.
Отдельные подпольные работники скрывались в деревнях,
вполне поддерживаемые беднотой. Все это ослабляло и
дезорганизовывало тыл белых и ускоряло установление дик-
татуры пролетариата в Крыму.
18
ИМЕННОЙ СПИСОК1
делегатов-мусульман съезда советов Таврической гу-
бернии, которым выданы порционные деньги на руни
№№ по 1 порядку 1	 я О. о 5 0J О		№№ ман- датов	Имена и фамилии	Число дней	Сумма		Примечание
	Когда	был: ы и числ						
						Руб.	Коп.	
1		4	210	Халил Бекир		Т	35	—	
2		4	211	Идрис Абдул Вели ....	7	35		
. 3		4	212	Изедин Абдул Меин . . . .	7	35	—	
4		4	213	Асан Мурат		7	35	—	
5		4	219	Ильяс Ясловский		7	35	—	
6		5	235	Сеит Мемедин Сеит . . . •	7	35	—	
7'		5	245	Асан Мурат Ягья .....	7	35	—	
8		6	298	Решит Бекиров ...*..	6	30	—	
9		6	299	Эреджеб Шобон ......	6	30	—	
10		6	308	Нафе Семединов 		6	30	—	
11		6	310	Эреджеп Хотипов		6	30	—	
12		6	340	Курт Вели Аширов ....	6	30	—	
13		6'/2	342	Аким Асан		6	30	—*	
14		6	345	Ганий Айсетор Оглу • . . .	6	'30	—	
15		6	348	Хайбула Аджи Джема дин ..	6	30	—	
16		6	349	Муродосил Абдул Заид . .	6	30	—	
17		6	351	Люман Абдулла 			6	30	—	
.18		6	356	Сеит Агья Али		6	30	—	
19		6	357	Бекир Аметов		6	30	—	
20		6	358	Кадыр Али Ильяс Оглу . .	6	30	—	
21		6	377	Абдул Гафар Ота Оглу . .	6	30	—	
22		6	378	Абдул Азис Бориев . . . .	6	30	—	
23		6	379	Амет Мустафа		6	30	—	
24		6	380	Мемет Сеит Халил		6	30	—	
25		6	381	Салядин Борий Оглу ....	6	30	—	
26 •		6	382	Бекташ Али ........	6	30	—	
27		6	417	Безверхий		6	30	—	
1 Все документы взяты в Центрархиве, ;фонд «Республики Тавриды
19
№№ по порядку	Когда.при- был: месяц и число	№№ ман- датов —	Имена и фамилии	Число дней	Сумма	
					Руб.	Коп,
28	6 -	432	Вели Ула Аметов		6	30	—
29	6	433	Сеит Мустафа-Чаваларов .	6	30	—
30	6	438	Мустафа Амет		6	30	—
31	6	439	Рамазан Абдул Кадыр . . .	6	30	—
32	6	440	Мустафа Асан			6	30	—
33	6	457	Бекир Али 		6	30	—
34	6	4§8	Умер Сеит Мемет		6	30	—
35	6	459	Мемет Али Джанглыч . . .	6	30	—
36	6	460	Мустафа Аблаев		6	30	—
37	6	471	Абдул Кадыр Бариев . . .	6	30	—
38	6	492	Усин Асан	.	7	35	—
39	6	511	Магомет Асманов		6	30	—
40	6	513	Аджи Усин Аблаев ....	6	30	—
41	6	514	Селим Керимов 		6	30	.—
42	6	522	Гарман 		6	30	—
43	6	523	Мемет Зоотов		' 6	30	—
44	6	524	Абдул Тоор Ахмед ....	6	30		 \
45	6	525	Мустафа Аджи Меметов . .	6	30	—
46	6	529	Мустафа Бекир Соор ...	6	30	—
47	6	533	Омер Сулейман		6	30	—
48	6	571	Бекир Садык . . .	. • .	6	30	—
49	6	599	Волков Даниил (молок.) . .	5	25	—
50	16	626	Янус Месицкий		5	25	—
51	6	642	Абу Аджи Кальды		6	30	—
52	6	643	Ведим Борометов		5	25	
53	6	644	Айбен Карагоров		5	25	—
54	6	645	Мустафа Муждаба ....	5	. 25	—
55	6	646	Нияз Шашмедин		5	25	—
56	6	647	Ходжамет Шеин Ахметов ..	5	25	—
57	6	648	Абади Тиленчиев		5	25	—
58	6	649	Зекирья Хадыр оглу . . .	5	25	—
59	6	650	Софедин Шарпедин ....	5	25	—
60	6	651	Сеит Мемет Мустафа . . .	5	25	—
61	6	652	Мемет Джемил Хайтазов . .	5	25	—
62	6	674	Сеит Мемет Хотинов . . .	5 '	25	—
63	6	683	Мемет Джемил Хайтазов . .	5	25	—
64	6	687	Билял Каймакчи		5	25	—
65	6	692	Амет Абла		5	26	—
66	6	715	Смайл Сале Чимай . . . .	4	20	—
Примечание
20
Сумма
И мн и фамилия
Руб. Коп.
Примечание
67	6	716	Мемет Муследин Фук . . .	4	20	—	
68	6	737	Сеит Ибрам Селяметов . .	4	20	4	
69	6	739	Бекир Сеит Асан		4	20	—	
70	6	740	Сеит Мемет		4	20	—	
71	6	741	Эмир Усеин Вели		4	20	—	
72	6	759	Сеит Амет Смайл		4	20	—	
73	6	773	Мустафа Аджи Меметов . .	4	20	—	
74	6	774	Абдул Таир Ахметов . . .	4	20	—	
75	6	783	Смайл Джелил		3	15	—	
76	6	803	Велимша Дженачи 		3	15	—	
77	6	807	Абдураман Велиула ....	3	15	—	
78	6	809	Сеит Асан Али ......	3	15	—	
79	6	810	Халил Абибула ......	3	15	—	
80	6	814	Абляс 		3	15	—	
81	6	823	Апаз Ибраимов		3	15	—	
82	6	831	Амет Сеит Ракши		3	15	—	
83	6	838	Абла Гафар Аджи Асан . .	3	15	—	
84	6	845	Насии Була Сеит Аеан . .	3	15	—	
85	6	849	Эмир Вели Абдул Вели . .	3	15	—	
86	6	858	Вели Хайсаров		3	15	- —	
87	6	682	Кулик Федор		6	30	—	
88	6	509	Абрамов Михаил		1 5	25	—	
89	6		Силичев		5 •	25.	—	
90	6		Бородаев 		5	25	—	
91	6	749	Хаджиевский Михаил . . .	3	15	—	
			Итого ...	478	2390	—	
Комиссар по организации съезда советов Тавр. губ. Я. Кузнецов.

21
КО ВСЕМ ТРУДЯЩИМСЯ ТАВРИДЫ
Волею Учредительного съезда советов' рабочих, крестьян,
солдат и поселян Тавриды избранному Центральному ис-
полнительному комитету поручено было создание в Тавриде
рабочего и крестьянского правительства, которое провело бы
в жизнь и закрепило бы за трудящимися Тавриды великие
завоевания социалистической революции, передавшей угне-
тенным классам землю, фабрики, банки, заводы и власть над
ними.
Исполняя волю съезда, Центральный исполнительный ко-
митет организовал 24 марта рабоче-крестьянское прави-
тельство, которое на развалинах власти помещиков, капита-
листов и генералов будет создавать свободную социалисти-
ческую Тавриду, объединяющую под своим знаменем всех
трудящихся без различия пола, племени и веры.
Центральный исполнительный комитет советов призывает
всех крестьян, рабочих, солдат, поселян, трудящихся евреев,
татар, греков, малороссов и великороссов—дружной семьей
сплотиться вокруг нового советского правительства—Совета
народных комиссаров советской социалистической респуб-
лики Тавриды.
Центральный исполнительный комитет доводит до сведе-
ния, что Совет народных комиссаров составлен из следую-
щих лиц:
1)	Председатель Совета народных комиссаров т. Антон
Слуцкий.
2)	Народный комиссар внутр, дел т. Новосельский.
3)	Народный комиссар финансов т. Коляденко.
4)	Народный комиссар по иностранным и национальным
делам т. Фирдевс.
22
5)	Народный комиссар здравия т. Кац.
6)	Народный комиссар земледелия т. Акимочкин.
7)	И. о. народного комиссара продовольствия т. Федосеев.
8)	Народный комиссар юстиции т. Вано-Гоголашвили.
9)	Народный комиссар призрения т. Бурлак.
10)	Народные комиссары просвещения т. Петренко и
т. Новосельская. ,
11)	Народный комиссар почт и телеграфов т. Урбанский.
12)	Народный комиссар путей сообщения т. Коробцев.
13)	Народный Комиссар Труда тов. Шиханович.
Центральный исполнительный комитет Советов
социалистической республики Тавриды.
Товарищ Председателя М. Белоцерковец.
Секретарь Маринов.
Совнарком, Москва, Берлин, Вена, Париж, Вашингтон.
Всем, всем, всем.
ДЕКРЕТ
Центрального исполнительного комитета советов
рабочих, солдатских и крестьянских депутатов
Советской республики Тавриды
Центральный исполнительный комитет согласно поста-
новлению первого учредительного съезда советов рабочих,
солдатских, крестьянских и поселянско-мусульманских де-
путатов, всех земельных и военно-революционных комите-
тов Тавриды, состоявшемуся 10 марта 1918 г., объявляет
территорию Крымского полуострова в составе Симферополь-
ского, Феодосийского, Ялтинского, Евпаторийского и Пере-
копского уездов Советской социалистической республикой
Тавриды.
Совет народных комиссаров утверждается в следующем
составе:
Председатель Совета народных комиссаров т. Антон
Слуцкий.
Народный комиссар по иностранным делам т. И. Фир-
девс,
23
Народный комиссар финансов т. А. Коляденко. Временный
народный комиссар по военным делам х Ф. Куль. Народ-
ный комиссар внутренних дел тов. С. Новосельский. На-
родный комиссар труда тов. Ф. Шиханович. Народный
комиссар земледелия тов. А. Акимочкин. Народный комис-
сар путей сообщения С. Коробцов.
Секретарь ЦИК (подпись).
22 марта 1918 года.
ТЕЛЕГРАММА
Совету народных комиссаров, Москва, Берлин, Вена,
Лондон, Вашингтон, всем, всем, всем
Совет народных комиссаров советской республики Тав-
риды доводит до сведения Совета народных комиссаров
Федеративной советской республики России, что Советская
Республика Тавриды принимает и считает для себя обяза-
тельными условия мирного договора, заключенного между
правительствами центральных империй и Советом 'народных
комиссаров федеративной советской республики России.
Секретарь ЦИКа (подпись).
22 марта 1918 года.
СПИСОК
членов Центрального исполнительного комитета
советов Р. С. и К. Д. социалистической советской
республики Тавриды
1)	Председатель Ж. Миллер. 7) Новосельский.
2)	Пахомов.	8) ТорвацКий.
3)	Финогенов.	'	9) Гавен.
4)	Белоцерковец.	10) Фирдевс.
5)	Кац.	11) Коляденко.
6)	Скрыпник.
Левые социалисты революционеры
12)	Быков.	16) Корсунь.
13)	Маринов.	17) Акимочкин.
14)	Семенов.	18) Бурлак.
' 15) Коробцов.	19) Гоголашвили.
24
Севет народных комиссаров
1)	Председатель Антон Слуцкий.
2)	Народный ком. по иностран. делам И. Фирдевс.
3)	Вр. Народи, комис. по военным делам Ф. Куль.
4)	Народный комиссар юстиции Гоголашвили.
5)	Народный комиссар финансов Коляденко.
6)	Народный комиссар по внутренним Делам Новосельский.
7)	Народный комиссар труда Шаханович.
8)	Народный комиссар земледелия Акимочкин.
9)	Народный комиссар путей сообщения С. Коробцов.
10	Председатель центрального исполнительного комитета Ж. Миллер.
комиссары
И. о. комиссара народного просвещения Скрыпник.
Комиссар призрения Бурлак.
Комиссар народного здравия Кац.
И. о. народ, ком. финансов Кузаков.
Тов. комис. народного здравия Маньковская-Слуцкая.
Тов. комиссара народного призрения Куль.
Верховньай военно-революционный штаб
Особо уполномоченный „от Совета народных комиссаров республики
Тавриды т. Пожаров.
От Центрального исполнительного комитета Совета т. Гавен.
От Военного комиссариата^ тов. Финогенов.
От Центрального комитета Российской коммунистической партии (боль-
шевиков) тов. Рымша.
Кроме того, предоставляется по одному месту партии левых социалистов-
революционеров, Черноморскому флоту и рабочим порта г. Севастополя.
Апрель 7 дня 1918 г.
№ 203.
МАНДАТ
Предъявитель сего председатель Со-
вета народных комиссаров советской социали-
стической республики Тавриды Антон Иосифович
Слуцкий имеет право свободного проезда по всей
территории Тавриды, а также и гор. Севастополя с
прилегающим к нему районом. Никаким задержкам,
обыскам и арестам ни в коем случае не подлежит.
Всем совдепам, комендантам и прочим правитель-
25
ственным учреждениям оказывать полное содей-
ствие. Что подписью и приложением печати удо-
стоверяется.
Подпис. Управл. делами
Совета народных комиссаров Н. Викторов.
Делопроизводитель Розенберг.
Советская
Социалистическая Республика
Тавриды
Совет	МАНДАТ
Народных Комиссаров
Апрель 18 дня 1918 г. Предъявитель сего, товарищ народ-
на ........ ного комиссара земледелия Степан Спи-
г. Симферополь. ридонович( Акимочкин имеет право сво-
бодного и бесплатного проезда по делам
службы по всей территории Тавриды, а также в
город Севастополь с прилегающими к нему рай-
онами, причем никаким обыскам, задержкам или
аресту он ни в коем случае не подлежит.
Всем совдепам, железнодорожной администра-
26
ции, комендантам станций и другим должностным
лицам предлагается оказывать товарищу Комиссару
Акимочкину при исполнении служебных обязан-
ностей полное содействие.
Председатель Совета
Управляющий делами (подпись).
Делопроизводитель (подпись).
Апрель 7 дня 18 г.
№ 204.
МАНДАТ
Предъявитель сего Народный комис-
сар внутренних дел Станислав Петрович Ново-
сельский имеет право свободного проезда по всей
территории Тавриды, а также и в город Сева-
стополь с прилегающим к нему районом.
Никаким задержкам, обыскам и арестам ни в
коем случае не подлежит.
Всем совдепам и советским организациям пред-
лагается оказывать т. Новосельскому полное со-
действие.
Что подписями и приложением печати удосто-
веряется.
Управляющий делами Совета народных
комиссаров Н. Викторов.
Делопроизводитель М. Розенберг.
Советская	Циркулярно.
Социалистическая Республика Тавриды. Народный Комиссариат Внутренних Дел.	Уездным, городским, волостным и поселковым советам рабочих, солдатских и крестьянских deny-
Отдел мести, самоуправл.	татов советской социалистической
Апрель 6 дня 1918 г. № 1161.	республики Тавриды До настоящего времени советы рабо-
бочих, солдатских и крестьянских депутатов со-
ветской и социалистической республики Тавриды
действуют яа местах и издают разного рода рас-
поряжения самостоятельно и разрозненно, а потому
27
Получается разнообразное принятие тех или иных
мер по-одним и тем же вопросам в различных
местностях республики.
Вместе с тем весьма часто издаются такие рас-
поряжения, которые имеют важное принципиаль-
ное значение не только для отдельных местностей,
но и для всей Республики.
Вследствие этого, озабочиваясь возможным объе-
динением деятельности всех советов республики и
имея в виду необходимость быть в курсе всех
событий республики,—Комиссариат внутренних дел
просит советы неотложно прислать ему все издан-
ные до сего времени печатные материалы, как, на-j
пример: периодические издания (газеты, журналы),)
объявления, приказы и т. п. распоряжения, ,опуб-1
ликованные для всеобщего сведения.
На будущее же время прошу прислать Комис-
сариату все такие издания в 2 экземплярах одно-
временно с выпуском их в свет.
ч Народный комиссар внутренних дел (подпись).
Товарищ комиссара (подпись.)
Секретарь Комиссариата (подпись).
(Печать)
Советская
Социалистическая Республика
Тавриды
Народный Комиссар
по иностранным и
национальн. делам.
Делопроизводитель (подпись).
В Бюро печати Совета народ-
ных комиссаров советской социа-
листической республики Тавриды.
релв 8 дня 1918 г. Возвращая при этом для опубликова-
№215 ния с переводом на татарский язык,
г. Симферополь, декрет ^Центрального исполнительного
комитета советов Социалистической рес-
публики Тавриды, Комиссариат по иностранным и
национальным делам просит Бюро печати присы-
28
лать в Комиссариат все декреты и приказы, име-
ющие общегосударственное значение и подлежащие
опубликованию, для переводов их на татарский
язык и для опубликования в мусульманских газе-
тах, находящихся под контролем Комиссариата, и
декреты и приказы эти по миновании в них на-
добности, т. е. по переводе на татарский язык,
будут немедленно возвращены.
Народный комиссар по иностранным
и национальным делам {подпись),
За Секретаря Комиссариата {подпись).
Циркулярно
г о в е т с к а я
СОИНАЯИСТИЧЕСНАЯ РЕСПМШ
-s|»|s-
ЛАРОДНЫЙ КОМИССАРИАТ
' ВНУТРЕННИХ ДЕЛ.
 .-А —	,
Отдел ..,. 2-4)11—
АпрОЛЯ ______Змл I9IQ г.
—==!□==-/-
i faeuuuo губяриям) Г$ллл*нм*
Всем Уездным Советам рабочих,
Солдатских и Крестьянских Депута-
тов С.С.Р.Тавриды
Народяйй Комиссариат Внутренних Дел
просит Советы сообщить в возможно скором
временное каких именно волостях уезда име-
ются Советы и указать их точные наименова-
ния и адреса
Комиссар
tev'^r^WrpeHHnx Дел
&Д’71 7аП9 <
Товарищ Комиссара

Управляющий Делами
Делопроизводителе
29
Советская
Социалистическая Республика
Тавриды
Совет	Народному комиссару
Народных Комиссаров	внутренних дел
Апреля 15 дня 1918 г.
№ 393
г. Симферополь. Прилагая ходатайство Симферополь-
ского комитета армянской революцион-
ной партии от 7 сего апреля за № 58, прошу
поставить в известность Комитет, что добровольче-
ская мобилизация армян допустима, допустимо
также добровольное самообложение армян, счита-
ющих себя гражданами Советской Армении, что же
касается формирования вооруженных националь-
ных частей, то это допущено быть не может.
Подлинная переписка, по исполнении, подлежит
возвращению в канцелярию Совета.
Председатель Совета (подпись).
Управляющий делами Совета (подпись).
Делопроизводитель (подпись).
зо
В РАБОЧИЙ КОМИТЕТ ЗАВОДА „АНАТРА“
ДЛЯ ЭКСТРЕННОГО ИСПОЛНЕНИЯ1
Прибыв в Симферополь по полномочию германского пра-
вительства, объявляю, что в самом непродолжительном вре-.
мени на Крымский полуостров вступят германские и турец-
кие войска для восстановления государственного порядка.
Так как во многих местах, нами занятых, перед взятием
таковых Красная гвардия допустила грабежи и убийства
мирного населения, то в предупреждение этого приказываю:
1.	Немедленно арестовать и посадить в тюрьму Миллера
и его ближайших советчиков — губернских комиссаров»
впредь до прихода армий.
2.	Во главу правления поставить лиц, выборных от насе-
ления, не допуская в их среду евреев.
3.	Немедленно арестовать всех моряков и красногвардей-
цев, предав их народному суду. Уличенных в расстрелах
мирного населения—повесить.
4.	За каждого убитого, с настоящего момента, будет на-
ложено смертельное наказание за мирного гражданина, или
бывшего офицера в размере 50 моряков и красногвардейцев.
5.	За укрывательство или переодевание моряков и красно-
гвардейцев в частное платье будет назначена смертная казнь.
6.	Все анархисты должны быть разысканы, преданы на-
родному суду и повешены, а их организации уничтожены.
'	7. При вступлении германских; войск не должно быть до-
пущено сопротивления, а к ним выслана почетная депутация.
8. Все вышепоименованные приказы должны быть в точ-
ности исполнены рабочими завода Анатра под их личной
ответственностью. При малейшем отступлении вся ответст-
венность будет лежать на рабочих, с коими будет поступ-
лено, как с красногвардейцами и моряками, а самый завод
будет разрушен до основания.
Действие настоящего приказа начинается с 12 часов ночи
25 марта 1918 г. {Подпись}.
С подлинным верно.
Секретарь (подпись}.
1 Контрреволюционные листовки, распространенные в Симферополе во
второй половине марта 1918 г.
31
я
I. II. Г Г. Г, С «Н.Д.
Вх № 5”____________
Исполнитель!!. Номитегь
СОВ'БТА*
- Раовдо. Сшагск к Kutmiiciin
Дёпутатовъ
города Симферополя
<арта^- 1л> дня 191 дг.
Симферополь.
Препровождая настоящее отношвйре за № 209.
Исполнительный Комитетъ сообщает*, что на засЪдан!и
СовЬта Рабочих*, Солдатскихъ и Крестьянских* Депу-
татов* представительница отъ Союза Сестер* Мило-
сердая не признала Советской власти.
