/
Автор: Дальман Д.
Теги: всеобщая история история российского государства политика история история сибири
ISBN: 978-5-8243-2036-7
Год: 2016
Текст
>nh Ий' i HiiQu ifiiinWHtwMBOW»» > \.. ь ^<1
Дитмар ДАЛЬМАН СИБИРЬ С XVI в. и до настоящего времени
Dittman DAHLMANN SIBIRIEN Vom 16. Jahrhundert bis zur Gegenwart FERDINAND SCHONINGH Paderborn Miinchen Wien Zurich
Дитмар ДАЛЬМАН СИБИРЬ С XVI в. и до настоящего времени РОССПЭН Москва 2016
УДК 94(47) ББК 63.3(2) Д15 Перевод книги осуществлен при поддержке Гёте-Института, финансируемого Министерством иностранных дел Германии Дальман Д. Д15 Сибирь. С XVI в. и до настоящего времени / Дитмар Дальман ; [пер. с нем. В. А. Брун-Цехового]. - М.: Политическая энциклопе- дия, 2015. - 559 с. ISBN 978-5-8243-2036-7 Сибирь... Это слово вызывает множество ассоциаций - нетронутая дикая природа и громадные пространства: чтобы доехать по Транссибирской маги- страли 9 298 км от Москвы до Владивостока, потребуется шесть с половиной дней. В то же время с Сибирью связываются гнетущие мысли о ссылке, ис- правительно-трудовых лагерях и принудительной работе. Не без оснований назывался этот край «величайшей тюрьмой мира». В своей захватывающей книге Дитмар Дальман, один из лучших знатоков прошлого и настоящего Сибири, рассказывает драматическую историю. Она начинается более 400 лет назад с казаков Ермака, которые, состоя на службе у русских купцов, продвинулись как завоеватели в неизведанные просторы по ту сторону Урала и продолжается повествованием о колонизации, исследова- нии и освоении страны, производившей многообразное впечатление, до совре- менности, когда Сибирь вызывает все больший интерес - и не только своими огромными минеральными ресурсами. Большая тема книги судьба коренного населения Сибири, ставшего жертвой русского завоевания. Еще один сюжет - освоение огромных террито- рий в целях промышленного развития, которое в советское время форсирова- лось до крайних пределов, без какого бы то ни было внимания к продолжаю- щейся и по сей день хищнической эксплуатации богатой природной среды. Эта политика довела природу Сибири до грани полного разрушения. Впервые опубликовано на немецком языке издательством Verlag Ferdinand Schoningh GmbH под названием: Dittmar Dahlmann: Sibirien УДК 94(47) ББК 63.3(2) ISBN 978-5-8243-2036-7 © Ferdinand SchOningh, Paderborn, 2009 © Брун-Цеховой В. А., перевод на русский язык, 2016 © Издание на русском языке, оформление. Издательство «Политическая энцикло- педия», 2016
ОГЛАВЛЕНИЕ Предисловие 8 Введение 1. Образы Сибири ..12 2. Пространство и природа . . .20 3. Происхождение названия . .25 4. Полезные ископаемые и естественные ресурсы . .26 5. Коренное население, завоевание и колонизация . ,27 6. Сибирь - пограничный регион? . .33 Глава I. Сибирь до русских завоеваний 1. Предыстория и ранняя история Сибири.. .. .38 2. Время великого переселения народов .. .43 3. Возникновение Руси .45 4. Монгольские завоевания .49 5. Распад монгольской империи и Сибирское ханство.....51 6. Знания о Сибири в России остальной Европе. 53 7. Первые русские контакты с Сибирью .. .55 8. Коренное население Сибири накануне и в начале русских завоеваний .60 Глава II. Семья Строгановых, царь Иван IV и казак Ермак 1. Семья предпринимателей строит свою империю .69 2. Как знание приходит в мир .80 3. Строгановы и продвижение в Сибирь .90 4. Ермак и его казаки .. .95 5. Нападение на Сибирское ханство .99 6. Победа казаков 103 7. Закрепление завоеванных территорий 108 Глава III. Завоевание целого мира 1. Начало русской экспансии 114 2. Заселение Сибири русскими 120 3. Дальнейшее продвижение Московского государства и конфликт с Китаем 124 4. Консолидация русской власти 130 5
5. Первое пересечение Берингова пролива .. 138 6. Завоевание Камчатки, Курильских и Алеутских островов 142 7. Попытки миссионерской деятельности церкви и государства... 148 8. Русское продвижение в Америку 150 Глава IV. Исследование целого мира 1. Развитие картографии и ранние описания Сибири... 155 2. Начало целенаправленного исследования Сибири со времен Петра I 166 3. Первая Камчатская экспедиция под руководством Витуса Беринга... 171 4. Подготовка и ход второй Камчатской экспедиции 175 5. Экспедиция на море 187 6. Результаты исследований 190 7. Дальнейшие сибирские экспедиции в XVIII в. 201 Глава V. Как управлялся вновь обретенный мир 1. От начала русского управления до краха Российской империи 211 2. Развитие структуры населения и коренные народы 224 3. Изгнание, ссылка и принудительный труд в царской России 229 Глава VI. На пути в современность 1. Реформы и изменения 249 2. Новые ориентиры 259 3. Строительство Транссибирской магистрали 265 4. Рабочие и инженеры Транссиба 284 5. Великая Транссибирская магистраль введена в эксплуатацию 287 6. Переселение крестьян в Сибирь на рубеже XIX-XX вв. 292 Глава VII. Революции и Гражданская война 1. Русско-японская война 1904-1905 гг. и первая русская революция 1905-1907 гг. 304 2. От первой революции до начала Первой мировой войны 311 3. Время Первой мировой войны 318 4. Революции 1917 года.. 323 5. Гражданская война в Сибири 335 6. Адмирал Колчак, «Верховный правитель России» 343 7. Окончание Гражданской войны и Дальневосточная Республика 352 8. Коренное население и Гражданская война 357 6
Глава VIII. В советское время: строительство социализма, коллективизация, индустриализация и лагерная система 1. Строительство социализма в Сибири 362 2. Сталинские утопии 365 3. Раскулачивание и сибирский ГУЛАГ 372 4. Эвакуация населения и перебазирование промышленности в Сибирь во время Второй мировой войны 386 5. Коренное население после Октябрьской революции 392 6. По окончании Второй мировой войны 404 Глава IX. Разрушенный мир? 1. Экономика Сибири после окончания Второй мировой войны..... 407 2. Добыча нефти и газа 413 3. Гидроэнергетика и железные дороги 417 4. Демографическое развитие с 1945 г. 421 5. Проблемы экологии 424 6. Загрязнение озера Байкал 429 7. Проект поворота сибирских рек 436 8. Коренное население от смерти Сталина до распада Советского Союза 443 Вместо резюме 449 Глоссарий и сокращения.. 461 Хронологическая таблица 480 Источники и литература .. 486 Указания для читателя.... 546 Указатель имен 547 Географический указатель 554
ПРЕДИСЛОВИЕ Сибирь - слово, которое вызывает многочисленные ассоциации. Мы непроизвольно думаем об огромных, едва вообразимых размерах и гигантских расстояниях, о лютом холоде, о нетронутых пространствах, о тайге и тундре. Приходят на ум и захватывающие дух красоты природы вроде озера Байкал, а одновременно с этим по- лезные ископаемые, например нефть и природный газ, и разрушение окружающей среды, идущее рука об руку с их разработкой и добычей. Многие сразу же связывают с Сибирью и такие понятия, как испра- вительные лагеря и подневольный труд. Эту территорию называли «величайшей тюрьмой мира»1. Все эти ассоциации существуют, конечно, не без оснований. Уже в конце XVI в. людей, неугодных русским царям, ссылали в безлюдные, а нередко и неприспособленные для жизни сибирские просторы. Столетием позже Сибирь была известна как место ссылки по меньшей мере в ученом мире, да и среди бюргерства Германии. В 1796 г. ученый-эн- циклопедист из Гёттингена Георг Кристоф Лихтенберг писал в сво- их «Черновиках»: «Я создал небольшую Сибирь для моих стропти- вых подданных»1 2. Он подразумевал под этими «подданными» свое «бунтующее тело, непокорные инстинкты и строптивые мысли»3. Несколькими годами позже в одной газетной статье говорилось, что Лаузиц [немецкое название Лужицы, региона, расположенного на территории немецких земель Саксония и Бранденбург и Юго- Западной Польши, ареал обитания славянского меньшинства - 1 Kaczyrnska Е. Das groBte GefSngnis der Welt. Sibirien als Strafkolonie zur Zarenzeit, Frankfurt/M./New York, 1994. В 1889—1890 гг. и по сей день вновь и вновь из- дававшиеся работы американского путешественника-исследователя и журналиста Джорджа Кеннана чрезвычайно важны для формирования представления о Сибири как большом исправительном лагере с жестокими условиями содержания. См. об этом ниже: гл. 5. С. 162 и сл. 2 Georg Christoph Lichtenberg, Sudelbilcher I /idem. Schriften und Briefe / hg. von Wolfgang Promies, 3. Aufl., Frankfurt/M., 1994. S. 840. 3 Wolfgang Promies, Nachwort / idem. (Hg.). August von Kotzebue. Das merckwilrdigste Jahr meines Lebens». Milnchen, 1965. S. 295; Erstauflage 1801. 8
лужицких сербов (сорбов). - Примеч. пер.] - «Сибирь Саксонии»1. С этого времени, вероятно, и сформировалось такое употребление топонима применительно к якобы или действительно «холодным» местностям или «отсталым» регионам: части Бадена, которые на- зывались или еще называются баденской Сибирью, Швабской jOpbi - швабской Сибирью, Северного Гессена - гессенской Сибирью, а регион Эйфеля - прусской Сибирью. В Эльмсхорме есть квартал под названием Сибирь. Это старое название «уединенной местности, отмеченной воздействием леса, пустоши и болота» на севере города, где с 1900 г. имеется ресторан того же названия1 2. Путешественник хранит образы в уме. «Образы чужбины не возникают в непосред- ственном противопоставлении индивидуального наблюдателя и чи- стого объекта его наблюдения. Они создаются в сфере культуры»3. Автор может лишь с трудом отказаться от этих образов, но он вполне способен размышлять о них. И во мне живут образы Сибири, не толь- ко картины тайги и озера Байкал, Новосибирска и Иркутска. Они были там прежде, чем я познакомился с этими краями и живущими там людьми, они изменились после того, как я побывал там. Надеюсь, что читатели этой книги не только увидят и сохранят в памяти много- численные новые картины, но и захотят сравнить данные образы с «реальностью». В этом случае предлагаемая книга более чем справи- лась со своей задачей. Идея создания этой книги уходит далеко в прошлое. Работа над ней нередко прерывалась по самым разным причинам, но, как по- казывает результат, никогда не прекращалась полностью. Я должен поблагодарить прежде всего Оливера Томаса Домцальского, кото- рый, может быть, и не помнит о том, что во время одной из встреч историков в 1990-е гг. призвал меня написать историю Сибири. Тема Сибири годами занимала меня при работе над несколькими статьями и двумя сборниками источников, а также в качестве соиздателя серии «Источники по истории Сибири и Аляски из российских архивов». Я должен поблагодарить за интересные дебаты и дискуссии так- же участников и участниц двух моих семинаров по истории Сибири 1 Ibid. 2 Сообщение, предоставленное мне городским архивом Эльмсхорма 18.8.2008. Как представляется, о времени присвоения имени и возникновении имени ничего не- известно. 3 Jilrgen Osterhammel. Distanzerfahrung. Darstcllungsweisen des Fremden ini 18. Jahrhundert, in: Hans-Joachim Konig/Wolfgang Reinhard/Wolfgang Wendt (Hg.). Der europaische Beobachter auBereuropaischer Kulturen. Zur Problematik der Wirk- lichkcitswahrnehmung, Berlin 1989, S. 10-42, hier: S. 41; ср. также idem., Die Entzau boning Asiens. Europa und die asiatischen Reiche im 18. Jahrhundert. Milnchen, 1998. S. 27ff. 9
в Рейнском университете имени Фридриха Вильгельма в Бонне в ходе летних семестров 1996 и 2005 гг. Я очень обязан моему науч- ному сотруднику д-ру Анке Хильбреннер, моему докторанту Диане Ордубади и Ойгении Массольд, которые полностью или частично читали и обстоятельно комментировали рукопись, а также студентам, сотрудникам моей кафедры: Александру Чертову, Грегору Файндту, Анне С. Фишер, Анне Фризен, Карине Хаас, Марине Хркач, Феликсу Камелл, Ойгену Ундербергу и Маттиасу Винтершладену за разно- образную поддержку и помощь, кроме того, Маттиасу Винтершладену за его содействие при работе над VI главой, д-ру Владиславу Хеделеру (Берлин), за его содействие при работе над VIII главой, Свену Александру Неебу и Гришке Грауэрту за их содействие при работе над IX главой, а также Анне Фризен, Анне С. Фишер, Карине Хаас и Маттиасу Винтершладену за их поддержку при составлении глоссария и хронологической таблицы. Благодарю и своего секре- таря Ираиду Пель за помощь и долготерпение при работе с шефом, временами весьма рассеянным. Моя благодарность и отделу меж- библиотечного абонемента Боннского университета, выполнявшему бесчисленные просьбы о предоставлении книг. Особенно сердечно я хотел бы поблагодарить д-ра Виланда Хинцше за всю предоставленную им информацию и многочисленные беседы об экспедициях XVIII в. а также проф. д-ра Людмилу Томас, проф. д-ра Йорга Штадельбауэра, д-ра Гудрун Бухер, приват-доцен- та д-ра Эву-Марию Штольберг, приват-доцента д-ра Клаудию Вайсс и д-ра Фолькварта Вендланда за интересные беседы и бесчисленные замечания. Моя особая благодарность - Михаэлю Вернеру, неизменно верив- шему в то, что из плана книги о Сибири в один прекрасный день дей- ствительно возникнет книга. Сердечно благодарю также моего колле- гу, тем временем ушедшего в отставку, проф. д-ра Хельмута Кайперта за наши многолетние, все еще продолжающиеся и всегда интересные «разговоры по понедельникам» и его внимание к сибирским вопро- сам и проблемам, а также за советы по литературе и комментарии. Я благодарю также проф. д-ра Хельвига Шмидт-Глинцера, директора Библиотеки герцога Августа в Вольфенбюттеле, за два приглашения в научные командировки, в ходе которых я смог познакомиться с ма- териалом для глав с I по IV, а также ее сотрудников за их постоянную дружескую помощь. Эта библиотека - один из последних уголков рая для научно-исследовательской работы, оазис покоя и уединения, то есть восхитительное место для гуманитария. Наконец, я должен со всей сердечностью поблагодарить мою жену, д-ра Петру Реклис-Дальман за то, что она несколько раз чита- 10
ла комментировала и улучшала эту рукопись, а также нашего сына Кристофа, который в последнее время неоднократно осведомлялся, готова ли наконец книга. Им обоим, моей жене и моему сыну, по- свяшена эта книга, в процессе создания которой им так долго приш- лось жить. Свисталь-Бушховен, в октябре 2008 г. Дитмар Дальман
ВВЕДЕНИЕ 1. Образы Сибири СXVIII столетия Сибирь вызывала большой интерес в Германии, ее изучали многие немецкие ученые, немцы, посетившие Сибирь, писал свои путевые заметки, сибирская тематика нашла также свое отражение в литературе и искусстве страны, а в послед- ние годы она добралась и до телевидения в виде «документального мыла». Таково жаргонное название подобного рода телевизионной продукции. Берлинский славист Том Юргенс опубликовал в мае 2007 г. статью под названием «Сибирь нашу насущную даждь нам днесь» [пародируется фраза из молитвы «Отче наш». - Примеч. пер.] с подзаголовком «Воображаемая география как немецкая поп- культура»1. Юргенс очень ясно и четко демонстрирует все клише и стереотипы, существующие в немецкоязычном пространстве начи- ная с XVIII столетия до наших дней - от первых путевых заметок до «Шепота звезд», программы Второго канала немецкого телевидения, в которой две немецкие семьи, «соперничая за выживание», зимуют на острове посреди озера Байкал1 2. Действительно, стоило бы хоть раз серьезно осмыслить эти клише и стереотипы представлений о безграничных просторах, захватывающих и чарующих красотах при- роды, запредельном холоде, великом одиночестве, борьбе человека с силами природы, охоте за мехами и дикой казацкой жизни в истории восприятия Сибири. В своей небольшой статье это не может сделать 1 Jurgens Т. Unser taglich Sibirien gib uns heute. Imaginare Geographic als deutsche Popkultur // Osteuropa. 57, 2007, № 5, S. 201-214; см. об этом также мою ста- тью: Mammutknochenjager. Zu Unrecht vergessen: Die deutsche Sibirienforschung // Siiddeutsche Zeitung. 2003. № 30.7. S. 13; кроме того см.: Jtirgens T. Sibirien ausstellen - Das Faktum zwischen Objekt und Idee // Kultur in der Geschichte RuBlands. Raume, Medien, Identitaten, Lebenswelten / B. Pietrow-Ennker (Hg.). Gottingen 2007. S. 83-103. По поводу американского восприятия Сибири см.: Barrett. Т. М. «Thrills of Horror»: Siberia and the American Melodramatic Imagination // The Siberian Saga. A History of Russia’s Wild East / E.-M. Stolberg (Hg.). Frankfurt/M. u.a., 2005. S. 131 — 144. 2 Becker S. Sternfliistern: Das Sibirien-Abenteuer. Munchen. 2004.
и Юргенс, так же мало по силам такая задача и Карлу Шлёгелю, сход- ным образом подходившему к названной проблеме около десяти лет назад1, или Эве-Марии Штольберг, описывавшей Сибирь как «мыс- ленную карту немецких представлений»1 2. Правда, преемственность этих образов Сибири гораздо прочнее и плотность их куда сильнее, чем это показывает Юргенс в своей статье, хотя и заслуживающей прочтения, но несколько афористичной. Путевые заметки путешественников по Сибири XVIII и XIX в. - и не только немецкоязычных - пережили в большинстве случаев многочисленные издания, а отчасти и столь же многочисленные пе- реводы. Это свидетельствует о большом интересе к Сибири не только в немецкоязычном пространстве3. К экзотике Сибири обращались и авторы романов. Так, уже Даниэль Дефо отправлял туда Робинзона Крузо во второй части своего романа, в Сибири разворачивается действие романа Жюля Верна «Михаил Строгов», так же как и в «Охотнике на соболей и казаке» Карла Мая4. Начиная с рубежа XIX и XX веков интерес к Сибири возраста- ет, причем особенно заметно - в Германии. Книги Эдвина Эриха Двингера - участника Гражданской войны в России на стороне белой армии адмирала Колчака, которые Карл Шлёгель положил в основу своих размышлений о «Сибири как стране немецкой души», публи- ковались с 1929 года много раз переиздавались, пользуясь широким спросом и после Второй мировой войны5. В 1934 г. впервые вышел 1 Schldgel К. Sibirien, eine deutsche Seelenlandschaft und das Handy in der Taiga // idem. Marjampole oder Europas Wiederkehr aus dem Geist der Stadte. Munchen, 2005. S. 217-227, впервые очерк вышел в: Frankfurter Allgemeine Zeitung. 7.5.1998; см., в част- ности: Dwinger Е. Е. Zwischen WeiB und Rot. Jena, 1930. 2 Stolberg E.-M. Siberia as a Mental Map in German Imagination. 1850-1990 (www. zaimka.ru/2005/stolberg_sibgcrman). 3 Британский историк Дэвид Коллинз опубликовал па рубеже XX и XXI столе- тий 12-томную серию под названием «Siberian Discoveries» («Сибирские открытия». Примеч. пер.), в которых перепечатаны такие путевые заметки с конца XVII в. до 1930-х гг. Правда, к томам нет пояснений для современного читателя. 4 Jurgens. Unser taglich Sibirien. S. 206, 210; о романе Верна, во французском оригинале «Michel Strogoff», см.: Weiss С. Wie Sibirien «unser» wurde. Die Russische Geographische Gesellschaft und ihr EinfluB auf die Bilder und Vorstellungen von Sibirien im 19. Jahrhundert. Gottingen, 2007. S. 215ff. Ж. Верн, член Географического общества Парижа, опубликовал два объемистых тома об истории мореплавателей и открыва- телей, в которых он рассматривал также попытки англичан и голландцев достигнуть Сибири Северным морским путем. См. об этом теперь новейшую немецкую редакцию: Verne J. Die Entdeckung der Erde. 3 Bde. Berlin Herrsching,1984; idem. Die groBen Seefahrerdes 18. Jahrhunderts. 2 Bde. Berlin - Herrsching, 1984. ° Schldgel K. Die russische Obsession // Traumland Osten. Deutsche Bilder vom Bstlichen Europa im 20. Jahrhundert / E. E. Dwinger, G. Thum (Hg.). Gottingen, 2006. S. 66-87; Wurzer G. Das RuBlandbild Edwin Erich Dwingers // Stiirmische Aufbrtiche und 13
роман родившегося в 1891 г. в Санкт-Петербурге русского немца Теодора Крегера «Забытая деревня. Четыре года в Сибири. Книга товарищества», в последний раз она была переиздана в 1996 г. и к на- стоящему времени достигла миллионного тиража1. Вымышленные события, происходящие в Сибири, описывал в своей книге «Ночь над Сибирью» эльзасец Поль К. Эттигхоффер, с 1937 по 1943 г. она пере- издавалась 22 раза, в том числе как рекомендованная для армейского чтения* 1 2. После Второй мировой войны интерес к Сибири остался не- изменным. Еще в 1950-е годы, до Хайнца Г. Конзалика, переносивше- го действие своих многочисленных высокотиражных тривиальных романов в Сибирь, Герберт Райнекер написал роман «Тайга», пу- бликовавшийся сначала (с продолжениями) в журнале «Ревю»; кри- тики назвали его «потрясающим эпосом о немецких солдатах в рус- ском плену»3. Сибирь воспевали и в буквальном смысле этого слова. Песня «Тоска» («Старая песня тайги») певицы Дорис Трейц (сцени- ческий псевдоним «Александра») в конце 1960-х гг. стала настоящим хитом4. Если роман и шлягер - отражение художественного вымыс- ла, то научно-популярные издания претендуют на объективность. Не относится к числу художественных книга пацифиста Трауготта фон Штакельберга «Возлюбленная Сибирь», которая по политиче- ским причинам была опубликована только после Второй мировой enttauschte Hoffnungen. Russen und Deutsche in der Zwischenkriegszeit/ K. Eimermacher, A, Volpert, G. Bordjugow (Hg.). Mtinchen, 2006. S. 715-774; о томах, посвященных Си- бири: S. 726ff. 1 Kroger T. Das vergessene Dorf. Vier Jahre Sibirien. Ein Buch der Kameradschaft. Berlin, 1934; в качестве продолжения последовал только после смерти Крёгера (1958) роман «Наташа» («Natascha», Berlin, 1960). 2 Ettighoffer Р. С. Nacht Uber Sibirien. Ein Deutscher entrinnt dem Geheimdienst des Zaren. Giitersloh, 1937; до этого вышел безуспешно под названием «Professor John abenteuert sich durchl Die Odyssee eines Deutschen» («Ночь над Сибирью. Немец ускользает от царской тайной полиции» и «Профессор Йон добивается своего с по- мощью авантюры! Одиссея одного немца». - Примеч. пер.). 3 Reinecker Н. Taiga. Mtinchen, 1958; несколько изданий, последнее издание: Кёльн, 1976. Райнеккер, обретший всемирную известность в качестве автора сценари- ев телевизионных детективных сериалов «Комиссар» и «Деррик», начал свою карьеру главным редактором журналов гитлерюгенд, драматургом и сценаристом, а также во- енным корреспондентом в войсках СС. Его перу принадлежит последняя, вышедшая 05.04.1945 передовая статья журнала СС «Das schwarze Korps » («Черный корпус». Примеч. пер.). 4 Justus U. «Moskau, Moskau...» Das RuBlandbild im deutschen Schlager der siebziger Jahre // Das Eigene und das Fremde in der russischen Kultur. Kontinuitaten und Diskontinuitaten der Selbstdefinition in Zeiten des Umbruchs / B. Henn u.a. (Hg.). Bochum, 2000. S. 215ff. 14
войны, а в 2006 г. вышло уже ее 18-е издание1. Штакельберг, балтий- ский немец родом из Ревеля, врач по профессии, во время Первой ми- ровой войны работал врачом-ассистентом в тифлисском лазарете - чтобы не пришлось воевать против Германии. В начале 20-х годов он последовал призыву Фритьофа Нансена и прожил около двух лет среди тунгусов. Заметим, что хотя Нансен и был норвежцем, он вхо- дит в ряд немецких авторов, писавших о Сибири, так как его книга «Сибирь, страна будущего», вышла в Германии несколькими издани- ями и пользовалась большим влиянием1 2. Части социалистов немец- коязычных стран, определенно прочитавших книгу Нансена, Сибирь представлялась страной будущего рабочих и крестьян, «победоносно» укротивших дикую природу и овладевших новым миром. Символом этих изменений был Новосибирск, до революции - Новониколаевск, возникший как железнодорожная станция на Транссибирской желез- ной дороге, а после революции - новая столица Сибири3. Когда после Второй мировой войны немцы снова получили воз- можность путешествовать по Советскому Союзу, в 1967 г. вышли путевые заметки «Так я видел Сибирь» журналиста Хуго Портиша, ранее уже опубликовавшего подобные книги о Китае, Советском Союзе, Африке, Южной Америке и Вьетнаме. Поводом для этой по- ездки в Сибирь стал актуальный в то время советско-китайский по- граничный конфликт, так что в своих заметках автор выражал свои опасения с связи с возможным китайским продвижения в Сибирь и, демонстрируя свою веру в прогресс, описывал процесс индустриали- зации Сибири. Сибирь, писал Портиш в конце 1960-х гг., это часть Европы, которую Советский Союз расширил до Тихого океана. В Сибири, по словам журналиста, защищают «великое духов- ное наследие Европы» от «бесчеловечности культа личности Мао Цзэдуна»4. Нефть и природный газ в его картине Сибири не присут- ствуют. «Величайшее сокровище Сибири - это ее леса», - утверждал автор5, хотя нефте- и газопроводы были уже проложены или строи- лись. Этот край, по крайней мере с точки зрения Портиша, был засе- 1 Traugott von Stackelberg. Geliebtes Sibirien. Pfullingen 1951. 18. Aufl. Stuttgart, 2006. 2 Nansen F. Sibirien - ein Zukunftsland. Leipzig, 1914; оригинальное норвежское из- дание вышло в Осло в 1914 г., книга Нансена была переведена на несколько языков и пользовалась в Европе большим успехом. 3 I Idler О. Sibirien - ein anderes Amerika. Berlin, 1930. S. 10, 248ff. 4 Portisch H. So sah ich Sibirien. Wien, 1967. S. 245; несколько изданий; карман- ное издание вышло двумя годами позже в издательстве «Ровольт», Райнбек, 1969, оно тоже выдержало несколько изданий до конца 1970-х гг. 5 Ibid., S. 91. 15
лен почти одними русскими, коренное население Сибири не играло даже роли статистов. Несколько лет спустя вышла книга диссидента Андрея Амальрика, где он рассказывал о своей ссылке в Сибирь в 1960-е гг., что, как значилось на обложке, встревожило «мировую об- щественность», хотя ситуация в сибирских лагерях и в местах ссылки существенно изменилась со времен сталинского режима1. Во второй половине 1980-х гг. актер и писатель Харди Крюгер и его жена также совершили «поездку в Сибирь» по знаменитому Транссибу из Хабаровска в Москву, описав ее в своей книге, полной клише и стереотипов1 2. Наконец, несколько лет спустя, в 1990-е гг., по- явилась книга немецко-американского журналиста Фредерика Кемпе «Сибирская Одиссея. Путешествие в душу России»3. Кемпе проехал по Сибири в последние годы перестройки, он искал, но так и не смог найти в Сибири, как он выразился, «русскую душу»4. В короткий про- межуток времени, еще до наступления нового тысячелетия, в Сибири побывали немецкие тележурналисты Герд Руге и Клаус Беднарц. Они снимали репортажи и публиковали свои отчеты5, которые производят впечатление подлинности - действительной или мнимой - ведь их ав- торы находились на месте, наблюдали и записывали. С начала XVIII в., когда врач из Данцига Даниэль Готлиб Мессершмидт по поручению Петра I впервые отправился в Сибирь с научными целями, этот край является постоянным предметом немецких или немецкоязычных исследований, и не только в гу- манитарных науках. Сообщество ученых - исследователей Сиби- ри пополнилось в XVIII столетии именами Иоганна Георга Гмелина, Герхарда Фридриха Миллера, Георга Вильгельма Стеллера, Петера 1 Amalrik A. Unfreiwillige Reise nach Sibirien. Reinbek bci Hamburg, 1971; много- численные издания; первое вышло в 1970 г. в издательстве «Харпер энд Роу» в Нью- Йорке. 2 Krtiger Н. Sibirienfahrt. Tagebuch einer Reise. Mtinchen, 1985. 3 Kempe F. Sibirische Odyssee. Eine Reise in die Seele RuBlands. Berlin, 1993; амери- канское оригинальное издание, вышедшее в 1992 г. в Нью-Йорке, называлось «Siberian Odyssee. A Voyage into the Russian Soul». Кемпе, предки которого происходили из Гер- мании, - президент Атлантического совета, много лет был журналистом «Уолл-стрит джорнэл» и ответственным редактором европейского издания газеты, член правле- ния Американского института современных германских исследований, Университе- та Джонса Гопкинса в Балтиморе и член попечительского совета Института Аспена в Берлине. См. также: idem. Fatherland. A Personal Search for the New Germany. New York, 1999. 4 Kempe. Sibirische Odyssee. S. 293. 5 Ruge G. Sibirisches Tagebuch. Berlin, 1998; Bednarz K. Ballade vom Baikalsee. Begegnungen mit Menschen und Landschaften. Mtinchen - Wien, 1998; idem. Ostlich der Sonne. Vom Baikalsee nach Alaska, Reinbek bei Hamburg, 2002; idem. Vom Baikal nach Alaska. Eine Reise in Bildern. Reinbek bei Hamburg, 2003. 16
Симона Палласа и Карла Генриха Мерка. И это только наиболее гром- кие имена. За ними в XIX в. последовали Адельберт фон Шамиссо, Александр фон Гумбольдт, Георг Генрих фон Лангсдорф, Александр Теодор фон Миддендорф, Адольф Эрман, Густав Радде, Карл Эрнст фон Бэр, Отто Финш и Альфред Брем1. Правда, почти все эти уче- ные и путешественники-исследователи состояли на службе россий- ского государства и, как, например, Александр фон Гумбольдт, объ- ездили Сибирь по приглашению императора или государственных учреждений, что, в принципе, не ставит под сомнение результаты их исследований. Во второй половине XIX в. в Германии поняли экономическое значение Сибири, с этого времени мотивация внимания к этому краю изменилась. Так, в немецких полярных исследованиях того времени явственно прослеживается связь между экономическими и научны- ми интересами1 2. То же самое можно сказать и применительно к стро- ительству Транссибирской железной дороги, которая имела и воен- ное значение. Уже в 1897 г. прусский генерал-майор и знаток России Густав Крамер, а также географ Феликс Лампе пишут книги на эту тему, а уже через три года юрист Курт Виденфельд, работавший в прусском министерстве общественных работ, публикует еще одно обстоятельное исследование, в котором пишет об экономическом значении Транссибирской железной дороги. Правда, он не знал рус- ского языка и не мог использовать русскоязычную литературу3. Эта книга оказала влияние на сына владельца крупного немецко-русско- го предприятия в Москве «Вогау и К0» Курта Виденфельда, который пожелал лично познакомиться с Сибирью. В 1910 г. он путешество- вал по России в течение нескольких месяцев и во время Первой ми- ровой войны опубликовал свое небольшое исследование о Сибири4. В 1901 г. вышла работа дрезденского профессора Зофуса Руге5. 1 Dahlmann. Mammutknochenjagcrer. S. 13. 2 См. об этом ниже: с. 259-261. 3 Krahmer G. Sibirien und die groBe sibirische Eisenbahn. Leipzig, 1897. Исследова- ние Крамера было частью одиннадцатитомной серии «RuBland in Asien» («Россия в Азии». - Примеч. пер.), вышедшей между 1889 и 1911 г. и содержавшей обстоятельный анализ политических, экономических и стратегических действий России. Lampe F. Die transsibirische Eisenbahn. Berlin, 1897; Wiedenfeld K. Die Sibirische Bahn in ihrer wirtschaftlichen Bedeutung. Berlin, 1900. При этом речь шла о диссертации Виден- фельда. Виденфельд занимал с 1904 г. должность профессора политической экономии в Кельне, а позже в Лейпциге. В 1921-1922 гг. он был представителем правитель- ства Германии в Москве. См. об этом: idem. Zwischen Wirtschaft und Staat. Aus den Lebenserinnerungen. Berlin, 1960. 4 Wiedenfeld K. Sibirien in Kultur und Wirtschaft. Bonn, 1916. 5 Ruge S. Die transsibirische Eisenbahn. Dresden, 1901.
Подобному практическому интересу, «спросу из коммерческих кру- гов», во многом обязано краеведение. В связи с этим нужно упомя- нуть прибалтийца немецкого происхождения Арведа Шульца, работа которого увидела свет в начале 1920-х гг., а также Петера Данкворта и его исследование «Сибирь и ее экономическое будущее»1. Мно- гочисленные отчеты о поездках, романы и научно-популярные из- дания дополняли эти работы, что способствовало их популярности среди читающей публики. После окончания Второй мировой войны потребовалось некото- рое время, прежде чем в Германии снова началось научное исследо- вание Сибири. В ГДР это был прежде всего кружок ученых, сложив- шийся вокруг Эдуарда Винтера, работавшего сначала в Галле, а затем в Берлине. Винтера интересовала в основном история, прежде всего XVIII в.1 2 Можно сказать, что в какой-то мере плодом этого интере- са стала публикация материалов Второй Камчатской экспедиции, ставшая возможной прежде всего благодаря усилиям неутомимого Виланда Хинцше из Галле3. Как на Западе, так и на Востоке Германии на протяжении прошедших трех десятилетий Людмила Томас, Виланд Хинцше, Норберт Вайн, Йорг Штадельбауэр, Клаудиа Вайсс, Эва-Мария Штольберг и Сузи К. Франк - это лишь немногие име- на! - продолжали немецкоязычное исследование Сибири. Предла- гаемая книга следует традиции этих работ, и остается надеяться, что немецкоязычное исследование Сибири сумеет утвердить свое место в международном научном сообществе. С начала XIX в. публиковались также воспоминания о Сибири как месте ссылки; одно из первых вышло в 1801 г. из-под пера пи- сателя Августа фон Коцебу, несколько лет находившегося на рус- ской службе, после окончания которой он вернулся в Германию и в 1800 г. совершил частное путешествие в Россию. При этом он был арестован на границе, поскольку пользовался в Российской импе- рии репутацией якобинца. Почти сразу же после ареста его отпра- вили в Сибирь, правда, там он оставался недолго, так как Павел I, вскоре павший жертвой заговора, его помиловал, так что Коцебу смог вернуться в Германию. Его воспоминания «Самый пора- зительный год моей жизни» нашли многочисленных читателей как 1 Schultz A. Sibirien. Eine Landeskunde. Breslau, 1923; Danckworth P. W Sibirien und seine wirtschaftliche Zukunft. Ein Rilckblick und Ausblick auf Handel und Industrie. Leipzig - Berlin, 1921. 2 См. об этом названные в указателе литературы работы Эдуарда Винтера, Гюнте- ра Мюльпфордта и Петера Хоффмана. 3 См. об этом труды, названные в указателе литературы. 1S
в немецких, так и во многих других европейских государствах1. Относительно аутентичности его рассказов мнения могут расходить- ся. За шесть лет до издания своих воспоминаний о Сибири Коцебу опубликовал пьесу «Граф Беньовский, или Заговор на Камчатке»1 2. Ее сюжет основывался на местами мало похожих на правду воспо- минаниях венгерского дворянина Морица Августа фон Венёвского, который описывает свою ссылку в Сибирь и на Камчатку и последу- ющий побег, проехав полмира3. Книга Венёвского снискала большой успех, много раз издавалась и переводилась. С того времени вышли многочисленные автобиографические записки о сибирской ссылке, среди которых «Записки из мертвого дома» Федора Достоевского, несомненно, одно из самых знамени- тых и значительных в литературном отношении произведений4. Но только в XX в., во времена сталинизма, Сибирь стала синонимом лагерного мира - архипелага ГУЛАГ, описанной Александром Солженицыным системы, характеризующейся презрением к челове- ку и основанной на государственном терроризме. Клише, стереотип- ные представления о Сибири пережили века, их также можно встре- тить как в академической среде, так и в литературной, не говоря уже о многочисленных домыслах и слухах. Для одних Сибирь была и оста- ется адом, для других - своего рода земным раем. Реальная Сибирь далека от этих клише и шаблонных представлений. Она предлагает гораздо больше, она многослойна, ее не удается, как подчеркивал пи- сатель В. Г. Распутин, свести к какому-то одному аспекту5. Было и есть много разных земель, которые мы называем «Сибирь», Сибирь многолика. Существует, несомненно, Сибирь Распутина - в 1 По поводу переводов см.: Promies. Nachwort. S. 308. 2 Kotzebue A., von. Graf Benyowsky oder Die Verschworung von Kamtschatka. Ein Schauspiel in ftinf Aufziigen. Leipzig, 1795. Венёвский становился литературным пер- сонажем и в других произведениях XIX в. См.: Kaczynska Е. Das groBte Gefangnis der Welt. Sibirien als Strafkolonie zur Zarenzeit. Frankfurt am Main - New York, 1994. S. 15. Anm. 1. 3 Beniowski M.A. Des Grafen Moritz August von Beniowski Reisen durch Sibirien und Kamtschatka Uber Japan und China nach Europa. Nebst einem Auszuge seiner tibrigen Lebensgeschichte, iibersetzt und mit Anmerkungen von Johann Reinhold Forster. Berlin, 1790; многочисленные переиздания и переводы на венгерский, английский, француз- ский и польский языки. 4 Достоевский Ф. М. Записки из Мертвого дома // Ф. М. Достоевский. Собрание сочинений: В 30 т. Л., 1972. Т 4. См. об этом ниже, гл. 5. С. 239, 240. ° Распутин В. Г. Сибирь, Сибирь. М., 1991, с очень красивыми иллюстрациями. К сожалению, они отсутствуют в английском переводе; см.: Fryer Р. Heaven, Hell, Or... Something in Between? Contrasting Russian Images of Siberia // Beyond the Limits / J. Smith (Hg.). S. 95-106. 19
его романах и повестях, отличная от Сибири нефтяных и газовых российских «баронов». Сибирь эвенкского или корякского оленево- да или рыбака совершенно противоположна той, в которой живет ра- бочий машиностроительного предприятия в Новосибирске. Все эти Сибири едва ли можно привести к общему знаменателю. История, как и сама жизнь, пестра и многообразна, это особенно характерно для Сибири с ее неповторимой природой, красотой и суровостью климата, отчасти враждебными жизни. Там противостоят друг дру- гу резкие контрасты. В некоторых областях Сибири окружающая среда отравлена уже до последней степени, в других частях огром- ного края еще можно встретить нетронутую природу. Природные крайности, к примеру температурные различия в пятьдесят или семьдесят градусов между коротким летом и долгой зимой, придет- ся всегда принимать во внимание и, конечно же, не только с точки зрения климата, но и с учетом политики, экономики и социальной активности. 2. Пространство и природа Сибирь, которую подчас называют восьмым континентом, ох- ватывает поверхность приблизительно в двенадцать миллионов квадратных километров, что составляет примерно 70 % площади Российской Федерации или 40 % азиатского континента, что в пол- тора раза больше площади Канады1. Она простирается более чем на 8 000 км от Уральских гор до Тихого океана. Для железнодорожной поездки из Москвы до Владивостока по линии протяженностью 9 288 км все еще требуется шесть дней и четыре часа. Только стро- ительство железнодорожной линии, великой Транссибирской маги- страли, связавшей Москву с Владивостоком и Хабаровском, в конце XIX - начале XX в. по-настоящему раскрыло пространства Сибири. Огромность просторов Сибири стала со временем стереотипом, от которого едва ли кто-нибудь мог или сможет освободиться. Так, когда в конце XIX столетия русский писатель А. П. Чехов по пути на остров Сахалин, куда отправился изучать положение каторжных заключенных, ехал через Сибирь, он писал Александру, своему бра- ту-журналисту: «Сибирь есть страна холодная и длинная. Еду, еду и конца не видать. Интересного и нового вижу мало, зато чувствую и переживаю много. Воевал с разливами рек, с холодом, с невылазною 1 Для сравнения: площадь Федеративной Республики Германия 360 тыс. км2. 20
грязью, с голодухой, с желанием спать... Такие ощущения, которые в Москве и за миллион не испытаешь. Тебе бы надо в Сибирь! Попроси прокуроров, чтобы тебя сюда выслали»1. Свои впечатления о путе- шествии по Сибири он публиковал в серии «Из Сибири» в газете «Новое время» с июня по август 1890 г. Как Чехов писал своему из- дателю А. С. Суворину, он хотел сообщить о себе, только доехав до Томска, ибо «дорога от Тюмени до Томска» уже часто описывалась и «использовалась тысячу раз». Поэтому текст Чехова читается подчас как пародия не только на русские образы Сибири XIX в.1 2 Именно Сибирь, величайшая часть азиатской России, превратила Россию в то, чем она воспринимается - как прежними поколения- ми, так и современниками - как нечто «бесконечно большое». Уже русские историки XIX в. указывали на это и констатировали, что Россия - мир сам по себе, довольный собой, независимый и абсо- лютный3. Британский историк Джефри Хоскинг недавно выдвинул тезис, согласно которому размеры России и вытекающая отсюда не- обходимость сохранять государство и обеспечивать границы можно считать одной из причин того, что Россия не стала классическим на- циональным государством4. Для серьезной дискуссии о том, какое воздействие эта огромная протяженность пространства оказала на ход русской истории, здесь нет не только места, но и соответствую- щих оснований. Следовало бы спросить, к примеру, существует ли вообще единство определенного пространства, как природа и чело- век воздействуют друг на друга, а также о том, как влияют друг на друга живущие в пространстве этносы или народы и сколь устойчи- выми оказывались такие культурные контакты или встречи культур, как они изменяли друг друга и каким образом эти контакты все еще осущетвляются. 1 Письмо А. II. Чехова от 5.6.1890 // Чехов А. II. Письма в 12 т. Т. 4. М., 1976. С. 105. 2 Чехов А. П. Сочинения. Т. 14/15. М., 1978. С. 762 - комментарий издателя; текст сообщения на с. 7-38; перевода на немецкий язык нет. Murav Н. «Vo Glubine Sibirskikh Rud»: Siberia and the Myth of Exile // Between Heaven and Hell. The Myth of Siberia in Russian Culture / G. Diment, Y. Slezkine (Hg.). New York, 1993. P. 107; Proyart. J., de. Les Notes de Siberie d’Anton Tchekhov (texte et contexte) // Sibdrie II. Questions siberiennes. Histoire, Cultures, Littdratures / В. P. Chichlo (Hg.). Paris, 1999. P. 305-322. 3 Smith J. Introduction // Beyond the Limits. The Concept of Space in Russian History and Culture. Helsinki, 1999. P. 7; Cvetkovski R. Modernisierung durch Beschleunigung - Raum und Mobility im Zarenreich. Frankfurt/M., 2006. 4 Smith. Introduction. P. 8; RuBland. Nation und Imperium / G. Hosking (Hg.). Berlin, 2000. 21
В своем классическом исследовании о пространстве и мире Средиземноморья в XVI в. французский историк Фернан Бродель охарактеризовал это пространство как сложную, угловатую и не- обычную «личность», пребывающую вне наших порядков величи- ны и категорий. Пространства не ограждены друг от друга, а словно открыты. В то же время пространство - первый враг человека, ибо человеческую историю вполне можно понимать как борьбу против horror vacui [боязнь пространства (лат.). - Примеч. пер.], как посто- янное стремление преодолеть пространство, установить господство над ним и, наконец, им овладеть1. Учитывая экологические пробле- мы, с которыми сталкивается сегодня Сибирь, приходится спросить, какие границы этого господства над пространством, его преодоления и овладения им следует установить, и прежде всего - кто должен их определить. Вернемся к природным условиям Сибири. По ее территории про- текают многочисленные, очень длинные и многоводные реки: Лена протяженностью более 4440 км, Обь и питающая ее Катунь - свы- ше 4338, Иртыш - 4248 км и Енисей - более 4100 км. В сравнении с этим длина Рейна - 1324 км. У Оби и Иртыша очень слабый уклон. В некоторых местах ширина рек достигает многих километров. Реки Сибири текут большей частью с юга на север и впадают в Северный Ледовитый океан. Они редко протекают с востока на запад или, со- ответственно, с запада на восток. Значительная часть страны рас- полагается по ту сторону 50° северной широты, и зимние темпера- туры 40 или 50° ниже нуля здесь не редкость. В наиболее холодных местах термометр может показывать температуру ниже минус 70°, правда, летом температура может подняться до более 30°, появля- ются тучи мошки и клещей. Но сибирское пространство не образует единой климатической зоны. На юге климат умеренный, с четырь- мя временами года и вегетационным периодом, благоприятным для сельского хозяйства. Так как солнце светит там нередко чаще, чем в Москве, в этих местностях находятся наиболее густонаселенные об- ласти и большая часть промышленности. Большинство людей жили и живут в больших и малых городах на юге, в конце 1980-х гг. в них жили более 90 % из примерно 30 миллионов жителей Сибири. С того 1 Бродель Ф. Средиземное море и средиземноморский мир в эпоху Филип- па II. М., 2003, впервые вышла на французском в 1949 г.; Schldgel. Im Raume lesen wir die Zeil. S. 9ff.; см. об этом применительно к Сибири: Stadelbauer J. Die ErschlieBung Sibiriens. RSumliche GefUgemuster eines historischen Prozesses // Sibirien: Ein russisches und sowjetisches Entwicklungsproblem / G. Leptin (Hg.). Berlin, 1986. S. 11-33. 22
времени численность населения этого края сократилась до примерно 25 миллионов1. На севере, напротив, мы сталкиваемся с тем суровым климатом, которым и известна Сибирь. Там почти повсюду господствует вечная мерзлота, лето очень короткое, за это время почва немного оттаива- ет, но лишь у поверхности. Зимы снежные, и при чрезвычайно низ- ких температурах дуют ледяные полярные ветры. Население здесь немногочисленно. Южнее Крайнего Севера - открытое приполяр- ное пространство. Если Западная Сибирь представляет собой пло- скую низменность с заболоченными хвойными лесами, то Средняя и Восточная Сибирь гориста. Вдоль Берингова моря, полуостро- ва Камчатка и берегов Охотского и Японского морей простирается Дальний Восток, южную границу которого образует Амур, река дли- ной примерно 2800 км1 2. Еще и сегодня неясными остаются границы географического про- странства, называемого Сибирью. В разные времена оно истолко- вывалось по-разному. С древних времен и до начала XVIII в. погра- ничной рекой между Европой и Азией считался Дон. Натуралист из Тюбингена Иоганн Георг Гмелин, десять лет (1733-1743) объезжав- ший Сибирь в рамках Второй Камчатской экспедиции под руковод- ством датчанина Витуса Беринга, считал, что граница между Европой и Азией проходит лишь по Енисею, и обосновывал это особенностя- ми флоры и фауны, которая на правом берегу явственно отличалась от существовавших на левом3. Незадолго до этого русский историк, географ, солдат, дипломат и государственный деятель В. Н. Татищев (1686-1750) в ходе «вестернизации» Русского государства при Петре I предлагал объявить границей между континентами Урал. Однако этот «каменный пояс», как мы увидим, вовсе не был естественным ба- рьером между частями света. Правда, Уральский хребет имеет длину более 2000 км, но его высшая точка, находящаяся на высоте 1895 м, на 400 м превосходит по высоте Фельдберг в Шварцвальде, а склоны лишь в редких случаях круты и труднопроходимы. Только тогда, ког- да Екатерина II официально заявила, что Россия - европейская стра- на, и поэтому русские - тоже европейцы, перспектива окончательно сместилась. В конце 1770-х гг. ученый-энциклопедист Петер Симон 1 Holm К. Sibirien wird noch leerer. Aus russischen Zeitschriften: Furcht vor Hev61kerungsabnahme // Frankfurter Allgemeine Zeitung. № 74. 31.3.2005. S. 37. См. об этом ниже. С. 453-460. 2 I la языке эвенов река называется «Тамур», т. е. великая река. 3 Gmelin J. G. Expedition ins unbekannte Sibirien / D. Dahlmann (Hg.). Sigmaringen, 1999. 23
Паллас, состоявший на русской службе, «определил и уточнил» по- ложение, согласно которому горная цепь и одноименная река, до 1775 г. называвшаяся Яик1, отделяют Европу от Азии1 2. Природные границы Сибири - это моря, ограничивающие массив суши на севере и востоке, Северный Ледовитый, или Арктический, океан и Тихий океан, в отличие от казахских и монгольских степей на юге, которых русские завоеватели избегали с XVI до XVIII столетия, чтобы не до- водить дело до конфронтации с тамошними кочевыми племенами3. На юге природную границу образуют горные хребты Алтая, прости- рающиеся через Саяны и Яблоновый и Становой хребты до Амура. В общих чертах Сибирь делится на западную часть - от Урала до Енисея, и на восточную - от Енисея до горных хребтов. От Яблонового хребта до Станового проходит водораздел между Северным Ледовитым и Тихим океанами. Дальний Восток, распо- ложенный по берегам Тихого океана, ограничивается на северо-вос- токе Анадырем и его притоками, а на юге - реками Зея и Шилка, притоками Амура. Западная Сибирь - низменность, центр - плато, юг Сибири горист, на востоке находится горная страна, простираю- щаяся до полуостровов Чукотка, и Камчатка с ее вулканами высо- той более 4000 м (высочайший из вулканов - Ключевская Сопка, его высота 4750 м), и низменность от устья Лены до бассейна Колымы. Почвы, действительно пригодные для сельского хозяйства, есть только в юго-западной Сибири, лишь на юге края имеются некото- рые территории с плодородными почвами, а остальная часть едва ли подходит для сельского хозяйства. С севера на юг мы встречаем тун- дру, лесотундру, тайгу, горную тайгу и степь. В административном отношении Сибирь целиком относится к Российской Федерации. 1 Восстание (1773-1775) под предводительством донского казака Емельяна Пу- гачева началось уже в 1772 г. с мятежа яицких казаков, распространившегося затем на юго-восточные окраинные территории России. Из-за этого мятежа и участия казаков в восстании Екатерина II приказала в 1775 г. после подавления восстания переимено- вать реку Яик в Урал. 2 Bassin М. Imperialer Raum /Nationaler Raum. Sibirien auf der kognitiven Landkarte RuBlands im 19. Jahrhundert // Geschichte und Gesellschaft 28. 2002. S. 378-403; Зеле- нева И. В. Геополитика и геостратегия России (XVIII - первая половина XIX века). СПб., 2005. С. 122; Cecere G. Wo Europa endet. Die Grenze zwischen Europa und Asien im 18. Jahrhundert // Kartenwelten. Der Raum und seine Representation in derNeuzeit / C. Dipper, U. Schneider (Hg.). Darmstadt, 2006. S. 144; Osterhammel J. Die Entzauberung Asicns. Europa und die asiatischen Reiche im 18. Jahrhundert. Mtinchen, 1998. S. 45; cm. также: Black J. Geschichte der Landkarte. Von der Antike bis zur Gegenwart. Leipzig, 2005. 3 Wein N. Sibirien. Gotha. Stuttgart, 1999. S. 15f.; см. об этом новую работу россий- ского историка: Naumov I. V The History of Siberia / D. N. Collins (Hg.). London - New York, 2006. P. 3, с ясными характеристиками, без учета историчности понятий и пред- ставлений о пространстве. 24
Пять территорий имеют статус республики: Саха (Якутия), Тува, Алтай, Бурятская и Хакасская республики; на более низком адми- нистративном уровне находится созданная в советские времена Еврейская автономная область со столицей в Биробиджане. В этой области проживают сегодня 2300 евреев - из примерно 190 тыс. всех ее жителей. Имеются, кроме того, девять автономных округов: Агинский Бурятский, Чукотский, Эвенский, Эвенкийский, Ханты- Мансийский, Корякский, Таймырский (Долгано-Ненецкий), Усть- Ордынский Бурятский и Ямало-Ненецкий. 3. Происхождение названия Этимология названия «Сибирь» до сих пор выяснена не впол- не однозначно. С определенной вероятностью слово «сибир» или «сибер» имеет монгольские или татарские корни и означает «пре- красная» или «чудесная». Некоторые переводят слово как «спящая красавица» или «спящая страна». Не исключено и иранское его про- исхождение, а подчас название объясняют искажением русского слова «север» или, ранее, «сивер». Но большинство исследователей склоняются к татаро-монгольскому происхождению слова. Вероятно, это имя территория получила во время монгольского завоевания в XIII в., правда, эта версия звучит не вполне убедительно, так как монголы уже ранее знали эту область. В русских источниках слово впервые появляется как «Сибур» во второй четверти XIII в., в конце XV столетия в одной хронике говорилось о «стране Сибирь»1. Под этим следовало понимать, вероятно, в основном Западную Сибирь, т. е. татарское ханство «Сибирь»1 2. Правда, это ханство возникло толь- ко в середине XV в. в бассейне рек Иртыш и Тобол в результате распа- да Золотой орды монголов3. Наконец, обозначение распространилось на все пространство к востоку от Урала, завоеванное Россией в 1582 г. Однако при Петре I, в начале XVIII в., название это относилось к го- раздо более ограниченному пространству. Только после завоевания 1 Pritsak О. The Origin of the Name Sibir //Siberie II: Questions Siberiennes. Histoire, cultures, litt£rature / B.P. Chichlo (Hg.). Paris, 1999. P. 37-44; Baikalov A. V. Notes on the Origin of the Name «Siberia» // The Slavonic and East European Review. 1950/51. № 29. P. 288. 2 Baikalov. Notes. P. 287; Bobrick B. Land der Schmerzen, Land der Hoffnung. Die Geschichte Sibiriens. MOnchen. 1993. S. 14ff.; Gladkov S. A. Geschichte Sibiriens. Regensburg, 2003. S. 10ff.; Shaw D. Siberia: Geographical Background / A. Wood (Hg.). Siberia. Problems and Prospects for Regional Development. London u.a. ,1987. S. 11; Naumov. History of Siberia. P. 3f. 3 Weiers M. Geschichte der Mongolen. Stuttgart, 2004. S. 127. 25
центрально-азиатских государств в середине и в конце XIX в. сно- ва возникла необходимость определить географические границы Сибири. В советский период Дальний Восток и отчасти Якутия, а также часть южных степных областей не относили к Сибири и рас- сматривали как самостоятельные районы или часть Республики Киргизия. Правда, такое деление в Советском Союзе не являлось бесспорным1. 4. Полезные ископаемые и естественные ресурсы Столь же огромными, как размеры Сибири, представляются и бо- гатства ее недр. Здесь имеются, в частности, каменный уголь, нефть, природный газ, золото и алмазы. Но вначале одним из главных им- пульсов для покорения Сибири русскими с конца XVI в. было обилие пригодного для охоты пушного зверя. «Мягкое золото», как называ- ли мех, прежде всего соболя, а также лисицы, белки и другого пуш- ного зверя, было предметом горячего стремления и способствовало обретению благосостояния. Мехом торговали со времен Киевской Руси, его привозили с юга, а также из северного Новгорода. Из мехов и шкур изготовлялась прежде всего одежда. По тому, какой мех носил человек, можно было безошибочно определить его богатство и место в социальной иерархии. В поисках особенно ценного собольего меха завоеватели продвигались все дальше вглубь Сибири, так что соболь вскоре был полностью превращен в объект охоты, точно так же, как безобидная стеллерова (морская) корова, дававшая мясо и шкуры, а уже к 1768 г., примерно через 25 лет после ее первого описания не- мецким натуралистом Георгом Вильгельмом Стеллером в 1741 г., была истреблена1 2. Сибирь - это прежде всего тундра и тайга. Тундра состоит из ли- шайников, мха и низкорослого кустарника по ту сторону границы лесной растительности. Тайга - огромный пояс хвойного леса из со- сен, пихт, елей и лиственниц. Это не густой девственный лес, а скорее редкий растительный покров, вновь и вновь пронизываемый болота- ми и торфяниками. Если большие реки Сибири изначально служили только коммуникациями, то в советское время они стали объектом фантасмагорий в сфере промышленного планирования. Так были по- 1 Shaw. Geographical Background / Wood (Hg.). Siberia; Wein. Sibirien. P. 15. 2 Dahlmann D. Die Eroberung und Erforschung Sibiriens vom 16. bis zum Endedes 18. Jahrhunderts. Kurseinheit 4: Geschichte RuBlands und der Sowjetunion. Fernuniversitat Hagen, 1999. S. 85; Steller G. W. Ausflihrliche Beschreibung von sonderbaren Meerthieren, mit Erlauterungen und notigen Kupfern versehen. Halle, 1753. 26
сТрОены например, в Братске, у впадения Ангары в Енисей, огром- ные гидроэлектростанции, прославлявшиеся как грандиозный успех индустриализации. Процесс индустриализации, довольно непосле- довательной, шел с XVIII в. Но только в результате политики гиган- томании, свойственной советскому времени, в особенности при ста- линизме, она форсировалась без всяких «но» и «если» по отношению к человеку и природе. Свойственное тем временам хищническое от- ношение к природе оставило глубокие следы, к примеру, на чуде при- роды озере Байкал и, может быть, наиболее заметные в промышлен- ных городах вроде Новосибирска и Магнитогорска. Форсированное до крайности промышленное развитие во многих местах окончатель- но разрушило впечатляющую и богатую природную среду. 5. Коренное население, завоевание и колонизация Среди жертв русской колонизации следует назвать прежде все- го аборигенов Сибири, коренное население, которое было слишком слабым в количественном отношении и состояло из слишком мно- гих различных племен, этносов и небольших народностей, и было не в состоянии успешно сопротивляться подчинению Русскому госу- дарству и включению в его состав. Ко времени русских завоеваний численность коренного населения Сибири оценивалась примерно в 230, самое большее в 250 тыс. человек. Из них примерно 50 тыс. при- надлежали к тюркоязычному населению, а из этого числа около по- ловины к саха (тунгусам), 37 тыс. - к монголам, из них 75 % состав- ляли буряты, 36 тыс. относилось к северным тунгусам, т. е. эвенам и эвенкам, 35 тыс. - к северным палеоазиатским или палеосибирским народам, чукчам, чувашам, корякам, ительменам и нивхам (гилякам), 5 тыс. - юкагиры. Насчитывалось также 4 тыс. эскимосов и алеутов, 18тыс. угров (финно-угорское население), 14 тыс. северных самоедов и 5,6 тыс. кетов. К ним нужно добавить несколько тысяч южных тун- гусов, маньчжуров и айну. Эти этносы говорили приблизительно на 120 языках, а возможно и больше, а сверх того - еще и на многочис- ленных диалектах. Несмотря на нередко противоположные утверж- дения русских и советских историков, процесс завоевания протекал отнюдь не мирно. Он был кровопролитен и жесток и привел к истре- блению многочисленных автохтонных народов1. 1 Mote V L. Siberia. Worlds Apart. Boulder, 1998. P. 39; Forsyth. History. S. 10; Шунков В. И. Сибирь в составе феодальной России // История Сибири / гл. ред. 27
Со времени первого продвижения Московского государства в эти регионы в правление Ивана IV (конец XVI в.) цивилизаторское притязание, превосходство, утверждавшееся в самых разных фор- мах, входили в число причин, оправдывавших завоевание. По мне- нию видного писателя, мыслителя и историка рубежа XVIII-XIX вв. Н. М. Карамзина, назначенного Александром I придворным историо- графом, Россия завоевала Сибирь как колонию, подобно тому, как Испания - Мексику и Перу1. В XIX в. она стала «неразрывной» и «неотъемлемой» частью Российской империи. Но лишь в админи- стративном и территориальном отношении, что констатировалось в роскошном двухтомном издании «Азиатская Россия». Выпуском этого двухтомника Главное управление землеустройства и земледе- лия отметило в 1914 г. очевидно удавшееся на его взгляд переселение миллионов крестьян в Сибирь и Центральную Азию. С экономиче- ской же точки зрения Сибирь продолжала оставаться «типичной ко- лонией». Как со всей определенностью указывалось в предисловии к названному выше изданию, она -«единственная наша колония»* 1 2. Сибирь была завоевана в ходе кровавых колониальных войн. В этом процессе завоевания и присоединения к 1914 г. от более 120 языков сохранилось только 35, а уцелевших диалектов и того меньше, при- мерно 14-18. С людьми, представлявшими более 75 этносов и бес- следно исчезнувшими на протяжении примерно четырех веков, ис- чезли и их языки. А. П. Окладников. Т. 2. С. 55 и сл.; см. также: Народы Сибири / под ред. М. Г. Левина, А. П. Потапова. М. - Л., 1956; они же. Историко-этнографический атлас Сибири. М., 1961; Тюркские народы Сибири / отв. ред. Д. А. Функ, Н. А. Томилов. М., 2006; Наро- ды Западной Сибири / ред. И. Гемуев и др. М., 2005; Practical Dictionary of Siberia and the North / J. R. Akbaljan.V. D. Golubdikova, Z. I. ChvitisjaSvili (Hg.). M., 2005, имеется также русская редакция, включающая CD с примерно 2 тыс. иллюстрациями, фотогра- фиями и картами, а также примерами музыки коренного населения. 1 Karamzin N. М. Geschichte des Russischen Reiches. 9. Bd., Leipzig, 1827. S. 17. 2 Азиатская Россия. 3 т. / под ред. Глинка Г. В. и др. СПб., 1914. Т. 1. С. VIII и т. 2: Румянцев П. П. Торговля, промышленность, кредит. С. 413. О переселении на рубеже XIX-XX вв. см. далее, гл. 6. С. 195 и сл. К двум роскошным томам форматом в четверть листа с многочисленными фотографиями, картами, таблицами и очерками прилагался третий том - справочный. Издателем был один из ведущих аграрных экспертов России в 1915-1916 гг. товарищ министра сельского хозяйства. Идея этого тома принадлежа- ла тогдашнему министру А. В. Кривошеину и должна была удовлетворить «возрос- ший всеобщий интерес к Сибири и Туркестану». Там же. С. VII. Не было ни одно- го аспекта, который остался бы без внимания в томах, насчитывавших около тысячи страниц. По поводу понятий «колония», «колонизация» и «колониализм» см.: Jilrgen Osterhammel. Kolonialismus. Geschichte Formen Folgen. Mtinchen, 1995; idem., Welten des Kolonialismus im Zeitalter der AufklSrung/ H.-J. Ltisebrink (Hg.). Das Europa der AufklSrung und die auBereuropSische koloniale Welt. Gottingen, 2006. S. 19-36. 28
Соприкосновение различных культур, совершившаяся в Сибири «культурная встреча» - так это сегодня называют историки культу- ры, чтобы избежать этноцентричного термина «открытие». Это по- нятие представляется мне малоудачным. Несомненно, оно не имеет европоцентристского смысла «открытие», но едва ли удается рекон- струировать «точку зрения побежденных» ввиду отсутствия источ- ников от этих бесписьменных культур1. Так, и исследование бри- танской журналистки и публициста Анны Рид «The Shamaris Coat. A Native History of Siberia» основывается исключительно на западных источниках и литературе и, несмотря на все усилия, все же представ- ляет европоцентристский взгляд1 2. Не может убедить и используемое антропологами понятие «пере- вод из культуры в культуру», то есть идея, согласно которой пони- мание чужой культуры подобно процессу перевода с языка на язык. Именно в истории христианской миссии это понятие решающим образом характеризуется концепцией духовного превосходства, так что «получающий и дающий» вовсе не «равным образом участвова- ли в переводе»3. В принципе, существовало структурное неравенство. Именно применительно к Сибири оно вновь и вновь проявляется со всей четкостью. Адаптация, о которой шла речь, т. е. выделение специфических аспектов западной культуры, включенных в другой контекст, имела место почти всегда только как уступка со стороны превосходящей западной культуры. Колониальное и полуколониальное прошлое, особый статус, ко- торый Сибирь имела долгое время, а отчасти пользуется им еще и се- годня, только частично рассматривались в таком контексте русской, а позже советской исторической наукой. Как считают советские, а отчасти и дореволюционные русские историки и частично также российские, в постсоветский период, завоевание, проникновение на огромные сибирские территории и их присоединение, несомненно, свидетельствовали о превосходстве русских, которые считали себя 1 Burke Р Was ist Kulturgeschichte? Frankfurt/M., 2005. S. 174f. См. об этом: Bitterli U. Die «Wilden» und die «Zivilisierten». Grundzlige einer Geistes- und Kulturgeschichte der europaisch-iiberseeischen Begegnung. 2. Aufl. M(inchen, 1998; idem. Alte Welt Neue Welt. Formen des europSisch-iiberseeischen Kulturkontaktes vom 15 bis zum 18. Jahrhundert. MUnchen, 1992; Osterhammel J. Wissen als Macht. Deutungen interkulturellen Nichtverstehens bei Tzvetan Todorov und Edward Said / E.-M. Auch, S. Fdrster (Hg.). «Barbaren» und «WeiBe Teufel». Kulturkonflikte und Kulturkontakte in Asien vom 18. bis zum 20. Jahrhundert. Paderborn u.a., 1997. S. 145-169. Литература no теме стала co временем едва ли обозримой. 2 Reid A. The Shaman’s Coat. A Native History of Siberia. New York, 2002. 3 Burke. Was ist Kulturgeschichte? S. 175. 29
вестниками и представителями европейской культуры. Русские счи- тали коренное население «нелюдимыми» и «легкомысленными», в жилищах их отсутствовала «чистота», во многих этносах мужчины имели несколько жен, среди них господствовала «дикость» - вот к ним и относились с подобающей снисходительностью1. Сибирь была, как недавно заявила Клаудиа Вайсс, «экономиче- ской сокровищницей», из которой метрополия брала все, что хотела, и в огромных количествах1 2. Она ссылалась при этом на Бориса Шишло, который обобщил русские завоевания и «цивилизаторские миссии» в Сибири и свел их к понятиям «атаман, аманат, ясак и острог»3. В Московском государстве, затем в Российской империи и, наконец, в Советском Союзе Сибирь выполняла целый ряд различных функ- ций. Она была не только однократно «изобретена», как о том свиде- тельствует название статьи Марка Бассина - это происходило мно- го раз, все снова по-новому и по-иному. Тем не менее Сибирь была и осталась и, вероятно, также еще и сегодня является в некотором смысле колонией с соответственно меняющимся статусом4. Прежде всего в советское время пропагандировался тезис, со- гласно которому русские «переселенцы» на протяжении четырех ве- ков - начиная с завоевания Ермака - стали своего рода коренными жителями Сибири и в качестве таковых «внесли огромный вклад в культуру и жизнь народов, живших здесь до сих пор»5. С помощью понятия «сложных связей и отношений» описывалась специфиче- ская система угнетения и эксплуатации колонизаторами автохтон- ного населения. Сибирь имела и имеет огромное значение для им- 1 Ерохина А. Влияние мировоззренческих ценностей русского этнического созна- ния на характер восприятия иноэтнических культур Западной Сибири: XVII - сер. XIX вв. // Русские Сибири: культура, обычаи, обряды. Сборник научных трудов /отв. ред. И. Н. Гемуев, Е. Ф. Фурсова. Новосибирск, 1998. С. 12 исл. 2 Weiss С. Wie Sibirien «unser» wurde. Die Russische Geographische Gesellschaft und ihr EinfluB auf die Bilder und Vorstellungen von Sibirien im 19. Jahrhundert. Gottingen, 2007. S. 22. 3 Chichlo В. P. Siberie: mode de colonisation - mode de production / idem. (Hg.). Sib£rie II. S. 101; Weiss. Wie Sibirien «unser» wurde. S. 23. 4 Bassin M. Inventing Siberia: Visions of the Russian East in the Early Nineteenth Century // American Historical Review 96. 1991. S. 763-794; idem. Expansion and Colonialismon the Eastern Frontier: ViewsofSiberiaand the Far East in pre-Petrine Russia// Journal of Historical Geography. № 14. 1988. S. 3-21; idem. Russia between Europe and Asia. The Ideological Construction of Geographical Space // Slavic Review. № 50. 1991. S. 1-17; Remnev A. Siberia and the Russian Far East in the Imperial Geography of Power // Russian Empire. Space, People, Power, 1700-1930 / J. Burbank u.a. (Hg.). Bloomington - Indianapolis 2007. P. 425-454. 5 Okladnikow A. P. Die Entdeckung Sibiriens. K61n, 1985. S. 21. 30
перской истории России1. Она с ее необъятными пространствами и поистине неисчерпаемыми ресурсами символизирует власть и мощь государства. Я оставляю открытым вопрос о том, существовала ли, как недавно пытался показать Джон П. ЛеДонн, «большая стратегия» Русского государства самое позднее с середины XVII в.1 2 Правда, мне представляется, что решающую роль играла скорее случайность. В последнее время историки прежде всего подчеркивают, что Сибирь следует понимать как русское «иное». Карстен Гёрке указы- вал в данной связи на существование, кроме того, и «старой» России, России до правления Ивана IV Там, в Сибири и на Севере, еще не были полностью утрачены эти старые традиции из времен, пред- шествовавших торжеству крепостничества, сохранялись дух перво- проходчества, осознание значимости свободы, а также институты самоуправления3. Данные регионы могли, по словам Гёрке, при этом одобрительно цитирующего Александра Солженицына, образовать надежду и отстойник будущей России. В «Письме вождям Советского Союза» Солженицын отмечал в 1973 г., что«Сибирь и Север» мо- гут стать оплотом духовного обновления страны. Переселенцы из европейской части Российской империи сохраняли в азиатской части государства свои добрые традиции, но в то же время Сибирь была для русских из Европы Азией, ситуация там азиатской, а стра- на - колонией4. Вероятно, между Европейской частью России и Сибирью суще- ствовало и существует противоречивое отношение. Она была и все 1 Weiss. Wie Sibirien «unser» wurde. S. 27; Дамешек Л. M., Ремнев А. В. Сибирь в составе Российской империи. М., 2007; в дополнение к этому должна выйти также док- торская диссертация: Frank S. К. Diskursive Strategien der Kolonisation Sibiriens durch die russische Kultur. Mtinchen, 2009. 2 LeDonne J. P. The Grand Strategy of the Russian Empire, 1650-1831. Oxford, 2004. 3 Goehrke C. Das «andere» RuBland: Zu Sibiriens Stellenwert in der russischen Geschichte // Berliner Jahrbuch ftir Osteuroptiische Geschichte: Elitenwandel und Modernisierung in Osteuropa. 1995/2. S. 148f. См. также: Bassin. Imperialer Raum / Nationaler Raum. S. 378-403; Frank S. Sibirien: Peripherie und Anderes der russischen Kultur // Wiener Slawistischer Almanach. Sonderband 44: «Mein RuBland». Literarische Konzeptualisierungen und kulturelle Projektionen. Mtinchen, 1997. S. 357-381; O’Con- nell. L. M. Constructing the Russian Other. Violett-le-Duc and the Politics of an Asiatic Past/J. Cracraf, D. Rowland (Hg.). Architectures of Russian Identity. 1500 to the Present. Ithaca London 2003. P. 90-100; Between Heaven and Hell. The Myth of Siberia in Russian Culture / Diment, Slezkine (Hg.); см. также статьи в: Русские Сибири. Культу- ра, обычаи, обряды. Сборник научных трудов / отв. ред. И. 11. Гемуев. Е. Ф. Фурсова. Новосибирск, 1998. 4 Hosking G. A. «Sibirien und der Norden - sie sind unsere Hoffnung, sie stehen ftir uns ein» // Sibirien: Ein russisches und sowjetisches Entwicklungsproblem / G. Leptin (Hg.). Berlin, 1986. S. 251-266. Название - дословная цитата из этого письма Солженицына. 31
вестниками и представителями европейской культуры. Русские счи- тали коренное население «нелюдимыми» и «легкомысленными», в жилищах их отсутствовала «чистота», во многих этносах мужчины имели несколько жен, среди них господствовала «дикость» - вот к ним и относились с подобающей снисходительностью1. Сибирь была, как недавно заявила Клаудиа Вайсс, «экономиче- ской сокровищницей», из которой метрополия брала все, что хотела, и в огромных количествах1 2. Она ссылалась при этом на Бориса Шишло, который обобщил русские завоевания и «цивилизаторские миссии» в Сибири и свел их к понятиям «атаман, аманат, ясак и острог»3. В Московском государстве, затем в Российской империи и, наконец, в Советском Союзе Сибирь выполняла целый ряд различных функ- ций. Она была не только однократно «изобретена», как о том свиде- тельствует название статьи Марка Бассина - это происходило мно- го раз, все снова по-новому и по-иному. Тем не менее Сибирь была и осталась и, вероятно, также еще и сегодня является в некотором смысле колонией с соответственно меняющимся статусом4. Прежде всего в советское время пропагандировался тезис, со- гласно которому русские «переселенцы» на протяжении четырех ве- ков - начиная с завоевания Ермака - стали своего рода коренными жителями Сибири и в качестве таковых «внесли огромный вклад в культуру и жизнь народов, живших здесь до сих пор»5. С помощью понятия «сложных связей и отношений» описывалась специфиче- ская система угнетения и эксплуатации колонизаторами автохтон- ного населения. Сибирь имела и имеет огромное значение для им- 1 Ерохина А. Влияние мировоззренческих ценностей русского этнического созна- ния на характер восприятия иноэтнических культур Западной Сибири: XVII - сер. XIX вв. // Русские Сибири: культура, обычаи, обряды. Сборник научных трудов /отв. ред. И. Н. Гемуев, Е. Ф. Фурсова. Новосибирск, 1998. С. 12 исл. 2 Weiss С. Wie Sibirien «unser» wurde. Die Russische Geographische Gesellschaft und ihr EinfluB auf die Bilder und Vorstellungen von Sibirien im 19. Jahrhundert. Gottingen, 2007. S. 22. 3 Chichlo В. P. Siberie: mode de colonisation - mode de production / idem. (Hg.). Sibdrie II. S. 101; Weiss. Wie Sibirien «unser» wurde. S. 23. 4 Bassin M. Inventing Siberia: Visions of the Russian East in the Early Nineteenth Century // American Historical Review 96. 1991. S. 763-794; idem. Expansion and Colonialism on the Eastern Frontier: Views of Siberia and the Far East in pre-Petrine Russia // Journal of Historical Geography. № 14. 1988. S. 3-21; idem. Russia between Europe and Asia. The Ideological Construction of Geographical Space // Slavic Review. № 50. 1991. S. 1-17; Remnev A. Siberia and the Russian Far East in the Imperial Geography of Power // Russian Empire. Space, People, Power, 1700-1930 /J. Burbank u.a. (Hg.). Bloomington - Indianapolis 2007. P. 425-454. 5 Okladnikow A. P. Die Entdeckung Sibiriens. K61n, 1985. S. 21. 30
