Автор: Томсон Дж.  

Теги: история древней греции   переводная литература   издательство иностранной литературы   эгейский мир  

Год: 1958

Похожие

Исследование по истории древнегреческого общества. Т.2. Первые философы

Чёрный охотник. Формы мышления и формы общества в греческом мире

Кембриджская История Древнего Мира, Т.2, Ч.1. История Ближнего Востока и Эгейского региона. Ок. 1800-1380 гг. до н.э

История Древнего мира. Расцвет Древних обществ.

Текст
                    и*л
Издательство
иностранной
литературы
*

STUDIES IN ANCIENT
GREEK SOCIETY
THE PREHISTORIC /EGEAN
-* George Thomson >
LON DON
•9*9

Дж. ТОМСОН
ИССЛЕДОВАНИЯ
ПО ИСТОР И И
ДРЕВНЕГРЕЧЕСКОГО
ОБЩЕСТВА
ДОИСТОРИЧЕСКИЙ
ЭГЕЙСКИЙ МИР
Перевод с английского
М. Б. ГРАКОВОЙ-СВИРИДОВОЙ
и В. С. СОКОЛОВА
Под редакцией
м. о. коса ЕНА
ИЗДАТЕЛ ЬСТВО
ИНОСТРАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Москва, 1958

Редакция литературы
по историческим наукам
Заведующий редакцией
Кандидат исторических наук
И. П. СЕМИН

ОТ ИЗДАТЕЛЬСТВА
Предлагаемая вниманию советского читателя книга известного
исследователя истории и культуры древнегреческого общества
профессора Дж. Томсона посвящена одной из важных проблем
древней истории — генезису и культуре раннерабовладель-
ческого общественного строя Греции в III—II тысячелетиях до
в. э. и связям его с Грецией классического периода.
Основным принципом исследования проф. Дж. Томсона явля-
ется изучение древнегреческого общества с позиций марксизма.
Рассматривая широкий круг общих и частных вопросов соци-
альной. экономической и культурной истории ранней Греции,
автор стремится дать им новое, марксистское освещение, о чем
он говорит в своем предисловии. На работы классиков мар-
ксизма-ленинизма—Маркса, Энгельса, Ленина—автор ссылается
в книге и их труды приводит в. своей библиографии.
Обилие ценного фактического материала, иллюстраций,
таблиц, карт, приведенная автором литература, блестящий и
тонкий анализ, обнаруживающий незаурядную эрудицию ав-
тора.— несомненные достоинства книги. Одной из самых сильных
стерон книги проф. Дж. Томсона является его острая и глубоко
научная полемика с буржуазными учеными, разоблачающая
идейный тупик современной буржуазной науки.
Отсутствие в советской литературе работ, рассматривающих
вопросы, связанные с проблемой ранней Эгеиды, делает труд
проф. Дж. Томсона особенно интересным для советского чита-
теля, хотя возможно, что отдельные положения проф. Дж.
Томсона и могут вызвать споры среди советских ученых.
Перевод книги сделан со 11 издания, вышедшего в Лондоне
в 1954 году.

ПАМЯТИ
ХЬЮ ФРЭЗЕРА СТЬЮАРТА

Поо elv ’АЛ^0б*а; itXav&n ioe
^адюгбута Myta т4/а'
т^о mjy^ trja 61ч т?) ^qIoxeiq
piaa aovr ’'Аобраиге, /novd%a,
0a. /fgjj? nai-Tov отд tal^iaafta
— St aQqa^di'. ag },vtoaiTifc —
TrjQ xaQ&iai; aov xai tov vov aov
rd utavta Tffc Zoif)Q.
Pate mas.

В чем истина? О, человек?
Быть может, в том, чтобы витать
В глубокомысленных мечтаньях
И в них логичность бытия искать?
Иль ты найдешь в себе самом
Проблем великих разрешенье
Ума, и сердца, и души
И в жизни всех сомнений?*
Паламас.
Перевод В. С. Соколова. — Прим. ред.

ПРЕДИСЛОВИЕ К ПЕРВОМУ ИЗДАНИЮ
Этот том — первый из предполагаемых нескольких томов —
имеет целью укрепить положения, изложенные в моей работе
“Эсхил и Афины". В основу его положены, по существу, первые
пять глав этой работы, однако содержание их значительно
расширено вследствие введения ряда подкрепляющих доказа-
тельств и более подробного освещения некоторых важнейших
проблем, затронутых в указанной работе лишь поверхностно;
это особенно касается матриархата, землепользования, преды-
стории Эгейского мира и эпоса. Время, охватываемое этим томом,
совпадает приблизительно с хронологическими рамками брон-
зового века; лишь развитие эпоса прослеживается до его куль-
минации в VI веке до и. э. Второй том я надеюсь посвятить
развитию рабства и зарождению науки.
Моей задачей является переосмысление древнегреческого
наследства в свете марксизма. Некоторые из моих .критиков,
—димаму, склонны думать, что исследование истории Греции
их таким углом зрения вообще теряет всякую привлекатель-
ность. Я же считаю, что лишь при таком аспекте оно вновь
приобретает ценность. Всем известно, что уже в течение многих
лет исследования по истории древнегреческого общества стано-
вятся все менее и менее популярны, и причина заключается в
том, что они утратили связь с движущими силами человечес-
кого прогресса. Вместо того чтобы вселять в людей веру в
будущее, как это было в великие дни гуманизма, они превраща-
ются в простое времяпрепровождение досужего меньшинства,
безуспешно пытающегося спастись от безделья. Наше эллинисти-
ческое наследие должно быть спасено от таких „мандаринов*'
от науки, иначе оно погибнет, уничтоженное своими собствен-
ными жрецами.
Едва ли нужно говорить, что в своей трактовке предмета я
связан жесткими ограничениями, неизбежными при попытке
охватить целиком такое обширное поле исследования. Новейшие
достижения .археологии и лингвистики дают яснее, чем когда-
либо, понять, что историю Греции следует изучать как часть
всей истории Ближнего Востока и это изучение может быть
успешным лишь при коллективном исследовании, основанном
на применении какого-то одного общепризнанного научного

12
Предисловие к первому изданию
метода. Если моя работа привлечет внимание к этой необходи-
мости, то можно будет считать, что сами ее недостатки сослу-
жат полезную службу.
Если же мне удастся сделать большее, если мне удастся
убедить по крайней мере моих младших коллег в том,
что в век, в который мы живем, новым гуманизмом, прямым
наследником старого, но обогащенным четырехвековой насы-
щенной событиями историей, является марксизм, — то они
должны будут способствовать возрождению значения эллинизма,
чтобы он мог оказать на будущее британской культуры
влияние, достойное Мора, Бэкона и Мильтона.
Я все время помнил—об этом было невозможно забыть,—
что в то время, когда я писал эту книгу, греки сражались
за свою свободу с героизмом, не имеющим себе равного даже
в их истории. Вот почему я взял в качестве эпиграфа эти строки
Паламаса. В них выражена одна из глубоких истин марксизма
словами поэта, который больше, чем кто-либо другой, сказал
о людях современной Греции, возвестив об их решимости осво-
бодиться от всех форм угнетения, не исключая и господства
прошлого, и в то же самое время доказать свою верность этому
прошлому, направив всю свою созидательную энергию на
строительство новой Эллады.
Приношу благодарность миссис X. Ф. Стьюарт за иллюстра-
ции и д-ру Н. Бахтину за стимулирующую помощь в форме
бесчисленных совместных обсуждений, всесторонне охватывав-
ших содержание моей книги еще задолго до того, как она обрела
свою форму.
Джордж Томсон.
Июнь, 1948 год.

ПРЕДИСЛОВИЕ КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ
Настоящее издание подготовляется к печати в тот период,
когда наши сведения о предыстории Эгейского мира все время
продолжают стремительно пополняться. По этой причине, мне
кажется, нет смысла вносить в книгу существенные изменения,
даже в тех случаях, когда мне неизбежно приходится несколько
изменить собственные взгляды. Я исправил ошибки и добавил
приложение по вопросу о землепользовании. Хронология (табл.
VI) должна быть пересмотрена в соответствии с принятыми
теперьболее ранними датами I—XI египетских династий. Исправ-
ленную версию главы XIV читатель найдет во втором английском
издании ...Марксизма и поэзии" (Бомбей, 1953).
Джордж Томсон.
Ямфь, 1954 год.

ВВЕДЕНИЕ
Развитие неолитической-экономики стало возможным вслед-
ствие ряда климатических изменений, которые произошли после
окончания последнего оледенения. Неолитическая экономика
зародилась где-то на Среднем Востоке. С отступлением ледника
на севере климат в этой области, прежде умеренный, стал суб-
тропическим. Открытые травянистые степи, простиравшиеся
почти непрерывной полосой от Марокко до Ирана, распались на
полупустыни, отделявшиеся друг от друга цепочками зеле-
ных оазисов и долинами рек, покрытыми зарослями джунглей.
Бродячие группы охотников и собирателей утратили возмож-
ность свободного передвижения. Вместе с животными и рас-
тениями, составлявшими их пищу, они были вынуждены сосре-
доточиться в районах более плодородных земель. Такая терри-
ториальная замкнутость свидетельствует, что запас дичи и
плодов был ограничен. Старые приемы — охота и собиратель-
ство — оказались недостаточными. Нужно было найти какой-то
способ обилии! ь себя необходимым количеством животных и
рвспшб путем регулирования их размножения. Среди различ-
ных видов животных и растений, распространенных на этой
территории, были овца, коза и свинья, все легко поддающиеся
приручению, и дикие предки наших пшеницы и ячменя. Живот-
ных сгоняли в стада и запирали в загонах, растения специально
культивировали путем сева; и те и другие требовали ухода, то
есть приложения труда. Охота и собирательство' уступили
место скотоводству и земледелию. Помимо более планомерного
обеспечения молоком, мясом и зерном, новая экономика способ-
ствовала развитию вторичных отраслей производства, таких,
как ткачество и гончарное дело, что привело к дальнейшему
повышению жизненного уровня. Население росло. Временные
родовые стоянки с беспорядочным расположением жилищ
преобразовывались в процветающие деревни с компактной
планировкой и самоснабжающимся хозяйством; однако излишки
населения этих деревень постоянно отпочковывались, образуя
новые деревни, создававшиеся по тому же образцу. Таким обра-
зом, неолитическая экономика распространялась по всей области
своего первоначального зарождения, а также и за ее пределами,
повсюду, где только, можно было найти пригодную для обра-

16
Введение
ботки почву. Когда же это распространение достигло своих
пределов, люди под давлением все усиливавшегося роста насе-
ления были вынуждены развивать новые, более интенсивные
методы земледелия. Тем временем развитие обмена также нанесло
удар по сельской автаркии.
Болота по берегам Нила, Евфрата и Тигра, изобиловавшие
всевозможными дикими животными, всегда привлекали охот-
ников и рыболовов, но для древнейших земледельцев они пред-
ставляли труднопреодолимые препятствия. Почву можно было
возделывать только при наличии широкой оросительной сети,
что требовало организованного массового труда людей, работаю-
щих по какому-то единому плану. Эти условия не могли быть
созданы до тех пор, пока неолитическая экономика не получила
достаточного развития и в прилежащих областях. Вместе с тем
потенциальная плодородность этих аллювиальных почв была
чрезвычайно высока. Стоило людям преодолеть указанные
выше препятствия, как перед ними сразу открылись возмож-
ности увеличения населения и повышения жизненного уровня,
значительно превышавшие возможности старой неолитической
экономики. Деревня сменилась городом. Город отличался от
деревни не только величиной, численностью населения и зна-
чительно большей роскошью. Он отличался своей экономи-
ческой основой. Излишки зерна и скота были теперь настолько
велики, что это позволяло наладить регулярный широкий обмен
и выменивать лес, камень и металлы у окрестных горных пле-
мен, сельское хозяйство которых соответственно видоизменялось
в зависимости от требований города. Экономическая замкну-
тость везде, за исключением наиболее отдаленных областей,
отошла в.прошлое. По мере расширения торговли и появления
все большего количества ремесленников, торговцев и всевоз-
можных посредников, прокладывавших свой путь вверх и вниз
по долинам рек и через лежащие между ними пустыни, разбро-
санные деревни втягиваются в круговорот обмена и возникает
зачаточное разделение труда между деревней и городом. Среди
отправляемого в города сырья были и металлы. Некоторые
из них, такие, как золото и серебро, шли на изготовление пред-
метов роскоши, но другие, особенно медь и главным образом
сплав меди с оловом, заменили дерево и камень в качестве мате-
риала для изготовления орудий и, таким образом, произвели
переворот в ремесле. Новое городское хозяйство базировалось
на бронзе.
В Египте есть только одна река, ее воды регулярно каждый
год затопляют всю долину. Эти ежегодные разливы являются
единственным средством удобрения почвы. Поэтому для каждого
земледельца было жизненно необходимо получить от разлива
строго определенное количество воды, достаточное, чтобы напол-
нить оросительные каналы, но не чрезмерное, что разрушило

Введение
17
вы нх, и, конечно, он нуждался в заблаговременном преду-
преждении о начале половодья. Таким образом, необходимо
ft™* регулировать разлив на всем протяжении, от верховья
дмины до моря, — и это было поистине блестящим проявлением
«рганизационного искусства, требовавшего помощи высоко-
квалифицированных астрономов и агрономов, которая могла
Аль обеспечена лишь централизованной властью. Отсюда —
быстрое объединение в начале III тысячелетия до н. э. двух
царств — Верхнего и Нижнего Египта — под властью одного
монарха. Египетский фараон своим положением был обязан
определенной экономической необходимости. Он был главой
централизованного государственного аппарата, находившегося
под контролем жрецов.
Месопотамия не подверглась подобному объединению, потому
что условия земледелия здесь были иными. Здесь было две реки
с несколькими притоками, связанные между собою сетью кана-
лов, в результате чего посевные площади были менее зависимы
друг от друга. Поэтому месопотамские города выросли в авто-
номные города-государства, в каждом из которых имелись
своя жреческая корпорация и свой царь-жрец. Города-госу-
дарства конкурировали между собою, и в конце концов вся
страна была объединена силою оружия под гегемонией Вави-
лона.
Несмотря на эти различия, классовая структура общества
'в Египте и Месопотамии в основе своей была одна и та же. В
‘обеих странах земледелие получило широкое развитие на базе
нового разделения труда — разделения между производителя-
ми и организаторами производства*. Организаторами были
жрецы. Они обеспечивали участие в производстве умственного
труда — астрономов, математиков, инженеров, архитекторов;
писцов, — который был так же необходим, как и физический
труд. С течением времени эти хранители средств производства
становятся их хозяевами. Они используют свой авторитет,
возникший из самой сущности их задачи, чтобы сосредоточивать
в своих руках излишки производства. Это также было экономи-
чески необходимо для развития новых областей техники. В
частности, бронзолитейное дело представляло собой сложный
и дорогой процесс, невозможный без вложения капитала. Таким
образом, развитие экономики способствовало объединению госу-
дарства в форме абсолютной теократии. В Египте вся страна
’Развитие земледелия в ту эпоху произошло не „на базе нового раз-
деления труда, разделения между производителями и организаторами
цюнзводства"' — такого разделения труда не существует, — а на основе
евшего подъема производительных сил, обусловленного, в частности, при-
менением металла. Ошибочно и последующее объяснение возникновения
_л<пяев“, а за ним и „збиилютииЯ теократии". — Прим, ред.)
2 Дж. Томсон

18	Введение
принадлежала божеству, воплощенному в личности царя, и
все производительные функции общества — сельское хозяйство,
ремесло и обмен — находились под строгим контролем. В Месо-
потамии каждый город представлял собою отдельное хозяйство,
принадлежавшее божеству-покровителю, резиденция которого
находилась в центре города; управление хозяйством божества
осуществлялось его арендатором — царем-жрецом. Строгий
коллективизм этих древнейших городов-государств был уна-
следован от неолитической деревенской общины, подобно тому
как царь и жрецы унаследовали свой авторитет от маги-
ческих организаций, возникавших вокруг вождей на более
высоких стадиях развития родового строя; однако теперь этот
коллективизм определенно поощрялся правящим классом как
средство охраны их привилегий. О строгом расслоении общества
можно судить по планировке города. В центре, возвышаясь над
всеми другими зданиями, стоял храм, большой, роскошный,
прекрасно оборудованный внутри, окруженный канцеляриями,
сокровищницами, зернохранилищами, складами и мастерскими,
где трудились чиновники, ремесленники и люди, выполнявшие
различную физическую работу. Некоторые из них были рабами,
захваченными в плен на войне; другие считались свободными,
но экономически зависели от .своих хозяев-жрецов, основных
работодателей в городе. Далее были расположены пахотные
земли. Часть их сдавалась земледельцам-арендаторам или обра-
батывалась непосредственно для храма в соответствии с какой-
то формой трудовой повинности. Остальная земля была раз-
делена на участки между отдельными семьями; эти участки
были свободны от арендной платы или каких-либо иных формаль-
ных обязательств, но их владельцы были связаны моральными
обязательствами, при помощи которых могущественные жрецы
всегда эксплуатируют верования масс. Только пастбища оста-
вались общими.
Следует помнить, что, как это отметил Гордон Чайлд, даже
самые малообеспеченные труженики в Месопотамии были богаче,
чем свободные и равноправные члены любой неолитической
деревенской общины. Городская революция вызвала абсолют-
ный подъем жизненного уровня. Вместе с тем, если принять
во внимание исключительный рост производительности труда,
становится ясно, что относительно благосостояние населения
понизилось. Богатства, увеличившиеся в результате революции,
распределялись неравномерно. Именно это и явилось в конце
концов причиной остановки в развитии новой экономики. В то
время как господствующий класс тратил все больше излишков
на предметы роскоши, широкие массы населения, покупатель-
ная способность которых была произвольно ограничена, испыты-
вали недостаток в насущно необходимых предметах. Тём вре-
менем города-государства начинали уже конкурировать между

Введение
19
собою из-за сырья и рынков, в результате чего господствующий
«икс мог сохранять свой жизненный уровень только путем
усиления эксплуатации первичных производителей. Из этого
противоречия не было никакого выхода. Конкуренция в тор-
пцяе влекла за собою войны, которые велись при помощи брон-
аацого оружия, преследуя честолюбивые замыслы, пока, наконец,
вся страна не была насильственно объединена в' несколько
аерий, в которых классовая борьба, еще более обострившаяся,
налилась в новые формы и приобрела еще более широкие мас-
штабы.
В Египте, окруженном пустынями и испытывавшем недоста-
ток в судостроительном лесе, внешняя торговля была менее
развита и, таким образом, эксплуатация первичных произво-
дителей была более интенсивной и непосредственной. Земле-
дельцев массами сгоняли строить для их правителей пышные
гробницы, которые, поскольку они являлись священными соору-
жениями, требовавшими надзора жрецов, служили одновре-
менно как памятниками для мертвых, так и источниками дохода
для 'живых. Принудительный труд и грабительская дань свели
массы населения до положения немногим лучшего, чем поло-
жение рабов. В то же время монархия столкнулась с оппози-
цией в лице могущественной знати, которая пыталась освобо-
диться от бремени царских налогов и стать независимой прави-
тельницей своих владений. Около 2200 года до н. э. Древнее
царство было ввергнуто в гражданскую войну, однако вскоре
вновь обнаружилась острая потребность в централизованной
вмстн м монархия была восстановлена. Фараоны Среднего
царства предусмотрительно вели политику экспансии, проникая
цм вамжв торговли в во время военных набегов на север,
ж самой Сирин, и таким образом подготовили почву для пыш-
ного расцвета империализма XVIII династии. Так была зало-
жена основа для конфликта между империями. Вавилонская
империя пала и сменилась Ассирийской, Ассирийская — Маке-
донской. Ассирийцы, персы и македоняне, каждые в свое время,
покоряли Египет; в свою очередь это же сделали римляне и
арабы. И вот в течение более чем пяти тысячелетий, за
которые сменилось много хозяев, земледельцы долины Нила
должны были продолжать в нищете и болезнях возделывать
богатейшие в мире поля.
Для периода городской революции характерно, что большие
аллювиальные долины, которые одни могли дать столько излиш-
ков, сколько требовалось для широкого развития металлургии,
ве были от природы богаты минеральными ископаемыми. Металлы
приходилось ввозить: медь — из Ирана, Армении, Сирии и
Синая, олово — из Ирана и Сирии, золото — из Армении и
Нубии, серебро и свинец — из Каппадокии. Таким образом,
торговля была источником жизненной силы для новой эконо-
2*

20
Введение
мики, и по мере ее расширения она втягивала все более обшир-
ный круг неолитических поселений и горных племен в орбиту
цивилизации.
Приблизительно к началу Ill тысячелетия до н. приме-
нение меди получило распространение по всей территории
Среднего Востока, но оно было еще далеко не всеобщим. Даже
в Месопотамии бронза оставалась высока в цене, а в Египте на
протяжении всего бронзового века земледельцы продолжали
пользоваться деревянными и каменными орудиями. В более
отсталых областях только вожди могли позволить себе такую
роскошь, как новый металл, и пользовались им для изготов-
ления не лемехов, а мечей. Даже там, где металл имелся в изо-
билии, люди, по-видимому, находили более выгодным экспор-
тировать его в необработанном виде, чем развивать местную
промышленность. Таким образом, древнейшие городские об-
щины, возникшие за пределами Месопотамии и Египта, пред-
ставляли собой первоначально торговые поселения. В Каппа-
докии, например, Каны были основаны месопотамскими куп-
цами, торговавшими с местными племенами, включая хеттов,
контролировавших рудники гор Тавра. Точно так же в Сирии,
где было много прекрасного строевого леса и богатые залежи
меди и олова, ряд городов, в том числе Библ и Угарит, завязали
оживленную торговлю с Египтом и позднее выросли в
первоклассные города-государства, через которые проходила
значительная часть торговли между Египтом, Месопотамией
и Анатолией.
С развитием морского транспорта ареной городской револю-
ции становится также Средиземноморье. Первые купцы, отправив-
шиеся в плавание из Угарита, несомненно, держали путь к
дельте Нила или на Кипр, остров меди. Богатые залежи меди,
по-видимому, тормозили развитие городской революции на
этом острове. Будучи близкими соседями более развитых общин
на сирийском побережье, островитяне, вместо того чтобы раз-
вивать свою собственную промышленность, тратили все силы
на экспорт металла в виде слитков. Во всяком случае, располо-
жение Кипра вблизи сурового южного побережья Анатолии
не было благоприятным для торговли.
Иначе обстояло дело с Критом. Расположенный на равном
расстоянии от Сирии и Египта, он перекрывает вход в Эгейский
бассейн — этот своеобразный амфитеатр островов и гор, связан-
ный через глубокие заливы и извилистые долины с Балканскими
горами, а отсюда — с Дунаем и Центральной Европой. На про-
тяжении IV тысячелетия неолитические иммигранты пытались
найти путь в Фессалию и на Пелопоннесский полуостров. Древ-
нейшие из известных нам поселенцев на Крите относились также
к неолитической эпохе и явились сюда частью из Анатолии, а
частью из дельты Нила. Они селились в восточной и южной

китом им •шиммиеман!
Карт» I
ПРТАМИЯИГМЕН1

22
Вседекке
частях острова. Тем временем применение меди распространи-
лось через центральную Анатолию на побережье/ Эгейского
моря, следствием чего явился постепенный рост7 населения,
и около 3000 года до н. э. некоторые из этих людей вышли на
кораблях в море и осели на Кикладах и на Крите.
Сельскохозяйственные ресурсы Крита были невелики по
сравнению с Египтом и Месопотамией. На Крите имелись хоро-
шие пастбища и несколько равнин, годных для возделывания
зерновых культур, винограда, пальм и оливковых деревьев,
но значительная часть острова состояла из гор и лесов, а море,
разумеется, являлось преградой для дальнейшей экспансии.
Вместе с тем обилие строевого леса и хороших бухт дало остро-
витянам возможность еще в очень раннее время использовать
преимущества своего морского положения. В результате этого
благосостояние их городов основывалосЪлреимущественно на
коммерции и стремительный рост торговли тормозил концент-
рацию власти в руках крупных землевладельцев. Каждый
типичный минойский город группировался вокруг открытой
площади, примыкавшей к дворцу князя, являвшегося одновре-
менно как правителем, так и верховным жрецом; но прежде
всего это был князь-купец, окруженный другими купцами,
жившими рядом с ним в домах, лишь немногим уступавших
в роскоши его дому; И ни князь, ни эти купцы, в сущности, ничем
не выделялись среди остальных членов общины. Сама беспоря-
дочная планировка этих городов служит свидетельством боль-
шей свободы и гибкости социальных отношений, и это обо-
значает, что на Крите по сравнению с Месопотамией и Египтом
городская революция не сопровождалась таким решительным
разрушением родового общественного строя.
В раннеминойский период (2900—2200 годы до н. э.), когда
 впервые начали пользоваться металлом, торговля велась преиму-
щественно с Египтом и Кикладскими островами, отчего развитие
 городов было сосредоточено в восточной и южной частях острова.
В среднеминойский период (2200—1600 годы до н. э.), отмечен-
ный развитием бронзолитейного дела, мы наблюдаем неуклон-
ный рост населения, усиление торговли с Египтом и непосред-
ственную связь с Сирией. Несколько времени спустя, после
1700 года до н. э., к которому относится начало смут на Востоке,
в результате покорения Вавилона касситами связь с Сирией
была прервана, и минойские князья стали искать новых благо-
приятных возможностей в Эгейском мире. Они усилили связи с
Кикладами и основали поселения на Аргосской равнине и в
центральной Греции. Развитие этих новых связей помогло
возвыситься Кноссу. В позднеминойский период (1600—1200
годы до н. э.) кносские князьй утвердили свою власть над всем
островом, проложив сеть охраняемых крепостями дорог, и
распространили ее за море, включив в свою империю Киклады,

Введение
23
Арголиду и Аттику и, возможно, даже Сицилию. Их власть
Сила сломлена в 1450 году до н. э., по всей вероятности, вож-
дями из материковой Греции, подвергшимися влиянию миной-
ской культуры, которые вторглись на Крит и сожгли до осно-
вания его города. Империя продержалась еще около двух сто-
летий; центром ее был город Микены, наладивший, непосред-
ственную связь с Египтом и Левантом. Распалась она после
того, как орды варваров нахлынули в Эгейский мир и распро-
странились по суше и по морю на все Восточное Средиземно-
морье до самой дельты Нила.
Микены не были городом минойского типа. Их центр пред-
ставлял собою сильно укрепленную крепость. Здесь, надежно
защищенные, находились дворец и склады, окруженные жили-
щами знати. Ниже крепости было расположено открытое посе-
ление, где жили ремесленники и торговцы, обслуживавшие
нужды дворца. Правящая династия достигла власти посред-
ством монополизации бронзы, которая употреблялась прежде
всего для военных целей. Другие центры — Тиринф, Фивы,
Троя — принадлежали к тому же типу городов.
Владычество микенских князей было недолговечно. Они
проложили путь к власти, обратив технические достижения
минойской культуры на военное искусство. В частности, они
ввели в употребление конную колесницу, новые типы рубящего
меча, колющий меч, шлем и металлические доспехи. Они мало
сделали в области усовершенствования техники производства
и поэтому не устояли против новой волны захватчиков, которые
со своим оружием из железа не только не уступали микенским
воинам, одетым в бронзовые доспехи, но Оказались даже сильнее
их. Дорийцы были обязаны своим превосходством не только
применению железа, хотя оно и было дешевле, чем бронза, но
также и тому обстоятельству, что, поскольку их организация
все еще опиралась на родовой базис, железо было доступно
как вождям, так и рядовым воинам. Оно не было классовой
монополией. Итак, мы видим, что конец бронзового века сов-
падает с важными изменениями в структуре греческого об-
щества.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
РОДОВОЙ СТРОЙ
isos
Можно было бы указать на многое в образе
жкми древних заживи, нем они походили на вы-
Фукидид.

I
ТОТЕМИЗМ
1.	СРАВНИТЕЛЬНОЕ ИЗУЧЕНИЕ ЭТНОЛОГИЧЕСКИХ
И АРХЕОЛОГИЧЕСКИХ ДАНЕЫХ
Народы, сохранившие до наших дней родовой строй, в соот-
ветствии с применяемыми ими способами добывания пищи под-
разделяются на следующие категории: низшие охотники (соби-
рательство и охота); высшие охотники (охота и рыболовство);
скотоводы (две стадии); земледельцы (три стадии)1. Высшие
охотники отличаются от низших охотников тем, что, помимо
копья, они пользуются также луком, умеют ткать и изготовлять
глиняную посуду и приручают животных. У скотоводов второй
стадии скотоводство дополняется земледелием; у земледельцев
третьей стадии мотыжное огородное земледелие уступает место
возделыванию полей при помощи плуга и земледелие сочетается
со скотоводством. На этих двух стадиях мы обнаруживаем
дальнейший прогресс в области ремесел, наличие постоянных
поселений, межродовой обмен и металлургию. На этом же этапе
родо-племенной строй, унаследованный от более низких сту-
пеней развития, начинает распадаться.
Эта классификация, конечно, абстрактна, но она и не может
быть иной, поскольку она отражает органический процесс.
Перечисленные категории не являются взаимно исключающими
друг друга. Охота и собирательство остаются и на более высоких
ступенях развития, хотя значение их уменьшается. Не обяза-
тельна также и твердая хронологическая последовательность
этих категорий. Собирательство и охота везде появляются
раньше других способов добывания пищи. Но более высокие
стадии развития зависят от местной фауны и флоры и других
факторов природного окружения. Во многих областях при
благоприятных естественных условиях земледелие и ското-
водство с самого начала сочетались, образуя смешанное
хозяйство2.
1 Hobhouse, 16—29. Для упрощения я опустил стадию „зависимых
шотииков". Обзор современных взглядов на тотемизм имеется у Ван Ген-
мка (Van Gennep, ЕАРТ). Мой собственный взгляд был предвосхищен
Д. К. Хеддоном, см. Howitt, NTSEA (1904), 154; Russell, I, 96.
* Childe, ММН, 85; Heichclhcim, I., 48.

28
Часть первая. Родовой строй
Если мы обратимся к доисторической археологии, мы увидим,
что стадии охоты соответствуют приблизительно эпохе верх-
него палеолита, а остальные — мезолиту и неолиту. Последо-
вательные фазы неолитической экономики могут быть иллю-
стрированы одним примером. Доисторическая культура Дунай-
ского бассейна делится археологами на три фазы8. Уже в 1
фазу охота носит вспомогательный характер. Дунайцы имеют
небольшие стада свиней, овец и коров, но основным средством
существования является выращивание на обрабатываемых
мотыгой приусадебных участках ячменя, бобов, гороха и чече-
вицы. Мы находим здесь грубую технику производства лепной
керамики и кое-какое представление о примитивном ткачестве.
Во II и III фазы эти ремесла совершенствуются; вследствие
все растущего недостатка в пахотной земле наблюдается неко-
торое расширение скотоводства.
Двум областям исследования — этнологии и археологии —
мы обязаны всем, что нам известно о доисторическом развитии
человеческого общества; до сих пор, однако, не было сделано
ни одной сколько-нибудь успешной попытки сопоставить между
собою данные этих двух наук. Никто не станет отрицать, что
этнологические данные могут оказать существенную помощь
археологу. Лучшим примером этому служит дунайская куль-
тура. Данные раскопок свидетельствуют, что, хотя единообраз-
ные поселения этой культуры густо покрывали всю терри-
торию ее распространения, жизнь в каждом из них продолжа-
лась недолго. Объяснение этому мы находим в условиях, до сих
пор превалирующих в некоторых частях Африки. Поселок
разбивали на удобной для пахоты земле и почву возделывали
вплоть до полного ее истощения. После этого поселок остав-
ляли и земледельцы переселялись на новое место. Такая сис-
тема называется миграционным (переложным) земледелием.
Археология имеет дело с материальным наследием вымерших
общин. Она не дает нам никаких прямых сведений об их общест-
венном строе, и некоторые ученые отрицают возможность за-
полнения этого пробела на основании данных о современных
племенах, находящихся на том же уровне развития материаль-
ной культуры. „Следует ли полагать, — спрашивает Гордон
Чайлд, — что если экономическая и материальная культура
этих племен остановилась на стадии развития, пройденной
европейцами около десяти тысяч лет тому назад, то и их умст-
венное развитие стало на той же мертвой точке?'** 4 На эТот
вопрос он сам же, вполне резонно, дает резко отрицательный
8 Childe,DEC,96—108 (Г.Чайлд, „У истоков европейской цивилизации'*,
Издательство иностранной литературы, Москва, 1952).
4 Childe, ММН, 51; см. ниже, прим. 61.

I. Тотемизм
20
ответ. Однако наша проблема этим не исчерпывается. Если эти
два ряда данных вообще могут быть сопоставлены (а, по мнению
большинства, это возможно), мы обязаны выработать соот-
ветствующий сравнительный метод. Эта задача столь же трудна,
как и важна. Все, что мы можем сейчас сделать, — это изложить
несколько руководящих принципов.
Современная капиталистическая цивилизация выросла из
тех доисторических культур Европы и Ближнего Востока,
которые развивались с особенной быстротой. В противопо-
ложность им примитивные культуры, все еще существующие в
других частях света, являются продуктами заторможенного
или остановившегося развития. Это две крайности, и, преж-
де чем перейти к их рассмотрению, мы должны найти какие-
то методы анализа этого сложного явления. Перед нами проб-
лема неравномерного развития.
Как отмечает Гордон Чайлд, общественные институты этих
современных племен не оставались незыблемыми. Они продол-
жали развиваться, но только в направлениях, определяемых
преобладающим способом производства. В этом ключ к раз-
решению проблемы. Если, например, мы рассмотрим австра-
лийские формы тотемизма, экзогамии и обряд инициации и
сравним их с аналогичными институтами в других частях
света, то обнаружим, что они чрезвычайно тщательно раз-
работаны, что свидетельствует о длительном периоде раз-
вития. Однако все эти институты типичны для простого охот-
ничьего хозяйства. Иными словами, с остановкой экономичес-
кого развития этих племен прекращает развиваться и их
культура. Вследствие этого, если мы и не можем предположить,
что эти институты существовали в палеолитической Европе в
совершенно такой же форме, то весьма вероятно, что в какой-то
форме они там все же существовали.
Следует также отметить, что именно в силу своей отсталос-
ти эти племена в течение длительного периода времени находят-
ся под влиянием более передовых культур, с которыми они
входят в соприкосновение. Культурная диффузия, конечно,
имела место во все века, но ее результаты кумулятивны и у
этих современных племен они чрезвычайно устойчивы и силь-
ны. Здесь опять австралийцы представляют собою крайний
случай. Сохраняя свою палеолитическую экономику, они не-
давно попали под удар европейского капитализма, что ведет
к быстрому их истреблению. Наследует забывать, что примитив-
ные народности, уцелевшие до наших дней, известны нам лишь
настолько, насколько они были изучены нашими торговцами,
миссионерами, правительственными чиновниками и этнологами.
В некоторых случаях они были сразу превращены в пролетари-
ев, как, например, банту на золотых приисках Южной Африки.
В других случаях их туземные институты произвольно укреп-

30
Часть первая. Родовой строй
лялись как орудия косвенной власти Британского министерства
колоний. В таких культурах поневоле должны проявляться
специфические черты в силу различного характера их контак-
тов — черты, которые могут найти себе объяснение только при
методическом анализе результатов капиталистической эксплу-
атации. А эту задачу не возьмет на себя ни один буржуазный
этнолог.
При этих оговорках сравнительный метод служит оруди-
ем, которым мы можем и должны воспользоваться, если желаем
достигнуть успеха в разрешении своей задачи. Как смело
заявляет Де Праденн, „вполне доказано, что при ограниченности
кругозора предыстория как наука не может двигаться вперед:
она заходит в тупик, начинает просто фиксировать время и
окончательно вязнет в болоте. Единственный путь к разрешению
вопроса — это атака всех проблем сразу по всему фронту* *1®.
Нельзя также ждать, пока мы усовершенствуем наши орудия.
Усовершенствовать их можно только в процессе их применения.
Чтобы раскрыть истину, нужно не бояться риска впасть в ошибку.
2.	происхождение тотемизма
Тотемизм — это магико-религиозная система, характер-
ная для родового строя. Каждый род, входящий в состав пле-
мени, связан с определенным предметом из природного окру-
жения, обычно растением или животным, которое называется
его тотемом. Члены рода считают, что они находятся в родстве
с тем видом, который является их тотемом, и происходят от
него. Им запрещено употреблять тотем в пищу*; ежегодно они
совершают церемонию, имеющую целью содействовать его
размножению. Члены одной тотемической группы не могут
вступать между собой в брак.
Тотемизм сохранился в наиболее полной форме у австра-
лийских племен, стоящих на низшей стадии охоты. Он встреча-
ется также в более или менее нетронутой форме в Америке,
Африке, Индии и других частях Азии7*; европейская, семити-
* De Pradenne, 14.
* Табу первоначально запрещало употреблять тотем в пищу, но не
убивать его; Spenser, МТСА (1904), 149. Человек не может также без раз-
решения есть тотем другого рода, ibid., 159, 296; NTNT, 324.
’ Вопрос об индоевропейском тотемизме лишь слегка затронут Фрэзером
(Frazer, ТЕ, IV, 12—14) и совершенно игнорируется Лоуи (Lowie, 131).
О семитическом, китайском и индийском тотемизме см. Robertson Smith,
RS; Granet, 180; Ehrenfels, MRI.
* В советской литературе этому вопросу посвящено специальное
исследование: А. М. Золотарев, „Пережитки тотемизма у народов Сибири**,
Ленинград, 1934. — Прим. ред.

I. Тотемизм
31
чккая и китайская цивилизации обладают множеством тра-
жцнй, которые считаются пережитками либо самого тотемиз-
ма, либо прочно укоренившейся идеологии, порожденной тоте-
жческой практикой.
Значение австралийского тотемизма заключается в том,
«го он представляет собой наиболее примитивную из всех хорошо
известных нам форм тотемизма. Если путем анализа австралий-
ского тотемизма в его современной форме мы можем установить
его первоначальную форму и определить отношение обеих к
последовательному процессу эволюционного развития, то в
результате мы можем прийти к выводу, что это приближает нас
к истории тотемизма в целом.
Значительное большинство австралийских тотемов пред-
ставляет собой пригодные в пищу виды растений и животных8.
Остальные же — преимущественно предметы неживой природы,
например камни, или звезды, или явления природы дождь,
ветер и т. д. Эти неорганические тотемы являются более поздними,.
созданными по аналогиям с ранее существовавшими образцами.
В поисках истоков происхождения всей системы мы должны
сосредоточить внимание на растениях и животных; употреб-
ление большинства из них в пищу служит существенным на-
меком на то, что происхождение тотемизма связано с добычей
пищи.
Церемонии, имеющие целью повышение размножаемости
тотемных видов, совершаются в начале сезона размножения на
определенном месте, именуемом тотемным центром, на охотничьей
территории рода, которому принадлежит тотем. Тотемный
центр обычно бывает расположен в действительном месте
размножения данного вида9. Если мы спросим, что при-
влекло предков, например, рода Белых Гусениц на то место, где
теперь совершаются церемонии, имеющие целью содействовать
размножению этих гусениц, единственный ответ на это
может быть: они пришли сюда, чтобы питаться белыми
гусеницами.
В наше время членам рода запрещается употреблять в пищу
(хотя и не всегда — убивать) их тотем; однако из этого правила
есть существенные исключения. В Центральной Австралии
при совершении церемонии размножения глава рода не только
имеет право, но даже обязан отведать тотема. Как он объясняет
сам, он должен „вложить тотем внутрь себя1', чтобы привести
’ Из 200 тотемных видов, перечисленных Спенсером и Гилленом, более
150 являются съедобными; NTCA (1904), 768—773.
• Spencer, NTCA (1904), 147, 288; Frazer, Т, 59, 62, 69, 70, 99, 185, 189.
Церемония совершается ежегодно в начале сезона размножения. Frazer, Т,
72, 78, 195.

32	Часть первая. Родовой строй
t-----------------------------------
в действие свое волшебство10. Такое ритуальное нарушение
табу ведет свое происхождение от общей традиции более древних
времен. Об этом свидетельствуют родовые предания, в которых
говорится о предках родов, постоянно или даже исключительно
употреблявших в пищу свои тотемы11 *. Это показывает, что то-
темизм восходит к тому времени, когда охотничьи приемы были
настолько примитивны, что они резко ограничивали возмож-
ность добывания пищи и вели к тому, что она была однообраз-
ной13. Тотемический род ведет свое происхождение от неболь-
шой группы, или „орды“, кочевников, привлекаемых к месту
размножения определенных видов животных или растений,
которыми они питались. Остается проследить, как такое поло-
жение перешло в обратное.
Под церемонией размножения подразумевается драмати-
ческое изображение роста тотема, если он является растением,
или, если это животное, — его отличительных повадок, движений
и криков, а в некоторых случаях — его ловли и нанесения ему
смертельного удара. Обычно она включает танец, исполнители
которого в соответствующих нарядах в совершенстве подражают
определенному виду растения или животного; иногда на скале
или на песке рисуют его изображение. Вероятно, первоначально
такие инсценировки имели целью на практике изучить повадки
животного,что былозалогомуспешной охоты. Позднее, с усовер-
шенствованием техники,эта функция заменилась функцией маги-
ческой репетиции. В стремлении к успеху операции добывания
пищи члены рода с помощью такой инсценировки старались
пробудить в себе дух единства и энергию, необходимые для
самого дела. В этом квинтэссенция магии. Магия опирается на
следующий принцип: создавая иллюзию, что вы управляете
реальными событиями, вы действительно оказываетесь в со-
стоянии управлять ими. Это1— иллюзорная техника, воспол-
няющая недостаток в настоящей технике. Вследствие низко-
го уровня производства в человеческом сознании имеется еще
несовершенное представление об-объективности окружающего
мира, и соответственно с этим оно воспринимает этот мир так,
как если бы его можно было произвольно изменять, отчего
предварительный обряд рассматривается как залог успеха
самого предприятия; но вместе с тем как побуждение к действию
*• Spencer, NTCA (1904), 323; NTNT, 198: А, 82.
11 NTCA (1904), 321, 324, 394, 405; А, 331—332, 334, 339, 341^342;
см. мою работу АА, 419, прим. 6.
11 Я не хочу сказать, что тотемические виды становились единственной
пищей, в добыче которой люди продолжали зависеть преимущественно от
собирательства; я имею в виду, что это был вид, на котором сосредоточи-
валось все внимание охотников.

I. Тотемизм
Л?
Йкалогия волшебства воплощает в себе ценную истину, что окру-
жмнцнй мир действительно может изменяться под влиянием
объективного отношения к нему человека: мимический
^ец стимулирует и мобилизует энергию охотников, и они:
отлил после этого с ббльшим подъемом.
Члены рода твердо убеждены в тесном родстве со своим то-
тоаным видом и даже отождествляют себя с ним1*. Люди, которые
ощотся главным образом белыми гусеницами, благоденствуют
в годы их особенно большого размножения, умирают от голода,
мвгда они гибнут, и олицетворяют их в драматической форме,
чтобы усилить свой контроль над ними, — в буквальном смысле
шляются плотью от плоти и кровью от крови этих личинок; вот
почему они говорят, что они сами — белые гусеницы. Поэтому,
когда высший авторитет, воплощенный в родовых старейшинах,
призывает их к почитанию предков14, предки почитаются не в
человеческом образе, а в образе тотемного животного или рас-
тения.
Таким образом, можно предполагать, что первая стадия
в развитии тотемизма соответствует делению первобытной орды
с целью использования различных источников пищи. Поскольку
вновь образовавшиеся таким образом группы теряли связь
друг с другом, это изменение носило первоначально чисто коли-
чественный характер — две группы вместо одной ; однако на
какой-то последней ступени оно становится качественным.
Вместо того чтобы продолжать добывать пищу самостоятельно,
посредством простого присвоения даров природы, эти группы
объединяются, как два взаимно зависящих друг от друга рода.
Пища, добытая каждым из двух родов, делилась между ними,
к эта система сотрудничества поддерживалась с помощью табу,
запрещавшего непосредственное присвоение тотемного вида, —
иными словами, его нельзя было съесть сразу на том месте,
где он был найден, а нужно было принести домой для раз-
дела, Каждая группа превратилась в тотемический род,
который делился добытой пищей с другим родом. О том, как
осуществлялся этот взаимный обмен, будет сказано несколько
ниже.
С совершенствованием способов добычи пищи эта система
теряет свою экономическую основу. Поскольку добывание •
белых гусениц перестает быть специализированным промыслом,
функция рода Белых Гусениц приобретает чисто магический * 3
*• Один человек из племени арунта, показав на свою фотографию,
сказал: „Он совсем похож на меня, так же как кенгуру" (его тотем), Spen-
cer, А, 80.
“ Landtman, 125.
3 дж. Томсон

34
Часть первая. Родовой строй
характер и выливается в стремление усилить размножение
гусениц, от которого якобы зависит благоденствие общины18;
табу, наложенное на тотемный вид, утратив свое экономическое
значение, становится абсолютным.
Тем временем видоизменяется и характер самих магических
церемоний. Вместо воспроизведения повадок тотемных видов
как таковых они приобретают форму празднований в честь
событий из жизни тотемических предков. Это явление также
может быть исследовано по данным Центральной Австралии16.
Сама церемония до сих пор рассматривается как средство, необ-
ходимое для успешного оплодотворения вида, но теперь это
должно достигаться с помощью предков, которых танец призы-
вает к активному действию; в этой форме церемония служит
дальнейшей цели передачи родовых традиций следующему
поколению17. Таким образом, процедура, возникшая как нечто
неразрывно связанное со средствами добывания пищи, пре-
вращается в чистую магико-рёлигиозную систему, санкцио-
нирующую тот общественный строй, который вырос на ее
основе.
В Австралии идеология тотемизма развивается в теорию
восприятия естественного мира. Как общество состоит из
многочисленных отдельных и объединенных в группы родов,
из которых каждый имеет свой тотем, так и мир природы — море,
реки, горы, все их живые обитатели и небесные тела — класси-
фицируется по тотемическому образцу. Различные породы
деревьев объединены в одни группы с видами гнездующихся на
них птиц; вода отнесена к одной группе с водоплавающими
птицами и рыбами18. Люди стремятся разобраться в мире при-
роды, распространяя на него систему организации, навязанную
обществу самой природой. Устройство мира природы является
отражением устройства общества — отражением еще прими-
тивным и непосредственным, характерным для человека, со-
знающего свою слабость перед лицом природы.
В других частях света, где экономический прогресс не оста-
новился на этой ранней стадии, вся эта система разрушилась;
от нее сохранились только чувство родства, основанное на об-
щем происхождении, характерный культ предков, экзогамия,
чисто формальное табу по отношению к определенным расте-
ниям или животным и передача из поколения в поколение то-
темических мифов. * 11
“ Spencer, NTCS (1904), 327.
“ Spencer, NTCA (1904), 297.
11 Ibid., 328—392; Landtman, 21, 31; Webster, 27, 32, 60, 140.
» Howitt, NTSEA (1904), 454, 471; Radcliffe-Brown, BOAT, 63; R. B.
Smyth, I, 91; Durkheim, FPC; Radin, 141.

I. Тотемизм
55
3.	ПРОИСХОЖДЕНИЕ ЭКЗОГАМИИ
Членство рода определяется происхождением. В прошлом
смлетии этнологи, следуя Бахофену, пришли к единодушному
шключению, что происхождение первоначально считалось по
штеринской линии. В настоящее время этот взгляд отвергнут
очтн всеми учеными повсюду, за исключением Советского
Союза, но вместо него не выдвинуто ни одной теории, которая
могла бы объединить вокруг себя все мнения. Недавно Бриффо,
опираясь на обширный материал, при сборе которого он про-
явил гораздо больше усердия, чем его оппоненты, вновь высту-
пил в защиту старого взгляда и, по-моему, доказал его правиль-
ность.
В сообщениях о современных племенах имеется много
примеров, свидетельствующих о переходе от матрилинейного
счета происхождения к патрилинейному, и ни одного примера,
указывающего на обратный процесс^. В Австралии, где оба
способа встречаются почти в равной пропорции и нередко слива-
ются в одну смешанную форму, определение происхождения по
линии отца вырастает в систему экзогамии, которая в некото-
рых областях возникла еще на нашей памяти; имеются также
и другие свидетельства о недавних изменениях в материнском
праве10.
В других местах, как известно; этому переходу содей-
ствовало соприкосновение с европейской культурой. Один
индеец из племени чокта сказал однажды миссионеру, что он
хотел бы стать гражданином Соединенных Штатов, так как в
таком случае его наследником будет его собственный сын, а
не сын его сестры11. В Нигерии, где переход от материнского,
рода к отцовскому совершился совсем недавно, сами туземцы
приписывают его влиянию британских судей, которые постоянно
рассматривают отношения между отцами и сыновьями со своей,
буржуазной, точки зрения11.
Суммируя все данные в целом, мы приходим к выводу, что
счет происхождения по материнской линии несколько преоб-
ладает на стадиях охоты, но после этого начинает исчезать,
16 Ср. Smith and Dale, I, 292. Эренфельз (Ehrenfeis, 62) приводит пре-,
красный пример совсем недавнего перехода в Индии от матриархата к пат-
риархату в результате введения денег.
* Spencer, А, 150, 167, 328, 340, 346.
n Morgan, AS, 166 (Льюис Г. Морган, „Древнее общество* *', изд. Ин-та
народов севера ЦИК СССР, Ленинград, 1934, стр. 95).
Meek, 49, 61.
3*

36	Часть первая. Родовой строй
на стадиях скотоводства — быстро, а на стадиях земледелия —
гораздо медленнее* **. Это свидетельствует о том, что способ
определения происхождения связан со способом производства
пищи.
На предохотничьей стадии не было никакого производства
пищи, существовало лишь простое присвоение в виде соби-
рания семян, плодов и мелких животных, а следовательно, не
существовало и разделения труда. Однако с изобретением копья
охота становится делом мужчин, между тем как женщины про-
должают заниматься собирательством. Такое разделение труда в
зависимости от пола характерно для всех охотничьих племен®1
вследствие относительной связанности женщин во время бере-
менности и кормления®5.
Охота привела к одомашнению животных. Диких живот-
ных, вместо того чтобы убивать, доставляли домой живыми и
держали за оградой. В связи с этим скотоводство почти всюду
является занятием мужчин*5. В свою очередь собирательство
привело к выращиванию семян на участках земли, расположен-
ных в непосредственной близости от поселения, отчего огород-
ное земледелие входит в обязанности женщин*7. Позднее, после
введения плуга с бычьей тягой, земледелие становится обязан-
ностью мужчин®8. В некоторых частях Африки, где плуг являет-
ся лишь недавним приобретением, такая передача функций
может наблюдаться в наши дни®*.
Такое изменение в положении мужчин и женщин, основанное
на их отношении к способам производства пищи, объясняет
развитие счета происхождения по отцовской линии. Этот про-
цесс зародился еще на стадии охоты и усилился с началом ското-
водства, но в первые фазы земледелия он принял обратное на-
правление.
и Hobhouse 150—154.
и Malinowski, FAA, 275—283; Bancroft, I, 66, 131, 186, 196, 218, 242,
261—265, 340; Heichelheim, I, 14. Мужчина во время передвижений не
должен быть обременен ничем, кроме оружия; этим объясняется, почему
женщины в таких случаях несут поклажу, Basedow, 112; Roscoe, В
(1911), 23; Landtman, 15.
“ Zuckermann, 10.
** Landtman, 15; Westermarck, ODMI, I, 634; II, 273.
" Hobhouse, 22; Heichelheim, 1,14;cp. Heraclid. Pont, RP, 23; Eustaph.,
PE, 9.
» Lowle, 71, 174, 184; Childe, MMH, 138.
*• Krige, 190: „В настоящее время это правило (что землю обрабаты-
вают женщины) соблюдается значительно менее строго вследствие влияния
европейской цивилизации; с введением плуга, который приводится в дейст-
вие с помощью быков, вспахиванием земли стали заниматься мужчины,
так как женщинам не положено управляться со скотом'*.

I. Тотемизм
37
g Спрашивается, если первоначально счет происхождения
ня матрилинейным, то как могло случиться, что некоторые
цпнболее отсталые народы считают происхождение по отцу,
^ежду тем как другие, стоящие на более высоком уровне раз-
алия, сохраняют более древнюю форму ? Это объясняется
«мелующим образом: характерное для охотничьего хозяйства
умзлеление труда между мужчинами и женщинами неминуемо
•рождает тенденцию к определению происхождения по отцов-
ской линии. Причина того, что среди современных охотничьих
немей очень много патриархальных, заключается в том, что их
экономическое развитие остановилось на этом уровне. Напротив,
если мы видим (а мы с этим столкнемся), что в предыстории
пнвилизованных народов матрилинейный счет происхождения
сохраняется на более высоких стадиях развития, чем мы могли
вы ожидать, основываясь на данных этнологии, то это объяс-
няется тем, что переход этих народов от охоты к земледелию
произошел очень быстро.
Ученые XIX века потерпели неудачу в попытке установить
происхождение матрилинейного счета. Морган утверждал, что
к условиях группового брака, который он постулировал для
ранних стадий развития общества, дети обязательно должны
выли принадлежать к роду матери, так как отцы их были неиз-
эестны. Но в этих условиях личному отцовству вообще не при-
давалось никакого значения80. Групповой брак потерпел кру-
жение, столкнувшись с прогрессивным стремлением к у ста нов-'
лению личного отцовства, что было результатом усиления лич-
ных прав собственности. Вот почему в этом пункте теория Мор-
гана нуждается в исправлении.
В двух территориально отдаленных друг от друга австралий-
ских племенах, о которых мы особенно хорошо осведомлены,
мы сталкиваемся с разработанной системой правил, по которым
женатые мужчины обязаны отдавать всю свою добычу или
лучшую ее часть родителям своих жен31. Такие же правила
распространены и в других частях света39. Они свидетельствуют
• таком общественном строе, при котором мужчины переходили
на жительство в род своих жен — матрилинейный род, кон-
центрирующийся вокруг женщин.
В одном австралийском племени, юкумбил, существует пре-
дание о том, что в старые времена мужчины, отправляясь на
«хоту, имели обыкновение брать с собой своих жен и детей,
• Один коренной житель Новой Британии похвастался однажды тем,
w* у него три матери, и эти женщины также подтвердили: „Мы все три
мшивали его", Frazer, ТЕ, I, 305.
« Spencer, А, 491; Howitt, NTSEA (1904), 756—766.
» Haddon, RCAE, V, 149—150; Briifault, I, 268—430.

38
Часть первая. Родовой строй
но позднее они решили, что удобнее оставлять детей дома на
попечении какой-нибудь старухи*3. Это — замечательное народ-
ное предание о разделении труда в результате развития охоты.
При образовании первого поселения заботу о нем взяли на себя
женщины. Род группировался вокруг женщин, и дети принад-
лежали к тому роду, в котором они родились.
Первобытное стадо было, конечно, эндогамно. Это также
отражено в австралийских преданиях. В них говорится о том,
что предки племени состояли в половом общении исключительно
с женщинами их тотема*3. Я уже говорил, что переход от пер-
вобытного стада к племени — комплексу экзогамных родов —=•
был продиктован переходом от простого присвоения готовых
продуктов природы к производительной деятельности и что
экономическая зависимость одного рода от другого приняла
форму табу в отношении тотемных видов, которое обязывало
каждый род делиться с остальными пищей, добытой им на его
собственной охотничьей территории. Но почему эти роды пере-
стали заключать кровосмесительные браки внутри рода, как это
практиковалось у их предков, живших первобытным стадом ?
Мы уже приводили ряд доказательств в пользу того, что каждый
род первоначально питался определенным видом пищи, что
мужчины переходили жить в тот род, к которому принадле-
жали их жены, и что они отдавали продукты своего труда членам
этого рода. При этих условиях обычай брать мужей из других
родов давал каждому роду возможность разнообразить свой
стол, получая доступ к другим видам пищи, которые они сами
не добывали. Первоначальной целью экзогамии было создание
взаимообмена в снабжении пищей.
Племя представляет собою многоклеточный организм, раз-
вившийся из первобытного стада на базе разделения труда,
характеризующийся низким уровнем производства, поддер-
живаемый экзогамным порядком, дополняемый подражатель-
ной магией, принимающей идеологическую форму почитания
зооморфных предков.
У племен, стоящих на низшей стадии охоты, эти. тотемические
институты, хотя и развившиеся непосредственно из их перво-
начальных экономических функций, образуют связную систему,
столь же устойчивую и определенную, как сами племена. Но
когда с возникновением скотоводства или-земледелия родовой
строй рушится, тотемическая магия с ее воспроизведением
в драматической и изобразительной формах священных растений
и животных, с ее подразумеваемой теорией родства всех форм
жизни и с ее практическим назначением — утверждением кон-
« Radclitfe-Brown, TEA, 403.
“ Spencer, NTCA (1899), 419.

I. Тотемизм
&
кня над окружающей природой — распадается на множество
Клятвенных ей видов деятельности, которые, возникая на почве
Вявого разделения труда, вызванного дальнейшим развитием
Ьяизводительных сил, в свою очередь проявляются в виде
Екусств, наук, мифов, религий и философий. Таким образом,
родившаяся в тот самый момент — момент перехода от
Простого присвоения к продуктивной деятельности, — когда
человек оторвался от животных, тотемическая магия является
зародышем человеческой культуры..
4.	ТОТЕМИЧЕСКИЙ ЦИКЛ РОЖДЕНИЯ И СМЕРТИ
Тотемизм накладывает свой отпечаток на историю жизни
каждого отдельного человека.
Вначале весь труд был коллективным. Отдельный человек
мог существовать только как член группы. Воспроизведение
рода было неотделимо от производства средств существова-
ния.
В охотничьих племенах наряду с рассмотренным выше
разделением труда между мужчиной и женщиной члены рода
делятся также на детей, людей зрелого возраста и стариков.
Дети помогают женщинам в собирании пищи; мужчины охо-
тятся; старики управляют и осуществляют высший надзор”.
В основе этих возрастных градаций лежит физиология. Дети
я старики зависят в отношении пищи от взрослых. Таким обра-
зом, в своей простейшей форме это деление еще предшествует
стадии охоты. Первоначально те, кто не могли трудиться, были
обречены на смерть, но позднее старики, становившиеся бла-
годаря своей многоопытности естественными хранителями тра-
диционных навыков, приобрели экономическую ценность и,
таким образом, поддерживаемые обычаем, могли заявить о
своих правах на излишки пищи, добываемой всей группой.
Вместе с тем деторождение всегда имело такое же жизненно
важное значение, как и добывание пищи. Все обучение моло-
дежи было сосредоточено на этих двух проблемах, и поскольку
роль женщины в воспроизводстве рода более очевидна и более
трудна, чем роль мужчины, магия с самого начала воплощала
этот акт в женском облике.
Переход из одной градации в другую осуществлялся посред-
ством обрядов посвящения — инициации. Наиболее важным
из них является обряд, соблюдаемый при наступлении поло-
вой зрелости, когда подросток становится полноправным чле-
ном группы, обученным всем навыкам, связанным' с произ-
w Лучшим исследованием по этому вопросу до сих пор является Webster,
PSS. Монографии о церемонии инициации женщин не имеется.

'я»
Часть первая. Родовой строй
водством и воспроизводством рода. Значение этой резкой ^пере-
мены — в физическом, умственном, общественном и хозяйст-
венном отношениях — преломляется в примитивном мышлении
как представление о том, что при обряде посвящения индивид
умирает и рождается вновь8*. Это — одна из основных концепций,
лежащих в основе всей истории религии; поэтому очень важно
разобраться в ее сущности.
Новорожденного приветствуют как одного из предков рода,
вновь возвратившегося к жизни, то есть как повторное вопло-
щение родового тотема в человеческом образе”. Вот почему
во всем мире существует или до* сих пор существовал обычай
называть ребенка в честь кого-нибудь из его предков88 — обы-
чай, часто сопряженный с правилом, что человек, имя которого
выбрано, должен быть покойником88. Имя является тотеми-
ческим символом, а потому имеет магическое значение. Из-
вестно, что дикари почти всегда неохотно открывают свое имя
чужим. Имя является тотемической тайной40. Эти представ-
“ Ср. Cureau, 167: „Туземцы считают, что каждое серьезное событие
в физической жизни равносильно смерти, за которой следует воскрешение".
” Karsten, 416: „Когда ребенок рождается, возникающая таким об-
разом жизнь не является новой жизнью... Это просто один из предков,
возвратившийся в облике новорожденного. Вместе с тем, когда индеец
умирает, это не значит, что он перестал существовать. Смерть обоз-
начает не прекращение жизни, а лишь переход от одной формы жизни
к другой".
“ Frazer, ТЕ, II, 302, 453; III, 298; Karsten, 417; Krige, 74; Hollis,
MLF, 305. Так, например, в Греции: Daremberg-Saglio. s. v. Nomen. Ср.
Frazer, OB—TPS, 320—327. Smith and Dale, 11,59: „Получить новое имя-значит
быть заново рожденным, заново созданным". GrOnbech, 1,258: „Имя и судьба
тесно переплетаются; имя имело могущественное магическое значение, ибо
оно носило в себе историю не только того, кому оно принадлежало, но и
предков этого человека, а также всего рода"; ibid. 287: „С появлением
на свет нового члена семьи древние скандинавы говорили: „Наш сородич
родился вновь —такой-то вернулся",—и в подкрепление своих слов они
давали младенцу имя покойника". В китайском языке понятия „судьба"
и „имя" обозначаются одним словом манг (Garnet, 249). В Греции имена
давались Мойрами (Nonn., D, 46,73, ср. Aesch. Agam., 686—690; Pind., Olimp.,
X, 49—55; см. также ниже, стр. 339). Отсюда — новое имя, получаемое
при посвящении (Webster, 40; Van Gennep, RP, 120); при вступлении
в брак, которое первоначально сопутствовало посвящению (Smith and Dale,
I, 369; Meek, 384; Hollis, MLF, 303, ср. ниже, прим, 51); при коронации,
которая является специальным обрядом посвящения (Hocart, 77—98; Meek,
133, ср. ниже, стр, 156); во время болезни, чтобы сделать больного „новым
человеком" (Frazer, ТЕ, 11,534; Roscoe, В, 1911,64), и при очищении убийцы
(Apollod., II, 4, 12), причем такое очищение является как бы его возрож-
дением. В христианской церкви новое имя дается при пострижении в монахи;
значение христианского имени объясняется в баптистской службе: „Пере-
дай этому младенцу свой святой дух, дабы он мог родиться вновь".
*• Morgan, AS, 78 (Л. Морган, указ, соч., 48); Hutton, 237; Playfair, 100.
« Frdzer, ТЕ, I, 196—197, 489.

I. Тотемизм	41
рмия имеют столь глубокие корни, что даже в нашей семье
Ьыков первоначальные слова, обозначавшие ,,имя“, „знак",
иод" и „знаю", имеют общее происхождение (латинские потел,
Eta; gens, gnosco). Имя и знак — одно и то же: они выражают одно
t звуковой, а другой — в видимой форме — воплощенный в
х носителе тотем. Человека из своего рода узнают по имени
* по знаку, который он носит, — по его тотему.
l Подобно тому как предок рождается вновь в облике мла-
денца, при половом созревании ребенок умирает как ребенок
 родится вновь уже мужчиной или женщиной. И это событие
отмечается наречением его новым именем. Таким же образом
отмечается переход от зрелого возраста к старческому. Эта
вторая градация оказалась менее устойчивой, чем первая, но
ережитки ее сохраняются в широко распространенном ритуале
введения в сан знахаря или волшебника, при котором вновь
освященный получает новое имя11. Наконец, после смертй
старик причисляется к тотемическим предкам — высшая сту-
пень, с которой в свое время он возвращается, чтобы вновь
пройти весь цикл. Рождение есть смерть, а смерть есть рож-
дение. Это — две взаимно дополняющие друг друга стороны
одного процесса непрерывных изменений.
Вторичное рождение посвящаемого изображается в драмати-
ческой форме. Эта церемония часто носит в высшей степени
реалистический характер — точное подражание умиранию и
появлению на свет из материнского чрева; иногда изображается
пожирание и изрыгание посвящаемого божеством или духом* 41 42 * 44.
У представителей более высоких культур эта процедура обле-
кается в более мягкую форму, например магического сна или
дремоты, когда посвящаемого усыпляют ребенком и просыпа-
ется он уже взрослым13, или выражается в обычае одевать
юношу в женское, а девушку в мужское платье11, основанном
на том, что, прежде чем принять новый вид, они должны утра-
тить старый. Когда кандидатов на посвящение уводят из деревни,
их матери оплакивают их, как покойников; когда же они воз-
вращаются, они ведут себя, как младенцы, не умеющие ходить,
говорить и не узнающие своих родных.
Другой распространенной чертой этого ритуала является
хирургическая операция или • ампутация какой-нибудь части
« Howitt, NTSEA (19Q4), 738; Van Oennep, RP, 89; Webster 174—175.
41 Webster, 38; Hastings, VII, 318: „У бенедиктинцев во время обряда
посвящения послушника кладут на землю между четырьмя свечами и по-
крывают саваном; над его телом служат панихиду и вся конгрегация
поет ему мизерере". Об обряде посвящения в Греции см. мою работу, АЛ,
97—129.
“ Frazer, ТЕ, III, 370—456; Webster, 154.
44 Halliday, Н.

42
Часть первая. Родовой строй
тела — прободение девственной плевы, обрезание или над-
сечение крайней плоти, выбивание зуба, ампутация пальца,
обстригание волос**. Ни одна из этих операций не имеет практи-
ческого значения, за исключением первой; предполагается,
что обрезание первоначально возникло по аналогии с обычаем
прободения девственной плевы**. Как правило, ампутированные
части во всех случаях тщательно сохраняются ". Таким образом,
эти процедуры аналогичны обрядам, совершаемым над покой-
ником, тело которого стараются сохранить полностью или
частично, чтобы он мог родиться вновь. Тот же принцип лежит
в основе распространенного во всем мире обычая хоронить
покойников в так называемом скорченном положении, при
котором руки и ноги согнуты в локтях и коленях и прижаты
к груди, что является воспроизведением утробного положения
ребенка18.
Остальные церемонии состоят в обрядах очищения и испы-
таниях. Неофитов омывают водой или кровью, они купаются
в стремительном потоке или в море или очищаются огнем перед
костром; они состязаются в беге, иногда с препятствиями, име-
ющими целью причинить боль, или в борьбе; нередко их под-
вергают бичеванию до потери сознания; им просверливают
уши или носы, наносят различные ранения или покрывают
их тело татуировкой. Причинение физической боли, сопровож-
дающее большинство церемоний, рассматривается повсюду как
испытание выносливости; человек, не выдержавший таких
испытаний, покрывается позором, и его лишают права быть
принятым в члены общины**. Во многих случаях старейшины,
руководящие всей церемонией, умышленно усугубляют жесто-
кость испытаний, желая при помощи страха привить нович-
кам привычку беспрекословного повиновений0; однако в основе
испытаний лежит, как правило, идея умерщвления или очи-
щения, оплодотворения или возрождения. Подобно тому как
загрязнение означает болезнь, а болезнь — смерть, очищение
является возрождением жизни.
• Webster, 32—38.
* Briffault, III, 325—333.
« Webster, 36.
“ У современных племен: Karsten, 34—35; Krige, 161; Junod, SAT,
1,135 (cp. 166); Eartnly, 78, 156; Smith and Dale, II, 104; Roscoe, BB(1923)
292, BTUP, 144, 154, 179, 198. В додинастическом Египте: САН, I, 240.
В Шумере: САН, I, 377. В неолитической Европе: Burkitt, Р, 163; Childe,
DEC, Index под словом Burials. В неолитической Греции: Payne, AG, 150;
Xanthoudides, 134; Mylonas, 424; Frtdin, 433.Эрди (Earthy, 78) ясно говорит,
что „идея заключается в том, чтобы поместить ребенка в те условия и придать
ему то положение, которые свойственны ему при его рождении'* *.
" Webster, 34—35.
м Ibid., 59—66.

I. Тотемизм
43
Наконец, посвящаемые инструктируются в вопросах половой
и общественного поведения. Это осуществляется при
мощи словесных наставлений^ ознакомления с религиоз-
ш основами, драматических танцев и демонстрации священ-
ное предметов, особенно символов полового акта61. Вся цере-
щмия является тайной. Она проводится вдали от поселения,
Сычно на специально подготовленном месте, к которому не-
редко под страхом смерти запрещается приближаться кому
Ь то ни было, кроме старейшин и их посвященных помощ-
ников. Самому акту инициации нередко предшествует испыта-
вельный период уединения, и когда он кончается, посвяща-
ешм строго запрещается рассказывать непосвященным о
том, что они делали, видели или слышали.
5.	ОТ ТОТЕМИЗМА К РЕЛИГИИ
Тотемизм отличается от развитой религии отсутствием
молитв; для него характерны только повеления. Поклоняю-
щиеся тотему навязывают ему свою волю с помощью непреодо-
лимой силы магии61, и этот принцип коллективного принуж-
дения соответствует состоянию общества, при котором община
имеет высочайшую власть над всеми ее членами в целом и каж-
дым в отдельности. Пока объединенные усилия всей общины
поглощены лишь неприкрытой борьбой за существование, в
ней не может быть экономического или общественного нера-
венства, за исключением авторитета, достигнутого в результате
личных заслуг63. Такое положение до сих пор сохраняется
в Австралии. Глава рода выбирается с общего согласия. В австра-
лийских племенах нет ни вождей, ни богов.
Более развитые формы почитания, характерные для того,
что мы именуем религией, предполагают наличие излишков
11 Ibid., 49—58; см. ниже, стр. 238—239. У большинства охотничьих
племен непосредственно за инициацией следует бракосочетание, которое,
таким образом, не отмечается специальным ритуалом. Инициация и соот-
ветствующие испытания молодых людей часто считаются необходимым
условием для вступления в брак и иногда проводятся членами рода
невесты. Отсюда распространенный во всем мире обычай состязаний
за невесту. Briffault, II, 199—208; ср. Odyss., XXI; Eur., Hipp., 545, sch.,
FHO.1I, 238; Parphen., VI; Herod., VI, 126—130; Pind., Olimp., 1,69—89;
Paus., Ill, 12,1.
« Frazer, T, 257.
*3 Положение старейшин в охотничьих племенах, стоящих на низшей
ступени развития, хорошо отражено у Хоза (Hose, II, 182). Spencer, А, 9:
„Преклонный возраст сам по себе не дает никакого отличия; он играет роль
лишь в сочетании с особыми качествами; в Австралии нет такой должности,
как вождь племени".

44
Часть первая. Родовой строй
производства, позволяющих меньшинству жить за счет труда
большинства. Выборный глава рода уступает место наслед-
ственному вождю. К тотему обращаются с молитвами и при-
носят ему умилостивительные жертвы, он приобретает челове-
ческий облик и становится божеством54.
Бог по отношению ко всей общине в целом является тем
же, чем вождь—по отношению к своим подчиненным. Его наделя-
ют всеми качествами, которые приписываются идеальному
вождю, а культ его сопровождается церемониями, подража-
ющими почестям, воздаваемым настоящему вождю55 *. Как гласит
греческая пословица, „дары управляют царями, дары же
управляют и богами**55. Идея о божестве является отражением
реальной царской власти. Однако в человеческом сознании эта
взаимосвязь приобретает обратный характер. Люди верят, что
могущество царя исходит от божества, и принимают его волю,
как волю бога.
Дальнейшее расширение классовых привилегий способ-
ствует все большему усложнению представления о могуществе
божества, санкционирующего эти привилегии. С усилением
своего влияния господствующий род присваивает себе тотеми-
ческих богов других родов, и эти боги поглощаются его тотем-
ным божеством. Царский тотем становится божеством племени
или союза племен и в конце концов — государства. Некоторые
божества побеждают других. Войны между царями и нациями
ведутся и на небесах. Ряд тотемических эмблем, составляющих
регалии египетских фараонов, символизирует слияние племен,
приведшее к объединению в одно царство, а бесконечное сопер-
ничество между городами долины Тигра и Евфрата отразилось
на составе и сделало неустойчивым вавилонский пантеон57.
54 NTCA (1904), 490—491; Howitt, NTSEA (1904), 488—508. Первая
стадия развития антропоморфного божества может быть исследована по
приведенному Хауитом описанию духа Биамбана, который является просто
отражением туземного идеала вождя (506—507). Хороший пример пере-
хода от духов предков к олицетворяющим силы природы богам мы находим
у Жюно (Junod, II, 324—325). О различных попытках доказать, что австра-
лийцы верили в бога еще до соприкосновения с миссионерами, см. Spencer,.
А, 589—596; Brtffault, II, 698—699.
“ Meek, 217: „Повседневная религия племени юкун представляет со-
бою культ предков; в национальном масштабе она приобретает форму культа
умерших царей, которые после смерти обожествляются"; ср. 159: „Святи-
лище бога Аданга копирует в миниатюре жилище вождя ... Жрец Аданга
совершает обряды, повторяющие ежедневные церемонии, совершающиеся
три раза в день в честь живого вождя".
55 Plato, R, 390е.
57 Frazer, ТЕ, 1,81; II, 139,151,166; ср. 18; Moret, 143—145. Robertson
Smith, RS, 73; Ф. Энгельс, „Людвиг Фейербах", Госполитиадат, 1951,
стр. 48—49.

I. Тотемизм
45
Однако эти божества так никогда и не утратили до конца
Ев своего происхождения. Они все еще могут воплощаться
вотных, они по-прежнему имеют своих священных живот-
фигурирующих в качестве их слуг или в виде эмблем68;
(ерхъестественное появление на свет связывается- с живот-
. Религиозный символизм все еще проникнут воспомина-
и о происхождении богов от животных.
С превращением тотема в божество тотемический обряд
ринимает форму жертвоприношения. В большинстве пастушьих
«бщин Крупный рогатый скот разводят не для мяса, а для молока,
оэтому на мясо, и в особенности на мясо коров, накладывается
табу6* *. Таким образом, тотемическое табу было приспособлено
к новым функциям. Между тем церемония, способствующая
размножению, приняла форму общей трапезы; время от вре-
мени все члены рода собирались под председательством своего
вождя, чтобы, согласно ритуалу, отведать мяса скота из своих
священных стад. Трапеза начиналась с жертвоприношения,
то есть первый кусок подносили божеству данного рода, которое
ело вместе со всеми, ибо оно было таким же членом рода и
мело власть над их вождем, так как оно было вождем вождей.
Подобным же образом в земледельческих общинах обычай
поднесения первых плодов вождю или жрецу, представляю-
щему в. своем лице божество, является пережитком того
времени, когда вождь получал первую порцию при разделе
урожая60.
Еще позднее тот же принцип может быть прослежен в ритуале
мистических братств. Под руководством своего священника
щодиугнетенцые, смирившиеся в результате классовой борьбы,
отведав плоти и крови своего божества, питались иллюзией
утраченного равенства. Вера в то, что божество должно уме-
реть, чтобы его народ мог жить, была заложена еще в тотеми-
ческом обряде, в соответствии с которым люди ежегодно уби-
вали священное животное с целью содействовать его размно-
жению. Подобно тому как идея причастия восходит к риту-
альному нарушению тотемического табу, самый обряд при-
частия представляет собою лишь более возвышенную форму
щшлективного потребления пищи, добытой коллективным тру-
дам всех членов рода.
“ В первом случае считается, что предмет, связываемый с божеством,
включает в себе его могущество; Karsten, 207.
“ Robertson Smith, RS, 223; Roscoe, BB (1923), 6; Krige, 55. Это правило
ж универсально, Hutton, 69; Gurdon, 51. Позднее табу еще продолжает
рмжространяться на мясо плужных быков, Ael., VH, 14 (см. ниже, стр.
ЛЯ, прим. 90).
• Robertson Smith, RS, 244—254; ср. Junod, SAT, 1,395; II, 10.

46
Часть первая. Родовой строй
6. ТОТЕМИЗМ В ПАЛЕОЛИТИЧЕСКО ЕВРОПЕ
Большинство современных археологов не признает срав-
нительного метода.
„Мы будем часто обращаться к идеям и обычаям современ-
ных дикарей, чтобы с их помощью постараться понять обычаи
и толкование этих обычаев у древних народов, известных лишь
археологии. Но, за исключением тех случаев, когда такие со-
временные обычаи и представления используются в качестве
глоссы или комментария при определении древних предметов,
сооружений или рабочих процессов, привлечение их не может
считаться оправданным; мышление и идеологические представ-
ления доисторических людей невосстановимы, за исключением
тех случаев, когда они выразились в действиях, результаты
которых оказались долговечными и могли быть обнаружены
с помощью лопаты археолога"*1.
Это одновременно дает нам и очень много, и очень мало.
Вместе с тем нужно принять во внимание, что {мы не имеем
права использовать данные этнологии, даже в качестве глоссы
или комментария, без анализа и определения их общественной
основы. Нельзя, например, предполагать, что представления
банту о загробной жизни могут . помочь нам в истолковании
ориньякских погребений, так как банту по своему общественному
развитию стоят на более высокой ступени, чем ориньякский чело-
век. Вместе с тем было бы почти бессмысленно утверждать,
что мышление и идеология доисторического человека дошли
до нас лишь в той мере, в какой они восстанавливаются на
основании археологических данных. Весь вопрос заключается
в том, в какой именно мере они восстанавливаются. Есть только
одна возможность ответить на этот вопрос — возможность
встать на путь исследования природы примитивного мышления
в целом, то есть на путь применения сравнительного метода.
Если мы попытаемся рассмотреть проблему под этим углом
зрения (при условии тщательной подготовки всех обоснований),
то увидим, что лопата археолога проникает глубже, чем это
принято считать.
Среди различных остатков палеолитического периода, до-
бытых лопатой археологов, имеются кости собаки. Эти живот-
ные, должно быть, реагировали на окружающую среду так
же, как собаки Павлова, так как они принадлежали к тому же
виду. Поведение животных определяется реакцией физических
Childe, ММН, 53. Чайлд изменил свой взгляд, ср. ДА, 243: „Археоло-
гия и антропология... являются взаимно дополняющими друг друга от-
раслями науки о человеке,.. столь же незаменимыми друг для друга, как
палеонтология и зоология в науке о жизни1*.

/. Тотемизм
47
Rcob в ответ на действие внешних раздражителей. Однако
1ека эти импульсы видоизменялись под влиянием об-
1ных условий, и это изменение все усиливалось по мере
Кения человека вперед по пути цивилизации. В свою
развитие этих условий в человеческом обществе опре-
я применением человеком орудий труда — производ-
Богатая индивидуальность цивилизованного мышления,
сть наших общественных отношений, многостепенное
ние труда, высокая техника современного производства —
> достижения, соответствующие различным уровням
высокого развития производительных сил, ради которого чело-
меское сознание беспрерывно расширяло свой контроль над
окружающей средой. По мере того как мы спускаемся вниз
а ступеням человеческого развития, техника производства
«внжается, исчезает разделение труда, организация общества
упрощается, человеческое сознание становится более прими-
тивным и все более непосредственно определяется лишь борьбой
за существование, пока мы не достигнем наконец уровня
животного состояния. Приведем еще одну цитату из Де Праденна:
„Чем примитивнее ступень развития человека, тем в большей
степени его жизнь обусловливается окружающей средой1'6*.
Эго в равной степени относится как к палеолитическому чело-
веку, так и к современным австралийцам. И в обоих этих
случаях мы сталкиваемся с одним и тем. же способом произ-
водства, опирающимся на собирательство и охоту. Таким обра-
зом, общая экономическая база дает нам право на сравнение
ЭТИХ ДВУХ КУЛЬТУр.
Следует, конечно, .оговориться, что все попытки восстано-
вить доисторическую культуру ограничены материалом, до-
бытым при раскопках. Но что это за материал ?
Австралийцы имеют обыкновение разрисовывать или рас-
писывать скалы и стены пещер фигурами людей и животных63.
Эти так называемые „пещеры с росписью11 были обнаружены
в таких отдаленных друг от друга местностях, как Западная
Австралия, Северная Территория и Квинсленд. В особенно
богатом ими Северном Кимберли приходилось, по-видимому, по
одной такой пещере на охотничью территорию каждой из местных
общин. Среди человеческих фигур имеются и мужчины и жен-
щины, причем женщины изображены с утрированными поло-
выми признаками. Все животные и растения, насколько их
можно определить, принадлежат к съедобным видам: кенгуру,
ящерицы, плоды нальго66. Имеются и композиции, например,
“ De Pradenne, 12.
*» Grey, I, 201—206; Elkin, 257—279,
« Elkin, 277.

4»
Часть первая. Родовой строй
мужчина, несущий Кенгуру, и несколько самок кенгуру с Дете-
нышами в сумках. Обычное явление представляет также от-
печаток или контурное изображение человеческой руки; для
этой цели внутреннюю сторону, руки намазывали разведенной
краской и прикладывали к скале или руку сперва прикла-
дывали, а потом посыпали ее сверху краской в виде по-
рошка®.
За истолкованием этих рисунков мы можем обратиться
к самим туземцам, которые до сих пор пользуются ими для
ритуальных целей. В начале сезона размножения рисунки
делают заново или подправляют с целью вызвать дождь, или
содействовать размножению изображенного вида. Это должно
обеспечить изобилие кенгуру и плодов нальго и способствовать
плодовитости женщин®. Перед нами все та же церемония
размножения, только облеченная в иную форму. В изобрази-
тельном искусстве проявляется некоторая независимость, но
оно все еще тесно связано с магией.
В техническом отношении рисунки грубы и, вероятно, упа-
дочны. Многие из них находятся в труднодоступных местах.
В Северном Кимберли есть одна пещера с росписью на потолке.
Чтобы увидеть эти рисунки, нужно проползти значительное
расстояние на четвереньках, а затем перевернуться на спину®.
Это заставляет думать, что в былые времена, когда культура
коренного населения еще не была приведена в упадок, ритуал
был более сложным.
Пещерная живопись не ограничивается одной Австралией.
Африканские бушмены, состоящие из таких же тотемических
охотничьих групп, в наши дни насчитывают всего несколько
тысяч жалких бродяг, сосредоточенных в Южной Африке; но
некогда, они, по-видимому, были распространены по всему
континенту, так как их рисунки были обнаружены в Сахаре,
в Ин-Гвеззаме и в районе озера Танганьика®. В настоящее
время это искусство умерло, но пятьдесят лет тому назад оно
еще было живо в Трансваале, и туземцы по сей день могут
объяснить значение этих рисунков. В техническом отношении
это искусство стоит выше австралийского и является более
смелым по художественному замыслу. Один из лучших рисунков
изображает стадо страусов, один из которых держит лук со
стрелами и имеет человеческие ноги®. По всей вероятности,
“ Grey, 204; Elkin, 261.
“ Elkin, 261—263.
” Elkin, 258.
• Leakey, 137—160; Burkitt, SAP, 110—159; Adam, 85—92.
« Adam, 88.

I. Тотемизм
49
кв охотник, замаскировавшийся, чтобы приблизиться к стра-
жам на расстояние полета стрелы. Может быть, это какой-
Ьбудь человек, принадлежавший к роду страуса ? На другом
Бсунке мы видим несколько мужчин, исполняющих какой-то
Ьнец. Они окружены зрителями обоего пола, которые хлопают
 ладоши. Танцующие изображены с головами антилоп70. Эта
пена, конечно, представляет собою не что иное, как мимический
ранец рода антилопы.
r С бушменским искусством можно сравнить пещерную живо-
жвсь эпохи верхнего палеолита во Франции и особенно в восточ-
ной Испании71 * * 74 * * *. Сходство настолько велико, что некоторые
ученые считают, что они выполнены одним и тем же народом.
Мотивы палеолитического рисунка включают простые пря-
моугольные орнаменты, спирали и грубые фигуры животных.
На смену этим рисункам приходят удивительно реалистические
зображения оленей, бизонов и других животных, охотничьи
сцены, сцены сражений и люди с оленьими головами. Часто
встречаются также контуры человеческой руки70. Ничто не
свидетельствует о том, что эти пещеры служили постоянными
жилищами, и некоторые рисунки расположены в местах, еще
менее доступных, чем в Северном Кимберли. Например, длина
пещеры в Нио равна целой миле. Уже недалеко от входа в
ей имеется множество поверхностей, пригодных для росписи,
ио мы не находим никаких признаков рисунков на протяжении
500 ярдов. В настоящее время все археологи придерживаются
единодушного мнения, что первоначальное назначение этих
рисунков было магическим.
Само собою разумеется, на этих рисунках нелегко отличить
человека, наряженного животным, от самого животного, но
в некоторых случаях это можно сделать безошибочно. В одной
мринейской пещере изображена фигура человека с оленьими
Енами и коротким хвостом78. В убежище -под скалою в
еже был найден олений рог с вырезанными на нем тремя
человеческими фигурами: люди одеты в шкуры серн, лица их
закрыты масками из голов серн, и позы заставляют предпо-
лагать, что они исполняют танец (рис. I)7*. Это еще один пример
тотемического танца.
’• Adam, 4; ср. Schapera, 203.
71 Burkitt, Р, 192—221; Macalister, I, 455—505; Adam, 69—77.
71 Macalister, 1,456. Контуры рук встречаются также в ливийских пе-
шерах, Peel, 399.
« Burkitt, Р, 311; Baldwin Brown, 123—124.
74 Burkitt, Р, 308. Возражения Макалистера против тотемической трак-
кн этих рисунков (Macalister, 1,505) являются результатом его ошибоч-
ввч толкования тотемизма в целом.
F 4 Дж. Томсон

so
Часть первая. Родовой строй
Эти палеолитические общины были тотемическими. В связи
с этим следует полагать, что они были знакомы с тотемическим
циклом рождения и смерти. Здесь опять на помощь нам при-
ходит лопата археолога. Погребение покойников в скорченном'
1. Танец серн. Олений рог, палеолит.
(„утробном") положении не практикуется в Австралии, но у
других более развитых племен этот обычай распространен на
всех континентах. Такое положение покойника не встречается
в палеолитических погребениях, но оно характерно почти для
всех погребений неолитического периода76.
В Австралии характерными формами увечья при посвящении
являются надсечение крайней плоти и вырывание зубов. Архео-
логические раскопки не могут дать ответ на вопрос, практи-
ковался ли первый из этих обрядов в палеолитической Европе,
но среди остатков североафриканской капсийской культуры
насчитывается несколько черепов с отсутствующими верхними
средними резцами. Вне всякого сомнения, они были подвер-
гнуты искусственному удалению7*. Мы имеем здесь один из
палеолитических обрядов посвящения.
w Burkitt, Р, 163; см. выше, стр. 42, прим. 48.
” De Pradenne, 161.

I. Тотемизм
Л
Знак руки с растопыренными пальцами до сих пор имеет
жрокое распространение в качестве апотропеического сим-
мха в Средиземноморье и на Ближнем Востоке, где его можно
претить в виде отпечатков на дверях и стенах домов и в виде
щптировки на лицах женщин77. В некоторых отпечатках рук
тлеолитического периода отсутствуют частично или полностью
•дин или несколько пальцев78 *. Это еще один вид увечий, наноси-
шь* при инициации; среди народов, у которых практикуется
лот обряд, можно назвать австралийцев и бушменов77. Столь
рнмечательный сам по себе обычай мог возникнуть лишь в
сжлу какой-то одной общей причины.
Наконец, если эти доисторические культуры были тотеми-
ческими, они должны были быть экзогамными, ПОСКОЛЬКУ
экзогамия обязательно присуща тотемному роду. В этом случае
также наблюдается полный параллелизм. Археология и этно-
логия соперничают в подтверждении выставленного семьдесят
лет тому назад Морганом тезиса, что повсеместно начальной
стадией развития человеческого общества была родовая сис-
тема.
Нечего и говорить о богатстве тех археологических данных,
которые еще не были известны Моргану; но, несмотря на ука-
зание, данное Морганом, они были оставлены без соответствую-
щего истолкования. Мы имеем целый ряд мастерски проведенных
археологических раскопок. Почему же, имея в руках материал,
последователи Моргана не спешили прийти к ясным, как дважды
два — четыре, выводам ? Причина в том, что они утратили его
понимание единства и непрерывности человеческого прогресса.
Для буржуазных специалистов общественных наук стало делом
чести не преступать заповедных границ смежных дисциплин.
Для археологов использование этнологических данных, кроме
случайного и неметодического, является “незаконным**. Точно
так же этнологи и антропологи, сопоставляя результаты своих
исследований с данными археологии, могут говорить лишь о
случайных "любопытных** совпадениях. Один из них пишет:
"Антрополог занимается не прошлым, а настоящим... Другое
дело, что некоторые из исследованных и описанных антрополо-
гами понятий и обычаев имеют любопытное сходство с аналогич-
ными понятиями и обычаями очень древних людей, погребенных в
глубоком прошлом, и, возможно, даже наших собственных
давно забытых предков"80.
77 Macalister, I, 509; ср. Seyrig, 189—192.
и Macalister I 458 511.
’• Howitt, NTSEA (1904), 746—747; Krige, 4; см. также Frazer, FOT,
Ш. 198—241; Luquett, MD.
и Ooldenweiser, 47,

52	Часть первая. Родовой строй
Таким образом, этнологи трактуют доисторический тоте-
мизм так, как археологи — тотемизм в целом. В обоих случаях —
это “другое дело", которым некому заниматься. Если же взяться
за это дело и проследить все от начала до конца, это не только
осветит настоящее как продолжение прошлого, но приподнимет
также завесу будущего. Вот в чем вся суть.

II
НОМЕНКЛАТУРА РОДСТВА
1.	СТРУКТУРА ПЛЕМЕНИ
Первобытное стадо развивалось путем самоделения. Сначала
•но распалось надвое; затем каждая часть снова разделилась
а две или более частей. Так образовалось племя из двух “поло-
вин**, каждая из которых состояла из такого же числа родов.
Затем эти роды снова дробятся, образуя в результате племя из
двух “половин", в каждой из которых насчитывается опреде-
ленное число фратрий, или групп родов. Основной единицей
является род. Фратрия представляет собою группу родов,
образовавшихся из одного рода. Каждая “половина" — группу
фратрий, образовавшихся при первоначальном делении на-
двое1. Племя — весь комплекс, сохраняющий единство перво-
начальной ячейки.
Конечно, в действительности развитие родовой системы не
отличалось такой совершенной точностью. В некоторых слу-
чаях оно усложнялось и имели место отклонения. Это было
неизбежным в органическом процессе, протекавшем в условиях
различного природного окружения. Необходимо также от-
метить, что это деление осуществлялось не только в силу эконо-
мических побуждений. Такая не отличавшаяся большой проч-
ностью структура, по-видимому, часто нарушалась в результате
войн или голода; в некоторых случаях, как нам известно, она
подвергалась искусственной перестройке вследствие принятия
извне новых родов или перемещения старых родов из одной
фратрии в другую. Но такое произвольное переустройство
само по себе свидетельствует о жизнеустойчивосги этой системы
н о том, как прочно она завладела человеческим разумом.
Пора более точно сформулировать основное правило экзо-
гамии. Это правило относится ко всем формам полового общения,
1 “Половина** в качестве функциональной единицы' сохранилась в
аиболее явной форме в Австралии, однако такое же деление прослеживается
во всем мире, Spencer, А, 41—43; Rivers, HMS, II, 500—506; KSO, 205—
206; Layard, 53—73; Морган, “Древнее общество1*, 54—55, 128—129, 139;
Dorsey, 230—232; Radin, 121,141—142,163, 265; Eggan, 268,287; Hutton,
125; Haeckel, TZ; Frazer, ТЕ, I, 256—271, 314—514; II, 274; III, 33, 90,
119, 121, 125, 130, 266, 280.

м
Часть первая. Родовой строй
а не только к браку*. В Африке и Америке запрет обычно нала-
гается только на браки внутри рода, но в Северной Америке
мы находим свидетельства того, что первоначально экзогамной
единицей была фратрия*, а в более отсталой Австралии такой
единицей до сих пор является “половина*** 4.
Экзогамия фратрий возникла еще в то время, когда фратрия
равнялась одному роду, а экзогамия ‘'половин** уводит нас
ко времени зарождения правила деления стада на две
части.
Возникновение “половин" имело решающее значение в
построении всей системы — решающее потому, что оно явилось
первой ступенью. Постоянные перекрестные браки, характерные
для племени, разделенного на две экзогамные “половины**,
автоматически ведут к образованию сложных родственных
отношений, где каждый индивид связан с остальными двой-
ными узами кровного родства и свойства. Эти взаимоотношения
отражаются в номенклатуре родства, имеющей целью найти
для них словесное выражение. А номенклатура имеет тенден-
цию удерживаться в употреблении даже после изменения тех
отношений, на почве которых она возникла. Поэтому изучение
примитивных систем терминологии родства дает нам ключ к
предыстории брака.
Такое изучение входит в сферу исторического языкознания,
основной постулат которого гласит, что слова изменяются
медленнее, чем их смысловое значение. Исследование таких
терминологий показывает, что почти в каждом случае между
родственными отношениями, существующими в действитель-
ности, и отношениями, подразумеваемыми номенклатурой род-
ства, существуют расхождения, и такого рода расхождения
свидетельствуют о том, что эта номенклатура является на-
следием предыдущей стадии, на которой она соответствовала
действительности. Этот принцип был провозглашен Морганом,
когда обе науки — языкознание и этнология — находились
еще в стадии младенчества, и все дальнейшее изучение физи-
ческой и общественной эволюции человека подтверждает его
правильность. Биология, изучающая строение существующих
в настоящее время живых организмов, находит подкрепление
в палеонтологии, исследующей их ископаемые остатки; точно
так же, применяя лингвистический метод к примитивным на-
родам, история которых иначе осталась бы неизвестной,
мы получаем возможность проникнуть таким образом в их
прошлое.
1 Hollis, NLF, 6; Roscoe, BTUP, 33; Hutton, 133; Gurdon, 194.
4 Морган, цит. соя., 54; Frazer, ТЕ, Ш, 79; ср. Buradkar, COO,
4 Frazer, ТЕ, I, 339—395.

II. Номенклатура родства
55
Попробуем, исходя из этих предпосылок, рассмотреть три
«иных типа терминологии родства, различаемых Морганом.
В своих выводах он/основывался на анализе 150 языков всех
ашганентов, исключая Австралию. Я собрал и проанализи-
руй еще около /130 языков, включая языки, на которых в
шсгоящее время/говорят туземцы в Австралии6. Моя работа
1 этой темой убедила меня в правильности общих выводов
органа, однако в некоторых пунктах я пополняю их, и в
особенности это касается некоторых отклонений от типа, от-
клонений, которых он либо просто не знал, либо не объяснил.
2.	КЛАССИФИКАЦИОННАЯ СИСТЕМА: ТИП I
Первый тип терминологии родства мы находим в некоторых
олинезийских языках и в одном австралийском; второй — в
Австралии, Полинезии, Индии, Северной Америке и отдельных
местностях Африки. Это — две формы системы, которую Морган
зазывает классификационной. Третий тип, именуемый описа-
тельной системой, встречается спорадически в Азии и Америке,
особенно среди эскимосов, но, за некоторыми исключениями,
он ограничивается индоевропейскими и семитическими язы-
ками.
Тип I очень прост. Он насчитывает всего лишь один или
два термина для каждого поколения. Все лица, принадлежащие
к моему поколению, — мои “братья" или “сестры", то есть
эти термины, применяемые для обозначения родных братьев
 сестер, распространяются также на кузенов всех степеней —
двоюродных, троюродных и т. д. до бесконечности. Точно
так же в ближайшем старшем поколении все являются "отцами"
или "матерями"; в ближайшем младшем поколении — "сыновь-
ями" или “дочерьми" или, в некоторых языках, просто "детьми"
1 Маи основные источники, помимо Моргана, следующие: по Авапра-
juu—Spencer, NTCA (1899), 66,77, 79; NTCA (1904), 77—78, 80—88; NTNT,
-55—81 ; A, 41-61; Howitt, NTSEA (1904), 160, 169; NTSEA (JAl), 287;
Radcliffe-Brown, SOAT; Cameron, 354.
По Океании — Hose, 80; Seligman, MBNG, 66, 481,707; Rivera, HMS,
I. 28—32, 177—192, 214—293, 299, 341, 376, 392—398; II, 506; Codrington,
35; Ivens, IBP, 76; С. E. Fox, 20; Firth, 248; Layard, 127—132; Fortune,
37; G. Bateson, 280; Williamson, II, 148, 198, 201—212.
По Африке — Seligman, PTNS, 52, 117, 152, 218, 258, 315, 379, 434,
307; Roscoe, В (1911), 130; BB (1923), 18; NB, 273,292; Torday, 285; Rattray,
TTA, I, 1—41.
~ По Америке — Eggan, SANAT; Rojas, KN; Hoebel, CS; Strauss, SU.
По Азии — Czaplicka, 30, 35, 41, 59 ; Man, 421 ; Radcliffe-Brown, Al,
54—55; Seligman, V, 64; Perera, 143; Rivers, T, 483; Hutton, 139; Mills, AN,
128,163; RN, 128; 1. H. N. Evans, 303; Lin Yueh-Hwa, KSL; Sturtevant, HG.
По Европе — Kretschmer, GBB; Durham, 151—152,

56
Часть первая. Родовой строй
без различия пола. Для следующих старшего и младшего поко-
лений имеется только один термин общего рода, охватывающий
всех дедов и внуков вместе с их коллатеральными братьями и
сестрами.
Морган утверждал, что этот тип восходит к тому времени, когда
половое общение внутри каждого поколения было неограничен-
но. Мой отец может быть братом моей матери, моя мать может
быть сестрой моего отца; мои братья могут одновременно быть
моими шуринами или деверями, свояченицами или золовками;
их дети неотделимы от моих собственных детей. Перед нами —
эндогамия первобытного стада.
Применение одного общего термина для поколений дедов
и внуков отражает деление общины на три возрастные группы:
детей, людей зрелого возраста и стариков. Каждый ребенок,
как только научится говорить, осознает, что он принадлежит
к нижней возрастной группе общины, разделяющейся на “дедов11
и ‘‘бабок11, “отцов11 и “матерей11 и “братьев11 и “сестер11. С наступ-
лением половой зрелости ребенок переходит в следующую
возрастную группу, вследствие чего возникает новая группа
“сыновей11 и “дочерей11, однако тем временем поколение “дедов11
постепенно умирает*.
Тип I классификационной системы содержит два термина
для обозначения “брата11 и „сестры11 — один из них применяется
мужчиной по отношению к своим братьям и женщиной
по отношению к своим сестрам, а другой — мужчиной по
отношению к своим сестрам и женщиной по отношению к
своим братьям.
Таким образом, на языке Тикопии taina обозначает “брат11,
если говорит мужчина, и “сестра11, если говорит женщина;
have обозначает “брат11, если говорит женщина, и “сестра11,
если говорит мужчина. Если А является taina по отношению
к В, то В является taina по отношению к А. Общий термин для
обозначения дедов и внуков также является взаимно обратным.
Таким образом, на языке Добу мой дед и моя бабка являются
tubuna по отношению ко мне, а я — tubuna по отношению к
ним. Этот принцип является основной характерной чертой
классификационной системы. В некоторых полинезийских язы-
ках  он прослеживается даже в терминах, применяющихся
• Существует общее правило (в Австралии — почти универсальное),
что старший брат и сестра вместе с коллатеральными братьями и сестрами
выделяются в отдельную группу и называются в отличие от младших спе-
циальным термином. Это — единственное возрастное различие, характерное
для этой системы, и я согласен с Кричевским (Кричевский, 257—328), что
оно возникло не сразу и, вероятно, под влиянием роли старшинства при
инициации (Rivers, KSO, 187—189).

II. Номенклатура родства
57
лля обозначения родителей и детей. Например, tama — прото-
олинезийское слово, обозначающее “отец", — в некоторых
шках обозначает “сын" или “дочь". В языке Тикопии мы
аходим слово tama — “сын" или "дочь" — наряду со словом
ttmana — “отец".
Вполне вероятно, что первоначально вся система основы-
валась на взаимообратном принципе. Это должно было бы
дать нам первоначальную группу из трех терминов, один из
которых употребляется для определения отношений между
двумя несмежными поколениями, другой — между смежными,
а третий — внутри одного поколения. Таким образом, эти три
термина соответствовали бы различным нормам поведения,
характерным для трех возрастных групп.
Риверс оспаривает правильность истолкования Морганом
типа I, выражая сомнение, что этот наиболее примитивный
тип классификационной системы мог сохраниться у полине-
зийцев, между тем как он отсутствует у ряда других более от-
сталых народов. По его мнению, полинезийская терминология
этого типа является результатом вырождения. Отсутствующие
в этйх языках особенности, характерные для типа II, были
просто утрачены. Однако это не подтверждается данными внут-
реннего сравнения. Полинезийские слова, обозначающие "брат
матери" или "сестра отца" в тех случаях, когда они существуют,
представляют собою либо изолированные формы, ограниченные
употреблением в каком-то одном языке или определенной мест-
ности и потому не могущие быть отнесенными к протополине-
зайской системе, либо — составные слова, возникшие из перво-
начальных слов, означающих “отец", "мать", “брат", “сестра",
выдерживающих удивительное единообразие на всей терри-
тории’; в языке Фотуны слово tua-tina — "брат матери" образова-
лось из слов tua — "брат" и tina — “мать", в языке Ноканока
~ Следующие примеры свидетельствуют о широком распространении
вервичных полинезийских терминов; слово tama — “отец" встречается
• этой форме в языках Моту, Тробриана, Тубе-тубе, Новой Ирландии, Буготу,
Флориды, Эддистона, Гвадалканара, Пентекоста, Фиджи, Самоа; ср. также
triMii (Тикопия, Анива, Фотуна, Добу), toman (Цайян), tamau (Кингсмилл),
tauf (Мота, Тонга), sama (Дуфф, ср. sina — “мать"), efma (Анайтеум, ср.
gpo—“дед" или “бабка"), timin (Веазизи), rimini (Квамера, ср. rini—“мать"),
at (Тавуа, ср. с навагусильским ngwani-ta — "сестра ртца"), ата (Ноканока,
«у. ine — “мать“), amai — “брат отца" (Кайян), та (Нггао, Ло, Нарамбула),
ш (Лау, Фиу), таи (Саво, ср. с арозийским таи — “брат матери"), wmo
4* *»#урафу, ср. waforo), mama (Коита, Велла, Лавелла, Хну; ср. в языке
Рафурафу татаи — “брат матери*'), imam (Вануа, Лава, Рова), та-киа
СавайЩи т. д.; tina — “мать" встречается в этой форме на Соломоновых
«стровах и на островах Фиджи; ср. также tinana (Тикопия, Фотуна), tinan
ЯКайян), sina (Моту, Тубе-тубе, Дуфф), sinana (Добу), Нпаи (Кингсмилл),
оЫ (Квамера), епа (Новая Ирландия, ср. в языке Анайтеума etma — “отец"),
аве (Ноканока) и т. д.

ТЕРМИНОЛОГИЯ РОДСТВА
Таблица 1
Действительная форма родства	I	п	in	Я». Добу	Яз. Тикопии	Яэ. Ура- бУИНЫ	Яз. Телугу	Английский ЯЗ.*	Действительная форм* родства
Отец отца				tubuna	tupuna	kadnini	tata	grandfather (дед) grandmother (бабка)	Отец отца
Отец матери						thuntni			Отец матери
Мать отца						nowillie	awa		Мать отца
Мать матери						kadnini			Мать матери
Отец				tamana	tamana	nia	tandri	father	Отец
Брат отца								uncle (дядя) father-in-law	Брат отца
Муж сестры матери						kawkuka	mama mena- mama mama		Муж сестры матери
Муж сестры отца									Муж сестры отца
Брат матери Тесть, свекор					tuatina				Брат матери
				bwosiana	tamana fongovai				Тесть, свекор
Мать				sinana	tinana masikitanga	Iuka	talli	mother	Мать
Сестра матери								aunt (тетка)	Сестра матери
Жена брата отца									Жена брата отца
Жена брата матери						nowillie	atta men-atta atta		Жена брата матери
Сестра отца Теща, свекровь									Сестра отца
				lawana	tinana fongovai			mother-in-law	Теща, свекровь

Д ействнтел ышн форма родства	I	и	tn	Яз. Дову	Яз. 'Гнкопкк	Ни. Урп- Oviiiiu	Я з. Телугу	Английский из.*	Д*йгпн1т*льнви форма родства
Браг				/ tasina х хnuuna/	/ taina \ \ kave /	z nuthie \ 'kupuka/	(anna tammu- du)	brother (брат)	Брат
Сын брдта отца								cousin (двою- родный брат)	Сын брата отца
Сын сестры матери									Сын сестры матери
Сын брата матери						wittawa	bava		Сын брата матери
Сын сестры отца									Сын сестры отца
Шурин, деверь, муж сестры					ma, taina			brother-in-law	Шурин, деверь, муж сестры
Сестра				(nuuna) (tasina)	/ taina \ xkave/	/ kakua \ ’kupuka’	/ akka \ I chel- | \ lelu /	sister	Сестра
Дочь брата отца								cousin (двою-, родная сестра)	
									Дочь брата отца Дочь сестры матери
Дочь сестры матери									
Дочь брата матери						nupa	vadine		Дочь брат&матери
Дочь сестры отца									Дочь сестры отца
Свояченица, золовка, жена брата					taina, ma			sister-in-law	Свояченица,эолов- ка, жена брата
Сын				natuna	tama	biaka	koduku	son	Сын
Сын брата-(г. м.)								nephew (племянница)	Сын брата (г. и.)
Сын сестры (г, ж.)						thidnurra	men- alludu alludu		Сын сестры (г. ж.)
Сын брата (г. ж.)				kedeana	iramutu				Сын брата (г. ж.)
Сын сестры (г. м.)				wana					Сын сестры (г. м.)
Зять				?	fongona			son-in-law	Зять
									
В тех случаях, когда английский термин переводится на русский язык таким же обобщающим словом, не значащимся в графе под
заголовком „Действительная форма родства", мы даем перевод в скобках.— Прим. ред.

Продолжение тадл. I
Действительная форма родства	Е	11	III	Я». Добу	Яз. Тикопии	Яз. Ура* бунны	Яз. Телугу	Английский яз.*	Действительная форм* родства
Дочь ,	—			natuna	tamafine	bi aka thidnurra	kuthurn mena- kodalu kodalu	daughter	Дочь
Дочь брата (г. м.)								niece (племянница)	Дочь брата (г. м.)
Дочь сестры (г. ж.)									Дочь сестры (г. ж.)
Дочь брата (г. ж.)					kedeana	iramutu				Дочь брата (г. ж.)
Дочь сестры (г. м.)				wana					Дочь сестры (г. м.)
Невестка				?	fongona			daughter-in- law	Невестка
Сын сына				tubuna	makopuna	kadnini thunt hi kadnini thunthi	mana- madu	grandson (внук)	Сын сына
Сын дочери									Сын дочери
Дочь сына		— 					mana- maralu	granddaughter (внучка)	Дочь сына
Дочь дочери									Дочь дочери
* В тех случаях, когда английский термин переводится на русский язык таким же обобщающим словом, не значащимся в графе под
заголовком „Действительная форма родства1', мы даем перевод в скобках. — Прим. реР.
ПОЯСНЕНИЯ К ТАБЛИЦЕ 1.
В I графе дается перечень форм родственных отношений до первой степени бокового родства. Сокращения: г. м. — говоря*
щнй — мужчина, г. ж. — говорящий — женщина.
В 1—Ш графах показано, как эти формы родства отражены в типах I и II классификационной системы и в описательной
системе (тип III); категории разделены горизонтальными линиями.
В остальных графах мы приводим примеры терминологии, взятой из пята языков. Некоторые частные подробности опущены.
Терминология языка Добу (Полинезия) соответствует типу 1; исключение составляют отдельные термины для обозначения родителей мужа и
жены, детей брата (г. ж.) и детей сестры (г. м.), которые приближаются в своем развитии к типу 11. Терминология Тикопии (Полинезия)
занимает промежуточное положение между типами I и II. Синонимические термины для обозначения брата и сестры в этих двух Языках
употребляются в соответствии с полом говорящего. Терминология племен Урвбунна (Южная Австралия) и Телугу (Южная Индия) при надлежит
к типу II, Синонимические термины для обозначения брата и сестры в этих двух языках употребляются для различия между старшими и
младшими по отношению к говорящему. Что касается прямых кузенов*, то в этих языках выражается различие между детьми старших
братьев отца и детьми младших братьев отца, а также детьми старших сестер матери и детьми младших сестер матери. Описательная система
поясняется на примере английского языка.
Источники : Fortune, 37; Firth, 248; Rivers, HMS, 1, 299, 341; Spencer and Olllen, NTCA (1899), 66; Morgan, SCA, 523 ;N, 2.
 Под „прямыми кузенами" подразумеваются дети родных и коллатеральных братьев отца и родных и коллатеральных сестер
матери. Противоположный термин „перекрестные кузены" охватывает детей родных и коллатеральных сестер отца н родных и коллате-
ральных братьев матери.— Прим. рей.

II. Номенклатура родстеа 61
Ei-tama — “сестра отца" — из слов ngane — “сестра" и
— “отец"8. В языке Тонга слово для обозначения сына или
 брата матери составлено таким же образом из первич-
*1 терминов, обозначающих эти три формы родства (tama-a-
вшяпа), между тем как соответствующее слово в языке Фид-
(tavale) буквально обозначает "лежащие вместе1** и, та-
ж образом, является определением к первичным терминам
•^рат** и “сестра". Если эти составные слова являются
терминами более позднего происхождения, то более позд-
являются и понятия, для обозначения которых они
«жгжат.
Справедливо, что во многих отношениях полинезийское
•faecTBO стоит на сравнительно высокой ступени развития,
«деако оно не имело своей металлургии. Это следует учитывать
• связи с другим обстоятельством. Полинезия, состоящая из
иожества небольших островов, разбросанных по обширной
части Тихого океана, является в лингвистическом отношении
самой однородной страной в мире. Полинезийцы колонизовали
эти острова в период между X и XIV веками н: э.; это свиде-
*тельствует о большом искусстве мореплавания и говорит за
то, что их культура в те времена была выше, чем теперь. Иными
словами, достигнув вершины своего расцвета, отмеченной пери-
одом миграции, эта культура пришла в состояние застоя. Этим
объясняется, почему полинезийские языки претерпели так
ало изменений за период их раздельного существования.
Если действительно периоду миграций предшествовал период
стремительного развития, увлекавшего полинезийское общество
•се дальше от начальных первобытных форм существования,
такая аномалия, как сохранение примитивного типа системы
родства, становится объяснимой как часть процесса, отмечен-
ного чрезвычайно острыми диалектическими противоречиями.
3.	РИТУАЛЬНЫЙ ПРОМИСКУИТЕТ
Первобытное стадо исчезло с лица земли, и, таким образом,
те из противников Моргана, у которых было оскорблено чувство
человеческого достоинства, могут утешиться мыслью об от-
’ Форма ngane, по-видимому, образована посредством опущения пер-
вой половины- * *tua-kane (в языке Самоа—tua-ngane, в языке Дуфф—to-kane
 т. д.), в котором второй элемент обозначает пол либо родственника, либо
говорящего, отсюда ngwandi (*ngwa.ne-tina) в языке Тавуа обозначает “брат
матери'1. Ср. также ra-veve — “сестра отца“ в языке Мота (от veve — “мать"
с префиксом га, выражающим почтение).
* В. Н. Thomson, 371.

62
Часть первая. Родовой строй
сутствии прямых свидетельств в пользу полового промискуите-
та. Однако, как мы это узнаем при исследовании тотемизма,
общественные институты, становящиеся устарелыми в результате
экономического прогресса, находят защиту в религии, которая
представляет интерес для изучающих историю человечества
именно потому, что в ней наслаиваются и сохраняются различ-
ные уже забытые обычаи и отвергнутые верования. Даже
после того, как люди в своей повседневной жизни давно уже
перестают во всем подражать своим прародителям, они еще
долго продолжают верить, что их благосостояние каким-то
образом зависит от доброй воли их предков, и в критические мо-
менты жизни отдельных лиц или во время каких-либо общих
бедствий обычаи предков имеют тенденцию оживать.
В племени арунта (Центральная Австралия) каждая жен-
щина перед вступлением в брак должна в предписанном порядке
иметь половое общение с несколькими мужчинами, состоящими
с нею в определенных степенях родства, из которых все, за исклю-
чением последней, входят в число запретных10. Таким обра-
зом, акту вступления в брак предшествует формальное призна-
ние более широких древних прав.
В том же самом племени и во многих других существует
обычай, по которому каждая замужняя женщина должна раз
в жизни подвергнуться церемонии, согласно которой она в
течение определенного времени считается общей собственностью
всех мужчин данной группы вне зависимости от правил экзо-
гамии, остающихся в силе только в отношении ее отца, братьев
и сыновей. Туземцы говорят, что такое нарушение правил со-
гласуется с обычаями их предков11.
На островах Фиджи в случае болезни вождя его сын являет-
ся к жрецу с просьбой подвергнуть его обряду инициации,
чтобы выздоровел отец. Посвящаемый умирает, чтобы больной
остался в живых. После инициации устраивается общее празд-
нество, на время которого все правила экзогамии и права собст-
венности отменяются. “Пока длится праздник, — спокойно го-
ворят туземцы, — мы становимся совсем как свиньи". Братья
и сестры, которые в обычное время не смеют даже прикоснуться
друг к другу, ведут себя, как мужья и жены. Двойное значение
этого ритуального возвращения к полному обобществлению —
половое и экономическое — полностью выражено в местной
поговорке, что в таких случаях “у свиней и у женщин нет вла-
дельцев". Подробности этой церемонии сообщает Файсон, бла-
гочестивый, но правдивый христианский миссионер. Он гово-
рит:
10 Spencer, А, 472—476.
11 Spencer, А, 472—476; NTCA (1904), 73.

II. Номенклатура родства
63
“Нельзя ни на мгновение поверить, что это просто бессмыс-
Емй, ничем не оправданный взрыв безнравственности. Это —
ъ религиозного обряда, как полагают, угодного предкам,
очему он должен быть угодным предкам, как не по той
рячине, что он соответствует обычной практике этих предков
в «паленном прошлом?"18.
4.	КЛАССИФИКАЦИОННАЯ СИСТЕМА : ТИП II
В типе II классификационной системы каждая категория
а I разделена надвое. Мы находим здесь отдельный термин
обозначения брата матери в отличие от отца и брата отца,
 этот термин включает также тестя и свекра. Отдельный тер-
я обозначает сестру отца в отличие от матери и сестры ма-
теря, и этот термин включает также тещу и свекровь. Мы имеем
злесь также отдельные термины для обозначения детей брата
хгери и сестры отца в отличие от брата и сестры, которые все
one приравниваются к детям брата отца и сестры матери, и
зп термины включают также шурина и деверя, свояченицу и
золовку. Термины “сын" и “дочь" мужчина применяет к своим
жтям и детям брата, а женщина — к своим детям и детям сестры,
о для обозначения детей сестры мужчины и детей брата жен-
ины имеются отдельные термины, и они включают также
зятя и невестку. Родители отца отличаются терминологически
вгг родителей матери, а дети сына — от детей дочери.
Так же как в типе I, каждый термин употребляется в класси-
фикационном смысле, то есть охватывает бесконечный ряд
коллатеральных родственников. Например, термин, употребляю-
жяйся для обозначения отца, включает брата отца, сына брата
«тиа отца, сына сына брата отца отца отца и т. д.; термин, упо-
требляющийся для обозначения матери, включает сестру ма-
тери, дочь сестры матери матери, дочь дочери сестры матери
матери матери и т. д. Термин, употребляющийся для обозна-
чения сестры отца, включает дочь брата отца отца, а термин,
Означающий брата матери, включает сына -сестры матери
матери. Точно так же термины, обозначающие брата и сестру,
= ключают детей всех тех, кого я называю “отцом" или “матерью";
термины, обозначающие сына и дочь, мужчина распространяет
также на детей всех тех, кого он называет “братьями", а женщи-
на — на детей всех тех, кого она называет "сестрами".
Мы видим, что поколение говорящего распадается на две
категории. Первая включает брата и сестру, детей брата отца
 детей сестры матери. Это — “прямые кузены". Вторая вклю-
u Fison, эо.

64
Часть первая. Родовой строй
чает детей брата матери и детей сестры отца. Это — “перекрест-
ные кузены**. Это различие очень важно усвоить.
Перекрестные кузены включают также шурина, если го-
ворящий — мужчина, и золовку, если говорящий — женщина.
Таким образом, если перекрестный кузен мужчины является
его шурином, то его перекрестная кузина должна быть его
женой, и если перекрестная кузина женщины является ее зо-
ловкой, то ее перекрестный кузен должен быть ее мужем.
В большинстве языков для обозначения мужа и жены
имеются специальные термины, которые мы вскоре рассмотрим,
но в Австралии термин, употребляющийся для обозначения
перекрестных кузенов, обозначает также жену, если говоря-
щий — мужчина, и мужа, если говорящий — женщина. Иными
словами, дети брата матери и сестры отца являются для муж-
чины шурином и женою, а для женщины — мужем и золовкой.
Точно так же в предшествующем поколении тесть или свекор
является братом матери, а теща или свекровь — сестрой отца;
в последующем поколении зять мужчины является сыном его
сестры, а зять женщины — сыном ее брата. Вся система враща-
ется на постоянном заключении браков между перекрестными
кузенами.
Перекрестно-кузенный брак представляет собою форму
супружеских отношений, возникающую из постоянного заклю-
чения браков внутри каждого поколения между двумя экзо-
гамными группами. Все родственники классифицируются со-
гласно тому, принадлежат ли они к группе говорящего или к
противоположной группе. Отсюда следствие — если тип I выра-
жает отношения, характерные для эндогамного стада, то тип 11
соответствует общине,’разделенной на две экзогамные "полови-
ны**. Разница между ними, заключающаяся лишь в той, что в
типе II каждая категория типа I делится надвое, является
следствием разделения надвое первобытного стада.
5.	ГРУППОВОЙ БРАК
Именно при таком и не при каком ином толковании становит-
ся очевидной логичность этой системы. Данные лингвистики
приводят к таким определенным выводам, что их можно было
бы принять даже без дополнительных подкреплений. Однако
перекрестно-кузенный брак до сих пор является основным брач-
ным законом на всей территории Австралии, в отдельных мест-
ностях Полинезии и Меланезии, в ряде племен индийских дра-
видов и в различных районах Северной, Центральной и Южной
Америки и Африки1*.
« Briffault, I, 563—584.

II. Номенклатура родства
65
И>естно-кузенные браки могут быть индивидуальными
явными. В наше время везде, кроме Австралии, они
индивидуальными при одной оговорке, что мужчина,
ся на старшей сестре, имеет также право на младших
омента достижения ими определенного возраста. При
виях терминология, опирающаяся на принципы кол-
j родства, противоречит действительной практике.
Бщко в Австралии перекрестно-кузенный брак остается или
*аоследнего времени оставался коллективным. Группа братьев
жамется мужьями группы сестер14. Здесь номенклатура соот-
ектвует действительности. Нет сомнения, что некогда терми-
ааогия типа II повсюду соответствовала реальной практике.
Беж деление каждой категории типа I ограничило эндогамию
мраобытного стада правилом экзогамии, отсутствие дальней-
его разграничения внутри новых категорий не свидетельствует
• дальнейших еще более строгих ограничениях половых отно-
огаяй. Брак был коллективным. Вообще едва ли можно го-
ворить о существовании брака на этой стадии развития, по-
ошльку, как мы увидим ниже, формальный брак знаменует
собой определение тех индивидуальных взаимоотношений, ко-
жрые в конце концов вытеснили коллективные14. В каждом
околении мужчины одной экзогамной “половины'* являлись
действительными или потенциальными мужьями женщин из
другой “половины".
Теория Моргана о групповом браке вызвала резкий и упор-
шй протест. Она была опубликована семьдесят лет тому назад
 все еще подвергается шумному осуждению. Достойно изум-
ления, что старик остался верен своим взглядам под таким напо-
ром. Снова и снова нас пытались уверить в том, что в свете новых
данных его выводы следует считать уже. устаревшими. Однако
эта утверждения были бы более убедительными, если бы они
были подкреплены хотя бы подобием каких-то действительно
овых материалов, но, очевидно, материалы, свидетельствую-
щие против Моргана, столь обширны, что их невозможно соб-
рать. Его корпус, насчитывающий 150 языков, мог бы к настоя-
щему времени уже быть удвоен или утроен, однако этого не
произошло. Дополнительные материалы разбросаны по сотням
монографий и‘периодических изданий, но до сих пор единствен-
ным образцовым обобщением является его работа “Системы
кровного родства и свойства" (1871). Была сделана только одна
методическая попытка пополнить работу Моргана более новыми
сведениями, касающимися непосредственно самих, брачных
•бычаев в отличие от терминологии. Эта попытка была сделана
“ Howitt, NTSEA (1904), 173—187; Spencer, NTCA (1904), 73, 95.
“ Briffault, II, 1—96.
5 Дж* Томсон

Л5
Часть Первая. Родовой строй
Бриффо”: Бриффо является одним из сильнейших сторонни-
ков Моргана, он резко разоблачает ненаучные обоснования его
противников в, со своей стороны, приводит огромное количество
конкретных данных, значительно более многочисленных и
полных, чем те, которые когда-либо были выдвинуты против
Моргана. Говоря это, я не забыл работу Вестермарка “Исто-
рия человеческого брака1* („History of Human Marriage**). Чита-
телю, относящемуся с доверием к этой работе, следовало бы загля-
нуть в книгу Бриффо17.
Лоуи, один из современных антагонистов Моргана, заме-
чает, что вера последнего в общественный прогресс “была
следствием веры в законы исторического развития, особен-
но при некоторой примеси эволюционного оптимизма семиде-
сятых годов**18. Таким образом, Лоуи не верит в законы истори-
ческого развития. Он допускает, что его собственный взгляд на
историю ненаучен. Почему же тогда он предлагает нам разделить
с ним его взгляды? То, о чем он говорит, конечно, совершенно
верно в том отношении, что работа Моргана, которую справедли-
во сравнивают с работой Дарвина1*, была шедевром творческой
мысли эпохи расцвета капитализма. Верно также и то, что не-
верие Лоуи в общественный прогресс, выразившееся в казуисти-
ческих афоризмах по адресу “этой беспорядочной мешанины,
этих битых черепков и отрепьев, именуемых цивилизацией*'*0,
является равным образом типичным продуктом эпохи загнива-
ния капитализма.
6.	крушение классификационной системы
Поскольку отправным моментом в возникновении группо-
вого брака явилось деление надвое первобытного стада, эти
отношения на первых порах должны были полностью носить
коллективный характер, то есть все мужчины из одного рода
были мужьями всех своих сверстниц из другого рода; но когда
два первоначальных рода в свою очередь разделились на группы
родов, или “половины", свободное половое общение, хотя номи-
нально оно все еще допускалось в пределах целой “половины**,
стало на деле ограничиваться тем или иным родом, входившим
в эту “половину". Вместо одного коллективного брачного союза
« Briffault, I, 014—781.
» Ibid., 1,764—765; II, 16—64 и т. д.
“ Lowie, 427.
Ф. Энгельс, “Происхождение семьи, частной собственности и госу-
дарства", Госполитиздат, 1953, стр. 17.
» Lowie, 428,

II. Номенклатура родства	67
валяется несколько. Тот же процесс повторяется, когда род
^вращается в фратрию, пока, наконец, правило экзогамии
а сужает своего действия до пределов одного рода. Это явля-
ем кульминационным моментом в развитии родовой системы,
^•клавшей путь от недифференцированного стада к целому
шмиексу “половин", фратрий и родов.
После перехода через этот кульминационный момент сози-
вмцие силы экономической и социальной дифференциации,
мределявшие развитие этой системы, становятся разрушаю-
щими. Индивидуализированное производство приходит в
оыкновение с коллективной организацией производителей.
У каждого производителя, по мере того как он оказывается
•состоянии обеспечивать себя, все сильней проявляется инстинкт
ибстпенника. Это приводит к упадку системы коллективного
брака. Вместо группы братьев, находящихся на равных пра-
вах в половом общении с группой сестер, мы видим теперь,
что каждый брат отдельно от других берет в жены одну или
«сколько сестер, с оговоркой, что во время его длительных
«тлучек из дома его жены * должны быть доступны другим
братьям. Еще позднее, став первым претендентом на наслед-
ство как старший в роде, старший брат добивается этого
нрава и в отношении всей группы сестер, сохраняя за своими
младшими братьями только право владеть ими после его
смерти.
Брак, в котором группа сестер является женами одного
мужчины, называется сороратом; право на вдову или вдов
старшего брата — левиратом11. Эти распространенные во всем
мире обычаи характеризуют собою одностороннее развитие
индивидуального брака в интересах пола, который теперь иг-
рает основную роль в производстве. Явление, обратное сорорату,
известное под названием братской полиандрии, — когда группа
братьев является мужьями одной женщины, —• встречается
гораздо реже, так как господствующее положение в обществе
женщины обычно соответствует пережитку общности имущества
в отсюда — групповому браку в его чистой форме31.
Возвратимся* к типу II терминологии. Мр отмечаем, что
с того момента, когда “половина" перестает быть основной
экзогамной единицей, в этой системе появляются противоречия.
На практике внутри каждой категории появляется разграни-
чение, отсутствующее в номенклатуре: во-первых, между дейст-
вительными братьями и сестрами человека, рожденными от
одного с ним коллективного брачного союза, и его классифи-
« О сорорате и левирате см. Briffault, I, 614—629, 766—788.
“ Ibid., I, 628.
5*

68	Часть первая. Родовой строй
кдционными “братьями" и “сестрами", рожденными от других
таких же союзов, и, во-вторых, между его непосредственными
“отцами** й “матерями", в число которых входят и его настоящие
родители, и его более дальними “отцами" и “матерями", с ко-
торыми он состоит лишь в отдаленном родстве.
Это разграничение было отмечено употреблением описатель-
ных эпитетов — “ближние братья" и "дальние братья", “нас-
тоящие братья" и т. д. Такого рода эпитеты, имеющие целью
ограничить первоначальные термины в их значении, являются
широко распространенной чертой этой системы23. Они вводят
новый принцип, потому что эти новые категории “ближних
братьев** и ‘‘ближних отцов" ограничивают собой определен-
ное количество лиц. И тем не менее — это было лишь полу-
мерой.
. С утверждением прав индивидуального брака появляется
потребность отличать настоящего мужа или жену от остальных
перекрестных кузенов, настоящих родителей от остальных “отцов"
и “матерей" и настоящих тестя, тещу, свекра и свекровь от осталь-
ных “братьев матери" и “сестер отца". Вполне естественно,
что> напряжение, вызванное этим нововведением, сказалось
сильнее всего на непосредственно затронутой категории, и в
связи с этим большинство языков, за исключением австралий-
ского и некоторых меланезийских, выделили отдельные термины
для обозначения мужа и жены. Происхождение этих терминов
во'Многих случаях может быть определено по их до сих пор
различимому первичному значению — "мужчина", “женщина",
"соучастник", “пара", “два вместе" и т. д.“ Однако, раз утвер-
дившись, этот описательный принцип начал предъявлять свои
права и во всех других затруднительных моментах, пока, нако-
нец, не выделилась новая общественная единица — индивиду-
альный брак. Таким образом, крушение классификационной
Системы родства было вызвано крушением всей родовой системы
общественного строя.
Прежде чем перейти к подробному рассмотрению этого
процесса, поинтересуемся тем, что произошло с терминологией
родства у народов, развитие которых остановилось на стадии
родового строя.
: Имеются два основных отклонения от типа 11. Первое харак-
терно для Австралии, где родовая система сохранилась в не-
тронутом виде. Во многих языках этого континента мы находим
“ Morgan, SCA, 523, nos. 1, 2,4, 5, 17; Spencer, NTCA (1899), 79; NTCA
(1904), 78, 85, 88; A, 47—55; Rivers, HMS, I, 192, 237, 248, 266,275, 376;
T, 483; Seligman, V, 64; PTNS, 507; Hutton, 139; С. E. Fox, 20; Roscoe, В
(1911), 130; Meek, 114.
» Morgan, SCA, 369.

II. Номенклатура родства	ч№
выделенный тип терминологии, настолько сложный,, чтоон
мажет поставить читателя в тупик, пока тот не разберется,
w* он, в сущности, образовался из типа 11 по тому же самому
рмнцнпу, по которому тип II образовался из типа I. Если
тжх 11 является результатом деления надвое каждой категории
яка 1, то тип Па, как его можно назвать, образуется точно
пк же в результате деления надвое каждой категории типа Ik
Точно так же, как тип II ограничивает промискуитет Пе-
рекрестно-кузенным браком, тип Па вводит ограничения ;в
ерекрестно-кузенный брак, накладывая запрет: на браки
между определенными степенями перекрестно-кузенного ррд>-
стваЛ.
Во всех этих племенах запрещаются браки между перекрест-
шми кузенами первой степени (двоюродными братьями - и
сестрами), и в соответствии с этим изменена вся терминология.
Вместо категории перекрестных кузенов мы находим две кате-
гории*. одна, брак.с которой не разрешается, и другая, брате с
которой разрешается. Первая включает детей брата , матери и
сестры отца и всех, кого эти дети называют своими “братьями?
ли “сестрами'*, а именно детей сына сестры матери матери и
дочери сестры отца отца и т. д. Вторая включает мужа и жену,
куринов, деверей, своячениц и золовок, детей дочери брата матери
матери и сына сестры отца отца и т. д. Вместо одного общего тер1 **
мина для обозначения брата матери, тестя и свекра и всех,
кого эти последние называют “братьями", имеются два термина:
один — для обозначения брата матери и его классификационных
“братьев" и другой — для обозначения тестя и свекра и. их
классификационных “братьев". То же разделение возникает и
в самой родовой организации. Вместо обычного деления на
“половины" и фратрии мы видим, что каждая "половина*'
состоит из двух фратрий, а каждая фратрия в свою очередь
делится на две подфратрии3*. Это лишь другое выражение
того же правила заключения браков, воплощенного в системе
родства. Я должен взять себе жену из одной определенной под-
фратрии “половины", противоположной моей собственной
"половине". Члены этой фратрии в пределах моего поколения
являются, по данному выше определению, перекрестными
кузенами, браки*с которыми разрешаются.
В племени арунта введено еще большее усложнение. Мне не
только запрещается брать жену из той категории перекрестных
® О. Thomson, ДА, 395. Система, аналогичная типу Па и даже более
разработанная, была прослежена на некоторых Меланезийских островах,
Layard, 143—153.
28 Здесь перед нами деление, известное под названием "восьмиклассной*1
системы :Spencer, NTCA (1899),77—79; NTCA (1904), 78-85; NTNT, 73—75;
A, 41—46.

70
Часть первая. Родовой строй
кузенов, браки с которой не разрешаются, — я не могу даже
.жениться на женщине из категории, браки с которой разре-
шаются, если эта женщина принадлежит к одной со мною тер-
риториальной группе. Это ограничение также-находит свое
выражение в терминологии родства.
Читатель может прийти к заключению, что при таких
обстоятельствах мужчине племени арунта вообще трудно найти
себе супругу. Это действительно трудно, причем настолько
трудно, что вымирание этого племени еще более ускоряется
из-за его брачных законов. Это патологическая черта ав-
стралийского общества.
Нам могут также задать вопрос, как эти примитивные абори-
гены могут удерживать в памяти номенклатуру, настолько
сложную, что у нас даже при исследовании ее по специальным
таблицам начинает пухнуть голова. Для них это не представ-
ляет никакой трудности. Так как им не приходится ни мерить
зерно, ни держать скот, эти чернокожие люди, стоящие в своем раз-
витии на ступени дикости, не умеют считать больше чем до пяти27,
но они с такой легкостью удерживают в голове все отношения
родства, что по сравнению с ними белый человек может пока-
заться просто тупицей. Однако в свою очередь наша термино-
логия столь же сложна для них, как их — для нас. Причина
того, что они так усложняют и загромождают свою классифика-
ционную систему, заключается в том, что они неспособны на
такую умственную революцию, как создание новой системы с
терминологией, отражающей индивидуальные брачные отно-
шения.
Тип Па везде соответствует патрилинейному определению
родства и, по имеющимся сообщениям, получает дальнейшее
распространение и в наши дни28. Эти признаки его современного
развития и помогают нам при его истолковании.
При всей своей отсталости эти племена на протяжении
столетия или даже более находились в непрерывном контакте
с европейскими золотоискателями, овцеводами, миссионерами, по-
лицейскими и другими поборниками нашей цивилизации. Парал-
лельно с верой в христианского бога они прониклись уважением
и к частной собственности. Путем наложения запрета на браки
между перекрестными кузенами и между лицами, принадле-
жащими к одной территориальной группе, они свели до мини-
мума кровное родство между мужем и женой и таким путем
укрепили власть мужа. По мнению Спенсера и Гиллена, эти
особые черты их системы родства отмечают собой “начальную
” Spencer, А, 21.
*• Frazer, Т, 5, 52, 256.

II. Номенклатура родства 
И
рам* в выделении индивидов для образования определенных се-
Ь^втом смысле, в каком мы употребляем этот термин***0. Это —
Емпка сформулировать закон индивидуального брака внутри
Datti, которая хотя и отмирает, но тем не менее имеет слиш-
мв прочные корни, чтобы подвергнуться радикальной пере*
Подобные же факторы играли роль и у североамериканских
оейцев, у которых мы находим наиболее типичные примеры
^мего второго отклонения — типа 1lb. В западных и централь-
но платах действует одно общее правило, по которому мужчина
лмжен искать себе жену не только вне собственного рода, но
-икже и вне первых трех степеней коллатерального родства;
зм должна быть женщина, которая не может сколько-либо
серьезно претендовать на родство с ним80. Это правило, веро-
ляо, получило развитие в недалеком прошлом, так как у некото-
рых из этих племен до сих пор удерживается простая форма
ерекрестно-кузенного брака*1.
Большинство этих индейцев стоит в своем развитии на
мкшей стадии охоты или на первой стадии земледелия. Их
родовые институты носят более развитый характер и, следова-
тельно, менее устойчивы, чем австралийские. По этой причине
индивидуальный брак приводит у них не к дальнейшему' услож-
нению классификационной системы, а к появлению в ней неко-
торых смещений.
Естественно, что наиболее слабым местом в этой системе
осле прекращения перекрестно-кузенных браков является
номенклатура именно перекрестно-кузенного родства. Были
айдены некоторые способы выделения из числа перекрестных
кузенов мужа и жены, шурина, деверя, свояченицы и золовки.
Большинство языков индейцев имеет отдельные термины для
обозначения мужа и жены, хотя некоторые из этих терминов
все еще объединяют брата мужа (деверя) с мужем и сестру
жены (свояченицу) с женою**. У тинне и племен Скалистых
гор дети брата матери и сестры отца, на вступление в брак с
которыми теперь накладывался запрет, были переведены в
категорию братьев и сестер**. В Дакоте они обозначаются тер-'
минами, употребляющимися для обозначения деверя и шурина
(tahan, shechay) и зоЛовки и свояченицы (hanka, echapan) с добав-
*» Spencer, А, 49.
“ Morgan, SCA, 164; AS, 467.
Eggan, 95; Briffault, 1, 572.
*» Morgan, SCA, 291, nos. 26—27, 34—36, 53; Eggan, 105.
” Morgan, SCA, 291, nos. 56, 59, 63—64, 66. Возможно, что некоторые
из этих систем возвращаются непосредственно к талу I.

72	Часть первая. Родовой строй
лением суффикса (iahanshe, shechayshe, hankashe, echapanshe)3*.
В тех языках, где была пущена в ход одна из таких уловок,
терминология осталась устойчивой. Однако в очень многих
языках перекрестные кузены были переведены в категории
вне их собственных поколений. Это внесло в систему новое
противоречие и в некоторых случаях привело к невероятной
путанице. Так, например, в языке миннитари дети брата матери
приравниваются к сыновьям и дочерям. В свою очередь проти-
вополагаемые им дети сестры отца приравниваются к отцу и
матери, сестра отца — к бабке и т. д. В языкё осагов наблюдается
обратный процесс. Дети сестры отца приравниваются к сыновьям
и дочерям, а дети брата матери — к брату матери и матери. Даль-
нейшее отражение этого процесса может быть прослежено по табл.
IIs*. Все остальные смещенные системы североамериканских
индейцев приближаются к тому или другому из этих двух
типов.
Причина, по которой термины для обозначения сына и
дочери охватили детей брата матери в одних языках и детей
сестры отца — в других, связана, вероятно, со спорадической
практикой вступления в брак с женой брата или мужем сестры
отца**. В первом случае дети брата матери, а во втором — сестры
отца являются пасынками, которые в этих языках обычно
приравниваются к родным детям. Такие браки по своей при-
роде представляют собой явления исключительные или слу-
чайные и потому не могут служить причиной смещений в си-
стеме, но могут определять их направление.
Принцип последовательного смещения не ограничивается
в своем распространении одной Америкой. Мы встречаемся
с ним также в Меланезии и в Африке87. Путаница, к которой
он приводит, особенно в обозначении отношений между роди-
телями и детьми, свидетельствует о том, что классификаци-
онная система утратила под собой реальную почву. Новой
« Ibid,, 291, nos. 9—16.
м Тип миннитари: Morgan, SCA, 291, nos. 26—32, 34—35; Eggan, 289.
Тип осагов: Morgan, SCA, 291, nos. 18—24, 46, 48, 52, 55; Eggan, 252. Оба
этих типа находятся в определенном соотношении со способом определения
происхождения. В 8 из 10 случаев типа I происхождение считается
по материнской линии; в остальных двух случаях сведений о счете проис-
хождения не имеется. В 8 из 12 примеров типа II происхождение
определяется по отцовской линии; в двух случаях — по материнской. См.
ниже, прим. 37.
“ Eggan, 274; Rivers, HMS, I, 47—49; Junod, LSAT, I, 266, 290;
Earthy, 14; Frazer, ТЕ, II, 387, 510.
*» Тип миннитари: Rivers, HMS, I, 28, 30—31, 192 (все с матрилиней-
ным счетом родства). Тип осагов: Roscoe, ВВ (1923), 18; NB, 292; Seligman,
PTNS, 117, 258; G. Bateson, 280 (все с патрилинейным счетом родства).

II. Номенклатура родства
Таблица II
СМЕЩЕНИЯ В СИСТЕМАХ РОДСТВА АМЕРИКАНСКИХ ИНДЕЙЦЕВ
МИННИТАРИ
Действительная форма родства
Сыв брата матери
Дочь брата матери
Жена сына брата матери
Муж дочери брата матери
Сын сестры отца
Дочь сестры отца
Жена сына сестры отца
Муж дочери сестры отца
Сестра отца
Муж сестры отца
Сын сына брата матери
Дочь сына брата матери
Сын дочери брата матери
Дочь дочери брата матери
ОСАГИ
Действительная форма родства
Сын сестры отца
Дочь сестры отца
Жена сына сестры отца
Муж дочери сестры отца
Сын брата матери
Дочь брата матери
Жена сына брата матери
Муж дочери брата матери
Сын сына сестры отца
Дочь сына сестры отца
Сын дочери сестры отца
Дочь дочери сестры отца
Приравнивается к
сыну
дочери
невестке
зятю
отцу
матери
матери
отцу
бабке
деду
ВНУКУ
внучке
ВНУКУ
внучке
Приравнивается к
сыну
дочери
невестке
зятю
брату матери
матери
жене брата матери
отцу
ВНУКУ
внучке
ВНУКУ
внучке
единицей воспроизведения рода является индивидуальная семья,
состоящая из одного мужчины, одной или нескольких жен
(“сестер11 между собой) и их отпрысков. Классификационная
система, приспособленная к совершенно иной форме брака,
терпит полный крах. Следующая задача, которую эти племена
оказались не в состоянии решить, заключается в том, чтобы
заменить эту систему новой, соответствующей новому реаль-
ному положению дел.

7*
Часть первая. Родовой строй
7. ОПИСАТЕЛЬНАЯ СИСТЕМА
Индоевропейская семья языков ведет свое происхождение
от языка народа, населявшего некогда некоторую часть обшир-
ной равнины, простирающейся к востоку от Украины, В какой-
то момент в 111 тысячелетии до н. э. этот народ разделился,
и отдельные группы мигрировали в различных направлениях,
а язык его распался на ряд производных языков, от которых
и произошли все индоевропейские языки, как живые, так и
сохранившиеся до настоящего времени лишь в виде письменных
памятников.
Некоторые археологи отождествляют индоевропейцев (до
их разделения) с создателями неолитической культуры кур-
ганов на юге европейской части СССР. Погребальные холмы,
или "курганы", от которых эта культура получила свое наз-
вание, дали при раскопках керамику, конские удила и остатки
повозок на колесах. Все это свидетельствует о хозяйстве кочев-
ников-пастухов, которые, очевидно, не избегали и лесных
пространств**. Лингвистические данные указывают на то, что
в момент своего разделения индоевропейцы были преимущест-
венно скотоводами, хотя имели уже некоторое понятие о зем-
леделии и металлургии; что они жили родовыми поселками,
находившимися под властью вождя или царька; что происхож-
дение считалось по мужской линии и что женщины переходили
на жительство в род или семью мужа**. Таким образом, они могут
быть отнесены ко второй стадии скотоводства.
Их примитивная номенклатура родства была восстанов-
лена лингвистами, не имевшими никакого представления о
классификационной системе, посредством сравнительного ана-
лиза сохранившихся языков. В этой номенклатуре имеются
явные аномалии, которые они были не в состоянии объяснить40.
С одной стороны, в ней, по-видимому, признается не менее пяти
форм брачного родства; с другой — не было' обнаружено ни
одного примитивного термина для обозначения брата матери,
кузенов, племянников, дядей и теток. Во всех этих отношениях
она представляет удивительный контраст с более поздней индо-
европейской терминологией и с различными формами класси-
фикационной системы, только что рассмотренной нами во всех
частях света.
Из всех сохранившихся до нашего времени индоевропейских
терминологий родства наиболее архаичной является латинская.
Посмотрим, что в нее входит.
*• J. L. Myres in САН, I, 83—85.
м Childe, А, 78—93; Meillet, IECLI, 391.
« Meillet, IECLI, 389—392; см. мою работу АА, 402—417.

II. Номенклатура родства	75
В классическом латинском языке не имеется отдельных
яцмшнов для обозначения детей сестры отца или брата матери,
дети брата отца являются моими patrueles, а дети сестры
вей матери—моими consobrini41. Это прямые кузены, которые
в типе 11 классификационной системы приравниваются к род-
н братьям и сестрам. Так и в латинском языке эти слова
шляются, в сущности, эпитетами к словам /rater и sorer, и эти
эвигеты нередко употребляются вместе с определяемыми словами:
апример frater patruelis и frater consobrlnus, в отличие от /rater
fpmanus — “родной брат'41. Позднее эпитеты иногда стали
•пускаться. Часто для обозначения детей брата отца и сестры
матери употребляются просто термины frater и soror*3. Иными
словами, они употребляются в классификационном смысле.
В типе 11 классификационной системы брат моего отца — мой
“отец", а сестра моей матери — моя “мать", но сестра моего
отца и брат моей матери обозначаются отдельными терминами.
Также и в латинском языке: брат моего отца — мой patruus,
что является производным от pater, .между тем как сестра моего
отца — моя amita, а брат моей матери — мой auonculus.
Айопсulus ~ уменьшительное от auos — дед. В классифи-
кационной системе отец отца и брат матери матери объединены
под одним термином, потому что при перекрестно-кузенном
браке он действительно является братом матери матери. Если
брат матери моей матери был моим auos, естественно, что брат
моей матери мог называться моим auonculus.
Латинский язык утратил примитивные индоевропейские
термины для обозначения сына и дочери. Тоже самое произо-
шло и в кельтском языке. Как отмечает Вандриес, эта характер-
ная черта итало-кельтской группы является, должно быть,
результатом каких-то социальных изменений, которые про-
изошли до отделения кельтского языка от италийского Ч Латин-
ские filius и fitia являются собственно именами прилагатель-
ными, как можно предполагать, от глагола felo — “сосу““
Таким образом, они аналогичны patruelis и consobrlnus, которые
“ Термин consobrinus применялся иногда как обобщающий по отно-
шению к любому из двоюродных (отсюда наш “кузен"), но его первоначаль-
ное применение зафиксировано в его этимологии (*a>nsuesrlnus). Термины
matruais (сын брата матери) и amltinus (сын сестры отца) — оба поздние;
они были образованы по аналогии при кодификации римских законов в
эпоху империи.
и Cic.,Plane., XI, 27; Fin., V, 1,1; Plant, Aul., II, 1,3; ср. с ирландским
dearbh-bhrdthair “брат'*, буквально “настоящий брат“, в противоположность
brdthair — “брат*1 в‘ религиозном смысле слова. (В староирландском brathir—
“брат*1 или “сын брата отца'*.)
“ Cic., Clu., 24, 60; Att., 1,5,1; Catiill., 66,22; Ovid., Met., 1,351.
** Venryes, 26.
• Walde-Pokorny, I, 830.

76
Часть первая. Родовой строй
как мы только что признали, являются описательными эпите-
тами классификационных терминов.
Стоит нам только убедиться в классификационном про-
исхождении индоевропейской терминологии, .как все ее ано-
малии сами собой находят объяснение.
Как классификационный термин индоевропейское *ayos
охватывало понятия “отец отца“ и “брат матери матери".
В латинском, армянском и древнескандинавском языках оно
просто стало обозначать “дед“; в латинском auonculus, древне-
ирландском amnair, древнем верхнегерманском ohelm и литов-
ском avynas оно видоизменилось вследствие присоединения к
корню элемента -ел, и было перенесено на “брата матери"48.
Во французском, современном немецком и валлийском языках
эта видоизмененная форма приобретает обобщающее значение
“дяди".
Перенесение термина *ayos на брата матери обозначает
исчезновение какого-то более древнего термина для обозна-
чения этой формы родства. Исчезнувшим индоевропейским
термином было слово *sutkuros, охватывавшее значения “брат
матери", "тесть и свекор" и “муж сестры отца". Этот термин
удержался в значении тестя и свекра (латинское socer). Индоевро-
пейское *зуЛгиз, обозначавшее одновременно сестру отца, тещу
и свекровь и жену брата матери, точно так же сохранилось в
значении тещи и свекрови (латинское socrus). Таким образом,
термин, служивший для обозначения сестры отца, тоже исчез.
В латинском языке он был заменен словом amita, родственным
древнему верхнегерманскому апа и древнепрусскому апе —
“бабка". Отсюда явствует, что латинское amita—“сестра отца" —
образовалось путем распространения основы из индоевро-
пейского *апа, обозначавшего “мать матери" и “сестра отца
отца“, точно так же, как латинское auonculus — “брат матери" —
из индоевропейского термина, обозначавшего “отец отца" и
"брат матери матери".
Термины для обозначения брата отца и сестры матери в
отличие от отца и матери образовались путем распространения
основы слов, употреблявшихся для обозначения последних.
Формы, аналогичные латинским patruus и matertera, существуют
в греческом языке, санскрите, древнем верхнегерманском,
англосаксонском и валлийском языках47.
Индоевропейские *bhrater и *sy4$or продолжали употреб-
ляться в латинском языке не только в значении брата и сестры,
но и в значении прямых кузенов. В древнеславянском языке они
“ Emout-Meillet, a. v. Avonculus.
« Греческое juijrpwf, не имеющее параллели в других языках, было
образовано по аналогии с

Таблица Hi
ИНДОЕВРОПЕЙСКАЯ НОМЕНКЛАТУРА РОДСТВА
Деды витальная форма родства	Индоевропейский термин	Латинский язык
Отец onia	♦ароз	auos
Oral матери		
Мать отца	*ayia	auia
Мать матери	♦ana	
Отец	♦pater	pater
Брат отц а		patruus
Муж сестры матери		
Муж сестры отца	♦sylkuros	
Брат матери		auonculus
Тесть, свекор		socer
Мать	* -L- ♦mater	mater
Сестра матери		matertera
Жена брата отца		
Жена брата матери	•вцбкгйз	
Сестра отца		amita
Теша, Свекровь		socrus
Брат	♦bhratar	frater
Сын брата отца		
Сын сестры матери		
Сын брата матери	♦daiper	
Сын сестры отца		
Шурин, деверь		leuir
Сестра	♦врёзог	soror
Дочь брата отца		
Дочь сестры матери		
Дочь брата матери	•g(e)16u-	
Дочь cecrpti отца		
Свояченица, золовка		gios
Сын	♦sunus	filius
Сын брата (г. м.)		nepos
Сын сестры (г. ж.)-		
Сын брата (г. ж.)	•genie-	
Сын сестры (г. м.)		
Зять		, gener

78
Часть первая. Родовой строй
Продолжение тайл. 111.
Действительная форма родства	Индоевропейский термин	Латинский язык
Дочь	*dhughter	«Па
Дочь брата (г. и.)		jepos
Дочь сестры (г. ж.)		
Дочь брата (г. ж.)	*smis6s	
Дочь сестры (г. м.)		
Невестка		nurus
Сын сына	*an£potios	nepos
Сын дочери		
Дочь сына	♦anepotia	
Дочь дочери		
охватывали и перекрестных кузенов. В других языках (за
исключением греческого, о котором мы будем говорить особо)
они употреблялись лишь для обозначения родных брата и
сестры. Таким образом, термины для обозначения прямых
кузенов были утрачены.
Индоевропейский термин *daiyer, охватывавший значения
деверя и шурина и перекрестных кузенов мужского пола,
удерживается в значении деверя и_ шурина (лат. leuir). Анало-
гичный термин женского рода *g(e)Iou таким же образом сохра-
няется только в значении золовки и свояченицы (лат. gtas). Так
были выведены из употребления специальные термины для
обозначения перекрестных кузенов.
Индоевропейские *sunus и *dhughter во всех языках (за исклю-
чением итало-кельтского, из которого они вообще исчезли)
употреблялись только для обозначения детей брата мужчины
и детей сестры женщины. Индоевропейское *geme-, охватывавшее
значения зятя, сына сестры мужчины й сына брата женщины,
а также аналогичный термин женского рода *snustis были
сведены до значения: первое — зятя, а второе — невестки
(лат. gener и nurus). Таким образом, были исключены термины
для обозначения племянников и племянниц.
Мы уже видели, что при перекрестно-кузенном браке отец
моего отца является братом матери моей матери. Итак, если
говорить от лица мужчины, сын моего сына является сыном
дочери моей сестры. Такие родственные отношения называются
взаимными. Соответственно с этим, подобно тому как индо-
европейский термин *ayos имел два значения — деда и брата
матери (последнее в конце концов входит в обобщающее понятие

II. Номенклатура родства
79
явО» обратный ему термин *an£potios делится между двумя
качениями — внука и сына сестры (последнее позднее входит
 обобщающее понятие “племянник"). Но если термин *ауо$
В своем втором значении отмечается сокращением основы, в
Миветствующем применении термина *antp&ti<№ мы этого не
Шходям; следовательно, разделение здесь менее отчетливо.
В санскрите этот термин ограничивается значением внука, в
^анеирландском — сына сестры, в греческом, древнесканди-
^вском, древнем верхнегерманском и древнеславянском он
вводит в обобщающее понятие "племянник". В латинском,
древнелитовском и англосаксонском языках он колеблется
вежду значениями “племянник" и “внук**.
Остается еще один индоевропейский термин ♦ienofer, обоз*
шчающий жену брата матери48. Этот термин чужд классифи-
кационной системе, в которой жена брата мужа отождест-
ваяется с сестрою4*. Поэтому очевидно, что он относится к
последней фазе родоначального языка, то есть к тому времени,
мгда общественной единицей была группа братьев с женами,
взятыми из других групп.
Итак, индоевропейская номенклатура находит свое место
в качестве нормального образца классификационной системы
тала II. Она была восстановлена путем сведения каждого
термина к одному из нескольких его значений, причем пред-
почтение скорее отдавалось более близкому, чем более далекому
родству, и родству по мужу, а не по жене. Для категорий,
дмшенных обозначения, находились новые термины, образовы-
вавшиеся путем изменения основы, введения описательных
эпитетов, а в некоторых случаях — просто путем перевода в
другие поколения. Это все те же способы, .которые, как мы
видели, применялись в примитивных языках во всех частях
света. Индоевропейская система берет свое начало там, где
другие системы прекращают свое существование. Если собрать
все данные воедино, мы не можем не признать здесь наличия
единого непрерывного исторического процесса. В частности,
отмеченная нами в индоевропейской системе тенденция к иска-
жению терминов путем распространения их за рамки опреде-
ленного поколения, подчеркивает правильность нашего ана-
лиза более значительных смещений, характерных для северо-
американских языков. Причина, по которой в североамерикан-
ских языках эта тенденция заходит дальше, чем в индоевропей-
ском языке, заключается в том, что американские индейцы не
и Лат. ianltrlces, греч. elydxtQtc, санскр. yaiar, старо-слав. jetry. Описа-
тельные термины для обозначения этой формы родства нередки в класси-
фикационных системах: Morgan, SCA, 291, поз. 3, 59, 63, 523, поз. 1—2, 4,
10; Seligman, PTNS, 218, 379 ; Ro S. сое, В (1911), 130 etc.
<* Morgan, SCA, 291, по. 64; Eggan, 105 etc.

80
Часть первая. Родоеот! строй
смогли выйти за рамки родового строя, между тем как народы,
говорившие на индоевропейских языках, шли по пути такого
стремительного прогресса, что после непродолжительного пери-
ода неустойчивости вся система была перестроена на новой
основе.
Этой новой основой явилась индивидуальная семья. В опи-
сательной системе проводится различие между отцом и его
братьями, матерью и ее сестрами, братьями и сестрами и пря-
мыми кузенами, сыновьями и дочерьми и племянниками и племян-
ницами. Отец, мать, брат и сестра мужа или жены, зять и невест-
ка также обозначены отдельными терминами. Семья представ-
ляет собою нечто вполне определенное. Вместе с тем, в противо-
положность типу 11 классификационной системы, братья и
сестры отца сливаются с братьями и сестрами матери, прямые
кузены — с перекрестными, дети брата — с детьми сестры,
дед и бабка со стороны отца — с дедом и бабкой со стороны
матери, дети сына ~ с детьми дочери. Эти различия, диктовав-
шиеся перекрестно-кузенным браком, становятся излишними.
Когда Морган работал над этими проблемами, ученые еще
не располагали необходимыми материалами для восстановления
индоевропейской номенклатуры. И все же он первый отметил
значение классификационной системы для индоевропейского
языкознания40. Он понимал, что описательная система, характер-
ная для наших языков, не может быть оригинальной. Если
бы последующие исследователи продолжили его инициативу,
индоевропейская номенклатура уже давно получила бы свое
объяснение.
Теория Моргана о классификационной системе была под-
держана видными австралийскими антропологами-практиками—
Файсоном, Хауитом, Спенсером и Гилленом, которые после
его смерти собрали новые данные, подтверждающие его вы-
воды. Колебание Файсона, как он сам чистосердечно при-
знался в одном из своих писем к Моргану, явилось результатом
возмущения его коллег клерикалов*1. Сам Морган имел немало * 41
*° Morgan, AS, 491; ср. W. Н. R. Rivers in Hastings, VII, 703.
41 Файсон писал: “В глубине души я признаю ее (“неразделенную
коммуну", т. е. эндогамное стадо] как достаточно доказанную, но я не могу
решительно отстаивать ее по следующим двум причинам: 1) Я ожидаю
жестокого сопротивления н потому решил по мере своих сил сократить
основу для возражений. 2) “Неразделенная коммуна" обозначает ни более
ни менее как “промискуитет, и это сильно шокировало бы многих из моих
добрых друзей среди нашего духовенства... Короче говоря, я не сомне-
ваюсь в первоначальном существовании “неразделенной коммуны", но не
считаю, что мне так уж необходимо отстаивать ее; более того, если учесть
мое окружение, для меня было бы лучше не отстаивать ее, тем более что
в этом нет необходимости" (Stem, 162). Жизнь терниста, и шепот за спиной
может отравить правду.

И. Номенклатура родстеа
81
Ьмя с преподобным Дж. Г. Мак-Ильвейном, приходским
Кященннком, которому он представил на рассмотрение свою
^ву “Древнее общество", имея в виду заблаговременно
Кцркнуть все пункты, которые могли бы оказаться несов-
Епмыми с Ветхим Заветом. Когда книга вышла, его духовный
Ьац, очевидно ослепленный любовью к своему другу, писал
“Я считаю, что это великий труд, который, несомненно,
ннвнется сильнейшим аргументом против - дарвинистов и в
нмьЗУ неизменности всех видов, дарованных миру"63.
Однако далеко не всех было так легко ввести в заблуждение,
фкс сразу же бурно приветствовал появление этой книги,
к же как в свое время приветствовал “Происхождение видов",
ннгда этот труд подвергся негодующему осуждению в академи-
ческом мире, а Энгельс заявил, что открытие Моргана "имеет
жя первобытной истории такое же значение, как теория эволю-
Дарвина для биологии и теория прибавочной стоимости
аркса для политической экономии"6’. Вот почему Морган
ш же, как Маркс и Дарвин, был осужден. Противники Дар-
па в конце концов сложили оружие, так как его теория ока-
*лась необходимой для экономического развития, но на Маркса
 Моргана везде, кроме Советского Союза и новых стран народной
демократии, все еще наложено табу.
Это уже больше, чем религиозный предрассудок. Семья,
так же как бог, идет рука об руку с частной собствен-
ностью.
Буржуазные мыслители, отстаивающие частную собственность
как нечто "существовавшее искони веков", инстинктивно по-
чувствовали, что Моргану следует оказать сопротивление по
всему фронту. Но при всем их единодушии в осуждении Моргана
х фронт не был единым, потому что они оказались совершенно
неспособны противопоставить какое-либо положение, которое
получило бы всеобщее признание.
Рэдклиф-Браун заявляет, что “в качестве аргумента против
Моргана и его последователей можно привести доказательства
наличия глубокой функциональной связи между терминологией
родства любого племени и его современной общественной орга-
низацией". Поэтому “нет абсолютно никаких оснований пред-
полагать, что терминология родства является пережитком
какой-то совершенно иной формы общественной организации
в чисто гипотетическом прошлом"51. Объяснение классификаци-
онной системы, которое он строит на основе этих предпосылок,
» Stern, 27.
Ф. Энгельс, "Происхождение семьи, частной собственности и го-
сударства", Москва, Госполитнздат, 1953, стр. 17.
“ Radcliffe-Brown, SOAT, 427.
б Дж. Томсон

82
Часть Первая. Родовой строй
не выдерживает никакой критики, что я уже неоднократно
подчеркивал вЬ многих своих работах66.
В то же время другой известный антрополог, Кребер, пыта-
ется доказать противоположное.- Он отрицает, что системы
терминологии родства вообще могут быть объяснены на основе
общественного строя. “Если бы ученые яснее осознали, что
термины родства определяются прежде всего лингвистическими
факторами и имеют случайное, а следовательно, косвенное
отношение к общественным условиям, они, вероятно, уже давно
пришли бы к единодушному заключению, что различие между
описательной и классификационной системами является субъек-
тивным и поверхностным**®*.
Итак, читателю, напрягавшему голову в старании усвоить
систему родства племени арунта, будет утешительно узнать,
что объективно эта система ничем не отличается от его соб-
ственной.
После этого оставался всего лишь один шаг, чтобы вывести
всю проблему из сферы реальности. Этот шаг был сделан Мали-
новским, открывшим “явный факт, что классификационная
система не существует и никогда не существовала**®7. Лоуи в
свою очередь поступает точно так же в отношении тотемизма.
Он “не убежден, что вся проницательность и эрудиция, щедро
расточаемые на исследование этого предмета, доказывают реаль-
ность явления тотемизма**®*. Проблема разрешается посредст-
вом отрицания ее существования. Это — последнее слово буржу-
азного скептицизма, который и в этом случае, как обычно,
приводит к пустому словопрению.
Чувство радостного облегчения, вызванное открытием Мали-
новского, слегка омрачается, когда он сознается в полном
бессилии современной “англо-американской школы социальной
антропологии** разрешить свою основную задачу. В “узком
кругу** я могу сказать, что всякий раз, когда я встречаюсь с
миссис Зелигмаи или доктором Лоуи или дискутирую с Рэд-
клиф-Брауном или Кребером, я сознаю, что мой собеседник
ничего не понимает в обсуждаемом вопросе; в конце концов у
м См. мою работу ДА, 396—401. Прежде чем подвергнуть критике
Хауита, Рэдклиф-Браун, исследовавший племя карера, от которого в то время
осталась лишь кучка жалких бродяг, говоривших по-английски и слоняв-
шихся вокруг овцеводческих станций (TTWA,144), делает из осторожности
следующую оговорку (NTSEA, JAI, 278):* “Если кто-нибудь поставит мне
в упрек изменившиеся условия жизни остатков племен... его замечания
будут противоречить утверждениям более ранних исследователей, опи-
равшихся в своих взглядах на законы, с которыми они ознакомились еще
тогда, когда эти племена жили дикой жизнью**.
” КгоеЬег, 82.
t7 Malinowski, К, 22.
• Lowie, 137.

II. Номенклатура родспиа
S3
 обычно появляется чувство, что и со мною дело обстоит
Ь ягчпе. Это относится также и ко всем нашим писаниям о
ЬцЁпе*4*’
Г Вот как далеки доктора наук от общего согласия I Все эти
ща они прилагали усилия, чтобы опровергнуть учение Моргана,
а Офеуспели лишь в опровержении мнений друг друга. А тем
^еменем работа Моргана, дополненная Энгельсом, была под-
д^жана по всему широкому фронту и продолжена зтногра-
фнки н археологами Советского Союза.
*• Malinowski, К, 21.
6*

Ill
СТ ПЛЕМЕНИ к ГОСУДАРСТВУ
1.	ЛИГА ИРОКЕЗОВ
Морган был пионером полевой антропологии, и Ого работа,
посвященная изучению ирокезов, является своего рода шедев-
ром. Именно во время своих посещений этих индейцев он нашел
Ключ к исследованию родовой организации Древней Греции и
Древнего Рима.
В своих общих замечаниях об общественном строе амери-
канских индейцев он говорит: “Общественное устройство амери-
канских туземцев началось с рода [клана] и кончилось кон-
федерацией, причем последняя была высшей точкой, достигну-
той их общественными учреждениями. Это дало в качестве
органического ряда: во-первых, род, совокупность кровных
родственников, имеющих общее родовое имя; во-вторых, фрат-
рию, соединение родственных родов, объединившихся в более
высокую ассоциацию для известных общественных целей;
в-третьих, племя, соединение родов, обычно организованных
во фратрии, все члены которых говорили на одном диалекте;
и, в-четвертых, конфедерацию племен, члены которых говорили
на соответствующих диалектах одного и того же основного
языка. Все это в целом составляло родовое общество (societas),
отличное от политического общества, или государства (civitas).
Различие между ними глубокое и принципиальное. В Америке в
эпоху ее открытия не существовало ни политического общества,
ни граждан, ни государства, ни какой-либо цивилизации.
Целый этнический период отделял наиболее развитые племена
американских индейцев от начала цивилизации в обычном
смысле этого слова"1.
Существовало шесть ирокезских .племен, говоривших на
шести диалектах. Четыре из них были разделены на две фратрии
и восемь родов. Остальные два не имели фратрий и состояли
каждое всего лишь из трех родов1. Об их общем происхождении
1 Л. Морган, “Древнее общество**, Ленинград, 1934, стр. 40. Исследо-
ванием ирокезов занимался позднее Куэйн, который считает, что высокому
развитию их военной организации содействовало соприкосновение с евро-
пейскими колонистами (Quain, 245—247).
* Л. Морган, цит. соч., стр. 42.

III. От племени к государству	&&
свидетельствуют названия родов, три из которых повторяются
я» всех шести племенах, между тем как только два встречаются
каждое в одном племени.
Все роды, за исключением одного, имеют названия живот-
шх. Это — родовые тотемы- Существует, например, предание,
что в один жаркий летний день, после того как солнце высушило
всю воду в небольшом пруду, жившая в нем черепаха скинула с
себя панцырь и превратилась в человека, предка рода, нося-
пего имя и эмблему Черепахи9.
Таблица IV
ЛИГА ИРОКЕЗОВ
Племя	Фрат- рия	Роды				
Сенека	I II	Медведь Олень	Волк Бекас	Бобр Цапля	Черепаха Ястреб	
КаЙюга	I 11	Медведь Олень	Волк Ястреб	Черепаха Бобр	Бекас	Угорь
Онондага	I II	Волк Олень	Бобр Медведь	Черепаха Угорь	Бекас	Мяч
Тускарора	I 11	Медведь Серый волк	Бобр Желтый волк	Большая черепаха Маленькая черепаха	Угорь Бекас	
Могавки		Медведь	Волк	Черепаха		
Онейда		Медведь	Волк	Черепаха		
Во времена Моргана экзогамной единицей был род,. но
предание гласит, что некогда такой единицей была фратрия, и
подтверждением этому' является ирокезское слово для обо-
значения “фратрии", переводимое как “братство". Роды внутри
одной фратрии назывались “братскими", роды другой фратрии
“двоюроднобратскими"4. Сенека утверждают, что вначале их
племя состояло только из двух родов — Медведя и Оленя,
которые позднее разделились, причем первоначальные роды
сохранились как старшие в своих фратриях.
• Е. A. Smith, 77.
* Л. Морган, цит. соч., стр. 64.

86	Часть первая. Родовой строй
Род имел общее жилище, “длинный дом", окруженный
возделанными полями, над входом в который была вырезана
эмблема, изображающая родовой тотем*.
Домашним хозяйством и земледельческими работами ведали
женщины, между тем как мужчины были заняты охотой и вой-
ной. Землю возделывали мотыгами; основной культурой была
кукуруза. Спустя некоторое время, примерно через десять —
двадцать лет, земля истощалась, и весь поселок переносился на
новое место*.
Происхождение и наследование считались по материнской
линии. Каждый род имел набор своих собственных личных
имен, любое из которых могло быть дано ребенку при условии,
что это имя не принадлежало в тот момент ни одному из живых
членов рода* 7 * *. Личное имущество мужчины после его смерти
делилось между его дядями с материнской стороны, братьями
и сыновьями сестер. Его собственные дети не могли наследо-
вать ему. Наследниками женщины были ее собственные дети,
ее сестры и дети ее сестер. Таким путем имущество рода удер-
живалось внутри рода. Покойников оплакивали их собственные
сородичи, но приготовление могилы и самые похороны осущест-
влялись другими родами. Выдающихся лиц иногда оплакивали
целой фратрией, и в этом случае организация погребения пору-
чалась другой фратрии. Во времена Моргана у ирокезов не
было определенных мест захоронения, но на основании раз-
личных свидетельств он делает вывод, что некогда каждый
род имел свое собственное кладбище*.
Ирокезы отмечали шесть ежегодных празднеств, проведением
которых ведало определенное число мужчин и женщин, вы-
бранных из каждого рода. У них не было специальных родовых
культов, которые заменялись ритуалом тайных обществ, образо-
ванных по образцу родов. Это характерно для всех индейских
племен, хотя у некоторых племен мы встречаем в несколько
видоизмененной форме тотемический обряд размножения.
Например, танец буйволов у манданов, исполнявшийся регу-
лярно в определенное время года с целью содействия размно-
жению этих животных, отличается от типичного тотемического
танца только тем, что не является неотъемлемой принадлеж-
ностью какого-нибудь определенного рода*.
Каждый род имел право усыновлять чужих, которые, таким
образом, становились полноправными членами данного рода
1 Morgan, LI, 318, где они называются “племенными эмблемами4', так
как эта работа написана Морганом до открытия им рода.
• Hale, 50; Frazer, ТЕ, III, 3—4.
7 Л. Морган, цит. соч., стр. 47.
• Ibid., 46, 50—51, 57 ; ср. Frazer, ТЕ, I, 75.
• Frazer; ТЕ, III, 137, 472.,

HI. От племени к государству
87
Ь шместве “братьев" или “сестер" лиц, ответственных за их
Ьмкшление, и им присваивались родовые имена. Военноплен-
Бвхжли усыновляли, или убивали. Рабство было неизвестно10.
Г Род нес ответственность за поступки своих членов и должен
Вм защищать их интересы. В случае убийства одного из членов
ржа членом другого рода род убитого направлял роду убийцы
ффмальную жалобу и требование удовлетворения. Если пред-
пженная компенсация (обычно в виде выкупа) принималась, —
Мрос считался исчерпанным. Если же нет, назначалось
сколько мстителей, которые должны были преследовать
преступника и убить его. Если убитый и убийца принадлежали
в противоположным фратриям, переговоры брала на себя фрат-
рия от имени рода пострадавшего11 * *.
В отношении убийства внутри рода не существовало ника-
dto установленного правила; подобные преступления были
исключительно редки. Отсутствие частной собственности унич-
мжало основную причину, побуждающую к таким преступ-
лениям, и царивший в роде дух высокой солидарности являлся
сдерживающим началом.
В каждом роде имелся свой вождь (сахем), избиравшийся
путем свободного голосования всех взрослых членов рода
без различия пола. Он назначался пожизненно, но всегда мог
быть смещен, если не удовлетворял своих избирателей1®. Эта
должность обычно была наследственной и после смерти сахема
переходила к одному из его братьев или сыну сестры; у иро-
кезов на эту должность выбирались только мужчины, но едва
ли это ограничение восходило к глубокой древности. Вискон-
синское племя виннебаго соблюдало правило, по которому, если
у покойного вождя не было брата или племянника — сына сестры,
его звание переходило к его ближайшей родственнице с мате-
ринской стороны1®.
Каждое племя имело свою территорию и свой племенной
совет, собиравшийся открыто для решения вопросов войны и
мира и для утверждения выборов вождей родов, на которые
он мог наложить вето, Его решения должны были быть при-
няты единодушно. В него входили вожди родов, несколько
военных вождей, выбиравшихся за личные доблести, а также
особая категория вождей (должность в отдельных родах на-
следственная), обязанностью которых было представлять племя
на совете конфедерации14.
10 Л. Морган, цит, соч., стр. 48—49.
11 Ibid., 46—47, 56—57.
“ Ibid., 44—45.
“ Ibid., 92.
“ Ibid., 67—70.

88
Часть первая. Родовой строй
Эта последняя организация, верховный орган управления
ирокезов, состояла из только что упомянутых особых вождей.
Этот орган также собирался открыто и подчинялся закону
единогласия. Для введения в действие любого мероприятия тре-
бовалось согласие всех шести племен1*. Ведение военных операций
поручалось двум верховным военным вождям, избиравшимся
из родов Волка и Черепахи племени сенекаЧ
У Моргана есть несколько поучительных замечаний, каса-
ющихся отделения этих племен от основного племени и после-
дующего их объединения: “Новые племена, равно как и новые
роды, образовывались постоянно путем естественного роста,
причем этот процесс значительно ускорялся благодаря большой
протяженности американского континента. Процесс этот был
весьма прост. Сначала происходил постепенный отлив людей
из какого-нибудь перенаселенного географического центра,
обладавшего большими запасами средств существования. По-
скольку это продолжалось из года в год, в некотором отдалении
от первоначального местопребывания племени вырастало зна-
чительное население... Так создавалось новое племя... Когда
увеличение населения сокращало средства существования, из-
быточная часть уходила на новое место, где она легко обос-
новывалась благодаря совершенному управлению каждого рода,
равно как и любого числа родов, соединявшихся в союз...
Условия, при которых конфедерации возникают, и прин-
ципы, на которых они основываются, чрезвычайно просты.
Конфедерации развиваются с течением времени совершенно
естественно из предшествующих элементов. Где племя рас-
палось на несколько племен, занимавших независимые, но
соприкасающиеся территории, конфедерация вновь объединила
их в более высокую организацию на основе их общих родов
и родства диалектов, на которых они говорили. Сознание род-
ства, воплощенное в роде, общее происхождение родов и их
диалекты, еще понятные взаимно, составляли существенные
элементы конфедерации. Основой и центром конфедерации
были, таким образом, роды, а границы ее определялись основным
языком**17.
Мы видим, с каким совершенством родоплеменная система
была приспособлена к обществу, находящемуся в постоянном
движении. Увеличение числа племен было просто продолжением
процесса самоделения, создавшего само племя. Но в конфе-
дерации этот процесс становится обратным, и именно на этой
ступени мы отмечаем в появлении должности высших военных
** Ibid,, 82-83.
“ Ibid., 86.
u Ibid., 62—73.

III. От племени к государству
89
Ьждсй первое отклонение от принципа равенства. В ирокез-
i лиге племена стоят на пороге слияния в более высокую,
в уже подразделяющуюся на классы организацию — госу-
вфство.
Лига была создана для военных целей. Она образовалась
в агате Нью-Йорк после изгнания алгонкинов18. В это время
ф>кезы достигли предела свободной экспансии при существо-
вавшем уровне производства. Но, находясь все еще на стадии
грационного земледелия, они воевали из-за земли. Если бы
акануне образования лиги их земледелие было уже более
развитым, они перешли бы к оседлому образу жизни, подобно
цейцам Центральной Америки, живущим в постоянных
деревнях; или, если бы они были в состоянии развить земледелие
уже после образования лиги, они, несомненно, использовали
вы лигу в качестве орудия для подчинения других племен с
установлением какой-то формы эксплуатации, как это сделала
лага ацтеков, владевшая более ограниченной территорией
Мексики. Но произошло так, что именно в этот момент преем-
ики Колумба положили конец их прогрессивному развитию.
2.	РИМСКАЯ РОДОВАЯ СИСТЕМА
Каждый римлянин, во всяком случае каждый знатный
римлянин, имел три имени: nomen (имя), ргаепотеп (“пред-
имя“) и cognomen (прозвище). Ргаепотеп являлось собственным
именем; nomen обозначало его gens, или род; cognomen — его
jamilia, то есть семью. Гай Юлий Цезарь принадлежал к роду
Юлиев, Цезарь — было его семейное прозвище.
Семья (Jamilia) являлась подразделением рода (gens). Она
состояла из отца семейства (paterfamilias), его жены, его сыновей
и незамужних доче рей, сыновей и незамужних дочерей его сыновей,
его рабов и прочего хозяйственного имущества1*. Род пред-
ставлял собою группу семей, которые вели свое происхождение
по мужской линии от одного общего предка^ Слово familia
первоначально обозначало собственность в виде рабов (famuli),
то есть приобретенное имущество, в отличие от коллективного
имущества рода.
Имущество умершего без завещания переходило в первую
очередь к его жене и детям; за неимением детей — к его боковым
потомкам по мужской линии; далее — к его агнатам, в число
которых входили его братья и незамужние сестры и братья
и незамужние сестры его отца, и, наконец, если и таковых не име-
* Ibid., 97; SCA, 150—151.
“ Л. Морган, цит. соч., стр. 162—163; Jolowicz, 122.

90
Часть первая. Родовой строй
лось, — к его роду. Если мы рассмотрим эти правила приоритета
в обратном порядке, они возникнут перед нами в своей истори-
ческой последовательности, отмечающей шаг за шагом этапы
наступления на общественное имущество рода. Замужние
дочери и сестры исключались из числа наследников, потому
что жена становилась членом рода своего мужа.
Ранний период истории римского брака неясен, и сущест-
вуют лишь попытки его реконструкции. В начале республики
существовало три формы брака; usus, confarreaiio и coemption
Первая представляла собою простое сожительство. Такой
брак не требовал никакой церемонии, при желании мог быть
расторгнут и не предусматривал передачи имущества. Он напо-
минает свободные матриархальные брачные союзы древнейших
этрусков, о которых будет говориться ниже21, и относится,
вероятно, к тому времени, когда патриции не признавали пле-
бейских браков и плебейских прав собственности. Патрициан-
ской формой брака была confarreaiio — акт передачи, по кото-
рому женщина переходила под власть мужа. Coemptio являлась
соответствующей плебейской формой брака.— актом покупки,
дававшим мужу договорное право на владение женой. Позднее,
когда различие между патрициями и плебеями исчезло, эти
формы брака были заменены союзом, таким же свободным,
как древний usus, но к этому времени интересы частной собст-
венности уже охранялись правом завещательного распоря-
жения.
Эти патриархальные патрицианские браки преследовали
совершенно определенную цель:
“Если, — говорит Катон, — ты уличишь свою жену в прелю-
бодеянии, ты можешь безнаказанно убить ее без суда; но если
ты сам совершишь прелюбодеяние, она не имеет права сделать
это и не смеет даже пальцем тебя тронуть"23.
Confarreatio ограничивала свободу женщины с целью охраны
передачи наследства от отца к сыну, a coemptio распространяла
тот же принцип на более низкие слои общества. Они показы-
вают, как под влиянием роста частной собственности возник
формальный брак в качестве юридического ограничения старых
родовых прав. "Первая появляющаяся в истории противополож-
ность классов совпадает с развитием антагонизма между мужем
и женой при единобрачии, и первое классовое угнетение сов-
падает с порабощением женского пола мужским**23. * 33
Wes trap, RFA; Jolowlcz, 113—116, 243—244.
“ См. ниже, стр, 138, О древности usus см. Westrup, 34—79.
33 Cell, X, 23.
13 Ф. Энгельс, “Происхождение семьи, частной собственности и гс-
сударства", Москва, Госполитиздат, 1953, стр; 66.

III. От племени к государству	91
В Пвскольку семья (familia) была подразделением рода (gens),
Ьмйвое имя называлось cognomen — то есть прозвище, или
Бкмншое имя. Слово nomen без ограничительных дополнений
Мнвачает род. В свою очередь, если familia — слово позднее,
^вжчающее значение приобретенной собственности, слова gens
to яятеп — “род“ и “имя", как мы уже видели, ведут свое про-
жхождение от первобытного рода, каждый член которого
tea известен по своему родовому имени и родовой эмблеме
флр- 41). И когда мы всматриваемся в эти потепа, их проис-
якждение само бросается в глаза. Род Аквилиев есть не что
мае, как род Орла, род Асиниев — Осла, Аврелиев — Золота,
Вшнлиев — Ящерицы, Каниниев — Собаки, Капрариев — Козы,
Кврнелиев — Кизилового дерева, Фабиев — Боба, Овидиев —
Овцы, Порциев — Свиньи, Валериев — Черного орла, Вител-
.жев — Теленка и т. д. Легенда о том, что Ромул и Рем были
вскормлены дятлом и волчицей, является не просто досужим
шмыслом. Судя по племенным и территориальным названиям,
эти животные были священными.
То тут, то там мы сталкиваемся с пережитками тотемизма
в более конкретной форме. В роде Квинтиев существовало
табу на ношение золотых украшений; семья Серранов из рода
Ацнлиев запрещала своим женщинам носить одежду из полот-
ка”, Торкваты из рода Манлиев носили особое ожерелье, а
Цинциннаты из рода Квинтилиев —отличительную прическу”.
Подобные же обычаи встречаются в изобилии у примитивных
народов в условиях, не оставляющих никакого сомнения в
их тотемическом происхождении.
Каждый род имел своего вождя (princeps2*), свое святилище
(sacellum), свое кладбище” и в древнейшие времена — свою
землю”. Когда род Клавдиев переселился из Сабинской области
в Рим, ему был выделен участок для погребения покойников
близ Капитолия и земли на берегах реки Аниона20. Родовой
культ был обращен к духу предка как таковому (genius) или к
одному из общественных божеств, различаемых по родовым
эпонимам — Сильван Невийский у Невиев, Диана у Кальпур-
ниев, Вейовис у Юлиев и т. д.м Превращение духа предков
“ Plin., Wet. Hist., ХХХШ, 21: XIX, 8: ср. Frazer, ТЕ, II, 270, 295;
IV, 24.
» Suet, Cal., 35.
“ Cic., Fam., IX, 31,2; Fest., 61; D. H., AR, VI, 69,1.
« Cic., Leg., II, 22, 55; Off., I, 17, 55; TD, I, 7; Arch., g. 22; Vai. Max.,
IX, 2,1; Suet, Ner., 50; Plut., Pool., 23; D. C., 44,51; Veil., II, 119,5; CIL,
1,65—72,375.
a T. Mommsen, 1,39,74.
« Suet, Tib., 1.
w CIL, VI, 645; Cic., de bar., 32; CIL, 1,807. Каждый род отмечал свои
праздничные дни. Macr., Sat., 1,16,7; D, Н„ AR, II, 21; IX, 19, Fest, 315.

92
Часть первая. Родовой строй
в эпонимное божество отмечает собою переход от тотема
к богу.
Мы не имеем сведений о личных именах, связанных исклю*
чительно с какими-то определенными родами, но история Марка
Манлия, навлекшего такой позор на Манлиев, что они нало-
жили запрет на имя Марк, свидетельствует о том, что род имел
свое слово в вопросе о выборе имени его членам81. Разрешение
рода требовалось также при усыновлении мальчика, который
при этом принимал родовое имя и прозвище своего приемного
отца. Церемония усыновления описывается как подражание
процессу родов88. Эта идея, в сущности, проводится повсеместно.
Усыновление является просто особым обрядом посвящения38.
Чужой умирает как чужой и рождается вновь как член рода.
Примером сплоченности рода может служить история о
том, как Фабии — более 300 человек — вели самостоятельно
войну против Вей83. Когда Аппий Клавдий был брошен в тюрьму,
все Клавдии облачились в траур, не исключая и того из них,
который был его личным врагом86. Род должен был также ока-
зывать помощь любому из своих членов, который впал в нищету
или которого постигло несчастье88. Связь между словами gen-
til isu generosus — родство и доброта — характерна для многих
языков (англ, kinship и kindness), и из всех родовых уз узы,
выражаемые этой связью, Являются самыми прочными. Я слы-
шал о том, что ирландцы, если им случается на чужбине попасть
в беду, обращаются за помощью к совершенно незнакомым
им людям, на основании общей с ними фамилии, подобно тому
как Тэсс у Томаса Гарди является к.Д’ Эрбервиллям, “взывая
к чувству родства".
Нигде не имеется явных утверждений того, что род являлся
экзогамной единицей, но нам известно, что римляне не одоб-
ряли браков между близкими родственниками87; и если это
правило соблюдалось с незапамятных времен, это уже само * II,
11 Liv., VI, 20, 14; Daremberg-Saglio, II, 2, 1510.
“ Corp. Gloss. Lot., IV, 304,44; Plin., Pan., VIII, 1; cp. Cassiod., Var. Ep.,
IV, 2.
" E. S. Hartland in Hastings, I, 106; GrOnbech, I, 305; Ковалевский,
125; Russell, 11, 237; cp John, 111, 4—5; Rom., VIII, 12—17. Христианское
крещение является одновременно возрождением (стр. 40, прим. 38) и
усыновлением: “Ты соблаговолил возродить этого младенца и усыновить
его как свое собственное днтя“. См. далее у Eisler, OF, 63—65; Frazer, FOT,
II, 27—38.
« Liv., II, 48—50.
“ Liv., VI, 20, 2—3.
» Liv., V, 32, 8—9; D. H., AR, II, 10, 2.
” Pint., Mor., 265d, 289d. О проблеме enuptiogentis, не имеющей прямого
отношения к рассматриваемому вопросу, см. Ф. Энгельс, “Происхождение
семьи, частной собственности и государства, 1953, 127—130; Катаров,
ФЭПРР, 637—640.

III. От племени к государству
93
Ш <*бе объясняет, почему оно, как установившийся обычай, не
кю в число писаных законов.
По преданиям, в древнейшие времена существовало 300
fKioB, распределенных поровну между тридцатью куриями
(шйи)**. Курия, которую греческие авторы всегда переводят
к fratria3*, представляет собою группу связанных между собою
радов. Каждая курия имела свое собственное святилище, нахо-
^вшееся в ведении жреца, так называемого куриона (curio).
Тридцать курионов составляли священную коллегию во главе
с верховным курионом (curio maximus), избиравшимся куриат-
ш комициями (comitia curiafa)^. Последние охватывали
всех мужчин, способных носить оружие, и представляли собой
^объединение родов*'. Назывались они так потому, что голо-
сование проводилось по куриям, причем каждая курия имела
«щн голос, а решение принималось большинством входящих
в нее родов*1. Куриатные комиции решали все вопросы, касав-
шиеся узаконения чужих и перевода тех или иных граждан
утем усыновления из одной семьи в другую*8.
Подобно тому как десять родов образовывали курию, десять
курий образовывали племя или трибу (tribus). Существовало
три племени: рамны — преимущественно латинского проис-
хождения, тации — в основном сабиняне, и луцеры, включавшие
этрусский элемент11 * 13 * * *. Каждое племя имело своего племенного
вождя, и все вместе они составляли объединение племен, из-
вестное под названием Populus Romanus**.
Высшим органом управления этого объединения был сенат,,
или совет старейшин. Число сенаторов было установлено еще
в очень древние времена, и Нибур предполагает, что перво-
начально это были родовые вожди (principes gentium^. Исполни-
тельной властью был облечен царь (гех), назначавшийся сов-
местно сенатом и куриатными комициями**. Царь являлся
главнокомандующим, верховным жрецом и верховным судьей.
После падения монархии его политические функции перешли
к консулам (новая должность), но при этом сохранилась долж-
ность rex sacrorum, которая являлась пережитком того времени,
когда царь исполнял обязанности верховного жреца*7.
» Liv., I, 13, б; Plut., Rom., 20.
*• D. Н., Aff, II, 7, 3; VI, 89,1; Plot, Rom., 20; Popl., 7; D. C., 1—34,
5—9.
*• Ltv., XXVII, 8, 1.
*» D. H., AR, II, 14, 3; IV, 20, 2.
11 Gaius, I, 99; jolowicz, 86, П9, 125.
" Liv., I, 13, 8.
« D. H., AR, II, 47.
« Niebuhr, 1,338—339.
*• Liv., I, 17,32; 1,35,6; Cic., Rp., II, 12, 3.
• Uv., 11,2,1; VI, 41,9.

94
Часть первая. Родовой строй
Современные историки занимают по отношению ко всем
этим данным позицию ничем не обоснованного скептицизма.
Так, например, согласно Иоловичу, “более чем сомнительно**,
что куриатные комиции принимали предложения, внесенные
царем; далее он считает, что “современные ученые не могут
также согласиться с мнением римских историков, полагавших,
что царь избирался комициями*', между тем как “идея пред-
.ставительства настолько чужда тому, что нам известно о составе
сената в историческую эпоху, что трудно поверить, что она
приводилась в действие даже в древнейший период*** 48. Римские
историки, должно быть, не в меньшей мере, чем современные,
отдавали себе отчет в этом противоречии, тем не менее они при-
знавали традицию, по-видимому, потому, что она в те времена
была слишком сильна, чтобы ее отрицать. Слово гех, близкое
по форме и в том же значении, существует в кельтских языках,
а кельтские цари были выборными48. Выборными, по всей веро-
ятности, были и галльские советы, которые сами римляне срав-
нивали со своим сенатом, между тем как некоторые галльские
племена, имевшие в дополнение к совету еще военных вождей,
сходны с ирокезскими10. Все затруднения историков этой школы
заключаются в том, что они пытаются объяснить сущность
племенных учреждений Древнего Рима, не затрагивая вопроса
о том, что представляет собою общество, построенное на основе
родового строя.
3.	МАТРИЛИНЕЙНАЯ ПРЕЕМСТВЕННОСТЬ
В РИМСКОЙ МОНАРХИИ
Первым царем римского народа (Populus Romanus) был
Ромул, основатель самого Рима. Основная масса сабинян поль-
зовалась тогда независимостью, находясь под властью своего
собственного царя Тита Тация. Преемником Ромула был сабиня-
нин Нума Помпилий, зять Тита Тация. Следующим царем
был латинянин Тулл Гостилий, а его преемником — опять
сабинянин, Анк Марций, сын дочери Нумы. Далее следует
завоевание Рима этрусками. Следующий царь, Тарквиний
Приск, был этруск. Его преемником был Сервий Туллий, раб,
этруск или латинянин, женившийся на его дочери. Преемником
Сервия Туллия стал его же зять Люций Тарквиний, сын При-
ска, на правлении которого и кончилась монархия.'
В соответствии с установившейся традицией царское до-
48 Jolowicz, 16—17.
48 Hubert, 220; Skene, Ш, 141.
« Hubert, 221—222.