ТЕЛЕГРАММА
Симферопольский Совнарком
Из Кучук-Узеня. № 26
Распространяются разные слухи, настроение тревожное
Просим разъяснения № 43 Совдеп.
ТЕЛЕГРАММА
Симферополь 2 адреса Совнаркому копия.
Наркому Гоголашвили.
Из Ялты Штаба № 28 Б. 15 14 20—Военная.
В районе Алупка и Симеиз ведется агитация с призывом
формироваться в отряды и итти на Ялтинский совдеп, где
якобы заседают кровавые диктаторы большевики. В этих
районах большое скопление буржуазов, бежавших из Ялты
которые ведут открытую агитацию против советской власти.
Алупкинский совет явно оборонческий и никаких мер пре-
сечения не принимает, просветительной работы и агитаци
32
среди масс не ведется, в отношении реакционеров приняты
решительные меры, в Гурзуфском совете есть бывшие члены
союза русского народа, буржуазия требует перевыборов
совета. Очень необходимы агитаторы по Ялтинскому уезду
в перечисленных местностях.
Главный комиссар по борьбе с контрреволюцией
при Ялтинском совдепе В. Драчу к.
(Печать)	Срочно.
Народному комиссару внутренних дел
По принадлежности 15 апреля 1918 г. № 392.
Управляющий делами Совета (подпись).
Делопроизводитель (подпись).
Расстрел Совнаркома
33
3
ДЕЛЕГАТСКОЕ СОБРАНИЕ
17 АПРЕЛЯ
В среду 17 апреля в 5 часов вечера состоялось собрание
представителей береговых и судовых частей мастерских
г. Севастополя по вопросу об обороне Крыма. Председатель-
ствовал т. Шерстнев..
По открытии заседания слово для доклада предоста-
вляется бывшему члену военно-морского комиссариата дей-
ствительному члену Центрофлота т. Ермолину.
Тов. Ермолин в кратких словах познакомил собрание с
внутренним и внешним: положением Крама.Огласив ряд до-
кументов и перейдя к Брестскому договору, докладчик заяв-
ляет, что договор этот не просмотрен и широкими массами
не обсужден. Самым важным вопросом для нас, по мнению
докладчика, является вопрос о том, кому принадлежит Сева-
стополь, Черноморский флот и в конце концов весь Крым.
Для выяснения этого вопроса посланы были телеграммы
Совету народных комиссаров, но ответа не последовало. От
турецкого командования была получена телеграмма, что во-
зобновление войны на Черном море не входит в интересы
герм ано-турок, на эту телеграмму мы не ответили, ,так как
положение у нас не выяснено, будем ли мы воевать или не
1 Собрание 17 апреля, происходившее в последние дни перед падением
Крыма, обсуждало вопрос о немедленной организации защиты Крыма от
вторжения немецких войск.
Представители правительства республики Тавриды ставили вопрос пра-
вильно в полном соответствии с установками центрального правительства
в вопросе о Брестском договоре.
Против членов правительства ополчились единым фронтом представи-
тели партии меньшевиков и эсеров, требовавшие по существу сдачи флота
немцам.
Заткем шла мвсса—видно из принятой собранием резолюции, правильно
анализирующей события и правильно разрешавшей вопрос о защите Крыма
Советов. Атлас.
34
будем. Что предпримут враждующие с нами державы, мы
не знаем.
Коснувшись взятия Батума, оратор заявил, что мы лишены
возможности получать в достаточном количестве жидкое
топливо.
Восстание в Донецком бассейне, где появился Корнилов,
отрезало нас и Ростов от Воронежа, и мы не имеем сообще-
ния с севером. С финансами дело обстоит у нас не лучше,
ибо отправленная делегация за деньгами в Москву, туда
не доехала, причем один из членов ее убит. Следовательно,
у Черноморского флота нет денег. Таково положение Черно-
морского флота. Но положение положением, а политический
расчет иное. Если Германия захочет захватить Черноморг
ский флот в свои руки, то надо поговорить о том, отдавать
его или не отдавать. Безусловно, душа говорит не отдавать.
Оборона Крыма находится в таком же положении, и во?
прос этот также запутан. Сначала Совет народных комисса-
ров Тавриды приступил к снабжению и отправлению отря-
дов, но когда выяснилось, что Крым принадлежит Велико-
россии, он стал на другую точку зрения и заявил, что нами
Брестский мир должен быть соблюден и мы сохраняем ней-
тралитет, а раз так, то выходит, что мы должны вывести
свои войска из территории Украины, не выводить флота из
гавани и проч. И дальше, если вы признаете этот договор,
то возвратите земли немецким помещикам, которые отобраны
крестьянами, можете не платить все долги, но уплатите по
займам Австрии, Германии и Турции, а если вы не признаете
Брестского договора, то должны воевать.
Далее оратор коснулся того развала, который царит в
Красной армии, мобилизации буржуазии, давшей в Балаклаве
2 и в Симферополе 6 человек.
По заявлению оратора окопы в Перекопе роют 85 китай-
цев, так как Красная армия этой работы не признает, а ра-
бочие со своих промыслов требуют по 15 руб. в сутки на
всем готовом; а денег у нас нет. Красная армия неустойчива
в позиционной войне. Артиллерии, а главное артиллеристов
нет. Вот каково положение обороны Крыма. Товарищи, если
ведется национальная война, то она ведется подъемом духа,
35
а это возможно только тогда, когда это будет лозунгом
всего народа. Я напомню вам легенду о взятии Византии.
Когда турки, окружили Константинополь, в городе в это
время происходила борьба двух партий, и когда турки вор-
вались в город, то Омар по трупам вошел в храм св. Софии,
разнимая дерущихся, и приложил свою кровавую руку к стене
храма. Если будет это у нас, то Лудендорф наложит свою
лапу на стену вашего совета.
После речи т. Ермолина читаются наказы судов и частей,
настойчиво требующих ведения войны.
Затем выступает представитель Центрофлота т. К н о р у с,
который набрасывает картины возможных действий флота
и заявляет, что флот без поддержки сухопутной армии—
ничто. Дредноут „Воля" может стрелять, он имеет страшные
пушки и сильного разрыва снаряды. Но для всякой войны
нужны деньги, а у нас через 10 дней наступит кризис; мы
можем приступить к печатанию бонов, но это грозит страш-
ными осложнениями.
От Совета народных комиссаров мы ничего получить не
можем. Жан Миллер, отправившийся за деньгами, сведений
о себе не дает. Отправившийся за деньгами наш делегат
Мухин по дороге убит. Следовательно, надежда получить
недбходимые суммы отпадает.
Коснувшись личного состава флота, т. Кнорус говорит, что
сказать чтобы команда была спаяна нельзя, кроме того, не
все корабли готовы к бою, да и, кроме того, для войны не-
обходимо серьезное отношение команды к командованию,
т. е. оперативные приказы должны исполняться беспреко-
словно. Необходимо иметь боевой запас и топливо.
В хорошем состоянии у нас уголь, с жидким же топливом
не совсем благополучно. Далее т. Кнорус читает письмо ко-
мандующего флотом на имя Центрофлота.
После перерыва председатель заявляет собранию, что при-
были народные комиссары республики Тавриды, один из
коих А. Слуцкий просит слова.
Слуцкий. Товарищи, вопрос, который стоит теперь не
перед Севастополем и Крымом, но перед социалистической
революцией, говорит о том, как защищаться против окружа-
36
куцего co всех сторон кольца империализма и как нам можно
было бы бороться с ним. Лучше было бы восстать и свергнуть
Вильгельма, немного хуже, но все же можно было добиться
сепаратного сносного мира. Но не в том вопрос, что лучше,
а в том, что можно. Но германский империализм закован в
латы с головы до ног. Наша армия, разложившаяся еще
раньше, не в состоянии бороться. Теперь мы по отношению
к германскому империализму в таком же положении, как
при самодержавии, он нас победил, он нас поставил на ко-
лени. Что мы должны сказать: что мы подставим свою грудь
под расстрелы? Нет, товарищи. Ни один рабочий и крестья-
нин нам этого не скажет.
Тов. Слуцкий говорит, что империалистам всего мира уже
яма вырыта. Теперь говорят, что из нищей России можно
что-то выкачать, говорят, что Германия заберет весь хлеб
и вывезет. Но, товарищи, как можно накормить такое раз-
рушенное войной хозяйство, как в Германии. Гибель, развал—
вот что, по мнению оратора, стоит перед Германией. Она нам
может дать теперь только галантерею, а пока получит нашу
руду, пройдет много времени, а что народ скажет в это
время там.
Мы не пойдем на войну, мы охраним свои силы до на-
ступления революции в Германии. Мы определенно заявляем
о том, что республика полуострова Крыма не входит в тер-
риторию Украины, и Черноморский флот остается в гавани
до окончательного мира. Должен быть заключен мир Крымом
и флотом, с одной стороны, и германским империализмом—
с другой. Мы должны делать теперь то, что делается в
совете.
k Коснувшись содержания армии, оратор говорит, что мы
содержать ее не в состоянйи, так как надвигается страшный
денежный крах. Броситься в войну мы не можем, так как
Красная армия превратилась в банду мародеров. Мелитополь
и Акимовка взяты не германцами, а восставшими против
анархистов, порезавших у них скот. Там восстание угнетен-
ного против угнетателя. В Перекопе лошади увозятся на
убой из-под плуга, насилуются девушки и прочее.
В закончении своей речи комиссар заявляет, что Сева-
37
стополь ничего не должен делать сепаратно, а все вместе
Приедет дипломатический наш агент, задержанный где-т0
корниловскими бандами, запросит партий?, Берлин, и поток
будет видно.
После А. Слуцкого выступил т. Пожаров, осветивший
вопрос о формировании Красной армии и нарисовавший кар.
тину полного ее разложения. Он предложил немедленно ра.
зоружить все отряды, иначе ими все будет сметено.
После Пожарова выступает комиссар внутренних дед
Новосельский, который говорит о том, что правитель
ство Тавриды не считает нужным объявлять войны Германии
потому, что Германия и Украина не пришли еще ;на тер.
риторию Тавриды, и намерено строго придерживаться до-
говора, заключенного в Бресте. Но опасность есть другая,
это меньшевики и правые эсеры, это настоящая контррево-
люция, ибо они везде хотят захватить советскую власть.
Следующим докладчиком выступает комиссар путей сооб-
щения т. Коробцов, затем начальник областного штаба Бог-
данов и комиссар иностранных дел Фирдевс.
К половине 12-го записалось 32 оратора. Запись прекра.
щается и время ораторов ограничивается 5 минутами.
К ал и н о в и ч. Немцев не столько интересует Крым, сколько
Черноморский флот, который они хотят захватить для своих
дальнейших операций, направленных к завоеваниям и против
наших союзников, поэтому оратор предлагает флот держать
наготове, чтобы в нужный момент можно было бы его увести
из Севастополя.
Руснак. Насколько много лиц предлагают себя в ряды
революционных войск, настолько мало их является, когда
надо действительно стать на защиту революции.
Ныне же никакой войны объявлять нельзя, так как для
этого, нет всех данных как в организации внутри демократии,
так и в отношении технических средств.
Любин (c.-д.). В „Таврической правде" говорится довольно
резко, что оборонцы не хотят вести войну, но оказывается,
что и большевистские народные комиссары тоже вести воййу
отказываются. У меня в руках мирные договоры, пункт 5-й
которых говорит, что флот из пределов Севастополя выйти
38
ие может, как же думают его эвакуировать? Ведь это будет
действительно повод для врагов считать нас нарушившими
нейтралитет, чего так боятся наркомы.
Смолянский (л. с.-р.). Вся речь тов. Слуцкого была
неправильно построена на аналогии. Ведь Брестский мир был
не чем иным как соглашением с немецкими империалистами.
Войны мы не объявляем, а делаем революционное восстание
против угнетателей народов. На германское насилие мы от-
ветим насилием; на террор—террором.
Кедрин (анархист). Недавно мы с этой трибуны слышали
от представителя власти Спиро, что дела у нас на фронте
обстоят больше чем хорошо. Нам говорилось и нас заве-
рили, что у нас все есть для того, чтобы дать отпор гер-
манскому империализму. И т. Ермолин тоже помогал т. Спиро
расписывать молочные реки и кисельные берега, говоря, что
у нас хлеба хватит больше, чем на два года. Сегодня я пер-
вый раз услышал от народных комиссаров правду, которую
они никогда не говорили. И очень жаль, что 2 месяца тому
назад нам не сказали, что на Перекопе ничего нет, тогда бы
мы подготовились другими способами. Оратор заканчивает
словами: „Да здравствует восстание против угнетателей4*.
Пивоваров (c.-д.). Сегодня я увидел, что наши политиче-
ские противники т.т. Смолянский и Шашлов были преиспол-
нены высокого революционного подъема, тогда как народные
комиссары были похожи не на высоких представителей на-
рода, а на мелких политических деятелей. Тов. Слуцкий
пользовался приемом нападок на своих политических про-
тивников, подозревая в них каких-то агентов, но я этим при-
емом пользоваться не желаю, хотя и в рядах большевиков и
левых эсеров было много бесчестных, какДеконский и многие
другие. Оратор, указывая на последствия Брестского договора,
рисует ужасную картину разногласия, на которое отдан вассал
Турция. Но, несмотря на такое ужасное положение, Закавказ-
ское правительство при полной поддержке всей демократии
Кавказа делает все, чтобы отбить лапу империалистов Германии.
Рымша. Критикует речи т.т. Пивоварова и, Смолянского,
говоря, что нам необходимо стоять на точке зрения стро-
гого нейтралитета.
39
Т. Б акута (с.-p.). То, что происходит здесь в Севасто-
поле, та картина, которую я наблюдал на этом заседании/
производит на меня гнетущее впечатление. Главное внима-
ние Таврической совпартии в своих докладах обращено лишь
на одно: на распеки виновников своих ошибок, своего без-
надежного провала. Он не нашел ничего другого, как на-
травливать одну часть демократии на другую.
Доклады Совнаркома не дают никакого выхода, и для меня
совершенно непонятно, чего же хочет Совнарком. Думает ли
он, что безусловное соблюдение нейтралитета вплоть до от-
каза от протеста против потопления наших судов может
предотвратить вторжение германских полчищ в Крым и за-
хват Севастополя и флота?
Не припомнит ли Совнарком, как германское правительство
уже после ратификации мирного договора потребовало от
России передачи в эксплоатацию Германии наших железных
дорог в обеспечение исправной уплаты за содержание наших
пленных. Не припомните, ли вы все, как Германия, пользуясь
всяким случаем, увеличивала свои 'требования вместе с со-
ветским правительством, предложила нам чудовищный Брест-
ский договор. Для нас должно же быть, наконец, ясным,
что несоблюдение тех или иных условий важно для Герма-
нии: империализм двигается туда, куда ему выгодно. Я не воен-
ный, но и для меня видно, что Севастополь является вожделен-
ной целью для германских хищников. Севастополь ключ к гос-
подству над Черным морем, и потеря его равносильна потере
на многие десятки лет Крыма, Кавказа и всего побережья.
Вопрос об обороне сознательно поставлен в другой плос-
кости. Никто не говорит об объявлении войны. Говорится
лишь о подготовке наших сил к защите от нападения. По-
этому необходимо привести флот в такое положение, чтобы
при угрозе захвата он мог быть немедленно выведен отсюда
вместе с другими ценностями и спасти национальное досто-
я ние. Момент грозен; мы берем на свои плечи страшную от-
ветственность. Пусть каждый из нас проникнется этим соз-
нанием, чтобы грядущие поколения не проклинали нас за
наши решения. Совет народных комиссаров явился к нам
сюда с политикой краха и с полным бессилием власти.
40
Вы также не можете отмахнуться от ответственности за
преступления .вашего правительства. Поэтому, если вы ува-
жаете себя, если дорога вам наша родина и революция, вы
должны немедленно потребовать немедленного удаления те-
перешнего правительства, правительства насилия и натра-
вливания.
Макалыш (с.-p.). Основным вопросом является решение
вопроса о войне и мире.Слушая народных комиссаров Тавриды,
которые нам сказали, в каком положении находятся завоевания
социальной революции, мы являемся свидетелями растерзан-
ной России. И кто же является виновником этого? Ответ
прост. Виновниками являются те наши правители, которые
делали все на руку немецкой инициативе. Они обещали зе-
мной рай при жизни. Они так далеко прыгнули в социаль-
ную революцию, что мы не знаем, в каком государстве мы
живем.
Народный комиссар Слуцкий. Когда говорят о разжигании,
то я говорю, что это давно уже разожжено, никто не гово-
рит о том, что флот должен быть приведен в боевое состо-
яние. Надо искать новую базу. Если нам дана возможность
нейтралитета, на сохранение которого никакого ручатель-
ства нет, левый социалист-революционер говорит, что мы
должны не объявлять войны,а отвечать на насилие насилием.
Но это ребяческие сказки, так^как это будет всеми рабочими
рассматриваемо как нарушение нейтралитета. Есть определен-
ные условия, в которых нельзя делать даже империалистам
того, что вы делаете. Германский империализм хочет многое,
но не все он может привести в исполнение. 'Мы должны ска-
зать, что только тогда мы выступим, когда германцы перей-
дут нашу границу, так как есть формы демократических от-
ношений. Мы должны запросить по этому поводу германское
правительство, перейдет ли Германия условия Брестского
мира. Я предлагаю вам, чтобы вы согласились на этом за-
просе германскому правительству, после чего вопрос об обо-
роне Крыма будет ясен.
Кнорус. Я заключительного слова не просил, а вы мне
его предложили. Мы не обманывали, а нас обманывали.
Два месяца тому назад Центрофлот заявил, что у нас флота
41
нет, а есть только коробки. Тогда нам сказали, что все есть
на Перекопе, а вы пока готовьтесь. Теперь флот готов, а на
Перекопе ничего нет. Мы готовы итти в бой. Но положение
флота таково, что если сражаться, то ему надо умирать,
значит—надо ждать, пока он сражаясь сможет не только
умирать, а и побеждать.
Поставлена на голосование резолюция тов. Рымши, како-
вая принимается 135 голосами против 107, воздержалась
половины и не голосовало 25.
РЕЗОЛЮЦИЯ
Общее делегатское собрание матросов, рабочих и солдат
г. Севастополя, собравшись 17* сего апреля по вопросу об
обороне Крыма и заслушав доклад Совета народных комисса-
ров республики Тавриды и представителей Военно-морского
комиссариата, находит обязательным для себя Брестлитов-
ский мирный договор, хотя он и является невероятно тяже-
лым, насильственным и унизительным, заключение которого
было вынуждено ввиду неимения за нами армии, крайнего
истощения войной сил народа, продовольственной и промы-
шленной разрухой, и приносящим только временный отдых
и укрепление перед решительным сражением за всемирную
революцию, постановило: 1) немедленно признать безуслов-
ным долгом всех трудящихся масс г. Севастополя напрячь
силы для воссоздания военной мощи на началах социали-
стической милиции и всеобщего обучения трудящихся вла-
деть оружием в наискорейшем времени». 2) поручить Совету
народных комиссаров Тавриды заявить еще раз по радио о
соблюдении нейтралитета и выяснить путем запроса оконча-
тельное признание Австро-Германской коалицией нейтрали-
тета Тавриды, Черноморского флота, и отношение этой ко-
алиции к торговым сношениям и безопасности плавания.
42
ИВАН СЕМЕНОВ
РАССТРЕЛ СОВНАРКОМА И ЦЕНТРАЛЬНОГО
ИСПОЛНИТЕЛЬНОГО КОМИТЕТА РЕСПУБЛИКИ
ТАВРИДЫ В 1918 ГОДУ
Воспоминания расстрелянного
В апреле 1918 года
на Крым усиленно ста-
ли наступать герман-
ские империалистичес-
кие |войска и контр-
революционные бан-
ды гайдамаков. Моло-
дая Крымская совет-
ская республика вы-
нуждена была принять
меры к защите Крыма.
Совнаркомом Кры-
ма был организован
военно-морской комис-
сариат во главе?с воен-
ным комиссаром т. Га-
веном и членами: По-
жаровым, Богдановым,
Шерстневым, Сафроно-
вым и Спиро. По рас-
Зам. пред. ЦИКа республики Тавриды
И. Семенов.
роряжению военного
комиссара было при-
ступлено к организации
Красной армии и укреплению Перекопа для отражения на-
ступающих контрреволюционных банд.
Однако укрепление Перекопа было не закончено, а Крас-
ная армия не обладала достаточной боеспособностью, чтобы
дать отпор наступающему врагу.
43
Внутри республики тоже было неспокойно: находившиеся
в подпольи белогвардейцы с успехом делали свое дело как
среди военных, так и среди части гражданского населения.
Контрреволюция не упустила из виду и Черноморской эскад-
ры, находившейся в Севастополе,—этой главной базы со-
ветской власти в Крыму. Существовавшая , в Севастополе
Украинская рада повела усиленную агитацию, указывая, что
со стороны Перекопа наступают не контрреволюционные
банды, а „братья украинцы".
Этой агитацией рада ввела в заблуждение севастополь-
ских рабочих , и моряков. Черноморский боеспособный флот,
перед которым не могли устоять никакие белогвардейские
силы, таким образом, был разложен.1 Вместо того чтобы вы-
ступить для отражения наступающей белогвардейщины, по
предложению головы рады Величко часть черноморцев под-
няла на некоторых судах украинские флаги и тем самым
перешла на сторону Украинской рады и наступающих с
украинцами их друзей-немцев.
В таком положении приходилось работать защитникам со-
ветской власти.
