РЕДКОЛЛЕГИЯ
В. В. Архангельский (отв. редактор),
Я. Е. Киселев, А. А. Клыков,
Н. #. Коваль, Б. С. Орешкин,
Г. #. Попеско, Д. Л. Самарин
(зам. отв. редактора), •
Ю. А. Смирнов
Редактор-составитель
Б. К» Петровская
Оформление художников
ЕшЯ* Захарова,
A. И. Калабина9
B. Е. Мордина, А. Л. Шварца.
Фотообложка
Г. Д. Петренко

Дорогие друзья
Разбирая редакционную почту,,, мы с каждым днем встречаем
все больше и больше произведений, посвященных одной и той же
теме и почти одинаковых по содержанию. Рассказы и очерки,
стихи и заметки, принадлежащие различным авторам, живущим
в разных уголках нашей страны — от Воркуты до Черного моря
и от Сахалина до Бреста,— обращены к прошлому и носят сугубо
мемуарный характер. Авторы этих произведений с тоской
вспоминают о том далеком времени, когда знакомые им с детских лет реки
и озера были богаты рыбой, когда вплотную к городским
границам подступали густые, тенистые леса и человеку для отдыха не
надо было искать нетронутый уголок природы. Он был рядом.
Массовое обращение наших авторов ко вчерашнему дню
рождает тревогу, заставляет задуматься: справедливо ли это?
За последние десятилетия намного выросло население нашей
Родины, появились сотни, тысячи новых городов и поселков.
Появились они даже там, где прежде единственными хозяевами
были только охотники и рыболовы. Растет население, растут и его
потребности, а это влечет за собой бурное развитие экономики,
необходимость преобразования окружающей нас природы.
Осваиваются новые пространства, новые виды энергии, природные
запасы полезных ископаемых, новые посевные площади, строятся
новые промышленные предприятия. Естественно, что все это не
может не изменить лица страны, ее привычного — для старшего
поколения наших людей — ландшафта.
Наряду с этим государство постоянно и немало заботится
также и об отдыхе населения страны. Всемерное поощрение
массовых оздоровительных мероприятий, законодательство по охране
природы, разветвленная сеть спортивных баз, многочисленные
добровольные спортивные общества, создание зон отдыха вблизи
городов — разве все это не направлено и в адрес наших рыболовов?
А как много новых морей-водохранилищ пришло на смену
маленьким речушкам! А ведь новые моря — это не только новые
возможности для энергетики и орошения, не только средство превращения
мелких рек в судоходные, но и широчайшее поле для
воспроизводства рыбы и новые возможности для "рыболовного спорта.
И тем не менее...
И тем не менее у нас нет недостатка в жалобах со стороны
рыболовов на то, что многим из них, особенно городским жителям,
приходится с каждым годом уезжать от дома все дальше и дальше
1*
3

в поисках удобных и тихих мест для рыбалки и что даже эти поездки
не всегда дают положительные результаты.
Мы не хотим закрывать глаза на целый ряд отрицательных
явлений, огорчающих наших рыболовов, да и не только их, а всех
любителей природы.
Немало рек и озер отравлено и загрязнено сточными водами
и отходами промышленных предприятий. Немало еще
хозяйственников, которые заботятся лишь о выполнении плана вверенными
им предприятиями и не торопятся с постройкой очистных
сооружений.
Все еще существует глубоко порочная система, когда штрафы
за загрязнение водоемов оплачиваются не прямыми виновниками
этого, а за счет государственных заводов и фабрик. Давно назрело
время повысить личную ответственность директоров и
хозяйственников за вред, наносимый их нерадивостью нашим рекам.
Еще недостаточна борьба с браконьерами всех мастей от
одиночных хищников до целых артелей, вычерпывающих последнюю
рыбу из водоемов не щадя молоди,— артелей, «легализованных»
договорными условиями с рыбозаводами и другими
организациями, работающих по принципу: после нас — хоть потоп.
Недопустимо малы по отношению к величине водного бассейна
нашей страны штаты инспекций рыбнадзора. Бывают случаи,
особенно в отдаленных районах, когда среди штатных и
общественных инспекторов встречаются недостаточно проверенные,
недобросовестные люди.
И что особенно горько, немало еще и рыболовов таких, которые
позицию невмешательства и личного покоя предпочитают активной
борьбе с браконьерством. А ведь многие из этих рыболовов
являются членами ДСО, и этическая сторона устава им хорошо известна.
По существу безнадзорны водоемы, переданные в распоряжение
и ведение спортивных организаций. Рыболовно-спортивные базы,
существующие на них, как правило, ограничиваются наблюдением
и уходом лишь за небольшими участками, прилегающими к этим
базам. Вся остальная территория никем не охраняется. Например,
можно сослаться на «деятельность» рыболовно-спортивной базы
Московского общества военных охотников на Икшинском
водохранилище канала им. Москвы. Здесь заботятся лишь о том
участке, что находится непосредственно перед базой,
предоставляя браконьерам (которых, кстати сказать, работники базы знают
наперечет) полную свободу действий за пределами этого участка.
Зеленая зона по берегам многих естественных и искусственно
созданных водоемов не бережется и зачастую либо уничтожена,
либо настолько изрежена, замусорена и вытоптана, что уже не
может служить не только местом отдыха, но и защитой водоемов
от обмеления и пересыхания.
Зоны отдыха (так же, как и новые водохранилища) не
разграничены по видам, водного спорта. В результате даже на участках,
4

Находящихся под наблюдением спортивных баз, рыболовы
постоянно атакуются любителями катания на моторных лодках и водных
лыжах (например, на Истринском, Клязьминском, Икшинском
водохранилищах около Москвы).
Вряд ли стоит продолжать перечень подобных фактов. Они
хорошо известны всем рыболовам, всем любителям природы.
Что же делать?
Можно сетовать на отсутствие контроля за исполнением
закона по охране природы, на слабость административных мер, на
равнодушие тех, кому надлежит проводить эти меры в жизнь.
Можно поступать так, как авторы многочисленных произведений,
упомянутых в начале этой статьи: заниматься бесконечным
противопоставлением того, что было, тому, что стало... Положение
от этого не улучшится. Пора понять, что без активного
вмешательства самих рыболовов в дело охраны водоемов мало что изменится.
В любой области общественной деятельности — от советов
пенсионеров до депутатских советов, от бюро добрых услуг до
патрулей дружинников, от кружков самодеятельности до народных
университетов — мы видим, какую огромную помощь
государственным и партийным органам оказывают все формы общественного
вмешательства в текущую жизнь и к каким благотворным
результатам такая помощь приводит.
А ведь нас, рыболовов, очень много и с каждым годом становится
все больше и больше! Среди рыболовов есть инженеры и
проектировщики, гидрологи и строители. Зачастую они работают на
тех самых предприятиях, что отравляют наши реки, или в тех
организациях, что проектируют и строят новые заводы и
выбирают для них участки. Своевременная активная помощь со стороны
этих рыболовов полезным советом, практической работой (да-да!)
при проектировании и строительстве, обращением в
соответствующие органы, силой общественного воздействия, наконец,
может способствовать устранению многих недостатков, постройке
очистных сооружений, а следовательно, и сохранению рыбных
богатств наших рек.
Организация «зеленых» и «голубых» патрулей (помимо
существующего института общественных инспекторов, находящегося
в ведении Госрыбнадзора) из местных жителей-рыболовов и нашей
юной смены — пионеров, школьников — при поддержке местных
партийных и советских органов может оказать немалую помощь
в сохранении лесных прибрежных поясов, в ликвидации
браконьерства.
Наведение порядка на водных участках, находящихся в
распоряжении рыболовно-спортивных баз (система ограждений,
постоянные дежурства, патрулирование, договоренность с другими
спортивными организациями о разграничении водного бассейна на
зоны и т. д.), и подавно дело самих рыболовов. Ведь они —
посетители баз — первые и главные хозяева этих участков.
5

Наконец, самое основное: постоянное повышение культуры
наших рыболовов, повышение их личной ответственности за все,
что совершается подчас у них на глазах. Ни один рыболов (а член
ДСО тем более), сталкивающийся с браконьерством, с
уничтожением зеленых насаждений и ничего не делающий, чтобы пресечь
обнаруженное им зло, не достоин звания советского рыболова.
Дорогие друзья!
Мы не ставили себе задачей подсказать вам методы преодоления
трудностей и недостатков, возникающих на пути развития
рыболовного спорта. Мы знаем, что рыболовы — народ изобретательный
и инициативный — могут внести и осуществить столько
интересных, полезных и действенных предложений, сколько нам,
редакционным работникам, и в голову не придет.
Но мы хотим знать, что делаете вы для ликвидации всех этих
недостатков. Мы хотим видеть на страницах нашего альманаха
злободневный, насыщенный действиями, столкновениями
характеров и мировоззрений, материал о советских рыболовах, рыболовах-
борцах за сохранение природной красоты родного края, за
моральную чистоту взаимоотношений, за право называть себя настоящими
советскими рыболовами. В ваших литературно-художественных
произведениях — рассказах, очерках или стихах — мы хотим
видеть героев, дела которых служили бы примером для юного
поколения и всей армии любителей природы, примером не только
высшего спортивного мастерства, но и бережного отношения
к природе, товарищества и дружбы, непримиримости ко всякому
злу.

Евг. Евстигнеев
СПОРТ МОЛОДИТ
Блесну бросал на стрежень рыболов
В лазурный Неман, от меня не близко;
Я подошел на пятьдесят шагов
И увидал, что это... спиннингистка.
Места запоминая по пути,
Шла берегом, от солнца золотая;
И было ей не больше тридцати,
Как показалось мне в то утро мая.
Вновь сильный взмах... Катушки колесо
Струит едва заметное журчанье;
И жилка пролетела, как лассо,
И тихо булькнул грузик на прощанье...
Двух щук рыбачка подсекла подряд,
Попался ей и окунище вскоре.
А было той спартанке... пятьдесят,
Как это выяснилось в разговоре.
Любитель рыбной ловли с давних пор,
Скажу всем рыболовам по секрету,
Что нас не только закаляет спорт,
Он — молодит. Свидетельствую это.
г. Гродно

А. Траевекий
ЗАДУМКА ДЕДА МАТВЕЯ
Они сидят на кухне, не зажигая огня. Деду Матвею не видно
лица Шуры, но он ясно представляет, какие у нее сейчас глаза —
жалостливые, грустные.
Шура рассказывает деду о раненых. Их у нее на попечении
много, дед не может всех упомнить. Но кое-кого он все же запомнил
и время от времени спрашивает:
— А как тот лейтенант, безногий? Скоро выпишется? А
старшина обожженный? На фронт уехал или по чистой?
Шура отвечает ему обстоятельно, с подробностями. Дед
слушает молча, кивает и думает свою стариковскую думу.
Дед Матвей стар, очень стар. Незнакомым любит говорить,
что ему за сто. Но это уж он привирает. На самом деле ему около
восьмидесяти.
Годы согнули деда, обветшал он, ноги плохо слушаются, руки
трясутся, видит худо и ходит худо. Но голова у него еще светлая
и память цепкая.
Дед вековал один после смерти жены. Второй год живет Шура
у него. Она приходится ему какой-то дальней родственницей,
и не разобрать — какой. Выучилась на медсестру и приехала
сюда, в поселок, прошлым летом. Года не прожили вместе — война.
Шура сутками пропадает в госпитале, Что разместился в новой
школе. Домой забегает редко. На скорую руку готовит что-нибудь
поесть, скоблит полы, перемывает посуду и заваливается спать.
Жизнь в доме пошла какая-то рваная, неуютная. Дед скучает,
от скуки его больше одолевают хворости — то поясницу заломит,
то суставы заноют. Сидит целыми днями у заледеневшего окошка,
накинув на плечи полушубок, да колупает пальцем лед на стекле,
норовя поглядеть, что на улице делается.
Но на улице веселого мало. Мужики, которые не ушли
в армию, целыми днями на заводе. Пробегут ребятишки в школу,
баба с ведрами пройдет — вот и вся жизнь.
Наскучавшись, дед особенно любит посумерничать с Шурой.
Редки и коротки эти беседы, но они сближают их, рождают
ощущение семьи, дома.
Шура говорит быстро, громко. Увлекаясь, она всплескивает
руками, грозит кому-то пальцем, вздыхает. Все большие и
маленькие события госпитальной жизни волнуют ее: бывает — огорчают,
бывает — радуют.
Сегодня Шура рассказывает деду о четырнадцатой палате.
Дед уже многое знает об этой палате: что она самая маленькая,
раньше в ней был школьный врачебный кабинет, что лежат в ней
всего трое и лежат уже четвертый месяц. И что ранены они все
очень-очень тяжело.
9

— Капитан с утра все злился, а перед обедом ка-ак захохочет.
Самокрутку в первый раз скрутил. Сколько учился — трудно
одной-то рукой... Садиться начал сам. Скоро, видно, вставать
начнет.
Дед слушает. Слушает и представляет себе капитана — черного
сердитого мужика со сросшимися бровями. У него нет левой руки,
перебиты ноги и ребра. Он, бывает, взрывается. Однажды в Шуру
миской бросил. Извинялся потом...
— Васеньке письмо пришло. Он теперь веселый, целый день
костылями постукивает. Доктор говорит, что у него дела в fopy
идут...
И Васеньку — общего любимца — дед хорошо представляет
себе. Белый, круглоголовый, простодушный архангельский
парень. Разговаривает певуче, в обращении ласковый...
— ...Лейтенант-то удивил. «Помоги, говорит, сестрица,
приподняться, в окошко посмотреть». Я ему шею подставила, да и
руками помогла. Он смотрел-смотрел и спрашивает: «Это что,
река?» — «Нет, говорю, пруд это заводской». Он тогда помолчал
и опять спрашивает: «А рыба в нем есть?» — «Не знаю, говорю,
наверно, есть». Он улыбнулся маленько, вздохнул так, да и
укорил: «Эх ты, а еще здешняя»...
Дед Матвей стар и мудр. Он хорошо понимает, отчего у Шуры,
когда она рассказывает об этом лейтенанте, голос или строгий,
или, как вот сегодня, немного растерянный. Нет, дед не удивляется
тому, что лейтенант знает кое-что о Шуре. Хоть и раненый тяжело,
так ведь, поди, тоже видит.
Вот только представить его дед никак не может. Наверно,
потому, что Шура рассказывает о нем меньше, чем о других. Молодой.
Из Ленинграда. Писем не получает...
И с чего он про рыбу спросил? Вот уже непонятно. Обычно он,
как Шура сказывала, помалкивает больше. А когда боль к нему
приступает, норовит петь тихонько, под нос.
Утром, когда Шура уже начала толкать плечом забухшую
дверь, дед, откашлявшись, прохрипел вслед:
— Ты спроси-ка все ж, зачем он про рыбу интересуется.
Шура ничего не ответила.
2
— Ошалел ты, старый кочень! Ошале-ел! — Сосед деда Матвея
Иван Максимыч даже сплюнул в сердцах, когда дед попросил
у него пешню.— Я, однако, лет на пятнадцать тебя помоложе и то
не помышляю. Ку-уда!
Дед слушал с усмешечкой, а когда Максимыч замолк, спросил
его с подковыром:
— Жалко стало?

Максимыч снова было затараторил, потом на секунду примолк
и спросил уже другим тоном, участливо:
— Может, того... кусать нечего стало?.. Так уж пособим по-
суседски. Картошки там или еще чего...
Дед Матвей только фыркнул. О чем он толкует? Что у него
у самого картошки нет, что ли? Или сосед не знает, что они с Шурой
огород убрали вовремя? Пусть лучше не виляет, а сразу скажет,
даст пешню или нет.
Чтобы не нести пешню, дед кинул ее через забор к себе во двор,
степенно откашлялся и ушел домой. А дома, раздевшись и
привалившись спиной к шершавой и теплой печке, долго сидел и
думал.
Январь стоит морозный, лютый, с ветрами. Для рыбалки самое
мертвое время. И лед сейчас толстенный — хватит ли силенок
продолбить его? Ну ладно, одну лунку, не торопясь, осилит.
А ежели в ней никто не клюнет? Молодой был и то'в январе редко
на лед вылезал. Лунок надолбишься досыта из-за двух-трех
окуньков...
Ох, лучше бы не ходить никуда, дома сидеть. В тепле. Какой
из него теперь рыболов — горе одно. Лет, знать-то, двадцать на
зимний лов не хаживал...
Мысли текут неторопливые и все какие-то мелкие. То вдруг
вспомнилось, что не худо бы рукавички пришить на тесемку,
а тесемку закинуть на шею. Удобней будет, не отлетит рукавица
далеко, да и нагибаться за ней не нужно. То подумалось, что вот
отдева у него нет и нипочем его сейчас не сделать...
За всеми этими мыслями стояла одна, главная. Вернее, даже
не мысль, а вопрос, на который деду Матвею ответить трудно,
а точнее сказать,— невозможно. Почему он решил, что этого
молчаливого лейтенанта, который спросил, есть ли в пруду рыба,
обязательно нужно угостить ухой? Ну с чего, в самом деле, он это
взял? А вот захотелось наловить рыбы на уху для раненого, очень
сильно захотелось.
И было в этом желании воспоминание о покойной жене,
уверявшей, бывало, что горячая уха целебное средство, и голос Шуры,
меняющийся, когда она рассказывает о лейтенанте. А может,
плохо осознанное стремление хоть как-то принять участие
в общих делах? Вся страна воюет, один он в стороне
сидит...
Поразмыслив, дед начал собираться. Делал он все неторопливо,
обстоятельно, с оглядкой. Достал легкие санки, привязал к ним
ящик. В ящик поставил чугунок с углями, насыпал сухих
сосновых шишек, которых еще в августе набрали они с Шурой в лесу
на другом 6epeiy пруда. Два раза на лодке ездили. Зато самовар
кипятить любо-дорого. Спичек дед приготовил два коробка, в
чугунок сунул кусок сухой бересты. И лишь после этого сел
перебирать снасти.
11

Испокон веков хранились они в большой коробке с выдвижной
крышкой. Давно не брался дед Матвей за коробку, ох, давно!
Но по-прежнему аккуратно лежат свернутые кружками волосяные
лески, в особых отделениях — крючки, грузила, поплавки.
Отдельно лежат зимние блесны. Большая часть блесен из красной
меди; они покрылись зеленым налетом. Но есть несколько блесен,
сделанных из царских серебряных рублей. Они хоть и потускнели,
но еще поблескивают.
Весь день провозился дед со сборами. Приготовил одежонку,
сварил картошки, почистил и привязал блесны. И красные
шерстинки не забыл надеть на самодельные, без бородок, крючки.
Одним словом, снарядился толково, по-рыбацки.
Вечером, уже в сумерках, дед вволю напился чая, заедая его
холодной вареной картошкой, которую макал в соль. И после
этого полез на печь — дожидаться утра. Шура ночевать не
пришла — дежурила в госпитале. Дед спал урывками, часто
просыпался и подолгу смотрел на бледный лунный прямоугольник на
полу. Он перемещался медленно, и, казалось, ночи не будет
конца.
А когда дед забывался в полудреме, ему снился сверкающий
на солнце пруд, волнами ходившая под ветром осока и
разноцветные стрекозы, которые норовили сесть на поплавки.
3
Там, где громадный — километров семь в длину да километра
два в ширину — заводской пруд начинает сужаться, повторяя
изгибы речки, там выходит к берегу еловый, с примесью пихтача,
лес. В поселке его зовут Черным. Он и вправду черный — без
веселых берез и осин. В одном месте берег подходит вплотную
к невысокому обрыву. Здесь, под обрывом, яма. Глубокая, узкая
и длинная.
Раньше дед Матвей знавал и вход в яму, и выход из нее. Бывало,
попадал на место безошибочно. Только где они ныне, вход и выход?
Да и есть ли вообще яма? Может, давно илом затянуло все, замыло?
Пешню себе сосед сработал удобную. Дед Матвей оценил ее
с первых же ударов. Лед откалывался легко, крупными кусками.
Дед тюкал не торопясь — берег силенки, но дело шло довольно
споро.
Вода ворвалась в лунку с тихим журчанием и быстро заполнила
ее до краев. Лунка стала темная и немного таинственная.
Руки у деда и без того трясутся. А сейчас, когда пешней нама-
хался, с трудом совладал с ними. Серебряная блесна юркнула
в лунку, на миг очертания ее расплылись, и она исчезла совсем.
Рыбачил дед по старинке. Насадки никакой на блесне не было,
только шерстинка красная болталась. Удочка деревянная — ручка
12

из березы, а наставыш из вереса. Опустив блесну почти до дна,
дед резким движением поддергивал ее. Потом, выждав, когда блесна
свободно повиснет на лесе, вновь и вновь резко встряхивал.
Время шло. Дед почувствовал, как ветер начинает искать
щелки в одежде. Тягучий рассвет незаметно уступил место
мутноватому, затянутому белой пеленой, январскому дню.
Терпение у деда стариковское. Подставив ветру согнутую
спину, он дергал и дергал удочку, не замечая или стараясь не
замечать ничего вокруг. Он вспоминал давние рыбалки, знакомых
рыболовов, разные случаи. Припомнилось, как однажды за день
поймал семь щук. Добрый был денек! Дед тогда на радостях
порядком выпил, но даже выпивши не хвастал. Надобности не было.
И так весь поселок знал о его удаче.
А однажды по тонкому льду (потрескивал ледок-то!) он перешел
Каму и на той стороне, в одном из небольших озер, каких много
в заболоченной пойме, начистил ведро окунишек. Невелики,
правда, были окунишки, но зато сколько! Черные окуни — в
торфяной воде жили...
Ветер разгулялся, начал подвывать. Поднятый им сухой снег
быстро забивал лунку. Вода на глазах густела, а потом и вовсе
пропадала, прикрытая мокрой снежной кашей. Дед изредка чистил
лунку, но ее быстро заметало вновь.
Нужно менять место. Дед Матвей зябко поежился: не хотелось
бродить по ветру, не хотелось долбить новую лунку. Сидеть бы так
и сидеть. Вроде пригрелся даже. Кто ее знает, рыбу-то, где она
бродит. Может, сюда и приплывет.
Кряхтя поднялся дед с санок, побрел к берегу. Сломив
несколько веточек ивняка, пришел обратно и воткнул ветку у
лунки — метку поставил.
Место для второй лунки он выбирал долго. Боялся ошибиться,
попасть на мель. По его расчетам, рыбачить надо было на глубине.
На этот раз он уже не радовался, что пешня ему досталась
такая прикладистая. А когда додолбился наконец до воды, сразу
ловить не смог — минут пять сидел на санках, отдыхал.
Снова, раз за разом, дергал дед удочку, но делал это уже как-то
вяло, без надежды. Да и то сказать — какая уж тут надежда...
Ветер не стихал, наоборот, подвывал все сильней. Лунку задуло
в момент, но чистить ее уже не хотелось.
Когда перевалило за полдень, дед Матвей решил попытать
счастья еще раз. Он уже не выбирал места так тщательно. Просто
пошел к первой лунке и остановился, не дойдя до нее шагов
двадцать-тридцать.
Силенок вроде не было уже вовсе. Пешня тыкалась в лед, почти
не оставляя следов. Несколько раз присаживался он отдыхать,
но не отступился. В конце концов опять зажурчала в лунке вода.
Начав рыбачить, дед, к огорчению своему, обнаружил, что
попал-таки на сравнительно мелкое место. Метра полтора от силы
13

была глубина подо льдом. Вздохнув, он начал подматывать
лишнюю лесу. Когда подмотал и подергал удочку несколько раз,
решил попробовать класть блесну на дно. Однако лесы не хватало.
Так и получалось — то ложится блесна на дно, то лесы не
хватает.
Дед вяло размышлял: почему бы это так? И решил, что под
лункой или коряга, или кромка русла. Последняя мысль
настораживала. Как-никак кромка — лучшее место. Отмотав немного
лесы, он начал дергать посильней.
Стало холодно. Долбив лунку, дед вспотел, и сейчас его начало
знобить. Он знал: надо бы развести в чугунке огонь, надо бы
поесть — слабость чувствовал. Но шевелиться не хотелось, вовсе
не хотелось.
Встав, он потоптался на месте, сделал резкий взмах и тут
почувствовал, всем своим существом понял, что на блесну села
рыба. В момент скинув рукавицы и мягко перебрав лесу, он поднял
над лункой изогнувшегося окунька. Торопливо стал снимать его
и только тут заметил, что рыбу он забагрил поддев крючком за
нижнюю губу.
Отбросив окунька, дед быстренько сунул блесну обратное
лунку. Пойманный окунек тяжело ворочался в снегу, а дед поглядывал
на него, чуть усмехаясь. Окунь хоть и не сильно большой, но все же
подходящий. Вот таких бы и надо-то несколько штучек, всего-то...
Второй окунь взял минут через десять после первого. Взял по
всем правилам, тяжело «придавив» в тот момент, когда блесна
свободно висела на лесе. Этого тащить пришлось осторожней —
покрупней был, настоящий горбач. Выброшенный на снег, он
лежал, подняв кверху дрожащий оранжевый хвост.
На него дед уже не смотрел. Он весь подобрался, готовый
в любой момент сработать удочкой. Ждал настоящего клева...
4
Вроде бы ничего не изменилось. Все так же задувал ветер.
Все так же нависали торопливые низкие тучи. Но, оглядевшись,
дед почуял близкий конец дня.
Клева настоящего он так и не дождался. Но, переходя
временами от лунки к лунке, сумел поймать семь окуней. Два крупных,
один так себе, остальные — ничего, ровнячок.
Собирался дед неторопливо. Да и не мог быстро. Уложив
поклажу и привязав пешню к задку саней, он еще раз присел. Достал
из-за пазухи три вареные картофелины, из кармана —
завернутый в тряпичку кусок хлеба.
Жевал медленно, стараясь согреть во рту холодный хлеб, и,
когда кончил есть,— совсем замерз. Надел через плечо лямку
от саней, пошел.
14

Ветер дул теперь сбоку, норовя сбить с пути. А путь был не
близкий — только по льду надо прошагать километр да еще по
дороге километра три.
Местами идти было легко — наст выдерживал. Но чаще он
оседал под ногами, ноги вязли, их приходилось вытаскивать,
и шажки получались маленькие.
Дед тащился медленно, хотя и без остановок. Он задыхался,
хватал ртом холодный, колючий воздух. Казалось, ветер выдувает
воздух изо рта, поэтому его и не хватает.
Спина вскоре стала мокрой, а щека, в которую дул ветер,
сильно мерзла, дубела, и глаз все время слезился. Дед временами
тер щеку, но идти так было неудобно, и он опять шел вперед
опустив руки.
Несколько раз дед спотыкался, несколько раз падал.
Поднимался тяжело, опираясь рукой о колено. И снова брел согнув
спину и низко опустив голову, подавшись вперед.
К берегу он добрался уже в сумерках. Берег невысокий, но
около него намело столько снегу, что дед стал вязнуть почти по
пояс. Сделав несколько шагов, по-журавлиному поднимал ноги,
чуть подгибал коленки и садился прямо на снег. Мыслей не было,
осталось только тупое желание двигаться.
Шаг... другой... третий. Остановка. И опять шаг. И опять
приходится садиться на снег.
Уже вылезая на берег, дед сунулся вперед, упал. Руки глубоко
увязли в снегу^и не находили опоры. Ноги тоже увязли, подтянуть
их, чтобы встать на колени, он никак не мог. Барахтался долго,
пока удалось лечь сначала на бок, потом на спину. Сейчас встать
было легче, но дед умаялся вконец и лежал, закрыв глаза, пока
не отдышался.
Поднимался он с трудом. От берега до дороги было недалеко.
Но дед уже потерял счет и времени, и расстоянию. И когда
наткнулся на придорожные кусты, а затем почувствовал под ногами
твердую землю, то даже удивился на миг, уж потом обрадовался.
А обрадовался дед Матвей здорово. Вроде и усталость меньше
стала, хотя ноги дрожали, а живот втянуло. Теперь он твердо
верил — до дому доберется. Теперь — другое дело!
Дорога была прямая, хорошо укатанная. Ветер дул в спину,
помогал. Дед шаркал галошами, прикидывая в уме, как ему
распорядиться с рыбой.
Ему, самому, много ли надо? Самого маленького окунька да
среднего одного. А остальных...
Но когда замелькали впереди огни поселка, дед Матвей твердо
решил всю рыбу отдать Шуре — пусть сварит уху для раненого
лейтенанта.
И, сам того не заметив, пробормотал вслух:
— Добрая уха будет, с целебным свойством,
г. Пермь

Алексей Никитин
ЗИМОЙ НА ГОРНОЙ РЕЧКЕ
Синей морозной дымкой подернуты дальневосточные сопки.
Все живое сковал жестокий сорокаградусный мороз, от которого
захватывает дыхание. Лиственницы оцепенели, протянули к
холодному синему небу застывшие хрупкие ветви — не шелохнется
закоченевший таежный мир в ожидании весны, до которой еще
так далеко...
Глубокий искристый снег сахаром осыпается под лыжами.
Чуть заметный след ведет вниз, к горной реке. Все застыло кругом,
только живет еще эта горная речка: видите, как в лучах яркого
негреющего солнца курится парок ее дыхания? Это она надышала
на ветки прибрежных тополей и вязов тонкое кружево узорчатого
инея. Задень ветку — и посыплются сверкающие, радужные
кристаллы.
Плесы реки закованы толстым голубым льдом. И на льду
иней — большие, как драгоценности, узоры, сверкающие под
солнцем всеми цветами радуги. Спит бурная река. Спит и дышит.
Слышите, там, под крутой черной скалой, что-то звенит
стеклянными колокольчиками? Это бьется невидимый пульс таежной
красавицы, неугомонная вода лижет и лижет снизу голубой лед,
борется с суровой зимой, с жестоким морозом. Пробейте лунку,
здесь лед не такой уж толстый. Загляните туда, в прозрачную
как хрусталь глубину. На дне можно пересчитать все камушки,
все лепесточки вечно живых водорослей. Опустите туда блесну —
узенький кусочек серебра с чуть заметным крючком. Пусть блесна
ляжет на дно между разноцветной промытой галькой, будто это
малек притаился... Через несколько минут появятся франтоватые
изящные хариусы. Они соберутся в кружок и будут очень
внимательно смотреть на блесенку: откуда вдруг взялось такое? Нигде,
никогда не увидите вы вольную рыбу так близко. Можно
рассмотреть и диковинный, павлиньей расцветки, спинной плавник, и
слабое мерцание жемчужных глаз, и каждое движение нежных
оранжевых плавничков.
Подивившись на блестящую диковинку, один из хариусов
решительно подходит и пробует кусочек металла губами. Тьфу! —
вы ясно видите, как хариус выплевывает блесну и с возмущением
отворачивается. Остальные тоже пятятся назад, сбиваются вместе,
будто бы совещаются о чем-то. И вдруг — брысь! — с быстротой
молнии все исчезают. Только вихрь мелких песчинок на мгновение
поднимается со дна. Кто же напугал их? Через мгновение
показывается крупный ленок. Широкая темная спина, выпуклые
янтарные глаза, решительный вид. Почти не шевеля хвостом и
плавниками, ленок вплотную подходит к блесне и ... Нет, он вовсе не
кидается на нее. Он только широко разевает рот, раздувает жабры
16

и втягивает блесенку вместе с водой. Подсечка, короткая борьба —>
и фиолетово-черный хищник бьется на льду.
После этого можно побегать, погреться, собрать хворосту для
костра. Минут десять никого не будет у лунки. Но вот все
успокоилось, и вы снов$ прильнули к светлому окошечку в иной мир.
Не забудьте толькр снять корочку льда и закрыться чем-нибудь
темным — так и теплее, и видно лучше. Что это? Как стрела к
блесне подплывает стройная рыбка с синеватой спиной.
Повернулась, потанцевала, отскочила в сторону. Привела подружку:
гляди-ка, гляди, что за диковинка шевелится у самого дна? Рыбки
поудивлялись, пошушукались о чем-то и вдруг подняли около
блесны такую возню, что ничего не стало видно. Это сиги. Рот
у них маленький и расположен снизу. Очень трудно таким ртом
ловить рыбешку. Поэтому чаще всего сиг прижимает добычу
(и блесну!) ко дну. Не зевайте: подсечь надо с большой точностью.
Вот... вот сейчас... Раз!—и живое серебро затрепетало у вас
в руках/
А мороз свое берет. Уже не греют ни меховой жилет, ни валенки.
И очень, очень хочется продолбить еще одну лунку... Не
противьтесь желанию: новая лунка — новый успех. Ленок с брызгами
и шумом выскакивает на лед. Потом хариусы долго-долго не дают
вам отойти от лунки, все танцуют вокруг, а не берут, нет. Хитрые.
Скупое зимнее солнце быстро-быстро катится к горизонту.
Через реку ложатся синие тени, и с новой силой дышит свирепый
мороз. Вы разводите костерок, пьете душистый чай с мерзлым
черным хлебом. И в путь! Пусть всего две-три рыбешки в рюкзаке
и день прошел будто бы зря. Да нет, не зря! Он принес бодрость,
здоровье, крепкий сон и хороший аппетит. И не раз еще
вспомнятся, будто чудный сон, и седоватые деревья, подернутые
сверкающим инеем, и тихий шепот спящей речки, и дивные картинки
подводной жизни, вечной и неугомонной, как всякая жизнь на
земле.
Херпучи, Хабаровский край
Юрий Малевииский
ВОЛКИ
Из каждого дома нашего села кто-то ходит на судах. Начинают
матросами, шкиперами, масленщиками и вырастают до механиков,
лоцманов, капитанов. Скоро и я буду служить, как когда-то
служил мой отец. Его пожелтевшая фотография висит в простенке
между окон. Белый капитанский китель, фуражка с лаковым
козырьком. Глаз один прищурен. Кажется, стоит он на
капитанском мостике, смотрит вдаль и подает команду: «Вперед до
полного!»
17

А сейчас мне приходится звать отцом другого. Пашка Бугров
говорит, что не сел бы рядом за стол с этим человеком. И мне,
признаться, трудно называть его отцом, но не хочется огорчать
мать.
— Пашка, а, Пашк...
— Чего тебе?
— Почему наша милиция на браконьеров сквозь пальцы
смотрит?
— Ступай заяви на своего отчима,—Пашка подбросил сушняка
в огонь.— Милиции улики нужны. А этих волков поди поймай
ночью на Волге. Володьку Пенькова рыбнадзоровский катер
настиг. А он бац ножом по веревке, рыбу за борт — и концы в воду.
Попробуй докажи, что он железным прутом стерлядь утюжил.
Да, недавно к нам приходил инспектор рыбнадзора,
прозванный за свой острый вздернутый нос Осетром. Он говорил, что
ловить запрещенными снастями нельзя, а потом вместе с отчимом
пил водку и рассказывал о том, как в детстве упал с лошади и
свернул нос.
— А если бы нам взяться за них?
Легко сказать «взяться». Володька Пеньков, говорят,
двустволку с собой возит. Этот и в человека заряд может выпустить...
С ребятами потолковать надо. Может, что придумаем.
На Волге загорелись бакены, когда мы собрались в Пашкиной
бане на краю крутояра. Нас было пятеро: Пашка Бугров, Степка
Синицын, Иван Мартьяничев, Аннушка Завидова и я. Все мы
учились в одном классе. Собрание было недолгим, резолюция еще
короче: «Уничтожать браконьеров».
На другой день отчим был явно не в духе. Большой,» сутулый,
с оттопыренными усами, он сидел у окна и курил одну папироску
за другой.
— Ленька! — окликнул он меня.— Ты книжки читаешь, стало
быть, разуметь должен. ОЗП что это будет?
— ОЗП? — заскреб я затылок.— Об этом ни в одной книжке
не написано.
— Ну и дурак!
Я отлично знал, что такое ОЗП. Это мы вчера написали всем
браконьерам ультиматумы и подписали ОЗП — отряд защиты
природы.
В обед к отчиму пришел Федор Тузов. Он долго вытирал сапоги
в сенцах, молча переступил порог, сел на лавку.
— Чего пришел? — спросил отчим.
Я уткнулся в книгу и ждал. От волнения буквы прыгали перед
глазами.
— Пронюхал кто-то про нас,— сказал Федор и заерзал на
лавке. Очевидно, он не хотел говорить при мне.
— Выкладывай, этот глуп, как вобла,— усмехнулся отчим.
18

Федор придвинулся к нему и прошептал три таинственные
буквы.
— Что, божья коровка, и тебя пощупали! — ехидно
ухмыльнулся отчим.— А ну, подавай сюда письмо.
— Откуда ты знаешь?
— Подавай, говорю!
Федор зашуршал бумагой. Отчим молча прочитал письмо,
швырнул его на стол.
— Так как же? — осторожно спросил Федор.
— А вот так же. Солидные организации на бланках пишут
и почтой присылают, а тут одно баловство.
— Баловство, говоришь,—протянул Федор,— а как в
милицию потянут?
— Уж не Осетр ли?
— Случай чего, Пантелеич, поддержка друг дружке надобна,
по-товарищески...
Отчим резко повернулся.
— По-товарищески! Меня прошлой весной катер рыбнадзо-
ровский настиг, а вас, голубчиков, как ветром сдуло. Валяй, мол,
Пантелеич, расхлебывайся.
— Зачем старое ворошить? Пособим, ежели что.
Скрипнула дверь. Пришла обедать мать.
— Полон дом мужиков, а калитку починить некому.
Я захлопнул книгу и выбежал из избы. «Не так надо, не так»,—
повторял я, вколачивая в березовый столб ржавые гвозди. Вдруг
я представил себе, как мы режем на мелкие кусочки сети, рубим
новые лодки отчима, Тузовых, Володьки Пенькова.
В этот вечер мы снова заседали в Пашкиной бане.
— Больше бумаг писать нечего,— сказал Иван,— прямо
придем в дом и... Слова покрепче всякой бумаги будут.
— А по мне, так проучить их следует,— забегали бойкие
глазки Степки Синицына.— Мы их по-особенному... Так
подстроим, что они, елочки зеленые, сами себя поколотят,—
тараторил Степка.— Предположим, у Ленькиного отчима братья Тузовы
скрадут сеть, а у Володьки Пенькова садок из-под рыбы.
Скандал. А там, гляди, и кулаки в ход.
— Зачем же они воровать друг у друга станут? — спросил,
ничего не понимая, Иван.
Степка хитровато подмигнул ему.
— А мы им поможем. Ох, и потеха будет, елочки зеленые.
У одних стянем — другим подкинем.
— За эти штучки не поздоровится,— нахмурился Иван.
Я характер Ивана знаю хорошо. Он, как медведь,— всегда
напролом лезет. Другое дело — Степка. Этот ужом извивается.
Не выучит урока, другому бы сразу «двойка», а этот наговорит
учителю оправданий с три короба, глядишь, тот ему еще и
посочувствует.
19

Аннушка тоже была против Степкиного плана, но нам с Пашкой
он понравился.
Утром я проснулся до выгона стада. Подвесной мотор стоял
возле крыльца. Я видел его через щель сеновала. Значит, отчим
вернулся с ночного промысла. Сейчас мать подоит Пеструшку
и уйдет к себе на птицеферму. И тогда...
Скрипнули половицы в сенцах, ударилась дужка о порожнее
ведро. Я представляю, как мать протягивает Пеструшке круто
посоленный ломоть хлеба. «Ко-м-у-у?» — спрашивает корова.
Вот и звон струек, потом удары копыт о подкалитник. Побрела
Пеструшка к своим подругам. На улице привычно хлопнул
кнут Гарани — веселинского пастуха и первого гармониста.
Наконец-то мать закрыла на засов калитку. Мелькнул ее белый
платок и скрылся. Я чуть не кубарем скатился с сеновала. Сети
пахнут гнилью и рыбой. Они сырые и тяжелые. Дошел до узла
на подборе. Пальцы лихорадочно трясутся, и я долго не могу
открыть перочинный нож. Но вот веревочные подборы перерезаны.
У меня в руках метров двадцать сети. Надо скорее уходить.
Перебрасываю сеть через плетень в огород, а она как назло зацепилась
за сучки, за пуговицы моей рубашки. Рву и пуговицы и сеть.
Кажется, вот-вот подбежит отчим и схватит за шиворот. Но в доме
тихо, окна занавешены.
Пашка уже поджидал меня. Он достал из-за пазухи мешок.
Сеть затолкали в него и подбросили в малинник к Тузовым.
Через минуту я лежал на сеновале укрывшись с головой
одеялом. Когда я немного пришел в себя и выглянул,— мотора не было.
Значит, отчим уехал в город продавать рыбу.
Под вечер бабка Анфиса, мать братьев Тузовых, проходя мимо,
крикнула:— Возьмите свово!
Отчим часто возвращался из города пьяным. Неведомо, как
он управлял лодкой, но до своего причала добирался и,
свалившись на стлани, засыпал. Мы с матерью волокли его домой.
На этот раз я даже был рад, что он пьян — все-таки не сразу
хватится сетей. Обмякшее тело мы втащили в дом и положили
на лавку.
— Господи, когда все это кончится? — причитала мать.
Меня всегда злили эти причитания. Давно бы выгнала из дома
этого проходимца. Ведь не мы к нему пришли, а он к нам.
Мы с матерью ужинали, когда в дверь постучали. Я побежал
и откинул щеколду. Предо мной стоял Федор Тузов.
— Дома отец?
И не успел я ответить, как он ввалился и бросил на пол мешок.
Я сразу узнал его.
— А ну, подыми отца.
— Он пьяный приехал,— ответил я, но тут отчим приподнялся
и в меня впились налитые кровью глаза.
— Молчать! — Он сел, свесив босые ноги.
20

— У тебя, Пантелеич, сетки не скрали? По грузелам вроде
твои. Федор вывалил из мешка сеть.
— Сетки, грузела, шут с ними. Пойдем, паря, в магазин пол-
бутылку сообразим,— пробормотал отчим и повалился Уна лавку,
Федор только руками развел.
— Ты, Ленька, того,— пнул он сеть,— раскинь ее, чтобы не
сгнила.
Я с досадой дергал запутанную сеть и цеплял ее на рогатины.
В хлеве тяжело вздохнула Пеструшка. И я тоже вздохнул: «Не
так-то просто бороться с ними». Рванул снасть. Несколько ячей
порвалось.
В воскресенье Пашка позвал меня в клуб. Там два раза в
неделю кино показывают, а по воскресеньям — «Вечер отдыха». Пастух
Гараня на баяне играет, молодежь танцует. Мы с Пашкой не
танцоры. Сядем на скамейку возле стены и смотрим. Аннушка
Завидова редко бывает в клубе. А придет — вихрем закружится,
только васильковое платье мелькает, да коса развевается. Она
все больше с Наташкой Пеньковой танцует. Наташка маленькая,
круглолицая, нос пуговкой, а Аннушка стройная, как березка.
Прежде мы с Аннушкой будто не замечали друг друга. Но за
один вечер как-то сразу подружились. Это случилось весной.
В клубе был концерт. Аннушка пела волжские припевки. У нее
голос такой, словно тонкое стекло звенит. На вечере Степка Сини-
цын подсунул мне сверток. «Кинь,— говорит,—Аннушке цветы»,—-
а у самого смешинки в глазах. Передал сверток и где-то на задних
рядах схоронился. Степка маленький, шмыгает всюду по залу,
будто мышь. Отвернул я уголок бумаги, а в ней самый
обыкновенный голик. Злость меня взяла. Согнувшись в три погибели, я
пробрался между рядами к выходу. У Володьки Пенькова в
палисаднике сирень в полном цвету была. Забрался я на балясину,
наломал веток, завернул их вместо голика и прямым ходом в клуб.
Гляжу, Аннушка уже откланивается. Ну, я и бросил ей сверток
на сцену. Откуда ни возьмись — Степка. Схватил меня за руку:
«Хвалю за храбрость». А сам так и фыркает. Развернула бумагу
Аннушка, сирень к груди прижала. Потом застыдилась и убежала.
В зале хлопают, на меня оборачиваются. А Степка глаза
кулаками трет, понять ничего не может. На другой день Аннушка
встретила меня в школьном коридоре. «Спасибо, Леня»,— сказала,
руку подала, а в глазах такое, будто я ее от смерти спас. Прознала,
видать, про Степкин голик! Ребята из-за этой сирени надо мной
долго смеялись, а потом забылось. Не забыла только Аннушка.
Я это чувствовал при каждой встрече. Посмотрит на меня, будто
скажет, как тогда: «Спасибо, Леня»...
Гараня уже сидел на своем почетном месте и, склонив голову
к баяну, играл вальс. Мы забились в угол. Пришел Иван Мартья-
ничев, поздоровался, сел рядом.
2\

— Осетр к Володьке Пенькову пожаловал.
— Разговеются,— хихикнул Пашка.
Вбежали Аннушка и Наташка Пенькова. Наташка в новых
туфлях с золотыми пряжками.
— Братец, небось, подарил,— ввернул Пашка.— Вот и у
Леньки родственничек промышляет. Новая-то рубашка, наверно,
стерлядкой припахивает.
Обида сдавила мне горло. А знает ли он, что отчим все свои
деньги пропивает, что моей матери за двоих приходится работать
в колхозе? И сам я разве не ездил колхозные луга косить?
Вскочив, я бросился к двери.
Стоял тихий вечер. От земли веяло приятным теплом. Я
опустился на ступеньку крыльца. Хрустнул под ногой лист. Я поднял
его, разгладил на ладони. Вот и осень!
Кто-то легонько тронул меня за плечо. Аннушка!
— Ты чего нос повесил? Пойдем лучше на Волгу смотреть.
Мы стояли на высоком берегу, Аннушка держала меня за руку
и смотрела вниз, на Волгу, где в бархатной мгле перемигивались
огоньки бакенов. Показался пароход. Две ленты освещенных окон
змейками извивались по воде. На пароходе играло радио, и
музыка широко разливалась по реке.
— Из «Спящей красавицы»,— шепнула Аннушка.
А мне в этот момент казалось, будто и Волга, и музыка, и мы
с Аннушкой — все это из какой-то красивой сказки.
Аннушка вдруг нахмурилась и неожиданно сказала:
— Выехать бы нам, всем комсомольцам, да устроить облаву.
— Ловкие они, и Волга большая.— Я сразу понял, о чем она.
Когда я вернулся домой, мотора на месте не было — отчим
уехал на промысел.
Острый, как осока, месяц прорезал облако и заиграл на воде.
Рябит речную гладь низовой ветерок. Мы сидим возле Веселинского
переката. Нас уже десять. Рядом с Аннушкой — Наташка
Пенькова. Говорят, что она ненавидит своего брата.
Ждем Осетра. Неужели обманет? Днем мы посылали к нему
Пашку в Кружели. Велели сказать, что если не приедет ловить
браконьеров, напишем про него в газету. Инспектор обещал.
Мы боялись, что Осетр оповестит об облаве своих собутыльников,
но он не появился в этот день в Веселине, не приехал в
назначенный час и на перекат.
— Он девятый сон доглядывает, а мы ждем его тут.
— И без него не заплутаемся,— швырнул далеко в воду камень
Иван.— Едем!
Большой луговой остров, заросший тальником, шиповником
и ежевикой, отделял от основного русла Старую Воложку. К этому
острову и взяла курс наша флотилия из двух лодок. Первую вел
Пашка. В ней сидели Аннушка с подругой, Иван и я. Остальные
22

шли под командой Степки Синицына на плоскодонке. Старенький
подвесной мотор тарахтел, как молотилка.
Перевалив Волгу, мы пошли вдоль лугового берега.
Потянулась песчаная коса. Днем по ее краю скачут длинноклювые кулики.
Над песчаной россыпью — кусты. В темноте они очень похожи
на людей. Этот — на отчима, а те два — на братьев Тузовых.
Степка Синицын сначала держался за нами, но вдруг его
молотилка начала стрелять, а потом и совсем заглохла. Я показал на
руль. Надо, мол, вернуться и помочь им, но Пашка резанул рукой
воздух, указав вперед. Через некоторое время я заметил, что он
пристально смотрит куда-то в одну точку. Невольно и я стал
напрягать зрение. Вдруг Пашка круто повернул руль, и мы
понеслись к фарватеру. И я увидел черный силуэт лодки. На ней
вспыхнул фонарь, нам дали отмашку. «Сети в воде, боятся, как бы не
заехали в них»,— подумал я. Пашка словно не замечал огня, наша
лодка летела наперерез. Через несколько секунд о днище
стукнулись поплавки снасти, лодка дернулась, мотор протяжно завыл.
— Хватай весла! —скомандовал Пашка, выключив зажигание.
Но грести бесполезно. Мы притаились.
— Ослепли, черти! — послышалось из темноты.
Я едва не сел на дно лодки. Это был голос отчима. Но почему
там двое? Теперь я ясно видел лодку Тузовых и на карме человека,
похожего на копну,— это Федор. Значит, нашли общий язык.
— Чьи будете? — уже совсем рядом спрашивает отчим.
— Мы-то? Кружелихинские! — лихо схитрила Аннушка.—
Далече ли до Кружелей?
— Как подобьются — хватайтесь за борт,— шепчет Пашка.
— Носит вас леший по ночам. Глядеть надо, коль фонарем
машут,— ворчит отчим.
Высокий, окованный железом нос лодки набежал на наш борт.
Я схватил с него тяжелую цепь. Девчата ухватились за борт.
— Ложись на дно, браконьеры несчастные! — заорал Пашка.
Отчим заметался. Отборная ругань посыпалась на наши
головы. Иван перемахнул в лодку пиратов. Но отчим как-то
изловчился и опрокинул его в воду. Девчата взвизгнули. А в руках
у отчима было уже весло.
— Отпущай, худо будет! — страшно закричал он и с размаху
ударил веслом по нашему борту.
Аннушка застонала.
— За что, гады, бьете? — истошным голосом завопил Пашка.
А дальше все произошло молниеносно. Мы с Пашкой ринулись
к их лодке. Отчим второй раз приподнял весло и затем всей
тяжестью навалился на него. Я почувствовал, что потерял опору.
Вода накрыла с головой. Когда я вынырнул, движок на тузовской
лодке уже рокотал. Она развернулась и понеслась к гористому
берегу. «Уходят!» Жгучая обида клещами сдавила горло. Я с
трудом глотнул воздух и снова погрузился в воду. Нужно было сбро-
23

сить сапоги и ватник. Когда я вынырнул вторично, волны
улеглись. Неподалеку плавала опрокинутая вверх дном наша лодка.
Около нее барахтался Пашка.
— Г-г-где о-о-о-стальные? — спросил я, лязгая зубами от
холода и волнения.
Пашка что-то промычал в ответ. Я уцепился рядом с ним.
Хотел кричать и звать на помощь, но из горла вырвался хрип.
Сколько мы так держались на воде — трудно сказать. Прошло,
наверное, много времени до того, как мы услышали всплеск воды
и скрип уключин...
Надо мной склонился Иван.
— Где девчата?
Что я мог ответить ему?
Наташка добралась до берега. Очутившись в воде, она сумела
сбросить пальто и ботинки. Она совсем выбилась из сил, но, на
счастье, под ногами был уже песок.
Утром два милиционера сопровождали Федора Тузова и отчима
на пристань. Бабка Анфиса причитала вслед:
— За что мово соколика губите? Не виноватый он, не
виноватый...
Веселинские суровым молчанием провожали преступников.
И только Аннушкина мать, взлохмаченная, с обезумевшим лицом,
кинулась на отчима:
— Убийцы, волки!
Ее с трудом оттащили. Моя мать стояла поодаль со строгими
и сухими глазами.
...Аннушку нашли километрах в двадцати вниз по реке. Гроб
поставили в школе. Крышку не открывали, лишь на стене
прикололи маленький портретик смеющейся девчонки.
Хоронило Аннушку все Веселино. Я не слышал, какие речи
говорили, не слышал, как бросали на гроб землю, не помню, как
оказался перед ее домом. Долго стоял я и ждал, не выпорхнет ли
из калитки девчонка в васильковом платье, но никто не выпорхнул.
Значит, все было правдой.
г. Казань
Анатолий Лагутин
СМЕНА
Сутуля озябшие плечи,
Шагал рыболов по дороге.
Похвастаться дедушке нечем:
убил только времени много.
24

Ни слова знакомым прохожим.
Дымит и дымит самокруткой...
Бормочет в усы: «Вот и дожил,
Опять без улова — не шутка».
Впервые взволнованный этим,
Шагнул к незакрытой калитке
И здесь, у завалинки, встретил
любимого внука — Никитку.
Подняв над собою щуренка,
В речные просторы влюбленный,
Не мог не похвастать мальчонка:
— Теперь я, дедусь, не «зеленый».
И, радостно глядя на внука,
Дед тронул щуренка рукою:
— Оставь-ка ты удочку... Ну-ка,
Бери вот мой спиннинг с собою.
В. Куликов
ВОСКРЕСНЫЙ ЭТЮД
Рюкзаки, удочки и, конечно, фотоаппарат, старенький ФЭД,
ждут нас каждую субботу. И сегодня. Сегодня мы с Сергеем едем
на речку Баранчу.
Почти по-летнему светит солнце, только оно стало больше и
спешит уйти на покой. Устало за лето.
Пока ждем автобуса, подходят еще трое с удочками. Быстро
знакомимся.
— За плотиной сразу же станем. Я в эту пору прошлый год
там налима почти на три килограмма вытащил. Во-о-о! — широко
разводит руки один из попутчиков.
— Прошлую субботу ты, Петро, говорил, что налим был на
пять кило!
— Так то было не в тот раз... Автобус! Садись!
— А по мне,— начал уже в автобусе щупленький старичок,
у которого была всего одна самодельная удочка и небольшой
котелок, прикрытый чистой тряпицей,— надо на ночевку стать под
камнем, не доходя просеки. Место глухое, ветер не задувает, на
просеке сухая ветка, камень — будет налим, нет ли, а уж ерш
обязательно. Вот так-то...
Мы переглянулись — рыболов говорил про наше любимое
место. Не раз ночевали там летом, но почему-то не встречались
с ним.