Ill, От племени ^государству
95
Ьмство стало передаваться по женской линии*1. Анк Марций
сыном Помпилии, дочери своего предшественника, то есть
стал наследником по линии своей матери. Подобным же об-
уваам Нума, отец Помпилии, женился на дочери своего пред-
ктвенннка; Сервий Туллий женился на дочери Приска, а
Jhauett — на дочери Сервия Туллия. Трудно поверить, что у
увмлян позднее могло возникнуть предание, столь противоре-
чмее их убеждениям.
Преемственность от тестя к зятю является признанной
фермой наследования по материнской линии. Самый пост зани-
мал- мужчины, но он передается по наследству через женщин.
На том же принципе основывается, в сущности, и правило
ирокезов: от брата матери — к сыну сестры; вся разница в
т. что у римлян просто предполагается более развитая форма
фрака. Далее, если царский престол переходит от тестя к зятю,
w пост царицы переходит от матери к дочери. Не значит, ли
эго, что царь в некотором смысле царствует от имени своей
жены ? В следующей главе мы увидим, что именно так это и
нужно понимать.
Таблица V
РИМСКИЕ цари из сабинян и этрусков
Тит Таций
Тация=НУма Помпилий
^омпилия—Марций
Анк лкрций
Танаквил=Тарквнний Приск
дочь—Сервий Туллий
Люций Тарквиннй—Туллия
Известно, что у этрусков был матриархат. В некоторых
этрусских эпитафиях за именем покойного следует имя его
отца. Это свидетельствует о патрилинейностй. В других эпита-
фиях мы находим имена обоих родителей. Такие надписи дву-
значны. В некоторых добавлено только имя матери**. Genus
11 Frazer, GB-MA, 11,270—272, Чередующуюся преемственность латинян
и сабинян можно сравнить с гэльским законом танистрии, Skene, III, 150.
•* R. S. Conway inCAH, IV, 405. Мы видим это в ликийских надписях:
CIO, 4266b, 4316а, 4278,4215,4300. Латинское слово parens —. “родитель" —
первоначально обозначало "мать", Odgers, LP.

96
Часть первая. Родовой строй
ftuic materna superbum nobilitas dabat, incertum de poire J er ebat.
(Знатность матери гордый ему обеспечила род, род отца его
был неизвестен./3 Эти эпитафии говорят об упадке материн-
ского права.
Греческие историки сообщают нам, что у этрусков были
“общие жены" и их “дети не знали своих отцов"". Совершенно
то же самое они говорят об афинянах доисторических времен".
Это просто условное описание матриархата, при котором жен-
щина вольна сама выбирать себе мужа и столько мужей, сколько
она пожелает. Здесь не может быть и речи о прелюбодеянии
(это было изобретение мужчин), и женщина удерживает власть
над своими детьми вне зависимости от того, кто был их отец.
Так, например, у анатолийских ликийцев — еще одного народа
с матриархальным строем — ребенок свободного человека,
родившийся от рабыни, был рабом, но ребенок раба, родив-
шийся от свободной женщины, был свободным". Этим объяс-
няется, как могло случиться, что раб, женившийся на этрусской
царевне, стал царем Вечного Города, а его преемником стал
брат его жены, укрепивший свое положение путем брака с
ее дочерью.
У сабинян пережитки материнского права проявляются
в преданиях о Дранке, ставшем через свою мать вождем руту-
лов, и о Камилле, воинственной царице вольсков57. Сабиняне,
рутулы и вольски — все имели общее происхождение. Похи-
щение сабинянок обычно объясняется как один из примеров
брака-умыкания; и это действительно так и было, хотя мы и при-
знаем теперь, что этот способ добывания жен не был так широко
распространен, как это одно время предполагалось. Но если
у сабинян был матриархат, то вполне вероятно, что римляне
были заинтересованы не столько в самих женщинах, сколько
в их земельных владениях.
У латинских царей не существовало матрилинейных поряд-
ков. Обозначает ли это, что у латинян был патриархат ? Если
это было так, то это значит, что они опередили на целую ступень
остальные италийские племена, и это стало их первым шагом
на пути к завоеванию мира.
Еще один вопрос: как согласуется матриархат сабинян со
свидетельством того, что индоевропейские племена во время
их расселения уже были патриархальными ? Ответ на этот
вопрос кроется в предыстории Италии, изучение которой нуж-
*• Verg., Am., XI, 340—341.
" Theop., 222; ср. Liv., IV, 2, 6.
•• См. ниже, стр. 138.
и Herod., 1,173,5. Такое же правило существовало и в древнем Китае
Wlttfogel, 400.
• Verg., Am., XI.

111..От племени « государству	97
дается еще в проведении обширных археологических раскопок.
Мы не должны забывать, что определяемые экономическими
факторами законы наследования подвержены изменениям. Неко-
торые ученые связывают италийские племена с культурой
террамар”, которая, будучи основана на земледелии, была, по
всей вероятности, матриархальной. Во всяком случае, эти
народы развивались под этрусским влиянием, которое, веро-
ятно, сказалось иа их общественном строе. С этим процессом
мы встретимся также в предыстории Греции.
4.	РИМСКИЙ НАРОД (Populus Roman us)
Род, курия, триба и народ (gens, curia, tribus, populus) соот-
ветствуют ирокезским роду, фратрии, племени и лиге. Римский
народ и ирокезская лига построены по одному типу. Между
ними есть лишь одна существенная разница.
Ирокезские племена развивались вследствие естественного
роста населения и объединялись на федеративных началах
путем простого сплочения, без какого-либо насилия над их
внутренней структурой. Римская конфедерация была создана
искусственно из разнородных элементов путем произвольного
акта. Ее искусственное образование нельзя аргументировать
симметричной группировкой родов и курий, которая может
просто объясняться пристрастием устной традиции к круглым
числам; доказательством служит слово tribus — триба (племя),
которое, поскольку оно обозначает “третий", подразумевает
федерацию трех племен. Конфедерация была организована с
явной целью основания нового поселения в Риме. На этом
основании мы можем сделать вывод о том, что должно было
явиться следующим шагом в истории ирокезов, если бы они
дожили до перехода к оседлому образу жизни. Как указывает
Морган, римская конфедерация, в сущности, очень напоминает
организацию, учрежденную ацтекской лигой в период основа-
ния города Мехико59. Образование Populus Romanus отмечает тот
момент, когда член рода стоит на грани того, чтобы стать граж-
данином, а родовая система — не грани превращения в госу-
дарство.
Напротив, ирокезские племена показывают, чем римляне
перестали быть. В еще более ранние времена различные пле-
мена, отделившиеся от сабелльского корня, распространились
по Апеннинскому полуострову точно так же, как индейцы
заселили Северную Америку. Год за годом, согласно традиции,
• Т. Е. Peet in САН, II, 568—574.
Л. Морган, цит. соч., стр. 109—115; ср. Bancroft, II, 226—227,
7 Дж. Томсон

98
Часть первая. Родовой строй
сабелльские племена высылали группу вновь посвященных
мужчин и женщин в поисках новой территории.
"Одна группа этих эмигрантов, взявшая в качестве эмблемы
и знамени быка своего бога Марса, направилась к югу в узкие
долины, расположенные вокруг Бовиана, “города быка", где
они позднее стали известны под названием самнитов; другая,
посвятившая себя волку (hirpus), проложила свой путь дальше
в этом же направлении и появляется позднее под названием
гирпинов; третья, находившаяся под покровительством дятла
(picas), пробилась к северо-востоку, по направлению к той части
Адриатического побережья, расположенной южнее Умбрии,
которая позднее благодаря им получает название Пиценум;
между тем четвертая, посвященная непосредственно самому
богу Марсу, образовала воинственное племя марсов, занявшее
территорию близ Фуцинского озера в самом центре Сабелль-
ского нагорья11”0.
Объединение под названием Populus Romanus было создано
с определенной целью — основать новое поселение на Тибре.
Нельзя считать, что те, кому угодно рассматривать основание
Рима — событие, чреватое такими важными последствиями, —
как дело рук одного человека, находятся в полном заблуж-
дении. Обращение Ромула ко всем и каждому, приглашающее
присоединиться к нему в его прибежище на Капитолии, имеет
аналогию в истории Греции. В IV веке до н. э. греки из Кирена-
ики обратились к жителям своей родной страны с предложением
переселиться на новое место и принять вместе с ними участие
в распределении земли. Это было осуществлено путем рекон-
струкции их родовой системы; вновь пришедшие объединились
вместе с прежними колонистами в конфедерацию, состоявшую
из трех племен, с общими землями, закрепленными по частям
за каждым племенем, причем вся процедура была осуществлена
под наблюдением специально выбранного арбитра”1. На осно-
вании всего изложенного мы можем сделать вывод, что как в
Греции, так и в Риме родовой строй в этот период становился
уже пустой оболочкой, чисто формальным фактором, связан-
ным с номинальной основой действительного родства. Греческие
города-государства так до конца и не сбросили с себя эту
оболочку. На всем протяжении своего существования они
продолжали распределять своих граждан по племенам — сти-
хийное свидетельство зависимости настоящего от прошлого.
* Myres, HR, 19.
“ Herod., IV, 159, 161

IV
ГРЕЧЕСКИЕ РОДОВЫЕ УЧРЕЖДЕНИЯ
1.	ЭОЛИЙЦЫ, ДОРИЙЦЫ и ионийцы
Греки различали три ветви своего племени, соответствую-
щие трем их основным диалектам. Эолийцы населяли Фессалию
н Беотию, а также Эолиду на противоположном берегу Анатолии.
Дорийцы занимали восточную и южную части Пелопоннеса,
южные Киклады, Крит, Родос и побережье Карии. Ионийцы —
Аттику, центральные и северные острова Эгейского моря
и часть Анатолийского побережья, которая поэтому и получила
название Ионии.
Дорийцы пришли последними, поэтому их родовые традиции
сохранились в наиболее полном виде. Они появились в южной
Греции в конце II тысячелетия до н. э. В этот период они
представляли собою союз племен: гиллеидов, происходивших
от Гилла, сына Геракла, диманов, богом которых был Аполлон,
и Панфилов, '‘людей всех племен** 1, почитавших Деметру1. Они
явились с плоскогорья Дориды в центральной Греции2. Дорида
расположена между горными массивами Парнаса и Эты, в
верховьях реки Кефиса, стекающей вниз на богатую Беотийскую
равнину. К югу от Парнаса расположены Дельфы, главный
центр культа Аполлона, принесенного сюда в доисторический
период с Крита и из юго-западной Анатолии3. Она была местом
смерти Геракла4, героя беотийских Фив. В Лебадии, в долине
Кефиса и в Пирасе, в южной Фессалии, которые, как говорят,
были заняты дорийцами прежде, чем они двинулись на юг,
находились доисторические центры культа Деметры3. Название
третьего племени и три племенных культа заставляют пред-
полагать, что дорийский союз был искусственным образованием,
подобным Populus Ro man us, и что он возник в центральной
Греции под влиянием доисторических культур Дельф и Беотии.
Обосновавшись в Пелопоннесе и на южных островах Эгейского
1 Paton, 341; Meillet, AHLO, 96.
* Strabo, 475—476, ср. Herod., 1,56; Pans., V, 1, 2.
a См. ниже, стр. 291—293.
* Apollod., II, 7, 7.
1 Paus., IX, 39, 1—5; Ilias, II, 695—696; Herod., I, 56.
7*

too
Часть первая. Радовой строй
моря, они принесли с собой свою родовую организацию8 *. Это
отнюдь не значит, что все три племени действительно прини-
мали участие в каждом передвижении. Вернее предполагать,
что вся система в результате миграций была .нарушена и затем
восстанавливалась на новых местах по традиционному образцу-
У ионийцев было четыре племени. Названия племен —
эти коры, гоплиты, аргады и гелеонты — не были объяснены.
В этом нет ничего удивительного: в современной этнологии
известно много случаев, когда племенам даются совершенно
случайные названия7. Об их культах нам известно только,
что гелеонты поклонялись Зевсу Гелеону и что главным божест-
вом всего союза был Посейдон Геликонский, бог горы Геликона
в западной Беотии*. Союз, несомненно, существовал еще до
колонизации Ионии, потому что те же самые четыре племени
обнаружены в Аттике. Вопрос о том, когда и как он возник,
представляет собою проблему, к которой мы вернемся позд-
нее’.
2.	АТТИЧЕСКАЯ РОДОВАЯ СИСТЕМА
Греческие слова для обозначения племени, фратрии и рода зву-
чат на аттическом диалекте, как phyli, phratria и g^nes. Phyli, соб-
ственно говоря, обозначает “рост" или “ствол**. Phratria, подобно
ирокезскому термину для обозначения той же единицы (стр. 85),
обозначает “братство", подразумевающее коллатеральное род-
ство между входящими в нее родами. Слово g/nos, соответству-
ющее латинскому gens, восходит к какому-то корню, глубоко
уходящему в недра индоевропейских языков.
В эолийских и дорийских диалектах вместо слова gc'nos мы
находим слово pdtra — “отцовство", подразумевающее про-
исхождение по мужской линии1’. В аттическом диалекте наряду
со словом gennites — обычным термином для обозначения “чле-
нов рода"—мы находим также слово homogdlaktes, “вскормленные
одним молоком", что означает происхождение по женской
линии11. Это такого рода варианты, которых мы должны были
ожидать как следствия изменений формы преемственности.
‘ Как известно, следы трех племен были обнаружены в большинстве
дорийских поселений, однако на Телосе они, по-вцдимому, не обосновались
(КЗ XII, 3, 38). Мы знаем, что одно из этих племен, диманы, мигрировало
самостоятельно из Трезена в Галикарнасе (St. В.,
’ Л. Морган, нит. соч., стр. 67.
* 10, 2*, 1072; Herod., I, 148.
* См. стр. 391.
10 Pind., Pytft., VII, 5; VIII, 38; Nemes., IV, 77; VI, 36; VIII, 46:
XI, 20; Istm., VI, 63; Herod., II, 143; I; SIG, 438.
11 Hesych., JuoytfcUwre?, Said., toytffra;; Aristot., Pot., 1252b, VI; Poll.,
VI, 156.

Таблица VL
ГРЕЧЕСКАЯ ХРОНОЛОГИЯ ДОИСТОРИЧЕСКОГО ПЕРИОДА
□т	Материковая Греция	Киклады	Крит	Египет
33» 3200 эт» 3000			Неолитический	Династии I—III
2900	Неолитический		Субнеолитический	
200			Раннеминойский I	IV
2700 2Ь00 2500		Раннекиклад- ский	Раннеминойский II	V—VI
2400 2300 2200	Раннеэлладский		Раннеминойский III	VII—X
2100 2000			Среднеминойский	XI
1900 1800	Среднеэлладский	Средне- кикладский	Среднеминойский 11	XII
1700 1600			Среднеминойский III	XIII—XVII
1500	Позднеэлладский 1		Позднеминойский I	
1400	Поэднеэлладский 11	Позднекиклад- ский	Позднеминойский 11	XVIII
1300 1200	Позднеэлладский III		Позднеминойский III	XIX
1100	Субмикенский			XX
См. Pendelbury, 301 (Пенделбери, «Археология Крита», Издатель-
ство иностранной литературы, Москва, 1950). Позднеэлладские периоды
известны также под названием микенских.

102
Часть первая. Родовой строй
С распадом родового строя эти слова начинают свободно
употребляться в более широких значениях. Например, слово
phyli (phylori) применяется в обобщающем смысле по отношению
к любой единокровной группе и иногда, очевидно, даже к роду* 12 *.
Слово genos было еще более неустойчивым в своем значении.
Оно стало употребляться в значениях “родство", “род" (чело-
веческий род), “рождение", “порода", “потомство" безотноси-
тельно к его первоначальному употреблению в терминологии
системы родового строя12. То же самое явление наблюдается и
в современных языках. Старые слова для обозначения общест-
венных единиц исчезли, а новые, принятые этнологами, такие,
как “племя" и “род", нередко* употребляются в весьма не-
определенном смысле14. Но древние греки стояли значительно
ближе к родовому строю, чем мы, и хотя они иногда вольно
пользовались словами, однако они никогда не смешивали самые
понятия.
Аристотель говорит, что древнейшие афиняне делились на
четыре племени; каждое племя состояло из трех фратрий, каждая
фратрия — из трех родов, а каждый род — из тридцати человек.
Он добавляет, что эти четыре племени соответствовали четырем
временам года, двенадцать фратрий — двенадцати месяцам, а
тридцать родов в каждой фратрии — числу дней в месяце12.
То, что каждое племя состояло из трех фратрий, — вполне
достоверно; распределение родов между фратриями также не
более схематично, чем в римской системе. Но что обозначала
аналогия с календарем ?
В период демократии число племен возросло до десяти и
гражданский год был разделен на десять периодов, в течение
каждого из которых заседал постоянный комитет, избранный
от одного из племен. Если этот принцип чередования племен
и был новым, мы можем предполагать, что соответственно тра-
диции, переданной Аристотелем, он восходит к глубокому про-
шлому. Можно, однако, сомневаться в том, был ли он новым.
Демократический строй должен был воспроизводить внешние
черты старой системы, на смену которой он пришел12. Если
прежние четыре племени выполняли свои общественные обязан-
“ Odyss., IV, 68; Herod., IV, 149, 1.
12 Отсюда Pl., Phlb., 30d sch.: “yewrjTat “ — не отдельные лица, свя-
занные между собой по крови, а члены у&у, объединенных в фратрии“;
Harp., yervfjtw. “термин yevrfjTai — члены одного yhof —употреблялся
не в отношении родни в обычном значении этого слова, кровной родни
(откиньте ol перед £1 alparoc), а по отношению к людям, разделенным
между так называемыми y&ty», ср. Poll., Ill, 9.
12 Ср. Л. Морган, цит. соч., стр. 40.
111 Ar is tot., fr. 385.
“ О. Thomson, АА, 207—208.

IV. Греческие родовые учреждения
103
встн по очереди в четверти года, следующие друг за другом,
цмчем каждое племя имело свою определенную задачу, то
такая организация вполне соответствовала бы ритуальному
сотрудничеству, характерному для всех родовых обществ. В
данном случае единственным неисторическим элементом явля-
ется проведение аналогии между фратрией и родом — формаль-
ное упрощение, к которому всегда склонны устные традиции.
Остается тридцать членов рода — число, которое нельзя
объяснить аналогией с календарем. Эта цифра, вероятно, воз-
ыкла на почве условного учета людской силы в целях воин-
ского призыва или налогообложения, подобно англосаксонским
"сотням", которые действительно состояли каждая из ста глав
отдельных домохозяйств. Эта аналогия была проведена Гротом.
Другую аналогию, еще невозможную во времена Грота, можно
еровести на основании надписи с острова Самос, где каждое
племя делилось на “тысячи", а каждая “тысяча" — на “сотни"17.
Каковы бы ни были истолкования симметричного построе-
ния этой системы и аналогии с календарем, основная суть этой
традиции, касающаяся органической связи между тремя еди-
ницами деления общества, остается неизменной. В этом пункте
у Аристотеля нет расхождений с Полибием, Дионисием, Плу-
тархом и Дионом Кассием, которые все рассматривают рку!ё,
p'lratria и gdnos как эквивалент латинских tribus, curia и gens18.
Племя представляло собою группу фратрий, а фратрия — группу
родов. В этом пункте древние авторитеты не имеют расхождений,
и поскольку современное исследование родовой системы в дру-
гих частях света подводит к тем же выводам, можно сказать,
что из всех данных, касающихся общественного строя доистори-
ческой Греции, этот факт является наиболее прочно установ-
ленным.
Именно с этих твердых позиций мы должны противостоять
взгляду некоторых современных историков, которые, игнорируя
данные других наук, стараются опровергнуть письменные сви-
детельства Аристотеля. Согласно статьям Гарднера и Кэри
з “Cambridge Ancient History", древнейшие афинские племена
состояли из “такого числа независимых военных отрядов";
эти авторы не возражают против общего мнения, что
племена делились на фратрии, которые, однако, по своему про-
исхождению "были, по-видимому, добровольными объединени-
ями, состоявшими первоначально из собратьев по оружию";
но роды, рассматриваемые как “местные объединения", пред-
ставляющие собой не единую группу лиц, связанных между 14
« Grote, III, 54; Vinogradoff, GM, 144, Supp. Epig.Or. 1,350,354—355,362
и т. д. Ср. Ветхий Завет, Исход., XV111, 21—22; Thompson, 49. “Тридцатки"
Аристотеля, вероятно, связаны с тегакй?, подразделением dijpos, SIG, 912,19.
14 См. стр. 93, прим. 39.

104
Часть первая. Родовой строй
собой кровным родством, а скорее “искусственную совокуп-
ность семей", не являлись, по их мнению, подразделениями
фратрий19 *. Читателю' не мешает ознакомиться с характером
доводов, выдвинутых в поддержку этих утверждений.
В Афинах, как во многих, а возможно, и во всех других
греческих государствах, племена выполняли и функцию вой-
сковых подразделений В “Илиаде" ахейцы выстраивались
“племя за племенем и фратрия за фратрией"21. Конечно, военные
функции в системе родового строя появились вместе с возник-
новением самих войн, но становление родового строя относится
к еще более древним временам. Положение о том, что родовой
строй возникает как следствие войн, является необоснованным
вымыслом.
Касаясь отношения между фратрией и родом, Кэри утверж-
дает, что “решительным аргументом против Аристотеля явля-
ется сохранившийся до нашего времени отрывок одного из
ранних аттических законов, который гласит, что фратрии должны
принимать в свой состав не только членов родов, но и другие
категории граждан"22. Закон, о котором идет речь, относится
к VI веку (до н. э.), то есть к тому времени, когда старая атти-
ческая система уже рушилась. Не являясь доказательством
того, что Аристотель ошибался, описывая фратрию как группу
родов, этот закон, напротив, свидетельствует, что он был прав,
потому что если бы люди, не являвшиеся членами родов, имели
бы и раньше право быть членами фратрий, то не было бы никакой
необходимости создавать специальный закон, дававший им это
право. Законы издаются не для того, чтобы заставлять людей
делать то, что они и без того всегда делали по собственной воле.
Если бы они издавались для этой цели, то это, весьма вероятно,
значительно облегчило бы труд историков, но, к сожалению,
законы имеют иное назначение.
“Еще один аргумент, — продолжает Кэри, —доказывающий
то, что роды не являлись подразделениями фратрий. Как общее
правило, не все члены любого рода принадлежали к одной
фратрии; они были беспорядочно распределены между этими
группами, и случай с Этеобутадами — родом, все члены кото-
рого принадлежали к одной и той же фратрии22, — должен
рассматриваться как исключение. Отсюда следует, что между
родами и фратриями не существовало определенной зависи-
мости". В определенном смысле это утверждение совершенно
правильно, но поскольку оно имеет целью охарактеризовать
1‘ М. Cary in САН, III, 584-585; ср. F. Е. Adcock in САН, III, 688.
29 Is., II, 42; Herod., VI, III, 1: Thuk., VI, 98, 4.
Illas, II, 362—363.
“ См. ниже, стр, 109.
“ Aeschin., II, 147.

IV. Греческие родовые учреждения
105
вложение дел до демократической революции, когда еще су-
ществовала старая система, следует предупредить доверчивого
щггателя, что данные, на которых оно основывается, взяты из
ериода после революции, то есть того времени, когда старая
свстема была уже упразднена; только по внесении этой неболь-
шой, но необходимой поправки становится очевидно, что истина
гямо противоположна тому, что здесь преподносится как несо-
мненный факт. Мы только что отметили, что право быть членом
фратрии, дававшее гражданские права, было предоставлено в
\1 веке до н. э. лицам, не являвшимся членами родов. Это был
первый удар по фратрии. Второй удар был нанесен в конце того
же века, когда по новой, демократической конституции граж-
данские права перестали вообще зависеть от фратрий. След-
ствием этого явилось, что и фратрия и род, изолированные от
политической жизни, стали клониться к упадку. При этих
условиях обстоятельство, привлекающее внимание Кэри, —
разрыв органической связи между этими двумя общественными
единицами — является не “общим правилом", а исключением,
которое теперь, как явление чисто случайное, упраздняется.
Из всех афинских родов Этеобутады, или Бутады, крепче всех
придерживались старых обычаев и уклада. Они гордились
тем, что в их жилах течет кровь Эрихфония, рожденного зем-
лей"; их наследственными привилегиями являлись, помимо
других древних жреческих должностей, должности жрецов Афины
Полиады, покровительницы государства"; в VI веке (до н. э.)
они объединили всех других крупных землевладельцев под
стягом консерватизма в борьбе против реформ, которых требо-
вал класс-торговцев"; во время демократической революции
они, по-видимому, еще удерживали по крайней мере некоторые
из владений своих предков, поскольку резиденцией одной из
ветвей все еще оставались Бутады17, которые, судя по их на-
званию, были коренным поселением рода. В связи с этим, когда
столетие спустя мы находим весь этот стойкий консервативный
род внесенным полностью в список одной фратрии, мы можем
сделать из этого только один правильный вывод: они гордо при-
держивались того, что некогда являлось общим правилом.
Наконец, нас уверяют, что “искусственный характер родов
прямо подтверждается свидетельствами древних авторов; об
этом же говорит явно мифический характер предков, от которых
они вели свои названия, а также долговечность нескольких
родов, просуществовавших в своем неизменном виде до самых
** Apollod., Ill, 14, 8; Plut., Мог., 843е.
№ Apollod., Ill, 15, 1; Paus., I, 26, 5; Aeschln., Il, 147.
“ Herod., I, 59—60.
» Plut., Mor., 841b.

106
Часть первая. Родовой строй
времен Римской империи". Единственным пунктом у древних
авторов, который может быть принят как свидетельство искус-
ственности рода, является принятие в члены рода посредством
усыновления, но это характерно для всех родовых организаций
всего мира, ибо в примитивной мысли не существует разграни-
чения между понятиями о рождении и возрождении. Точно так
же если происхождение греческого рода от одного общего корня
опровергается ссылкой на несомненный факт, что анонимный
предок рода обычно является лицом мифическим, то проис-
хождение от общего предка, на которое и в наше время претендуют
многие тотемические роды и которое в ряде случаев подтверждает-
ся сохранившимися родословными, должно быть, также является
мифом, потому что в этих случаях предок обычно бывает каким-
нибудь животным или растением. Что же касается последнего
аргумента Кэри, что свидетельством искусственного образования
родов служит их долговечность, то на это можно только отве-
тить, что и у него на родине до сих пор имеются джентльмены,
“явившиеся вместе с Вильгельмом Завоевателем".
Такое отношение к этой проблеме было простительно Гроту, ко-
торый писал до Моргана и имел некоторые основания сделать вы-
вод, что “вопрос о происхождении родовых и фратриальных сою-
зов не может быть разрешен'*28; но вот уже прошло больше полови-
ны столетия со времени открытий Л. Моргана, не говоря уже о
том, что нам теперь доступны также и другие достижения соци-
альной антропологии. Поэтому, когда мы обнаруживаем, что
попытка “Cambridge Ancient History" превратить данное Аристо-
телем отчетливое описание аттической родовой системы в сово-
купность военных отрядов, волонтерских организаций и ис-
кусственных образований ведет к затуманиванию уже прояс-
нившейся картины, мы не можем не удивляться, почему после-
дователи Грота так решительно предпочитают мрак яркому
свету. А ведь в этом маленьком пыльном ларчике, в который
он не мог, а они просто не желают проникнуть, содержится раз-
гадка проблемы происхождения семьи, частной собственности
и государства.
3.	домохозяйство
Каждый афинский гражданин официально был известен под
своим личным именем, за которым следовало имя его отца и
название его дема (demos). Дем представлял собою городской
или сельский район, в списки которого ребенка заносили при
рождении. В других государствах мы находим вместо отчества
наименование рода29. Прозвища (cognomen) для обозначения
» Grote, ill, 58.
« CIG, 3064.

IV. Греческие родовые учреждения	107
семьи здесь не имелось. Греческим эквивалентом familia был
«йкос (ptkos) — “домохозяйство" или anchistela, что обозначало
“ближайшее родство" внутри более широкого круга — genes’0.
Ойкос состоял из его основателя, его детей, детей его сыновей
 детей сыновей его сыновей. Когда основатель ойкоса умирал,
его имущество переходило по наследству к его сыновьям, кото-
рые могли владеть им сообща или разделиться* но в обоих слу-
«ях они владели им вместе, как сонаследники. Если один из
сыновей умирал раньше отца, его дом переходил к его сыновьям
или, если они тоже умирали, — к его внукам. В четвертом поко-
лении, однако, все имущество делилось, наконец, между пра-
внуками его основателя, каждый из которых основывал новое
домохозяйство31. Это ограничение было всесторонним. Обязан-
ность содержать в старости основателя и заботиться о его могиле
переходила от сыновей к внукам, а от внуков — к правнукам88.
Ответственность за преследование преступника в случае совер-
шения убийства распространялась даже на детей двоюродных
братьев убитого, которые как потомки одного общего прадеда
были наиболее дальними родственниками внутри домохозяйст-
ва33. Если человек умирал, не оставив потомства, его наслед-
никами в установленном порядке являлись его отец, его братья
и их сыновья, дети братьев его отца и дети сыновей братьев его
отца. При отсутствии таких родственников имущество пере-
ходило не к еще более отдаленным потомкам, а присоединялось
к домохозяйству его матери31.
Различия между ойкосом и римской familia возникают
вследствие незрелости аттического закона о собственности
по сравнению с римским. Ограничение, простирающееся до
четвертого поколения, является архаической чертой, которая
была, вероятно, утрачена familia, когда владения стали отчуж-
даемыми. Право свободного завещательного распоряжения не
признавалось аттическим законом, и, таким образом, имущество,
по крайней мере номинально, было неотчуждаемо36. В свою
очередь у римлян жена являлась членом семьи своего мужа
и, следовательно, сонаследницей его владений. По афинскому
закону жена, напротив, оставалась под опекой своего ойкоса * 11
Н. Е. Seebohm, 54—64 ; 88—97.
11 Ibid., 56—64.
“ Is., IV, 19 ; VIII, 32 ; Aeschin., I, 13.
“ Demosph., 43, 57; Plato, Leg., 8716b; ср. 877c. Те же ограничения
применялись по отношению к принятию родственниц в дом покойного,
Demosph., 43, 62, 57, 66; SIG, 1218. В обоих случаях это преследовало
цель воспрепятствовать родовой мести, см. стр. 482.
" Is., VII, 22; XI, 1—2; Demosph., 43, 51. У Демосфена (Demosph., 43,
11—12) упоминается один случай, когда истец, внук двоюродного брата
покойного, был усыновлен его дедом и таким образом стал членом ойкоса.
33 Это право неизвестно примитивному законодательству, Diamond,
248—250.

108
Часть первая. Родовой строй
и соответственно с этим вообще не имела никакой доли в на-
следстве своего мужа. Исключение составлял лишь тот случай,
когда весь ойкос мужа вымирал; тогда имущество переходило
в ойкос жены8*.
Большая часть наших сведений об ойкосе относится к Афи-
нам, но аналогичные правила наследования с теми же самыми
ограничениями мы находим и в законах Гортины (Крит) — един-
ственном, помимо афинского, уцелевшем кодексе87, а принцип
совместного наследования лежит в основе гомеровского мифа
о разделении мира между сыновьями Кроноса. Зевс получил
небо, Посейдон — море, Гадес — тьму, земля же и Олимп оста-
лись общими88. Таким образом, три стихии представляют движи-
мое имущество, которое делится; недвижимостью — землей и
домом — наследники владеют сообща.
Г. Э. Сибом так объясняет возникновение ойкоса: “Почти
невероятно, чтобы человек стал заботиться о своих потомках
далее правнуков, родившихся незадолго до его смерти. Могли
быть такие случаи, что во время войны или неприятельского
нашествия его сыновья и внуки уходили воевать, а дома оста-
вались только старик и его правнуки... Таким образом,
мы можем легко убедиться, что, особенно в тех случаях,
когда после смерти отца имущество оставалось неразделенным,
троюродные братья (то есть все те, кто вел свое происхождение
от одного общего прадеда) могли уже считаться естественным
пределом при счете непосредственного потомства в рамках
одного ойкоса и последними, кто мог претендовать на наслед-
ство предков. После смерти прадеда, главы дома, его потомки
могли, вероятно, пожелать разделить землю и обзавестись каждый
своим домом. Старшего сына обычно называли в честь отца его
отца; он носил имя, присвоенное старшей ветви, и был ответ-
ственен за совершение обрядов на могиле прадеда... Так, оче-
видно, внутри рода естественным образом возникала группа
кровных родственников, связанных между собою узами, которые
только косвенно могли распространяться на других членов
рода, стоявших вне этой группы3*.
Подобные же типы домохозяйств в некоторых случаях с
таким же предельным ограничением были обнаружены у кель-
тов, германцев, славян и индийцев*0, и имеется одно доказатель-
ство того, что все эти типы хозяйства ведут свое происхожде-
ние от одного общего корня. Мы видели, что среди индоевро-
пейских терминов родства имеется один, а именно термин для * 37
* Н. Е. Seebohm, 27—28.
37 Lex. Qort., V, 10—20.
“ I lias, XV, 187—193.
»» H. E. Seebohm, 54—55.
‘° Ibid., 49—54; F. Seebohm, EVC, 351; Ковалевский, 60—100.

IV. Греческие родовые учреждения	1М
^аиачения жены брата мужа, который не находит соответствия
в классификационной системе (стр. 79). Этот термин может
вжрь быть объяснен как нововведение в условиях патриар-
ыьного домохозяйства, где под одной крышей внутри каждого
моления, помимо основателя домохозяйства, имелась группа
женщин, связанных между собой только тем, что они являлись
женами группы братьев. Отсюда следует, что даже в такой
глубокой древности индоевропейский род содержал в себе
жродыш современной семьи, — признак того, что разобщение
этих народов, так же как крушение их классификационной
«сгемы, явилось результатом давления индивидуальных прав
собственности.
4.	ДОЭЛЛИНСКИЕ РОДЫ В АТТИКЕ
Одним из аргументов Кэри против Аристотеля был древний
аттический закон, предписывавший принимать во фратрии лиц, не
являвшихся членами родов (стр. 104). Это выражено в следующих
словах: "Отныне фратрии обязаны принимать orgednes и homo-
gdtaktes"*1. Кэри не пытается определить эти категории. Он просто
считает очевидным, что это не были члены родов. Однако мы не
можем согласиться с таким разрешением вопроса, ибо Филохор,
цитирующий этот закон, добавляет, что orgednes и homogdtak-
— "это то, что мы называем членами родов (genn#ai)“.
Orgednes были членами религиозного сообщества, собирав-
шимися в деме для совершения ежемесячных жертвоприношений
местному божеству или герою*8. Эти сообщества были харак-
терны для Аттики и имели официальный статус. Когда какой-
нибудь гражданин усыновлял ребенка мужского пола, он пред-
ставлял его своим собратьям по фратрии (pfirdteres), собратьям
по дему (demdtai) и собратьям-orgetfnes4®. Фратрия не явля-
лась территориальной единицей, но demdtai и orgednes жили на
одной и той же территории. Можно предположить, что orgednes
были demotai, занимавшиеся религиозной деятельностью.
Эти свидетельства относятся ко времени после демократи-
ческой революции, когда демы были реорганизованы как еди-
ницы местного административного управления. Конечно, они
существовали и до революции, но просто как деревни, не име-
ющие какого-либо официально установленного положения.
Отсюда мы можем сделать вывод, что orgednes представляли
« Philoch., 94; ср. Poll., Ill, 52.
« Phot., деуе&мс, Poll., VIII, 107; АВ, I, 191, 27 ; 227, 15; SIO, 1100,
24; 1101, 15.
м Is., П, 14. dgyeaivet не всегда упоминаются в этой формуле (Is.,
V11,27), вероятно, потому, что они существовали не во всех частях Аттики.

110
Часть первая. Родовой строй
собою группу лиц, выделенных из числа и от лица всех demitai
для отправления деревенского культа.
Нам известно почти 200 наименований аттических демов, и
по меньшей мере тридцать из них являются названиями родов* **.
Например, дем Филеиды был расположен близ Браурона — мес-
та, где Филей, эпоним рода Филеидов, высадился на берегах
Аттики4*. Уж в этих случаях дем, несомненно, являлся родо-
вым поселением. Помимо этого, известно еще около двадцати
пяти демов, наименования которых происходят от названий
некоторых видов деревьев или других растений, например Эгилия
(дикий овес), Га гну с (ива), Марафон (укроп), Мирринус (мирт),
Рамнунт (крушина). Эти названия наводят на мысль о местных
культах травной магии и культа деревьев, которые, как из-
вестно, были широко распространены в доисторической Греции.
Слово orgein, вероятно, связано с orgia—тайные обряды, “оргии“—
и orgds — освященный участок земли, возделанной или невоз-
деланной44, как, например, священная тополевая роща, располо-
женная возле города Итаки47. Такие рощи до сих пор сущест-
вуют на Ионийских островах Они характерны для деревень
во многих частях Европы и Азии, а в индийских деревнях
до сих пор служат местом совершения обрядов в честь местной
богини земли44.
Древнейшим сохранившимся в памяти греков населением
Аттики были пеласги — неродственный эллинам народ, с кото-
рым мы познакомимся позднее. Я предполагаю, что orgeines
были первоначально членами родов пеласгов. Эти роды были
матриархальными, отсюда название homogdlaktes, “вскормлен-
ные одним молоком". Они жили в поселениях деревенского
типа, при каждом из которых имелась своя священная роща
(orgds), служившая местом отправления родового культа (irgia).
Захватчики, говорившие на греческом языке, принесли с собою
свою родовую организацию, из которой эти аборигены были
исключены. Поэтому те из старых деревенских пеласгических
культов, которые не были поглощены новыми родами, погру-
зились во мрак. Но они не вымерли. В VI веке они стихийно
объединились в борьбе за интересы бродяг, изгоев общества,
лиц, самовольно поселившихся на незанятой земле, и других
элементов, оставшихся без рода и племени в результате апро-
« Pauly-Wissowa, s. v. dfjuot.
• Plut., Sol., 10.
“ Harp., dQyeftva;. ’Ofrye&v так же соответствует как	—
xfaQa <10, XII, 1,892.)
** Odyss., XVII, 204—211; ср. VI, 291—294.
«» Ansted 191__195.
° Baden-Powell, 23; Russell, 1, 44; Ourdon, 33; Ehrenfels, 96; ср.
Earthy, 25; Rattray, A, 246.

IV. Греческие родовые учреждения
111
цряации земли, и после демократической революции снова
вступили в свои права, заняв место в новой системе демов, заме-
ввших старые аристократические роды.
5.	ПЕРЕЖИТКИ ТОТЕМИЗМА : КУЛЬТ ЗМЕИ
Каждый афинский род под руководством своего вождя—архон-
та (archon) совершал в особом святилище культ предков10 и имел
собственное место для погребения61, где над покойниками совер-
шали обряд, как над героями. Заботы о покойниках, как, веро-
ятно, и весь родовой культ в целом, выражались в ежемесячном
соблюдении обрядов, подобных деревенским (Jrg/fl68. Были ли
эти культы тотемическими ?
Сравнительное изучение тотемизма дает все основания от-
ветить на этот вопрос положительно и обрушить на против-
ников всю тяжесть доказательств. Те, кто отрицают наличие
элементов тотемизма в греческой религии, могут удерживать
свои позиции, лишь отрывая этот вопрос от всей совокупности
проблем истории религии в целом. В результате одна из наиболее
отличительных черт греческой культуры — исключительно
большая роль растений и животных в мифах и ритуале — ос-
тается без объяснения.
Мы уже видели, как, рассматривая род в виде какой-то
"искусственной совокупности семей", “Cambrigde Ancient His-
tory" окутывает вопрос о происхождении семьи мраком непрони-
цаемого прошлого. Так, в отношении родового культа, избегая
слова "тотемизм", как если бы оно было нескромным, эти ученые
утверждают, что “попытка приблизить греческую религию к
этой гипотетической додеистической стадии терпит провал"68.
Все они в один голос называют Аполлона Ликейского богом-
волком61, но если этот бог-волк и был когда-нибудь просто
волком, то это было так давно, что теперь нечего ему и вылезать
на сцену. Даже Нильсон, сделавший такой большой вклад в
археологию Греции, настаивает на том, что "в греческой рели-
гии нет ничего, что требовало бы объяснения тотемизмом" и
что "существование тотемизма у предков древних греков являе-
тся недоказанным и сомнительным"66. Можно точно доказать,
м IG, II, 605; III, 5, 97, 680, 702. В словаре Лиддела и Скотта слово
в этом значении не приводится.
« Plut., Them., I; Herod., V, 61, 2; Paus., 1, 2, 4—5 (ср. Poll., VIII,
103); IO, II, 596; Dem., 43, 79, 57, 28.
“ Soph., Electra, 261; cp. Plut, Mor., 296f; SIG, 1218—1219;
A. Mommsen, 3—5.
« W. R. Halliday in САН, II, 613.
ы Ibid., II, 632.
66 Nilsson, HGR, 77—78; cp. Deubner, 171.

112	Часть первая. Родовой строй
что при столкновении с этой проблемой доводы Нильсона, обычно
такие ясные и убедительные, терпят крах.
Одной из главных отличительных черт греческой религии,
засвидетельствованной на всем протяжении ее истории, от микен-
ского периода до начала христианства, является культ змеи.
Рассмотрение вопроса о греческом тотемизме можно начать с
обзора этого и других культов, который прольет также некото-
рый свет на тотемизм в целом.
В Эпире, который всегда был наиболее отсталой частью
страны, до самого начала христианской эры сохранялась свя-
щенная роща Аполлона. В этой роще под присмотром жрицы,
которой лишь одной разрешалось входить за ограду, жили
змеи, происходившие по преданию от дельфийского дракона.
Жрица кормила их медовыми лепешками. Если они ели охотно,
это считалось предзнаменованием счастливого года66. Перед
нами додеистический культ змеи, влившийся в культ Аполлона
Дельфийского.
На склоне холма Кроноса, обращенном в сторону священ-
ной рощи в Олимпии, стояло святилище Илифии, покровитель-
ницы родов, в котором жила змея Сосиполид, “спасительница
государства". Ее кормила медовыми лепешками жрица, которой
лишь одной разрешалось входить к змее, причем закутав голову
покрывалом®7. Существовало предание, будто, когда воины
Элиды должны были вступить в бой с арка динами, одна эли-
дянка посадила между двумя наступавшими друг на друга вой-
сками своего новорожденного ребенка, который тотчас же пре-
вратился в змею и привел этим врагов в такой ужас, что они
обратились в бегство. После этого змея ушла в землю на том
самом месте, где после этого было воздвигнуто святилище58.
Э. Н. Гардинер в своей монографии об Олимпии, в которой
он тщательно ограждает классический образ греческого атлета
от оскорблений, наносимых ему сравнительной антропологией,
отбрасывает этот культ и связанную с ним легенду как “типич-
ный суеверный предрассудок IV века"5®. Он забывает, что почти
тот же самый культ процветал на протяжении всего класси-
“ Ael., NA, XI, 2. Такой же культ существовал в Лавиниуме, ibid.,
X], 16.
*’ Paus., VI, 20,2. Это святилище было отождествлено с упоминаемой
у Пиндара Идейской пещерой, Pind., Olimp,, V, 8 (С. Robert, SO, 41), кото-
рая, как предполагают, была минойского происхождения. Изваяние Соси-
полид, было изображено с рогом Амалфеи (Paus., VI, 25, 4), который
являлся минойским символом (стр. 248, прим. 10); см. т£кже далее,
стр. 290—291.
м Paus., VI, 20,4—5. О других культах змеи, связанных с деторож-
дением, см. Pind., Olimp., VI, 45; Apollod., HI, 6,4.
” Gardiner, 125.

/V. Греческие родовые учреждения
113
2. Афина и змея.
Рельеф с Мелоса.
«екого периода, когда Греция находилась в полном блеске
своей славы, на афинском акрополе. В знаменитом отрывке из
Геродота мы читаем, что, когда персы наступали на Афины,
священная змея, жившая в святилище Эрехфея, таинственно
исчезла, убедив таким образом людей в необходимости покинуть
город”. Этой змее также делали ежемесячные приношения в
ваде медовых лепешек и называли ее Змея-Домохранительница,
так как люди верили, что она охраняет безопасность государ-
ства*1. С ней связан миф об Эрихфонии, который был сыном
богини земли, а по другой версии — са-
мой Афины*8. В мифе говорится, что он
был рожден в виде змеи или вынянчен
двумя змеями”. Его дух воплотился в
шее, жившей в святилище, и от него
произошел афинский царь Эрехфей,
дочь которого Креуса на смотринах
своего младенца-сына украсила его
в память прадеда ожерельем из змеи”.
Нильсон замечает относительно этого
культа: “Если Афина впервые появляет-
ся на сцене в микенский период, то ста-
новится понятным, почему ее связы-
вают со змеей, покровительницей дома.
Богиня, чтившаяся в домашнем святи-
лище минойского периода, была боги-
ней-змеей“. Откуда же вела свое проис-
хождение эта богиня-змея? “Полагали,—
говорит Нильсон, — что змея воплощает
в себе душу умершего... Однако змея не
всегда является воплощением умершего.
Как в древнем, так и в современном фоль-
клоре она фигурирует как покровитель-
ница домашнего очага, и в Греции даже в
наши дни ее все еще называют Хозяином
дома и делают ей приношения. Едва ли нам нужно искать каких-
то дальнейших разъяснений минойского культа домашней бо-
гини-змеи'*”. Итак, Нильсон считает, что Афину связывали со
змеей потому, что она была связайа со змеей в доисторический
период по тем же причинам, по которым современные греческие
* Herod., VIII, 41, 2—3.
11 Hesych., (HMOvQtip daw,
“ Apollod., Ill, 14, 6; см. стр. 260.
w Paus., 1,24,7; Hyg., Ast., II, 13; Eur., Io, 21—23; 1427—1429.
« Eur., Io, 18—26.
w Nilsson, HOR, 26—27 и 13; cp. MMR, 283—284: Evans, PM, IV,
153—158.
8 Дж. Томсон

114
Часть первая. Родовой строй
3. Погребальный холм и змея. Аттическая ваза.
крестьяне называют змею Хозяином дома и делают ей прино-
шения. Но по каким же все-таки причинам ? Это объяснение,
помимо которого нам больше ничего не положено узнавать,
само по себе ничего не объясняет.
Ценность современного греческого фольклора для из-
учения Древней Греции неоспорима, но, конечно, прежде чем
перескакивать через два тысячелетия, можно было бы позволить
нам бросить взгляд на те древние барельефы на стенах гроб-
ниц, описанные Джейн Гэррисон, среди которых мы встречаем
изображения покойника за трапезой со змеей, поднявшейся во
весь рост за его спиной или пьющей из чаши, которую он держит
в руке. Эта змея — двойник умершего. Следует упомянуть и
ту чернофигурную вазу, также отмеченную Джейн Гэррисон,
на которой змея поднимается из гробницы, преследуя изобра-
женного на заднем плане отступающего от нее человека*. Подоб-
но Оресту, преследуемому фуриями его матери в образе змей
или змееподобных женщин, изображенный здесь обращаю-
щийся в бегство человек, очевидно, является убийцей, которого
преследует дух его жертвы. Эти змееподобные Эриннии были
духами умерших. В то же время главным образом благодаря
доводам самого же Нильсона никто не возражает, что греческий
культ героев берет свое начало в почитании мертвых ”, а герои
имели обыкновение появляться в виде змей. После описания
смерти Клеомена, которого уберегла от коршунов змея, обвив-
шаяся вокруг его трупа, Плутарх добавляет, что “древние
* Harrison, PSOR, 237, 325—331 ; Т, 267—271 ; см. рис. 3—4.
« Nilsson, HOR, 103—104.

IV. Греческие родовые учреждения
115
верили, будто змея была связана с героями теснее, чем любое
другое животное11**.
Другой герой-змея, Кихрей, появлялся на некоторых гречес-
ких галерах во время Саламинской битвы. Мы узнаем, что, из-
гнанный из Саламина, он был принят Деметрой в Элевсине, где
и оставался в своем животном обличье в качестве ее слуги**.
Деметра была также минойской богиней-змеей. Это свидетель-
ство исходит от высокочтимого Гесиода, который, таким обра-
зом, обосновывает ту самую точку зрения, которую Нильсон
отвергает, обращаясь^ современному фольклору.
4. Пир покойника. Рельеф из Лаконии.
Многие обычаи современных европейских крестьян пред-
ставляют собой просто поблекшие от времени, давно устарев-
шие обряды, и чтобы их объяснить, нужно, как правило, обра-
титься к самим этим обрядам. В связи с этим, если бы в совре-
менном греческом фольклоре змея утратила свое примитивное
• Plot., Cleorn., 39.
" Paus., I, 36, 1; Apollod., Ill, 12, 7; Diod. Sic., IV, 72; Plut., Sol., 9;
The»., 10; Hes., fr. 107—Strabo, 93.
8*

Wtf	Часть первая. Родовой строй
значение, это не имело бы существенного значения на фоне
древних свидетельств. Но она не утратила этого значения.
Некрещеных младенцев в народе называют drdkoi — “змеи",
потому что существует поверье, что они могут обращаться в
змей, и в таком виде исчезать70. Именно это и произошло с мла-
денцем из Олимпии.
Конечно, решающее значение имеют прямые свидетельства,
но все же и сравнения могут оказаться полезны, так как всегда
полезно рассматривать эти проблемы в возможно широком
аспекте. Но уж если мы выходим за пределы Древней Греции,
то почему нам ограничиваться одной современной Грецией ?
В отношении культа змеи греки перекликаются с древними
египтянами и семитами, а также с примитивными народами
всех времен и всех частей земного шара. Вера в то, что души
покойников воплощаются в змей, принадлежит к общему насле-
дию всего человечества71. Змея, сбрасывая кожу, как бы возоб-
новляет свою жизнеспособность, поэтому она и становится
символом бессмертия, способности рождаться вновь. Это в
свою очередь отражено в бесчисленных мифах, имеющих целью
объяснить приход смерти и возникновение всех других несчастий.
В меланезийских языках ходячее выражение, обозначающее
“вечную жизнь", в буквальном переводе значит “сбрасывать
кожу"7®. В египетской Книге мертвых покойник молится о
превращении в змею: “Я — змея Сата... я умираю и рождаюсь
вновь"73 *. Финикийцы верили, что змея обладает способностью
не только сбрасывать годы жизни и восстанавливать молодость,
но также произвольно увеличивать свою силу и рост70. И если,
сбрасывая кожу, она сбрасывает таким образом годы, то нам
нечего искать дальнейших объяснений греческого слова “сбро-
шенная кожа" — gfros, обозначающего “преклонные годы" (по-
латыни — senectus).
Зулусы хоронят своих покойников в священных лесах, в
каждом из которых находится несколько кладбищ по числу
окрестных деревень. На эти леса наложено табу для всех, кроме
жрецов, которым мертвые нередко являются иногда в виде
млекопитающих, но обычно в образе змей76. Однажды, когда
жители одного крааля отсутствовали, справляя свадебный пир,
несколько старух, которые остались дома и собрались в одной
м Harrison, PSOR, 31; Polites, Р, II, 58; Demetrakos s. v.
n Briffault, II, 641—651, 660—673.
71 Ibid., II, 643.
71 Budge, OE, II, 377. Та же мысль положена в основу греческой легенды
о Главке, сыне Миноса (Apollod., III, 3, I—2).
’* Eustaph., РЕ, I, 10.
» Junod, LSAT, II, 376—377, 384—385.

IV. Греческие родовыеучреждения
117
вз хижин, были страшно напуганы при виде двух ползущих
вдоль стены змей. Они послали за главой деревни, который
успокоил их словами: “Не бойтесь, это просто наши божест-
венные предки пришли разделить с нами пир‘<7в.
У племени мазаи, когда какое-нибудь видное лицо умирает,
считается, что его душа переселяется в змею, которая припол-
зает в его крааль присматривать за его детьми* 77. Грек сказал бы,
что он становится героем и покровителем дома. Каждая семья
и каждый род мазаи связаны с определенным видом змеи, кото-
рый, как они полагают, воплощает в себе их предков. Одержав
победу в бою, мужчина сзывает змей своей семьи криком: “Мсти-
тели из дома моей матери, выходите !‘<7в Если бы банту при-
шлось столкнуться с преданиями о Клитемнестре и Сосиполиде,
то смысл подобного призыва был бы для них совершенно ясен.
Когда банту получат свободу, из них могут выйти хорошие
археологи.
В культе змеи родовой тотем уступил место обобщающему
символу перевоплощения. Это тот же тотемизм в видоизмененной
форме.
6.	ПЕРЕЖИТКИ ТОТЕМИЗМА : РОДОВЫЕ ЭМБЛЕМЫ
Возвратимся к афинскому акрополю. Мы уже видели, что
в семье Эрехфея змея фигурирует и в качестве предка и в качест-
ве эмблемы, и мы будем недалеки от истины, если скажем, что
Эрехфеиды представляли собой род змеи. Но они известны не
как отдельный род. Это имя употреблялось как поэтическое
название всех афинян, и в исторический период сам этот культ
находился в ведении Бутадов”. Свидетельства в этом случае
неполны, и мы можем без опасения сделать только один вывод,
что все они подразумевают идеологию тотемизма.
77 Ibid., II, 384; ср. Hollis, NLP, 90. Старый жрец племени батонга
рассказал Жюно, как однажды, когда он пришел в священный лес для
совершения жертвоприношения, змея — отец Макунджу — выползла,
описала вокруг него и его спутников круг и сказала: “Спасибо! Так, вы
все еще там, дети мои ? Вы пришли осыпать меня дарами ?» — и когда
Жюно спросил, правда ли это или вымысел, старик ответил: “Несомненная
правда! Это — великие истины’" (LSAT, 11, 384—385). Единственная су-
щественная разница между греческим культом змеи и аналогичным культом
банту заключается в том, что в первом случае этот культ находился в ве-
дении женщин.
77 Hollis, MLF, 307—308; ср. Krige, 53,62, 65, 174,285. Примером пере-
хода от родового культа к государственному может служить змея-оракул
у племени баганда на берегу озера Виктории Ньянца: это общественный
оракул, но должность толкователя является наследственной внутри одного
определенного рода, Roscoe, В (1911) 320—322.
* Hollis, MLF, 308.
7» Harp., ’Етвороита&и; Paus., I, 26,5; Apollod., Ill, 15,1.

118
Часть первая. Родовой строй
Фиванские Спарты назывались так потому, что они вели
свое происхождение от зубов дракона, посеянных Кадмом
при основании города80. Эпаминонд, вождь фивян, павший при
Левктре в 362году до н. э., был похоронен
К ДЬ в гробнице, украшенной щитом с изобра-
>rj| жением зубов дракона в память того,
что он принадлежал к этому роду81.
Э	Если родоначальником этого рода был
дракон и родовая эмблема также изоб-
ражала дракона, следует полагать, что
дракон был тотемом рода.
Во Фригии был один род, называв-
шийся Офиогены — “рожденные змеей".
Он обладал наследственным секретом ис-
целения от змеиных укусов и считал,
что ведет свое происхождение от мла-
денца, которого одна женщина зачала
от змеи в священной роще Артемиды82.
ЖчГ	Здесь типичный тотемический миф пере-
fllUrVU плетается с культом, подобным тому,
который мы отметили в Эпире.
_ „	Все важнейшие аттические роды име-
Аттическая ваза. ли свои родовые эмблемы, которые они,
 * * подобно Спартам, помещали на своих щи-
тах: triskeUs у Алкмеонидов, лошадь у Писистратидов, задняя по-
ловина лошади у Филеидов, бычья голова у Бутадов и другие
эмблемы, которые не были определенье*. TriskeUs представляет
собой свастику — символ неясного происхождения**. Писистра-
тиды вели свою родословную через Писистрата, сына Нестора,
от самого Посейдона, одним из животных которого была лошадь8*.
Задняя половина лошади у Филеидов, очевидно, представляет
собой так называемый “разделенный тотем" — результат деления
рода80. Другой половиной разделившегося рода были, вероятно,
Эврисакиды. Филей и Эврисак, два сына Аякса, переселились
из Саламина в Аттику; первый обосновался в Брауроне, а вто-
рой — в Афинах817. Бычья голова была определена как родовая
эмблема, так как она появилась на монетах, относящихся ко
•° Pind., Pyth., V, 101 sch,; Eur., Phoenix, 942 sch., Paus., VIII, 11,8-
“ Paus ., VIII, 11, 8.
“ Strabo, 588; Ael., Nat. Anirn., XII, 39.
M Seltman, 24, 30, 49; cp. Plut., Ale., 16.
« Haddon, EA, 282.
* Herod., V, 65, 4.
* Frazer, ТЕ, I, 10, 58, TT; II, 397, 520, 536; III, 100; IV, 175.
r Plut., Sol., 10; St. B.,	Harp., EdovdasiOv; Paus., I, 35, 3;
Phen, 20.

IV. Греческие родовые учреждения
119
ц>емени наивысшего тотемического влияния Бутадов. Вполне
возможно, хотя и не наверное, что эти “сыны стада быков”
Reales) имели наследственное право на исполнение какой-то
определенной роли в афинской Буффонии88 — празднике,
который по всем признакам развился из общинно-родового
пиршества**. Он заключался в принесении в жертву быка,
после чего следовал обряд искупления, такой, который обычно
совершается после нарушения табу90.
Другой аттический род — Эвнеиды, которые были посто-
янными жрецами Диониса Мельпомена, — вел свое происхож-
дение через лемносскую Гипсипилу от Диониса, бога вина91.
ОднажДы, когда Гипсипилу должны были казнить, она была
спасена благодаря неожиданному вмешательству ее сыновей,
которое доказали свое родство, показав родовую эмблему,
изображавшую золотую виноградную лозу’2. Наконец, Иокси-
дам, потомкам Тезея, запрещалось жечь спаржу, почитавшуюся
ими в память их прародительницы Перигуны, которая, спасаясь
от преследовавшего ее Тезея, спряталась в спарже93.
Пусть читатели судят сами, ‘‘требуют ли эти традиции объ-
яснения тотемизмом”, но при этом они не должны забывать, что
те из них, кто откажутся от такого объяснения, не получат
взамен другого. В частности, последний пример, свидетель-
ствующий о пережитках тотемического табу и о почитании
различных видов растений и животных в их тотемической форме,
по-видимому, является неоспоримым. Фрэзер, который все-
таки занимался тотемизмом, признает, что “это наследственное
уважение всех членов семьи или рода к определенному виду
животного или растения напоминает тотемизм”, но при этом он
* Вопрос сводится к teg&or Bovtov (IO, II, 1656); Тепфер (Toepffer
AG, 159) считает, что эти слова поставлены вместо iegedg Bovrov, а не вместо
Botto/e, но жрец, которому поручалось проведение этого праздника,
носил титул /tafwjs (Hesych. s. v.); ср. также IG, III, 71, 294, где
является одновременно как титулом жреца, так и эпонимом его рода.
99 Robertson Smith, RS, 304—306.
w Frazer, ТЕ, 1,18—20; II, 156—158, 160; III, 67—81. Даже сам обряд
выбора быка — его заставляли отведать зерна, положенного перед ним на
алтаре (Paus., I, 24, 4) — имел целью переложить ответственность на жи-
вотное. О подобных же уловках см. Paus., II, 35, 6; Porph., Abs., I, 25;
Paton, 83, ср. Aesch., Agam., 1296—1297. После жертвоприношения шкуру
быка набивали соломой и впрягали чучело в плуг (Porph., Abs., II, 29—30).
Это заставляет предполагать, что нарушенное в данном случае табу вос-
ходило к древнему запрещению убивать плужных быков: Ael., VH, V, 14;
Arat., 132 sch ; D. L., VIII, 20; ср. Philost., Im., II, 24.
« IG, III, 274, 278; Paus., I, 2, 5; 1,31,6; Hesych., Efoet&u; cp. IHas,
7, 463—469. Они были профессиональными лириками и танцорами (Hesych,,
Harp,, Phot; s. v.) и несли ответственность за проведение порка!, или
государственных процессий (Poll; VIII, 103); см. стр. 193.
« А. Р., III, 10; Eur., fr. 765.
99 Plut., Tftes., 8.

120
Часть первая. Радовой строй
осторожно добавляет: "Однако это еще нельзя считать за несо-
мненное доказательство тотемизма"”. Такое замечательное раз-
деление заставляет полагать, что, коль скоро дело касается
тотемизма, уровень доказательства повышается пропорцио-
нально накоплению данных. Из чувства справедливости следует,
однако, заметить, что еще за 25 лет до написания им приведенных
строк Фрэзер выразил мнение, что “тотемизм можно считать
несомненным для египтян и весьма вероятным у семитов, греков
и латинян"86* *. В те дни буржуазные мыслители не были так
скупы на общие заключения, как теперь.
7.	РОДОВЫЕ И ГОСУДАРСТВЕННЫЕ КУЛЬТЫ
Поскольку нет ни одного члена олимпийского пантеона,
который не был бы тем или иным путем связан с животными
и растениями, мы можем вполне закономерно предполагать,
что вся греческая религия в целом опирается на тотемичес-
кую основу. Глубокое исследование в этом направлении долж-
но принести ценные результаты. В данный момент я хочу лишь
привести несколько конкретных примеров для иллюстрации
того, что я считаю основным процессом в развитии греческой
религии, а именно перехода родовых культов в государственные
вследствие распада родового строя и возвышения городов-
государств.
В 514 году до н. э. был убит афинский тиран Гиппарх. Убий-
ство было совершено двумя молодыми аристократами — Гар-
модием и Аристогитоном из рода Гефиреев. Это был второй род,
который вел свое происхождение от Кадма. Первым местом,
где он обосновался на греческой земле, была Эретрия (Эвбея).
Отсюда он переправился на другую сторону пролива в Танагру
(Беотия). Изгнанный из Танагры после Троянской войны, он
на этот раз поселился в Афинах, где продолжал поддерживать
тайный наследственный культ Деметры Ахейской. Это мы узнаем
от Геродота”. Перед нами явный случай сохранения родового
культа как такового вплоть до V века до н. э.
Кадм, о котором греки писали, что он финикиец, достиг
Фив во время странствий в поисках своей сестры Европы,
указать также несколько русских работ.
« Frazer, А, II, 125.
“ Frazer, ТЕ, I, 86.
* По этому вопросу можно
к сожалению оставшихся неизвестными автору: Е. Г. Катаров, “Культ
фетишей, растений и животных в Древней Греции", СПБ, 1913; В. Клингер,
"Животные в античном и современном суеверии", Киев, 1911. — Прим,
ред.
и Herod., V, 57, 61.

IV. Греческие родовые учреждения	121
которую Зевс похитил на Сирийском побережье и унес на Крит®7.
Европа была матерью Миноса, легендарного царя Кносса. Она
представляет собой некую параллель Деметре, так как обе
они являются порождением минойской богини-матери98. Культ
Деметры Европы, основоположником которого был, “по-види-
мому", род Кадмиев, утвердился в Лебадии, близ Фив99, и в
самих Фивах храм Деметры Фесмофорийской был, по преданию,
некогда дворцом Кадма100. Можно сделать вывод, что Кадмии
были иммигрантами с Крита, принесшими с собою культ миной-
;кой богини-матери. Об их финикийском происхождении мы
будем говорить в одной из последующих глав.
В конце своей жизни Кадм превратился в змею. Скульптур-
ные фигуры на носах беотийских кораблей, плывших в Трою,
изображали Кадма, держащего в руках змею101. Таким обра-
зом, создается впечатление, что Деметра Кадмиев была богиней-
змеей, подобно Афине Эрехфеидов, и она сохранилась у Гефи-
реев в их культе Деметры Ахейской.
Деметру Ахейскую почитали также в Танагре, Феспиях и
Марафоне109. Между Танагрой и Марафоном находится Афид-
на, где родились ГармодиЙ и Аристогитон109. Очевидно, это
была лишь боковая ветвь рода, поселившегося в Афинах.
В Афинах, согласно Геродоту, этот культ строго ограни-
чивался одним родом. Однако из надписей мы узнаем, что в V
веке жрице Деметры Ахейской вместе с другими представителя-
ми церковной и гражданской власти оставлялось место в
переднем ряду театра Диониса104. Вполне вероятно, что это была
привилегия, предоставленная Гефиреям как признание той
роли, которую они сыграли в свержении тирании. Таким обра-
зом, их родовой культ может быть прослежен до того самого
момента, когда он стал государственным.
В других случаях можно проследить самый акт передачи
культа. Когда в IV веке мессенцы сбросили спартанское
иго, они торжественно отметили возобновление мистерий Де-
метры в их древней столице Андании. Род, которому принад-
« Apollod., ill, 1, 1.
• Nilsson, MOGM, 33; Farnell, CGS, II, 479; Rosctier, LG RM, I, 1417;
Persson, 303—308; Picard, PPD, 336.
*» Paus., IX, 39, 5.
1M Paus., IX, 16, 5. Фиванские Фесмофории праздновались в Кадмее:
Хеп., Hell., V, 2, 29.
MI Apollod., Ill, 5, 4; Eur., Iph. in Aul., 253—258.
1И Farnell, CGS, III., 323—324. Оропос, расположенный близ Танагры,
был связан с Эретрией общим культом Эретрея (Strabo, 404) и общим диалек-
том (Buck, GD, 172).
1,3 Plut., Mor., 628d.
10* * IG, HI, 373; cp. Isocr., V, 47.

122
Часть первая. Радовой строй
лежал .этот культ, все еще существовал, и мы имеем текст
декрета, по которому глава рода Мнасистрат был назначен
первым гиерофантом при новом режиме и в то же самое время
узаконивалась передача управления мистериями государ-
ству105.
Еще один случай отражен в надписи с острова Хиоса, где
шесть родов составляли фратрию Клитидов с культом Зевса
Патроя. В тот период , о котором идет речь, несколько граждан,
не принадлежавших ни к одному из этих родов, получили
право быть принятыми в фратрию. На Хиосе, так же как в
Аттике (стр. 104), фратрия уже переставала быть замкнутым
объединением. Эти граждане теперь претендовали на право
участия в культовых церемониях. Был издан декрет о воздви-
жении храма божеству, и в назначенный день торжества члены
родов должны были принести из дома в храм все sacra. Это по-
становление должно было войти в силу немедленно, и по про-
шествии установленного срока в несколько лет sacra должны
были быть навечно переданы в храм108 *. Постройка храма, кото-
рая была, несомненно, оплачена из общественных средств, зна-
меновала собой переход от рода к государству.
По всей Греции мы встречаем жрецов, удерживавших свою
должность по праву рождения106 107. После передачи культа госу-
дарству род обычно продолжал удерживать за собой это из-
древле принадлежавшее ему право. В Ифоме, а также в Эгионе
жрецу было дано право хранить изображение божества в своем
доме, за исключением тех случаев, когда его выносили для
ежегодного праздника100. Мы делаем отсюда вывод, что некогда
это изображение принадлежало роду жреца. В Галикарнассе мы
сталкиваемся с культом, включавшим, помимо ежегодного
общественного празднества, ежемесячное отправление культа,
совершавшееся неофициально каждое новолуние100. Это пере-
ходная стадия, на которой родовой культ сочетается с государ-
ственным. Можно привести еще немало подобных примеров.
Они разъясняют, что имел в виду Аристотель, говоря, что для
демократии было характерно сокращение числа культов и в
то же время превращение их в общенародное достояние110.
Старые семьи не подверглись экспроприации, но были вынуж-
дены подчиниться государственному контролю.
106 S10, 736, л. 3, 9. В Андании находился престол мессенских царей
(Paus., IV, 3, 7); таким образом, возможно, что этот культ, как и в Фивах,
мог возникнуть в качестве дворцового культа. См, также стр. 190.
** S1O, 987.
«» Ю, XII, 3, 514—519, 522, 865; Supp. Epig. Gr., IV, 282 и сл.;
ср. Plato, Leg,, 759а.
1М Paus., IV, 33, 2; VII, 24,4; ср. IX, 16,5; Reinach, ТЕО, 141.
1,9 SIG, 1015; 24; ср. Porph., Abs., II, 16; Clem., Str., Ill, 2.
110 Aristot, Pol., 1319b, 19.

IV. Греческие родовые учреждения
123
Не следует, конечно, думать, что эти родовые культы не
ретерпели никаких изменений со времени родового строя.
Между родами, соперничавшими ради политической власти,
связанной с управлением культом, шла непрерывная борьба.
Какой-нибудь род мог прибрать к рукам не принадлежащий
ему по праву культ или, наоборот, был вынужден делиться
частично своим культом с другим родом. Активное участие в
згой борьбе принимали и. наши старые знакомые Бутады. Древ-
нейшими культами афинского акрополя были культы Афины
Полиады и Посейдона Эрехфея. Оба они находились в управ-
лении Бутадовш, но, очевидно, первоначально были независи-
мыми111 * 113. Змея в святилище Эрехфея принадлежала Афине113,
и так как Эрихфоний — герой, воплощенный в этой змее, — был
дедом Эрехфея, можно сделать заключение, что почитание
обоих богов входило в дворцовый культ Эрехфеидов. Правда,
Бутады претендовали на то, что их эпоним, Бут, был братом
Эрехфея, а следовательно, также потомком Эрихфония114 *, но
Бутады были заинтересованной стороной; к тому же, согласно
Гесиоду, Бут был сыном Посейдона116. В этом вся разгадка.
После присвоения царского культа, который они объединили
со своим культом Посейдона, Бутады для укрепления своей
власти связали своего родоначальника с династией, место кото-
рой они узурпировали.
Так же обстояло дело и в других местах. В Сиракузах мисте-
рии Деметры были наследственным культом в роде тирана
Гиерона, иммигрировавшего сюда из Гелы. Этот культ был
принесен в Гелу предком рода Телином, получившим свое имя
от Телоса, острова, расположенного недалеко от мыса Книд,
где существовал другой культ этой богини116. Но Сиракузская
Деметра была также известна как Ситона (“зерно"), а также
под именем Сималиды, которое вовсе не является греческим
словом117. Это заставляет предполагать, что догреческое насе-
ление города поклонялось какой-то сицилийской богине зерна,
культ которой Гиерон, став властелином сиракузского госу-
дарства, соединил с культом своей Деметры.
111 Apollod., Ill, 14, 8; Plut., Mor., 843b.
111 См. стр. 2o2—263.
*** Hesych., obfovQiv Stpiv.
114 Apollod., Ill, 14, 8.
116 Hes., fr. 401. Существовала, однако, еще другая версия, по которой
Бут был внуком Иона (Apollod., I, 9, 16; Hyg., F, 14). По всей вероятности,
эта версия из всех трех является наиболее поздней.
1И Herod., VII, 153—154; ср. Pind., Olimp., VI, 92—95,158 sch.; Farnell,
CGS, III, 322.
117 A then., 109a, 416b. Здесь можно предполагать намек на pMol —
лепешки в форме pudenda muliebrla, которые женщины пекли для сиракуз-
ских ФесмофориЙ: Athen,, 647а.

124
Часть первая. Родовой строй
8.	РОДОВАЯ ОСНОВА ЭЛЕВСИНСКИХ МИСТЕРИЙ
Если мы хотим проникнуть в непроходимые дебри родовых
культов, куда уходят корнями крупнейшие панэллинские
празднества, самое лучшее, что мы можем сделать, — это исследо-
вать раннюю историю Элевсинских мистерий.
Проведением мистерий ведали два рода — Эвмолпиды и
Керики; некоторая вспомогательная роль была также отведена
роду Кроконидов113. Родоначальник Эвмолп был общим предком
Эвмолпидов и Кериков. Вполне естественно, что род, игравший
выдающуюся роль в управлении, завоевал почетное место и в
традиции, но в этой традиции имеются слабые места.
Божеством Эвмолпидов была не Деметра,, которой посвяща-
лись мистерии, а Посейдон; сам же Эвмолп был пришельцем
из Фракии ш. Оттуда он вполне мог принести с собою культ
Посейдона, который был связан многочисленными узами с
севером, но едва ли он мог принести оттуда культ Деметры,
который в эти ранние времена не прослеживается севернее
южной Фессалии118 * 120 *. Варварское происхождение Эвмолпа было,
очевидно, источником затруднений для его потомков, потому
что один автор уверяет нас, что основателем мистерий был не
фракиец, а другой человек с тем же именем101. Эта исправленная
версия не укоренилась вследствие наличия в мистериях явно
фракийских элементов, из которых прежде всего бросается в
глаза имя Бримона, применяемое к Деметре или к Персефоне122.
Ритуал оказался менее гибким, чем миф.
Присоединение Кериков к роду Эвмолпа не было благосклон-
но принято самими Кериками. Они утверждали, что Керик
был сыном Гермеса и одной из дочерей Кекропа, первого царя
Афин123. По преданию, Кекроп жил на четыре поколения раньше
появления Эвмолпа или Деметры. Гермес также оставил свой
след в мистериях. Он был супругом Дайры, отождествляемой
Эсхилом с Персефоной, и был связан с ней узами одной из
118 Крокониды (Toepffer, AG, 101—109) были родом Крокуса; этот
род ассоциируется с нитями шафрана который мистики носили на
правой руке и ноге (Phot., мцохойг).
Apollod., Ill, 15, 4; Isocr., XII, 193; Paus., I, 38, 2.
120 Illas, II, 695—696.
181 1st., 21. •
ш Clem., Pr„ II, 13; Tz. ad Hes., Op., 144, Pseudo Orig., Philos., 170;
Harrison, PSGR, 551—553, *iaftaQ&odos, то есть l/tegdotdoc=eSftohtoit no-види-
мому, обозначает Иммарад, сын Эвмолпа (Paus., I, 38, 3); это слово трак-
туется также, как Исмар (Apollod., Ill, 15, 4) —гора во Фракии (Odyss.,
IX, 198) близ Маронен (Strabo, 331,44; ср. Odyss., Ill, 196).
118 Paus., I, 38, 3.

IV. Греческие родовые учреждения
125
древних форм священного брака124. Создается впечатление,
что мистическая теогамия Элевсина была древнее появления
культа Деметры. Кто же принес сюда этот культ ?
В Афинах ей поклонялись с древнейших времен как Деметре
Фесмофорийской1 *®3 * 5 * *. Геродот говорит, что ритуал Фесмофорий
был принесен из Египта дочерьми Даная, которые поселились
в Арголиде и там передали его женщинам пеласгов1®*. Это вполне
допустимо, если мы позволим себе, зная о широко известном
пристрастии этого историка выводить всякое происхождение
кз Египта, напомнить о расположенном между Египтом и Грецией
острове Крите.
Существовали предания о появлении Деметры в несколь-
ких местах Арголиды: в самом Аргосе, в Гермионе и Трезене.
Аргосцы утверждали, что элевсинский царь Триптолем, кото-
рый научился у Деметры искусству возделывания земли и
обучил этому свой народ, был в действительности сыном одного
из ее аргосских жрецов, поселившимся в Элевсине1®7. Очевидно,
они рассматривали культ Элевсинской Деметры, как ответв-
ление своего культа. Афиняне возражали. Они не хотели быть
в долгу у Аргоса. Но аркадяне признавали это. Их Деметра Мисия
в Пеллене была, как они говорили, названа так в честь некого
Мисия (“мистик1*?), который принимал Деметру в своем доме в
Аргосе1®8. Это важно потому, что Элевсинская Деметра была
связана с Аркадией.
В Элевсине Деметра была встречена Метанирой и ее дочерьми
5' Водоема цветов1®8. Метанира была царицей, женой Келея,
Одна из ее дочерей вышла замуж за Крокона, эпонима рода
Кроконидов, развалины дворца которого Павсаний видел на
элевсинской земле у самой границы, отделявшей раньше эти
земли от остальных земель Аттики130. Водоем цветов расположен
с другой стороны города по дороге в Мегару131. По этой дороге
богиня и должна была прийти, если она явилась в Элевсин
из Пелопоннеса.
Если мы отправимся из Мегары в Пелопоннес, то прежде
всего попадем в Флиунт. Здесь, в деревне под названием Келеи,
совершались таинства в честь Деметры, основанные Дисавлом,
1М Aesch., fr., 277; Apoll. Rhod., Ill, 847 sch.; Lobeck, 1212—1215;
си. стр. 170.
См. стр. 217—219.
*“ Herod., II, 171.
1И Paus., II, 18,3; П, 35,4—8; 1,14, 2. Отмечено также ее появление
в Фенее (Paus., VIII, 15, 3), Лакиадах (Paus., I, 37, 2), Сикионе (Paus., II,
5, 8), на косе (Theocr., VII, 5, sch.) и в Сицилии (Diod. Sic., V, 4).
*» Paus., VII, 27, 9; II, 18, 3.
“» Hom., Hymn., II, 105—110, 161, 184—187, 206—207; Paus., I, 39, 1.
Paus., I, 38, 1—3.
"» Paus., I, 39, 1.

Карта II
Культы Длметры

IV. Греческие родовые учреждения
127.
•дним из братьев Келея133 * * *. Келей, Келеи — эта связь безоши-
бочна. Нелей является мужским эпонимом Келей, подобно
тому как Феспий — эпонимом Феспий, Алалкомен — Алалко-
мен, а Элевфер — Элевферий18*. Но, хотя он был царем Элевсина,
он носил пелопоннесское имя. Это заставляет предположить,
что культ, который он поддерживал, был пелопоннесского
происхождения. Традиция в том виде, в каком она стала нам
известна, искажает истину, очевидно, вследствие всеподавля-
ющего авторитета Элевсина. Келей изображается как коренной
житель Элевсина, а в объяснение его связи с Пелопоннесом
говорится, что культ в Келеях был ответвлением элевсинского
культа.
Келеи — название деревни, принадлежащее к весьма рас-
пространенному типу. Подобно Феспиям, Алалкоменам, Элев-
фериям, Потниям, Алесиям, оно подразумевает местный жен-
ский культ и в буквальном переводе обозначает “вопящие жен-
щины** (katto, kttomai)™. Раз в месяц женщины этой деревни
выходят на перекрестки и поднимают вопль, обратив взоры к
луне. Этот обычай распространен во всем мире13*. В Греции и
Италии он был связан с Артемидой, а в более позднее время — с
Изидой, но прежде всего — с Деметрой. Сервий описывает
завывания итальянских крестьянок на перекрестках, подра-
жающих поискам Деметры пропавшей Персефоны184. Можно
привести и другие примеры из той же области. В Мегаре была
скала под названием Анаклетрис, скала “зова** (anakalio).
Здесь Деметра оплакивала свою дочь, и память об этом событии
мегарские женщины отмечали особым таинством137 * * 140. В самом
Элевсине была Скала печали, где богиня сидела и плакала133.
Сообщений о соответствующем элевсинском ритуале не имеется,
но, вероятно, он напоминал мегарский133, и в этом мы находим
разгадку имени Деметры Ахейи — Скорбящая Деметра (deftos —
“скорбь**)1*3.
1М Paus., II, 14; Harp., Av&nUtjc. Келеи, названные у Гомера Арефиреей
(Paus., II, 12,5; Illas, II, 571), не могли быть расположены далеко отПиреи,
где существовал другой культ Деметры (Paus., II, И, 3). Дисавла называли
также отцом Триптолема (Paus., 1,14, 3).
Died. Sic., IV, 29 ; Paus., IX, 33, 5 ; St. В., ’EXsvtfspaZ.
*** Ср. — “дятел". Класомены (“визжащие женщины") были
основаны жителями Флиунта (Paus., VII, 3, 9).
*“ Hastings, s. v. Crossroads (перекрестки).
*» Apul., Met., XI, 2; Serv. ad Verg. Aen„ IV, 609; Eur„ III, 26; cp.
Hom., Hymn., II, 20—26.
137 Paus., 1,43,2. В Афинах (Элевсине ?) гиерофонт вызывал Персефону
ударами fazioy (Theocr., II, 35, sch.); в Фенее он ударял в землю жезлом,
причем на его лице была маска, изображавшая Деметру (Paus., VIII, 15,
2—3).
Apollod., I, 5, 1.
«• Cornford, AEM, 161.
140 Plut, Mor., 378e. Иное объяснение дается в ЕМ, *А%аАх.

128
Часть первая. Родовой строй
Среди холмов к западу от Флунта был расположен город
Феней. В нем существовало два культа Деметры. Один из них
был, по преданию, основан одним из потомков Эвмолпа. В дру-
гом, считающемся более древним, богиню называют Деметрой
ФермиеЙ* 141, что на местном диалекте является вариантом Деметры
Фесмофорос142 *. Основателем этого культя был Трисавл, имя
которого напоминает Дисавла, брата Келея. Аркадия, как и
Аттика, была древней территорией пеласгов. По преданию,
первый царь Аркад ввел здесь земледелие, искусство, которому
он, так же как и Триптолем, научился от Деметры148. Один
из его сыновей, Азан, получил свое имя от племени азанов144 * *,
на территории которого находился Феней141. Другой сын,
Афидас, был эпонимом Афеидант, деревни, которая была рас-
положена недалеко от Тегеи144. Оба они появляются вновь в
Аттике, Азан — в деме Азении147, а Афидас — в роде Афидан-
твдовш. Более того, их матерью, женою Аркада, называют
Метаниру, дочь Крокона149 * * *.
Геродот был прав. Культ Деметры в Элевсине по своему про-
исхождению представлял собою одну из местных форм Фесмо-
форий140, принесенную из Аркадии пеласгами Кроконидами,
которые заимствовали ее у пеласгов Арголиды. Из трех элев-
синских родов, почитавших Деметру, наиболее тесно был связан
с этим культом род, игравший в исторический период наименее
заметную роль.
Итак, изучение происхождения Элевсинских мистерий от
родового культа дало нам возможность разобраться в истории
одного из важнейших культов в греческой религии. Вполне
возможно, что как одна из форм минойской богини-матери
Деметра в конечном счете вела свое происхождение из Египта,
с которым минойская культура имела многочисленные связи161.
141 Paus., VIII, 15, 1—4.
14* Ср. вместо (Buck, GD, 53) с Деметрой Фермесией в
Трезене (Paus., II, 34, 6).
141 Paus., VIH, 4, I.
144 Paus., VIII, 4, 2. Деметру почитали на горе Азанионе (Lact, Pl.
ad Stat., Th., IV, 292) и в Фригии, в селенье, основанном Азаном из Аркадии
(Paus., X, 32, 3).
»« St. В., ’АСаРЮ.
>• Paus., VIII, 45, 1.
Polem., 65, Strabo, 398.
144 IG, II, 785.
«» Apollod., Ill, 9, 1.
liD По преданию, Элевсинские Фесмофории были основаны Триптолемом,
когда он стал царем этого города (Hyg., F., 147). С другой стороны, афин-
ская форма этого праздника, очень напоминающая беотийскую (ср. Paus.,
IX, 8, I), возникла, вероятно, под влиянием культа Деметры Ахейи, потому
что специальные хлебы, выпекавшиеся к этому случаю (ср. стр. 123, прим.
117), назывались ifyailvac (Athen., 109е).
1(1 О связи Даная с Египтом см. стр. 379—380.

IV. Греческие родовые учреждения
129
Два основных пути появления Деметры в Греции представлены
Кимом и Данаем. Первый переправляется через Эвбею в Беотию,
второй — через Аргос в Пелопоннес. В Аттике они встретились.
Деметра Ахейя пришла из Беотии, Деметра Элевсиния — из
Пелопоннеса.
9.	ОТНОШЕНИЕ К УБИЙСТВУ
Родовое общество знает два вида наиболее тяжелых пре-
ступлений: кровосмешение и колдовство. Кровосмешение есть
яарушение правил экзогамии; колдовство — злоупотребление
отдельными лицами магией, которая должна служить на пользу
всей общине112. И то и другое преступление караются всей об-;-
киной. Другие проступки, в том числе и Убийство, относятся
я категории, которую мы назвали бы правонарушениями;
преследование за эти проступки является делом родных постра-
давшего. Такого рода наказание известно как примитивная
самозащита168.
По аттическому закону преследование за убийство было
частным делом (dlkaf), а не общественным (graphai)1**. Иници-
атива оставалась за домохозяйством и фратрией убитого165.
Термины, соответствующие обвинению и защите, обозначали
буквально “преследую*' (di6kd) и “спасаюсь" (phetigo) — англий-
ское “Лис and сгу“ ("лови, держи!“), призывающее к поимке
преступника166.
В древнейшие времена, когда убийство человека не счи-
талось нарушением морали, различия между преднамеренным
и случайным убийством не существовало. Если убийца не мог
или не хотел предложить достаточный выкуп, он был вынуж-
ден бежать из страны. Однако это не было для него большим
несчастьем, ибо, куда бы он ни пошел, он вполне мог рассчиты-
вать на гостеприимство любого чужого человека, к кому бы он
ни обратился. В “Одиссее" перед самым отплытием в Итаку
Телемак был остановлен беглецом, который объяснил ему, что
он совершил убийство и что родные убитого преследуют его.
Телемак, не колеблясь ни секунды, взял его с собой и предоста-
вил ему возможность пользоваться гостеприимством в своем
доме и оставаться в нем, сколько он пожелает167. В других
случаях беглец не только пользуется гостеприимством: хозяин * 157
101 Diamond, 280; Robertson Smith, RS, 264; cp. Briffault, II, 568
Roscoe, BB (1923), 34; Gurdon, 77.
Calhoun, 62-67.
«< Ibid., 9.
*« Dem., 43, 57.
’** Calhoun, 64.
157 Odyss., XV, 272—281, 508—546.
Q Дж. Томсон

130
Часть первая. Родовой строй
дает ему кусок земли, а иногда в придачу и свою дочь1**. Эти
обычаи свидетельствуют об излишках земли. Вождь, имевший
земли больше, чем он мог обработать, был готов наделить ею
всякого чужеземца, который приходил к нему, радуясь попол-
нению своих сил.
В выборе между выкупом и местью и в способе осущест-
вления последней мы узнаем обычаи ирокезов. Но одна деталь
у Гомера отсутствует. Мы видим, что родные убитого были
обязаны отомстить за него, но мы не находим никакого намека
на то, что родные убийцы разделяли ответственность последнего.
Мы не будем сейчас углублять вопрос, почему поэты гомеров-
ской эпохи умалчивали об этом. Можно привлечь факты, почерп-
нутые из других источников. Существуют свидетельства, от-
носящиеся к послегомеровской эпохе, что род в то время и даже
в более далеком прошлом нес ответственность за поведение
своих членов. В 621 году до н. э., потерпев неудачу в попытке
совершить государственный переворот, Килон вместе со .своими
сторонниками искал убежища у алтаря. Они были схвачены
там и убиты мужчинами из рода Алкмеонидов, которые этим
так запятнали себя, что даже двумя столетиями позднее их потом-
ков попрекали этим преступлением1**. В одной надписи из Манти-
неи мы читаем о наложении на нескольких мужчин штрафа за
убийство, совершенное ими в святилище Афины Алей; при
этом было обусловлено, что в случае неуплаты штрафа все роды
виновных будут навеки лишены доступа в святилище1* *0. Даже в
более поздний период, после распадения рода, принцип коллек-
тивной ответственности сохраняется как пережиток в традици-
онной формуле публичной присяги: “И если я нарушу эту
клятву, пусть я погибну, я сам и мой род !“м или иногда “я,
мой дом и мой род"1*2. Та же самая формула обычна и для совре-
менных примитивных народов100.
Эти обычаи позволяют нам проанализировать один из основ-
ных элементов греческой идеологии.
В греческом языке идея возмещения за причиненный ущерб,
в особенности за убийство, выражается следующими словами:
в ионическом диалекте — tisin lambdno, в аттическом — diken
didko. Ионическая форма в переводе обозначает “взять выкуп**.
что соответствует описанному выше правилу о компенсации.
Аттическая основана на том же самом значении didko, которое
«* Hes., fr., 144—Paus., IX, 36, 7; Ulas, VI, 155 sch.; XIV, 120 sch.
«» Thue., I, 126; Herod., V, 71.
*» IO, V, 2, 262; SIO, 9.
ш SIO, 37, 1; 360, 50; 526,40; Supp. Epig. Gr., 4, 58; Lycurg., Leo, 79:
cp. Aeech., Choeph., 1004; Herod., VI, 86; III, 2,
“» Dem., 23, 67.
* Hutton, 166.

IV. Греческие родовые учреждения
131
иы отметили, когда говорили о термине, выражающем понятие
“обвинение**. Гомер употребляет слово dike в значении “путь**
ли “обычай**, а также в значении “кары** по приговору. Гесиод
также употребляет это слово в* смысле “кары** и в отношении
ерсонифицированной юстиции. В аттическом диалекте оно
потребляется прежде всего в значении частного дела в противо-
оложность graphs, между тем как абстрактная идея правосудия
•ыражена словом dikaiosyne, производным от dikaios — “спра-
ведливый**. Имеются и другие прилагательные формы: tndikos —
“справедливый** и tkdikos — “несправедливый**.
Корневое значение слова dike — “путь". Это значение род-
ственно deiknymi (латинское dike) —“указывать** или “пока-
зывать" — “показывать путь**. Таким образом, diken didko tind
обозначает, в сущности, '‘преследовать человека на пути**,
“идти по его следу**. Отыскивание следа, то есть тропы, имеет
важное значение в жизни диких народов1 * * * * ***, и в индоевропейских
языках слова для обозначения “тропы** восходят к очень глу-
боким корням1**. Сбиться с пути было опасно, и в древней Аттике
того, кто отказывался указать чужеземцу дорогу, проклинали1**.
Тропа служит также естественной границей между земельными
наделами и в то же время территориальной границей. Отсюда
широко распространенный обычай сваливать на дорогах и пере-
крестках различные отбросы, что является почвой для возник-
новения апотропеических обрядов1*7.
Переход от слова “путь** в смысле “дорога** к слову "путь**
в смысле “обычай" является одним из древнейших примеров
перехода от конкретного к абстрактному. Подобным же обра-
зом, руководствуясь законом об убийстве, мы можем без труда
проследить развитие от понятия "путь** через понятие "месть"
к идее наказания в целом. Также легко проследить изменение
значений "путь" — "направление" — “кара". Этим объясняется,
почему о каре говорили как о “прямой** или “кривой"1*®. “Пря-
мая" кара —indikos—"на пути**; "кривая**—ekdikos—"в стороне
от пути". Метафора сохранила первоначальное значение слова.
И, наконец, персонификация Дики как богини наказания и
возмездия приводит к абстрактной идее правосудия.
До сих пор мы касались случаев убийства, когда обе стороны
принадлежали к различным родам. Как же обстояло дело, когда
человек убивал члена своего собственного рода? Конечно, совер-
'•* Junod, LSAT, II, 54—55.
*“ Moorhouse, 123—128.
Diph., 62. Ср. Krige, 214: “Показать дорогу, если к нему обращаются
с этой просьбой, было долгом каждого зулуса; в случае отказа сделать это
на него могли наложить штраф".
Hastings, s. v. Crossroads (перекрестки).
“* Illas, XVIII, 508; XXIII, 579-580; Нез., Op., 210—221, 250.
Si*

132
Часть первая. Родовой строй
шенно иначе. Сплоченность членов рода основывалась на коллек-
тивном производстве, и это обозначало, что отдельный индивид
мог существовать только как член группы; даже позднее, вплоть
до тех пор, пока род обладал правом собственности, узы, свя-
зывавшие людей, принадлежавших к одному роду, были наи-
более прочными из всех других уз1**. Вследствие этого если
убийство сородича было крайней редкостью, то и наказывалось
оно крайне сурово.
Подобные же обычаи преобладали и в древнегерманском
обществе. Вот как описывает Гренбех последствия убийства
человека из другого рода: “Сородичи убитого выступают in
plena как обвинители. Род убийцы обещает компенсацию и вы-
плачивает ее. Род убитого принимает выкуп, и сумма делится
так, чтобы ни один член группы не был обойден"170. Убийство
члена другого рода, — продолжает Гренбех, — не является пре-
ступлением против человеческой жизни, оно не рассматривается
даже как нечто неестественное". Другое дело — убийство внутри
рода. “С того момента, как мы вступаем в пределы одного рода,
закон о неприкосновенности жизни встает перед нами в абсо-
лютной нерушимости, сурово осуждая пролитие крови как свя-
тотатство, ослепление, самоубийство. Реакция наступает так же
внезапно и точно, как при прикосновении к нерву иглою.. -
С момента произнесения проклятия, с того момента, как род
отрекается от приговоренного, давая клятву, которая ставит
его вне закона... беглец уже мертв.* Он выброшен из жизни
людей"171.
Так же было и в Греции. Человек, проливший кровь своего
сородича, изгонялся из общины, преследуемый проклятием
рода, или, как люди это себе представляли, — мстительным
духом его жертвы, который настигал его и пожирал, пока от
него не оставалась только кучка костей172. Проклятие и дух
мщения были, в сущности, одним и тем же. Ары или Эриннии
символизируют собою общее проклятие рода, призывающее
души предков восстать и уничтожить изгнанника w. Как след-
ствие этого он впадал в безумие, или, скорее, он уже был безу-
>*• Ср. Smith and Dale, I, 296; Roscoe, В (1911), 12; В (1923), 5.
i» GrOnbech, I, 55; cp. Tac., Germ., 21.
171 GrOnbech, 1,343. Точно так же в Уэльсе за убийство сородича “убийцу
не предают смерти... никаких galenas (выкуп), ничего, кроме проклятия н
позорного изгнания" (F. Seebohm, TCAL, 42). Эта характерная черта, общая
для кельтского и древнегерманского закона (ibid., 63,66,164, 166), объяс-
няет, почему в Англии эпохи раннего средневековья "убийство сородича
обычно не подлежало судебному разбирательству и не подчинялось законам
об уголовных преступлениях: дело передавалось церкви, и наказанием
убийце была эпитимия" (ibid., 336; ср. GrOnbech, 1, 35).
1,1 Aesch., Earn., 244—266.
. m Aesch., Earn., 420.

IV. Греческие родовые учреждения
133
ксл, когда совершал преступление. То, что он сделал, является
столь ужасным, столь неслыханным, что это уже само по себе
свидетельствует о его неспособности действовать, как нормаль-
ный член общества. В сообщениях о современных дикарях
отмечено немало случаев, когда люди умирали, пораженные
ужасом, обнаружив, что они нечаянно нарушили какое-нибудь
абсолютное табу1’*. Примитивное сознание, менее сложное,
чем у цивилизованного человека, значительно легче помрача-
ется. Таким образом, само преступление является уже нака-
занием. Человек совершает преступление в состоянии безумия;
если же он приходит в себя, то потрясение от сознания своего
- геетупления вновь повергает его в безумие.
Такая психология породила у греков представление об
с т — неизбежном безумии, которым карают Эриннии. В гоме-
т.вских поэмах слово milieu в значительной степени ослабило
свое суровое первоначальное значение, подразумевая в общем
. ^стояние, близкое к помрачению разума, ведущему к гибель-
ным ошибкам. С другой стороны, в критском варианте дори-
ческого диалекта оно сохраняется как официальный термин
для обозначения наказания или ущерба175. В одном случае оно
имеет субъективный смысл, в другом — объективный, который
становится преобладающим и вытесняет противоположное зна-
чение. Однако Эсхил сохраняет первобытное объединяющее
значение этого слова, пользуясь им как в смысле внезапного
помрачения разума — причины преступления, так и в смысле
самоуничтожения — его следствия175.
10.	ЗАКОН О ЖЕНСКОМ НАСЛЕДОВАНИИ
До нас сохранились в византийском изложении некоторые
замечания Дикеарха, ученика Аристотеля, о развитии гречес-
кой родовой системы. Они свидетельствуют о неизбежности
неправильного толкования этого процесса при рассмотрении
т Один меланезиец, когда его спросили, что бы он почувствовал, если
бы совершил преступный акт кровосмешения, ответил; “Мы не делаем этого;
если ум человека помрачится и отупеет и человек сделает это, он, когда,
очнется, сам убьет себя" (Wertham, 179; ср. Malinowski, SRSS, 95). Широко
распространено мнение, что нарушение тотемического табу является резуль-
татом безумия, или проказы, или того и другого вместе (Frazer, ТЕ, 1,16—17),
и в современных сообщениях отмечаются случаи, когда туземцы отказы-
вались от пищи и умирали после получения легкого ранения копьем лишь
только потому, что они считали это копье заколдованным, Spencer, А,
403—404.
» Lex. Oort., XI, 34.
Aesch., Agam., 396—397; Choeph,, 270—271,595—596; Eum., 379—381.
В имеющемся у меня издании “Хоэфор" перевод строк 383—384 неточен:
следует читать “с помощью безжалостной, преступной руки".

134	Часть первая. Родовой строй
его в свете предвзятых представлений, почерпнутых из история
классового общества. “Род (patra) является одной из трех гре-
ческих общественных единиц, известных как род, фратрия я
племя. Когда группа кровных родственников, ограничивав-
шаяся первоначально одной супружеской четой, разрасталась
до появления двоюродного родства, возникала новая едини-
ца — род, называвшийся в честь своего старейшего или наиболее
влиятельного члена, как, например. Эакиды или Пелопиды.
Фратрия возникала потому, что дочерей выдавали замуж в
другой род. Новобрачная переставала принимать участие в
религиозной жизни рода ее отца, так как она переходила в
род своего мужа, и потому для возмещения нарушенного союза
братьев и сестер был учрежден другой религиозный союз —фрат-
рия. Таким образом, фратрия возникла на основе отношений
между братьями, точно так же как род возник на основе отно-
шений между родителями и детьми. Племя развилось в процессе
слияния в города и нации, составные части которых были на-
званы племенами"177.
* ♦ ♦
Дикеарх, подобно своему учителю, начинает с предпосылки,
что первоначальной общественной единицей была супружеская
чета. Аристотель объясняет, как с его точки зрения эта единица
разрослась в семью, деревню и город179. Дикеарх дает такое же
объяснение образованию племени. Конечно, эта предпосылка
неверна; поэтому ему нелегко совместить это положение с фак-
тами. Однако самые факты он не искажал. Род является органи-
ческой единицей внутри фратрии, которая представляет собою
группу взаимнобрачущихся родов. Таким образом, возможность
фальсификации фактов в соответствии с этой предпосылкой
он предоставляет современным историкам.
Он не исходите своих предположениях из аттической системы.
Об этом свидетельствует употребление им термина pdtra вместо
аттического genes, а также его утверждение, что новобрачная
становится членом рода своего мужа. При этом он говорит,
что “дочерей выдавали замуж в другие роды". Это свидетель-
ство особенно ценно, потому что в исторический период пра-
вило экзогамии в Афинах совершенно исчезло. И все же мы
приходим к выводу, что в прошлом это правило существовало,
и опираемся в данном случае на законы о наследстве, опреде-
ляющие обстоятельства, при которых оно могло быть нару-
шено. Однако сначала мне хотелось бы обратиться к анало-
гиям.
tTT Die., 9.
» Aristot, Pol., 1252.

IV. Греческие родовые учреждения
135
Семитические народности жили первоначально матриарха-
та м17* *, но к тому времени, как израильтяне поселились на земле
Ханаанской и стали заниматься земледелием, они уже перешли
к патриархату. Все недвижимое и движимое имущество пере-
ходило по наследству к сыновьям. Но как же обстояло дело,
если у покойного не было сыновей ? В Книге Чисел мы читаем
(XXVII, 8):
“Если кто умрет, не имея у себя сына, то передавайте удел
его дочери его“. Это значило, что узуфрукт* переходил к ее
мужу, который по правилу экзогамии должен был бы принад-
лежать к другому роду. Но это было соответствующим образом
обусловлено законом (XXXVI, 8): “И всякая дочь, наследую-
щая удел в племенах сынов Израилевых, должна быть женою
кого-нибудь из колена племени отца своего, чтобы сыны Израи-
левы наследовали каждый удел отцов своих". “Колено племени"
есть род1В0. Наследница должна была выйти замуж за мужчину
из своего рода, чтобы не нарушить правила передачи имущества
по мужской линии.
По аттическому закону в кодификации VI века имущество
отца наследовали сыновья с условием, что при выходе замуж
сестер они должны были снабдить их приданым. Приданое
являлось долей дочери в наследстве. Если у покойного не было
сыновей, все его имущество переходило к дочерям, но в таком
случае ближайший родственник отца мог претендовать на брак
с наследницей1®1.
То же правило существовало на Гортине, только дочь сама
имела право на долю наследства, хотя эта доля была меньше
доли сына, и наследница могла отказаться от брака с ближай-
шим родственником, отдав ему за это часть наследства1М. Однако
в более поздний период мы находим в Гортинских законах
больше архаических черт, чем в аттических, и в обоих случаях
они опираются на тот же принцип, что и закон древних евреев.
Правило экзогамии и свобода женщины были принесены в
жертву заинтересованности мужчины в частной собственности1М.
Подведем итог: греческая родовая система напоминает
римскую и ирокезскую как по структуре, так и по своему про-
17» Robertson Smith, КМЕА, 27—34.
• Usufruct — право пользования собственностью без причинения
ущерба. — Прим. ред.
*" Id., RS, 276.
Наследница была обязана по достижении определенного возраста
выйти замуж за ближайшего родственника (Isocr., VI, 14), который, если
он уже был женат, разводился с женой, чтобы жениться на наследнице
(Isocr., Ill, 64). Строго говоря, она и не была наследницей, а просто придат-
ком к имуществу
Lex. Qorl., IV, 31—44; VII, 54—58, 6.
*“ Plut., Sol., 21; “Имущество должно оставаться в роде покойного".

136
Часть первая. Рсдсвсй стрсй
исхождению и развитию. Процесс развития ойкоса внутри рода,
так же как римской familia, представлял собой разрастание
внутри рода более мелких единиц, которые в конце концов
становились независимыми. Подоснова греческой религии состоит
из тотемических родовых культов. В основе терминологии и
процедуры греческого уголовного права лежит принцип родо-
вой солидарности, который мы прослеживаем в соответству-
ющих обычаях древних греков, древних германцев и амери-
канских индейцев. Имеются косвенные, но тем не менее опре-
деленные свидетельства экзогамии, ибо экзогамия неразрывно
связана с самой структурой рода.
Остается только порядок преемственности и происхож-
дения. Но этому вопросу мы уделим много внимания в последу-
ющих главах. С ним связана не только проблема доэллинских
культур Эгейского мира, но также и характеристика самого
эллинизма. Что же касается этой главы, то мы закончим ее
рассмотрением некоторых вопросов общего порядка, которые
должны помочь нам найти подход к этим более широким проб-
лемам.
11.	ДРЕВНЕГРЕЧЕСКАЯ ЭТНОЛОГИЯ
Окруженные более отсталыми народами, стоявшими *на
различных ступенях дикости или варварства, и более разви-
тыми, но архаическими империями Ближнего Востока, цивили-
зованные греки не могли не заметить, что положение женщин
в этих окружавших их странах сильно отличалось от положе-
ния женщин в их собственной стране. Их сообщения и ком-
ментарии по этому вопросу представляют большой интерес.
Конечно, нельзя ручаться за точность этих сообщений, за исклю-
чением тех случаев, когда они находят подтверждение в данных,
почерпнутых из других источников, и большинство ученых-
классиков склонно относиться к ним с недоверием, как к рос-
сказням легковерных путешественников. Современные этнологи
относятся к ним с большим уважением. Независимо от их точ-
ности они важны тем, что знакомят нас с традиционными выра-
жениями, употреблявшимися для описания примитивных обы-
чаев в то время, когда этнологии как науки еще не существо-
вало.
Одним из древнейших источников сведений является Геродот.
Уроженец Малой Азии, он много путешествовал не только по
греческой земле, но также и по Африке, Египту, Сирии, Месопо-
тамии и странам Причерноморья. Конечно, мы не всегда можем
полагаться на него, но кое-что из его рассказов полностью
совпадает с данными других ученых, как древних, так и со-
временных.
Описывая скифское племя агафирсов, он говорит, что “они
имеют общих жен, так что все они друг другу как братья и

IV. Греческие родовые учреждения	137
нет между ними ненависти или ревности"184 *. Понятие о том,
что общность жен соответствует общности имущества, было
не ново. Мы сталкиваемся с ним также у Аристофана и у Пла-
тона186.
О другом скифском племени, галактофагах, Николай из
Дамаска в своем описании говорит, что "они владеют имущест-
вом и женами сообща и называют старших отцами, младших
сыновьями, а сверстников братьями188. Это напоминает первый
тип классификационной системы (стр. 55). У третьего скифского
племени, гелов, женщины, согласно Эвсебию,. “пашут землю,
сгроят жилища, делают всевозможную работу и ложатся с
любым мужчиной, причем никто не упрекает их в нарушении
супружеской верности"187. Свобода женщин в половом отно-
шении соответствует их активному участию в производитель-
ном труде. „Некоторые из верхнеливнйских племен, — говорит
Аристотель, — имеют общих жен"188. Более подробные сведе-
ния дает Геродот. У ливийского племени махлиев, говорит
он, "половое общение беспорядочно: они не живут вместе, а
спариваются наподобие скота". Как много миссионеров ужа-
салось этой мерзости! “Когда дети достигают определенного
возраста, им на собрании назначают отцов согласно внешнему
сходству"188. Возможно, что это выдумка, но совершенно оче-
видно, что при этих условиях такое понятие, как индивидуаль-
ное отцовство, не могло существовать. У другого ливийского
племени — насамонов — “половое общение так же беспорядочно,
как и у массагетов: только они вначале устанавливают перед
хижиной шест и тогда спариваются**180. Здесь опять мы можем
провести множество современных аналогий. “Когда человек
женится, невеста в первую ночь должна лечь с каждым из при-
сутствующих мужчин по очереди**181. Этот обычай, с которым
мы уже встречались в современной Австралии (стр. 62), на-
столько широко распространен, что, ссылаясь на Геродота, его
назвали насамонизмом. Это лишь одна из форм предбрачного
промискуитета, который он отмечает у лидийцев, киприотов
и вавилонян, а Плавт — у этрусков182. В свою очередь он говорит,
что и массагеты в Центральной Азии “имеют общих жен...
Когда мужчина желает обладать женщиной, он вешает перед
181 Herod., IV, 104.
Aristopti., Pl., 510—626; Plato, /?., 416d.
1M Nic. Dam., 123.
187 Euseb., PE, 9.
Aristot, Pol., 1262a, 9.
«» Herod., IV, 180; 5—6; cp. Nic. Dam., 111.
Herod., IV, 172, 2,
1W Herod., 1. c.
*** Herod., I, 93, 3; 1, 199; Plant, Cist., 11, 3, 20.

ш
Часть первая. Родовой строй
ее кибиткой свой колчан и тотчас же совокупляется с ней“хи.
О массагетах, или великих гетах, мы узнаем также из китайских
источников, которые свидетельствуют, что у них был матри-
архат, и некоторые ученые отождествляют их с джетами Ин-
достана1*1. Если это верно, то можно полагать, что подобные
же обычаи были свойственны в доисторический период и нашей
культуре.
Страбон, который был хорошо знаком с Малой Азией, Егип-
том, Италией и западным Средиземноморьем, говорит, что у
кантабров в Испании “распространена одна из форм матри-
архата (gynaikokratia): "дочери наследуют - отцу и снабжают
братьев при женитьбе приданым"195. “То же правило наследо-
вания существовало в древнем Египте1**. Эфиопы, согласно
Николаю из Дамаска, относились к своим сестрам с большим
почтением и преемниками царей были не их собственные сы-
новья, а сыновья их сестер"197. Это подтверждается египет-
скими анналами династии Аммонидов190. В Линии, говорит
Геродот, если вы спросите у Человека его имя, он назовет вам
имя своей матери и матери своей матери199. У этрусков, со-
гласно Феопомпу, мужчины “имели общих жен" и “дети не знали
собственных отцов"*00. Имеются также археологические сви-
детельства о матриархате у ликийцев и этрусков.
Эти цитаты свидетельствуют о том, что порядок, подразу-
мевавшийся под словами “имели общих жен", представлял
собой какую-то форму группового брака в сочетании с общ-
ностью имущества; то, что дети “не знали собственных отцов",
указывает на счет происхождения по женской линии. Грекам
были хорошо известны действительные правила примитивного
общества.
Именно в этом свете мы должны рассматривать предание
о первом афинском царе Кекропе, которому приписывали учреж-
дение брака. До него “брака не было; половое общение было
беспорядочно, вследствие чего сыновья не знали своих отцов,
а отцы — своих сыновей. Детей называли по имени матери"201-
Таким образом, в Афинах некогда также преобладал матри-
линейный групповой брак.
У пас нет оснований отнестись с недоверием к этому пре-
данию. Афиняне не стали бы придумывать сказку, которая
Herod., I, 216.
1М Briffault, 1, 354—359; Russel, 111,225—226. О других точках зрения
см. Tarn, 81.
Strabo, 165.
«• См. стр. 15/—153.
Nic. Dam., 142.
*« Revillout, II, 147.
'*• Herod., I, 173, 5.
100 Theop., 222.
101 Clearch., 49; Charax, 10; Io. Ant., 13; cp. Varro ap. Aug., CD, XVIII, 9.

IV. Греческие родовые учреждения
139
изображала их предков в качестве дикарей. “Греки когда-то
жили так, как сейчас-живут варвары". В этих памятных словах
Фукидид со свойственной ему интуицией провозгласил принципы
сравнительного метода в науке о человеческом обществе2*2.
Та же истина подразумевается и в трудах Эсхила и Гиппо-
крата203. Это была материалистическая традиция. Но уже во
времена Фукидида наступает реакция. Материалистический
взгляд на развитие общества был несовместим с доктриной,
опирающейся на развитие рабства, будто греки и варвары
были совершенно различны по природе. Разве можно было
допустить, что началу греческой цивилизации предшествовали
первобытный коммунизм, групповой брак и матриархат ? Как
же тогда быть с догмой, на которую после падения городов-
государств все сильнее и сильнее опирался правящий класс
и которая гласила, что экономическая база в виде частной соб-
ственности, рабского труда и подчинения женщин основывается
на естественной справедливости. Если бы труды позднейших
материалистов, Демокрита и Эпикура, не погибли бы, мы, по
всей вероятности, располагали бы бблыпими возможностями
для глубокого анализа древнегреческого общества, чем Аристо-
тель. Но их труды погибли, и отчасти именно в силу этих причин
Платон желал сожжения трудов Демокрита201, и его желание
исполнилось.
Ни один серьезный ученый не может при чтении “Политики"
Аристотеля не испытывать чувства восхищения перед эруди-
цией и проницательностью автора. Мир много бы потерял, если
бы эта книга погибла. Но это не должно помешать нам при-
знать некоторую ее ограниченность. Аристотель знал, что греки
когда-то жили племенами, и он не мог не знать их преданий,
по которым когда-то у них не было рабов201. Он, очевидно, был
осведомлен о той роли, которую приписывали Кекропу в
истории брака, и уж, во всяком случае, перед ним был пример
современной ему Спарты, где правило моногамии наклады-
вало настолько слабые узы, что несколько братьев могли делить
между собою одну жену и супружеская неверность не наказы-
валась и даже не осуждалась800. Тем не менее, считая город-
государство единственной возможной основой цивилизованной * 101
m Thuk., I, 6, 6.
«» О. Thomson, ДА, 218—219.
*« Aristox., 83.
101 Herod., VI, 137, 3.
*** Этот брачный обычай представляет собой форму “братской поли-
андрии*' (см. стр. 67). Дети считались общими, Polib., ХП, 6,8. Напротив,
мужья могли временно меняться женами, Herod., VI, 62; Plpt., Lyc., 15;
Xen., RL, 1, 9. Такой обычай одалживать своих жен существовал также в
Риме: Strabo, 515; Plut., Cat., 25; ср. Арр., ВС, II, 99; Quint., Inst. Or., ПТ,
5, II; X, 5, 13.

140
Часть первая. Родовой строй
жизни, он строит теорию, по которой начальной ячейкой об-
щества является супружеская чета, возглавляемая мужчиной
и опирающаяся на рабский труд207. Принцип, провозглашенный
Фукидидом, был исключен с самого начала.
Там, где потерпел крушение Аристотель, мы не можем
ожидать многого от Геродота. Все его путешествия так и не
раскрыли перед нами той истины, которую так ясно излагает
Фукидид. Все, что он может сказать о египетском матриархате,
это — что “сыновья не были обязаны поддерживать родителей,
а дочери были обязаны"®08, намекая таким образом на правило
наследования; и это замечание мы находим в отрывке, где-он
стремится скорее развлечь читателя, чем истолковать факты.
Поэтому неудивительно, что свое описание матриархата у
ликийцев он начинает со слов, что "это не имеет аналогий
среди других народов человечества"®08. Желание породило
мысль. Это неправильное утверждение имеет для нас свое
значение: оно отражает в себе то, во что предпочитали верить
современные Геродоту греки в силу причин, о которых мы еще
будем говорить в надлежащее время.
12.	лингвистические свидетельства о счете происхождения
ПО МАТЕРИНСКОЙ ЛИНИИ
В XVIII и XIX веках, когда класс капиталистов с равной
самоуверенностью взирал как на прошлое, так и на будущее,
длинный ряд прогрессивных мыслителей — Адам Смит, Фер-
гюсон, Миллар, Бахофен, Морган, Мак-леннан, Тэйлор—сделал
немало, чтобы исправить традиционный автопортрет древнего
общества, подправленный Платоном и Аристотелем; но с загни-
ванием капитализма стало очевидно, что такие вопросы, как
частная собственность и положение женщин, сталкивались у
современной буржуазии с теми же предрассудками, которые
мы отметили у Аристотеля. В современном, XX веке эти пред-
рассудки стали еще бессмысленнее, но в то же время они еще
больше обострились вследствие отмены частной собственности
и ликвидации социального неравенства между мужчинами и
женщинами в Советском Союзе. Итак, второй раз на протя-
жении истории эти стороны древней цивилизации были тща-
тельно вычеркнуты. Имеются, конечно, исключения. Эванс,
Риджуэй, Гаррисон, Глотц, Бриффо и другие настаивают на
существовании в доисторической Греции матриархального строя.
Arist., Pol., 1252b.
«* Herod., II, 35, 4.
Herod., I, 173, 4.

IV. Греческие родовые учреждения
141
Но, кроме Бриффо, который в конце концов обращается к марк-
сизму, все они были главным образом археологами, которых уже
сама сущность их предмета толкает к материалистическому
воззрению. Тем не менее если они и признали истину, то нельзя
сказать, что они в достаточной мере оценили ее значение. Вообще
среди историков и уж, конечно, в заколдованном круге “чистой
науки“ этот вопрос обычно не подлежит обсуждению. “Демо-
кратия, — говорит Ростовцев в своей “Истории древнего ми-
ра", — прогнала женщин с улицы в дом“210. Факт отмечен, но без
попытки объяснить столь негалантный поступок демократии;
более того, как бы сам собой разумеется тот факт, что демо-
кратия поставила женщину на то место, где бы ей и надлежало
быть. Что же касается “Cambridge Ancient History11, то она умал-
чивает даже о самом этом факте.
Слова могут многое рассказать. Они являются говорящйми
свидетелями исчезнувшего прошлого.
Типичное греческое родовое имя имеет патронимическое
окончание -Idas (-ides) с основным элементом -й/, который в гре-
ческом языке является признаком женского рода211. Отсюда
следует, что в древнейшие времена представителями рода счита-
лись не мужчины, а женщины.
Греческие adelphos и adelphe, “брат" и “сестра", не имеют
параллели в других индоевропейских языках213. Индоевропей-
ские *bhrdter и *sydsor сохранились в греческом языке в виде
слов phrdter и &г, но не в качестве терминов родства. Смешение
этих терминов является одной из наиболее характерных черт
греческой терминологии и требует разъяснения.
Слово phrdter обозначало члена своей фратрии. В Афинах,
когда мальчик достигал определенного возраста, его принимали
в фратрию его отца во время Апатурий, праздника "сыновей
одних и тех же отцов"213. В каком же смысле phrdteres являлись
“братьями" и “сыновьями одних и тех же отцов*1 ?
В Спарте, где мальчиков заносили в списки организаций,
известных под названием agdlaiai, термин kdsios—“брат11 — при-
менялся по отношению ко всем братьям и кузенам внутри одной
и той же ag^/a216, а в форме kdsis или kdses он использовался для * 111 * 113
«и» Ростовцев, I, 287.
111 Meillet, OCLC, 390—391; Buck, CGGL, 341; Chadwick, НА, 359;
Хаттон (Hutton, 131—132) анализировал патронимические элементы слов
в языке Сема Нага и пришел к тому же выводу.
111 В этом замечании по поводу	мы опираемся на Кречмера
(Kretschmer, ОВВ).
113 A. Mommsen, 323—349. Третья гласная представляет затруднение,
Deubner, 232. Не является ли	по аналогии с p4iw=pows(*/ior<po?)
эпической формой, определяемой размером, подобно яОиОДЗекеща.
«« Plut, Lye., 16—21.
*** Hesycli., xdoux.

142
Часть первая. Родовой строй
обозначения людей, принадлежащих к одному поколению с
говорящим21* *. Вывод ясен: аттическо-ионические phrdteres и
дорические kdsioi были первоначально внутри каждого поко-
ления сыновьями одного отца, сыновьями братьев отца, сыновь-
ями брата отца отца и т. д. Они были братьями в классифика-
ционном смысле.
Слово ior сохранилось только в одном из поздних греческих
словарей, где оно объясняется в одной статье, как “дочь или
кузина", а в другой, — как “родственница"*17. Оба объяснения
сбивчивы и, по-видимому, неточны, но первоначальное значение
слова не вызывает сомнения, потому что оно является греческим
эквивалентом индоевропейского *s$sor.
Термины adelphds и adelphd являются прилагательными, то
есть они, в сущности, представляют собой описательные эпи-
теты, стоящие вместо phrdter ddelphos и tor addlphe. Adelphos
обозначает “рожденный из одной и той же утробы"®18. Таким
образом, phrdter ddelphos является “единоутробным братом" в
противоположность phrdter dpatros — “брату от одного и того
же отца".
Эти слова имеют свою историю. Втянутые в орбиту более
древних критской и анатолийской культур, вторгшиеся
в Эгейский мир пришельцы, говорившие на греческом
языке, усвоили матрилинейную филиацию, и новое при-
менение терминов для обозначения брата и сестры было
отмечено описательными эпитетами, которые в конце концов
вытеснили эти термины. Мужчины, однако, сохранили свою
патриархальную фратрию, в связи с чем слово phrdter осталось
в употреблении. Женщины не имели соответствующей органи-
зации, и таким образом слово ёоч исчезло. Такая гипотеза дает
исчерпывающее объяснение этим лингвистическим данным,
между тем как при любом другом предположении они остаются
неразгаданными.
Значение греческого слова adelphds принадлежит к кругу вещей,
“известных каждому школьнику", но многие ли из школьников
отваживались задать вопрос, почему слово "брат“ нуждалось
в таком описательном эпитете, как “единоутробный". Даже не
всякому профессиональному ученому приходила в голову эта
**• Hesych., пЛпк вместо чего, возможно, нужно читать nouns.
**’ Hesych., &>е, &>ees.
*a Куипер (Kuiper, 287) считает naal ypqtot аналогичным по форме ла-
тинскому cognatus, а по значению—AteJuyo;, то есть „der mit einem zusammen-
geboren 1st» (рожденный вместе с другим). В таком случае nouns должно
было бы являться уменьшительной формой. Однако вероятнее, что
yvytot имело первоначально значение consobrlnus как противоположное
ddeXfxlf, то есть “брат" в классификационном смысле, Suid., s. v., Idas, IX;
464; XVI, 456.

IV. Греческие родовые учреждения
143
мысль. Любознательность является началом мудрости. И, как
мы постоянно в этом убеждаемся, пытливость ума была одним
из достоинств греков. Нельзя сказать, однако, что она про-
цветает при метафизической “дисциплине" классического обра-
зования.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
МАТРИАРХАТ
еЛэ
Во имя ваше, матери, чей трон
В безбрежности молчаньем окружен,
Хоть вкупе вы I Вокруг числом велики
Без жизни мчатся жизненные лики.
Что было раз, чего не воротить —
Все там кишит, желая вечным быть.
Г1те.
(Перевод Фета)
10 Дж. Томсон

МАТРИАРХАЛЬНЫЕ НАРОДНОСТИ ЭГЕЙСКОГО
МИРА
1. ЧТО ТАКОЕ МАТРИАРХАТ ?
Важнейшим фактором в процессе выделения человека из
мира животных была продолжительность периода его развития,
в течение которого он обнаружил восприимчивость к обучению
созидательным навыкам. Этим обучением занимались женщины,
которые в силу своих материнских функций и незанятости в
экономическом производстве, естественно, становились во главе
группы. Единственной отличительной функцией мужчин на
этой ступени развития была их роль в производстве потомства.
Обычаи, нормы поведения и наследственные традиции группы,
составлявшие в своей совокупности зародыш человеческой куль-
туры, устанавливались и передавались из поколения в поко-
ление женщинами* *.
Последовавший затем конфликт между полами явился,
как мы это видели в главе I, результатом развития производства.
В период господства охотничьей экономики возникает проти-
воречие между экономической ролью мужчины и его общест-
венным положением; и эта тенденция, усиливающаяся с возник-
новением скотоводства и войн—этих двух следствий охоты,—
приводит в конце концов там, где она получает свободное
развитие, к изменению положения мужчин и женщин. Вот поче-
му у современных неземледельческих племен матриархат был
низвергнут в пятидесяти процентах случаев у охотников и
во всех случаях у скотоводов3.
Против Моргана был выставлен аргумент, что счет про-
исхождения по материнской линии еще не обозначает господ-
ствующего положения в обществе женщин. Это совершенно
верно. У многих, возможно даже у большинства известных
3 Briffault, I, 96—ИО, 195—267.
* Ср. советские работы : М. О. Косвен, “Матриархат. Этнографические
материалы1*, “Ученые записки Московского Государственного Универ-
ситета'*, выл. 61, “История", т. И, 1940; его же, “Матриархат. История
проблемы", М.—Л., 1948, — Прим. ред.
* Хобхаус & его соавторы (Hobhouse etc., 152) говорят об аризонских
навахах как о матриархальном пастушьем племени, но, судя по Фрэзеру
(Frazer, ТЕ, III, 242), их едва ли можно классифицировать как скотоводов.
10*

148
Часть вторая. Матриархат
нам племен, у которых счет происхождения ведется по мате-
ринской линии, действительная власть находится в руках
мужчин. Само правило наследования часто обходится с по-
мощью различных нехитрых уловок: например, мужчина дает
сыновьям имена своего рода или перед смертью .передает им
в дар своё имущество3. В таких уловках примитивный человек
проявляет изобретательность современного юриста и в оправ-
дание нарушения правил люди стараются сохранить видимость
того, что все осталось, как прежде.
 Возвышение мужчины явилось следствием открытия земле-
делия. В противоположность охоте и скотоводству, которые
совместимы с кочевым образом жизни, земледелие подготовляет
почву для одного из важнейших шагов во всей истории челове-
ческого прогресса — перехода к оседлости. Только после того,
как человек научился обрабатывать почву, он мог стать в пол-
ном смысле слова “общественным животным" — животным,
живущим в городах* *. Этот шаг как раз должны были Сделать
ирокезы, в чем им помешало европейское завоевание; таким
образом, в переходе от кочевого земледелия к оседлому они
лишь немного отстали от ацтеков, которые имели свою кера-
мику, металлургию и архитектуру, свое пиктографическое
письмо и свой лунный и солнечный календари. В Старом свете
этот контраст даже еще более разителен. В некоторых степных
областях Евразии цивилизация возникла только в-наше время,
тогда как богатые аллювиальные долины южной Азии с неза-
памятных времен были свидетелями возвышений и падений
империй. Городские цивилизации Нила, Евфрата и Инда, чер-
павшие свои богатства из земли, восходят к IV тысячелетию
до н. э., между тем как пустыни, расположенные между доли-
нами этих рек, оставались до наших' дней во власти “живущих
в шатрах и обладающих стадами"3. Нет нужды доказывать
первостепенное значение земледелия. Главное то, что осново-
положницами этого способа производства были женщины, кото-
рые, таким образом, сыграли решающую роль в возникновении
цивилизации.
Так что же такое матриархат ? Ответ на этот вопрос мы
в соответствии с нашим методом исследования начинаем с по-
исков в области этнологии живого примера матриархальной
общины. Однако мы сталкиваемся здесь с трудностью, вытека-
ющей из самой природы наших поисков. Наиболее благопри-
ятным условием для сохранения матриархата является быстрый
переход от собирательства пищи к земледелию. Но этот же
переход явился наиболее благоприятным условием для раз-
* Frazer, ТЕ, I, 71; Ш, 42,72,308; П, 105.; III, 245; IV, 2ЭЬ.
* Arist., Pol., 1253а, 9.
5 Ветхий Завет, Бытие, IV, 20.

V. Матриархальные. народности-Эгеиды	t49
вития цивилизации? Наши поиски затрудняются самими УСЛО;
виями, необходимыми для того, чтобы они увенчались успехом;
Этим объясняется, почему в наши дни мы находим так мало
примеров пережитков матриархата. Матриархат погребен под
воздвигнутыми на нем цивилизациями.
Предмет наших поисков скорее всего может быть обнаружен
в тех областях, где за быстрым продвижением к высшим ступеням
варварства последовала стабилизация. Такие области сущест-
вуют на юге и на юго-востоке Азии. Я цитирую Маркса: “Так,
напр., первобытные мелкие индийские общины, сохранив*
шиеся частью и до сих пор, покоятся на общинном владении
землей, на непосредственном соединении земледелия с ремеслом
и на упрочившемся разделении труда, которое при основании
каждой новой общины дает готовый план и схему производства...
Простота производственного механизма этих самодовлеющих
общин, которые постоянно воспроизводят себя в одной и той
же форме и, будучи разрушены, возникают снова в том же
самом месте, под тем же самым именем, объясняет тайну неиз-
менности азиатских обществ, находящейся в таком резком
контрасте с постоянным разрушением и новообразованием
азиатских государств и быстрой сменой их династий. Структура
основных экономических элементов этого общества не затра-
гивается. бурями, происходящими в облачной сфере политики"*.
Кхаси представляют собою народность, насчитывающую
около 200000 человек и живущую в горах, расположенных к
северо-востоку от Дакии на границе Бенгала и Ассама. В куль-
турном отношении они изолированы. Их язык принадлежит к
коларской семье, представленной санталами и мундами, насе-
ляющими Чутия Нагпур и Сатпурские горы в Центральных
провинциях. Основной отраслью производства кхаси явля-
ется земледелие, дополняемое охотой, рыболовством и ското-
водством. Главной сельскохозяйственной культурой является
рис. Кхаси хорошо известны способы удобрения почв, но для
большей части страны плужное земледелие неизвестно.
Около половины страны кхаси разделено на мельчайшие
туземные государства. Остальная часть относится к Британской
1835ии. Британское правление, прямое или косвенное, датируется
Инд годом, и начиная с 1842 года местное население обслужи-
валось Уэльсским колледжем миссионеров с успешными резуль-
татами, отмеченными подполковником Гердоном, которому мы
обязаны появлением ценной монографии. “Очень часто кхаси;
принявшие христианство, — сообщает он (их число превышает
20 000), — с большой ревностью служат религии... и являются
* К. Маркс, “Капитал", Госполитиздат, 1949, т. 1, стр. 364—366.0 проч-
ности индийского общества свидетельствуют ^сообщения древнегреческих
авторов, Е. R. Bavan in CHI, I, 391.-	\	.

150	Чавть вторая. Матриархат
примерными саббатарянами; приятно видеть мужчин, женщин
и детей, целой толпой отправляющихся в воскресное утро в
церковь, одетых в свои лучшие платья и с таким же празднич-
ным выражением на лицах, какое мы видим в Англии**7. Однако
наряду с этими благами кхаси сумели сохранить свои исконные
обычаи, о значении которых можно судить по следующим заме-
чаниям Дайала:
“Их общественная организация представляет собой один из
совершеннейших сохранившихся до нашего времени образцов
матриархальных обычаев, соблюдающихся с такой логичностью
и доскональностью, что они кажутся поразительными для тех,
кто привык считать основой общества положение и авторитет
отца. Мать является не только главой и поддержкой, но и един-
ственным связующим началом семьи; в стране Синтенг, в наи-
более древней части холмов, она является единственной владе-
лицей недвижимого имущества, и только через нее это иму-
щество передается по наследству. Отец не связан никакими
родственными отношениями со своими детьми, которые при-
надлежат к роду своей матери. Все, что он добывает, идет в
его собственный матриархальный род, и когда он умирает, его
прах погребают в кромлехе, принадлежащем роду его матери. В
Иовае он не живет и не ест в доме своей жены, а посещает его
только с наступлением темноты. В культе предков, составля-
ющем основу религии этих племен, почитаемыми лицами явля-
ются только родоначальница и ее брат. Плоские мемориальные
камни, увековечивающие память о покойнике, в честь главной
представительницы рода называются ее именем, а выстроенные
позади них вертикальные камни посвящаются мужчинам, род-
ственникам с материнской стороны. В соответствии с этой схемой
почитания предков остальные духи, которым приносят умилос-
тивительные жертвы, бывают в основном женского пола, хотя
здесь фигурируют также и мужские персонажи. Все черные
силы, навлекающие болезни и смерть, бывают женского пола,
и именно им чаще всего и поклоняются. Две покровительницы
домашнего очага — богини, хотя вместе с ними чтут также
первого отца рода. Всеми жертвоприношениями ведают жрицы,
а священнослужители являются только их помощниками. В
Кхириме, одном из наиболее важных государств, верховной
жрицей и фактически главой государства является женщина,
которая сочетает в себе функции верховного священнослужи-
теля и царя**8.
Центром жизни кхаси является деревня. Обычно деревня
бывает расположена несколько ниже вершины одного из хол-
’ Gurdon, 6-
• С. J. Lyall in Gurdon, XIX—XX:

V. Матриархальные народности Эгеиды
151
.нов, которыми изобилует эта страна. Раз основанное селение
никогда не переносится на новое место, разве только по принуж-
дению. Оно может быть разрушено циклоном или мародерами,
но стоит миновать бедствию, как жители возвращаются и восста-
навливают селение на прежнем месте. Дома тесно прилегают
друг к другу, и жилище семьи вождя ничем не отличается от
остальных. Повсюду вокруг деревни расположены кромлехи
и родовые кладбища, а также священные рощи, посвященные
деревенским божествам. Эти рощи находятся под охраной табу,
а строевой лес сохраняется на нужды культа покойни-
ков’.
Свободная земля принадлежит деревне и общедоступна
для покосов и сбора топлива. Пахотная земля состоит из родо-
вых угодий, которыми каждый род владеет коллективно, хра-
мовых угодий для содержания жрецов и царских угодий, при-
надлежащих вождю и его семейству. Имеется также некоторое
количество частных полей, приобретаемых путем покупки.
Эти поля являются единственным, да и то ограниченным исклю-
чением из правила, по которому земля принадлежит женщинам,
В восточных районах мужчина, купивший участок земли, име-
ет право владеть им, но после его смерти он переходит к его
матери или ее наследницам. На западе он имеет то же самое
право, но лишь при условии, если он женат, и он может даже
завещать часть участка своим детям; однако если он бездетен,
то участок просто рассматривается как его заработок и посту-
пает в распоряжение его рода10.
У кхаси есть поговорка. “Род ведется от женщины* **. Роды
строго экзогамны. Брак внутри рода является величайшим
грехом, какой только может совершить кхаси. Он от-
лучается от рода и теряет право на погребение в родовой гроб-
нице. Каждый род делится на домохозяйства. Эта единица,
известная под названием shi kpoh — “одна утроба**, включает
всех до четвертого поколения, ведущих по линии матери свое
происхождение от одной общей прародительницы. Это матри-
архальный ойкос (стр. 106—107). Materfamilias управляет
культом богини—покровительницы семьи, а также, если ее семья
является старшей в роде, — культом родоначальницы всего
рода. Обработкой родовой земли, обеспечивающей пропитание
всем членам рода, от имени старшей materfamilias ведает брат ее
матери. Ее наследницей является старшая из ее младших сестер;
за отсутствием сестер — ее дочери, причем младшая получает
дом, а старшие — только часть движимого имущества. За неи-
мением дочерей владения переходят к дочерям сестер и далее —
* Gurdon, 33.
*• Ibid,, 82—87.

t52	Часть вторая.Матриархат
ксестрам матери них потомкам Женского Пола шгЖенской
линии* 11 *.
 Такое положение не оставляет  мужчине широкого поля
деятельности.-Как муж он чужой для родственников его жены,
которые, обращаясь к нему, небрежно называют его “отцом".
Брак моногамен только в том смысле, что женщина никогда не
имеет более одного мужа одновременно» но развод настолько
легко осуществим, что, как говорит Гердон, “дети во многих
случаях не знают имени своего отца“. Однако это ничуть не
тревожит их. Они воспитываются в доме своей матери, и там
же вне зависимости от того, есть у них отец или нет, они оста-
ются13 *.
Отправлением общего культа в отличие от родовых зани-
маются преимущественно жрецы-мужчины, но они обязаны
соблюдать одно любопытное правило. Жертвоприношение со-
вершается жрецом, но при этом всегда должна присутствовать
жрица. Жрец является ее представителем. Как указывает Гер-
дон, это пережиток того времени, когда службу отправляли
одни жрицы11.
Если вождь — мужчина, его преемниками являются его
братья, начиная со старшего, сыновья его сестер, сыновья до-
черей его сестер и сыновья сестер его матери. За неимением
наследников мужского пола преемственность переходит к
женщинам — его сестрам, их дочерям и т. д. Во времена Гердона
вождем племени кхирима была женщина, и он сообщает о ней
одну важную подробность, а именно что она имела обыкновение
перекладывать свои светские обязанности на своего сына или
сына своей сестры11. Это заставляет предполагать, что вожди-
мужчины, подобно жрецам-мужчинам, достигли своего поло-
жения в качестве заместителей женщин.
И вот вся история филиации встает перед нами в совершенно
новом свете. Везде, где сохранилось матрилинейное управ-
ление, оно принимает форму филиации, начиная от брата матери
и кончая сыном сестры — филиации, которая уже стала нормой.
В действительности эта форма является переходной. Перво-
начальная форма сохранилась у народности кхаси, где счет
происхождения переходит от матери к дочери, а мужчины
совершенно исключены. Эта форма видоизменяется путем пере-
11 Ibid., 77, 82—83, 88. Это правило кхаси является матриархальным
соответствием закону о передаче наследства младшему сыну: этот закон,
как предполагают, зародился в условиях стремительной экспансии, Vino-
gradoff, ОМ, 314—315; F. Seebohm, EVC, 351; Ковалевский. 135.
11 Gurdon, 81—82; Ф. Энгельс, ‘‘Происхождение семьи, частной собствен-
ности и государства*', 1953, стр. 46.
“ 1ЫЛ, 120—121.
“ Ibid., 70—71.

V. Матриархальное народности Эгеиды	ИЗ
дачи женщиной своих функций мужчине — либо брату, как у
кхаси и ирокезов, либо мужу, как в римской монархии (стр. 94).
Далее филиация переходит от мужчины к мужчине, но по жен-
ской линии — от брата матери к сыну сестры или от тестя к
зятю. Таким образом, мы приходим к патриархальному прав-
лению — диаметральной противоположности матриархаль-
ному, — при котором, счет происхождения переходит от муж-
чины к мужчине по мужской линии до полного исключения
женщин.
Матриархат кхаси является уникальным в том смысле,
что он сохранил в полном функциональном единстве все те
женские права, которые в других местах встречаются только
в фрагментарном виде или в традициях прошлого. Однако име-
ется много данных, особенно в этой части Азии, свидетельству-
ющих, что такие обычаи носили некогда общий характер. У пле-
мени гаро в Ассаме существуют те же самые правила владения
и наследования, однако с двумя существенными изменениями.
Муж пользуется правом полного узуфрукта в имуществе своей
жены, а вдова обязана выйти замуж за мужа своей младшей доче-
ри, который таким образом становится наследником без всякого
нарушения принципа матрилинейности”. В южном Китае до
сих пор существуют племена, управляемые женщинами-вож-
дями”, и во всем древнем Китае был распространен матриар-
хат. Женщины, согласно Гранэ, “передавали свое имя своим
детям; мужчины были лишь мужьями — приложением к группе
жен"* 17. В X веке н.э. северный Тибет представлял собою область
высокоразвитого матриархата, о чем мы узнаем от китайских
летописцев, которые называют его Ну-Куо — "Царство жен-
щин". Муж жрицы не имел никакого веса и не принимал участия
в управлении. Управленце находилось в руках государствен-
ного совета, созывавшегося царицей и состоявшего из прибли-
женных к ней женщин; указы совета приводились в действие
сановниками-мужчинами, носившими титул "заместителей
женщин"”. И вновь мы можем проследить, как муж царицы в
конце концов становится царем. Это явление настолько важно,
что желательно было бы иллюстрировать его дальнейши-
ми примерами. За этими примерами мы обратимся к Аф-
рике”.
В наши дни тотем у племени баганда наследуется от отца,
но прежде он передавался по материнской линии. Однако старое
“ Frazer, ТЕ, II, 323.
« Briffault, III, 23.
17 Granet, 343—344; ср. Bishop, 305. -
» Briffault, III, 23—24; ср. I, 647—653.
** По приводимым далее примерам см. авторов, цитируемых Бриффо
(Briffault, III, 28—36).

154
Часть вторая. Матриархат
Таблица VII
ЭВОЛЮЦИЯ ПАТРИЛИНЕЙНОЙ ФИЛИАЦИИ
М—мужчина. Ж—женщина. Наследники обозначены полужирным
курсивом.
I'
М
=М	Прямая матрилинейная филиация (от матери к
I	дочери)
м ж=м
м ж=м
I
i I
м ж=м
Косвенная матрилинейная филиация (от брата
матери к сыну сестры). Права женщины пере-
даются ее брату
М Ж=М
Косвенная матрилинейная филиация (от тестя к
зятю). Права женщины передаются ее мужу
М Ж=М
Ж-М
Патрилинейная филиация (от отца к сыну)
м Ж-М
правило сохранилось в царской фамилии, которая, будучи
гиератической, естественно, консервативна. Царь является
абсолютным деспотом, и тем не менее, как это ни странно, он
находится в зависимости от двух женщин. Титул царя разделя-
ют царица и царица-мать. Каждая из них имеет свой двор и
свое имение, для управления которым у нее есть. собственный
штат. Одной из обязанностей царицы-матери является обес-
печение царя ежедневными подношениями пищи. Ее смерть
рассматривается как великое несчастье, особенно для царя;
назначение преемницы из рода умершей не терпит отлагатель-
ства, как если бы царю угрожала опасность умереть голодной
смертью. Царица разделяет с царем трон и дает при коронации
ту же клятву, что и он. Ее выбирает для него царица-мать, и
она является его сестрой.

V. Матриархальные народности Эгеиды
755
У баганда должность царицы-матери является почти всегда
священной, но в царстве Бенин, в южной Нигерии, она не только
имеет свой собственный двор, но и сам царь советуется с ней
по всем государственным вопросам. Царица живет вместе со сво-
ими дочерьми. Последние никогда не вступают в брак, но могут
иметь сколько угодно любовников из любого слоя общества. В
Лунде царица-мать правит совместно с царем. Все его действия
требуют ее одобрения, ее присутствие обязательно при всех его
публичных появлениях, и в его отсутствие она представляет
высшую власть.
Все более или менее развитые африканские монархии со-
ответствуют этому полуматриархальному типу, являющемуся
отражением предыдущей стадии, на которой царь был всего
лишь одним из мужей царицы. В более отсталых царствах Лоанго
и Даура и у абронов на Береге Слоновой Кости царь вообще
не имеет почти никакой власти и является сыном раба. В Агонне,
Латуке, Убембе и других государствах вообще нет царя. Госу-
дарством управляет царица, которая вообще не вступает в
брак, но имеет любовников из рабов.
Развитию патриархата в этих африканских царствах содей-
ствовали завоевательные войны, которые, возникнув перво-
начально в процессе экспансии племен, резко возросли под
влиянием работорговли и вследствие появления европейцев
и магометан. Примитивный матриархат, возникший на основе
земледельческой магии, подвергся, таким образом, резкому
видоизменению. Известно, правда, несколько случаев, когда
эти неукротимые негритянки сами во главе своих войск насту-
пали на европейские штыки и делали это с той же энергией и
с той же безнадежностью, как наша Боадиция, но дальнейшее
развитие войн не могло в конце концов не ослабить их власти.
Успехом, с которым они удерживали в строгом повиновении
своих сыновей и мужей, они обязаны своим священным обя-
занностям, связанным с земледелием и явившимся, таким обра-
зом, особой привилегией их пола.
Не следует, конечно, думать, что класть африканского царя
носит исключительно светский характер. Он, напротив, повсюду
является верховным жрецом и, в частности, главным повели-
телем дождей. Однако, как указывает Бриффо, та же картина
повторяется и с его священными обязанностями. В Дагомее,
где, несомненно, царственные женщины находятся в подчинении
у царя, он почитается как потомок бога дождя, который, как
полагают, живет вместе с ним во дворце; однако черпают свя-
щенную воду из колодцев и совершают магические обряды
для ниспослания дождя его жены, известные под титулом “мате-
рей1*. Поэтомунетничегоудивительноговтом, что в государствах,
менее развитых, чем Дагомея, повелителями дождей, как правило,
бывают женщины. В Чигунде (Центральная Африка) на цере-

156	Часть вторая. Матриархат
монию ниспослания дождя собирается все племя, но- сама цере-
мония проводится одними женщинами. У племени дамара моле-
ния о дожде возносит дочь вождя; в ее обязанности входит
постоянно поддерживать для этой цели священный огонь, кото-
рый .никогда не угасает. Такое же положение существует и -у
племени гереро: дочь вождя молится о дожде и поддерживает
священный огонь в хижине его главной жены. Пусть читатель
вспомнит о неугасимом огне римских весталок, которые, как
говорит Фрэзер, были первоначально женами римских ца-
рей80.
Благодаря изумительным исследованиям Фрэзера в . на-
стоящее время всеми признано, что царская власть восходит
в своем происхождении к земледельческой магии, между тем
как ее военная и политическая функции возникли позднее.
Царь сам обеспечивает прочность своего положения, объединяя
в своем лице или под своим контролем все силы общества, на-
правленные на оплодотворение человека и природы. Добившись,
таким образом, что его высшая власть над благосостоянием
всего народа признана, он устраивает так, что ему оказывают
почести как божеству и при возведении на престол он подвер-
гается обряду коронации —специальному обряду посвящения,
который обозначает, что он рождается вновь уже не человеком,
а божеством81. Суть его высокопоставленного положения живо
отражена в словах, с которыми нигерийское племя юкунов
приветствует нового царя. Они склоняются перед ним и воскли-
цают: “Наш дождь, наш урожай, наше здоровье, наше богат-
ство !«»
Если первоначально царь был лишь супругом своей царст-
венной жены, то становится понятным все, что для современных
умов является наименее постижимым в его примитивной харак-
теристике. И снова Фрэзеру мы обязаны открытием, что занятие
царем своей должности в ранние времена ограничивалось опре-
деленным сроком, по окончании которого его убивали. Исследуя
брачные обычаи этих африканских цариц, которые обращались
со своими мужьями как <; рабами, потому что те и были рабами,
мы можем видеть, что при таких условиях смерть царя
являлась лишь эпизодом в одном из ритуальных женских цик-
лов. У суданских шиллуков, которые еще на нашей памяти
убивали своих царей, царевны пользовались' теми же правами
** Frazer, OB—МА, II, 228.
“ Hocart, 70-98.
11 Meek, 137. Мало того, что юкуны могли казнить своего царя, если
ему не удавалось создать изобилия в стране; несмотря на то, что власть
его считалась абсолютной, он был настолько связан всевозможными табу,
что действительная власть находилась в руках жрецов, которые были
посредниками между царем и его народом. Meek, 333—334.

V. Матриархальные народности Эгеиды	187
свободной любви и в прежние времена имели обыкновение
удавливать царя собственными руками28.	:
Такая “царица" обязательно должна была зачать, чтобы
таким.образом и земля могла давать плоды; Ее половая жизнь
представляла собой цикл подражательной магии. В соответствии
с этим ее партнер считался божеством и, конечно, прежде всего
богом луны, которая, по их примитивным понятиям, является
причиной беременности женщин и плодородности почвы; муж-
чин, воплощавших в себе это божество, после того как они
сослужили свою службу, убивали. Они должны были умереть;
чтобы посеянные семена могли жить. Этот ритуал, на основании
которого возникли мифы об Иштар и Таммузе, Изиде и Озирисе;
Венере и Адонисе, является предшественником греческого
священного брака, в котором он был приспособлен к условиям
моногамии.
Всякий изучающий эти монархии банту не может не вспом-
нить о царствах фараонов. В древнейший период царская власть
в Египте передавалась по женской линии* 22 * *. Дети царицы были
царскими отпрысками, но царь мог обеспечить царское досто-
инство своему сыну, только женившись на собственной сестре
или на дочери сестры своей матери25. Таково правило матри-
архальной эндогамии, соблюдавшееся в Древнем Египте так
же, как у современного племени баганда.
Если мать царя сама была царицей, он правил самостоя-
тельно, между тем как она занимала такое же высокое поло-
жение, как царица-мать у банту. Обоих их иногда изображают
на памятниках сидящими рядом22. Если же он был не царского
происхождения, он правил по праву мужа27. Подобно тому
как он считался воплощением божества, так и царица считалась
“женою бога" и занимала положение не ниже его. Знаменитая
Хатшепсут из XVIII династии правила страною в течение
более тридцати лет, сначала совместно с отцом, а позднее со
своим племянником Тутмосом III®8.
Если царь брал себе жену не из своего царского рода, на-
следование возвращалось к женской линии, и по этой причине
основатель новой династии обычно остерегался брать жену из
старой династии2*. Эго тот же самый принцип, который мы можем
проследить в сабинской и этрусской династиях в Риме.
»• Briffanlt, III, 36—37; Frazer, GB—DG, .17—18.
« Petrie, HE, II, 183; cp, SLAB, 110—111.
M Petrie, HE, II, 95—96; cp. Koschaker, 81.
22 Petrie, HE, I, 114.
22 Ibid., II, 240; Budge, HE, IV, 145, :
22 Hall, AHNE, 232; Petrie, HE, II, 183.
« Revillout, II, 57; H. R. Hall in САН, 1,279; cp. Bancroft, II, 142: Diod.
Sic., 17, 107; Arr., An., Ill, 22, 5.

158
Часть вторая. Матриархат
Разница между Египтом и современными царствами банту
заключается в том, что в Египте все общество было более или
менее матриархально. По обычному правилу наследования
имущество мужчины переходило к его старшей дочери, хотя
определенные предметы он мог завещать своим сыновьям* **.
Но если женщина владела имуществом уже во втором поко-
лении, то как же, спросим мы, мужчина мог владеть им в пер-
вом поколении ? На это- можно ответить, что, строго говоря,
он им совсем и не владел. Он просто пользовался им по праву
мужа. Таким образом, мы возвращаемся к правилу кхаси в его
видоизмененной форме, принятой у гаро, по которому все иму-
щественные права принадлежат женщинам. В соответствии с
этим, следуя примеру фараона, мужчина женится на своей
сестре. Браки между братьями и сестрами у египтян диктовались
отстаиванием мужчинами прав собственности в условиях матри-
архального строя. Как выразился Петри, “женитьба на сестре
примирила матриархальную собственность с отцовским наслед-
ством“81.
В период Древнего царства женщины занимали в обществе
высокое положение, и положение жены в семье по меньшей
мере равнялось положению мужа. Но начиная с V династии мы
обнаруживаем признаки изменений. Мы видим, что наряду с
главной женой, nept ра, или хозяйкой дома, аристократам
разрешалось брать еще одну “жену второго ранга“и. Функции
жрецов постепенно переходили к мужчинам, и женщины были
отстранены от общественной жизни. Характерен самый путь
этого отстранения. Согласно Ревийо, “надписи Бени Хассана
доказывают, что в этот период в тех местах, где функции прави-
теля передавались по наследству и находились в зависимости
от одобрения или вето монарха, женщина передала свои права
в управлении государством своему сыну или мужу*'8*. Женщина
была вытеснена “заместителем женщины".
“В Египте,—пишет Холл,—следы материнского права были
всегда отчетливо видны, но в Вавилонии мы их не обнаружива-
ем"81. Я не решаюсь оспаривать его авторитетное мнение. Роберт-
сон Смит полагал, что все семитические народы первоначально
были матриархальны88, и, как нам кажется, матриархат оставил
нечто большее, чем след в раннешумерийских городах-госу-
•’ Breasted, 86; Н. R. Hall in САН, I, 279, Пнренн не согласен с этим.
“ Petrie, SLAB, ИО.
Revillout, II, 31, 39, 57—58. Обычай иметь вторую жену получил
признание в вавилонском и хеттском законодательстве (Caq,471), а также
встречается у древних ирландцев (Dillon, 38).
« Revillout, II, 57, 91.
•* HaU, AHNE, 205,
* Robertson Smith, KMEA.

V. Матриархальные народности Эгеиды
159
ларствах, о которых сам Холл пишет следующее: “Каждым
городом управлял наследственный правитель, который был
также верховным жрецом местного божества н носил титул
patesi, обозначавший, что его обладатель был земным намест-
ником богов. В шумерийском языке имелось слово, обозначав-
шее правителя более высокой политической организации; это
был lugal — "царь4* * (буквально — “великий человек4*). Это слово
не имело теократического значения и... по-видимому, могло
быть применено к любому patesi, которому силой или обманом
удавалось объединить под своей властью несколько горо-
дов"84.
Должность patesi была теократической, должность lugal
опиралась на военную силу. Это различие не противоречит
естественному развитию царской власти в эпоху упадка матри-
архата. В начале истории Шумера мы сталкиваемся с Баранам-
таррой, женою Лугаланди, patesi Лагаша, которая управляла
городом вместе со своим мужем. Она носит почетный титул
“Женщины4* и имеет свой собственный двор под названием
"Дом Женщины44 в отличие от “Дома Мужчины41, который
принадлежал patesi. Жена следующего patesi, Урукагины, зани-
мала такое же положение. Ее звали Шагшаг и, помимо этого,
титуловали “богиней Бау". Главный советник государства
величался при Лугаланде "писцом Дома Женщины44, а при
Урукагине “писцом богини Бау“. Таким образом, и в то и в
другое царствование он принадлежал к свите жены patesi.
Более того, в оба царствования официальные документы писа-
лись от ее имени. Все это заставляет предполагать, что, как
это отметил Лангдон, patesi были лишь мужьями, а реальная
власть находилась в руках их жен37. Если это не матриархат,
то это весьма похоже на матриархат. И такое положение сущест-
вовало не в одном Лагаше. В Забшали и в свою очередь в Аншане
известно по одному случаю, когда patesi женился на дочери
lugal’я и по крайней мере в одном случае, в Маркхаши, дочь
lugal’я исполняла обязанности patesi?*.
Матриархальные порядки были прослежены в древнем
Эламе39, откуда они перешли к персидским императорам. Те,
кто читал Эсхила, вероятно, помнят величественную фигуру
царицы-матери Атоссы, которая в отсутствие сына управляла
государством40. Дарий, отец Ксеркса, был ее вторым мужем.
40 Hall, АНМЕ, 178—179.
* 8. Н. Langdon in САН, 1,385—386.
* R. С. Thompson in САН, 1, 509—510. .
м KOnig, МТАЕ.
и Aesch., Pers., 153—160. Эсхил был, по-видимому, хорошо знаком с
жизнью Персии, KOnig, RI, 88—90.

WO	Часть старая. Матриархат
Ее первым мужем был ее брат Камбис, и после его смерти,
согласно Геродоту, она продолжала '’удерживать всю власть"* *1.
Нет никакого сомнения, что именно по этой причине Дарий
и женился на ней. Следующий Дарий, царствовавший позднее,
во времена Александра Великого, наследовал престол, женив-
шись на одной из своих сестер, которые все были “царевнами
царской крови"**. Энергичное участие женщин в династичес-
ких распрях Македонской монархии заставляет предполагать,
что здесь также имелись элементы матриархата**. Как бы то
ни было, браки между братьями и сестрами засвидетельствованы
у преемников Александра — Птолемеев, Арсакидов и Селев-
кидов. Птолемеи переняли этот обычай у египетских фараонов,
а Арсакиды и Селевкиды — у персов. Так, например, Лавдика,
дочь Антиоха III, была поочередно женою своих трех братьев —
Антиоха, Селевка IV и Антиоха IV. От Селевка у нее родился
сын, также Антиох, который был еще мальчиком провозглашен
царем под регентством ее третьего брата, Антиоха IV, который
позднее женился на ней. Тарн считает, что мотивом, побудив-
шим регента вступить в этот брак, было желание обеспечить
наследование престола для своего подопечного**. Но тот уже
имел эту гарантию по сыновнему праву. Гораздо вероятнее то,
что он хотел сам стать преемником. И он стал им. В скором
времени мальчик был убит, и Антиох IV стал царем. Кто же
был убийцей ? 
Арриан говорит, что с легендарных времен Семирамида Малой
Азией всегда "правили женщины"**. Конечно, это может быть
преувеличением, хотя, будучи уроженцем страны, он должен
был это знать. Имеются две причины, в силу которых современ-
ные историки Ближнего Востока до сего времени пренебрегали
вопросами общественного положения женщин. Одна причина —
общее непонимание того, что такое матриархат, и довольно
ограниченное представление, что древнее общество должно было
напоминать наше, за исключением вполне определенных раз-
личий, которые были уже доказаны. Другая причина заклю-
чается в древних документах, которые, касаясь преимущест-
венно политической жизни, дают одностороннюю картину.
После падения матриархата официально признаваемые приви-
легии женщин были ограничены одной религией, но это не
мешало им оказывать иногда влияние и на светские дела. Еще
“ Herod., VII, 3, 4; ср. III, 31, 68, 88.
“ Arr,, An., II, 11—12; ср. Ltic., Sacr., XIII, 5. У персидских магов
существовала матриархальная эндогамия, Xanth., 28.
« Plut, Ala., 9.
* Tarn, 185. См. далее Wesendortk, VA.
• Arr., Ind., I, 23, 7.

V. Матриархальные народности Эгеиды
161
долгое время после того, как они утратили формальные права,
они продолжали принимать участие в общественной жизни,
и это привело к развитию одной из характерных черт их пола.
2.	ЛИКИЙЦЫ
Теперь мы можем сузить круг. Лингвистические данные
позволили нам прийти к выводу, что появившиеся в Эгейском
мире иммигранты, говорившие на греческом языке, попали под
матриархальное влияние (стр. 142). Какие же подтверждения
этому мы находим в их легендах о самих себе ?
Эгейский бассейн никогда не был полностью эллинизирован.
На севере он оставался незащищенным от новых нашествий
фракийцев, фригийцев и позднее — македонян, галлов и славян.
В Анатолии лишь после завоеваний Александра греческий
язык проник в глубь страны. За эолийцами находилась терри-
тория фригийцев, за Ионией жили лидийцы, к югу от дорий-
ских поселений — карийцы и ликийцы. В некоторых областях
Крита до IV века до н. э. говорили на каком-то негреческом,
языке*.
Ликийцы назывались так потому, что их национальный
бог, Аполлон Ливийский, почитался в образе волка (1укоз)11.
По одному преданию, его мать Лета перед его рождением пре-
вратилась в волчицу, а по другому — волки привели ее на то
место, где он родился*. Сами себя они называли “трммлы";
в греческом языке это название вследствие вокализации прев-
ратилось в “термильГ. Из египетских анналов, в которых они'
фигурируют под греческим названием (Luka), мы узнаем, что
в X111 веке до н. э. они вместе с другими эгеЙскими народностями
вторглись в дельту Нила. Столетие спустя часть из них вместе
с карийцами мигрировала через Памфилию и Киликию в Палес-
тину, где они получают название филистимлян49.
Мы уже говорили об их матриархальных учреждениях
(стр. 96,143). Происхождение у них считалось по материнской
линии. Когда Плутарх упоминает ликийский род Иоксидон
Nilsson, НМ, 65—66.
« Scr. JWyift. Gr„ 77.
м Ael., Nat. Anim., 26; Ant. Lib., 35. Аполлон в сопровождении волков
встречается на монетах Tapcoca, Imhoof-Blumer, 171. Этого, по-видимому, до-
статочно для определения значения Avmyyeoti (Illas, IV, 101), которое пред-
ставляет собою просто эпическую форму Avxoyevii; ср. Illas, 11,54 ПоЛо1-
yextos, III, 182ftoiew*’’& и см- W.O. Headlam у G. Thomson,АО, II, 10. Таким
образом, отпадает всякая необходимость в гипотетическом определении Крей-
мера* Лбкг) (хетгское Lugga) = Awl™, Kretschmer (SLS, 102). См. также его
NLKV, 14—17.
44 Н. R. Hall in САН, II, 282—284.
11 Дж. Томсон

162
Часть вторая. Матриархат
6. ФИЛИСТИМЛЯНИН.
Египетский рисунок.
(стр. 119), он называет их "loxidai", или „loxides11, подчеркивая
этим, что форма женского рода также является правильной10.
Наследование также было матрилинейным. В наследовании пред-
почтение отдавалось дочерям, а не сыновьям01. По свидетельствам
могильных надписей, основной общественной единицей было
матриархальное домохозяйство. Некоторые из этих надписей
содержат формулу знакомого нам матриархального типа:
“Никет, сын Парфены... Ни кет, сын Лаллы... Эвтих, отец неиз-
вестен... Александр, отец неизвестен"08. Систематические рас-
копки на этой территории долж-
ны значительно пополнить наши
сведения об анатолийском матриар-
хате.
По греческой традиции именно с
помощью ликийцев царь Пройт занял
и укрепил крепость Тиринф53, одно
из важнейших микенских поселений в
Аргосской долине. Его сверстник
Беллерофонт, сын Главка и внук
Сизифа, после жизни при дворе
ПроЙта эмигрировал в Линию, где
женился на царской дочери и полу-
чил часть царства. У него родилась
дочь Лавдамия и сын Гипполох. Лав-
дамия родила от Зевса Сарпедона,
который вел ликийцев на войну с
троянцами. Гипполох был отцом дру-
гого Главка, сопровождавшего Сарпедона в Троянской войне08.
Когда греки колонизовали ’Ионию, члены этой фамилии были
избраны царями в Милете и других городах00. Другая ветвь
осталась в Ликии, в Ксанфе, где имелся городской округ под
названием" Дем Главка"0*. * 12
* Plut., Thes„ 8.
« Nic. Dam., 129.
12 ТАМ, П, 176, а. 48; И. 20, 46, «argto d&jAou; ср. II, 601. Возможна,
что в этом случае мать была жрицей вроде вавилонской Нин-Ан — „невесты
бога". Саргон, мать которого, вероятно, была Нин-Ан, "не знал своего отца".
R. С. Thompson in САН, I, 536—537.
Аполлодор (Apollod., II, 2, 1) называет тестя Беллерофонта Амфиа-
наксом или Иобатом. Иобат — ликийское имя: ТАМ, II, 283. Согласно
"Илиаде" (VI, 170), это был Амисодар; ср. Illas, XVI, 328. Амис был город
в Пафлагонии (Strabo, 68—71); что касается окончания, то ср. с именем
Пиксодар (стр. 164).
м Illas, VI, 152—206. Существует ирландское предание, очень на-
поминающее историю Беллерофонта. Dillon, 35. Следы обычая наследования,
от тестя к зятю мы находим в скандинавской мифологии, Chadwick, ОЕР,312
“ Herod., I, 147.
* Alex. Polyh., 82—83.

V. Матриархальные народности Эгеиды
163
Таблица VIII
ПОТОМКИ СИЗИФА
Сизиф
Главк Амисодар
еллерофонт=Филоноя
Гипполох Лавдамия«*3евс
лавк	Сарпедон
То, что полководцем ликийцев в Троянской войне был Сар-
педон, а не Главк, привлекало внимание древних коммента-
торов Гомера, которые совершенно правильно объясняли это
как знак уважения к его матери®’. Поскольку Беллерофонт
достиг царского звания, женившись на дочери царя, дальней-
шая филиация шла через его дочь. Это, как мы уже видели,
является формой косвенной матрилинейной филиации.
Главкиды говорили, вероятно, по-гречески, иначе ионийцы
не выбрали бы их своими царями. Они не могли научиться
греческому языку в Линии, население которой еще в начале
нашей эры говорило на своем местном наречии; поэтому потомки
Сизифа, должно быть, говорили по-гречески уже тогда, когда
покинули Пелопоннес. Именно этого мы и ожидали в результате
нашего лингвистического анализа. Греческий род, поселившийся
среди чужого матриархального племени, достигает власти,
приспособившись к местному порядку филиации.
Это не единственный случай такого рода. Дорийцы Арголиды
делились на три племени, ведущих свое происхождение от
разных предков (стр. 98), но, кроме этих трех племен, у них
было еще четвертое племя — гирнафеев, образовавшееся из
завоеванного населения®8. Об их эпониме Гирнефо (по-дорий-
ски — Гирнафо) рассказывают следующее: Темен, дорийский
вождь, которому была отдана Арголида, Оскорблял своих сыно-
вей своим расположением к Дифонту, мужу его дочери Гирнефо.
Боясь, что их обойдут как преемников, его сыновья подку-
пили преступников, которые подстерегли и нанесли ему смертель-
ный удар, но старик прожил еще немного и Перед смертью завещал
царство своей дочери и зятю, которые, утвержденные во владении
*’ Bust., ad litas, XII, 101. Подобным же образом на Кипре Кинирады,
потомки Тевкра и дочери Кинира, были обязаны последней своей должностью
жрецов Афродиты (Paus., I, 3, 1; Тас., Н., II, 3); см. стр. 515.
“ IO, IV, 517; St. В. Avpavtf; SIO, 594. п. 4.
11*

164
Часть вторая. Матриархат
народом, правили совместно5*. Возможно, что это предание и
не является историческим фактом, но это не умаляет его ценности
как свидетельства о древнем обычае. Помимо того, что оно от-
ражает в себе те конфликты, которыми сопровождался пере-
ход от материнского права к отцовскому, оно свидетельствует
о том, что греки также признавали принцип наследования зятя
своему тестю в качестве супруга царицы, которая являлась
полноправной правительницей*®.
3.	КАРИЙЦЫ И ЛЕЛЕГИ
И карийцы и лелеги принадлежали к числу племен Анато-
лийского побережья и различие между ними довольно неопре-
деленно. Геродот рассматривает лелегов как ответвление карий-
цев, сохранившее старое национальное название. Соглас-
но другим высказываниям, они представляли собою самостоя-
тельный народ, доведенный карийцами до рабского поло-
жения, и первоначально населяли только острова Самос и
Хиос51.
В исторический период от них осталось едва лишь воспоми-
нание, между тем как карийцы были всем известны как негре-
ческая часть населения страны, носившей их имя.
Главным греческим поселением в Карии был Галикарнасе,
город, где родился Геродот. Сам историк, вероятно, был по про-
исхождению кариец, так как имена его отца и дяди, Лике и
Паниасис, не являются греческими*5. Карийцы, хотя они и
были более подвержены греческому влиянию, чем ликийцы,
сохранили свой язык и культуру. Геродот, по-видимому, хорошо
знал и то и другое, и, судя по тому, что он описывает матриар-
хат ликийцев как нечто исключительное (стр. 140), нужно ду-
мать, что в его время у карийцев уже был патриархальный
строй. Однако даже в этом случае необходимы оговорки.
Наиболее известным из карийских царей был Мавсол, пра-
вивший в IV веке. Его женой была его сестра Артемисия. У
" Nic. Dam., 38; Apollod;, II, 8, 5.
•° Так было в Мегаре: Сикион женился на дочери Пандиона и оспаривал
право наследования престола у своего шурина Ниса; власть была раз-
делена между ними ; преемником Ниса был его зять Алкафон, а преемником
Сикиона — его зять Теламон : Paus., I, 39, 6; 41, б; 42, 4. В Коринфе Язон
получил престол, женившись на Медее (Paus., II, 3, 10); в Трезене Ору на-
следовал сын его дочери (Paus., П, 30, 5); ср, IV, 30, 3; см. также VII, I, 3;
VIII, 5, 6; Parth., I; Diod. Sic., IV, 33.
« Herod., I, 171,2; Phil. Theang., I-FHO, IV, 475; Pher., Ill; Strabo,
321, 661.
M Suid., 'Hgdttoro?; Dur., 57. Сохранившиеся названия мест, такие, как
Уасс и Онзоссиас (SIO, 46), заставляют полагать, что даже в самом Гали-
карнассе продолжали говорить на карийском языке.

И. Матриархальные народности Эгеиды
165
него было два брата, Идрией и Пиксодар. Идрией был женат
на другой сестре, Аде. Мавсол умер бездетным и его преемницей
стала Артемисия, воздвигшая в его память знаменитый мав-
золей. Артемисии наследовал Идрией, а ему — Ада. Она была
свергнута Пиксодаром, который подчинился персам и оставил
царство персидскому сатрапу, который женился на его дочери.
Наконец, сатрап был свергнут Александром Великим по требо-
ванию Ады, которая, таким образом, вторично стала полноправ-
ной царицей*8. Столетие спустя после Геродота мы обнаружи-
ваем в карийской династии соблюдение того же правила матри-
архальной эндогамии, которое соблюдали фараоны.
От самого Геродота мы узнаем, что во время персидской
войны его родной Галикарнасе находился под властью карий-
ской царицы Артемисии, которая, судя по ее имени, принад-
лежала к той же династии. Ее мать была критянка; отца ее
звали Ликдамис. Ее муж умер, но, несмотря на то, что у нее
был взрослый сын, она удерживала власть “лишь потому, что
обладала мужским нравом". Ее владения включали соседние
острова: Кос, Калимн и Нисйр81. Когда Ксеркс вторгся в Грецию,
она предоставила ему флотилию из пяти военных кораблей
под собственным командованием. В ходе битвы при Саламине,
когда персы обратились в бегство, афиняне уже почти насти-
гали ее флагманский корабль, но она спаслась благодаря своей
находчивости, повернув свой корабль и протаранив персид-
ское судно. Афиняне решили, что она изменила персам и перешла
на их сторону, и прекратили преследование. Персы со своей
стороны решили, что она таранила неприятельский корабль;
и вот тогда Ксеркс, наблюдавший с берега за ходом боя и не-
годуя на своих терпящих поражение командиров, произнес
свою знаменитую фразу: “Мои мужчины превратились в жен-
щин, а женщины — в мужчин"* * * * 88. Этот инцидент представляет
особый интерес потому, что на борту одного из афинских кораб-
лей находился и, возможно, даже был очевидцем этой сцены
драматург, превзошедший мужеством и силой воли даже Арте-
мисию.
Ионийские завоеватели Милета взяли в жены карийских
женщин, которые, негодуя из-за убийства своих мужей, отка-
зались есть вместе со своими новыми мужьями и называть их
по имени88. Это свидетельствует, что в начале колонизации их
“ Strabo, 656—657; Arr., Ал., I, 23, 7—8. Относительно Пиксодара ср.
Herod., V, 118; SIO, 169, 16; см. также стр. 162, прим. 53. Арриан (1. с.)
говорит, что браки между братьями и сестрами были в Карии обычны.
88 Herod., VII, 99.
88 Herod., VIII, 87—88, ср. Aristoph., Lys., 675.
** Herod., I, 146, 3. По словам Геродота, одежда ионийских женщин
была карийского происхождения (V, 88).

166	Часть вторая. Матриархат
страны женщины еще сохраняли в какой-то степени свои
национальные чувства. На острове Теосе, в другом ионийском
поселении, был найден годовой список магистратов*7. В каждом
случае за именем мужчины следовало название его рода и его
pyrgos’a. Pyrgos — это его деревня, эквивалент аттического
дема. И в 11 случаях из 25 название рода совпадало с названием
деревни, как например “Эвфирремон Бойд из Бойя“. Это зна-
чит, что тождественность этих двух единиц была еще почти не
нарушена. Существенное значение имеют сами названия родов.
Одно из них — Филеиды — аттического происхождения (стр.
П8);другое—Кофиды—происходите острова Эвбеи6®; третье —
Малиады — из Фессалии67 * 69. Несколько названий, как на-
пример Брискиды и Даддеи,—карийские70. Поскольку эти карий-
ские роды продолжали жить в своих родных поселениях
и сохраняли свои местные названия, они, по всей вероятности,
сохранили и свои национальные обычаи. И если так было
на Теосе, то так же дело обстояло и в других ионийских коло-
ниях.
В доисторический период карийцы и лелеги распространи-
лись далеко за пределы Карии. По преданию, они были изгнаны
из Троады после Троянской войны71. Старое название Коса
было Карис, и на Хиосе был городской округ под названием
Кариды72 * * *. Карийцы упоминаются в качестве раннего населения
Наксоса7®, где мы находим личное имя Лигдамис7*, а само
название Наксос было, по-видимому, связано с карийским
городом Наксией76. По преданию, карийцы явились на Наксос
из Ламии, расположенной на самом юге Фессалии76. Эпидавр
и.Трезен на побережье Арголиды были карийскими поселени-
ями77. МегарскиЙ акрополь назывался Карией в честь царя
Кара, “карийца"78. Культ Зевса Карийского, центром которого
была Миласа, столица Карии, встречается в Беотии79, а также
в Аттике80.
67 SIO, 3064.
66 Strabo, 447.
“ Strabo, 633.
76 Paus. VII 3 6.
71 Strabo, 321 ;’cp. IHas, XXI, 85—88. Антандр, Скепсис, Педас, Гар-
гара, Ассос — все принадлежали к лелегам, Strabo, 605—610.
’* Heli., 103; Eph., 34. Раннее население Самоса и Хиоса считается
карийцами, Paus., VII, 4, 8—9: Strabo, 605—610.
«Died, Sic., V, 51.
« Herod., 1, 61, 4; ср. VII, 99, 2.
« Alex. Polyph., 54—55.
76 Dlod. Sic., V, 51.
77 Aristot, fr., 491 -Strabo, 374.
76 Paus., I, 40, 6.
76 Herod., I, 171, 6; Strabo, 659; Phot., Kdgtoc Zevt.
66 Herod., V, 66.

Карта 111
MOMCTUPHMI'VKHE 11АРГЦ14 .HII'.HlKOIII МИРА

168
Часть вторая. Матриархат
Другим ранним царем Мегары был Лелег; лелеги из Мегары
были первыми основателями мессенийского Пилоса81. Лелего.м
звали также первого царя Спарты, древнейшие жители которой
считаются лелегами82. Мы узнаем также, что лелеги жили в Лев-
каде, Акарнании, Локриде и Беотии83. Наконец, Фукидид гово-
рит, что карийцы были изгнаны с Кикладских островов в период
минойской талассократии, и добавляет, что когда в его время
на Делосе было раскопано несколько древних могил, более
половины покойников по вооружению было определено как
карийцы84 * *.
Тем не менее область распространения карийцев имела
определенные пределы. Ее граница проходила по линии, про-
веденной от Левкады к Ламии, а оттуда — к Хиосу. Территория
к северу от этой линии была в доисторический период населена
народом, сохранившимся в памяти греков под названием пе-
ласгов.
4.	ПЕЛАСГИ
Пеласги, все еще говорившие на своем родном языке, уцелели
в нескольких местах северной части Эгейского мира — в Акте
на македонском побережье, Крестоне (где-то в том же районе),
на Лемносе и Имбросе88 и в Плакии и Скилаке на территории
Кизика на берегу Пропонтиды88. Они упоминаются также в
Самофракии, Троаде, Лидии, на Лесбосе и Хиосе87.
В самой Греции их название сохранилось за древним свя-
тилищем Зевса Пеласгия в Додоне88 и в Фессалийской равнине,
которая была известна как Пеласгический Аргос, или Пелас-
81 Paus., I, 39, 6; IV, 36, 1. Другим поселением лелегов, определяемым
по его названию, был Педас в Мессении (liras, IX, 152). Изгнанные из Педаса
в Троаде (см. прим. 71), лелеги бежали в Галикарнасе и основали недалеко
от него город Педасу (Strabo, 611). Кардамила в Мессении Ilias, IX,
150) была, по-видимому, основана лелегами с острова Хиоса, где был город,
носивший это же название (Thuk., VIII, 24, 3).
41 Paus., HI, 1, 1; ср. Ш, 12, 5. Сын этого Лелега основал Анданию
(Paus., IV, 1, 2), а поселок Ферапна был назван именем его дочери (Paus.,
Ill, 19, 9). Спартанские лелеги были земледельцами: у их царя Лелега
был сын Мил (“мельник"), который перемолол зерно в Алезии (“мелющие
женщины"), и внук Эврот, осушивший долину Эврота (Eur., Or., 626, sch.).
*s Aristot., ir; 560=Strabo, 321—322; см. ниже, стр. 425—429.
88 Thuk., I, 4, 8.
88 Thuk., IV, 109, 4 (cp. Strabo, 331,35); Herod., I, 57; V, 26 (cp. Strabo,
221); IV, 145, 2. Предания, связанные с пеласгами, были собраны лесбосцем
Геллаником, который, вероятно, положил в основу своих “Фороний" какую-
то эпическую поэму под таким же названием, Pearson, 159.
88 Herod., 1,57; ср. Deloch.,5—6-FHO; II, 17—18; Нес.,205; Eph., 104.
87 Herod., VII, 42; Strabo, 221, 621; St B.,
88 Ilias, XVI, 233, Strabo, 337; Plut., Pyrrfi., I.

V. Матриархальные народности Эгеиды
169
гнотида88. Они упоминаются как древнейшее население Беотии
и Пелопоннесской Ахайи80, а еще чаще как коренное население
Аттики, Арголиды и Аркадии81. Поблизости от Олимпии жили
остатки племени кавконов, которое некогда населяло всю Элиду.
По всей вероятности, они также были пеласгами88. Племя с
таким же названием упомянуто вместе с пеласгами в “Илиаде’1
в качестве союзников троянцев, и то же название появляется
севернее у кавконов, или кавкониатов, в Пафлагонии на побе-
режье Черного моря81. Мы не находим никаких следов пеласгов
в южном Пелопоннесе или на Кикладах, но они упоминаются
в “Одиссее” как один из нескольких народов, населявших
Крит8* *.
Согласно Кречмеру, название “пеласги” является этни-
ческим производным от pelasgosK. Это индоевропейское слово,
обозначающее “плоская поверхность", “равнина", но в гре-
ческом языке оно было применено к морю (ср. латинское aequor).
Обычным греческим словом для обозначения "моря” было thd-
lassa — слово не индоевропейского происхождения. Быть может,
это слово греческие завоеватели Эгейского мира заимствовали
у “людей моря”, которых они там нашли, — пеласгов ?
Несмотря на большую разбросанность, их культура, по-
видимому, была однородной. Одно из характерных пеласги-
ческих названий поселений — Лариса — встречается в не-
скольких местах Фессалии, Аттики, Арголиды, Элиды, Крита,
Троады, Эолии и Лидии88. Культ Гефеста, бога огня, сущест-
вовавший, несомненно, еще в доэллинский период, имел два
центра — Афины и Лемнос87. Гефест фигурирует также в пелас-
•• Ilias, II, 681, 840; Strabo, 221,443. Слово йруос, обозначающее “рав-
нина" (Strabo, 372 ; ср. J. D. Denniston ad Eur., El., I), было, вероятно, пе-
ласгийское; и если, как это будет доказываться позднее (стр. 394), ахейское
название Фессалии было Эллада, то гомеровское 'ЕМаЛа xal piaov 'Аруо;
(Odyss., I, 344) может быть истолковано как описание этой области под се
двумя названиями.
” Strabo, 410; Herod., VII, 94.
« Herod., 1, 57 ; IV, 145, 2; VI, 137, 1; ср. Thuk., II, 17; Eur., /г., 228,
Herod., II, 171 ; I, 146; Paus., VIII, 1,4.
•* Strabo, 345, 542 ; Odyss., Ill, 366.
" I lias, X, 429; XX, 329; Strabo, 345. Кавкониаты (Strabo, 345),
очевидно, то же самое, что кавконы (Strabo, 541—542).
м Odyss., XIX, 177.
“ Kretschmer, QOD, 16—17; ио ср. также Сипу, 21. Отсутствие пря-
мых данных заставляет относиться с осторожностью ко всем подобным
этимологическим выводам.	.
* Ilias, II, 841 ; Strabo, 430, 440, 620-621; Paus., II, 24, I ; VII, 17, 5.
Критская Лариса слилась с более поздней Гиерапитной (Strabo, 440).
Лариса была дочерью Пеласга (Paus., II, 24, 1), и Лариса Кремаста была
также известна как Лариса Пеласгия (Strabo, 435).
п Illas, I, 593; Philoch.,6; Soph.,Ph., 986—987 ; Dion., Chalc., 2=FHG,
IV, 393; Illas, II, 722 sch. V ; Nic. Th., 472 sch.; Lyc., 224 sch. Гефест фигу-
рирует на монетах из Кизика, Вифинии и Лидии, Farnell, CGS, V, 394.

т
Часть вторая. Матриархат
гическом культе Кабиров, который сохранился в Самофракии
и на Лемносе и Имбросе*®. Уже А. Б. Кук стремился доказать,
что Гефест был пеласгическим божеством**. То же самое, по
всей вероятности, можно сказать о Гермесе. Он также был
связан с Кабирами; известно, что на Имбросе существовал
негреческий культ Гермеса100. Древнейшие центры его культа
на материке находились в Аркадии и Аттике. Предание гласит,
что он был рожден на склоне горы Киллены в Аркадии, где его
почитали как бога-предка101, а в Киллене в Элиде его изобра-
жали просто в виде penis erectus102, подобно фаллическим символам,
hermat, происхождение которых приписывают пеласгам103. Элев-
синский Гермес, родоначальник Кериков, был связан с мифом
о Дайре (стр. 125), а этот миф в свою очередь с Самофракий-
скими мистериями104.
Откуда же пришли пеласги ? Во всяком случае, не с юга.
На Крите они резко отличались от этеокритов или настоящих
критян105 *, а в других местах на юге Эгейского мира мы вообще
не находим их следов. Не могли они прийти и из юго-западной
Анатолии. Эта область принадлежала карийцам и ликийцам.
Все свидетельства указывают на север—на побережье Македонии
вместе с островами Самофракией, Лемносом и Имбросом, рас-
положенными у входа в Геллеспонт, и поскольку мы просле-
дили их через Геллеспонт и Пропонтиду вдоль северного по-
бережья Анатолии, имеются твердые основания искать их
родину где-нибудь на дальнем берегу Черного моря.
Фукидид, который был связан через своих предков с север-
ным побережьем Эгейского моря, называет пеласгов Акты,
Лемноса и Аттики тирренами (тирсенами)100. Софокл пользу-
* Herod., II, 51; III, 37; Strabo, 472; Paus., IX, 25, 5—10.
44 Cook, Z, HI, 226; см. такжеK. Bapp in Roscher, LGRM, 111,3040—3041.
144 St.B."IpPqo;: он был известен там как Имбрам. Гермес встречается
на имбрийских монетах (Head, 251), а также на Лемносе (Aesch., Agam., 295—
296) и во Фракии; цари двух последних государств претендовали на то, что
они ведут свое происхождение от Гермеса (Herod., V, 7; ср. Farnell, CGS, V,
77); фракийцы, безусловно, заимствовали это божество у пеласгов. О про-
исхождении его имени см. Kretschmer, NKLV, 3—4.
141 Hom., Hymn., IV, 1—7; Paus., VIII, 17, 1—2; Aesch., fr., 273. Мес-
том его рождения считали также Фивы и Танагру (Paus., VIII, 36, 10; IX.
20, 3); большое значение имел также культ Гермеса в Фенее (Paus., VIII,
14,10: VIII, 16, 1; ср. VIII, 47,4).
101 Paus., VI, 26, 5.
143 Herod., II, 51, Paus., IV, 33, 3. Итифаллический Гермес встречается
на монетах Имброса; Head, 261.
444 Paus., I, 38, 7; ср. Cic., ND, III, 22, 56; Prop., II, 2, 9—12; Herod.,
II, 51; Teopfer, AG, 96; Lobeck, 1215—1348.
144 Odyss., XIX, 177.
104 Thuk., IV, 109, 4. Можно предполагать, что критский	и
этрусский Велхан (лат. Вулкан) был наряду с Гефестом божеством тирренов-
пеласгов, Kretschmer, SLS, 28, 109.

V. Матриархальные народности Эгеиды	171
ется тем же названием по отношению к пеласгам Арголиды107.
Под этим названием греки знали этрусков. Согласно греческой
традиции, этруски переселились в Италию из какой-то части
Эгейского мира, по словам же Геродота, — из Лидии; другие
авторы считают их пеласгами из Фессалии или с Лемноса и
Имброса108. В свою очередь этруски Церы считали, что они
произошли от фессалийских пеласгов10’.
Тиррен является этническим производным от Тирры, города
в Лидии110. Это имя носил брат Тархона, а Тархон является
греческой формой имени Тарквиний111 * *. Их отец Телеф появ-
ляется в Италии как основатель рода Тарквиниев, а в Лидии
как царь Тевфранииш. Наконец несколько надписей, найденных
на Лемносе, написаны на языке, очень родственном этрусскому.
О языке лидийцев известно немного, но достаточно, чтобы не
сомневаться в принадлежности к той же семье языковш.
Так же как у этрусков, у лидийцев был распространен пред-
брачный промискуитет (стр. 137) — пережиток группового брака.
Как известно, у этрусков был матриархат, и поэтому весьма
вероятно, что у лидийцев в период миграции тоже существовал
матриархат.’ Нам известны три лидийские династии: Атиадов,
Гераклидов и Мермнадов. К последней принадлежал род Креза.
Родословные их смешаны, но мы узнаем, например, что Садиатт
из династии Мермнадов женился на своей сестре, и что так же
поступил его сын и наследник Алиатт114. Геродот говорит, что в
предыдущей династии наследование шло от отца к сыну115, на
основании чего можно было бы заключить, что оно было патрили-
нейным; однако, хотяунасинет оснований сомневаться в фактах,
все же мы не должны торопиться с выводами. Брак между брать-
ями и сестрами также сводится к филиации от отца к сыну,
потому что он преследует именно эту цель, но по своему про-
исхождению он матрилинеен: сын должен наследовать матери.
Поэтому вполне вероятно, что Гераклиды следовали тому же пра-
вилу, что и Мермнады, и даже более чем вероятно, ибо есть
основания подозревать, что в предание, записанное Геродотом,
были внесены самовольные изменения. По его сообщению,
основателем династии был сын Геракла от лидийской девушки-
1И Soph., fr., 248.
108 Herod., I, 94; Strabo, 443, 221; Kretschmer, EP.
**» Strabo, 220.
11(1 EM., ; Toepfer, AG, 195.
111 Lye., 1248.
111 Lye., 1249, sch.; St.B.To^xtivtov ; Dion. Hal., AR, I, 28, 1; Died. Sic.,
IV, 33. О Телефе см. Кречмер, NKLV, 13—14.
“» Corsten, LID; Kretschmer, SLS, XXXVIII, 108; R. S. Conway in CAH,
IV, 408.
ш Nic. Dam., 63; Suid., MAvorrtjc.
115 Herod., I, 7, 4.

172
Часть вторая. Матриархат
рабыни, дочери Иордана. Это—неожиданное отклонение от версии
Софокла и других авторов. Проданный в рабство Эврисфеем
Геракл был куплен Омфалой, дочерью Иордана, которая была
не рабыней, а царицей, и правила одна со времени смерти сво-
его мужа11*. Лидийский Геракл по этому преданию есть не кто
иной, как этрусский Сервий Туллий (стр. 94).
Если у лидийцев и этрусков был матриархат, то матриархат
должен был быть и у родственных им пеласгов. Лемносские
пеласги фигурируют в одной из известнейших греческих легенд.
После отплытия из Фессалии в поисках Золотого руна аргонавты
попали на Лесбос, которым тогда “правили женщины" под
предводительством царицы Гипсипилы, дочери Фоанта. Неза-
долго до этого лемносские женщины оскорбили Афродиту, кото-
рая в наказание за это наделила их запахом и таким неприятным,
что мужья покинули их. В ответ на это женщины убили всех
мужчин; только Гипсипила сохранила жизнь своему отцу.
Язон, предводитель аргонавтов, влюбился в нее, и их сын Эвней
явился основателем рода Эвнеидов (стр. 119)ш.
Значение этого мифа, объяснение которого было впервые
дано Бахофеном11®, не вызывает никаких сомнений. Он явля-
ется отражением матриархата у пеласгов, но периода уже его
разложения, за которым следует полное развенчание женщин:
“Из всех злодейств славится лемносское,
Клянут его в песнях и преданиях.
Новый грех чудовищный
Сравнит молва с той лемносской мерзостью,
Забудет бог грешный дом,
Кто богу враг, для людей бесчестен тот" ,м.
Это звучит как проклятие старого порядка новому. Тиррен-
цы—пеласги Аттики были одной из ветвей лемносцев110. Афиняне
наняли их строить стену вокруг Акрополя111. В те времена не
было рабов и свободные афинские юноши и девушки, ходившие
за водою к Девяти Источникам, постоянно подвергались угрозе
физического насилия со стороны пеласгов, которые поэтому
были изгнаны из Аттики и поселились на Лемносе182.
*“ Soph., Тг„ 252—253 ; Diod. Sic., IV, 31, 5—8 ; Hyg., F, 32.
*» Herod., VI, 138; Apoll. Rhod., 609—623 ; Apollod., 1, 9, 17; Hyg., F.
•« Bachofen, 84—87.
“• Aesch., Choeph., 631—636 (Эсхил, “Трагедии", Academia, M.—Л.,
1937, Хоэфоры, 629—635).
1,0 Thuk., IV, 109.
1,1 Herod., VI, 137, 2; Dion., Hat, AR, I, 28, 4.
«’ Herod., VI, 137, 3—4.