К 20 числам апреля политическая атмосфера стала нака-
ляться все сильнее и сильнее. В городе Симферополе было
весьма неспокойно.1 2 Совнарком и ЦИК вынуждены были объ-
явить военное положение. Опорой были небольшие, но вер-
ные революции силы, состоявшие в большинстве своем из
рабочих завода Анатра. Комендант города Мурзак и началь-
ник гарнизона Палутис все время охраняли в городе поря-
док и выполняли распоряжения Совнаркома и ЦИКа.
18 апреля узнали о падении Перекопа. Только что орга-
низовавшаяся не закаленная еще в боях Красная армия не
могла устоять против крупных контрреволюционных сил.
Красная армия, продержавшись в течение пяти суток, в конце
концов должна была отступить, не имея подкрепления и
пополнений.
В Севастополе в это время началось сильное разложение.
1 Флот в целом'остался до конца революционным, команды на отдельных
кораблях попали под влияние украинских шовинистов. Составители.
2 Смотрп помещенную выше контрреволюционную листовку. Состави-
тели.
44
Вошедшие в среду рабочих и матросов социал-предатели
зели пропаганду за посылку делегации для выяснения во-
проса—кто наступает; агитация эта возымела некоторый ус-
пех, и вместо подкреплений была послана делегация во
главе с рабочим меньшевиком И. Михайловым. Делегация
скоро вернулась обратно, так как немцы уже подходили к
ст, Сарабуз, в 18 верстах от Симферополя.
Совнарком и ТавЦИК решили отступить. Было намечено
два пути отступления: один на Керчь и один на Севасто-
поль. Для выяснения положения Севастополя 20 апреля
был командирован туда я, как товарищ председателя ЦИКа,
и комиссар земледелие Акимочкин.
По прибытии в Севастополь мы попали на заседание со-
вета, где. решался вопрос об обороне советской власти.
Нахимовская улица была забита черноморскими матросами-
украинцами и севастопольскими обывателями, шедшими
записываться в раду для спасения’ своей шкуры.
Севастопольский совет решил выступить на защиту Тав-
рической республики, призвав в ряды защитников револю-
ционных матросов и рабочих. Севастопольские красные
бойцы *20 апреля выступили , против наступающих бело-
гвардейских банд. В тот же день я сообщил в Симферополь
Совнаркому, что на флот полагаться нельзя, потому что
три четверти матросов перекрасились в желтый цвет,1 и вряд
ли в случае неудачи можно будет эвакуироваться на военных
судах. Тогда часть Совнаркома и ТавЦИКа выехала в тот
же день через Ай-Петри в Ялту, чтобы оттуда переехать в
Керчь.
Вечером они прибыли в Ялту. Здесь было неспокойно;
ночью члены Совнаркома и ТавЦИКа, совместно с Ялтин-
ским исполкомом решали вопрос о дальнейшем местопре-
бывании военных" властей. Ялтинский исполком настаивал,
чтобы Совнарком оставался в Ялте, а Совнарком указывал
на невозможность продолжать работу в Ялте и вытекающую
отсюда необходимость переезда в Керчь. Вопрос был раз-
решен в этом последнем смысле. Но переезд был весьма
1 Автор статьи явно преувеличивает количество сторонников рады.
-	Составители.
45
опасен, так как контрреволюция охватила все уголки совет-
ского Крыма. Она умело использовала национальную контр-
революцию и всполошила кулачество южного берега Крыма,
заселенного в большинстве своем татарами. Белогвардейцам,
удалось спровоцировать часть татарского населения на
выступление.
Ночью с 20 на 21 апреля в Алуште и окрестностях кулаки
восстали против советской власти. Был арестован предсе-
датель алуштинского исполкома и члены совета и исполни-
тельного комитета,
В это время я вел переговоры по прямому проводу и
телефону с Севастополем и Алуштой. Вести переговоры было*
почти невозможно, потому что белогвардейцы, заняв Симфе-
рополь и расстреляв Палутиса, злоупотребляли его именем,
отрывали нас от провода и не давали связаться с Севасто-
полем. Связавшись, наконец, по прямому проводу с Сева-
стополем, с Военно-морским комиссариатом, я ничего не до-
стиг, так как все члены последнего были на фронте. В кон-
це-концов мне удалось связаться' с Центрофлотом, куда я
передал, что организованный ялтинский отряд не может высту-
пить навстречу немцам, так как не имеет вооружения. Мне
обещали немедленно отправить в Ялту миноносец с винтов-
ками, патронами и пулеметами.
Затем я вызвал по телефону алуштинский исполком и
спросил, как обстоят дела в Алуште. Алушта ответила мне,
что там тихо и спокойно. На мое предложение приступить-
к организации красных отрядов мне сообщили, что отряды
„уже организуются"; я сделал распоряжение, чтобы усилили
темп работы, и указал, что сам выеду в Алушту и буду там
к 12 ч. дня 21 апреля. Алушта ответила, что „будет меня ждать",.
Ночью с 20 на 21 апреля из Ялты был послан на Симфе-
рополь с целью разведки автомобиль, но к утру он не вер-
нулся. Утром 21 апреля т. т. Слуцкий, Новосельский, Коля-
денко, Тарвацкий и Финогенов на двух автомобилях выехали
из Ялты по направлению Феодосия—Керчь.
Однако ехать им пришлось недалеко. В Алуште исполком
уже был арестован белогвардейцами, и последние от его-
имени вели со мной переговоры по телефону. Автомобиль,
46
вышедший из Ялты на разведку, был задержан восставшими
и разведчики расстреляны. Узнав по телефону, что скоро
должны будут двинуться на Феодосию члены Совнаркома и
ТавЦИКа, белые решили действовать, преградив автомо-
билям путь. Для
этой цели было
поднято на ноги все
население, между
Ялтой и Алуштой,
близ дер. Биюк-
Ламбат, были ус-
троены засады. Бы-
ли выставлены на
горе пулеметы, воз-
ле которых собра-
лась вся деревня,
под руководством
офицерства.
Выехавшие из Ял-
ты автомобили с
членами Совнарко-
ма, не доезжая дер.
Биюк-Ламбат, были
остановлены пуле-
метным огнем. Чле-
ны Совнаркома аре-
стованы и посаже-
ны в арестную. Автомобили/на которых ехали товарищи,
сейчас же пущены в ход. На один из них был поставлен пу-
лемет и село 7 человек, которые и направились к Ялте.
Между тем, я, Акимочкин и члены Севастопольского совета
Бейм и Баранов выехали, ничего не подозревая, из Ялты в
Алушту в 11 часов дня 21 апреля. Машина была очень мала
и малосильна для четырех пассажиров и пятого шофера тов.
Логинова. Мы имели ручные бомбы, но, чтобы в тесноте
не взорваться, вынули ударники. Дорога была весьма хо-
рошая, но все же ехать быстро не удавалось из-за пере-
грузки машины.
47
Версты за три-четыре до дер. Биюк-Ламбат произошла
неожиданная встреча. Из-за откоса вылетела навстречу
машина, и только благодаря опытности шофера, машины
не врезались одна в другую. Нам, не ожидавшим никакой
опасности, предполагавшим, что в Алуште все спокойно,
вдруг кричат: „стойМашины были остановлены на не-
сколько шагов одна от другой.
Когда я повернулся к встречной машине, я увидел сле-
дующую картину: на нас был направлен пулемет, а автомо-
биль был наполнен людьми, державшими винтовки наизго-
товку. Недоумевая, в чем дело, я обратился к ним с вопросом
и заявил, что у нас имеются пропуска и что мы едем в
Алушту. Я принял встречный автомобиль за тот самый, что
ушел вчера ночью на разведку из Ялты. Но тут последовала
команда: „руки вверх“... Из автомобиля вышел толстобрюхий
интеллигентного вида татарин1 и с браунингом в руке напра-
вился к нам. Руки вверх нами подняты не были; я предъ-
явил удостоверение, говорящее о том, что я являюсь тов.
председателя ЦИКа республики Тавриды. По прочтении
мандата последовал ответ: „Вот вы то нам и нужны..."
В это время все контрреволюционеры с винтовками на-
изготовку уже окружили наш автомобиль. Толстобрюхий
татарин, взяв документ и другой рукой держа браунинг мне
в упор, приказал, чтобы в автомобиле никто не шевелился.
Отобрав у нас оружие, документы, печати и посадив двух
человек на крылья автомобиля, он приказал двигаться в дер.
Биюк-Ламбат. Конвоиры прицепили белые тряпки на штыки
винтовок, и автомобиль тронулся. Вторая машина пошла по
направлению к Ялте.
Когда автомобиль подходил к дер. Биюк-Ламбат, конвоиры
дали по одному выстрелу вверх, и сейчас же вся горка за-
шевелилась.
Автомобиль зашел во двор, который был переполнен моло-
дыми татарами, гайдамаками и дфицерами. Возле двора стояли
запряженные мажары и автомобиль., Учинив всем нам тща-
тельный обыск и забрав деньги, часы и все, что только было
1 Упоминаемый т. Семеновым «толстобрюхий татарин" был Вели Ибраимов,
активный организатор восстания и расстрела Соваа ркома. Составители.
48
ценного, нас посадили в кордегардию, где уже сидели т. т.
Слуцкий,. Новосельский, Коляденко, Тарвацкий и Финогенов.
Увидев нас, т. Слуцкий с веселым видом обратился ко мне:
„Ты зачем сюда?... Ну, ладно, устроим заседание ЦИКа—
открывай заседание'1. Я ответил в тон Слуцкому: „Нет лучше
устроим объединенное заседание Совнаркома и ЦИКа, пред*
седательствовать должен т. Слуцкий".
Тут т. Новосельский, вставая с нар, обратился ко мне:
„Когда нас будут расстреливать../' Я заметил, что расстрелять
нас успеют, но то, что,мы уже сделали, того никто не убьет.
Тов. Коляденко ударил меня по плечу и прибавил: „Я не
сомневаюсь, что нас расстреляют, но не мы первые и не мы
последние. Революция живет и будет жить".
В это время тов. Баранов подошел к окну и попросил
татарина дать ему напиться. Вдруг подбежал гайдамацкий
офицер и сквозь решетку ударил т. Баранова в щеку стволом
винтовки; тот упал «а пол, и его подняли Бейм и Финогенов.
Тов. Слуцкий с возмущением начал кричать: „Вы не можете
над нами издеваться... Судите, расстреляйте нас, но издева-
тельства над собой мы не позволим../'
Через несколько минут привели еще нескольких товарищей,
а затем еще и еще, и в течение часа-полутора камера была
забита русскими рабочими; кто бы куда ни шел,—все аре-
стовывались и направлялись в кордегардию.
Часа в три или в половине четвертого открылась дверь
и забрали т. т. Слуцкого, Новосельского, Коляденко и Тар-
вацкого; их посадили в закрытый автомобиль и отправили
в Алушту. Затем вывели всех остальных и пешком повели
за деревню, но тут же повернули обратно и снова посадили
в кордегардию.
Продержав нас несколько минут, вывели вторично и, по-
садив на две мажары, тронулись в путь в сопровождении
четырех вооруженных на каждой мажаре и восьми конных
эскадронцев.
' Мажары прибыли в Алушту 21 апреля вечером, как только
стало смеркаться. Всех арестованных ввели в здание быв-
шего алуштинского исполкома; в передней мы увидели, что
в коридоре стоит т. Тарвацкий, а через несколько минут
Расс1рел Совнаркома
49
4
из здания уже выводили его, Новосельского и Коляденко.
Они сопровождались усиленным конвоем. На товарищей были
направлены со всех сторон'дула винтовок, и, казалось, кула-
ки ежеминутно, готовы были наброситься на любого из них.
Через некоторое время спросили меня, Бейма, Баранова и
Акимочкина. Записали, какой губернии и уезда, и оставили
в этом же помещении в одной из маленьких комнатушек.
Здесь же рядом, через дверь, сидел бывший алуштинский
председатель исполкома; к нему отношение было сносное:
допускалась жена, которая приносила обед и чай. Все
остальные apeciованные были направлены без всякого до-
проса в подвальное помещение, в том числе и Финогенов.
Ночь на 22 апреля была кошмарная; повсюду бродили
эскадронцы и гайдамаки. Около 12 часов ночи к нам зашел
офицер-комендант, который на вопрос, скоро ли нас поведут
к расстрелу, злорадно ответил: „Нет, мы не большевики, мы
вас не тронем, перешлем в Симферополь в распоряжение
немецких властей; там вас будут судить. Если вы .своими
действиями заслужили,—вас расстреляют".
По уходе коменданта зашли два гайдамака, потом эскад-
ронец и все время до утра приходили и стаскивали то бо-
тинки, то пиджак, то брюки и били нагайками и шомполами.
Рано утром начали приводить в комнату рабочих, и скоро
наша комнатка была набита.
Часов с девяти начался допрос. При допросе и я и Аки-
мочкин указали на занимаемые нами .посты, но мы заявили,
что .Бейм и Баранов нам совсем неизвестны, что они шли
искать работы, и мы на автомобиле хотели их подвезти до-
Алушты. Бейм и Баранов после опроса были выпущены,
но через несколько минут опять задержаны и посажены
обратно.
Из двадцати человек с нами сидевших осталось на сле-
дующую ночь двенадцать, в числе которых было три тата-
рина. Следующие ночи проходили в лучших условиях. Так
мы сидели до 24 апреля. Ночью с 23 на 24, около двух
часов, пришли вооруженные эскадронцы, гайдамаки и два
офицера и спросили Слуцкого, Тарвацкого, Новосельского
и Коляденко. Когда их у нас не оказалось, они ушли, злорадно
50
смеясь и говоря: „Ладно, сейчас найдем“... Часа через два
мы услышали несколько залпов; то был расстрелян предсе-
датель СНК Слуцкий, председатель симферопольского гор-
совета Тарвацкий и народные комиссары финансов Коля-
денко и внутренних дел Новосельский. Расстреляли их в
балке за Алуштой.
Когда в Севастополе узнали об аресте Совнаркома, Военно-
морской комиссариат отправил в Ялту миноносец с воору-
жением для ялтинского отряда и десантом моряков при
комиссаре т. Турецком. 22 апреля около 3 часов ночи мино-
носец прибыл в Ялту, и десант совместно с одесским отрядом
Чижикова и ялтинским черноморца-моряка Басова немедля
двинулся по дороге на Симферополь.
Верстах в 12 от Ялты пришлось дать бой контррево-
люционному отряду, наступавшему на Ялту. Они не выдер-
жали напора красных бойцов и стали в беспорядке отсту-
пать, преследуемые нашими.
24 апреля, утром, соединенные отряды были уже под самой
Алуштой. Часов около 9 утра к Алуште подошел посланный
из Севастополя миноносец и начал обстреливать Алушту.
За несколько минут до обстрела, когда мы лежали, отдыхая
от пережитого за ночь, в коридор внезапно влетели два
испуганных и запыхавшихся офицера и несколько эскад-
ронцев и гайдамаков с криком: „Арестованные... Вставай,
скорее... Выходи—здесь угрожает опасность"...
Все—ни с места, только повернулись, как бы предчувствуя,
что что-то предстоит. Тут были пущены вход приклады
винтовок, чтобы скорее нас вытолкать. На поднятый шум и
крики: „Зачем вы издеваетесь... Куда нас гоните..."—комен-
дант рявкнул: „Без разговоров... Вас направляют в безо-
пасное место, в деревню Шумы".
Вытолкав прикладами всех двенадцать человек в коридор,
они открыли дверь к рядом сидевшему председателю алу-
штинского исполкома и крикнули ему, что он может итти
куда хочет. В это время послышались орудийные выстрелы,—
начался обстрел Алушты из легких орудий миноносца и
с суши со стороны отрядов Чижикова и Басова.
На улице мы увидели картину полной паники: народ
51.
бежит с криком, извозчики гонят лошадей куда попало. Нас
окружил вооруженный патруль, толкавший нас со всех
сторон прикладами, чтобы теснее шли. Мы вышли за город.
Там нас ожидал отряд во главе с двумя офицерами, кото-
рый и повел нас по дороге, идущей в балку. По выходе
в балку нас погнали бегом.
В полутора верстах от города была сделана на несколько
минут остановка. Там четыре человека посреди балки у ручья
рыли огромную яму. После небольшого совещания офицеров
мы опять поплелись, толкаемые прикладами конвоиров. Пройдя
некоторое расстояние, опять сделали остановку. Арестован-
ные в последний раз напились грязной воды из протекав-
шего ручья. Один из гайдамаков'и офицер влезли на вер-
шину гор, поднимавшихся с левой и с правой стороны балки.
Оставшийся офицер подошел ко мне и предложил папиросу.
Я 'закурил папиросу и бросил ее, сказав, что с нее сочится
кровь вместо табачного дыма.
Когда разведчики спустились-с вершины гор, последовала
команда: „Вперед"... Офицер и один из эскадронцев пошли
вперед. Дойдя до разветвления балки, они остановились.
Офицер скомандовал своему отряду: „сюда"... и указал на
слепое разветвление балки. Увидав поднимавшийся впереди
нас косогор, мы ясно поняли теперь что значило „безопас-
ное место, деревня Шумы". Пошла торопливая и горячая
работа, толкотня прикладами, крики и суета.
Мы увидели, что мы—на лобном месте. Я начал говорить
речь, обращаясь к офицеру, тому самому, который несколько
минут тому назад давал мне папироску. Я указывал, что
они вероломно убивают представителей рабочих, но револю-
ция им самим готовит гибель.
В это время разъяренный офицер дрожащей рукой нада-
вил курок нагана, который был направлен мне в лоб. Пуля
попала в щеку и вышла навылет. Тут последовали залпы,
один за другим: дано было четыре залпа, потом была ко-
манда „зарядить" и затем еще три залпа. После седьмого
залпа офицер скомандовал „довольно" и приказал доколоть
лежащих. Хотя испуганные палачи стреляли не метко, ко все
же после первого залпа все упали и остальные шесть зал-
<32
пов были сделаны по лежащим. Я от выстрела из нагана упал
раньше, всех на правый бок, голову согнув вперед. При
залпах из винтовок пули причинили мне лишь семь ожогов
на плечах, покусав меня, точ^о пчелы, но попадали в скалу,
засыпая голову землей, отлетавшей _рт них. Я поэтому
оставался в полном сознании, получив только небольшое
ранение.
Докалывал всех один из гайдамаков. Когда он ударил
штыком одного из товарищей, лежавшего ко мне спиной,—
тот сильно взвыл нечеловеческим визгом и, подскочив, упал
на т. Баранова. После штыкового удара в грудь с левой
стороны я,потерял сознание Тов. Бейм тоже остался в жи-
вых и, как только палачи ушли, оставив свою добычу ва-
ляться в балке, ои попытался ползти, но неудачно. Штык
распорол ему живот, так что, когда он пополз, то за ним
растянулись кишки; видя, что помощи ожидать не от кого,
он снял с себя ремень и пытался себя удавить.
Один из рабочих, взятых в Алуште на обработку вино-
градников, был ранен легче всех: ему пуля прошла в-икру
правой ноги навылет, при докалывании же штыком была
пробита правая рука в локте. Он не потерял сознания и,
как только скрылись палачи, он встал и начал пробираться
обратно в Алушту. У него был знакомый служащий, живший
на дороге в шоссейной будке возле Алушты. Не желая под-ч
вести его и навлечь на себя вторичную опасность, он спря-
тался в дубняке, невдалеке от будки,чтобы, когда стемнеет,
зайти к знакомому.
Через некоторое время после расстрела пришел в себя
комиссар земледелия Акимочкин; он хотел взобраться на
вершину горы, но, получив тяжелое ранение и истекая
кровью, сделать этого не мог и вынужден был спуститься
обратно.
Около 5 часов вечера пришел в себя и я. Открыв глаза,,
я недоумевал, не зная, где я нахожусь. Мне казалось, что,
с момента расстрела прошло всего несколько минут, меж
тем я пролежал около восьми часов. Мне не верилось, что
я жив. Когда я убедился, что палачей нет, я попробовал
встать. Голова кружилась, из глаз сыпались искры, ноги не
53
держали; я упал на лежавших рядом своих товарищей,—они
не шевелились. Я попробовал тормошить их, но они были
мертвы. Вдруг я вспомнил ту яму, которую рыли. Боясь,
что нас будут закапывать, я решил во что бы то ни стало
взобраться на гору и там спрятаться. Собрав силы, я по-,
плелся в гору.’ Пройдя около десяти шагов, споткнулся
о лежавшего с растянутыми кишками и затянутым на шее
ремнем т. Бейма и тут же упал.
В это время на горе послышались чьи-то шаги и звук
от перегорелого сучка, трещавшего под тяжестью наступа-
ющего человека. Я поднял голову, предполагая, что это па-
лачи идут стаскивать убитых в яму. Но увидел я т. Аки-
мочкина, истекавшего кровью от засевших двух пуль в груди
и от штыковой раны, нанесенной ему в правый бок; у него
были пробиты кишки и кал вместе с кровью падал из раны.
Акимочкин узнал меня и сказал, что он хотел _ взобраться
на гору, но не хватило сил, и что все же он думает итти
в Алушту. Я стал просить его обождать меня, пока и я
приду в себя, но он ответил, что чувствует себя очень
плохо и ожидать не может. Акимочкин ушел.