— А вы раньше бывали там? — спросил Сергей.
— Бывало и по неделе жил, да только не люблю воскресений.
Шум, гам, а рыба — она покой любит...
— А что ж сейчас едете на воскресенье? — не удержался я,
— Нужда, милый. Старуха хворает, бульона из ершишек
захотела. Надо уважить старую....
За разговорами не замечаешь времени. Конечная остановка —•
Евстюниха.
Дальше пешком. Дорога петляет, подчиняясь причудам реки.
За плотиной компания разделилась. Мы с Игнатием Зосимычем,
так звали старика, пошли дальше, а наши попутчики свернули
направо к реке.
Начался лес. Сергей остановился.
— Ты что? — спросил Зосимыч.
— Жаль ковер топтать!
Действительно, перед нами раскинулся огромный ковер,
сотканный великой волшебницей, имя которой — природа! Изредка,
недовольная своим искусством, волшебница гневалась на
подмастерьев, они трепетали, вздрагивали, и на ковер падали новые
самоцветы — листья. Рисунок, краски ковра изменялись —
требовательная художница ткала и ткала без устали.
— А придет злодейка зима и все изменит,— не нарушая общей
тишины, проговорил старик и пошел вперед, но вдруг остановился.
Повернулся к нам — глаза его светились радостью.
— Смотрите,— прошептал он.
Метрах в пяти дорогу переходили два ежа. На иглах одного
были наколоты сухие листья, другой нес несколько сыроежек.
— Ффф-ыы! — озорно зафырчал Зосимыч.
Ежи остановились, ответно фыркнули и, сбрасывая груз,
скрылись в листве. Сергей так и не успел их сфотографировать...
— Вот ведь тварь неразумная работает, к зиме готовится.
Скоро спать ляжет. Однако надо спешить, тень вон какая долгая.
Сбегает солнце.
Скоро на берегу Баранчи пылал костер. Мы забросили удочки
и стали ждать... Рыжая луна вылезла из-за сосен и грузно поплыла
по небу.
Зосимыч сменил насадку, и почти тотчас конец удилища
дрогнул. Старик проворно подсек, и мы увидели небольшого ерша.
— Милый ерш, зачем клюешь? Мне в уху ты попадешь,—
приговаривал Игнатий Зосимыч, отправляя ерша в котелок.
Вскоре он вытащил еще несколько штук, а наши «солидные»
бамбуковые удочки с колокольчиками бездействовали.
— Снимай колокольчик, удочку в руках держи, ночью чутьем
ловить надо. Да рыбачь не на червя, а на малинку.
Вскоре и мы стали доставать ершей.
— Бу-бу-бу! — заухал в ночной тишине филин.
Сергей оглянулся на лес и толкнул меня в бок. Сосны окру-
26

жали нас, тянули к огню лапы — видно, хотели погреться. А за
костром, на камне, сидел маленький лягушонок. Он вытаращил
на нас глаза и изумленно заморгал. Я хлопнул в ладоши —
лягушонок крякнул и плюхнулся в воду.
— Чего озоруешь? — заворчал старик.
— Это не я, это восток.
— А и верно, начал озоровать восток. Ерш спать пошел. Давай,
ребята, и мы вздремнем. Пока седой бороду с реки не уберет, клева
не жди.
Проснулись мы, когда последние клочья бороды туман уносил
в свое логово. Лес, подчиняясь невидимому дирижеру, запел гимн
утру, только гимн был странным — солисты молчали. Ничего
не поделаешь — осень. Солнечные зайчики побежали по макушкам
синих сосен, поздоровались с ситцевыми березами, атласными
осинами, скользнули по коралловым гроздьям рябины, поскакали
по воде, на минуту задержались в ельнике, обласкали глазенки
брусники и затерялись в пушистых иглах вереса...
Ершиная уха! За ней прекращаются все разговоры, слышно
только, как ложки позвякивают о котелок...
— На что думаете рыбачить? — спрашивает нас Зосимыч.
— На крошку,— уверенно отвечаю я и попадаю впросак.
— Эх, милый! Кто же, когда лист падает, на крошку рыбачит?
Короеда надо, а еще лучше репейник найти.
Он ловко потрошит репейник, и скоро приличный елец бунтует
в котелке.
— Быстрый елец — настоящий удалец! Там твоя невеста, иди
на место,— приговаривает он, отправляя еще одного ельца в
котелок.
Часа через полтора-два мы простились с Игнатием Зосимычем.
Он поехал домой, а мы пошли в лес.
В лесу мне повезло: я нашел полянку толстых рыжиков.
Сергей приготовил фотоаппарат.
— Есть! Смотри, кадр есть!
По косогору от Сергея удирал косой, он катился вниз не
разбирая дороги.
На остановке встретились со вчерашними попутчиками.
— Ну как?
— А никак... Не было клева. Тоже бюро погоды! Обещали
юго-западный ветер, а была тишина...
Чтобы не огорчать их, мы промолчали.
Автобус был набит до отказа. В руках у многих пассажиров
пестрели букеты осенних листьев... Темнело. По полю двигались
огоньки — стальные кони поднимали зябь.
Запахи леса, его тишину и краски люди увозили с собой
в город.
г. Нижний Тагил

А. У. Матросов
С ДЕТСТВА ПОЛЮБИЛ Я...
С детства полюбил я
Отдых на реке.
День-деньской бродил бы
С удочкой в руке.
И какое б горе
Сердце мне ни жгло,
В утренние зори
Забывал про все!
ПРИВЕТ, ЛЮБИМАЯ РЕКА!
Привет, любимая река!
Как рад тебя я видеть снова.
Весны незримая рука
С обоих нас сняла оковы.
Я вдоль лесистых берегов,
При старости своей глубокой,
Еще раз побродить готов,
Как прежде, в юности далекой.
И ты, волшебница моя,
Вдохни немного бодрой силы,
Чтоб прелесть чудная твоя
К тебе любовь мою продлила.
г. Белореченск
Аркадий Ступпиков
БРАКОНЬЕРЫ
В этом году в отпуск я приехал рано, в июле. Мои братья,
родной и двоюродный — оба Николаи,— решили угостить меня
рыбой из нашей реки Юмы. Чтоб иметь представление, где река
Юма, скажу: Юма впадает в Пижму, Пижма — в Вятку, Вятка —
в Каму, Кама, как всем известно, впадает в Волгу.
— Ну что ж, посидим с удочкой на берегу! — откликнулся я,
предвкушая купание в солнечных лучах и в теплой светлой воде
Юмы.
28

— Э-э! — засмеялись братья.— Теперь на удочку не поймаешь.
Не стало в реке рыбы. Всю выглушили. Только если рвануть
в каком-нибудь омуте. Ну, окуней там и подъязков на уху еще
наберешь.
И сделали мы бомбу.
В тот же день поздно, почти ночью, двинулись добывать «улов».
Пошло нас четверо: три Николая (Николай-младший —
двоюродный брат, Николай-средний — родной брат и Николай-старший —
парень из нашей деревни, дальняя родня) и я.
Выпала роса. Возле леса в лоринах стоял туман. Мы были
обуты в крепкие кирзовые сапоги, и никакая роса нам была не
страшна. Минут десять ходьбы — и лес обступил нас. Скоро река.
Дорога песчаная, торная. Деревья подступают к ней близко.
Мы пошли медленнее. Как-никак осторожность не помешает:
летом река не бывает пустынной и ночью.
Шли, переговаривались о том, о сем. Но я все меньше и меньше
участвовал в разговоре. В душе заметались воспоминания.
Детство мое озорное и трудовое, военное мое детство, взъерошило
память. С каждым поворотом дороги воспоминания раскрывались
все шире, грели все теплее.
Лес чуть раздвинулся сначала, а потом сразу прервался и
растянулся темной ломаной линией вправо и влево. От этой
линии, белесые от тумана, спускались к реке луга. Величаво
спокойно курился туман. Более густой — шел изгибами. Это над
рекой. Вправо отбегала старая, заросшая травой, узкая дорожка.
Она поднималась и шла по дамбе, которая обрывалась прямо
в воду. На противоположном берегу такая же дамба уходила
вдаль и скрывалась в лесу. Обе дамбы давно заросли шиповником
и сейчас черными лентами выступали из тумана, как поезда из
дыма.
Здесь раньше была мельница Порозиха. И место это называется
Порозихой. Мельником тут был мой прадед Феофилактов Кузьма
Михайлович; по рассказам, большой хлебосол, человек
незаурядной физической силы. Говорят, он переставал молоть, какая бы
ни была очередь на мельнице, когда рыба шла на нерест: открывал
взъем. Безобразничать на реке не смели.
Прадед был добр и суров. Рассказы об этом я вспомнил, глядя
на чернеющие в тумане дамбы.
И вот сейчас три правнука Кузьмы Михайловича шли глушить
рыбу в его, да и в своей, родной реке.
Наши сапоги снова глухо застучали по накатанной пыльной
дороге.
Каждое место на реке вызывало новые воспоминания. Павли-
кова купальня. Омут стали называть так с того года, когда в нем
утонул восемнадцатилетний Павлик из нашей деревни.
Зуа Павликовой купальней был мост, и сразу за ним начинался
большой заливной луг — Верхняя Пожня. Лучшее наше место
29

для игры в лапту. Где вы, костры нашей юности, где вы, мои
ровесники? Помните вы вечера у реки? А рыбу-то мы не глушили.
Не было такой моды...
Дорога шла кромкой леса рядом с Верхней -Пожней, потом
свернула, и мы вышли на крутой бористый красный берег.
Противоположный был такой же крутой и красный. Это — Двой-
нички.
У Двойничков в 1946 году была построена небольшая
межколхозная гидроэлектростанция. Я тоже строил эту станцию,
трамбовал плотину. Трамбовки были аккуратные и нетяжелые,
но если попадешь по ноге, так долго потом прыгаешь под гогот
товарищей.
После совместного строительства колхозы дважды
объединялись. В 1959 году объединенный колхоз стал гигантом. А
маленькая гидроэлектростанция, построенная в основном из дерева и
земли, требующая постоянного внимания и ухода, почему-то
оказалась запущенной. Весной станцию сорвало. До сих пор
ржавеет турбина в стоячей, затхлой воде.
— Знаете, парни,— Николай-старший подошел к самому
обрыву,— где я ни служил, везде приглядывался, похожи ли места
на наши. Встретишь место похожее — все равно как дома
побываешь.
— Теперь рыба станет в реке прибывать, а то ей плотина
мешала проходить нереститься,— сказал Николай-средний.
— Жди — прибудет, когда ей такие гостинцы подносят,—
возразил я своему беспечному братцу.
— А сам? — огрызнулся он в ответ.
— Ну чего мы стоим? Пошли! — приглушенно позвал
Николай-младший. С того берега доносились чьи-то голоса.
Путь наш продолжался по опушке леса. Луга стлались рядом,
справа. Мы вошли в негустой осинник и березняк. Внизу, ближе
к реке, темной чашей лежит Семенов омут. С рекой он соединяется
только в пору весеннего разлива. Мы не стали спускаться к омуту,
а остановились на бугре, на месте бывшей землянки разбойников,
которые жили здесь лет восемьдесят назад.
Рассказы о разбойниках не досужий вымысел. Лет двенадцать-
пятнадцать назад мы, мальчишки, на месте бывшей землянки
выкапывали заржавленные кинжалы, глиняную посуду, костяные
пуговицы. Не так уж давно умерли старики из нашей деревни,
которые в молодости водили рыбацкое знакомство с разбойниками.
Разбойники не трогали ближние деревни. Они грабили купцов,
преимущественно на тракте Котельнич — Яранск.
Ребята ушли вперед, а я все не мог оторвать глаз от черной
поверхности омута. Были разбойники, был атаман. Все давно
стало прахом. А омут по-прежнему величав и угрюм. Только
иногда, точно с досады, поморщит свои темные воды, вздохнет
недовольно и медленно заснет надолго.
30

Да... атаман купцов грабил, а мы для чего крадемся, как тати
ночные? Кого грабить? Купаемся в тумане вместо солнечных
лучей.
Нам предстояло пройти еще километра три вниз по реке. Рвать
будем у Попадьи. Там есть хороший омут, сразу после впадения
Семеновки в Юму. Семеновка — узенькая речка, в середине лета
она пересыхает, оставляя вдоль русла довольно глубокие,
наполненные водой ямы. В этих ямах раньше было очень много угрей
и щурят.
Миновали Телепаиху, Репище и вплотную подошли к Попадье,
большой лесной губе, вдающейся в луга вслед за поворотом реки.
Омут на повороте. Ребята стали готовить взрыв. Все делалось
тихо, разговаривали шепотом.
Они готовили взрыв, а детство мое, память, сердце — все
протестовало. Не могу же я взорвать свое детство! Как им это
объяснить? Чтоб подействовало, дошло, а не засмеялись, не
отмахнулись они... Велика ли еще сила инерции, которая привела
нас сюда с бомбой? Удастся ли ее сломить? И сломить навсегда.
Запретить сегодняшний взрыв я мог властью старшего среди них,
властью гостя. Но это же будет не то. Я сказал старшему Николаю:
— Колюха, а ты помнишь, как мы скатертью ловили ельцов?
— А как же? — отчего-то хриплым шепотом ответил он.—
Один раз я скатерку-то испротыкал всю шилом, а рыбы наловили
много, так бабушка долго не знала: выпороть меня или рыбкой
накормить.
— А мальков-то всех мы сбрасывали обратно в реку. Помнишь?
Не губили.
— Конечно, помню! — шепот Николая неожиданно перешел
в негромкий выкрик.
— Тише вы! — зашипели на нас Николаи помоложе.
— А один раз, помнишь, кто-то ловил бреднем, а мальков
оставлял на песке... Так мы долго искали, кто это.
— Это со станции кто-то был. Нашли бы — так дали как
следует! — уверенно ответил Николай-старший.
— Ну, сегодня мальков поплыве-ет,— тенористо протянул
Н икол ай-м ладший.
Все замолчали. Молчание становилось продолжительным.
Все было почти готово к взрыву, оставалось спустить бомбу
в омут, поближе к середине его. Николай-средний притащил
жердь, которой можно было толкнуть бомбу подальше от берега.
Мы нашли яму, чтобы спрятаться от взрыва, собрались в этой яме.
Оставалось вытолкнуть бомбу, а все почему-то мялись. Почему?
Неужели разговор о мальках?.. Или они так чувствуют мое
настроение?.. Или сами в таком же состоянии?.. Чего они ждут?
Я не успел продумать все, не успел ничего сказать. Выше
омута на том берегу мягко, по-ночному, зашуршали кусты. Мы
прижались к земле. Кто эти люди на том берегу? Вот они вышли
31

из кустов и стали видны-. Трое мужчин. У одного на плече ружье
дулом вверх. Бредня у них не было. Удить пришли? Но ночью
рыба спит, и ночью никто не удит.
Они спустились к омуту и начали ставить на песок бутылки.
Нас они, конечно, не видели.
— Со станции это! С бикфордовым шнуром пришли, гады!
Они же всю реку перебуторят,— отчаянным шепотом воскликнул
Николай-старший, забыв, видимо, зачем мы сами пришли.
— Поймаем? — Николай-средний кивнул головой в сторону
Попадьи:— Там есть переходы.
Мы приподнялись, чтоб сделать перебежку, и они нас заметили.
Схватив бутылки, они бросились от омута. Мы быстро добежали
до переходов, выскочили на противоположный берег. Началась
погоня.
— Окружа-а-ай! — вопил Николай-младший, забегая слева
и стремясь отрезать их от леса. Мы заметно приближались к
ним.
— Стой! Стрелять будем! — кричал Николай-старший.— Стой!
Но выстрел раздался со стороны противника. Я хорошо видел
сверкнувшее из дула оранжево-белое пламя и инстинктивно
бросился на землю. И тут же вскочил на ноги от отчаянного крика
Николая-младшего.
Преследуемые почти слились с тенями леса. Мы бежали к
Николаю. Он крутился на месте и повторял:
— Ой, парни, они чуть меня не убили! Ой, парни, они чуть
меня не убили!
Я схватил его за руку, заглянул в лицо. Его била дрожь.
Притронулся к правому плечу.
— Ой, ой, ой! — выкрикнул он и принялся снимать ватную
фуфайку. Мы стащили с него и рубаху. С правого плеча
несколькими узенькими ручейками стекала кровь, и несколько дробинок
застряло в коже и под кожей.
Мы облегченно засмеялись. Засмеялся и подстреленный,
пощелкивая зубами от дрожи. Выковыряли дробины, перевязали
рану. Пошли на свой берег.
— Охранять надо реку! Вот что! — громко, как всегда,
отбросив к чертям надоевший нам шепот, сказал Николай-средний.
— Вот это настоящие слова,— хлопнул его по спине Николай-
старший. Мы начали выкрикивать что-то, прыгать. Мы точно
проснулись.
Отрезав от бомбы провода, бросили ее в омут. Она булькнула
только и ушла на дно, безопасная теперь для всего живого.
Обратно шли и во все горло пели песни. Они далеко
разносились по ночным лугам.
Приятно все-таки жить на свете и не прятаться.
Ленинград

Сергей Шевпов
МАЛЬЧИШКАМ, КОПАЮЩИМ ЧЕРВЕЙ
На углу, заняв полтротуара,
Гражданин — такой добряк на вид! —
Мальчуганам, смуглым от загара,
Распалясь, милицией грозит.
А у них ладони заскорузли,
И крючки в шапчонках про запас...
— Племя рыболовов, я — союзник!
Слышите, мальчишки? Я — за вас!
Не робейте, дорогие, ройте,
Червяков здесь хватит за глаза.
Может, я рассудком тоже против,
Но душой определенно «за».
Я и сам с приятелем на пару
В синеве далеких милых дней
Вот под этим самым тротуаром
Добывал, как вы сейчас, червей.
Ладно уж, ребята, ройте!
Лишь бы туча вас не подвела...
...Гражданин, вы задержались вроде
А у вас, по-моему, дела.
г. Якутск
Виталий Хитрое
ПРОЩАНИЕ С ЛЕТОМ
Я сижу на мостках причала лодочной станции, раскинув веер
удочек. Причалы пусты, летний сезон окончен, едва ли найдется
любитель покататься на легкой байдарке под порывами осеннего
ветра. А ветер то затихает, обнажив гладь воды, то, вихрем
промчавшись, рябит ее. И тогда с нависших над мостками ветвей старых
ветел на воду утлыми суденышками опускаются листья и, оставив
за собой кильватер — дорожку, парусят, обгоняя друг друга.
Я взглядом провожаю их до противоположного берега, и порой
они виновники того, что я зеваю поклевку. А поклевки редки и
ювелирны, хорошо огруженный поплавок чуть-чуть притонет,
замрет, а я, не торопясь с подсечкой, с трехметровой глубины
вываживаю пятидесятиграммовую плотвичку. Немного жаль ее
за малый рост, но улов мой не обилен, и я опускаю ее в ведерко.
Неожиданно сквозь рваные края туч воровато выглядывает
гл-азок солнца, исчезает, снова серебряными монетами рассыпается
2 заказ № 3206
33

по ряби воды. В солнечном зайчике серебром же выметывается из
воды какая-то рыбешка и, оставив бурунчик, как бы растворяется
в свинцовой громаде воды, вновь появляется и исчезает. Вот на
воду с листьями падает полусонная муха. Через мгновение она
исчезает в крохотном водоворотике, так вторая, третья...
Ждать более я не имею права. Удален поплавок, грузило,
привязан крохотный крючок. Набрав сонных мух в складках коры
ветел, пустил я по ветру леску. Ловля была так азартна и
добычлива; я забыл, что уже осень, день хмур и неприветлив, а летние
зорьки будут лишь в следующем сезоне. Жор уклейки не
прекращался. Стоило мухе проплыть полметра, как откуда-то из
глубины стремительно выплывала проворная рыбешка и муха
исчезала. Мгновенная подсечка — и на крючке трепещет живое
серебро, удивленно выпучив большие глаза в черных ободочках.
Не велика добыча, но я любуюсь ею, она принесла мне из
прошедшего лета журчанье кристально чистых струй, голубизну
бездонного неба, аромат цветущих трав и тепло июньского полдня.
г. Воскресение
Н. Тюпышева
ДОРОГИЕ МУЖЧИНЫ!
Я обращаюсь к вам, наши друзья, товарищи, мужья. Я часто
слышу ваши горькие слова о том, что жены — противники вашей
рыбацкой страсти. Я знаю много женщин, считающих себя
несчастными из-за вашей любви к рыбной ловле. Совсем недавно я тоже
причисляла себя к такой группе несчастных. И рада сказать —
«причисляла».
Когда я вышла замуж, мы поехали с мужем на работу в
Мурманск. На шестой день Вася со своим старым другом собрался на
озера рыбачить. Приготовляя снасти, он восторженно рассказывал
о прелестях рыбной ловли, не замечая моего, плохо скрываемого,
отчаяния, рисовал полярную летнюю ночь, костер, плеск рыбы.
А я, не выдержав, дала волю слезам, назвав его эгоистом, черствым
человеком, испортившим мне всю жизнь. Так повторялось часто.
И сейчас мне очень стыдно, что я не раз обижала мужа и очно
и заочно. Бывало, я и снасти от него прятала и даже выбрасывала.
А сколько слез было пролито от жалости к самой себе...
Но вот однажды осенью мы пошли за ягодами. С ночевкой.
Вася взял с собой удочку. «Так, чтобы ночью не скучать»,—
успокоил он меня. Пришли на место, когда густые сумерки легли
на сопки, только чуть блестело небольшое озеро. О! Это было
началом прекрасных открытий. Я впервые прочувствовала прелесть
ночи, проведенной у костра, среди серых сопок. Совсем стали
другими крупные, изумительно чистые звезды на небе! Они не
34

были похожи на звезды городского неба! И эти открытия помог мне
сделать муж, он помог мне понять красоту, богатстбо, бесценные
тайны природы!
— Подержи удочку, сейчас я чай приготовлю.
И вот я обеими руками держу легкую и такую ненавистную
бамбуковую удочку, смотрю на маленький пробковый поплавок,
смутно белеющий в темноте,— это ему любимый человек уделяет
больше внимания, чем мне.
Вдруг поплавок запрыгал по воде и утонул.
— Вася, поплавка нет! — кричу я и слышу неестественно
спокойный голос:
— Значит, клюнуло^
Я рванула удочку что было сил, но ничего не увидела, только
услышала, что метрах в трех от ног какой-то живой комочек
забился о камень. Забыв обо всем, я ползала в темноте на коленях
среди кустов карликовой березки, шаря по холодным камням.
И вот мой первый улов: налимчик граммов на сто. Я держала
этого налимчика на ладони, как бесценный груз. Только тогда я
заметила, что и муж радуется вместе со мной.
— Давай сварим уху,— это была почти мольба. Спасибо тебе,
мой рыболов, за то, что ты сумел уважить мою весьма странную
просьбу. Уха из стограммового налимчика! Это была первая и
самая вкусная уха из моего улова.
К чему я это рассказываю, дорогие наши мужчины? Я просто
хочу спросить вас: что сделали вы для того, чтобы увлечь жену
прекраснейшим занятием — рыболовным спортом? Не прячьте
свой клад в рюкзаке, поделитесь с нами, женщинами. От этого
вы ничуть не проиграете.
г. Мурманск
Аптоп Пришелег^
БИТ
Наобещал тебе стихов,
А сам поспешно удираю —
На лоно вешних берегов
Озерного лесного края.
Я перепутал скучный счет
Всем пятницам и воскресеньям.
Такая страсть меня несет
Туда, к рыбацким поселеньям,
Где я чуть свет плотву удил,
Где по лесам весь день бродил.
Прощай, мой друг, и будь здоров!
Не жди пока моих стихов!
2*
35

А. Волков
УДИВИТЕЛЬНОЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ ИВАНА ИВАНОВИЧА
ПЛАШКИНА
(не совсем научный, но фантастический рассказ)
Укладывая в лодку удочки, рюкзак, корзину и ведро с
распаренным овсом, Иван Иванович поискал глазами лодку Игната
Матвеевича. Она покачивалась у причала.
«Может быть, обождать? Нет. Лучше приеду на место
пораньше»,— с этою мыслью Плашкин оттолкнулся от причала и взялся
за весла.
В природе как будто не ожидалось никаких сюрпризов.
Предзакатное небо было чистым.
Зудели комары, вылетевшие на вечерний промысел. На Ивана
Ивановича они набросились с такой жадностью, словно не ели
всю свою комариную жизнь. Пришлось остановиться и натереться
кремом «Тайга». То ли крем помог, то ли комары не решались
удаляться от берега, только они отстали.
Путь предстоял не близкий — без малого два километра
открытого водного пространства. И тут тревожно прошумел ветер.
«Вернуться? Нет, только вперед!»
Плашкин нажал на весла, 6pqcan настороженные взгляды на
запад. Там появилось странное облако. Выглянув из-за горизонта
всего минуту назад, оно стало неудержимо расти в стороны и вверх.
Скоро весь западный горизонт был охвачен тучей от края до края.
Солнце исчезло. Надвигалась буря, а это вдали от берегов не сулило
Плашкину ничего хорошего. Он еще сильнее налег на весла.
При каждом взмахе легкая лодка словно прыгала вперед, пока
не ткнулась в спасительный берег островка.
Плашкин выскочил на песок и до половины выдернул лодку
из воды.
Туча была уже над головой. Пролетел порыв ветра, поднявший
облако пыли, сухих листьев, веток.
— Вовремя ушел,— пробормотал Плашкин.— Успеть бы плащ
достать.
Он не успел. Только нагнулся за рюкзаком, как стенрй
надвинулся ливень. Полетели редкие градины, отскакивая от бортов
лодки, И в тот же момент небо над островком лопнуло, взбаламу-
36

чеиную воду залил ослепительно-мертвенный свет. Молния
грянула в дерево совсем рядом с Плашкиным. Иван Иванович упал
на песок оглушенный. Дождь продолжал полоскать остров.
...Очнулся Плашкин ночью. Его била дрожь. Свежий
послегрозовой ветер казался ледяным. Монотонно шумели волны,
набегая на пологий берег.
О разведении костра нечего было и думать. Единственный
коробок спичек, лежавший в кармане ватника, пропитался водой,
как и его владелец.
Иван Иванович выругал себя за беспечность:— Балда! Разве
так хранят спички! — и принялся стягивать ватник. Попытки
освободиться от излишков влаги не помогли. Может быть,
вчетвером и удаЛось бы выкрутить тяжело набухшую водой вату, но где
же было взять еще трех человек? Снова надев ватник — все-таки
теплее! — Плашкин вспомнил о водке.
Лишь после третьего стаканчика по телу прошла приятная
теплота. А когда бутылка совсем опустела, Плашкин повеселел.
Мир стал выглядеть не так мрачно.
— Главное, живой остался,— сказал он.— А ведь здорово
шарахнуло! Чуть поближе ударь — и каюк бы! — Язык его стал
заплетаться.— Уб-било б-бы и т-точка!
Внезапно ход его мыслей изменился.
— А ч-чего сидеть? Рыб-бачить надо! После дождя она, как
проклятая, на крючки полезет!
Иван Иванович разыскал в рюкзаке фонарик, повесил его на
грудь и принялся разматывать снасти.
Пальцы плохо повиновались, но все же через некоторое время
берег ощетинился десятком кое-как заброшенных удочек.
Вооружившись топориком, Плашкин отправился в заросли,
вырубил две чуть ли не десятиметрбвые рябины, привязал к
вершинам жерлицы и воткнул стволы в берег.
— Ну, д-дело за живцами. А еще что? Ага! П-перемет!
Перемет Иван Иванович растянул вдоль воды по другую
сторону лодки и приготовился насаживать червей.
Но тут ночные переживания в содружестве с выпитой водкой
сломили 'нашего героя. Присев около перемета с пластмассовой
коробкой у коленей, он уронил голову на грудь и звучно захрапел.
К действительности его вернул чей-то голос. Полагая, что
приехал Игнат Матвеевич, Плашкин приоткрыл глаза и взглянул
на воду. Но нет! То был не Игнат Матвеевич. Почти наехав на
поплавки его удочек, на воде покачивалась лодка. Таких он
никогда не видел.
Иван Иванович хотел крикнуть: «Нельзя ли поосторожнее!»,—
но язык его не послушался.
Волны набегали ровными рядами. Они покачивали лодку.
Белая, словно выточенная из слоновой кости, она поражала
чистотой линий, изяществом форм и какой-то стремительностью.
37

В лодке стояли двое — парень и девушка. В руках у них были
безукоризненно стройные удилища из какого-то полупрозрачного
материала.
Невдалеке показалась еще одна лодка, такая же по очертаниям,
но мягко-зеленого цвета.
Ивана Ивановича поразило движение второй лодки. Едва
касаясь воды, она почти летела по воздуху, напомнив Плашкину
корабль на подводных крыльях. Ее мотор не ревел, как обычно,
а издавал какую-то совершенно изумительную мелодию, под
которую хоть сейчас начинай вальсировать. В лодке во весь рост
стоял одинокий пассажир — пожилой мужчина, тоже с удочкой
в руках.
Приблизившись, зеленая лодка остановилась, сразу умолкла
музыка. Люди в лодках приветствовали друг друга.
Иван Иванович пытался стряхнуть оцепенение, но
напрасно.
«Чего уставились,— подумал он недовольно,— рыболова не
видели? Небось, интуристы какие-нибудь. Одеты не по-нашему».
На незнакомцах были куртки спортивного покроя с
капюшонами и брюки из плотного и эластичного материала. Его мягко
переливающаяся серо-голубая окраска была приятной для глаза.
«Водоотталкивающая, небось,— завистливо подумал Плашкин,
вновь ощутив всем телом сырость своей одежды.— У, черти
заграничные».
Но тут «черти» заговорили, и Плашкину стало ясно: никакие
это не иностранцы.
— Кто это? — воскликнула девушка, глядя на Ивана
Ивановича.
— В этом надо разобраться,— сказал пассажир зеленой
лодки.— По-моему, тут какая-то загадка. Тблько не шумите. Он
спит.
«Что я им, зверь из зоопарка?» — возмутился Плашкин и
хотел вскочить, но не мог. Тем временем лодки незнакомцев
приткнулись к берегу там, где лежал перемет. Его капроновый шнур
змеился по песку.
— Как занятно! — шепнула девушка.— А почему этот человек
мокрый? Разве был дождь?
— Уже две недели не выпадало ни капли дождя,— сказал ее
молодой спутник.— Вчера мы послали заявку на дождь в Главную
Службу Погоды.
«Что он городит? — мелькнуло в голове Плашкина.— Какая
главная служба погоды?»
— Послушайте,— сказал пожилой,— он вовсе не падал в воду.
— Но почему он мокрый?
— Он выкупался в одежде. Очевидно, это артист кино. -
— Как интересно! — воскликнула девушка, но на нее
шикнули.
38

Плашкин готов был подумать, что бредит. Но эти до странности
реальные люди, это солнце, греющее так, что от одежды повалил
пар, это ощущение натуральности всего происходящего!
«Нет, не бред. И не сон. Должно быть, молния сыграла с моим
мозгом какую-нибудь штуку».— Он по-прежнему не мог
пошевельнуть даже мизинцем.
Пожилой сказал:
— Очевидно, тут идет съемка нового фильма из эпохи
двадцатого столетия...
«Что за чушь!»
— ...Можете лишить меня права поймать золотого сазана,
если это не актер на главную роль. Посмотрите на это суровое,
такое характерное лицо...
«Час от часу не легче!»
— ...Он вживается в образ. Как историку, мне известно, что
в те годы была в ходу любопытная поговорка: «Сухой рыболов
и мокрый охотник представляют жалкое зрелище». Чтобы не
исказить историческую правду, актер выкупался в одежде. Но не
бойтесь, он не простудится. Без сомнения, на нем
водонепроницаемое белье...
«Я с ума схожу!»
— ...Обратите внимание на его костюм. Это настоящий ватнин
из тех, что были в ходу у рыболовов двести лет назад. Посмотрите,
как он блестит. Его не мыли, наверное, лет пять.
— Я никогда не видел такой одежды,— шепнул парень.
— Еще бы! Ватники перестали шить, если не ошибаюсь,
полтора века назад.
«Нет, это невероятно! — мысленно простонал Иван Иванович.—
Какой же сейчас год?»
— Этот ватник,— продолжал историк,— очевидно, взят из
музея. В него вогнали чуть ли не килограмм первосортного
хлопкового волокна. Подумайте только, как расточительны были
наши предки!
— О! — пролепетала девушка.— Целый килограмм!
— А посмотрите, как точно выдержаны колорит и стиль эпохи.
Наши предки страшно любили большое количество удочек.
Обратите внимание — их здесь ровно десять. Притом, какие неуклюжие
удилища!
Девушка ойкнула и пошатнулась.
— Что с тобой, Рина? — встревожился парень.
— О,— сказал историк,— чрезвычайно любопытное открытие.
Я видел это только на рисунках.
— Что это такое?
— Перемет. В двадцатом веке многие считали себя
спортсменами, и тем не менее прибегали к таким снастям... .
«Господи помилуй! Какой же сейчас век?» — подумал Плашкин.
— Вот смотрите, они привязывали к длинному шнуру пять-
39

десят или сто крючков огромного размера, насаживали земляных
червей или мелких рыбок, а потом опускали все это в воду.
— Какая дикость! — воскликнул парень.
— Очевидно, наш актер — как крепко он спит! — намерен
показать нам типичного рыболова той эпохи. Поэтому-то он и
вооружился десятком удочек и переметом. О! Это еще не все!
Что такое?
Историк кивком головы указал на рябиновые стволы,
приготовленные Плашкиным для жерлиц.
— Вот еще один дикий пережиток прошлого! Тогда считалось
в порядке вещей ловить рыбу на жерлицы и переметы и все же
считать себя спортсменом. То, что свешивается с этих молодых
деревьев, воткнутых в берег, и есть жерлицы.
— Деревца свежие! — воскликнул парень.
— Вот именно. Все по сценарию. Наши предки чрезвычайно
м*ало ценили лес. Не только рыболовы. Но и лесозаготовители.
Они буквально оголяли берега рек и озер. Я думаю, студия
получила специальное разрешение на порубку, иначе этот товарищ
никогда бы не решился тронуть хотя бы одно деревце... А наши
предки не умели себя ограничивать. Они, например, разработали
постановление, что нельзя удить рыбу больше, чем на десять
крючков сразу, но редко его выполняли.
«Скажите, какой эрудированный!» — подумал Плашкин.
— А эта корзинка! Вы только посмотрите. Ее емкость не
меньше тридцати литров. Наш предок, которого должен сыграть этот
актер, был бы глубоко разочарован, если бы не наполнил корзину
до краев.
«Ну, брат, это ты загибаешь!» — И все же Иван Иванович
внутренне поежился. Что уж там говорить: красиво он выглядит
в глазах потомков со своим арсеналом!
— Но зачем им было столько рыбы? — воскликнул парень.
— Есть данные, что они торговали ею!
— Не может быть!
— Я сам читал об этом. Больше того, существовали
специальные постановления, то запрещавшие торговлю рыбой под страхом
наказания, то разрешавшие ее.
О, как подмывало Ивана Ивановича вмешаться в разговор
людей из двадцать второго столетия! Он уже не сомневался, что
молния перебросила его во времени на два века вперед. Историк
во многом был прав. И все же он судил слишком прямолинейно.
Но отчаянные попытки стряхнуть непонятное оцепенение не
привели ни к чему. И Плашкину волей-неволей пришлось оставаться
в роли пассивного слушателя.
Историк как будто почувствовал внутренний протест рыболова:
— Наверное, я рисую слишком мрачную картину. Конечно,
далеко не все наши предки были такими, как их тогда называли,
хапугами.
40

— Хапугами! —фыркнула девушка.
— С ними боролись. Правда, недостаточно энергично. Мне
случалось находить в архивах акты. Этих людей даже судили.
За бра... бра... Да! Вот как это называлось: браконьерство!
А теперь прошу вас обратить внимание на этот сосуд...
«Шляпа! Не убрал бутылку!» — выругал себя Плашкин.
— Тоже характерная деталь двадцатого века. В такие сосуды,
называвшиеся поллитровками...
— Как?! — фыркнул парень.
— Поллитровками. Емкость такого сосуда пятьсот кубических
сантиметров. Материал — чрезвычайно опасное бьющееся стекло.
В них держали особую возбуждающую жидкость, именовавшуюся
водкой. Ее называли по разному: «аква вита», водка «сучок».
— Какие странные названия!
— Да, странные. Происхождение некоторых, например
«сучка», до сих пор точно не установлено. В те времена
существовала традиция, которую многие поддерживали — в больших
дозах принимать эту жидкость внутрь.
— А что, это было плохо?
— Еще бы! Люди тонули, делались инвалидами, расстраивали
здоровье. Случалось, водка толкала людей на преступление.
А вот я вижу и современную вещь.
— Что?
— Вот эту коробку. Настоящий синтетический материал. Но
она портит цельность картины.
«Историк! — не мог не усмехнуться про себя Плашкин.— Не
знает, что и у нас широко применялись пластмассы».
— Можно посмотреть, что в ней? — спросила девушка.
— Не стоит, я думаю. Мы и так чересчур бесцеремонны.
«Что верно, то верно»,— подумал Иван Иванович язвительно,
несмотря на всю трагичность своего положения.
— Давайте лучше займемся ужением. Потом подъедем, когда
появится съемочная группа. Я был бы рад познакомиться с этим
товарищем. Как он, наверное, глубоко изучил эпоху...
Незнакомцы погрузились в лодки, послышалась музыка
моторов, которая постепенно замерла вдали.
Иван Иванович пришел в себя лишь тогда, когда солнце
поднялось высоко. Он согрелся, только болела голова и во РТУ был
препротивный вкус. Подняв голову, он с недоумением огляделся.
Все оставалось, как было. Только ветер и волны сбили в кучу
и перепутали лески его удочек. На песке белел капроновый шнур
перемета.
«Неужели я в двадцать втором веке? Как же быть теперь? —
Вспомнилась «Машина времени» Уэллса.— На той можно было и
туда и обратно. А я как в свой год попаду? Проклятая молния!
Выкинула номер! К кому обратиться? Так ведь не поверят!
Скажут, псих какой-то!» 4
41

Плашкин потянулся было за советом к бутылке, но, вспомнив,
что в ней ничего нет, только вздохнул.
На удочки даже смотреть не хотелось.
«Куда ее, рыбу-то? Продавать? Так тут, наверное, уж и деньги
давно отменили».
Вдруг он услышал знакомый голос. Это Игнат Матвеевич
кричал с лодки:
— Здорово! Промок, поди? А я, вижу, такое дело, дома
заночевал. Ну, и проспал малость.
Сердце Ивана Ивановича пронзила острая радость. Значит,
он не один здесь, в незнакомом мире!
— Ты! И тебя, выходит, шарахнуло?
— Чем шарахнуло? — изумился Игнат Матвеевич, выходя
из лодки.— Спятил ты, что ли?
— Я спятил! Ты не знаешь, что мы с тобой в двадцать втором
веке? Я только что местных видел. Они меня за киноактера
приняли.
— Брось разыгрывать! Какой тебе двадцать второй век?
А-а, вижу! Во-от она, родимая! И на донышке не осталось.
Наверное, минут двадцать прошло, пока Иван Иванович
уразумел, что он все же находится в тысяча девятьсот шестьдесят
пятом году от начала нашей эры. И еще двадцать минут потребовалось
ему на рассказ о своей встрече с людьми из будущего.
— Сон! — решительно отрубил Игнат Матвеевич.
— Слово даю — не спал. Видел их, как вот сейчас тебя вижу.
И лодки ихние видел, и костюмы, и удочки.
— Значит, бредил!
— Ничего не бредил. Я думаю так: та молния зашвырнула
меня на двести лет вперед. По кривизне пространства. А потом
действие заряда кончилось, и я скатился назад.
— Скажи спасибо,— рассмеялся Игнат Матвеевич,— что по
инерции не проскочил в восемнадцатый век.
— Тебе все шуточки!
Иван Иванович с отвращением посмотрел на^вои
многочисленные снасти и внезапно стал все это в беспорядке укладывать
в лодку.
— Ты что это, Ваня?
— Нездоровится,— солгал Иван Иванович.— Наверное,
простудился. Поеду домой.
Игнат Матвеевич с сожалением -крякнул и сказал:
— А то — полечимся! — Он хлопнул ладонью по карману
рюкзака, который выглядел подозрительно округло.
— Спасибо. Поеду.
— Ну что ж, поезжай, раз такое дело. А потом увидишь, что
все это чепуха.
В общем, не поверил другу Игнат Матвеевич. А Иван Иванович?
Как он? О, это интересно! Видение будущего мира так поразило
42

его, что от десятка удочек он перешел к двум. Завел корзинку
поменьше. Рогульки для установки удочек сделал металлические
и постоянно держит их в рюкзаке. Если видит, чтр кто-нибудь
рубит деревце на берегу,— без" скандала порубщика не отпустит.
Из перемета соорудил веревку для сушки белья. Жена не
нарадуется. И еще одно: после довольно упорной внутренней
борьбы Иван Иванович пришел к выводу, что для «сугрева» на
рыбалке термос горячего кофе ничуть не хуже «сучка» и уж, во
всяком случае, безопаснее. И представьте,— не без труда,
правда,— сагитировал Игната Матвеевича.
Вот какая история...
г. Пермь
В. Баскаков
ВАЛЕРЬЯНОВЫЕ КАПЛИ
Случилось мне побывать на речке Голубой, что протекает у
белой меловой горы. Чудесная речушка. Вьется она по степи
бирюзовой лентой и то спрячется в зарослях камыша, то разольется
на широком просторе. Сквозь прозрачную воду видно серое с
прозеленью, покрытое галькой и перламутровыми донскими
ракушками, дно.
А сколько рыбы в этой маленькой речушке! Раздвиньте камыш,
и вы увидите крупных, будто заснувших, голавлей. Кажется,
никто их тут не пугал, никто никогда не ловил. Возьметесь
считать — не пересчитаете. При таком зрелище ваше сердце, как
бабочка, вспорхнет, а руки сами против воли нашарят леску,
нащупают острое жало крючка. Не заметите, как и насадка
окажется на крючке, хотя глазами вы следили за плавающей рыбой.
Вы уже представляете: возьметбя вон тот, что под нависшими
талами, черноспинный голавль. В нем килограммчиков этак...
да хватит пожарить!
Вы бросаете крючок с насадкой сначала поодаль, потом,
осмелев, накидываете прямо на него, подводите, пока он
«демонстративно» проплывает мимо. Но что такое? Вроде затмило ему! На червя
не берет! Ну, а на хлеб? Тоже. На кузнечика?.. Пока наживляете
кузнечика,— крупная рыба пропала. Вы успокаиваете себя:
видно, поплавок высоко подвязан, потому и рыба ушла ко дну.
Вы сидите спокойно, ждете клева и все думаете о том
черноспинном лобастом головле с круглыми умными глазками. Представляете,
как он берет вкусную насадку. Вот уже, должно быть, взял. У вас
рябит в глазах, над головой тихо шелестит камыш, кивая
метелками на затонувший поплавок. Вы дергаете с силой, стараясь
подсечь,— напрасно—насадка цела. Вы сидите как обреченный,
пока церестаете различать на воде поплавок...
43

Дома вас ждет вкусный ужин — молочная лапша...
Утром вы опять на вчерашнем месте. Трясущимися пальцами
прилепляете к крючку комочек студенистого теста и опять
ждете... Пробуете на тесто, на червя, цепляете за бок мохнатого
огородника, турлука... Не берутся на удочку голавли.
Хитрая рыба хариус. Умная рыба сазан, но коварнее голубин-
ского голавля вряд ли найдешь рыбу.
Вы покидаете яму, направляетесь дальше по речке. Метров
через сто — новая заводь. С одной стороны — неприступные талы,
с другой — трехсаженный камыш тугим заслоном прикрыл слегка
затуманенную, подернутую ряской гладь воды. Осторожно
раздвигаете вы камыш и глазам своим не верите. Рыба гуляет под
корягами, выходит из холодных родниковых глубин, нежится на
солнце. И сердце ваше от радости опять вспархивает...
Впрочем, тут вы действуете деликатнее. Не торопясь рвете
букет цветов... В одном из рыболовных руководств так и написано:
«Нарвите цветов, бросьте в воду, и через пять-десять минут,
закинув удочку, подцепите крупного голавля». Так вы и делаете.
Правда, у вас нет с собой рекомендуемого подсачека, но скоро
вы убеждаетесь, что и делать-то им нечего. Не помогают цветы!
Плавают веточки шалфея, плавает и кузнечик, распластавшись
на воде. Только лазурная бархотка-стрекоза примостилась на
полузатонувшем поплавке и смотрит как в зеркало на воду синей
стекляшкой-глазом.
— Рыбка плавает по дну...— услышал я за спиной
насмешливый голос
Ко мне подошел старичок-полевичок в серой навыпуск
рубашке, в серых заплатанных штанах и сыромятных чириках с зако-
рюченными носами, У старика всклокоченная сивая бородка,
по-ребячьи озорные глаза.
— Хоть и не плавает по дну, а не берется,— в тон ответил
я старику.
Пастух ставит на землю плетеную корзинку, усаживается
поудобнее на бугорке.
— Что это ты всю яму травой закидал? — с заметной иронией
спрашивает он. Бесполезно я ищу у старика сочувствия.
— Наша рыба степная. Ее можно вдоволь разглядывать с яра,
а не ловить. Если мне захочется рыбки, я беру кусок хлеба, сажусь
вон там на желтом яру и ем. А потом спущусь к воде попью —
вода-то рыбой пахнет... Помню ишо, мы с покойным батяней в
засушливый год скотину сюда пригнали. В степи все колодцы тогда
пересохли, а Голубая и раньше многоводной была. И водился
в речке тогда пескарь. Бывало, запрудим для скота прудок, а за
плотиной, как вода сбежит, рыбу ловим. Или сварим в казане
кашу, а после казан в речку отмокать поставим, так этого пескаря
целый казан налезет.
— Ну и куда девались пескари?
44

— А все-то куда девается? — притворно вздохнул, старик.—
Как только появился голавль, так и пескарь пропал...
— Так, значит, пескари в речке совсем перевелись? —
допытывался я у старика.
— Тут и речку-то всю илом затянуло,— помрачнел старик.—
А пескарь любит дно чистое. У вас, случаем, не будет
папироски?
— Пожалуйста,— предложил я портсигар. И тут только
заметил, что у старика нет правой кисти.
Я смотрел на его старую, в складки собранную шею, на
перчатку протеза и думал, что нелегкую, видно, жизнь прожил этот
степной человек.
— После войны,— продолжал старик,— к нам в хутор
приехал один, вот так же как ты, из города. Врачи ему сельский покой
прописали. Так вот, бывалыча, и сидел с удочкой... Приду к нему
на речку, а он просит: «Ты бы, дед Евлашка, исполнил что-нибудь.
Что-то сердце тоскует». Тут я возьму и затяну:
«Люблю ,я летом с удочкой
На бережку сидеть,
Закинуть в речку удочку,
На поплавок глядеть»...
Сам он любил наши казачьи песни. Запою, и он
подтянет.
Старик достал из кармана пастуший рожок. Придерживая
протезом, сунул мундштук в щербатый рот, проворно заиграл по
ладам куцыми пальцами левой руки. И над водой, над кустами
полились задорные звуки рожка. Совсем рядом отозвалась
камышовка. В темных зарослях свирелью пропела иволга.
Проиграв мелодию, старик бережно завернул в тряпицу
рожок, спрятал его в карман.
— Музыка душу веселит, и всякие чувства возбуждает. С
веселой музыкой и помереть не страшно. А грустную я не люблю,—
признался он. — Так вот, я тебе не досказал про того рыболова.
Исаичем его зяали. Такой был полный, рослый, с виду богатырем
казался, а вот нутро квелое, больное. Душа добрая, а рядом в
груди болезнь прижилась неизлечимая. Бывало, как вцепится
своими когтищами, он ажник посинеет, скорее валерьянки в рот —
тем только и спасался...
Однажды сидим мы с ним на речке, вот как с тобой. На все
перепробовали. Я плюнул и говорю: «Бросай, Исаич, все равно
проку не будет. Вишь, на небе месяц народился». Он отпил
валерьянки из махонького пузырька, отвечает: «Насадка на крючке,
а счастье рыболова в воде. Не уйду, пока еще раз не попробую»...—
«Удивляюсь, говорю, на что ты еще не пробовал? Разве только на
шоколадную конфетку?» Смотал свою удочку и пошел. А вечером
он в гости является (жили по соседству) и рыбы нам с бабкой
приносит. «Оказывается,— смеется,— не одни мы сердечники, и
45

рыба тоже «сердечная». На валерьянку,— смеется,— поймал».
Дурит, думаю, старика.
На другой день он опять наловил. Пришли мы с ним на речку.
Смотрю, он выбирает траву душистую, вроде лекарственную.
Выдернул, а корень весь червями красными облепленный.
Насадил он червя, и кап на него из махонького пузырька. Не успел,
значит, я удочку размотать, а он уже голавля на кручу выволок.
Да какого — килограммового! В скором времени и у меня взялся.
Правда, немного поменьше. И пошло тут у нас — то один тащит,
то другой. Вытащишь этакого дурака, а он губами причмокивает—
так, стало быть, ему, окаянному, хочется валерьянки.
Так вот Исаич-то и был единственный рыболов, который мог
нашу рыбу ловить.
Старик замолчал. Задумчиво шумел камыш. Над малахитовой
зеленью плыли кипенно-белые облака. Казалось, вот они сейчас
проплывут над камышами и сядут так же, как садятся на
кормежку перелетные птицы.
— Давай-ка ишо, парень, закурим,— сказал старик,—да
пойду я, а то как бы телятки мои по кустам не разбрелись. А
завтра, хочешь,— приходи, да не на эту, а вон на ту яму, что под
яром. На валерьянку спробуем. Один-то я не хожу за рыбой.
Протез мокнет — червя не могу на крючок наживить. Только
не забудь, пораньше приходи!
Как на зло весь следующий день лил дождь. Не перестал он
и в ночь. И только на третий день допал я на речку. Совсем не
хотел рыбачить, пошел просто так, прогуляться. Подошел к яме —
сыро кругом. От прошедших дождей вода помутилась. А что если,
думаю, испробовать? Даже как-то неудобно быть у воды и не
«намокнуть». Гляжу, на берегу удочка валяется, видно, такой
же, как я, неудачник оставил. Нацепил мокрого кузнечика,
закинул и, гляжу, потянуло. А слегка дернул, чувствую,—
есть.
Немного погодя еще поймал. Да такого лобастого — прямо
сам себе не верю.
Слышу, кто-то по кустам шуршит. Дед. Идет, вполголоса
напевает:
— Рыбаки рыбалили,
Поймали линя...
— Тише! — предупреждаю я.
— Что, дкхбает? — спрашивает дед.— А я тебе, парень,
валерьянки принес.
— Спасибо,— говорю,— не надо.
— Эге, да ты и вправду нацеплял,— заметил старик
трепыхнувшуюся в мокром лопушатнике рыбу.— Вода-то зараз
мутная.
— Вот потому-то и поймал, что :вода сейчас мутная,—
ответил я.
46

Повеселевший, старик достал кисет с самосадом. И когда синее
облачко дыма повисло над его косматой головой, не сдержался,
опять запел:
— Рыбаки рыбалили,
Поймали линя...
г. Волгоград
В. Сорокин
СЛЕДЫ НА ПЕСКЕ
Август — хорошее время для рыбной ловли. Чище становится
вода, и проголодавшаяся рыба начинает бродить по всей реке.
Люблю я эту пору: мощный шум густой листвы, разбросанные
по пойме стога сена в легкой дымке утреннего тумана, теплые,
тихие ночи.
Однажды в субботу поздно вечером, освободившись от дел, я
взял с собой донки, плащ, немного провизии и пошел к реке.
Старый рыболов, дядя Андрей, еще накануне ушел на рыбалку.
Он звал меня к себе, и теперь надо было найти его в безбрежных
дебрях поймы. Это было нетрудно: я знал его любимые места на
реке, знал, какие из них он предпочитает в августе.
В этот поздний час лодки уже не перевозили на правый берег,
и я перешел Клязьму вброд.
Кое-где по берегам колебались огоньки - рыбацких костров.
Я отправился вниз по течению. Часа через полтора костров
стало попадаться все меньше и меньше. Наконец, они исчезли
совсем.
Но вот сквозь причудливый узор темных листьев снова
мелькнул огонек. Запахло дымком от сырой ивы. Я подошел к костру.
Над пламенем закипал закопченный котелок. Дядя Андрей стоял
ко мне спиной и ломал сушняк.
— Пришел? — сказал он, не оборачиваясь,— Ну и хорошо.
Закидывай скорее донки, да чай будем пить.
— Как вы узнали меня? — удивился я, складывая на песок
вещи.
— Слышу по шагам: спешишь и идешь прямо на меня. Если
бы и был какой случайный гость — рыбак или охотник,— так
подходил бы не спеша. Значит, ты.
Закинуть донки было нетрудным делом. Да и азарт подгонял
меня. Управился за Полчаса.
— Что это вы так донки раскидали? — с удивлением спросил
я старого рыболова, возвратясь к огню.— Всегда любите их рядом
ставить, чтоб много не ходить, а сегодня: там две стоят, здесь две,
а одну совсем далеко вниз по течению поставили.
47

— А-а... Заметил? — хитро улыбнувшись, проговорил дядя
Андрей.— Я их еще вчера, как пришел сюда, так поставил. И не
ошибся.
— Почему же?
— Один опытный рыболов мне подсказал, да, видать, пожилой,
высокий. Он часа за полтора до меня вчера с этого места ушел.
Хороший улов взял.
— Кто это?
— А кто ж его знает, не видал,— невозмутимо ответил дядя
Андрей.
— Вы шутите?
— Шутке —свое время. Разве следы на песке не остаются? —
вопросом на вопрос ответил дядя Андрей.
— Вон что,— с удивлением пробормотал я.— Но почему же
он был вчера, а не позавчера? Почему пожилой? Почему высокого
роста?
— На песке следы от резиновых сапог примерно сорок
четвертого размера, а длина шага сантиметров восемьдесят пять.
Вот почему высокий мужчина,— словно удивляясь, как я не могу
понять простой такой истины, ответил рыболов.— А почему вчера
был — тоже просто. Позавчера только ночью стих ветер. Если бы
он ловил позавчера, ветер нанес бы на следы мелких сухих
травинок и пыли.
— Ясно. А насчет того, что он был пожилой опытный рыболов
и что он часа за полтора до вас ушел,— это как? — не сдавался я.
Дядя Андрей стал терпеливо объяснять:
— Человек, который ловил до нас, устроил костер далеко от
реки, в густых кустах на возвышенном месте, и расположился
с удобствами. Неопытный рыболов не будет один так далеко
забиваться в кусты, он разжигает костер ближе к реке; ночью
темные кусты на него действуют немного угнетающе. Да и любой
человек, мало бывающий на природе, боится темноты в
отдаленных от людей местах. Самый близкий и удобный путь к
предыдущему костру — вон по той, еле заметной, тропинке, по которой
мы сюда пришли. Видишь, она круто поднимается на бугор?
Ты проделываешь подъем легко. Я, старый, поднимаюсь труднее
и, пожалуй, всю ночь не стал бы лазить взад-вперед по бугру,
хоть на нем удобней расположиться, и все донки, чуть раздвинь
кусты, как на ладошке видны. А человек, что до нас был, целые
сутки здесь взад-вперед ходил — спускался и поднимался, но
все как-то боком, словно по ступенькам, вырубленным во льду.
Если учесть еще кое-какие мелочи, то напрашивается вывод:
пожилой человек был. В ту ночь ему удача была. Более молодой
и менее опытный иль старый к обеду бы ушел, утомившись после
ночи, а этот остался. Примерно в полдень он леща хорошего
поймал там, где моя самая крайняя донка стоит. Я крупную чешую
видал. Значит, человек знал, что с первым похолоданием к осени
43

лещ в полдень начинает брать, и дожидался полдня. И последнее:
после обеда катерок по реке проходит, волной он заметку на песке
сделал, а рыболов уже после следы у кромки воды оставлял.
Видать, как прошел катерок, так и стал он домой собираться.
Я пришел вчера сюда к вечеру. Человек, который здесь ловил,
мне не попался, х'Ьть ушел вверх по течению навстречу мне. По
этому и сужу, когда он ушел.
— Ну, а как он вам подсказал, где надо донки ставить? —
все больше заинтересовываясь, спросил я.
— Так видно, где у берега больше всего следов нахожено и
рыбьей чешуи насорено. Правда, день на день в рыбацкой жизни
не сходится, но порой надо там ловить, где раньше рыба брала.
Ну, мы с тобой заболтались. Ты пей чай, а то остынет. Я в него
ежевики переспелой много положил, последняя, уже осыпается.
Ты пей: не чай, а мед.
Мы выпили вкусный напиток, подбросили в костер побольше
дров, чтоб не прогорел до нашего прихода, зажгли фонарики и
пошли к донкам.
Ночь была темная, тихая. Клязьма застыла, вода казалась
какой-то чернильной, липкой, тускло блестевшей в лучах
фонариков.
Налим попадался редко. Вода была еще теплой. Зато чаще
брали плотва, подлещик, пескарь, ерш.
Вскоре со второго или третьего поворота реки до нас донесся
глухой звук мотора.
— Моторка. Сюда идет,— заметил я, светя фонарем дяде
Андрею, вытаскивающему донку.
Звук вдруг стал резче, словно лодка была уже близка.
— Назад повернула,— спокойно ответил дядя Андрей, снимая
с крючка густерку.
Я не поверил. Повернул голову в сторону звука, вслушиваясь.
Вскоре он стал слабее и, наконец, еле различим.
— Как вы узнали? — вновь удивился я прозорливости старого *
рыболова.
— Просто. Звук хорошо распространяется по воде. Моторка
шла к нам — звук глухой. Потом она повернула, выхлоп стал
в нашу сторону — звук отчетливей. Все это просто. Побольше
поживешь на реке — многое будешь понимать.
Впоследствии я научился у старого рыболова многое узнавать
по мелочам. Это помогало мне и в жизни.
К полуночи мы вернулись к костру. Пламя его ослабело, чуть
дрожало на головешках. Но загудело вновь, когда мы подбросили
в костер охапку сучьев.
Дядя Андрей вскоре задремал, положив под голову плащ.
Мне не спалось.
Августовская ночь была прекрасной: тихая, задумчивая,
теплая. Я лежал у костра и думал, как люди по-разному проводят
49

свое время. Одни без конца окружают себя комфортом и не могут
расстаться с ним. В природе такие, как правило, любят лишь то,
что может им на какой-то момент принести удовольствие, как
красивая вещь, интересный кинофильм, ритмичная яркая музыка.
Они забывают, что искусство — поэзия, живопись, музыка —
родилось из природы. И что только природа может дать его истинное
понимание.
Есть люди, которые говорят, что в наш космический век
устарело и отживает прежнее отношение к природе.
Но, создавая космическую ракету, не от земли же бегут люди
на далекие планеты, а хотят еще лучше устроить жизнь на земле.
К утру нам было чем похвалиться по возвращении в город.
Рассвело. Небо покрылось плотными облаками, и солнечный
свет струился сквозь них, матовый, задумчивый. На вершинах
высоких деревьев чуть дрожали листья. В зелени поймы четко
выделялись красные гроздья калины и черные ягоды черемухи.
А. Сёлкии
СИНИЦА
Впервые синичка появилась около нас, рыболовов-зимников,
в один из ясных морозных дней перволедья. Юркая птичка
мелькала в кустах прибрежного тальника, очевидно, побаиваясь
черневших на льду реки удильщиков. Но с каждым нашим приездом
ее звонкое и веселое «тинь-тинь-тарарах!» раздавалось все ближе
и ближе. Наконец, она настолько освоилась с обстановкой, что
однажды подлетела к лунке самого юного из нас рыболова и около
его руки склевала валявшегося на снегу красного червяка.
С той поры по воскресеньям, словно по расписанию, в часы
утреннего рассвета синица прилетала к нашим лункам. Не
обращая внимания на людей, она садилась на чемоданы, ящики,
рюкзаки и с присущим ей любопытством обшаривала рыбацкую
стоянку. И всегда находила что-нибудь съестное: червяков, мотылей,
хлебные крошки...
Постепенно мы так привыкли к своей гостье, что перестали ее
замечать. Да и, откровенно говоря, нам было не до синицы: целый
день рыболовы внимательно следили за «сторожками» и
поплавками, чтобы не прозевать своего счастья у лунки.
Но вот наступил январь. С ним пришли крепкие морозы. А в
первое воскресное утро после нового года заиграла, закружилась
метелица. Однако ненастье не удержало дома любителей
подледного лова.
... В сумерках метельного рассвета мы спустились с крутого
берега Оки на лед и заторопились к заветным местам. Пороша
сыпалась за воротник, порывистый ветер гнал по льду снежные
волны...
50

Наши лунки то и дело заметало. Клева не было и не
предвиделось.
Кто-то из нас как бы невзначай заметил:
— Ну и погодка выдалась. Видно, и гостья наша испугалась
пурги.
Мы вспомнили о синице. Ее действительно не было. Как-то
сразу стало грустновато на душе, будто рядом не хватало старого
верного друга.
... Время шло медленно и нудно. Рыболовы молча сидели у
лунок и, вроде стесняясь друг друга, незаметно поглядывали
вдаль, туда, где за мутной снежной пеленой угадывалось большое
селение. Именно оттуда прилетала наша синица.
Вдруг под аккомпанемент метели над нами раздалось знакомое
«тинь-тинь-тарарах!», и маленькая птичка опустилась на лед.
Она захлопотала около лунок, по-хозяйски осматривая обжитую
нами площадку. Всем своим видом она как бы говорила: «Вот и
я... А как у вас дела?»
Мы сразу оживились. Хотя рыба по-прежнему не клевала, но
стало веселее и вроде даже теплее...
А синица продолжала суетиться, разыскивая, чем бы
полакомиться. Но старания ее были тщетны. Метель укрыла все, что
осталось после нашего завтрака.
— Надо, пожалуй, банку с червями открывать,— промолвил
мой старый приятель-рыболов и сунул руку за пазуху, где берег
от холода насадку для окуней и плотвы...
г. Луховицы, Московская обл.
В. Гуляев
ПЕЛЕНАЮТ СОЛНЦЕ ТУЧИ...
Пеленают солнце тучи,
Снег непрошенный идет.
Низко шапки нахлобучив,
Рыболовы рубят лед.
Дышат изредка в ладони,
Блесны дергают сильней.
И кладут на снег хороших,
Полосатых окуней.
За поклевкою поклевка,
Смех и говор, там и тут,
В этой милой обстановке
День мелькнет, как пять минут.
51

Над синеющим покровом
Засверкают огоньки,
Не спеша, собрав уловы,
Разбредутся рыбачки.
Непогоды стихнут звуки.
Средь звенящей тишины
В застывающие лунки
Упадет блесна луны.
г. Шатура, Московская обл.
Н. Коваль
«ЕСЛИ БЫ ПАРНИ ВСЕЙ СТРАНЫ...»
Давно уже нарастало мучительное желание высказаться,
выговориться до конца. Казалось, что, пересказывая кому-то
другому свою историю, он сможет сам взглянуть на себя и на все,
что с ним произошло, как бы со стороны, понять и успокоиться.
Сейчас этого покоя не было, да и вообще ничего не было в его душе,
кроме тягостного недоумения: как же он так оплошал?
И теперь, когда в камере их оказалось двое, его словно
прорвало. Сидел перед ним покорный и даже любопытный слушатель:
какой-то аккуратный и до противности вежливый старичок с
очками на остром, крючковатом носу, старичок, «пострадавший»,
как он сказал ...за букву «д».
— В цирке изволили бывать? Видели, как акробаты двойное
сальто делают? Ну, так я тоже сделал... двойное. Только не в
цирке, а в бухгалтерии весьма солидного учреждения. Мда-с... И не
сальто, а сальдо. Разница всего в одной букве, а результаты —
вот,— старичок вздохнул и кивнул на окно, забранное толстой
решеткой.— А кто дознался? Общественники. Им, видите ли,
до всего есть дело. Мда... Ну-с, а ваша биография?
Шутки старичка он не понял.
— Сальто, сальдо — ерунда какая-то. Может, за эту букву
действительно полагается... А меня за что? Нет! Вы лучше меня
послушайте, я вам все выложу. Биография-то теперь вроде уже
кончается... А ведь я тоже не лыком шит: считай, годов за пять
до войны семилетку отбегал. В Протасове семилетка-то, от нашего
села ой-ой-ой! Зимой нахол оду ешься... Ну, да ладно.
После школы я в колхозе было к трактору приобык, да в сорок
втором призвали. В армии шоферил. В третьем эшелоне. После
войны — в городе начальство возил. Женился на городской.
Ничего, подходяще. Двадцать четыре метра с балконом. Обстано-
52