V. Матриархальные народности Эгеиды
173
Афиняне времен демократии гордились своим пеласги-
ческим происхождением. Они называли себя "сынами земли1”**.
Геродот описывает их как эллинизированных пеласгов12*. Одним
из их древнейших царей был Кекроп125, первый, кто ввел брак
(стр. 138). До его царствования женщины находились в беспоря-
дочном половом общении с мужчинами и называли детей сво-
ими именами. Совершенно такие же сведения мы имеем об этрус-
ках (стр. 138).
О связи этрусков с Анатолией (и не только с Лидией, но
также с Карией и Линией) свидетельствуют также бесчисленные
параллели в названиях мест. Более того, во всем Эгейском
бассейне и во внутренней части Анатолии —вплоть до Киликии
на юге и Кавказа на севере — мы сталкиваемся с названиями
мест с основой, включающей определенно неэллинские элементы
(-nth, -nd-, -ss, -tt-), как например Korinthos (Коринф), Kellenderis
(Келендерий), Myndos (Минд), Parnassos (Парнасе), Kuossos
(Кносс), Hymettos (Гиметт), Adramittion (Адрамиттион)12*. К
тому же типу принадлежит слово thalassa (по-аттически ihalatta).
Естественно, что такие названия встречаются в наибольшем
количестве в Карии и Ликии, где доэллинские языки дольше
всего удерживались в употреблении; но их более широкое рас-
пространение свидетельствует о том, что некогда Эгейский бас-
сейн, по-видимому, представлял собой одну однородную в лин-
гвистическом отношении область, являющуюся продолжением
Анатолии.
Наконец, этрусский язык был родственен языкам, на кото-
рых до сих пор говорят на Кавказе. Это открытие было сде-
лано пятьдесят лет тому назад Томсеном и поддержано
Марром127.
Дальше этого идти я не могу. Проблемы, возникшие в связи
с установлением родства этрусского и других азианических язы-
ков с кавказскими были усложнены и расширены в связи с откры-
тием общего лингвистического субстрата, охватывающего все
пространство от Черного моря до Сирии и от Эгейского моря
до Шумера128. Далее, если эти языки ведут свое происхождение
m Aristoph., Vesp., 1076; Eur., Io, 20.
Herod., I, 57, 3.
IM Herod., VIII, 44, 2.
*«• Kretschmer, EGGS, 401—406; ASK, 92—96; Schwyzer,\I, 60—61;
Eisler, SAQ; Blegen, CG ;. Harley, CG ; Nilsson, HM, 64—65, Формы c.-nlh-,
распространенные в Греции, не встречаются в Анатолии, за исключением
Ксаифа (Ликия, Троада), и, напротив, в самой Греции имеется, по-види-
мому, всего четыре названия с элементом-nd—Пинд, Андания, Келецдерис
и Каранды в Этолии (SIG, 546, 14).
1П Thomsen, RPLE ; Я. Марр, “Яфетический Кавказ и третий этниче-
ский элемент в созидании средиземноморской культуры", Л., 1920; ср.
Bleichsteiner, 72; Hall, CRPS, CGBA, 292—293.
Kretschmer, ASK; Sigwart, 148—159.

174	Часть вторая. Матриархат
из Южной России, где, как предполагается, имела место индо-
европейская диаспора, то некоторые очень глубоко укоренив-
шиеся из этих неиндоевропейских элементов в греческом языке,
возможно, являются не менее * древними, чем сам греческий
язык. Само представление 0 индоевропейских языках как об
определенной категории, возможно, нуждается в пересмотре.
Такие широкие проблемы не могут быть разрешены и даже
как следует изложены на нескольких страницах. Мы должны
набраться терпения в ожидании дальнейших успехов в иссле-
довании анатолийской предыстории. А пока я утверждаю, что
древнегреческие предания, касающиеся этих древнейших народ-
ностей Эгейского мира, не могут быть отброшены, как плод
народного невежества или вымыслы любителей древностей.
Соединение фрагментов дает стройную картину, которая вполне
гармонирует с рисунком, возникающим в результате археологи-
ческих и лингвистических изысканий.
5. МИНОЙЦЫ
. Древнейшим известным нам населением Киклад были посе-
ленцы с востока и с юга, пожалуй, преимущественно с о. Крита,
которые были уже знакомы с медью. Их культура, известная
под названием раннекикладской, развилась под минойским
влиянием. В начале III тысячелетия она распространилась
на Пелопоннес, центральную Грецию и южную Фессалию (ран-
неэлладская культура). Людей, которые принесли с собою эту
культуру, можно довольно твердо определить как карийцев
и лелегов129.
Неолитическое население Крита включало североафрикан-
ский элемент. Их набедренные повязки и футляры для половых
членов и восьмигранные щиты находят параллели в Ливии и
додинастическом Египте1®0. Но названия населенных мест вы-
шеупомянутого типа встречаются на Крите чаще, чем где-либо
за пределами Анатолии, а культ двойного топора продолжал
еще существовать в Карии после того, как в Кноссе он уже
отошел в область предания181. В силу этих, а также и других
причин вопрос о родстве минойских критян с карийцами, леле-
гами и ликийцами не вызывает разногласий.
111 D. G. Hogarth in САН, П, 555; Fredin, 432. Почти все такие назва-
ния относятся к каро-лелегской области: Аморгос (Nic. Dam., 47; Androt.,
19); Парос (Nican., 6\ Делос (A. J. Evans, PM, III, 74), Лаконика (Strabo,
368), Нисея (Strabo, 391).
“• Hail, CGBA, 25—27.
1,1 О других связях с Анатолией см. Pendelbury, 42.

V. Матриархальные народности Эгеиды	175
Эти узы оставили свой след в греческой традиции. Сарпе-
дон, которого мы встречаем в “Илиаде" в качестве внука Белле-
рофонта, появляется в других преданиях как брат кносского
царя Миноса* 137 138. Первая версия — греческая, вторая — ликий-
ская и минойская. Критское происхождение приписывалось
культу Зевса Атабирия на Родосе и в карийском поселении в
Милете133. Говорили, что ликийцы и каннские карийцы явились
с Крита134.
Фокусной точкой этих традиций является Крит. В них не
содержится ни малейшего намека на обратное движение из
Анатолии на Крит. Однако их версия оспаривалась. Карийцы
настаивали на том, что их предки попали на Эгейские острова
из материковой части Анатолии, и в доказательство ссылались
на свое родство с лидийцами, которые не имели никакой связи
с островами18*.
Всеми признано, что минойская цивилизация была в неко-
тором смысле матриархальной. Одним из немногочисленных под-
тверждающих фактов (помимо преданий), сохранившихся в памяти
греков, можно считать то, что “на Крите появление женщины
в общественных местах было обычным"13*. Этот обычай произвел
на греков впечатление потому, что он являлся полной проти-
воположностью их собственному обычаю. Эти женщины не только
появлялись в общественных местах: на фресках, геммах и пе-
чатях, раскопанных Эвансом, мы встречаем их изображенными
в стремительном движении, в виде кулачных бойцов, прыгунов
через быков, акробаток, возниц на колесницах и охотниц187.
Они даже делали глиняную посуду138. В Греции мы не имеем
никаких сведений о женщинах-гончарах, и даже в религии
сохранились лишь слабые намеки на то, что женщины занимались
ремеслом; к этим намекам можно отнести, например, культ
Афины как покровительницы ремесла и странных золотых дев,
помогавших Гефесту в его кузнице138. И все же результаты
сравнений не оставляют никакого сомнения в том, что искусство
обжига глины было достижением женщин140. Эти минойские
горшечницы являются связующим звеном между греческой
цивилизацией и первобытной практикой.
Минойские законы наследования станут понятны лишь
*s‘ Herod., I, 173.
Apollod., IB, 2, 1 ; Eph., 32.
“» Herod., 1, 172—173.
«• Herod., I, 171, 5—6.
“• Plut, Thes., 19.
137 Qlotz, CE, 143.
*“ A. I. Evans, PM, I, 124—125.
>’* Hom., Epig., 14; Ilias, XVIII, 417—421.
»* Briffault, I, 466—477; Mason, 91—113.

776
Часть вторая. Матриархат
после истолкования надписей, но они, по-видимому, немногим
отличались от тех законов, с которыми мы сталкивались в Ликин
и других частях Ближнего Востока141. Данные о религии, кото-
рые относительно полны’, будут рассмотрены в главе VII.
в. ХЕТТЫ
Мы закончили свое путешествие вокруг Эгейского моря
и на всех его берегах нашли следы матриархата. Однако мы
должны уделить внимание еще одному народу.
Обычно считают, что хетты явились в Анатолию через Кав-
каз142. Это был разнородный по своему составу народ, занимав-
шийся скотоводством и войнами14*. Хетты были знакомы с
употреблением железа еще по крайней мере в X111 веке144 * * до
н. э. Одним из их языков был индоевропейский. Их столицей
был Хаттусас, современный Богазкёй, в северо-западной Кап-
падокии148. Они создали обширную империю, державшую под
своим контролем всю Каппадокию, значительную часть Сирии
и несколько областей центральной Анатолии. Западнее хеттские
памятники были найдены в Сардах, столице Лидии, на горе
Силил и по всей долине Герма до самого моря144. Предполагают,
что Атиады — первая .лидийская династия — были подчинены
хеттским властителям147. Последний из Гераклидов, Мирсил,
носил то же имя, что и Мурсил, ставший царем хеттов около
1350 года до н. э,148 Третья лидийская династия, Мермнады, про-
исходила из страны левкосиров, или “белых сирийцев", которые,
возможно, были хеттами142. Весьма вероятно, что Тархон, или
Тарквиний, предок этрусков,, был назван так в честь хеттского
бога войны Таркхуна1®0. Некоторые из этих сравнений носят
предположительный характер, но в основном пункте мы имеем
совпадение. В период наивысшего могущества хеттов их вли-
яние, распространяясь по долинам Герма и Меандра, проникало
в Эгейский мир.
111 На Гортнне в греческие времена сын свободной женщины и раба
был свободен, если он был рожден в доме своей матери, Leg. Gort., VII, 1; ср.
стр. 95.
1,1 Cavaignac, 14—15.
>« Ibid., 5, 42.
»« Cavaignac, 4; Hall, CGBA, 253; cp. Strabo, 549; Aesch., Pr., 740—741.
' **• Cavaignac, 1—2.
*« D. G. Hogarth in САН, II, 264, 548; cp. Oarstang, 18; Lethaby, 13.
Garetang, 18.
1M Herod., I, 7; Hogarth in САН, II, 264.
*" Nic. Dam., 49; Apollod., II, 5, 9; Oarstang, 171.
>w Kretschmer, SLS, XXVIII, 104, 112—114; BlUmel, НТ; ликийское
tarxu — “будь силен**, греч. гадобш, хеттское tarrh — “будь могуществен"
(Sturtevant, 153). В числе собственных имен, упоминаемых в хеттских доку-
ментах, имеются имена Таркундараба, Таркулара, Таркунази, Таркумува;
ср. Strabo, 676; Таркоиднмот (Киликия); Laroche, 89.

V. Матриархальные народности Эгеиды	177
У древнейших хеттских царей был патриархат и полигамия:
филиация шла от отца к сыну, но мы узнаем, что в период их наи-
высшего могущества большим влиянием пользовались царица
и царица-мать, причем последняя наряду с царем принимала
участие в государственных делах151. По-видимому, националь-
ные устои хеттов изменились под анатолийским влиянием. То
же самое можно сказать и о религии. Они заимствовали в Вави-
лонии богиню Иштар, а в Митанни — Гепу с ее супругом Тешу-
бом152. Среди скульптурных рельефов в Хаттусасе имеется фигура
воительницы, богини или жрицы, которую можно рассматри-
вать как прототип амазонок163.
7.	ПРЕДАНИЕ ОБ АМАЗОНКАХ
Греки находились под сильнейшим обаянием предания об
амазонках. Куда бы они ни приходили, они всегда приносили
его с собой. По мере расширения греческой экспансии обрастало
новыми мифами и предание об амазонках, пока весь известный
в то время мир не был населен этими романтическими фигурами,
причем их настоящее происхождение было забыто.
Согласно наиболее распространенной традиции, их родина
находилась где-то на северном побережье Анатолии или еще
восточнее, на Кавказе. Геродот рассказывает, как, потерпев
поражение, амазонки были взяты в плен греками, но, одолев
своих победителей, бежали на кораблях в Крым, где вступили
в дружбу со скифами155. Более поздние авторы приписывают им
более широкое поле деятельности. Согласно Диодору, их роди-
ной была Ливия. Став повелительницами этой страны, они под
предводительством своей царицы Мирины отправились в поход
к западным границам мира — легендарной Атлантиде, где они
победили Горгон; затем они повернули к востоку, явились в
Египет, где заключили союз с Гором, сыном Изиды, с боями
проложили путь через Аравию и Сирию, подчинили себе горные
племена Тавра и, пройдя через Анатолию, вышли к побережью
Эгейского моря, где основали несколько городов, названных
ими в честь храбрейших из своих предводительниц. Отсюда
через Лесбос и Самофракию они переправились во Фракию и,
наконец, завоевав таким образом мир, с триумфом вернулись
на родину в Ливию155.
“* Cavaignac, 52, 72, 85.
1М Ibid., 116.
*** Ibid., 116; Garstang, 86—87. Пол фигуры неясен, Gurney, 200—201.
Herod., IV, 110—113; ср. Aesch., Pr., 749—751; Strabo, 505, 547;
Paus., 1,41.7; Hp., Ад., 17.
Died. Sic., Ill, 52—54.
12 Дж. Томсом

178
Часть вторая. Матриархат
7. Амазонка. Аттическая ваза.
На всей территории Эгейского мира и вдоль северного по-
бережья Анатолии существовали местные памятники, так назы-
ваемые Амазонии, причем были распространены предания, увеко-
вечивающие подвиги амазонок, однако область, где они основали
города, более ограниченна. Некоторые из этих городов были
расположены на берегах Пропонтиды и Пафлагонии18®. Все
остальные находились в той части побережья Эгейского моря,
которая позднее была известна под названием Эолиды и Ионии;
здесь находились города: Мирина, Мнтилена, Элея, Анея,
Гринейя, Кима, Питана, Смирна, Латория близ Эфеса и сам
Эфес, которым, по преданию, правила амазонка по имени Смир-
на1".
1И Фиба (Arr„ fr„ 58), Синопа (Нес., fr„ 352), Никея (East ad D. Р., 828;
ср. Plut, Thes., 26), Амастрия (Dem., Bith., 9=FHO, IV, 385), Кинна и
Мерлия—Апамея (St В., s. w.).
1И Diod. Sic., Ill, 54; Агг., fr. 58; Strabo, 550, 633; Serv. ad Verg., Aen.
IV, 345 Athen., 31d.

V. Матриархальные народности Эгеиды	179
Древнее святилище Артемиды в Эфесе — Дианы Эфесской —
было основано амазонками158. Это предание нашло подтверж-
дение в археологических раскопках, в процессе которых были
обнаружены скульптурные группы, изображающие охотниц
или воительниц, .очевидно, почитательниц этой богини, подобно
Корам на афинском акрополе. Эти памятники были опублико-
ваны Летаби, который усматривает в наиболее ранних из них
явные следы хеттского влияния. Гарстанг поддерживает его,
связывая амазонок с каким-то хеттским культом, от которого
произошел более поздний культ Артемиды1**.
Чаще всего название “амазонка" объясняется следующим
образом: грудь мешала женщинам в бою, и они ввели в обык-
новение выжигать в младенчестве одну или обе груди, отчего
были известны как “безгрудые" (amazoi)™. Пег другой версии,
некоторые женщины Эфеса, отказавшись от естественного при-
звания своего пола, посвятили себя войнам и земледелию; обычно,
когда жали (атао), они повязывали вокруг талии пояса (zdnai),
за что и были названы амазонками1*1. Конечно, нельзя при-
давать большого значения этим этимологическим выводам, но
смысл, скрывающийся за второй версией, наводит нас на неко-
торые размышления. Именно исходя из этой точки зрения,
амазонок отождествляли с какими-то кавказскими племенами,
у которых, по сообщению Страбона, “женщины выполняли всю
работу по вспашке, посадкам, пастьбе скота и коневодству"1**.
Тот же самый смысл появляется вновь и у Диодора, там, где
он говорит об их общественной жизни:
“Амазонки были народом, управляемым женщинами, и их
образ жизни весьма отличался от нашего. Женщины обучались
военному делу и были обязаны нести военную службу в про-
должение определенного времени, в течение которого они оста-
вались девственны. После окончания военной службы они воз-
вращались к мужчинам, чтобы иметь детей, но удерживали руко-
водство во всех общественных делах, между тем как мужчины
вели домашний образ жизни, подобно нашим замужним жен-
щинам"1*3.
Для полноты картины мы должны лишь прибавить, ссылаясь
на авторитет Арриана, что амазонки "вели счет происхождения
по женской линии"1*4.
Этот миф в его греческой форме возник как символ матри-
архальных устоев теократического хеттского поселения в Эфесе,
*» Paus., VII, 2,7; Тас., Ann., Ш, 61.
«• Lethaby, 10.
Died. Sic., Ill, 52.
« Themistag., 3=FHG, IV, 512.
«•» Strabo, 503—504.
«» Died. Sic., Ill, 52.
'•* Arr., fr„ 58; Markwart, 29.
12*

МО
Часть вторая. Матриархат
посвященного анатолийской богине-матери188. Оттуда он рас-
пространился по всему Эгейскому миру. На протяжении всего
периода греческой колонизации, проникавшей во все уголки
Средиземноморья, эта легенда продолжала разветвляться в
результате знакомства самих греков с новыми матриархаль-
ными народами, с которыми они повсюду соприкасались. Иными
словами, появившись впервые в качестве прислужниц воин-
ственной богини Хаттусаса, амазонки постепенно объединили
в себе как в одном обобщающем мифологическом понятии все
другие матриархальные образы, встававшие перед греками
по мере расширения их горизонта: лидийскую Омфалу, лем-
носскую Гипсипилу, ассирийскую Семирамиду, цариц и цариц-
матерей Египта и Эфиопии, массагетскую Томириду и всех
высокоодаренных, отважных женщин из бесчисленных других
примитивных племен Аравии, Ливии, Италии, Галлии и Ис-
пании188*. Амазонки и женщины Лемноса являются двумя край-
ними полюсами одних и тех же идеалов. В лемносской легенде
общее представление о материнском праве было сведено к восста-
нию против более позднего общественного порядка, который,
раз установившись, претендовал на извечное существование;
в легенде об амазонках оно было оторвано от реальности, ро-
мантизировано и пущено на волю наивного полета фантазии.
8.	МИНИН
Попробуем теперь определить, какое место в этом матри-
архальном мире можно отвести первым народам, которые при-
несли в Эгейский мир греческую речь.
Просачивание в Эгейский мир нового языка началось, по
всей вероятности, еще в недрах 11 тысячелетия. Если, как это
многие считают, иммигранты явились из бассейна Дуная,
они должны были двигаться вниз по долине Аксия (Вардара)
1И Хеттскую богиню-мать связывали с армянской, которая явилась
вдохновительницей легендарного образа Семирамиды. Возможно, что, про-
слеживая амазонок до Кавказа, греки следовали традиции, признававшей
кавказское происхождение Артемиды. В Армении и Азербайджане холмы,
на вершинах которых сохранились древние земляные сооружения, до сих
пор носят название Кизкал’ах, что значит Замок Девы, С. F. Lehmann in
Roscher, LGRM, IV, 701.
1И У найяров из Кералы матриархат сохранялся даже после войны
1914—1918 гг., и их женщины, “красота, изящество и чувство собственного
достоинства которых вошли в пословицу, представляют собою значительно
более здоровый тип, чем женщины браминов, т. е. женщины той же страны,
находящиеся под властью патриархального строя .. .и выработанный ими
склад интеллектуального и физического развитая и характера не уступает
мужскому", Ehrenfels, 58—59.
* Ср. советскую работу: М. О, Косвен, Амазонки, История легенды,
“Советская этнография", 1947, 2—3. — Прим. ред.

V. Матриархальные народности Эгеиды
181
Карта IV
КУЛЬТУРА ДИМИНН (П ПЕРИОД ФЕССАЛИЙСКОЙ КУЛЬТУРЫ)
или вдоль Адриатического побережья — в Эпир. В обоих слу-
чаях их должна была привлекать богатая Фессалийская равнина,
орошаемая водами Пенея и его притоков. Некоторые ученые
предлагают отождествлять их с неолитической культурой,,
названной по древнему поселению в Фессалии культурой
Димини187. Люди культуры Димини пришли с севера и обосно-
вались в восточной Фессалии. На юге они распространились
до самого Коринфа, где остатки их культуры были обнаружены
под слоем, содержавшим остатки уже упомянутой нами (стр.
174) кикладской (раннеэлладской) культуры. Они укрепляли
свои деревни и ввели новый тип жилого дома — так называемый
мегарон., Конечно, такое отождествление предположительно, но
1Ю Hall, СОВА, 248. О культуре Димини -см, Hansen, 22—76.

182
Часть вторая. Матриархат
оно, во всяком случае, говорит о том, какое широкое поле иссле-
дования представляет южная Фессалия и Беотия — место
пересечения древнейших миграционных путей с севера и с юга.
Прежде чем обратиться за помощью к традиционным гре-
ческим генеалогиям, необходимо, насколько это возможно,
определить их историческую ценность. Все они, как мы это
увидим, в какой-то своей части являются вымышленными, но
это еще не основание, чтобы отвернуться от них, ибо и вымыслы
имеют немалое значение. Сыновья Геллена — Эол, Дор и Ксуф,
отец Иона, — являются явным вымыслом в том смысле, что
эти лица никогда не существовали. Они воплощают в себе наци-
ональное самосознание греков — ощущение своего единства
как эллинов и своей неоднородности как эолийцев, дорийцев
и ионийцев — и это уже не вымысел, а реальность.
В примитивном обществе старейшины рода держат в голове
родословную во всех коленах, охватывающую всех живых и
не меньшее число покойных членов рода со всеми их свойст-
венниками, поскольку это нужно для передачи родовых тра-
диций и управления родом. Но с течением времени сородичи
прошлого теряют свою индивидуальность, сливаются друг с
другом и растворяются в обобщенном представлении о предке
рода, который считается родным или коллатеральным братом
по отношению к другим подобным фигурам, в зависимости
от того, каким путем шло развитие рода. Хронология обычно
сокращается, но представление о происхождении остается.
Такие традиции сохраняют живучесть до тех пор, пока
родство остается господствующим фактором в общественной
жизни. С распадом родовой системы они облекаются в стерео-
типную форму и по мере развития классовой борьбы подвер-
гаются произвольным изменениям и искажениям. Именно пос-
ледний вариант обычно и является источником ошибочных
толкований. Там, где родословные подверглись относительно
небольшим изменениям, как у древних скандинавов Исландии
и маори, они до известной степени сохраняют поразительную
точность1*8. Однако сохранившиеся до нас греческие родослов-
ные относятся к более высокой ступени развития общества,
почему круг ошибок здесь значительно шире. Вместе с тем
само разнообразие греческих традиций, являющееся резуль-
татом автономии городов-государств, дает материал для анализа,
подобно различным чтениям вариантов рукописей.
Историческая ценность той или иной традиции не анну-
лируется, если эта традиция дошла до нас в различных вер-
сиях. При имеющихся двух вариантах оба могут представлять
ценность, даже если они противоречат один другому: Бут был
«• Chadwick, OL, I, 270—276; III, 242—243.

У. Матриархальные народности Эгеиды
183
сыном Посейдона, Бут был сыном Пандиона (стр. 123). Ни одно
из этих утверждений не является фактом. Одно символизирует
собой начальное происхождение Бутадов, которое будет иссле-
довано в одной из последующих глав1®9; другое — их допуск к
культам Эрехфеидов. Можно не сомневаться, что восприятие
ими культа Афины Полиады и Эрехфея свидетельствует об их
фактическом подчинении какой-то церемонии усыновления или
присоединения их другим родом; согласно понятиям родового
строя, присоединение чужого рода требует переделки его родо-
словной как формальной регистрации акта возрождения, кото-
рым сопровождается заключение такого союза.
В греческих родословных сразу бросается в глаза одна
характерная черта. С того момента, когда они встают перед
нами в полном историческом освещении, мы находим в них частые
упоминания женщин. Это в значительной степени объясняется
тем, что в этих родословных недавнего происхождения сохра-
нились все подробности. Кроме того, даже в период демократии
старые фамилии сохранили в значительной мере часть своего
престижа и иногда их взаимные браки имели политическое зна-
чение. Но в предшествующий период, вплоть до самого дорий-
ского завоевания, бросается в глаза отсутствие женских имен.
Главной целью родословных этого периода было сохранение
незыблемости основной линии происхождения рода ради соот-
ветствующих этому принципу привилегий, и поскольку счет
происхождения был патрилинейным, женщинам не придавалось
особого значения. Однако, углубляясь еще далее, мы обнару-
живаем в родословных необычное для того времени большое
количество женских имен. Возьмем, например, родословную
Кодридов, к которой относились Солон и Платон170. Она
охватывает тридцать два поколения с XIV по IV век. Имена
жен приводятся почти во всех случаях в первых трех поколе-
ниях и в нескольких случаях — в четвертом; но после четвер-
того поколения мы не встречаем больше женских имен вплоть
до тринадцатого поколения. Некоторые из этих древнейших
женских имен являются просто именами без какого-либо оче-
видного функционального значения; но, по-видимому, некогда
они представляли собой нечто большее, ибо иначе они не пустили
бы такие глубокие корни в традициях. Основная трудность в
толковании этих доисторических родословных заключается в
том, что, прежде чем попасть к нам, они прошли через период,
когда разобраться в прежней роли женщины в определе-
нии наследования и происхождения стало уже совсем невоз-
можно.
" См. стр. 264—265.
*то Эта родословная приведена у Петерсена (Petersen, 94).

184
Часть вторая. Матриархат
Город Орхомен, называвшийся Минийским Орхоменом в
отличие от других городов с тем же названием, был располо-
жен несколько севернее места впадения Кефиса в Копеидское
озеро171 *. Это самое северное поселение в материковой Греции,
где были обнаружены несомненные остатки минойской куль-
туры. С древнейших времен Орхомен оспаривал у Фив, другого
центра минойской культуры, господство над Беотийской рав-
ниной. Их соперничество продолжалось до 364 года до н. э.,
когда Орхомен был разграблен, а все его население продано
в рабство. Вместе с ним погибли и все его предания, за исклю-
чением нескольких фрагментов из них. Фивяне торжествовали.
Но даже и теперь они не могли окончательно уничтожить память
о том времени, когда их город находился под управлением
царей Орхомена и, возможно, даже был ими основан173 * * *.
Первым царем Орхомена был Андрей, сын Пенея. Во время
его царствования новый пришелец, Афамас, получил земель-
ный надел на склонах горы Лафистион и на берегу озера близ
Херонеи и Галиарта. Андрей женился на дочери Афамаса, и
у него родился сын Этеокл, ставший его преемником178. Во
время его царствования Альм, сын Сизифа, явился в эту страну
и поселился в деревне, получившей в его честь название Аль-
моны. Преемником Альма был сын его дочери, Флегий, а пре-
емником Флегия — Хрис, сын сестры его матери. Флегии были
воинственны и опустошили страну вплоть до самых Дельф.
Они погибли, пораженные молниями во время землетрясений.
Затем начиналась новая династия, основанная Минием,
сыном Посейдона, владельцем баснословных богатств, которые,
он хранил в подземных сокровищницах17*. Его сыном был Орхо-
мен. Следующим царем был Климен, правнук Афамаса. Его-то
сын, Эргин, и завоевал Фивы. Трофоний и Агамед, сыновья
Эргина, были знаменитыми архитекторами, строителями свя-
тилищ и сокровищниц. После этого царство перешло к Аска-
лафу и Иалмену, которых родила Аресу правнучка Климена.
Они стояли во главе войска Орхомена в Троянской войне.
Эти родословные запутанны, непоследовательны и противо-
речивы. Они явились, результатом попыток любителей древ-
171 Последующие сведения о династиях Орхомена почерпнуты из Пав-
сания (Paus., IX, 34—37); основные варианты даны в примечаниях, в сно-
сках.
»* Apollod., И, 4, II; Died. Sic., IV, 10, 3—5; Paua., IX, 37; Odyss.,
XI, 263—265.
Отцом Миния и Орхомена называют также Этеокла, Find., Istm.,
I, 79 sch.
1,4 Миния, по различным версиям, называют сыном Посейдона от одной
из дочерей Эола (Pind., Pith., IV, 120 sch.), Океана (Pind., Olimp., XIV, 5
sch.), Бойота (Apoll. Rhod., I, 290 sch.), Гиперфа (Odyss., XI, 326 sch.) и Opxo-
мёна, Этеокла, Алея и Ареса (Pind., Istm., I, 79 sen.).

V. Матриархальные народности Эгидые
185
Таблица IX
ЦАРИ ОРХОМЕНА
Пеней
Андрей=Эвиппа
Этеокл	Альм
Хриса Хрисогения
МиниЙ Флегий Хрис
I
Орхомен	Климен
Эргин	Аэей
Трофоний Агамед Актор
Ас.иох
] I	!
Аскалаф Иалмен
ностей уравнять местные предания, уцелевшие лишь во фраг-
ментах, с гомеровскими поэмами и другими литературными
источниками. Но даже при таком положении можно разыскать
в них путеводную нить.
Пеней, отец первого царя, есть не что иное, как река, про-
текающая по Фессалийской равнине. Альм, эпоним местечка
Альмоны, оставил также свое имя одной фессалийской деревне,
известной под различными названиями: Альм, Сальмон, Галь-
мония, Сальмония178. Она находилась недалеко от фессалий-
ского Орхомена (впоследствии переименованного в Краннон),
который, по преданию, назывался одно время Миниэй174. Сизиф,
отец Альма, жил в Коринфе, но Эол, отец Сизифа, был урожен-
цем Фессалии1”. 177
1М Plin., Nat. Hist., IV, 29; St В., Mm; Hell., 27.
Plin., Nat. Hist., IV, 29.
177 Apollod., I, 9, 3; I, 7, 3. Сам Сизиф описывается, как уроженец Фес-
алии, см. ниже, прим. 223.

186
Часть вторая. Матриархат
Так же обстоит дело и с другими вариантами. Флегий фигу-
рирует во всех других преданиях как внук Лапифа, эпонима
одного из фессалийских племен178. Одним из его братьев был
Гиртон (городок в северо-восточной Фессалии, расположенный
выше Тэмпейской долины)17*.
Другим сыном Пеней был Атракс (городок, расположенный
несколько дальше вверх по долине)188. КенеЙ, внук Атракса,
был знаменитым вождем лапифовш. Его отцом был Элат,
эпоним Элатеи, расположенной в той же долине ниже Гиртона188.
Таблица X
ЛАПИФЫ
Пеней
Г“
Атракс
Элат
Кеней
Ко юн
Андремон
Фоант
Гемон
Оксил
ГипсеЙ	Стилба—Аполлон
Лапиф
Астиагия=Пернф
Антион
1 ! I
Флегий Иксион
Пейрифой
Полипойт
Авгей
Филей	Агасфен
I	I
Мегес	|
Поликсен
Форб
Актор
Эврит
Фалпий
Как бы эти традиции ни противоречили одна другой в дета-
лях, они все свидетельствуют, что Орхомен в ранний период
был занят частью племени лапифов, явившейся в Беотию из
северо-восточной Фессалии; более того, их фессалийские земли,
к» фдегия называют братом Иксиона (Strabo, 442), сыном Антиона
(Aesch., fr., 89), сыном Перифа, сыном Лапифа (Diod. Sic., IV, 69). Имеются
идругие варианты, но связь с Лапифом' неизменна.
St В., TVerow.
St. В., "Aroaf.
“ Ant. Lib., 17.
“» Die., 30.

V. Матриархальные народности Эгеиды
187
определяемые по эпонимам, совпадают с окрестностями со-
временного Рахмани, которые исключительно богаты остатками
культуры Димини183 184 *. Поэтому вполне вероятно, что неолити-
ческая культура района Рахмани соответствует лапифам гре-
ческой традиции.
Эол фигурирует в гомеровских поэмах как отец Сизифа и
Крефея18*. У Гесиода он назван отцом Афамаса, Сальмонея и
Периэра186. Более поздние авторы приписывают ему больше
сыновей. Подобно Дору и Иону, которые неизвестны Гомеру,
Эол является относительно поздним обобщающим понятием.
Он символизирует собой одну из трех ветвей, на которые раз-
делились греки, когда осели на новом месте. По этой причине
на него нельзя опираться при исследовании древнейшей истории
родов и племен, основателем которых он считается. Тем не
менее очень важно то, что ему приписывают фессалийское про-
исхождение и что по крайней мере двое из его сыновей, Сизиф
и Крефей, самостоятельно связаны с этой областью.
Как мы уже видели, Альм, сын Сизифа, носит фессалий-
ское имя. Сам Сизиф царствовал в Эфире, которую отождест-
вляют с Коринфом; но была еще другая Эфира в Элиде и третья —
в Фессалии18®. Это должно означать, что эмигранты из Фес-
салии поселились в Коринфе и Элиде, и действительно, как мы
увидим, это так и было. Вспомним, что Сизиф было дедом Белле-
рофонта, от которого произошли ионийские цари, и это, как
я уже отмечал, свидетельствует о том, что его племя уже гово-
рило по-гречески (стр. 162). Крефей был основателем Иолка,
расположенного в глубине Пагасейского залива187. Его женою
была Тиро, родившая ему трех сыновей — Эсона, Фера и Ами-
фаона188. Эсон символизирует собой Эсониду — другое поселение
на берегу Пагасейского залива; Фер основал Феры, расположен-
ные в той же местности18*. Сын Эсона, Язон, возглавивший
аргонавтов, отплыл из Иолка180. Я Уже говорил о его пребы-
вании на Лемносе, где Гипсипила зачала от него Эвнея, осно-
вателя рода Эвнеидов (стр. 172). Амифаон, третий сын Крефея
183 Hansen, 26—28; 33—37; 43—44; 50—55 ; 78—113; 182—184.
184 Illas, VI, 152—154; Odyss., XI, 235—237.
Hes., fr„ 7.
«* Itias, VI, 152—153; Apollod., I, 9, 3; Strabo, 328, 333, 338. Фесса-
лийская Эфира позднее была переименована в Кранной (Strabo, 338, 442).
Существовала также четвертая Эфира, близ Додоны, основанная фесса-
лийцами (Pind., Nemes., VII, 37; Strabo, 324), и пятая, в Этолии (Strabo,
338), где находилась колония лапифов, представленная у Гомера Фоантом
(Ilias, 11, 638; см. табл. X).
Apollod., I. 9, 11.
’•* Odyss., XI, 235—239.
”» Ptier.. 58; Apollod., I, 9, 14.
w Apollod., I, 9, 16.

188
Часть вторая. Матриархат
и Тиро, был отцом Мелампа и Биаса» которые переселились в
Пелопоннес, где Меламп женился на одной из дочерей Пройта,
царя Аргоса, оказавшего гостеприимство Беллерофонту191. В
Элиде была речка под названием Миниэй, в которой Меламп
совершил обряд очищения над дочерьми Пройта, после того
как Дионис поверг их в безумие1’2. От него произошел жрече-
ский род Клитидов, распорядителей Олимпийских игр1”.
До сих пор мы не установили какой-либо прямой связи
между Сизифом и Крефеем, за исключением того, что они счи-
тались сыновьями Эола, чему мы решили не придавать сущест-
венного значения. Однако имеется еще одна небольшая под-
робность. По преданию, Сизиф имел детей от Тиро, которая
убила их при рождении1**. Это выглядит как напоминание о
древней взаимосвязи между Сизифом и Тиро, подавленной
коринфской традицией.
Тиро считалась также уроженкой Элиды, где она фигури-
рует как дочь Сальмонея, эпонима Сальмоны, расположенной
к северу от Олимпии1”. Там в нее влюбился Энипей (местная
река), и либо от него, либо от Посейдона, скрывавшегося под
видом реки, она родила сыновей-близнецов, Пелия и Нелея19*.
Пелий “жил в Фессалии", где у него родилась дочь Алкестида;
Нелей отправился на юг в мессенийский Пилос, где мы встре-
чаемся в "Одиссее" с его сыном Нестором197. Когда дорийцы
вторглись в Пелопоннес, пилосские Нелеиды бежали в Аттику,
где они основали некоторые из наиболее знаменитых афинских
родов — Алкмеонидов, Писистратидов, Леонидов и Кодридов199.
Кодриды возглавили переселение в Ионию, где в нескольких
городах они были возведены на царский престол, подобно их
дальним родственникам—потомкам Беллерофонта из Ликин199.
Apollod., I, 9, 11; II. 2,2.
Ilias, XI, 722; Paus., V, 5,7 ; VII, 5, 6, 3.
,м Paus., VI, 17, 6. Другие потомки Мелампа и Биаса прослеживаются
вМегаре, Мессениии Акарнании(Paus., I, 43,5; IV,34, 4; Herod., VII, 221).
В Мантинее находилось святилище Посейдона Гиппия, выстроенное Тро-
фонием и Агамедом (Paus., VIII, 10, 2). Эта культы могут быть приписаны
тироидам или лапифам.
1М Hyg., F., 60, 239. Нелей, по преданию, был тайно погребен в Корин-
фе (Paus., II, 2, 2).
1W Apollod., I, 9, 7—8; Strabo, 356.
1И Odyss., XI, 235—259.
Odyss,, XI, 281—286; Apollod., 1,9,9; Paus., IV, 2, 5. Недавние рас-
копки также подтвердили, что резиденцией Нестора был мессенийский,
а не трифилийский Пилос (Blegen, ЕР).
1И Herod., V, 65, 4; Paus., II, 18, 8; некоторые потомки Нелеидов уце-
лели в Мессении (Strabo, 355).
1И Herod,, 1,147; IX, 97. Геродот описывает Кодридов как кавконов;
по-моему, это обозначает, что в числе последовавших за ними переселенцев
были кавконы из Пилоса.

V. Матриархальные народности Эгеиды
189
Эта традиция важна с нескольких точек зрения. Во-первых,
трудно поверить, что целая серия миграций, охватывающих
такую обширную территорию и такой продолжительный период
времени, составляла часть тех переселений, в результате которых
греческий язык занял территорию своего исторического рас-
пространения. Имеются серьезные основания предполагать, что
род Крефея, также, как род Сизифа, говорил на греческом языке.
Во-вторых, фокусом всех передвижений является Фессалия.
Сальмона, резиденция Сальмонея в Элиде, есть не что иное,
как фессалийский Альм, но под иным названием900. Река Эни-
пей, которую полюбила Тиро, протекает также через Фессалию
и является притоком Пенея901. Река Миниэй, делая поворот,
протекает через минийский Орхомён, достигая фессалийского
Орхомена, или Миниэя. Напротив, в Элиде протекала река
под названием Пеней909, А предание о Биасе, который, прежде
чем жениться на прекрасной дочери Нелея, должен был добыть
филакских коров, очевидно, пришло из Фессалии, так как Фила-
ка расположена между Пагасейским заливом и фессалийским
Энипеем909.
Обратимся, наконец, к самой Тиро. В Элиде она дочь Саль-
монея, в Фессалии — жена Крефея, ее имя соединяет две ветви
одного рода. Она — общая родоначальница, первая мать рода.
Нельзя ли предположить, что Сальмоней и КрефеЙ были постав-
лены в основание родословного древа для согласования традиции
матрилинейного счета происхождения с новыми понятиями,
возникшими уже в более поздний период ? Теперь, учитывая
эту возможность, обратимся к миниям.
Минин были жителями минийского Орхомена, называвше-
гося так в честь Миния, который восстановил этот город. По-
видимому, он пришел из фессалийского Орхомена, прежнего
Миниэя, но, несмотря на свое происхождение из Фессалии,
он не имеет никакой связи с лапифами и тироидами. Он знаменует
собою вторжение какого-то нового элемента. В поисках ключа
к определению этого элемента обратимся к археологии.
Вскоре после 2000 года до н. э. Орхомен был разрушен и
заселен заново народом, употреблявшим характерную гли-
няную посуду, известную под названием “минийской керамики*'.
Это название ей дал Шлиманн, и возможно, что он и сам не
предполагал, насколько правильно было это название. Керамика
этого типа была обнаружена в Фессалии, Македонии и Трое;
позднее она распространилась в центральной и южной Греции,
где слои с содержанием этой керамики расположены непо-
1М См. выше, прим. 175.
*** Strabo, 356, 432; ср. Apollod., I, 9, 8.
«* Strabo, 337—338.
*“ Odyss., XI, 287—297; Apollod., I, 9, 12; Strabo, 433, 435.

190
Часть вторая. Матриархат
средственно над слоями раннеэлладской культуры (стр. 174).
Уже много лет тому назад Форсдайк высказал предположение,
что она проникла в Грецию из Трои, и недавние раскопки Хертли
в Македонии подтвердили эту точку зрения®04. Хертли пред-
полагал, что производство керамики этого типа было развито
в Фессалии иммигрантами, пришедшими через Македонию из
северо-восточной Анатолии. Позднее он утверждал, что эта и
раннеэлладская культура имели общую родину “где-то восточ-
нее Трои". Я бы предположил, конечно, со всеми надлежащими
оговорками, что если раннеэлладская культура была прине-
сена карийцами и лелегами (стр. 174), то хертлевские иммиг-
ранты из северо-западной Анатолии были пеласгами.
При господстве миниев Орхомен был втянут в орбиту миной-
ского Крита. Именно к этой эпохе мы и можем отнести архитек-
турные шедевры Трофония и Агамеда и предания о дочерях
Миния. Эти предания имеют особенный интерес, так как они
свидетельствуют о тесных связях с тироидами.
У Миния было несколько дочерей. Их звали Климена, Перик-
лимена, Этеоклимена и Персефона206. Так как слово Климен
было эпитетом Гадеса®04, а Персефона была его женой, то эти имена
указывают на минойский дворцовый культ Деметры-Персефоны,
подобный культу, основанному Кадмом в Фивах (стр. 122).
Персефона была матерью Амфиона®07, у которого было две
дочери, Хлорида и Филомаха. Хлорида вышла замуж за Нелея,
а Филомаха — за Пелия, сына Тиро от Энипея®08. Периклимена
вышла замуж за Фереса, одного из сыновей Тиро от Крефея.
У них было двое детей — Адмет и ЭЙдомена®00. Адмет женился
на Алкестиде, дочери Пелия и Филомахи. ЭЙдомена вышла
замуж за Амифаона, второго сына Тиро от Крефея, и родила
Мелампа и Биаса®10. Климена вышла замуж за Филака, а их
дочь Алкимеда — за Эсона, третьего сына Тиро от Крефея, и
родила Язона®11. Все это поразительно напоминает обычаи
двух взаимнобрачущихся родов.
Forsdyke, PMW; Heurtley, PM, 118—123.
Apoll. Rhod., I, 230 sch., Phen, 56.
*°* Las. ap. Athen., 642e-Diehl., II, 60; Call., fn, 139 Mair; cp. Paus., II,
35, 4; см. также H. W. Smyth, 300.
N’ Ph er., 56. Амфиона изображают так же, как сына Антиопы, внучки
Гириэя, то есть Гирии, расположенной у подножия горы Киферов (Apollod.,
Ill, 5, 5).
Odyss., XI, 281—282; Apollod., 1,9,10; Нелей, no преданию, правил
Орхоменом так же, как Пилос (Phen, 56), по-видимому, по праву мужа Хло-
риды. Женою Пелия называют также Анаксибию, дочь Биаса (Apollod.,
I, 9, 10).
®* Apoll. Rhod., 1, 230—233 et sch.; Apollod., I, 9, 14.
*« Apollod., I, 9, 10—11.
111 Apoll. Rhod., I, 45—47 ; 230—233. Существовало несколько других
версий относительно того, кто был отцом Язона (Roscher, LORM, I, 197).

МИНИН И ТИРО
Таблица Xi
Эвмел

192
Часть вторая. Матриархат
Минин были жителями Орхомена. Но Язона и аргонавтов
также называют миниями. Почему же жители Иолка были
названы этим именем ? Согласно одному из толкований, данных
еще в древности, минии из Орхомена поселились в Иолке212 * * *.
Это вполне правдоподобно, потому что в юго-восточной Фессалии
было найдено довольно много остатков микенской (позднеэл-
ладской) культуры, однако менее богатой, чем в Беотии, и,
несомненно, принесенной оттуда81*. Согласно же другому объяс-
нению, данному Аполлонием, ученым автором "Аргонавтики*1,
минии из Иолка назывались так потому, что их. вожди были
отпрысками дочерей Миния216. Иными словами, эти потомки
Тиро, поселившиеся в окрестностях Пагасейского залива и
связанные взаимными браками с династией Орхомена, были
миниями по женской линии.
К тому же самому выводу мы приходим, рассматривая эту
проблему под совершенно иным углом зрения.
Во время беотийского праздника Агрианий, жрец Диониса,
с обнаженным мечом преследовал нескольких женщин, имея
право убить ту из них, которую ему удастся догнать. Миф разъ-
яснял, что это были дочери Миния. После того как они отказа-
лись от посвящения в мистерии Диониса, они были охвачены
безумным желанием отведать человеческого мяса. Они бросили
жребий, и сестра, на которую пал жребий, отдала своего ребенка,
который был растерзан и съеден. После этого они в диком безу-
мии бегали по горам, питаясь плющом, тисом и лаврами216.
Последняя подробность соответствует другому ритуалу, харак-
терному для праздника в Орхомене. “Женщины, — говорит
Плутарх, — падают в своей одержимости на плющ, разрывают
его на куски и пожирают"216.
Этот ритуал принадлежит к хорошо известному типу. Чело-
века, на которого падает выбор, изгоняют за пределы города
и там приносят в жертву в качестве козла отпущения за грехи
всей общины217. Подобный же характер носили помпы (pompai),
религиозные процессии греков, сопровождавшие изображение
божества, которое несли по дороге из города и обратно после
совершения жертвоприношения21*.
Агриании праздновались также в Аргосе, где их связы-
вали с дочерьми Пройта. Когда Дионис явился в Аргос, жен-
щины отказались от посвящения. Тогда бог наслал на них безу-
212 Strabo, 414.
211 Hansen, 107,
114 Apoll Rhod., 229—232.
216 Plut,, 299e; Ant. Lib., 10.
216 Pint., Mor., 291a.
217 Frazer, GB—S.
2“ O. Thomson, AA, 166—167.

V. Матриархальные, народности Эгеиды	193
мие, после чего они убили своих'трудных детей и съели их.
Дочери Пройта в какой-то исступленной пляске метались по
всему Пелопоннесу, преследуемые группой: молодых людей во
главе с Мелампом. Во время этого преследования одна из них
умерла. Хотя мы и не имеем сведений о том, что она была
убита Мелампом, но тем не менее это весьма вероятно. В конце
концов уцелевшие женщины достигли реки Миниэя близ Олим-
пии, и там Меламп совершил над ними обряд очищения, после
чего взял одну из них себе в жены31*;
Из тождественности этих двух мифов ясно, что: в основе
аргосских и беотийских Агрианий лежал один и тот же ритуал3^.
Мы можем, таким образом, сделать вывод, что он был введен
в Пелопоннесе одной из ветвей тироидов, представленной в1
родословных Мелампом, который унаследовал ее от Мйниев
Орхомена по женской линии.
Аттические Эвнеиды, потомки Язона, также имели свой'
культ Диониса, связанный с Дионисом Киттом, Дионисом
Плющом. Характерными чертами этого культа были игра на
флейте и танцы, и одной из привилегий рода Эвнеидов была,
организация государственных процессий (pompai)222. Этот культ,
по-видимому, также восходит к Орхомену, где его унаследовали
предки Эвнеидов, принадлежавшие по женской линии к роду
Миниев.
Были ли минии греками ? Нильсон считает, что были, и
относит их к ионическим грекам333. Но я думаю, что мы должны
сделать разграничение. Хотя минии и заключали взаимные
браки с тироидами, они не связаны между собой общностью
предков. Поэтому я предпочитаю не рассматривать миниев
Орхомена как эллинов, а скорее как пеласгов — предполо-
жение, которое я уже высказывал. Другое дело — минии Иолка.
Если племя, символизируемое Тиро, было греческим, то и минии
Иолка также были греками —миноизированными греками. Однако
я не решился бы назвать их ионийцами, так как было бы опро-
метчиво предполагать в этот ранний период обособленное су-
ществование ионического диалекта. Значительно вероятнее,
что более поздние ионический и эолический диалекты произошли
от языка, на котором говорили минии. Этим объяснилось бы,
«• Apollod., II, 2, 2; Herod., IX, 34; Strabo, 346; Diod. Sic., IV, 68;
Paus., II, 18,4—5; V, 10; VIII, 18, 7.
Название месяца '‘агрианий" (=аттач. Таргелион, SIG, 1031, n. 1)
встречается в Беотии, Спарте, на Родосе, Косе, Калимне и в Византии
(Paton, 327—330; Farnell, CGS, V, 300). Такое распространение соответст-
вует гипотезе, что это название проникло на Пелопоннес из Беотаи (см.
G. Thomson, ОС, 56).
“* Paus., I, 31, 6'; см. стр. 119, прим. 91.
333 Nilsson, MOGM, 155; НМ, 96.
13 Дж. Томсон

194
Часть старая. Матриархат
почему их потомков в Аттике и Ионии производили от Иона,
между тем как их самих всегда считали потомками Эола.
Трудно устоять от искушения и не пойти еще дальше. Я
уже высказал мысль, что лапифов северной Фессалии — Атракса,
Гиртона и Элата—можно, по-видимому, связывать с поселениями
культуры Димини в окрестностях Рахмани, расположенного
несколько севернее Элатеи. Помимо этого района, остатки
культуры Димини встречаются в наибольшем количестве в
низкой местности, окружающей Пагасейский залив. Это были
коренные владения тироидов. Само поселение Димини располо-
жено в непосредственной близости от древнего Иолка. По всей
вероятности, тироиды пришли на берег залива с севера, потому
что бога, которого любила Тиро, отца Пелия и Нелея, описывают
как Посейдона Петрея, культ которого был связан с местечком
Петра, расположенным в северных предгорьях Олимпа283. Не
были ли лапифы и тироиды двумя ветвями племени, представлен-
ного культурой Димини ? Против этого можно было выставить
аргумент, что родословные возводят фессалийских лапифов к
Аполлону. Однако это может быть следствием более позднего
влияния Дельф. В одной из последующих глав мы увидим, что
их потомки, аттические и пелопоннесские лапифы, были свя-
заны с Посейдоном, и в частности с Посейдоном Петреем324.
Если культура Димини вообще оставила какой-нибудь след
в греческой традиции, то больше всего на это могут претендо-
вать лапифы и тироиды, и, допустив это, мы можем сказать,
что они были тем племенем, которое, ассимилировав культуру
Орхомена, принесло с собою в южную Грецию "миниЙскую
керамику".
Остается неясным еще один вопрос. Мы пришли к заклю-
чению, что расположенные вокруг Пагасейского залива де-
ревни с населением, говорившим на греческом языке, были
втянуты в общение с городской культурой Орхомена. Но эта
культура достигла своего расцвета около 1400 года до н. э.
Со своей стороны Тиро, если следовать традиционной хроно-
логии, не может быть отнесена ко времени ранее 1300 года до
н. э. Эта дата оказывается слишком поздней.
С такого рода трудностями мы еще неоднократно столкнемся
в греческой генеалогии. В одной из последующих глав я буду
подробнее говорить о том, что традиционную хронологию нельзя
принимать так, как она есть*26. Пока же можно отметить, что
наше отношение к хронологической основе этих родословных
“s Pind., РЖ, IV, 138. Святилище Посейдона Петрея было, как говорят,
построено в память о рождении Сизифа, которого Посейдон сотворил в образе
коня ударом трезубца о скалу (ЕМ, "4ятос 4 Поаыба»»).
См. стр. 262—264.
!!* См. стр. 407.

V. Матриархальные народности Эгеиды
19$
должно зависеть от нашей общей оценки их содержания. При-
нимать традиционную дату Тиро по ее номиналу — значит считать
самую Тиро реальным лицом. Я сомневаюсь, что хоть кто-нибудь
способен на это. Но если она не была реальным лицом, то, значит,
и дата ее жизни не может быть реальной. Стоит нам признать,
что она является лишь простым символом общего матрили-
нейного происхождения группы греческих родов, как это хро-
нологическое затруднение исчезает.
Когда смутные образы древнейших сохранившихся в па-
мяти греков предков Кодридов и Алкмеонидов начинают высту-
пать из глубин окутанной туманами Энипея халколитической
Фессалии, они сразу подпадают под чары матриархальных
царей-жрецов Орхомена, с которыми они торговали и заклю-
чали браки. Но уже в те времена они представляли собой воин-
ственный народ, обосновавшийся в укрепленных поселениях,
расположенных кольцом вокруг Пагасейского залива, и вскоре
в своих плаваниях по морю завязали отношения с Лемносом
и Троей, откуда, возможно, вместе с мореплавателями-пелас-
гами проложили путь в Колхиду, на самое отдаленное побережье
Черного моря; потом, направив свой путь на юг, они открыли
царства на западном побережье Пелопоннеса. К этому времени
они, возможно, уже снова вернулись к патриархату, но еще
позднее, когда их потомки, перебравшись через Эгейское море,
высадились в Ионии, они попали в положение, напоминающее
положение их предков в Иолке, и были вынуждены жениться
на женах карийцев и строить новые патриархальные города-
государства, сознательно противопоставляя их обширному матри-
архальному миру, простиравшемуся от их порога в глубь
Анатолии.
9. НЕКОТОРЫЕ ПЕРЕЖИТКИ МАТРИАРХАТА
Я опасаюсь, что даже те из моих читателей, которые не
запутались в лабиринте классификационной системы родства,
не без труда разберутся в сущности этих родословных. Я ис-
кренне сожалею, но ничем не могу им помочь. Если мы хотим
постигнуть, каким образом мы стали тем, чем мы есть, мы дол-
жны научиться смотреть на вещи с точки зрения наших далеких
предков, которые, поскольку вся их жизнь определялась высо-
чайшим фактом родства, повсюду видели родство. Иными слова-
ми, мы должны развить в себе генеалогический взгляд на мир.
Чтобы отвлечься, я предлагаю в заключение этой главы
посмотреть, не было ли где-нибудь в Элладе “какого-нибудь
маленького городка на берегу реки или моря", где материнское
право просуществовало до исторического периода.
Эпизефирийские Локры были греческой колонией, располо-
женной на самой оконечности Апеннинского полуострова, в
13»

й»
Часть вторая. Матриархат
Италии. Она была основана в VII веке до н. э. выходцами из
Локриды в центральной Греции, области, древнейшее население
которой, по описанию Аристотеля, состояло из лелегов828.
Описывая эту колонию такой, какой она была во II веке до
н.э., Полибий говорит: “Все наследственные почести прослежи-
ваются у них через женщин, как, например, благородный тиТул,
которым пользуются потомки Ста семейств"387. Из других источ-
ников мы узнаем, что, так же как у лидийцев и этрусков, у жите-
лей Локр был в обычае предбрачный промискуитет238 и что
это было первое греческое государство, кодифицировавшее
свои законы38*;
Таким образом, продолжительное сохранение у них фили-
ации по материнской линии объясняется необычайно ранней
формальной стабилизацией их обычаев.
Сто семейств были потомками старой знати, еще на родине
принадлежавшей к аристократии, и; как сообщают, причиной;
толкнувшей колонистов к переселению, был позор,; который
навлекли на себя эти высокородные дамы неразборчивым обще-
нием с рабами230. Можно было бы сказать в их защиту, что
они были не безнравственнее Омфалы, или Танаквил, или афри-
канских цариц племени банту. И когда предание идет еще даль-
ше, черня самих колонистов как разнузданную банду беглых
рабов и прелюбодеев, мы можем только улыбнуться суеверию,
уже породившему предание о лемносских преступлениях. Не
так, однако, относятся к этому наши историки, “Нет ничего
удивительного, — со всей серьезностью заверяет нас Грот, —
что группа колонистов, состоящая из таких не обещающих
ничего хорошего элементов, впала в беззаконие и отличалась
отсутствием порядка, но эти развратники дошли до такой наг-
лости, что в первые же годы существования колонии стали
настоятельно доказывать всем необходимость принятия каких-
то мер; отсюда возникло явление, совершенно новое в истории
развития греческого общества — первое появление писаных
законов"231.
Если вникнуть в смысл этой теории о происхождении законо-
дательства — что самые безнадежные преступники возглавляют
**• Arist., fr., 560=Strabo, 332. Неясно, которые Локры он имеет в виду
(Strabo, 259).
1,7 Polib., XII, 5, 6. То, что ’алд ywaweaw обозначает не Просто “от
женщин", а "через женщин", явствует из Арриана (Агг., fr„ 58).
*	“ Clearch., 6.
*	*• Arist., Pol., 1274a, 6—7; Eph., 47; Pind., 01 imp., X, 17 sch. По этому
кодексу отчуждение наследственных владений было незаконно (Arist., Pol.,
1266b, 6).
*	** D. P., 365—367; Polyb., XII, 6b. “Рабы" могли быть крепостными;
охватывает оба эти значения.
ш Grote, III, 378.

V. Матриархальные народности Эгеиды
197
прогрессивное движение по пути к закону и порядку, — то
просто трудно удержаться от смеха.
Эпизефирнйские Л окры могли представлять исключение
в таком дурном начинании, но в этой же области существовали
и другие колонии, основанные в тот же период и сходные с
ними если не по моральным устоям, то, во всяком случае, по
экономическим условиям.
Тарас (Тарент) в Калабрии был даже древнее, чем Локры.
Он был основан какими-то пришельцами из Спарты, известными
под названием парфениев, что значит “сыновья дев'*. Пока
спартанцы завоевывали Мессению, на что у них ушло много
лет, их жены утешались, подобно Клитемнестре, результатом
чего и было появление на свет этих “сыновей дев". Их отцами,
как пишут, были оставшиеся дома спартанцы. По окончании
войны мужья вернулись и наказали соблазнителей, сведя их
до положения крепостных2®3. Таково предание, но оно не вполне
убедительно. Если виновные были свободными гражданами
Спарты, то, совершенное ими не считалось в IV веке про-
ступком (стр. 139); поэтому мы имеем право сомневаться, не
произошло ли это в VIII веке. Более того, причина, по которой
их назвали "сыновьями дев", могла быть только та, что их матери
не были замужем. В действительности же дело, по-видимому,
обстояло так, что их отцы с самого начала были крепостными,
находившимися в привилегированном положении, подобно тем,
которые пользовались благосклонностью локрийских дам. До
сих пор ребенок, рожденный от такого союза, имел право пре-
тендовать на имущество своей матери; но теперь, когда ожи-
далось присоединение богатой Мессенийской равнины, старое
правило было отменено и те, кто были спартанцами только с
материнской стороны, были вынуждены," не имея за плечами
ничего, кроме гордого сознания своего права по рождению",
искать счастья за морем. Основание Тараса (Тарента), так же
как Локр, было результатом конфликта на родине из-за прав
наследования недвижимости, то есть борьбы за землю38®.
3,1 Theop., 190; Ant., 14; Serv. ad Verg. Aen., Ш, 551. По другой версии
отцами парфениев были воины, посланные домой с целью продолжения
потомства (Eph„ 53); но их называют ixevvaxrol — “дополнительными
собратьями по ложу“ — термин, подразумевающий признание определен-
ного класса крепостных с особыми привилегиями вроде
Сикиона (Theop., 195). В “Илиаде" (XVI, 180) xatfMvioc обозначает “сын
незамужней матери".
Когда в начале войны спартанского царя спросили, почему он хочет
воевать против своих братьев, дорийцев Мессении, он ответил: “Я хочу
вступить во владение нашим нераздельным наследством" (Plut., Мог., 231е),
то есть разделить землю. В другом случае спартанцев соблазняли принять
участие в походе на Тетею обещанием "перемерять прекрасную равнину
веревкой" (Herod., I, 66).

198
Часть вторая. Матриархат
Кипсел, первый таран Коринфа, захватил власть в 675 году
до н. э. Он принадлежал к роду Кенеидов, который вел свое
происхождение от лапифа Кенея (стр. 186)®®*. Он родился в
нескольких милях от Коринфа в местечке Петра, названном
так в подражание Петре в предгорьях Олимпа2*5. До него Корин-
фом правили Бакхиды, утверждавшие, что они пришли вместе с
дорийскими завоевателями, но откуда — это нам неизвестно.
Сначала они правили как цари; а после отмены царской власти
удерживали власть, назначая ежегодно магистратов исклю-
чительно из своего рода23*. Этот род, по выражению Геродота,
соблюдал обычай “заключать браки только между собою".
Здесь мы имеем подтверждение нашего взгляда, что древней-
ший греческий род был, как правило; экзогамен. Почему же в
таком случае Бакхиды соблюдали эндогамию ? Геродот про-
должает: “У одного из них, Амфиона, была дочь Лабда, которая
была калекой, и так как никто из Бакхидов не хотел брать ее
в жены, ее выдали замуж за Эетиона, сына Эхекрата из Петры,
лапифа из рода Кенеидов"2*7. Вскоре после этого Бакхиды
получили из Дельф загадочное прорицание, которое они в конце
концов истолковали как предупреждение, что сын Эетиона
станет причиной гибели города. И вот, когда Лабда, как и над-
лежало, разрешилась прелестным мальчиком, они решили его
уничтожить. Десятеро из них отправились в дом Эетиона как бы
с дружеским визитом. По дороге они договорились, что первый
из них, к кому ребенок попадет на руки, должен размозжить
ему голову. Ничего не подозревавшая Лабда дала подержать
младенца одному из них. Но случилось, что в этот момент ребе-
нок улыбнулся. Это тронуло сердце убийцы, и он передал его
одному из своих товарищей. Тот, в свою очередь переполнясь
состраданием, поступил так же, и таким образом младенец,
продолжая излучать улыбки, переходил от одного к другому,
пока наконец не попал снова в любящие руки своей матери.
Покинув дом, мягкосердечные убийцы разразились взаимными
упреками и вернулись обратно с твердым решением “все:» вместе
разделить кровавое преступление". Но тем временем Лабда,
у которой зародились подозрения, спрятала ребенка в ящик.
И так Кипсел вырос, сверг Бакхидов и стал тираном Коринфа3**.
Конечно, не стоит придавать слишком большого значения
этому наивному преданию, однако описанный в нем специфи-
ческий обычай заключения брака должен быть принят как
факт, и это дает ключ ко всему остальному. Вэйд-Джери выска-
»м Herod., V, 92 В.
«• Pind,, Pitft., IV, 246 sch.
”• Paus., II, 4,3. Их было более двухсот (Diod. Sic., 7; Wesseling, IV, 15).
Herod., V, 92 В. .
«• Herod., V, 92, у—в.

V. Матриархальные народности Эгеиды	199
зывает предположение, что “это могло быть следствием недо-
вольства по поводу передачи доли наследницы в другой род'*®3*.
Однако патриархальный закон о наследницах не был общим
правилом, а входил в силу только за отсутствием наследни-
ков мужского пола. Как мы уже убедились на многочисленных
примерах, приведенных в этой главе, постоянное заключение
браков между ближайшими родственниками имеет целью обойти
правило наследования от матери к дочери в пользу отца и сына.
Таким образом, если согласиться, что мы имеем здесь дело с
обычным случаем матриархальной эндогамии, то без всяких
дополнительных объяснений становится понятным, почему муж-
чины не решились убить младенца и почему ребенок, когда
вырос, предъявил свои права как их наследник. Он был
законным членом их рода.
Наконец, нужно отметить, что на многих Эгейских островах,
включая Лесбос, Лемнос, Наксос и Кос, правило наследования
недвижимого имущества по материнской линии существовало
еще в конце XVIII века н. э. Английский путешественник
Джон Гокинс сообщает следующие факты: “В конце 1797 года
я сообщил мистеру Гьюису в качестве результата тех справок,
которые мне удалось навести, что на значительной части остро-
вов Архипелага старшая дочь получает в качестве своей доли
приданого родительский дом и одну треть или еще более крупную
часть материнских владений, которые на большинстве этих
островов являются, в сущности, главной основой существования;
что остальные дочери по мере их выхода замуж также полу-
чают в приданое тот дом, в котором в это время живет семья,
и такую же долю оставшихся владений; наконец, что эти наблю-
дения относятся к островам Митилена, Лемнос, Скопело, Скирос,
Сира, Зея, Ипсера, Микони, Парос, Наксия, Сифно, Санторини
и Кос, где я собрал эти сведения лично или получил их через
других**3*0.
Я не имею возможности объяснить этот замечательный
пережиток или возрождение древнего обычая. Это можно было
бы сделать лишь после исследования такой совершенно неизу-
ченной области, как греческое землепользование в периоды
Византийской и Оттоманской империй. Я упомянул об этом
лишь в надежде, что те ученые, которые не допускают и мысли
о том, что такое не свойственное Греции явление, как матриар-
хат, могло когда-либо существовать в Эгейском мире, хотя бы
даже в доисторический период, быть может, изменят свое убеж-
дение, когда узнают, что он процветал там еще во времена их
прадедов. * 110
«• Н. Т. Wade-Gery in САН, 111,534.
110 Hawkins in Walpole, 392.

VI
КАК СОЗДАВАЛИСЬ БОГИНИ
1.	РОДЫ И МЕНСТРУАЦИИ
В древнейшие фазы развития человеческого общества человек
мог выжить только в условиях коллективного труда. Собира-
тельство и охота при низком техническом уровне требовали
многих рук.
Опасности, что этих рук окажется слишком много, вовсе не
существовало, так как излишки в крайнем случае можно было
даже выбросить, между тем как недостаток пищи означал смерть.
Производство средств существования было неразрывно связано
с постоянным пополнением членов самой группы. И если техника
производства была ненадежна, то столь же ненадежно было
и пополнение рода. Детская смертность у примитивных народов
колоссальна. Магические обряды, в изобилии возникающие по-
всюду вокруг такого события, как роды, диктовались материаль-
ной необходимостью* 1.
Подобные же условия повторяются и на более высокой
ступени развития в связи с открытием земледелия. Пока новая
техника производства находилась еще в зачаточном состоянии,
люди должны были прилагать огромные усилия, чтобы расчис-
тить среди леса участок земли и уберечь его от зарастания.
Поселение со всех сторон окружали неизведанные опасности —
заразные болезни и дикие звери, угрожавшие как жизни,
так и благосостоянию людей. В германских, так же как в семи-
тических, языках понятия “обрабатывать землю*’ и “строить”
выражаются одним и тем же словом (немецкое Ьааеп, арабское
’amaia)2. Необходимо было покорить дикую природу, которая
все время переходила в жестокие контратаки. При таких усло-
виях жить отдельной семьей, изолированной от общины, было
невозможно. Спасение заключалось в многочисленности членов
группы. Посевы, за которыми трудолюбиво ухаживали жен-
щины, находились во власти богинь, покровительниц родов,
1 Я не имею в виду, что эти обряды имели сознательной целью помочь
выживанию вида; я хочу просто сказать, что они являлись идеологическим
выражением побуждения к материнству.
1 Robertson Smith, RS, 95—96.

VI. Как создавались богини
201
которые могли благословить их произрастание или погу-
бить их.
Страх, поддерживаемый атмосферой волшебства, которая созда-
валась вокруг женщины в связи с ее ролью в воспроизводстве
рода, усиливался с самого начала одним могущественным табу.
Вот что пишет по этому поводу Бриффо: "Хотя в психологии
животных нет ничего, что в точности соответствовало бы табу,
то есть формулированному запрету, имеется один, и только
один, случай, когда запрет, как правило, накладывается извне
на один из наиболее сильных животных импульсов... Самки
млекопитающих в период вынашивания плода и кормления не
испытывают потребности в половом общении, и самцы в это время
неизменно получают отпор. У женщин, хотя период половой
активности у них продолжительнее, чем у многих животных,
имеются дополнительные перерывы в форме регулярных мен-
струаций... Тот факт, что женщины в это время отвергают муж-
чин, является аналогией, и притом единственной, "запрету",
существующему среди животных. У животных самке в этом
случае приходится оказывать подлинное сопротивление или
обращаться в бегство; поэтому такое психологическое прояв-
ление у животных не может в точности соответствовать формули-
рованному запрету. Такой запрет может быть выработан лишь
посредством наследственной традиции. Только у людей, владе-
ющих членораздельной речью, запрет может принять форму
признанного принципа5. В качестве первого табу запрет, нала-
гавшийся на половое общение во время беременности и менстру-
аций, стал прототипом всех последующих табу.
Важно отметить, что магия, связанная с увеличением чело-
веческого рода, бывает направлена на процесс, а не на результат,
то есть на разрешение от бремени, а не на самого ребенка, и
вследствие этого все кровотечения, как менструальные, так и
послеродовые, рассматриваются как проявление жизнедару-
ющей силы, заложенной в женщине. Примитивная мысль совер-
шенно справедливо рассматривает менструации как процесс,
близкий по своей природе к родам5.
Эта магия имеет двойную силу. Само ее могущество застав-
ляет бояться ее. Это источник энергии, напоминающий электри-
ческий ток, который без соответствующего контроля может
причинить большие разрушения. То же самое можно сказать
и о табу. С одной стороны, женщина, общение с которой запре-
щено, является неприкосновенной, священной; с другой стороны,
ее рассматривают как нечто оскверненное, нечистое. Она то,
что римляне называли sacra, — нечто священное и в то же время
* Briffault, II, 364.
‘ Ibid., II, 366.

202
Часть вторая. Матриархат
внушающее отвращение. Поэтому в патриархальном обществе,
после того как женщина утрачивает свое влияние в религии,
начинает превалировать лишь отрицательная сторона. И не
только ее половые функции считаются сами по себе нечистыми;
тот же приговор распространяется и на ее женскую природу
в целом. Она становится корнем всякого зла, Евой, ведьмой".
Такие воззрения всеобщи. Нет ни одной сферы человеческой
жизни, где проявлялось бы большее единообразие, чем в отно-
шении к менструирующей или рожающей женщине. Этот вопрос
подробно рассмотрен Бриффо, который собрал соответствую-
щие примеры у всех рас и на всех ступенях культурного раз-
вития*. От нас же в настоящее время требуется лишь суммиро-
вать важнейшие положения с целью проследить, как они отра-
зились на греческой религии.
У племен гереро в Южной Африке пастухи каждый день
приносят утреннее молоко роженице, которая освящает его
своими губами* 7. В Северной Америке, когда посевы подверга-
ются нападению гусениц, менструирующие женщины выходят
ночью и бродят обнаженные по полям8 *. Подобные же обычаи
до сих пор распространены среди европейских крестьян8. Пли-
ний рекомендовал следующее средство борьбы с насекомыми,
наносящими вред посевам: менструирующие женщины должны
пройти по полям босиком, с распущенными волосами и по-
доткнутыми выше колен юбками. Того же мнения, по словам
Колумеллы, придерживался Демокрит: женщины, говорил он,
должны трижды обежать вокруг засеянных полей босиком, с
распущенными волосами10. Смысл всего этого, очевидно, за-
ключался в том, чтобы сообщить посевам ту плодородящую
силу, которой, как полагали, должно быть пропитано в этот
период тело женщины. Повсюду эта сила считается неотъемлемой
принадлежностью их пола. У зулусов, например, девушки,
совершающие такой обход полей, должны быть нагими, но
менструации при этом необязательны11 *. Таково происхождение
известного обряда, по которому женщины, поднимая юбки, об-
нажают половые органы,—обряда, связываемого в Греции преиму-
щественно с культом Деметры18; к тому же кругу представлений
относится и обычай, характерный для многих греческих
• Ibid., II, 407.
* Ibid., Il, 364—439.
7 Ibid., II, 410.
* Schoolcraft, V, 70.
* Briffault, H, 389, 410.
» Plin., Nat. Hist., XXVIII, 78; Colum., RR, XI, 3,64.
“ Krige, 200.
11 Clem. Pr., II, 20—21; Herod., II, 60,2; Diod. Sic., 1,85. Употребление
непристойных выражений — обычная черта культа Деметры — является
смягченной формой этого обычая: Нош., Hymn., II, 203—205; Diod. Sic., V,

VI. Как создавались богини
203
культов,'— шествие почитательниц этих культов без обуви, го-
ловных повязок и поясов13 * *.-В конце концов, освобожденные от
шелухи суеверия, эти девушки, без покрывал и без сандалий, с
развевающимися волосами, бегающие с песнями и плясками
по полям, превращаются в традиционный фантастический об-
раз, один из прекраснейших в греческой поэзии1*.
Вера в животворные свойства беременности и менструаций
повсюду сочеталась без всякого сознания нелепости этого
чувства с глубоким ужасом и отвращением16. Женщину в
обоих этих случаях следует избегать, как человека, прикоснув-
шегося к трупу. Для мужчины даже один брошенный на нее
взгляд может оказаться роковым. Простое прикосновение к
ее руке или ноге может повлечь за собой болезнь скота или
гибель урожая. Во время родов доступ в хижину, где лежит
роженица, запрещен для всех, кроме повивальной бабки; после
родов все белье и посуда вместе с последом и пуповиной и всеми
следами крови должны быть тщательно уничтожены или уне-
сены в такое место, где никто не мог бы нечаянно прикоснуться
к ним или наступить на них13. У некоторых народов считается
достаточным сложить их на дороге или на перекрестке, чтобы
вся скверна ушла вместе с прохожими11. Сама женщина, прежде
чем снова быть допущенной в общество, должна подвергнуться
омовению и другим обрядам очищения. Во время менструаций
она обычно обязана совсем покинуть деревню и удалиться в
лес, где она проводит эти дни в уединенной хижине одна или вместе
с другими женщинами. В этом случае она также должна перед
возвращением уничтожить все следы своей нечистоты й иску-
паться в проточной воде. Первые менструации у девушки
обычно сопровождаются особыми предосторожностями, потому
что они совпадают с введением в половую жизнь, и там, где
еще соблюдаются обряды инициации женщин, они бывают свя-
4; Luc., D. Mar., VII, 4 sch.;Herod., V, 83,3; Paus., VII, 27,10; Hesych., ye<f.-
vols;Suid., rd бх л&и	axJfyuixrx., Plut., Mor., 417c; Apollod., I, 9,
20; II, 5, 11; Theophr., HP, VII, 3, 3; IX, 8,8; см. также Briffault, HI, 204.
“ Call., Cer., 1—6; 125—126; SIG, 736,4; Norin., D, IX, 243—248; Verg.
Am., IV, 509; Ovid., Fas., Ill, 257.
M Call., Cer., 124—125; Bion, I, 21—22; Opp., Ven., I, 497—498; Nonn.,
D, V, 374,405—407; VIII, 16—19; IX, 248; XIV, 382; Longus, 1,4; II, 23;
Ach. Tat., 1,1,7 ;cp. Alcm., 1,15;Aesch. Pr., 140; Soph., Oed. in Col., 348—349;
Theoc., 19 (24), 36 ; Polites, E LXXIV, 113—115.
« Briffault, II, 365—390.
13 К ссылкам у Ьриффо я прибавлю Earthy, 69—70,75; Roscoe, В (1911),
21, 54; ср. ВВ, 159: "Все нечистоты выбрасывали в такое место, где бы их
никто не мог потревожить или наступить на них и куда впоследствии можно
было бы также выбрасывать мусор из дома и испражнения ребенка".
*’ Junod, I, 200—201; ср. II, 478; Petron., 134. У Платона (Plato, Leg.,
873b) говорится, что перекрестки, на которые выбрасывают трупы убийц,
должны находиться за пределами города (ср, 855а); см. также Hastings s. v.
Crossroads (перекрестки).

204
Часть «торах. Матриархат
заны с первыми менструациями18. Пусть в качестве примера
нам послужит описание инициации девушек у южноафриканских
банту.
Когда девушка чувствует приближение периода первых
менструаций, она выбирает себе из замужних женщин в сосед-
ней деревне “крестную мать", и когда ожидаемый день насту-
пает, она убегает к этой крестной матери, “чтобы плакать вместе
с ней“. Ее затворничество продолжается месяц. Обычно три-
четыре девушки одновременно подвергаются обряду инициации.
Их запирают в хижине, -откуда они могут выходить, только
закрыв лицо покрывалом. Каждое утро они идут к водоему
совершать омовение под охраной посвященных женщин, кото-
рые поют песни непристойного содержания и несут палки,
чтобы прогонять всякого мужчину, которому случится пере-
сечь их путь, ибо существует поверье, что, если мужчина увидит
их, он тут же на месте ослепнет. По возвращении в хижину,
несмотря на то что вода течет с них ручьями и они дрожат
от холода, им не разрешают приближаться к огню; вместо этого
старшие женщины начинают их царапать, дразнить и мучить,
продолжая при этом петь свои непристойные песни, посвящают
их в подробности половой жизни и предостерегают никогда
ничего не говорить мужчинам о ежемесячных кровотечениях.
По прошествии месяца девушка возвращается к своей родной
матери, и дома в честь нее устраивают пир. “Ее злоключения
окончены"19.
' В Древней Греции считалось, что осквернение, причиняе-
мое женщине родами, столь же сильно, как пролитие крови
или соприкосновение с трупом90. В Элевсине всякий совер-
шивший убийство, или прикоснувшийся к трупу, или прибли-
зившийся к рожающей женщине исключался из участия в
мистериях, пока не подвергнется очищению91. Гесиод в своих
“Трудах и днях" предостерегает мужчин не купаться в воде,
в которой перед этим выкупалась женщина". Из надписей
мы узнаем, что женщины не допускались в храм в продолже-
ние определенного количества дней после менструаций или
родов, а по прошествии этого срока — только после очисти-
тельного омовения". В древней Италии ужас, внушаемый мен-
« Briffault, И, 371—372.
19 Junod, LSAT, I, 177.
‘° Eur., Iph. in Taur„ 381—383; cp. Plut., Mor., 170b, Theophr., Char.,
XVI, 9; Aristoph,, Lys„ 912—913. Зулусы считают нечистыми следующие
категории: беременных и менструирующих женщин, кормящих матерей,
лиц, только что находившихся в половом общении, людей, участвовавших
в похоронах или прикасавшихся к трупу (Kriege, 82).
91 Porph., Abst., IV, 16; Theo. Sm„ 14; cp. Apollod., II, 5, 12.
“ Hes., Op., 753.
99 SIG., 982—983, 1042.

VI. Как создавались богини
205
струациями, был так же велик, как у- современных племен,
стоящих на ступени дикости. Вера Плиния в то, что они имеют бла-
готворное влияние при соответствующем использовании, отнюдь
не ослабила, его убеждения, что в общем они вредны: “Едва ли
существует что-либо более чудовищное,- чем. эти кровотечения
у женщин, ибо если во время их нездоровья им случается при-
близиться к сосуду, с вином или перешагнуть через него, то,
как бы молодо оно ни было, оно тотчас же скисает; если они
дотронутся до злака в полез ен засыхает и погибает. Стоит им
также в таком состоянии дотронуться до травы, как трава увя* *
дает; цветы и молодые почки в саду, если оци только, пройдут
мимо, начинают хиреть и гибнут"24.
Эти суеверные предрассудки помогают нам при толковании
любопытного народного сицилийского сказания: “Гера родила
Зевсу девочку по имени Ангела, и Зевс отдал ее на воспитание
нимфам. Когда она выросла, она украла мирру, которой Гера
обычно румянила лицо. Когда Гера узнала об этом, она хотела
ее наказать, но девущка убежала в дом женщины, которая
только что родила ребенка, а оттуда к каким-то людям, выносив-
шим из дома покойника. Тогда Гера отказалась от преследо-
вания, а Зевс велел Кабирам позаботиться о девушке и произ-
вести над ней обряд очищения; Кабиры увели ее и омыли в
озере Ахерон"25.
Ангелу отождествляли с Артемидой26. Почему она украла
румяна своей матери, нам скоро станет ясно, но уже сейчас понят-
но, что бегство из дома и соприкосновение с двумя сквернами —
рождением и смертью — были подсказаны ей третьей скверной
того же рода, о которой сказитель не упомянул.
Аристотель, Плиний и другие натуралисты, античные и
средневековые, полагали, что зародыш образуется из крови,
остающейся в матке после прекращения менструации27. Это
кровь жизни. Поэтому, чтобы пометить, что на то или иное
лицо или предмет распространяется табу —менструальный,
послеродовой или какой-нибудь другой запрет, созданный по
этому первоначальному образцу, — на нем чаще всего ставят
знак кровью или краской цвета крови. И соответственно двусто-
ронней силе самого табу этот кровавый знак оказывает двойное
действие: запрещение общения и передачу жизненной силы.
Во всем мире распространен обычай, что менструирующие или
беременные женщины мажут тело красной охрой, которая
одновременно служит предостережением для мужчин и сред-
“ Plin., Wat. Hist., VII, 64 tr. Holland.
» Theoc., II, 12 sch.
*• Hesych., "AyyeKov.
* Arist., GA, II, 4; PA, Ц, 6, 1; Plin., Nat. Hist., VII, 66; Briffault,
II, 4, 44.

206
Часть вторая. Матриархат
ством повышения плодовитости женщин. У многих народов
принято окрашивать лоб невесты красной краской в знак нало-
жения на нее запрета для всех мужчин, кроме ее мужа, и в
знак гарантии, что она родит ему детей*8. Таково происхож-
дение косметики. У валенгов, одного из племен банту, каждая
женщина имеет горшочек красной охры, этой священной при-
надлежности ее пола, которой она красит лицо и тело при раз-
личных ритуальных церемониях*8. Среди многочисленных слу-
чаев, в которых ей требуется эта краска, можно отметить следу-
ющие. По окончании родов ею смазывают мать и ребенка; это
делается, чтобы ребенок жил, а мать возвратилась к жизни.
При инициации девушку с головы до ног обмазывают красной
краской, чтобы она родилась вновь и не была бы бесплодной.
По окончании траура, переступив через костер, вдова окрашивает
тело в тот же цвет: так она снимает с себя осквернение от сопри-
косновения со смертью.
Красный цвет обозначает возобновление жизни. Вот почему
кости в верхнепалеолитических и неолитических погребениях
бывают покрыты красной краской80. Символическое значение
этого обряда становится совершенно понятным, когда мы обна-
руживаем (а это бывает постоянно), что покойник был положен
в могилу в скорченном, или, иными словами, утробном, поло-
жении (стр. 42,50). Окрасить тело в красный цвет, цвет жизни,
придать ему положение младенца в материнском чреве — что
же еще мог сделать первобытный человек, чтобы обеспечить
душе покойного вторичное рождение ?
2.	КУЛЬТ ЛУНЫ
Среди всех народов широко распространено представление, что
родовоспроизводительные функции женщины регулируются лу-
ною. Едва ли это поверье имеет какие-либо научные обоснования.
Последние исследования свидетельствуют против этого, хотя,
поскольку данные исходят от цивилизованных женщин, резуль-
таты этих исследований нельзя считать окончательными* 31. Как
бы то ни было, менструальный период так близко совпадает с
лунными фазами, что такая прямая связь не могла не натол-
кнуть на появление этого представления. Это поверье лежит
в основе всех примитивных обычаев, связанных с луной, кото-
рые так глубоко укоренились, что даже у цивилизованных
народов, давно отказавшихся от культа луны, они почти в не-
« Briffault, II, 412—417.
” Earthy, 123; ср. 73, 76; Hollis, NLF, 58; Burkitt, P, 222—223.
w Burkitt, P, 163, 184,191 ; Shi Ide, DEC, Index s. v. Ochre.
31 Gunn, 872; ср. H. M. Fox, SSM, 75, 80; LPR, 547.

VI. Как создавались богини
207
8. Культ луны. Минойская гемма.
измененном виде удерживаются на низком уровне фольклора
и суеверий.
В магии луне уделяется гораздо больше внимания, чем
солнцу, и повсюду она раньше, чем солнце, была взята за основу
исчисления времени82. Первоначальной календарной единицей
был лунный месяц, насчитывавший двадцать семь или двадцать во-
семь ночей, который делился надвое полнолунием38. Позднее было
введено деление месяца на три части путем выделения периодов
до и после полнолуния8* * *•, и, наконец, вавилоняне разбили месяц
на четыре четверти, которые положили начало нашим неделям85.
Зависимость календаря от луны отражается в общности основы
наших слов “moon" (луна), "month" (месяц) и "measure" (мера)88.
« Nilsson, РТ, 148—149; ср. Briffault, II, 577—583.
э» Nilsson, РТ, 155.
“ Ibid., 167—170.
• Ibid., 171; Langdon, ВМ, 86—87.
*• Старый взгляд, что индоевропейское mdter связывается с этой основой,
теперь отброшен; та объясняется теперь как Lallwort (Walde-Pokomy,
з. v.), но оба истолкования сходны, так как “эволюция языка представля-
ет собою процесс дифференциации значений*' (Вгёа1, 33).

203
Часть вторая. Матриархат
Луна считается причиной менструаций. Приведем типичный
пример. На Муррейских островах луну представляют в образе
молодого мужчины, который насилует женщин, вызывая у них
таким образом кровотечения87. Поскольку считается, что зародыш
образуется из: менструальной крови, сами кровотечения объяс-
няются как своего рода выкидыш, который до сих пор в народе
часто называется “лунным теленком". На основании этих
предпосылок можно предполагать, что причиной беременности
также должна считаться луна, и, действительно, примитивная
мысль пришла к атому заключению. Настоящим мужем всех
женщин, говорят маори, является луна89. Истина о зачатии
начинает признаваться лишь тогда, когда отцовство приобретает
общественную значимость, но даже и тогда старое поверье
еще продолжает свое существование. Женщины зачинают от
луны. В связи с этим в примитивных языках о луне обычно гово-
рят как о существе мужского пола — Владыке женщин88.
Она до сих пор обозначается мужским родом в славянских
и германских языках и была некогда мужского рода в кельт-
ском, греческом и латинском языках. В греческом языке settnc
заменила тёпе, производное женского рода от слова тёп, со-
хранившегося в значении календарного месяца. В Анатолии
продолжалось поклонение луне в образе мужчины, которого
греки называли Меном40. На основании утверждения, что жен-
щины зачинают от луны, возникает и следующее представление,
что луна приводит их в состояние экзальтации и делает одер-
жимыми. Отсюда традиционное связывание с луною истерии,
эпилепсии и всех других болезней, считающихся “от бога"* *1.
Связь между влиянием луны и лунатизмом говорит сама за
себя.
Возникший на почве половой жизни женщины культ луны
переплелся с ее общественными функциями. Обязанностью
женщин было носить воду, ухаживать за растениями и обес-
печивать изобилие росы и дождей. Луна соответственно с этим
считалась причиной роста растений и источником всех видов
жизненной влаги. В Индии она “приносит семена, приносит
растения"; в Вавилонии она считалась источником жизни всех
растений. Отсюда ее отождествление со священным растением
или деревом вроде индийского сома* или североамериканского
маиса. У туземцев долины Рио-Гранде существовала поговорка:
w Briffault, П, 583—584.
“ Ibid., II, 432.
” Nilsson, PT, 583—597.
“ Roscher, LGRM, II, 2687.
" Briffault, II; 608—610.
* Стелющееся и безлистное растение, дающее кисловатый молочный
сок. — Прим. ред.

VI. Как создавались богини
209
“Когда луна прибывает, растения всегда наливаются соком"42.
Растительные соки, особенно ароматические смолы, применя-
ющиеся для воскурений и изготовления мазей, получают свои
ценные свойства от луны. “Наделение клейкого сока акации
свойствами амулета, — пишет Робертсон Смит о поверьях
семитов, — связано с представлением о том, что он является
запекшейся менструальной кровью, то есть что дерево есть
женщина11**.
Египетская богиня луны Нит считалась изобретательницей
ткацкого станка, а в европейском фольклоре луна до сих пор
нередко изображается как пряха. Прядение и ткачество также
являются женским делом, и во многих примитивных традициях
мы встречаем луну, занимающуюся перемалыванием зерна,
изготовлением горшков или стряпней**. Далее, поскольку магия
находилась когда-то в ведении женщин, луна является могу-
щественным источником чар и волшебства, особенно в делах
любви; и даже тогда, когда женское колдовство подверглось
гонениям, она продолжала оставаться, как и до сих пор остается,
покровительницей черного колдовского искусства*®.
Представление о луне как об источнике плодородия было
расширено путем субъективного истолкования действительных
лунных явлений. Луна прибывает и убывает, увеличивается
и уменьшается и вновь нарождается. Она становится универ-
сальным символом возрождения жизни. У всех примитивных
народов вера в воскрешение после смерти ассоциируется с
восходящей луной**. Таким образом, луна была связана с дру-
гими подобными же символами, особенно со змеей, о значении
которой говорилось в главе IV (стр. 116). В Австралии и Мела-
незии говорят, что луна каждый месяц меняет кожу; в свою
очередь змея повсюду считается соблазнителем женщин и стра-
жем священных вод*7. Этой ассоциации идей способствовали
фаллоподобная форма животного и его повадка плавать в ручьях
и водоемах**. Место, которое змея занимает в ритуале плодо-
родия, может быть иллюстрировано на примере, взятом из
практики тайного общества женщин западноафриканского
племени пангве. Их сходки, • которые они проводят в самой
лесной глуши, настолько таинственны,'что, хотя у них и есть
своя признанная предводительница, именуемая Матерью, никто
из посторонних не знает, кто из них исполняет эту должность. * 13 14
44 Ibid., II, 624—638; ср. A. Jeremias in Roscher, LORM, IV, 1470.
13 Robertson Smith, RS, 133.
14 Briffault, II, 624—628.
« Ibid., I, 620—623.
« Briffault, II, 651—652.
•’ Ibid., II, 664—673.
* Ibid., Il, 667; Roscoe, BB (1923), 43-44.
14 Дж. Томсон

210
Часть вторая. Матриархат
Каждая женщина должна поймать одну из маленьких змеек,
которые живут между корнями мангра; после этого они срывают
с себя всю одежду и, держа в руках змей, запевают возбуж-
дающие похоть песни и поют и пляшут всю ночь напролет, пока
не упадут на землю от изнеможения1*.
Считается также, что жизнедарующая сила луны содер-
жится в камнях, особенно в кристаллах и прозрачных само-
цветах, а также в человеческих костях и волосах50. Значение,
придаваемое вырыванию зубов и обстриганию волос при ини-
циации (стр. 42), основано на том, что эти части организма
обладают свойством самовосстановления. В тех местах, где
практикуются жертвоприношения луне, наблюдается удиви-
тельное единообразие в выборе жертв61. Это преимущественно
заяц, коза, свинья, которые до сих пор занимают видное
место в колдовстве, голубка, особенно характерная для семи-
тических женских культов, и кошка, обязанная своими вошед-
шими в пословицу девятью жизнями именно этой связи с куль-
том луны. В Древнем Египте кошка была объектом почитания,
и Плутарх объясняет почему: “Пятнистая окраска этого живот-
ного, его ночной образ жизни и его своеобразный способ раз-
множения — все это, вместе взятое, делает его подходящим в
качестве символа луны. Говорят, что кошка приносит в первый
раз одного котенка, во второй — двух и каждый раз на одного
котенка больше, до семи, что составляет вместе двадцать восемь
котят — число дней в месяце; и хотя это может показаться
выдумкой, тем не менее нет никакого сомнения в том, что глаза
кошки увеличиваются и становятся более яркими в полнолуние
и уменьшаются и тускнеют по мере убывания луны“и.
 Как отмечает Бриффо, “правило, что животные, приносимые
в жертву женщинами, принадлежат всегда к мелким видам,
универсально". Он объясняет это тем, что “женщины, будучи
в большинстве случаев не в состоянии приносить в жертву
крупных животных, таких, которых употребляют для жертво-
приношений охотники и пастухи, вынуждены обычно ограни-
чивать свой выбор более мелкими видами"63. Это справедливо
в отношении более поздних стадий, но первоначальным факто-
ром вероятнее было приручение животных. Полагают, что это
восходит к тому времени, когда охотники приносили домой
детенышей более мелких животных, а женщины для забавы
ухаживали за ними64.
« Briffault, II, 548.
» Ibid., 692—694, 702—709.
« Briffault, II, 610—623.
“ Plut., Мог., 376e.
« Briffault, II, 619.
« Thurnwald, 77; Frazer, ТЕ; I, 14—15.

VI. Как создавались богини
211
Лунная магия оказала также влияние на танец. Возьмем,
например, ирокезский танец в честь луны, имеющий целью вер-
нуть ей здоровье, когда она болеет, или танцы, которые устра-
ивали калифорнийские индейцы, чтобы воспрепятствовать ее
убыванию. Диегуэны из Южной Калифорнии имели обыкно-
вение устраивать регулярно в каждое новолуние состязание
в беге, чтобы помочь луне расти, а пауни утверждают, что их
танцы с мячом были основаны Большим Зайцем в память о его
брате Волке — ущербной луне**. В таком случае мяч является
подражательным символом.
3.	ЛУНА В НАРОДНОЙ ГРЕЧЕСКОЙ РЕЛИГИИ
Теория Аристотеля об образовании зародыша из менстру-
альной крови сочетается с убеждением, которое он разделял с
Эмпедоклом, что менструации обычно приходят к концу месяца,
когда луна бывает на ущербе* *4. Его мысль относительно спин-
ного мозга следует в том же направлении. “Части тела, — говорит
он, — образуются из крови; зародыш питается кровью, и таким
же образом костный мозг является элементом крови в костях"".
Слово ai6n — “костный мозг" — распространилось на понятие
вечности. Мы не находим утверждений о прямой связи между
костным мозгом и луною, но, очевидно, что-то в этом роде имел
в виду Эсхил, когда он говорил о мозге, “царящем" в груди,
ибо именно этот термин употреблялся в астрологии для обо-
значения влияния небесных тел*4. Луна фигурирует как символ
вечности в мифе об Эндимионе, которого во время его беспро-
будного сна еженощно посещала Селена*4.
В Греции, как везде, было принято считать луну источником
плодотворной влаги. По мнению Плутарха, наиболее сильные
росы бывают в полнолуние, а в поэзии росу называют дочерью
луны44. По мнению стоиков, луна питается водою ручьев и рек41.
Луна, говорит Плиний, производит росу, которую солнце погло-
щает; согласно же Цицерону, она извергает влагу, которая
благоприятствует росту живых существ и' способствует вы
« Briffault, И, 746—749.
и Arist., НА, VII, 2 (582b); GA, II, 4, 9; Son, Gyn., 21 (Rose, 185); cp.
Gal., IX, 903; Roscoe, В (1911), 24.
» Artst., PA, II, 6, 1.
*• G. Thomson, АО, II, 13.
*• Apollod., I, 7, 5; Paus., V, I, 4.
* Plut., Mor., 367d, 659b; Atom., fr., 43; cp. Theophr., СР, IV, 14, 3;
Macr., Sat., VII, 16, 31; Gal., IX, 903; Hom., Hymn., XXXII, 11, 12; Verg.,
G, III, 337; Noun., D, XL, 376; XLIV, 221, Ilias, XXIII, 597—599; Aesch.,
fr., 44; Agam., 1390—1391; ApoU. Rhod., Ill, 1019—1021.
« Porph., Ant., II; cp. Plut., Mor., 659b; Plin., Na. Hist., II, 223;
Aristot., Met., I, 10.
14»

212
Часть старая. Матриархат
зреванию всего, что вырастает из земли4*. Эпилепсия и родст-
венные ей расстройства приписывались тому же влиянию43,
и люди думали, что симптомы других болезней усиливались
или уменьшались соответственно фазам луны44 * *. Полнолуние счита-
лось наилучшим временем для сева и посадок44, а также для
свадеб44. Няньки выносили новорожденных младенцев на улицу
и “показывали их луне"47. Одним из наиболее сильных амулетов
был лунный камень, который внизывали в детские ожерелья,
вешали на фруктовые деревья и применяли как приворотное
средство и средство против эпилепсии48. По этому же принципу
косьбу, жатву, рубку деревьев и стрижку овец приурочивали
к тому времени, когда луна была на ущербе44, — правило, тща-
тельно соблюдавшееся императором Тиберием при стрижке
своих волос70. Пренебрежение этой осторожностью грозило
облысением.
Связь между луной и змеей отражается в народном поверье,
которое разделял и Аристотель, а именно, что у змеи столько
ребер, сколько дней в месяце71. Как страж водоемов змея фигури-
рует во многих мифах, из которых наибольшей известностью
пользуется предание о том, как Аполлон завоевал Дельфы:
“Неподалеку был горячий источник, и здесь стрелою, послан-
ной из его тугого лука, Аполлон убил дракона, ужасное огром-
ное чудовище, причинявшее несказанное зло людям1'73. Змею
считали также искусительницей женщин, о чем мы узнаем из
надписей, обнаруженных в храме Асклепия — героя-змеи — в
Эпидавре. Однажды одна женщина пришла в храм, чтобы из-
« Plin., Nat. Hist., XX, 1; Cic., ND, II, 19, 50.
44 Gal.,IX, 903; Macr., Sat., 1,17,11; Artem., 104, 15; Orph., L, 50,474—
484; cp. Aristoph., Nub,, 397 sch., Hesych., ftoateirifanvos; Psalms, 121, 6;
Roscoe, В (1911), 24; Earthy, 73.
44 Gal., XIX, 188; Plin., Nat. Hist.,XXVUI, 44. Это же касается и про-
рочеств: в Аргосе имеется святилище Аполлона, где каждый месяц жен-
щина, вкусив крови барана, произносила прорицания (Paus., 11, 24,1). "Про-
рицательный транс является, вероятно, эквивалентом эпилепсии'1 (Dlmmer-
zustand), состоянием, подобным эпилептическому припадку, но без потери
сознания и сильных конвульсий тела (Bleuler, 338). Возможно, что греч.
fiavrucij и p.xvia восходят к тому же корню, что и (см. выше, прим.
35).
44 Pall., 1,6,12; Gp., 1,6,1; V, 10,1; Lyd., II, 8.
* Eur., iph. in Aul., 716—717; Find., Istm., VIII, 44—45; D.,Chr., Or.,
VII, 245R. Роды считались наиболее легкими в полнолуние (Cic., ND, II,
46, 119; Plut., Mor., 282d, 658f, 939f; ilias, XXI, 483 sch. A.).
47 Plut,Mor.,658f ;cp. Athen., 139a; Diod. $ic„ V, 73; Briffault, II, 590—
591; cp. Nilsson, PT, 149—154.
44 Dtosc., V, 159; Hesych., <reX-ni4s; cp. Gal., IX, 859; Ael., Wat.
Anim., XIV, 27; Plaut, Epid., V, I, 33; Plut., Mor., 282a, 287f—288b.
44 Plin., Nat. Hist., XVIII, 320—322; Yarn, RR, I, 37.
44 Plin:, Wat. Hist., XVI, 194.
71 Aristot, НА, II, 17, 23; Plin., Wat. Hist., XI, 82.
n Hom. Hymn., Ill, 300,303; cp. Apollod., Ill, 6, 4; Paus., IX, 10,5.

VI. Как создавались богини
213
9. Вакханка. Аттическая ваза.
лечиться от бесплодия, и провела там, согласно обычаю, всю
ночь. Она видела там сон, что к ней явился бог со змеей, с кото-
рой она имела половое общение, и девять месяцев спустя она
родила двух мальчиков-близнецов78. Здесь змря представляет
бога, который в образе змеи оплодотворил свою почитатель-
ницу. Можно добавить, что целебные силы, таившиеся в
змеях, которых держали в храме Асклепия, приписывались
свойству этого животного менять кожу и возобновлять таким
образом свою жизнь74.
В качестве дальнейшей иллюстрации этого круга представ-
лений достаточно пока привести один пример из Македонии,
параллельный описанному выше (стр. 209—210) западноафрикан-
скому танцу со змеями. “С древнейших времен женщины этой
” SIO, 1169,19; ср. 1168, 112. О змеиных свойствах этого бога см. Frazer,
РОС, III, 65—66.
’• Aristoph., Pl., 733 sch.

214	Часть вторая. Матриархат
страны предавались орфическим и вакхическим оргиям...
Превосходя в своем рвении остальных, Олимпия придала обря-
дам еще более варварский и неистовый характер, введя в танцы
огромных прирученных змей, которые выползали из своих
таинственных засад в плюще и обвивались вокруг жезлов и
голов женщин, — зрелище, наводящее ужас на мужчин76. Олим-
пия была матерью Александра Великого. Рассказывают, что
незадолго до его рождения ее муж возвратился домой и застал
ее спящей, а рядом с нею в постели лежала змей™.
4.	ТРАВНАЯ МАГИЯ
Мы подошли теперь вплотную к раскрытию той примитив-
ной магии, которая кроется в основе почитания величественных
богинь греческого пантеона.
Травная магия повсюду является женской областью. В
своем исследовании племени валенга мисс Эрди пишет: “Почти
все деревья и другие растения имеют магическое значение.
Если женщины заставали меня за сбором ботанических образ-
цов, в них мгновенно пробуждалось любопытство, потому чтс
растения в их представлении связаны с магическими или лечеб-
ными средствами'*77.
Учение древних греков о травах, которое может быть про-
слежено по страницам Диоскорида и Плиния, заслуживает
большего внимания со стороны исследователей греческой рели-
гии, чем ему до сих пор было уделено.
Корень пиона, который греки называли menion, или seleno-
gonon, подразумевая под этим, что он черпает свою целебную
силу от луны, помогал при менструациях и родах78 *. Критская
душица (diktamnos) применялась как средство, помогающее
при родах, и ее вплетали в гирлянды, предназначавшиеся для
богини Илифии, покровительницы родов78; лилия останавливала
менструации80. Эти цветы были посвящены Афродите81 * * * * * *. Lygos,
вид ивы, вызывал или, согласно другому мнению, останавливал
менструации88. В Спарте Артемиду называли Лигодесмой, что
» Plut., Alex., 2.
” Plut., Alex., 2; cp. Suet., Oct., 94.
77 Earthy, 24.
78 Diosc., Ill, 157; Plin., Nat. Hist., XXVI, 151. О применении трав при
менструациях в средневековой и современной Европе см. McKenzie, 284—286.
« Theophr., HP, IX, 16,1; Arat., 33 sch.
88 Plin., Nat. Hist., XXIII, 159—160; XXIV, 50; XXI, 126. Aityos или
Hypos (Plin., Nat, Hist., XXIV, 59) есть не что иное, как Vitex agnus castas
(Hart., II, 437).
u Paus., VI, 24,7; Ovid., Met., X, 512. На Кипре ей был посвящен гранат
(Athen., 84с). В Бойях (Лаконика) мирт был посвящен Артемиде Сотире,
“спасительнице" рожениц (стр. 274). Paus., Ill, 22, 12.
88 Diosc., I, 134; Plln., Nat. Hist., XXIV, 59—60.

VI. Как создавались богини
215
обозначает “связанная ивой“, потому что, как говорили, ее
изображение было найдено в зарослях ивы®8, а в Агре (Аттика)
статую этой же богини украшали гирляндами из ивы81 * * *. Точно
так же говорили, что Гера Самосская родилась под ивовым
деревом, которое росло в ее святилище85 *. Определенная доза
циперуса (kfpeiros) открывала матку88 89 * 91 * * * * 96; гелихриз помогал при
менструациях, и спартанские девушки плели из него венки
для Геры87. В гимне Алкмана, посвященном Гере, девушка
возносит молитву: “Я молю тебя и дарю тебе венок из гелих-
риза и циперуса1188. Одной из функций Юноны, римской Геры,
было регулирование менструаций88; все три богини — Гера,
Артемида и Венера — почитались как богини плодородия и
деторождения80.
Из всех растений греческой флоры наиболее обычным был
гранат. Деметру постоянно изображали держащей в руке мак
или гранат или и то и другое81. Статуя Афины Победы в Афинах
изображена со шлемом в правой руке и гранатом — в левой88.
В Олимпии была статуя атлета Милона, держащего гранат.
Милон был жрецом Геры88. У статуи Геры в Аргосе в одной
руке был скипетр, а в другой — гранат. Рассказывая о ней,
Павсаний говорит: “Что касается гранатового дерева, то этот
рассказ я опущу, так как он относится к важнейшим таинст-
вам"81. Что же это было за таинство ?
Плод граната ярко-красный. Такого же цвета и его зерна
(kokkos), и так как они служили для изготовления одного из
обычных красителей, от них произошло греческое слово kdkki~
nos — ярко-красный85. Гранат был знаком крови. Это не вызы-
м Paus., Ill, 16, 11.
“ Eur., Hip., 73 sch. (вместо Arfya следует читать Ябую).
*» Paus.,VII, 4,4.
м Plin., Nat. Hist., XXI, 118. Для остановки менструаций нужно было
съесть жареных семян циперуса. kvntiQOS по-латыни- Cyperus longus
(Hort., 11,461).
» Plin., Nat. Hist., XXI, 148; Athen., 678a.
*> Alcm., 24.
89 Varr. ap. Aug., CD, VII, 2.
99 Farnell, COS, I, 196; II, 444, 655—656.
91 Roscher, LORM, II, 1342—1343, 1345.
“ Heliod., fr. 2-FHG, IV, 425; cp. Farnell, CGS, 1,327.
88 Paus., VI, 14, 6; Philost., Ар. Ту., IV, 28.
91 Paus., II, 17, 4. В статуэтках из Герейона, расположенного близ
устья Селы в Луканин, Гера изображена с корзиной гранатов (Zanotti-Bianco,
244); см. дальше, G. W. Elderkin, 429—431; Bossert, 327.
96 Strabo, 630. Имеются две разновидности граната — красный и
белый; на Балканах до сих пор существует поверье, что красные цве-
ты вызывают кровь; судя по этому, для прекращения менструаций, по-вн-
димому, употреблялся белый гранат (Kemp., 37; см. дальше, McKenzie,
247—249).

216
Часть вторая. Матриархат
вает сомнения, но действительное значение этого знака было
забыто. Его обычно считали символом насильственной смерти*8.
И в определенных случаях он, несомненно, имеет именно это
значение. Говорили, что он вырос из крови Диониса, убитого
Титаном97; гранатовое дерево цвело над мо-
10. Богиня
с гранатом.
Аттическая статуя.
гилой самоубийцы Менойка и было поса-
жено на могиле Этеокла Эринниями, ко-
торые довели его до гибели*8. Если чело-
век видел во сне гранаты, это предвещало
ему ранение®*. Но все эти значения воз-
никли позднее. Гранат применялся в меди-
цине при менструациях и беременности100,
и это свидтельствует о том, что в руках
Деметры он имел то же значение, что и
мак, который совершенно определенно
описывают как символ плодородия101. В
Элевсинских мистериях и Аркадских мис-
териях ДеспоЙны (Персефоны) на гранат
было наложено табу108 в связи с извест-
ным эпизодом в предании о Персефоне,
которое мы вскоре подвергнем подробному
исследованию. В Афинах женщины, празд-
новавшие Фесмофории, должны были воз-
держиваться от гранатов и полового об-
щения. Каждую ночь они спали на пос-
телях из ивовых прутьев, которые имели
два свойства: сдерживать половой импульс
и отпугивать змей108. Поскольку они
пользовались ивой как средством пони-
жения половой деятельности, то мы должны
предполагать, что они избегали есть гранат,
потому что он был, напротив, стимули-
рующим средством. Его цвет первона-
чально был цветом не крови, проливаемой в сражениях,
а крови плодородия — менструальной и послеродовой.
’» Frazer, PDG, III, 184—185.
» Clem., Pr., II, 16.
" Paus., IX, 25,1; Philost., Im., II, 29,4.
•• Artem., I, 73.
«• Plin., Nat. Hist., XXIII, 107, 112.
Eus., PE, III, 11, 6; cp. Call., Cer., 45; Theokr., VII, 155—157; A. J.
Evans, PM, III, 458. Из мирта, родственного гранату, изготовляли венки
для элевсинских гаерофантов (Soph,, Oat. in Col., 683 sch., cp. Aristoph.,
Ra., 330 sch.).
*« Porph., A6st., IV, 16; Paus., VIII, 37, 7.
Clem., Pr., II, 16; Plin., Nat. Hist., XXIV, 59; Ael., Nat. Anim., IX.
26; cp. Hesych., w&tgop; Obid., Met., 10, 431—435.

VI. Как создавались богини
217
11. Женщина, приносящая в жертву свинью. Аттическая ваза.
5.	ФЕСМОФОРИИ И АРРЕФОРИЯ
Фесмофории преследовали цель оплодотворения посевов.
Почему же в таком случае женщины принимали меры во из-
бежание оплодотворяющего акта ? Ответ на этот вопрос пока-
жет, что происходит с примитивным ритуалом, когда его перво-
начальная функция забывается104 *.
Фесмофории праздновались в конце октября. За несколько
месяцев до этого (вероятно, во время Скирофорий, праздновав-
шихся в июне или июле) женщины приносили в жертву не-
сколько свиней и складывали их туши в пещере в качестве под-
ношения Деметре. Незадолго до Фесмофорий они, соблюдая
перед этим в течение трех дней состояние полной чистоты106,
входили в пещеру, хлопая в ладоши, чтобы отпугнуть змей,
извлекали оттуда разложившиеся остатки и смешивали их с
зерном для осеннего посева. О свиньях говорится как о “сим-
волах рождения человека и злаков’'10®. Существовало предание
о том, что, когда Аид уносил Персефону в подземное царство,
>м Основными источниками являются Luc., DMer., II, I sch., VII, 4 sch.,
Deubner, 4366.
*“ To же правило соблюдалось на том же празднике в Абдере (D. L.,
IX, 43) и в Спарте (Hesych., rgimeew) и в культе Изиды в Тифорее (Paus.,
X, 32,14).
Luc. DMer., II, 1 sch. Это основано на принципе, что и люди, и злаки
размножаются посредством оплодотворения (инициации) женщин (D. А.
Talbot, S6), отсюда возникновение таких двойников, как Дания и Авксесия
iHerod., V, 82—83), Гегемона и Карпо (Paus., IX, 35,2), Дионис Полит и
Авкснт (Paus., VIII, 26,1).

218
Часть вторая. Матриархат
находившийся поблизости пастух был поглощен разверзнув-
шейся землей вместе со своими свиньями107.
Подобно зайцу, голубке и другим животным, которых при-
носили в жертву женщины, свинья считалась чрезвычайно
плодовитой108 *. Поэтому она отвечала требованиям как символ
плодородия. Более того, она как бы заменяла самую женщину.
Этим объясняется, почему слово, обозначающее это животное
(chairos), употреблялось в вульгарном языке вместо pudenda
muliebriatM. В том же смысле употреблялось и слово kokkos110.
Кровь свиньи употреблялась в качестве суррогата женских
kathdrmata — менструальной и послеродовой крови. Праздник
начинался с примитивного обряда тайного выноса этих kat-
hdrmata, которыми оплодотворяли зерно111 * *. Позднее, когда эта
функция была перенесена на кровь свиньи, половая деятель-
ность женщины, лишенная своего положительного значения,
стала рассматриваться как нечто нечистое и была исключена
из ритуала.
Ритуал этого рода не ограничивался только культом Деметры.
В одну определенную ночь в году две девушки, посвященные
Афине Полиаде, спускались с Акрополя, неся в ларце какой-то
таинственный предмет. У подножия холма была пещера. Они
входили в нее, оставляли там свою ношу и возвращались обратно,
неся другой предмет, который был положен в пещере в преды-
дущий past11®. Что было в ларце — неизвестно, но об этом можно
догадываться на основании предания об Эрихфонии. Афина
положила его, рожденного в облике змеи, в ларец, который
она отдала дочерям Кекропа со строгим наказом не открывать
его. Они ослушались приказания, в результате чего сошли с
ума и бросились с Акрополя110. Змея имеет то же значение,
что и свинья, и налагавшееся на нее табу было результатом
аналогичного хода развития идей. Эта церемония называлась
*« Clem., Pr., II, 17.
«• Luc., DMer, II, 1 sch.
**» Varr., RR, II, 4, 10.
110 Hesych., s. v.
111 To, что греки принимали такие же предосторожности в отношении
выбрасывания клббоцата, как и другие народы (см. выше, прим. 16), и в
особенности от женщин и эпилептиков, ясно по свидетельствам Павсания
(Paus., II, 31, 8; V, 5, 10; VIII, 41, 2; Нр., Morb. Sac., 4), и намек на их
первоначальный характер, возможно, содержится в названии соответству-
ющего праздника Скирофорий (Plin., Nat. Hist., VII, 63; Arist. 0 A, IV, 7,1;
A then., 647a). Распространенное этимологическое объяснение, Aristoph., Ес.,
18 sch. — белый зонтик (пЛоои-а-хМесо») может быть отброшено, как
изящная выдумка.
111 Paus., I, 27, 2—3.
111 Apollod., Ill, 14, 6; см. рис. 36. Все такие предания о безумии, воз-
никавшем при взгляде на священные предметы (Paus., Ill, 16, 9; VII, 19, 7;
Derc., VII), восходят к додеистической магии.

VI. Как создавались богини
219
Аррефорией, что обозначает, как это доказал ДеЙбнер, ’‘пере-
несение таинственных предметов”114 * * *. Точно так же Фесмофории
есть “перенесение thesmoi“. Thesmos обозначает нечто “поло-
женное”, обычно “закон” или “обряд”, и в более поздний период
эпитет “Фесмофора” (законоблюстительница) был присвоен
Деметре как богине брака™. Но совершенно очевидно, что
такой ритуал древнее законов о браке; известно также, что
слово thesmos употреблялось и в конкретном значении пред-
метов, “сложенных для хранения” или “выброшенных»114; в
данном случае первоначально такими предметами были kathdr-
mata. Оба праздника восходят к одному общему источнику
происхождения — к магии, связанной с плодоношением женщин.
6.	ОБРЯДЫ ОМОВЕНИЯ
Если Деметра была связана главным образом с возделыва-
нием злаков, то Артемида была богиней лесов, болот и лугов.
Вот как описывает ее Гомер:
“Так стрелоносная, ловлей в горах веселясь, Артемида
Многовершинный Тайгет и крутой Эвримант обегает,
Смерть нанося кабанам н лесным легконогим оленям;
С нею прекрасные дочери Зевса эгидодержавца,
Бегают нимфы полей — и любуется ими Латона ;
Всех превышает она головой, и легко между ними,
Сколь ни прекрасны они, распознать в ней богиню Олимпа" 11Т*.
В Летринах, городе, расположенном на берегу реки Алфей,
находилось святилище Артемиды Алфеи. Говорили, что однажды
охотник Алфей влюбился в Артемиду. Он знал, что, дав обет
целомудрия, она никогда не согласится быть его женою, и
потому он решил подкрасться к ней, когда она со своими ним-
фами справляла на лугу ночной праздник. Но Артемида и ее
подруги догадал исьо его намерениях и вымазали себе лица грязью,
чтобы он не мог отличить одну от другой118. Этог миф подразу-
мевает тайный обряд, по которому девушки, достигшие брач-
ного возраста, шли к реке и обмазывались липким илом для
114 Deubner, П,	(ЕМ, адотрддо); СР- t&rQ&xp-OS
(Ti'rQddQa.xp.oi), MidnQawi> (моийх&аюи), днцбдегои (АхцОРбдетор). Альтер-
нативная форма,	(Hesych., аеет^бем, IG„ II, 1397—1485; III,
902,916), является результатом смешения с культом Пандросос(^еот}=бе4о-да),
см. стр. 260. Аррефория приходилась на месяц Скирофорион (ЕМ., s. v.)
и, по всей вероятности, является лишь другой формой СкирофориЙ.
118 Deubner, 44—45.
“• Апасг., 58.
»» Odyss., VI, 102—108.
♦ Отрывок дан в переводе В. Жуковского. — Прим. ред.
118 Paus., VI, 22, 9; ср. Telesilt, I.

220
Часть вторая. Матриархат
12. Девушки у колодца. Аттическая ваза.
того, чтобы таким образом впитать в себя жизнедарующую
влагу. О приписывании Алфею целебных свойств свидетель-
ствует само его название — Река Проказы alphas11*. Вся
долина этой реки изобиловала подобными целебными местами.
Недалеко от Летрин, несколько ближе к побережью, находился
Лепрей — Город Прокаженных, со святилищем Зевса Левкея,
бога "белой болезни", и там же поблизости протекал ручей
Анигр, на берегу которого была пещера — место паломничества
прокаженных120.
Другие местные мифы следуют тому же образцу. Левкипп
из Писы влюбился в Дафну. Переодевшись в женское платье,
он завоевал ее дружбу, сопровождая ее и ее подруг на охоте.
Но как-то раз девушки решили выкупаться в Ладоне. Когда
Левкипп отказался, они насильно сорвали с него одежду, и,
увидав, что он мужчина, закололи его насмерть121 . Ладон —
приток Алфея, стекающий со склонов Эвриманта. Еще один
аналогичный пример исходит из Беотии. Однажды в жаркий
летний день утомленная охотой Артемида оказалась в густо
заросшей лесом долине и решила искупаться в источнике под
названием Колодец Дев (Парфения), где ее увидел Актеон,
которого привели к этому месту его охотничьи собаки. Чтобы
l“ Strabo, 347; Lycoph., 1050—1063 sch.
*“ Paus., V, 5,5; V, 5, 11; Strabo, 346.
“> Paus., VIII, 20, 3.

VI. Как создавались богини
221
он не мог никому рассказать о том, что он увидел, она пре-
вратила его в лань, которую собаки тут же растерзали111.
В Греции было очень много речек, ручьев и источников под
названием Парфения или Парфений111. В этих местах обычно
купались девушки, совершая обряд очищения перед религи-
13. Артемида и Актеон. Аттическая ваза.
озными праздниками11*.; по существовавшему обычаю невесты
перед свадьбой также купались в ближней реке или обмыва-
лись принесенной из реки водой1". Все эти обычаи восходят
1,1 Hyg., F., 181. Таким же образом на горе Фолое (Аркадия) Артемида
поразила стрелою Буфага, собиравшегося посягнуть на нее (Paus., VIII,
27,17).
>« Paus., VI, 21, 7 ; Strabo, 357, 457 ; Hom. Hymn., tl, 99 и т. д.
,и Plut., Mor., lilt, 742b; cp. Aristoph., l.ys., 913. Отсюда местные мифы
типа предания, происходящего из Галиарта, о том, как младенец Дионис
был обмыт его няньками в ручье Киссуса (Plut., Lys., 28; ср. Paus., IX, 20, 4;
см. также мою работу АА, 144). В Мессении кгдаеца-га после рождения Зев-
са были брошены нимфами в реку Неду, в честь которой дети из Фигалии
стригли свои волосы (вероятно, когда они достигали совершеннолетия),
Paus., VIII, 41, 2; ср. VIII, 28, 2 ; I, 43, 4; Poll., Ill, 38.
•« Thue., II, 15, 5; Poll., Ill, 43; Eur., P/iyn., 344—348 ; Harp., Aovr&po-
oot; Plut., Mor., 772b,

222
Часть вторая. Матриархат
к обряду инициации1®8. Акт погружения в воду имел перво-
начально целью очистить девушек во время первых менструаций
и в то же самое время сделать их способными к деторождению.
Считалось, что это могло быть достигнуто омовением в воде,
которую называли “жизнедающей"137. В Троаде этот пред-
брачный обряд носил еще более определенный характер. Когда
невесты купались в Скамандре, они приносили молитву богу
реки, говоря при этом: “Скамандр, возьми мою девственность !“138
На этом основании можно судить, что в Греции, так же как и
в других странах, когда-то верили, что женщины становились
беременными от воды. И совершенно очевидно, что девушки,
которые, искупавшись, становились невестами, являются живыми
прототипами нимф — "невест" (nymphai), которые раскрывали
объятия речным богам и рождали сыновей-героев.
7.	ДОЧЕРИ ПРОЙТА
Анигр, к которому стекались прокаженные, в более древние
времена был известен под названием Миниэй. Это была та самая
река, в которой Меламп совершил обряд очищения над дочерьми
ПроЙта и таким образом вылечил их от безумия (стр. 193).
Мы можем теперь поглубже заглянуть в ритуал, кроющийся
за этим мифом1®*.
Девушки впали в безумие, "когда они достигли зрелости"130,
то есть, иными словами, при первых менструациях. По одной
версии безумие было наслано на них Дионисом, по другой —
Герой. Культ Диониса пришел с 'севера и, согласно Геро-
доту, он был введен самим Мелампом131. Под этим следует по-
нимать, что пелопоннесская Агриания слилась с каким-то более
древним культом того же характера. По второй версии девушек
постигло безумие потому, что они украли золото Геры183. Мы
помним, как Ангела украла ее румяна (стр. 205). За это девушки
1М Earthy, 167; '‘Любое обмывание тела носит в той или иной степени
церемониальный характер... Это очищение от морального загрязнения,
от болезни, смерти или какой-нибудь утраты... Когда люди больны, они
не моются, пока не выздоровеют“. Дарданиды (Иллирия) мылись только
три раза в жизни: при рождении, перед вступлением в брак и их мыли
перед погребением (Nic. Dam., 10).
,s Nonn., D, III, 89; Енг., Phyn., 347 sch.
,M Ps. Aeschin., Ер., X, 3.
12a В этом разделе я опираюсь главным образом на Рошера (Roscher,
SV, 70—71).
,ie Apollod., II, 2, 2; Hes., fr., 27=Strabo, 370.
181 Herod., Il, 49.
*“ Serv. ad Verg. Дел., VI, 48.

VI. Как создавались богини
223
были обращены в коров1®3. Как я уже говорил, они избавились
от своего наказания после омовения в водах Анигра или Миниэя,
и. совершив над ними обряд очищения, Меламп бросил Katharmata
в рекуш. По третьей версии он совершил над ними этот обряд
близ Лус в святилище Артемиды Лусии — Омывающей Арте-
миды185.
Какая же болезнь постигла дочерей Пройта ? Единственная
трудность, мешающая нам ответить на этот вопрос, заклю-
чается в том, что примитивная медицина смешивает болезни,
известные теперь как совершенно самостоятельные. Проказа —
совсем не то, что эпилепсия, но примитивная мысль находит
в них много общего. Прокаженного изгоняли, потому что он
был заразен; эпилептик при приближении припадка убегал из
дома куда-нибудь в луга или леса18®. Оба становились изгнанни-
ками. Поэтому Эсхил, описывая физическое состояние грешника,
преследуемого Эринниями, объединяет симптомы этих двух
болезней* 134 * * 137 * *. В свою очередь эпилепсия рассматривалась как
вселение в человека какого-то зверя188. Этим объясняется, по-
чему пройтиды были превращены в коров. Такие териантропи-
ческие мании, в сущности симптомы шизофрении, редки у циви-
лизованных народов, но у дикарей, до сих пор пребывающих
во власти тотемической психологии, они очень часты13*. Греки
полагали, что у женщин причиной эпилепсии является функцио-
нальное расстройство матки, препятствующее менструациям140 141.
Они, конечно, ошибались. Такое состояние могло привести к
истерии, но не к эпилепсии. Но из-за сходства симптомов эти
две болезни отождествлялись, и даже после того как Гиппократ
заложил основы научной медицины, еще долго считалось, что
истерия является специфически женской болезнью и вызыва-
ется расстройством деятельности матки (ftystfrw)111.
Представление о том, что несколько женщин неожиданно
впадают в безумие и не помня себя бросаются бежать куда
глаза глядят, кажется на наш взгляд фантастичным. Однако
исследование примитивной психологии не оставляет места для
us Prob, ad Verg. Aen., VI, 48.
134 Paus., V, 5, 10.
» Paus., VIH, 18, 8; cp. 11,7, 8. .
*” Hp., Morb. Sac., IV.
137 Aesch., Choe ph., 277—295.
Hp., Morb. Sac., IV. Отсюда ее название bda. v&ros (Aret, SD, 1,4)
"болезнь от бога"; Junod, LSAT, II, 479.
,3’ Roscher, SV, 71; Frazer, PDG, 381—383; Bleuler, 105.
“» Gal., II, 165.
141 Aristot., GA, IV, 7, 6.

224
Часть вторая. Матриархат
скептицизма1*3. Для греков это также не было фантазией. Име-
ются сообщения о случаях массовой истерии в Спарте и в Эпи-
зефирийских Локрах, причем оба раза жертвами были жен-
щины1*3. В Спарте их вылечил лекарь Бакид, действовавший
по предписанию дельфийского оракула. В Локрах они спокойно
сидели за едой, как вдруг, как бы повинуясь какому-то сверхъ-
естественному голосу, вскочили, обезумев, и бросились вон
из города. Их вылечили пеаны, распевавшие песни в честь Апол-
лона.
Некоторые элементы АгрианиЙ все еще остаются необъяс-
ненными: убийство младенцев, преследование и убийство от-
ставших в пути женщин. Однако исследованием этих вопросов
мы займемся несколько позднее1**. Общий смысл этого аргосского
мифа теперь ясен. Он является отражением ужаса, вызыва-
емого магией, неразрывно связанной с физиологическими про-
цессами женского организма.
8.	ГРЕЧЕСКИЕ БОГИНИ И ЛУНА
Прошло уже более половины столетия с тех пор, как Рошер,
основываясь на тщательно собранном материале, высказал
мнение, что, в сущности, все греческие богини являлись перво-
начально божествами луны1*3. Не все согласны с его взгля-
дом. Его противники во главе с Фарнелом считают, что данные,
на которые опирается Рошер, почерпнуты преимущественно
из эллинистических источников, то есть относятся к тому вре-
мени, когда греческая религия подверглась восточным влияниям.
Спор до сих пор еще не разрешен и не будет разрешен до тех
пор, пока исследователи греческой религии не овладеют науч-
ным методом.
Не все источники, используемые Рошером, относятся к
позднему времени, а те, которые действительно являются позд-
ними, представляют большую ценность, чем это кажется Фар-
нелу. Совершенно справедливо, что, когда греческие города-
государства растворились в космополитических империях
Македонии и Рима, в Греции наблюдалось активное вторжение
восточных культов, но эти культы в значительной своей части
111 Фрэзер (Frazer, А, 147) цитирует И. Г. Н, Эванса, рассказывающего
об одном любопытном случае, услышанном им в Малайе: "Один человек из
племени якун пожаловался в моем присутствии, что все женщины их селе-
ния часто впадают в странное безумие (по-видимому, речь идет о какой-то
форме истерии) и, распевая песни, убегают в джунгли, каждая сама по себе;
там они остаются несколько дней и ночей и наконец возвращаются обратно
почти совсем нагие или в изорванной в клочья одежде... Начало этому
положила одна женщина, а все другие последовали ее примеру".
1М Aristoph., Av., 962 sch.; Ari st ox., 36.
l<4 См. мою книгу AA, 144—145.
*" Roscher, SV.

VI. Kate создавались богини
225
были в конечном счете того же самого происхождения, что и
греческие. Развитие доисторической религии Анатолии и Эгей-
ского мира, проникнутой с самого начала вавилонским и египет-
ским влияниями, шло в Греции различными путями, опреде-
лявшимися партикуляризацией городов-государств; в резуль-
тате, когда эти города-государства утратили свою независи-
мость, их религиозная надстройка рухнула вместе с ними и
они вновь подчинились влиянию менее дифференцированных
культов Анатолии и Востока. Это подготовило почву для мисти-
ческой эсхатологии более поздних орфиков и неоплатоников,
которая, хотя и была усложнена различными умозрительными
новшествами, была обскурантна и софистична, тем не менее
представляла собой, в сущности, возрождение некоторых наи-
более примитивных элементов античной религии.
Слабость позиции Рошера заключается не в том, какими
источниками он пользовался, а в его трактовке культа луны
как изолированного явления, вне всякой связи с общей струк-
турой примитивного общества. Связь с луной, которую мы
обнаруживаем почти у всех греческих богинь и у многих богов,
является отголоском того времени, когда люди верили, что
луна управляет жизнью женщины.
Из всех богов связь с луною выражалась наиболее явно у
Гекаты, богини волшебства. В конце месяца, когда на небе
не было луны, гречанки, выметая полы, обычно относили сор на
перекресток и выбрасывали его, отводя в сторону глаза, воз-
вращаясь же домой, не оглядывались назад. Этот сор имено-
вался “ужином Гекаты*'1**. Смысл этого обряда заключался
в том, что отходы человеческого организма, выметавшиеся
вместе с остальным сором, были наделены магической силой
и потому были опасны. Исследование сравнительных данных
неизбежно приводит, к такому истолкованию этого обычая,
и оно подтверждается показаниями греческих источников.
Одна надпись из Ивлиды (Кеос) излагает закон о похоронном
обряде. После запрещения службы по покойнику в конце
каждого месяца (то, что католики в наши дни называют
“ежемесячным поминанием") закон объявляет непозволитель-
ным ссыпать на могилу выметенный из дома сорш. Запре-
щение этого обычая свидетельствует о том, что он имел до
этого широкое распространение. Он возник из поверья, что такое
ежемесячное приношение помогает покойнику родиться вновь.
На шестнадцатый день месяца, когда луна начинает идти
на ущерб, женщины выходили на перекрестки и делали под-
144 Harp.,	; A each., Choeph., 97 sch.; Plut,, Afw., 708—709;
Aristoph., Pl., 594 sch.; Poll., V, 163; Theophr., Char., XVI, 7: Athen., 325a.
*« SIO, 1218, 22.
15 Дж. Томсон

226
Часть вторая. Матриархат
ношения Гекате в виде круглых лепешек с воткнутыми в них
свечами, которые они называли “светильниками'* (amphip Wri-
tes)™. Целью этих приношений было сохранить лунный свет.
“Светильники** подносили также Артемиде149 *. Это лишь одна
из многочисленных связей между этими двумя богинями. Эсхил,
которого нельзя отнести к сомнительным авторитетам и сведе-
ния которого также не отно-
сятся к позднему времени, на-
зывает луну “оком дочери
Леты" и постоянно отождест-
вляет Гекату и Артемиду,
считая их одной богиней —
покровительницей родов190.
Геката по своему происхо-
ждению — просто Артемида
Геката, сестра Аполлона Гека-
тос — богиня, которая “мечет
издали" стрелы и родовые
схватки151 *. Обеих богинь на-
зывают triodttis, подразумевая
под этим перекресток, место,
14. Триликая Геката. Гемма. где “встречаются три ДОрОГИ**,
и triprdsopos, “трехликими»153 *.
Так как ритуал, связанный с перекрестком, посвящался луне,
три дороги представляли собой три фазы луны. “Луна, — говорит
Порфирий, —это Геката, которая символизирует собой фазы из-
менений луны и зависящие от них силы: вот почему ее влияние
проявляется в трех формах"155. Порфирий принадлежал к сирий-
Athen., 645а; Phot., брдосЗр. В Афинах этот образ слился с празд-
ником в ознаменование годовщины Саламинской битвы 16 Мунихия (Pint.,
Mor., 349f), подобно тому как у нас день “всех святых*' смешался с днем
Гая Фокса (см. также Jeanmaire, 398—399).
“* В этом ритуале Геката отождествлялась с Артемидой: Aristoph.,
Pl., 594 sch. Лепешки, получившие из-за своей формы название "лун",
подносились Селене, Гекате, Артемиде и Аполлону, Poll., VI, 76.
1W Aesch., fr., 170; Eur., Phyn., 109—110; Aesch,, Sup., 684—685. Фарнел
отвергает это свидетельство как недоразумение (CGS, II, 460) — несколько
странный подход к изучению греческой религии. В других местах Эсхил
очевидно также “по недоразумению", называет Артемиду дочерью Деметры:
Aesch., fr., 333; ср. Eur., Jon., 1048.
“* Hom. Hymn., IX, 2, 6; Illas, V, 53; VII, 83; Hymn., HI, 277; Illas,
1,14 и т. д. Theocr., XXVII, 27. Об анатолийском происхождении Гекаты
см. Nilsson, OF, 397; FT, 368. Имя Геката, по всей вероятности, негреческое;
греческое объяснение этого имени относится, очевидно, к более позднему
времени.
*“ Orph., НМда., III, 7; V, 25; Abel., Aiften., 325а; Chanel, L Bergk.,
III.PLG, 682, рис. 14.
,M Porph., ap. Eos., PE, III, 11, 32.

VI. Как создавались богини
227
ским неоплатоникам 111 века н. э., но еще за тысячу лет до него
Гесиод передает рассказ о том, как Геката получила во владение
"часть земли, неба и моря'1164. Представление о тройственности
Гекаты гораздо древнее неоплатонизма.
В орфической литературе фазы луны получают различное
истолкование. Согласно одному авторитету, "первые три дня
луна называется Селеной, на шестой — она становится Арте-
мидой, на пятнадцатый — Гекатой'*1®. Согласно другому автору,
“когда она над землей, она — Селена, когда внутри земли —
Артемида, когда с противоположной стороны земли — Геката'*1®.
Конечно, это поздние авторы, но они воспроизводят древнюю тра-
дицию. Эпихарм отождествляет луну с ПерсефоноЙ на том основа-
нии, что обе проводят часть своего времени под землей167, а Эпихарм
жил в VI веке до н. э. В сущности, эта связь подразумевается
уже в гомеровском гимне к Деметре. Не кто иной, как Геката,
слышит вопли похищаемой Персефоны, но она не видит самого
похищения; это видит только Солнце. Та же Геката встречает
неутешную Деметру и рассказывает ей о том, что она слышала.
И опять же Геката обнимает возвратившуюся девушку и стано-
вится ее верной прислужницей1®. Кто же такая Персефона ?
Каково же истинное значение этого предания, которое вдох-
новляло поэтов всех веков ?
Я. ПОХИЩЕНИЕ ПЕРСЕФОНЫ
Пещера, куда женщины бросали свиней, приносимых в
жертву во время Фесмофорий, называлась megaron. Этим словом
обычно называли пещеры, посвященные Деметре и Персефоне16’.
Им пользовались также по отношению к домам и дворцам.
В этом смысле его употребляет Гомер. Пропасть, в которой
скрылся Гадес с ПерсефоноЙ, была megaron160.
Древнейшими святилищами были пещеры; пещеры же были и
древнейшими жилищами161. Об этом свидетельствует гречес-
кая традиция; это же подтверждает археология168. В палеолити-
ческой Европе ходы, ведущие в пещеру, и убежища под скалами
Hes., Th., 427.
1М Eur., Med., 396 sch.
1И Serv. ad Verg. Aen., IV, 511.
>*’ Eplch., 54; cp. Serv. ad Verg. Georg., I, 39; Cic., ND, П, 27, 68.
Hom. Hymn., II, 24—26 ; 47—58 ; 438—440.
«» Luc., DMer., II, 1 sch.; Plut, Mor,, 378e; Paus., I, 39, 5; III, 25, 9;
VIII, 37, 8; IX, 8,1; Clem., Pr., II, 14; Eust. ad Odyss., I, 27. Phot., ^dyagop.
Служившие для той же цели круглые ограды из камней (Paus., 11, 34, 10;
II, 36, 7), без сомнения, представляли собой искусственные иЛуам..
1W Hom. Hymn., II, 379.
1,1 Porph., Ant., XX; Ps. Luc.; Am., 34,
«* Childe, DEC, IV, 221, 231, 285 etc., BurKitt, P., 90—91, 161.
15*

228
Часть вторая. Матриархат
использовались для жилья, а сами пещеры — как святилища.
В неолитический период, когда они уже перестали служить
жилищами, они продолжали использоваться в качестве свя-
тилищ, гробниц и зернохранилищ. В Греции во многих таких
пещерных святилищах были обнаружены остатки минойской
культуры, в частности в пещере Амнис недалеко от Кносса,
которая упоминается в “Одиссее'*1®3. Простейшие гробницы
минойской культуры представляют собой не что иное, как пе-
щеры. Помимо них, имелись также и искусственные погребаль-
ные камеры, огороженные каменными глыбами1**. Некоторые
археологи считают, что мегалитические памятники Западной
Европы являются воспроизведениями естественных пещер1**.
Искусственные гробницы возникли как подражание пещерам,
а в своем дальнейшем развитии следовали образцам архитектуры
жилых домов1**. Гробница была домом покойника.
В Анатолии фригийцы и, вероятно, еще до них хетты пользо-
вались вырытыми в естественных холмах и подпертыми деревян-
ными столбами ямами как убежищами от жары и холода1*1.
Подобные же ямы с лестничным спуском через крышу, исполь-
зовавшиеся как зернохранилища, были широко распространены
в Каппадокии, Армении, Италии, Германии, Ливии и Испании.
По-латыни они назывались “колодцами" (puiel). Варрон гово-
рит, что сложенное в такие ямы зерно, если вход был плотно
закрыт, могло сохраняться в течение многих лет; пшеница —
пятьдесят, а просо — более ста лет1*®.
Такого же типа сооружение представлял собою и римский
mundusw. При основании Рима в центре города была вырыта
яма для хранения первого урожая. Ее открывали ежегодно
24 августа, чтобы ссыпать новый урожай зерна, и 8 ноября, когда
доставали зерно для сева. Вскрытие зернохранилища представля-
ло собою торжественную церемонию. Дверь отворяли как бы для
того, чтобы выпустить души мертвых. Как отмечает Джейн
Гаррисон, “одно и то же сооружение является одновременно
сокровищницей, кладовой и гробницей: духи умерших и зерно
с самого начала помещаются вместе"17®.
1Ю Odyss., XIX, 188; Nilsson, MMR, 50—71. Эти пещеры с их парафер-
налиями из статуэток и других ритуальных предметов воспроизводят в
памяти традиционное описание пещеры нимф в «Одиссее», XIII, 102—112,
ср. XII, 317; Longus, I, 4.
1М Childe, DEC, 50—51, 67.
Ibid., 50—51, 209.
“* A. J. Evans, PM, I, 72; Pendlebury, 63; Xanthoudides, 135.
*» Vitr., II, 1, 5.
*“ Van-., RR, I, 57; Xen., An., IV, 5, 25; Diod. Sic., XIV, 28; Tacit.,
Germ., 16; cp. Dem., VIII, 45; Artem., II, 24.
*» Fowler, MP: Harrison, SID.
1T* Harrison, SID, 143. Afundns был посвящен Дне Патеру (Плутону) и
Прозерпине, Macr., Sat., I, 16, 17—18.

VI. Как создавались богини	229
В Элевсине были большие склады зерна171 *. Многие греческие
государства посылали зерно первого сбора урожая в дар Элев-
синской Деметре. Там его ссыпали в подземные хранилища, где
оно лежало до осени, когда его вынимали оттуда и продавали173 * * *.
Для какой цели покупали это зерно? “Конечно, — утверждает
Корнфорд, — не для еды, а чтобы смешивать с посевным зерном,
как это делали с sacra во время Фесмофорий"173. Это просто
ритуальный пережиток обычной процедуры хранения посев-
ного зерна.
Скала Печали в Элевсине называлась так потому, что возле
этой скалы сидела и плакала Деметра. Она соответствует Скале
Зова в Мегаре, где богиня вызывала свою дочь из царства мерт-
вых (стр. 127). В гомеровском гимне Скала Печали не упомина-
ется. Гомер описывает Деметру сидящей возле Колодца Дев17*.
Это был не природный источник (krilne), а рfir ear, искусственная
яма или водоем, по-латыни puteus. Корнфорд делает заклю-
чение, что Колодец Дев был в действительности одним из зер-
нохранилищ, а Скала Печали — камнем для заваливания входа
в это хранилище173. Колодец Дев назывался иначе Колодцем
Цветов в память о букете, который собирала Персефона, когда
она была похищена173. Итак, это было то самое место, где про-
изошло похищение, — подземная житница, дом мертвых, порог
подземного мира.
Элевсинские мистерии праздновались в сентябре. В истори-
ческий период сев производился в октябре, но в более древние
времена он начинался на месяц раньше177. Урожай снимали в
июне. Посевное зерно, таким образом, оставалось в хранилище
четыре месяца, то есть треть года. И это, согласно мифу, соот-
ветствует именно тому сроку, в течение которого Персефона долж-
на была ежегодно оставаться в подземном царстве.
На этом основании Корнфорд истолковывает похищение
Персефоны как символ обычая хранить посевное зерно от урожая
до сева в подземных ямах178. Святость, окутывавшая эти жит-
ницы в силу их незапамятной связи со святилищами и гробни-
цами, породила поверье, что сохраняемое таким образом зерно
оплодотворялось благодаря соприкосновению с мертвыми,
и все это вместе взятое вылилось в миф о девушке, похищенной
Гадесом, оплакиваемой матерью и освобожденной лишь под
171 SIO, 83, и.
171 Harrison, SID, 145.
«» Cornford, АЕМ, 164—165.
1М Hom. Hymn., II, 99.
17» Cornford, АЕМ, 161.
1М Paus., I, 39, 1. По сицилийской версии, похищение произошло у
родника близ Энны, Diod. Sic., V, 4.
177 Plut., fr., II, 23; Procl. ad Hes. Op., 389=Cerm. Pop., 50.
*« Comford, AEM, 157—191.

230
Часть вторая. Матриархат
тем Условием, что на одну треть каждого года она должна воз-
вращаться к своему подземному возлюбленному. Персефона —
это дух зерна, погребенного и вновь возрождающегося.
Такое толкование характеризует Корнфорда с наилучшей
стороны — как смелого и проницательного материалиста.
15. Персефона в подземном царстве. Аттическая ваза.
Однако оно не охватывает всех подробностей предания. На
одну из этих подробностей указывает сам Корнфорд. Если
Персефона была похищена во время жатвы, как она могла
собирать весенние цветы ? Он объясняет это как более поздний
элемент — “результат ритуального драматического изобра-
жения этого мифа весною"17’. Нетрудно найти параллели.
Греки южной Италии справляли праздник Деметры и Персе-
фоны, во время которого женщины собирали и вплетали в
волосы дикие цветы180. Подобный же праздник, Эросанфия,
или праздник весенних цветов, праздновали на Пелопоннесе181.
*” Ibid., 166.
«•* Strabo, 256.
ш Hesych.,	ср. Paus., II, 35, 5.

VI. Как создавались богини
231
Но какое же отношение такая церемония могла иметь к “духу"
посевных семян ?
Прочтем начало гомеровского гимна: “Персефона играла с
нимфами и собирала цветы на пышном лугу — розы, крокусы,
фиалки, ирисы и гиацинты; был здесь также нарцисс, который
Земля распустила по приказу Зевса в угоду Владыке Мертвых,
желавшему использовать его как приманку для прекрасной де-
вушки... И когда она, пораженная, протянула руки, чтобы сорвать
эту прелестную игрушку, земля разверзлась и Владыка с его бес-
смертными конями бросился на нее"183. Существовали и другие
версии. В Мегалополе Персефону изображали собиравшей
цветы, но вместе с Афиной и Артемидой183. В Олимпии ее под-
ругами были нимфы, но они играли в мяч184. Танцы с мячом
были широко распространены в греческом ритуале. Спартан-
ский бой мячей (sphairomachia) входил в число посвятительных
обрядов мальчиков186, а площадка для игры в мяч на афинском
акрополе предназначалась для аррефор188, девушек, сносив-
ших ларец в пещеру у подножия холма (стр. 218).
Не следует придавать слишком большое значение ботани-
ческой стороне гомеровского гимна. Очевидно, поэт, выбирая
именно эти цветы, думал главным образом о их красоте. Но
последний цветок выделен особо. Так же как гиацинты и кро-
кусы187, нарциссы были посвящены Деметре и Персефоне, почи-
тательницы которых вплетали в гирлянды эти цветы188. Этот
мистический сбор цветов опирается на травную магию. Каждую
весну женщины шли на луга собирать растения для изго-
товления красителей, целебных средств и волшебных зелий.
Таким образом, эта часть мифа является отнюдь не поздней,
а, напротив, более ранней, ибо травная магия древнее зем-
леделия.
Как описывается в гимне, похищение Персефоны представ-
ляет собою брак с умыканием, то есть патриархальный брак,
при котором невеста переселялась в дом мужа. Но в таком
случае где же был отец девушки и почему он не явился к ней
на помощь ? По преданию, отцом Персефоны был Зевс189, но
Hom. Hymn., II, 5—18.
Paus., VIII, 31, 2; ср. Hyg., F, 146.
*	“ Paus., V, 20,3.
*	“ Eust. edOdyss., VIII, 376=FHG, 11,69; Paus., Ill, 14, 6; cp. Caryst.,
]4=FHG, IV, 259; Ath. 14d. Я подозреваю, что первоначально эти тайцы с
мячами исполняли девушки, см. стр. 271—272.
*	» Plut., Mor., 839b.
w	Hesych., dap.dTgWp; Paus., И, 35,5; Soph., Oed. in Col., 683—685. Счи-
талось, что гиацинт способствует половому созреванию: Plin., Nat. Hist.,
XXI, 170.
*	* Soph., Oed. in Col., 683—685.
>	’» Hes., Th., 912—913.

232
Часть вторая. Матриархат
в гимне не содержится ни малейшего намека на это. В дей-
ствительности же у Персефоны первоначально не было никакого
отца. Не было его и у Деметры. Это ее мать Рея дала ей имя и
обещала основать в ее честь мистерии1*6. Как и в Элевсине, ее
приглашает во дворец царица и оказывает ей гостеприимство* 191.
Итак, этот миф в основе своей матриархален. Я не хочу этим
сказать, что сам отмечаемый в нем факт брака является позд-
нейшим добавлением, — речь идет только о его форме. Элевсин-
ские мистерии включали священное бракосочетание, разыг-
рывавшееся гиерофантом и верховной жрицей1*2. Подробности
этого ритуала неизвестны. Во Фригийских мистериях Сабазия,
происходивших, вероятно, от мистерий хеттской богини-матери,
жрица пропускала сквозь свои одеяния сверху вниз до земли
золотую змею — "бога через грудь"1*’. Перед нами подлинная
матриархальная форма церемонии, можно лишь предполагать,
что первоначально она осуществлялась не в храме с золотой
змеей, а в одной из доисторических пещер-святилищ, где в
изобилии водились настоящие змеи.
Геката слышала крики девушки, но не видела самого по-
хищения. Она была в это время в своей пещере невидима1*1.
Она появилась с факелом в руке только девять дней спустя1**.
Все это время Деметра искала свою дочь и плакала на пере-
крестках (стр. 127). Эти девять дней, в течение которых Геката
оставалась невидимой, а Деметра блуждала в поисках Персе-
фоны, представляют собою период умирания луны, последнюю
треть месяца, время совершения ритуала на перекрестках1**.
Персефона оставалась в подземном царстве ровно треть года1*7.
По-видимому, Эпихарм был недалек от истины, отождествляя
Персефону с луной.
В неолитический период не было солнечного календаря.
Солнечный календарь был значительно более поздним изобре-
тением, предполагающим высокоорганизованную жреческую
Hom. Hymn., II, 122, 459—469.
191 Нот. Hymn., 11, 169—230. Первоначальным зерном этих мистерий
был, по-видимому, какой-то матриархальный дворцовый культ (Deubner,
88—91) вроде описанных выше, на стр. 121—122, 190.
Aster.,Нот., 10=Minge,XL,323; Ps.Orig.,Philos., V, I-Cruice, 170;
Clem., Pr., II, 13. В Сикионе женский обряд культа Деметры совершался в
так называемом “доме невесты", Paus., II, 11, 3.
1М Clem., Pr., II, 14. Подобный обряд был, по-видимому, включен в
некоторые культы Персефоны, Head., 476.
»« Hom. Hymn., П, 25.
“• Ibid., 51—52.
1И В западных формах Фесмофорий период налагавшегося на женщин
воздержания был равен девяти дням: Ovid., Met., X, 431—435; ср. Diod.
Sic., V, 4; Orph., fr„ 47.
w Hom. Hymn., II, 51—52.

VI. Как создавались богини
233
корпорацию и официальный цикл земледельческих праздников1*8.
Даже в исторический период греческие родовые культы пред-
ков сохраняли в своей основе связь с луной (стр. 109, 122), а
когда мы обращаемся к Гесиоду, мы убеждаемся, что в его
время жизнь греческого крестьянства регулировалась почти
исключительно фазами луны. Ежегодный обряд хранения
посевного зерна возник на почве более примитивного, не еже-
годного, а ежемесячного ритуала1*’.
Почему Деметра оплакивала и разыскивала Персефону ?
В тех обстоятельствах, которые рисует миф, ее поведение на-
столько естественно, что наш вопрос может показаться излиш-
ним. Но в этих делах именно те вопросы, которые, как кажется,
не требуют доказательств, больше всего нуждаются в особой
проверке. Ответом на наш вопрос, по-моему, может служить
сообщение о могавках, одном из племен североамериканских
индейцев. “Когда молодая женщина убеждается, что достигла
половой зрелости, она исчезает из дома и прячется со всей
тщательностью преступника, скрывающегося от правосудия;
когда ее мать или какая-нибудь родственница замечает ее исчез-
новение, она извещает об этом своих соседок, и все они начи-
нают искать пропавшую. Иногда они не могут найти ее три-
четыре дня, и все это время она проводит в воздержании от
еды. И я уверен, что она скорее умерла бы, чем показалась им
прежде, чем они сами не найдут ее"200.
Наконец, перед тем как покинуть царство мертвых, Персе-
фона должна была съесть зерно граната2*1. Мы уже знаем, что
это обозначает. Этим самым она обрекала себя на периоди-
ческое возвращение. По преданию, в том виде, в каком оно
сохранилось до нас, этот ежегодный период равен четырем
месяцам, но. первоначально это был период ежемесячного ис-
чезновения ЛУНЫ.
Кто же в конце концов Персефона ? Является ли она боги-
ней луны, как утверждает Рошер, или девой зерна, как доказы-
вает Корнфорд ? Или, может быть, она была царицей мертвых,
как ее представляли себе ее древние почитатели ? Она — всё:
“богиня, дева и царица", — но при всем том она также и просто
молодая женщина, воплощающая в себе то реальное испытание,
через которое проходили все девушки от дочерей пещерных
жителей эпохи палеолита с их животным обликом и отврати-
*“ Nilsson, РТ, 173, 231—232.
*** Этой замене способствовало то, что древние греки признавали
только три времени года (Nilsson, РТ, 71—72), возможно, однако, что в
таком делении они следовали образцу трех девятидневок.
D. Cameron, цитированный Бриффо (Briffault, 11, 369).
Hom. Hymn., II, 371—374.

234
Часть вторая. Матриархат
тельными привычками и до нарядных молодых красавиц,
представлявших такое прекрасное зрелище на афинских кар-
навалах.
10. женские статуэтки
Среди древнейших сохранившихся до нас произведений
скульптуры имеется один образец, найденный в Нижней Австрии
в лёссовых отложениях эпохи верхнего палеолита. Это стату-
16. Виллендорфская Венера.
Палеолитическая статуэтка.
этка высотою одиннадцать сантиме-
тров, вырезанная из мягкого оолито-
вого известняка и изображающая
нагую женщину со сложенными на
груди руками. Она известна под
названием Виллендорфской Венеры.
Тому, кто восхищался в Лувре Вене-
рой Милосской, такое название мо-
жет показаться неуместным. Эта па-
леолитическая Венера толста, у нее
массивные бедра и большая отвислая
грудь. Она была окрашена красной
охрой203.
Сотни таких женских статуэток
были обнаружены в неолитических и халколитических слоях
Центральной Европы, Средиземноморья и Ближнего Востока.
Обычно они сделаны из обожженной глины (терракоты), но
иногда вырезаны из камня. Встречаются и мужские статуэтки,
хотя реже, чем женские,' а также фигурки животных.
В I фазе дунайской культуры было найдено небольшое
количество женских фигурок. Во II фазе они встречаются в
изобилии. III фаза отмечена развитием скотоводства и войн
(стр, 28)®°°. Если эти изменения сопровождались ухудшением
общественного положения женщины (а это, как правило, бывает
именно так), то это вполне объясняет исчезновение женских
статуэток*®*.
Культура Гумелышцы в Румынии богата остатками пред-
метов культа. I фаза включает большое количество хорошо
вылепленных глиняных статуэток, исключительно женских.
Они встречаются и во II фазе, но теперь наряду с ними пред-
ставлены и мужские статуэтки вместе с глиняными фаллусами.
Выше остатков культуры Гумельницы находятся наслоения
более поздней культуры, для которых типичны кремневые
наконечники стрел и боевые топоры, В этой культуре мы не
и* Macalister, I, 447; Burkitt, Р, 222; см. рис. 16.
*• Childe, DEC, 99—108.
1М Ibid., 108.

VI. Как создавались богини
235
находим женских статуэток Подобная же последователь-
ность была установлена и в неолитической Фессалии. “Все
более древние статуэтки тщательно вылеплены из хорошо очи-
щенной глины; они подвергались лощению, а в нескольких
случаях покрыты белым узором по красному фону или какой-то
родственной по стилю росписью. Большинство человеческих
фигурок — женские; имеется несколько муж-
ских... Большая часть ранних женских стату-
эток изображает дородный тип женщин с резко
подчеркнутыми анатомическими формами... Они
представлены в стоячей позе или сидящими, У |
иногда с одной подогнутой под себя ногой. Руки —%,
вытянуты вдоль бедер, скрещены или поддержи-
вают грудь"30*. В культуре Димини (II фаза
фессалийской культуры) статуэтки еще ветре- /ь А
чаются, как глиняные, таки из камня; при этом
появляются два новых типа: сидящая женщина	f	i	J
с младенцем на руках и сидящий итифалли-	\	I i
ческий мужчина, положивший руки на колени. | X
Имеютсятакже фигурки крупного рогатого скота.	I Л j
Но фигурки культуры Димини менеемногочислен-
ны, чем предыдущего периода, и ниже по 17> Фессалийская
качеству исполнения. Это вырождение про- статуэтка, терра-
грессирует в 111 фазе фессалийской культуры, кота из Сескло.
после чего статуэтки совсем исчезают307.
Минойские статуэтки описаны Эвансом. Были найдены
фрагменты мужских фигурок, но большинство статуэток —
женские. Наиболее распространенный тип, который находит
ближайшие параллели в Анатолии, изображает невысоких
коренастых женщин с признаками стеатопигии. Эванс добав-
ляет: “Эти данные свидетельствуют о существовании еще в
неолитический период, как в Эгейском мире, так и на анатолий-
ском берегу, родственных групп глиняных статуэток, изобража-
ющих тучных или стеатопигических женщин на корточках
или в сидячем положении. Появление одного из ответвлений
этой категории статуэтрк в исполнении из камня далеко на
Востоке, на среднем Евфрате, представляет собой чрезвычайно
интересное явление в связи с распространением параллельной
группы женских статуэток на обширной территории, населенной
семитическими народами, и даже до поселений культуры Анау
в Туркестане... Среди древнейших известных образцов этой вос-
*» Ibid., 126-129.
Hansen., 43—44.
*" Ibid., 68—71, 91; см. рис. 17.

236
Часть вторая. Матриархат
13. Минойская статуэтка. Терра-
кота из Кносса.
точной группы имеются глиняные статуэтки, отождествляемые
с вавилонской богиней-матерью, найденной в Ниппуре и дати-
руемой приблизительно 2700 годом до н. э.11**.
Таким образом, если стату-
этки Юго-Восточной Европы и
Юго-Западной Азии развивались
в какой-то степени под вави-
лонским влиянием, то совершен-
но ясно, что изображение самой
вавилонской богини-матери ве-
дет свое происхождение из одного
с ними источника. Поэтому нет
никаких оснований постули-
ровать вавилонское происхож-
дение самого этого культа, ти-
пичного для целой обширной
территории.
“На самом Крите, — про-
должает Эванс, — невозможно
отделить эти примитивные изо-
браженияот изображений, встре-
чающихся в храмах и святили-
щах великой богини-матери1'**’.
Точно так же и в Греции на
всем протяжении неолитичес-
кого и халколитического перио-
дов мы в изобилии находим эти
женские статуэтки и, посколь-
ку греческие богини истори-
ческого периода находятся в
признанном родстве с миной-
скими, мы должны прийти к
заключению, что они восходят
к тому же неолитическому про-
тотипу.
Во время своих раскопок в
Микенах — первых раскопок,
предпринятых на этом поселении, — Шлиман обнаружил боль-
шое количество женских статуэток. Они настолько грубо вы-
леплены, что он ошибочно принял их за головы коров и истол-
ковал как символы “короволикой11 Геры’10. Это была ошибка,
но нет никакого основания сомневаться, что они действительно
м A. J. Evans, PM, I, 45, 51.
*« Ibid., I, 52.
«• Nilsson, MMR, 260—262.

VI. Как создавались богини
237
изображали Геру. В храме Геры, находившемся близ устья
реки Селы в Южной Италии, было найдено более двухсот жен-
ских терракотовых статуэток211. Они относятся к значительно
более поздней дате и совершенно отличаются по стилю от микен-
ских, но, по всей вероятности, они возникли под влиянием
аналогичных побуждений, и не может быть никакого сомнения,
что они являются изображениями этой богини. Одним из обыч-
нейших атрибутов этих статуэток является корзина гранатов
в руке. Архаические фигурки были также найдены в Герэйе
близ Коринфа и в храме Артемиды в Спарте212.
По всеобщему мнению, эти предметы имели целью как-то
способствовать плодородию. Это становится очевидным при
одном взгляде на некоторые образцы. Но на этом изучение
проблемы было брошено. При попытке ее разрешения следует
иметь в виду несколько соображений. Прежде всего культы
с применением человеческих изображений не ограничиваются
ни этой частью земного шара, ни одним только прошлым вообще.
Во-вторых, поскольку остатки статуэток составляют непрерыв-
ный ряд от периода позднего палеолита до железного века,
мы должны быть готовы к открытию, что в различные периоды
они служили различным целям. Между первой и последней из
них заключена почти вся история магии. В-третьих, требуют
внимания обстоятельства, при которых они были найдены.
Большинство статуэток было найдено в гробницах; многие из
более поздних образцов являются, вероятно, вотивными при-
ношениями; некоторые имеют отверстие для подвешивания.
В некоторых случаях также имеют, очевидно, значение позы и
жесты. И, наконец, последовательность, обнаруженная в мно-
гослойных культурах Дуная, Гумельницы и Фессалии, наводит
на мысль о необходимости изучения их на фоне примитивного
земледельческого матриархата.
Некоторое количество глиняных женских фигурок с под-
черкнутыми половыми признаками было обнаружено в палео-
литических наслоениях Японии213. Женские статуэтки, вы-
резанные из дерева и в высшей степени стилизованные, были
найдены на Филиппинских и юго-восточных Каролинских
островах214. В некоторых частях Африки существенную роль
в женском ритуале играли деревянные куклы. Именно отсюда,
где этот ритуальный комплекс до сих пор жив, мы и должны
начать наши поиски. * 111
111 Zanotti-Bianco, 244.
111 Payne, Р, 107—227; Dawkins, 145—162.
гм Matsumoto, 58; Adam., Ill—112; они встречаются также на верхне-
палеолитических поселениях Восточной Сибири, De Pradenne, 191.
“4 Boas, 69; Adam, 125.

238
Часть вторая. Матриархат
Дети дикарей, так же как наши дети, играют в куклы. И у
дикарей так же, как у нас, эти игрушки предназначаются глав-
ным образом для девочек. Игра в куклы, как мы все можем
видеть, является репетицией материнства. Но у дикарей этому
придают гораздо более серьезное значение, чем в современной
детской. К сожалению, мы знаем об этом очень мало. Мужчины-
дикари не обращают на это большого внимания — это было
бы просто неприлично с их стороны; еще меньше внимания
уделяют этому мужчины - этнографы. Более того, туземные
женщины, если даже их спросят об этом, обычно не открывают
белокожим университетским профессорам секреты, которые
они хранят в тайне от собственных мужей, а общественное
положение наших женщин не располагает их к занятиям эт-
нографией. В результате этого женская сторона примитивной
жизни, имеющая особенно большое значение для изучения
истории общества, очень плохо документирована. Поэтому
мы должны воздать особую похвалу мисс Эрди за ее обстоя-
тельное и откровенное описание обряда инициации девушек
южноафриканского племени валенгаш.
Ранней весной местный вождь специальным воззванием
требует, чтобы все девушки, достигшие за прошедший год поло-
вой зрелости, подверглись обряду инициации. Следующие за
этим церемонии длятся целый месяц. Они совершаются под
наблюдением женщины, так называемой ньямбутси, которая
наследует эту должность от своей матери вместе с посвятитель-
ными символами, которые в специальной корзине передаются
из поколения в поколение от матери к дочери. Эти символы
состоят из барабана, рога, моделей половых органов обоих
полов и выкрашенных красной охрой деревянных кукол муж-
ского и женского пола. В первый день, когда все посвящаемые
девушки находятся в сборе, группа уже посвященных женщин,
совершенно нагих, под предводительством ньямбутси испол-
няет танец под звуки барабана, который является символом
матки. Тем временем, наблюдая за танцем, исполненные ужаса
посвящаемые горько рыдают. Вечером, по окончании танца,
каждая девушка по очереди подвергается операции прободения
девственной плевы священным рогом. В последующие дни
они получают методические наставления в области половой
жизни. Для этой цели и извлекаются из корзины куклы.
Вместе с моделями половых органов они служат для нагляд-
ного воспроизведения полового акта. С ними обращаются с
111 Earthy, 111—124. Дополнительные сведения о женщинах в аспекте
социальной антропологии, см. Hambly, 284; Ehrenfels, 63.

VI. Как создавались богини
239
большим благоговением, потому что считается, что они явля-
ются передатчиками действий духов предков. В это ясе время
посвящаемых обучают тайному языку и подстрекают воровать
друг у друга, что они делают безнаказанно. В последнее утро
месяца повторяется танец первого дня, причем все исполнитель-
ницы бывают покрыты красной охрой. Но на этот раз девушки
не плачут. Они упрашивают ньямбутси последний раз открыть
корзину, и когда она соглашается, они в восторге танцуют
вокруг кукол, хлопая в ладоши и напевая:
„Избранные малютки, избранные малютки,
Мы приветствуем вас, потому что вы красивы!“
На этом вся церемония кончается. Ньямбутси убирает свои
сокровища, девушки расходятся по домам и снимают свои
украшения, которые их матери заботливо прячут в каком-нибудь
укромном углу хижины.
Магия — это мимикрия, репетиция или подражание действию,
а игра является подобием магии. В детских играх подражание
действительности становится самоцелью, но в магии оно со-
знательно преследует практическую цель. Когда крестьянин
делает из воска фигурку своего врага и втыкает в нее булавки
или растапливает ее над огнем, он занимается примитивной
магией. Тому же назначению служат и куклы у племени валенга.
Объективно они являются орудиями, изображающими реаль-
ные действия, но субъективно эта демонстрация принимает
характер магической репетиции. Элемент магии не может быть
отделен от действительной практики; он просто является ее
субъективной стороной. В конце демонстрации куклы уже
перестают быть мужчиной и женщиной; они превращаются в
младенцев; так осуществляется обещание, заложенное в демон-
страции полового акта; в этом же содержится дальнейшее
обещание, что в надлежащее время весь процесс должен повто-
риться в действительной жизни118.
Возвратимся к статуэткам. Судя по преобладанию с древ-
нейших времен женских фигурок, они не могли первоначально
предназначаться для той же цели, что куклы валенга. Они
восходят к тому времени, когда люди не имели представления
о связи между половым актом и зачатием, как до сих пор некото-
Химмельхебер, цитируемый Адамом (Adam, 97), сообщает, что среди
туземцев Берега Слоновой Кости можно иногда видеть женщин с привя-
занными за спиною куклами; они делают это для того, чтобы „внушить
своему телу, что они хотят иметь такого ребенка". В Тироле до сих пор
как средство от бесплодия принято посвящение восковых фигурок „Матери",
McKenzie, 298.

240
Часть вторая. Матриархат
19. Кикладская
статуэтка. Мрамор.
рые из наиболее отсталых дикарей217. Магические обряды, для
которых они изготовлялись, первоначально имели целью воз-
действовать только на менструации и роды а позднее рас-
пространились на посвящение, брак, болезнь и смерть, то есть
на любой переломный момент, требовавший
вливания в человека воспроизводительных
сил, возобновления жизни.
Присутствие в более поздних отложениях
фаллов наряду с мужскими фигурками на-
водит на мысль, что эта стадия соответст-
вует ритуалу валенга. Эти фигурки все так же
изготовляются женщинами для их обрядов,
но уже в качестве куколок для демонстра-
ции полового акта. Третья стадия, отме-
ченная развитием антропоморфных' богов,
вводит нас в рамки греческих данных. Свя-
занные с божеством, представляемым в об-
разе женщины, эти фигурки утрачивают пер-
воначальное значение и отождествляются с
ней. Статуэтки превращаются в культовые
статуи.
Древнейшими греческими статуэтками
являются кикладские. Они встречаются глав-
ным образом в гробницах; характерным ти-
пом является нагая женщина со скрещен-
ными под грудью руками®18 (рис. 19). Образцы
этого типа ввозились на Крит, где они были
найдены в раннеминойских гробницах. Сред-
не и позднеминойские статуэтки делятся на
три класса: статуэтки, найденные в гробни-
цах, вотивные приношения из святилищ и
культовые идолы. У женских фигурок руки
почти неизменно расположены ниже груди
или перед грудью, иногда одна из них поднята. Этим они пред-
восхищают так называемых „танцовщиц" — бронзовые стату-
этки, изображающие женщин в юбках с оборками; одна рука
у них приложена ко лбу, другая положена на талию — то,
что Нильсон назвал „благословляющим жестом". Та же поза
встречается у некоторых мужских статуэток; у других руки
приложены с обеих сторон к груди21*. 117 * * * * * * *
117 Их невежество неудивительно, если вспомнить, что „у туземных
австралийских племен не существует такого понятая, как девственность"
(Spencer, NTNTA, 25), см, стр. 285, прим. 182. Даже в тех случаях, когда
смысл процесса им понятен, половой акт нередко рассматривают как сред-
ство, с помощью которого женщина оплодотворяется духами животных или
растений, Karsten, 427—429.
Nilsson, MMR, 251.
«• Nilsson, MMR, 252—256; см, рис. 20.

VI. Как создавались богини
241
Микенские образцы, также встречающиеся в гробницах
и святилищах', разделены Нильсоном на три типа. Первый
тип включает статуэтки в шапочкг
волосами; руки у них изображены
в виде простых выступов напо-
добие рогов — отсюда ошибка
Шлиманна. У второго типа нет ни
шапочек, ни рук. У статуэток треть-
его типа руки покоятся на гру-
ди, иногда скрещены***.
Эти позы, несомненно, символи-
чны. В Эгионе была культовая ста-
туя Илифии, у которой одна рука
была протянута прямо вперед, а
другая — держала факел881. Та
же богиня в той же самой позе
изображена на одной вазе в сцене
рождения Афины* * * 888; в поэзии
встречается образ Артемиды, прос-
тирающей обе руки над рожени-
цей888. По мнению Фарнела, древ-
ние греки полагали, что этот жест
помогал при родах. Противополож-
ным жестом, имевшим целью за-
держать роды, было смыкание
рук путем сцепления пальцев881.
Установив это, мы можем сделать
вывод, что очень широко распрос-
траненные статуэтки в сидячей позе
и на корточках изображают самы
что у дикарей женщины рожают,
с распущенными по спине
[20. “Благословляющий жест".
Бронза из Кносса.
: момент родов. Мы знаем,
идя на корточках или стоя
на коленях, поддерживаемые повитухами; имеется несколько
архаических женских статуэток, изображающих коленопре-
клоненных женщин, Илнфий или Генетиллид—богинь-покрови-
тельниц родов286.
Ibid., 260—262.
Paus., VII, 23, 6.
888 Farnell, CGS, II, 614,
888 АР., VI, 271.
Ovid., Met., IX, 292—300; Plin., Net. Hist., XXVIII, 59; cp. Ant.
Lib., XXIX, llias, XIX, 119; Paus., IX, II, 3. Женщины входили в храм
Юноны в Риме, развязав все узлы на одежде; Ovid., Fast., Ill, 257—258.
До сих пор существует обычай развязывать все узлы и открывать все запоры
в доме, где лежит роженица: Frazer, GB—TPS; 294—298. У племени батонга
„ни один узел не должен попасть в могилу" (Junod, LSAT, I, 140), чтобы
покойник мог родиться вновь.
888 Earthy, 69,71; Roscoe, В (1911), 51; ВВ, 242; BTUP, 24; ср. Hutton,
233; Farnell, CGS, II, 613—614; ср. Hom. Hymn., Ill, 116—118.
16 Дж. Томсон

242
Часть вторая. Матриархат
У нигерийского племени юкунов существует танец дож*
дя, который исполняют дочери царя. Он очень прост. Танцов-
щицы все время переносят руки с головы на бедра и с бедер на
голову — „благословляющий жест". Эта параллель особенно
интересна потому, что, как полагают, ю кун с кие жрецы в исто-
рический период имели связи с Древним Египтом21*. Это наводит
на мысль, что бросающееся в глаза разнообразие в положении
рук у статуэток, быть может, фиксирует моменты какого-то
танца — „священного песнопения Илифии'*227 — и в то же
время подтверждает взгляд, что такие жесты считались в рав-
ной мере благоприятствующими как росту посевов, так и дето-
рождению. Эти куклы могли оказывать помощь во всех пре-
вратностях жизни, включая и смерть. Вот почему так много
их было найдено в гробницах.
Остаются образцы из святилищ, которые Нильсон клас-
сифицирует как вотивные приношения. Однако этого термина
лучше пока избегать, потому что он заранее осуждает любое
противоречащее ему мнение. Несомненно, что многие из этих
статуэток, по крайней мере из более поздних отложений, были
вотивными приношениями, но не все подношения бывают вотив-
ными, и неолитические предшественницы этих статуэток, веро-
ятно, были связаны с додеистическими культами, в которых
сама идея приношения была неизвестна228.
Греческие пещеры-святилища дали большое количество риту-
альных предметов, и характер самого ритуала ясен из преданий,
связываемых с пещерами — пещерой в Амнисе, где Гера родила
Илифию22®, пещерой, в которой Рея родила Зевса220, и множест-
вом встречающихся повсюду пещер нимфш. Во многих
пещерах имеются водоемы и источники. Священных источников
так же много, как и священных пещер, и с ними связаны все
те же предания — источник, где Рея совершала обряд очищения
после родов2®2, источники Дев, где девушки купались перед
праздниками (стр. 219), и источники, посвященные нимфам2®®.
С незапамятных времен это были места совершения тайных
женских обрядов, связанных с инициацией, менструациями, * 180
«• Meek, 283, 191, 196, 202, 207.
«« Call., Del., 257; ср. Ovid., Met., IX, 300—301.
Многие из положенных в могилы предметов, которые обычно причи-
сляют к вотивным приношениям, вероятнее являются амулетами, Karsten,
241 245* 251—252.
Odyss., XIX^ 188; Strabo, 476; Paus., I, 18, 5.
180 Paus., VIII, 36, 3; Call., Jov., 10: cp. Apoll. Rhod., IV,
1130—1136.
Roscher, LORM, 111, 509—511, 529—534.
m Paus., VIII, 28, 2.
Roscher, LORM, III, 509—511.

VI. Как создавались богини
243
браком» родами, поэтому не удивительно, что они дали так
много статуэток.
Как принадлежности культа эти фигурки, естественно,хра-
нились в святилищах во избежание риска, что они могут сами
быть повреждены или причинить кому-нибудь вред из-за содер-
жавшейся в них магической силы. После того как понятие
„богиня1* приняло определенную форму, эти фигурки стали
рассматривать как ее собственность, причем считалось, что они
черпали от нее свою силу. Точно так же и женщины, которые,
манипулируя статуэтками, впитывали в себя заложенную в
них магическую силу, считали, что они приобщались к богине
и отождествляли себя с ней234. К этому времени фигурки пре-
вратились уже в нечто большее, чем куклы. Они без всякого
различия считались изображениями самой богини или ее почи-
тательниц. Это помогает нам понять, как они стали употребляться
в качестве приношений.
Вотивное приношение, если правильно пользоваться этим
термином, делается во исполнение обета. Вы попали в беду, и
вы обещаете богу, что, если он поможет вам выбраться из нее,
вы подарите ему тот или иной предмет. Плата часто производится
авансом. Молящийся может льстить себя мыслью, что такой
акт с его стороны является проявлением веры, но в действи-
тельности его-следует отнести к более низкой ступени в эволю-
ции этого обычая. В Греции, когда на скот нападал мор, хо-
зяева обычно делали модели быков и приносили их в храм,
как посвятительные дары386. „Вот мои быки; они помогали мне
взращивать урожай. Правда, они сделаны из глины, но будь
милостива, возьми их, Деметра, и взамен будь благосклонна,
сделай так, чтобы мои настоящие быки были живы и наполнили
мои поля снопами1*2®*. Почему божество получает такое жалкое
вознаграждение ?..Подношение копии за оригинал нельзя
объяснить как умилостивительную жертву. Это относится к
области подражательной магии. Мой враг преуспевает — я
делаю из воска его изображение и растапливаю его. Мои быки
болеют — я вылепливаю фигурки здоровых быков. В этом вся
iS< Тот же процесс прослеживается в эволюции портретных статуй,
ролившихся из изображений, вырезанных из священного дерева. Изобра-
жение Артемиды Лигодесмы было сделано из ее священной ивы: Paus.,
Ш, 16, И. Старая статуя Аргосской Геры была вырезана из грушевого
дерева: Paus., 11,17, 5; ср. Plut., Мог., 303а. Изображение Асклепия Агента
было сделано из дерева agnos, Paus., Ill, 14, 7, начальной стадией можно
считать коринфский культ Диониса, которого до изготовления его статуи
почитали просто в образе дерева, Paus., II, 2, 6.
» Farnell, II, 579.
А. Р., VI, 40; ср. 55. Тот же принцип лежал в посвящении моделей
различных частей тела больными в благодарность за выздоровление, Rouse,
211. Большое количество таких предметов было найдено в минойских пе-
щерах-святилищах, Nilsson, MMR, 63, 69.
16*

244
Часть вторая. Матриархат
суть дела8”. Посвящение изображения является, так сказать,
вторичной мыслью, подсказанной соображением, что так как
оно заряжено магической силой, то лучше всего спрятать его
подальше, в надежное место.
Так же обстояло дело и со статуэтками. В качестве соб-
ственного изображения молящаяся посвящала статуэтку богине,
отдавая таким образом себя под ее покровительство. Это практи-
ковалось как при действительной опасности — болезнях или
родах, — так и при воображаемой опасности — инициации,
менструациях, браке или утрате кого-нибудь из близких. В
качестве изображений богини, статуэтки должны были прини-
маться ею в дар в обмен на ее благосклонность. Такое истолко-
вание было нематериально. Значение имел сам обряд, посвя-
щение предмета, который заменил собою искусство магии.
На рыночной площади в Трезене Павсаний видел гале-
рею статуй женщин и детей, воздвигнутых афинянками, кото-
рые были эвакуированы туда во время персидского вторжения238.
В этом случае побудительный мотив был ретроспективен — бла-
годарность за спасение. Но мы знаем также о статуях, воздвиг-
нутых в честь отсутствующих или пропавших без вести лиц
с целью обеспечить их благополучное возвращение232. Здесь
еще жива идея магии. Таким же образом первоначально за
обычаем воздвижения статуй покойникам крылось не стрем-
ление увековечить их память, а стремление увековечить их
существование в загробном мире.
Во всей Греции существовал обычай посвящать статуи
победителям в атлетических соревнованиях и жрецам и жрицам
по истечении срока их службы. Как греки пришли, к окруже-
нию атлета ореолом божественности, будет прослежено позднее,
когда мы займемся разбором значения Олимпийских игр. Свя-
тость, окружавшая жрецов и жриц, вытекала непосредственно
из их функций. Например, афинские аррефоры занимали долж-
ность в течение года, и по окончании этого срока в честь их
воздвигали статуи230. Это были скульптурные портреты самих
девушек, но в то же время они изображали и богиню, так как
девушки уподоблялись ей, соприкасаясь с ее sacra. Греческая * 140
гя Древнейший из известных мне примеров этой практики содержится
в вавилонском „Эпосе о сотворении мира'*, I, 61—65, где Эа насылает сон
на Апшу, сделав фигурку, над которой он произносит гипнотические за-
клинания, S. Smith, 37.
333 Раш., II, 31,7.
Benveniste, SMK-
140 IO, II, 1378—1385, 1390—1392; III, 887, 916—918; ср. Paus., II,
17, 3; 11, 35, 8; VI I, 25, 7; Herod., 11, 143. На Акрополе все статуи явля-
лись посвятительными приношениями, Paus., V, 21, 1. Святость аррефор
проявлялась также в правиле, что любые золотые украшения, которые
они носили, становились посвященными богине, Harp, dwrwoeeiv.

VI. Кок создавались богини
245
скульптура так никогда окончательно не избавилась от этих
.магических ассоциаций.
Одним из древнейших образцов архаической скульптуры
является найденная на Делосе мраморная статуя. Она изоб-
ражает стоящую женщину с распущенными волосами и опу-
щенными по бокам руками, задрапированную в длинный хитон.
Под нею имеется надпись: „Никандра посвятила меня богине,
которая издалека мечет свои стрелы, Никандра, несравненная
дочь Динодика с Наксоса, сестра Диноменея, а теперь жена
Фракса“ш. Как свидетельствуют последние слова, эта статуя
была посвятительным приношением при вступлении в брак.
Кого же она изображает ? Артемиду или Никандру ? Вероятно,
даже сама Никандра не смогла бы ответить на этот вопрос.
И вот, наконец, в Греции так же, как и в других местах,
мы подходим к последней главе в длинной истории Виллендорф-
ской Венеры. Прогуливаясь в один солнечный день по тенистым
берегам Йлисса, Сократ и Федр приблизились к святилищу
нимф, где они увидели несколько вотивных приношений статуй
и кукол. По-гречески кукла — tore, „девушка". Очевидно,
это было обычным зрелищем, так как они лишь мимоходом
отметили его®13. Кто же оставил здесь кукол и зачем ? Ответ на
это нам дает одна посвятительная эпиграмма: „Тебе, Артемида
Болот, дева деве, как то подобает, дарит Тимарета, как будущая
невеста, ее барабан, мяч, головную повязку, ее кукол и их
платья. О, Дочь Леты, простри над нею свои руки и благослови
ее и сохрани ее чистоту и спаси ее от всякого зла Тимарета
собирается выходить замуж; пора проститься с атрибутами
детства. Но хотя это только игрушки, их нельзя просто выбро*
сить — их нужно вернуть богине, которой они, собственно,
всегда и принадлежали, потому что они все еще овеяны Духом
тех далеких времен, когда праматери Тимареты, проникнутые
трепетом обновления жизни, сжимали в руках те же самые
символы в сыром, освещенном лишь луною мраке палеолити-
ческой пещеры.
mi GDI, 5423. В одной эпиграмме, приписываемой Сафо, статуя,
посвященная при подобных же обстоятельствах, совершенно определенно
описывается как портрет дарительницы: АР., VI, 269.
Plato, Phedr., 229—230.
ы» АР., VI, 280; ср. 189, 309; SIG, 1034; К- М. Elderkin, JDA.

VII
НЕКОТОРЫЕ МАТРИАРХАЛЬНЫЕ БОЖЕСТВА
ЭГЕЙСКОГО МИРА
1. ДЕМЕТРА
Пока шел процесс дегенерации статуэток и превращение их в
кукол, матриархальных богинь, получивших их в наслед-
ство от примитивной магии, приспособляли к новым для них
патриархальным условиям. Начало этого процесса может быть
прослежено в позднеминойский период.
Обычным типом минойского погребения было коллектив-
ное захоронение в естественной пещере или гробнице-толосе1 * *.
В Мохлосе и в Месаре погребения группируются в могильники,
на этом основании можно сделать вывод, что каждое отдельное
поселение сельского типа представляло собою конгрегацию
нескольких родов8. Коллективные погребения были также
обычны на Кикладах, в Аттике и в Пелопоннесе*. В среднеэллад-
ский период на материке они исчезают, но появляются вновь
в позднеэлладский период в форме семейных гробниц, сгруппи-
рованных в небольшие могильники. Одна из гробниц в Могиль-
ном Кольце в Микенах служила местом погребения в течение
двух столетий, и в костяках были обнаружены черты семейного
сходства4 * *. В результате недавних раскопок в Мальфи (Мессения)
была расчищена позднеэлладская деревня, насчитывающая более
300 жилых помещений, сгруппированных без определенного
плана в плотно примыкающие друг к другу дома. Она была
укреплена, а за пределами стен, недалеко от главных ворот,
находился большой могильник, окруженный монолитами на-
подобие Могильного Кольца в Микенах*.
С другой стороны, на Крите и Кикладах еще в раннеминой-
ский период появляются индивидуальные погребения в боль-
ших кувшинах, каменных цистах и глиняных гробах, число
которых все увеличивалось, становясь обычным явлением®.
Погребения в кувшинах, возможно, представляют собою особый
> Childe, DEC, 22—23; A. J. Evans, PM, 70—72; Hall, CGBA, 44.
* Chtlde, DEC, 23; Pendlebury, 63—65.
• Childe, DEC, 50—51, 67.
4 Ibid,, 76, cp. 209.
» Valmin, SME.
• Childe, DEC, 24, 50—51; A. J. Evans, PM, 1, 149—150.

VII. Матриархальные божества Эгеиды
247
случай, так как большинство их принадлежит младенцам.
Обычай хоронить младенцев в кувшинах под полом ко,мнаты
или снаружи возле самого
21. Троянская лицевая урна.
дома имеет широкое рас-
пространение; этот обычай
имеет целью повторное оп-
лодотворение матери духом
умершего ребенка’. Но в об-
щем индивидуальные погре-
бения следует рассматривать
как признак распада рода.
Индивидуальные погребения
свидетельствуют о том, что
хминойскаяикикладская куль-
туры уже находились на ста-
дии перехода от племени к
государству — процесс, пов-
торившийся впоследствии
в различных условиях на всей
территории Греции.
В настоящее время мы ничего не знаем о минойской родовой
системе, но пережитки тотемизма встречаются в изобилии.
В Пресосе существовало* табу на мясо свиньи в подтверждение
предания, что Зевс в младенчестве был вскормлен свиньей7 8 *.
Население этой области состояло из этеокретов или „истинных
критян"8, то есть людей , минойского происхождения; и так как
имя Зевс индоевропейского происхождения, мы можем прийти
к заключению, что говорившие по-гречески пришельцы назы--
вали так один из местных тотемических культов. В других
частях острова Зевс ассоциировался с козой10. В одном из скло-
7 Fredin, 437. У валенга „всех мертворожденных младенцев или
умерших в возрасте нескольких месяцев предают погребению в сосудах"
(Earthy, 153) и „сосуд для воды является символом матки" (66). В Южной
Америке „большие глиняные кувшины, в которых индейцы хоронят своих
покойников, вероятно, изображают матку" (Karsten, 34—35); „глиняный
кувшин — это женщина, точно так же, как сама земля, из которой добыта
глина, считается женщиной" (246—247, ср. 251—252). На Кипре были най-
дены неолитические горшки с изображением женской головы и грудей
(Lang, 187); голова женщины является типичным орнаментом так назы-
ваемых лицевых урн в Анатолии (Childe, DEC, 41); см. рис. 21. Все это ока-
зало влияние на миф о Пандоре, анализ которого я надеюсь дать в одном
из последующих томов ) ритуале изготовления глиняных сосудов см.
Karsten, 240—241; Вг/ jit, I, 466—467.
• Athen., F, 376а.
• Staph, XII=FHO, IV, 507.
10 Его вынянчила на горе Иде нимфа Амальфия, которая поила его
козьим молоком (Eratosph., Cat., 13; Hyg., Ast., 11, 13) из рога изобилия
(Hesych., ДиаЛСвос кв$ас). Домашний скот на Крите в минойский период
состоял преимущественно из свиней и коз (Childe, DEC, 21).

248
Часть вторая. Матриархат
нов посвященной ему горы Эгиона, Козьей горы, имеется есте-
ственный грот, пещера Психро, в которой была найдена миной-
ская ваза, орнаментированная
изображениями коз и двойных
топоров11. По-видимому, коза
сослужила ту же службу, что
и свинья, так как имеется одна
минойская печать с изображе-
нием козы, кормящей младенца12 * 14.
Характерными символами
минойской религии являются
столб, двойной топор и бычьи
рога, а наиболее важными жи-
вотными — змея, голубь и бык.
22. Коза, кормящая своим молоком
ребенка. Минойская печать.
Все это ведет свое происхожде-
ние из Анатолии. Столб — это стилизованная форма священного
дерева18. Топор, по-видимому, попал в число священных сим-
волов прежде всего как орудие рубки
леса — дело, которым в примитивном
обществе занимались . женщины14.
В представлении людей топор как
орудие для валки деревьев ассоцииро-
вался с молнией, вот почему он прев-
ратился в талисман для вызывания
дождя. Еще позднее он становится
боевым топором и топором для совер-
шения жертвоприношений; последнее
применение еще больше увеличило
его силу благодаря соприкосновению
с кровью священного быка“. Что
касается животных, то мы уже
говорили выше о змее и голубе (стр. 23. Минойский двойной топор.
114—120, 209). Бык, воплощающий Резной камень из Кносса.
в себе производительную силу муж-
ского пола, был обожествленным вожаком стада. О культе
крупного рогатого скота, который может быть изучен в
современных скотоводческих общинах, в неолитической Европе
свидетельствуют фигурки быков18.
11 Glotz, СЕ, 252—253; Nilsson, MMR, 56—58.
11 A. I. Evans, КЕ, 88; см. рис. 22.
« Id., МТРС.
14 Mason, 133. Минойский двойной топор никогда не встречается в
руках божества мужского пола; Pendlebury, 274. Характерным мотивом
в неолитической культуре Тарна и Гаронны является женщина, несущая
двойной топор; Childe, DEC, 294.
1» Glntz СЕ 231__232
“ Childe, DEC, 137; Roscoe, В (1923), 90.

VII. Матриархальные божества Эгеиды
249
Минойской богине-матери служили жрицы, которым по-
могали прислужники-мужчины. На одной минойской печати
изображены три танцующие на лугу жрицы. Они танцуют с
обнаженной грудью-, одетые только в юбки с оборками. Под
ногами у них цветут лилии. Над ними в некотором отдалении
парит в воздухе богиня; ниже, как бы навстречу ей, с земли
поднимается змея17. На одном золотом кольце из Микен одна
жрица изображена склонившейся над алтарем в позе плачу-
щего человека, между тем как другая танцует, согнув руки в
локтях и едва косаясь пальцами бедер. Справа изображено
дерево, которое прислужник наклоняет, чтобы жрицы могли
сорвать с него плоды18. В Гурнии один культовый идол изо-
бражает богиню в виде рожающей женщины18. В таком виде ей
поклонялись в пещере Илифии в Амнисе. Можно полагать, что
греческая Илифия, имя которой не является индоевропейским,
происходила непосредственно от минойской богини-покрови-
тельницы родов. Некоторые ученые идут дальше и предпола-
гают наличие этимологической связи между Илифией (Eileith-
yia) и Элевсином (Eleusis)80.
В подтверждение минойского происхождения Деметры, о
котором мы говорили в главе IV, можно обратить внимание
читателя на некоторые памятники, связанные с ее культом.
В Лувре имеется терракотовый рельеф, изображающий Деметру
поднимающуюся из земли с колосьями в руках и двумя змеями,
ползущими вверх по ее рукам. Рельеф датируется поздним
временем, но тип богини, вероятно, восходит к более древнему
периоду81. Некоторые найденные в Элевсине раннЯе статуэтки
изображают ее в высокой цилиндрической шапке, похожей
на шапки современных греческих pappds23. Эти два типа не
имеют ничего общего друг с другом, но оба они напоминают
некоторые средне- и позднеминойские статуэтки, которые изо-
бражают богиню или ее жрицу в высокой шапке и юбке с обор-
ками и открытым на груди корсажем; руки вытянуты, и в одной
или в каждой руке изображена змея, между тем как другие
змеи обвиваются вокруг плечевой части рук, плеч и головы83. * 11
17 Glotz, СЕ, 249; см. рис. 71. Фруктовые деревья на одной из этих
гемм были определены как гранаты; Bossert, 327.
м Glotz, СЕ, 238; см. рис. 26.
w Hawes, II; табл. 10.
* Nilsson, MMR, 450—451.
11 Roscher, LGRM, II, 1359; cp. A. J. Evans, PM, III, 458; см. рис. 27.
“ Farnell, CGS, III, 215; см. рис. 28.
“ Hall, CGBA, 127—128; Pendlebury, pl. 28, 2. Эти минойские стату-
этки можно сравнить с сирийской фигуркой, описанной Причардом
(Pritchard, 36): „Нагая женская фигура, по-видимому, держит в левой руке
змею; другая змея изображена обвивающейся вокруг шеи женщины, причем
голова ее указывает в сторону детородных органов".