Спустя некоторое время, я услышал разговор со стороны
Алушты; тогда, собрав последние силы, я поднялся и побе-
жал вдоль балки. Однако силы скоро мне отказали, И, про-
бежав шагов пятьдесят от убитых товарищей, я упал возле
отвесной скалы. Скоро говор смолк, и только на противо-
положной стороне чабан с винтовкой похаживал около сво-
его стада.
После того как я пролежал несколько времени, мне стало
легче, и я стал пробираться назад. Разум мне подсказал,
что на симферопольском шоссе я могу попасть в руки отсту-
пающих банд. Действительно, пройдя шагов около двухсот,
я услышал разговор. Пришлось свернуть в сторону от до-
роги, идущей из балки, взобраться на небольшой косогор
.и спрятаться там между дубками. Отсюда я разобрал, что.
это проходил по противоположной горе отряд, человек
в 25, из Алушты. После прошел еще на лошадях эскадрон
как раз по той дороге, по которой я мог бы сократить путь.
Когда отряд переехал балку и скрылся за горой, я спу-
54
стилея и стал продолжать свой путь. Направо от дороги
на Алушту были окопы, в которых были разбросаны эска-
дронцы и гайдамаки. Не сомневаясь в том, что взоры бело-
гвардейских отрядов устремлены по направлению к Алуште,
что они меня не заметят, я продвигался все далее и далее.
Наконец, начались окраины Алушты. Скоро я услышал рус-
ский говор: я постучал в ворота одного из Домов и тут же
от истощения упал.
Калитку открыла кучка детей, которые увидев окровав-
ленного человека, испугались и, закрыв калитку, с криком
исчезли. Затем подошел старик, лет около пятидесяти, хо-
зяин дома. Он догадался, что я из тех, которых вели сегодня
утром под конвоем. Хозяйка дома, боясь повредить мне
водой, немедля стала доить корову и скоро принесла мне
кружку парного молока. Я просил отправить меня куда-
либо в больницу. Хозяин колебался, чего-то боясь, но, бла-
годаря настойчивости хозяйки, согласился и ушел за ло-
шадью. Минут через пять он приехал - на линейке вместе
с рабочим с винтовкой.
Меня усадили на линейку, хозяйка вынесла подушки, окру-
жила ими меня, и мы быстро покатили к алуштинской сана-
тории. В центре города, возле мола, стоял отряд 1. Басова,
в формировании которого я принимал участие. Линейка
остановилась, и ко мне подошел т. Басов. Я вкратце рас-
сказал о происшедшем и просил немедленно послать подо-
брать оставшихся на месте расстрела товарищей.
Через несколько минут мы тронулись дальше, и скоро
линейка остановилась у санатории. Мигом поданы были но-
силки, и через некоторое время врач уже осматривал раны
и останавливал кровь. В это время в санаторию привезли
еще одного товарища, который вместе с нами подвергся
расстрелу: у него была прострелена нога и пробита рука.
На следующий день врач рассказал, что в соседнем номере
лежит еще один товарищ, которого привезли сегодня утром.
Когда меня привели, по моей просьбе, в соседний номер,
я узнал в- лежащем там товарище черного, как земля, Аки-
мочкина. Выяснилось, что он не смог дойти и пролежал под
шатром дубняка до утра. Когда .отряд татарских национа-
55
листов был выбит из укрепленных позиций и были посланы
подводы, чтобы забрать расстреляниях, то в стороне от
дороги, по следам крови, обнаружили Акимочкина и доста-
вили его в санаторию.
25 апреля истребитель привез в Алушту винтовки. Когда,
здесь увидели зверства, которые были проделаны национа-'
листами в ночь с 23 на 24 апреля,—все взялись за оружие,
даже в санатории не осталось ни сестер, ни сиделок.
Пролежав в санатории трое суток, я санитарным автомо-
билем был отправлен в Ялту вместе, с товарищем, ранен-
ным в ногу и руку. Акимочкин был оставлен пока в са-
натории.
Ялтинский и алуштинский отряды т. Басова с боем гнали
белогвардейцев до Симферополя. Когда красные были уже
в 12 верстах от города, поступило распоряжение об отсту-
плении вследствие отхода от Альмы севастопольских отрядов,
разбитых немцами.
В Ялте приступили к эвакуации. При посадке раненых на
суда я встретился с т. Финогеновым, который остался в жи-
вых среди запертых в подвале 25 приблизительно чело-
век, про которых белые совсем забыли при отступлении.
Когда в Алушту зашел отряд Басова, они были выпущены,
получили винтовки и пошли на фронт.
Акимочкин уже при немцах был перевезен из Атушты
в Севастополь, где и умер в городской больнице посл^ че-
тырех с половиной месяцев мучений.
Так закончился расстрел ЦИКа и Совнаркома Тавриды
в 1918 году.
56
ВЫПИСКИ ИЗ ПРОТОКОЛОВ
• СЛЕДСТВЕННОЙ КОМИССИИ
КРЫМСКОГО ПАРЛАМЕНТА
(КУРУЛТАЯ)

В момент эвакуации соввластй из Крыма в апреле 1918 г.,
22 апреля, вспыхнуло восстание кулаков на южном берегу
Крыма. Восстанием был охвачен район Алушты и отчасти
Судакский район. Руководили восстанием офицеры быв-
шего татарского конного полка (эскадронцы) и партия Мил-
ли Фирка. Восставшие захватили и расстреляли членов ЦИКа
и СНК Крымской советской республики Тавриды. На вы-
ручку членам ЦИКа и СНК были посланы социалистиче-
ский отряд и миноносец, но прибыли поздно—члены ЦИК
и СНК были уже расстреляны. Началась ликвидация восста-
ния, но не была доведена до конца, так как немецкие войска
приближались, и нужно было эвакуироваться. При ликвида-
ции восстания вспыхнула резня между греками и татарами,
резня, которую организовали те же лидеры Милли Фирка.
В мае была выделена курултаем-комиссия для выяснения
причин и размеров этой резни, для возмещения понесенных
кулаками убытков, Полных протоколов не сохранилось. На-
стоящие выдержки обнаружены недавно в делах крымской
татарской директорий. Публикуемый материал представляет
только часть всех протоколов, часть, относящуюся к допросу
жителей дер. КЪрбек. Протоколов допросов жителей других
местностей района восстания не сохранилось.
Составители.
59
ВЫПИСКА ИЗ ПРОТОКОЛА
допроса Парламентской следственной комиссией Обще-
ства деревни Корбенлы, Алуштинской волости, Ял-
тинского уезда, составлена 26 мая 1913 г.
в 10 часов вечера
Показание Сеит Али Аджи Осман из Корбенлы
В Симферополь послали А б а с а вместе с одним симфе-
ропольцем Мехмедула Ариф Мехмет Оглу, который
проживал в нашей деревне. В это время мы заметили, что
народ собрался и вооружился и к чему-то готовится. Тут же
заговорили о письме, полученном из Симферополя. Мы по-
требовали, чтобы это письмо принесли в кофейню и прочли.
В этом письме указывалось на та, что большевики собира-
ются бежать из Алушты и что необходимо отрезать им путь.
Нам предложили отправиться в деревню Шумы, где должны
были устроить собрание. С , этой целью мы запрягли не-
сколько подвод и отправились. Когда мы туда прибыли, то
там общество было в сборе: одни были вооружены винтов-
ками, другие дубинами, вилами и т. п. Там мы встретили
двух поселян из дер. Демерджи, которые сказали: „Если вы
уже собрались, то мы отправимся в нашу дер. Демерджи,
чтобы сообщить об этом поселянам." После этого мы собра-
лись в большой кофейне, в центре деревни. В это время в
экономию Лазареса въехал автомобиль. Когда пришли
поселяне дер. Демерджи,* то вся кофейня4 была наполнена
людьми, которые стояли даже вне кофейни. Среди при-
бывших из дер. Демерджи были и офицеры, из которых
один был с бородой, его звали Селим Эфенди. Во
время его разговора я услышал следующую фразу: „Я явля-
юсь начальником крымских войск". Раньше его там не было,
гайдамаков тоже не было. Мы собирались организовать
штаб в Шуме, но это не удалось, тогда отправились в Алу
60
шту, где й организовали штаб. Туда отправились почти
все наши. Не вспомню, как его звали, но он был зятем
Исмаила Мурзы Муфти Заде. С ним вместе я ехал
в Алушту в одном экипаже. Когда мы подъехали к Алуште,
навстречу нам выехала татарская конница, которая по до-
роге обыскивала подводы русских. Когда мы приехали в
Алушту, то заняли канцелярию начальника милиции, в ко-
торой было совсем безлюдно, там находились только те,
которых мы отправили в Алушту на автомобилях.
Ягья Эфенди—задал вопрос: „Вы отправились в Шуму
по своей инициативе или чьему-нибудь предложению?“
„До нашего выступления из Корбеклы к нам пришел
Абдула Аким Баличиев, который сказал, что нам
нужно отправиться в дер. Шумы, а оттуда в Алушту, для
того чтобы занять этот город. Вот поэтому мы выступили:
отправились в Шумы, оттуда в Алушту, заняли там канце-
лярию. начальника милиций. Кто был это, я не знаю, гак
как лица не видед, но заметил, что Абдуль Аким Ба-
личиев моргнул своему сыну, и они вместе вышли. В
алуштинском штабе я видел: Усеина Баличиева, Аб-
дула Акима Баличиева, Сеит Мехмет Кадыева
Селим Эфенди, несколько молодых офицеров и одну
молодую русскую девушку. Они стояли во главе штаба, во
главе же телефона стоял Сеит Мемёт Кадыев. Меня
поставили в качестве дежурного у телефона, чтобы не до-
пустить начальника милиции к телефону. Только в присут-
ствии Селима Эфенди, Муфти Заде и Сеит Me-
мета Кадыева начальник был допущен к телефону для
переговоров с Ялтой. Начальник милиции по предложению
этих двух говорил следующее: „Совет сбежал, кроме меня
здесь никого не, осталось, дадите ли мне помощь?". Ялта от-
ветила: „Посылается два автомобиля с пулеметами". Получив
эти сведения, нащи вышли на Ялтинскую дорогу и спрята-
лись в ожидании автомобилей. Народу было порядочно,
которые были вооружены винтовками, отнятыми у солдат
из лазарета.
К вечеру я узнал, что наши добрались до Ялты и вошли
в город, но затем пришло другое сообщение, которое
Bi
говорило о том, что большевики прогнали наших до деревни
Кизильташ. На следующий день, после обеда, со стороны
Ялты из гор стали спускаться вереницей поселяне из дере-
вень Ялтинского уезда на южном берегу Крыма. Народу
повалило очень много, все они собрались в нашей деревне.
Мы им дали приют. По их словам, их деревни подожгли
большевики, но некоторые побывали там, в этих г постра-
давших деревнях, не нашли там особенно больших по-
вреждений^ разрушений. Алуштинские большевики, с од-
ной стороны, прислали к нам просьбу выслать к ним своих
делегатов, а с другой—в Алуште чинили разбой и резню
над татарами. Мы отправили делегацию, в которую входили
те же лица, которые были избраны в первую делегацию, а
именно: Осман Исмаил, Зиядин Сет тар, Мустафа
Рамазан, Рамазан Бекир. В тот же день наша деле-
гация вернулась обратно из Алушты в сопровождении ав-
томобилей, один из которых был нагружен пулеметами, а
на другом приехали большевики. Собралось общество, ко-
торому они предложили сдать оружие. Трое из приехавших
были евреи; служащий в ялтинской продовольственной уп-
праве по выдаче ордеров, молодой еврей, он к нам хорошо
отнесся и предложил выдать список тех, кто мутит народ и воз-
буждает его против большевиков, в противном случае угрожал
сжечь всю деревню. Другой был шофёр ЧТ е т р о из Алушты.
Выход из такого положения общество нашло такое:
ввиду отсутствия в деревне Абдуль Аким Усеина,
Му ста фы Баличиевых и Амет Курт Сеит Эрид-
жепа общество' и указало на них, как на зачинщи-
ков, потоку что дела наши пошли неудачно. Многие из нас
и в самом деле выступили с обвинением этих лиц. Относи-
тельно же письма, присланного из Симферополя, ;'мы были
уверены, что оно было послано парламентом и националь-
ным управлением, но потом выяснилось, что это письмо
привез Абдуль Вели. На второй день после большеви-
ков в нашу же деревню прибыли украинцы и два эскад-
ронца. Один из украинцев говорил по телефону с Алуштой но
затем он снял телефонную трубку и ушел. Это вселило в нас
опасение, и в ту же ночь мы нашли нужным оставить деревню.
62
Показание Мустафы Аджи Сеит Мемет
Если бы мы действовали согласно полученному из Симфе-
рополя письму, то такое несчастье нас не постигло бы, но
народ поддался влиянию и стал совершать самочинные
действия. Когда было получено письмо, я был председате-
лем сельского комитета. О получении письма я сообщил
Абдул Меджиту, и мы сообща прочли письмо, при
чтении которого присутствовали: Алимов, офицер под
именем Сейдамет Мудждибиев, Абдул Меджи
Абае и некоторые из общества. Они сказали, что послали
в Алушту человека с целью получить оттуда сведения. Я
задал им вопрос: „что они предполагают делать по возвра-
щении этого человека из Алушты?" Они ответили: „необхо-
димо выяснить, сбежал ли алуштинский совет или нет“. Я
им сказал, что всем нам нужно собраться в кофейне и об-
судить вопрос, дабы потом ответственность за тот или дру-
гой поступок не ложилась бы на Корбекское общество
Затем я обратился к обществу с советом, сказал, что нам
трудно будет отправиться в Алушту, что лучше нам со-
браться в дер. Шумы и там сорганизовать свой совет. Дальше
я им предложил устроить заседание, обсудить вопрос, до-
статочно ли у нас силы или нет. Затем мы отправились в
дер. Шумы, куда из дер. Демерджи прибыло два человека.
Оказалось, что дер. Демерджи ждала от нас людей. Некто
по имени Шахмрат Абае через посредство корбекского
телефона говорил с Симферополем. Кто-то назвавший себя
по телефону турецким офицером, ответил Ш а х м р а т у из
Симферополя, что последний занят украинскими войсками,
что будто почта и телефон в их .руках. Это было 19 апреля
ночью. Этот же господин советовал нам отправиться в
Алушту, занять штаб и арестовать совет, а также обещал
на другой же день послать нам помощь. Такой был разго-
вор Шахмрата из Корбеклы с неизвестным из Симферо-
поля. После такого разговора Шахмрат специально на
линейке выехал из Корбеклы в дер. Шумы, с ним было
еще несколько человек. Свой разговор по телефону с Сим-
ферополем он сообщил нашему собранию. Вместе с ним
был и Сеит Абдуль Халиль. Наши, как только по-
63
лучили такие сведения, сейчас же позабыли о заседании и
оставили его. В это время из Алушты вернулся наштонец,
он сообщил, что из Алушты беж?ли красногвардейцы и со-
вет. После этого сообщения народ уже трудно было удер-
жать, и мы отправились в Алушту, в штаб. Когда мы вошли
в штаб, то там уже сидел Сеит Мемет Халилев и по
телефону говорил с Симферополем, с Феттой Абдура-
м а новым, по поводу занятия Симферополя; Из совета мы
отправились к начальнику милиции, там приступили к ор-
ганизации самоохраны. Начальником штаба был избран С е-
ли.м Муфти Заде из среды представителей деревень:
Корбеклы, Демерджи, Шумы, Кучук-Узень и Алушты. Пред-
седателем нашего Совета был избран Хайридинов, а в
самый совет человек 10-15 членов. Было выпущено воззва-
ние относительно того, чтобы ниш о никаких самочинных
выступлений не делал. На второй день были распространены
летучки, на второй же день мы попросили помощь из Сим-
ферополя, которая прибыла в виде двух бронированных ав-
томобилей с украинскими офицерами и человек до 60 эскад-
ронцев, но к вечеру их отозвали обратно в Симферополь.
В это время в Алуште было еще спокойно, только было
убито несколько русских (большевиков). Затем начальник
штаба Селим Муфти Заде отправился’в Биюк-Ламбат
оттуда в Кизильташ и Гурзуф. С ним вместе 'отправились
также украинские офицеры, которые по дороге заходили в
винные подвалы и напивались пьяными. С ними были и эс-
кадронцы. Офицеры узнали, что в Масандре имеется 250
тысяч рублей, из которых 89000 руб. оставили в Алуштин-
ском штабе и отправились назад в Симферополь. Вели
Ибраимов выехал из Ялты, приехал в Биюк-Ламбат, с
ним был Осман из Биюк-Ламбата. Вели Ибраимов
дал ультиматум Ялте. Оттуда он автомобилем приехал в
Алушту, из Алушты уехал в Симферополь. После этого
большевики начали свое наступление из Ялты.
64
Показание Муртазы Мустафа из Йор^енйЫ
Было, по-татарски, около 2-х часов. Народ был вооружен,
говорили, что из Симферополя получили письмо. Утром
наши бились с большевиками, которых разбили, но затем
большевики победили наших, тогда мы спросили о письме,
но не узнали, откуда оно было послано. Короче говоря, если
бы того письма не было и если бы не было также тех, кто нас
мутил и призывал нас на выступление, тогда бы нас не по-
стигло бы такое несчастье.
Показание Османа Исмаилова
Стремление освободиться от ига большевиков и подго-
товка в этом направлении у нас были и раньше. Дней за
15-20 до ухода большевиков об этом шли разговоры. Еще
тогда высказывались мысли относительно нападения на
Алушту. Как бы там ни было, тогда мы не пустили обще-
ство наше, но когда здесь было получено сообщение о за-
нятии Симферополя, народ решил выступить. После выступ-
ления от нас просили делегацию. Возле Тарбугаза нас
встретили красногвардейцы, но в. Алуште толпа нас задер-
жала. Смирнов усадил нас в экипаж, отвез в Совет. Там
нас арестовали и посадили в тюрьму, за нас заступился ко-
мендант. К нам пришли советские люди, усадили нас в эки-
паж и отправили обратно в деревню. Здесь мы узнали, что
в Алушту прибыли украинцы. По.моему мнению, первой
причиной нашего несчастья также было письмо.
Показание Мустафы Эфенди
Я услышал, что сюда приехал Куршут Бей Крым-
т а е к, но прибыл ли, он не знаю, потому что я его не видел.
Свидетели: Мустафа Аджи Сеит Мемет, Осман Исма-
илов, Абае Абдуль Вели, Сеит Али Аджи Асман, Муртаза
Мустафа, Ибраим Осман, Осман Калгай, Мемоджан Клыч,
Мустафа Аджи Осман, Абае Бекир, Мурат Бекир, Абдуль
Решид Мустафа—сообщили 27 мая 1918 г. в 8*/г час. веч.
Расстрел Саанярколи S	65
Показание Сеит Абдула Халиль
„Мы сидели в кофейне, в которую вошел господин и
сказал, что из парламента получена бумага, необходимо
отправиться в Алушту и захватить ее. Народ захотел уви-
деть бумагу, интересовался, кто послал ее. Нам сказали, что
Рустембеков. Молодые люди вооружились ружьями и отпра-
вились в дер. Демерджи. Относительно бумаги говорили,
что она доставлена Абасом. Алушта в ту ночь была занята
нашими. Мы тоже были в Алуште, нам сказали, что к нам
идет помощь. Муфти Заде, Хайрединов, Усеин Баличиев
были в штабе. Все сведения приходили в штаб. Но потом
к Алуште подошли военные пароходы, они стали обстрели-
вать город, народ разбежался.
Амет Озенбашлы задает вопрос: „Выяснили ли вы
себе вопрос о том, состоит ли Рустембеков членом
парламента".
Сеит Абдулла и некоторые члены общества отвечают:
„Это нам не пришло в голову". В штабе находились: Абдуль
Аким, Усеин и Мустафа Баличиевы и Муфти Заде. Миноно-
сец обстреливал Алушту, в это время в нашу деревню пришел
маленький отряд, который направился в сторону Кастель.
Когда миноносец стал сильнее обстреливать Алушту, наш
отряд убежал. Я был стар и не мог следовать за отрядом
и направился в наш штаб, там мы снова собрали несколько
эскадронцев. В это время к Алуште подошел десант, после
прихода которого ннкто уже не оставался в Алуште.
Ягья Эфенди спрашивает: для какой цели вы отпра-
вились из дер. Корбеклы в Шумы?—„Мы пошли в эту деревню,
чтобы сообщить о событиях, оттуда мы сообщили и деревне
Демерджи. Нам сказали, что в Демерджи находится Муфти
Заде, которому мы также сообщили о событиях. Муфти
Заде из Демерджи прибыл в Шумы, а отсюда он вместе с
нами отправился в Алушту. В Шумах мы захватили целую
подводу большевиков, у которых отняли винтовки и 1 200 руб.
Все это им отвезли и сдали в штаб. Когда нужно было
выбирать самый штаб, нас из штаба выгнали и выбрали
членов из своей среды".
66
Показание Бекир Али
В Шумы я отправился, но до этого, около 4 час. дня я
сидел у телефона и слушал разговоры между двумя лаза-
ретами. Из э ого разговора мы узнали, что лазареты хотят
спрятать винтовки, розданные им большевиками. С этими
сведениями я вместе с Шах Муратом отправились в дер.