вочка законная: трельяж, телевизор, холодильник и все такое.
Сама-то в кафетерии работала, за стойкой. Толковая. Я с
работы — дома на столе пол-литра, селедочка в маринаде. Жизня!
Да недолго музыка играла. Малость ошибся я. Машина у моего
хозяина была персональная, считай, полдня свободная. Нашлись
дружки, подбили на рынок товар возить. Ну, свез раз, свез два.
А товар-то краденым оказался... Ну, всей компанией и влипли.
С конфискацией. Когда вернулся, жена мне от ворот поворот:
вакансия, говорит, твоя уже занятая. Покрутился я туда-сюда,
дай, думаю, в родные места подамся. Приехал. В колхозе нашем
одни бабы. Мне, значит, цены нет. Берись, за что хошь.
Вот, когда я понял, каким до того дураком ходил! Биография,
говорите? Так она отсюдова только и началась, биография-то моя.
Меньше чем за четыре года — загибайте на пятерне: новый дом-
пятистенка — раз! «Победа» — в Москве очередь перекупил —
два! Дом обставил, что тебе в столице, — три! Теплицы на
приусадебном участке — четыре! Артезианская труба в своем дворе —
пять! Чего? На колхозных трудоднях разжился? В передовики
вышел? Это я-то? Ха!..
Село наше на берегу водохранилища, смекаете? А рыбка-то
у нас золотая. Среди бела дня ее, голубушку, с руками отрывают,
только давай. Ну, я и дал, как говорится, жизни рыбке этой.
Через нее и салом оброс А колхоз мне — что? Так, для видимости.
День на поле, два на воде. Места с детства знакомые, где какая
рыба на нерест идет, с завязанными глазами найду. Сети завел.
Погреб — хоть тонну навали, места хватит. В багажнике
«Победы» садок оборудовал. Живую на базар доставлял, свеженькую!..
Рыбнадзор? А я чихал на него. Кто выдаст-то? Местные у меня все
в кулаке. Ну, бывало, на инспектора нарывался. Так что?
Полсотни отдашь, всего и делов. А я за одну ночь на две сотни
вычерпывал. Да... Ну, жена новая появилась. Четырех пацанов
подарила. Поначалу терзался: куда мне столько ртов? А как последний
раз с этим надзором до суда дошло — бац! — смягчающие
обстоятельства, многодетный отец. Статья-то и мимо! Ну, говорю,
Нинка, рожай дальше, это нам вроде громоотвода. В общем пошла
житуха.
И вот, видите, какой поворот вышел. До сих пор не пойму:
с чего бы это? Следователь говорил: сознание у людей растет...
А у меня что, его нету? Я ж людям тоже пользу подавал. Одного
самогону сколько Нинка перевела на всю округу. А рыбку разве
я за границу сплавлял? Не-е... Продавал советскому населению.
И это самое население — меня за жабры. Не модель.
Ну, правда, я давно примечал: происходит что-то. Рыболовов
этих развелось... Общественные инспекторы пошли. ДСО всякие.
Баз спортивных понастроили. Но, чтоб вот так все, словно
сговорились... Недоумеваю. Может, кто все нарочно подстроил, а?
Ладно, не отвлекаюсь.
53

Май в этом году неплохой выдался. С$ти на язя у меня
отменные — капрон (в одном рыбхозе дружок, спасибо ему, сообразил).
За первые сутки восемьдесят килограммов отвез. На вторые —
Нинку в город послал: она у меня за баранкой первоклассному
таксисту не уступит — выучил. Самому отлучиться невозможно
было: рыба так и прет. Верите, икрой всю моторку заляпал, на
лавку сесть нельзя — липнешь. Ну с полуночи провозился,
четыре крыла поставил и домой — спать. Утром на терраску выхожу —
с нее весь плес как на ладони,— гляжу, вроде какая-то лодчонка
в моем районе ходит. Бинокль взял — двое парнишек лет
по.семнадцати, и оба с лодки спиннингами хлещут. Вот, думаю,
принесло! Ну, как заденут?.. Не успел подумать, гляжу, так и есть;
зацепил один блесной да крыло к лодке и тянет. Я мигом в
моторку, к ним.
— А ну, бросай, пока жив!
А мне В' ответ:
— Браконьер! Вор! Водоем спортивный...
Й так далее. Плюнуть бы на это дело, ну, вытащили одну
стометровку, леший с ней. Да забрало меня. Круглые сутки в рыбьей
чешуе хожу, ночей недосыпаю, в ледяной воде стыну. И я — вор?
Хотел я им уши нарвать, да гляжу — подобрались и за весла.
Ага, думаю, испугались... Ан нет. Они к лодочной пристани. А там
старикан один, знаю я его — бухгалтер или счетовод какой-то,—
донки расставляет. Вижу, толкуют ему, на меня показывают.
Ну, думаю, этот вам не товарищ. Он в кои веки на рыбалку
выбрался, жена-то его страсть не уважает, корит постоянно. Будет
он себе день портить, со мной связываться?
И надо же! Пока я порядок наводил, сеть на место ставил,
старикан в однопарку прогулочную влез и уж гонит в мою
сторону. Пацаны за ним. Заезжают с обеих сторон, цепями своих лодок
за мою приматываются. Старикан в карман лезет.
— Я член общества «Рыболов-спортсмен», вот мой билет.
Предъявите ваши документы.
— Я, говорю, папаша, такой тебе сейчас документ предъявлю,
что ты у меня пойдешь на дно с ершами в шашки играть.
— А вы не грозите, ребята свидетели.
Говорит, а у самого руки дрожат, лицо багровеет. Дурак
старый, хоть бы сердце пожалел! Сам рассказывал, недавно
инфаркт был.
— Плевал я, говорю, на твоих свидетелей. Не суйся не в свое
дело!
— Нет, это мое дело. Это дело каждого советского человека —
следить за охраной природы.
Видали — «блокнот агитатора»? Ну, одному-другому леща
дать — дело недолгое. Так ведь день белый! Заголосят, на
перевозе услышат. Вижу, не отцепится, мотор включил и к берегу.
И их, примотавшихся цепями, душа из них вон, за собой волоку.
64

А по нашему берегу-то дорога идет от перевоза к селу. И шагает
по ней какой-то долговязый в милицейской фуражке. Поздно я
его заметил в горячке-то, когда уж причалили. Чужой, гляжу,
человек. Это потом узнал, что, действительно, милиционер. И не
нашего района (с нашими-то у меня всегда все в ажуре). Отпуск
ему по службе дали на один день, брата больного проведать. И
топать ему надо было до своей деревни еще шесть километров.
Ребята к нему: помогите, дескать, браконьера задержали. Ну,
скажите: на что я ему сдался? Охота ему дорогое время терять? Так
нет!
— Молодцы, что задержали! Отведем в сельсовет и акт
составим. '
Это он-то!.. Ладно, думаю, веди: во всем селе живой души
нет — все в поле. Так и оказалось: на конторе замок нисел. Да,
кабы и был кто, в обиду бы не дали — свои люди. Хочу уйти —
милиционер за ворот держит. Надоела мне эта волынка. Ну, что
было, вам должно быть понятно. Я себе волю дал. Как это
говорится: оскорбление действием, нанесение увечий и все такое. Да...
А меня все-таки связать умудрились. Моим же ремнем.
Лежу, родную пыль глотаю. Обидчики мои подрастерялись,
что дальше делать, не знают. До районной милиции поездом
четыре остановки, по шоссейке пешком полдня потратишь. Но я уж
вам говорил: произошло что-то, поворот какой-то с людьми...
Откуда ни возьмись — катит по селу «москвичок».
Остановили. Вылезает из него парень: ну, стиляга-стилягой, каких у нас
летом по соседним лесам сотни шатаются с гитарами в руках да
с расписными торбами. И девица выходит: волосы по плечам,
глаза размалеваны. Видно, гулять едут. Началось объяснение.
Девица руками замахала:
— Вы с ума сошли! Мы едем на дачу. Эдик, садись, мы
опаздываем.
Эдик стоит, раздумывает, то на меня поглядит, то на нее.
— Ты меня здесь подождешь,— решает он и вытаскивает из
машины какое-то барахлишко, складывает его шд кустом у
дороги.
Девица — ногами топать, кричать начала:
— Ты кретин! Если ты меня здесь бросишь, можешь больше
не возвращаться...
А «кретин» этот ей свое:
— Ты меня подождешь,— и тычет в мою сторону пальцем,—
это же браконьер, понимаешь? Хищник... А я через час
вернусь.
Слыхали, куда загнул? «Хищник». Это я-то?.. Ладно,
закругляюсь. На моей же моторке съездили, сети вытащили и запихнули
в багажник. Как мы вшестером в «москвичок» набились, ума не
приложу. Меня силком затолкали и на мои колени еще старикан
уселся. Ну, дальше все своим чередом: акт, протокол... На суде
55

и старые штрафы припомнили. Не двинь я по зубам этого
отпускника, глядишь, выпустили бы. А тут — на тебе! За решетку.
Да! Еще в милиции, когда все уходили, в окно слышал — один
из пацанов другому говорил:
— Нет, ты подумай, какие люди у нас отзывчивые! Да если
бы так везде, если бы все...
И еще запел, понимаете, на манер известной песни:
— Если бы парни всей страны...
Если бы... Это даже подумать — жутко... Ведь ежели таким
же манером, как со мной, да все начнут? А? Да везде... Это, что ж
выйдет? Каюк нашему брату? А? Прощай, браконьерство?
— А, что вы думаете? — неожиданно отозвался старичок.—
Очень даже может быть. Если все, тогда нам с вами это... как
вы изволили сказать?
— Каюк...
— Он самый.
— Чего ж делать-то будем?
Старичок пожал плечами. В камере стало тихо. Только
откуда-то издалека долетел до тюремного окна чей-то одинокий голос:
— Только валят лесорубы
Там ангарскую сосну...
Алексей Никитин
МОЙ ХОЗЯИН - РЫБОЛОВ
Зовут меня Марсик. Что это такое — Марсик, я не знаю, но
мой Хозяин что-то толковал насчет рыжей шерсти и моего
бесстрашия. Я охраняю жизнь и безопасность моего Хозяина,
который лишен природой даже десятой доли собачьего нюха и
слуха. Не набрешу, сказав, что мой Хозяин уже давно сделался
бы закуской дальневосточных медведей, если бы я не спасал его
во время рыбалки. Кстати, рыбалка давненько стала моим
единственным удовольствием.
Сегодня по-ихнему пятница. Вечер. Чу! Хозяин выходит во
двор, крутит головой — небо нюхает. Это он воображает, что
на завтра погоду узнает. Может, и узнает, только я не понимаю —
зачем. Ему дождь хоть из ведра лей — все равно поедет ловить
рыбу... Потом Хозяин идет в гараж. Дня за два до рыбалки он
всегда там пилит какие-то железки. И куда их ему столько? Я как-
то заглянул в ящик и даже гавкнул от удивления — там целая
куча разных блестящих штучек с крючками.
Приходит сосед Борис. Они долго шепчутся, потом дружно
пилят, что-то шьют, заливают вонючую воду в мотоцикл. Я
вздыхаю: значит, поедут вместе. Терпеть не могу, когда Хозяин берет
56

с собой соседа. Во-первых, место в коляске будет занято, и мне
придется бежать сзади; во-вторых, они съедят весь котелок ухи,
и мне достайутся разве что косточки. Кроме того, Борис меня
почему-то недолюбливает, говорит— от меня псиной пахнет. А
забыл, как прошлой весной затащил меня под одеяло, чтобы согреться
во время ночевки на берегу реки? Да уж ладно, мы, собаки,
не злопамятные. Пусть едет, раз это нравится моему Хозяину...
Однако без боя своих позиций я не сдаю. Едва в субботу
Хозяин выводит свой мотоцикл за ворота — я уже в коляске.
Приходит Борис — полные руки всяких вещей.
— Пшел вон, дармоед!
— Р-р-р...
— Ах ты, сукин сын!
— Р-р... Гав!
Конфликт улаживает Хозяин, затолкав меня под ноги к
Борису. Там тесно, душно, ничего не видно, но ведь лучше плохо
ехать, чем хорошо бежать.
Полчаса дикой тряски — и мы на берегу реки. Хозяин зовет
ее Амгунь. Наверное, по имени той собачки, с которой мы когда-то
были друзьями... Это название мне нравится, да и река тоже.
С наслаждением мочу в ней лапы и лакаю холодную воду.
Думаете, здесь и рыбалка? Как <5ы не так! Хотя мой Хозяин,
я уверен, поймал бы рыбы на уху в любой луже, Амгунь вблизи
поселка его не устраивает. Нет, его несет всегда в такую даль,
в такую глушь, что даже меня, собаку, жуть берет иной раз. Ему
подавай такие места, где собачья нога не ступала, а травка чтобы
стояла непримятая. А что касается медведей и прочего дикого
зверья, так он на них и внимания не обращает. На меня, конечно,
надеется.
Для поисков глухомани у Хозяина есть другая телега. Она
сама плавает, и зовут ее моторкой. Эта штука нравится мне
гораздо больше мотоцикла — не трясет, и воздух свежий. Поэтому,
опередив людей, я занижаю место на самом носу, чтобы первому
нюхать все ветерки/ Хозяин, привязав к моторке еще маленькую
лодочку, покрутил мотор — и мы тронулись. Красота какая!
Внизу под бортами шумит вода. Вверху небо и в воде небо. Уходят
назад берега и леса, а далекие синие горы плывут над лесом вслед
за нами. Навстречу несутся тысячи запахов, знакомых мне с
самого раннего щенячьего времени. Вот ветерок принес сильный
аромат сена, другая струйка воздуха — старую гарь от
рыбацкого костра; откуда-то пахнуло лошадью, потом болотцем, дикими
утками... От реки отдает то рыбой, то нагретым песком, то
влажным деревом, то водорослями. Иногда в эти обычные запахи
вплетается ниточка духа от дикого зверя, и тогда шерсть поднимается
у меня на загривке. Да бояться-то ведь нечего! Какой зверь
кинется на моторную лодку, на носу которой сидит такая собака, как
я?..
57

Путь долог. Безделье и запахи пробуждают воспоминания.
Ведь я не родился рыболовом. Сначала я, как все, был самой
обыкновенной собакой. Принадлежал я какому-то захудалому
охотнику, который много пил из бутылок. Бутылки скверно
пахли, а охотник становился совсем глупым: то лез ко мне
целоваться, то вдруг ругал и пинал ногой в живот. Он никогда ничего не
убивал. Однажды он так сильно напился на охоте, что вместо
уток стал стрелять в меня. К счастью, заряд попал только в мой
хвост. Оглушенный выстрелом, я взвыл от обиды и боли и
бросился в тайгу. Полхвоста отвадилось где-то по дороге. Забившись
в бурелом, я целые сутки тихонько скулил, ел целебную траву,
и зализывал свою култышку. Потом дал себе слово — к людям
больше не возвращаться. Ушел далеко-далеко в сопки, где и не
пахло челрвеком.
Сначала было сносно: то мышку поймаешь, то бурундучка, то
дохлую рыбину у реки найдешь. Но скоро облетели листья,
захолодало, начался голод. Худой и облезший, вышел я как-то
поздней осенью на берег глухой таежной речушки в надежде
подкараулить запоздавшую утку или найти медвежий склад с кетой.
(Медведи часто запасают кету впрок — заваливая рыбу бревнами.)
Вдруг вижу: сидит на берегу у костра очень большой человек и
ест деревянной ложкой какое-то варево из ведра. Сначала шерсть
встала торчком от страха и неприязни. Но водкой от человека
не пахло, и ружья при нем не было. Около костра лежала только
какая-то тонкая и длинная палка с ниткой на конце. Из ведра же
доносился такой аромат, что я не выдержал и шагнул
вперед.
Человек вздрогнул и положил ложку.
Ах, как хотелось мне сказать хотя бы слово по-человечески!
Но единственное, что я мог сделать, это завилять своим обрубком
хвоста. Человек понял все.
— Есть хочешь, бродяга?
Я облизнулся и поскулил.
— Ну, иди сюда, иди!..— и навстречу мне полетел кусок
хлеба. Я ел этот хлеб с запахом рыбы, дыма и чужого человека, а
слезы благодарности текли из моих глаз... Потом человек отдал
мне остатки своего варева из рыбы, и я наелся досыта впервые
за всю мою жизнь. Уходить телерь никуда не хотелось. Я
свернулся клубочком у потухшего костра, и мне стало хорошо-хорошо.
А человек в высоких сапогах бродил по реке и махал над водой
своей длинной палкой. И, удивительное дело, время от времени
из воды вылетали довольно крупные рыбины и шлепались на
берег. Никогда не видел я ничего подобного. Не поверил даже —
подошел,, понюхал,— и правда, рыба, настоящая, живая.
— Это хариусы,— сказал человек,— понял?
Я повилял култышкой и сделал умные глаза. Человек
улыбнулся.
58

Пришло время идти домой, и я поплелся вслед за новым
хозяином. Что была делать бездомной собаке? Знаю, таких, как я,
гонят с руганью прочь, бьют и даже стреляют, и никому нет дела,
по своей ли вине ходит пес без хвоста и в ободранной шкуре. А этот
человек поверил моей беде. Я сказал себе: буду служить ему верно
и преданно до тех пор, пока стучит мое собачье сердце!
— Марсик, прыгай! Приехали! — кричит Хозяин.
Моторка с хрустом ткнулась в каменистый берег. Очнувшисьг
я осматриваю незнакомое место. Опять занесли нас черти собачьи!
Река несется в тесной стремнине. Над берегами — обомшелые
скалы. На них прицепились корявые деревья. Сильно пахнет
таежной сыростью и вянущими листьями. Около берега плещется
рыба... Я бы вовсе непрочь полакать сейчас ушицы. Но Хозяин
с Борисом перегружают свои вещи в весельную лодочку.
Вздыхаю. Значит, опять мы будем подниматься на шестах по какой-то
сумасшедшей горной речонке. Спешу занять место на вещах —
тут помягче. Борис садится за весла. Хозяин с шестом — на
корму. Лодчонка погружается почти до бортов и медленно
сворачивает в устье горной речки, скрытой в кустах. Вода прозрачная, на
дне виден каждый камушек. А течение такое, что у меня
голова кружится. Прижимаю уши и хвост: не опрокинуться бы.
Навстречу сильно тянет пряными травами, утиными выводками и
медведями. Трудно нам достается. Борис пыхтит за веслами, аж
вода с него течет. Хозяин тоже тяжело дышит. Местами
поваленные деревья перегораживают русло. Тогда люди слезают в воду
и протискивают лодку руками. Я-то, конечно, в воду не лезу —
не очень-то приятно мочить шерсть в холодной воде.
Мы спешим. Солнце подгоняет нас— оно уже совсем низко
над лесом. За перекатами — тихий плес. Здесь не так страшно,
но зато мошки кусают нос. Фыркаю на них, щелкаю зубами, да
разве схватишь такую вредную мелочь! Людям-то что: помазались
чем-то из баночки и смеются. Фу! Даже таежный дух
перебивает.
За плесом опять перекат, опять плес. Уже темнеет, когда мы
выезжаем на глубоченный черный омут. После короткого
совещания — пристаем. Первым на новую землю прыгаю я и обследую
кусты: а вдруг медведи? На песке ведь следы, а эти люди так
беспечны, будто в своей конуре хозяйничают. Впрочем, я давно
подозреваю другое: у них очень уж плохо устроены носы.
Хозяин, так тот скорее на лапу медведю наступит, чем унюхает его.
О Борисе я уж и не говорю.
Пока я бегаю, мои рыболовы ставят палатку. Проверяю,
хорошо ли они там постелили одеяла. Спать-то, скорее всего, мне
придется, им будет некогда.
— Пошел вон! — замахнулся на меня Борис.
— Р-р-р,— ответил я, но из палатки не вылез. Подумаешь,
распоряжается... Наша палатка.— Р-р...
59

Совсем темно. Хозяин настраивает палку с блестящей
катушкой. Это, по-ихнему, спиннинг. Вместо обычной железки он
прицепляет шерстяной комок с крючками. Впотьмах эту штуку
можно принять за мышку. Однажды даже я обознался, схватил ее
лапами и накололся на острый крючок. Хозяин идет к воде, и я
не выдерживаю — вылезаю наружу.
Бросок. Мышь летит в неведомый сумрак черного омута.
Хозяин заходит в воду. Я — тоже. Вот-вот... Сейчас... Где-то
вдалеке невидимая мышь, разворачиваясь по кругу, бороздит воду.
Бах! Удар! Еще удар! Я взвизгиваю от азарта. Хозяин тоже.
Он подсекает, пятится назад. Всплеск. Ой, уйдет!.. Но рыбина
все ближе. Еще миг — и она заворочалась на отмели. Я кидаюсь
на нее и прижимаю к земле лапами. Уф!.. Здоровенная! Из одной
выйдет уха на всю нашу компанию.
— Ленка поймал,— торжественно объявляет Хозяин.
Я злорадно кошу глазом на Бориса. У того еще и не клевало.
Где ему с нами тягаться!
Хозяин снова идет в воду, машет спиннингом. «Ухи бы...» —
думаю я тоскливо, хотя и знаю наверняка — рыболовов сейчас
и за шиворот не оттащишь от речки. Увлеклись. Уходят дальше,
посвечивая фонариками. Приходится следовать за ними,
продираясь сквозь кусты. Но чу! Мое собачье ухо улавливает слабый
треск, нос ощущает жуткий запах мокрой медвежьей шерсти.
О, я знаю, что надо делать в таких случаях! Начав с самой тонкой
ноты, перехожу на громкий визг и прижимаюсь к сапогам
Хозяина. Он невозмутимо крутит свою катушку. Тогда я делаю
несколько прыжков к кустам, гавкаю два раза страшным голосом и
снова с визгом бросаюсь к ногам беспечного человека. Тут он
обращает на меня внимание. Кладет спиннинг и, засунув в рот
пальцы, великолепно свистит.
— Что там? — доносится откуда-то издалека голос Бориса.
— Медведь! О-го-го-го-оо!..
— О-го-го-о!..
Я тоже лаю изо всех сил. Около людей не страшно. Слышу —
медведь удирает. Ага, испугался! Когда треск стихает, я смело
кидаюсь в кусты и лаю. Знай наших! А то как свистнем!..
Фу!.. Еле отдышался. Успокаиваюсь. Нюхаю душистый
холодок осенней ночи. Над водой потянуло дымком. «Может,
Борис уху варит?» Бегу на* огонек, хотя надежда слаба: его и к
готовой-то ухе не вытащишь с речки, если клюет... Так и есть:
волосы от своего спиннинга распутывает. Устраиваюсь у огонька.
Кряхтит Борис, торопится, приговаривает: «Вот, ей-богу, надо
же так запутать!» Путай, путай, мой Хозяин штуки три за это
время поймает. Слышь, как у него там бултыхается?.. Готово.
Борис делает несколько шагов в темноту и вдруг... Что это с ним?
Бежит обратно, глаза выкатились от страха.
— Марсик, возьми!
60

Кого возьми? Поднимаю нос — никого близко нет.
Пренебрежительно фыркаю и сворачиваюсь клубочком. Борис решительно
выхватывает головешку из костра и идет в темноту с самым
воинственным видом. Из любопытства я следую за ним. Борис
крадется. Я тоже.
— Пошел отсюда! — кричит на кого-то Борис и машет голо*
вешкой. Я ничего не чую, но из вежливости брехнул тоже.
— Тьфу, черт,— Борис бросает головешку. Перед ним старый
вывороченный пень, который он принял, наверное, за медведя.
Я еще в жизни своей так не смеялся!..
Холодеет. Рыболовы притихли. Только слышны время от
времени всплески крупных рыб и возня. Ловят, значит. Сладко
потягиваюсь, зеваю и забираюсь в палатку. Славная штука —
ватное одеяло. Вздремнул, приподняв одно ухо. Очнулся от шума
шагов. На траве иней. Хозяин волочит связку рыбы. Устало
продирается сквозь кусты Борис, мигая фонариком.
Окоченевшими руками они разводят костер. Через полчаса готова, наконец,
уха. Я лежу, положив морду на лапы, и ревниво слежу за каждой
ложкой: неужели прикончат полуведерный котелок? Мне дают
хлеба, обрезки колбасы, но это все не то: главное на рыбалке —
уха. К счастью, мне достается еще порядочно. У Бориса аппетит
плохой. Наверное,,меньше Хозяина поймал.
Рассветает. Но, боже мой, на что похожи люди! Они даже не
облизались после ночных скитаний: сажа, глина, рыбья чешуя
на руках, на одежде, на лицах...
— Поехали,— сказал Хозяин. Сложена палатка, одеяло.
К куче вещей добавляются два увесистых садка с бронзово-черны-
ми ленками. Лодчонка чуть дышит. Хозяин сам садится за весла.
Спускаться по горной речке куда опаснее, чем подниматься. Я-то
уж знаю: не раз шкуру мочил. Поэтому на всякий случай я
забираюсь на самый нос и поскуливаю для поддержания в людях
бодрого духа.
Взошло солнце. Блестит иней на желтой траве. Бр-р, какой
холодный ветер. А студеная вода так и клокочет.
— Давайте еще половим,— говорит Борис.
Ткнулись в берег. Борис тут же закидывает удочку. Клюнуло,
и он прилип к маленькому водоворотику. Хозяин в высоких
сапогах бредет на другую сторону речки.
— Э-эй! — кричит он через некоторое время.— Спускайте
лодку сюда, клюет!..
Ай, как неумело гребет Борис! То правым, то левым... Лодку
вертит, как щепку, несет к бурлящему перекату.
— Гав! — командую я.— Куда ты правишь?!
На самой стремнине раскоряжилось сломанное дерево. Треск.
Лодку заливает водой. Всплывают рюкзаки, рыба, палатка.
Я становлюсь на цыпочки, прижимаю уши и визжу: «Тонем!
Прыгай!..» Борис кидается в воду. С берега бултыхается прибежав-
61

ший на помощь Хозяин. Воды им по горло. Вдвоем они кое-как
спасают меня и полузатонувшую лодку.
Только бывалая рыболовная собака может выйти сухой из
такой переделки.
Люди, дрожа, снимают с себя всю одежду и выкручивают ее.
Крутят одеяла, палатку, даже шапки. Развести костер им, видать,
нечем, все промокло. Теперь уж не до рыбалки. Гребут, как
бешеные, только кусты мелькают. Вот и Ам^унь. Но, увы, на моторке
тоже нет коробочек, из которых делают костер. Там нет ничего,
кроме ветра с морозцем.
— Марсик!
Всегда рад служить Хозяину. Терпеливо жду, пока он
выщипывает у меня с задних лап сухой подшерсток. Мочит его в
бензине. Закладывает куда-то в мотор. Крутит ручку, и вдруг мой пух
вспыхивает коптящим пламенем. Я еще ни разу не видал, чтобы
так добывали огонь.
Из моего пуха разгорается огромный костер. Люди сушатся
и без конца пьют горячую желтую воду из чайника. Между делом
я стаскиваю у Бориса целый круг колбасы. И за дело: не мочи
другой раз моего Хозяина!
Солнце выше. Становится тепло. Мы мчимся на моторке домой,
к нашим сухим и теплым конурам. Оба рыболова клюют носом.
Только бы в берег не врезались! Ведь и такое бывало. Однажды
я и взвизгнуть не успел, как оказался висящим на кустах...
Поэтому я зорко слежу за людьми и громко лаю, если они оба жмурят
глаза.
Около дома Хозяин и Борис долго не могут расстаться.
Насколько я понимаю человеческую речь, говорят об отдыхе.
— Чудесно отдохнули,— говорит Борис.
— Ну, еще бы! На целую неделю зарядка.
— Никакого курорта не надо!
— Нет на свете лучшего отдыха, чем рыбалка!
Наверное, отдых — это когда еле волочишь лапы и засыпаешь
на ходу. Мне смертельно хочется полежать в конуре. Плетусь
туда. На крыльцо выходит старушка. Она качает головой и
приговаривает:
— И собаку-то замучили, окаянные!
р. Амгунь, Хабаровский край

А. Сорокин
ЛУЧШЕЕ ВРЕМЯ
— В какое время года вы любите ловить больше всего? —
спросил я знакомого рыболова.
— Видишь ли, есть такая сказочка,— ответил он.— Ловит
рыболов весной. Тепло, солнце пригревает, птицы поют. Не
погода — благодать. Лови — не хочу. А рыболов думает: «Что
весна. Ни у костра посидеть, ни под зеленым кустом в тени
отдохнуть. Вот летом — жизнь. Скорей бы лето!»
Ловит рыболов летом. Днем печет его солнце, ночью донимают
комары. Идет он утомленный домой с рыбалки, а сам думает:
«Скорей бы осень — ни жары, ни мошки. Ночи длинные, сидишь
у костра и дремлешь, а рыба на крючок попадает».
Ловит рыболов осенью. Мокнет под дождем, зябнет от ночного
холода. А сам уже мечтает: «Дождаться бы первого ледка.
Одеться потеплее, взять блесну да пешню и уехать куда-нибудь на
озеро. Стой там себе да подергивай блесну. Как схватит щука, только
удилище хрупает! Вот это ловля!»
Дождался наконец рыболов зимы. Мерзнет от студеных ветров,
а щука и окунь что-то и не берут. Вздыхает рыболов: «Весны бы
только дождаться. Вот тогда — простор! Тепло, вольно, весело.
Ходи по всей реке».
Мой знакомый замолчал.
— А где же конец сказки? — смеясь, спросил я.— Какое же
время года лучше для рыболова?
— Лучшее время — когда рыба клюет. А у опытного рыболова
клюет круглый год.
г. Владимир
64

Ив. Сидельпиков
КОГДА БЕРЕТ САЗАН...
(шутка всерьез)
Если у вас есть знакомый рыболов или охотник, вы, конечно
же, не раз слышали об его удивительных приключениях на
звериной тропе или под обрывистым берегом закоряженного омута.
При этом вы не могли не заметить, что приключения эти своей
необычайностью превосходят даже те, что порождены
необузданной фантазией прославленного враля барона Мюнхгаузена.
А задумывались ли вы над тем|, как рождаются охотничьи и
рыбацкие легенды?
Позвольте рассказать об одной из них, доподлинно мне
известной.
Родилась эта легенда лет десять назад у нас, на среднем Дону,
возле хутора Крутец. Места наши на редкость красивы, а люди
привлекательны. Недаром многие художники не раз приезжали
к нам в поисках тем и сюжетов для своих полотен.
Подолгу живал в Крутце и вдохновенный певец родной
природы Михаил Иванович Лихачев. Дневные часы он посвящал
любимому делу — живописи, а утренние и вечерние — побочной
страсти — рыбной ловле.
В отличие от сазанятников, язятников, лещатников, то есть
рыболовов — утонченных фанатиков, которые охотятся только за
одной какой-нибудь рыбой и считают себя непревзойденными
мастерами, Михаил Иванович не отдает предпочтения ни одной
обитательнице загадочного подводного царства — ловит ту, которая
берет. Именно поэтому сазанятники, лещатники и язятники
высокомерно-снисходительно смотрят на него как на рыболова-
дилетанта: у такого не хватит терпения добрую половину отпуска
изо дня в день ждать и, может быть, так и не дождаться
вожделенной сазаньей потяжки.
И тем не менее не кому-нибудь другому, а именно Михаилу
Ивановичу суждено было прослыть легендарным сазанятником.
Пришел он как-то на Дон вечернюю зорьку отсидеть в
трепетном ожидании рыбацкого счастья. День был «не клевый», так
как дул северо-восточный ветер, самый вредный и ненавидимый
рыболовами: при таком ветре не рассчитывай на хороший лов.
Приехавшие из Воронежа сазанятники уже угрюмо сматывали
удочки — пора домой.
— Напрасно пришел,— сказал Михаилу Ивановичу знакомый
инженер-конструктор.— Забастовал сазан... Впрочем, может, и
повезет. Занимай мое место—я тут горохом подкармливал...
Неудачливый рыбачок ушел, а Михаил Иванович размотал
донную удочку, и наживив крючок душистой пшенной кашей,
сделал заброс...
3 Заказ № 3206
65

Кто не встречал восхода солнца на дымящейся туманом реке,
кто не следил, как багровое заходящее солнце покрывает золотом
все вокруг, кто ни разу не ощущал на кончике удилища
трепещущей тяжести, у кого не замирало сердце от страха при одной
мысли, что леска не выдержит и со звоном перетянутой струны
лопнет,— словом, кому по собственному опыту неведома
удивительная страсть рыболова, тот никогда и не поймет всей сказочной
прелести рыбалки. Что касается Михаила Ивановича, то для него
вот эти минуты — всевластная поэзия.
Полчаса проходят, час — нет поклевок. Достал рыболов из
кармана губную гармошку, без которой он никуда не ходил, и
виртуозно начал выдувать грустноватую песню про ивушку
зеленую. Выдувает, а сам на кончик удилища поглядывает — не
согнет ли его сазан?
Ивушку сменил бравурный марш, потом камаринская
плясовая. Сазан же все не гнет — не прельщает его душистая каша.
Солнце, того и гляди, спрячется за придонскими холмами, а
сазану хоть бы что.
И вдруг...
Вот это «вдруг», дорогой читатель, и есть то самое
непередаваемое великое счастье, что мерещится рыболову и во сне и
наяву...
Так вот, вдруг кончик удилища чуть приметно вздрогнул. Это
значит там, в глубине омута, рыба подошла к насадке и мясистыми
губами осторожно тронула ее — вкусна ли? Михаил Иванович
тотчас же положил руку на комель удилища. Секунда прошла,
другая, третья — не дышит рыболов, не моргает. В эти бесконечно
длинные секунды для него ничего не существует — ни солнца,
ни живописи, ни песен...
Кончик опять шевельнулся и опять замер.
«Ну бери же, бери, не томи душу!»
Откликнулся сазан, взял... Согнулся кончик удилища.
Михаил Иванович, боясь даже вздохом отпугнуть рыбу, плавно
подсек, и уже не тонкий конец, а все удилище выгнулось в
полудужье.
Ликуй, сердце рыболова!
Несколько минут напряженной борьбы, и отливающий
бронзой речной красавец килограмма четыре весом обессиленно
затрепыхался в подсадке.
— На что взял? — спросил подъехавший на баркасе
бакенщик, коренастый дед в выгоревшей сатиновой рубахе. Он издали
наблюдал за вываживанием сазана.
Михаил Иванович возьми да и пошути:
— На губную гармошку.
— Веселый ты человек, Михаил Иванович,— понимающе
улыбнулся старик.
— Ноя серьезно,— все тем же тоном уверял рыболов.— Разве
66

убе-
не знаешь, что сазан — заядлый любитель музыки? Сейчас
дишься.
Снова наживил удочку, сделал заброс и опять стал наигрывать
бравурный марш. Когда же очередь дошла до танца маленьких
лебедей...
Читатель, наверное, уже догадался, что произошло?
Да, к величайшему изумлению рыболова, конец удилища опять
вздрогнул и спустя несколько секунд согнулся...
— Наваждение,— бормотал бакенщик, наблюдая за тем, как
счастливый рыболов сажает на кукан утомленного «любителя
музыки».— Право слово, наваждение...
— Не наваждение, дедушка, а магическая сила искусства.
Музыка даже удавов укрощает!..
Михаил Иванович тут же позабыл о своей безобидной шутке,
чего нельзя было сказать о старике-бакенщике...
Через полгода, уже зимой, поездом художник ехал в Лиски.
В вагоне было многолюдно и шумно — рабочие воронежских
предприятий возвращались с ночной смены. За его спиной несколько
парней потешались над
своим товарищем,
купившим тульское
двуствольное ружье,— мол,
насчет зайцев трудно
сказать, а вот ноги
каждый выходной будет
бить...
Занятый своими
мыслями, Михаил
Иванович рассеянно
вслушивался в разговор и
услышал такое, отчего
невольно насторожился.
Белобрысый
паренек, горячась,
доказывал, что рыба, особенно
сазан, очень уж любит
музыку.
— Мой дядька,
бакенщик, самолично
видел, как один художник
сазанов на губную
гармошку ловил. Отбою не
было. За какой-нибудь
час штук десять
выволок. Да каких!
Второй раз о
подводных любителях музыки
67

Михаил Иванович услышал уже в Воронеже из уст завсегдатаев
охотничье-рыболовного магазина. Правда, тут называли уже не
его имя, а какого-то отставного полковника, который якобы
никогда не выезжает на рыбалку без губной гармошки и который
никогда не возвращается домой без нескольких замшелых
сазанов. И еще говорили, что полковник этот — хитрец и скряга:
никогда никому своей гармошки не показывает — особенная она
у него.
... Когда вам доведется услышать из ряда вон выходящую
рыбацкую или охотничью историю и вас будут клятвенно уверять
в ее правдоподобии, вспомните о том, как Михаил Иванович
ловил сазанов на губную гармошку...
г. Воронеж
Б. Савицкий
ПОСЫЛКА ОТ 3. П.
— Нет, сейчас ехать на рыбалку не резон. Ну, посуди сам:
сейчас на берегу Вуоксы и ветрено, и мокро, и сыро. Закидываешь
вслепую и никакой гарантии в том, что за это будешь
вознагражден крупной рыбиной, а не ершом или пескарем с мизинец. Ни
выгоды, ни расчета.
— Выгоды, может, и никакой, а расчет все-таки есть,—
возразил Лукич.— Ты только вспомни, какая там природа, вода,
какой воздух, а свобода!.. Разводи любой костер, сооружай
любой шалаш. Захотел березового сока,— пожалуйста: сверли
березу потолще. Делай, что хочешь. Нет, Пал Палыч! Вспомни, как
было на Вуоксе: и привольно и добычливо.
— И все-таки не Кавказ наш Карельский перешеек,—
деликатно возразил Пал Палыч.— На Кавказе, там тебе и коньячок
и кахетинское, и маджара, а на Карельском что? Что захватишь
из города, тем и довольствуйся, да еще что достанешь там у Пан-
телеевны, помнишь?
— Как не помнить? На редкость замечательная женщина.
— Да, благодетельница! Помнишь, самогонку какую пили?
— О,— подхватил Лукич.— Не самогонка, а стенолаз. Да
разве такое забудешь... Как выпьешь, так с первой же рюмки
не разберешь, в какую сторону голова кружится.
Так рассуждали двое «рыболовов» и «любителей природы».
И, возможно, их задушевная беседа продолжалась бы дальше,
не появись в дверях почтальон, который, поздоровавшись с Пал
Палычем, вручил ему извещение на посылку, присланную
наложенным платежом.
— Посылка? — удивленно проговорил Пал Палыч.— От кого
68

же? Отправитель З.П.... Хоть убей, ничего не понимаю.
Подожди-ка, Лукич, я взгляну в мой алфавит, кто у меня там на 3. П.?
Ах, вот оно что! Лукич! Да это же посылка от Зои Пантелеевны.
Легка на помине! Вот так сюрприз, вот так экспромт!
— Чую, что в посылке должна буть самогонка. Я же просил
ее прислать, и она твердо обещала. Потому и написала —
отправитель 3. П. Кому надо, тот поймет. Ну, какая умница! Бежим
на почту. А ты еще зовешь на рыбалку.
— Но ты же говорил, что эту самую Пантелеевну милиция
ликвидировала начисто...
— Говорить-то говорил, да, видимо, не совсем начисто, раз она
вспомнила свое обещание и прислала посылку.
Через час друзья, получив драгоценное послание, довольными
и веселыми возвратились домой... Тяжесть посылки окончательно
разожгла их аппетит.
— Лукич, открывай, а я смекну закуски.— Пал Палыч
бросился на кухню.
Лукич приоткрыл посылку, оттуда выпало письмо. Подняв
и развернув его, приятели залпом в один голос прочли:
«Уважаемые рыболовы Павел Павлович и Геннадий Лукич!
Как нами установлено, 14 числа на берегу нашей прекрасной
Вуоксы вы наслаждались природой, а «насладившись» (сугубо
по-своему), встали и уехали, оставив на месте атрибуты вашего
«наслаждения», которые мы и высылаем вам в этой посылке.
Над вашими «визитными карточками», вырезанными на
стволах деревьев, мы поместили металлические дощечки с надписями:
«Вот имена и адреса врагов нашей родной природы!»
Ниже была разборчивая подпись: «ЗЕЛЕНЫЙ ПАТРУЛЬ».
Приятели ахнули, в полном недоумении уставились друг на
друга, а затем заглянули в ящик посылки. Их взору предстали
пустые бутылки, консервные и стеклянные банки, старые газеты,
яичная скорлупа, окурки, папиросные пачки, две головешки и
ободранная кора с молодых берез — все то, что было следами их
«наслаждения» природой.
— Это не нам! Это не мы! Здесь что-то напутано! Это кому
угодно, только не в наш адрес! — возмутился Пал Палыч.
Геннадий Лукич поднес горлышко одной из бутылок к носу
и молча его обнюхал, потом повертел в руках пустые консервные
банки.
— Не кричи,— сказал он,— посуда наша. Никуда не
денешься.
69

Л. Дягилев
КТО ВЫ?
Над озером по-весеннему смеется солнышко. Искрит и слепит
глаза изрытая ветряной оспой скатерть снега. Разноцветными
звездочками вспыхивают в лунке плавающие льдинки. Резвится в
чистой воде плотичка-малявка, радуясь дневному свету...
Сижу я на своем чемоданчике. Сторожок удочки на время
замер, и я оглядываю приозерные дали, темный лес, белую
колокольню в деревне и слушаю шелестящий шепот прибрежных
камышей. Тепло. Валяются на снегу меховые рукавицы. Настроение
отличное! Но хватит о себе — скромность украшает и рыболова.
Проходят мимо меня одиночно и «косяками» рыболовы всех
«мастей». Одеты и «вооружены» по-разному. В руках магазинные
чемоданчики, фанерные й даже патефонные ящики всевозможных
конструкций, форм и расцветок. На плечах винтовые и лопаточные
буры, пешни, ломы, топоры. Торчат из чемоданов шебалки,
черпаки, половники, разнокалиберные удильники. Идут в валенках,
валенках с галошами, чунями, в резиновых, яловых^ кирзовых
сапогах и, наконец, в ботах, ботинках и даже брезентовых
туфлях... Идут поседевшие у воды ловцы-ветераны и
новички-сеголетки. У каждого свой опыт и повадки, улов и снасти. Но почти
всеми движет единственная мысль: найти и поймать. С некоторыми
я не прочь бы потолковать о клеве и рыбе, насадках, погоде. Да
мало ли о чем, известном только рыболовам. Наблюдая их не один
год, я давно разделил всех на группы. Вы ведь, конечно, тоже
рыболов, охотно поделюсь своими наблюдениями...
Просто любители. Твердо знаю — таких большинство.
Общительные и добрые люди. Удачи и неудачи не делают их слишком
хвастливыми или злыми. Всегда готовы поделиться дружеским
советом, местом, насадкой и даже уловистой блесной. Кроме
рыбалки, по-настоящему любят нашу чудесную природу, берегут
ее и не терпят, когда кто-то относится к ней иначе.
Теоретики. Всех и всему поучают, не замечая даже, что
советы их подчас вовсе не нужны. Судят обо всем безапелляционно.
Без разрешения берут вашу удочку и демонстрируют «приемы»
ловли (на которые рыба, увы, не обращает внимания). Уловы их
баснословны (ведро, мешок) и всегда в то время, когда вас с ними
нет. На любую свою неудачу найдут «веское» объяснение, а над
чужой пренебрежительно посмеиваются.
Иждивенцы. Рыбацкий их инвентарь ограничивается
плохонькой удочкой — остальное «добывается» на водоеме (все, кроме
рыбы). Подозрительно общительны и любой разговор
заканчивают просьбой (дать насадку, бур, крючки, уступить лунку и т. д.).
Держитесь от них подальше, иначе рыбачить будет некогда.
70

Горемыки. При первой неудаче или отсутствии клева сразу
бросают ловлю и занимаются всем, чем угодно, вплоть до футбола
или хоккея. Не прочь выпросить или купить рыбу из чужого
улова, выдав его дома за свой.
Аристократы. Приезжают на рыбалку на машине (часто
служебной). Число сопровождающих (и количество выгружаемых
бутылок) зависит от положения и занимаемой должности. После
выгрузки высылают на водоем «разведку» с бутылками с целью
активного обмена оных на свежую рыбу у местных озерных «ди-
71

карей». Затем следуют: «собственная» уха, пулька в преферанс,
рыболовные разговоры и храп... до отъезда.
Добытчики. Вооружены до зубов всякими снастями,
применяют разнообразные способы ловли (честные и нечестные). На
водоеме — это удельные князья, не допускающие к себе других
рыболовов на пушечный выстрел. Улов и снасти зачастую
«стыдливо» прячут. Иногда собираются в стаи по два-три. Согласно
данным медицины, совести у них не обнаружено.
Домушники. На водоеме их обнаружить невозможно.
Орудия их лова — сборник «Рыболов-спортсмен», журнал
«Рыбоводство и рыболовство» и другие подобные принадлежности.
Место ловли — домашний диван, кресло. Время ловли
неопределенное: пока не разбудят жена или теща.
«Пробочники» (условно назовем их так). Редкая, но
встречающаяся разновидность рыболовов. Пробок у них бывает в руках
гораздо больше, чем необходимо для поплавков. Пустые бутылки
они обычно бросают в водоем, хотя рыба в них абсолютно не
нуждается. Спешат возвратиться с ловли пораньше (до закрытия
магазинов), чему их жены совсем не рады...
... Ага! Закивал сторожок, подсечка и... Друзья, мне уже
некогда! Приходите на озеро, поговорим, уточним...
г. Красно ту рьинск
И. Варанов
ИЗ СЛОВАРЯ РЫБОЛОВА
Выходные дни — часто совпадают у рыболовов и рыбы.
Мотыль — личинка комара, живущая в иле. Иногда
встречается также и в зоомагазине. Проблема, без кустарей не
разрешимая.
Сон (рыболова) — лучшее время клева.
Уха — часто встречающееся на рыбной ловле блюдо. Иногда
варится из рыбы.
г. Киев
72

ИНОСТРАННЫЙ ЮМОР
— Милый, сколько, ты говорил, поймал вчера форелей?
— Восемь. А что?
— Опять нас обсчитали — из магазина прислали счет на десять,
полюбуйся!
Мать: — Если ты собрался идти ловить рыбу, почему ты
прежде не попросил у меня разрешения?
Джонни: — Потому что мне очень хотелось сходить половить
ее...
Повесив на доску большую красочную репродукцию,
изображающую мальчика за рыбной ловлей, учительница обвела
взглядом класс и сказала:
— Вы видите, этот мальчик удит рыбу. Как он это делает?
Тихо и спокойно. Терпения требует даже удовольствие. Если он
будет шуметь и кричать, он ничего не поймает. Поняли вы это?
Все ученики как один кивнули головой.
— Очень хорошо. Итак, допустим, что вы идете удить рыбу.
Чем вы должны запастись прежде всего?
— Наживкой! — мгновенно ответил класс хором.
Зевака, молча наблюдавший со стороны за рыболовом, решил
завязать разговор и, подойдя поближе, сказал:
— А что, коллега, это, должно быть, отличное местечко для
форели?
— Думаю, что так,— угрюмо проворчал рыболов.— Пятый
час торчу здесь, и хоть бы одна решилась покинуть его.
— Погоди, а ты заметил то место, где так хорошо ловилось
тогда?
— Да. Вот такой зарубкой на борту лодки.
— Эх, ты! А что если завтра нам попадется другая лодка?
Мальчишка из соседнего поселка — рыболову, безуспешно
просидевшему целый день с удочками на берегу:
— Много поймали, сэр?
— Понимаешь, ни одной.
— Это еще не так плохо. Недавно один приезжий удил здесь
две недели подряд и поймал еще меньше, чем вы.
— Вы были в Венеции? Что же вам там понравилось больше
всего? Дворец дожей? Площадь святого Марка? Каналы и
гондольеры?
— Там можно удить рыбу прямо из окна.
73

— Да, дорогая, а ты положила в багажник газовую плитку
и сковородку? Если мы очень проголодаемся, я думаю поджарить
там на завтрак несколько рыбок.
— Положила, милый, положила. Не только плитку, но и
банку сардин, кусок сыру, кусок колбасы, печенье и галеты, термос
с кофе и еще целую кучу всякой всячины. Не пропадете.
Перевел с английского
Ю. Шашлов

В. Дорофеев
ДЕНЬ НА ДНЕПРОВСКОМ ЛЬДУ
Нас трое. Мы познакомились на рыбной ловле лет пять назад
и с тех пор подружились. Когда у нас совпадают свободные дни
или отпуск,— вместе выезжаем на рыбалку. Мы — это пенсионер
Карп Сазонович, пенсионер капитан Советской Армии Кошелев
и я.
Сегодня мы едем на подледный лов. На станции «Крещатик»
садимся в первый поезд метро. В вагонах — одни рыболовы.
С пешнями, чемоданами, рюкзаками, стульчиками.
Хорошо сейчас киевлянам — любителям рыбной ловли:
поездом метро за несколько минут они добираются до берега Днепра.
Не успеваем присмотреться к другим пассажирам, как поезд уже
тормозит у «нашей» остановки — станции «Днипро». Первый
«десант» армии рыболовов с пешнями на изготовку бегом
спускается по лестнице, пересекает трамвайные пути и устремляется
к берегу, к темнеющему на фоне снега дощатому забору: строители
моста метро отгородили им свое хозяйство.
Этот забор мы знаем хорошо. Здесь частники снабжают нас
мотылем. У забора — темнота. Лишь один слабый фонарь с
башенного крана бросает тусклый свет. Двое «мотылыциков» уже на
месте: женщина с кошелкой и усатый дед с чемоданом. К деду —
очередь, вокруг женщины — толкучка.
Карп Сазонович занял очередь к деду. Дед не спеша вынимает
из-за пазухи бумажные пакетики, получает 30 копеек, близко
подносит монеты к глазам, затем опускает их в карман пальто.
Рыболовы все прибывают. Какой-то парнишка в спешке
поскользнулся и под общий хохот по крутому берегу покатился
к реке.
К «мотыльщикам» тоже прибыло подкрепление — сразу двое.
Все бросаются к ним. Многие чертыхаются, поминая недобрым
словом киевский «Зоомагазин». Ведь вот уже который сезон все
возрастающая армия любителей подледного лова вынуждена
пользоваться услугами частников.
76

К нам подходят двое знакомых: художник Александр Годун
и молодой поэт Сергей Лозенко. Здороваемся. Сергей
приветствует нас стихами:
— Рыбакам не спится по утрам.
Спешат они к днепровским берегам!
Карп Сазонович принес три пакетика мотыля — нам хватит
на целый день. До рассвета осталось около часа времени. Куда
спешить? Мороз, небольшой — около пяти градусов. Рыболовы
собираются у ярко освещенного выхода станции метро, стоят
группами, курят, переговариваются.
Из глубины тоннеля в блеске огней выплывает, как сказочный
корабль, поезд метро и останавливается на легкой, точно
повисшей над землей, эстакаде. Теперь уже поездам метро открыт
путь дальше, на левый берег, к Дарнице и Броварам.
По набережной, по мосту Патона, перемигиваясь и играя
светом фар, проносятся сотни автомобилей, покачиваясь, один
за другим ползут трамваи.
Толпа рыболовов постепенно рассеивается. Одни напрямик,
по льду, шагают к Матвеевскому заливу, другие трамваем едут
на Русановский рукав, третьи садятся в автобусы и направляются
на остров Водников, на Козинку, в Осокорьки, на Наталку.
Вряд ли в другом городе есть такие удобства для нашего брата-
рыболова. Даже в течение дня мы имеем возможность переезжать
автобусами и даже трамваями, а летом на катерах и теплоходах
с места на место в поисках наиболее уловистых.
Сегодня мы решили ловить на правой протоке между
мостами — Патона и железнодорожным. Говорят, что на днях там
хорошо ловились лещи и крупная густера.
К нам присоединяются человек пять, в том числе поэт. В
зимней рыбалке он новичок, но зато остроумный и веселый парень.
Вот только одет легко: осеннее пальто, кепка, на ногах войлочные
ботинки «прощай молодость».
Небо постепенно сереет, и мгла начинает рассеиваться.
Мы направляемся к песчаному острову. На льду надо быть
осторожным: на быстром течении есть промоины, припорошенные
снегом. Идем цепочкой, след в след, по проложенной рыболовами
тропинке.
Вокруг множество выдолбленных лунок. Они покрылись
тонкой корочкой льда и слегка припорошены снегом. Очищаем лунки,
достаем удочки.
Карп Сазонович захватывает сразу три лунки, поспешно
насаживает на крючки мотыля. У него малюсенькие красные
пенопластовые поплавочки.
Над двумя лунками уселся капитан. На кончиках удильников
у него прикреплены согнутые отрезки струны, в изгибе струны —
кусочек красной резинки, сквозь резинку продета жилка. Кивки
отлично сигнализируют о поклевке.
77

Я ловлю одной удочкой. Кивком у меня служит тонкая
пружинка, прикрепленная к кончику удильника. Груз — свинцовая
пластинка, ограничиваемая маленькой дробинкой у соединения
поводка с жилкой. Малюсенькая желтая мормышка —
«дробинка», сдобренная тремя мотылями,— уходит под воду.
Поклевок ни у кого нет.
Утро тихое и сравнительно теплое. Потягивает легкий юго-
западный ветерок.
Поэт бегает с места на место, от лунки к лунке. Как видно,
ему не жарко. Карп Сазонович делает резкие подсечки одной, затем
второй удочкой.
— Ну, что там, есть что-нибудь? — спрашивает капитан.
— На обеих «чомбе»,— отвечает наш друг, снимает ершей
с крючка, размахивается и бросает их воронам.
Вороны с рассвета разгуливают между рыболовами — ведь
здесь частенько можно полакомиться оставленной на льду
рыбешкой и кусочками хлеба.
Наш сосед слева вытаскивает хорошую плотву, капитан —
одного за другим трех носарей.
Клев начался.
Я продолжаю шевелить у дна свою мормышку. Медленно,
очень медленно тяну вверх, и в тот момент, когда мормышка, по
моему представлению, должна оторваться ото дна, делаю
короткую мягкую подсечку и сразу же ощущаю приятную тяжесть.
Эта тяжесть оказывается трехсотграммовой густерой.
Рыболовы начали чаще взмахивать руками. Вот уже и у наших
соседей в вытоптанных на снегу ямках растут кучки шевелящегося
серебра: густера, подлещики, черноглазки, плотва.
Только у поэта что-то не клеится, хотя он и обошел все
свободные лунки и выслушал десяток наших советов.
— Ой, что-то хорошее,— восторгается капитан и, медленно
перебирая руками, тянет леску вверх.
Из лунки показывается голова леща. Багорчиков у нас нет —
не рассчитывали на крупную рыбу. Капитан зубами срывает с
руки перчатку, опускает ладонь в лунку и подхватывает
килограммового леща.
Трех таких же вытаскиваю и я. Даже поэт, присевший на
корточках над лункой позади нас, вытаскивает нескольких ершей
и пару плотвиц.
— Э-эй! Стой! Не ходи туда! Там промоина! — почти
одновременно раздается несколько голосов. Это общее дружеское
предупреждение парню, который с берега почти бегом, с чемоданом
в руке, напрямик направляется к нам.
— Не морочьте голову, я уже здесь ходил! — кричит он нам
в ответ и тут же проваливается.
До него метров двести. Помочь ему мы не можем— веревок нет,
близко к нему не подберешься, а в обход около километра пути.
78

Чемодан уже поплыл. Парень барахтается между льдинами
несколько минут. Мы видим — он ложится на спину, на локтях
выползает на кромку льда и по-пластунски ползет к берегу.
Встает, отряхивается, с тоской смотрит на уплывающий чемодан, на
рыболовов и, чертыхаясь, уходит на берег. Вслед ему с реки
несутся грубоватые шутки и нелестные отзывы о его умственных
способностях.
Клев не ослабевает. Кучки рыбы перед нами растут.
На лед пришла группа суворовцев со своими воспитателями-
офицерами. В руках короткие прутики-удочки. Одна пешня на
всех. Лунки почти все заняты. Офицеры и ребятишки не знают,
что делать.
Мы освобождаем около двух десятков лунок и приглашаем
ребят к себе. Все рыболовы начинают их усиленно консультировать,
показывают, как насадить мотыля, помогают переоборудовать
снасти, предлагают свои запасные удочки. Больше всех старается
поэт. Даром, что нет у него ни опыта, ни знаний, ни порядочных
снастей.
Пошло дело и у суворовцев. То и дело раздается: «Есть, есть!»
Идет в основном густера, черноглазка, плотва. Хорошее,
радостное настроение у ребятишек. Блестят глаза, порозовели щеки.
И нам как-то стало теплее от этого юного рыбацкого
счастья.
Время к обеду. Клев заметно ослабевает. Суворовцы сматывают
удочки и собираются домой.
Чемодан Карпа Сазоновича приспосабливаем под стол,
накрываем газетой, выкладываем наши продзапасы. Украинское
сало с чесночком, запитое горячим кофе из термоса,— лучший обед
на льду!
После обеда я приглашаю поэта прогуляться по песчаному
острову, раскинувшемуся между мостами. Во время половодья
остров почти весь уходит под воду, и лишь несколько лысых
песчаных бугров выступает над поверхностью водной глади.
Поднимаемся на самый высокий бугор. Отсюда открывается
замечательный вид. По всей реке рассыпались рыболовы. На льду
за мостом Патона — редкие черные точки, зато у левого берега
от Русановки до Осокорьков сидят, стоят, передвигаются с места
на место, долбят лунки тысячи рыболовов. Большие скопления
любителей подледного лова и напротив деревообделочного
комбината. Лет десять назад в Киеве считанные люди увлекались
зимней рыбалкой, а теперь нас несколько десятков тысяч.
Поэт явно настроен перебраться ближе к левому берегу, туда,
где сбились кучей несколько сот человек. «Где много рыболовов,
там много рыбы»,— утверждает он.
Может быть, оно и так, но время-то уже идет к вечеру, и нет
никакого смысла менять место, тем более что и у нас не плохо
клюет.
7Э

Медленно опускаются на землю одинокие снежинки. Вокруг
нас постепенно начинает сгущаться мгла. Вдали по набережной
уже проносятся первые автомобили с зажженными фарами, на
столбах, над дорогами и мостами, вспыхивают фонари.
Редеют ряды рыболовов. Уложив рыбу и снасти в ящички и
чемоданы, говорят нам «Пока!» и направляются к берегу.
Заканчиваем и мы. Чудесно провели выходной день!
Возвращаемся домой в отличном настроении, с запасом бодрости* и
энергии на целую неделю.
г. Киев
Г. Ж. Грапильщипов
МАРТОВСКИЙ РЕВАНШ
Рыбалка по первому льду в прошлую зиму не особенно
порадовала нас. Неожиданно наступила оттепель, и по льду стало
опасно ходить. Потом вдруг запуржило, помело поземку, словом,
настоящей рыбалки не было. Но рыболовы-зимники — оптимисты,
всегда верят в лучшее.
«Пусть не удалась рыбалка по первому льду,— рассуждают
они,— отыграемся по мартовскому льду».
Действительно, нередко рыбалка складывается так, что по
последнему льду удачи больше, чем по перволедью. Признаться,
я и сам возлагал немалые надежды на мартовскую рыбалку и
каждый год, по договоренности с администрацией, свой месячный
отпуск использовал в два приема: половину — в декабре,
половину — в марте...
Время идет. Кончился морозный январь, следом за ним
прошагал короткий февраль с кривыми дорогами. Водоемы заковало
полуметровым ледяным панцирем и накрыло толстым снежным
одеялом.
Середина марта. С завтрашнего дня я в отпуске. Снова
проверяю, чуть не в десятый раз, свои рыболовные снасти —
оттачиваю пешню, начищаю блесны, испытываю прочность лесок.
Проходят первые три дня отпуска, а радио каждое утро сообщает один
и тот же прогноз погоды: температура минус шестнадцать, днем
сильная облачность, временами небольшая метель...
Но вот наконец мороз мягчает. Облачаюсь в рыбацкие
доспехи и отправляюсь на вокзал. Электричка доставит меня почти до
места рыбалки — Татищевское расширение канала им. Москвы,
расположенное в 7 км от Дмитрова. Это бывшее Татищевское озеро
площадью около 5 га. При строительстве канала им. Москвы
озеро вошло в русло канала. Глубина его доходила до 25 м.
К часу дня я уже на месте. До сумерек целых пять часов.
Решаю искать окуня. Он где-то здесь гуляет.
80