перской истории России1. Она с ее необъятными пространствами и поистине неисчерпаемыми ресурсами символизирует власть и мощь государства. Я оставляю открытым вопрос о том, существовала ли, как недавно пытался показать Джон П. ЛеДонн, «большая стратегия» Русского государства самое позднее с середины XVII в.1 2 Правда, мне представляется, что решающую роль играла скорее случайность. В последнее время историки прежде всего подчеркивают, что Сибирь следует понимать как русское «иное». Карстен Гёрке указы- вал в данной связи на существование, кроме того, и «старой» России, России до правления Ивана IV. Там, в Сибири и на Севере, еще не были полностью утрачены эти старые традиции из времен, пред- шествовавших торжеству крепостничества, сохранялись дух перво- проходчества, осознание значимости свободы, а также институты самоуправления3. Данные регионы могли, по словам Гёрке, при этом одобрительно цитирующего Александра Солженицына, образовать надежду и отстойник будущей России. В «Письме вождям Советского Союза» Солженицын отмечал в 1973 г., что«Сибирь и Север» мо- гут стать оплотом духовного обновления страны. Переселенцы из европейской части Российской империи сохраняли в азиатской части государства свои добрые традиции, но в то же время Сибирь была для русских из Европы Азией, ситуация там азиатской, а стра- на - колонией4. Вероятно, между Европейской частью России и Сибирью суще- ствовало и существует противоречивое отношение. Она была и все 1 Weiss. Wie Sibirien «unser» wurde. S. 27; Дамешек Л. M., Ремнев А. В. Сибирь в составе Российской империи. М., 2007; в дополнение к этому должна выйти также док- торская диссертация: Frank S. К. Diskursive Strategien der Kolonisation Sibiriens durch die russische Kultur. Mtinchen, 2009. 2 LeDonne J. P. The Grand Strategy of the Russian Empire, 1650-1831. Oxford, 2004. 3 Goehrke C. Das «andere» RuBland: Zu Sibiriens Stellenwert in der russischen Geschichte // Berliner Jahrbuch fUr Osteuropaische Geschichte: Elitenwandel und Modernisierung in Osteuropa. 1995/2. S. 148f. См. также: Bassin. Imperialer Raum / Nationaler Raum. S. 378-403; Frank S. Sibirien: Peripherie und Anderes der russischen Kultur // Wiener Slawistischer Almanach. Sonderband 44: «Mein RuBland». Literarische Konzeptualisierungen und kulturelle Projektionen. Mtinchen, 1997. S. 357-381; O’Con- nell. L. M. Constructing the Russian Other. Violett-le-Duc and the Politics of an Asiatic Past / J. Cracraf, D. Rowland (Hg.). Architectures of Russian Identity. 1500 to the Present. Ithaca London 2003. P. 90-100; Between Heaven and Hell. The Myth of Siberia in Russian Culture / Diment, Slezkine (Hg.); см. также статьи в: Русские Сибири. Культу- ра, обычаи, обряды. Сборник научных трудов / отв. ред. И. Н. Гемуев. Е. Ф. Фурсова. Новосибирск, 1998. 4 Hosking G. A. «Sibirien und der Norden - sie sind unsere Hoffnung, sie stehen far uns ein» // Sibirien: Ein russisches und sowjetisches Entwicklungsproblem / G. Leptin (Hg.). Berlin, 1986. S. 251-266. Название - дословная цитата из этого письма Солженицына. 31
еще остается «страной между небом и адом», ледяной и жестокой, отмеченной татарским воздействием, но в то же время богатой и прекрасной. На протяжении XIX в. она превратилась в неотъемле- мую часть Российской империи и тем самым обрела новое значе- ние и новый взгляд на себя, так как в русском языке есть различи- ямежду этнонимом «русский» и топонимом «российский»1. Тем не менее Сибирь, несмотря на свою экономическую важность, много- кратно возросшую сегодня, оставалась культурной и литератур- ной провинцией. Даже «может быть, самое ценное достижение со- временной советской литературы» - произведения В. Г. Распутина, В. П. Астафьева или С. П. Залыгина, получившие общее название «деревенской прозы», ибо обращались против технократов и идеоло- гов безоговорочного прогресса и призывали к сохранению традиции1 2. На окраине этой империи жили коренные сибирские этносы, кото- рые вопреки русификаторской политике, проводившейся столетия- ми, а в особенности во время более чем семидесятилетнего советского господства, стремились, по крайней мере на рудиментарном уровне, сохранить свою культурную самобытность. Так, например, чукот- ский писатель Юрий Рытхэу, долго живший в Ленинграде/Санкт- Петербурге и недавно умерший, рассказывал в 1995 г. на встрече с читателями во Фрайбурге, что чукчи охотно, в том числе и несколько раз, принимали крещение, так как за это в каждом случае им давали рубашку и маленький крест. Из крестика получался хороший рыбо- ловный крючок. А русские миссионеры не могли отличать чукчей од- ного от другого, все чукчи были для них на одно лицо. Христианские понятия воскресения, отпущения грехов, а также небо и ад мало что говорили чукчам, но ад представлялся им прекрасным местом, так как там должно было быть очень тепло3. Если эта история и не соот- ветствует действительности, будучи выдумкой охотно привиравшего писателя, то она, говоря словами Джордано Бруно, по меньшей мере хорошо выдумана. Но она свидетельствует также и о том, что корен- 1 См. об этом: Between Heaven and Hell / Diment, Slezkine (Hg.); Weiss. Wie Sibirien «unser» wurde. S. 28. 2 Kluge R. D. Sibirien als kulturelle und literarische Provinz/ G. Leptin (Hg.). Sibirien: Ein russisches und sowjetisches Entwicklungsproblem. Berlin, 1986. S. 248. 3 Я обязан этим рассказом моей бывшей фрайбургской сотруднице, магистру искусств Утте Линк. Рытхэу рассказывает эту историю и в своем романе «Скитания Анны Одинцовой». В своем романе «Кавардак», вышедшем в 1920 г., еврейский автор Самми Гронеман изображает сходное поведение некого восточноевропейского еврея, который просит крестить его всякий раз, когда ему приходится оплачивать приданое для одной из своих дочерей. 32
ное население было лишь объектом воздействия не только государ- ственных, но и церковных инстанций. 6. Сибирь - пограничный регион? Новые концепции исторического исследования рассматривают Сибирь как пограничный регион в межкультурном смысле, как зону контакта между различными культурами, как пространство, в ко- тором взаимно проникают цивилизация и дикость1. Эта концепция остается теоретико-методологическим конструктом, мало способ- ствующим познанию. Причина такой ситуации в том, что цивили- зация и дикость устанавливают только с европоцентристской точ- ки зрения, «дикарь» уже сам определяет себя в качестве такового. В этом контексте, как мне представляется, существенное значение имеет возвращение понятия «Евразия» для описания того простран- ства, в котором Европа и Азия соприкасаются и даже взаимопро- никают. После Октябрьской революции 1917 г. «евразийцы» Петр Савицкий, Николай Трубецкой и Георгий Вернадский рассматри- вали огромные степные пространства на границе между Европой и Азией в соответствии с образом мышления XIX в., например Ф. М. Достоевского, как центральное место формирования русской идентичности. Для Вернадского русские были «народом-посредни- ком» в любом - пространственном и культурном, историческом и общественном отношении1 2. Обращение к концепции границы, разработанной в конце XIX в. американским историком Фредериком Джексоном Тернером или другим подобных идеям мало помогает познанию истории Сибири3. 1 См. об этом прежде всего докторскую диссертацию Евы-Марии Штоль- берг: Sibirien RuBlands «Wilder Osten». Mythos und soziale Realitat im 19. und 20. Jahrhundert. S. 11, 69ff, защищенную в Боннском университете (www.hss.ulb.uni- bonn.de/diss_online/phil_fak/2006/stolberg_eva-maria); dies. The Genre of Frontiers and Borderlands: Siberia as a Case Study / dies. (Hg.). Siberian Saga. S. 13-28, а также ее пре- дисловие к этому тому: Siberia the Unknown Frontier. S. 7-11. 2 Ingold F. P. Russische Wege. Geschichte - Kultur - Weltbild. MUnchen, 2007. S. 7-25; см. также: Wiederkehr S. Die eurasische Bewegung. Wissenschaft und Politik in der russischen Emigration der Zwischenkriegszeit und im postsowjetischen RuBland. Koln u.a., 2007. По поводу неоевразийства в Советском Союзе и после его крушения см.: Kochanek Н. Die russisch-nationale Rechte von 1968 bis zum Ende der Sowjetunion. E‘ Diskursanalysc. Stuttgart, 1999. S. 177ff. 3 Wieczynski J. L. The Russian Frontier. The Impact of Borderlands upon the Cause of Early Russian History. Charlottesville, 1976; см. по поводу дальнейших концепций изданный Ричардом Хелли специальный выпуск журнала «Russian History»: The Frontier in Russian History. № 19, 1992, в особенности статью Джона ЛеДонна: 33
Помимо многочисленных коннотаций, которые содержит тезис Тернера о границе, и его ступенчатой модели, которую невозмож- но применить к Сибири, она, по сути, состоит в том, что развитие демократии в Соединенных Штатах обязано прежде всего не евро- пейскому влиянию, а является коренным американским продуктом, который использовала Европа. Вряд ли можно утверждать приме- нительно к Сибири, что там развивалась специфическая форма де- мократии, даже тогда, когда заходит речь о демократических или ограничивающих тенденции к всевластию и военно-демократиче- ских принципах казаков. Столь же мало обоснованным мне пред- ставляется мнение, согласно которому в Сибири, по меньшей мере в отдельных ее частях, существовало своего рода мультикультурное общество. Скорее можно доказать, вероятно, обратный тезис, в соот- ветствии с которым скрытый расизм и наблюдающееся самое позднее с начала XVIII в. чувство цивилизационного превосходства русских не давали больших шансов развития таким вполне мыслимым воз- можностям. Пример Сибири показывает со всей определенностью, что границы - это мысленная конструкция, а «естественные» грани- цы едва ли существуют. Это пограничное пространство словно позво- ляло и позволяет произвольным образом уплотнять или расширять себя, в зависимости от концепции, применять в качестве метафоры, конструировать и демонтировать. Уже видный русский историк С. М. Соловьев, а вслед за ним его самый известный ученик В. О. Ключевский интерпретировали рус- скую историю как историю страны, подвергавшейся колонизации, и характеризовали «открытое пространство и проистекающую отсюда LeDonne J. The Frontier in Russian History. S. 143-154; см. также: Kappeler A. RuBlands Frontier in der Friihen Neuzeit / R. G. Asch u.a. (Hg.). Frieden und Krieg in der Friihen Neuzeit. Die europaische Staatenordnung und die auBereuropaische Welt. Miinchen, 2001. S. 599-613 с подробным обсуждением литературы; H6fner L. Von der frontier zum Binnenraum. Visionen und Reprasentationen Sibiriens als innerrusslandischer Grenzraum / C. Duhamelle, A. Kossert, B. Struck (Hg.). Grenzregionen. Ein europaischer Vergleich vom 18. bis zum 20. Jahrhundert. Frankfurt/M. - New York, 2007. S. 25-50; Frank S. K. «Innere Kolonisation» und frontier-Mythos. Raumliche Deutungskonzepte in RuBland und den USA // Osteuropa. № 53. 2003. S. 1658-1675; Stebelsky. I. The Frontier in Central Asia / J. H. Bater, R. A. French (Hg.). Studies in Historical Geography. 1. London u.a., 1983. S. 143-173; Gibson J. R. Diversification on the Frontier: Russian America in the Middle of the 19th Century. Ibid., S. 197-231; Turner M. B. Solov’ev, and the «Frontier Hypothesis»: The Nationalist Signification of Open Spaces // Journal of Modern History. № 65. 1993. S. 473-511. Turner F. J. The Frontier in American History. New York, 1996. S. 1-38; впер- вые опубликовано в 1893. См. об этом и в связи с последующей темой: Waechter М. Die Erfindung des amerikanischen Westens. Die Geschichte der Frontier-Debatte. Freiburg/ Br., 1996; Turner and the Sociology of the Frontier / R. Hofstadter, S. M. Lipset (Hg.). New York - London, 1968. 34
мобильность как центральный элемент развития России»1. Правда, Соловьев не считал, что отсюда вытекает положительное развитие русского национального характера, но делал из своей концепции вы- вод об отсталости России по сравнению с остальной Европой1 2. Конечно, история протекает не только во времени, но и в простран- стве. Об этом еще раз недавно напомнил Карл Шлёгель. Этот тезис имеет силу в тем большей степени, когда мы занимаемся историей огромного пространства, такого субконтинента, как Сибирь, про- тяженность которого превосходит любую фантазию. По мнению Шлёгеля, «держать в уме необычайное и приводящее в замешатель- ство богатство пейзажей» означало бы оказаться по ту сторону «лож- ной объективности» карты. Сибирь - это «ландшафт», который с тру- дом вмещается в одной голове. Со всей ясностью это видно на примере очень различных образов Сибири, которые взаимно проникают и на- кладываются друг на друга, не формируя, однако, единства. С этим придется согласиться и снова и снова, каждый раз заново соединять образы3. Что касается опыта пространства, то Аксель Готтхард не- давно показал - применительно к Средневековью и раннему Новому времени, - что путевые заметки той поры очень часто не содержат параметров удаленности, чаще не указывают даже направлений или границ, они скорее определяют какие-то точки, называя города или реки4. Только с XVI в. указываются расстояния, причем возника- ет вопрос, могли ли читатели их как-то себе представить. Иоганн Георг Гмелин, профессор химии из Тюбингена, в первой половине XVIII столетия в дневнике, который он вел во время своего десяти- летнего путешествия по Сибири, разделил указанные им расстояния (он приводит их, не унифицируя) в соответствии с немецкими, прус- скими, саксонскими и баварскими милями, причем даже «немецкая миля» не была стандартизированным параметром. Меняющиеся масштабы использовались при составлении карт еще в XVIII в., даже если их изготовляли в мастерской такого картографа и гравера, как Иоганн Баптист Хоманн в Нюрнберге5. 1 Kappeler. RuBlands Frontier /Asch u.a. (Hg.). Frieden und Krieg. S. 612. 2 Ibid., S. 613. 3 Schlegel K. Im Raume lesen wir die Zeit. Uber Zivilisationsgeschichte und Geopo- litik. Mtinchen, 2003. S. 243f.; idem., Die Wiederkehr des Raums - auch in der Osteuropa- kunde // Osteuropa. № 55. 2005. S. 5-16; Stolberg E.-M. RaumerschlieBungsprozesse in Sibirien des ausgehcnden Zarcnrcichcs: Ein Desiderat der RuBlandhistoriographie // Archiv ftir Sozialgeschichte. № 42. 2002. S. 315-334. 4 Gotthard A. In der Feme. Die Wahrnehmung des Raums in der Vormoderne. Frankfurt/M. u.a., 2007. S. 132ff. 5 Sandler C. Johann Baptista Homann. Berlin, 1886. S. 24f. 35
Если до конца XVIII в. Сибирь была для живших там русских хоть и в значительной степени чуждой, но все же русской территорией, то на протяжении XIX в. ее восприятие стало изменяться1. Примерно с середины этого столетия и среди иммигрировавшего русского на- селения отмечается развитие собственного регионального сознания. Немало представителей русского народа в Сибири считали себя «си- биряками» и имели определенные притязания на региональную са- мостоятельность или автономию. Клаудиа Вайсс полагает, что со вто- рой половины XIX в. имело место и ментальное покорение Сибири в качестве элемента «русского националистического мышления и расширения сферы российской имперской власти»1 2. Негативный эф- фект имеет при этом выражение «националистический». Мне пред- ставляется более уместным понятие «национальный». Ведь XIX в. стал прежде всего столетием национального дискурса, а не только на- ционалистического и империалистического3. В советское время о региональной самостоятельности в какой бы то ни было форме не приходилось и думать, но это региональное со- знание сохранилось и по сей день. Оно имеет силу для обеих сторон. В устах немалого числа русских из европейской России характери- стика «сибиряк» нередко звучит уничижительно. Когда я в 1990 г. в доме одной пожилой русской женщины слушал в телепередаче речь Б. Н. Ельцина, выходца из окрестностей Екатеринбурга (Свердловс- ка), она прокомментировала выступление политика пренебрежи- тельным замечанием: «Ага, вот он, сибиряк». В процессе обретения большей самостоятельности Сибирь суме- ла получить определенную автономию. Некоторые регионы этого края, например Якутия (Саха), пытаются идти собственным путем. Но начавшийся после распада Советского Союза кризис, и не только экономический, не пощадил и Сибири. На ее больших пространствах оказались разорванными старые связи и отношения, новые же толь- ко возникают. У некоторых этносов отмечается обращение к старым традициям, отвергавшимся при советской системе. Эти традиции приходится отчасти искусственно оживлять. В их число входят, к примеру, насчитывающие многие тысячи лет религиозные практики шаманизма у ительменов или чукчей, как и «возвращение» их языков. 1 Weiss. Wie Sibirien «unser» wurde. S. 23. 2 Ibid., S. 24. 3 Langewiesche D. Nationalismus im 19. und 20. Jahrhundert: zwischen Partizipation und Aggression. Bonn, 1994. S. 9ff.; idem. «Nation», «Nationalismus», «Nationalstaat» in der europSischen Geschichte - Versucheiner Bilanz// Federative Nation. Deutschlandkonzepte von der Reformation bis zum Ersten Weltkrieg/ G. Schmidt (Hg.). Milnchen, 2000. S. Ilf. 36
К тому же они, в том числе и не от хорошей жизни, возобновили оле- неводство в соответствии со старой, полукочевой традицией. Регион, столетиями представлявший собой место пересечения Европы и Азии, пребывает, как и все пространство бывшего Советского Союза, в ситуации глубокого перелома, о направлении и результатах кото- рого можно рассуждать только умозрительно. Правда, этот регион все более воспринимается как самостоятельная область, территория, история которой почти не известна в Европе. Поэтому данная книга внесет свой вклад в углубленное, а значит, лучшее знание Сибири.
Глава I СИБИРЬ ДО РУССКИХ ЗАВОЕВАНИЙ 1. Предыстория и ранняя история Сибири Задолго до прихода русских Сибирь была заселена различными народами. Этот факт часто забывают. Поэтому недостаточно учи- тывается то обстоятельство, что в ходе русских завоеваний речь шла о насильственном вытеснении малых народов. Он сравним в прин- ципе только с двумя процессами подобного рода, начало которым положили европейцы: с испанскими завоеваниями в Центральной и Южной Америке и колониальным продвижением белых поселенцев в Северной Америке. Насильственный характер колониального заво- евания Сибири замалчивался прежде всего в советское время, стоит только обратить внимание на лексику. Вместо «завоевание» и «поко- рение» - «присоединение» и «освоение». Акцент делался в основном на аспект взаимодействия. Да и современные западные исследова- ния изображают насильственное завоевание и колонизацию, до сих не подвергая эти процессы анализу, подчеркивают прогрессивную цивилизаторскую «миссию» русских, положивших, например, конец межплеменным столкновениям среди местного населения1. И по сей день среди археологов и специалистов по истории перво- бытного общества и ранних эпох общества классового нет единства относительно времени появления человека в Сибири. В то время как подавляющее большинство ученых обоснованно склонялись к тому, 1 Lincoln W. В. The Conquest of a Continent. Siberia and the Russians. New York, 1994; см. об этом также: Dahlmann Г). Sibirien: Der ProzeBder Eroberung des Subkontinents und die russische Zivilisierungsmission im 17. und 18. Jahrhundert // Zivilisierungsmissionen. Impcriale Weltverbesserung seit dem 18. Jahrhundert / B. Barth, J. Osterhammel (Hg.). Konstanz, 2005. S. 55-71; idem. «Die asiatische UnzuvcrlMssigkeit beenden». Herrschaft und Widerstand in Sibirien im 17. und 18. Jahrhundert // Orientierungen. Zeitschrift zur Kultur Asiens. № 16. 2004. S. 46-71; Зуев Л. С. «Конквистадоры империи». Русские зем- лепроходцы на северо-востоке Сибири // Ab Imperio. № 4. 2001. С. 81 — 108, а также на- званные там в примеч. 1 другие работы Зуева, критически рассматривающие это поня- тие. Русская дореволюционная историография еще употребляла понятие завоевания. См.: -Середонин С. М. Исторический очерк завоевания Азиатской России / под ред. Г. В. Глинка. Азиатская Россия. Т. 1. С. 1-38. 38
чтобы датировать первые следы человека временем примерно от 100 до 120 тыс. лет до н. э., советские археологи А. П. Окладников й Ю. А. Мочанов в 1970-е и 1980-е гг. утверждали, что находки, об- наруженные при раскопках на Алтае и на Лене, следует датировать периодом между 300 и 500 тыс. или даже 1,5 млн лет до н. э.1 Причем доказательства они приводили более чем сомнительные. Во всяком случае, несмотря на преимущественно суровые климатические усло- вия, люди жили там с каменного века (верхнего палеолита). Доказано существование нескольких неолитических культур, ко- торые постепенно распространялись по всей Северной Азии вплоть до бассейна Гренландского и Норвежского морей1 2 примерно за 6000 лет до н. э. Археологические находки в Сибири, относящиеся к V тысячелетию до н. э., все множатся, однако они мало конкретного говорят о живших там людях. Что касается более позднего времени, начиная с энеолита (хальколит или медный век), примерно около 3200 г. до н. э., есть находки и на территории севера Сибири, т. е. со- временной Якутии и верхнего Приобья. Там существовали многочис- ленные культуры, взаимно влиявшие друг на друга. Поначалу обита- тели Сибири добывали себе пропитание охотой и собирательством, позже превратились в кочевых скотоводов. Степи были населены кочевыми всадниками. Особое значение имела Андроновская куль- тура, получившая свое название по первому месту находки на Енисее, возникшая между 1800 и 1600 гг. до н. э. на Южном Урале, а также в Казахстане, и через Западную Сибирь распространившаяся до верхнего течения Енисея. Это была одна из первых оседлых культур в Сибири. Поселения располагались по берегам рек, их жители, по- мимо скотоводства, занимались также земледелием. Жили союзами кланового типа, более крупные объединения возникали редко. Ввиду обособленности образа жизни архаические формы жизни продержа- лись в этих регионах дольше, чем в других местах3. 1 Okladnikow А. Р. Die Entdeckung Sibiriens. Koln, 1985. S. 38; см. также: idem. Der Mensch kam aus Sibirien. Russische ArchUologen auf den Spuren fernostlicher FrUhkulturen. Wien - Zurich, 1974. Название, несколько бьющее на эффект, в русском оригинале зву- чит совсем не эффектно - «Новое из археологии советского Дальнего Востока». См. об этом: Christian D. A History of Russia, Central Asia and Mongolia. 1: Inner Eurasia from Prehistory to the Mongol Empire. Oxford, 1998. S. 26f.; Mote. Siberia. S. 31 f. 2 Об этом очень подробно и с подробным рассмотрением состояния исследова- ний и в России: Parzinger Н. Die I'rUhcn V61kcr Eurasiens. Vom Neolithikum bis zum Mittelalter. MUnchen, 2006; Forsyth J. A History of the Peoples of Siberia. Russia’s North Asian Colony 1581-1990. Cambridge, 1996. P. 7. 3 KljaStornyj S. G„ Sultanov T. I. Staaten und Volker in den Steppen Eurasiens. Mittelalter und Altertum. Berlin, 2006. S. 24ff.; Mote. Siberia. S. 33f. 39
Почти во всех культурах, но прежде всего в Южной Сибири, встречаются курганы, доисторические могильные холмы, которые уже в XVII и XVIII столетиях первые европейские путешественники по Сибири упоминали в качестве особенностей данных территорий1. Именно в могильных холмах обнаружены почти все находки, позво- ляющие составить представление о жизни этих людей. В них находи- ли различные виды инструментов и утвари, знакомых по находкам в других частях Европы или Азии, относящимся к тому же времени, а также фигуры и рисунки оленей, тигров и лошадей. В курганах хо- ронили не только людей, но и лошадей, которые были для кочевого населения, вероятно, важнейшими спутниками. В азиатской Арктике, тундровых областях Крайнего Севера, до- стоверные следы человеческой жизни из нынешней северной Якутии датируются временем около 10 000 лет до н. э.1 2 Другие находки, сде- ланные на Новосибирских островах, находящихся на 76° северной широты, относятся к 6-му тысячелетию до н. э. О постоянном на- селении в этом суровом климате можно с уверенностью говорить, скорее всего, только применительно к периоду начиная с середины 2-го тысячелетия до н. э. Люди приходили сюда с Чукотки и острова Врангеля. Население охотилось на морских млекопитающих, в осо- бенности китов, но исследователи мало что могут сообщить об абори- генах, даже если раскопки и дали какой-то результат. За отсутствием лучшего их называют палеоэскимосами, ареал их расселения прости- рался от Чукотки через Берингов пролив до Гренландии и далее вниз до Ньюфаундленда3. Миграция в эти негостеприимные области произошла, согласно результатам новых исследований, не в форме однократного большо- го передвижения, она длилась тысячелетиями, маленькими группа- ми людей, постепенно добиравшихся туда из степей Центральной Азии. Подобным образом протекала и миграция через Берингов про- лив, начавшаяся примерно 11 тыс. лет назад4. С середины V в. раз- вивалась так называемая Древняя культура Берингова моря, основу жизнедятельности которой формировала охота на наземных и мор- 1 Gmelin. Expedition ins unbekannte Sibirien. S. 407; см. в целом о курганах: Eurasian Bronze and Iron Age / J. Davis-Kimball (Hg.). Oxford, 2000; Parzinger H. Die Skythen. MUnchen, 2004. S. 109ff, 2 Vaughan R. The Arctic. A History. Phoenix Mill, 1999. S. If. Месторождение рас- положено на 71° северной широты; Okladnikov А. Р. Yakutia before its Incorporation into the Russian State. Montreal. 1970. 3 Vaughan. Arctic. S. 2ff.; Vergessene Welten unter Eis und Schnee. Die Vorlau- ferkulturen der Eskimos vor 4000 Jahren. Begleitheft zur Ausstellung im Ubersee-Museum Bremen vom 29.11.1998-14.3.1999. Bremen, 1998. 4 Vaughan. Arctic. S. 4f. 40
ских животных. Она просуществовала до начала XII столетия, при- чем с III или IV в. имелись и контакты с северо-восточной Азией. В ходе археологических раскопок были обнаружены многочисленные культовые и бытовые предметы, в том числе искусно вырезанные и декорированные человеческие фигуры из моржовой кости и клыков. XIII или XIV столетием датируется так называемая Китовая аллея, уникальная в арктическом мире, открытая на необитаемом сегод- ня острове у побережья Чукотки. Это место служило, несомненно, культовым центром, ведь кости кита расположены специфическим образом, но информацию о характере культа обнаружить пока не удалось1. В этих областях Сибири и на грядах тихоокеанских остро- вов развивалась охотничья культура юпиков, нескольких групп эскимосов, название которых этимологически неверно давно выво- дилось из языка североамериканских индейцев, на котором слово означает «сыроеды»1 2. В более позднее время отчетливо выделяются разные языковые группы: тюркоязычные, маньчжуро-тунгусские, угро-финская, монгольская и палеосибирская или палеоазиатская. Их представители считаются потомками коренного населения. К ним относятся чукчи, юкагиры, коряки, ительмены (камчадалы) и некоторые другие3. Эти этносы представляются родственными друг другу, хотя на сей счет до сих пор можно сказать мало конкрет- ного. Почти во всех языках обнаруживалось или обнаруживается большое число диалектов, так что коммуникация между этнически родственными группами была и остается не всегда простой. В ре- зультате переселений малых или больших групп передавались, ве- роятно, и определенные технические навыки. Так, к примеру, рас- пространилось использование ездовых собак и северных оленей, что позволило арктическим народам, в большинстве случаев коче- вым, установить взаимные контакты и тем самым наладить обмен и торговлю4. Из-за климата и примерно равных суровых условий окружа- ющей среды весьма сходным был и их образ жизни. Он включал жилища, отчасти сооруженные под землей, и одежду, изготовлен- ную из мехов или щкур. Лодки, на которых эти люди охотились на морских животных, тоже были обшиты шкурами или мехами. 1 Ibid.; Rudenko S. I. The Ancient Culture of the Bering Sea and the Eskimo Problem. Toronto, 1961. S. 169ff. 2 Язык юпиков относится к эскимосско-алеутским языкам. 3 Vaughan. Arctic. S. 1 Off.; Bobrick. Land der Schmerzen. S. 35; в немецком издании по непонятным причинам отсутствуют примечания. 4 Forsyth. History. S. 53. 41
Социальная жизнь основывалась на семейных и родственных от- ношениях. Четко выраженные иерархические структуры отсутство- вали, уважение и влияние обретали успешные охотники. Так как и материальная, и духовная культура, широко распространенный ша- манизм, сходны почти у всех этих этносов, можно предполагать, что они имели общих предков и между ними существовал определенный контакт1. К примеру, в степях севернее Черного моря - от нижнего тече- ния Дуная на западе до Дона на востоке - простиралось между VIII и III в. до н. э. государство скифов, «ни народа, ни племени в современ- ном смысле», по формулировке Германа Парцингера и Вильфрида Менгхина. Скифы поддерживали контакты с Китаем, Грецией и Персией, и эти страны влияли также на их культурное развитие. Понятие «скифы», как утверждают Парцингер и Менгхин, харак- теризует явление, выражавшееся в распространении определенно- го культурного поведения в степях Евразии1 2. Гомер упоминал их в «Илиаде», но прежде всего их описывал Геродот под названием «до- яры кобылиц» в своем труде о греко-персидских войнах3 [речь идет о соответствующей книге «Истории» Геродота. - Примеч. пер.}. О том, как долго продолжалось влияние на представление об этих терри- ториях сообщаемых античными авторами - Геродотом, Страбоном, Птолемеем - сведений, а также мифов о скифах, свидетельствует, в частности, и употреблявшееся до начала XVII в. название полярного моря - «Oceanus Scythicus» [Скифский океан (лат). - Примеч. пер.}. Как центр ранней скифской и скифской культуры с IX в. до н. э. со- временные исследователи идентифицируют Туву, расположенную у истоков Енисея, в Минусинской котловине, т. е. в Южной Сибири и на Алтае. И по сей день не ясно, что стало причиной миграции насе- ления. С некоторой долей вероятности в качестве причины называют изменение климата. Время существования скифского государства, широко известного своими сказочными сокровищами, считается периодом, на протяжении которого большинство племен Сибири и Средней Азии перешли к кочевому или полукочевому степному хо- зяйству со скотоводством. Вместе с меновой торговлей, которую они вели друг с другом, на основе этих взаимных отношений развивались самостоятельные культуры4. 1 Vaughan. Arctic. S. 10ff. 2 Menghin W., Parzinger H. Vorwort der Herausgeber / Dies. (Hg.). Im Zeichen des Goldenen Greifen. Konigsgraber der Skythen. Mtinchen, 2007. S. 23. 3 Parzinger. Skythen. S. 8-12. 4 Ibid. S. 68ff.; Christian. History of Russia. 1. S. 123ff. I Io поводу географических представлений древнего мира, правда, без упоминания Сибири, см. немногословный, 42
2. Время великого переселения народов Примерно в конце третьего или в начале второго столетия до на- шей эры на эти территории переселились финно-угорские племена вогулов (манси), остяков (хантов), самоедов (ненцев), тюрко-татар- ские, например якуты (сахалар) и татары, маньчжу-тунгусы и монго- лы, а также монголоязычные буряты. Они вытеснили местное насе- ление на окраины обитаемого мира или за Урал, в Европу. Началось время великого переселения народов, вызванное формированием в степях Внутренней Азии государства всадников-кочевников, кото- рых китайцы называли сюнну, и продолжавшегося в этих степных областях до начала нашей эры1. К числу этих кочевых народов принадлежали также гунны, о происхождении которых мало что известно. Более ранние иссле- дования исходили из того, что они идентичны сюнну, которые с III до середины I в. до н. э. контролировали значительные тер- ритории Центральной Азии и угрожали Китаю, или же проис- ходили из этого этноса. Но со временем обе версии стали рас- сматриваться очень дифференцированно. Доказать связь между сюнну, которых называли также азиатскими гуннами, и европей- скими гуннами (черные гунны), не удается* 1 2. На пике своего мо- гущества, между 220 и 60 г. до н. э., сюнну контролировали, к при- меру, большую территорию с центром в современной Монголии, которая простиралась на территории между Кореей на востоке, озером Балхаш на западе, Байкалом на севере и Тибетом на юге. Благодаря контролю над важными торговыми путями, прежде всего над Великим шелковым путем, они играли решающую роль в этом регионе3. Европейские, или черные, гунны тоже были кочевыми всадника- ми, их этническое и географическое происхождение пока трудно под- дается определению. В античных источниках наименование «гунн» в широком смысле употреблялось применительно ко всем народам, обитавшим в причерноморских степях к северу от Черного моря и в Средней Азии, так что однозначное соотнесение едва ли возможно. но очень информативный обзор: Sohnnabend FL Die Grenzen der Welt. Geographische Vorstellungen der Antike. Darmstadt, 2007. 1 Christian. History of Russia. 1. S. 183ff.; KljaStornyj, Sultanov. Staaten und Volker. S. S. 71 ff.; Desroches J.-P. Die Welt der Steppe. Das Reich der Xiongnu // Dschingis Chan und seine Erben. Das Weltreich der Mongolen. Katalog der Ausstellungen in Bonn und Munchen, 2005/2006; MUnchen, 2005. S. 3945. 2 Krieger. Geschichte Asiens. S. 256f. 3 Ibid. S. 254ff. 43
В середине IV столетия гунны были вытеснены жужу (жуаньжуа- нями), союзом кочевников, господствовавших в то время в север- ных степях от Ордоса до Байкала и по ту сторону Алтая, на запад, в направлении Европы1. Гунны покинули степи, перешли Волгу и вызвали тем самым великое переселение народов1 2. Между тем монгольские племена на Дальнем Востоке дошли вдоль Амура до Тихого океана, где жили также тунгусские (эвенкийские) племена. В середине VI в. тюркоязычные племена разгромили государство жуаньжуаней, остатки населения которого бежали на запад, на сред- ний Дунай, где получили название аваров. Эти тюркские племена образовали империю, разделенную на четыре ханства и прости- равшуюся от Маньчжурии и Южной Монголии через Алтайский и Байкальский регион, области на Сыр-Дарье и Или, от Джунгарии и Хорезма до Синьцзяна и Афганистана3. Правда, это образование рас- палось, не просуществовав и века, но смогло возродиться при кру- шении Китайской империи. Центр данного государства располагался севернее региона Гоби и Алтая, а позднее и в нынешней Киргизии. В конце концов это государство, теснимое другими степными коче- выми народами, окончательно перестало существовать в середине VIII столетия4. Та же участь постигла и монголоидных уйгуров из восточной Монголии. Они заселили всю долину Енисея, сфера их господства простиралась вплоть до Тувы. Их государство погибло в середине IX столетия под напором тюркоязычных киргизов, также создав- ших всего лишь непрочное объединение многочисленных племен. Киргизы владели этой территорией до X в.5 Согласно результатам последних исследований предпосылками формированию новых не- долговечных государств были как военно-политические и торгово- политические факторы, так и в высшей степени изменчивые кли- матические условия. Эти факторы определяли и отношения между кочевыми всадниками и пешими кочевниками, а также оседлыми земледельцами. Здесь взаимно пересекались внешнеполитические факторы, торговые отношения и экспансионистская завоевательная политика государств6. Обобщая результаты новейших исследований, 1 Brentjes В. Die Ahnen Dschingis-Chans. Berlin, 1988. S. 12If. 2 Rosen K. Die Volkerwanderung. Mtinchen, 2002. S. 7. 3 Brentjes. Ahnen Dschingis-Chans. S. 131 ff. 4 Thomas L. Geschichte Sibiriens. Von den Anfangen bis zur Gegenwart. Berlin, 1982. S. 4. Bobrick. Land der Schmerzen. S. 20. 6 Parzinger. Die Friihen Volker Eurasiens. S. 8701. 44
Герман Парцингер проводит различие между «enclosed nomads» и «excluded nomads». Одни обитали на ограниченной территории, да- леко от господствующей центральной власти, другие жили на весьма обширных, но скудных пространствах, контроль над которой с помо- щью военной силы едва ли был возможен для центральной власти. В качестве третьей группы Парцингер называет тех, кто хотя и жили вне досягаемости властных структур, но их территории были как бо- лее обширны, так и менее скудны1. В дальневосточных областях в VIII в. возникло образование тун- гусо-маньчжур, подобное государству, которое после фазы упадка в XII в. еще раз пережило период расцвета, когда велись победоносные войны против Китая, где правила династия Сун, и удалось завоевать Маньчжурию. Наконец, с XII в. идет активное «смешение народов», каковым были монголы при Чингиз-хане1 2. Монгольское государство, которому удалось в XIII в. подчинить и русские княжества, навязало свое господство также и многочисленным сибирским и центрально- азиатским народам. 3. Возникновение Руси Первое государство, объединившее восточнославянские племена, Русь, возникло в середине IX столетия на территории от Балтийского моря до нижнего течения Днепра. Этому предшествовало с VI в. пе- реселение племен, говоривших на славянских языках. В то же время скандинавские торговцы-воины пользовались реками и озерами от Балтийского моря в направлении Черного моря как для торговли, так и для грабежей. Существование первых поселений викингов или ва- рягов на побережье Балтийского моря подтверждается с начала VII в. Впоследствии они переселялись все дальше вглубь территории Руси. Начиная со второй половины X столетия Новгород, «новый город», становится важнейшей русской и восточно-славянской сферой тор- говли и господствует на этом пространстве. С середины VII в. на пространстве между нижним течением Волги, Каспийским и Черным морями доминировали хазары, при- нявшие иудаизм. Первоначально это были, вероятно, тюркоязычные племена, переселившиеся с Северного Кавказа, но их высший, пра- 1 Ibid. S.867ff. 2 Weiers М. Herkunft und Einigung der mongolischen Stamme: Tiirken und Mongo- len // Die Mongolen in Asien und Europa / S. Conermann, J. Kusber (Hg.). Frankfurt am Main, 1997. S. 38f. 45
вящий, слой происходил из Монголии. В конце VII столетия хазары победили тюркоязычных волжских булгар, часть которых пересе- лилась на Балканы. С этого времени они контролировали торговые пути и всю территорию вокруг Черного и Каспийского морей, а также Аральского моря. До начала X в. хазары, повелители которых носили титул «каган», господствовали на этой территории согласно законам степи, однако постепенно становились оседлыми и в VIII в. перенес- ли центр своего государства на Нижнюю Волгу. Они осуществляли верховную власть, собирали дань и требовали предоставления за- ложников1. Конфликты возникали в связи с борьбой за природные ресурсы и вследствие стремлений к политической и экономической власти. В качестве еще одного центра - после поражения в борьбе против хазар - развивалось государство волжских булгар в нижнем течении Волги с центром в Булгаре поблизости от современной Казани. Они подчинились, пусть даже против воли, верховной власти хазар, од- нако, со своей стороны, таким же образом господствовали над сосед- ними угорскими и славянскими племенами. Сила и растущее богат- ство государства основывались прежде всего на торговле шкурами, а также на сельском хозяйстве и многочисленных разбойных набегах. В ходе последних захватывали и продавали рабов. В отличие от хазар, волжские булгары приняли ислам и поддерживали торговые связи с торговыми центрами в центрально-азиатских и арабских странах1 2. На рубеже VIII и IX столетий центр славянско-варяжского го- сподства переместился к югу, очевидно, ввиду близости к Византии, одному из наиболее крупных центров тогдашнего мира. Возникла Киевская Русь, владыки которой поначалу переняли хазарский титул «каган» и чье хозяйство основывалось преимущественно на торговле и взимании дани, в то время как земледелие понача- лу едва играло сколько-нибудь заметную роль3. Высший слой ва- рягов быстро славянизировался, и уже в записи 839 г. в Annales Bertiniani (Вертинские анналы - летописный свод Сен-Бертенского 1 Christian D. The Kaghanate of the Rus’. Non-Slavic Sources of Russian Statehood // Challenging Traditional Views of Russian History / P. G. Wheatcroft (Hg.). Basingstoke, Hampshire, 2002. P. 9-13; Stokl G. Russische Geschichte. Von den Anfangen bis zur Gegenwart. 5. Au fl. Stuttgart, 1990. S. 25ff.; The Question of the Rus’ Qaganate //Nomads and Their Neighbours in the Russian Steppe. Turks, Khazars and Qipchaqs. Aidershot Burlington, 2003. P. 77-97. 2 Christian. Kaghanate of the Rus’. P. 13f. 3 Christian. History of Russia. 1. P. 339; Golden P. B. Aspects of the Nomadic Factor in the Economic Development of Kievan Rus’ // Nomads and Their Neighbours in the Russian Steppe. Turks, Khazars and Qipchaqs. Aidershot - Burlington, 2003. P. 58-101. 46
монастыря, охватывающий историю государства франков с 830 до 882 г. - Примеч. пер.) говорится, что византийскую миссию к Людовику Благочестивому в Ингельхейм сопровождали предста- вители народа «россов», говорившие, очевидно, по-славянски и поначалу идентифицированные как «русские» и лишь позже как «шведы»1. Из-за явной недостаточности и весьма плохого состояния источ- ников мы мало что знаем о развитии Киевской Руси в этот период. Уже до варягов Киев был центром хазарского государства, откуда контролировалось нижнее течение Днепра. По сути, в этом новом го- сударстве соединялись восточно-славянские «государства племен» и варяжско-норманнские «города-государства». Русь поддерживала многообразные контакты и отношения: с одной стороны, это торго- вые связи, с другой - грабительские и военные походы против сосед- них кочевых народов степи и окружающих государств. Правда, степь не была для жителей Киевской Руси хорошо знакомой местностью. Таковыми были скорее леса и реки, по которым варяги добирались до Черного моря и Византии. Это развивавшееся новое государство превращалось в соперника прежде всего для хазарского каганата, в ту пору ослабленного набе- гами кочевников-печенегов, и для Византии. От обеих стран, превос- ходивших Русь в культурном отношении, она многое позаимство- вала. Одним из главных факторов соперничества было стремление контролировать торговые пути, что означало тогда богатство и силу. С этим соседствовала заинтересованность в господстве на террито- рии ради взимания дани, что приносило дополнительные богатстве. В ходе ожесточенных и кровопролитных боев новое государство брало верх в борьбе против соседних племен. В составе менявшихся коалиций Русь, хазарское государство, государство волжских булгар и Византия боролись за доминирование на этой территории. Только в 960-е гг. великий князь Киевский Святослав сумел победить как волжских булгар, так и хазар и утвердить Русь - наряду с Византией - в качестве важнейшей силы в регионе1 2. Но частые вторжения ко- чевников-степняков представляли постоянную угрозу княжеской власти как в это время, так и в последующие столетия. Этапы мир- 1 Heller К. Russische Wirtschafts- und Sozialgeschichte. Bd. 1: Die Kiever und Moskauer Periode (9.-17. Jahrhundert). Darmstadt, 1987. S. 12. 2 Christian. Kaghanate of the Rus’. P. 14ff.; Stokl. Russische Geschichte. S. 49ff.; Heller. Russische Wirtschafts- und Sozialgeschichte. S. 3ff.; Haumann H. Geschichte RuBlands. 2. Aufl. Zurich, 2003. S. 34ff. Существование титула «великого князя» для владыки Руси Доказано впервые в 907 г. в договоре с Византией. 47
ного сожительства и вооруженного противоборства часто сменяли друг друга. Поэтому привычки, обычаи и законы степи были хорошо знакомы русским, но противостояли собственным формам жизни и рассматривались как враждебные. Нападения степных кочевников, со времени принятия христианства воспринимавшиеся как нака- зание божье, приводили, кроме того, к уходу восточных славян из этих плодородных причерноморских областей и переселению с XI и XII столетия вглубь страны, в особенности в мало освоенную северо- восточную Русь, на обширные территории вокруг Владимира1. Первые попытки распространения христианства среди языче- ского славянско-варяжского населения Руси исходили из Византии. В 988 г. великий князь Владимир Святой принял крещение, и в стра- не под наблюдением православного византийского патриарха нача- лось развитие христианства1 2. Принятие новой веры принесло Руси письменную культуру и более прочное государственное единство. Оно означало в то же время определенную культурную зависимость от Византии, ибо митрополит, глава местной церкви, назначался ви- зантийским патриархом3. Правда, многое было позаимствовано и у болгар с Балканского полуострова, которые были ближе русским как в языковом, так и в культурном отношении, чем греки Византии. Византия являлась прежде всего важным торговым партнером и попеременно то противником, то союзником4. Распри из-за наслед- ства и престолонаследия, а также клонившаяся к упадку торговля с Византией привели Киевскую Русь - после расцвета при Ярославе Мудром (1019-1054) и Владимире Мономахе (1113-1125) - к по- степенному упадку начиная с середины XI до конца первой четверти XII столетия. Когда в 1169 г. великокняжеский престол и титул ве- ликого князя были перенесены на север, во Владимир, это означало 1 Heller. Russische Wirtschafts- und Sozialgeschichte. S. 35f. 2 Владимир Святославич (960?-1015) носит не только титул «Святой», но и ха- рактеризуется также как «Великий» или «равноапостольный». Новая биография называет его, правда, «Владимир. Русский викинг»: Volkoff V Vladimir. The Russian Viking. New York, 1985; Wolle S. Wladimir Der Heilige. RuBlands erster christlicher Ftirst. Berlin, 1991. 3 Thomson F. ). The Reception of Byzantine Culture in Mediaeval Russia. Aidershot, 1999. 4 Изображения общего характера по истории России, наряду со Штеклем и Хауманном (см. выше, примеч. 1 на с. 46 и 2 на с. 47): Torke H.-J. Einfllhrung in die Geschichte RuBlands. Mtinchen, 1997; H6sch E. Geschichte RuBlands. Vom Kiever Reich bis zum Zerfall des Sowjetimperiums. Stuttgart, 1996; Nolte H.-H. Kleine Geschichte RuBlands. Stuttgart, 2003; RuBland. Nation und Imperium / G. Hosking (Hg.). Berlin, 2000;. Linke G. H. Geschichte RuBlands. Von den AnfMngen bis heute. Darmstadt, 2006; Ascher A. Geschichte RuBlands. Essen, 2005. 48
конец Киевского государства. Номинально резиденция и титул вели- кого князя продолжали существовать, но удельные княжества обре- тали все большую силу. В особенности это касалось Новгорода с его многообразными торговыми отношениями, расположенного ближе к Балтийскому морю. 4. Монгольские завоевания В 1223 г. экспансия Монгольского государства распространилась на русские территории. Нападение было, собственно, обращено про- тив живших в степи половцев (куманов), которые выступили против монголов на стороне государства Хорезм в Средней Азии и Иране. Некоторые русские князья сражались на стороне половцев, но союз- ные войска, несмотря на превосходство в силах, потерпели пораже- ние в битве на реке Калке, севернее Азовского моря. На первых порах монголы снова ушли после грабежа и получения контрибуции. Это соответствовалотрадиционным способам поведения степняков, набе- ги которых которые русские отражали уже десятки лет. Пришельцы вторгались в страну, захватывали добычу, подчас ненадолго остава- лись на захваченной территории, чтобы затем снова уйти. Их назы- вали бичом божьим, карой за грешную жизнь, за отпадение от бога1. Через неполные два десятилетия конница Чингиз-хана под предводительством его внука Бату (в русской традиции Батый. - Примеч. пер,) вернулась, сея ужас и разрушения. В 1236 г. они заво- евали Волжскую Булгарию, на следующий год - Рязань, а потом - Владимир и Суздаль. Удельным княжествам, соперничавшим и даже враждовавшим друг с другом, не удалось организовать совместное сопротивление. В 1240 г. с Киевом пала и была почти полностью ра- зорена Древняя Киевская Русь. Смерть великого хана Угэдэя, третье- го сына Чингиз-хана и его преемника, прервала нашествие, ибо уре- гулирование вопроса о наследовании вызвало серьезные проблемы. Населения и центры власти в это время уже окончательно пере- местились на север, во Владимир и Суздаль, в Новгород, который не был завоеван, а добровольно подчинился монголам, в Тверь, а вскоре и в развивавшуюся Москву, которая только в 1147 г. впервые была 1 Dahl man n D. Der russische Sieg Uber die „teutonischen Ritter" auf dem Peipussee 1242 // Schlachtcnmythen. Ereignis ErzUhlung Erinnerung / G. Krumeich, S. Brand (Hg.). Koln, 2003. S. 65; см. также: Steindorff L. Der fremde Krieg: Die HeerzUge der Mongolen 1237-1242 im Spiegel der altrussischen und lateinischen Chronistik // SUdosteuropa. Von vormoderner Vielfalt und nationalstaatlicher Vereinheitlichung / K. Clewing (Hg.). Munchen, 2005. S. 93-118. 49
упомянута в письменном источнике. Следуя законам степи, монголы ограничились господством на даннической основе, правда, сохранив за собой последнее при предоставлении великокняжеского достоин- ства. Права православной церкви не ограничивались никоим образом, напротив, церковь увеличивала свои власть и богатство, ибо она была так же защищена от сборов, как и знать1. У монголов принципиальное значение для осуществления господства имела, очевидно, эффектив- ная организация транспортных путей для передачи сообщений. Они создали обширную сеть почтовых станций, которые при нормальных условиях отстояли друг от друга на расстоянии одного дня верхово- го перехода и где размещались также небольшие гарнизоны. Все, кто ехал по официальному поручению, получали здесь свежих лошадей и приют на ночь. Эта система позволяла монголам максимально бы- стро передавать информацию. К тому же почтовые станции и хорошо развитые транспортные пути способствовали расширению торговли, ставшей теперь гораздо более безопасной, поскольку наказания за разбой на большой дороге были драконовскими. Кроме того, опорные пункты нередко служили караван-сараями1 2. Столицей и резиденцией великого хана, а также администра- тивным центром огромной империи монголов был Каракорум в Монголии. Итогом борьбы вокруг наследства во второй половине XIII в. стало возникновение четырех ханств - частей единой импе- рии. Русские территории входили в состав Золотой Орды, названной так по золотой обшивке шатра вельможи и монгольского слова, оз- начавшего «военный лагерь». Столицей Золотой Орды был Сарай, расположенный на Нижней Волге, примерно в 120 км севернее со- временной Астрахани. Строительство города началось, вероятно, уже во времена Батыя, в 1240-е гг. Наконец, во второй половине XIV столетия внутренние распри привели к постепенному упад- ку ослабленной монгольской империи и составлявших ее ханств. Поначалу, в конце XIV в., распалась монгольская династия в Китае. Это привело к столкновениям между различными монгольскими племенами внутри государства. Наконец, новую систему власти уста- новили ойраты (калмыки), западные монголы, включая джунгаров и дорбодов, которые закрепились в значительной части Внутренней 1 Nitsche Р. Mongolensturm und Mongolenherrschaft in RuBland // Die Mongolen in Asien und Europa / S. Conermann, J. Kusber (Hg.). Frankfurt am Main, 1997 S. 65-79; Haumann. Geschichte RuBlands. 2. Aufl., S. 72ff. 2 Haase C.-P. Vonder «Pax Mongolica» zum Timuridenreich// Die Mongolen in Asien und Europa / Conermann, J. Kusber (Hg.). Frankfurt am Main, 1997. S. 141ff.; Christian. History of Russia. 1. S. 416. 50
Азии, включая Киргизию и оказывали существенное влияние на ре- гион Алтая и Саян1. К этому времени и русские начали освобождать- ся от монгольского господства. В 1380 г. Дмитрий, Великий князь Владимирский и князь Московский, сумел победить монгольское войско под предводительством Мамая в открытой битве у истоков Дона и получил почетное прозвище Донской. Золотой Орде во гла- ве с ханом Тохтамышем удалось еще раз нанести ответный удар и двумя годами позже захватить Москву, учинив убийства и грабежи и добившись контрибуции под угрозой поджога. Тем не менее распад государства монголов был уже неизбежен1 2. Ведь почти в то же время господству монголов угрожал происходивший из тюрков Тимур-ленг (Тамерлан), вошедший в семейство Чингизидов благодаря женитьбе. В 1380 г. Тимур принялся создавать огромное государство, охваты- вавшее значительную часть Азии, но вскоре после его смерти в 1405 г. снова распавшееся. Тохтамыш первым решительно выступил против притязаний Тимура на власть, однако в 1395 г. был разгромлен. 5. Распад монгольской империи и Сибирское ханство В XIV и XV столетии в области между Волгой и Алтаем возникли три государства - преемника Золотой Орды. Это были территория, подвластная Ногайской орде во главе с Едигеем и его наследниками, простиравшаяся от Западного Урала до Волги, владения узбеков к востоку от Урала и Сибирское ханство, где правили потомки брата Батыя Шейбана (Шейбан, также Шибан), с которым соперничала местная династия - клан Тайбуги. Ханство возникло в начале 1470-х гг. после избавления от узбекского господства, с основной областью в среднем течении Иртыша и по рекам Таре, Тоболу, Туре и Ишиму, причем конфигурация его границы периодически менялась в зави- симости от политической ситуации. Центром ханства стало укре- пление угров на берегу Иртыша под названием Сибирь, по-тюркс- ки - Кашлык, недалеко от современного Тобольска. В арабских ис- точниках того времени государство Шейбанидов и его столица назы- ваются «Тура» или Чимги Тура (Чинги Тура, также Чимки Тура). Этот пункт располагался поблизости от современного города Тюмень (Тумен). Новое исследование, основанное на мусульманских источ- 1 Forsyth. History. Р. 24; Martin. Medieval Russia. P. 202ff. 2 Слово «орда», означающее по-монгольски «военный лагерь», обрело права граж- данства и в научной литературе для обозначения этой хрупкой кочевнической формы государственности. 51
никах, исходит из того, что в это время в ханстве существовали не- сколько временных столиц. Так, Искер во времена правления хана Кучума был, вероятно, столицей недалеко от впадения Тобола в Иртыш1. В конце XV в. Мохаммед, происходивший из клана Тайбуги, объединил области на берегах Иртыша, Тобола и других рек1 2. Место, называвшееся Сибирь, скорее крепость, чем город, дало в конце кон- цов свое название и огромной территории. Из укрепленных мест хан со своими мирзами правил страной. Татарское население ханства со- стояло преимущественно из мусульман, в то время как другие пле- мена исповедовали примитивные религии, в большинстве случаев шаманизм. На этом этапе в области от Южного Урала к Оби совер- шилась тюркизация населения, которое постепенно оказывалось в сфере доминирования Сибирского ханства. Господство и в то время основывалось прежде всего на взимании дани, преимущественно в виде мехов или прочих натуральных вы- плат. Эти даннические выплаты обозначались тюркским словом ясак, понятием, которому было суждено сохраниться и в русском языке. Следует оговориться, что их господство в сопредельных регионах, а позже - над всей Сибирью, основывалось поначалу на системе ясака. В этом смысле XV в. характеризовался постоянной борьбой кланов друг против друга. Ни одна из соперничавших орд не могла на первых порах стать решающей силой. Сибирские ханы оставались вовлечен- ными во внутренние и внешние конфликты в своей борьбе за власть и влияние на данной территории. При этом соотношение сил посто- янно менялось. В конце XV столетия Ногайская орда и Сибирское ханство заключили между собой временный союз. К этому времени государство Золотой Орды на правом берегу Волги распалось окон- чательно, и в 1475 г. орда разделилась на Казанское и Астраханское ханства и владения крымских татар. Так, примерно через 240 лет по- 1 KljaStornyj, Sultanov. Staaten und Volker. S. 342f. Слово «тумен» означает по- монгольски «10 тысяч» и превратилось в русском языке в «Тюмень». В обозначении столиц литература часто противоречит друг другу. В большинстве случаев в истори- ографии России исходят из того, что города Сибирь, Искер и Кашлык идентичны, в то время как исламоведческие исследования, основываясь на арабских и, соответствен- но, тюркоязычных исследованиях, исходят из существования двух городов: Искер как столица Кучума и Сибирь или Кашлык в качестве прежней или второй столицы. Во всяком случае, они были, даже если мы исходим из существования двух городов, расположены недалеко друг от друга и укреплены. См. также: Yermak’s Campaign in Siberia. A Selection of Documents / T. Armstrong (Hg.). London, 1975. S. 47. Anm. 2. В соответствии с данными этого автора город Сибирь располагался примерно в 20 км выше современного Тобольска. 2 Forsyth. History. Р. 25. 52
еле монгольского нашествия для русских закончилось время «татар- ского ига», или монгольского господства. 6. Знания о Сибири в России и остальной Европе В то время на Руси - благодаря отношениям с народами за Уралом, о которых вскоре пойдет речь, кое-что все-таки знали о Сибири, стра- не по ту сторону этой «каменной стены», которую, однако, во многих местах можно было преодолеть без больших усилий. В русских ле- тописях слово «Сибирь» как «Сибур» появляется во второй четвер- ти XIII в. и обозначает, очевидно, область обитания самоедов между Обью и Уралом1. Остальная Европа, напротив, располагала куда меньшим знани- ем об этой огромной территории. Геродот (около 500-424 гг. до н. э.) был, вероятно, первым, кто в своей «Истории» в 9 книгах написал, что севернее государства скифов есть неизвестные страны и люди, о ко- торых ничего не знают и сами скифы. Четыре столетия спустя упоми- нания о Сибири обнаруживаются в «Географии» греческого географа и историка середины I в. до н. э. Страбона, а по прошествии еще семи веков - в труде готского историка VI в. Иордана «О происхождении и деяниях гетов» («De origine actibusque Getarum»). В Китае о Сибири упоминал историк Сыма Цянь (около 145-90 гг. до н. э.) в своем тру- де «Исторические записки», в котором он описывал историю сюнну1 2. Только в XIII столетии легаты Иоанн де Плано Карпини и Гильом де Рубрук, направленные папой Иннокентием IV и французским ко- ролем Людовиком IX, смогли поведать о людях и странах, лежащих севернее областей, по которым они проезжали - о Казахстанской и Кулундинской степях, а также Алтае. То же касается и Марко Поло и арабских историков и путешественников абу-Саида Гардизи, Рашида ад-Дина и Ибн Батуты. Никто из них не видел когда-ли- бо эту Сибирь, но они записывали все, что слышали о неизвестной 1 Stolberg Е.-М. Einleitung // Periplus. Jahrbuch ftir AuBereuropaische Geschichte. № 17. 2007. S. 3. 2 Kindermann K. Die alteste Kunde Sibiriens im klassischen Altertum. Ein Beitrag zur Geschichte der Entdeckungen im AnschluB an A. L. Schfazers Sibirienforschungen // Ost und West in der Geschichte des Denkens und der kulturellen Beziehungen. Festschrift far Eduard Winter zum 70. Geburtstag / W. Steinitz (Hg.). Berlin, 1966. S. 332 340; Naumov I. V The History of Siberia / D.N. Collins, von (Hg.). London - New York, 2006. P- 5; Schmidt-Glintzer H. Geschichte Chinas bis zur mongolischen Eroberung 250 v. Ohr. - 1279 n. Chr. Mtinchen, 1999. S. 27f. und 116-118; Krieger M. Geschichte Asiens. Hine Einfahrung. K61n, 2003. S. 254ff. 53
стране на севере1. В конце XIV в. во время крестового похода, кото- рый возглавлял король Венгрии, а с 1433 г. - император Священной Римской империи германской нации Сигизмунд, молодой бавар- ский дворянин Иоганнес Шильтбергер попал в османский плен и вернулся оттуда только примерно через 30 лет. Его повествование, в XV в. ходившее поначалу в различных списках, с 1476 г. до конца XVI столетия пережило многочисленные издания. Он сумел расска- зать о расположенной на севере стране «Ибиссибур»1 2. Всего через не- полных сто лет, в 1549 г., было написано сообщение императорского посланника Сигизмунда фон Герберштейна «Записки о Московии» («Rerum Moscoviticarum commentarii»). Герберштейн бывал в Москве дважды: с 1516 по 1518 и потом между 1526 и 1527 г. Его описание Московии, вышедшее первоначально на латыни, а затем, в 1557 г., и по-немецки, включает также большую главу о татарах, в которой неоднократно упоминается «страна Сибирь». К тому же здесь содер- жится и анонимное сообщение о Сибири «Путь к Печоре, Югре и до самой реки Оби», а также повествования находившегося в преклон- ных годах князя С. Ф. Курбского, который в конце XV столетия был послан Иваном III в качестве одного из двух полководцев в поход на территории по ту сторону Урала3 * * * * В. Герберштейн получил это со- 1 Naumov. History of Siberia. P. 5. Сообщения Иоанна Плано Карпини, Гильома де Рубрука, Марко Поло и Ибн Батуты имеются в немецких редакциях. 2 Schiltberger J. Als Sklave im Osmanischen Reich und bei den Tataren 1394-1427 / U. Schlemmer (Hg.). Stuttgart, 1983. S. 107. Рассказ Шильтбергера был, вероятно, толь- ко продиктован, см. об этом: Dahlmann. Einleitung. S. 20. Anm. 29. 3 Herberstein S., von. Rerum Moscoviticarum Commentarii <...>. Wien, 1549; здесь используется латинское издание (Франкфурт-на-Майне, 1600). Первая немецкая редакция вышла также в Вене в 1557 г., следующая в 1563 г. в Базеле. См. об этом: Dahlmann. Einleitung. S. 21. Anm. 30. Другое немецкое издание, которым я распола- гал, вышло во Франкфурте-на-Майне в 1576 г.: Die Moscoutische Chronica. Das ist ein grundtliche Beschreibung oder Historia deB mechtigen und gewaltigen GroBfUrten in der Moscauw <...>. Соответствующая часть в этом издании озаглавлена «Die rechte LandtstraB gen Petzora, Jugaria und biB zu dem fluB Oby» (S. 70-73). 11овое немецкое из- дание вышло в 1926 г. в Эрлангене: Rerum Moscoviticarum Commentarii oder Moscovia des Ereihcrrn Sigmund zu Herberstein, Neyperg und Guettenhag. hg. von Wolfram von den Steinen; новое издание: Sigmund von Herberstein. Das alte RuBland. 2. Aufl. Zurich, 1985. В обоих этих немецких новых изданиях отсутствует часть «ReiB gen Petzora», у фон ден Штайнена все же еще точно узнаваемая. В новом издании нет никаких сведений. Другое новое издание на современном немецком языке, в котором содержится эта часть: Herberstein S., von. Reise zu den Moskowitern. / T. Seifert (Hg.). MUnchen, 1966. S. 200-206. Об источниках Герберштейна см.: ChoroSkevic A. L. Die Quellen Herbersteins und die Moscovia als Quelle zur politischen, Sozial- und Wirtschaftsgeschichte der Rus’ im ersten Viertel des 16. Jahrhunderts // Siegmund von Herberstein. Kaiserlicher Gesandter und BegrUnder der RuBlandkunde und die europUische Diplomatie / G. Pferschy (Hg.). Graz, 1989. S. 179-243. За три года до первой публикации своего труда Герберштейн опубликовал новую и очень точную карту России, которая впоследствии в уменьшен- 54
общение на русском языке, перевел его, а также попросил Курбского сделать устное сообщение1. В нем упоминаются Иртыш, вогулы, са- моеды, а также угры, крепость Тумен (Тюмень) и торговые контакты с Бухарой. По ту сторону Урала, говорилось в сообщении, водится много зверей, там большое разнообразие мехов. Обь течет до Китая, а там берет начало из большого озера, где находится Хан-балык, то есть Пекин* 1 2. Так что не приходится сомневаться, что слово «Сибирь» было известно в России и в Западной Европе. Правда, говоря о тех временах, лишь с трудом удается установить, какие представления были связаны с этим названием и к какому району они относились. До конца XVIII в. применительно к континентальному массиву, рас- положенному восточнее Урала, употреблялось - в память о времени монголов (татар) - искаженное слово «Тартария» («Tartarey»), кото- рое в названиях своих книг использовали уже Витсен и Страленберг3. Очевидно, авторы и издатели исходили из того, что скорее эти, более знакомые, нежели слово «Сибирь», обозначения привлекут потенци- ального читателя4. 7. Первые русские контакты с Сибирью Первые контакты русских с населением территорий по ту сторо- ну Урала были обусловлены торговыми интересами восточных сла- вян, преимущественно жителей Новгорода, которые, вероятно, уже с X столетия продвигались в Предуралье и поначалу натолкнулись на финно-угорский народ зырян (коми). Большим спросом пользова- лись рыба, соль, жемчуг, моржовые клыки и шкуры, а к тому времени уже и собольи меха, которые новгородцы требовали у местного насе- ления в качестве дани. Возможно, уже около 1030 г., но не позднее по- следней четверти XI в., они достигли устья Оби, где вступили в кон- такт с самоедами, ненцами и остяками (хантами)5. В то время, однако, ной форме прилагалась к книжному изданию и последующим публикациям: Bagrow L. At the Sources of the Cartography of Russia // Imago Mundi. 1962. № 16. P. 46ff. Курб- ский умер в Москве в 1527 г.: Азбучный указатель имен русских деятелей для русского биографического словаря. Часть первая. А-Л / ред. А. А. Половцова. СПб., 1887-1888. 1 Herberstein. Moscouitische Chronica. S. 70. 2 Ibid. S. 71. 3 О Витсене и Страленберге см. далее: с. 55, 95, 106 и 114. 4 Osterhammel. Entzauberung Asiens. S. 246ff. 5 Mote. Siberia. P. 39f.; Lantzeff G. V., Pierce R. A. Eastward to Empire. Exploration and Conquest on the Russian Open Frontier to 1750. Montreal London, 1973. P. 23; Slezkine Yu. Arctic Mirrors. Russia and the Small Peoples of the North. Ithaca - London, 1994. P. 11; Golovnev A. V., Osherenko G. Siberian Survival. The Nenets and Their Story. 55
«городская республика» не могла расширяться территориально ни на запад, где сталкивалась со шведскими и норвежскими интересами, ни на юг, где доминировали монголы. Поэтому шло продвижение на восток и север в направлении Белого моря. Самое позднее в конце 1130-х гг. уже довольно активно заселялись бассейны рек Онега, Двина (Северная Двина) и Пинега1. Таким образом, новгородцы к этому времени знали северо-восток до Урала и, вероятно, также ниж- нее течение Оби в Сибири. Западнее Урала Новгород создал неболь- шие административные центры для сбора дани на этих территориях* 1 2. С XII столетия Новгород, где в середине этого века ганзейские купцы открыли двор Святого Петра в качестве своей торговой конторы, поддерживал активные отношения с Ганзой, через кото- рую был связан с западными рынками, где очень большим спросом ввиду их высокого качества пользовались меха и шкуры из Руси3. Приблизительно в середине XIII в. новгородской территорией счи- тались отдельные части Кольского полуострова. В то время как коми не могли или не хотели оказать сопротивление непрошенным гостям, со стороны самоедов и угров (вероятно, предков хантов) новгород- цы столкнулись с серьезным отпором. Исходной точкой операций в Сибири был город Великий Устюг на реке Сухона. Оттуда через Урал вели две дороги: первая - по Сухоне и Вычегде, затем по суше до Печоры, далее вверх по Усе и через Уральские горы, по проливу Югорский шар вниз до Оби, вторая - вверх по Северной Двине, затем вдоль побережья Белого и Карского морей до устья Оби4. По этому пути с конца XIV в. ходили на деревянных судах, вмещавших от со- рока до шестидесяти человек. С укреплением удельных княжеств на верхней Волге, в особенности Владимиро-Суздальского, с середины XII столетия они конкурировали с Новгородом за прибыльную тор- говлю на северо-востоке. Ithaca - London, 1999. Р. 47f.; Balzer. М. М. The Tenacity of Ethnicity. A Siberian Saga in Global Perspective. Princeton, 1999. P. 5Iff.; Widera B. Novgorods Beziehungen zu Ural und Westsibiren in der Vorhansezeit // Hansische Studicn. Heinrich Sproemberg zum 70. Geburtstag / G. Heitz, M. Unger (Hg.). Berlin, 1961. S. 388-397. 1 Vaughan. Arctic. P. 51. 2 Lantzeff P. Eastward to Empire. P. 23; Martin J. Treasure of the Land of Darkness: The Fur Trade and Its Significance for Medieval Russia. Cambridge, 1986. P. 9ff., а также в ряде других мест. 3 Novgorod. Markt und Kontor der Hanse / N. Angcrmann, K. Friedland (Hg.). Koln, 2002.; Onasch K. GroB-Novgorod. Aufstieg und Niedergangeiner russischen Stadtrepublik. Mtinchen, 1969; Fisher R. H. The Russian Fur Trade 1550-1700. Millwood; New York, 1974. P.3f. 4 Naumov. History of Siberia. P. 54; Vaughan. Arctic. P. 53. 56
Торговые контакты продолжались и во времена монгольского го- сподства. Семьи новгородских торговцев со своими вооруженными отрядами все дальше продвигались за Урал. В первую очередь они искали меха, которым еще долгое время было суждено оставаться са- мым вожделенным трофеем, поскольку русские территории уже по- страдали от интенсивного истребления зверья1. Коренное население разными способами противостояло противнику, превосходившему его в военно-техническом отношении. Это сопротивление не всегда было успешным, но в те времена еще удавалось воспрепятствовать длительному присутствию русских по ту сторону Урала. Наконец, по приказанию новгородских купцов солдаты принялись сооружать первые крепости по берегам Пинеги, Печоры и Вычегды. Были уже достигнуты и описаны в первых сообщениях острова Новая Земля и Вайгач и устье Оби1 2. Новгород, постоянно нуждавшийся в пушнине, вновь и вновь посылал в Югру военные экспедиции для сбора дани, в основном ценными мехами. После того как городу пришлось в конце XV столетия расстаться со своей самостоятельностью и стать частью Великого княжества Московского, новые господа продолжали эту политику. При этом великий князь Иван III (1440-1505 гг., правил в 1462-1505 гг.) искусно использовал соперничество между коми, с одной стороны, хантами и манси - с другой, чтобы обосноваться поначалу в области между Северной Двиной и Уралом. Некоторые из предводителей этих народов подчинились в середине 1460-х гг. и объявили о своей готовности платить дань. На исходе XV столе- тия Иван III снарядил два больших военных похода за Урал, чтобы подчинить тамошние племена и собирать с них дань. Русские дошли до рек Пелым, Иртыш и Обь. Чтобы гарантировать поставку мехов, согласно правилам отношений с покоренными народами, брали за- ложников. Некоторые племена хантов, манси и самоедов объявили себя данниками и вассалами великого князя Московского. Такие со- бытия оставались, однако, эпизодическими, так как в долгосрочной перспективе московские государи пока не имели достаточно сил, что- бы здесь утвердиться. Но в конце XV - начале XVI в. русским уже были известны сухопутные и водные пути через Урал, кроме того, они начали прокладывать маршрут от Белого моря к устью Оби по Северному Ледовитому океану. Контакт с другими этносами - в раз- личных целях - поддерживала уже Древняя, а затем Московская Русь, еще до образования государства. Некоторые из этих народов 1 Thomas. Geschichte Sibiriens. S. 17. 2 Ibid. S. 18. 57
очень давно жили под русским владычеством, были в значительной степени ассимилированы или изгнаны. Единой политики по отноше- нию к ним не проводилось1. За русскими купцами и войском шли священники. Они направля- лись к «язычникам» в качестве миссионеров. Одним из первых был в 1380-е гг. св. Стефан Пермский, родом из города Устюг на Двине. Там он научился у занимавшихся торговлей зырян (коми) их языку. После посвящения в сан священника он в числе первых миссионеров Русской православной церкви отправился в землю, приблизитель- но соответствовавшую нынешней территории Республики Коми, чтобы обратить их в христианство. Стефан Пермский переводил религиозные тексты на язык коми, разрабатывал грамматику этого языка, проводил многочисленные теологические диспуты с туземны- ми шаманами и убедительно демонстрировал превосходство своего бога, разрушая святыни народа коми. Он стал епископом Пермским, но его миссии не было суждено достичь решающего успеха. Стефан Пермский основал здесь несколько монастырей и жил в одном из них на Печоре вместе с монахами, воинами и крестьянами. После его смер- ти в 1396 г. созданная им община коми распалась1 2. Только более чем полвека спустя последовало продолжение этого миссионерского слу- жения, крещение коми произошло при московском епископе Иоанне, правда, для этого ему потребовалась военная поддержка. Однако речь не шла о систематических попытках обращения в христианство или завоевания. Как русские удельные княжества, так и великий князь были еще не в состоянии сделать это в XIV и XV столетии. К середине XV в. с превращением великого княжества Мос- ковского в ведущую силу среди соперничавших русских удельных княжеств оно представляет и интересы Новгорода на северо-вос- точных территориях. По мере присоединения к Москве остальных удельных княжеств, «собирания русских земель», как это называ- лось с XIV в., продвижение московских войск становилось все более 1 Kappeler Л. Ethnische Minderheiten im Alten RuBland (14.-16. Jahrhundert): Regierungspolitik und Funktionen // Forschungen zur Osteuropaischen Geschichte. №38. 1986. S. 131-151; Naumov. History of Siberia. P. 54; Forsyth. History. P. 28f.; Martin J. Medieval Russia 980-1584. Cambridge, 1995. P. 316f.; Golovnev, Osherenko. Siberian Survival. P. 52. 2 Forsyth. History. P. 5; Semjonow J. Sibirien. Schatzkammer des Ostens. Wien Dllsseldorf, 1975. S. 20ff, C 1936 г. вышли три издания его книги о Сибири, несуществен- но отличавшиеся и хронологически продолжавшихся. Semjonow. J. Die Eroberung Sibiriens. Ein Epos menschlicher Leidenschaften. Der Roman eines Landes. Berlin, 1936— 1942; idem. Sibirien. Eroberung und ErschlieBung der wirtschaftlichen Schatzkammer des Ostens. Berlin, 1954. Цитируется по изданию 1975 г. 58