Шумы. Кргда мы туда пришли, народ уже готовился отпра-
виться в Алушту, мы последовали за ними. В Алуште, по
базару ходила группа эскадронцев. В канцелярии начальника
милиции было около 30-40 человек, местные украинцы тоже
были там. Они избрали Селима Муфти Заде начальником
штаба. Оттуда я отправился в кофейню Сеит Халиля
Эмирова, а затем обратно в милицию. Тут мне сообщили»
что я тоже избран в штаб. Из нашей деревни также был
Абдуль Аким Эфенди. Потом я. узнал, что Хайрет-
динов избран председателем штаба. Из самой Алушты в
штабе сидело 20-30 человек. Затем штаб перешел в дом, где
прежде были большевики. Селим Муфти Заде все время
сидел у телефона. Муфти Заде сообщил нам, что в Ялте
нет сил у наших и от нас просят помощь. Еще до насту-
пления большевиков народ стал постепенно собираться в
дер. Ламбат, туда же были приведены несколько человек,
пойманных комиссаров. Это было по новому стилю 19 ап-
реля, а наступление большевиков началось 21. Из Симфе-
рополя пришло несколько человек эскадронцев. Я не за-
метил, чтобы кто-нибудь возбуждал народ. Когда было
прочитано показание Абае Абдуль Вели, Заядин Сет-
тар заявил: „неправда то, что отсюда выступило 300-400
человек, всего отсюда выступило несколько подвод с
людьми. Неправда также и то, что мы отправились туда
не по своей охоте, ибо к этому здесь готовились в
течение целого месяца. Еще месяц тому назад я от Сеита
Мемет Эфенди слышал, что уже приготовлено 500 человек
войск, что нужно наступать, но мы ёму сказали, что этого
не зутгим. Лично я в эти дела не вмешивался".
67
Показание Сеит Али
Я тоже в этот вечер был у Абдуль Акима, который пред-
ложил послать в Симферополь человека, чтобы узнать о
положении дела. Послали Абаса и Сеит Али.
Показание Шахмрата Абаса
После полученного письма мы нашли нужным проверить
это в Симферополе. В это время я с Амид Эреджепом были
в банке. Телефонистка из Алушты нам сообщила, что Алуш-
тинский совет бежал. Находившиеся там предложили нам
переговорить с Симферополем. Мы потребовали по телефону
Рустембекова из Симферополя. Нам ответили, что в Симфе-
рополе сейчас гайдамаки. Тогда я сам подошел к телефону.
Из Симферополя, из центральной ответили мне по-татарски.
Я им назвал номер телефона Рустембекова, и они меня со-
единили с его телефоном. Жена Рустембекова, ответила, что
его нет дома; Затем я потребовал газету „Крым-Оджаг“,
получил ответ, что типография закрыта. Это было 19 апреля
ночью. Тогда мы снова позвонили в Симферополь, чтобы
узнать, имеется ли кто-нибудь из наших в^Симферополе.
Вместо ответа господин, говоривший с нами по телефону,
предложил нам отправиться в Алушту и занять этот город.
К этому времени наши уже отправились в Алушту.
От 27 мая 1918 г. г. Алушта.	с
Показание Эшреф Исмаила
8 апреля старого стиля вечером большевики готовились
к бегству. Перед советом остановились два автомобиля. На-
ходившиеся в автомобиле вошли внутрь на совещание. Мы
поняли, что они хотят забрать все, что в банке и убежать.
В совете в тотчвечер находились: Альтшулер, Грин,
Пономарев, Багли к о в, Осман Бекир Баев, Се и г
Мемет Кадиев, Аким Ум еров, Сеит Халиль Ви-
лял, но свои планы они от этих скрывали. Как я понял,
они хотели уничтожить и весь продовольственный материал.
Вошли в банк, забрали все драгоценности. Наша молодежь
старалась не дать захватывать им ценности банка. Моло-
дежь собралась отдельно, чтобы обсудить этот вопрос, это
бв
были: Якуб'Капароб, Али Мемет Бахир, А баз
Усеин и др. Они хотели отстоять продовольственные при-
пасы. Я пробыл около получаса и ушел домой. Я видел, как
члены совета бежали на автомобилях, ‘забрав драгоценности
из банка, что они забрали деньги из банка, это я слышал
от других. Долго мы смотрели за ними. Потом я лег. На
следующий день на рассвете я вышел на базар и увидел,
что -татары вооружены и узнал, что сорганизован штаб в
помещении милиции. Я пошел в штаб, там увидел Хайрет-
динова и Уссеина Балиджиева. Со мной был Сеит Дже-
лиль и Г а фар Шерфетдин. Нам сказали, что все члены
штаба, функционировавшего до январского переворота,
должны вернуться к исполнению своих обязанностей. Из
работавших ранее в штабе там находились: учитель Сеит
Джелиль, я, Али Гаджи Амза и некоторые другие из
алуштинской молодежи. Из офицеров я узнал /Муфти
Заде и Хайретдинова. Хайретдинов сказал мне,
что нужны люди для работы в. штабе и что нет печат^ для
удостоверений и попросил у меня печать мусульманского
комитета и еще двух людей. Я ответил, что пойду посове-
туюсь с председателем комитета. Когда я увиделся с пред-
седателем комитета и сообщил ему об этом, он сказал, что
надо непременно созвать комитет.
(Во время допроса председатель комитетах Ибрагим
ХаджиУмер просит задать Эшрефу Исмаилу вопрос—
случилось ли это днем или вечером).
Когда я спросил у председателя, дать ли печать или нет—
было утро 9 апреля. Затем часов в 10 утра председатель
созвал комите г. Собрание открылось. На повестке дня стоял
вопрос о печати и двух работниках, просимых штабом.
Большинство решило просимое временно дать. Выбрали меня
и Уссе и на Арабаджиева, но вместе с тем члены ко-
митета выразили неудовольствие штабу на том основании,
что всю охрану Алушты должны нести мусульмане и с про-
тестом против этого они выразили желание, чтобы охрану
взяла на себя городская управа. Все это было занесено в
особую бумагу и когда председатель Комитета принес это
в $атаб, Селим Муфти Заде ответил, что уже комитет умер,
69
живет’ штаб и что предписание комитета ничего не значит.
Против этого комитет ничего не мог сделать, даже не мог
собраться, штаб работал с печатью комитета и не хотел
признавать городских управ. На заседание городской уп-
равы ходил Муф ти Заде,,но что там говорил,я не знаю.
Мы продолжали работать. В течение нескольких дней все
управление Алуштой находилось в руках штаба, Кого сле-
довало, штаб арестовывал, организовывал отряды и присту-
пил к наступлению на Ялту. Обыски производились солда-
тами, у всех отбиралось оружие и приносилось в штаб.
Что творилось во время обысков, я не знаю, ибо все это
делалось вне штаба.
Никто нам о своих действиях не докладывал. Большая
часть оружия была доставлена из Симферополя, была ото-
брана у населения во время обысков. Всем, кто просил ору-
жие—давали. Вооружили около 50-60 человек. При мне еще
вопрос о наступлении не поднимался. Он обсуждался еще
11 числа. В штаб приехали украинские офицеры, вошли в
отдельную комнату, где они вместе с Селимом обсуждали
вопрос о наступлении. Украинцам население устроило встречу,
но никто ничего не говорил. На следующий день 12-го на-
чалось наступление. Пойманные по ту сторону Ламбата ко-
миссары были арестованы при штабе. Два автомобиля с
флагами поехали на Масандру и, как я слышал от управля-
ющего Байрашева, у Масандровского совета захватили 60000
рублей, но телеграфных проводов не тронули. Когда они
садились в автомобиль, я был занят делом и не видел, кто
садился. Большевики узнали об этих автомобилях, и когда
они готовы были убежать, им дали знать, что в Масандре
всего только два автомобиля, а не какая-нибудь внуши-
тельная сила, после чего большевики из Ялты предприняли
наступление, вооруживши население. Когда наши возвраща-
лись, они вооружили население Никиты, сами убежали, не-
сколько человек образовали цепь, спустя три часа больше-
вики заняли Никиту, потом подошли к Алуште. Это было р
среду 13 апреля. Утром в 9 часов подошла миноноска, об-
стреляла город. В 1 час дня был вторичный обстрел, и наши
отступили. Когда штаб увидел, что татары отступают, Сулим
70
Муфти Заде бежал. У него автомобиль, ой сказал Своему
двоюродному брату, находившемуся при нем: „Алушта скоро
будет занята большевиками, мы удерем". Сам он и его дво-
юродный брат сели на автомобиль, а присутствовавшим там
татарам они сказали, что приведут к 5 часам помощь. Вместе
с ними на автомобиль сели еще пять человек. В это время
гут находились Осман Хаджи Мурат и Ибрагим
X а л и л ь. В штабе остались Хайретдинов, яииз офицеров
Джизангир. Тогда был приглашен переводчик с немец-
кого языка Машковцев, чтобы переговорить с Симферо-
полем, но это сделать не удалось, ибо телефонистка сказала,
что с немцами невозможно говорить.
Отступавшие войска имели позиции в Ламбате. Офицеры,
ездившие в автомобиле, на этих позициях не были и не
показывались более в штабе. На позиции ездили Вели Иб-
рагимов и Селим Муфти Заде. Штаб в начале находился в
милиции, а потом перешел в здание совета. Мы сидели
втроем, было около 3 час. Узнав, что контрминоноска при-
чалила к пристани с черным флагом, я предложил некоторым
товарищам бежать, что мы и сделали.. Накануне Хайрет-
динов предложил эвакуировать население, но Селим
Муфти Заде ответил, что ничего не будет и что они не
смогут сюда притти. Как только мы вышли из города, боль-
шевики цепью спустились от местности „Тикташ" по рус-
скому кладбищу. Была пулеметная стррльба. Больше я ни-
чего не видел. Я возвратился после прихода немцев.
Подпись—член следственной комиссии А. Озенбагилы.
Перевел с татарского А. Озенбагилы.
С подлинным верно:
Член следственной комиссии А. Озенбагилы.
27 мая 1918 г.—Алушта.
Показание Хафиз Шамрата1
Штаб не только предупредил население о предстоящей
катастрофе и о том, что нужно эвакуироваться, масса неиз-
вестных личностей, одетых в эскадронскую форму с нагай-
1 Изложенные здесь события происходили совершенно иначе. Когда руко-
водимые миллифирковцами обманутые темные татарские массы начали по-
нимать, что они втянуты в огромную авантюру кулачьем, офицерством и
71
ками 6 руках, заперли нас в Домах. Днем раньше появились
человек 60-70 эскадронцев и на следующее утро пошли на
Ялту. После обстрела миноноской, эскадронцы буквально
заперли нас по домам. Селим Муфти Заде сидел у телефона
и все утверждал, что идут немцы и украинцы. Вечером 8
апреля нам было известно, что совет готовится бежать. На
следующее утро мне сказали о бегстве совета и об учреж-
дении штаба. В нем были Сулим Муфти Заде, Уссеин Ба-
лиджиев, Мустафа и Абдул Хаким Валеджиевы, Хайретдинов,
Сеит Мемет Кадиев. Они стали искать комиссаров. В это
время перед штабом остановился автомобиль. В нем, как
говорили, были арестованные в Ламбате комиссары. Город-
ская управа предложила организовать охрану города, избрав
представителей от всех народностей. Это предложение было
принято всеми. Об этом было сообщено штабу. Штаб кате-
горически отверг это, сказав, что это дело будет всецело
находиться в руках татар. Но если бы дело было сделано,
так, как предлагал Хайретдинов, то мы, быть может,
этих ужасов не переживали бы, он предлагал не делать
прочей сволочью, и миллифирковское восстание готово было потухнуть, „ру-
ководители" решили испытанным средством подкрепить боевой дух восстав-
ших—натравить их на другие национальности и искусство замаскировав клас-
совые интересы национальными, выиграть время, пока подоспеет обещанная
белогвардейско-немецкая помощь. С этой целью они при отступления с ялтин-
ских позиций, натравил и татар на греческую деревню „АктузоЙ*, и под ру-
ководством офицеров и кулачья деревня была сожжена до основания, а
население, включая и детей, вырезано. Эго было сигналом, по которому на-
чалась резня грекос. русских, армян и в других деревнях на~ территории
восстания. В этот же день не греческий, а русский отряд т. Кирейчу ка и
социалистический отряд т. Жадановского, состоявший наполовину из бывших
политкаторжан и ссыльнопоселенцев, отдыхавших в ялтинских санаториях,
вступил в Алушту, и во время их пребывания там организованно были изъ-
яты кулаки и люди, так или иначе причастные к руководству и организации
восстания. Никакой же ответной резни татар не было, как не было и дек-
рета о прекращении якобы происходившей резни.
Активный участник, восстания—Хафиз Шамрат не мог давать иных пока-
заний, кроме тех, которые должны были взвалить всю ртветственность за
вызванную миллифирковцами национальную рознь на большевиков. С сваей
классовой течки зрения он иначе не мог поступить Советов Атлас.
72
различий между национальностями и не обижать никого,
но остальные банды самочинно производили обыски.
За помощью в Симферополь были посланы Дервиш
Ашир, Усеин Балиджиев. Они пропали и не явились.
За ними поехали Сеттар Давидович, Сеит Мамут
ХалилевиСеит Мемет Кадиев. Сеттар Давидович,
вскоре вернулся, так как на дороге сгорел автомобиль.
Остальные двое поехали на лошадях. Сеттар в штабе зани-
мался следствием. Из двух делегаций ни одна не возвраща-
лась. Делегации поехали просить помощи не то у украинцев,
не то у немцев. Из Симферополя Сеит Мамуту Халилеву
сообщают, что Джафар. Эфенди прибыл с войском и что
часть войск наступает на Феодосию, а другая часть на Ев-
паторию. Это передавал Фетта Абдурама^ов. Мусульманский
комитет постановил освободить арестованного коменданта
Алушты, ибо мы, предвидя катастрофу, думали, что, если
освободим арестованных штабом, то в случае если дела
примут плохой оборот, они помогут нам, и обратились в
штаб с просьбой освободить коменданта, но Селим Муфти
Заде и Мустафа Балиджиев не освободили его. Обращение
городской управьГ также осталось бесплодным. Некоторыми
лицами выражалось неудовольствие, штабу, но от слов к
делу не переходили. Кроме татар, в штаб никто не входил,
ибо не принимали.
(Вопрос члена Следственной комиссии Такумбетова: „Когда
основан Штаб?").
апреля старого стиля в 12 часов ночи собралась моло-
дежь, а в 9 час. утром прибыл Муфтизаде. Совет к этому
времени разбежался. Несмотря на отказ штаба в просьбе
городской управы, тем не менее Хайретдинов пошел туда и
вступил в переговоры с управой с тем, чтобы в штаб при-
нять представителей управы. Соглашение как будто состоя-
лось. Но на следующий день подошла миноноска. Селим
Муфтизаде 9 числа расклеил афиши от имени немецкого
командования. В этот же день городская управа постано-
вила на заседании своем организовать охрану из всех народ-
ностей. Штаб это отверг. Перед приходом миноносок я был
в телефонной комнате. ИзЛамбатанас предупредили, чтобы
73
мы были на страже и что идет миноноска. Мы пошли до-
мой,. миноноска подошла и начала обстреливать город. После
обстрела мы вышли на улицу и увидели, что вреда особен-
ного не было причинено. Я пошел в штаб. Там, кроме Хай-
ретдинова, из видных никого не было. Селим Муфти Заде,
Баличиевы бежали на автомобиле. Потом появились эскад-
ронцы, и говоря, что идут недецы, начали гнать народ по до-
мам. После обеда я увидел, что со стороны Корбеклы гонят
беглецов. Мы все думали, что в Никите на позициях дер-
жится цепь людей. Оказывается наши по горам и долинам,
по Бешуйской дороге бежали.
К вечеру подошла миноноска, спустила шлюпку, в это
время со стороны Ялты прибыли красногвардейцы. Из ми-
ноноски вынесли оружие, которое роздали солдатам лаза-
ретов. Потом большевики схватили на улице члена продо-
вольственной управы Сейдали Мустафа, и два комиссара,
один из них был Яковлев, вместе с ним приехали ко мне на
извозчике и предложили сдатц им штаб, в противном случае
они пригрозили бомбардировкой города Обращение их ко
мне было чисто случайное. Я их послал к председателю
мусульманского комитета. Они его нашли, но председателю
удалось вырваться из их рук. Всем раненым лазаретов в ко-
личестве 600 человек было роздано оружие и, кроме того,
были вооружены все рабочие города и окрестностей. Они
кричали: „давай татар!" Мы закрыли ворота. Один стал у
ворот соседа, стучал и ругался, другой то же самое делал и
у моих ворот. Какой-то голос со стороны их позвал, и они
удалились. Греки вооруженными ходили по домам и уводили
татар. Так мы пролежали запершись со среды до понедель-
ника. Они тут убивали три дня, начиная с вечера в среду,
в четверг и пятницу до вечера. Из Ялты прибыл специаль-
ный греческий отряд, численностью в 300-400 человек. По
прибытии этого отряда в Алушту к нему присоединились
и местные греки, большей частью темный элемент. В суб-
боту большевики издали декрет о том, что больше убийств
не будет, ввиду чего председатель мусульманского комитета
с красным крестом на рукаве занялся похоронами убитых.
Допрос снимал член следственной комиссии А. Озен-
74
башлы, я, Байбуртлы, Мустафа Абдураманови
ЧемалТокумбеков.
Перевел с татарского А. О'зенбашлы.
С подлинным верно:
Член следственной комиссии А. Озенбашлы.
28 мая 1918 г.
Один из присутствующих говорит:
„Половина нашего общества лежит на кладбище, а поло-
вина здесь. Сегодня наше общество состоит из того, что вы
тут видите. Штаб был тут. Откуда он получил приказание,
от какого правительства, почему он явился причиной того,
что мы пережили эти ужасы? Должны сказать истину. При-
сутствующие уполномачивают старосту.
ГЕзиазамия староетьа Османа Хадши Мурата
8/10-го в час ночи при бегстве большевиков я находился
в совете. Нас хотели взять в плен. С нами были:.Сеит Али
Муратов, Сеит Халиль Вилял, Сеит Мемет Ка-
диев, Али Вилял, Мамут У мер о в. Эти наши това-
рищи, почуствовав замыслы большевиков, убежали, мы с
Сеит Али Муратовым остались. Нас привели в банк. Забрали
все, что было в банке, около нас поставили расовых, нас к
себе не пускали. Все забранное положили в автомобиль и
уехали, нас отпустили. На следующий день в 5 час. утра меня
разбудил Мемет СеитХалйлов Умеров, попросил у
меня седло и сказал, что они начали наступление. Я отпра-
вился в штаб. По дороге встретил Сеит Мамуда Хали-
лова. Тот мне сказал, что наши вооружились и начали войну
с большевиками. Он пошел домой, я в штаб. В штабе на-
ходились Муфтизаде Сел им, Хайрет’динов, Абд ул ь
Аким и Уссеин Балиджиев, Сеит Мемет и много
еще других. Ничего нельзя было разобрать. Предложили
избрать комиссию восстановить старый, т. е. действовавший
до январского переворота состав штаба. Меня и Ибра-
гима выбрали заведывать продовольственным делом. Мы
приступили к исполнению своих новых обязанностей. Когда
штаб перешел в здание совета, там под' председательством
75
Хайретдинова заседали Абдурман Токур, Муста-
фа Балиджиев и другие, выбрали комиссию, после чего
все разошлись по домам.
На второй день начали отправлять войска на Ялту. Ко-
мандиром штаба был Хайретдинов. Наступление нача-
лось 10-го. Среди солдат, кроме мусульман, были два укра-
инца. Из вольных людей никого не было. Пехота отправилась
на автомобилях. Скоро привезли несколько арестованных
большевиков. Говорили, что их арестовали украинские
офицеры совместно с Вели Ибрагимовым. Когда вой-
ска отправились на Ялту, Муфти Заде сидел у телефона
и сообщал, что со стороны Косьмо-Дамьяновского монастыря
идет помощь. Мне показалось, что он говорил с отправив-
шейся в Симферополь нашей делегацией. Делегация эта нё
возвращалась. На второй день была отправлена вторая де-
легация в составе Сеит Мамута Халилова и Сет-
тара Давидовича. Последний вернулся с дороги, так
как сгорел автомобиль. Другие поехали на лошадях и не
возвратились. Наступление началось до выезда делегации.
Когда Сеит Мамут Эфенди перед выездом из Алушты
говорил по телефону с Фет та Абдурам Яновым, тот
сообщил ему из Симферополя, что сейчас будет отправлена
помощь, но никакой помощи не видели. После мы нашли
.переводчика, пошли на почту, но ничего не добились. За-
тем в штаб явился Муфти Заде и присутствующим тут
сказал, что через пять часов он вернется. Он поехал сам.
В это время один из присутствующих на сходе заявил: „их
поехало трое—он, сам Мустафа Балиджиев и' его
двоюродный брат. Уезжая они сказали: „безоружные пусть
удирают, ибо идет миноносец, сказали что пароход идет*.
Я пошел в штаб. Никого не было. Когда я пошел вторично,
застал там смотрителя цейхгауза А)Сана Бехтемира.
Я вернулся домой, смотрю укладываются. В моем доме со-
бралось несколько семейств. В тот день пришли большевики,
ворвались в наш дом, взяли с нас подписку, что мы не убе-
жим. На второй день пришли к нам в 4 часа большевики,
один из них был алуштинский грек, водовоз Софрон.
Связали нам шестерым руки и повели нас к больнице. На
76
улице были русские, греки, евреи, по татар не было. Когда
нас вели по улице, никто за нас не заступился. В больнице
стояли еще семеро: Бекир Хаджи Мемет, Абдураман
Хаджи Мемет, сын его Рамазан, Ягья Хаджи Ме-
мет, Хамза Халиль Мустафа Мамут, Мамут Сеит
Ниби. Всех их убили. Вместе с ними было убито еще трое
наших товарищей: Абдураман Осман Али Голова,
Сеит Умер Бекирбай и бахчисарайский житель Курт
Бе ди ль. Всех этих десять человек повели и расстреляли.