24. Минойский бой быков. Резной камень из Кносса.
25. Микенская культовая сцена. Золотое кольцо из Микен:

26. Танец у священного дерева. Золотое кольцо из Микен.
27. Вознесение Деметры. Терракотовый рельеф.

252
Часть вторая. Матриархат
28. Деметра типа
pappas. Терракота
из Элевсина.
29. Минойская
жрица со змеями.
Статуэтка.
Этот минойский тип напрашивается на сравнение с традици-
онным представлением об Эринниях как о женщинах со змеями
в волосах и в руках24. И действительно, в Аркадии этой богине
поклонялись как Деметре Эриннии28. Вполне вероятно, что
она выделилась из числа Эринний, с которыми у нее была такая
же связь, как у Артемиды с нимфами. Персефона была известна
в Элевсине как Кора, „Дева"; в Андании — как Гагна, „Чистая
дева"88. Имя Ариадны, легендарной кносской царевны, явля-
ется критским дорическим вариантом слова eridgne, „чистейшая
из дев“2’, а ее история (после того как она была увезена Тезеем
на Наксос, ее похитил Дионис, вместе с которым она удалилась
в горы28) повторяет лишь в другой форме похищение Персефоны. * 17
“ Aesch., Choeph., 1046—1048: Roscher, LG RM, I, 1331—1334.
“ Paus., VIII, 25, 4.
« SIG, 736, 34.
17 Hesych., dtodr. Форма ’Аор&уру встречается на вазах, Roscher, LGRM,
I, 539. Она отождествлялась также с Афродитой, Plut., Thes., 20.
« Died. Sic., V, 51.

VII. Матриархальные божества Эгеиды
253
Третьей фигурой того же типа является Бритомартида: ее
имя принадлежит к числу тех немногих мйнойских слов,
которые мы можем понять: оно означает „прекрасная дева"2’.
Преследуемая в течение девяти месяцев Миносом, она ускольз-
нула от него, бросившись в море*0-
У минойской богини-матери была пара мужского пола;
это был ее сын, или супруг, или и то и другое вместе. Бог еще
не появился в неолитическую эпоху. В средне - и позднеминой-
ский период его статус повышается, но все же он остается в
подчиненном положении31. Он символизирует собой патри-
архальный принцип, зарождающийся внутри матриархата. В
Кноссе его, по-видимому, отождествляли с быком. Отсюда —
миф о Минотавре, которого любила царица Пасифая; основой
для этого мифа мог послужить какой-нибудь священный брак,
в котором мужскую роль исполнял царь, наряженный в маску,
изображавшую быка32. В качестве сына он — Зевс, которого
Рея вверила заботам Амальфии; в качестве супруга он — Иасий,
которого обнимала Деметра на вспаханном поле33. В Элевсине
священный брак также имел следствием рождение божест-
венного младенца, который появляется в мифологии как при-
емыш Деметры — Демофон или Триптолем34. Пользоваться
плугом людей научил Триптолем, который сам обучился этому
у Деметры36. Итак, появление в мифе мужчины совпадает с
захватом мужчиной в свои руки земледелия (стр. 36).
Деметра была самой консервативной из всех греческих
богинь. Единственным центром, где ее культ пошел по новым
путям развития, был Элевсин, где он превратился в мистичес-
кую панэллинистическую религию; но даже там Деметра не
утратила окончательно своей связи с земледелием, причем
повсюду она предавала проклятию мужчин. Она была единст-
венной богиней-матерью, сохранившейся в неизмененном виде.
2.	АФИНА
Фукидид говорит, что древнейшие поселения в Греции
основывались не на побережье, подобно более поздним, а во
внутренних областях, где было безопаснее в отношении напа-
*• ЕМ, В&ебраопу, Solin., XI, 8. Ее отождествляли также с Артеми-
дой, Hesych., B&T6p,a.QTVS't Paus., Ill, 14, 2.
** Call., Dian., 189—203.
« A. J. Evans, PM, IV, 46; Glotz, CE, 252—254; Nilsson, MMR, 343;
Pendlebury, 273; см. рис. 31.
11 Apollod., Ill, 1, 2; III, 15, 8; Cook, Z, 1,464—496, 521—525.
" Odyss., V, 125—127.
" Hom, Hymn., II, 223—249; Apollod., I, 5, 2.
“ Harrison, PSOR, 273; cp. Paus., VIII, 4, 1.

30. Бритомартида.
Резной камень из
Литга.
31. Нисхождение божества. Минойская печать.

32. Минойский жрец. Рельеф
из Кносса.
33. Деметра и Триптолем. Аттическая чаша.

256
Часть вторая. Матриархат
дения пиратов8*. В качестве иллюстрации к его утверждению
можно сравнить несколько древнейших поселений — Фивы,
Орхомен; Афины, Микены — с каро-лелегскими поселениями в
Гермионе, Эпидавре и мессенийском Пилосе. Фукидид говорит
также, что в эти древнейшие времена наибольшую часть насе-
ления составляли пеласги37.
Обычно эти древнейшие поселения располагались на какой-
нибудь естественной возвышенности, которая, когда поселение
вырастало в город, превращалась в цитадель, или акрополь.
Ярким примером этого служат Афины. По всей Греции — в
Афинах, Аргосе, Спарте, Трое, Пергаме, Смирне, на Родосе и во
многих других местах — мы находим акрополи, посвященные
Афине38. По словам Аристида, „Афина властвует над верши-
нами всех городов"3’. Это, конечно, преувеличение. Афина не
была настолько вездесущей. Но обычай связывать акрополи
с именем Афины имел такое широкое распространение, что
лег в основу формирования одной из характерных черт этой
богини и, по всей вероятности, возник в результате тех условий,
в которых проходило распространение ее культа.
Афина имела глубокие корни в Пелопоннесе. В Алифере
(Аркадия) существовала местная легенда о ее рождении40.
В северной Элиде протекала река Ларис, на берегу которой
был храм Афины Ларисейской41 *. Ей же под тем же эпитетом
поклонялись на акрополе Аргоса, который в древнейшие вре-
мена был известен под названием Лариса43. Это было пелас-
гическое название (стр. 169). В Афинах начало ее культа сле-
дует, по-видимому, датировать временем основания города.
Первоначальное население Афин составляли пеласги, и их
царь Кекроп был слугою Афины. Это наводит на мысль, что
ее культ был принесен туда ее почитателями пеласгами. Откуда
же они явились ?
Беотийцы хранили предание о городе под названием Афины,
затопленном при наводнении, следствием которого явилось
образование Копаидского озера. Согласно Страбону и Павсанию,
его основание датируется тем временем, когда Кекроп правил
•» Thuk., I, 7.
» Thuk., I, 3,2.
 Paus., И, 24, 3 (Аргос); HI, 17, 1 (Спарта); Ilias, VI, 88 (Троя);SIG,
1007, 40 (Пергам); Strabo, 634 (Смирна); Polib., IX, 27, 7 (Родос, Акрагант);
Paus., II, 29, 1 (Эпидавр); II, 32, 5 (Трезен); III, 23, 10 (Эпидавр Лимера);
111, 26,5 (Левктра); IV, 34,6 (Корона); V1,21,6 (Фрикса); VI I, 20,3 (Патры);
VIII, 14, 4 (Феней); X, 38, 5 (Амфисса); Хеи., Hell., Ill, 1, 21 (Скепсис);
GDI, 345 (Фессалийская Лариса).
83 Aristld., I, 15.
40 Paus., VIII, 26, 6.
31 Paus., VII, 17, 5.
“ Paus., II, 24, 3.

VII. Матриархальные божества Эгеиды
257
34. Афина. Аттическая ваза.
Беотией; таким образом, аттические Афины были более древ-
ним городом13; однако никаких иных подтверждений этому
преданию не имеется, между тем как причина появления этого
вымысла очевидна. Афинянам совсем не хотелось чувствовать
себя чем-либо обязанными тупоголовым беотийцам. Тем не менее
все говорит за то, что они заимствовали у беотийцев самую
Афину. Ее эпитеты — Тритогения и Алалкоменида, связанные
с преданием о том, что она родилась на берегах Тритона близ * 17
« St В., ‘АОЙРШ, Strabo, 407; Paus., IX, 24, 2: Meyer, GA, II, 1,
277—278.
17 Дж- Томсон

258	Часть вторая. Матриархат
Алалкомен, по-видимому, являются очень древними, ибо в
гомеровских поэмах они уже утратили свое сугубо местное
значение**. Поэтому мы можем согласиться с Мейером, что
культ Афины проник в Аттику из Беотии.
Из Беотии следы ведут еще дальше на север. В исторический
период Афина была национальной богиней Беотийского пан-
теона, где ей поклонялись как Афине Итонии. Этот эпитет
указывает на Итон, то есть на южную Фессалию. Там, под
тем же титулом, она была национальной богиней фессалийской
лиги**. Беотийская лига восходила к бойям, захватившим
Беотию в период Троянской войны. В тот же самый период
фессалийцы завоевали Фессалию: это они оттеснили бойев в
Беотию. Из всего этого ясно, что культ Афины Итонии проник
в Беотию из южной Фессалии.--Но ее культы в Афинах и других
местах датируются значительно более ранним временем, чем
Троянская война, и у нас нет оснований предполагать, что
они были введены в Фессалии фессалийцами или бойями. Веро-
ятно, они заимствовали культ Афины у того народа, который
там застали, и, так как говорят, что пеласги в Фессалии были
более многочисленны, чем в любой другой части Греции**, мы
можем сделать твердый вывод, что культ Афины первоначально
принадлежал им.
Вдоль южного берега Малийского залива, отделяющего
Фессалию от Беотии, были расположены территории Эпикне-
мидийских и Опунтских Локр, называвшихся так в отличие от
третьего поселения того же народа — Озольских Локр, рас-
положенных на берегу Коринфского залива. У жителей Опунт-
ских Локр существовал интересный обычай. Каждый год они
посылали в Трою двух девушек, которые посвящали себя там
служению Троянской Афине* *7. Это объяснялось как искупле-
ние за грех, Эаса, вождя -локров в Троянской войне- Во вре-
мя разграбления города он обесчестил дочь Приама Кассан-
дру, которая была жрицей Аполлона. Это, конечно, этиологи-
ческий вымысел, искажающий правду.' На самом деле этот обы-
чай означает, что локрийский культ Афины был ответвлени-
ем троянского.
В „Илиаде" Афина является покровительницей Трои, обита-
ющей в своем храме на акрополе. Но ее жрица Феано вовсе
не троянка. Она дочь Киссея, правившего во Фракии. Страбон
говорит, что он правил на полуострове Халкидике, то есть
в той части Фракии, позднее именовавшейся Македонией, где
** Paus., IX, 33, 7; Ilias, IV, 415; V, 908 etc.
• Paus., IX, 34,1; X, I, 10; Strabo, 411; Thuk, 1,12,3.
*» Strabo, 220—221.
• Timae, 66; Pollb., XII, 5, 6; Wilhelm, LM; Kretschmer, H, 256—257.

VII. Матриархальные божества Эгеиды
259
находилась гора Кисс, а также и город того же названия, пог-
лощенный позднее Фессалониками (Салониками)". Эта область
была населена пеласгами, которые сохранили свой язык (стр.
168). Кисеей выступает также как эпоним киссиев, племени,
жившего недалеко от Суз в Нижней Месопотамии*9. Сузы и
Троя расположены очень далеко друг от друга, но царский
род Приама имел связи и на Востоке. Одним из союзников
троянцев был Мёмнон, сын Тифона, основателя Суз; акрополь
Суз был известен под названием Мемнониона; Тифон был братом
Приама, а его жену звали Киссия*9. Сама Гекуба описана в
послегомеровской традиции как дочь Киссея*1. Таким образом,
создается впечатление, что существовали две ветви киссиев,
восточная и западная, причем последняя породила династию
гомеровской Трои.
Мемнон был послан на помощь Приаму неким Тевтамом
(Teutamos), которого неопределенно называют царем Ассирии
или Азии**. Собственные имена с окончанием -amos были иссле-
дованы Кречмером, который доказал, что они характерны для
Анатолии*®. Местное имя пеласгического Гермеса Имбросского
(стр. 169) было Имбрамос**. Пеласгические вожди, союзники
Приама, явившиеся из Троянской Ларисы, были внуками
Тевтама**. В Фессалийской Ларисе некогда правил пеласги-
ческий царь по имени Тевтамид (Teutamidas) или Тевтамий
(Teutamias)56. К той же группе принадлежит и имя самого
Приама (Priamos). Все эти данные имеют между собою связь.
Если киссии были пеласгами, то их родина находилась где-то
на Кавказе (стр. 170), и действительно мы находим там посе-
• Ilias, XI, 222—224; Strabo, 330, 24; ср. Lyc., 1232 sch.
** Herod., Ill, 91,4; V, 49, 7; VI1,62, 2; Strabo, 728. Сузианских киссиев
объединяли с медами (Herod., VII, 62,2; II, 86, 1; II, 10, 1; Polib., V, 79, 7),
которых традиционно связывали с Кавказом и одно время называли ариями
(Herod., VII, 62, 1); Эсхил объединяет киссиев с ариями (Aesch., Choeph.,
422). Арии могут быть прослежены в области восточнее Гиркании, где у
них был город под названием Сузия: Агг., An.t III, 25, 1.
« Odyss., IV, 188—189; Illas, XI, 1; Strabo, 728; Simon, 27 Bergk.;
Ilias, XX, 237; Herod., V, 49,53—54; Aesch., Pers., 123, fr.,'4O5; Died. Sic.,
II, 22.	.
« Eur., Нес., 3; Verg., Aen., VII,320; X. 705. Этого Киссея иногда отож-
дествляли с гомеровским Киссеем (Eur., Нес., 3 sch., AM), но, согласно Фило-
хору (FHG, IV, 648), он был эпонимом „фригийской" деревни или рода.
По одной версии, матерью Приама была Плакия (Apollod., Ill, 12,3)— на-
звание одного пеласгического поселения (стр. 168).
Died. Sic., II, 22; lo, Ant, 24=FHG, IV, 550.
" Kretschmer, EGGS, 325.
M St. В., "7иДе«; Head., 261.
“ Ilias, II, 840—843; Strabo, 620; Leaf. T, 198—213.
M Apollod., II, 4,4. Настоящее имя Теофраста, уроженца Лесбоса, было
Тиргам (Tirtamos), но Аристотель убедил его переменить имя, так как оно
неблагозвучно, Strabo, 618.
17*

260
Часть вторая. Матриархат
ление пол названием Кисса®7 (современный Киссэ), располо-
женное на побережье между Трапезундом и Батуми. И если
действительно две ветви одного племени мигрировали в про-
тивоположных направлениях, то этим объясняется миф о Тифоне,
принесенный западной ветвью на берега Эгейского моря: Тифон
был унесен Утренней Зарею66 * *. Были ли эти киссии из Трои и
Македонии пеласгами, которые, как мы предполагали в главе
V (стр. 190), принесли с собою культуру, характеризующуюся
„минийской керамикой" ? Я почти не сомневаюсь, что даль-
нейший анализ письменных источников, мифологических и
топографических данных позволит ответить как на этот, так и
на другие вопросы, связанные с иммиграцией пеласгов. В нас-
тоящее же время я продолжаю настаивать на том, что Афина
была богиней пеласгов.
Кекропа называют „сыном земли", следовательно он был
пеласгическим аборигеном. Его тело заканчивалось змеиным
хвостом69. У него было три дочери: Аглаурос, или Аграулос,
Герса и Пандросос. Этимология первого имени неясна, но Герса —
„роса" и Пандросос — „вся покрытая росой" происходят от
культа священной оливы, которая росла в Пандросионе, примы-
кавшем к храму Афины Полиады90. Однажды, когда Афина
пришла в кузницу к Гефесту попросить его изготовить для нее
какое-то оружие, бог огня хотел насильно овладеть ею, и во
время их борьбы его семя попало ей на ногу. Богиня в отвра-
щении взяла кусок дерева (erion) и стряхнула его на землю
(chihtin). Из семени вырос ребенок-змея Эрихфоний, которого
Афина поручила дочерям Кекропа (стр. 218)*1. Это предание,
в том виде, в каком оно дошло до нас, является исключительно
неуклюжей по форме уступкой более позднему утверждению
афинян, что их богиня была девственницей. Потребность в
таком вымысле едва ли могла появиться, если бы два божества
не были некогда объединены какой-то формой священного
брака. Настоящей матерью ребенка-змеи была богиня-змея.
И эта богиня, подобно минойской, была связана со священной
оливой, за которой ухаживали царские дочери. Ее культ был
матриархальным.
ю Агт., 1пй., XXVI, 8. Согласно Герцфельду, Herzfeld, II; K&orun
происходит от Аккадского KaSSa, KaSSe; ср. Strabo, 522, Komralm, от арамей-
ского fttssaye (соврем.' Ba-qsa); под всеми этими формами предполагается
в сущности Kas, множественное число от которого должно было бы по
правилу быть Kasip, что подтверждается греческим КАглын.
69 Hom., Hymn., V, 218.
** Apollod., Ill, 14,1; Roscher, LG RM, II, 1019; см. рис. 35.
* Apollod., Ill, 14, 2; Paus., I, 2, 6; I, 27, 2. fytjfiot, приносили жертвы
Пандросос и Афине; Ю, II, 481.
61 Apollod., Ill, 14,6.

VII. Матриархальные божества Эгеиды
261
35. Афина, Эрихфоний и Кекроп. Аттический рельеф.
Царствованию Кекропа приписывались два важных со-
бытия. Во-первых, учреждение брака (стр. 138), во-вторых,
спор Афины и Посейдона за обладание афинским акрополем.
Когда Афина сажала в Пандросионе свою священную оливу,
Посейдон ударом своего трезубца сотворил внутри Эрехфей-
она священный колодец. Кекропа попросили рассудить их,
и его приговор был в пользу Афины*1. Подобные же предания,
всегда с участием Посейдона как одной из спорящих сторон,
были распространены в Трезене, Аргосе и Коринфе. Он оспаривал
у Афины власть в Трезене и наконец согласился разделить
еею. В Аргосе его противницей была Гера, которая одержала
“ Herod., VIII, 55; Apollod., Ill, 14, 1. Говорят, что в этом колодце,
который был расположен внутри здания и, вероятно, представлял собой
искусственную цистерну, была морская вода (Paus., I, 26, 5). Его можно
сравнивать с вавилонским apsu (S. Н. Langdon in САН, I, 399; S. Smith, 8)
и yunevTijeiop или ваАкга-а в leQdv современной греческой церкви. В по-
следнем случае это небольшой подземный резервуар, в который после кре-
щения и других омовений сливают воду, то есть хабадхата (Antoniadis, 10).
« Paus., II, 30, 6.

262
Часть вторая. Матриархат
36. Афина и дочери Кекропа. Аттическая ваза.
над ним победу* **. В Коринфе, где его соперником был Гелиос,
бог солнца, сам город был'присужден Гелиосу, но Посейдон
получил коринфский Истм, где в честь него были основаны
Истмийские игры**. По другой традиции, эти игры были основаны
в память о Меликерте, мать которого, Ино, была дочерью Кад-
ма**. Мегарей, эпоним расположенной на Истме Мегары, был
сыном Посейдона из Онхеста, расположенного близ минийского
Орхомена*7. Эти традиции были принесены из Беотии, необя-
зательно кадмиями или миниями, но, во всяком случае, ка-
кими-то соприкасавшимися с ними людьми. В Фессалии мы
встречаем Посейдона в качестве божественного предка ти-
роидов (стр. 188), а еще севернее известен древний культ
Посейдона в Петре, расположенной близ устья Пенея
(стр. 198)“.
Культ Посейдона пришел с севера. Кто же принес его в
Аттику и Пелопоннес ? Не тироиды, которые достигли Атти-
ки только после дорийского завоевания. В свою очередь и не
бойи, которые также считали его своим предком, но хотя они
и проникли в Пелопоннес, они не оставили никаких следов
•* Paus., II, 15, 5; II, 22, 4.
•* Paus., II, I, 6.
* Apollod., Ш, 4, 3.
•> Paus., I, 39,5; Apollod., Ill, 15,8. Возможно, что под Нисой, которую
Гомер приписывает бойям (Ilias, II, 508), он подразумевает Нисею, порт
Мегары, Allen, HCS, 57.
“ Pind., Pith., IV, 138.

VII, Матриархальные божества Эгеиды
263
своего пребывания в Аттике. Остаются лапифы, которые, по
имеющимся сообщениям, жили в Аттике, Коринфии и северном
Пелопоннесе**. Аттические Перифоиды были лапифами, а Пери-
фой был спутником Тезея, национального афинского героя.
Это сказание в его современной форме, вероятно, относится
самое большее ко второй половине VI века, когда образ Тезея
принял свою форму под влиянием афинского национализма
в качестве противовеса дорийскому Гераклу70. До этого он был
местным героем Марафона, откуда происходили Перифоиды, а
в „Илиаде** мы встречаем его в качестве товарища по оружию
Перифоя и Кенея в Фессалии71 * *. По происхождению он был
фессалийским лапифом. Это разрешает нашу проблему, потому
что Тезей был тесно связан не только с Посейдоном, которого
Пиндар и Еврипид называют его отцом, но и с Трезеном и
Истмом”.
Помимо Тезея,. существуют еще две нити, связывающие
Посейдона с лапифами, которые имеют непосредственное
касательство к обсуждаемому предмету. Первая нить тянет-
ся из Коринфа. Потидея, коринфская колония на побережье
в* Авгеи из Элцды и гомеровские военачальники из Элея (Ilias, J1,
615—624) были лапифами (Died. Sic., IV, 69; Paus., V, 1, 11).
w Toepfer, TP, 30—46; P. Wei slacker in Roscher, LG RM, III, 1761;
Herter, 245; Schefold, 65—67.
M Eur., Herod., 32—37; Herod., IX, 73; Eph., 37; Ilias, I, 264—268;
Hes., Scut., 178—182. Филеиды из Браурона (стр. 118—119) были связаны с лапи-
фами. Мать Филея была дочерью лапифа Корона (St. В., ФсАаПм), эпонима
Херонеи в Фессалии (St. В., Kogtbveia); была еще другая Херонея (современ-
ные Короны), близ Браурона (St. В., 1. с.). Среди собственных имен, быв-
ших в обращении у членов этого рода, были имена Кипсел (Herod., VI, 34;
см. стр. 193) и Фессал (Plut., Per., 29). Последнее имя встречается также у
Писистратидов, которые, возможно, получили его в результате заключения
взаимных браков, так как Писистрат происходил из рода Филеидов (Plut.,
Sol., 10).
71 Pind., fr.,243; Eur., H/p.,887,1167—1169etc.; В, XVI, 33—36. Восьмое
число месяца было посвящено Тезею и Посейдону, Plut.L Thes., 36; Схолии
Прокла к Гесиоду (Hes., Op., 788). Тезей родился в Треэене; он очистил бе-
рега Истма от разбойников, Apollod., 11, 6, 3; I i I, 16, I. Одним из древней-
ших царей Коринфа был Марафон (Paus., II, 1, 1) — еще одна связь с лапи-
фами; далее, можно предполагать, что от лапифов ведет свое происхождение
религиозная конфедерация, известная под названием Калаврийской лиги.
Ее центром был храм Посейдона на острове Калаврии, принадлежавшем,
Трезену (Eph., 59); остальными членами лиги были Гермиона, ЭпиДавр,
Науплия, Прасии, Эгина, Афины и минийский Орхомен, Strabo, 374. Не
потому ли число 8 считалось священным ? Связь с Беотией и Фессалией
отражена также в предании, что этот остров назывался некогда Анфедон
или Гиперея, Aristot. ар. Plut., Mor., 295d; ср. Illas, II, 508, 734.
Рассказывают, что Посейдон выменял этот остров на Делос у Леты или
Аполлона,' Eph., 59; Paus., II, 33,2. Это совпадает с традицией о карий-
ских поселениях в Трезене и Эпидавре (стр. 166).

264
Часть вторая. Матриархат
Македонии, носит его имя, выбранное, по-видимому, ее осно-
вателем, сыном тирана Периандра73. Периандр был сыном
и преемником Кипсела, история которого была изложена в
главе V (стр. 198). А Кипсел принадлежал к лапифскому роду
Кенеидов, поселившемуся близ Коринфа в Петре74 75 *. Отсюда
можно сделать вывод, что они пришли из фессалийский Петреи,
где находился престол Посейдона Петрея. Точное месторас-
положение Коринфской Петры не может быть установлено,
но если она находилась где-то восточнее главного города, то
есть на основной части территории Коринфии, то значит она
стояла на берегу Истма. Итак, мы нашли объяснение вторжению
культа Посейдона в Коринф. Он был принесен туда какой-то
ветвью лапифов.
В Эрехфейоне, принадлежавшем первоначально Афине
(стр. 113), был алтарь Посейдона Эрехфея, символизирующий
слияние старого героя-змеи с новым богом. Рядом с ним нахо-
дился алтарь Бута, а стены были украшены портретами Бутадов,
служивших там жрецами®. Бут был сыном Посейдона (стр.
123); у него была дочь Гигйтодамия, свадьба которой с Пери-
фоем явилась поводом для знаменитой битвы между кентаврами
и лапифами74. Эти Бутады представляли собой другую ветвь
лапифов.
В главе V высказывается предположение, что лапифы были
одним из народов, которые ввели в доисторической Фессалии
греческую речь (стр. 1S4). Бутады представляли собой сливки
афинской аристократии — строго приверженные своему роду,
они придерживались старинных устоев и были настроены
реакционно (стр. 105), Весьма вероятно, что они немало способ-
ствовали возвышению Тезея до положения национального
героя. В начале своей карьеры они захватили в свои руки культ
Афины Полиады, что в условиях аристократической власти
обозначало, в сущности, управление всем городом. Если афи-
няне были „эллинизированными пеласгами" (стр. 173), то, по
всей вероятности, Бутады приложили руку к их эллинизации.
Следовательно, весьма вероятно, что они происходили от какого-
то народа, говорившего на греческом языке.
Когда лапифы впервые поселились в Аттике, они были
окружены чуждыми им пеласгами, культуру которых они
ассимилировали и усвоили. Но старые воспоминания уходи-
ли с трудом. Они жили поколениями, поддерживаемые борьбой
» Nic. Dam., 60.
« Herod., V, 92 j8; cp. Dareste, I, 342.
75 Paus., I, 26, 5; Plut., Mor., 831—833.
« Diod. Sic., IV, 70; Illas, I, 263 sch. V; Odyss., XXI, 295—309; Paus.,
V, 10, 8; Apollod., Epit., I, 21.

VII. Матриархальные божества Эгеиды
265
за землю. Аристократы гордились своими неаттическими пред*
ками, так же как презирали простой народ, туземцев, „сыновей
земли". Та кил) образом, демократическое движение приняло
форму восстановления прав этих „сыновей земли", которые,
как это метко выразил Мунро, смело выставили свое низкое
происхождение как „демократический лозунг" и „протест
против господства чужеземной знати"77.
Захватив в свои руки святилище Эрехфея, Бутады поста-
рались доказать родство своего родового предка с местной
династией (стр. 123). Геродот, наш древнейший авторитет в
отношении спора между Посейдоном и Афиной, тактично воз-
держался выразить свое мнение по существу спора, но Аполло-
дор решительно утверждает, что Посейдон явился первым,
а Афина выиграла спор лишь благодаря ложному показанию
Кекропа78. Получается, что этот „сын земли" был клятво-
преступником. При помощи таких уловок это знатное семейство
старалось узаконить свое прошлое.
Но как же обстояло дело с нашей пеласгической Афиной ?
Она была вынуждена пойти на соглашение. Она остается гос-
пожой Акрополя, но дорогой ценой. Какой же именно ценой,
можно установить на основании другой версии того же преда-
ния. По этой версии, спор был разрешен путем демократического
голосования афинского народа — в сущности наиболее демо-
кратического из всех голосований, проводившихся при демо-
кратическом правлении. По имеющимся сообщениям, в царст-
вование Кекропа женщины, как и мужчины, имели право голоса
в народном собрании. Когда этот спор был представлен на их
суд, мужчины голосовали за Посейдона, а женщины — за Афину,
и женщины получили на один голос больше. Таким образом,
богиня была утверждена во владении, но мужчины отомстили.
Они навсегда исключили женщин из народного собрания,
отказали им в звании афинских граждан и отменили обычай
присваивать детям имя матери79. Под женщинами здесь под-
разумеваются матриархальные пеласги, под мужчинами — патри-
архальные иммигранты. Конфликт между двумя культами совпа-
даете введением счета происхождения и родства по отцу, лишением
женщин их гражданских прав и переходом от группового брака
к моногамии. Этот миф настолько ясно, насколько это вообще
может выразить миф, отражает единство всех человеческих
взаимоотношений — экономических, политических, общест-
венных и половых.
77 Munro, 116.
« Herod., VIII, 55; Apollod., HI, 14, 1.
’• Varr. ap. Aug., CD, 18; см. стр. 133.

266
Часть вторая. Матриархат
Такие широкообъемлющие изменения должны были за-
нять много времени. Поэтому их влияние на Афины, по-ви-
димому, было постепенным. Проследить его шаг за шагом невоз-
можно, но все мы знаем его конечный результат. Доисторичес-
кая Афина с ее змеей и священной оливой, с ее девушками-
жрицами, носившими имена росы, которые сносили в подземелье
ее sacra и устраивали в честь нее игры в мяч, едва ли отличается
от минойской богини-матери, которую мы видим на'печатях и
геммах, спускающейся к своим почитательницам, танцующим
среди лилий, собирающим ее плоды и вплетающим в волосы
ее змей. Все эти черты слишком глубоко укоренились, чтобы
было легко их уничтожить, но на них наслоились другие и
сами они были переистолкованы заново. Афина никогда не
вступала в брак, потому что во времена пеласгов брака во-
обще не существовало, но в новые времена это объяснили тем,
что она предпочитала оставаться девственной80. У нее никогда не
было матери, потому что, как богиня-мать, она сама была во-
площением материнства, но теперь она становится любимой
дочерью Зевса Отца, из головы которого она вышла в полном
вооружении и в доспехах81. Она оставалась покровительницей
ткачества, гончарного ремесла и искусств* * 88, но в дополнение
к этому она становится прежде всего богиней военных доб-
лестей, юридического красноречия и милосердного правосудия,
то есть идеалов демократии83. Ее новое официальное значение
отразилось во всем своем грозном великолепии в колоссальной
статуе из золота и слоновой кости, воздвигнутой Фидием в
Пантеоне — статуе „мужественной девы, высокой, с ясными
глазами, закутанной в эгиду, в’платье до лодыжек, с укра-
шенным гребнем шлемом на голове, копьем в руке и щитом
у ее ног"8*. Как божественная избранная народом верховная
владычица патриархального государства, она настолько муже-
ственна, насколько это позволяет ее пол, определяемый ее
происхождением. Остается только добавить, что под ее щитом,
едва заметная, лежала, свернувшись, небольшая змейка —
Эрихфоний88.
A each., Епт., 740.
81 Hes., Theog., 929k—m; см. рис. 37.
88 Hom, Hymn., V, 7—15; cp. Ilias., IX,390; Odyss., VII, 110—111;
XX, 72. Отсюда ее эпитет „Эргана", Paus,, I, 24, 3; III, 17, 4; VIII, 32, 4;
IX, 23, 8.
** G. Thomson, AO, I, 56.
** Max. Туг., XIV, 6.
88 Paus., 1,24,7; Hyg., Ast., II, 13.

VII. Матриархальные божества Эгеиды
267
37. Посейдон и Гефест, присутствующие при рождении Афины.
Аттическая ваза.
3.	АРТЕМИДА ЭФЕССКАЯ
Культ Артемиды в Эфесе считался древним еще тогда, когда
там поселились ионийцы8*. Если, как полагают, он восходит
к хеттам, то он уже существовал по меньшей мере в XIII веке87.
Ни один греческий культ не отличается такой непрерывностью
своей истории. Последующим изложением я обязан Пикарбу,
который восстановил историю этого культа начиная с хеттского
“ Paus., VII, 2, 6.
" Lethaby, ETA.

268
Часть вторая. Матриархат
38. Артемида
Эфесская/
Статуэтка
из Эфеса.
периода и до того времени, когда Деметрий разбогател благо-
даря своей преданности Диане*8 Эфесской.
Первоначально этот культ относился к Лете. Это ее изобра-
жала деревянная фигура, которая, как говорят, была найдена
в болотах К а истра80 и укреплена на священном
дереве. Древнейшее святилище представляло со-
бою просто площадку, окружавшую священное
дерево, под которым стоял небольшой алтарь’0.
Это был культ совершенно такого типа, какой
изображается на минойских геммах (стр. 248—250).
В раннеархаический период это простое соору-
жение выросло в типичный греческий храм —
дом для богини и ее статуи01. Этот храм нес-
колько раз перестраивался, пока не превратился
в один из крупнейших храмов на греческой земле,
обслуживаемый большой и организованной общи-
ной, состоявшей из жрецов и жриц’2. Ежегодный
праздник справлялся весною и длился целый
месяц03. Он открывался публичными жертвоприно-
шениями и танцами, за которыми следовали
атлетические соревнования0*. Они отличались от
других соревнований такого же рода — например,
от Олимпийских игр — тем, что вплоть до VI
века женщины как зрительницы допускались на
них без всяких ограничений”. Победители зано-
сились в списки священной корпорации00. Пи-
кар дает эфесской богине следующую характе-
ристику:
„Ей принадлежало все царство природы. От нее зависело
весеннее цветение и оплодотворение почвы. Она властвовала
над стихиями и царила в воздухе и в воде. Она управляла
жизнью животных, приручая диких и покровительствуя руч
« Acts, XIX, 24—27.
" Picard, ЕС, 13—14.
00 Ibid., 18—19.
“ Ibid., 20—21.
« Ibid., 28, 104.
“ CIG, 2954. Этот месяц назывался Артемисион, и Пикар (Picard,
ЕС, 328) приравнивает его к аттическому Фаргелиону, но возможно, что
он соответствовал аттическому Мунихиону, как дельфийский Артемисион
и родосский Артамитий, SIG, 974, прим. 5.
« Picard, ЕС, 332.	. .
" Thuk., Ill, 104, 3. В Олимпии существовало правило, что девушки
могли смотреть игры, но замужние женщины на них не допускались (Paus.,
V, 5, 6, 7), за исключением жрицы Деметры Хамины (Paus., VI, 20, 9).
* Picard, ЕС, 340.

VII. Матриархальные божества Эгеиды
269
ным. То благодетельница, то носительница смерти, целитель-
ница больных и богиня здоровья, она провожала также души
усопших в потусторонний мир"* *7.
В дополнение и вопреки гоме-
ровским поэмам, изображавшим ее
как девственную охотницу, отказав-
шуюся от общества мужчин, она до
конца оставалась покровительницей
женщин во время родов*8.
Место ее рождения было отме-
чено священным деревом. Лета прис-
лонилась к нему, когда у нее нача-
лись родовые схватки**. В этом за-
ключалось основное зерно всего куль-
та. Среди развалин храма было
найдено несколько статуэток типа
kourotrophos, то есть изображающих
женщину, кормящую грудью младен-
ца. Дрернейшие из них изображают
просто мать и ребенка — Лету и Ар-
темиду. Но в некоторых из более позд-
них образцов женщина держит двух
детей100. К младенцу дочери приба-
вился младенец сын. Артемида в
конце концов заняла место своей ма-
тери, но Аполлон Эфесский так ни-
когда и не достиг зрелого возраста, зд. Богиня-мать и близнецы.
Милях В двадцати К северу ОТ Аттическая ваза.
Эфеса, близ Колофона, находилась
священная роща Аполлона под названием Кларос. В этом
месте первоначальный культ также принадлежал его матери,
Лете, и здесь она также родила ребенка, но на этот раз это был
сын, который в конце концов стал местным верховным божест-
вом101. Почему же в Эфесе Лете преемствовала дочь, а в Кларосе —
сын ? Пикар дает на это ответ: „Кларос вообще оказывал
” Ibid., ЕС, 377.
* Apul., Met., XI, 2.
« Тас., Алл., III, 61.
10* Picard, ЕС, 455—456, 479—431. Другие примеры типа kourotriphos
см. Hansen, 69 (Фессалийская культура, 11, „Женщина с младенцем на руках,
сидящая на четырехногой табуретке"); Nilsson, MMR, 261 (микенская куль-
тура из Эгины, „Четыре фигурки женщины с ребенком и одна с двумя деть-
ми"). Подобно другим богиням, Артемиде поклонялись под эпитетом
Куротрофос. Farnell, CGS, II, 577.
Picard, ЕС, 455—456.

270
Часть вторая. Матриархат
большее сопротивление» чем Эфес, Востоку и его традициям.*.
Естественно, что такой бог, как Аполлон, небесный правитель
патриархального общества, должен был получить в Колофоне
более благосклонный прием**102.
. Эфесская Артемида сохранила свой матриархальный харак-
тер. Она имела много восточных черт, но они были не прос-
то результатом восточного влияния* В * 10®. Вернее, именно подда-
ваясь этим влияниям, она оставалась верна своему происхож-
дению. Основанный хеттами в период их наивысшего могу-
щества, ее культ, вырванный греками у карийцев и лелегов,
уже тогда не поддавался радикальным изменениям. Но не
имея возможности патриархализовать самый культ, греки
ввели одно новшество, которое имело решающее политическое
значение. Священные корпорации включали как жрецов, так
и жриц, однако существовало правило, что ни одна женщина
не смела под страхом смерти входить во внутреннее помещение
святилища10*. Это обеспечивало мужской контроль над цент-
ральным управлением культом. Если мы вспомним, что эти
греки женились на карийских женщинах (стр. 165), значение
этого правила становится очевидным, а также и то, что его
безоговорочность была вызвана упорством матриархальной
традиции.
Храм Артемиды Орфии в Спарте стоял на болотистом бе-
регу Эврота. В результате раскопок здесь было обнаружено
некоторое количество женских фигурок105. Говорят, что .изоб-
ражение богини было найдено в зарослях ивы, и потому ее
назвали Лигодесмой — „связанной ивой"100. Параллель с эфес-
ским изображением настолько очевидна, что можно предпо-
лагать, что спартанская Артемида вела свое происхождение
от эфесской. Как мы помним, древнейшее население Спарты
состояло из лелегов (стр. 168). Около этого святилища спар-
танские юноши по достижении определенного возраста под-
вергались испытанию бичеванием, отчего слово „спартанец"
101 Ibid., 457.
В некоторых случаях это было непосредственной причиной, как
например, когда маги сохранили за собою место в культе после персид-
ского завоевания, Picard, ЕС, 130.
IM Artem., IV, 4. Таким же величайшим преступлением считалось
присутствие замужней женщины на Олимпийских играх, Paus., V, 6, 7.
По-видимому, в эфесском культе сохранились какие-то негреческие эле-
менты, судя по тому, что Аристофан говорит о поклонении лидийских де-
вушек Артемиде Эфесской, Aristoph., Nub., 599—600.
10» Dawkins, 145—162.
*"* Paus., Ill, 16, 11. По другой традиции ее привез из Тавриды Орест,
Paus., Ill, 16, 7.

VII. Матриархальные божества Эгеиды
271
40. Артемида Орфия. Слоновая кость из
Спарты.
стало нарицательным для обозначения сурового аскетизма.
Эта церемония была испытанием терпеливости и силы — типич-
ная форма обряда инициации, характерного для родового строя
(стр. 42). В ней было лишь одно отклонение от общей нормы.
Юношей бичевали в присутствии жрицы, которая держала в
руках священное изображение™7. Одним из незыблемых зако-
нов инициации у примитивных народов, утвержденным жесто-
чайшими санкциями, является строгое исключение из числа
присутствующих лиц другого пола. Таким образом, у спартан-
цев эта важнейшая подробность подверглась изменению. Присут-
ствие жрицы при обряде, совершаемом жрецами, обозначает,
как мы это узнали из практики кхаси (стр. 153), что некогда
жрица сама совершала обряд. Мы знаем также, что ива tygos
была одним из растений, которые, как считалось, воздейство-
вали на менструации (стр. 214). Обряд испытания бичеванием,
™ Paus., Ш, 16,11.

272
Часть вторая. Матриархат
по описанию очень напоминающий спартанский, удерживался
.в Алее в Аркадии, где он совершался над женщинами108 *. Би-
чевание спартанских юношей происходило на глазах у жрицы
потому, что оно произошло от обряда, в котором посвящаемыми
были девушки и который совершался жрицей100.
Ничто из остатков, сохранившихся на месте этого храма,
не датируется временем до дорийского завоевания. Это свиде-
тельствует о том, что культ Артемиды был основан здесь дорий-
скими поселенцами, но отнюдь не означает, что это был их
собственный культ. Победители всегда_ старались упрочить
свое положение путем присвоения культов побежденных. И
действительно, мы знаем откуда явилась спартанская Артемида.
Ее святилище в Спарте называлось Лимнеем (Итпе — „болото"),
а сам культ получил свое название от расположенной на границе
с Мессенией деревни Лимны, где находилось святилище Арте-
миды Лимнатиды, богини болот110 111 * *.
Значение эпитета Орфия или Орфосия (он встречается в
обеих формах) неизвестно. Все, что мы можем сказать, это то,
что Орфия было название одной деревни в Элиде, а Орфосия —
деревни в Карииш. Само же это слово не спартанского проис-
хождения. Известно десять культов Артемиды Орфии (Орфосии),
которые все, за исключением трех, относятся к Пелопоннесу110.
Из всего только что сказанного ясно, что Артемида Орфия
и Артемида Лимнатида, в сущности, были одной и той же боги-
ней. Насчитывается семь культов Артемиды Лимнатиды (Лим-
неи), и все они сосредоточены на Пелопоннесе110. К ним
можно прибавить несомненно принадлежащие к этой же
группе Артемиду Стимфалию на аркадском озере, носящем
это название, и Артемиду Алфею в Летринах (стр. 219)114. Су-
1М Paus., VIII, 23, 1. В некоторых культах Деметры, возможно в Фес-
мофориях, женщины хлестали друг друга растением под названием fifyorrov
(Hesych., s. v.). Скрытый смысл этих бичеваний становится ясен на осно-
вании одного из обрядов инициации племени канди, заключающегося в
том, что посвящаемых бьют крапивой по половым органам, Hollis, NLF, 54.
Артемида Агротера в Агре близ Афин была также связана с об-
рядом посвящения; устраивали в честь нее состязания в беге и
процессии. IG, II, 461—471.
110 Strabo, 362; Paus., Ill, 16, 7 ; IV, 4, 2; IV, 31, 3; Тас., Arm., IV, 43
111 Paus., V, 16, 6; Strabo, 660.
Plnd., Olimp., Ill, 54 sch.; cp. Paus., V, 16,6; Hesych., ‘OgOla
(Элида, Аркадия); Paus., II, 24, 5 (гора Пикона близ Аргоса); Farnell, CGS,
II, 572 (Эпидавр); CIG, 1064 (Мегара); Pind., Olimp,, III, 54 sch. (Афины);
Herod., IV, 87, 2 (Византий); Robinson, 120 (Олинф).
111 Paus., 11,7,6 (Сикион); VII, 20, 7—8 (Патры); VIII, 5, 11 (Тегея);
IV, 31, 3 (Каламы); III, 23, 10 (Эпидавр Лимера); III, 14, 2 (Спарта). В
последнем из упомянутых культов ее, как в Тевфроне, называли также
Артемидой Иссорией (Paus., Ill, 25, 4).
и* Paus., VIII, 22, 7; VI, 22, 8.

18 Д’*- Томсои
Карта V
КУЛЬТЫ лги МИДЫ

Z?4
Часть вторая. Матриархат
шествовала еще одна Артемида Алфея вОлимпии115 * 117 * *. В свою
очередь эта богиня „болот" не может существенно отличаться
от Артемиды Агротеры, богини „диких полей". Этот эпитет
встречается в девяти местах, из которых пять находятся на
Пелопоннесе11». Итак, из двадцати четырех центров культа
Артемиды Орфии-Лимнатиды-Агротеры не менее восемнадцати
сосредоточено на Пелопоннесе. Из остальных два. находились
в Афинах, один — в Византии, колонии Мегары, еще два — в
ионийских колониях Артемисия (Эвбея) и Фанагории, и шесть —
в Акарнании. Эти культы были типично пелопоннесскими,
что вполне соответствует мнению, что они были принесены из
Анатолии карийцами или лелегамиш.
Кроме Пелопоннеса, почитание Артемиды было распространено
главным образом в Беотии. Но там у нее были другие эпитеты.
В Херонее ее называли Соодиной, „спасительницей от родовых
мук“1М, в Фисбе — Соодиной и Сотерой, „спасительницей"11*.
Последний эпитет встречается также в Мегаре, Трезене, в Лако-
нике и на южных Кикладах120 * * * * * * *. В Херонее, Фисбе, Феспиях
и Орхомене мы находим также Артемиду Илифиюш. Отсюда
можно заключить, что в Беотии карийская богиня родов сли-
лась с минойской.
В Фессалии мы встречаем Артемиду Сотеру в Магнесин,
но типичным фессалийским вариантом этой богини была Арте-
мида Энодия — Артемида „перекрестков"1®8, местный вари-
' ант Артемиды Гекаты, связанный, может быть, с фракийской
Бримо и Бендидой128. В Фессалии мы нигде не находим ни
1111 Paus., V, 14, 6; Strabo, 343.
1И Xen., Hell., IV, 2, 20 (Лаконика); Paus., V, 15, 8 (Олимпия), И,
29, 1 (Эпидавр), I, 41, 3 (Мегара), VII, 26, 3 (Эгира); I, 19, 6 (Агры); Lolling,
AAN, 202 (Эвбея); Supp. Epig. Or., I, 213 (Акарнания); CIO., 2117
(Фанагория).
117 В некоторых случаях с Крита. В некоторых местах ее отождест-
вляли с Критской Бритомартидой-Днктинной (стр, 253); Paus., Ill, 14, 2
(Спарта); X, 35, 5 (Фокида); Eur., Hip., 145, ИЗО (Трезен); Homolle, 23
(Делос).
1И IO, VII, 3407.
“* Schmidt, 129; Латышев, 357; Farnell, COS, II, 586. Во всей Бе-
отии ей поклонялись при вступлении в брак под эпитетом Эвклеи, Plut.,
Aristot., 30.
*" Paus., I, 40, % I, 44, 4; II, 31, 1; III, 22, 1% CIG, 2481; Legrand, 93.
А также в Пеллене, Мегалополе, Фигалии и Афинах, Paus., VII, 27, 3;
VIII, 30, 10; VIII, 39, 5; Farnell, COS, II, 586.
181 CIO, 1596; Farnell, CGS, II, 568; Schmidt, 129, Латышев, 357. В этой
форме ее отождествляли с Артемидой Лохией, Plut, Мог., 659а; ср. CIG,
7618,3562; Aesch., Sup., 684—685.
«* Stahlln, 54, 71, 107; Supp. Epig. Or., Ill, 485.
«•Head, 307—308; Lye., 1176—1180; Hesych.,	App., Bell.
Civ., IV, 105; Eur., Io„ 1048.

VII. Матриархальные божества Эгеиды	275
Артемиды Орфии, ни Артемиды Лимнатиды, ни Артемиды Агро-
теры. Таким образом, на севере предел распространения этих
эпитетов совпадает с границами области карийцев (стр. 166—
168).
4.	АРТЕМИДА БРАУРОНСКАЯ
Теперь, следуя за этой девственной охотницей, нам пред-
стоит углубиться в один из самых темных закоулков греческой
религии.
Родоначальником аркадян был Аркад, „человек-медведь"
(drktos). Незадолго до его рождения его мать, одна из спут-
ниц Артемиды, превратилась в медведицу1". Ее звали Каллисто,
Мегисто или Фемисто. Это были, в сущности, эпитеты самой
Артемиды125. В Брауроне, на побережье Аттики, был храм
Артемиды Брауронии. Здесь перед замужеством девушки,
одетые в шафранного цвета платья, исполняли танец медведя138.
Другим обрядом, совершавшимся на этом празднике, было
принесение в жертву козы. В отдаленные времена местные
жители убили медведя, за что богиня наслала на них чуму, и
в надежде умилостивить ее один из них принес ей в жертву
козу, которую он нарядил в платье своей дочери137.
Аркадский миф о превращении матери, ожидающей ребен-
ка, в медведицу объясняется аттическим, ритуалом — танцем
медведя, который исполняли девушки перед тем, как стать
невестами. Но в этом ритуале есть две подробности, не отражен-
ные мифом, — жертвоприношение козы и инсценировка при-
несения в жертву девушки. Можно предполагать, что коза
заменяла медведя. Это могло бы обозначать, что настоящий
ритуал восходил к какому-то более древнему периоду или
вел. свое происхождение из какой-то другой страны, где до-
быть медведя было легче, чем в исторический период в Аттике.
Но как объяснить жертвоприношение девушки ? Мы уже
знакомы с историей о физических насилиях, которые лемнос-
ские пеласги совершали над афинскими детьми (стр. 172).
По другой традиции пеласги обвиняются в налете на побережье
в окрестностях Браурона, где они похитили аттических дево-
“• Apollod., Ill, 8,2; Paus, I, 25, 1; VIII, 3, 6—7; Erat., Cat., I; Hyg.,
F, 155, 176—177. Подобные же тотемические мифы связывались с рож-
дением Аполлона.
“» MQller, PMW, 73—76; Farnell, COS, II, 435. В Афинах и Триколо-
нах ее почитали под именем Каллисты, Paus., I, 29, 2; VIII, 35, 8.
Aristoph., Lys., 645 sch.; Harp., d^xrefiutu.
1Я Hesych., flQWQafula toQ-rfj; East, ad Iliada, 331, 26; Stud., "EpflaQis
elfti.
18*

276
Часть вторая. Матриархат
чек и увезли их на кораблях на Лемнос128. Для чего же они
были им нужны ? По имеющимся сообщениям, жители Лемноса
поклонялись какой-то „великой богине", которой девочки и
были принесены в жертву128. Таким образом, здесь имело место
убийство.
Когда в Авлиде собрался флот из тысячи кораблей, на него
налетела буря; прорицатель объяснил это гневом Артемиды,
которую можно было умилостивить только принесением ей
в жертву дочери царя. И Агамемнон уже приготовился заре-
зать Ифигению, которая была одета в шафранного цвета платье,
но в последнюю минутух она была таинственно похищена и
вместо нее на алтаре оказалась лань, либо бык, либо медведь188.
Она же была перенесена в Тавриду, в Крым, где местный царь
Фоант имел обычай приносить в жертву Артемиде всех чуже-
земцев, высаживавшихся на его берегах. Там она стала жрицей
этой богини. Много лет спустя туда приехал ее брат Орест,
изгнанный за убийство своей матери. Царь отдал его в храм
для принесения в жертву, но Ифигения, узнав его, нашла пред-
лог доставить его вместе с изображением богини на берег
моря, где они сели на его корабль и благополучно отправились
на родину181. Но вернемся к Лемносу. Когда лемносские жен-
щины убили всех своих мужчин, Гипсипила пощадила своего
отца (стр. 172). Его звали Фоантом. Она спасла его, надев
на него одежды Диониса, и в таком виде доставила на берег.
Здесь они сели на корабль и уехали в Тавриду, где он стал
царем182.
История этой богини-медведицы теперь ясна. Она принад-
лежала пеласгам, которые принесли ее культ в Аркадию из
Аттики, в Аттику — с острова Лемноса и, наконец, на Лемнос —
с далеких берегов Черного моря. Если это было так, то она
должна была проникнуть в Эгейский мир через Пропонтиду.
Это была одна из областей, где сохранилась пеласгическая
речь (стр. 168), и здесь же мы находим Медвежью Гору — воз-
вышенность, на которой был построен Кизик183. Таким образом,
подтверждается кавказское происхождение пеласгов, а также * 121
**• Herod., IV, 145; VI, 138, I; Plut., Mor., 247а; Ilias, I, 594 ech. A.
*“ St. B., A^/woc; Phot., реуаЛтр Hesych., pevdArj O&fc.
«* ProcL, Cftr., I, 2=Kinkel, 19; Aesch., Ac am., 249; Eur., I ph. in Aul.,
87—98, 358—360, 1541—1589; Apollod., Epit., Ill, 21—23; Lyc., 186 sth.
121 Eur., Iph. in Tour., 28-41; Herod., IV, 103, 1; Apollod., Epit., Ill,
23. Согласно Еврипиду, статуя была доставлена из Тавриды в Афины, откуда
она была перевезена в Галы, близ Браурона, Eur., Iph. in Taur., 89—91,
1446—1467; cp. Paus., 1, 23, 7. По другим версиям, она была доставлена в
Лавдикию (Каппадокия) или Сузы, Paus., Ill, 16, 8; VIII, 45, 3. Все эти
версии не противоречат мнению, что этот миф принадлежал пеласгам.
“» Нуд., F, 15, ср. 120.
w Strabo, 575; Nic. Alex., 6—8.

VII. Матриархальные божества Эгеиды	277
другие обрывки наших данных также находят здесь свое место.
Кавконы, которых мы проследили в Элиде, Троаде и Пафлагонии
(стр. 169), носят кавказское имя; на Хиосе, в свое время также
занятом пеласгами, была деревня Кавкаса, где существовал
культ Артемиды Кавкасиды — Кавказской Артемиды134.
Танец медведя в Брауроне представлял собою обряд по-
священия рода медведя, при котором одного из посвящаемых,
воплощавшего тотем, убивали. Человеческие жертвоприно-
шения при посвящении встречаются спорадически и у совре-
менных племен13*. Но, кроме медведя, у этой богини были и
другие священные животные. Одним из них был бык, почему
ее называли Тавро или Таврополос. Этот эпитет встречается в
Аттике, на Лемносе и в Каппадокии183, и, конечно, он под-
разумевается в названии самой Тавриды, ее первоначальной
родины.
Если Артемида Брауронская была богиней пеласгов, мы
должны рассмотреть, в какой связи она стоит с Афиной. Если
мы поищем какую-нибудь точку соприкосновения между этими
двумя культами, то найдем ее в Трое. Локрийские девушки,
которых посылали служить троянской Афине (стр. 258), долж-
ны были прежде всего подвергнуться испытанию. Их застав-
ляли бежать для спасения собственной жизни. Если они не-
пойманные достигали святилища, они становились жрицами;
если же нет, их приносили в жертву Афине137. Мы узнаем здесь
опять „великую богиню" Лемноса.
Таким образом, создается впечатление, что если основная
масса пеласгов двигалась по суше, через Македонию и Фессалию,
то другая группа, меньшая и, возможно, более поздняя, достигла
Центральной Греции морем, перебравшись с Лесбоса и из
Троады. Афина принадлежит первой группе переселенцев,
богиня медведя и быка — второй. Почему же последнюю звали
Артемидой ? Это, очевидно, явилось следствием влияния вели-
кой эфесской богини и отождествления с ней. Возможно, что
это отождествление произошло впервые в Троаде. Из фрагмента
„Килрип", одной из не сохранившихся до нас целиком эпи-
рских поэм, мы узнаем, что, когда дочь Хриса была захвачена
в Троаде ахейцами, ее собирались принести в жертву Артемиде183.
Очевидно, эта троянская Артемида была лишь другой формой * * 144 * * 147
13‘ Herod., V, 33; 7; ср. SIG, 1014,20; IG, XII, 5, 1078.
«• Webster, 35.
144 Farnell, CGS, II, • 569—570. Другой анатолийский эпитет был
Левкофриэна, SIG, 558, 12; 561, 26; Strabo, 647; Тас., Ann., Ill, 62;
ср. Paus., I, 26, 4; III, 18, 9. Левкофрис было старое название Тенедоса,
Strabo, 604.
147 Lyc., 1141 sch.
«• East. ad Iliad., I, 366.

278
Часть вторая. Матриархат
троянской Афины, и смешение их объясняется тем, что именно
здесь владения пеласгов и каро-лелегов совпадали.
У этих двух богинь имеются и другие родственные черты.
Артемида Эфесская никогда не утрачивала своего значения
богини-матери и ассоциации с луной136 * * *. Спартанская Артемида
имела возле самого города святилище, куда няньки приносили
младенцев мужского пола140 141 *, что являлось лишь иным вари-
антом обычая показывать ребенка луне (стр. 212). Артемида
Брауронская имела облачение, сшитое из одежды женщин,
умерших во время родов1*1, и носила эпитет Мунихии143, который,
несомненно, указывает на ее связь с луной14®. Недалеко от
Афин находился городок под этим названием, и справлявшийся
здесь в честь нее праздник приходился на шестнадцатое число
месяца Мунихия (апрель—май)144. Это свидетельствует, что этот
праздник основывался на старом ежемесячном обычае при-
ношения лепешек в первую ночь после полнолуния (стр. 226).
Культ Артемиды Мунихии существовал также в Ферах, Пигеле,
Кизике и Плакии, которые все находились на территории вла-
дений пеласгов14®.
Эволюция Артемиды служит иллюстрацией той •истины,
что греческие божества являются следствием сложного про-
цесса развития, подразумевающего слияние различных куль-
тур. Эта пеласгическая, Артемида, даже скорее чем Афина, не
может быть отметена как неэллинское божество. Конечно,
она является доэллинской богиней в том отношении, что девушки
Браурона, вероятно, исполняли свой танец медведя еще до
того, как в аттических деревнях было произнесено первое гре-
ческое слово, но именно поэтому тем значительнее был ее вклад
при формировании зрелой Артемиды, богини, которая в самых
знаменитых из всех сказаний Эллады требовала крови дочери
Агамемнона; и молодые женщины Браурона продолжали укра-
шать ее изваяние до тех пор, пока не пробил час для этой девст-
венной матери уступить свое место- благословенной деве. Во-
прос о происхождении эллинизма нельзя сдавать в архив не-
проницаемого прошлого, погребенного в Балканских горах
или в степях Украины. Ответ на него зарыт в греческой земли
и совсем близко под поверхностью.
I» Picard, ЕС, 368.
1М A then., 139а, Hesych., Kfi&idaWurtpiai, К«цкгт01; Ср. Pint., Mor.,
657e.
«* Eur., I pl!. in Taur., 1463—1467.
Aristoph., Lys., 645 sch.
141 По-видимому, Movvvxia. заменило *fiop$ovvxia. — эпитет луны, как
заменило *pov$dv»XeS; ср. стр. 219, прим. 114,
и* Piut, Мог., 349f.
144 Call., Dian., 259; Strabo, 639; CIO, 3657; Lolling, MK, 155.

VII. Матриархальные божества Эгеиды
279
5.	ГЕРА
Гера отклоняется от типа даже еще больше, чем Афина.
Вероятно, она первая утратила свой матриархальный харак-
тер. В Микенах, столице царя Агамемнона, расположенной на
Аргосской равнине, Гера превратилась в национальную богиню
Ахейского союза, осадившего Трою, и таким образом очень
рано возвысилась до положения царицы Олимпа и жены Зевса,
небесного правителя нового патриархального мира.
В исторический период ее почитали, особенно как богиню
брака, в большинстве областей Греции, но ее Аргосский ГереЙон
никогда не утрачивал своего первостепенного значения. По
..Илиаде", тремя любимыми городами Геры были Микены, Аргос и
Спарта14*. Спартанский культ Геры Аргеи был принесен из
Аргоса147. Самым северным пунктом, где упоминается одно из ее
святилищ, являются Фариги на берегу Малийского залива, и это
святилище было основано поселенцами из Арголиды148 * *. В Беотии
центры ее культа имелись в большинстве городов, но древней-
ший ее культ в этой области находился, по-видимому, на горе
Киферон, расположенной в конце Коринфского залива148. Ее
почитали на всем побережье этой части залива — в Коринфе,
Герэйе и Сикионе160. Эти территории составляли часть Микен-
ского царства151 *. Раскопки показали, что' культ в Герее вел
свое происхождение из Аргосского Герейона, а традиция под-
тверждает то же самое в отношении двух культов в Сикионе158.
Ее храм в Олимпии, древнейший храм в этом городе, тесно
связан с преданием, что Олимпийские игры были основаны ар-
госским Гераклом153. В Афинах она не пользовалась 'большим
почетом и не имела своего святилища на акрополе. На Эвбее
связанные с нею миф и ритуал являются почти повторением
аргосских154 * * *.
»« Illas, IV, 50—52.
1(7 Paus., Ill, 13, 8.
148 Strabo, 428. В мифе об аргонавтах она фигурирует под именем Геры
Пгласгиды, Apollod., I, 9, 8; Apoll. Rhod., I, 14.
“» Paus., IX, 2, 7; IX, 9, 3.
Fam ell, COS, I, 248.
181 См. стр. 393.
Ui Payne, P, 22; Paus., II, 11, 1—2; Pind., Nem., IX, 30 sch. Цари
Сикиона были вассалами Агамемнона, Paus., П, 6,7. Праздник Геры в Эгине
был введен поселенцами из Аргоса, Pind., Pith., VIII, 13 sch.
“» Pind., Olimp., X, 23—59. Олимпийская Гера, так же как Аргосская,
облекалась в покрывало невесты (G. W. Elderkin, 424, 425); Олимпийские
Герен были введены Гипподамией, прах которой был перенесен сюда из
Мидейи (Paus., V, 16, 4; VI, 20, 7), и проводились, вероятно, в месяце Пар-
фении (F. М. Cornford in Harrison, Т, 230); река Парфения, протекающая
близ Олимпии (Paus., VI, 21, 7), соответствует ручью Геры Парфенос в
Навплии (стр. 282).
Farnell, COS, I, 253; см. стр. 282.

280
Часть втирая. Матриархат
Карта VI
АРГОССКАЯ РАВНИНА
Если центром сосредоточения культа Геры на материке
был Аргосский ГереЙон, то не может быть почти никакого
сомнения, что сам этот культ был принесен на Аргосскую равни-
ну из-за моря. Древнейшее изображение богини в Герейоне,
сделанное из грушевого дерева, было привезено туда из Ти-
ринфаш. Тиринф был расположен всего лишь в нескольких
“• Paus., п, 17, 5.

VII. Матриархальные божества Эгеиды	281
милях от Навплии, где существовал культ Геры Парфенос* 1®,
а Навплия с ее прекрасной естественной гаванью была, веро-
ятно, главным портом назначения минойских купцов. Имеется
еще другая удобная гавань в Гермионе, и здесь также сущест-
вовал культ Геры Парфенос, связанный с преданием, что здесь
высадились Зевс и Гера, когда они, отбыв с Крита, достигли
Греции157.
Во всем Эгейском мире есть только один центр, который
мог бы соперничать с Аргосским Герейоном. Культ Геры на
Самосе признавался очень древним и выстроенный там храм
Геры был даже больше храма Артемиды Эфесской1®. Говорили,
что ее изображение было привезено туда из Аргоса, но самосцы
отрицали это и утверждали, что Гера родилась под росшим
в святилище ивовым деревом159. Самос, подобно Гермионе,
представлял собою карийское поселение и его прежним на-
званием было „Парфения“мо. Таким образом, самосская Гера
была в родстве с Герой Парфенос в Гермионе и Навплии, а
легенда о ее местном происхождении наводит на мысль о ее
связи с карийской Артемидой.
Ничто не свидетельствует о происхождении Геры из Ана-
толии, и местное предание в Гермионе уже указывало нам на
Крит. Там, в самом Кноссе, ее почитали вместе с Зевсом в их
священном браке191, что, несомненно, являлось пережитком
минойского дворцового культа (стр. 253). На небольшом рас-
стоянии от Кносса находится пещера Амнис, где, по преданию,
Гера родила Илифию199. На этом основании мы можем с уверен-
ностью сказать, что Гера ведет свое происхождение от какой-то
формы или вида минойской богини-матери.
Священный брак был одной из наиболее распространенных
черт ее культа. В этом культе в Платеях шествие сопровождало
закутанную, подобно невесте, покрывалом статую на вершину
горы Киферона®8. В Афинах ежегодно справляли праздник в
честь ее бракосочетания с Зевсом199. На Эвбее свадьбы
“• Paus., II, 38, 2.
l” St. В., 'Еыл&и; ср. Theocr., XV, 64 sch.
*м Herod., Ill, 60, 1.
»» Paus., VII, 4, 4.
190 Strabo, 637. Имбрас, название реки, протекающей близ святилища,
является карийским названием (SIG, 46, 57—59, 'Ipfafacntos... г1ц(Ме<п6о$),
связанным, вероятно, с пеласгическим Имбром, Имбрамом (стр. 170, прим.
100).
1И Died. Sic., V, 72; G. W. Elderkin, 424—425.
Paus., I, 18, 5. В Афинах и Аргосе ее почитали под именем Илифин:
Roscher, LORM, I, 2091; Hesych., ElfatfMaS.
*« Paus., IX, 3, 3—9.
1M Phot., le$As ydpos.

282
Часть вторая. Матриархат
41. Зевс и Гера. Аттическая ваза.
совершались на горе Охе1М. На Самосе она опять была пред-
ставлена как статуя в брачном одеянии1*®. В Навплии разыг-
рывались ежегодные мистерии на берегу ручья, где она после
вступления в брак совершала омовение, чтобы вернуть свою
девственность1®7. Это была попытка примирить местную Геру
Парфенос с Герой — официальной женой Зевса. Говорят, что
в Гермионе жених приближался к ней наряженный кукушкой
в память о божественных явлениях в образе птиц, характерных
для минойского культа этой богини1*®.
Священный брак иногда представляли как брачный союз
между быком и коровой. Таков смысл мифа об Ио, которая,
по единодушному на сей раз мнению Джейн Гэррисон и Фарнела,
является двойником Геры1®*. Ио была жрицей Геры. Это ее
отец поставил в Тиринфе старинное изваяние из грушевого
дерева170. Зевс влюбился в нее и заставил ее отца прогнать ее
,и st В., KtywrTOS.
1М Aug., CD, VI, 7 ; Lact, Inst., 1, 17. На Самосе разрешалось половое
общение до вступления в брак, и там существовал местный миф о тайном
соединении Зевса и Геры. Ilias, XIV, 296 sch. А.
1,7 Paus., П, 38, 2.
Paus., П, 36, 1—2. Nilsson, MMR, 285—294. Можно предполагать,
что по первоначальной форме обряда это была настоящая кукушка — миф
о парфеногевезе (стр. 240, прим. 217; стр. 285, прим. 182).
14 Farnell, CGS, I, 182; Harrison, PHW, 74—78.
170 Apollod., II, 1, 3;Paus., II, 17, 5; Plut, Daed., 10; Roscher, LGRM,
III, 1754.

VII. Матриархальные божества Эгеиды
283
из дома и из родных мест в заливные луга Лерны. Там она
была превращена в корову и должна была пастись под над-
зором ста глаз одетого в бычью шкуру пастуха Аргуса. Затем,
преследуемая то ли Зевсом, то ли его ревнивой супругой, она
блуждала по всему свету, пока наконец не попала в Египет, в
Дельту Нила. Прикосновением руки Зевс возвратил ей ее
настоящий вид и разум, и от этого же прикосновения она за-
чала сына Эпафа. От Эпафа произошло большое потомство,
один из его потомков — Данай, отплыл из Египта вместе со
своими дочерьми, высадился в Навллии и затем поселился в
Аргосе, на родине своих предков1’1.
Таково предание, как его передает Эсхил. Мы сразу видим,
что Ио имеет некоторые общие черты с дочерьми Пройта (стр.
222—224). В Египте ее отождествляли с Изидой, священным
животным которой была корова17®. Трудно сказать, насколько
древней является эта часть предания, но существовали и другие
версии, в которых Египет вообще не фигурирует. На Эвбее
говорили, что Ио родила Эпафа в прибрежной пещере близ
Кариста178. Доисторическое население Эвбеи состояло из абан-
тов, которые поселились там, предводительствуемые Абадом,
одним из древнейших царей Аргоса17*. Существенное значение
также имеет название этого острова — „Остров прекрасных
быков". Оно не только наводит на мысль об Ио, но служит нам
также напоминанием, что Аргосский Герейон стоял на нижнем
склоне горы под названием Эвбойя. Говорят, что она была на-
звана так в честь кормилицы Геры178. Это означает, что перво-
начально это был эпитет самой Геры. Итак,. Ио родила ребенка
на склоне холма, обращенном к храму, где она была жрицей.
Таким образом, этот миф сводится к обряду посвящения девушки
в качестве жрицы, воплощавшей Геру в обряде священного
брака, между тем как мужскую роль исполнял жрец, наря-
женный быком178. В такой форме он в точности Соответствует
мифу о Минотавре. Жена Миноса, Пасифая, полюбила быка, и 171 * * * 175 *
171 Aesch., Prom,, 672—709 ; 733—761; 816—841; 872—902; Sup.,
1—18; 305; Paus., IV, 35, 2; Apollod., II, 1, 2.
И! Apollod., II, 1, 3; Died. Sic., 1, 24, 28; Herod., II, 41; см. стр. 379.
Так же, как ее путешествие в Египет возникло под влиянием ее связи с
Изидой, сведения о том, что она пересекла Боспор, являются результатом
смешения ее культа с культом коровы в северо-западной Анатолии, Агг.,
fr., 35. .
*’® St. В., ’Afixvvfs Kogvatos. На монетах Кариста встречаются изобра-
жения быка, коровы и теленка, Head., 357. Гера удалилась туда после
ссоры с Зевсом, Paus., IX, 3, 1.
171 Pind., Pith., VIII, 73 sch.
175 Paus., II, 17, 1.
w Cook, Z, 1,464—496.

284
Часть вторая. Матриархат
которую покрыл оык,
Пасифаю177. От этого
42. Минотавр. Монета из
Кносса.
мастер Дедал соорудил полое внутри изображение коровы,
а вместе с нею и спрятавшуюся внутри
хитроумного союза родился Минотавр,
человек с бычьей головой. Он дополняет
собой Эпафа, которого Эсхил описывает
как телку177 178.
Зевса и Геру повсеместно почитали
как покровителей супружеских уз, олим-
пийскую чету, дарившую своим двойным
благословением законный брачный союз
между мужчиной и женщиной17®. Фарнел
утверждает, что указанная форма почи-
тания этих двух богов восходит к такой
глубокой древности, что представляет
непреодолимые трудности для дальней-
шего анализа180. Совершенно справед-
ливо ,что как форма священного брака
она представляет собою, в сущности, не
что иное, как ритуализацию полового акта, унаследованного
человеком от животных. Но из всех форм этого ритуала матри-
мониальная форма была самой позднейшей. Лишь только по-
тому, что нам удобно пользоваться этим термином, мы говорим
о ней, как о “браке". Греческий священный брак, несомненно,
восходит к микенскому периоду и даже к еще более раннему
времени, но, конечно, не в форме союза между Зевсом и Герой.
Если Гера произошла от минойской богини-матери, то Зевс
никак не мог выступать с самого начала в качестве ее пары,
ибо он является единственным представителем греческого
пантеона, о котором мы можем твердо сказать, что его имя
является индоевропейским. Введение его культа, без сомнения,
относится к весьма ранней дате, но упрочение этого культа
потребовало/ по-видимому, известного времени. Вполне веро-
ятно, что Зевс обязан своим приходом к власти ахейцам, боль-
шинство которых возводят к нему свои родословные, а ахейцы,
как мы это видели в главе XII, возвысились в позднеминойский
период, когда матриархальная структура эгейского общества
начала расшатываться. Эта революция в реальном мире уско-
рила переворот в мире идей. Старые матриархальные мифы
177 Diod. Sic., IV, 77; Clem., Pr., IV, 51.
1,8 Aesch., Sup., 41.
Aesch., Earn., 214; Aristoph., Thesm., 973—976 et sch.; Suld., reAefa;
Poll., Ill, 38; EPG, 11,57.
1,0 Farnell, CGS, I, 199—201. На основании этой гипотезы он высказы-
вает предположение, что в руках аргосской Геры сирены, которые явля-
ются вариантом гор или харит (стр. 340), "могут просто обозначать пре-
лесть супружеской жизни" (I, 184).

VII. Матриархальные божества Эгеиды
285
были ниспровергнуты. Они не исчезли совсем, но были почти
до неузнаваемости искажены и приспособлены к потребностям
нового строя. К этому периоду и следует относить брак Зевса
и Геры.
Если Зевс и Гера всегда являлись идеальной супружеской
четой, то следовало бы по крайней мере ожидать, что их союз
был благословен потомством181. Однако этого не было. У Зевса
было сто детей, но Гера не была их матерью. У Геры также
было несколько детей, но Зевс не был их отцом.. Нельзя также
считать их брак и образцовым. В “Илиаде" их супружеские
ссоры неизменно вызывают смех. С какой стороны ни взгля-
нуть, это неудачно подобранное Олимпийское семейство выглядит
как явная подделка. Говорили, что Афина родилась из головы
Зевса, но когда-то она была типичной богиней-матерью, которая
по самому ее определению не имеет отца. По преданию, Арте-
мида и Аполлон были детьми Зевса, но древнейшие святилища
в Эфесе и Кларосе рассказывают лишь о их матери. Арес и Гефест
были сыновьями Геры еще до появления на сцене Зевса как их
отца, но так как один из них был фракийцем, а другой пеласгом,
можно полагать, что первоначально они не имели никакого
отношения ни к той, ни к другому183. За исключением одной
Илифии, которая, поскольку следы обеих приводят к Кноссу,
может, по-видимому, серьезно претендовать на право считаться
дочерью своей предполагаемой матери, все эти дети явля-
ются подтасовкой. Как отмечает Геродот, создателями гречес-
кой теогонии были Гомер и Гесиод184. Иными словами, она
явилась продуктом эпической традиции, которая уходит кор-
нями в микенский период.
Как одна из форм минойской богини-матери Гера долж-
на была иметь супруга (стр, 253). Кто же был ее супругом ?
Геракл и Ифит были близнецами. Один был бессмертен,
другой смертен184. Это послужило исходным пунктом сказания
о Геракле. Такое разделение соответствует широко распро-
страненному обычаю убивать одного из близнецов — обычаю,
который считался неизбежным, так как вытекал из трудности
*“ Cook, WWZ.
1,1 Гера родила Ареса без участия Зевса, после прикосновения к цветку,
Ovid., Fast., V, 229—256. Как отмечает Кук, “мы спускаемся здесь до при-
митивного уровня идей, подобных идеям, приписывающим появление на
свет Гебы салату" (WWZ, 367). Myth. Vat., I, 204. О подобных же парфе-
ногенетических мифах, распространенных среди древних ирландцев, см.
Chadwick, GL, I, 216; ср. Roscoe, В (1911), 48: “Женщина, беременность
которой являлась неожиданной, могла утверждать, что она забеременела
от цветка пизанга, упавшего, когда она окапывала это дерево". См. далее
Frazer, РОТ, II, 372.
“• Herod., II, 53, 2.
Hes., Scut., 48—52.

236
Часть вторая. Матриархат
выкормить обоих1*5, и находил извинение в поверье, что убитый
младенец становился бессмертным* 188. Геракл родился в Фивах,
но его мать была уроженкой Аргосской равнины, и последняя
была главной ареной его подвигов1*7. Таким образом, сказание
о Геракле связано с двумя главными областями распростра-
нения микенской культуры188, что заставляет предполагать
его минойское происхождение. Одной из самых замечательных
сторон этого сказания являются отношения между героем и
богинейтех мест, где родилась его мать. Это она обманом завладела
принадлежавшим ему наследством, когда он находился еще
в утробе материнской, и, как только он появился на свет, послала
змей, чтобы его задушить18®. Это она повергла его в безумие,
чтобы заставить его убить свою жену и детей, подстрекала
амазонок поднять против него оружие, а когда он с быками
Гериона возвращался из своего путешествия на край света, насла-
ла на него оводов, отчего все быки разбежались в дальние края180.
С начала до конца она оставалась его непримиримым врагом.
Один из общепризнанных принципов мифологического ана-
лиза заключается в том, что при нарушении истинной основы
взаимоотношений двух идей, эти взаимоотношения имеют тен-
денцию переходить в противоположные. Враждебное отношение
Геры к Гераклу “слишком навязчиво", и когда мы от литера-
турной версии сказания обращаемся к местным традициям,
мы находим в них воспоминания о чем-то совершенно ином.
В Спарте было святилище Геры, выстроенное Гераклом в бла-
годарность за помощь, которую она оказала ему в борьбе с
Гиппокооном1®1. Когда он увидел ее борющейся с гигантом
Порфирионом, он убил ее противника1®8. Когда он путешест-
вовал в сад Гесперид, она была там, чтобы приветствовать его,
и когда он возвратился на родину с Золотыми Яблоками, она
опять встретила его со словом привета1®8. По этим преданиям,
он является ее парой и помощником.
, 1SS Meek, 357.
188 Frazer, GB—МА, I, 267—269.
*•» Apollod., 11,4,6; II, 5, 1.
188 Nilsson, MOGM, 207.
188 ///as, XIX, 95—133; Pind., Nemes., 1,33—40; Apollod., П, 4, 5—8.
“» Eur., HF, 843—873; Apollod., II, 4, 12; II, 5, 9—10.
w Paus., HI, 15, 9.
181 Apollod., I, 6, 2.
lw Gruppe, 460—461. Эти яблоки, выращивавшиеся к свадьбе Геры
(Athen., 83с), вероятно, представляли собой в действительности плоды
граната или айвы (стр. 215). Яблоки и айва применялись и до сих пор при-
меняются как подношения любви или свадебные подношения, Theocr.,
II, 120; III, 10; V, 88; Verg., Atm., Ill, 71; Claud., EP, 8; Polites, E, no. 138,
cp. Skirnismal, 19. “Одиннадцать яблок золотых тебе дарю я, Герт“. В Аттике
невестам рекомендовалось, прежде чем лечь на брачное ложе, съесть плод
айвы (Plut., Mor., 138d).

Vi I. Матриархальные божества Эгеиды
287
Греки пытались разрешить это затруднительное противо-
речие, говоря, что существовали два героя, носивших это имя:
один—дюжий детина с волосатыми руками, из Аргоса, другой —
юноша с мягким взором, с Крита, причем последний отно-
сился к более раннему времени1*4. В Мегалополе была скульп-
турная группа, изображавшая Деметру и ее дочь, а рядом
с ними этого критского Геракла1®5. В Микалессе тот же самый
Геракл служил Деметре в качестве помощника жреца1®®. По
письменной традиции, основателем Олимпийских игр был
аргосский Геракл, но местный жрец, который должен был
это знать, говорил, что это был другой Геракл, с Крита1®7. Однаж-
ды во время прогулки за городом близ Олимпии Дион Хризо-
стом наткнулся на придорожное святилище Геракла, около
которого сидела старая крестьянка. В ответ на его расспросы
она объяснила ему на языке с дорическим акцентом, что она
была хранительницей этого святилища и обладала даром про-
рочества, которым ее наделила Мать Богов. Местные поселяне
имели обыкновение советоваться с нею относительно благо-
получия своих стад и посевов1*8. Совмещение культов Геракла
и Матери Богов было, по-видимому, широко распространено в
сельских местностях1®®. В этих глухих уголках поселяне про-
должали почитать героя в его древнем облике. Единственной
их уступкой официальному взгляду было отделение его от
олимпийской жены Зевса, которая имела для них очень мало
значения, и соединение его с богиней, сохранившей свой без-
ыскусственный матриархальный характер.
Обратимся теперь к самому имени Геракла. На протяже-
нии всей своей истории, выступал ли он как враг Геры или
как друг Деметры, этот герой был известен под именем, которое
обозначало “названный в честь Геры“. Это имя толковалось
неправильно. После подробного анализа аргосского и фиван-
ского Гераклов, не обмолвившись ни единым словом о критском
Геракле, Нильсон утверждает, что “имя Геракл обусловли-
144 Herod., II, 43—44; Paus., IX, 27, 6—8.
1W Pays., VIII, 31,3. Геракла связывали с храмом Элевсинской Деметры
на горе Тайгет: Paus., Ill, 20, 5.
«• Paus., IX, 19, 5 ; IX, 27, 8.
187 Pind., Olimp., X, 23—59; Paus., V, 7, 6—7. Здесь его, вероятно, также
связывали с Деметрой, культовый эпитет которой в Олимпии был Харбру
(Paus., VI, 20,9; VI, 21,1), то есть Xafiaietta) [Ilias, XVI, 235), на основании
предания, что он и его спутники спали на ложах из листьев олив (Paus.,
V,7,7), см. Thomson, АА, 115. Для примирения этих двух версий можно
выдвинуть гипотезу, что культ, лежавший в основе Олимпийских игр, был
принесен из Микен в период, когда культ аргосского Геракла еще не утра-
тил свой матриархальный характер.
1И Dio Chrys., I, 61R.
«» Farnell, ОНС, 129.

288
Часть вторая. Матриархат
вает с самого начала роль Геры в сказании о Геракле"*00. По
этой гипотезе, первоначальный выбор имени героя является
случайным; второй случайностью является его последующая
взаимосвязь с Герой; причина же их вражды остается тайной.
Мы не можем надеяться на разрешение проблемы, если сами
отбрасываем ключ к ее разрешению. Его имя ясно говорит
нам о том, что он был парой богини-матери, типичным вопло-
щением тех отношений между полами, которые существовали
в обществе, где сына называли по имени матери.
Двойной топор был символом молнии (стр. 248). В Миласе,
столице Карии, существовал национальный культ Зевса Лабран-
дея, Зевса Двойного Топора. “Почему, — спрашивает со своей
неиссякаемой пытливостью Плутарх, — карийского Зевса изоб-
ражают с топором в руке вместо скипетра или молнии?"
Когда Геракл убил царицу амазонок, он захватил в виде трофея
ее оружие и в том числе топор, который он подарил лидийской
царице Омфале, на службе у которой он находился. После нее
этот топор передавался по наследству, пока не попал к послед-
нему из Гераклидов, который был убит карийцем Арселидом.
Арселид доставил топор в Миласу и вложил его в руку Зевса001.
Таким образом Зевс Лабрандей получил его от Геракла, к
которому он в свою очередь перешел от хеттов.
На одном раннеэтрусском погребальном памятнике изоб-
ражен воин с огромным гребнем на шлеме, несущий в руке
двойной топор000. Гребень был характерным национальным
признаком ликийцев и карийцев, которые, как говорят, изоб-
рели его008. Этрусские Геркл и Униал и римские Геркулес и
Юнона находились в точно таких же взаимоотношениях, которые
мы постулировали для греческих Геракла и Геры. На одном
римском бронзовом изделии мы видим Юпитера, представляю-
щего Юноне Геркулеса. Очевидно, в его намерениях заключено
нечто большее, чем простое желание примирить их. Об этом
свидетельствуют лежащие у их ног мужской и женский поло-
вые органы*04. Это не что иное, как изображение священного
*** Nilsson, МООМ, 211. Греки придерживались на этот счет совершен-
но определенного мнения: Геракл был назван в честь Геры либо потому,
что он совершал свои подвиги по ее повелению, либо потому, что он спас
ее жизнь во время битвы гигантов, Pind., fr. 291; ЕМ., NetiMs; ср. Kretschmer,
MN, 122.
MI Plut., Mor., 301f. Этот ликийский Геракл был не кем иным, как
Сандасом, супругом Кибебы или Купапы (сто. 515), О. HOfer in Roscher,
LORM, IV, 310—333.
!И R. S. Conway in САН, IV, 392; см. рис. 43.
Herod., I, 171, 4; Hall, COBA, 136.
*• Cook, WWZ, 374; Roscher, LORM, I, 2259; см. рис. 44. На одном
этрусском зеркале с изображением Геракла и Геры, а на заднем плане —
Зевса и Гебы имеется надпись: hercle unial clan, что означает “Геракл, сын
Геры“, Cook, WWZ, 416.

VII. Матриархальные божестеа Эггиды
289
43. Этрусские доспехи.
Стала из Ветклонии.
брака. У римлян существовал свадебный обряд посвяще-
ния пояса невесты Юноне, а узел на нем, который жених
развязывал на брачном ложе, назывался nodus Herculaneus3105.
Это свидетельство приводится Куком, который делает на этом
основании вывод, что “когда в какие-то очень ранние времена
культ Геракла распространился в Италии, признанной парой
Геракла была Гера"1* *. Сохранившиеся данные не позволяют
нам судить о том, когда этот греческий миф подвергся пере-
делке, но по крайней мере в одном местном культе Геракл со-
хранил свою брачную функцию. На острове Кос свадьбы справ-
влялись в храме Геракла и его потчевали угощениями как
одного из свадебных гостей”’.
*** Fest, 63.
«•* Cook, WWZ, 375.
•w Paton, 76.
19 Дж. Томсон

290
Часть вторая. Матриархат
44. Юнона и Геркулес. Римская бронза.
Здесь, собственно говоря, наступает предел ясной видимости,
но смутные признаки тянут нас заглянуть еще глубже в прошлое.
Союз кносских Геракла и Геры заставляет нас вспомнить, что
Деметра обнимала Иасиона на одном из критских полей40®.
Спутниками Геракла, приехавшими с ним с Крита для основа-
ния Олимпийских игр, были Пеоней, Эпимед, Идас и Иасий*09.
Первые два являются просто эпонимами примитивных лекарст-
венных средств; Идас назван в честь критской Иды, а имя Иасий
** Odyss., V, 125—127.
•* Pau»., V, 7, 6.

VII. Матриархальные божества Эгеады
291
лишь немного отличается от имени Иасион*1’. Таким образом,
перед нами целый ряд парных имен: Геракл — Иасион, Де-
метра — Персефона, Гера — Илифия, Илифия — Элевсин.
Если бы мы находились в более благоприятных условиях изу-
чения истории Геры и Деметры у них на родине, возможно, нам
и удалось бы проследить обеих вплоть до их происхождения
от неолитической богини-матери.
Еще один вопрос. Если Гера разошлась с Гераклом, что-
бы вступить в брак с Зевсом, то кто же первоначально был
женою Зевса ? По сообщению Аристотеля, древнейшей родиной
эллинов была страна, окружавшая Додонуш, где с незапамятно
древних времен находилось святилище Зевса, может быть древ-
нейшее на греческой земле. Если мы вообще можем надеяться
обнаружить это божество в его индоевропейской форме, уце-
левшим от эгейских влияний, то только здесь. В Додоне, как
мы узнаем, Геру звали Дионой11’, и Диона, или Диа, является
просто формой женского рода от Зевса (*dyeus). Согласно
соответствующему каждому случаю общественному положе-
нию полов, патриархальная индоевропейская богиня была
названа в честь ее господина, подобно тому как матриархаль-
ный минойский бог был назван в честь его госпожи. И сли-
яние двух культур в патриархальной Греции великолепно
символизировалось браком между матриархальной богиней и
патриархальным богом.
6. АПОЛЛОН
Это перечисление богов не претендует на исчерпывающую
полноту. В нем пропущена одна из важнейших богинь, Афро-
дита. Я скажу о ней кое-что позднее, когда речь будет идти
о гомеровской Елене. В заключение настоящей главы я выскажу
некоторые соображения относительно Аполлона с целью пока-
зать, как культ этого божества развился из культа Артемиды
и Леты.
Некоторые характерные черты Аполлона, как, например,
его связь с торговлей янтарем, указывают на север, на Централь-
ную Европуш. Возможно, что это индоевропейские черты.
Но в основном он связан с юго-западной Анатолией и Критом.
Это доказал Нильсон.
«• Picard, PPD, 357.
»» Ari slot., Met., 1, 14.
112 Odyss., Ill, 91, sch,
113 Krappe, AK. Создается впечатление, что Аполлон происходил
хотя и из Анатолии, но не из Лигии (KOnig, SX, II) и имя Apalunas, отно-
сящееся к богу городских ворот (Аполлон Агийей), было недавно расшифро-
вано на одном хетгском алтаре, Nilsson, OPR, 79; ср, Laroche, 80.
19*

292
Часть вторая. Матриархат
“Праздники Аполлона в континентальной Греции отно-
сительно редки, и во всех случаях он присвоил более древ-
ние праздники, которые первоначально не принадлежали ему...
В противоположность всем остальным греческим богам, пред-
почитавшим полнолуние, Аполлон захватил седьмые числа
месяцев, по которым и справлялись все его праздники. Это
полностью соответствует вавилонскому шабатту, и такое
45. Аполлон и Артемида. Ваза с Мелоса.
сходство не может быть случайным. Его мать, Лета, вела свое
происхождение из юго-западной Анатолии. Только здесь
встречаются составные собственные имена, включающие имя
Леты — в высшей степени убедительный показа! ель. Филологи
связывают ее имя с карийским словом lada — “женщина".
Ее культы в Греции редки и имеют неопределенный возраст:
только на Крите известен один посвященный ей праздник"114.
Выводы Нильсона могут получить дальнейшее развитие в
свете работ, проведенных Пикаром в Кларосе. Мы уже видели,
как мадонна Клароса уступила место своему сыну. Подобное
же развитие можно предполагать л у Аполлонов других карий-
ских поселений, особенно Милета и Делоса. В исторический
период его культ в Дельфах приобрел такое большое влияние,
что возвысился над всеми остальными, но даже в Дельфах
Nilsson, MMR, 443—444; ср. PTR, 366—367; Picard, ЕС, 458^159,
463. С Летой, “женщиной", ср. mu-al-li-da-al (Мйитта), "женщина, которая
носит ребенка" — название вавилонской богини родов, Langdon, ВЕС, 217.

VII. Матриархальные божества Эгеиды
203
помнили, что первыми хранителями его святилища были чуже-
земцы с Крита216. Если культ Аполлона проник в Дельфы с
Крита, мы можем с уверенностью сказать, что на Крит он явился
из Анатолии.
Когда карийский Аполлон явился на Делос, его мать, Жен-
щина, была еще достаточно сильна, чтобы обеспечить там место
и для себя, и для своей дочери216. Но когда он обосновался у
подножия Парнаса, он провозгласил себя просто “сыном
Зевса"*1’. В Дельфах мать и сестра исключены как из мифа,
так и из ритуала*16. Таким образом, дельфийский Аполлон явля-
ется верным отражением создавших его общественных измене-
ний. В Эфесе божественная преемственность переходила от
матери к сыну. В Дельфах мать и дочь совсем удалились, оставив
одного Сына, облеченного властью своего всемогущего Отца —
фигуры, занимающей столь высокое положение, что мы почти
забываем, что он начал свою жизнь в виде младенца в руках
неолитической статуэтки.
*“ Hom. Hymn., Ill, 375—480.
«•Делос считался местом его рождения, Call., Del., 36—58; Simon,
26b' Bergk. На Эфесе происхождение делосского культа указывает старое
название острова — Орфигия (Athen., 3924); это было название священной
рощи близ Эфеса, где он, по преданию, появился на свет (Тас., Ann., Ill,
61), и ее первоначальная связь с родами и обрядом посвящения, особенно
посвящения девушек, явствует из указаний Геродота (Herod., IV, 34—35),
Каллимаха (Call, Del,, 255—257, 296—306) и Павсания (Paus., 1,18, 5;
VIII, 21,3).
Hom. Hymn., Ill, 480.
*« Farnell, CGS, II, 465.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
КОММУНИЗМ
И земля не должна продаваться навечно, потому
что земля принадлежит мне.
Книга Левит.
Мое поле было — земля божья. Где вспахал,
там и поле. Земля вольная была. Своей землю не
звали. Своим — только свои труды называли.
Толстой.

VIII
ЗЕМЛЯ
1.	ВОЗНИКНОВЕНИЕ ЧАСТНОЙ СОБСТВЕННОСТИ
Характерной особенностью охотничьих племен является то,
что охотники не присваивают себе своей добычи, но приносят
ее домой для распределения между всеми* 1 * * 4. Это правило соот-
ветствует. такому экономическому строю, при котором уровень
техники низок и производство и потребление бывают только
коллективными®. По мере того как труд становится более про-
дуктивным, человек начинает присваивать для себя и для своих
ближайших членов семьи приобретенные его руками блага.
Это — зародыш частной собственности и семьи, которые в ре-
зультате привели к преобразованию родового строя в госу-
дарство. Однако на начальной своей стадии оно развивалось
в недрах родового строя и даже укрепляло его кооперативные
функции, от которых, как мы видели, зависело само сущест-
вование племени. Каждый род оказывает друг другу взаимные
услуги, в ходе которых побуждаемые духом конструктивного
соперничества роды соревнуются между собой ради своего
престижа®. Человек, сумевший добыть слишком много дичи,
оповещает всех о своем успехе, приглашая членов другого рода
разделить его праздник. Его приглашение является в то же
время вызовом, налагающим на его соперников обязательство
отплатить ему тем же, быть может даже с избытком, чтобы
поднять и свой престиж*. Если такое обязательство не может
быть выполнено, его можно компенсировать какой-нибудь
другой услугой или видом труда. Таким образом, отдельные
роды перестают быть на равном положении. Кооперация пре-
* Spencer, NTCA (1904), 609; NTNT, 36, А, 52, 490; Howitt, NTSEA
(1904), 756; Malinowski, FAA, 283—286; Bancroft, I, 118,417,506; Rivers,
KSO, 108; Williamson, ill, 235; Wollaston, 129; Smith and Dale, 1,384; Hob-
house, 244; Landtman, 7 ; Buradkar, 155.
1 W. E. Roth, 96, 100; Mathew, 87; Hollis, NLF, 24; cp. J. L. Myres in
CAH, !, 50.
* Morgan,AS,96;Spencer,NTCA(1904), 164;Hubert, 195; Landtman,70.
4 Bancroft, I, 192, 217; II, 711; Roscoe, В (1911), 6; Frazer, ТЕ, 111,
262,300—301,342—344, 519, 545; Oranet, 165, 267; Ortnbech, 11,8,87;
Hubert, 54, 193—196.

298
Часть третья. Коммунизм
вращается в соревнование. Одновременно такой же точно про-
цесс начинает сказываться и внутри родов, которые соответст-
венно распадаются на отдельные семьи.
У современных племен, живущих родовым строем, эта
естественная для них тенденция к развитию частной собствен-
ности резко стимулируется капиталистической эксплуатацией.
Она достигает крайних пределов, какие только возможны для
развития индивидуальных прав в рамках родового строя; а
отсюда мы соответственно должны сделать выводы и в отно-
шении предшествующей истории цивилизованных народов, что
общинные формы собственности удерживались и на более высокой
ступени. Если мы обратимся к нашему собственному прошлому,
то мы найдем много указаний на то, что одно из самых сильных
воздействий оказало на этот процесс пастушеское хозяйство.
Латинское слово petunia — деньги (от слова ресиз — скот) го-
ворит само за себя, подобные же этимологические явления мы на-
ходим и во многих других языках®. Дичь скоро портится; земля —
это недвижимое имущество, однако домашним скотом легче
пользоваться, делить его или обменивать. Пастушеские народы,
обычно кочевые, могут быстро увеличивать свои богатства
угоном скота или войной, и война развивает стремления тех,
кто ее ведет, концентрировать богатства в своих руках, усиливает
тенденцию, заложенную в самом этом экономическом строе
(стр. 36). Отважные беспокойные кочевники разграбляют одну
область за другой, убивают мужчин и берут в плен женщин
и всякую движимость, пока наконец не осядут в какой-нибудь
земледельческой стране и не обложат местное население постоян-
ной данью, что является первым шагом на пути обращения
его в рабство6. Таково было присхождение государства касси-
тов, завоевавших Вавилонию, господство гиксосов в Египте
и ахейских завоевателей минойского Крита7. Индоевропейские
кочевники имели еще одно преимущество, заключавшееся в
том, что они обладали наиболее послушным из всех домашних
животных — лошадью. Их успехи в широком распространении
‘ Heichelheim, I, 47.
* Ср. Roscoe, ВВ (1923), 6—9. Начальную стадию этого процесса
можно проследить по рассказу Страбона о массагетах и других кавказ-
ских кочевниках, которые отстаивали свои права совершать набеги и гра-
бить земли соседних народов в определенное время года, Strabo, 511, ср. 311.
7 Язык касситов, завоевавших Вавилонию около 1700 года до и. э. и
пригнавших туда лошадей, был в некоторой части индоевропейским, Hall,
AHNE, 199—203. “В языке пастушеского народа или гаксосов, вторгших-
ся в Египет около 1600 года до н. э., имелись анатолийские и индоевропей-
ские элементы, а быстрый успех их завоеваний объяснялся применением
ими коней, запряженных в колесницы", ibid., 212—213, Engberg, 23,41—50.
Такие же колесницы, заимствованные, вероятно, из Египта или Анатолии,
появляются и на Крите, и в среднеминойском периоде, 111,Hall, CGBA,
84—85.

VIII. Земля
299
своего языка зависели не от какого-либо свойственного этому
языку преимущества, но от удачного сочетания социальных
и исторических условий, которые позволили им покорить и
ассимилировать оседлое земледельческое население Ближнего
Востока.
Война требует единоличного руководства, и поэтому царская
власть у этих племен была основана на милитаризации8 *. После
удачных набегов цари и подчиненные им вожди награждались
львиной долей добычи, имуществом и землей, и накопляемое
таким образом богатство углубляло неравенство, что подрывало
основы общественного строя начиная с его верхушки.
2.	ПРОБЛЕМА ЧАСТНОЙ СОБСТВЕННОСТИ
В ДРЕВНЕЙШЕЙ ГРЕЦИИ
В “Cambridge Ancient History", которая щедро уделяет “слав-
ной Марафонской битве" целую главу, весь вопрос о раннегре-
ческом землепользовании разрешен одной фразой: ‘Треки уже
давно миновали ту стадию развития, — если только она вообще
существовала, — когда земля находилась в общем владении
целого рода, а частная собственность была еще неизвестна"8.
Вполне резонно в таком случае задать вопрос: быть может,
частная собственность на земле существует с тех пор, когда
был огорожен сад Эдема ? Но излишне осторожные историки,
не желая компрометировать себя, обходят этот вопрос. Дос-
таточно уже того, что возникновение частной собственности
настолько отодвинуто в глубь веков, что этот факт можно
спокойно игнорировать. Но едва ли это правильный путь
изучения истории.
В “Илиаде" мы читаем о двух соседях, которые с мерками в
руках спорят о границах на общинной пашне, настаивая на
том, чтобы их мелкие наделы были равны10.
Какая форма землевладения отображена в этой оценке ?
Едва ли такая, как у нас, потому что земля названа общинной.
Если мы хотим как следует разобраться в этом вопросе, мы
должны исследовать весь контекст этого отрывка и все другие
данные, относящиеся к этой теме. Это может показаться эле-
ментарным общим местом. Но здесь опять наши ведущие ав-
торитеты, обычно столь щепетильные, становятся странно лако-
ничными. Обратимся к Нильсону, крупнейшему современному
знатоку гомеровской археологии.
* См. стр. 329—332.
• Р. Е. Adcock In САН, 4,42.
и Ilias, XII, 421—423.

300
Часть третья. Коммунизм
“Что Гомер считает собственность на землю общинной, под-
лежавшей время от времени переделам—это старое мнение;
но приводимые в доказательство цитаты могут быть поняты
и по-другому. Еще неизвестно, означает ли слово epixynos
“общинный", оно может означать просто “общий" в отношении
оспариваемого владения, и весь спор может оказаться подоб-
ным тем, какие случаются из-за границ между землевладель-
цами“и.
Что должно означать такое тонкое различие понятий "общин-
ный" и “общий" и еще более тонкое отличие: “общий в отношении
оспариваемых границ" ? Это такие вопросы, которые могут
вызвать у читателя такую же болезненную игру присущей
каждому фантазии, как это было и со мной. И даже если бы
кому-нибудь удалось дать ответ на поставленный здесь вопрос,
то ему осталось бы еще спросить уже самого себя: почему же,
если спор идет о частновладельческой земле, обе стороны хотят
поделить землю на равные доли ? Далее, старое мнение, от-
вергнутое в угоду этой неподтвержденной гипотезе, было вы-
сказано 50 лет назад Эсменом. Оно было выведено им на основе
сравнительного изучения этого вопроса14 и оказалось, в сущ-
ности, вовсе не предположением, а вполне обоснованным утвер-
ждением, которое Нильсон заменил своим собственным ничем
не подкрепленным предположением, что это место “Илиады"
может быть истолковано по-другому в свете современных капи-
талистических прав собственности. Но и так тоже не следует
писать историю.
Почему же буржуазные историки так боятся постановки
вопроса о частной собственности ? Они не всегда были так пуг-
ливы. Старейшие из них, Фергюсон, Миллар, Адам Смит, горди-
лись своими заслугами в этой области. Они были уверены,
что от нее зависит прогресс человечества, как это и было на
самом деле. Эти писатели предвосхищали К. Маркса и Ф. Эн-
гельса в признании собственности как решающего фактора
развития цивилизации. Они не могли не признать этого, потому
что в их эпоху развитие капиталистической собственности, за
которую они ратовали, тормозилось пережитками феодализма.
Насколько отличалось отношение буржуазии к собственности
в те времена, можно судить по одному высказыванию от 1795 года
сэра Джона Синклера, ревностного защитника Актов об
огораживании: “Мысль об общинном владении землей — о
чем уже было сказано — надо считать зародившейся в варвар-
ском состоянии общества, когда люди не знали никакого более
высокого занятия, чем охота и овцеводство, или только что 11 *
11 Nilsson, НМ, 242.
“ Esmein, PFPH.

VIII. Земля
301
познакомились с преимуществами сбора урожая от обработки
земли* *'1®.
Это противоречит тому, что мы читаем в "Cambridge Ancient
History". Утверждение необразованного лендлорда времен
“дурного короля Георга’* в научном отношении вполне пра-
вильно. Конечно, ясное изложение старой точки зрения и
уклончивое умолчание новой — все это объясняется интересом
буржуазии к частной собственности. Все на свете меняется.
Если учитывать рост движения к социализму и принять во
внимание более свежие примеры из жизни Советского Союза,
то уже нельзя пренебрегать коммунизмом как чем-то доисто-
рическим; потому-то на этот вопрос и наложено табу. Из-
лишне было бы уточнять, какая именно точка зрения может
наияучщим образом способствовать открытию истины.
Марксистов иногда упрекают в том, что они искажают факты
в угоду своим принципам. Но вина лежит как раз на другой
стороне. Это буржуазия привыкла взваливать свои собствен-
ные ошибки на своих противников. Индуктивный метод, кото-
рым пользуются эти эмпирики, достаточно хорошо служит
им в ряде случаев до тех пор, пока он применяется ко всему
объему соответствующего материала, но даже и тогда он бывает
недостаточным; когда же, как в нашем вопросе, дело идет хоть
и о небольшом поле зрения, но о таком, охватить которое можно,
только сопоставив всю совокупность относящихся сюда фактов,
такой метод ведет лишь к исключению всякой возможности
прийти к общему выводу. В XVIII и XIX веках сравнительный
метод изучения, без которого современная наука вообще не
могла бы существовать, приводил буржуазных ученых к блестя-
щим результатам. Но в новое время, когда материала для
его применения стало гораздо больше, они от него отказались.
Столкнувшись с все возрастающей силой социализма, они'
перешли с одной, достигнутой их предшественниками позиции
на другую. Если частная собственность когда-то появилась,
значит, она когда-нибудь и отомрет... “О, Фауст, тебе осталось
жизни всего лишь час !** Если же, с другой стороны, ее воз-
никновение можно отодвинуть так далеко, что оно станет не-
различимо, то мы можем подольше не обращать никакого вни-
мания на ту тень, которая наползает на нее в наше время. "О
lente, lente currite nodis equi !“♦ Так обращается история вспять.
Она перестает быть наукой и становится искусством.
Добровольное ослепление, к которому приводит такой
метод, хорошо показано в замечании Тутена по поводу нашей
проблемы). поставленной перед нами в “Илиаде**. “Здесь, —
ls Hammond, 12.
* „Тише, о, тише бегите вы, кони ночи Г* — стихотворение Горация. —
Прим, перев.

302
Часть третья. Коммунизм
говорит Эсмен, — перед нами законченная картина общинной
собственности. Но нужно быть поистине в рабской зависимости
от предвзятой идеи, чтобы толковать эту сцену в таком смысле.
Мне, наоборот, кажется, что поведение обоих соседей свиде-
тельствует о существовании частной собственности и большо-
го упорства, с каким собственник отстаивает свой участок"14.
Но все это ;— ни аргумент, ни опровержение аргументов
Эсмена. Кто из них тут в рабской зависимости ? Это голослов-
ное отрицание знаменует собой отказ от сравнительного метода
вообще.
"Если у некоторых первобытных народов владение землей
было коллективным, то еще нет основания утверждать, что
такая система существовала в одной и той же форме у всех
первобытных народов. Тот, кто это утверждает, забывает, что
характер собственности на землю не может не зависеть от поч-
венных и климатических условий... Во всяком случае, метод
перенесения заключений по этому вопросу из одной страны в
другую кажется мне безусловно опасным"14.
Особенности формы собственности на землю зависят не
только от почвенных и климатических условий, но от всего
комплекса природных и социальных условий. Но Тутен не
хочет считаться с такими предпосылками. С другой стороны,
можно допустить, что действительно есть опасность перене-
сения выводов по этому вопросу с одной страны на другую
в пределах европейского континента при современном их неустой-
чивом положении.
3.	ПРИМИТИВНОЕ ЗЕМЛЕПОЛЬЗОВАНИЕ
Пора уж обратиться к фактам. Но это будет нелегко сделать.
Историю примитивного землепользования еще нужно написать.
Однако как в отношении Греции, так и других стран в этом
вопросе есть много еще не разрешенных проблем. Самое большое,
чего можно здесь достигнуть,—это наметить метод, который,
если его строго придерживаться и подкрепить ббльшими
знаниями, чем я располагаю, может привести к их разрешению.
Начнем с суммирования результатов, достигнутых при
помощи статистического анализа этнологических данных Хоб-
хауса, Уилера и Гинсберга. * 11
14 Той tain, 14.
11 Ibid., 12—13; с этим не согласен Виноградов (Vinogradoff, 18): “Едва
ли есть какие-нибудь другие более прочные положения, касающиеся обла-
сти архаических законов, чем теория о том, что первоначально земля при-
сваивалась группами людей, а не индивидуумами и что индивидуальное
обладание ею было результатом некоторого, пусть даже невысокого еще
уровня развития общества".

VIII. Земля
303
“Лучше всего мы можем выразить общие тенденции иссле-
дования, показав, что принципы общинности преобладают на более
низкой ступени развития культуры и сохраняют лишь слабое
преимущество среди пастушеских народов; частновладельче-
ская же собственность развивается на более высокой стадии
земледельческой культуры, причем иногда уживается с прин-
ципами общинности, частично под покровительством вождя,
или принимает форму, до некоторой степени напоминающую
феодальное держание. И действительно, мы обнаруживаем в
древности, — как нам кажется, — нечто похожее на ту неоп-
ределенность в вопросах собственности, какая существовала
между сеньорами и крестьянством на заре нашей собственной
истории. Много раз на той стадии, когда варварство начало
сменяться цивилизацией, права общинные, индивидуальные и
сеньориальные оказывались сосуществующими... и преобла-
дание среди них сеньориального права является, по-видимому,
признаком следующей более высокой ступени развития об-
щества “w.
В поддержку этого обобщения я приведу здесь несколько
типичных примеров из жизни Африки, Азии и Европы. Начнем
с сообщения Жюно о южноафриканском племени батонга.
Система, принятая у батонга, установилась еще до гибели
туземного скота в результате повального мора в последние
годы. Поэтому она соответствовала экономике, в которой боль-
шое значение имело скотоводство. Плугом там тоже теперь
пользуются в некоторой мере, но это новшество. Вся земля
принадлежит вождю, но только в том смысле, что через него
она становится доступной для всех, кто в ней нуждается. Каждый
глава деревни получает от него значительный участок земли,
лучшую часть которого он делит между домохозяйствами,
состоящими в пределах его юрисдикции. Это наделы наслед-
ственные и неотчуждаемые: землю нельзя ни продавать, ни поку-
пать. Точно так же, если кто-нибудь хочет поселиться в этом
округе, один только акт признания им власти вождя дает ему
право на получение земли, сколько ему захочется, которую он тут
же может начинать расчищать и обрабатывать. В интересах де-
ревенского вождя поддерживать его, потому что он повышает
стоимость земли, увеличивает богатство и пополняет рабочую
силу данного округа, кроме того, он, по обычаю, может оказать
некоторые услуги своим трудом* 17. Такая система предполагает
избыток земли. Ее хватает для любого нового пришельца;
когда земля истощалась, ее бросали и переходили на новый
участок. Батонга уже приближались к экономическому пре-
'• Hobhouse, 253.
17 Junod, LSAT, II, 6—7; ср. Kriege 176—177 ; Smith and Dale, 1, 387.

304
Часть третья. Коммунизм
делу своей экспансии, возможной при таких условиях, когда
у них была введена британская система налогового обложения,
которая принудила все мужское работоспособное население
уйти на работу в шахты.
Обратившись к Индии, мы увидим в ней совсем другие и
притом весьма разнообразные условия хозяйства, из коих
некоторые близки к тем, которые установлены для примитив-
ной индоевропейской культуры. Даже в наиболее плодородных
районах почва трудно поддается расчистке и нуждается в ирри-
гации18. Это факторы, неблагоприятные для переложного зем-
леделия. Поэтому там широко распространено общинное сель-
ское хозяйство raiyatwari, которое Баден-Пауэлл описывает
следующим образом;
“В странах, в которых отмечено преобладание поселков
такого типа, мы всегда можем найти признаки родового строя...
Земля делится там между родами, и в каждом таком владении
имеется ряд поселков со своим главой или вождем рода... В
каждой группе поселков имеется некоторое количество домо-
хозяйств, или семейных наделов... Поскольку глава, или вождь,
рода всегда был влиятельным лицом, то, несомненно, участки
для поселения и хозяйства отбирались по их указаниям...
Мы находим, что в более поздние времена глава регулировал
дальнейшее расширение возделываемой площади и разбирал
споры по поводу занятия свободных земель. Где установлена
была власть раджи (вероятно, в несколько более позднее время),
там не происходило присвоения свободных земель без его раз-
решения, хотя на практике оно молчаливо разрешалось и даже
откровенно поощрялось; дело в том, что вышестоящие власти
очень радовались расширению площади обработанной земли,
да и доход царя, составлявшийся из сборов с урожая, что с
самых древних времен всегда было главным его источником,
при этом тоже возрастал... Для пользователей наделами обычно
строился поселок в центральной части обрабатываемых земель.
Дом главы в нем был обширнее и лучше отделан, чем у осталь-
ных... Известны случаи, когда глава поселка строил себе дом
наподобие крепости для защиты от разбойников... За его службу
ему предоставлялся большой земельный надел, самый лучший
в поселке... Кроме того, он обладал еще различными приви-
легиями и преимущественными правами"18.
» Baden-Powell, 51, 66.
u Baden-Powell, 9—15; ср. Russel, 1,43—44. Глава деревни, или “патель",
которому британским правительством было предоставлено право собствен*
ности на землю, конечно, не обладал им перед этим; он был просто ответст-
венным лицом и представителем сельской общины. Об использовании бри-
танскими властями в целях полицейского надзора частновладельческого
права см. Dutt, 209—215.

VIII. Земля
305
Тот же автор описывает положение ремесленников и усло-
вия пользования землей.
‘'Проживающие в поселке ремесленники и рабочие не полу-
чают сдельной оплаты, но деревня пользуется их трудом за
точно установленное вознаграждение, как-то: клочок свобод-
ной от ренты земли (может быть, бездоходной), или в некоторых
случаях небольшое отчисление со сбора урожая, выраженное
обычно в определенном количестве снопов хлеба... Индивидуаль-
ные наделы переходят после смерти держателя к его ближайшим
наследникам по индийскому закону, и те делят их между собой,
как это позволят обстоятельства... Только глава поселка несет
(или нес) ответственность за общепоселковые расходы на уго-
щение гостей, празднества и т. п.“**.
Способ распределения наделов можно иллюстрировать при-
мером из одного поселка податного типа в северо-западной
Бенгалии. Сначала выделяются специальные доли для при-
вилегированных лиц: одна для главы всего района, другая
для главы поселка, третья для жреца. Вся оставшаяся после
этого пахотная земля распределяется между домохозяйствами
соответственно их потребностям и периодически перераспре-
деляется21. Первоначально доходом раджи считался только
урожай со специальных наделов (majhhas), обрабатываемых
для него работниками, которым давались свободные от ренты
участки земли в каждом поселке; но с течением времени этот
порядок был заменен общим сбором продуктов со всех наделов
поселка*2.
Практика периодических переделов преследовала цель
сохранить, поскольку это возможно, реальное равенство
условий в каждом наделе в связи с изменением потребностей
в семьях. Это производилось по жребию, и в некоторых слу-
чаях процедура эта была детально разработана. Об этом
можно судить на основании следующего сообщения из Пе-
шавара :
“Наделы распределялись по жребию. Если земля, подле-
жащая разделу, была разного качества, старшины рода делили
всю землю на угодья хорошей земли, земли среднего качества
и плохую или определяли ее качество по другим признакам.
После этого каждый получал свой надел, состоящий из полос
в каждом угодье. Однако в любом случае, несмотря на такую
классификацию земель, качественная неравноценность наделов * 20
* Ibid., 16—19.
” Ibid., 179—180; Ср. 132, 324—325; Dange, 35—38.
« Ibid., 181.
20 дж. Томсон

306
Часть третья. Коммунизм
не могла быть совершенно устранена. Такая система переделов
продержалась долгое время*'28.
4.	СЕЛЬСКАЯ ОБЩИНА В АНГЛИИ
Большим достижением Генри Мэна было доказательство
того, что в основе сельских общин Азии и Европы лежат общие
родственные черты. Изучение дофеодальных форм землеполь-
зования в Европе позволяет нам сделать очень ценные выводы
и в отношении Древней Греции. Ими, конечно, приходится
пользоваться осторожно, но они все же дают нам возможность
разобраться в данных, которые сами по себе в силу своей фраг-
ментарности оставались непонятными. Предположение о бли-
зости этих явлений было высказано Риджуэем со свойственной
ему остротой уже в. 1885 году, когда он опубликовал свою за-
мечательную статью о системе землепользования у Гомера.
Но среди ученых-классиков он вызвал мало интереса, и никто
не продолжил его исследований. Дальнейшее движение вперед
в этом направлении было осуществлено только Сибомом, иссле-
дования которого в области землепользования вообще открыли
перед ним непосредственный путь к пониманию и гомеровской
проблемы21. Но прежде'чем нам воспользоваться их трудами,
мы должны подготовить почву, как и они это делали, изучив
систему землепользования, преобладавшую в нашей собственной
стране в прошлом, до XVI века, с ее многочисленными позд-
нейшими пережитками, иные из которых еще и до сего времени
недостаточно освещены в соответствующей литературе. В этой
области, как и в других, познание начинается со своего собст-
венного дома.
Типичная английская деревня была окружена некоторым
количеством общинных полей или угодий, каждое из которых
было поделено на полосы по числу входящих в состав общины
держателей. Пока посев созревал, полосы были огорожены,
а после жатвы все они предоставлялись под выгон скота. Луга
тоже были разделены на полосы, которые ежегодно распре-
делялись по жребию между хозяйствами, пользовавшимися
пахотной землей. Пустыри оставались неподеленными, и поль-
зование ими регулировалось общиной. Усадебная земля (гом-
15 Ibid., 253—255; ср. 262, 324—325. Периодические переделы земли
сохраняются в некоторых странах Среднего Востока. См, Warriner, 18,66—67
и ср. 19. “В Палестине, Трансиордании и Сирии существует другая форма
полуколлекгивного владения землей... Когда род поселялся, первоначально
пахотная земля каждого поселка распределялась поровну между всеми
членами рода, и каждый получал по одной полосе в различных угодьях
поселка; чтобы поддерживать равные условия для каждого, наделы перио-
дически перераспределялись".
“ Ridgeway, HLS, MW, Н. Е. Seebohm, SGTS;

VIII, Земля
307
стэд) распределялась по-разному, хотя в древности и она в
некоторых случаях подлежала переделу**.
В западной Англии, в Уэльсе, Шотландии и Ирландии су-
ществовала другая система, известная под названием run-rig,
по которой вся земля, как пахотная, так и луга, ежегодно пере-
делялась. В этом отношении это была более древняя система®* * **;
она непосредственно опиралась на принцип, что “земля не
была раз навсегда поделена между частными владельцами, но
оставлена для общего пользования всего племени, причем
пользование ею для земледелия предоставлялось на основании
известных правил всем участникам домохозяйств; участки же
для обработки распределялись по жребию®7.
Длина полос изменялась в зависимости от местоположения
и качества почвы, но по соглашению определялась в 40 род*,
или в одну борозду С/в доля мили), то есть равнялась тому
расстоянию, на котором можно тянуть плуг без остановки.
Ширина полос определялась первоначально количеством бо-
розд данной длины, которое можно было провести в определен-
ное количество времени — обычно за день или полдня. Отсюда
же французское название такой полосы journel и герман-
ское Morgen, что означает “полоса1* (strip) и "акр11®*. Англий-
ский акр такого же происхождения. Если его длина была х/а
мили, ширина его должна была быть в 4 рода. Такова же была
ширина обычной полосы**.
Общая, стандартная единица измерения наделов называ-
лась hide. Размеры ее в разных областях были различные, но
вообще она считалась равной 120 акрам®*. В англосаксонские
времена наделы были неотчуждаемы®1. Они переходили по на-
следству к сыновьям, которые или обрабатывали их сообща,
“ F. Seebohm, EVC, 105—117; Vinogradoft, GM, 165—166, 173.
” EVC, 438—441.
« GM, 18.
* Английская мера длины, около 5 м. — Прим. ред.
“ EVC, 124—125.
** EVC, 2. Утверждение Сибома о тождественности полосы и акра бы-
ло оспорено Орвином (Orwin, 43) на том основании, что формы полос бывают
различные; но это же можно сказать и о других мерах земли, как, например,
bovafe, carucate, virgale. Орвин приравнивает полосу к участку земли, который
определяется автоматически при пропахивании плугом с отвалом, каким
обычно пользуются в этой местности. Но даже если мы примем его мнение,
размеры такого участка все же должны быть как-то уточнены, при всем
том остается возможность для возражений, ведь, в то время как система
чересполосицы встречается во многих странах Азии и Европы, плуг с таким
приспособлением применялся только в пределах Северо-Западной Европы.
У древнего греческого плуга отвала не было, см. рис. 46 н 47.
w EVC, 49—57; GM, 141-^-144.
81 Я имею в виду крестьянские наделы, а не крупные поместья; послед-
ние, или, вернее, права на них, были в полной мере отчуждаемы.
20*

308
Часть третья. Коммунизм
или делили на равные доли82. Этот обычай равного наследо-
вания сыновей удержался в разных Угодьях, причем каждый
владелец надела имел полосы с почвой разного качества88.
Беда определил хайд (hide) как надел, достаточный для
удовлетворения потребностей средней семьи — terra unius
familiae. Но, как отметил Блох, он употребил слово familia
в римском его значении.
“Слова Беда, по всей вероятности, дают нам ключ к пони-
манию примитивного землеустройства. Но при этом нам не
следует представлять себе небольшой состав матримониальной
семьи нашей древности. Поскольку мы слабо осведомлены об
истории кровного родства в глубинах нашей цивилизации,
есть все основания предполагать, что первоначальная хозяй-
ственная единица, или мане, представляла собой патриархаль-
ную семью, состоящую из нескольких поколений и нескольких
коллатеральных домохозяйств, живущих вокруг одного общего
очага"84.
Это “объединение" домохозяйств уводит нас далеко назад
к тем реальным или фиктивным, или до некоторой степени
таким родовым союзам, которые были у саксонцев, когда они
впервые поселились на наших полях86. Их имена все еще звучат
в таких наших географических названиях, как Toolings, Waitings,
Eppings и Hoppings,—все с родовым суффиксом ingas8®, — которые
свидетельствуют о том, что поселки с такими названиями были
основаны одним родом или союзом, образованным по типу
родового союза87.
5.	ЗЕМЛЕДЕЛИЕ В ДРЕВНЕЙ ГРЕЦИИ
Греция — страна зимних дождей и летней засухи. В ее кли-
мате наблюдаются резкие контрасты как на одних широтах,
так и на разных, и особенно при сравнении юга с севером. В
81 Н. Е, Seebohm, 95; ср. Baden-Powell, 417.
88 VinogradoH, GM, 175—177.
14 Bloch, RDC, 268; он приравнивает хайд к маису.
• Chadwick, ОЕР, ЭОЗ.
* Vinogradoff, GM, 140, ср. 346—347.
w Примеры из двух последних разделов показывают, что 26-ю главу
“Германии" Тацита следует перевести следующим образом: “Каждая община
занимает по очереди участок земли, соответствующий числу обрабатываю-
щих его людей. Земля распределяется между ними соответственно их соци-
альному положению. Обширные равнины облегчают это распределение.
Поля предоставляются на один год, и все еще остается избыток земли. Они
не стремятся преодолеть своим трудом недостаточное плодородие почвы
и недостаточные размеры полей, чтобы разводить на них плодовые деревья,
косить луга, орошать сады". Такой перевод, указывающий на периодиче-
ские передвижения пашни вместо оставления земли под паром, является
единственным подтверждением нашего общего предположения, н притом
без всякого насилия над латинским языком (Seebohm, EVC, 343—344).

VIII. Земля
309
некоторых районах бывают такие сильные дожди, что они смы-
вают всю почву, в других наблюдается недостаток влаги, кото-
рый можно восполнить только искусственным орошением. Мы
знаем, что ирригация применялась и в доисторические времена,
но в небольшом масштабе, применительно к природным усло-
виям местности, да не слишком большие усовершенствования
засвидетельствованы и в исторические времена88.
46. Пахота. Аттическая ваза.
Надел делился на две части, которые засевались попере-
менно через год88. Указаний на севооборот ранее IV века до н. э.
мы не имеем, но так как отдых поля под паром недостаточно
восстанавливал плодородие почвы, она дополнительно
47. Пахота. Ваза из Бари.
вскапывалась, на ней сжигали сухую поросль и ее унаважи-
вали40. Вскапывание полезно для виноградных лоз на глинис-
тых почвах, но менее эффективно для зерновых культур; вы-
* О древнегреческом земледелии см. A. S. Dorigni in Daremberg-
Saglio, IV, 902—910; H. Michell, 38—88. Мишеля дает замечательную харак-
теристику земледелия, но ничего не говорит о землепользовании.
»» Ilias. XVIII, 541, Pind., N, VI, 9—11; Suid., ini хаХацц oqovk
•• Xen., Otc., XVI, 14—15; XVIII, 2.

310
Часть третья. Коммунизм
жигание поросли — это просто паллиатив, а унаваживание
упоминается уже в поэмах Гомера, но не у Гесиода* *1. Самый
легкий способ унаваживания состоит в том, чтобы выгонять
скот на поле под паром, но такой прием упоминается всего
один раз sill веке, а в нескольких сохранившихся арендных
договорах он даже запрещается4*. Он не получил общего при-
знания, вероятно, на том основании, что почва на пастбище
в низинах, примыкающих к пахотной земле, бывает обычно
очень низкого качества, а прямое запрещение указывает на
то обстоятельство, что поля были недостаточно хорошо огоро-
жены, чтобы воспрепятствовать скоту разбредаться.
Когда приходила очередь запахивать пар, его вспахивали
по меньшей мере три раза. Первый раз — весной, сложным плу-
гом (p'kton drotron)*, запряженным парой волов41: второй раз —
после жатвы, поперечными бороздами44; для этого применялся
предпочтительно простой плуг (autdgyon drotron), запряженный
мулами, которые двигаются быстрее волов и проводят более
48. Сбор олив. Аттическая ваза.
11 Odyss., XVII, 299.
« Н. Michell, 54.
• Двухлемешным плугом. — Прим, перев.
“ Hes„ Op., 432—433, 460; Odyss., XIII, 32.
“ Hes. Op., 462; Plin., Nat. Hist., XVIII, 128.

VIII. Земля
311
прямые борозды*6; третий раз — в октябре, перед самым посе-
вом".
Основными злаками были ячмень и пшеница. Ячмень был
более древней культурой, требовал меньше труда и оставался
основной пищей рабов*7. Его сеяли в октябре, как только пре-
кращались дожди. Пшеница требовала больше забот, потому
что ее всходы легко могли погибнуть с самого начала от из-
бытка или недостатка дождей; соответственно с этим ее сеяли
с небольшими интервалами в течение всей поздней осени**. Уро-
жай собирали в мае или июне в зависимости от климатических
условий местности. Молотьба производилась не при помощи
цепов, топтать колосья на вычищенной площадке выводили
скот. После того как зерно впервые провеивали, ссыпая в короб
(Пкпоп), его вновь пересыпали в корзины и сыпали против
ветра, который сдувал шелуху или мякину.
Отставание зерновых культур объясняется тем, что почва
Греции более подходит для садоводства, особенно для разве-
дения фигового дерева (смоковниц), виноградной лозы и олив-
ковых деревьев. Фиги шли главным образом в пищу рабов.
Уход за оливковыми деревьями был очень простой, но по-
скольку они приносят плоды лишь через несколько лет после
посадки, то обладатели^ масличных рощ легко подвергались
риску быть разоренными разбойниками или во время войны* 49.
Все же разведение оливковых рощ и виноградников было очень
выгодным делом, как и в наши дни. Постоянными предметами
экспорта как демократических Афин, так и минойского Кносса
были масло и вино. Недостаток хлебных злаков, производимых в
своей стране, восполнялся при Помощи морской торговли.
Интересно отметить, что области с наиболее хлебородными
полями, такие, как Фессалия, Элида и Лакония, долгое время
были политически отсталыми.
В большинстве областей низинные пастбища были пригодны
только для мелкого скота: овец, коз и свиней. Крупный рогатый
скот пасся все лето в горах, а рабочий скот кормился в течение
всего года в стойлах. В результате недостатка хороших паст-
бищ коровье молоко было низкого качества, а сыр выделы-
вался главным образом из овечьего и козьего молока. Главные
пастбища для овец находились в Фессалии, Беотии, на Коринф-
ском перешейке и в гористых районах за Анатолийским по-
бережьем.
• Illas X, 351—353; Odyss., VIII, 124, Hes„ Op. 46.
“ В Аттике после праздника Проэросии, 5 Пнанепсиона, месяца посевов,
Plut., Мог., 378е.
« Semple, 342—343; G. Thomson, АО, И, 109—110.
• Хеп., Оес„ XVII, 4; Theophr., HP, VIII, 6, 1.
49 Semple, 394, 434; Heit land, 104.

312
Часть третья. Коммунизм
49. Народный танец. Ионийская ваза.
6.	СОВРЕМЕННОЕ ЗЕМЛЕПОЛЬЗОВАНИЕ В ГРЕЦИИ
Описанный выше метод ведения сельского хозяйства про-
должает сохраняться лишь с незначительными изменениями
у греческих крестьян еще и в наши дни. Не будет поэтому не-
уместным уделить некоторое внимание и современному зем-
лепользованию в Греции, особенно его более старинным формам,
удерживающимся в наиболее отсталых областях10.
Значительная часть греческого крестьянства находится
теперь в Америке, куда его погнала с родины такая же бед-
ность, какая была характерна и во времена Солона. Среди тех,
которые остались дома, многие живут на доход всего от двух
акров земли. Во многих областях наделы состоят из отдель-
ных клочков, расположенных чересполосицей. Это доказыва-
» Этот вопрос, так же как и вопрос о византийском землепользовании,
требует изучения; о последнем см. Ashbumer, FL, особенно 32, 70.

VIII. Земля
3J3
ет, что и раньше они составлялись из отдельных полос. Крестья-
не живут в деревнях, а не по отдельным хуторам. Если кресть-
янин умирает, не оставив завещания, надел делится на равные
части между его детьми или другими ближайшими родст-
венниками, да и сам завещатель может свободно распорядиться
только остатком земли, которая после выделения равных час-
тей могла бы достаться тому или другому из прямых наслед-
ников. Разделы производятся полюбовно. Часто наследники
решают вести общее хозяйство. Такие общесемейные наделы
совершенно исчезли в наше время, но еще в прошлом столетии
они процветали, и у нас есть ценные свидетельства о них в
монографии Анстеда об Ионических островах (1863). После
смерти отца сыновья и дочери имеют право на равные доли
наследства, но, как правило, они.землю не делят. Если дети
еще очень молоды, они продолжают жить все вместе, пока не
вступят в брак или найдут другой заработок. Когда сестры
выходят замуж, они получают приданое, равное их доле в на-
следстве. Иногда кто-нибудь из братьев уходит и добывает сред-
ства к существованию из какого-нибудь другого источника, но
при этом продолжает вносить весь свой заработок, из какого
бы источника он ни происходил, в свое хозяйство, основанное
на отцовском наделе. Часто случается, что один из братьев
остается дома и берет на себя все заботы о хозяйстве, а другой
поселяется в ближайшем городе, чтобы оттуда оказывать ему
помощь. Другие становятся школьными учителями или юри-
стами. Когда один из них умирает, его доля переходит к его
детям, и когда его дочери вырастают и выходят замуж, то им
дают приданое в размере приходящейся им доли общего хо-
зяйства, несмотря на размер дохода их отца".
Такую систему хозяйствования застал Анстед в Санта Мавра
(Левкада) и несколько менее ярко выраженную — в Кефал-
лении и Занте (Закинф). Она удивительно напоминает
хозяйство в древнем афинском ойкосе (см. стр. 106—109). Един-
ственным, но важным отличием является то, что в древности
совместное хозяйствование прерывалось на четвертом поко-
лении.
7.	ОБЩИННЫЕ ПОЛЯ В ДРЕВНЕЙ ГРЕЦИИ
Общие хозяйства современной Греции являются единичными
случаями пережитков докапиталистических форм, древний же
ойкос был неотъемлемым признаком социальной и экономи-
ческой жизни того времени. Город-государство был совокуп-
11 Ansted, 199—201. Едва ли, конечно, вероятно, что эта форма земле-
пользования восходит непосредственно к ойкосу, тем н^ менее она проли-
вает на него свет; она, вероятно, имеет отношение к югославской задруге.
Lodge, 92—111.

314	Часть третья. Коммунизм
костью ойкосов. Семейный надел переходил по праву прямого
родства с одним из основателей города и был связан с правами
гражданства. В таких торговых городах, как, например, Афины,
эта древняя форма землепользования в большей своей части
не сохранилась, но в Спарте первоначальные наделы никогда
не забывались**, и о них, вероятно, помнили во многих коло-
ниях за морем. Но даже в Афинах когда чужеземцу предостав-
ляли права гражданства, то на практике его тут же приписы-
вали к какой-нибудь филе, фратрии или к дему*3, а в некоторых
случаях давали ему дом и участок земли®*. Только при этом
условии он мог стать полноправным членом городской общины.
В афинских судебных протоколах мы читаем об одном человеке,
предъявлявшем права на надел на основании своего родства с
умершим землевладельцем**, но никогда не обнаруживаем
каких-нибудь споров о земле с указаниями на продажу или
ПОКУПКУ.
“Все аргументы обычно направлены на то, чтобы доказать
общее родство по крови или в порядке усыновления с прежним
владельцем, и если такое родство установлено, то право на
наследование бывает гарантировано и не вызывает никаких
возражений"®*.
Это, конечно, не означает, что фамильные земли не прода-
вались и не покупались, но это свидетельствует о том, что даже
в Афинах, при денежном хозяйстве, фамильным актам о пере-
даче земли от одного хозяина к другому никогда не придавалось
больше силы, чем претензиям, связанным с родством. В других
городах отчуждение первоначальных наделов считалось факти-
чески незаконным67.
Таким образом город-государство возник как объединение
семей, каждая из которых владела навечно одним из наделов,
полученных от одного из основателей. Наделы создавались в
одно время с возникновением семьи. Впоследствии надел мог
дробиться, но только в том случае, если при этом разделялась и
семья, владевшая им. Семья была связана с землей, на которой
она жила. Если это так, то нам нужно определить, насколько
это возможно, правило, в соответствии с которым распределялись
эти наделы.
Кое-что у нас уже сделано для разрешения этого вопроса.
Уже было показано, что демы в Аттике были родовыми поселка-
» Heracl. Pont., RP, II, 7.
•» SIG, 162,175, XL, 226; XVI, 310; XXI, 312; XXX, 12i 353; V, 531;
XXX 543
«*’ Lolling, IH, 60; cp. IG *; 53, D, 18, 91 и др.
“ К, 1, 17.
“ H. E. Seebohm, 83.
« Arist, Pol., 1319a, 9; Heracl. Pont., RP, II, 7.

VIII. Земля
315
ми такого же типа, как англосаксонские, с названиями на “ings“
и "hams'* (стр. 109—111) и что права наследования в ойкосах
были подобны англосаксонскому праву гавелькайнда*. Но мы,
конечно, должны при этом помнить, что старинная англий-
ская система землепользования вовсе не распространялась на
всю без исключения страну. Аналогичные формы этой системы
встречаются во всех странах Европы, в Индии, Китае, Цент-
ральной и Южной Америке*8. Она действительно характерна
для первобытных сельских общин*8. Й если вообще мы хотим
разобраться в системе древнегреческого вемлепользования на
примерах, доступных нашему пониманию,, то мы должны их
искать в учреждениях, относящихся к прошлому нашей страны,
а не в пограничных спорах-перебранках фермеров XX
века.
В Афинах в период демократии проводилась последователь-
ная политика выведения за море на завоеванную территорию
граждан, не нашедших применения своим силам в метрополии,
как с целью оказания им помощи, так вместе с тем и для укреп-
ления важных стратегических пунктов88. Намеченная терри-
тория делилась на количество равных наделов, соответствующее
числу граждан, внесенных в список колонистов, после чего
наделы распределялись по жребию. Колонистам предписы-
валось селиться на отведенной им земле, но, как правило, они
сами ее не обрабатывали; это делали прежние ее обладатели —
туземцы, которые за право пользования землей должны были
платить ежегодную ренту. Лучше всего нам известны подобные
клерухии (klerouchiai), как их называли, на о. Лесбосе, выве-
денные в 427—426 годах до н. э. В предыдущем году население
этого острова, за исключением города Мефимна, подняло восста-
ние против правления Афин, вожди восстания были казнены,
а на остров была, выведена колония, которую Фукидид описы-
вает следующим образом:
"Они разделили всю землю, кроме Мефимны, на 3000 наде-
лов; из них 300 было выделено и посвящено богам. Все осталь-
ные были заселены афинскими колонистами, получившими
их по жребию. Лесбосцы продолжали возделывать землю и
были обложены ежегодной рентой по две мины с каждого
надела"81.
Все участки были одинаковой стоимости. Это вытекало из
первоначального проекта выведения колоний и подтверждается
* То есть праву, равному для всех братьев. — Прим, ред.
» F. Seebohm, EVG, 186—206, 214—262, 336—388; Skene, III, 139;
Ковалевский, 162—170; Wittfogel, 348—409; Bancroft, II, 226; Thomson, 49.
« H. E. Seebohm, 88.
•» Grundy, 177—178, 201.
“ Thue., Ill, 50; cp. SIG, I, 76, 62.

316
Чатсь третья. Коммунизм
единообразием обложения. Местные жители сохранили право
пользования землей. Как же тогда были распределены эти участ-
ки по жребию между афинскими клерухами ? Если бы, как
это раньше думали, весь остров перед этим был разбит на обо-
собленные поместья, отгороженные и состоящие из угодий,
подобно современным капиталистическим фермерским хозяйст-
вам, то они по величине могли бы быть бесконечно разнообраз-
ны. Следовательно, было бы невозможно разделить их на рав-
ные по ценности участки без коренной реорганизации местного
землепользования. Но, согласно сведениям Фукидида, этого не
было сделано. Другой путь состоял бы в том, что обложение
участков соответствовало бы их величине и общей ценности
или тогда доходы с них делились бы между получившими их
по жребию. Но и этого не было сделано. Единственным усло-
вием, которое позволило произвести перераспределение земли
по указанной системе, было примитивное общинное хозяйство
в местных деревнях. Только при готовом уже разделении всей
земли на полосы было возможно их так комбинировать или
дробить, чтобы получить равные по ценности наделы, не при-
бегая к ломке существовавшей ранее системы. Земельная пло-
щадь каждой деревни могла быть разделена на нужное коли-
чество полос, а их соединение и подбор могли быть подготов-
лены самими крестьянами, как это было, например, в
Индии.
Эти наши выводы открывают такую большую перспективу
для дальнейших уточнений, что было .бы неблагоразумно на-
стаивать на них, не обратив внимание историков еще на одну
проблему, явно от них ускользнувшую. Кроме того, имеется
еще несколько соображений, вытекающих из настоящих выво-
дов, о которых вполне уместно здесь упомянуть. Нет оснований
предполагать, что события на о. Лесбосе были из ряда вон
выходящими. У нас есть другой пример: вывод колонии в Хал-
киду на о. Эвбее, произведенный на 80 лет ранее (506 год до н.
э«). На этот раз число жеребьевых наделов равнялось 4000.
В упомянутый исторический период земельная аристократия
Эвбеи была еще влиятельна и афиняне сместили именно этих
собственников земли, а не земледельцев. У нее было больше
возможностей отстоять свои интересы, чем у аттических зем-
левладельцев, потому что борьба за землю на о. Эвбее была
ослаблена благодаря выводу с острова колонистов. Это доказы-
вает, что при такой возможности колонизации нетрудно пред-
положить, что на Эвбее примитивная система землепользо-
вания уживалась с быстрым коммерческим развитием. На
о. Лесбосе, правда, демократическое движение началось гораз-
« Herod., V, 77,2; VI, 100.

VIII. Земля
317
до раньше, но, с другой стороны, оно было остановлено в
VI веке персидским завоеванием*3.
Землевладельцы на Лесбосе в связи с выводом туда колонии
были низведены на положение обложенных рентой крестьян.
Но подобный же вопрос возникает и в отношении других гре-
ческих государств, возникновение которых основано на обло-
жении крестьянства податью. Когда дорийцы завоевали Спарту
они не вытеснили коренных жителей из страны, и те продолжали
жить в своих деревнях**. Тем не менее завоеватели поделили
всю землю между собой на неотчуждаемые семейные наделы,
обрабатывавшиеся для них туземцами, которые должны были
уплачивать им пять процентов с урожая**. Наделы были между
собой равноценны в том смысле, что в процессе их распреде-
ления считались с потребностями первого обладателя, который
должен был гарантировать свою долю взноса на общест-
венное кормление**. Отсюда ясно, что, что бы ни происхо-
дило на Лесбосе в V веке до н. э., в Спарте в XI веке до н. э.
не могло происходить широкой экспроприации земли. Поэтому
и здесь тот факт, что коренные жители сохранили право поль-
зования землей, показывает, что новые наделы распределялись
на основе чересполосного землепользования. Спартанская арис-
тократия, укрепившаяся в это отдаленное время путем заво-
евания, с особенным успехом сопротивлялась всем попыткам
изменения этой системы. Дальнейшее доказательство такого
первоначального землеустройства дается историей самих горо-
дов. Еще во времена Фукидида нельзя было говорить о городах
как о таковых — они были объединением прилегающих друг к
другу деревень*7. Только принимая наше общее положение,
можно объяснить, что такая рудиментарная стадия развития
городов сочеталась с пережитками родового строя в первобыт-
ной сельской общине.
Происхождение науки геометрии Геродот объяснил следу-
ющим образом:
“Царь Сезострис разделил землю в Египте среди народа
так, что каждый получил квадратный участок одинаковой
величины, и с этих наделов царь получал доход в виде ежегод-
ного налога. Если часть этих наделов разрушалась разливом
Нила, владельцы наделов оповещали царя, который в таких
13 У нас есть несколько надписей с Лесбоса (римского периода), в которых
даются списки хозяйств с указанием площадей под зерновыми культурами,
виноградниками, оливковыми рощами и лугами, причем типы хозяйств
оказываются очень разнообразными, 1G, 12, 2, 33—37.
" Liv., XXXIV, 27: ср. стр. 392.
*• Heracl. Pont., RP, 2, 7; Arist., Pol., 1270a; Tyrt., 5.
« Plut., Lye., 8; Polib., VI, 45, 3,
w Thue., I, 10, 2.

318
Чаешь третья, Коммунизм
случаях посылал своих надсмотрщиков определить размеры
убытка, и налог соответственно облегчался. Я думаю, что это
и было источником, из которого греки почерпнули свое искус-
ство измерения земли fgeometrla/*49.
Может быть, греки и не были в такой мере обязаны Египту,
как это думал Геродот, но само название науки во многом под-
твердило его предположение. Начатки геометрии появились,
несомненно, в связи с потребностью делить землю.
Мы уже видели, что наименования мер земли в Западной
Европе: акр, journel и Morgen — опираются на размеры полос
земли. Аналогичный термин существует и в греческом языке
и он поможет нам воссоздать меры земельных полос в Греции.
Встречающееся у Гомера слово gyes обозначает меру земли69 70
и дословно значит “грядиль у плуга". Словом этим обозначали
также примитивную соху, представлявшую собой просто вило-
образную палку, какую еще и теперь можно видеть в некоторых
районах этой страны. Мы можем вместе с Риджуэем предполо-
жить, что в качестве меры земли gyes обозначал первоначально
вспаханный акр, именно такую площадь земли, которую можно
было вспахать в определенное время. Таким временем был,
по-видимому, день, потому что одно из гомеровских слов со
значением "вечер** является “fton/yfds**, что означает время
распряжения волов79.
Один древний комментатор объясняет нам, что слово gyes
было синонимом pUthron71 *. Это мера длины, равная 100 футам73.
Таким образом gyes была полоса пашни, одна сторона которой
равнялась 100 футам. Какая это была сторона ? Есть еще одна
гомеровская мера земли, это ойгоп. У Гомера есть выражения
“ойгоп волов" и “ойгоп мулов**, причем последняя мера больше
первой73. Это слово, вероятно, производное от ойгоз — “граница",
которое в свою очередь имеет связь со словом oureus — **мул“
и с латинским urvum — "кривизна сохи**74. Выражение “ойгоп
мулов" комментатор объясняет как “площадь земли, которую
может вспахать мул за один раз, то есть plithron“n. Отсюда мы
заключаем, что gyes и ойгоп имеют одинаковое значение и соот-
ветствуют акру пашни мерою в 100 футов поперек борозд при
всегда неизменной длине борозды.
Для определения длины борозды у нас есть только один
источник. Помня о том, что во всех странах единица меры длины
• Herod., II, 109, ср. 1, 66, 2.
’» Ilias, IX, 579; Odyss., VII, 113, XVIII, 374.
70 Ilias, XVI, 779; Odyss., IX, 58.
71 Illas, IX, 579 И сл.
» Ulas, XXI, 407; Odyss., XI, 577.
7S Ilias, X, 351—353; Odyss., VIII, 124—125.
74 Boisacq, s. w.
79 Illas, X, 351 sch. A; v.

VIII. Земля
319
обычно берется из практики обработки земли, мы можем отметить,
что в Греции 6 ptethra составляли 1 стадий (stddion), или 600
футов7*. Стадий стал общей мерой длины, от него произошло
и слово “стадиум", или беговая дорожка. Беговая дорожка в
Олимпии, да и повсюду равнялась 600 футам в длину. Но в
дорическом Аргосе было слово не stddion, a spddion. И это не
фонетические варианты. Это два разных слова; но оба могут
обозначать длину борозды, потому что "sta“ означает “стоять",
a “spa" — “тащить", и это относится к волу или мулу, который
тянет плуг, пока не остановится, чтобы повернуться обратно.
Эти же понятия определяют и длину борозды. Таким образом,
греческое слово stddion такого же происхождения, как англий-
ское furlong. Наша гипотеза подтверждается тем, что мы знаем,
что ширина беговой дорожки в Греции обычно равнялась около
100 футам77. Первоначально же для состязаний в беге исполь-
зовалась обычная полоса.
А теперь, после столь длинного, но не безрезультатного
отступления, вернемся опять к тем стихам Гомера, с которых
мы начали:
"... как два человека, соседи, за межи раздорят
Оба с саженью в руках на смежном стоящие поле
Узким пространством делимые шумно за равенство спорят..
В качестве ширины пахотной плосы ойгоп было расстояние
от изгороди до изгороди. В Греции изгороди делались из камней
(odros), подобно тем, какие можно теперь видеть в Палестине и
какие они были, когда “сынов Израилевых" предостерегали,
чтобы они не сдвигали пограничных знаков своих соседей79.
Связь между словами ойгоп — “ширина земельной полосы"
и odros — “каменная изгородь, разделявшая одну полосу от
другой" совершенно ясна. А эта каменная ограда соответствует
и той оборонной и боевой преграде, через которую смотрели на
поле боя как греки, так и троянцы. Сравнение подходящее.
Два человека в гомеровском изображении заняты тем, что пере-
носят границу полос, предоставленных им на общинном поле.
Поле само невелико, может быть, оно было урезано частновла-
дельческими изгородями. Итак, каждый из них отстаивает
« Pauly-Wissowa, II, 5, 1969.
” Pauly-Wissowa, 1. с. Весьма вероятно, что полоса лежала в основе
меры земли, засвидетельствованной для Аморга в IV веке (SIG,
963). В византийской Греции fevyo? означал площадь земли, которую можно
было вспахать парой волов в один день (Cod. Just., X, 27, 2). Современная
мера отоеииа основана, по-видимому, на турецкой мере того же рода.
» Illas, XII, 421—425.
” Ilias, XXI, 403—405; Deut„ 19, 14.

320
Часть третья. Коммунизм
свою полную меру. Но они не собственники этой земли. Они
только делят ее для пользования. Может быть, когда-нибудь
она будет перераспределена. Земля представлена как общинная
в самом обычном смысле слова, а именно как принадлежащая
сообща всей деревенской общине, к которой и относятся эти
представители отжившего первобытного коммунизма.
8.	ПЕРЕДЕЛЫ ЗЕМЛИ
Вполне возможно, что в то время, когда “Илиада1* и “Одис-
сея“ прибретали свой окончательный вид, обычай периоди-
ческих переделов земли был уже забыт, но Гомер все же не
упустил случая рассказать нам кое-что об этом, так что, прежде
чем принять какое-нибудь решение, нам будет полезно про-
смотреть его свидетельства.
В конце VI века до н. э., когда все сельское население Аттики
было вовлечено в смуту, Солон провел ряд аграрных реформ,
которые предотвратили кризис, но не вполне удовлетворили
крестьянство,. которое требовало полного передела земли80.
Такого рода мероприятие было действительно проведено в
Кирене, греческой колонии на побережье Ливии. Как-то в
VI веке переселенцы из метрополии были призваны принять
участие в переделе земли, и на этом основании все население,
включая и новоселов, было разделено на три трибы для полу-
чения новых наделов, после того как были выделены особые
угодья для басилея, исполнявшего обязанности главного
жреца81.
Требование аттических крестьян не было революционным,
как его обычно характеризуют, не было посягательством на
священные права частной собственности. Оно было контрреволю-
ционным протестом против присвоения земли отдельными
лицами, нарушавшими священные старинные права общины.
Это был призыв к прошлому, а не к новому будущему. Как это
мы видим на примере Кирены, идея передела земли все еще
была жива. Нам остается теперь только определить, произ-
водились ли когда-нибудь переделы периодически.
Практика таких переделов была грекам хорошо известна.
Страбон говорит, что далматинцы производили переделы земли
раз в восемь лет81, а у вакцеев в Испании они производились,
по сообщению Диодора, ежегодно.
“Вакцеи переделяли землю каждый год, причем каждый
м Arist, Ath„ XI. Передела земли требовали также в V веке леонтин-
цы, см. Thue., V, 4, 2.
** Herod., IV, 159—161, ср. Thue., VIII, 21.
« Strabo, 315.

VIII. Земля	32t
получал долю урожая, считавшегося общинной собственностью.
Присвоение каралось смертью"63.
В конце VI века группа дорийцев с Родоса и из Книда от-
плыла в Сицилию. У них было намерение основать колонию в
Лилибее, но они были отброшены финикийцами. Тогда они
направились к Липарским островам, там к ним присоединились
со своими силами местные жители. Продолжение этого эпизода
мы расскажем словами самого Диодора:
“Будучи хорошо приняты на Липарах, поселенцы догово-
рились поделить землю совместно с туземцами... С течением
времени, стремясь обезопасить себя от грабежей этрусских
пиратов, они выстроили флот и распределили между собой
обязанности. Некоторые из них продолжали коллективную
обработку земли, другие организовали защиту от пиратов.
Они владели всем сообща и совместно принимали пищу. Прожив
некоторое время такой общинной жизнью, они поделили между
собой самый город Липару, но продолжали коллективно обра-
батывать остальную часть острова. В конце концов они поделили
все острова на срок в 20 лет и в конце каждого двадцатилетия
переделяли между собой землю. На море они одержали много
побед над этрусками и из захваченной добычи посылали много
ценных даров в Дельфы1'84.
Диодор дал нам сведений больше, чем мы от него ожидали.
Кроме того, что он засвидетельствовал систему периодических
переделов в греческом городе-государстве, он перенес нас и
в более древние времена, когда землей владела и ее обрабаты-
вала сельская община даже без передела ее в определенные
сроки.
У читателя, естественно, может возникнуть вопрос, как
могли современные историки, и в частности Тутен, критика
которого взглядов Эсмена относительно рабства еще свежа в
нашей памяти, понимать это место из Диодора по-другому.
Тутен берет на себя смелость совсем не упоминать о нем. Так
же поступает один из авторов “Cambridge Ancient History",
который, кроме того, убеждает нас, что Греция давно миновала
ту стадию развития, о которой пишет Диодор. Можно пред-
положить, что оба этих ученых считали достаточным, что
вопрос этот был раз и навсегда разрешен в книге Гиро “Зе-
мельная собственность в Греции", которая все еще остается
основным трудом по этому вопросу и на “силу и ясность" которой
Тутен неоднократно указывает. Познакомимся с ее “силой
и ясностью";
“Мы не имеем основания сомневаться в правдивости Дио-
дора относительно существования аграрного коллективизма на * 21
83 Died. Sic., V, 34; ср. Nic, Dam., 126.
** Died. Sic., V, 9.
21 Дж. Томсон

322
Часть третья. Коммунизм
Л и па реки х островах. Вызывают сомнение единственно только
приводимые им мотивы при выборе такой системы. Теодор
Рейнак недавно доказал на основании одного места у Ливия,
что и островитяне липарцы, подобно этрускам, были пиратами.
Если это так, то нетрудно предположить, что их строй вовсе
не является пережитком их первобытного коммунизма, а наро-
чито был создан со специальными целями. Здесь нельзя обнару-
жить ни политических, ни социальных принципов. Островитя-
не просто восприняли порядки, наиболее подходящие для
банды разбойников... В дальнейшем в этой системе вскоре была
пробита брешь приверженностью к частной собственности,
столь могущественной среди людей. В течение V века, самое
позднее, они начали делить самый большой из своих островов,
который только один и был укреплен и прочно заселен. Осталь-
ные острова оставались неподеленными*'84.
Прежде чем углубляться в “политические и социальные
принципы", уточним факты. Диодор не указывает никаких
мотивов в пользу описанной им системы. Это мысль самого Гиро.
У Диодора ниоткуда не видно, в какое именно время главный
остров был поделен. Диодор, очевидно, считал, что по крайней
мере некоторые из остальных островов оставались необитаемыми,
и Страбон, единственный наш авторитет, помимо самого Дио-
дора, соглашается с ним. Он называет всего восемь островов и
только два из них считает необитаемыми84. Таким образом,
толкование Гиро противоречит содержанию самого отрывка.
Правильно говорит Ливий, что островитяне были пиратами,
так оно, несомненно, и было. Гиро не приводит подлинных его
слов, но если кто к ним обратится, прочтет: “Mos erat civitatis
velut publico latrocinio partam praedam dividere1'81. А они означают:
“У них было в обычае делить добычу, захваченную как бы
коллективным разбоем*'. Эти греческие “коммунисты" были
по крайней мере последовательны. Благочестиво выделив долю
добычи в дар богам, они делили все остальное между собой.
Всякая собственность, личная и недвижимая, благоприоб-
ретенная и наследственная, была у них коллективной. Картина
первобытного коммунизма была вполне законченной.
Проверив факты, мы можем теперь обратиться к принципам.
Будучи в своих внешних сношениях не лучше любых разбой-
ников, эти островитяне, конечно, и у себя на родине не сумели
развить того чувства уважения к частной собственности, кото-
рое Гиро, так же как н сэр Джон Синклер, считает главным
48 Ouirod, 13—14.
« Strabo, 275—277; Thue., Ill, 88, 2; Paus., X, 11, 4. Это доказы-
вает, что только главный остров был всегда обитаем на протяжении всего
года.
Liv., V, 28.

VIII. Земля
323
показателем цивилизации. Но это слишком поспешное заклю-
чение, что их обычаи не обнаруживают никаких “ни полити-
ческих, ни социальных принципов* **. Если эти беспринципные
островитяне были пиратами, то, если даже они располагали
преимуществом в этом отношении, таковыми же были и этруски,
и карфагеняне, ифиникийцы, и карийцы88, и все другие народы —
мореплаватели древности, включая сюда и самих греков8*.
Ахейские герои “Илиады** и “Одиссеи** тоже были пиратами и
гордились этим*0, и если мы поближе к ним приглядимся, они
распоряжались своей неправедным путем доставшейся добы-
чей точно таким же образом*1. Цивилизованные греки, полити-
ческие и социальные принципы которых оцениваются у Гиро
и других авторов как образцы для всего человечества, не видели
в присвоении чужого имущества ничего такого, что было бы
несовместимо с честью “джентльмена**, и в многочисленных
своих договорах они определенно выражали намерение при-
бегать к правам пиратства**. В конце концов нет никаких
принципиальных различий между разбоем на море и на суше.
Все пираты, все разбойники, все завоеватели, все основатели
империй независимо от того, как низко они сгибались в покло-
нах перед священной частной собстьенностью, как только она
попадала в их собственные руки, начинали, подобно липарцам,
захватывать ее себе. Если бы Гиро дал своей мысли возмож-
ность развиваться дальше в том же направлении, он сам ока-
зался бы лицом к лицу с политическим и социальным прин-
ципом, по которому его собственная цивилизация опирается
на грабеж. La ргорг1ё1ё e’est le vol !***
Объяснив по-своему все случаи общинной собственности,
извлекаемые им из тех или других греческих источников, Гиро
в заключение говорит:
„Нужно обладать исключительным пристрастием, чтобы
придавать этому хотя бы малейшее значение. Во всей античной
литературе нет ни одного места, где бы, здраво рассуждая,
было дано подтверждение такому мнению**®4.
Если здравый смысл означает свободу от предрассудков,
то мы все до некоторой степени люди дефективные. Вопрос
только, в какой степени ? Однако в конце концов есть все же
“ Diod. Sic., V, 9; Polib., Ill, 24, 4; Thue., 1, 4, 7, 8; Odyss., XV, 415—
484.
« Herod., 1,166, VI, 17 ; Thue., 1,5; Dio, 50,17 ; Lycurg., Leo., 18.
«♦ Ilias, XI, 625; Odyss., IV, 81—90; IX, 40—2; XIV, 229—234.
« См. стр. 327.
« Hasebrock, 117—121.
•* Ф. Энгельс, “Происхождение семьи, частной собственности и госу-
дарства".
* Собственность есть кража! — Прим. ред.
« Guiraud, 21—22.
21*

324
Часть третья. Коммунизм
один политический и социальный принцип, который удалось
утвердить всем этим ревностным историкам. Он продемон* *
стрировал с обезоруживающей ясностью, что „любовь" к част-
ной собственности в современном буржуазном обществе явля-
ется такой мощной силой, что оно не может себе представить
жизни без нее.
Чего не схватишь ты, того ты не имеешь
И мнишь, что нет того, чего не разумеешь.
». СПОСОБЫ РАСПРЕДЕЛЕНИЯ ЗЕМЛИ
Вернемся к клерухии. Когда определялось число коло-
нистов, земля, предназначенная для поселения, разделялась
на соответствующее число наделов. Как отбирались сами коло-
нисты, об этом нигде не говорится, но, версятно, иногда слу-
чалось, что число желающих превышало возможности их наде-
ления землей, и, поскольку нам известно, что при демократи-
ческом строе часто пользовались жеребьевкой, легко допустить,
что и желающие выехать тянули жребий. Мы должны также
предположить, что на наделы в клерухии рапространялись те
же права наследования, какие существовали преимущест-
венно в метрополии. Каждый вытянувший жребий поселенец
становился основателем ойкоса, то есть надела обычного типа
с хозяйством для всей семьи, с тем только отличием, что, как
хозяйство новое, оно не было связано с претензиями наслед-
ников и легче могло быть отчуждаемо. Мы знаем много случаев,
когда держатели надела в нарушение устава продавали свой
надел и возвращались домой*5.
Клерухии отличались от колоний обычного типа (apoixia)
тем, что их члены сохраняли за собой все права афинских гра-
ждан*®. Колония же являлась новым городом-государством,
связанным с метрополией религиозными узами, но политически
независимым. Кроме этого, весь порядок их основания был тот
же. В Кирепу колония была выведена из Феры в VII веке до
н. э., в то время когда этот остров страдал от голода. По всему
острову было отобрано по жребию*7 по одному от каждой пары
братьев. Подобная же жеребьевка была произведена и у пред-
ков этрусков, когда они покидали Лидию. Там тоже в то время
был голод. Царь разделил весь народ на две равные полови-
ны и бросил между ними жребий**. Это стало, по-видимому,
“ Grote, VI, 37—38.
* Е. N. Walker in САН, 161.
” Herod., IV, 153; ср. Parth., 5.
* Herod., I, 94, 5.

VIII. Земля
325
традицией, по которой основатели колонии выбирались по
жребию.
В середине V века до н. э. на Фракийском побережье была
основана афинская колония Брея. Декрет об основании этой
колонии сохранился. Одно из его положений предписывает
„избрать землеустроителей по одному от каждой трибы, чтобы
они распределили наделы'***. Эти землеустроители (geonomoi)
действовали отдельно от землемеров (geomitres), которые наре-
зали участки земли. Отсюда мы делаем вывод, что наделы
распределялись по жребию, причем это в какой-то степени
соответствовало делению населения на трибы. Это последнее
наше предположение подтверждается у Платона в его обосно-
ваниях по созданию его идеального государства. В его примере
условия, конечно, воображаемые, но, по общему признанию,
он создавал их исходя из действительной практики.
„Прежде всего город должен быть расположен как можно
ближе к центру всей территории... Затем вся площадь, включая
и город, должна быть разделена на 12 частей, начиная с обособ-
ленных святилищ Гестии, Зевса и Афины, которые должны
называться акрополем. Эти части территории должны быть рав-
ноценными и нарезаны в зависимости от качества почвы. Всего
должно быть зарегистрировано 5040 наделов, состоящих из
двух частей: одной в городе, а другой на некотором от него
расстоянии... Сами граждане тоже должны быть разделены
на 12 групп со всем их личным имуществом, на которое должен
быть составлен полный список, причем его тоже надо разделить
по возможности поровну между всеми группами. Наконец,
каждая группа должна быть поселена отдельно на участке,
посвященном одному из двенадцати богов. Это и должно назы-
ваться трибой**100.
Общее число наделов у Платона получено по такой же системе
мистической прогрессии, как и формула Плутарха в отношении
рождаемости котят (стр.210), а именно: 1х2хЗх4х5хбх7 =
5040. Но именно этот расчет основывается на определенных
фактах. Это как раз несколько больше половины общеприня-
того числа101. Афинская колония в Амфиполе была разделена
на 10 000 участков, и сиракузяне определили такое же число
для своей колонии на Этне101.
Наделы у Платона получали главы семейств. Это выясняется
из другого места в его „Законах**. Но эти семьи в свою очередь
были составной частью более обширной организации — трибы.
Это тоже подтверждается другими источниками. В древние вре-
»» Tod., 88—90.
Plato, Leg., 745.
*« Arist., Pol., 1267b, 3.
lM Thue., 1,100; Diod. Sic., II, 49.

326
Часть третья.  Коммунизм
мена на Родосе было три поселения: Линд, Иализ и Камир103.'
Они соответствуют, как мы это узнаем из „Илиады11, трем трибам
иммигрантов. Затем наделы были распределены по жребию. Это
подтверждается свидетельством Пиндара, потому что в той
же оде он рассказывает, как боги метали жребий при разделе
мира. Бог солнца, как он говорит, случайно отсутствовал в
тот момент и потому остался без своей доли. Это упущение было
исправлено предоставлением ему острова. Родоса и еще под-
водного пространства, которое он хорошо успевал исследовать, пока
неподнималсянадповерхностьюморя;итакое распределение мира
было утверждено богиней жребия Лахесис104. Разделение вновь
обретенного мира между сыновьями Кроноса имеет значение
божественного прообраза разделения вновь отвоеванного острова
между сыновьями Гелиоса, основателями трех поселений триб,
носящих их имена.
До сих пор мы совсем не упоминали родов. Нетрудно понять
почему. В развитом городе-государстве трибы продолжали
существовать в качестве военного и политического объединения
еще долгое время после того, как фратрии выродились в чисто
религиозную организацию, а роды распались на семьи. Родовые
порядки существовали еще до некоторой степени среди аристокра-
тии, но вообще колонисты набирались из низших классов, из лю-
дей, желавших получить землю105. А это были такие слои общества,
среди которых родовые связи в большинстве случаев со-
вершенно распались. Если мы хотим найти следы родовых
организаций, то нам следует обратиться к доисторическому
периоду.
Мы видели, что афинские клерухии выводились на таких
же основаниях'и создавались по тому же типу, какой был принят
в период великой колонизации от IX до VI века до н. э. Эта
волна колонизации разбросала греков по всему Средизем-
ному морю. А заглядывая все дальше в глубь веков, мы можем
сделать такое наблюдение, что, поскольку колонии воспроиз-
водили устройство своей метрополии, это было продолжением
более древнего движения, которое привело к основанию самих
этих метрополий в Греции и на Эгейском море.
“» Ilias, II, 655—656; Pind., Orf., VII, 73—74; SIO, 339, n. 2. Согласно
„Илиаде11, их основателем был Тлеполем из Эфиры (ср. Diod. Sic., V, 58),
но у Пицдара остров оказывается заселенным тремя сыновьями Гелиоса, а
еще по одной версии — Альфеменом с о. Крита (Apollod., Ill, 1—2). На самом
деле там было несколько последовательных поселений (Strabo, 653—654).
Нам известен список родосских родов по фратриям; некоторые из них носят
имена с эолическим окончанием ewi (IG, 12, I, 695).
Pind., Orf., VII, 54—76; ср. Apollod., II, 8, 4 ; Paus., VIII, 4, 3.
1М В уставе колонии Бреи (1.41) было поставлено условие, чтобы коло-
нисты набирались из беднейших классов, ср. Plat., Leg., 735—736; Isocr.,
IV, 182.

VIII. Земля
327
Греки сознавали эту преемственность. Они помнили, как
еще до Троянской войны основатель Родоса Тлеполем „произ-
вел справедливое деление земли"; как еще раньше Макарей
„поделил землю на Лесбосе"; как Кидролай „поселился на о.
Самосе и разделил землю на участки" и как Тенедос, давший
имя острову, поделил землю среди своего народа и сам получил
особое поместье (temenos), в котором его почитали после его
смерти как героя108. Ясно, что эти доисторические поселения
вовсе не были городами-государствами, но федерациями триб.
Поэтому мы ожидали, что роды в них должны были занимать
более видное место. Так оно и было. Ионийская колония Теос, ос-
нованная после завоевания дорийцев, была разделена на pfrgoi,
или демы, и не позже V века до и. э. некоторые из них были все еще
заселены родами, имена которых они носили (стр. 166). Следова-
тельно, три территории на о. Родосе были тоже поделены на
демы. Один из них принадлежал Неттидам и назывался Неттейя,
другой — Гиппотадам и назывался Гиппотейя107. Это обстоя-
тельство подтверждает наши заключения, выведенные из из-
учения демов в Атгике' (стр. 109—111). В Аттике, правда, мы
знаем только один род Бутадов (стр. 105), который продолжал
жить в деме своих предков. Но это потому, что страна была
преобразована в результате социального переворота VI века.
Но именно в Аттике старинные связи не были забыты, хотя они
и распались. Кимон из рода Филеидов был приписан к дему Ла ки-
адов между Афинами и Элевсином; но он должен был знать—
иначе и мы не знали бы этого, — что предки его вышли из
Филеиды близ Браурона, где Филей впервые поселился на
земле Аттики (стр. 118). Вошло в предание, что, когда царь
Теэей реорганизовал свою страну, он объезжал сельские мест-
ности, „посещая демы и роды“108. При этом подразумевается,
что в те далекие времена эти организации были идентичны.
Этот вывод уже был обоснован в главе IV (стр. 109—111). Окон-
чательное подтверждение дает само слово. У Гомера слово
demos имеет два значения: I) площадь обработанной земли и
2) народ, живущий на ней10*. Первое значение этого слова —
"деление" — одного корня со словом dasmds, которое постоянно
употребляется для обозначения деления или распределения
IM Diod. Sic., V, 59, 81—83.
SIG, 932, 24, 33, 118; V, 695, 21.
“° Pint., Tftes., 24.
lw Ilias, V, 710; XX, 166 и сл., ср. значения слов: xAdpoj — „надел"
„наследники надела"; арабское — ftoyy— „триба" и „территория трибы"
(Robertson Smith, КМЕА, 39); англосаксонское — hid — „домохозяйство"
и „поместье домохозяина" (Vinogradoff, GM, 141), Ramsay, 85—86; Skene,
III, 137, 7.

328
Часть третья. Коммунизм
земли110. Итак, первоначально дем был объединением террито-
риальным и социальным, то есть поселением рода, подобным
английским Woking, Tooting, Epping, французским Aubigny, Cor-
bigny, Pontigny, германским Geislingen, Gottingen, Tubingen111 *,
а также еврейским „семьям" и „коленам", которые заселяли
Обетованную землю.
„Обратись к сынам израилевым и распространи среди них:
когда вы перейдете через Иордан в землю Ханаанскую, тогда
вы изгоните всех, живших в стране до вас... И вы разделите
землю по жребию для наследования среди семейств ваших и
для больших семей вы дадите больше земли наследственной,
а для меньших меньше; у каждого наследственная земля будет
в том месте, куда упадет его жребий; вы будете наследовать
соответственно коленам отцов ваших"111.
„И Иисус (Навин) сказал среди сынов Израиля: „Как долго
будете вы медлить, чтобы пойти и овладеть землей, которую
господь бог отцов ваших дал вам? Выделите среди вас по три
человека от каждого колена, и я пошлю их, и они встанут, и
пройдут через всю землю, и опишут ее в отношении наследо-
вания, и вернутся ко мне... Тогда вы разделите землю на семь
частей и принесете описание ее сюда ко мне, чтобы я мог бро-
сить жребий ваш здесь, перед лицом господа нашего бога"113.
10. РАСПРОСТРАНЕНИЕ ПРИВИЛЕГИЙ
Греческим словом со значением „надел" является kteros —
„жребий". В поэзии в том же значении употребляются motra
и Idehos. Все эти слова индоевропейского происхождения.
Первое значение kteros „деревянный предмет" подобно ир-
ландскому cldr — „доска", „брусок", что показывает, что кусочки
дерева употреблялись в качестве жребия. Корень kla встречается
еще в греческом слове kiddos — „ветка" и klao — "ломаю"; в
готском языке есть слово blauts, являющееся синонимом англий-
ского lot — „жребий". Как показывает этимология этих слов,
метание жребия было древнейшим признаком индоевропей-
ской культуры. Оно вытекало из того основного принципа, что
Boisacq, s.v. OfjfiOS. Современные ученые, пренебрегшие ана-
лизом структуры родового общества, естественно, не обращают внимания
на органическую связь между родом и деревней. Так, следуя Гарднеру (стр.
103), Ф. Ф. Эдкок совершенно исключает род в своих заметках о происхож-
дении полиса („род, genes, являющийся отзвуком аристократии, еще впе-
реди*') и, следовательно, столкнувшись с фактам, что члены рода живут в
общих деревнях, он может только сказать, что "они поступают так по инс-
тинкту" (САН, III, 688).
111 F. Seebohm, EVC, 355—367.
«* Книга чисел, 33, 51—54.
Книга Иисуса Навина, 18, 3—6.

VIП. Земля
329
50. Игра в шашки. Аттическая ваза.
за каждым членом общества признавалось право получить
равную со всеми долю общего продукта трудаш.
В ранней Греции этот принцип давно уже был нарушен
выделением почетных наделов жрецам, вождям, царям. При
выводе клерухии на о. Лесбос целая треть наделов была выде-
лена для богов (стр. 315). Поселенцам Бреи было обещано дать
всю землю, кроме выделенных особо наделов для жречества115 *.
Такие же „особые" наделы были выделены в Кирене для царя114.
Когда царь Навсифой в „Одиссее" ведет феакийцев к их новому
поселению, он укрепляет сначала для них город, делит пахот-
ную землю и строит храмы для богов117. Из поэм Гомера стано-
вится ясно, что в то время, как царям предоставляются равные
привилегии, вся земля остается под контролем всего народа.
Беллерофон был награжден царем Ликии царскими почестями,
однако народ отнял у него большой участок пахотной земли11*.
Ахилл предупреждает Энея, с которым он вышел сражаться,
чтобы он, даже в случае победы, не надеялся ни на награду от
Приама, потому что у него есть свои сыновья, о которых он
заботится, ни на надел земли от народа118. Старейшины в Этолии,
по-видимому родовые вожди, уговаривая Мелеагра сражаться
за них, предлагают ему земельный надел на самой плодородной
1Н В Греции метание жребия продолжало применяться при выборах,
и им определялось преимущественное право приближаться к дельфий-
скому оракулу, а также назначение родового вождя, АЕ, 32; Toepffer, AG,
21, 125; Paton, 137.
*** Tod, 88—90; ср. АЕ, 403—405.
«* Herod., IV, 161, 3.
117 Odyss., VI, 9—10.
*“ Ilias, VI, 193—195.
**• Illas, XX, 178—186.

330
Часть третья. Коммунизм
земле в их стране120.. Такие почетные обособляемые наделы
назывались temenea от глагола timno — „отрезаю" или обознача-
лись термином от глагола exaireo — „изымаю" от всей остальной
земли, разделявшейся между народом. Теменос явился зароды-
шем частной собственности, возникшим в недрах родового строя.
Такое же сочетание принципов общинного и индивидуаль-
ного владения было заметно еще и приразделе военной добычи.
Она делилась между воинами также по жребию — это dasmds,
и подобно тому как при распределении земли царю выделялся
.особый почетный надел, так и при дележе военной добычи он
получал особую награду — geras или плату — time, выделяемые
из общей массы добычи1®1. Не открывшийся еще никому Одис-
сей хвалится, что провел девять походов, после каждого из
которых он получил богатые дары, помимо своей доли при
общем дележе138. После разграбления города Фив ахейцы раз-
делили между собой добычу, а дочь жреца Хрисеиду выделили
в дар Агамемнону183.
Впоследствии, вынужденный вернуть девушку, Агамемнон
требует для себя возмещения,но,какемуэто объяснил Ахилл,—
слишком поздно.
“Первый ему отвечал Пел ей ид Ахиллес быстроногий:
Славою гордый Атрид, беспредельно корыстолюбивый,
Где для тебя обрести добродушным ахейцам награду?
Мы не имеем нигде сохраняемых общих сокровищ;
Что в городах разоренных мы добыли, все разделили,
Снова ж, что было дано, отобрать у народа — позорно t“,s*
Принцип, по которому всякое приобретенное добро должно
быть поделено среди народа, держался очень упорно, и не только
в отдаленных местах, как, например, на Липарских островах
(стр. 321—322). Еще в 484 году до н. э. афиняне предлагали
разделить доход от серебряных рудников среди всех граждан.
Фемистокл же убедил их употребить его на постройку флота136.
Старинные обычаи родового строя были несовместимы с расту-
щими потребностями государства. * 111
m Ilias, IX, 574—580. Старейшинами бывали преимущественно главы
родов (Glotz, SF, 12). Понятие ttmenos охватывало и рабов, обрабатываю-
щих землю {Jeanmaire, 75, ср. Ilias, IX, 154—156). Условия держания земли
в точности неизвестны, вероятно, оно было связано с положением вождя.
111 Illas, 1, 166—167, 368—369; П, 226—228, Ср. АА, 945; Е. Тг., 248,
273, ср. Bancroft, II, 225; Baden-Powell, 195; Robertson Smith, КМЕА, 65.
Odyss., XIV, 229—233. В Эгейском мире до самого конца XV111 века,
когда корабль возвращался из плавания, торгового или пиратского, ба-
рыши делились на две части, одна шла владельцам корабля, другая делилась
поровну между его экипажем, Melas, 35.
>“ Ilias, I, 368—369.
lM Ilias, 1, 121—126.
“• Herod., VII, 144, cp. Ill, 57, 2.

VIII. Земля
331
С пищей поступали так же, как с добычей. В древние време-
на, как пишет Плутарх, когда пиры устраивались Мойрой или
Лахесис по принципу всеобщего равенства, все было скромно,
но обильно, и в подтверждение этого своего мнения говорит,
что старинное значение слова „пир" имело первое значение
,,дележ“12в. Этимологически это правильно: слово dais одного
корня с dasmos. На пирах порции мяса для всех были равные.
Когда Одиссей переодетым входил в свой дом, раздавали мясо
для вечернего ужина и Телемак настаивал, чтобы и нищий
путник получил такую же долю еды, какая выделялась и для
женихов137. В гомеровском гимне Гермесу мясо, предназна-
ченное для 12 богов, было разрезано на 12 частей, и они рас-
пределялись по жребию133.
С другой стороны, часть от спины, самый лакомый кусок,
бывала выделена как geras для вождя, возглавлявшего пир.
Когда Менелай пригласил своих гостей сесть за стол, он стал
угощать их тем мясом, которое его слуги поставили перед ним13®.
Свинопас оказывает Одиссею такое же уважение: трогательная
картина, ибо он угощает своего гостя как своего хозяина и дает
ему хозяйскую долю, не зная, кто его гость130. Когда сыновья
Эдипа предоставили отцу от жертвенного мяса кусок от бедра,
а не от плеча; он их за это проклял131. В святилище Амфиарая
в Оропе был обычай предоставлять жрецу от любого приноси-
мого в жертву животного, по праву, лопаточную часть туши133.
Преимущества, которыми пользовались спартанские цари, были
совершенно такого же рода. Они оба имели царский надел и
пользовались правами жрецов. Перед началом каждого похода
они приносили в жертву богам столько овец и коз, сколько
хотели, и от каждой жертвы брали себе лучшие куски мяса, а
также шкуры. На всех общественных обедах, на которых они
присутствовали, им давалось по две четверти (кварты) ячменной
муки и по полпинты (х/4 литра) вина133. Как замчает Фукидид,
Plut., Mor., 644а; ср. Odyss., VIII, 470; Hes., Ttieog., 544; Thgn.,
677—678. О публичных празднествах Древней Греции как о частичном
пережитке первобытных общинных обедов см. Фюстель де Куланж, 179,
Nilsson, HGR, 254—255, Robertson Smith, RS, 282.
1Я Odyss., XX, 2/9—282.
*M Hom. Himn.; IV, 128—129.
»» Odyss., IV, 65—66, cp. Ilias, VII, 321, Hom. Himn., IV, 122.
Odyss., XIV, 433—438.
131 Soph. Oed. Col., 1375 sch.
131 SIG, 1004,30—31. На о. Косе особые части предлагаемых на пиру
кушаний выделялись для отдельных родов, Paton, 88—90; ср. SIG, 271,
589; Plut., Mor., 294с; Died. Sic., V, 28. О новых примерах см. Krige, 55—56;
Jonod, I, 329; Earthy, 37, 159; Roscoe, В (1923), 165; Hutton, 75; Gurdon,
48; Ivens, MSE, 408.
1,4 Herod., VI, 56; Xen., RL, XV, 3.Нао.Косебыложречество,именуемое
yepa<p6pos floun&fav, Paton, XXXV. О царских привилегиях Кодрйдов
Эфеса см. стр. 550.

332
Чаеть третья. Коммунизм
греческие цари пользовались строго определенными прерогати-
вами1*4. Преимущества, которые им предоставлялись, отражены
в известном месте Илиады:
„...За что перед всеми нас отличают
Местом почетным, и брашном, и полной на пиршествах чашей
В царстве Ликийском и смотрят на нас, как на жителей неба?
И за что мы владеем при Ксанфе уделом великим,
Лучшей землей, виноград и пшеницу обильно плодящей?
Нам, предводителям, между передних героев ликийских
Должно стоять и в сраженья пылающем первым сражаться.
Пусть не единый про нас крепкобронный ликиец скажет:
Нет, не бесславные нами и царством Ликийским пространным
Правят цари: они насыщаются пищею тучной,
Тонкие вина и сладкие пьют, но зато у них сила
Дивная: в битвах они перед ликийцами первыми бьются"1**.
Почести царям воздавались народом в награду за их воен-
ные успехи.
Греческое слово, означающее награду, было gtras, а слово,
обозначающее старость, — g€ras. О происхождении привилегий,
предоставлявшихся старейшим в роде, см. выше, в главе I,
стр. 39. В охотничьем быту они принимают форму изъятий из
запрещения (табу), наложенного на пищу, и предоставления
определенного количества дичи. Когда с течением времени эти
старшины превратились в магов, жрецов или жриц, царей или
цариц, традиционные формы привилегий приспособлялись к
их все возвышавшемуся положению, Geras на пиру или из добычи
и geras или tentfnos при разделе земли являются признаками за-
рождения социального неравенства уже при первобытном комму-
низме как в охотничьем, военном, так и в земледельческом быту.
Применение жребия служило гарантией равенства. Рас-
пределение при этом становилось беспристрастным, потому
что оно не выходило за пределы человеческого контроля. А по-
скольку оно выходило за пределы человеческого контроля,
то и приобретало значение магии, как проявление силы Мойры
или Парок, богинь, определявших судьбу каждого человека.
Первоначально эти богини были простыми мифическими сим-
волами в практике метания жребия. Превращение же этих
олицетворений духа равенства в трех Парок, или по-гречески
Мойр, в суровых богинь, которые сидят и прядут нити челове-
ческой судьбы, определяя для каждого из них условия рож-
дения его жизни и ее конец, будет содержанием следующей главы.
*« Thue., I, 13, 1.
“» Ilias, XU, 310—321, ср. XVII ,250.

IX
ЖРЕБИЙ ЖИЗНИ ЧЕЛОВЕКА
1.	ПРОФЕССИИ ОТДЕЛЬНЫХ РОДОВ
На более высокой стадии родового общества наблюдается тен-
денция закреплять специальные привилегии за целыми родами.
В Древней Греции нам известно несколько таких „специализи-
рованных" родов: Асклепиады были врачевателями, Гомериды —
певцами, Иамиды, Бранхиды, Кронтиды — прорицателями,
Керики, Теокерики, Талфибиады — глашатаями* 1. В Спарте
все глашатаи принадлежали к Талфибиадам. Геродот говорит,
что должность глашатая была привилегией этого рода, его
gfras2 *. Было много и других родов, имена которых стали нарица-
тельными. Например, ПоЙмениды — пастухи, Будзюги — погон-
щики волов, Фреорюхи — колодезники, Дедалиды — скульп-
торы, Гефестиады, Евпириды, Пелеки — оружейники или
кузнецы8. Эти роды со специальностями можно уподобить позд-
нейшим гильдиям. Средневековые гильдии были профессио-
нальными корпорациями, доступ в которые был обусловлен
определенными формами кооптации, и являлись, как это пока-
зал Грёнбех, модифицированным пережитком „специализиро-
ванных" родов4. Но в Греции гильдии стояли к своему прооб-
разу ближе всего. В древнейшие времена Гомериды были дей-
ствительно потомками Гомера, только гораздо позднее они
стали принимать в свою корпорацию певцов, не имевших род-
ственных связей с ее основателем5. Право родства было заменено
кооптацией. Асклепиады тоже открыли доступ в свою среду, и
мы даже знаем, как именно это произошло. Новые члены органи-
зации должны были принести клятву, что они будут „оказы-
вать своим учителям такое же уважение, как родителям,
1 Roscher, LGRM; ем. слова: Asklepios, Branches’, Hsch., KqwtISm,
Qcofafavxsc. О Кериках см, выше, стр. 124; Toepffer, АО, 80—92.
Ответвления рода Иамидов были в Элиде, Спарте, Мессении, Кротоне. Herod.,
IX, 33, V, 44, 2; Paus., 111,12,8; IV, 16, 1; IV, 2,5; VIII, 10, 5; Pind.,
Od., 6. О современных родах со специальностями см. Hollis, NLF, 8—11;
Landtman, 83.
1 Herod., VH, 134.
* Toepffer, AG, 136—146, 166, 310—315.
* OrOnbech, I, 35.
* Pind., N, 2, 1 sch.; Harp., 'Ofvqptoai, ср. Strabo, 645; см. стр. 555.

334
Часть третья. Коммунизм
делиться с ними своим пропитанием, в случае нужды помогать
им из своего заработка и смотреть на все их потомство, как на
братьев"*. Такова была форма адаптации, которая, подобно
ритуалу возрождения, была общим признаком первобытно-
родового строя (стр. 39—43). Возможно, что, несмотря на эти
колебания, необходимость родства никогда окончательно не
отменялась. В IV веке до н. э. Аристотель, принадлежавший
к роду Асклепиадов, мог еще утверждать свое происхождение
от самого Асклепия* 7 * *. Это, несомненно, объясняется тем, что в
Древней Греции так же, как и в средневековье, сыновья стре-
мились продолжать дело своих отцов.
Асклепиады считали своего предка основателем медицины,
Гомериды — величайшим певцом-сказителем, Иамнды —
сыном Аполлона, бога прорицаний, Керики — сыном.Гермеса,
вестника богов, Теокерики —глашатаем Талфибием; Дедалиды
вели свой род от легендарного строителя лабиринта на Минойском
Крите (стр, 284); Будзюги— от Будзюга, первого, запрягшего
волов в плуг. Во всех случаях роды приписывали своему родо-
начальнику свою специальность.
Прежде чем начать борьбу с Кроносом и титанами, Зевс
поклялся богам, что в случае победы он не только сохранит
существующие привилегии, но предоставит еще и другие тем,
у кого их нет. В результате, когда борьба кончилась, боги
признали его своим владыкой*. Он стал царем богов в награду
за свои военные успехи. Приняв власть, он стал раздавать милости
(Мойры). Даром (gfras, или moira) Гефеста был огонь’; участью
Атланта, его Мойрой, стало поддерживать небесный свод10;
участью, Мойрой, нимф было заботиться о смертных в годы их
юности11; Аполлону были предоставлены музыка и пляска, а
плачи и слезы стали уделом Гадеса12. После того как однажды
застали Афродиту, участь (moira, или Нтё) которой была любовь,
работающей за ткацким станком, Афина стала протестовать и
утверждала, что раз Афродита украла ее надел (kUros), она
больше не хочет придерживаться того призвания, которое ей
определила Мойра13.
Когда Аполлон защитил Ореста от Эринний, они упрекали
его в том, что он похитил у них их жребий (Idchos), который они
• Hp., Jus)., I, 298—ЗОО, Jones. Определенно не сказано, что это была
клятва Асклепиадов, но я не вижу, какой другой организации можно было
бы ее приписать.
7 D. L., 5, I.
• Hes., Theog., 73—74, 112—113, 383—403, 881—885: ср. Aesch., Pers.,
218, 244—247; Акта., 45.
* Aesch., Pers., 38.
10 Hes., Theog., 520.
11 Hes., Theog., 348.
и stes., 22.
11 Hes’,’ Theog., 204—205; Nonn. D„ 24, 274—281.

IX. Жребий жизни человека
335
получили от Мойры при рождении14. Асклепий был наказан
на том же основании; стараясь воскресить мертвого, он пересту-
пил границы Мойры Гадеса15 *.
Согласно Геродоту, греческую теогонию создали Гомер и
Гесиод, они же дали названия богам, распределили между ними
титулы, привилегии и „специальности" и определили их внеш-
ний вид15. Вторгшиеся племена завоевали Эгейское море, и
сыны Кроноса также завоевали весь мир. Завоеватели поделили
землю по жребию, так же и сыновья Кроноса поделили между
собой мир. Цари этих племен получили власть в награду за
военные услуги, и точно так же поступил царь Олимпа. Таким
же образом и мифические разделение сфер действия между
богами отражает распределение специальностей между родами,
когда призвание каждого человека — его удел в жизни — дается
ему при рождении, определяется ему тем родом, к которому он
принадлежит по рождению.
2.	МОЙРЫ — ПРЯХИ
Как же превратились эти Мойры — собственно „доля благ"
или „разделение" труда — в трех прях, ткущих человеческую
судьбу ? Постараемся дать на этот вопрос более обстоятельный
ответ, чем это сделал Виламовиц, сказавший о них, что это просто
„поэтический вымысел", как будто поэтические вымыслы по-
нятны сами по себе или вообще необъяснимы17.
Три было мистическим числом, ассоциируемым среди других
понятий также и с тремя фазами луны18. Луна в качестве опре-
делителя времени и предмета поклонения женщин едва ли была
связана с Мойрами, которые тоже мыслились как существа
женского пола. Их имена были: Клотд, Атропос и Лйхесис.
Клото — простое олицетворение пряхи — была самой старшей
из них. Гомер всех их вообще называет Клото и не указывает
двух других имен15. Атропос упоминается в более поздней
« Aesch., Епт., 173, 335—336, 730.
14 Aesch., Agam., 1004—1014.
« Herod., II, 53.
17 Wiiamowitz, ОН, 1, 359. Краузе (Krause, 152) относит это к области
измышлений. Дрекслер (in Rocher, LORM, I, 2715) доказывает, что Мойры
были богинями облаков и мглы, которые первобытный человек представлял
себе в виде какой-то паутины, которую он наблюдал порхающей в воздухе
в летний день.
» Briffault, П, 603—606.
” Odyss., VII, 197. Эта троица появляется впервые у Гесиода в его
Теогонии, 218. Ставшее общим употребление глагола ЬтОмда (Ilias,
XXIV, 525; Odyss., 1,17) показывает, что образ Клото был древним уже во
времена Гомера. Другое, закрепившееся выражение такого же рода:
Сгшр уобиоип Keleai (litas, XVII, 514, Odyss., 1, 267) указы-
вает на необработанную пряжу, лежащую на коленях ткача, Onians, К. О.