крупномасштабным, его сила постоянно возрастала1. Когда в 1547 г. 16-летний Иван IV Грозный первым повелел венчать себя на царство как царя всея Руси, начался новый этап экспансионистской полити- ки Великого княжества Московского, которое стремилось присоеди- нить земли в первую очередь на юге и северо-западе. В 1552 и 1556 г. Иван IV завоевал Казанское и Астраханское ханства и таким образом впервые существенно расширил территорию Московского государ- ства за пределы прежних русских владений. Отныне новый царь кон- тролировал Волгу, бывшую важным торговым путем, связывавшим Москву с Ближним и Средним Востоком, приобрел обширные и пло- дородные земли. В то же время ему - как преемнику и наследнику больших областей Золотой Орды - открывался путь в Азию. В 1558 г. началась Ливонская война, целью которой было обеспечить Москве более выгодные торговые позиции в этом регионе1 2. Правда, в более чем двадцатилетней войне против Ливонской конфедерации, как и в войне против Речи Посполитой, а позднее - борьбе с Швецией за до- ступ к Балтийскому морю царь потерпел поражение, потеряв также часть собственной территории3. При расширении на юг и восток Московское царство оказалось вовлечено в конфликт между сибирским ханом Едигером и его со- перником и позднейшим преемником Кучумом, которого поддержи- вали владыки ногайских татар. На периферии этой сферы господства жили остяки, вогулы и башкиры, отчасти платившие дань, но в то же время отстаивавшие свои права за пользования пастбищами. Это хан- ство также стало объектом устремлений Московского государства. Население, когда-то кочевое, со временем превратилось в значитель- ной степени оседлое и вело торговлю с крупными центральноазиат- скими городами - Бухарой, Хивой и многими другими, располага- ясь вдоль важного караванного пути, соединявшего Казань именно с 1 Понятие «собирание Русской земли» восходит к хронике XIV столетия «Сло- во о житии Дмитрия Донского», в которой Иван I Калита характеризуется как «со- биратель Русской земли». Ее цитировал Герхард Фридрих Миллер в своем издании «Stufenbuches» 1775 г. и затем историк и писатель Н. М. Карамзин (1766-1826), им- ператорский историограф. У Карамзина сказано, что население Москвы дало Ивану I Калите (1288-1341, князь Московский с 1325, великий князь в 1328-1341) титул «Собирателя земли Русской»'. Карамзин И. М. История государства Российского. Т. 4. М., 1992. С. 142; первое издание вышло в 1818 г. Я благодарю за это указание д-ра Михаэля Шиппана. 2 По поводу связи между внешней политикой и внешней торговлей в предше- ствующий период см.: Raba J. Der AuBenhandel als Faktor der russischen AuBenpolitik an der Schwelle der Neuzeit // Forschungen zur OsteuropSischen Geschichte. № 27. 1980. S. 110-132. 3 См. об этом далее, с. 83 и 92. 59
этими местами1. В 1563 г. Кучум одержал победу в борьбе за власть в Сибирском ханстве против Едигера. Но и после убийства последнего Кучуму пришлось долгие годы продолжать борьбу против местной аристократии, чтобы объединить территории под своим господством. При этом он, используя свои родственные связи с Ногайской ордой, опирался на армию из преданных ему ногайских татар и киргизов1 2. Два основных типа русского завоевания становятся очевидными уже на этом, довольно раннем этапе. С одной стороны, продвижение шло почти всегда вдоль течения рек, с другой, русские и коренное на- селение совершенно по-разному понимали заключенные между со- бой договоры или соглашения. В то время как оседлые европейцы подписанный договор рассматривали как имеющий силу на длитель- ную перспективу, для кочевых или полукочевых обитателей Сибири он был только одномоментным фактом. Согласие на такого рода даннические обязательства было для них обычной тактикой и, соот- ветственно, рассматривалось как временное. Это было связано также и с тем, что господство и власть осуществлялись еще почти исклю- чительно на личном уровне. Поэтому договоры, которые заключило определенное лицо, к примеру лидер клана или удельный князь, не были обязательными к исполнению для его наследника3. 8. Коренное население Сибири накануне и в начале русских завоеваний Следует хотя бы в общих чертах показать, каков был образ жизни людей, населявших просторы Сибири в конце XVI и начале XVII в.4 1 Forsyth. History. Р. 26; об отношениях Москвы с восточными государствами см.: Vasdry I. Muscovite Diplomacy with the States of the Orient // Turks, Tatars and Russians in the 13th-16th Centuries / idem. (Hg.). Aidershot. 2007. P. 28-32 (№ XXI). 2 Введенский А. А. /[ом Строгановых в XVI-XVH веках. M., 1962. С. 76 и сл.; Hamblv G. Die Goldene Horde // Zentralasien / idem. (Hg.). Frankfurt am Main, 1966. S. 137f 3 Kappeler A. RuBland als VielvOlkerreich. Entstehung, Geschichte, Zerfall. Mtinchen, 1992. S.40ff. 4 Основополагающее значение имеет уже цитированное исследование: Forsyth. History of the Peoples of Siberia. См. также: Gorbacheva V., Fedorova M. Die VOlker des Hohen Nordens. Kunst und Kultur Sibiriens. New York, 2000; Народы Западной и Сред- ней Сибири / под ред. III. К. Ахметовой и др. Новосибирск, 2002; Народы Сибири в составе Государства Российского. Очерки этнической истории / под ред. Л. Р. Павлин- ской. СПб., 1999; StadelbauerJ. Zur Kulturgeographie Sibiriens und Russisch-Amerikas // Sibirien und Russisch-Amerika: Kultur und Kunst des 18. Jahrhunderts. Die Sammlungvon Asch - Gottingen / B. Hauser-SchSublin, G. Krtiger (Hg.). Mtinchen u.a., 2007. S. 60-81; см. также выше: S. 309. Anm. 52. 60
Сначала надлежит констатировать, что большинство народов, оби- тающих в Сибири, не имели письменности и применительно к этим ранним временам в нашем распоряжении имеются почти исключи- тельно археологические свидетельства. Полукочевые, относящие- ся к угро-финской семье остяки (манси) и вогулы (ханты) жили на Иртыше и Оби, самоеды (ненцы), относящиеся к уральской семье языков, населяли, будучи оленеводами, тундру к западу от Енисея и полуострова Ямал и Таймыр, тюркоязычные якуты (сахалар) в этническом отношении являются монголоидам. Они жили на реках Лена, Яна, Индигирка и Колыма. Якуты были, вероятно, вытеснены бурятами в тайгу самое раннее в IX и самое позднее - в XVI столе- тии и в ходе миграций достигли примерно нынешних территорий своего расселения1. Якуты еще до переселений умели пользоваться железом, обладали руническим письмом, лунным календарем и пред- ставлениями о космологии, чего нельзя сказать о соседних с ними тунгусах (эвенках), живших к востоку от Енисея до Тихого океана, и ламутах (эвеных) на Охотском море1 2. Оба народа относятся к тунгус- ско-маньчжурской языковой группе алтайских языков. Наука все еще гадает о происхождении так называемых енисей- цев, тех в основном вымерших народов, языки которых были рас- пространены на территории от Селенги в Северной Монголии до верхнего течения Камы. Это были арины, ассаны, котты, пумпоколы, юги и кеты, их языки были записаны в XVIII столетии. Кроме это- го, в данной местности, предположительно, жили и носители других языков, т. е. другие этносы, о которых упоминается в русских пись- менных источниках XVII в. Однако никаких письменных артефак- тов, которые бы относились к народам, говорившим на этих языках или диалектах, не обнаружено3. Дауры (даор), вероятно, родственные эвенкам и говорящие на языке монгольской группы, занимались пре- имущественно земледелием и населяли области по течению Амура. Чукчи и ительмены, арктические этносы, их называют также палео- азиатскими или палеосибирскими, их язык относится к чукотско-кам- чатской семье языков, населяли полуострова Чукотка и Камчатка4. 1 Okladnikow. Yakutia. S. 38Iff. 2 Bychkova Jordan B., Jordan-Bychkov T. G. Siberian Village. Land and Life in the Sakha Republic. Minneapolis London, 2001. P. 38. По истории эвенов при царе см.: Gernet К. Evenen -JSgerer, Rentierhirten, Fischer. Zur Geschichte eines nordostsibirischen Volkes im russischen Zarenreich. Wiesbaden, 2007. 3 Werner H. Die Glaubensvorstellungen der Jenissejer aus der Sicht des Tengrismus. Wiesbaden. 2007. S. 2ff. 4 Название «чукчи» происходит из русского административного языка XIX в. По поводу самоназвания различных групп чукчей см. глоссарий. Ительменов русские на- зывали в соответствии с местами их обитания - камчадалами. 61
Почти все этносы вели кочевой образ жизни, разводили оленей и/или ездовых собак, занимались рыболовством, охотились на мор- ских животных, а также в тундре и тайге. Коротким северным ле- том отдельные кланы прочесывали в поисках охотничьих и паст- бищных угодий огромные области, необходимые с точки зрения их образа жизни. Следовательно, русские завоеватели уж никак не оказались в вакууме власти, даже если они сами и многие по- сле них так утверждали. Территория вовсе не была безлюдной и бесхозной. Правда, нужно отметить, что и представление об этносах, живу- щих в гармонии с природой, тоже неверно. И хотя на протяжении столетий они демонстрировали удивительную приспособляемость к суровому климату и силам природы, нет оснований предполагать, что коренному населению было присуще специфически экологическое поведение. Эту точку зрения вряд ли можно аргументировать, сво- им возникновением она обязана представлениям о «добром дикаре», живущем в гармонии и согласии со своими ближними и окружающей средой. По сути, туземное население уже в силу своей численности едва ли было в состоянии добывать большое количество зверей, да и его вооружение было столь же мало пригодно для этого. Если, чтобы убить моржа, экипаж лодки туземцев должен был состоять из четы- рех, шести или восьми человек, то русским завоевателям часто было достаточно одного или двух выстрелов из ружья, чтобы достичь того же результата. Торговля там существовала, она хоть и была ограниченной из- за временами трудно проходимых путей, но все же, очевидно, регу- лярной. Однако сибирские этносы сами изготовляли, насколько это было возможно, необходимые им предметы, используя все имеющи- еся в их распоряжении ресурсы. Они обрабатывали и перерабатыва- ли кожи, шкуры, кости и кишки животных. Из-за суровых климати- ческих условий жители Сибири не могли позволить себе роскоши вегетарианского питания, так что пищей им служила вся дичь, при- годная для охоты, и почти все морские животные. Следует, однако, отметить, что это так называемое примитивное население обладало высокой степенью ремесленного и художественного мастерства. Об этом свидетельствует, к примеру, обработка моржовой кости, из которой они делали фигурки людей и животных, предметы культа, наконечники гарпунов, гребни, защитные снеговые очки и многое другое1. 1 Wunderwelt Arktis. Aus der Kunstkammer St. Petersburg. Katalog der Ausstellung im Deutschen Elfenbeinmuseum Erbach. 11.5.-3.11.1996 / B. Dinger (Hg.). Erbach, 1996. 62
Образ жизни и социальная организация большинства этносов, живших в Сибири, сильно отличались от тех, что были приняты у русских, включая верховых и пеших казаков. Отдельные сибирские народы разделялись на многочисленные подгруппы, племена, кланы и большие семьи. Некоторые из них, к примеру буряты и якуты, уже обладали развитой иерархической структурой, которую русские в большинстве случаев признавали и насколько возможно использова- ли в своих целях. Это означает, что социальная структура и отноше- ния господства в значительной степени оставались неизменными и приблизительно соответствовали временам до русского завоевания, но в конечном счете власть и господство осуществлялись здесь от имени русского царя. И хотя местные народы еще имели возмож- ность перейти на незаселенные территории, постепенно она все более ограничивалась. Уже современники оправдывали подчинение сибирских племен, в частности, тем, что благодаря этому положен конец раздробленно- сти между отдельными группами, племенами и т. д., бывшей одной из главных причин регулярных вооруженных конфликтов. С установ- лением господства русских войны сибирских этносов между собой окончательно прекратились. В этом отношении между историогра- фией царского и советского времени существует очевидная преем- ственность: даже если народы попали под «иго царизма» силой, это имело значительные положительные результаты1. Однако здесь необходимо напомнить, русские завоевания на- несли им серьезный урон. Как Pax Russica (русский мир), так и Рах Sovietica (советский мир) для всех этих народов означал прямое или опосредованное принуждение, избежать которого они могли отчасти только бегством за границу, к примеру в Китай. И так было с самого начала. Так как «контрафактная» историография возможна только в качестве мысленного эксперимента, мы не можем привести доказа- тельства «лучших» вариантов их развития, без русского завоевания. Но восстания против царского господства и затем сопротивление советскому режиму со всей очевидностью свидетельствуют, что си- бирские народы не воспринимали эту форму угнетения как нечто окончательное. 1 Очень определенно сказано об этом в: Okladnikov. Yakutia. S. 417; подобным же образом в кн.: Tokarev S. A. On the Origins of the Buryat Nations / Studies in Siberian Ethnogenesis//H. N. Michael (Hg.). Toronto, 1962. P. 102-118; Collins D.N. Subjugation and Settlement in 17th and 18th Century Siberia / The History of Siberia. From Russian Conquest to Revolution / A. Wood (Hg.). London - New York, 1991. P. 37-56. 63
В тесной связи с общественным строем находилась религия си- бирских этносов, игравшая в их жизни определяющую роль. Очень многие из этих народов относились к примитивным религиям и практиковали прежде всего шаманизм. Как русские, исповедовавшие православие, так и позже протестантские или католические путеше- ственники-исследователи относились именно к этой их вере с чрез- вычайной снисходительностью и презрением1. В религиоведении шаманизм не считается «собственно религией», а представляет со- бой «совокупность экстатических и терапевтических методик, цель которых - вступить в контакт с параллельным, но невидимым миром духов и заручиться их поддержкой для управления делами людей»1 2. В этом мире представлений шаман - символический посредник меж- ду миром людей и миром духов (или душ), мыслимым или являю- щимся результатом веры. В природе существуют особые силы или духи, с которыми шаман благодаря своим отчасти прирожденным, отчасти приобретенным знаниям и способностям мог вступать в кон- такт. Он обладал даром исцелять больных, предсказывать будущее, был хранителем дошедших из прошлого историй, песнопений и пове- ствований своего народа. Наделенный множеством приписываемых ему способностей, он конкурировал как с миссионерскими претензи- ями православной церкви, так и с планами государства, нацеленного на господство. Большинство шаманов прошли школу обучения у своих пред- шественников, становясь в определенном смысле их учениками. В «программу подготовки» входили духовные и телесные упражне- ния, танцы и песнопения, а также изучение значения знаков. Свои медицинские знания они точно так же черпали из преданий или из тибетской и китайской медицины, распространенной в степных об- ластях. Кроме того, они могли - с помощью психической концентра- ции или используя вспомогательные средства, например грибы или другие растения, - входить в делирий, достигать состояния транса, в котором могли говорить с духами. Одним из важнейших вспомога- тельных средств в их арсенале был барабан, своего рода «транспорт- ное средство» шамана для путешествия в мир духов или для пригла- шения их к участию в церемонии3. 1 Dahlmann. Von KahnUckcn. S. 26ff. 2 Элиаде M., Кулиано И. Словарь религий, обрядов и верований. М.; СПб., 1997. С. 318. 3 Hoppal М. Schamanen und Schamanismus. Augsburg, 1994. S. 31f.; Findeisen H., Gehrts H. Die Schamanen. Jagdhelfer und Ratgeber, Seelenfahrer, KUnder und Heiler. 3. Autl. MUnchen, 1993; принципиальное значение имеет книга М. Элиаде: Eliade М. 64
Наряду с этими специфическими практиками, использовавши- мися по определенным поводам, к примеру в качестве весенних ри- туалов, ритуальных жертв, исцелений и т. д., у сибирских народов существовали различные представления о мире или воззрения на него. Многие народы имели собственную мифологию, объяснявшую мир с самого начала его существования и ход жизни. Остяки (ханты) и вогулы (манси) верили в потусторонние жилища мертвых; име- ли представление о картине верхнего и нижнего мира, а временами также и среднего. Юкагиры, как и ительмены на Камачатке, вери- ли в жизнь после смерти. Георг Вильгельм Стеллер, врач родом из Бад-Виндсхайма и участник Второй камчатской экспедиции (1733— 1743)1, писал об этом так: «Мир a parte posteriori [в конечном итоге] ве- чен, душа бессмертна, тело мертвого когда-нибудь снова воскреснет и соединится с прежнею своею душою и тогда уже будет жить вечно, но именно таким же точно образом, как оно и сейчас живет на земле, то есть при постоянном труде»* 1 2. Но в том мире будет лучше, так как там всего в избытке, никто не будет голодать, и все созданное воскреснет и будет продолжать жить под землей. После смерти, согласно пред- ставлениям ительменов, бедные и богатые становились равными, хотя в их неиерархическом обществе, где до прихода русских не были известны товарно-денежные отношения, имущественные различия вряд ли могли быть очень велики. Представления о потустороннем мире соответствовали преувеличенности земных идеалов счастья. В нижнем мире мужчины снова будут жить вместе со своими женами, у них будет хорошая еда и много других приятных вещей3. В определенных приграничных регионах, к примеру на границе с Монголией, с конца XVI в. тибетской ламаизм, распространенный среди монголов, вбирал в себя также элементы шаманизма и народ- ных религиозных представлений. Отсюда выросла особая религиоз- ная и мировоззренческая форма, консервировавшая многочислен- ные старые предания. В этих мирах представлений также горы, реки, озера и леса были и остаются одушевленными божествами и духами Schamanismus und archaische Ekstasetechnik. ZUrich-Stuttgart, 1957; Переиздания: Frankfurt/M., 1974, 9. Aufl. Frankfurt/M., 1997; см. также: Dahlmann D. Von KalmUcken, Tataren und Itelmenen: Forschungsreisen in Sibirien im 18. Jahrhundert // «Barbaren» und «WeiBe Teufel». Kulturkonflikte und Imperialismus in Asien vom 18. bis zum 20. Jahrhundert / E.-M. Auch, S. Forster (Hg.). Paderborn, 1997. S. 19-44. 1 Об этом далее, гл. 4. С. 187. 2 Steller G. W Beschreibung von dem Lande Kamtschatka dessen Einwohnern, deren Sitten, Nahmen, Lebensart und verschiedenen Gewohnheiten. Frankfurt/M. Leipzig, 1774, перепечатка без изменений: Stuttgart, 1974. S. 269. 3 Ibid. S. 189ff.; Володин А. П. Ительмены. СПб., 1995. С. 42 и сл. 65
предков, которые, с одной стороны, заботятся о благополучии людей, но с другой - могут им и навредить. В контексте почитания рек и гор следует рассматривать также заповедь содержать воду в чистоте или определенные ритуалы охоты, которые должны гарантировать защи- ту от чрезмерного промысла1. У сибирских народов было широко распространено и толкование снов, которые могли предсказывать хорошее или плохое. Если сон не поддавался толкованию на основе опыта, за советом обращались к шаману. Так как в примитивных религиях не существовало опреде- ленного представления о боге, что вызывало определенное отвраще- ние как у русских, так и позже у иностранных ученых, это верование характеризовалась как худшая форма веры, или суеверие. Духи жили почти во всех предметах, одушевленных или неодушевленных, или были связаны с ними. Ритуалы определяли жизнь, многочисленные вещи или действия табуировались, поскольку они не нравились ду- хам или богам и поэтому могли привести к негативным последстви- ям. Так Стеллер, некоторое время проживший среди ительменов, сообщает, что по дороге они не точили ножи или топоры, так как это могло стать причиной урагана. Определенные предписания су- ществовали и в сексуальной жизни, которую русские и иностранцы в остальном характеризовали как относительно вольную. Так, по- ловой акт должен был осуществляться не в положении партнеров друг на друге, а только сбоку, как якобы делают рыбы, от которых люди получают большую часть своей пищи. Все остальное - большой грех1 2. Наряду с ремесленными навыками местные народы обладали зна- нием природы, прежде всего метеорологических условий, и успеш- ных техник охоты. Без огнестрельного оружия они убивали даже мед- ведей, хотя медведь, к примеру у остяков (хантов) и вогулов (манси), считался священным животным, на голове которого они клялись3. Во время охоты они могли точно подражать звукам, издаваемым живот- ными, а во время исполнения ритуалов - поступи животных и полету птиц. Многие этносы привлекали внимание своими музыкальными и хореографическими способностями, которые иногда повергали в изумление европейских исследователей. Так, Стеллер комментиро- вал, что ительмены «развлекались... разными песнями и всевозмож- ными плясками, и песнями, которым нет числа и которые они поют уж 1 Hartwig J. Die Vermarktung der Taiga. Die Politische Okologie der Nutzung von Nicht-Holz-Waldprodukten und Bodenschatzen in der Mongolei. Stuttgart, 2007. S. 99f. 2 .Steller. Beschreibung von dem Lande Kamtschatka. S. 274f. 3 Bobrick. Land der Schmerzen. S. 110. 66
никак не неприятным образом». Он продолжал: «Они умеют создавать песни на все случаи и, благодаря своим музыкальным способностям, класть их на столь прекрасные мелодии, что ительменами не переста- ют восхищаться»1. Уроженец Берлина Петер Симон Паллас, ученый- энциклопедист, с 1767 г. работавший в Академии наук в Петербурге, примерно двадцатью годами позже, в конце 1760-х гг., также восхищал- ся мастерством остяков в танцах. «Едва ли можно было предположить нечто столь художественное и хорошо осмысленное у такого грубого народа»1 2. В качестве основополагающего критерия и специфической кате- гории культурного превосходства на повседневном уровне рассма- тривалось устойчивое представление о «грязи». Едва ли какой-либо гость из России, Западной или Центральной Европы упустил воз- можность высказаться о «грязных» народах Сибири. Это касалось как самих людей, так и их жилищ и еды. Грязь свидетельствовала о явном и на первый взгляд существенном различии между людьми «цивилизованными» и «нецивилизованными», между чистоплотны- ми и нечистоплотными. Русские считали народы, исповедовавшие ламаизм, буддизм или ислам, недостаточно цивилизованными. Они в определенном смысле приближались к цивилизации - в отличие от язычников с их примитивными верованиями. Однако данное обстоятельство не защищало первых от преследований и подчине- ния. Ожесточенная борьба с исламом шла в XVIII и XIX столети- ях, когда Османская империя стала одним из главных противников Российской империи. Однако и в этом существовали свои правила. Нужно отметить что, хотя с русской стороны в отношении подчи- ненных и завоеванных народов проводилась целиком колонизатор- ская политика, она тем не менее имела свои ограничения. Не было ни сплошной миссионерской деятельности со стороны православной церкви, о чем еще пойдет речь, ни последовательной политики ру- сификации. Даже русификация при Александре III в конце XIX в. осуществлялась лишь половинчато и ни в коем случае не в долговре- менной перспективе и в равной мере в отношении всех этносов. Несомненно, на протяжении десятилетий и столетий имел ме- сто определенный обмен между коренным населением и русски- 1 Stcller. Beschreibung von dem Lande Kamtschatka. S. 289. 2 Pallas P S. Reise dutch verschiedene Provinzen des Russischen Reiches. St. Pe- tersburg, 1771-1776. 4 Teile перепечатка: Graz, 1967. 3. Teil. S. 65. Паллас (1741-1811) был сыном врача берлинской клиники Шарите, получил докторскую степень в Лейде- не и в 1767 г. последовал приглашению на должность адъюнкт-профессора Петербург- ск°й Императорской Академии наук. 67
ми завоевателями и колонизаторами. Это касалось прежде всего питания и одежды, знания о пригодной для охоты дичи, о съедоб- ных растениях. Некоторые из местных «фирменных блюд» оста- вались несъедобными для европейцев, к примеру, гнилой рыбный суп. Привычки, перенятые сибирскими народами от русских, на- пример употребление алкоголя и курение табака1, которых боль- шинство этносов ранее едва знали, стали причиной заболеваний и роста смертности, что привело к значительному сокращению чис- ленности коренного населения этих территорий. То же касается и многих болезней, безвредных для европейцев, к примеру ветряной оспы, но смертельной для не имевших к ним иммунитета абори- генов. Итак, можно констатировать, что с конца XVI в. сибирские наро- ды находились под господством русского царя. Русское государство действовало как колониальная и империалистическая держава, экс- плуатировавшая богатство края и его жителей, В результате край ли- шился значительной части духовно-культурного наследия. 1 О табакокурении в Сибири с XVII в. см.: Купина Ю. А. Потребление табака у народов северо-восточной Сибири и Аляски. Этнокультурный аспект традиции // Системные исследования взаимосвязи древних культур Сибири и Северной Америки. СПб., 1995. № 2. С. 85-115.
Глава II СЕМЬЯ СТРОГАНОВЫХ, ЦАРЬ ИВАН IV И КАЗАК ЕРМАК 1. Семья предпринимателей строит свою империю Процесс завоевания Сибири Московским государством, начав- шийся в последней четверти XVI столетия, происходил до- вольно стихийно. Центральная власть его не контролировала, не существовало каких-либо определенных направлений экспансии, наиболее часто экспедиции имели экономические цели, как част- ных предпринимателей (купцов), так и в силу заинтересованности государства в пополнении казны за счет новых налогов, отчислений, таможенных пошлин, а также новых земельных владений. Казаков и промышленников двигала надежда на богатую добычу и собствен- ность1. Едва ли какой-то из участников этих событий знал, что имен- но его там ожидало. Государство, сам царь в первые десятилетия завоевания Сибири не играли особенно важной роли. К тому же у Московского царства, пережившего серьезные внутренние потрясе- ния при Иване IV и его преемниках в Смутное время и позднее - в начале царствования дома Романовых, не было ни силы, ни средств1 2. История завоевания Сибири Московским государством немысли- ма без новгородской купеческой семьи Строгановых. Ведь именно Строгановы стали движущей силой процесса экспансии России на восток. В Новгороде, торговом центре России, семья нажила свое состо- яние на торговле солью, мехами, кожей и строевым лесом, а также благодаря деятельности в сельском и лесном хозяйстве. Один из предков Строгановых, как утверждается, уже в 1380 г. воевал против татар, участвовал в битве на Куликовом поле на стороне Дмитрия 1 Black L. Promyshlenniki... Who were they? // Bering and Chirikov. The American Voyages and Their Impact / O. W Frost (Hg.) Anchorage, 1992. P. 279-290. 2 Thomas. Geschichte Sibiriens. S. 18f. 69
Донского, другой в середине XV в. выплатил большой выкуп за Великого князя Московского Василия II Темного, который был ос- леплен своими врагами1. Тем самым Строгановы связали свою судь- бу с поднимавшимся Московским государством. Они приобрели или арендовали довольно обширные земли - сначала на Двине, затем на Вычегде, примерно в 400 км к западу от Урала, с центром в Сольвыче- годске. Солеварение и торговля этим «белым золотом», монополией на которую обладала семья, стала основой ее богатства и власти. В сле- дующие десятилетия Строгановы продолжала увеличивать свои вла- дения в направлении Урала, в Пермскую землю1 2, и расширила также свою торговле на все, что обещало прибыль, - рыбу, икру, шкуры и меха. Тесные связи между семьей и Великим князем Московским сохранились. Благодаря близости к великокняжескому дому се- мья получила право взимать налоги для Великого князя3. Вскоре Строгановы вошли в число богатейших и наиболее влиятельных семей незнатного происхождения Московского государства и под- нялись до уровня поставщиков двора. Они были крупными земле- владельцами, крупными купцами и раннеиндустриальными предпри- нимателями, с ними связывается начало раннекапиталистической экономики в России. Своими успехами, богатством и продвижени- ем Строгановы были обязаны также далеко идущим торговым отно- шениям с Западом, прежде всего с английскими и нидерландскими купцами. Благодаря этой торговле члены семьи, вероятно, познако- мились и с новыми технологиями, в частности, с более прогрессив- ными методами выпаривания соли, разведки полезных ископаемых, приобрели знания о мореплавании и дальних странах4. С конца XIV столетия Великое княжество Московское непрерыв- но расширяло свое господство и фактически стало центром власти, подчинив своему влиянию конкурирующие княжества. Московские 1 Metternich Т. Die Stroganoffs. Eine ungekronte Dynastie. Mtinchen, 1984. S. 23f.; Semjonow. Sibirien. S. 22f.; Андреев A. P. Строгановы. Энциклопедическое издание. M., 2000. С. 45 и сл.; Устрялов Н. Именитые люди Строгановы. СПб., 1842. 2 Пермь основана в 1720-е гг. Имеется в виду регион на реке Каме с центром в Чердыни, важнейшем аванпосте Москвы в направлении на Урал. Даже на острове Новая Земля, как утверждается, имелся поселок Строгановых. См.: Donnert Е. Die Stroganov und die westeuropaischen Wirtschaftsbeziehungen RuBlands im 16. Jahrhun- dert // Zeitschrift ftir Geschichtswissenschaft. 1971. № 19. S. 399. 3 Metternich. Stroganoffs. S. 24ff. 4 Donnert E. Stroganov und die westeuropaischen Wirtschaftsbeziehungen. S. 393ff.; Lincoln. Eroberung Sibiriens. S. 54f.; Forsyth. History. P. 29f.; Bobrick. Land der Schmerzen. S. 27ff.; Semjonow. Sibirien. S. 23ff. 70
государи обосновывали свои права тем, что применительно ко всем этим территориям речь идет об их «отеческом наследстве» (вотчине). Такая государственно-правовая конструкция опиралась на прежние практики. В качестве внешних врагов Руси все еще угрожали Золотая Орда и Великое княжество Литовское, с 1386 г. объединенное с Польшей личной унией. Государство Золотой Орды по-прежнему считало себя сюзереном всей Руси и пыталось реализовать это при- тязание. Литва также доказывала права на русские территории и при этом заключила союз с монголами. Только столетием позже, во время правления Ивана III (1462-1505), стала возможной окончательная консолидация земель под скипетром Великого князя Московского, в основном завершился процесс «собирания земель русских» - цен- трализации русского государства, распространение власти Москвы на удельные княжества бывшей Киевской Руси. Только запад- ные территории оставались во владении Литвы, с которой Москва по-прежнему находилась в постоянном противоборстве. В 1480 г. войска великого князя Московского Ивана III и хана Большой Орды Ахмата несколько недель стояли друг против друга на Угре1, пока хан Ахмат не отступил без борьбы, поскольку его литовские союзники не появились. Именно в этот момент на них напали крымские татары, находившиеся в союзнических отношениях с Иваном III. Примерно двадцатью годами позже крымский хан Менгли-Гирей, все еще со- юзник Москвы, покончил с государством Большой Орды1 2. В борьбе за власть и господство вера подчас служила обеим сторонам только фасадом, ибо для Ивана III овладение богатым Новгородом и вытес- нение Речи Посполитой было гораздо важнее войны против мусуль- манских ханств. Великий Новгород многие годы пытался лавировать между Литвой и Москвой. Но уже в 1477-1478 гг. Новгородская республи- ка потеряла свою самостоятельность. В 1494 г. была закрыта новго- родская Ганзейская контора. Отныне и на Западе торговая политика оказалась окончательно в руках Великого князя Московского. На короткое время в конце 1480-х гг. удалось занять Казанское ханство, которое, как и Астраханское и Крымское ханства, возникло во второй четверти XV столетия в результате распада Золотой Орды. Великое 1 Т. н. стояние на Угре (8 октября - 11 ноября 1480 г.), военные действия, вызван- ные отказом Москвы (в 1476) платить Орде ежегодную дань. На стороне Москвы в этом «стоянии» выступило Крымское ханство. (Примеч. ред.) 2 Kusber J. Ende und Auswirkungen der Mongolenherrschaft in RuBland // Die Mongolen in Asien und Europa / S. Conermann, J. Kusber (Hg.). Frankfurt am Main, 1997. S. 214ff. 71
княжество Московское смогло в это время расширять свою власть все дальше на Запад и на Восток, московские князья искусно исполь- зовали возникший на Востоке и Юге вакуум власти, а также вовле- ченность Речи Посполитой в конфликты со своими противниками на западных и юго-восточных границах. Тем самым бывшая прежде окраиной Москва постепенно становилась субъектом не только об- щеевропейской политики, но и вошла в непосредственный контакт с Османской империей, которая в то время равным образом постоянно расширяла свою власть и территорию. В 1472 г. Иван III существен- но повысил свой статус в кругу христианских держав, заключив брак с Зоей Палеолог, племянницей последнего византийского импера- тора. В то же время он претендовал и на титул царя при заключен- нии договоров, чтобы таким образом продемонстрировать равенство своего положения с другими европейскими государями1. К тому же Иван III попытался - вслед за подчинением Новгорода - взять под контроль области по обе стороны Урала. После похода в 1483 г. кня- зя Федора Курбского, воеводы Великого княжества Московского в Нижнем Новгороде, в междуречье Двины и Печоры (после этого похода великий князь Московский принял титул «великого князя Югорского») Иван III в 1498-1499 гг. направил за Урал в землю остя- ков князя Семена Курбского, однако удержать эту территорию на- долго не удалось1 2. Такие экспедиции отвечали традициям Новгорода, в последний раз снаряжавшего поход в Югру в 1445 г., во время этих походов задействовались также туземные вспомогательные войска. В 1498 г. Москве удалось возвести крепость Пустозерск на Печоре, где обосновались на постоянное жительство русские поселенцы. С этого началось заселение этого региона русскими, которые на протяжении первой половины XVI в. продвигались все дальше в области по ту сторону Урала до Оби и ее устья, но не смогли закрепиться там, так как не хватало людей. Еще новгородцы знали о пока еще временных торговых поселениях на реке Таз, а первое долговременное поселе- ние русские основали уже в 1572 г.3 1 Vodoff W. Remarques sur la valeur du terme “tsar” applique aux princes russes avant le milieu du XVe siecle // Idem. Princes et principautes russes (Xe-XVIIe sidcles). Aidershot, 1989. S. 1-42 (№ III); Vodoff W Le titre tazr’dans la Russie du nord-est vers 1440—1460 et la tradition litteraire vieux-russe // Ibid. S. 54-62 (№ IV). 2 Robel G. Die Eroberung Sibiriens // Europa in der Frilhen Neuzeit. Festschrift far Gilnter Miihlpfordt / E. Donnert (Hg.). Bd. 6. Weimar, 2002. S. 873. Под «Югорией» под- разумевалась населенная самоедами область между нижним течением Оби и Уралом; образовано от зырянского (коми) слова «югра», страна остяков, позже и северное За- уралье. 3 Vaughan. Arctic. Р. 53; Азиатская Россия. Т. 1 / под ред. Г. В. Глинки и др. С. 4 и сл.;. Bychkov. О. V. Russian Hunters in Eastern Siberia in the 17th Century: Lifestyle and Economy // Arctic Anthropology. № 31. 1994. P. 72f. 72
В 1547 г. 16-летний внук Ивана III Иван IV первым из великих князей был венчан на царство. В союзе с богатой и могуществен- ной церковью, назвавшей себя «Третьим Римом» после крушения Византийской империи [речь идет о концепции «Москва - Третий рим», послужившей смысловой основой мессианских представлений о роли и значении России, которые сложились в период возвышения Московского княжества. - Примеч. пер.], Иван IV пытался внутри страны осуществить свое притязание на господство против старой бо- ярской знати, опираясь на формирующийся новый социальный слой - служилое дворянство1. Во внешней политике Иван IV продолжал борьбу против татарских ханств и Литвы. Первые два похода против исламской Казани закончились неудачей, и только в 1552 г. город и ханство оказались в руках русских, в 1556 г. сдалось и Астраханское ханство. Впервые были завоеваны области, никогда ранее не принад- лежавшие к Киевской Руси и никогда не заселявшиеся русскими. Путь на Восток был для Московского государства в значительной степени открыт, поскольку и Сибирское ханство продемонстриро- вало свою готовность подчиниться русскому верховенству. Теперь русский царь контролировал такую важную с точки зрения торго- вой политики систему рек, как Волга и Кама, что с давних пор имело большое значение для Севера России. Благодаря этому Москва смог- ла оттеснить и Крымское ханство с его притязаниями на верховную власть над соседними степными областями и подошла ближе к грани- цам Османской империи. Крымское ханство оставалось вначале бу- ферным государством между обеими державами, хотя и находилось в сфере влияния польско-литовского государства. Завоевание татарских ханств обосновывалось и религиозными соображениями: мусульман надлежало изгнать и распространить ис- тинную веру, а также освободить содержавшихся в рабстве «русских», т. е. «христианских» пленников. В источниках того времени приво- дятся впечатляюще высокие данные о числе освобожденных плен- ников: от 60 до 100 тыс. человек, со всей очевидностью, в пропаган- дистских целях. Это касается и противоречивших истине сообщений, будто все эти пленники были «русскими» или все без исключения «православными», ведь «русскими» эти территории ранее не явля- лись1 2. После завоеваний Иван IV включил титулы прежних владык 1 Wortman R. S. Scenarios of Power. Myth and Ceremony in Russian Monarchy. Bd. 1: From Peter the Great to the Death of Nicholas I. Princeton. 1995. P. 25ff.; Nitsche P. Moskau Das dritte Rom? // Der Kreml. Gottesruhm und Zarenpracht / J. Frings, N. L. Abramova (Hg.). Bonn, 2004. S. 101-109. 2 KMmpfer F. Einleitung / Historic vom Zartum Kasan (Kasaner Chronist) / F. Кйтр- fer (Hg.). Graz, 1969. S. 12. Подробно о развитии событий в Причерноморье и сложив- 73
в свое собственное титулование и назывался отныне не только царем и самодержцем всея Руси, но и царем Казанским и Астраханским, а уж после этих титулов - Великим князем Владимирским и Москов- ским1. Правда, против Крымского ханства, которое хотя и пользовалось значительной самостоятельностью во внутренней и внешней полити- ке, но находилось под верховной властью османов, Иван IV не пред- принимал никаких действий, опасаясь осложнений в отношениях как с Османской империей, так и с Речью Посполитой. После своих по- ходов на восток, он активно действовал на Западе, против Ливонии, находившейся под господством Тевтонского ордена, чтобы укрепить свои позиции и там и получить возможность развивать торговлю. В 1558 и 1560 г. ему удалось довольно быстро добиться успеха, ор- денское государство рухнуло. Однако здесь его ждали серьезные во- енные конфликты с Речью Посполитой и Швецией, также претен- довавшими на эти территории. В то время Московское государство не смогло оказать им серьезного сопротивления в долгосрочной пер- спективе. Османы и крымские татары использовали боевую актив- ность русских войск на Западе, чтобы отвоевать утраченную терри- торию. Они появились в 1569 г. под Астраханью, а в 1571 г. сожгли почти всю Москву - за исключением Кремля. Поэтому Ивану IV при- шлось отвести свои войска с Запада, чтобы снова взять под контроль ситуацию на Востоке и обезопасить свои границы. В 1582 и 1583 г., после более чем тридцати лет войны, которая - вкупе с внутренни- ми проблемами страны (о них еще будет речь) - привела государ- ство на грань краха, царю пришлось заключить с Речью Посполитой и Швецией мир. Москва так и не получила доступа к Балтийскому морю, потеряла часть своей территории на Севере и Западе. После присоединения к Московскому государству Казани (1552) и Астрахани (1556) Строгановы получили новые возможности для дальнейшего продвижения за Урал, в Сибирь - сначала в форме раз- ведывательных акций, а затем и организуя крупные экспедиции с целью превращения тамошнего населения в формальных данников царя и подчинения этого края* 1 2. До этих русских завоеваний грани- ца Московского государства проходила примерно в ста километрах к югу от Москвы. Вновь и вновь Великому князю Московскому при- ходилось отражать вторжения татарских войск, ведь для татарских шемся там соотношении сил см.: Davis В. L. Warfare, State and Society on the Black Sea Steppe, 1500-1700. London - New York, 2007. 1 JIaumann. Geschichte RuBlands. S. 95. 2 Senijonow. Sibirien. S. 29ff. 74
ханов Московское государство было их данником1. Области на Юге и Востоке, на которые претендовал великий князь Московский, «ди- ким» образом заселяли охотники на пушного зверя, беглые крестьяне и отшельники, или купцы Строгановы. Правда, великий князь взи- мал там дань и использовал названия этих территорий в своем титу- ле, но не владел ими. Так Иван IV с 1555 г., с момента, когда сибир- ский хан Едигер заявил о готовности платить дань Москве и еще раз подтвердил это в 1557 г., звался «государем всей земли Сибирской», но вскоре перешел к титулованию «царь Сибирский» и в июне 1563 г. в письме к польскому королю Сигизмунду, подобно своим предшественникам, назвал себя даже «Царь Удорский, Кондинский и всея Сибири»1 2. Можно привести знаменательный факт, свиде- тельствующий о реальном соотношении сил: резиденция епископа Пермского находилась в Вологде, расположенной тысячами киломе- тров западнее. Тому, кто хотел ехать в Пермь, приходилось по пути туда избегать столкновений с черемисами, которые чаще всего были отнюдь не дружески расположены к непрошенным русским гостям3. Строгановы завоевали благосклонность своего повелителя, царя Ивана IV, еще и тем, что они вооружали и финансировали войска для войны на Западе против Ливонии (1557-1581). Это помогало им укреплять отношения с царским двором и заключать взаимовыгод- ные сделки. После визита главы семьи Аники Строганова ко двору Московского царя, во время которого купец довольно осторожно по- ведал Ивану IV о своем продвижении за Урал и, вероятно, расска- зал о тамошнем населении и об открывавшихся возможностях, царь в апреле 1558 г. своей грамотой предоставил Григорию Строганову, второму сыну Аники, право на эту «пустующую землю», с ее леса- ми, реками и озерами, и признал его наследственным владением се- мьи. Иван IV освободил Строгановых от налогов и пошлин в течение двадцати лет, дал разрешение на устройство там гарнизонов и кре- постей, а также их вооружение и укомплектование «против ногаев и других орд», а сверх того - на поиск других месторождений соли и их эксплуатацию, железных руд и их обработку, строительство городов, распашку земли и рыболовство. Торговля с иностранцами освобож- 1 Kampfer. Einleitung. S. 10f. 2 Введенский. Дом Строгановых. С. 77; Stewart J. М. Testament und Siegel Ivans IV Opladen, 1972; Yermak’s Campaign in Siberia. A Selection of Documents / T. Armstrong (Hg.). London, 1975. S. 3. Конда - левый приток Иртыша, расположенный в ареале рас- селения хантов и манси; Удора ареал расселения коми (зырян) в Пермской земле и Вычегодске. На область на побережье Конды претендовал уже Иван III. 3 KMmpfer. Einleitung. S. 12. 75
далась от таможенных сборов, только лишь об открытии месторож- дений серебра, меди и олова Григорий Строганов должен был докла- дывать царю и не получил права на их разработку. Свои же залежи железных руд Строгановы могли эксплуатировать, поскольку желез- ные котлы были нужны им для варки соли. Кроме того, семья торго- вала зерном, которое продавала государству1, а также Строгановым вменялось в обязанность осуществлять на этих территориях юрис- дикцию по мелким делам, касавшимся местного населения1 2. Между Великим князем Московским и ногайскими татара- ми-мусульманами, жившими в области между Нижней и Средней Волгой, рекой Урал и Каспийским морем, с конца XV столетия су- ществовали как дипломатические, так и экономические отношения, которые, правда, складывались не без проблем. Ногайская орда, по сути, была довольно рыхлым объединением отдельных, постоянно враждовавших между собой кланов. Московские государи умело ис- пользовали эту рознь, противопоставляя их друг другу. Кроме того, татары служили в качестве наемников в русских войсках, а некото- рые представители знати поступали на русскую службу, за что их, в частности, щедро награжадали земельными владениями. При этом ногайские князья пытались избежать слишком сильной зависимости от Москвы. В 1557 г. один из них принес русскому царю присягу, ко- торую Москва приняла как согласие подчиниться. Тем не менее от- ношения с Ногайской ордой оставались напряженными, а границы беспокойными. Расширение владений Строгановых принесло с собой некоторые проблемы, так как вновь приобретенные территории граничили с землями, входившими в сферу господства Сибирского ханства - сначала при Едигере, потом при Кучуме, и новые солеварни и посел- ки создавались на территории, где коренное население, прежде всего остяки (ханты) и вогулы (манси), охотилось и ловило рыбу. Согласно источникам того времени, в тот период строгановских поселках долж- 1 Lantzeff G. V., Pierce R. A. Eastward to Empire. Exploration and Conquest on the Russian Open Frontier to 1750. Montreal - London, 1973. P. 83. 2 Yermak’s Campaign in Siberia. P. 281-292: Urkunde des Zaren ftlr Grigorij Stroganov vom 4. April 1558. London, 1975. S. 281-284; To Siberia and Russian America. Three Centuries of Russian Eastward Expansion. 3 Bde. Bd. 1: Russia’s Conquest of Siberia 1558-1700 / B. Dinger, E. A. Crownhart-Vaughan, Th. Vaughan (Hg.). Portland; Oregon, 1985-1989. P 3-13; Skrynnikov R. G. Iwan der Schrcckliche und seine Zcit. Mtinchen, 1992. S. 298ff.; в 2002 г. вышло переработанное и сокращенное новое русское издание книги, в котором прежде всего полностью выпали главы о семье Строгановых. Объ- яснение этому отсутствует: Скрынников Р. Г. Иван Грозный. М.. 2002; Андреев. Стро- гановы. С.49 и сл. 76
но было работать около 15 тыс. человек. Торговля с Югрой, как тогда обозначалась область между нижним течением Оби и Уралом, была для тамошнего населения по обе стороны гор «нормальным» процес- сом. Русские торговцы пересекали со своими товарами Урал или шли на кораблях из Белого моря к устью Оби и, возможно, также и Енисея и обменивали их на меха. Это были вполне прибыльные для обеих сторон отношения, которые со временем расширялись, так что самое позднее с середины XVI в. уже шла прямая торговля с Мангазеей, территорией между Обской губой и устьем Таза, где, по-видимому, добывали особенно красивые собольи шкурки1. Фактически со вто- рой половины XVI в. Московское государство монополизировало торговлю мехами в этих местах и всеми способами пыталось воспре- пятствовать деятельности в этом регионе английских и голландских мореплавателй и купцов1 2. Однако ситуация здесь изменилась. Грубое проникновение Строгановых на места обитания и активности вогулов и остяков при- вело к ожесточенному сопротивлению коренного населения, а также самого сибирского хана3. Строгановы оспаривали права тамошних этносов на эти территории и считали край своим. Петиции и жало- бы коренного населения царю на Строгановых привели в результа- те лишь к тому, что Иван IV передал Григорию Строганову право владения этими землями4. Дело семьи Строгановых процветало, и их богатство, власть и влияние постоянно росли. В своих трех грамо- тах, выданных в 1564, 1566 и 1568 г., царь Иван IV подтвердил права Строгановых, прежде всего на солеварение, а также и на расселение людей, по-прежнему стремившихся туда в большом количестве, по- скольку владения Строгановых подчинялись не юрисдикциии цар- ского воеводы, а лишь этой семьи5. К тому же семья вскоре получила в собственность еще и земли на Чусовой. В 1566 г. Строгановы, вер- ные царю, подчинили свою землю опричнине6, что принесло торгово- му дому дальнейшие преимущества и привилегии7. 1 Fisher R. Н. Russian Fur Trade, 1550-1700. Mill wood; New York, 1974. P. 18f. Связь по морю была известна как Великий мангазейский путь. По поводу Мангазеи см.: Бе- лов М. И., Овсянников О. В., Старков В. Ф. Мангазея. Материальная культура русских полярных мореходов и землепроходцев XVI-XVII вв.: В 2 т. Л. - М., 1980-1981. 2 Bychkov О. Russian Hunters in Eastern Siberia in the 17th Century // Arctic Anthropology. № 31. 1994. P. 73. 3 Lincoln. Eroberung Sibiriens. S. 58. 4 Введенский. Дом Строгановых. С. 40. 5 Дополнения к актам историческим, собранные и изданные Археографическою комиссиею. Т. 1. СПб., 1846. Документы 117-119. С. 168-172. 6 См. об этом словарь. 7 Skrynnikov. Iwan der Schreckliche. S. 300. 77
Аника Строганов строит там также церкви и монастыри, прежде всего следует отметить Благовещенский собор в Сольвычегодске (построен между 1560 и 1584 г.). Образцом для него послужил Бла- говещенский собор в московском Кремле, коронационный храм московского царя, так как в качестве архитектора удалось при- влечь московского придворного архитектора. Московским при- дворным художникам были вверены также роспись церкви, резьба по иконостасу и написание некоторых икон1. Семья со- держала также швейные мастерские (там командовали жены Строгановых), иконописные и мастерские серебряных и золотых дел мастеров. Со второй половины XVI в. существовала библиоте- ка, в которой имелись не только многочисленные литургические и религиозные труды, но и светская литература* 2. Прослеживался «широкий спектр» культурных интересов семьи, развивавшхся и укреплявшихся, вероятно, благодаря многообразным отношениям с Западом3. После смерти Аники Строганова в 1570 г. дело отца продолжили трое его сыновей - Яков, Григорий и Семен. Правда, Яков и Григорий чувствовали себя обойденными при дележе наследства и жаловались царю, которому пришлось вмешаться в спор между ними в качестве арбитра4. Несмотря на семейный разлад, существовало единство от- носительно главного: продолжать строительство фортификацион- ных сооружений и продвигаться далее, на территории по ту сторону Урала. Сначала обосноваться там прочно Строгановым не удалось. Коренное население оказывало отчаянное сопротивление, пользуясь поддержкой сибирского хана, который, со своей стороны, пытался подчинить живущие там племена своей власти. О действиях хана и столкновениях, в которых разрушались поселения Строгановых по ту сторону Урала, а бои шли даже на Каме и Волге, Строгановы рас- сказали царю, направив в Москву подробный отчет. В заключении они недвусмысленно заявили, что без прямого указания государя они не предпримут военных действий против сибирского ханства. При этом братья Строгановы точно знали, что Иван IV не в состоянии по- мешать им в их дальнейших предприятиях и продвижении в Сибирь. Однако тогда они, вероятно, придавали значение формальному со- 1 Jaeger S. Alexander S. Stroganov (1733-1811). Sammler und Mazen im Russland der Aufklarung. Koln, 2007. S. 24. 2 Ibid.S. 25f. 3 Ibid. S. 27. 4 Yermak’s Campaign in Siberia. P. 4. 78
гласию Москвы1. Но совершенно очевидно одно: сибирский хан и его союзники очень мешали Строгановым. В то время Московское царство столкнулось с серьезными про- блемами, на него нападали с многих сторон, окраины продолжа- ли сопротивляться царю. В 1570 г. самоуверенный Кучум писал Ивану IV, что он стремится сохранить мир, если и Иван IV желает этого, но готов воевать, если царь хочет войны1 2. В следующем году Кучум на основе старого договора, заключенного прежде Едигером с Москвой, еще раз послал в Москву дань - тысячу собольих шку- рок, но потом прекратил эти «платежи», поскольку Москва вела войну против его вассалов. В то же время он сам был той силой, что стояла за постоянно возобновлявшимися набегами коренно- го населения на владения Строгановых, ибо считал их своими3. В 1572 г. в Поволжье против русского господства восстали череми- сы, которым сибирский хан обещал свою поддержку4. Годом позже хан приказал убить возвращавшегося в Москву русского послан- ника, который приезжал по поручению Ивана IV для взимания дани5. После того как сибирский хан разрушил крепости Строгановых по ту сторону Урала, он сам начал подчинение коренного населе- ния, которое воспротивилось его действиям и даже обратилось за поддержкой к Строгановым. Конечно, они ее охотно предоставили, рассчитывая получить проценты от их дани Москве. Согласился и царь, призвавший Строгановых рекрутировать для борьбы против Кучума добровольцев из тамошних этносов6. Предоставить другую помощь своим верным подданным царь Иван IV не мог ввиду мно- гообразных угроз своим рубежам. Поэтому он, как и ранее, предо- ставил этой семье значительную свободу действий, заверял в своей благосклонности и призывал к величайшей бдительности. В то же время он обещал вознаградить те местные племена, которые от- вернутся от Кучума и перейдут на сторону Москвы. Столкновения обострялись, а между тем Строгановы последовательно расширяли свои владения, варили соль и плавили железо, закладывали горо- 1 Semjonow. Sibirien. S. 46f.; Skrynnikov. Iwan der Schreckliche. S. 301. 2 Введенский. Дом Строгановых. С. 77. 3 Там же; Forsyth. History. Р. 29f.; Wood A. From Conquest to Revolution. The Historical Dimension //Siberia. Problems and Prospects for Regional Development / idem. (Hg.). London, 1987. P. 37f.; Абдиров M. Хаи Кучум: известный и неизвестный. Алматы, 1996. С. 62. 4 Skrynnikov. Iwan der Schreckliche. S. 315; Yermak’s Campaign in Siberia. P. 288f. 3 Yermak’s Campaign in Siberia. P. 2. 6 Ibid. P. 301. 79
да, деревни и гавани, принимали, несмотря на царский запрет, так- же «беглых, воров и бродяг» и взимали дань с коренного населения, ничем его не вознаграждая. Так что их предприятие оказалось более чем прибыльным. Коренные этносы сильно страдали от активности семьи, которая изгоняла их с давно обжитых территорий, лишая пастбищных и других угодий,в которых Строгановы нуждались для строительства новых солеварен, эксплуатации и разработки других полезных ископаемых и распашки земли для развития сельского хозяйства. В мае 1574 г. царь Иван IV своей грамотой пожаловал Строгановым право владения землями по ту сторону Урала до Мангазеи и по Тоболу, а также его притокам. Тем самым он подтверждал их право на территории, которые не принадлежали ни ему, ни Строгановым. Такова была практика, укоренившаяся в дальнейшем. При этом Иван IV недвусмысленно ссылался на вторжение сибирских татар, имевшее место в прошлом году. Семье Строгановых разрешалось так- же вести войны и для этого набирать собственные войска, включая казаков, чтобы воевать с сибирским ханом и его вспомогательными войсками из остяков (хантов), вогулов (манси), татар и ногайцев. Им предоставлялась и возможность приобретать соответствующие ору- жие и боеприпасы, для защиты воздвигать крепости, размещать там гарнизоны. В то же время они получили окончательное разрешение на переманивание народов, находившихся в даннических отношени- ях с Кучумом, и на то, чтобы побудить их подчиниться власти царя. Они должны были платить дань Московскому государству, а также их следовало привлечь к борьбе против Сибирского ханства. Сверх того, царь подтвердил все те права, которые предоставил Строгановым почти двадцатью годами ранее и гарантировал их вновь на такой же срок1. 2. Как знание приходит в мир По мере развития территорий за Уралом Строгановы решили перейти от оборонительной военной стратегии к наступательной. Земли по ту сторону Урала, даже еще и не завоеванные, царь своей грамотой предоставил им не менее чем на двадцать лет. Эти области на окраине Московского государства они получили во владение со 1 Bobrick. 1лпс1 der Schmerzen. S. 28ff.; Lincoln. Eroberung. S. 52ff.; Kappeler. RuBland als Vielvolkerreich. S. 38f.; Skrynnikov. Iwan der Schreckliche. S. 298ff.; Metternich T. Die Stroganoffs. Eine ungekronte Dynastie. Mtinchen, 1984. S. 37ff., 297; Yermak’s Campaign in Siberia. P. 289ff. 80
всеми вытекающими из этого рисками, ведь после русских пораже- ний в Ливонской войне царь Иван IV не мог, да и не отваживался идти на новые военные столкновения на других границах своего го- сударства. Семья Строгановых добивалась в то время не только рас- ширения собственных владений по обе стороны Урала, но и стреми- лась развивать торговые отношений с Западной Европой. Уже Аника Строганов установил контакты с Московской компанией {Muscovy Company)', основанной в Англии в 1555 г., и был уполномочен ца- рем Иваном IV наблюдать над торговыми операциями иностранцев. Его сыновья активно расширяли эти связи. Существовали контакты также с голландскими мореплавателями и купцами, которые, как и их английские коллеги, искали северный путь в Китай и при этом дошли до Баренцева моря. Аника Строганов, в отличие от других русских крупных купцов, не делал для своих иностранных деловых партнеров тайны из своих связей и отношений с Сибирью, о чем под- робно сообщали голландцы Исаак Масса и Николаас Витсен уже в XVII в., а также швед Филипп Иоганн Табберт фон Страленберг в XVIII1 2. Отношения с Московской компанией существенно расширили торговые операции Строгановых. Компания сформировалась из ос- нованной в 1551 г. «Company of Merchant Adventurers», которая ис- кала путь в Китай по возможному северо-восточному или северо- западному проходу. Эта мысль принадлежала уроженцу Италии Джованни Кабото (ок. 1450-1499), который позднее, находясь на ан- глийской службе, снискал известность под именем Джона Кэбота и в 1490-х гг. отстаивал свою идею3. Такая возможность прохода вдоль 1 Московская компания сформировалась из основанной в 1551 г. «Company of Merchant Adventurers», члены которой искали путь в Китай по возможному Севе- ро-Восточному или Северо-Западному проходу. Компания обладала монополией на торговлю между Англией и Россией до 1698 г. Главной торговой гаванью был Архан- гельск на Белом море. См. об этом: Baron S. Н. The Muscovy Company, the Muscovite Merchants and the Problem of Reciprocity in Russian Foreign Trade // Forschungen zur Osteuropaischen Geschichte. 1980. № 27. S. 133-155. 2 Massa I. Beschryvinge van der Samoyeden Landt in Tartarien // The Arctic North- East and West Passage. Detectio Freti Hudsoni or Hessel Gerritsz’s Collection of Tracks by Himself. Massa and De Quir on the N.E. and W. Passage. Siberia and Australia. Amsterdam, 1878; наряду с текстами на нидерландском языке и латыни том содержит также пере- воды этих текстов на английский язык и английское введение, каждый текст прону- мерован отдельно. Тексты Массы вышли первым изданием в 1612 г. анонимно, затем под его именем; Введенский. Дом Строгановых. С. 30 и сл.; Андреев. Строгановы. С. 49 и сл.; Устрялов. Именитые люди Строгановы. С. 3 и сл.; Lantzeff, Pierce. Eastward to Empire. P. 84. О Массе и Витсене см.: гл. 4. С. 106f. и 110. 3 Abdelouahab F. Entdecker im ewigen Eis. Fttnf Jahrhunderte Polarreisen in Reisetagebiichern. Kehl, 2006. S. 14; основополагающее значение имеет следующее про- 81
русского северного побережья в 1520-х гг., казалось, получила новое подтверждение, когда русский посланник при папе Клименте VII Дмитрий Герасимов рассказал о своем плавании из Белого моря вдоль норвежского побережья. На основе этого сообщения итальянский епископ и историограф Паоло Джовио создал свой труд «Libellus de legatione Basilii Magni» (1525 г.), на основе которого, в свою очередь, составил свою карту Баттиста Аньезе. Оба труда утверждали реаль- ность северо-восточного пути1. В середине XVI в. впервые вышла в латинской редакции работа им- ператорского посланника Сигизмунда фон Герберштейна «Записки о Московии» («Rerum Moscoviticarum Commentarii»), в которой он пи- сал не только о путешествии Герасимова, но и о плавании в 1496 г. посланника Григория Истомы, который из Белого моря дошел до Тронхейма. Герберштейн мог встречаться с обоими во время своих двух пребываний в Московском государстве и попросить описать их маршрут по Белому морю* 1 2. Кроме того, он располагал знаниями на основе сообщения и рассказов князя Курбского о Западной Сибири до Оби и Иртыша3. В царствование Ивана IV его посланцы добира- лись вплоть до столицы Сибирского ханства - чтобы внести ясность в вопросы взаимных отношений и дани. Следовательно, сухопутная дорога туда была им известна. Примерно в то же время последний католический епископ Упсалы Олаус Магнус (1490-1557) составил «Carta marina» («Морская карта») северных регионов, а также «Historia de gentibus septentrionalibus» («История северных стран») - в виде обширно- го комментария к ней. Правда, на вклейках там еще можно видеть изображения морских чудовищ, морских змей и других сказочных существ4. Первые попытки проникнуть в Белое море предприни- мали еще викинги, или норвежцы, с IX и до начала XIII столетия. изведение: Белов М. И. История открытия и освоения морского пути. Т. 1: Арктиче- ское мореплавание с древнейших времен до середины XIX века. М. - Л., 1956. 1 Труд Джовио вышел также под другими названиями, например «De legatione Moschovitarum libellus»; первый немецкий перевод вышел в 1534 г. в Страсбурге; Okhuizen Е. Exploration and Mapping of the Northeast Passage and Northern Eurasia. 15th-19th Centuries // N.-E. Raurala (Hg.). The Northeast Passage. From the Vikings to Nordenski61d. Helsinki, 1992. P. 18; Mayers K. North-East Passage to Muscovy. Stephen Borough and the First Tudor Explorations. Phoenix, 2005. P. 46; см. также: Казакова H. A. Дмитрий Герасимов и русско-европейские культурные связи в первой трети XVI в. // Проблемы истории международных отношений. Д., 1972. С. 248-266; Bagrow L. At the Sources of the Cartography in Russia // Imago Mundi. 1962. № 16. P. 39ff. 2 Herberstein. Das alte RuBland. S. 285ff. •3 См. выше. C. 53-55. 4 Magnus O. Die Wunder des Nordens. Frankfurt am Main, 2006. 82
В конце 1520-х гг. английский король Генрих VIII по совету куп- ца Роберта Торна послал два корабля на Север, о судьбе кото- рых, однако, ничего не известно1. После того как попытки достичь Китая, двигаясь в западном направлении, закончились неудачей, в 1553 г. Ричард Ченслор, Хью Уиллоби и Стивен Барроу предприня- ли - от имени Московской компании - первое путешествие на восток. Ченслор достиг Северной Двины, а оттуда Москвы и положил начало прибыльной торговле между Англией и Россией. Особо масштабную торговлю с Московским государством во второй половине XVI в. вел Энтони Дженкинсон. Кроме того, в 1558-1559 гг. он, двигаясь вниз по Волге, добрался до Астрахани, а оттуда - по Каспийскому морю - и до Бухары, важнейшего центра на южном шелковом пути. Его отчет для Московской компании и составленная им в 1562 г. карта - на- ряду с документами Герберштейна - стали основными источниками для составления знаменитой карты России и татарских областей, которую в 1560-х гг. разработали братья Ян и Лукас ван Дойтекум. Карта Дженкинсона - в измененной форме - была также опубли- кована в атласе Ортелиуса «Theatrum Orbis Terrarum» («Зрелище Круга Земного») Этот материал существенно расширил знания в Европе о России и сопредельных азиатских областях, а тем самым и о возможных торговых путях1 2. До Центральной Азии простира- лись и связи Строгановых, которые в своих торговых отношениях с Азией имели отныне конкуренцию на обоих путях - морском и сухопутном. 1 Kampfer F. Homines nigri ab lacu Kitai. Chinesische Perlenhandler in Herbersteins «Rerum Moscoviticarum Commentarii» // Jahrbiicher fUr Geschichte Osteuropas. N.F. 2006. № 54. S. 413. 2 Webb J. W The Van Deutecum Map of Russia and Tartary // Merchants and Scholars. Essays in the History of Exploration and Trade / J. Parker (Hg.). Minneapolis, 1965. P. 63-86. Карта имеет, что было тогда обычно, длинное и обстоятельное назва- ние, в котором указано на оба описания путешествий - Герберштейна и Дженкинсо- на как «идейных вдохновителей». Сообщение Дженкинсона напечатано в: The Principal Navigations, Voyages, Traffiques & Discoveries of the English Nation. Made by Sea or Over-Land to the Remote and Farthest Distant Quarters of the Earth at Any Time within the Compasse of these 1600 Yeares. 12 Bde / R. Hakluyt (Hg.). Glasgow, 1903-1905. Bd. 2. P. 449-479; Ortelius A. Theatrum Orbis Terrarum. Niirnberg, 1572, переиздание: 2006. S. 102f., 163. Карта мира в этой книге (с. 12 и сл.) показывает Азию и Америку как разделенные континенты, а также Обь, которая на карте мира (с. 16 и сл.) толь- ко обозначена. На всех картах (с. 20 и сл.) Обь впадает в «Китайское озеро». Правда, Длина реки на этих четырех картах основательно варьирует. В 1562-1563 гг. Дженкин- сон снова достиг, двигаясь по Волге и Каспийскому морю, также Персии. Московская компания использовала этот тяжелый путь примерно в течение 20 лет, пока путь по Средиземному морю не стал снова доступным и компания «Levant Company» приняла себя дела. Mayers. North-East Passage to Muscovy. P. 131; Английские путешествен- ники в Московском государстве в XVI веке /сост. А. И. Цепков. Рязань, 2006. 83
На морском пути вокруг Норвегии сначала только голландцы соз- давали конкуренцию английской торговле с Россией. Голландские мореплаватели вели торговлю с Норвегией еще со Средневековья и достигли ее северных территорий самое позднее в 1560-х гг., тогда же они дошли и до Кольского полуострова, южной части Белого моря и устья Двины1. В конце десятилетия голландский купец Симон фон Залинген картографировал западное и северное побережья Белого моря1 2. Примерно в то же время, что и фон Залинген, возможно, бу- дучи у него на службе, Кольского полуострова достиг и Оливье Брюнель (ок.1540-1585), который с 1570 г. находился на службе у Строгановых. Брюнель был родом из Левена или Брюсселя, в се- редине 1560-х гг. он, вероятно, не без вмешательства англичан, был обвинен в шпионаже, арестован и заключен в тюрьму в Ярославле3. Теперь он стал торговым агентом дома Строгановых в западно- и центральноевропейских странах и неоднократно ездил туда по делам семьи. По-видимому, он бывал также в Казани и Астрахани; после известно, что после 1576 г. он предпринял по меньшей мере две по- ездки в области за Уралом, в землю самоедов, с которыми вел ожив- ленный товарообмен. По всей вероятности, Брюнель играл, с одной стороны, весьма значительную роль в торговле нидерландцев между Востоком и Западом, покупавших все виды мехов, с другой - участво- вал во всех попытках голландцев найти северо-восточный проход в Китай. В 1576 г. в сопровождении двух членов семьи Строгановых Брюнель побывал в Дордрехте, Антверпене и Париже, чтобы помочь им при продаже мехов, а также в случае возникновения правовых споров4. Годом позже он - вместе с Гиллесом Хоофтманом и други- ми антверпенскими купцами - основал в Энкхейзене торговую ком- панию для операций в акватории Белого моря. Одним из пайщиков компании стал состоятельный купец Балтазар де Мушерон, до кон- 1 Ahvenainen J. Some Contributions to the Question of Dutch Traders in Lapland and Russia at the Ende of the 16th Century. Rovaniemi, 1967. P. lOf. 2 Okhuizen. Exploration and Mapping. P. 20; Lantzeff, Pierce. Eastward to Empire. P. 90f. 3 Jansma T. S. Olivier Brunel Те Dordrecht: De noordoostelijke Doorvaart en het westeuropeescL-russisch contact in de zestiende eeuw // Tijdschrift voor Geschiedenis. 1946. № 59. S. 343f. Называет местом рождения, основываясь на находке в архиве Дордрехта, Левен, но год его рождения не известен. В 1577 г. его, однако, характе- ризовали как «человека преклонного возраста», см.: Spies М. Bij Noorden от. Olivier Brunei en de doorvaart naar China en Cathay en de zestiende eeuw. Amsterdam, 1994. S. 1-12. 4 Jansma. Olivier Brunel Те Dordrecht. S. 344. 84
ца XVI в. активно участвовавший в торговле с Россией1. Через год, в 1577 г., он приехал в Россию со Строгановыми1 2. Дальнейшие сведения о Брюнеле обнаруживаются только че- тырьмя годами позже. Некий Иоаннес Балакус (Балак) или Балахус сообщал в письме картографу Герарду Меркатору (февраль 1581) 0 путешествиях Брюнеля за Урал. Брюнель первым из западноев- ропейцев достиг верховьев Оби, области вокруг Мангазеи - как по морю, так и по суше и знал также полуостров Ямал3. Согласно рас- 1 Ibid. S. 343ff.; Кордт В. А. Очерк сношений Московского государства с Республи- кою Соединенных Нидерландов по 1631 г. // Сборник Императорского Русского исто- рического общества. СПб. 1902. Т. 116. С. XXX и сл.; Fisher. Russian Fur Trade. P. 20f., 190ff.; Ahvenainen. Some Contributions. P. 33f.; Dreyer-Eimbckc O. Durchs Eis ins Reich der Mitte. EinfluB und Bedeutung der Kartographie bei der Suche nach den Nordpassagen. Von den AnfSngen bis zum Ende des 16. Jahrhunderts // Gerhard Mercator, Europa und die Welt. Begleitband zur Ausstellung «Verfolgt, geachtet, universal - Gerhard Mercator, Europa und die Welt» anlaBlich des 400. Todestages von Gerhard Mercator / R. Leffler (Hg.). Duisburg, 1994. S. 162. О торговле голландцев по всему миру и о связи торговли с наукой см.: Cook Н. J. Matters of Exchange. Commerce, Medicine, and Science in the Dutch Golden Age. New Haven, 2007, P. 57f., P. 117f. 2 Jansma. Olivier Brunel Те Dordrecht. S. 344. 3 Brief von Joannes Balakus an Gerhard Mercator vom 20.2.1581 // Hakluyt R. Principal Navigations. Bd. 3. S. 450-457, в латинском оригинале и в переводе на ан- глийский; в английской редакции также: Reizen van Jan Huygen van Linschoten naar het Noorden (1594-1595)/S.P. L’Honord Naber (Hg.).Den Haag, 1914. S. XLVI-XLIX; Введенский. Дом Строгановых. С. 102 и сл.; Алексеев М. П. Сибирь в известиях за- падно-европейских путешественников и писателей XIII—XVII вв. Введение, тексты и комментарии. 2-е изд. Иркутск, 1941. С. 182-185, перепечатка: Новосибирск, 2006 (русский перевод этого письма). Между тем оригинал письма, которое Хакльюит пере- печатал уже в своем первом, трехтомном издании «Principal Navigations» 1598-1600 гг. См.: Correspondance Mercatorienne / М. Dulme, van (Hg.). Antwerpen, 1959. S. 164, Там обнаруживается только копия письма. В качестве автора предполагается нидер- ландский купец, живший в Аренсбурге на о-ве Эзель (Сааремаа). Правда, письмо и человек, его написавший, предлагают несколько загадок. Автор письма характеризует себя как «единственного друга Меркатора», который читал с ним Страбона, Гомера, Аристотеля и других авторов, но не входил, как выяснилось благодаря просмотру ма- трикулов Левенского университета, в число его сокурсников, во всяком случае, под этим именем. Другие письма этого Иоаннеса Балакуса не сохранились. Эта личность не обнаруживается также нигде более в окружении Меркатора. К тому же письмо содержит указание места (Arusburgi ad Ossellam fluvium), что однозначно говорит против о-ва Эзель. Если верно указание Янсмы о том, что Брюнель действительно происходил из Левена, то, несмотря на значительное различие в возрасте, нельзя ис- ключить, что Меркатор и Брюнель были лично знакомы друг с другом, и Брюнель, очевидно, преследовавший собственные деловые интересы, пытался замаскировать их с помощью неверного имени и неправильного указания места. В остальном на- прашивается предположение, что это имя представляет собой псевдоним, так как па кону стояли серьезные деловые интересы. Может быть, поэтому вымышлено и место. Аренсбург на о-ве Эзель располагался в то время на территории, где велась Ливон- ская война. Купец едва ли мог в то время заниматься там своими торговыми делами, кроме того, и путь был опасен. Так как шведский флот контролировал большие про- 85