Никто из них в штабе не служил. Из них остались жи-
выми я, Абулла Бекирбай, Осман Амир. Нас троих
выделили, а про тех я ни слова не мог сказать, ибо не да-
вали говорить. При этом ’ присутствовала одна русская де-
вица, сиделка в больнице.
Помазание Мараты Хадши Умер Оглу1
Мы утром узнали, что мусульманский штаб сорганизован
ночью. Эшреф просил печать. После совещания мы дали и
печать, и двух человек. Кроме того, мы им советовали орга-
низовать штаб с участием других народностей. То же пред-
ложили и городу. В это время мы слышали, что будто Джа-
фер наступает на Керчь. Мы работали в продовольственном
отделе. Мы готовили обед прибывающим отовсюду солда-
там. Сначала деньги на это выдавал Амид, затем принесли
захваченные в Биюк-Ламбате деньги. Затем я стал получать
деньги у Абдуль Акима Ба.лиджиева. Это продол-
жалось день. На второй день прибыли из Симферополя эс-
кадронцы. Мы занялись приготовлением для них обеда. В
это время в Симферополь были отправлены делегаты: У с-
сеин Балиджиев и Уссеин Арабаджи. Вскоре, за-
метив ненормальность в делах штаба, мы от имени мусуль-
манского комитета послали им протест и предложили при-
митивный участник восстания Ибрагим Хаджи Умер Оглу тоже пытается
изъятие кулачья и руководителей восстания изобразить как резню совер-
шенно невинных татар, по это ему не удается, даже он вынужден признать,
что не убивали на дому, не расстреливали и резали на улицах, как это
рисовалось в разгоряченной мозгу миллифирковцев, а арестовывали, уводили
в штаб, из которого выпускали даже таких зубров восстания как он. Со-
ветов. Атлас.
77
нять представителей от города. Там в это время был Сеит
Дж ел иль Хаттатов. Около 8 часов наше предложение
было принято, но город не успел послать своих людей, так
как в 10 час. началась бомбардировка города. Я в городе
встретил Чиканова и спросил, состоялось ли заседание,
он ответил отрицательно. Затем, встретив Чалбаша, я сооб-
щил ему, что дела приняли плачев.чый оборот, после чего
он пошел к себе, а я домой.
Мустафа Эмир Али передал мне, что вышедшие из
парохода матросы розыскивают меня, я вышел и меня
встретили- три матроса. Они сказали, что если в течение
получаса я не выдам людей штаба ц не сдам оружия, то
они арестуют меня. Тут же они спросили меня об аресто-
ванных мусульманским штабом. Я попросил у них продления
данного им/ррока до суток. Они,не согласились, не прошло
и 15 минут, как в городе послышались выстрелы. Я понял,
в чем дело, и скрылся. Почти сутки я скрывался у одной
татарки, сначала один, а затем еще с четырьмя татарами.
На второй день про нас узнали армяне, и мне пришлось
оттуда уйти. Потом я заговорил с армянами, и мы вместе
с ними пошли в штаб. Там я встретил Урбенского. Он
спросил у меня про муллу, так как надо было хоронить
убитых. В это время до нас дошел шум. Оказывается, это
был митинг, на котором, между прочим, говорили, что надо
вырезать в^ех мусульман. Когда я сидел еще на чердаке
мы услышали душераздирающий крик женщины, это была
жена Абдуллы Акая, у которой в постоялом дворе
убили мужа и двух сыновей. Когда мы на кладбище хоро-
нили убитых, по дороге ехали три матроса. Когда я спросил
у них, имеются ли на дороге тела убитых, татар, они отве-
тили, что около моста лежат трое. Тогда я им ответил, что
„утром я осматривал тот район и около моста убитых не
было". „Прошу вас, сказал я, прекратите эти убийства". На
это один матрос сказал своим товарищам: „чего с ним раз-
говаривать, убей его". Жители Алушты, кроме татар, посте-
пенно стали спускаться на берег. Как мне передавал акциз-
ный чиновник, они собрались на берегу потому, что ходил
упорный слух, что будто должен притти пароход, который
78
предаст огню всю татарскую часть города Алушты. В тот
вечер большевики приходили в мой дом. Они вообще в ту
ночь обыскивали всю деревню, но к утру исчезли. Потом
мы с утра до вечера сами себя охраняли. •
Показание Юсуфа Эфенди
Из Гурзуфа в Биюк-Ламбат прибыл Вели Ибрагимов.
Он сказал нам о данном им Ялте ультиматуме. С ним нахо-
дилось еще три автомобиля. Шофера были русские. Он
сказал, что он пришел со стороны Германского штаба в ка-
честве делегата и что Ялте предъявил ультйматум о том,
чтобы Ялта сдалась в течение трех часов и когда я его спро-
сил: „Вели Эфенди, ведь вы отправляетесь на Ялту, всего
три автомобиля, есть ли за вами еще сила, перед Ялтой
стоит миноносец, который сожжет врю Ялту". Он ответил,
что 8 000 гайдамаков и 4 000 немцев с 12 орудиями прибудут
сегодня к вечеру в Алушту. Мы сели в автомобиль и подъ-
ехали к штабу. Там застал я Селима МуфтиЗаде и
спросил его: „Селим Эфенди, кто Вам поручил органи-
зовать здесь штаб и обещали ли вам немцы прислать ка-
кую-либо силу?" Тот ответил: „за отсутствием среди мусуль-
ман лица, знакомого с французским и немецким языками,
германская комендатура послала меня". Вскоре началась
бомбардировка. Войска бежали, а я убежал в Симферополь.
Показание Мустафа Аджи Бенира
ч Кем были уполномочены записанные выше вами пять гре-
ков на собирание тел убитых? Чтобы подстрекать греков,
отсюда были отвезены на подносе в Ялту пальцы убитых
неизвестными лицами греков, для разжигания страстей, что
и дало повод к гурзуфским событиям.
Показание Сеит Абдула Мустафы
Я узнал, что убили моего сына. Я пошел на базар и уви-
дел, что труп его валяется на подводе. Я начал плакать.
Пришел милиционер, выдал мне труп. Я отвез домой труп,
затем пришел большевистский фельдшер и, выбранив меня за
то, что я взял труп без его разрешения, приказал мне по-
хоронить сына в тот же день.
79
Подписавшиеся внизу лица подтверждают, что все данные
показания соответствуют действительности.
Подписи: Ибрагим Эля Хаджи, Курт Умер Осман Хаджи
Мурат, Хатип Ибрагим Ханки, Афуз Умер Курт, Умер,
Бен Хаджи Амет, учитель Эмир Усеин Эфенди, Сеит Умео
Оглу, Мустафа Хаджи Али, Мустафа Хаджи Бекир, Сеит
Абла Мустафа, Асан Аджи Бектемир, члены следст-
венной . комиссии: Я. Байбуртлы, Мустафа Абдураманов,
А. Озенбашлы.
При допросах присутствовал также член следственной
комиссии У. Токумбетов.
Перевел с татарского А. Озенбашлы.
С подлинным верно:
Член следственной комиссии А. Озенбашлы.
Показания Сеит Джелиля Эсадова.—Мая 1918 г.1
8 апреля старого стиля, вечером Алушта была объявлена
большевиками на военном положении. Все члены совета
забрав ценности, бежали в Ялту. Спустя три часа после их
бегства татарская молодежь обходила город и будила на-
род. Пришли разбудили и нас. Мы также спустились в зда-
ние совета. По пути мы заметили, что у молодежи в руках
имеется оружие. Тогда мы советывали некоторым, чтобы
они сложили оружие в одно место и чтобы оружие ме но-
сил всякий встречный. Когда мы подошли ж зданию совета,
там мы увидели массу людей. В помещении совета было
накурено. Там находился городской голов Сейдали Чал-
баш, Чалбаш и Сеит Мамут Халилов. Желая огра-
дить роскошно обставленное помещение совета от повре-
ждений. которые неизбежны при всяком скоплении народа,
предложили опечатать его и перейти в другое помещение.
Это предложение было принято и было решено перейти в
помещение милиции. До утра оставался час времени. В’это
1 Стр. 21 ,В Алуште не было лиц, убитых татарами* в это же время кле-
ветническое заявление Сеит Джелиля Эсадова опровергает Мустафа Аджи
Сеит Мемет. Он говорит: „в Алуште было еще спокойно, только было убито
несколько русских большевиков,* Советов, Атлас.
80	$
время появился некий Селим Эфенди, впоследствии мы уз-
нали, что это был Муфти Заде Селим. Его представили
присутствующим Сеит Мемет Кадиев Как только рас-
свело, мы перешли в помещение милиции.
С переходом сюда стал бросаться в глаза беспорядок во
всем. Народ не понимает друг друга врывается в дома,
убиваются люди (во время чтения показания Э с а д о в а,
Афуз, Шамрат сказал: „в Алуште не было лиц, убитых
татарами"). Присутствующие громко заявили: „в окрест-
ностях Алушты". Ввиду этого был поднят вопрос об органи-
зации какого-нибудь штаба или комитета в целях урегули-
рования всего происходящего. Тогда было предложено вос-
становить старый штаб, работавший до январского перево-
рота, что и было принято, но до того, как сорганизовался
штаб, нужно было, в целях успокоения населения, в осо-
бенности не татарской его части, выпустить воззвание. В связи
с этим был поднят вопрос о том, от чьего имени выпустить
воззвание и решено—обратиться к населению от имени му-
сульманского комитета. Как бы там ни было, но к тому времени
ни управа, ни мусульманский комитет не успели еще со-
браться, тзк как было еще раннее утро. .Тем не менее городу
необходима была охрана. На этом собрании, кроме татар,
были и другие, ввиду чего под конец решили выпустить
воззвание от имени данного собрания. Приступили к состав-
лению его, окончательную форму приводим ниже: „Товарищи,
власть совета уже пала. После побега в эту ночь город
остался без охраны. Принимая это во внимание, татары вме-
сте с остальными гражданами приняли охрану города на
себя впредь до собрания думы. Как только соберется дума,
вся власть будет передана ей". И вот несмотря на то, что
данное воззвание было составлено от имени указанной выше
группы, оно появляется в городе и расклеивается за подписью
Мусульманского комитета. Почему это так вышло, я не знаю.
После этого было предложено выбрать председателя штаба.
Казалось бы при восстановлении старого штаба следовало
бы быть председателем тому, кто был раньше, но Сеит Ме-
мет Кадиев почему-то предложил в председатели Мух-
таря Эфенди Хайретдинова, что и было принято
Расстрел Совнаркома 6	81
Тот же самый господин предлагает в начальники штаба
Селима Муфти Заде, что тоже было принято.
Перед обедом была созвана дума. Перед заседанием думы
Сеит Мамут Хал ил ев, собрав народ на базарной площади,
объявил, что, наконец, большевики оставили Алушту и что
до собрания думы и принятия ею всех дел города—охрану
города взяли на себя татары и что сейчас соберется дума
и все управление возьмет в свои руки. Он, кроме того, спро-
сил, доверяют ли они выбранной ими же думе, при этом
аплодисментами было выражено доверие. После Сеит Ма-
мут Эфенди выступил председатель продовольственной
управы Смирнов и тоже призывал народ к спокойствию,
после чего все разошлись. Когда, собравшись, дума открыла
свое заседание, первым был подвергнут обсуждению вопрос
об охране города. В зале управы было много и частной
публики. Один еврей заявил со стороны, что то обстоятель-
ство, что охрану приняли на себя только одни та-
тары и что все они ходят вооруженными, на остальное на-
селение производит неблагоприятное впечатление и что
некоторые даже высказывают опасение. Тогда член управы
Сеит Мамут Халилов, отвечая ему, говорит, что татары
не хотят завладеть всей властью и что они взяли на себя
охрану города только временно, до вступления в управле-
ние городом-городской думы в целях предотвращения вся-
кого рода бесчинств, воровства й грабежей. В подтвержде-
ние своих слов он заявил, что если бы в прошлую ночь
не присутствовали татары, то здание совета все сгорело бы.
Это было признано всеми, и ему аплодировали. Председа-
тель думы заявил, что не только не следует укорять татар,
а, наоборот, их следует благодарить. Наконец, было решено
пригласить по одному или по два представителя от каждой
организации в городе и передать охрану города этим пред-
ставителям. Это предложение было принято думой едино-
гласно. Гласные татары также голосовали за это предложе-
ние. Затем мы пришли в штаб, где членом управы было
сообщено решение думы, но С. М. Кадиев вместе с Се-
лимом Муфтизадеи некоторыми другими начали гово-
рить о том, что не только принять, но ч даже и считаться
82
с думой они не намерены и что отныне власть должна быть
в руках татар. Хоть Чалбаш и Селим Мамут и пыта-
лись возразить им, но благодаря своему доминирующему
положению штаб не обратил на возражения последних
внимания и продолжал свою работу. За два дня до ухода
большевиков Сеит Мамут X а л и л е в хотел собрать сход
и разъяснить, что в случае бегства большевиков нам лучше
всего остаться в стороне, но 2-3 человека воспрепятствовали
этому. Кстати, скажу следующее. Я слышал, что как в
Алуште, так и в окрестностях появилась какая-то тайная
организация и что она работает. Сеит Мемет Кадиев
сам лично мне сказал, что он и Селим МуфтиЗаде
входят в эту организацию. За полтора месяца до последних
событий, созвав сход, они говорили, что скоро придут ук-
раинцы, что они уиде в Джанкое, дошли до Симферополя
и чтобы в течение трех дней никто никуда не выходил и
чтобы были наготове. Они разослали эти вести и в окрест-
ные деревни.
(Во время чтения показаний Мустафа Хаджи Бекир
заявляет: „тогда на сходе Сеит Мемет Кадиев не гово-
рил, что украинцы придут и чтобы мы были наготове, он
только говорил, что теперь опасные времена и что может
возникнуть какой-нибудь бунт, не ходите и не стойте не-
сколько дней з очередях, говорил он“. Присутствовавшие
на сходе подтверждают следственной комиссии правильность
заявления Мустафы Хаджи Бекир а). Слава богу, что
об этом собрании не узнали большевики, куда бы мы тогда
ушли? Всем грозила бы гибель. За то, что мы предостере-
гали народ от таких ложных шагов и советовали не пред-
принимать ничего серьезного по предложению каких-нибудь
легкомысленных людей, на созванном по инициативе Сеит
Me мет а Кадие Расходе С е и т М амут Халил ев был
назван контрреволюционером, причем Кадиев настаивал
на изгнании за это из Алушты Халиле в а. Только благодаря
заступничеству некоторых из молодежи удалось отстоять
Халилева. (Во время чтения показания Афуз, Шамрат
заявляет: „ввиду перехода на личную почву, предлагаю
исключить из протокола это место". Присутствующие зая-
83
вили, что слово „контрреволюционер" не произносилось, что
если предлагалось принять какие-нибудь меры против кле-
ветнических выходок Халилева, то это делалось некото-
рыми лицами из схода, но отнюдь не С ейт Меметом).
Штаб, не удовольствуясь помещением милиции, снова пере-
шел в помещение совета. Но ввести в определенное русло на-
чавшийся хаос не было возможности. Всякий самочинно про-
изводил обыски и аресты, врывались в дома других граждан
с целью обыска. С другой стороны, начальник штаба рас-
поряжался, как хотел, и приказывал не вмешиваться в его
цела. Ввиду непризнания штабом городской думы от
штаба было командировано два человека в думу для сооб-
щения ей отношения штаба к ней. Один из этих делегатов
был Мухта р Ха йретдинов, другой Осман Эфенди
Бекир Баев. Но я не знаю, пошли ли они в думу или нет
так как я не присутствовал на заседании думы. Словом, если
даже и были люди, недовольные этими порядками в течение
этой трехдневной неразберихи, то люди не могли высказаться.
На третий день после этих событий я встретил Муфти
Заде Селима, готовящимся к отъезду в Ялту на автомо-
биле. На вопрос „куда он едет", я получил ответ: „на
позицию". Но что это были за позиции, в силу каких обстоя-
тельств они образовались и где было решено, это я абсо-
лютно не знаю. С ним вместе был еще и Вели Иб-
ра г и м о в. В последний день после обстрела Алушты с мо-
ря—вынужден был покинуть город. Я отправился в Кор-
беклы, оттуда в Симферополь и что происходило дальше,
я не знаю. Только желал бы заявить одно: причиной всех
ужасов явилась та тайная организация, я прошу обнаруже-
ния этой организации (показание написано Эсадовым соб-
ственноручно).
Члены следственной комиссии: >7. Байбуртлы,
М. Абдуратанов, А. Озенбашлы.
При допросе и чтении показания присутствовал также
член следственной комиссии У.. Токумбетов.
Перевел с татарского А. Озенбашлы.
С подлинным верно:	/
Члены следственной комиссии А. Озенб шлы^
84
ВЫПИСКА ИЗ ПРОТОКОЛА
допроса Пзрламентсной следственной комиссией граж
дан г. Бахчисарая июля 7 дня 1918 г. в кофейне
Благотворительного общества
Билял Санаджи, 28 лег, содержатель столовой
18 апреля охрану города взял на себя Союз фронтовиков
г. Бахчисарая. Двое суток город охраняли члены этого
союза. Союз не имел оружия и для приобретения его по-
слал в Севастополь одного из своих членов—Керима Иб-
ра и м о в а. На следующий день поздно вечером между
большевиками и фронтовиками вышло какое-то недоразу-
мение, и охрана города опять перешла в их руки. В это
время из Севастополя на автомобиле вернулся Ибраимов.
Большевики несколько раз открывали по нем сильный огонь,
но он благополучно доехал до городской управы. На сле-
дующий день своего приезда пришел ко мне Керим и пред-
ложил отправиться в Коуш. Такое же предложение он сделал
Сеит Умер у и Г о л о с е н к о. Я отказался, они втроем от-
правились в Коуш. О смерти Керима мы узнали после
прихода немцев в наш город от Голосенко.
Мы имели связь с организациями деревень Коуш, Озен-
баш, Фоти-Сала и Улу-Сала, главная цель и задача которых
была защита от большевиков и принятие всяких необ-
ходимых мер к недопущению анархии и беспорядков до
прихода немцев. Связь с этими организациями поддержи-
вали Керим Ибраимов и С. УмерЯгяев. Наш здеш-
ний тайный союз имел около 300 винтовок и в достаточном
количестве патронов, а в Коуш и Озенбаше имелось около
350-400 винтовок, 2-3 пулемета и 75-80 лошадей. Во главе
нашего союза стоял К. Ибраимов, С. Умер Ягяев, я и
другие. А в деревнях: Улу-Сале—С е и т Меме т,чв Коуш—
Мемет Ариф председатель сельского комитета, а в Озен-
башё—Ни мету л л а. При большевиках в нашем городе
были убиты: 1)Иззет Шейх Заде, 2) два прибыв
ших с фронта солдатал 3) глухонемой Мустафа Сале
Оглу и 4) проводник Максуд. Почти все большевики
85
скрылись, остались в городе только старший сын Василье-
вича и сын грека Андрея. В городе живет также сын
Кирнажицкого, который во время отступления больше-
виков убеждал их, что у татар хранится много оружия, что
они готовятся к выступлению против большевиков и т. д.
Б'илял Сакаджи добавил, что в_. бахчисарайском совете
всегда против татар работали: председатель совета Ку-
з о в л е в, член следственной комиссии совета Ц и т н а р-
ский, Щеглов, мельник Ковалев, Семен Шмидт и
другие. Вилял Сакаджи еще добавил, что во время
прихода Кадыевского отряда в Бахчисарай я сидел в ко-
фейне благотворительного общества, где был и Сулей-
ман Бей Крымтаев. Вскоре он, указав на меня, сказал:
„Вот еще один из них, они открыли свой парламент, чтобы
пролить кровь народа, отвернулись от мурз и пошли за
такими... как ХататовиД. Сейдаметов. Вот к чему
они привели народ". Я стал ему возражать: „Вы не беспо-
койтесь, Сулейманбей. Молодежь и теперь сделает свое
дело, скоро откроет парламент и вырвет свой народ из
кровавых когтей этих варваров. Я, Сулейман Бей, от
вас не ожидал таких слов". Тогда он рассердился и сказал:
„кто же ты такой, что осмеливаешься запрещать мне гово-
рить?" В тот же день мы встретились с ним в кофейне
Центральной гостиницы. Кроме нас, там были Абдулла
Кайбулла, Усеин Баличиев, Смайл Бей и др.
Заговорили о Кериме, Тогда Крымтаев сказал: „Выпри-
нимали до сих пор этих людей—К е р и м а и товарища за
порядочных, по словам Абдуллы, оказывается, они были
настоящими большевиками". Вскоре Исмаил Бей и Ба-
личиев вышли из кофейни, своими-, ушами слышал
от них следующие слова: „следует уничтожить и этих лю-
дей, ибо они могут еще бог знает что сделать". Я думаю, к
такому заключению привело их мое замечание, сделанное
мною в кофейне о том, что скоро обнаружатся настоящие
виновники той трагедии, которая на днях разыгралась на
Южном берегу. На следующий день я на станции встретился
с Мансуро^м Гасприн ским, он спросил меня насчет
Керима, в это время подошел к нам с винтовкой в руках
85
Крымтаев, обращаясь ко мне, сказал: „не видать теперь
вам парламента вашего, разгонят и ваш союз молодежи и
другие учреждения". Между прочим, о некоторых членах
парламента выразился очень неприлично.