Пробиваю три лунки шагах в тридцати от берега, глубина
подходящая — около 3 м. Начинаю блеснить мелкой окуневой
блесной. Проходит десять, двадцать, тридцать минут — никаких
признаков клева. У другого берега канала, на границе фарватера,
замечаю вмерзший белый бакен и вспоминаю, что во второй
половине марта начинает перекачивать воду из Большой Волги в
канал. Так вот где нужно искать окуня — у свежей воды, на
фарватере.
Перехожу к бакену, пробиваю три лунки. Глубина примерно
4 м. Проходит минут десять. Чувствую, что-то слегка задевает
не то по леске, не то по блесенке. Уж не крупный ли окунь,
который не успевает схватить блесну на быстром ходу? Меняю удочку
на другую, у которой более крупная белая блесна и более прочная
леска. Начинаю блеснить у дна, более медленно. В руку стукнуло
что-то тяжелое. Вот оно! Подсекаю, осторожно подтягиваю к
лунке первый трофей — полукилограммового окуня. Быстро
освобождаю блесну и опускаю ее вновь. Через несколько секунд —
новая поклевка — и такой же окунь ложится рядом с первым.
Так повторяется четыре раза, а затем клев внезапно кончается.
Проверяю вторую, затем третью лунку. Клева нет. Возвращаюсь
обратно к первой. Нет, не берет! Что ж, и это улов не плохой.
Время близится к закату. Собираю свои трофеи. Итак,
мартовский реванш взят.
г. Дмитров
Л. Меиро
ЗА ФОРЕЛЬЮ
(Из дневника рыболова)
18 апреля 1963 года. Весна принесла мне много
неожиданностей и впечатлений.
Вчера получил из Калининской области письмо о том, что в
реке Сереженке водится форель. Что-то не верится. Форель —
обитательница горных речек с холодной чистой водой и
каменистым дном. А тут — какая-то речушка в Калининской области.
И вот решаю: еду на Сереженку за форелью. Маршрут не
сложен. Поездом Москва — Рига до станции Нелидово и оттуда
автобусом около 35 км до селения Бибирева.
21 апреля. Вот я и на месте. Раннее утро, солнце и тишина.
Безоблачное, глубокое небо. В тишине заливаются жаворонки.
Радостно слушать такую знакомую и каждый раз новую песню.
В ветвистых липах шумят грачи. У них хлопоты в полном разгаре.
Скворцы заботливо хлопочут у скворешен. Забыта шумная жизнь
города. На душе спокойно и легко. Кажется, сбросил с плеч
десяток лет...
Метрах в двухстах от нашего домика течет река Сереженка.
81

Район Бибирева богат водоемами. Самая большая река здесь —
Западная Двина (Даугава), потом приток ее — Белеса — и
впадающие в нее реки и ручьи, из которых наиболее интересны За-
крапивня с топкими заболоченными берегами, Сереженка и
Каменка, а восточнее Бибирева, примерно в 35 км,— река Межа и ее
притоки.
По рассказам местных рыболовов, во всех этих реках, кроме
Сереженки, форели нет. Откуда же появилась форель именно в этой
речке? Объясняли это так. У помещиков в Воронове имелся
громадный пруд, в котором он и развел форель. Со временем
земляная плотина разрушилась, вода ушла из пруда, вместе с водой
ушла в Сереженку и форель.
Сереженка небольшая река. Начинается она в 25 км к северу
от Бибирева у деревни Нижнее Подвязье. Речка очень извилиста.
К берегам подходят хвойные леса с островками белых нарядных
берез. Изредка лес перемежается с лугами. На каменистых мелких
перекатах течение быстрое. В омутах, местами глубиной до 3—4 м,
течение медленное.
Сереженка не широка: ближе к истокам — 4—5 м, в среднем
течении — 8—10 м. Есть два омута глубиной до 6 м. Вода
чистая, прозрачная, так как питается Сереженка множеством
ключей и ручейками с родниковой водой.
23 апреля. Стоит хорошая, теплая погода. На полях снега уже
нет. Сохранился он местами в лесах, низинах, по берегам ручьев.
Вода в реке уже совсем светлая. Сегодня я решил половить на
ближайшем омуте. Я наживил червями и закинул две удочки.
Какая благодать вокруг!
Потихоньку булькает вода у впадающего в омут переката;
далеко в лесу на другом берегу кукует кукушка. Изредка, еще
робко, как бы пробуя, щелкнет соловей. У самого берега на мели
стайками плавают маленькие рыбешки с темными спинками, с чуть
заметными черными крапинками и более светлыми брюшками.
Раньше такую рыбку я никогда не видел и не знал о ней. Местные
жители называют ее гор кушей.
Поправив червей, перезакинул удочки. И опять тишина.
Поплавки без движения.
Солнце было уже на закате, и я решил, что пора собираться
домой. Но в это время на одной из удочек поплавок дрогнул, чуть
продвинулся и остановился. Через несколько секунд движение
повторилось. Сначала мне показалось, что это поклевка плотвы, но
нет — поплавок уверенно пошел в сторону, не погружаясь в воду.
Подсекаю. Несколько секунд неожиданного упорного
сопротивления — и вот, вместо предполагаемой плотвы, передо мной...
форель!
Возбужденный этой удачей, через десять минут я был дома и
делился своими впечатлениями с сыном. Форель в реке есть.
Значит, ловить ее будем!
82

В моем «первенце» оказалось 420 г.
Встретил местного рыболова Василия Никитича. Он предложил
мне вместе половить рыбу. Условились в ближайшие дни идти на
рыбалку.
2 мая. Сегодня идем за форелью. Удочки проверены, все
подготовлено. Пришел Василий Никитич. У него одна удочка с
длинным березовым удилищем метра четыре длиной. Леска — жилка
0,4, маленький самодельный поплавок из пробки и крючок № 8.
Мне показалось, что длина удилища и прочность лески не
соответствуют условиям ловли. С таким удилищем насадку можно
забросить чуть ли не на противоположный берег, а леска совсем не
для рыбы весом 150—200 г (по рассказам, таков средний вес
форели в Сереженке).
Василий Никитич, отпустив крючок с насадкой от поплавка
так, чтобы он чуть не доставал каменистого дна, забрасывал
насадку у начала переката и либо шел по берегу вслед за плывущим
поплавком (если позволяли кусты), либо перезабрасывал удочку
несколько раз, стоя на одном месте.
Устав от многих безрезультатных забросов, я понемногу
отстал от Василия Никитича и сел на берегу омута в прогалке
между кустами ольшаника. Забросил две удочки и закурил.
Совершенно неожиданно поплавок резко ушел под воду. Едва я успел
схватить удилище, в горячке сделал сильную подсечку — и
пустая леска взвилась в воздух.
Долго не мог я успокоиться. Наконец, взял себя в руки и уже
внимательнее стал следить за поплавком второй удочки. И все-
таки чуть не прозевал поклевки. Поплавок так же внезапно
нырнул под воду. Однако удилище было у меня в руках. Легкая
подсечка — и я почувствовал упорнейшее сопротивление. Испуганно
мелькнула мысль: не выдержит леска! Несколько минут
продолжалась борьба. Но вот сопротивление рыбы ослабло, и я подвел
ее почти к берегу. Я увидел большую форель. Как взять ее? Со
мной ни подсачека, ни багорика. Выход один: как можно ближе
дотянуться рукой по леске до форели и выбросить ее на берег.
В тот миг, когда я почти добрался до рыбы, она сделала сильный
рывок и, блеснув в воде серебристой молнией, исчезла.
Ошеломленный, я стоял и смотрел то на оборванную леску,
то на воду, в которой так неожиданно исчезла красавица рыба.
И ругал себя. Ругал за то, что не взял с собой багорика. Но мог
ли я думать, что в Сереженке есть такие крупные экземпляры?!
6—9 мая. Вот уже несколько дней я определяю, в каких местах
и как надо ловить форель. Мои попытки удить на перекатах ни к
чему не привели, а в омутах я поймал лишь одну форель. Да две
сорвались... Где же? Решил подняться по реке километра на три
и, идя по течению, ловить и на перекатах, и в омутах.
10 мая. Беру с собой одну двухколенную удочку. Леску
поставил 0,3, крючок № 4. Легкий, маленький поплавок сделал из
83

пробки: он менее заметен на воде, что при осторожности и зоркости
форели имеет немалое значение. Багорик, запас лески и крючков—
с собой. Насадка — обыкновенные черви, но довольно крупные.
10 мая. Рано утром я был на реке. Вышел к перекату, с
которого и начал ловлю. Осторожно зайдя за крайний куст,
закидываю. Поплавок ушел за кусты, я слежу за ним сквозь просветы.
На какой-то момент теряю его из виду и в это время чувствую
толчок. Вывожу на чистое место рыбу и выкидываю ее на берег.
Пеструшка запрыгала на траве.
Обойдя омуток, я подошел к кустам ольшаника, забросил
из-за них. Поплавок тотчас исчез в воде. Подсечка — и вторая
форель на берегу.
Последующие забросы ничего не дали. С каждым забросом
я убеждался, что ловить на перекатах нужно скрытно, из-за
кустов, без резких движений. Подсекать следует немедленно после
погружения поплавка в воду. Хватка у форели резкая и верная.
Медлить нельзя, иначе она глубоко заглатывает крючок. Только
самая первая пойманная мною в омуте форель ввела меня в
заблуждение своей поклевкой, похожей на поклевку плотвы.
Места стоянок форели для меня еще не совсем определились,
но уже ясно, что лучшие из них — на перекатах с быстрым
течением, в местах более глубоких и обязательно под нависшими
кустами, под самым берегом, на поворотах, где перекат переходит
в омуток. Кажется, что форель стоит как бы в засаде и оттуда
стремительно бросается на плывущую мимо насадку.
Однажды ловил я в омуте. Долго поклевок не было. Желая
проверить насадку, я взял удилище и стал его поднимать.
Поплавок неторопливо приближался по поверхности воды к прибрежной
траве, как вдруг исчез под водой, и после подсечки форель
заходила на удочке. Через минуту я ее снял с крючка. Этот случай
подсказал мне, что надо использовать подтягивание насадки
к себе не только в омутах, но и на перекатах. И это подтвердилось
при дальнейшей ловле.
14 мая. Несколько дней, хотя и с перерывами, шел дождь.
В Сереженке вода прибыла, помутнела. Но сегодня вновь сияет
солнце. Составлен план на завтра: иду вверх по реке километров
шесть за деревню Сережино, от которой, по-видимому, река
получила свое название. Оттуда, как и раньше, буду спускаться вниз
по течению.
Идти решил на рассвете, чтобы к восходу солнца быть на месте.
15 мая. Рассвет еще чуть брезжил, а я уже шагал по дороге.
Издали доносилось кукованье кукушки. Справа, в зарослях
кустарника на опушке большого леса, начинали свои песни
соловьи.
Вот и Сережино. Я спустился вниз и вышел на берег, заросший
кустами. Ширина реки совсем незначительная — 4—5 м. Сжатая
крутыми берегами, вода в речушке быстро бежит вниз.
84

С первого же заброса последовала поклевка. Когда после
подсечки я почти вывел, наконец, форель на поверхность воды, она
вдруг бросилась под кусты противоположного берега, и я
почувствовал, что она завела за куст: леска не подавалась, форель
стояла на месте. Осторожно ослабил я леску — и сразу она пошла
против течения. Все мои усилия были направлены к тому, чтобы
удержать форель на небольших участках чистой воды, не дать ей
уйти под кусты. Это мне удалось. Подведя рыбу к берегу, я ее под-
багрил. Восемьсот семьдесят пять граммов! Только сегодня я
узнал, что такое крупная форель на крючке! Между прочим, это
единственный случай, когда мне удалось поймать такую форель
на быстрине.
26 мая. Сегодня решил ловить только в омутах.
Я уже наблюдал, что клев форели почти равномерен от восхода
солнца до заката и уменьшается только с 12 до 2 часов дня.
Я вышел из дома в 8 часов утра и скоро был на берегу омута.
Несколько кустов ивняка давали возможность подойти
незамеченным, сесть и удобно забросить насадку. Через 10 минут
поплавки трех больших удочек лежали спокойно на воде.
Прошло много времени, и никакого движения. Сменил
насадку. Вот поплавок на крайней удочке глубоко ушел под воду.
Едва я успел схватить удилище, как леска натянулась и я с трудом
сдержал стремительный рывок форели. Быстрота движений, сила
рыбы были удивительны. И никаких свечек, кувыркания, рывков.
Идет и идет, невидимая, под водой, все с той же силой, держа
в напряжении и рыболова, и удилище, и леску.
Но сопротивление ее постепенно слабело, и через несколько
минут она, подбагренная, лежала на берегу.
Было уже около полудня, и я подумывал кончать ловлю, как
вдруг правее куста, за которым я сидел, раздался сильный всплеск.
Взглянув туда, я увидел на воде широкие круги. Что это? Щука?
Но их здесь нет. Быстро взяв одну удочку, я очень осторожно
перебрался к месту всплеска и. так же осторожно забросил ее.
Прошло минут десять. Чуть правее места первого всплеска
вновь по воде пошли большие круги. Быстро я перебросил туда
насадку своей удочки, и не успел еще поплавок лечь на воду, как
почувствовал поклевку. Теперь я уже спокойнее и уверенней
вываживал крупную рыбину. Ходила она так же, как и первая,
глубоко под водой и так же сильно.
Первая пойманная форель была весом 1 кг 200 г, вторая —
850 г.
21 июня. Вот и кончается мое ужение форели. Пора в Москву.
Жаль уезжать, но я доволен. Доволен и практическими
результатами ловли, и живописнейшей речушкой Сереженкой,
сохранившей в себе не обитающую в реках Подмосковья красавицу
рыбу.
Спасибо тебе, красавица речка!
85

Н. Назаров
ВОЛЖСКИЕ ЛЕЩИ
О том, что на Волге под Калязином на удочку хорошо ловятся
лещи, я слышал давно. Проверить это мне удалось во время
отпуска — в августе прошлого года.
Волга так близко придвинулась к этому небольшому
старинному городку, что отдельные его здания оказались у самой воды,
а один из исторических памятников — высокий остроглавый
собор XVI в.— сейчас омывается волжской водой со всех сторон.
Около Калязина в Волгу впадают речки Жабня и Пуда,
а несколько выше—река Кашинка. Начиная от этой речки правый
берег Волги почти до самого города изобилует отличными для
ловли местами. Густо заросшие, камышом заливы, небольшие,
заросшие соснами островки, тихие заводи и протоки — все это
способствует обитанию окуня и плотвы. Много щуки и леща,
а на протоках, в глубине, есть и судак.
Перед отъездом из Москвы я запасся мотылем и решил на
своих заветных местах половить окуньков с лодки на зимнюю
удочку. С такими замыслами я и спешил на Волгу.
К вечеру, в день приезда, я зашел к своему приятелю, тоже
рыболову, договориться о лодке.
— Мормышка с мотылем дело хорошее,— неторопливо
заметил он.— Но сейчас нужно ловить не окуня, а леща. Даже
старики и пацаны лещей таскают. Видел, сколько лодок у фарватера
стоит? То-то! Это все лещатники.
Он посоветовал мне не откладывать выезда, а завтра же
утречком и попытать счастья, пока погода благоприятствует.
Вечером, наловив хороших выползков, я приготовил jjce
необходимое для ловли.
Проснулся я в начале пятого. Быстро собрался и, не мешкая,
зашагал к реке. Волга была еще скрыта плотным, белесым
туманом, но свежий ветерок, уже слегка шевеливший верхушки
тополей, обещал разогнать эту завесу.
Погрузив снаряжение в лодку, я отъехал от берега и
остановился. Нужно было найти место, которое рекомендовал мне
приятель. Сейчас из-за тумана это сделать было трудно, и я решил
поставить свою лодку между двумя, уже стоящими на якорях.
Поравнявшись с ними, я замерил глубину. Четырнадцать метров!
Гребу еще немного к середине реки, сбрасываю с носа и кормы
две тяжелые гири. Это надежные якоря. Они удержат лодку в
любой ветер. Теперь очередь кормушки с прикормкой. Сразу же
на воде стали расплываться масляные пятна, сглаживая
небольшие рябинки, рожденные свежим утренником.
Насаживаю колечком толстого белого выползка и закидываю
его ближе к прикормке. Поплавок лег набок и закачался на мел-
86

кой ряби. Передвигаю его чуть ниже, так, чтобы он стоял
вертикально. Расставив три удочки, я уселся поудобнее, уйдя в
сладостное ожидание поклевки. Стараюсь представить, что% делается
сейчас подо мной в глубине... Там проходит старый берег реки.
Лещ с больших глубин рано утром идет кормиться к кромке.
Мелкий идет дальше к берегу, а более крупный роется здесь,
в мягком пуху ила. А пока с глубины всплывают лишь
воздушные пузырьки да масляные пятна. Видимо, к приманке кто-то
подошел и роется в ней. А ведь крючки рядом!
Прошло минут тридцать. Туман почти исчез. Над Волгой
заискрились первые солнечные лучи. Соседи-рыболовы справа и
слева сидят безмолвно и недвижимо. Поплавки моих удочек,
как солдаты, застыли в ровном строю, готовые в любой момент
дать сигнал боевой тревоги.
Слышу позади себя шум, а затем стук падающей удочки. Это
у соседа клюнуло. Везет человеку!
И вдруг я обратил внимание, что один из моих поплавков
спокойненько плавает... на боку! Растерявшись, я схватил удочку,
слегка привстал и сильно дернул, тут же поняв, что делаю
подсечку не той удочкой... А лежавший на боку поплавок быстро
уходил в сторону. Окончательно растерявшись, я бросил первую
удочку, схватил другую и вновь энергично подсек. Но ничего
весомого на крючке не почувствовал. Стал выбирать лесу в лодку.
Рыба, видимо, сошла. Я, ожидая появления пустого крючка,
с удивлением открыл рот: вместе с грузилом из воды вылетел
рыжий, воинственно ощетинившийся ерш с выпученными
глазами. Ну, не досада ли? Выбросив его в воду, я вновь насадил
выползка и опять забросил леску поближе к прикормке.
Солнце нежно ласкает и греет левую часть лица, а свежий
ветерок приятно освежает тело. Поплавки всех моих удочек
белеют под небольшими горбиками волн, и их хорошо видно.
Вдруг мне показалось, что средний поплавок стал несколько
ближе к поверхности. Неужели оптический обман? На всякий
случай за этим поплавком я усиленно наблюдаю. Вот он опять
заколебался и стал еле заметно подниматься к поверхности. Сразу
же сердце застучало в груди. Рука инстинктивно потянулась к
удилищу. Переборов это желание, я немного выждал. Примерно
с секунду. Как только поплавок стал выходить на поверхность,
я сделал сильную и энергичную подсечку. Сразу почувствовал
солидную тяжесть. Нет, это не ерш, не мелочь. Это уж наверняка
он, лещ! Быстро выбираю лесу, не давая рыбе ни малейшего
послабления. Она идет ровно и почти не сопротивляется. Выбрав
удачный момент, я приподнимаю ее над водой и хватаю за жабры.
Большой, упитанный, широкий, с золотистой чешуей лещ.
Первый, пойманный мною удочкой!
И в этот день, и позднее я поймал здесь, под Калязином, не
мало крупных лещей. Но тот, первый, запомнился мне надолго.
87

П. На ймушип
СЮРПРИЗЫ РЕКИ УФИМКИ
Уфа — это название не только всем известного города,
столицы Башкирии, но и реки, которая впадает близ города в
Белую. Правда, вы едва ли услышите, чтобы местные жители
называли реку Уфой. Все пользуются более удобным названием —
Уфимка.
Уфимка судоходная, с живописными берегами река. Долго
пробирается она между заросших лесами гор и только
километров за 150 до устья выходит на сравнительно ровную местность,
где хлебные поля перемежаются с покосами и перелесками.
Течение Уфимки среднее, местами — на перекатах — быстрое. Есть
ямы, медлительные плесы, заводи, старицы. Берега самые
разнообразные — яристые, отлогие, поросшие лесом, открытые,
песчаные, глинистые, каменистые.
Раньше рыбы в нашей реке было значительно больше, чём
сейчас, но леща, язя, окуня (правда, мелкого), голавля, хариуса
в Уфимке немало. Сейчас всюду можно увидеть рыболовов с на-
хлыстовой или поплавочной удочкой, со спиннингом или донкой.
Каждый год я с нетерпением жду отпуска и обычно в июле
отправляюсь в родную деревню Эманино, что расположена
примерно в 120—130 км от устья вверх по Уфимке. Место
замечательное: свежий воздух, поля, холмы, овраги, перелески. На
косогорах и в оврагах в июне — июле бывает несметное множество
земляники и клубники. Так что, всласть наудившись, можно без
труда набрать ведерко душистых ягод.
Приехав в деревню, я на другой же день, рано утром, спешу
на реку с удочкой. Любимый мною способ ловли — в проводку.
Еще накануне я ставлю в русскую печь чугунок зерна (овса,
ячменя или пшеницы), залитого водой. Утром достаю из печи
разбухшие зерна, ссыпаю в сетчатый мешочек (сторона ячеек
3—4 мм) — и привада готова. Ужение в проводку довольно
распространено, поэтому на нем останавливаться не стоит. Хочется
рассказать лишь о некоторых из своих наблюдений.
Вначале июльское утро было не очень удачным. На прикол
для ужения в проводку я встал часов в шесть. Место знакомое —
у берега напротив деревни, под крутой лесистой горой.
Необычайная тишина. Тихая гладь воды кажется медлительней
обычного. Пахнул ветерок, будто для того, чтобы стряхнуть с
природы остатки ночной дремы. Начинает «плавиться» рыба. Часа
*1ерез два за бортом лодки в сетке у меня уже три язя примерно
по полкилограмма, такой же лещ. Я доволен: это мой обычный
S3

улов, хотя, бывало, вылавливал за утро и больше. Стрелки
часов подбираются к девяти.
Вот появляется и первый плот. Его шумно буксирует катер.
В конце плота по дну тащится металлический груз, вероятно не
в одну тонну, чтобы кошмы не набегали друг на друга. Плот
проплывает метрах в 10—15 от моей лодки. Рыба, конечно,
распугана. Перяной поплавок стоит торчком, медленно плывет.
Я, уже не надеясь при таком шуме на поклевку, слежу глазами за
катером и плотом: скоро ли пройдут? Гляжу, поплавка нет, хотя
леска от удилища свисает свободно. Подсекаю — леска даже не
натягивается. Значит, поплавок затонул близко от лодки. Берусь
за леску руками, выбираю ее. Чувствую, живая тяжесть ведет
в сторону. Натягиваю — подается ко мне. По всем приметам
рыба крупная, а идет послушно. Вот-вот покажется из воды.
Еще секунда — и вот он, лещ,— желтый, огромный. Подвел
к самой лодке, стоит, хоть бы что, и рот раскрыл. Подсачека у меня
нет, решаю брать руками. В правой руке держу леску, а
указательный палец левой ввожу в рот рыбы, цепко хватаю за
хрящеватые губы. Лещ в лодке. И вот что удивительно: при таком шуме
взял! Потом я замечал, что рыба в нашей реке не очень-то боится
шума от катеров и пароходов. Привыкла.
Однажды мы с местным учителем Николаем Ивановичем, тоже
страстным рыболовом, ловили возле формировавшегося плота.
Около 9 часов утра, когда в наших «закромах» было уже по пять-
шесть подлещиков и подъязков, почти вплотную к лодке, сильно
взбудораживая воду, причалил катер. Затем неподалеку от нас
он начал беспрестанно маневрировать.
— Пожалуй, нам тут делать нечего,— сказал мой напарник.
— Давай еще посидим,— возразил я.
И точно, не прошло и пяти минут, как Николай Иванович
начал вываживать леща, а потом и я ... Правда, скоро мы все
же ушли с этого места, но не из-за шума, а потому, что время
утреннего клева закончилось.
Как-то в жаркий, солнечный полдень пошли мы всей семьей
купаться и загорать на небольшой островок, образовавшийся
на конце выступающей почти до середины реки косы. Быстрый
перекат наметал здесь столько песка и гальки, что коса
образовалась длиною метров 150—200, а самая приподнятая часть ее
даже поросла тальником. Под кустиками мы и устроились. Еще
раньше я заметил, как на отмели у этой косы окуни гоняли
мелкую рыбешку. Я не удержался, прихватил с собой маленькую
блесну и метров 8—10 жилки 0,3. Жена и дети остались на песке,
а я решил попытать счастья. Собрав леску кольцами в одну руку,
другой я забрасывал блесну под прямым углом к берегу. Ее сно-
89

сило быстрым течением, и, пока я выбирал леску, блесну жадно
хватали некрупные окуни.
Их было у меня уже штук пять. Я дошел до середины косы
и сделал очередной заброс. Едва блесна коснулась воды, как я
почувствовал, что леска вырывается из рук... Пытаюсь удержать,
но напрасно: рыба, несомненно крупная, тащит упорно и сильно.
Делать нечего, прямо в туфлях и брюках захожу в воду. Рыба,
наконец, поворачивает к берегу, идет под углом, против течения.
Я выбегаю на берег, но не надолго. Опять сильная и долгая
потяжка заставляет меня входить в воду. Опасаюсь за крепость
лески. И еще больше за маленький крючок... Но вот рыба с
разгона наскакивает на мель.
Хватаю скользкое золотистое тело. И вот она, победа: высоко
подняв над головой огромного язя, я выбегаю на берег. Ко мне
со всех ног мчатся дети. В глазах трехлетней дочки —
изумление: еще бы — рыба ростом почти с нее!..
Через полчаса торжественная семейная процессия движется
к селу. Впереди — дети с палкой на плечах. Почти до земли
свисает красновато-желтое трехкилограммовое диво.
Редкостная, памятная удача!
Ловлей хариуса на блесну у нас занимаются сравнительно
недавно, обычно весной и осенью. Пара небольших блесен,
привязанных к 8—10-метровой жилке, диаметром 0,3 мм, да
коротенькое удилище — вот и вся снасть. Рыбачат с лодки, которую
пускают на перекате вниз кормой, сбросив с носа небольшой груз.
Сильное течение потихоньку сносит лодку. Удильщик,
устроившись на сиденье, лицом к корме, забрасывает блесны слева и
справа от лодки. Наживка — земляной или навозный червь.
И так, беспрестанно подергивая то одну, то другую снасть,
рыболов спускается по течению. Хариус не заставляет себя долго
ждать. Иногда, только закинешь блесну,— следует энергичная
хватка. Тут уж успевай поворачиваться: хариус делает
молниеносные броски в стороны, под лодку, выскакивает из воды.
Борьба скорая, азартная. Весной и осенью такая рыбалка бывает
добычлива и интересна.
Цель этих заметок весьма скромна — хоть немного
познакомить любителей ужения с Уфимкой. Может быть, кому-нибудь
из них случится побывать в наших местах, так пусть знают, что
и на Уфимке можно хорошо половить и даже встретиться
нежданно с приятными сюрпризами.
г. Уфа

Ж. Еурепии
У «ТРЕХ СЕСТЕР»
Долго лежит лед на заполярных реках Таймыра. С
нетерпением ждут рыболовы, когда он тронется и, громоздясь, заторяя
русло, могучим напором большой воды унесется далеко в
Карское море, а на поверхности реки заиграют серебристые
солнечные блики.
Очень хочется после долгих полярных ночей, свирепых
морозов и буранов отдохнуть, подышать свежим воздухом тундры,
услышать гомон пернатых друзей, посидеть с удочками на берегу
реки.
Реки наши закрываются на целых восемь месяцев.
Подледному ужению мешают полярные ночи, морозы да
полутораметровый лед. Кое-кто занимается ловлей налимов. Кстати сказать,
число любителей подледного ужения с каждым годом
увеличивается. В первые дни ледостава, пока еще не вступила в полные
права полярная ночь, в озерах ловят окуней и щук.
Вполне понятно, какая радость для рыболовов, когда
очистится река ото льда.
Настало заветное время...
Из Норильска автобусом, переполненным до отказа
рыболовами, добираемся за полчаса до поселка Валек. Тут в заливе
реки Норилки лодочная станция норильских охотников и
рыболовов.
Сотни моторок на берегу залива. Гремят рыболовы
причальными цепями, переносят к лодкам моторы, весла, горючее,
палатки.
На попутной моторке мчимся вниз по течению реки к озеру
Пясину. Мои товарищи «по оружию» — Александр Павлович
Чуслис и Александр Данилович Шаповалов — не впервые
взялись за удилища. Высаживаемся на узкий и длинный остров
у трех почти одинаковых лиственниц, возвышающихся над
прибрежными кустами тальника и ольхи. Принято у рыболовов
называть места рыбалок своими именами...
Место, где мы остановились, называют «три сестры». Под
ближайшей к берегу лиственницей из подобранных на берегу
досок сооружаем настил буквой «П», застилаем его кустарником
и еловым лапником. В центре разжигаем костер. Бивуак готов.
Короткий перекур у костра и все — за дело.
Пока мои друзья налаживают удочки и донки, я забрасываю
небольшой крючок с обыкновенным земляным червем за куртину
затопленных кустов тальника. Не успел закурить, как резкими,
91

судорожными толчками задергался и запрыгал поплавок, а вслед
за этим знакомый прием сига: на поверхность вскидывается
крупная серебристая рыба, бойко бьет хвостом, появляются и быстро
исчезают кольцевые круги и брызги. Спокойно подсекаю и легко
вывожу крупного сига.
И началось... Почти после каждого заброса вывожу рыбу за
рыбой — пляска сигов на крючке и на берегу.
— Эй, друзья, идите заберите рыбу на уху,—не вытерпев,
кричу я.
Позади трещат кусты, почти бегом ко мне идут мои коллеги,
восторженно смотрят, как я волоком вытягиваю бойкого
полукилограммового сига...
Друзья разглядывают рыбу, охают и, захватив улов, убегают
за своими удочками.
Через час на берегу копошатся десятка три сигов, несколько
ельцов и налимов.
Солнце катится по северному небосводу над горами Путорана.
От реки веет сырой и холодной прохладой.
— Пора и ушицу заварить! — потирая мокрые, красные от
озноба широкие ладони, говорит Саша Чуслис, озорно
поглядывая то на кучу рыбы, то на нас. Мы охотно принимаем
предложение. Каждый из нас уже давно думает об этом, но азарт и хороший
клев мешают оторваться от удочек.
Насадив свежие куски сигов и несколько живцов — ельцов
и ершей — на донки и спиннинги, переоборудованные в донки,
мы закидываем их на налимов.
Я занимаюсь приготовлением ухи. Только начинаю чистить
и разделывать рыбу, на крайнем справа спиннинге редкими
порывами трещит трещотка... Короткая подсечка, короткие
тяжелые толчки. У самого берега тяжело перевертывается кверху
огромный налим. Ловким взмахом Данилыч вонзает в него ба-
горик и волоком вытаскивает на гальку.
Жирная и вкусная печень налима, ерши, ельцы сдабривают
уху из сигов.
, — Уха готова! Обедать! — стараясь не кричать, спокойно
зову я друзей.
Дым костра, смешиваясь с ароматным запахом ухи, бледной
пеленой тяжело стелется и окутывает берег.
На мое приглашение друзья и ухом не ведут, только облизали
запекшиеся губы, оглянулись на костер и опять повернулись
к удочкам. Рыбацкий азарт действует сильнее голода, холода и
одурманивающего аромата ухи.
После нескольких настоятельных приглашений они, наконец,
бросают свои позиции, потирая на ходу красные руки, быстро
подскакивают к костру.
Веселые и радостные, наперебой рассказывают они о своих
удачах и впечатлениях.
92

Ночь... Светлая, солнечная, а все же ночь — время сна...
Холод и усталость, горячая уха и чай разморили у жаркого
костра...
Шум моторок затих. С реки и тундры веет холодом, пахнет
подснежной плесенью и прелой зеленью.
Зарываю в снег улов, подбрасываю в угасший костер сухих
сучьев и ложусь около затихших друзей.
Согревшись, я погрузился в крепкий сон. Однако спать долго
не дают надоедливые комары, согретые лучами утреннего солнца.
Данилыч и Чуслис негромко переговариваются, по-хозяйски
расхаживая по воде.
Вода идет на прибыль. Клев рыбы усиливается. Горячая
сиговая пора! Только лед ушел, вода еще мутная,— и тут не зевай,
вода посветлеет — и сиг «отужинает».
Как обычно в Заполярье, внезапно набежали и закрыли весь
небосвод темно-синие клубистые с белой каймой облака, над
тундрой заблестели ослепительные змейки молнии, ударили сильные
раскаты грома, и хлынул проливной дождь.
Еще раз готовим богатую уху и чай.
За кустами у самого берега кто-то сильно зашумел, зашлепал,
послышались возня и грубая брань...
Мы поднимаемся и идем на берег. Четверо рыболовов,
насквозь промокшие, барахтаются в наполовину залитой лодке.
Цепляясь за кусты тальника, они тянут ее к берегу. Усталые,
забрызганные грязью, с осунувшимися лицами, проклинают они все на
свете.
Мы приглашаем их к костру, угощаем ухой и крепким горячим
чаем.
— Спасибо! — благодарят они.— А где же сети? — с
завистью поглядывают они на наш улов.
— Мы ловили удочками, сетям не завидуем,— спокойно
говорит Данилыч.
— Неужели удочками таких наловили?
— Да, удочками, хотя и знаем, что разрешено ловить
сетями. Ловили только удочками. Так интересней, канители меньше.
Сидишь, наблюдаешь за поплавком, поклевка... вываживание...
Чувствуешь настоящую рыбалку, забываешь обо всем, душа
радуется... А эти сетельники, как хищники, душат, мнут рыбу,
жадничают,— продолжал резонить Данилыч.
— Нет, уж мы только сетями!..— цинично говорит один из
них.
— А результат? — язвит Саша Чуслис.
— В этот раз нам не повезло... погода... поймали на
четверых всего две рыбешки,— недовольно отвечает другой.
— Нет, к черту! — вдруг срывается третий.— Заброшу я эти
проклятые сети, возьмусь за удочки. Хоть удовольствие
настоящее рыбацкое увижу! Послушайте,— поворачивается он к нам,—
93

что было на этой проклятой рыбалке! На озере Пясина на всем
просторе, как на море, разыгрался страшенный шторм. Полный
кошмар. Захватило и устье Норилки, где стояли наши сети.
Забило мусором и веревками, поскручивало все снасти. Пришлось
бросить рыбалку и, придерживаясь самого берега, идти обратно
домой... А тут захлестнуло большой волной мотор... Шли на
веслах. Лодку почти до краев заливало водой. Вытаскивали ее
на берег, поворачивали, сливали воду. А тут гроза, ливень.
Лодку пришлось тащить на веревке по затопленным кустам... Совсем
выбились из сил, вымокли до костей, измучились, продрогли и
изголодались, а прошли только половину пути. Спасибо хоть вы
покормили и обогрели...
А вы вон как хорошо порыбачили, отдохнули, сухие и
удовольствие большое. Нет, все! К черту эти сети, возьмусь я опять
за удочки,— решительно заявил он.
— Вот и мы к этому разговор ведем, — не отступает от них
Данилыч.— В нашей тундре больше воды, чем суши, столько
рек и озер — не счесть. И во всех есть рыба. Удовольствия,
впечатлений — на всю жизнь!
Они охотно соглашаются и решают в следующую же субботу
ехать без сетей, с одними удочками.
Мы были рады такой случайной встрече и успеху полемики
в пользу удильщиков.
Душевно поблагодарив нас за обогрев, уху, чай, добрые
слова, за помощь в налаживании мотора, они прощаются с нами.
Вот с берега тарахтит оживший мотор.
Попутную лодку и нам ждать долго не приходится.
г. Норильск
Ф. Филеппо
В ТАЕЖНОМ КРАЮ
Нет, не случайно все чаще и чаще появляются рыболовы-
москвичи на многочисленных реках и речках республики Коми.
Край этот манит к себе истинных любителей природы
неоглядными таежными просторами, изрезанными густой сетью рек, озерами
и непроходимыми моховыми болотами, на которых осенью
клюква лежит сплошным ковром, а по краям гнездится множество
всякой пернатой дичи.
Вода в реках холодная, коричневато-бурая, как
перестоявшийся чай, отчего и рыба в большинстве водоемов имеет
буровато-золотистую окраску. Вытащит рыболов из воды килограм-
94

мового окуня, бросит его на прибрежный мох — и
переваливается трофей на кочке куском золота.
Тот, кто хоть раз провел отпуск на таежных реках Коми,
обязательно постарается приехать сюда еще.
Заболоченная тайга делает очень тяжелым путешествие
посуху. Но зато реки удобны для передвижения. Приезжай на
поезде до облюбованного железнодорожного разъезда, близко
отстоящего от верховьев какой-нибудь реки, надувай резиновую
лодку или сколачивай плот из сухостоя и плыви вниз по реке
неделю-две-три, пока причудливо вьющаяся река опять не
приведет тебя к железнодорожной станции или к пароходной
пристани.
Можно путешествовать и иным порядком: поездом, а затем
на теплоходе добраться до устья какой-либо реки — притока
Печоры, Ижмы или Вычегды,— у местных жителей приобрести
или арендовать лодку, с помощью подвесного мотора подняться
в верховья, а затем медленно сплывать вниз. Что может быть
лучше такого путешествия? Плыви не спеша, лови рыбу в
понравившихся омутах и на перекатах, ночуй в шалаше или палатке
и любуйся сказочной красотой. Плыви, радуйся, любуйся, однако
не забывай, что ты в тайге. Отошел от реки самую малость —
глядишь, и уже потерял ориентировку. Случается и такое: уйдет
человек на минутку, а найдут его через несколько дней
где-нибудь за десятки километров. Заблудился. Или еще так бывает:
заинтересовался красной россыпью клюквы на моховой лужайке,
поспешил к ней, и вдруг зеленый ковер под ногами разверзся
бездонной черной топью. Хорошо если поблизости есть кому
прибежать на призыв о помощи, а если нет рядом друга, то поминай
как звали незадачливого путешественника.
Это не для запугивания, а для осторожности. Тайга есть
тайга, а не подмосковная роща.
Отправляясь в путешествие по рекам республики Коми, надо
помнить и о комарах. Их здесь хватает. Всегда надо иметь при
себе крем или жидкость «Тайга», «репудин», сетку-накомарник.
Со второй половины сентября комары исчезают, а рыба
начинает брать особенно жадно. Вот и выходит, что сентябрь, когда
еще не очень холодно по ночам, надо считать лучшим месяцем
для путешествий по таежным рекам Коми.
И еще об одном надо напомнить. Случается иногда, что
несомненно честный человек, выезжая в отдаленные районы нашей
страны, из-за незнания местных условий и существующих там
правил становится браконьером. Поэтому, прежде чем начинать
путешествие, надо узнать законы и правила, регламентирующие
спортивное рыболовство и охоту в данном районе.
Реки республики Коми в этом отношении находятся на особом
положении. В большинстве из них нерестятся нельма и семга,
лов которых повсеместно и в течение всего года запрещен. Есть
95

реки, в которых вообще нельзя заниматься спортивным
рыболовством.
Ну, а как быть, если прожорливая нельма или семга все же
схватит приманку и попадется на спиннинг? Рыбнадзор
указывает, что рыболов должен пойманную рыбу немедленно выпустить
обратно в реку. Если же она уже не сможет жить, то надо сдать
ее местным органам Рыбнадзора.
В Коми АССР запрещается всякое рыболовство в течение всего
года у порогов водопадов ближе 250 м от них, у шлюзов, плотин,
железнодорожных мостов (ближе 500 м), а также между устьями
и ряжами мостов. Запрещается рыбная ловля круглый год в
реках: Печоре (выше деревни Пачгино), Пижме, Цильме, Ижме,
Щугоре, Подчереме, Вуктыле, Илыче, Унье, Косью, Лемьве,
Сынье — с их притоками, в которые заходит на нерест семга и
нельма.
Впрочем, рыболовам-любителям не приходится огорчаться
такими жесткими правилами. Помимо запрещенных пород рыб,
здесь столько других, что самый требовательный и взыскательный
рыболов получит полное удовлетворение.
По своему личному опыту знаю, что иной раз захочешь
поехать куда-нибудь в далекий край провести отпуск на рыбалке,
но как подумаешь, что совсем не имеешь представления, как и
каким образом туда добираться, так и отпадает охота рисковать
своим отпуском.
Две поездки в Коми АССР, беседы в республиканских
управлениях рыбвода и охотхозяйства дали мне возможность
произвести некоторую разведку и установить наиболее интересные
маршруты, следуя которым рыболовы не рискуют попасть в
районы, запретные для рыболовства.
Вот некоторые из них.
Маршрут 1. Ехать поездом Москва —Сыктывкар до
Сыктывкара. Отсюда на лодке (если нет своей, можно купить
лодку у местных жителей) и начинайте плыть по реке Вычегде
вниз по течению до железнодорожной станции Мадмас. Далее
поездом можно возвратиться в Москву. Протяженность маршрута
по реке около 200 км. Вычегда в этих местах довольно
многоводная судоходная река, по которой ходят небольшие теплоходы и
сплавляются плоты. В реке много топляков. Столкновение
моторной лодки с этим препятствием грозит неприятностями.
Берега реки покрыты лесом, местами почти к самой реке
подступают большие торфяные болота. По пути встретится несколько
населенных пунктов, так что захватывать с собой продовольствие
на много дней нет необходимости. При желании можно
заплывать в реки — притоки Вычегды,— где тоже хорошо порыбачить.
Так, например, километрах в восьмидесяти от Сыктывкара
слева в Вычегду впадает река Пожег. Она особенно славится
крупными щуками. Охотники могут подняться по этой реке вверх и
93

отлично.поохотиться на боровую дичь, которой здесь много. Удоб«
ство маршрута еще в том, что в любое время можно прервать
путешествие, пересесть на теплоход и доехать Д6 железнодорожной
станции. Недостаток его —отсутствие полной меры той «дикости»
и «угрюмости», которыми изобилуют маршруты, проходящие по
более мелким, несудоходным, рекам, протекающим по глухим
районам.
Маршрут 2.N Доехать поездом до Сыктывкара, затем на
теплоходе вверх по Вычегде до районного центра Сторожевск, что
стоит у устья реки Вишеры. Отсюда можно подняться на
теплоходе по Вишере и Нившере километров на 100, а далее на
моторках местных рыболовов забраться еще выше, в самое верховье
одной из этих рек (от Вычегды 200—250 км), а обратно спускаться
либо в надувной лодке, либо на плоту. Путешествие будет очень
интересным. От Сторожевска вы можете плыть далее на
теплоходе до Сыктывкара. Но если путешествие вам понравится и вы
не захотите расставаться со своим челноком или плотом,
продолжайте путешествие до Сыктывкара, до которого от Сторожевска
примерно 120 км.
Маршрут 3. Тому, кто стремится забраться в более
глухие районы, можно рекомендовать совершить путешествие по
реке Южная Мылва. Этот приток Вычегды берет начало в
западных отрогах Уральского хребта. От Сыктывкара на самолете
местного сообщения добраться до райцентра Усть-Нем, оттуда
вверх по Вычегде на речном транспорте до впадения в Вычегду
реки Южная Мылва. Вверх по Южной Мылве можно подняться
с помощью моторки, нанятой у местных жителей, или на лодке.
Края эти очень интересные. Река протекает по глухим таежным
местам, где за каждым поворотом ждут самые захватывающие
неожиданности. Здесь отличнейшая рыбалка, причем рыба водится
самых разнообразных пород.
Маршрут 4. Путешествие предстоит по той же, что и в
маршруте 2, реке Вишере, но в ином порядке. От станции Весляна
двигаться вправо от железной дороги. Километрах в пяти от
станции протекает река Вишера. На сколоченном здесь же плоту
или на лодке можно начинать путешествие вниз по течению до
районного центра Сторожевска. Далее на теплоходе доехать до
Сыктывкара. Протяженность маршрута по Вишере около 200 км.
Река протекает по суровой заболоченной тайге. Берега местами
пологие, местами крутые, обрывистые, подмытые вешними
водами. На этой реке, как, впрочем, и на всех других реках Коми,
надо держать «ухо востро», чтобы не угодить на бурном перекате
в завал леса.
Маршрут 5. Начинается от станции Лемью, до которой
можно доехать в поезде Москва — Воркута. Непосредственно у
станции находится исток рекц Лемью. Путешествовать можно
либо на плоту, либо на лодке с подвесным мотором. Примерно
4 Заказ № 3206
97

через 150 км Лемью впадает в реку Печору. Печора в этих местах
большая судоходная река.
При желании в устье Лемью можно прервать путешествие,
пересесть на теплоход и из города Печора возвратиться домой
на поезде. Продолжая путешествие по Печоре, следует помнить,
что справа впадает река Шугор, бассейн которой — запретная
зона, так как в нем особенно обильно нерестится семга. Ниже
устья реки Шугор русло Печоры изобилует большими островами
и очень красиво. Справа и слева в Печору впадает множество
рек и речушек, в которых водится много всякой рыбы.
Маршрут 6. Начинается немного северней реки Лемью,
от железнодорожной станции Ираель. До станции надо ехать
поездом. Вблизи от станции протекает река Исакова, по которой
и надо начинать путешествие. Из реки Исаковы вы попадете
в реку Чикшина и по ней доберетесь до реки Кожва, а по ней до
города Кожва, стоящего у слияния рек Кожва и Печора. Здесь
путешествие заканчивается. Общая протяженность маршрута от
станции Ираель до станции Кожва около 180—200 км. Удобство
этого маршрута в том, что вы дважды будете проплывать в
непосредственной близости от железнодорожных станций и при
желании имеете возможность прервать путешествие.
Маршрут 7. Наиболее северный и наиболее сложный
маршрут, так как большей частью он проходит по тундре. Однако
для любителя именно это может быть особенно интересным. На
поезде Москва — Воркута надо доехать до станции Хановей,
от которой на лодке спускаться вниз по реке Воркуте. Примерно
через 30—40 км Воркута впадает в реку Уса; по ней и предстоит
вам плыть дальше до железнодорожной станции Абезь. Путь все
время проходит сравнительно близко от железнодорожного
полотна. Здесь много дичи и рыбы.
Поезжайте в этот исключительно интересный край. Не
пожалеете!
Н. Волокитии
КЕТЬ — ДОЧЬ ТАЙГИ
По следам легенды. Что-то ласковое и теплое скользнуло по
моему лицу, и в тот же миг я почувствовал, что погружаюсь в
чистый розовый свет, который все нарастает, колышется и слепит
меня даже сквозь плотно сомкнутые веки.
«Что это?» — подумал я, просыпаясь, и открыл глаза.
Над рекою поднималось солнце.
Красное, с густым малиновым отливом, оно горело в каждой
капельке, в каждой волне, и от этого вода казалась не зеленой,
не свинцово-серой, не голубой, а ярко-розовой, как ранний цве-
98

ток шиповника. И не только вода, розовым было все: песок, небо,
трава, прибрежные тальники.
Так встретил я первый день на таежной реке Кети.
Давно уже мне хотелось вот так, один на один, встретиться с
этой- рекой, постоять на песке и послушать ее шепот, поплавать
по протокам, заглянуть в тихие, дремлющие под зноем заводи,
узнать и понять нашу Кеть, с которой связано так много легенд
и преданий.
Рассказывают, что Кеть — это мансийское имя девушки,
девушки, что давным-давно вместе со своим племенем жила в этих
краях. Это была ласковая, добрая, гордая и сильная дочь тайги,
которую любили все люди. Когда на вольное племя напали
черные орды дикого хана и покорили его, она одна не поддалась,
не смирилась с участью рабыни и ушла на запад, к высоким
каменным горам, искать смелых и добрых белых людей, чтобы
просить у них помощи. Четыре столетия, исхудавшая и оборванная,
шла она по чащобам и падям, четыре столетия боролась с
лишениями, чтобы спасти свой народ, и когда увидела однажды на
холме голубоглазых и бородатых людей в серебряных шлемах,
то от огромной радости уже не смогла сделать ни шагу. Но, чтобы
не умереть напрасно, чтобы не уйти из жизни не освободив своего
народа, она превратилась в реку и быстро потекла к родному
стойбищу, неся на своих плечах тяжелые лодки бородатых
людей...
Так рассказывают о Кети старые манси, коренные жители
приобских деревень, прямые потомки казаков Ермака.
Я давно уже слышал эти предания и давно обдумал цель
предстоящего плавания. И поэтому в те дни, когда мы собирались на
Кеть, я так и сказал своему другу Петру Старикову (слесарю
Тогурского лесозавода):
— Не надо много снастей. Только самое необходимое. Ведь
мы едем не затем, чтобы устраивать засолочный пункт. Едем на
свидание с легендой.
Петр молча кивнул головой и крепко, понимающе, пожал
мою руку.
Черный мыс. Вот уже несколько суток плывем мы по Кети.
Спешить нам некуда, и наше легкое суденышко — узенький
верткий обласок — делает за день не больше пяти километров.
Поднявшись до рассвета и взяв удочки, мы бежим к какому-нибудь
облюбованному заранее омуту или перекату и, наловив лобастых
окуней да красноперых подъязков, разводим костер и варим уху.
Позавтракав, сразу же отправляемся в прибрежный лес. Петр
ищет невиданные еще цветы и травы для своего гербария
«растения Приобья», а я исследую новые протоки и речушки, которые
чуть не через каждые пять метров впадают в Кеть.
Потом мы обедаем, собираем вещи и плывем дальше. Вечером
снова ловим рыбу и до полуночи сидим у костра. Мы смотрим на
4*
99

звезды, что падают на тонкие ветки талин, слушаем сонный шепот
воды и подолгу разговариваем о Кети.
Интересна и необычна эта река! Взяв начало где-то в
Красноярском крае, она быстро и прямо, словно наперехват, бежит к
Оби, но здесь, недалеко от старинной деревни Север, неожиданно
приостанавливается и начинает разливаться на десятки больших
и малых рукавов, образуя запутанный водный лабиринт. Она
заглядывает в каждый уголок Копыловской тайги, делая один
крюк за другим, а порой даже резко разворачивается и отбегает
далеко-далеко назад. Создается впечатление, что река что-то
ищет и никак не может найти. Она и соединяется с Обью
по-чудному двумя рукавами — Тогурским и Нарымским,— устья
которых отдалены друг от друга аж на сто шестьдесят километров...
Вчера мы доехали до нашего первого условного пункта — до
загадочного,Черного мыса, о котором не раз слышали рассказы
,старых рыболовов.
Черный мыс оказался огромной кручей, выпирающей чуть
ли не до середины реки. Он походил на древнюю каменную стену,
построенную сказочными гигантами. Наверху росли сосны и ели,
но отсюда, с реки, они казались маленькими кустиками. Тучи
черно-белых стрижей с писком носились над рекою.
— Вот это мыс! —сказал Петр.— И откуда он мог взяться
здесь, среди безбрежной равнины?
— А предание о злом духе тайги? Помнишь, когда этот дух
увидел плывущие лодки русских, то страшно рассердился на
Кеть и бросил в нее огромную каменную глыбу...
— Да, интересное место,— задумчиво сказал Петр.
Голос истории. Розовый туман медленно плыл над Кетью, то
полностью окутывая, то снова обнажая посветлевшую,воду. Где-то
в зарослях тальника тонко звенели комары да изредка доносился
из заливчика мягкий всплеск плавившейся рыбы.
Позавтракав испеченными на огне лепешками и чаем со
свежей смородиной, мы молча сидели у догорающего костра.
— Послушай, Николай,— неожиданно заговорил мой
товарищ,— а ведь мы с тобой чуть не упустили самого главного: до
сих пор не попробовали ершиной ухи!
— Ну и что?
— А то, что надо заняться... Вон, видишь, какой бережок
у той протоки? Наверняка возле него уйма царь-рыбы. Ну как?
— Поехали,— согласился я и стал собирать вещи.
Медленно плыли мы вдоль крутого глинистого берегу,
выбирая удобное место. И, конечно, не представляли, какая находка
ожидала нас в это тихое утро.
Первым сквозь поредевший туман заметил что-то темное Петр.
— А ну, поднажмем! — шепотом приказал он.
Мы налегли на весла. Сильное течение било прямо в берег,
буквально на глазах подмывая его.
100

Совсем недавно, может вчера, а может сегодня ночью, здесь
обвалился большой кусок глинистого берега. И вот теперь
из земли торчал нос древнего, черного от времени, судна.
Мы долго сидели в обласке не двигаясь, а когда немного
освоились и начали осматривать, ощупывать свою находку, то
обнаружили, что полусгнивший, пропитанный водой и солями
«корабль» был сделан только из дерева. Как мы ни старались, но
даже в местах соединения отдельных частей не увидели ни одного
металлического гвоздя или болта. Вместо них, как зубы
доисторического ящера, торчали толстые деревянные штыри. А на
одной из верхних досок можно было заметить остатки какой-то
замысловатой резьбы. Но разглядеть все хорошенько не удалось:
перед нами была лишь часть судна, похороненного под
двухметровой толщей земли.
— Откуда? — произнес лишь одно слово мой друг.
— Не знаю,— ответил я.— А может быть, в легенде есть доля
правды? Может быть, казаки Ермака и в самом деле плыли
когда-то по Кети? Ну, конечно, так оно и должно быть! Ведь они
не могли миновать этих мест.
— Наверно, это казачий челн или струг. Сколько веков ему!
... В это утро я не заметил, как мы наловили полный котелок
ершей. Я машинально закидывал и выдергивал удочку и все
думал и думал о Кети, которую еще мало кто знает и которая
хранит в себе, наверно, ничуть не меньше тайн, чем Иртыш, или
Волга, или Амур, или далекий Нил.
В основе любой легенды всегда есть что-то достоверное...
Мы вернемся к тебе, Кеть! С того дня прошло трое суток. За
это время мы уплыли далеко-далеко. Давно остались позади и
Черный мыс, и обвалившийся берег с погребенным в нем судном,
и Белый яр, где когда-то стоял старообрядческий скит, и
длинное озеро Старый Тогур, с которым в четырех местах широкими
протоками соединяется Кеть. Осталась позади и тайга.
Теперь по обоим берегам тянулись ровные й гладкие, как стол,
луга. Течение становилось медленней, река — задумчивей и
спокойней. Мы приближались к Двухустью, к тому месту, где
Кеть разливается на два рукава.
И странное дело! Крупная рыба словно исчезла совсем.
Напрасно мы наживляли на крючки то червей, то бабочек, то
мотылей, то мух, то ягоды, то тесто, напрасно поднимались до зари
и ложились в полночь. Ничего, кроме меленьких ельчишек да
жиденьких чебачков, нам попадаться не стало. То мешали
длинные водоросли, застилавшие чуть не всю реку, то широкие
желтые пески, где даже за двадцать метров от берега вода доходила
всего до коленей.
Но зато теперь ежедневно наш садок был набит небольшими
щуками-травянками. Прихваченный Петром спиннинг оказался
в этих условиях незаменимым.
Ш1

— Больше всего на свете люблю травянок! — радовался мой
спутник.— До чего хороши! Нежны, сладки и, главное, не
жирные. Жирная рыба — это не рыба, а так, свинина,— то и дело
говорил он, забрасывая спиннинг. А я глядел на него и улыбался.
Мне давно известно, что Петр одинаково «больше всего на свете»
любит то, что попадается в данный момент. Любит потому, что
главное для него на рыбалке совсем не рыба, а великое чувство
слияния с природой, когда все видишь словно впервые и искренне
радуешься всему, что окружает тебя. В конце концов, какое
значение имеет, кого ловить: язя или ерша, окуня или травянку!
Главное то, что мы на реке...
И долго еще, уже дома, каждый из нас мысленно говорил:
— Спасибо тебе, прекрасная дочь Тайги, за все, за все. Не
скучай. Мы еще вернемся к тебе. И не раз услышим мудрую
легенду о безграничной любви к родному краю.
с. Казаяинское, Красноярский край
Здесь стоит побывать
ОЗЕРО АРЕЙ. В 230 км к юго-западу от Читы находится
сравнительно небольшое озеро: около 5 кв. км* Средняя
глубина — 2 м. Пышные, густые заросли опоясали берега озера.
Местами, отливая золотом, искрятся на солнце широкие полосы
пляжей. Чистая, прозрачная вода озера мягка и очень приятна
на вкус. В окрестных лесах, преимущественно кедровых, много
грибов, брусники, малины, смородины, черники, орехов. В
озере в изобилии водятся карась, щука, сом, язь. Других рыб,
правда, здесь нет, но зато эти берут хорошо. Для любителя
спокойной, неутомительной и приятной ловли — здесь раздолье!
Впрочем, на берегах Арея можно не только отдохнуть, но и
подлечиться. Искрометные пески арейских пляжей хорошо
помогают при лечении радикулита и других простудных
заболеваний. Недаром здесь теперь строится санаторий! Так что, товарищи
рыболовы, если кто-либо из вас страдает радикулитом,
приезжайте к нам в Забайкалье, на озеро Арей: и отдохнете хорошо,
и рыбку половите, и от недуга избавитесь. О погоде можете не
беспокоиться: по числу солнечных дней Забайкалье ничуть не
уступает Крыму.
Добраться до Арея из Читы просто. От городского
железнодорожного вокзала до села Арейского ежедневно ходят
автобусы. Один рейс — утром, другой — в полдень.
г. Чита В. Гвоздев
102

БУХТАРМИЖЖОЕ ВОДОХРАНИЛИЩЕ. Местные
рыболовы с горделивой любовью называют его Бухтарминским
морем. Это — одно из самых лучших рыболовных угодий в
Восточно-Казахстанской области. Находится оно в 85 км южнее города
Усть-Каменогорска. Протяженность «моря»— около» 600 км,
наибольшая ширина — 30 км. Вода в нем чрезвычайно чистая,
прозрачная. Из рыб обитают язь, щука, окунь, лещ, сазан, линь,
карась, чебак. Водятся здесь также белый амур и толстолобик,
но всякая ловля этих рыб в настоящее время запрещена.
Лучшим местом для ловли считается восточный берег
водохранилища в районе деревни Новая Бухтарма. Глубина у самого
берега доходит до 7—9 м, дно закоряженное, много заливов,
заросших разнообразной водной растительностью. Очень хорошо,
особенно весной, ловится здесь крупный окунь. В июне клев
окуня ослабевает, но зато начинает брать на тесто язь. С конца
июля до глубокой осени хорошо ловится спиннингом крупная
щука.
От Усть-Каменогорска до Новой Бухтармы 102 км. Доехать
можно автобусом или поездом до станции Селезневка.
Еще одно интересное место для спортивного ужения в этом
районе — слившееся с Бухтарминским водохранилищем озеро
Зайсан. Это один из самых рыбных водоемов области. Водятся
в озере щука, окунь, сазан, язь, налим, линь, карась. Берега в
основном пологие, заросшие камышом. Лучшее место ловли —
западный берег озера в районе между мысами Ултарек и Тююк.
г. Усть-Каменогорск Р. Смельщ
ТЕЛЕЦКОЕ ОЗЕРО. Алтын-Коль — «Золотое озеро» —
называют его коренные бийские жители. Семьдесят семь речек и
ручьев впадает в озеро, и только одна красавица Бия вытекает
из него. Необычайная красота озера привлекает сюда много
туристов. Однако Телецкое озеро представляет большой интерес и
с чисто рыболовной точки зрения.
Узкая котловина озера стиснута горами и в тихую погоду
похожа на глубокую, спокойно текущую реку. Но во время ветра
картина резко меняется: высокие штормовые волны с бешеной
силой бьют в скалистые берега, прекращая всякое движение по
озеру — не только на лодках, но даже на курсирующем там
теплоходе «Алмаз».
Наибольшая глубина озера — 325 м, чаще всего встречаются
глубины до 200 м. Лишь в южной части дно озера поднято
речными наносами. Обитает в озере 13 видов рыб: телецкий сиг,
таймень, хариус, ленок, сибирский голец, окунь, щука, налим,
елец, сижок Правдина, гольян, два вида бычков.
103