336	Чаешь третья. Коммунизм
литературе как богиня, олицетворяющая собой страшные нож-
ницы, перерезающие тонкую нить жизни. Возникновение этого
образа, несомненно, связано с процессом резания ткани, сходя-
щей со станка. „Я свернул свою жизнь, как ткач свертывает
ткань, когда хочет срезать ее со станка"20. Но в древней лите-
ратуре этот образ не встречается21 и не выводится из тради-
ционного толкования имени: „та, которую нельзя повернуть
назад", „нить, которую нельзя перепрясть"*8. Именно такое
объяснение, идущее от Эсхила, по своему существу пред-
ставляется как позднейшее. Прядильщице нетрудно раскру-
тить свою нитку, а ткачихе распустить свою ткань, пример
Пенелопы это хорошо подтверждает, Вероятно, такое толко-
вание построено на ложной этимологии. В слове имеется
корень (trtpo) со значением „оборачиваю" — это не вы-
зывает сомнений;-однако возможно, что приставка „а" не
означает отрицания, но, наоборот, усиление. Слово Атропос
можно сопоставить с dtraktos с заменой „п" на „к". Тогда зна-
чение будет не „та, которая не может быть повернута", но будет
означать „вращатель", то есть будет олицетворением веретена.
Что касается Лахесис, богини Idchos, или жребия, ее положение
среди двух других показывает, что и она тоже имеет какое-то
значение, родственное с процессом прядения или распределе-
ния необработанной шерсти среди прядильщиц, или, что в
общем одно и то же, — пряжи, которую надо наматывать на
веретено88.
Но как же эта троица превратилась в прядильщиц нити
судеб? Ответ нужно искать в человеческом их прототипе. Мы
должны также иметь в виду — традиция очень устойчива в
этом отношении, — что судьба человека бывает уже соткана к
моменту его рождения8*. Это устанавливает связь Парок с
богиней Илифией, которую тоже изображали пряхой85. С этой
точки зрения Мойры были повивальными бабками, старыми
родственницами, ухаживающими за детьми10. Почему же тогда
заставляют их заниматься прядением в момент рождения ре-
бенка? На это у меня есть только один ответ: они готовят для
него одежды. * 81
« Исайя, 38, 12.
81 Мне не удалось проследить этого по всей древней литературе, но,
кажется, это было так понято Вергилием, см. Дел., X, 814.
м Aesch., Еит., 335—336 (см. заметки автора). Pl, R, 620; Gall., LP, 103;
Nonn. D, 25, 365, 40, I; Luc., JTr, 18; E, fr„ 491, Jo, Diac, ad Hes.; Sc. 236.
Orph., t. TO; AP, 7, 5, Erinn., 23.
“ Ilias, XX, 127—128; Odyss., VII, 197—198; Aesch., Earn., 348, E. Hell.
212; IT, 203, Ba., 99; cp. Plut, Mor., 637.
“ Paus., VHI, 21, 3; cp. Pind,, Od., 6, 42.
» Cp. Earthy, 69; Roscoe, В (1911), 51, BB (1923), 242; BTUP, 24;
Hutton, 233.

IX. Жребий жизни человека
337
Первоначально функции одежды, которые в странах с
холодным климатом состоят прежде всего в том, чтобы защитить
тело от холода, были повсюду тесно связаны с магией в том
смысле, что одежде приписывали какую-то таинственную связь
с самой человеческой жизнью. Этими же представлениями
объясняется и обычай украшать свое тело магическими зна-
ками, разрисовкой или татуировкой, навешиванием различных
украшающих предметов: ожерелий, браслетов, колец17. В Гре-
ции новорожденного ребенка окутывали пеленками и вешали
на него амулеты. Эти предметы обозначались общим словом
gnorlsmata, то есть ,.приметы,“ потому что именно по ним можно
было определить личность их носителя*8. Когда подкидывали
нежелательного для себя ребенка, то вместе с ним клали и
его „приметы". Это делалось даже в тех случаях, когда роди-
тели не были уверены, что ребенок выживет, и думали, что он
погибнет. Когда царя Кира младенцем передали пастуху, чтобы
он бросил его на растерзание диким зверям, он был обернут
в богато расшитые пеленки с украшением из золота, и когда
потрясенный этим пастух подменил его своим собственным только
что родившимся сыном, он перенес все эти царские признаки с
одного ребенка на другого**. Обычай выставлять приметы
человека нельзя объяснить лишь надеждой на то, что по ним
впоследствии можно будет найти его, хотя в некоторых случаях
это и могло быть мотивом второстепенного порядка. Это был
ритуальный акт, внушенный убеждением, что душа ребенка
частично обитает и в его одеждах, которые в то же время явля-
ются знаками его происхождения.
Арабы помечают свой скот особым клеймом, называемым
wasm, которое, по словам Робертсона Смита, было знаком рода,
подобно тем, которыми у банту отмечается как скот, принад-
лежащий роду, так и все члены рода80. Слово wsm родственно
слову ism, что по-арабски значит „имя". Подобное же сходство слов
со значением „знак" и „имя" встречается вообще в индоевро-
пейских языках (стр. 41). У фиванских Спартов были две эм-
блемы : змея и копье. Существовала легенда, что каждый член
их рода был с самого рождения отмечен копьем. Но такие знаки * 29
» Robertson Smith, RS, 335; Karsten, 1—197; Hollis, NLF, 27.
29 Римские дети носили на шее маленькую ладонку с фаллом; маль-
чики — пока не надевали тогу взрослых, девочки, вероятно, до замуже-
ства, Daremberg-Saglio, См. слово Bulla. Что происходило с греческими дет-
скими приметами, не совсем ясно. Но Орест, например, старательно берег
их; в другом случае девушка посвящает их богам, вступая в брак, Longus,
4, 37 (ср. стр. 245). В Афинах детские пеленки обычно делали из одежд,
имевших особое назначение, например, в которых родители приняли посвя-
щение в Элевсинские таинства, Аг. Р1, 845, sch.
** Herod., I, 111; III, 113, 2; cp. Hom. Hymn., Ill, 121—122.
M Robertson Smith, KMEA, 213; Hollis, MLF, 290; NLF, 22.
22 Дж, Томсон

338
Часть третья. Коммунизм
рождения не были наследственными; было высказано удачное
предположение, что это была татуировка*1. Она имела такое
же значение, какое имело ожерелье с видом змеи, которым
дочь Эрехфея украсила своего ребенка в память о его предке,
человеке-змее (стр. 113). Когда Орест вернулся на родину, он
доказал свою личность своей сестре, которая не видала его
с детских лет, тем, что показал ей одежду, которую она соткала
для него, — вероятно, его пеленки*1. На них были вышиты
фигуры животных. На протяжении всей античной древности
фигуры животных были излюбленным мотивом для орнаментов
на металле и вышивок на тканях, в которые одевали детей.
Об этом есть несколько упоминаний у Менандра. Например:
Сириек рассматривает приметы одного найденыша: „Вот желез-
ное кольцо с золотым рисунком, а на печати резьба; что это —
бык или козел?" Или еще: „Поди принеси шапку с вышивками;
знаешь, ту, которую я дал тебе спрятать... Разве это не похоже
на козла или быка или на какого-нибудь еще такого зверя?
Это та одежда, в которой они нашли меня ребенком" *. Такие
детские „приметы" (gnorlsmata) являются, несомненно, пережит-
ком обычаев тех времен, когда рождающихся детей помечали
родовым клеймом тотема. Это означало, что ребенок как вопло-
щение родоначальника самым фактом своего рождения, унас-
ледовал право на привилегии и обязанности своих предков
или на Мойру своего рода. И поэтому как представители жен-
щин, которые приносили в подарок расшитые пеленки, Мойры
стояли на страже традиционных обычаев, определявших право
каждого человека на рождение.
К такому же заключению нас приводит и другой ряд при-
меров. У орфиков и пифагорейцев было представление о духе-
хранителе — daimon, genius, который брал на себя попечение
о человеке с самого его рождения, разрешал все трудные вопросы
в его жизни. Такова же роль египетского Ка, мексиканского
nagual, американских индейцев manitoo**, — индивидуальных
тотемов, созданных по аналогии с родовым тотемом, с которым
он в некоторых случаях вступал в сочетание36. А в Греции,
помимо индивидуальных daimon, мы знаем еще о наследствен-
ных демонах, покровителях всего рода**. Мало того, этим сло-
« Arist, Poet., 1454b; D. Chr., I, 149R; Hyg., F, 72; Plut., Mor. 563a;
Harrison, T, 435; cp. Cock, Z, 2, 122.
“ Aesch., Choef., 230 sch.
“ Men., Epit., 170—174, PK, 631—660. В „Филистрате" (Im. 1, 26) Горы
сыплют на пеленки младенца Гермеса цветы, чтобы на пеленках не было
недостатка в знаках — приметах.
** Т. Е. Peet, САН, I, 334; Budge ОЕ, I, 163; Moret, VIII, 145; Meek,
202—207; Bancroft, 2, 227; Schoolcraft, 196.
• Webster, 154.
* Aesch., Agam., 1478, 1568.

IX. Жребий жизни человека
339
вом постоянно пользовались в том смысле, что фактически
чередовали его со словом Мойра. По-гречески вместо выра-
жения „испытывать свое счастье'* * ** можно было сказать „испытать
своего демона" или „удостовериться в своей Мойре"’7. Эмпедокл
говорит, что было два рода демонов и Мойр, которые следили за
жизнью человека ’. Ифигения заодно жалуется на своего зло-
получного демона, который вывел ее из чрева матери, и
на Мойру, которая дала ее матери такую несчастную дочь
И чтобы покончить с этим сюжетом, отметим, что слово daimon,
родственно слову dais — „пир" и dasmds — „дележ". Судьбу
(Мойру) каждого человека определяет дух его предков.
Итак, Мойры принимали деятельное участие в рождении
человека, в его браке и смерти. В Афинах, когда человек, счи-
тавшийся уже умершим и горько оплаканный родней, возвра-
щался к себе в дом, его вновь принимали в общину при помощи
мимической церемонии, изображающей его новое рождение,
называвшееся deuterdpotmos*0, то есть вторичное получение pitmos,
что являлось синонимом слова motra в смысле того, что „выпа-
дает" по жребию (лат. casus). В мифе Мойры охраняют брачное
ложе Зевса и Геры41; в культе — невеста передает прядь своих
волос Артемиде и Мойрам42. О брачной ночи говорилось: „Эта
ночь кладет начало новому potтоs, новому daimon*. А выраже-
ния, подобные moira thandiou — то есть „доля смерти*'4', по-
казывают, что у человека есть своя доля жизни и по ту сторону
могилы. Сущность этого комплекса представлений состоит в
том, что рождение, инициация, брак и смерть — обычные этапы
в жизни человека — воспринимались первобытным человеком
как явления одного порядка.
Образ Мойр возник как олицетворение обычаев предков,
как символы экономических и социальных функций в перво-
бытном коммунизме — раздел дичи у охотников, разделение
всякой добычи, земли, труда между родами; другими словами,
они произошли от богинь-матерей неолита, которые выделились
из числа женщин — родоначальниц матриархального рода, сим-
волизировали общую священность бесчисленных поколений
прародительниц, обладавших непререкаемой властью над жиз-
« Aesch., ТМ>., 493; Cfioef., 511.
« Emp„ 122=Plut„ Mor., 474b.
* Ear., IT, 203—207; cp. Hel., 212—214; Ilias, III, 182,
У Пиндара (Od., 13, 105) TO же, что avyyevfc у N., 5, 40.
w Plut., Mor., 265, в рукоп. 6ewrtpfatO'ryt0s. У индусов человек, воз-
вращавшийся с чужбины, считался как бы родившимся вновь. Frazer,
GB—TPS, 113.
« Ar., Av., 1731—1743; Pind., fr. 30.
41 Poll., Ill, 38.
** Antipho Soph., fr. 49.
44 Aesch., Pers., 919; Agam., 1463; cp. Ilias, XVI, 457, XXIII, 9.
22*

340
Часть третья. Коммунизм
нью людей, когда-либо живших в составе рода. Эсхил замечает
по этому поводу, что при начале мира все Мойры были излишни**.
3.	ГОРЫ И ХАРИТЫ
После того как мы подыскали .сравнения для Мойр, нам не-
трудно будет объяснить образы Гор и Харит, которые фигури-
руют в английской поэзии под видом „Гор" и „граций"4* * •*.
Имена Гор — Евномия, Ирена, Дике4*—относятся уже к клас-
совому обществу. Имя Евномия, то есть „закон" и „порядок",
говорит само за себя. Образ Ирены, или „Мира", возник вместе с
городом-государством47; и, как мы сейчас увидим, Дике явля-
ется в послегомеровской поэзии заместительницей Мойр. Но
идеи эти старше своих имен. Их первоначальный характер
раскрывается в их общем наименовании, относящемся к раз-
делению года; как предмет поклонения, они были духами пло-
дородия48. Помимо того, что они распределяли сезоны и земле-
дельческие работы48, наполняли свои корзины цветами, снопами
и плодами*0, они присутствовали еще на свадьбе Семены*1,
пеленали новорожденного Гермеса, качали его на своих коле-
нях*8. Имена Харит были: Евфросюне (радость), Фалейя (пир-
шество) и Аглая (сверкающая)**. Они танцевали на свадьбе
Кадма”, Пелея**, танцевали с Афродитой8*, с Горами на Олимпий-
ских торжествах, танцевали с Горами и Мойрами87 при рождении
Персефоны8*.
Совершенно очевидно, что эти три троицы, в сущности, явля-
ются единой. Все они просто безымянная множественность
прародительниц в отличие от индивидуализированных матерей-
богинь, которые выделялись с возникновением архаического
матриархального государства. Неоднократно они появляются
как подобие хора, сопровождающего ту или другую богиню-
мать как своего корифея. Артемиде поклонялись в сообществе
** Aesch., Prom., 531—534.
« Hes., Tftcog., 901—902.
" Hasebroek, 118.
• Phlloch., 18,171, ср. Аг., Ра., 308.
« Нез., Tfieog., 903; Paus., 1, 40, 4.
•* Euseb., РЕ, III, 11, 38, ср. АР, 6, 98.
« Nonn. D, VIII, 4—5; ср. Mosch., Id, II, 164.
•» Pind., P., IX, 59—62, Philost., Im., 1,26, ср. E. Ba., 418—420, Paus.,
II, 13, 3. Они были также богинями деторождения, Nonn. D, III, 381—382;
IX, 12—16; XVI, 396—398 ; XLVIII, 801.
“ Hes., Theog., 907—909.
«* Then., 15—16.
w Q. $., IV, 140.
" Odyss., XVIII, 193—195; ср. VIII, 362—366. Ilias, V, 338.
• Hom. Hymn., 3, 194—196.
» Orph., H, 43.

IX. Жребий жизни человека
341
51. Хариты. Аттический рельеф.
с Мойрами5* *. Деметра носила название „приводящей времена
года1*, или Горы*0. На статуе Геры в Аргосе была корона, укра-
шенная фигурами Гор и Харит*1. В „Одиссее" танцами Харит
руководит Афродита**. В аттических преданиях та же богиня
считается старшей среди Мойр*®. На самом деле она была одной
из младших.
4.	ЭРИННИИ
Эриннии на первый взгляд кажутся совсем другими:
„Сон обуял чудовищ отвратительных
Седое племя ночи. Не якшается
Ни бог, ни смертный с ними, ни рыскучий зверь.
Они на злое сходятся. В полуночном
" СЮ, 1444.
* Hom. Hymn., II, 54, 192, 492, ср. Call. Сег., 122—124; Nonn. D., XI,
501—504; 10, 12, 5, 893. 'АяйААым •QpopMw, ср. Call., Ар., 87; Paua.,
Ill, 18, 10; VIII, 31, 3.
« Paus., II, 17, 4.
° Odyss., XVIII, 19Э-195.
“ Paus., I, 19, 2.

342	Часть третья. Коммунизм
Гнездятся мраке, в мгле подземной Тартара
Тошны и людям и Олимпа жителям"***
Их деятельность состояла в том, что они наказывали за убий-
ство родича, за клятвопреступления, за сыновнее неповино-
вение и отказ в гостеприимстве. Первые из этих преступлений
мы уже обсуждали в главе IV, остальные соответствуют трем
“неписаным законам" Элевсинских и Орфических мистерий:
почитай богов, почитай родителей, почитай странников* * **’. За
эти преступления полагались такие наказания, как безумие,
голод, бесплодие, повальная болезнь (мор). Первоначально
думали, что они действуют немедленно, поражая преступника
смертью. Этим объясняется их участие в осуществлении клятвы,
которая, говорят, была установлена легендарным законода-
телем минойского Крита Радаманфом”. Обвиненный произ-
носил над собой условное проклятие, он клялся, что если он
виновен, то пусть погибнет со всем своим родом (стр. 130). Соот-
ветственно с этим, когда клятва перестала служить действитель-
ным свидетельством виновности и превратилась просто в сред-
ство усиления улик и запугивания свидетелей*7, Эриннии пересе-
лились в другой загробный мир, где они терзали души осуж-
денных в качестве помощниц Персефоны.
Связь их с неписаными законами обнаруживается уже в
поэмах Гомера, но эти законы уже не были первобытными.
Осуждение на основании клятвы встречается только на более
высокой ступени родового строя. Сыновнее повиновение пред-
полагает наличие семьи. Неприкосновенность, гарантируемая
нищим и странникам, преследовала цель восполнять нехватку
рабочей силы в стране (стр. 130), а позже —удовлетворению инте-
ресов торговли. Если принять во внимание еще и связь их с
Радаманфом и ПерсефоноЙ, то эти неписаные законы были
наследием минойского Крита*®.
Эриннии играют выдающуюся роль в мифе об Эдипе,
который принадлежал к дому Кадма. От отца его ЛаЙя
к нему и его сыновьям перешло по наследству проклятие, оли-
цетворенное в Эринниях, которое фактически разрушило всю
** Aesch., Earn., 68—73.
* Перев. А. П. Пиотровского, Academia, 1937.
** О. Thomson, АО, I, 51—52; II, 269—272.
** Plato, Leg., 948.
и Diamond, 52.
* Вынесение приговора на основании клятвы больше преобладает в
Гортинских законах, чем в других древнейших сводах, Diamond, 334—365.
Дорийские завоеватели Крита отменили много учреждений прежнего населе-
ния, жившего на этом острове и продолжавшего соблюдать законы Миноса,
Arist, Pol., 1271b.

IX. Жребий жизни человека
333
династию89. Таково было дельфийское предание* 70. Иначе было
в „Одиссее": там фурии преследуют Эдипа не за отца, а за
мать71, и, помимо их принадлежности к женскому полу, есть
и другие указания на то, что эти духи были всегда связаны со
своими героями по женской линии72. Их же призвала Алфейя
против сына своего Мелеагра за убийство ее брата, а престу-
пление, за которое они преследовали Ореста и Алкмейя, было
убийство матери7. Все это были случаи убийства в пределах
своего рода, то есть самые тяжкие преступления, какие мог
совершить член родового общества. Следовательно, если мы
видим, что Эринний описывали как несущих проклятие74 и
изображали в виде змей, то можно сделать вывод, что в основе
этого лежит особое представление о матриархальных пра-
родительницах, проклятие которых поддерживало нерушимость
родовых обычаев.
Эриннии тоже были причислены к богиням, но только в один
ряд с Деметрой и Персефоной. У Гомера они исполняют свой
долг вместе с Персефоной, наказывая души клятвопреступ-
ников70. В Аркадии Деметра передала свое имя и Эринниям70,
а символом Деметры, по-видимому, была змея (стр. 115 и 249)*
Эриннии были Мойрами минойского Крита.
5.	ИНДОЕВРОПЕЙСКОЕ ПРОИСХОЖДЕНИЕ МОЙР
Много было сделано попыток найти индоевропейскую этимо-
логию в слове erinys, но все безрезультатно. Если имеешь дело
с греческим языком, который впитал в себя много элементов
других языков, в большинстве случаев нам неизвестных, то
для того чтобы установить индоевропейскую этимологию,
требуется нечто большее, чем простые лингвистические воз-
можности, потому что сама природа данного случая не поз-
воляет предусмотреть другие возможности. Все, что можно
сказать по поводу данного случая, это то, что слово это обо-
значает состояние безумия, как это видно из латинского су-
ществительного furia и греческого глагола erinyo — „неистов-
“ Pind., Od., II, 42—46; Aesch., Theog., 710—712, 751—752, 770—772,
776; Soph., Oed. in Col., 1434.
70 Herod., IV, 149.
71 Odyss., XI, 279—280.
71 Подобно Мойрам, им поклонялись исключительно женщины, Е.
Mel. Capt., 18—21.
п Ilias, IX, 565—572; Apollod, I, 8, 3; III, 7, 5.
77 См. стр. 132,
” Ilias, IX, 454—457.
74 Paus., VIII, 25, 24.

344
Часть третья. Коммунизм
ствую"77. Это основной смысл, но не найдено индоевропейских
корней, чтобы объяснить его.
С другой стороны, слово mofra определенно индоевропейское,
и это позволяет нам продвинуться в нашем анализе несколько
далее. Ассоциируясь с материнским правом,. Мойры должны
быть отнесены в самую глубь индоевропейской предыстории.
К такому же выводу мы приходим, исходя и из участия Мойр
в разделе пищи, что в основе связано с экономикой охотничьего
быта. Если это так, то можно сказать, что мы найдем родствен-
ные понятия и в других отраслях индоевропейской культуры.
Но это слишком обширная тема, чтобы ее полностью исследо-
вать в данном месте; все же надо сказать несколько слов о
римских Парках, о кельтских богинях-матерях и германских
Норнах. Парки не окажут нам очень большой помощи. В качестве
духов — покровительниц деторождения они, несомненно,
такого же первобытного происхождения, но представление о
них, как о трех пряхах, сложилось под греческим влиянием, и,
помимо этого, они мало чем отличаются от множества других
добрых и злых духов, персонифицированных или абстрагиро-
ванных, пользуясь которыми римские понтифики разработали
свою всеобъемлющую систему заговоров и заклинаний, пред-
назначенных для того, чтобы держать народ в непрерывном
страхе перед угрожающим ему гневом богов7*. Если идея
Мойры вообще сохранялась в латинском языке, то это скорее
можно усмотреть в таких словах, как саго — „мясо*' (умбрское
каги — „доля"), sors — „жребий" (sero — „плету") и casus
(ср. греч. potmos)™.
Богини-матери изображены на сотне посвящений из камня
с рельефами или на плитах, относящихся преимущественно ко
11 веку н. э. и находимых в Северной Италии, во Франции,
Испании, Британии и Германии к западу от Рейна*0. В одном
случае на таких плитах изображаются три сидящие женщины
с корзинами плодов на коленях, в другом случае — хоровод
женщин, держащихся за руки; иногда одна из фигур сидящих
женщин держит в руках рог изобилия — греческий рог Амал-
феи81. Последний вариант вызывает у нас особый интерес,
потому что напоминает Венеру из Лосселя, палеолитическую
резьбу по камню, изображавшую обнаженную женщину с
рогом бизона в руках82.
Культ богини-матери можно рассматривать как слияние * 88
” Paus., VIII, 25, 6.
” Roscher, LGRM, см. слово Indigitamenta, ср. Polib., VI, 56, 6—12.
’• Buck, CGOL, 49, Bmout-Meillet s. w.
88 M. Ihm. in Roscher, LGRM, II, 2464—2479; см, рис. 52.
ei См. стр. 248, прим, 10.
88 САН, таблицы I, VIII, рис, 53.

IX. ЖребиИ жизни человека
345
52. Богини-матери.
Рельеф из Авельяно.
53. Венера из Лоселя.
Резьба по камню, палеолит.
культа кельтской богини-матери с другими более древними
культами, ассоциируемыми с женскими статуэтками.
О германских Норнах не сохранилось никаких культовых
памятников, но они играют выдающуюся роль в мифах, и их
сходство с Мойрами очень близко. Они тоже являются богинями
рождения, брака и смерти, и они тоже прядут судьбу88. Гре-
ческое влияние в данном случае можно совсем отбросить. Оно
могло бы проникнуть в Германию через Рим, а римское пред-
ставление о Парках-пряхах было чисто литературным заимст-
вованием и было распространено среди привилегированных
классов. Если бы оно оказало какое-нибудь влияние на народ-
ные представления, это отразилось бы на образах „Afafres
Deae“, однако, несмотря на обилие признаков в этом образе,
Парки приблизились к нему только в одном, и как раз не в
том, что они были тоже пряхами. Отсюда ясно, что и Норны и
Мойры принадлежат к общему индоевропейскому наследию.
6.	ПРЕВРАЩЕНИЕ МОЙР
В греческой мифологии Мойры тесно связаны с Эринниями.
Эсхил говорит, что первоначально мир управлялся „тремя
Мойрами и ничего не забывающими Эринниями", которые
•* Paul, 111,282; Mannhardt, ОМ, 576,609; ср. Chadwick, OL, 1,208, 218,
646. Я не могу сказать, встречается ли представление о Мойре еще и в других
индоевропейских языках; но не имеет никакого значения, что греческая
Мойра, одинаково означающая „долю'*, „уважение", „судьбу", соответствует
ирландскому слову dan с теми же значениями:  „доля", „уважение" и
cinneamhaint — „судьба".

346
Часть третья. Коммунизм
были тогда могущественнее Зевсам. Жена Эдипа кричит в от-
чаянии: „Мойра» подательница зла и преследующая Эдипа
как тень, черные Эриннии Г'85 Когда Агамемнон раскаялся в
том, что отнял у Ахилла его gfras, он приписывает это свое
ослепление козням Зевса, Мойры и Эринний8*. Когда Зевс
предостерегает Посейдона не переступать за грань своей geras,
он напоминает ему, что доля старшего брата охраняется Эрин-
ниями87.
В послегомеровской поэзии часто Мойра заменяется Дике.
Когда Агамемнон и Менелай отказывают Аяксу в праве на
сожжение (Мойра смерти), — умерший его брат проклинает
их от имени Зевса, Эринний и Дике, которая „приносит осу-
ществление" (telesphtiros)**. Таков же был и традиционный
эпитет Мойры. В „Орестейе" родители, свергнутые своими
детьми, взывают к Дике и Эринниям; точно так же и Гераклит
объявляет, что даже если солнце переступит положенный ему
предел (т&га), его найдут Эриннии, помощницы Дике88. Понятие
о пределе (matron) явилось послегомеровским развитием идеи
Мойры.80 Эти примеры показывают, что Дике переняла функции
Мойры81, и что обе они родственны Эринниям. Взаимные их
отношения, по-видимому, были таковы, что если нарушение
рамок, указанных для поведения человека, оскорбляло Мойру,
то фактическое наказание оскорбителя было предоставлено
Эринниям; Мойры приговаривали, а Эриннии приводили их
решение в исполнение88. Такое традиционное их сотрудничество
соответствует распространению культуры, лежащей в основе
греческой цивилизации, а преобладание в ней индоевропей-
ских элементов отражается на высоком авторитете Мойр.
В оправдание своего ослепления Агамемнон объединяет имя
Зевса с именами Мойры и Эринний. В каких отношениях стоял
Зевс к Мойрам? Здесь мы должны вернуться к вопросу о про-
исхождении царской власти. Как особая функция она факти-
чески стала наследственной88, но в течение долгого времени
преемственность ее зависела от решения народа. Когда сыновья
88 Aesch., Pers., 531—534.
88 Aesch., TfteO., 962—964.
* Ilias, XIX, 86—87.
« Ilias XV 204.
88 Soph’., A/., 1389—1392; cp. 1326—1327; Ant., 1070—1075; Aesch.,
Pers., 527.
88 Aesch., Earn., 514—515; Heraclit, 94.
w G. Thomson, AA, 78.
81 Cp. Pind., P, IV, 145—146 c Plato, Leg., 943e; Hes., Oper., 256—262.
Гомербвское выражение ка«а /sotpav предвосхищает позднейшее Kard
Ык-qv. Ilias, I, 286; Herod., VII, 35, 2 и сл.
и Вот почему Эриннии укротили коня Ахилла после того, как было
сказано все, что ему было указано судьбой сказать, Ilias, XIX, 418.
53 Ср. Roscoe, В (1911), 13; Radin, 16.

IX. Жребий жизни человека
347
Темена убили своего отца, чтобы получить его власть, народ
воспротивился и передал ее его зятю* **. Телемак требовал для
себя отцовское царство, но, в сущности, он претендовал как
на свое по праву только на наследование его имущества**.
Подобным же образом, когда Агамемнона обвинили, что он
присваивает себе слишком большую часть военной добычи**,
мы видим, что царь готов был требовать для себя по праву то,
что собственно было даром ему от народа. Точно так же обсто-
яло дело и с Зевсом. Согласно Эсхилу, первоначально он был
бессилен против Мойры*7. Когда его сын Сарпедон подвергался
смертельной опасности в бою, он пытался спасти его, но Гера
остановила его, сказав, что, если он будет нарушать законы
судьбы, другие боги последуют его примеру**. С другой стороны,
такие выражения, как moira thedn и epeklfaanto iheoi, показы-
вают, что Мойры теряли свой авторитет**, и их фактическая
субординация обнаруживается в более позднее время в куль-
товом титуле moiragttes, применяемая к Олимпийскому Зевсу
и Дельфийскому Аполлону140. Новые божества вышли побе-
дителями. Родовой строй уступил место государству.
Прядение — женский труд. Образ Мойры можно с этой
точки зрения сопоставить с другим, тоже созданным греческой
мыслью, но возникшим на почве мужского труда. Понятие
пастбища открывает нам целый лежащий в его основе мир,
который по своему социальному назначению может даже за-
тмить Мойру. Слово nimos* обозначало первоначально, так же
как и moira, „разделение" или „долю", но с двояким отличием:
во-первых, оно не было связано с жребием и, во-вторых, при-
менялось только к пастьбе101. Много времени спустя после
того, как moira целого рода разбилась на семейные наделы,
пастбище все еще оставалось общинным и пользование им
регулировалось обычаем. В этом смысле nomos является даль-
нейшим развитием понятия общего пользования, принятого
обычая; таким образом, обычай утверждается законом10*.
** Apollod., И, 8, 5, см. стр. 163.
“ Odyss., I, 389—398.
*’ Ilias, IX, 330—334, 367—386.
и Aesch., Pers., 534.
« Ilias, XVI, 433—449.
•* Odyss., XI, 292; XXII, 413 ; I, 17 ; Illas, XXIV, 525.
i" Paus., V, 15, 5; VIII, 371; X, 24, 4; ср. I, 40, 4; E, fr. 260; El.,
1247—1248; Mel., fr. adesp. 5; Orph., H, 59; II, 4, fr. 248, 4.
* Греческое слово ndmos хотя и происходит от глагола пето — „рас-
пределяю", „пасу скот", но в классическую пору употреблялось в значении
„закон", каковое значение сохранилось за ним и в сложных словах новых
языков, например агрономия, астрономия и др. — Прим, перев.
*и Cornford, RP, 27—31.
1М Сравнить греческое слово IjOos с его значениями: „жилище", „при-
вычка", „обычай".

348
Часть третья. Коммунизм
Корни того и другого уходят в глубь родового строя, НО, в то
время как с началом исторической эры Мойра уже начала терять
свое значение, Номос получил полное развитие только в усло-
виях города-государства. Упадок Мойры и подъем Номоса
отмечает переход от матриархальных родов к патриархаль-
ному государству.
С ростом классового неравенства обычай пользоваться
жребием при всякого рода дележе постепенно изживался, что
привело к тому, что Мойры, которые раньше считали своей
сферой деятельности рождение людей, превратились постепенно
в неумолимый рок, назначение которого было заставить чело-
века примириться с его судьбой, как бы она ни была скромна
при новом социальном строе, при котором большинство лиши-
лось своей собственности. Вследствие этого, лишившись в
реальном мире своей власти над рождением человека, своей
доли „тучной земли и обилия зерна и вина", они должны были
утешиться мистической надеждой вернуть себе утраченную
власть в иллюзорном, загробном мире. Власть над рождением
превратилась во власть над смертью.

X
ВОЗНИКНОВЕНИЕ ГОРОДОВ
1.	ФУКИДИД О ПЕРВОБЫТНОЙ ГРЕЦИИ
В своем изложении истории возникновения и роста грече-
ских полисов Фукидид проявляет себя первоклассным истори-
ком-материалистом.
„Очевидно» что в стране» именуемой Элладой» в древнейшие
времена заселенность была неустойчивой, в ней часто проис-
ходили передвижения населения, причем каждый народ оказы-
вался вытесненным с земли более сильными пришельцами.
При отсутствии торговли и свободных сношений по суше и
морю каждый народ получал средства к существованию только
со своей территории. Не было никаких излишков средств, не
разводились и плоды, потому что никто никогда не знал, когда
он будет вытеснен из своих незащищенных владений; никто
не сопротивлялся, будучи уверен, что где-нибудь да можно
получить средства для удовлетворения своих нужд. Поэтому
не было у них выдающихся городов ни по размерам, ни по каким
другим признакам могущества. Особенно часто происходили
вторжения там, где можно было захватить хорошую землю, —
в Фессалии, Беотии, в большей части Пелопоннеса, за исклю-
чением Аркадии, и в других плодородных местах. Плодо-
родие этих земель благоприятствовало накоплению богатств,
однако, с другой стороны, оно давало почву для возникновения
разрушительной внутренней борьбы, облегчавшей нападения
на страну чужеземцев. Аттика, наоборот, вследствие скудости
своей почвы не знала внутренних распрей, и потому ее земли
прочно удерживал один и тот же народ...
Ясно, что до Троянской войны страна эта не участвовала
ни в каких общих предприятиях и даже не имела единого на-
звания. Эллада — название, происшедшее от иМени Эллина.
До него были отдельные названия различных народов» среди
которых наиболее значительным были пеласги... В те времена
различные народы, говорившие на одном языке и действительно
называвшиеся эллинами, были слишком слабы и разрозненны,
чтобы действовать сообща, и только после достигнутых ими
значительных успехов в мореплавании они смогли принять
участие в Троянской войне.

350
Часть третья. Коммунизм
Самым древним правителем, обладавшим флотом, как изве-
стно, был Минос. Он сделался владыкой греческих вод, покорил
Кикладские острова, выгнав оттуда карийцев и основав на
их месте новые поселения, для управления которыми он пос-
тавил своих сыновей, и для упрочения своих доходов, естест-
венно, всеми силами боролся с пиратством.,. Древние греки,
подобно варварам на островах и на побережье, стали занимать-
ся пиратством, как только научились плавать по морю. Во
главе их становились предприимчивые люди, которые ради
собственной корысти поддерживали более слабых, затем напа-
дали на незащищенные поселения и грабили их, добывая себе
большей частью таким путем средства к жизни. В те дни это
занятие совсем не считалось позорным, оно скорее даже при-
носило некоторую славу, как это имеет место еще и теперь у
некоторых народов на материке, что является поводом для
благочестивых размышлений. Вот почему так же смотрели
на это и древние поэты, рассказывающие нам, как у моряков,
пристающих к берегу, спрашивают, не разбойники ли они, при-
чем предполагается, что истину никто скрывать не будет, да
и в вопросе этом не звучит никакого упрека. Грабежи произ-
водились также и на суше, как это все еще происходит у лок-
ров озольских, этолийцев, акарнанцев и у других народов
Греции,..
Что касается городов, то основанные в более позднее время
при наличии больших средств они были все укреплены, при-
чем расположены у самого моря или на перешейках для удоб-
ства торговли и защиты своего имущества от соседей; однако
более древние города из страха перед нападениями пиратов
ставились на некотором расстоянии от моря"1.
В обстановке такой неустойчивости преимущество было
на стороне пастушеского хозяйства, при котором народ, вынуж-
денный переселяться, мог захватить с собой весь свой скот.
В поэмах Гомера имеется много указаний на угон скота®, и
разбойничьи набеги, упомянутые Фукидидом, носили, несом-
ненно, в значительной мере такой же характер. Те же условия
давали противоположный эффект в земледелии. Виноградные
лозы и особенно оливковые деревья требовали долгосрочного
вложения средств и создания оросительной системы (стр. 311),
поэтому в древнейшие времена культивирование их по этим
соображениям было невозможно. Непрочность положения не
позволяла рассчитывать на продолжительное пребывание
на одном и том же месте. Поэтому на более ранней ступени
земледелие ограничивалось культурой злаков, которые быст-
1 Thue., I, 2—5, 7.
« Ilias, I, 154; XI, 672; XX, 91; Odyss., XXI, 16—19.

X. Возникновение городов
351
рее поспевали и приносили урожай. К тому же и качество почвы
более подходило к переложной системе земледелия, предпо-
лагающей частые переделы8.
Фукидид пользуется термином „полис" как в отношении не-
защищенного поселения, так и в отношении укрепленного города.
Такое общее применение этого термина указывает на непрерыв-
ное развитие от первоначальной сельской общины до импер-
ского полиса, крушение какового ему самому пришлось уви-
деть.
2.	ОБРАЗОВАНИЕ ГОРОДОВ В ИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
Неравномерность развития города и деревни является от-
личительным признаком современного капитализма, причем
интересы деревни систематически подчиняются интересам го-
рода. Индустриальный город является главным средоточием
населения, важным для капиталистического производства,
деревня же является пережитком феодализма.
В Древней Греции тоже заметно было подобное различие,
но при более низком общем уровне развития всего общества
оно само по себе свидетельствовало о различии между циви-
лизацией и варварством. Город-государство являлся обще-
признанным показателем культуры в противоположность вар-
варским или полуварварским обычаям общинной сельской
жизни. Страбон неоднократно обращает наше внимание на
сельскую жизнь варварских народов.
„Некоторые писатели утверждают, что у иберийцев в Испа-
нии свыше тысячи городов, но я полагаю, что они при этом
думают о крупных деревнях. От скудости ли почвы, от боль-
ших ли расстояний, от дикости ли страны, но местные условия
не благоприятствуют там развитию многих городов, и, за исклю-
чением южного и восточного побережья, в образе жизни народа
не заметно никаких черт городской культуры. Большинство
иберийцев — сельские жители, и потому они не цивилизованы"4.
Он хорошо себе представляет, что. и сами греки когда-то
жили так же.
„Во времена Гомера город Элида не был еще основан, народ
жил по деревням... город начал существовать только после
Персидских войн, образовавшись из союза нескольких демов.
Это же правильно и в отношении почти всех поселений в Пело-
поннесе, за небольшим исключением тех городов, которые назы-
* Ср.описание племенкукиуМанитурГиллса(Das.,45,5): „Успехи куль-
туры не приводят к накоплению богатства в одних руках и соответственно
появлению классов; с другой стороны, они содействовали развитию крайне
демократического духа и политической жизни".
* Strabo, 163, ср. 186, 218, 241,250; Diod. Sic., V, 6; Herod., 1, 96.

352
Часть третья. Коммунизм
вает сам поэт. Это не были города, а районные группы демов,
из которых, как мы знаем, впоследствии выросли города. Ман-
тинея, например, была объединением пяти демов, Тегея и Ге-
рейя — восьми, Патры — семи, Димы — восьми"5 * 7.
Подобным же образом и территория Мегары состояла из
пяти округов, каждый из которых охватывал по нескольку
селений, слившихся в один город под этим именем5. В некоторых
случаях превращение в город проходило ряд стадий: сначала
происходило слияние деревень в городок, потом слияние город-
ков в один полис. В римские времена, например, на о. Кеос
было два города — Юлис и Карфейя, но прежде их было там
четыре’. Объединение Родоса датируется 508 годом до н. э.
Новый центр, названный именем всего острова, вобрал в себя
население трех древних городков — Линды, Иализы и Камейры,
и поскольку каждый из них включал в себя несколько демов,
то ясно, что и они тоже развились из групп прилегающих дере-
вень8 *.
Эти примеры показывают, что такой процесс образования
городов-государств проходит через всю историю Греции, Во
времена Фукидида население Этолии и Акарнании продолжало
еще жить в деревенских поселениях8, и даже Спарта была всего
группой деревень „по древнему эллинскому обычаю"1*.
Одним, примерно, поколением позже два случая дают нам
возможность практически ознакомиться с анатомией города-
государства. В 386 году до н. э. спартанцы принудили горожан
Мантинеи разрушить свой город и расселиться по деревенским
поселкам, из которых он составился11 *. Но мантинейцы пыта-
лись вернуть свое прежнее положение. Шестнадцать лет спу-
стя, когда власть спартанцев была свергнута, рассеянные жители
(disjecta теЫга^Мантинеи снова воссоединились и, кроме того,
был основан еще новый город Мегалополис, втянувший в
себя все городки и поселки на несколько миль в окружности13.
Мы воочию представляем себе, о чем думал Аристотель, когда
писал, что полис — это объединение нескольких деревень1’.
• Strabo, 336—337, ср. Polib., IV, 73, 7.
• Plut., Mor., 295b; Thue., IV, 70.
7 Strabo, 486, cp. 657; Paton, XXVII.
• Strabo, 653—654; SIG, 339, n. 2, 570, n. 4.
• Thue., Ill, 94, 4.
» Thue., 1, 10, 2.
“ Xen., Hell., V, 2, 5—7.
“ Paus., VIII, 27; Died. Sic., XV, 72.
11 Ari st., pa., 1252b in $10, 344 (Эллинистический период, Теос). „Мы
имеем декрет о постройке города с тем расчетом, чтобы он перетянул насе-
ление Лебедоса, который должен вперед называться Тейн и тем самым отка-
заться от своей обособленной жизни, если не считать, что он станет при
этом собственным кладбищем"..

X. Возникновение городов
353
3.	ОТ РОДОВОГО ПОСЕЛЕНИЯ К ГОРОДУ-ГОСУДАРСТВУ
В главе VIII было показано, что демы в Аттике возникли
из сельских общин родового типа и были территориальными
объединениями, соответствовавшими родам. Распространенное
греческое слово со значением „деревня" было А дте. Аристотель
ясно говорит, что кбте (1бта) было дорическим синонимом
аттического dtoios; и подобно тому, как Плутарх объединяет
понятия дема и рода, предполагая, что они когда-то совпадали
по значению (стр. 326), так и Аристотель в другом месте опи-
сывает город-государство (polls) как объединение родов (g6ne)
и деревень (iSmai)1*. Типичная греческая деревня была пер-
воначально поселением рода.
История полисов раскрывается из самого названия. Самое
точное его. значение — это „город государство"; в абстрактном
смысле — это организационная форма, характерная для ци-
вилизованного общества. Помимо этого, словом „полис" обоз-
начался конкретно сам город, включая подвластные ему дере-
вни. На этой стадии возникает различие между крепостью и
нижним городом, между а! г б polls и dst у. Первый из этих тер-
минов, ставший общим в более поздней Греции, дважды встре-
чается в „Одиссее", в „Илиаде" же мы встречаем всегда раз-
дельно d!:re ptttis, и во многих случаях крепость обозначается
просто словом polis безо всякого определения1®. Это возвращает
нас назад к основному значению слова как естественной кре-
пости, то есть как удобному местоположению поселения в смут-
ные времена, описанные Фукидидом.
Попытаемся теперь обрисовать рост этих греческих дере-
вень, руководствуясь при этом общими соображениями, изло-
женными в предыдущих главах, и привлечением, насколько
это возможно, новых фактов, относящихся.уже к деталям. Наша
картина получится в силу необходимости очень упрощенной,
но она даст нам рабочую гипотезу, которую мы сможем впослед-
ствии доказать.
Древнейшие греческие поселения были временными: на
год, на несколько лет, на одно поколение, но рано или поздно
племя вынуждено было переселяться. Ясно, что поселение
такого рода должно было воспроизводить план становища коче-
вого племени, потому что, если не считать его более точно
определенных границ, это было не что иное, как становище
племени.
Свидетельств, на основании которых мы можем судить о
племенных становищах^ очень много, хотя никто до сих пор
“ Arist., Poet., 1448а; Pol., 1281а, 14.
** Odyss., VIII, 494,504; Ilias, VI, 88,257,297,317; XXI1,383исл.; Ilias,
VI, 86, XVII, 144; Odyss., XIV, 472—473.
23 Дж. Томсон

354
Часть трапы. Коммунизм
их не собирал. Я приведу только наиболее типичные образцы*
Племя арунта в Австралии разбивает свое становище в форме
круга, разделенного на два полукруга и на четыре четверти
(или квартала), по одной для каждой фратрии. Членам фратрии
предоставлялась свобода расставлять свои шалаши в каком
угодно порядке в пределах отведенной им четверти, с тем только
условием, чтобы оставался свободный кусок земли — площадь
для собраний1*. Лагери американских индейцев строятся по
такой же системе. В-Канзасе, например, племя разделено на
две фратрии, по восемь родов в каждой, становище имеет форму
круга, разделенного надвое проходом, и каждая фратрия поме-
щается в пределах полукруга. Одним из путей укрепления
правила экзогамии было разрешение для каждого мужчины
брать себе жену из другого полукруга* 17. Таким образом, ста-
новище племени в плане — это как бы диаграмма, изображаю-
щая его систему. Когда племя переставало кочевать, его посе-
ление сохраняло свое прежнее устройство. Каждый род жил
в своем поселке или квартале18. В Мексике Земля была поделена
между родами (calpulli) и подлежала ежегодно переделу, а
города, в которых было сосредоточено население, были раз-
делены на столько кварталов, сколько в них было родов18.
Мы видели, что на о. Родосе три древних городских посе-
ления соответствовали трем трибам (стр. 326) и были окру-
жены деревнями, соответствовавшими родам (стр. 327). Сле-
довательно, ранний Родос был типичным племенным поселением.
Подобным же образом этолийцы, которые и в V веке еще жили
в неукрепленных деревнях, разделялись на три трибы: Апо-
дотов, Ьвританов и Офионов80. НаселениеМалиса тоже делилось
на три трибы, а о. Закинф являлся tetrdpolis, то есть конфеде-
рацией четырех городов81. Подобную же организацию можно
предположить и у древнего аттического tgfrdpolis — Марафона и
у Эное, Пробалинфа и Трикорифа, представлявших собой рели-
гиозные союзы88. Все они были конфедерацией триб на разных
стадиях развития или упадка.
Попытаемся представить себе, как именно возникали такие
поселения. Мы должны будем обратиться к древнейшим неоли-
тическим общинам. Для упрощения вопроса я допускаю, что
поселения были уже патриархальными, хотя для неолитической
Греции это скорее исключение, чем общее правило.
“ Spencer, А, 501—504.
17 Dorsey, 230—232, ср. 216—221,233; Hale, 184; Haeckel, 457—460.
18 Gatschet, I, 154; Bourke, 229.
» Bancroft, II, 226—227.
“ Thue., Ill, 94, 4—5.
” Thue., Ill, 92; II, 30.
“ SIG, 541, n. 1. Основателями его могли быть лапифы (стр. 263).

X. Возникновение городов
355
Территория, предназначенная для поселения трибы и подраз-
деления ее на роды, выбиралась с учетом качества почвы, бли-
зости к воде и, может быть, также потребностей защиты. Каж-
дый род ставил свой поселок, насколько это было возможно,
на естественном возвышении, на удобном для наблюдений месте.
Наилучшие места для таких поселений указывались родам
вождем племени. Если место было достаточно обширно, вся
деревня ставилась на нем; если же нет, то на избранном центре
устраивался вождь со своей семьей; в непосредственной бли-
зости от него размещались другие домохозяйства, чтобы в слу-
чае опасности можно было укрываться сообща. Бывали такие
случаи, что вся деревня обносилась палисадом или тыном и
потому могла служить убежищем для населения других дере-
веньав.
Внутри деревни у каждого хозяина был дом с прилегающей
к нему небольшой огороженной усадьбой; иногда внутри всего
поселения, вероятно перед домом главы рода, имелось свобод-
ное место — древняя ago rd, позднейшая plateia'— современная
английская „лужайка". Дерево посреди лужайки, окруженное,
может быть, каменными сиденьями для старейшин, — вот обыч-
ное зрелище в Древней Греции21. Здесь собирались главы родов.
Главы семейств или домохозяйств пользовались правом соби-
раться, принимать пищу и совещаться в доме вождя. Глава
первого из хозяйств, или вождь всего рода, является в особом
смысле представителем родоначальника, и потому его домаш7
ний очаг пользуется особой неприкосновенностью: это очаг
предков всего рода, напоминающий о тех временах, когда он
еще не распадался на семьи и когда весь род собирался вокруг
одного костра в стане. В стороне от деревни, но в пределах ее
территории находилась пахотная земля, а за ней луга и пу-
стыри. Землепашество и пастушеское скотоводство направля-
лись общим сходом деревни и производились под руководством
старейшин. Пахотная земля распределялась между семьями
небольшими неогороженными наделами и периодически пере-
делялась. Пастбища оставались неподеленными. Разделение
труда существовало только между мужчинами и женщинами.
О внутренней организации деревни сказано достаточно. Взаи-
моотношения между деревнями строились на тех же основаниях.
Подобно тому как дом главы рода оказывался на привилеги-
рованном положении в деревне, так и деревня вождя племени
обычно располагалась на лучше всего защищенном, месте всей
территории племени. Как глава рода первенствует у очага
’* Tritech, SA, 70, ср. Baden-Powell, 67.
** Herod., IV, 15, 4, ср. Baden-Powell, 23; Gurdon, 33; Chadwick,
GL, 1,324; об отношении agord к царскому двору см. Tritsch. АЕ;
Wycherley, 21—22. 
23*

356
Часть трепля. Коммунизм
предков рода, так и вождь племени первенствует у очага пред-
ков всего племени. Как глава рода обращается с главами се-
мейств, так же обращается и вождь племени со старшинами рода.
Как в каждой деревне есть место для собрания представителей
семей, так и представители всех родов собираются в главной
деревне всего племени, чтобы обсуждать под руководством
вождя племени и племенных старейшин более важные дела,
касающиеся всего племени, как например вопросы о мире или
войне, о переселении и приеме чужестранцев.
До сих пор мы рассматривали племя как замкнутое само-
обслуживающееся объединение. Если оно и имело сношения
с другими подобными же объединениями, то это не приводило
к нарушению их структуры в целом, которая опиралась
на замкнутые формы неолитического хозяйства. Новая стадия
наступила с появлением металлов. Металлические орудия произ-
водства были гораздо более эффективными, чем деревянные
или каменные. Они могли быть произведены на месте или зане-
сены бродячими кузнецами. Во всяком случае, их назначение
было поднять производительность труда до такого уровня,
на котором возможно появление ряда специальностей: куз-
нецов, каменщиков, кожевников и других. Это новое распре-
деление труда открывало, несомненно, дальнейшие пути к усо-
вершенствованию техники производства. В каждой общине
появлялось наряду с прежними вождями и землепашцами
некоторое число новых ремесленников, в Греции — demiourgoi,
людей, „работавших для народа", труд которых вознаграж-
дался общиной натурой8’.
Дальнейшее развитие техники приводило не только к тому,
что она принесла определенную прибыль в земледелии, но также
и к тому, что эта прибыль, которая сначала распылялась мелкими
долями среди отдельных земледельцев, могла быть теперь сос-
редоточена в одних руках так, что это давало преимущество.
Это могло осуществиться, если она передавалась в руки вож-
дей. Последние начинают получать регулярно подать в форме
десятины или трудовой повинности. Взносы эти производятся
членами рода добровольно в качестве вознаграждения за по,-
лученные благодеяния, иногда совершенно реальные, как на-
пример защита от разбойников или удачное руководство на войне,
иногда же воображаемые, как например обильный урожай
или какой-нибудь другой дар природы, приписанный магиче-
ской силе вождя. Но основным фактором здесь является эконо-
мика. Только таким путем можно было собрать достаточно
капитала для дальнейшего технического прогресса. Так было,
пока металла было мало. Вожди стремились удержать все полу-
“ Odyss., Ill, 432—435; XVII, 383—385; XIX, 135.

X. Возникновение городов
357
ченные преимущества в свою пользу. Мастера, обрабатывавшие
медь и бронзу, придумали для них новое оружие — меч, при
помощи которого они силой стали добывать себе продукцию
соседних общин26. Война становилась промыслом. Уже в VIII
главе было показано, как в руки вождей попадала львиная
доля земли и добычи. У каждого из них теперь был свой
temenos, обрабатываемый для них рабами, захваченными на
войне, и прибыли их стали теперь настолько значительными,
что они могли предпринять производство предметов для обмена.
Обмен предметами потребления развился незаметно на почве
внутриплеменного гостеприимства. Законы внутриродовых свя-
зей, возникшие еще внутри племенного поселения среди „родных
и знакомых", первоначально действительно ограничивались
этим кругом27. Вне его все были чужими или врагами, которых
можно было убивать и грабить сколько угодно. Поэтому, когда
между племенами установились мирные отношения, чужих
стали допускать в круг „близких" При условии символического
акта разделения с ними пищи. Робертсон Смит говорит, что
“...кто сидел рядом и ел вместе со всеми, тот был допущен
к участию во всех общественных преимуществах; кто же не ел
вместе со всеми, тот считался чужим, не допускался к участию
в религиозных культах и не получал взаимных общественных
услуг"38. Чужеземец, допущенный к участию в пире, переставал
быть чужим; враг становился гостем.(ср. лат. hostis). Когда Одис-
сей явился в качестве странника во дворец феаков, первое,
что сделал царь, — предоставил ему место за общим столом3®.
Точно также, когда гость уходил, он получал от хозяина подарок
как залог предстоящей новой встречи. Таким образом, обмен
дарами был признан гарантией дружбы. Каждый дар при раз-
луке выражает требование к принимающему дар — получить
когда-нибудь что нибудь от иего в отплату. Когда Афина, перео-
детая морским корабельщиком, прощается с Телемаком, он
дает ей ценный подарок, за который она обещает его отдарить
с лихвой при своем возвращении30.
Во время Троянской войны Евней приехал в греческий стан
с о. Лемноса с кораблем, нагруженным вином. После того как
он поднес тысячу мер вина Агамемнону и Менелаю, все осталь-
ное он предоставил всем воинам в обмен на металл, быков, шкуры * 2
“ Ср. Childe, SBS, 48.
2’ Отсюда yvwrte имеет значения: 1) известный, 2) родственный;
ср. англ, kith и kin.
“ Robertson Smith, RS, 269.
«• Odyss., VII, 167—1И.
* Odyss., 1, 309—318, cp. Ilias, VI, 230—231; Bancroft, 1, 192: „Этот
обычай взаимных подарков является уже видом торговли, причем полную
стоимость каждого подарка доверчиво ожидают вернуть себе при ближай-
шем случае".

358
Часть третья. Коммунизм
зверей и на рабов31. Здесь перед нами прямой товарообмен,
предшествуемый формальным актом дарения. Принятие подарка
имеет значение гарантии для совершения последующего обмена.
С другой стороны, это подачка царю, своего рода налог на тор-
говлю.
Этот пример объясняет нам, как товарообмен развивался
под контролем вождей. Когда община достигла уровня безу-
словно избыточного производства, место для собраний в цент-
ральной деревне превращалось в рыночную площадь, где мест-
ные вожди обменивали свои излишки на излишки других общин.
То же происходило и среди ремесленников. До тех пор пока
их производственные возможности полностью поглощались
потребностями сородичей, их операции ограничивались пре-
делами их собственной деревни. Но когда их техническое снаря-
жение стало им позволять производить больше, чем требовалось
для их деревни, они тоже стали выносить свои излишки на ры-
нок. В результате все социальные взаимоотношения измени-
лись, Обладатель temenos, получавший десятину, уже не мог
больше претендовать на то, чтобы его привилегии вытекали из
оплаты оказанных им услуг, потому что он их использовал
теперь для дальнейшего увеличения своих прибылей, и это
стало давать ему власть и стало служить стимулом для усиления
размеров эксплуатации. Так же .обстояло дело и у ремеслен-
ников. Принявшись за производство предметов потребления,
они нашли выгодным построить свои отношения с односель-
чанами на коммерческой основе. Они перестали быть „работ-
никами на общину" и превратились в работающих на самих
себя. Это привело к тому, что рано или поздно и вожди и реме-
сленники стали покидать свои отдаленные деревни и перено-
сили свое жилье ближе к рынку. Центральное поселение пре-
вратилось в торговый город. Рабочие руки не совсем ушли из
деревни, но деревня перестала быть самообслуживающейся
единицей. Она все больше попадала в зависимость от квали-
фицированного труда в городе. Делая этот шаг, люди ослаб-
ляли связи с родом. Главы родов перестали представлять особые
интересы всего своего рода; они превратились в земельную
аристократию, сплотившуюся против своих более бедных соро-
дичей, так как общие интересы одного класса противопоста-
вили его другому. Ремесленники со своей стороны организо-
вались в гильдии, возникшие по образцу родовой организации.
Однако пока экономика оставалась преимущественно аграрной,
они не могли оспаривать позиции первенства у землевладельцев.
Что касается обладателей мелких наделов, „сородичей" в
деревне, то они со своими более скромными средствами стали
преследовать те же цели. Подлинное существование temenos
•* Ilias, VII, 467—475; ср. Шумерскую nigba, Langdon in САН, I, 378.

X. Возникновение городов
359
являлось свидетельством его экономического преобладания.
Не подлежа переделам, он мог быть прочно огорожен и лучше
защищен от потрав, на нем можно было про изводить работы по типу
долгосрочных вложений капитала. Когда все общинные поля
были использованы, пахота стала захватывать и пустыри, и
вместо прежнего регулирования со стороны всей общины земля,
обработанная таким образом, теперь превращалась в частную
собственность. Тем временем прирост населения отразился
на изменении размеров распределяемых при разделе по жребию
наделов из общинных земель, и переделы были прекращены.
А когда наделы достигли закрепленных за ними размеров,
их прежнее деление на полосы, утратившее свое значение, пре-
вратилось в неудобство и увеличило помехи для владельцев
мелких наделов в их борьбе за землю.
В конце концов эта революция в экономическом базисе об-
щества привела к изменению и культурного уровня общины.
Когда главы родов переселились в города, они принесли туда
с собой и свои родовые культы ; а когда в их сознании классовые
интересы затмили их прежние родовые, культы их превратились
в государственные празднества под их общим наблюдением
(стр. 120—124) с тем, чтобы получить божественную санкцию
на новый социальный порядок.
Таков был общий процесс превращения племенного посе-
ления с равными наделами земли, распределенными по жребию
между всеми в соответствии с нуждами каждого, в город-госу-
дарство, управляемый земельной аристократией и окружен-
ный угнетенным беднотой крестьянством в зависящих от него
деревнях. Новый строй общества явился следствием нового
разделения труда в земледелии и ремесле, которое, раз будучи
установлено, развивалось дальше и тем поднимало жизнь обще-
ства на более высокую ступень, усложняя ее тем, что в основе
ее оказался рабский труд.
Хотя этот процесс происходил в разных частях Греции на
протяжении всего античного периода, в каждом отдельном
случае его специфические черты определялись не только мест-
ными условиями, которые были, несомненно, бесконечно раз-
нообразны,' но и общим уровнем жизни общества в интересу-
ющий нас период. В последний период наиболее ярко выражен-
ным признаком был классовый его характер. Это дало нам
возможность понять то, что произошло в Мантинее в IV веке
до н. э. (стр. 352). Спартанцы, предписавшие уничтожить город,
действовали, как это они всегда делали, в интересах крупного
землевладения. Тогда, согласно нашим представлениям о
полисе, это были именно те интересы, которые обусловили его
существование. Но времена меняются. В течение VI века до
н. э. производство предметов потребления развивалось быст-
рыми темпами, особенно в передовых городах-государствах,

360
Часть третья. Коммунизм
и дальнейшая революция привела к победе торгового класса
над земельной аристократией. В IV веке землевладельцы
оставались у власти лишь в самых отсталых районах, например
в Аркадии. Поэтому в этих областях не от них исходило ви-
жение к урбанизации, оно исходило от купцов и ремесленников
и приняло частично форму борьбы против землевладельцев.
Стремления же последних были направлены к тому, чтобы
задержать этот процесс или, если возможно, дать ему обратное
направление, как это удалось сделать на некоторое время в
Мантинее.
Те же наблюдения дают нам ключ к пониманию некоторых
интересных греческих политических терминов. В Афинах
слово drchon имело два значения; первое — глава рода
(стр. 111) и второе — один из ежегодно сменявшихся прави-
телей полиса. Первое значение было более древнее; второе воз-
никло из первого в связи с развитием полисов. В начале прав-
ления аристократии правящая верхушка в городе составилась
из глав родов. С началом демократической революции эти долж-
ности попали под контроль народа, но старое название сохра-
нилось. В других государствах моложе Афин эти ежегодно
сменявшиеся должностные лица назывались demioargol, или
„ремесленники*1®2. Новые термины отражаю? перемены, проис-
шедшие в соотношении классовых сил.
4.	ФРАКИЯ И ПИЛОС
Остров Схерию, на котором Одиссея принимали феаки на
последнем этапе его странствий, отождествляли с Керкирой,
современным островом Корфу®®. Жители его названы эмиг-
рантами из Гипереи (не колонистами), откуда они были вытес-
нены опустошительными набегами их диких соседей, кикло-
пов®1. Они были опытными мореплавателями. Как-то раз они
сопровождали Радаманфа от Крита до Эвбеи и возвратились
обратно в течение одного дня8®. Сообщение Гомера о них чрез-
вычайно сказочно, но их служба у Радаманфа напоминает о
морской державе Миноса, и совершенно не имеет никакого
значения то, что на том же отрезке побережья были указаны
поселения лелегов в Левкаде и Акарнании (стр. 168).
“ Thue., V, 47, 9, см. Hsch., Лп/taovpyfc, SIG, 183 и сл.
« Hell., 45; Strabo, 44, 269, 299; ср. Thue., Ill, 70, 4.
м Их местонахождение отмечали по-разному: в Сицилии или в Ар-
госе (Odyss., VI, 4 sch.; St. В, "Аруоз), но это просто суждения, свя-
занные с мифом о киклопах, который, по-видимому, зародился в Анатолии,
Roscher, LG RM, 2, 1688.
“ Odyss., Vll, 321—324; ср. Herod., 1, 171—172,2. ,

X, Возникнрвенае городов
361
54. Минойский корабль. Печать.
То, что говорит Фукидид о городах, основанных после уничто-
жения пиратства Миносом, — что они были укрепленными и
расположенными у самого моря, — точно соответствует опи-
санию Схерии в Одиссее. Город лежал на полуострове одина-
кового с ним размера. Он связан с островом узким перешейком
с гаванями по обе стороны в. Между ними находится рыночная
площадь, открытое место, выложенное камнем со святилищем
Посейдона посредине37. Здесь были скамьи из отполированного
камня для царя и его советников*8. Со стороны материка непосред-
ственно за площадью вход был загорожен стеной, окаймляю-
щей весь полуостров. Поля и пастбища, включая царский надел
(tdmenos), к которому примыкает роща Афины, все лежит на
материке “. Тётепоз, как сказано, отстоит от города на таком
расстоянии, на каком слышен человеческий голос10. Это была,
несомненно, обычная мера расстояния, несколько раз упоми-
наемая в „Одиссее", и, если можно в нашем суждении исходить
из понятия об. индийском kos, равнялась около полутора мили.
Kos — общепринятая мера расстояния в Индии, основанная
на древнем правиле не допускать расширения деревень от ее
центра дальше той черты, до которой можно слышать голос
человека41.
Дворец царя находится в городе, в прилегающем к нему
саду есть источник, из которого горожане берут себе воду11.
“ Odyss., VI, 262—265.
” Odyss., VI, 266—267.
*• Odyss., VIII, 5—7,cp. Ilias, XVIII, 503—504; Tritech., AE, 83, 87,99.
« Odyss., VI, 259, 291—293.
M Ibid., VI, 294, Ср. V, 400 : IX, 473, XII, 181.
“ Baden-Powell, 12.
“ Odyss., VII, 112—131.

362
Часть третья. Коммунизм
Не совсем все же правильно изображать главу этого поселения
царем. Во всяком случае, он не монарх. Алкиной — б ас плеве,
да и то один из тринадцати43. Эти тринадцать вождей состав-
ляют совет старейшин (Ьои1ё). Они собираются в царский дворец
для еды и совещаний и председательствуют в полном составе в
народном собрании на рыночной площади44 * *. На следующее
утро после прибытия странников Алкиной ведет их в отведенное
для них место, а глашатай царя созывает тем временем народ.
Еще до собрания делаются приготовления для хорошего приема
страннику и затем для проводов его на родину. Алкиной при-
глашает к себе во дворец на пир и других вождей и в то же
время снаряжает корабль и набирает на него команду из 52
молодых людей, отобранных среди населения города43. После
пира все общество слушает царского певца-сказителя, а потом сно-
ва возвращается на рыночную площадь, где все смотрят целую
программу гимнастических упражнений и плясок. Затем гото-
вятся дары чужеземцу. Каждый вождь подносит ему плащ-
тунику и 1 талант золота44. В конце дня вожди возвращаются
в царский дворец к ужину, после которого Одиссей откры-
вается и рассказывает свои приключения. Восхищенный его
рассказом Алкиной, поддержанный своими коллегами, пред-
лагает, чтобы каждый к поднесенным уже подаркам дал гостю
еще по котлу и треножнику, стоимость которых должна быть
оплачена народом47.
В связи с общим аристократическим духом греческого эпоса
простой народ упоминается в нем лишь мимоходом. Из этого
мы заключаем, что на о. Схерии все поселение ограничивалось
одним городом; вокруг него не было никаких деревень. На
первый взгляд кажется, что это не увязывается с нашей гипо-
тезой, но мы должны помнить, что город не испытал историчес-
кого роста на этом месте. Он был основан эмигрантами в мест-
ности, подходящей для морской торговли. А если приглядеться
поближе к его устройству, то в нем можно усмотреть следы
предыдущей стадии его развития, во время которой выработался
его тип. Число команды на корабле, который должен был от-
везти Одиссея на родину, было, по-видимому, определено в 52
человека, то есть каждый вождь предоставлял по четыре чело-
века. Это указывает, что город был разделен на 13 районов.
И из того, что вожди согласились подарить гостю по котлу и
треножнику, мы можем заключить, что вся тяжесть даров
падает на эти районы. В этих районах — в Аттике их назвали
« Ibid., VIII, 390—391.
« Ibid., VII, 136—137, 185—227, VIII, 40-45, 4—7.
• Odyss., VIII, 35—36.
« Ibid., VIII, 390—393.
” Ibid., XIII, 13—15; ср. XIX, 196—198.

X. Возникновение городов
363
бы dlmoi — мы узнаем первоначальные самостоятельные посе-
ления, которые в интересах безопасности и торговли слились
в один город.
Когда Телемак достиг Пилоса, он застал народ собравшимся
на берегу. Это не было обычным местом для его собраний. Рядом
с дворцом Нестора, который стоял на некотором расстоянии
от берега моря, находилась скамья из обделанного камня, на
которой обычно сидел Нестор, так же как до него — его отец4®.
Следует отметить, что обыччые народные собрания проис-
ходили именно там. Но данный случай был исключительный:
приносили в жертву быков богу морей Посейдону, который
был вместе с тем божественным предком дома Нестора. На
берегу было девять скамей (hedral), на них сидело по 500 человек
и рядом с ними стояло девять быков4*. По такому большому
числу людей легко заключить, что эти tedrai не были обыч-
ными сиденьями наподобие скамей или возвышений, но отдель-
ными местами, предназначенными для девяти групп, на которые
делился народ. Это подтверждается еще и в другом месте у
Гомера, где сказано, что рыночная площадь обычно делилась
на такое же число мест10. И соответственно тем девяти колоннам,
которыми народ шел к берегу моря, и царство Нестора состояло,
как мы узнали об этом из „Илиады", из девяти районов. Далее,
подобно тому как каждый район привел девять быков для
жертвоприношения, так и сам Нестор повел в Трою девяносто
кораблей, по десяти от каждого района48 * * 51. Царство Нестора
было основано на племенном устройстве.
5.	ДРЕВНИЕ АФИНЫ
Мы переходим к самому значительному городу-государству,
образование которого описано у Фукидида с точностью, доступ-
ной только опытному археологу.
„От времени Кекропа и древнейших царей до Тезея насе-
ление Аттики жило по разным городам, в каждом из которых
были свой управитель — архонт и свой пританей. Только в
моменты опасности архонты не сходились для совещаний у
царя, а разрешали свои дела независимо, опираясь на местные
советы. Иногда они вступали между собой даже в войну, как
48 Odyss., HI, 406—412. В Трое рыночная площадь была перед двор-
цом, Bias, 11, 788—789. Олимпий и ы собирались на вершине Олимпа, то
есть в своем акрополе, Bias, VIII, 2—3; см. далее Tritsch, АЕ, 104.
« Odyss., Ill, 5—8.
» Bias, II, 99, 211; Odyss., Hl, 31; VIII, 16.
81 Bias, II, 591—602, cp. Odyss., Ill, 7 sch.; Glotz, CG, 44. Вычисления
проведены правильно; общая численность в 4500 человек на берегу соот-
ветствует численности команды кораблей (90x50-4500); см. стр. 423.

364
Часть третья. Коммунизм
это было, например, когда элевсинцы поддерживали Евмолпа
против Эрехфея. Однако Тезей, царь предприимчивый и даль-
новидный, по-новому организовал управление страной; он
распустил все местные советы, а представителей местной власти
перевел в Афины, где находился единый центральный совет и
пританей. Он не посягал на их собственность, но только при-
нудил их стать гражданами одного города, который, будучи
укреплен со всех сторон, достался его преемникам в гораздо
больших размерах. В память об этом афиняне с тех пор посто-
янно справляли общее празднество Синойкии. До этого времени
город состоял исключительно из Акройоля с равниной, спус-
кавшейся на юг. Это подтверждается тем обстоятельством, что
почти все древние святилища находились именно на юге от
Акрополя или в нем самом... И еще хорошо теперь известное
святилище Девяти источников до своей перестройки при тира-
нах было общедоступным источником под названием Каллироя
и по этой причине привлекало к себе больше народа, чем
какой-либо другой. Сохранился обычай пользоваться его
водой для предбрачных омовений и других особых случаев.
Наконец, древнее значение акрополя как места пребывания
властей объясняет его современное обозначение: афиняне назы-
вают его постоянно „городом*1 (полисом)88.
Пританей — общая принадлежность всех полисов68 — являл-
ся общегородским помещением, в котором горел неугасимый
огонь на общественном очаге64. Когда выводилась колония,
уезжающие брали с собой факел, зажженный у этого огня,
чтобы зажечь от него новый очаг в пританее за морем68. В этом
здании принимали знаменитых чужеземцев и послов, а также и
своих граждан, оказавших услуги своему полису на поле брани
или на панэллинских играх86. По своей этимологии слово
пританей означает „дом притана", или председателя. Это по-
казывает, что когда историк говорит о городах, каждый из
которых имеет своего архонта и пританей, то это относится к
зданию, в котором главный вождь принимает других старейшин
у священного очага общины, когда они собираются к нему на
совещание. Таким образом, общественное здание — пританей —
связано длинной, но не непрерывной нитью с первоначаль-
ным огнем в племенном стане.
“ Thue., п, 15.
« Aristld., Pon., 103, 16 sch,; Liv., XLI, 20.
M Pind., N, 11, 1 sch.; Paus., V, 15, 9. В некоторых публичных клятвах
Гестия имеет преимущество над Зевсом, SIG, 527, 10; ср. Plato, Leg., 745b,
848d ; Paus., V, 14, 4.
“ EM, cm. ngvravela.
u Daremberg-Saglio, см, слово Prytaneron. 0	в Олимпии
см. Gardner, 167—169.

X. Возникновение городов
365
Аристотель называет еще и дальнейшие мероприятия Тезея.
Он разделил народ на три класса: евпатридов, геоморов и де-
миургов* *7. Евпатриды — это родичи вождей, пользующиеся
наследственным правом участвовать в центральном совете полиса;
этимология их названия говорит, что это были дети „славных
отцов", следовательно, это была аристократическая каста людей,
за которыми официально было признано прямое происхождение
по мужской линии от основателей полиса. Геоморы — это кре-
стьяне с мелкими наделами, продолжавшие жить в сельской
местности. Демиурги — это ремесленники, которые, надо пола-
гать, уже начали концентрироваться в городах. В историческое
время одна часть их, а именно гончары, жили в отдельном
квартале — Керамик, который был одним из городских
демов (или районов); они поселились, там, вероятно, с очень
давнего времени68. Если бы мы могли проследить историю этих
городских районов, мы, вероятно, обнаружили бы, что, хотя
они и подвергались время от времени реорганизации в связи с
ростом самого города, первоначально они возникли из деревень,
жавшихся вокруг акрополя, когда эта природная твердыня
стала полисом в первоначальном значении этого слова.
То, что говорят об этом Фукидид и Аристотель, было заим-
ствовано, несомненно, из устных преданий, но во всем существен-
ном это можно считать правильным. Сомнение может вызывать
только способ, каким были произведены изменения, и связь
их с именем Тезея. Приписанной ему окончательной унификации
управления должны были, по’ существу, предшествовать по-
добные же мероприятия на основе движений, проходивших в
более узких рамках. Согласно Страбону, ТезеЙ централизовал
конфедерацию 12 городов, уже ранее основанных Кекропом6®.
Афины входили в это число. Другим объединением был союз
четырех городов северо-восточной Аттики, о котором говори-
лось выше (см. стр. 35ч). Отсюда мы видим, что даже конфеде-
рация Кекропа не была первой в своем роде. Точно так же
последовательное возвышение Евпатридов должно было прек-
ратиться при упадке царской власти, что, как мы знаем, было
процессом постепенным. После завоевания дорийцами Пело-
поннеса царская власть стала наследственной в доме Медонти-
дов, одной из ветвей Нелеидов, которых дорийцы вытеснили из
Пилоса. Первым ограничением их власти было, по-видимому,
создание особой, должности полемарха, который избирался
Евпатридами из их собственной среды80. В середине VIII века,
57 Arist., /г., 385, Plut., Thes., 25.
“ Philoch., 72, Menecl., 3=FHG, 4, 449,
« Strabo, 397.
* Arist., Ath., Ill, 3; Paus., IV, 5, 10:1, 3, 1; Just., II, 7 : Cary in CAH,
III, 590—591.

366
Часть третья. Коммунизм
оставаясь по-прежнему наследственным правом Медонтидов,
царская власть была сделана выборной на десять лет, а в начале
следующего столетия она была заменена девятью ежегодно
избираемыми архонтами, должность, которая была открыта для
всех Евпатридов. Но даже и тогда царская власть не совсем исче-
зла. Совет продолжал собираться в царском портике под предсе-
дательством архонта-басилевса61, и Медонтиды до самого
конца сохранили остатки своих царских прерогатив, а именно
участок земли у подножья акрополя, свой древний temenos62.
Наконец, существует еще проблема самого Тезея. Есть
основание предполагать, что он явился первоначально из
северо-восточной Аттики; национальным же героем он стал во
второй половине VI века до н. э. (стр. 263). Отсюда следует,
что его участие в централизации управления Аттикой было
приписано ему в этот период. В V веке его представляли осно-
вателем афинской демократии, преодолевшим косность насе-
ления, не желавшего переменить сельскую жизнь на удобства
городской, наградившим людей труда облегчением их обязан-
ностей и предоставившим народу самоуправление* *3. Надеемся,
что нам позволят не верить в этот хвалебный миф, придуманный,
вероятно, как это показал Шефольд*4, основателем афинской
демократии Клисфеном. Но мысль, что местные вожди сопротив-
лялись этому движению, соответствует обстановке V века, когда
аттические крестьяне были известны своей привязанностью к
своим земельным наделам43. С другой стороны, Евпатриды
ничего не теряли, переселяясь в город, а кое-где даже выигры-
вали. Они сохраняли свою собственность и увеличивали свое
влияние. Они не нуждались во внешних побуждениях, чтобы
защищать свои собственные интересы, и режим, установленный
ими вместо царского правления, стал в конце концов столь
невыносимым, что народ возмутился, изгнал знать из страны и
поделил их обширные поместья между собой. Самое важнее,
что можно сказать об этом периоде истории, это то, что авто-
ритет древних царей был, несомненно, ограничен все еще силь-
ным сознанием равенства, характерного для племенного строя,
которое даже после его уничтожения оставило в сознании
народа воспоминание в форме унаследованных демократических
идеалов, которых не могли изгладить ни время, ни испытания,
и вполне возможно, что именно под воздействием этих воспоми-
наний создались уже при новой демократии V века известные
нам предания.
« Arist, Aih., 57.
“ IO, I, 497.
« Plut., Thes., 25.
M Schefold, 65—67.
* Thue., II, 16, 2; Ar„ Eq., 805, 807.

ЧАСТЬ Ч£ТВ€₽ТАЯ
ГЕРОИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
Все богатство мое — это меч мой, и щит, и копье.
Я пашу им и жатву сбираю, а также вино
И себя господином звать я заставляю рабов.
Гибриде.
Братья будут биться и уничтожать друг друга,
Сыновья же сестер опозорят весь род.
Bljuocnd.

XI
МИКЕНСКИЕ ДИНАСТИИ
1.	ТРАДИЦИОННАЯ ХРОНОЛОГИЯ
Начиная с IV века до н. э. и далее греческие историки вели
счет по олимпиадам, то есть по четырехлетиям, которые проходи-
ли между Олимпийскими играми. Местные события продолжали
обозначаться по именам ежегодно сменявшихся магистратов.
Для определения более ранних времен историки брали за
основу традиционные генеалогические исчисления. Первая по-
пытка составить общую для всех событий хронологию была
запечатлена на так называемом Паросском мраморе, представ-
ляющем собой длинную надпись, датируемую 264—263 годами
до н. э. Несколько лет спустя вторая такая попытка была произ-
ведена Эратосфеном, но результаты его трудов немногим отли-
чаются от данных Паросского мрамора. Так, например, он при-
урочивает падение Трои к 1183 году до н. э., а Паросский мра-
мор — к 1209 году до н. э.
Современная археология указала совершенно новые пути к
определению хронологии. Предметы минойского происхож-
дения были найдены на территории Египта, египетские же
предметы, наоборот, найдены на минойской территории. При
таких условиях события ранней греческой истории оказались
синхронны событиям, известным из египетских анналов, время
которых в свою очередь может быть определено при помощи
египетского астрономического календаря. Такой метод таит воз-
можности более точных определений, но при этом все же оста-
ется еще много трудностей.
Археология положила конец академическому скептицизму
многих ученых XIX века, которые не считали героев и героинь
греческих легенд историческими личностями. Теперь приз-
нано, что эти традиции в большинстве случаев имеют в своей
основе фактическое ядро, хотя и обросшее сказочными под-
робностями. Между тем некоторые современные историки
ударились в противоположную крайность. Так, например,
Бюри признает историческими личностями таких героев, как
Геракл, Минос, Тезей и Язон. Он указывает на то, что сами
греки верили в их реальное существование и в то, что упомина-
емые Гомером родословные героев удивительным образом
24 дж. Томсон

370
Часть четвертая. Героический период
Сохранились* 1. Но ведь греки не менее твердо верили и в реаль-
ность своего прародителя Эллина, существование которого
относили к 1521 году до н. э., и в творца человеческого рода
Прометея, расцвет деятельности которого относился к 1600
году до н. э. Но и Эллин и Прометей — это в конце концов
чистейшие мифы, и отличаются они от остальных только сте-
пенью своей фантастичности. А устойчивость гомеровских
родословных позволяет высказывать различные предположения.
В этом скорее всего надо усматривать некоторую искусственность:
множество самостоятельных отдельных преданий было сведено
при этом в единую систему, которая произвольно впитывала
их в себя, иногда их и искажая. Так смотрит на это Нильсон3,
и его взгляд подтверждается тем, что во многих случаях тради-
циям этим противоречит археология.
Таблица XII
ХРОНОЛОГИЯ ЭРАТОСФЕНА
Годы до н. э.
1313	Основание Фив Кадмом
1261	Рождение Геракла
1225	Путешествие аргонавтов
1213	Поход Семерых против Фив
1200	Вступление Агамемнона в Микены
1183	Падение Трои
1178	Поселение ахейцев на Саламине (о. Кипр)
1124	Занятие Фессалии фессалийцами
1104	Нашествие дорийцев на Пелопоннес
1053	Поселение эолийцев на Лесбосе
1044	Переселение ионийцев
Минос был отнесен к третьему поколению до Троянской
войны, то есть, по данным Эратосфена, к поколению 1260 годов.
Это был критский царь, который очистил Эгейское море от
карийских пиратов (стр. 168). Но могущество Кносса (то есть
Критского царства) было сломлено в XV веке, вероятно, ахей-
цами. В связи с этим Вюри принимает его—вместес его датами—
за ахейского правителя о. Крита®. Однако в таком случае он
не мог уничтожить пиратство, потому что — как мы узнаем это из
египетских источников — в XIII веке на берегах Эгейского
моря царила хаотическая неразбериха вследствие бурного
вторжения многочисленных народов, считая в том числе и
самих ахейцев. О подобных совершенно естественных поезд-
ках по морю можно судить по тому, что мы читаем об этом в
1 J. В. Bury in САН, II, 478; ср. Myres, WW0, 340—346.
* Nilsson, НМ, 58.
1 Bury, II, 475.

Xi. Микенские династии
371
„Илиаде" и „Одиссее"4. Датировку этой традиции можно при-
нять исключительно ценою отказа от ее содержания. Но гораздо
более разумно сохранить содержание и отбросить хроноло-
гические даты. Существование морской державы Миноса несом-
ненно, но оно относится к периоду до падения Кносса* *.
Подобные соображения можно применить с совершенно
одинаковым основанием ко всем доисторическим образам, для
которых может найтись то или иное место в свете археологи-
ческих открытий. Все они датируются более поздним временем.
Тот, кто окончательно формировал эти традиции и определял
их хронологию, неизменно приближал к себе по времени все
древнейшие поколения. И поскольку это так, мы не можем
принять без некоторого сомнения реальность самих этих обра-
зов. Их надо считать известными символами отдаленных, но
оставивших глубокий след таких событий, как смены династий,
нашествия, войны и переселения.
2.	АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ ДАННЫЕ
Незадолго до 1600 года до н. э. в Микенах процветала могу-
щественная династия, цари и царицы которой погребены в
шахтовых своих гробницах8. Древнейшие из этих гробниц
обнаруживают мало признаков минойского влияния, но в более
поздних оно выражено более ярко; там найден клад золо-
тых и серебряных сосудов и диадем, орнаментированных
бронзовых мечей, кинжал с вырезанным на нем реалисти-
ческим изображением сцен охоты. Особенный интерес пред-
ставляет собой серебряный рог (ритон) с выгравированной на
нем сценой сражения под стенами осажденного города. Напада-
ющие имеют такие украшения из конских хвостов на голове,
которые напоминают нам карийские и ликийские (см. стр. 288).
Эти цари укрепляли Микены и Тиринф и управляли страной
до самого Коринфского перешейка, по ту сторону которого
они поддерживали сношения с древними династиями Фив и
Орхомена.
Около 1500 года до н. э. этой династии наследовала другая,
так называемя династия Круглых могил (толосов). Могилы
этого типа были найдены в Мессении и Лаконии. При этой ди-
настии власть Микен распространилась на весь Пелопоннес,
сношения с Фивами и Орхоменом стали теснее и вследствие
этого микенская культура проникла в южную Фессалию.
* См. стр. 323, прим, 90.
• Hall, CGBA, 265—266. Согласно Паросскому мрамору (И, 19), там
было два царя с именем Минос, один в XV, другой в X111 веке до н. э.,
Plut,, Tftes., 20; Diod. Sic., IV, 60. Весьма возможно, что это было не имя, а
царский титул, подобный фараону или цезарю.
* В отношении микенских династий я следую мнению Вейса.
24»

372
Часть четвертая. Героический период
В течение какого-то времени между 1450— 1400 годами до
н. э. все города на Крите, включая и Кносс, были разрушены
огнем. Было ли это разрушение результатом войны или какой-
либо естественной причины, например землетрясения, остается
неясным, однако в находках позднейшего времени нет никаких
указаний на вторжение чужеземцев, а потому кажется вполне
правдоподобным, что ахейцы находи-
лись на о. Крите еще до этих
событий7.
После падения Кносса Микены
стали политическим и культурным
центром Эгейского мира. К началу
XIV века до н. э. там господствовал
один царь, который вновь отстроил
свой город. Центр укрепления был
занят дворцом, окруженным жилыми
помещениями для служащих при
дворце и амбарами для хранения
зерна и масла — ежегодных царских
доходов. Городская стена была пос-
троена из огромных каменных плит
толщиной в 10 футов и больше.
Главным входом являлись знаме-
нитые Львиные ворота, украшенные
сверху каменной плитой с рельефным изображением двух
львов, поднимающихся с двух сторон друг против друга к
священному столбу. Как раз у ворот с внутренней стороны
была возведена круглая стена, а за нею, на гребне насыпи,
находилась куполообразная гробница династии Шахтовых
гробниц, известная под названием Сокровищницы Атрея,
выстроенная, может быть, тем же царем. Остальное население
Микен жило в городе, расположенном ниже крепости8.
Позже, но в том же веке, новый и более обширный дворец
был воздвигнут в Тиринфе. На этот раз крепость находилась
отдельно от дворца и была необитаема, но она была сильно
укреплена, и ею пользовались как убежищем для населения
города, расположенного вокруг нее. Можно предположить,
что правители Тиринфа признавали над собой власть микенских
царей, которые контролировали всю страну до самого Коринфа.
На восток от Лехайона, в Корако, у них был порт, из которого
их корабли пересекали Коринфский залив по направлению к
Фисбе, к началу пешего пути к Фивам и Орхомену* *.
’ Pendlebury, 281; Wace, НО, 87—88.
• Wace, НО, 92.
• Ibid., II, 457—460.

XI. Микенские династии
373
56. Охота на кабана в Микенах. Фреска из Тирннфа.
57. Погрузка на корабль. Тиринфский рисунок.
Предметы микенской культуры обнаруживались в изобилии
по всему побережью Эгейского моря и далеко за его пределами.
На запад они проникли до Сицилии и Испании. На востоке они
получили распространение вследствие постоянных тесных свя-
зей с Троей, Кипром, Сирией и Египтом. Отношения этих стран

374
Часть четвертая. Героический период
не всегда были мирными, и в XIII и XII веках до н. э. носители
микенской культуры казались скорее разбойниками и бандами
бездомных переселенцев, чем мирными торговцами.
58. Львиные ворота в Микенах.
В конце концов микенская культура, несмотря на то,
что она во все времена испытывала на себе минойское влияние,
стала обладать особыми, не минойскими чертами. Наиболее
отличительным ее признаком является особый тип дома —
мегарон, далее — туника с короткими рукавами, безопасные
булавки и употребление янтаря. Все это, по-видимому, пришло
с севера10.
3.	ЛЕГЕНДАРНЫЕ ДИНАСТИИ
В какой мере можно вводить в настоящую работу легенды о
Микенах, Тиринфе, Фивах и Орхомене ? Мы уже пытались
решить этот вопрос в V главе и теперь начнем с того, что поды-
тожим все сделанные там выводы. Прежде всего было предло-
>• Nilsson, НМ, 72—82.

XI. Микенские династии
375
жено отожествить древнюю Элладину и Кикладику с миром карий-
цеви лелегов(стр. 167)ивместе с тем культуру, характеризуемую
..минийской керамикой", отнести к пеласгам (стр. 190). Первое
из этих положений, которое кажется совершенно естественным,
не требует дальнейших пояснений; зато второе представляется
нам более сложным. МиниЙская керамика была обнаружена
на Кикладах, а не на о. Крите; с другой стороны, следы пелас-
гов можно проследить на о. Крите, но не на Кикладах. Если
принять нашу гипотезу, это несоответствие должно быть как-то
объяснено. Вполне вероятно, что, подобно другим критским
народам, пеласги достигли Крита со стороны Анатолии, где
их следы можно обнаружить в южном направлении вплоть до
города Траллы в долине реки Меандра11. В этом случае они
должны были оторваться от основной своей массы, которая
шла из Троады через Македонию в Фессалию, еще до того вре-
мени, когда минийская керамика приобрела свои отличитель-
ные черты. Но даже и отсутствие самих пеласгов на Кикладских
островах показывает, что дальнейшее распространение миний-
ской керамики в южном направлении определялось каким-то
другим фактором. Здесь мы могли бы вспомнить о тироидах и
лапифах. Об этих двух племенах первоначально слышно было
в Фессалии, где была сделана попытка отождествить их с
культурой Димини (стр. 194). Оба эти племени были втянуты
в сферу влияния Орхомена и оба распространились в южной
Греции. Тироиды, возможно, прошли в Коринф, Элиду и Мессе-
нию; лапифы — в Аттику, Коринф, Элиду, Аркадию, Арголиду
и, следовательно, также и на Киклады. Форбы и Триопы, встре-
чающиеся среди родословных в АрТосе, а также и на о. Родосе, —
лапифские имена1*. Магнес, сыновья которого Диктис и
Полидевкт поселились в Серифе, был, несомненно, фессалиец
и, возможно, даже лапифи. На основании этих соображений
можно предположить, что минийская керамика распространя-
лась в южной Греции пеласгами при содействии тироидов и
лапифов, которые переняли ее от пеласгов в Фессалии и
Беотии.
Родословные в Орхомене удивительно дробные и непро-
должительные. Особняком стоят фессалийские родовые объеди-
нения, которые были рассмотрены в главе V. Минийцев можно
рассматривать как миноиэированных пеласгов, знакомых с
дворцовым культом Деметры; что же касается архитектурных
построек Трофония и Ага меда, то они, несомненно, были наве-
яны позднейшими микенскими памятниками архитектуры, ко-
« St., В, Ыи>6п.
“ Paus., II, 16, 1; Hyg., Ast., II, 14.
“ Apollod., I, 9, 6.

376
Часть четвертая. Героический период
торые были открыты в бассейне Копайся. Это все, что мы можем
об этом сказать.
У Посейдона и Ливии было два сына: Бел и Агенор. Бел стал
царем Египта; Агенор поселился в Финикии; у него было четверо
детей: Европа, Феникс, Киликс и Кадм. Приняв вид быка,
Зевс увез Европу на о. Крит, где она родила Миноса. Отправив-
шись на ее поиски, Киликс поселился в Киликии, Кадм же
направил свой путь на о. Родос, Фасос и, возможно, в Дельфы.
Получив там указание оракула, он прекратил поиски сестры
и последовал за коровой до того места, где она легла отдохнуть.
На этом месте он основал город Фивы11 * * 14 *.
Что нам делать с этим мифом ? Именно его нельзя совершенно
опустить. Потомки Кадма продолжали жить в различных
частях Греции по крайней мере до VI века до н. э., и всюду их
считали финикийцами14.
С другой стороны, финикийцы не оставили следов в бассейне
Эгейского моря ранее IX века до н. э. Одно решение состоит
в том, что легенда о Кадме построена на совпадении терминов.
Слово photniXHHieer два значения: „финикиец" и „превращенный",
и есть предположение, что Кадм назывался „финикийцем"
только в том смысле, что он был „превращенный" миноец с о.
Крита16. Что Кадмии были в некотором смысле минойцы, стано-
вится ясным из легенды о похищении Европы и из их культа
Деметры, который рассмотрен в главе IV (стр. 120—121).
Но из этого еще не становится ясно, что все минойцы были
или могли быть рассматриваемы как „превращенные". Я полагаю,
что ключ к разрешению этой задачи будет найден в новейших
раскопках в Угарите (Рас-Шамра) близ устья реки Оронта в
Сирии. С очень давних времен этот город был перевалочным
пунктом в торговле между Месопотамией, Египтом, Анатолией
и о. Критом. Много предметов минойской и микенской куль-
тур было здесь найдено, древнейшие из них относятся к XVII
веку до н. э.17 Вулли сделал предположение, что средняя миной-
ская культура по некоторым своим характерным чертам должна
быть отнесена именно к этому району18. Известно, что во втором
тысячелетии до н. э. там было в употреблении не менее семи
различных языков, включая вавилонский, хеттский, египетский
и древне-финикийский, родственный финикийскому и еврей-
скому14. Поэтому вполне возможно, что Кадмии были финикий-
11 Ibid., ш, 1; I, 3,4, 1.
u Herod,, II, 49, V, 58 и сл.
“ См. Nilsson, НМ, 131.
и Gaster, RS; Schaeffer, 3.
« Woolley, 132.
“ Schaeffer, 39. О родстве между финикийским и угаритским языками
см. Albright, Pl.

Часть четвертая. Героический период	377
цами, которые достигли Греции по пути на о. Крит в какое-то
время, относящееся к среднеминойскоМу периоду. В самом
деле, это более чем вероятно, потому что угаритские клинопис-
ные тексты передают финикийский миф, в котором бог — бык
Эль и мать богов Асхерат представляют собой полную аналогию
с Зевсом и Европой20. Таким образом; мы встречаем еще одно
неожиданное подтверждение древних традиций в современной
археологии, причем в этом случае — как это будет показано
в одной из следующих работ — мы можем встретиться с очень
далеко уводящими нас трудностями.
Аргосские династические родословные углубляются в ве-
ка, предшествующие Троянской войне на 17 или 18 поколений.
Это самые длинные родословные, какие нам. известны, но их
существо не оправдывает наших ожиданий. В них обнаружи-
ваются некоторые признаки того, что они были составлены
произвольно, в интересах Аргоса, верховенство которого над
Микенами и Тиринфом датируется только со времен дорийского
завоевания. Эта династия приведена в табл. XIIГ в том виде,
как она дана Павсанием, который опирается в своем сообщении
на местные традиции21. Некоторые имена в ней ничего нам не
говорят; в последующих замечаниях я ограничусь лишь теми,
из которых можно извлечь что-нибудь положительное.
Во главе родословного древа стоит Фороней, рожденный
рекой Инахом, текущей позади города. Фороней считается
„первым человеком", который научил кочевников жить в горо-
дах22. Он встречается опять в Мегаре как отец Кара, родона-
чальника карийцев (стр. 169). Это указывает на то, что он
появился до древних эллинских поселенцев. В третьем или
четвертом поколении после него мы находим первые следы
людей, вторгнувшихся с севера. Форб и Триоп — лапифские
имена (стр. 375), а имя Пеласга говорит само за себя. Акро-
поль в Аргосе был известен под названием Лариса, которое
является подлинным пеласгическим географическим названием
(стр. 171); и раньше думали, что место это было так названо
по имени дочери самого Пеласга. В самом городе была могила,
считавшаяся ее могилой, а близ нее было святилище Деметры
Пеласги22. Брат Пеласга Иасий назван у Павсания отцом
Ио; у Гесиода он поставлен рядом с Пейром, а у Эсхила — с
Инахом24. Эти расхождения не могут иметь большого значе-
ния, потому что Ио это в полном смысле ритуальное имя,
символизирующее жриц богини Геры (стр. 285). Как мы уже
« Schaeffer, 61.
’> Paus., II, 15—16: ср. Apollod., II, 1—4.
М Paus II 15 5
« Paus" II?24, 1; II, 22,1, см. стр. 125.
“ Apollod., II, 1, 3; Aesch., Pers., 614—615.

Таблица XIН
АРГОССКАЯ ДИНАСТИЯ
Инах
Фороней
Ниобея
Аргос
I	|
Пейр	Форб
Триоп
Иасий	Агенор	Пеласг
Ио	Кротон	Лариса
Эпаф
Ливия	Сфенел
Бел
Египет Данай Геланор
Линией -Типерместра
Аб
Акрисий	Пройт
I i	i	I
Даная Мегапент Лисиппа=Меламп Ифианасса=Биант
Персей—Андромеда	Пелоп
Электрион Горгофона=Периэр Сфенел =» Ники ппа Атрей=Климена
I	1	I
Алкмена	ЭврисфеЙ Агамемнон Менелай
Герлак

Xi. Микенские династии
379
видели, Ио попала в Египет, а ее потомок Данай вернулся в
Аргос и стал здесь царем вместо Агенора, который отрекся от
власти в его пользу1®. Данай — это важная фигура, причем с
разных точек зрения.
Подобно Кадму, он пришел с Востока. Подобно Кадму, он
оставил поселение на о. Родосе. Как и Кадм, он принес в Грецию
культ Деметры. К этому мы можем добавить, что сестра Кадма
Европа названа женою Даная18. Черты сходства очень ярко
выражены, и сами греки должны были понимать это. Это видно
из того, что Ливия и Бел появляются в родословном древе Ар-
госа, где им совсем не место. Линия от Иасия до Даная тянется
на протяжении пяти поколений, а линия от Агенора до Гела-
нора — всего трех. Ливия и Бел были вставлены сюда потом-
ками Кадмиев (стр, 376). Эта мысль возникла на основе
только что указанных параллелей у аргосских знатоков древ-
ности, заинтересованных доказать, что их город был древнее
Фив.
Подобно тому как Кадм прибыл из Финикии, Данай прибыл
из Египта. Не было ли это просто запоздалым повторением того
же мотива? Ответ на этот вопрос зависит от нашего решения
в отношении Ио. Как женщина, превращенная в корову, она
была отождествлена с Исидой, священным животным которой
была тоже корова17. Нелегко было бы доказать, что это уподоб-
ление не старше VII века до н. э. Ее сын Эпаф, ставший царем
Египта, имел свою резиденцию либо в Канобе, либо в Мемфисе18.
Каноб лежит на одном из тех рукавов Нила, которые позади
Навкратиса и Саиса ведут к Мемфису. Навкратис был грече-
ский торговый порт, основанный незадолго до 600 года до н. э.
Саис же был местом, откуда произошла XXVI династия, кото-
рая была тогда у власти. Таким образом, эта династия была
связана и с Мемфисом18. Если бы это обстоятельство
было единственным, то можно было бы и вовсе не сомневаться,
что история о пребывании Ио в Египте была придумана гре-
ками из Навкратиса.
Но существовала еще и другая легенда, не совпадающая
с этой. Когда Геродот посетил Хеммис, город, лежащий далеко
вверх по течению Нила в номе Фив, ему показали там круглый
храм Персея с предметами греческого культа при нем, на которых
было изображено атлетическое соревнование — нечто совер-
шенно чуждое египетским обычаям. Жрецы объяснили ему, что
состязания были учреждены самим Персеем во время его про- * 11
« Apollod., п, 1,4.
« Ibid., II, 1, 5.
и См, стр, 283, прим. 172.
м Aesch., Pers., 872—878; Apollod,, II., 1, 4.
11 Н. R. Hall in САН, Ш, 276, 285.

380
Часть четвертая. Героический период
езда в Ливию в поисках головы Горгоны в память о том, что
его предок Данай был уроженцем Хеммиса и здесь поднял
свои паруса, направившись в Аргос’4’. Эту легенду нельзя отне-
сти к VII веку, так как плохо вяжется между собой то, что
греки, которые тогда только что начали свои торговые
операции в Дельте, уже имели в то время такие тесные связи
с номом египетских Фив.
59. Персей и Горгона. Аттическая ваза.
Этот же вопрос затронут в двух местах у Гомера, где египет-
ские Фивы описываются как богатейший город в мире31. В VII
веке до н. э. Фивы были совсем незначительным городом; Фивы
были разрушены ассирийцами в 673 году до н. э. и больше не
восстанавливались. Характеристика Гомера должна была отно-
ситься к Фивам до их разрушения. Нов течение VIII века и дальше
в глубь времен до XI1 века у греков не было деловых отношений
с Египтом, и они очень мало знали о нем, как о том свидетель-
ствует неосведомленность об этой стране, обнаруженная в
„Одиссее**33. Если пойти еще далее, то в XIII веке мы увидим,
что пираты с Эгейского моря разоряли Дельту, но, поскольку
их там разгромили, нельзя себе представить, что они предпри-
нимали что-либо поблизости Фив33. Таким образом, мы до- * •*
* Herod., II, 91.
« Illas, IX, 381 —382; Odyss., IV, 126—127.
" Odyss., HI, 321—322; IV, 355-357; Nilsson, HM, 136.
•* См. стр. 400.

XI. Микенские династии
381
брались, наконец, до XIV века до н. э. В то время Фивы, несо-
мненно, были одним из богатейших городов мира. Это была сто-
лица XVIII династии. Но это было в то время, когда в Микенах
царствовала династия Круглых могил (толосов).
Такое решение вопроса, связанного с гомеровским эпосом,
выдвинутое в работах Лоримера и Нильсона81, помогает раз-
решить и нашу проблему. В рисунках на гробницах XVI11 дина-
стии можно всегда видеть предметы, привезенные с берегов
Эгейского моря.
60. Минойцы в Египте. Египетская роспись.
Если ионийские купцы селились в Навкратисе в VII веке
до н. э., то из этого еще не следует, что микенские купцы не
достигали Хеммиса в XV, и если микенцы уже установили там
культ Персея, то это могло стать примером для ионийцев, чтобы
придумать версию о пребывании Ио в Египте. После перерыва
в несколько столетий миф об Ио и Данае явился отражением
в памяти греческого народа тесных связей, существовавших
между Египтом и Микенами во времена династии Круглых
могил (толосов).
Данаю наследовал его племянник и зять Линией; ему в
свою очередь наследовал Аб (или Абант), имя которого сбли-
жает его с Абантами на о. Эвбее86, так как там был локализован
“ Lorimer, HUP, 153; Nilsson, НМ, 157—158.
34 Apollod., 11,2, 1.; Pind., Р„ VIII, 73 sch.; St. В., ’Afiapris.

382
Часть четвертая. Героический период
миф об Ио (стр. 283). Оба сына Аба—ПроЙт и АкрисиЙ—боролись
между собой из-за наследования. ПроЙт бежал сначала в Линию,
потом вернулся с ликийской армией и укрепил Тиринф88. Он
61. Эгейский корабль. Египетская
роспись.
выдал замуж своих дочерей за ти-
роидов Мелампа и Бианта(стр. 193).
И он же направил другого при-
шельца с севера, Беллерофонта, в
Линию (стр. 163). Акрисию было
предсказано, что он будет убит
сыном его дочери Данаи. Поэтому
он запер ее в бронзовой камере под
землей, но Зевс проник туда через
крышу в виде золотого дождя, и
Даная родила Персея. Тогда
мать и сын были заперты в ящик и выброшены в мо-
ре, но волны прибили ящик к острову Сериф. Здесь
Персей достиг возмужалости и отправился в Ливию за го-
ловой Горгоны. На своем (обратном) пути через Палестину
он освободил плененную морским чудовищем Андромеду и,
вернувшись в Сериф,- направился с ней и со своей матерью в
Аргос. Помня о пророчестве, его дед бежал в фессалийскую
Ларису97. Персей последовал за ним и случайно убил его во
время игры в свайку. Под влиянием этого несчастья Персей
отказался от мысли принять наследство от своего деда и обменял-
ся с Мегапентом, наследовавшим своему отцу ПроЙту в Тирин-
фе. Мегапент стал царем в Аргосе, а Персей поселился в Тирин-
фе, предварительно укрепив Мидейю и Микены. От наследовав-
шего ему одного из его сыновей Электриона родилась дочь Алк-
мена, мать Геракла, а Сфенел (второй сын Персея) стал отцом
Еврисфея, наследовавшего Электриону.
В этом месте на сцену выступает много новых имен. Мать
Еврисфея — дочь Пелопа, а наследником Еврисфея оказыва-
ется ее брат — Атрей88. Здесь мы встречаемся с некоторой неувяз-
кой из-за трудности соединить две династии Персеидов и Пело-
пидов. Существует легенда, что это затруднение разрешается
неким чудесным образом, именно, что Атрей „был призван"
Сфенелом, который дал ему Мидейю, а после смерти Еврисфея
он снова „был призван", но теперь уже населением Микен89.
Жена Атрея была дочерью Катрея и внучкой Миноса. Когда
» Apollod., II, 2, 1.
” Apollod., II, 4,4. Этот момент вставлен в легенду, вероятно, чтобы
подкрепить утверждение аргосцев, что аргосская Лариса древнее фессалий-
ской, A. R., 1, 40 sch.
• Apollod., II, 4, 6.
* Apollod., II, 4, 6; Epit., II, 11.

XI. Микенские династии
383
Парис похищал жену Менелая, тот был в отъезде, на о. Крите,
именно из-за погребения Катрея**.
Но из всего этого наберется не очень много исторических
данных. Версия о сношениях с Линией в царствование ПроЙта
кажется очень заманчивой, но здесь нам не хватает поддержки
со стороны археологии. Подземная темница Данаи кажется
нам слабым напоминанием о шахтовых гробницах и вместе с
тем связана с обычаем держать девушек взаперти до полной
их зрелости. Если Персей является основателем новой династи-
ческой линии, как оно, по-видимому, на самом деле и было,
то его можно до некоторой степени принять за представителя
династии Круглых могил (толосов). Геракл является преиму-
щественно культовым персонажем (стр. 285—291), и здесь упо-
минается всего один-единственный его подвиг. Он был послан
Еврисфеем сразить критского быка41. Этот зверь, находившийся
в царстве Миноса, является просто другой версией Минотавра,
кносского чудовища с бычьей головой (стр. 284). Согласно афин-
ской легенде, Минотавр был Убит Тезеем*®, который причисля-
ется к тому же поколению, что и Геракл.
В этих двух мифах мы
можем усмотреть несомнен-
ное, хотя и слабое воспоми-
нание о падении Кносса. Зна-
менательно также и то, что
это событие приурочивается
ко времени, непосредственно
предшествующему выступле-
нию Атрея. Кто был Атрей и
откуда он появился? Этот
вопрос связан с одной из ос-
новных проблем греческой
предыстории, которая ока-
зывается столь запутанной,
что ее называют „ахейской
мистерией “w.
Остается объяснить два последних пункта. Если обратить
внимание на то, что наше родословное древо охватывает весь
микенский период, то нас удивляет, что Микены совсем не упо-
минаются ранее времени Персея и имеется всего два упоминания
об о. Крите. Первое обстоятельство находит себе объяснение,
как я только что сказал, в более позднем возвышении Аргоса.
Мы позволим себе высказать предположение, что если бы все
* Apollod., Epit., ш, з.
" Apollod., II, 5, 7.
« Apollod., Epit., I, 7—9.
« Buck, GD, 7.

384	Часть четвертая. Героический период
это не было связано с гомеровской традицией, которая*сохрани*
ет память о Микенах как о столице Агамемнона, то название
этого города совсем нигде не сохранилось бы44. Но следует ли
рассматривать царей до Персея как относящихся собственно
к Аргосу или как переведенных туда из Микен по желанию
самих аргосцев — это такой вопрос, на который я не могу дать
ответа.
Второе обстоятельство затрагивает сразу две династические
родословные в Аргосе и в Фивах. Если культ Деметры, который
Кадм и Данай привезли в Грецию разными путями, был миной*
ского происхождения, то почему же только в одной из версий
упоминается один раз связь с о. Критом, да и то косвенная, а в
другой нет никакого упоминания об этом острове? Объяснение
этого факта заключается, как я полагаю, в позднейшей истории.
После катастрофы дорийского завоевания Крит был отрезан
от остальной Греции и когда восточная часть Средиземного
моря стала снова доступна, греки развернули торговлю с Егип-
том и Востоком непосредственно, минуя остров Крит. Резуль-
татом этого было то, что, когда прерванная торговля восстанови-
лась, воскресли вместе с этим в новых версиях и древние фини-
кийские и египетские предания о Кадме и Данае, однако в них
уже уделяется мало внимания увядшей славе Миноса.
м В Орестейе, написанной как раз после заключения союза с аргос-
цами, Эсхил заменяет Микены Аргосом; Софокл же и Еврипид восстанав-
ливают название города.

XII
АХЕЙЦЫ
I.	РАССЕЛЕНИЕ АХЕЙЦЕВ
В поэмах Гомера люди, сражавшиеся под главенством Ага-
мемнона, называются по-разному: аргосцы, данайцы или ахейцы.
Аргосцы — это буквально население Аргоса, или Арголиды;
данайцы названы по имени Даная. Эти названия распространя-
ются на всех, кто обязан был соблюдать верность правящей дина-
стии аргосской равнины и кто признавал верховную власть
Микен.Третье наименование образовалось, по-видимому, таким
же путем только в одном или двух случаях; в противополож-
ность обычной практике оно применяется в специфическом
этническом значении. Но именно это-то его значение за ним и
закрепилось. Когда позднейшие писатели говорят об ахейцах,
то всегда, если только сознательно не следуют за гомеровской
традицией, они представляют себе при этом действительно
живший народ, населявший определенную территорию. Нашей
первой задачей поэтому является установить, кто такие были
ахейцы в исторические времена.
Прежде всего это были жители Ахайи. Но было две терри-
тории, носившие это название. Одна Ахайя была Фтиотийская
в юго-западной Фессалии, которую для удобства я в дальнейшем
буду называть Фессалийской Ахайей. Ахейцы из этой области
были в подчинении у фессалийцев, которые господствовали во
всей Фессалии, подобно тому как в это же время дорийцы господ-
ствовали в Пелопоннесе. Другая Ахайя представляла собой
союз двенадцати городов, расположенных Вдоль южного берега
Коринфского залива. Названия этих городов были следующие:
Пеллена,ЭгеЙра, Эги, Бура, Гелике, Эгион, Патры,Фары, Три-
тайя, Рипы, Олен и Дима* 1 *. Это была Пелопоннесская Ахайя.
Кроме того, были более мелкие ахейские поселения, раз-
бросанные по всему восточному Средиземноморью. Жители ост-
рова Закинфа, который называется у Гомера Кефалленой8,
описаны Фукидидом как ахейцы, вышедшие из Пелопоннеса3.
1 Herod., I, 145; Paus., VII, б, 1.
1 liras, И, 631.
* Thue., II, 66, 1; они вышли из Аркадии, Paus., VIII, 24, 3.
25 дж. Томсон

386
Часть четвертая. Героический период
Это были, несомненно, ахейцы, бежавшие от дорийцев. На край-
нем юге Лаконии, как раз под акрополем Кипариссии, Пав-
саний видел развалины города, принадлежавшего когда-то
ахейцам паракипариссийским*. Акрополь Иалиеа, одного из
трех городов на острове Родос, был известен как ахейский, и
вышедшие оттуда ахейцы принимали участие в основании Сол
в Киликии5 *. Сами киликийцы в древние времена были изве-
стны как гипахейцы, то есть смешанные ахейцы*. Но было и
еще одно киликийское поселение близ Трои7. Здесь поселенцы
претендовали на родство с южными одноплеменными киликий-
цами8 *, и многие из них переселились после Троянской войны
к ним на юг*. Еще один киликийский город, Ольба, был основан
Аяксом, сыном Тевкра, потомки которого правили тамкакцари-
жрецы10. Этот Тевкр был уроженцем Саламина. Изгнанный
из дома отцом своим Теламоном в конце Троянской войны, он
отплыл на о. Кипр, где пристал у ахейского берега к Ахейскому
мысу и основал там Кипрский Саламин, которым вплоть до IV
века управляли его потомки11 * * *. И далее в других местах грече-
ское население города Архандра в Дельте Нила, основанного
ахейским героем, сохраняло имя внука Ахея, вождя ахейцев18.
Если мы обратимся к северной части Эгейского моря, то уви-
дим, что город Скиона на Македонском берегу был основан ахей-
цами из Пелопоннеса, которые при своем возвращении домой
после Троянской войны во время бури сели там на мель18. В самой
Трое то место, на котором греки разбили свой лагерь, назы-
валось Ахейской равниной1*. Поблизости находились две
деревни: Килла и Хриса. Килла известна могилой Кил ла,
возничего Пелопа15 *. Хриса была местом жительства жреца
Хриса, дочь которого была причиной стольких бед, судя по
„Илиаде"15. Он был основан выходцами с о. Крита, называв-
шимися тевкрами. Это предание можно отнести к VIII веку17,
но в Аттике существовала другая ее версия. Дем Ксипетов, рас-
положенный на побережье против острова Саламина, перво-
* Pans., Ill, 22, 9.
• Ath„ ЗбОе, Strabo, 671.
• Herod., VII, 91. Kretschmer, NHA. 
7 ilias, VI, 396—397, 415—416, I, 366.
8 Strabo, 676.
• Herod., VII, 91; Strabo, 668.
w Strabo, 672.
11 Strabo, 682 (cp. Herod., VII, 90); Isocr., IX, 17—18.
18 Herod., II, 98. Кроме этих поселений ахейскими на Кипре можно
считать Курион (Herod., V, 113, 1), Лапаф (Strabo, 682) и Гольги (Paus.,
VIII, 5, 2).
1S Thue., IV, 120, I.
« Strabo, 596.
» Theoph., 339, Strabo, 612—613.
“ Ilias, 1,37—38.
* Callin, 7=Strabo, 604.

XII. Ахейцы	387
начально был известен под названием Демос Троон, или Тройя* 18,
и с ним была связана легенда, что один человек из этого дема,
по имени Тевкр, не сын Теламона, а отдаленный его предок,
основал Троянскую Хрису1®. Эта аттическая версия указывает
на какую-то экспедицию в Трою, предшествовавшую Троян-
ской войне, в которой принимал участие Теламон. После взятия
города он женился на сестре Приама40. Некоторые его товарищи,
вместо того чтобы возвратиться в Грецию, повернули на восток
и поселились на Кавказе. От них произошли гениохи и дзюги,
подлинно кавказские народы, которые уцелели в течение всей
древности и никогда не забывали своего ахейского происхож-
дения®1.
Это предание явно плохо согласовано, но у нас нет оснований
лишать его доверия; наоборот, оно само свидетельствует о своей
самостоятельности. Несомненно, существовало истинное род-
ство между разбросанными повсюду тевкрами — в Трое, в Аттике,
на Саламине, в Киликии, на Кипре и на Крите. В Киликии,
на Кипре и на Кавказе им было непосредственно присвоено
наименование ахейцев. Сюда же можно добавить, что „Одис-
сея" упоминает ахейцев как коренных жителей о. Крита®®.
2.	ЭАКИДЫ
Если ахейцы жили на о. Крите в то время, когда создавалась
„Одиссея", то вполне вероятно, что они находились там еще и до
завоевания острова дорянами. В таком случае, быть может,
это они ввели там греческую речь? Известно, что на Крите до
прихода дорян говорили по-гречески®®.
Дружина Ахилла пришла под Трою из царства его отца
Пелея, находившегося в Фессалийской Ахайе. Люди эти описаны
в „Илиаде" как мирмидоняне, ахейцы и эллины, указаны также
их поселения: Гал, Алопа, Трахида, Фтия, Эллада®4. Название
мирмидоняне было племенное и относилось ко всем жителям
этого царства®*. Народ был разделен на пять родов, во главе
« Strabo, 604 ; Roscher, LORM, V, 1231.
" Strabo, 604.
** Apollod., II, 6, 4.
11 Strabo, 416 (cp. 129, 496, FHO, 111, 639); Amin. Marc., ХХП, 8, 25;
Dion. Hal., 1,89,4; Kretschmer, H, 241—243,
“ Odyss., XIX, 175.
*» См. стр. 398.
M Illas, 11,681—685. Остается неясным, насколько далеко простиралось
владение Пелея на юг отСперхея. Strabo, 431—433; Allen, HCS, 109—114.
18 Ilias, I, 180, XVI, 200, 266—269; XVIII, 69. Возможно, что название
мирмидоняне принадлежит собственно доахейским жителям, подобно тому
как данайцы были доахейским населением Аргоса (стр. 385), Евритнй,
которому наследовал Пелей, женившись на его дочери (см. прим. 32), был '
потомком Мирмидоиа, Apollod., 1, 7, 3; 1, 8, 2.
25*

388
Часть четвертая. Героический период
каждого стоял свой вождь**. Эти пять родов соответствуют пяти
только что названным поселениям. Таким образом, выясняется,
что мирмидоняне представляли собой союз племен ахейского
и эллинского.
Эак был дедом Ахилла и родился от Зевса и Эгины на острове
того же названия*7. У него было три сына: Пелей, Теламон и
Фок. Двое первых родились у него от дочери Скира, уроженца
Коринфа и сына Посейдона, или Пелопа**. Матерью Фока была
одна из нереид (морских нимф) по имени Псамафа”. Фок —
„тюлень" — дал свое имя Фокиде и был предком Строфия и
Пи ла да, традиционная дружба которых с Агамемноном и
Орестом хорошо известна в истории Пелопидов**.
Таблица XIV
ЭАКИДЫ
Асоп
.ц
Фнва	Этина—Зевс
Псамафа=Эак=Эндеида
Jok	Эрибойя=Теламон=Гесйена
I-	।	1
Орши	Аякс	Тевкр
Навбол	Эврисак Филей	I яке
I
Антифатейя —Крис
Строфий=Анаксибия
Пил ад * 17
Пелей=Фетида
Ахилл
Неоптолем
“ /Was, XVI, 168—197.
17 Apollod, III, 12,6; Diod., Sic., IV, 72; 1—5; Paus., II, 5, 1—2; V, 22, 6;
Эак заслуживает более полных сведений, чем те, которые я о нем дал.
u Apollod., 111,12,6; Epit., 1,1. По другой версии, Теламон оказывается
сыном Актея и Глауки, дочери Кихрея (стр. 115), Pher., 15. Это указы-
вает на взаимные браки между Эакидами и самыми ранними поселенцами
(м. 6. мшгойцами ?) Аттического побережья.
м Нез., Theog., 1003—1004; Pind., N., V, 7—13. Здесь налицо попытка
высмеять Эака, превратив его в тюленя (Е. And., 687 sch.) — тотемическая
метаморфоза (ср. стр. 275).
w Pau»., II, 29, 4; Е., Or., 33 sch.

XII. Ахейцы
3S9
При жизни Эака Грецию постигла засуха как следствие
убийства, совершенного Пелопом в Аркадии. Она окончилась,
когда Эак вымолил у своего отца на Панэллинской горе на о.
Эгине дождь. В следующем поколении Фок был убит своими
сводными братьями, которые, естественно, были за это изгнаны31.
ПелеЙ отправился во Фтию, где он женился на другой нереиде —
Фетиде, от которой у него родился сын Ахилл33. Сын Ахилла
Неоптолем переселился в высокогорную Додону33. Теламон
прибыл на о. Саламин, где женился на внучке Пелопа,
от которой имел сына Аякса. От сестры Приама Гесионы у него
был другой сын — Тевкр, основатель кипрского Саламина34.
Такова история Эакидов. Но существовало несколько ее
вариантов, по одному из которых Эак поселился в Фессалии83.
Это соответствует гомеровской традиции, согласно которой
упоминается только один его сын, Пелей33. Его связи с Фоком
оказываются не непосредственными, поскольку имя Эакид встре-
чается как личное имя среди дельфийской знати37. Его связи
с Эгиной, если и не упоминаются у Гомера, должны иметь под
собой некоторые фактические обоснования, особенно потому,
что Эакиды все еще процветали там в V веке38. Наиболее веро-
ятным предположением является то, что Эакиды были одним из
ахейских родов, распространившимся из Фессалии в Фокиду
и ниже по побережью до Саламина и Эгины. Это позволяет
нам объяснить, почему в то время, когда родословные окон-
чательно приводились в систему, основное местожительство
Эака было определено в Эгине, а не в Фессалии. После своей
блестящей предыстории Фессалия оставалась в течение столетий
отсталой в культурном отношении страной, в то время как
Эгина была одним из первых государств в период развития
морской торговли, когда она снова ожила после нашествия
дорийцев.
3.	ИОНИЙЦЫ
Обратимся опять к пелопоннесской Ахайе. Группа ахей-
цев из Фессалии во главе с внуком Ахайя Архандром, или
Пелопом, при поддержке отряда беотийцев овладела Арголи-
й Apollod., Ill, 12, 6; Paus., И, 29—30; DIod. Sic., IV, 72, 6—7.
*- Illas, XVIII, 85—87, 432—434. Говорилось, что первая жена Пелея
была дочерью его предшественника Еврития (см. прим. 25). Apollod., Ill,
13,1. Эта версия была знакома и Гомеру (ilias, XVI, 173—178); может пока-
заться, будто Фетида была привнесена извне. Она стоит в таком же отно-
шении к своему мужу, как Псамафа, Apollod., Ill, 13, 5; см. прим. 29.
" Apollod, Epii., VI, 12; Plut., Pyrrh., I; Procl., Chr., I, 3. От него про-
изошли пари молосские, Strabo, 326.
“ Apollod., HI, 12, 7; cp. Pind., I, 1, 6,45.
“ St. B., dfa; Serv. ad. Verg. Аеп„ IV, 402.
“ Ilias, XVI, 15 etc.
* Supp. Epig. Gr., II, 298, 14—15 etc.
* Find., N, IV, И; VII, 9—10; Od., 13, 109.

390
Часть четвертая. Героический период
дой и Лаконией и оставалась там до тех пор, пока ее оттуда не
вытеснили дорийцы9* *. Тогда изгнанники под предводитель-
ством сына Ореста двинулись оттуда к северному побережью
Пелопоннеса, откуда вытеснили прежних обитателей, ионийцев,
и область эта снова получила название АхаЙи44. Ионийцы бежали
в Аттику, а оттуда за море в Анатолию, где они образовали
панионический союз из 12 городов соответственно числу тех,
которые их прародитель занял в Пелопоннесе41.
Историческими ионийцами были греки в Ионии и в Аттике,
говорившие на близких друг другу диалектах. Однако, как
отмечает Геродот, афиняне и азиатские ионийцы, не вошедшие
в этот союз, были склонны отвергать это обозначение43, что указы-
вает на то, что оно не было достаточно обосновано. Это подтвер-
ждается условиями переселения. Основатели Ионии представ-
лены Геродотом в виде пестрой толпы, состоящей из минийцев
Орхомена, кадмиев из Фив, абантов с о. Эвбеи, нелеидов из
Аттики, аркадских пеласгов, дорийцев из Эпидавра и многих
других43. При таком их составе ионический диалект, каким мы
его знаем, не мог сформироваться до полного слияния всех этих
элементов на их новой отчизне44.
Поэмы Гомера приводят к таким же выводам. В них нигде
не делается никаких намеков на пребывание ионийцев в Пело-
поннесе во время Троянской войны. Единственные упомянутые
там ионийцы—это афиняне, последовавшие за Менестеем45. Это
совпадает как с преданием, что Иония было древним названием
Аттики44, так и с утверждением Геродота, что „самыми знатными"
ионийскими колонистами были^те, которые вышли из афинского
пританея47.
Это заключение можно принять как один из вариантов
предания о трех сыновьях Эллина: Эоле, Доре и Ксуфе, отце
Иона, который был поставлен во главе всей национальной
« Paus., VII, 1,7 (ср. II, 6, 5; Herod., II, 98); Strabo, 365.
* Strabo, 333—384.
“ Hercd., I, 145; VIII, 73; Strabo, 365, 383, 385—386'. Союз был посвя-
щен Посейдону Геликонскому (Herod., 1, 148), что связано с горой Гели-
коном в Беотии, а не с Гелике.
« Herod., 1, 143, 3.
“ Ibid., 1, 146, 2.
Этот вывод будет ниже проверен с лингвистической точки зрения;
см. стр. 521—529.
“ Ilias, XIII, 685; ср. 690, II, 546—552.
« Strabo, 392.
с Herod., I, 146, 2. Геродот сам предполагает такое родство между
ионийпами и ахейцами (Herod., IX, 26, 3). Он говорит, что до времени по-
явления Иона они назывались пеласгами Эгилейскими (VII, 94). Я же
думаю, что не пеласги были ионийцами (Kretschmer, ODD), что мне кажется
совершенно невозможным, но что эта часть Пелопоннеса ранее была за-
селена пеласгами.

XII. Ахейцы
391
родословной4®. Но ни одно из этих лиц не имеет реальных корней
в прошлом. Они свидетельствуют о заключительной стадии в
систематизации национальной традиции — являются послед-
ним штрихом рисунка, ключевым камнем арки. В доисторические
времена греки были рассеяны, разобщены, не имели общего
имени, а потому и сознания своего общего происхождения
(стр. 349). Только в начале исторической эпохи у них стало
вырабатываться национальное самосознание, для выражения
которого и была придумана история об Эллине и трех его сыновь-
ях. Выбор именно Эллина в качестве первого родоначальника
будет разъяснен в настоящей главе. Гомер не знает Эллина, так
же как и его сыновей, кроме Эола. Последний всплыл первым,
потому что эоличеЛсий диалект, на котором говорили греки иа
азиатском побережье, раньше других дал основу для развития
эпических легенд. Дор, номинальный родоначальник дорийцев,
сам не имеет биографии, нет упоминания о его отпрысках; и
дорические вожди приписывают ему непонятную честь за то,
что могут благодаря ему проследить свое происхождение до
Геракла (стр. 199). Точно так же, если бы Ахей имел какие-
нибудь корни в прошлом, Гомер не мог бы не знать о нем; ведь
он рассказывает нам очень много об ахейцах. Что касается
Иона, то он был связан через свою мать с Эрехфеидами и был
почитаем как отец эпонима, давшего свое имя четырем атти-
ческим ионийским филам. Когда нелеиды бежали в Аттику,
афинская племенная система была видоизменена, с тем чтобы
принять их. Миф об Ионе формально отражает воспоминание
об этом обстоятельстве. В качестве внука Эрехфея он является
параллелью Буту (стр. 183), брату Эрехфея; оба они фигури-
руют в мифах об усыновлении, или адоптации49.
Если бы ионийцев не было в Аттике до переселения туда
нелеидов, то что бы сталось с историей о том, что они были
изгнаны ахейцами из Пелопоннеса ? Мы сталкиваемся с
этим вопросом, основываясь на простом предположении, что
ионийцы и ахейцы—это одно и то же. Ионийские греки ретро-
спективно переносят свое имя на всех своих предков, вышедших
из Пелопоннеса. Сам миф наталкивает на это более всего тем,
что представляет Иона и Ахайя братьями и утверждает, что они
были ближе друг к другу, чем каждый из них к Эолу и Дору. Та
же мысль заложена в основе панионического союза, который
объединял то же число городов, что и ахейский союз, продолжав-
ший существовать в Пелопоннесе60. То, что ионийцы воспроизвели
на своей новой родине за морем свою традиционную систему * 40
« Apollod., I, 7, 3.
Принятый здесь взгляд на Иона и ионийцев был уже ранее пред-
восхищен Эд. Мейером, ОА, 111, 397—403.
40 Polib., II, 417—418.

392
Часть четвертая. Героический период
12 городов (dodekd polls), — это вполне естественно; но вот
откуда заимствовали эту систему ахейцы, которые выгнали их?
Преемственность организации свидетельствует и о преемствен-
ности населения. В Пелопоннесе никогда не было никаких
ионийцев. Просто в позднейшие времена ионийцами, вышед-
шими из Ионии, было дано такое название их ахейским предкам.
4.	ПЕЛОПОННЕССКАЯ АХАЯЯ
До нашествия дорийцев пелопоннесскими ахейцами были
заняты Арголида и Лакония. Помимо этого предания, упоми-
нающего лишь о голых фактах, ахейцы не оставили о себе
никаких следов в Арголиде51, в Лаконии же наряду с посе-
лением паракипариссийских ахейцев (стр. 386) мы находим
всевозможные виды традиционных связей с Беотией и Фес-
салией, и многие из них, если не все, должны быть отнесены
к ахейцам.
В 1 веке до н. э. население Лаконии, только что освободив-
шееся из-под власти Спарты, создало конфедерацию 24 городов,
которую назвали Союзом свободных лаконцев (Eleutherolakones).
Среди них были и паракипариссийские ахейцы. Нет необходимос-
ти называть все города, однако нижеследующие заслуживают
быть отмеченными: Гифей, Тевфрона, Акрии, Левктра, Харадра,
Таламы, Лас, Ойтил, Герения, Брасии, Асопм.
С Гифеем связано предание о том, что Орест излечился там
от своего безумия68. Тевфрона была связана с другим сыном
Агамемнона — с Тевфром”, Акрии связаны с Акрием, сопер-
ником Пелопа по соисканию руки Гипподамии6*. Про Левкгры,
Харадру и Таламы думали, что их основал сам Пелоп6*. Это
были все местные традиции, уходящие в глубь времен к тем
дням, когда Пелопиды обладали властью в Пелопоннесе.
В девятой песне „Илиады" Агамемнон, озабоченный уми-
лостивлением Ахилла, предлагает ему семь городов на юге
Пелопоннеса: Кардамилу, Энопу, Гиру, Фары, Анфейю, ЭпеЙю
и Педас67. Энола была отождествлена с Геренней, одним из сво-
бодных лаконских городов68. Фары носят то же название, что
11 Геродот говорит, что преддорический диалект Кинурии был иони-
ческий (Herod., VIII, 73; ср. Paus., 11; 37, 3). Я же считаю, что это был пред-
ахейский диалект (стр. 525, прим. 73).
“ Paus., Ill, 21, 6—7.
м Paus., Ill, 22, 1.
“ Ilias, V, 705 sch. A.
« Paus., VI, 21, 10.
** Strabo, ЗЗО; cp. Ath., 625e. Про Эпидавр и Летрины говорили, что
они были основаны сыновьями Пелопа, Paus., II, 26, 2; VI, 22, 8.
и Ilias, IX, 149—153. У Павсания Эпейя отождествлена с Короной
(IV, 34, 5), названной так по образцу Херонеи в Беотии.
“ Paus., Ill, 26, 8.

XII. Ахейцы
393
и один из членов Ахейского союза. Во второй песне „Илиады11
семь городов не включены в собственные владения Агамемнона,
но несколько городов в этой части Пелопоннеса, и среди них
Лас и Ойтил, приписаны его брату Менелаю6*. Владения Агамем-
нона, как они описаны в „Илиаде", состоят, из следующих
городов — с востока на запад: Микены, Коринф, Клеоны, Орнеи,
Сикион, Гипересия, Гоноесса, Пеллена, Эгион, Эгиал и Гелике60.
Карта VII. ахейские поселения на Пелопоннесе
Это район, который, если исключить его юго-восточную часть
от Истма до Микен, совпадает с Пелопоннесской Ахайей. Эгион,
Гелике и Гипересия (позднейшая Эгейра)61 были действитель-
ными членами союза. Поэтому, когда сын Ореста вел ахейцев
из Лаконии в Пелопоннесскую АхаЙю, он искал убежища в
“ Ilias, П, 581—586. Пелопиды приобрели эту область путем брач-
ного союза с местной лаконской и мессенской династиями; см. стр. 429.
Ilias, II, 569—577. Власть Агамемнона упоминается и в Сикионе,
Paus., II, 6, 7.
“ Paus., VII, 26, 1—4.

394
Часть четвертая. Героический период
одном из этих владений своих предков, которые раньше, во
времена его деда, были заняты ахейцами.
Ахейцев, которых Пелоп вел из Фессалии в Пелопоннес,
сопровождала, согласно традиции, группа беотийцев (стр. 389).
Они тоже оставили по себе следы. Левкгра, один из свободных
лаконских городов, основанная Пелопом, была колонией другой
Левктры в Беотии и имела свой местный культ дочери Кадма
Ино82. Ино, кроме того, почиталась в Брасиях и Таламах, а
последние были известны в позднейшие времена как беотийский
город®3. Другой свободный лаконский город, Асоп, имел общее
имя с двумя реками: одной в Беотии и другой в Пелопоннес-
ской Ахайе®4. В Гифее был культ Праксидик — местное наи-
менование Эринний®6. Праксидики почитались еще, кроме
того, в Галиарте, в Беотии и, насколько нам известно, нигде
больше®®. В Герении был культ Асклепия Триккского, занесен-
ный сюда из фессалийского города Трикки®7. На юг от Тевфрона
были две гавани, из которых одна была названа по имени Ахилла,
а другая — по имени матери Фока, Псамато, или Псамафа®8.
Население Ласа происходило от человека с таким же именем,
убитого Ахиллом, когда он посетил Спарту в качестве одного
из спутников Елены®* *. В Кардамиле было святилище нереид,
почтить которое пришел к берегу моря Неоптолем, когда он
был в Спарте по случаю своей свадьбы с дочерью Менелая70.
Все эти предания указывают на Беотию или Фессалию, причем
некоторые из них относятся только к беотийцам, другие — к
ахейцам.
5.	ПРОИСХОЖДЕНИЕ АХЕЙЦЕВ
Вернемся на север. Выше мы говорили, что в Фессалийской
Ахайе ахейцы были в союзе с эллинами под* властью Пелея
(стр, 387—388), теперь же, помимо этого, мы обнаружили, что
они были в тесных отношениях с беотийцами. Откуда явились
эти народы ? Гипотеза, которую я готов поддержать, предпо-
лагает, что это были ветви от единого ствола, а именно от народа,
некогда населявшего высокогорный Эпир.
Имя Эллада в Перечне кораблей дано одному поселению в
Фессалийской Ахайе (стр. 387). В одном из мест “Илиады" оно
относится вообще ко всей стране, простирающейся от Фтии до
* Strabo, 360; Paus., Ill, 26, 4.
« Paus., Ill, 24, 4; III, 26, 1; Strabo, 360.
« Paus., II, 5,2; II, 6, 1.
w Paus,, 1П, 22, 2. '
* Paus., IX, 33, 3.
» Strabo, 360; Paus., Ill, 26, 9.
* Paus., Ill, 25, 4.
•" Paus., Ill, 24, 10.
70 Paus., Ill, 26, 7.

XII, Ахейцы
395
южного побережья Беотии71. Пользование этим названием
применительно к такой большой территории становится понят-
ным, если мы предположим, что ахейцы, беотийцы и эллины,
в сущности, были одним и тем же народом.
Беотийцы, давшие свое название Беотии, пришли из Фессалии.
Фукидид говорит, что их захват Беотии начался до Троянской
войны и закончился 60 лет спустя79. Судя по Перечню кораблей,
вся страна была уже под их властью, за исключением Орхомена
и Аспледона, которыми все еще управляли минийцы (стр. 184).
Таким образом, их продвижение, оттуда на юг имело две стадии.
Первой можно считать то их продвижение, которое привело
их и ахейцев в Пелопоннес. Вторая была осуществлена тогда,
как говорит Фукидид, когда оставшиеся в Фессалии (беотийцы)
были оттеснены на юг самими фессалийцами. Это могло совпасть
с миграцией эолийцев, в результате которой в северо-западной
Анатолии утвердилась греческая речь. Страбон говорит, что
значительная часть этих эмигрантов была вытеснена беотий-
цами78.
Беотийцы же претендовали на родство с населением Эгины,
утверждая, что Фива, являвшаяся эпонимом Фив, была сестрою
Эгины, прародительницы Эакидов74. Отцом их бы Асоп, имя
которого мы встречали среди пелопоннесских ахейцев. Их
предок-эпоним Беот был сыном Итона, и национальный их
« Ilias, II, 683; IX, 447—448; II, 683 sch. BL; Strabo, 431—432; см.
стр. 169, прим. 89.
п Thue., 1, 12, 3; гефирейцев из Танагры вытеснили беотийцы, см.
стр. 120; Herod. V, 57.
п Strabo, 402.
« Herod., V, 80

396
Часть четвертая. Героический период
культ был посвящен Афине Итонии76. Этот культ был подобен
культу Итона в Фессалийской Ахайе (стр. 258). В «Илиаде» Итон
наравне с Филакой и другими поселениями относится к Про-
тесилаю, который сам происходил из Филаки и почитался там
вплоть до V века76. Таким образом, мы видим, что Пелей был
не единственным правителем Фессалийской Ахайи. Протесилай
не назван прямо его сородичем, однако, как это показывает
даже беглый взгляд на карту VIII, их владения были так
между собой перемешаны, что ими нельзя было управлять без
тесного содружества. Протесилая и его потомков можно по-
этому считать ответвлением беотийцев, постоянно пребывавшим
в Фессалии, где они находились в тесном общении с ахейцами77.
В XVI песне «Илиады», когда Патрокл уходит сражаться в
последней для него битве, Ахилл молится о благополучном
его возвращении.
„Зевс Пеласгийский, Додонский, далеко живущий владыка
Хладной Додоны, где' селлы, пророки твои, обитают,
Кои не моют ног и спят на земле обнаженной*'78.
Причиной, по которой в этот торжественный момент Ахилл
взывает к богу далекой Додоны, является, несомненно, то,
что Ахилл, будучи сам потомком Зевса, обращается с молитвой
к божеству своей первоначальной родины. Точно так же его
сын Неоптолем, осевший в этой области после войны, вернулся
в страну своих предков. Далее установлено, что селлы, или
геллы, — не кто иной, как эллины. Они названы здесь проро-
ками, то есть жрецами, толкующими знамения, посылаемые
богами тем, кто обращается к ним за оракулом.
Аристотель говорит, что эллины вышли из окрестностей
Додоны, где они были известны под-именем греков (Ppaixoi)79.
Это может объяснить, почему они стали известны под этим
именем и римлянам: они впервые столкнулись с народами
Италии, конечно, невдалеке от Адриатики. Одно из беотийских
поселений упомянуто в Перечне кораблей под названием Грайя,
а Аристотель считает, что это позднейший Ороп80. Если пред-
положить, что беотийцы принесли с собой это имя из Додоны,
» Died., Sic., IV, 67; Paus., IX, 1, 1; IX, 34, 1; Strabo, IV, 11.
» Ilias, II, 695—701 ; Pind., I., I, 58—59; Arr., An. I, 11, 5. Ахейцы, по-
селившиеся в Сикионе (стр. 386), названы потомками Протесилая, Apollod.,
Epit,, 6, 15b, По-видимому, следует признать, что все фессалийские вожди,
упомянутые в Перечне кораблей, исключая только Эвена, Гунея и Профоя,
были ахейцами в точном смысле этого слова.
п Что значительное число беотийцев осталось в Фессалии, можно
понять из легенды о том, что в число фессалийских рабов входили те беотий-
ские жители Арны, которые скорее добровольно отдали в подчинение свои
хозяйства, нежели потеряли их, FHO, IV, 314.
• /Was, XVI, 233—235.
’• Arist., Mete., I, 14; ср. St. В., Г$асхдс.
* /Was, II, 498; St. В.,	= FHG, 2, 415.

XII. Ахейцы
397
то можно понять, каким образом эллины стали там известны
под именем греков. И такое предположение сделать очень
легко, потому что и название „Ороп“ можно объяснить таким
же образом. Выше было упомянуто, что Протесилай был уро-
женцем Филаки в Фессалийской Ахайе. Но была еще и другая
Филака в нескольких милях к югу от Додоны, и она лежала на
берегу реки, называвшейся Ороп81.
Эти иногда очень тонкие связи скрепляются союзными
отношениями, продолжающимися -в течение всей древности.
Беотийцы ежегодно посылали богомольцев в Додону, и те
пользовались там особой привилегией. Ответы оракула обычно
давались там жрицами, но беотийцы имели право требовать
оракула от жрецов-мужчин82. Мы узнаем в них селлов. Эта
привилегия является памятью о древнем родстве.
Если ахейцы и беотийцы вели общее происхождение от
эллинов, то они должны были сыграть видную роль в распро-
странении греческого языка. Обратимся к рассмотрению того,
как рисуется их миграция в свете лингвистических данных.
В предшествующих главах было показано с разных точек
зрения, что греческий язык был введен прежде всего в Пело-
поннес нелеидами и лащифамй (стр. 163, J80—181, 193, 264).
Первые расселились по западному побережью Мессении, вторые—
в Арголиде, Аркадии, Элиде и по соседству с Истмом83. Но
ничто не указывает, на каком диалекте говорили нелеиды; пред-
положительно они говорили на том же языке, что и лапифы,
но этого вопроса мы коснемся, когда подойдем к проблеме
гомеровских греков.
В исторические времена диалектом Арголиды, Мессении и
Лаконии был дорический. Населенйе Элиды и Ахайи говорило
на северо-западном греческом диалекте, родственном дори-
ческому и получившем распространение в то же время. Диалект
же, на котором говорили в Аркадии, не был ни дорическим,
ни северо-западным греческим, но близким к эолическому.
Что же это за диалект ?
В дорическом диалекте Арголиды и Лаконии имеются не-
которые формы, которые подобны формам аркадского диалекта.
Это показывает, что раньше аркадский диалект имел более
широкое распространение, и поскольку Арголида и Лакония
обе были заняты ахейцами, то есть основание считать аркадские
81 Liv., XLV, 26; St, В., ’Одшябе. Подобным же образом и фессалий-
ская Арна появляется в Беотии, Ilias, II, 507; Strabo, 413.
“ Eph., 30=Strabo, 402,
*s В Элиде лапифы управляли эпейями (Ilias, II, 620—624; Diod. Sic.,
IV, 69), которые были, вероятно, карийцами, Paus., V, 1, 5; Jo Ant.,
11—FHG, IV, 546; Hsch., ’Evtepiwva. Кала. Другим лапифским поселением
в этой области был Дулихий, Ilias, II, 625—629; Paus., V, 1, 10.

398
Часть четвертая. Героический период
его элементы ахейскими (то есть дорическими). Подобные же
элементы языка были обнаружены в основе дорического диалекта
на о. Крите, на Родосе и в Памфилии. На всех этих территориях
дорическому диалекту предшествовал ахейский. Далее, гре-
ческий язык о. Кипра, до которого доряне не добирались, так
похож на аркадский, как будто бы оба они принадлежали к
одному диалекту84 * *. Поэтому ясно, что это был язык ахейцев,
ответвление фессалийского эолического диалекта. Когда дорийцы
вторглись в Арголиду и Лаконию, ахейский диалект был зане-
сен беглецами в Аркадию и Ахайю.
В Беотии диалект был в основном эолический, пополненный
северо-западным греческим. Бук высказал предположение, что
эолической основой был язык минийцев и что северо-западные
элементы были внесены беотийцами88. Но эта точка зрения не
согласуется с фактами. Эолический диалект Анатолийского
побережья (Эолиды) отличается от фессалийского и беотий-
ского тем, что он не имеет ничего общего с северо-западным
греческим языком88. Следовательно, он должен был быть пере-
несен через Эгейское море до проникновения элементов северо-
западного языка в Фессалию и Беотию. Но беотийцы находи-
лись уже в Фессалии и Беотии до Троянской войны, и больше
того, их миграция в Эолиду получила через них широкую
известность, настолько широкую, что их новая родина иногда
называлась Беотикой87. Отсюда следует, что их языком был не
северо-западный греческий, а эолический. Таким образом, их
тесные связи с ахейцами, о которых я говорил, подтверждаются
близостью эолийского диалекта к аркадскому.
Имя Зевс индоевропейского происхождения (стр. 284).
Для имени Посейдон еще не найдено удовлетворительного
этимологического объяснения, но возможно, что это — парал-
лель древнему индоевропейскому имени бога-дождя88. Если
культ Зевса занесли в Додону ахейцы, то можно предположить,
что они прошли вдоль побережья Адриатического моря, а
затем, преодолев водораздел Пинда, спустились по долине
Пенея в Фессалийскую равнину. Но там их опередили тироиды
и лапифы, которые прошли восточным путем: вниз по Аксию
и вдоль побережья Петры, где они учредили культ Посейдона.
Таким образом, можно сказать, что Додона и Петра являются
исходными пунктами вторжения индоевропейского языка в
Грецию.
“ Buck, GD, 6—7; Nilsson, НМ, 86—87.
н Buck, GD, 3. Как он предполагает, возможно, что беотийцы получили
свое название от горы Бойон; но отсюда еще не следует, что они говорили
на северо-западном греческом диалекте.
* Buck, GD, 5—6.
ю Strabo, 402; ср. Thue., Ill, 2, 3 : VII, 57, 5: VIII, 100, 3.
• Cook, ZJO, 174—175.

XII. Ахейцы
399
Распространение имени ахейцев в качестве племенного
названия в микенский период объясняется теперь экспансией
ахейцев под предводительством правившей в Микенах династии,
в то время как общее эллинское происхождение ахейцев и
беотийцев, которые, восприняв блестящую культуру Микен,
Фив и Орхомена, понесли ее с собой в Эолиду и Ионию, эту колы-
бель греческой эпической поэзии, позволяет нам увидеть, на-
сколько славное будущее было предназначено для имени
эллинов.
6.	ПЕЛОПИДЫ
Обратившись назад и бросив взгляд на расселение ахейцев,
мы заметим, что подавляющее большинство их поселений было
расположено у моря. Недаром Ахилл был сыном морской
нимфы, а Фок получил свое имя от тюленя. Достигнув Фессалии,
они соприкоснулись с морем. Можно предположить, что, подобно
тироидам, они учились плавать на парусах в Пагасейском
заливе. Тироиды имели, должно быть, тесные связи с ними,
потому что одна их ветвь на всем протяжении Троянской войны
помещалась в Ферах и Иолке88.
Прошло уже более 20 лет с тех пор, каК Форрер объявил,
что он расшифровал в хеттском документе из Хаттусаса неко-
торые имена греческих князей. Большинство предположенных
им случаев сходства имен было тогда же с горячностью оспо-
рено, и я в данном случае хочу воспользоваться только одним
из них. Много хеттских царей начиная с Мурсила (ок. 1350—1320
гг. до н. э.) поддерживало сношения с правителями страны,
именуемой Аххийява. Теперь установлено, что это были ахейцы.
Это, конечно, не были ахейцы на греческом материке, место-
нахождение Аххийявы и 'теперь еще не ясно, но, вероятно,
она находилась где-нибудь на южном или западном побережье
Анатолии. Ее царь обменивался подарками с сыном Мурсила
Муваталлу (ок. 1300 г. до н. э.), а одним поколением позже он
был в союзе с царем Ассувы (название это еще не выяснено)
против хеттов. В 1240 году до н. э. их царь Аттарисий нападает
на о. Кипр*0. И еще мы слышим о князьях из Аххийявы при
дворе хеттов, где они учатся управлять лошадьми и колесни-
цами91.
Равным образом ахейцы были в близких сношениях с егип-
тянами. В 1288 году до н. э. Рамзес 11 потерпел поражение от
хеттов при Кадеше. Среди союзников последних были: лука
(то есть ликийцы), илиунна (не троянцы ли ?) и каликиша
•» Ilias, II, 711—715.
*> Cavaignac, 41—42, 50, 58—59, 86, 92—95.
« Ibid., 42.

400
Часть четвертая. Героический период
(киликийцы)’2. Сорок лет спустя, в царствование Мернеп-
таха, Египет подвергся нападению ливийцев с запада вместе
с „ордами северян из всех стран". Среди них были лука, шар-
дина, турша и акайваша. Шардина — это либо население Сард,
либо предки сардинцев, быть может, те и другие93. Турша —
это тирсенцы или тирренцы, а акайваша — ахейцы. Еще
позже,в 1194 году дон. э., подобная же орда северян была раз-
бита Рамзесом 111 в Дельте. Возможно, что это были последыши
отступающей волны того переселения народов, во время кото-
рого был основан город Архандр (стр. 386).
Таким образом, ясно, что ахейцы проявляли большую актив-
ность на Анатолийском побережье — если считать время назад
к XIV столетию до н. э., когда они поддерживали сношения
с хеттской державой. В такой именно обстановке нам прихо-
дится расследовать судьбу Пелопидов.
Многие ученые утверждали, что Пелопиды происходят от
того же корня, что и их Преемники ахейцы. Это мне кажется
вполне вероятным и может быть подкреплено даже одним древним
авторитетом. Известно, что Аутесий, писатель, неизвестный нам
в других отношениях, считал Пелопа ахейцем из Олена94.
Вполне, конечно, возможно, что он в качестве вождя ахейцев
до некоторой степени ахейизировался, но все же есть основания
сомневаться в его ахейском происхождении.
Если бы Пелоп, который привел ахейцев из Фессалии в
Пелопоннес, был сам ахейцем, то можно было бы ожидать, что он
оставит по себе какой-нибудь след на той территории, из которой
он вышел. Но этого не произошло. Будучи еще в Беотии, он
выдал замуж сестру свою Ниобу за фиванского царя Амфиона,
которому она родила Хлориду, жену Нелея’* **. Это интересный
эпизод, свидетельствующий о древних связях между династи-
ями Фив, Микен и Пилоса. После водворения своего в Пело-
поннесе Пелоп поддерживал Лайя из дома Кадма’8. В Херонее
хранился его скипетр как священная реликвия. Он был при-
несен туда из Фокиды, а в Фокиду из Микен — дочерью Ага-
мемнона Электрой, когда она выходила замуж за Пилада97.
Вот и все. Пелоп связан с Беотией по трем линиям, одна из
которых приводит нас назад в Микены, но в Фессалии нет ни-
каких от него следов. Больше того, кроме Аутесия, который
является для нас неизвестной величиной, все древние писатели
* Hall, KPS and in САН, II, 275—276, 281—283.
** Сардинцы были локализованы на Кавказе (Kretschmer, Н, 225);
о близости сардинской культуры бронзового века с згейской см. Childe,
DEC, 242—246.
** Pind., CM., 1,37 sch.
м Strabo, 360 (cp. Nic. Dam., 17) : Odyss., XI, 281—283; Apollod., I, 9, 9.
•» Apollod., Ill, 5, 5; Ath„ 602—603; Eur., Ph., 1760 sch.
” Paus., IX, 40, 11—12.

XII. Ахейцы
401
единодушно утверждают, что он был уроженцем Анатолии —
лидийцем, пафлагонцем или фригийцем98. Но послушаем
его биографию, которая дает нам очень поучительный пример,
какими путями кусочки истории, перемешанные с ритуальными
пережитками, превращаются в типичный греческий миф.
Отец Пелопа Тантал, сын Зевса, родился на горе Сиппле
в Лидии9*. У Пелопа было два брата, Бротей и Даскил, и сестра
Ниоба100. Тантал обычно принимал пищу вместе с богами,
но однажды он угостил их мясом Пелопа, тогда еще мальчика,
которого он зарезал и сварил в котле. Когда Зевс обнаружил,
что за блюдо ему подали, он приказал собрать все мясо обратно
в котел, чтобы таким образом вернуть Пелопу жизнь. Это было
выполнено; ребенок был взят Киото101 * * и остался невредимым,
кроме одного местечка с наружной стороны одного плеча, которое
успела съесть Деметра или Фетида. Недостающий кусочек тела
был заменен пластинкой из слоновой кости. Результатом этого
было то, что все Пелопиды впоследствии обладали отличитель-
ным белым родимым пятнышком на плече1*9. Тантал был низ-
вержен с небес ударом молнии.
Когда Пелоп возмужал, он получил от Посейдона крылатую
колесницу, которая могла пересечь море не намокнув108. От-
правившись в Грецию, он был задержан на о.| Лесбосе смертью
своего возничего по имени Килл, которого он похоронил на
Лесбосе или в городе Килла в Троаде104 * * *. Возобновив свое путе-
шествие, он прибыл в Пису близ Олимпии, в которой правил
тогда Эномай, сын Ареса и Гарпины101. У Эномая была краса-
вица дочь Гипподамия, руки которой добивались очень многие.
Однако, потому ли, что ему было предсказано, что он будет
убит сыном дочери, или потому, что сам был влюблен в нее,
он не хотел выдать ее замуж. Он вызывал на состязание в езде
многих претендентов на ее руку. Пробег был назначен длинный:
от Писы до Коринфского перешейка на Истме. Искатель руки
ехал в одной колеснице со своей предполагаемой невестой,
сидевшей рядом с ним. За ним гнался в другой колеснице ее
отец; если он догонял соперника, тот осуждался на смерть10*.
С тринадцатью соперниками было уже таким путем покончено,
»• Thue., I, 9; Pind., Od., I, 24; В, 7, 53; Herod., Vll, 8y, VII; II, 4;
Pind. Od., I, 37 sch.; A. R., II, 790.
« Paua., II, 22, 3; Hyg. F., 82; Apollod., Ill, 5, 6.
100 Paus., Ill, 22, 4; A. R., II, 358 sch.
101 Pind., Od., I, 23—51.
1,1 Ibid., I, 37 sch.; Hyg. F., 83.
“> Pind., Od., I, 75—78, 87; Apollod., Epit., II, 3.
Theop., 339; Strabo, 613.
«* Pind., Od., I, 65—88; Paus., V, 22, 6; A. R„ I, 752 sch., cp. Paus.,
VI, 21, 8.
»<* Apollod., Epit., II, 4; Diod. Sic., IV, 73.
26 Дж. Томсон

402
Часть четвертая. Героический период
но Пелоп оказался счастливее их. Девица воспылала любовью
к нему и уговорила возничего своего отца, по имени Миртил,
вынуть одну чеку из колеса отцовской колесницы. Колесница
отца развалилась, а сам Эномай или был убит тут же, или потом
был пронзен копьем Пелопа1*7.
Тем временем и Миртил влюбился в Гипподамию. Когда
они подъехали к Эгейскому морю (не ясно, что влекло их туда)
и Пелоп отошел от колесницы, чтобы напиться, Миртил во
время его отсутствия пытался похитить его невесту. Возвратив-
шийся в этот момент Пелоп бросил его в море1*®. Вернувшись
после этих происшествий в Грецию, он завоевал Пелопоннес
(не рассказано, как это произошло) и назвал его своим именем.
До этих пор он назывался Апис или Пеласгиотида1**. Пелоп на-
следовал своему отцу в Писе, и у него было несколько сыновей,
из которых Атрей и Фиест после пребывания в течение неко-
торого времени в Макисте (в Трифилии) перебрались в Микены н
Тиринф11®. Его кости сохранялись в храме (tfmenos), посвя-
щенном ему в Олимпии* 111 *. Что касается его сестры Ниобы,
которую он выдал замуж за Амфиона, то она родила от Амфиона
много детей и была так горда ими, что объявила себя счастливее
Латоны, за что все ее дети, кроме Хлориды, были убиты стре-
лами Аполлона и Артемиды. Она вернулась в Сипил удру-
ченная горем и здесь была превращена в скалу113 114.
Легенда о кипении Пелопа в котле является мифом об ини-
циации11*. Клото уже раньше была известна нам как богиня
родов (стр. ^35—336), здесь она является богиней возрождения.
Состязание кблесниц из-за Гипподамии основано на “svayamvara'',
или соперничестве женихов — это соответствующее матриар-
хату развитие священного (посвятительного) испытания, тре-
буемого от юноши перед браком111. Но нас в настоящее время
интересует не зарождение ритуалов, а связь с историческими
фактами.
Если Пелоп выдал свою сестру замуж в Беотию, она не могла'
прийти прямо из Сипила в Пису. Это несоответствие показывает,
что мы имеем здесь дело с двумя различными преданиями. Одно,
в котором упоминается Фессалия, а не Сипил или Писа, — это
ахейская версия; другое, в котором нет указаний ни на Фессалию,
ни на ахейцев, зародилось в Писе.
1W Pind., CM., I, 127 sch., Paus., VI, 21,7; Apollod., Ер it., Il, 6—7.
Apollod., Epit., II, 8—9; Ilias, II, 104 sch. A.
1W Apollod., Epit., II, 9.
111 E., Or., 5 sch.
111 Paus, vf t
»“ /Was, XXIV, 602—617; Diod. Sic., IV, 74; Apollod., Ill, 5, 6.
u> См. мою AA, 113—118,
114 Briffault, II, 199—208.

XII. Ахейцы
403
Если Пелоп завоевал Пелопоннес, то странно, что он выбрал
себе в качестве столицы Пису, а не Микены или какой-нибудь
другой выдающийся город того времени. Писа же не была зна-
чительным пунктом ни в какой период, кроме разве того, когда
она в течение некоторого времени господствовала на Олимпий-
ских играх, которые приобрели свое панэллинское значение
никак не раньше VIII века. Если бы Писа была именно столи-
цей Пелопидов, то можно было бы ожидать, что она будет на-
звана и в „Илиаде*- как одно из владений Агамемнона. Но она
там не упоминается. Трудно отвести предположение, что связь
с Писой — позднейшее добавление к мифу.
Вскоре после завоевания дорийцев группа ахейцев под
главенством некоего Агория ушла из Гелике в Пелопоннесскую
Ахайю и поселилась в Элиде. Агорий был правнук Ореста1*5.
Это дает нам ключ. Культ Пелопа был занесен в это позднее время
в Элиду какой-то ветвью Пелопидов и здесь он нашел убежище
в Олимпии благодаря доброжелательству распорядителей Олим-
пийскими играми, которые видели для себя совершенно оче-
видный интерес в том, чтобы установить связь со столь зна-
менитой родословной.
Другие признаки ведут нас в том же направлении^ Гиппода-
мия была похоронена в Олимпии, но ее останки были перене-
сены туда из Мидейи, куда она удалилась после разрыва со
своим супругом11*. Эномай, по-видимому, нигде больше не упо-
минается, помимо его связей с Пелопом. Он не знал своего пред-
шественника в Писе, и к чему было ему определять цель своего
ристания на Коринфском перешейке? Объяснение этому, кажет-
ся, находится в том, что он сам был занесен из этой страны,
так как отцом его матери был поток Асопш. Гелике, Мидейя,
Коринф и Асоп — все находятся в пределах территории, от-
несенной Гомером к владениям Пелопидов из Микен. На
этом основании я полагаю, что миф о Пелопе был впервые
составлен на греческой почве и именно здесь, в северо-
восточном углу Пелопоннеса. Но отсюда не должно следовать,
что сам Пелоп царствовал когда-нибудь в Микенах. Наоборот,
это доказывает, что он никогда не попадал в Грецию. Существо-
вало предание, что его останки были заделаны в статую Афины
в Трое118. Его возничий жил раньше в Анатолии, и, по этому
преданию, сам он — тоже. Мало того, это же подтверждается и * 117
1,5 Paus., V, 4, 3.
“• Paus., V, 20, 7; VI, 20, 7.
117 Paus., V, 22, 6; VI, 21, 8. Колесница Пелопа сохранялась во Флейях,
Paus., II, 14, 4.
*"• Dion. Rhod., 5~Clem, Pr„ IV, 14; Ilias, IV, 92 sch., Tz, ad. Lyc., 53,
911; Paus., V, 13,4—5.
26*

404
Часть четвертая. Героический период
другой традицией, которая в резком противоречии с олимпий-
ской версией говорит, что Эномай был царем Лесбоса11*, а
состязание колесниц, так же как и кипение Пелопа в котле,
являлись просто традиционной в роде Пелопидов легендой,
которую они вывезли с собой из Анатолии.
Сипил — это гора, возвышающаяся над долиной Термоса
между Сардами и морем. Здесь Ниоба "вся в слезах" была прев-
ращена в скалу. Здесь же находится утес, известный под на-
званием "Трон Пелопа". Тут же было древнее святилище Матери
Богов, построенное братом Пелопа Бротеем. Недалеко оттуда
в одной из обложенных данью долин был город Фиатейра, пер-
воначально называвшийся ПелопеЙя120. Долина Термоса была
главным путем, по которому хетты со своей культурой могли
продвинуться к Эгейскому морю. Скала Ниобы, трон Пелопа,
святилище, выстроенное Бротеем, — все это памятники хеттской
культуры, до сих пор видимые с высот Сипила. Но этого мало,
третий брат Даскил является тезкой отца Гига, первого из
Мермнадов (стр. 171), а возничий Миртил — тезка Марсила,
последнего из лидийских Гераклидов,' а следовательно, также
и хеттского царя Мурсила, который вступил в Хаттусасе в дело-
вые сношения с князем Аххийявы. Несомненно, версия, что
Пелоп был лидийцем, имела под собой реальную основу.
Кроме того, он был пафлагонцем и фригийцем. Пафлагония
расположена непосредственно к северу от Хаттусаса, и это
была страна левкосиров, отождествляемых с хеттами. Фригий-
цы были народом, говорившим на индоевропейском языке,
родственным фракийцам, которые перешли через Геллеспонт
и покорили хеттскую державу. Подобно ахейцам, завоевателям
Кносса, они поддались обаянию более древней культуры. Фригий-
ская Кибела — это та же хеттская Матерь Богов в новой форме,
и многие из сохранившихся фригийских памятников если и
не созданы подлинно хеттскими мастерами, то, во всяком случае
вдохновлены хеттскими оригиналами. Среди них — львиные
ш Eur., Or., 990 sch.: вместо Nfjwav (Dindorf, II, 250, 5) следует
читать "laaav (Strabo, 60).
“* Paus., V, 13, 7; HI, 22, 4; St, B., ОДсте^а. Имеется много других
указаний на связи с Анатолией. Танец cordax, связанный в Олимпии с куль-
том Артемиды, привезен был из Сипила (Paus., VI, 22, 1). Святилище
Артемиды Мунихии в Пигеле, по преданию, было основано Агамемноном
(Strabo, 639). Среди самых ранних женихов Гипподамии были Мермнес,
Гиппофой, Алкафой и Пелоп из Локр Опунтских (Paus., VI, 21, 10; Pind.,
Od., 127 sch.). МСрйнес дал имяМермнадам (стр. 171); Гиппофой был внуком
Тевтама (ilias, 11,840-842, см. стр. 253). Алкафой назван у Гесиода сыном
Портаона из Плевра (Paus., VI, 21, 10); v Гомера же он зять Энея, и Гиппо-
дамия — его жена (Illas, XIII, 428—429); древнейшими жителями Плевра
были лелеги из северо-западной Анатолии (стр. 427). О связях Локр с Троей
см. стр. 258.

XII. Ахейцы
405
могилы в Айядзине и в Димерли121. Входы в ту и другую украшены
сверху каменными плитами, на которых высечены по два под-
нимающихся друг против друга льва к вертикально стоящему
между ними столбу. Гарстанг утверждает, что это типичная для
хеттов композиция. А мы уже встречались с ней в Микенах
(стр. 372).
У греков не было таких ясных представлений о хеттах,
как о других более отдаленных народах, которые заимствовали
у них их культуру. Следовательно, когда говорят о Пелопе,
что он был лидийцем, пафлагонцем или фригийцем, то это очень
близко к тому, чтобы сказать, что он был хеттом.
Крушение хеттской державы должно было завершиться
к 1200 году до н. э., и Кавеньяк приурочивает нашествие фри-
гийцев именно к этому времени122 * * * * *. Если это верно, то отсюда,
по-видимому, следует, что Троя ко времени Троянской войны
уже была занята этими завоевателями. Согласно послегоме-
ровской традиции, Гекуба была пеласгийкой из Фракии (стр.
259), но, по Гомеру, отец ее — царь фригийцев Димас128. Сам
Приам не фригиец, но троянская родословная так запутана,
что такое несоответствие не имеет большого значения. В одном
случае он вспоминает о походе в Сангарскую долину, который
он провел с фригийцами против амазонок121. Это указывает нато,
что троянцы, по-видимому, имели контакт с хеттами до Троян-
ской войны; при этом не имеет никакого значения, хотя и трудно
это объяснить, что во время этого похода царем их был Отрей,
что на эолийском диалекте звучит как Атрей12*.
Отличительным признаком, заимствованным Кибелой у хетт-
ской богини, была ее колесница, запряженная львами12*. Хетты
славились обоими колесницами, и, может быть, родственное
происхождение потребовало, чтобы и в судьбе Пелопа играла
видную роль тоже колесница. В Каппадокии богиня была изве-
стна под именем Ма, и центром ее культа был важный во вре-
мена хеттов город Комана. Здесь же еще и в римский период
продолжала существовать гиератическая каста, причисленная
к роду Агамемнона или к Орестеидам. Люди этой касты утвер-
ждали, что у них хранится изображение Артемиды, вывезенное
из Тавриды Орестом18’.
Garstang, 16, ср. $5. Может быть, он заходит слишком далеко, объ-
ясняя происхождение могил как непосредственное подражание хеттским
образцам; они, несомненно, более позднего времени, чем Львиные ворота в
Микенах; однако ничто не противоречит гипотезе об общем для них ана-
толийском прототипе.
Cavaignac, 152.
Illas, XVI, 718.
« Ibid., Ill, 185—189.
“» Ibid., HI, 186; Hom. Hymn., V, 111, 146; EM, ’Отрей.
Garstang, 114; cp. A. |. Evans, RN, 33—37.
« Diod. Sic., 36, 13; Strabo, 353; CIG, 4769.

406
Часть четвертая. Героический период
Кто же были тогда Пелопиды? Греческая традиция указы-
вает на хеттов. Но в'анналах Хаттусаса нет никакого намека
на то, чтобы власть хеттов когда-нибудь простиралась на соб-
ственно Грецию. Может быть, они были анатолийской ветвью
ахейцев, усвоивших хетгскую культуру. При настоящем поло-
жении наших научных данных было бы неразумно добиваться
более точных утверждений.
Таблица XV
ПЕЛОПИДЫ
Тантал
Пелоп
А г 1
Строфнй«=Аиаксибия Менелай Агамемнон Эгисф
Пилад=Электра
Строфнй
Гермиона-Оресг^ригона
Тисам ей	Пенфил
Комет Дамасий Эхелай
Агорий Грас
Родословная Пелопидов, как она дана у Гомера, охватывает
четыре поколения: 1)Пелоп, 2) Атрей и Фиест, 3) сыновья Атрея
Агамемнон и Менелай и сын Фиеста Эгисф и 4) сын Агамемнона
Орест. Пятое поколение, представленное сыновьями Ореста,
Тисаменом и Пенфилом, Гомеру неизвестно, потому что оно отно-
сится уже к периоду, не охваченному поэмами. Эта родословная
составлена, по-видимому, на основе семейных традиций потом-
ков Пенфила, которые были царями о. Лесбоса в то время, когда
составлялись поэмы118.
; На греческом материке сохранялась другая традиция. У
Гесиода отцом Агамемнона и Менелая назван не Атрей, а сын
его Плисфен119. Но имя Плисфена загадочно. Нельзя привести
*»* Arist„Po/., 1311b, 19; Strabo, 402,447, 58?; Paus., 111, 2, 1.
“* Hes., fr., 98; cp. Stes., 15; Aesch., Agam.„ 1568.

XII. Ахейцы
407
никаких мотивов ни для того, чтобы включить его в родословную,
ни для того, чтобы его исключить оттуда. Во всяком случае,
это указывает на то, что число поколений не всегда определя-
юсь точно.
Тиса мен я Пенфил были современниками дорийских завое-
вателей. Будучи изгнан из Лаконии, Тисамен бежал в Гелику,
где он умер и был похоронен180. Сын его Комет уже до этого
эмигрировал в Анатолию181. Пенфил, основавший эолическую
колонию на Лесбосе, оставил в Пелопоннесе двух сыновей, один
из которых, Дамасий, был отцом Агория133. Это был тот Агорий,
который повел группу ахейцев в Элиду (стр. 403), где, согласно
местной традиции, он был дружественно принят вождем по
имени Оксил. Здесь мы можем прощупать еще одно слабое
место в традиционной хронологии.
Эратосфен определяет в среднем продолжительность каж-
дого поколения в сорок лет. Это исчисление заводит нас так
же далеко в глубь веков, как и Фукидид, который приурочивает
вторжение дорийцев ко времени 80 лет спустя после падения
Трои; эти 80 лет и соответствуют двум поколениям между Ага-
мемноном и его внуками, изгнанными дорийцами133. Но, как на
это указал уже Борн, это слишком долгий срок134. Однако
исследование вопроса не представляет трудностей, потому что
оно состоит просто в вычислении годов по шкале, предложенной
Эратосфеном. Надо признать, что число поколений выдержано
в точности, но мне кажется, что оно не более надежно, чем их
продолжительность. Плисфен — один пункт преткновения,
Оксил—другой. Согласно элидской традиции, Плцсфен — внук
Фоя и уроженец Этолии. Действуя в согласии с дорийцами, он
занял с группой этолийцев Элиду136. Это соответствует и гомеров-
скому Перечню кораблей, где Фой указан во главе этолийцев
во время осады Трои130. Это соответствует также и тому утвер-
ждению, что нашествие дорийцев произошло спустя два поко-
ления после войны. Но это не соответствует родословной Аго-
рия, по которой он относится к четвертому поколению по
окончании войны. Они могли бы, конечно, быть отнесены к
одному времени, несмотря на такой разрыв в поколениях,
потому что продолжительность поколений бывает различная.
Но вот еще одно обстоятельство подрывает наше доверие к * 131
*» Paus., II, 18,8 и (1,38, 1; VII, 1,7—8.
1а> Paus., VII, 6, 2.
*“ Paus., Ill, 2, 1; V, 4, 3.
»• Thue., I, 12, 3; cp. Herod., I, 7, 4; II, 142, 2.
131 Burn, DEOH; cp. Chadwick, GL, I, 193, 198. Возможно, что источ-
ником заблуждения были поздние браки, обычные вАфинах в V веке.
*“ Paus., V, 3, 6. Это было переселение, занесшее северо-западный
диалект в Элиду.
*“ Ilias, II, 638.

409
Часть четвертая. Героический период
традиционной хронологии. При сопоставлении различных родо-
словных существует определенное требование, чтобы в пределах
одного и того же отрезка времени в них было указано одина-
ковое число поколений. Гораздо более вероятным кажется то,
что та или другая из этих родословных таблиц была приспо-
соблена к другой. Что же более надежно — подчинение искусст-
венно подогнанной системе Эратосфена или признание местных
вариантов традиций, в которых заметна некоторая самостоя-
тельность?
Ввиду таких соображений нет никакого основания придавать
Пелопу большее значение, чем простому символу анатолий-
ского происхождения всей династии. Укрепившись в Микенах,
эти цари потеряли интерес к тому, чтобы помнить всех своих
азиатских предков. Нет сомнения, что и их собственные имена
сохранялись — вероятно, в письменных памятниках, — только
пока они были у власти; когда же их династия была свергнута,
традиция о них, как и они сами, разбилась на две ветви.
Пенфилиды на о. Лесбосе сохранили свое царственное положение,
но, как на то указывает их имя, в функциональном отношении
их традиция была ограничена тем, что только доказывала их
происхождение от сына Ореста, от которого они и унаследовали
свое положение. Более ранние поколения, отодвинутые как во
времени, так и в отношении территории, обнаруживали тен-
денцию перейти из реальности в миф. Тем временем другая
ветвь этого рода, возглавляемая Агорием, продолжала жить
в-Пелопоннесе, с той лишь разницей, что после социального
переворота семейные традиции этого рода должны были по-
страдать почти в такой же мере, как и его имущественное поло-
жение, а то, что от него уцелело, когда Пелопиды поселились
в Элиде, было еще более урезано в интересах олимпийского
жречества.
Аргосцы в соответствии с Гомером помещали гробницу Ага-
мемнона в Микенах, однако спартанцы показывали его могилу
в Амиклах137. Если же, как я в этом убежден, Агамемнона не
следует принимать за определенную историческую личность, то
мы можем считать себя свободными от необходимости произ-
вести какой-нибудь выбор между этими двумя версиями. Для
нас достаточно сказать, что,'когда спартанская ветвь этой дина-
стии, представленная Менелаем, утвердилась на берегах Еврота,
они связали с ним свой культ предков и поддерживали его,
создав свою новую усыпальницу, которая, будучи ими покинута,
все же осталась надолго в воспоминаниях ахейцев, как место
1Я Paus., Л, 16, 6; III, 19, б. Амиклы оставались в руках ахейцев
еще некоторое время после дорийского завоевания (Paus, III, 2, 6). Пре-
дание о пребывании Агамемнона в Спарте, по-видимому, было известно
поэтам, создавшим "Одиссею", Allen, HCS, 66—69.

XII. Ахейцы
409
погребения их древних царей, среди которых крупнейшим был
Агамемнон. Такая же судьба постигла и все другие области
Лаконии. Предание о Пелопидах уцелело, но приобрело упадоч-
ный характер; локализованное и лишенное общей связи, оно
сохранило только то, что могли и хотели помнить о днях своего
величия поверженные ниц рабы.

XIII
СТОЛКНОВЕНИЕ КУЛЬТУР
1.	СОЦИАЛЬНЫЙ СТРОЙ АХЕЙЦЕВ
После всего, что было сказано, остается еще изложить дейст-
вительную историю Греции в период матриархата. Доказано,
что социальный строй Греции обладал всеми отличительными
чертами материнского права, обнаруженными при общем ис-
следовании темы, но мы еще не имели возможности рассмотреть
его в деталях, в процессе его развития и определить периоды
его развития и упадка. Следует, конечно, дождаться того вре-
мени, когда мы сможем прочитать минойские надписи. А пока
можно сказать лишь следующее. Между первым и последним
из двух периодов минойской культуры происходил процесс
непрерывных изменений, охватывающих развитие собствен-
ности за счет родового права и изменений в социальных отно-
шениях между полами. Однако этот процесс развития про-
исходит в условиях матриархата, который был устойчив сам по
себе, несмотря на глубокие противоречия того периода, который
мы уже рассмотрели. Если бы Греция была менее доступна
для внешнего мира и более легко поддавалась централизации,
то древний строй жизни держался бы в ней так же долго, как в
Египте. Он принял бы на себя последовательные удары варвар-
ских нашествий так же, как Египет нашествия гиксосов. Но в
ахейский период нажим извне в совокупности со всеми внутрен-
ними противоречиями ускорил кризис, который привел к со-
зданию греческой цивилизации в том виде, как мы ее знаем,
а именно к классовому обществу, основанному на частной
собственности, движимому с самых ранних стадий своего
существования сознательным стремлением к преобразованиям
или к отмене институтов и традиций матриархального про-
шлого.
Общая картина ахейского общества, представленная Гомером,
была проанализирована Чедвиком, который набросал много
ярких аналогий греческого общества с другими “героическими
эпохами**1. Грубые и дикие завоеватели покоряли и асси-
1 Chadwick, НА, GL; ср. Фр. Энгельс, “Происхождение семьи, частной
собственности и государства", Москва, 1953, Госполитиздат.

XI fl. Столкновение кумтур
411
лидировали более высокую культуру и этим понижали
экономический и социальный уровень, характеризуемый накоп-
лением богатства в руках предприимчивой военной касты, кото-
рая, будучи раздираема внутренней борьбой за власть и на-
следство, стремилась освободиться от стеснительных своих родо-
вых связей и встать на путь самоутверждающегося индиви-
дуализма, действующего насилием, успех которого хотя и был
блестящим, но кратким, потому что бывал завоеван мечом, а не
развитием производительных сил.
Богатство этих ахейских вождей состояло прежде всего
и главным образом в их стадах и табунах. Ахилл, обращаясь
к Агамемнону, говорит: “Предо мною ни в чем не виновны трояне,
мужи их коней моих, ни тельцов нигде не похищали112. К их
личным средствам существования нужно добавить еще дань
натурой, поступавшую от покоренных ими народов.
Предлагая Ахиллу семь мессенских городских округов,
Агамемнон уверяет его, что жители их “богаты овцами, волами,
кои дарами его, как бога, чествовать будут... “* 3 * * * Он полагает,
что они будут платить ему определенную долю от своего иму-
щества. Женщины-пленницы ценились за их искусство работать
на ткацком станке, и их расценивали совершенно так же, как
скот*. Что касается остального, то эти хищные искатели при-
ключений домогались также золотой и серебряной посуды,
бронзовых треножников, котлов, кубков и других Художест-
венных произведений минойских мастеров, которые они могли
прибрать к своим рукам. Ценность их можно определить по
тем наградам, которые у них раздавались победителям на играх.
За состязания на колесницах: первая награда — искусная
рабыня-работница и треножник вместимостью в 22 меры; вторая
награда — шестигодовалая жеребая кобыла; третья награда —
сосуд вместимостью в 4 меры, с новым клеймом; четвертая наг-
рада — два золотых таланта; пятая награда — кубок*. За победу
в кулачном бою: шестигодовалый выносливый мул и чаша с
двумя ручками (амфора)*. За победу в борьбе: треножник, стои-
мостью равный 12 волам, и рабыня, оцененная в 4 вола7. За победу
в состязании в беге: первая награда — сидонский серебряный
кубок вместимостью в 6 мер; вторая награда — один вол; третья
награда — лолталанта золота®.
Их моральные принципы, их личные идеалы и их отношение
к простому народу отражаются в сказаниях, составленных
* ilias, 1,154.
3 Ilias, IX, 154—155.
3 Ilias, XXIII, 703, 885; Odyss., 1, 431.
3 Illas, XXIII, 252—270.
♦ Ilias, XXIII, 653—656.
’ Ilias, XXIII, 702—705.
• ilias, XXIII, 741—751.

412
Часть четвертая. Героический период
рапсодами о богах. Зевс пребывает на вершине закрытого
тучами Олимпа9. Первоначально он пребывал там один как соби-
ратель туч и громовержец; другие боги имели иные места пребы-
вания: Гера — в Аргосе, Афродита — на о. Пафосе, Афина —в
доме Эрехфея, — но потом они собрались все вместе в единой
небесной твердыне—Зевс в главном дворце, остальные в окружа-
ющих его чертогах, построенныхдлянихГефестом. Верховенство
Зевса всеми признано, но нередко против него выражаются проте*
сты, особенно со стороны его супруги. Он созывает своих собратьев
на совещания, на которых решается судьба людей, и угощает
их при этих встречах мясом, вином и развлекает музыкой. Эти
боги эгоистичны, неразборчивы в своих поступках, алчны,
податливы на всякие чувственные наслаждения. Только в одном
отношении они отличаются от своих почитателей — они бессмер-
тны, но именно к этой своей привилегии они относятся со стра-
стной ревностью. Человек не должен претендовать на изменение
своего удела как существа смертного или он будет поражен
молнией. Между людьми и богами такие же взаимоотношения,
как между простым народом и его вождями1®. Олимп у ахей-
цев —1 точное отображение их социальной действительности.
Если у них отнять их ореол героичности, то у этих людей
останется мало такого, что могло бы вызвать У'нас восхищение,
исключая только их беспредельную жизнерадостность. Послу-
шайте рассказ еще не открывшего себя Одиссея и попробуйте
составить хорошее впечатление о жизни того времени.
“Славлюсь я быть уроженцем широкоравнинного Крита;
Сын я богатого мужа; и вместе со мною других он
Многих имел сыновей, им рожденных и выросших дома.
Он же от всех обитателей Крита как бог уважаем
Был за богатство, за власть и за доблесть сынов многославных.
Но приносящие смерть, беспощадно-могучие Керы
В область Анда его увели ; сыновья же, богатства
Все разделив меж собою по жребью, дали мне самый
Малый участок и дом небольшой для житья ; за меня же
Вышла богатых родителей дочь; предпочтен был другим я
Всем женихам за великую доблесть; на многое годный
Был я в деле военном не робок... но все миновалось ;
Я лишь солома теперь, по соломе, однако, и прежний
Колос легко распознаешь ты; ныне ж я бедный бродяга.
С мужеством бодрым Арей и богиня Афина вселили
Мне боелюбие в сердце; не раз выходил я, созвавши
Самых отважнейших, против врагов злонамеренных, в битву;
Мыслью о смерти мое никогда не тревожилось сердце;
* Nilsson, НМ, 267.
« Nilsson, НОЙ, 158—159.

XIII. Столкновение культур
413
Первый, напротив, всегда выбегал я с копьем, чтобы настигнуть
В поле противника, мне уступавшего ног быстротою;
Смелый в бою, полевого труда не любил я, ни тихой
Жизни домашней, где милым мы детям даем воспитанье ;
Островесельные мне корабли привлекательней были;
Бой и крылатые стрелы, и медноблестящие копья
Грозные, в трепет великий и в страх приводящие многих,
Были по сердцу мне — боги любовь к ним вложили мне в сердце;
Люди несходны: те любят одно, а другие — другое.
Прежде чем в Трою пошло броненосное племя ахеян,
Девять я раз в корабле быстроходном с отважной дружиной
Против людей иноземных ходил — и была нам удача ;
Лучшее брал я себе из добыч, и по жеребью также
Много на часть мне досталось; свое увеличив богатство,
Стал я могуч и почтен меж народами Крита ; когда же
Грозно гремящий Зевс учредил роковой для ахеян
Путь, сокрушивший колена столь многих мужей знаменитых
С Идоменеем, царем многославным, от критян был избран
Я с кораблями идти к Илиону; и было отречься
Нам невозможно: мы властью народа окованы были'*11.
Феникс, о котором мы читаем в “Илиаде", — почтенный, бого-
боязненный старый человек, но и у него было бурное прошлое.
'‘Годы как бросил Элладу я, славную жен красотою,
Злобы отца избегая, Аминтора, грозного старца.
Гневался он на меня за пышноволосую деву:
Страстно он деву любил и жестоко бесславил супругу,
Матерь мою, а она, обнимая мне ноги, молила
С девою прежде почить, чтобы стал ненавистен ей старец.
Я покорился и сделал. Отец мой, то скоро приметив,
Начал меня проклинать, умоляя ужасных Эринний,
Ввек на колена свои да не примет он милого сына,
Мной порожденного: отчие клятвы исполнили боги,
Зевс подземный и чуждая жалости Персефония.
В гневе убить я отца изощренною медью решился ;
Боги мой гнев укротили, представивши сердцу, какая
Будет в народе молва и какой мне позор в человеках,
Ежели отцеубийцей меня прозовут аргивяне 1
С оной поры моему уже сердцу стало несносно,
Близко отца раздраженного в доме с тоскою скитаться.
Други, родные мои, неотступно меня окружая,
Силились общей мольбой удержать в отеческом доме.
Много и тучных овец, и тяжелых волов круторогих
В доме зарезано; многие свиньи, блестящие туком,
11 Odyss., XIV, 199—239. Здесь и далее перевод Жуковского. —
Пром, перев.

414
Часть четвертая. Героический период
По двору были простерты, на яркий огонь обжигаться;
Много выпито было вина из кувшинов отцовских.
Девять ночей непрерывно они вкруг меня ночевали,
Стражу держали, сменялся ; целые ночи не гаснул
В доме огонь; один — под крыльцом на дворе крепкостенном
И другой — в сенях, пред дверями моей почивальни.
Но, когда мне десятая темная ночь наступила,
Я у себя в почивальне искусно створявшиесь двери
Выломал, вышел н быстро чрез стену двора перепрянул,
Тайно оТ всех и домовых же1Г и мужей стерегущих.
После далеко бежал чрез обширные степи Эллады
И пришел я во Фтию, овец холмистую матерь,
Прямо к Пелею царю. И меня он, приняв благосклонно,
Так полюбил, как любит родитель единого сына,
Поздно рожденного старцу, наследника благ его многих,
Сделал богатым меня и народ многочисленный вверил.
Там, над долопами царствуя, жил я во Фтийском пределе*'11 *.
Имея в виду подобные описанным здесь эпизоды, несколько
странно читать на страницах строго выдержанной научной
гомеровской литературы, что ахейцы были “благородным и
доблестным племенем" с чистыми и возвышенными представ-
лениями о супружеской любви"18.
Двоюродные братья и родичи, которые уничтожают так
много мяса и вина, показаны нам в количестве, несомненно
далеко превосходящем состав семьи. В приведенном выше
эпизоде мы видим, как рядовой ахеец совершенно явно ломает
тесные для него рамки, установленные в его- роде. Придав бла-
городный характер своему разрыву, он связывает свою судьбу
с чужим человеком на основе совершенно индивидуального
соглашения, наподобие союза вассала со своим сеньором. Поло-
жение законных супруг тоже вызывает большой интерес.
Наслаждаясь столькими женщинами, сколько он мог добыть
оружием или обменять на скот, Ормен просто соблюдал вер-
ность обычаям своих предков-северян; но жена его возражала
против этого и, подобно Клитемнестре, нанесла ему удар в
спину. Эти пришельцы вступали в брак с представительницами
местной знати, у которых были свои собственные идеалы в
вопросах женского достоинства. Вот почему так много сказаний
о “героях" повествуют о столкновениях законных жен с налож-
ницами. Ведь и Елена, прекраснейшая среди всех них, сама
избрала себе супруга среди других ахейцев, состязавшихся
ради ее руки, и, сделав этот свободный выбор на первой стадии,
она сохранила за собой свободу изменить свое мнение впослед-
11 Ilias, IX, 447—484. Здесь и далее перевод Гнедича. — Прим, перев.
“ Jebb, 53—54.

XIII. Столкновение культур
*15
ствии. На этот раз несогласен с ней был ее супруг, и ахейцы
приняли его сторону. Снарядить тысячу кораблей заставили
их какие-то более веские аргументы, нежели красота Елены.
Парис похитил много всякого имущества14. Богатство пришло'
к нему вместе с женщиной, и битвы ради красивых женщин
были, в сущности, битвами за туго набитую мошну.
2.	ЧЕРТЫ МАТРИАРХАТА У ГОМЕРА
Поэты гомеровского времени хорошо знали, что мир, в
котором герои прокладывали себе мечом путь к славе, был
весьма непохож на их мир и что между ними было много рас-
хождений, которые они тщательно подчеркивали. В их время
бронза была вытеснена медью, и в Пелопоннесе господствовали
дорийцы; в поэмах же медь является редкостью, а о дорийцах
просто ничего не знают. В этом отношении они сознательно
рисовали идеализированную картину прошлого. Что касается
развития собственности и укрепления патриархальной семьи,
то картина оказывается еще гораздо более субъективной, а
следовательно, недостаточно точной. Все же они знают, что
положение женщины подверглось изменению, л если исследо-
вать поэмы с этой точки зрения, истина может открыться на
основании их же собственных слов.
Многие читатели “Илиады'* признают, что сцены, проис-
ходящие в Трое, представлены в этом отношении совсем не в
греческом духе. В противоположность Агамемнону и его сорат-
никам, которые все являются полководцами, непревзойденными
в метании копья и рубке мечом, привыкшими лишь к боевым
кличам, Приам — благородный мягкий правитель и вовсе не
воинственен. Гектор, правда, мог бы сойти за ахейца, но Парис,
который, по-видимому, является одним из древнейших образов
во всей этой легенде1*, явно немужествен. И точно так же, если
Андромаха, как жена Гектора, не слишком отличается по своему
характеру от Пенелопы, то Елена свободно ходит по улицам,
привлекая к себе своей красотой взоры встречных; Гекуба же
является персонажем, обладающим большим достоинством и
влиянием. Это она, а не сам царь предпринимает умилостив-
ление богини ради спасения города.
“... и Гекуба, не медля, служительниц дома
Вызвала; жен благородных они собирали по граду.
Тою порою сама в благовонную горницу входит:
Там у нее сохрани лися пышноузорные ризы.
Жен сидонских работы, которых Парис боговидный
и Ilias, III, 72; VII, 362-364.
» Scott, UH, 205—206.

416
Часть четвертая. Героический период
Сам из Сидона привез, преплывая пространное море,
Сим он путем увозил знаменитую родом Елену.
Выбрав из оных одну, понесла пред Афину Гекуба
Большую, лучшую в доме, которая швением пышным
Словно звезда сияла и в самом лежала исподе.
С оной пошла, и за ней благородные многие жены.
В замок градской им притекшим, ко храму Афины богини,
Двери пред ними разверзла прелестная ликом Феано,
Дщерь Циссея, жена Антенора, смирителя коней,
Трои мужами избранная жрица Афины богини.
Там с воздеянием рук возопили они пред Афиной;
Ризу Гекубы румяноланитая жрица Феано
Взяв, на колени кладет лепокудрой Афины Паллады
И с обетами молит рожденную богом великим"1*.
Той же богине, несомненно, служили жрицы и в Афинах и
везде в других местах в течение всей ее истории; но в поздней-
шие времена все публичные-служения ей: жертвоприношения,
процессии, игры — исполнялись целой коллегией служителей-
мужчин. В Афинах была уже не та Афина, что в Трое.
Дворец Приама был устроен следующим образом:
“К зданию с гладкими вдоль переходами (в нем заключалось
Вкруг 60 почивален, из гладко отесанных камней,
Близко одна от другой устроенных, в коих Приама
Все почивали сыны у цветущих супруг их законных ;
Дщерей его на другой стороне на дворе, почивальни
Были двенадцать, под кровлей одною из тесаных камней.
Близко одна от другой устроенных, в коих Приама
Все почивали зятья у цветущих супруг их стыдливых)"1’.
Такое хозяйство было признано патриархальным хозяй-
ством18 большого дома, но небольшого размышления достаточно,
чтобы признать такое толкование неправильным. В патриархаль-
ном большом доме жили отец—глава семьи, paterfamilias, его жена,
сыновья, незамужние дочери и снохи, но в нем не должно было
быть ни замужних дочерей, ни зятьев, потому что они принад-
лежали уже к другому дому. Дом, подобный дому Приама, по
самому основному признаку должен быть признан исключением,
потому что замужние дочери не могли жить одновременно в
двух домах. Этот дом тем более представляет собой исключение,
что он является царским. Он типичен для матриархальной
эндогамии, при которой продолжение рода обеспечивается
“ Ilias, VI, 286—303.
17 Ilias, VI, 243—250; дворец Нестора в Пилосе был такого же типа;
ср. Odyss., Ill, 387, 451.
” Erdmann, 126.