Бнлял Сакаджи.
Член следственной комиссии А. Озенбашлы.
ПРОТОКОЛ
допроса парламентской следственной "[комиссией по-
ручика Мухтара Хайретдинова по делу алуштинских
событий во время большевистской власти
Показания поручика Мухтара Хайретдинова
Мое участие в алуштинских событиях до некоторой сте-
пени является продолжением или, вернее всего, результатом
моей деятельности, начавшейся с первых дней моего пребы-
вания среди татарского населения Ялтинского уезда (до
алуштинских событий). Кроме того, я нахожу, что мои по-
казания, как и все остальные материалы, собранные комис-
сией, являются ценными историческими документами, кото-
рые подлежат, быть может, очень многократному изучению
в будущем. Поэтому я не могу заставить себя удовлетво-
риться одними лишь лаконическими ответами на предложен-
ные вопросы и начну свои показания с изложения фактов
и обстоятельств, пережитых мною до алуштинских событий.
На четвертый день после захвата Симферополя больше-
виками, 16 января, с одним товарищем, именно секретарем
нашего окружного комитета, прапорщиком Абхдурамано-
вым Лемановым мы оставили Симферополь и направи-
лись на Южный берег по алуштинской дороге. В этот же
день прибыли в дер. Корбеклы, где я пробыл три дня; по-
том, оставив прапорщика Леманова в этой деревне, я
через деревни Демерджи и Улу Узень, отправился в дер. Ку -
чук-Узень. Здесь я остановился у моих знакомых Мус л го-
мо в ы х.
Первые дни моего пребывания в Кучук-Узене прошли
почти без определенной деятельности. Приезжали больше-
вики, устраивали собрания, говорили, агитировали и орга-
87
низовывали разные комитеты. Мы с моими знакомыми сле-
дили за их действиями, ориентировались и временами по-
сылали людей в Симферополь к своим знакомым для того,
чтобы знать о том, что делалось в центрах. Спустя дней
10 после моего прихода в Кучук-Узень, приехали в деревню
большевики, и на общем собрании один из матросов заявил,
что им удалось поймать Джафера Сейдамета и пре-
дать грозной казни. Присутствовавший здесь же на собрании
Аким Муслимов, председатель волостного земства и
авторитетный вождь молодежи, не мог выдержать боли, на-
несенной заявлением матроса и, выступая против больше-
виков, горячо протестовал против такого зверства и заявил,
что Сейдамет был истинным социалистом и любимцем
всего татарского населения. И говоря: „если С е й д а м е т дей-
ствительно убит, то убейте и меня“, выставил матросам
свою грудь. Выступивший после него учитель той же де-
ревни Адиль Кайтазов хотел поддержать слова Му-
слюмова, но ошибочно произнес одну фразу, которая
впоследствии стала для него чуть ли не роковой. Он гово-
рил, что Сейдамет был действительно идеальным чело-
веком и если он сделал что-нибудь против революционной
демократии, то только благодаря тому, что его сбиват
с истинного пути муфтий Челебиев, который был дей-
ствительно шовинистом. Эти его слова, как молния, поразили
молодежь, и она стала обращаться с ним, как с изменником
народа.
После этого начали появляться большевистские декреты.
Мы писали в Симферополь к знакомым—Айши и Иль-
хамие ханым о необходимости создания какой бы то
ни было национальной организации, которая могла бы руко-
водить народом, давать ему инструкции, заботиться о пре-
кращении преследований татарской интеллигенции и осво-
бождении заключенного муфтия Челебиева. Но оказалось,
что о создании такой организации не могло быть и речи.
Наши представители в большевистских организациях сами
висели на волоске. Установить же связь среди татар, хотя бы
в Ялтинском уезде, для солидарных действий тоже не было
возможности. Оставалось заботиться нам самим.
88
Дело в том, что надо было во что бы то ни стало пре-
пятствовать проведению в жизнь большевистских декретов
и беречь население от ограбления, обысков и обложений.
К тому же начали распространяться слухи о всеобщей мо-
билизации. Для этого мы принимали всевозможные мерыг
внушали народу о непричастности большевистской власти,
отправляли людей на съезды с определенными контртребо-
ваниями и т. д. Население постепенно начало приходить
в себя и организовываться. Все эти меры сделали кучук-
узеньскую молодежь недоступною для большевиков, во всей
волости не было сделано ни одного обыска, не было ни
одного убийства и ареста. Кучук-узеньская молодежь спасла
жизнь быв. таврического губернатора Княжевича и своими
остроумным мерами избежала обложения.
Цель моего прихода в Кучук-Узень было первоначально
выжидание более удобного момента для выезда из Крыма..
Когда нам передали об убийстве Джафера Сейда-
мета—это желание у меня усилилось, и я решил во чтобы
то ни стало выбраться из Крыма и искать средств для спа-
сения татар от большевиков. Таким образом стал собираться
в дорогу. В это время к нам в Кучук-Узень из Симферо-
поля приехали Айша Ханым Исхакова и Ильхамие
Ханым Тохтарова. Ильхамие Ханым сообщила нам о том,
что Сабрием Айвазовым получено от Д ж а ф е р а С е й-
даметова письмо, в котором имеется много утешительного.
Такое сообщение нас всех обрадовало и я, надеясь всецело
на Джафера, как имеющего связи и личные знакомства
с представителями некоторых государств, С одной стороны,,
и на сочувствие представителей держав согласия на Брест-
ской конференции, где должен был присутствовать и Джа-
фер, с другой стороны, решил остаться здесь в Крыму- и
быть на всякий случай на страже интересов населения.
Спустя некоторое время после моего прихода в Кучук-
Узень, в дер. Улу-Узень прибыл Рустем Парметов, Му-
стафа Баличиев и штабс-ротмистр Бекиров, а после-
ухода из дер. Узень-Баш на их место пришли Селим
Муфти Заде, его зять капитан Колумбеков и племя-
ник кадет Умер Тайганский. Эти господа, в особен-
89-
ности Рустем Парметов и Муфти Заде, начали рас-
пространять в деревне разные неблагоприятные вещи, как-то:
обвинения муфтия Джафара и вообще членов исполни-
тельного комитета. Агитировали против национального пра-
вительства и парламента, называя их незаконными. Порою
они доходили до оскорбления и ругательства, как отдель-
ных членов, так и самого правительства и парламента. Видя
в этом деянии Парметова, Муфти Заде и их компании
подготовку розни и раскола среди татар, мы открыли с ними
беспощадную борьбу, отвечая на каждую ложь справедли-
вым доказательством. Наконец, приближался момент—Цен-
тральна:! рада была восстановлена, и началось наступление
союзной армии. Вместе с тем было получено от Джафера
и его товарищей еще несколько писем с извещением о ско-
ром освобождении Крыма от большевиков. Далее союзные
войска перешли Днепр, появились слухи о турецком де-
санте и о наступлении совместно с украинцами татарского
корпуса. Что касается народа, то он не забыл нанесенной
ему обиды и жаждал мести. Он твердо верил тому, что
в скором времени Крым будет освобожден, и в свою очередь
готовился встретить этот торжественный день развала боль-
шевиков. Говорили даже, что у некоторых имеются списки
русских, греков, армян и татар, провинившихся в сознатель-
ном или ) несознательном сочувствии большевикам в дни
январских и февральских событий.
Почти в каждой деревне проживало несколько семейств
инородцев, и они обо всем доносили большевикам. Кроме
того, большевики сами рассылали своих шпионов и узнавали
о настроениях татар. Но молодежь не боялась этого, не
скрывала своего негодования и в каждую, удобную минуту
готова была растерзать шпионов и доносчиков. Были такие
минуты, что приходилось с большим трудом ее отговари-
вать от резких поступков, когда доходил до них какой-
нибудь провокационный слух о взятии Севастополя турками
или о том, что высадился в Евпатории или Феодосии ту-
рецкий десант.
Благодаря всем этим доносам большевики очень часто
стали приезжать в Кучук-Узень и' всяческими угрозами
90
старались терроризировать население и, ссылаясь на то, что
в Кучук-Узеньской волости скрывается множество контррево-
люционеров, хотели делать обыски. По доносу одного грека,
проживающего в дер. Туак, к одному эскадронцу, хранив-
шему у себя винтовку и шашку, приехали большевики и
отобрали зтд оружие, после чего хотели сделать обыск во
всей деревне. Аким Муслимов, состоявший тогда пред-
седателем волостного совета, не допустил этого обыска, за
что хотели его застрелить; однако Му с л имо в, несмотря
на угрозы, настаивал на своем, и, таким образом, обыски не
были допущены. Большевики также хорошо знали, что их
декреты не имели для татар особенного значения и не про-
водятся в жизнь. Кроме того, несмотря на упорные требо-
вания военных комиссаров, ни один татарин не записался
в Красную армию и при мобилизации специалистов ни один
татарин не пошел служить. Все эти обстоятельства давали
большевикам чувствовать, что татары относятся к ним не
только не сочувственно, но даже враждебно. После доноса
одного шпиона на заседании ялтинского уездного совета,
совет на этом заседании открыто заявил, что в случае втор-
жения в Крым какой-бы то ни было контрреволюционной
силы они первым долгом будут истреблять татарское насе-
ление.1 К тому же большевики знали о действиях С ей да-
мет а за пределами Крыма, о наступлениях немецко-украин-
ской армии на Крым и о готовившейся тур.ецкой экспеди-
ции; они вйдели, что это дело рук Сейдамета и в ялтин-
ском совете большевики не раз уже говорили об этом.
Все эти вышеизложенные обстоятельства заставили нас ду-
мать о судьбе татар, ненависть большевиков к которым ро-
сла с каждым днем. При неудаче они могли всеми зверст-
вами обрушиться на татар, как контрреволюционеров ,и
главных виновников прихода иностранных сил. Надо было
искать средства и предпринимать меры к тому, чтобы, еслн
не совсем избавиться от грозящей опасности то по крайней
мере уменьшить ее разрушительные действия. Но нигде не было
1 Поручик явно клевещет: подобного заявления ялтинский совет не
делал. В данном случае Хайретдинов повторил провокационный слух, пу-
щенный самими милифирковцами. Составители.
91
поддержки, и негде было искать помощи. И то, что осталось,
это были сами татары; их организованность и их разум-
ные действия только и могли спасти татар.
Однажды, после появления слухов о занятии немцами Ка-
ховки, мы собрались в Улу-Узене и обсудили положение. Со-
брание состоялось в комнате Муфти Заде. На этом собра-
нии мы решили отправить людей по деревням, объяснить
положение, организовать их и призывать к совместным и
организованным действиям во всех случаях. По направле-
нию на Ялту, и Алушту тоже должен был отправиться че-
ловек, а в противоположную сторону, по направлению на
Таракташ, вызвался я и на другой же день отправился. Я
побывал в деревнях: Туаке, Ускуте, Капсихоре, Кутлаке и
Таракташе. Во всех этих деревнях я заметил полную беспо-
мощность и терроризованность. Интеллигенции не было, по-
чти никто не руководил населением, и оно питалось только
слухами, в большинстве провокационного характера, но все
же опасность чувствовали татары и здесь. Я во всех дерев-
нях устраивал маленькие совещания с видными людьми,
объяснял им положение, запрещал им 'верить разным слу-
хам и предлагал назначать несколько надежных лиц, к коим
мы могли бы обращаться в случае надобности. Объяснял
им о необходимости действовать совместно и организованно,
просил их, что бы ни случилось, предварительно советоваться
с нами и обещал передавать все достоверные сведения и
извещать их обо всем, что случится или может случиться.
В этих деревнях я находил нескольких русских офицеров и
отчасти уже знакомых. Имея в виду отсутствие руководящей
силы в этих деревнях, просил их помочь населению в слу-
чае экстренной надобности. В некоторых деревнях были об-
щества молодежи, но они не функционировали. Я советовал
им восстановить эти общества и привлечь хотя бы неле-
гально к работе.
Когда я вернулся в Кучук-Узеньскую волость, заметил не-
которую перемену в жизни молодежи. Молодежь стала го-
ворить громко, а Селим Муфти Заде начал руководить ими.
Каждый день у него собиралось множество людей, гово-
рили, рассуждали и составляли разные планы. В то же
92
время к Муфти Заде начали прибывать новые лица, и он
посылал людей то в Симферополь, то в другие места, для
связи. Муфти Заде к этому времени ознакомился с психо-
логией народа и почти перестал публично осуждать и
критиковать деятельность парламента и национальное пра-
вительство. Он знал, что эта критика и осуждения не всегда
находят хороший отзыв со стороны молодежи. Я считал его
горячим патриотом, готовым жертвовать всем, лишь бы
только можно было изгнать большевиков из Крыма, но с
пристрастием и отсутствием опытности. Несмотря на то,
что он был в чипе штабс-ротмистра и участвовал в боях,
производил, как офицер, очень плохое впечатление. Между
тем, он все больше и больше разносил свое имя и старался
побольше набрать себе компании. Это обстоятельство ужасно
смушало меня, я понимал, что Муфти Заде, как мурзак, не
сможет создать тесного единения в народе, а, наоборот,
благодаря его вмешательству может получиться раскол.
Это, во-первых, во-вторых, ведя молодежь за собою, благо-
даря своей неопытности и своему неумению разобраться
в обстоятельствах, он бы мог окончательно погубить ее.
Вследствие этих соображений я постарался сблизиться с
ним, дабы иметь возможность контролировать его действия
и в "Нужных случаях освещать вопросы более обширно, да-
вая ему отпор.
Наконец, большевики начали дело у Перекопа и загово-
рили снова о всеобщей мобилизации. Народ взволновался и
решил во что бы то ни стало не пойти и, если не будет воз-
можности игнорировать мобилизацию, то после прибытия на
назначенные места разбежаться. Надо было опять сговориться
и действовать совместно. С этой целью я снова пустился в
путь по направлению на Таракташ. Впрочем была еще и
другая цель: распространялся слух, что будто где-то около
Капсихор организуется отряд, и у нас много оружия и дру-
гих припасов.
Надо было выяснить и этот вопрос. В деревнях я говорил
о приближении момента освобождения Крыма; просил народ
быть очень осторожным и готовым ко всему, могущему
случиться. Усиливать охрану в деревнях, в особенности
93
по ночам, ввиду массового шпионажа со стороны большевиков,
просил народ не принимать и не скрывать в деревне никого—
ни вновь прибывающих беглецов, ни знакомых местным та-
тарам. Справлялся относительно оружия, имеющегося в де-
ревнях, и советовал народу на всякий случай побольше при-
обретать оружия. Для живой связи между деревнями сове-
товал назначать ежедневно дежурных людей и лошадей.
Разъяснял им план действий в случае нападения со стороны
большевиков и в случае их бегства. Еще раз предупредил
их не обращать внимания на разные слухи и ждать всего
от Кучук-Узеньской волости. Решено было послать людей
для передачи всего вышеизложенного в- соседние деревни,
в которых лично я не мог побывать.
Это была последняя моя поездка в эти деревни. Когда я
вернулся снова в Кучук-Узень, Аким Муслимов и дру-
гие товарищи сообщили мне о том, что здесь Селим Му-
фти Заде объявил себя генерал-губернатором Крыма и
прапорщик Абдураман Леманов, прибывший теперь
в Кучук-Узень, показывал мне письмо Муфти Заде, на-
писанное им в Алушту, и дал Леманову это письмо
отправить в Алушту, но Леманов, зная содержание
письма, не решился его отправить и ждал меня. Я же
бросил это письмо в огонь. К сожалению, я сейчас не помню
точного содержания письма, но помню, что в нем говори-
лось о готовности Кучук-Узеньской молодежи выступить
против большевиков, когда прибудут в Крым внешние силы.
Были, какие-то распоряжения относительно алуштинцев и т. д.
На другой день прибытия из Таракташа я пошел в Улу-
Узень поговорить с Муфти Заде. Он меня встретил
очень восторженно и заявил, что он получил письмо из
Алушты, где изложено предложение алуштинцев. Дело в том,
что народ сам инстинктивно готовился и трепетал в ожида-
нии минуты, когда- прибудут в Крым украинцы или кто-
нибудь другой. Часть молодежи надеялась в урагане бегства
большевиков делать набеги на разбитые части их отрядов.
О силе большевиков и об рпасности с их стороны для на-
селения стали думать все меньше и меньше. Что же ка-
сается Муфти Заде, то он пошел еще дальше. Он хотел
татарским вооруженным отрядом занять Симферополь, ко^
нечно, с помощью белогвардейцев, которые должны были
действовать внутри Симферополя, и, таким образом, поднять
политический уровень татар в глазах прибывшей внешней
силы. Тут говорили о строях, о встрече Джафера, о ра-
портах и т. д. Он с этой целью послал даже в Перекоп
людей с поручением во что бы то ни стало пробраться через
Перекоп, отыскать Джафера и сообщить ему о том, что
в Крыму татары готовятся и под командой Муфти Заде
хотят занять Симферополь до прихода украинцев, потом я
слышал, что из посланных- в Перекоп трех турков два были
около Джанкоя убиты большевиками, если Джафера там не
будет, то это "передать украинскому командованию.
Но и у нас был план действий. Он сводился к следующему:
население вооружилось. Цель этого вооружения была прежде
всего самозащита в случае нападения большевиков, благо-
даря чему это нападение не совершилось, затем задерживать
бегущих с деньгами и драгоценностями, награбленными у на-
рода, наконец, ударить на бегущие мелкие отряды больше-
виков, не давать скрываться в горах и тем до некоторой
степени мстить за пролитую дорогую кровь в январе и фев-
рале- месяцах. Но удар на бегущих должен был осуществиться
только тогда, когда большевики окончательно будут разбиты
и разбегутся во все стороны. Провокационные слухи гово-
рили, что большевики разбежались и, что флот в Севасто-
поле стоит и не в состоянии выйти в открытое море и т. д..
Но мы оставались верными своим понятиям, для нас высту-
пление раньше времени на один час было погибелью всей
побережной полосы. Муфти Заде это отрицал и все время
продолжал настаивать на необходимости занятия Симферо-
поля самими татарами. Полученное письмо являлось резуль-
татом его влияния на часть алуштинцез. Кем было написано
письмо, я не знаю, но в нем было распределение должно-
стей при завоевании Симферополя. Почему-то. они нашли
при этом необходимым назначать временного генерал-губер-
натора в Крыму, муфтия, военного министра и главнокоман-
дующего. На пост генерал-губернатора назначался Муфти.
Заде, на место муфтия должен был стать доктор Рустем-
95,
беков и на место главнокомандующего полковник До-
став а л о в, некогда служивший в штабе крымских войск.
Но за неимением достоверных сведений о пребывании пол-
ковника Доставалова в Крыму Муфти Заде эту долж-
ность предлагал мне.
В этом письме я видел многое, а главным образом подкоп
под курултай. С Муфти Заде я много говорил, и он со
мной соглашался, в конце разговора я заявил ему, что, если
он будет действовать не так, как я говорю, а так, как ему
советуют некоторые алуштинские авантюристы, то я всеми
силами буду стараться противодействовать ему. После этого
•я потребовал от него, чтобы он написал в Алушту ответ
именно так, как я ему говорил. Писал он в Алушту или
нет, этого я уже не знаю. Это письмо оставило во мне глу-
бокое впечатление. Мы советовались с кучук-узеньскими
товарищами и решили послать в Алушту одного человека и
выяснить, что там есть и кто именно занимается разработ-
кой таких планов. В это время совершенно неожиданно один
за другим являются два человека: один Керим Ибраимов
пз Симферополя, от имени нашей татарской социалистиче-
ской группы, а другой Сеит Умер Ичакчи из Бахчиса-
рая от имени бахчисарайского союза уволенных и отпускных
воинов. Один из них пришел со стороны Ялты, а другой со
стороны Феодосии. Цель их была узнать настроение народа,
объяснить ему состояние момента и как действовать в связи
с моментом. Они оба говорили, между прочим, что в Сим-
ферополе татары организуются и объединяются вокруг со-
циалистической группы, которая вошла в контакт с меньше-
виками и Социал-революционерами и, что к нам примкнули
остальные национальности и в период политического авто-
ритета самих крымцев хотят создать в Крыму переворот до
прихода внешней силы, что является по их соображению
единственным исходом для спасения Крыма от оккупации
другим государством. В заключение они сказали, что необ-
ходимо всем татарам присоединиться к социалистическим
партиям и оказать поддержку в осуществлении переворота.
Эти два человека раньше служили у меня в комитете и были
мне хорошо знакомы. В свою очередь мы им объяснили
96
о невозможности создания какого-нибудь переворота в Крь1-
му до прихода внешней силы и о том, что судьба Крыма
не. зависит теперь от самих крымцев, внешняя сила так или
иначе придет в Крым. Наконец, мы говорили о том, что все
эти народности и партии, недавно помогавшие большеви-
кам сбить татар с завоеванных высот и топтавшие их знамя
и честь в грязи и проливавшие кровь их лучших сыновей,
хотят теперь эксплоатировать их в свою пользу. Мы про-
сили их передать все наши соображения татарской социа-
листической группе и предупредить ее от вмешательства, в
случае если в Симферополе будет выступление против боль-
шевиков. Советовали ограничиться захватом побольше ору-
жия и, в крайнем случае, самозащитой. Они ушли, но их
приход дал нам почувствовать, что среди татар раскол все-
таки идет и что то там, то здесь, как среди отдельных лиц,
так и среди организованных групп, являются авантюристы,
которые хотят использовать население для осуществления
своих планов. Муфти Заде в свою очередь тоже работал.