Наиболее благоприятное для ловли время — весенние и
летние месяцы. Самая распространенная рыба в озере — телецкий
сиг. Но на любительские снасти Он, к сожалению, не ловится.
Зато хорошо берут щука, таймень, ленок. Так что любителям
спиннинга здесь есть чем заняться.
Начало обычного маршрута на Телецком озере — город Бийск.
Отсюда до Артыбаша, где находится турбаза ВЦСПС, ходят
автобусы и грузотакси. На турбазе есть лагерь для
самодеятельных туристов, а в поселке Иогач — гостиница, столовая,
магазины.
г. Барнаул В. Соловьев
ЗЮРАТКУЛЬ. Это озеро находится на Южном Урале, в 20 км
от города Сатка — районного центра Челябинской области.
Дорога к озеру — проселочный тракт. Двадцать километров пути,
двадцать километров подъема. Зюраткуль — самое
высокогорное озеро на Южном Урале. Красота его неописуема. Славится
это озеро также исключительно крупными, трех-четырехкило-
граммовыми, окунями, которые хорошо ловятся дорожкой и
спиннингом. Много в озере и другой рыбы: ерша, щуки, чебака.
Несмотря на изобилие рыбы, промышленного лова здесь нет.
Дно озера чрезвычайно закоряжено, с сетями и неводами сюда
не сунешься. Крепко хранит красавец Зюрат свои рыбные
богатства!
На озере — десятки больших и малых островов, есть тихие,
тенистые заводи, берега то пологие, то крутые, скалистые. В
зимнюю пору Зюраткуль не менее добычлив. Конечно, будут у вас
и сходы, и зацепы — не без этого. Но удачно выведенные окуни-
горбачи с лихвой окупят все огорчения!
Ехать сюда надо по большой Южноуральской железной
дороге до станции Бердиауш (город Сатка).
г. Челябинск Ю. Белов
МИНГЕЧАУР. Город с таким названием возник лет
пятнадцать назад в Азербайджане, на берегу Куры, в нижнем ее
течении. В связи с постройкой мощной гидроэлектростанции здесь
образовалось Мингечаурское водохранилище. Мутная вода Куры
в этом «море» отстаивается, и дальше, за плотиной, Кура радует
глаз чистой, прозрачной водой.
В новом городе много зелени, почти у каждого дома —
фруктовые деревья, виноградные лозы. Для приезжих есть две
гостиницы. Не трудно найти приют и у местных жителей, особенно
если у вас в руках рыболовные снасти... А приехать сюда рыбо-
104

лову-любителю определенно стоит. В Куре и в водохранилище
водятся сазан, усач, сом, жерех, судак, лещ. Особенно много
сазана. Ловят его не столько в Куре, сколько в водоемах,
соединенных с ней,— старых, не нужных теперь карьерах. Более
требовательные рыболовы спускаются вниз по Куре, уходят за
город, туда, где река начинает петлять, образуя местами тихие,
уединенные заводи.
В 20 км от города, ниже по течению реки, расположена Вар-
варинская ГЭС, последняя на Куре. Сюда по реке поднимается
из Каспийского моря особенно крупная рыба.
Много рыбы и в самом Мингечаурском водохранилище. Но
ловить на удочку тут неудобно — нужна лодка. А лодок мало.
Места тут пустынные, безлюдные.
Добираться в Мингечаур следует так: железной дорогой до
станции Евлах (между Баку и Кировабадом), далее автобусом
до Мингечаура 20 км.
Л. Новицкий
КАРАКУМСКИЙ КАНАЛ. Эта мощная новая водная
артерия Туркмении, с точки зрения рыболова-удильщика,
представляет собой поистине «золотое дно». Тут и обширнейшие воды
хранилища, и широкая сеть оросительных каналов, и арыки
различной величины. И везде изобилие рыбы — сазана, сома, усача.
Много здесь и всякой «мелочи» — плотвы, пескаря, уклейки.
Берега каналов во многих местах заросли камышом — самые
сазаньи места. Усач и жерех держатся на местах с более быстрым
течением, поднимаясь даже к самым шлюзам.
Ловят на каналах главным образом обычной донной удочкой.
В качестве насадки употребляются для ловли усача и сазана
земляной червь, мятый хлеб, пареный горох, пшенная каша. Сом
хорошо ловится на живца и лягушку теми же донными удочками.
Ловить можно на всем протяжении канала, в его ответвлениях
и арыках.
г. Мары, Туркменская ССР В. Ворович
ЗАДОНСК — старинный русский городок, один из районных
центров Липецкой области. Далеко из седой старины ведет он
свою историю, о чем свидетельствует множество исторических
памятников.
Красив город Задонск! Особенно хорош он летом, когда улицы
утопают в зелени садов, тополей и лип, колхозный базар
буквально ломится от арбузов, дынь, груш, яблок и слив.
Не глубок Дон в районе города. Порой его можно перейти
вброд. Но кое-где встречаются ямы глубиной 7—8 м. Изо всех
105

соседних городов приезжают сюда рыболовы. И приезд их не
бывает напрасным. Богат Дон рыбой. Есть где утолить свою страсть
непоседе удильщику.
Водятся здесь и десятикилограммовые красавцы сазаны, под
мостами и камнями держатся ночные хищники налимы, в
глубоких ямах мирно уживаются судаки и лещи. Есть в реке крупные
голавли и язи, много ельцов, подустов и другой рыбы. Лучшими
местами для ловли в районе Задонска считаются так называемые
Глинка и Тюнинская яма, что напротив села Тюнино.
Глинка — это берег Дона буквально напротив городского
парка. Перейдя через мост, вы поворачиваете налево и, пройдя
около километра, останавливаетесь на каменистой отмели.
Опустите в воду сухари, чтобы размокли, смешайте с глиной, добавьте
туда каши и обрезков червей и скатайте из этой смеси шары
величиной с кулак или два. Затем бросьте в воду ориентир —
поплавок — и разбросайте, начиная от него, глиняные шары в одну
линию. 15—20 шаров для первой прикормки будет достаточно.
Теперь отдохните с часок. Надо дать рыбе время собраться к
прикормке.
Но вот все ближе и ближе начинают появляться всплески.
Радуйся, рыболов! Насаживай поскорее червя ц закидывай
удочку к ориентиру, за него.
Быстро движется поплавок и вдруг исчезает. Зацеп? Нет, не
спеши с выводами. Осторожно подсеки и выведи рыбу. Первый
подуст твой! Потом замени насадку (обрывков червя подусты не
любят) и снова закидывай. И так часов до 10 утра. Время
позавтракать, но не до еды...
... Примерно в 4 км от Задонска расположено другое рыбное
место — Тюнинская яма. Под самым обрывом, на глубине 5—6 м,
здесь видно дно. Дальше оно исчезает, и сплошная темная
глубина прячет от глаз рыболова свои секреты, своих обитателей.
Вот тут-то и есть настоящее рыбье царство. Тут стаями стоят
сазаны, лещи, судаки...
На протяжении ряда лет я провожу отпуск только в Задонске,
на знаменитой Тюнинской яме. От мая до сентября к вашим
услугам богатейшая ловля, свежий воздух, щедрая и яркая природа.
А большего рыболову, пожалуй, и желать нечего.
г. Липецк В. Пронин
ЛЕПЕЛЬ. Среди холмов и перелесков разбросано более двух
тысяч зеркал-озер, то ярко-голубых, то мрачно-хмурых. Такова
северо-восточная часть Белоруссии. Наиболее интересны для
рыболова Лепельское озеро, Лукомльское, Березовое, Нещердо,
Селявное, Полуозерье. Каждое из них хорошо в своем роде.
Выбирайте любое!
106

Озеро Лукомльское. Это одно из наиболее крупных здешних
озер: длина — 11,6 км, ширина — 3,2 км, глубина озера до 11 м.
Через реку Ульянку Лукомльское озеро соединяется с Западной
Двиной. Южный берег озера — открытый, не высокий, местами
поросший тростником и ситником. С севера близко к берегу
подступает вековой бор...
Дно озера в средней части прорезывает каменистая гряда.
Здесь всегда держатся налим, крупная щука и окунь. В зарослях
камыша (особенно в юго-западной части озера) жирует лещ,
стаями гуляют плотва и красноперка. Много здесь также линя и
карася. Любители раков тоже не остануться без добычи, ибо здесь
их превеликое множество.
Проехать к озеру можно по железной дороге Орша — Лепель
до станции Чашники или прямым автобусом из Минска.
Во всех прибрежных деревнях легко достать лодку.
Озеро Нещердо. Площадь — 2741 гектар, глубина — до 8 м.
Берега невысокие, умеренно заросшие камышом. Озеро из-за
значительной удаленности от магистральных дорог мало
посещается рыболовами. Но зато тот, кто не пожалеет сил и времени
на дорогу, получит большое удовольствие от богатой рыбалки
и необыкновенной красоты этих мест. В лесах, окружающих озеро,
много грибов и ягод.
Ехать к озеру Нещердо следует по железной дороге Полоцк —
Великие Луки до станции Дретунь. А далее... только попутным
транспортом. В деревнях Горы, Байдино, Гольница рыболов
всегда найдет ночлег и лодку.
Озеро Селявное (Селява). Еще совсем недавно озеро это
славилось обилием ряпушки (по-белорусски — селява). Сейчас
ряпушка ловится мало. Что же касается другой рыбы, то Селявное
озеро не зря считается у минских рыболовов самым уловистым.
Длина озера — около 14 км, площадь — 1900 гектаров. В
северной части озера имеется довольно обширный остров. На его
крутых берегах удобно разбить лагерь. Около острова по утренним
зорям отлично берут лещ, красноперка, плотва. До июЛя, а затем
со второй половины августа хорошо ловить дорожкой и
спиннингом щуку и крупного окуня.
В северной части острова, у ям, часто попадают на донки
сомята. Летом перед стрекозой и майским жуком не могут устоять
язь и голавль.
Проехать к озеру не сложно: автобусом из Минска или по
железной дороге до станции Крупки.
Озеро Лепельское. Под этим названием подразумевается
целая группа озер: Лядно, Бобрица, Боровно, Огзино. Около
города Лепель и близко к нему уловы слабые. Более уловистые
места расположены вдоль западного берега озера против
деревни Матюшина стена. В озере водятся окунь, щука, язь, плотва,
голавль и судак. Для судака надо припасти кружки.
107

Озеро Долгое. При длине более б км ширина озера всего
0,5 км. Отсюда, очевидно, и название. Это самое глубокое озеро
Белоруссии. Средние его глубины — 10—25 м, а максимальная
глубина достигает 50 м. Дно твердое, песчаное и глинистое.
Берега заросли густым смешанным лесом. В озере, мало посещаемом
рыболовами, много леща, окуня, язя, плотвы, карасей, раков.
На глубоких местах держатся сомы, налимы и даже... угри. Не
редки здесь и метровые щуки.
Проезд к озеру: по железной дороге Полоцк — Молодечно до
станции Зябки или на автомобиле от Лепеля через Воронь —
Ушачи — Кубличи на Зябки.
е. Минск Ю. Попомареико
РЕКИ ПОЛЯРНОГО УРАЛА. Самая дальняя часть
Северной железной дороги, начиная от станции Чум, идет на
протяжении двух десятков километров вдоль реки Уса, потом вдоль реки
Елеци, а еще дальше — по берегу реки Собь. На своем пути
дорога эта пересекает реки Воркуту, Лек-Елец, Пай-Пудын, Хал-
Мей. Во всех этих реках и речках, а также в бесчисленных озерах,
расположенных по обе стороны дороги, множество рыбы.
Особенно много хариуса. В реках Воркута, Уса, Елец водится сиг. В
реках Собь и Пай-Пудын немало тайменя. В Хал-Мей не редкость
крупные, по 10—12 кг, щуки. Во всех без исключения реках и
озерах много налима. Других видов рыб, если не считать окуня,
здесь не найдешь.
Большинство указанных водоемов расположено в
непосредственной близости от железной дороги. Это, а также то, что
грузопассажирские поезда останавливаются здесь через каждые 5—7 км,
создает большие удобства для рыболовов: сойдя с поезда, можно
тут же начинать ловить рыбу.
Милости просим к нам в Заполярье! Не сомневаюсь, что
каждый любитель спиннинга останется доволен результатами
поездки.
г. Воркута
Л. Соколов

JB. Сивое
ПОПРОБУЙТЕ -НЕ ПРОСЧИТАЕТЕСЬ
«Почему не берет?» — такой вопрос не раз задавала себе вся
многотысячная армия рыболовов. Тем более обидно, когда
коллега рядом то и дело выбрасывает на берег трепещущих рыбок.
Если ловля ведется на одинаковые насадки, то приходится
покоряться своей участи или идти искать новое место.
Сейчас много людей освоили плавание под водой в комплекте
№ 1 (ласты, маска, дыхательная трубка). Уверен, что у многих
рыболовов или у их знакомых имеется это несложное снаряжение.
«А что если понаблюдать приманки непосредственно под
водой?» — подумал я. И в этот же летний сезон так и сделал.
Накопленным за два года опытом я и хочу поделиться.
Можно предложить два варианта наблюдения за
искусственными приманками.
1. Под водой ваш товарищ-рыболов.
При испытании блесен необходимо снять с них тройники (во
избежание неприятностей), закидывать приманки надо немного
в сторону от находящегося в воде товарища.
Наблюдатель, заметив движущуюся блесну, провожает ее,
плывя к берегу и наблюдая за «игрой» приманки под водой.
Вода — хороший проводник звука, значит, можно и услышать,
нет ли скрежета при «игре» блесны. Обычно сильно
скрежещущие приманки отпугивают рыбу.
После испытания товарищ сообщает, при каком темпе
проводки блесна «играет» лучше.
Испытывая зимние блесны (конечно, в летний период),
необходимо соединиться с товарищем шнуром. При каждом удачном
движении блесны товарищ легким рывком за шнур подает сигнал.
Рыболов же по полученным сигналам составляет примерный
рисунок наилучших движений для данной блесны.
2. Под воду идете вы сами.
Всегда лучше все увидеть своими глазами, чем делать выводы,
возможно неточные, по рассказам товарища. В этом случае все
остается по-прежнему, меняются лишь роли.
При испытании новых искусственных мушек необходимо
особое внимание уделить звуку, производимому ими при падении
в воду.
Все эти наблюдения могут быть очень интересными и
полезными только в том случае, если будут строго соблюдаться
основные правила плавания под водой: при появлении озноба или
«гусиной кожи» немедленно выходить из воды; между
пятнадцатиминутными периодами пребывания в воде делать получасовые
перерывы; не нырять глубже 3 м — глубины, достаточной для
наблюдения за приманками.
ПО

После первых испытаний я отобрал несколько блесен и мушек,
наиболее привлекательно, на мой взгляд, выглядевших под
водой. И теперь я ловлю лишь на приманки, прошедшие
«подводный осмотр».
г. Ленинград
С. Прибылое
НА РЕКЕ ИСТРЕ
Плотва, окунь, щука — наиболее частая добыча подводного
охотника. А добытым судаком могут похвалиться немногие.
Однажды мне пришлось охотиться в реке Истре в районе
плотины Истринского водохранилища. Это место очень интересно
для подводного охотника. Вода сравнительно чистая — видимость
метра три, что вполне достаточно (при наличии коряжника),
чтобы приблизиться к рыбе на расстояние выстрела. Вода здесь
богата кислородом от падающей с плотины струи, и поэтому рыбы
больше, чем в других местах реки. Вода теплая по правому
берегу и холодная по левому (есть выводной рукав от плотины со
дна).
Интересно плыть по границе теплой и холодной воды, когда
одна половина тела ощущает сильный холод, а вторая, кажется,
находится в очень теплой воде.
Здесь много мальков, а где мальки, там можно встретить и
крупную рыбу в засаде. Вот впереди огромная коряга с глубокой
вымоиной под ней, на дне светлый песок, что улучшает видимость.
В тени коряги видны силуэты больших рыб. Они чувствуют мое
приближение и жмутся дальше в тень, но не уходят.
Приловчившись, просовываю ружье в корягу, стараюсь производить меньше
движений. Нажимаю спусковой крючок.
Стайка рыб мгновенно срывается с места, но на стреле кто-то
есть. И вот у меня в руках хороший судак! Плавники
растопырены, но тройник крепко держит подстреленную рыбу. Выстрел
был хорош, и я без опасения подаю прямо из воды гарпун с
судаком своим друзьям.
г, Красногорск, Московская обл.
Л. Спигьул, Ш. Спииул
В ЗАОНЕЖЬЕ
Пароходик отходит от пристани Петрозаводского порта
вечером. Устраиваемся поудобнее на мягких сиденьях. Впереди
четыре с половиной часа пути. Еще раз уточняем маршрут.
Смотрим на карту, а видим золотых карасей, язей, серебристых лещей
U1

и шестнадцатикилограммовых щук. Вокруг — вода Онежского
озера.
Интересуясь озерами с прозрачной водой, мы обратили
внимание на полуостров Заонежье. Его омывают воды второго по
величине и глубине пресноводного озера Карелии. Далеко в
глубь полуострова вдаются заливы Онежского озера, губа Кеф-
тень и губа Святуха, неглубокие, хорошо прогреваемые и
проросшие водной растительностью. Эти заливы — один из
рыбопромысловых районов Онеги.
Большинство озер Заонежья расположено в северной части
полуострова. Все они вытянуты с северо-запада на юго-восток.
Если верить литературе, рыбы в озерах много, и прозрачность
воды доходит до 8 м. Вот почему в разгар лета мы покинули уже
известные, обследованные, ленинградские озера и отправились
в неведомый для нас озерный край — южную Карелию.
Так началось путешествие по озерам Заонежья. Впереди
восемь дней. Хочется посмотреть как можно больше.
День первый. Наша цель — Яндомозеро. Водоем
подковообразной формы, площадью около 30 кв. км, мелководен и
славится раками.
Наши громадные рюкзаки очень мешают: вокруг заросли
малины, черники. Малина, правда, еще зеленая, но черника
крупная и сладкая, как виноград. Во много раз больше, чем ягод,
комаров и мошки.
Вскоре мы выходим к озеру, неподалеку — нежилая избушка.
Озеро поросло камышом. А что в воде?
Разведка, но... Вода непрозрачная, а рыбы и раков очень
много. Десятиметровая полоса песчаного каменистого дна
сменяется илистым, мягким, покрытым растительностью грунтом.
Встречаются светлые продолговатые холмики длиной 15—20 см.
У подножия холмика — небольшое отверстие. Это — рачья
норка. В норке сидит рак. Испугавшись, он лезет вглубь, а из норки
поднимается белая муть, будто бьет родник. Раков так много, что
кажется, это они, копошась, взмутили всю воду в озере. Часто
перед самой маской проплывают рыбы. В озере много плотвы и
окуня, но подводный охотник бессилен перед непрозрачной водой.
Удочками на рэковую шейку наловили рыбы. Варим раков,
жарим рыбу. Подплывают местные рыболовы. Они показывают
окуней-горбачей весом более двух килограммов. Ох, и хороши!
День второй. Сегодня уходим с Яндомы. Солнце, как на
Кавказе! Знакомая дорога. На каждой остановке едим чернику и
землянику. Земляника растет не на солнечных полянках, а прямо
на тех же кочках, что брусника и черника. Ее длиннные ножки
сгибаются под тяжестью крупных ягод.
П2

В Великой Губе садимся на автобус, который должен
привезти нас в поселок Шуньгу, что на Путкозере. Рядом с поселком
несколько прозрачных и рыбных озер. Собираемся за оставшиеся
дни обойти, по возможности, все интересующие нас озера и выйти
на дорогу в Медвежьегорск, а оттуда вернуться в
Ленинград.
Автобус останавливается возле всех деревушек: Комлево,
Палтега, Толвуя, Колмыково, Падмозеро, Бор, Падмищево.
Шуньга. Проходим село, спускаемся к озеру. Среди камышей,
на песке, у громаднейших валунов разбиваем лагерь. Начинает
моросить. Ужин готовим под дождем. Слушаем последние
известия и под шум дождя засыпаем.
День третий. В двух шагах прозрачная вода Путкозера. По
площади оно немногим меньше Яндомы, но узкое и длинное, с
несколькими заливами. Мы выбрали самый мелководный залив.
Дно озера — настоящий подводный луг для плотвы, лещей,
ряпушки и золотых карасей. Именно золотые караси и привлекли
нас сюда.
Вода прозрачная и на редкость холодная. Безразлично
проплываю, мимо щучек и плотвиц. Ищу карася. Начинаю зябнуть.
Пора и на берег. Не хочется возвращаться с пустым куканом.
А тут как будто исчезли все ранее встречавшиеся щуки. Двух все
же удается загарпунить. Плыву к берегу, а мысль о карасях не
даёт покоя. Решаю поплавать еще четверть часа. И не напрасно!
В водорослях показался расплывчатый контур рыбы. Видно, что
не щука. Может, карась? Только когда рыбина оказалась на
кукане, сомнения исчезли. Желанный золотой карас!ь более
килограмма.
Жажда поохотиться на гигантских щук и лещей ведет снова
в путь. Расспрашиваем дорогу на Валгомозеро. Оно раз в пять
меньше Путкозера и должно быть прозрачным, так как в этой
части полуострова все озера ледникового происхождения.
Проходим две деревушки, речку, соединяющую Валгомозеро
и Путкозеро, и по еле заметной тропинке пробираемся к
берегу.
Бурное ликование! Исключительно прозрачная вода,
отличное место для стоянки и, наконец, появившееся солнце. Правда,
оно скоро прячется за тучи, но до очередного дождя мы успеваем
поставить палатку, наловить удочкой рыбы и поужинать.
День четвертый. Мы остановились у мелкой заболоченной
части озера. У берега подводной растительности мало. Она
увеличивается к центру. Кормятся водорослями стайки мелкой плотвы.
Здесь же, притаившись, стоят щуки. Некоторые вполводы
поджидают добычу, другие, уже насытившиеся,— у самого дна. Они
жирные, ленивые и легко попадают на кукан.
ИЗ

С утра — яркое солнце. Настроение отличное. Решаем во
второй половине дня выйти на Чужмозеро, площадь которого 5,5 кв.
км, средняя глубина 8 м, прозрачность 6 м.
Чужмозеро находится в малодоступных местах. Не все
местные жители знают к нему дорогу. Нам помогает встреча с
петрозаводскими топографами.
Тропка ведет в гору, в лес, мимо пастбищ, с трудом
отвоеванных у камней. Выходим на скалы и оказываемся на самой высокой
точке Заонежья. Панорама изумительная. С гранитных,
поросших мхом, скал отлично видны губа Святуха, озеро Сдвижен-
ское.
Спускаясь, выходим на луг. Впереди озеро. Невдалеке Ют-
навола — два деревянных домика. Спешно разжигаем костер,
рубим лапник, ставим палатку. Начинается гроза. Да еще
какая! Порывы ветра настолько сильны, что палатка дрожит, и нас
почти приподнимает на воздух. На озере волны, как на море в
шторм. Прибрежные ивы гнутся к воде. Но все проходит в течение
получаса.
Дни пятый и шестой. Итак, Чужма! Вокруг горы, покрытые
лесом. Острова. Их около пятнадцати.
Взяв лодку, мы провели два дня на воде и под водой,
путешествуя от одного острова к другому.
Вода очень прозрачная, голубовато-зеленая. Дно неровное,
с резким изменением глубины. У берега оно каменистое, у
островов часто песчаное. Кое-где встречаются редкие тростниковые
заросли. Озеро славится крупной рыбой. Местные жители
рассказывают, что попадались щуки по 20 кг. Чужмозерская
ряпушка достигает 600 г. Только утром и вечером держится она у
поверхности воды — кормится, а днем уходит в холодные глубины.
Есть и корюшка, но ее немного. На прогреваемых солнцем
участках обитает плотва до 500 г. Повсюду встречается окунь (иногда
крупный).
Рыболовы при нас поймали спиннингом две
трехкилограммовые щуки. Но нам, подводным охотникам, повезло больше:
наш экземпляр весил более 4 кг.
Говорят, что зимой сюда приезжают многие любители
подледного лова. Машины проходят по замерзшим заливам из Мед-
вежьегорска.
Выходим на губу Святуху. Идем по лесу не спеша. Делаем
привалы на зарослях черники и малины. Наш маршрут —
деревня Фомино, оттуда на лодке через Святуху в Кажму, на
основную трассу Великая губа — Медвежьегорск.
Тропа выводит из чащи на скалы. Любуемся безоблачным,
ярко-голубым небом, таким редким для Севера, синью озер,
очерченных темным гранитом берегов.
С сожалением спускаемся к берегу залива. Счастливый слу-
114

чай: встречаем знакомых геологов из Петрозаводска. Нас
подбрасывают на моторке к другому берегу.
Проходим деревню, лесок. Темнеет. Оборачиваемся и видим
на той стороне извилистую линию горного массива Заонежья.
Но все это уже позади.
Дни седьмой и восьмой. Губа Святуха. На наш берег с утра
дует сильный ветер. Вода непрозрачная. О подводной охоте не
может быть и речи.
Мы в северной части залива, а в южной, говорят, много леща.
Рыба эта очень осторожна, держится на больших глубинах и
сравнительно редко попадает на куканы. У нас мало времени, мы не
можем обследовать глубины, встречи с лещом не состоялись.
В двух-трех километрах от губы Святухи лежит Космозеро.
Узкая полоса воды (2 км) тянется по прямой на 30 км.
Кажется, в этой части полуострова воды больше, чем сущи.
Только осталось позади Космозеро, а вот и еще одно — Ванд-
озеро. Хрустальная вода, песчаный пляж. На белом песке сосны.
Тишина. Слышно, как лопаются пузырьки воздуха на
поверхности воды. Гоняясь за насекомыми или убегая от щук,
выскакивают и шлепаются плотвицы и окуни. Перекликаются птицы в
вечернем лесу. Ночи светлые-светлые. На противоположном
берегу озера видна деревушка с часовней. У нас горит костер и
первая вандозерская рыба жарится на сковородке.
Утром первым делом — под воду. Метрах в пятнадцати от
берега начинается полоса тростника, которая тянется вдоль всего
озера. У берега глубина 30—40 см, песчаное дно, затем крутой
обрыв на 3—4 м. На дне бьют родники. Чередуются полосы
холодной и теплой воды. Проходят стаи ряпушки, много плотвы.
Вандозеро было последним в восьмидневном маршруте.
К сожалению, мы не попали в районы «жительства» сигов,
судаков и других крупных рыб. Да и вряд ли увидели бы их,
вооруженные маской и трубкой. Эти породы рыб держатся на
значительных глубинах.
Мы не преследовали цели увидеть все и сразу. В эти места
надо приезжать надолго. Уверены, что много нового откроется
пытливому подводнику. Наше путешествие — только разведка.
До следующей встречи, Заонежье!
И. М. Горип
ПОДВОДНОЕ ПНЕВМАТИЧЕСКОЕ РУЖЬЕ
БЕЗ РАСХОДА ВОЗДУХА
Широко распространенные подводные ружья с резиновыми
или пружинными аккумуляторами энергии имеют резко
спадающую характеристику движущей силы вдоль ствола. Это приводит
115

к раннему отрыву гарцуна от ведущего звена, и гарпун получает
всего 50—60% энергии.
Пневматические ружья свободны от такого недостатка., Дело
в том, что отношение начального давления на гарпун к
давлению на гарпун при его выходе из ствола зависит от отношения
объемов камеры и ствола (рп — начальное давление на гарпун,
pk — конечное):
п Vk
(Vk — объем камеры, Vc — объем ствола).
При п=5 характеристика изменения силы вдоль ствола
практически прямолинейна и гарпун будет разгоняться вдоль всего
ствола с одинаковой силой. Коэффициент полезного ^действия
такого ружья очень высокий.
Читателю предлагается конструкция пневматического ружья,
которое было испытано в малых водоемах Подмосковья и на
Азовском море. Ружье просто изготовить. Оно имеет малые размеры
(длина — 500 мм, диаметр — 32 мм, усилие при зарядке — от 5
до 6 кг) и по силе боя не уступает хорошим резиновым и
пружинным ружьям.
Принцип действия ружья. Ружье (рис. 1) состоит из камеры 1,
ствола 2 с поршнем 3, спускового устройства 4 и гарпуна 5.
Рис. 1
Перед зарядкой ружья поршень 3 стоит в крайнем переднем
положении. В камере (и стволе) воздух находится под давлением.
При зарядке гарпун 5 перемещается вместе с поршнем 3 в
крайнее заднее положение. При этом гарпун 5 фиксируется спусковым
устройством 4. При выстреле гарпун освобождается и под
давлением поршня выходит из ствола. В конце ствола поршень
упирается в насадку.
Таким образом, видно, что расхода воздуха нет, а происходит
только изменение объема. Отношение объемов камеры и ствола
выбрано равным 5, что вполне достаточно для поддержания почти
одинакового давления на поршень по всей длине ствола. Это
позволяет при малом усилии при зарядке получить достаточную
скорость при выходе гарпуна.
Конструкция ружья. В целях сокращения длины ружья
камера располагается вокруг ствола (рис. 2). Все детали ружья, за
116

исключением шептала и пружин, изготавливаются из твердого
дюралюминия.
Камера (рис. 2, /) представляет собой отрезок трубы
диаметром 32 мм и длиной 500 мм. Внутренние стенки камеры на 15 мм
от торцов тщательно зачищаются наждачной бумагой, так как
там будут стоять уплотнительные кольца.
Рис 2
Ствол (рис. 2, 2) — наиболее ответственная деталь ружья.
Трубку с внутренним диаметром 11 мм тщательно шлифуют
внутри резиной с вкрапленным в нее шлифовальным порошком или
чугунной оправкой, смазывая ее раствором машинного масла со
шлифовальным порошком. При этом не требуется поддерживать
точный диаметр вдоль всего ствола, необходимо лишь получить
гладкую, без царапин, поверхность. Уплотнение создается
резиновым кольцом. С обоих концов ствола нарезается резьба
Ml4 х0,75. Передний конец ствола (рис. 2,5) — оклад —
вворачивается в насадку и упирается в капроновую или резиновую
прокладку (рис. 4, б). Эта прокладка служит для амортизации поршня
и для герметизации воздушной камеры. На задний конец ствола
наворачивается соединительная втулка (рис.3), которая служит
соединительным звеном ствола с задней заглушкой (рис. 2, 6) и
упором поршня. Для свободного прохода воздуха из камеры в
ствол во втулке сверлятся четыре отверстия или фрезеруются
пазы.
117

В задней заглушке установлен обратный клапан
(рис. 4, а), состоящий из шарика, прижатого пружиной к седлу.
Отверстие после заполнения камеры воздухом завинчивается
а 6 в
Рис. 4
крышкой. На задней заглушке (см. рис. 4, а) и на передней
насадке устанавливаются в пазы уплотнительные кольца.
Поршень представляет собой цилиндр с пазами (рис. 5).
Изготавливается он из любого легкого, но прочного материала.
В пазы вставляются уплотнительные
резиновые кольца с наружным диаметром 11 мм и
толщиной 2 мм. Второе кольцо служит как
направляющее.
Ручка крепится к камере при помощи
хомута. Другой хомут держит упорную
шайбу возвратной пружины.
Гарпун (рис. 6) имеет диаметр 8 мм
и длину, соответствующую требуемой силе
боя: чем короче гарпун, тем слабее он
разгоняется. Гарпун-л инь крепится на
переднем конце гарпуна. Обычное крепление гарпуна здесь выполнить
трудно, да и незачем: точность боя от этого ухудшаться не будет.
Все приведенные размеры обязательны. Можно использовать
материалы, имеющиеся в наличии. Важно сохранить отношение
Рис. 5
Рис. 6
объемов ствола и камеры. Желательно все детали,
соприкасающиеся с водой, покрыть антикоррозийным слоем, например
анодировать. Смазка для поршня не требуется, поскольку вода
достаточно хорошо ее заменяет.
Ид

Эксплуатация ружья. После сборки проверяется
герметичность камеры и обратного клапана. При малом давлении обратный
клапан может пропускать воздух. Накачивать следует
автомобильным насосом (сделать переходную втулку) или любым
насосом, дающим 5—6 атмосфер. После этого гарпун вставляется в
ствол и усилием в 5—6 кг досылается (рукой или при помощи
упорной планки) до фиксации гарпуна шепталом. На воздухе
стрелять не рекомендуется, так как может разбиться упорная
прокладка. Одного заряда воздуха вполне хватает на сезон.
Ю. Ефимов
ВСТРЕЧА С «СЕРЕБРЯНЫМ БЛЮДОМ»
На свидание с морем каждое утро я прихожу раньше, чем
встает солнце. А возвращение совпадает с окончанием ужина в
доме.
Четвертый день длится дуэль. Я не могу его подстрелить. Для
этого нужна хитрость. Каждый раз предусмотрительнее и хитрее
оказывается он. Чем настойчивее и нетерпеливее я, тем
осторожнее и благоразумнее он. Сомнения нет: он меня отлично изучил,
и все мои премудрости ему известны.
Между Гантиади и Гагрой находится одно из красивейших
мест черноморского берега — Белые камни. Отполированные
прибоем ослепительно белые плиты, мраморными ступенями
опускаясь под воду, ведут в сказочное подводное царство.
Рыбы живут, как в доме, на разных этажах. Только дом этот
перевернут вниз крышей. На первом этаже — у самого берега —
снуют бычки, морские собачки, суетятся малыши крабы. Дальше,
этажом ниже, появляются более крупные рыбы, зеленухи. Их
много. В полдень, собравшись в стаю, они образуют
причудливые гирлянды, где каждая рыбка висит вниз головой, как бы
совершая сложный обряд. Если спуститься ниже, можно встретить
более крупных «собратьев» зеленухи — рулен, каменных окуней.
Эти ведут себя солиднее и стараются держаться на почтительном
расстоянии, так, на всякий случай.
Глубина всего 2—3 м. Приятно скользят по телу теплые
водоросли. Показалась стая крупных рыб. Плыву в их сторону —
только мелькнули вдали серебряными стрелами... Кефали.
Неловкое движение — и их не стало.
В 50 м от берега, под водой, покоится огромный обломок
скалы, весь обросший цистозирой. На нем обосновалась колония
мидий. Но мидий становится с каждым днем все меньше — их
пожирает рапан. Этот моллюск был впервые обнаружен в Черном
море в 1947 году, в Нов<?российской бухте. Как предполагают
119

ихтиологи, он переселился к нам из Тихого океана, проделав на
днищах кораблей путь чуть ли не 5000 миль.
В первый же день моего пребывания в Гантиади я «открыл»
подводную скалу, на которой было много рапанов. Золотистые
солнечные лучи, как прозрачные колонны, упирались в дно,
поддерживали зеркало моря. Я с интересом оглядывался вокруг,
как вдруг, подняв глаза, увидел, что из-за скалы выплыло
большое «серебряное блюдо» и, замерев, уставилось на меня. Я не
успел поднять ружья, как «оно» метнулось назад. Я ринулся
вслед, чтобы взглянуть, что это за диковинка. За поворотом
никого не оказалось. Я обследовал каждую впадину и щель, но
все напрасно.
Погревшись на берегу, через тридцать минут я снова был в
воде. Приближался к скале как можно тише. И снова увидел
«его». Это был очень крупный зубарик. Он плыл у самого
подножия скалы в окружении «свиты»: шести или семи рыб
значительно меньших размеров.
«Серебряное блюдо» был, несомненно, вожаком. Дав им
возможность скрыться за поворотом, я последовал за ними.
Осторожно заглянул за выступ, но... никого не увидел. Предполагая,
что они совершают прогулку вокруг скалы, я начал огибать
скалу с другой стороны, надеясь с ними встретиться.
Но скоро понял, что свидание не состоится. Видимо, им
удалось скрыться в свою крепость, вход в которую для меня
оставался загадкой.
На следующий день, чуть свет, я был уже у Белых камней.
Все повторилось в точности, как накануне. Может быть, их
убежище вовсе и не в этой скале, а где-то рядом, в нагромождении
небольших валунов? Мною были проверены все щели, которые
могли бы служить убежищем для этой «компании», но все было
напрасно.
Правда, за это время на моем кукане оказались кефаль и два
каменных окуня, но они не шли ни в какое сравнение с зубариком.
Плывя у самого дна, я приблизился к скале... Весь кортеж
в том же порядке величественно огибал скалу. Значит, пока я
был в стороне, они убедились в моем отсутствии и вновь
появились из своего таинственного укрытия. Надо ли говорить, что
они тут же исчезли!
В полдень я выбрался ла берег. В полнейшей растерянности
сидел я на берегу и не знал, что же предпринять.
Составив план нападения, я снова пошел в воду. Метров
двадцать я буквально полз по дну между валунами, окружающими
скалу. От последнего валуна до скалы оставалось 5—7 м. О том,
чтобы подобраться к скале незамеченным, теперь не могло быть
и речи. Что я только ни делал: подкрадывался со стороны берега,
со стороны моря, справа и слева — все напрасно. «Серебряное
блюдо» был предельно бдительным и осторожным.
120

На третий день один из «придворных» оплошал. Вместо того
чтобы следовать за вожаком, бестолково заметался и... оказался
на гарпуне. Но это было не то!
Единственное, что оставалось,— не тревожить рыб хотя бы
два-три дня.
Уступив настоятельным просьбам друзей, я занялся
прозаичным занятием — ловлей крабов.
На следующий день, с трудом устояв против соблазна
появиться у резиденции «серебряного блюда», я отправился на охоту
«просто так». И, как всегда бывает, неожиданно происходят
самые невероятные встречи.
В тот день море было спокойным. Чуть шевеля ластами, я
плыл по поверхности над той границей, где обросшие
водорослями камни сменяются песчаным дном. Видимость была отличной.
И вот тогда я заметил лежащую впереди на песке мятую газету.
Она слегка колыхалась. Однако море было спокойным, рядом
растущие водоросли оставались неподвижными.
Теряясь в догадках, я продолжал плыть вперед. Когда
«газета» находилась уже прямо подо мной, загадка разрешилась.
«Газета» оказалась крупным скатом. Описывая над ним круги,
я впервые струсил и не испытывал ни малейшего желания
нападать первым. Встречи со скатами у меня бывали и раньше, но
каждый раз я замечал их слишком поздно, и они уплывали.
Скат, как подавляющая часть подводных и земных
обитателей животного мира, никогда не нападает первым, если только
на него не наступить, что практически маловероятно. Неловко
загарпуненный, он начинает биться, а оказавшись вблизи
охотника, может серьезно ранить его своим хвостом-шипом.
Но соблазн вытащить на берег этот экзотический трофей и
заполучить в виде приза хвост ската был настолько велик, что
я решился в него стрелять. Нырнув, я начал пикировать сверху.
Глубина была 10—12 м. Спустившись до половины, я только тогда
по-настоящему разглядел, какой у него длинный хвост.
Настроение было испорчено вконец. Я ощутил состояние
человека, скользящего вниз по крыше, на которой нет
ограждения.
А он, все увеличиваясь по мере моего приближения, как
будто нарочно поджидал, уставившись на меня тусклыми
желтыми глазами.
Когда до ската оставалось метра два, я, метясь в голову,
нажал на спуск и . . . понял, что промахнулся. Скат взмахнул
своими плавниками и, поднявшись со дна, начал медленно
удаляться. Я кинулся за ним, но довольно скоро потерял его из
вида. Я продолжал преследование и вскоре снова заметил его
лежащим у большого обломка скалы. Отплыв в сторону, я снова
нырнул, подбираясь к подводной скале, за которой он лежал.
Осторожно выставил ружье из-за камня, выглянул и увидел
121

ската совсем рядом. Стрелять было удобно. Прицелившись в
голову, я нажал на спуск. Скат рванулся, как бы^стараясь взлететь,
и вяло опустился на песок.
Пробыв на берегу ровно столько, сколько потребовалось,
чтобы с моим трофеем ознакомился весь пляж на полкилометра
в одну и другую сторону, я отправился домой.
Но трофей меня уже не радовал. Как же обмануть
«серебряное блюдо»?
Когда на следующий день со всеми возможными
предосторожностями я подобрался к скале, меня там никто не ждал.
Тщательно осматривая скалу, я вдруг обнаружил в ней
узкую щель, в глубине которой откуда-то сбоку пробивался узкий
пучок света. Там, в этом освещенном гроте, чуть шевеля
плавниками, стоял «серебряное блюдо». Когда я постарался занять
более удобное положение, он плавно развернулся и ушел.
Я смотрел, уже ничего не понимая, и только потом сообразил,
что, видимо, в скале были широкие расщелины, в которых нашла
себе убежище вся стая. Теперь я, по крайней мере, знал, откуда
можно ожидать появления рыб.
Отдохнув, я расположился у поверхности как раз над этой
щелью. Ждать пришлось долго. И вот, наконец, появился мой
зубарик. Теперь мне нужно было нырнуть и, подтягивая себя,
держась за водоросли, спуститься по отвесной стенке, чтобы
приблизиться к нему на выстрел. Но только я собрался это
сделать, как он замер, будто прислушиваясь, затем, не торопясь,
повернулся и скрылся в расщелине.
Мне пришлось отступить. Весь свой небогатый арсенал
«хитрых приемов» я исчерпал. Отпуск кончился, нужно было
уезжать.
И сейчас мне хочется верить, что «серебряное блюдо» и по сей
день живет в своем замке,. окруженный почтительной свитой,
еще более мудрый и осторожный.

В. Алексеев, Б. Пашков
СВЕТЯЩИЙСЯ ПОПЛАВОК ДЛЯ НОЧНОЙ ЛОВЛИ
Рыболовы хорошо знают, как обидно бывает с наступлением темноты
прекращать ловлю только потому, что не видно поплавка и нельзя вовремя
сделать подсечку. Осенью, когда рано темнеет, продолжительность ловли
совсем невелика.
Обычно поздним вечером и ночью рыболовы пользуются фонарями —
электрическими или «летучая мышь»,— а то и просто разжигают на берегу
костер. Стоит ли говорить, что это не только не разрешает проблемы, но и
создает много неудобств.
Последнее время за границей стали выпускать поплавки с фосфорным
покрытием. После подзарядки на ярком свету такой поплавок несколько
минут излучает слабый свет; с трудом, но
его можно различать на темной воде.
Однако свечение быстро слабеет, и через
10—15 минут поплавок требует новой
подзарядки.
Мы попытались изготовить поплавок с
автономным электрическим освещением.
После длительной разработки и
многочисленных испытаний нескольких
вариантов мы выбрали два типа поплавков, на
наш взгляд, наиболее удовлетворяющих
всем требованиям.
Принцип устройства их одинаков,
различие лишь в системе питания. В
корпусе одного поплавка вмонтирована
миниатюрная аккумуляторная батарея из
двух элементов, в корпусе другого— сухой
элемент.
На рис. 1 приведен чертеж
поплавка с сухим элементом ФМЦ-0,25. Сухой
элемент 3 вставлен в корпус 7 из пенопласта. На элемент надевается
самодельный дюралюминиевый патрон 4, в который ввертывается лампочка 6.
Для сохранности лампочка сверху закрывается навинчивающимся
колпачком 7 из плексигласа. Резиновая прокладка 5 не дает воде проникать внутрь
поплавка. Леса привязывается к дужке 2 из медной проволоки диаметром
0,8 мм. В поплавке используются лампочка 6 типа 866 (Э-21), которую можно
приобрести в магазинах медицинского оборудования, или же лампочка от
карманного фонаря на 2,5 вольта и 0,07 ампера. Лампочки Э-21 имеют
металлический корпус с небольшим стеклянным окошком для выхода света и
достаточно прочны, поэтому их можно и не закрывать предохранительным
колпачком. Все соединения, через которые в поплавок может попасть вода, нужно
промазать водонепроницаемым лаком.
На рис. 2 показан поплавок с батареей 4 из двух аккумуляторов Д-0,06,
соединенных параллельно. Аккумуляторы помещены в бронзовый каркас 5,
к которому припаян латунный патрон 8 для лампочки 10. Каркас является
одним из контактов, соединяющих батарею с лампочкой. Вторым контактом
служит медный стержень 6 из проволоки диаметром 0,8, мм, пропущенный
Рис. 1
124

через изолирующую плексигласовую втулку 7, впрессованную внутрь
патрона 8. Пенопластовый корпус 1 закрыт такой же крышкой 9 и имеет дужку 2
для привязывания лесы.
Светящиеся поплавки не только хорошо видны, но и достаточно хорошо
передают поклевки.
Поплавок с сухим элементом служит без смены элемента 4—5 часов.
Срок службы поплавка с батарейкой без подзарядки 1,5—2 часа. Однако
такой поплавок имеет преимущество: он несколько легче; его можно забросить
более точно. Для подзарядки аккумуляторной батареи можно использовать
автомобильный аккумулятор и простейшую электрическую схему.
Весят светящиеся поплавки максимально до 30 г. Думаем, что вес можно
уменьшить, но, видимо, в этом случае снизится прочность поплавков, их
Рис. 2
надежность. Большой вес поплавков определяет их применение: мы делаем
их скользящими. „ '
В одно из воскресений наши поплавки были опробованы на Истринском
водохранилище в районе села Пятница. До вечерних сумерек мало кто из
рыболовов мог похвалиться не только уловом, но даже поклевками. То один,
то другой сматывал удочки. Мы расположились на берегу, когда стало
совсем темно. Через несколько минут вокруг нас собралось много рыболовов
и туристов.
За несколько часов мы поймали по восемь хороших лещей. Утром не
было конца различным вопросам. Все интересовались конструкцией и
способами изготовления поплавков. Чтобы удовлетворить всех интересующихся,
мы и решили написать в альманах.
Будем рады, если нашим опытом воспользуются все любители ночной
ловли.
125

В. А. Марков
НОЧНАЯ ЛОВЛЯ НА МОРМЫШКУ
Короток зимний день. Только найдешь удачную лунку, как, уже
начинает темнеть. Многие рыболовы с наступлением сумерек с огорчением
собирают снасти и покидают водоем. Темнота не позволяет насадить мотыля,
невозможно разглядеть сторожок на кончике гибкого удилища.
Рис. 1
Однако на мормышку с успехом можно ловить и в темные ночи, если
оснастить обычную зимнюю удочку злектролампами.
В пенопластовую или пробковую рукоятку удилища вставляются две
миниатюрные батарейки, питающие две параллельно соединенные
электрические лампочки (рис. 1). Одна из них припаяна на кончике сторожка,
сделанного из гибкой пластинчатой пружины, и подсоединена тонким проводом
к батарейкам. Эта лампочка предназначена для освещения сторожка. При
Рис. 2
поклевках она начинает колебаться вместе со сторожком или помогает
разглядеть ослабление лесы, если рыба поднимет мормышку вверх.
Вторая лампочка, вмонтированная в тыльную часть рукоятки и
защищенная плоско-выпуклой линзой, освещает насадку, лесу, подсачек и другие
рыболовные принадлежности, находящиеся в лодке. Включаются лампочки
с помощью переключателя, выступающего из рукоятки удилища.
Некоторые рыболовы удачно применяют мигающий при поклевках
электрокивок (рис. 2).
Принцип его работы несложен. При поклевках сила натяжения лесы Р
(рис. 3) замыкает упругие контакты Е электроцепи. В этот момент лампочка А
на кивке вспыхивает, сигнализируя рыболову о необходимости немедленной
подсечки. Упругость пружины кивка должна быть такой, чтобы контакты не
замыкались под весом мормышки. При поклевках же усилие для замыкания
контактов должно быть минимальным. Это достигается тщательной
регулировкой жесткости кивка и веса мормышки.
126

В приведенной схеме батарейка Г при замкнутом переключателе Б
продолжает питать вторую лампочку В даже при отсутствии поклевок. Сноп ее
лучей превосходно освещает поверхность воды возле лодки и пойманную
рыбу, которую подчас приходится брать подсачеком.
При желании в электросхему можно ввести выключатель Д (изображен
пунктиром) с целью экономии расхода энергии электробатареи. Тогда при
замкнутом положении переключателя Б и разомкнутом выключателе Д
(на рисунке это положение изображено стрелками) лампочка В, ввинченная
в рефлектор на комлевой части рукоятки, работать непрерывно не будет, а
лампочка А на кончике кивка будет
вспыхивать (так же, как и лампочка В) только
при поклевках. В необходимый момент
рыболов замыкает контакты выключателя
Д, и вспомогательная лампочка В
загорается, освещая нужные предметы
независимо от поклевок.
Эта, несколько усложненная, схема
позволяет весьма рационально
использовать энергию батареек. Двух батареек при
такой конструкции обычно хватает на
несколько ночных рыбалок.
Электрическую удочку для ночной
ловли нетрудно смастерить из обычного
карманного фонарика цилиндрической формы. Достаточно на съемной
задней крышке фойарика установить крепление для удилища с
электрокивком и подсоединить провода лампочки электрокивка к батарее. Корпус
фонарика желательно обмотать электроизоляционной лентой или другим
теплоизоляционным материалом, чтобы не замерзали ладони рук при ловле в
холодное время года. Одновременно обмотка, увеличивая трение, позволяет
надежнее держать удочку в руке. Советую электроудочку прикрепить
прочным шнуром длиной 1—1,5 м к поясу рыболова или к лодке, так как она
довольно тяжелая и, если выскользнет из руки, моментально пойдет ко дну.
Рыболовам, решившим заниматься ночной ловлей на мормышку,
особенно важно соблюдать правила безопасности как зимой, так и летом.
Зимой, передвигаясь по водоему в темноте, можно оступиться в
запорошенную снегом полынью или прорубь. Рыболову, особенно в малознакомом
месте, следует двигаться очень осторожно. Лучше всего в одной руке держать
зажженный фонарь, а в другой — пешню, которой тщательно простукивать
перед собой лед, прежде чем сделать шаг.
Большая опасность подстерегает любителей алкогольных напитков:
ночью легко заснуть и замерзнуть.. Вместо вина лучше возьмите с собой термос
с крепким чаем или горячим кофе.
Нельзя забывать о мерах безопасности и в летнее время при ловле
ночью с лодки вблизи от форватера. Проходящие мимо теплоходы и-самоход-
ные баржи могут не заметить в темноте небольшую рыбацкую лодку, а
увлекшийся рыболов может не успеть вовремя отъехать на безопасную дистанцию
от надвигающегося судна. Рекомендую закрепить на корме и в носовой части
лодки по одному включенному фонарику (если выезжаете на водоем, где
ночью ходят другие суда). Неплохо виден ночью керосиновый фонарь типа
«летучая мышь». Только его нужно покрепче закрепить на носу или корме.
Иначе набежавшая волна от проходящего судна опрокинет фонарь, разобьет
стекло или выбросит его за борт лодки.
Необходимо предостеречь слишком азартных рыболовов от ловли ночью
в тумане. Сырость и для здоровья вредна, и удовольствие не очень большое.
Ночная ловля только при разумном отношении к ней может подарить
спортсмену-рыболову ни с чем не сравнимые впечатления и наслаждение
многогранной красотой нашей природы.
127

В. Пельман
ЛОВЛЯ СУДАКА В ПРОВОДКУ
Часто приходится наблюдать; как рыболовы, расставив свои живцовые
удочки, часами неподвижно просиживают на одном месте, а похвалиться
бывает нечем. Судак упрямо не берет.
У нас, на Ахтубе, так бывает обычно в самые жаркие июльские дни,
когда даже ранним утром судак не обращает внимания ни на какого живца
на донных удочках. Но в эти же самые дни судака можно успешно ловить на
живца в проводку с берега.
В жару судак, как и другие рыбы, становится вялым. И если поздним
вечером он еще передвигается по водоему в поисках пищи, то уже с полночи
до следующей ночи забивается от жары за камни и коряги на дне реки под
крутоярами и неподвижно стоит в течение многих часов.
Однако, заметив проплывающую мимо мелкую рыбку, судак бойко,
бросается за ней из своего укрытия.
Поэтому я и решил ловить судака в жару только в проводку с берега.
Ловля в проводку дает взможность обловить значительный район, искать
рыбу, а не ждать, когда она случайно набредет на полусонного живца1. Я не
изнуряю себя на жаре, как это делают, к сожалению, еще многие рыболовы.
Если почему-либо я приезжаю на реку поздно, то через два-три часа ужения
в проводку возвращаюсь домой.
Конечно, поймать судака с двух-трехметровой кручи дело не легкое.
Нужны опьгг, сноровка, выносливость. Нужны и специальные удочки;
Удилище лучше всего бамбуковое'жесткое, длиной 3,5—4 м, цельное,
то есть не складное, с толщиной вершинки не менее 6—8 мм. Леска жилковая
сечением 0,6—0,7 мм без поводка, так как более тонкий, чем основная леска,
поводок ослабляет всю снасть. Поплавок из пенопласта, окрашенный в цвет
воды сверху и грязно-белый снизу, величиной немного меньше куриного
яйЦа, чтобы живец не мог утопить его. Грузило свинцовое — крупная
картечь. Крючок лучше всего двойной № 10(можцо одинарный не более № 14).
Лучший живец — елец или голавлик длиной 7—8 см, в крайнем случае —
уклейка. Если ловить на песчаном перекате в забродку, то лучшим живцом,
бесспорно, будет пескарь.
При ловле с кручи особое значение имеет маскировка. Отправляясь на
ловлю, никогда не надевайте яркой одежды. К месту ловли надо подходить
осторожно, прячась за береговую растительность, стараясь слиться с
берегом. Тень от рыболова ни,в коем случае не должна падать на воду.
Забросы я делаю и веду живца не дальше 1,5—2 м от берега (в
зависимости от глубины, профиля берега и рельефа дна).
Если поблизости за каким-нибудь камнем притаился судак, то, увидя
проплывающего живца, он не заставит себя долго ждать. Судак стремительно
бросается на живца и топит поплавок, уходя вглубь. Если можно, подавшись
вперед, опустить леску и немного подождать, судак глубоко заглотит живца и
снова возвратится в укрытие. Это можно видеть по натяжению и направлению
уходящей лесы. После подсечки наступает самый ответственный момент —
вываживание. Стоя на крутом, высоком берегу, приходится проявлять немало
находчивости, ловкости и выносливости. Подсачек с дли иной рукояткой просто
необходим, так как судака, да еще крупного, голыми руками с высоты взять
не просто.
с. Пологое Займище, Астраханская обл.
128

И. JE. Ширшов
ЛОВЛЯ РЫБЫ ЛЕТНЕЙ УДОЧКОЙ С МОРМЫШКОЙ
В 3 км от платформы «33-й километр» Горьковской железной дороги
находится водоем под названием «Песчанный карьер». Озеро образовалось,
когда был выбран земснарядом речной песок. Глубина озера достигает 13 м,
дно песчаное, большая часть покрыта низкорослой густой травой.
Весной, летом и осенью я провожу много времени на этом водоеме.
Удача в рыбной ловле всегда радовала. Но в последние годы поплавочные
удочки не стали давать таких результатов, как раньше. Тогда я перешел на
другой способ ловли. Стал применять мормышку без поплавка на длинном
удилище. Успех в ловле превзошел всякие ожидания. Не было ни одного
случая, чтобы я возвращался без рыбы. Правда, случалось, что улов был
невелик, но не менее десятка окуньков. Насадкой служил главным образом
ручейник, а также малек и мотыль.
Запомнился один июньский день. После непродолжительного дождичка
в час дня выглянуло солнце, стало тепло, парило. В маленьком заливчике
охотилась стая окуней за мальками. Мальки выпрыгивали на песчаную
отмель, спасаясь от преследователей.
Я подобрал мальков и приступил к ловле. Окуни клевали так жадно,
что я не успевал надевать на крючок мормышки мальков. А когда кончились
живые мальки, я стал насаживать снулых, валявшихся на берегу. Окунь
хватал с первого заброса. Постепенно клев стал слабее и совсем прекратился,
окуни ушли.
На мормышку ловятся не только окуни, но и плотва, караси и даже
1цурята.
Как устроена летняя удочка с мормышкой?
Удилище состоит из двух колен. Первое колено (комлевая часть)
выстругано из сосновой рейки длиной 1,8 м, второе — из бамбука длиной 2,2 м
с гибкой вершиной. Колена соединяются при помощи алюминиевой трубки.
Такое удилище легко изготовить самому. Оно легкое, и рука при ловле не
устает. На конце удилища закрепляется обыкновенный сторожок. Длина
лески равна длине удилища, толщина — 0,15 мм. На конце лески
привязывается свинцовая мормышка-дробинка.
Мормышку закидывают на всю длину лески. Когда мормышка ляжет на
дно, слегка подергивают удилищем кверху или параллельно берегу.
Подсекают, как только сторожок даст сигнал о поклевке. Большей частью окунь
клюет так, что поклевка ощущается рукой. Иногда приходится ловить с
полводы и на разных уровнях ото дна.
Утром лучше ловить на глубоких местах, днем и вечером — на отмелях,
косах, вблизи ям.
Большое преимущество ловли летней удочкой с мормышкой заключается
и в том, что рыболов обходится без лодки.
Л. Хоробрые
НА КАМЕ И ПРИКАМСКИХ ОЗЕРАХ
По большой воде. За полторы-две недели уровень Камы повышается на
4—5 м. Затапливаются луга, острова, низинные перелески. Образуется
множество заливов. И там, где нет течения, вода остается достаточно светлой.
Здесь собирается рыба. Ее гонит не только инстинкт размножения. После
зимнего «поста» она откармливается червями, вылезающими из затопленной
почвы, насекомыми, падающими с кустов и деревьев.
Конец апреля. Едва по реке прошел лед, мы с товарищем на двух
весельных лодках направились в Григоровскую курью. Пересекли Каму и оказа-
5 Заказ № 3206
129

лись в тиховодье. На зеркале курьи повсюду видны не успевшие растаять
большие льдины. Зашли в ближайший залив, берега которого покрыты
мелким осинником, березняком, кустами шиповника. Вода только что начала
затапливать их, местами глубина не больше 30—40 см, но рыба уже тут.
Издали видно, как она резвится: режет воду плавниками, выпрыгивает. Здесь и
надо удить. ,
Поскольку на лодках добраться до выбранного места невозможно —
распугаешь всю рыбу, тем более нет ветра, вода совершенно спокойна,—
выбираемся на берег и тихо подходим к кустам, около которых видно и слышно
больше всплесков.
Удилища у нас легкие, длиной по 3 м. Леса лишь немного длиннее
удилища, диаметр ее 0,3 мм, крючок № 4 или 5. Поклевки крупной рыбы
нередки, да и клев весною не тот, что в глухую зиму. Даже сорога берет почти
так же верно и резко, как окунь. Насадка — земляной червь.
Поплавок — маленький грушевидный, соответственно ему и грузильце,
чтобы насадка падала в воду тихо, без сильного всплеска. Мы предпочитаем
поплавки из осокоря: они в воде ничем не выделяются среди плавающего
древесного мусора и даже на самом мелком месте не отпугивают рыбу.
Я устроился за кустом, рыбе меня не видно. Едва насадка упала на воду,
как последовала поклевка. Покачнувшись, поплавок пошел в сторону и
сразу же скрылся под водой. Подсечка — и на берегу сорожка, упругая,
сверкающая особой, предбрачной, красотой.
Поклевка за поклевкой, по сторонам смотреть некогда. Но любопытство
заставляет взглянуть на товарища, стоящего метрах в десяти от меня. Что
за оказия? Он вытаскивает не только чаще, чем я, но и рыба намного крупнее.
В чем же тут секрет?
Товарищ, уже имеющий опыт ловли по вешней воде, хоть и с
сожалением но сразу отрывается от удачного клева, идет к моей удочке, берет ее,
рассматривает насадку и говорит:
— Так оно и есть, как я думал. Ты берешь мелких червей, а нужны
солидные, сантиметров по 8—10, чтобы конец был длинный, верткий. Ты,
брат, не смущайся тем, что клюет в большинстве сорога. Она,
наголодавшись за зиму, выбирает, что пожирнее, пообъемистее. Да и язика и подлещика
тебе поймать хочется?
Дело у меня сразу пошло лучше. Правда, пустых подсечек стало
больше — ельцы и сорожья мелочь не могли заглатывать крупную насадку, но
зато сорога пошла отборная. Хватил и подъязик, вскоре и другой, затем
окунь.
Незаметно наступил вечер. От кустов пошли длинные тени. Поклевки
участились, рыба стала крупнее. Но вот беда — не виден поплавок. Товарищ
подсказывает:
— Привяжи белый, у меня есть запасной, пенопластовый.
Лишь когда совсем стемнело, прекратился клев, и мы, уже на утренней
заре, добрались домой...
К следующему выходному вода в Каме прибыла почти на 2 м. С трудом
разыскали светлую воду. Кругом — всплески рыбы. Легкий ветерок
медленно несет наши лодки по кочковатым лугам. Мы закидываем удочки по
сторонам лодок, беспрерывно перебрасывая насадку. Поплавки то и дело
уходят в воду. Попадаются сороги, ельцы, изредка окуни, не отказываются от
червя и мелкие, с четверть, жерешки, которых мы отпускаем на волю с
напутствием подрасти и попасться позже на спиннинг.
Заплываем в лесок. Тихонько, без бульканья, перебирая веслами,
двигаемся по широким коридорам между осинами и елками и ищем стоянки,
вернее жировки, подъязка. Настоящий язь будет брать позднее, когда
кончится нерест. Заметили возле затопленных кустов чьи-то шумные всплески.
Закрепив лодки, забрасываем червей туда, где ходила рыба. Поплавки, как
и на мели, привязываем на 40 см от крючка. Стараемся, чтобы лодка не
колыхалась, не поднимала волну. День снова радует рыболова. Берут
подъязки от 200 до 500 г, но чаще попадается крупная сорога. Клюет совсем
130