сказу самого путешественника, его всегда сопровождали другие служащие Строгановых, которые «в совершенстве говорят на язы- ке самоедов и знакомы с рекой Обью, так как ездили туда из года в год»1. Информация о русле реки Обь, которую Балакус сообщал в своем письме, была получена, очевидно, от самоедов, насколько рус- ские и Брюнель могли понять их язык2. Кроме того, писал Балакус, Брюнель рассказал ему, что Строгановы намереваются на двух кора- блях с хорошими мореходными качествами, которые должны были быть построены шведами в устье Северной Двины и укомплектова- ны голландскими моряками, пройти к Оби и оттуда в Китай (Катай). Брюнелю было поручено позаботиться о наборе голландской коман- ды3. Другие источники не упоминают инициатора этого плана. Об этом сообщалось только в данном письме. Его получатель Герард Меркатор счел информацию Балакуса столь важной, что передал в Англию письмо (или его копию) своему другу Джону Ди или прямо Ричарду Хакльюиту, опубликовавшему его во втором издании своей работы «The Principal Navigations, Voyages, Traffiques and Discoveries of the English Nation» («Основные плавания, путешествия, торговые экспедиции и открытия английской нации»). Учитывая интенсив- ные торговые контакты и экономические интересы в бассейне Оби семьи Строгановых, такой план представляется вполне возмож- ным. Во всяком случае необходимые для этого финансовые средства наличествовали. странства Балтийского моря, а шведская армия намеревалась оккупировать Эстонию, представляется маловероятным, что Брюнель проехал через театр военных действий. В пользу того, что речь идет о псевдониме, говорит и то обстоятельство, что «Балак» в Откровении Иоанна (2, 14) является царем моавитян, который «научил Валака ввести в соблазн сынов Израилевых, чтобы они... любодействовали». В XVI столе- тии значение названия можно было считать известным. Балх, в XV-XVI вв. также Балх или Балах, - к тому же персидское название античной Бактры (Бактрии). См. об этом: Crane N. Mercator. The Man who Mapped the Planet. 3. Aufl. London, 2002. S. 248ff., 322. Крейн не понял, правда, о ком идет речь в письме Балака, и охарактеризо- вал Оливье Брюнеля как не поддающегося идентификации «Alferius», в соответствии с латинским оригинальным текстом. От него ускользнуло и упоминание Строгано- вых в этом письме. Эта ошибка не устранена также в немецком переводе: Crane N. Der Weltbeschreiber. Gelehrter, Ketzer, Kosmograph. Wie die Karten des Gerhard Mercator die Welt verunderten. Mtinchen, 2005. S. 282ff., 354. Эта ошибка обнаруживается, прав- да, уже в издании писем Меркатора, подготовленном ван Дюрмом: Correspondance Mercatorienne. S. 164. См. также: Yermak’s Campaign in Siberia. P. 6; Semjonow. Sibirien. S. 56ff. 1 Brief von Balakus an Mercator // Hakluyt. Principal Navigations. Bd. 3. S. 456f.; Алексеев. Сибирь в известиях... 2-е изд. С. 183 и сл. 2 Алексеев. Сибирь в известиях... 2-е изд. С. 180—188. 3 Balakus an Mercator // Hakluyt. Principal Navigations. Bd. 3. S. 453. 86
Когда упомянутый Балакус, в остальном не известный, писал это письмо, Брюнель, очевидно, как раз у него и находился, и Балакус порекомендовал Меркатору принять Брюнеля и обменяться с ним мнениями. Годом ранее Меркатор заявил английскому географу Ричарду Хакльюиту о своей твердой уверенности в том, что путь в Китай по полярному морю «очень легкий и короткий», и этой стра- ны можно достичь, двигаясь вверх по Оби1. Кстати, в том же году англичанам Артуру Пету и Чарльзу Джекмэну удалось пройти про- ливом Югорский шар между островом Вайгач и русским материком. Хакльюит заранее инфомировал Меркатора - под большим секре- том - о цели этого путешествия. Меркатор же тотчас передал эту информацию в Антверпен своему другу Ортелиусу, в свою очередь взяв с него обещание не разглашать эти сведения1 2. Действительно ли встретились Брюнель и Меркатор, как постоянно утверждается в литературе, доказать не удается. Столь же мало известно, был ли Меркатор информирован о дальнейших предприятиях Брюнеля - пройти из Двины по Югорскому шару и найти путь в Китай или, воз- можно, даже вовлечен в них3. Во всяком случае, можно констатировать, что экономическим ин- тересам Строгановых в издавна принадлежавшем им регионе угро- жала существенная конкуренция со стороны англичан и голландцев. Долгое время эта семья стремилась не подпустить своих конкурен- тов к источникам сырья. В длительной перспективе, как оказалось, осуществить это можно было с большим трудом. Брюнель и другие нидерландские купцы в то время проявляли такую активность на маршруте вокруг Норвегии, что датский король Фредерик II, в каче- стве норвежского государя считавший Кольский полуостров своим владением, угрожал блокировать этот путь. В 1583 г. Брюнель как представитель нидерландского купеческого объединения, в которое на ведущих ролях входил Балтазар де Мушерон, вел переговоры с датским королем и смог добиться некоторых привилегий, прежде всего освобождения на длительный срок от пошлин и налогов4. 1 Brief von Gerhard Mercator an Richard Hakluyt vom 28.7.1580 // I lakluyt. Principal Navigations. Bd. 3. S. 275-282 (в латинском оригинале и в переводе на английский); Dreyer-Eimbcke. Durchs Eis ins Reich der Mitte. S. 162. 2 Hakluyt. Principal Navigations. Bd. 3. S. 282-303; Skelton R. A. Mercator and the English Geography in the 16th Century // Duisburger Forschungen. 1962. № 6. S. 162; Averdunk H„ Miiller-Reinhard J. Gerhard Mercator und die Geographen unter seinen Nachkommen. Gotha, 1914. S. 114f. 3 Dreyer-Eimbcke. Durchs Eis ins Reich der Mitte. S. 162; Raemdonck J., van. G£rard Mercator, sa vie et ses oeuvres. St. Nicolas, 1869. S. 252. Предполагал наличие предпосыл- ки между Брюнелем и Меркатором в 1583 г. См.: Correspondance Mercatorienne. S. 185. 4 Jansma. Olivier Brunel te Dordrecht. S. 348ff. 87
Наконец, в 1584 г. Брюнель попытался от имени компании, осно- ванной с его участием, претворить в жизнь план, о котором он пи- сал в своем письме. Нам не известно, произошло ли это с поддерж- кой Строгановых или без оной. Брюнель начал свой путешествие в Энкхейзене и достиг Новой Земли и устья Печоры, о чем мы уз- наем из его позднейшего краткого сообщения, датируемого 1592 г. В 1584 г. это купеческое общество, в котором по-прежнему участво- вал де Мушерон, построило и торговое поселение в Архангельске. Брюнель не смог, однако, продолжить путешествие из-за сильного об- леденения и, очевидно, на обратном пути погиб во время кораблекру- шении1. Все последующие попытки нидерландских купцов открыть Северо-Восточный проход и достичь Китая восходили к Брюнелю и его знаниям, приобретенным в России на службе у Строгановых. Балтазар де Мушерон участвовал во всех этих предприятиях вплоть до рубежа XVI-XVII столетий1 2. В том же 1584 г. добраться до Оби пытался и один из ведущих сотрудников английской Московской компании Энтони Марш, при- чем не представляется возможным выяснить, делал ли он это на свой страх и риск или от имени компании. Марш, уже нанявший одного са- моеда, получил поддержку четырех русских, которым он как руково- дитель обещал за их помощь соответствующую оплату. Русские пред- лагали как морской путь, так и сухопутную дорогу. До Оби добрались 1 Jansma. Olivier Brunel te Dordrecht. S. 351f.; Spies Bij Noorden om. S. 114; Dreyer- Eimbcke. Durchs Eis ins Reich der Mitte. S. 162. Отчет обнаруживается в изданном Лукасом Янсоном Вагенхаэром «Thresoor der Zeevaert» (1592). Следующие издания вышли в 1598 и 1609 г.; перепечатки вышли в 1965 (Амстердам) и 1980 г. Вагенхаэр вы- гравировал в соответствии с этим сообщением и карту северорусского берега до Оби. После того как в 1581 г. была основана Республика Соединенных Провинций, нидер- ландские мореплаватели, например Виллем Баренц, Якоб ван Хеемскерк и Ян Гюйген ван Линсхотен, в конце XVI и начале XVII столетия открыли своими путешествиями по северо-восточному маршруту поиски пути в Индию и Китай. При этом в 1596— 1597 гг. последовали зимовка Баренца и ван Хемскерка на Новой Земле и исследова- ние Шпицбергена, о-вов Медвежий и Вайгач. Из-за безуспешности этих путешествий по Северному Ледовитому океану они вскоре были прекращены, вместо чего в этом регионе начался в высшей степени выгодный, но и опасный китобойный промысел. См. также текст Массы 1612 г. в: The Arctic North-East and West Passage. P. 4. 2 Reizen van Jan Huygen van Linschoten. S. 2.31 ff.; Reizen van Willem Barents. Jacob van Heemskerck, Jan Cornelisz-Rijp en anderen naar het Noorden (1594-1597) vertaald door Gerrit de Veer / S.P. Б’Нопогё (Hg.). Den Haag, 1917. 2 Bde. S. 20; немецкая ре- дакция: Veer G., de. Reizen van Willem Barents, Jacob van Heemskerck, Jan Cornelisz. Rijp en anderen naar het Noorden (1594-1597) vertaald door Gerrit de Veer. 2 Bde. // Die gefahrvolle Reise des Kapitan Bontekoe und andere Logbticher und Schiffsjournale hollandischer Seefahrer 17. Jahrhunderts. / M. R. C. Fuhrmann-Plemp van Duiveland (Hg.), Tubingen - Basel, 1976. S. 267-430; Israel J. I. Dutch Primacy in World Trade, 1585-1740. Oxford, 1989. P. 46ff. 88
по суше, можно было вести доходные операции, но на обратном пути один из служащих Марша попал в руки царских чиновников, кото- рые арестовали его и конфисковали товары. Не только Маршу, но и Московской компании в целом с мая 1584 г. русский царь запретил вести торговлю на Печоре и Оби1. Строгановы достигли своих целей и не допустили потенциально опасной конкуренции. Путь к богат- ствам Востока, в Китай был свободен1 2. Точное географическое положение Китая было в то время не из- вестно. Уже Герберштейн в середине XVI в. полагал, что достичь этой страны можно, двигаясь вверх по Оби, что следовало из его карты3. Описания Брюнеля, о которых Балакус сообщил Меркатору, подтверждали эти предположения4. Картографы второй половины XVI столетия постоянно искали новую информацию, и карты ван Дойтекума, Меркатора и его друга и коллеги Абрахама Ортелиуса из Антверпена сообщали новейшие на то время знания. Они основы- вались не только на уже существующих, ранее составленных картах и опубликованных путевых заметках, но и, как становится понятно в случае Меркатора, на сообщениях сети информаторов - из тех, для кого и предназначались его карты, мореплавателей и купцов. Обе стороны тесно сотрудничали, как показывает пример Брюнеля. Меркатор, так же как и купцы из разных стран, поддерживал тес- ные контакты с учеными своего времени. Уже в конце 1540-х гг. он познакомился в Левене, слывшем в то время центром гуманизма, с англичанином Джоном Ди, одним из наиболее значительных мате- матиков, астрономов и космографов своего времени, тот также искал контактов со своими коллегами - Геммой Фризиусом, Меркатором 1 Baron S. Н. Fletcher’s Mission to Moscow and the Anthony Marsh Affair // Explorations in Muscovite History / idem. (Hg.). Hampshire, 1991. S. 118ff.; Armstrong T. In Search of a Sea-Route to Siberia, 1553-1619 // Arctic. 1984. № 37. P. 431; Golovnev, Osherenko. Siberian Survival. P. 47f. 2 Бахрушин С. В. Русское продвижение за Урал // он же. Научные труды. Т. 111. Ч. 1.М., 1955. С. 141. 3 На карте Герберштейна (1549) обозначалась Обь, впадающая в «Китайское озе- ро», а также населенный пункт «Тумен», располагавшийся на полпути между Уралом и Обью, русло Волги с Казанью и Астраханью (в то время еще не завоеванными русски- ми) до Каспийского моря, ногайские татары и как соседнее с ними государство «Sibier Provincia» к северу от Каспийского моря, через которое протекает река Яик (позже Урал), впадающая в это море: Herberstein S., von. Rerum Moscoviticarum Commenta- rh//M. Freher(Hg.). Rerum Moscoviticarum Auctores varii. Unum in corpus nunc primum congesti, quibus & gentis historia continetur. Et regionum accurata descriptio. Frankfurt am Main, 1600; в издании 1985 г. сильно уменьшенная карта воспроизведена вплетенной в заднюю обложку. О русских основах карты Герберштейна см. также: Bagrow L. History °f Cartography / R. A. Skelton (Hg.). London, 1964. P. 172. 4 Hakluyt. Principal Navigations. Bd. 3. P. 28If. 89
и другими1. Ди и его земляк Ричард Хакльюит Старший находились, кроме того, в тесном контакте с Московской компанией, в особенно- сти с Ричардом Ченслором, которого Ди обучал навигации, а также с Себастьяном Каботом и Ричардом Иденом1 2. Благодаря своим связям с Ди и Хакльюитом Меркатор имел постоянную информацию об «от- крытиях» английских мореплавателей в Северном Ледовитом оке- ане. Конкурентом Ди с голландской стороны был теолог и географ Петрус Планциус, тесно связанный с нидерландскими купцами и составивший в 1590-х гг. три карты мира, из которых следовало, что Новая Земля - остров, а не часть северного полярного континента, существование которого предполагали еще Меркатор и Ортелиус. Планциус принимал самое активное участие также в планировании голландских предприятий по поиску Северо-Восточного прохода в 1590-х гг.3 3. Строгановы и продвижение в Сибирь Но вернемся к Строгановым, которые в то время торговали на востоке не только на всей территории вплоть до Оби, но и дошли уже до самой Центральной Азии. За ней, они очень хорошо знали и это, лежал Китай, и путь туда вел через Сибирь, т. е. области, где властвовал сибирский хан4. Когда соответственно в 1575 и 1579 г. умерли Яков и Григорий Строгановы, военная ситуация на западе государства была для Москвы безнадежной. Начало вырисовываться поражение в Ливонской войне, в 1579 г. поляки захватили Полоцк, в сентябре 1580 г. - Великие Луки, а годом позже осадили Псков. В то же время шведы отвоевали Эстонию и заняли Ингерманландию. Иван IV был вынужден начать мирные переговоры, к которым смог привлечь - в качестве посредника самого папу Григория XIII. Кроме того, внутренние отношения в государстве были полностью дезорганизованы опричниной, страна была обескровлена в экономи- ческом и финансовом отношении. В этих условиях Иван IV попы- тался воспрепятствовать открытию еще одного фронта на востоке и 1 Mayers. North-East Passage to Muscovy. P. 42f. Ди находился в Лёвене в 1547 и с 1548 но 1550 г. С этого времени он подружился с Меркатором и оба переписывались всю жизнь. Taylor Е. G. R. Tudor Geography 1485-1583. London, 1950. Р. 85ff. 2 Mayers. North-East Passage to Muscovy. P. 42f.; Rubids J.-P. Instructions for travellers. Teaching the eye to see // Travellers and Cosmographers. Studies in the History of Early Modern Travel and Ethnology /J.-Р. Rubids (Hg.). Aidershot, 2007. P. 139-190. 3 Okhuizen. Exploration and Mapping. P. 21. 4 Semjonow. Sibirien. S. 48ff. 90
запретил Строгановым дальнейшее продвижение, которого он требо- вал еще в грамоте 1574 г.1 Исследователь Р. Г. Скрынников в свое время выдвинул тезис, со- гласно которому роль Строгановых в процессе освоения Предуралья и завоевания Сибири существенно переоцена историками1 2. Купеческая и предпринимательская семья оказалась, на его взгляд, не способной опереться в войне против сибирского ханства на собственные силы, кроме того, дела семьи приходили в упадок, ее финансовое поло- жение ухудшалось. Однако стратегия сыновей Якова и Григория, Никиты и Максима Строгановых, к моменту завоевания Сибири еще молодых людей (до 20 с небольшим лет), позволяет сделать скорее противоположный вывод. Они знали о положении в стране и о ка- тастрофической ситуации на западной границе государства. Они не- однократно сообщали царю об ухудшении своего положения, а также о нехватке людей для продолжения продвижения на восток, хотя с 1573 г. вряд ли там происходили какие-то вооруженные столкнове- ния. Они просили о позволении вербовать казаков, т. е. людей, об- ладавших военным опытом, чтобы не просто защищать собственные владения, но победить врагов в их стране, и тем самым окончательно прекратить нападения. Очевидно, Никита и Максим Строгановы ре- шили игнорировать распоряжения из Москвы. Они чувствовали себя достаточно сильными и могущественными, чтобы теперь действовать и без согласия царского правительства. Следовательно, инициатива первого шага по завоеванию Сибири в значительной степени при- надлежала дому Строгановых. Государство Ивана IV, несмотря на весь экспансионизм политики своего самодержца, было еще недоста- точно сильно, чтобы воспрепятствовать самовольным действиям на периферии. В ходе позднейших завоеваний и по мере дальнейшего продвижения России в Сибирь такие методы использовались не так уж редко. Позднейшая официальная российская историография си- стематически преуменьшала роль Строгановых, что не так давно еще раз попытался сделать и Скрынников, желая, чтобы слава завоевания новых земель досталась царю, то есть государству3. Но этой купеческой семье представилась разумная, даже если и связанная с большим риском возможность действия, которую сле- 1 Lincoln. Eroberung Sibiriens. S. 59f. 2 Skrynnikov. Iwan der Schreckliche. S. 301 f. Инвентарная опись имущества Стро- гановых после смерти Григория и Максима Строгановых, опубликованная в книге Ан- дреева «Строгановы» (С. 61 и сл.), свидетельствует о другом. 3 См. об этом также: Введенский. Дом Строгановых. С. 82 и сл., который часто говорит о «восточной политике» царского правительства. 91
довало использовать. В конце декабря 1581 г. намерения Ивана IV еще раз совпали с желанием Строгановых. Царь предоставил им пра- во вербовать среди местного населения охочих людей, чтобы вести борьбу против вогулов, и сверх того право самим определять время для начала военных действия, а также применяемые средства и ме- тоды1. Внутреннее положение государства оставалось и после фор- мального окончания опричнины в 1572 г. довольно нестабильным. По прошествии краткого времени опричнина возникла снова в слегка измененной форме «двора». Во второй половине 1570-х гг. к оприч- ной практике вернулись еще раз. В экономическом и финансовом отношении страна была обессилена. Продолжительные войны обо- рачивались для податного населения все новыми платежами. Многие крестьяне бежали на пограничные территории или сокращали по- севные площади. Многие области страны голодали, обезлюдение достигало больших масштабов. Беднело и служилое дворянство, а значительная часть старой боярской знати пала жертвой опричного террора. Вероятно, именно внутренняя расшатаность и близость пораже- ния в Ливонской войне против Речи Посполитой и Швеции спод- вигли Строгановых действовать на свой страх и риск. Если бы уда- лось усмирить сибирского хана и его союзников, они бы получили огромные богатства. В случае же неудачи силы, на которые царь мог опереться в то время, едва ли оказали бы большое влияние на развитие событий, так как Урал отделяло от Москвы весьма значи- тельное пространство. Здоровье Ивана IV к тому времени было уже сильно подорванно его чрезвычайно разнузданным образом жизни. В ноябре 1581 г. он, охваченный внезапной вспышкой ярости, по ни- чтожному поводу так ударил свою невестку, что у той случился вы- кидыш. Сына, поспешившего на помощь жене, он так сильно ударил своим посохом, что царевич Иван несколько дней спустя умер от ран. Раскаяние царя было столь сильным, что он оказался на грани бе- зумия1 2. Можно с большой вероятностью предположить, что обо всем этом Строгановы были, благодаря своим отличным связям в Москве, информированы как нельзя лучше. Следовательно, они могли быть уверены, что с этой стороны едва ли стоит ждать решительного со- противления своей экспансии. 1 Грамота царя Ивана IV от 20 декабря 1581 г. // Введенский А. А. Торговый дом XVI-XVII веков. Л., 1924. С. 62 и сл.; он же. Дом Строгановых. С. 104; Skrynnikov. Iwan der Schreckliche. S. 303. 2- KUmpfer. Ivan IV DerSchreckliche// Die russischen Zaren 1547-1917 / H.-J. Torke (Hg.). MUnchen, 1995. S. 46. 92
Для осуществления плана подчинения Сибирского ханства им не хватало только сильного союзника. Строгановым было нужно больше опытных воинов. Правда, они уже давно вербовали для сво- их военных операций людей, большей частью - среди казаков. Но для окончательного продвижения за Урал этого было недостаточно. Подходящий партнер для будущей военной операции наконец на- шелся. Это был Ермак Тимофеевич, происхождение и роль которо- го в процесс завоевания Сибири с середины XVIII столетия столе- тия в историографии оцениваются весьма неоднозначно1. В России и на Западе с его именем связаны мифы и легенды, которым несть числа. Народные песни воспевают и восхваляют его, однако в не- которых описаниях он выглядит чуть ли не разбойником. В одной из сибирских летописей, которую в конце XVII в. создал дворянин С. У. Ремезов, Ермак возведен чть ли не в ранг святого, и в то же вре- мя существенно преуменьшалась роль Строгановых в завоевании Сибири1 2. Позднее, немецкий историк Герхард Фридрих Миллер, во второй половине XVIII в. бывший придворным историографом рос- сийского императора, написал в своей официозной истории Сибири, что инициатива ее завоевания исходила не от Строгановых, а от ка- заков Ермака3. Купцы и предприниматели, действующие на заднем плане, лишь в редких случаях пригодны для формирования мифов и легенд, народных песен и памятников. Но во всяком случае вер- но, и то, что для покорения Сибири Ермак был так же важен, как Кортес и Писарро для завоевания Мексики и Перу. Правда, Ермак в гораздо меньшей степени действовал на свой страх и риск, чем ис- панские конкистадоры, да и происхождение его было совсем другим. Уже Н. М. Карамзин, придворный историограф Александра I, в сво- ей «Истории государства Российского» характеризовал Ермака как «русского Писарро», человека, который предводительствовал «шай- кой бродяг», «движимых и грубою алчностию к корысти и благород- ною любовию ко славе». Ермак, писали уже в начале XIX в., был «не менее испанского грозный для диких народов, менее ужасный для че- ловечества». Правда, Карамзин также подробно описал деятельность 1 Yermak’s Campaign in Siberia. P. 4f.; Skrynnikov. Ivan der Schreckliche. S. 304 ff. 2 Yermak’s Campaign in Siberia. P. 87-277; русский оригинал: Сибирские летописи / под ред. Л. Н. Майкова, В. Н. Майкова. СПб., 1907. С. 312-366. В томе, изданном Арм- стронгом, обнаруживаются три русские летописи, посвященные завоеванию Сибири, а также часть «Новой летописи», ссылающаяся на них, в полном английском перио- де. Фрагменты из Строгановской летописи обнаруживаются в: То Siberia and Russian America. Bd. 1: Russia’s Conquest. S. 14-23; Kivelson V Cartographies of Tsardom. The Land and its Meanings in Seventeenth-Century Russia. Ithaca, 2006. P. 149ff. 3 Миллер Г. Ф. История Сибири. Т. 2. М., 1999. С. 234. 93
Строгановых как подлинную движущую силу русского продвижения в Сибирь1. О завоевательном походе Ермака в Сибирь пишут четыре русские летописи: уже упоминавшаяся Ремезовская летопись, Строгановская летопись, летопись Есипова и Новая летопись, имеются в различ- ных копиях и вариантах, которые русские историки издали в начале XX в.1 2 (из них, правда, ни одна не создана одновременно с событи- ями), а также корреспонденция и грамоты царских канцелярий, исследованные в последние десятилетия прежде всего Теренсом Армстронгом и Р. Г. Скрынниковом. Очевидно, существовало совре- менное сообщение о походе Ермака в Сибирь, «Написание», которое не сохранилось, но из которого позднейшие летописцы, вероятно, черпали свои знания. С начала возникновения критической исторической науки в России в середине XVIII столетия идет дискуссия о возрасте назван- ных выше летописей и их достоверности, о том, как эти документы соотносятся между собой. «Новая летопись», где завоевания Сибири рассматриваются только в двух ее фрагментах, является, несмотря на свое название, возможно, старейшей и датируется, по всей вероят- ности, 1630 годом. При этом речь идет о компилировании несколь- ких исходных источников, авторы которых не известны. Правда, мы знаем имена авторов летописи Есипова и летописи Ремезова, но ин- формации о них сохранилось немного. Савва Есипов находился на службе у архиепископа Тобольского, он завершает свою хронику датой 1 сентября 1636 г. Есипов, что едва ли удивительно, обращал внимание на религиозное сторону похода Ермака, роль и значение православной церкви. Редакцию Ремезовской летописи обнаружил в Тобольском архиве во время Второй камчатской экспедиции немец- кий историк Герхард Фридрих Миллер. К этой летописи мы еще вер- немся ниже. Эта летопись, обозначавшаяся сначала как Тобольская, вышла из-под пера дворянина С. У Ремезова (1642 - после 1720), чья семья жила в Тобольске с 1620-х гг. Эта летопись - самая новая, основана в значительной степени на летописи Есипова и датируется рубежом XVII-XVIII вв. Одна из ее версий, «рукопись Мировича», иллюстрирована. 1 Karamzin N. М. Geschichte des Russischen Reiches. Bd. 9. Leipzig, 1827. S. 3-38. В этом переводе Сибирь названа еще «Siberien». (В современном немецком языке Си- бирь - Sibirien. Русское оригинальное издание «Истории государства Российского» выходило с 1818 г. - Примеч. пер.) 2 Этот и следующие фрагменты основываются на подробном анализе Армстронга, изучившего существенно важную русскую литературу: Yermak’s Campaign in Siberia. P. 24-29. 94
у исследователей нет единого мнения об именах художников, создавших эти иллюстрации, так же как и о времени их создания. По-видимому, их следует датировать периодом около 1700 г., и по- этому они, как, на наш взгляд, обоснованно предполагает, Армстронг, изображают русскую жизнь скорее того времени, нежели времен Ермака1. По поручению правительства Ремезов вел географические и этнографические, а также картографические исследования, резуль- татом которых было создание трех атласов Сибири1 2. Что касается Строгановской летописи, не известен не только автор, но и время ее возникновения, которое, согласно новейшим исследованиям, прихо- дится, вероятно, на период между 1621 и 1636 г. Однако не вызыва- ют сомнения причины написания этой летописи: подчеркнуть роль и значение этой семьи в завоевании Сибири. Неизвестный автор ис- пользовал семейный архив и включил в текст царские грамоты. Но не только Строгановская летопись имеет тенденциозную направлен- ность. Так, в летописи Есипова акцент сделан на роли православной церкви; в Ремезовской летописи, созданной дворянином, находив- шимся на государственной службе, нет и намеков на слабость госу- дарства, игнорируется значение деятельности Строгановых как одно- го из важнейших факторов в завоевании Сибири. 4. Ермак и его казаки Вернемся к событиям того времени. На основании исследований Скрынникова мы знаем с определенной уверенностью, что Ермак был не разбойником и убийцей, а в течение долгого времени находил- ся на царской службе, участвовал в Ливонской войне, следовательно, имел неплохой военный опыт. Кроме того, Ермак, как подчеркивает Скрынников, отнюдь не находился в бегах, якобы спасаясь от царя и его гнева. Нет, эта история, так сказать, сочинена в угоду публи- ке, чтобы ей не пришло в голову считать захватнической политику государства, мол, пусть вопрос о том, в какой мере у Ивана IV дей- ствительно имелись такие планы и концепции, остается открытым. Предложенная версия представляется вполне убедительной в соот- 1 Ibid. Р. 30 2 Kivelson. Cartographies of Tsardom. P. 133ff.; dies. «Between all parts of the Universe»: Russian Cosmographic and Imperial Strategics in Early Modern Siberia and Ukraine // Imago Mundi. 2008. № 60. P. 166-181; Postnikov A. Russia in Maps: A History of the Geographical Study and Cartography of the Country. Moskau, 1996. P. 23ff.; idem. Outline of the History of Russian Cartography // Regions: A Prism to View the Slavic- Eurasian World. Towards a Discipline of «Regionology» / K. Matsuzato (Hg.). Sapporo, 2000. P. 1-49. 95
ветствии с современным этатистским мышлением, но при всей своей привлекательности едва ли подтверждается источниками1. В данном контексте следует напомнить, что Иван IV пребывал в то время в со- стоянии телесного и духовного кризиса, и вряд ли был способен раз- рабатывать столь далеко идущие планы. Несомненно, во всяком случае, что Строгановы заручились под- держкой казаков, которые под предводительством Ермака исходили Среднее и Нижнее Поволжье. Нельзя сказать с уверенностью, были ли вообще у вождя казаков планы похода за Урал, и если да, то ка- кие. На Нижнюю Волгу с полей сражений Ливонской войны Ермак возвратился, вероятно, в 1582 - ведь в июне и июле 1581 г. он еще участвовал в битве за Могилев1 2. В степных просторах Поволжья, где окончательной границы в то время еще не существовало, постоянным явлением были стычки между ногайскими татарами, коренным на- селением и Московским государством. Их причиной были в основ- ном споры о правах на пастбища и рыболовство. Особую роль в этих столкновениях играли казаки, которые, с одной стороны, в качестве пограничных войск находились на царской службе, с другой - на свой страх и риск отправлялись в набеги, поскольку границы были весьма условными. Для более решительных действий с целью «за- мирения» этого региона у московских властей не было возможнос- тей - ни людской силы, ни оружия. В то же самое время, когда обо- значилась перспектива поражения в Ливонской войне, свое непокор- ство русскому царю начали выказывать нерусские этносы Поволжья, так что московское правительство было вынуждено пойти на заклю- чение мира с Большой ногайской ордой3. Ногайские князья увидели в этом шанс избавиться от своего главного противника - казаков и направляли в Москву свои жалобы и претензии. Например, Ермака обвинили в краже более тысячи лошадей. Здесь нужно отметить, что Москва проводила по отношению к ногайцам в высшей степени не- последовательную политику. С одной стороны, она пыталась сделать их своими союзниками, с другой - не пресекала нападения казаков, которые в 1571 г. в отместку за нашествие ногайцев на Москву и ее сожжение разрушили столицу Ногайской орды4. И на сей раз каза- ки не проявили сдержанности, хотя и были инструкции из Москвы, предписывавшие не вторгаться на вражескую территорию. Очевидно, 1 Skrynnikov R. G. Yermak’s Siberian Expedition // Russian History. 1986. № 13. P. 1-40; idem. Iwan der Schreckliche. S. 303ff. 2 Skrynnikov. Yermak’s Expedition. P. 8; idem. Iwan der Schreckliche. S. 311. 3 Skrynnikov. Iwan der Schreckliche. S. 311. 4 Skrynnikov. Yermak’s Expedition. P. 8f. 96
они не понимали политической игры, которую вела Москва. Часть казаков под предводительством атамана Ивана Кольцо напала на от- ряд ногайцев, сопровождавших возвращавшегося в Москву послан- ника царя, и, несмотря на протесты посланника, убила многих из них. Когда стало окончательно ясно, что на Западе Московское государ- ство проиграло, московские власти изменили политику по отноше- нию к ногайцам: прислали подарки и обещали покарать виновных. В качестве козлов отпущения были выбраны казаки, которых Москва охарактеризовала теперь по отношению к ногайским тата- рам как разбойников и людей, стоящих вне закона1. Ивана Кольцо и его соратников обещали повесить, однако все они успели бежать и вскоре оказались во владениях Строгановых, поскольку между Иваном Кольцо и Ермаком Тимофеевичем существовала тесная связь1 2. В свою очередь, на Урале почти в то же самое время начались столкновения между сибирскими татарами, с одной стороны, и мест- ными этносами - с другой. С лета 1581 г. беспокойно было и среди изгнанных Строгановыми с их пастбищных угодий и превращенных в данников вогулов. Осенью 1581 г. два их князя, Бегбели Агтай и Кихек из Пелыма, снова напали на владения семьи под Чердынью и Соликамском, разграбили их и требовали заплатить контрибуцию, угрожая поджогами и опустошениями; Строгановы пожаловались царю Ивану IV в большом послании: «И приходят-деи к им невели- кие люди украдом, лошадей, коровы отганивают и людей побивают, и промысл-деи у них в слабодах отняли, и соли варити не дадут»3. В следующем году нападения на владения Строгановых повтори- лись. На сей раз вогулов поддержали войска Кучума4. Не без помощи сибирского хана произошло и восстание черемисов на Волге. Москва попыталась помешать их объединению с ногайцами и войсками Кучума, направив в этот регион воинские части. Остается неясным, когда именно Строгановы узнали о деяниях Ермака и других атаманов. Несомненно, купеческая семья располага- ла соответствующей коммуникационной сетью, и Волга была важным торговым путем. Удивителен тот факт, что Пелепелицын, направлен- ный царем в качестве посланника к ногайцам, вскоре после того как на него напали Кольцо и его люди, был назначен воеводой Чердыни, 1 Ibid. Р. 10. 2 Skrynnikov. Iwan der Schreckliche. S. 312. 3 Грамота царя Ивана IV от 10 декабря 1581 г. // Введенский. Торговый дом XVI- XVII веков. С. 62; Forsyth. History. Р. 30. 4 Skrynnikov. Yermak’s Expedition. P. 5f. 97
царского аванпоста, находившегося в непосредственном соседстве со Строгановыми1. Очевидно, что существовавшие в то время сложные отношения между сторонами вряд ли можно достоверно реконстру- ировать на основании имеющихся в нашем распоряжении источни- ков. Из Строгановской летописи мы знаем, что в апреле 1582 г. семья получила от «верных людей» информацию о «храбрых и мужествен- ных» казаках на Волге. Правда, датировка летописи явно сомнитель- на. Из других источников известно, что 6 апреля 1582 г. главы семей- ства послали казацким атаманам письмо и предложили им заступить у них на «честную службу». Однако аутентичность содержания это- го письма оспаривается исследователями еще с времен появления «Истории Сибири» Миллера во второй половине XVIII в. Имеются также многочисленные свидетельства, говорящие как в пользу, так и против этого факта. Если мы исходим из того, что текст этого посла- ния является подлинным, значит, Строгановы выступали от имени царя. Казаки, говорилось там, теперь не разбойниками должны быть, а стать воинами царя и «примириться с Россией». Строгановы обла- дали крепостями и земельными владениями, но не располагали зна- чительной военной силой. «Идите к нам оборонять Великую Пермь и восточный край христианства»1 2. Если бы Строгановы не действовали по поручению царя, эти высказывания расценивались бы только как дерзость. Письмо, направленное Строгановыми Ермаку и его казакам, со- держало много заманчивых обещаний, подарков и предложений. Строгановы предлагали оружие, жилье, продовольствие, а также деньги и, вероятно, самыми яркими красками изображали богат- ство Сибири, то есть добычу, ожидавшую казаков в случае успеха. Ермак, Иван Кольцо и другие предводители со своими людьми охот- но приняли приглашение этих «честных мужей», как говорится в источниках, и двинулись в путь с отрядом в 540 человек. Наконец, 28 июня 1582 г. они достигли владений Строгановых на Урале3. 1 Skrynnikov. Yermak’s Expedition. Р. И. 2 Андреев. Строгановы. С. 63. 3 Stroganov-Chronik // Yermak’s Campaign in Siberia. P. 40; русский оригинал: Си- бирские летописи. С. 55-57, 98. Но данным «Новой летописи», с Волги отправились в путь 600 человек: Yermak’s Campaign in Siberia. P. 278; русский оригинал: Полное собрание русских летописей, т. 14. СПб., 1910. С. 33 и сл. Скрынников указывает на то, что у казаков принимались в расчет только взрослые бойцы, а малолетние сопровожда- ющие, вероятно, то, что по-немецки обозначается словом «Reiterbuben» (в буквальном переводе юнец-верховой. - Примеч. пер.), - нет, см.: Skrynnikov. Iwan der Schreckliche. S. 319. Прежние исследования исходят из того, что Ермак уже в 1579 г. поступил на службу к Строгановым: Устрялов. Именитые люди Строгановы. С. 16. 98
Скрынников исходит из того, что казаки, как у них было в обычае, посовещались и приняли решение на войсковом круге1. Главы се- мейного предприятия сочли, вероятно, время подходящим для того, чтобы взять в свое владение территории, которые передал им царь Иван IV в грамоте 1574 г.1 2 Ситуация представлялась Строгановым в целом благоприятной, ибо Кучум уже давно не был вассалом царя, на многих границах Московского государства было тревожно, а Ливонская война грози- ла закончиться поражением. Таким образом, Строгановы могли быть вполне уверены в том, что со стороны царя в худшем случае можно было ожидать лишь возражения против их действий, а отнюдь не се- рьезного протеста или наказания. Приобретение новых земельных владений, а также, возможно, окончательное подчинение Кучума и коренного населения обещали существенную выгоду в форме дани. Наконец можно было претворить в жизнь давно лелеявшийся план. К моменту описанных выше нападений на семейные владе- ния Строгановых Ермак и его люди находились уже на Чусовой. Войсками Кучума командовал его сын Алей, который объединился с войсками вогульского князя Абалыгерима. Казаки помогли отразить нападение. Однако атакующие не отошли окончательно, а, обогнув силы казаков, ударили с другой стороны. Они захватили город Соль Камскую, разграбили и сожгли его и поубивали жителей. Оттуда они двинулись дальше - на Чердынь, самую большую крепость в Пермской земле, которая, правда, принадлежала не Строгановым, а царю, и напали на нее, вероятно, в конце августа или начале сентября 1582 г. Тамошний воевода жаловался Ивану IV на то, что Строгановы не оказали ему помощи своими людьми, преследуя только собствен- ные интересы3. 5. Нападение на Сибирское ханство У Строгановых и Ермака не было оснований считаться с сильной и готовой к обороне армией в Сибири - ведь они знали, что войска Кучума и его союзников находились за ее пределами. Отлично зная ситуацию, Строгановы едва ли воспринимали всерьез информацию о численности войска сибирских татар. В источниках говорится о 1 Skrynnikov. Iwan der Schreckliche. S. 314. 2 Lincoln. Eroberung Sibiriens. S. 61 ft*. 3 Skrynnikov. Iwan der Schreckliche. S. 314f. 99
10 тыс. человек1. Ермак допросил пленных татар, которые рассказали, что хан не ждет нападения и располагает всего лишь небольшими ре- зервами. Кроме того, казаки быстро выяснили, что боевая сила сибир- ских татар и их союзников не особенно велика1 2. Благоприятствовало и время года. В реках было много воды, так что казаки могли на боль- ших расстояниях использовать свои весельные лодки, чтобы преодо- леть уральские перевалы. Эти пути были известны русским на про- тяжении веков. Люди Строгановых знали в горах каждую тропинку, так как годами стремились всеми способами проникнуть в Сибирь. Кроме того, эти пути интенсивнее разведывались с тех времен, когда еще новгородцы устанавливали торговые отношения с землями, ле- жавшими по ту сторону Урала3. Так что Ермак и его люди, начав поход 1 сентября 1582 г., в день св. Симеона Столпника, вступили в относительно исследованную область. Они не были первопроходцами или открывателями, дви- гавшимися по неизвестным путям. Летопись Строгановых доносит до нас историю завоевания Сибири с точки зрения тех, на ком, несо- мненно, лежал финансовый риск и ответственность за предприятие4. Экспедиция Ермака и его казаков за Урал обошлась Строгановым в огромную сумму, якобы в 20 тыс. рублей, которые были израсхо- дованы в первую очередь на вооружение и снабжение отрядов про- довольствием. Казаки Ермака, к которым присоединились люди Строгановых числом в 300 человек, включая нескольких проводни- ков, знавших данную местность, т. е. всего 840 бойцов, были вооруже- ны мушкетами, саблями и длинными пиками, а также имели несколь- ко небольших пушек. Войско было разделено на отряды, каждый по 1 Абдиров указывает без ссылки на источник численность армии хана равной 10- 15 тыс. чел. В другом месте он называет численность армии в 10 тыс. чел. «вероятно, преувеличенной»: Абдиров. Хан Кучум. С. 64, 87. 2 Skrynnikov. Iwan derSchreckliche. S. 316; Esipov-Chronik//Yermak’s Campaign in Siberia. P. 70; Remezov-Chronik // Ibid. P. 124f.; русский оригинал: Сибирские летопи- си. С. 126,321. Изображение с татарской точки зрения: Атласи Хади. История Сибири. Казань, 2005. Первое издание вышло на татарском языке в 1911 г. в Казани. Работа основывается в основном на оценке трудов Герхарда Фридриха Миллера и Иоганна Эберхарда Фишера, относящихся к XVIII столетию. 3 Yermak’s Campaign in Siberia. P. 18ff.; см. также: Бахрушин С. В. Пути в Сибирь в XVI-XVII вв. // Он же. Научные труды. Т. III. Ч. 1. М., 1955. С. 72-136. 4 Yermak’s Campaign in Siberia. P. 35—61; русский оригинал: Сибирские летописи. С. 1 -46.11ебольшие фрагменты в немецком переводе см.: Dokumente zur Geschichte der europMischen Expansion. Bd. 2 // Die grofien Entdcckungen / M. Meyn (Hg.). Mtinchen, 1984. S. 502-504. Кроме Ремезовской и Строгановской летописей, завоевание Сибири рассматривают также летопись Есипова и Новая летопись. О передаче сведений о ми- нувшем см.: Yermak’s Campaign in Siberia. P. 24-29; Скрынников P. Г. Ранние Сибир- ские летописи // История СССР. 1979. № 4. С. 82-99. 100
50 человек, которые везли с собой запасы продовольствия и боепри- пасы. Казаки и люди Строгановых были наверняка испытанными в боях воинами. Если считать, что Ермак, предводитель, примерно двадцать лет служил в царских войсках, то в тот момент ему должно было быть около сорока лет. Так же обстояло дело и с большей ча- стью отрядов. Строгановы позаботились и о духовной помощи, так что казаков сопровождали три священника и беглый монах1. По водному пути от расположенного на Чусовой форта Стро- гановых казаки на своих лодках двинулись вверх по реке Серебрянке (ее называют также Серебряной), правому притоку Чусовой, затем должны были нести свои лодки некоторое расстояние по суше и по- том спускались вниз по Баранче до Тагила. Оттуда они прошли по рекам Тура, Тобол и Иртыш и оказались поблизости от Искера, сто- лицы сибирского ханства. Высота перевалов Урала в том месте редко превосходила 500 метров, так что поход не мог быть слишком тяже- лым, несмотря на некоторые обратные утверждения, которые встре- чаются в литературе1 2. Маршрут по Чусовой, протекающей к западу и востоку от Урала, самая высокая точка, которой достигает 250 м высоты над уровнем моря, был известен с конца XIV столетия. Казаки обладали многовековым опытом в строительстве и ис- пользовании своих лодок, применявшихся вплоть до начала XIX в. Они использовались и в больших сибирских экспедици- ях XVIII столетия. Речь шла о дощаниках, в современных источ- никах называвшихся стругами, больших плоскодонных судах, оснащенных рулем и парусом на корме, длиной около 30 м, в ко- торых размещалось примерно двадцать человек. Эти суда мог- ли перевозить соответствующие грузы, и для их изготовления не требовался металл3. Казаки умели управлять лодками задолго до того, как вошли в историю как лучшие кавалеристы царской армии. По пути за Урал казаки оставили несколько тяжелых лодок и по- этому для продолжения движения вниз по реке должны были по- строить несколько небольших лодок и плотов. Чтобы добраться до Искера, казакам потребовалось около двух месяцев, т. е. они пришли 1 Stroganov-Chronik // Yermak’s Campaign in Siberia. P. 42; русский оригинал: Си- бирские летописи. С. 10; Lincoln. Eroberung Sibiriens. S. 62. 2 Skrynnikov. Iwan der Schreckliche. S. 321 ff.; idem. Yermak’s Expedition. P. 19f. Река под названием «Журавль», которую упоминает Скрынников, не поддается идентифи- кации, река же, называвшаяся «Жаравлик», является притоком Баранчи. Все эти реки, прежде всего Чусовая и Серебрянка, рекомендуются сегодня для сплава на каяках, байдарках или плотах. 3 Yermak’s Campaign in Siberia. P. 18ff. 101
туда к концу октября 1582 г. По пути случилось всего лишь несколь- ко небольших стычек с местными жителями и один недолгий бой с татарами. В ходе его не удалось, однако, захватить пленных, которые могли бы дать информацию. Вот войско Ермака и искало прямой путь в столицу Сибирского ханства. Правда, тем временем несколько татар, вступивших в бой с Ермаком, добрались до Кашлыка и смогли рассказать Кучуму о происходящем. Подчеркнем еще раз, что Сибирское ханство не было крупным и сильным государством, однако оно, благодаря своему географиче- скому положению, блокировало путь в Китай, Бухару и Мангазею. В борьбе за ханский престол здесь соперничали два клана: с одной стороны - Тайбугины, потомки Тайбуги, повелителя ногайских та- тар, с другой - Шейбаниды, отпрыски Шейбана, внука Чингиз-хана. Кучум, Шейбанид, убил в 1563 г. своего соперника тайбугина Едигера и затем победил соперников во внутренней борьбе за власть. Его пре- тензия на господство была небесспорна, его власть в значительной степени основывалась на силе навербованных воинов Ногайской орды. Вспомогательные войска Кучума состояли из представителей покоренных коренных народов, вогулов и остяков, плативших ему дань. Они исповедовали шаманизм, то время как татары были му- сульманами. В Ремезовской летописи сибирский хан изображается как человек греховный и нечестивый. «Кучум бе веры бусурман- ские, кланяшеся кумиром и жруще скверно и пребываще беззаконно, яко имети ему 100 жен и юнош, тож девиц». «Кучум был неверным, молился идолам и ел нечистое. Жизнь он вел греховную, обладая 100 женами, а сверх того мальчиками и девочками»1. Столица Сибирского ханства Искер, или Кашлык, была постро- ена как укрепленный город, который с одной стороны защищал Иртыш, а три другие стороны, уходившие вниз по долине, прикры- вались валами. Не известно, что произошло в крепости при прибли- жении вражеского казачьего войска, не особенно превосходившего ее гарнизон по численности. До нас дошли только изображения со- бытий в передаче победителей. Все описания военных планов и по- литических концепций Кучума основываются на допущениях и предположениях или восходят к русским источникам. Во всяком случае, известно, что большая часть армии хана со вспомогатель- ными войсками из остяков и вогулов под командованием его сына и престолонаследника Алея находилась к западу от Урала, где во- евала против царской крепости Чердынь и строгановских владений. 1 Remezov-Chronik // Ibid. Р. 117; русский оригинал: Сибирские летописи. С. 319. 102
Они были атакованы в начале сентября 1582 г., т. е. через несколько дней после того, как Ермак со своими казаками двинулся в поход. С определенной вероятностью Кучуму было известно об этих со- бытиях. Ввиду такой угрозы тамошний воевода обратился к царю с призывом о помощи. Он доложил также, что Ермак со своим войском прибыл к Строгановым и оттуда они «поидоша в их Сибирскую зем- лю войною» («пошли в Сибирь, чтобы воевать против сибирского хана»)1. Возможно, но скорее невероятно, что Посольский приказ в Москве был информирован о происходящем посыльным Ермака Черкасом Александровым1 2. Когда и откуда Ермак послал в Москву этого ку- рьера, неизвестно. Можно только строить догадки и о причинах его отправки. Посылать курьера еще до завоевания Сибири не было ни- какого резона. Если посланник был отправлен только после взятия крепости, что случилось 26 октября 1582 г., то, учитывая климати- ческие условия, он едва ли мог добраться до Москвы ранее курьера пермского воеводы. Как бы ни развивалась эта ситуация, 16 ноября 1582 г. царь послал Строгановым письмо с угрозами. К данному пись- му нам еще предстоит вернуться. 6. Победа казаков Но сначала обратимся к событиям в Сибири. Кучум поручил сво- ему сыну Маметкулу (по другим сведениям, это был его племянник) защищать столицу. Вместо того чтобы отойти за надежные стены, войско Ермака следовало задержать у ворот города с помощью засе- ки над Иртышом и потом, вероятно, победить в открытой битве. Как сообщается в «Ремезовской летописи», татары не располагали муш- кетами или пушками, будучи вооружены только стрелами и луками, в то время как чуваши имели две пушки, которые, однако, «казаки заставили умолкнуть», вслед за чем пушки сбросили вниз с горы в Иртыш3. Согласно арабским и тюркоязычным источникам тех лет, огнестрельное оружие в Сибири было в то время не известно, и своей победой Ермак и его люди обязаны лишь своему оружию, подобно- 1 Stroganov-Chronik // Yermak’s Campaign in Siberia. P. 43f.; русский оригинал: Сибирские летописи. С. 13 и сл.; Skrynnikov. Yermak’s Expedition. Р. 21. 2 Esipov-Chronik // Yermak’s Campaign in Siberia. P. 74f.; русский оригинал: Си- бирские летописи. С. 281 и сл.; Skrynnikov. Yermak’s Expedition. Р. 20f.; idem. Iwan der Schreckliche. S. 316. 3 Remezov-Chronik // Yermak’s Campaign in Siberia. P. 161; русский оригинал: Си- бирские летописи. С. 330. 103
го которому не имел его противник1. Следовательно, мы мало знаем о вооружении татарских войск, и столь же мало известно о том, ка- ков был их навык в обращении с огнестрельным оружием, если они вообще располагали таковым. Напротив, казаки имели мушкеты и боеприпасы в достаточном количестве и отлично умели обращаться со своим оружием. Они использовали его не только на суше, но и со своих судов. При этом казаки достигали огромной огневой мощи, ибо в то время как одни заряжали, другие стреляли. Так войско Ермака, явно уступавшее в численности, выиграло этот бой. Маметкул был ранен и едва сумел спастись. Его войска бежали, так же как и Кучум, наблюдавший за военными действиями издали1 2. В тот же день столица была взята штурмом и разграблена. Победители разделили между собой богатую добычу. В Строгановской летописи говорится: «Богатство жъ отъ злата и сребра и паволоки златыхъ и камение многоценное и драгие куны и соболи и бобры взяша и по себе разделиша» («Они захватили и разделили между со- бой множество золота и серебра, ткани, шитые золотом, драгоценные камни и очень дорогие меха соболя, куницы и лисицы»)3. Немало историков считают, что падение столицы ханства стало решающим событием, поворотным пунктом, а тем самым и датой завоевания Сибири. Следует, правда, отметить, как всегда в таких случаях, что эта точка зрения представлятся значимой только в ретроспективе. И даже при таком взгляде на вещи сомнительно, действительно ли единичному событию подобает придавать столь большое значение. Как сообщает летопись победителей, вскоре после этого один из вож- дей коренного населения пришел к Ермаку и принес рыбу и другое продовольствие4. Это вполне можно истолковать как знак подчине- ния, если все было именно так на самом деле. Приближались холода, поэтому войску Ермака не оставалось дру- гого выбора, кроме как перезимовать в Сибири. Между тем Алей, сын Кучума, который не смог захватить Чердынь и был вынужден сми- риться с многочисленными потерями в боях, отправился в обратный путь. Так как Уральские горы в это время года были уже непроходи- мы, ему пришлось избрать окольный путь. После короткой передыш- ки, как утверждается, в начале декабря столица была освобождена, и 1 KljaStornyj, Sultanov. Staaten und V61ker. S. 343. 2 Skrynnikov. Yermak’s Expedition. P 23. 3 Stroganov-Chronik // Yermak’s Campaign in Siberia. P. 50f; русский оригинал: Сибирские летописи. С. 71. 4 Stroganov-Chronik // Yermak’s Campaign in Siberia. P. 51; Remezov-Chronik // Ibid. P. 168; русский оригинал: Сибирские летописи. С. 26, 332 и сл. 104
казаки изгнаны. Татарские части снова находились под командова- нием Маметкула, который, согласно русским сообщениям, якобы со- брал вокруг себя 10 тыс. человек. Такие цифры можно рассматривать только как вымышленные и, так как они неоднократно повторяются, нх назначение, очевидно, в том, чтобы подчеркнуть силу противника и значимость собственной победы. Ермак принял решение не обо- роняться в городе Искер, а вступить в открытый бой. Летописец со- общает о продолжавшейся целый день тяжелой битве поблизости от озера. Обе стороны понесли серьезные потери, но казаки вышли из боя победителями1. Еще до этой битвы царь Иван IV послал 16 ноября 1582 г. Максиму и Никите Строгановым свое «угрожающее письмо». Как он слышал от воеводы Василия Пелепелицына из Чердыни, говорилось там (о посланце Ермака не упоминалось), 1 сентября они послали Ермака и его войско на войну против вогулов и вотяков и против сибирских татар. В то время на пермскую землю напали сибирские и вогуль- ские бойцы. Много русских пали, и большое владение разрушено («И то все сталося вашим воровством и изменою»). Вину за это напа- дение царь возлагал на Строгановых. Ермак и его люди, говорилось в письме, разбойники, которых Строгановы приняли на службу без его дозволения. Еще раз царь назвал действия Строгановых предатель- ством и бесчестностью. Он призвал их немедленно отозвать казаков из Сибири, чтобы защитить Пермскую землю, а также предпринять все усилия, чтобы поддержать воеводу в Чердыни и отразить напа- дения врагов. В противном случае они попадут «в большую его опа- лу». Со всей определенностью в царском послании говорилось, что «атаманы и казаки» повиновались им, то есть Строгановым, им слу- жили и предали собственную землю, за что должны быть повешены. Максиму и Никите Строгановым, кроме немилости государя, ничего не грозило1 2. Датировка царского послания очень долго обсуждалась исследо- вателями-историками, высказывались различные, часто противопо- ложные мнения. На сегодня общепринятой считается дата 16 ноября 1582 г., из чего явствует также, что начало похода Ермака следует датировать не 1 сентября 1581 г., а, как доказал Скрынников, 1 сен- 1 Esipov-Chronik // Yermak’s Campaign in Siberia. P. 73f.: русский оригинал: Си- бирские летописи. С. 135 и сл.; Skrynnikov. Yermak’s Expedition. Р. 24f. 2 Brief des Zaren Ivan IV an Maksim und Nikita Stroganov vom 16. November 1582 // Yermak’s Campaign in Siberia. P. 2931.; см. также: «Строгановская летопись» // Сибир- ские летописи. С. 15, 62-64. 105
тября 1582 г.1 Вполне возможно интерпретировать письмо царя как попытку отвлечь внимание от собственной неудачи и взвалить вину за поражение, нанесенное сибирскими войсками, на Ермака и его «разбойников» и на «предательство» Строгановых. Правда, остается непонятным, почему, за исключением угрозы «большой опалы», не последовало никаких санкций и против семьи ничего не было пред- принято. Таким образом, можно исходить только из того, что царя в Москве не известили о походе Ермака, находившегося на службе у Строгановых, что государь не приказывал провести его, и Ермак и его казаки действовали не по своей воле и не по собственной ини- циативе ринулись на борьбу против Сибирского ханства. Нет, это поручили им Строгановы. Введенский утверждает с полным осно- ванием, что план царя был «явно нереален»1 2. Об этом однозначно свидетельствует следующее послание царя Строгановым от 7 января 1584 г., в соответствии с которым Иван IV отменил свой план послать зимой за Урал конный отряд в составе 50 человек, так как теперь в Москве было известно, что зимой горы нельзя пересечь на лошадях3. О ситуации на местах московским властям, очевидно, было известно очень мало. Между тем Ермак и его казаки обосновались в Сибири, в ногай- ской столице Искер. Их поведение, как отмечал уже Н. М. Карамзин в начале XIX в., походило на действия испанских конкистадоров: «Завоевание Сибири во многих отношениях сходствует с завоевани- ем Мексики и Перу: так же горсть людей, стреляя огнем, побеждала тысячи, вооруженные стрелами и копьями»4. Дань с местного насе- ления взималась с жестоким применением оружия, и тех, кто ока- зывал сопротивление, наказывали «для примера». Обычным делом было опуститься на колени и целовать мечи казаков, принести при- сягу и таким способом объявить о своей готовности к уплате дани. Принесение клятвы верности победителю было в порядке вещей, но такие союзы мало что значили и, как окажется в ходе процесса за- воевания, в понимании местных жителей, были только временными. При «переговорах» с вождями кланов и предводителями меч нужно было держать всегда наготове5. Все это происходило - так же, как и в 1 Skrynnikov. Yermak’s Expedition. Р. 17f. Введенский. Дом Строгановых. С. 105 и сл. 2 Введенский. Дом Строгановых. С. 108. 3 Brief Ivans IV an Maksim und Nikita Stroganov vom 7. Januar 1584 // Yermak’s Campaign in Siberia. P. 294f. 4 Цит. no: Naumov. History of Siberia. P. 58. 5 Remezov-Chronik // Yermak’s Campaign in Siberia. P. 170f.; русский оригинал: Сибирские летописи. С. 333; Skrynnikov. Yermak’s Expedition. P. 25. 106
Южной и Центральной Америке при Кортесе и Писарро - от имени короны. На исходе XVI столетия нельзя было ни помыслить, ни пред- ставить себе, что казаки могут действовать по-другому. Завладение землей и имуществом от собственного имени или для сколь угодно богатой купеческой семьи в том мире было просто-напросто немыс- лимо. Возражение Скрынникова, который утверждал, что ничто не могло помешать Ермаку создать в Сибири порядок, который «соот- ветствовал бы вечной мечте народов о свободе», однозначно является отражением коммунистической идеологии1. В условиях сибирской зимы казаки продолжали свой завоева- тельный поход и, насколько это удавалось, пытались выжить. Запасы в Искере, очевидно, быстро шли к концу, и обеспечить войска про- довольствием было трудно. Голод был постоянным гостем1 2. Тем не менее казаки преодолели свою первую зиму без больших потерь. Им удалось даже расширить свою зону контроля, хотя нередко доходи- ло до боев с татарами или коренным населением. Кучум с большей частью своих вооруженных сил отошел на юг, оставив казакам север- ную, менее обжитую часть. Когда пришла весна 1583 г., казакам удалось взять в плен Мамет- кула, местопребывание которого выдал представитель одного из родов, соперничавших за трон с Кучумом3. В это время борьба за власть среди верхушки татарских семей продолжалась, так что войско Ермака смогло взять верх и продвинуться к Оби, хотя не- значительные бои происходили постоянно. Из Строгановской ле- тописи известно, что той весной Ермак отправил послание Семену, Максиму и Никите Строгановым, в котором сообщал о победе над Кучумом, завоевании Искера и пленении Маметкула. Строгановы сразу же доложили об этих успехах в Москву, а вскоре и сами от- правились туда. Царь Иван IV в качестве вознаграждения предо- ставил Семену Строганову обширные владения, а его племянни- кам Максиму и Никите - право беспошлинной торговли в своих владениях4. Так как сам Ермак только летом 1583 г. отправил в Москву посоль- ство в составе 25 человек с письмом, то напрашивается вполне обосно- ванное предположение, что это произошло по совету Строгановых, хотя источниками, это подтверждающими, мы не располагаем. 1 Skrynnikov. Iwan der Schreckliche. S. 330. 2 Skrynnikov. Yermak’s Expedition. P 25. 3 Stroganov-Chronik // Yermak’s Campaign in Siberia. P. 51; Remezov-Chronik // Ibid. P. 187; русский оригинал; Сибирские летописи. С. 73 и сл., 338. 4 Stroganov-Chronik // Yermak’s Campaign in Siberia. P. 53; русский оригинал: Си- бирские летописи. С. 29 и сл. 107
В качестве достойного подарка для царя они привезли с собой 2 тыс. шкурок соболя, бобра и лисы. В своем послании они сообщали о по- беде над Кучумом, а также вогулами и остяками. Они завоевали для царя целый край, все, кто там живет, поклялись своими богами, что признают русское господство, будут ежегодно уплачивать ясак и ни- когда не поднимут оружие против русских1. В это время Ливонская война была окончательно завершена заключением мира со Швецией. Территориальные потери, с которыми Московскому государству пришлось смириться на западе, оказалось легче перенести благодаря приобретениям на востоке, в той земле, которая обладала богатством, сулившим немалую выгоду, мехами1 2. Царь даровал посланникам так же, как атаманам и казакам в Сибири, не только свою «великую милость», но и деньги, а также на- делил их ценными тканями и другими дарами. В Сибирь надлежало также послать воевод и людей, состоявших на государственной служ- бе. Это означало, что вновь завоеванная земля переходила под цар- ское управление. Иван IV желал, с одной стороны, чтобы Ермак при- был в Москву, а с другой - выдачи Маметкула3. Кроме того, в Сибирь предполагалось послать подкрепления, чтобы поддержать Ермака и его людей и обеспечить контроль над новой территорией. Но первая попытка не удалась, ибо, как уже упоминалось выше, князю Семену Волховскому пришлось переходить через Урал зимой, что в то время было невозможно4. 7. Закрепление завоеванных территорий Отряд из Москвы в 300 стрельцов под командованием князя Волховского, который был назначен первым воеводой в Сибири, прибыл лишь незадолго до зимовки казаков в Сибири и не особенно пригодился. До их прибытия стрельцы уже израсходовали взятые с собой продукты, так что казакам по-прежнему приходилось голодать. Стрельцы и их предводители не пережили весны, все они умерли от цинги5. Ослабленное казачье войско всеми силами пыталось удер- 1 Esipov-Chronik // Yermak’s Campaign in Siberia. P. 74f.; русский оригинал: Си- бирские летописи. С. 282-284. 2 Martin. Medieval Russia. P. 35Iff.; Muller. Geschichte Sibiriens. 3. Theil. S. 350ff. 3 Stroganov-Chronik // Yermak’s Campaign in Siberia. P. 53f.; русский оригинал: Сибирские летописи. С. 30 и сл. 4 Stroganov-Chronik // Yermak’s Campaign in Siberia; русский оригинал: Сибир- ские летописи. С. 31. J Stroganov-Chronik // Yermak’s Campaign in Siberia. P. 54f.; русский оригинал: Сибирские летописи. С. 31 и сл., 77. 108
жаться, так как из Москвы в тот момент не приходилось ожидать других войск. Иван IV умер в середине марта 1584 г., ему наследовал его слабоумный сын Федор. Государство не было прочным, и власть оказалась вскоре в руках Бориса Годунова, карьериста, вошедшего в круг боярства, сестра которого Ирина была замужем за Федором. С 1587 г. он был правителем государства, а в 1598 г., после смерти Федора, был избран царем. Еще до этого избрания, в 1589 г., ему уда- лось осуществить проводившуюся с момента венчания Ивана IV на царство политику повышения значимости русской митрополии до уровня патриархата. Но он не смог совладать с экономической и фи- нансовой ситуацией в стране, так же как не смог решить внешнеполи- тические проблемы. В Сибири борьба за власть, прежде всего между соперничавши- ми семьями Тайбугинов и Шейбанидов, продолжалась с неизменной жесткокостью, причем дело доходило даже до лицемерных предло- жений татар о союзе. Они использовали такую возможность, чтобы заманить казаков в ловушку и до последнего истребить состоявший из сорока человек отряд Ивана Кольцо1. Тем временем казаки, что- бы упрочить свое положение, заложили укрепленные форты {остро- ги) и взимали дань ценными шкурами. То тут, то там они пытались обратить местных жителей в христианство, используя весьма со- мнительные средства. Если это вообще удавалось, то крайне редко. Следовательно, русская власть покоилась в тот период на превосход- стве огнестрельного оружия казаков и на их физическом присутствии. Между тем Кучум испробовал все средства для того, чтобы вер- нуть свою власть и изгнать пришельцев- завоевателей. Он нашел убе- жище у ногайских татар и послал оттуда своего сына Алея с войском, чтобы захватить Искер. При этом, правда, возникли внутренние столкновения, когда Сеид-Ахмет из клана Тайбугинов оспорил его верховенство. Никому из этих двух соперничавших татарских кла- нов не удалось больше надолго захватить власть. Кучум был окон- чательно разбит только в августе 1598 г. в Барабинской степи между Иртышом и Обью и, по-видимому, после этого убит ногайцами1 2. Но отдельные части сибирских татар оказывали ожесточенное и дли- тельное сопротивление вплоть до второй половины XVII столетия. Первоначальный успех был упрочен только в длительной и тяжелой борьбе. Правда, русские и в этом случае делали ставку на уже ранее 1 Stroganov-Chronik // Yermak’s Campaign in Siberia. P. 55; русский оригинал: Си- бирские летописи. С. 33 и сл. 2 KljaStornyj, Sultanov. Staaten und Volker. S. 343; Lantzeff, Pierce. Eastward to Empire. P. 114ff. 109
зарекомендовавшую себя стратегию включения местных элит в свои ряды. Так Маметкула, Сеид-Ахмета и некоторых других представите- лей татарской знати царь взял на службу, что способствовало их инте- грации в среду русской аристократии1. До окончательной победы над Кучумом Ермак не дожил. В начале августа 1585 г. Кучум заманил его с дружиной и ночью напал на его лагерь. Во время этого ночного нападения Ермак, как рассказывают летописи, заметив, что борьба против превосходящей силы была бесцельна, обратился со своими товарищами в бегство, чтобы уйти на лодках, но не смог доплыть до своего судна и утонул в реке. Летопись Есипова разъясняет, что он был одет «в железы», а лодка сорвалась с якоря1 2. Вокруг этой истории ходит много легенд, долю правды в которых едва ли можно доказать3. На состоявшемся вскоре военном совете уцелевшие, числом около 90 человек, решили немедленно покинуть Сибирь и двинулись двумя различными путями через Урал4. В целом они воевали в этом краю три года и основательно поколебали власть сибирского хана, заложив тем самым основы для дальнейшего завоевания огромной террито- рии. В это время Борис Годунов, который понимал значение Сибири для Московского государства, решился направить туда вооруженные силы. Когда отряд казаков отправился в обратный путь, небольшое войско под командованием воеводы Ивана Мансурова уже пересекло Урал. В то время, как сообщает Строгановская летопись, он встре- тил казачьего атамана Матвея Мещеряка, встретил еще на Туре, хотя другие летописи сообщают, что Мещеряк избрал другой путь, дальше на север. Во всяком случае, казаки уже покинули Искер, когда туда прибыл Мансуров. Опасаясь угрозы, которую представляла находя- щаяся поблизости татарская армия, он двинулся дальше к Оби, где и разбил зимний лагерь. На этот раз солдаты снабжались лучше, чем годом раньше войско Волховского. Недалеко от устья Иртыша был заложен форт (острог), откуда Мансуров контролировал террито- рию и коренное население. В следующем, 1586 г., новые правители Москвы послали в Сибирь дополнительные войска, задачей которых было прежде всего охранять область на Туре и Тагил. На Туре не- далеко от старого татарского города Чимки-тура возникла крепость Тюмень, вскоре после этого у слияния Тобола и Иртыша была осно- 1 Forsyth. History. Р. 31 ff.; Skrynnikov. Yermak’s Expedition. P. 39. 2 Stroganov-Chronik // Yermak’s Campaign in Siberia. P. 57; Esipov-Chronik // Ibid. P. 78; русский оригинал: Сибирские летописи. С. 83, 148. 3 См. об этом: Skrynnikov. Yermak’s Expedition. Р. 35ff. 4 Ibid. Р. 37. 110
вана еще одна крепость - Тобольск. Таким образом, Московское го- сударство окончательно обосновалось за Уралом1. С завоеванием Сибири и проникновением в новые места связаны многочисленные легенды и мифы - как русские, так и коренных жи- телей этих мест. Во всяком случае, Ермак относится к числу русских героев, ибо он столь чудесным образом завоевал новую страну и про- изводил чудесное впечатление еще и после смерти1 2. Завоевательную политику, всегда считавшуюся прерогативой государства, оправды- вали и оправдывают многие историки, представлявшие казаков чест- ными воинами, которые несли в этот край блага цивилизации. Уже Герхард Фридрих Миллер, историограф при дворе Екатерины II, ут- верждал: «Казаки с своей стороны держали себя надлежащим обра- зом, так как хотели внушить этим людям уважение к себе и русскому народу»3. Происхождение народных песен о Ермаке и героическом заво- евании Сибири восходит большей частью к казакам Дона, Терека, Волги и Урала, но немало их появилось также в Средней и Северной России. Это песенное богатство собиралось с XVIII в., записано около 150 песен. Исторический контекст не играл столь уж большой роли, важнее были личность и ее деяния, в немногих случаях получавшие и отрицательную оценку4. В качестве героя Ермак стоит рядом со ска- зочным богатырем Ильей Муромцем. Инициатива завоевания всегда исходила в песнях и легендах от Ермака, а не от Строгановых или государства. Правда, эти последние по мере сил поддерживали хра- брого и близкого к народу героя. В 1830-е гг. в его честь был воздвиг- нут памятник в Тобольске5, а его победу над Кучумом прославил в 1895 г. В. И. Суриков в своем знаменитом полотне. Ермак оставался и в советское и постсоветское время героем романов и школьных учеб- ников, посвящавшихся ему еще в 1990-е гг.6 1 Robel. Eroberung Sibiriens. S. 875. 2 Миллер Г. Ф. История Сибири. Т. 1. М., 1999. С. 243-244. 3 Там же. С. 385. Еще Скрынников склоняется в своих статьях и книгах к про- славлению казаков как «свободных воинов» и героических борцов, не проигравших ни одной битвы против татар. 4 Yermak’s Campaign in Siberia. P. 15ff.; Perrie M. The Image of Ivan the Terrible in Russian Folklore. Cambridge, 1987. P. 83ff., 242ff. 5 Памятник Ермаку работы скульптора В. Л. Беклемишева установлен также на Дону, в городе Новочеркасске. Его торжественное открытие состоялось в 1904 году. (Чримеч. реп.) 6 Stolberg Е.-М. Entdeckung und Eroberung Sibiriens im 16. und 17. Jahrhundert. // Rcriplus. Jahrbuch far auBereuropaische Geschichte. 2007. № 17. S. 46; см. также: Rasputin 111
Имя Ермак (Ермек) имеет тюркское происхождение и означает «радость», а также «утешение». Поэтому фольклорное предание име- ется и в тюркоязычном пространстве. В соответствии с ним Ермак происходил из Ногайской орды и имел любовные отношения с прин- цессой. Спасаясь от гнева ее брата, он бежал на Волгу и благодаря своему мужеству и воинским качествам быстро дорос до казачьего атамана* 1. Главным импульсом завоевания Сибири являлись торговые и экономические интересы. Поход казака Ермака и его людей был это- му примером. Территории, лежавшие по обе стороны Урала, были известны Строгановым на протяжении десятилетий. Они знали, ка- кие возможности они сулят. Кроме того, не только Строгановы, но и царь Иван IV, как и другие ведущие фигуры Московского государ- ства, видели растущий интерес англичан и голландцев к этому реги- ону, и их надлежало опередить, для чего требовались решительные шаги. С началом завоевания Сибири Строгановы постоянно умножа- ли свое богатство и расширяли свои владения. С 1590-х гг. они по- лучали от царя подтверждение их прав на существующие владения, грамоты на присоединение к ним новых угодий. Вскоре пермская земля почти полностью стала их собственностью, там строили но- вые солеварни, закладывали крепости-города и деревни. С середи- ны 1590-х гг. путь в Сибирь пролегал уже не через Чердынь, а через Соликамск (в то время - Усолье на Камском). Строгановы считались защитниками постоянно продвигавшейся вперед восточной границы государства и оставались таковыми и в годы «смуты», между 1598 и 1613 г., когда Московское государство переживало очень беспо- койный и отчасти безвластный период. Сначала они поддержали финансами Василия Шуйского, избранного царем в 1606 г., потом активно участвовали в борьбе против польских оккупантов, внес- ли существенный вклад в финансирование ополчения для освобож- дения страны, за что и получили в 1610 г. почетное наименование именитые люди. Когда, наконец, в 1613 г. был избран царем Михаил Романов, и к власти в Московском государстве пришла новая дина- стия, Строгановы поддержали Романовых, чтобы консолидировать власть в России. При этом семья ни на миг не упускала из виду свои стратегические экономические и политические интересы. Пермская земля оставалась центром их экономической власти, а, следователь- V G. Siberia, Siberia. Evanston, 1996. S. 36ff.; русский оригинал: Распутин В. Г. Сибирь. Сибирь, М. 1991. 1 KljaStornyj, Sultanov. Staaten und Volker. S. 343. 112
но, и политического влияния1. Эта территория были примерно рав- на по площади тогдашнему королевству Богемия. Иван V и Петр I в 1692 г. снова подтвердили царской грамотой владельческие пра- ва Строгановых, все права, которые семья приобрела со времен Ивана IV1 2. 1 Введенский. Дом Строгановых. С. 112 и сл.; Metternich. Die Stroganoffs. S. 59ff. «Именитые люди» - таково было почетное звание, которое имела только семья Стро- гановых, и введенное при Екатерине II. С момента этого пожалования члены семьи Строгановых подлежали только суду царя, могли строить города и крепости, рекру- тировать солдат, лить пушки, вести в Сибири войну и имели право беспошлинно тор- говать с Азией. Сверх того они получили причитавшееся только дворянству право об- ращения к себе с именем и отчеством. В 1722 г. Петр I пожаловал братьям Николаю, Александру и Сергею Григорьевичам Строгановым за их заслуги - а семья участвовала также в финансировании Северной войны (1700-1721) - наследственный титул «ба- рон», а в 1761 г. император Франц I даровал Александру Сергеевичу наследственный графский титул в Германской империи, в 1798 г. император Павел I объявил о таком Же пожаловании и в Российской империи. Позже наследственный графский титул по- лучили и другие члены семьи. 2 Устрялов. Именитые люди Строгановы. С. 24. Атлас Российской империи 1745 г. изображал это владение на листах 9 и 12: Вотчина господ баронов Строга- новых.