За время моего отсутствия он посылал в дер. Озенбаш, и
когда я приехал, то узнал, что его зять капитан Ко зум-
беков находится где-то тоже с поручением. В Озенбаше
приютились Рустем Парпетов и масса его сподвижни-
ков и начали там тоже что-то предпринимать.
В то время когда к нам пришли Ибраимов и Ичакчи,
я готовился отправиться через Алушту и Ялту в Узенбаш для
выяснения положения и принятия в случае надобности мер,
но приход этих двух лиц натолкнул меня на другую мысль.
Я видел, что народ страдает от отсутствия авторитетного
центра, куда бы он мог обратиться в случае надобности и
получить указания. Надо было создать такой центр. Создать
немедленно и привязать весь народ к этому центру. Дальней-
шее отсутствие такого центра могло бы создать еще но-
вых авантюристов и новые течения, и в конце концов
народ мог бы очутиться в гибельном положений. К прибы-
тию немцев, которые начали уже наступать на Таврию, надо
же было готовить слои татар для их встречи. С этой целью
я решил пойти и отыскать кого-нибудь из представителей
парламента. Накануне моей поездки я получил с рочную
„	Q7
Расстрел Совнаркома 7	'
телеграмму из Бахчисарая за подписью Й ч а к ч и с приглаше-
нием немедленно прибыть в Бахчисарай. Эта телеграмма
меня испугала немного, но не мешала мне в достижении
моей цели, потому что и без того я хотел направиться туда же.
Придя в Корбеклы, я увидел X а тт а т о в а и других членов
парламента и получил их одобрение. Решили созвать
парламент в Кучук-Узенской волости, куда я должен был
отправиться сХаттатовым. Отсюда я отправил письмо
в Кучук-Узень. с извещением о своем свидании с Хаттато-
в ы м и просил принимать меры к сбору парламента со
стороны Феодосии. В этом письме были и другие распоря-
жения. Если угодно будет комиссии, то это письмо можно
будет потребовать от Акима Муслимова.
Здесь в Корбеклы я видел Мустафу Эфенди Курт
Мемет, который пришел сюда по поручению социалисти-
ческой группы. Группа знала о наших действиях от И б-
раи.ма Ичакчи и послала вторично этого Мустафу
Эфенди для агитации в пользу переворота. У^него была
программа этой партии, ознакомив с которой, он хотел
меня убедить примкнуть к ним. Мы с г ним разошлись, не
понимая друг друга. От него я узнал, что в работах этих
участвует и Хиль мы Эфенди. Придя в Бахчисарай, я
виделся с Шафик ханым Гаспринской, с Хильмы-
Э фен ди и другими. Я сообщил им о причине своего при-
хода в Бахчисарай, на что, конечно, получил то же одо-
брение. Сообщение Мустафы относительно Хильмы
Эфенди оказалось справедливым. Хильмы Эфенди
тоже был сторонником восстания и переворота. Мы много
говорили по этому поводу, я. доказывал бесполезность и
бесцельность всякого переворота, отсутствие такой готовно-
сти у татар. Вопрос был оставлен открытым, и по общему
нашему соглашению я пошел через Узенбаш в Ялту для
переговоров с другими представителями парламента по во-
просу о тайном созыве последнего. В Узенбаше виделся с
Парпетовым и узнал об их действиях, но, не найдя
нужным долго говорить с ними, пошел в Ялту. Д ж а ф е р
Аблаева я нашел в Ай-Василе, но, к сожалению, разго-
вор с ним не дал мне ничего хорошего. Он сам был болен
98
и потому предпринять что-либо для осуществления созыва
парламента не мог. Сабри Эфенди Айвазов нахо-
дился в Алуште,'но за неимением времени, я не мог поехать
к нему лично; таким образом я ушел оттуда почти ни с чем.
По дороге зашел в Кучук.-Узенбаш, виделся с поручиком
Ча л баш, ротмистрами Умер Мурза Булгаковым и
Иске н дером Бекировым и просил их быть на страже
и не допустить Парпетова к каким бы то ни было не-
обдуманным действиям. В Кучук-Узенбаше вечером устро-
или собрание молодежи и объяснили им положение вещей
для того, чтобы оградить их от влияния Парпетова и
других, которые вели дела с симферопольской организа-
цией белогвардейцев, организовали из 6 человек [комитет,
куда должны поступать все сведения и оттуда должны были
исходить распоряжения.
На другой день совершенно случайно по дороге в Бах-
чисарай я встретился с двумя представителями белогвар-
дейцев, которые съездили в Узенбаш к Парпетову для
установления связи. Разговор мой с ними был очень не-
приятный. В результате я решил съездить в Симферополь,
поговорить с главой этой организации и дать ему оконча-
тельный отпор. Я хотел заявить ему, что татары не будут
служить оружием никому—ни революционерам, ни контр-
революционерам. Это меня" так взволновало, что я не оста-
новился даже в Бахчисарае, а поехал прямо в Симферо-
поль. Но мы приехали в^. Симферополь поздно ночью, а
на другой день началось брожение, и я поспешил в Кучук-
Узень. Это было накануне занятия Симферополя немцами.
На другой день, т. е. в день занятия Симферополя немцами,
устроил в Кучук-Узени щ Улу-Узени собрания, на которых
сообщил о происходящих событиях, о том, что не уда-
лось собрать членов парламента и что мы оставлены на
произвол судьбы. На собраниях было решено быть гото-
выми не только защищать себя, но и те деревни, которым,
благодаря их месторасположению угрожала непосредствен-
ная. опасность. Решено было нам совместно с компанией
Муфти-Заде переселиться в Демерджи и быть ближе к
Алуште и деревням, расположенным недалеко от Симферо-
S99
польского шоссе. В тот же день мы пришли в Демерджи и
послали людей в Алушту, Шуму и Корбеклы, приглашая
представителей на совещание, но жители этих пунктов нам
ответили, что они ждут распоряжения из Симферополя, и
Алушты и не прислали людей. Это обстоятельство дало мне
понять, что здесь что-то было после меня. Муф'ти-Заде,
который после меня приходил в Корбеклы и совещался с
некоторыми людьми, тоже не мог теперь ничего сделать.
Между тем в алуштинском совете шло с утра заседание,
на котором. татары и русские разделились на два лагеря и
встревоженные создавшимся положением, с минуты на минуту
готовы были броситься друг на друга. Дорога пустовала и
ничего не было известно о Симферополе. Так прошел день.
Вечером, как стемнело, начали раздаваться единичные вы-
стрелы в дер. Шумы и, спустя некоторое время, пришел че-
ловек из Шумы с запиской, приглашавшей нас спуститься
в Шуму. Вместе с этой запиской было письмо за подписью
доктора Рустембекова, в котором говорилось, что Сим-
ферополь занят немцами и что татары должны сформиро-
вать отряд и занять Алушту и другие пункты.
Когда мы пришли в Шумы, то там происходило формен-
ное безобразие. Много было людей вооруженных и без
оружия. Они были в кофейне и на улице, ходили, бегали
и шумели, а внизу слйшались крики о помощи. Откуда-то
притащили один автомобиль, и вслед затем явились эскад-
ронцы и сообщили, что Алушта занята корбеклынцами. Тогда
толпа сразу хлынула в Алушту. Муфти-Заде начал распо-
ряжаться мной и другими и, наконец, на автомобиле поехал
в Алушту.
Я не знал, что делать. Картина происходящего передо
мной волновала меня до глубины души. Мой голос пере-
стал быть авторитетным, никто не считался с моими за-,
явлениями. Оставить же все и уйти в такую минуту тоже
было трудно. Тогда я отправился в Алушту, но там была та же
самая неорганизованность. Эскадронцы начали выезжать
на лошадях, производились обыски, отбиралось оружие и
патроны, никто никого не слушался и не было ни постов,
ни караулов, словом, царил полный беспорядок. Я отыскал
100
Муфти-Заде. Он был с каким-то незнакомым мне алуш-
тинцем и представителями других деревень, они органи-
зовали штаб, начальником которого был избран Муфти
Заде. Со стороны кто-то предложил избрать меня помощ-
ником начальника штаба, но утром состоялось другое со-
брание по организации комитета и на этом собрании избрали
меня председателем этого вновь организуемого комитета.
Таким образом, я отошел -т штаба и был занят чисто ад-
министративными делами. Принимали мы пленных, обыски-
вали, отбирали у них деньги и оружие, принимали достав-
ленные винтовки и патроны, раздавали их добровольцам,
которые, между прочим, получали оружие и уходили, бог
знает, куда. При комитете была организована финансовая и
следственная комиссии. Следственная комиссия производила
обыски, опрашивала задержанных и отбирала у них деньги.
Отобранные деньги передавались в финансовую комиссию,
которая должна была впоследствии сдать эти деньги пар-
ламенту. Было выпущено несколько воззваний со стороны
штаба о сдаче оружия, с призывом к спокойствию и по-
рядку. Были восстановлены местные самоуправления, а в
комитет были приглашены представители других националь-
ностей для совместной работы.
Что касается военных дел, то первый день я не имел воз-
можности ориентироваться в них, только на второй день ве-
чером я заметил, что наши немного очнулись и стали опа-
саться. Были отправлены в Симферополь люди с требова-
нием помощи, но помощи не было, на третий, день только
получили утром сведения, что на автомобилях едут укра-
инцы и с ними два бронированных автомобиля. К вечеру
прибыл один автомобиль с офицерами, а позже fiix два
броневика, других войск не было никаких. Муфти-Заде
продвинул свой отряд вперед до Биюк-Ламбатй. Прибывшие
на автомобиле должны были 'выступать утром, хотели на-
ступать на Ялту. Мои протесты не имели никакого значе-
ния. Утром же вместо того, чтобы выступить на Ялту, бро-
невики ушли в Симферополь, куда их экстренно потребо-
вали. Уехали вместе с броневиками и офицеры, приехавшие
из Симферополя на автомобиле. Но прежде чем ехать в Сим-
101
ферополь они открыли один из винных подвалов недалеко
от Алушты и напились, после чего поехали в Ялту, не пре-
дупреждая никого об этом. По дороге к ним присоединились
еще несколько эск-адронцев и они доехали до Масандры,
где были встречены пулеметами большевиков. Несмотря на
обстрел, они ворвались в имение Масандру я забрали там
деньги, часть которых оттуда .х.е увезли с собой прямо в
Симферополь. Узнав об отправлении этих офицеров в Ялту,
МуфтиЗаде приказал и своему отряду наступать на Ялту.
В отряде было около 70-80 человек, сколько к ним при-
соединилось еще из, попутных деревень, я не знаю. Отрядом
командовало несколько русских офицеров, которых эскад-
ронцы, между прочим, не хотели принимать. Муфти
Заде сам находился в Алуште.
Узнав о силе большевиков в Ялте, отряд сразу отказался
от наступления на означенный город и тем выдал свою сла-
бость. Когда это было обнаружено,, большевики сами повели
наступление, и наш отряд, нигде не оказавший сопротивле-
ния, отступал до самой Алушты, оставляя на произвол боль-
шевиков все татарские деревни между этими городами. На
другой день наступления большевиков, часов около 11, при-
был в Алушту маленький пароходик большевиков и начал
обстрел. В это время наш отряд находился околд Биюк-Лам-
бата. Когда услышали орудийные выстрелы, весь отряд бро-
сил свои позиции, отступил в Алушту и начал расходиться
по деревням. Осталась очень незначительная часть, которая
так упорно держала большевиков около Алушты, что даже
и после прибытия вечером миноносца в Алушту не хотела
оставить позиций.
Когда начался первый обстрел, в Алуште почти никого не-
осталось. Штаб разошелся, уехал и Муфти Заде. Около шта-
ба остался с несколькими эскадронцами я и начал звать всех
вооруженных на берег, но никто не пошел туда. После ухода
часть людей вернулась, но вернулись они для окончатель-
ной ликвидации своих дел, взяли пропуска, взяли свои вещи
и ушли. Под .вечер появился миноносец и с его появлением
ннкого из отряда в городе не осталось. Между тем в Тик-
таше наши сражались с большевиками, наступавшими с
102
суши. Я пробовал направить всех находившихся й городе
добровольцев на позицию, но не имел никакого успеха. В то
же время началась перестрелка в городе, а матросы с ми-
ноносца начали спускать лодки. Нас осталось всего не-
сколько человек, и мы решили во что бы то ни стало забратц
по крайней мере, патроны, и это нам удалось, после чего
и мы оставили Алушту. На Тикташе все время продолжалась
перестрелка, и я боялся за судьбу этих молодцов. Эскад-
ррнцы проезжали мимо меня, но никто не мог их уговорить
ехать на Тикташ для передачи донесения. Таким образом,
удержав позицию на Тикташе, они были оставлены на про-
извол судьбы, но благодаря бога с наступлением темноты
они благополучно выбрались оттуда. Что касается аресто-
ванных, точных сведений дать не могу, знаю только, что их
было порядочно, но часть их была отправлена в Симферо-
поль. Оставшиеся части были уволены, частью, быть мо-
жет, и расстреляны. После первого обстрела Алушты боль-
шевиками я приказал перевести их из арестного дома в
другое более отдаленное место, что, кажется, было сделано,
но что было дальше, я не знаю.
Поручик ЛГ. Хайрстдиноа.
С подлинным верно:
Член следственной комиссии А. Озенбашлы.
йодазавшгш поручша Хайретд&нова
„Мои показания,—пишет поручик Хайретдинов,я—вляются
ценным историческим документом, который подлежит, быть
может, очень многократному изучению в будущем", и он не
ошибся в этом. Они, как и показания других его соратников,
пригодились-для того, чтобы через 15 лет показать татар-
ским трудящимся массам всю гнусность предательской де-
ятельности той партии, к которой принадлежал Хайретдинов,
и, выполняя волю которой, он вместе с другими миллифирков-
цами втягивал темные татарские массы в огромную аван-
тюру-восстание против молодой Крымской советской рес-
публики с тем, чтобы разрушить ее, отдать власть, а с ней
и татарские трудящиеся массы в руки „временного генерал-
губернатора мурзака в чине ротмистра—Муфти Заде, пред-
103
Полагаемого муфтия Рустембекова и главнокомандующего—
полковника Достовалова* (стр. 95 и 96).
Трудно представить себе более наглое, более откровенное
признание, каким является показание матерого контрреволю-
ционера поручика Хайретдинова.
Рассмотрим в свете его показаний происходившие события.
С приходом советской власти исключается возможность
открытой контрреволюционной работы для партии Милли
Фирка, и ее виднейшие представители рассыпаются по татар-
ским деревням Крыма для контрреволюционной работы в
массах. На южный берег Крыма отправляется группа милли-
фирковцев в их числе поручик Мухтар Хайретдинов и пра-
порщик Леманов, и вот Хайретдинов в Кучук-Узени. При-
крытый кулаком контрреволюционером Акимом Муслюмовым
разрабатывает план действий, по которому в основу кла-
дется „создание какой бы то ни было организации, которая
могла бы руководить народом* (стр. 88). И когда она была
создана, в ее задачу входило на первых порах „во что бы
то ни стало препятствовать проведению в жизнь больше-
вистских декретов* (стр. 89). Всё это достигалось тем, что ор-
ганизация агитировала против „большевистской власти,
отправляли, на съезды людей с определенными требованиями
и т. д.“ (стр. 89). Работа организации дала плоды, и Хайрет-
динов констатирует, что „все эти меры сделали кучукузен-
скую молодежь недоступной для большевиков* (стр. 89).
Чтобы удобнее обмануть татарских трудящихся^ которые
начали с недоверием относиться к рьяным „защитникам ин-
тересов татарского народа*—миллифирковцам, последние
предпринимают политику затушевать истинные, классовые
цели своего выступления флером громких криков о „поп-
ранных национальных правах татарского народа*, который
„не забыл нанесениа ему обиды и жаждал мести* (стр. 90).
Какой мести жаждали татарские трудящиеся? Кому должны
были мстить они? Какие обиды нанесла им советская власть
и большевики? Но в том то' и дело, что татарская беднота
могла сообразить, что ни советской власти, ни большевикам
мстить не за что, могла сообразить, что ее втягивают в Ди-
кую авантюру, в результате которой выиграет мурзачество,
104
помещики и разная сволочь, и тогда планы миллифирковСкого
восстания могли бы -оказаться разрушенными, поэтому мил-
лифирковцы так судорожно ухватились за гнусную идею—
посеять национальную рознь и, пользуясь ей, поднять тем-
ные татарские массы на восстание против советской власти.
И вот начинается гнуснейшая работа по фабрикации прово-
кационных сведений о том, что в каждой татарской деревне
живет несколько семейств инородцев и они обо всем .до-
носят большевикам (стр. 90). И слух пошел, кулачье и милли-
фирковские агенты старательно, распространяют его в татар-
ских массах, видимые различные небылицы, возбуждающие
татарское население против инородцев, причем этим актом
миллифирковцы пытались не только вызвать национальную
рознь, но и отгородить татарские массы неприступной стеной
от советской власти. Они пытались на этой провокации по-
казать несовместимость татарского национального освобож-
дения с советской большевистской властью. Все инородцы
за советскую власть и против татар,—вот формула, которую
пытались миллифирковцы аргументировать вызванной ими
национальной рознью.
Пока слухи нарастали, миллифирковская организация гото-
вила „списки русских, греков, армян, провинившихся в соз-
нательном или несознательном сочувствии большевикам11
(стр. 90).
Готовя восстание, Хайретдинов сам „побывал в деревнях:
Туаке, Ускуте, Каписхоре, Кутлаке, Таракташе,—советуя на
всякий случай побольше приобрести оружия" (стр. 92).
Цель восстания—захват власти, выполнение ее должно
было происходить таким образом, чтобы „татарским воору-
женным отрядом занять Симферополь, конечно, с помощью
белогвардейцев, которые должны были действовать внутри
Симферополя" (стр. 95). Для более организованного выполне.
ния этого плана они „вошли в контакт с меньшевиками и
эсерами" (стр. 96).
И вот началом восстания, чтобы поддержать боевой дух
в восставших, озверелые националисты-миллифирковцы уто-
пили в крови, и огне греческую деревню „Актузой": ни ста-
рикам, ни детям не было пощады. Камня на камне не оста-
105
вила озверевшая банда от деревни. Но это духа у восставших
не подняло, и „герой“ Хайретдинов констатирует, что когда
большевистский миноносец „Хаджибей" начал обстреливать
Алушту, в ней почти никого не осталось. „Я начал звать
всех вооруженных на берег, но никто не пошел туда" (стр. 102),
и когда большевистские отряды стали наступать со стороны
Ялты, „я пробовал,—говорит Хайретдинов,—направить всех
добровольцев на позицию, но не имел никакого успеха"
стр. 103) с сожалением констатирует Хайретдинов. Татарская
беднота раскусила миллифирковскую авантюр)'' и отшатну-
лась от них. Ожидаемых размеров восстание не приняло, и
потерпевшие неудачу озверелые националисты отыгрываются
на том, что, захватив членов ЦИК и Совнаркома, замучив,
расстреливают их, но даже в условиях допроса курултаев-
ской следственной комиссии, всячески прикрывавшей „героев"
алуштинской авантюры, они не посмели признаться в этом
гнуснейшем злодеянии, а пытались представиться в роли
гуманных людей.
Ведавший допросами, избиениями и расстрелами больше-
виков поручик Хайретдинов заявил: „После первого обстрела
Алушты большевиками я приказал-перевести их (членов
правительства. Авторы} из арестного дома в другое более
отдаленное место, что, кажется, и было сделано" (стр. 103).
Как отправлял поручик Хайретдинов членов советского пра-
вительства в „более отдаленные места", предоставим возмож-
ность досказать расстрелянному секретарю ЦИКа т. Семенову.
„Зачем вы издеваетесь! Куда нас гоните? „Комендант рявкнул:
„Без разговоров, вас направляют в безопасное место в де-
ревню Шумы"... „Увидев поднимавшийся впереди нас косогор,
мы ясно поняли теперь, что значит „безопасное место де-
ревня Шумы"... пошла торопливая горячая работа, толкотня
прикладами, крики и суета.
После седьмого залпа офицер скомандовал: „Довольно!“
и приказал доколоть лежавших...
После штыкового удара в грудь я потерял сознание". Вот
чего недоговорил „гуманный" поручик Мухтар Хайретдинов
в своем показании.
В. Советов. М. Атлас.
Сдано в призводсгво 3,1V—33 г. Подписано к печати 21/IV—33 г. б3;, печ. л. Ст. ф. А5. Пл.
шр. 35 т. зн. № U6. Редактор Г- Комская. Тех. редактор В. Терабилло.
СОДЕРЖАНИЕ
Стр.
Постановление Совета народных комиссаров КрьмАССР........... 3
Введение...........„........................................ 5
10. Гавен. Конструирование временного ЦИКа..................11
И. Тархан. Татары и борьба за Советский Крым................15
Именной список делегатов-мусульман съезда советов Таврической гу-
бернии .................................................19
Документы ...............•................................  22
Иван Семенов. Расстрел' Совнаркома и Центрального исполнитель-
ного комитета республики Тавриды в 1918 г...............43
Выписки из протоколов следственной комиссии Крымского парламента
(курултая)........................................• . ... 57
К показаниям поручика Хайретдинова.........................•	, 103