рядом с кустами, над затопленными ветками. На чистых местах поклевки
редки — ведь там корма нет.
Вдруг — авария. Крючок зацепился за куст. Я, по неопытности,
отвязал лодку и поплыл к месту зацепа. Крючок освободил, а рыбу отпугнул.
Уж лучше бы порвать лесу!
Поехали дальше, от одного куста к другому, от дерева к дереву.
Успешной была и эта рыбалка. Привезли мы главным образом
подъязков.
Через неделю зацвела черемуха.
Лодка стоит под одним дуплистым «сугробом», насадка ложится рядом с
другим. Как же чудесен аромат!
На этот раз в улове появились и настоящие язи, и подлещики. А сороги
не стало. Она выметала икру и, видимо, болела, не брала.
Уже десять лет я занимаюсь уженьем по большой воде. Ловлю рыбу и
в плохую погоду — в дождь, в сильные ветры. Даже в ненастье можно иметь
приличный улов, нужно только искать затишье и светлую воду. Успех
поджидает там, где вода наступает на берег, заливает его.
Опыт накоплен как будто немалый. И все же я чувствую, что предела
здесь нет. Если сорогу удается хорошо половить почти всегда, то о подъязке
этого не скажешь; не каждый раз его найдешь, даже при хорошей погоде.
Это тем более загадочно, что рыболовы, ловящие весной на небольшие, по
3—4 крючка, подпуска, нередко выуживают хороших язей и лещей на
слабом течении меж кустами, на глубине 1—2 м, где вода более мутная, чем на
тихом разливе. Выходит, что леща и язя можно удить еще до нереста
поплавочной удочкой.
То же и окунь. Он попадает нам как-то случайно, вместе с сорогой,—
ловится и до нереста и после брачной игры. Вешние его пути нами так пока и
не разгаданы.
При ужении на большой воде мы не пользуемся никаким прикормом. Да
и зачем он, если рыбу к берегу привлекают черви и насекомые, в изобилии
попадающие в воду? Лучшая насадка — подкожурник (личинка короеда);
его любит подъязок, неравнодушна к нему и крупная сорога.
И еще надо отметить одно из достоинств весенней рыбалки — отсутствие
на разливе ерша, так сильно портящего настроение всем рыболовам.
И еще один совет: как можно меньше шума во время ловли! Одно
неосторожное движение в лодке, стук, сильный всплеск весла, треск от сломанной
ветки, а так же движущаяся тень на воде — и место, где ходила и клевала
рыба, становится пустынным.
С тонущим поплавком. Кому из нас не приходилось попадать в
незавидное положение персонажа крыловской басни «Лисица и виноград»?
Подходишь в летний день к озеру, видишь, как стайки рыб плавают в поисках корма
по зарослям кувшинки и элодеи, а насадку и понюхать не желают. Под самый
нос подведешь сороге или подъязку самого аппетитного червячка — и
никакого внимания. Изредка только рыбешка посмелее ткнет насадку, даже не
разевая рта, и спокойно отправляется дальше. Наденешь на крючок кусочек
теста или хлеба — та же история. Не выручает и кузнечик — щипнут его
нехотя раз-два и бросят.
От таких горьких переживаний меня избавила ошибка при налаживании
поплавочной удочки. Грузило оказалось тяжеловатым и червяк не повис,
как было намечено, на той глубине, где плавала рыба, а медленно пошел ко
дну. Вдруг погружающийся поплавок стал дергаться из стороны в сторону
и вскоре быстро пошел вниз. Результат — хорошая сорожка. Второй
заброс— такой же. Третий, восьмой, десятый... Та же самая рыба, которая
полчаса назад словно не замечала червя, теперь наперебой хватала его.
Все ясно: рыба опасается неподвижно висящей насадки. Вслед за этим
я сделал вывод, что обычный поплавок тяжеловат для нового приема ужения,
и заменил его небольшим кусочком осокоревой коры, содрав с него верхний,
потемневший, слой. Ловля с таким поплавком пошла еще успешнее.
5*
131

Тонущий поплавок дает возможность ловить одновременно и верховую
и донную рыбу. Пока насадка идет (обязательно медленно) ко дну, ею
соблазняются плавающие выше сороги и подъязки, а внизу поджидает окунь»
Ловля возможна лишь в стоячей и светлой воде, когда нет ряби от ветра.
Леса жилковая 0,3, крючок — № 3 или 4. Поплавок привязывается так,
чтобы он был виден, пока насадка идет до дна. Насадка — червяк. Удилище —
до 3 м длины, максимально легкое. Леса длиннее удилища примерно на 1 м.
Место заброса — около кустов, в окна между водяными травами, у зарослей
водорослей.
На одно место делаю не больше пяти забросов. Когда насадка опустится
на дно, несколько раз приподнимаю ее на 20—30 см и снова опускаю. Все
время приходится быть в движении. Устаешь, конечно, от ходьбы и долгого
стояния, но усталость эта радостная и полезная для организма пенсионера;
и забываю я о ней сразу же, придя домой.
С удочкой во время грозы. Смело иди на реку или озеро во время грозы —
и будешь с удачей! Этот вывод я сделал за сорок лет рыболовной практики
на Верхней Каме, в районе Березники — Соликамск.
Должен оговориться, что ужение в проводку, поплавочной удочкой и
ловля спиннингом бывают успешны не во всякую грозу. Нечего делать
рыболову, когда гроза сопровождается сильным и шквалистым ветром или
затягивается на 2—3 часа. Хороши грозы кратковременные, при слабом ветре,
еще лучше, если они следуют одна за другой, а между ними стоит тихая,
теплая, солнечная погода.
...В начале июля я бродил со спиннингом на глубоких Новинских озерах.
С утра было жарко, тихо, вода как зеркало. За два с лишним часа ни поклевки.
Но вот на юго-западе появилась полоска туч, начавшая разрастаться,
темнеть. По воде пошла рябь от ветра. Услышав далекие раскаты грома, я
решил спрятаться от грядущего ливня в еловый лесок, но передумал: по-
пробую-ка подразнить хищников блесной, когда им из-за ряби на озере не
видно человека, стоящего у воды. И пошло!
Такого клева, какой был в этот день, я еще не видывал. Примерно часа
за четыре были три непродолжительные грозы, в промежутках стояла
солнечная тишь, но рыба брала только в дождь, когда поминутно сверкали
огненные стрелы и кругом громыхало. Щуки и окуни хватали блесну у самого края
прибрежных кувшинок и кустов элодеи и поэтому засекались слабо. Щуки
были некрупные. Видимо, это объяснялось тем, что я, опасаясь коряг, вел
блесну не по дну, а вполводы и поверху.
Ловил на блесну «Байкал» из красной меди, маскируя якорек кусочками
алого сукна.
С той поры я несколько раз выходил со спиннингом на озера во время
грозы и всегда приходил с хорошим уловом. Наиболее интенсивным бывает
клев в грозу после длительной жаркой погоды.
Я не страшусь выйти на водоемы при приближении грозы. Она несет,
как правило, незабываемое чувство острой, волнующей борьбы с крупной
рыбой. А дождь не страшен — от него спасают резиновые сапоги, непромо-
, каемая шляпа и надежный плащ.
г. Соликамск
А. Лимонов
НА «ТИНУ»
Если вы спросите туляка или орловца, возвращающегося с рыбной ловли
с уловом крупной плотвы, на какую насадку он ловил, то услышите
лаконичный ответ: на «тину».
Сине-зеленые нитчатые водоросли, в просторечье тина (тинка), хорошо
известны рыболовам, купальщикам^ домашним хозяйкам. Это они покрывают
лохмами коряги, полощутся в струях воды длинными зелеными косами, плы-
132

вут медузами на поверхности воды. Это они виновницы горьковатого привкуса
мяса карповых рыб в летнее время. Рыболовы же ценят «тину» как очень
хорошую насадку. Однако не многие рыболовы пользуются ею. Можно иногда
услышать: «Тина — насадка? Да зачем она рыбе нужна на крючке, если ее
полным-полно в водоеме!»
Мрачно-зеленого цвета длинные космы водорослей — грубые, жесткие
нити. Их рыба не ест. Для насадки же используются другие водоросли —
молодая, ярко-зеленая и шелковистая «тина», длина которой не превышает
10—12 см. Она не плывет по реке, а держится на сваях низководных мостов,
на камнях бурливых перекатов. Каждому рыболову должно быть известно,
что на быстрые перекаты рыба выходит не часто, только когда прибывает вода,
в остальное время она предпочитает более глубокие места с умеренным
течением, где пригодной для пищи «тины» нет и в помине. Вот и понятно, что
прядка тины на крючке для рыбы — лакомство.
Интересно, что на некоторых реках или участках протяженностью до
10 км, где «тина» не растет, рыба великолепно ловится на нежные зеленые
пучочки водоросли.
«Тина», пригодная для насадки, появляется в реках в конце мая и
примерно до октября служит кормом для плотвы, голавля, ельца, язя,
красноперки, густеры и леща.
Этим и объясняется, что с наступлением жаркого лета насадки
животного происхождения не дают хорошего улова. Однако те, кто ловит рыбу на
«тину», не жалуются.
На «тину» рыбу ловят ниже перекатов, в местах с умеренным течением и
глубиною до 2—3 м. Насадка должна плыть в 10—15 см от поверхности дна:
днем, в жару, рыба иногда берет насадку вполводы.
♦На «тину» ловят поплавочной снастью в проводку с лодки или с берега,
а также взабродку. Удилище легкое, оснащенное большой спиннинговой
катушкой и пропускными кольцами. На катушку наматывается до 50 м лесы
толщиной 0,3—0,4 мм; поводок не толще 0,25—0,2 мм, желательно зеленого
цвета, крючки № 3 и 4. В 15 см от крючка и выше на лесе устанавливают ряд
грузил: первое — дробинка-бекасинник, а последующие — увеличивающиеся
постепенно до 6—8 мм в диаметре. Такая огрузка делается для того, чтобы
насадка на крючке плыла несколько впереди поплавка и не всплывала на
течении при задержке лесы рыболовом. Соответственно огрузке подбирается
чувствительный поплавок, отмечающий малейшую потяжку рыбы. Обычно
поплавок делают из пробки или пенопласта каплеобразной формы, на стержне
из толстого гусиного пера. Чтобы поплавок был лучше заметен, его
утолщенную часть окрашивают чередующимися кольцами: красным, белым и
черным.
После заброса .насадки поплавку дают возможность свободно двигаться
вниз по течению и стягивать с катушки лесу (катушка должна иметь очень
легкий ход) или же по мере сноса поплавка течением рыболов стягивает
лесу с катушки. При погружении поплавка катушка притормаживается
ладонью, производится энергичная плавная подсечка. Так ловят с лодки,
низкого моста или береговой косы. Насадке дают возможность проплывать
на всю длину лесы. Некоторые рыболовы наматывают на катушку до 100 м
лесы. Обычно в момент остановки насадки бывает поклевка* рыба спокойно
подходит и заглатывает «тину». Отсюда выработан прием, при котором
движение насадки слегка придерживается рыболовом короткими остановками.
Чем быстрее течение, тем поклевка бывает энергичнее и увереннее;
на слабом течении поклевка может выглядеть как незначительное погружение
поплавка и более замедленное его движение, в этом случае надо сделать
подсечку.
«Тину» для насадки берут со свай и камней на перекатах, где быстрое
течение. Набирают несколько прядей, тщательно прополаскивают их в воде
и завертывают в чистую мокрую тряпочку. Если нет возможности набрать
«тину» непосредственно перед ловлей, то заготовленную «тину» хранят в
холодильнике, во влажной тряпочке.
133

Закрепляют «тину» на крючке следующим образом: берут прядку
толщиной со спичку и длиной 6—8 см, обвивают ее вокруг цевья (три-четыре
оборота) до загиба крючка. Затем оба конца прядки соединяют и обрывают
излишек. У изгиба крючка должна оставаться прядь длиной 3—3,5 см.
Некоторые рыболовы делают из сложенной прядки двойную накидную
петлю, в отверстие которой продевают крючок, а затем затягивают его.
Однако большинство рыболовов отдают предпочтение первому способу
закрепления насадки.
Перед забросом насаженную на крючок зелень целесообразно
прополоскать в воде, чтобы она распушилась на отдельные ниточки.
На «тину» рыба лучше ловится при спаде воды; когда вода прибывает,
клев может улучшаться, но не надолго.
Прикормка не имеет значения, даже может сказаться на клеве
отрицательно. Кстати, необходимо заметить, что в последнее время очень многие
рыболовы стали злоупотреблять привадой и прикормкой рыбы. В реку
забрасывают килограммы пареной пшеницы и гороха. Мало того что рыба,
наедаясь прикорма, не обращает внимания на насадку,— разбазариваются
тысячи килограммов зерна. Рыболовной общественности, видимо, следует
проводить воспитательную работу с такими «добрыми дядями».
Во время теплого кратковременного дождя клев усиливается, а при
резких изменениях погоды, длительном ненастье, резком похолодании, очень
слабый или прекращается совсем.
Большие мастера ловить рыбу на «тину» — рыболовы Орловской и
Тульской областей. Излюбленное место их ловли — река Зуша,
протекающая через город Мценск. На Зуше нет промышленных предприятий,
спускающих сточные воды в реку, нет и моторных лодок.
По счастливому стечению обстоятельств, Зушу не коснулись радости
такого «прогресса», а поэтому в ней довольно много различной рыбы. Кстати,
уже пришло время малые нерестовые реки объявить постоянными
заповедниками, запретить на них не только промысловую рыбную ловлю, но и
пользование моторными лодками.
Хороша здесь и природа, так вдохновенно воспетая Толстым и
Тургеневым, Лесковым и Новиковым. Пологие холмы, покрытые то желтой,
поспевающей, пшеницей, то темно-зеленым с красными мазками цветов
клевером, выгодно подчеркивают кокетливую пестроту березовых рощ. На лугах
уйма ярких душистых цветов. Среди кудрявых бесконечных колхозных садов
шагают ажурные металлические арки линий электропередачи. Темно-синей
лентой вьется река Зуша. Крутые, обрывистые известняковые берега покрыты
шапками лесов и зеленым ковром муравы. Очень хорошо здесь! И ехать далеко
не надо: час-полтора от Мценска на автобусе — и вы уже можете любоваться
стаями крупной плотвы, плавающей в жаркий день почти у поверхности
воды при слиянии Зуши с рекой Алешней. Это место находится в районе
деревни Лыково. Ловят плотву на зелень начиная от Лыково и до впадения
Зуши в Оку у села Троицкого. Да и до Оки от Мценска всего 30—35 км. Стоит
только доехать до села Кондраково. Те, у кого мало времени, могут ловить
рыбу в черте города. Можно рекомендовать три места: под так называемой
Соборной горой, непосредственно возле центрального моста через Зушу и под
«карьером» (примерно в одном километре от города вниз по течению). В черте
Мценска река обмелела, однако за его пределами можно найти много хороших
мест для ловли рыбы. В реке есть судак, плотва, жерех, подуст, лещ, густера,
голавль, сом, сазан, карп и крупный окунь.
С С. Жарении
СИНТЕТИЧЕСКАЯ МУШКА
Видимо, не все знают, что для изготовления искусственной приманки
для ловли хариуса в распоряжении рыболовов есть очень доступный и
удобный материал: разноцветная полихлорвиниловая изоляция проводов,
которые широко применяются при монтаже радиоприборов.
134

Чтобы изготовить мушку, нужно взять отрезок изоляции и надеть на
цевье крючка так, чтобы он, упираясь в изгиб крючка, не доходил до ушка
1—1,5 мм. Затем любым способом, обеспечивающим надежность соединения,
привязать поводок сечением 0,2—0,3 мм. Поводок должен быть длиной не
менее 30 см, но не более 50 см, так как в противном случае при хранении
готовых мушек поводки будут путаться. На конце поводка завязывается
обыкновенная петля, что дает возможность быстро сменить не «понравившуюся»
рыбе мушку.
Один конец небольшого (10—15 см) отрезка тонкой проволоки в
шеллачной изоляции (такая проволока употребляется для изготовления
индукционных катушек, трансформаторов в радиотрансляционных динамиках и т. д.)
вводится в ушко крючка, а другой обматывается одним-двумя витками вокруг
цевья около ушка.
После этого вдоль цевья следует уложить пучок волос (6—10 волосков)
так, чтобы ушко крючка приходилось на середину пучка. Пучок
прихватывается несколькими витками той же проволочки. Затем на уровне ушка
крючка волоски загибаются в сторону жала, образуя «крылышки», и
окончательно закрепляются оставшимся отрезком проволочки. Здесь надо
обратить внимание на то, чтобы намотанная проволока плотно прижимала
волоски к цевью крючка и образовывала как бы головку насекомого. Проволока
закрепляется петлей около ушка крючка.
Благодаря тонкой пленке лака, которым покрыта проволочка, получается
«головка», напоминающая по цвету и блеску хитиновый покров настоящего
насекомого. Таким же блеском обладает и полихлорвиниловая изоляция.
Как показывает практика, предпочтение нужно отдать изоляции желтого,
оранжевого, красного и черного цветов. Испробованы также мушки зеленого,
белого, синего и коричневого цветов, но поклевки на такую приманку были
редкие, очень осторожные, а то и вообще хариус не обращал на нее никакого
внимания.
, Изготовленные таким способом мушки полностью оправдали себя на
речках Тувинской АССР и в верховьях Лены в Иркутской области.
г. Чита
Л» Лстутът
ИЗГОТОВЛЕНИЕ СИНТЕТИЧЕСКИХ МУШЕК
Изготовление высококачественных, и особенно мелких, мушек — это
тонкая, «ювелирная» работа. Она требует большой аккуратности и
мастерства.
Связать мушку чисто и прочно удается не сразу: при сильной затяжке
тонкая крепежная нить и мишура рвутся, при слабой — рассыпается мушка.
Успех во многом зависит от мелочей, о которых надо знать и которые
постигаются практикой. '
От искусственных мушек не требуется точного сходства с натуральными
насекомыми, они только в общих чертах (по цвету, величине, форме) должны
напоминать то или иное насекомое, которым питается рыба (веснянки,
ручейники, поденки, луговые мотыльки, кузнечики, мухи, стрекозы, жуки и
личинки насекомых). Необходимо знать не только как они выглядят, но и
время их лета.
Многолетним опытом рыболовов определились модели искусственных
мушек, испытанные и проверенные на практике. Каждая из таких моделей
варьирует в определенных сочетаниях окрасок и имеет свое название.
Нелепые и неестественные расцветки не дают при ловле положительных
результатов.
Следует, однако, оговориться, что при ловле успешно применяются и
мушки, не похожие ни на одно насекомое.
Рыболовы различают два вида мушек: мокрые и сухие.
135

Мокрая мушка в процессе ловли погружается в воду. ,Она должна
иметь достаточный удельный вес; оперение ее бедное, крылья опущены или
подняты, но сложенные.
Сухая мушка движется по поверхности воды. Эта,мушка легкая,
имеет пышное оперение или широко расставленные крылья. Сухие мушки
мелкие.
Существуют и промежуточные формы, из которых более крупные
применяются как мокрые, мелкие — как сухие.
Инструменты, необходимые для изготовления мушек, просты. Это
специальные тисочки, зажим-оттяжка по типу бельевой прищепки, струбцина
для крепления тисочков к столу, остроконечные изогнутые пинцеты (рис. 1),
Рис. 1
маленькие ножницы, перочинный нож и лупа двух-трехкратного
увеличения.
Крючки для мушек применяются одинарные или двойные, спаянные
под углом 30°. Стержень их нормальный или немного удлиненный, но не
короткий. Жало крючка должно быть особо острым, загиб крючка такой, что
стержень и жало лежат в одной плоскости. Колечко отогнуто вверх или вниз.
Крючки с лопаткой не пригодны. Размеры крючков различные — от № 4 до
№ 13.
Пропорциональность частей мушки зависит от крючка. Крючок мушки
определяет как общий ее размер, так и размеры отдельных ее частей. Брюшко
определяется длиною стержня (цевья), длина крыльев примерно равна длине
всего крючка (иногда короче, иногда чуть длиннее), ножки не длиннее
расстояния от передней части брюшка до жала крючка.
Материал для изготовления мушек — в основном перья птиц. Не каждое
перо и не всякагя его часть пригодны для изготовления мушек. Мушка должна
быть связана из таких перьев, чтобы при потяжке ее в воде она сжималась,
а при пуске ее по течению вновь расправлялась. Это напоминает живое
насекомое, шевелящее ножками и крыльями. Жесткие опахала перьев не дают
этой игры, а пух, намокая, превращается в сосульку.
Для изготовления мушек наиболее подходят перья крохаля (дикая
утка) или вылинявшего осеннего селезня шилохвости, взятые с боков или
спинки птицы. Перья должны быть парные — одно с левой, другое с правой
стороны птицы. Цвет их рябовато-серый, ствол пера тонкий. Используются
молодые, не вполне развившиеся перья, которые имеют более резкую окраску.
Хороши перья с шеи молодого петуха (из гривки) — стержень их тонкий,
сцепление бородков слабое; мелкие перья с ноги вальдшнепа (темно-серые,
коричневатые), белой и серой куропатки, чирка-свистунка (серые, рябова-
136

тые), с головки перепела (серые), перья глухарки (рыжие с белой и черной
полоской на конце).
Удачны мушки для ловли форели и кумжи из перьев золотистого фазана
(петуха), попугая, павлина, сойки. Эти перья яркие, золотисто-рыжих, синих
и желтых оттенков.
Если нет цветных, берут белые перья гуся или белой куропатки и
окрашивают их в желаемый цвет, пользуясь обычными красками для шерсти.
Крылья можно сделать из опахала большого пера. Вырезают две
симметричные дольки, величиною, равной крыльям мушки (рис. 2). Каждую
дольку кладут на край
стеклянной пластинки так, чтобы
кончик дольки стороною обреза был
на весу. Затем дольку
подставляют в заранее приготовленную
нитяную петлю; конец нитки
привязан к булавке, зажатой в тиски.
Петлю затягивают, плотно
прижимая дольку к стеклу пальцем.
Иногда дольку пера зажимают
между двумя стеклянными
пластинками. Перевязанный конец рис> 2
дольки смазывают лаком,
просушивают и только после этого
крылышко ставят на мушку (приматывают к брюшку нитками, а если
стержень тонкий, затягивают крылья в тельце брюшка иглой и закрепляют).
Кроме перьев, для изготовления мушек используются нитки различной
толщины и цвета (хлопчатобумажные, шерстяные, мулине, швейный шелк,
гарус), синель, мишура, конский, барсучий и беличий волос, капроновая
жилка, кусочки сукна (преимущественно красного, оранжевого и желтого
цветов), вата, шерсть, пробка, бронзовые и алюминиевые порошки,
спиртовые лаки (шеллачный) и различные красители. Чтобы мушка, сделанная из
перьев, меньше намокала в воде, ее опускают ненадолго в смесь 20—30%
(по весу) парафина и 70% бензина.
Порядок изготовления всех мушек примерно одинаков:
вначале крепят брюшко и хвост, затем ножки и, наконец, крылья и голову.
Образцами могут служить модели мушек, рисунки которых
опубликованы в журнале «Рыболовство и рыбоводство» № 2 за 1961 год.
Для примера здесь указаны приемы и порядок изготовления наиболее
характерных моделей мокрых и сухих мушек. Последовательность работы
при изготовлении мушек показана на рисунках.
Модель № 1 (мокрая мушка)
Дужку крючка (№ 5—7) зажимают в тиски стержнем вверх (рис. 3).
На середине стержня затягивают двойной петлей конец тонкой шелковой
нити (крепежная нить), которой будет вязаться мушка. Она должна быть
достаточно длинной и всегда находиться в натяжении (как только ее выпускают
из рук, на нее вешают зажим-оттяжку).
Стержень крючка сверху слегка смазывают шеллачным лаком или клеем
(гуще лака). К середине стержня приматывают кончик серебряной мишуры.
По незасохшему лаку обматывают стержень мишурой тонкой сплошной
спиралью до затылочной части крючка. Последний оборот кольцевой, конец
мишуры остается свободным. Схваченная лаком мишура плотно держится на
стержне крючка.
Сверху на спираль мишуры накладывают хвост из нескольких бородков
(ости) пера, предварительно связанных у основания ниткой и смазанных
лаком. Приклеенный к стержню хвост приматывают нитью и одновременно
к затылочной части крючка прихватывают конец цветной шерстяной нити,
предназначенной для намотки брюшка. Крепежную нить переносят ближе к
137

колечку крючка, наматывая по спирали вокруг стержня. Обматывают
шерстяной нитью стержень крючка, делая брюшко желаемой толщины и формы.
На стержне у колечка оставляют свободное место (2—3 мм) для головки.
Свободный конец шерстяной нити закрепляют в начале брюшка (ниткой и
лаком) и отрезают. Обертывают брюшко мишурой по растянутой спирали в
том же направлении, в каком делалась обмотка брюшка. Конец мишуры
закрепляют возле головы двумя-тремя петлями крепежной нити и лаком.
Шероховатое (волосатое) брюшко делается из раскрученной шерстяной
нити или распущенного гаруса. Гладкое брюшко делается из крученой
шерстяной или шелковой нити (блестящее брюшко).
Ножки делаются по-разному. Можно к передней части брюшка снизу
примотать крепежной нитью кисточку из ости пера или гибких кончиков
Рис. 3
перьев, можно зачищенный конец пера, взятого с шеи петуха, продеть в ушко
иголки и, прокалывая снизу переднюю часть брюшка, протянуть в него конец
пера (наклон пера в сторону жала крючка). Прочно закрепив перо в брюшке
несколькими петлями крепежной нити, взять перо за свободный конец и
2—3 раза обернуть вокруг стержня. В передней части брюшка образуется
ежик. Свободный конец пера приматывают ниткой, вращая ее в направлении,
обратном намотке пера.
С помощью проволочного колечка (с прорезью) ворсинки ежика
отклоняют назад и закрепляют их в таком положении нитью у основания ежика.
Обмотку смазывают лаком, после высыхания колечко снимают, конец пера
обрезают, основную массу пучка ежика направляют вниз.
Крылья мушки (два или четыре) подбирают из парных перьев дикой
утки (крохаля). Прикладывают их с двух сторон к передней части брюшка,
приподняв и отклонив назад так, чтобы брюшко оставалось открытым.
Сначала приматывают одно или два пера с одной стороны брюшка, а потом —с
другой.
Впереди крыльев, возле ушка, наматывают головку в виде утолщения
из крепежной нити. Конец нити закрепляют двумя-тремя петлями,покрывают
головку двумя слоями лака.
Расцветка мушки: крылья серые с черными поперечными полосками,
брюшко красное с серебряной мишурой, хвост желтый, ножки голубоватые,
голова черная.
Модель имеет варианты окрасок брюшка, ножек и крыльев. Применяется
при ловле форели, кумжи и жереха.
Модель № 2 (мокрая мушка)
Для изготовления не требуется специальной крепежной нити.
Необходимо иметь лишь перья дикой утки, обычные катушечные нитки (цветные),
нитки мулине и блестящую полоску мишуры или плотную фольгу.
138

Одинарный или двойной (№ 8—10) крючок держат за дужку так, чтобы
стержень оставался свободным (рис. 4). К затылочной части крючка цветными
хлопчатобумажными нитками приматывают узкую полоску фольги. Той же
ниткой плотно, в несколько слоев, обматывают стержень крючка, делая
брюшко необходимого размера. Конец обмотки закрепляют в головной части
несколькими петлями той же нитки. Обматывают брюшко фольгой по
спирали. Конец фольги закрепляют петлями нитки в головной части. Снизу в
передней части брюшка приматывают три пары ножек из ниток мулине.
Сверху к передней части брюшка приматывают черными нитками четыре крыла
из парных перьев дикой утки. Крылья ставят в сложенном и опущенном виде,
Рис. 4
закрывая сверху брюшко. Возле колечка на крючке делают головку мушки
из черных ниток.
Расцветка мушки: брюшко красное или темно-синее с серебряной
мишурой, ножки салатного цвета, крылья серые, головка черная.
Применяется для ловли кумжи.
Если для этой модели взять крючок № 6 или 7, брюшко намотать из
серых или коричневых ниток (без серебряной спирали), а ножки — под цвет
брюшка, то мушка будет напоминать веснянку или ручейника и на нее можно
ловить голавлей и язей.
У сухих мушек впереди крыльев часто наматывают ежик («жабо») из
пера с шеи молодого петуха. Он играет огромную роль. Мушка касается
поверхности воды только кончиками волосков и еще больше похожа на живое
трепещущее насекомое. Многие мушки вообще делают без крыльев,
ограничиваясь только намоткой перьев в передней части брюшка. «Жабо» заменяет
и ножки и крылья мушки.
Модель № 3 (сухая мушка)
Крючок (№ 4—6) зажимают в тиски. Порядок намотки брюшка тот же,
что и у модели № 1, но брюшко делается из распущенного гаруса (более
легкое). К передней части брюшка нитью надежно крепится перо, взятое с шеи
Рис. 5
петуха (рис. 5). Натянув перпендикулярно стержню свободный конец пера,
наматывают его на стержень и переднюю часть брюшка. Конец пера
закрепляют ниткой, вращая ее в обратном направлении относительно намотки.
139

Проволочным колечком направляют ворс пера назад, закрепляют ниткой и
наматывают головку. Конец нитки закрепляют несколькими петлями и
смазывают шеллачным лаком. Расцветка мушек различная.
Применяется при ловле плотвы, ельца, голавля, подуста, язя.
Эта, наиболее распространенная, модель сухой мушки имеет форму ершика
и известна под названием «пальмера» (рис. 6).
Крючок (№ 4—6) зажимают в тисочки, стержень смазывают лаком.
Крепежной нитью к стержню крючка возле ушка плотно приматывают конец пера
с шеи петуха. Крепежную нить переносят к затылочной части крючка.
Удерживая перо за конец и вращая его вокруг стержня, обматывают им голый
стержень крючка до затылочной части. Конец пера закрепляют ниткой и
обматывают ею перо по спирали в обратном направлении, стараясь не
приматывать к стержню ость. В передней части ворс отклоняют назад, наматывают
головку и закрепляют ее лаком.
Иногда на стержень крючка предварительно наматывают пушистое
брюшко из синели или другого материала, а поверх него наматывают ершик
из пера.
Применяется для ловли той же рыбы, что и модель № 3.
В зависимости от крыльев мушка применяется как сухая или как мокрая.
Для мокрой мушки крылышки делают из кончика пера с шеи петуха, для
сухой — более жесткие. Изготовляется мушка, как модель № 1.
Модель № 4 (сухая мушка)
Рис. 6
Модель № 5 (типа поденки, рис. 7).
Рис. 7
140

Модель № в
Стержень крючка (№ 5—6) слегка выгибают наружу, а лобовую часть
крючка с жалом (поддев) немного отгибают вперед (рис. 8). К стержню крючка
в затылочной части приматывают белыми хлопчатобумажными нитками
концы двух шерстяных ниток разных цветов, например красную и
коричневую, оранжевую и бордо, желтую и бордо. Из белой же нитки делают брюшко,
плотно обматывая ею стержень крючка. Свободный конец нитки закрепляют
в головной части петлей. Поверх белой нитки брюшко обматывают шерстяной
ниткой светлого тона. Затем второй (толстой) шерстяной ниткой более темного
цвета обматывают брюшко по растянутой спирялиг
Рис. 8
Все три намотки делают в одном направлении. Концы шерстяных нитей
закрепляют в головной части крючка черной хлопчатобумажной ниткой, из
которой наматывают головку. Сделав брюшко, закрепляют шесть парных
ножек, парные усы и хвост из двух волосков. Для этого в ушко тонкой иголки
вдевают конский волос, окрашенный в желтый или оранжевый цвет, и
прошивают иглой тело мушки, оставляя незатянутые петли, которые потом
выравнивают и разрезают. Это ножки. Так же делаются усы и хвост.
Рис. 9 Рис. 10
Верховая мушка (рис. 9) для ловли хариуса отличается от мокрой лишь
тем, что на брюшке не делается хлопчатобумажной обмотки и ножки, усы и
хвост приматывают нитками, из которых делают мушку.
Расцветка мушек яркая. Например, красное или оранжевое брюшко
обвивают золотистой мишурой, вместо парных усов в головной части
приматывают пучок, в виде веера, барсучьей шерсти, концы направляют вперед.
Грузовые мушки (рис. 10) для ловли ленка и тайменя изготовляются
примерно так же, как и для ловли хариуса, но крючки применяются более
крупные (№ 13—14). Брюшко наматывают в три слоя. Иногда вместо
шерстяных ниток применяют красно-оранжевое и оранжево-желтое сукно.
Можно тельце брюшка делать двухцветным: верхнюю половину —
оранжево-желтым, нижнюю — красным. В этом случае конец нижней (красной)
обмотки крепится у затылочной части крючка, а конец верхней (оранжево-
141

желтой) — посередине туловища. При намотке прихватывается в головной
части и на середине туловища пучок оранжевых конских волос, окрашенных^
в оранжевый цвет, а при намотке нижней части подматывают короткий хвост,
в виде веера, из гаруса, мишуры или окрашенных волосков.
Алексей Никитин
НА МУШКУ - ПОЗДНЕЙ ОСЕНЬЮ
Принято считать, что хариусы хорошо клюют на искусственную мушку
только летом и ранней осенью, пока живы естественные насекомые. Практика
опровергает это утверждение.
В прошлом году отпуск у меня был совсем поздно — середина октября.
В низовьях Амура в это время уже холодно: ночами сильные заморозки,
перепадает снежок. Тем не менее я сел на мотоцикл и поехал на горную речку
Сомню, где летом ловится много хариусов.
Деревья стояли уже голые, на пожелтевшей прибрежной траве белел
иней. Холодные тучи окутали небо, и порывистый ветер нес и кружил
снежинки. Не очень-то веря в успех, я наладил нахлыстовую удочку, оснастил ее
двумя искусственными мушками из бурой медвежьей шерсти и сделал первый
заброс в темную, бурлящую реку. Мушки прошли полукруг — никто их не
тронул. Около подмытого обрывистого берега течение было слабее, мушки
утонули. И вот когда я стал уже подтягивать леску, чтобы сделать новый
заброс, из-под сухой травы, нависшей над водой, медленно вышел крупный
хариус —таких и летом не всякий раз увидишь. Он догнал мушку и схватил
ее в тот момент, когда она достигла поверхности воды.
На следующих забросах я сознательно топил мушки, а потом медленно
поднимал их со дна. Почти всякий раз за мушками гнались хариусы.
Переменил место — на отмели, около перекатов, хариусов не было.
В следующей яме повторилось то же самое: хариусы брали мушку впол-
воды, только мокрую. Не было у них летней молниеносной резвости,
появилась какая-то связанность и вялость в движениях, но они не пропускали
ни одного заброса, чтобы не догнать мушку и не поиграть с ней. Часа через
два несколько прекрасных «чернышей» с радужными перьями лежали в
садке.
Недели через две горная речка почти замерзла. Только на самых
стремнинах неслось густое месиво шуги. Мой товарищ по летней рыбалке добавил
новые сведения к моему «открытию». Ловил он, по существу, уже подледным
способом: разбивал палкой или топориком лед и закидывал удочку. На
червя брало плохо. Тогда он нацепил поводки с искусственными мушками.
И что же? За какой-нибудь час дневная «норма» хариусов была выполнена.
Как и у меня, хариусы брали подо льдом на мокрую мушку в момент ее
подъема. Очевидно, летний инстинкт — хватать плывущих насекомых —
сохраняется.
Хабаровский край
Н. М. Галковский
ПРОСТОЙ И УДОБНЫЙ
Обычно пользуются поплавками с колечком. Но это не совсем удобно:
тонкое колечко может перерезать лесу при рывке сильной рыбы.
Более полувека я пользуюсь простыми удобными поплавками из гусиного
пера.
Стержень пера очищается от опахала, кончик стержня, толщиною
2—3 мм, загибается на 2 см роговой частью наружу, мягкой внутрь. Из полой
142

части другого пера острым ножом вырезается цилиндрик длиною 1—1,25 см»
через который пропускается петелька лесы, сложенной вдвое. Эта петелька
затем надевается на сгиб стержня. Цилиндрик надвигается на загнутый конец
стержня, плотно прижимая его.
Цилиндрик для «перестраховки» (он иногда трескается и соскакивает)
обматывается несколькими витками нитки.
Конец стержня я натираю размягченной смолой, заглаживая ее мокрыми
пальцами, или окрашиваю краской. В том и другом случае с кончика пера
предварительно надо снять кожицу,
иначе она слезет сама вместе с покрытием.
У основания удаленного опахала
поплавок может пропускать воду. В этом
месте я покрываю стержень олифой
или смолой. Через сгиб пера, там, где
будет проходить леса, несколько раз
протягивается тонкая проволочка,
после чего сжатая цилиндриком леса не
будет зажата «намертво», а поплавок
при небольшом усилии легко
передвинуть по ней. Если вываживается крупная рыба на длинную (от поплавка
до крючка) лесу, поплавок, упершись в верхнее кольцо удилища, свободно
пропускает через себя лесу до грузила. Это немаловажное удобство,
позволяющее не брать лесу в руку при подсачивании рыбы, обычно отсутствует у
других систем поплавков.
Поплавок легко можно установить на лесе с любой точностью.
Иногда поплавок начинает соскальзывать по лесе, перемещаясь при
подсечках и закидывании. В этом случае загнутый конец следует обмотать
тонкой ниткой.
Хорошо сделанный поплавок служит обычно полтора-два сезона.
Описанный поплавок я считаю самым удобным, простым и дешевым.
г. Новоаннинский, Волгоградская обл.
А. Челноков
ЕЩЕ РАЗ О ДЕРЖАТЕЛЯХ ДЛЯ КРЕПЛЕНИЯ УДИЛИЩ
Альманах «Рыболов-спортсмен» неоднократно помещал на своих
страницах описания различных конструкций держателей для крепления удилищ.
Так в 10-й книге было помещено сообщение тов. В. Камышева о применяемом
им держателе для крепления удилищ при ловле с берега, сделанном из двух
сваренных из жести труб; в 18-й книге сообщалось о подобном же держателе
из деревянной планки с проволочной петлей. Это, на мой взгляд, наиболее
целесообразная конструкция, простая в изготовлении. Я хочу рассказать о
некоторых изменениях конструкции этого держателя, основное из которых —
замена деревянной планки алюминиевым стержнем.
Деревянная планка относительно большой площади поперечного сечения
требует для углубления в твердый грунт приложения значительных усилий;
кроме того, сквозное отверстие для крепления проволочной петли делает ее
малонадежной и недолговечной.
Вместо деревянной планки для стержня держателя следует взять
алюминиевый пруток / длиной 450—500 мм, прямоугольного (10X15 мм) или
квадратного (12X12 мм) сечения. Пруток круглого сечения менее желателен; он
легко провертывается в грунте и при малейшем боковом ветре закрепленное
в держателе удилище постоянно повертывается вместе с держателем.
Нижний конец прутка заостряется напильником, а на верхнем конце
ножовкой делается продольный разрез на глубину 40 мм. Получившиеся
143

после распила полоски раздвигаются и сгибаются так, чтобы получилась
дуга с внутренним диаметром на 5—10 мм больше диаметра комля удилища.
На расстоянии 10 см от конца распила, в перпендикулярной дуге
плоскости стержня, просверливается отверстие диаметром 4 мм, необходимое для
крепления проволочной петли 2.
Петля делается из жесткой медной или стальной отожженной проволоки
диаметром 3—3,5 мм. Более тонкая проволока будет деформироваться, а не
отожженную стальную проволоку трудно согнуть.
Я предпочитаю и считаю наиболее удобным и простым в изготовлении
такой вариант проволочной петли. Один из концов проволоки загибается в
кольцо (внутренний диаметр превышает диаметр комля удилища на 5—10 мм).
Чтобы кольцо не деформировалось и не заклинивало удилища, его нужно
сделать замкнутым, как показано на рисунке. Второй конец проволоки, в
80 мм от кольца, изгибается под прямым углом и просовывается в отверстие
на стержне, после чего изгибается и закручивается вокруг стержня петли.
Этот держатель может быть использован при ловле как с берега, так и
с лодки. Для ловли с лодки необходимо оборудовать в ней специальное гнездо
для установки держателя (3 и 4). Таким гнездом будет металлическая скобка
длиной 15—20 см, прикрепляющаяся шурупами к шпангоуту. Вместо одной
широкой скобки можно сделать две узкие. Кому как покажется удобнее.
Можно прикрепить держатель и «намертво» шурупами к шпангоуту,
но, мне кажется, это будет нецелесообразно, так как лишит рыболова
возможности использовать этот держатель при ловле с берега, да и лодка
используется не только для ловли рыбы, но и для других потребностей, а держатель
будет мешать.
Обычно при ловле с берега Держатель устанавливается в грунте
вертикально, но-может устанавливаться и с некоторым наклоном вперед. В лодке
он всегда стоит наклонно, так как шпангоуты не перпендикулярны дну*
Если держатель предназначается только для ловли с берега
(устанавливается вертикально) и расстояние от отверстия для крепления петли до
нижнего конца распила развилки 10 см, общая длина проволочной петли должна
быть 120 мм и, закрепленная, она должна верхним концом выступать над
нижней частью развилки не более чем на половину диаметра комля удилища.
Только при этом условии держатель обеспечит нормальное положение
закрепленного в нем удилища.
144

Петля держателей, рассчитанных для ловли с лодки, или для установки
в грунте не вертикально, а под острым углом, делается короче, в зависимости
от угла наклона.
Этот держатель был мною опробован в течение двух сезонов и вполне
себя оправдал. Он удобен и надежен в пользовании. Его вес 140—150 г.
Габариты делают его вполне транспортабельным, что избавляет рыболова от
необходимости каждый раз выискивать и изготовлять на месте лова
различные рогульки. Кроме того, держатель данной конструкции позволяет
полностью использовать всю длину удилища.
г. Вильнюс з
П. Радченко
ТОПЛИВО — БОЛОТНЫЙ ГАЗ
В походных условиях обычно готовят пищу на костре. Но не всегда у
берега реки или озера, пруда или другого водоема можно найти валежник
или хворост. Нередко даже есть лес, но нет валежника, сухостоя, а рубить
молодые деревца нельзя. Тем, кто бывает у воды, представляется
возможность использовать для приготовления
пищи болотный (подводный) газ,
который можно добыть на месте.
Подводный газ имеет много достоинств: он
сгорает без шума, дыма и копоти
значительно полнее, чем другие виды
топлива, теплотворная способность его
такая же, как и у природного газа
(главная составная часть того и другого —
метан).
Бурное выделение подводного газа
при ворошении дна со значительными
илистыми отложениями позволяет
собрать его в короткое время. Снаряжение
для сбора и использования подводного
газа несложно и включает в себя
газовый баллон и складную газовую плитку.
Газовый баллон (рис. 1) — это
емкость, состоящая из цилиндрической
оболочки 5, верхнего выпуклого
основания 3 и нижнего вогнутого
основания 10. Нижний конец
цилиндрической оболочки образует юбку. Нижнее,
вогнутое, основание снабжено
центральным глухим патрубком 6. Для
удобства в работе нижнее и верхнее
основания соединены шнуром 4. Концы шнура
привязываются к скобкам,
припаянным соответственно к глухому концу
центрального патрубка нижнего
основания и фланцу трубки / верхнего
основания. Емкость баллона при сборе газа соединяется с полостью
центрального глухого патрубка шлангом 9, который при пользовании походным
баллоном служит газоотводом. Шланг заканчивается наконечником 7, на ко-,
тором расположен карабин 8. Карабин предназначен для крепления конца
шланга к полости центрального глухого патрубка. После наполнения газом
баллона шланг перекрывается краном 2. Походный газовый баллон занимает
мало места, легко укладывается в рюкзак. Весит он 200—800 г, в зависимости
от взятого материала.
145

Газовая плитка (рис. 2) представляет собой складную проволочную
конструкцию. Основание / имеет четыре выступа. На выступах размещены две
складные П-образные стойки 4 и 6, суженные кверху. Стойки на витковых
шарнирах могут поворачиваться. Для устойчивости плитки в ножках стоек
образованы колена, которые в рабочем положении упираются в выступы
основания. Одна из стоек снабжена откидной рамкой-решеткой 2. С одной
стороны рамки концами проволок образованы шарниры, с другой —
глубокие прогибы. Рамка глубокими прогибами накидывается на
противоположную стойку, фиксируя тем самым плитку в рабочем положении. В петлях 9,
на проволочном основании, вмонтирована крестообразная
поворачивающаяся газовая горелка. Горелка состоит из двух частейГ— собственно
горелки 3 и заглушённой с одного конца трубки 5. Горелка имеет вид
усеченного конуса, переходящего вверху в трубку. Нижнее основание имеет
отверстие для притока воздуха и резьбовое отверстие для крепления горелки в
средней части трубки. Трубка, подводящая газ, служит одновременно и
осью вращения горелки в петлях основания. Горелка устанавливается в
рабочем положении посредством фиксатора 7, жестко связанного с
основанием. Сила пламени регулируется краном 8. Такая плитка в сложенном виде
занимает мало места, легка (вес около 300 г), удобна в обращении, проста
в изготовлении. Несколько движений — и плитка принимает рабочее
положение.
Изготовление вазового баллона лучше всего начать
с заготовки металлических частей: отрезков трубок для центрального глухого
патрубка с фланцем 1, загнутой трубки 2 с фланцем и наконечником 3.
Трубчатые заготовки могут быть как стальные, так и медные, длина их
указана на рисунке.
Из медной или латунной проволоки диаметром 1,5 мм загибаются три
скобки (две — для привязки шнура и одна — для захвата карабином).
2,
Рис. 2
146

Концы скобок выгибаются так, чтобы при пайке они плотно прилегали к
припаеваемым поверхностям. Кружки для фланцев и кружок-заглушка для
центрального глухого патрубка вырезаются из полумиллиметровой жести.
Фланцам придают выпуклую форму и сверлят в центре отверстия по диаметру
трубок. Места пайки предварительно лудятся. Карабин имеется в продаже
в охотничьих магазинах.
Рис 3
Баллон (рис 4) изготовляется из легкого газонепроницаемого
материала, обладающего достаточной мягкостью и водоупорностью.
Газонепроницаемость в данном случае — один из важных показателей качества
материала. Этим требованиям удовлетворяет прорезиненная ткань, медицинская
клеенка, полиэтиленовая пленка и т. п. Лучше всего склеивать баллон из
тонкой серебристой баллонной ткани или материала, предназначенного для
пошива плащ-накидок и плащ-палаток. Раскрой материала показан на
рисунке. В вырезанные верхнее и нижнее основания / соответственно вклеи-
Рис. 4
ваются фланцами центральный глухой патрубок и загнутая трубка с помощью
наклейки 2. Место клейки тщательно зачищают наждачной бумагой и
смазывают тонким слоем клея № 88 (можно применять клей № 77 или резиновый).
Когда клей хорошо высохнет, эти места смазывают вторично и дают клею
подсохнуть. Необходимо тщательно разглаживать материал, чтобы не
образовывались складки.
После того как цилиндр склеен по выкройке.З, в него вклеивается нижнее
вогнутое основание на расстоянии 200 мм от нижнего обреза цилиндра и
привязываются концы шнура к проволочным скобам фланца и глухого
патрубка. Затем вклеивается верхнее выпуклое основание. Длина шнура равна
высоте цилиндра. Для придания баллону дополнительной прочности на швы
наклеиваются усилительные ленты, на нижнем обрезе цилиндра делается
бортик (ткань или клеенка подшиваются и в подшивку вставляется двух-или
трехмиллиметровая проволока).
Совершенно необходимо тщательно проверить надежность клейки.
(Например, погружением в воду наполненного воздухом баллона.)
147

Резиновый шланг для подвода газа, а также пластмассовый кран можно
приобрести в аптеке. Отверстие в кране следует увеличить до максимально
возможного диаметра. Вместо пластмассового крана можно применить
бельевую защепку, привязав ее к шлангу во избежание потери.
Баллон, изготовленный из тонкой серебристой баллонной ткани, весит
около 500 г, а из полиэтиленовой пленки — 200 г.
Изготовление складной газовой плитки следует
начать с подготовки трубки с глухим концом и отверстием в середине для
горелки (рис. 5). Для этого один конец стальной или медной трубки
необходимо запаять, а в средней части просверлить или пропилить отверстие
диаметром 8—10 мм. На это место напаять (с
предварительным лужением) гайку с
резьбой М8. Горелка (трубка с
коническим раструбом, втулка и хвостовик)
используется от горелки «Теклю»,
имеющейся в продаже в магазинах
лабораторного оборудования.
Для изготовления основания, двух
П-образных стоек, откидной рамки и
фиксатора (см. рис. 1) берут стальную
проволоку диаметром 3 мм (но лучше
нагартованную проволоку из
нержавеющей стали) и режут заготовки: для
основания — 1000 мм, для П-образных
стоек — 610 мм, каркаса рамки —- 530 мм, перемычки рамки — 220 мм,
фиксатора — 185 мм.
Проволоку в местах предполагаемого изгиба нужно отжечь. Выгибая
основание, П-образные стойки и каркас рамки, следует работу начать от
середины заготовки, симметрично к краям. Последними загибаются концы.
Это важно, так как одновременно проверяется правильность изготовления
деталей. Форма изгибов и размеры указаны на рисунке.
Один конец заготовки фиксатора загибается кольцом, второй — одним-
двумя витками вокруг проволоки основания. Концы П-образных стоек
загибаются вокруг проволоки основания, каркас рамки — вокруг проволок
П-образной стоики, перемычки — вокруг проволоки рамки и стойки.
Перемычки и каркас рамки выгибаются так, чтобы образовались глубокие
прогибы для фиксирования рамки на стойке.
Образовавшиеся на концах шарниры в один-два витка обеспечивают
надежность крепления деталей. В ножках стоек должны быть колена для
упора. Изготовленная таким образом плитка свободно удерживает сосуд с
5 литрами воды.
Сбор болотного (подводного) газа. Прежде всего
заметим, что правила обращения с болотным газом аналогичны правилам
обращения с природным газом, широко вошедшим в наш быт. Особенно следует
помнить, что попадание в баллон большого количества воздуха может привести к
образованию взрывной смеси.
Значительные накопления газа происходят в водоемах с богатой водной
растительностью, в местах с донными отложениями остатков растений и
организмов, чаще в стоячих водах. Хорошим местом для сбора являются
неглубокие заросшие затоны с зарослями рогозы, осоки, камыша и т. п.
Нередко источником подводного газа служит разложившийся на дне торф.
Наполнение баллона подводным газом производится следующим образом.
Промеряется глубина водоема. Нижней части баллона придается жесткость
(вставляется в подшивку проволока). Баллон сплющивается (вытесняется
воздух), кран закрывается. Наконечник шланга обвязывается небольшим
кусочком сетки (размер ячейки 0,1—0,5 мм), вводится в центральный глухой
патрубок и пристегивается карабином. Затем газовый баллон в сплюснутом
состоянии погружается в воду таким образом, чтобы в полости юбки,
образованной нижней частью цилиндрической оболочки, не осталось воздуха. Бал-
148

лон удерживают в вертикальном положении на воде и ворошат илистое дно.
Чтобы ускорить наполнение баллона, можно к краям юбки привязать груз.
Кран открывают после того, как газ накопился в полости юбки. Это
позволит избежать попадания воды в шланг. Если все же вода в шланг попала, ее
всегда можно вытеснить, приподнимая баллон в воде, не отрывая его от
поверхности. Когда баллон наполнится газом, кран закрывают, и баллон
отделяют от воды. Следует помнить, что чем больше диаметр шланга, тем
быстрее наполняется баллон.
После сбора газа приводят в рабочее положение складную плитку и
подсоединяют к ней шланг газового баллона: наконечник отстегивают от
скобки фланца вогнутого основания и вставляют в резиновый шланг плитки.
Место, где устанавливается плитка, должно быть защищено от ветра (кустар-
Рис. 6
ником, крутым берегом, камнями). В крайнем случае защитой от ветра может
быть газовый баллон.
Опыт показал,что для кипячения литра воды расходуется газа тем меньше,
чем интенсивнее горение, так как подогреваемая посуда меньше успевает
охладиться, то есть приток тепла значительно превосходит его отход. Но
интенсивное горение газа нельзя обеспечить без избыточного давления в
баллоне. Кроме того, избыточное давление обеспечивает устойчивое горение
плитки на ветру. Проще всего усилить давление газа в баллоне положив
какой-нибудь груз сверху. Например, рюкзак, сапог, весло (рис. 6).
В зависимости от силы пламени, материала и емкости посуды расход газа
на кипячение 1 л воды составляет 20—30 л газа.
Плитку не следует оставлять без присмотра, надо следить, чтобы газ
сгорал полностью. Признак неполного сгорания — светящееся желтым светом
пламя (при нормальных условиях горения пламя голубоватое, почти
прозрачное, с синим конусовидным ядрышком у основания). Причиной неполного
сгорания может быть загрязнение горелки, что вызывает недостаточный
приток воздуха.^
По окончании приготовления пищи газовый баллон рекомендуется плотно
свернуть, удалив остаток газа.
Описанное снаряжение занимает мало места, легкое, доступно средствам
и умению каждого рыболова, туриста-водника.
149

ПО ПИСЬМАМ НАШИХ ЧИТАТЕЛЕЙ
Тов. Лунев (Волгоград) сообщил об удачном применении зимой
поплавочной удочки, оснащенной двумя крючками на коромысле из тонкой
проволоки. Изготовить такую снасть просто. Отрезок проволоки толщиной
0,15—0,2 мм, длиной в 12—16 мм зажимается по центру в прорезь грузила
(кусочек свинца весом 5—б г). К концам проволоки крепятся крючки № 3—1
жалом вверх. В середине грузила делается сквозное отверстие для
прикрепления к лесе. Поплавок по величине подбирается так, чтобы он мог своей
грузоподъемностью нейтрализовать вес грузила (касающегося дна) с крючками,
чтобы рыба, взявшая насадку, могла легко ее приподнять, не ощущая веса
грузила.
Автор этой снасти рекомендует на крючки насаживать разные насадки.
Применяет он эту снасть при ловле леща, красноперки и других рыб,
обязательно с прикормкой распаренной пшеницей, хлебом.
Заменять отрезок проволоки жилковой лесой не рекомендуется, так как
на размягченной лесе крючки теряют свое правильное положение жалом
вверх, что ведет к частым сходам плохо подсеченной рыбы.
Представляет интерес и второе сообщение тов. Лунева о применении
для насадки хлебного мякиша, смешанного с небольшим количеством
плавленого сырка, с добавлением ароматических веществ (анисового масла,
ванилина и др.). Насадка получается мягкая и ароматичная. На нее ловятся
сазан, лещ (лучше ночью), красноперка и другие рыбы.
Второй удачной насадкой для ловли сазана автор считает изюм без
косточек (сабза). Изюм заливается горячей водой и в течение четырех часов
разбухает. Он становится мягким и сочным. Разбухшие изюминки
насаживаются на крючок по две штуки.
Тов. В. Федоровский сообщил о новинке, применяемой немецкими
рыболовами при ужении рыбы поплавочными удочками. Новинка эта — поплавок,
с которым ловят в море макрель, но он может быть пригоден и в наших водое-
мах при ловле рыб, отличающихся резкой поклевкой (щук, окуней, голавлей,
карпов, сазанов). Отличительной особенностью поплавка является его
способность при резкой потяжкё рыбы отвечать толчком, способствующим подсечке,
150

которую завершает уже сам рыболов. Изготовляется поплавок из обычных
материалов — пенопласта или пробки — по форме, изображенной на
рисунке. Размеры избираются в зависимости от рода насадки и вида рыбы, за
которой охотятся.
Леса пропускается через отверстие, сделанное в центре, по длине
корпуса и туго зажимается стержнем, оканчивающимся в верхней части упором.
На стержень насаживается пластинка из легкого материала. Она должна
свободно передвигаться по стержню. Поплавок погружается так, чтобы на
поверхности воды оставалась только пластинка, сдвинутая к верхней части
корпуса, и часть стержня с упором. При резкой поклевке рыбы
возвышающаяся часть стержня погружается в воду и, когда упор доходит до пластинки,
происходит толчок-подсечка.
Практически ценен и второй совет тов. Б. Федоровского. В летнее жаркое
время растительные прикормки и насадки — каши, распаренные зерна овса,
пшеницы и др.— быстро портятся, прокисают и покрываются плесенью. Они
хорошо сохраняются, если на 1 литр воды, в которой они готовятся, добавить
1,5—2 г салициловой кислоты. Салициловую кислоту можно приобрести в
аптеке, она не имеет запаха и слегка сладковата на вкус.
Об оригинальном способе оснащения донной удочки без грузила написал
тов. Петровичев (Рязань). К короткому пруту-удилищу, установленному на
берегу, прикрепляется леса 0,4—0,5 мм, длиной 25 м. На лесе в 40—50 см от
вершинки удилища вешается сигнализатор — колокольчик. Леса
заканчивается двумя поводками по 6—7 см с крючками. Поводки вдавливаются в
комок глины, перемешанной с прикормкой. Наживленные опарышем, червем
или какой-либо другой насадкой крючки располагаются у поверхности
глиняного комка. Величина комка (вес) зависит от предполагаемой дальности
заброса. Течением комок с прикормкой размывается, образуется муть с
плывущими в ней частичками корма. Рыба подходит к комку и находит в
нем лакомую насадку. Хорошо ловятся
на такую снасть лещ, язь, крупная
плотва.
О трех способах изготовления
мормышек сообщил тов. Зуев (Ленинград).
1. Из пластинки органического стекла
красного цвета, толщиной 5—7 мм,
нарезаются полоски шириной 12—15 мм, которые
затем режутся поперек на брусочки 6—
7 мм. Подготовленный брусочек кладется
для размягчения на лист железа или
асбеста, подогреваемый на слабом огне
газовой горелки или электроплитки. Через
10—12 секунд в размягченный брусочек
вдавливается с помощью плоскогубцев
цевье крючка (№ 3 или 4) (рис. 1). После
остывания брусочек обрабатывается
напильником (надфелем) до задуманной формы
мормышки (капелька, полукруглая, с
гранями и т. п.), зачищается мелкой
шкуркой и доводится до блеска тряпочкой с
мелом или зубным порошком. Отверстие
для прикрепления к лесе сверлится или
прокалывается сверлом, прикрепленным к нагретому основанию
электропаяльника. Готовая мормышка похожа на крупную икринку. Применяют ее при
ловле на две мормышки, устанавливая сверху в 25—30 см от нижней,
тяжелой, из металла.
2. При изготовлении формочек для отливки мормышек из олова, автор
рекомендует применять цемент эркадонт со стекловидным растворителем.
151