Xi II. Столкновение культур
477
внутри родовыми браками сыновей и дочерей. Устройство дворца
Приама указывает на то, что в его городе когда-то господство-
вала именно такая родовая организация. Рапсоды же гомеров-
ские дали такое описание дворца, не понимая его смысла. Но
поправки вносила сама жизнь. Царь ветров Эол жил на вол-
шебном острове, во дворце, окруженном бронзовой стеной.
63. Женщина из Микен.
Фреска из Тиринфа.
“Остров плавучий его неприступною медной стеною
Весь обнесен; берега ж подымаются гладким утесом.
Там от супруги двенадцать детей роднлося Эолу,
Шесть дочерей светлоликих и шесть сыновей многосильных.
Вырастив их, сыновьям дочерей он в супружество отдал.
Там с благородным отцом и заботливой матерью вместе
Все за трапезой, уставленной яствами, сладко пируют
В зале они, благовонной от запаха пищи и пением
Флейт оглашаемой... ночью же каждый с своею супругой
Спят на резных, дорогими коврами покрытых кроватях"1*.
В мире мифов продолжают жить осужденные обычаи минув-
шего прошлого, теперь они уже не опасны, поскольку оторваны
от действительности.
Уже выше мы были введены в чудес-
ное царство феаков. Хотя оно совер-
шенно мифическое, но образы его со-
ставлены из элементов, взятых из реаль-
ной действительности, и нам стоит
только приглядеться к, ним, чтобы уви-
деть, какова она была. Это царство
принадлежит к исчезнувшему миру
.Минойской Греции. Царские сады оро-
шаются источниками; в одном углу там
давят вино из винограда, в другом —
гроздья дозревают на лозах, сам дворец
с бронзовыми воротами и фигурами из
лазурита, охраняемый при входе золо-
тыми и, серебряными псами; мелькающие
ноги танцующих юношей и красные
мячи летающие в воздухе и ловимье на
лету в такт с музыкой рапсода, поющего
о любви Ареса и Афродиты, и, наконец,
независимое положение женщин — все
это сцены, изображенные на фресках дворца Миноса.
Навсикая дает ценные указания Одиссею, как ему обра-
титься к ее родителям.
“... Окруженный строеньями двор перешедши.
Шагом поспешным пройди ты сквозь залу к покоям царицы.
** Odyss., X, .3—12. Перевод Жуковского.
27 Дж. Тоисои

418	Часть четвертая. Героической период
Там перед ярко блестящим ее очагом ты увидишь
С чудным искусством прядущую тонкопурпурные нити
Подле колонны высокой, в кругу приближенных служанок.
Там и кресла царевны стоят у огня, и, на них он
Сидя, вином утешается, светлому богу подобный.
Мимо царя ты пройди и обнявши руками колени.
Матери милой моей, умоляй, чтоб она поспешила
День возвращенья в отчизну тебе даровать, чужеземцу"**.
Царь здесь только декоративная фигура. Разрешение дает
царица. Эта царица — замечательная женщина. На улице
города Одиссей повстречал девушку с кувшином,' которая
показала ему дорогу ко дворцу и дала некоторые сведения о
царской семье.
"..... с ней Алкиной сочетавшись
Так почитает ее, как еще никогда не бывала
В свете жена, свой любящая долг, почитаема мужем;
Нежную сердца любовь ей всечасно являют в семействе
Дети и царь Алкиной; в ней свое божество феакийцы
Видят, и в городе с радостно шумным всегда к ней теснятся
Плеском, когда меж народа она там по улицам ходит.
Кроткая сердцем, имеет она и возвышенный разум,
Так что нередко и трудные споры мужей разрешает.
Если моленья твои с благосклонностью примет царица,
Будет тогда и надежда тебе, что возлюбленных ближних,
Светлый свой дом, и семью, и отечество скоро увидишь"*1.
До этого места обстановка остается вполне мирной, но как
только Одиссей объявляет о своем предназначении, все резко
меняется:
"Быстро палату пиров перешел Одиссей богоравный;
Скрытый туманом, которым его окружила Афина,
Прямо к Арете приблизился он и к царю Алкиною,
Обнял руками колена царицы, и в это мгновенье
Вдруг распустилась его облекавшая тьма неземная.
Все замолчали, могучего мужа внезапно увидя;
Все в изумленье смотрели. Царице Арете сказал он:
"Дочь Рексенора, подобного силой бессмертным, Арета,
Ныне к коленям твоим, и к царю, и к пирующим с вами
Я прибегаю, плачевный скиталец. Да боги пошлют вам
Светлое счастье на долгие дни: да наследуют ваши
Дети ваш дом и народом вам данный ваш сан знаменитый.
Мне ж помогите, чтоб я беспрепятственно мог возвратиться
В землю отцов, столь давно сокрушенный разлукой с своими".
* Odyss., VI, 303-315.
“ Odyss., VII, 66—77.

XIII. Столкновение культур
419
Кончив, к огню очага подошел он и сел там на пепле.
Все неподвижно молчали и долго молчание длилось.
Но, наконец, Эхеней, благородного племени старец.
Ранее всех современных ему феакийцев рожденный,
Сладкоречивый, и старые были н многое знавший.
Добрых исполненный мыслей, сказал, обратясь к Алкиною:
“Царь Алкиной, неприлично тебе допускать, чтоб молящий
Странник на пепле сидел очага твоего перед нами.
Почесть ему оказать ожидаем твоих повелений.
С пепла поднявши, на стул среброкованный с нами его ты
Сесть пригласи и глашатаю в чаши вина золотого
Влить повели, чтоб могли громолюбцу Зевесу, молящих
Странников всех покровителю, мы совершить возлиянье,
Гостю ж пускай из запаса даст ключница пищи вечерней".
Так он сказав, пробудил Алкиноеву силу святую.
За руку взяв Одиссея, объятого думой глубокой,
С пепла он поднял его и на креслах богатых с собою
Рядом за стол посадил, повелев уступить Лаодаму,
Сыну любимому, подле сидевшему, место пришельцу"11.
Одиссей обратился с просьбой, как ему было сказано, к
царице, но ответила ему не она. Окончательное решение всего
принадлежит царю.
Здесь перед нами две версии одной и той же темы. В одном
случае просящий припадает к ногам царицы и обнимает ее
колени — это символические действия, передающие по смыслу:
рождение, возрождение, усыновление, умилостивление, мольбы.
В другой версии, просящий сидит у очага — в центре, вокруг
которого проходит вся жизнь семьи, — приглашен царем занять
.место у стола и, следовательно, принят им как сородич. Это
тоже ритуал мольбы; только в первом случае этот ритуал соот-
ветствует матриархату, а во втором — патриархату, и поэты,
создавшие "Одиссею", при окончательной ее отделке не знали,
на чем им остановиться.
Если обратиться к отрывкам, предшествующим описанию^
этой царской пары, то на свет выступит дальнейшее несоответ-
ствие. Перед нами опять девушка с кувшином, которая говорит:
"Прежде всего подойди ты, в палату вступивши, к царице;
Имя царицы Арета; она от одних происходит
Предков'с высоким супругом своим Алкиноем; вначале
Сын Навситой Посидоном, земли колебателен, прижит
Был с Перибоей, всех дев затмевавшей своей красотою.
Младшею дочерью мужа могучего Евримедона,
Бывшего прежде властителем буйных гигантов; но сам он
Свой погубил святотатный народ и себя самого с ним.
и Odyss., VII, 139—171.
27*

420
Часть четвертая. Героический период
Дочь же его возлюбил колебатель земли ; от союза
С ней он имел Навситоя, н первым царем феакийцев
Был Навснтой; от него родились Рексенор с Алкиноем.
Но Рексенор, сыновей не имев, сребролуким застрелен
Был Аполлоном на пире вторичного брака, оставив
Дочь сиротою, Арету, и с ней Алкиной сочетался.. .“sl
В конце этого отрывка нам, наконец, сказано, что Арета —
дочь брата своего мужа. Это патриархальная эндогамия, соот-
ветствующая наследственным правам наследниц, признавав-
шимся в Аттике (стр. 135). Арета была единственным ребенком,
поэтому ее выдали замуж за ближайшего родича ее отца. И об
этом сказано всего несколькими строками ниже того места,
где мы читаем, что Алкиной и Арета происходят от одних роди-
телей. Ученые пытались выйти из затруднения, толкуя термин
“родители" как "предки", но тогда они расходятся с Гесиодом,
который описывает нам браки между братьями и сестрами24.
Здесь — а может быть, еще кое-где — Гомер проглядел.
Он застигнут на месте преступления (in flagrante delicto).
Родословные, составленные на основе распространенных по-
чтенных прав наследниц, были придуманы как альтернатива к
господствующему правилу матриархальной эндогамии, кото-
рого греческие поэты не понимали и не хотели понимать. Простая
оговорка выдала их. В приговоре не может быть никакого
сомнения, и все эти осложнения внушают беспокойство. Много
ли других родословных было самовольно изменено по мотивам
подобного рода, но с ббльшим искусством ? Именно в этом
случае, хотя и очень ясно выступающем, они отклонялись и
делали отход примерно на 3000 лет назад. Вот почему в вопро-
сах, касающихся социального статуса полов, “недоглядели"
как новейшие издатели, так и прежде всего ученые круги.
3.	ЦАРСТВО ОДИССЕЯ
Приподняв один угол занавеса, мы можем разглядеть очер-
тания и всей картины, просвечивающей сквозь него. Если мы
последуем за Одиссеем, возвращающимся домой в Итаку, то
увидим, какое смятение вносят с собой твердоголовые ахей-
ские корсары, врываясь в экзотический, мир матриархата.
Неясность и непоследовательность гомеровского изобра-
жения жизни на о. Итаке нужно отчасти отнести к поэтам,
которые были очень плохо осведомлены о состоянии общества,
овеянном традицией, но некоторые из этих недостатков должны
“ Odyss., VII, 53—66, см. Roscher, LG RM, HI, 2206—2207; J. A. K.
Thomson, 168; E. Кагаров, “Пережитки первобытного коммунизма в общест-
венном строе греков и римлян'1, Москва — Ленинград, 1937, 37.
“ Hes., fr. 95=Orfyss., V, 54 sch. Противоречие было отмечено Burrows.
217.

XIII. Столкновение культур
421
бить отнесены к самим условиям жизни общества, полного
г-отиворечий, свойственных переходному времени, возника-
лих в обстановке соединения двух различных уровней куль-
турного развития.
Карта IX.
ЦАРСТВО ОДИССЕЯ
Царство Одиссея, населенное кефалленцами, отдано в составе
трех островов: Итаки, Самоса (позднейшая Кефалления) и
Закинфа с прилегающими к нему Крокилеей и Эгилипсом,
которые были не то городами на побережье Акарнании, не то
островками в прилегающей бухте**. Итака представлена скали-
стым, густо поросшим лесом островом с каменистыми выгонами
для скота и совершенно неудобным для разведения коней1*.
Богатство Одиссея состоит главным образом в домашнем скоте,
большая часть которого находится на материке. Инвентарь его
богатства таков: на материке — 12 стад волов, 12 отар овец,
12 стад свиней и 12 стад коз; на острове, несмотря на расточи-
“ Ilias. II, 631—635 ; Strabo, 452—453.
“ Odyss., IV, 601—608; XIII, 242—247.

422
Часть четвертая. Героический период
Тельность женихов Пенелопы, у него еще есть 11 стад коз, 600
свиноматок, и 360 кабанов, и один загон (tfmenos) рогатого
скота37. Все это содержится у него при помощи неопределенного
числа рабов, один из которых, Евмен, играет ведущую роль в
рассказе. Он сын царя одного из Кикладских островов — Си-
ра, похищенный в раннем детстве финикийскими пиратами ;
Евмен был куплен у них отцом Одиссея Лаэртом и выращен в
его семье38. Перед войной Одиссей собирался дать ему дом,
участок земли и жену — другими словами, он хотел поселить
его на положении независимого земледельца38. Было там также
некоторое число рабынь: двенадцать из них мололи зерно, и
свыше пятидесяти прислуживали ему во дворце80. Одна из
них, по имени Акторис, являлась частью приданого Пенелопы31.
Домоуправительница Евриклея, воспитавшая Одиссея, была
куплена Лаэртом за 20 волов. Лаэрт любил её, но воздерживался
от сожительства с ней из уважения к своей жене* 83 * *.
Мать Одиссея, родом из Фокиды, уже умерла, но Лаэрт
был еще жив. В XXIV песне, которую вообще считают за
позднейшую, этот старик вспоминает, как он руководил одним
нападением на материк, и говорит о себе, что был в это время
царем83. Но больше об этом не упоминается во всей поэме, и
нам так и не объяснено, почему, если он был царем, он потом
отрекся от своей власти. Неясность в этом вопросе указывает
на то, что Одиссей мог стать царем в связи с какими-нибудь
другими обстоятельствами, а не в порядке наследования сво-
ему отцу.
Лаэрт не живет во дворце сына, и не говорится, что он когда-
нибудь жил там. Он живет в некотором отдалении, в сельской
местности; там у него дом, ток для молотьбы и плодовый сад34.
В XXIV песне описано, сколько Труда он вложил в эту свою
собственность, расчищая и обрабатывая собственноручно свое
поле в этой заброшенной местности86. Теперь старик ухаживает
за своим садом , так как поле возделывает для него раб ДолиЙ
с семьей88. Этот Долий—раб, данный Пенелопе отцом ее Икарием,
когда она выходила замуж и прибыла на Итаку87. Подобно
Акторис, он был частью ее приданого. В песне IV она приказы-
” Odyss., XIV, 13—20, 100—КИ; XVII, 299.
*• fMvss XV ДОЯ—4Я4 • 3R3—3Z0
“ Odyss.’, XIV, 62—64/ср. XVII* 320—323; Vinogradoff GM., 202,
230; Bloch, 239.
88 Odyss., XX, 105—108; XXII, 421—423,
« Odyss., XXIII, 228.
88 Odyss., I, 429—435.
" Odyss., XXIV, 337—338.
* Odyss., I, 189—193; XXIII, 359—360, 497.
w Odyss., XXIV, 205—207.
88 Odyss., XXIV, 220—225 ; 387—390.
88 Odyss., IV, 735—737.

XIII. Столкновение культур
423
Бает своей служанке-рабыне пойти и “позвать старого Долия,
•'оего раба, данного мне отцом, когда я прибыла сюда, и кото-
рый теперь содержит мой сад“. Но кому же принадлежит этот
сад? Снова мы видим, что песня XXIV расходится с осталь-
ными песнями поэмы. Из песни IV выясняется, что в приданое
входили как земля, так и рабы, обрабатывавшие ее.
Одиссей отбыл в Трою в сопровождении двенадцати кораб-
лей. На основании некоторых косвенных случайных намеков
можно предполагать, что их экипаж составлял около 624 чело-
век, из расчета на каждый корабль по одному командиру,
одному кормчему и по 50 гребцов88. Население его царст-
ва при этом значительно поредело. За пределами царства
был не только сам царь, он взял с собой значительную
долю взрослого мужского населения. И так продолжалось
20 лет. В течение всего этого времени в царстве не было закон-
ного правителя, не было ни собрания старейших, ни общего
собрания89. А тем временем выросло новое поколение, среди
которого было много честолюбивых юношей, которые, подобно
Телемаку, никогда не видели своих отцов. Они не знали тех
стеснений, которые при нормальных условиях для них были
бы созданы присутствием старших, и, естественно, предполагая,
что Одиссей погиб, горели от нетерпения восполнить свою
утрату и избрать нового царя.
Из такой молодежи и вышли женихи Пенелопы. Их было
всего 108: 12 с острова Итаки, 24 с Самоса, 20 с Закинфа и 52
с Дулихия38 * 40 41. В течение трех лет они домогались руки Пене-
лопы11, бездельничая и живя за счет Телемака. Их бесцеремон-
ность основывается на неопределенных претензиях на гостепри-
имство царского стола, которое при нормальных условиях
предоставлялось бы старейшинам18. Они пользуются по меньшей
мере пассивным попустительством народа13 и отказываются
уйти, пока Пенелопа не выйдет замуж за одного из них. Телемак
не может избавиться от них; он только настаивает на своем
праве унаследовать от отца его дом и собственность11. Они
38 Ilias, II, 637; Odyss., IX, 60—61, 159—160, 195, 289, 311; X, 116,
123—134 ; 203—203.
“ Odyss., II, 25—27.
40 Odyss., XVI, 247—251; где находился Дулихий, неясно, древние
ученые отождествляли его с Кефалленией (Strabo, 456); в настоящее время
е: о отождествляют с Левкадой (Allen, HCS, 83—87) и с островами, находя-
щимися между Итакой и материком (Rodd, 78—97); его жители называются
тафиями, Е., JA, 283—287. По “Илиаде", он принадлежит Мегесу, отец
которого прибыл из Элиды (II, 625—629); но, по “Одиссее", им управляет
Акает по праву какого-то родства, а Мегес там не упоминается, XIV, 335—356.
« Odyss., XIII, 377—378.
41 Glotz, СО, 55.
" Odyss., II, 239—241; ср. XVI, 375.
« Odyss., I, 397—398.

424
Часть четвертая. Героический период
признают за ним это право, и одним из мотивов, по которым
они замышляют убить его, был тот, что они надеялись в случае
прекращения его рода поделить между собой все его наслед-
ство45 * *. С другой стороны, Телемак настойчиво повторяет свои
претензии на наследование царской власти. Он допускает, что
на острове есть другие князья, которые могли бы наследовать
его отцу44. Что же рассчитывали выиграть женихи женитьбой
на Пенелопе ? Ответ на этот вопрос, вокруг которого построена
вся эта фабула, еще никем окончательно не дан. Но он считается
как бы уже разрешенным. Да и вся ситуация показана такой,
какая допускает только один ответ, который случайно высказан
в песне XV. Там Телемак говорит, что целью женихов является
женитьба на его матери и унаследование прав его отца ($ras)i7.
Кто бы ни женился на Пенелопе, он будет наследовать Одиссею.
Царская власть оказывается наследственной не по мужской
линии, а по женской и достается вместе с рукой царицы.
Одиссей выбрал момент нападения на женихов, когда они
были вовлечены в горячее состязание в стрельбе из лука. В зале
воткнули топоры в два ряда, и Пенелопа обещала, что в жены
ее возьмет тот, кто натянет лук ее мужа и пустит стрелу между
рядами топоров. Это еще один вид предбрачного состязания
(см. стр. 401), и здесь следует отметить, что, согласно после-
гомеровской традиции, сам Одиссей получил руку Пенелопы,-
побив своих соперников в состязании в беге, устроенном ее от-
цом48. В песне II женихи принуждают Телемана отослать
Пенелопу домой к отцу, чтобы тот устроил новое состязание
из-за ее руки4’. В песне XV сам Икарий и братья Пенелопы
требуют, чтобы она вышла замуж за Евримаха, одного из
главных претендентов50. Нам не сказано, где жил ее отец, но
на основании этого эпизода можно предполагать, что он нахо-
дился где-нибудь недалеко. В позднейшей литературе его посе-
ляют в Спарте, но этого нельзя вывести на основании ’‘Одиссеи",
иначе мы бы слышали о нем при описании поездки туда Теле-
мака. Молчание "Одиссеи" об этом можно было бы восполнить
из традиций позднейших эпических сказаний, которые цитирует
Страбон. Икарий и Тиндарей были будто бы братьями,
рожденными и воспитанными в Спарте. Возмужав, они
в ранней юности должны были бежать из этой страны и
нашли убежище у царя Плевра Фестия, жившего у входа в
Коринфский залив. Тиндарей в конце концов вернулся в
Спарту, где и сделался царем, а Икарий остался на севере и
« Odyss., И, 335—336, 368.
« Odyss., I, 394—396.
« Odyss., XV, 518—522.
• Paus., Ш, 12, 1.
“Odyss., II, 113—114.
* Odyss., XV, 518—522.

XIII. Столкновение культур
425
стал царем Акарнании, которой управлял вместе со своими
сыновьями Ализеем и Левка днем81. Это и были братья Пенелопы,
упомянутые в “Одиссее". Имя Ализей связано с именем акар-
'некого города Ализия, а имя ЛевкадиЙ — с городом Левкадой.
Поскольку эти города примыкали к землям Одиссея, как об
этом сказано в “Одиссее11, мы можем предполагать, что Одиссей
управлял ими на правах вассала Икария на основании брака
с его дочерью.
Это еще одна версия рассказа о женитьбе Одиссея—местная,
спартанская. После свадьбы Икарий просил Одиссея жить с
ним одним домом, но последний отклонил это предложение, и
когда молодая пара отправилась в Итаку, навязчивый свекор
последовал за нею. Тогда Одиссей обратился к своей новобрач-
ной и предложил ей сделать выбор: ехать ли с ним в его собствен-
ный дом или вернуться к отцу, но без него88. Это следы народной
памяти о переходе от матрилокальных браков к патрилопаль-
ным. Здесь уместно напомнить, как библейский Яков, прожив
двадцать лет с родней своей жены, потратив 14 из них на службу
ей, бежал с женой к дому своего отца, преследуемый Лабаном,
возмущенным тем, что он таким образом лишается власти над
собственностью своей дочери88. Также и Пенелопа предпочла
расстаться со своим родителем и соединилась со своим мужем.
Таким образом, мы видим, что в “Одиссее11 много смутных
воспоминаний о трениях и противоречиях, которыми озна-
меновался переход от материнского права к отцовскому; и
это разрешает вопрос, до каких пределов можно отождествлять
исторические лица и исторические народы с этническими
группами, активно выступавшими в период зарождения греческой
истории.
4.	ЛЕЛЕГИ ЗАПАДНОЙ ГРЕЦИИ
В отношении воспитания, поведения и взглядов гомеров-
ского Одиссея трудно отличить от гомеровского Ахилла. Был
ли Одиссей ахейцем в тесном смысле этого слова, в точности
сказать нельзя. Его дед, Аркесий, упоминается в поэме, но вне
связи с его происхождением84. Семья его кажется какой-то
изолированной на острове, ни с кем кровно не связанной вне
узкого своего круга. Даже Ментор, которому он поручает,
уезжая на войну, заботиться о его домашних делах, только
старый друг семьи88. Ьдинственное лицо, стоящее вне ближай-
ших связей семьи и к которому он относится как к родственнику,
" Strabo, 452, 461.
“ Paus., Ill, 20, 10.
63 Gen., 31, 1-43; ср. E., fr., 318.
“ Odyss., ХП1, 182; XVI, 118.
« Odyss., II, 225—227.

426
Часть четвертая. Героический период
это Еврилох, второй командир его дружины®* *. Согласно древним
комментаторам, Ьврилох был мужем сестры его Ктимены, которая
упоминается в поэме по поводу того, что, выходя замуж, она
принесла в дом значительный выкуп за невесту®7.
Существуют некоторые легенды, имеющие отношение к
кефалленцам, которые, хотя и не упоминаются в “Одиссее",
сходятся с тем, что там о них сказано, и имеют важное отно-
шение к Икарию. Население Итаки привыкло брать воду из
источника, находившегося вне города в священной тополевой
роще, поблизости от придорожного святилища нимф. Оно
было построено Поликтором, Неритом и Итаком. Об этом
говорится в “Одиссее"58. Все трое были, по-видимому, местными
героями. Про Поликтора мы больше ничего не знаем, кроме
того, что такое же имя носил отец одного из женихов Пенелопы.
К тому же надо предположить, что потомство его все время
оставалось на острове69. Нерит дал имя горе в центре Итаки, а
Итак — всему острову. Быть может, авторы "Одиссеи" знали об
этих древних образах больше того, что они изложили в своей
поэме. Из других источников мы узнаем, что Нерит и Итак были
братьями, родившимися в Кефаллении. Их отцом был Птерелай,
у которого было еще два сына: Тафий и Телебой®*. Тафийцы и
телебойцы разбойничали на мелких островах, рассеянных
между Левкадой и Коринфским заливом. Первое из этих на-
званий много раз упоминается в “Одиссее"; Коринфский же
залив, согласно Аполлодору, однажды посетила некая кара-
тельная экспедиция, направленная из Микен®1. И те и другие
пришли из Акарнании, и некоторые авторитеты считали их
представителями одного и того же народа*3. Таким образом,
тафийцы представлены финикийцами, происходящими от Кадма*3.
Другое мнение упирается в традицию, поддержанную Аристо-
телем®4. Согласно ей, Тафий и Телебой — сыновья Посейдона
и Гиппофои. Аполлодор считает Гиппофою внучкой Персея,
отец же ее, по Аристотелю, был “сыном земли" из Левкады, а
имя его было Лелег*®. Обе эти версии не непримиримы между
» Odyss., X, 205, 441.
” Odyss., X, 441 sch.; XV, 363—367.
w Odyss., XVII, 204—211.
“ Odyss., XVIII, 299.
00 A:us., 3); AR, 1, 747 sch. Родословная неясна; см. Roscher, LG RAI,
III, 3231—3262.
“ Odyss., I, 105, 181, 419; XIV, 452; XV, 427; XVI, 4, 26: Apollod.,
II, 4, 6.
*! Strabo, 461; AR, 1, 747 sch.; Hsch.,	Телебоида— древнее
название Акарнании (St. В., Trfafioig), и тафийцы раньше назывались
телебойцами (Strabo, 459).
• ЕМ, 748, 40.
“ Arist fr 546
« Apollod.,' II, 4,5; Arist., fr. 546.

XIII. Столкновение культур
427
собой. Персей пришел с Киклад, пираты же, изгнанные Миносом
с Кикладских островов, были карийцами и лелегами. Напра-
шивается вывод, что тафийцы и телебойцы, а с ними и кефаллен-
цы были лелегами, которые, будучи оттеснены от Эгейского
моря к Адриатическому, подобно осиному рою, кружились
около входа в Коринфский залив.
Это заключение подтверждается топографическими данными.
За исключением Итаки и города Астака на побережье А кар-
кании, географические названия на а е и akos вообще в осталь-
ной Греции не встречаются; в Анатолии же они обычны*4. Река
с вен, впадающая в море поблизости от Плевра, повторяет имя
реки близ Трои*7. Самос — гомеровское название о. Кефалле-
нии — повторяет название такого же острова в Эгейском море,
который был одним из самых древних поселений лелегов (см.
стр. 164), а один из Сыновей Анкея, который управлял лелегами
на Эгейском Самосе, назывался Алиферс, но это же имя носил
и старик, прорицатель в “Одиссее1**8.
Я Уже рассказал историю Икария. Он родился в Спарте,
бежал оттуда со своим братом в Плевр, где его принял Фестий,
и стал царем Акарнании. Но это только одна из версий; су-
ществуют еще две другие. Сами спартанцы отрицают, что братья
когда-нибудь покидали Спарту. Они утверждают, что один из
их царей, Периер, был женат на дочери Персея и имел четырех
сыновей: Икария, Тиндарея, Гиппокоона и Эбала. После его
смерти они воевали за наследство. При поддержке Икария Гиц-
покоон изгнал Тиндарея, который бежал в Пеллану в несколь-
ких милях выше Еврота. Затем Гиппокоон был убит Гераклом,
а Тиндарей восстановлен в своих правах. Он стал царем и женил-
ся на Леде, дочери Фестия*8. Может показаться сомнительным,
каким образом — по крайней мере в древнейшие времена —
спартанцы считали Фестия царем Плевры по ту сторону Ко-
ринфского залива, потому что они упоминают его как основа-
теля поселения, называемого Фестия, на берегу их собствен-
ного Еврота70. Мессенская версия совсем другая. Она утверж-
дает, что Тиндарей бежал к другому брату, Афарею, который
водворил его в Таламах, где он женился на Леде. Но при этом
“ Я исключаю имя Phylake как греческое слово. Примеры: Атрака,
Рандак, Хабака — на Черном море; Идак, Андриака — во Фракии. Аха-
рака — в Лидии, Мазака — в Каппадокии; Симбака — в Армении. Личные
имена Ассарак и Гиртак тоже анатолийские.
" Strabo, 327, 614.
Paus., VII, 4, 1; Odyss,, II, 157—159. Гертлей нашел множество
древнеэллинской глиняной посуды близ развалин Пеликаты, которые он
отождествляет с дворцом Одиссея, и утверждает, что “минийское и микен-
ское влияния на о. Итаке только чуть коснулись более древней культуры,
которая продолжала там существовать", SPO, 414.
" Paus., Ill, 1, 4—5.
s® Cedr., Hist. Comp., 212—Migne, 121; Mai., Chron., 82=Migne, 97, 164.

428
Часть четвертая. Героический период
не говорится, откуда пришла сама Леда, но сын Афарея Идант
взял себе в жены прелестную Марпессу, отец которой был
Евен, брат Фестия и уроженец Плевра71 *.
Таблица XVI
ПЕРИЕР и ФЕСТИЙ
Арес
Периер—Горгофона	Фестий Евен
Икарий Афарей Тиндарей — Леда=3евс Марпесса=Идант
|	Елена=Менелай
Пенелопа=Одиссей Идант—Марпесса Клитемнестра—Агамемнон
Бесполезно ставить перед собой вопрос, какая из этих
версий правильная. Они все выдуманы и все же они свидетель-
ствуют о какой-то исторической правде, которая сама дает о
себе знать, несмотря на все противоречия. Если бы их системати-
зировать, как это сделано во многих других традициях, то
поистине все значение этого мифа было бы безвозвратно утра-
чено. В своем настоящем виде он говорит сам за себя. У нас
имеется три его версии, соответствующие трем местностям, и
задача сводится к тому, чтобы каким-то образом связать их
территориальное распространение с их происхождением.
Помимо своего поселения в Левкаде и Акарнании, лелеги
имели еще одно, подальше от Коринфского залива, у Локров
Озольских, и еще одно у входа в залив; Лелег был одним из
древних царей Мегары. Его внук Пилад повел оттуда дружину
лелегов в Мессению, где они основали Пил ос. Будучи изгнаны
оттуда нелеидами, они двинулись вдоль побережья и основали
другой Пилос в Трифилии77. Лелег был также первым царем
Спарты, древнейшими жителями которой были лелеги. Одним
из кварталов города, население которого чтило культ Арте-
миды Орфийской, был Питана. Это единственное поселение
на материковой Греции, названное именем той самой амазонки,
которая заложила город Питану (Pltane) в Эолиде73 * * *. В главе
71 Apollod., I, 7, 7—8. Указание на право наследования по материн-
ской линии сохранилось в легенде о Мелеагре, который перебил братьев
своей матери, сыновей Фестия, потому что они отняли у него шкуру кале-
донского кабана, которую он хотел дать Аталанте (заместительнице Арте-
миды) на том основании, что если бы он сохранил ее у себя, то шкура должна
была принадлежать им “йо праву рождения''. Apollod., I, 8, 2—3.
« Paus., IV, 36, 1.
’» Paus., Ш, 16,9, Died. Sic., Ill, 54; Herasi. Pont, 34.

XI И. Столкновение культур
429
VII мы локализовала культ Артемиды Орфийской в Эфесе;
оттуда он был занесен в Пелопоннес карийцами и ле летами.
У Леды были две дочери: Клитемнестра и Елена. Отцом
Клитемнестры был Тиндарей, а Елена вылупилась из яйца,
обнаруженного у Леды после посещения ее Зевсом в образе
лебедя74. Этот тотемический миф и является зерном всей поз-
днейшей традиции. Имя Тиндарея не индоевропейское. Со-
звучие nd чуждо греческому языку, оно может быть только ре-
зультатом композиции или контракции. Но оно особенно
распространено в географических названиях в Карии: Линд,
Минд, Карианда, Алабанда и т. д. И если Леда — по дорически
Лада, то не будет ли это измененное Летб (Латона), а по-
карийски lada — “женщина" ?w (стр. 292).
Жены Агамемнона и Менелая, Клитемнестра и Елена, при-
водят нас опять к Пелопидам. У этой династии было тоже три
владения: область между Микенами и Истмом, Пелопоннесская
Ахайя и Лакония с южной Мессенией. Первое было древним
Микенским царством Парсеидов; захват ими Ахайи был, может
быть, подсказан Стремлением очистить Эгейское море от пира-
тов. Третье управлялось из дворца Менелая в Терапне близ
Спарты, а Терапна была дочерью Лелега™. На основании этих
данных мы можем предположить, что Менелай приобрел Ла-
конию при помощи брака с царствующей династией Лелега
точно так же, как Одиссей получил свое царство благодаря
браку с дочерью Икария.
5.	ГОСПОДСТВО АХЕЙЦЕВ
Труды гуманных поэтов, сочинивших “Илиаду" и “Одиссею",
были созданы в век насилия и жестокости, в течение которого
приверженцы частной собственности разграбляли богатое, гие-
ратическое, обладавшее утонченной культурой матриархальное
Минойское царство. Древний мир Феакии отжил свой век,
будущее принадлежало суровой Итайе. Поэты искажали образ
Одиссея, но, несмотря на это, он все же остался, подобно Ахиллу,
идеалом мужественного героя. Неутомимый, хитроумный, пред-
приимчивый, он провел десять лет в войнах и еще десять в стран-
ствованиях, занимался торговлей, грабежом, накоплял богат- * 7
* Е., Hel., 16—22, Sapho, 105; Apollod., HI, 10,7.
7i Krappe, 363. Связь Леды с лебедем напоминает нам, что эти домашние
водяные птицы фигурировали в культе Артемиды Лимнейской в Спарте
и Стнмфале. Harrison, Т, 114; Imhoof-В turner, NCP, 99. И Пенелопа полу-
чила свое имя от водяной птицы (я-пр^Лор). Говорят, что она родилась в
Мантинее (Paus., VIII, 12, 5) и была матерью аркадского бога Пана.
Pind., fr., 42% Herod., II, 145, 4; ср. Paus., VIII, 14, 4—5. Эта аркадская
Пенелопа зародилась в культе Артемиды Лимнейской ( J.A. К. Thomson,
48—50), учрежденного карийцами и лелегами (стр. 272).
» Paus., Ill, 19, 9.

430
Часть четвертая. Героический период
ства, находил отдохновение в объятиях нимф Кирки или Калипсо,
а тем временем осаждаемая настойчивыми женихами Пенелопа
оставалась совершенно глуха к .их домогательствам и продол-
жала усердно работать на своем ткацком станке, втайне ожидая
возвращения своего супруга.
“Лучше вернись-ка к себе и займись своими делами:
Пряжей, тканьем; прикажи, чтоб служанки немедля за дело
Также взялись. Говорить же не женское дело, а дело
Мужа, всех больше мое; у себя я один повелитель*'”.
Положение Пенелопы менее прочное, чем Ареты. Пенелопа
вместе с тем является героическим примером женщины долга,
полным контрастом Клитемнестре, которая сама вступает в
бой и скорей готова умереть, чем уступить. После отсутствия
в десять лет Агамемнон возвращается домой с наложницей,
и никто слова не смеет ему сказать. Клитемнестра нашла для
себя утешение в любви на стороне, но это совсем другое дело.
Героиня при старых условиях становится преступницей при
новых. Великий поэт и драматург нового времени Эсхил оправ-
дывает обычай покорности женщины перед мужем, но было
что-то в его сознании, быть может, что-то сохранившееся от
старинных его семейных традиций, что против этого проте-
стовало; и это что-то, загнанное в его подсознательную область,
вдруг всплыло и привело к созданию символа трагического
конфликта в центральной фигуре гениального поэтического
произведения7®.
Общественный строй зрелого греческого общества, при кото-
ром наследство переходило от отца к сыну и при котором жена
должна была быть связана с одним мужем, в то время как муж
сохранял свою свободу, утвердился после продолжительной
борьбы с совершенно противоположной системой, по которой
наследство переходило по женской линии и при которой не
было формального брака и женщина могла соединяться с мужчи-
ной по своему желанию. И эта борьба была осуществлена наро-
дом, который создал в качестве своего самого эффективного
оружия для утверждения новой идеологии патриархата тра-
дицию эпической поэзии, воплощенную в “Илиаде*1 и “Одиссее**.
” Odyss., 1, 356—359 (перев. Вересаева).
” Убийство Агамемнона имеет такое же социальное значение, как и
преступления лемносских женщин (стр. 172) и Данаид (см. мою АА, 299).
У панвар-раджпут невесты, вступающие в брак, получают от своих матерей
формальные увещания, притом в стихах, содержащие наставления
отравить своего новобрачного мужа, если она не сможет убедить его со-
гласиться на сожительство с ней по обычаям матриархата (Russel, IV, 344).
Теперь это расценивается как шутка, а некоторое время — как отмечает
Эренфельс (142) — это принимали не только за метафору, а видели в этом
отражение действительности.

XIII. Столкновение культур
43/
Именно эта роль исторического фактора и придает этим поэ-
мам такую действенную живучесть.
Упадок и падение минойской культуры сравнивали с упад-
ком и падением Рима. В обоих случаях очень развитое, но уже
утратившее жизненность общество погибло под ударами вторг-
шихся варваров. В обоих случаях завоеватели восприняли
культуру завоеванных стран и создали при этом специфиче-
скую по своей форме поэзию — именно эпос. В обоих случаях
окончательным результатом было создание нового общественного
строя более высокого типа. Но, конечно, был и ряд сущест-
венных различий; одно из них никем никогда еще не было объяс-
нено; германцы, поселившиеся в римских провинциях, усвой-.
ли латинский язык, ахейцы же не только сохранили свой
собственный язык, но и навязали его покоренным народам.
В этом отношении завоевание ахейцев имеет больше общих
черт с завоеванием Индии арийцами, где язык завоевателей
распространялся шаг за шагом, по мере того как разрушалась
матриархальная культура доарийского периода7*. Одним из
важнейших факторов, помогших ахейцам навязать покоренным
народам греческий язык, был их социальный строй, который
содействовал росту частной собственности и потому обладал
огромной исторической творческой силой, и, так как он в то же
время был патриархальным, он оказался решающим в области
брачного права, так что везде, где имелась коллизия между
супругами, говорившими на греческом ц на прежнем тузем-
ном языке, она разрешалась в пользу мужа и давала торжество
его языку.
Мы не можем сказать, каких успехов достиг этот процесс
за время до нашествия дорийцев, которое довело его до предела,
потому что в такой же степени нам неизвестно, насколько гоме-
ровские зарисовки даны были ретроспективно; но судьба Ореста
дает основание утверждать, что при Пелопидах права отца
были все еще не вполне ограждены. И даже больше того, когда
сыновья и внуки Ореста бежали за Эгейское море, они оказались
в условиях древнего матриархального мира. Борьбу нужно
было начинать сначала. Ахейское искусство песен, перенесенное
в Эолию и Ионию, вступило в новую фазу своего развития и
постепенно доросло до эпоса.
Греческая культура не спустилась с небес, в мирные долины,
подобно Ириде, слетевшей с Олимпа. Она явилась плодом борь-
бы, полной бесчисленных схваток и сражений, в дыму горя-
щих городов, под стоны лишившихся родины пленников. Силой,
толкавшей ее вперед, была классовая борьба. Умолчание об
этом принесло бы мало чести самим грекам и оказало бы плохую
услугу нам.
’» Ehrenfels, 138.

ЧАСТЬ ПЯТАЯ
ГОМЕР
6359
Соотношение между формальной музыкой и речью будет
отныне предметом научного изучения в ,такой же мере, как и
поводом для художественных вдохновений.
Yeats.
28 Дж. Томсон

XIV
ИСКУССТВО поэзии
1. РЕЧЬ И МАГИЯ
Содержанием настоящей главы является происхождение и
природа поэзии, причем вопрос этот будет рассмотрен как
научная проблема. Тем, кто довольствуется наслаждением поэ-
зией для собственного удовольствия, такая постановка задачи
может показаться никчемной и мало привлекательной, но науч-
ный подход к изучению поэзии повышает, а не понижает ее
притягательные силы. Чтобы полнее наслаждаться поэзией,
мы должны понимать, чтд она собой представляет, а чтобы лучше
понять ее, мы должны исследовать, как она появилась и что
привело к ее развитию.
Чтобы разрешить этот вопрос, нам нужно обратиться к пре-
дыстории греческой поэзии, но это может быть выполнено только
путем сравнения как можно более обильного материала, охваты-
вающего возможно более обширное поле зрения. Следовательно,
наши примеры не будут ограничиваться областью лишь гре-
ческой поэзии. Я, конечно, должен их брать и из английской
поэзии, что наиболее удобно, потому что она лучше всего нам
известна, а также и из ирландской поэзии, в которой отражена
более ранняя стадия развития современной европейской поэ-
зии, наконец, — из песен, сопровождаемых пляской у перво-
бытных народов.
Одним из самых ярких отличий древней греческой поэзии
от современной английской является то, что у древних греков
поэзия сопровождалась музыкой. Это не была чисто инстру-
ментальная музыка — много образцов самой возвышенной поэ-
зии было сочинено для музыкального аккомпанемента. В Ир-
ландии тоже существует тесная связь между поэзией и музыкой,
и это, конечно, нельзя считать какой-то местной особенностью.
До сих пор это живая реальность. Я никогда не забуду впечат-
ления, полученного мною, когда я впервые услышал некоторые
ирландские поэмы, известные мне раньше по книгам, в мастер-
ском исполнении одного сельского певца в традиционном стиле.
Это было совершенно новым для меня впечатлением, я никогда
раньше не слышал ничего подобного ни в поэзии, ни в музыке.
Ирландская * поэзия все же имеет особый характер. Для
28»

436
Часть пятая. Гомер
большинства английского народа даже английская поэзия—книга
за семью печатями. Он не знает ее и не интересуется ею. И даже
о тех немногих, которые проявляют к ней интерес, нельзя ска-
зать, что они принадлежат к числу людей, в повседневную жизнь
которых широко и глубоко проникла поэзия. В среде крестьян-
ства, говорящего по-ирландски, это совсем не так. В глазах
этих людей между поэзией и книгой нет ничего общего. Боль-
шинство из них неграмотны или были таковыми еще совсем
недавно. Поэзия же живет у них в устах. Каждый из них знает
ее, каждый любит; ею всегда пользуются, она у них в повсе-
дневном обиходе. И она у них еще полна творческих сил. Всякий
раз, когда* случается какое-нибудь выдающееся событие, сочи-
няется песня, чтобы увековечить его. Я сказал “сочиняется",
но это не совсем подходящее слово. Эти песни не сочиняются
в нашем смысле этого слова, они импровизируются. Еще сов-
сем недавно во многих ирландских деревнях можно было встре-
тить искусного певца, хранителя древних традиций, вдох-
новляющегося событием данного момента и обладающего даром
слагать поэмы, часто в совершенно законченной поэтической
форме, более совершенной, чем в современной английской поэ-
зии. В одной деревне, которую я знаю лучше других, был зна-
менитый поэт, умерший лет сорок тому назад; почти все его
поэмы были импровизациями по тому или другому случаю.
Я вспоминаю, как мне рассказывали в его семье, что в послед-
нюю ночь накануне своей смерти он лежал в постели, подперев
голову локтем, и изливал потоки поэзии.
Он был, конечно, исключительно одаренным человеком. Это
был профессиональный поэт, который овладел этим искусством
под влиянием многих поэтов предшествующего поколения.
Но я давно уже убедился, что там нельзя провести резкой грани
между профессиональными певцами и остальным населением
сельской общины; различие имеется лишь в степени одаренности.
До некоторой степени все там поэты. В обычной своей речи
они всегда стремятся приблизиться к поэзии. Подобно тому как
выдающееся поэтическое произведение становится там более
широко известным, чем в нашем обществе, так и в каждом рядо-
вом человеке у них есть что-то от поэта.
Позвольте мне привести один пример.
Однажды вечером, гуляя по деревне, расположенной высоко
над Атлантическим океаном, я дошел до деревенского колодца.
Там я встретился с одной старой крестьянкой, своей приятель-
ницей. Она уже наполнила водой свои ведра и стояла, смотря
на море. Муж ее умер, а все ее семеро сыновей “смылись*1 —
как она выразилась — в Спрингфильд, в Массачусетс. Несколько
дней тому назад от одного из них пришло письмо с настой-
чивым предложением приехать к ним, чтобы провести оста-
ток своих дней в хороших условиях; сын обещал также выслать

XIV. Искусство поэзии
437
«й денег на дорогу, если бы она согласилась принять его пред-
.т-?жение. Все это она мне подробно рассказала и вместе с тем
писала свою жизнь в темной, прокопченной хижине: как она
ьзнята подноской торфа к штабелям на холмах, как у нее про-
пзли все куры... Потом она стала говорить об Америке, которую
представляла себе каким-то Эльдорадо, где можно собирать
слитки золота, валяющиеся прямо на мостовой; затем о поездке
п ? железной дороге в Корк, а оттуда через Атлантический океан
и. наконец, о ее желании, чтобы кости ее остались в ирланд-
ской земле. Говоря это, она пришла в возбуждение, речь, ее
стала более плавной, красочной, даже ритмичной и мелодичной, и
тело ее стало покачиваться в каком-то экстазе, как покачивается в
такт с песней колыбель младенца. Затем она засмеялась, вски-
нула на плечи свои ведра с водой, пожелала мне покой-
ной ночи и пошла домой.
Непосредственное высказывание неграмотной старой женщи-
ны без всяких претензий на художественность обладало, одна-
ко, всеми признаками поэзии. Ее охватило вдохновение. А что
же мы себе представляем, когда говорим о вдохновении поэта?
Чтобы дать ответ на этот вопрос, мы должны снова обратиться
к первобытной поэзии в том ее виде, как она до сего времени
живет в устах дикарей. Но мы вовсе не сможем понять поэзии
этих народов, если не узнаем кое-что об их общественном строе.
Далее, поэзия — это особая форма речи. Если мы хотим изучать
возникновение поэзии, мы должны также изучить возникновение
речи. А это означает изучить происхождение самого человека,
потому что речь.— это один из отличительных его признаков.
.Мы должны обратиться назад, к самому началу бытия.
Мы все еще очень далеко отстоим от того, чтобы в точности
установить, как произошел человек, но все же есть одно поло-
жение, с которым согласны все ученые: человек отличается
от всех других живых существ двумя основными признаками —
орудиями труда и речью.
Наши родоначальники — приматы — отличались от менее
развитых позвоночных тем, что умели уже стоять прямо и поль-
зоваться своими передними конечностями, как руками. Такое
развитие, имевшее своим последствием прогрессирующее уточ-
нение моторных функций мозга, объясняется специфическими
условиями окружающей среды. Это были лесные животные,
а жизнь среди деревьев требует строгой координации зрения
и осязания и точного владения мускулами. При таком развитии
руки стали предъявлять мозгу новые требования, добивались
новых возможностей. Таким образом, с самого начала между
руками и мозгом установилась неразрывная связь1.
» Elliot Smith, П-46; Clark, 1—6.

438
Часть пятая, Гомер
Человек отличается от человекообразной обезьяны, ближай-
шего более высокого типа после приматов, тем, что может не
только стоять на ногах, но и ходить. Было высказано предполо-
жение, что он научился ходить в результате исчезновения
лесов; это заставило его сойти с деревьев на землю. Как бы то
ни было, но у человека окончательно определилось разделение
функций ног и рук. Пальцы на ноге утратили свою чувстви-
тельность, пальцы на руке достигли такой степени ловкости,
какая неизвестна у обезьян. Последние могут манипулировать
палками и камнями, но только человеческие руки могут прев-
ратить их в орудие труда.
Эта ступень развития явилась решающей. Она открыла путь
к новому образу жизни. Вооружившись орудиями труда,чело-
век стал добывать себе пищу, а не только присваивать ее в гото-
вом виде. Он стал пользоваться ими в борьбе с природой и в
процессе этой борьбы познал, что она живет сообразно своим
собственным законам, независящим отего воли. Он узнал, каково
происхождение вещей и как можно создать эти вещи. Когда
он пришел к познанию объективной неизбежности законов
природы, он приобрел силы, чтобы управлять ими в своих инте-
ресах. Он перестал быть рабом природы и стал ее господином2.
С другой стороны, поскольку ему не удавалось познать объек-
тивную необходимость законов природы, он смотрел на окружаю-
щий его мир как на нечто, что он сам может изменить одной
только настойчивостью своей воли. А это — как разъяснено в
главе I (стр. 32) — и является основанием для магии.
На первоначальной стадии производительный труд был
коллективным. Много рук работало заодно. При таких усло-
виях пользование орудиями привело к новым формам общения.
Крики животных оставались строго определенными и неиз-
менными; у человека же они стали расчленяться, дифферен-
цироваться и систематизироваться и превратились в средство
для координирования групповых действий. Таким образом,
изобретение орудий привело к изобретению речи3. Выше была
отмечена связь между действиями рук и мозговой деятельно-
стью. Речь появилась как один из элементов техники произ-
водства. Она стала сопровождать мускульные движения тела,
предваряя трудовой процесс. Став неизбежным спутником
этого процесса, она стала субъективно восприниматься как его
действенная причина, другими словами, она приобрела значение
магии. В первобытном сознании произнесенное слово во всех
случаях обладает магической силой* *.
* Ф. Энгельс, "Диалектика природы**, стр. 183, Москва, Госполитиздат,
1952; Ленин В, И. Соя., т. 14, стр. 175.
* Malinowski, PMLP, 310; CGM, II, 235.
' Briffault, I, 14—23; ср. Malinowski, СОМ, П, 232.

XIV. Искусство поэзии
439
С развитием техники словесное сопровождение перестало
быть физической необходимостью. Работающие получили воз-
можность работать обособленно. Но приемы коллективного
труда не были забыты; они сохранились в формах репетиций,
которые и разыгрывались перед началом подлинной работы,
сражавшихся, например, в плясках, в которых воспроиз-
водились коллективные движения, первоначально неотделимые
от самого трудового процесса. Таковы мимические танцы, еще
и в наши дни практикуемые у дикарей.
Постепенно речь развивалась. Начав с того, что она была
организующим аккомпанементом при применении орудий труда,
она стала языком в том смысле, как мы его понимаем, то есть
предельно расчлененным, вполне сознательным способом обще-
ния между отдельными лицами. Тем не менее мимический танец
там, где он сохранился как речевой элемент трудового процесса,.
сохранил свои магические функции. Таким образом, во всех
языках мы видим две формы речи: общий язык, простую речь,
обычное повседневное средство общения между людьми и поэ-
тическую речь — средство более сильное, приспособленное к
коллективным ритуальным действиям, речь фантастическую,
ритмическую, магическую.
Если эти соображения правильны, то это означает, что поэти-
ческая речь, по существу, более примитивна, чем обычная, потому
что она сохраняет ритмичность на более высоком качественном
уровне и присущие ей как таковой мелодичность и фантазию.
Это, конечно, только гипотеза, но она подтверждается тем, что
мы знаем о примитивных языках. В них черты различия между
поэтической и простой речью проявляются относительно еще
не полно.
Простая речь дикарей обладает строго размеренным ритмом
и певучим мелодичным акцентом. Во многих языках акценты
бывают так мелодичны и столь существенны для смысла слов,
что, когда складывается какая-нибудь песня, мотив для нее оп-
ределяется в широкой мере естественной мелодичностью произ-
носимых слов1. И далее, говорящий на таком языке всегда может
отдаться как бы поэтическому полету фантазии, подобно опи-
санной мной старой ирландской крестьянке. Первые два опре-
деления иллюстрировать примерами нельзя, но последнее можно.
Один швейцарский миссионер поселился однажды в Зулу-
ленде у самой железной дороги в Умбози. Для туземцев желез-
ная дорога в Умбози означает поездки в Дурбан, Лэдисмит,
Иоганнесбург — поездки, из года в год совершаемые юношами
из деревни, гонимыми из своего родного дома тяжестью нало-
м ^Sctogwra, ВТ, 282—285, 286, 401—402; Rattray, А, 245—247; ср.

440
Часть пятая. Гомер
гов, чтобы загубить свою юность на работе в шахтах, а также
и девушками, судьба которых будет еще тяжелее в каких-нибудь
домах терпимости в городских закоулках. Один из слуг нахо-
дился на дворе и занят был чисткой горшков, когда подошел
поезд, и слышно было, как он произнес следующие слова:
Вот то, что орет на большое пространство;
Вот то, что влечет нашу всю молодежь, ее же и губит,
Вот то, что жен наших пленяет соблазном:
Они покидают нас, чтобы хоть постыдно, но в городе жить,
О ты, соблазнитель! А мы остаемся одни !’*
Это еще один образец безыскусственного разговора с самим
собой. Ведь это просто старый слуга из чернокожих, привык-
ший бормотать себе под нос, и вот он становится поэтом. Поезд
поглощает все его внимание; он забыл о своих горшках, потом
позабывает и о поезде, который перестает быть для него поез-
дом и превращается в символ силы, разрушающей все, что ему
особенно дорого. Немые переживания его подсознания при-
обретают дар речи. Но потом затихает шум поезда, и он возвра-
щается к своим горшкам.
Таким образом, простая речь этих дикарей ритмична, музы-
кальна и обладает фантазией в такой степени, что мы можем
сравнить ее только с поэзией. И если их простая речь поэтична,
то их поэзия имеет силу магии. Единственный вид поэзии, ко-
торый они знают, — песня, а их пение почти всегда сопровож-
дается какими-нибудь телодвижениями, долженствующими вы-
разить какую-нибудь перемену во внешнем мире — создать
иллюзию реальности.
У маори есть танец картофеля (potato). Молодые ростки
его может сломать восточный ветер, поэтому девушки идут на
поле и пляшут, изображая своими телодвижениями порывы
ветра и дождя, произрастание и цветение ростков; танцуя, они
поют, словами призывают ростки следовать их примеру* 7. Они
утверждают своей фантазией осуществление желаемого в дей-
ствительности. Это и есть магия: добавление к реальной тех-
нике еще и иллюзорной, вспомогательной. Однако, несмотря
на иллюзорность, она не совсем бесполезна. Если пляска
не может оказать непосредственного воздействия на карто-
фель, она может произвести полезное воздействие на самих
девушек. Вдохновляясь тем, что пляска их спасет ростки от
гибели, они с большей уверенностью и с большей энергией
• Junod, LSAT, 2, 196—197.
* Здесь и далее переводы стихов с древнегреческого и других языков,
не помеченные особо, сделаны В.С. Соколовым. — Прим. ред.
7 В Ocher, 409—410. Картофель — в данном случае испанское potato
(Batatas edulis).

XIV. Искусство поэзии
441
принимаются ухаживать за ними, чем прежде. Следовательно,
в конце концов пляЬка может повлиять на судьбу самих ростков.
Она изменяет субъективное отношение девушек к реальной
действительности и косвенно изменяет самую действительность.
Маори — полинезийцы. Таковы же островитяне Новых
Гебрид. У этих есть старинная форма песни, состоящая из чере-
дования двух стансов с различными ритмами; первый обозна-
чается названием “лист", второй — названием “плод**8. Надру-
64. Танцовщицы. Аттическая’ваза.
том полинезийском острове, Тикопии, песенная форма состоит
из чередования трех стансов. Название первого означает, в
сущности, “основание дерева**, название второго — “посред-
ствующие слова**, название третьего — “связка плодов**8. Подбор
этих названий показывает, что эти песенные формы также
сложились на основе мимических плясок, подобных пляске
девушек маори. Поэзия выросла из магии.
Позвольте продолжить этот обзор. Вот один из запевов,
записанных Малиновским на Тробриандских островах:
• Layard, 315.
• Firth, 285.

442
Часть пятая. Гомер
Все проходит, все проходит:
Ломящая боль в бедре — проходит,
Воспаление кожи — проходит,
Сильная боль в брюхе — проходит.
Все проходит, все проходит1*.
Содержание этой песни не таково, чтобы мы могли назвать
его поэтическим, но форма его поэтическая. Как замечает Мали-
новский, язык этих заклинаний отличается „богатством фоне-
тических и ритмических созвучий, метафорами, аллитерациями,
выразительными кадансами и повторениями"11. Утверждая как
истину то, что мы хотим, чтобы было истинным, мы добиваемся
того, что оно осуществляется. И такие утверждения вложены
в слова, сопровождаемые экстатической музыкой мимических
плясок, при помощи которых вы в воображении утверждаете
осуществление желаемой действительности.
Вот песня.с Новых Гебрид, обращенная к двум женщинам,
про которых говорится, что они живут в камне.
Песня поет, песня зовет,
Песня зовет: будь мне женой,
О женщина, ты, что здесь I
Вы женщины, вы обе две,
Что живете в священной скале,
Вы, что сидите внутри и живете в скале,
Песня зовет, выходите вы обе сюда1’.
Здесь вместо утверждения, стирающего грани между дей-
ствительностью и воображением, имеется призыв. Но он выражен
не от непосредственно заинтересованного лица; он направлен
при помощи магической силы песни. Песня здесь обособлена
как сверхъестественная сила.
Следующим примером будет немецкая песня лесников:
Klinge du, klinge du Waldung,
Schalle du, schalle du, Halde,
Halle wider, halle wider, Hainlein,
TOne wider, grosse Laubwald,
Wider meine gute Stimme,
Wider meine goldne Kehle,
Wider mein Lied, das lieblichste I
• * *
Wo die Stimme zu verstehen 1st,
Werden bald die Bflsche brechen,
Schichten sich von selbst die Stamme,
Stapeln sich von selbst die Scheiter, И в штабели сложатся.
Звени, звени, родной мой лес,
Шуми, шуми, дубрава;
Ответный голос дай мне, бор,
Откликнись, тенистая куща,
На добрый звонкий голос мой,
На глотку мою золотую,
На песню мою призывную I
* * *
И там, куда мой голос лишь проникнет,
Кустарники лесные сникнут,
Стволы деревьев сами расщепятся
l* Malinowski, COM, II, 236—237.
11 Ibid., II, 213, cp. 222; Codrington, 334; Layard, 285; Driberg, 245.
11 Layard, 142.

XIV. Искусство поэзии
443
F&gen sich zum Hof die К latter,
HSufen sich im Hof die Schober
Ohne jlinger Manner Zutun,
Ohne die geschartten Aexte11.
По бревнышку во двор перенесутся
И во дворе поленницей сомкнутся
И все без помощи младой мужицкой
силы;
Молчат, покоятся и топоры и пилы.
Лесники призывают деревья в ответ на их песню свалиться
на землю, разломаться на бревна, выкатиться из леса и сложить-
ся в поленницы у них во двсГре. Они хорошо знают, что всего
этого не произойдет, но им приятно представлять себе, что это
осуществится, потому что это помогает им в их работе. Поэзия
родилась из магии.
Следующий пример взят из старой ирландской заклинатель-
ной песни:
„Хорошие вести: обильное море, гладко прибитый песок;
приветливые леса; колдовство исчезло; сады цветут, нивы зреют
и пчелы роятся — что за чудесный мир: тишина, изобилие, сча-
стливое лето“* 14.
Это заклинание пелось прорицателем как предвещание
хорошего сезона. Желаемое будущее изображается здесь как
бы уже наступившим настоящим.
Таким образом, почти незаметными ступенями мы подходим
ко всем хорошо знакомому роду поэзии:
Sumer is icumen in
Lhude sing cuccut
Groweth sed and bloweth med
And springth the wudenu—
Sing cuccu!
Лето пришло, птицы поют,
Кукушка кричит: ку-ку I
Травы растут, луга цветут,
Лес пышную кажет листву,
Кукушка кричит: ку-ку I
В данном стихотворении устанавливается лишь факт, но
даже и здесь это имеет характер приказа. Такие приуроченные
к сезонам песни, глубоко укоренившиеся в жизни европейского
крестьянства, были сложены для прославления всеобщих жела-
ний. Но и прославление все же сохраняет в себе отзвуки закли-
наний. Поэзия родилась из магии.
„О яркое солнце, хотел бы я быть таким вечным, как ты!“
„Den lieb’ ich, der Unmogliches begehrt!*1*
Почему поэты стремятся к невозможному? Потому что это
есть специфическое свойство поэзии, унаследованное ею от
магии. В диком увлечении мимической пляской, в истерическом
акте крайнего умственного и физического напряжения, голод-
ные, всего боящиеся дикари выражают перед лицом природы
11 Bflcher, 473.
14 Jackson, ПО.
* „Того люблю я, кто стремится к невозможному 1"

444
Часть пятая. Гомер
свои страстные желания, при этом теряя сознательное воспри-
ятие реальной действительности, и отдаются своим подсозна-
тельным ощущениям, погружаются в свой внутренний мир
фантазии, в тот мир, осуществления которого требуют их души.
Крайним напряжением своей воли они стремятся навязать
действительности свои иллюзии. Они заблуждаются, но их
усилия не остаются безрезультатными. Таким путем разрешается
психический конфликт между ними и окружающей их средой.
Равновесие восстайавливается, и поэтому, возвращаясь к
действительности, они оказываются лучше подготовленными
для дальнейшей схватки с ней, чем раньше.
Китсу было 24 года, когда он ехал в Италию с последней надеж-
дой спасти свое здоровье. Он виделся с Фанни Браун последний
раз. Но корабль его, спускаясь вниз по каналу, был занесен
бурей в бухту Дулворс; здесь он сошел с него и совершил свою
последнюю прогулку по земле Англии. Вечером он вернулся
на корабль и тут написал свой сонет на экземпляре поэм Шек-
спира. Четыре месяца спустя он умер в Италии от чахотки.
„О яркое солнце, хотел бы я быть таким вечным, как ты Г*
Это сознательное выражение воли умирающего человека.
Но оно полно поэтических образов, которые дают толчок его
фантазии.
Но тверд я, как Полярная звезда,
По постоянству и надежной силе
Ей равной нет на всем небесном своде.
Он уподобляет самого себя звезде, а потом и луне, которую,
как мы это видели в предыдущих главах, с самых древних
времен почитали как символ вечной жизни. Затем, все еще
слабо воспринимая корабль, слегка покачивавшийся на волнах
прилива в бухте, он смотрит вниз на воду, пробегающую рябью
через отражение этого светила:
Не в одиночестве великолепном она светит ночью
И бодрствует своим недремным оком,
Подобно терпеливому отшельнику к природе,
И смотрит на воду, как та своим движеньем выполняет
Священный долг земли всей омовенья,
Иль пристально глядит на снега маскировку,
На свежевыпавший покров в горах и на болотах.
После такого экскурса в область бесконечного он снова
начинает ощущать усыпляющее покачивание корабля и, как бы
почерпнув бессмертия, возвращается на землю:
Нет, не всегда недвижным быть и неизменным,
Припав к живой груди возлюбленной прекрасной,
Хочу я вечно ощущать спокойное ее вздыманье
И, вечно бодрствуя в столь сладостной тревоге,

XIV. Искусство поэзии
445
Все вновь и вновь впивать ее дыханье,
так вечно жить...
Но это невозможно. Не бывает вечной любви, не знающей
смерти; его мольба о бессмертии приводит к чему-то противо-
положному:
Так вечно жить, иль пасть в объятья смерти.
Он очнулся. Это был точно сон, навеянный покачиванием
судна, сон, в котором белая грудь его уснувшей возлюбленной
представлена в образах волнующейся воды и белого снега в
горах. Но вместе с этим сном он сбросил с себя то, что его по-
давляло. Он обрел мир в своих мыслях. Объективно мир остался
таким же, мир,
Где юность растет бледна, как призрак слаба и гибнет —
Однако его субъективное отношение к миру изменилось.
Для него он уже не прежний. Это диалектик» поэзии в такой
же степени, как и магии.
2. РИТМ И ТРУД
Ритм в самом широком смысле слова можно определить как
ряд звуков, расположенных с одинаково выдержанной пра-
вильной последовательностью повышений и понижений (тонов
и тактов). Первоначальное его происхождение, конечно, свя-
зано с физиологическими явлениями. На известном уровне
развития он представляет собой нечто, одинаково свойственное
человеку и прочим животным. Однако нас интересует не физи-
ческая основа ритма, но то, что сделано в этой области чело-
веком. Я постараюсь показать, что ритм у человека зародился
от применения орудий труда.
Мы все знаем, что, когда дети учатся писать, они часто дви-
гают языком в такт движениям руки или произносят вслух
слова, и не для того, чтобы их слушать, а чтобы помогать паль-
цам водить пером. На самом же деле здесь происходит уста-
новление связи между моторным органом, рукой, и соответ-
ствующим участком мозга, управляющим нашей речью. По
мере того как ребенок приобретает практические навыки письма,
связь эта пропадает.
Подобным же образом, когда человек совершает тяжелый
труд, например подымает бревно или камень, он делает оста-
новку перед сильнейшим напряжением своей мускульной
силы, чтобы набрать в себя воздух, который он и удерживает
в себе, закрывая дыхательные пути. Затем, когда напряжение
ослабнет, дыхательные пути естественно раскрываются для
выдоха воздуха, что влечет за собой вибрацию голосовых связок и
нечленораздельный щум.

446
Часть пятая. Гомер
Дикари, подобно детям, жестикулируют, когда говорят, в
назначение этих жестикуляций не в том, чтобы помочь понять
другим их речь: они так же жестикулируют, когда говорят
сами с собой. Это такое же инстинктивное движение, как и
описанные выше: движение вокального органа совпадает, как
и там, с другими мускульными движениями. Для нас речь —
первичное явление, а жестикуляция — вторичное, но отсюда
еще не следует, что это было так же .и у наших отдаленнейших
предков. Внутренняя взаимозависимость речи и жестов, согласно
психологии первобытных людей, — факт установленный15 * *.
На основе таких наблюдений полстолетия тому назад Бю-
хером было установлено, что речь развилась из рефлекторных
действий голосового органа, совпадающих с мускульными уси-
лиями, производимыми в процессе пользования орудиями труда15.
Подобно тому как руки овладевают более мелкими и тонкими
артикуляциями, так же получается и с голосовым органом,
пока пробудившееся сознание не освободится от рефлекторных
действий и не превратит их в социально оправданную систему
общения людей.
Разрабатывая эту гипотезу, Бюхер усердно изучал песни,
сопровождающие трудовые процессы. Назначение подобных
песен состоит в том, чтобы облегчить труд, придавая ему ритми-
ческий, гипнотический характер. Прядильщица поет в убеж-
дении, что ее песня помогает прядильному колесу крутиться,
и поскольку песня помогает ей вертеть это колесо, она, следо-
вательно, помогает крутиться и самому колесу. Это очень близко
к магии. На отдельных этапах можно подметить, что эти песни
возникли в качестве заклинаний11.
Трудовые песни имеются в изобилии на всех стадиях куль-
туры всего мира, за исключением тех случаев, когда пение
было заглушено шумом машин. Они непроизвольно рождаются
на губах дикаря всякий раз, как его заставляют выполнять
ручной труд, выливаясь — особенно у женщин — в бесконеч-
ную мелодию их однообразной повседневной жизни18. Песни
имеют особенно большое значение для зарождения поэзии,
u Gray, FL, 155; R. В, Smyth, II, 412; Rattray, А, 247. У многих перво-
бытных народов имеется разработанный язык для глухонемых, которым
они пользуются, чтобы обходить обет молчания. Spencer, А, 433, 600—608;
Howitt, NTSEA (1904), 723—735; R. В. Smyth, II, 4, 308.
и Biicher, 395; ср. Cic, TD, 11, 23, 56: profundenda voce omne corpus
inienditur venitque plaga vehement ior, После Бюхера до некоторой степени
подобную же гипотезу, но разработанную полнее со стороны физиологии,
хотя с меньшей наблюдательностью к другим сторонам проблемы, разрабаты-
вал Paget.
и Chadwick, GL, Ш, 783.
18 Bdcher, 63—243; ср. Chadwick, GL, Ш, 583, 648, 783; Schapera, 285;
Orde Brown, 167; Lrige, 338; Junod, LSAT, II, 207—209.

XIV. Искусство пеззии
U7
этому что в них сохраняется, конечно с некоторыми и даже
значительными вариациями, первоначальная родственная бли-
зость речи и труда. Это было подмечено Бюхером, основные
выводы которого, что ритм человеческой речи произошел от
трудового процесса, несомненно, правильны. Он пытается
65. Работа пекарей под музыку. Беотийская терракота.
подкрепить их, связывая определенные ритмы с определен-
ными трудовыми процессами1’. Но эта часть его. аргументации
ошибочна, и я ее не принимаю. Самое убедительное доказатель-
ство правильности его общих выводов дается анализом самой
структуры песни, и доказать это я беру на себя.
Работа гребца на лодке состоит из простого мускульного
действия, повторяемого через равные промежутки времени
без всяких вариаций. Ритм отмечается повторяемым самим
гребцом возгласом, двухмерным в простейшей своей форме:
О-on! Второй слог отмечает момент выполнения напряжения,
первый — имеет значение подготовки к нему.
Тянуть лодку по берегу труднее, чем грести. Моменты на-
пряжения более продолжительны и потому отстоят один от
другого на больший промежуток времени. Этим предоставляется
больше места и для подготовительного слога, как в ирландском
возгласе бурлака; Ho-li-ho-hup / Иногда возглас кончается
последним слогом понижения, как, например, в русском: Эй-
ух-нем 1 — а во многих случаях он оказывается частично или
полностью расчлененным, например Heave-o-ho! Haul away!
В этих двух элементах, переменном и постоянном, из которых
состоит простейший двухсложный трудовой возглас, можно
узнать арсис и тесис (подъем и понижение) просодий, которые
соответствуют подниманию и опусканию руки или ноги в пляске20.
«• BQcher, 407.
w Ibid., 25, 402.

448
Часть пятая. Гомер
Таким же образом закрепляется в первоначальном трудовом
процессе ритмический акцент, или ударение, соответствующее
толчкам по бревну или ударам по орудию труда, состоящему
из палки или камня. Это восходит к самому истоку бытия чело-
века, к тому периоду, когда человек становился человеком,
и потому это нас так глубоко волнует.
Вышеназванный швейцарский миссионер Жкжо (стр. 439)
приводит целую песню, которую распевал один парень из Зонга,
дробивший у края дороги камни для своих европейских
заказчиков:
Ba hi shani-sa, eh£!	Ba nwa makhofi, eh£!
Ba ku hi hlupha, eh£t	Ba nga hi nyiki, eh£!
что означает:
Они дурно обращаются с нами, эхе!
Они очень суровы -с нами, эхе 1
Они распивают свой кофе, эхе!
И ничего нам не дают, эхе !**
Повторяющееся „эхе!“ — это трудовой возглас, совпада-
ющий с ударом молота по камню. Это момент постоянный;
каждый раз ему предшествуют слабо расчлененные слова,
выражающие субъективное отношение рабочего к своей работе.
Песня возникла из трудового возгласа в такой же мере, как и
самый возглас зародился от труда.
А вот песня гребцов у народа маори:
Heave on, cut deep!
How leaps my fluttering heart
At the gleam, that flasches from thine eyes
О Puhi-huial
Heave on, cut deep!’*
Поднимай — глубже режь!
О, как бьется взволнованное сердце
От ясного блеска твоих очей,
О Пухи-хайя!
Поднимай — глубже режь I
Это песня гребцов маори. Лоцман пользуется трудовыми воз-
гласами через определенные промежутки времени, а в проме-
жутках между ними импровизирует похвалы красоте дочери
вождя, едущей в лодке. В этих импровизациях ритм опре-
деляется словами; трудовой возглас выполняет свою функ-
цию, но постепенно превращается в припев.
“ Junod, LSAT, II, 284.
11 Anderson, 373.

XfV. Искусство поэзии
449
Следующий пример — русская трудовая песня волжан:
Эй, дубинушка, ухнем, еще разик, еще да раз!
Разовьем мы березу, разовьем мы кудряву,
Айда-да айда! разовьем, айда-да айда, кудряву!
Эй, ухнем, эй, ухнем 1 Еще разик, еще да раз !*’
Здесь трудовой возглас предшествует импровизированному
призыву к работе, связан с его содержанием и заключает его.
Дальнейшее развитие трудовых песен состояло в распро-
странении и вариации вставных импровизаций. Рабочие вы-
ражают в них смутные обрывки передаваемых традицией пред-
ставлений или дают беспорядочную оценку текущих событий —
зообще все, что всплывает в их сознании. Мы знаем одну
древнегреческую песню мукомолов: „Мели, мельница, мели!"—а
в промежутках между припевом разбросаны намеки на тирана
Пптгака*. И есть еще одна песня с таким же припевом, но на
новогреческом языке, сочиненная женщиной, которую застави-
ли молоть ячмень для отделения полиции, разыскивавшей ее
мужа25. Постоянная часть песни, относящаяся к ручному труду,
имеет тенденцию не изменяться, а переменная часть бесконечно
изменяется с каждым днем. Если что-нибудь кажется нам не-
понятным в наших народных песнях, то это, по-видимому,
объясняется тем, что мы не знаем тех обстоятельств, которые
подсказали песне ту форму, в которой она дошла до нас. Другие
примеры такого же рода мы найдем у негритянского духовен-
ства, которое насаждало изучение библии и в то же время
смиряло рабочих трудом**; то же самое мы обнаружим и в
прибрежных хижинах англичан. Одна из таких песен относится
к концу XVIII столетия:
Людовик был во Фракции король — до революции,
Ну-ка, братцы, подтяни, иу, еще раз вместе I
Отсекли голову ему по праву конституции.
Ну-ка, братцы, подтяни, ну, еще раз вместе F.
Постепенно песня стала отходить от трудового процесса.
Стали складывать песни для досуга, когда телу давался отдых.
Но придерживались при этом знакомых традиционных образцов.
Вот одна из таких песен из Центральной Африки, ее пели как-то
вечером вокруг огня в поле носильщики одного каравана
белых:
” В Ocher, 235. У этой песни много вариантов, потому что средняя
часть песни всегда импровизируется.
м Corm. Pop., 30.
» Polites, Е, по. 234.
“ Biicher, 263—273.
« Ibid., 239.
29 дж. Томсон

450
Часть пятая. Гомер
„Злой белый человек приходит с берега моря — пути, пути!
Пойдем и мы за человеком белым, злым — пути, пути I
Пока он будет нас кормить — пути, пути I
И будем мы переходить и горы и потоки — пути, пути I
С большим торговым караваном — пути, пути Р»
Один за другим пели они эту песню около огня, пока не
заснули. Элемент импровизации изменялся при этом индиви-
дуально, но повторяющееся „пути, пути" (что должно означать
„еда") пелось всеми в унисон. Это напоминает нам всем хорошо
известное сочетание запевалы и хора29. Трудовой возглас теперь
не больше, чем простой припев.
После отделения от рабочего процесса постоянная часть
песни тоже стала расширяться. Она стала полностью расчленен-
ной и такой же разнообразной, как ритмические образцы, но
не теряла характера правильно чередующегося повторения,
от чего зависит единство всего целого.
Why does your brand sae drop wi’blude,
Edward, Edward?
Why does your brand sae drop wi ’blude
And why sae sad gang ye, 0?
О, I hae kill’d my hawk sae gude,
Mither, mither.
О, I hae kill'd my hawk sae gude,
And I had пае mair but he, O.
Почему кровь по каплям стекает с меча твоего ?
Эдуард, Эдуард, о скажи!
Почему кровь по каплям стекает с меча твоего ?
Почему ты печален ? Скажи I
О, я лучшего сокола сам зарубил, зарубил,
Мать моя, дорогая моя!
О, я лучшего сокола сам загубил, загубил,
Он один у меня только был 1 ..
* * * *
Итак, мы дошли уже до четверостишия из баллад, в которых
припев как таковой пропал, но он еще включен в ритмический
строй, который основывается на постоянном чередовании тези-
сов и антитезисов, вопросов и ответов.
Жила-была девушка в ближней долине,
внизу в соседней ложбине, о!
И звали ее Катерина Жофрей,
и знал ее каждый мужчина, о Iм
“ Burton, 361—362.
“ Basedow, 376; Codrington, 335; Layard, 315, 611; Orde Brown, 167 ;
P. A. Talbot, 808; Driberg, 127, 129, 245; Chadwick, GL, III, 353, 355—356.
VI, 581; Entwhistle, 19, 35.
* Gumm ere, 169, 263.

XIV. Искусство лезвии	451
В балладном строе станс — музыкальная сентенция, куплет—
музыкальная фраза, стих — музыкальная фигура. Здесь по
две фигуры в каждой фразе, по две фразы в каждой сентенции.
Члены каждой пары дополняют друг друга и вместе с тем
противопоставляются. Это то, что музыковеды называют
двухчленной формой АВ.
Музыкальный разбор балладного строя основан не только
на принципе аналогий. Это особый метод анализа. Просодия
наших учебников так же далека от живой истории поэзии, как
условная грамматика далека от живой истории языка. Баллада
была первоначально пляской, как это до сих пор сохраняется
в некоторых странах Европы, как, например, в Фароэ на о.
Исландии.
Певец поет балладу, ритм ее отбивается ногой; пляшущие
слушают его слова с полным вниманием; они должны быть им
совершенно понятны, потому что впечатление от них они будут
выражать своей мимикой. Руки их крепко сжаты, как перед
боем. Торжествующая улыбка выражает победу. Все пляшу-
щие включаются в хор в конце каждого станса, однако самые
стансы поются только одним или двумя по специальному наз-
начению’1.
Музыковедческие принципы анализа применяются при изу-
чении ритма как такового, другими словами, общего признака
поэзии, музыки и танца.
Большинство наших народных песен — двухчленной формы,
но бывают и более сложно построенные. Например, волжская
песня бурлаков состоит из части импровизированной, перед
которой и после которой стихи содержат традиционный рабочий
возглас. В музыкальной терминологии это обозначается так:
за первым элементом следует второй, потом снова повторяется
или резюмируется первый. Получается трехчленная форма
АВА. У искусных исполнителей элемент Аз часто получается
обогащенным сравнительно с Аз, его новая форма обусловлива-
ется элементом В. Следовательно, трехчленная форма органи-
чески и диалектически более развита, чем двухчленная.
Потому-то она и была так разработана в новой музыке32.
Греки пользовались той и другой формой. Мелодика греческой
музыки для нас пропала, но поскольку большинство древ-
негреческих поэтических произведений, кроме эпических и
драматических диалогов, было сочинено для пения, ее
ритм может быть восстановлен по словам. Я исследовал этот
вопрос в моей работе Greek Lyric Metre, где показал, что гре-
» Entwhistle, 35.
31 Macpherson, 61—90.
29*

452
Часть пятая. Гомер
ческая строфа построена по совершенно такому же типу, как
современные стансы. Мы вернемся к этому в следующей
главе.
Резюмирую: три вида искусства — танцы, музыка и поэзия —
возникли как единый вид искусства. Источником их были рит-
мические движения человеческого тела, занятого коллектив-
ным трудом. Движения эти состояли из двух компонентов —
телесного и речевого. Первые были зародышем танца, вторые —
зародышем речи. Возникнув из нечленораздельных криков,
отмечающих ритм, речь стала дифференцироваться и раздели-
лась на поэтическую речь и простую. Отделившиеся от челове-
ческой речи и снова воспроизведенные при соприкосновении
с орудиями труда, нечленораздельные звуки стали зародышем
инструментальной музыки.
Первым шагом в сторону поэзии в собственном смысле этого
слова было выделение танца. Это дало нам песню. В песне по-
эзия дает содержание для музыки, а музыка — форму для
поэзии. Затем н эти два элемента разделились. Форма поэзии,
лишенной музыкального сопровождения, — это ее ритмический
строй, который она унаследовала от песни, но упрощенной
за счет своего логического содержания. Поэзия повествует о
какой-нибудь истории, имеющей тесную связь с ней самой
независимо от ее ритмической формы. А дальше из нарративной
поэзии родились прозаические роман и повесть, в которых
поэтическая речь заменилась обычной, а ритмическая оболочка
отпала, за исключением тех случаев, когда сам сюжет изложен
в размеренной гармонической форме.
Постепенно отсюда развился особый вид чисто инструмен-
тальной музыки. Симфония — это антитеза новеллы. Если
новелла — речь без ритма, то симфония — ритм без слов. Един-
ство новеллы создается ее сюжетом, заимствуемым из восприни-
маемой нами жизни; симфония черпает свое содержание исклю-
чительно из области фантазии. У нее нет внутреннего единства
вне формы. Отсюда все те принципы композиции, которые
потеряли значение для новеллы, но были разработаны в музыке
до беспрецедентных размеров. Их стали рассматривать как
область, специально относящуюся к музыке. Мы обычно говорим:
„музыкальная форма". Но ее же можно проследить и в поэзии,
в организации ее основного материала, и не только в отношении
метрического строя; но чтобы их изучать, надо обладать музы-
кальным чутьем. Позвольте рассмотреть два примера, которые,
помимо иллюстрации к предмету обсуждения, еще раз покажут
нам, в каком отношении поэзия стоит к магии.
Гимн Сапфо Афродите является древнейшим образцом евро-
пейской лирики, и эта лирика в полном смысле этого слова —
песня, певшаяся под лиру. Сапфо стояла во главе религиоз-
ного союза молодых женщин, посвященных Афродите. Одна

XIV. Искусство поэзии
455
кз этих девушек, которой она была страстно предана» не сумела
ответить ей на ее любовь.
ГИМН АФРОДИТЕ САПФО
Дивно пышнотронная Афродита,
Зевса дочь бессмертная, кознодейка!
Не терзай мне сердце, молю, царица, тайною мукой.
О, скорей приди, как бывало прежде
Приходила ты на мой зов, спускаясь
С высоты чертога златого на колеснице,
Запряженной быстрыми воробьями,
Сквозь лазурь небес, и улыбка ласки
На устах играла бессмертных. Ты же, став ко мне близко.
Вопрошала : „Что же случилось? В чем же
Сердца тайна? Помощь мою в чем просишь ?
Что ж, кого мне кинуть в твои объятья? Кто тебя бросил?
Если и ушла, то опять вернется,
Не взяла даров, принесет сама их,
Нет еще любви? Коль сама захочешь, скоро полюбит".
Так приди ж и ныне и сердца горе
Ты с меня сними и исполнь желанье,
Дай ответ, приди и со мною рядом стань на защиту.
Сапфо начинает с молитвы. Она напоминает, как раньше
подобные же ее молитвы находили отклик. А потом эта молитва
повторяется. Это трехчленная форма, развитая динамически
большим мастером. Молитва начинается в отрицательной форме
в виде нерешительного подступа, а кончается положительно, с
уверенностью, и это в зависимости от того, о чем сказано в
средней части: желаемый ответ был уже обеспечен.
Что же происходит в середине? А в средней части она напо-
минает Афродите о прошлом — „как прежде было**. Это обыч-
ный прием. Когда молились богам, то особую силу своей мольбе
придавали напоминанием богам прежних случаев, когда от них
бывала получена помощь или благодарность3*. Это была ритуаль-
ная формула. А ритуалы снова подводят нас к магии. Магия
утверждала в фантазии осуществление желаемой действитель-
ности. Это же самое делает и Сапфо в данном случае, с той лишь
« Ulas, I, 39—42, 394—395, 453; V, 116—117; XVI, 236—238; Odyss.,
IV, 763—766; Pind., Od., 1,75—77; I, 6,42—45; Ba, 11,2—4; AA, 149,525;
S..OT, 164—167; Ar, Aeh., 405 ; E$, 591—594; Th., 1157—1158, Nu., 356—357,
V., 556; AR, 4,757; Herod., I, 87,1 etc.

454
Часть пятая. Гомер
разницей, что при этом нет ни действия, ни плясок, один только
полет воображения. Она умоляет богиню прийти к ней, затем
представляет себе, что она уже пришла, видит ее, слышит ее;
а затем, воодушевившись своим воображением, становится
еще более доверчивой и повторяет свою молитву. Это магия, об-
леченная в искусство.
В английской поэзии, менее связанной с музыкой, такие
пережиточные музыкальные формы встречаются лишь спора-
дически, а литературные критики, не заинтересованные в выяс-
нении их происхождения, ошибочно отмечали это. И все же
все хорошо знакомы с сонетом Шекспира, который является
прекрасным примером трехчленной формы, какого нет даже
у греков.
Когда, в раздоре с миром и судьбой,
Припомнив годы, полные невзгод,
Тревожу я бесплодною мольбой
Глухой и равнодушный небосвод,
И, жалуясь на горестный удел,
Готов меняться жребием своим
С тем, кто в искусстве больше преуспел,
Богат надеждой и людьми любим, —
Тогда, внезапно вспомнив о тебе,
Я малодушье жалкое кляну,
И жаворонком, вопреки судьбе,
Моя душа несется в вышину.
С твоей любовью, с памятью о ней
Всех королей на свете я сильней*.
Только один критик объяснил композицию этой поэмы, и он
оказался музыковедом®4. На протяжении четырнадцати строк
поэт резко меняет свое восприятие мира. В начале он изгнанник,
вопиющий к глухим небесам; в конце он царь, поющий гимны
перед небесными вратами. Резкий поворот связан с переменой
„состояния" поэта. В начале он полон отчаяния — это минор-
ный тон, но когда он возвращается к первому мотиву, тон его
модулируется, и мы подходим к бурному триумфу в конце.
Целая революция в нашем отношении к миру. На основании
содержания поэтических произведений — заклинаний, сезон-
ных песен, сонета Китса—мы приходим к выводу, что в этом и
заключается основная роль поэзии. Подобное же заключение
было недавно сделано и на основании нашего исследования ее
форм.
* Перевод С. Я. Маршака. — Прим. ред.
и Hadow, 10—12; ср. G. Thomson, АО, 1, 14.

XIV. Искусство поэзии
455
3. ИМПРОВИЗАЦИЯ И ВДОХНОВЕНИЕ
В нашей поэзии, как правило, редко имеет место импровиза-
ция. У нас это дело пера и бумаги. В настоящее время имеется,
должно быть, много таких поэтов, стихи которых буквально
никогда-не воспринимались на слух. Они были написаны поэтом,
напечатаны, опубликованы и читались отдельными лицами
про себя. Наша поэзия — это письменное искусство, более слож-
ное, чем обычная речь, требующее от автора более высокой
степени сознательного мышления.
Важно напомнить, что подобное положение поэзии — явление
чисто современное. В древности и в средние века — и даже в
наши дни среди крестьянства — поэт не был отделен от своих
слушателей барьером литературы.
Речь их отлична от обычной речи, но это все же разговорный
язык, общий для поэта и его аудитории. Он свободнее пользу-
ется ею, чем его слушатели, но это только результат практики.
В некоторой степени все они поэты35. Поэтому большинство
произведений народной поэзии безымянно. Зарождаясь стихийно
в условиях повседневной жизни, народная поэзия переходит
из уст в уста, постоянно изменяясь, от родителей к детям, пока
лар импровизации не иссякнет. Только тогда она устанавли-
вается, сохраняя при этом определенное качество, о котором
мы обычно говорим, что, несмотря на высокое мастерство, оно
все же уступает сознательному искусству. В ней не хватает
именно отражения индивидуальной личности, что естественно,
поскольку она является плодом коллективного творчества.
Примитивный поэт не сознает, что его • речь чем-то отличается
от обычной речи, и действительно, как мы это видим, раз-
личие это ничтожно. Поэтому и возможна импровизация. Когда
же поэт приобретает уменье объективно оценивать свои сред-
ства речи, он теряет дар импровизации, но в то же время об-
ретает возможность приспособлять их к своей личности и, таким
образом, становится сознательным художником.
С другой стороны, сила поэзии заключается в том, что —
как это и всегда было — она помогает сознанию оторваться от
окружающего мира и перейти в мир фантазии. Из сравнения
поэтического языка с обычной речью мы видели, что он более
ритмичен, фантастичен и обладает магической силой и силой
» Chadwick, OL, III, 65, 178, 659; Layard, 314—315; Schapera, BTSA,
285. Об импровизации см. Chadwick, OL, 1, 578; III, 64—65, 152, 156, 174,
181—183, 187,213,412,529, 583,616,647—648, 659—663, 868; Jeanroy, 357 ;
Schapera, 405; Driberg, 129; Ju nod, BH, 85; Orde Brown, 167; Bonwick, 29;
W. Bateson, 165—166; Layard, 314—315; P. A. Talbot, 808. О происхож-
дении греческой драмы из импровизации (Arist., Poet., IV, 14) см. ниже,
стр. 467—468.

456
Часть пятая. Гомер
гипноза. Теперь в нашей сознательной жизни все факторы, при-
дающие отличительные черты нашему обществу, как-то: эконо-
мика, социальные отношения, культура — действуют чрезвы-
чайно активно — индивидуальные наши отличия достигли вы-
сочайшей степени. Поэтому в области умственных процессов в
нашей сознательной жизни можно обнаружить наибольшее
разнообразие индивидуальных различий, особенно заметных
в речи как в основном средстве общения людей, допускающей
величайшую свободу в выборе способов выражения. Однако
когда мы засыпаем и нам что-то снится, мы отрываемся от мира
непосредственных восприятий и наша индивидуальность тоже
засыпает и дает больше места воздействию на нас таких основ-
ныхуимпульсов, которые свойственны всем людям, но воздействие
которых на нашу сознательную жизнь вообще ограниченно.
Наше сознание во время сна менее индивидуализированно и
более единообразно, чем во время бодрствования.
Поэзия уподобляется нашему „дремотному миру". Раз-
решите привести мнение Йитса. „Назначение ритма в том, чтобы
продолжить моменты созерцания, когда мы одновременно дрем-
лем и бодрствуем, или, что то же, моменты творчества; ритм
успокаивает нас сладостной монотонностью, в то время как он
же своим разнообразием поддерживает наше бодрствование
и приводит нас в состояние как бы транса, при котором наше
сознание, освобожденное от воздействия воли, раскрывается
в символах"®*.
Мо/кет быть, кто-нибудь будет возражать против слова
„освобожденное," но это в данном случае неважно. Поэтическая
речь в силу своей ритмичности имеет гипнотическое свойство,
но не настолько сильное, чтобы заставить нас спать по-настоя-
щему. Если мы проанализируем все поэтические размеры во
всех языках, мы обнаружим в них такое сочетание единооб-
разия и разнообразия, такое взаимодействие схожего и несхо-
жего, какое, по выражению Йитса, требуется, чтобы привести
наше сознание в некоторого рода транс, особое состояние поэ-
тических чар, уносящее нас в нечто между сном и бодрствова-
нием, в область фантазии.
Следовательно, когда мы говорим, что поэт вдохновился,
то это значит, что он чувствует себя в подсознательном мире
фантазии больше, чем кто-либо другой в своей настоящей сфере.
Он особенно склонен к психической диссоциации. И при этом
его внутренние конфликты — противоречия в его взаимоотно-
шениях с обществом — смягчаются, облегчаются, Разлад с
реальным миром тоже разрешается в мире фантазии. Однако
поскольку тот мир, в который уходит поэт, оказывается
* Yeats, 195—196.

.XIV. Искусство поэзии
457
общим для него и для следующих за ним людей, поэзия, в которой
он выражает свои ощущения мира, вызывает общий отклик и
передает то, что чувствуют те и другие, но самостоятельно
высказать не могут. Это приводит к более тесной связи между
людьми и порождает симпатии на почве общности воображения.
Когда же человек лишился слов в безмерной муке,
Бог научил меня сказать, как я страдаю”.
Собратья поэта мучаются от неудовлетворенности своих
страстей, которые они не умеют ни выразить, ни объяснить.
Он сам тоже не мог бы выразить этого, но благодаря дару вдох-
новения ему в конце концов это удается. А когда поэт выразил
свои чувства, другие признают их за свои собственные. Слушая
поэтическое произведение, они ощущают то же, что поэт испы-
тал, когда его создавал. Они переносятся в тот же мир фантазии
где и находят такое же облегчение.
Охотники-дикари наперед утверждают в мимической пляске
под предводительством своего вождя успешное окончание охоты,
стремясь напряжением своей воли претворить иллюзию в дей-
ствительность. На самом деле они свидетельствуют перед лицом
природы о своей слабости, но, обнаруживая ее, они вместе с
тем добиваются того, что до некоторой степени преодолевают
ее. По окончании пляски они становятся лучшими охотниками,
чем были раньше. В поэзии мы наблюдаем такой же процесс,
только на несколько более высоком уровне. Цивилизованный
человек достиг больших успехов в изменении природы, но при
этом осложнил свои социальные взаимоотношения. Первобыт-
ное общество было простым бесклассовым обществом, высту-
павшим хоть и с меньшими силами, но зато единым фронтом
против сил природы. Цивилизованное общество — более слож-
ное, богатое, могущественное, но непременным условием всего
достигнутого было до сих пор деление внутри общества. Поэ-
тому конфликты общества с природой — основа для магии —
превратилисьв противоречия между индивидуумом и обществом—
основу для поэзии. Роль поэта по отношению к нам такая
же, как роль вождя по отношению к своим охотникам.
Поэт первобытного общества не творил один. Вместе с ним
творили его собратья. Без стимула со стороны слушающей его
толпы он вообще не мог творить. Он не записывал своих поэм —
он их декламировал. Он не сочинял — он импровизировал.
Как только на него находило вдохновение, оно немедленно
получало отклик у его слушателей. Они отдавались во власть ил-
люзии тотчас же и от всего сердца. В таких условиях создание
поэтического произведения есть коллективный общественный акт.
* Goethe, Tasso, 3432—3433.

458
Часть -пятая. Гомер
Когда мы читаем поэму или слушаем ее чтение, мы можем
испытать глубокое волнение, но мы редко совершенно
отрываемся от действительности. Реакция примитивной ауди-
тории менее возвышенна. Все они переносятся в мир призраков,
забывают самих себя. Я много раз наблюдал это в запад-
ной Ирландии. Вы можете судить об этом по описанию одного
русского певца, находившегося в хижине на одном из островов
Онежского озера.
„Утка кашлянул. Наступило общее молчание. Он откинул
голову и посмотрел на всех с улыбкой. Видя общее нетерпение
и ожидание во взорах, он сейчас же начал петь. Постепенно
лицо старого певца менялось. Все признаки озабоченности
сходили с негол оно становилось по-детски наивным. Иногда на
нем отражалось вдохновение. Голубые глаза его широко рас-
крылись и заблестели, в них сверкнули две маленькие слезин-
ки. На загорелых щеках его выступил румянец, его напря-
женное горло трепетало. Вместе с Ильей Муромцем он горевал,
когда тот сиднем сидел 30 лет, вместе с ним торжествовал победу
над Соловьем-Разбойником. Все присутствующие тоже пережи-
вали всё это вместе с героем былины. Иногда у кого-нибудь
вырывался крик изумления, иной раз по комнате пробегал
чей-нибудь смешок, у другого непроизвольно капали слезы
или он смахивал их со своих ресниц. Все сидели не моргнув
даже глазом, пока продолжалось пение. Каждый звук моно-
тонного, но чудесного мотива был им приятен"38.
Эти люди были неграмотны, и все же поэзия имела для них
такое значение, какого она, конечно, не имеет в настоящее время
для английского народа. Мы дали Шекспира и Китса, это правда,
и они выше, чем Утка. Но Утка был популярен среди своего
народа, и это уже больше того, что можно сказать о Шекспире
и Китсе в нашей стране, в наше время.
Пойдемте дальше, проникнем из России в Среднюю Азию
и посмотрим, как слушали шестьдесят лет тому назад своего
поэта туркмены.
„Когда я был в Атреке, то рядом с нашей палаткой был шатер
одного из певцов. Однажды вечером он пришел к нам со своим
инструментом, его сопровождала молодежь ближайшей окру-
ги, просившая его спеть героическую былину. Его пение со-
стояло из напряженных гортанных звуков, более похожих на
грохот, чем на пение, сопровождаемых сначала легкими ударами
по струнам. Но когда он пришел в возбуждение, удары сделались
резче. Чем горячее становилась воспеваемая битва, тем сильнее
было воодушевление певца и молодых слушателей. Действи-
тельно, вся сцена принимала вид романтический, когда молодые
38 Взято у Chadwick, GL, II, 241.

XIV. Искусство псэзии
439
кочевники, издавая глубокие стоны, сбрасывали с себя шапки,
страстным движением рук хватали себя за волосы, точно в безум-
стве хотели бороться с самими собой"3*. Эти туркмены — как
сам поэт, так и его слушатели — в одинаковой степени были в
трансе.
Обращаясь к древним временам, мы можем вспомнить посеще-
ние византийским писателем Приском становища Аттилы.
„Когда пала темнота и были зажжены факелы, перед Атти-
лой появились два гунна и стали петь, прославляя его побе-
ды и могущество. Участники пира устремили свои взоры на пев-
цов: многие из них были в немом восхищении от пения, когда
же они стали петь про битвы, то молодые пришли в сильное воз-
буждение, а те, которых возраст принуждал к бездействию,
роливали слезы"4*.
Вот обстановка, в которой мы должны представлять себе
чтение „Илиады" и „Одиссеи". Как мог реагировать древний
грек на Гомера? Если бы мы думали, что также, как мы, то впали
бы в ошибку. В одном из диалогов Платона один рапсод говорит
о своих переживаниях во время пения и о чувствах своих слуша-
телей.
„Когда я рассказываю о чем-нибудь возбуждающем состра-
дание, глаза мои наполняются слезами; когда же о чем-ни-
будь страшном или удивительном, то волосы мои подымаются
и сердце трепещет... Всякий раз, когда я со своего места огля-
дываю слушателей, я вижу, как они плачут, глаза их дико свер-
кают, они в плену слов, достигающих их ушей"41 *.
Если у таких поэтов спросить о природе их искусства, они
все дадут одинаковый ответ: они все убеждены, что обладают
вдохновением в буквальном значении этого слова, то есть что
в них — дыхание бога.
„Опытный певец у киргизов может петь на любую тему,
может повествовать о каком угодно событии экспромтом, с
тем только условием, чтобы ход событий был ясен для него
самого. Когда я спросил у одного очень искусного певца, может
ли он спеть ту или другую песню, он ответил; „Я могу спеть
любую песню, потому что бог вложил мне этот дар в мое серд-
це: он дарует слова моему языку так, что я не думаю о них.
Я не учил ни одной из моих песен, все они льются у меня изну-
три"43.
Вспомним Кэдмона, вдохновленного ангелом, посетившим
его во сне43, а также Гесиода, которого обучали музы, когда
« Vambery, 322.
« Prise., 8=FHO, IV, 92.
“ Plato, Io., 535.
« Radlow, PV, V, XVII,
43 Bede, E«/. Hist., IV, 24.

460
Часть пятая. Гомер
он пас свои стада на Геликоне44 *, и Фемия, и Демодока, певцов
Итаки и Феакии. „Я самоучка, — говорит Фемий, — само боже-
ство вложило мне в сердце всякие песни"46.
В глазах первобытных народов всякий поэт есть пророк;
вдохновленный или одержимый богом, он говорит словами
божества. У древних греков связь между даром прорицания
(mantiki) и одержимостью (mania) отражена в самих назва-
ниях. К тому же происхождение от магии как дара прорицания,
так и поэзии было для них очевидно, потому что признаки того
и другого сохранились в оргиастических плясках, применяв-
шихся в культе Диониса.
„Все выдающиеся эпические поэты могут сочинять не бла-
годаря своему искусству, но потому, что они вдохновлены или
одержимы божеством. Это же относится и к лирикам. Когда
они творят, они так же мало сознают действительность, как и
корибанты, когда они пляшут. Как только они оказываются во
власти ритма, они отходят от действительности и становятся
одержимыми, подобно вакхантам, которые в своем безумии
извлекают из горных потоков молоко и мед"44.
Эти люди в состоянии религиозного экстаза способны под
влиянием музыки дойти до истерических припадков, которые
они объясняют тем, что они теперь intheoi, то есть что они „носят
в себе бога"47.
Но на такой почве уже нельзя говорить об искусстве; здесь
мы дошли до его корней в магии.
Вдохновение и одержимость — одно и то же. В первобыт-
ном обществе умственные расстройства, влекущие за собой
потерю сознания и судороги, объяснялись одержимостью боже-
ством или зверем, или духом предка48. К этой мысли пришли,
имея в виду экстаз мимической пляски, во время которой испол-
нители теряют представление о своей личности и олицетворяют
собой тотемического зверя — символ возвышенного общего
представления о себе, вызванного пляской.
Истерия — это раздражение нервов, результат конфликта
индивидуума с окружающей средой, выраженный в протесте
подсознания. Истерия — частое явление у дикарей не потому, что
они более склонны к такого рода конфликтам, чем мы, но потому,
что их сознание менее глубокое и менее сопротивляющееся.
Лечат ее магией. Когда появляются первые симптомы, над
« Нев., Theog., 22—23.
“ Odyss., XXII, 347—348; VIII, 479—481.
« Plato, to., 533e.
47 О. Thomson, AA, 374, 377—378.
• Junod, LSAT, II, 479—503; Smith and Dale, II, 136—152; Schapera,
BTSA, 253; Roscoe, В (1911), 274,318, 320—322; Codrington, 218*; Chadwick,
OL, III, 449, 454; Czaplicka, 307—325; Karsten, 18; Earthy, 199; Webster,
151,175; Fallaize in Hastings, X, 122.

XIV. Искусство псэзии	461
больным поют песню. Это облегчает физическое расстройство,'
ускоряет окончание припадка". Следовательно, здесь перед
вами поэзия в роли чисто магического средства: это скорее
поэзия вообще, но вид терапевтической магии, из которой
развилась поэзия. Против магии в подсознании тоже рождает*
ся протест, протекающий и излечиваемый таким же образом.
Различие только в том, что в мимической пляске склонность
к истерии проявляется коллективно — это организованная
массовая истерия, в то время как индивидуальные припадки
бывают спорадическими. Но способы излечения, по существу,
те же. Над больным совершают заклинания; овладевший им
дух вызывается и изгоняется при помощи магической песни.
Заклинатель, руководящий излечением, шаман, знахарь или
колдун, как его по-разному называют, обычно сам бывает под-
вержен истерии, но проходит специальное обучение®0. Отношение
заклинателя к больному, следовательно, похоже на отношение
вожака мимической пляски к его спутникам.
Дар прорицания является развитием одержимости. Один
из самых общих случаев заклинания больного заключается
в том, что духа, завладевшего больным, принуждают открыть
свое имя, и часто, объявив свое имя, тот требует, чтобы его уми-
лостивляли в благодарность за то, что он оставит свою жертву.
Таким образом, эта процедура становится средством объявле-
ния воли богов, а также и предсказания будущего. Истериче-
ский припадок принимает форму пророческого транса, в котором
пациент становится медиумом в современном спиритуалисти-
ческом смысле, проводником для возвещения гласа божия или
духа®1. При таких обстоятельствах он может выразить опасе-
ния, надежды, предсказать будущее — все то, чего он в своей
сознательной жизни не знает. Мы все еще говорим, что гряду-
щие события отбрасывают на нас свою тень. Они воздействуют
на наше подсознательное бытие и вызывают в нас неопреде-
ленное беспокойство; а через посредство пророка, подсознание
которого в силу своей исключительной активности постоянно
готово к восприятию, они обнаруживаются.
В конце концов прорицатели становятся поэтами. В прими-
тивном мышлении нет ясного разграничения между пророчест-
вами и поэзией. Певцам, описанным в поэмах Гомера, верят
с первого слова, и личность их неприкосновенна®®. Поэт —
это прорицатель на более высоком уровне своего вдохновения.
Физическое напряжение транса у поэта несколько ослабляется,
но транс остается все тем же. Психика поэта устремляется в
« Fallaize, 1. с.; Smith and Dale, II, 137—138. .
*° G. Thomson, AA, 375.
•» Ibid., 376.
» Hes., Tfieog., 31—32; Odyss., VIII, 479—481; XXII, 345—346.

462
Часть пятая. Гомер
область фантазии, в которой его подсознательные стремления
и желания находят для себя выход. И подобно тому, как пред-
сказания прорицателя требуют всеобщего признания, так и
излияния поэта волнуют все сердца.
Таким образом, мы можем вместе с Коудвеллом определить
сущность искусства следующими словами: „Искусство так
изменяет эмоциональную природу человека, что он может реаги-
ровать на внешний мир более тонко и глубоко. Это — проник-
новение в суть действительности, поскольку оно осуществляется
66. Музы. Аттическая ваза.
людьми, находящимися в определенных отношениях, и по своей
сложности не может быть осуществлено силами отдельного
человека, вместе с тем оно делает сердца других людей, его окру-
жающих, более восприимчивыми и поднимает общие чувства
всего коллектива на новую, более высокую ступень. Это делает
возможным поднятие на более высокую ступень сознательных
симпатий, взаимного понимания и уважения между людьми,
помогает в борьбе за новый уровень материальной организации,
осуществляемой производительной экономикой. Так же как в
промежутках между ритмами в племенных плясках каждый
исполнитель обращается к своему сердцу, к источнику своих
импульсов, чтобы обрести вместе со своими товарищами не мир
внешних восприятий, а мир инстинктов и отбиваемого толчками

XIV. Искусство поэзии
463
теплой крови ритма, так и в наше время подсознательное Я в
искусстве есть тот общий человек, с которым мы сливаемся,
чтобы установить контакт с себе подобными"58.
Но существует и другой взгляд на вдохновение, о котором
можно здесь упомянуть. Как и тогда, когда в течение долго-
го времени магия казалась особым уделом женщин, так и теперь
чы видим, что во всем мире вдохновение поэзии и прорицания
особо принадлежит женщинам54. Это кажется тем более убеди-
тельным, что участие женщины в жизни первобытного обще-
ства совсем не так документировано, как участие в ней муж-
чины55. Я не буду здесь распространяться об этом. Читатель
может ближе познакомиться с этим вопросом по работам Бюхера,
Бриффо и Чэдвика. То, что толкало Гомера и Гесиода обращаться
за помощью к богиням — женщинам, — было нечто большее,
чем простая прихоть поэтов. Участие женщины в создании музы-
ки подтверждается самим словом, происходящим от „Музы“.
м Caudwell J55.
« Bflcher, 434—452; Briffault, II, 514—577; Chadwick, GL, III, 186—188,
413, 663, 895—898. Из 1202 песен, собранных в Эстонии, Латвии и Литве,
678 женских, 355 мужских и 169 неизвестно чьих (BQcher, 450), История
былинной поэзии в Южной и Западной Европе приводит к таким же вы-
водам, Entwhistle, 37—38.
“ См. стр. 238 и ср. BQcher, 435—436; Chadwick, GL, III, XXII.

XV
РИТУАЛЬНОЕ ПРОИСХОЖДЕНИЕ ГРЕЧЕСКОГО ЭПОСА
1. ПОСТАНОВКА ВОПРОСА
Искусство вырастает из ритуала. Высказанное в общей
форме, это положение ни один серьезный исследователь не мог
бы отвергнуть. Многие, правда, не соглашаются с этим тезисом,
считая его необоснованным; но это потому, что ритуал, подобно
магии, имеет или может иметь большую силу в мире, а такие
исследователи хотели бы считать его покорным их воле. Отказы*
ваясь от изучения происхождения ритуалов, они ограничивают
свои возможности разобраться в их значении и пользоваться
ими. Мы должны предупредить этих ученых: они не правы,
ведь они сами подрезают себе крылья.
Связь греческой поэзии с ритуалами в большинстве случаев
совершенно очевидна. Гимны Гомера, оды Пиндара, аттическая
драма были сознательными действиями культового характера,
Не вполне ясна только связь эпической поэзии с ритуалом.
Историко-критические изыскания о греческом эпосе направля-
лись по двум основным каналам. Сто лет тому назад и даже
больше множество ученых-классиков занялось анализом
„Илиады" и „Одиссеи". Их споры до сих пор еще не решены,
но за последнее время проявились признаки ослабления их
остроты, так как споры эти полностью исчерпаны. Между тем
одним англосаксонским ученым указано было новое направ-
ление. Пользуясь методом сравнительного изучения эпоса
различных народов, Чэдвик установил целый ряд общих черт
в эпосе, которые делают возможным связать возникновение
этого рода поэзии с особыми социальными и историческими
условиями. Однако гипотеза о происхождении эпоса из ритуала
все же остается в силе.
Три основные формы греческой поэзии в последовательном
их развитии располагаются так: эпос, лирика, драма. „Илиада"
и „Одиссея" в основном едва ли могут быть отнесены ко времени
позже VIII века до н. э.; раннейший. из авторов сохранившихся
до нашего времени отрывков лирических произведений, Алкман,
относится к VII веку; Эсхил выступил со своими произ-
ведениями в начале V века. Такова хронология; однако эти даты
соответствуют тому этапу развития, когда каждая форма
достигла уже уровня сознательно творимого искусства. Если
же рассматривать эти формы в их первоначальном зарождении,
то хронология получится другая. Драма объединяет пение,

XV. Греческий эпос
465
-.-чеку и представление в лицах; она сохраняет первоначальное
единство мимической магии. Лирика хоров объединяет пение
е танцы. Эпос — это только речитатив. Лирические произве-
дения состоят из строф или стансов, в эпических — совершенно
—г строф. Таким образом, наименее дифференцированная из
-~с.х форм, а поэтому наиболее примитивная расцвела позже
д;:тих; первая же по времени расцвета была наименее примитив-
ов, то есть наименее простой по своему строю. Но не в этом
вся суть. Драма включает и речитатив, и хотя ее структура
•гляется наиболее простой в том смысле, что она самая древняя,
-и ее техника, ни ее содержание таковыми не являются. С этой
.тороны она являет собой завершение в развитии всех трех
; орм.
Эмпирики уклонялись от разрешения этой сложности, в
результате научная история греческой поэзии до сих пор
еще не написана. Теперь это нетрудно объяснить. Три формы
поэтического творчества соответствуют последовательно трем
этапам развития греческого общества: ранняя монархия,
земельная аристократия и демократия. Их взаимные проти-
воречия проявляются всякий раз, как они начинают от-
ражать диалектику классовой борьбы.
В настоящей главе поставленная нами проблема изучается
под тремя углами зрения: 1) строение строфы, 2) эволюция хора
и 3) соотношение полов. Читатель, несомненно, удивится, какое
отношение к „Илиаде" и „Одиссее" может иметь разрешение
этих вопросов. Но мы это увидим.
2. СТРУКТУРА СТРОФЫ
Станс и строфа — одно и то же. Станс — остановка, или
пауза, строфа — это поворот, подобно латинскому versus. Оба
термина обозначают собственно отдельные такты в-движении
танца.
В английской поэзии имеются два основных балладных
размера: с короткими куплетами — по восемь строк, и с длин-
ными — по четырнадцать строк1. В последнем размере куплет
часто подразделяется, уступая место обычным четверостишиям,
чередующимся с трехстрочными триолями. Двучленная струк-
тура такого куплета подчеркивается рифмовкой второго и
четвертого стихов, то есть концов каждой фразы. Такие рифмы
совпадают с двумя паузами в движении танца: большой и малой.
Это точно отзвуки отрывистых заключительных шагов в каж-
дой фигуре движения ног танцующих. Так и возникла рифма.
Она образовалась из вокального сопровождения координи-.
рованных телодвижений.
> Oummere, 307—309.
30 Дж. Томсон

466
Часть пятая. Гомер
Ритмическое строение балладного четверостишия сведено
было к мельчайшему делению, совместимому с сохранением его
органического единства. Однако греческие строфы стояли го-
раздо ближе к своему исходному типу — хору. Все греческие
лирические произведения, то есть все сочиненные в строфи-
ческой форме, сопровождались игрой на лире или флейте и, за
исключением случаев сольной декламации, танцами хора. Их
структура, естественно, более сложна и полна, она отражает
на себе всю сложность музыкального сопровождения и дви-
жения рук и ног танцующих.
Различаются три типа строфической формы; монострофный,
троичный и антистрофный. В монострофной оде одна и та же
строфа все время повторяется, совершенно так же, как стансы в
современной поэзии (А А А). Троичная форма состоит в том, что
сначала за строфой идет антистрофа, являющаяся простым
повторением строфы, а потом эпод (или перепев), составленный
из такого же или подобного ритмического материала, но по-
другому расположенного, служащий как бы кодой (концовкой)
(А АВ); при этом такая триада все время повторяется (ААВ, ААВ,
ААВ). Антистрофная форма состоит из ряда парных стихов:
строфы и антистрофы. Элементы каждой пары сходны между
собой, но каждая новая пара отличается от последующей (АА
ВВ СС).
Древнейшие дошедшие до нас песни Алкмана (ок. 660 г.
до н. э.), Алкея и Сапфо (630—580 гг. до н. э.) все монострофные.
Много песен Алкея и Сапфо являются сольными, не сопровож-
даемыми танцами. Троичная форма, как полагают, придумана
Стесихором, принадлежащим к следующему поколению. Она
всегда была хоралом и стала господствующей формой, приня-
той позднее в аристократических собраниях Почти все оды
Пиндара имели троичную форму. Антистрофная форма, то
есть хорал, примыкает к драме. Таков хронологический поря-
док. Наша задача — показать развитие этих форм.
Поскольку мы рассматриваем их в соответствующем истори-
ческом контексте, мы сталкиваемся со значительным осложне-
нием задачи. Алкман жил в Спарте, аристократия которой
тогда только начинала свою длительную карьеру, но родился
он в Сардах, в Лидии. Поэзия спартанцев того времени была
преимущественно творчеством иноземцев. До нас дошли све-
дения о поэтах Терпандре с о. Лесбоса и о Фалете с о. Крита.
К тому же анализ метра Алкмана обнаруживает такое близкое
его родство с метрической структурой стихов Алкея и Сапфо,
что произведения всех троих следует отнести к общему типу
греко-анатолийской поэзии.
Алкей и Сапфо были уроженцами о. Лесбоса, они принадле-
жали к поколению позднейшему, чем Терпандр, и оставались
у себя на родине. Оба принадлежали к аристократии, но

XV. Греческий эпос
467
:. Лесбос был в те времена на пути к демократической революции.
Помня' об этом, мы не удивляемся тому, что их произведения
более совершенны, чем песни Алкмана.
Стесихор родился в Гимере, колонии в Сицилии, основанной
..•вместио дорийцами из Сиракуз и ионийцами из Халкиды.
Подобно Алкману, он пользовался дорическим диалектом, но
технические приемы у них были различные. Нет основания
сомневаться, что именно он создал троичную форму (триады),
но, несомненно, он создал ее не на пустом месте. Он работал
на материале, созданном до него. Троичная форма песни пред-
полагает существование хора, разделенного на два полухора —
мужчин и женщин, или двух различных родов, или разных
возрастных групп и т. д. Одни пели строфу, другие антистрофу
попеременно (антифонно), а эпод они пели вместе, в унисон.
Однако, насколько мы знаем, ни одна из сохранившихся песен
троичного строя не пелась антифонно. Они пелись в унисон.
Применение антифонного исполнения было отброшено, но
соответствующая структура песни осталась. Следовательно,
заслуга Стесихора в том, что он отделил ритуальную форму
от ритуальных функций и создал из нее особую форму
поэзии.
В указанном третьем типе антистрофной песни повторение
было доведено до минимума. Это отличительная его черта. Это
наиболее гибкий тип из этих трех форм, а потому и более дра-
матический. Обнаружив его близость к драме, мы можем пред-
положить, что создали его драматурги.
Хотя мы и сказали, что эпод пелся в триадах в унисон, но
первоначально он был припевом. И если он первоначально
присоединялся к строфе как ее антистрофа по типу: Ах Ах Ах,
то мы снова подходим к примитивному двучленному сочетанию:
солист и хор, импровизация и припев. Есть много различных
данных предполагать, что именно так оно и было на самом
деле.
Прежде всего, если мы рассмотрим антистрофную форму, то
придем к такому же выводу. В некоторых своих одах драма-
турги применяют эподы, но только как единственную коду,
завершающую всю композицию (АА ВВ СС D). Они пользу-
ются новым видом коды, известной под названием ephymnion
(эпигимний). Он всегда встречается в простом народном ритме
и прибавляется к каждому члену повторяющихся пар стихов
(Ах Ах Вх Вх). И это построение отличается от первоначальной
формы триад, приведенной выше, только в одном — в неравен-
стве повторяющихся пар, которое мы только что признали
новшеством.
Трагедия, согласно Аристотелю, произошла от дифирамба.
Это особый вид хоральной песни, которую, как известно, в
древние времена исполняли запевала и хор. Солист составлял
эо*

468
Часть пятая. Гомер
ряд импровизированных стансов, а хор повторял припев2.
Если руководствоваться этими соображениями, то легко понять
развитие антистрофной формы. Началось с примитивной смены
запева и припева. На следующей стадии солист отпадает. Вся
песня пелась тогда хором, как монастырская ода с эпигимниями.
На третьей стадии песня стала более гибкой в связи с разде-
лением ее на внутренние антистрофные пары. Наконец, эпигим-
нии отпали, и мы увидели типичную антистрофную оду.
Далее, мы должны помнить, что почти все сохранившиеся
образцы греческой лирики являются шедеврами сознательно
творимого искусства. Песни же, которыми пользовались в
каждодневных служениях в храмах, должны были быть гораздо
менее совершенными. Мы мало знаем о них, но все же достаточно,
чтобы убедиться, что соединение сольных и хоровых моментов
сохранилось в них в течение всей древности. В христианском
богослужении оно существует еще и в наши дни. Оно сохрани-
лось и в погребальных песнопениях, в которых импровизации
хорэга прерываются нечленораздельными возгласами (всхлипы-
ванием)3. Мы встречаемся с этим еще в критском гимне куретов4
и в гимне Дионису из Элиды. Последний приведен у Плутарха,
который называет его припев эподом5.
Наконец, об этом говорит сам термин. Что означает „эпод"?
Как третий элемент триады он был объяснен как „послесловие",
„кода". Но в этом его композиционное значение. В народном
языке это означает „сладостные звуки", „заклинание", „напев",
то, что поется над кем-нибудь, вроде плача над телом Гектора,
или заклинаний над больным, чтобы помочь ему, или вроде
проклятия над преступником, выражающего осуждение. Таково,
несомненно, первоначальное значение этого слова. Припев
был тоже на первых порах заключением. В „Орестейе"
Эриннии исполняют магические пляски с целью зачаровать
беглеца-виновного3. Если ода построена антистрофно и с эци-
гимнием, то чары действуют на намеченную жертву именно в
момент исполнения припева, когда все танцуют вокруг нее.
Так же используется эпигимний и в „Просительницах", когда
дочери Даная проклинают своих преследователей и призывают
на них с неба бурю в момент, когда те хотят войти в гавань7.
Эти припевы прямым путем отводят нас назад к мимическим
заклинаниям первобытной магии.
*	Archil., 77, ср. Pickard-Cambridge, 19. О соединении греческого соль-
ного и хорового выступления см. Н. W. Smyth, XXI, XL, XLVI, XLVIII,
CXI, CXV, CXVI, CXXII, 503.
» Illas, XXIV, 719—776.
‘ Diehl, II, 279—281.
*	Plut., Mor., 299b.
•	Aesch., Earn., 307—399.
’ Aesch., Su.> 118—181.

XV. Греческий эпос
469
Остается еще монострофная форма. Здесь мы не можем найти
никаких осязаемых остатков какого-либо припева, подобно
эпигимнию, который мы наблюдали в эподе. В данном случае
он окончательно исчез. Но когда-то, несомненно, он был налицо.
Доказательство этого мы находим во внутренней структуре
^амой строфы, к которой я теперь и обращаюсь.
В предыдущей главе было показано на общих основаниях,
что стансы, или строфы, везде построены на музыкальной ос-
нове, создаваемой импровизацией, а припевы — на основе
коллективного действия. Я попытаюсь обосновать это поло-
жение при помощи подробного анализа строфы греческой
поэзии. Я рассмотрю по очереди три древнейших образца,
дошедших до нашего времени. Поэзия Алкмана будет пред-
ставлена его хором девушек, или Парфенеем; поэзия Алкея и
Сапфо — стансами, известными под их именами. В случае необ-
ходимости придется затронуть некоторые и чисто технические
вопросы, но я постараюсь изложить их по возможности просто.
Парфеней Алкмана — это длинный хорал, написанный для
хора танцующих девушек. Он монострофный, и строфа его
построена следующим образом:
Л for* ric	d	<5от*с eftgpQw
йр&а» StaiMKst SkAovtos . dydir <5* Sei&t
ywg •	(F_)’ Aitov, Apt»
’Aytdat ttafftvQSTai <pairrp>. — Ipi 6’ Otfr* £nat»tj»
В ofce ptopfjir&ai »iv d xAewd хораубс
odd* dpa>e foxei ydg fjp»»
т<5; a’l ri$ iv fiorolc frrdaeie» tmwv
naydv AeMoydgov ка»ахАяода. — r&v fctonerQiHa)» fosiQatv

470
Часть пятая. Гомер
Для удобства читателей, которым трудно следить за грече-
ским текстом, мы ддем его перевод на простой музыкальной
основе, предназначенный исключительно для того, чтобы вы-
явить ритмические фигуры.
J гХГб Г Г|ГШМ- Л
А _ га _ дд, м точ-м ев-лице; |Л1<гт е.го ли _ цо и*м,
Строфа разделяется на два периода (АВ). В первом (А)
содержатся четыре одинаковые (по ритму) фразы или строки;
каждая из них состоит из двух фигур, как бы положения (тезиса)

XV. Греческий эпос
471
и отзвука, первое выражено триметром (- - - - - « -); вто-
рой смешанным размером (3 - - ~	~ -). Второй период (В)
содержит в себе тоже четыре фразы, или строчки. Из них первые
три выражены триметром с основной группой - - - четвер-
тая начинается четырехмерным дактилем
и заканчивается смешанной фигурой - « « - - v - на-
поминающей вторую фигуру первого периода (3 - « « - « - 3).
Двойное (то есть кратное двум) строение этой композиции
совершенно ясно.
Все стопы, примененные в этой строфе, за исключением
одной, встречаются и в других фрагментах Алкмана. Они от-
носятся к общему типу стоп для тех условий, в которых он
сочинял. Исключение составляет последняя фигура (-««-
. v - и - но она обусловлена контекстом. Ее назначение —
связать четырехмерный ритм предыдущей фигуры с повто-
рением концовки первого периода. Другими словами, это каданс
совершенно такого же назначения, как четверостишия в бал-
ладном стиле. А что же такое каданс? Это и продолжение звука
и его замирание 1 Каданс — это продолжительный отзвук по-
следнего припева.
Попробуем себе представить, как прозвучало бы это стихо-
творение Алкмана, если бы оно исполнялось солистом без
сопровождения танцев. Тогда получилось бы несоответствие
между его размером и назначением, которое свелось бы теперь
к сопровождению только голоса. Оно бы сократилось примерно
следующим образом:
А 1- &га тч rfcij- о <5'<5ЛД«>£ &гпс e&pQtov •..
4. ’Ayi&b (MQTVQsrai tpaivrjv. — ipi S' ойГ dxMvijv...
В 3. dxttgexifc тая; «ням al rtf iv Дото<£ araaeiev 1яяог...
4. t&v wiooetQMwv dvtiQat*
При этом вспоминаются стихи Алкея, когда-то читанные
в школе:
A aavwdtrjfu r&v dvdfuov erdat»'
rd ydf fyfiee xtya >w2h6evu,
В rd 6’ ftOe»* dppes. d’Sv rd pdvaw
vat yoQfytepa adv peXatof.

412
Часть пятая. Гомер
Как не привык я к шуму ветров и бурь,
когда катятся с той и другой стороны
на нас морские волны; мы же
носимся на корабле меж ними.
Построение первого периода лишь слегка отличается от
рассмотренного, вся же строфа, как и выше, состоит из двух
половин. В двучленной фразе первой половины за триметром
следует, как и выше, смешанный размер. Во второй половине
триметр развивается независимо, как и выше. И заключение
такое же. Выше я отметил, что этот стих у Алкмана больше не
повторяется, нет его также ни у Сапфо, ни у Алкея, за исклю-
чением заключительного стиха Алкеева станса, как это пока-
зано в данном примере.
Эти черты сходства выражены слишком ярко, чтобы быть
случайными, но они доказывают, что Алкеева строфа произошла
если и не прямо от Алкмановых парфенеев — что, конечно,
невозможно, — то от общего греко-анатолийского прототипа.
Алкман сохранил этот ритм в его ранней, более широкой форме,
потому что он им пользуется, сохраняя его первоначальные
функции хорала. В стихах (монодиях) Алкея, при исполнении
которых уже не было никаких танцев и роль хора выполнялась
сольным певцом, строфа сократилась по своему строению и пре-
вратилась в миниатюру-шедевр.
Станс Сапфо такого же малого размера, как и Алкеева
строфа, и построение его подобно ей, но все же между ними
•сть важное различие.
HocxiMOgov' Mavar’ ‘Л<ро<Мга
яш Л (о; ЛоХбяХоке, llaaopai at,
pl) р’ Лааип, рт/Л’ Maiai Aapva, ябтею, Cvpov
Дивно пышнотронная Афродита,
Зевса дочь бессмертная, кознодейка !
Не терзай мне сердца, молю, царица, тайною мукой I
Впечатление от этого ритма, который всегда казался мне
одним из самых прекрасных, обычно затемняется тем, что пять
последних слогов изображают отдельной строкой. В латинской
передаче строфы Сапфо действительно последние пять слогов
составляют особую строку. Это становится ясным потому, что
она часто оказывается отделенной от предыдущих вследствие
зияния (hiatus). Но латинские стихи, написанные сапфичес-
кими строфами, были поэмами, которые декламировались, а
не пелись, и мы увидим, что выделение пяти заключительных
слогов явилось результатом отсутствия характерной музыкаль-
ной основы. В греческих сапфических строфах мы никогда не
видели зияния на этом месте. Более того, поскольку два

XV. Греческий зпос
473
первых стиха всегда заканчиваются согласованными (по
смыслу) словами, третий стих очень часто сливается с четвер-
тым в единую грамматическую группу слов. Это и доказывает
что четвертый стих был неотъемлемой частью предыдущего'
то есть третьего.
67. Алкей и Сапфо. Аттическая ваза.
Хотя это положение совершенно ясно, оно наталкивает нас на
несомненную аномалию. Строфа Алкмана состоит из двух пе-
риодов, каждый из которых имеет по четыре фразы (или строки);
алкеева строфа тоже состоит из двух периодов, но в каждом
из них по две фразы (или строки); сапфическая строфа начи-
нается периодом из двух фраз (или строк), как и алкеева; но
во втором периоде, если мы проследим его грамматическую
связь, мы видим только одну фразу.
Одним из наиболее распространенных размеров в греческой
лирике является ферекратов размер (---««- « или « - -
- « - 3). Он служит излюбленным кадансом. Вопрос этот полно
освещен в моей книге „Greek Lyric Metre". Здесь достаточно
привести два примера. Первый взят из Анакреона*:
• Anacr., 1.

4J4
Часть пятая. Гомер
yowoOfmtf o'	&ЬФе ла! Aulg, dygtan> д&гяос^ ’Agrepi
Я молю тебя, Артемис, Дня русая дочь, владыка диких
зверей в лесах...
Второй припев из традиционного свадебного гимна»:
'У/<ф> 4> ’YftetaV 'Ypfp, 'Yftipt, & ’УреуаГЛ.
Гимен о Гименей, Гимен, Гимен о Гименей. О !
Если перед нами звучит этот припев, то нам нетрудно
будет проанализировать сапфические стихи:
A ПоисМбрспг' dddrar* ’АдфМга,
nai Alrn;, боАбяАом, Aiaaopai <ret
В fri) ft* Sawn, рдб'Мамя ftfoog, wdrwg,
Мы начнем с двух подобных друг другу фраз, как и у Алкея.
Каждая состоит из двух фигур — триметра и смешанной, как
и у Алкея. Сами фигуры несколько отличны одна от другой.
Первая (- v - и) уже встречалась нам в стихах Алкмана.
Вторая (- “ v - тоже родственна другой алкмановой
(w.vv-v-w)h ферекратовой	Третья строка
начинается с повторения того же ритма, что и в первых двух,
а затем завершает всё, переходя в ферекратов каданс. Таким
образом, двусложное слово Ьацуу. имеет двойное значение, оно
завершает повторяемый ритм и вводит новый ферекратов ритм.
Это то, что у музыкантов называется ,,затакт".
Следовательно, второй период содержит в себе две фразы,
и мы видим, что сапфический стих развился из первоначальной
последовательности сольного момента и припева, причем по-
следний включается в первый и, таким образом, придает ему
значение каданса. Как я сказал уже выше, каданс есть отзвук
последнего созвучия. Трудно подыскать более выразительный
пример того, как форма, связанная с ритуалом, превращается
в искусство * 10.
•Припев бывает разных форм: Аг., Av., 1743; Ра, 1332; Е., 77..
314—331; Тйеос., 18, 58.
10 Пользуюсь случаем обратить внимание читателе на то, чтб в моей
книге GLM мне кажется слабым местом, а именно—на периодизацию в опре-
делении школ или направлений лирики: 1) греко-анатолийская школа:
Алкман, Сапфо, Алкей; 2) западная школа; Стесихор, Ибик; 3) объединение-
Симонида, Бакхилида, Пиндара и драматургов. Мое разделение на дорий-
цев, эолийцев и ионийцев полностью приложимо только к последней группе.

XV. Греческий эпос
475
3. ГЕКЗАМЕТР
В своих изысканиях мы зашли уже достаточно далеко,
тгобы приблизиться к разрешению вопроса о происхождении
греческого эпического размера, именно дактилического гекза-
метра11.
Зародышем поэзии была словесная часть еще не расчленен-
ного комплекса с первоначальным пением и пляской. Когда зерно
выросло, скорлупа лопнула. Сначала отпали танцы, потом музыка;
ритмическая форма упростилась. Мы уже видели сократив-
шуюся строфу. Теперь мы увидим, как она совсем исчезла.
Дактилический гекзаметр надо рассматривать вместе с
трохаическим тетраметром и ямбическим триметром. Ради
краткости я буду обращаться к рассмотрению этих трех размеров
как к гекзаметру, тетраметру и триметру.
Тетраметр и триметр впервые появились во фрагментах
Архилоха, расцвет поэзии которого может быть отнесен к
концу VIII века до н. э. Обоими этими размерами пользовался
и Солон. Тетраметр был принят и ранними драматургами как
средство выражения трагических диалогов, но позже он был
вытеснен триметром, который, согласно Аристотелю, был ближе
по ритму к разговорной речи1*.
Схемы этих размеров таковы:
Гекзаметр: -
Тетраметру- « - «.- v v u -_u - “ “
Триметр: v-y-u/-v/-v-«v-
Их можно рассматривать просто как последовательное
повторение основных размеров: дактиля (- « «), трохея (- «)
и ямба (« -) — указанное число раз. Анализ схем показывает
нам размер и длину стиха, но ничего не раскрывает нам в ор-
ганической их структуре. Она зависит от внутреннего смысла
слов и от цезуры*, которая в гекзаметре и триметре всегда при-
ходится на середину стопы. Но стопа — это абстрактное поня-
тие, не имеющее значения для органического строения, подобно
выхваченному из танца шагу или изохронному такту в музыке.
Органическое единство создается всей фигурой, представля-
ющей собой серию шагов, или тактов, которая действует как
цельное единство, а не как случайный агрегат ее составных частей.
11 По этому вопросу я приблизился, хотя и с другой стороны, во мно-
гом к тем же выводам, что и Берк и Узенер, теории которых в настоящее
время совершенно оставлены. Мнение Бовра, что источником гекзаметра
„должен был служить первоначальный тип нарративной поэзии, постро-
енной не по стансам, а по строкам" (TDI, 61—62), просто устраняет проб-
лему.
11 Arist., Poet., IV, 18—19; ср. Demetr., 43.
* Вертикальной чертой показаны цезуры. — Прим, иерее.

476
Часть пятая. Гомер
Прежде чем пойти дальше» я должен объяснить, с каким
мерилом мы подходим к греческому лирическому стихотворению,
чтобы выявить ритмические фигуры и фразы, из которых оно
состоит19. Мы выделили три характерных в этом случае явления:
разделение слов (пауза среди слов, или цезура), зияние (hiatus)
и употребление иррациональных слогов. Если мы находим
паузу среди слов на одном и том же месте в строфе, через опре-
деленные промежутки она повторяется; если за словом, окан-
чивающимся гласным звуком, следующее слово начинается
тоже с гласного, то каждый из этих гласных имеет самостоя-
тельное значение для ритма; если долгий слог заменяется корот-
ким или, наборот, короткий — долгим, то все эти явления
обычно наблюдаются на месте связи двух фигур и являются
отзвуком музыкальной основы, соответствующим паузе в
танце. Примеры этого можно найти в приведенной выше строфе
Алкмана.
Исходя из этих наблюдений, мы можем заметить, что на-
чальная фигура этой строфы оказывается на деле сложной.
На это указывает количество четвертого слога. В первой, второй
и третьей строфах этот слог короткий (- « -	» -), в чет-
вертой он долгий (- »---------------------------v -). Другими словами, эта фи-
гура составлена из двух первоначально самостоятельных эле-
ментов: -и-» и - « Первый из них применен отдельно
во втором периоде той же строфы (обге риар^сМ. vtv d xKewA
XoQayds), и в алкеевом (Sv rd fifoaav), и в сапфическом (яы?икб&-
qov). Второй встречается в произведениях Алкмана и других
древних поэтов:
Алкман, 2: K&hxoq те лс&Адо Sndwv* *
Алкман, 61:	ra> Kvax&to обб£ тш Nvffavha.
Обратившись к нашим трем вышеуказанным размерам, мы
заметим, что прежде всего они отличаются от лирических тем,
что состоят из повторения единой ритмической фигуры и, кроме
того, не делятся на периоды: подобные по ритму строки (или
стихи) повторяются неограниченное число раз. Вторая их отличи-
тельная черта в том, что они изохронны. В частности, все стопы
четырехдольные, в двух остальных размерах — трехдоль-
ные. Смешанных стоп нигде нет. Единообразие их ритмического
строя было обусловлено тем, как они произносились. Поэмы,
сложенные этим размером, говорились речитативом. Все внимание
” Разделение на строки датируется только от александрийского пери-
ода; раньше лирическая поэзия писалась непрерывно, как проза.
* Приведенный отрывок стихов не составляет предложения, а потому
перевод его был бы непонятным словосочетанием. Полностью этот стих
см. ниже, стр. 479. — Прим, персе.

XV. Греческий эпос
J77
5ы.то направлено на произношение слов. Вот почему ритми-
ческий узор оказался таким простым. Но эта простота не со-
здавала грубости. Наоборот, после того как сложились такие
гит.мы, гекзаметр стал излюбленным образцом нового вида,
удовлетворяющим утонченным вкусам; однако он не был в кл to-
rn в состав строфы из-за разнообразия своего построения. От-
крылась возможность разработать бесконечное разнообразие
;тихотворных выражений, соответствующих естественному тече-
нию разговорной речи.
Одной из самых ярких черт гомеровского греческого
-зыка является его богатство звуков в многосложных словах.
В позднейшем греческом языке, особенно в аттическом диалекте,
 но было сокращено путем стяжений смежных гласных. Эти
изменения оказали сильное влияние на ритм языка, что можно
показать, сопоставив гомеровские и аттические выражения:
У Гомера: В a<piv <pQovea»> йуодувахо xal fietfewtev.
(он же, благоразумный, к ним обратившись, сказал им)
По-аттически: В <?<piv еВ cpQavwv fyyofffaato хае /мтеслег.
Гомеровский стих дактилический; в аттическом переложении
он оказывается трохаическим. Это явление стало фактором,
вызвавшим упадок гекзаметра. Когда речь стала менее близкой
к дактилическому размеру, он утратил свою жизненную силу
и уступил место другим размерам, более близким к обычной
речи.
В гекзаметре и триметре цезура, приходящаяся всегда на
середину стопы, может быть только в двух местах: либо более
ранняя, перед вторым слогом третьего дактиля или после него,
либо более поздняя, посреди третьей или четвертой стопы.
Подвижная цезура делает стих особенно гибким. Не только
каждый его стих разбивается на две неравные, но связанные
единством части, оказывающиеся в диалектическом противо-
речии с единством всего стиха, но благодаря ей каждый после-
дующий стих, хотя метрически подобный всем остальным, мо-
жет стать ритмически отличным от них. Постоянное чередо-
вание подобного и различного и составляет живую душу этого
размера.
У тетраметра нет этого преимущества. Цезура бывает в нем
на одном определенном месте, а именно в конце стопы. Посколь-
ку она всегда совпадает с временным периодом, стих получает-
ся менее гибким и более навязчивым. По выражению Аристотеля,
„слишком уподобленным танцу". Драматурги отказались от
него именно по этим соображениям. Они предпочитали три-
метр, который благодаря своим трехдольным стопам и подвиж-
ной цезуре более, чем два других, приближался к обычной
речи.

478
Часть пятая. Гмер
Как возникла цезура? Мы видели, что она жизненно необ-
ходима для определения ритмического эффекта, всё же нет
основания предполагать, что ее появление отвечало какой-то
внутренней естественной потребности стиха. В греческом
и во многих других языках есть размеры без цезуры. Ее
возникновение было исторического характера.
Тетраметр как самый грубый из трех размеров является,
вероятно, и наиболее самобытным в своем строе.
<S fla&vZibvaiv Avaaaa ^SQaldtov бявртйт»;,
(о пресветлая царица, в Персии старейшая)
рщгед ij Sfyjov yepatci, Xalge, dagelov yvvai.
(престарелая мать Ксеркса, здравствуй, Дария жена.)
Соблюдая последовательность иррациональных^логов, мы мо-
жем выявить здесь следующую схему
В стихе, оказывается, две фразы, отличающиеся друг от друга
только своим окончанием*. При этом вторая совпадает с началь-
ной в строфе Алкмана: Пр$а1дшг wisqtAti) - гк owv rlat$.
Здесь цезура появилась вследствие того, что стих ломался и
в нем образовалось две фигуры.
В триметре иррациональные слоги приходятся на первое
и последнее места и еще на пятое и девятое. Более обычная цезура
делит этот стих на две фигуры другого вида:« - u
веобс pfa а1тсо тйу&'
(Богов молю я облегчить мои труда)
cpQOva&s facias f&faos, xotjiatpsvos...
(срок службы долгой, если УСПОКОЮСЬ я...)
Вторая фигура этого стиха как раз такая же, какие мы только
что подметили в тетраметре и у Алкмана: тЛмУ	яЛчиу-
-ПвоаНшр	- lari ns atom rlais. Первая подобна начальной
алкеевой (&eabs piv alra> — Aavivlrtjfu).
Но вторая фигура, как мы это видели, является сама состав-
ной (- « - v / - v -). Таким образом, триметр составлен из
трех элементов. Все три встречаются в лирике в отдельности
и в подобных же сочетаниях:
Алкей, 65:
dl&u /ле xiapasovra, dl^ai, klaaopat as, \taaopai.
(прими меня, гуляющего, прими, умоляю тебя, умоляю.)
* В первой кратким, во второй долгим. — Прим, перев.

XV. Греческий эпос
479
Алкман, 2:
Kdartop те ac&MV а>хёап> dfiartfeeQ bwtdrai ootpol.
(Кастор и мудрые укротители рожденных дома жеребят)
Анакр, 79:
ёовоэ те dr/vre xovx xai [mlvOpai xov palvofiai.
(говорю и опять не говорю, и безумствую я, или нет).
Примеры можно было бы легко умножить, но нет надобности
задерживаться на этом предмете. Видя, что сочетания и - « - и/
„ _ и - о _ о _ издревле применялись в лирике, мы
чожем не сомневаться, что триметр, составленный из таких
же элементов, был построением того же типа.
Одной из отличительных черт эпической речи, к рассмот-
рению которой мы обратимся несколько ниже, было употреб-
ление стандартных фраз. Многие из них очень древного проис-
хождения. Они и были тем материалом, из которого была со-
здана эпическая поэзия. Большинство их занимает по полу-
стиху до или после цезуры. Один из самых употребительных типов
гомеровских стихов составлен из двух таких фраз, разделен-
ных обычно женской цезурой*.
Например:
тсй> д' <5? ofiv Mrjoev dprjlcpiko? Mev&.ao$.
(Но признал его царь Менелай, любимец Ареса.)
rd? д' айте jtQovhtns hqMtJmq dfog 'Odvcwev?
(Так обратился к нему Одиссей божественный, мудрый,)
£<рат' odd' dnl^rjae $ed ?.evxd&£vo£
(Так он сказал, и послушалась слов белорукая Гера.)
Формальная сторона подобных стихов, повторяемых без
изменений всякий раз, как они нужны по своему содержанию,
придает им архаический характер и указывает, что и гекзаметр
возник также из соединения двух фигур, разделение которых
продолжало отмечаться в виде цезуры. Что это были за фигуры
первоначально, сказать трудно. Гекзаметр — древнейший гре-
ческий эпический размер, и его ранняя история неизвестна.
Однако в основном мы можем с уверенностью настаивать на
том, что он произошел из двухфигурной фразы такого же типа,
как господствовавшие — по нашему убеждению — в древней
греческой лирике, и состоял из положения и ответа двойной
формы.
Это мнение подтверждается разного рода доказательствами,
которые делают несомненным, что, как бы долго ни продолжался
переходный период, стихотворная форма греческого эпоса выросла
из лирических хоралов.
* То есть на коротком слоге. — Прим, перее.

480
Часть пятая. Гомер
В историческое время эпическая поэзия не сопровождалась
музыкой. Сказитель декламировал, держа в руках свой посох.
Гесиод определенно говорит о посохе сказителя в связи с тем,
что он сам однажды проиграл соревнование со сказителями
именно потому, что не мог аккомпанировать себе на лире* 11 * *. В
„Илиаде1* и „Одиссее** есть несколько сцен с выступлением
сказителей, относящихся, несомненно, к героическому периоду.
В них былины неизменно распеваются, и сказитель при этом
сам играет на лире. Посох позднейшего времени был, вероятно,
ритуальным элементом, сменившим прежнюю лиру.
Нам нетрудно свести триметр и тетраметр к первоначальной
песне, но установить непосредственную связь их с танцами мы
не можем. В отношении эпоса это совершенно ясно.
Когда Телемак приезжает в Спарту — об этом рассказы-
вается в IV песне „Одиссеи",—Менелай справляет там свадьбу
своих детей. Певец пел, играя на лире, и в то же время два искус-
ных танцовщика кружились перед толпой, подобно веретену15.
В Феакии мы наблюдаем такую же картину:
... и тотчас же глашатай
К царскому дому пошел и с полой вернулся формин гой
Распорядители — девять числом — избранны народа
Встали. Для игрища все приготавливать было их дело.
Выровняв место, они от площадки народ оттеснили.
Вестник пришел между тем и принес Демодоку формингу
Звонкую. Вышел певец в середину. Его окружили
Юноши в первой поре возмужалости, ловкие в плясках,
И по площадке священной затопали враз. Одиссей же
Взглядом следил, как их ноги мелькают, и духом дивился.
Тот играл на форминге и голосом начал прекрасным
Петь...1**.
Здесь перед нами искусство эпического творчества в самом
первоначальном виде.
Развитие греческой поэзии из первоначального ритуала, в
котором объединялись пение и пляска, продемонстрировано,
таким образом, на основании конкретного анализа метричес-
ких ее форм; результаты подтверждают наши заключения,
сделанные в главе XIV в отношении всей поэзий вообще. Выяснив
историческое развитие поэзии, мы обратимся теперь к действую-
щим силам этого развития. Можно заметить при этом, что
эпический поэт был в таком же отношении к поющему и танцую-
щему хору, как и сам эпический гекзаметр к общему комплексу
пения и танцев.
« Paus., X, 7, 3; ср. Murko, 285.
11 Odyss., IV, 17—19.
м Odyss., VIII, 256-267.
* Перевод В. Вересаева. —, Прим, перев.

XV. Греческой зпос
481
4. ХОР
Греческая государственная религия была основана на родовых
культах крупных семейств землевладельцев, осевших в полисе
1стр. 359). Каждый род создавал свой особый культ, чтобы
увеличить свое влияние, потому что коллективная монополия
з делах культа укрепляла их положение как правящего класса.
После демократической революции культы были поставлены
под контроль государства, хотя во многих случаях управление
этого рода делами оставалось в руках наследственных владель-
цев. Таким образом, за очень немногими исключениями, родовые
культы стали нам известны лишь постольку, поскольку они
стали государственными; несомненно, однако, что при таком
превращении они сами несколько изменились. Если родовой
культ сохранялся как таковой, оставаясь частным делом, то
?т него оставалось мало следов для нашего исследования.
Несмотря на это, мы можем все-таки уловить общие черты
древнего родового ритуала. Это был архаический тип хоральной
оды. Хоральная лирика была вообще характерной для аристо-
кратии, как драма — для демократии, а эпос — для монархии
героического периода. Техника ее была унаследована от родо-
вого строя и усвоена консервативными родами со сравнительно
незначительными изменениями. Поэтому, хотя она достигла
своего процветания после того, как эпос уже пережил первый
период своего подъема, она в отношении структуры песни была
архаичнее.
Ее аристократический характер проявляется именно в ее
последних образцах. Пиндар жил во времена, когда, за исклю-
чением Спарты, Элиды и Фессалии, древняя знать была при-
нуждена почти повсюду вступить в соглашение с демократией.
Все сохранившиеся оды Пиндара были написаны им для
победителей в атлетических состязаниях. Они привлекали
множество зрителей среди мелких торговцев и людей праздных,
но сами игры были доступны только для аристократии. Только
люди обеспеченные имели время для гимнастических упраж-
нений, и наиболее ценные награды, а именно за ристания в
колесницах, доставались земельной аристократии с ее тради-
циями скаковых состязаний.
Оды были предназначены для торжественных встреч пове-
лителей в момент их возвращения в родной город. Они состав-
лялись профессиональными поэтами, которые сами не прини-
мали дальнейшего участия в их исполнении. Их исполнял хор
родичей победителя в сопровождении музыканта. Это была
хвалебная песнь, воспевание награды перед самим победителем
и, конечно, перед всей его семьей. В типичных для Пиндара
одах похвала самого героя произносится только в начале оды
31 Дж. Томсон

482
Часть пятая. Гомер
и в самом ее конце. Средняя часть заполняется легендой о герои-
ческом поступке, совершенном часто представителем того же
рода, согласно семейной или родовой традициям. Так делалось
при жизни Пиндара, но привлечение к этому ритуалу профес-
сионального поэта было нововведением. Для более древних
времен мы должны себе представить, что хорал как сочинялся,
так^и исполнялся родичами победителя, это был хвалебный
гимн в честь всего рода.
68. Микенская тан-
цовщица. Гемма из
Вафио.
Пиндар сочинял оды и другого рода: гим-
ны, походные песни, дифирамбы, погреба-
льные, парфенеи, — но все они утрачены.
Особенно интересны должны были быть его
погребальные песни. В Греции, как и в других
странах, погребальные церемонии существо-
вали с незапамятных времен и, подобно одам
в честь героев, культивировались знатью
для поддержания авторитета своей семьи.
Во многих государствах, как мы знаем, соот-
ветствующие законы ограничивали формы,
продолжительность погребальных торжеств
и затраты на них17. В Афинах эти законы
связаны с именем Солона. Задачей их было
не просто ограничение чрезмерных затрат
и излишеств отдельных лиц. Они были на-
правлены против целых родов. Когда кто-
нибудь бывал убит в драке, весь род прово-
жал его тело к своему кладбищу, где они
впадали как бы в безумие во время исполнения
погребальных песен над могилой. Результатом их являлась
вендетта, то есть родовая месть. Бурный характер этих цере-
моний нашел свой отклик в „Орестейе," где дети Агамемнона,
стоящие над его могилой, переходят от воспевания ему хвалы
к безумным воплям о мщении18.
Первоначально погребальные, еще безыскусственные песни
исполнялись женщинами. Вот почему в соответствующих зако-
нах в дом умершего разрешался доступ только ограниченно-
му числу женщин, находящихся в определенной степени род-
ства с данной семьей; так же устанавливались ограничения
для их поведения на могиле. Женщины, особенно строго при-
держивавшиеся древних обычаев, больше всех нарушали эти
предписания. Их подчиненное положение при патриархате
вызывало с их стороны своеобразный протест против этих
законов и порядков.
17 Plut., Sol., 12; D, 43, 62 ; S1O, 1218—1219 ; GDI, 2561.
“ Aesch., Choeph., 305—476.

XV, Греческий эпсс
483
Построение пиндаровых погребальных песен нам неизвестно.
Но у нас есть более ранний образец в виде плача над Гектором
в конце „Илиады". Он исполняется по очереди Андромахой,
Гекубой и Еленой; когда одна из них оканчивала свой плач,
следующая женщина, ожидающая своей очереди, поднимала
раздирающий сердце крик. Эти три женщины были как бы
корифеями, остальные составляли хор1*. Ритуальные признаки
такого исполнения отмечены выше, но мы знаем из других источ-
ников, что плачи обычно пелись, а не читались, и сопровож-
дались экстатическими плясками, во время которых женщины
били себя в грудь и рвали на себе волосы20. Таковы погре-
бальные обычаи во всем мире с древнейших времен и до наших
дней21.
Утрата пиндаровых парфеней до некоторой степени компен-
сируется тем, что сохранилась парфенея Алкмана. Именно ее
музыкальное построение мы разобрали в предыдущей главе.
Из него мы извлекли несколько ценных указаний.
Случаем, для которого она была написана, было, вероятно,
преподношение статуе Артемиды нового одеяния22 * * * *. Ежегод-
ная смена ее украшений была в обычае. В „Илиаде" мы читаем,
как женщины процессией несут троянской Афине блестяще
расшитую одежду22. В Афинах, в 21 день Фаргелиона (май—
июнь) статую Афины Полиады снимали, раздевали и мыли2*.
После этого на нее надевали новую одежду, сотканную арре-
форами22 (см. стр. 218). Эту церемонию должен был выполнять
род Праксиергидов2*. День, в который с богини снимали покров,
был неприсутственным, одним из самых черных в аттическом
календаре27. Некоторые авторитетные ученые предполагали, что
этот день получил такое дурное обозначение от этой цере-
монии22. Но это не так, потому что тот же день назван дурным
*• Ilias, XXIV, 719—776. Здесь есть некоторое противоречие. Три
названные женщины описаны у Гомера как ведущие плач (723, 747, 761),
другие дополняют припев (746); но в начале было сказано, что ведущими
хор корифеями были певцы-мужчины (720—722). Я полагаю, что перво-
начальный женский плач здесь спутан с позднейшими плачами професси-
онального типа. Ср. Chadwick GL, Hi, 61.
22 Ilias, XVIII, 50—51; Aesch., Choeph., 423—427; Pers., 123—128,
1039—1071; $u„ 126—128, cp. Thue., II., 34, 4.,
11 BQcher, 442.
Я предполагаю, что одежда была расшита звездами, ср. ilias, VI,
295; Orph., /г., 238. Это делает понятным строки 60—63. „Поднимающиеся
плеяды соперничали с нами, когда мы приносили одежду для Орфии, бле-
стящую, как Сириус темной ночью", то есть ярче, чем Плеяды.
“ Ilias, VI, 286—303.
22 Plut., Alcib., 34.
№ Harp., см. сл. dppnpopeiiv Ar. Av., 826—827.
*• Plut., Alcib., 34; Hsch., ffpofiegyliai.
22 Plut., ibid., Xen., Hell., 1,4,12; Poll. VIII, 141.
12 Deubner, 22.
31*

484
Часть пятая. Гомер
и в сочинении Гесиода „Труды и дни"19. Он был дурным, потому
что приходился на период убывающего месяца, и церемония,
связанная с этим днем, была первоначально ритуалом месяч-
ного очищения.
Среди жриц Артемиды в Эфесе одна называлась kosmtteira.
Должность эта была наследственной и, судя по названию,
в обязанности жрицы входило облачать богиню* *0. Когда
там производился этот обряд, мы не знаем, потому что там
существовал другой ритуал очищения или восстановления.
Согласно культу этой же богини в Брауроне, ее одеяние было
сделано из платья только что родившей женщины31.
Парфенёя Алкмана исполнялась хором десяти или одиннад-
цати незамужних девушек. Для них так же, как и для их богини,
это был ритуал восстановления или посвящения. По-видимому,
эти девушки составляли союз — agtta. Это было объединение
кандидаток для посвящения. Известно, что как среди девушек,
так и среди юношей существовали подобные союзы83. Члены
юношеской agela — все одного происхождения по мужской линии
(стр. 141); а в песне Алкмана две ведущие хор девушки названы
кузинами. Отсюда ясно, что агелы были возрастными союзами
в пределах одного рода, а если это так, то и культ, в котором
принимали участие агелы, был родовым культом.
Музыкальное сопровождение исполнял сам Алкман. Это
выясняется из другого фрагмента -той же песни, в пении
которой он принимал участие, как например когда он пел в
игривом тоне и извинялся перед своими девушками из хора в
том, что он слишком стар, чтобы принять участие в их пляске3*.
Его парфенёя — древнейший хорал, какой мы знаем, но
есть основания полагать, что песни такого рода писались за
много веков до Алкмана. Сами греки признавали, что „были
поэты и до Гомера11, и они даже называли их имена. Из них
два имени, несомненно, принадлежат историческим личностям.
Имя афинянина Памфа сохранялось в наследственном культо-
вом сообществе женщин, Памфид34. Среди его произведений,
которые, как думали, оказали большое влияние на Сапфо,
были гимны Деметре, Персефоне и Харитам**.
Имя другого Олен. Он был ликийцем, поселившимся в Делосе,
где он сочинил много гимнов Аполлону*0. Один из них сопровож-
1» Нез., Ор., 803.
*» SIG, 1228; СЮ, 2823.
" Eur., IT, 1450—1467. О других такого же рода одеяниях см. Нур.
IV., 25; Paus., Ill, 16, 2; III, 19,2;V, 16; VII, 23,5; 10, V, 2, 265, 19.
** Pind., fr., 112.
“ Alcm., 94.
M Hsch., Hanyites.
* Paus., 1,38, 3; 1, 39, I; VII, 21, 9; VIII, 35, 8; VIII, 37, 9; IX, 27,
2; IX, 29, 8; IX, 31, 9; IX, 35, 4.
“ Herod., IV, 35; Paus., VIH, 21,3; IX, 27,2; Sttid., ’QMjp.

XV. Греческий эпос
485
дался пляской двойного хора юношей и девушек, достигших
зрелости*7. Другой был обращен к богине деторождения. Когда
Латона была беременна, анатолийские лебеди „пели над
ней" семь песен, в то время, как нимфы о. Делоса испол-
няли священные гимны богине Илифии**. Олена прославляли
также за гимн Гере и за изобретение дактилического гекза-
четра**.
Культы, к которым относились все эти гимны, были матриар-
хального происхождения и исполнялись, по-видимому, так же,
как и парфенёя Алкмана, хором женщин под руководством
мужчины. Это подтверждается одной из самых распространен-
ных в Греции традиций. Искусство музыки, танцев и поэзии
находилось под покровительством Аполлона и муз. Пиндар
рассказывает нам, как на свадьбе Пелея и Фетиды музы тан-
цевали в хороводе, руководимые Аполлоном, державшим в
руках свою семиструнную лиру10. Алкман взывает к музам
и просит их спеть для танцующих девушек новую
песню11. Одна ода, приписываемая Терпандру, начинается с
обращения к сыну Латоны, руководителю муз13. В „Илиаде",
когда олимпийцы пируют и вино идет по кругу, Аполлон играет
на лире, а музы поют, „отвечая друг другу", то есть антифонно1*.
В гимнах Гомера музы опять поют, „отвечая друг другу" о
дарах бессмертных богов и о страданиях смертных, в то время
как Горы и Хариты, взявшись за руки, танцуют под музыкуАпол-
лона, .который и сам прошелся с ними один раз по кругу11. Игра-
ющий на лире бог, окруженный хором богинь, — просто небес-
ное отражение доисторических парфенёй на земле.
Аполлон по какому-то случаю не присутствовал при по-
гребении Ахилла, но зато нереиды стояли вокруг его тела, горько
плача, пока его облекали в погребальную одежду, а девять
муз пели над ним, „отвечая друг другу"16. Для греков достаточно
было сказать, что бог света и неба не мог присутствовать здесь,
потому что по природе своей он не был способен к выражениям
печали. Это вошло у них в поговорку. Но в действитель-
ности эта его неспособность была не причиной, а следствием.
Он не мог оплакивать героя, потому что исполнял роль муж-
ского руководителя хора, а все песни с плачем исполнялись
в доисторические времена исключительно женщинами.
37 Call. HDel, 296—299.
” Ibid.; 249—25/.
** Paus., II, 13, 3; X, 5, 7.
w Pind., N., V, 22, 5; cp. Hes., Sc, 201—206; Paus., V, 18,4.
31 Alcm., 7, cp. 68, 94.
41 Terp., 3 Bergk.
“ Ilias, 1, 603—604.
« Hom. Hymn., Ill, 188—201.
« Odyss., XXIV, 60—61, cp. Ilias, XVIII, 50—51.

4Я6
Часть пятая. Гомер
Как хоральная лирика, так и эпос находились в одинаковой
степени под покровительством богов. Все дошедшие до нас эпиче-
ские поэмы тоже начинаются с обращения к музам4*. Когда
Одиссей хочет похвалить певца Феакии Демодока, он говорит,
что тот вдохновлен Аполлоном и музами47. Далее, в момент вдох-
69. Аполлон с лирой.
Аттическая ваза.
новения поэт приравнивался жрецу.
Личность певца была неприкосновенна.
Будучи вдохновлен Аполлоном, он ста-
новился также и прорицателем. Он объя-
влял, что ему известно будущее4*. То же
можно сказать и про самого Аполлона.
Он объединял пророчество с музыкой,
потому что в первобытном обществе
музыка была выражением всякого ду-
шевного разлада, включая и пророчес-
кий транс. Он был одновременно поэтом,
прорицателем и жрецом; жрецом-муж-
чиной в женском культе.
Насколько древним является такое
понимание Аполлона и муз? Оно сущест-
вовало, несомненно, еще и в доистори-
ческое время. Теперь если мы углубим
наш анализ, то божественный хор отпа-
дет. Музы пришли с севера, с горы Ге-
ликона в Беотии или из Пиерии на
склонах Олимпа4*. Их название, веро-
ятно, означает „одержимые женщины**40.
Они составляли такой же священный
союз (thiasos), как и вакханки — экстати-
ческие спутницы Диониса, культ кото-
рого тоже пришел с севера41. В истори-
ческие времена их главным центром были
Феспии, где их чтила организация, наз-
ванная по имени Гесиода44. Они не занимали видного поло-
жения в Дельфах, а на о. Делосе их место заняли Делиады
“Aesch., Agam., 1058—1063; Pers. 608; Е., Su, 971—979; Stes., 22.
Sa, 109.
« Odyss.. VIII, 487—488; cp. Hom. Hymn., 25, 2—3.
“ Odyss., VI11,479—481; ХХП,345-346; Hes.,T/ieog„31 —32; Ullas, 1-70
« Hes., Theog., 52—53; Strabo, 410, 471.
“ Roscher, LGRM, II, 3238.
Музы действительно участвуют как спутницы Диониса на праздне-
стве Агриании в Орхомене; Plut., Mor., 717а; ср. Erat., Cat., 24, 140.
“ Paus., IX, 31, 4 ; IО Sept., 1785, 4240; ср. 1735, 1760, 1763. Название
Феспии, вероятно, культовое название муз (см. стр. 127); возможно, что
здесь и в других местах Беотии они замещали Харит, культ которых в Орхо-
мене был очень древним (Paus., IX, 35, 1), Roscher, LGRM, 1, 877—878, и,
вероятно, сирийского происхождения, Gaster, GSF.

XV. Греческий эпос
487
л Миноида58. Аполлон же и его культ пришли с юга, с острова
Крита (стр. 291—293), где отличительный его инструмент,
семиструнную лиру, можно и теперь еще видеть на саркофаге
из Хагиа Триада®*.
Основываясь на этих соображениях, можно предположить,
что такие представления, выкристаллизовавшиеся в материковой
Греции, может быть и в Беотии, под минойским влиянием в
соответствии с определенной стадией упадка матриархата,
отмечают момент, начиная с которого над культами, выполняв-
шимися раньше исключительно женщинами, был установлен
контроль жреца-мужчины.
Если такой вождь женского хора был посторонним лицом,
то как мог он добиться того, чтобы его приняли в такой союз?
Он переодевался женщиной. Так же поступил и Пенфей, когда
отправился подглядывать за вакханками65. Это было обычным
делом, что мужчины появлялись на празднествах Диониса в
женской одежде®*. Одежды лидийских жрецов были совсем как
женские57. Это не должно нас удивлять. Скорее нам следовало
бы смотреть критически на митры, стелы и мантии духовенства
нашего времени. По всему свету передача духовного сана от
представителей одного пола представителям другого осущест-
влялось при облачении жрецов в одеяние жриц®8. Отчасти это
мотивировалось тем, что при такой процедуре не было никакой
перемены, но на деле были и другие причины. Традиционные
одеяния были священны, обладали магической силой, а потому
были неизбежны.
Одна из кносских фресок изображает празднество в олив-
ковой роще®8. На переднем плане справа пляшет хоровод из
14 женщин. Они движутся налево с вытянутыми вперед руками.
За ними зрители. Непосредственно позади танцующей группы
другая группа женщин сидит на траве и дружески беседует. За
ними, отделенная барьером, стоит плотная толпа мужчин, внима-
тельно следящих за выполнением пляски. Кажется, что мужчины
здесь только зрители; в то время как женщины, сидящие на
траве, — участницы танцев, ожидающие, вероятно, своей оче-
реди. Передний план слева, куда направляется движение тан-
цующих, не сохранился, но не приходится сомневаться в том,
что там было изображено. На золотом перстне с печатью того
же времени мы видим трех женщин, танцующих на лугу, с
« Evans, PM, III, 74.
•» Evans, PM, II, 834—836, рис. 73.
» Е„ Ва, 821—836.
*• Luc. de cal., 16.
67 Ramsay, 174.
» Briffault, П, 531—536.
“ Evans, PM, III, 67—68.

488
Часть пятая. Гомер
70. Женщины из Кносса. Фреска (реставрация).
71. Сошествие с небес богинь. Минойская печать.
растущими на нем лилиями.*0. Две из них подняли’ руки;
четвертая женщина, стоящая несколько выше, держит одну
руку у бедра, а другую у лба (стр. 240). Еще выше находится
пятая, тоже женская фигура, одетая в архаическую одежду,
отделенная от других фигур разорванной волнистой чертой.
Эванс объяснил это как символическое изображение связи
неба с землей. В ответ на призыв своих почитательниц, хора
Ibid., Ill, 68., рис. 71.

XV. Греческий эпос
499
женщин во главе с женщиной-вождем, богини спускаются с
неба, чтобы привести их в танцевальный экстаз.
И фреска и перстень отнесены Эвансом к 111 среднеминой-
скому периоду. Типические черты этого искусства были очень
72. Минойский хор. Терракота.
устойчивы. Мы находили их еще на терракоте позднеминой-
ского периода. Три женщины с вытянутыми вперед руками
танцуют по кругу, четвертая сидит посередине и играет на
лире*1. Минойский хор остался, по-видимому, целиком женским;
по словам Эванса, это — „признак матриархата"*1. Признаки
изменения мы можем обнаружить только в 111 позднеминойском
периоде. В процессию, изображенную на саркофаге из Хагиа
Триада, включен молодой музыкант, играющий на лире, буду-
щий Аполлон. Что он мужчина, мы узнаем по темной окраске
его кожи*8. Иначе мы приняли бы его, несомненно, за жен-
щину, потому что он одет в длинную одежду, до самых щико-
лоток, с открытым воротом на груди, совершенно такую же,
как и девушка, идущая перед ним. Он одет, как женщина, потому
что он выполняет функцию женщины.
“ Evans, PM, III, 73; рис. 72.
•« Ibid., Ill, 75.
•’ Ibid., II, 836.

73. Минойскнй кифарист. Саркофаг из Хагия Триада.

XV. Греческий злое
491
Начав с Алкмана, мы углублялись в отдаленные века: от
женского хора с корифеем-мужчиной мы перешли к женскому
хору с корифеем-женщиной — от поэта к жрецу и от жреца к
жрицам. Какое же место в этом процессе развития принадле-
жало певцу-сказителю?
74, Смешанный хор. Аттическая ваза.
В исторические времена сказитель, или, как его тогда на-
зывали, рапсод, был только профессиональным чтецом, не
музыкантом и не творцом. Но в более раннее время он сам
сочинял свои сказания и сам себе аккомпанировал. Эту стадию
передает традиционный образ Гомера, „слепого старца — барда
со скалистого Хиоса". Сам Гомер пел о прошлом, но изобра-
женные им певцы импровизируют на современные им события.
В одном случае, который мы уже отметили, сюжет был совсем
не героический, а любовь Ареса и Афродиты; исполнение этой
песни сопровождалось пляской хора. Итак, если углубляться в
прошлое, то можно наблюдать, как из-за эпоса выступает лири-
ческий хорал. Но здесь еще не хватает одной черты. В „Илиаде"
и „Одиссее" певец и его танцоры всегда мужчины. Смешанные
танцы упоминаются, но в таких случаях не бывает певца*4.
Чтобы разобраться в этом, надо подойти к рассмотрению воп-
роса с совсем иной точки зрения.
5. ЭПИЧЕСКАЯ ПРЕЛЮДИЯ
Награды за исполнение эпических произведений раздавались
на всех важных празднествах. Певцы-профессионалы странст-
вовали из города в город, соревнуясь где только могли66. Круп-
ным центром для них был остров Делос66. Делосское празднество
64 Ilias, XVIH, 567—572 ; 590—606.
« Pl„ R, 6000; fo, 541b; Certamen, 55,
“ См. ниже, стр, 556,

492
Часть пятая. Гомер
в честь Аполлона проводилось перед толпой зрителей обоего
пола и всех возрастов при участии хоров, съехавшихся для
музыкального выступления из разных городов. Говорят, что
сам Гомер выступал здесь на соревнованиях.
Перед выступлением отдельных певцов
исполнялись предварительные гимны (prooimia)
или прелюдии такого же типа, как и сохрани-
вшиеся до нас, известные под названием гоме-
ровских гимнов. Большинство их можно
отнести к VII или VI векам до н. э. Их раз-
меры колеблются между неполными двенад-
цатью стихами и несколькими сотнями стихов.
Они посвящены разным божествам и, несом-
ненно, были предназначены для различных
торжеств. Прелюдии эти составлялись в эпи-
ческом размере и на эпическом диалекте;
они отличались от прочих эпических поэм
только своим сюжетом. В былинах сюжеты
бывали героические. Это было „восхваление
героев", все же прелюдии повторяют мифы о
богах. Это различие стало традиционным. В го-
75. Рапсод с лирой. меровском гимне Гелиосу после восхваления
Аттическая ваза, этого божества певец восклицает: „О, госпо-
дин, будь благословен! Ниспошли, о милос-
тивый, мне жизнь, согласно моему желанию. А теперь, начав
с тебя, я перейду к песне про смертных, про героев, о подвигах
которых музы рассказали людям“в7.
Сопоставляя эти данные, мы можем восстановить весь
ход. церемонии. Соревнование открывалось прелюдией, то
есть гимном в честь того или другого божества. Затем первый
соревнующийся певец выступал вперед, брал в руки посох
(rtidbdos) и начинал петь из „Илиады". Когда он кончал испол-
нение предложенного ему отрывка, следующий певец брал у
него посох и продолжал.
Этому соревнованию певцов предшествовало соревнование
поэтов, которые тут же составляли свои импровизации. Пре-
дание о подобном соревновании между Гомером и Гесиодом
сохранилось в разных редакциях; и хотя все они апокрифичны,
они все же хорошо передают обстановку подобных соревнова-
ний. В одном из фрагментов Гесиода сказано: „Гомер и я, мы
были первыми певцами, выступившими на острове Делосе с
нашими новыми гимнами в честь Аполлона, сына Латоны“в8.
Соперники выступали по очереди: пока один пел, другой молчал,
ю Hom. Hymn., 31, 17—19.
• Hes., /г., 265.

XV. Греческий эпос
493
причем лира — или посох — переходила у них из рук в
руки; этим отмечались начало и конец каждого выступления,
песня же при этом получалась единая, непрерывная. Отсюда
получился и термин рапсод (raphs-oidds), что дословно озна-
чает „поющий с посохом**®®.
В описанной таким образом процедуре соревнования от-
четливо выступает разграничение между священной его частью
л светской, между, прелюдией и собственно эпической поэмой;
есть, однако, основание предполагать, что в более ранние вре-
мена эта процедура была единой. В одном из гимнов в честь
делосского Аполлона автор — несомненно, кто-нибудь из го-
черидов — представляет самого себя в роли Гомера и описывает
празднество так, как оно могло проходить во времена
Гомера.
„Как чудесны, как незабываемы были делосские девушки,
прислужницы Аполлона, которые после пения гимна в честь
Аполлона, Латоны и Артемида стали упоминать в своем пении
мужчин и женщин прежних времен*** 70.
Здесь, по-видимому, мы находим указание на то время,
когда за первой частью исполнялась вторая без перерыва. При
этом до некоторой степени неожиданно мы снова возвращаемся
к поэзии Алкмана. Его парфенёя построена если не совсем, то
почти так же. Она начинается с мифа о борьбе Геракла с сыно-
вьями Гиппокоона, дальше следует тема, стоящая на очереди:
поднесение одеяния богине; вторая же половина начинается с
веселого обмена остроумием среди танцующих. Мы узнаем в
этом традиционное построение песни: сначала о богах, потом
о людях.
Такая последовательность сюжетов заложена глубоко в
греческой поэзии. Стало поговоркой, что поэт начинает „с бога**.
„О, гимны, — говорит Пиндар, — которые звучат со струн.
Какой будет прославлен бог, какой герой, какой смертный?*’71
Рассказывая о пении муз на свадьбе Фетиды, тот же поэт говорит,
что „они начали с Зевса, а потом пели в честь Фетиды и Пелея**’2.
Алкман говорит то же: „Я начну с Зевса и буду петь**. А Тер-
пандр пользовался таким приемом еще и до него. „О Зевс, зачи-
натель всего, глава всего, тебе посвящаю я начало этого гимна!'*7®.
Наиболее древние из всех примеры—из „Илиады** и „Одиссеи"—
тоже будут упомянуты. Только ода Пиндара является несом-
ненным исключением; она начинается с хвалы победителю и
• Ср. Bowra, TDI, 41.
70 Homer. Hymn., Ill, 156—161.
71 Find., Od., II, 1—2.
n Find., N„ V, 25—26.
n Alcm., 9; Terp., I, cp. Xen., I, 13.

494
Часть пятая. Гомер
кончается тем же. Но поэт все же обычно ухитряется скомби-
нировать свою схему, вставляя вначале призыв к богам* 71 * * 74 *.
Таким образом,1 мы можем видеть теперь, как развилась
делосская церемония: в нее было введено эпическое повество-
вание. Это закрепилось за время влияния Гомеридов. Раньше
там исполнился просто хоральный гимн, воспевавший после-
довательно богов и смертных. Декламирование стихов Гомера
не окончательно вытеснило гимны, они поглотили ту их часть,
которая была посвящена людям; остальная часть сократилась
до размеров введения, чисто формального посвящения перед
деловой частью.
Если обратиться к „Илиаде" и „Одиссее", мы найдем там
следы такой же последовательности. Обе поэмы начинаются
с обращения к музам. Оно очень кратко — это просто формула
посвящения в качестве введения к повествованию76. Но само
наличие его внушает нам мысль, что и сами героические былины
когда-то начинались введением, по природе своей родственным
гимнам. Это подтверждает и Гесиод.
Обращение к богам, открывающее его „Труды и дни", имеет
форму самостоятельного гимна Зевсу, а в его „Теогонии" такое
начало занимает более ста стихов и оказывается длиннее боль-
шинства гомеровских прелюдий (prooimia). В нем, как говорят,
музы поют сначала о всех поколениях богов, затем об отце
ббгов и людей Зевсе и, наконец, о гигантах и роде человеческом.
Вся поэма в целом излагает происхождение и историю богов,
а затем следует перечисление богинь, которые сходились со
смертными людьми; поэма заканчивается словами: „А теперь,
музы Олимпа, дочери Зевса, пойте о женщинах!“
Следующая часть, так называемый Список женщин, сох-
ранилась только во фрагментах, но заключение в „Теогонии"
свидетельствует, что обе поэмы должны были быть объединены
между собой и повествовали последовательно историю богов и
смертных героинь. Следовательно, содержание Списка герои-
ческое, но вместо героев в нем фигурируют героини. Материал,
использованный в поэмах Гесиода, относится к догомеровскому
времени и датируется эпохой доисторического матриархата.
Вместе с „Теогонией" Список представляет гимн такого же пост-
роения, как и тот, в котором девушки Делоса прославляли
сначала Аполлона и Латону, а потом мужчин и женщин преж-
« Pind., Od., II, 1—5; III, 1—4; IV, 1—10; V, 1—3 etc.
71 Вступление к Одиссее кончается словами: „Муза, об этом и нам
расскажи, начни, с чего хочешь" (1, 10). Здесь есть намек на то, что об
этом уже раньше рассказывали другие сказители и что данный рассказ
начинается более или менее случайно, ср. VIII, 500; I, 492; VIII, 493. Обра-
щение к богам перед Перечнем кораблей и подвигов Агамемнона (Ilias, 11.
484—492 и IX, 218—220) показывает, что эти части поэмы читались как
самостоятельные произведения.

XV. Греческий эпос
495
них времен. Направление Гесиода было менее светским, чем у
Гомера, и в его поэмах сохранялась древнейшая их структура.
Таким образом, нам становится ясно, что как по содержанию,
так и в отношении формы хоральная лирика и эпос возникают
на общем ритуальном базисе. В них обнаруживается та же
тематика и та же последовательность сюжета. Нам предстоит
попытаться более точно определить, что означает такая после-
довательность.
6. ЗАСТОЛЬНЫЕ ПЕСНИ
Описанные в „Одиссее" выступления певцов разделяются
на хоральные и нехоральные. Хоральные песни. исполнялись
по какому-нибудь особому случаю; один раз — на свадьбе, в
другой раз — для увеселения Одиссея. Процедура исполнения
нехоральных песен была более единообразна.
В поэме имеются три нехоральных исполнения песен: два
раза поет Демодок и один раз — Фемий. Первый поет о ссоре
между Одиссеем и Ахиллом и о деревянном коне7®, второй —
о возвращении ахейцев после войны77. Все эти темы героические
и поют о них после вечерней трапезы. Это было общим прави-
лом.
„Сладко вниманье свое нам склонять к песнопевцу, который,
Слух наш пленяя, богам вдохновеньем высоким подобен.
Я же скажу, что великая нашему сердцу утеха
Видеть, как целой страной обладает веселье, как всюду
Сладко пируют в домах, песнопевцам внимая, как гости
Рядом по чину сидят за столами, и хлебом, и мясом
Пышно покрытыми; так из кратер животворный напиток
Льет виночерпий и в кубках его опененных разносит™*.
Песню о деревянном коне поют по просьбе Одиссея.
„Выше всех смертных людей я тебя, Демодок, поставляю.
Музою, дочерью Дня, иль Фебом самим наученный,
Все ты поешь по порядку, что было с ахейцами в Трое,
Что совершили они и какие беды претерпели.
Можно подумать, что сам был участник всему иль от верных
Все очевидцев узнал ты. Теперь о коне деревянном
Чудном Эпеоса с помощью девы Паллады создаиьи,
Спой нам, как в город он был хитроумным введен Одиссеем, 77 78
™ Odyss., VIII, 72—92; 485—495.
77 Ibid., 1, 325—327.
78 Odyss., IX, 3—10.
• Здесь и далее — перевод Жуковского. — Прим. ред.

496
Часть пятая. Гомер
Полный вождей, напоследок святой Илион сокрушивших.
Если поистине все нам, как было, споешь ты,
Буду тогда перед всеми людьми повторять повсеместно
Я, что божественным пением боги тебя одарили.
Так он сказал, и запел Демодок, преисполненный бога“”.
„Преисполненный бога" или „начиная с бога“ — это все та
же формула, присущая героическому веку. И эти слова показы-
вают, что это была не только установленная форма для начала,
но самостоятельный эпизод, обособленный от всей былины.
В начале „Одиссеи" Телемак занимает гостя-чужеземца —
переодетую Афину. Он хочет спросить о судьбе своего пропав-
шего отца, но присутствие женихов смущает его. Он пытается
это сделать во время ужина.
“Был удовольствован голод их лакомой пищей, вошло им
В сердце иное — желание сладкого пения и пляски;
Пиру они украшенье; звонкую цитру глашатай
Фемию подал певцу, перед ними во всякое время
Петь принужденному ; в струны ударив, прекрасно запел он.
Тут осторожно сказал Телемак светлоокой Афине
Голову к ней приклонив, чтобы его не слыхали другие..
По окончании беседы чужестранец исчез, растворившись в
воздухе, а Телемак вернулся к женихам, которые спокойно
сидели, слушая пение о возвращении ахейцев после войны81.
Но перед этим было сказано, что они настроились петь и плясать.
Как же началось пение? Вероятно, выступлению солиста с
пением героической былины предшествовало выступление хора.
Это такая же последовательность тематики, какую мы ви-
дели в делосских гимнах. Там были гимны богам, за которыми
следовали эпические повествования, здесь — хоральная ода,
за которой следовала героическая былина. На о. Делосе эпи-
ческие элементы были вставные, они привносились туда извне
в готовом виде; героические же былины мы слышим в родной
их среде — во дворце ахейского вождя. Они не могут быть
здесь чуждыми или посторонними, они выросли из од. Соединя-
ясь с хораловой прелюдией, они образуют такой же комплекс,
как Гесиодовы „Теогония" со Списком или как делосские гимны.
Застольные песни продолжали петь и после того, как на
их основе развились героические былины. Этот обычай поддер-
живался среди знати в течение всего исторического периода,
и он заслуживает рассмотрения, потому что, пока он. соблю-
дался в своем первоначальном виде, в нем можно было под-
« Odyss., VIII, 487—499.
м Odyss., 1, 150—157.
« Odyss., 1, 325—327.

XV. Греческий зпк
497
метить такие черты, которые мы уже не обнаруживаем в искус-
стве сказаний. Наиболее нам известный образец показывают
аттические застольные песни.
Когда в конце ужина приносили вино, все собравшиеся
исполняли пеан Аполлону, совершая возлияние богам, героям
76. Угощение вином. Аттическая чаша.
и Зевсу-спасителю82. Потом разливали вино гостям. Общая
чаша передавалась по кругу вместе с веткой мирта или лавра
(atsakos). Каждый гость брал по очереди чашу и ветку и, держа
ветку в руке, импровизировал станс обычно на какую-нибудь
светскую тему, политическую или афористического значения83.
В этой ветке мы узнаем прутья, сорванные музами у Гесио-
да84, и посох в руках гомеровского рапсода, а в пеане — эпи-
ческую прелюдию (prooimion) и в импровизированном стансе —
героическую былину.
41 Aesch., Agam., 251—258; Хеп., Sym., 2, 1; Pl., Sym., 176a; Sch. Pl.,
916a, 28.
** PL, Gorg., 45Ie; Ath., 694a; Ar., Nu, 1364 sch.; Plut, Mor., 615b. Инте-
ресно было бы проследить историю этого обычая, который все еще сохран-
яется в Греции и, несомненно, очень древнего происхождения. В Англии,
в англосаксонский период крестьяне, собравшись попировать вечером,
поют все по очереди, аккомпанируя себе на арфе (Bede, Ecel. Hist., 4, 24).
В Ирландии не дальше как в начале прошлого столетия поэты Лимерик-
ской школы проводили такие же собрания и импровизировали стансы опре-
деленного типа, по которым сразу можно было узнать происхождение
поэта (Dinneen, FM). В Кембридже в студенческие годы автора проис-
ходили такие же пирушки, но импровизации часто нарушали приличие и
потому были оставлены.
“ Hes., Theog., 30—31.
32 дж. Томсон

498
Часть пятая. Гомер
Обычай этот в Аттике был, несомненно, местного происхож-
дения, но развился он под влиянием, шедшим из Ионии. Ионий-
цы же в большой мере заимствовали свои формы поэзии у Пи-
ферма с острова Теоса, который жил в начале VI века до н. э.
Уцелел один фрагмент его песен, который свидетельствует,
что его стансы были подобны аттическим9*.
Вот один из таких аттических стансов.
у&та#* 'Apfiddi, oS Ti tow T&h’ijxac
vifaoic S' $v	ai cpcujiv elvat
Iva Jteff ao&tmctjQ ’A^iMq
TvHet&qv ti tpuaiv ioffiAv АюрпуЫа
О Гармодий драгой, ты не погиб, но
жив ты на островах блаженных вечно,
быстроногий где сам Ахиллес,
и говорят, что Диомед славный, Тидея сын ...
Сходство с Алкеевыми строфами здесь очевидно. Опять
перед нами станс из четырех фраз, из которых первые две по-
добны между собой. Начало действительно такое же, как у
Алкея, за исключением того, что порядок двух фигур обратный»
трохеи предшествуют дактилям. В том или другом стансе мы видим
один и тот же прием композиции. Здесь же можно добавить,
что и сам Алкей стал известен именно своими застольными
песнями. Многие, может быть даже все, его сольные песни от-
носятся к этой категории; с другой стороны, наиболее яркие
образцы этого рода поэзии написаны Алкеевой строфой.
На пирах в Аттике светская часть программы исполнялась
всеми пирующими, певшими соло по очереди. На пирах же
героического периода в течение продолжительного времени
пел один певец-профессионал. В этом главное различие, которое
хорошо объясняется особыми условиями монархии героичес-
кого периода. Певцы находились при дворе царей, пользовались
их покровительством, получали от них награды и поощрения:
их искусство было их специальностью. Суровые вожди племен,
от которых произошли эти цари, сами принимали участие в
пении. Воспоминание об этом сохранилось еще и у Гомера.
Ахилл разгоняет свою тоску пением и игрою на лире; он
w Diehl, II, 60.

XV. Греческий эпос
499
поет „о славе героев"8* *. Но это не значит, что он был певцом-
профессионалом. В суровой стране, из которой он вышел, искус-
ство было менее специализировано и более широко распрост-
ранено, чем в Микенах.
77. Танцукщая девушка. Аттическая чаша.
Нам остается рассмотреть еще одно затруднительное для
нас обстоятельство, и тогда наша аргументация будет вполне
законченной. Некоторые алкеевы застольные песни написаны
сапфической строфой87. Писала ли сама Сапфо застольные
песни?
Мысль о пиршествах женщин не находила сочувствия со
стороны ученых викторианского времени: они не допускали
такого пятна на славном для них имени греческих женщин8*.
•* Ilias, IX, 189—190.
• Ale., 77—78, 85, 92.
* Reitzenstein, 18—19; Н. W. Smyth, cv. В Иллирии был обычай пред-
ставлять женщин участницами пиров. Ael., VH, (11,15. Что такой же обычай
был распространен в доисторической Греции, можно заключить из „Одиссеи",
IV, 219—234, Aesch., Agara., 254—258. В Афинах этот обычай как пережи-
ток распространялся на рабынь и куртизанок (Pl., Smp„ 176е>.
32*

Мо
Часть пятая. Гомер
ОИи не задумывались над вопросом, почему именно должны
были быть. неприличными собрания женщин для такого же
отдыха и развлечения, как это было у их мужей в стране, где
культ бога вина главным образом исполнялся женщинами
и где воды вообще было мало. Правда, о подобном обычае нигде
не упоминается в демократических Афинах. Но Афины еще не
вся Греция, и к тому же демократические Афины были известны
своим особым отношением к женщинам. Но древние авторитеты
как будто не видели в этом никакого неприличия. Одна знатная
женщина в Сикионе, по имени Праксилла, упоминается в ка-
честве автора застольных песен. То же можно сказать и о
Сапфо8*.
Сапфо руководила школой особо тонкого воспитания для
молодых девушек на острове Лесбосе. Но, может быть, лучше
было бы назвать эту школу школой посвящения; это такая же
организация, только несколько проще. В действительности
это был женский культовой союз, такой же, как в Спарте,
для которого Алкман сочинил свою парфенёю.
Важным моментом в жизни этой маленькой котерии были
те дни, когда какая-нибудь воспитанница выходила замуж,
на ее свадьбе исполнялась песня, написанная для нее самой
Сапфо80. Девушки принимали участие и в ряде гражданских
женских празднеств, среди которых самым важным было празд-
нество Адониса, для которого Сапфо сочиняла свои плачи91. Мы
не знаем, как проводили вечера эти девушки, но, несомненно,
у них бывали частые собрания, на которых они пели гимны
Сапфо, так что вполне можно представить, что они пели также
и застольные песни.
На празднестве Адониса на острове Самосе девушки обычно
пили вино и, кроме того, загадывали загадки93. Не следует думать,
что это была особенность только празднества Адониса на Са-
мосе, потому что это же говорится и о других культах. В Бео-
тии, например, на празднестве Агриании женщины расходят-
ся на поиски пропавшего Диониса, а потом, после ужина, они
проводят вечер в отгадывании загадок93.
Загадки, распространенные повсеместно и с самых древних
времен, были первоначально формой испытания при посвя-
щении в тайны культа9*. В Греции, как и в большинстве евро-
пейских стран, они переродились в конце концов в детскую
забаву со штрафами, но воспоминание о их магическом значе- * 83
99 Аг., V, 1240 sch.
99 Saph., 115—133, ср. 96, 98.
« Saph., 21, 107.
99 Ath„ 451b.
83 Plut., Mor., 717a.
« Pauly-Wissowa, cm. Ratsel; Chadwick, GL, III, 152—153, 834—836.

XV. греческий злое
501
пни сохранилось в мифе о предсказателе Калхасе, который
умер от огорчения, потому что не разгадал загадки, заданной
ему его соперником*5. Истории подобного рода были общим
местом в индоевропейской мифологии**. В Греции загадки сох-
ранили метрическую форму, что показывает, что их раньше
пели.
Итак, мы должны представить себе на этих празднествах
группы женщин, быть может сидящих у дверей, подобно миной-
ским женщинам на приведенной выше фреске, и импровизирую-
щих непрерывный музыкальный обмен вопросов и ответов на
подходящие к случаю темы. Картина получается, может быть,
и неполная, но бросается в глаза ее сходство с такими же муж-
скими собраниями на пирах. В том и другом случае они восходят
в конце концов к бесконечным сменяющим друг друга соль-
ным выступлениям и хоровым припевам, звучавшим в долгие
сумерки вокруг общего огня в родовом стане.
В конце нашего исследования мы приходим к пониманию
того, как мимическое олицетворение приведенного в действие
кланового тотема превратилось в драматические танцы, напоми-
нающие подвиги родовых предков, магическая сила которых
призывалась при этом для оплодотворения источников сущест-
вования. Мы видели также, как с ростом классового неравенства
эти родовые предки превратились в богов. Именно греческие
боги сохраняли родственные связи со своими почитателями
как прародителями правящих родов. „Поколение богов, — го-
ворит Пиндар, — и поколение людей — одно и то же"*7. Но
вообще с консолидацией классового общества боги стали выде-
ляться как особая каста, взирающая родственными очами на
своих почитателей, но пользующаяся привилегией бессмертия.
Таким же путем мы проследили за развитием тотемического
ритуала и священнодействия на совместных празднествах богов
и людей, сопровождаемых плясками и пением. Таково было
зарождение хоральной оды, которой собравшиеся вместе люди
после принятия пищи начинали восхвалять своих богов, а потом
переходили к традиционным легендам о своих героях-предках.
Сначала в соответствии с матриархальным строем эта роль
выполнялась женщинами, которые пели хвалы богиням и герои-
ням, но позже, когда войны стали затягиваться и частное иму-
щество стало концентрироваться в руках военных вождей,
причем многие из них являлись выходцами патриархального
общества северян, появился новый вид хоральной оды — воинст-
венной, мужской, личной, светской. Прославления женщин
” Strabo, 642—643.
“ Chadwick, GL, I, 474.
M Pind., N., VI, 1.

502	Часть пятая, Гомер
поблекли. Прославления богов заняли первое место, но были
сокращены и приноровлены к новому местопребыванию. Глав-
ный интерес состоял уже в прославлении людей, действительно
существующих и лично внимающих былинам сказителей. Певец-
мужчина не нуждался в хороводах танцующих, в дальней-
шем он отказался также от лиры.