Глава III ЗАВОЕВАНИЕ ЦЕЛОГО МИРА 1. Начало русской экспансии Процесс русской экспансии непрерывно продолжался, подтал- киваемый охотой за мехами, прежде всего собольим, «мягким золотом». На стратегически важных пунктах были воздвигнуты ма- ленькие (острожек) и большие (острог) форты. В их числе следует назвать Тюмень (1586), Тобольск (1587), Пелым (1593), Сургут и Тару (1594), а также Верхотурье (1598). Когда около 1600 г. Кучум был убит ногайцами, власть Московского государства казалась гаран- тированной1. Непрерывно строились укрепления. В начале XVII в. последовали Мангазея (1601), Томск (1604), Кузнецк (1618) и Енисейск (1619), затем Красноярск (1627), Братск (1631), Якутск (1632), Охотск (1648), Иркутск (1652) и, наконец, Нерчинск (1653)1 2. Параллельно Московское государство расширялось на западе и юго- западе и после заключения Переяславского договора с запорожскими казаками (1654) приобрело часть территории современной Украины. Кроме того, вело войну против Польши и получило в соответствии с Андрусовским договором (1667) Смоленск и Киев. В то время Москва воспользовалась удобным моментом, так как шляхетская Речь Посполитая пребывала в состоянии упадка, и ей приходилось вести войну не только с Москвой, но и со Швецией, а также с казака- ми на Днепре. В ту пору Польша рассматривала Османскую империю как постоянную угрозу. В этой непростой ситуации московский царь располагал для своей экспансии в Сибири лишь немногочисленными регулярными войсками. В Сибири центром торговли пушниной стала сначала Мангазея, которая с середины XVII в. уступила это место Тобольску и 1 Robel. Eroberung Sibiriens. S. 876; Lantzeff, Pierce. Eastward to Empire. P. 119ff. 2 Lantzeff, Pierce. Eastward to Empire. P. 127ff.; по поводу основания и колонизации Красноярска см.: Бахрушин С. В. Очерки по истории Красноярского уезда в XVII в. // он же. Научные труды. Т. 4. М„ 1959. 114
Енисейску1. Меха пользовались большим спросом во всей Европе, они свидетельствовали о социальном положении и богатстве челове- ка. Россия, где преобладали климатические условия, благоприятные для формирования качественного меха1 2, стала в XVII столетии - благодаря завоеванию Сибири - важнейшей страной-экспортером мехов и шкур. Разумеется, они были желанным подарком не только в самой стране, но использовались и для многих других целей. В ходе завоевания и затем освоения этой территории русская сторона использовала систему речных русел. Сначала это были Обь и Иртыш, затем землепроходцы достигли Енисея, а в 1607 г. уже и его нижнего течения. Вскоре последовали Нижняя, Подкаменная и Верхняя Тунгуска, а с 1630-х гг. - Лена с притоками, затем Амур, Индигирка, Анадырь и Колыма. Примерно в середине XVII в. были завоеваны области вокруг Байкала, началась разведка самого озера. На юге, на границах степи, экспансия шла медленнее. В этой зоне сталкивались русские, монгольские и китайские интересы3. За военным и политическим завоеванием вскоре последовало и духовно-религиозное проникновение. Правда, русская православная церковь в Сибири столкнулась со сферой деятельности, которая с точки зрения своих масштабов намного превышала ее возможности. К тому же еще не была завершена ее миссионерская деятельность во вновь завоеванных областях европейской России4. На Средней и Нижней Волге жили нехристианские этносы - мордвины (мордва) и черемисы (марийцы), кроме них - остяки (ханты), вогулы (манси), чуваши и татары. В Сибири появилось множество новых народов, языков и религий. Были широко распространены примитивные ре- лигии, а также шаманизм, буддизм и ислам. Правда, важнейшая за- дача церкви состояла в окормлении приверженцев собственной веры, поселявшихся здесь. Так еще в 1580-х гг. возникли первые церкви. Одна из первых была построена в 1586 г. в крепости Тюмень, рядом с руинами татарского города Чинги-Тура5. Церковь имелась и в каж- дом укрепленном населенном пункте, вооруженном пушками. Для коренного населения крепость и церковь были неразрывно связа- ны - как символы власти и орудия угнетения. Около тридцати 1 Kappeler. RuBland als Vielvolkerstaat. S. 38ff; Fisher. Russian Fur Trade. P. 170f. 2 О качестве шкур в зависимости от времени года см.: Klein J. Der sibirische Pelzhandel und seine Bedeutung ftir die Eroberung Sibiriens. Phil. Diss. UniversiUt Bonn, 1906. S. 34. 3 Lantzeff, Pierce. Eastward to Empire. P. 14Iff. 4 О вопросе границы между Европой и Азией см. выше, с. 19 оригинала. 5 Forsyth. History. Р. 34; Bd. 1: Russia’s Conquest of Siberia. P. 41. 115
церквей и двенадцати монастырей действовали в Сибири уже в на- чале 1620-х гг. К находившимся там священникам и монахам вско- ре добавились и монахини. Основанный в 1587 г. город Тобольск стал в 1621 г. резиденцией архиепископа, а в 1668 г. - митро- полита1. Государство приняло на себя расходы по содержанию священни- ков, заботилось об оснащении церквей и монастырей и передавало им земельные владения и приходы1 2. Так как церкви и монастыри были освобождены от всех налогов, они могли сдавать свою землю в арен- ду на выгодных условиях крестьянскому населению, которому обес- печивали также защиту и безопасность, так что они играли важную роль в процессе колонизации3. В конфликте между администрацией и представителями церкви царь с начала XVII столетия склонялся скорее к тому, чтобы предпочесть церковь, ибо жизнь без заботы о спасении душ представлялась немыслимой и в Сибири. Уже очень скоро стало ясно, что монастырям, помимо их прочих функций как мест заботы о больных, престарелых и калеках, придавалось особое значение. Церковь решала также определенные задачи на низшем уровне образования и выполняла многочисленные хозяйственно-экономи- ческие функции. Наряду с сельскохозяйственной деятельностью она занималась также судостроением, рыбным промыслом, горной про- мышленностью и торговлей, что нередко вело к конфликтам между государственными и частными интересами. Высшая церковная ин- станция - архиепископ, а позднее митрополит - осуществляла в то же время контрольную функцию по отношению к представителям го- сударства, став в Сибири «оком государевым». Так, Киприан, первый архиепископ Тобольский, получил от царя при своем назначении в 1621 г. недвусмысленное поручение: «А воеводе и приказным скажи, чтобы они слуг и жителей посадских и всех других людей из корысти своей налогом не облагали, торговли же никакой не вели, законы не нарушали и властью своею по произволу не пользовались. А буде не захотят они повиноваться или твоему увещеванию вперекор посту- 1 Lantzeff G. V Siberia in the 17th Century. Л Study of Colonial Administration. Berkeley - Los Angeles, 1943, перепечатка 1972. P. 176f.; Макарий. История русской церкви. Т. 9. СПб., 1882. С. 35ff. 2 Urkunde des Zaren Boris Godunov an den Kommandeur von Turinsk bezliglich des Baus einer Kirche in einem neuen ostrog vom 12. Oktober 1600 / Bd. 1: Russia’s Conquest of Siberia. C. 40f. 3 Lantzeff. Siberia in the 17th Century. P. 178f.; Rasputin. Tobolsk / Idem. Siberia, Siberia. P. 86ff. 116
пят или же если воеводы таковы дела сокроют, то напиши об этом патриарху»1. Использование церкви в целях контроля над администрацией было совершенно новым явлением для Московского государства, хотя как минимум с середины XVI в. церковь и государство не были тесно связаны, а могущественная церковь пыталась даже ограничить царскую власть. Правда, поступать так царя заставляла, очевидно, си- туация на местах. Недостатки в управлении Сибирью были поистине неисчислимы. Широкое распространение получили взяточничество, покупка должностей, недозволенное предоставление кредита, при- своение имущества, продажа запрещенных товаров и ведомственный произвол. Многие царские чиновники в Сибири усматривали здесь возможность обогатиться соответствующим образом и согласно ста- рой русской традиции обеспечивать себя за счет подведомственной провинции (кормление)1 2. Проблемы управления Сибирью предстоит подробнее рассмотреть в пятой главе. В задачу Киприана одновременно входило и распространение слова божия среди язычников. Он делал это не особенно успешно, прославляя Ермака и его людей как мучеников, победивших «нечи- стые и грязные» народы Сибири. Правда, в конце XVII столетия для православной церкви было важнее побороть в Сибири раскольни- ков-старообрядцев и консолидировать церковную и монастырскую собственность, нежели вести миссионерскую деятельность среди «язычников»3. Вернемся к проблеме завоевания Сибири. Оно осуществлялось прежде всего силами пеших казачьих отрядов и промышленников, которых далекий центр едва ли мог или вообще не мог контролиро- вать. Поэтому властные структуры большей частью молчаливо одо- бряли практику завоеваний, так как их привлекали перспективы зна- чительных доходов, богатства и добычи. Сфера русского господства неуклонно расширялась, однако завоеватели наталкивались время от времени на сопротивление, ожесточенный отпор оказывали и якуты. Якутск удалось удержать в 1634, а потом в 1642 г. с величайшим тру- дом. Якуты были усмирены в результате кровавой расправы. С подоб- 1 Покровский Н. Н. Тобольский Архиерейский Дом в XVII в. Новосибирск, 1994. Л- 202, цит. в: Witzenrath С. Das Kopierbuch des Tobol’sker Erzpriesterlichen Hauses und diesibirische Lokalverwaltungin derersten Halftedes XVIIJahrhunderts, unverOffentlichte Magisterarbeit. Humboldt-Universitat Berlin, 1997. S. 1. По поводу русского управления в это время см.: Lantzeff. Siberia in the 17th Century: а также далее, гл. 5. 2 Lantzeff. Siberia in the 17th Century. P. 202ff. 3 Balzer. Tenacity of Ethnicity. P. 57. 117
ной ожесточенностью сопротивлялись русскому завоеванию и тунгу- сы на Среднем Енисее, которые сначала приветствовали русских как освободителей от бурятской власти, но вскоре поняли, что попали из огня да в полымя. На протяженной территории расселения тунгусов кровопролитные бои продолжались более шестидесяти лет, с 1615 по 1684 г.1 Из сообщений воеводы Якутска, адресованных царю, мы зна- ем, что продвижение русских осуществлялось согласно известным стереотипам. Воевода описывал операцию казаков в конце 1630-х гг. Предводитель казаков Иванов обещал казне 200 собольих шкур, если ему будет позволена «экспедиция». Он выступил в конце апреля 1638 г. с отрядом из примерно 30 человек и продвигался вдоль реки Яна, до мест расселения якутов, у которых потребовал ясак. Правда, там, как он сообщал, брать заложников было невозможно, поскольку их нечем было кормить - река без рыбы. На следующий год Иванов со своим войском совершил марш вдоль Индигирки и достиг обла- сти расселения юкагиров. В этой местности жили также многочис- ленные тунгусы, ясак не платившие. У юкагиров взяли заложников и «собрали» за это дань: четыре связки по 40 собольих шкур и еще три - за прошлый год. Иванов описал местность как вполне стоящую: «Государь, здесь много соболя». Он утверждал далее, что у юкагиров есть и серебро, но он еще не знает, где оно. Якутский воевода сделал из этого и других сообщений соответ- ствующие выводы и послал туда другие казачьи отряды для взыска- ния дани. В качестве подарков коренному населению и «чтобы для тебя, государь, купить шкуры», в большом количестве брали с собой синие бисерины, которые, очевидно, пользовались большим спросом, а также железные чешуйчатые панцири, которые разбирали на от- дельные части и затем продавали. «А юкагиры ведь не покупают ни- каких товаров, кроме синих бисерин и железа», - сообщал воевода1 2. Христианские завоеватели чувствовали себя вправе с помощью бо- жьей подчинять неверных, полагая, что они исполняли по поручению христианского царя богоугодную и благословенную миссию3. Одно уже громадное пространство завоеванной Сибири и бесчисленные подчиненные племена, а также обилие мехов и других благ свиде- 1 Robel. Eroberung Sibiriens. S. 880. 2 Berichte der Voevoden von Jakutsk an den Zaren aus den Jahren 1640 und 1641 // Die GroBen Entdeckungen / E. Schmitt, M. Meyn (Hg.). Mtinchen, 1984. S. 506-509. 3 Forsyth. A. History. P. 31f. В этом смысле, как уже упоминалось, написана соз- данная около 1700 г. летопись Ремезова. См. также: Kivelson. Cartographies of Tsardom. P. 190f. 118
тельствовали, по их убеждению, что Московское государство благо- словил сам бог1. Коренное население воспринимало колонизацию иначе. В за- воевателях они видели узурпаторов, превосходивших их в техни- ческом и военном отношении, вторгшихся на территории, которые они населяли испокон веков. Русские пришельцы претендовали на их охотничьи угодья и пастбища, требовали платить дани, в основ- ном - вожделенных шкур и прежде всего соболя, мех которого был самым главным богатством. Если нерусские этносы отказывались подчиняться или платить дань, казацкие отряды беспощадно с ними расправлялись и не задумываясь использовали оружие. У коренные этносов не было шансов противостоять мушкетам, ружьям и пушкам русских. Кровопролитные и жестокие бои между местными жителя- ми и завоевателями были повсеместным явлением. Однако покорить и превратить в данников конфликтовавшие между собой племена удалось быстро. Этот принцип по отношению к завоеванным наро- дам - стравливать их между собой - применялся снова и снова вплоть до завоевания Камчатки на рубеже XVII и XVIII столетий1 2. Существовали, разумеется, и юридически зафиксированные по- рядки, в соответствии с которыми взимался ясак. Так, местные вожди и мелкие князьки могли, якобы «добровольно», вручая определенное количество шкур, засвидетельствовать чиновникам свою покорность власти царя и получить специфическую форму «независимости»3. Получило распространение т. н. «коллективное взимание» дани, которая совокупно возлагалась на определенную группу коренного населения без дальнейшего учета ее численности. Это было удобно применительно к оседлому населению, которое не предоставляло ни- каких данных о величине своих поселений. Система была в крайней степени произвольной, чрезвычайно зависимой от персоны воеводы и сборщика налогов и в значительной степени соответствовала кол- лективному налогу, распространенному в европейской России4. Лишь постепенно, к концу XVII в., сложилась и стала преоблада- ющей третья, юридически обоснованная форма взимания ясака, ос- нованная на поголовном пересчете мужского населения поселения 1 Kivelson. Cartographies of Tsardom. P. 174f., 190f. 2 Lantzeff. Siberia in the 17th Century. P. 123. Происхождение названия реки и по- луострова оспаривается. С определенной вероятностью оно восходит к ительменскому обозначению соседних коряков: Поспелов Е. М. Географические названия России. М., 2003. С. 146 и сл. 3 Бахрушин С. В. Ясак в Сибири в XVII в. / Он же. Научные труды. Т. 3. 2. М., 1955. С. 50 и сл. Первое издание: Сибирские огни. 1927. № 3. С. 95-129. 4 Lantzeff. Siberia in the 17th Century. P. 124. 119
или области в возрастной когорте от 18 до 50 лет. Каждый мужчина должен был сдать определенное количество шкур, причем старики, инвалиды, слепые исключались из числа сдатчиков, а молодые люди и зависимые имели право сдавать меньше шкур. Учет «голов» проис- ходил, как правило, нерегулярно. Причем нередко воеводы и сборщи- ки налогов требовали дани даже с умерших1. Применялась и комби- нация двух последних способов, так что коренное население хотя бы могло само принимать решения о способах выплаты дани. Сначала ясак определялся только по количеству шкур, иногда варьировался в зависимости от богатства местности мехами, но чаще всего зависел от произвола сборщиков налогов и воеводы. На протяжении XVII сто- летия царское правительство перешло к определению уплаты дани по ценности шкур, а не только по их количеству1 2. Образ жизни и социальная организация большинства этносов, живших в Сибири, в значительной степени отличались от приня- того у русских и даже казаков. Отдельные народы подразделялись на многочисленные подгруппы, племена, кланы и большие семьи. Некоторые из них, например буряты в Прибайкалье, уже обладали развитой иерархической структурой, которую русские в большин- стве случаев признавали и, насколько возможно, использовали в сво- их целях. Это означает, что социальная структура и система господ- ства оставались в значительной степени нетронутыми и примерно соответствовали тому, что здесь было до русского завоевания, власть же и господство осуществлялись от имени русского царя. Однако со временем они все чаще ограничивались и трансформировались. 2. Заселение Сибири русскими В процессе завоевания численность русских, переселявшихся в Сибирь, росла очень медленно. Те, кто отправлялся туда по поруче- нию государства или церкви, в большинстве случаев оставались - из-за тяжелых условий - только на срок своей службы. В их числе воеводы, слуги, чиновники, солдаты, в особенности литва3 и стрель- 1 Lantzeff. Siberia in the 17th Century. P. 124f.; Robel. Eroberung Sibiriens. S. 879. 2 Lantzeff. Siberia in the 17th Century. P. 125f. 3 Группа служилого населения Сибири. Изначально «литва» состояла из попав- ших в Сибирь лиц нерусского происхождения, среди которых подавляющее большин- ство составляли военнопленные. Это были выходцы из Речи Посполитой: белорусы, украинцы (или черкасы), поляки; немало было там и запорожских казаков и немцев (так называли выходцев из стран Западной Европы безотносительно к их точному происхождению), а также представителей других народов. Кроме того, в отрядах «лит- вы» всегда состояла какая-то часть русских людей, впоследствии их состав оказывался 120
ць!1, священники и ремесленники. В свою очередь другие категории населения по разным причинам бежали в Сибирь, где находили но- вую родину. Это были гулящие люди, беглые крепостные, социаль- ные изгои, уголовные преступники и отверженные. Позже, с середины XVII в., к ним добавились старообрядцы, религиозные диссиденты, бежавшие от государства и официальной церкви и селившиеся в возможно более отдаленных местах. С начала XVII в. Сибирь слу- жила также местом ссылки для впавших в немилость, политически неугодных или уголовных преступников. Но об этом мы подробно будем говорить позже* 1 2. С Ливонской войны туда отправляли и во- еннопленных. Кроме того, Сибирь стала также прибежищем для авантюристов и смелых людей, для купцов и предпринимателей, на- деявшихся быстро разбогатеть, или для тех, кто присоединялся к ка- закам, «меж двор шатавшимся». Иногда эти группы сливались друг с другом. Однако для заселения огромной территории и охраны ее протя- женных границ людей не хватало. При закладке городов и поселений их вооруженная охрана всегда была главной задачей. Их охраняли день и ночь, ибо значительная часть коренного населения была да- леко не умиротворена. Они не примирились со своим подчинением. Вновь и вновь вспыхивали восстания против оккупантов. Нередки были и мародерствовавшие банды уголовников или казаков, которые нападали на небольшие поселения, грабили и убивали их жителей. Вдобавок дисциплина в казачьих частях и других военных форми- рованиях, а также среди слуг была не особенно высока. В городах случались мятежи и протесты против произвола и мздоимства во- евод и их «чиновников». Многочисленны были жадобы или проше- ния (челобитные) казаков, слуг, горожан, крестьян и отчасти даже коренного населения царю на воевод или администрацию в целом. Причин для этого было достаточно: коррупция, произвол, неспра- ведливое налогообложение, слишком высокая дань, контрабанда, торговля запрещенными товарами. Воеводы всеми средствами пыта- лись воспрепятствовать передаче таких жалоб в Москву и не оста- навливались иногда даже перед убийством посланцев3. Если жалобы на коррупцию и произвол становились слишком громкими, воеводы, в чьей компетенции оказывалось дело, приказывали дать остальным разбавлен местными уроженцами, потомками когда-то присланных сюда иноземцев. (Примеч. ред.) 1 Collins. Subjugation and Settlement // History of Siberia. S. 37-56. 2 I Io поводу обеих этих военных групп см. глоссарий. 3 См. об этом далее: гл. 5. С. 233. 121
наглядный урок. Так, в 1681 г. двух чиновников в Якутске, занимав- ших высокие должности, приговорили к порке кнутом, конфискации всего имущества и отправили служить простыми казаками в Даурию. Они слишком уж очевидно обогащались, присваивая меха, предна- значенные для царской сокровищницы, и поистине без всякой меры эксплуатировали тунгусов1. Вслед за казаками, солдатами, священниками, служилыми людь- ми, а также «охотниками на мех» и торговцами мехами в Сибирь потянулись крестьяне1 2. Они играли решающую роль в снабжении населения продовольствием. Земли было более чем достаточно. Некоторые из них добровольно последовали призыву правитель- ства, другие двинулись в неизвестную страну по его распоряжению в качестве поселенцев, а были и те, кто бежал от своих помещиков, укрывшись на просторах Сибири. Тех, кто селился с согласия госу- дарства, на первые три года освобождали от всех сборов, они полу- чали защиту и сопровождение на время поездки. Сначала крестьян селили недалеко от фортов, чтобы снабжать гарнизоны этих укрепле- ний. Добровольцев характеризовали как охочих людей. Им, а также «обязанным», государство предоставляло посевной материал, скот, инвентарь и землю. Лучшие, самые плодородные земли предназна- чались «для государя» - на первых порах около фортов, а позднее - близ городов. Каждый крестьянин получал определенную часть этой земельной площади, доходы от которой, полученные в результате его труда, надлежало отдавать. От остальной земли он мог взять такую долю, которую, на его взгляд, был в состоянии обработать. Со второй четверти XVII столетия крестьянам предоставлялась определенная часть их земли, с правовой точки зрения государственной, из которой они должны были обрабатывать «для государя» определенную долю и отдавать часть урожая. Величина этой доли варьировалась от горо- да к городу и от региона к региону, но для крестьянина составляла примерно пять к одному. Несмотря на все попытки государства побудить к поселению до- статочное число крестьян, это не удавалось вплоть до рубежа XIX и XX в.3 Крестьяне-переселенцы предпочитали южную часть Запад- ной Сибири, а позже область вокруг Байкала, избегая Восточной Сибири и северных областей из-за тяжелых климатических условий. Крестьяне в Сибири были де юре крепостными, однако теперь они 1 Более подробно см.: Lantzeff. Siberia in the 17th Century; см. также документы 19-22 в: Bd. 1: Russia’s Conquest of Siberia. P. 51-61. 2 A Source Book For Russian History From Early Times To 1917.3 Bde / G. Vernadsky (Hg.). New Haven; London, 1972. Bd. 1. P. 274. 3 Lantzeff. Siberia in the 17th Century. P. 167f. 122
являлись собственностью не помещика, а государства или церкви, в тОм числе монастырей. Они жили в деревнях, в которых часть зем- ли принадлежала государству, но часть передавалась крестьянам в личную собственность. Поэтому с самого начала в Сибири форми- ровался другой - как в социальном, так и в экономическом отноше- нии - тип крестьянства нежели в европейской части России. Правда, и в Сибири существовал институт мира или общины, т. е. коллектив- ного землевладения или позднее - коллективной ответственности за уплату налогов, но в принципе сибирский крестьянин хозяйствовал как свободный человек на собственной земле и мог иметь столько земли, сколько был в состоянии обработать1. Как и везде в условиях колониальных завоеваний, в Сибири очень быстро начал ощущаться острый недостаток женщин. Уже в 1630 г. московские власти приняли решение искать на русском Северо-Востоке девушек и молодых женщин, которые хотели бы по доброй воле выйти замуж в Сибири. Действительно ли шла речь о «добровольности», установить невозможно. Но семью годами поз- же Москва повторила подобную акцию1 2. Правда, отправка добро- вольных невест в Сибирь проблемы не решила. Русские мужчины силой брали себе женщин из местного населения. Изнасилование и порабощение местных женщин и девушек стало обычным делом. Распространялась принудительная проституция, нередко собствен- ных жен «отдавали напрокат» другим мужчинам, если предстояли экспедиции. Возникали и инцестуальные отношения3. В то время как церковь в лице патриарха сетовала в своих посланиях на растление нравов, светская власть назначенных царем, воевод равнодушно от- носилась к подобным эксцессам. Нередко они сами в этом участво- вали, за молчание им платили собольими шкурками. Подобное от- ношение к женщинам - представительницам коренного населения существовало в течение долгого времени. Конкубинаты, торговля женщинами и рабство практиковались как при снисходительном отношении русских властей, так и без него. Но в рабство попадали также и мужчины и дети. Государственные запреты удавалось легко обходить, Москва и царь были далеко, и в раба могли безнаказанно превратить даже крещеных местных жителей4. 1 Шунков В. И. Очерки по истории колонизации Сибири в XVII начале XVI11 веков. М., 1946; Он же. Очерки по истории земледелия Сибири (XVII век). М., 1956; см. современное издание. St ol berg. Sibirien - RuBlands «Wilder Osten». S. 167ff. 2 Thomas. Geschichte Sibiriens. S. 30f. 3 Forsyth. History. P. 67; Collins D. N. Sexual Imbalance in Frontier Communities: Siberia and New France to 1760 / Sibirica. 2004. № 4. P. 162-185. 4 Forsyth. History. P. 67ff.; Balzer. Tenacity of Ethnicity. P. 38f. 123
3. Дальнейшее продвижение Московского государства и конфликт с Китаем В то время как Западная Сибирь постепенно заселялась крестья- нами, русская экспансия на Восток продолжалась. В начале 1630-х гг. дошли до Лены. В 1632 г. в среднем течении реки основали Якутск. Через пятьдесят лет после начала завоевательных походов около двух третей Сибири находились под русским господством. В следу- ющие десятилетия продвижение русских происходило в основном в двух направлениях: к Тихому океану и на северо-восток. В 1639 г. дошли до Охотского моря, а десять лет спустя здесь было основано укрепленное поселение Охотск. Как бывало здесь нередко, название имеет местное происхождение: на языке тунгусских ламутов (эвенов) слово «окат» означает «река». В 1643 г. русские достигли Байкала, вскоре здесь была заложена крепость Иркутск1. И в этих местах за- воеватели оставили свои кровавые следы, жестокие бои с бурятами продолжались с 1620-х гг. до конца XVII в.1 2 Превращение в заложни- ков не смогло сломить волю коренного населения к сопротивлению, которым приходили на помощь соседи-монголы. Военнопленных бу- рят продавали в Россию как рабов. Спасаясь, многие жители бежа- ли не только из этой области, но и из Забайкалья в Монголию или в Китай, что решающим образом облегчило завоевание Московским государством3. Этносы, оказавшиеся в нежелательном контакте с русскими, не- редко рассказывали им, что в других местах живут более богатые племена, что там более тучные земли и лучше пастбищные угодья, более благоприятный климат, больше полезных ископаемых, одним словом, они сулят более богатую добычу. Так поступили, вероятно, и ламутские тунгусы, когда в начале 1640-х гг. столкнулись с русски- ми. Когда якутский воевода услышал эти рассказы, он решил послать экспедицию в направлении Даурии. Ее возглавлял Василий Поярков, о котором, как и о большинстве других предводителей казаков, мы мало что знаем. Известно, правда, что он был не обычным казаком, а начальником канцелярии (письменным головой), то есть умел, ве- роятно, читать и писать, а также обладал опытом в торговых делах и во взимании ясака4. Его отряд из 130 человек перешел Становой хре- бет и дошел до Амура. Там они наткнулись на дауров (даур). Первые 1 Lincoln. Eroberung Sibiriens. S. 108f.; Forsyth. History. P. 67f., 77-80. 2 Kappeler. RuBland als Vielvdlkerreich. S. 39. 3 Lantzcff, Pierce. Eastward to Empire. P. 14Iff.; Robel. Eroberung Sibiriens. S. 880. 4 Robel. Eroberung Sibiriens. S. 880. 124
встречи протекали поначалу вполне мирно, ведь местное население выразило готовность платить ясак и дать заложников, аманатов. Но русские, полагаясь на превосходившую силу своего оружия, грабили так жестоко и с таким презрением к людям, что дело очень быстро дошло до кровавых и ожесточенных столкновений с даурами и их соседями гиляками (нивхами), жившими почти исключительно ры- боловством и охотой на морских животных. Местные воины часто нападали на русских, сжигали их укрепления и освобождали пред- ставителей своего народа, взятых в заложники1. Поярков двинулся затем вниз по Амуру, пока не дошел до Уссури. Оттуда его войско под парусом и на веслах отправилось вниз по реке, пока не добралось до впадения Амура в Тихий океан. Возвращаться этим же путем они не решились, поэтому предпочли идти под паруса- ми вдоль берега Охотского моря до устья Лены, пройдя вверх по ко- торой войско вернулось в Якутск. Поярков, пользовавшийся дурной славой из-за своей жестокости и зверства по отношению к коренным жителям, был тем не менее одним из тех, кто составил первые карты пройденных и ограбленных им территорий. Это, несомненно, суще- ственно облегчило его многочисленным последователям их продви- жение на более далекие расстояния1 2. По следам Пояркова отправился вскоре Ерофей Хабаров, он со- стоял на службе у Строгановых и до своего похода занимался со- леварением. Во время пребывания в Сибири он благодаря соля- ному промыслу и сделкам по транспортировке, а также торговле пушниной составил себе немалое состояние. Услышав о походах в Приамурье, Хабаров снарядил с помощью якутского воеводы соб- ственную экспедицию численностью примерно в 150 человек и в 1650 г. отправился в путь3. Коренное население, имевшее в высшей степени неприятный опыт общения с русскими завоевателями, бежа- ло при их приближении в непроходимые места. Потеряв на Амуре почти пятьдесят человек, Хабаров покинул эти места, чтобы вер- нуться сюда с новым войском. На сей раз дауры попытались силой изгнать чужеземцев со своей территории, но проиграли военной технике, превосходившей их возможности. Воюя, грабя и мародер- ствуя, русские завоеватели шли вдоль Амура. Согласно собственным Данным Хабарова, в одном из таких сражений его люди уничтожили 600 дауров, в том числе женщин и детей. Несмотря на все усилия рус- 1 Semjonow. Sibirien. Р. 105. 2 Lantzeff, Pierce. Eastward to Empire. P. 155ff.; Lincoln. Eroberung Sibiriens. S. 87ff.; Forsyth. History. P. 104f. 3 Lincoln. Eroberung Sibiriens. S. 87ff. 125
ских, коренное население отказывалось платить им дань, объясняя это тем, что являются данниками Богдо-Хана, китайского импера- тора1. Однако отряд продолжал свой путь вдоль Амура, оставляя за собой разоренные земли по обоим его берегам, сжигая поля и угоняя скот. На берегу Амура Хабаров со своими людьми заложил крепость Ачанск. Правда, вскоре после этого отряд Хабарова был втянут в во- оруженный конфликт с китайцами, которые считали себя хозяевами всей этой территории вплоть до Тихого океана. Из первых боевых столкновений с маньчжуро-китайской армией русские еще смогли выйти победителями, хотя в следующие годы их положение станови- лось все более серьезным, почти критическим1 2. Сначала, правда, за Хабаровым потянулись рыцари удачи и аван- тюристы, беглые крестьяне и охотники, надеявшиеся обрести богат- ства в даурских краях, но прежде всего людей привлекала перспекти- ва жить свободно, вдали от любой власти. Слухи о том, что в Даурии тепло и сокровища этой земли безграничны, распространялись дале- ко от этой земли. Действительно, регион был благодатным. В Амуре полно рыбы, коренное население возделывало поля и выращивало зерновые культуры, обеспечивая, таким образом, достаточное коли- чество продовольствия. Водились здесь и пушные звери, а в близле- жащем Китае или даже на вновь открытых территориях имелись и другие богатства: шелк, золото и серебро. Поэтому Хабаров с полным основанием мог порекомендовать царскому воеводе в Якутске на- чать освоение этой области, о чем надлежащим образом сообщили в Москву. Там предложение рассмотрели, и царь благосклонно его поддержал. Было решено направить туда небольшую армию3. Постоянные волнения на границах побудили государей из пра- вившей в Китае маньчжурской династии дать решительный отпор пришельцам. В 1644 г. маньчжуры завоевали Пекин и поставили под контроль значительную часть страны. Теперь, несмотря на угрозу со стороны джунгар, они могли уделять больше внимания русским, обо- сновавшимся на северо-западе Приамурья. В марте 1652 г. неболь- шая китайская армия напала на крепость Ачанск, отбить ее удалось с большим трудом4. Вооруженные столкновения продолжались и впо- 1 Forsyth. History. Р. 104f.; Lincoln. Eroberung Sibiriens. S. 90ff.; Berichtdes Voevoden von Jakutsk an Zar Aleksej MichajloviC, vermutlich vom Dezember 1650 // Bd. 1: Russia’s Conquest of Siberia. P. 251-255. 2 Lincoln. Eroberung Sibiriens. S. 90f. 3 Ibid. S. 93. 4 Bericht des Voevoden von Jakutsk an Zar Aleksej MichajloviC, vermutlich vom Dezejnber 1650 // Bd. 1: Russia’s Conquest of Siberia. P. 254f.; Lincoln. Eroberung Sibiriens. S. 93. 126
следствии. На следующий год Хабарова сместили с поста командую- щего и отправили в Москву. Но там ему удалось убедить центральные власти в своей невиновности, рассказав о своих подвигах, и показать себя достойным преемником Ермака. Он был возведен в низшее дво- рянское достоинство и получил право поселиться в угодьях недалеко от сибирского города Илимска1. Один из преемников Хабарова, Онуфрий Степанов, весной 1654 г. проник в Маньчжурию по Сунгари, притоку Амура. Он со своим отрядом столкнулся с превосходившим по численности китайским войском и вынужден был отступить из-за значительного превос- ходства противника. После многолетних столкновений китайцы в 1658 г. смогли в конце концов разгромить армию Степанова - при- мерно 500 человек. Русские на время ушли из этих мест. Правда, на покинутых ими территориях оставались или вполне преднамеренно селились там некоторые авантюристы и люди из русских, не желав- шие подчиняться каким бы то ни было законам1 2. В последующие десятилетия русская экспансия в Приамурье возобновилась, став более масштабной. Русское наступление сопро- вождалось разорением местного населения, которое пыталось дать от- пор завоевателям. После убийства там воеводы в середине 1660-х гг. приток казаков и дезертиров в эти края только возрос. Одновременно московская власть пыталась с помощью дипломатических миссий в Срединную империю обосновать свои претензию на эти территории, прежде всего расширить торговлю. Но китайская сторона, считавшая их сферой собственного влияния, была мало заинтересована в кон- тактах с Москвой. Русские дипломаты, едва знакомые с обычаями, существовавшими при китайском дворе и мало понимавшие сущ- ность китайского господства, возвращались в основном ни с чем. По мере укрепления власти китайского императора Канси (1661-1722) Пекин действовал все более наступательно, пытаясь помешать даль- нейшему расширению сферы влияния Русского государства и про- должавшемуся притоку русских3. Военное присутствие китайцев в Северной Маньчжурии расши- рялось, в приграничные районы прибывали все новые силы. Имея значительное численное превосходство в военной силе, китайцы все активнее вытесняли русских из Приамурья. После того как не уда- лось достичь соглашения об отступлении русских войск, китайская 1 Bericht von Erofej Chabarov an den Voevoden von Jakutsk. August 1652 // Bd. 1: Russia’s Conquest of Siberia. P. 260 -278. 2 Bobrick. Land der Schmerzen. S. 7If. 3 Ibid. S. 73f. 127
армия летом 1685 г. напала на острог Албазин. После нескольких дней осады русский гарнизон капитулировал, ему было позволено отступить в Нерчинск. Китайцы сожгли форт и ушли1. Потерпевший поражение русский комендант острога Алексей Толбузин вернулся сюда с подкреплением и восстановил разрушенную крепость. В сле- дующем году китайские части напали вновь, однако им не удалось, несмотря на десятимесячную осаду, преодолеть ожесточенное сопро- тивление русских. Во время этих боев обе стороны договорились про- вести переговоры по спорным вопросам. Китайский император даже снял осаду Албазина1 2. Прежние переговоры между обеими сторонами всегда заканчи- вались безрезультатно. Прямые русско-китайские контакты суще- ствовали с начала XVII в., после того как в 1618 г. в Пекин прибыло посольство во главе с Иваном Петлиным. Миссия царского послан- ника Николая Спафария (он был родом из Молдавского княжества) в 1675-1678 гг., сначала успешная, в конце концов потерпела по- ражение из-за отказа обеих сторон уважать традиции противника. Спафарий довольно надменно отверг придворный китайский цере- мониал и этикет, после чего Пекин отказался от дальнейших контак- тов, в том числе и от торговых отношений в которых была так заин- тересована русская сторона. Правда, царский посланник возвратился в Москву с важнейшими знаниями о Китайской империи, которые очень пригодились будущим русским политикам3. В начале 1687 г. в Сибирь отправился в качестве русского послан- ника Ф. А. Головин, происходивший из боярского рода. Его отец был воеводой в Тобольске, так что он был хорошо знаком с тамошними делами. Чиновники высоких рангов возглавляли и китайскую мис- сию. В инструкциях для русского переговорщика говорилось, что граница должна проходить вдоль линии Амура вплоть до устья Зеи, а выдать князя тунгусов Гантимура, отвернувшегося от Китая и по- вернувшегося к России, русская сторона отказывается. Кроме того, в случае, если китайская сторона будет настаивать на уходе русских 1 Stary G. Chinas erste Gesandte in RuBland. Wiesbaden, 1976. S. 6ff. 2 Mancall M. Russia and China. Their Diplomatic Relations to 1728. Cambridge, 1971. P. 131 ff.; Bericht des Voevoden von NerCinsk. Ivan Vlasov, an Fiirst Konstantin §Cerbatov. Voevode von Enisejsk, liber die Belagerung von Albazin, nach 20. Juni 1685, und Bericht des Voevoden von NerCinsk an den Voevoden von Enisejsk, nach 26. August 1685 // Bd. 1. Russia’s Conquest of Siberia. P. 469-475. 3 Mancall. Russia and China. P. 134ff.; Bericht von Fedor Golovin an Zar Ivan V und Peter lausdemjahr 1687 liber die die Belagerung im Jahre 1686//Bd. 1: Russia’s Conquest of Siberia. P. 482f. 128
из Приамурья, необходимо обязательно согласиться на заключение двустороннего торгового договора1. После того как не состоялись запланированные переговоры в ос- нованном русскими Селенгинске, новые прошли в августе 1689 г. недалеко от новой русской крепости - Нерчинска. При этом с ки- тайской стороны в качестве переводчика и советника выступали два иезуитских миссионера (миссия иезуитов существовала в Китае с конца XVI в.). На ход переговоров повлияли два важных фактора. Во-первых, это джунгары, объединение западно-монгольских пле- мен, которые вели вполне успешную борьбу против Китая и постави- ли значительные территории Внешней Монголии под свой контроль. Во-вторых, ситуация в Московском государстве, где исход борьбы за власть оставался пока неясным. В августе и сентябре 1689 г. Петру I удалось оттеснить от власти свою единокровную сестру Софью. Русский поверенный в делах еще ничего не мог знать об этом. Но ему было известно, что русский поход на Крым незадолго до этого потер- пел провал, это привело к серьезным затратам, так что государствен- ные финансы сильно пострадали. Поэтому русская сторона возлагала определенные надежды на будущие доходы, которые сулила торгов- ля с Китаем1 2. Несмотря на монгольскую угрозу, китайцы демонстрировали свою силу и выставили под Нерчинском армию численностью более 10 тыс. человек. Русская сторона мало что могла этому противопо- ставить, ибо русский гарнизон крепости насчитывал всего 2 тыс. сол- дат. Переговоры о границе и торговле, в которой китайцы не были особенно заинтересованы, проходили с помощью иезуитов на латыни и были не очень продолжительными. В итоге 27 августа 1689 г. (по юлианскому календарю) был заключен Нерчинский договор - на ла- тинском и русском, а также на маньчжурском языках, причем латин- ская версия обычно считается самой надежной. Она же имела силу обязательной редакции документа3. 1 Bd. 1: Russia’s Conquest of Siberia. P. LXff.; Beate H.-P. Nikolaj GavriloviC Spatharij (1683-1708) und seine Gesandtschaft nach China. Hamburg, 1978; Baddeley J.F. Russia, Mongolia, China. Being Some Record of the Relations Between Them from the Beginning of the XVI Ith Century to the Death of the Tsar Alexei Mikhailovich A. D. 1602-1676. 2 Bde. London, 1919. New York, 1963 P. 65ff. Отчет Петлина и его спутников уже в 1625 г. опу- бликовал Сэмюэль Перчес в Лондоне в III томе своего переиздания «Паломничества». 2 Mancall. Russia and China. P 142ff. 3 Heller K. Der russisch-chinesische Handel von seinen AnfMngen bis zum Ausgang des 19. Jahrhunderts. Erlangen, 1980; см. также; Idem. Der russisch-chinesische Handel in Kjachta. Eine Besonderheit in den AuBenwirtschaftlichen Beziehungen RuBlands im 18. und 19. Jahrhundert //Jahrbiicher fur Geschichte Osteuropas. N.F. 1981. № 29. S. 515-536. 129
Договор устанавливал линию границы между Китаем и Россией по реке Аргунь, оттуда к северу до гребня Станового хребта и затем на восток по горной цепи вниз к Охотскому морю. Нерчинск оставал- ся русским, но крепость Албазин пришлось отдать Китаю. Русским предоставлялись права на ведение торговли, что открывало им ки- тайский рынок1. Что не удалось, так это получить монопольные права на торговлю, на чем настаивали русские. Ни Нерчинск, ни позднее, с 1727 г., Кяхта, не стали главными центрами европейской торговли с Китаем, не говоря уже о торговле с Азией. Было невозможно в то же время контролировать неофициальную торговлю, объем которой - по осторожным оценкам - существенно превосходил официальную1 2. Тем не менее этот договор заложил основу для довольно долгого мир- ного периода в отношениях между двумя государствами, продолжав- шегося примерно до середины XIX в. Китайская сторона получила право устанавливать вдоль линии границы пограничные камни с вы- сеченным на них текстом этого договора. 4. Консолидация русской власти В процессе завоевания Сибири отношения с Китаем стали ис- ключением, ибо в этом случае Русское государство натолкнулось по меньшей мере на равного, а на начальном этапе даже превосходяще- го противника и поэтому стремилось заключить как можно быстрее соответствующее соглашения, чтобы по крайней мере добиться не- которых выгод, например в торговых отношениях. В остальном же русские завоевания следовали обычному стереотипу. Русские часто вмешивались во внутренние конфликты и пытались воспользоваться противоречиями между различными группами коренного населения. Они не останавливались и перед нагнетанием соперничества между этносами и даже подстреканием коренных народов к выступлениям против их соседей. Так как при этом силы чаще всего были прибли- зительно равны, подобные стычки в большинстве случаев продол- жались довольно долго, пока коренное население не оказывалось в буквальном смысле слова обескровленным и не имело сил для отпора русским. К тому же последние часто брали заложников, в особенно- 1 Die Vertrage zwischen Russland und China. 1689-1881 / M. Weiers (Hg.). Bonn. 1979. S. 1-10; Reinhard Wittram. Peters des GroBen Interesse an Asien // Nachrichten der Akademie der Wissenschaften in Gottingen aus dem Jahre 1957. Philologisch-Historische Klasse. Gottingen, 1957. S. 1-25. 2 Wittram. Peters Interesse an Asien. S. 2. 130
сти знать или племенных вождей, чтобы сломить волю этих народов к дальнейшему сопротивлению. Нередко мужчин убивали, а женщин й детей обращали в рабство1. Только на рубеже XVII и XVIII столетия русские достигли полу- островов Чукотка и Камчатка и приступили к их завоеванию. Там жили чукчи, коряки, юкагиры, ительмены (итемнены или камчада- лы) и юпики (азиатские эскимосы). Путь туда пришлось проклады- вать с большим трудом по лесам и тундре, а также через высокие гор- ные цепи. И хотя этот регион был очень слабо заселен, завоеватели все же вновь и вновь наталкивались на коренное население, которое не собиралось подчиняться без сопротивления. Но этносы Крайнего Севера не располагали ни необходимой военной техникой - на се- веро-востоке даже металл еще не знали - ни численностью, которая позволила бы успешно защищаться. К тому же они, расколотые на кланы, большие семьи и роды, обитали в разбросанных поселениях. Население жило рыболовством и охотой на китов, тюленей и моржей. Жители побережья выходили в океан на своих каяках или байдарках и знали цепи островов между частями света Азией и Америкой, как и континент, расположенный напротив1 2. Чукчи и коряки, жившие вдали от побережья, вели образ жизни кочевых оленеводов. Условия жизни на северо-востоке края были тяжелыми, так что силовое разрешение конфликтов являлось неотъ- емлемой частью повседневности. Надо отметить, что чукчи и коряки, а также и ительмены были весьма воинственными народами, и борьба против врага была частью их жизни. Кроме этих этнических групп в этом регионе жили юкагиры и айну - на Курильских островах, а так- же алеуты - на одноименной цепи островов. Оценивать численность местного селения в период русского завоевания этих территорий можно только приблизительно. С определенной вероятностью - без учета населения островов - она составляла около 35-40 тыс. чело- век3. Первые знания о полуостровах и тамошнем населении имелись уже с середины XVII в. «Случай» открытия этой территории, которая затем снова была забыта, может служить примером того, как действо- вали русские завоеватели, как функционировала их администрация и какие цели они преследовали. Казаки и служилые люди царя, продвигавшиеся по просторам Сибири, следовали по большим речным системам и закладывали там зимние лагеря (зимовья), на месте которых затем возводились 1 Heller. Russisch-chinesischer Handel. S. И. 2 Forsyth. History. P. 41. 3 Ibid. P. 72ff., 132ff. 131
укрепленные опорные пункты или крепости (остроги). Некоторые из них становились центрами управления и торговли, там находил- ся наместник или воевода. Такими городами были Тобольск, Томск, Енисейск и Якутск1. Все города Сибири возникли как военные по- селения и сохраняли этот характер на протяжении длительного времени. Первыми жителями - после казаков, солдат и царских чи- новников - становились священники, позже ремесленники и куп- цы и, наконец, крестьяне. Если ситуация благоприятствовала, пре- вращению крепости в город способствовала прежде всего торговля. Здесь встречались купцы из России и Центральной Азии, чтобы ула- живать свои дела1 2. Они привлекали людей других профессий, пре- жде всего ремесленников и «услужающих», курьеров, кучеров, ло- дочников и возниц. Вскоре «смесь одежд и лиц» [цитата из поэмы А. С. Пушкина «Братья-разбойники». -Примеч. пер.], столь типичную для города, можно было встретить и в Сибири. Городской социум был очень пестрым, его «дно» представляли уголовники и проститутки. Фортификационные сооружения ограничивали пределы расшире- ния территории городов, поэтому сибирские города на первых порах были маленькими и тесными, а вскоре перенаселенными и довольно грязными. За отсутствием камня строительным материалом служи- ло дерево, что - несмотря на предписания и меры предосторожно- сти - было причиной катастрофических последствий из-за частых пожаров. Поэтому сегодня в сибирских городах вряд ли можно най- ти постройки, относящие к временам их основания. Общественная жизнь развивалась очень медленно, существование людей было ско- рее монотонным. Если верить многочисленным путевым заметкам, злоупотребление алкоголем, причем большей частью среди массы коренного населения, которому до тех пор совершенно не были зна- комы водка и другие крепкие напитки, распространилось так же ши- роко, как и венерические болезни. «Огненная вода» и в Сибири по- лучила быстрое и широкое распространение и вызвала последствия, которые известны на примере индейцев Северной Америки3. Движущей силой русского освоения Сибири оставалась перспек- тива добыть здесь ценные меха. В XVII и XVIII столетии соболья шкура была поистине «золотом» Сибири, залежи драгоценных ме- таллов открыли здесь позднее. Таким образом, важнейшая функция 1 Forsyth. History. Р. 75. 2 Lantzeff. Siberia in the 17th Century. P. 34ff. Зияев X. 3. Экономические связи Средней Азии с Сибирью в XVI-XIX вв. Ташкент, 1983; Noack С. Die sibirischen Bucharioten. Eine muslimische Minderheit unter russischer Herrschaft // Cahiers du Monde Russe. 2000. № 41. S. 263-278. 132
русской администрации во главе с воеводой заключалась в надзоре над собиранием шкур и их доставкой в Москву1. Казаки, промыш- ленники и служилые люди не всегда сами охотились на соболя, а по- лучали шкуры в качестве ясака от местного населения. Количество сданных шкур фиксировалось, администрация вела строгий их учет. В середине XVII в. из Сибири поступали меха на сумму около 600 тыс. руб., что составляло треть всех доходов государства1 2. Как свидетельствуют источники, из Якутска за один 1675 г. от пример- но 11 тыс. живших там юкагиров, якутов и тунгусов поступило более чем 18 тыс. собольих, более 6 тыс. лисьих шкур и лисьих шуб, и это считалось умеренной данью3. При этом из всего этого количества три четверти шкур поставлялись в качестве ясака, лишь одну их четверть добывали на охоте сами поселенцы4. Добыча охотников, или траппе- ров, клеймилась на особых таможенных постах, за это взималась по- шлина в размере десяти процентов стоимости товара в шкурах. Если шкуры продавались на рынке, следовал еще один десятипроцентный вычет, и меха получали второе клеймо5. Несмотря на все эти строгости, меха утаивались, и администра- ция была занята прежде всего разоблачением фальсификации запи- сей в книгах6. Назначавшийся в Сибирь воевода и его администрация с 1637 г. подчинялись так называемому Сибирскому приказу, т. е. ведомству по делам Сибири, что примерно соответствовало канце- лярии. Сначала завоеванные территории управлялись Посольским приказом, министерством иностранных дел, а затем Казанским при- казом. В этом ведомстве, организованном в виде территориальной структуры, существовало специальное отделение, в компетенции которого находились меха, соболиная казна. По мере постоянно ра- стущего на протяжении XVII в. количества подлежавших сдаче шкур расширялось и это ведомство, располагая уже вскоре несколькими подотделами. Правда, его важнейшие сотрудники работали «на об- щественных началах». Это были московские купцы, обладавшие со- ответствующими экспертными знаниями, позволявшими правильно оценить стоимость шкур. Это отделение функционировало в значи- 1 Bd. 1: Russia’s Conquest of Siberia. Introduction. S. I Iff. Злоупотребление алкого- лем и распространение венерических болезней - постоянная тема почти во всех путе- вых заметках с начала XVIII в.: Balzer. Tenacity of Ethnicity. P. 43f. 2 Lantzeff. Siberia in the 17th Century. P. 123ff.; Fisher. Russian Fur Trade. P. 48ff. 3 Bychkov. Russian Hunters. P. 73. 4 Дополнения к актам историческим. 12 томов. СПб., 1846-1877. Т. 6. С. 401 и сл. Bychkov. Russian Hunters. Р. 74. 6 Дополнения к актам историческим. Т. 3. С. 40 и сл., 77 и сл., 82 и сл. 133
тельной степени автономно, и купцы имели высокий социальный статус1. Можно сказать, что в соответствии с распространенной повсе- местно практикой местные чиновники утаивали часть мехов и шкур или других форм дани, разница уходила в карманы плохо и нере- гулярно оплачиваемых государственных служащих. Ясак взимали казачьи отряды, передвигавшиеся с места на место и весьма благо- склонно реагировавшие на «добровольные» взносы коренного на- селения, - сверх отчислений, установленных для царя, воевод и для них самих. Одновременно велась активная торговля, в ходе которой аборигенов немилосердно обманывали. Силой казаки принуждали их принимать горшки, топоры и прочие предметы в обмен на допол- нительные шкуры1 2. Конечно, можно предположить, что эти горшки, топоры и пр. были нужны местному населению, и аборигены могли охотно соглашаться на такие сделки. Правда, с одной стороны, они столетиями обходились без таких инструментов и утвари, с дру- гой - это все равно был обман, и то обстоятельство, что обманутый не осознавал происходившего, этого факта не отменяет. Обманщик, во всяком случае, знает, что делает, и зарабатывает «быстрые деньги». Прибыльное занятие однозначно противоречило поведению по отношению к коренному населению, рекомендовавшемуся Москвой, которая предписывала относиться к аборигенам с радушием. Но во время сбора дани в порядке вещей были пытки и убийства, изнаси- лования и порабощение. Это происходило обычно один или два раза в год. Иногда, правда, случалось, что деревни аборигенов «посеща- ли» различные казачьи отряды, которые соперничали друг с другом или просто перепутали, за какое поселение они ответственны. Чтобы сделать сибирские народы более «готовыми к уплате дани», как уже упоминалось, брали заложников, или аманаты. Чаще всего это были люди из правящей верхушки племен, обложенных данью, их держали в русских крепостях на положении пленников и иногда обменивали на родственников3. Московские власти пытались найти баланс между двумя край- ностями, которые характеризовали политику русского завоевания края, - военной силой и «добровольным» подчинением, ибо в Москве понимали, что военные возможности на местах крайне ограничены. Воеводы редко располагали достаточной военной силой, чтобы в слу- 1 Lantzeff. Siberia in the 17th Century. P. 5Iff. 2 Ibid. P. 9ff.; см. также: гл. 5. С. 212-313. 3 Forsyth. History. P. 58f., 63. 134
чае мятежа реагировать соответствующим образом. Так, в остроге Красноярск в середине 1630-х гг., когда дело дошло до сражений с тамошними киргизами, вместо предусмотренных приказом 300 вер- ховых казаков там было только 250. Не хватало и средств для закуп- ки лошадей, так что казакам самим приходилось приобретать себе лошадей за счет собственного жалованья и, как говорилось в указе царя Михаила Федоровича воеводе в Томске, даже продавать для этого свою верхнюю одежду. Тем не менее царь приказывал действо- вать - с помощью всех имеющихся в распоряжении средств - против «враждебных и изменнических здешних жителей», взыскивать ясак и по возможности брать заложников. А также продолжать притесне- ние киргизов после их нового покорения и взваливать на них «нера- зумные бремена». Русские, говорилось в указе царя, должны и далее иметь право беспрепятственной охоты, а с заложниками следует об- ращаться хорошо и с «большой вежливостью», «дабы они под нашей сильной Царской рукою оставались и платили ясак»1. Сибирский приказ вновь и вновь призывал воевод и их заместителей говорить с местным населением «полюбовно» и убеждать их в своем «благово- лении и дружественности». Запрещалось также принудительное кре- щение, крестить следовало только тех, делал это «по доброй воле»1 2. Ценность соболя и слабость местного населения были для каза- ков и так называемых промышленников достаточным стимулом, чтобы смело продвигаться дальше, в еще не изведанные области. Промышленник, представлявший собой в процессе завоевания Сибири промысловый, так сказать, частный элемент, был охотником, ремесленником и купцом в одном лице, занимался, как о том свиде- тельствует русское слово, промыслом или ремеслом, но прежде всего охотой. Рядом с ним находились слуги государевы, действовавшие в интересах царя. Точно дифференцировать эти две группы - дело в высшей степени трудное. Чаще всего они действовали совместно3. Обе искали «новые реки» и «людей, не платящих дань». Для этого они прежде всего плыли по большим рекам, которые почти все текли в направлении с юга на север, т. е., собственно, избирали «неправиль- ный» путь. Но казаки, ходившие по рекам, очень рано освоили судо- ходство по Северному Ледовитому океану. С этой целью они спуска- 1 Ibid. Р. 41. 2 ErlaB des Zaren Michail Fedorovid an den Voevoden von Tomsk. Ftirst Ivan Homadanovskij, vom 3. Mai 1636 // Bd. 1: Russia’s Conquest of Siberia. P. 152-155. 3 P. C. Emmer. Wirtschaft und Handel der Kolonialreiche. Mlinchen, 1988. S. Hi- ll 5. Цит. no: «Dokumente zur Geschichte der europSischen Expansion». Bd. 4 / E. Schmitt (Hg.).S. 114. 135
лись, например, по Лене до ее устья, следовали затем вдоль берега моря в восточном направлении и затем снова поднимались вверх по течению ближайшей или следующей реки. В 1644 г. так русские до- шли до Колымы, где заложили небольшую крепость1. Если собиралась группа торговцев и охотников на пушных зверей, числом обычно от десяти до пятнадцати человек, но иногда и от трид- цати до сорока, для организации торгового похода или исследова- тельской экспедиции, это не могло происходить без одобрения мест- ных властей. Приходилось испрашивать у начальства той или иной крепости разрешения о желательности поиска новых территорий. При этом очень часто просили придать им группу казаков для под- держки. Поскольку подобные акции в большинстве случаев приноси- ли выгоду местной администрации, в разрешении отказывали редко. Согласие поступало невзирая на лица, так что часто в таких операци- ях могли участвовать или даже инициировали их помилованные пре- ступники1 2. Финансирование таких экспедиций представляло собой серьезную проблему, ведь приходилось покупать соответствующее оснащение, а также оружие и провиант. Надо было также построить или купить транспортные средства, чаще всего - несколько лодок. Кроме того, нужно было купить товары для обмена, продажа кото- рых в принципе наполняла только государственную кассу. Ведь тор- говля регулировалась государством, даже если у государства не было денег, чтобы вести ее. Нередко члены экспедиции вынуждены были платить задаток, чтобы собрать достаточно людей. Чаще все предпри- ятие землепроходцев осуществлялось только в кредит, ибо многие казаки, слуги и промышленники были, что называется, «в долгу как в шелку». Причина такого их финансового положения состояла также и в том, что государство плохо и нерегулярно оплачивало деятель- ность своих «слуг», многие из них годами находились в пути, так что администрация часто не имела представления о том, сколько денег и натуральных выплат (зерно, соль и т. д.) причиталось им за время, проведенное в лесах, тайге и тундре3. Промышленники в большинстве случаев были родом с севера ев- ропейской России. По оценочным данным во второй половине XVII 1 Forsyth. History. Р. 38ff. См. о дальнейшем развитии событий: Dmytryshyn В. Privately Financed Russian Expeditions to the North Pacific in the 18th Century // Imperial Power and Development. Papers on Pre-Revolutionary Russian History. Selected Papers of the Third World Congress for Soviet and East European Studies / D. K. Rownev (Hg.).Ohio, 1990. P. 17-37. 2 Forsyth. History. P. 76. 3 Semjonow. Sibirien. P. 146ff.; Bobrick. Land der Schmerzen. S. 83ff. 136
столетия в этой деятельности было знято около 16 тыс. человек, объ- единявшихся в так называемые артели. При этом они действовали на свой страх и риск или нанимались на службу к предпринимателю, который предоставлял оборудование и в большинстве случаев жил в городах Урала, но иногда и в Москве или Ярославле. Такое сообще- ство охотников проводило в пути чаще всего два или три года, во вся- ком случае, всю зиму - с октября по май или июнь, в период, когда мех особенно качественный. Жизнь в глуши была суровой и однооб- разной. Нередко доходило до поножовщины, поэтому власти пред- писывали постоянно присутствовавшим в артелях приказчикам об- ращать внимание на то, чтобы не пили слишком много и не играли на деньги. Такие охотничьи экспедиции оказывались выгодными, если один человек мог добыть не менее 120 собольих шкур. Уже в конце XVII в. первой жертвой чрезмерной охоты стал именно соболь, что вынуждало коренное население вновь и вновь жаловаться воеводам1. Таким образом, вполне возможно, что государство могло задол- жать своим служилым людям и казакам большие суммы, так что слуги государевы, пребывая на службе Отечеству, совершенно разо- рялись. Имя челобитным, в которых требовали причитавшихся де- нежных и натуральных выплат, было легион. Если эти люди отправ- лялись в экспедицию в новые, еще не разведанные области, то были просто вынуждены добиться успеха. Вернуться с пустыми руками было рискованно, это могло обернуться серьезными трудностями для них в дальнейшей жизни. Но таких результатов можно было до- биться лишь благодаря безжалостной эксплуатации сибирских наро- дов. Всегда находилось достаточно много людей, готовых пойти на серьезные авантюры, даже если Сибирь XVII и XVIII столетий и не походила на легендарное Эльдорадо, так манившее испанских и пор- тугальских завоевателей XVI в.1 2 Как современники, так новые поколения россиян вновь и вновь чествовали казаков и промышленников за их отвагу и чтили как ге- роев. Героическим было их мужество, несмотря на арктический кли- мат, они отважно сражались с воинственными аборигенами, геройски уходили в море на своих лодках, так называемых кочах. Эти кораб- ли часто описывались и изображались как едва пригодные для мо- реплавания и как явный признак технической отсталости русских в 1 ErlaB des Zaren Michail Fedorovi an den Voevoden von Tobol’sk, Matvej Godunov, beztiglich des Gehaltes cines Litva vom 3. (uni 1620 // Bd. 1: Russia’s Conquest of Siberia. P.lOlf. 2 Дополнения к актам историческим. Т. 3. С. 43 и сл., 214 и сл.; Bychkov. Russian Hunters. Р. 74ff. 137
XVII столетии. Действительно, вряд ли их можно сравнивать с па- русными судами, на которых западно- и южноевропейские морепла- ватели бороздили Атлантический океан, однако эти русские суда имели неплохие мореходные качества. Уже на протяжении веков они использовались в прибрежной торговле на Баренцевом и Белом мо- рях. Паруса этих небольших судов были изготовлены из холстины, а настилы и прочие детали, вопреки до сих пор существующему в историографии мнению, были сколочены железными гвоздями. Еще Брюс Линкольн в своей работе о завоевании Сибири, вышедшей в 1990-е гг., повторял старые истории о судах, скрепленных только вет- ками деревьев и кожаными ремнями1. Команды судов знали компас, хотя само слово вошло в русский язык, вероятно, только при Петре I в начале XVIII в. В своих морских путешествиях в качестве компаса казаки XVII столетия использовали «магнитные камни в костях» [по всей вероятности, речь идет о самоощущениях. - Примеч. пер.]1 2. 5. Первое пересечение Берингова пролива Летом 1648 г. в путь отправилась одна из таких описанных выше экспедиций. Дело в том, что ходили упорные слухи, будто поблизо- сти от реки Анадырь, тогда ее также называли Почыга, обнаруже- но невероятное богатство - моржовая кость. На сей раз собралось 90 человек, двинувшихся вниз по Колыме на шести или семи лодках. Предприятие финансировал купец из Устюга. Его уполномоченным на местах был некий Федот Алексеев, по другим сведениям - Федот Алексеевич Попов. В качестве командующего приданным казачьим контингентом в путешествии участвовал Семен Дежнёв, подчиняв- шийся воеводе Якутска. Его имя появляется в источниках впервые в 1638 г., когда он, находясь на службе государства, перебрался из Енисейска в Якутск. Год и место его рождения не известны, о его прежней деятельности и происхождении тоже нет информации, но мы знаем, что с начала 1640-х гг. он находился на Яне и Индигирке, взимая там ясак. Возможно, поэтому Дежнёв считался опытным и ис- пытанным человеком, поэтому, даже не имея высокого ранга, он по сути был командиром казачьего отряда. В августе 1648 г. еще три, а по другим сообщениям пять кораблей достигли крайней северо-восточной оконечности Азии - современ- 1 Lincoln. Eroberung Sibiriens. S. 106ff. 2 Ibid. S. 98f.; см. о постройке судов: Fisher. The Voyage of Semen Dezhnev in 1648: Bering’s Precursor. With Selected Documents. London, 1981. P. 161 ff. 138
ного мыса Дежнёва. На Чукотке при высадке на берег члены экспе- диции вынуждены были вступить в перестрелку с воинственными чукчами, в которой был ранен Федот Алексеев. Во время дальней- шего плавания корабли попали в шторм, разметавший их. Алексеев умер на обратном пути по непонятным причинам. Возможно, именно он был первым европейцем, ступившим на землю Камчатки. Правда, этому нет достаточно убедительных доказательств*. Таким образом, Дежнёв и его спутники оказались на пороге реше- ния географической загадки, над которой бился европейский ученый мир. Спор шел о том, образуют ли Азия и Америка единое целое или разделены проливом. Вопрос был связан с поисками северо-восточ- ного или северо-западного проходов (согласно Тордесильясскому договору 1494 г. между Испанией и Португалией), о них уже гово- рилось в предыдущей главе. Этот договор, ставший возможным бла- годаря посредничеству папы Александра VI, разделил мир, входив- ший в сферу интересов этих двух государств; демаркационная линия проходила по 46° западной долготы. Таким образом, южные морские пути в Китай, Индию и Японию вокруг южных оконечностей Африки и Южной Америки для кораблей других государств были закрыты, им приходилось искать новые маршруты. Уже в начале XVI в. неизвестный картограф отметил пролив на месте нынешнего Берингова пролива. Эту точку зрения разделяли Герард Меркатор и Абрахам Ортелиус. В 1562 г. Джакомо Гастальди назвал предполагаемый пролив «дорогой Аниана», в честь путеше- ствия Марко Поло. Правда, и пролив, и его название были гипотети- ческими, так как ни один европеец не оказывался еще в тех местах1 2. Изображение этого пролива и его название стали в последующие пол- тора столетия общим достоянием картографов, хотя эмпирических доказательств его существования не было. Он обозначен и в атла- сах Ортелиуса, Меркатора и Яна Блау. После путешествия Дежнёва должно было пройти еще примерно сто лет, пока это знание, которое он зафиксировал в письменном сообщении, стало известно миру. В начале октября 1648 г. Семен Дежнёв смог высадиться южнее Анадыря. Он доказал на практике, что Азия и Америка не являются единым континентом. Правда, известно об этом стало только в сере- дине следующего века. Немногие выжившие члены экспедиции до- 1 Открытия русских землепроходцев и полярных мореходов XVII века / отв. ред. Н. С. Орлова. М., 1951. С. 209 и сл. 2 См. об этом: Fisher. Voyage of Semen Dezhnev in 1648. P. 52-70; краткий фраг- мент (в немецком переводе) обнаруживается в: Die GroBen Entdeckungen / Е. Schmitt, М. Meyn (Hg.). Munchen, 1984. Bd. 2. S. 509-511. 139