Они широко применяются в зубоврачебной практике и продаются в аптеках
или аптекарских магазинах, по цене недороги. Порошок размешивается с
растворителем в блюдце или другой стеклянной посуде до образования смета-
нообразной массы. Этой массой заполняется до краев жестяная крышка от
баночки из-под вазелина или гуталина. Через 5—7 минут масса начинает
застывать и в ней с помощью перочинного ножа и деревянной палочки
выдавливается задуманная форма мормышки. Углубление-форму тщательно
протирают мягкой колонковой кисточкой, смоченной в воде. Окончательное
затвердение цемента в комнатной температуре наступает через 3—4 часа. После
высыхания форма заполняется оловом, расплавленным паяльником. В олово
погружается удерживаемое пинцетом или плоскогубцами цевье крючка.
Остывшая мормышка зачищается и в ней сверлится отверстие для
прикрепления к лесе. Такие формочки при аккуратном обращении могут служить
несколько лет.
3. Для быстрого изготовления мормышки можно использовать кусок
сырой картофелины. В кружке толщиной 10-—16 мм по окружности
вырезаются ножом ромбовидные формочки.
Подготовленный кружок обработанной стороной кладется
на плиту для испарения влаги и слегка
запекается. Выбранный крючок (лучше с колечком),
втыкается жалом в картофель, а через его
колечко в дно формочки пропускается отрезок струны
пли игла, предварительно смазанные жиром.
Подготовленная формочка с цевьем крючка и
струной (иглой) заполняется оловом с помощью
паяльника. Из остывшей мормышки удаляется
струна (игла), в корпусе мормышки остается
отверстие для лесы; мормышка обрабатывается
напильником и шкуркой (рис. 2).
Об оригинальном способе ужения крупной
рыбы (леща, язя и др.) на сильном течении
сообщил тов. Горцу нов (г. Смела, Черкасская обл.).
Именуется он ловлей «на струну». К крепкому
удилищу крепится одним концом отрезок сталис-
той проволоки (балалаечная струна), не
длиннее удилища. Через другой конец проволоки
надевается скользящее грузило-боченочек весом
30—40 г. Конец проволоки закручивается в
кольцо диаметром 1,5 см, которое служит для
удержания грузила и для прикрепления к нему двух заводных колец. К этим
кольцам присоединяются петельки «посылки» и поводка с крючком № 5 или 6
(с коротким цевьем). «Посылка» длиной 10 см и поводок длиной 25 см
изготовляются из такой же проволоки, как и «струна» (рисунок). «Посылок» следует
иметь 3—4.
152

Ловят этой снастью с неподвижно стоящей на якорях лодки, на глубине,
равной длине «струны», в местах с ровным и твердым дном и сильным
течением. Насадка — распаренные горошины. Приступая к ловле, на
подготовленные «посылки» по всей длине, нанизывают горошины, одна к одной. Одну
из «посылок» с нанизанными горошинами и поводок с наживленным
горошиной крючком присоединяют к заводным кольцам, опускают на «струне» до
дна и, взявшись за «струну», делают резкую подсечку. Горошины
соскальзывают с «посылки» и ложатся на дно. Затем «струна» поднимается, надевается
новая «посылка» с горошинами, наживляется крючок, и снасть опускается
на то же место. Поклевки рыбы обозначаются толчками, передающимися по
проволоке руке рыболова, держащего верхний конец «струны». Подсеченную
рыбу вываживают с помощью удилища. При неудачной подсечке снасть
необходимо поднять, снова наживить крючок и заменить «посылку». Крупная
рыба кормится на течении. «Посылки» с горохом привлекают ее к месту ловли
и опущенной на дно насадке. >■
Об изготовлении двухцветных мормышек написал тов. Першаков (г. Вот-
кинск). Ссылаясь на свой многолетний опыт, он утверждает, что наиболее
уловистыми оказались двухцветные мормышки, верхняя часть которых из
красной меди, а нижняя — из серебра или нержавеющей стали. Для
изготовления мормышек нужен пуансон. Его можно сделать из гвоздя диаметром
6 мм. С острого конца гвоздь обрубается, конец расплющивается молотком
и затем обрабатывается на абразивном круге или напильником по намечен-
ной форме мормышки (рис. 1). В пластинке алюминия или меди
подготовленным пуансоном выбивается углубление по форме изготовляемой мормышки;
оно будет служить матрицей. Полоски листовой красной меди, латуни,
серебра или нержавеющей стали толщиной 0,2 мм отжигаются на огне и
накладываются на матрицу. Ударом молотка по пуансону выбивается заготовка по
форме мормышки. Иглой в ней пробивается отверстие для лесы. Заготовка
обрезается по краям ножницами, обрабатывается напильником, у отверстия
спиливаются заусенцы. Таких заготовок делается несколько из различных
по цвету материалов. Для свинцовой пластинки матрица не нужна, свинец
мягок, и заготовка в нем легко выбивается ударом по пуансону.
Подготовленные заготовки поочередно вкладываются в углубление,
сделанное в деревянной дощечке, и после обработки кислотой облуживаются
до краев и заполняются припоем. Пока припой не застыл, через него в
отверстие заготовки пропускается игла, смазанная жиром, которая, после
остывания припоя, вынимается. В таком же порядке готовятся и другие
заготовки. Соединение (пайка) двух заготовок разного цвета производится на игле,
воткнутой в дощечку. На иглу надевается первая заготовка (светлая) припоем
вверх, а затем колечко подготовленного крючка (после обработки цевья
кислотой). Крючок устанавливается вверх жалом. Последней на иглу надевается
заготовка из красной меди (припоем вниз) и опускается по игле вместе с цевьем
крючка вплотную к первой заготовке. Обе заготовки спаиваются между собой
паяльником (рис. 2).
153

После остывания из мормышки вынимается игла, мормышка
обрабатывается напильником, шкуркой и пастой ГОИ до блеска. Хорошо
зарекомендовали себя мормышки в форме дробинки и капли. При выборе крючка
преимущество следует отдавать крючку с возможно короткими жалом и
бородкой. С таких крючков сходы рыбы очень редки.
Тов. Велько (Горький) сообщил об удачном применении при летней ловле
в проводку и зимней ловле искусственного опарыша. Готовится он из
мелкопористой губки. Ножницами нарезаются кусочки по величине среднего
опарыша, пропитываются белком куриного яйца и опускаются на 15—20 секунд
в кипящую воду. Для летней ловли автор рекомендует несколько увеличить
размеры «опарышей».
Возможно, привлекательность такой насадки можно увеличить,
пропитывая «опарышей» подсолнечным или конопляным маслом.
Дельное предложение по соединению поводка с лесой прислал тов. Ку-
ницкий. При соединении тонких лесок «петлей в петлю» петля поводка
(0,2 мм и тоньше) часто затягивается в петле основной лесы, так что
разъединение петель становится очень трудным. Учитывая это, автор предлагает
увеличивать толщину петли поводка отрезком более толстой лесы. К концу
поводка надо приложить отрезок лесы 0,3—0,4 мм, длиной 14—16 см, и,
перегнув обе лесы, завязать затяжной узел. Перед затяжкой узел полезно
смазать клеем БФ-2, а после затяжки обрезать свободные кончики. Поводок
с утолщенной петлей легко соединяется и разъединяется с петлей основной
лесы. Если же и основная леса тонкая (0,18—0,2 мм), то следует тем же
способом увеличить толщину петли и на ней.
Иногда может пригодиться совет тов. Логинова (Мурманск), как достать
со дна водоема утопленную пешню или топор. Для этого надо подыскать шест
по глубине водоема (или связать вместе два шеста), к концу шеста привязать
кусок прочного шнура с небольшим грузом на свободном конце и опустить
конец шеста с грузом до дна через лунку, в которую была упущена пешня
(топор). В большинстве случаев пешня или топор идут ко дну в вертикальном
положении, острие пешни входит в грунт, а топор принимает положение
топорищем вверх, и вокруг этих торчащих предметов вращением шеста можно
обвить шнур с грузом и поднять их. Для большей гарантии следует делать
побольше витков.
К СПОРТИВНОЙ КЛАССИФИКАЦИИ
В связи с введением в Единую спортивную классификацию на 1965—
1968 годы нормативов по спортивному рыболовству в президиум Федерации
спортивного рыболовства СССР и редакцию альманаха обращаются
отдельные организации рыболовов и рыболовы-спортсмены за разъяснениями по
практическому применению классификации, порядку учета, присвоению
разрядов и т. п.
Учитывая, что такие разъяснения представляют интерес для широкого
круга читателей альманаха, редколлегия посчитала своевременным
опубликование необходимых разъяснений некоторых положений классификации.
Кроме того, публикуются разработанные и утвержденные Федерацией
правила проведения соревнования по технике управления лодкой.
Разъяснения некоторых положений классификации
по спортивному рыболовству
1. На каких соревнованиях начисляются баллы для получения
спортивных разрядов?
Баллы начисляются только на соревнованиях, указанных в пункте
154

21 Положения о Единой всесоюзной спортивной классификации на 1965—
1968 годы: «Спортивные разряды присваиваются спортсменам, выполнившим
установленные разрядные нормы или требования по виду спорта только на
соревнованиях, которые предусмотрены соответствующими календарными
планами и которые обслуживались судьями, состоящими на учете в коллективах
физической культуры, советах добровольных спортивных обществ, советах
Союза спортивных обществ и организаций, организациях Вооруженных Сил
СССР и ДОСААФа».
2. Как учитываются результаты (начисляются баллы) участников
командных соревнований?
В командных соревнованиях следует учитывать личные результаты
участников, так, как это делается в личных и лично-командных соревнованиях,
по таблице, соответствующей масштабу соревнования.
3. Каков порядок присвоения спортивного разряда рыболовам,
выполнившим разрядные требования по количеству набранных баллов в зимнее
время, но лишенных возможности, вследствие сезонности, выполнить
дополнительные нормативы по управлению лодкой и умению держаться на воде?
Рыболову, получившему право на присвоение спортивного разряда по
количеству набранных им баллов, разряд присваивается:
а) при наличии' у него значка ГТО;
б) при наличии у него значка «Рыболов-спортсмен СССР»;
в) при представлении им справки, выданной организацией, в которой он
состоит, подтверждающей его умение держаться на воде, управлять лодкой и
оказывать первую помощь.
Примечание. Любой из документов, указанных в пп. «б» и «в»,
может быть принят только от лиц, освобожденных от сдачи норм ГТО по
возрасту или по состоянию здоровья.
При отсутствии перечисленных документов разряд присваивается только
после выполнения дополнительных требований, когда по сезонным условиям
это станет возможным.
4. С какого времени следует исчислять начало двухгодичного срока
выполнения разрядных норм а также сроки для подтверждения разряда?
Со дня получения рыболовом первых зачетных баллов. Подтверждается
разряд в течение двух лет с даты присвоения разряда.
5. Как начислять баллы для присвоения разрядов?
Баллы начисляются после каждого соревнования и постепенно
накапливаются до нормы, дающей право на получение разряда. После присвоения
очередного разряда начисление баллов начинается заново (со следующего
соревнования).
6. Обязательно ли выполнение норм ГТО для присвоения разряда? N
Обязательно, как это указано в пп. 10, 11 и 13 Положения о Единой
всесоюзной спортивной классификации на 1965—1968 годы.
7. Каков порядок оформления спортивного разряда?
Коллектив физической культуры заполняет учетную карточку
установленного образца на каждого спортсмена и направляет ее в соответствующие
советы Союза спортивных обществ и организаций (пп. 25, 26, 27, 28 и 29
Положения о Единой всесоюзной спортивной классификации на 1965—1968
годы).
Правила проведения соревнований
по технике управления лодкой
1. Соревнования по технике управления лодкой могут включаться в
комплексные соревнования по любому виду рыболовного спорта.
2. Для каждого участника комплексных соревнований обязательно
участие во всех видах соревнований, включенных в комплекс.
Примечание. Спортсмены, не имеющие возможности по состоянию
здоровья принять участие в соревновании по технике управления лодкой и
155

saявившие об этом при записи на соревнование, решением судейской
коллегии могут быть допущены к участию только в соревновании по ловле рыбы.
Лица, не принявшие участия в соревновании по технике управления
лодкой без уважительной на то причины, исключаются из числа участников
комплексного соревнования, и их отказ рассматривается как нарушение
спортивной дисциплины.
3. Соревнование по технике управления лодкой может быть проведено
в один день с соревнованием по ловле рыбы (после него) или раздельно в
один из предшествующих или последующих дней на том же или ином водоеме.
Дистанция. Общая протяженность дистанции — 300 м. На дистанции
устанавливаются пять ворот, шириной по 3 м каждые.
Первые ворота устанавливаются в 50 м от старта, по прямой линии,
параллельной линии старта.
Вторые ворота — в таком же расположении, в 50 м от первых.
Третьи ворота — в 25 м впереди и слева от вторых под углом 45° по
отношению к линии расположения вторых ворот.
Четвертые ворота находятся в 50 м от третьих и располагаются
параллельно линии финиша.
Пятые ворота устанавливаются так же, как четвертые, в 75 м от них.
Линия финиша (причал) располагается в 50 м от пятых ворот.
Кроме того, по направлению движения лодки, перед первыми, вторыми,
третьими и пятыми воротами в 5 м от линии ворот, по центру, устанавливается
по одному буйку (шесту) с флажком. Такой же буек (шест) с флажком
устанавливается и с другой стороны пятых ворот в 5 м от их линии.
Ворота обозначаются буйками (шестами) с флажками. Флажки должны
возвышаться над водой не менее чем на 1 м.
Порядок прохождения дистанции(рисунок). По команде судьи-стартера
«На старт!» участник, сидящий в лодке, занимает место на старте, ставя
лодку кормой вплотную к причалу (бону). По команде «Марш!» начинает
движение гребком весел, без отталкивания от причала, в направлении первых
ворот и проходит их, обходя флажок перед ними с левой стороны (по ходу
лодки). После прохождения первых ворот лодка направляется ко вторым
и проходит их, обходя флажок перед воротами с правой стороны. Пройдя
вторые ворота, спортсмен разворачивает лодку кормой вперед и в таком
положении проходит третьи ворота, обойдя флажок перед ними с правой
стороны, а затем четвертые ворота. После четвертых ворот лодка поворачивается
носом вперед и направляется к пятым воротам. Флажок перед пятыми
воротами обходится с правой стороны, флажок после ворот — с левой стороны.
Затем лодка в том же положении направляется к финишу. Финиш — момент
касания причала рукой, при положении сидя в лодке, причаленной бортом.
Считается обязательным прохождение всей дистанции в установленном
порядке. Участник, не прошедший всей дистанции или нарушивший
установленный порядок проплыва, а также превысивший норму времени,
получает нулевую оценку, но право участия в соревновании по ловле рыбы
сохраняется.
За касание лодкой или веслом любого флажка (буйка) при проплыве
дистанции участник в каждом отдельном случае штрафуется одним очком.
Дистанция должна быть пройдена:
участниками до 45 лет — за 4 минуты
» от 45 до 55 лет — за 5 минут
» старше 55 лет — за б минут.
Возраст участника должен быть подтвержден паспортом. Лодки,
предназначенные для соревнования, должны быть однотипными. Участник получает
лодку по указанию судьи-стартер а в порядке личного номера и права на выбор
лодки не имеет. Личные номера определяются жеребьевкой перед началом
соревнования.
Не разрешается передвижение на лодке в положении стоя, обход флажков
и прохождение ворот с одним веслом, вынутым из уключины.
156

Подведение итогов соревнования. Каждому участнику соревнования,
выполнившему упражнение в установленном порядке, без штрафных очков
и уложившемуся в определенное время, начисляются 20 очков.
Участнику, получившему штрафные очки, начисляется число очков,
полученное после вычета штрафных очков из 20.
Например, участник при прохождении дистанции допустил 5 касаний
веслами за флажки и получил 5 штрафных очков. Ему начисляется 20—5=15
очков.
Очки в соревновании по управлению лодкой рассматриваются как баллы,
начисляемые по итогам ловли рыбы, и суммируются с ними при подведении
итогов комплексных соревнований.
Организация судейства соревнования. Перед началом соревнования
должна быть проведена жеребьевка для определения личных номеров
участников и составлен регистрационный лист с графами:
1. Номера по порядку.
2. Фамилия, имя, отчество участника.
3. Наименование организации, в которой состоит участник.
4. Число штрафных очков.
5. Результат участника (число очков).
6. Примечания.
Соревнование проводит судейская коллегия, утвержденная для
проведения комплексного соревнования, с привлечением нужного числа судей-
контролеров.
Для наблюдения за правильностью прохождения дистанции выделяются
судьи-контролеры, по одному у каждых ворот, кроме них — судья на старте
157

и судья на финише. Судьи-контролеры располагаются на лодках по одному у
каждых ворот и ведут протоколы, в которые заносятся номер участника и
допущенные им нарушения. Зона наблюдения контролера — отрезок
дистанции до ворот и сами ворота. После прохождения ворот участником
наблюдение за ним ведет судья-контролер следующих ворот.
Примечание. Для крупномасштабных соревнований желательно
наличие трех судей у каждых ворот, из них один назначается старшим. Судьи
на старте и финише ведут контрольную запись времени прохождения
дистанции, имея тщательно сверенные часы.

Г. Паленое
«ТРОПОЙ РЫБОЛОВА»
Под таким названием в Пензе вышла небольшая книжка о рыбной ловле*.
Все ее страницы дышат любовью к родной природе. «Реки — живая краса
природы нашей»,— пишет автор. Одиннадцать рек, больших и малых,
подробно описаны в книге; указано, где и какая рыба обитает, какие
распространены снасти, методы ловли, местные насадки; приведены наиболее
удобные пути, ведущие к местам ловли. Автор как бы сопровождает новичков:
«Спустимся ниже по Суре... станция Никоново, Сура рядом, даже из
вагонного окна ее видно, а места... Нигде так не дышится свободно и легко, как в
этих местах...» И как горько звучит такое предупреждение: «А ниже Су река
до самой Канаевки рыболову делать нечего. Суконная фабрика «Красный
Октябрь» сбрасывает у Сурска в реку промышленные стоки, содержащие
отходы волокна, красители и прочие вредные вещества».
Во второй части книги рассказывается о пятнадцати видах рыб, наиболее
распространенных в водоемах Пензенской области, и способах ловли их.
Упомянута среди рыб и стерлядь, и нам представляется очень уместным
замечание автора, что ловить ее нельзя «никогда, ни в одной пензенской реке,
никакой снастью, в том числе и удочками».
Есть в книге и недостатки. Так, рекомендуя «муравьиные яйца» в
качестве насадки, автор не указывает, как их добывать не разоряя муравейника.
Далее автор пишет, что лещей прикармливают пареным овсом, горохом,
отрубями, кашей, жмыхами, рублеными червями, творогом, но при
перечислении насадок почему-то не упомянул ни пареного овса, ни жмыха, ни даже
каши. Такая же ошибка допущена и в описании насадок и прикормки для
сазана, линя, карася. Получается, что рыба потребляет один корм только в
виде насадки, а другие исключительно в виде прикормки.
Перечисляя снасти для ловли судака, автор говорит, что «ужение судака
производится (?) в основном на донную удочку», и не называет такую
распространенную снасть, как кружки, а говоря о ловле ерша, забывает мормышку.
Но перечисленные недостатки не портят эту, в основном интересную и
полезную, книгу.
Хочется воскликнуть' вместе с автором: «Рыбалка — это прежде всего
постоянные напряженные поиски, без которых нет творчества, а творчество
едва ли не самое радостное, что дано человеку».
* Баранов Н. Тропой рыболова. Пенза, 1964.
160

Я, Киселев
ДОБРЫЕ СОВЕТЫ
Хочется сказать доброе слово об авторе хорошей книги «С удочкой по
рекам и озерам»* — А. М. Волкове. Он не только с огромной ответственностью
перед читателями тщательно отобрал материал, но и отлично знает то, о чем
пишет. Когда же у него не хватает опыта, он не стесняется ссылаться на тех,
с кем коротал ночи у костра, сидел в одной лодке, кто помог ему добрым
советом. А. М. Волков не диктует читателям: лови только так, делай, как
рекомендуется. Свои советы он дает мягко, без нажима, на выбор предлагает
несколько решений одного вопроса. Что же интересного, поучительного
найдут в книге читатели не только Пермской, но и других областей нашей
страны?
Как крепить леску на кончике удилища? В рыболовной литературе
дается один совет: леску согнуть вдвое, продеть сквозь привязанную к
кончику петлю и накинуть на кончик. В книге А. М. Волкова приводятся еще
два варианта. У пружинки в 5—6 витков один конец выпрямить,
расплющить, примотать к кончику удилища, леску завести в пружинку или надеть на
леску отрезок резиновой или хлорвиниловой трубки длиной 5—8 см. Диаметр
трубки должен быть таким, чтобы она с некоторым усилием натягивалась на
кончик удилища.
А. М. Волков дает читателю совет и по такому, казалось бы мелкому,
вопросу: куда воткнуть крючок, когда удилище собрано? Между мотовиль-
цами надо примотать или приклеить кусочек пробки.
Каждому из нас приходилось чинить мотовильца: ссыхаясь, леска
укорачивается и выдергивает крючки из-под обмотки. Советов приходилось
слышать по этому поводу много, и все они связаны с изменением конструкции.
к. М. Волков дает очень простой совет: обхватите удилище между мотовиль-
цами пальцами свободной руки и намотайте леску. Образовавшегося запаса
длины вполне хватит, чтобы сохранить мотовильца и леску.
Щука редко успевает заглотить блесну. Поэтому все больше рыболовов
отказываются от стального поводка — он неудобен при забросе. Однако
если грузило находится на некотором расстоянии от блесны, может
пригодится еще один совет автора книги. Леску надо сложить вдвое, продеть ее
через оба ушка грузила, в петлю продеть блесну. Таким способом прицепить
грузило можно очень быстро на любом расстоянии от блесны; держится оно
надежно.
Заслуживает внимания рассказ А. М. Волкова о блеснении с плывущей
лодки. К удилищу длиной 4 м привязана такой же длины леска (иногда
длиннее). Блесна — обычная. Одной рукой рыболов управляет легким челноком
с помощью весла, зажатого под мышкой, а другой блеснит. Это не значит,
что лодка все время плывет: когда нужно задержаться, используют шест —
втыкают его в дно и привязывают к нему лодку. В чем же преимущества такой
ловли? Шире пространство, доступное рыболову; рыба менее осторожна в
3—5 м от лодки; движение блесны возможно не только по вертикали, но и по
горизонтали и в наклонной плоскости.
В книге описывается применение спиннинга в качестве дорожки.
Рассказывается и о технике ужения.
Принцип, которым нужно пользоваться при выборе места ужения, в
книге изложен настолько сжато и четко, что лучше всего привести цитату.
«Основное требование заключается в том, чтобы выбранное место чем-то
отличалось от общего фона реки или озера. На широкой реке это может быть
узкое место, на узкой — широкое. На сильно заросшем пруду или озере —
чистые окна, а на чистом озере — места поблизости от зарослей водных трав.
На быстрой порожистой речке — затон или плес с тихим, замедленным тече-
* Волков А. М. С удочкой по рекам и озерам. Пермь, 1965, 184 стр.,
40 коп.
6 Заказ № 3206
161

нием, на тихой речке — перекат с расположенной ниже ямой. На реке с
чистым однообразным по рельефу дном — завал из принесенных половодьем
коряг и деревьев, точнее — глубина рядом с завалом, на захламленной
реке — чистые места. В глубоких озерах и реках — отмели, в мелких — ямы и
рытвины».
Автор интересно описывает зимнюю ловлю хариуса. На реке нужно найти
незамерзающий перекат. Удилище — летнее, без поплавка. Течение
подхватывает насадку, уносит под лед, где хариус считает себя в безопасности.
Иногда раздается всплеск. «Впечатление такое,— пишет А. М. Волков,—
будто с хрустальным звоном обломилась льдинка. Да вот и она плывет,
увлекаемая под лед быстрым течением! Но почему она обломилась? Разгадка
приходит быстро. Из воды навстречу падающей снежинке выскакивает крупный
хариус и с плеском падает обратно, вероятно удивленный странным вкусом
пойманного «насекомого». Таких поэтических описаний в книге много, и в
этом ее большая ценность.
Книга хорошо построена. Она открывается главой о снастях —
описывается их устройство и техника применения. В этой же главе рассказано о
приманках, насадках, привадах, прикормках, выборе места. Вторая глава —
очерки о рыбах. В литературном отн|йпении она самая лучшая, читается с
большим интересом.
Для пермского рыболова наибольшую ценность, видимо, представит
третья глава книги: местный календарь, составленный на основе
многолетнего опыта, рассказы о наиболее интересных маршрутах по области. Да и
в других главах автор умело увязывает, так сказать, общие вопросы
рыболовного спорта с местной спецификой.
Кое в чем автору можно возразить. Например, он утверждает, что обычно
грузило прикрепляется в 30—50 см от крючка. Следуя этому совету, читатель
прозевает много поклевок. Чем ближе грузило к поплавку, тем меньше у рыбы
возможности взять насадку и двигаться с ней так, что поплавок этого не
отметит.
Нельзя согласиться с автором и тогда, когда он пишет, что, очевидно,
рыба не ощущает особых неудобств, вытаскивая из ила зарывшегося червяка.
Рыба при поисках корма пользуется не только обонянием, осязанием, но и
зрением. Именно поэтому рыболовы стараются, чтобы насадка не терялась
в иле, была видна.
«На этом обыкновении рыбы схватывать без разбору все, что падает в
воду, и основано ужение нахлыстом»,— пишет автор на стр. 27. Невольно
хочется задать ему вопрос: почему же тогда нахлыстовики так изощряются
в изготовлении мушек? Если бы «рыбы схватывали все без разбору»,
достаточно было иметь одну какую-нибудь мушку.
Очень удивляет, что автор рекомендует спиннинговые катушки с
автоматическим тормозом. Ведь известно, что в них разочаровываются после первой
же рыбалки. И не удивительно: такой тормоз уменьшает дальность заброса,
требует применения большого усилия.
Если у пермских рыболовов действительно «удочка для ловли на
мормышку выглядит так же, как и ...удочка для отвесного блеснения», то нельзя
ограничиваться констатацией этого факта. Ведь даже в магазинах (которые, как
известно, снабжаются снастями менее совершенными, чем те, которые
рыболовы делают сами) для ловли на мормышку есть специальные удочки, а не
те же самые, которые применяются для ловли на блесну.
Но, несмотря на эти недостатки, книга является ценным подарком
читателям.
162

В. Барков
ТАЕЖНЫЕ РАССКАЗЫ
Раскройте небольшую книжку «На зорьке», выпущенную пермским
издательством в 1965 г., и на вас повеет суровым холодком могучей северной
природы, просторами дремучих лесов, богатых зверем и птицей, романтикой
таежных озер и речек.
В сборнике напечатаны рассказы и заметки тринадцати авторов. Многие
из них радуют новизной и тонкостью наблюдений, хорошим языком. Но
главное в книжке — это дума о нашей чудесной природе, забота о сохранении
ее богатств, гневные слова в адрес хапуг-браконьеров.
Авторы этой книги заставляют полюбить своих героев — зверей и птиц,
переживать события их жизни.
С большим интересом читается рассказ М. Шапова «Вне закона», где
тонко и метко подмечены повадки зверей. Читаешь, и кажется, будто видишь их
своими глазами. «Заяц сделал последний прыжок, когда из-за деревьев
навстречу ему выметнулась серая тень скрывавшегося в засаде хищника. Заяц
сжался на лету в комок, кувыркнулся и, объятый ужасом, дико заверещал».
Суровым дыханием тайги веет от лесных новелл Г. Солодникова. Вот в
тайге возник пожар. «Ночью над лесами зашумели всполохи. Зарево то
блекло, выцветало, то наливалось густой кровью. На рассвете, хотя небо было
снова ясным, из-за близкого увала поползли необычные пегие облака.
Запахло смолистым дымом. Тревога росла. Отступать было некуда: окрест на
десятки верст стояла тайга» (новелла «Пожар»),
В сборнике много места уделено рыбной ловле. Кто из любителей этого
спорта не мечтает о встрече с крупной щукой?
Прочитав рассказ В. Акимова «Утятница», всякий почувствует
волнение, которое переживал Иван Захарович, борясь с огромной хищницей.
Автор сумел подметить какие-то, на первый взгляд не очень важные, штрихи,
но которые делают нарисованные им картины живыми и правдивыми.
«Снова затрещал тормоз, и на барабан медленно поползли витки
утерянной в схватке снасти. Тяжело переступая по дну, ища надежной опоры, Иван
Захарович переходил в наступление. Вот рыба пошла легче. Далеко на
поверхности воды под ее мощным хвостом взбился огромный бурун, и, вновь
набирая силы, хищница опять потянула».
Запоминается рассказ А. Волкова «Обрубай». Герой произведения
инженер Павлов типичный себялюб, индивидуалист, уверенный в своих правах
присваивать труд и опыт товарищей. Среди рыболовов и охотников этот
человек выглядит белой вороной: ведь автор рассказывает о мужественных,
благородных людях, которые смотрят вокруг глазами радивых хозяев или
влюбленных в природу натуралистов.
В рассказе «Две встречи» В. Акимова охотник, залюбовавшись
красавцем глухарем, не стреляет его, несмотря на то, что долго выслеживал и дичь
была уже, как говорится, на мушке.
Надо думать, что когда наши молодые охотники и рыболовы
познакомятся со сборником «На зорьке», им непременно захочется быть такими же
мужественными и смелыми, как рыболовы из путевого дневника Г.
Солодникова, пытавшиеся добраться до озера Большой Кули куш. А у читателей заметки
В. Баталова «Родник», в которой говорится о том, как кто-то, просто так,
от скуки, затоптал ногами чистый родничок, не может не родиться гнев! И это
хорошо. Нужно, чтобы при виде того, как равнодушные люди губят природу,
у нашей молодежи вспыхивало чувство гнева!
6*
163

Вл. Холостое
ЕЖЕГОДНИК РЫБОЛОВА-СПОРТСМЕНА
Спортивное издательство в Берлине (ГДР) сделало хороший подарок
рыболовам, выпустив к 1965 году первый «Ежегодник» *. В предисловии
президент Немецкого союза рыболовов Хельмут Штейн пишет, что эта книга
будет способствовать дальнейшему развитию рыболовства, как одного из
наиболее популярных видов спорта в Германской Демократической
Республике. Он отмечает оздоровительное, воспитательное и образовательное
значение рыбной ловли.
Ежегодник открывается табель-календарями на 1965 и 1966 годы и
календари умом (50 стр.), в котором можно не только делать каждодневную
запись, но и узнавать время восхода и захода солнца и луны. Ведь рыболову
важно попасть на берег вовремя, к восходу солнца. Для наших же немецких
друзей часы восхода и захода светил имеют еще большее значение, поскольку
в ГДР ловля рыбы разрешается, как правило, с восходом солнца и
заканчивается с наступлением темноты. Одна страничка отведена определению
названия любого дня недели с 1801 по 1980 год.
Восемнадцать страниц отведены кратким сведениям— какие рыбы
ловятся в том или ином месяце, шесть — для записей «мои дни рыбалки».
Приводятся «повидовые» сроки запрета рыбной ловли, нереста и среднего,
хорошего и наилучшего клева.
Дальше следуют публицистические статьи — «Планомерное развитие
водного хозяйства служит народному спорту», «С юношеством — для
юношества», о значении соревнований и на другие темы} а также методические
статьи и заметки о способах ловли, снаряжении, советы по изготовлению
блесен, искусственных мушек. Некоторые из этих советов очень схожи с
теми, которые давали наши умельцы в альманахе «Рыболов-спортсмен».
Подобно нашим любителям, немецкие рыболовы конструируют,
мастерят, рассказывают о том, как лучше «обмануть» осторожную рыбу. Курту
Шлоттеру, например, прежде не часто удавалось подцепить на крючок карпа
или судака. Наживленная на крючок картофелинка при ударе о воду почему-
то всегда соскакивала, живец при дальнем забросе получал сильную
контузию и уже не привлекал хищника. Крючок с насадкой обладал удивительной
способностью цепляться за ветки кустов или поднявшуюся из воды траву.
Теперь же Шлоттер нередко возвращается домой с «тяжеловесами» в садке.
Успех пришел к нему вместе с поплавком, который представит несомненный
интерес и для наших удильщиков.
Как его сделать? Берут 5-сантиметровый отрезок бамбуковой или какой-
либо другой трубки с внутренним диаметром примерно 2,5 см. Затем
подбирают соответствующего диаметра пробку, например пробку от разбитого
термоса. В центре ее раскаленной иглой прожигают продольное отверстие,
в которое вставляют полиэтиленовую «соломку». Кончик соломки должен на
1 мм возвышаться над пробкой (рис. 1); внизу «соломку» обрезают заподлицо
с пробкой. Тщательно закруглив один конец пробки, другой ее конец
смазывают клеем (БФ-2) и плотно вставляют в гильзу. Чтобы поплавок стоял в воде
* Jahrbuch des Sportanglers — 1965. Sportverlag, Berlin, 1964.
164

почти вертикально, нижнюю часть бамбуковой гильзы утяжеляют намотав
несколько рядов свинцовой, медной или другой нержавеющей проволоки.
Грузило на леске становится уже не нужным. При ловле рыбы на живца в
нижней части гильзы поплавка прожигают отверстие, сквозь которое про-
пускают леску, привязывая к ней крючок (рис. 2).
После заброса крючок с насадкой или живцом постепенно тонет, а
скользящий по леске поплавок остается на поверхности воды. Укрепленная на
леске надрезанная и затем сжатая дробинка обеспечивает погружение
насадки на заданную глубину.
Поскольку насадка, поплавок и грузило сосредоточены на конце лески,
заброс становится проще и точнее. При вытаскивании удочки полый поплавок
вновь скользит по леске, но уже в обратном направлении, к крючку. Он
опускается на насадку или голый крючок, и те оказываются словно в футляре.
Поэтому при вытаскивании удочки почти полностью исключены зацепы.
Практика показала, что этот скользящий поплавок особенно практичен при
ловле крупной рыбы в тихих водоемах, заросших кувшинками или
захламленных.
165

Заканчивается ежегодник перечнем рекомендуемых для ловли водоемов
(включая сельские пруды) в округах Потсдам, Галле и Лейпциг. В следующих
выпусках ежегодника этот перечень будет продолжен. Последние несколько
страниц отведены адресам рыболовно-спортивных коллективов, кружков и
обществ, широкой сетью охвативших всю территорию дружественной нам
страны.
Карманный формат ежегодника позволяет ему быть постоянным
спутником как умудренного опытом, так и начинающего рыболова.
Ежегодник продавался в московском книжном магазине «Дружба» и
иногородних магазинах, торгующих изданиями стран народной демократии.
Разошелся он, конечно, в несколько дней. Учитывая это обстоятельство, я,
не колеблясь, советую: если вы читаете по-немецки хотя бы с помощью
словаря,— не пропустите следующего ежегодника, сдайте заранее в магазин
открыточку-заявку.

УКАЗАТЕЛЬ КНИГ И СТАТЕЙ О РЫБНОЙ ЛОВЛЕ, ВЫШЕДШИХ
С 1780 ПО 1897 ГОД
Составлен Л. П. Сабанеевым,
исправлен и дополнен Ю. А. Шеманским
Наша рыболовная литература началась с журнальных статей и лубочных
книжек, напечатанных в конце XVIII в. Первое солидное руководство по
ужению вышло в свет в 1847 году. Это знаменитые «Записки об ужении рыбы»
С. Т. Аксакова.
В начале 70-х годов прошлого столетия по инициативе Л. П. Сабанеева
стал выходить журнал «Природа и охота», в котором много статей было о
рыбной ловле. Л. П. Сабанеев стал автором книги «Рыбы России Жизнь и
ловля наших пресноводных рыб».
Работая над этим большим трудом, Л. П. Сабанеев должен был
использовать не только свои записи, но и современную отечественную и
иностранную литературу. Поэтому естественно было ожидать и появления указателя
литературы, которой он пользовался. И действительно, в 1897 году указатель
поступил в печать. В марте 1898 года Л. П. Сабанеев умер. С типографского
набора было снято лишь несколько корректурных оттисков, авторский
оригинал пропал.
В 1918 году в Петрограде, по инициативе А. Д. Шеманского, любителя
спортивного ужения, был создан Союз рыболовного спорта. На первом же
собрании А. Д. Шеманский предложил присвоить союзу имя Л. П. Сабанеева,
давшего хороший пример научного подхода к спортивному рыболовству.
Решено было пропагандировать труды Л. П. Сабанеева, и в частности
опубликовать его указатель литературы.
После тщательных поисков в 1925 году удалось найти один из
корректурных оттисков. Небольшим тиражом (1000 экземпляров) указатель был
отпечатан. Он быстро разошелся и сейчас является большой
библиографической редкостью.
Однако он нужен современному рыболову. Ведь без него наша большая
старинная рыболовная литература остается почти неизвестной и
недоступной. При тщательном просмотре в указателе было обнаружено немало
ошибок, опечаток, неясностей. Естественно, не все интересно современному
читателю. Кое-что устарело, получило новое обоснование, а некоторые виды
ловли, такие, как бой рыбы острогой или стрельба из ружей, запрещены. Но
еще много интересного и полезного можно найти в этой старинной литературе.
Знакомство с ней поможет понять истоки способов спортивной ловли рыбы.
Интересно, что попадаются описания таких особенностей в биологии рыб и
связанных с ними способов ужения, которые из-за неверного представления
считались редкими или курьезными исключениями.
Так, некоторые натуралисты и рыболовы подмечали, что рыбы, вопреки
существовавшим тогда понятиям, очень тонко улавливают звуки в воде,
реагируют на различные запахи. Сейчас акустическим и ароматическим
рыболовным приманкам уделяется большое внимание.
Несомненно, материалы, приведенные в указателе, помогут нашим
рыболовам обогатиться многими интересными и нужными сведениями.
При подготовке указателя были исключены описания, которые
полностью посвящены запретным в наше время видам охоты на рыб. Если все же
об этом можно найти рассказы, то только в тех случаях, когда они связаны с
описаниями других видов любительского рыболовства. Исключены и
комментарии Л. П. Сабанеева к некоторым книгам и статьям по расшифровке
псевдонимов, сокращенных фамилий авторов или указания фамилий авторов,
когда их не давалось совсем в печати. Эти сведения для современного читателя
не представляют ценности, а зачастую затрудняют поиски нужных книг или
статей в библиотеках. (
1G7

Включено несколько статей, не попавших в первое издание указателя.
Они отмечены звездочкой (*). Уточнены и дополнены названия отдельных
статей.
В тексте приняты следующие сокращения:
О ловлении рыб удою. Экономический магазин. 1780, т. IV, № 99,
стр. 330—332.
О способе ловить рыбу руками. Экономический магазин. 1783, т. XII,
№ 1, стр. 9-10.
Некоторые замечания иностранных о рыбных ловлях, а особливо об
ужении оных. Экономический магазин. 1784, т. XX, № 94, стр. 241—255.
О разных приманках, употребляемых при ловлении рыб. Экономический
магазин. 1784, т. XX, № 97, стр. 289—302; № 99, стр. 321—334.
Некоторые практические замечания о наших деревенских рыбах.
Экономический магазин. 1786, № 97, стр. 289—294.
Л е в ш и н В. Всеобщее и полное домоводство. 1800, ч. IV, гл. VI.
О рыбной ловле, стр. 174—222.
Л е в ш и н В. Книга для охотников. 1814, ч. IV, отд. V. Наставление к
различной, а паче увеселительной ловле рыб, с присовокуплением
естественной оных истории, стр. 407—522; Охотничьи тайны, стр. 523—528.
Опытнейший рыболов. Содержащий в себе любопытные и редкостные
секреты, касающиеся до рыбной ловли всякого рода снастями, как-то:
неводом, вершею, удою и другими средствами. С наставлением разводить рыбу
в прудах, сохранять в садках и выкармливать; тоже — ловить, разводить и
сохранять раков. М., 1829.
П е т р ов А. Новейший и опытный рыболов, или собрание редких и
любопытных секретов в пользу и удовольствие охотников до рыбной ловли.
М., 1829.
Петров Н. Рыбак, или средства ловить рыбу удой. М., 1831.
Двигубский И. Лексикон городского и сельского хозяйства. М.,
1839, отд. XI; Удки и приманки для рыб, стр. 170—173.
М. Р. Наставление охотникам удить рыбу. «Журнал общеполезных
сведений». 1835, № 20, стр. 189.
Старинная лампа для привлечения рыб. «Журнал общеполезных
сведений». 1835, № 20, стр. 189.
Карманная книжка русского барина-охотника. 1840, стр. 7—22.
Д. А. О клеве рыб. Ж- «Коннозаводство и охота». 1843, стр. 146—152.
Аксакове. Т. Записки об ужении рыбы. М., 1847 (1-е изд.).
В енцеславскийА. Ловля рыбы удочкой. Труды Императорского
вольного экономического общества. 1850, ч. IV, стр. 101—110.
Цветков В. Селение Мухури. Газ. «Кавказ». 1851, № 33.
Переваленко В. Путевые заметки. Газ. «Кавказ». 1851, № 56.
Черняев Н. Страстный рыболов (рассказ). Ж* «Коннозаводство и
охота». 1852, ч. IV, стр. 120—127.
Записки рыбака; или наставление, как находить различных рыб. М.,
1854.
Несколько слов об ужении рыб. «Земледельческая газета». 1854,
стр. 366—368; 375—376; 384—386; 392—394. Архангельские губернские
ведомости, отд. 2 (часть неофициальная), 1854, № 33, стр. 258—260; № 34,
стр. 271—273; № 35, стр. 280—281; № 36, стр. 288—290.
Уженье рыбы. Ж- «Коннозаводство и охота». 1855, № 8, отд. III,
стр. 104—116.
М.— Москва изд.— издание
Спб.— Санкт-Петербург вып.— выпуск
губ.— губерния т.— том
газ.— газета ч.— часть
ж.— журнал гл.— глава
Собр. соч.— собрание сочинений отд.— отдел.
168

- Очерки охоты в Малороссии. Ж. «Лесоводство и охота». 1855, стр. 212—
214.
Янковский П. Приманка для рыб. Ж. «Экономические записки».
1855, стр. 163.
Аксакове. Т. Рассказы и воспоминания. 1856, 2-е изд., стр. 17—34.
Аксакове. Т. Записки об ужении рыбы. М., 1856 (2-е изд.).
Витте А- Поездка в Дарму. Ж. «Лесоводство и охота». 1856, стр. 261
и 264.
Ю н г А. Средство привлечь рыбу в то место, где предполагается
производить ловлю. Ж- «Общеполезные сведения». 1856, август, стр. 219.
Г е р м а н н Ф. Ловля угрей. Ж. «Экономические записки». 1856, № 32,
стр. 251—252.
Ц - в В. Об ужении рыбы в Малороссии. Ж- «Экономические записки». -
1856, № 45, стр. 355-357.
Ужение особого рода. Ж- «Коннозаводство и охота». 1858, т. VIII,
стр. 461—463.
Аксакове. Т. Несколько слов о раннем весеннем и позднем осеннем
ужении. «Журнал охоты». М., 1858, т. I, стр. 1—8.
Фабрикация рыболовных крючков. «Журнал охоты». М , 1858, т. I,
стр. 290—293.
Арсеньев Ф. Метлица на реке Шексне. Русский дневник. 1859,
№ 89; «Вестник естественных наук». 1860, № 28, стр. 881—900.
Н. доктор. Воспоминания детства. Газ. «Петербургский вестник». 1861,
№ 7, стр. 129—133.
Опытнейший рыболов, содержащий в себе секреты, касающиеся до
рыбной ловли: неводом, удами и другими средствами. М., 1862 (2-е изд ).
Попов. Заметки рыбака. Газ. «Северная пчела». 1862, № 238.
Из воспоминаний о гор. Мологе. Газ. «Волга». 1863, № 68.
Счастливый рыболов. Советы страстного охотника до рыбной ловли
удочкой и всеми снастями и орудиями. М., 1865.
Исполатовский П. Рыбная ловля на р. Съеже (Тверская губ.).
Труды Императорского вольного экономического общества. 1865, август,
стр. 216-227.
Б р е м А. Э. Жизнь животных. 1866, т. V. Рыбы.
Слепцов В. Рыболовы (рассказ). Спб., 1866. Собр. соч., т. I,
стр. 313—321.
Фенютин А. Рыбные ловли на р. Мологе. Труды Ярославского
статистического комитета. 1868, вып IV, стр. 47—107.
Л (и б е р и)х Н. Гатчинская форель. Биржевые ведомости. 1869, № 159.
X о д н е в С. Очерки рыбной ловли в Москве-реке. «Журнал
Московского общества охоты». 1870, июнь, стр. 19—28; июль, стр. 62—69; декабрь,
стр. 45—48.
Арсеньев Ф. А. Ужение рыбы на Шексне. «Журнал Московского
общества охоты». 1870, сентябрь, стр. 3—20.
Дмитриевы. Из записной книжки Тамбовского охотника. «Журнал
Московского общества охоты». 1870, сентябрь, стр. 60—74.
Хищные рыбы. Ж- «Коннозаводство и охота». 1870, стр. 179—181; 190—
191; 196; 203—204; 211; 221—222; 227; 248.
Вавилов М. Уженье на овес и на стрекозу. Ж- «Домашнее хозяйство».
1870, стр. 95—98; 109—114; ж. «Коннозаводство и охота». 1871, стр. 177—178;
181 — 184.
Ва виловМ. Ловля сомов на клоковую уду. Ж- «Домашнее хозяйство».
1870, стр. 253—255; ж. «Коннозаводство и охота». 1871, стр. 213—214.
Вавилов М. Сидение на сеже. Ж- «Домашнее хозяйство». 1870, стр.
330—331; ж. «Коннозаводство и охота». 1871, стр. 136—137.
Вавилов М. Зимняя ловля рыбы. Ж- «Домашнее хозяйство». 1870,
стр. 366—367; ж. «Коннозаводство и охота». 1871, стр. 89—90.
Воропай И. Охота на севере России. М., 1871 (1-е изд.), стр.
33-40.
169

Харитонов. Один из промыслов Ямбургского уезда. Ж. «Гдовско-
Ямбургский листок». 1872, № 8, стр. 6—7.
Рыбная ловля. Ж- «Народная ремесленная газета». 1872, стр. 393—398;
417-423.
X о д н е в С. Очерки рыбной ловли в Москве-реке и несколько слов о
прудовой рыбе. М., 1872.
ВавиловП. М. Охота в России. М., 1872. Рыбы (стр. 99—192).
Гумилин М. Уженье нахлыстом. Ж- «Коннозаводство и охота».
1873, стр. 282—284.
Иллюстрированный охотничий календарь на 1873 г. (стр. 31—74).
Сабанеев Л. П. Зауральские озера. Ж. «Природа». 1873, т. II, стр.
220-302; 1874, т. I, стр. 122-184.
Общество рыбной ловли в Петербурге. «Журнал охоты». 1874, вып. II,
стр. 45.
Проект устава Общества любителей рыбной ловли удочкой в Москве.
«Журнал охоты». 1874, т. VI, стр. 71—72.
РадкевичИ. Ужение рыбы. Подробное описание различных удочек
и других принадлежностей ужения. Спб., 1874.
Крючки для удочек. Технический сборник. 1874, т. VI, стр. 175.
БуржинскийА. Б. Календарь рыб. Спб , 1873.
Вол к о в П. Уженье рыбы на Рабанской Сухоне. Газ. «Вологодские
губернские ведомости». 1875, № 84; 1876, № 2.
К - в А. Удочка и уженье рыбы. «Журнал охоты». 1875, т. I, стр. 36—41;
52-61.
АрсеньевФ. Лемье. «Журнал охоты». 1875, № 3, т. III, стр. 1 — 10.
Ш а м о в В. Ловля налимов. «Журнал охоты». 1875, № 3, т. III,
стр. 30—32.
Сабанеев Л. П. Рыбы России. Жизнь и ловля наших пресноводных
рыб. М., 1875 (1-е изд.).
Вениаминов Н. И. Рыболовство в России всеми орудиями и во
все времена года. М., 1876.
Клуб рыболовов (в Петербурге). «Журнал охоты». 1876, т. III,
стр. 67.
АрсеньевФ. Шуйга. «Журнал охоты». 1876, № 5, т. XI, стр. 1 — 17.
ТерлецкийП. Жизнь рыб в наших реках и озерах. Рыбное
хозяйство и охота. Практическое руководство, составленное из многочисленных
наблюдений; удобопонятно для всех желающих заниматься рыболовством и
разведением рыб. Спб., 1876 (1-е изд.); Спб., 1879 (2-е изд.).
А. Л. Ловля шересперов. «Журнал охоты». 1877, № 5, т. VI, стр. 45—49.
Куроедов Н. Б. Рыбный пруд. «Журнал охоты». 1877, № 6, т. VI,
стр. 22—28; № 1, т. VII, стр. 33—43.
Савел ьев. Рыба и ее ловля в Епифанском уезде. «Журнал охоты».
1877, т. X, стр. 38—48.
П а л а т и н. Первое августа. «Журнал охоты». 1877, № 5, т. XI,
стр. 15—18.
Уженье рыбы. Описание главнейших пород рыб Средней России; их
образа жизни и способов ужения. М., 1877.
Устав Общества любителей рыболовства. М., 1877.
Рыболовный клуб в С. -Петербурге. Ж- «Природа и охота». 1878, т. V,
стр. 209.
Шведов И. Заметка о весеннем ужении на Ангаре. Ж. «Природа и
охота». 1878, т. VI, стр. 270—271.
Торчилло Д. В. Уженье на оз. Сенеже. Ж. «Природа и охота». 1879,
т. 3, стр. 260—271.
Л. А. Записки об уженье рыбы. Ж- «Природа и охота». 1879, т. V,
стр. 145—161; т. VI, стр. 328-336; т. VIII, стр. 214—232; т. IX, стр. 383—
396.
Д - в А. Охотничье житье-бытье. Ужение в Ковровском уезде. Ж»
«Природа и охота». 1879, т. VI, стр. 378—382.
170

Охота на сазанов. Ж «Природа и охота». 1879, т. VII, стр. 169.
ГомилевскийВ.С крайнего севера Европейской России. Ж-
«Сельское хозяйство и лесоводство». 1879, т. IX, стр. 80.
Л. А. Ужение карасей. Ж- «Природа и охота». 1879, т. X, стр. 65—74.
В. Бессонное озеро, или Сметанное (Уфимской губ.). Ж- «Природа и
охота». 1879, т. X, стр. 158—159.
Л. А. История и география одного пруда. Ж. «Природа и охота». 1879,
т. XI, стр. 253-262.
Виноградов М. Е. Наставление к ловле рыб и раков в наших
пресных водах. Спб., 1880.
X - т М. Вниз по реке. Из воспоминаний рыболова. Газ. «Воронежский
телеграф». 1880, № 109 и 112.
Д - в А. Зимняя ловля налимов. Ж- «Природа и охота». 1880, т. I,
с.тр. 153—155.
ЧеркасовП. Г. Заметки об ужении рыбы. Ж. «Природа и охота».
1880, т. II, стр. 232—250; т. III, стр. 436—450; т. IV, стр. 98—113; т. VI,
стр. 19—26; т. IX, стр. 38—54; т. XI, стр. 19—44.
Е. Ловля рыбы на блесну зимою. Ж- «Природа и охота». 1880, т. III,
стр. 501—503.
Л. А. Сомовье царство. Ж. «Природа и охота». 1880, т. V, стр. 58—77.
Костромской охотник. Еще о ловле налимов. Ж. «Природа и
охота». 1880, т. V, стр. 114.
Т - к и й. Уженье лещей. Ж- «Природа и охота». 1880, т. VI, стр. 46—56.
Т - к и й. И. Замечания на «Заметки об уженье рыбы г. А. Л.». Ж*
«Природа, и охота». 1880, т. VII, стр. 70—81.
Шведов И. Добавление к «Ужениюна р. Ангаре». Ж. «Природа и
охота». 1880, т. VIII, стр. 157.
Применение электричества к ужению рыбы. Ж- «Природа и охота». 1880,
т. IX, стр. 160.
ЧеркасовП. Г. По поводу замечания г. Н. Т-ского на «Заметки об
уженье рыбы». Ж- «Природа и охота». 1880, т. IX, стр. 132—137.
Л. А, Ответ на статью г. Н. Т-ского «Замечания на «Заметки об уженье
рыбы». Ж- «Природа и охота». 1880, т. X, стр. 137.
ЧеркасовП. Г. Производство рыболовных принадлежностей в
Англии. Ж- «Природа и охота». 1880, т. XII, стр. 11 — 14.
ЧеркасовП. Г. Уженье отдельных пород рыбы. Ж- «Природа и
охота». 1881, т. I, стр. 39—56; т. III, стр. 99—121; т. XI, стр. 28—48; 1882,
т. III, стр. 67—93; т. XI, стр. 1 — 16; т. XII, стр. 1—30; 1883, т. III, стр. 1 — 17;
т. V, стр. 16—52; т. XII, стр. 64—78; 1884, т. V, стр. 1 — 19.
Л. А. На судачков. Ж. «Природа и охота». 1881, т. II, стр. 1 — 19.
Торчилло Д. В. Уженье на р. Вороне. Ж- «Природа и охота». 1881,
т. IV, стр. 51—81.
Г р и м м О. Из практики Никольского завода. Ж. «Сельское хозяйство
и лесоводство». 1881, т. IV, стр. 293—310.
П. П. Сом и охота на него на Дону. Ж- «Природа и охота». 1881, т. V,
стр. 66—75.
Л. А. С Оки. Ж. «Природа и охота». 1881, т. XI, стр. 49—59.
ЧеркасовП. Г. Заметки о крючках. Ж» «Природа и охота». 1881,
т. XII, стр. 46—52.
Норденшельд А. Э. Путешествие вокруг Европы и Азии на
пароходе «Вега» в 1878—1880 гг. Спб., 1881, гл. 10, стр. 485.
Черкасов П. Г. Воспоминание рыболова на Москве-реке. Ж*
«Природа и охота»». 1882, т. I, стр. 33—51.
Черкасов П. Г. В каком отношении находится сила рыбы и ее вес.
Ж. «Природа и охота». 1882, т. II, стр. 80—82.
ЧеркасовП. Г. Светящиеся поплавки. Ж- «Природа и охота». 1882,
т. II, стр. 98—99.
Соловьев А. Ловля налимов зимой. Ж. «Природа и охота». 1882.
т. II, стр. 99.
171

Торчилло Д. В. Письмо в редакцию. Ж- «Природа и охота». 1882,
т. II, стр. 100.
Ширинкин Л. По речке Еланке. Ж- «Природа и охота». 1882,
т. IV, стр. 61—68.
Терюхин Н-. Измайловский пруд. Ж- «Природа и охота». 1882,
т. IV, стр. 65—74.
Торчилло Д. В. Заметки и воспоминания о ловле рыбы на р.
Вороне. Ж- «Природа и охота». 1882, т. IV, стр. 20—39; т. V, стр. 54—72.
К- В. П. Заметка на статью «В каком соотношении находится сила
рыбы и ее вес». Ж- «Природа и охота». 1882. т. IV, стр. 103—106.
Д. Ф. Рыбная ловля на У-ском пруде. Ж- «Природа и охота». 1882, т. V,
стр. 53—57.
Черкасов П. Г. Домашнее приготовление удилищ английского
образца. Ж. «Природа и охота». 1882, т. VI, стр. 70—90.
Торчилло Д. В. В защиту здоровой удильной снасти. Ж- «Природа
и охота». 1882, т. VI, стр. 58—64.
Л. А. С новым сезоном. Ж- «Природа и охота». 1882, т. VII, стр. 102—110.
Д-в А. Рыбные озера (во Владимирской губ.). Ж- «Природа и охота».
1882, т. VIII, стр. 112-113.
Завадовский И. Несколько слов по поводу статьи Д. Торчилло
«Заметки и воспоминания о ловле рыбы на р. Вороне» . Ж- «Природа и
охота». 1882, т. IX, стр. 105—111.
Завадовский И. Отчаянная щука. Ж- «Природа и охота». 1882,
т. IX, стр. 129.
Д-в. А. Письмо удильщика. Ж- «Природа и охота». 1882, т. X,
стр. 21—24.
Л. А. Зима. Ж- «Природа и охота». 1882, т. XII, стр. 42—52.
ЧеркасовП. Г. По поводу статьи г. Торчилло «В защиту здоровой
удильной снасти» . Ж- «Природа и охота». 1882, т. XII, стр. 99—100.
ЧеркасовП. Г. Заметки рыболова. Привязывание поводка к
крючкам с опиленными стержнями. Рецепты варов, лаков и красок для жилок.
Ж- «Природа и охота». 1883, т. I, стр. 144—148.
Н. Е. Ловля сазанов на Ардыме. Ж- «Природа и охота». 1883, т. II,
стр. 65—72.
В. А. Из Астрахани. Ж- «Природа и охота». 1883, т. V, стр. 43—44.
Мочарский Н. Очерк уженья рыбы на р. Перерве. Ж- «Природа и
охота». 1883, т. IV, стр. 64—70.
Торчилло Д. Ответ неопытного рыболова — опытному. Ж-
«Природа и охота». 1883, т. IV, стр. 71—88.
ЧеркасовП. Г. Товарищи рыболовы! Ж- «Природа и охота». 1883,
т. VII, стр. 124—131.
Л. А. По поводу самопогружающихся поплавков барона Черкасова.
Ж- «Природа и охота». 1883, т. VIII, стр. 40—43.
С - к и й. Из писем к приятелю об уженье язей. Ж- «Природа и охота».
1883, т. VIII, стр. 72-88; 1884, т. VII, стр. 60-80.
Лаврентьев В. Справочно-памятная книжка для охотников на
1884—1885 гг. Спб., 1884. Отд. «Рыболовство», стр. 1—76.
Черкасов П. Г. Самопогружающиеся поплавки. Ж- «Природа и
охота». 1884, т. III, стр. 51—53.
Сысоев В. С удочкой и жерлицей на р. Сестре. Ж- «Природа и охота».
1884, т. IV, стр. 24—41.
ЧеркасовП. Г. Кое-что из моего рыболовного арсенала. Ж-
«Природа и охота». 1884, т. IV, стр. 49—52.
Мочарский Н. Самодельная катушка. Ж- «Природа и охота».
1884, т. IV, стр. 52-55.
Г. В. Н. Два новых поплавка. Ж- «Природа и охота». 1884, т. IV,
стр. 55—56.
М. Н. Ловля щук весной. Ж- «Природа и охота». 1884, т. IV, стр.
80-82.
172

Мочарский Н. Котово. Ж- «Природа и охота». 1884, т. V,
стр. 46—57.
Мочарский И. Линь и способы его ловли. Ж- «Природа и охота».
1884, т. V, стр. 50-58.
АрсеньевФ.С берегов Вычегды. Ж- «Природа и охота». 1884, т. V,
стр. 70—72.
Ловля щук поставушами. Ж- «Природа и охота». 1884, т. V, стр. 97—98.
Сысоев В. Ямога. Ж- «Природа и охота». 1884, т. VI, стр. 28—31.
Дублянский Н. Об ужении карпов. Ж. «Природа и охота». 1884,
т. VI, стр. 43—66.
Тютчев П. Уженье сазанов в Пензе. Ж. «Природа и охота». 1884,
т. VI, стр. 45—47.
С ы с о е в В. Три рыбака. Ж- «Природа и охота». 1884, т. VI, стр. 41 —
55.
ЧеркасовП. Г. Новое кольцо для верхушек удилищ. Ж* «Природа
и охота». 1884, т. VI, стр. 47—48.
Тарасов. Уженье на мертвую рыбку. Ж. «Природа и охота». 1884,
т. VI, стр. 48—51.
Мочарский Н. Ловля рыбы на насекомое. Ж. «Природа и охота».
1884, т. VI, стр. 71—73.
В. А. Уженье на р. Вороне. Ж- «Природа и охота». 1884, т. VII,
стр. 50—55.
* К- К- Рыболовство на небольших реках. Ж- «Природа и охота». 1884,
т. VII, стр. 56—58.
Васильев П. Блесненье. Ж. «Природа и охота». 1884, т. VIII,
стр. 1—28.
Терюхин Н. Несколько замечаний по уженью. Ж- «Природа и
охота». 1884, т. IX, стр. 30—39.
Ловля налимов на лягушонка. Ж- «Природа и охота». 1884, т. IX,
стр. 67—68.
Сохранение червей на зиму. Ж- «Природа и охота». 1884, т. IX,
стр. 68.
Уженье поздней осенью в проточных прудах. Ж. «Природа и охота».
1884, т. X, стр. 57.
Сенежский способ уженья щук. Ж- «Природа и охота». 1884, т. X,
стр. 55—57.
Дублянский Н. Из Железно водска. Ж. «Природа и охота». 1884,
т XI, стр. 16-18.
Приготовление натуральных цельных удилищ. Ж- «Природа и охота».
1884, т. XI, стр. 58-60.
Как выправить не совсем прямые натуральные удилища. Ж- «Природа
и охота». 1884, т. XI, стр. 83—85.
ЧеркасовП. Г. Возражение на заметку об ужении. Ж. «Природа и
охота». 1884, т. XII, стр. 44—46.
Мо чарский Н. По поводу «Обращения» Черкасова. Ж- «Природа
и охота». 1885, т. I, стр. 43—46.
Сысоев В. М. Утятник Максимка. Ж. «Природа и охота». 1885, т. I,
стр. 100—108.
ЧеркасовП, Г, Пересмотр и ремонтировка рыболовных снастей к
открытию сезона уженья. Ж. «Природа и охота». 1885, т. II, стр. 58—60.
ТерюхинН. Кое-что по уженью. Ж- «Природа и охота». 1885, т. II,
стр. 32—37.
Сысоев В. Русские и английские рыболовные снасти. Ж* «Природа
и охота». 1885, т. III, стр. 43—45.
Сысоев В. Несуразная весна. Ж. «Природа и охота». 1885, т. III,
стр. 54—57.
А. Л. Осень. Ж- «Природа и охота». 1885, т. III, стр. 66—74.
Фабрикация червей (личинок мух) в Париже. Ж* «Природа и охота».
1885, т. III, стр/82.
173