XVI
ГОМЕРОВСКАЯ АРХЕОЛОГИЯ
И ГОМЕРОВСКИЙ язык
1. ОСНОВАНИЯ ДЛЯ УТОЧНЕНИЯ ХРОНОЛОГИИ
Аттические драматурги изображают своих героев без учета
исторической обстановки, приписывая им обычаи и идеи, более
или менее близкие к их собственному времени. В эпических
произведениях это было совсем не так. Подобно всей вообще геро-
ической поэзии, они были нарочито архаистичны. Микенская
цивилизация представлена в поэмах так, как если бы она все
еще была в цветущем состоянии, а все, что произошло в после-
дующее время, старательно обходится молчанием. Будто бы не
было никаких дорийцев в Пелопоннесе, ни ионийцев в Малой
Азии, оружие было из бронзы, золота и серебра было
в изобилии. Эпические поэты жили в прошлом. Неизбежны
поэтому и некоторые несообразности. По отдельным намекам,
пусть брошенным непредумышленно, мы знаем, что люди того
времени уже хорошо умели обращаться с железом, и, кроме
того, в эпосе мы обнаруживаем много несоответствий и нераз-
бериху, касающуюся положения женщин (см. стр. 415—429).
Но вообще точность их представлений о глубокой древности
подтверждается археологией.
Гомеровская археология—наука, дающая нам много материа-
ла для сравнительного изучения. Она помогает нам понять
поэмы в свете археологических находок и сами находки — в
освещении поэм. В поэмах есть описания таких материальных
предметов и социальных обычаев, которые археологи относят
к различным хронологическим периодам, ранним или позд-
ним между XV и VII веками до н. э. Об этом долго спорили.
Я приведу здесь лишь некоторые наиболее достоверные данные,
чтобы осветить вообще принципы критического анализа
гомеровского времени.
„Кубок красивый ...
Окрест гвоздями златыми покрытый; на нем рукояток
Было четыре высоких, и две голубицы на каждой
Будто клевали златые: и был он внутри двоедонный"1.
1 Ilias, XI, 632—635 (перевод Гнедича).

504
Часть пятая. Гомер
В XI песне „Илиады" Патрокл заглядывает в шатер Нестора
и видит на столе кубок.
Последняя деталь смущала исследователей Гомера до тех
пор, пока они не обратились к обследованию IV шахтной моги-
лы в Микенах, где нашли кубок оригинальной формы, близко
подходящий под это описание8.
78. Золотой кубок из IV
шахтной могилы в
Микенах,
79. Шлем с клыками
вепря. Слоновая кость.
Микены.
В X песне Мерион дает Одиссею свой шлем.
„... на главу же надел Лаэртида героя
Шлем из кожи; внутри перепутанный часто ремнями,
Крепко натянут он был, а снаружи по шлему торчали
Белые вепря клыки, и сюда и туда воздымаясь
В стройных, красивых рядах..."*
Загадочность этого описания была разрешена, когда были
рассмотрены шлемы микенского производства, особенно после
того, как в могилах были найдены клыки вепря определенной
формы, с одной стороны просверленные для связывания. Они
втыкались в углубления кожаного шлема и связывались между
собой с внутренней стороны*.
Эти два предмета были отнесены к XV веку до н. э., что под-
тверждает общепринятый взгляд, что гомеровские традиции
уходят вглубь вплоть до микенского периода. Но это еще не
означает, что отрывок, в котором эти предметы описаны, так
же древен, как и сами предметы, ибо в героической поэзии
« Nilsson, НМ, 137—138, рис. 78.
» Illas, X, 261—265.
« Nilsson, НМ, 138, рис. 79.  

XVI. Гомеровская археология и язык
505
подобные старинные описания сохраняются в качестве тра-
диционных сюжетов, которые все вновь и вновь пересказы-
ваются перед сменяющимися поколениями слушателей. Дати-
ровать можно только то, о чем рассказывается.
В XI песне Агамемнон надевает латы, которые были при-
сланы ему в подарок с о. Кипра.
„В латах сих десять полос проетиралися ворони черной,
Олова белого двадцать, двенадцать блестящего злата;
Сизые змеи по ним воздымалися кверху, до выи,
По три с боков их, подобные радугам..
В Микенах змеи не применялись как декоративный мотив;
но это было распространено в Финикии и в древнем греческом
искусстве восточного стиля®. Эти латы не могут быть древнее
VII века до н. э.
В XVII песне говорится, что один из союзников Трои, Евфорб,
заплетает свои волосы в косы и перевязывает их золотом и сереб-
ром’. Мужчины в Микенах не носили кос, но они считались
модными у мужчин и женщин в VI веке®. Косы Евфорба были
не древнее, чем латы Агамемнона.
Поскольку словесное описание может быть сделано только
после создания самого предмета, оно не может быть старше
самого предмета. Если описанные латы и прическа в виде кос
относятся к раннему историческому периоду, то именно к этому
времени, а не к более раннему периоду относятся и отрывки
поэмы, но, так как, вероятно, были и другие, в равной степени
древние, которые еще не отмечены, мы заключаем, что поэмы
все еще пополнялись в течение V11 века.
Но чтобы датировать хронологически все поэмы в целом,
недостаточно рассмотрения отдельных выхваченных эпизодов.
Мы должны найти такие их элементы, которые глубоко уходят
в содержание поэмы или повторяются во многих частях ее, так
что их нельзя объяснить как привнесенные позже. И такие
действительно имеются, но большинство из них все еще остаются
спорными. Поэтому я ограничусь разбором двух из них:
изображением погребальных обычаев и образом Елены.
2. ПОГРЕБАЛЬНЫЕ ОБЫЧАИ
Микенские князья хоронили своих покойников; в поэмах их
сжигают. В поздней Греции оба обычая существовали одно-
временно. Это — одно из наиболее спорных противоречий гоме-
5 Illas, XI, 24—27.
’ Nilsson, НМ, 125—126.
» Ilias, XVII, 52.
•	Nilsson, НМ, 127—130.

506
Часть пятая. Гомер
ровской археологии. Начнем с некоторых замечаний об обряде
захоронения вообще.
Везде, где погребение является общим правилом, было в
обычае, да и теперь еще тоже, ставить рядом с покойником
посуду, орудия труда, оружие и всевозможную утварь. Боль-
шинство ученых объясняют этот обычай верой в загробную
жизнь и желанием снабдить умершего всем необходимым
для будущей жизни; такие же соображения высказывались
во многих случаях и самими древними народами. С другой
стороны, хорошо известно, что упорно изыскиваются новые моти-
вы, чтобы объяснить подбор предметов, которые перестали
служить своему первоначальному назначению. В данном случае
вновь придуманные мотивы создают для нас значительные труд-
ности. Не все предметы, находимые в могилах, имеют утили-
тарное значение. Некоторые из них — фигурки, фаллы, амуле-
ты, — несомненно, магического значения. Более того, часто до-
машняя посуда умышленно разбивалась, прежде чем ее туда
ставили9. Она, конечно, не предназначалась для использования
ее в загробной жизни. Гораздо более вероятно, как это указал
Кэрстен, что посуда разбивалась с целью развязать магическую
силу, заключавшуюся в ней. В таком случае то же самое можно
предположить и в отношении других предметов10. Те из них, кото-
рые были в личном употреблении умершего мужчины, сохраняют
в себе частицу его жизненной силы и потому обладают возмож-
ностью вернуть его к жизни. При таком толковании эта прак-
тика совпадает с практикой другого и тоже очень распростра-
ненного погребального обычая, когда тело кладут в предродовом
положении, окрашивают его кости красной охрой, рассыпают
семена или листья рядом с телом, сажают цветы на могиле. Обряд
погребения — это только особо выраженный обряд посвящения.
Его цель: возвращение к жизни.
То же происходит и при сожжении. Поскольку рождение
есть смерть, а смерть — рождение, то возрождение к жизни
требует прежде умирания. Древний Адам должен умереть,
прежде чем новый человек может родиться из него. Одним
из самых распространенных обрядов посвящения является
испытание огнем, которое представляется просто возрождением
в аспекте очищения. И в этом его значение для решения судьбы
умершего. Погребение и сожжение — это позитивный и
негативный аспект того же самого общего принципа, в соот-
ветствии с которым он, будучи разложен на составные части,
становится себе противоположным.
Было высказано мнение, что сожжение более, чем погребение,
•	Karsten, 244—245, 246, 251—253; Roscoe, В (1923), 147. Этот обычай
сохраняется еще и теперь в Греции, Polites, BVFR.
19 Karsten, 244—245.

XV f. Гомеровская археология и язык
507
соответствует материалистическим взглядам11 * 13. Но это тоже непра-
вильно. Вера, что тело может быть возвращено к жизни через
прикосновение с осколками посуды, очень типична для грубого
первобытного материализма, а кремация в идее представляет
умершего в виде духа, лишенного телесной оболочки. Гомеров-
ское представление о душе как о духе, или тени живого чело-
века было шагом в сторону орфического мистицизма, согласно
которому душа признавалась нематериальной и бессмертной.
Подходя к разрешению нашей проблемы с этой точки зрения,
мы находим, что разрыв между микенской практикой и гомеров-
ской традицией совсем не так широк и глубок, как мы пред-
полагали.
Во многих микенских могилах обнаруживаются следы
огня, а одна неразграбленная могила в Дендре раскрыла нам,
в чем здесь дело. Тело было погребено, а предметы личного
обихода были сожжены в неглубокой яме рядом с могилой.
В другой яме были свалены в кучу остатки жертв — людей и
животных, которые были убиты во время похорон18. На похо-
ронах Патрокла Ахилл зарезал большое число собак и лошадей
и вместе с двенадцатью троянскими пленниками бросил их тела
в огонь, разведенный под .телом умершего. Так было сожжено
тело18. Этот случай описывается как нечто ужасное, из ряда
вон выходящее. Обычный гомеровский обряд сожжения прохо-
дил гораздо проще. После принесения в жертву животных
тело сжигалось, кости и пепел складывались в ящик, сверху
насыпали небольшой холмик и клали на его вершину могиль-
ный камень14 * *. Что это? Кремация или погребение? Несомненно,
то и другое.
Простое погребение было распространено в VIII и VII
веках до н. э.18. Поэтому поэты гомеровского времени должны
были хорошо знать о нем. Но они о нем не упоминают. Это может
означать, что они были приверженцами того обряда, который
они сами считали обычным для быта героев. Но, как мы только
что видели, их традиция неточна. В микенские времена тело
хоронили, а предметы обихода сжигали; а в поэмах тело сна-
чала сжигают, а потом хоронят. Обряд гомеровских времен
проще, и, конечно, он ведет свое происхождение от микенско-
го. Но почему же пепел зарывали в землю? Если бы это было
правилом среди эолической и ионической знати, ведущей свое
происхождение от микенской и пилосской династий, то это
11 Lorimer, PU, 177.
»! Nilsson, НМ, 155.
13 Ilias, XXIII, 164—169.
14 Ilias, XXIV, 788—801; VI, 418—419; Odyss., I, 291; 11,222; Hies,
XXI, 320—321; XXIII, 91, 239,252—253; Odyss., XXIV, 65—84.
« Lorimer, PU, 170—171.

508	Часть пятая. Гомер
объяснило бы нам, почему - сказители-поэты принимали этот
обычай за обычай героических времен; а если спросить, что
заставило этих „эмигрантов" отказаться от обычаев своих пред-
ков, то ответ гласил бы, что в изменившихся условиях на новой
их родине они не могли доставить себе это удовольствие.
Такое мое заключение имело бы мало веса, если бы оно стоя-
ло особняком, потому что я к тому же не археолог; но оно близ-
ко подходит к результатам, достигнутым Лоримером, который
определенно считает возможным, что ахейцы сжигали своих
покойников в самой Греции с незапамятных времен и только
несколько видоизменили этот обычай под влиянием Микен1*.
Если бы они просто сжигали тело дотла и не погребали остат-
ков, археологам нечего было бы открывать.
3.	ОБРАЗ ЕЛЕНЫ
Елена, красота которой заставила греков снарядить тысячу
кораблей, — образ из мифа об извечной хрупкости женской
красоты:
Ясный свет к нам льется с высоты,
Юной умерла царица красоты,
Очи Елены дождались темноты.
Я попытаюсь доказать, что методическое исследование гене-
зиса этого мифа вызывает в нас восхищение создавшими его
поэтами.
Возникновение образа Елены из мифа теперь всеми при-
знано17. Зачатая Зевсом в образе лебедя, рожденная из яйца,
снесенного кариянкой — „женщиной" (см. стр. 429), она сродни
как карийско-лелегской болотной Артемиде, изображавшейся
в культе в виде водяной птицы18, так и финикийской Афродите-
Астарте, вылупившейся из яйца, упавшего с луны19..
Эта история ее рождения рассказана была в одной' из утра-
ченных поэм Гомера—„Киприи", известной нам только в отрыв-
ках (эпитомах).
В то время когда Парис приехал в Спарту в гости к Менелаю,
сам хозяин дома был отозван на о. Крит, а через три дня после
этого Парис высадился с Еленой у Трои. Этот эпизод упомина-
ется в „Илиаде" только один раз и то случайно, в сцене отбора
Гекубой украшений для богини Афины.
» Ibid., 176.
«» Nilsson, МООМ, 74—75, 170—175.
» Harrison, Т, 114, Imhoof-Bturner, СТК, 99.
*’ Hyg., F, 197. Про яйцо Елены тоже говорили, что оно упало с луны,
Ath., 57f; Plut., Mor., 637b.

XVI. Гомеровская архесмгия и язык
509
„Тою порою сама* в благовонную горницу всходит.
Там у нее сохранялися пышноузорные ризы
Жен сидонских работы, которых Парис боговидный
Сам из Сидона привез, преплывая пространное море,
Сим он путем увозил знаменитую родом Елену"*0.
80. Афродита и лебедь. Аттическая чаша.
Уже Геродот подметил, что это место противоречит поэме
„Киприи"и. Зачем было Парису на обратном пути из Спарты
в Трою заезжать в столицу Финикии?
Странствия Менелая после падения Трои рассказаны в „Одис-
сее"”. После своей ссоры с Агамемноном он садится на корабль
• То есть Гекуба. — Прим. ред.
“ Ilias, VI, 288—292.
11 Herod., И, 117; ср. Aesch., Agam., 696. Соответствующее место в
„Киприи" было потом переделано так, чтобы подогнать его к „Илиаде",
Procl. Chr.,p. 103; ср. Allen, НОТ, 151.
“ Odyss., Ill, 130—169 ; 276—302; IV, 351—586.

510
Часть пятая. Гомер
без него, озабоченный тем, чтобы успеть переехать Эгейское
море до зимы. На острове Лесбосе он встретился с Нестором,
тоже торопившимся домой, и они вдвоем поплыли к мысу Сунию.
Здесь Менелай был задержан смертью своего оруженосца.
Возобновив путешествие, он собирался обогнуть Малейский
мыс, когда буря отнесла его к острову Криту, а потом в Еги-
пет. Прошло семь лет, пока он вернулся домой. За эти годы он
посетил Кипр, Финикию, Эфиопию, Египет и Ливию. Будучи
в Египте, он пренебрег каким-то обрядом, которого от него
требовали боги — характер образа не установлен, — и поэтому
был задержан дурной погодой на острове Фаросе. Тут он встре-
тился с древним морским героем Протеем, который предсказал
ему его судьбу:
„Но для тебя, Менелай, приготовили боги иное:
В конями славном Аргосе ты не подвергнешься смерти,
Будешь ты послан богами в поля Элисейские, к самым
Крайним пределам земли, где живет Радамант русокудрый.
В этих местах человека легчайшая жизнь ожидает
Нет ни дождя там, ни снега, ни бурь не бывает жестоких.
Вечно там Океан бодрящим дыханьем Зефира
Веет дыханьем со свистом, чтоб людям прохладу доставить,
Ибо супруг ты Елены и зятем приходишься Зевсу** *•.
После этого Менелай вернулся в Египет, исполнил требу-
емый обряд и совершил обратный путь в Спарту, где мы нахо-
ди^ его рассказывающего свою историю Телемаку, в то время
как Елена при свете огня склонилась над рабочей корзинкой.
Удивительным во всей этой истории приходится считать
то, что, за исключением одного приведенного выше места, тра-
диция эта совсем игнорирует Елену. Это из-за нее „гордые цари
в кипении своей породистой крови" поклялись разрушить
Трою, а потом нам предоставляется строить догадки о том, как
она была возвращена своему супругу после десяти лет разлуки
и как она была верной спутницей его в течение всех семилетних
его странствий по морям. И все, что мы могли бы узнать об ее
участии в этих приключениях, заключается в двух мимоходом
брошенных намеках: ее рабочая корзинка — подарок жены
Полиба, царя египетских Фив, и еще у нее есть лекарство против
всех невзгод, которое ей было подарено женой Фона Полидам-
ной«.
Елена ездила в Финикию до войны, она возвратилась из
Египта уже после войны. Да была ли она когда-нибудь в Трое?
’* Odysb, IV, 561—569. (Перевод Вересаева. — Прим, ред.)
м Odyss., IV, 125—132 ; 220—230.

XVI. Гомеровская археология и язык	511
Стесихор утверждает, что не была. В Трое был только ее
призрак. Война велась из-за призрака или привидения. В одной
своей ранней поэме Стесихор принял гомеровскую версию;
потом он был поражен слепотой и написал свои знаменитые
палинодии. „Предание ошибается: ты никогда не вступала
своими ногами на борт корабля, ты никогда не ездила к стенам
Трои1*8®. Это отречение иногда принималось на веру; но все
же трудно поверить, что греческий поэт осмелился бы проти-
воречить „Илиаде**, если бы у него не было неопровержимого
доказательства в правильности его мысли. И как будто Стеси-
хор был в этом уверен. Согласно указанию Тцетца, мысль о
том, что образ Елены в Трое был призраком, уже раньше была
выдвинута Гесиодом Ч
Вопрос этот обсуждает и Геродот, который при всех своих
недостатках как историк был проницательным литературным
критиком. Он говорит об этом в своем очерке о египетских
царях:
„Феру унаследовал один уроженец Мемфиса, греческое
имя которого было Протей. В Мемфисе есть прекрасное, хорошо
оборудованное святилище, посвященное этому царю. Оно стояло
к югу от храма Гефеста в финикийском квартале, который из-
вестен под названием Тирийское поле. Внутри святилища есть
алтарь Афродиты Иноземки, относительно которой я полагаю,
что это Елена, дочь Тиндарея, потому что мне знакома история
ее посещения Протея, а там нет другого алтаря Афродиты с
таким же прозвищем**27. Дальше он повторяет историю, как он
ее слышал от жрецов святилища. После похищения Елены
Парис отплыл в Трою, но сбился с пути и попал в Египет. Здесь
кто-то из его спутников рассказал жрецам, какое он нанес
оскорбление Менелаю, и Фонис, охраняющий устье Нила,
донес об этом Протею. Парис был задержан, и Протей, взяв
Елену под свою собственную охрану, приказал Парису поки-
нуть страну в течение трех дней.
„Вот как, согласно сообщению жрецов, Елена попала к
Протею, и я думаю, что Гомер должен был быть знаком с этой
версией и сознательно отверг ее как менее подходящую к духу
эпоса. Ясно, что он знал ее потому что в одном месте, где он
рассказывает о странствиях Париса, он говорит, как, сбившись
со своего пути, тот поехал с Еленой в Сидон Финикийский**28.
** Stes., 15. У гомеридов было известно предание, что Елена явилась
Гомеру во сне и просила его написать поэму о походе против Трои, Isocr.,
Hell., 64—65. О других легендах того же рода см. Paus., IX, 23, 3; Pl., Pluio,
60е; Plut., Mor., 543a.
M Hes., fr., 266=Lyc., 822 sch.
» Herod., II, 12—13.
w Herod., II, 116.

5!2
Часть пятая. Гомер
После этого Геродот передает рассказ о выборе платья н.
выявив несоответствие этого рассказа с поэмой „Киприей".
сообщает, как была возвращена Елена.
„По прибытии в Египет Менелай сейчас же направился в
Мемфис. Там, после того как он рассказал о своих приклю-
чениях, он был гостеприимно принят, и ему была возвращена
Елена со всем ее имуществом, которое в свое время похитил
Парис. Затем, хотя египтяне обращались с ним очень радушно,
он взял жену и поехал с ней домой. Будучи задержан на долгое
время бурей, Менелай схватил двух египетских детей и принес
их в жертву богам. Когда стало известно об этом его преступ-
лении, раздраженный народ поднял шум и крик, а Менелай
сел на корабль и отплыл в Ливию*’2®.
Сходство имен — Протей, Фар или Ферос, Фон или Фонис —
доказывает, что версия Геродота в некотором отношении была
тесно связана с гомеровской, но в главном своем содержании
эти версии противоречат одна другой. Насколько же древней
была версия о том, что Елена никогда не была в Трое, а была
только в Египте? И насколько древней была история о пребы-
вании Елены в Египте?
Остров Фарос лежит как раз в самой Дельте. В „Одиссее"
дано его описание и сказано, что он отстоит от берега на рассто-
янии полного дневного пути80. Такие ошибочные расчеты стали
бы невозможны после 600 года до н. э., когда греки основали
в Дельте свой торговый порт Навкратис, а с дорогой к Нилу они
должны были быть хорошо знакомы еще за много лет до этого
времени. Далее, как это отметили Лоример и Нильсон, указание
на египетские Фивы свидетельствует, что тогда это была столица
царства. Но этот город был совершенно разрушен Ашурбани-
палом в 663 году до н. э., и он не был столицей уже начиная
с XV века до н. э.81 (стр. 380).
Древность геродотовской версии подтверждается и в другом
отношении. В ней дополнено то, что у Гомера опущено. Случай-
ное упоминание в „Одиссее” о человеческой жертве воспол-
нено тем, что рассказали Геродоту в Мемфисе, и это показы-
вает нам, что Менелай прибег к такому же ритуалу, как и брат
его Агамемнон в аналогичном случае. Я имею в виду прине-
сение в жертву Ифигении.
Сведения Геродоту давали жрецы Афродиты в Тирийском
Поле, так что эту традицию можно считать финикийского про-
исхождения. Здесь мы должны упомянуть еще об одной версии,
сохраненной Драконтием88. Парис встретился с Еленой в храме
« Herod., II, 119.
” Odyss., IV, 354—357.
“ Lorimer, HUR, 153; Nilsson, HM, 157—158.
Drac., Ra;d. Hel.

XV!. Гомеровская археология и язык	513
Афродиты на о. Кипре и отплыл с нею в Трою как раз в тот
чомент, когда Менелай приехал с Крита. Драконтий был родом
из Карфагена и, следовательно, был тоже финикийцем.
Геродот сходится с Драконтием в предположении, что образ
Елены относится к восточным образам из Леванта, где она
'ыла ипостасью Афродиты-Астарты. Об этом можно догадаться
по намеку Гомера о путешествии в Сидон. Это, вероятно, какие-
нибудь гомериды поселили Елену в Спарте и заставили поехать
з Трою. Они стараются забыть о ее восточном происхождении,
но оно нечаянно проскальзывает, а позднее совсем устраня-
ется в поэме „Киприя". Об этом вспомнили в школе после-
дователей Гесиода, который старался упорядочить этот вопрос
и изобрел различие между реальной Еленой и ее призраком.
Могут возразить, что у финикийцев не было связей с бассей-
ном Эгейского моря до IX века до н.э. Это правда, и это доказано
финикийскими изделиями из серебра, найденными археологами
в греческих поселениях, подражающими египетским и ассирий-
ским образцам. Они относятся к VIII веку до н. э. Но у нас
есть появившиеся уже раньше египетские скарабеи и фигурки,
обменивавшиеся на финикийскую посуду. Несомненно, это
относится к тому периоду, когда Афродиту стали именовать
Кипрской или Киферейей* 33 *. Кипр был в те времена заселен
финикийцами, и Кифера была одним из их торговых пунктов
в бассейне Эгейского моря**. По этому поводу Нильсон утвер-
ждает, что финикийцы не могли проникать в Эгейское море
ранее X века и .самое раннее — 200 лет спустя после традици-
онной даты Троянской войны**.
Эпизоды с упоминанием финикийцев в „Одиссее" доказы-
вают присутствие финикийцев в водах Эгейского моря и потому
должны быть датированы X веком или позднее*®. С другой сто-
роны, путешествия Париса и Менелая доказывают присутствие
Эгейских мореплавателей в финикийских водах. Они уводят
нас назад.к тому времени, когда финикийцы еще не утвердили
своего преобладания в Леванте, когда приморские народы
разъезжали между Сирией и Палестиной и разоряли Дельту.
Среди них были и ахейцы, которые, как мы это узнали из хеттских
документов, утвердились на Кипре уже в 1240 году до н. э.87
Ферос, по-видимому, тоже относится к этому же периоду; его
отождествляют с царем XIX династии38. Можно ли отнести
« Hies, V, 330; VIII, 288; XVIII, 193; ср. Paus., Ill, 23,1.
33 Herod., I, 105.
33 Nilsson, HM„ 134.
33 Odyss., XIII, 271—286; XIV, 288—291; XV, 415—484; cp. /Has,
XXIII, 740—747.
” Cavaignac, 95.
33 Wainwright, 75.
33 Дж. Томсом

514
Часть пятая. Гомер
финикийскую Афродиту к столь отдаленному времени ? По-
хоже, что да I
Обсуждая в главе XI вопрос о происхождении Кадма, мы
имели случай упомянуть о раскопках, недавно производив-
шихся в северной Сирии, которые обнаружили имевшиеся у
Карта X.
АНАТОЛИЯ И ЧЕРНОЕ МОРЕ
этой страны связи с минойским Критом и микенской Грецией,
и высказать предположение, что некоторые элементы сре>
неминойской культуры были заимствованы именно у этой
страны (стр. 376). Если это так, то, следовательно, существовала

XVI. Гомеровская археология и язык
S1S
движение по двум путям: из Сирии к Криту в среднеминойский
период и из Микен в Сирию после падения Кносса (стр. 373).
Первый объясняет, почему Кадма, перенесшего культ Деметры
с Крита в Грецию (стр. 121), считали финикийцем; второй поз-
воляет предположить, что миф о Елене возник среди ахейских
мореплавателей Леванта.
В качестве богини-голубя Афродита-Астарта ведет свое
происхождение от Купэпы из хеттской иероглифики3’; а эта
Купапа, богиня Кархемыша, со своим спутником Сандсом
появилась из северо-западной Анатолии, где мы встречаемся с
ней под именем Кибебы*4. Следовательно, ее нужно каким-то
образом связать с минойской богиней-голубем (стр. 248), одной
из прародительниц греческой Афродиты. Таким образом, в
то время как историческая Афродита передала два своих проз-
вища финикийской богине, появившейся в Греции в IX или
V111 веке до н. э., образ самой этой богини возник под влиянием
эгейских поселенцев в Сирии. Все это дает нам основание ус-
мотреть в истории Елены, рассказанной жрецами Афродиты
Иноземки в Тирийском Поле, самостоятельную легенду, которую
финикийцы когда-то разделяли с ахейцами.
Если Елена превращается в богиню, то какова же судьба
Менелая ? Он более человек, чем она, однако и он тоже не
вполне принадлежит к земному миру. Он был предназначен,
как мы видели, для Элисия, и эта исключительная привилегия
предоставлена была ему потому, что он был зятем Зевса*1.
Вверх по течению Еврота, всего около четырех миль от Спарты,
был микенский городок Ферапне. Здесь находилось святилище,
в котором, по преданию, были похоронены он и Елена*3. И
это предание не противоречит легенде о его бессмертии; скорее
оно поясняет ее, потому что Менелай почитался здесь вместе
с Еленой в качестве бога*3. Не был ли он типичным царем-
жрецом, управлявшим страной по праву брака с местной боги-
ней Еленой-Афродитой ?
Это только предположение, но его подкрепляет аналогия.
Цари-жрецы о. Кипра Кинираиды утверждали, что ведут свое
происхождение по мужской линии от ахейского вождя Тевкра,
который женился на дочери Киниры, жреца Афродиты**. Об их
связи с ахейцами говорится и у Гомера: латы Агамемнону
подарил Кинира (стр. 505). Дворец Кинираидов находился в
44 Cavaignac, 168.
" Herod., V, 102; Hsch., Kvftfpq.
" Кадм и Радамант тоже были направлены в поля „Элисейские"
которые у финикийцев называются „полями Эль“, Schaffer, 61.
“ Paus., Ill, 19, 9; Herod., VI, 61, 3.
“ Isocr., Het., 63.
« Paus., 1, 3, 2; Pind., P, 2, 15—17.
33»

516
Часть пятая. Гомер
Пафосе» месте пребывания Афродиты"; в историческое время
здесь был один из величайших храмов. Царские могилы нахо-
дились у входа в храм» и жречество было прерогативой этого
рода". То, что на них смотрели в некотором смысле как на
потомков богини, подтверждалось традицией о том, что Кипр,
эпоним этого острова, считался сыном Афродиты от Киниры".
Этот культ пришел на о. Кипр из северной
? Сирии. В Ливии было святилище Афродиты,
построенное КинироЙ". В Библе, посвященном
возлюбленному Афродиты Адонису, был дво-
рец Киниры". Сам Кинира даже назывался
царем Ассирии". Все это связано одно с другим.
Миф об Иштар — вавилонской матери-богине —
и ее супруге Таммузе дошел через Сирию и Кипр
до Греции в виде мифа об Афродите и Адонисе,
и царем-жрецом этого культа в Сирии и на Кипре
явился Кинира, а в Греции — Менелай.
Если эта аналогия правильна, она объясняет
центральное событие в жизнеописании нашей
героини — ее похищение. Что похищение Елены
опирается на ритуал, признано всеми. Су-
ществует много параллелей, но ближайшая
содержится в только что рассмотренном культе.
81. Афродита с Подобно богиням в Сирии и Вавилоне, Афродите
Терпакот^с о на Пафосе прислуживали посвященные ей жрицы
рКипра.	свободной любви61. Геродот говорит, что кипрские
формы этого культа были сходны с вавилонскими,
и подробно их описывает; „Каждая женщина должна один раз в
своей жизни сесть у храма Афродиты и отдаться какому-нибудь
чужеземцу. Все женщины садятся вместе у входа в храм с
венками из веревок на голове. Все время одни женщины под-
ходят, другие уходят, сквозь их толпу оставлены прямые про-
ходы, чтобы мужчины могли проходить и выбирать себе жен-
щину. Раз женщина заняла здесь место, она не возвращается
домой, пока какой-нибудь чужой не овладеет ею, бросив ей
сначала деньги на колени. При этом он говорит: „Зову тебя во
имя Милитты". Это ассирийское имя Афродиты"62. Этот обычай
лежит в основе легенды о дочерях Киниры. Афродита застав- • •*
• Odyss., VIII, 362—363.
•* Тас., Hist., II, 3; Paus., II, 29, 4; Ptol. Meg., 1=FHG, 3, 66; Sapp. Ep.
Or., VI, 820.
" St. B., s. v. Kvwt; Philosteph., II-FHO, 3, 30.
" Luc., DSyr., 9; Strabo, 755, cp. Herod., I, 105, 3.
" Strabo, 755; Luc., DSyr., 6; Hooke, MR, 82—83.
" Hyg., F, 58, 242, 270.
« Herod., 1,199, 5; Clem., Pr„ II, 13; Arnob., Adv. Nat., V, 19.
" Herod., I, 199.

XVI. Гомеровская археология и язык
317
ляпа их отдаваться чужеземцам и после этого они удалялись в
Египет®3. Так же было и с Еленой.
Если древний, восточный образ Елены, которая никогда не
ездила в Трою, продолжал жить в гесиодовской традиции,
несмотря на влияние Гомера, то образ гомеровской Елены
должен был сложиться в Эолии или Ионии уже после прихода
дорийцев. Женщина, красота которой в течение целых десяти
лет заставляла людей проливать кровь или слезы, была соз-
данием поэтов, давших ей бессмертие.
„Старцы, лишь только узрели идущую к башне Елену,
Тихие между собой говорили крылатые речи:
„Нет, осуждать невозможно, что Трои сыны и ахейцы
Брань за такую жену и беды столь долгие терпят:
Истинно, вечным богиням она красотою подобна !
Но и столько прекрасная, пусть возвратится в Элладу,
Пусть удалится от нас и от чад нам любезных погибель'*4*.
Итак, в то время как корни „Илиады" и „Одиссеи" лежат в
глубине микенского периода, поэмы в целом сложились, по-
видимому, в Малой Азии в течение X и IX веков, но продолжали
дополняться еще в VII веке до н. э. Такой результат изучения
археологических данных совпадает с традиционными датами
Гомера. По мнению Фукидида, Гомер жил „долгое время спустя
после Троянской войны", а Геродот относит время его
жизни ко времени „не более как 400 лет тому назад", то есть
примерно к 050 году до н. э.и
4.	ЭПИЧЕСКИЙ ДИАЛЕКТ
Язык поэм Гомера отличается от всех известных нам диа-
лектов как устного, так и литературного греческого языка.
По внешним признакам это смешанный диалект, преимущест-
венно эолический и ионический с сильной примесью аркадо-
кипрского и с легким налетом аттического. Поэмы Гомера —
древнейший образец греческого языка, каким мы располагаем.
Известные нам образцы, за исключением нескольких фрагментов
лирических стихов и небольшого числа кратких надписей, — не
старше VII века. Среди всего остального нет ничего старше
VI века до н. э. Но происхождение эпического языка можно
установить лишь на основе следов более позднего времени.
Сущность этой проблемы можно показать на простом примере.
Ионическое слово со значением „дом" было oIxoq ; на эоли-
ческом и аркадо-кипрском он назывался уо»хос. Последнее
и Apollod., Ill, 14, 3; Frazer, GB-AAO, 36—41.
M Illas, III, 154—160 (перевод Гнедича).
« Thue., 1,3, 3; Herod., II, 53, 2.

57S
Часть пятая. Гомер
было более древним, соответствующим латинскому vicus и
английскому wich. Известный нам гомеровский текст показывает
форму oIxoq без дигаммы, однако слово это всегда занимает
в стихе такое место, для которого дигамма требуется по раз*
меру стиха, что и доказывает, что первоначальной гомеровской
формой этого слова было <ршхо<;. Но что это за диалект ?
Эолический или аркадо-кипрский, древне-ионический или просто
прото-греческий ?
Вопрос этот разрешился в конце концов признанием смешан-
ного эолическо-ионического диалекта. Его обсуждали долгое
время, но изложить его можно весьма коротко.
Виламовиц и Аллэн утверждают, что гомеровский язык
возник на основе местного говора в средней части малоазиат-
ского побережья, где сходятся эолический диалект с ионичес-
ким1*. Этот район охватывает Смирну и Хиос — два главных
пункта, которые претендовали на славу родины Гомера. Говор
этот сохранился в некоторых надписях. Это ионический диалект
с примесью эолического, но его сходство с гомеровским языком
все же недостаточно ясно, чтобы можно было утверждать не-
посредственную их связь. В частности, в языке Гомера отсут-
ствуют некоторые очень характерные эолизмы67. Возможно,
что средний между диалектами эпический язык возник здесь,
но наши данные этого еще не доказывают.
Мейер утверждает, что гомеровский язык является род-
ственным эолическому и ионическому диалектам. Этот взгляд
опирается на предположение, что между этими диалектами
появились различия только после колонизации малоазиат-
ского побережья*8. Но ионический диалект ближе к аттичес-
кому, чем к эолическому; он должен был отделиться от эоли-
ческого раньше, чем от аттического, а этот последний процесс не
мог произойти позже ионического расселения. Следовательно,
когда греки селились на малоазиатском побережье, эоличес-
кий диалект был уже отличен от ионического.
Обе эти гипотезы возникли на основе допущения, что гомеров-
ский язык возник как особая разновидность разговорной речи.
Однако одной из ярких отличительных черт языка поэмы явля-
ется обилие альтернативных форм, с различными метрами,
как например для значения „четыре" — ntovQeg и геааёое:.
Такого рода дублеты не могут быть устойчивым признаком ка-
кого бы то ни было одного говора. Они указывают на искусствен-
ное сочетание разных диалектов. Исходя из этого, Фик и Бех-
тель доказывают, что поэмы сначала были сочинены на эоли-
ческом диалекте, а потом были пересказаны на ионическом.
« Wilamowitz, IW, 61; Allen, НОТ, 98—109.
м Nilsson, НМ, 168.
« Meyer, FAO, I, 132; ОА, II, 75.

XVI. Гомеровская археология и язык
519
причем эолические формы были ионизированы постольку, по-
скольку это допускалось стихотворным размером1* *. Им уда-
лось показать, что некоторые эолизмы весьма древнего про-
исхождения и что много специфически эпических форм, в сущ-
ности, являются эолизмами в ионическом одеянии. Но их по-
пытки вернуть поэмы к их первоначальному эолическому
диалекту оказались ошибочными. Они запнулись на ряде иониз-
мов, оправданных размером, которые . они хотели признать
за интерполяцию. Ионический элемент оказался неустранимым
из текста поэм.
Если мы допустим возможность того, что эпический язык был
с самого начала искусственным смешением**, то мы не будем*
вынуждены ограничиваться в наших поисках места его зарож-
дения малоазиатским побережьем. Действительно, археологи-
ческие данные, рассмотренные в предыдущей главе, решительно
ведут нас на материк. С этой точки зрения аркадо-кипрский
элемент обещает оказаться особенно показательным. Но сначала
остановимся несколько на аттическом.
Аттицизмов, оправдываемых .размером стиха, в поэме мало, и
они встречаются редко*1. Объясняется это тем, что они будто бы
были внесены в поэмы аттическими сказителями после того,
как в Аттике в VI веке вошло в обычай петь эпические поэмы**.
Но это объяснение не выдерживает критики. Ни один из рапсо-
дов, упоминаемых в аттической литературе, не был афинянином.
Вставки могли быть также легко сделаны ионическими скази-
телями, странствия которых дали им возможность познако-
миться с аттическим диалектом задолго до того, как обычай
пения поэм получил официальное признание в Афинах. Если
это так, то один из принципиальных аргументов, выступающих
за напластования IV века в поэмах, несостоятелен.
Эолический и аркадо-кипрский диалекты так родственны,
что некоторые авторитеты рассматривают их как подразделение
единого диалекта, который они называют ахейским. В доистори-
ческие времена связи их должны были быть еще более тесными.
Для микенского же периода мы должны себе представить гре-
ческий язык, подразделенный на северный и южный поддиалек-
ты, который был распространен на всем побережье от Фессалии
до Лаконии, исключая Аттику, и за морем—на островах Крите,
Родосе и Кипре. Таково мнение Нильсона®8.
В эпическом языке эолийскими были признаны следующие
грамматические формы: окончания род. п. ед. ч. на ао и мн. ч. на
« Fick, НО. IUS.
* Meister, НК.
« Wacker nagel, SUH.
" Nilsson, НМ, 162.
*» Ibid., 176.

520
Часть пятая. Гомер
dcov; дат. п. мн. ч. на ат; падежная флексия y>i; существительные
на -njff; инфинитивы на и -цепи; аорист на -ааа:
причастие перфекта на -оттг;; местоимения на й^ес и tyc/te;:
усеченные формы предлогов: &р, xdr, snip; суффикс-ю;:
прилагательные на -ewdc; наречия на -vdis; приставка &и-:
частица дат и следующие слова: xari, хе, #«£,	тауо',-.
Аркадо-кипрским элементом были формы:	зп&ера:
(эол.-ион.: mih,s, пбке/мх), рбкорш (эол.: /ШАодш, ион.: /Зо&щки).
r6w (эол.-ион.-т<Й£) и следующие слова: avriig, 106, 5/ато, fynm,
йа>/са, xshev&os, fyiaQ, Xevaato, &va£, fovebyco, xtyajcoc, SKo;.
Xffa^co, alaa, aloe, ev/tuAtJ* *®.
Несоответствие между этими двумя списками бросается в
глаза. Почему аркадо-кипрский элемент дал так много для
словаря и так мало для морфологии ? В действительности спи-
сок эолизмов несколько преувеличен. Падежные окончания
-аа и -atov, усеченные формы предлогов, существительные на
-тф и частицы /«fv и хе могли бы попасть в оба списка. Они в
такой же мере эолические, как и аркадо-кипрские. Отнесение
их к эолизмам — это наследие того времени, когда было при-
нято за достоверное, что эпический язык сложился в Малой
Азии. Все эти термины не эолические, а ахейские.
Учитывая соотношения эолических и аркадо-кипрских
элементов, Нильсон аргументирует свой взгляд решительно и
убедительно, а приведенные нами данные придают ему еще
больше силы. Некоторые неясности выявляются, лишь когда
он обращается к рассмотрению ионических элементов.
„После того как дорийцы разбили ахейцев и оттеснили их
к прибрежной полосе Пелопоннеса, эпическая поэзия сохрани-
лась у северной ветви ахейцев, у эолийцев... В конце концов,
когда они переселились в Малую Азию, они перенесли туда
и свой эпос и передали его ионийцам'***.
Вели корни эпической поэзии надо искать на материке,
как на этом настаивает и Нильсон, мы должны обратить наши
взоры на Пелопоннес, и прежде всего на Арголиду, центр
Микенской державы. Но ионийцы вышли тоже из Пелопоннеса.
Почему же их муза покинула их ? Песни необременительный
груз даже для беглецов. Зачем же им было перенимать песни
от эолийцев ?
Такое недоумение возникает исключительно из молчаливого
предположения, что ионический диалект существовал как
•* Ibid., 163—167.
м Buck, OD, 132; Bowra, HWA. Некоторые иэ этих слов присоединены
в нашем списке к кипрским, но, предположительно, нее они входят в ахей-
ский диалект Пелопоннеса.
* Nilsson, НМ, 177.

XVI. Гомеровская археология и язык
521
таковой на материке со времен бесконечно отдаленного прош-
лого. Если, как это Нильсон убедительно показал, эолический
и аркадо-кипрский диалекты видоизменились в период миг-
рации, то это же надо считать правильным и в отношении иони-
ческого.
Следующие эпические формы являются общими для аттико-
ионического и аркадо-кипрского диалектов: 1) el (эол. al);
2) (эол. хе); 3) инфинитив на -гае; 4) Ttoveges — „четыре"
(атт. теттарг;). Они показывают, что ионический диалект
ближе к аркадо-кипрскому, чем к эолическому. Но все ли
этим исчерпано ?
Наиболее отличительной чертой аттико-эолического диалекта
является изменение гласной а в В чисто ионическом а совер-
шенно исчезает; в аттическом а сохраняется лишь после е,
। и q. Эпические формы совпадают с ионическими, но за не-
сколькими исключениями, которые еще остаются необъясни-
мыми. Насколько древним является такой переход гласных ?
Ответ на этот вопрос может пролить свет на лингвистическую
историю поэм.
Долгое б в эпическом языке обычно рассматривалось как эо-
лизм, который хотя во многих случаях и не оправдан размером сти-
ха, по некоторым причинам никогда не подвергался ионизирова-
нию. Но по каким же таким причинам? Почему, например, в эпосе
всегда дается Ws, в то время как ионическое вполне
удовлетворяло бы требованиям размера ? Вопрос становится
особенно затруднительным, когда мы неизменно в значении
„храм" видим vt}6q вместо мобе. Откуда такая непоследователь-
ность ?
Начнем с классификации примеров. Они делятся на три
группы. В одной мы имеем формы с долгим б, оправданным
размером стиха; например, частица fidv (ион. ц&>), сущест-
вительное веа (ион. 9е6?) и следующие собственные имена: ’
Atvelas, AvyeiaQ, 'E^ftelat;, Navatx&a (ион.: ★AIv&i'iq, *Avyfy;t
'Eg/ify;, *Nav<fixafy).
Из них последнее специфически эолическое; ср. ’AOavda
вместо	Во-вторых имеются названия местностей:
Ларина, Фадо?, Феей (ион.: Afywa, Фуок, которые можно
объяснить общей тенденцией сохранять в географических назва-
ниях диалектные особенности.
Все эти примеры можно рассматривать как особые случаи.
Кроме того, первоначальное б сохраняется только перед конеч-
ным гласным о («). Ответ на наш вопрос надо искать в истории
этой двойной гласной (а>-оо) в диалектах,
В аркадо-кипрском и эолическом диалектах сочетание
-ао сохраняется в середине слов. Конечное -бо превращается в

522
Часть пятая. Гомер
аркадо-кипрском диалекте в т>, а в эолическом — в б; а сочетание
вт превращается в б в том и другом диалекте.
Приведем примеры:
Диалекты:
В поэмах: Оригинал Аркадо-кипрский Эолический
Xadf	Kafc	Adoc
vavrao	ratSrav	*avra
Tloaetbtimv	Поашд&г	Haaeidav
vavtdwv	yavrdy	vavcav
Отличие ионических форм более резкое. Эпические формы
следует рассмотреть отдельно. В данном случае мы брали иони-
ческие формы, как они нам известны из других источников.
Во-первых, do (ат) превращается в -qofym); затем уо (гра)
превращается в ет и, наконец, двугласное ет превращается
в дифтонг или, после гласного, в простое т. Это дает нам 5
видов изменений: 1) *do (do>); 2) уо (уа>); 3) ею; 4) «о; 5) т.
' Первый вид пропал совершенно. Во многих словах пропал
также и второй вид; в других словах второй и третий сосу-
ществуют. Вот примеры:
I	II	HI —IV	V
*Aa<fc	ATjds	AetSf	—
♦varfff		У8С&С	—
*vavrao	vavTrjo	yavr&o	—
*vavrdft>*>	*vavrijmv	vavrimv	- —
★ПоаеМшг	^Поаечд^ш»	ПоаесЫт»	—
*mudmv	*nati]an>		
Формы, отмеченные звездочкой, не встречаются. Падежное
оцончание-тр встречается только в древних надписях67. Падеж-
ное окончание уат нигде не обнаружено. По-видимому, пере-
ход от первого вида к третьему произошел очень быстро, осо-
бенно в отношении падежных окончаний.
Превращение сочетания do (dw) в эпосе можно проследить
следующим образом. В первой стадии встречаются только
формы на а. Например: Ткаод, faidmv, ’АЛярбю?, ’Ajuvdacov, ’/ао>ч
Maxdmv, Twp&mv. Во второй — формы с d и е сосуществуют, но
без промежуточной формы с jj. Например: Aarfg и
rioaet&dmv и	род. П. ед. Ч. на ао И Au, род. П. мн. Ч.
на dmv и £юу. В род. п. ед. ч. im всегда односложно; в род. п. мн.
ч. обычно так же. В третьей стадии сосуществуют формы с >} и
w GDI, 5423. Рейхельт (Reichelt, 68) указывает следующую частоту
употреблений этих сочетаний в „Илиаде" и „Одиссее" : ао—247 раз;
перед гласным (где его можно заменить через ао ) — 49 раз; перед согла-
сным (где его заменить нельзя) — 27 раз.

XVI. Гомеровская аруеелогая и язык
523
с е: vrfc и (,,корабля“). В четвертой—исключительно при-
меняются формы с у, но эта категория очень ограниченна и
представлена всего тремя примерами:	(„храм'*), живота и
собственным именем E^vrjog. Это еще одно доказательство
неустойчивости промежуточных форм.
Мы уже отметили, что определение форм на do (4со) как
эолических неудачно. Они встречаются в сохранившихся эоли-
ческих текстах не чаще, чем в ионических. Если бы они были
эолическими, их следовало бы отнести к доисторической фазе
этого диалекта, который можно было бы назвать прото-эоличес-
ким. Нос таким же успехом их можно было бы отнести к доистори-
ческой фазе аркадо-кипрского диалекта. Есть еще и третья
возможность: они могли быть прото-ионическими. Другими
словами, они принадлежат к общегреческому языку, находя-
щемуся позади всех диалектных вариантов68.
По-видимому, разрешения нашей проблемы следует искать
в следующем направлении. Формы с т/о были переходя-
щими. Прежде чем ц вытеснила d, она сама была вытеснена
эпсилоном (с). Другими словами, первоначальное d с пред-
шествующим гласным о или со было особенно устойчивым,
однако если оно превращалось, то очень быстро. Отсюда следует,
что вытеснение d „этой" (»/) не было еще завершено даже после
ионического переселения.
Если этот вывод правилен, то он даст нам возможность объяс-
нить, почему в эпосе встречается грбд вместо rarfg, но не встре-
чается Atjrfs вместо Aarff. Первое слово предполагает древне-
ионическую форму от первоначального *va<pdg (ср. лес-
босское vavog). Но дигамма пропала. В слове же Кабд (этимо-
логия его неизвестна) не видно никаких следов дигаммы. В
этом случае d, подкрепленное следующим гласным звуком, ста-
новилось особенно устойчивым.
Прежде, однако, чем остановиться на таком решении,
следует подумать, нет ли других данных, которые помогли бы
нам датировать время превращения d в i.
Греки были известны ассирийцам, персам и другим восточ-
ным народам как ионийцы, „дети Явана", так их называли в
Ветхом Завете. Все восточные формы этого имени указывают
на греческую форму:	Самое раннее, отмеченное в памят-
никах знакомство ассирийцев с греками относится к 698 году
до н. э., когда Сеннахериб подавлял восстание в Киликии69.
Возможно, что были и более ранние встречи, но, во всяком
случае, кажется, что жители Ионии сохраняли а в названии
своего племени в течение некоторого времени и после своего
переселения.
»» Meillet, AHLO, 163.
° Pauly-Wissowa, s. v., Zones; King, SI; Силу, 21.

524
Часть пятая. Гомер
_ Буква Н („эта"), обозначающая, как известно, долгий звук
е, в отличие от краткого Ё первоначально обозначала также
густое придыхание (spirltus asper). Превращение этих звуков
стало возможным благодаря тому обстоятельству, что в восточ-
но-ионическом диалекте густое придыхание не сохранилось.
Поэтому в некоторых древнейших ионических надписях, относя-
щихся к VII веку, буква Н употребляется не в значении звука
ё, как это было в позднейшие времена, но только для обращен-
ного звука ё, представляющего собой первоначальное d. Перво-
начальное ё всегда изображается в этих надписях знаком £,
таким же, как I. Например: NIKANAPH M’ANEQEKEN
EKHROAOI IOXEAIPHI™. Это различие должно означать,
что производное е еще не уподобилось первоначальному ё.
Другими словами, переход от d к ё еще не завершился. А если
это так, то не трудно предположить, что первоначальное d в
некоторых положениях существовало до этого в течение многих
столетий.
С другой стороны, превращение звука d должно было начать-
ся до переселения ионийцев. Это ясно из наличия этого звука в
аттическом диалекте. Но в Аттике пределы этого превращения
были ограниченны. Оно не осуществлялось после звуков е, i, о.
Мы можем предположить, что распространение этого процесса
за эти пределы происходило уже в Ионии, после переселения.
Это тоже поддерживает наше предположение, что эпическое
сочетание do (do>) есть раннеионическое.
Наконец, если бы это превращение было более ранним
явлением, чем миграция, мы могли бы надеяться найти какие-
нибудь его следа на материке, из которого началось пересе-
ление. Наиболее близкое к нему явление мы находим в беоти-
ческом наречии, где регулярно „эта" (р) появляется вместо
«и, но не вместо d. В Пелопоннесе мы находим различные со-
ответствия между ионическим и аркадо-кипрским диалектами,
но не это именно; в аргосском и лаконском дорическом диалекте
имеются различные пережитки аркадо-кипрского диалекта:
мы находим формы в северо-западном наречии Элиды, которые,
если и не являются специфическими аркадо-кипрскими, то.
во всяком случае, легко определяются как „ахейские". Но
нигде, ни в Пелопоннесе ни в какой-либо другой области на
материке — исключая Аттику — мы не видим ни малейших
следов „эты" (у), заменяющей первоначальное d. Если мы
вспомним, что Геродот рассказывает нам об обстоятельствах,
при которых происходила миграция, а именно, что переселенцы
были беглецами из самых различных частей Центральной Греции
и Пелопоннеса, говорившими на разных диалектах, и что местом
™ Buck, COOL, 72; Lejeune, 205.

XVI. Гомеровская археология и язык
525
« отправления была Аттика, — то у нас явится серьезное
основание усматривать начало этого превращения гласных как
порождение переворота, произведенного вторжением дорий-
цев71 *.
Я так углубился в детали этого вопроса потому, что он проли-
вает свет на дальнейшую проблему: каковы были взаимосвязи
между прародителями аттико-ионийцами и аркадо-кипрцами
_:о переселения. Одним из элементов, общих аттико-ионичес-
кому и аркадо-кипрскому диалекту, является частица <1» (эол.
хг). В этом аркадцы отличаются от кипрцев, у которых, подобно
эолийцам, частица звучит хе. Аркадцы постоянно употребляют
а», но пользуются и частицей хе в выражении: «	&», которое
является сочетанием &е хе и el &», с целью избежания зияния73.
Это указывает, что частица &» была включена в аркадское
наречие как заимствование из аттико-ионического диалекта.
В таком случае мы должны предположить, что, кроме поздней,
была и ранняя ее форма» прото-ионическая, которая и упо-
треблялась всеми ахейцами в преддорийском Пелопоннесе.
Я полагаю, что это был диалект, приводящий нас к древней
традиции, что когда-то на ионическом диалекте говорили в
северном и северо-восточном Пелопоннесе7® и что он был за-
несен лапифами, присутствие которых в этом именно районе
мы уже отмечали (стр. 263). Таким образом, он был заимствован
ахейцами, которые смешались с ними.
Такая схема позволяет нам объяснить еще одну особенность
эпического языка. Для инфинитивов атематических глаголов в
нем имеются три альтернативные формы, различные по раз-
меру, на /ее», vai и реми. Первая — это эолическая материковая
(следовательно, дорическая и северо-западная греческая);
вторая — аркадо-кипрская и аттико-ионическая; третья — род-
ственная эолическому, малоазиатскому диалекту. Я пред-
полагаю, что форма на /ее» была первоначальной ахейской,
форма на vai была заимствована пелопоннесскими ахейцами
из прото-ионического, а форма на /ее»ае — объединение первых
двух. Точную аналогию этому можно найти в родосской форме
инфинитива на /еее», которая является комбинированной из
окончания /ее» и тематического инфинитива на ее»14.
В доисторические времена на ахейском диалекте говорили
в Фессалии, Беотии, в Пелопоннесе, на Крите, Родосе и Кипре.
Он делился на две ветви: северную и южную, родоначальников
эолического и аркадо-кипрского диалектов. Южная ветвь испы-
71 Ср. Lejeune, 17.
’» Buck, GD, 98.
м Herod., 1,145—146; VII, 94 (северное побережье); VIII, 73,3 (Кино-
рия); Paus., II, 261 (Эпидавр); Strabo, 392 (Мегара).
« Buck, COGL, 305.

526
Часть пятая. Гомер
тала влияние речи лапифов, уже утвердившихся в Аттике и
северном Пелопоннесе. К концу второго тысячелетия фессалий-
цами, этолийцами и дорийцами был принесен западно-греческий
диалект, тесно примыкающий к эолическому. Тем временем
ахейцы были вытеснены за море в Анатолию, где эти две ветви диа-
лекта определились как азиатские—эолический и ионический —
диалекты. Первый из них был независимым от западно-греческого,
но оказался смешанным с ионическим, особенно в средней полосе,
у Смирны и Хиоса. Ионический диалект был с самого начала
смешанным, образовавшимся от слияния ахейского, который
подпал уже под влияние прото-ионического и множества дру-
гих местных диалектов, в том числе и аттического.
Для определения хронологии поэм лингвистический анализ
дает дополнительные данные к археологическим сведениям.
И те и другие — единственные свидетельства, на которые можно
положиться с уверенностью, что придешь к надежным выво-
дам. Аргументации, касающиеся стиля, сюжета, характеристик

Карта XI.
гричиские диллг.кты

528
Часть пятая. Гомер
и других литературных сопоставлений, по природе своей не-
применимы к нашему случаю.
Они являются следствием наших собственных предвзятых
мнений о том, каков должен быть эпос, и поскольку в нашей
литературе искусство эпической поэзии, а именно письменной,
умерло много столетий тому назад, они ненадежны. Это не го-
ворит, что они должны быть совершенно устранены, а только
то, что их надо отложить до тех пор, пока, установив конкрет-
ную дату, мы не определим, что представляет собой гомеровский
эпос и чем он отличается от нашего.
Лингвистика имеет такие же конкретные требования к
формам поэм, как археология к их содержанию. Все же дока-
зательства, которыми эти две отрасли наук располагают, оказы-
ваются лишь относительными. Это не документы, современные
или более ранние, с которыми можно было бы сравнивать язык
поэм. Его можно сопоставлять только с самим собой. Мы можем
ставить вопросы: какая поэма древнее — „Илиада“ или „Одис-
сея"? Или, может быть, одни песни в них древнее, чем другие?
Или в каком отношении они находятся к поэмам Гесиода или
к Гомеровским гимнам? Но самое большее, что при этом может
выясниться, это их последовательность, которую придется
точно установить уже при помощи каких-либо других данных.
Множество работ уже написано об этом. С целью определить
время зарождения поэм многократно подвергалась исследо-
ванию относительная частота употребления отдельных форм
в обеих поэмах целиком и в различных их частях. К началу
XX века установилось общее мнение о раздельном авторстве
„Илиады" и „Одиссеи". Но после того как Стэвелл и Скотт обра-
тили внимание на некоторые серьезные ошибки в подсчетах у
своих предшественников, те высказали свое новое мнение, которое
опирается на убеждение в едином авторстве обеих поэм71. Если
оставить в стороне вопрос об авторстве, их выводы направлены
к тому, чтобы доказать, что „Одиссея" в целом составлена не-
сколько позднее- „Илиады", но намного раньше поэм Гесиода и
Гомеровских гимнов. Это мнение совпадает с мнением Векер-
нагеля, исследовавшего аттицизмы в поэмах. Имеется 18 образ-
цов аттицизма в „Илиаде" (по 1 в 871 стихе) и 26 в „Одиссее
(по 1 в 637 стихах)* * 78.
™ Scott, UH, 83—105: RAIO, RAHB : Shewan, LD : Stawell, НО, 93-
104.
78 Wackemagel, SUH. Они разделены следующим образом (случаи,
признанные им сомнительными, отмечены как %): Ilias: II, 4, III, I уг; IV, *г:
У,уг; VII, I; X, %; XI, 3; XII, yz, XIII, ; XIV, '/2 ; XV, 1	;
XIX, 1; XXI, Уг ; XXIII, 2*/2 ; Odyss. I, 1; III, 2; IV, 1J4 ; VI, ft ; VII.
1*4 ; VIII, 4, XI, 1; XIV, 1; XV, 2*4 ; XVI, 1; XVII, 1; XVIII, 2; XIX.
1 */2 ; XX, 2% ; XXI, 1; XXIV, 2.

XV/. Гомеровская археология и язык
529
Я считаю эти заключения правильными. Если я колеблюсь
принять их без оговорок, то потому, что ни Стэвелл, ни Скотт
не были с самого начала специалистами в греческом языке и
их выводы неполны. Нам нужны исследования, охватывающие
зсю область исследования языка гомеровской Греции на уровне
работы Векернагеля „Sprachliche Untersuchungen zu Homer**,
продолженные учеными, которые, подобно Векернагелю, подо-
шли бы ближе к разрешению проблемы без предвзятого мнения
об авторстве поэм.
Итак, результаты лингвистического изучения гомеровских
поэм находятся — насколько это возможно — в согласии с
данными гомеровской археологии. Зачатки эпической тради-
ции были унаследованы от микенской стадии. Перенесенные в
Малую Азию, они были здесь разработаны, вероятно, невдалеке
от Смирны и Хиоса поэтами, предки которых прибыли частью
из Фессалии и Беотии, частью из Пелопоннеса. Их разговор-
ная речь, сохраненная ими, несмотря на все превратности ми-
граций, была исключительно богата параллельными формами;
опираясь на это свое преимущество, они выработали эклекти-
ческий средний переходный диалект, отграничиваемый и отли-
чимый от других его метрическими формами. Он окреп на базе
восточного ионического диалекта, который в Смирне и на Хиосе
преобладал над эолическим. Продолжающие существовать пере-
житки ионических форм не воспринимались как таковые, явля-
ясь элементами среднего диалекта, выросшего из него; им сво-
бодно пользовались при дальнейшем пополнении поэм. Однако
в тех случаях, когда соображения размера этому не препятство-
вали, язык принимал некоторую поэтическую окраску, и по-
скольку сказители распространяли поэмы в разных местах,
они вводили в них новые формы из западного ионического и
аттического диалектов в соответствии с общими принципами,
положенными в основу традиции. Таким образом, в этих исклю-
чительных лингвистических условиях они довели до совершен-
ства это прекрасное средство для повествовательной поэзии,
олицетворение счастливого единства природы и искусства.
5.	ЭПИЧЕСКИЙ СТИЛЬ
Героическая поэзия предназначена для закрепления в памя-
ти подвигов знаменитых людей. Поэтому она индивидуали-
стична, патриархальна, воинственна. Все эти ее отличитель-
ные черты присущи определенному историческому периоду —
времени зарождения классовой борьбы. Особые условия,
в которых начиналась борьба классов, были в каждом случае
иные, и наиболее благоприятными для возникновения герои-
ческой поэзии были те, при которых переход к ней совершался
34 Дж. Томсон

530
Часть пятая. Гомер
быстро и резко, когда отсталые народы, после того как социаль-
ное неравенство уже определилось внутри родового строя вслед-
ствие соприкосновения с более высокой культурой, в силу внут-
ренних своих противоречий соблазнились на ограбление и
захват земель своих цивилизованных соседей ради присвое-
ния их богатства и искусства.
Такова в немногих словах была история и германских пле-
мен, напиравших на римские границы. Когда мы встречаемся
с ними в первый раз в „Комментариях" Цезаря, они еще жили
племенным строем. На страницах „Германии" Тацита они оказы-
ваются уже заметно продвинувшимися вперед, а несколькими
поколениями позже они уже образовали царства на территории
римских провинций. От Тацита же мы знаем, что они хранили
старинные песни, которые восхваляли память о великих вождях,
подобных Арминию77.
В своих замечаниях о древнем эгейском пиратстве Фуки-
дид со свойственной ему проницательностью говорит, что осно-
вой для набегов пиратов было стремление их вождей лично
обогатиться в совокупности с необходимостью позаботиться
о своих более бедных спутниках78. Такие главари разбойников
и были основателями монархий микенской эпохи, и среди их
добычи и приобретений некоторое место занимала также и
эпическая поэзия. Быстрота, с которой они достигли могуще-
ства, объясняет, почему греческий эпос так резко отделяется
от хоральных плясок, от которых он, в сущности, и произошел.
В искусстве, так же как и в Жизни, произошел решительный
разрыв с прошлым. Однако по тем же причинам греческий эпос
так же как Беовульф* * и Эдды, сохранил некоторые перво-
начальные черты, не удержавшиеся в так называемом „пись-
менном" эпосе развитого классового общества. Контраст этот
кажется нам тем более удивительным, что Гомер сохранил
доминирующее положение в европейской традиции. Вергилий
сознательно подражал Гомеру, Данте — Вергилию, Мильтон
— тому и другому. Но в гомеровском стиле были неко-
торые такие черты, воспроизвести которые никому никогда
не удавалось. Это потому, что он оставался для всех чуждым
и неподражаемым в одном важном отношении: творчество Го-
мера было устным, дописьменным.
Проблема письменности явилась исходным пунктом всех
гомеровских противоречий. В XVIП веке Вико и другие утвер-
п Tacit., (term., II, Ann., 11, 88. То же было и у галлов, Amm. Marc..
XV, 9,8.
" Thue., I, 5, 1.
* Беовульф — герой древней англо-германской саги о походе на
помощь Данин, около 1000 года н. э. — Прим. ред.

XVL Гомеровская археология и язык
531
ждали, что в то время, когда, как предполагали, был создан
гомеровский эпос, письменность была еще неизвестна. Эта мысль
f*uia подхвачена Вольфом в 1795 году, когда Европа была в
ггепете от французской революции”. Не поддаваясь никаким
впечатлениям восторга перед поэмами, Вольф высказал мысль,
тто поэмы были составлены из более коротких частей, ском-
пилированных впоследствии в Афинах в VI веке до н. э. Эта его
мысль была развита Лахманом, подвергшим детальному раз-
бору „Илиаду", а несколько позже Кирхгоф применил такой
-е метод исследования к „Одиссее"80. В течение XIX века гоме-
ровский вопрос разросся до необъятных размеров и превра-
тился в удобное поле действия для ученых, охотившихся за док-
торской степенью. Крайний предел, — non plus ultra—был достиг-
нут в тот момент, когда Виламовиц провозгласил, что „Илиа-
на" была „жалкой лигатурой ничтожных клочьев", а Фик осу-
дил „Одиссею" как „преступление против человеческого разу-
ма"81 * *. Вся оппозиция была скована молчанием. Однако с тече-
нием времени стало ясно, что сепаратисты, хотя далеко еще не
пришедшие к согласию между собой, достигли между тем всего
лишь того, что заподозрили обе поэмы в целом в интерполяции.
В текущем, XX веке, почерпнув храбрость в таких неудачных
результатах, унитаристы перешли в контратаку и провозгла-
сили полное единство авторства и притом с такой же смелостью,
с какой сепаратисты отрицали это. „Можно себе представить,
что в Греции нашелся один такой человек, который мог про-
явить такую мощь, создать такое грандиозное произведение
искусства, но нельзя вообразить, чтобы в ней в одно и то же
время оказались два человека или группа людей с такими.же
способностями"88.
Буржуазные ученые хотят обнаружить ошибку в этом глу-
боком противоречии: одна школа буржуазных историков пыта-
ется объяснить все достижения человеческого прогресса со-
знательной деятельностью индивидуумов; другая свела их к
проявлениям неумолимых экономических сил88. Так, унитари-
сты видят в Гомере высший образец одаренности, чудо гения,
в то время как для сепаратистов он только имя, связанное с
определенным собранием народных песен, возникших аноним-
но и безыскусственно в устах народа. Это старая буржуаз-
’* Историю противоречивых мнений по гомеровскому вопросу см. у
Jebb, 103—155; Nilsson, НМ, 1—51.
w Lachmann, BHI; Kirchhoff, HO.
81 Wilamowite, IH, 322; Fick, EO, 168.
" Scott, UH, 268—269.
923* Г’ В' ^лесанов’ вопросу о роли личности в истории,* Соч. Москва,
34*

532
Часть пятая. Гомер
ная дилемма, непримиримая антитеза между идеализмом и
механическим материализмом.
За последние 50 лет благодаря работам Шлиманна и Эванса
стало ясно, что искусство письма было известно в Эгейском
мире уже за 2500 лёт до н. э. Это было минойское письмо. Грече-
ский алфавит был введен финикийцами, возможно, уже в VH1
веке до н. э. С другой стороны, можно напомнить, что в 1887
году между 2 января й 15 февраля один кроатский сказитель
читал в Аграме на память ряд былин, по общему количеству
стихов в два раза превысивших „Илиаду" и „Одиссею", взятые
вместе84. Таким образом, позже или раньше, но Гомеровы поэмы
могли быть записаны, и, даже если и нет, сам Гомер все же мог
сочинить поэмы, носящие его имя. Но прежде чем принять
окончательное решение по этому вопросу, нам надо подойти
к изучению произведения Гомера в свете других традиций отно-
сительно героических стихов, о которых известно, что они пере-
давались целиком из уст в уста.
Киргизы теперь равноправные, свободные граждане Кир-
гизской республики, расположенной на склонах Тянь-Шаня
к северу от Гиндукуша. До революции 1917 года они были от-
сталыми, не слезавшими с коней кочевниками, обреченными на
вымирание, но славными своей поэзией. Они и сейчас еще со-
храняют эту свою славу, хотя во всем другом изменились. Сле-
дующий ниже очерк взят из описаний путешественников XIX
века, видевших их в прежнем состоянии81.
Все они были поэтами. Буквально каждый из них имел
дар импровизировать героические стихи, хотя перед публи-
кой* * выступали только профессионалы. Они странствовали по
всей своей земле, выступая на празднествах, аккомпанируя
себе на двухструнном инструменте, называемом кдбезь. У каж-
дого местного хана был свой певец, в обязанность которого
входило прославлять его дела.
Один из таких певцов сам примкнул к русскому экспедици-
онному отряду, посланному в Киргизию в 1860 году.
„Каждый вечер он собирал толпы восхищенных слушателей,
которые с жадностью внимали его рассказам и песням. Его
воображение было удивительно богатым, и он придумывал
все новые подвиги своего героя, сына какого-то хана, отдаваясь
полету своей фантазии в далекие области чудес. Значительно
большую часть своих захватывающих рассказов он импрови-
зировал, заимствуя у предания только основу сюжета"88.
Техника этого творчества описана у Радлова следующим
** Murko, 284.
“ Нижеследующую цитату я заимствовал из работы Чэдвика (Chad-
wick, OL, III, 174—191).
* J. and R. Michell, 290.

XVI. Гомеровская археология и язык
533
Аразом:. „Каждый мог заметить, что этот киргизский певец
тибит выступать и старается произвести впечатление на своих
глушителей хорошо отделанными строфами и фразами. Заметно
было также, что и окружающие слушали его с удовольствием
х могли судить, хорошо ли закруглены его выражения. Воцаря-
лось глубокое молчание, и сказитель прекрасно знал, как за-
владеть вниманием аудитории. Все сидели, опустив голову и
плечи, глаза у всех горели. Они внимали каждому его слову.
Каждое удачное выражение, каждое меткое словцо .вызывало
оживленные аплодисменты..."
„Каждый певец с большим искусством импровизирует свои
песни под впечатлением данного момента, так что он не может
повторить ее еще раз точно в тех же самых словах. Но вместе
с тем не следует предполагать, что он каждый раз создает какую-
то новую песню. Импровизация певца подобна импровизации
пианиста. Как пианист соединяет в гармонической форме раз-
личные зарождающиеся у него мелодии с переходами и модуля-
циями, подсказанными вдохновением момента, и на знакомой
основе создает новые созвучия, так же поступает и сказитель
былин. В результате долгой практики у него есть в запасе много
„элементов продукции", если можно так выразиться, которые
он и комбинирует в преемственной последовательности их пове-
ствования. Они состоят из описания разных случаев и поло-
жений, как, например, рождение героя, его рост, слава его ору-
жия, приготовление к битве, горячий бой, речь героя перед
сражением, народные сцены, обрисовка лошадей, характери-
стика общеизвестных героев, восхваление красоты невесты
и т. д... Его искусство состоит в том, чтобы подходящим к
обстоятельствам образом, комбинировать эти элементы и со-
здавать из них непрерывную линию задуманного рассказа. Всеми
подобными элементами певец может пользоваться весьма раз-
нообразно. Он знает, как обрисовать сцену в несколько строк,
или расписать ее более обстоятельно, или остановиться на каж-
дой детали с истинно эпической полнотой. Чем больше в его
распоряжении таких элементов, тем разнообразнее его сочи-
нение и тем больше у него возможности исполнять свои песни
много раз, не создавая у слушателей впечатления однооб-
разия. Искусный певец-сказитель может петь на любую тему,
с любым желательным сюжетом, экспромтом, лишь бы связь
событий была ему ясна. Когда я спросил одного из наших пев-
цов, может ли он спеть ту или другую песню, он ответил; „Я
могу спеть какую угодно песню, потому что бог вложил мне
в сердце дар песни. Он посылает слова на мой язык без того,
чтобы я их сам подыскивал. Я не заучивал никаких песен, все
они вытекают из глубины моей души". — Й. он был прав. Им-
провизирующий певец поет без размышления, просто от своего
внутреннего Я, как только на него найдет вдохновение ... Он

534
Часть пятая. Гомер
может петь целый день, целую неделю, месяц, так же как и
говорить'*®9.
В самом деле, как дар поэзии был свойствен всему народу,
так, с другой стороны, обороты поэтического языка имелись в их
повседневной речи, но на более низком уровне.
„Слова у каждого киргиза легко сходят с языка. Они не
только достаточно владеют речью, чтобы сочинять длинные
поэмы, но в обычной их речи проявляется ритм и искусное раз-
мещение слов. Речь их образная, их фразы четкие и ясные**3®.
Радлов открыл нам тайну творчества певцов-сказителей.
В каждом стихе слова искусно сгруппированы в стройные соче-
тания, и если певец так же свободно владеет этим материалом,
как и обычной речью, то это потому, что он имеет в своем рас-
поряжении целый репертуар традиционных выражений, охваты-
вающих все сюжеты, относящиеся к его творчеству, все предпи-
санные ритуалы и процедуры, свойственные первобытной жизни,
все, что он приобрел постепенно, опираясь на свое искусстве.
Овладеть эпическим стилем не трудно именно потому, что он
формален. В нем много условностей, потому что он выработался
на импровизациях87 * 89.
Эти черты эпоса всеобщи. Если, с одной стороны, социаль-
ное положение певца киргиза такое же, каково было положение
певца во дворце Одиссея, то и его использование языка тоже
находит свое отображение в „Илиаде'* и „Одиссее". Или еще.
если мы сравним — как это сделал Чэдвик — греческий эпос с
германским, то увидим такое же употребление постоянных
эпитетов, фигур или тропов, повторение целых отрывков с опи-
санием таких моментов, как отход ко сну, пробуждение, при-
готовление пищи, прием чужестранцев, запрягание коней.
Согласно его замечанию, „обе поэмы, целиком взятые, предна-
значены для сохранения устной традиции'*90.
Наличие таких отличительных черт в „Илиаде" и „Одиссее"
служит доказательством того, что поэмы возникли в таких имен-
но условиях, как их описал Радлов. Но это, конечно, не долж-
но удерживать нас от убеждения, что в том виде, как мы их
знаем, поэмы относятся к гораздо более высокому уровню искус-
ства. Они, несомненно, принадлежат к более высокому разряду
87 Radlow, PV, 5, III, XVI. Как отметил Радлов, певцы приспособляв -
характер своих песен к обстоятельствам момента. Так, „если присутствует
богатые и высокопоставленные киргизы, певец всегда сумеет вставить в
свою песню восхваление их семей... если же слушатели из простого наредз.
он не постесняется ввернуть язвительные замечания по поводу претензий бо-
гачей и сделает их тем обильнее, чем больше захочет заслужить одобрен? г
слушателей" (PV, 5, XVIII, XIX).
« Radlow, AS, I, 507.
89 Ср. Chadwick, GL, III, 669.
98 Chadwick, HA, 320.

XVI. Гомеровская археология и язык
535
поэзии, но если бы мы захотели понять, как они стали таковыми,
мы должны были бы действовать очень осторожно, проверяя
каждый свой шаг. Есть ли что-нибудь в манере обращения
Гомера с этими „элементами продукции" такого, что могло бы
нас убедить, что он вышел за пределы стадии дописьменного
творчества?
Как заметил Бовра, „элементы продукции" обладают функ-
циональной ценностью для самих слушателей*1. В самом деле,
они так же необходимы им, как и самому поэту. А именно, в
какой мере они помогают ему быстро сочинять, в такой мере
они ослабляют напряжение слушателей тем, что вставка зна-
комых слов, фраз, целых отрывков сразу дает ослабление на-
пряженного внимания. Следовательно, они имеют тенденцию
существовать столько же времени, сколько эпические поэмы
будут читаться перед публикой. Это правильно, но, поскольку
они выполняли те же функции и в первоначальных условиях,
это не может помочь нам определить время их возникновения.
Однообразные эпитеты дают очень малую пищу мысли. Такова
их сущность. Однако с литературной точки зрения к одним
контекстам они подходят больше, к другим меньше. Это обстоя-
тельство мало смущает неумудренных сказителей; однако обучен-
ные софистике поэты более щепетильны на этот счет. Кроме
того, употребление эпитетов должно быть показателем того,
что поэт поднялся над уровнем первоначальной техники стиха,
если только можно показать, что Гомер пользуется своими посто-
янными эпитетами динамично, сознательно применяя их в под-
ходящем контексте.
В „Одиссее", например, намеки на прелюбодеяние Клитем-
нестры введены в стих при упоминании „безупречного Эгисфа"
(1, 29). В других случаях это прилагательное употребляется
в своем прямом положительном смысле. Здесь же оно приме-
нено с каким-то намеком, будто бы даже и не в качестве постоян-
ного эпитета.
В XVI песне „Илиады" (298) Зевс назван „перунов носи-
телем" в тот момент, когда говорится, как он разгоняет тучи с
горных вершин. Употребление здесь этого эпитета вместо более
подходящего „тучегонитель" Бовра признал недостатком стиха”.
Но это не должно уводить нас так далеко. Назвать Зевса „ту-
чегонителем" в том случае, если он действительно загоняет
тучи, было бы как раз очень легко для простого сказителя.
Кроме того, другой эпитет, хоть и не такой употребительный,
тоже был традиционным”, и в то время как наш критик при-
•» Bowra, TDI, 81.
“ Ibid., 83.
“ Ср. Ilias, 1, 580; Нет., Theog., 390.

536
Часть пятая. Гомер
знает его противоречивым, мы должны отметить, что он просто
менее привычен.
Другие приведенные Бовра примеры требуют детального
рассмотрения. В них нет ничего заслуживающего внимания.
В самом деле, если сказано, что Диомед, „воеватель могучий"*,
стоял рядом с богом войны, содрогаясь, то нам легко понять,
что „этот эпитет совсем не лишний и не неподходящий, он совер-
шенно правильно передает впечатление, что человек всегда муже-
ственный на этот раз действительно испугался"*4. Мне кажется,
что эпитет Диомеда в этом месте можно сопоставить с
эпитетом Менелая, когда он тоже назван „в бой громко зову-
щий" (/М»> dya&fg) в тот момент, когда утром встаете постели”.
Но Бовра не заметил, что, если бы этот эпитет был здесь
применен, как ему кажется, случайно, певцы не могли бы поль-
зоваться им как вспомогательным для себя средством. Слух у
слушателей был бы в непрерывном напряжении из-за постоян-
ного /ей d'esprit**. Пользование же Гомера такими постоянными
эпитетами находится в полном соответствии с первоначаль-
ными приемами творчества.
После Гомера в этой области произошли изменения. В Списке
женщин Гесиода в перечне женихов Елены мы находим строку
(29): &с &* гргато	1с („И из Итаки пришла
Одиссея священная сила"). У Гомера эпитет является
постоянным для Телемака, но вовсе не для самого Одиссея.
Однако здесь Гесиод имеет в виду Одиссея еще молодого, и
соответственно он чувствует, что гомеровский эпитет для Одис-
сея гссА^тЛас 6foc ’O6twa«6c — „многострадальный божествен-
ный",—как бы предуказывающий его судьбу, здесь не подошел бы.
Он характеризует отца тем же эпитетом, какой применил
Гомер к его сыну. Это, конечно, оригинально, но это же яв-
ляется признаком упадка эпической традиции.
Отметим также, что, прилагая эпитет legi) 1$ к Одиссею.
Гесиод допустил ошибку в отношении размера стиха. Он счи-
тает последний слог в слове ’OSwovps долгим***. Это дает осно-
вание для нашего второго тезиса. Помимо погрешности смысло-
вой, сочетание в стихе Гесиода явно противоречит просодии.
Поэмы полны метрических аномалий. Многие из них можно
объяснить выпадением дигаммы, которая выпала уже в раз-
говорной речи, поскольку певцы брали из нее выражения. Но
отношение Гомера к дигамме неустойчивое. В одних и тех же
* Дословно; хорошо зовущий (в бой). — Прим, перев.
м Bowra, TDI, 84.
« Odyss., IV, 307.
*• Блеск остроумия (франц.). — Прим, перев.
**♦ На самом же деле он краткий. — Прим, перев.

XV i, Гомеровская археология и язык
537
словах она у него иногда исполняет свою функцию, в других
случаях—нет: например (Ilias, 11,373) —	йуохтос; (XXIV,
449) — nohjaav Змакп. Объясняется это тем, что после своего
исчезновения дигамма в некоторых случаях служила оправ-
данием для получившейся неправильности в отношении дол-
готы или краткости слога, а также зияния, в то время как
в других случаях, быстро соображая, как использовать проти-
воположное метрическое значение слогов, сказитель следовал
образцам разговорной речи и игнорировал все другое.
Однако имеется в поэмах большое количество аномалий,
которые не поддаются объяснению указанными соображениями.
В этих случаях они объясняются законом аналогии. Возникнув
однажды в условиях, образовавшихся вследствие выпадения
дигаммы, случаи неправильной долготы или зияния, распро-
странились и на другие слова. У Мильмана Перри это хорошо
объяснено: он на сотне примеров показал, как это помогает
певцу повысить приспособляемость его „элементов продукции"**.
Возьмем следующие стихи:
ОД., II, 2:	if edviypiv ’Odwjaijos <р17.о$ vlfa
Од., Ill, 305:	if sdyijyi	trmora Nitrtwp.
Од., IV, 307: togwr7 4g' if	dyadfc Mev&.aa;.
Од., XV, 59: t<iv д' (Sc oft» ivtirjaev ’O6va<njoi q>tXoc vufc.
Ил., Ill, 21: tdv (Sc air ivitjaev dgij/fxAoc Mevikaos.
Ил., V, 95: t(h> 6' <&c обе билете Лшйожос йуАабс ЫЗс.
Ил., XXI, 49: тйг &' с&с ofa iwfyaev	ятоМлордаг.
Ил., XXI, 415: riv 6' <Sc oSv iv&rpje t)ea AevK(SAeroc
Од., XIX, 59: ём>а naSi^it' eneira	fhjrsAtfareta.
Од., XIX, 102: егйа ха^«т* еяеста яаМтХас SFoc ’Odwraevi.
Все эти стихи построены совершенно правильно в отношении
размера. Однако есть и такие:
Од., XVI, 48: evda xadife? елесга ’O6wafjoQ q>lXog vl6$.
Здесь налицо иррациональное зияние. Обе половины стиха
стали типичными от частого их применения при соответственном
их расположении в стихе, здесь же они противопоставлены
друг другу с явным нарушением размера. Неправильности
подобного рода изобилуют В поэмах, но являются естественными
и необходимыми для поэта, если он хочет свободно обращаться
со своими „элементами продукции".
Пэрри пишет: „Для Гомера, как и для всякого певца-скази-
теля, слагать стихи означало запомнить слова, выражения,
фразы, прозвучавшие в выступлениях других певцов, оставив-
ших ему в наследство традиции стиля героических стихов"*7.
Судить о том, насколько это верно, можно лишь на основании
« Parry, FMH, SET.
« Parry, FMH, 6.

338
Часть пятая. Гомер
изучения множества отрывков подряд. Среди первых 50 строк
„Илиады" не менее 36 составлены целиком или частично из
фраз, которые можно признать „элементами продукции".
Пэрри отрицает оригинальность стиля у Гомера. Это в свое
время сильно поразило литературных критиков, но в том смы-
сле, как он это понимает, это правильно. Гомеровские обороты
речи традиционны, а не индивидуальны. Они соответствуют
требованиям устной передачи на память; но стиль — это нечто
неопределенное. Прежний материал может быть преподнесен
по-новому. Прежние сочетания могут быть качественно улуч-
шены без явного отхода от установленных в поэзии приемов.
Выше мы видели, что язык эпоса, выработавшийся в особых
объективных языковых условиях, отделывался и распростра-
нялся поэтами, сознательно использовавшими возможности,
заложенные в них от природы. То же самое можно сказать и
об эпическом стиле.
Одной из черт, отличительных для „Илиады" сравнительно
с другими древними поэмами, является широкое пользование
сравнениями. Они, правда, используются также и в германском
эпосе, но качественно на гораздо более низкой ступени. В „Или-
аде" построение сравнений более искусное и они всегда введены
органически в строй поэмы08.
Большинство сравнений у Гомера взято из сельской жизни.
В них даются картины простой оседлой жизни пастушеского
народа. Было высказано мнение, что они сравнительно поздние,
относящиеся ко времени жизни самого поэта, а не к героическому
прошлому00. Их общая оценка хорошо известна. Они часто
повторяются и иногда даже слово в слово; часто они не имеют
точек соприкосновения с реальной действительностью, и некото-
рые из них явно к делу не относятся. В этом отношении у них есть
общие черты с постоянными эпитетами. Подобно тому как эпи-
теты ослабляют напряжение внимания, так сравнения доставляют
смену впечатлений, В основном это тоже один из „элементов
продукции",
Во второй песне „Илиады" ахейцы готовятся к битве:
„Их племена, как птиц перелетных несчетные стаи,
Диких гусей, журавлей иль стада лебедей долговыйных
В злачном азийском лугу, при Каистре широко текущем,
Вьются туда и сюда и плесканием крыл веселятся,
С криком садятся противу сидящих и луг оглашают, —
Так аргивян племена, от своих кораблей и от кущей,
С шумом неслись на долину Скамандра; земля под толпами
Страшно кругом застонала от топота коней и воев.
" Sheppard, SI.
*» Frankel, HG.

XVI. Гомеровская археология и язык	539
Стали ахеян сыны на лугу Скамандра цветущем
Тьмы, как листы на древах, как цветы на долинах весною"10".
До сих пор все идет планомерно, но потом:
„Словно как мух йене четных рои собираясь густые
В сельской пастушеской куще, по ней беспрестанно кружатся.
В вешние дни, как млеко изобильно струится в сосуды, —
Так неисчетны противу троян браноносцы данам
В поле стояли и, боем дыша, истребить их горели"10’.
Новое сравнение ничего не дает, скорее ослабляет первое
впечатление. Мухи обычно кружатся стаями, когда солдаты
снимаются с лагеря. Мало того, они снова кружатся в XVI песне,
где это сравнение повторяется100 101 102 103. Стремясь усилить впечатление
от данного эпизода, поэт сделал — на наш вкус — слишком
свободный выбор из своего репертуара.
Подобное же, по-видимому, несоответствие можно наблю-
дать и в знаменитом стихе, где рассказывается, как Ахилл гонит-
ся за Гектором:
„Сильный бежал впереди, но преследовал много сильнейший,
Бурно несясь; не о жертве они, не о коже воловьей
Спорились бегом: обычная мзда то ногам бегоборцев;
Нет, об жизни ристалися Гектора, конника Трои.
И, как на играх, умершему в почесть, победные кони
Окрест меты беговой с быстротою чудесною скачут, —
Славная ждет их награда, младая жена иль треножник, —
Так троекратно они пред великою Троей кружились"108.
И здесь сравнение традиционное. Мы уже слышали его в
составе той же песни104. Причем мало имеется оснований давать
сравнение с бегом коней после того, когда так ярко в том и дру-
гом случае описано состязание людей.
Во избежание недоразумений я позволю себе сказать, что
сам я не отказываюсь решительно от мысли об интерполяции
подобных не очень точных сравнений. Если бы, как я это пред-
полагаю, они были „элементами продукции", выбираемыми
из общего запаса, то их возникновение должно было бы отно-
ситься к тому времени, когда состав поэм был еще неустойчи-
вым, когда они ни разу не повторялись во время исполнения
в точно совпадающей, всегда одинаковой форме. Это относится к
той стадии развития поэзии, когда еще нельзя—в силу ее естест-
венных свойств — говорить об интерполяциях или — что в конце
100 Ilias, II, 459—46°. (Здесь и ниже перевод Гнедича. — Прим, ред.)
101 Ilias, II, 469—473.
1,1 Ilias, XVI, 641, 643.
103 Ilias, ХХП, 158—166.
*« Ilias, ХХП, 22—23.

540
Часть пятая. Гомер
концов одно и то же — когда вся поэзия являлась сплошной
интерполяцией. В таких условиях они были вполне оправ-
данны. Если певцы того времени еще не восприняли того урока,
который был усвоен более поздними греческими поэтами — „сеять
рукой, а не из мешка"105, то это потому, что они выступали в
82. Состязание в беге. Аттическая ваза.
другом окружении. Экономия в отношении деталей, рекомен-
дуемая этим мудрым изречением, была бы не под силу для вни-
мания их слушателей.
Таким образом, по-видимому, гомеровские сравнения не
являются показателями прогресса в примитивной технике стиха.
Но техника стиха на этом не остановилась. Наряду с малоискус-
ными сравнениями, введенными в поэмы с такой щедростью
лишь для усиления впечатления, мы находим и другие, столь
живые и точные, что они всегда служили предметом зависти
для всех поэтов. У каждого читателя есть, конечно, свои излюб-
ленные места. Я особенно восхищаюсь сравнением из' того
же эпизода, который я уже приводил, именно когда Гектор уже
не может больше бежать:
„Словно как лес по горам молодого гонит оленя,
С лога подняв, и несется за ним чрез кусты и овраги;
Plut., Glor. Ath., 4.

XVI. Гомеровская археология и язык
541
Даже и скрывшегось, если он в страхе под куст припадает.
Чуткий следит и бежит беспрестанно, покуда не сыщет —
Так Приамид от Пвлидй не MtH1 от быстрого скрыться".
(ХХП, 189—193).
Однако, как это ни прекрасно, это все же традиционно. Мы
уже не раз слышали о такой погоне. Но поэт не кончает на этом.
Он заканчивает все сравнение словами:1
„Словно во сне человек наловить человека не может
Сей убежать, а другой уловить напрягается тщетно, —
Тйк и герои, ни сей не догонит, ни тот не Уходит"tdr.
Только теперь он закончил. Этот заключительный аккорд не
отвлекает, он дорисовывает картину. Во всей „Илиаде" нет
ничего столь прекрасного. Это уже настоящее, сознательное
искусство;
Такое же И даже более яркое впечатление получается, если
мы возьмем целый ряд упомянутых сравнений. Резко выделя-
ются от других те, которые изображают схождейие Фогов с гор
Иды или блимпа.
„Рек и подвигнул давно пылавшую сердцем Афину:
Бурно помчалась богиня, с Олимпа высокого бросясь.
Словно ЗйёйДа, какую Кронной Зевс посылает
Знаменьем или пловцам, иль воюющим ратям народов,
Яркую; вкруг из нее неисчетные' сыплются искры, —
Ввидетаком устремляясь на землю Паллада Афтой?..."
И еще:’
„Рек; покорилась ему ветроногая вестница неба,
Быстро от Иды горы понеслась к Илиону святому.
Словно как снег из тучи иль град холодный, обрушась.
Быстро летит, уносясь проясняющим воздух Бореем, —
Так устремлялся, быстрая путь пролетела Ириса"1*.
Формулы введения и заключения здесь выражены одина-
ково, да и сами сравнения можно было поменять местами без
ущерба для всего текста в целом. Но традиция требует срав-
нений в этих местах. Первобытный поэт удовлетворился бы тем,
что повторил в обоих случаях одно и то же сравнение, как он
повторяет постоянные эпитеты. Гомер сохраняет форму, но
изменяет, содержание сравнений. Он пользуется случаем, чтобы
«• Ilias, XXII, 198—201.
Illas, IV, 73—78.
Ilias, XV, 168—172.

542
Часть пятая. Гомер
83. Ирида. Аттическая ваза.
вставить в поэму разнообразные живые картины. Иногда он
действует и более смело:
„Рек, и ему покорилась лилейнораменная Гера,
Бросилась с Иды горы, устремляйся быстро к Олимпу.
Так устремляется мысль человека, который, лрошедши
Многие земли, про них размышляет умом просвещенным :
„Там проходил я, и там", и про многое вдруг вспоминает, —
С равной стремясь быстротой, пролетела по воздуху Гсра",<*.
Это очень остроумная разработка афоризма из того же Гомера:
„быстра, как полет, или как мысль l"110 Но, кроме образа,
*" Ilias, XV, 78—83.
»» Odyss., VII, 36.

XVI. Гомеровская археология и язык
543
*хацетворяющего быстроту, Гера ему ни для чего больше не
стжна, она в этот момент совсем не склонна к размышлениям,
•!~а, наоборот, в очень плохом настроении. Похоже на то, что
тот, утомившись от формальных ограничений, смело решился
за новшество в изобразительных средствах.
Эти сравнения предназначены исключительно для того,
тгобы образно представить обычные передвижения бессмертных
:югов. Если на самом деле они дают нечто большее, то это надо
приписать оригинальному творчеству поэта. Если только пред-
ставлялся случай использовать что-нибудь не из обычных шаб-
лонов, поэт хватался за него. Содержание „Илиады" построено
вокруг ссоры Ахилла с Агамемноном, в результате которой
Аполлон наслал опустошительный мор на стан ахейцев.
„Так вопиял он*, моляся; и внял Аполлон сребролукий:
Быстро с Олимпа вершин устремился, пышущий гневом,
Лук за плечами неся и колчан со стрелами закрытый;
Громко крылатые стрелы, биясь за плечами, звучали
В шествии гневного бога: он шествовал ночи подобный'*1".
Здесь формальное вступление к сравнению отсутствует,
а само сравнение превратилось в наблюдение, что делает образ
еще более выразительным. Это уже зрелое искусство; это при-
мер свободного обращения с традиционной условностью.
Почти все виды сравнений у Гомера встречаются в боевых
сценах, они придают красочность и разнообразие мрачным
перечням убийств. Это сделано, несомненно, умышленно. Совер-
шенно нет сравнений в таких вставных эпизодах, как обман
Зевса или посольство к Ахиллу, а в „Одиссее", содержание
которой более разнообразно и проще, их едва наберется лишь
несколько. Следовательно, здесь перед нами реальный при-
мер художественной дифференциации, подтверждающей при-
нятое положение об едином авторстве. Последователи Гомера
не только передавали его традиции, они их видоизменяли. Все
они были не только наследственные мастера слова, но и творцы-
артисты. Но и эти последние упражнялись в своем творчестве,
скорее уточняя и совершенствуя традиционную технику, чем
вводя радикальные новшества. „Илиада" и „Одиссея" были со-
зданы из одного и того же материала, как примитивная эпическая
поэзия, и по одному образцу, но качества, присущие импрови-
зируемой поэзии, были в них настолько усовершенствованы,
что, не утрачивая ничего из стихийно возникших элементов,
они достигли степени искусства в своем расцвете. Свободное
непосредственное мастерство, придавшее блеск гомеровскому
♦ Жрец Хрис. — Прим, перев.
111 Ilias, I, 43—17.

544
Часть пятая. Гомер
стилю, явилось результатом практики, культивирования и
усовершенствования в течение многих столетий.
Все суждения, касающиеся эстетики, в конце концов обра-
щаются К личному опыту; поэтому я позволю себе объяснить,
каким путем были разрешены некоторые из моих собственных
сомнений в гомеровском вопросе.
Сначала я познакомился с „Одиссеей** и, как всякий другой
школьник, я был потрясен, когда дошел до непереводимых
строк:
... об 8’Zr <FtQO<p&.£yyi xwllfc
xeiao piyaq цеуаХамл!, XekaafUvoc kmoawdcav112.
ты же под вихрями пыли
Тихий, огромный и страшный, лежал там, забыв колесничный
БоЙ...* *‘«
Это сказано великолепно 1 ВдохновенноI Читая по курсу
„Илиаду**, я наткнулся там на такие же стихи. Я был поражен.
Если эти слова были созданы под вдохновением, то как же можно
их повторить еще раз? Невозможно было бы объяснить этот
факт как подражание, потому что в таком случае нужно было
бы признать, что вся поэма составлена из лоскутов, среди которых
невозможно различить подлинное от подражания. После того
как я нашел и другие повторения такого же рода, я отнес их
все за счет „примитивности**, не понимая, чтб это, в сущности.
означает.
Потом я побывал в Ирландии. Беседы с простыми крестья-
нами там, по мере того как я научался их понимать, поразили
меня. Это было так, точно сам Гомер вновь возродился. Жиз-
ненность его выражений оказалась неисчерпаемой: тут были
й ритм, и аллитерации, были формальные его приемы, и под-
линное искусство, всегда на грани перехода в область поэзии.
Нет необходимости останавливаться на этом дольше, потому
что все это были явления, подробно описанные Радловым в
его очерке о киргизах. Однажды распространилась весть, что
у одной женщины в деревне родился ребенок. Человек, сооб-
щивший мне об этом, сказал: „Т£ зё tarraigthe aniar aice“, то
есть „Она принесла свое бремя с запада!“ Я понял намек в
том смысле, что часто, когда в деревне не хватало торфа, женщи-
ны спускались с холмов, на запад, согнувшись вдвое под тяже-
стью вязанок хвороста, Я подумал: „Какой тонкий образ, какой
красноречивый !** В тот же день до вечера я услыхал ТО же выра-
жение еще от троих или четверых. Это было общее достояние.
После многих подобных наблюдений я осознал, что эти драго-
11* Odyss., XXIV, 39—40 и Ilias, XVI, 775—776.
* Перевод Жуковского. — Прим. ред.

XVI. Гомеровская археология и язык
545
ценности, сходящие с языка людей из народа, вовсе не были
новым изобретением, но обладали многовековой давностью;
они были теми элементами, из которых формировался их язык,
а когда я стал бегло им владеть, эти выражения стали срываться
а с моего языка. Когда я вернулся к чтению Гомера, язык его
представился мне в новом свете. Гомер был народным поэтом,
утонченным, несомненно, но он жил в такое время, когда
классовые противоречия еще не создали пропасти между жизнью
зо дворцах и в хижинах. Язык его был языком искусства, но
странно сказать — его искусство было естественным. Это был
язык народа, обладавшего большой силой. Не удивительно,
что все оказывались во власти его чар.
35 Дж. Томсон

XVII
ГОМЕРИДЫ
1.	ЭОЛИЯ и иония
Положение города Трои, находившейся на скрещении основ-
ных путей, соединяющих два материка и два внутренних моря,
привлекало поселенцев с самых древних времен1. Троя I была
открытым поселением с неолитической культурой, присущей
Анатолии. Троя 11 была укреплена и имела в центре дворец
такого же типа, как в Димини и Сескло (см. стр. 181). Это был
транзитный торговый порт, куда привозились топоры-молоты из
Центральной Европы, бритвы с Кавказа и керамика с Киклад-
ских островов. Около 2300 года он был стерт с земли. Эта дата
совпадает, возможно, с первым появлением пеласгов в бассейне
Эгейского моря (стр. 190, 260). Троя III и IV — это две малень-
кие деревушки, приютившиеся возле развалин. Впоследствии
поселки эти были перестроены и расширены — это Троя V и
VI. Троя VII — это гомеровская Троя. В ней доминировало
тогда минойское влияние. Эта Троя, которую разграбили ахейцы,
принадлежала к той же культуре, как и их собственные Микены.
После этого Троя сошла со сцены. Исторические факторы
свели к нулю ее естественные преимущества. Усиление пират-
ства прекратило плавание через Геллеспонт; Хеттская империя
пала, а несколько позже торговый путь через пролив и по суше
был закрыт в результате вторжения фригийцев в Анатолию.
Fait Ilium. Троя перестала существовать.
Самые ранние греческие поселенцы на этой стороне Эгей-
ского моря приходили сюда не в поисках торговых путей. Они
искали мест для поселения. Наиболее привлекательной для
них частью побережья был его отрезок между реками Гермос
и Меандр. Здесь морские заливы были удобнее и богаче, имелись
сочные пастбища в глубоких долинах, в то время как по хол-
мам шли караванные пути и можно было легко пробраться
внутрь Анатолийской возвышенности, чтобы завязать там тор-
говые связи с Каппадокией, Сирией и беспредельными империями
Востока. Здесь под влиянием минойской и хеттской культур
» Childe, DEC, 35,

XVII. Гомериды
547
среди карийцев и лелегов образовалась своя культура, менее
блестящая, чем в Микенах, но более глубокая и устойчивая* *.
В течение долгого времени эти народы сопротивлялись втор-
жениям греков. После падения Микен на побережье устреми-
лись одна за другой волны эмигрантов, но эолийцы селились
-реимущественно севернее Термоса, а дорийцы — южнее Меан-
дра. Только когда этот прилив почти прекратился, средний
плодородный район превратился в Ионию.
Эратосфен приурочивает начало эолической миграции к
1124 году до н. э.,, через 60 лет после падения Трои и за 80 лет
до ионической миграции, о которой у него сказано, что она была
.менее интенсивной и более растянутой во времени*. Перво-
начальная Эолия, согласно ‘Геродоту, охватывала 12 городов:
Киллу в Троаде; Питану близ устья Каика; Гринейю, Мирину,
Эги и Кумы — все на самом побережье или близ него к югу от
Питаны; затем Темное, расположенный на высотах над Тер-
мосом; в глубине долины Термоса — Ларису, Неоитейхос и
Смирну, выведенные из Кум; еще дальше к югу Нотион на по-
бережье близ Колофона и Эгироессу, относительно местополо-
жения которой нет сведений*. Некоторые из них были заселены
прежними обитателями: пеласгами, карийцами и лелегами с
побережья, и из глубины страны — двумя другими народами
каро-лидийской ветви: мизами и майонами. Геродот, по-види-
мому, предполагает, что эти 12 городов образовали как бы
Эолический союз, но здесь были и другие города, почти такие
же древние и считаемые эолическими, например Тенедос, Лесбос
и Магнезия у подножия Сипила.
В двух случаях мы имеем некоторые сведения о том, как
происходило заселение. Они дошли до нас через Страбона,
получившего их от Гелланика, лесбосского исследователя древ-
ности, жившего в V веке до н. э. Когда дорийцы заполонили
Пелопоннес, из Спарты под предводительством Ореста отпра-
вилась целая экспедиция. Сам Орест умер в Аркадии, но его
место занял его сын Пенфил, который довел изгнанников до
горы Фрикиона в Локриде; там многие и остались; Пенфил
же продолжал двигаться до Фракии, где, по-видимому, он и
умер. На дальнейшем пути предводительствовал его сын Эхелай,
который, переправившись через Геллеспонт, или Боспор, про-
двинулся до Даскилия; наконец, младший сын его Грас повер-
нул на юг и привел своих спутников к Лесбосу*. Тем временем
1 Об остатках хетгекой культуры в этом районе см. выше, стр. 176.
Относительно Милета, Колофона, Эритра и Хиоса все утверждали, что
они были основаны непосредственно выходцами с о. Крита, Paus., VII, 2—4.
• Strabo, 582.
* Herod., I, 149.
* Strabo, 582; cp. Hell, 114; Pind., N, XI, 34—35; Paus, II, 18,6; III, 2,1
35*

548
Часть пятая. Гомер
партия, оставшаяся в Локриде, отплыла из Авлиды под пред-
водительством Клева и Малая, тоже потомков Агамемнона, и
основала город Кумы*.
Подробности этого предания оставляют много вопросов
открытыми; но две из них можно принять на веру, к тому же
они имеют отношение к гомеровскому вопросу.
84. Воины послемикенского периода. Ваза из Тириифа.
Первая экспедиция заняла, по-видимому, очень много
времени и производит такое впечатление, что ее участники не
представляли себе в точности, куда они идут. Это было поистине
какое-то предприятие, внушенное отчаянием, хорошо иллюстри-
рующее упадок культуры в Пелопоннесе в послемикенский
период7. Вторая, осуществлявшаяся по морю, по-видимому,
была лучше организована. В обоих случаях большинство
эмигрантов поднялось, вероятно, из Фессалии и Беотии (см.
стр. 395—396). Про них сказано, что они вышли из Пелопоннеса
просто потому, что вождями их были изгнанники Пелопиды.
Это можно признать за факт. Мы знаем, что главный город
• Strabo, 582, ср. 401.
’ Hall, CGBA, 239-286.

XVH. Гомериды
549
Лесбоса Митилена управлялся в древние времена царями из
года Пенфилидоь8, а в Кумах был, как нам об этом говорят,
какой-то царь Агамемнон, принадлежавший, вероятно, к другой
ветви этого рода через Клева и Малая9. Целью этих беглецов,
вороживших своей связью с последними Пелопидами, было не
порвать с прошлым, а, наоборот, перенести и хранить его на
своей новой родине, расположенной поблизости от арены Тро-
янской войны.
Ионийская колонизация была гораздо более сложным делом.
Ею руководили Нелеиды, изгнанные из Пилоса в Афины19.
Там они получили права на землю и место в системе родового
строя, который, возможно, был даже несколько изменен ради
этого случая. Они хорошо устроились в Аттике. Некоторые из
их родов, а именно Медонтиды, поддержали царскую власть
в Афинах; другой род — Кодриды — возглавил миграцию в
Ионию. Их участие в этом движении может быть и преувели-
ченным в нашей традиции, потому что прошлое она оценивает
глазами афинян, но все же оно должно было быть значитель-
ным. Некоторые из основанных ими городов были созданы на
базе четырех аттических фил11 * *, и все они, за исключением двух,
установили у себя аттические празднества Апатурий18.
Двенадцать городов панионического союза разделены
Геродотом по признаку их диалектов на четыре группы: 1) Хиос
и Эрифры, 2) Эфес, Колофон, Лебедос, Теос, Клазомены и Фокея,
3) Милет, Миус, Приена и 4) Самос18. Из них четыре города
стояли в стороне от этого основного движения: Хиос, Клазо-
мены, Фокея и Самос. Хиос был основан выходцами с о. Эвбеи,
Клазомены — из Клеон и Флей, Фокея—из Фокиды, Самос—из
Эпидавра14 * *. Последний был включен в союз насильно экспедицией
из Эфеса11; Фокея и Клазомены были допущены после принятия
ими царей из рода Нелеидов; в первом случае — из Эрифр и
Теоса, во втором из Колофона19. Все двенадцать управлялись
сначала царями — Кодридами или Главкидами, в некоторых
случаях теми и другими вместе17. Род Главкидов говорил на
греческом языке и за несколько веков до этого утвердился в
Ксанфе, столице Ликии (стр. 163). Главкиды, вероятно, совер-
* Arist. Pol., 1311b.
* Poll, 9,83. Близ Смирны был источник, названный именем Ага-
мемнона, Phitostr., Нет., 11, 147.
, 10 Herod., 1, 146; Paus., VII, 2,1; см. выше, стр. 389—392.
11 СЮ, 3078, 3664.
« Herod., I, 147.
« Herod., I, 142.
“ Paus., VII, 3—4.
“ Paus., VII, 2,8; VII, 4, 2.
“ Paus., VII, 3, 10.
17 Herod., I, 147.

550
Часть пятая. Гомер
шенно слились с местным населением, которое, конечно, сохра-
нялось в Милете и на о. Теосе (стр. 166) и, вероятно, также в
других местах. Местная культура была слишком устойчива,
чтобы ее можно было подавить. Официальным центром союза
был избран Панионий на мысе Микале, но он был слишком
далеко на юге и оказался неудобным. Позднее, когда ионийцы
распространились по всем направлениям, они собирались для
празднеств Аполлона на о. Делос.
В Эфесе Кодриды до самого римского владычества сохраняли
некоторые свои царские привилегии, как-то: пурпурные одежды
и жречество в культе Деметры Элевсинской18. Как долго дер-
жалась царская власть в Ионии, мы не знаем, но, верояхно,
она пала там гораздо раньше, чем в Эолиде.
Ионийцы благоденствовали. Хотя они вступили на истори-
ческую арену позже, чем эолийцы, они скоро стали настолько
сильны, что отняли у эолийцев все их важные опорные пункты.
Хиос стал ионическим уже в очень раннее время (стр. 518).
Смирна была следующей по времени. Она была выгодно рас-
положена при устье Термоса, но была отгорожена от входа
в морской залив Фокеей и Клазоменами и уже давно была
захвачена экспедиционным отрядом, высланным из Колофона.
Жителям было разрешено переселиться в другую часть Эоли-
ды. Смирна же стала ионической1*. Когда Геллеспонт стал
опять доступен, эолийцы утвердились в Сеете и Абидосе, но
впоследствии Абидос был захвачен Милетом, затем фокейцы
основали Лампсак, и милетцы обеспечили для себя в Кизике
опору для дальнейшего продвижения на север к Пропонтиде20.
Кроме того, Эолида утратила руководящую роль в Анатолии
и никогда более не сумела ее себе вернуть. За исключением
Митилены, которая обеспечила себе место в греческой „кон-
цессии" в Дельте, в городе Навкратисе21, ни одно другое эоли-
ческое поселение не было в силах сопротивляться домогатель-
ствам ионийцев.
Ранняя история этих колоний давно уже хорошо известна:
при всей ее отрывочности она заключает в себе некоторые
ценные данные для разрешения гомеровского вопроса; однако
они никогда еще не были исследованы.
Эпическая поэзия была создана придворными певцами, в
ней воспевались победы царей. Это верно во всех случаях,
и Греция не составляет исключения.
Из беглого упоминания в „Одиссее" мы заключаем, что
певец при дворе Агамемнона в Микенах был официальным
« Strabo, 632.
« Herod., 1,140—150; Paus., VII, 5, 1.
** J. L. Myres to CAH, III, 657—660.
« Herod., II, 178, 3.

XVIL Гомериды
551
лицом с высоким положением22. Когда потомки Агамемнона,
Пенфилиды, закончили свои долгие странствия, они, насколько
это позволяли условия, восстановили традиционную дворцовую
жизнь. Их попытка удалась до некоторой степени, потому что
они хотя и потеряли свою столицу мирового значения, но со-
хранили одно наследие, которое у них нельзя было отнять.
Действительная отсталость Эолиды при сохранении царской
власти благоприятствовала развитию эпической поэзии.
Подвиги Беовульфа, про которые пели при англосаксонских
дворах, были совершены по другую сторону Северного моря,
и герой этого повествования, может быть, и не имел никаких
связей с королями, слушавшими песни о нем. Ни Беовульф,
ни Уидсит, кроме разве одного Оффы* *, не обладают никакими
чертами английского характера22. Древняя „Эдда" в ее насто-
ящем виде принадлежит к эпосу Исландии, а „Нибелунги"—к
эпосу Баварии, но их герои, если можно говорить об их нацио-
нальной принадлежности, которая никогда не уточнялась,
были готы, гунны и бургундцы24. Это общая черта всего гер-
манского. эпоса, объясняемая их пространной миграцией, при
которой тевтонское племя разбрелось почти по всей Европе, и
певцы сохранили в своей памяти повествования о лицах и их
подвигах, совершенных далеко от того места, где они о них
вспоминали.
Что касается Пенфилидов, то они только пересекли Эгейское
море и на своей новой родине как прямые потомки Агамемнона
слушали „Илиаду", глядя на гору Иду, с которой открывался
вид на поле битвы под Троей. Можно себе представить, что
они говорили при этом своим гостям; „Хоть это и маленький
клочок земли, но зато наш собственный".
Потом пришли Кодриды. История Одиссея, родина которого
была в непосредственной близости к месту жительства их
предков, вполне могла оказаться их вкладом в сокровищницу
Гомера. Его странствия на западе представляют собой любо-
пытную параллель к путешествию аргонавтов и зарождают
в нас подозрение, что предание могло быть перенесено с востока
на запад Нелеидами, когда они выселились из Иолка22.
Царская власть существовала в Ионии достаточно долго,
чтобы установить связь между двумя побережьями, и тогда
искусство поэзии могло быть перенесено без ломки и в такой
“ Odyss., 111, 267—271.
* Герои древнего англо-германского эпоса. О Беовульфе см. выше,
стр. 530. Уидсит — участник походов в Среднюю Европу. Оффа—король Мер-
сии—вел войны с Уэльсом, ум. в 796 году. — Прим, перев.
“ Chadwick, НА, 32.
« Ibid., 33—34.
“ J. А. К- Thomson, 80—99.

552
Часть пятая. Гомер
атмосфере, в какой никогда еще не дышали эпические певцы, — в
атмосфере смелого, критического и бодрящего духа торгового
города-государства.
2.	МЕСТО РОЖДЕНИЯ ГОМЕРА
Можно исследовать вопрос о месте рождения Гомера без
предубеждения, что, может быть, никогда не существовал
единый автор „Илиады" и „Одиссеи" в обычном смысле этого
слова. Сами греки верили в его существование, а они заслужили
того, чтобы их выслушать.
Гомеровский вопрос—это не измышление последнего времени.
Еще в славные дни эллинистической науки начались споры,
одним ли автором были созданы обе поэмы или нет. Обсуждение
этого вопроса ширилось: о степени, которой эти споры достигли
к III веку н. э., можно судить по остроумному произведению
Лукиана. „Два или три дня спустя я повстречался с поэтом
Гомером, и поскольку никто из нас не был занят, я восполь-
зовался случаем, чтобы спросить его о разных вещах, между
прочим и о месте его рождения, которое, как я ему объяснил,
является предметом резких разногласий среди нас. Он ответил,
что ему известно, что разные ученые указывают на Хиос, Смирну
и Колофон, но на самом деле он уроженец Вавилона и известен
большинству народов под именем Тиграна; только после того,
как он был продан грекам в качестве заложника	он
принял имя Гомера. Тогда я спросил его, ему ли принадлежат
те строки, которые обычно отбрасываются издателями; он от-
ветил, что все написал сам. Это побудило меня отказаться
от всех бессмысленных педантизмов школы Аристарха и Зено-
дота, и, разъяснив окончательно этот вопрос, я спросил его,
какие у него были мотивы начать „Илиаду" с описания гнева
Ахилла. Он сказал, что просто эта мысль привлекла его к себе,
больше ничего. Я не забыл также спросить его, не написал ли
он „Одиссею" раньше „Илиады", как это утверждают многие
ученые, но он сказал, что нет. Мне не было необходимости спра-
шивать его, правдива ли легенда о его слепоте, я сам видел,
что этого не было"®*.
Что эта изящная шутка Лукиана не осталась в древности
неизвестной, можно увидеть из тех строк, в которых византий-
ский лексикограф Свидас резюмирует достижения изысканий
по гомеровскому вопросу. Я приведу тот отрывок, который
касается вопроса о месте рождения поэта.
„Сомнения, мог ли быть смертным поэт такого дарования,
привели к подобной же неясности в отношении места его рож-
“ Luc., VH, II, 20.

XVН. Гомериды
553
дения. Различные ученые считали его уроженцем то Смирны,
то Хиоса, то Колофона, то Иоса, Кум, КенхреЙ в Троаде, Лидии,
Афин, Итаки, Кипра, Саламина,.Кносса, Микен, Египта, Фесса-
лии, Италии, Лукании, ГринеЙи, Рима и, наконец, Родоса**27.
Действительно, солидный список претендентов I После при-
мерно двух тысяч лет поисков истины этот список в XI веке
н. э. был сокращен. Прежде всего нужно было вычеркнуть
такие города и страны, которые могли выдвинуться только в
христианское время.
Таким путем наш список сокращается до семи названий.
Покажем их в следующей связи.
Источник	В«к (до н. э.)	Место рождения Гомера
Гимн Гомера Аполлону	VII—VI	Хиос
Симоний из Аморга (?)	VII—VI	Хиос
Симонид с о. Кеоса (?)	VI—V	Хиос
Дамаст из Сигейона	V	Хиос
Пиндар	V	|Хиос [Смирна
Стесимброт с о. Фасоса	V	СМирна Кумы
Гиппий из Элиды	V	
Бакхилид с о. Кеоса	V	Пос
Антимах из Колофона	V—IV	Колофон
Эфор из Кум	IV	Кумы
Аристотель	IV	И ос
Филохор из Афин	IV	Аргос
Феокрит с о. Коса	III	Хиос
Аристарх из Самофракии	III—II	Афины
Никандр из Колофона	II	Колофон
Дионисий фракиец	II	Афины12
Рассмотрим этих претендентов, начав с самого сла-
бого.
Об Афинах много говорить не приходится. Афины претен-
довали на признание за ними этой чести в качестве метрополии
ионийцев; в более позднее время они получили это признание
в качестве восхваления за свои заслуги. Аристид из Смирны
описывает свой город как колонию афинян и своих предков
как афинян22. Сохранилась до нас одна надпись, составленная
для статуи афинского тирана Писистрата:
„Трижды .я был тираном, трижды был изгнан и вновь вос-
становлен. Я правитель Писистрат, который собрал разроз-
ненные песни Гомера, потому что, если Афины основали
27 Suld., "Ouqjoc.
« Hom. Путл., Ill, 172; Simoc., 85, Pind., fr. 264. Dam., 10=FHG, II,
66; Stesim., 18; Hipplas, 8=FHO, II, 62; B„ fr., 48, Blass, Antim., 18=FHG,
II, 58; Eph., 164; Arist, fr. 66; Philoch., 54; Theoc., VII, 47, Nlcand., fr.,
14; V Hom., 5—6.
« Aristid., 23, 26, 29, 40, 759 ; 42, 776.

554
Часть пятая. Гомер
Смирну, то этот золотой поэт был нашим соотечественни-
ком"30.
Нос. Существовала легенда, что девушка с этого острова, по
имени Крефис, родившая ребенка от бога, была продана в раб-
ство в Смирну, где ее купил один лидиец, по имени Майон,
который женился на ней, и она родила Гомера31. Это, несо-
мненно, та самая легенда, на которую опирались Бакхилид
и Аристотель, а она называет родиной Гомера не Иос, а
Смирну.
Аргос. Гомеровские поэмы были особенно популярны в
Аргосе, несомненно, по политическим соображениям. В Аргосе
справлялся музыкальный праздник, на который некогда были
приглашены в качестве гостей Аполлон и Гомер33. Аргосцы
утверждали, что Гомер был сыном Майона и Гирнефо33. Гирнефо
упоминается в местных легендах как вариант о девушке с о.
Иоса. Она была эпонимом одной из аргосских триб Гирнефие.
состоявшей из додорического населения (стр. 163). Вполне
возможно, что независимо от гомеровских традиций здесь и
после дорического завоевания продолжали жить какие-то
воспоминания о микенском песенном искусстве.
Колофон. Люди, отстаивающие претензии этого города,
были сами колофонцами, то есть заинтересованной сторо-
ной. Основанием для их претензий могло служить то, что
ионийцы из Колофона пополнили когда-то население Смирны
(стр. 550).
У нас остались Кумы, Смирна и Хиос. Самым слабым из
этих претендентов были Кумы и, может быть, они называются
в этом ряде городов только на том основании, что Кумы были
метрополией Смирны. Самым сильным претендентом был
остров Хиос. Его права поддерживаются гимном Гомера и Се-
монидои из Аморгоса, если только цитата взята у него, а не
у Симонида с о. Кеоса. К тому же Хиос был общепризнанной
родиной Гомеридов34. В пользу Смирны можно еще сказать,
что Гомериды переселили свой центр на о. Хиос из Смирны,
после того как она подпала под владычество Колофона. Самым
лучшим разрешением нашего вопроса будет признать равные
права за Хиосом и Смирной, поставив Кумы на второе после:
них место. Все три пункта приходятся на пограничную полосу
между Эолидой и Ионией и находятся в Гермайском заливе.
Это и есть — насколько нам известно — колыбель греческого
эпоса.
“ VHom., 5—6=АР, XI, 442,
“ Plut. VHom., 3. На о. Иосе была гора Гомереон, 10, 12(5)15.
u Ael. VH. IX 15.
« VHom., IV, 1—2; б, 27; Gertamen, 25.
м Strabo, 645; Асиз„ 31; Ней., 55.

XV//. Гомериды
555
3.	ИЗ ЦАРСКОГО ДВОРЦА НА РЫНОЧНУЮ ПЛОЩАДЬ
По имени Гомера Гомеридамн называются и его последо-
ватели. Имя-то, во всяком случае, нечто реальное. Гомер—это
ионическая форма имени Homaros, которое встречается как
собственное имя в надписях на Крите и в Фессалии* 35. Как имя
нарицательное оно означает заложника; существовало даже
предание, что поэт был отдан в заложники на о. Хиос из Смирны36.
Само имя дает к тому основание. Другое более правдоподобное
его объяснение состоит в том, что homeros — древнее слово,
означающее „слепой"37 * *. Певцы часто бывают слепыми на том
же основании, почему и кузнецы бывают хромыми. Названия
часто давались по какому-нибудь физическому недостатку.
Слепота влечет за собой „второе зрение", то есть дар пророчества
или поэзии*3.
Демодок был слеп, так же как Фамирис и Стесихор3*. Но
если бы Гомер был просто „слепым бардом", его имя не под-
тверждало бы с убедительностью его реальное существование.
Относительно Гомеридов нам известно, что „первоначально
они были потомками Гомера, которые распевали его поэмы по
праву преемственности, но позже они стали рапсодами, не
имевшими родственной связи с поэтом"43. Другими словами,
они начали как члены рода, а потом стали профессионалами.
Квалификация по рождению была принесена в жертву кооп-
тации (стр. 333). Центром их был о. Хиос. Подобно всем другим
певцам-сказителям, они превратились в традиционных стран-
ников, и, несомненно, у них были собратья во многих областях
Греции. Один из них, Кинэф с о. Хиоса, переселился в конце
VI века до н. э. в Сиракузы41. Гомериды процветали еще и в
IV веке, как мы узнаем об этом у Платона, который упоминает
несколько известных эзотерических поэм, недоступных для
публики43. К тому времени они, должно быть, уже утратили
монополию на поэмы, и при этом интересно отметить, что нигде,
ни в аттической литературе, ни в надписях, мы не находим
упоминания о каком-нибудь рапсоде — уроженце Афин. Когда
Платон хотел дать образ типичного представителя этого
рода людей, он выбрал ионийца из Эфеса..
Если поэмы культивировались во дворцах Пелопидов и
Кодридов, то упадок царской власти должен был резко отра-
зиться и на их судьбе. В Кумах цари продержались до 700
« GDI, 1033; SIG, 1059, I, 3.
* Procl., C/ir., 99; 17 Allen.
” Ibid., 19—20; Eph., 164.
35 Cp. Chadwick, GL, 3, 619.
33 Odyss., VIII, 63—64; Ilias, II, 599—600; Isocr., Het., 64.
* Pind., N, 2, 1 sch.
" Pind., N, 2, 1 sch.
“ Piato, Phdr., 252 b ; cp. Io, 530d; R, 599 e.

556
Часть пятая. Гомер
года до и. э., но это был особый случай. Царская власть была
отменена — по крайней мере в Ионии, — вероятно, задолго до
того. Неравномерность развития различных частей азиатской
Греции сделала возможным сохранение эпических традиций
и на следующей стадии исторического развития без их ломки.
Когда жизнь во дворцах заглохла, пение былин было пере-
несено на рыночную площадь. Я имею здесь в виду не сонный
деревенский базар, место для встреч крестьян, гуртовщиков
скота или сельских земледельцев. На таких базарах выступал
Гесиод, производя впечатление, о котором можно судить, срав-
нивая его с Гомером. Я думаю об оживленных площадях где-
нибудь в портовых городах, где вместе толкутся греки, карийцы,
финикийцы, морские торговцы, изготовители тканей, менялы
денег, о чем-то вроде ежегодной ярмарки на о. Делосе.
Делос — маленький остров, всего одна гора из гнейса и гра-
нита среди синего Эгейского моря, но, находясь в центре Киклад,
он стал культурной метрополией всей Ионии.
„О господин мой Аполлон ! Много у тебя святилищ в лесах
и на полях. Дороги тебе все мысы и горные пики, все
реки, стекающие в море, но дороже всех Делос. Сюда стекаются
одетые в длинные плащи ионийцы со своими женами и детьми,
чтобы навсегда запомнить состязания борцов, танцы и музыку,
ибо все это представляет столь блестящее зрелище, что зрители,
восхищенные видом множества мужчин, женщин, кораблей
и товаров, могут поверить, что они не подвержены больше ни
старости, ни смерти*'4’.
Но на празднества стекались люди не только из Ионии, а
со всей Греции. Уже в начале VIII века до н. э., как мы знаем,
на состязаниях выступал хор из Мессении, исполнявший гимн,
написанный для этого Евмелом из Коринфа* 44 * *. Афиняне высту-
пали там со времен Солона а может быть, и раньше4*. Если кто в
Греции слышал какое-нибудь захватывающее пение, тот говорил:
„Этот поет, точно собирается выступить в Делосе**44. Этот остров
сохранил свое значение и в период Персидских войн, а после
поражения персов традиционный престиж острова стал при-
чиной того, что именно на Делос была свезена казна нового
Ионического союза, образованного Афинами.
Чтение поэм Гомера занимало видное место в программе
празднеств — это известно. Алтарь’Делосского Аполлона упо-
минается и в „Одиссее**47, и здесь же, по преданию, пленял ког-
да-то толпы слушателей и сам „слепой бард“.
“ Hom. Hymn., HI, 143—155.
44 Paus., IV, 4, 1.
44 Ath„ 234e; Philoch., 158.
44 Zen., Il, 37.
47 Odyss., VI, 162—163 ; cp. Cert amen, 315—321 ; Hes., /r. 265.

XVfl. Гомериды
557
„О, будьте милостивы, Аполлон и Артемида 1 Счастливый
зам путь, о делосские девушки, попомните обо мне, и если какой-
нибудь далекий путник подойдет к вам и спросит: „Кто доставил
вам наибольшее наслаждение из всех певцов, которые приезжали
к вам сюда?'1 — не забудьте вы в один голос ответить:,.Слепой
певец ! Он живет на скалистом Хиосе, и песен его никогда и ни-
кто не превзойдет 1“да
Мы не знаем, с какого времени было там введено пение баллад.
Это могло быть уже и в IX веке до н. э., и, как мы видели это в
предыдущей главе, поэмы продолжали пополняться и в седь-
мом. Перемена обстановки произошла до завершения их ком-
позиции. Но это только чисто формальная сторона. На самом
же деле эта перемена должна была носить революционный
характер. Поэмы зародились в замкнутой обстановке придвор-
ной жизни, в среде старой родовитой знати, черпая себе пищу
из воспоминаний о прошлом; теперь же, вынесенные на шумную
ионийскую торговую площадь, на арену политики и знаний,
они дали наконец полный цвет. Условия для этого были ис-
ключительно благоприятными.
4.	СОБРАНИЕ ТВОРЕНИЙ ГОМЕРА
На предшествующих страницах „Илиада", „Одиссея" и
гимны обозначались нами по совокупности как поэмы Гомера.
В древности существовало еще около дюжины других произ-
ведений, теперь утраченных, известных под именем Гомера или
его школы. Они и составляют собрание творений Гомера. Оно
состоит из двух частей. Во-первых, это поэмы, которые всеми
единодушно или почти единодушно приписываются самому
Гомеру: „Илиада", „Одиссея", гимны. Я буду продолжать
обозначать их как поэмы Гомера. Другая часть, приписывае-
мая частично ему же, а частично его ученикам, известна под
общим названием Киклических поэм.
Большинство наших сведений о Киклических поэмах мы
черпаем у неоплатоника V века н. э. Прокла, составившего
каталог гомеровского собрания, краткое содержание которого
до нас сохранилось".
Он, по-видимому, написал свой каталог основательно. Кроме
него, у нас имеются только цитаты и намеки у других писателей
и фрагменты сочинений эллинистических, греко-римских и
византийских ученых.
„Илиада" повествует о десятом годе Троянской войны, начи-
ная со ссоры Ахилла с Агамемноном и кончая похоронами Гек-
тора. .Содержанием „Одиссеи" является возвращение самого
“ Hom. Hymn., Ill, 165—173. .
*» Об авторстве Ctirestomathia см. Allen, НОТ, 51—60.

558
Часть тятая. Гомер
Одиссея на о. Итаку, воссоединение его с семьей и расправа с
женихами, В „Илиаде" — 15 693 стиха, в „Одиссее" — 12 ПО.
Обе поэмы разделены были александрийскими издателями на
24 песни каждая. „Илиада" всеми вообще приписывается Гомеру,
так же обстоит и с „Одиссеей", за исключением некоторых элли-
нистических ученых, которые с этим не согласны*0.
Таблица XVIII
СОБРАНИЕ ТВОРЕНИЙ ГОМЕРА
Название	Автор	Дата (до н. э.)
Илиада Одиссея	Гомер Гомер	Около 950
Гимны; Аполлону другие	Гомер Кинэф с о. Хиоса . Гомер	Около 500
Троянский цикл Киприя Эфиопида Малая Илиада Разграбление Трои Возвращение на родину Телегония	Стасин с Кипра Гегесин из Саламина Арктин из Милета гКинэфон из Спарты Jjlecx из Митилены |Фесторид из Фокеи (Диодор из Эрифр Арктин из Милета Эгий из Тройэена Кинэфон из Спарты Бвгаммон из Кирены	после 744 около 762 около 710 после 744 около 762 , около 566
Фиванский цикл: Эдиподия Фиваида Эпигоны	Кинэфон из Спарты Гомер* Антимах с о. Теоса	около 762 около 753
Разные произведения Пленение Экалии Битва титанов Фокзида Маргит Амазония Гераклея	Креофил с о. Самоса (Арктин из Милета \Евмел из Коринфа Гомер Гомер Матиес из Лидии Лисин из Линда	после 744 около 750 около 700 около 750
w ProcL, 102, 3, Allen.
* Имя Гомера называется только тогда, когда нет никакого другой-
кандидата.

XVII. Гомериды
559
Всего гимнов Гомера — 34, но, кроме пяти, все они очень
короткие. Гимн Аполлону приводится Фукидидом (V век до
н. э.) как гомеровский; гимн Гермесу — Антигоном из Кариста
(III век до н. э. )*х. Афиней же (11—111 века н. э.) говорит о гимне
Аполлону, что его автор — „Гомер или один из Гомеридов"52. А
Гиппострат Сиракузский (не датирован) говорит, что подлинный
автор этого гимна был один из Гомеридов — Кинэф с о. Хиоса,
который „вставил множество своих собственных стихов в гоме-
ровские" и приезжал в Сиракузы между 505—500 годами до
н. э.*® В недавние годы Вэйд-Джери убедительно доказал, что
этот гимн составлен из двух: из гимна делосскому Аполлону,
написанного до 600 года до н. э., и из гимна дельфийскому Апол-
лону, написанного в течение следующего столетия; объединение
же их произведено было Кинэфом56. Я принимаю эти сообра-
жения,
Киклические поэмы можно классифицировать по их содер-
жанию на Троянский цикл, Фиванский цикл и разные произ-
ведения.
В Троянском цикле шесть поэм: первая — „Киприя" — в
11 книгах; содержание ее: суд Париса, похищение Елены, под-
готовка ахейцев к походу, принесение в жертву Ифигении и ход
военных действий во время ссоры Ахилла с Агамемноном5®.
Геродот (V век до н. э.) доказывает на основании содержания
поэмы, что Гомер не мог быть ее автором, но тут же оговаривается,
что многие считают автором именно его®6. Существовало пре-
дание, которое можно приписать Пиндару (V век до н. э.),
что Гомер преподнес эту поэму в качестве свадебного подарка
своему зятю Стасину с о, Кипра®7. Платон (IV век до н. э.)
цитирует поэму, не называя автора®8. Павсаний (11 век н. э.)
тоже не дает о нем сведений®9. Афиней приписывает ее
Стасину с Кипра, или Гегесию, или „кому-нибудь другому*'60.
Прокл приписывает ее тоже Стасину или Гегесию из Саламина,
то есть тоже с Кипра61.
Вторая поэма — „Эфиопида" — состоит из пяти песен. Содер-
жание ее; десятый год войны от похорон Гектора до смерти
Ахилла ®2. Прокл считает ее автором Арктина из Милета, который * 51
« Thue., 3, 104 ; Antig., 7 : ср. Paus., IV, 30, 4 ; IX, 30, 12 ; X, 37, 5.
и Ath., 22b.
51 Pind., N, II, 2, 1 sch.
« Wade-Oery K.
“ Procl., 102—105.
•» Herod., II, 117.
w Ael., VH, 9, 15; cp. Iamb., VP, 146; Suid., "Ору&>$, 29.
M Plato, Euthyph., 12a.
« Paus., IV, 2, 7.
M Ath., 682d; cp. 35c, 334b.
“ ProcL, 97, 14.
« Prod., 105—106.

560
Часть пятая. Гомер
назван у Свиды (XI век н. э.) учеником Гомера®8, Годом его
рождения указан 744 год до н. э.®* *
Третья поэма — „Малая Илиада*1 — в четырех песнях, Содер-
жание: спор из-за оружия Ахилла и строительство деревян-
ного коня®5. Ее в различных вариантах приписывают Кинэ-
фону из Спарты (Гелланик, V век до и, э.), Лесху из Митилены
(Прокл), Фесториду из Фокеи или Диодору из Эрифр ®®. Кинэ-
фон отнесен к 762 году до н. э.®7, а Лесх был современником
Арктина00. Существовала легенда, что Гомер сочинил эту поэму,
пока находился с Фесторидом в Фокее, Сын Фесторида, по
имени Парфений, был тоже эпическим поэтом: он назван потом-
ком Гомера®*. Павсаний считает эту поэму анонимной’'0.
Четвертая поэма — „Разграбление Трои" — в двух песнях
сочинена Арктином, автором „Эфиопиды**71.
Пятая — „Возвращение на родину" —в пяти песнях. Содер-
жание: послевоенные приключения Диомеда, Нестора, Неоп-
толема, Агамемнона и Менелая. Автор ее — Эгий из Тройзена
(Прокл)78. Павсаний упоминает о поэте с таким именем, но о
поэме говорит, что она анонимна78.
Шестая поэма — „Телегония" — в двух песнях. Содержание:
приключения Одиссея после расправы с женихами и до его
смерти74. Автором ее был Кинэфон из Спарты (Евсевий, III век
н. э.) или Евгаммон из Кирены (Климент, II—III века н. э.)74.
Евгаммон отнесен к 566 году до н. э.
О Троянском цикле пишет Аристотель, но в таких выражениях,
из которых видно, что его автором он не считает Гомера76.
Затем следует Фиванский цикл из трех поэм. „Эдиподия"
повествует о том, как Эдип убил своего отца, женился на своей
матери и проклял своих сыновей. В „Фиваиде** говорится о
войне между его сыновьями, о первом походе аргосцев против
Фив; кончается она их смертью от руки друг друга. Поэма
“ Suid., ‘Аек-rivos - FHG, IV, 314.
« Suid, L с.; Allen, НОТ, 62—63.
« Procl., 106—107.
* Е., Tr., 821 sch.
« Allen, HOT, 63.
“ Clem., Str., I, 21. Лесх упоминается как давший описание (в поэме?)
соревнования Гомера с Гесиодом (Plut., Мог., 154а). Единственное, о чем
здесь следует упомянуть, — это то, что обоим поэтам приписывался дар
импровизации.
•* Suid,, ПаоЪ&ия.
” Paus., Ш, 26, 9,
п Procl., 107—108.
« Procl., 108—109,
71 Paus., 1,2, 1; X, 28,7; ср. Ath., 281b,
« Prod., 109.
»* Euseb, Cftr, 01., 4; Clem., Str., VI, 25, 1.
»• Arist, Peet,, XX1I1, 5—7.

XVII. Гомериды
561
..Эпигоны" описывает разрушение города во время второго
похода, организованного сыновьями аргосских вождей, погиб-
ших в первом походе. В „Фиваиде" и в „Эпигонах" по 7000
стихов в каждой поэме77.
„Эдиподия" приписана в одной надписи Кинэфону78. Пав-
ианий считает ее анонимной7*. „Фиваида" была приписана Го-
черу Каллином Эфесским в VIII веке до н. э.80 Это почти самое
древнее упоминание о Гомере среди авторов Киклических поэм.
Геродот приписывает „Эпигоны" Гомеру, оговариваясь —
..если только он действительно автор этого произведения"81.
В одной александрийской схолии эта поэма приписана Анти-
чаху, вероятно, Теосскому (ок. 753 года до н. э.)82.
Остаются разные произведения.
„Пленение Эхалии". Содержание поэмы; последний подвиг
Геракла. Автор ее Креофил из Самоса (Каллимах, III век до
н. э.)88. Платон упоминает Креофила как „друга Гомера"84.
В других местах он назван его зятем, как и Стасин85. Каллимах
рассказывает предание, вероятно известное также Платону,
будто Креофил получил эту поэму в подарок от Гомера после
его возвращения из города Самоса88. Климент говорит, что поэма
была украдена у Креофила Паниасисом из Галикарнасса87.
Может быть, поэма была не украдена, а присвоена.
„Битва титанов" приписывалась Афинеем Арктину Милет-
скому или Евмелу Коринфскому88. Евмел (ок. 750 года до н. э.)
принадлежит к Бакхидам (стр. 198). Он был известен как автор
другой эпической поэмы — „Коринфии"88 и он же сочинял
гимны для мессенских певцов, соревновавшихся на о. Делосе
(стр. 556).
О „Фокеиде" сказано, что ее взял у Гомера Фесторид, который
" Certamen, 255—260; ср. CIG, It. Sic., 1292, 2, 12.
и CIG, It, Sic., 1292, 2,11.
” Paus., IX, 5, 11.
** Paus., IX, 9, 5. Поправка KcdaTwj на KaWroc, по существу,
верная; она объясняется как ударением, так и тем, что легко смешать гре-
ческие Л и а. Нет такого слова, как КоЛа1гос. Смелое утверждение Скотта,
что под "OfojQov можно понимать и другого поэта (UH, 16), не выдержи-
вает критики. Тогда бы стояло: <Шос "O/njpw> или бейгедог ’Орг/дог
(см. W. G. Headlam in G. Thomson, AO, 2, 93). Другие писатели считают
„Фиваиду" анонимной, Ath., 465е; Apollod., I, 8,4.
« Herod., IV, 32.
« Ar., Pa., 1270 sch.; Plut., Rom., 12.
« Call., Ep., 6.
M Plato, Rom., 600b.
“ Suid., Kgeaupvto;.
“ Strabo, 638.
” Clem., Str., VI, 25, 2; об имени см. стр. 164.
88 Ath., 22с, 277d; A. R., I, 1195 sch.; Hyg., F, 183; Clem., Str., I, 21, 8.
и Paus., II, 1, 1; II, 2, 2; II, 3, 10.
36 Дж. Томсов

562
Часть пятая. Гомер
поддерживал его в Фокее* *0. О содержании этой поэмы ничего
не известно.
„Маргит" была шутливой поэмой, написанной гекзаметром
вперемежку с триметром, про одного простака, который не знает,
кто из его родителей дал ему жизнь, и отказывается любить
свою жену из страха, что она скажет об этом его матери’1.
Платон и Аристотель признают эту поэму гомеровской, но позд-
нейшие писатели считают это спорным”.
Последними произведениями являются „Амазония", напи-
санная Магнесом из Лидии (ок. 700 года до н. э.) и „Гераклея",
которая, по свидетельству Климента, была украдена у Писина
из Линда Писандром из Камейра (ок. 750 года до н. э.)м.
Еще два обстоятельства, и наши данные будут исчерпаны.
С одной стороны, платоновский Ион, рапсод из Эфеса, провоз-
глашает себя профессиональным певцом, специализировавшим-
ся исключительно на произведениях Гомера”, и все выдер-
жки взяты им из „Илиады" и „Одиссеи". Точно так же и Ксе-
нофонт упоминает о каком-то афинянине, который знал всего
Гомера наизусть, подразумевая при этом, что из контекста сле-
дует, что это „Илиада" и „Одиссея"®*. С другой стороны, Прокл
свидетельствует, что „древние" приписывали Гомеру все Кик-
лические поэмы, то есть что все они входят в собрание его тво-
рений**.
Мы видим отсюда, что древние свидетельства не были между
собой согласны. Как с этим быть? Суждения о поэмах, которые
были высказаны до сих пор, сказать по правде, были спорны.
В древние времена в соответствии с мнением сепаратистов,
все поэмы были безраздельно приписаны Гомеру, который прев-
ратился в чудесный символ, лишенный всякой исторической
реальности. С другой стороны, унитаристы видели затруднение
для себя в том, что, кроме двух выдающихся мастерских произ-
ведений, ни одно, ни другое первоначально не считалось со-
зданным им. Оба взгляда связаны с хронологией, которая тоже
определяется противоречиво, поэтому истина должна оказаться
где-то в ином месте. Ошибки, допущенные той и другой шко-
лой, состоят в том, что они пытались отмахнуться от противо-
речий в своих доказательствах, вместо того чтобы принять их
за исходный пункт.
* Ps. Herod., VHom., 16.
•1 ДмгЫп 160 ярЬ
« Plato, Ale., II, 147c; Arist., Poet,, IV, 3, 10—12; Heph., Encheir., 17;
Dio Prus., 53—54.
“ Nic. Dam., 62; Clem., Str., VI, 25,2; Suid., Писало;.
“ Plato, Io, 531a.
* Xen., Sym., 3, 5; cp. Ath., 620b.
* Procl., 102.

XV Н. Гомериды
563
У древнегреческих историков есть большое преимущество.
Политический сепаратизм греческих городов-государств благо-
приятствовал тому, что долго удерживались наряду с параллель-
ными культами, происходившими от одного начала, и другие,
противоположные версии одних и тех же событий; они дают
богатый материал, на основе которого можно путем сравнитель-
ного анализа восстановить истину. Древнегреческая традиция —
это такой сложный узел, который нужно распутывать по отдель-
ным ниточкам. Самой устойчивой из них оказывается афинская
традиция, которая через 5 столетий обладала тенденцией погло-
тить все остальные. Но у ионийцев была своя культура, более
древняя, чем афинская, и в течение длительного времени она
оставалась независимой вплоть до эллинистических времен.
Недавно было показано, что „некоторые александрийские ученые,
прибывшие из Ионии, привезли с собой из своих родных горо-
дов знание таких произведений, которые никогда не получали
доступа в Афины"97. Если противоречия гомеровской тради-
ции рассмотреть в этом новом свете, они могли бы быть раз-
решены.
В VIП веке до н. э. один иониец, по имени Каллин, припи-
сывал „Фиваиду“ Гомеру, а позже, через три столетия, Пиндар
рассказывает легенду о свадебном подарке Стасину, добавляя
при этом, что Гомер был автором „Киприи". Далее Гелленик
Лесбосский приписывает „Малую Илиаду" Кинэфону, в то
время как Геродот, уроженец-Малой Азии, живший в Афинах,
считает нужным высказать свое мнение, что и „Киприя" и „Эпи-
гоны" написаны Гомером. В Афинах же Фукидид цитирует
гимн Аполлону как гомеровский гимн, а в IV веке Ксенофонт
оставляет за Гомером только „Илиаду" и „Одиссею". Платон и
Аристотель повторяют его мнение, за исключением того, что
упоминают среди гомеровских произведений „Маргит". В алек-
сандрийский период всем хорошо известны имена' соперников
Гомера, и общее направление отнюдь не примирительное.
Таким образом, традиций оказывается не одна, а две. Обе
распространяются и вместе с тем запутываются.
Одна из них была создана самими Гомеридами. В самые
ранние времена, когда эти „сыны Гомера" были членами вполне
реального рода сказителей, они придерживались благочести-
вого обычая, соблюдаемого такими „братствами", приписывать
весь свой репертуар своему родоначальнику-мастеру по прин-
ципу ipse dixit. Позднее, когда род превратился в объедине-
ние профессионалов, они стали более индивидуалистичны. Заня-
тые усовершенствованием и пополнением унаследованного ими
материала, они старались примирить свои индивидуалистические
” Pearson, 9.
36*

564
Часть пятая. Гомер
претензии с esprit de corps* и создавали легенды о свадебных
подарках или об обмене подарками в виде любезности, в кото-
рых символически соединялись их собственные имена с именем
их мастера. В некоторых случаях одна и та же тема бывала
последовательно разработана несколькими из них. В условиях
устной передачи это было естественно и неизбежно, но в позд-
нейшее время, когда претензии на индивидуальное авторство
стали превалировать, это неотвратимо стало приводить к не-
доразумениям. Поэты, последовательно обрабатывавшие поэму,
оказались соперниками, виновными в интерполяциях и пла-
гиате.
Когда поэмы распространились на материке, первоначально
была тенденция сохранять древнейшую ионическую традицию
и все считать гомеровским творчеством. Но в IV веке, с зарож-
дением литературного критицизма, аттические писатели пред-
почитали сохранить авторство Гомера только за двумя шедев-
рами, вместе с гимнами и „Маргетом", который не был оконча-
тельно приписан Гомеру даже и в Ионии. Наконец, обе эти
традиции попали в Александрию. Принесенные из Ионии имена
Арктина, Лесха, Кинэфона и других гомеровских поэтов стали
там хорошо известны, но под влиянием аттической литературы,
которая их не знала, образованные круги заняли скептическую
позицию. Тем не менее широкие круги были очень рады при-
знать, что Гомер написал все поэмы. А в случае сомнения им
следовало только вспомнить о его божественном происхож-
дении.
5. ЦИКЛИЧЕСКИЕ ПОЭМЫ
Hi десяти поэтов, названных в связи с Троянским и Фиван-
ским циклами, только пятеро считаются уроженцами Эолиды
или Ионии. Остальные по своему рождению или усыновлению
принадлежат Пелопоннесу, Кипру или Ливии. Можно наде-
яться, что из анализа сведений о них и связанных с ними хроно-
логических дат мы получим некоторые данные о распростра-
нении Гомеридов.
Жизнь Кинэфона из Спарты датируется 761—758 годами
до н. э. Если даже мы примем эти годы за время его рождения,
то станет удивительно — ведь это на 20 лет раньше рож-
дения Лесха, его соперника по авторству „Малой Илиады1*, и
на два столетия раньше Евгаммона, его соперника по „Теле-
гонии". Он не мог написать „Малую Илиаду" в том ее виде,
как она описана у Прокла, потому что ее содержание указы-
вает на то, что она должна была быть задумана вместе с „Эфио-
♦ То есть с престижем всей корпорации. — Прим. ред.

XV11. Гомериды
565
пилой*1 и с „Разграблением Трои", которые были произведе-
ниями Арктика. Нетрудно себе представить, что он мог быть
автором ее более ранней версии. Таким же образом его „Теле-
-ния“ могла послужить образцом для Евгаммона. Кирена была
вселена колонистами из Феры, а Фера — колонистами из Спар-
ты*”. Остается еще „Эдиподия", для авторов которой он — един-
.твенный кандидат. В такой связи его дата согласуется с годами,
указанными для жизни автора „Эпигонов" Антимаха и с древ-
ностью „Фиваиды", которая приписана Каллину. Каллин же
ж и л „незадолго до" Архилоха, годы жизни которого датиру-
ется 740—670 годами до н. э.**.
Итак, вполне вероятно, что Кинэфона надо отнести к VIII
-ску до н. э., и если мы обратимся к Спарте, то найдем его там
среди других, не менее выдающихся поэтов. Спарта не была
-ще тогда милитаризована и переживала расцвет своей куль-
туры, который привлекал к ней поэтов со всех областей Греции:
Фалета с о. Крита (не датирован), Полимнаста из Колофона
<не датирован), Терпандра с Лесбоса (он был стариком в 676
году до н. э.), Алкмана из Сард (ок. 672 или 657 годов до н. э.),
Тиртея из Афин (ок. 630 года до н. э.). Терпандр организовал
музыкальные соревнования в Карнее* 100, а Алкман, несомненно,
знал „Одиссею", потому что он представлял на игрищах мими-
ческую сцену неожиданного появления Одиссея перед Навси-
каей, играющей в мяч101. Позже, как говорят, спартанский
законодатель Ликург ввел чтение „Илиады" и „Одиссеи", которые
он получил из дома Креофила на Самосе10*. Ликург — неося-
заемая фигура, отчасти мифическая, так что мы не можем ука-
зать никаких дат его жизни, но легенда о нем хорошо сочетается
со всеми остальными указаниями на то, что Гомериды поль-
зовались в V111 веке покровительством в Спарте. Здесь можно
добавить, что легенды об Эдипе вызывали там особый интерес.
Эдип был одним из предков спартанских царей103.
Имя автора „Возвращения на родину" Эгия из Тройзена не
связано ни с какими датами. О гомеровских празднествах в
Аргосе и легенде про Гирнефо мы уже упоминали (стр. 554).
Ближе к середине VII века до н. э. аргосские цари соперни-
чали со спартанскими из-за первенства в культурной жизни
Пелопоннеса. Последний из них, Фэдон, руководил Олимпий-
скими играми104. Если бы при спартанском дворце имелись
* Herod., IV, 147—159.
“ Allen, НОТ, 61 ; Blakeway, DA.
100 Hell., 122,
»« Alcrn., 16.
101 Pint, Lyc., 4; Heracld. Pont, PP, II, 3; Ael., VH, 13, 14.
101 Herod., VI, 52,2. To же о спартанских Эгеидах, Herod., IV, 149, 1,
»» Herod., VI, 127,3. Его годы см. Н. Т. Wade-Gery in САН, III, 761.

566
Часть пятая. Гомер
певцы гомеровских песен, то они, вероятно, нашли бы доступ
также и в Аргос.
Стасин и Гегесин, имена которых связаны с „Киприей",
тоже не отнесены ни к каким датам. Оба они были киприотами,
последний из Саламина, царской резиденции Тевкридов (стр. 386).
Но была другая ветвь царей—Кинирадов в Пафосе (стр. 513—516).
И те и другие претендовали на ахейское происхождение и про-
держались до эллинистических времен. Они, вероятно, были
патронами Стасина и Гегесина. Возможно также, что на Кипре
была своя местная школа ахейских сказителей, которая сли-
лась с гомеровской.
Евгаммон из Кирены уверенно датируется 566 годом до н. э.
Кирена была основана только в последней четверти предыду-
щего столетия. Здесь тоже удерживалась царская власть при
Баггидах и, следовательно, существовали тесные связи с эпи-
ческим творчеством. „Телегония" служила продолжением „Одис-
сеи". Когда греки проложили себе пути в западную часть Среди-
земноморья, легенды об Одиссее, связанные с теми местами на
большом пространстве, широко распространились за пределами
гомеровских границ и сам Одиссей превратился в отца боль-
шого семейства. В частности, Евгаммон дает Телемаку еще
брата Аркесилая105. Это было имя по крайней мере четырех
последних царей Кирены. Очевидно, Баттиды искали родства с
Одиссеем. Неизвестно, какие были между ними отношения,
но Евгаммону они должны были быть известны, когда он, допол-
няя „Одиссею", соблюдал их интересы.
Итак, Гомериды в VIII веке обосновались в Спарте; в VIII
же или в VII — в Аргосе; в конце VII века — в Кирене и на
некоторое время в тот же период — на Кипре. Они и за пре-
делами Ионии нашли себе прекрасное убежище при царских
дворах.
В одной из кратких, но хорошо запоминающихся сентенций,
которых так много в сочинениях Аристотеля, он сопоставляет
Киклические поэмы с „Илиадой": „Как я уже заметил, можно
принять за признак'божественного вдохновения, что именно
в „Илиаде", несмотря на то, что у Троянской войны были начало
и конец, Гомер не перестает рассматривать ее как непрерыв-
ную связь множества эпизодов. Содержание поэм слишком
обширно, чтобы его можно было охватить одним взглядом,
и если бы он пытался сжать его, оно оказалось бы слишком
осложненным. Он же концентрирует внимание на какой-нибудь
одной части поэмы, которую он разнообразит многочисленными
эпизодами, подобно, например, Перечню кораблей. Другие поэты.
** Eust., 1796, 50. О происхождении Батгидов от минийцев см. Herod.,
IV, 150, 2; Pind., Per., IV, 256—262.

XVII. Гомериды
567
например авторы „Киприи" и „Малой Илиады", из целой серии
действий, распространяющихся на большой период времени,
выбирают какой-нибудь один характерный эпизод. Отсюда
следует, что в то время как ни „Илиада", ни „Одиссея" не дали
материала больше, чем для одной или двух трагедий каждая,
из „Киприи" их родилось несколько, а из „Малой Илиады" —
восемь или больше"11* *.
85. Царь Аркесилаи. Лакейская чаша.
Киклические поэты стояли ниже по своей конструктивной
силе. Это общее мнение. Гораций, сравнивая их с Гомером,
говорит про последнего: qui nil molitur inepte*. Прокл же говорит
что циклических поэтов читают исключительно из интереса к
содержанию их поэм107.
»* Arist., Poet., 23, 5—7.
• „Он ничего не придумает некстати". — Прим, перев.
,и Ног., АР, 140; Ргос!., 97.

568
Часть пятая. Гомер
Заслугой Гомера, по мнению Аристотеля, было то, что он
не пытался сжимать содержание своих поэм. Циклические же
поэты делали* именно это. „Илиада1* и „Одиссея** растянулись
на 24 песни каждая, а события, описанные там, проходили в
течение нескольких недель. „Киприя" же охватила в одинна-
дцати песнях события десяти лет. „Возвращение на родину"
повествует в пяти книгах о событиях восьми лет. Шкала делалась
все уже. Наконец, весь Троянский цикл предполагает сущест-
вование „Илиады" и „Одиссеи" в их настоящей форме. Содер-
жание „Киприи" кончается на том, с чего начинается содержание
„Илиады"; „Малая Илиада" продолжает содержание боль-
шой „Илиады". „Возвращение на родину" было дополнением
к „Одиссее", а „Телегония" — ее продолжением. Творческая сила
Гомеридов достигла своего предела.
Теперь мы можем определить три фазы в истории гомеров-
ского опыта. Первоначальной стадией можно назвать время,
когда во дворцах царей Эолиды и Ионии распевались короткие
былины местного значения. Эта фаза отражена в выступлениях
Фемия и Демодока. Гомериды, начав с того, что они были одним
из многочисленных родов сказителей, создали себе репутацию
выдающихся представителей своей профессии. „Илиада" и
„Одиссея" уже оформились к тому времени, но скорее как по-
следовательность отдельно составленных песен, чем как органи-
ческое единое целое. Поэмы еще не успели выкристаллизо-
ваться.
Затем Гомериды заняли свое место на празднествах Аполлона
на о. Делосе. При новых возможностях и с новой ответственностью
они перестроили и пополнили свои поэмы. Они потеряли при
этом обособленность своей коллегии и превратились в обычную
профессиональную корпорацию, открытую и для других скази-
телей, обладающих требуемой классификацией. Они поглотили
своих соперников и тем обогатились сами. Популярность их
так возросла, что значительная часть программы празднеств
была предоставлена именно им — вероятно, они занимали не-
сколько дней,— и они получили, таким образом, возможность
развернуть свое искусство в большом масштабе. Искусство
техники стиха воплотилось в композиции „Илиады" и „Одиссеи*',
что предполагало уже наличие высокого уровня их исполнения.
Соответственно с этим мы вполне можем принять указание,
вставленное в гимн Аполлону, что на Делосе перед лицом всей
слушающей Ионии ученики слепого барда подняли свое искус-
ство до высот, никогда и никем не превзойденных. Но поэмы все
еще оставались пластичными, и их пополнение все еще не пре-
кращалось. Однако именно здесь, исполняемые полностью из
года в год и проверяемые при каждом чтении, они сформиро-
вались, отполировались, приобрели свою гармонию и един-
ство.

XV П. Гомериды
569
В третьей своей фазе искусство перенесено было в Ионию.
Но, распространяясь, оно пришло в некоторый упадок. Скази-
телей хорошо принимали в Спарте, в Аргосе, на Кипре, в Кирене.
Но в местах, где они выступали, был спрос на более короткие
тылины и, следовательно, перед ними открывалась перспектива
стать такими же придворными, связанными с дворцами царей
поэтическими хроникерами, какими были их предшественники.
Но искусство кончается, если оно возвращается к своему исход-
ному пункту. И действительно; искусство певцов постепенно
переставало быть творческим. Когда жизнь поднялась до более
высокого уровня в материальном и интеллектуальном отно-
шениях, эпос, как форма повествования об историческом прошлом,
уже не удовлетворял. В развитом городе-государстве роль
Гомера перешла даже не к таким малосодержательным виртуо-
зам, какой описан Платоном в образе его Иона, а к хронистам-
прозаикам. Подобно рапсодам, выступал перед публикой и
Геродот108, и хотя его средства были иные, но его мастерство
в изложении основной его темы — греко-персидских войн — при
помощи вставок географического и исторического характера
было по сути гомеровским. Отец истории оказался сыном
эпоса.
6. РАСПРОСТРАНЕНИЕ „ИЛИАДЫ" И „ОДИССЕИ"
Мы подошли теперь к завершению Гомеровского вопроса.
Когда же, наконец, были записаны поэмы? Древняя традиция
говорит очень определенно: после того как „Илиада" и „Одиссея"
получили вначале распространение в качестве отдельных былин,
они были собраны и изданы в настоящем своем виде в конце
VI века до н. э. афинскими тиранами. Соответственно этому
сепаратисты настаивали на том, что поэмы представляют собой
компиляцию, а не цельное произведение искусства. Унитаристы
решительно отвергали это мнение. Сепаратизм процветал в
Германии, унитаризм — в Англии; национальный антагонизм
придавал еще более горячности филологическим спорам — odium
philcdogicum. Мою позицию можно сразу определить. Сепаратисты
правы в определении своих доказательств, а унитаристы не
правы в том, что допускают неправильное их истолкование.
Я же нахожусь в выгодном, хотя и непривычном положении
примирителя крайностей.
Некоторые ученые, по-видимому, признают, что поэмы,
точно подхваченные невидимыми крыльями, получили всеоб-
щую известность с того самого момента, как они были созданы
поэтом. Это, конечно, неверно. Их распространение было таким
же неравномерным, как и развитие городов-государств. Далее,
«• Eus., Chr, Ol„ 83; ср. Strabo, 18.

570
Часть пятая. Гомер
совершенно очевидно, что они могли стать известны сказителям-
профессионалам раньше, чем стали доступны для широкой
публики, и что их пересказывали по частям, прежде чем по-
знакомились с ними в целом. Но поставим вопрос: когда, где
и как много публичных чтений „Илиады" и „Одис«и" могло
быть осуществлено за пределами Ионии ?
В Спарте и Аргосе поэмы были известны уже в VIII и VII
веках до н. э. Но тут возникает затруднение. Культурное го-
сподство Пелопоннеса было непродолжительным. В конце VI!
века напуганные волнением рабов спартанские землевладель-
цы взяли под защиту монархию и превратили царский дворец
в военный лагерь. В долине Еврота не стало больше поэтов.
Тем временем и Аргос должен был уступить свое первенств*
в торговле Коринфу, который, занимая выгодное положение
на Истме, находился на прямом пути из Эгейского мира в только
что открытую тогда Адриатику. Может быть, чтение Гомера
еще и продолжалось в Аргосе, в Спарте же оно прекратилось.
В конце V111 века Коринф был уже крупным центром ко-
раблестроения, тогда же началось распространение его кера-
мики10*. Но развитие Коринфа шло особым путем. В Спарте
аристократия захватила власть так рано, что этим предотвра-
тила развитие торговли; в Коринфе из-за его благоприятное*
для торговли положения она не могла этого сделать, но они
сделали в этом направлении, что только могли. Под властью
Бакхидов они обеспечили себе монополию на землю, установив
деспотический режим. Бакхиды были свергнуты в 657 году
до н. э. Кипселом, купцом-завоевателем, или тираном обыч-
ного типа (стр. 198). При нем и его сыне Периандре в Коринфе
начался расцвет торговли и культуры. Периандр покровитель-
ствовал лесбосскому поэту Ариону* 110. В это же время коринф-
ские художники стали разрисовывать свои вазы сценами из
„Илиады", причем точность передачи свидетельствует о не-
посредственном знакомстве их с этой поэмой111. Мы можем
предположить, что они познакомились с ней на публичных
чтениях, происходивших при дворе тиранов.
Первым тираном Сикиона, тоже расположенного на Истме-
был современник Кипсела Ортагор. Он тоже, должно быть
покровительствовал певцам, потому что мы знаем от Геродота,
что пятьюдесятью годами позже его потомок Клисфен „запре-
тил соревнования певцов в Сикионе, так как в гомеровских
поэмах было слишком много похвал Аргосу и аргосцам"111.
«• Н. Т. Wade-Gery in САН, III, 535, 639.
110 Herod., I, 23—24.
“» Johansen, ITGK; J. D. Beazley in IHS, 54, 85; Wade-Oery, K77.
книги Йохансена я так и не смог получить.
111 Herod., V, 67.

XV Н. Гомериды
571
Это было сделано как раз после войны с Аргосом. Едва ли
запрещение соблюдалось долго. Сикион, находившийся раньше
в зависимости у Агамемнона, гордился своими гомеровскими
традициями. Его исследователи древности приписывали себе
открытие одной ошибки в „Илиаде". Они утверждали, что одно
владение Агамемнона близ Сикиона ошибочно названо Гоноесса,
вместо правильного Доноесса. Они приписывали эту ошибку
афинским издателям118.
Если мы обратимся к Беотии, то найдем там самостоятель-
ную школу эпоса, а следовательно, совершенно другие условия.
Гесиод, несомненно, историческая личность, хотя и не явля-
ется автором всех приписанных ему сочинений. Геродот считает
его современником Гомера114, но язык его, несомненно, после-
гомеровский, и новейшие ученые относят его к V111 веку до
и. э. Он жил близ Фив, в поселке Аскра. Неизвестно, родился
ли он там: возможно, что он был привезен туда в детстве отцом
Дием, переселившимся из Кум115. Итак, здесь в эпоху, когда
все профессии были вообще наследственными, перед нами ска-
зитель-профессионал; отец его вышел из страны, которую мы
определили как „колыбель Гомеридов". Не был ли Дий одним
из них ? Древние считали его родичем Гомера и даже составили
родословную11*. Она, конечно, фиктивна, но опыт внушает нам
не отвергать ее на этом основании. Содержание всех сочинений
Гесиода беотийское, заимствованное из хоральной поэзии до-
исторических Фив и Орхомена, но форма — чисто гомеровская.
Диалект и гекзаметры Гесиода подобны гомеровским, и это
может свидетельствовать о том, что школа Гесиода, как мы
себе ее представляем, была основана какой-то ветвью Гомери-
дов.
Насколько широко были известны стихи Гомера в Беотии
во времена Гесиода, это другой вопрос. Предание говорит,
что он состязался с Гомером, но в Халкиде и на о. Делосе, а
не в Беотии117, Здесь, и только здесь, школа Гесиода могла со-
хранить свою самостоятельность. Представители ее должны
были, конечно, знать произведения своих соперников, но они
не были обязаны включать их стихи в репертуар своих публич-
*м Paus., VII, 26, 13.
ш Herod., II, 53, 2. Содержание Certamen предполагает, что между
ними было состязание, состоявшее в том, что один должен был продолжать
-экспромтом гекзаметры другого. О таких же состязаниях упоминается и в
древней ирландской литературе. Они сохранились в памяти и до сих пор,
см. Hyde, AD.
Hes., Op., 633—640; Certamen, 51—52 Более правдоподобно, что
он родился в Беотии, потому что эолическая форма его имени, по-видимому,
была АЫоЗо{, то есть „счастливый путь" (ЕМ, 452, 37).
*“ Certamen, 1. с.; Prod,, 100.
«« Certamen, Hes., fr. 265.

572
Часть пятая. Гомер
ных выступлений. С другой стороны, вполне возможно, что
они передавали их дальше вместе со своими стихами певцам-
профессионалам11®. По этим соображениям мы можем считать
Беотию вторым центром распространения гомеровского эпоса.
Если мы теперь обратимся к колониям по ту сторону Адри-
атики, мы должны будем принять во внимание утверждение
Гиппострата, что „гомеровские поэмы читались впервые в Сира-
кузах Кинэфом в 69-ю олимпиаду", то есть между 504—500
годами до н. э.11* Это тот самый Кинэф, который переделал
гимн Аполлону (стр, 559). Следует отметить, что Гиппострат
не допускает, чтобы поэмы Гомера были до того времени неиз-
вестны в этом районе. Они, конечно, были доступны Стесихору
(ок. 692 года до н. э.), семья которого вышла из Локриды и
претендовала на родство с Гесиодом1®®. Гиппострат говорит
только, что выступление Кинэфа было первым публичным
чтением, и добавляет при этом, что для этого события был на-
значен определенный день по Сиракузскому календарю. И в
этом нет ничего невероятного. Это согласуется со многими
другими известными нам данными. Одним из самых древних
критиков Гомера был Феаген, уроженец Регия, и его смерть
можно отнести к последней четверти VI века до н. э.т. Далее,
когда Кинэф высадился в Сиракузах, город этот находился
накануне самого блестящего периода своего существования.
Местная знать все еще была у власти, но и класс торговцев
быстро развивался, а в следующем поколении тиран Гелон
реконструировал город, отстроил новую гавань и увеличил
население путем насильственного перевода жителей из других
городов (485 год до н. э.). Сиракузы при нем стали самым блестя-
щим центром искусств на западе и соперничали даже с Афинами
в период расцвета их могущества. Пример Сиракуз, таким
образом, подчеркивает то, о чем мы узнали, изучая судьбу
греческой монополии: под щедрым покровительством этих
купеческих тиранов эпическая поэзия, зародившаяся в условиях
придворной жизни, снова попала в свою родную обстановку.
Теперь обратимся к Афинам. Писистрат правил там с 540
по 527 год до н. э. Ему наследовали его сыновья: Гиппарх и
Гиппий. Гиппарх был убит в 514 году, а Гиппий изгнан через
три года после этого. Тирания продержалась в Афинах всего
30 лет, но ее успехи за это время были огромны. Писистратиды
1Г\Евмел Коринфский, вероятно, вышел из школы Гесиода; его „Борьба
титанов" и „Коринфия" были по содержанию гесиодовскими поэмами.
*“ Pind., N, II, 1 sch.
li0	Arist., fr. 524. Толкование мифов у Стесихора было совершенно
гесиодовским, см. выше, стр. 511, и ср. Philod., Piet., 24; Strabo, 42; Hes..
Sc. Arg.; Ilias, XV, 333 sch.
111	Tat. Or. Gr., 31.

XV И. Гомериды
573
преуспевали в том, в чем другие тираны терпели неудачу. Че-
столюбивый тиран Самоса Поликрат пришел к мысли захватить
торговую гегемонию в Эгейском мире и с этой целью обратил
особое внимание на остров Делос, По его инициативе близ-
лежащий остров Ренейя был посвящен Аполлону113. Но персид-
ское завоевание Ионии положило предел его карьере. Писистрат
следовал его примеру. Он предпринял очищение самого Делоса,
которое выразилось в уничтожении могил на территории,
примыкавшей к храму13*. Он решил поднять свой авторитет
поддержкой и покровительством, оказанным большим иони-
ческим празднествам. С большой настойчивостью он стал осу-
ществлять свою идею. Будучи потомком Нелеидов (стр. 188),
он происходил от почтенных основателей Ионии, прадеды
которых занимают почетное место в поэмах Гомера. Он сам
был назван по имени младшего сына Нестора, который провожал
Телемака от Пилоса до Спарты131. Этот знаменитый род оказал
очень большую услугу европейской цивилизации — создал
искусство трагедии; однако заслуги его в отношении эпи-
ческой поэзии расцениваются современными учеными более
низко.
Один из платоновских диалогов носит название „Гиппарх1'.
Он написан не самим Платоном, а одним из его учеников, жив-
ших в IV веке. Сократ говорит там одному своему другу;
„Сын Писцстрата из Филеиды Гиппарх, старший и самый
просвещенный из его сыновей, среди многих других своих
славных дел ввел в свою страну гомеровские поэмы. Это он ввел
такое правило, сохраняющееся еще до сего времени, чтобы
рапсоды пели поэмы последовательно и по очереди. Он призвал
также Анакреона с о. Теоса, а Симонид с о. Кеоса находился
постоянно при нем, пользуясь его расположением. Он делал
все это с целью просвещения народа’1136.
В Афинах, как и везде, тирания привела к реакции, следствием
чего явилось то, что тирания единодушно была осуждена демо-
кратами, свергшими ее. Вошло в традицию приписывать неко-
торые мероприятия тиранов, включая и только что упомянутое,
Солону, на которого смотрят как на истинного отца демократии13*.
Но в настоящем случае не может быть сомнения, кому следует
приписать эту заслугу. Мы здесь снова можем обратиться к
неоспоримым данным керамики. Сцены из „Илиады1* появля-
ются на аттических вазах не раньше второй четверти VI века
до н. э., но только в последней четверти его — именно во вре-
«* Thue., HI, 104, 2.
«• Thue., Ill, 104, 1.
Herod., V, 65, 4.
»» Plato, Hippar ch, 228b ; cp. Isocr., IV, 159 ; Lycurg, Leo, 102,
»» D. L., I, 57.

574
Часть пятая. Гомер
мена Гиппарха художники начали показывать, что вполне
освоились с поэмами Гомера127 *.
Есть ли малейшее основание опровергать все заключения,
к которым приводят эти данные ? Аллен допускает, что сделан-
ное в диалоге „Гиппарха" замечание „удивительно тем, что
оно было выражено не больше чем на 150 лет позднее самого
события. Предположение, что поэмы Гомера были до того не-
известны в Греции, опровергается фактом их распространения
и влияния в Сикионе при тирании Клисфена, а что они уже
раньше были известны в Афинах, явствует из обращения к
ним в эпизоде с Сигеем... Удивительно, что воображение исто-
риков конца IV века до н. э. допускало отсутствие эпоса в Аттике
до Писистратидов"13*.
Но в истории древней Греции так много особенностей, что
даже современным ее историкам трудно удержаться от игры
воображения,
А эпизод с мысом Сигейским таков. Как-то в VI веке, при
Писистратидах или раньше, Афины вступили в спор с Мити-
леной из-за обладания Сигеем в Троаде, ключевым пунктом,
контролирующим Геллеспонт, и афинские представители для
укрепления своей позиции апеллировали к „Илиаде", чтобы
доказать, что афиняне принимали участие в Троянской войне129.
Но ни в „Гиппархе", ни в каком другом сочинении авторитет-
ного в древности автора нет ничего, что могло бы подтвердить
мнение, будто поэмы Гомера были до этого (в Афинах) неиз-
вестны. А тот факт, что соревнования рапсодов были учреж-
дены в Сикионе в самом конце VI века, еще не дает основа-
ния для сомнения в том, что в Афинах они могли быть учреж-
дены на несколько десятилетий позже.
С Кинэфом Аллен обращается еще более бесцеремонно.
„Дата 69-й Олимпиады, или 504 года до н. э., невозможна;
ведь Сиракузы были основаны в 733 году до н. э. и они не могли
жить более двухсот лет, ничего притом не слыша про Гомера,
а некоторые намеки и умолчания в самом нашем гимне нс
допускают мысли, чтобы он был написан в начале V века, да
117 Johansen, ITO; см. выше, прим. 111.
Allen, НОТ, 228. Аллен утверждает, что „весь этот-эпизод приду-
ман мегарскими исследователями древности" (245), обиженными отноше-
нием Гомера к Сал амину в Перечне кораблей (см. ниже, стр. 576). Он отме-
чает, что Писистрат (подобно другим тиранам) был включен в число семи
мудрецов и ему было приписано произведение „Музой" (D. L„ 1,13,106—1OS.
Aristох., 89) и что, согласно Аг., Ра., 1071 схл., он был прозван Бакидсм
(комедиографом?). Отсюда он делает вывод, что „в IV веке, не ранее, суще-
ствовал, так сказать, миф о Писистрате, согласно которому он был и фило-
софом, и писателем под вымышленным именем, и поэтом-оракулом" (247 .
Но мне кажется, что Аллен все это выдумал.
“• Herod., V, 94, 2.

XVII. Гомериды
575
и Фукидид не стал бы цитировать его в качестве гомеровского
гимна, написанного всего за 50 лет до его собственного рож-
дения. Следовательно, это исчисление лет неправильно... Если
бы в Сиракузах услыхали первый раз о Гомере в 504 году, то
как же бы мог посланец Афин приводить перед Гелоном выдер-
жки из Перечня кораблей? Соответственно с этим мы отвергаем
легенду о Кинэфе и утверждаем, что он читал стихи Гомера в
Сиракузах вскоре после основания этого города, то есть еще
до 700 года до н. э.“180
И это все говорит ученый, который резко нападает в своем
гневе унитариста на „бессмысленную методологию*' германских
сепаратистов181. Сепаратисты, конечно, допускали грубые ошиб-
ки, но и дом Аллена выстроен на песке. Так как он писал свою
работу до разбора гимна Аполлону, произведенного Вэйд-Джери,
ему можно простить на этот раз, однако, если бы Кинэф написал
весь гимн, Фукидид все же сумел бы отличить его от остальных
гимнов тому же божеству, когда называл его Гомеровским
гимном. Что же касается посланника Афин в Сиракузы в 481
году до н. э.188, то он мог цитировать там поэму, которая публично
читалась в Афинах в течение больше 30 лет, а в Сиракузах в
течение 20 лет. Переделать одним росчерком пера 500-й год на
700-й — это все же очень смелый прием. Единственным обосно-
ванием для этого приведено то соображение, что Сиракузы
„не могли жить без Гомера целых 200 лет". Но почему же не
могли ? Аллен не дает на это ответа. Он может только апелли-
ровать к своему никем не поддержанному мнению, что текст
поэта начал распространяться повсюду сейчас же после его
появления на свет. Он некритично допускает, что всякая по-
эзия древности приспосабливается х предпосылкам современной
литературной критики.
Унитаристы боятся, что если они откажутся от своих по-
зиций, то перед их противниками откроются ворота, через
которые они ворвутся в их владения и разобьют все их сокровища
на куски. Попытаемся разубедить их в этом.
7. ОБРАБОТКА ТЕКСТА ПОЭМ ПРИ ПИСИСГРАТЕ
„Кто, — говорит Цицерон в излюбленной им форме вопроса, —
кто был более ученым, красноречивым и образованным для
своего времени, чем Писистрат, который, как говорят, привел
произведения Гомера, бывшие до того разрозненными, в их
настоящий вид*'188. Здесь Цицерон восхваляет Писистрата за
130 Allen, НОТ, 65—66.
«» Ibid., 1.
«• Herod., VII, 161, 3.
«• Cic., Or., HI, 137.

576
Часть пятая. Гомер
то же, за что в диалоге Платона хвалили Гиппарха. Цицерон
учился в Афинах и воспринял афинскую традицию.
Об этом же говорят и Павсаний и Элиан, не прибавившие к
этим словам ничего нового, а несколькими столетиями позже
об этом же писалось в трех византийских схолиях.
I.	„Говорят, что Писистрат собрал поэмы Гомера, внутрен-
няя связь которых была с течением времени нарушена, потому
что они читались наугад в отрывках".
II.	„Говорят, что поэзия Гомера погибала, так как она
передавалась тогда только устным путем и записана не была.
В силу своего благородного характера афинский тиран Писи-
страт решил заслужить признание потомства тем, что записал
поэмы. Он объявил о публичном соревновании, предлагая
всякому, кто знает поэмы и кто мог бы их читать публично,
по одному оболу за строку. Таким образом, он собрал всех
чтецов и представил их чтение на суждение экспертов". (Здесь
следует надпись, приведенная на стр. 553.)
III.	„Поэмы Гомера, сначала разрозненные, были приведены
в их настоящий вид во время управления Писистрата двумя
учеными, указанными в то время Аристархом и Зенодотом
(не смешивать их с учеными времен Птолемея с такими же
именами). Некоторые ученые утверждают, что обработку
поэм при Писистрате выполнили четверо издателей: Орфей из
Кротона, Зопир из Гераклеи, Ономакрит из Афин и..." (по-
следнее имя написано неразборчиво)13* *.
Здесь это сообщение приукрашено причудливым узором
византийского пособия, но основная тема аутентична. Орфик
Ономакрит, автор поэмы, называемой “Очищения", упомянутый
у Геродота, который рассказывает, что он был отправлен в
изгнание Гиппархом за интерполяцию в древний оракул нес-
скольких стихов, касающихся Лемноса136. Мотивы его неясны,
но, вероятно, они были политического характера. Несколько
лет спустя (502—495 годы до н. э.) Лемнос попал в зависимость
от Афин13®.
Плутарх и Элиан приписывают подобную же обработка*
поэм Ликургу137. Все легенды о Ликурге сомнительны, а в
данном случае, возможно, выразилось желание противопоста-
вить афинской традиции спартанскую параллель. Но нельзя
считать невозможным, что что-либо подобное было выполнено
в древней Спарте для упорядочения публичных чтений.
В Перечне кораблей состав саламинского флота описан в
двух стихах:
184 Allen, НОТ, 230—233.
“* Herod., VII, 6, 3.
138 Herod., VI, 140.
*я Plut., Lycurg, 4; Ael., VH., 13, 14.

XVII. Гомериды
577
“Мощный Аякс Теламонид двенадцать судов сахалинских
Вывел и с оными стал, где стояли афинян фаланги1'* 138.
Второй из этих стихов опущен во многих рукописях, и притом
з одной из лучших, и в двух папирусах. От Страбона мы узнаем,
что он был забракован александрийскими издателями на том
’сновании, что он противоречит ряду дальнейших мест в поэме139.
Но это, конечно, еще не доказательство творчества нескольких
авторов. Есть промахи и у Гомера. Дело в том, что этот стих
вызывает сомнения в другом отношении. Он, несомненно, дол-
жен был выразить, что Саламин был в зависимости от Афин
или по крайней мере в тесном союзе с ними. Но в других наших
источниках ничего не говорится ни о какой связи между этими
двумя общинами в те ранние времена. Поэтому приходится
видеть в данном случае интерполяцию в самом точном смысле
слова. И древние ученые сознавали это и даже знали, откуда
это взялось. Одной из заслуг Писистрата было присоединение
о. Саламина, принадлежавшего ранее Мегаре, и он вставил
этот стих в “Илиаду", чтобы закрепить ею новое положение
острова. Все ученые древности отвергли этот стих, в том числе
и Аристотель140, мегарцы же требовали восстановления стихов,
упоминающих четыре пункта на их территории, которые раз-
рушил Писистрат141 *.
Приведенных мотивов достаточно, хотя можно было бы
привести и другие. Как уроженец Филеиды Писистрат был
земляком всех членов рода, носившего то же имя, и все они
были потомками сына Аякса Филея, переселившегося с о.
Саламина (стр. 119). Вождем их в то время был Мильтиад, пере-
селившийся на фракийский берег Геллеспонта, где он стал
тираном, правившим в интересах Афин143. Его племянник и
наследник завоевал о. Лемнос. Через все эти события проходит
нить, которую еще надо распутать, но при этом кажется,
что те связи, которые тиран хотел создать между Саламином
и Афинами, могли быть заимствованы им из традиции, извест-
ной ему еще с детских лет. Может быть, стих этот был встав-
лен в поэму ионическими рапсодами при его дворе, желав-
шими угодить своему патрону.
Писистрату приписывают еще две интерполяции: обращение
к Тезею и о бессмертии Геракла143. Первая была данью уважения
188 Ilias, II, 558—559.
138 Strabo, 394.
180 Arist., Rlt., 1, 15; Ilias, III, 230 sch.; Quintll., V, 11, 40. Некоторые
считают интерполятором Солона; D. L., 1, 48; Plut., Sol., 10.
181 Strabo, 394.
>« Herod., VI, 34—35.
183 Plat., Thes., 20; Odyss., XI, 602 sch.
37 Дж. Томсон

578
Часть пятая. Гомер
к национальному афинскому герою, который как таковой при-
надлежал к послегомеровскому времени (стр, 263), вторая
была сделана с целью согласовать смерть Геракла с представ-
лением о его божественности. Если в этом была вся награда
за упорядочение поэм, то она была невелика.
Наконец, в одном схолии, относящемся к рассказу Долона
(Ilias, X), мы читаем: „Говорят, что этот отрывок был сочинен
Гомером отдельно, а не как часть „Илиады", и что он был встав-
лен сюда Писистратом"141.
Сепаратисты приняли это как подкрепление их основного
тезиса. Рассказ Долона был просто последним по времени из
многих придатков к поэме. Вся „Илиада" составлена из таких
кусков. Для унитаристов это создавало большое затруднение.
Они не признают поправок Писистрата в целом и не на
каких-нибудь веских основаниях, а просто потому, что они
не хотят этому верить; кроме того, они совершенно правильно
утверждают, что в языке X песни “Илиады" нет ничего такого,
что доказывало бы ее позднейшее происхождение.
Действительно ли эта или какая-нибудь другая песня
„Илиады" и “Одиссеи" интерполированы? Сколько бы ни продол-
жались споры вокруг гомеровского вопроса, все равно ответа
на этот вопрос никогда не будет найдено. Это бесспорно. Подобно
ахейцам с троянцами, сепаратисты борются с унитаристами
из-за призрака, и то, что они зря тратят свои силы, становится
особенно заметно, когда мы видим, что истинное решение их
спора зависит исключительно от древних источников, которые
они превратили в поле своих битв.
К византийским схолиастам тоже следует отнестись кри-
тически: и у них есть ошибки. Они бывают иногда удивительно
бестолковы; но они говорят по-гречески. Они наследники Древ-
ней Греции по прямой линии. Это их большое преимущество.
Но благодаря ему они способны пройти мимо истины, не про-
никнув в нее. Я понял это, когда изучал тексты Эсхила, а мои
работы над Гомером подтвердили мои наблюдения.
"Внутренняя связь поэм была нарушена". Здесь не говорится,
что у них никогда не было единства содержания, но что они
его утратили. Унитаристы этого не подметили. “Поэмы гибли
оттого, что они передавались только устным путем, а записаны
не были". Вольф, положения которого отвергались даже его
собственными учениками, был все же прав.
Сколько нужно было времени, чтобы прочитать вслух “Или-
аду"? Все, что мы можем об этом сказать, это то, что на празд-
нествах в Афинах в один день давались четыре драматические
пьесы. По количеству стихов это меньше половины "Илиады
>м Ilias, X, в самом начале.

XVII. Гомериды
579
"Одиссея" несколько короче. Все же кажется невероятным,
чтобы "Илиада" и “Одиссея" могли быть прочитаны в течение
одного дня.
Поэмы сложились в Ионии. Когда они были перенесены
на Делос, программа празднеств была приспособлена к ним.
Они составили самую важную ее часть. Ионийцы были богаты
и могли проводить у себя более продолжительные празднества.
Затем поэмы попали в собственно Грецию. Тут они не были
настолько дома, как в Ионии. Им пришлось столкнуться с
привычками местных мастеров. Их большие размеры говорили
против них. Киклические поэмы, составленные в меньшем
объеме, лучше подходили к новым условиям. “Илиаду" и “Одис-
сею" читали, быть может, с более раннего времени и более про-
странно, чем это показано в наших источниках, но только в
отрывках. Так началась их дезинтеграция.
Потом наступило оживление. Повсюду вдоль торговых
путей ослабленная аристократия вытеснялась энергичными
правителями-торговцами, в прямые интересы которых вхо-
дило поднятие материального и культурного уровня населения.
Спрос на Гомера возобновился, и на вновь организуемых празд-
нествах для “Илиады" и "Одиссеи" было отведено особое место.
Но этого было еще недостаточно. Соревнующиеся рапсоды
продолжали выступать с наиболее популярными песнями и
тем разрушали все целое. Поэтому им стали ставить условие,
чтобы они читали поэмы целиком, по порядку, передавая в
чтении очередь и продолжая с того места, на котором остано-
вился предыдущий сказитель. Но чтобы такое условие могло вы-
полняться, нужно было хорошо знать, каков именно порядок
в поэмах. Возникала необходимость в едином официальном
тексте.
Это была большая задача, чреватая трудностями внутрен-
него характера. Как было определить состав "Илиады" и “Одис-
сеи"? Нужно ли было включать в “Илиаду" рассказ Долона?
Считать ли концом "Одиссеи" воссоединение семьи у домашнего
очага? Как быть с обманом Зевса, о котором говорили, что
это святотатственный отрывок? а как быть еще с Перечнем
кораблей, который относится, собственно говоря, к подго-
товке к войне и к поэме не подходит? В отношении всех этих
вопросов, не говоря уже о построении фраз, размерах и дигам-
мах, практика расходилась и не только при сравнении одного
рапсода с другими, но даже разных во времени выступлений
одного и того же рапсода. Состав поэм был текучим. Перед
Писистратом стояла сложная и деликатная задача упорядо-
чить и записать обильную, богатую в своем разнообразии, ор-
ганически родственную традиционную устную поэзию. Пока-
зателем успеха этой работы служат известные нам “Или-
ада" и “Одиссея".
37*

580	Часть пятая. Гомер
8. КОНЕЦ ЭПОСА
Греческий алфавит был составлен в Ионии и распространялся
через торговлю. В каждой отдельной общине распространение
грамотности проходило медленно. Инициативу проявляли тор*
говцы, которым грамотность нужна была как средство для
заключения торговых договоров и для кодификации законов.
Землевладельцы же сопротивлялись этому по тем же сообра-
жениям. Естественно, что грамотность имела мало успеха среди
таких профессий, для которых было достаточно устного общения.
Сила памяти у неграмотных народов может вызывать удив-
ление только у людей, которые не сталкивались с ней на опыте.
Будучи единственным средством для сохранения знаний, она
усовершенствовалась благодаря практике. В частности, скази-
тели развили ее до крайних пределов. В ней была значитель-
ная доля их силы. Этим объясняется, почему греческий эпос
так долго не был записан. Гомериды не умели пользоваться
пером, они хранили весь свой репертуар в голове. В результа-
те, когда они распространили его так далеко, что потеряли
возможность контроля над ним, они почти что растеряли его.
Эпос был сохранен торговыми правителями. История была
к нему милостива, а насколько милостива, это можно видеть
из того, что происходило в аналогичных условиях в других
местах.
Особая красота эпического сказа в сравнении с письменной
поэзией заключается в его плавности и свежести. Это порож-
дение импровизации. Повторяясь то на одном, то на другом
празднестве, он всегда находит новые краски и не медлит с
ответом* на любой, появившийся в данный момент стимул. Но
блеск устного сказания не всегда удается закрепить. Слова
срываются с языка, уносятся на своих крыльях и их не за-
крепишь.
Из опыта киргизов мы можем извлечь еще один урок. Радлов
описывает свои усилия записать их стихи.
“Записывать стихи под их диктовку было очень трудно.
Не имея привычки говорить так медленно, чтобы за ними могло
поспеть перо, сказители теряли нить своего рассказа, а вслед-
ствие этого делали пропуски и впадали в противоречия с самими
собой... Несмотря на все мои старания, я не смог полностью
записать, что они пели. Повторение отрывков той же самой
песни, медленная диктовка и мои частые вопросы рассеивали
их вдохновение, столь необходимое для хорошего исполнения.
Певец мог только диктовать устало и небрежно те самые слова,
которые он только что пел с воодушевлением... Поэтому
записанные стихи потеряли свою непосредственность’11*8.
Radlow, PV, V, XV.

XVII. Гомериды
581
Героическая поэзия первобытных народов потерпела непо-
правимые утраты. Не только большая часть ее погибла, но и то,
что сохранилось, подверглось искажению. Это было показано
советскими исследователями.
Композиции некоторых из этих устных песен, когда их поют
на свой манер и в привычной обстановке, — безупречны. Только
в печатном виде в них обнаруживаются противоречия и не-
ясности, которые часто принимаются за отличительные черты
народной поэзии14*. В Советском Союзе, однако, эти затруд-
нения устранены; не только сами певцы научились писать,
что еще больше повысило их гордость своей национальной по-
эзией, но к их услугам предоставили фонографы и радио. Теперь
эти песни сохраняются. Они спасены от исчезновения машин-
ной техникой14’.
Но эти условия беспрецедентны. В других местах и в другое
время переход от устной поэзии к записи привел к меньшим
результатам. В лучшем германском эпосе есть очень много
прекрасного, и если все же он ниже гомеровского, то это в значи-
тельной степени по вине записи. Распространение письмен-
ности в эпоху так называемых “темных веков1' Чэдвик описы-
вает следующим образом.
“Надо различать три стадии в древней истории римской
письменности среди тевтонов. На первой — писались только
латинские тексты. На второй — местным языком пользовались
только для записи религиозных произведений или других работ,
возникших из латинских источников или сделанных по латин-
ским образцам. На третьей стадии стали записывать чисто мест-
ные произведения. Но эта третья стадия началась на конти-
ненте не раньше ХП века, да и тогда еще формы поэзии были
весьма модифицированы, в то время как еще во второй стадии
она имела исключительно местное значение и была предназ-
начена для узкого круга высшего общества"148.
В Западной Европе после бурного подъема легендарные
монархии объединились в феодальной системе, и когда через
несколько столетий власть, феодальных сеньоров была слом-
лена буржуазией, искусство певцов-сказителей умерло. В Гре-
ции распространение торговли шло так быстро, что класс тор-
говцев мог присвоить себе эпические традиции в момент их рас-
цвета. В Западной Европе письменность была введена при помощи
чужого языка, который был исключительной привилегией правя-
щего класса. В Греции чужой язык был поглощен своим. В
Западной Европе народная поэзия, как языческая, подавля-
>м Зазубрин, цит, Chadwik,. GL, 1, 3, 180.
«» О. Thomson, МР, 56—58.
«• Chadwick, GL, I, 483.