брались до реки после изнурительного пешего перехода. Они разбили зимний лагерь, и одиннадцать казаков вместе со своим предводите- лем выдержали здесь суровую зиму. Примерно полтора года группа мародерствовала по окрестностям, не будучи в состоянии установить контакт со своими земляками. Одновременно казаки взыскивали ясак, где только могли. Наконец, весной 1650 г. в лагерь Дежнёва, который он называл теперь острогом, прибыли две другие казачьи экспедиции, одной из них командовал Михаил Стадухин. Дежнёв и Стадухин, очевидно, были знакомы по прежней совместной деятель- ности и не отличались взаимным дружеским расположением. Очень быстро между ними вспыхнули раздоры, вызванные соперничеством, в этих стычках дело доходило иногда до применения оружия. В конце концов Стадухин предпочел уйти со своими людьми на юг1. По прошествии еще двух лет Дежнёв и его спутники нашли, нако- нец, то, что так долго искали и что обещало большую прибыль, куда существеннее во всяком случае, чем ясак. В бухте, в которую впадает Анадырь, они натолкнулись на огромную колонию моржей, кость ко- торых они собирали для себя и государевой казны. Снова начались столкновений с соперничавшей группой казаков и промышленников, причем не только из-за прав на богатую находку, но и из-за отноше- ния к якутам. Осенью 1654 г. Дежнёв написал царю петицию. Он просил выплатить просроченное жалованье и сменить его на посту в Анадырске (современный Анадырь). В этом письме он впервые упо- мянул и о своем путешествии 1648 г.1 2 Прошло еще пять лет, пока при- был казачий отряд, чтобы сменить Дежнёва и его людей. Только вес- ной 1662 г. он с богатой добычей добрался до Якутска. Дежнёв снова написал петицию царю Алексею Михайловичу, в которой рассказы- вал о последних двадцати годах своей службы, требовал выплатить жалованье за 19 лет и подробно изображал пережитое, прежде всего свое путешествие по морю3. Как особенно значимое событие Дежнёв описывал обнаружение мыса, названного впоследствии его именем, а также полуостров Чукотка. Якутский воевода послал с курьером прошение в Сибирский приказ в Москве. Несколько позже и сам Дежнёв отправился туда с транспортом шкур и другими поступлени- ями в казну государства. Он добрался до столицы в сентябре 1664 г., 1 Die Grosse Nordische Expedition. Georg Wilhelm Steller (1709-1746). Ein Lutheraner erforscht Sibirien und Alaska. Eine Ausstellung der Franckeschen Stiftungen zu Halle / W. Hintzschc, T. Nickol (Hg.). Gotha, 1996. S. 125; Dokumente zur 2. Kamdatkaexpedition 1730-1733. Akademiegruppe / W Hintzsche (Hg.). Halle, 2004. S. 6If.; см. об этом также: гл. 4. С. 158 и сл. 2 Fisher. Voyage of Semen Dezhnev in 1648. P. 58f. 3 Ibid. P. 50f.; Petition Deinevs, vor dem 1.9.1654 // Ibid. P. 246 (в переводе на ан- глийский). 140
привезя также и найденную им моржовую кость. Приехав в Москву, он подал в Сибирский приказ еще одну петицию, чтобы получить причитавшееся жалованье1. Дежнёв получил, наконец, эти деньги, к тому же он сумел продать в государственную казну моржовую кость, хотя и по цене значительно ниже ее рыночной стоимости. Он был теперь человеком с положением в обществе, правда, по-прежнему оставался на государственной службе и возвратился в Сибирь. В по- следующие годы Дежнёв командовал небольшими крепостями, пока, наконец, якутский воевода не поручил ему в 1670 г. возглавить еже- годный транспорт пушнины в государственную казну в Москву. Он заболел и умер в 1672 г., к тому времени, вероятно, почти семидесяти- летним1 2. Сообщения о путешествии Дежнёва распространялись с конца XVII и в начале XVIII в., когда заметно возрос интерес к глубокому исследованию Сибири, а тем самым и к выяснению вопроса о путях коммуникаций по суше или существовании морского пути между Азией и Америкой. Сначала амстердамский бургомистр Николаас Витсен отметил в 1687 г. на карте реку Камчатку, затем в его описа- ниях за 1692 и 1705 г. под названием «Noorden Oost Tartarye» [«Север и Восток Татарии» (голл.). - Примеч. пер.] обнаруживаются сообще- ния, указывающие на путешествие Дежнёва3. Несколько позже быв- ший шведский военнопленный Иоганн Табберт фон Страленберг, живший в Сибири и некоторое время сопровождавший немецкого путешественника-исследователя Даниэля Готтлиба Мессершмидта в его многолетней научной экспедиции, опубликовал в своей книге «Историческое и географическое описание северной и восточной ча- стей Европы и Азии» карту и указание, что русские дошли с Колымы до Камчатки4. Наконец, немецкий ученый Герхард Фридрих Миллер, состоявший на русской службе, обнаружил во время Второй камчат- ской экспедиции (1733-1743) в Якутском архиве описание путеше- ствия Дежнёва в виде копии и опубликовал это описание в 1758 г. в своих «Сочинениях по истории России»5. Оригинал был обнаружен 1 Ibid. Р. 102f.; Petition vom Juli 1662 // Ibid. P. 247 (в переводе на английский). 2 Ibid. Р. 107f.; Petition vom 23.9.1664 // Ibid. P. 247 (в переводе на английский). 3 Ibid. Р. 248ff. 4 Ibid. P. Iff.; Dahlmann. Einleitung. S. 24f.; о Витсене см. далее: гл. 4. С. 158, 159, 162-166. J Henning G. Die Reiseberichte Uber Sibirien von I lerberstein bis Ides // Mitteilungen des Vereins ftir Erdkunde zu Leipzig, 1905. S. 256; Dahlmann. Einleitung. S. 20, 24f.; Robel G. Die Sibirienkarte Johann Philipp von Strahlenbergs //Nordost-Archiv. 1979. № 54/55. H. 12. S. 1-16 (с плохой репродукцией карты). О Страленберге см. далее: гл. 4. С. 168-169. 141
в 1951 г., но издан только в 1965 г.1 Тем самым окончательно устра- нялись неясности, возникшие, может быть, из-за неверного перепи- сывания. Дежнёв первым обошел полуостров Чукотка по морскому пути и за несколько десятилетий до Беринга, сам того не зная, про- шел под парусом между Азией и Америкой. 6. Завоевание Камчатки, Курильских и Алеутских островов Основанный Дежнёвым Анадырск в конце XVII и начале XVIII в. стал исходной базой для завоевания Камчатки, о которой к тому времени почти ничего не было известно, русские считали ее остро- вом. О Камчатке ходили многочисленные слухи, сулившие богатую добычу. В 1697 г. казак Владимир Атласов из Якутска со своим от- рядом в 50 человек получил возможность взимать ясак в окрестно- стях Анадырска, откуда хотел продвинуться дальше. В Анадырске он сформировал экспедиционный корпус численностью примерно 120 человек: 60 русских и 60 юкагиров в качестве вспомогательной силы. Сначала они пришли в область расселения коряков. Корпус Атласова сразу же проявил себя крайне жестоко по отношению к або- ригенам, его людей интересовала почти исключительно добыча. Не менее ожесточенно сопротивлялось и коренное население. Наконец, Атласов со своими людьми добрался до реки Камчатки. На ее проти- воположном берегу они увидели покрытую снегом, дымящуюся вер- шину (4750 м) вулкана, это была Ключевская сопка1 2. Атласов продолжил марш дальше на юг, где натолкнулся на итенменов, или ительменов, которых русские называли камчадала- ми. Этот этнос говорит на языке, родственном корякскому или чу- котскому, из палеосибирской, или арктической, языковой группы. Население жило большими кланами, родовой организации они почти не знали, так же как института вождей. Они рассматривали друг друга как равных в социальном отношении, у них существовал своего рода матриархат, о чем писал участник Второй камчатской экспедиции Георг Вильгельм Стеллер (1733-1743), родом из Бад Виндсхайма. Некоторое время он жил среди этого народа3. Ительмены обитали 1 См. об этом: Fisher. Voyage of Semen Dezhnev in 1648. P. 23-88. 2 Нолевой Б. П. О точном тексте двух отписок Семена Дежнёва 1655 года // Из- вестия Академии Наук. Серия географическая. 1965. № 2. С. 101-111; Fisher. Voyage of Semen Dezhnev in 1648. P. 2 If., 226-239. •3 Колониальная политика царизма на Камчатке и Чукотке в XVIII веке / отв. ред. С. Б. Окунь. Л., 1935. С. 25 и сл.; Forsyth. History. Р. 131 ff.; Bobrick. Land der Schmerzen. 142
в больших поселениях, защищенных оградами, прежде всего от вра- жеских нападений. Они жили рыболовством и охотой на морского зверя. Оружие и инструменты они изготовляли из кости или камня, одежду - из меха и кожи1. Согласно новым оценкам, к моменту русского завоевания на Камчатке проживали от 10 до 17 тыс. ительменов. В численном от- ношении казаки значительно уступали, но ввиду превосходства в вооружении, а также благодаря провоцированию вражды между або- ригенами им удалось закрепиться на полуострове. Стеллер, оставив- ший одну из первых научных зарисовок об истории и культуре ко- ренного населения Камчатки, писал: «А так как, кроме того, туземцы и сами враждовали между собою, то казаки, воспользовавшись этим обстоятельством, стали оказывать одной партии поддержку про- тив другой и, наконец, ослабив их еще больше, окончательно поко- рили их»* 1 2. Сначала процесс завоевания Камчатки шел, как представляется, по накатанному пути. На реке Камчатка был заложен укрепленный лагерь Верхнекамчатск, в котором оставили небольшой гарнизон. А казаки вместе со своим предводителем двинулись на юг, к морю, в поисках островов, Курил, где живут «волосатые айну». Еще дальше, по ту сторону этих островов лежат более крупные острова «с камен- ными городами». Оттуда айну получали «шарфы, хлопчатобумаж- ную одежду, хлопчатобумажные материи с узорами и ярко раскра- шенные, нанковые ткани и кафтаны». К тому же Атласову сообщили, что в плену держат «кого-то чужого». Пленник, происходивший, как сначала определил предводитель казаков по его внешнему виду, из Греции, оказался выброшенным на берег японцем. Опрошенный ко- рякским переводчиком, он якобы ответил, что приехал из Индии3. Японец был доставлен через Анадырск в Москву к Петру I, который с его помощью создал школу японского языка и отказал пленнику в возвращении на родину4. s. 83ff.; Semjonow. Sibirien. Р. 146ff.; Gladkov. Geschichte Sibiriens. S. 7Iff.; Bericht Atlasovs an den sibirskij prikaz liber seine Expedition nach Kamdatka im Jahre 1697 // Bd. 2: Russian Penetration of the North Pacific Ocean 1700-1797. P. 3-12; Lantzeff, Pierce. Eastward to Empire. P. 195ff. 1 Steller G. W. Beschreibung von dem Lande Kamtschatka. Reise von Kamtschatka nach Amerika. Ausfiihrliche Beschreibung von sonderbaren Meerthieren / H. Beck (Hg.). Stuttgart, 1974. S. 254. О Стеллере и Второй Камчатской экспедиции см.: гл. 4, с. 183— 186 и сл. 2 Steller. Beschreibung von dem Lande Kamtschatka. 3 Ibid. S. 227. 4 Bobrick. Land der Schmerzen. S. 85ff.; Semjonow. Sibirien. P. 146ff. 14.3
Правда, в 1697 г. последовал приказ Петра I, предписывавшего «по-человечески» обращаться со «здешними»1, но на Камчатке об этом не могло быть и речи. «Камчатский Ермак», как А. С. Пушкин называл Атласова, был «жесток, корыстолюбив, склонен к пьян- ству и себялюбив, да сверх того и деспотичен»1 2. Так охарактеризо- вал его С. П. Крашенинников, участник Второй камчатской экспе- диции (1733-1743), из его «Описания земли Камчатки» Пушкину стало известно об Атласове3 4. Жестокую завоевательную политику русских критиковал и немец Георг Вильгельм Стеллер. Атласов, по словам Стеллера, «больше хвастал своими героическими подвига- ми, чем совершал их в действительности». Атласов был единствен- ным, кто с большой награбленной добычей и «нечестными путями добытым добром» попал с Камчатки в Якутск, а затем в Москву1 Учитывая подобные замечания о нем в источниках того времени, сделанные к тому же самым знаменитым русским литератором, по- ражает то, как изображается Атласов в некоторых новых работах по истории Сибири. У Брюс Линкольн, книга которого недвусмыс- ленно называется «Завоевание Сибири», характеризует Атласова en passant [мимоходом (франц.). - Примеч. пер.] как «исследовате- ля», а по словам Сабины Гладков, Атласов якобы «исходил» стра- ну и «детально» описывает красоту и разнообразие природы и людей5. После завоевательного похода на Камчатку Атласов предпринял трудную поездку через Якутск в Москву, чтобы лично сообщить о своих завоеваниях и получить соответствующее вознаграждение. Кроме денежной премии, это был пост командира казаков в якутском округе. Но вскоре по возвращении в Сибирь его посадили в тюрьму за нападение на караван русских купцов в Якутске. Тем временем ситуация на Камчатке не улучшалась. Отправленные туда новые казачьи части по-прежнему правили «огнем и мечом», пока итель- мены не восстали в 1707 г. против притеснений со стороны русских сборщиков дани. Атласова вскоре освободили и вверили верховное 1 Bobrick. Land der Schmerzen; Semjonow. Sibirien. 2 Forsyth. History. P. 135. 3 Пушкин А. С. Заметки при чтении «Описания земли Камчатки» С. II. Краше- нинникова // Он же. Полное собрание сочинений. Т. 10. М., 1950. С. 357; Forsyth. History. Р 131 ff.; Bobrick. Land der Schmerzen. S. 83-87; История Сибири. T. 2: Сибирь в составе феодальной России / под ред. А. II. Окладникова. Л., 1968. С. 151. 4 Крашенинников С. II. Описание земли Камчатки. В 2 т. СПб., 1755; переиздание Петропавловск-Камчатский 1994. Т. 2. С. 202. О Крашенинникове и Второй Камчат- ской экспедиции см. далее: гл. 4. С. 191-192. 5 Steller. Beschreibung von dem Lande Kamtschatka. S. 225. 144
командование на Камчатке1. В следующие годы он всеми средства- ми пытался сломить сопротивление коренного населения, но своим корыстолюбием и деспотизмом даже собственных людей сделал сво- ими врагами. Вспыхнул мятеж, и в январе 1711 г. Атласов вместе с двумя другими предводителями казаков были убиты1 2. Но покой на Камчатку не пришел и после его гибели. Мародерствовавшие банды казаков бродили по полуострову, требовали ясак. Ительмены и юка- гиры оказывали им отчаянное сопротивление3. В 1713 г. на пост вступил новый комендант, который смог пода- вить беспорядки, беспощадно расправляясь с местным населением, ценой многочисленных жертв. Государь предоставил ему полную свободу действий, поскольку местные командующие были ответ- ственны только лично перед царем и не подчинялись командованию в Тобольске или Якутске. В личном приказе Петра I, адресованном одному из офицеров, участников событий, говорилось: «В то время как он [капитан П. И. Татаринов] находится там, надлежит ему при- менить все средства, коими он располагает, дабы принести пользу Великому Государю». Строптивых «здешних» следовало подавлять с помощью пушек. Петр I надеялся найти там полезные ископаемые, золото и серебро4. Войско и прибывшие вскоре после него казаки не только неистовствовали, как им заблагорассудится, но и были источниками многочисленных болезней, не известных коренному населению, от которых множество аборигенов погибло. «Таким об- разом, они [казаки] в течение 40 лет низвели численность туземцев до одной двенадцатой или пятнадцатой части первоначального их количества», - писал об этом Стеллер5. В соответствии с новыми подсчетами, между 1697 и 1715 г. численность ительменов сократи- лась с 12,7 до 9,8 тыс., а через 23 года ительменов оставалось не более 1 Lincoln. Eroberung Sibiriens. S. 126; в американском оригинале сказано «explorer»: Lincoln. Conquest of a Continent. P. 101. С) завоевании Камчатки у Линкольна не обна- руживается ни слова. Gladkov. Geschichte Sibiriens. S. 72. 2 Колониальная политика царизма на Камчатке и Чукотке в XVIII веке. С. 33 и сл.; Semjonow. Sibirien. Р. 149ff.; Bobrick. Land der Schmerzen. S. 86f. 3 Gnadenpetitionen der Kosaken und promySlenniki, die Vladimir Atlasov, Petr Cirikov und Osip Lipin toteten, vom 23. Marz und 17. April 1711, unterzeichnet von Danilo Ancyforov und Ivan Kozyrevskij mit 75 Kameraden, an Zar Peter I. // Bd. 2: Penetration of the North Pacific. P. 32f. 4 См. об этом документы, перепечатанные в: Berichte und Petitionen des Voevoden von Jakutsk und der beteiligten Kosaken // Bd. 2: Penetration of the North Pacific. P. 16-58. 5 Instruktion von Peter I. an den Hauptmann Petr I. Tatarinov vom 17. Februar 1713 // Bd. 2: Penetration of the North Pacific. P. 47f.; см. также: Den Bericht Tatarinovs an den Kommandanten von Jakutsk liber Angriffe der Jukagiren, nach dem 19. Dezember 1714//Ibid. P. 54-58. 145
7 тыс. человек. Во второй половине XVIII столетия русские власти осуществляли здесь ускоренную христианизацию, чтобы оконча- тельно умиротворить территории. Но новая религия была, очевидно, настолько несовместима с представлениями и образом жизни итель- менов, а также из-за притеснений со стороны русских, что часто дело доходило до самоубийств. Это побудило центральную власть пору- чить местной администрации принимать меры для предотвращения подобных эксцессов. Наконец, на исходе 1760-х гг. после эпидемии оспы, завезенной завоевателями, уцелело всего 2500 ительменов1 Был разрушен сам уклад их жизни, что в немалой степени способ- ствовало гибели многих коренных жителей. Только с 1707 по 1715 г. были, как утверждается, взысканы около 24 тыс. соболиных, более 5 тыс. лисьих шкур и 460 шкур каланов. Очень скоро была уничто- жена значительная часть местной фауны и флоры. В конце XVIII в. соболей фактически извели не только на Камчатке, но и на значи- тельной территории Сибири. То же произошло и с открытой и опи- санной Стеллером морской коровой, последний экземпляр которой был убит в 1768 г.1 2 Группа мятежников, выступивших против Атласова, перебралась в 1713 г. на Курилы и там впервые вступила в контакт с народом айну, для которого эта и следующие встречи с русскими имели очень тяже- лые последствия. Пришельцы взяли с собой на материк заложников, и так как пушные звери в значительной степени отсутствовали, айну заставили поймать вожделенных каланов и сдать их в качестве ясака. Чтобы проложить свой путь, казаки составили первую карту север- ной гряды островов3. С начала 1730-х гг. снова начались восстания ительменов про- тив русского господства4. В ходе дальнейших русских исследований региона и поисков северо-восточного прохода на местное население постоянно взваливались дополнительные тяготы. Уже во время пер- вой экспедиции под руководством Витуса Беринга в конце 1720-х гг. ительменов заставили - на санях и ездовых собаках, а также байда- рах - перевозить за сотни километров снаряжение экспедиции. При этом пали многие необходимые для жизни аборигенов ездовые со- баки, без которых аборигены не могли успешно охотиться. А ничем другим, кроме денег - не известных и не нужных местным обита- телям - экспедиция с ними не расплачивалась5. Все повторилось в 1 Steller. Beschreibung von dem Lande Kamtschatka. S. 227. 2 Forsyth. History. P. 139; Lantzeff, Pierce. Eastward to Empire. P. 217. 3 GroBe Nordische Expedition. S. 285. 4 Forsyth. History. P. 136f. 5 Колониальная политика царизма на Камчатке и Чукотке в XVIII в. С. 47 и сл. 146
конце 1730-х и начале 1740-х годов, когда Беринг возглавил Вторую Камчатскую экспедицию. Коренное население еще помнило о со- бытиях, случившихся примерно десять лет назад, и оказало воору- женное сопротивление участникам экспедиции, Беринг подавил его крайне жестоко1. Далеко не мирно происходило и продвижение русских на Курильские и Алеутские острова, начавшееся после Второй Кам- чатской экспедиции. В большинстве случаев, руководствуясь эконо- мическими соображениями, русские замлепроходцы отказывались от сооружения здесь долговременных поселений. На этих террито- риях, к которым вскоре добавилась еще Русская Америка, Аляска, можно было быстро разбогатеть. Охотники, торговцы и купцы объ- единялись для совместных операций частного характера. По сути дела, речь шла об акционерных обществах, в которые каждый вносил свой пай. Они заключали между собой договор, который регулировал права и обязанности сторон, а также причитающуюся каждому долю прибыли1 2. Государству, которое предоставляло концессии, от дохода с отдельных операций причиталось десять процентов. Оставшийся товар, в большинстве случаев меха или шкуры, делился на три части. Треть получали церковь, благотворительные учреждения и школы, капитан судна, суперкарго и самые успешные промышленники. Еще одна треть поступала в равных долях промышленникам и инициато- рам предприятия. Наконец, последняя треть уходила инвесторам3. Путешествия были делом как дорогостоящим, так и опасным, ибо значительную часть провианта и оборудования приходилось транс- портировать по суше. Корабли строились частично в Охотске или на Камчатке, причем материалы перевозили на значительные расстоя- ния. Ввиду вытекавшего отсюда риска и высоких накладных расхо- дов команды кораблей действовали при взыскании дани совершенно беспощадно. Добравшись до одного из островов, они захватывали в заложники женщин и детей. Местных мужчин принуждали таким об- разом охотиться и сдавать добычу в качестве ясака. Если предприятие оказывалось успешным и прибыльным, корабли возвращались в порт приписки, в случае неудачи операции повторялись в другом месте - До тех пор пока не покрывали все затраты и не получали прибыль4. 1 Forsyth. History. Р. 140; Bobrick. Land der Schmerzen. S. 139ff. 2 Колониальная политика царизма на Камчатке и Чукотке в XVIII в. С. 81 ff.; Forsyth. History. Р. 140f.; Dekret des Senates vom 21.9.1745 an mehrere Offiziere, MiBbrSuche und Obergriffe der Tributeintreiber bei den Itel’menen zu untersuchen // Bd. 2: Penetration of the North Pacific. P. 190f.; См. об этом далее: гл. 4. С. 117. 3 Dmytryshyn. Privately Financed Expeditions // Imperial Power and Development. Papers on Pre-Revolutionary Russian History. P. 18ff. 4 Ibid. P. 19. 147
7. Попытки миссионерской деятельности церкви и государства После столкновения с китайцами, которые показали Русскому го- сударству границы его экспансии и завоеваний на Дальнем Востоке и Тихом океане, расширение территории России на время прекрати- лось. В последующие десятилетия шло систематическое исследова- ние и освоение завоеванных территорий и окончательное покорение коренного населения. Правда, это была самая трудная часть опера- ции, оказавшаяся успешной лишь с виду. Наряду с созданием адми- нистрации и развитием земледелия, скотоводства, ремесла и про- мышленности, о чем речь пойдет далее, одним из элементов освоения территории являлась названная выше миссия православной церкви. Ввиду существующих законов государство, в остальном действовав- шее рука об руку с церковью, оказалось вовсе не особенно заинтере- сованным в миссионерском служении среди нерусского населения. Ведь если аборигены, обязанные платить дань, крестились, они ос- вобождались от ясака1. Взимание «мехового налога» было жизненно необходимо для Русского государства, так как в XVII в. он составлял примерно двадцать процентов всех доходов государства, кроме того, собольи и др. шкуры были важным экспортным товаром1 2. В результате только с начала XVIII в., в царствование Петра I, была предпринята первая попытка организовать систематическую миссионерскую деятельность в Сибири. С христианством - в по- нимании, присущем тому времени, как его сформулировал Готфрид Вильгельм Лейбниц в памятной записке для Петра I (1712), - была связана западная цивилизация, поэтому христианизация, с одной стороны, становилась условием развития образования, а с другой - была источником ускоренной русификации населения3. Так, к на- чалу XVIII в. миссионерам в Сибири впервые разрешили крестить аборигенов-данников - несмотря на то, что таким образом они ос- вобождались от уплаты дани4. С назначением нового митрополита Филофея Лещинского из Киево-Печерского монастыря миссия до- стигла своих первых значительных результатов. Позже Филофей 1 Bd. 2: Penetration of the North Pacific. S. X LI Iff. 2 Slezkine Y Savage Christians or Unorthodox Russians? The Missionary Dilemma in Siberia // Between Heaven and Hell. The Myth of Siberia in Russian Culture / G. Diment. Yu. Slezkine (Hg.). New York, 1993. P. 16. 3 Kappeler. RuBland als Vielvolkerreich. S. 109. 4 Muller K. Gottfried Wilhelm Leibniz und Nicolaas Witsen // Sitzungsberichtc der Deutschen Akademie der Wissenschaften zu Berlin. Klasse ftir Philosophic, Geschichte, Staats-, Rechts- und Wirtschaftswissenschaften. Jahrgang. 1955. № 1. Berlin, 1955. S. 28. 148
получил от церкви прозвище «Просветителя Сибири». Правда, с точки зрения коренного населения все выглядело совершенно иначе. В 1710 г. митрополит Филофей получил указ Петра I о миссии. В этом документе был перечислен целый ряд мер, связанных с обра- щением. Новобращенный мог получить освобождение от уплаты на- логов или принять подарки. Тех же, кто противился христианизации, карали смертью1. В этом указе, в частности, говорилось: «Найди соблазнительные ложные идолы, сожги их огнем и разрушь их языческие храмы, а на месте их сооруди часовни, поставь святые иконы и окрести их, остя- ков. [...] А если кто из остяков против Нашего Высочайшего декрета строптивость окажут, то тех казнить смертью»1 2. Филофей успешно выполнил свою задачу, по крайней мере на первый взгляд, и, как утверждается, крестил примерно 40 тыс. чело- век, причем он посещал и отдаленные края3. В то же время он жало- вался на произвол чиновников и жестокое обращение с новыми ве- рующими. Следует сказать, что соплеменники и единоверцы плохо относились к вновь обращенным, и те нередко подвергались двойным преследованиям и притеснениям, иногда доходило, как, например, у самоедов, до ожесточенных вооруженных нападений некрещеных на новообращенных. К тому же православная церковь не могла послать в Сибирь достаточное число священников, чтобы оказать духовную поддержку новым христианам. Так новая вера осталась поверхност- ной, а миссионерская активность заметно поутихла после смерти Петра I (1725) и Филофея (1727)4. Ожесточенное сопротивление русским завоевателям оказыва- ли - наряду с ительменами - этносы, обитавшие на крайнем севе- ро-востоке края, чукчи и коряки, которые не хотели смириться с изгнанием из пастбищных и охотничьих угодий и районов рыбного промысла. Против них в середине XVIII в. велись самые настоящие войны. В годы правления императриц Анны Иоанновны и Елизаветы Петровны, когда Российская империя все более осознавала себя как европейская держава, понятие «Азия», к которой теперь относилась и Сибирь, приобрело негативную коннотацию. Как говорилось в ука- зе Сената, принятом в 1742 г., следует покончить с «азиатской нена- дежностью» и побудить коренное население «забыть их беспокойный 1 Slezkine. Savage Christians. Р. 17; Idem. Arctic Mirrors. Кар. 2. 2 Idem. Savage Christians. P. 17. 3 Ibid. 4 Golovnev, Osherenko. Siberian Survival. P. 53ff. 149
образ жизни и сделаться лояльными подданными»1. Войны здесь закончились при Екатерине II, когда русские чиновники на местах поняли, что покорить чукчей и их соседей одними только военными средствами не удастся. Только с конца 1780-х гг., во время экспеди- ции Биллингса - Сарычева, начался регулярный товарообмен между чукчами и русскими торговцами. В 1789 г. Екатерина II «приняла» тамошнее население как новых подданных, за которыми признава- лись определенные права. Так, они уплачивали ясак как по количе- ству, так и по качеству согласно собственному усмотрению, что было зафиксировано соответствующим законом. До краха царской России эти народы сохраняли особый статус1 2. 8. Русское продвижение в Америку Уже с начала XVIII в., но в особенности после экспедиций Витуса Беринга американский континент и цепь Алеутских островов при- влекали внимание русских. Иногда, правда, как в случае с проходом Беринга по проливу, названному позже его именем, они оставались в буквальном смысле слова «за туманами». Эти территории были «открыты» русскими только в ходе Второй Камчатской экспедиции. С промежутком в несколько дней немецкий ученый-энциклопедист Георг Вильгельм Стеллер и заместитель Беринга А. И. Чириков в июле 1741 г. высадились на остров Св. Ильи - современный о-в Каяк в Аляскинском заливе и на аляскинский материк под Ситкой. Тем самым они оказались первыми европейцами, вступившими на амери- канскую землю с востока. С середины XVIII в. русские охотники на пушных зверей продви- гались все дальше в мир островов на северо-западе Тихого океана, так как из-за неумеренной охоты поголовье животных продолжало не- уклонно снижаться. В те годы в этом регионе в большинстве случаев практиковались одиночные путешествия небольшими компаниями. Поскольку поголовье животных уменьшалось и здесь - при продол- жавшемся сопротивлении коренного населения - подъездные пути и продолжительность рейсов удлинялись. Строились корабли лучшего качества, они могли дольше находиться на море и предпринимать бо- лее далекие путешествия. Связанные с этим большие расходы - по оценке современников от 20 до 30 тыс. рублей - могли позволить себе лишь немногие. 1 Slezkine. Savage Christians. Р. 17. 2 Forsyth. History. P. 146; Алькор и др. (Ред.). Колониальная политика царизма на Камчатке и Чукотке в XVIII в. С. 12, 116, 124, 132, 162 сл. 150
Риск такой поездки был высок, а возможные прибыли, в пять или более раз превышавшие вложенный капитал, существенно выше. Значительная часть каланов, лис, тюленей и морских львов была из- ведена, а некоторые виды животных исчезли полностью. Охотничьи общества, как их назвал Петер Симон Паллас, состояли из пятиде- сяти-семидесяти человек, дом они покидали на срок до шести лет. Более половины экипажа составляли русские, часто в них включали ительменов (на языке того времени - камчадалов), «ради их охотни- чьего умения и длительного сохранения здоровья, даже при плохом питании»1. «Островитяне» и индейское население Аляски, тлинкиты и другие этносы, чаще проявляли враждебность к русским, так что были необходимы соответствующие меры безопасности. Русские мало понимали в охоте на морского зверя. Поэтому они принуждали местное население - оружием или захватывая заложни- ков - охотиться на каланов и отдавать им добычу. Центром русских операций, а затем на короткое время и центром Русской Америки стал остров Кадьяк у берегов Аляски, на котором в 1784 г. было ос- новано долговременное русское поселение. В то время некоторые русские или иностранцы, состоявшие на русской службе, думали о возможности не только покорить северную часть Тихого океана, но и создать в Тихом океане российскую колониальную империю, которая должна была простираться до Гавайев, а в мечтах некото- рых - до Полинезии1 2. А Петропавловск-на-Камчатке мыслился как центр российской торговой империи, включавшей Китай, Японию, Филиппины и Америку3. Важнейшей фигурой здесь был Г. И. Шелихов, «российский Колумб» (род. в 1747 г. под Курском). В 1773 г. молодой коммер- сант, вероятно, в качестве агента тульского купца Голикова приехал в Иркутск и вскоре оказался в Охотске и затем на Камчатке. Возможно, там он впервые встретился со своим будущим главным конкурентом 1 Lantzeff, Pierce. Eastward to Empire. P. 218f. Об экспедиции Биллингса - Сарыче- ва см. далее: гл. 4. С. 205-209. 2 Pallas Р. S. Erlauterungen Uber die im Ustlichen Ozean zwischen Sibirien und America geschehenen Entdeckungen // Neue Nordische BeytrSge zur physikalischen und geographischen Erd- und Volkerbeschreibung, Naturgeschichte und Okonomik. Bd. 1. St. Petersburg - Leipzig, 1781. S. 292. 3 Dahlmann D. Zwischen Europa und Asien. Russischcr Impcrialismus im 19. Jahrhundert // Imperialistische Kontinuitat und nationale Ungeduld im 19. Jahrhundert / W. Reinhard (Hg.). Frankfurt am Main, 1991. S. 51; Barratt G. Russia in Pacific Waters. 1715-1825. A Survey of the Origins of Russia’s Naval Presence in the North and South Pacific. Vancouver - London, 1981. P. 183ff. 151
П. С. Лебедевым-Ласточкиным1. В 1781 г. Шелихов основал вместе с Голиковыми торговую компанию, которая должна была не только торговать пушниной, но и основать постоянное поселение на амери- канской территории. При этом цель деловых партнеров, к которой особенно стремился Шелихов, заключалась добиться - при поддерж- ке правительства - торговой монополии на этой территории. Правда, Екатерина II этот проект отвергла. В 1784 г. поселение было осно- вано на Кадьяке, и Шелихов приступил к созданию своей торговой империи. Используя самые разные, не только мирные средства, он сумел рас- ширить свое предприятие и взять под контроль острова, а тем самым и коренное население. Шелихов поддерживал хорошие отношения с некоторыми лицами при императорском дворе в Санкт-Петербурге и государственными служащими высокого ранга в Сибири, которые укреплял подношениями и подарками1 2. Значительную роль в разви- тии торговой компании сыграла жена Шелихова Наталья, на кото- рой он женился в 1775 г., когда она была еще молодой девушкой, а также - с начала 1790-х гг. - купец А. А. Баранов, происходивший из балтийских немцев, который после некоторого сопротивления посту- пил к нему на службу. Баранов взял на себя руководство поселением на Кадьяке и непрерывно увеличивал его, в то время как Шелихов пытался в Иркутске расширить предприятие. Он неожиданно умер в июле 1795 г., но его компаньону Ивану Голикову и вдове Наталье удалось после некоторых трудностей, в том числе и преодолев вза- имные разногласия, основать гораздо более крупную торговую ком- панию, которая стала первым частно-государственным акционерным обществом России. В июле 1799 г. была официально создана «Русско-американская компания», документы которой утвердил император Павел I, унасле- 1 Donnert Е. Russische Kolonisation im nordpazifischen Raum von der Mitte des 18. bis zu Beginndes 19. Jahrhunderts. Zur Wirksamkeit der Russisch-Amerikanischen Kompanie // Europa in der Frtihen Neuzeit. Festschrift ftir Gtinter Mtihlpfordt. Bd. 6 / idem. (Hg.). Weimar u.a., 2002. S. 1040. 2 Black L. T. Russians in Alaska 1732-1867. Fairbanks, 2004. S. 102. См. об этом же: Littke P. Vom Zarenadler zum Sternenbanner. Die Geschichte Russisch-Alaskas. Essen, 2003; Русская Америка. По личным впечатлениям миссионеров, землепроходцев, мо- ряков, исследователей и других очевидцев / отв. ред. А. Д. Дридзо. М., 1994; Россий- ско-Американская компания и изучение тихоокеанского севера 1799-1815. Сборник документов / отв. ред. А. И. Алексеев, Н. Н. Болховитинов. М., 1994; Российско-Аме- риканская компания и изучение тихоокеанского севера 1815-1841. Сборник докумен- тов / отв. ред. Н. Н. Болховитинов и др. М., 2005; История Русской Америки 1732- 1867. В 3 т. / отв. ред. Н. Н. Болховитинов. М., 1997-1999. Русское продвижение в Америку обстоятельно документировано в; Bd. 2; Penetration of the North Pacific. P. 296-515; Bd. 3: The Russian American Colonies 1798-1867. Portland, 1989. 152
довавший в 1796 г. престол от своей нелюбимой матери Екатерины II. Одновременно компания получила и торговую монополию сроком на двадцать лет для значительной части Тихого океана, но прежде всего на торговлю с Америкой. По образцу английских и нидерландских компаний она объединяла в своей деятельности политику, экономи- ку и религию. Новая компания должна была распространять христи- анство, открывать и покорять новые страны, заселять и осваивать территории, устанавливать торговые связи с прибрежными государ- ствами и европейскими колониальными державами3. На рубеже XVIII и XIX столетия началось, теперь под руковод- ством Баранова, расширение деятельности компании на американ- ский материк. Новым центром стал Ново-Архангельск (современная Ситка) на острове Баранова, позднее получившем такое название. Это произошло благодаря соглашению Баранова с тамошними ин- дейцами-тлинкитами. Но уже вскоре после его очередного отъезда дело дошло до серьезных столкновений между русскими и тлинкита- ми, которые в конце концов разрушили Ситку и перебили почти всех русских. Уже при Шелихове все чаще случались вооруженные стыч- ки с местным населением, причиной которых были злоупотребления и жестокое обращение. По приказу Екатерины II руководители экс- педиции Биллингса - Сарычева провели соответствующее расследо- вание; представленный ими отчет свидетельствовал скорее против Шелихова и его людей4. Об эксплуататорских методах компании и плохом обращении с местным населением сообщал немецкий уче- ный-натуралист барон Георг Генрих [в русской традиции Григорий Иванович. - Примеч. пер.] фон Лангсдорф, принимавший участие в первом русском кругосветном плавании под руководством Адама Иоганна [в русской традиции Ивана Федоровича. - Примеч. пер.] фон Крузенштерна в 1803-1807 гг.5 Баранов, во всяком случае, использо- вал силу и смог в 1804 г. отвоевать территорию, на которой прика- зал - на расстоянии нескольких километров от разрушенного - по- строить новый поселок под старым названием Ново-Архангельск. Этот населенный пункт вплоть до продажи Аляски Соединенным Штатам Америки в 1867 г. был столицей Русской Америки с между- народным портом и судоверфью. На протяжении примерно двух первых десятилетий XIX в. Россия продвигалась по американскому континенту. Как Баранов, так и зять Шелихова Н. П. Резанов, камергер императорского дво- 3 Black. Russians in Alaska. P. 107. 4 Donnert. Russische Kolonisation. S. 1044f.; Engstrom A., Engstrom E., Baranov A. & A. Pacific Empire. Juneau, 2004. 5 Black. Russians in Alaska. P. 113. 126. Об этой экспедиции см.: гл. 4. С. 205-209. 153
ра, член Академии наук в Санкт-Петербурге, а с 1800 г. - руково- дитель главного правления Российско-американской компании в Санкт-Петербурге, разработали планы по расширению российских владений в Америке. Правда, Резанов умер в марте 1807 г., так что его мечты о русской колонии в Калифорнии не осуществились. Это удалось сделать пятью годами позже, когда поблизости от нынешнего Сан-Франциско был основан Форт-Росс, однако уже в 1841 г. был продан, так как чем более обширными становились владения компа- нии, тем сложнее было организовать снабжение живших там людей самым необходимым. В тылу было неспокойно, так что расширение наталкивалось на серьезные трудности. Да и алеутское население во- все не было расположено к русскому гарнизону. К тому же постоянно снижалась численность каланов, которые для компании все еще яв- лялись важнейшим предметом охоты и торговли. Постепенно убыт- ки компании росли, так что в 1818 г. управление областью приняло на себя русское правительство, губернатором был назначен морской офицер Фердинанд [в русской традиции Федор Петрович. - Примеч. пер.] фон Врангель, происходивший из балтийско-немецко-шведской семьи. В дальнейшем компания все в большей степени превращалась в инструмент правительственной политики, так что ее собственные дела постепенно отходили на задний план. На протяжении следующих лет проблемы усугублялись. С канад- ской территории на Аляску переходило все больше британских по- селенцев, компания Гудзонова залива сооружала новые фактории, стычки с тлинкитами не прекращались. Международная конкурен- ция в торговле непрерывно росла, а на самой Аляске местное населе- ние враждовало друг с другом из-за контроля над торговыми путями и перекупщиков1. Кроме того - огромные расстояния от метрополии. Все это вело к гигантским расходам, прибыль была минимальной; по- прежнему не хватало рабочих рук, которых набирали из доброволь- ных переселенцев. С началом Крымской войны в 1853 г. войска при- ходилось посылать как на Камчатку, так и в Ново-Архангельск, чтобы защищать столицу Русской Америки от возможных британских на- падений. Это, в свою очередь, повлекло новые огромные расходы, так что Александр II в 1867 г. в конце концов согласился с продаже!! Аляски и Алеутских островов Соединенным Штатам Америки1 2. 1 Georg Heinrich Freiherr von Langsdorff. Bemerkungen auf einer Reise um die Welt in den.Jahren 1803-1807. 2 Bde. Bd. 2. Frankfurt/M„ 1812. S. 82-86. Благодарю Диану Ордубади за указание на эти фрагменты текста. 2 Black. Russians in Alaska. P. 265f.
Глава IV ИССЛЕДОВАНИЕ ЦЕЛОГО МИРА 1. Развитие картографии и ранние описания Сибири В конце XV столетия, когда Европа окончательно продвинулась за моря, мощный подъем пережили также науки и знание о чужих мирах. Путевые заметки, карты делали эти растущие знания о дале- ких странах достоянием широкой публики. Но уже вскоре после се- редины XV в. на карте мира, которую итальянский монах фра (брат, член монашеского ордена в Италии) Мауро составил по поручению португальского короля Альфонса V, некий регион к северо-западу от Волги - еще под ее татарским названием Итиль - был обозначен как «Sibir»1. С первой половины XVI в. карты и глобусы более или менее точно фиксировали Сибирь или по меньшей мере некоторые ее части1 2. Карта Вальдзеемюллера 1516 г. знала ногайских татар, на дальнем востоке был изображен шаман, который ехал верхом на олене. Знания увеличивались медленно, но постоянно. После карты Джовио и Аньезе появилась карта Антона Вида из Данцига (1542), составленная на основании информации бежавшего из России бывшего воеводы Пскова Ивана Ляцкого и напечатанная в 1555 г. На ней уже была обозначена Обь, а также город Пермь и террито- рия расселения вогулов. Эта карта и соответствующая информация 1 Берг Л. С. Очерки по истории русских географических открытий. М.-Л., 1946. С. 175. Карта Мауро 1457-1459 гг. изображена в: Schneider U. Die Macht der Karten. Eine Geschichte der Kartographie vom Mittelalter bis heute. Darmstadt, 2004. S. 14f. 2 Baddeley J. F. Russia, Mongolia, China. Being some Record of the Relations Between Them From the Beginning of the XVIIth Century to the Death of the Tsar Alexei Mikhailovich. 2 Bde. Bd. 1. P. 108; Hintzsche W Die kartographische Darstellung Sibiriens bei Gerard Mercator // Mercator - ein Wegbereiter neuzeitlichen Denkens. Referate des 2. Mercator-Symposiums, Duisburg, 8.-9. Marz 1993 (Duisburger Mercator-Studien 2) / I- Hantsche (Hg.). Bochum, 1994 S. 171-182; Michow H. Das erste Jahrhundert russischer Kartographie und die Originalkarte des Anton Wied von 1542 // Mitteilungen der Geographischen Gesellschaft in Hamburg 1906. № 21. S. 1-61. 155
была использована при создании карты Московии в «Космографии» {«Cosmographia») Себастиана Мюнстера (1544)1. Затем появились карта Герберштейна, который также использовал сведения Ляцкого, карта английского купца Энтони Дженкинсона и карта ван Дойтс- кума - обе в 1562 г., карта мира Герарда Меркатора (1569) и состав- ленная 1570 г. Абрахамом Ортелиусом карта «Татарии» в его атласе1 2 На карте Меркатора в верхнем течении Оби помещается изображе- ние, вероятно, остякского божества, золотой бабы, которая, будучи впервые упомянутой в новгородской летописи конца XIV столетия, стала известна в Западной Европе благодаря Герберштейну и позже еще неоднократно изображалась и описывалась3. Эта иллюстрация по-видимому, символизировала границу, разделяющую христиан- ский и языческий миры. У Меркатора и Ортедиуса впервые встре- чается изображение Европы как единого континента, который отли- чается от других. «Более того, структура атласов и ограниченность географического знания о других континентах неизбежно означала, что Европа представала как культурный и политический центр цело- го мира»4. В конце XVI в. знание прирастало практически скачко- образно, и многочисленные новые карты появлялись через все более короткие промежутки времени: карты Вагенхаэра - с 1583 по 1592 г. и Планциуса между 1590 и 1594 г., наконец, на исходе столетия, в 1598 г., полярная карта Виллема Баренца5. 1 Michow Н. Die Sltesten Karten von RuBland. Ein Beitragzur historischen Geographic. Amsterdam, 1962. перепечатка: Hamburg, 1884. Указание на то, что речь идет о перепе- чатке, отсутствует; Bagrow. Sources of the Cartography. P. 43ff. 2 Harwood J. Hundert Karten, die die Welt veranderten. Hamburg, 2007. S. 80ff.; Baddeley. Russia, Mongolia, China. P. 109. 3 Алексеев. Сибирь в известиях. С. 116-121; Tromnau G. Anmerkungen zu «ethnographischen Darstellungen» auf Gerhard Mercators Weltkarte von 1569 // Gerhard Mercator und die geistigen Str6mungen des 16. und 17. Jahrhunderts / H.H. Blotevogel, R. Vermij (Hg.). Bochum, 1995. S. 104ff., 106; самое старое известное до сих пор со- общение об этом у польского ученого Маттиаса фон Михова (Мацея Миховиты) в его «Tractatus de duabus Sarmatiis» (1517); см. об этом: Michow. Die Sltesten Karten. S. 40; можно видеть также на карте Вида и после упоминания в «Rerum Moscoviticarum Commentarii» Герберштейна; названа, например, в: Witsen N. Noord en Oost Tartarye. Ofte bondigh ontwerp van eenige dier landen, en volken, zo als voormaels bekent zyn geweest [...]. Amsterdam, 1692. S. 753, который на этом месте, правда, ссылается на ита- льянского автора Алессандро Гваньини (1538-1614); о Витсене см. далее. См. также: Fischer J. Е. Sibirische Geschichte von der entdekkung Sibiriens bis auf die eroberung diese. Lands durch die Russische waffen [...]. St. Petersburg, 1768. S. 108. 4 Heffernan M. Capturing Europa. Images, Narratives, Maps // The European Geographical Imagination / M. Heffernan (Hg.). Stuttgart, 2007. P. 33. 5 Okhuizen. Exploration and Mapping // The Northeast Passage. P. 20f. 156
В 1612 г. впервые стала доступна широкой публике карта сибир- ского северного побережья России, составленная нидерландским купцом Исааком Массой, жившим в Москве между 1601 и 1609 г. Карта была, как сообщает Масса, русского происхождения, он «с большими усилиями» получил ее от некого человека, который сам добрался до Оби. Так как в Московском государстве было под стра- хом смерти запрещено давать иностранцам такие карты, Масса умол- чал о его имени1. Карта с русской легендой, над которой Масса над- писал латинскими буквами соответствующие названия, указывает Тобольск и Мангазею, а также Туруханск и заканчивается на Енисее. К ней прилагались две небольшие статьи, на которых еще предстоит остановиться. С самого начала одна из важнейших задач казаков, промышленни- ков или каждого служащего сибирской администрации заключалась в том, чтобы чертить карты избранных или пройденных путей, кар- тографировать города и селения, учитывать соответствующим обра- зом каждую новую местность и сообщать эту информацию в Москву. Поэтому в XVII столетии существовали многочисленные схемы, карты и планы отдельных областей, участков рек, гор или городов Сибири. Они открывали огромное и неизвестное пространство, по- могали ориентироваться, знакомили, хотя бы отчасти, с незнакомым до тех пор1 2. Невыясненным остается вопрос о том, кто обладал этими сведениями, как и где собиралось и передавалось знание. Как утверж- дается, уже в 1626 г. царь Михаил поручил создать карту Сибири, которая, правда, так и не была составлена, и существование которой невозможно доказать3. Первая достоверная русская карта Сибири датируется 1667 г. Она была изготовлена по распоряжению властей тогдашним воеводой Тобольска Петром Годуновым. Вероятно, ее на- чертил С. У. Ремезов. Копии карты дошли до Европы через Швецию, так как эта карта, оригинал которой был утрачен, в 1668-1669 гг. ока- залась в распоряжении шведской миссии4. 1 The Arctic North-East and West Passage. P. 30f., после английского перевода ори- гинального текста в данном томе находится также репродукция этой карты; Baddeley. Russia, Mongolia, China. Bd. 1. P. 110; KeuningJ. Isaac Massa. 1586-1643// Imago Mundi. 1953. Vol. 10. P. 65-79. Caerte van’t Noorderte Russen, Samojeden, ende Tingoesen Landt: also dat vande Russen afghetekent, en door Isaac Massa vcrtaelt is. Amsterdam, 1612. 2 Kivelson. Cartographies of Tsardom. P. 122ff. 3 Bagrow L. Sparwenfeld’s Map of Siberia // Imago Mundi. 1947. Vol. 4. P. 67; cm.: Black. Russians in Alaska. P. 15, 30. 4 Remezov S. U. The Atlas of Siberia / L. Bagrow (Hg.). Den Haag 1958; Idem. The First Russian Maps of Siberia and their Influence on the West-European Cartography // Imago Mundi. 1952. Vol. 9. P. 83; Idem. A History of Russian Cartography up to 1600. 157
До конца XVII в. картография продвинулась вперед настолько, что известной оказалась вся Сибирь. На основе карты нидерландско- го дипломата и бургомистра Амстердама Николааса Витсена, карт Атласова и Иоганна Филиппа Табберта фон Страленберга, а также другой информации в начале XVIII в. на европейских картах были обозначены также Чукотка и Камчатка1. Однако карты, точно по- казывавшие положение обоих континентов - Азии и Америки - по- явились позднее* 1 2. В России картография сделала большие успехи в царствование Петра I, что, несомненно, объяснялось и личным инте- ресом государя к географии. С 1696 г. в Тобольске по распоряжению царя были составлены многочисленные карты Сибири, все выграви- рованные С. У. Ремезовым, в том числе настенная карта для Петра I3. Один из трех атласов Ремезова содержит также этнографическую карту Сибири, созданную, вероятно в начале 1670-х гг., но выграви- рованную лишь впоследствии. Ремезов знал старые западные карты Меркатора, Ортелиуса или Блау и положил их в основу своих соб- ственных работ. В то же время он продолжал, но на более высоком уровне русскую традицию картографии4. Его система карт обосно- вывала, к тому же, русское притязание на господство в Сибири, он перечислял названия все подчинившихся России местных этносов5. С XVI столетия Сибирь полностью или ее отдельные области появлялись в описаниях путешествий, начавшихся с уже упомяну- того краткого фрагмента в сообщении дипломата Сигизмунда фон Герберштейна6. Член Имперского совета, имевший титул барона, он знал Сибирь не по собственному опыту. В то время не было ясности, что вообще подразумевается под этим понятием. Временами оно упо- Bd. 2: A History of Russian Cartography up to 1800 / H. W Castner (Hg.). Wolfe Island. 1975; Idem. Sources of the Cartography. P. 33-48; Гольденберг Л. А. Семен Ульянович Ремезов. Сибирский картограф и географ. 1642 - после 1720 гг. М., 1965; см. также: Baddeley. Russia, Mongolia, China. Bd. 1. P. 125ff.; Henning. Reiseberichte Uber Sibirien. S. 373ff. 1 Bagrow. First Russian Maps. P. 9If. 2 См. об этом ниже. 3 Bagrow. First Russian Maps. P. 84ff.; Baddeley. Russia, Mongolia, China. Bd. 1. P. 153ff.; см. также: Sutherland W Imperial Space: Territorial Thought and Practice in the 18th Century// Russian Empire. Space, People, Power. 1700-1930/J. Burbanku.a. (Hg.). Bloomington - Indianapolis, 2007. S. 33-66. 4 Kivelson. Cartographies of Tsardom. P. 133ff.; Baddeley. Russia, Mongolia, China. Bd. 1. P. 136ff. J На некоторых картах Ремезов по поручению правительства обозначил крестьян- ские поселения и места жительства коренного населения с указанием ясака, который они должны были уплатить. 6 См. об этом: Henning. Reiseberichte Uber Sibirien. S. 261. 158
треблялось как обозначение «Тартарии», оставшееся со времен мон- голов, а иногда применительно к области вокруг столицы Сибирского ханства. Так было и в последующие десятилетия. Хотя оба сообщения Исаака Массы, появившиеся примерно через 30 лет после завоевания Сибири русскими, и дали новые географические знания об этой тер- ритории, речь по-прежнему шла о «Тартарии», а не о Сибири. Вместе со своей картой Масса опубликовал у издателя Гесселя Геритса два кратких текста - в голландской и латинской редакциях: «Beschryvinge van der Samoy eden Landt in Tartarien» и «Ееп Kort Verhael van de Wegen ende Rivieren uyt Moscovia Oostwaerts» (соответственно: «Описания страны самоедов в Тартарии» и «Краткое повествование о речных пу- тях из Московии на Восток»). Оба текста - русского происхождения, оригиналы утрачены. Масса объясняет, что получил их от хорошего друга из числа придворных. Это самые старые дошедшие до нас со- общения о русском продвижении в Сибирь. В «Кратком повество- вании» обнаруживается краткое сообщение об одной из экспедиций казаков на Енисей, в котором, однако, отсутствует начало, так как не названы, как обычно, имена вождей и другие данные1. В следующие десятилетия тексты Массы неоднократно переводились и переизда- вались, в том числе у Сэмюэля Перчеса и Николааса Витсена, так что можно утверждать, что они были хорошо известны в ученом мире1 2. Такими остались на длительное время последние публикации о Сибири. Хотя многочисленные сообщения казачьих отрядов {казачьи отписи) и содержали обстоятельные исторические и географические данные о соответствующих регионах и информацию об их населении, а часто и картографический материал, но предназначались они толь- ко для внутреннего употребления. Они создавались на основе устных сообщений воеводы, но, как мы это уже видели на примере Семена Дежнёва, не всегда передавались вышестоящим ведомствам3. Было 1 Keuning. Massa. Р. 67f. Оригинальное издание тома 1612 г. едва ли наличествует сегодня и в специальных библиотеках. В 1878 г. вышло новое издание с английским переводом голландского и латинского текстов: The Arctic North-East and West Passage. Detectio freti Hudsoni, or Hessel Gerritsz’ Collection of Tracts by himself, Massa and De Quir on the N.E. and W Passage, Siberia and Australia / H. Gerritsz (Hg.). Amsterdam, 1878. Том содержит также репродукцию карты. 2 См. об этом: Henning. Reiseberichte Uber Sibirien. S. 266ff. (с нидерландским де- лением текста). О Перчесе см.: Bucher G. «Von Beschreibung der Sitten und GebrUuche der Volker». Die Instruktionen Gerhard Friedrich Mullers und ihre Bedeutung fUr die Geschichte der Ethnologie und der Geschichtswissenschaft. Stuttgart, 2002. S. 59.: о Вит- сене см.: Ibid. S. 60ff. 3 Андреев А. И. Очерки по источниковедению Сибири. Т. 1: XVII век. М., 1960. С. 19 и сл.; История Сибири. Т. 2: Сибирь в составе феодальной России / под ред. А. П. Окладникова. Л., 1968. С. 153 и сл.; Henning. Reiseberichte Uber Sibirien. S. 283ff. 159
накоплено немало знаний о Сибири и людях, живших там, поскольку все новые сведения - по требованию Москвы - должны были учиты- ваться, и в основном так действительно и происходило. Но послания не всегда доходили до адресатов, да и содержавшаяся в них информа- ция не всегда действительно воплощалась в практические действия в политические, социальные или экономические. Для нерусских путешественников Сибирь оставалась в значитель- ной степени закрытой. Это было связано с практиковавшимся почти всеми европейскими правительствами того времени стремлением к секретности, запретом для иностранцев находиться на территории колониальных владений. Но снова и снова появлялись европейцы, которые добирались туда по воде или по земле и могли рассказать об увиденном1. В целом сообщения о Сибири оставались расплыв- чатыми, целостного, а также широкого представления об этом крас еще долгое время не существовало1 2. Только в середине XVII в. на немецком книжном рынке появился содержательный отчет о поезд- ке в Россию Адама Олеария «Beschreibung der Muscowitischen und Persischen Reyse» («Описание путешествия в Московию и Персию»). Автор был секретарем герцога Гольштейн-Готторпского Фридри- ха III и с 1634 по 1643 г. несколько раз находился в России, а также посетил Персию3. В Москве в 1643 г. Олеарий встретил двух само- едов, с которыми побеседовал, правда, через переводчика. Он обри- совал в этом фрагменте - насколько это было возможно для автора эпохи барокко - вполне ясно и точно образ жизни местного населе- ния, прежде всего самоедов. В основном он выступал против басен, распространявшихся об этом северном крае по обе стороны Урала. К примеру, он критиковал россказни о том, что люди на Севере уми- рают на зиму или фантастические рассказы о сказочных человече- ских существах4. 1 Angermann N. Die ersten deutschen Reiseberichte Uber Sibirien // Reiseberichte von Deutschen Uber RuBland und von Russen Uber Deutschland / F. B. Kaiser, B. Stasiewski (Hg.). K61n - Wien, 1980. S. 48; см. также: Алексеев. Сибирь в известиях; он же. Неиз- вестное описание путешествия в Сибирь иностранца в XVII в. // Исторический архив. 1936. №1. С. 97-194. 2 Henning. Reiseberichte Uber Sibirien. S. 266-303; Angermann. Reiseberichte Uber Sibirien; Андреев. Очерки по источниковедению Сибири. 2 т. 3 Olearius A. Muscowitische und Persische Reyse. Schleswig, 1647; второе издание Vermehrte Newe Beschreibung der Muscowitischen und Persischen Reyse. Schleswig. 1656; перепечатка: Tubingen, 1971; сокращенное издание: Tubingen 1986; в этом послед- нем издании отсутствует фрагмент о Сибири. 4 Olearius. Vermehrte Newe Beschreibung. S. 158-163. 160
В конце XVII в. хорват Юрий (Юрай) Крижанич написал на ла- тыни небольшую работу о Сибири «Historia de Sibiria» («История Сибири»). Крижаничу, которого позднее называли «первый сибиро- лОг», пришлось прожить 15 лет в ссылке в городе Тобольск, так что сибирская жизнь была ему действительно знакома по собственному опыту1. По возвращении в столицу он - благодаря датскому послу, который обратился к московским к властям с просьбой выпустить Крижанича, - получил право покинуть Россию и написал по иници- ативе датчанина свои заметки о Сибири. Правда, сначала его работа оставалась неизвестной, поскольку впервые она увидела свет только в 1822 г., причем без указания имени автора. В конце XIX в. была опубликована полная версия книги на латинском и русском языках. Та же судьба постигла вторую работу Крижанича, написанную при- мерно пятнадцатью годами ранее, в середине 1660-х гг. и называвшу- юся «Politika, Hi razgovori ob vladatel’stvu» («Политика, или Разговоры о владетельстве»). Впервые она была опубликована полностью толь- ко в середине XIX в.1 2 Крижанич в своей небольшой работе о Сибири прежде всего отстаивал важность тесных торговых контактов рус- ских землепроходцев и поселенцев с местным населением и считал их гораздо более выгодными, чем практика принудительного взима- ния дани3. В 1675 г. русский посланник Николай Спафарий, следовавший в Китай, провел в Тобольске около месяца. Почти ежедневно он посе- щал Крижанича, чтобы узнавать от него, человека ученого и образо- ванного, о жизни в Сибири и Китае. Рукописи, написанные при этом Крижаничем, не сохранились. Собственные сообщения Спафария, которые он писал во время своей поездки в качестве посланника с 1675 по 1678 г., опубликованы в основном только в XIX и XX в. Содержавшиеся там сведения и предложения остались не использо- ванными, тексты Спафария пылились в архивах4. С середины XVII в., когда наука развивалась чуть ли не по экспо- ненте, увеличилось количество трудов, в которых шла речь о Сибири, а некоторые даже были посвящены исключительно этой вновь от- крытой территории. Это касалось не только немецкоязычного про- 1 Dmytryshyn В. lurii Krizhanich: The First Sibirologist // Russian History. 1991. Vol. 18. P. 143-161. Перевод выдержек из «Historia de Sibiria» напечатан в: Bd. 1: Russia’s Conquest of Siberia. P. 430-442. 2 Ibid. P. 149f.; LeticheJ. M., Dmytryshyn B. Russian Statecraft. The Politika of lurii Krizhanich. An Analysis and Translation of lurii Krizhanich’s Politika. Oxford - New York, 1985. 3 Dmytryshyn B. lurii Krizhanich. P. 154f. 4 Baddeley. Russia, Mongolia, China. Bd. 2. P. 204ff. воспроизводит сообщения Спафария в переводе на английский. 161
странства, но и англо-, франко- и италоязычных изданий. Некоторые авторы голословно утверждали, что сами бывали в Сибири и посеща- ли места, которые описывали. Это была мистификация, которую не всегда мог распознать тогдашний читатель. Например, странствую- щий студент Георг Адам Шлейсинг (Шлойсинг) действительно путе- шествовал по России, но Сибирь он знал, вероятно, лишь понаслыш- ке. Правда, он опубликовал карту Сибири, созданную Годуновым, но ни в этой книге о Сибири, ни в своих дальнейших работах о России ни разу не упомянул имени создателя карты. Интерес к неизвестным мирам был столь велик, что книга Шлейзинга, опубликованная впер- вые в 1690 г., за четыре года выдержала девять изданий1. Наконец, на исходе XVII в. быстрому приращению знаний спо- собствовало появление трех значительных описаний путешествий. Первым было сообщение Эберхарда Исбрант Идеса. Он происходил из голландской семьи, родился в 1657 г. в Глюкштадте на Эльбе и с 1677 г. активно - через Гамбург и Амстердам - занимался торговлей с Россией. Между 1687 и 1690 г. Идее поселился в немецком пред- местье Москвы и входил в тамошнюю элиту. В своем доме он при- нимал в качестве гостя и молодого царя Петра I. Правда, в 1691 г. Идее оказался на пороге банкротства и попросил царя разрешить ему вести торговлю с Китаем. Петр I не только дал такое разрешение, но и сделал его в 1692 г. официальным посланником «Его Величества», поскольку торговля с Китаем обещала существенные поступления и в казну русского государства. Кроме того, после только что заклю- ченного Нерчинского договора существовала потребность более четко представлять политическую ситуацию. В то время как миссия потерпела дипломатическое поражение, с экономической точки зре- ния она оказалась полным успехом Идеса. Вскоре по возвращении он переместил свои деловые интересы с торговли на предприниматель- скую деятельность и в этой области был в высшей степени успешен и пользовался благосклонностью царя. Сообщение Идеса обусловле- но в основном большим интересом к Китаю, характерным для того времени. Его путь в Китай и обратно шел также через Сибирь, где коммерсант надолго задержался. Его повествование об этой поездке, в том числе и о Сибири впервые вышло в 1704 г. в Амстердаме, затем в 1706 в Лондоне (на английском языке) и в 1707 г. во Франкфур- те - на немецком1 2. 1 Schleissing G. A. Neu-entdecktes Sibyria oder Sievveria, worinn die Zobeln gefangen werden,\vieesanietzoausgebauetund populiretist [...]. Stettin, 1690; Dahlmann. Einleitung. S. 23; Baddeley. Russia, Mongolia, China. Bd. 1. P. 143-147. 2 Ides E. Y. Driejaarige Reize naar China, te landen gedann door den Moskovischen Afgezant E. Ysbrant Ides, von Moskau af, over Groot Ustiga, Siriania, Permia, Siriania, 162
Одним из спутников Исбрант Идеса был происходивший, веро- ятно, из Любека купец Адам Бранд, о жизни которого до поездки в составе посольства и его функции во время поездки известно мало. Он оставил Москву непосредственно по возвращении из Китая и в качестве купца поселился в Любеке. После банкротства он поки- нул город в 1707 г. и отправился сначала в Берлин, затем в 1710 г. в Кёнигсберг. В конце концов прусский король назначил его коммер- ции советником, а после 1720 г. следы Бранда теряются. Ничего не известно и о создании его заметок. Книга Бранда «Описание путе- шествия в Китай» вышла впервые в 1698 г., за шесть лет до сообще- ния Исбрант Идеса. После того как последний издал свою рабо- ту, в Берлине в 1712 г. вышло второе, расширенное издание книги Адама Бранда, за которым в 1723 и 1734 г. последовали третье и чет- вертое1. Третье описание вышло из-под пера амстердамского дипломата Николааса Витсена, который лично знал царя Петра I и с 1682 по 1706 г. был бургомистром своего родного города. Еще молодым че- ловеком, в 1660-х гг., он находился в Москве и собирал там прежде всего сведения о северной и восточной Азии* 1 2. Он продолжал это за- нятие и по возвращении в Амстердам, причем поддерживал контакты с Идесом и Брандом. Единственный из троих, он ни разу не ступал на землю Сибири, но был как нельзя лучше знаком с имевшейся на то время литературой предмета, а также с написанными в прошлом повествованиями и с картографией Сибири, чем он занимался и сам3. Daour, Groot Tartaryen tot in China Amsterdam, 1704; новое комментированное издание с подробным введением: Beschreibung der dreijahrigen Chinesischen Reise. Die russische Gesandtschaft von Moskau nach Peking 1692 bis 1695 in den Darstellungen von Eberhard Isbrand Ides und Adam Brand / M. Hundt (Hg.). Stuttgart, 1999. S. 190-364; cm. также: Henning. Reiseberichte Uber Sibirien. S. 316ff. 1 Brand A. Beschreibung der Chinesischen Reise Welche vermittelst Einer Zaaris. Gesandtschaft Durch Dero Ambassadeur, Herrn Isbrand Ao. 1693. 94. und 95. von Moscau in GroB-Ustiga, Siberien, Dauren und durch die Mongalische Tartarey verrichtet worden Hamburg, 1698; Brands A. Seiner Konigl. MajestUt in Preussen Commercien-Raths. Neu vermehrte Beschreibung seiner grossen Chinesischen Reise [...]. Berlin, 1712. 3. Aufl. Lubeck, 1723. 4. Aufl. Lubeck 1734; следующие цитаты взяты из этого четверто- го издания, не измененного по сравнению со вторым. Отпечатано в: Beschreibung der dreijahrigen Reise / M. Hundt (Hg.). S. 107-189. 2 Николаас Витсен (1641-1717) был дипломатом и картографом и считался авто- ритетом в области судостроения, о котором он написал многочисленные труды. Но ис- течении срока своих полномочий на посту бургомистра Амстердама он был депутатом Генеральных штатов, одним из руководителей Нидерландской Вестиндекой компании (VOC), следовательно, отвечал всем своим имуществом за убытки, и чрезвычайным посланником при английском дворе. 3 BeschreibungderdreijUhrigen Reise/ М. Hundt (Hg.). S. 64f.; Henning. Reiseberichte Uber Sibirien. S. 303ff. 163
В 1687 г. Витсен представил первую карту, показывавшую Сибирь и Северную Азию в целом1. До середины XVIII в. она оставалась важной и значимой, несмотря на некоторые свои недостатки, кото- рые Витсен вполне осознавал. Первое издание его работы «Noord еп Oost Tartarye» («Север и Восток Тартарии».) вышло в 1692 г., затем в 1705 г. было опубликовано ее существенно расширенное издание1 2. Как часто случалось в то время, когда авторское право еще не играло столь большой роли, как в наши дни, Витсен переиздавал сообщения других, к примеру, работу Массы или письмо Балака Меркатору, спо- собствуя тем самым их распространению. Исбрант Идее и Бранд были первыми, кто мог поведать о Сибири на основе собственных обширных записей. Они пытались описать то, что сами видели: города и деревни, поселения местных жителей и прежде всего природу неизвестной страны. Насколько было возмож- но, оба не рассказывали о чем-то невероятном или непонятном, как и недостоверном. Одна из главных их заслуг заключалась в описании местного населения, чьи шатры и юрты они посещали. Все вызывало их интерес: питание и одежда, рыбная ловля и охота, религиозные ри- туалы и образ жизни. Так, Бранд писал о самоедах: «Временами они, когда холодает, натягивают на голову платье и свешивают рукава по обеим сторонам. Это, вероятно, могло дать повод к возникновению сказки о том, что находили на свете людей, у которых нет голов, а лицо на груди, а также о том, что их ноги были столь велики. За ноги, между тем, принимали, может быть, их длинные лыжи или полозья, которые они сами называют “рогожкой”»3. Бранд приводил не только свои описания и изображения юрт, саней и оленей этих народов, он использовал, в частности, книгу Витсена. Бранд подробно описывал и другие народности Сибири, например остяков и тунгусов. Интересно, что он всегда рассказы- вал своим читателям о свойствах характеров этих людей. Например, остяков он характеризовал так: «...ленивый и избегающий работы 1 Witsen N. Nieuwe lantkaarte van het Noorder en Ooster deel von Asia en Europa. Strekkende van Nova Zemla tot China [...]. Amsterdam, 1687; см. об этом: Baddeley. Russia. Mongolia, China. Bd. 1. P. 148ff. 2 Witsen. Noord en Oost Tartarye [...]. Amsterdam, 1692. 2. Aufl. Amsterdam 1705. 3. Aufl. Amsterdam 1785. Это издание едва изменено по сравнению со вторым. Днев- ник путешествия Николааса Витсена был издан только в XX в.: Witsen N. Moscovischc Reyse 1664-1665. Journal en Antekeningen. 3 Bd. / T.J.G. Locher, P. de Buck (Hg.). Den Haag, 1966-1967; сокращенное русское издание вышло в 1996 г. (Санкт-Петер- бург - Гаага). О Витсене см.: Алексеев. Сибирь в известиях. С. 426-438; Bucher. «Von Beschreibung der Sitten». S. 60-62. 3 Brand. Neu vermehrte Beschreibung. S. 67. 164