Мочарский Н. День в Соколове. Ж. «Природа и охота». 1885, т. IV,
стр. 76—88.
ТерюхинН. В окрестностях Брест-Литовской крепости. Ж-
«Природа и охота». 1885, т. V, стр. 46—58.
Черкасов П. Г. Возражение по статьям Мо чаре ко го; Терюхина и
Сысоева. Ж- «Природа и охота». 1885, т. V, стр. 25—30.
А. Л. Идея (о влиянии погоды на клев рыбы). Ж. «Природа и охота».
1885, т. V, стр. 31—54.
Кайгородов Д. Вниманию товарищей рыболовов. Ж. «Природа
и охота». 1885, т. V, стр. 58—59.
Тютчев П. Ужение рыбы с помощью катушки. Ж- «Природа и
охота». 1885, т. V, стр. 59—61.
Серебровский Е. Отчаянная щука. Ж- «Природа и охота». 1885,
т. VI, стр. 33—39.
Курбатов Н. Ужение красули. Ж- «Природа и охота». 1885, т. VII,
стр. 34—45.
Домбровский Н. С Ирпеня. Ж- «Природа и охота». 1885, т. VII,
стр. 46—60 (уженье сомов и щук).
* Ромадин М. Ловля красной рыбы в Иртыше. Ж- «Природа и
охота». 1885, т. VIII, стр. 26—34.
ШиринкинЛ. К Каспийскому морю. Ж. «Природа и охота». 1885,
т. IX, стр. 50—51.
/ Сысоев В. М. Похождения рыболовов. Ж. «Природа и охота». 1885,
т. X, стр. 96—103.
Сысоев В. М. Река зимой. Ж. «Природа и охота». 1885, т. XII, стр.
5—10.
Соколов Н. Уженье рыбы в Онежском озере. Ж- «Россия». 1885,
№ 14, стр. 10—13.
Аксакове. Т. Записки об ужении рыбы и воспоминания о разных
охотах. Собр. соч., Спб., 1886, т. V.
Общество любителей рыболовства в Москве. Газ. «Правительственный
вестник». 1886, №у 49.
Янишевский Е. Поездка на Чусовую. Ж. «Природа и охота».
1886, т. I, стр. 25.
ДублянскийН. Кое-что об уженье голавлей. Ж- «Природа и
охота». 1886, т. I, стр. 41—52.
Мардероссо А. Из Тифлиса. Уженье на Куре. Ж. «Природа и
охота». 1886, т. I, стр. 70—72.
Мочарский Н. Карась. Ж- «Природа и охота». 1886, т. II, стр.
1-15.
Общество любителей рыболовства в Москве. Ж» «Природа и охота».
1886, т. III, стр. 98—99.
ЧеркасовП. Г. Оригинальный способ ужения на сильной
быстрине. Ж- «Природа и охота». 1886, т. IV, стр. 65—67.
ЧеркасовП. Г. Предохранение лес от гниения. Ж. «Природа и
охота». 1886, т. IV, стр. 85—86.
Черкасов П. Г. Линь. Ж. «Природа и охота». 1886, т. V, стр.
40—44.
ДоброклонскийН. Река Клязьма и ловля рыбы в ней. Ж.
«Природа и охота». 1886, т. V, стр. 45—48.
ЧеркасовП. Г. Лучше поздно; чем никогда. Ж- «Природа и охота»,
1886, т. V, стр. 52-55.
Мочарский Н. Удобный подсачник. Ж. «Природа и охота». 1886,
т. V, стр. 86—88.
Р - с к и й В. Ерш. Ж- «Природа и охота». 1886, т. VI, стр. 12—15.
К. Александр. Подуст. Ж. «Природа и охота». 1886, т. VI, стр.
16-19.
Павловский Н. Поплавок; измеряющий глубину. Ж. «Природа и
охота». 1886, т. VI, стр. 55—57,
174

Сорокин А. И. Заметки москворецкого рыболова. Ж- «Природа и
охота». 1886, т. VI, стр. 115—128.
Дубл янский И. Вырезубы в Северном Донце и Осколе. Ж*
«Природа и охота». 1886, т. VII, стр. 1 — 13.
Р- с к и й В. Уженье красноперок. Ж- «Природа и охота». 1886, т. VI 1в
стр. 14—18.
Р - с к и й В. Охотничьи наброски. Ж. «Природа и охота». 1886, т. VII,
стр. 19—21.
СорокинА. П. По поводу заметки о ерше. Ж. «Природа и охота».
1886, т. VII, стр. 45-49.
А. Л. Кое-что из зимнего уженья. Ж- «Природа и охота». 1886, т. VIII,
стр. 129—132.
СорокинА. Ловля щук плавом. Ж. «Природа и охота». 1886, т. VIII,
стр. 153—159.
Русский рыболов. Предупреждение и прогресс. Мысли
рыболова об английских снастях и способах ужения. Ж- «Природа и охота». 1886,
т. IX, стр. 13—25.
Тхоржевский К. Зимнее уженье. Ж- «Природа и охота». 1886,
т. IX, стр. 26—39.
Сорокин А. И. Заметки москворецкого рыболова. Ловля язей.
Ж- «Природа и охота». 1886, т. X, стр. 33—44.
Мардероссо А. А. Из Баку. Ж- «Природа и охота». 1886, т. IX,
стр. 66—68; т. X, стр. 77—78.
С. Мюлля-Кюля. Ж- «Природа и охота». 1886, т. XII, стр. 68—70.
Черкасов П. Г. Доморощенные удилища из русского дерева.
Ж- «Вестник рыбопром.». 1887, т. IV—VII, стр. 142—143.
Практический рыболов. Карманная книжка. Спб., 1887.
Спорт. Новые мушки для лососевых. Ж- «Вестник рыбопром.». 1887,
т. X, стр. 205—206.
Приманка для рыб. Ж. «Вестник рыбопром.». 1887, т. XI, стр. 227.
Новое рыболовное общество. Ж- «Вестник рыбопром.». 1887, т. XI,
стр. 228.
Черкасов П. Г. Ловля жереха и голавля на быстрине. Ж-
«Охотник». 1887, № 1, стр. 7.
Черкасов П. Г. Как исправить непромокаемый шнурок;
сделавшийся липким. Ж- «Охотник». 1887, № 3, стр. 39.
Заметки москворецкого рыболова. Ж- «Охотник». 1887, № 6, стр. 89.
Москворецкий рыболов (Сорокин А.). Пузырь-жерлица
и его применение к ловле крупной рыбы. Ж- «Охотник». 1887, № 8, стр. 120;
No 9, стр. 138.
Сорокин А. Заметки москворецкого рыболова. Ж- «Охотник». 1887,
№10, стр. 151 — 152; № 11, стр. 168—169; № 14, стр. 216; № 19, стр. 294—
296; 1888, № 21, стр. 329; № 22, стр. 360; № 27, стр. 423; № 32, стр. 504—505;
№ 34, стр. 535-536; № 35, стр. 551-552; № 38, стр. 599-600; № 44,
стр. 696; № 45, стр. 711.
Фабрикация червей. Ж. «Охотник». 1887, № 14, стр. 217.
Д. Ю. К- Искусственные задевы и уженье на донную с поплавком и
донным удилищем. Ж. «Охотник». 1887, № 16, стр. 249; № 17, стр. 264.
МочарскийН. Ловится ли рыба во время нереста? Ж* «Охотник».
1887, № 18, стр. 280.
Есипов И. Сом и его ловля в Свияге. Ж* «Охотник». 1887, № 19,
стр. 296.
СорокинА. По поводу статьи г. Мочарского в № 18 «Охотника».
Ж. «Охотник». 1887, № 20, стр. 312—313.
СорокинА. По поводу статьи об искусственных задевах Д. Ю. К*
Ж- «Охотник». 1887, № 20, стр. 313.
Электрическая удочка. Газ. «Правительственный вестник». 1887, № 151.
ДублянскийН.А. Секретарь Дикаревский. Ж. «Природа и охота».
1887, т. II, стр. 107—121; т. III, стр. 78-91.
175

Кайгородов Д. К* К вопросу о влиянии высоты барометра на
клев рыбы. Ж- «Природа и охота». 1887, т. II, стр. 68—76.
Терюхин Н. Из практики ужения. Ж- «Природа и охота». 1887,
т. %П1,стр. 25—36.
ЧеркасовП. Г. Добычливый и удобный способ уженья на живца.
Ж. «Природа и охота». 1887, т. III, стр. 103—105.
Д е с о н. 4 мая 1887 (из воспоминаний рыболова). Ж- «Природа и
охота». 1887, т. IV, стр. 63—72.
ЧеркасовП. Г. Уженье нахлыстом. Ж- «Природа и охота». 1887,
т. V, стр. 28—41; т. XII, стр. 18—34.
Д. Ю. К- Несколько слов об уженье рыбы в Архангельской губернии.
Ж- «Природа и охота». 1887, т. V, стр. 42—49.
Л. А. Рыболовный летний сезон 1886 года. Наблюдения и выводы.
Ж- «Природа и охота». 1887, т. V, стр. 50—61.
Мельников И. «Иртыш». Ж. «Природа и охота». 1887, т. VI,
стр. 25—32.
Корде А. «Ловля мирона и сырти». Ж- «Природа и охота». 1887,
т. VI, стр. 101 — 102.
Курбатов А. Уженье рыбы в Сувалкской губернии и на Немане.
Ж. «Природа и охота». 1887, т. IX, стр. 70—74.
К о р д е А. По уженью. Ж- «Природа и охота». 1887, т. IX, стр. 83—84.
Спесивцев Е. Заметка. Ж- «Природа и охота». 1887, т. XI,
стр. 107—109.
Практический рыболов. Карманная книжка для удильщиков. Спб., 1887.
Соболев А. С. Руководство об ужении рыбы в Москве-реке. М.,
1887.
Ужение рыбы. Рыбы Средней России, их образ жизни и способы ужения.
М., 1887.
ВерпаховскийН. Соболев. Руководство об ужении рыбы в
Москве-реке (библиография). Ж- «Вестник рыбопромышленности». 1888, т. I,
стр. 26.
Электрическая удочка. Ж- «Вестник рыбопромышленности». 1888, т. V—
VII, стр. 154-158.
Несколько испытанных советов при ловле рыбы. Газ. «Вятские
губернские ведомости». 1888, № 58; газ. «Астраханские губернские ведомости».
1888, № 65.
N. N. Из Воронежа. Об учреждении Общества любителей рыболовства.
1888, № 40.
Георгиевский М. Д. Рассказы рыбака. Газ. «Олонецкие
губернские ведомости». 1888, № 81.
Электрические поплавки. Ж- «Охотник». 1888, № 22, стр. 345.
Мочарский Н. Необходимая заметка. Ж- «Охотник». 1888, № 24,
стр. 376.
КареевС. А. О ловле голавлей на насекомых. Ж- «Охотник». 1888,
№ 42, стр. 662.
СластниковС. И. Поделом вору и мука. Ж- «Охотник». 1888, № 40,
стр. 663.
Сорокин А. О подпусках. Ж- «Охотник». 1888, № 52, стр.
824—825.
СластниковС. И. Уженье в окрестностях Казани. Ж. «Охотник».
1888, № 37, стр. 584.
ЧеркасовП. Г. Век живи, век учись. Ж- «Охотник». 1888, № 50,
стр. 793; № 51, стр. 808; № 52, стр. 825; № 53, стр. 840—841.
Сорокин А. Ловля хищных рыб ходом. Ж- «Охотник». 1888, № 62,
стр. 985; № 63, стр. 999; № 64, стр. 1014; № 66, стр. 1037—1038.
В. В. Насадка навозным червем. Ж- «Охотник». 1888, № 64, стр. 1014—
1015; № 65, стр. 1025-1026.
КареевС. А. Ужение зимой на кобылку. Ж- «Охотник». 1888, № 66,
стр. 1038; № 67, стр. 1049.
176

С о р о к и н. А. Мотыль. Ж- «Охотник». 1888, № 69, стр. 1074; № 70,
стр. 1086.
Приманка для рыб. «Охотничья газета». 1888, № 1, стр. 12.
А. Р. Непромокаемые лесы. «Охотничья газета». 1888, № 2, стр. 21—22.
ЧеркасовП. Г. Хорошая дорожка; могущая быть изготовленная
домашними средствами. «^Охотничья газета». 1888, № 2, стр. 30—31.
Черкасов П. Г. Рыболовные новинки. «Охотничья газета». 1888,
№ 6, стр. 64—65.
Общество рыболовов в Воронеже. «Охотничья газета». 1888, № 7, стр.
79.
ЧеркасовП. Г. Новая насадка для плотвы и два новых состава для
прикормки рыбы. «Охотничья газета». 1888, № 9, стр. 99.
Вербицкий Н. О ловле носаря. «Охотничья газета». 1888, № 11*
стр. 126.
Годичное собрание Московского общества любителей рыболовства.
«Охотничья газета». 1888, № 12, стр. 138—139.
ЧеркасовП. Г. К заметке о дорожке. «Охотничья газета». 1888,
№ 6, стр. 65.
Р. Ив. Из Орла. «Охотничья газета». 1888, № 13, стр. 147—149.
ЧеркасовП. Г. Новый скользящий поплавок для ужения на живца.
«Охотничья газета». 1888, № 14, стр. 160.
Кайгородов Д. К достоинству английских удочек. «Охотничья
газета». 1888, № 14, стр. 163.
Черкасов П. Г. Вниманию удильщиков на сверчка (кобылку).
«Охотничья газета». 1888, № 15, стр. 169—170.
ОгиевскийМ. О добывании щуки в окрестностях Бердичева.
«Охотничья газета». 1888, № 15, стр. 170—171.
Сабанеев Н. Из Ярославля. «Охотничья газета». 1888, № 17,
стр. 191.
Р. Ив Очерк окрестностей «Коренной пустыни» в отношении охоты.
«Охотничья газета». 1888, № 20, стр. 227—228.
А. Р. Из Гагина, Сергачского уезда. «Охотничья газета». 1888, № 25,
стр. 289.
Р. Ив. Из Орла. «Охотничья газета». 1888, № 29, стр. 332—333.
ЧеркасовП. Г. Кое-что по уженью. «Охотничья газета», 1888, № 30,
стр. 344—345.
Р- с к и й В. Из Черного; Нижегородской губернии. «Охотничья газета».
1888, № 31, стр. 359—360.
Р - с к и й В. Из-под Юрьевца; Нижегородской губернии. «Охотничья
газета». 1888. № 31, стр. 360—361.
АнисимскийН. Вопрос. «Охотничья газета». 1888, № 34, стр. 397.
Соколов А. Ловля шересперов-жерехов. «Охотничья газета». 1888,
№ 36, стр. 417—418.
Протасов И. Новый способ окраски жилок. «Охотничья газета».
1888. № 40, стр. 467—468.
Р - с к и й В. Из Черного, Нижегородской губернии. «Охотничья газета».
1888, № 41, стр. 480.
Шляхтин А. О ловле ерша-носаря на Дону. «Охотничья газета».
1888, № 42, стр. 488—489.
ЧеркасовП. Г. О крючках. «Охотничья газета». 1888, № 45, стр.
525—526.
ЧеркасовП. Г. О ловле форели. «Охотничья газета». 1888, № 44,
стр. 518—519; № 45, стр. 526.
Р - с к и й В. Из Мурома. Способ уженья. К вопросу о вываживай и и.
«Охотничья газета». 1888, № 45, стр. 530.
ЧеркасовП. Г. Об уженье угря. «Охотничья газета». 1888, № 50,
стр. 610.
ДублянскийН.Об уженье рыбы в окрестностях Харькова. Ж.
«Природа и охота». 1888, № 1, стр. 12—25.
177

КайгородовД. Ловля язей нахлыстом на реке Оредеже. Ж-
«Природа и охота». 1888, т. II, стр. 1—17.
ЧеркасовП. Г. Из дорожных встреч и рыбачьей переписки. Ж-
«Природа и охота». 1888, т. II» стр. 18—26.
ЧеркасовП. Г. Рыбацкая лодка. Ж. «Природа и охота». 1888, т. III.
стр. 27—50.
Черкасов П. Г. Беседы. Ж. «Природа и охота». 1888, т. III, стр.
51-56.
Мочарский Н. Воспоминания и заметки. Ж. «Природа и охота»*
1888, т. IV, стр. 66-78.
А. Л. Рыболовный летний сезон. 1887 г. Ж- «Природа и охота». 1888*
т. VI, стр. 43—48.
Д - н. Заметки любителя удочки. Ж- «Природа и охота». 1888, т. IV,,
стр. 49—79.
Д ю к. Из записной книжки Архангельского охотника за 1887 г. Ж-
«Природа и охота». 1888, т. VII, стр. 3—4, 7—8.
Терюхин Н. На Сенежском озере. Ж. «Природа и охота». 1888,
т. VII, стр. 72—81.
А. Л. О подсекателях. Ж- «Природа и охота». 1888, т. VIII, стр. 42—48.
Черкасов П. Г. Парусная лодка. Ж- «Природа и охота». 1888,
т. VII, стр. 56—71.
Русский рыболов. О непромокаемых лесах, Ж- «Природа и охота». 1888,
т. VII, стр. 82-87.
Хохлов. Рыбная ловля под Савиным монастырем (Московская
губерния). Ж- «Природа и охота». 1888, т. VIII, стр. 49—74.
Вербицкий Н. По Десне. Ж- «Природа и охота». 1888, т. X,
стр. 30—52.
К - в. П. Лучше поздно; чем никогда. Ж- «Природа и охота». 1888,
т. XI, стр. 66—75.
Бутиков В. Об уженье карпов на р. Айдар, Харьковской губернии.
Ж- «Природа и охота». 1888, т. XII, стр. 36—44.
М - р. Рыбный промысел. Ж- «Русское судоходство». 1888, № 30,
стр. 39. ,
Г р и м м О. Первый рыболов и первая удочка. Ж- «Вестник
рыбопромышленности». 1889, т. I, стр. 7—16.
Бах. Яцица (Ephemera) как приманка для рыбы (на Немане). Ж-
«Вестник рыбопромышленности». 1889, т. V, стр. 189—190.
Лов сома на саранчу. Ж- «Вестник рыбопромышленности». 1889, т. IX—
X, стр. 335—336.
Слезкинский. Волховские удильщики. Газ. «Новое время». 1889
(6 дек.); газ. «Астраханский вестник», 1889, № 168.
Острогорский А. Н. Рыбы. Спб., 1889.-
Черкасов П. Г. Простой способ выпрямлять покривившиеся
колена складного удилища. «Охотничья газета». 1889, № 3, стр. 34—35.
Воронин Н. Ловля марены и угрей в р. Висле. «Охотничья газета».
1889, № 8, стр. 93—94.
Кружок удильщиков в С-Петербурге. «Охотничья газета». 1889, № 11,
стр. 135.
ЧеркасовП. Г. Несколько замечаний по поводу статьи г. Воронина:
«Уженье вблизи Пскова». «Охотничья газета». 1889, № 12, стр. 145—
146.
РемезовВ. Рыбная ловля в окрестностях г. Самары. «Охотничья
газета». 1889, № 13, стр. 157—158.
Черкасов П. Г. Рыболовные мелочи. «Охотничья газета». 1889,
№ 22, стр. 259—260.
Воронин В. Кое-что о ловле хариуса. «Охотничья газета». 1889,
№ 30, стр. 334.
Д. Н. Из Киева. «Охотничья газета». 1889, № 33, стр. 364—365.
Счастливый рыболов. «Охотничья газета». 1889, № 34, стр. 375.
178

Д. В. Из Александрии; Харьковского уезда. «Охотничья газета». 1889.
№ 35, стр. 383.
Д. В. На Волжке. «Охотничья газета». 1889, № 35, стр. 383—384.
СабанеевЛ.П. Заметки московского рыболова. «Охотничья газета».
1889, т. I, № 39, стр. 425—427; № 40, стр. 437—439; № 41* стр. 451—453;
т. IV, № 42, стр. 462—464; № 43, стр. 474—476.
Р - с к и й В. Из с. Черное, Нижегородской губернии. «Охотничья
газета». 1889, № 41, стр. 455—456.
Д. Д. Борисово озеро. «Охотничья газета». 1889, № 50, стр. 565.
Р-ский В. Из с. Черного, Нижегородской губернии. «Охотничья
газета». 1889, № 50, стр. 566.
Воронин В. Уженье вблизи Пскова. Ж- «Природа и охота». 1889,
т. I, стр. 89—101.
Черкасов П. Г. Домашнее производство удилищ. Ж. «Природа и
охота». 1889, т. I, стр. 47—70.
П. 3. Уженье мирона. Ж- «Природа и охота». 1889, т. II, стр. 38—53.
Кайгородов Д. Ловля щук нахлыстом на искусственную рыбку.
Ж. «Природа и охота». 1889, т. II, стр. 80—86.
Дмитриевский А. Царицынские пруды. Ж. «Природа и охота».
1889, т. III, стр. 66—76.
Глушанин П. Кавказская горная форель и ловля ее удочкой. Ж-
«Природа и охота». 1889, т. III, стр. 83—94.
Воронин В. Снеток и корюшка. Ж- «Природа и охота». 1889, т. III,
стр. 63—65.
Черкасов П. Г. Заметки об ужении щуки. Ж. «Природа и охота»,
1889, т. IV, стр. 25—35.
Сабанеев Л. П. Хариус. Ж- «Природа и охота». 1889, т. V, стр. 61 —
76.
Веневитинов Д. Воронежские лещатники. Ж- «Природа и охота».
1889, т. V, стр. 52—74.
Секретные наживки. Ж- «Природа и охота». 1889, т. V, стр. 95—96.
Наживка для морской рыбы. Ж- «Природа и охота». 1889, т. V, стр. 96.
Сохранение креветок для наживки. Ж- «Природа и охота». 1889, т. V,
стр. 96—97.
Борисов В. О мироне. Ж. «Природа и охота». 1889, т. VI, стр. 1—13.
А. Л. Летний рыболовный сезон 1889 г. Ж- «Природа и охота». 1890,
т. VIII, стр. 77^86.
Домбровский Н. Заметки об уженье на юге. Ж- «Природа и
охота». 1889, т. IX, стр. 1—48.
Вербицкий Н. С Десны. Ж. «Природа и охота». 1889, т. IX,
стр. 47—56.
Жилка для поводков. Ж- «Природа и охота». 1889, т. IX, стр. 77—78.
Дублянский Н. Кое-что об уженье на Черном море. Ж- «Природа
и охота». 1889, т. XII, стр. 1—26.
Новый вид рыбного промысла на Волге. Газ. «Астраханский вестник».
1889, № 81.
Кружок удильщиков в С.-Петербурге. Газ. «Сын отечества». 1889;
«Охотничья газета», 1889, № 11, стр. 135.
Рыбак-любитель (Письмо к любителям рыбной ловли). Газ. «Астраханский
вестник». 1890, № 511.
Свирилин Л. По поводу письма рыболова-любителя. Газ.
«Астраханский вестник». 1890, № 514.
А. Л. Рыболовный сезон 1888 г. Ж. «Природа и охота». 1889, т. V,
стр. 36—43.
Как выгодно иногда блеснить. Газ. «Астраханский вестник». 1890, № 29.
Поспелове. Триста верст на лыжах. Ж- «Природа и охота». 1890,
т. III, стр. 70—78.
Сабанеев Л. Уженье в январе. «Охотничья газета». 1890* № 2,
стр. 29—30,
179

Сабанеев Л. Зимняя ловля налимов. «Охотничья газета». 1890, № 4,
стр. 62—63.
Н а р с к и й. Наши охотничьи дела. «Охотничья газета». 1890, № 4,
стр.61; №15, стр. 237—238; № 21, стр. 334; №22, стр. 348—350; №44,
стр. 700—701.
Способ добывания дождевых червей для уженья. «Охотничья газета».
1890, №7, стр. 111.
Куроедов Н. Клев пеструхи. «Охотничья газета». 1890, № 9,
стр. 138.
Черкасов П. Г. Новые рыболовные снасти. «Охотничья газета».
1890, № 16, стр. 248—250.
ЧеркасовП. Г. О клеве пеструхи. «Охотничья газета». 1890, № 13,
стр. 203.
Кайгородов Д. Ловля язей нахлыстом с грузилом. «Охотничья
газета». № 18, стр. 275—276.
ЕрмоловН. Снаряд для уженья щук. «Охотничья газета». 1890, № 19,
стр. 291—292.
Ширинкин К- Из Ташкента. «Охотничья газета». 1890, № 19,
стр. 294—295.
Веневитинов Д. О замене стоячих колец на удилищах блоками.
«Охотничья газета». 1890, № 22, стр. 350—351.
Домбровский Н. Уженье щук. «Охотничья газета». 1890, № 23
и 26.
Новый французский журнал для любителей уженья. «Охотничья газета».
1890, № 31, стр. 494.
В. Д. Из Воронежа. «Охотничья газета». 1890, № 37, стр. 586—587.
Новая насадка для щук. «Охотничья газета». 1890, № 37, стр. 591.
Союз парижских удильщиков «Охотничья газета». 1890, № 37, стр.
691.
Рыболовный конкурс (удильщики в Париже). «Охотничья газета». 1890,
№ 39, стр. 622.
ДомбровскийН. Привадное уженье лещей. Ж- «Природа и охота».
1890, т. I, стр. 37—55.
Васильев М. С берегов Терешки (Хвалынский уезд). Ж* «Природа
и охота». 1890, т. II, стр. 56—60.
Васильев М. Уженье язей с навесу. Ж- «Природа и охота», 1890,
т. III, стр. 77—79.
Черкасов П. Г. О домашнем производстве удилищ. Ж. «Природа
и охота», 1890, т. III, стр. 30—39.
Ширинкин К- Записки туркестанского охотника. Ж. «Природа и
охота». 1890, т. IV, стр 31—33.
Новая наживка для морской рыбы. Ж- «Природа и охота», 1890, т. IV,
стр. 94.
Пропитывание лесок. Ж. «Природа и охота». 1890, т. IV, стр. 94.
Домбровский Н. Придонное карповое уженье. Ж- «Природа и
охота». 1890, т. V, стр. 32—49.
Веневитинов Д. Воронежские лещатники. Ж- «Природа и охота».
1890. т. V, стр. 70-79.
Типы английских удильщиков. Ж- «Природа и охота». 1890, т. V,
стр. 105—107.
Общество рыбной ловли в Конго. Ж. «Природа и охота». 1890, т. V,
стр. 107.
Сысоев В. Два окуня. Ж- «Природа и охота». 1890, т. VI, стр. 44—48
Домбровский Н. Уженье сомов на юге. Ж- «Природа и охота».
1890, т. VI, стр. 47-62.
МельниковИ. Рыбная ловля в верховьях р. Оши. Ж- «Природа и
охота». 1890, т. VI, стр. 63—67
Линтваров. А. Уженье на р. Сейме. Ж. «Природа и охота». 1890,
т. VII, стр. 39-66.
180

Уженье рыбы в открытом море с парохода на ходу. Ж. «Природа и
охота». 1890, т. VII, стр. 109—110.
ДомбровскийН. По Днепру. Ж. «Природа и охота». 1890, т. IX,
стр. 11-18.
Либерих Н. Из записок об уженье. Ж- «Природа и охота». 1890,
т. IX, стр. 19—41.
ЛиберихН. Уженье на фальшивую насадку. Ж- «Природа и охота».
1890, т. X, стр. 1-29.
Вербицкий Н. Очерки из охотничьей жизни: Барабанцев и Рыбуш-
кин. Ж- «Природа и охота». 1890, т. XII, стр. 35—62.
Черкасов П. Г. По пути. Ж- «Природа и охота». 1890, т. XII,
стр. 38—43.
Удильщик. О заготовлении удилищ домашним способом. Ж- «Русский
охотник». 1890, № 8, стр. 117—118; № 9, стр. 243—246.
Тхоржевский К- Сазан и его уженье. Ж- «Русский охотник».
1890, № 15, стр. 227—228.
Удильщик. Весеннее уженье на донную. Ж- «Русский охотник». 1890,
№ 18, стр. 277—278; № 19, стр. 295; № 20, стр. 314—315.
Удильщик. Заметки о катушке н ее принадлежностях. Ж- «Русский
охотник». 1890, № 24, стр. 373—374; № 25, стр. 389—390.
Экскурсия удильщиков по р. Неве. Ж- «Русский охотник». 1890, № 25,
стр. 383.
К - в. С. Жерлицы и их постановка. Ж- «Русский охотник». 1890, № 28,
стр. 439—440; № 29, стр. 454—455; № 30, стр. 469—470.
Удильщик. Уженье голавля. Ж- «Русский охотник». 1890, № 36—
38.
Румянцев И. Сикуша (блесна для сигов). Ж- «Вестник
рыбопромышленности». 1891, т. II, стр. 74—77.
Румянцев И. Что делать с язем. Ж- «Вестник
рыбопромышленности». 1891, т. V, стр. 184—189.
Отчет Воронежского отдела рыбной ловли. Ж- «Вестник
рыбопромышленности». 1891, т. V, стр. 196—197.
Львов Н. Практический рыболов (справочная книга для удильщиков-
спортсменов). Изд. 2-е, Спб., 1891.
С - к и й. И. С блесной и удочкой по реке Луге. Ж. «Охота». 1891, № 4,
стр. 9—12.
Р ы ш к о в В. Рыболовство (уженье щук и окуней в Финляндии). Ж.
«Охота». 1891, № 6, стр. 10—11.
ЧеркасовП. Г. Новый общедоступный материал для складных
удилищ английского образца. «Охотничья газета». 1891, № 2, стр. 26.
Черкасов П. Г. Вниманию московских рыболовов. «Охотничья
газета». 1891, № 13, стр. 205—206.
НорскийГ. Наши охотничьи дела. «Охотничья газета». 1891, № 15,
стр. 236; № 37, стр. 583.
Дублянский Н. Из Харькова. «Охотничья газета». 1891, № 17,
стр. 267—268.
ЧеркасовП. Г. Московским рыболовам. «Охотничья газета». 1891,
№ 17, стр. 269.
Состязание рыболовов. «Охотничья газета». 1891, № 18, стр. 287.
Клементьев Н. Из Бу гуру слана. «Охотничья газета». 1891, № 19,
стр. 300.
Р - с к и й В. Из с. Бор, Нижегородской губернии. «Охотничья газета».
1891, № 22, стр. 343.
Сабанеев Л. Водяной змей. «Охотничья газета». 1891, № 27,
стр. 430.
Приготовление рыболовных жилок (гут). «Охотничья газета». 1891, № 27,
стр. 431.
Рождественский В. Ужение и ловля раков* «Охотничья
газета». 1891, № 36, стр. 573—574.
181

Черкасов П. Г. О дереве для удилищ. «Охотничья газета». 1891,
№ 39, стр. 622.
Морское уженье во всевозможных морях. Газ. «Правительственный
вестник». 1891, No 249.
ЧеркасовП. Г. О ловле голавлей. Ж- «Приволжский вестник
охоты». 1891, № 1.
Корнилов. Уженье рыбы. Ж. «Приволжский вестник охоты». 1891,
No 1-4, 6, 7, 15, 22, 32.
Т е й н е р. Приготовление рыболовных крючков. Ж* «Приволжский
вестник охоты». 1891, № 7.
Колюпанов Б. Рыбалка. Ж. «Приволжский вестник охоты». 1891,
№ 23, стр. 259—261.
ЧеркасовП. Г. Складной обруч для сачков дорсаль-фин. Ж-
«Приволжский вестник охоты». 1891, № 26, стр. 301.
ЧеркасовП. Г. Руководство к ужению усовершенствованными
способами. Ж- «Приволжский вестник охоты». 1891, № 28, стр. 332—333; № 30,
стр. 364—365; № 31, стр. 379—380; № 32, стр. 395—397; № 33, стр. 411—413;
№ 34, стр. 427—429; № 35, стр. 443—445; № 36, стр. 460—462.
Бутягин О. Кое-что о мотырских сазанах. Ж- «Приволжский
вестник охоты». 1891, № 37, стр. 475—476; № 38, стр. 491—493.
Т - н и й. К. Шушарская мельница. Ж- «Приволжский вестник охоты».
1891, № 46—47, стр. 621—623; 1892, № 7,- стр. 100—102.
ЛиберихН. Хариус. Ж. «Природа и охота». 1891, т. I, стр. 63—80.
В е р и г о А. Как управлять катушкой при ловле крупной рыбы. Ж-
«Природа и охота». 1891, т. И, стр. 44—49.
Спасский А. Уженье рыб в р. Оке под Рязанью. Ж. «Природа и
охота». 1891, т. II, стр. 50—54.
Ловля рыбы дрессированными бакланами. Ж. «Природа и охота». 1891,
т. II, стр. 86—87.
Уженье в Португалии. Ж- «Природа и охота». 1891, т. II, стр. 87—88.
ШиринкинА. Ялта (уженье в море). Ж- «Природа и охота». 1891,
т. III, стр. 16—30.
Либерих Н. Уженье лосося. Ж. «Природа и охота». 1891, т. III,
стр. 69—90.
Уженье в Норвегии. Ж. «Природа и охота». 1891, т. III, стр. 114.
Бутягин С. _0 сазанах. Ж. «Природа и охота». 1891, т. V, стр.
57-64.
Ужение у островов Тринидад. Ж- «Природа и охота». 1891, т. V,
стр. 81—83.
Черкасов П. Г. Московским рыболовам (искусственный мотыль).
Ж- «Природа и охота». 1891, т. V, стр. 122—123.
ЛевашовА. V отчет о рыболовном сезоне 1890 г. Ж. «Природа и
охота». 1891, т. VI, стр. 82—89.
Веневитинов Д. Воронежские лещатники. Ж. «Природа и охота».
1891, т. VII, стр. 37-52.
БакановскийФ. Рыбная ловля у берегов Черного моря в Крыму.
Ж. «Природа и охота». 1891, т. VII, стр. 83—89.
Михайлов А. Рыболовная охота под Новгородом. Ж- «Природа и
охота». 1891, т. VII, стр. 92—94.
Драгоценные книги об уженье (в Англии). Ж. «Природа и охота». 1891,
т. VIII, стр. 56—57.
Василенко И. Уженье в Мертвом Донце. Ж* «Природа и охота».
1891, т. IX, стр. 89—95.
О - к о в. Уженье близ Переславля-Залесского; Владимирской губернии.
Ж. «Природа и охота». 1891, т. X, стр. 63—76.
Морское уженье в Англии и у нас. Ж- «Природа и охота». 1891, т. X,
стр. 86—90.
Сабанеев Л. Ловля щук. Ж* «Природа и охота». 1891, т. XI,
стр. 44—68; т. XII, стр. 1—23.
182

Домбровский Н. Рыболовные пословицы. Ж- «Природа и охота».
1891, т. XII, стр. 24—32; газ. «Правительственный вестник». 1892, № 7;
газ. «Уральские войсковые ведомости». 1892, № 7.
Ш - н. К. Скворцов. Охотник-рыболов. Ж- «Русский охотник». 1891,
№ 27, стр. 430—431.
Первухин Л. Нилайский омут. Ж- «Русский охотник». 1891, № 30,
стр. 475; № 31, стр. 488—490; № 32, стр. 501—504.
Применение электричества к рыбной ловле. Ж- «Русский охотник». 1891,
№ 31, стр. 495.
Удильный спорт в Петербурге. Ж. «Русский охотник». 1891, № 33,
стр. 527.
Первухин Л. Письма к рыболовам. Ж- «Русский охотник». 1891,
№ 35, стр. 548—550.
Холмогоров М. Заметки московского рыболова. Ж- «Русский
охотник». 1891, № 51—52. стр. 796—800.
Добывание дождевых червей для уженья. Газ. «Рыбное дело», 1892,
№ 9, стр. 127.
Скворцов О. Охотник и рыболов. Записная справочная книга для
молодых охотников и рыболовов. Спб., 1891.
Воронежское общество правильной рыбной ловли. Газ.
«Правительственный вестник». 1892, № 125.
Влияние фаз луны на уловы удочкой. Ж. «Вестник
рыбопромышленности». 1892, т. II, стр. 89.
Завод для разведения червей (личинок мух) в Париже. Ж- «Вестник
рыбопромышленности». 1892, т. II, стр. 90.
Из отчета Московского кружка любителей рыболовства за 1891 г. Газ.
«Вестник рыбопромышленности». 1892, т. III, стр. 121.
Белевич Н. Ловля рыбы на переметы. Ж. «Охота». 1892, № з,
стр. 13—14.
С. В л. Ковши (уженье в устьях Невы). Ж- «Охота». 1892, № 22,
стр. 12—13.
И в • и н с к и й. Как ловят рыбу в Финляндии. Ловля на крючки.
«Охотничья газета». 1892, № 10, стр. 158—159.
С т а л ь И. Общество правильной рыбной ловли в Тамбове. «Охотничья
газета». 1892, № 10, стр. 160.
Норский Г. Наши охотничьи дела. «Охотничья газета». 1892, № 12,
стр. 191.
Ограничение уженья лосося и форели в Норвегии. «Охотничья газета».
1892, № 12, стр. 191.
Черкасов П. Г. К сведению рыболовов. «Охотничья газета». 1892,
№. 13, стр. 206.
К- Л. Ловля форели в Тереке. «Охотничья газета». 1892, № 25, стр. 399.
Газ. «Правительственный вестник». 1892, стр. 157.
ЧеркасовП. Г. По поводу статей Белокрысова. «Охотничья газета».
18-92, № 31, стр. 486—487.
Воронин В. «Уженье в Новоржевском уезде; Псковской губернии.
«Охотничья газета». 1892, № 36, стр. 570.
Лансере Г. 3. Уженье коропов. «Охотничья газета». 1892, № 41,
стр. 653—654.
Ив-инский. Из Кронштадта. «Охотничья газета». 1892, № 49,
стр. 780.
Акухановский. Зимнее блеснение на Урале. «Охотничья газета».
1892, № 50, стр. 792—794.
Ограничение уженья лосося. Газ. «Правительственный вестник». 1892,
№ 67.
Тхоржевский К- Сазан. Ж- «Приволжский вестник охоты». 1892,
№ 5, стр. 66—69.
Веневитинов Д. Очерк из жизни Воронежского общества
правильной рыбной ловли. Ж- «Природа и охота». 1892, т. I, стр. 79—93,
183

Дублянский Н. За карасями. Ж- «Природа и охота». 1892, т. II,
стр. 54—132.
Сабанеев Л. П. Язь. Ж- «Природа и охота». 1892, т. III, стр. 11—40.
Сергеев В. Ловля форели и хариуса в Оредеже. Ж- «Природа и
охота». 1892, т. III, стр. 41—51.
К а д е н а ц и К. За рыбой на р. Ворскле. Ж- «Природа и охота». 1892,
т. IV, стр. 44-56.
Бутягин С. Мотырские сазанопоклонники. Ж- «Природа и охота».
1892, т. V, стр. 1-14.
Левашов А. Рыболовный отчет за летний сезон 1891 г. Ж- «Природа
и охота». 1892, т. VII, стр. 43—50.
Веселкин В. Из практики рыболова-любителя. Ж- «Природа и
охота». 1892, т. IX, стр. 2—63.
А. С. Заметки любителя уженья (р. Иква, у гор. Дубно). Ж- «Природа и
охота». 1892, т. XII, стр. 1—21.
Михайлов А. Мадам Мотыль. Ж- «Русский охотник». 1892, № 7,
стр. 104—105.
Удильный спорт в Париже. Ж- «Русский охотник». 1892, № 14, стр. 221.
Знаменский П. Я- Из Казани. Ж. «Русский охотник». 1892, № 21,
стр. 331—334.
Первухин Л. Ночь на Ивана Купалу, Ж- «Русский охотник». 1892,
№ 26, стр. 406—407.
Э л ь п и н. Наловился! Ж. «Русский охотник». 1892, № 28, стр.
436-437.
К- Уженье на живца. Ж- «Русский охотник». 1892, № 33, стр. 518—520.
Рыболовный конкурс (во Франции). Ж- «Русский охотник». 1892, № 33,
стр. 525.
П - и н Л. Охота с дорожкой. Ж- «Русский охотник». 1892, № 34,
стр 536—537.
Отчет Московского кружка любителей рыболовства за 1892 г. Ж-
«Вестник рыбопромышленности». 1892, т. III.
Утверждение устава Тамбовского общества правильной рыбной ловли.
«Земледельческая газета». 1893, № 40, стр. 803.
Жуков Н. М. Рыбная ловля. Ж- «Наука и жизнь». 1893, № 9,
стр, 138—139; № 10, стр. 154—155; № 11, стр. 167—168; № 12—13, стр. 197—
199; No 23, стр. 354—360; №31, стр. 492; № 32, стр. 508—509; № 37, стр. 587—
588; № 40, стр. 633—634.
Козловский Н. Из Калуги. «Охотничья газета». 1893, № 5,
стр. 74—76.
К- И. С Краткий отчет о заседании I Общества любителей рыболовства.
«Охотничья газета». 1893, № 15, стр. 239.
Козловский Н. К вопросу о влиянии погоды на клев рыбы.
«Охотничья газета». 1893, № 21, стр. 331—333.
Бухоньков И. Любителям ужения. «Охотничья газета». 1893,
№ 23, стр. 356—358.
Сысоев В. Уженье щук в бурю. «Охотничья газета». 1893, № 27,
стр. 427—428.
Левашов А. К вопросу о влиянии насадки на клев рыбы. «Охотничья
газета». 1893, №30, стр. 471—476.
Домбровский М. Русские рыболовы. «Охотничья газета». 1893,
№ 33, стр. 524, 525; № 34, стр. 534—539.
А л ы б и н А. Об уженье язей (на реке Чембаре). «Охотничья газета».
1893, № 43, стр. 678—682.
Рклицкий Л. Из Новгород-Северского уезда Черниговской
губернии. «Охотничья газета». 1893, № 50, стр. 787.
А. С. Заметки любителя уженья. Ж- «Природа и охота». 1893, т. I стр.
1-14.
Левашов А. Рыболовный отчет за 1892 г. Ж- «Природа и охота».
1893, т. IV, стр. 24-28.
184

Черкасов П. Г. Несколько заметок относительно домашнего
приготовления удилищ английского образца. Ж- «Природа и охота». 1893. т. IV,
стр. 32—45.
Т - в. В. И. Об уженье рыбы около Рязани с 1856 по 1870 г. Ж- «Природа
и охота». 1893, т. V, стр. 11—31.
Харитонов М. Уженье сазанов. Ж- «Природа и охота». 1893, т. VI,
стр. 42—59.
Александров П. На уженье (на р. Воронеже). Ж. «Природа и
охота». 1893, т. VII, стр. 102—116.
Сысоев В. По ледку с блесной. Ж- «Природа и охота». 1893, т. X.
стр. 116—123.
Веневитинов Д. Воронежские лещатники. Ж- «Природа и охота».
1893, т. XI, стр. 27-52.
Черкасов А. А. На Алтае. Ж- «Природа и охота». 1893, т. XI,
стр. 8—17.
Туркин Н. В. Записная и справочная книга охотника и рыболова
на 1894 г. М., 1893.
Знаменский П. На приколе с подводкой. Ж- «Русский охотник».
1894, No 4, стр. 58—59; № 5, стр. 71—74; № 7, стр. 106—107.
М. X. К рыболовам. Ж- «Русский охотник». 1893, № 3, стр. 39—40;
No 6, стр. 85—86.
Рыболов-любитель. По рыболовству. Ж. «Русский охотник», 1893, № 18,
стр. 278—279; № 19, стр. 293—294.
П. Г. Американский рыболов старой школы. Ж- «Русский охотник».
1893, No 36—37, стр. 358.
С. Ч. Уженье зимою. Ж- «Русский охотник». 1893, № 49, стр. 737—738;
No 50, стр. 775—776.
Скворцов Ф. Руководство к успешной рыбной ловле. Спб., 1893.
Усовершенствованный крючок. Газ. «Астраханский вестник». 1894,
№ 15-62.
Тамбовское общество правильной рыбной ловли. Ж- «Вестник
рыбопромышленности». 1894, т. II, стр. 98.
Бородин. Выставка в Чикаго. Ж. «Вестник рыбопромышленности».
1894, т. VIII—IX, стр. 385-389.
А. К- Удильщик старого закала. Ж- «Друг животных», 1894, № 5,
стр. 76—77.
К а й го ро до в Д. Несколько слов о рыболовном спорте. Газ.
«Астраханский листок». 1894, № 167.
Ковалев В. Ловля карпов тупыми крючками. «Охотничья газета».
1894, Mb 1, стр. 11.
Сысоев В. Полуденный ход рыбы. «Охотничья газета». 1894, № 3,
стр. 46—47.
СпасскийП. Уженье язей. «Охотничья газета». 1894, № 7, стр. 107—
108.
Спасский П. Как исправить сломанное тростниковое удилище.
«Охотничья газета». 1894, № 11, стр. 175.
Стюарт П. Ловля ершей летом при огне. «Охотничья газета». 1894,
No 19, стр. 301—302.
Спасский П. Уженье плотвы. «Охотничья газета». 1894, № 22,
стр. 349—350.
Сысоев В. Из Клинского уезда. «Охотничья газета». 1894, № 23,
стр. 355—356.
П а н о в В. Из Финляндии. «Охотничья газета». 1894, № 26, стр. 414.
Спасский П. Заметки рыболова. «Охотничья газета». 1894, № 27,
стр. 430—431.
А л ы б и н А. Новые удильные снасточки. «Охотничья газета». 1894,
№ 31, стр. 488—490.
Сысоев В. Отчего рыба прячется в ненастье. «Охотничья газета».
1894, № 42, стр. 667.
185

Александров П. Деятельность Воронежского общества
правильной рыбной ловли. «Охотничья газета». 1894, № 43, стр. 683—684.
Сысоев В. Об уженье в дурную погоду. «Охотничья газета». 1894,
№ 43, стр. 684—685.
Вербицкий Н. Из Чернигова. «Охотничья газета». 1894, № 45,
стр. 716.
Сысоев. В. Под водопадами. «Охотничья газета». 1894, № 45,
стр. 717—718.
Сысоев В. Блесненье на Сенежском озере. «Охотничья газета». 1894,
№ 49, стр. 780.
Рекорд удильщиков форели (Англия). «Охотничья газета». 1894, № 49,
стр. 781.
Песков Ф. Рыболов-любитель. Спб., 1894.
Д - с к и й И. Змейка. Ж- «Природа и охота». 1894, т. II, стр. 11—31.
Козловский Н. О весе рыбы в воде. Ж- «Природа и охота». 1894,
Т. II, стр. 78—84.
Левашов А. Рыболовный отчет за летний сезон 1893 г. Ж- «Природа
и охота». 1894, т. III, стр. 63—71.
А л ы б и н А. Жизнь и уженье язей в мелких реках средней России. Ж-
«Природа и охота». 1894, т. IV, стр. 1—36.
Левашов А.О весе рыбы в воде (ответ Н. Козловскому). Ж- «Природа
и охота». 1894, т. IV, стр. 92—102.
Марков Р. Рассказ старого рыбака. Ж. «Природа и охота». 1894,
т. V, стр. 54—64.
Воропай В. Сожь. Ж. «Природа и охота». 1894, т. VII, стр.
41-63.
Полетика Г. За форелями (в Дербентском уезде). Ж. «Природа и
охота». 1894, т. IX, стр. 91 — 120.
Сысоев В. Отчаянный рыболов. Ж- «Природа и охота». 1894, т. XI,
стр. 28—31.
Смирнов Р. На налимов. Ж. «Природа и охота». 1894, т. XI,
стр. 63—72.
Полферов Я- Рыбная ловля в Закавказье. Ж- «Русский охотник».
1894, № 12, 13—14, 15—16.
Скворцов Ф. Руководство. Ж. «Русский охотник». 1894, № 17—18,
стр. 259—260.
Д - в Ф. Б. Лягушковый спорт. Ж- «Русский охотник». 1894, №26—29,
стр. 343—344.
Песков Ф. Рыболов-любитель. Ж. «Русский охотник». 1894, № 34,
стр. 386.
ШилковП. А. В защиту наших рыб. Ж. «Русский охотник». 1894,
Кя 34—37, стр. 4 4.
Ш и л к о в П. А. Важные заметки для рыболовов. Ж. «Русский охотник».
1894, № 48—49, стр. 465—466.
B. С. На льду озера. Ж- «Русский охотник». 1894, № 38—49, стр. 466—468.
Сапунов А. Река Западная Двина. Витебск, 1893, гл. VII,
стр. 208—258.
Коврайский Ф. Кустарное производство шелковых лес (в
Тифлисе). Ж- «Вестник рыбопромышленности». 1895, т. XII, стр. 547—548.
Лечение американского окуня. Газ. «Астраханский вестник». 1895,
№ 1963.
Р - с к и й В. Из Нижегородской губернии. Река Линда и уженье в ней.
«Охотничья газета». 1895, № 1, стр. 12—13.
Неслуховский И. Из Минска. «Охотничья газета». 1895, № 3,
стр. 39—41.
C. М. А. Правила Владимирского кружка любителей рыболовства.
«Охотничья газета». 1895, № 9, стр. 128—129.
Александров К- Заметка (об уженье в Переяславском озере).
«Охотничья газета». 1895, № 17, стр. 270,
186

Сысоев В. Ответ г. Александрову. «Охотничья газета». 1895, № 21,
стр. 333.
Неслух овский И. Поездка на Березину. «Охотничья газета».
1895, Mb 28, стр. 444—445.
Неслуховский И. Подхватка для ловли пескарей. «Охотничья
газета». 1895, Mb 34, стр. 542.
Р - с к и й. Ловля на дорожку. «Охотничья газета». 1895, Mb 36, стр. 570.
К о з л ов М. Уженье язей на Волге. «Охотничья газета». 1895. Mb 36,
стр. 571—572.
Сысоев В. С блесной по льду. «Охотничья газета». 1895, Mb 39,
стр. 617—618.
Способ добывания земляных червей. «Охотничья гезета». 1895, Mb 45,
стр. 716.
Левашов А. Рыболовный отчет за летний сезон 1894 г. Ж- «Природа
и охота». 1895, т. I, стр. 32—38.
Полаван-Х ивали. Уженье везде понемногу. Ж. «Природа и
охота». 1895, т. I, стр. 75—99.
Полаван-Хивали. Ерш и мотыль. Ж- «Природа и охота». 1895.
т. .IV, стр. 54—71.
К о н ч а к А. Прохорыч. Ж- «Природа и охота». 1895, т. VI, стр. 140—
151.
А л ы б и н А. Старость не радость. Ж- «Природа и охота». 1895, т. VIII,
стр. 135—144.
Полетика Г. Ловля сомов на Рубасе. Ж- «Природа и охота». 1895,
т. IX, стр. 1—21.
Полетика Г. Под небом Дагестана. Ж- «Природа и охота». 1895,
т. XI, стр. 1—23.
Полаван-Хивали. Общий обзор уженья рыбы в Вятской и
Вологодской губерниях. Ж- «Природа и охота». 1895, т. XI, стр. 125—140.
Левашов А. Рыболовный отчет за летний сезон 1895 г. Ж- «Природа
и охота». 1895, т. XII, стр. 1—9.
Полаван-Хивали. От Бессарабии до Зимницы. Ж. «Природа и
охота». 1895, т. XII, стр. 130—147.
Р - с к и й. Заметки об уженье окуней. Ж. «Русский охотник». 1895,
Mb 1-7.
А л ыб и н А. Весеннее уженье. Ж. «Русский охотник». 1895, Mb 11,
стр. 165—168.
Вербицкий Н. Лодинский батюшка. Ж- «Русский охотник». 1895,
№ 13, стр. 204—207.
А - у - в. Субботин омут. Ж- «Русский охотник». 1895, Mb 25, стр. 400—
401; № 26, стр. 412—415.
Стретинский В. Заметки рыболова. Ж. «Русский охотник». 189&,
№ 28, стр. 451—452.
Львов Е. Яльчевское озеро. Ж. «Русский охотник». 1895, Mb 44,
стр. 700—701.
Знаменский П. На Карасевом озере. Ж- «Русский охотник». 1895,
№ 45, стр. 724—728; Mb 46, стр. 739—745; Mb 47, стр. 756—759; Mb 48,
стр. 770—775; Mb 49, стр. 782—787; Mb 50, стр. 796—801.
Тхоржевский К. Я- Уженье рыбы. Спб., 1895.
Уженье рыбы при электрическом освещении (в море). Газ. «Астраханский
вестник». 1896, Mb 2008.
Лов сельди на удочку. Газ. «Астраханский вестник». 1896, Mb 2018.
Рыболовный спорт. Газ. «Астраханский вестник». 1896, Mb 2064.
Mb 2227КУ^° удильщиков в Париже. Газ. «Астраханский вестник». 1896,
Гейнеман. А. Отдел рыболовов на Кенйгсбергской выставке. Ж-
«Вестник рыбопромышленности». 1896, т. V—VI, стр. 225—226.
Протоколы общественных собраний российского Общества рыбоводов а
рыболовов. Ж. «Вестник рыбопромышленности». 1896, т. XI, стр. 487—488.
137

Тамбовское общество правильной рыбной ловли. «Охотничья газета».
1896, № 1, стр. 2.
РклицкийС. Зимняя ловля налима на р. Десне. «Охотничья газета».
1896, № 4, стр. 59.
Сысоев В. Несколько слов о Сенежском озере. «Охотничья газета».
1896, № 8, стр. 121.
Р - к и й.Л. Кое-что о блеснении в Новгород-Сиверском уезде,
Черниговской губернии. «Охотничья газета». 1896* № 8, стр. 123—124.
Шпиль В. Форель и ее ловля на Кавказе. «Охотничья газета». 1896,
№ 12, стр. 187—189.
П. Н. С. Почему щука не попадает на секушу? «Охотничья газета». 1896,
№ 12, стр. 189.
Р - с к и й А. О ерше как насадке для хищной рыбы. «Охотничья газета».
1896, No 14, стр. 220—221.
Р - с к и й В. Из-под Берликовской пустыни. «Охотничья газета». 1896,
№ 24, стр. 349.
Фокин Н. Н. Два охотника. Ж. «Природа и охота». 1896, т. IV,
стр. 24—41.
О л е н е в П. На р. Сухоне. Ж- «Природа и охота». 1896, т. V, стр. 76—100.
Полаван-Хивали. Речки, пруды и озера. Ж- «Природа и охота»,.
1896, т. VI, стр. 157—179.
Скворцов Ф. Руководство к успешной рыбной ловле. Спб., 1896
(издание 2-е).

СОДЕРЖАНИЕ
Стихи, рассказы, очерки
Евг. Евстигнеев. Спорт молодит (стихи) 8
Л. Граевский. Задумка деда Матвея 9
Алексей Никитин. Зимой на горной речке 16
Юрий Малевинский. Волки 17
Анатолий Лагутин. Смена (стихи) 24
В. Куликов. Воскресный этюд 25
А. У. Матросов. С детства полюбил я 28
Привет, любимая река! (стихи) —
Аркадий Ступников. Браконьеры —
Сергей Шевков. Мальчишкам, копающим червей (стихи) . , 33
Виталий Хитрое. Прощание с летом —
Я. Тюпышева. Дорогие мужчины! 34
Антон Пришелец. Бегу (стихи) 35
A. Волков. Удивительное приключение Ивана Ивановича
Плашкина 36
B. Баскаков. Валерьяновые капли . . 43
В. Сорокин. Следы на песке .... 1 47
A. Сёлкин. Синица 50
B. Гуляев. Пеленают солнце тучи... (стихи) 51
Я. Коваль. «Если бы парни всей страны...» 52
Алексей Никитин. Мой хозяин — рыболов . 56
Наша уха
A. Сорокин. Лучшее время 64
Ив. Сидельников. Когда берет сазан 65
Б. Савицкий. Посылка от 3. П 68
Л. Дягилев. Кто вы? 70
И. Баранов. Из словаря рыболова 72
Иностранный юмор 73
По водным просторам нашей Родины
B. Дорофеев. День на днепровском льду 76
Г. И. Гранильщиков. Мартовский реванш 80
Л. Менро. За форелью 81
Я. Назаров. Волжские лещи 86
П. Найму шин. Сюрпризы реки Уфимки 88
И. Курепин. У «трех сестер» 91
ф. Филенко. В таежном краю . . * 94
Я. Волокитин. Кеть — дочь тайги 98
Здесь стоит побывать , 102
189

Подводная охота
B. Сивое. Попробуйте — не просчитаетесь НО
C. Прибылое. На реке Истре 111
Л. Спинул, Н. Спинул. В Заонежье —
И. М. Горин. Подводное пневматическое ружье без расхода
воздуха 115
Ю. Ефимов. Встреча с «серебряным блюдом» 119
Из рыболовной практики
В. Алексеев, Б. Пашков. Светящийся поплавок для ночной
ловли 124
В. А. Марков. Ночная ловля на мормышку 126
B. Пельман. Ловля судака в проводку * 128
И. Е. Ширшов. Ловля рыбы летней удочкой с мормышкой 129
А. Хоробрых. На Каме и прикамских озерах —
А. Лимонов. На «тину» 132
C. С. Каренин. Синтетическая мушка 134
А. Лапутин. Изготовление синтетических мушек 135
Алексей Никитин. На мушку — поздней осенью 142
Н. М. Галковский. Простой и удобный —
A. Челноков. Еще раз о держателях для крепления удилищ 143
П. Радченко. Топливо — болотный газ 145
По письмам наших читателей 150
К спортивной классификации 154
Критика и библиография
Г. Каленое. «Тропой рыболова» 160
#. Киселев. Добрые советы 161
B. Барков. Таежные рассказы 163
Вл. Холостое. Ежегодник рыболова-спортсмена 164
Указатель книг и статей по рыбной ловле, вышедших
с 1780 по 1897 год 167

Рыболов-спортсмен № 24
Художественный редактор Н. А. Игнатьев
Технический редактор М. П. Манина
Корректор Л. В. Чернова
Изд. N° 2999. Сдано в набор 30/XI 1965 г.
Подписано к печати 27/1 Г966 г. АО 1950.
Форматб0)<9О1 /«„. Объем 12 печ. л., 13 уч. изд. л-
Тираж 160 ООО. Цена 54коп. Зак. 3206.
Тем. план 1966 г. № 164
Издательство «Физкультура и спорт»
Комитетапо печати при Совете Министров СССР
Москва, ул. Карла Маркса, д. 20
Первая Образцовая типография имени А. А. Жданова
Главполиграфпрома Комитета по печати
при Совете Министров СССР
Москва, Ж-54, Валовая, 28

ОТ РЕДАКЦИИ
Материалы, предназначенные для опубликования в альманахе
«Рыболов-спортсмен» (рассказы, стихи, очерки, путевые зарисовки,
статьи об опыте и др.), следует присылать в редакцию в одном
экземпляре, отпечатанными на машинке через два интервала,
обязательно с подписью автора (фамилия, имя, отчество
полностью) и почтовым адресом.
Не принятые материалы не возвращаются.
Альманах «Рыболов-спортсмен» выходит два раза в год.