народ- У них нет даже желания пойти за дичью, и они доказывают, чем только можно, что в мире нет более ленивого и медлительного народа, чем остяки»1. Жизнь тунгусов Бранд называл «жалкой» и «убогой». Правда, замечает, что сами они считали себя «счастливы- ми». Они не проклинают друг друга и не ругаются, писал он, самое страшное, чего они кому-то пожелают, это: «А чтоб ты пожил среди русских»1 2. Проклятия и ругательства считались, по-видимому, осо- бенно ужасными и были поэтому нежелательны. Тунгусы были язычниками и практиковали многоженство. Бранд присутствовал у них на шаманском ритуале, который затем подробно описал. Одежда шамана обвешана «железками», «украшена всевоз- можными масками чертей, медведями, львами, змеями, драконами, топорами, пилами, молотами, ножами, саблями, как и всякими ког- тями животных и птиц и много чем еще, и эта дьявольская одежда сшита звеньями и со всех сторон подвижна, и эту одежду мы разгля- дывали и ощупывали с большим удивлением. Когда видишь такого шамана облаченным в соответствующую одежду, то он берет сделан- ный на их лад барабан в левую руку, а обтянутую шерстью гладкую колотушку в правую и бьет, прыгая, в то же время содрогаясь всем телом (что из-за навешанных на одежду железок производит изряд- ный шум) раз за разом, причем вращает глазами и испускает ужасные крики, а остальные при этих ударах барабана кричат и воют - ни дать ни взять собаки»3. На протяжении следующих десятилетий подобные описания ша- манских ритуалов будут встречаться в очень многих сообщениях. Чужое и удивительное в этих непонятных действиях, явное суеверие привлекало многочисленных путешественников и исследователей и одновременно отталкивало их. Почти каждый ученый, занимавший- ся научными исследования в Сибири, особенно в XVIII столетии, в эпоху Просвещения, искал среди сибирских этносов шаманов, чтобы пережить ритуал на собственном опыте4. Бранд, не преследовавший научных интересов, а являвшийся только членом посольства, пытался описать все, что он видел и слы- 1 Ibid. S. 85. 2 Ibid. S. 97, 99. 3 Ibid. S. 99. 4 Dahlmann. Von KalmUcken / Auch, FOrster (Hg.). «Barbaren» und «WeiBe Teufel». S. 31 ff.; Bucher G. Wahrnehniung und Beschreibung des Schamanismus durch Gclehrte des 18. Jahrhunderts // Periplus. Jahrbuch fiir auBereuropMische Geschichte. Bd. 17. 2007. S. 104-134; Slezkine Yu. Naturalist Versus Nations: Eighteenth-Century Russian Scholars Confront Ethnic Diversity // Facing Each Other. The World’s Perception of Europe and Europe’s Perception of the World / A. Pagden (Hg.). Aidershot, 2000. P. 651-676. 165
шал, несомненно, с определенной предвзятостью, предубеждениями и стереотипами. Наконец, когда шаман ввел себя в транс, «пролежав около четверти часа точно мертвый и лишенный рассудка, он снова приходит в себя и потом говорит тому, кто спрашивает его о совете, кто его обокрал, и о том, чего еще тот хочет знать, и тогда, как они говорят, все должно сбыться по слову шамана, или волшебника, они высоко ценят своего шамана и очень уважают его»1. В сочинениях как Бранда, так и Идеса и Витсена достойно внима- ния большое количество этнологических наблюдений. Жизнь наро- дов описывалась в многочисленных деталях, а иногда в форме момен- тальных снимков. Путешественники очень интенсивно наблюдали и религиозную жизнь и пытались постичь необычное в ней. Вновь и вновь все три автора проводили сравнения, исследовали язык и ис- кали родственные отношения между сибирскими этносами. 2. Начало целенаправленного исследования Сибири со времен Петра I В царствование Петра I началось систематическое исследование огромного континентального массива Сибири и прежде всего приле- гавших к ней морей. Сначала искали возможности морской комму- никации между Охотском и Камчаткой, вскоре активизировались и поиски северо-восточного прохода. Начиналось время научных экс- педиций, накапливавших информацию и собиравших огромные коли- чества материала, которые заполнили архивы и библиотеки столицы и сибирских городов. Царь шел по пути других европейских госу- дарств, где научные исследования интенсивно велись с конца XVII в. Петр I поддерживал контакт с философом Готфридом Лейбницем, после смерти Лейбница - с ученым Христианом Вольфом, знал Николааса Витсена и был в курсе его интереса к Азии. Он планиро- вал создание российской академии наук, которая должна была ори- ентироваться на западноевропейские образцы, например Парижскую Академию Наук. Правда, Петра толкал к географическим открытиям и изысканиям не только научный, но в большой степени и торгово- политический интерес. Он надеялся установить активные отноше- ния с Японией и Китаем, а возможно и с Индией. С конца XVII в. в Сибири начались усиленные поиски золота и других драгоценных металлов, правда, вначале они не приносили успеха1 2. 1 Brand. Neu vermehrte Beschreibung. S. 99. 2 Ibid.; Black J. L. Opening up Siberia: Russia’s «Window on the East» // History of Siberia / Wood (Hg.). S. 59. 166
Вероятно, в середине 1710-х гг. царь Петр I получил от Ивана Львова, прежде коменданта Анадыря, карту, на которой к востоку от сибирского берега была показана «большая страна». В 1713 г. якут- ский воевода поручил казаку И. П. Козыревскому, который участво- вал в восстании и убийстве Атласова и двух других казачьих предво- дителей, а потом жил на Камчатке и Курилах, провести исследование этого региона, выяснить, где находится Японии и понять, существуют ли шансы - при определенных условиях - установить с этой страной торговые контакты. Козыревский писал в своем сообщении, что цепь Курильских островов тянется до Японии, но «большой страны» от- крыть не смог. Год спустя Федор Салтыков, неофициальный послан- ник Петра I в Лондоне, который с близкого расстояния наблюдал многочисленные в то время проявления активности англичан и гол- ландцев, искавших новые колонии, переслал подробное предложение по исследованию берегов Северного Ледовитого океана и Тихого океана от устья Северной Двины до Китая1. Следующая экспедиция, которую в 1716 г. снарядил губернатор Сибири, чтобы получить до- стоверную информацию о Камчатке и Чукотке, принесла новые све- дения о водном пути из Якутска в Охотск и тамошнем населении1 2. В том же году, незадолго до своей смерти Готфрид Вильгельм Лейбниц также поставил в памятной записке вопрос об отправ- ке экспедиции на Камчатку, чтобы установить, «можно ли обойти Азию, двигаясь к северу, или внешний ледяной мыс, который англи- чане и голландцы напрасно искали в опасном плавании, примыкает к Америке»3. По возвращении из-за границы в 1716 и 1717 г., Пет- ра I посетившего в Париже французскую Академию наук, этот во- прос был поставлен и перед ним - как все еще не решенная проблема. Королевский картограф Жозеф-Николя Делиль показал ему свои новые карты, царь активнее занялся картографическими и географи- ческими проблемами. Однако всегда в контексте торговой политики и военных аспектов внешней политики4. В начале 1719 г. Петр I по- ручил двум молодым геодезистам И. М. Евреинову и Ф. Ф. Лужину изготовить на Камчатке «точную карту всего» и исследовать вопрос о 1 Напечатано в: Bd. 2: Russian Penetration. Р. 59-63. 2 Ukaz Peters 1. an den Kommandanten von Irkutsk vom 12. Juli 1716 // Ibid. P. 64; Русские экспедиции по изучению северной части Тихого океана в первой половине XVI11 в. Сборник документов / сост. Т. С. Федорова и др. М., 1984. С. 24-30, 283 и сл.; Kushnarev Е. G. Bering's Search for the Strait. The First Kamchatka Expedition 1725— 1730/ E. A. P. Crownhart-Vaughan (Hg.). Portland, 1990; Frost O. W Bering. The Russian Discovery of America. New Haven, 2003. P. 35f. 3 Нит. no: Milller. Gottfried Wilhelm Leibniz und Nicolaas Witsen. S. 24f. 4 Dahlmann. Einleitung. S. 16ff. 167
возможности сухопутного сообщения между Азией и Америкой. Они смогли представить относительно точную карту, на которой были начерчены и Курилы, которые тогда назывались Японскими остро- вами1. Для начала Петр I попросил гравера карт Иоганна Баптиста Хоманна из Нюрнберга еще до 1724 г. изготовить карту Камчатки с немецкой надписью и немецкими текстами. Из этих текстов однозначно явствует, что источником для этой карты послужили материалы, собранные вышеупомянутыми казака- ми. В издательстве Хоманна вышли затем еще две карты Российской империи, из которых одна, несомненно, была выгравирована в 1723 г., на ней также показаны тихоокеанские территории1 2. Кроме того, царю была представлена карта Сибири, изготовленная шведским офице- ром Иоганном Филиппом Таббертом фон Страленбергом, который, как и многие из его земляков и товарищей по несчастью, во время Северной войны попал в плен и в этом качестве был сослан в Сибирь, с 1711 г. он жил в Тобольске3. В оригинале речь идет о цветной двойной карте, на которой сле- ва можно видеть Каспийское море, а справа - полуостров Камчатку. Карта была выгравирована в Нюрнберге Иоганном Баптистом Хоманном между 1718 и 1724 г. (вероятно, в 1720 г.). Откуда Хоманн получил поручение и информацию, не выяснено. В 1718 г. Страленберг в течение 14 месяцев сопровождал врача Даниэля Готлиба Мессершмидта, которому Петр I поручил иссле- дование сибирской глуши. Мессершмидт, уроженец Данцига, начал путешествие в 1720 г. и завершил его через семь лет. Большую часть времени он путешествовал один, в сопровождении только своего слу- ги и нескольких солдат. Мессершмидт педантично вел дневник, запи- 1 Frost. Bering. Р. 35f.; Dokumente zur 2. Kamdatkaexpedition 1730-1733 / Hintzsche W u.a. (Hg.). Halle, 2004. S. 67; Bd. 2: Russian Penetration. P. 65; Полное собрание За- конов Российской Империи (далее ПСЗРИ). Первое собрание. Т. 5. СПб., 1830. № 607: Андреев А. И. Очерки по источниковедению. 2 т. С. 11 и сл. 2 Frost. Bering. Р. 36ff.; Bagrow. First Russian Maps of Siberia. P. 92f.; Warep E. Uber eine Karten RuBlands // Homanns J. B. Atlas vom Jahre 1725 Petermanns Geographischc Mitteilungen. Bd. 107. № 4. 1963. S. 308-311; Urness C. The First Kamchatka Expedition in Focus // Under Vitus Bering’s Command. New Perspectives on the Russian Kamchatka Expeditions / P. U. Moller, N. Okhotina Lind (Hg.). Aarhus, 2003. P. 20-26 с изображе- ниями карт. Карча Камчатки озаглавлена: «Das Land Kamtzadalie sonst Jedso» (Стра- на камчадалов, иначе Иедзо). Также на карте Российской империи было написано: «Kamtzadalia vel Jedso». О стране «Иедзо», или «Ессо», см. далее: С. 171 и. 180. См также: Sandler С. Johann Baptista Homann. Судя по иллюстрациям на с. 22 и 59, карта была выгравирована, вероятно, между 1716 и 1724 г. 3 Frost. Bering. Р. 36; Robel. Sibirienkarte Johann Philipp von Strahlenbergs. S. Iff. I Io возвращении в Швецию Страленберг изготовил еще одну карту. 168
сЬ1вая в нем сведения о флоре и фауне, собирал образцы породы, ин- формацию о численности населения. Когда в 1727 г. он вернулся из путешествия, его «заказчик», Петр I, уже умер. По настоянию прези- дента Академии Лаврентия Блюментроста Мессершмидт должен был сдать все материалы, даже свои рукописи, в Кунсткамеру Академии. Совершенно разочарованный, он покинул Россию, но в 1731 г. снова вернулся по приглашению Академии. Однако ему и впоследствии не разрешили воспользоваться результатами его собственных исследо- ваний. Обедневший и озлобленный, он умер в 1735 г. в российской столице1. Сопровождавший Мессершмидта Табберт фон Страленберг в 1723 г. вернулся в Швецию. На основе своих ранее начерченных карт и записей он приступил к работе над новой картой и книгой о Сибири, хотя и заверял Мессершмидта, что ничего не будет публиковать из сведений, полученных во время поездки1 2. Его работа «Историческое и географическое описание северной и восточной частей Европы и Азии» (или «Историческое и географическое описание полуночно- восточной части Европы и Азии») вышла в 1730 г. в Стокгольме, а под измененным названием - еще и в Лейпциге. В качестве приложе- ния в книге имелась новая карта Сибири, изданная также специаль- ным изданием3. Книга Страленберга существенно пополнила знания 1 Messcrschmidt D.G. Forschungsreise durch Sibirien 1720-1727. 5 Bde. / E. Winter, N. A. Figurovskij, G. Uschmann, G.Jarosch (Hg.). Berlin, 1962-1977. Bd. 1. S. 12ff.; Htibner M. Christliche Aufklarung und Staatsinteresse im Spiegel der Forschungsreise von Daniel Gottlieb Messerschmidt (1685-1735) nach Sibirien in den Jahren 1720-1727 // Europa in der Frtlhen Neuzeit. Festschrift ftir Gtlnter Miihlpfordt. Bd. 7 / E. Donncrt (Hg.). Koln u.a., 2008. S. 697-711; Frank S. K. Reisen nach Sibirien zwischen Heterotopic und Topographic // Kea. Zeitschrift fUr Kulturwissenschaft. 1999. № 12. S. 125f. 2 Robel. Sibirienkarte Johann Philipp von Strahlenbergs. S. 2f. 3 Прежде всего вышли предварительные сведения: Philipp Johann Tabbert von Strahlenberg. Vorbericht eincs zum Druck verfertigtcn Werckes von der Grossen Tartarey und dem Konigreiche Siberien: mit einem Anhang von GroB-RuBland, worinnen von dem Autore die Einrichtung und vornehmsten Contenta desselben, vorgetragen werden. Stockholm, 1726; Idem. Das Nord- und Ostliche Theil von Europa und Asia. In so wcit solches Das gantze RuBische Reich mit Siberien und der grossen Tatarey in sich begreifet. [—]. Stockholm, 1730, перепечатки 1975 г. (Сегед и Стокгольм); Idem. Historic der Reisen in RuBland. Siberien und der GroBen Tartarey. Mit einer Landcharte und Kupferstichen, Welchc die Geographic und Antiquitat erlautern, verrichtet und gesammelt von |...]. Leipzig, 1730. Оба издания идентичны. Между предисловием и введением вставлена карта Си- бири. В 1755 г. вышло 2-е издание этой книги. Черно-белая карта идентична с иллю- страцией в книгах: Robel. Sibirienkarte. S. 16; GroBe Nordische Expedition /N. Hintzsche (Hg.). S. 66. Латинское издание вышло в Стокгольме в 1730 г., перепечатка 1991 г.; английские издания: Лондон, 1736 и 1738, перепечатка -1970; французский перевод: Париж и Амстердам, 1757. 169
о Сибири, ведь он не только сопровождал Мессершмидта, но и ис- пользовал свое десятилетнее пребывание в плену в Тобольске для об- стоятельного изучения региона. Так, он из собственного опыта знал области вокруг озера Байкал. В введении к своей книге, объемом при- мерно в сто страниц, он представил критический обзор имеющейся литературы о Сибири, это был фактически первый критический отчет об исследованиях этого края, хотя некоторые работы оставались ему неизвестными. Страленберг, как до него Николаас Витсен, несколько неясно писал о плавании Семена Дежнёва у берегов Чукотского по- луострова и завоевании Камчатки Атласовым1. Напротив, записи и сообщения Мессершмидта долгое время не были известны и остались неопубликованными. Это сохранение в тайне результатов научных экспедиций было в то время практикой, характерной для многих европейских стран. Из экспедиций, в боль- шинстве случаев очень дорогих, старались сначала извлечь возможно большую пользу для себя. Материалы и коллекции Мессершмидта формировали основу для всех последующих путешественников, ис- следовавших Сибирь в XVIII в., а открытая им систематика стала основным методом последующих исследований1 2. Только уроженец Берлина ученый-энциклопедист Петер Симон Паллас смог во време- на Екатерины II, которая лично пригласила его в 1767 г. в Россию, опубликовать некоторые отрывки из работ Мессершмидта. Однако его дневниковые записи были изданы только во второй половине XX столетия в рамках совместного проекта ученых СССР и ГДР Правда, это издание до сих пор является неполным3. Мессершмидт учился в Галле и был тесно связан с тамошним пие- тизмом Августа Германа Франке. С давних пор имели место попытки миссионерской деятельности галлеских пиетистов в России, в том числе и в более отдаленных местах вроде Тобольска, Астрахани или Баку4. В округе Тобольска у него возникли отношения со шведскими 1 Fisher. Voyage of Semen Dezhnev in 1648. P. 269. 2 Daniel Gottlieb Messerschmidt. Bd. 1. S. 16ff.; GroBe Nordische Expedition. S. 69. 3 См. об этом: выше, примеч. 1 нас. 170. Daniel Gottlieb Messerschmidt. Bd. 1. S. 16f. Труд Мессершмидта о Сибири, написанный на латыни, «Sibiria perlustrata», пока не опубликован, хранится в архиве петербургского отделения Российской академии наук. 4 О роли Галле в контексте немецкоязычных исследований России того времени см.: Miihifpordt G. Halle-RuBland-Sibirien-Amerika: Georg Wilhelm Steller, der Halleschc Kolumbus, und Halles Anted an der Frtihen Osteuropa- und Nordforschung // Halle und Osteuropa. Zur europSischen Ausstrahlung des hallischen Pietismus / J. Wallmann. U. Strater (Hg.). Halle-Tiibingen, 1998. S. 49-82; idem. RuBlands AufklSrer und die Mitteldeutsche AufklSrung: Begegnungen, Zusammenwirken, Partnerschaft // Deutsch- russische Beziehungen im 18. Jahrhundert. Kultur, Wissenschaft und Diplomatie / C. Grau u.a. (Hg.). Wiesbaden, 1997. S. 83-167. 170
военнопленными, тоже лютеранами, а некоторые из них были и пи- етистами. Между ними шел активный обмен информацией, так что сохранить все в тайне, к чему стремилась русская сторона, не удава- лось. Это общение продолжалось и во время Второй Камчатской экс- педиции, поскольку Георг Вильгельм Стеллер, о котором еще будет речь, также входил в сложную структуру отношений фондов Франке и университета в Галле1. Со времен Петра I между Россией и миром европейской науки существовали тесные контакты. Точно так же в России практиковалось интенсивное сотрудничество между «ино- странными» и русскими учеными или теми, кому был присущ живой интерес к наукам и их развитию. 3. Первая Камчатская экспедиция под руководством Витуса Беринга Незадолго до своей кончины Петр I еще раз пытался ускорить ис- следование этих территорий. В конце декабря 1724 г. были готовы планы следующей, более широкомасштабной экспедиции. Первую Камчатскую экспедицию должен был возглавить находивший- ся на русской службе капитан Витус Беринг, уроженец Хорсенса в Дании1 2. С определенной долей вероятности можно утверждать, что эта экспедиция пользовалась картой, выгравированной Хоманном в 1723 г. На этой карте напротив Чукотского полуострова была обоз- начена отделенная от него морским проливом земля, названная «Incognita» («Неизвестная»)3. На многих картах того времени к се- веро-востоку или к востоку от Японии обнаруживаются две якобы существующие территории: Земля да Гамы, или Земля Компании (Compagnieland), и Земля Ессо, или Эдзо. Сведения о первой восходи- ли к высказыванию португальского мореплавателя Жоао да Гамы, ут- верждавшего в конце XVI в., что он открыл землю к северу от Японии, о второй - к наблюдению команды голландского корабля «Кастриком», имевшему место в середине XVII в.4 Таким образом, под этой неиз- вестной страной подразумевались американский берег или часть Японии, а возможно и не существующая страна. Эти «земли» обнару- 1 Winter Е. Halle als Ausgangspunkt der deutschen RuBlandkunde im 18. Jahrhundert. Berlin, 1953. S. 313ff. 2 Urness C. Captain-Commander Vitus Bering // Bering and Chirikov. The American Voyages and Their Impact / O.W Frost (Hg.). Anchorage, 1992. S. 11-36. Другая литера- тУра о Беринге в следующих примечаниях. 3 Urness. First Kamchatka Expedition // Under Vitus Bering’s Command. P. 24f. 4 Dokumente zur 2. Kamdatkaexpedition. Akademiegruppe 1730-1733. S. 63ff. 171
живались на карте Страленберга, а в одном из наиболее значительных атласов эпохи барокко «Atlas Major» («Большой Атлас») Яна Блау (1665 г.) к северу от Японии обозначен остров Иесо1. Обе «земли» на- несены и на широко распространенную тогда и считавшуюся важной карту французского придворного географа Гийома Делиля (1707 г.)1 2. И хотя Витус Беринг и его заместитель А. И. Чириков3 сомневались в реальности этих «земель», они все-таки исключали возможность, что эти страны действительно существуют. На основе этого картографического материала Петр I за несколь- ко недель до своей смерти (28 января 1725 г.) разработал следующий план: Беринг должен построить на Камчатке или в другом месте один или два корабля и на них идти под парусами вдоль берега к северу, чтобы установить, связан ли азиатский материк с Америкой. Идти под парусами надлежало до тех пор, пока он не натолкнется на первое поселение какой-либо европейской державы. Если Беринг встретит корабль под европейским флагом, то следует узнать название бли- жайшего берега, записать его, лично выйти на сушу и собрать всю возможную информацию, нанести вновь открытую землю на карту и вернуться4. Значение этой инструкции вновь и вновь обсуждает- ся среди исследователей. Так, Кэрол Эрнесс выбрала из этих указа- ний только поручение по картографированию берегов. Подобным же образом рассуждает Оркатт Фрост, указывая на то, что, например, Акапулько в то время был самым северным испанским портом на тихоокеанском побережье. К этому он добавлял, что на случай, если вопрос о существовании сухопутного пути между Азией и Америкой действительно был поручением Берингу, морской путь вокруг Мыса Доброй Надежды оказался бы проще. Эта аргументация не имеет смысла даже гипотетически. Постройку судна на русской земле, ка- кой являлась Камчатка, было во всяком случае проще осуществить. 1 Blaeu J. Atlas Maior of 1665. “The Greatest and Finest Atlas ever Published” P. C. J. van der Krogt (Hg.). Koln, 2005. S. 519. 2 Эта карта Гийома Делиля, напечатанная в 1730 г., обнаруживается в: Vierhundert Jahre Mercator. Vierhundert Jahre Atlas. «Die ganze Welt zwischen zwei Buchdeckeln». Eine Geschichte der Atlanten / H. Wolff (Hg.). Weissenhorn, 1995. S. 75 (пояснительный текст на с. 324). 3 Fisher. То Give Chirikov His Due // Bering and Chirikov. P. 37-50; Imbert В. C Bering and Chirikov: Pioneers of Siberian and North Pacific Geography // Ibid. P. 51-74. 4 Die Instruktion // Bd. 2: Russian Penetration. P. 69; Frost. Bering. P. 31 ff.; KuSnarev Bering’s Search; см. также; Urness. First Kamchatka Expedition // Under Vitus Bering’s Command. P. 17-31; dies. Die Erste Kamdatka-Expedition unter Vitus Bering 1725-1730// Europa in der Frtlhen Neuzeit. Bd. 6. S. 899-902; Vaughan. Arctic. P. 103ff.; Bd. 2: Russian Penetration. P. 69; ПСЗРИ. Первое собрание. T. 7. № 413. См. общие сведения по исто- рии путешествий в Азии в XVIII столетии: Osterhammel. Entzauberung Asiens. 172
чем обойти под парусом полмира. Кроме того, о картографировании говорится только в последнем пункте инструкции, и поэтому его сле- дует подчинить принципиальному вопросу о соединении материков1. Научная экспедиция Беринга стала кульминацией в осуществляв- шемся Петром I исследовании Сибири и Тихого океана. Предприятие Беринга с целью разведки северо-восточного прохода началось сразу после смерти Петра I в феврале 1725 г., после того как императрица Екатерина I передала инструкцию Петра. Наряду с Берингом экс- педицией руководили А. И. Чириков и еще один датчанин, Мартин Шпанберг. Экспедиция требовала существенных затрат, ведь ту часть мате- риала, которую нельзя было заготовить по дороге или на месте, при- ходилось доставлять по суше в Охотск и оттуда специально постро- енным кораблем на Камчатку. Беринг и его команда тоже проехали до берега Тихого океана через Сибирь. До Тобольска путешествие проходило без проблем, затем они возникали все чаще. По окончании зимы путешественники двинулись по рекам. Для этого требовались корабли, которые следовало доставить или еще только построить. Кроме того, необходимые деньги из Санкт-Петербурга часто при- бывали с опозданием, а местные власти не всегда могли или хотели оказать необходимую помощь. Беринг жаловался, что ему часто при- сылают людей, «из которых немногие пригодны к делу, много сла- бых, слепых и тяжело больных»1 2. Беринг узнал от одного офицера, вернувшегося с Камчатки, что там нет лошадей для транспорта и по- этому приходилось использовать ездовых собак, принадлежащих ко- ренному населению. Кроме того, по сообщению офицера, ительмены в настоящий момент настроены по отношению к русским чрезвычай- но враждебно, так что Беринг счел необходимым потребовать больше солдат для защиты ремесленников и команды корабля3. Когда он на исходе октября 1726 г. добрался наконец до Охотска, то обнаружил, вопреки ожиданиям, не город, а маленькое поселение, состоявшее из едва ли более чем десяти хижин, где не нашлось ни нужного ему снаряжения, ни продовольствия для членов экспеди- ции. Мартина Шпанберга, который следовал со значительной частью оборудования, наступление зимы застигло врасплох, и он не мог 1 Urness. First Kamchatka Expedition. P. 20ff.; Frost. Bering. P. 35ff.; Fisher R. Bering’s Voyages: Whither and Why? Seattle - Washington, 1977; Полевой Б. II. Главная задача первой камчатской экспедиции по замыслу Петра 1 // Вопросы географии Камчатки. 1964. №2. С. 88-94. 2 Цит. по: KuSnarev. Bering’s Search. Р. 36. 3 Frost. Bering. P. 40f.; KuSnarev. Bering’s Search. P. 26ff. 173
продолжить путешествие по замерзшим рекам. Во время крайне тя- желой транспортировки по суше несколько человек умерли, многое было потеряно, а что-то и брошено по дороге. Только в начале янва- ря 1727 г. Шпанберг со своей командой прибыл в Охотск1. Так как в этой местности не было дерева, подходившего для постройки кора- бля, способного плавать по океану, приступили к строительству од- ного из обычных небольших судов, эта работа была закончена в июне 1727 г. В конце месяца Шпанберг в первый раз совершил плавание на Камчатку, а в начале июля Чириков, оставленный в Якутске, при- был с дополнительным продовольствием. Двадцать первого августа остальное снаряжение и людей доставили в Большерецк на юго-за- падной оконечности Камчатки. Теперь нужно было перевозить команду и оборудование на рас- стояние примерно 500 км до устья реки Камчатка, так как у распо- ложенной там крепости Нижне-Камчатск Беринг хотел построить океанский парусник и спустить его там на воду. Для этого была аб- солютно необходима помощь коренного населения, поскольку никто из русских не умел обращаться с собачьими упряжками, без которых было не обойтись в это время года. Поэтому Беринг и его команда силой рекрутировали ительменов, чтобы в разгар зимы обеспечить транспорт. По пути пришлось переходить два горных хребта, преодо- левать метели. Множество собак, жизненно важных для ительменов, умерли от истощения, мужчины-аборигены не могли воспользовать- ся охотничьим сезоном, так что их семьи оставались без пропитания. В качестве вознаграждения им давали только деньги, не имевшие там никакой ценности1 2. А поскольку ясак предшествующие годы взимался все более жестоко, коренное население было чрезвычайно раздражено. Ситуация сложилась взрывоопасная. Поэтому не удиви- тельно, что вскоре после завершения первой экспедиции Беринга, в 1731 г., дело дошло до восстания ительменов, которое было жестоко подавлено3. С апреля по июль строили корабль - «Св. Гавриил», на котором Беринг и его команда 14 июля 1728 г. двинулись на север. До начала августа они шли вдоль берега Чукотского полуострова и натолкну- лись, наконец, на чукчей, которые согласились подняться на борт, от них - с помощью двух переводчиков - удалось узнать, что береговая 1 Bericht Berings an Kaiserin Anna Ivanovna vom 1. Marz 1730 // Bd. 2: Russian Penetration. P. 79-86; Lincoln. Eroberung Sibiriens. S. 128f.; Bobrick. Land der Schmerzen. S. 138f. 2 Forsyth. History. P. 140. 3 Ibid. 174
диния идет сначала на северо-восток, а потом поворачивает на запад. Вскоре после этого «Св. Гавриил» прошел по проливу, названному позже именем Беринга. Правда, и капитан, и команда тогда еще не знали, что именно они совершили. Из-за густого тумана они не смогли различить американский берег, отстоявший от них лишь на несколь- ко километров1. 15 августа корабль достиг 67 градусов 18 минут се- верной широты и лег на обратный курс, так как «берег не шел дальше на север», как верно отметил Беринг в своем сообщении1 2. Попытку, предпринятую на следующий год, также пришлось вскоре прервать из-за плохих метеорологических условий. Наконец, в 1730 г. Беринг со своими людьми вернулся в Санкт-Петербург. Непосредственно вслед за Первой Камчатской экспедицией небольшая команда во главе со служившим в Якутске казачьим офицером Афанасием Шестаковым провела на двух кораблях разведку областей в северной части Тихого океана. После смерти Шестакова в 1730 г. часть экспе- диции в 1732 г. пошла на «Св. Гаврииле» от устья Анадыря в север- ном направлении. При этом голландец Якоб Хене и оба русских - Иван Федоров и Михаил Гвоздев - оказались первыми европейцами на Мысе Принца Уэльского, т. е. на берегу Аляски, скорее всего не по своей воле, а из-за метеорологических условий. Но это сначала оста- лось не замеченным ни властями, ни ученым сообществом3. 4. Подготовка и ход Второй Камчатской экспедиции Вскоре после возвращения из своей не слишком успешной экспе- диции в конце 1730 г. Витус Беринг составил два документа, в которых шла речь о перспективах дальнейшего исследования Сибири. Один из них был посвящен христианизации и обучению якутов и других си- бирских этносов, переселению казаков, крестьян и ремесленников и принципам развития Сибири, второй содержал план его новой экспе- диции к Тихому океану. Она должна была идти с Камчатки на восток, найти путь в Америку и к странам, которые находятся между двумя 1 Fisher. Bering’s Voyages; Bering’s Voyages. An Account of the Efforts of the Russians to Determine the Relations of Asia and America, 2 Bde. Bd. 1: The Log Book and Official Reports of the First and Second Expeditions 1725-1730 and 1733-1742 / F. A. Golder (Hg.). New York, 1922/1925. P. 6ff.; Lange P. W Zum Land hinter den Nebeln. Das Leben des Vitus Bering und die zwei Kamtschatka-Expeditionen. Leipzig, 1985; Frost. Bering. P- 30ff(; KuSnarev E. G. Bering’s Search; Instruktion Peters I. far Bering // Bd. 2: Russian Penetration. P. 69. 2 Bering’s Voyages / F. A. Golder (Hg.). Bd. 1. P. 19. 3 Bd. 2: Russian Penetration. P. 37f.; Bering’s Voyages / F. A. Golder (Hg.). Bd. 1. P- 2Iff.; Black. Russians in Alaska. P. 23ff. 175
континентами, разведать устье Амура и путь в Японию. Кроме того, намечалось картографировать по мере возможности берег Северного Ледовитого океана от устья Оби до Камчатки. Расходы он оценивал в чрезвычайно низкую сумму от 10 до 12 тыс. рублей, которая позже оказалась абсолютно нереалистичной1. Берингу удалось сделать сво- ими сторонниками Адмиралтейство, Сенат, Коллегию иностранных дел и Академию наук. При этом он прежде всего заручился поддерж- кой трех важных и авторитетных ходатаев. Речь шла о графе Генрихе (в русской традиции - Андрее Ивановиче) Остермане, руководящем члене состоявшего из трех человек кабинета министров императри- цы Анны, царствовавшей с 1730 г., Н. Ф. Головине, члене, затем пре- зиденте Адмиралтейства, и И. К. Кириллове, обер-секретаре Сената. Последний сам был географом и картографом. На протяжении почти десяти лет он работал над составлением Атласа Российской империи, первый том которого вышел в 1734 г. При поддержке и помощи этих лиц в соответствующих институтах были начаты работы по планиро- ванию и подготовке экспедиции. При этом Сенат, утративший после смерти Петра I политическое значение, функционировал как инстан- ция по координации предложений и подготовительных мер1 2. К числу наиболее срочных мер относилось назначение Г. Г. Скор- някова-Писарева главнокомандующим в Охотск, для того чтобы создать в регионе действующую администрацию. В это время он на- ходился в ссылке в низовьях Лены, но прежде долго служил в рус- ской армии, а также состоял на государственной службе, а кроме того обладал хорошими знаниями математики и механики. В июле 1731 г. Скорняков-Писарев получил инструкции. Его назначение уже с самого начала оказалось ошибочным: он отправился в Охотск только четыре года спустя, в 1735-м, так что там никакой подготов- ки к экспедиции в Охотске не велось3. Распоряжение о проведении экспедиции последовало в соответствии с указом императрицы Анны Иоановны от 17 апреля 1732 г., который основывался на проектах Беринга4. Следующие месяцы прошли в интенсивной подготовке к исследовательскому проекту, который до начала XX в. был одним из 1 Вторая Камчатская экспедиция. Документы 1730-1733. Ч. 1. Морские отряды сост. П. Мёллер, Н. М. Охотина-Линд. М., 2001. С. 19 и сл.; Fisher. Bering’s Voyages. Р. 112f.; Bd. 2: Russian Penetration. P. 79-86; Frost. Bering. P. 64ff. 2 Fisher. Bering’s Voyages. P. 120ff.; Kommandoren og konen. Arkivfund om danskc deltagerei Vitus Beringsekspeditioner/N. Okhotina-Lind, P. U. Moller (Hg.). Kopenhagen 1997; Grofie Nordische Expedition. S. 129ff. 3 Вторая Камчатская экспедиция. С. 38-47 и 52-58; Dokumente zur 2. Kamdatkaexpedition. Akademiegruppe 1730-1733. S. XXIXf.; Frost. Bering. P. 67. 4 Вторая Камчатская экспедиция. С. 78 и сл. 176
самых крупных в истории не только русской, но и европейской на- уки. Эта экспедиция вошла в историю науки и освоения Сибири и Дальнего Востока как Великая Северная, Вторая Камчатская или Вторая экспедиция Беринга1. По своим целям, поставленным импе- ратрицей, а также Сенатом, Адмиралтейством и Академией наук, она была обширнее всех прежних предприятий. В ее задачу входила раз- ведка новых торговых путей в Китай и Японию, освоение областей, уже принадлежавших Российской империи, а также открытие и осво- ение новых, до сих пор не известных территорий. В подробном решении Сената от 17 декабря 1732 г., которое импе- ратрица Анна Иоановна утвердила 28 декабря 1732 г., были названы обширные задачи экспедиции. Берингу было поручено снова искать северо-восточный проход или место соединения двух материков, об- следовать прилегающие острова и получить информацию о первых поселениях какой-либо европейской державы в Америке. Кроме того, надлежало разведать северные течения рек и берег Северного Ледовитого океана. Оценить численность поголовья ценных зверей (меха и шкуры), получить информацию о наличии полезных ископа- емых и прочих ресурсов1 2. Наряду с поиском возможного соединения по суше между Америкой и Азией наибольший интерес вызывали по- иски морского пути в Японию и политика по отношению к японцам, выброшенным штормом на Камчатку. Враждебного поведения в от- ношении японцев и их кораблей следовало избегать3. Задачу найти путь в Японию должен был взять на себя Мартин Шпанберг, который сопровождал Беринга и в его первом путешествии. Даже если речь и не могла идти однозначно о торговле с Японией, то это намерение все же ясно следует из контекста документа. Нелья было предпри- нимать «никакого на них нападения», надлежало собирать информа- 1 Тем временем экспедиция оказалась хорошо документированной на основе в высшей степени достойного сборника документов «Quellen zur Geschichte Sibiriens und Alaskas aus russischen Archiven» Виланда Хинцше, Галле, /(о сих пор вышли следующие тома: Georg Wilhelm Steller. Briefe und Dokumente 1740. Halle, 2000; Georg Wilhelm Steller. Stepan KraSeninnikov, Johann Eberhard Fischer. Reisetagebticher 1735 bis 1745. Halle, 2000; Georg Wilhelm Steller. Briefe und Dokumente 1739. Halle, 2001; Dokumente zur 2. KamCatkaexpedition 1730-1733. Akademiegruppe. Halle, 2004; Dokumente zur 2. KamCatkaexpedition Januar-Juni 1734. Akademiegruppe. Halle, 2006; параллельно име- ются также два тома этой серии на русском языке, а также названный в примеч. 1 нас. 175 том, изданный Н. Охотипой-Линд и II. У Мёллером. Gm. также: Die (JroBe Nordische Expedition von 1733 bis 1743. Aus Berichten der Forschungsreisenden Johann Georg Gmelin und Georg Wilhelm Steller / D. Posselt (Hg.). Leipzig - Weimar, 1990; no поводу контекста см.: Osterhammel. Entzauberung Asiens. S. 114ff., 255f. 2 Вторая Камчатская экспедиция. С. 174-189; Bd. 2: Russian Penetration. P. 108— 125; ПСЗРИ. Первое собрание. T. 8. № 6291. 3 Вторая Камчатская экспедиция. С. 180 и сл.; Bd. 2: Russian Penetration. Р. 115ff. 177
цию всякого рода о правительстве и портах, но прежде всего «искать дружелюбного обхождения». По этой же причине всегда следовало насколько возможно оказывать японцам, выброшенным волной на берег, максимальную помощь, помочь им вернуться на родину и в то же время собирать о них информацию1. Граф Николай Головин даже предложил в октябре 1732 г. в прошении на имя императрицы послать два фрегата русского военно-морского флота вокруг полуми- ра - на Камчатку. Они должны были идти по маршруту голландских кораблей, которые торгуют с Японией и, как указывал Головин, в те- чение шестнадцати или восемнадцати месяцев добрались бы из гол- ландских портов до Японии, а оттуда искали бы путь на Камчатку1 2. Инструкции для Беринга как капитана-командора, то есть руко- водителя всего предприятия, содержали и конкретные указания от- носительно обращения с коренным населением. При этом в центре интереса стояли прежде всего те территории, до которых еще не до- бралась никакая другая европейская держава. Согласно принципам международного права того времени, бывшим европейским кон- структом, области, населенные «туземцами», считались ничейной землей. Местное население должно было получать небольшие подар- ки и его надлежало призвать подчиниться русской защите и тем са- мым русскому господству и платить дань. Однако при этом, как гово- рилось в распоряжениях, нельзя прибегать к насилию и использовать принуждение3. Не предусматривалось также установление непосред- ственных торговых связей, первоочередными для русской стороны являлись разведка и открытие новых земель. Наряду с этим существовал еще один важный аспект иссле- дования Сибири, поскольку, помимо Адмиралтейства и Сената, в экспедиции участвовала только что основанная Академия наук (1724 г. - указ о создании, декабрь 1725 г. - открытие). По предло- жению Сената Академии поручено 19 июня 1732 г., после того как Беринг затребовал двух геодезистов, послать в экспедицию также профессора Академии, который будет проводить «в этих неоткрытых и до сих пор еще неизвестных местностях многочисленные наблю- дения». В число этих задач входило описание тамошних народов и их нравов, а также флоры и фауны. Ученого должны были сопрово- ждать два русских студента Академии. Кроме того, следовало послать 1 Вторая Камчатская экспедиция. С. 181 и сл.; S. 115f. 2 Вторая Камчатская экспедиция. С. 152-159; Bd. 2: Russian Penetration. Р. 90-95. 3 Инструкция сената от 16 марта 1733 г. // Вторая Камчатская экспеди- ция; см. также: Инструкции императрицы Анны к решению Сената от 17 декабря 1732 г. // Там же. С. 174-189; в англ, переводе в: Bd. 2: Russian Penetration. Р. 108 125. 178
эксперта (пробирмейстера) по поискам «металлических руд» и двух иди трех человек с металлургических заводов Екатеринбурга для по- иска полезных ископаемых1. Руководство Академии в принципе со- гласилось с этим предложением, но, со своей стороны, сочло необхо- димым послать двух профессоров, так как усилия, которые придется затрачивать во время экспедиции, и многочисленные предстоящие задачи существенно превзойдут силы одного человека. Последовало и вполне практичное замечание, что ведь единственный профессор может заболеть или даже умереть. Также и вместо предусмотрен- ных двух студентов в путешествие должны отправиться десять или двенадцать, которые могли бы в странствии еще многому научиться. Так как в Академии было не так уж много студентов, то участвовать в экспедиции должны были и лучшие учащиеся из Славяно-греко- латинской академии в Москве или откуда-нибудь еще1 2. Наконец, были отобраны два ученых: профессор химии и естественной исто- рии из Тюбингена Иоганн Георг Гмелин (1709-1755) и французский астроном Людовик Делиль де ла Кроер (до 1688-1741), так как пре- жде всего планировались естественно-научные исследования, а так- же группа из двенадцати студентов3. Систематическое занятие наукой было в Российской империи де- лом новым, об этом стали заботиться только со времен Петра I, пре- жде наука вызывала мало интереса из-за религиозных убеждений. Поэтому в стране не было своих достаточно образованных научных работников. Таким образом, как в самой Академии наук, так и в руко- водимой ею экспедиции работали иностранцы. Им предлагались хо- рошие условия для научной деятельности, включая и вполне прием- лемое жалованье. Прежде всего это были немецкие ученые, которые ввиду не самых благоприятных продвижений в немецких и других европейских университетах и академиях устремились за границу, в том числе в Россию4. В ходе подготовки перевод некоторых документов и преподавание географии студентам, отбиравшимся для участия в экспедиции, были поручены историку Герхарду Фридриху Миллеру (1705-1783), ро- дом из Херфорда, также профессору Академии. Прежде Миллер об- работал материал Мессершмидта и первого путешествия Беринга, а 1 Dokumente zur 2. Kamdatkaexpedition. Akademiegruppe 1730-1733. S. 24-28. 2 Ibid. S. 30-32, 34-36. 3 VorschlSge der Akademie der Wissenschaften an den Senat vom Juli 1732 // Ibid. S. 34-36. 4 Dahlmann. Gelehrte auf Reisen // Uber die trockene Grenze und liber das offene Meer. BinneneuropSische und transatlantische Migrationen im 18. und 19. Jahrhundert / M. Beer, D. Dahlmann (Hg.). Essen, 2004. S. 119-132. 179
также опубликовал краткое сообщение о первой экспедиции Беринга и о Камчатке. Когда Гмелин заболел и, вне всяких сомнений, не мог или не хотел ехать, Миллер, написавший в ноябре 1732 г. для экспе- диции «Инструкцию по исследованиям истории народов Сибири», в феврале 1733 г. предложил в качестве участника себя1. Его «ходатай- ство» было принято, причем, несомненно, на пользу ученому пошло его знакомство с секретарем Сената И. К. Кирилловым. Тот прояв- лял большой интерес к вопросам географии, и именно по его ини- циативе научное исследование Сибири было включено в программу экспедиции. В ходе подготовки экспедиции снова развернулась дискуссия о существовании Земли Йессо и Земли да Гама. Людовик Делиль де ла Кроер, брат Гийома и Жозефа-Николя Делиля, 6 октября 1732 г. представил по требованию Сената и Академии наук карту и памят- ную записку на сей счет. На карте были обозначены расстояния между Азией и Америкой, а также нанесены и воображаемые «зем- ли», существование которых пытался доказать Делиль де ла Кроер1 2. Герхард Фридрих Миллер, который уже очень давно и глубоко зани- мался вопросами географии, еще в конце 1720-х гг. считал существо- вание Земли Йессо, которую он отождествлял с Камчаткой, вполне реальным, но в ходе экспедиции отошел от этого взгляда3. Да и Витус Беринг со своим заместителем А. И. Чириковым во время первой экспедиции до известной степени сомневались в существовании этих «земель», но не могли этого полностью исключить. Научная программа, которую Академия в конце концов предста- вила - сначала в виде двух обобщенных инструкций профессоров Георга Вольфганга Краффта и Иоганна Георга Дювернуа в начале апреля 1733 г. и затем в «Специальной инструкции» от 5 июля 1733 г., была очень обширна и предусматривала географические, астрономи- ческие и физические наблюдения. Эта программа основывалась на инструкциях, которые ученые писали сами или которые составляли их коллеги в Академии. Говоря конкретно, надлежало собирать и ри- совать животных и растения, вести поиски руд, а также мамонтовой и моржовой кости. Сверх того ученых интересовали состояние почв 1 Dokumente zur 2. Kamdatkaexpedition. Akademiegruppe 1730-1733. S. 145-148. 199; Bucher. «Von Beschreibung der Sitten». S. 38f.; Hoffmann P. Gerhard Friedrich Muller (1705-1783). Historiker. Geograph, Archivar im Dicnste RuBlands. Frankfurt/M., 2005. S. 73ff. 2 Dokumente zur 2. Kamdatkaexpedition. Akademiegruppe 1730-1733. S. 46ff. Карта обнаруживается как приложение в этом томе; Вторая Камчатская экспедиция. С. 78 и сЛ. 3 Hoffmann. Gerhard Friedrich Miiller. S. 217ff. 180
й растительность, геоморфологические структуры, горы и долины, а также слои горной породы. Предполагалось также вести метеорологи- ческие наблюдения и записи. Особое внимание уделялось вулканиз- му на Камчатке, тамошним месторождениям и горячим источникам. Следовало также изучать эндемические болезни, а также бытовые привычки, религию и язык сибирских народов. Миллер должен был заниматься сверх того историей заселения Сибири, разыскивать и си- стематизировать архивы в важнейших городах1. В начале июля 1733 г. президент Академии Лаврентий Блю- ментрост и секретарь Иоганн Даниэль (в русской традиции - Иван Данилович) Шумахер еще раз представили профессорам-участникам проекта общие инструкции. На них возлагалась обязанность сохра- нять конфиденциальность как в личном, так и служебном общении, поддерживать между собой согласие и дружеские отношения, но прежде всего регулярно отчитываться перед Сенатом и Академией. К этим сообщениям на латинском и русском языках в каждом слу- чае надлежало прилагать по экземпляру нарисованных изображений. Миллер должен был, кроме того, вести на латыни журнал и запи- сывать все события, происшедшие во время экспедиции. Наконец, профессоров обязывали создать архив путешествия, в котором, в частности, должны были храниться и копии сообщений. «В осталь- ном, - говорилось в заключении, - мы постановляем, чтобы они все, что обещали под присягой в связи с касающимися этого дела под- писками и инструкциями, делали и соблюдали, как то прилично людям чести»1 2. В прошении, поданном в конце июля 1733 г. Герхард Фридрих Миллер и Иоганн Георг Гмелин выдвинули еще ряд раз- личных предложений во изменение инструкций, которые руковод- ство Академии, правда, отвергло3. Весной 1733 г. Гмелин неожиданно исцелился от своей болезни и сообщил в конце апреля сначала Сенату, а в начале мая 1733 г. се- кретарю Академии Шумахеру, что он, «слава Богу, здоров, и готов 1 «Специальная инструкция» была подписана профессорами академии Жозефом- Николя Делилем, Готлибом Зигфридом Байером, Даниилом Бернулли, Иоганном Георгом Дювернуа, Иоганном Георгом Гмелином, Иоганном Георгом Лойтманом, Лео- нардом Эйлером, Георгом Вольфгангом Крафтом и Иосией Вайтбрехтом. 2 Allgemeine Instruktion vom 5. Juli 1733 // Dokumente zur 2. Kamiatkaexpedition. Akademiegruppe 1730-1733. S. 485-490 (на латинском языке). 3 Promemoria von Gmelin, Miiller und de L’Isle de la Croyere. 24. Juli 1733 und Vorschlage Mtillers und Gmelins, undatiert, aber nicht spUter als am 24. Juli 1733 sowie Resolution der Kanzlei der Akademie vom 2. August 1733 // Ibid. S. 568-586, 605-607. 181
выехать, когда последует приказ»1. Он попытался ранее расторгнуть свой контракт с Академией, при этом, однако, не соблюл сроки. Теперь экспедиция, несомненно, представлялась Гмелину стоящим с научной точки зрения предприятием, поэтому он хотел в ней уча- ствовать. Академия и Сенат согласились послать в Сибирь трех про- фессоров вместо первоначально планировавшихся двух. Гмелин по- лучил также двойное жалованье за два года вперед, включая расходы на питание. В начале июля 1733 г. члены академической группы экспедиции были допущены «к высочайшему целованию руки» императрицы Анны Иоановны, что означало торжественное прощание. Тем време- нем другие группы экспедиции давно покинули столицу. Первая ко- манда во главе с Мартином Шпанбергом уже в феврале 1733 г. выеха- ла из Санкт-Петербурга, Алексей Чириков, теперь в ранге капитана, и Беринг последовали в апреле. Наконец, в начале августа и академи- ки двинулись в путь в далекую Сибирь. Путешествию суждено было продолжаться десять лет, чего, однако, в ту пору никто и предпола- гать не мог. Их сопровождали пятеро русских студентов, в том числе Степан Крашенинников, два рисовальщика, один переводчик, один приборостроитель, несколько землемеров, другой вспомогательный персонал, а также военная охрана в составе двенадцати человек с ка- пралом и барабанщиком1 2. Профессора ехали в сопровождении двоих слуг каждый, обоим рисовальщикам полагалось еще по одному слуге, так же как и каждому из геодезистов, а студенты и приборостроите- ли должны были управляться сами3. Для людей и материалов одной только академической группы требовались в целом 62 экипажа и по- возки, которые передвигались частично по суше, а отчасти по воде4. Уже на этапе подготовки экспедиции потребовались высокие за- траты со значительными потерями из-за бюрократических препон. Переписка между участвовавшими в подготовке институтами за- 1 Gmelin an den Hohen Senat. 27. April 1733. Gmelin an Johann Daniel Schumacher. 5. Mai 1733 // Ibid. S. 363ff., 390; Dahlmann. Johann Georg Gmelin and the Second Kamchatka Expedition // Under Vitus Bering’s Command. P. 114. 2 Gmelin J. G. Reise durch Sibirien von dem Jahr 1733 bis 1743. 4 Bde. Bd. 1. Gottingen, 1751/52. S. 1-5; в подготовленном мной сокращенном новом издании: Gmelin. Expedition ins unbekannten Sibirien. S. 99-103. Так как один из отобранных студентов незадолго до отъезда погиб от несчастного случая, участвовали только пять из них. Кроме того, студент Илья Яхонтов, работавший в Академии переписчиком и переводчиком, был определен в качестве члена экспедиции. 3 Mitteilung der Professoren an den Senat vom 5. Juli 1733 // Dokumente zur 2. KamC^tkaexpedition. Akademiegruppe 1730-1733. S. 515f. 4 Gerhard Friedrich Mtiller an den SekretSr der Zentralen Behdrde ftir das Postwesen vom 1. August 1733 // Ibid. S. 599f. 182
полняет многочисленные папки дел. Едва ли находилось какое-то правительственное ведомство, не участвовавшее в предприятии. На все без исключения требовались письменные указания. Так, руковод- ство Академии неоднократно делало представления Сенату, жалуясь на отсутствие средств для выплаты двойного жалованья профессо- рам на весь срок путешествия и покрытия расходов на их обеспече- ние продовольствием. Профессора неоднократно ходатайтствовали о письменном подтверждении того, что они по возвращении смогут снова занять свои прежние позиции с соответствующим жалованьем, включая надбавки. Все это имело силу не только для академической группы, но и для «морской команды» Беринга и северной, или по- лярной, группы. И по сей день отсутствует всеобъемлющая история этой экспедиции, не только заложившей краеугольный камень в фун- дамент науки в Российской империи, но и в большой степени опло- дотворившей науку в Западной и Центральной Европе. О том, что именно происходило в годы между 1733 и 1743 г. на окраине знакомо- го тогда мира, ввиду многообразия событий можно рассказать только в общих чертах. Отъезд из Санкт-Петербурга в Сибирь последовал 8 августа 1733 г., до сибирской столицы Тобольска добрались в начале 1734 г. Маршрут Гмелина и Миллера, которые большую часть времени находились в пути вместе, проходил следующим образом: Санкт- Петербург - Ярославль - Екатеринбург (19 января 1734 г.) - Тю- мень - Тобольск - Тюмень - Екатеринбург - Тобольск - Тара - Се- мипалатинск - Кузнецк - Томск - Енисейск - Красноярск - (15 ян- варя 1735 г.) - Иркутск - Селенгинск - Кяхта - Селенгинск - Чита - Нерчинск - рудники Аргуни - Чита - Улан-Удэ - Иркутск (зи- мовка 1735-1736 гг.) - Братск - Илимск - Усть-Кут - Усть-Илга - Витим - Олекминск-Якутск (зимовка 1736-1737 гг.) - Киренск (зи- мовка 1737-1738 гг.) - Иркутск - Братск - Илимск - вниз по Ангаре - Енисейск (зимовка 1738-1739 гг.) - Туруханск - Енисейск - Красноярск Абакан - Красноярск (зимовка 1739-1740 гг.) - Томск (зимовка 1740-1741 гг.) - Тара - Тюмень - Тобольск (зимовка 1741-1742 гг.) - Соликамск (15 декабря 1742 г.) - Санкт-Петербург (16 февраля 1743 г.)1. Академическая группа везла с собой библиотеку, в которой было 217 важнейших научных работ, а также астрономические, математи- ческие и физические инструменты и другой материал, необходимый для исследований, как о том осенью 1734 г. сообщала лейпцигская 1 GroBe Nordische Expedition. S. 363f. 183
«NeueZeitungvongelehrtenSachen» («Новая научная газета»). Когда во время путешествия вышла первопроходческая работа Карла Линнея «Systerna naturae» («Система природы»), Гмелин сразу же попросил прислать ее с курьером1. Профессора Академии Гмелин, Миллер и Делиль де ла Кроер, а позднее уроженец Бад Виндсхайма, врач и есте- ствоиспытатель Георг Вильгельм Стеллер, и собственно Штёллер (1709-1746), который с 1737 г. был придан Гмелину как адъюнкт, своего рода подсобный рабочий в науке, и историк Иоганн Эберхард Фишер (1697-1771), который с 1739 г. должен был поддерживать Миллера в его исследованиях, стали после Мессершмидта первыми учеными, объездившими Сибирь. Все они тщательно изучили имею- щуюся в Санкт-Петербургской Академии научную литературу и ма- териалы, в особенности записи Мессершмидта, и располагали четко сформулированной исследовательской программой. Сверх того они, ученые-энциклопедисты эпохи раннего Просвещения, интересова- лись в большой степени всеми мыслимыми научными вопросами и исследованиями. Хотя экспедиция, ее программа и ее исследования держались в тайне, уже на подготовительном этапе в Западную и Центральную Европу попала информация о ней, и о происходившем подробно сообщалось1 2. Это продолжалось до конца экспедиции, да и по ее завершении. Все предприятие, во главе которого стоял капитан-командор Витус Беринг, включало - наряду с академической группой - так называ- емую морскую команду, или тихоокеанскую группу, состоявшую, в свою очередь, из двух частей: отряда под командованием Шпанберга и его первого офицера Свена Вакселя, тоже датчанина, искавшего морской путь в Японию; отряда во главе с Берингом и Чириковым, которым надлежало выяснить точное положение Америки, а также северной, или полярной, группы. Она должна была разведать север- ные водные пути Сибири и очертания берегов от Архангельска до современного Берингова пролива. Установить точную численность 1 Соответствующие указатели и списки книг, инструментов и материалов в: Dokumente zur 2. KamCatkaexpedition. Akademiegruppe 1730-1733. S. 219ff., 440ff.; GroBe Nordische Expedition. S. 358f. (с соответствующими цитатами); Dahlmann. Einleitung. S. 35ff., 56f.; Black. Opening up Siberia. S. 62; idem. G.-F. Milller and the Imperial Russian Academy. Kingston - Montreal, 1986. S. 65ff. О Линнее см.: Milller-Wille S. Ein Anfang ohne Ende. Das Archiv der Naturgeschichte und die Geburt der Biologie Macht des Wisscns // Die Entstchung der modcrncn Wisscnsgcsellschaft / R. van Dtilmcn. S. Rauschenbach, M. von Engelberg (Hg.). Koln u.a., 2004. S. 587-605. 2 Например, Людовик Делиль де ла Кроер подробно сообщал своей сестре 22 июля 1733 г. о предстоящей экспедиции: Dokumente zur 2. Kamdatkaexpedition. Akademiegruppe 1730-1733. S. 558-568. 184
участников экспедиции оказалось невозможным. С определенной вероятностью приблизительно 600 человек отправились в 1733 г. из российской столицы, чтобы исследовать Сибирь, Камчатку и при- брежные острова, искать Америку и Японию. В целом в экспедиции в течение десяти лет участвовало, вероятно, около 3 тыс. человек. По желанию Беринга экспедицию сопровождал в начале и евангеличе- ский священник, который плохо себя проявил и через три года был с позором отослан1. Все оборудование пришлось снова доставлять в Сибирь по суше, причем Беринг был вынужден решать серьезные проблемы. Но еще более проблематичным оказалось сотрудничество с недовольными, недоверчивыми и раздраженными чиновниками сибирских ведомств, которые скорее затрудняли, нежели упрощали работу Берингу и дру- гим участникам экспедиции. Обструкция местных ведомств объяс- нялась прежде всего указаниями, полученными от петербургских правительственных учреждений. Согласно этим указаниям, ученых и исследователей на местах надлежало поддерживать из своих запасов и своими средствами, часто весьма скудными1 2. Поэтому едва ли мог- ло обойтись без жалоб местных чиновников в вышестоящие инстан- ции на дерзких мореплавателей, исследователей и ученых, которые вдобавок по большей части были иностранцами. Из-за самых разных проблем, долгое время не находивших решения, возникали столкно- вения и среди участников экспедиции. Так, Беринг отказал членам академической группы в продовольствии и проезде на Камчатку. Они в ответ отправляли нелицеприятные жалобы в Санкт-Петербург3. Как и во время первой экспедиции Беринга, возникали много- численные трудности и проблемы, существенно замедлявшие реали- зацию проекта. Небольшая передовая команда во главе с Мартином Шпанбергом, которой надлежало искать путь в Японию, первой до- бралась до Охотска, порта на Тихом океане. В это время, в 1736 г., т. е. через три года после отъезда из Санкт-Петербурга, большая часть группы, включая капитан-командора Беринга, еще находилась в Якутске. Только летом 1740 г. группа Беринга достигла порта. К это- му времени Шпанберг записал на свой счет первый крупный успех экспедиции, так как ему удалось сначала пройти в 1738 г. вдоль цепи Курильских островов, а на следующий год на морском пути с севера Дойти до японских островов Хонсю и Хоккайдо. Правда, Скорняков- 1 Black. Opening up Siberia. P. 61; Winter. Halle als Ausgangspunkt. S. 327. 2 Black. Opening up Siberia. P. 62; Idem. Mtiller and the Imperial Academy. P. 65ff. 3 Cm.: Dahlmann. Gmelin and the Second Kamchatka Expedition. P. 121 ff. 185
Писарев, прежде начальник Морской академии в Санкт-Петербурге, конфликтовавший со Шпанбергом, ставил его новые карты под со- мнение и сообщал в столицу, что Шпанберг дошел не до Японии, а до Кореи. Так как на берегах Невы ему верили скорее, чем Шпанбергу, тому пришлось по требованию Адмиралтейства повторить плавание, что он и сделал. В результате первого плавания Шпанберга стали известны берега Охотского моря и Камчатки, а также цепь Курил. Удалось опровергнуть наличие якобы существовавших дальше островов1. В ходе транспортировки материала Беринг и его команда снова, как и ходе первой экспедиции, обратились к помощи коренного на- селения, которое, в крайнем случае, вынуждали к этому силой. Для перевозки из Якутска в Охотск потребовалось более 500 якутов, которые также должны были предоставить большое количество ло- шадей. Крестьян региона тоже привлекали к оказанию всякого рода услуг, в первую очередь по транспортировке и снабжению участни- ков экспедиции1 2. Такая помощь могла понадобиться и на Камчатке. Беринг, претендовавший на сей раз на всю власть на полуострове, нуждался в ительменах и их ездовых собаках. Правда, на этот раз нужно было преодолеть гораздо меньшее расстояние - от Большой Реки до Авачинской бухты, но ительмены отказались от любой под- держки, помня об обращении с ними несколькими годами ранее и бедственных последствиях для себя, а в мае 1741 г. взялись за оружие. Беринг подавил волнения с помощью военной силы, не останавлива- ясь перед применением огнестрельного оружия и против женщин и детей, и приказал высечь вожаков. Поэтому годы Второй Камчатской экспедиции были, как резюмирует Джеймс Форсайт, одним из худ- ших эпизодов времен русского господства. Правда, Беринг выступал против произвольного взимания ясака и злоупотреблений местной администрации, но экспедиции под его руководством причиняли ко- ренному населению куда больший ущерб3. Важные лица и институты в Санкт-Петербурге, прежде всего Сенат и Адмиралтейство, проявляли, однако, с течением лет все боль- шее недовольство: их не устраивало соотношением между расхода- 1 Dahlmaii Einleitung. S. 55ff.; Lange. Land hinter den Nebeln. S. 154ff.; Frost. Bering. P. 90ff. 2 Aufzeichnungen des ehemaligen VizeprSsidenten des Kommerzkollegiums Heinrich von Filch. 28.2.1744, der zu jener Zeit politischer Exilant in Sibirien war // Bd. 2: Russian Penetration. P. 168-189; Golder. Russian Expansion. P. 177f.; История Сибири. T. 2. С. 281; Lantzeff. Siberia in the 17th Century. P. 104f. 3 Forsyth. History. P. 140f. 186
ми на экспедицию и достигнгутыми результатами. Сначала исходи- ли из продолжительности в шесть лет, которые прошли прежде, чем Беринг вообще вышел в море. Кроме того, расходы до 1738 г. состави- ли около 300 тыс. рублей, огромную по тем временам сумму1. Упреки в адрес Беринга и нападки на него продолжались. Наконец, он был понижен в звании, а его жалованье сокращено наполовину. Капитан- командору приходилось постоянно бороться с новыми большими трудностями. У него, к примеру, не было дерева для строительства кораблей, повозок для транспортировки, да и добыть продовольствие оказалось нелегким делом. Он пытался защититься от неоправдан- ных, на его взгляд, обвинений и хотел в то же время осуществить по- ставленную цель - достичь Америки. 5. Экспедиция на море Вместе с Алексеем Чириковым, сопровождавшим его уже в первом плавании, Беринг смог, наконец, утром 29 мая 1741 г. выйти в море с двумя кораблями - «Св. Петр» и «Св. Павел» - из Петропавловска в Авачинской бухте на Камчатке, чтобы снова искать северо-восточ- ный проход и морской путь в Америку. Вооруженные корабли были снабжены продовольствием для более чем семидесяти человек и обе- спечены водой. На борту «Св. Петра» находился Георг Вильгельм Стеллер, на «Св. Павле» - Людовик Делиль де ла Кроер1 2. Сначала со- бирались искать «Землю Компании» и «Землю да Гама». После того как оба корабля некоторое время держали курс на воображаемую территорию, но до середины июня земли так и не были обнаружены, было принято решение изменить курс. Вскоре вслед за тем корабли во время шторма потеряли друг друга из виду и должны были про- должать путешествие, полагаясь каждый на себя. Плохая погода со- хранялась, превращая плавание в опасное предприятие3. 1 Golder A. Russian Expansion. Р. 174. 2 Английский перевод вахтенного журнала обоих кораблей и других официаль- ных сообщений имеется в: Bering’s Voyages / F. A. Golder (Hg.). Bd. 1. S. 25ff.; см. также сообщение заместителя Беринга: Waxell S. Die Briicke nach Amerika. Abenteuerliche Entdeckungsfahrt des Vitus Bering 1733-1743. Reisebericht seines ersten Offiziers und Stellvertreters Sven Waxell erganzt durch Beschreibungen des mitreisenden Naturforschers G. W Steller / A. Carlsson (Hg.). Olten, 1968, а также названные в указателе литерату- ры записки Георга Вильгельма Стеллера, имеющиеся во многих изданиях. См. также: Divin V A. The Great Russian Navigator. A. 1. Chirikov. Fairbanks, 1993. 3 Frost. Bering. S. 134ff.; idem. Vitus Bering and Wilhelm Steller. Their Tragic Conflict on the American Expedition// Pacific Northwest Quarterly. 1994/95. Vol, 84. № 1. P. 3-16; idem. Von Deutschland liber RuBland und Sibirien nach Nordamerika. Der Naturforscher Georg Wilhelm Steller: Seine deutschen Jahre und Steller auf der Kajak-Insel // Europa in 187
Стеллер так комментировал эту часть плавания в письме Гмелину: «Но так как боевой настрой моряков не принимал никаких доводов и имело место намерение прежде разыскать “Землю компании” и найти Америку за пределами канала, то мы хотя и нашли ее, но в 500 гол- ландских милях от Авачи, так как дошли до широты в 59 градусов, уже более 7 недель скитаясь по морю, все южнее и вдоль земли. Все дни, держа на протяжении 24 часов курс на север, мы могли подой- ти к земле, существование которой предполагалось по бесчисленным знакам на море, и как я, так и другие напрасно предлагали сделать это. Я немало удивлялся поведению г-на кап.-командора, который все не хотел позволить ни мне, ни кому-то еще честно рассказать, что происходит»1. Сначала «Св. Петр» шел в северо-восточном направлении, но так как и по этому курсу не было видно никакой земли, последовала по- вторная смена курса, теперь на север. Наконец, 16 июля 1741 г. мо- реплаватели увидели покрытые снегом горы южного берега Аляски. Вскоре после этого «Св. Петр» встал на якорь для приема питьевой воды на запад от острова Каяк. Место высадки, совершенной в день св. Ильи, получило по этой дате название мыса св. Ильи, а обнаружен- ная гора была названа именем св. Ильи* 1 2. Георг Вильгельм Стеллер, проникнутый духом ученого-исследователя, нередко приводившим его к конфликтам с Берингом и корабельными офицерами, получил разрешение сойти на землю - ненадолго, так как офицеры торопили3. Исследователь, пришедший на основе своих наблюдений к выводу о том, что берег это Америка, комментировал происшедшее горькими словами: «Десять лет готовиться к достижению Америки, для того чтобы побывать там всего десять часов!»4 Стеллер обнаружил под- вал для запасов, которым пользовалось коренное население, и увидел поднимавшийся дым. Но интенсивно исследовать остров он не смог. Якоря были подняты уже на следующий день. Теперь «Св. Петр» шел der Friihen Neuzeit. Festschrift fiir Glinter Miihlpfordt. Bd. 2 / £. Donnert (Hg.). Koln u.a.. 1997. S. 515-538; idem. Georg Wilhelm Steller. Der Naturforscher der Bering-Expedition. 1741-1742//Ibid. Bd. 5. Koln u.a., 1999. S. 285-294. 1 Brief Stellers an Gmelin vom 4.11.1742 //Johann Georg Gmelin 1709-1755. Dei Erforscher Sibiriens. Ein Gedenkbuch / O. Gmelin (Hg.). Miinchen, 1911. S. 129. 2 GroBe Nordische Expedition. S. 260; Frost. Bering. P. 144. 3 Frost. Bering. P. 150ff. 4 Steller G. W Von Sibirien nach Amerika. Die Entdeckung Alaskas mit Kapitan Bering 1741-1742 /V Matthies (Hg.). Stuttgart Wien, 1986. S. 87. Здесь и в дальнейшем ука зывается на это общедоступное издание, а не на первую публикацию 1793 г., которой тоже нет во многих университетских библиотеках. По поводу оригинального издания см. следующее примечание. Правда, Фолькер Маттис модернизировал язык Стеллера. относящийся к первой половине XVIII в., так что его стиль полностью утрачен. 188
месяц вдоль берега Америки, причем штормы и плохая погода су- щественно затрудняли путешествие, так что провиант и свежая вода подходили к концу. В конце августа была оплакана первая жертва цинги. Покойника похоронили на острове. Вскоре после этого, в начале сентября 1741 г., произошла первая встреча с коренными жителями этих территорий. Два алеута в каяках приблизились к кораблю и знаками и жестами пригласили команду сойти на берег. Понимание с помощью коряк- ского переводчика оказалось невозможным. Первая встреча продол- жалась совсем недолго, так как команда «Св. Петра» не могла из-за осадки корабля высадиться на спущенной лодке, в то время как каяки коренных жителей не сталкивались с трудностями. Одному из алеу- тов были предложены водка и табак в разожженной трубке. Ни то, ни другое не вызвало ничего похожего на восторг. Водку алеут выплю- нул, а после затяжки трубкой недовольно отвернулся. Стеллер, чув- ствовавший определенную симпатию к коренному населению, в отли- чие от команды корабля очень хорошо понимал этот образ действия и писал: «И именно так поступил бы самый умный европеец, если бы его захотели угостить мухомором или подгнившим рыбным супом и ивовой корой - они-то кажутся камчадалам такими вкусными»1. Вскоре эти первые контакты прекратились, когда европейцы из страха, что их лодка может разбиться о скалы, отказались выйти на сушу, а те, кто ждали на берегу, были без объяснения причин задер- жаны местными жителями. Вслед за тем Ваксель приказал открыть огонь из трех мушкетов. Несмотря на спешку во время первой встре- чи, Стеллер нашел время для точных и тщательных наблюдений. Он рассматривал научное исследование как подлинную цель экспе- диции, в то время как Беринг а с ним и его офицеры придержива- лись предписаний из Санкт-Петербурга. Для капитан-командора на первом месте стояло выполнение своих обязанностей и успешное возвращение его команды. Это нередко приводило к жестким стол- кновениям между обоими мужчинами, а также между Стеллером и офицерами. На основе своих наблюдений и сравнений Стеллер снова и снова давал рекомендации, совершенно непонятные практикам на борту. В то же время он был вполне в состоянии, как показывает вы- шеприведенная цитата, поставить под сомнение и свою точку зрения. Возможно, у него отсутствовала даже часть того чувства всеобщего европейского превосходства, которое ощущали офицеры и команда 1 G. W Stellers vormaligen Adjunkts 1>еу der Kaiserl. Akademie der Wissenschaften Reise von Kamtschatka nach Amerika mit dem Commandeur-CapitSn Bering. St. Pe- tersburg, 1793. S. 67, перепечатка: Stuttgart, 1974. 189
корабля при встрече с местными жителями1. Стеллер был также готов поверить рассказам сибирских народов о мирах островов, их жителях и о расстояниях между Азией и Америкой, но посчитать их все же по меньшей мере достойными эмпирической проверки. Он был убеж- ден, что чукчи торговали с коренными жителями Америки, и исхо- дил еще и из того, что рассказы казаков об их собственной торговле с ними соответствовали действительности. Изучение очень точно опи- санных Стеллером каяков коренных жителей, алеутов, привело его к сравнениям с «челнами» «самоедов и жителей Новой Дании», т. е. Гренландии. Тем самым он заложил краеугольный камень будущих исследований о родстве народов, живших на Северном Ледовитом океане1 2. Сам Стеллер после новых встреч с «американцами» был убежден в том, что «американцы происходят из Азии»3. На обратном пути «Св. Петр» был застигнут осенними шторма- ми. Запасы быстро подходили к концу, и цинга все более распростра- нялась. В начале ноября 1741 г. команде пришлось высадиться на какой-то необитаемый и неизвестный остров. Правда, потерпевшие кораблекрушение лишь позже узнали, что оказались на острове, а не на берегу Камчатки. Во всяком случае, обитавшие там животные не обнаруживали страха перед людьми, так что лисы, во множестве бро- дившие по острову, постепенно стали настоящим бедствием. В конце ноября корабль выбросило на сушу. Всем стало ясно, что для про- должения путешествия нужно строить новый корабль, что, однако, зимой было невозможно. Так команде, выброшенной на берег, при- шлось перезимовать на острове. 6. Результаты исследований Восьмого (19) декабря 1741 г. умер давно уже болевший капитан- командор Витус Беринг. Выжившим сибирская зима продемонстри- ровала всю свою суровость. Стеллер и Ваксель убедительно описа- ли отчаянное положение людей, живших на острове, который позже назовут островом Беринга4. Только в начале апреля 1742 г. можно было думать о планах продолжения экспедиции. Под командованием 1 Dahlmann. Von Kalmlicken. S. 37. 2 Steller. Von Sibirien nach Amerika. S. 11 If.; GroBe Nordische Expedition. S. 274. 3 Steller. Von Sibirien nach Amerika. S. 113. 4 Ibid. S. 37ff.: Waxell. Briicke. S. 92ff. Дневник, который Стеллер вел во время пребывания на острове Беринга, несколько лет назад обнаружил д-р Виланд Хинцше (Галле), подготовивший его для публикации в серии «Источники по истории Сибири и Аляски из российских архивов». См. об этом: Hintzsche W. The Travel Journals of Georg Wilhelm Steller// Under Vitus Bering’s Command. S. 176. 190
Свена Вакселя было решено построить корабль меньших размеров. Руководство взял на себя плотник Савва Стародубцев, уже участво- вавший в строительстве кораблей в Охотске. Новый корабль отли- чался очень хорошими мореходными качествами и десять лет спустя еше ходил по Охотскому морю1. Во время работы судостроителей Стеллер исследовал флору и фауну острова. Он открыл здесь на- званную позже его именем сирену (Hydrodamalis gigas, Syn.: Rhytina stelleri - морская (стеллерова) корова) и других морских животных. Стеллер написал об этом свой значительный труд «Подробное описа- ние диковинных морских животных»1 2. Мирная морская корова, мя- сом которой питались и временные жители острова, к 1768 г., лишь немногим более чем через 25 лет после своего первого научного опи- сания, была практически истреблена. Стеллер подробно описывал и остров, на котором пришлось зимовать3. В дневниковых записях он зафиксировал не только экспедицию Беринга. Лишь под конец столе- тия эти материалы опубликовал в виде фрагментов другой немец на русской службе, Петер Симон Паллас4. Сам Стеллер, создавший мно- гочисленные работы о флоре и фауне Сибири и о Камчатке, не уви- дел напечатанным ни одного из своих трудов. Наука обязана ему и его молодому коллеге, тогда еще студенту, Степану Крашенинникову (с 1750 г. - профессор Петербургской Академии наук), первы- ми научными описаниями ительменов и полуострова Камчатка. Крашенинников тоже не дожил до опубликования своей работы, вы- шедшей вскоре после его смерти в Санкт-Петербурге в 1755 г.5 1 GroBe Nordische Expedition. S. 261. 2 Труд вышел первоначально на латыни: Steller G. W De bestiis marinis / Novi Commentarii Academiae Scientiarum Imperialis Petripolitanae 2. St. Petersburg, 1751. S. 289-398; немецкая редакция вышла в 1753 г. в Галле, перепечатка: Stuttgart, 1974. 3 Steller G. W. Topographische und physikalische Beschreibungder Beringinsel, welche im ostlichen Weltmeer an der Kiiste von Kamtschatka liegt // Neue Nordische BeytrSge zur physikalischen und geographischen Erd- und Volkerbeschreibung, Naturgeschichte und Okonomie. 2. Bd. St. Petersburg - Leipzig, 1781. 4 Подразумевается: Steller G. W Reise von Kamtschatka nach Amerika mit dem Commandeur-Capitfln Bering. St. Petersburg, 1793. Перепечатка: Stuttgart, 1974. Cm. примеч. 4 на с. 188 и на с. 189. 5 Оба, Стеллер и Крашенинников, обращались при написании своих работ о Камчатке к заметкам друг друга, из чего возникла дискуссия о «праве первородства» на описание Камчатки. См. об этом предисловие без нумерации страниц к: Steller. Beschreibung von dem Lande Kamtschatka. О разногласиях вокруг проблемы этого «права первородства» записок см.: GroBe Nordische Expedition. S. 237, а также двуязыч- ное - русское и английское - предисловие В. П. Полевого в репринтном переиздании Русского оригинала «Описания» Крашенинникова: Крашенинников С. П. Описание земли Камчатки. СПб., 1755. С. 10 и сл., 34 и сл.; перепечатка: Санкт-Петербург: Петро- павловск-Камчатский, 1994; немецкий перевод: Krascheninnikow S. Beschreibung des Landes Kamtschatka. Lemgo, 1766. 2-е издание: Lemgo, 1789. Этот перевод основывался 191
В своем «Описании земли Камчатки» Стеллер чрезвычайно рез- ко критиковал поведение русских властей и солдат. Даже если при- митивная религия ительменов была ему не особенно по вкусу, и его разум ученого, сформированный Просвещением и пиетизмом, под- нимался над этим, то симпатия ученого-человека оказывалась одно- значно на стороне угнетенного коренного населения, которую он выражал не только словом, но и делом. Его этнографические записи, основанные на непосредственном опыте наблюдателя, не потеряли своего значения ни для науки, ни для людей, живущих там и сегод- ня1. Он умер, в Тюмени, возвращаясь с Камчатки в Санкт-Петербург 12 ноября 1746 г. Ему было 37 лет* 1 2. Последние годы его жизни склады- вались в высшей степени трудно. Из-за решительного выступления путешественника за права местного населения в Санкт-Петербурге против него выдвинули обвинение. Проблемы коммуникации, вы- званные огромными расстояниями, затрудняли разъяснение обсто- ятельств дела и замедлили окончательную реабилитацию Стеллера. Когда информация наконец дошла до Тары, Стеллер попытался как можно быстрее вернуться в Петербург. Тем временем наступила зима, и в Тобольске он тяжело заболел. Но Стеллер, по всей вероят- ности, не обратил на это внимания и, несмотря на лихорадку, про- должал путешествие. По приезде в Тюмень ему не смогли помочь и тамошние врачи3. Наряду со Стеллером и Крашенинниковым следует отметить Иоганна Георга Гмелина и Герхарда Фридриха Миллера, которые в ходе экспедиции изъездили Сибирь вдоль и поперек и при этом вели обширные исследования. Гмелин и Миллер предпочли, в отличие от отважного Стеллера, перезимовать на мало-мальски надежных квар- тирах. Оба не обходились без помощи слуг, насколько это было воз- можно на просторах Сибири. Правда, они нимало не боялись встречи на английской редакции, вышедшей в 1760 г., а не на русском оригинале, обе редакции недоступны; французская редакция вышла в Лионе в 1767 г. О Крашенинникове см.. С. П. Крашенинников в Сибири. Неопубликованные материалы/сост. Н. Н. Степанов. М., 1966. 1 В их число входит в особенности его «Описание земли Камчатки», вышедшее в свет впервые почти через 30 лет после смерти автора. 2 Bobrick. Land der Schmerzen. S. 192f. Автор объявляет Стеллера алкоголиком. Я в- ляется примером некритического заимствования единственной биографии Стеллера: Stejneger L. Georg Wilhelm Steller. The Pioneer of Alaskan Natural History. Cambridge. 1936. Источники по последним годам жизни Стеллера еще не изданы. Высказывания основываются на умозрительных построениях, которые не могут претендовать ни на какую степень истинности. См. об этом новое издание: GroBe Nordische Expedition. S. 306ff. 3 GroBe Nordische Expedition. S. 307f., 314, 318. 192
с местным населением. Как химик, ботаник и естествоиспытатель Гмелин, так и историк Миллер интенсивно занимались собиранием материалов о коренных жителях1. Согласно принципам энциклопе- дических исследований, оба продемонстрировали живой интерес ко всем условиям и формам жизни коренного населения. Миллер разра- ботал для своего сотрудника Иоганна Эберхарда Фишера обширный каталог вопросов и указаний, которые следовало учитывать, записы- вать и отмечать при встрече с аборигенами. В принципе не исклю- чалась ни одна сфера, но на первом плане стояли язык и религия1 2. В результате составления списков слов и грамматик можно было, согласно концепции Миллера, установить возможные родственные отношения народов между собой. В то же время в научной дискус- сии все еще стоял вопрос о существовании одного или нескольких корней происхождения человечества. И это устанавливалось с помо- щью сравнительных лингвистических исследований3. Определенную роль здесь сыграла предложенная Лейбницем концепция праязыка. В своих языковых исследованиях Миллер концентрировался снача- ла на прежних прообразах и хотел предложить переводы «Отче наш» коренному населению на соответствующих языках. Это оказалось, однако, невозможным уже при первых предварительных опытах в Казанской губернии. «Только возникающие в “Отче наш” и непонят- ные этим народам [Казанской губернии] идеи вскоре научили меня тому, что это не был путь глубокой оценки языков и сравнения их с точки зрения происхождения»4. 1 Dahlmann. Von KalmUcken. S. 29ff.; Idem. Einleitung; Idem. Johann Georg Gmelin and the Second Kamchatka Expedition // Under Vitus Bering’s Command. S. 113-128: Idem. Gerhard-Friedrich Muller’s Correspondence with Leonhard Euler and Anton Friedrich BUsching during and after the Second Kamchatka Expedition. 1733-1743 // Ibid. P. 159-169; Elert A. C. Die Volker Sibiriens in der Sicht Gerhard Friedrich Mullers // Berliner Jahrbuch fur osteuropUische Geschichte. 1996. № 2: Sibirien: Kolonie - Region. S. 37-54; Элерт A. X. Народы Сибири в трудах Г. Ф. Миллера. Новосибирск, 1999; Си- бирь XVIII века в путевых описаниях Г. Ф. Миллера/сост. A. X. Элерт. Новосибирск, 1996. 2 Dahlmann. Von KalmUcken. S. 33f. 3 Ibid. S. 40f. 4 Gerhard Friedrich Muller. Instruktion Gerhard Friedrich Mullers fUr den Akademiker- Adjunkten J. E. Fischer. Unterricht, was bey Beschreibung der Volker, absonderlich der Sibirischen in acht zu nehmen // BeitrSge zur Geschichte der ethnographischen und anthropologischen Sammlungen der Kaiserlichen Akademie der Wissenschaften zu St. Petersburg / F. Russow (Hg.). St. Petersburg. 1900. S. 108f.; см. об этом: Dies. Gerhard Friedrich Muller’s Instructionsand the Beginning of Scientific Ethnography // Under Vitus Bering’s Command. P. 135-144. Записки Миллера вышли несколько лет назад в ком- ментированном издании, содержащем, правда, многочисленные ошибки: Nachrichten Uber VOlker Sibiriens (1736-1742) / E. Helimski, H. Katz (Hg.). Hamburg, 2003. 193
Миллер хотел теперь вместо этого поручить составление групп слов или словесных полей, причем он различал 25 групп. Он начал с обозначений для бога, дьявола, неба и ада, продолжил группы дня- ми недели и месяцами, пока наконец не дошел до чисел. При этом его интересовало, было ли вообще слово для чисел, а также обозна- чения чисел от одного до ста тысяч. Миллер и Гмелин, а в особен- ности Иоганн Эберхард Фишер составляли такие вокабулярии. Впоследствии Фишер подарил свой словарь Историческому инсти- туту Гёттингенского университета1. Миллер, который едва опубликовал свой собранный в Сибири эт- нографический материал (он будет открыт в архивах только с конца 1980-х - начала 1990-х гг.), снискал заслуги прежде всего инвента- ризацией сибирских архивов. Он посетил почти все эти хранилища, сделал там обширные выписки и попросил копировщиков перепи- сать архивные документы. В архиве Якутска он нашел сообщение Семена Дежнёва о его плавании вокруг полуострова Чукотка, без со- мнения доказывавшее, что Азия и Америка разделялись проливом. Уже упоминалась его «История Сибири», часть «Сочинений по исто- рии России», которую он опубликовал между 1732 и 1764 г. в девяти томах1 2. На протяжении десятилетий Миллера связывала тесная друж- ба с математиком Леонардом Эйлером, с которым он поддерживал оживленную переписку3. Наконец, в начале 1765 г. Миллер пересе- 1 Muller. Instruktion. S. 99-109; Fischer J. E. Vocabularium Sibiricum (1747). Dei etymologisch-vergleichende Anteil. Frankfurt am Main - Berlin, 1995. 2 Миллер Г. Ф. Сочинения по истории России. 9 т. СПб., 1732-1764, в которые включены и десять книг сибирской истории; сокращенное пятитомное издание «Со- чинений по истории России» (Миллер не участвовал в его подготовке) увидело свет в Оффенбахе в 1777-1778 гг. Историю Сибири Миллер рассматривал в томах ше- стом (кн. 1-5, с. 109-599), и восьмом (кн. 6-10, с. 1-458), опубликованных в Санкт- Петербурге в 1761 и, соответственно, 1763 г. Ранее первая часть вышла в русском пере- воде уже в 1750 г., а вторым изданием - в 1787 г.: Миллер Г. Ф. Описание Сибирского царства и всех происшедших в нем дел от начала, а особливо от покорения его Рос- сийской державе по сии времена. Кн. I. СПб., 1750. Вторая часть лишь недавно полно- стью вышла в русской редакции. Главы 6-8 вышли в свет как издание с продолжением в издававшемся Миллером журнале «Ежемесячные сочинения и известия о ученых делах» (т. 20, СПб., 1764). Незаконченное новое издание, вышедшее под редакцией А. И. Андреева и С. В. Бахрушина, увидело свет как двухтомник в Ленинграде в 1937 и 1941 г. Оно планировалось как четырехтомное, но по политическим причинам не бы/ продолжено. Теперь имеется переработанное трехтомное издание на русском языке: Миллер Г. Ф. История Сибири. 3 т. М., 1999-2005, содержащее многочисленные при- ложения. 3 Die Berliner und die Petersburger Akademie der Wissenschaften im Briefwechsel Leonhard Eulers. Bd. 1: Der Briefwechsel L. Eulers mit G. F. Muller 1735-1767 / A. P. JuSkeviC, E. Winter (Hg.). Berlin, 1959. Подобную переписку Миллер вел с Анто- 194
лился в Москву, где получил место начальника архива Колллегии иностранных дел. Впоследствии, благодаря своим выдающимся зна- ниям русской истории и прежде всего знанию архивов, он неодно- кратно действовал в качестве посредника. Миллер сохранял и в более поздние годы чрезвычайный интерес к продолжению научных работ о Сибири. Через его руки прошли многочисленные материалы позд- нейших экспедиций1. Он был первым историком Сибири, основывав- шим свои исследования на непосредственном ознакомлении с архив- ными материалами и пытавшимся критически оценить их* 1 2. Химик и естествоиспытатель Гмелин, многие годы сопровождав- ший Миллера в поездках по Сибири, делал во время своего десяти- летнего пребывания географические записи и производил наблюде- ния за температурой, исследовал горные предприятия и минеральные источники, собирал ботанические и зоологические коллекции. Как и Миллер, он проявлял живой интерес к этнографическим исссле- дованиям. Не существовало, какзалось, ничего, что бы не интере- совало Гмелина. Его любознательность и стремление к познанию были безграничны, правда, он, подобно Миллеру, предпочитал на- ходиться в менее диких местностях, чем те, что отыскивали Стеллер и Крашенинников. Особо интересовала Гмелина сибирская флора, красотой которой он восхищался и которую описывал с большой радостью. Его главным трудом стала «Flora Sibirica» («Сибирская флора»), принесшая автору славу естествоиспытателя3. Гмелин объ- ездил бассейн Иртыша, потом добрался до Иркутска. В большинстве случаев он странствовал вместе с Миллером, так как оба и в науч- ном, и в личностном отношении не особенно ценили своего фран- цузского коллегу Делиль де ла Кроера. Затем Гмелин отправился в Прибайкалье и Забайкалье, в область вокруг Кяхты, поблизости от китайской границы. Вслед за тем он посетил бассейн Лены и Якутск. Там в сентябре 1736 г. Гмелин потерял при пожаре часть своих кол- лекций и записей4. В общении с местными властями, отказывавшими экспедиции в поддержке и помощи, вновь и вновь возникали серьезные трудности. ном Фридрихом Бюшингом. См. об этом: Geographic, Geschichte und Bildungswesen in RuBland und Deutschland im 18. Jahrhundert / P. Hoffmann (Hg.). Berlin, 1995; Dahlmann. Reisendenkorrespondenzen; Idem. Gerhard Friedrich Mtiller’s Correspondence. 1 GroBe Nordische Expedition. S. 83. 2 Hoffmann. Gerhard Friedrich Mtiller. S. 205f. 3 Gmelin J. G. Flora Sibirica sive historia plantarum Sibiriae. 4 Bde. St. Petersburg, 1747-1769. 4 GroBe Nordische Expedition. S. 80; Gmelin. Expedition ins unbekannte Sibirien. S.216f. 195
К примеру, из-за отсутствия транспортных средств Гмелин и Миллер не смогли поехать на Камчатку. Правда, это не было для них некста- ти, так как они вовсе не стремились туда, ибо такая поездка означала бы их подчинение Берингу и его офицерам. Эту перспективу оба ис- следователя решительно отвергали1. Поэтому они были как нельзя более рады, когда в августе 1738 г. к ним присоединился Стеллер, ко- торый с готовностью отправился на полуостров. В конце 1730-х гг. Гмелин объездил области вокруг Енисея почти до полярного круга, потом снова двинулся на юг по Барабинской степи вокруг Ишима и Вагая и в Прикаспий. До своего возвращения в Санкт-Петербург вме- сте с Миллером в феврале 1743 г. он еще исследовал рудники Урала1 2. Географические особенности Сибири Гмелин подробно описал в своей «Сибирской флоре». Он рассмотрел при этом и вопрос о гео- графической границе между континентами Европой и Азией. Прося географов извинить его, он отмечал: «Только добравшись до Енисея, я ощутил, что вступил на землю Азии. Пока не достиг этих мест, я едва встречал животных, не обитавших и в Европе, по меньшей мере в широких степях низовьев Волги. Едва попадались и другие расте- ния, как и иные виды почв и каменных пород. Весь вид страны до этой области производил на меня впечатление европейского. Но к востоку, а равно на юг и на север от Енисея моему взору открылась совершенно другая картина и, я, пожалуй, скажу, сплошь новые, све- жие краски»3. Вероятно, Гмелин первым сделал научное сообщение о климатических условиях в Сибири, о «мерзлоте», т. е. описал вечную мерзлоту Севера, резкую смену времен года. «Из всех свойств сибир- ского воздуха его ледяной холод - наиболее характерное»4. Особое значение имело открытие Гмелином многочисленных новых видов растений, которые он старался описать и определить возможно более точно, причем проводил также сравнения между Европой и Азией, т. е. Сибирью. Во время своего путешествия Гмелин вел подробный дневник, который он позже опубликовал в форме путевых заметок5. Сначала, 1 Dahlmann. Gmelin and the Second Kamtschatka Expedition. P. 120ff. 2 GroBe Nordische Expedition. S.79f.; Gmelin. Expedition ins unbekannte Sibirien. S. 360-369; Gmelin. Gedenkbuch. S. 11. 3 Gmelin. Gedenkbuch. S. 44f. 4 Ibid. S. 57. 5 Gmelin J. G. Reise durch Sibirien von dem Jahr 1733 bis 1743. 4 Bde. Gottingen. 1751/52; сокращенные новые издания: Gmelin J. G. Expedition ins unbekannte Sibirien; Die GroBe Nordische Expedition von 1733 bis 1743. Aus Berichtender Forschungsreisenden Johann Georg Gmelin und Georg Wilhelm Steller / D. Posselt (Hg.). Leipzig - Weimar. 1990. S. 373. 196
правда, по возвращении в Санкт-Петербург об этом не приходилось и думать. Гмелин занимался в первую очередь систематизацией своего материала, но вскоре вступил в конфликт с Академией наук. При этом речь шла как о требованиях невыплаченного жалованья, которое Академия не желала выплачивать, так и о назначении на его прежнюю должность, в чем ему точно так же было отказано, не- смотря на распоряжение Сената. Наконец, Гмелин подал заявление о своем уходе с русской службы, которое было удовлетворено после длительных жалоб, правда, только на время. Прежде чем отправить- ся на год за границу, он должен был в соответствии с новым дого- вором взять на себя обязательства перед Академией на следующие четыре года1. Он, однако, больше не возвращался в Россию, а занял в августе 1749 г. в своем родном городе Тюбингене кафедру химии и ботанике, и несколько лет спустя, в 1755 г., скончался. В его судьбе проявилась вся дилемма русской политики в области науки. Сначала этот курс, очевидно, был направлен на то, чтобы самим оценить ре- зультаты исследований, прежде чем они будут опубликованы. Но руководство Академии было едва ли в состоянии адекватно органи- зовать систематизацию и анализ огромных объемов материала. Часто имели место вполне некомпетентные и дилетантские вмешательства в рукописи и принуждения авторов к изменениям, смысл и цель ко- торых были вряд ли понятны. К этому добавлялись элементы личной вражды и интриги в новом учреждении, что мешало плодотворному сотрудничеству1 2. Все это привело в конечном счете к тому, что изучена была только небольшая часть материалов, их оценка была в общих чертах завер- шена лишь в конце столетия, то есть примерно через шестьдесят лет после окончания экспедиции3. Сохранить результаты экспедиции в тайне, на чем настаивало руководство Академии и, очевидно, прави- тельство, не удалось, причем уже в то время. Академическое сообще- ство, тогда относительно малочисленное, постоянно обменивалось информацией, не считавшейся с границами, и не обращало внимания на желание бюрократов от науки и правительств держать все в тайне. Так, Леонард Эйлер получил, прежде всего от Миллера, подробную информацию о путешествиях Беринга и открытиях в северной ча- сти Тихого океана, которые он в свою очередь передал английским друзьям по переписке. Один из них, Иоганн Каспар Веттштейн в Лондоне, частично опубликовал эти сообщения без согласия Эйлера 1 Dahlmann. Einleitung. S. 7If. 2 Ibid. S. 68f. 3 GroBe Nordische Expedition von 1733 bis 1743. S. 369. 197
в «Philosophical Transactions»1 (букв. «Труды по философии»). Так что научный мир был по меньшей мере частично проинформирован о вновь открытых территориях между Азией и Америкой, что, правда, только усилило ожидание новых публикаций. Не удивительно поэтому, что Гмелин, отныне живший и препо- дававший в Тюбингене, решился по инициативе своего однокурсника Альбрехта фон Галлера опубликовать дневниковые записи о путеше- ствии в Сибирь. Обширная публикация предназначалась образован- ному читателю, а не только узкому кругу специалистов. Путевые за- метки о дальних, неизвестных мирах в то время, т. е. в середине XVIII в., пользовались большим спросом. Воздействие, которое оказали на Гмелина пиетизм и раннее Просвещение, отразились и в его описа- нии путешествия. Рядом с научностью - благочестие. Разум без Бога немыслим. «Языческое неверие» коренного населения - тема, к ко- торой Гмелин обращался вновь и вновь1 2. Столь же мало, сколь его спутник и коллега Герхард Фридрих Миллер или Георг Вильгельм Стеллер, он одобрял практику русской администрации в Сибири по отношению к местному населению. Наоборот, все трое более или ме- нее решительно выступали против этого. Но сибирские народы, не- цивилизованные «дикари», оставались объектом изучения, который надлежало исследовать подобно флоре и фауне. О равноправном су- ществовании этих народов никогда не было и речи ни у Гмелина, ни у Миллера или Стеллера. Эти первобытные народы, как где-то писал Гмелин, даже еще и не знали, обладают ли они душой и, следователь- но, не имели и понятия о ней3. Они ничего не знали и о Боге, веро- вания, что они практиковали, были суеверием, сравнимым с верой в ведьм, искорененной в Западной и Центральной Европе благодаря торжеству разума. Еще «Энциклопедия» 1750-х и 1760-х гг. бичует суеверие как «ужаснейшее бедствие человечества»4. Описание путешествия Гмелина с его десятилетним пребыванием в Сибири было, однако, заметным прогрессом, даже если его стиль мог показаться суховатым. Путешественник-исследователь расска- зывал об увиденном, основываясь на собственном многолетнем опы- те, вдоль и поперек изъездив страну. Он владел русским языком, а по прошествии некоторого времени знал, вероятно, и некоторые понятия на местных языках. Кроме того, книга была плодом научного иссле- дования, принесшего множество неизвестных ранее сведений и фак- 1 GroBe Nordische Expedition von 1733 bis 1743. S. 370; Briefwechsel Leonhard Eulers. Bd. 2. S. 130. 2 Dahlmann. Von KalmUcken. S. 32ff. 3 Gmelin. Reise durch Sibirien. Bd. 1. S. 273. 4 Die Welt der Encyclopedic / Rainer A. S..Wieland (Hg.). Frankfurt/M., 2001. S. 2. 198
тов. При этом сообщение основывалось не только на исследованиях автора, но и работах его коллег, созданных в то время. «Путешествие в Сибирь» Гмелина имело большой успех у публики и оставалось на ближайшие десятилетия важным трудом об этой части Земли, в кото- ром насколько возможно обстоятельно сообщалось обо всех сферах человеческой жизни и природы1. В то время как для современников ученых результаты их научных экспедиций на просторах Сибири были критерием, имевшим высокую ценность, современные исследо- вания об эпохе Просвещения, даже если «внеевропеейский колони- альный мир» со всей определенностью упоминался в названии, едва ли показывают интерес к данному кругу проблем1 2. В России книга Гмелина вызвала некоторое внимание, а в ря- дах Академии наук определенное возмущение, но без последствий3. Таким образом, после того как были опубликованы историографи- ческие работы Миллера, а также различные исследования и журна- лы Стеллера, в конце XVIII в. имелось достойное внимания обилие новых описаний Сибири и результатов ее исследований. Вскоре они стали использоваться и в общих работах по ботанике, историографии, этнографии и зоологии4. Отныне, после того как были опубликованы и карты, на которые были нанесены вновь открытые земли в север- ной части Тихого океана и которыми, кстати, позднее во время своего кругосветного путешествия воспользовался Джеймс Кук и правиль- ность которых он в основном подтвердил, стали известны сухопут- ные и морские границы Сибири, даже если вокруг этого впоследствии еще возникали некоторые разногласия5. Для немецкоязычных стран 1 Dahlmann. Einleitung. S. 8If. 2 См., например, сборник: Das Europa der AufklUrung und die auBercuropUische koloniale Welt / H.-J. LUsebrink (Hg.). Gottingen, 2006, в котором каждая в своем кон- тексте упоминаются и Сибирь, и Россия. Исключением все еще является уже упомя- нутое исследование Юргена Остерхаммеля. Во всяком случае, Георг Форстер обяза- тельно изучал труды Стеллера и во многих местах цитирует их в своем «Путешествии вокруг света». 3 Dahlmann. Einleitung. S. 78f.; GroBe Nordische Expedition von 1733 bis 1743. S. 374-379. 4 Robel G. Der Wandel des deutschen Sibirienbildes im 18. Jahrhundert // Canadian- American Slavonic Studies 1980. Vol. 14. S. 406-426; Bucher. «Von Beschreibung der Sitten». S. 135ff., 148ff; Dies. Auf verschlungenen Pfadcn. Die Aufnahme von Gerhard Friedrich Mullers Schriften in Europa // Die Kenntnis RuBlands im deutschsprachigen Raum im 18. Jahrhundert. Wissenschaft und Publizistik Uber das Russische Reich / IX Dahlmann (Hg.). Gottingen, 2006. S. 111-123. 5 Hoffmann. Gerhard Friedrich Muller. S. 233f.; Bucher. Auf verschlungenen Pfaden. S. 114ff.; Urness C. Russian Mapping of the North Pacific to 1792 // Enlightenment and Exploration in the North Pacific 1741-1805 /S. Haycox u.a. (Hg.). Seattle - London, 1997. P. 132-146. 199
«Большой универсальный словарь всех наук и искусств» Цедлера в середине XVIII в. свел воедино знания о Сибири1. Всем группам экспедиции приходилось переносить неслыханные тяготы, трудности и лишения, только в немногих случаях упоминав- шиеся в сообщениях. Путешественники боролись против неблаго- приятных климатических и географических условий, а также против депрессии, произвола многочисленных ведомств, будь то на местах или в столице. Многие участники умерли, в том числе Беринг, Делиль де ла Кроер и Стеллер. С чрезвычайно неблагоприятными условия- ми столкнулся северный отряд, который, согласно первоначальным планам Академии, должен был на протяжении двух лет выполнить свою работу по съемке всего очертания берегов от Архангельска до Берингова пролива, что оказалось невозможным1 2. Он был раз- делен на пять групп, одна из которых под командованием Семена Челюскина добралась до самого северного мыса Азии, названного в честь своего открывателя. Худшая судьба оказалась уготована участ- никам отряда, продвинувшегося под руководством лейтенанта Петра Ласиниуса (Лассениуса) от Лены на северо-восток. Ласиниус умер от цинги уже в декабре 1735 г., в следующие годы от цинги погибли еще 35 членов этой экспедиционной группы. Путь вокруг Чукотского полуострова пройти было невозможго, так как огромные массы снега блокировали движение. Но до 1741 г. удалось провести картографи- ческую съемку берега Северного Ледовитого океана от Архангельска до Колымы, и только берега Чукотки остались в то время не снятыми из-за снеговых масс. Сверх того были исследованы Таймырская бух- та и одноименный полуостров, а также области устья рек Индигирки и Колымы. Имена исследователей и сегодня значатся на картах рус- ской Арктики: Лаптев, Ласиниус, Овцын, Стерлегов, Челюскин, Прончищев и многие другие3. Из своей продолжительной экспедиции ее участники привезли многие десятки тысяч листов рукописей с записями почти по всем областям знаний, а еще чертежи и карты, многие сотни предметов: геологические пробы, камни, растения, чучела животных, культовые 1 Grosses vollstandiges Universal-Lexicon aller Wissenschaften und Kiinste [...]. Halle Leipzig, 1732-1750. 68 Bande und 4 Supplementbande 1751-1754. Статья о Сибири об- наруживается в т. 37 (Галле - Лейпциг, 1743). колонки 852-860. См.: Schneider U. J. «RuBland» // Zedlers Universal-Lexicon. Kenntnis RuBlands / D. Dahlmann (Hg.) S. 247-268. Обозначение «Универсальный словарь Цедлера» восходит к имени лейп- цигского издателя Иоганна Генриха Цедлера, создавшего эту энциклопедию. 2 Armstrong. Bering’s Expeditions. Bd. 1. P. 183ff. 3 Vaughan. Arctic. P. 105-111; Lange. Land hinterden Nebeln. S. 14Iff.; Golder E A. Russian Expansion on the Pacific 1641-1851. Cleveland, 1914. P. 231-250; Lincoln. Eroberung Sibiriens. S. 136ff. 200
й бытовые предметы коренного населения. Широта результатов об- наруживается в том, что впервые были проведены этнологические описания сибирских народов, в то же время впервые были произве- дены точные метеорологические наблюдения и измерения, продол- жившиеся и по окончании экспедиции. Были описаны и частично нанесены на карту пролив между Азией и Америкой, позднее известный как Берингов, вновь откры- тая цепь Алеутских и Курильских островов, а также аляскинского берег. Удалось окончательно опровергнуть существование Земли Йессо и Земли да Гама. Значительные территории Сибири, а потом и Камчатка, Охотское море и путь в Японию были точно описаны. Это же касалось флоры, фауны и полезных ископаемых. Работа ве- лась на основе последних достижений, вроде новой классификации Карла Линнея, которую он опубликовал в 1735 г. в своем первопро- ходческом труде «Systerna naturae». В число результатов входили так- же информация о месторождениях каменного угля, серебра, желез- ных и медных руд, залежах соли и других полезных ископаемых, как и комментарии о судоходности рек или обнаружении новых путей. Наконец, экспедиция явилась важным шагом по пути развития на- уки в Российской империи, который был отнюдь не прямолинейным, а отмечен и попятным движением. Несмотря на стремление сохра- нить ислледование в тайне, результаты экспедиции стали известны также в Западной и Центральной Европе и способствовали прогрессу науки. Так, развитие этнологии как науки едва ли можно себе пред- ставить с середины XVIII в. без исследований Герхарда Фридриха Миллера1. 7. Дальнейшие сибирские экспедиции в XVIII в. Исследование Сибири не прекратилось в XVIII столетии и по- сле Второй Камчатской экспедиции. Так, в сентябре 1763 г. уроже- нец Сибири Михаил Васильевич Ломоносов [Ломоносов родился в Архангелогородской губернии. - Примеч. пер.], ученый-энциклопе- дист, член российской Академии наук, представил Адмиралтейств- коллегии памятную записку под названием «Краткое описание разных путешествий по северным морям и показание возможного проходу Сибирским океаном в восточную Индию»1 2. Ломоносов за- 1 Bucher. «Von Beschreibung der Sitten und Gebrauche». S. 148ff. 2 Оригинал рукописи находится сегодня в Российской национальной библиотеке в Санкт-Петербурге. Первая публикация последовала только в середине XIX в.: Со- 201
ложил тем самым первые теоретические основы для научного ис- следования русского Севера и Дальнего Востока и создал обширную программу, учитывавшую политический, экономический, научный, а также практический аспекты, которая нашла восторженное одобре- ние как Екатерины II, так и Адмиралтейств-коллегии. Для следую- щих поколений документ должен был стать основой деятельности. Но таковым он стал уже для так называемой Академической экс- педиции (1768-1774) уже в царствование Екатерины II. Среди участ- ников этой экспедиции были, в частности, Петер Симон Паллас, швед Иоганн Петер Фальк, Иоганн Готлиб Георги, П. И. Рычков, Иоганн Антон Гюльденштедт и Самуэль Готлиб Гмелин, (племян- ник Иоганна Георга Гмелина)1. Поводом для нее стало прохождение Венеры по диску Солнца в мае 1769 г., обещавшее фундаментально новые сведения об этом небесном теле. Получению такого рода ин- формации служило и первое плавание Джеймса Кука в 1768-1771 гг. Спутником Кука был ботаник Джозеф Бэнкс, ставший позже пре- зидентом Королевского общества и с 1777 г. переписывавшийся с Палласом. Кроме того, в контексте Академической экспедиции пред- полагалось с помощью геодезических и астрономических методов более точно описать крупные территориальные единицы Российской империи, чтобы улучшить географические карты государства* 1 2. В то же время Екатерина II использовала возможность более крупной на- учной экспедиции, чтобы оживить чахнувшую Академию и превра- тить ее членов в приверженцев своих целей. И на сей раз планирова- ние и подготовка длились около двух лет и следовали уже знакомому образцу. Были проработаны сообщения о предшествовавших пред- приятиях, хранившиеся в архиве Академии, приобретены инстру- менты и материалы и написаны инструкции. Вендланд называет три направления работы экспедиции: 1) исследование состояния эко- номики и уровня сельского хозяйства, 2) географическое описание обследованных территорий и 3) проведение геологических исследо- ваний, прежде всего с точки зрения распространенности полезных чинение Ломоносова с предисловием Ал. Соколова / Гидрографический департамент морского министерства. СПб., 1847. См. также: Берг Л. С. История русских геогра- фических открытий. М., 1962; Ширина Д. А. Россия: научное исследование Арктики. XVIII в. 1917. Новосибирск, 2001. Я обязан этими указаниями моему докторанту Диане Ордубади. 1 Folkwart Wendland // Peter Simon Pallas (1741-1811). Materialien zu einer Biographic. 2 Bde. Bd. 1. Berlin - New York, 1992. S. 80ff. 2 Ibid. S. 80f. 202
ископаемых, которые должны были стать основой для создания ма- нуфактур и обогатительных фабрик1. Так как научных кадров требуемого уровня по-прежнему не хва- тало, снова пришлось привлечь иностранных ученых. На сей раз речь шла преимущественно о немцах, в том числе балтийских, наряду с несколькими русскими. Большинство из них были молоды, только Фальк уже перешагнул 30-й год жизни, и хорошо образованы. В свою очередь, вся экспедиция подразделялась на небольшие, действовав- шие независимо друг от друга отряды в зависимости от специфиче- ских задач - профессионально или территориально. Кроме Урала и Сибири, предполагалось исследовать Поволжье, территории у Черного и Каспийского морей, русский Север, а также Кавказ. Паллас руководил так называемой Оренбургской экспедицией, его, как Беринга более тридцати лет назад, сопровождала жена. Для необходимых работ и на этот раз отбирались студенты академиче- ской гимназии, среди них находились также препараторы, рисоваль- щики и солдаты. В течение примерно шести лет, с 1768 по 1774 г., Паллас, как и его коллеги, объездил прежде всего Сибирь, он посы- лал в Санкт-Петербург многочисленные сообщения и соответству- ющие материалы. Отныне в век просвещенного абсолютизма при Екатерине II коренным образом изменилась и политика русского правительства. Результаты исследований должны были максималь- но быстро становиться известными всему миру и умножать славу Российской империи и уважение к ней. Так, первый том научного журнала путешествий Палласа, одного из наиболее значительных ученых-энциклопедистов второй половины XVIII в., вышел еще во время его путешествия в 1771 г.1 2 Быстро было опубликовано не толь- ко описание Палласа, но и труды многих других участников экспе- диции3. В том же году опубликовал свою «Северную историю» также гет- тингенский историк и ученый-энциклопедист Август Людвиг Шлё- цер (1735-1809), проживший прежде несколько лет в России и, в частности, очень тесно сотрудничавший с Герхардом Фридрихом Миллером. В одной из глав своего труда он рассматривал и Сибирь. Глава называлась «Общий очерк Азиатского Севера», а для Шлёцера эта область означала то же, что и Сибирь. При этом автор указал на из- 1 Ibid. S. 93. 2 Pallas Р. S. Reise durch verschiedene Provinzen des RuBischen Reichs. St. Petersburg, 1771, вторая и третья часть вышли в 1773 и 1776 г.; в 1773-1788 г. вышла также русская редакция. 3 См. об этом данные в книге: Wendland. Peter Simon Pallas. Bd. 2. S. 939ff. 203
менение терминологии и напомнил о том, что в царствование Ивана IV под Сибирью подразумевались только «нижние земли» на Оби. На протяжении двух последних веков понятие постоянно расширялось1 Шлёцер подводил в этой краткой главе первый итог исследований Сибири, указывал на Геродота и Птолемея, на путевые заметки Плано Карпини и Вильгельма (Гильома) де Рубрука, но прежде всего на новые работы Витсена, Гмелина, Миллера и других. В числе оби- тателей Сибири он называл «калмыков, джунгаров, телеутов, якутов, самоедов, вогулов, остяков, татар, курильцев, камчадалов, коряков, ламутов, юкагеров и чукчей», которые были завоеваны последними. В то время как участники Академической экспедиции исследо- вали просторы Российской империи и сопредельных территорий, Джеймс Кук возвратился в 1771 г. из своего первого путешествия и уже год спустя снова отправился в плавание, в котором его на сей раз сопровождали отец и сын Форстер, и из которого он вернулся в 1775 г. Результаты Академической экспедиции углубили и расши- рили знания о Российской империи и некоторых, тогда еще в зна- чительной степени неизвестных, территориях. Снова было собрано много информации, имевшей большое значение как для развития наук, так и для формирования инфраструктуры государства. Прежде всего, как подчеркивает Вендланд, были открыты большие части кон- тинентального массива России. Немаловажный аспект заключался, конечно, и в определении Урала в качестве границы между Европой и Азией. Вскоре по окончании экспедиции Паллас опубликовал свое сочинение о «Монгольских народностях» и «Рассуждения о структу- ре гор», в которых он изложил свои теории возникновения гор1 2. В ка- честве еще одного результата экспедиции можно рассматривать труд Иоганна Готлиба Георги «Описание всех обитающих в Российском государстве народов», который вышел через два года после оконча- ния экспедиции и был своего рода описью многочисленных этносов, так сказать, суммой прежних этнологических исследований3. 1 August Ludwig Schl6zer. Allgemeine Nordische Geschichte. Aus den neuesten und besten Nordischen Schriftstellern und nach eigenen Untersuchungen beschrieben. und als eine Geographische und Historische Einleitung zur richtigen KenntniB aller Skandinavischen, Finnischen, Slavischen, Lettischen, und Sibirischen Vdlker, besonders in alten und mittleren Zeiten. Кар. 3. Halle, 1771. S. 391-436. 2 Wendland. Peter Simon Pallas. Bd. 1. S. 145ff.; Idem. Bd. 2. S. 944ff. 3 Георги И. Г Описание всех обитающих в Российском государстве народов, их житейских обрядов, обыкновений, одежд, жилищ, упражнений, забав, вероисповеда- ний и других достопамятностей. 4 т. Санкт-Петербург, 1776; французская редакция вышла там же в 1776 г., русская там же в 1776-1777 гг. В 1799 г. была опубликова- на ее расширенная версия. См. об этом: Astrina N. Schamanen und Pflanzendrogen. 204
На это время приходится и проникновение на западное побережье Северной Америки испанцев и британцев. Из страха перед русскими охотниками за мехами испанцы послали в 1774 и 1775 г. два корабля, продивнувшиеся до острова Ванкувер, но там не высаживавшиеся. Только Джеймс Кук, который для своего третьего кругосветного пла- вания с 1776 по 1779-1780 гг. получил, в частности, поручение ис- следовать северо-западный берег Америки, пройти Беринговым про- ливом и оттуда искать северо-западный проход, высадился на этот остров. До конца столетия он оставался предметом спора между обе- ими странами, но затем стал британским владением. Россия заявила тем временем о своих интересах на американские области и Алеутские острова и начала там, конкурируя с британцами, оживленную торгов- лю. Не случайно именно в это время теолог и историк Уильям Кокс (1747-1828), член Королевского колледжа в Кембридже, представил свой «Account of the Russian Discoveries» («Отчет о русских открыти- ях»), в котором он обстоятельно описал русско-китайскую торгов- лю, а к более позднему изданию присовокупил сравнение русских и британских открытий в том регионе. Значительной частью своей ин- формации Кокс обязан, кстати, знакомству с Герхардом Фридрихом Миллером и членству в Императорском вольном экономическом обществе1. Несколькими годами позже Кука совершил кругосветное путешествие и французский открыватель Жан-Франсуа де Лаперуз, достигший в 1787 г. Сахалина, Курильских островов, Камчатки и Аляски, которые он обстоятельно картографировал и частично ис- следовал; год спустя его корабли прошли вдоль берега Ваникоро, острова из архипелага Соломоновых островов в южной части Тихого океана* 1 2. В контекст конкурировавших политических и экономических интересов в конце царствования Екатерины II вписывалась и так на- зываемая экспедиция Биллингса-Сарычева с 1785 по 1795 г., имев- шая официальное название «Северо-восточная секретная астроно- St. Petersburg und die Landbevolkerung. Der Beitrag Johann Gottlieb Georgis zu den Kenntnissen Uber RuBland // Kenntnis RuBlands / D. Dahlmann (Hg.). S. 179-200. 1 Coxe W Account of the Russian Discoveries Between Asia and America. To which are Added, the Conquest of Siberia, and the History of the Transactions and Commerce Between Russia and China. 1. Aufl. London, 1780. 3. Aufl. revised and corrected. London, 1787, перепечатка: New York, 1970. К этому 3-му изданию было добавлено в качестве приложения: A Comparative View of the Russian Discoveries with those Made by the Captains Cook and Clerke; and a Sketch of what Remains to Be Ascertained by Future Navigators. Об этой компании см.: Глоссарий. 2 LaPerouse J. F de. Zu den Klippen von Vanikoro. Weltreise im Auftrag Ludwigs XVI. 1785-1788. Stuttgart - Wien, 1987; в основе этой редакции изданий: LaPerouseJ. F. Entdeckungsreise in den Jahren 1785, 1786, 1787 und 1788, 2 Bde. Berlin, 1799/1800. 205
мическая и географическая экспедиция по исследованию Восточной Сибири и Аляски». Джозеф Биллингс (1758 или 1761-1806) участвовал в третьем кругосветном плавании с Джеймсом Куком, в 1783 г. перешел на рус- скую службу, в 1785 г. был произведен в капитан-лейтенанты и одно- временно назначен руководителем этой экспедиции. Его заместите- лем и первым офицером стал лейтенант российского флота Гавриил Сарычев (1763-1830). Решающее участие в подготовке снова при- нимала Адмиралтейств-коллегия, научное руководство осуществлял Петер Симон Паллас, в то время признанный в европейском масшта- бе и влиятельный ученый, находившийся под личным покровитель- ством императрицы Екатерины II1. Он создал для экспедиции науч- ные директивы и указания. Принятая же Адмиралтейств-коллегией общая инструкция восходила к его разработкам, которые однозначно опирались на сочинение Ломоносова «Краткое описание» (1763). Наряду с геодезической съемкой и картографированием северо- восточных берегов Тихого океана и прибрежных территорий, а так- же почти уже обычными зоолого-ботаническими и этнолого-линг- вистическими исследованиями экспедиция должна была втайне обе- спечить политическое и экономическое влияние Российской импе- рии на Алеутских островах и побережье Аляски1 2. Состав команды 1 Нижеследующими рассуждениями об экспедиции я обязан первым неопубли- кованным рукописям моего докторанта Дианы Ордубади и многочисленным беседам с ней, в настоящее время работающей над диссертацией об этой экспедиции. См. так- же: Donnert Е. Die Billings-Sarydev-Expedition in den Nordostpazifik 1785-1793 und Der Naturforscher Carl Heinrich Merck // Europa in der Friihen Neuzeit. Bd. 6. / idem. (Hg.). S. 1023-1035; Die Instruktion Katharinas II. an Billings // Penetration of the North Pacific. S. 268-290. 2 Были опубликованы три сообщения об экспедиции: сообщение Гавриила Са- рычева «Путешествие флота капитана Сарычева по северо-восточной Части Сибири. Ледовитому Морю и Восточному океану [...] бывшей под начальством флота Капитана Биллингса с 1785 по 1793 год. СПб., 1802, новое издание: М., 1952 (цит. по этому из- данию); английское издание вышло в Лондоне (1806); немецкое издание - в Лейпциге (1805), чаще цит. по изданию: Gawrila Sarytschews Russisch-Kaiserlichen Generalmajors von der Flotte achtjahrige Reise im nordostlichen Sibirien, auf dem Eismeere und dem nordOstlichen Ozean; переработанное и несколько сокращенное новое издание увидело свет в 1954-1955 гг. с предисловием советского историка Н. Зубова: Sarytschew G. А. Reise durch den Nordostteil Sibiriens, das Eismeer und den Ostlichen Ozean. Секретарь Биллингса Мартин Зауэр без разрешения Адмиралтейств-коллегии опубликова: на основании материалов, контрабандой вывезенных из России, еще одно описание экспедиции: Joseph Billings account of a geographical and astronomical cxpediton to the Northern parts of Russia, 1802; два немецких издания вышли в Берлине в 1802 и в Вей- маре в 1803 г.; французская редакция увидела свет в Париже в 1802 г. Наконец, Сары- чев смог на основе материалов других участников экспедиции усовершенствовать свой первый официальный отчет: Сарычев Г. Путешествие капитана Биллингса чрез Чукот- 206
й в этот раз, как во всех прежних предприятиях, снова был между- народным, в том числе с участием внука Витуса Беринга и немецко- го врача Карла Генриха Мерка, который лишь незадолго до начала экспедиции присоединился к ней и получил личную инструкцию от Палласа1. Экспедиция, история которой не написана еще и по сей день, как, впрочем, и история двух других крупных сибирских экспедиций, считалась современниками, а также многими историками, не очень успешной, так как времена снова изменились, и результаты в боль- шинстве своем подлежали засекречиванию. Правда, экспедиция смогла представить многочисленные новые результаты* 1 2. Речь шла прежде всего о самых обширных и наиболее точных до тех пор картах следующих регионов: течении реки Колымы до впадения в Охотское море, карте южной части Камчатки, первой правильной навигаци- онной карте Берингова моря и Берингова пролива, навигационных картах Алеутских островов, первом описании южного берега Аляски, включая прибрежные острова, первой официальной карте внутрен- них областей полуострова Чукотка полуострова и о первых точных картах Курил. На них были исправлены многочисленные ошибки прежних карт этого региона, в том числе и те, которые были сдела- ны во время третьего кругосветного плавания Джеймса Кука3. Кроме того, неудачные попытки проникнуть морским путем из Восточно- Сибирского моря по Берингову проливу в Тихий океан стали окон- чательным доказательство того, что Аляска - полуостров и отделена от Азии проливом. В продолжение климатических исследований, предпринятых в ходе предыдущих экспедиций, Гавриил Сарычев с октября 1786 по май 1787 г. проводил обширные метеорологические наблюдения в Верхнеколымске. Ему удалось установить, что в северной части Восточной Сибири существуют «полюса холода», местонахождение скую землю от Берингова пролива до Нижнеколымского острога и плавание капитана Галла на судне «Черном орле» по Северо-Восточному океану в 1791 г. СПб., 1811. 1 Инструкция Палласа в: Wendland. Peter Simon Pallas. S. 823-829. Дневник, кото- рый Мерк вел с марта 1788 по август 1791 г., имеется до сих пор только в некомментиро- ванном английском переводе: Pierce R. A. Siberia and Northwestern America 1788 -1792. The Journal of Carl Heinrich Merck. Naturalist with the Russian Scientific Expedition Led by Captains Joseph Billings and Gavriil Sarytchev. Kingston - Ontario, 1980. 2 Donnert. Billings-Sarydev-Expedition // Europa in der Friihen Neuzeit. Bd. 6. S. 1027ff.; Bucher G. Das Jahrhundert der groBen Expeditionen // Sibirien und Russisch- Amerika. S. 121ff. ( 3 Сарычев Г. А. Путешествие по северо-восточной части Сибири, Ледовитому Морю и Восточному океану. М., 1952. С. 163 и сл. 207
которых следует определить. Он заметил, кроме того, что низкие тем- пературы в Сибири связаны с отсутствием ветров. Наконец, во время своих исследованиях в Восточно-Сибирском море Сарычев открыл, что количество айсбергов зависит от направления ветра, а движение ледовых масс у берегов - исключительно от морских течений. Участники экспедиции вели также исследования в этнологиче- ской, биологической и естественно-научной областях. Немецкий врач Карл Генрих Мерк, участвовавший в экспедиции по настоянию Палласа, и Джозеф Биллингс представили обширные описания чук- чей, до тех пор отказывавшихся от всех контактов с русскими заво- евателями. Оба указывали на различия между оседлыми и оленными чукчами. На основе этого позднейшие исследователи смогли устано- вить в XIX столетии ясные критерии для разделения между чукча- ми - с одной стороны, юпиками и эскимосами - с другой. Кроме того были исследованы восточно-сибирские юкагиры, якуты, ительме- ны, коряки, алеуты, юпики и эскимосы. С этой экспедицией связано также начало полярной археологии, ведь когда летом 1787 г. на мысе Большой Баранов на Восточно-Сибирском море производились эт- нологические исследования о юкагирах, Сарычев распорядился про- вести раскопки, чтобы узнать больше об их жилищах4. Экспедиция продолжила также описание животного и раститель- ного мира Восточной Сибири и Дальнего Востока, начатое Георгом Вильгельмом Стеллером и Степаном Крашенинниковым. Так, Карл Генрих Мерк создал первое и обстоятельное описание флоры и фау- ны этих регионов. Правда, Мерку, как до него и Георгу Вильгельму Стелл еру, было не суждено увидеть результат своих исследований. Он умер в январе 1799 г. в Санкт-Петербурге в возрасте 38 лет от апоплексического удара, до этого успев в 1796-1797 гг. вернуться на родину и стать в Геттингене членом-корреспондентом научного об- щества. Научный мир проявил большой интерес прежде всего к его орнитологическим исследованиям после того, как в 1936 г. удалось снова обнаружить его дневник, считавшийся исчезнувшим5. Мерк был и пионером исследования полуострова Чукотка, где во время шестимесячного пребывания он создал первое описание местного населения и биосферы. Ценные записи о вулканах на Камчатке п 4 Сарычев Г. А. Путешествие по северо-восточной части Сибири. С. 83; Этногра- фические материалы северо-восточной географической экспедиции, 1785-1795 гг. сост. 3. Д. Титова. Магадан, 1978. J См. об этом: Donnert. Billings-Sarydev-Expedition. Р. 1034f. 208
Алеутских островах, а также о термальных источниках в этих обла- стях оставили и другие участники экспедиции1. Самых больших успехов экспедиция достигла, вероятно, в по- литической и экономической областях, и это могло быть одной из причин того, что в мире науки она до сих пор вызывала столь малый интерес. На основе первого точного описания регионов, которые по- сещали путешественники, исправления картографических ошибок и благодаря интенсивным контактам с коренным населением мож- но было объявить Алеутские острова и южный берег Аляски частью Российской империи. А поскольку удалось впервые проникнуть на территорию всего Чукотского полуострова, и Биллингс, Мерк и не- которые другие члены экспедиции около полугода поддерживали с населением интенсивные контакты, которые прежде, как и любые переговоры с представителями русского правительства, чукчи от- вергали, то теперь последовало окончательное завладение и этой территорией1 2. Научные экспедиции в Сибирь и тихоокеанское пространство продолжались в Российской империи и в XIX в. Было немало и кругосветных плаваний. Они начались в 1803 г. с трехлетнего кру- госветного путешествия под командованием Адама Иоганна фон Крузенштерна, в котором в качестве естествоиспытателя участво- вал Георг Генрих фон Лангсдорф, продолжались со второй русской кругосветной экспедицией под командованием Отто Коцебу, сына убитого писателя Августа Коцебу, в 1815-1818 гг., в которой как ученый участвовал Адельберт Шамиссо. Коцебу принимал участие и в путешествии Крузенштерна, а в третий раз обошел вокруг света в 1823-1836 гг. Наконец, Александр Гумбольдт в 1829 г. по пригла- шению русского правительства объехал Сибирь вплоть до китайской границы. Все эти исследования весьма существенно расширили понимание Сибири и знания о ней, но происходили они при совершенно иных предпосылках и в других обстоятельствах, чем первые научные ис- следования Сибири в XVIII столетии. Кругосветные плавания приш- ли на место сухопутных путешествий, публичный интерес к научным 1 Сарычев. Путешествие по северо-восточной части Сибири. С. 110-128. 2 Говоря о работах об экспедициях и поездках с научной целью в XVIII столетии, можно назвать книгу: Дивин В. А. Русские мореплавания в Тихом океане в XVIII веке. М., 1971. Автор акцентирует заслуги российских первооткрывателей. Обзор геогра- фических исследований в XIX столетии содержит работа: Наумов Г. В. Русские гео- графические исследования Сибири в XIX-начале XX в. М., 1965, см. об этом новое исследование: Weiss С. Wie Sibirien «unser» wurde. 209
экспедициям рос все сильнее, как и интерес к науке в целом. Наконец, в 1845 г. было основано Императорское Русское географическое об- щество, которое вскоре открыло сибирское отделение и, таким об- разом, во второй половине XIX в. стало играть решающую роль в исследовании и «национализации» Сибири. В его рядах оказались виднейшие ученые, занимавшиеся в то время исследованием Сибири. Стоит назвать графа Федора Петровича Литке (Фридрих Б. Лютке), Карла Эрнста (в русской традиции Карла Максимовича) фон Бэра, Александра Теодора (в русской традиции Александра Федоровича) фон Миддендорфа, Вильгельма Радлоффа, князя П. А. Кропоткина и П. П. Семенова, получившего к своей фамилии добавление Тян- Шанский и около сорока лет руководившего обществом1. 1 Об этом недавняя подробная информация в уже названном исследовании: Weiss. Wie Sibirien «unser» wurde. См. об этом обществе также глоссарий. Семенов получи; свое-почетное звание за исследования гор Тянь-Шаня в пограничной области между Казахстаном, Киргизией и Синьцзяном.
Глава V КАК УПРАВЛЯЛСЯ ВНОВЬ ОБРЕТЕННЫЙ МИР 1. От начала русского управления до краха Российской империи Управление непостижимо большой новой территорией в первые годы до 1599 г. вменялось в обязанность Посольскому приказу, т. е. Министерству иностранных дел, учреждению, в компетенции которого находились дипломатические ведомства, затем, до 1637 г., Казанскому дворцу. Наконец в виде Сибирского приказа, ведомства по делам Сибири, была создана собственная структура, окончатель- но ликвидированная только в ходе административных реформ при Екатерине II во второй половине XVIII столетия1. Это учреждение отвечало за все дела, касавшиеся Сибири, т. е. не только за управле- ние, финансы, таможню и вооруженные силы, но и за дипломати- ческие отношения с соседними государствами, например с Китаем, и народами, в частности, с монголами и казахами1 2. Этот огромный массив суши был разделен на округа, уезды, подчинявшиеся воево- де, в подчинении которого, в свою очередь, находились коменданты острогов. Государственно-правовое положение Сибири изменилось еще раз тридцатью годами позже, в 1667 г., когда в официальном госу- дарственном гербе над черным двуглавым орлом можно было увидеть три короны, символизировавшие завоеванные ханства: Казанское, Астраханское и Сибирское. Титулом «Царь Сибирский» московский государь титуловался примерно с 1563 г., а после того, как Петра I в 1721 г. был коронован как император, Московское царство стало на- зывать Российской империей3. 1 До административных реформ при Петре I и Екатерине II на протяжении XVIII в. Сибирский приказ управлял также Пермской и Вятской землями: Власть в Сибири, XVI - начало XX в. / сост. М. О. Акишин, А. В. Ремнев. Новосибирск, 2005. С.15 и сл. 2 Robel. Eroberung Sibiriens. S. 883; Naumov. History of Siberia. P. 69ff. 3 Hefner. Von der frontier zum Binnenraum. S. 32. 211
Дороги из центра, из Москвы, во вновь завоеванные области были далеки и трудны. Уже отсюда вытекало особое положение Сибири. Речные системы оставались до начала железнодорожного строитель- ства в конце XIX столетия важнейшими коммуникациями, причем на переходах находились места для переправы (волоки). Но в реках таи- лись и опасности - подводные камни и отмели, положение которых часто изменялось и затрудняло путешествие. К тому же они замерза- ли на многие месяцы, поэтому все грузы приходилось перевозить на санях. Как можно было наблюдать уже в двух экспедициях Беринга, нередко проходило несколько лет, пока какой-либо товар оказывался в месте назначения1. Во главе Сибирского приказа стоял боярин в должности судьи1, которому сначала придавались два, позже три, так называемых дья- ка (секретаря). Судья и его секретари назначались царем и затем утверждались Боярской думой. Бояре являлись высшим из так на- зываемых думских чинов, представлявших собой часть государева двора. Они происходили из самых знатных аристократических се- мей, имевших обширные земельные владения и многочисленных крепостных, эти семьи издавна служили государю, которому и были обязаны службой. Секретари, напротив, происходили из низшей знати или иногда из высшего слоя купцов, или гостей, так как они были необходимы для оценки стоимости мехов. Они служили госу- дарю на основании договора и призывались по своей воле. Согласно действовавшему законодательству, они не имели права обладать по- местьем с крепостными, но социальное восхождение было вполне возможно1 2 3. В этом ведомстве трудились и многие другие сотрудники, в чьей компетенции находились различные комплексы задач. Прежде все- го они были ответственны за составление указов, распоряжений и т. д., т. е. за корреспонденцию. Так как «ведущие чиновники» часто не умели ни читать, ни писать, а должности получали лишь благодаря своему происхождению и близости к царю, собственно администра- тивная деятельность находилась в большинстве случаев в руках этих секретарей4. Мы не знаем в точности, как функционировал такой 1 Robel. Eroberung Sibiriens. S. 883. 2 Биографии руководителей Сибирского приказа // Власть в Сибири, XVI - на- чало XX в. С. 341-373. 3 Рое М. Т. The Russian Elite in the Seventeenth Century. 2 Bde. Bd. 2. Helsinki, 2004. P. 24f. 4 Dmytryshyn B. The Administrative Apparatus of the Russian Colony in Siberia and North Asia. 1581-1700//History of Siberia. P. 20. 212
приказ, но нам кое-что известно о его организации1. Сибирский при- каз был разделен на различные отделы: как по территориальному, так и по тематическому принципу. Эти отделы назывались столами. В их числе были, например, отвечавшие за военные и финансовые дела, но прежде всего за верховный надзор за сдачей мехов. Этот орган на- зывался Государева или Соболиная казна. Уезды, на которые разде- лялась Сибирь, расчленялись в свою очередь на те, где жило русское население (присудки), и те, где обитали коренные народы, обязанные уплатой ясака (ясачные). Обе территории получали определенную форму самоуправления, причем часто - не без вмешательства выше- стоящих инстанций1 2. Коротко говоря, традиции и обычаи туземного населения не затрагивались, но злоупотребления и жестокое обраще- ние были обыденным делом. Русская администрация на местах кое- что знала об этих народах, но центральная власть в Москве до начала XVIII в. была мало информирована, да и вряд ли стремилась поболь- ше узнать об их жизни, нравах и обычаях. Центр интересовался толь- ко сбором податей (дани) и связанными с этим вопросами3. Территориальные и тематические отделы нередко занимались од- ними и теми же проблемами, так что в ведомствах возникали кон- фликты. К тому же сибирскими делами занимались и другие учреж- дения. Разрядный приказ (военное ведомство) рекомендовал воевод, командующих местными вооруженными силами и в целом форми- ровал войско. Посольский приказ должен был осуществлять вер- ховный надзор над дипломатическими контактами и отношениями с новыми соседями - Китаем, монголами, киргизами и калмыками. И, наконец, «почтамт» (Ямской приказ) был ответствен за все виды коммуникации с Сибирью, в том числе и за сохранение дорог, а впо- следствии так называемой «Большой Сибирской столбовой дороги», или Сибирского тракта4. Бюрократия и огромные расстояния стави- ли администрацию края перед огромными, иногда просто неразреши- мыми проблемами, искушая местных сановников, обладавших всей полнотой их власти, безнаказанно злоупотреблять своим служебным положением. 1 O’Brien В. Muscovite Prikaz Administration of the 17th Century: The Quality of Leadership // Forschungen zur Osteuropaischen Geschichte 24. 1978. S. 223-235; cm. также: Torke H.-J. Gab es im Moskauer Reich des 17. Jahrhunderts eine Biirokratie? // Forschungen zur Osteuropaischen Geschichte 1986. № 38. S. 276-298, 2 Naumov. History of Siberia. P. 71. 3 Slezkine Yu. The Sovereign’s Foreigners: Classifying the Native Peoples in 17th Century Siberia // Russian History 1992. № 19. P. 475-485. 4 Dmytryshyn B. Administrative Apparatus // History of Siberia. P. 21. 213
Чиновники Сибирского приказа информировали царя и Боярскую думу обо всем, что происходило в крае, а также о текущих служебных делах, правда, не всегда. Эти же чиновники передавали распоряже- ния царя и Думы лицам, работавшим на местах. В то же самое время они были ответственны и за наблюдение над ними, за бесперебойное функционирование администрации на местах и за постоянную управ- ленческую деятельность. Через их столы из Сибири шли сообщения о поведении коренного населения, о волнениях, приобретении новых территорий, одним словом, обо всем, что там происходило. Во главе территориальной единицы в Сибири стоял воевода, в назначении которого участвовали два московских ведомства. Как правило, воевода рекрутировался из уважаемой дворянской семьи, располагавшей нужными связями. Поэтому с течением времени сформировались сетевые структуры и монопольные позиции в си- стеме власти, так как в Сибири можно было получать большие при- были, а на месте воевода распоряжался жизнью и смертью1. Но царь, Боярская дума и Сибирский приказ стремились воспрепятствовать злоупотреблению служебным положением, коррупции и подкупу. Они проверяли квалификацию кандидата и его предшествующую жизнь, давали ему в дорогу очень строгие инструкции и предупреж- дали о возможных последствиях ошибочных действий. Кроме того, воевода был обязан информировать свое руководство, обстоятельно и насколько возможно часто. Время нахождения в должности было сначала ограничено двумя, а с конца XVII в. шестью годами. На опре- деленные, наибо