582
Часть пятая. Гомер
лась. “Когда священники вместе обедают, — писал Алкуин епи-
скопу Линдисфарнскому, — то пусть читается слово господне.
В таких случаях полагается слушать чтеца, а не арфиста, слу-
шать про святых отцов, а не поэмы язычников. Какое дело
Ингельду до Христа ?“м® Греческие рапсоды были почетными
гостями при дворе и хранителями священной учености. При каж-
дом изменении обстановки они сохраняли свои преимущества
среди смуты — и это благодаря крайне быстрому и нерав-
номерному развитию греческого общества.
Кто же такой был сам Гомер? Это не собирательное имя.
Сепаратисты допускают ошибку, расчленяя его творчество. Но
он также и не какое-нибудь чудо. Унитаристы вовсе не стремят-
ся объяснить Гомера, они окутывают его туманом магической
индивидуальности и гениальности. И все же, несмотря на то,
что никто не превзошел его в поэтическом творчестве, песни
его не были чудом. Гомер — это не один, а много наследственных
поэтов, одаренных и обладающих практическим опытом, которые
вместе с воодушевленными толпами слушателей, подстрекав-
ших их превзойти самих себя, и вместе с дальновидными госу-
дарственными деятелями, которые сохранили их шедевры для
потомства, могут быть правильно охарактеризованы словами
Шелли как создания и создатели своего века.
9. КОМПОЗИЦИЯ “ИЛИАДЫ" И “ОДИССЕИ"
Перед завершением настоящей работы я позволю себе сде-
лать краткий обзор обеих поэм, касающийся их композиции.
Я буду краток, потому что подробное изложение этого вопроса
завело бы нас далеко от настоящей задачи. К тому же это только
мое предположение.
Ядром содержания „Илиады" является грубая ссора вождя
из фессалийской лесной глуши с его микенским шефом. Ахилл
отказывается сражаться, ахейцев теснят; его друг Патрокл
вступает в бой вместо него и падает от руки Гектора. Тогда,
вынужденный действовать, Ахилл убил Гектора, надругался
над его телом, и на похоронах своего друга бросает в погребаль-
ный костер в ненасытной жажде мести собак, лошадей и людей.
Аристотель говорит, что эта тема была развита при помощи
разных эпизодов. Первым был эпизод отвергнутых даров при-
мирения (Песнь IX); этот повлек за собой и другие. Ахейцы
были дважды разбиты до отказа Ахилла от примирения и после
него, но сцены боев продолжают показываться, и в них — под-
виги Диомеда и Агамемнона; после всего этого Ахилл, отказав-
шись от даров Агамемнона, принимает на себя ответственность
«• Ibid., НА, 41.

XVII. Гомериды
58.3
за ссору. Так потребовался новый эпизод, чтобы отметить смену
его настроения. На этом месте поэт расстается со своим сюжетом,
обращаясь с ним с вольностью художественного воображения.
Оставаясь глухим ко всем просьбам жены и всей семьи, охва-
ченной горем, старый царь Приам посещает человека, убив-
шего его сына, и выпрашивает у него тело сына. Оба врага очи-
щают свои сердца, проливая потоки слез, один о своем сыне,
другой — об отце. Конфликт разрешается. Пафос этого куль-
минационного момента был в дальнейшем поддержан на своей
высоте при помощи эпизодов из жизни осажденного города,
о Елене и о малолетнем сыне Гектора. А над всем этим реют
образы богов, ссоры которых всегда кончаются смехом, потому
что они бессмертны.
Это было делом столетий. Пока составлялись поэмы, Микен-
ское царство успело подняться и пасть. Умудренные артисты,
которые прилагали свои усилия для окончательной их отделки,
были очень далеки от тех полуварварских разбойников, о кото-
рых они пели. В результате получился динамический разрыв
между ними самими и их материалом, но они так глубоко вос-
приняли его, что этот разрыв рассматривается как нечто, при-
сущее их характеру. Так, Сарпедон говорит своему другу:
“Друг благородный 1 когда бы теперь, отказавшись от брани,
Были с тобой навсегда нестареющи мы и бессмертны,
Я бы и сам не летел впереди перед воинством биться,
Я и тебя бы не влек на опасности славного боя.
Но и теперь, как всегда, неисчетные случаи смерти
Нас окружают, и смертному их не минуть, ни избегнуть.
Вместе вперед I иль на славу кому, иль за славою сами
Так не стал бы говорить атаман разбойников. Ахилл, который
поднял свой меч против царя, сидел и дулся в своей палатке,
затем рыдал, как ребенок, валялся в пыли от горя и тащил по
земле тело своего врага, привязанное к колеснице, — это под-
линный ахеец, буйный похититель скота и разоритель Кносса.
Но Ахилл был обречен так же, как Агамемнон и Аякс. Их
царства—не что иное, как воскрешенные в памяти образы минув-
шего времени, воплощенные в полные магической силы гекза-
метры поэтов, которые любят изображать паническое бегство
овец в овчарню, свист косы, режущей траву, или ловкость жен-
ских пальцев, бегающих по ткацкому станку. Точно так же,
когда они смотрят на Ахилла, они видят, как он мучается от
неизвестности предстоящей ему судьбы.
“Жребий двоякий меня ведет к гробовому пределу:
Если останусь я здесь, перед градом троянским сражаться, —
1М Ilias, ХП, 322—328.

584	Часть пятая. Гомер
Нет возвращения мне, но слава моя не погибнет.
Если же в дом возвращусь я, в любезную землю родную,
Слава моя погибнет, но будет мой век долголетен"1’1.
Трагическая дилемма “Илиады" кристаллизовалась в течение
пяти столетий, заполненных революционными изменениями.
В “Одиссее" еще больше примеси негероического вымысла.
Она ближе к зрелому искусству художника, и потому в ней
больше безыскусственного единства.
В своем настоящем виде она делится на шесть частей, соответст-
вующих развитию действия: 1) Телемак покидает свой дом,
чтобы получить сведения об отце (Песни I—IV); 2) тем време-
нем Одиссей выходит на берег Феакии (Песни V—VIII);
3) Одиссей рассказывает феакам о своем путешествии (Песни
IX—XII); 4) возвращаясь каждый самостоятельно, отец и сын
встречаются в доме пастуха-свинаря (Песни XIII—XVI);
5) переодетый нищим и оскорбляемый в своем доме, Одиссей встре-
чает Пенелопу и подготовляет свой переворот (Песни XVII—
XX); 6) расправившись с женихами, он открывается своей
жене и отцу и возвращается к мирному обладанию своим
имуществом (Песни XXI—XXIV).
Основным ядром этого сюжета является отважное морское
путешествие многоумного героя среди чудес и чудовищ, и
отмщение врагам, воспользовавшимся его отсутствием. Это
чистый фольклор, еще более древний, чем сам Одиссей. Но в
поэме, хотя* приключения растянуты на все десять лет, все,
кроме последнего эпизода, изложены в одной части. Как и в
“Илиаде", большие сюжеты излагаются здесь бегло, причем в
фокус берется какая-нибудь одна деталь. Но кажется, что здесь
этот прием применяется с большой нарочитостью, и он про-
веден так последовательно, что приключения героя действите-
льно подчинены новому стремлению — объединению всей его
семьи. Это достигается тем, что остальные темы включены в
четыре вспомогательных эпизода.
Во-первых, путешествие Телемака начинается с Итаки и
представлено очень драматично. Его поездка в Пилос и Спарту
дана как героический сюжет, но именно в нашем тексте также
имеются указания на более древнюю версию, по которой Теле-
мак, покинув Спарту, направляется на Крит152. Похоже, будто
здесь вставлен и пригнан отдельный самостоятельный отрывок.
Во-вторых, пребывание Одиссея на экзотическом острове
Феакии — это непосредственная репродукция матриархаль-
ного минойского города-государства (стр. 418—420), показан-
ного для контраста с его суровым, но родным островом, который
Одиссей не хочет променять на царство феаков. Этот эпизод
1И Ср. Was, IX, 411—415.
“» Odyss., I, 93, 284; III, 313 sch.

XVII. Гомериды
585
тоже, может быть, существовал как отдельный. В качестве пос-
леднего в ряде приключений он с поразительным искусством
представлен нам словно линза, через которую мы смотрим на
все остальное. Одноглазый Киклоп и волшебная сила Кирки,
трепещущие тени подземного мира и роковое пение сирен вос-
принимаются нами, как фантастические рассказы у камелька,
весьма далекие от действительности.
В-третьих, сцена в хижине свинаря, являющаяся сплошной
выдумкой, кажется навеянной рассказом о Телемаке, который
вынужден был возвращаться тайно. Драматическая ее сила
говорит сама за себя, но нужно еще сказать несколько слов о
свином пастухе Евмее. Терсит представлен в “Илиаде" как какое-
то чучело, как сгусток классовых противоречий; Евмен же при-
влек к себе симпатию Шекспира.
Добрый старый слуга, как ты хорошо представляешь
Верную службу античного рабства, когда все трудились
Не за награду, а долг потому что свой сознавали.
В героическом веке не уделялось внимания хижине свинаря.
Это признаки феодализма, но я подозреваю, что феодальный
мир честных, тонко чувствующих крестьян был понятен уже
и в древности поэтам, представлявшим себе его в воображении.
Наконец, расправа с женихами хотя и является частью пер-
воначальной темы, вероятно, была видоизменена. Состязание
в стрельбе из лука, имеющееся и в svayamvara (см. стр. 402),
старше, чем наш рассказ о нем, и достойно замечания то, что
ни один из женихов не имеет своего определенного места в мифо-
логической генеалогии1*3. Грубость сцены соответствует закону
патриархальной Греции, который разрешал безнаказанно убить
человека, уличенного в прелюбодеянии, а воссоединение Одиссея
с семьей равнозначно получению обратно собственности.
Эти эпизоды так искусно слиты с основной темой, что сказоч-
ный элемент оказывается вплетенным в самую реальную чело-
веческую историю о том, что происходило на о. Итаке. Мы зна-
комимся с женой и семьей Одиссея раньше, чем с ним, а с ним
встречаемся впервые, когда он еще не дома. Колдовство
Кирки и Калипсо еще более усиливает его тоску и стрем-
ление увидеть дым, поднимающийся на его родине из столь
знакомой ему печной трубы. Его тоска по родине внушает нам
тревогу, которая еще усиливается благодаря постоянно зву-
чащему лейтмотиву, — прием, не применяемый в “Илиаде".
Сразу же, как мы открываем книгу, в первой песне, наши сим-
патии к семье и опасения за нее возрастают вследствие парал-
лельного рассказа о судьбе Агамемнона, которого ожидало
1SS Возможно, за исключением сына Поликтора Писандра (см, выше,
стр. 426).

586
Часть пятая. Гомер
дома убийство от руки жены и ее любовника. Можно ли доверять
Пенелопе? Можно ли одолеть сто женихов, в то время как Эгисф
одержал верх один? Осуществит ли Телемак, подобно Оресту,
месть за отца? В сцене, происходящей в Феакии, этот мотив
представлен в форме scherzo, подобно измене Афродиты с Аресом
во время отсутствия Гефеста184. И здесь, как в “Илиаде": что
трагедия для людей, то комедия для богов. Этот мотив доходит
до своего кульминационного пункта в конце песни, где мы слы-
шим, как дух Агамемнона называет Одиссея счастливым. Может
быть, эта книга написана позже остальных, но она вполне оправ-
данна. Соединение с Лаэртом не только необходимо, — ведь
только ради этого и жил он так долго, — но сцена, в которой
он требует свидетельства о личности сына, а Одиссей считает
деревья, которые он еще в детстве помогал ему сажать в саду,
такая же трогательная, как и многие другие у Гомера. В конце
поэмы дед, отец и сын сходятся вместе. Могли бы быть у поэта
в запасе и дальнейшие приключения для Одиссея, но сама поэма
кончается на этом, и совершенно правильно.
Но все это, однако же, немногим больше, чем просто догадки.
Мы не имеем возможности сравнить поэмы с необработанным
материалом, но мы можем, во всяком случае, оценить технику.
Никакие теории определения авторства здесь неприменимы.
Эти поэмы создались на калейдоскопической основе вариантов,
приспособленных к вдохновению различных моментов; все они
постепенно оттачивались по мере того, как падала сила импро-
визации, и они в конце концов получили такую тонкую обработку
в окончательной своей композиции, что непосредственный реа-
лизм и естественное красноречие народной поэзии сочетались в
них с утонченным и критическим индивидуализмом зрелого
искусства. Это их исключительное достоинство. В силу особых
усилий они не могли быть созданы ни одним художником, ни
последовательным рядом художников — поэтов, творивших
каждый в отдельности, согласно своим намерениям. Поэмы были
творением целой школы, в которой ряд поколений обученных
и преданных своему делу мастеров и учеников отдали свои
жизни на усовершенствование полученного ими наследия.
И все это было возможно лишь при исключительном сочетании
исторических условий, которые возвели мост между импро-
визацией и сочинением, между устной речью и письменностью,
благодаря чему кое-что из непродуманных предварительно
дерзаний певцов-сказителей, воодушевленных блеском глаз
и затаенным дыханием безмолвных толп своих слушателей,
проникло в бесстрастные, но зато устойчивые во времени запи-
санные слова. 154 *
154 Это обстоятельство осталось незамеченным теми, кто считает рас-
сказ Демодока интерполяцией.

ПРИЛОЖЕНИЕ
О ЗЕМЛЕВЛАДЕНИИ В ДРЕВНЕЙ ГРЕЦИИ
Но, как два человека, соседи, за межи раздорят,
Оба с саженью в руках на смежном стоящие поле,
Узким пространством делимые, шумно за равенство
спорят ...
(Илиада, XII, 421—423, перевод Гнедича)
Прошло уже более шестидесяти лет с тех пор, как Риджуэй
опубликовал свое толкование этих строк Гомера. Он объяснил
их по аналогии -со средневековым общинным землепользованием,
которое тогда только начало изучаться. Работа Сибома “Англий-
ская сельская община “ была опубликована в 1883 году, а ста-
тья Риджуэя “Система землепользования в гомеровские времена"
вышла в свет двумя годами позже* 1 *. Его доказательство изло-
жено им следующим образом.
Экономической основой системы общинного землеполь-
зования была “полоса1*, то есть клочок пахотной земли, раз-
нообразный по своим очертаниям, но условно принятый за
единицу измерения, равную сорока родам, или 660 футам, в
длину и одной рбде, или 16 % футам, в ширину. Эта мера из-
вестна под названием “род" (rod). Четыре такие роды, располо-
женные в ряд, составляют полосу в один-акр (4x40 род = 4840
кв. ярдов). Длина такой полосы, или вернее борозды, определя-
лась расстоянием, на котором можно было тянуть плут без
остановки, а ширина — количеством борозд, которые могла
за один день провести пара волов, считая при этом время, отведен-
ное на их кормежку и на то, чтобы доставить их в поле и увести
обратно3. От настоящего акра такое поле отличается только
тем, что акр имеет обычно квадратную форму. Следовательно,
английский акр такого же происхождения, как французский
journal и Joug, уэльский erw, германский Tagwerk, Morgen и
Joch и латинский lugum и iugerum3. Дальнейшие примеры будут
приведены ниже. Земельные наделы не были все одинаковы;
они различались между собой в зависимости от расположения
местности, от качества почвы, однако все они определялись
по тому же принципу и представляли собой количество земли
которое можно обработать за один день одной парой в о л с в
1 Seebohm, EVC; Ridgeway, HLS, OS.
5 Seebohm, 2; Homans, 49.
1 Seebohm, 124—125; Maitland, 377; Oodefroy, DLF, Brockhans s. vv.
Joch, Juchart; Plin, NH, 18, 9; Varr., RR, I, 10.

388
О землевладении в Древней Греции
Исходя из этих предпосылок, Риджуэй обозначает древне*
греческую меру земли словом gyes. Слово это, в сущности.
означает “плуг“, но употреблялось с древнейших времен в зна-
чении меры земли. Согласно Риджуэю, длина ее была 1 стадий
(stddion или spddion), или 600 футов, что и является расстоя-
нием, на котором тянули (spa) плуг без остановки (sta) и до
поворота. Ширина ее была 1 плефр, или 100 футов. Отсюда
определялся и размер греческого стадия, или пробега бегунов,
нормальной мерой 600x100 футов1 * * 4 * *.
В настоящей работе я поддерживаю толкование Риджуэя,
которое, если иметь в виду археологию классического мира,
относится к каменистой почве. Задачей настоящей статьи явля-
ется отвести некоторые возражения и привести ряд новых
доказательств, которые могли бы пролить свет и на другие
стороны землевладения в Древней Греции. Но сначала позвольте
мне добавить некоторые детали к картине, изображенной
в “Илиаде1*,
Английское слово rod или rood означает: 1) упряжку волов,
2) меру земли, 3) меру длины, равную 16 % футам, 4) четверть
акра, как это сказано выше®. Арабское слово massase, употре-
бляемое в Сирии в наше время, тоже означает: 1) упряжку волов,
2) меру земли, 3) меру длины разной величины в различных
областях®. По Евстафию, те “mdtra“ (мера), которые держали
в руках гомеровские двое мужей, были dkainai. А это слово
означало: 1) упряжку волов, 2) меру земли, 3) меру длины,
которая в Фессалии, например, равна была 10 футам, 4) квад-
ратную меру, равную 100 кв. футам7. Таким образом, как в Анг-
лии полоса в 1 акр складывалась в ширину из четырех род,
так и в Греции gjtes имел ширину, равную 10 dkainai. В Древ-
ней Греции так же, как и в средневековой Англии и как в со-
временной Сирии, упряжка волов являлась понятием, служив-
шим для измерения земли, прорезанной бороздами.
Реконструкция Риджуэя в отношении греческого gjtes была от-
вергнута К. Карвеном, как несовместимая с его общей теорией
происхождения меры акра. Эту его теорию можно вкратце из-
ложить в следующих словах8.
С некоторого времени в бронзовом веке и дальше, до конца
римского периода, почва взрыхлялась легким плугом, который
тянули один или два вола и который не больше как царапал
поверхность поля. Для более эффективной обработки почвы
4 Стадий, или пробежка бегунов, определялся так же, как плефр, IG,
II», 14, 10.
• OED, з. v.; Maitland, 377; Homans, 69—70.
4 Latron, 20.
’ Eust., ad. loc.; Call., fr. 214; AR, Ш, 1323 sch.; Hero, De/., 130.
• Curwen, АР, PP, chap. V.

О землевладении в Древней Греции
589
поле вспахивалось дважды, причем во второй раз борозды
проводились поперек первых. Такая практика поперечного
пропахивания и определила квадратную форму поля.
В I веке нашей эры был введен в употребление более тяже-
лый плуг, для которого требовалась упряжка в несколько волов,
и предназначенный , для тяжелой почвы. Прежде всего он стал
применяться в Ретии (Вюртемберг и Бавария), затем продви-
нулся на север во Францию и Германию и был завезен в Британию
англосаксонскими завоевателями. При таком орудии, которое
захватывало землю глубоко, поперечная повторная пропашка
стала излишней, и поле вместо квадратного стало продолговатым
или приняло форму полосы. Борозды стали проводить как можно
длиннее, чтобы сократить число поворотов.
Исходя из предпосылки, что продолговатая форма поля
предполагает работу тяжелым плугом, незнакомым в Древней
Греции, Карвен заключает, что в Греции поля были квадрат-
ной формы. Его поддержал Гордон Чайлд, который в рецензии
на настоящий труд отвергает выводы Риджуэя на том основании,
что "продолговатая форма поля — полосы, объясняется усло-
виями сельского хозяйства, приспособленного к почвам и кли-
мату Северной Европы, и никогда не применялась там, где не
было точно отмеренных площадей для пахоты и даже в Бри-
тании и Голландии пришли на смену более старой системе,
основывавшейся на квадратной "кельтской" форме полей"* *•.
Он добавляет, что “последние были более подходящими для
условий Средиземноморья".
Так, были ли древнегреческие поля полосами или имели
квадратную форму? У нас нет непосредственных материалов,
чтобы дать ответ на этот вопрос, и конечно, возможно, что в
различных областях страны можно было встретить поля того
и другого вида10. Если следовать за Карвеном, надо признать
поперечную пропашку поля отличительной чертой хозяйства
на квадратном поле, но у нас нет точных указаний на попереч-
ную пропашку в Древней Греции. Ксенофонт, правда, советует
пашню, вспаханную один раз весной, перепахать еще раз в
середине лета, но он не говорит, что вторая вспашка должна
давать борозды, поперечные к первоначальным11. С другой
стороны, сцена пахоты на гомеровском щите Ахилла сама дает
нам, как мне кажется, указание для определенного вывода.
Это отдыхающее поле, снова подвергающееся обработке. Несколь-
ко пахарей ведут свои упряжки волов туда и обратно по всему
• Labour Monthly, 31 (1949), 253.
*• Возможно, что ойгоп, равный 100 футам, который я выше (стр.
318—319) отождествил с плефром, в действительности обозначал длину бо-
розды в квадратном поле, как и латинский versus (Varr, RR, I, 10).
“ Xen., Oec., 16, 4; Hes., Op., 462.

590
О землевладении в Древней Греции
полю, и когда каждый из них доходит до конца борозды, к нему
подходит человек и подает ему пить1*. Теперь, если бы это поле
было поделено на квадратные доли, то оно и само было бы квадрат-
ным, подобно полям древней Италии1*, и, следовательно, на нем
не было бы общей для всех долей границы. Если же, наобо-
рот, признать это поле разбитым на длинные полосы, то кар-
тина станет совершенно ясной. Слуга сторожит у верхнего конца
поля и встречает с питьем каждого пахаря, дошедшего до конца
борозды.
В недавно вышедшем номере “Археологического журнала**
вся теория Карвена подвергнута была основательной проверке и,
по-видимому, сокрушительной критике14. Но я не заинтере-
сован в этой полемике. Моя задача просто реабилитировать
мнение Риджуэя.
Согласно данным самого Карвена, заимствованным у Сибома,
поля полосами можно отметить в Португалии, в бассейне Дуная,
на юге Италии, по берегам Отрантского пролива14*. Однако их
наличие в этих местах никак не объяснено. К тому жезти сведения
далеко еще не полные. Согласно сведениям Дорин Барринер,
древнюю систему свободных полей, нарезанных по полосам
для пахоты, можно еще и теперь наблюдать в части Швейцарии,
южной Германии и Чехии, а трехпольная система полностью
существовала еще в 1938 году в отдаленных провинциях Сло-
вакии и Трансильвании1*. В своей книге она приводит фото-
снимок одной деревни из Карста, области в Югославии, где
поля тоже делятся на полосы.
Еще более убедительными являются ее наблюдения в стра-
нах Среднего Востока, которые помечены на карте Карвена как
области с квадратными полями.
“Настоящая система фермерского хозяйства в Сирии, в
Трансиордании и Ираке в основном подобна средневековой евро-
пейской, то есть там экстенсивное хозяйство зерновых куль-
тур с невысоким урожаем и совершенно нет ни корнеплодов,
ни фуража. Трех- или четырехпольный севооборот в такой
последовательности, как: озимь, яровое, пар или озимь, чере-
дующаяся с паром, практиковались так же, как в Европе, вплоть
до XVIII века. Крестьянские наделы в чересполосице, с общин-
ными полями очень напоминают английские деревни с их мел-
кими держателями"14.
Результаты ее исследования этого района можно дополнить,
» ilias, XVIII, 541—547.
“ Daremberg-Saglio, см. сл. Centuria, р. 1017.
11 Payne, Н. С., РАВ.
«• Ibid.
w Warriner, EPF, 10—11.
w Warriner, LPME, 123—124.

О землевладении, в Древней Греции
591
сославшись на труды Латрона и Патан17. По картам Латрона чита-
тель может сам убедиться, что в Сирии и Ливане полосы пашни
бывают чрезвычайно длинные и узкие. Плуги там легкие, их
тянет пара волов. И там нет никакого признака поперечной
перепашки.
Это противоречит положению, что деление полей на полосы
зависит от климата Северной Европы и не подходит к условиям
Средиземноморья. По условиям почвы, климата, а также и усло-
виям произрастания основных культур: зерновых, винограда
и оливы — эти страны напоминают Грецию. И далее, поскольку
сельскохозяйственные районы в течение столетий оставались
доступными для проникновения в них коммерческих интересов
из таких крупных городов, как например Алеппо, Дамаск и
порты стран Леванта, они дают нам важные материалы, чтобы
судить о влиянии развития городов на сельскую жизнь также
и в Древней Греции. Следующие ниже примеры заимствованы
у Латрона.
Арабское слово feddan — “вол" означает в качестве меры
земли площадь пашни, которую одна пара волов может вспа-
хать за один день. На практике размер этот колеблется, но в
общем его можно считать равным трем четвертям акра18. То же
слово употребляется в расширенном смысле для обозначения
количества земли, которое одна пара волов может обрабаты-
вать в течение года, то есть стандартный надел, который вклю-
чает в себя, помимо пашни, соответствующего размера выгон
и водное пространство, а также землю под виноградником и
оливой, другими словами — все, что угодно, кроме построек18.
Размеры такого надела изменяются в пределах от 17 акров на
тучной почве до 100 акров на самой скудной. Этому соответст-
вовал в Англии надел земли в среднем в 30 акров, который
можно было обрабатывать в течение года, вместе с некоторым
количеством луга и выгона80.
История землевладения на Среднем Востоке все еще в значи-
тельной мере остается не изученной. Однако признано, что
греческий zeflgos в том значении, в котором этот термин упот-
ребляется в Кодексе Юстиниана, обозначает количество земли,
которое одна пара волов может обработать за один день81, а
современный термин zeugdri обозначает участок земли в 80 strem-
mata, или в 20 акров, то есть такой, который можно Обрабаты-
вать тоже одной парой волов в течение целого года28. В самой
” Latron, VR ; Patai, МТ; Weulersee, PS.
18 Latron, 11—12.
« Latron, 14—15.
*° Seebohm, 11—13, 110; Homans, 85.
*l Corf. Just., X, 27—2; Demetrakos, s. v.
!г Demetrakos, s. v.

592
О землевладении в Древней Греции
Сирии в эпоху Византийской империи единицей обложения нало-
гами служил iugum, равный 5 югерам виноградника, плюс еще —
в зависимости от плодородия почвы — 20, 40 или 60 югеров
хлебного поля®8*
Помимо feddan’a, у сирийских арабов есть еще одна единица
меры земли — shombol, что означает дословно “груз зерна для
верблюда". Средний надел feddan расценивается по размерам
ежегодного урожая зерна, вина и масла, выражаемого в едини-
цах такого груза зерна для верблюда®*.
Feddan, или средний надел, является основной единицей
во всех тех деревнях, где сохраняется в неприкосновенности си-
стема общинных полей. В этих деревнях нет частной собствен-
ности на землю, признаются только права целого клана, хозяй-
ства или семьи на свою долю общинной земли. Размер надела
зависит от количества упряжек, которым группа располагает
для вспашки земли: это в свою очередь зависит от числа участни-
ков коллектива. Пахотная часть надела состоит из такого коли-
чества мелких полос земли, чтобы их было по одной в каждом
поле. При такой системе вся пахотная земля разделяется между
хозяйствами справедливо, если уделяется должное внимание
качеству земли и почвы®6.
Пахотная земля периодически перераспределяется в каждом
поле в соответствии с применяемым севооборотом. Поле наре-
зается при помощи роды или бечевки на нужное число полос,
которые затем, под наблюдением старейшины®* распределяются
по жребию. У палестинских арабов при каждом получении по-
ля по жребию называется имя держателя, и все собрание кре-
стьян кричит хором: “Аллах, устрой жребий его!“ Этот обы-
чай, по-видимому, очень древний, поскольку Патаи ука-
зывает, что такое же выражение встречается и в псалмах
(XV, 5—6). * 14
" Daremberg-Saglio, s. v. Caput., р. 913.
14 Latron, 10.
M Latron, 55: “В одном и том же угодье доли удобной земли меняются,
чтобы в принципе предоставить каждому крестьянину одинаковое коли-
чество хорошей и плохой земли*'. Ср. Patai, 439: “Каждая семья получает
не в точности одинаковое количество приписанной земли, но доли вырав-
ниваются и по качеству. На практике земли делятся по категориям в зави-
симости от качества почвы, местоположения, близости к воде и т. п. Потом
каждая площадь подразделяется по количеству семейств... Тщательное
соблюдение принципа равенства было причиной другой характерной черты
системы musha'a, поскольку отдельные полосы получаются длинными и
узкими. В одной деревне полосы нарезаны по 2300 ярдов в длину и только
по 5 ярдов в ширину. Узкие полосы тянутся своими концами к более цепным
почвам, так что если местность холмистая, то они спускаются с высот до само-
го низа.
» Latron, 188—189.

О землевладении в Древней Греции
593
“Господь часть достояния моего и чаши моей;
Ты же устроил мне достояние мое.
Черта пролегла на местах приятных для меня
И достояние мое закреплено за мной'*1’.
Во многих районах Сирии крестьяне заложили свои наделы
отсутствующим хозяевам, которые присваивают себе определен-
ную долю урожая. Крестьяне же стали арендаторами — meta-
yers. Формы и условия эксплуатации различны. В богатых окру-
гах плодовых садов Триполи, Саида, Тира арендаторы сохра-
няют для себя только четверть урожая плодов, в менее плодо-
родных большинство удерживает до четырех пятых урожая18.
И все же, несмотря на потерю своей независимости, крестьяне
поддерживают между собой старинную общинную организацию,
включая также периодические переделы пахотной земли8*. И
только в самых развитых округах эта организация сама собой
отпала. Здесь дробление наделов, вызванное ростом налогов
на землю, обусловило продажу долей на сторону, периодиче-
ские переделы прекратились, наделы постепенно укрупнились
и стали частной собственностью* 80 * *.
Но позвольте возвратиться к “Илиаде". Что это за два соседа,
спорящих из-за земли? Земля, из-за которой они спорят, —
общинная земля; она не может быть их отцовским поместьем.
Они могут быть представителями двух родственных семейств,
получивших общий надел и производящих дальнейшее его
разделение. Согласно указаниям Патрона, передел земли часто
вызывает споры и ссоры, потому что тот или другой всегда мо-
жет заявить, что получил худший надел31. Именно возможность
таких случаев имел я в виду, когда обсуждал этот вопрос в
первом издании этой книги, но лишь до тех пор, пока мне не
было указано другого объяснения, которое кажется мне теперь
более правдоподобным83.
До тех пор пока пахота и жатва производились коллективно,
мало было поводов к спорам из-за рубежей, но с ослаблением
прежних общинных связей каждый держатель начинал пахать
и жать, когда ему хочется и при таких обстоятельствах ему очень
” Patai, 440. Термин gorali, встречающийся в псалме, переведенный
“мой жребий", тот же самый, что и jarrali, употребляемый в наше время.
Ср. Psalm, 78,55: “Он сгоняет народы перед этим и разделяет земли чертой
для обладания". Термин hebhel, переведенный “черта", означает также:
1) бечевка, 2) жребий, или земельный надел, ср. греческое schotnos.
** Latron, 50.
19 Ibid., 48, 55.
80 Ibid., 191;
“ Ibid., 189.
” Я обязан этими Указаниями с соответствующими рекомендациями
доктору Р. X. Хилтону,
38 дж. Томсон

594
О землевладении в Древней Греции
много представлялось случаев захватить у своего соседа часть
его земли. Поэтому в сирийских деревнях для предотвращения
столкновений подобного рода никому не позволяется начинать
жатву раньше срока» назначенного старостой или старейшинами* *1.
Первое положение в законе о пользовании землей, извлеченном
из Кодекса Юстиниана, предписывает земледельцу, обрабаты-
вающему свое поле, “быть честным и не захватывать борозды
у соседа...“м Во Франции при старом режиме* такие mange-
urs de rates (“захватчики межи") вошли в поговорку31. Подоб-
ные явления часто наблюдались и в средневековой Англии.
Гомане приводит случай с Ральфом Квинтином из Стаффорда,
который незаконно “срубил два дуба у Джофрея, сына Хьюга.
й незаконно передвинул пограничный между ними камень и
захватил две борозды на его земле’*11. А в Piers Plowman**
Алчность признается.
And yf ich zeds to pe plouh. ich pynchede on bus half acre,
•pat a fot londe ojier a forwe. fecchen ich wolde,
Of my neyhzeboris next, nytnen of hue erthe...*’
Если бы я плугом была, пол-акра б его отхватила
Хоть бы на фут за чертой. Хочется мне ущипнуть
Ближнего сбоку соседа, землю его всю отнять...
При легко перемещаемых межах, разделяющих полосы на
общинном поле, или при полном их отсутствии такие право-
нарушения были неизбежны. Отсюда мы можем заключить,
что и спор двух людей у Гомера возник на таком же основании.
Они, несомненно, имели две смежные полосы на общинном
поле, и один обвинял другого в захвате его борозды. Дру-
гой отвергал это обвинение, и оба они принялись измерять
ширину своих полос, чтобы определить правильную черту
межи.
Теперь позвольте обратиться к Аттике до реформы Солона.
Аристотель пишет: “Бедняки были в порабощении у богачей
вместе со своими женами и детьми. Их называли peldtai или
hektemdroi (шестидольниками), потому что на таких именно
условиях они обрабатывали поля богачей. Вся земля была
захвачена в собственность немногими, и если бы бедняк не
« Latron, 234.
м Ashbumer, 70—71.
* То есть до буржуазной революции XV111 века. — Прим. ред.
» Bloch, СО, 38.
* Homans, 72.
** “Петр-пахарь" произведение Вильяма Ленгленда (конец XIV века),
написано на западно-мидлацдеком и лондонском диалектах. — Прим, перев.
” Passus, С, VII, 267; приведено у Homans, 71.

О Землевладении в Древней Грецйи
595
уплатил ренты за землю, он сам и его дети могли быть проданы
в рабство'***.
Греческое слово peldtes — это общий термин, соответствую-
щий латинскому cliens (клиент) и французскому metayer (арен-
датор). Термин hektemdroi соответствует частному случаю.
По Плутарху, это был арендатор, плативший хозяину одну
шестую долю урожая со своего участка, по Фотию — платив-
ший хозяину пять шестых урожая и сохранявший для себя
одну его шестую долю. Ясно, что если в точности понимать
самый термин, то правильным надо считать последнее его тол-
кование. Все другие термины, сложные с -nwros или -moiros,
указывают долю получателя или хозяина, а не плательщика.
Мало того, из одного выступления Поллукса мы узнаем, что
выражение epimortos g£ употреблялось Солоном для обозна-
чения земли, обрабатывавшейся за некоторую долю урожая
epi mdrei), при чем mortd означало долю, удерживаемую
культиватором* **. На этом основании я соглашаюсь с Вуд-
хаузом, что hektemdroi были в строгом смысле слова мелкие дер-
жатели, сохранявшие для себя только одну шестую долю уро-
жая и отдававшие все остальное в качестве ренты хозяину.
При этом — как он это разъясняет — рента была выражена в
шестых долях, потому чТо hekteus был общепринятой мерой
зерна, равной шестой части медимна**.
Тем не менее вполне возможно, что в обычной практике слово
это могло быть применено и в более широком смысле. Кажется,
что и сам Аристотель намекает на это, потому что его определе-
ние этого термина, приведенное выше, двусмысленно. Была
ли эта двусмысленность умышленной? Легко себе представить,
что арендатора, платившего хозяину пять шестых урожая,
стали обозначать особым термином, потому что его условия
представляют собой крайнюю меру нищеты, до которой может
довести аренда, исчисляемая шестыми долями. Однако из этого
еще не должно было следовать, что арендатор, сохранивший
для себя только одну шестую долю урожая, непременно был
беднее того, кто удерживал две, три, четыре или пять долей.
Интенсивность эксплуатации нельзя измерять только долями
урожая, которые экспроприировались у арендатора. Она зави-
сит от качества почвы. Рента, равная одной шестой доле урожая
с бедного участка, оцениваемого в х единиц, может оказаться
такой же по своей тягости, как и рента в пять шестых долей
с участка, оцениваемого в 5 х единиц. Возможно поэтому, что
этот термин употреблялся как аттический эквивалент общему
* Arist., A!fi„ II, 2.
•• Poll., VII, 151.
« Woodhouse, SL, 43, n. 2.
38*

596	О землевладении в Древней Греции
термину peldtes, обозначающему мелких арендаторов, удержи-
вавших для себя только одну долю урожая, причем подлинная
доля могла быть в разных случаях различная, но только всегда
определялась в шестых долях урожая. Аналогичное толкование
можно дать и французскому термину mdtayer, первоначально
обозначавшему арендатора, отдававшего хозяину половину
своего урожая (позднелатинское medietarius).
Вудхауз берется доказать, что пограничные камни — hdroi,
которые Солон уничтожил в сельской местности, служили в
то время той же цели, что и двумя или тремя столетиями позд-
нее, а именно, что они были поставлены на заложенных наделах,
чтобы указать пределы, до которых прежним владельцам раз-
решалось ими пользоваться. Если гектеморы не исполняли своих
обязательств, они могли быть проданы в рабство41. Другими
словами, земля была неотчуждаема, и арендатор отдавал в
залог самого себя. Нетрудно представить себе, как именно
возникли такие условия в интересующее нас время, если —
что вполне вероятно — рабство не было еще достаточно раз-
вито и существовала нехватка рабочей силы41.
В какой мере могло еще держаться общинное хозяйство в
Аттике в этот период? Наличие гектеморов указывает, что оно
было в состоянии упадка. С другой стороны, гектеморы, вероя-
тно, были на самых плодородных полях, где собирался самый
большой урожай. В районах со скудной почвой хозяйство было
на более низкой ступени развития.
Солон разделил население на четыре класса: 1) на пента-
косиомедимнов, доход которых определялся не ниже пятисот
медимнов; 2) на всадников с доходом не менее трехсот медим-
нов; 3) на зевгитов — мелких держателей наделов с доходом
не менее двухсот медимнов и 4) фетов43. В этой классификации
медимн имеет такое же значение, как shombol у арабов. Годовой
сбор зерна, масла и вина выражался в мерах, имевших специ-
альное отношение к зерну. Всадники назывались так потому,
что они были в состоянии держать лошадей. Феты были беззе-
мельные рабочие. Кто же были зевгиты? Если судить по самому
слову и по аналогии, это были обладатели запряжки (zedgos) во-
лов и среднего надела земли (kliros), включающего в себя долю
пахотной общинной земли наряду с полагающимся к нему садом
(усадьбой) и площадью для выгона скота. Одним словом, он
был членом сельской общины (demos)**.
« Ibid., X ; ср. Dareste, I, 121—122.
« О. Thomson, АА, 87—88.
Arist, Aih., VI, 3—4.
м О демосе см. стр. 353; Pyrgol с о. Теоса были объединены, вероятно,
по такому же типу; см. стр. 166, 327 и дальше, Hunt, FSI.

О землевладении в Древней Греции
597
В заключение я хотел бы вернуться к моим сообщениям
об афинских поселениях (клерухиях) на о. Лесбосе.*®
Фукидид говорит нам, что после подавления восстания вся
земля была разделена на 3000 наделов, из которых 300 было
оставлено для жречества, остальные предоставлены поселен-
цам из Афин. Местные жители продолжали возделывать землю,
обложенную годовой рентой по 2 мины с каждого надела*®.
Новые поселенцы обосновались в городах*7.
Наделы не должны были быть одинаковы по форме, но должны
были быть примерно равны друг другу по своей стоимости;
иначе и обложение их налогами не могло бы быть одинаковым.
Следовательно, должна была существовать какая-то единица
стоимости, которая сделала бы возможным разделение земли
на равноценные наделы, не нарушая традиционного естествен-
ного ее разделения. Кажется ясным, что такой единицей был
средний надел, основу которого составляло определенное коли-
чество пахотных полос. Вполне могло так быть, что на о. Лесбо-
се пашня под хлебом была менее ценна, чем земля под виноград-
ником или оливами, но это не существенно, если мы предпо-
ложим, что единицей измерения стоимости был средний надел,
в котором были все три вида хозяйства. И мы можем принять
это предположение, не делая никаких выводов в отношении
системы собственности. Как мы это видели в современной Сирии,
сельская община сама легко создает почву для эксплуатации
и потому стремится к дальнейшему своему существованию еще
в течение долгого времени после того, как утрачивает свою эко-
номическую базу. Мы должны признать, что старая органи-
зация удерживается в жизни до тех пор, пока типичный сред-
ний надел продолжает быть оперативной единицей. Это поло-
жение можно представить себе в следующих чертах.
Мы знаем, что вообще оппозиция против Афин исходила
среди зависящих от них союзников от олигархических родов,
представлявших обширную массу землевладельцев, все наде-
жды которых были возложены на Спарту; Лесбос не был исклю-
чением. Восстание там не было народным, наоборот, выступле-
ние простого народа в критический момент заставило вождей
мятежа капитулировать®. Поэтому мы можем предположить,
что мелкие держатели наделов на острове уже давно потеряли
свою независимость. Расправа афинян свелась к тому, что они
экспроприировали крупных земельных собственников и поса-
дили на их место поселенцев, которые получали точно опре-
деленную ренту с полных, половинных и четвертных наделов,
« См. стр. 315—316.
« Thue., Ill, 50.
47 SIG, 76.
® Thue., Ill, 27, 47.

593
О землевладении в Древней Греции
соединенных в “жребии", или стандартные наделы одинаковой
ценности. Новая рента могла быть не выше, а, может быть, даже
ниже, чём прежняя*9. Поэтому вполне возможно, что расселе-
ние афинян нашло даже поддержку со стороны народа.
Если афиняне осуществили именно такое мероприятие, то
они при этом следовали старому прецеденту. Мы знаем, что
на о. Крите земля возделывалась преддорическим населением,
сократившимся в своем числе после завоевания. Дорийцы жили
в городах, но каждая семья владела сельским участком (kldros),
при котором были обрабатывавшие его рабы (voikdes), <ут которых
хозяин получал определенное количество урожая90. Мы знаем
также, что и в Спарте дорические ее завоеватели устроились
точно так же. Итак, если мое толкование правильно, то пра-
вовая основа для заселения о. Лесбоса афинянами была такая
же древняя, как и сама история Греции.
40 Рента в 2 мины за год составляется из ренты в 3% обола за каж-
дый день, а это можно сравнить с платой за участие в суде в Афинах в 2—3
обола за день.
и Dareste, 1, 423—428. Если семья вымирала, имущество переходило
к рабам, связанным с ним (Lex Oort., 1,5,25), что показывает, что раньше
оно им принадлежало.

БИБЛИОГРАФИЯ
Adam L., Primitive Art., London, 1940.
Albright W. F., The Phoenician Inscriptions of the Tenth Century В. C.
from Byblos, JAO 67, 153.
Allen T. W., Homer; Origins and Transmission, Oxford, 1924.
Allen T. W., The Homeric Catalogue of Ships, London, 1921.
Andersen J. C., Maori Life in Ao-tea. Wellington, N. Z., 1907.
Ansted D. T., The Ionian Islands, London, 1863.
Antoniadis S., Place de la liturgie dans la tradition des lettres grecques,
Leiden, 1939.
Ashburner W., The Farmer’s Law, JHS 30. 85, 32. 68, 35. 76.
Bacbofen J. J., Das Mutterrecht, Stuttgart, 1861.
Baden-Powell В. H., The Indian Village Community, London, 1896.
(Баден-Пауэлл Б., Происхождение и развитие деревенских общин
в Индии, Москва, 1900.)
Baldwin Brown G., The Art of the Cave-Dweller, London, 1928.
Bancroft H. H., Native Races of the Pacific States of North America,
London, 1875—1876.
Basedow H., The Australian Aboriginal, Adelaide, 1929.
Bateson G., Navan, Cambridge, 1936.
Bateson W., Letters from the Steppe, London, 1928.
Baumeister A., Denkmaler des klassischen Altertums, Munich—Leipzig,
1889.
Be an c het L., Histoire du droit privf de la r£publique athlnienne, Paris,
1897.
Bellows H. A., The Poetic Edda, London, 1923.
В e n v e n 1 s t e A., Le sens dir mot xoioaais, RP 58, 118.
В e r g k T., Ueber das dlteste Versmaass der Griechen, Freiburg, 1854.
Bishop C. W., Beginnings of Civilisation in Eastern Asia, An 14, 301.
В1 a k e w a у A. A., The Date of Archilochus. Greek Poetry and Life (Oxford,
1936), 34.
В1 e g e n C. W., The Coming of the Greeks, AJA 32. 146.
В lege n C. W. and Kouroniotis K-, Excavations at Pylos, 1939;
AJA 43. 557.
Bleichsteiner R„ Die kaukasische Sprachgruppe, As 32, 61.
В1 e u 1 e г E., Lehrbuch der Psychiatric, 3 ed., Berlin, 1920.
Bloch M., The Rise of Dependent Cultivation and Seignorial Institutions,
Cambridge Economic History, Vol. I, 1941,

600
Библиография
Bloch М., Les caractferes originaux de 1’histoire ruralefran;aise, Oslo, 1931.
B 1 Й m e 1 R., Homer isch тадоко, 01 25. 78.
Boas F., Primitive Art, Oslo, 1927.
В о i s a c q E., Dictionnaire £tymologique de la langue grecque, 3 ed., Paris.
1933.
В о n wick J., Daily Life and Origin of the Tasmanians, London, 1870.
В о s s e г t H. T., Die BeschwSrung einer Krankheit in der Sprache von
Kreta, OL 34. 303.
В о u rke J. G., The Snake Dance of the Moquis of Arizona, London, 1884.
Bowra С. M., Homeric Words in Arcadian Inscriptions, CQ 20. 168.
В о w г a С. M., Tradition and Design in the Iliad, Oxford, 1929.
В r ё a 1 M., Essai de s£mantique, Paris, 1899.
Breasted J. H., History of Egypt, 2 ed„ New York, 1910.
(Брэстед Д., История Египта, т. 1—2, Москва, 1915.)
Briffault R., The Mothers, London, 1927.
Brockhaus E., Der grofie Brockhaus, Leipzig, 1928—1937.
Bruck E. F., Totenteil und Seelgerat im griechischen Recht, Munich, 1925.
В r u g s c h H., Religion und Mythologie der alten Aegypter, Leipzig, 1885.
В Й c h e г K-, Arbeit und Rhythmus, 5 ed., Leipzig, 1919.
(Б ю x e p К., Работа и ритм, СПБ, 1899.)
Buck С. D., Comparative Grammar of Greek and Latin, Chicago, 1933.
Buck C. D„ Greek Dialects, 2 ed., Boston, 1923.
Budge E. A. W., The Gods of the Egyptians, London, 1904.
Budge E. A. W., History of Egypt, London, 1902.
Budge E. A. W., Osiris and the Egyptian Resurrection, New York, 1911.
Buradkar M. P., Clan Organisation of the Gonds, Ml 27. 127.
Burkitt M. C., Prehistory, 2 ed., Cambridge, 1925.
Burkitt M. C., South Africa's Past in Stone and Paint, Cambridge, 1923.
Burn A. R„ Dates in Early Greek History, JHS 55. 130.
Burn A. R., Minoans, Philistines and Greeks, London, 1930.
Burrows R. M., The Discoveries in Crete, London, 1907.
Burton R. F„ The Lake Regions of Central Africa, London, 1860.
Bury J. B„ History of Greece, 2 ed., London, 1913.
Calhoun G. M„ Growth of Criminal Law in Ancient Greece, Berkelev,
1927.
Cambridge Ancient History, Cambridge, 1925—1939.
Cambridge History of India, Cambridge, 1922—1932.
Cameron A. L. P., Some Tribes of New South Wales, J Al 14. 351.
Casteret N. Ten Years under the Earth, London, 1940.
C a u d w e 11 C., Illusion and Reality, 2 ed., London, 1946.
С a u e г P., Qrundfrage der Homerkritik, 3 ed., Berlin, 1923.
Cavaignac E., Le probteme hittite, Paris, 1936.
Chadwick H. M., The Growth of Literature, Cambridge, 1925—1939.
Chadwick H. M., The Heroic Age, Cambridge, 1912.
Chadwick H. M., Origin of the English People, Cambridge, 1906.
Chantraine P„ Grammaire homlrique, Paris, 1942.
Chantraine P., Morphologie historique du grec, Paris, 1945.

Библиография
601
(Шантрен П., Историческая морфология греческого языка, Москва, 1953.)
Childe V. G., Archaeology and Anthropology, SJA 2, 343.
Childe V. G., The Aryans, London, 1926.
Childe V. G., The Date and Origin of Minyan Ware, JHS 35. 196.
Childe V. G., The Dawn of European Civilisation, 3 ed., London, 1939.
(Чайлд Гордон, У истоков европейской цивилизации, Москва, 1952.)
Childe V. О., Man Makes Himself, London, 1936.
Childe V. G., Scotland Before the Scots, London, 1946.
Clark G., From Savagery to Civilisation, London, 1946.
Clay R., The Tenure of Land in Babylonia and Assyria, London, 1933.
Codring ton R. H., The Melanesians, Oxford, 1891.
С о 1111 z H. and Bechtel F., Sammlung der griechischen Dialektinschrif-
ten, G3ttingen, 1884—1915.
Cook A. B., Who was the Wife of Zeus?, CR 20. 365, 416.
Cook A. B., Zeus, Cambridge, 1914—1940.
Cook A. B., Zeus, Jupiter and the Oak, CR 17. 174.
С о r n f о r d F. M., The ’Anapxal and the Eleusinlan Mysteries, Quiggin, 153.
С о r n f о r d F. M., From Religion to Philosophy, London, 1913.
С о r t s e n S. P., Die Lemnische Inschrift, Gl. 18. 101.
C u n у A., Le nom des ioniens, RHA 7. 21.
C u q E., Etudes sur le droit babyionien, les lois assyriennes et les lois hittites,
Paris, 1929.
Cureau A. L., Savage Man in Central Africa, London, 1915.
Curfcen E. C., Air Photography and Economic History. Economic Society
Bibliographies and Pamphlets, № 2, London, n. d.
C u r w e n E. C., Plough and Pasture, London, 1946.
C z a p I i c k a M. A., Aboriginal Siberia, Oxford, 1914.
D a n g e S. A., Land Fragments and our Farmer, Bombay, 1947.
Daremberg C. and Sag 1 iо E., Dlctionnaire des antiques grecques
et romaines, Paris, 1877—1919.
Dareste R., Haussouiller B. and Reinach T., Recueil des
inscriptions juridiques grecques, Paris, 1891—1898.
Das J. K., Notes on the Economic and Agricultural Life of a Littlek-nown
Tribe on the Eastern Frontier of India, As 32. 440.
Dawkins R. M„ The Sanctuary of Artemis Orthia at Sparta, London, 1929.
Деборин A. M. и другие, Вопросы истории доклассового общества,
Москва—Ленинград, 1936.
De Cara Р. С. A., Gli hethei-pelasgi: ricerche di storia e di archeologia
orientate, greca ed italica, Rome, 1894—1902,
Demetrakos D., Mfya Xe^ixAv rrfc Шгрчхус уЛс&тяк, Athens, 1936.
De Morgan J„ Prehistoric Man, London, 1924.
De P r a d e n n e A. V., La pr&iistoire, Paris, 1938; Prehistory, London,
1940.
D e u b n e r L., Attische Feste, Berlin, 1932.
Diamond A. S., Primitive Law, London, 1935.
Diehl E., Anthologia Lyrica Graeca, Leipzig, 1925.
Dillon M., The Cycles of the Kings, Oxford, 1946.

002
Библиография
D i n n е е n P., Filidhe na Mftighe, Dublin, 1905.
Dorsey J. 0., Siouan Sociology, ARB 15.
D r i b e г g J. H., The Lango: a Nilotic Tribe of Uganda, London, 1923.
Durham M. E., Tribal Origins, Laws and Customs of the Balkans, London,
1934.
Durkheim E. and M a u s s M., De quelques formes primitives de classi-
fication, AS 6.
Dutt R. P., India To-day, London, 1940.
Earthy E. D„ Valenge Women, Oxford, 1933.
E g g a n F., Social Anthropology of North American Tribes, Chicago, 1937.
Ehrenberg V„ People of Aristophanes, Oxford, 1943.
Ehrenfels O. R., Mother-right in India, Oxford, 1941.
Eisler R., Orpheus the Fisher, London, 1921.
Eister R., Die Seev ill kern amen in den altorientalischen Quellen, C 5. 73.
E1 d e г к i n 0. W., The Marriage of Zeus and Hera, AJA 41. 424.
Elderki n. К. M., Jointed Dolls in Antiquity, AJA 34, 455.
Elkin A. P., Rock Paintings of North-West Australia, О I. 257.
Elliot Smith G., Evolution of Man, Oxford, 1924.
Engberg R. M., The Hyksos Reconsidered, Chicago, 1937.
Engels F„ Dialektik der Natur. (Marx—Engels Gesamtausgabe.) Dialectics
of Nature, London, 1940.
Engels F., Ludwig Feuerbach. (Marx—Engels Gesamtausgabe.), London, n. d.
Engels F., Der Ursprung der Familie, des Privateigentums und des Staats.
(Marx—Engels Gesamtausgabe.) Originjof the Family, Private Property
and the State, London, 1940.
(Энгельс Ф., Диалектика природы, Москва, 1953.)
(Энгельс Ф., Людвиг Фейербах, Москва, 1948.)
(Энгельс Ф., Происхождение семьи, частной собственности и госу-
дарства, Москва, 1952.)
Е n g n е 11 I., Studies in the Divine Kingship in the Ancient Near East,
Uppsala, 1945.
E n t w h i s 11 e W. J., European Balladry, Oxford, 1939.
Erdmann W., Die Ehe im alten Oriechenland, Munich, 1934.
E г n о u t A. and Meillet A„ Dictionnaire 6tymologiquc de la langue
latine, Paris, 1932.
E s m e i n A., La propri£t£ fon^iire dans les poimes hom^riques, NRH 14.821.
Evans A. J., Knossos Excavations, 1903; ABS 9.
Evans A. J., The Mycenean Tree and Pillar Cult, JHS 21. 99.
Evans A. J., The Palace of Minos, London, 1921—1935.
Evans A. J., The Ring of Nestor, JHS 45. 1.
Evans A. J., Shaft Graves and Beehive Tombs of Mycenae, London, 1323.
Evans- I. H. N., The Negritos of Malaya, Cambridge, 1937.
Farnell L. R., Cults of the Greek States, Oxford, 1895—1909.
Farnell L. R., Greek Hero Cults, Oxford, 1921.
Fick A., Die Entstehung der Odyssee, Gottingen, 1910.
Fick A., Die homerische Odyssee in der ursprunglichen Sprachform wieder-
hergestellt, GMtlngen, 1883.

Библиография
603
Fick A., Die Ilias in der urspringlichen Sprachform wiederhergesfellt,
О dt t ingen, 1886.
Firth R., We, the Tlkopia, London, 1936.
F i s о n L., The Nanga, JAI 14, 14.
F о г г e r E., File die Griechen in den BoghazkSi-lnschriften, KF 1. 252.
F о r s d у к e E. J., The Pottery called Minyan Ware, JHS 34. 126.
Fortune R., The Sorcerers of Dobu, London, 1932.
Fotheringham J. K., Cleostratus, JHS 39. 164.
F о w i e r W. W., Mundus Patet, JRS 39. 164.
Fowler W. W., Roman Festivals, London, 1899.
Fox С. E., The Threshold of the Pacific, London, 1924.
Fox H. M., Lunar Periodicity in Reproduction, PRS. B. 95. 526.
Fox H, M., Selene, or Sex and the Moon, London, 1928.
Fr link el H., Die homerische Gleichnisse, GOtt ingen, 1921.
Frazer J. G., A pollodor us, London, 1921.
Frazer J. G., Folklore and the Old Testament, London, 1919.
Frazer J. G., The Golden Bough, London, 1923—1927.
The Magic Art and the Evolution of Kings. Taboo and the Perils of
the Soul. The Dying God. Adonis, Attis, Osiris. Spirits of the Corn and
of the Wild. The Scapegoat. Baider the Beautiful, the Fire Festivals
of Europe, and the Doctrine of the External Soul:
(Фрезер Д ж., Золотая ветвь, Москва, 1928.)
Frazer J. G., Lectures on the Early History of the Kingship, London, 1905.
Frazer J. G., Pausanias’s Description of Greece, London, 1898.
Frazer J. G., Totemica, London, 1937.
Frazer J. G., Totemism and Exogamy, London, 1910.
F r6din O. and Persson A. W., Asine, Stockholm, 1938.
Fhrtwangler A. and Reichhо 1 d C., Griechische Vasenmalerei,
Munich, 1904—1932.
Fustel de Coulanges, La citd antique, 7 £d., Paris, 1878.
(Фюстель де Куланж H., Древняя гражданская община, II. изд.,
Москва, 1903.)
Gardiner Е. N„ Olympia, its History and Remains, Oxford, 1925.
Garstang J., The Hittite Empire, London, 1929.
Caster T. H., The Graces in Semitic Folklore, JRA 1938. 37.
Gas ter T. H., Ras Shamra, 1929—1939, An 13. 304.
Gatschet A. S.,A Migration Legend of the Greek Indians, Philadelphia,
1884.
Gerhard E., Auserlesene griechische Vasenbilder, Berlin, 1840.
Glanville S. R., The Legacy of Egypt, Oxford, 1942.
G1 o t z G., La city grecque, Paris, 1923.
GI о t z G„ La civilisation igfenne, Paris, 1923. Aegean Civilisation, London,
1925.
01 о t z G., La solidarity de la famiUe dans le droit criminel en Огёсе, Paris,
1934.
G1 о t z G„ Lc travail dans la Grice ancienne, Paris, 1920. Ancient Greece at
Work, London, 1926.

604
Библиография
Godefroy F., Dictionnaire de 1’ancienne langue franfaise du IXe au XVe
siicle, Paris, 1880—1902.
Goldenweiser A., Anthropology, London, 1937.
G r a n e t M., La civilisation chinoise, Paris, 1929; Chinese Civilisation.
London, 1930.
Gray H. L., English Field Systems, Cambridge, Mass., 1915.
Gray L. H., Foundations of Language, New York, 1939.
Grey G., Journals of Two Expeditions of Discovery in North-Western and
Western Australia, London, 1841.
GrSnbech V., Culture of the Teutons, Oxford, 1931.
Grote G., History of Greece, 2 ed., London, 1869.
Grundy О. B., Thucydides and the History of His Age, London, 1911.
G r u p p e 0., Griechische Mythologie und Rellgionsgeschichte, Munich, 1906.
Gugushvili A., Nicholas Marr, Ge I. 101.
Guiraud P., La propri6t6 foncUre en Grtce, Paris, 1893.
G u m m e г e F. B., Old English Ballads, Boston, 1894.
Gunn D. L., J e n к i n P. M. and Gunn A. L„ Menstrual Periodicity.
JOG 44. 839.
Gurdon P. R T., The Khasts, London, 1914.
Gurney O. R., The Hittites, London, 1952.
Haddon A. C., Evolution in Art, London, 1895.
Haddon A. C., Reports of the Cambridge Anthropological Expedition
to the Torres Straits, Cambridge, 1908.
H a d о w W. H., A Comparison of Poetry and Music, Cambridge, 1925.
Haeckel J., Totemismus und Zweiklassensystem be! den Sioux-lndianern,
As 32. 210, 450.
Hale H., The Iroquois Book of Rites, Philadelphia, 1883.
Haley J. B., The Coming of the Greeks, AJA 32. 141.
Hall H. R., Ancient History of the Near East, 10 ed., London, 1927.
Hall H. R., The Caucasian Relations of the Peoples of the Sea, К 22. 335.
Hall H. R., The Civilisation of Greece in the Bronze Age, London, 1923.
Hall H. R., The Keftiu and the Peoples of the Sea, ABS 8, 157.
Halliday W. R., The Hybristika, ABS 16, 212.
H am b 1 у W. D., Origins of Education among Primitive Peoples, London,
1926.
Hammond J. L. and B., The Village Labourer, 4 ed., London, 1935.
Hansen H. D., Early Civilisation in Thessaly, Baltimore, 1933.
Harrison J. E., Prolegomena to the Study of Greek Religion, 3 ed..
Cambridge, 1922.
Harrison J. E., Primitive Hero Worship, CR 6, 474, 7. 74.
Harrison J. E., Sophocles’ Ichneutae and the Dromena of Kyllene and
the Satyrs, Quiggin 136.
Harrison J. E., Themis, Cambridge, 1912.
Harrison T., Savage Civilisation, London, 1937.
Hasebroek J., Staat und Handel in aiten Griechenland. Tubingen, 1928.
Trade and Politics in Ancient Greece, London, 1933,
Hast i n gs J., Encyclopaedia of Ethics and Religion, Edinburgh, 1903—1913.

Библиография
605
Hawes Н. В., Wi 11 iams R. E., Seager R. B. and Hall E. H.,
Gournia, Vasiliki, and other Prehistoric Sites on the Isthmus of Hierapetra
(Crete), Philadelphia, 1908.
Hawkes C. F. C., Prehistoric Foundations of Europe, London, 1939.
Head В. V., Historia Numorum, 2 ed., Oxford, 1911.
Heichelheim F., Wirtschaftgeschichte des Altertums, Leiden, 1939.
Heitland W. E., Agricola, Cambridge, 1921.
H e r t e r H., Theseus der Athener, RM 88, 244, 289.
H e г z f e 1 d E. E., Archaeological History of Iran, London, 1935.
H e u r 11 e у W. A., Prehistoric Macedonia, Cambridge, 1939.
H e u r 11 e у W. A., The Site of the Palace of Odysseus, An 9. 410.
Hobhouse L.T., Wheeler G. C. and Ginsberg T., Material
Culture and Social Institutions of the Simpler Peoples, London, 1930.
H о c a r t A. M., Kingship, Oxford, 1927.
H о e b e 1 E. A., Comanche and Shoshone Relationship Systems, AA 41. 440.
Hogarth D. G., Excavations at Ephesus: the Archaic Artemision, London,
1908.
Hollis A. C., The Masai, their Language and Folklore, Oxford, 1905.
Hollis A. C., The Nandi, their Language and Folklore, Oxford, 1909.
Homans G. C., English Villagers of the Thirteenth Century.
H о m о 11 e T., Comptes des hieropes du temple d’Apollon dilien, BCH 6. 1.
Hooke S. H., Myth and Ritual, Oxford, 1933.
Hooke S. H., Origins of Early Semitic Ritual, London, 1938.
Hopkins C., The Early History of Greece, YCS 2. 115.
H о r t A„ Theophrastus, Enquiry into Plants, London, 1916.
Hose C. and McDougall W., Pagan Tribes of Borneo, London, 1912.
Howitt A. W., Native Tribes of South-East Australia, JAI 37. 268.
Howitt A. W., Native Tribes of South-East Australia, London, 1904.
Hubert H., Greatness and Decline of the Celts, London, 1934.
Hunt A. S., Tragicorum Graecorum fragmenta papyracea, Oxford, 1912.
Hutton J. H., The Serna Nagas, London, 1921.
Hyde D., Abhrdin diadha Chdige Chonnacht, London, 1906.
Imhoof-Blumer F„ Coin Types of Kilikian Cities, JHS 18, 161.
Imhoof-Blumer F. and Gardner P., Numismatic Commentary on
Pausanias, JHS 7. 99.
1 v e n s W. G., Island Builders of the Pacific, London, 1930.
I v e n s W. G., The Melanesians of the South-East Solomon Islands. London,
1927.
Jackson K., Early .Celtic Nature Poetry, Cambridge, 1935.
J a r d ё A„ La formation du peuple grec, Paris, 1923. Formation of the Greek
People, London, 1926.
Jeanmaire H., Couroi et Courfetes, Lille, 1939.
J e a n г о у A., Les origines de la poesie lyrique, 2 £d., Paris, 1904.
J e b b R. C., Homer, 7 ed., Glasgow, 1905.
Johansen K. F., Iliaden i tidlig graesk kunst, Copenhagen, 1934.
Jolowicz H. F., Historical Introduction to the Study of Roman Law,
Cambridge, 1939.

606
Библиографах
Joyce Р. W„ Social History of Ancient Ireland, London, 1903.
J u n о d H. A., The Bantu Heritage, -Johannesburg, 1938.
J u n о d H. A., Life of a South African Tribe, 2 ed., London, 1927.
Катаров E., Фр. ЭнТельс и проблема римского рода. Труды Института
антропологии, археологии и этнографии, т. IV, Москва—Ленинград,
1936.
Катаров Е., Пережитки первобытного коммунизма в общественном
строе древних греков и германцев, Москва—Ленинград, 1937.
Karsten R., The Civilisation of the South American Indians, London, 1926.
King L. W., Sennacherib and the lonians, JHS 30, 327.
Kirchhoff A., Homers Odyssee, Berlin, 1859.
Kirchner J., Prosopographia Attica, Berlin, 1901.
К 6 n i g F. W., Mutterrecht und Thronfolge im alten Elam, Festschrift der
Nationalblbliothek in Wien, Vienna, 1926.
К 6 n i g F. W., Relief und Inschrift des KOnigs Dareios von Bagistan,
Leiden, 1938.
К 6 h I g F. W., Die Stele von Xanthos: Metrik und Inhalt, Vienna, 1936.
Koschaker P., Fratriarchat, Hausgemeinschaft und Mutterrecht in
Keilinschriften, ZA 41. 1.
Kovalevsky M. M., Tableau der origines de Involution de la famille
et de la propriety, Stockholm, 1890.
(Ковалевский M. M., Очерк происхождения и развития семьи и
собственности, Москва, 1939.)
К г а р р е А. Н., ’АхбАЛап> КЙегос, HS 37. 353.
Krause W., Die Ausdrflcke fdr das Schicksal bei Homer, 01 25. 143.
Kretschmer
Kretschmer
Kretschmer
Gottingen,
Kretschmer
Kretschmer
Texten, 01
Kretschmer
Kretschmer
Kretschmer
Kretschmer
Kretschmer
P„ Alaksandus von Vilusa, 01 18. 205.
P., Zur Sltesten Sprachgeschichte Kleinasiens, 01 21. 76.
P., Einleitung zur Geschichte der griechischen Sprache,
1896.
P., Etrusker und Pelasger, Gl 11. 276.
P., Zur Frage der griechischen Natnen in den hethitischea
18. 161.
P., Zur Geschichte der griechischen Dialekte, 01 I, 9.
P., Die griechische Benennung des Bruders, Gl 2. 201.
P., Die Hypachfter, 01 21. 213.
P. Mythische Namen, 01 8. 121.
P., Der Name der Lykier und andere kleinasiatische VOlker-
natnen, KF 1. 1.
Kretschmer P., Nochmal die Hypachder und Alaksandus, 01 24. 203.
Kretschmer P., Die Stellung der lykischen Sprache, Gl 27. 256, 28, 101.
Кричевский E., Системы родства, как источник реконструкции
развития социальной организации австралийских племен. (Сборник
под ред, Деборина в честь пятидесятилетия выхода в свет работы
Ф. Энгельса "Происхождение семьи, частной собственности и госу-
дарства".)
Труды Института антропологии, археологии и этнографии, т. IV, 1936.
Krige Е. J., Social System of the Zulus, London, 1936.

Библиография
6)7
Kroeber A. L„ The Classificatory System of Relationship, JAI 39. 77,
KQhner R„ Blass F. and Gerth B., Ausfdhrliche Orammatik der
griechischen Sprache, Hanover, 1890—1903.
Kuiper F., Beitrage zur griechischen Etymologic, 01 21. 267.
Lachmann K., Betrachtungen flber Homers Ilias, Berlin, 1847.
Lam br i no M. F., Les vases archafques d’Histria, Bucharest, 1938.
Landtman G., Origin of the Inequality of the Social Classes, London, 1938.
Lang R. tL, Archaik Survivals in Cyprus, JAI 12, 186.
Langdon S., The Babylonian Epic of Creation, Oxford, 1923.
Langdon S., Babylonian Menologies and Semitic Calendars, London, 1935.
Laroche E., Recherches sur les noms des dieux hittltes, RHA 7.
Latischew B., Zur Epigraphik von BOotien und Lamia, MDA 7. 349.
Latron A., La vie rurale en Syrie et au Liban, Beirut, 1936.
Layard J., Stone Men .of Malekula, London, 1942.
Leaf W., Troy, Oxford, 1912.
Leakey L. S. B., Stone Age Africa, Oxford, 1936.
Legrand E., Inscriptions de Тгёгёпе, BCH 16. 84.
LeJeune M., Traits de phonitique grecque, Paris, 1947.
Lenin V. I., Selected Works, London, n. d.
(Ленин В. И., Собрание сочинений, т. I—XXX.)
Le t h а b у W. R., The Earlier Temple of Artemis at Ephesus, JHS 37. 1,
L.i n Yue h-H w a; Kinship System of the Lolo, HJA 9. 81.
L о b e c k C. A., Agiaophamus, Kdnigsberg, 1825.
Lodge 0., Peasant Life in Jugoslavia, London, 1941.
Lolling H. G., Aufgrabung am Artemision auf Nord-Euboia, MDA 8. 200.
Lolling H. G., Inschriften von Hellespont, MDA 9. 60.
Lolling H. G., Mittheilungen aus Kleinasien, MDA 7. 151.
Lorimer H. L., Homer's Use of the Past, JHS 49. 145.
Lorimer H. L., Puivls et Umbra, JHS 53. 161.
L о w i e R. H., Primitive Society, New York, 1929.
L u q u e t G. H„ Sur les mutilations digitales, JP 35. 548.
M a с a 1 i s t e r R. A. S., Textbook of European Archaelogy, Cambridge, 1921.
M а с C u r d у J. T., The Psychology of Emotion, London, 1925.
Macleod J., The New Soviet Theatre, London, 1943.
Macpherson $., Form in Music, London, 1915.
Maine H. S., Village Communities in the Fast and West, 2 ed., London, 1890.
(Мэн Г. С., Деревенские общины на Востоке и Западе, СПБ, 1874.)
Maitland F. W., Domesday Book and Beyond, Cambridge, 1897.
Malinowski B., Coral Gardens and Their Magic, London, 1935.
Malinowski B., The Family among the Australian Aborigines, London,
1913.
Malinowski B., Kinship, M 30. 19.
Malinowski B., The Problem of Meaning in Primitive Languages, Ogden
295.
Malinowski B., Sex and Repression in Savage Society, London, 1927.
Man E. H., On the Aboriginal Inhabitants of the Andaman Islands, JAI
12. 327.

608
Библиография
Mannhardt W., Germanische Mythen, Berlin, 1858.
Markwart J., Woher stammt der Name Kaukasus? C 6, 25.
Mapp H., Яфетический Кавказ и третий этнический элемент в созидании
средиземноморской культуры, Лейпциг, 1920; Der japhetitische
Kaukasus und das dritte Element im Bildungsprozess der mittelian-
dischen Kultur, Berlin, 1923,
M a p p H. и Пригожин А. Г., Проблемы истории докапиталисти-
ческих формаций, Москва—Ленинград, 1934.
Marx К., Das Kapital. (Marx—Engels Gesamtausgabe.) Capital, Vol. I.
London, 1938; Vole. II, III, Chicago, 1933.
(Маркс К., Капитал, т. I—III, Москва, 1955.)
Marx K-, and Engels P., Briefwechsel. (Marx—Engels Gesamtausgabe.)
Selected Correspondence, London, 1934.
(Маркс К. и Энгельс Ф., Избранные письма, Москва, 1948.)
Mason О. Т., Woman's Share in Primitive Culture, London, 1895.
Mathew J., Two Representative Tribes of Queensland, London, 1910.
Matsumoto H., The Stone Age People of Japan, AA 23. 50.
McKenzie D., The Infancy of Medicine, London, 1927.
Meade M., Co-operation and Competition among Primitive Peoples, New
York, 1937.
Meek С. K., A Sudanese Kingdom: an Ethnographical Study of the Jukun-
speaking Peoples of Nigeria, London, 1931.
Meillet A., Apergu d’une histoire de la langue grecque, 4 fid., Paris, 1935.
Meillet A., Introduction a 1’fitude comparative des langues indo-europfien-
nes, 8 fid., Paris, 1937.
(Мейе А., Введение в сравнительное изучение индоевропейских языков,
М.—Л., 1938.)
Meillet A. and Vendryes J., Grammaire com par fie des langues classi-
ques, 2 fid., Paris, 1927.
Meissner B., Babylonien und Assyrien, Heidelberg, 1925.
Meister K., Die homerische Kunstsprache. (Preisschriften der Jablonows-
kischen Gesellschaft zu Leipzig 48.) 1921.
M e 1 a s S., *0 Navagyos	Athens, 1932.
Meyer E., Forschungen zur alten Geschichte, Halle, 1892—1899.
Meyer E., Geschichte des Altertums, 2 ed., Stuttgart, 1937.
Michell H., Economics of Ancient Greece, Cambridge, 1940.
Michell J. and R., The Russians in Central Asia, London, 1865.
Mills J. P., The Ao Nagas, London, 1926.
Mills J. P., The Rengma Nagas, London, 1927.
Mommsen A., Feste der Stadt Athen, Leipzig, 1898.
Mommsen T., Rbmische Geschichte, Berlin, 1881—1885, History of Rome.
London, 1868.
(Моммзен Теодор, История Рима, т. I, II, III, V, Москва, 1949.)
Moorhouse А. С., The Name of the Euxine Pontus, CQ 34. 123.
M о r e t A. and Davy G., Des clans aux empires, Paris, 1923; From Tribe
to Empire, London, 1926.
Morgan L. H„ Ancient Society, 2 ed., Chicago, 1910.

Библиография
609
(Морган Л. Г., Древнее общество, Ленинград, 1934.)
Morgan L. Н., The League of the Iroquois, Rochester, 1851.
Morgan L. H., Systems of Consanguinity and Affinity of the Human
Family, New York, 1871.
Mttller K. 0., Orchomenos und die Minyer, 2 ed., Breslau, 1844.
MQller К. O., Prolegomena zu einer wissenschaftlichen Mythologie, O6t-
ttngen, 1825.
Munro J. A. R., Pelasgians and lonians, JHS 54, 140.
M u г к о M., Neues Ober sOdslavisches Volksepik, NJK 43. 273.
M u г г J., Die Pflanzenwelt in der griechischen Mythologie, Innsbruck, 1890.
M у 1 о n a s О. E., ’EUwmaxd, AJA 40, 415.
M у r e s J. L., History of Rome, London, 1914.
M у r e s J. L., Who Were the Greeks?, Berkeley, 1930.
Niebuhr B. G., Rttmische Geschichte, Berlin, 1811—1812; History of Rome,
London, 1885,
Nilsson M, P,, Die Entstehung und Religiose Bedeutung des griechl-
schen Kalenders. Lunds Universitets Arsskrift, N. F., Avd. I, 14. 21,
Lund, 1918.
Nilsson M. P., Greek Popular Religion, New York, 1940.
Nilsson M. P., Griechische Feste von religiteer Bedeutung mit Ausschluss
der attischen, Leipzig, 1906.
Nilsson M. P., History of Greek Religion, Oxford, 1925.
Nilsson M. P., Homer and Mycenae. London, 1933.
Nilsson M. P., Minoan-Mycenaean Religion, Lund, 1927.
Nilsson M. P., Mycenaean Origin of Greek Mythology, London, 1932.
Nilsson M. P., The New Inscription of the Salaminioi, AJP 59. 385.
Nilsson M. P., Primitive Time Reckoning, Lund/Oxford, 1920.
Nilsson M. P., Sonnenkalender und Sonnenreligion, ARW 30. 141.
Nilsson M. P., Studia de Dionysiis Atticis, Lund, 1900.
0 d g e r s M. M., The Latin Parens, Philadelphia, 1928.
Ogden С. K. and Richards I. A., The Meaning of Meaning, London,
1927.
О n i a n s R. B., On the Knees of the Gods, CR 38. 2.
Orde Browne G. S., The Vanishing Tribes of Kenya, London, 1925.
Orwin C. S. and C. 8., The Open Fields, Oxford, 1938.
Oxford Book of English Verse, 1918.
Oxford English Didionary, Oxford, 1933.
Paget R. A. 8., L4volutlon du langage. Psychologic du langage, 92.
Paget R. A. 8., Human Speech, London, 1930.
Parry M., Les formules et la m^trique d’Homire, Paris, 1928.
Parry M., Studies in the Epic Technique of Verse-making, HSC 41. 73.
Parry M„ Traces of the Digamma in Ionic and Lesbian Greek, L 10. 130.
Pa tai R., Musha’a Tenure and Co-operation in Palestine, AA 51. 436.
Paton W.R. and Hicks E. L., Inscriptions of Cos, Oxford, 1891.
Paul H., Grundriss der germanischen Mythologie, Strassburg, 1900.
Pauly A. and W i $ s о w a 0., RealencyclopSdie der klassischen Alter-
tumswissenschaft, Stuttgart, 1894—1937.
39 Дж. Томсон

610
Библиография
Payne Н.С., The Plough in Ancient Britain, At. 104. 82.
Payne H. G. G., Archaeology in Greece, 1934—1935, JHS 55. 147.
Payne H, G. G., Perachora, Oxford, 1940.
Pearson L., Early Ionian Historians, Oxford, 1929.
Peel R. F., Rock-paintings from the Libyan Desert, An 13. 389.
Pendlebury J. D. S., Archaeology of Crete, London, 1939.
(Пендлбери Дж., Археология Крита, Москва, 1950.)
Perera A, A., Glimpses of Singhalese Social Life, IA 33, 143.
Persson A. W., Der Ursprung der eleusinischen Mysterien, ARW 21. 301.
Petersen W., Quaestiones de historiagentium Atticarum,Schleswig, 1880.
Petrie W. M. F., History of Egypt, London, 1894—1901.
Petrie W, M. F., Social Life in Ancient Egypt, London, 1923.
Picard C., Ephdse et Claros, Paris, 1922.
Picard C., Sur la patrle et les peregrinations de Demeter, REG 40, 336.
P i c k a r d-C a m b г i d g e A. C„ Dithyramb, Tragedy and Comedy, Oxford,
1927.
Pirenne J., Histoire des institutions et du droit prive de 1’Ancien Empire,
Brussels, 1932—1935.
Playfair A., The Garos, London, 1909.
Plekhanov G. V., Role of the Individual in History, London, 1940.
(Плеханов Г. В., К вопросу о роли личности в истории, Соч., т. VIII,
Москва, 1923.)
Polites N. G., 'ExAoyal бяб rd трауоОДа to£F IMqnxoO Лаоб, Athens, 1932.
Polites N. О., On the Breaking of Vessels as a Funeral Rite in Modern
Greece, JAI 23. 29.
Polites N. G., Пара&бавк тоеб SUipswod Aaod, Athens, 1904.
Polites N. G., Jlapwptatj Athens, 1899—1902.
Prentice W. K., The Achaeans, AJA 33. 206.
Prescott W. H., Conquest of Peru (Everyman ed.), London, 1908.
Pritchard J. B., Palestinian Figurines, New Haven, Conn., 1943,
Q u a I n В. H., The Iroquois, Meade, 240.
Q u i g g i n E. C., Essays and Studies Presented to William Ridgeway,
Cambridge, 1913.
Radcliffe-Brown A. R., The Andaman Islanders, Cambridge, 1933.
R a d с 1 i f f e - В г о w n A. R., The Social Organisation of the Australian
Tribes, О 1.34, 206, 322. 426.
Radcliffe-Brown A. R., Three Tribes of Western Australia, JAI 43,
143.
Radcliffe-Brown A. R., Totemism in Eastern Australia, JAI 59. 399.
Radin P., Indians of South America, New York, 1942.
R a d I о v V. V., Aus Sibirien, Leipzig, 1884.
R a d 1 о v V. V., Proben der Volkslitteratur der tdrkischen Stdmme und
der Dsungarischen Steppe, St.-Petersburg, 1866—1896.
(Радлов В. В., Образцы народной литературы тюркских племен, СПБ,
1866.)
Ramsay W. М., Asianic Elements in Greek Civilisation, London, 1927.
Rattray R. S., Ashanti, Oxford, 1923,

Библиография
611
Rattray R. S., Three Tribes of the Ashanti Hinterland, Oxford, 1932.
R e i c h e 11 K., Der homerische Genitiv auf- mo und verwandtes, ZVS
43. 68.
Reinach S., Orpheus, Paris, 1909; London, 1931.
(P e й н а к С;, Орфей, Москва, 1919.)
Reinach S., Repertoire des vases peints grecs et etrusques, Paris,
1899—1900.
Reinach S., Traite d’6pigraphie grecque, Paris, 1885.
Reitzenstein R., Epigramm und.Skolion, Giessen, 1893.
Revillout E., L’ancienne Egypte, Paris, 1909.
Ridgeway W„ The Early Age of Greece, Cambridge, 1901—1931.
Ridgew ay W., Measures and Weights. A Companion to Greek Studies,
Cambridge, 1905.
Ridgeway W., The Homeric Land System, JHS 6. 319.
Ridgeway W., The Origin of the Stadion, JHC 9. 18.
R i t s c h 1 F. W., Die alexandrinischen Bibliotheken und die Sammlung
der homerischen Gedichte durch Piststratus, Breslau, 1838.
R i t s c h t F. W., Corollarium disputationis de bibliothecis Alexandrinis,
Bonn, 1840—1.
Rivers W. H. R., History of Melanesian Society, Cambridge, 1914.
Rivers W. H. R., Kinship and Social Organisation, London, 1932.
Rivers W. H. R., The Todas, London, 1906.
Robert C„ Aus der Anomia: archdologische Beitragen C. Robert darge-
bracht, Berlin, 1890.
Robert C., Bild und Lied, Berlin, 1881.
Robert C„ Sosipolis in Olympia, MDA 18. 37.
Robert L., Etudes anatoliennes, Paris, 1937.
Robertson Snrith W., Kinship and Marriage in Early Arabia, 2 ed.,
London, 1903.
Robertson Smith W., Religion of the Semites, 3 ed., London, 1927.
Robinson D. M., Irscrlptlons from Olynthus, APA 65. 103.
R о d d R., Homer's Ithaca, London, 1927.
Rojas A. V., Kinship and Nagualism in a Tzeltal Community, AA 49, 578.
Roscher W. H., Ausffihrliches Lexikon der griechischen und rfimischen
Mythotogie, Leipzig, 1884—1937.
Roscher W. H„ Selene und Verwandtes, Leipzig, 1890.
Roscoe J„ The Baganda, London, 1911.
Roscoe J., The Banyankole, Cambridge, 1923.
Roscoe J., The Bakitara or Banyoro, Cambridge, 1923.
Roscoe J., The Bagesu and Other Tribes the Uganda Protectorate, Camb-
ridge, 1924.
Roscoe J., The Northern Bantu, Cambridge, 1915.
R о s s b a c h A„ Untersuchungen fiber die rOmische Ehe, Stuttgart, 1853.
Rostovtzeff M., History of the Ancient World, Oxford, 1927.
R о t h H. L., The Great Benin, Halifax, 1903.
Roth W, E„ Ethnological Studies among North-West Queensland Abori-
gines, Brisbane—London, 1897.
39*

612
Библиография
Rouse W. H. D., Greek Votive Offerings,- Cambridge, 1902.
Russell R. V. and Lal R. B. H„ Tribes and Castes of the Central
Provinces of India, London, 1916.
Schachermeyr F., Hethiter und Achaer, Leipzig, 1935.
Schaeffer C. F. A., Cuneiform Texts of Ras Shamra, London, 1939.
Schapera I., The Bantu-speaking Tribes of South Africa, London, 1937.
Schapera L> The Khoisan Peoples of South Africa, London, 1930.
Sc he fold K., Kleisthenes, MH 3. 59.
Schmidt J., ReisefrOchte, MDA 5. 115.
Schoolcraft H. J., Indian Tribes of the United States, Philadelphia,
1853—1856.
S c h u h 1 P. M., La formation de la репзёе grecque, Paris, 1934.
Schwyzer E., Griechische Grammatik, Munich, 1939.
Scott J-. A., The Relative Antiquity of Homeric Books, CP 14. 136.
Scott J. A., The Relative Antiquity of the Iliad and Odyssey, CP 6. 156.
Scott J. A., The Unity of Homer, Berkeley, 1921.
Seebohm F., The English Village Community, 4 ed., Cambridge, 1926.
Seebohm F., Tribal Custom in Anglo-Saxon Law, London, 1911.
Seebohm H. E., The Structure of Greek Tribal Society, London, 1895.
Seligman C. G.f The Melanesians of British New Guinea, Cambridge,
1910.
Seligman C. G., Pagan Tribes of the Nilotic Sudan, London, 1932,
Seligman C. G., The Veddas, Cambridge, 1911.
S e 11 m a n С. T., Athens, Its History and Coinage, Cambridge, 1924.
Semple E. C., Geography of the Mediterranean Region, London, 1932.
S e у r 1 g H„ Antiquitfe syriennes, S 20. 177.
Sheppard J. T., Similes in the Iliad, JHS 32. 220.
Shewan A., Lay of Dolon, London, 1911.
Shirokagaroff S. M„ Social Organisation of the Manchus, Shanghai,
1924.
S i g w a r t G„ Zur etruskischen Sprache, Gl 8. 139.
Skene W. F., Celtic Scotland, 2 ed., Edinburgh, 1908.
Smith E. A., Myths of the Iroquois, ARB 2. 77.
Smith E. W. and Dale M., The Ila-speaking Peoples of Northern
Rhodesia, London, 1920.
Smith S., Babylonian Legends of the Creation, London, 1931.
Smyth H. W. Greek Melic Poets, London, 1906.
Smyth R. B., The Aborigines of Victoria, London, 1878.
Spencer B. and Gillen F. H., Across Australia, London, 1912.
Spencer B. and Gillen F. H., The Arunta, London, 1927.
Spencer B. and Gillen F. H., Native Tribes of Central Australia,
London, 1899.
Spencer B. and Gillen F. H„ Native Tribes of the Northern Terri-
tory of Central Australia, London, 1904.
Spencer B. and Gillen F. H., Northern Tribes Central Australia,
London, 1899.
S t S h 1 i n F„ Das hellenische Thessalien, Stuttgart, 1924.

Библиография
613
Stalin J. V., Dialectical and Historical Materialism, London, n. d.
(Сталин И. В., О диалектическом и историческом материализме, Исто-
рия ВКП (б), Краткий курс, гл. IV.)
S t a w е 11 F. М., Homer and the Odyssey, London, 1909.
Stern B. J., Lewis Henry Morgan, Chicago, 1931,
Strauss C. L., The Social Use of Kinship Terms among Brazilian Indians,
AA 45. 303.
Sturtevant E. H., Hittite Glossary, 2 ed., Philadelphia, 1936.
Talbot D. A., Woman’s Mysteries of a Primitive People, London, 1915.
Talbot P, A„ The Peoples of Southern Nigeria, London, 1926.
T a p 1 i n G., The Narrinyeri. Woods NTSA.
Tarn W. W., The Greeks in Bactria and India, Cambridge, 1938.
Thiel J. H., Zum vorgrlechlschen Mutterrecht, К 24. 383.
Thomas N, W., Kinship Organisations and Group Marriage in Australia,
Cambridge, 1906.
Thompson J. E., Archaeology of South America, Chicago, 1936.
Thomsen V., Snr la parents de la langue brusque, OKD 1899. I.
Thomson В. H., Concubitancy in the Classiticatory System of Rela-
tionship, JAI 24. 371.
Thomson
Thomson
Thomson
Thomson
Thomson
Thomson
T h о mson
Thurnwald R„ Economics in Primitive Communities. London, 1932.
Т ю м e н e в А. И. Разложение родового строя и социальная революция
VII—VI вв. в Греции. Известия Г А ИМ К, Москва—Ленинград, № 90,
1934.
0., Aeschylus and Athens. 2 ed. London, 1946.
O., Aeschylus, Oresteia. Cambridge, 1938.
G., Aeschylus, Prometheus Bound. Cambridge, 1932.
G., The Greek Calendar. JHS 63. 52.
G., Greek Lyric Metre. Cambridge, 1929.
G., Marxism and Poetry. London, 1946.
J. A. K., Studies In the Odyssey. Oxford, 1914,
Т о d М. N., Greek Historical Inscriptions, Oxford, 1933.
ToepfferJ., Attische Oenealogie, Berlin, 1889.
Toepffer J., Theseus und Peirithous. C. Robert AA 30.
T о r d а у E. and Joyce T. A., Ethnography of the Bahuana, JAI 36.
272.
Toutain J., L* Economic antique, Paris, 1927; Economic Life of the Ancient
World, London, 1930.
T r i t s c h F., Die Agora von Elis und die altgriechische Agora, JOA 27.63.
T г i t s c h F., Die Stadtbildung des Altertums und die griechische Polis,
К 22. 1.
Tylor E. B„ Primitive Culture, 3 ed., London, 1891.
(Тэйлор Э. Б., Первобытная культура, Москва, 1939.)
U s е n е г Н., Altgriechischer Versbau, Bonn, 1887.
V а 1 m i n M. N., Swedish Messenia Expedition, Lund, 1938.
Va mb fry A., Travels in Central Aria, London, 1864.
(В а м б e p и А., Путешествие по Средней Азии, Москва, 1874.)
Van Gennep A., L’£tat actuel du ргоЫёте toUmlque, Paris, 1920.

614
Библиография
Van Gennep A., Les rites de passage, Paris, 1909.
Ven dr ye s J., La position linguistique du celtique, PBA 33.
Vico G., Principi di scienza nuova, Naples, 1744.
Vinogradoff P., Growth of the Manor, London, 1905.
Vinogradoff P„ Outlines of Historical Jurisprudence, London, 1920—1922.
W a c e A. J. B., Chamber Tombs of Mycenae, Arc 82.
W a c e A. J. B., Excavations at Mycenae, ABS 25. 3.
Wace A. J. B., History of Greece in the third and second millenniums
ВС. H 2. 74.
Wace A. J. B., Mycenae, An 10. 405.
Wace A. J. B., Mycenae, 1939; JHS 59. 210.
Wace A. J. B., The Treasury of Atreus, An 14. 233.
Wace A. J. B. and Thomson M.S,, Prehistoric Thessaly, London, 1912.
Wackernagel J., Sprachliche Untersuchungen zu Homer. Gl 7. 161.
W a d e - G e г у H. T., Kynaithos, Greek Poetry and Life (Oxford, 1936).
56.
Wainwright G. A., The Sky-Religion in Egypt, Cambridge, 1938.
Walde A. and Pokorny J., Vergleichendes WOrterbuch der indoger-
manischen Sprachen, 2 ed., Leipzig, 1923—1933. 
Walpole R., Travels in Various Countries of the East, London, 1820.
W а г r 1 n e r D., Land and Poverty in the Middle East, London, 1948.
Warriner D„ Economics of Peasant Farming, London, 1939.
Webster H., Primitive Secret Societies, 2 ed., New York, 1932.
W e n i g e r L„ Das Hochfest des Zeus in Olympia, К 5. 1.
Wert ham F., Dark Legend: a Study in Murder, New York, 1941.
Wesendonk 0. G., v о n, Zur Verwandtenehe bei den Arsakiden, ARW
30. 383,
Westermann A., Scriptores rerum mirabilium Graeci, Brunswick, 1839.
Westermarck H. H„ History of Human Marriage, London, 1901.
Wes ter mar ck H. H., The Origin and Development of Moral Ideas.
London, 1906—1903.
We st lake H. D., Thessaly in the Fourth Century В, C., London, 1935.
Westrup C. W., Recherches sur les formes antiques de mariage dans
1’ancien droit remain, OKD (1899) 30. 1.
Weulersse J., Paysans de Syrie du Proche-Orient, Paris, 1946.
Wilamowitz-Moellendorff U. von, Der Glaube der Helienen.
Berlin, 1931.
Wilamowitz-Moellendorff U., von, GriechischeVerskunst,Berlin.
1921.
Wilamowitz-Moellendorff U., von, Die Ilias und Homer, Berlin.
. 1916.
Wilamowitz-Moellendorff U., von, Ueber die ionische Wan-
derung. (Sitzberichte der preussischen Akademie der Wissenschaf-
ten.) Berlin, 1906.
Wilhelm A., Die lokrische MSdcheninschrift, JOA 14. 163.
Williamson R. W., Social and Political Systems of Central Polynesia,
Cambridge, 1924.

Библиография
615
Wittfogel К. A., Wirtschaft und Gesellschaft Chinas» Leipzig, 1931.
Wolf F. A., Prolegomena ad Homerum, Halle, 1795.
Wollaston A. F. R., Pygmies and Papuans, London, 1912.
Wood R., Essay on the Original Oenius of Homer, London, 1769.
Wood ha us W. J., Solon the Literator, London, 1938.
Woods J. D., Native Tribes of South Australia, Adelaide, 1879.
Woolley L., Tai Atchana, JHS 56. 125.
W у c h e r I e у R. E., The Ionian Agora, JHS 62. 22.
Xanthoudides S., Vaulted Tombs of Mesara, Liverpool, 1924.
Yeats W. B., Essays, London, 1924.
Zanottl-Bianco U., Archaeological Discoveries in Sicily and Magna
Oraecia, JHS 57. 238.
Zuckermann S., The Biological Background of Human Social Beha-
viour. (Proceedings of the Second Conference on the Social Sciences at
the Institute of Sociology.) London, 1936.

ПЕРИОДИЧЕСКИЕ ИЗДАНИЯ
Ап Аге As АА ABS AJ AJA AJP АРА	Antiquity. London, 1926. Archaeologia. London, 1770. Anthropos. Vienna, 1905. American Anthropologist. Washington—New York, 1888. Annual ot the British. School at Athens. London, 1894. Archaeological Journal, London, 1844. American Journal of Archaeology. Concord, 1897. American Journal of Philology. Baltimore, 1879. Transactions of the American Philological Association, Hartford, 1871.
ARB ARW AS вен с СР CQ CR Ge 01 Н HJA HS IA IF JAI JAO JHS JOA	Annual Reports of the Bureau of Ethnology. Washington, 1881. Archiv fflr Religionswissenschaft. Freiburg, 1898. Аппёе Sociologique. Paris, 1896. BilKtin de correspondance helKnique. Paris, 1877. Caucasica. Leipzig, 1924. Classical Philology. Chicago, 1906. Classical Quarterly. London, 1906. Classical Review. London, 1887. Georgica. London, 1935. Glotta. Gottingen, 1907. Historia. Weisbaden, 1952. Harvard Journal of Asiatic Studies. Cambridge, Mass., 1936. Harvard Studies in Classical Philology. Cambridge, Mass., 1890. Indian Antiquary. Bombay, 1872. Indogermanische Forschungen, Strassburg, 1891. Journal of the Anthropological Institute. London, 1872. Journal of the American Oriental Society. Baltimore, 1880. Journal of Hellenic Studies. London, 1880. Jahresheft des teterreichischen archSologischen Institute. Vienna. 1897.
JOO JP JPS JRS К KF	Journal of Obstetrics and Gynaecology. London, 1902. Journal de psychologie. Paris, 1908. Journal of the Polynesian Society. Wellington, 1892. Journal of Roman Studies. London, 1911. KUo. Leipzig, 1901. Kleinasiatische Forschungen. Weimar, 1930.

Периодические издания
617
L LM М MDA	Language. Philadelphia, 1924. Labour Monthly, London, 1920, Man. London, 1901. Mitteilungen des deutschen archdologischen Institute: Athenische Abteilung. Berlin, 1876.
МН MI NJK NRH 0 OKD	Museum Helveticum. Basel, 1943, Man in India. Hyderabad, 1920. Neue Jahrbttcher fdr das klassisches Altertum. Leipzig, 1898. Nouvelle revue historique du droit fran^ais et Stranger. Paris, 1855. Oceania. Melbourne—London, 1931. Oversigt over det kongelige Danske Videnskabernes Selskabs For- handlinger. Copenhagen, 1816.
0L РВА PRS REO RHA RM RP $ SJA VDI YCS ZA	Ortentalische Literaturzeitung. Leipzig, 1897. Proceedings of the British Academy. London. Proceedings of the Royal Society. London, 1903. Revue des Studes grecs. Paris, 1887. Revue hittite et asianique. Paris, 1930. Rheinisches Museum far Philologie. Frankfurt-am-Main, 1851. Revue de philologie. Paris, 1877. Syria, Paris, 1919. Southwestern Journal of Anthropology. Albuquerque, 1945. Вестник древней истории. Москва—Ленинград, 1947. Yale Classical Studies. New Haven, 1923, Zeitschrift far Assyriologie und verwandte Oebiete. Berlin—Leipzig, 1892.
ZVF	Zeitschrift fttr vergleichende Sprachforschung. Berlin, 1852.

УСЛОВНЫЕ СОКРАЩЕНИЯ НАИМЕНОВАНИЙ
ИСТОЧНИКОВ
А
Aesch.	—	Aeschylus
Aesch. Agam	—	Aeschylus Agamemnon
А. С.	—	Aeschylus Choephoroi
А. Е.	—	Aeschylus Eumenides
А. Р.	—	Aeschylus Persae
А. Рг.	—	Aeschylus Prometheus
A. Sa.	—	Aeschylus Supplices
A. Th.	—	Aeschylus Septetn contra Thebas
Acus.		Acusilaus
Ael. N. A.	—	Aelianus De Natura animalium
Ael. V. H.	—	Aellanus Verae historlae
Aesh.	 	Aeshines
Alcm.	—	Aleman
Alex. Polyh.		Alexander Polyhistor
Anacr.	—	Anacreon
Antig.		Ahtigonus Caristius
Ant. Lib.	—	Antonius Liberalis
Antim.	—	Antimachus
Antipho-Soph.	—	A ntlphon-Sophistes
A. P.	—	Anthologia Palatina
Apollod.	—	Apollodorus
Арр. BC	—	Appianus, Bella civilla
Apul. Met.	—	Apuleius, Metamorphoses
A. R.	—	Apollonius Rhodlus
Ar. Ach.		Aristophanes Acharnenses
Ar. Av.	—	Aristophanes Aves
Ar. Ec.	—	Aristophanes- Ecclesiazuse
Ar. Eg,	—	Aristophanes Equites
Ar. Lys.	—	Aristophanes Lyslstrata
Ar. Na.	—	Aristophanes Nubes
Ar. Pa.	—	Aristophanes Pax
Ar. Pl.	—	Aristophanes Plutos
Ar. Th.	—	Aristophanes Thesmophorlazusae
Ат. V.	—	Aristophanes Vespae
Arat.	—	Aratus (Epicus)

Условные сокращения наименований источников
619
Ach. Tat.
Archil.
Arist. Ath.
Arist. G. A.
Arist. H. A.
Arist. Mete
Arist. P. A.
Arist. Poet.
Arist. Pol.
Aristid., Pan.
Aristox.
Amob.
Arr. An,
Arr. Ind.
Artem.
Ath.
Aug., C. D.
Ba.
Call. Ap. ,
Call. Cer.
Call. Del.
Call. Dian.
Call. Jov.
Call. L. P.
Callin.
Corm. pop.
Cassiod. Var. Ep,
Catull.
Cedr. Hist, Comp.
Charicl.
Cic., Arch.
Cic., Mt.
Cic., Clu.
Cic., de har.
Cic., Fam.
Cic., Fin.
Cic., Leg.
Cic., Off.
Cic., Plane.
Cic., Rp.
Cic., T. D.
—	Achilles Tatius
—	Archilochus
—	Aristoteles Athenaion Politeia
—	Aristoteles De generations anlmalium
— Aristoteles Historia animalium
—	Aristoteles Meteorologia
—	Aristoteles Politike Acroasis
—	Aristoteles Poetica
— Aristoteles Politics
— Aristides, Panathenaicos
— Aristoxenus (Musicus)
— Arnobius, Adversus gentes
— Arrianus, Anabasis
— Arrianus, Indies
— Artemidorus
— Athenaeus
—	Augustinus, De civitate Dei.
Baruch
C
—	Callimachus In Apollinem
—	Callimachus In Cererem
—	Callimachus In Delum
—	Callimachus In Dianam
—	Callimachus In Jovem
—	Callimachus Lavacrum Palladis
—	Callinus
—	Carmina popularia
—	Cassiodorus Variae epistulae
—	Catullus
—	Cedrinus Hlstoriarum Compendium
—	Charicles
— Cicero, Pro Archia Pofita
—	Cicero,	Ad	Atticum
—	Cicero,	Pro	Cluentio
—	Cicero,	De	haruspicum	response
—	Cicero,	Ad	familiares
—	Cicero,. De	finibus. bonorum	et malorum
—	Cicero,	De	legibus
—	Cicero,	De	officiis
—	Cicero, Pro Plancio
—	Cicero, De re publica
—	Cicero, Tusculanae disputatlones

620
Условные сокращения наименований источников
Clearch.
Clem. Рг.
Clem. Sir.
Colum. R. R.
— Clearchus
— Clemens Alexandrinus Protreptica
— Clemens Alexandrinus Stromata
— Columella, De re rustica.
D. Dam. D. C. D. Chr.. Or, Deioch. Dem. Bith. Derc. Deut. D. H. AR. Die. Dion. Chalc. Dion. Rhod. Dio. Prus. Diph. D. L. • D. P. Drac. Rap. Hel. D. S. Dsc.	— Demosthenes —	Damastes, cm. FHG —	Dio Cassius —	Dio Chrysostomus Orationes —	Deiochares —	Demosthenes Blthynius —	Dercylus —	Deuteronomium (из Библии) — Dionysius Halicarnassensis Antiquitates Romanae —	Dicaearchus —	Dionysius Chalcus —	Dionysius Rhodius —	Dio Prusensis = D. Chr. —	Diphieus (Comicus) —	Diogenes Laertius —	Dionysius Periegetes —	Dracontius De Raptu Helenae —	Diodorus Siculus —	Dioscorides (Medicus)
E
E. And.	г- Euripides Andromacha
E. Ba.	— Euripides Bacchae
E. El.	— Euripides Electra
E. Нес.	— Euripides Hecuba
E. Hel.	— Euripides Helena
E, Held.	— Euripides Heraclidae
E. Hip.	— Euripides Hippolitus
E. I. A.	— Euripides, Iphigenia in Aulide
E. Io	— Euripides, Ion
E. I. T.	— Euripides, Iphigenia in Tauride
E. Med.	— Euripides, Medea
E. Mel. Cap.	— Euripides, Melanippa Captiva
E. Or.	— Euripides, Orestes
E. Pft.	— Euripides, Phoenissae
E. Tr.	— Euripides, Troianae
EM.	— Etymoiogicum Magnum
Emp.	— Empedocles
Epich.	Epichannus

Условные сокращения наименований источников
621
Eph.
Erat. Cat.
Erinn.
iEus. P. E.
(Euseb. Cftr.
Bust, ad H.
Eust. ad D. P.
Fest.
F. H. O.
— Ephorus
— Eratosthenes Catalogue (Catasterismata)
—	Erlnna (Poita)
—	Eusebius Preparatio Euangelica
—	Eusebius Chronicon
—	Eustathius ad Homerum
—	Eustathius ad Dionysium Periegeten
F
—	Festus
—	Fragments Historicorum Graecorum
a
Oai Gal. Oell. Gen. Gp.	— Gaius — Galenus (Medicus) — Aulus Gellius — Genesis (из Библии) — Geoponica
Harp.
Held. Pont. R. P.
Herod.
Hee.
Heliod.
Hell.
Heph., Encheir.
Heraclit.
Hes., Op.
Hes., Sc.
Hes., Tft.
Hom. Ep,
Hom. H.
Hp. At.
Hp. Jus/.
Hp. Morb'. Sacr.
Hsch.
Hyg. Ast.
Hyg. F.
— Harpocration
— Heraclides Ponticus De Re Publics
— Herodotus
— Hecataeus
— Heliodorus
— Hellanicus
—	Hephestion Encheiridion
—	Heraclitus
—	Hesiodus Opera et Dies
—	Hesiodus Scutum Herculis
—	Hesiodus Theogonia
— Homerus Epigrammata
— Homerus Hymni
—	Hippocrates de Aqua etc.
—	Hippocrates Jus jurandum
—	Hippocrates De Morbo Sacro
—	Hesychius
— Hyginus Astronomicon poeticon
— Hyginus Fabuiae
is;
Iso. Hd.
1st.
— Isocrates, Helena
— Ister (Historlcus)

622
Условные сокращения наименований иапочяиков
Jamb. V. Р. Jo. diac, ad Hes. Sc.  John. Josh. J Lact. Pi. ad. Stat. Las. ap. Ath. Liv. Luc.,	de	cal.	| Luc.,	D.	Mar.	| Luc.,	D.	Syr. Luc.,	J.	Tr. Luc., Sacr, Luc., V. H. Lycoph. Lyc.	1 Lycurg. Leo	J Lyd. J Macr. Sat. Ma). Chron. Max. Туг. Mel. fr. adesp. Men. Epit. Men. PK Mosch. Id. J Nic. Th. Nic. Dam. Nican. J Nicand. | v‘ n' Nonn. D. Num. 1 Odyss. 01. Opp. Ven.	—	Jamblichus Vita Pythagorae —	Johannes diaconus ad Hesiodi Scutum H. —	Johannes —	Joshua (кн. Иисуса Навина из Библии) L —	Lactantius Prolegomena ad Statiftum —	Lasus apud Athenieinses -	LiviUS (Titus) —	Lucianus, De calumnia —	Lucianus, Dialogi maritimi —	Lucianus, De Dea Syria —	Lucianus, Juppiter Tragoedus —	Lucianus, de Sacrifices —	Lucianus, Verae Historiae —	Lycophron —	Lycurgus in Leocratem —	Lydus (Historicus) И —	Macrobius Saturnalia —	Malala Chronica —	Maximus Tyriensis —	Mela fragments adespota —	Menander Epitrepontes —	Menander Periceiromene —	Moschus Idylliae N —	Nicander, Theriaca —	Nicolaus Damascenus —	Nicander Vita Homeri = Nic. —	Nonnus, Dionysiaca —	Numerus (Кинга Чисел из Библии) 0 —	Odyssea —	Olympiodorus —	Oppianus Venatoria (Cynegeticon)

Условные сохранения наименований источников
623
Orph. Я.
Or ph, Я. Mog.
Orph. L.
Ov. Met.
Ov. F.
Parth.
Paus.
Petron
Pher.
Philod. Piet.
Philost. Im. i
Philostr. Her. f
Phot.
Pi- J.
Pi. N.
Pi. O.
Pi. P.
Pl. Ale.
Pl. Hip.
Pl. Jo.
Pl. L.
Pl. Phdo.
Pl. Phdr.
Pl. Phfo.
Pl. R.
Pl. Sym.
Plaut. Aul.
Plant. Cist.
Plaut. Epid.
Polb.
Plin. N. H.
Plin. Pan.
Plat. Ale.
Plut. Alex.
Plut. Cat.
Plut. Cleom.
Plut. Daed.
Plut. Glor. Ath.
Plut. Lyc.
Plat. Mor.
Plut. Per.
Plut. Popl.
Plut. Pyrrh.
Pint. Rom.
— Orphicia, Hymni
— Orphicia, Hymni Magici
— Orphicia, Lithica
— Ovidius, Metamorphoses
— Ovidius, Fasti
— Parthenius
— Pausanias
— Petronius
— Pherecydes
— Philodemus De pietate
— Philostratus Imagines, Heroides
— Photius
— Pindarus Isthmia (Carolina)
— Pindarus Nemeia (Carmina)
— Pindarus Olympia (Carmina)
— Pindarus Pythia (Carmina)
— Plato Alcibiades
— Plato Hippias
— Plato Jon
— Plato Leges
— Plato Phaedo
— Plato Phaedrus
— Plato Philebos
— Plato Res publica
— Plato Symposion
— Plautus Aulularia
— Plautus Cistellaria
— Plautus Epidicus
— Polybius
— Plinius Malor Naturalis Historia
— Plinius Minor, Panegyricus
— Plutarchus, Alcibiades
— Plutarchus, Alexander
— Plutarchus, Cato
— Plutarchus, Cleomenes
— Plutarchus, Daedalus
— Plutarchus, De Gloria Athenaeum
— Plutarchus, Lycurgus
— Plutarchus, Moralia
— Plutarchus, Pericles
— Plutarchus, Poplicola
— Plutarchus, Pyrrhus
— Plutarchus, Romulus

624	Условные сокращения наименований источников
Plut. Sol. Plut. Them. Plut. Thes. Plut. V. Hom. Polem, Poll. Porph. Ms. Porph. Ant. Porph. ap. Eus. PE Prob, ad Verg. E. Procl. ad Hee. Qp. Proci. СЛг. Prop. Ps. Herod. Ps. Luc. Am. Ps. Or, Philos.	— Plutarchus, Solon — Plutarchus, Themistocles — Plutarchus, Theseus — Plutarchus, Vita Homeri — Polemo (Historicus) — Pollux —	Porphyrius, De abstinentla —	Porphyrius, De antro Nympharum —	Porphyrius, apud Eusebium (Praeparatio Euangelica) —	Probus ad Vergili Eclogas —	Proclus ad Heslodi Opera et Dies. —	Proclus Chrestomathla —	Propertius —	Pseudo-Herodotus —	Pseudo-Lucianus, “Amores" —	Pseudo-Origenus, De Philosophia
Q. S. Quint. Inst. or.	Q — Quintus Smyrnaeus eplcus — Quintilianus institutio oratoris
Rom.	R — Ad Romanos (Послание ап. Павла)
S. .Af. S. An. S. El. S. ОС. S. ОТ. S. Ph. S. Th. Sa. Serv. ad Verg. Sim. Sor. Gyn. Staph. Stat. Th. St. B. Stes. Stesim. Suet. Her. Suet. Tib. Suid.	S —	Sophocles Aias —	Sophocles Antigona —	Sophocles Electra —	Sophocles Oedypus Colonensis —	Sophocles Oedypus Tyrannus — Sophocles Philoctetes — Sophocles Thrachlniae — Sabinus —	Servius ad Vergilium —	Simonides —	Soranus, Gynaecea —	Staphylus —	Statius Thebais —	Stephanus Byzantius —	Stesichorus — Steslmbrotus — Suetonius Nero — Suetonius Tiberius — Suidas

Условные сокращения наименований источников	625
Tac. Aim.
Тас. Germ.
Tac. Hist.
Tat. Or. Gr.
Tetesill.
Timae
Thue.
Theoc. I
Theocr. J
Theop.
Theo Stn.
Thgn.
Thphr. Char.
Thphr. CP.
Thphr. HP.
Tyrt.
Tz. ad Hes.
Tz. ad Lyc.
Vai. Max.
Van. ad Aug.
Veil. Pat.
Verg. Aen.
Verg. E.
Verg. Georg.
Vitr.
X. An.
X. Hell.
X. R. L
Xanth.
Т
— Tacitus Annales
—	Tacitus Germania
—	Tacitus Historiae
—	Tatianus Oratio contra Graecos
—	Telesilta (poCta)
—	Timaeus
—	Thucydides
—	Theocritus
—	Theopompus
—	Theo Smyrnaeus
—	Theognides
—	Theophrastus, Characters
—	Theophrastus, De causis plantarum
—	Theophrastus, Historia plantanim
—	Tyrtaeus
—	Tzetzes ad Hesiodum
—	Tzetzes ad Lycophronem
V
— Valerius Maximus
— Varro, ad Augustum
—	Velleius Paterculus
—	Vergillus, Aeneis
—	Vergillus, Eclogae
—	Vergtlius, Georgica
—	Vitruvius
X
—	Xenophon, Anabasis
—	Xenophon, Hellenics
—	Xenophon, Res publics Lacedaetnoniorum
— Xanthus (Hlstoricus)
40 Дж. Томсон

СПИСОК ИЛЛЮСТРАЦИЙ
1.	Танец серн. Олений рог, палеолит........................стр.	50
Burkitt Р 208.
2.	Афина и змея. Рельеф с Мелоса......................,......... 113
Roscher LGRM 1. 690.
3.	Погребальный холм и змея. Аттическая ваза.................... 114
Harrison Р 328.
4.	Пир покойника. Рельеф из Лаконии............................. 115
Roscher LGRM 1. 2567.
5.	Бычья голова на щите. Аттическая ваза........................ 118
САН Plates 1. 233.
6.	Филистимлянин. Египетский рисунок............................ 162
ABS 8. 185.
7.	Амазонка. Аттическая ваза.................................... 178
Ftirtwangler pl. 166.
8.	Культ луны. Минойская гемма ................................. 207
Harrison Т 190.
9.	Вакханка. Аттическая ваза ..................................  213
Harrison Р 399.
Ю. Богиня с гранатом. Аттическая статуя.......................... 216
САН Plates 1. 208.
11.	Женщина, приносящая в жертву свинью. Аттическая ваза ....	217
Harrison Р 126.
12.	Девушки у колодца. Аттическая ваза.........................   220
Baumeister 1. 357.
13.	Артемида и Актеон, Аттическая ваза .......................... 221
САН Plates 2. 33.
14.	Триликая Геката. Гемма .....................................  226
Roscher LORM 1. 1909.
15.	Персефона в подземном царстве. Аттическая ваза .............. 230
Roscher LGRM 2. 1343.
16.	Виллендорфская Венера. Палеолитическая статуэтка............. 234
САН Plates 1. 8.
17.	Фессалийская статуэтка. Терракота из Сескло.................. 235
САН Plates 1. 112.
18.	Минойская статуэтка. Терракота из Кносса ...................  236
Evans PM 1. 52.
40*

628
Список иллюстраций
19.	Кикладская статуэтка. Мрамор.........................стр.	210
САН Plates 1. 115.
20.	“Благословляющий жест". Бронза из Кносса ................ 241
Evans PM 1. 507.
21.	Троянская лицевая урна................................... 247
Cook Z 3. 192.
22.	Коза, кормящая своим молоком ребенка. Минойская печать ..	248
ABS 9. 88.
23.	МинойскиЙ двойной топор. Резной камень из Кносса........	248
Evans РМ 2. 619.
24,	МинойскиЙ бой быков. Резной камень из Кносса............. 250
Evans PM 1. 377.
25.	Микенская культовая сцена. Золотое кольцо из Микен ......	250
Evans РМ 2. 340.
26.	Танец у священного дерева. Золотое кольцо из Микен ...... 251
Evans РМ 1. 161.
27.	Вознесение Деметры. Терракотовый рельеф ................. 251
Roscher LGRM 2. 1359—1360.
28.	Деметра типа pappas. Терракота из Элевсина ............... 252
Farnell CGS 3. 215.
29.	Минойская жрица со змеями. Статуэтка ...................  252
САН Plates 1. 119.
30.	Бритомартида. Резной камень из Литта .................... 254
Evans РМ 2. 844.
31.	Нисхождение божества. Минойская печать................... 254
Evans РМ 1. 160.
32.	МинойскиЙ жрец. Рельеф из Кносса......................... 255
САН Plates 1. 157.
33.	Деметра и Триптолем. Аттическая чаша ..................   255
F0rtw3ngler pl. 65.
34.	Афина. Аттическая ваза ................................   257
Baumelster 3. 1152.
35.	Афина, Эрихфоний и Кекроп. Аттический рельеф ........... 261.
Roscher LGRM 2. 1019—20.
36.	Афина и дочери Кекропа. Аттическая ваза ...............   262
Harrison Р 133.
37.	Посейдон и Гефест, присутствующие при рождении Афины.
Аттическая ваза............................................... 267
Roscher LGRM 1. 2061—2.
38.	Артемида Эфесская. Статуэтка из Эфеса ................... 268
САН Plates 1. 351.
39.	Боганя-мать и близнецы. Аттическая ваза ................. 269
Harrison Р 268.
40.	Артемида Орфия. Слоновая кость из Спарты ................ 271
Harrison Т 114.
41.	Зевс и Гера. Аттическая ваза............................. 282
Farnell CGS 1. 208.

Список иллюстраций
629
42.	Минотавр. Монета из Кносса...........................стр.	284
Evans PM I. 358.
43.	Этрусские доспехи. Стала из Вегулонии ..................... 289
САН Plates 1. 327.
44.	Юнона и Геркулес, Римская бронза .......................... 290
CR 20. 274.
45.	Аполлон и Артемида. Ваза с Мелоса .......................   292
Farnell COS 4. 328—9.
46.	Пахота. Аттическая ваза.................................... 309
Baumeister 1. Tafel 1. 13.
47.	Пахота. Ваза из Бари ...................................... 309
Cook Z 3. 606—7.
48.	Сбор олив. Аттическая ваза..............................    310
Baumeister 2. 1047.
49,	Народный танец. Ионийская ваза ............................ 312
Lambrino pl. IV.
50.	Игра в шашки. Аттическая ваза ............................. 329
Baumeister 1. 684.
51.	Хариты. Аттический рельеф.................................. 341
Baumeister 1. 375.
52.	Богини-матери. Рельеф из Авельяно.......................... 345
Roscher LORM 2. 2471.
53.	Венера из Лоселя. Резьба по камню, палеолит................ 345
САН Plates 1. 9.
54.	Минойский корабль. Печать.................................. 361
Evans РМ 2. 239.
55.	Золотая погребальная маска из династической шахтовой гроб-
ницы в Микенах ...............................................  372
САН Plates 1. 165.
56.	Охота на кабана в Микенах. Фреска из Тиринфа............... 373
Hall AA tig. 74.
57.	Погрузка на корабль. Тиринфский рисунок.................... 373
Evans РМ 2. 245.
58.	Львиные ворота в Микенах .................................. 374
САН Plates 1. 161.
59.	Персей и Горгона. Аттическая ваза ......................... 380
JHS 32 pl. VI.
60.	МиноЙцы в Египте. Египетская роспись ...................... 381
Evans РМ 2. 740.
61.	Эгейский корабль. Египетская роспись ...................... 382
Baumeister 3. 1595.
62,	Ариадна, Тезей и Минотавр. Золотое украшение .............. 383
Roscher LGRM 2. 3007.
63.	Женщина из Микен. Фреска из Тиринфа ....................... 417
САН Plates 1. 159.
64.	Танцовщицы. Аттическая ваза...............................  441
ABS 30. Pi. XVIII.

630
Список иллюстраций
65.	Работа пекарей под музыку. Беотийская терракота.......стр. 447
Ehrenberg pl. Xlb.
66.	Музы. Аттическая ваза ...................................   462
FOrtwangler pl. 169.
67.	Алкей и Сапфо. Аттическая ваза............................. 473
Baumeister 3. 1543.
68; Микенская танцовщица. Гемма из Вафио ....................... 482
Evans РМ 3. 69.
69.	Аполлон с лирой. Аттическая ваза .......................... 486
Baumeister 1. 96.
70.	Женщина из Кносса. Фреска (реставрация) ................... 488
Evans РМ 3. 55.
71.	Сошествие с небес богинь. Минойская печать ................ 488
Evans РМ 3. 68.
72.	Минойский хор. Терракота................................... 489
Evans РМ 3. 73.
73.	Минойский кифарист. Саркофаг из Хагия Триада .............. 490
Evans РМ 1. 440.
74.	Смешанный хор. Аттическая ваза............................  491
Baumeister 3. 1948.
75.	Рапсод с лирой. Аттическая ваза............................ 492
Baumeister 3. 1540.
76.	Угощение вином. Аттическая чаша............................ 497
FOrtwangler pl. 73.
77.	Танцующая девушка. Аттическая чаша ........................ 499
FOrtwangler pl. 73.
78.	Золотой кубок из IV шахтной могилы в Микенах .............. 504
Nilsson НМ 138.
79.	Шлем с клыками вепря. Слоновая кость. Микены............... 504
Nilsson НМ 76.
80.	Афродита и лебедь. Аттическая чаша......................... 509
Baumeister 2. 856—7.
81.	Афродита с клювом голубя. Терракота с о. Кипра............. 516
Roscher LORM 1. 407.
82.	Состязание в беге. Аттическая ваза........................  540
Baumeister 3. 2109.
83.	Ирида. Аттическая ваза..................................... 542
Roscher LGRM 2. 344.
84.	Воины послемикенского периода. Ваза из Тиринфа............. 548
Nilsson НМ 158.
85.	Царь Аркесилай. Лаконская чаша...........................   567
САН Plates 1. 379.

СПИСОК ТАБЛИЦ
I.	Терминология родства ............................58—60
II.	Смещения в системах родства американских индейцев ...	73
III.	Индоевропейская номенклатура родства................77—78
IV.	Лига ирокезов ........................................ 85
V.	Римские цари ив сабинян и этрусков.................... 95
VI.	Греческая хронология доисторического	периода ........ 101
V11.	Эволюция патрилинейной филиации ..................... 154
VIII.	Потомки Сизифа....................................... 163
IX.	Цари Орхомена ....................................... 185
X.	Лапифы............................................... 186
XI.	Миний и Тиро ........................................ 191
XII.	Хронология Эратосфена................................. ЗЮ
XIII.	Аргосская династия................................... 378
XIV.	Эакиды .............................................. 388
XV.	Пелопиды ............................................ 406
XVI.	Периер и Фестий...................................... 428
XVII.	Греческие диалекты.................................... 526
XV111.	Собрание творений Гомера............................. 558
СПИСОК КАРТ
I.	Восточное Средиземноморье ............................ 21
II.	Культы Деметры ...................................... 126
III.	Доисторические народы Эгейского	мира................. 167
IV.	Культура Димини (II период	фессалийской культуры) ...	181
V.	Культы Артемиды ..................................... 273
VI.	Аргосская равнина .................................   280
VII.	Ахейские поселения на Пелопоннесе .................   393
VIII.	Фессалийская Ахайя................................... 395
IX.	Царство Одиссея ..................................... 421
X.	Анатолия и Черное морс............................... 514
XI.	Греческие диалекты................................... 527

УКАЗАТЕЛЬ ИМЕННОЙ
Аб 378, 381, 382
Абад 283
Авгей 186
Агамед 184, 190, 375
Агамемнон 276—279, 330, 346, 347,
357, 370, 378, 382, 385, 388, 392,
400, 403, 405—409, 411, 415,
428—430, 482, 505, 509, 512,
515, 543, 548—551, 557, 559, 560,
571, 582, 583, 585, 586
Агасфен 186
Агенор 378, 379
Аглая 340
Агорий 403, 406—408
Ада 165
Адмет 95, 190, 191
Адонис 157, 500, 516
Азан 128
Аид 217
Акрий 392
АкрисиЙ 382
Актеон 220
Актор 186
Актор нс 422
Алалкомен 127
Александр Македонский 77, 78, 80,
160, 161, 165, 214
Алиатт 171
Алкей 466, 469, 471, 474, 478, 498
Алкестрида 191
Алкимеда 191
Алкиной 362, 420
Алкман 215, 464, 466, 467, 469,
471—474, 476, 478, 479, 483—485,
491, 493, 560, 565
Алкмей 343
Алкмена 378, 382
Алкуин 582
Аллен 518, 574, 575
Алфей 343
Альм 184, 187
Амалфея 344
Амисодар 163
Амифан 187, 191
АмфиараЙ 331
Амфион 190, 191, 400
Анакр 479
Анакреон 473, 573
Анаксибия 388, 406
Ангела 222
Андрей 184
Андремон 186
Андромаха 415, 483
Андромеда 378, 382
Анстед 313
Антигон 559
Антимах 553, 558, 561, 565
Антион 186
Антиох 160
Антиох Ш 160
Антиох IV 160
Антифатейя 388
Аполлодор 265, 426, 426
Аполлон 99, 112, 186, 192, 194,
212, 224, 226, 258, 269, 270, 285.
291—293, 334,402, 484—486, 489,.
492—494, 497, 543, 553, 554, 556
557, 559, 563, 568, 572, 573, 575
— Делосский 556
— Дельфийский 112, 347
— Ликийский 111, 161
— эфесский 269
Арес 184, 285, 417, 428, 491, 586
Арета 420, 430
Ариод 570
Аристарх 552, 553, 576
Аристид 256, 553
Аристогитон 120
Аристотель 102—104, 106, 109,
133, 134, 137, 139, 140, 196,
211, 212, 291, 334, 352, 353,
396, 426, 467, 475, 477, 553,
560, 562, 563, 566, 568, 577,
594, 595
Аристофан 137
Аркад 128, 275
вад

Указатель именной
633
Аркесилай 566
Арктан 558—561, 564, 565
Арминий 530
Арриан 160, 179, 252
Арселид 288
Артемида 118,127,179, 205, 214, 219,
220, 226, 227, 231, 237, 241, 252,
269, 270, 272, 274—278, 285, 339,
340,402,405,484,485,493, 508, 557
— Агротера 274, 275
— Алфея 219, 274, 274
— Брауронская 275, 277, 278
— Геката 274
—	Илифия 274
—	Карийская 281
—	Лимнатида 272, 275
—	Лусия 223
—	Мунихия 278
—	Орфия 270, 272, 275, 428
—	Соодина 274
—	Сотера (Магнесия) 274
—	Спартанская 278
— Стимфалия 272
— Энодия 274
— Эфесская 270, 278, 281
Артемида-Диана Эфесская 267
Артемисия 164, 165
Архилох 475,565
Аскалаф 184
Асклепий 335
Асоп 388, 395
Астиагия 186
Атосса 159
Атракс 186, 194
Атрей 378, 382, 406
Атропос 335
Аттарисий 399
Аттила 459
Аутесий 400
Афамас 187
Афарей 428
Афидас 128
Афина 113, 121, 123, 218, 231, 241,
257, 258, 260, 261, 265, 266, 278,
279,285,325,334,357, 361,403,412,
416, 496, 508
'— Алалкоменида 258
—	Алея 130
—	Итония 258
—	Ларисейская 256
—	Полиада 10S, 123, 183, 218, 264
—	Тритогения 258
—	Троянская 258
Афиней 559, 561
Афродита 214, 291, 334, 340, 341,
412, 417, 452, 453 491, 508, 511—
516, 586
— Астарта 508, 513, 515
— Иноземка 511, 515
Ахей 391
Ахилл 329, 330, 346, 387—389,
392, 394, 396, 399, 411, 425, 429,
485, 495, 498, 507, 539, 543, 552,
557, 559, 560, 582, 583, 589
Ашурбанипал 512
Аякс 118, 346, 386, 388, 389, 577,
583
Баден-Пауэлл, Б, 304
Бакид 224
Бакхилид 553, 554
Баранамтарра 159
Бахофен, И. 35, 140
Беда 308
Бел 378
Беллерофонт 162, 163, 187, 188,
329, 382
Беовульф 530, 551
Бендида 274
Беот 395
Бехтель 518
Биант 378, 382
Биас 188, 191
Блох, М. 308
Бовра, С. М. 535, 536
Борн, А. 407
Браун, Фанни 444
Бримо 274
Бриффо, Р. 35, 66, 140, 141, 155, 201,
202, 210, 463
Бротей 401, 404
Будзюг 334
Бут 123, 182, 264, 391
Бэкон, Фрэнсис 12
Бюри, Дж. 369, 370
Бюхер, К. 446, 447, 463
Вандриес, Д. 75
Барринер, Дорин 590
Баррон 228
Вейовис 92
Векернагель, И. 528, 529
Венера 157, 344
Вергилий 530
Вестермарк, X. X. 66
Вико, Джамбаттиста 530
Виламовиц, У. 518, 531
Вильгельм Завоеватель 106
Вольф, Ф. А. 531, 578
Вудхауз, В. 595, 596
Вулли, Л. 376
Вэйд-Джери, Г. Т. 198, 559, 575
Гадес 108, 227, 229, 335
Гарди, Томас 92
Гардинер, Э. Н. 112

634
Указатель именной
Гармодий 120
Гаррисон 140
Гарстанг, Дж. 179, 405
Гегесин 558, 565
Геката 225—227, 232
Гектор 415, 468, 483, 539, 540, 557,
559, 582, 583
Гекуба 259, 405, 415, 483, 508
Геланор 378, 379
Гелиос 262, 326, 492
Гелланик 547
Гелленик Лесбосский 563
Гелон 572, 575
Гемон 186
Генетиллиды 241
Гера 177, 205, 222, 236, 237, 261,
279, 281—291, 339, 341, 347, 377,
412 485 543
Геракл 99* 171, 263, 285, 291, 369,
370, 382, 383, 391, 427, 493, 561,
577, 578
— Аргосский 279, 287
Гараклит 346
Гердон 149, 150
Герион 286
Геркулес, см, Геракл
Герлак 378
Гермес 124, 170, 331, 334, 340, 559
— Имбросский 259
— Элексинский 170
Гермиона 406
Геродот 113, 120, 125, 128, 136—138,
140, 160, 164, 165, 171, 177, 222,
265, 2$5, 317, 318, 333, 379, 390,
509, 511, 512, 516, 517, 524, 547,
549, 559, 561, 569, 570, 571, 576
Гесиод 115, 123, 13], 187, 204, 225,
233, 285, 310, 335, 377, 420, 459,
463, 480, 484, 486, 492, 494—496,
511, 513, 528, 536, 556, 571, 572
Гесиона 388, 389
Гестия 325
Гефест 169, 170, 175, 260, 285, 334
412, 511, 586
Гиерон 123, 123
Гилл 99
Гиллен, Ф. 70
Гименей 474
Гинсберг 302
Гиперместра 378
Гиппарх 120, 572—574, 576
Гиппий 553, 572
Гипподамия 264, 401—403
Гиппокоон 286, 427, 493
Гиппократ 139, 223
Гипполох 162, 163
Гиппосграт Сиракузский 559, 572
ГипсеЙ 186
Гипсипила 119, 180, 187, 191, 276
Гирнефо 163, 554, 565
Гиро, II* 321—'323
Гиртон 194
Главк 162, 163
Глотц, Г. 140
Гокинс, Джон 199
Гомане, Г. 594
Гомер 130,	131,	163,	187,	227,	229,
285, 300,	306,	310,	318,	319,	320,
327, 329,	333,	335,	343,	350,	351,
360, 363,	369,	380,	389—391,	403,
405, 406,	408,	410,	415,	459,	461,
463, 464, 477, 484, 491-495, 504,
508, 511—513, 515, 517, 518,
530—532, 535—538, 541—545.
551—564, 566, 568—577, 579, 582,
586, 587, 594
Гор 177, 340, 341
Гораций 567
Горгона 382
Горгофона 378, 428
Гостилий, Тулл 94
Грана, М. 153
Грас 406, 547
Гренбех, В. 132, 333
Грот, Г. 103, 106, 196
Гэррисон, Джейн 114, 228, 282
Дайр 125
Дамасий 406, 553
Данай 125, 129, 378—381, 383, 385,
468
Дарвин, Чарлз 66, 81
Дарий 159, 160
Данте, А, 530
Даскил 401, 404
Дафна 220
Дедал 284
Дейбнер, Л. 219
Деметра 99, 115, 121, 123, )25.
127—129, 215—217, 219, 227.
229—233, 249, 252, 253, 290, 291.
343, 401, 484, 515
— Ахейя 121, 128, 129
—	Мисия 125
—	Сиракузская 123
— Фермия 128
— Фесмофорийская 121, 125, >28
— Эливсинская 125, 129, 229
Деметрий 268
Демодок 460, 485, 495, 568
Демокрит 139, 202
Диана 91
— Эфесская 178, 268
ДиЙ 571
Дика 131, 340
Дикеарх 133, 134

Указатель именной
635
Димас 405
Диодор 177, 179, 320—322, 558, 560
Диомед 536, 560, 582
Дион Касиий 103
Дион Хризостом 287
Дионис 119, 121, 188, 192, 216, 222,
252, 276, 460, 468, 486, 487, 500
Дионисий 103, 553
Диоскорид 214
Дисавл 125
Дифонт 163
Долон 578, 579
Дор 187, 390, 391
Драконтий 512
Дранк 96
Евгаммон 558, 560,
564—566
Евен 428
Евмел 558, 561
Евмолп 364
Евмен 422
Евней 357, 585
Евномия 340
Еврнклея 422
Еврилох 426
Евримах 424
Еврипид 263
Еврисфей 383
Европа 120, 376, 377, 451
Евсевий 560
Евстафия 588
Евфросюне 340
Елена 291, 394, 414, 415, 428, 429,
483, 505, 508, 510—513, 515—517,
536, 559, 583
Жюно, А. А. 303, 448
Зевс 108, 163, 205, 219, 231, 242,
247, 253, 266, 279, 281—285, 291,
293, 325, 334, 339, 346, 347, 376,
377, 382, 388, 398, 401, 412, 428,
429, 493, 494, 497, 508, 515, 535,
543, 579
— Левкей 220 *
— Олимпийский 347
— Пеласгий 168, 396
— Сарпедон 162
Зелигман С. Г. 82
Зе иод от 552, 576
Золир 576
Иалмен 1841
Иасий 290, 378, 379
Иасион 290, 291
Ида 290
Идант 428
Идас 290
Идрией 165
Изида 127, 177, 283
Икарий 424—429
Иксион 186
Илифия 112, 214, 241, 242, 249,
281, 285, 355, 485
Инах 377, 278
Индомена 191
Ино 394
Ио 283, 377—382
Иоловнч, X. Ф. 94
Ион 161, 187, 194, 391, 562, 569
Ирена 340
Ирида 431
Итон 395
Итония 258
Ифигения 276, 339, 512, 559
Ифит 285
Иштар 157, 177, 516
Йитс, В. Б. 456
Кавеньяк, Е. 405
Кадм 118, 120, 121, 129, 262, 340,
342, 370, 376, 378, 382, 400, 426,
514, 515
Калипсо 430, 585
Каллимах 561
Каллин 561, 563, 565
Каллисто 275
Калхас 501
Камбис 160
Камилла 96
Кар 377
Карвен 588, 590
Кассандра 258
Катон 90
Кекроп 124, 138, 139, 256, 260, 261,
265, 363, 365
Келей 125, 127, 128
Кеней 186, 198, 263
Керик 124
Кибела 405
Кидролай 327
Киклоп 585
Килл 386
Киликс 376
Килон 130
Кимон 327
Кинира 515, 516
Кинэф 555, 558, 559, 572, 574
Кинэфон 558, 560, 561, 563—565
Кипсел 198, 264, 570
Кир 337
Кисеей 258
Китс, Джон 444, 454, 458
Кихрей 115

636
Указатель именной
Клавдий, Аппий 92
Клев 548, 549
Клеомен 114
Климен 184, 190, 191, 378
Климент 561, 562
Клисфен 366, 570, 574
Клитемнестра 117, 197, 414,
428—430, 535
Клото 335, 401, 402
Колумелла 202
Комет 406, 407
Корнфорд, Ф. М. 229, 230, 233
Корон 186
Коудвелл, С. 462
Кребер, А. Л. 82
Креофил 558, 561
Kpcvca 113
Крефей 187, 188, 191
Крефис 554
Кречмер, П. 169
Крисс 388
Кроной 125, 128
Кронос 108, 326, 334, 335
Кротоп 378
Ксенофонт 562, 563, 589
Ксеркс 159
Ксуф 390
Ктимена 426
Кук, А. Б. 170, 289
Kvnana 515
Кэдмон 459
Кэри, М. 103—106, 109
Лавдамия 162, 163
Лавдика 160
Лайл 150
Лангдон, С. 159
Лапиф 186
Лариса 378
Латон 485, 492—494
Латрон 591, 593
Лахесис 326, 331, 335
Лахман, К. 531
Лаэрт 422, 586.
Леда 427—429,
Лелег 168, 426, 428, 429
Лесх 558, 560, 564
Лета 268, 269, 292
Летаби, У. Р. 179
Ливий 322
Ливия 376, 378
Лигодесма 214, 270
Ликдамис 165
Лике 164
Ликург 565, 576
Линией 378, 381
Лисиппа 378
Лоример, Г. Л. 381, 512
Лоуи, Р. 66, 82, 82
Лугаланди 159
Лукиан 552
Мавсол 164, 165
Магнес 375, 558, 562
Майон 554
Макарей 327
Мак-Ильвейн, Дж. Г. 81
Мак-Леннан,. Джон Фергюсон 140
Малай 548, 549
Малиновский, Б. 82, 441, 442
Манлий, Марк 92
Маркс, Карл 81, 149, 300
Марпесса 428
Марс 98
Марций, Анк 94, 95
Мегапент 378, 382
Мегес 186
Мелеагр 329, 343
Меликерт 262
Мемнон 259
Менандр 338
Менелай 331, 346, 357, 378, 382,
394, 406, 408, 428, 429, 480,
508—516, 536, 560
Менестей 390
Менойк 216
Ментор 425
Мерной 504
Метанира 125, 128
Милина 516
Миллар 140, 300
Милон 215
Мильман 537
Мильтиад 577
Мильтон, Джон 12, 530
Миний 184, 189—192
Минос 121, 253, 283, 350, 360, 361,
369—371, 382, 383, 417, 427
Миртил 402, 404
Мнасистрат 122
Мор, Т. 12
Морган, Л. Г. 37, 51, 54—57, 61, 65.
66, 80, 81—83, 88, 97, 106, 140, 147,
Муваталлу 399
Мунро; Дж. А. 265
Мурсил 176, 399, 404
Мэн, Генри 306
Навбол 388
Навсикая 417, 565
Навсифей 329
Нелей 188, 190, 191, 194,400
Неоптолем 388, 389, 394, 396, 560
Нерит 426
Нестор 118, 188, 191, 363, 504, 510,
560, 573

Указатель именной
63/
Нибур 93
Никандр 553
Никиппа 378
Николай 137, 138
Нильсон, Н. П. 111—115, 193, 240,
242, 287, 291, 292, 299, 300, 370,
381, 512, 519—521
Ниоба 400—402, 404
Ниобея 378
Нит 209
Одиссей 330, 331, 357, 360, 362,
412, 417—421, 423—425, 428, 429,
486, 495, 504, 534, 536, 551, 558,
560, 565, 566, 584—586
Озирис 157
Оксил 186, 407
Олей 484, 485
Олимпия 214
Омфала 288
Ономакрит 576
Орест 114, 276, 334, 338, 343, 388,
403, 405, 406, 408, 431, 547, 586
Ормен 414
Орнит 388
Орта гор 570
Орфей 576
Орфик 576
Орхомен 184
Павлов, И. П. 46
Павсаний 125, 244, 256, 377, 386,
559—561, 576
Паламас 9, 12
Пандион 183
Павиасис 561
Парис 383,415,508,509,511,513,559
ПарфениЙ 560
Пасифая 253, 238
Патаи, Р. 591, 592
Патрокл 396, 504, 507, 582
Пейр 37 , 378
Пейрифой 186
Пелагс 377, 378
Пелей 184, 191, 387—389, 396, 485,
493
Пелий 188, 190, 194
Пелоп 378, 389, 392, 394, 400—406,
408
Пеней 186
Пенелопа 335, 415, 422—426, 428,
430, 584
Пенфей 487
Пенфил 406, 407, 547
Пеония 290
Периандр 264, 570
Перигуна 119
Периклимена 190, 191
Периф 186
Перифой 263, 264
Периэр 187, 378, 428
Перри, М. 537, 538
Персей 378, 379, 382, 427
Персефона 124, 127, 190, 191, 217,
227, 229—233, 252, 340, 342, 343,
484
Пикар, С. 267, 268, 292
Пиксодар 165
Пилад 388, 400, 406
Пиндар 263, 326, 464, 466, 481
482, 493, 501, 553, 559, 563
Писандр 562
Писин 558, 562
Писистрат 118, 553,572,573,575579
Пиферм 498
Плавт 137
Платон 137, 139, 140, 183, 325, 459
555, 559, 561—563, 569, 573, 576
Плиний 202, 205, 211, 214
Плутарх 103, 115, 161, 192, 211,
288, 325, 331, 353, 468, 576, 595
Полиб 510
Полибий 95, 103, 196
Полидамна 510
Поликрат 573
Поликтор 426
Полимнаст 565
Поликсен 186
ПолипоЙт 186
Поллукс 595
Помпилий, Нума 94, 95
Помпилии 95
Порфирий 226
Порфирион 286
Посейдон 108, 118, 123, 124, 183.
184, 188, 194, 261—265, 346, 361,
363, 376, 388, 398, 401, 426
— Петрей 194
Праденн, Де 30, 47
Праксилла 500
Приам 258, 329, 387, 389, 405,
415—417, 583
Приск 459
Пройт 162, 188, 222, 223, 283, 378,
382, 383
Прокл 557, 559, 562, 564, 567
Прометей 370
Протей 510—512
ПротесилаЙ 396, 397
Псамафа 388
Птолемей 576
Радаманф 342, 360
Радлов, В. В. 532, 534, 544, 580
Рамзес П 399
Рамзес Ш 400

638
Указатель именной
Ревийо, Е. 158
Рейнак, Теодор 322
Рем 91
Рея 242
Риверс, В. Г. Р. 57
Риджуэй, В. 140, 306, 318, 587—590
Робертсон Смит, В. 209, 337, 357
Ромул 91, 94, 98
Ростовцев, М. И. 141
Рошер, В. X. 224, 225, 233
Рэдклиф-Браун, А. Р. 81, 82
Садиатт 171
Сальмоней 187
Сапфо 452, 453, 466, 469, 472, 484,
499 500
Сарпедон 163, 347, 583
Свидас 552
Сезострис 317
Селевк IV 160
Селена 211, 227
Семела 340
Семирамида 160, 180
Семонид 554
Сеннахериб 523
Сервий, Туллий 94, 95, 127
Сибом, Г. Э. 108, 306, 587, 590
Сизиф 162, 163, 187, 188
Сималида 123
Симонид 553, 573
Симоний 553
Синклер, Дж. 300, 322
Ситона 123
Скотт, Дж. 528, 529
Смирна 178
Смит, Адам 140, 300
Сократ 245, 573
Солон 183, 312, 320, 475, 482, 556,
573, 595, 596
Сосиполида 117
Спенсер, Б. 70, 80
Стасин 558, 559, 561, 563, 566
Стесимброт 553
Стесихор 466, 467, 511, 572
Стилба 186
Страбон 138, 179, 256, 258, 322, 351,
365, 395, 424, 547, 577
Строфий 388, 406
Стьюарт, X. Ф. 12
Стэвелл, Ф. М. 528, 529
Сфенел 378, 382
Талфибий 334
Таммуз 516
Танаквил 95
Тантал 401, 406
Тарквиний, Люций 94, 95, 176
Тарквиний, Приск 94, 95
Таркхун 176
Тарн, В. В. 160
Тархон 171
Таций, Тит 94, 95
Тацит 530
Тация 95
Тевкр 386—389, 515
Тевтам 259
Теэей 119, 252, 263, 264, 327, 363—
366, 369, 382, 577
Теламон 386—388
Телемак 129, 331, 347, 357, 363.
423, 424, 480, 496, 510, 536, 566,
573, 584—586
Телеф 171
Телии 123
Темен 163, 347
Тенедос 327
Теодор 322
Терландр 466, 485, 493, 565
Тешуб 177
Тиберий 212
Тиллен 80
Тиндарей 424, 427—429, 511
Тиро 187—189, 193—195
Тисамен 406, 407
Титан 216
Тифон 259, 260
Томирида 180
Триоп 377, 378
Триптолем 125
Трисавл 128
Трофоний 184, 190, 375
Туллия 95
Тутен, Д. 301, 302, 321
Тутмос III 157
Тцетц 511
Тэйлор, Е. Б. 140
Уилер, Р. Е. М. 302
Униал 288
Урукагина 159
Файсон, Лоример 62, 80
Фалейя 340
Фалет 466
ФалпиЙ 186
Фар 512
Фарнел, Л. Р. 241, 282, 284
Феаген 572
Федр 245
Фемий 460, 495, 568
Фемистокл 330
Феникс 413
Феокрит 553
Феопомп 138
Фер 511
Фергюсон 140, 300

Указатель именной
639
Ферес 95„ 190, 191
Феспий 127
Фестий 424, 427, 428
Фесторид 558, 560, 561
Фетида 388, 401, 485, 493
Фива 388
Фидий 266
Фиест 406
Фик, А. 518, 531
Филак 96, 190, 191
Филей 110, 118, 186, 327, 388, 577
Филомаха 190, 191
Филохор 109, 553
Флегий 184, 186
Фоант 186, 276
Фок 388, 389
Фон 407, 510, 512
Фон ис 511
Форб 377, 378
Фороней 377, 378
ФорсдаЙк, Е. Д. 190
Фотий 595
Фрэзер, Д. Г. 119, 156
Фукидид 25, 139, 140, 168, 170,
253, 315—317, 331, 349—353, 361,
363, 365, 395, 407, 517, 530, 559,
563, 575
Фэдон 565
Хаттусас 177, 180
Хатшепсут 157
Хертли, В. А. 190
Хлорида 190, 191, 400
Хобхаус, Л. Т. 302
Холл, Г. Р. 158, 159
Хрис 277, 386
Хрисеида 330
Цезарь, Юлий Гай 89, 530
Цицерон 211, 575, 576
Чайлд, Гордон 18, 28, 29, 589
Чэдвик, Г. М. 410, 463, 464, 534, 581
Шагшаг 159
Шекспир, В. 444, 454, 458, 585
Шелли, П. Б. 582
Шефол, К. 366
'Шлиманн, Генрих 189, 236, 241,
532
Эак 388, 389
Эакид 389
Эванс, А. 140, 175,488,489, 532
Эвмел 191
Эвмолп 124, 128
Эвней 84, 187, 191
Эврисак 118, 388
Эврисфей 378
Эврит 186
ЭвсебиЙ 137
Эгий 558, 560, 565
Эгина 388, 389
Эгисф 406, 586
Эдип 331, 342, 343, 346, 560, 565
ЭЙдомена 190
Элат 186, 194
Элевфер 127
Электра 400, 406
Электрион 378, 382
Элиан 576
Эллин 370, 390, 391
Эмпедокл 211, 339
Энгельс, Фридрих 81, 83, 300
Эндеида 388
Эндимион 211
Эней 329
Энипей 191
Эномай 401—404
Эол 187, 188, 194, 390, 391
Эпаминод 118
Эпаф 284, 378
Эпикур 139
Эпимед 290
Эпихарм 227, 232
Эратосфен 369, 370, 407, 408, 547
Эргин 184
Эрди 214, 238
Эрехфей ИЗ, 117, 123, 264, 338, 364,
391, 412
ЭрибоЙя 388
Эригон 406
Эрихфоний 105, 113, 123, 217, 260,
266
Эсмен, А. 300, 302, 321
Этой 1QO 141
Эсхил 124, 133, 139, 159, 211, 223,
226, 283, 284, 335, 340, 345, 347,
377, 430, 464, 578
Этеокл 184, 216
Эфор 553
Эхелай 406, 547
Юнона 215, 288
Юпитер 288
Юстиниан 591, 594
Язон 187, 190, 191—193, 369

УКАЗАТЕЛЬ ПРЕДМЕТНЫЙ И ЭТНИЧЕСКИХ
НАИМЕНОВАНИЙ
Австралийцы 29, 30, 37,47, 51
Агафирсы 136
Азаны 128
Акарнанцы 350
Алгонкины 89
Амазонии 178
.Амазония'* 558, 552
Амазонки 177—180, 286, 288, 405,
429
Амулеты 209, 212, 337, 506
Арабы 19, 337, 596
Аргады 100
Аргонавты 172, 187, 192, 370, 551
Аргосцы 125, 384, 385, 408, 554, 570
Арендная плата 18, 595
Арендные договоры 309
Аркадине 125, 275, 525
Аррефория 217—219, 231, 483
Аррефоры афинские 244
Арунта 62, 69, 82, 354,
Ары 132, см. Эриннии
Ассирийцы 19, 380, 523
Астрология 211
Аттическая родовая система 97—111
Афиняне 96, 102, 117, 125, 138,
165, 173, 257, 316, 364, 390, 549,
553, 556, 574, 597, 598
Ахейский союза 279, 391, 393
Ахейцы 277, 284, 330, 370, 372,
385—387, 389, 391—415, 429, 431,
495, 496, 508, 513, 515, 520, 525,
526, 538, 543, 546, 559, 578, 582
Ацтеки 148
Ацтеков Лига 89, 97
Баганда 153—155, 157
Баллады 458,480, 494,496, 497, 502,
557
Банту 29, 46, 117, 157, 158, 196, 206,
337
Батонга 303, 304
Беотийцы 256, 257, 389, 394, 395,
397—399
Беременность 201, 208
„Битва титанов" 558, 561
БоЙи 258, 262
Брак 30, 54, 62, 64, 66, 67, 69, 72,
73, 90, 138, 139, 171, 183, 198,
199, 240, 242, 244, 261, 266, 279,
282—285, 291, 313, 339, 414, 417,
420, 425, 431, 515
— братская полиандрия 67
— групповой 37, 64—67, 138, 139,
265
— законы о 64, 70, 71, 219
— индивидуальный 65, 67, 68, 70,
71
— коллективный, см. групповой
— кровосмесительный 38, 129, 158
—	левират 67
—	патриархальный 90, 231
—	перекрестно-кузенный 64, 65,
69—71, 75, 78, 80
— священный 125, 157, 232, 260,
281—284, 288, 289
—	сорорат 67
—	с умыканием 96, 231
—	у арунта 70
—	у баганда 155
—	у вавилонян 137
—	у галактофагов 137
—	у гелов 137
—	у греков 134—143
—	у египтян 158
—	у киприотов 137
—	у кхаси 151, 152
—	у лидийцев 137, 171
—	у массагетов 137
— у махлиев 137
— у насамонов 137
— у римлян 90, 92, 95
— у тинне 71
— у этрусков 90, 137, 171
— См. также Обычаи, Свадьбы
Браслеты 337 •
Бронза 16, 20, 22, 23, 357, 503

Указатель предметный и этнических наименований
641
Бронзовый век И, 20, 23, 588
Бронзолитейное дело 22
Бургундцы 551
.Бушмены 48, 51
Былины 458, 480, 494, 496, 497,
502, 533, 556, 569
Вавилоняне 137
Вакханки 486, 487
Вакцеи 320
Валенга 206, 214, 238—240
Вдохновение 437, 455—463, 532,
533, 580
Весталки 156
Виннебаго 87
„Возвращение на родину" 558,
560, 565, 568
Вольски 96
Воскурения и изготовление мазей
209
Выкуп за убийство 130, 131
Вышивки 338
Галактофаги 137
Галлы 94,. 161
Гаро 158
Гелеонты 100
Гелы 137
Гениохи 387
Геометрия (искусство деления
земли reoMetrla) 317—319, см.
также Землепользование
„Гераклея" 558, 562
Гереро 156, 202
Германцы 108, 136
Гикеосы 298, 410
Гилеиды 99
„Гимн Аполлону" 558, 559, 563
Гимнастические упражнения 362,
. 481, см. также Игры, Состязания
Гимны 452, 453, 468, 482, 484, 485,
493, 494, 496, 500, 561, 564, гоме-
ровские 227, 231, 331, 464, 492,
528, 556, 559, 563, 568, 572, 575
Гирнафеи 163
Гирпины 98
Гомериды 493,494,507,513,546—586
Гоплиты 100
Город-государство 17, 18, 20, 98,
120, 139, 140, 158, 159, 182, 195,
224, 225, 314, 321, 324, 326, 327,
340, 348, 349—366, 481, 563, 569,
584
Гортинские законы 108, 135
Горы 340—343, 485, см. также
Мойры, Харкгы, Эриннии
Готы 551
Гражданские права 105, 265, 314,
324, 364
41 Дж. Томосов
Грамотность 580
Греки 98, 99, 102, 110, 111, 114, 121,
133, 136, 138—140, 143, 164,
171, 175, 177, 180, 182, 187, 193,
195, 214, 223, 224, 229, 241, 244,
270, 287, 299, 318, 320, 323, 326,
327, 350, 370, 384, 386, 390, 391,
396, 397, 405, 432, 451, 460, 484,
485,508,512,518,547,552,556,566
Греко-персидские войны 351, 556,
569
Гробницы 19, 114, 118, 228, 229,
237, 240—242, 381, 408, 523
Гунны 459, 551
Далматинцы 320
Дамара 156
Данайцы 385
Дем 106, 109—111, 128, 162, 314,
315, 327, 328, 352, 353, 386
Деторождение 39
Джеты 138
Дзюги 387
Диегуэны 211
Диманы 99
Добыча 330, 331
Домохозяйство 106—109, 129, 162,
338, 355
Дорийцы 23, 99, 163, 182, 188, 317,
321, 365, 370, 385—387, 390, 391,
398, 403, 407, 415, 467, 503, 517,
520, 525, 547, 598
Доспехи бронзовые 23
— металлические 23
Дравиды 64
Драма 464, 465,467
Египтяне 114, 140, 157, 158, 399, 512
Железный век 237
Железо 23, 176, 503
Жертвоприношения 44, 45, 109, 152,
192, 243, 245, 248, 268; 275—277,
363, 416, 567, 512
луне 210
Жесты 446
Живопись, см. Искусство, Фрески
Животные и их приручение 15, 27,
36, 210, 268, см. также Охота,
Скотовдстео
Жребий 305—307, 315, 324—326,
328, 330—332, 334, 335, 339,
347, 348, 359, 592, 598
Завещания 107, см. также Законы,
Наследование Завоевания ахей-
tittle 2ОЯ 4511
— дорийские 183, 198, 262, 272,
327, 365, 377, 384, 389, 392, 403,
407, 431, 598

942
Указатель предметный и этнических наименований
— ионийские, 165
— персидские 317, 573
Загадки 500, 501
заклинания 344, 346, 454, 461, 468
Законы 342, 347, 580
— аттические о родстве .104, 109
— афинские о наследовании 129,135
— афинские о собственности 107
— индийские о наследовании 305
— об убийстве 131, см. также Месть
— о наследовании 97, 133—136,
175, 199
—	о неприкосновенности внутри
рода 132,133
—	писаные 93, 196
—	Платона 325
—	римские о собственности 107
—	Солона 482
—	судьбы 347, см. также Горы,
Мойры, Норны, Парки, Хариты
Землевладение 197, 300, 302, 316,
317, 359, 481, 580, 587—598
Земледелие 15—17,19,20,27,35—38,
71, 74, 89, 97, 128, 148, 149, 155,
200, 253, 308, 318, 319, 321, 332,
350, 355, 356, 358, 359,589, 594
— кочевое 148
— миграционное (переложное) 28,
89, 304, 351
— мотбгжное, огородное 27, 28, 86
— оседлое 148
— плужное 27, 36, 303, 309—311,
334, 587—589, 591
Земледельцы-арендаторы 18
. Землемеры 325, см. также Земле-
пользование
Землепользование 11,	13, 199,
299—307, 312, 314—317, 587
— измерение земли 298, 325, .587
— общинное (коллективное)
45, 299—305, 312, 319, 359, 587,
592—594, 597, см. также Сельская
община
— переделы земли 300,316,320—324
592, 593
— раздел земли 108, 298, 313, 332,
335, 339, 597
— распределение земли 98, 305,
314, 317, 320, 324, 327, 328
— чересполосное 317, см. также
Жребий
Земли 297—332, 325, 570, 587, 591,
593—598
Зернохранилище 18, 228, 329, 372
Золото 16, 19, 266, 337, 362, 411,
503, 505
Золотые прииски 29
Зулусы 116, 202
Иберийцы 351
Игры 379, 411, 416, 481
—	Истмийские 262
—	Олимпийские 189, 244, 268, 279,
287, 290, 340, 369, 403, 411, 565
—	Панэллинские 364
Идолы 240, 249, см. также Куклы,
Магия, Статуэтки
Изгороди 319, см. также Земле-
пользование
„Илиада" 104, 169, 175, 258, 263,
279, 285, 299—301, 320, 322,
326, 332, 353, 363, 371, 386, 387,
392,-394, 396, 403, 413, 415,
429, 431, 459, 464, 465, 480, 483,
485, 491—494, 504, 508, 511, 517,
526, 531, 532, 534, 535, 537, 541,
543, 544, 551, 552, 557, 558, 562,
563, 565—571, 573, 574, 577—579,
582, 584,-588, 593
Импровизации 436, 455—463, 468,
469, 492, 497, 532—534, 580, 586
Инициация (обряд посвящения)
39—43, 50, 51, 62, 92, 156, 192,
203, 204, 206, 210, 221, 222, 231,
240, 242—244, 271, 283, 339, 402,
484, 506
—	у австралийцев 29, 50
—	у банту 204
—	у валенга 238
Ионийцы 99, 163, 182, 267, ЗТО, 381,
389—392, 467, 498, 503, 520, 523,
524, 550, 553—556, 563, 579
Ионический союз 556
Ирландцы 92, 435, 436
Ирокезов Лига 84, 85, 89, 97.
Ирокезы 84, 86—89, 94, 95, 97,
148, 153, 211
Ирригационная система 16, 17, 350,
Искусство 128,266,530,541,543,572,
— изобразительное 48
— мореплавания 61
— обжига глины 175
— пещерное 47—49, 235
— у австралийцев 48
— у бушменов 48, 49
Кавконы 169, 277
Кайюга 85
Календарь 102, 103, 207
—	астрономический, египетский 369
—	аттический 483
—	лунный 148, 207, 233
—	Сиракузский 572
—	солнечный 148, 232, 233
—	См. также Счет по олимпиадам
Каменные орудия 20 см. - Орудия
труда

Указатель предметный и этнических наименований
643
Каменщики 356
Кантабры 138
Капитолий 91, 98
Караванные пути 546, см. также
Торговля
Карийцы 161, 164—166, 168, 170,
174, 175, 190, 195, 270, 274, 288,
323, 350, 375, 377, 427, 429, 547,
556
Каро-лелеги 278
Карфагеняне 323
Касситы 22, 298
Кельты 108
Керамика 15, 74, 175, 266, 546, 570,
573
— лепная 28
— „минийская" 189, 194, 260, 375
— у ацтеков 148
Кефалленцы 426, 427
Киклопы 360
Киликийцы 386, 400
„Киприя" 277, 508, 509, 512, 513,
558, 559, 563, 566—568
Киргизы 532—534, 544, 580
Киссии 259, 260
Китайцы 153
Кладбище 482, см. также Погребение
Клерухии 315, 316, 326, 329, 597,
см. также Колонизация, Наделы
Клинописные тексты 377
Клятва 342
Клятвопреступление 342, 343, см.
также Преступление
Книга мертвых 116
Кббезь 532
Кодекс афинский 108
— Юстиниана 591, 594
Кожевники 356
Колдовство 32, 33, 129, 201, 209,
2Ю, 225
Колесницы 23, 402, 404, 405, 411,
481, 583
Колонизация 61, 100, 165, 180,
195—197, 315, 316, 320, 321,
324—326, 549. См. также Завое-
вания, Миграции
Кольца 337
Коммунизм первобытный 137, 139,
301, 320, 322, 332, 339
Копья 27, 36, 266, 337, 415
Кораблестроение 570
Косметика 206
—	происхождение 206
—	у банту 206
—	у валенгов 206, см. также Рас-
крашивание тела
Кремация 505—508
Критяне 170, 174
42 Аж- Томсон
Кузнецы 356
Куклы 237—239, 242, 243, 245,
246, см. также Идолы, Магия,
Статуэтки
Культура Анатолийская 142
— Анау 235
— Беотийская 99
— Гумельницы 234, 237
— Димини 181, 187, 194, 235, 375,
546
— Дунайская 28, 234, 237
—	Капсийская 50
—	Критская 142
— Курганов 74
— Микенская 192, 286, 373, 374,
376, 399, 546, 547
— Минойская 22, 23, 129, 174, 184,
228, 247—249, 376, 410, 514, 546
— неолита 181, 546
— ориньякская 46
— Орхомена 194, 375, 399
— Рахмани 187
— Сескло 546
— Фиванская 399
— Хеттская 404, 546
Культы 86, 110, 111, 118, 122, 152,
203, 210, 267, 270, 277, 485—487
— Агрианий, см. Празднества
— Акслепия Триккского 394
— Аполлона 99, 291—293, 487
-----Дельфийского 112.
— Артемиды 179, 272, 291, 484, 508
-----Кавкасиды 277
-----Лимнатиды (Лимнеи) 272
----- Мунихии 278
-----Орфии-Лнмнатвды-Агротеры
274
-----Орфийской 429
-----Эфесской 267
— Афины 175, 258
-----Итонии 396
-----Ларисейской 256
-----Полиады 123, 183, 264
— Афродиты 516
— богини-матери 121, 128, 344,
345,
— восточные 244
— Геракла 287, 289
— Гермеса 170
— Героев 114
— Геры 280, 281
-----Аргеи 279
-----Парфенбс 281, 282
— Гефеста 169
— государственные 120—124, 359,
481
— Деметры 99, 124—126, 128, 203,
218, 249, 375, 376, 379, 384, 515

644
Указатель предметный а этнических наименований,
----Ахейской 120, 121
----Европы 121
----Персефоны 190
----Фесмофорийской 125
----Элевсинской 125, 127, 128,
550
— деревенские НО
— деревьев ПО
— Диониса 193, 222, 460, 486, 487
----Кигга. 193
----Плюща 193
— Зевса 284, 398
----Атабирия 175
----Карийского 166
----Лабрандея (Зевса Двойного
Топора) 174, 288
----Патроя 122
—	земли ПО
—	зерна 124
—	змеи 111—118
—	Ино 394
Итона 396
—	Кабиров 170
— крупного рогатого скота 249
— Леты 269, 291, 292
— Луны 206—214, 225
— Ма 405
— Персея 381
— покровительницы семьи 151
— Посейдона 124, 262, 264,398
----Петрея 194
----Эрехфея 123, 183
— почитания мертвых 114, 150,
151
— родовые 120—124, 359, 481, 484
—	родоначальницы 151
— священной оливы 260, 261
—	семитические женские 21
—	тотемические, см. Тотемизм
—	травной магии ПО
— См. также Магия, Мистерии,
Обряды, Обычаи, Празднества,
Ритуалы, Родовой строй, Тоте-
мизм, Церемонии
КУбки 504
Курганы 74, см. также Пшребения
Курия 93, 97
Кхаси 149—153, 158, 271
Кхирима 152
Лабиринт 334
Лапифы 186—188, 194, 263, 264,
375, 397, 398, 525, 526
Латы 505
Левкосиры 176,404
Легенды 180, 404, 501, 565, 566,
см. также Мифы, Поверья,
Предания
Лекари 224, см. также Лечебные
средства, Магия
Лелеги 164—166, 168, 174, 190,
196, 270, 274, 360, 375, 425, 426—
429, 547
Лесбосцы 315
Лечебные средства 214, 290
-----гелихриз 215
-----гранат 215, 216, 233, 237
-----душица 214
----- корень пиона 214
-----лилия 214
-----циперус 215
-----См. также Магия, Медицина,
Роды и менструации
Лидийцы 161, 171, 172, 175, 196
ЛикиЙцы 96, 138, 140, 161—164,
170, 174, 175, 288
Липарцы 323
Лира 480,485,487,489,493,498,502
Лирика 452, 464, 468, 473, 476,
478, 479, 481, 486, 495, 517
Локры 258, 350
Лук 48, 49,424, 585
Луна, культ и верования о ней,
см. Культы
Луцеры 93
Магия 18, 32—34, 38, 39, 43, 49,
129, 155, 200, 201, 207, 209, 214,
219, 224, 225, 237, 239, 240, 244,
246, 332, 337, 435—464, 500,
501, 506
— земледельческая 155, 156
— подражательная 38, 157, 243
— травная 214—216
Мазаи 117
МаЙоны 547
Македоняне 19, 161
„Малая Илиада" 558, 560, 563, 564,
567, 568
Майданы 86
Мантинейцы 352
Маори 208, 440, 441, 448
Марафонская битва 299
,.Маргит" 558, 562—564
Марсы 98
Массагеты 137, 138
Мастерские 18
Материнское право 35, 96, 158,
164, 180, 195, 344, 410, 425
Матриархальный строй, см. Мат-
риархат
Матриархат 11, 35, 37, 95—97.
139, 140, 147—293, 339, 402, 410.
415,-416, 419, 420, 485, 487, 489,
494, 501
— у агафирсов 136, 137

Указатель предметный и этнических наименований
645
— v амазонок 138
— у анатолийцев 162
— у афинян 138, 139
— у баганда 153, 155, 157
— у банту 157, 158
—	у вавилонян 137
—	у галактофагов 137
—	у гаро 153, 158
—	у гелов 137
—	у греков 138—199
— у джетов 138
— у египтян 140, 157, 158
— у кантабров 138
— у китайцев 153
— у кхаси 149—153, 158
— у кхирима 152
— у лидийцев 137, 171, 172
— у ликийцев 138, 140, 161—164
— у массагетов 137, 138
— у насамонов 137
— у пеласгов ПО, 172, 173
— у персов 160
—	у сабинян 96, 157.
—	у тибетцев 153
— у этрусков 95, 137, 138, 157,
158, 171, 172
— у эфиопов 138
Матрилинейный счет родства, см.
Номенклатура родства
Махлии 137
Медицина 216, 223, 224, 334
Медь 16, 19, 20, 174, 357, 415
Мезолит 28
Мессеннцы 122
Месть 129—133, 482, 586
Металлургия 19, 27, 61, 74, 148
Металлы 16, 19, 20, 22, 356, 357,
см. также Бронза, Железо,
Золото, Медь, Олово, Свинец,
Серебро
Меч 20, 23, 357,415
Миграции 61, 74, 100, 171, 189,
371, 390, 397, 521, 523, 524, 547,
549, 551
Мизы 547
Микенцы 381
Мимика 451
Минин 180—195, 262
Мннийцы 390, 395, 398
Минннтари 72, 73
Минойцы 174—176, 376
Минотавр 383
Мирмидоняне 387, 388
Мистерии 122, 282
— Аркадские Дейспойны (Персе-
фоны) 216
— „ахейские" 383
— Деметры 122, 123, 232
—	Диониса 192
—	Орфические 342
—	Самофракийские 170
—	Фригийские Сабазия 232
— хетгской богини-матери 232
— Элевсинские 124—128, 204, 216,
229, 232, 342
Мифы 34, 106, 111, 113, 116, 118,
124, 157, 177, 179, 192, 211, 212,
219, 222, 224, 229—233, 253,
260, 265, 275, 279, 282—285, 289,
293, 339, 345, 366, 370, 376, 377,
381—383, 391, 401—403, 408, 417,
428, 429, 492, 493, 501, 508, 513,
515, 516
Могавки 85, 233
Мойры 331—348
Могилы 371, 405, 482, 504, 506, 507,
516, 573. См. также погребения
Молитвы 453, 454
Молотьба 311
Моногамия 139, 152, 157, 265
Мореплавание, см. Искусство
Музы 485, 486,493,494
Музыка 435, 451—454, 460, 463,
466, 470, 472, 475, 486, 556
Мунды 149
Наделы 303—309, 312, 314—316,
320, 324, 325, 328—330, 355, 358,
359, 587, 591, 596—598
— в клерухиях 324, 329, 597
— наследственные 303
— неотчуждаемые 303
— почетные 328—332
— семейные 304, 313, 314, 317, 347
Надписи 122, 130, 158, 162, 171,
369, 410, 518, 522, 553
Налоги 317, 318, 592
Народное собрание 265
Насамоны 137
Наследование 86, 95, 96, 107, 108,
135, 148, 151—153, 158, 171, 197,
199, 308, 313—315, 324, 328, 382,
420, 422, 424, 430, 431,
— у галактофагов 137
— у гаро 158
— у гелов 137
— у египтян 138, 140, 158
— у кхаси 150, 158
— у лидийцев 171
— у ликийцев 162
— у эфиопов 138
Нашествия, см. Завоевания, Коло-
низация
Невин 91
Неолит 15, 19, 28, 228, 232, 235, 253.
339, 354, 356
42*

646
Указатель предметный и этнических наименований
Нереиды 388, 394, 485
Нимфы 426, 485
Номенклатура родства 53—83, 108,
134, 141, 153, 195, 265, 314, 333,
334
— матрилинейный счет 35, 37, 86,
100, 138, 140—143, 147, 152, 153,
155, 161, 163, 171, 179, 189, 196,
343
— патрилинейный счет 35—37, 89,
100,153, 155,176, 183, 265, 365, 484
Норны 345
Обмен 16, 17, 27, 33, 357
Обряды 32, НО, 242, 510
— бичевания 272
— введения в сан знахаря 41
—	возрождения 42, 334
— испытания 42, 271, 272, 506
—	коронации 156
—	мистических братств 45
—	на могиле предка 108
—	облачения богинь 484
— омовения 203, 204, 219—222
— о ниспослании дождя 155, 156
— очищения 42, 193, 203—205,
221—223, 242, 484, 506
—	плодородия 209
—	посвящения, см. Инициации
—	посвящения в тайны культа 500
—	предбрачные 222
—	причастия 45
—	похоронные 225
— свадебные 221, 289, см. также
Свадьба
—	сожжения 507, см. также Кре-
мация
—	тайных обществ 85
—	тотемические 45, см. также То-
темизм
—	хранения посевного зерна 233
Обычаи 65, 202, 225, 285, 347, 364,
483, 505
Овцеводство 300, 311
Одежда 336, 337, 483
„Одиссея** 129, 169, 189, 228, 320,
322, 329, 341, 343, 353, 361, 371,
380, 387, 419, 424—427, 429, 431,
459, 464, 465, 480, 491, 493—496,
509, 512, 513, 517, 528, 531, 532,
534, 535, 543, 544, 550, 552, 556—
558, 562, 563, 565—569, 570, 578,
470 4Я2 4ЯД
Оды 464, '466, 468, 481, 482, 485,
496, 501
Ожерелье 337
Ойкос 107, 108, 136, 151, 313—315,
324
Олимпиады, см. Счет по олимпиадам
Олимпийские игры, см. Игры
Олово 19, 20
Онейда 85
Онондага 85
Оракул 376, 396, 397, 576
Орудия труда 16, 20, 356, 437—440,
445—448, 452, 506
Оружие 23, 503, 506, см. также
Доспехи, Копья, Латы, Лук, Меч,
Топор, Шлем, Щит
Осаги 72, 73
Отцовское право 164, 425
Охота. 15, 16, 27—30, 32, 33, 35—39,
47, 71, 86, 147—149, 200, 297,
300, 332
Палеолит 28, 29, 46, 47, 51, 227,
233, 234, 237, 345
Палинодии 511
Памятники 404
Пангве 209
Парки 332
Парфенеи 482—485, 493, 500
Парфении 197
Пастбище 18, 22, 309, 311, 347, 355,
361, 591
Пастушеские народы 298, 303
Пастушеское хозяйство 298, 350
Патриархат 135, 155, 195, 202, 253,
291, 354,415, 416, 419, 431, 482
— у греков 183
— у карийцев
— у латинян 96
— у хеттов 176, 177
Патрилинейный счет родства, см.
Номенклатура родства
Пауни 211
Пеласги ПО, 125, 128, 168—174,
190, 193, 195, 256, 258—260,
264—266, 275—278, 349, 375, 390,
546 547
Персы 19, 160, 165, 523, 556]
Песни 431, 440—451, 458, 464—468,
472, 475, 480, 481, 484, 491, 493,
496, 498, 501, 528, 531—533,
539, 556, 557, 586
—	застольные 495—502
— погребальные 468, 482, 483
—	походные 482
—	хвалебные 481
— См. также Гимны, Музыка,
Плачи, Ритм
Пиктографическое письмо 148
Пираты 256, 321—323, 350, 361, 370,
380, 422, 427, 429, 530, 546
Письменность 530—532, 581, 586
Плачи 483

Указатель предметный и этнических наименований
647
„Пленение Эха л ни" 558, 561
Пляски, см. Танцы
Погребальные камеры 228
Погребальные памятники 288, 404
Погребальные холмы, см. Курганы
Погребения 111, 116, 246, 371,
505—508
— в гробах 246
— в гробницах 371, см. также
Гробницы
— в кувшинах 246, 247, см. также
Кремация
— в могильниках 246
—	в скорченном положении 42,
50, 206, 506
—	в цистах 246
— индивидуальные 246, 247
—	коллективные 246
—	неолитические 50, 206
—	ориньякские 46
—	палеолитические 206
—	у греков 507, 508
—	у зулусов 116, 117
— у ирокезов 86
— у кхаси 151
— у мазаев 117
— у микенцев 505—507
Полигамия 176
Полинезийцы 57, 61
Populus Rotnanus 97—99
Посох 480, 492, 493, 497, см. также
Состязания
Посуда 506, 507, 513
Похороны 582
Поэзия 203, 211, 277, 340, 346, 399,
431, 435—456, 464, 465, 469,
475, 479, 480, 493-495, 498, 503,
504, 520, 529—535, 538—540, 543,
544, 550, 551, 555, 571, 572, 580,
581, 586
Поэмы 406, 415, 436, 472, 476,
486, 492, 505, 507, 517—519,
528—537, 554—557, 570, 573—575,
562, 564
— Киклические 557, 561,  562,
564—569, 579
Право гражданства, см. Граждан-
ские права
Право наследования, см. Наследо-
вание
Право греческое уголовное 136
Право гавелькайнда 315, см. также
Наследование
Правосудие 266
Празднества 242, 268, 278, 292,
305, 487, 532, 554, 573, 578
— Агрианий 222, 224, 500
— Адониса 500
— Апатурий 141, 549
— Гомеровские 565
— делосские Аполлона 492—494,
550, 556, 568, 579
—	Деметры и Персефоны 230
—	Диониса 487
—	синойские 364
—	Скирофорий 217
—	Эросанфия или весенних цветов
230
— См. также Аррефория, Культы,
Мистерии, Обряды, Празднества,
Ритуалы, Фесмофории, Церемонии
Предания 32, 38, 218, 227, 257, 260,
343, 365, 370, 384, см. также
Магия, Мифы, Сказания
Преступления 132, 133, 342, 343,
468, 512
Прически 505
Проклятие 468
Промискуитет 61—63, 69, 137, 171,
196
—	у арунта 62
—	у банту 196
—	у вавилонян 137
— у киприотов 137
— у лидийцев 137, 171, 196
— у этрусков 137, 171, 196
Прорицания дар 461, 463, 486, см.
также Магия, Оракул, Проро-
чфствз
Пророчества 287, 461, 486, 555
Прядение 209, 336, 347, см. также
Ткачество
Рабство И, 18, 19, 87, 96, 139, 155,
156, 164, 184, 298, 311, 321, 357—
359, 422, 423, 570, 595, 596, 598
„Разграбление Трои" 558, 560,565
Размер стихотворный 464—480, 537
Рамны 93
Раскрашивание тела 205, 206
Религия 40, 43, 62, 111, 112, 120,
128, 136, 160, 175—177, 202, 211,
214, 224, 225, 248, 275, 481
Рельефы 344
Ремесло 16—18, 27, 28, 149, 175,
305, 356, 358, 359, см. также
Каменщики, Кожевники, Куз-
нецы, Прядение, Ткачество
Реформы Солона 320, 594
Речь 435—440, 445—456, 477, 586
Римляне 19, 89, 92, 94—97, 201,
289, 396
Римская родовая система 89—97
Ристания, см. Состязания
Рисунки 48,49, 235, 381

648
Указатель предметный, и этнических наименований
Ритм 439, 441—456, 462, 463, 474,
476—478, 534, 544, см. также
Музыка
Ритуальные предметы 242
Ритуалы 111, 124, 157, 226, 275,
293, 402, 453, 464, 474, 480—482,
495,501,512, 516,534
Рифма 465
Родовой строй 18, 22, 25, 27—143,
182, 183, 247, 271, 297, 298, 304,
308, 317, 326, 327, 330, 333, 334,
342, 347, 348, 353—355, 360, 366,
381, 410, 411, 414, 530, 549
-----у виннебаго 87
—.— у греков 100—106, 118, 132,
133, 135, 136
-----у дорийцев 100
-----у ирокезов 86, 135
-----у римлян 89—94, 97, 98, 102,
135
Родословные 106, 182, 183, 194, 195,
284,369,370,391,403,407,408,420,
см. также Номенклатура родства
Роды и менструации 200—245, 269,
271
Рудники 20, 330
Рутулы 96
Рыболовство 16, 27, 149
Рынки 18, 358, 556, см. также Обмен
Сабелльские племена 98
Сабиняне 93, 94, 96
Садоводство 311
Саламинская битва 115
Самниты 98
Санталы 149
Сардинцы 400
Саркофаг 487, 489
Свадьба 90, 21% 221, 281, 289, 340,
495, 500, см. также Брак, Обычаи,
Обряды, Ритуалы, Церемонии
Светильники 226
Свинец 19
Святилище 91, 93, 112, 113, 123, 130,
168, 178, 184, 223, 227—229, 232,
236, 240—265, 268, 270, 272,
277—279, 286, 287, 293, 325, 331,
361, 364,377,394,404,426,511, 515
Севооборот 590, 592
Сельская община 18, 20, 22, 34, 43,
50, 129, 132, 149, 192, 200, 299,
300, 302—306, 314, 315, 317, 320,
321, 323, 339, 351, 353, 354, 356—
359, 364, 436, 593, 596, 597
Сельское хозяйство, см. Земледелие
Семья 73, 80, 89, 90, 104, 109; 111,
117, 134, 200, 297, 298, 308, 314,
326,342,355,414,415,482, 592, 598
Сенат римский 93, 94
Сенека 85, 88
Серебро 16, 19, 503, 505, 513
Символы 43, 51, 210, 211, 218, 238,
245, 248, 288, 332, 456
Сиракузяне 325
Сказания 205, 285, 286, 411, 580
Сказители 532, 563, 566, 569—571,
580
Сказители-певцы 334, 362, 480, 491,
492, 502, 533, 534, 537, 540, 550,
551, 555, 557, 562, 569, 570, 572,
576, 586
Сказители-поэты 480, 492, 508, 529,
535, 585
Скарабеи 513
Скифы 177
Скотоводство 15, 27, 28, 35—38, 74,
147—149, 176, 303, 355
Скульптура 121, 177, 179, 234,
244'245
Славяне 108, 161
Собирательство 15, 27, 36, 47, 148,
200
Собрания народные 362, 363, 423
Сокровищницы 18, 184
Соревнования, см. Игры, Состязания
Состязания 380
— атлетические 481
— борцов 556
— в беге 319, 424
— в стрельбе из лука 424, 585
— колесниц 402, 404, 411, 481
— сказителей-певцов 480, 492, 570,
576
—	сказителей-поэтов 492
—	скаковые 481
Сосуды 371, см. также Керамика,
Посуда
Спартанцы 197
Становище 353, 354
Статуэтки 234—246, 249, 269, 270,
293, 345, 489, 506, 513
Суеверия 207
Счет по олимпиадам 572, 574
Табу 32—34, 38, 45, 91, 116, 133.
151, 201, 205, 216, 247, 332, см.
также Магия
Таинства 43, 209, 215, см. также
Магия, Ритуалы, Тотемизм
Танцы 32, 34, 43, 49, 86, 211, 213,
214, 231, 238, 239, 242, 249, 262,
268, 275, 278, 341, 440, 451—454,
458, 460—463, 465, 466, 471, 472,
475—477, 480, 487—491, 501, 502,
556
.. — мимические 33, 49, 339, 439
— тотемические 49, 86

Указатель предметный и этнических наименований
649
Татуировка 42, 51, 337, .338
Тафийцы 426, 427
Тации 93
Тевкры 387
Тевтоны 581
Телебойцы 426, 427
„ТеЛегония" 558, 560, 564—566,568
Теменос 330, см. также Надел
Тинне 71
Тирания 572, 573, 577
Тирренцы (тирсены) 170, 400
Ткани 556
Ткацкий станок 209,334, 336, 411,
430
Ткачество 15, 27, 28, 209, 266
Топор 234
Торговля 16, 19, 20, 22, 349, 350,
358, 384, 570, 573, 580, 581
— внешняя Г9
— морская 311, 362, 389, см. также
Обмен
Торговые договоры 580
Торговые пути 54б
Тотемизм 27—52, 62, 82, 85, 86, 91,
92, 106, Ш, 112, 117—120, 238,
247, 277, 501
— у австралийцев 29, 31, 34
—	у баганда 153
—	у греков 120
—	у египтян J20
—	у латинян 120
Трагедия 467
Триба 93, 97, 320, 325—327, 354,
355, 554
Троянская война 120, 162, 163, 166,
184, 258, 327, 349, 357, 370, 377,
386, 387, 390, 395, 398, 399, 405,
513, 517, 549, 557 566, 574
Убийства 342, 343
Усыновление 87, 92, 93, 106, 109,
183, 391
Усыпальницы 408, см. также По-
гребения
Утварь 506
Феаки 357, 360, 584
Феакийцы 329
Фесмофории 125, 216—219, 227
Фессалийцы 258, 385, 526
„Фиваида" 558, 560, 561, 563, 565
Фивяне 118, 184
Фила 314, 391, 549
Филистимляне 161
Финикийцы 116, 121, 321, 323, 376,
426, 513, 515, 532
Фокейцы 550
„Фокэида" 558, 561, 562
Фракийцы 124, 161, 404
Фратрия 53, 54, 67, 69, 84—87, 97,
100, 102—106, 109, 122, 129, 134, ‘
141, 314, 326, 354
Фрески 487, 501
Фригийцы 161, 228, 404, 405, 546
Хариты 340—343, 484, 485
Хетты 20, 176, 177, 228, 267, 270,
288, 399, 404—406
Хорал 466, 469, 472, 479
Христианство 112, 149
Церемонии 42, 44, 62, 122, 232,
483, 484, 492
—	вскрытия зернохранилища 228
— размножения 30—32, 45,48
—	рождения 41
—	умирания 41
—	усыновления, см. Усыновление
Чересполосица ^.Землепользование
Чокта 35
Шил луки 156
Шлем 23, 215, 266, 288, 504
Щит 266
„Эдиподия" 558, 560, 561, 565
Экзогамия 29, 34, 35, 38, 51, 53,
54, 62, 64, 65, 67, 85, 92, 134—136,
151, 198, 354
Эллинизация 364
Эллинизм 12, 136, 161, 278
Эллины ПО, 193, 291, 349, 387,
394—397, 399, см. также Греки
Эмблемы родовые 117—120
Эндогамия 38, 56, 64, 65, 157, 165,
198, 199, 416, 420
Эолийский союз 547
Эолийцы 99, 161, 182, 370, 395, 520,
525, 547, 550
„Эпигоны" 558, 561, 563, 565
Эпос 11, 331, 362, 381, 464—489.
519, 520, 530, 531, 534, 551, 554,
556, 569, 571, 572, 574, 580
Эриннии 114, 132, 133, 216, 223, 252,
334, 341, 343, 345, 346, 394, 468
Эскимосы 161
Этеокриты 170, 247
Этолийцы 350, 354, 407, 526
Этруски 94—96, 138, 171—173, 176,
196, 321—324
„Эфиопида" 558—560, 564, 565
Эфиопы 138
Юкумбил 37
Юкуиы 156, 242
Янтарь 292, 374
Ярмарки 556, см. также Рынки,
Торговля

ГЕОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ
Абидос 550
Авлида 276, 548
Австралия 31, 34, 35, 43, 47, 48, 50,
54, 55, 64, 65, 68, 137, 209, 354
Австрия 234
Агра 215
Аграм 532
Адриатическое море 98, 181, 336,
398, 427, 570, 572
Азия 30, 55, ПО, 136—138, 148, 149,
153, 160, 236, 303, 306, 503, 517,
520, 529
Айядзин 405
Акарнания 168, 274, 352, 360, 426—
428
АксиЙ, река 180
Акта 168, 170
Алалкомены 258
Александрия 564
Алеппо 591
Алесия 127
Алея 272
Алнфера 256
Алфей, река 219
Америка 30, 54, 55, 64, 72, 84, 89,
97, 202, 315
Амиклы 408
Амнис 249
Амор гос 554
Амфиполь 325
Анатолия 22, 99, 164, 170, 175—178,
190, 195, 208, 225, 228, 235, 248,
259, 274, 281, 291—293, 312, 315,
316, 390, 395, 398—404, 407, 427,
526, 546, 550
Англия 150, 344, 569, 588, 589,
591
Андания 122, 252
Анея 178
Анигр 22, 223
Анион, река 91
Анфейя 392
Аншань 159
Апеннинский полуостров 97, 195
Аравия 177, 180
Арголида 23, 125, 163, 166, 169,
171, 279, 375, 385, 389, 392, 397,
398, 520
Аргос 125, 129, 162, 188, 192, 215,
256, 261, 279—281, 283, 286, 287,
319, 341, 375, 377—380, 382—385,
412, 554, 565, 566, 569—571
Аркадия 125, 128, 169, 170, 252,
256, 272, 276, 343, 349, 360, 375,
389, 397, 398, 547
Армения 19, 228
Артемисия 274
Архандр 386, 400
Аскра 571
Асоп 392, 394, 403
Аспледон 395
Ассам 149, 153
Ассирия 516
Атлантический океан 436, 437
Аттика -23, 99, 100, 109, НО, 118,
122, 125, 128, 129, 131, 166, 169,
170, 188, 194, 215, 246, 258,
262—264, 275—277, 314, 320, 327,
349, 353, 362, 363, 365, 366, 375,
386, 387, 390, 391, 420, 498, 519.
524—526, 549, 574, 594, 596
Афидна 121
Афины 104, 108, 113, 118—121,
124, 125, 134, 138, 141, 169, 175,
215, 216, 256—258, 274, 278, 279,
314, 315, 327, 339, 360, 363, 364,
416, 482, 483, 500, 519, 531, 549,
553, 555, 556, 563, 565, 572—578.
597
Африка 28—30, 36, 48, 54, 55, 64.
72, 136, 153, 155, 202, 323, 449.
Ахайя 385, 390, 398
Пелопоннесская 169, 385, 389, 393.
394 403 429
Фессалийская 385, 387, 394, 396.
397

Географический указатель
651
Ахейская равнина 386
Ахерон, озеро 205
Балканы 20, 278
Бенгалия 305
Бенин 155
Беотийская равнина 184, 262, 279,
398, 402, 486, 487, 500, 525, 548,
Беотия 99, 120, 129, 166, 168, 169,
182, 186, 220, 256, 258, 274, 349,
392, 394, 395, 400, 529, 571, 572
Библ 20, 515
Бовиан 98
Боспор 547
Брасии 392, 394
Бра урон, мыс 110, 118, 275, 277,
278, 327, 484
Брея 325, 329
Бура 385
Вавилон 17, 22, 552
Вавилония 158, 177, 208, 298, 516
Византий 274
Галиарт 184
Галикарнасе 122, 164, 561
Галлия 180
Гела 123
Гелике 385, 393, 403, 407
Геликон, гора 100, 460, 486
Геллеспонт 170, 404, 546, 547, 550,
574, 577
Гераклея 576
Герения 392, 394
Герма 176
Гермайский залив 554
Германия 228, 344, 345, 569, 589,
590
Гермион 125, 256, 281
Термос, река 546, 547, 550
Герэйя 237, 279, 352
Гимера 467
Гиндукуш, горы 532
Гипересия 393
Гиперея 360
Гира 392
Гиртон 186
Гифей 392
Голландия 589
Гоноесса 393
Греция 64, 97—99, 101, 103, 110,
111,	ИЗ,	114,	116,	122,	125,	127,
129,	132,	165,	168,	175,	189,	190,
196,	199,	202,	204,	211,	221,	222,
224,	225,	228,	243—245,	247,	256,
258,	277,	279,	291,	299,	302,	306,
308, 311—313, 318, 319, 321, 326,
329, 333, 334, 337, 338, 349,
351—356, 359, 379, 384, 387, 401,
402, 406, 410, 417, 425, 427, 482,
485, 500, 501, 505, 508, 514—516,
524, 529, 531, 550, 555, 557, 574,
578, 579, 581, 585, 587, 588, 598
Грииейя 178, 547, 553
Гурния 249
Дагомея 155
Дакия 149
Дамаск 137, 138, 591
Даскилия 547
Делос 168, 245, 292, 293, 484—486,
491, 492, 494, 496, 550, 556, 561,
568, 571, 573, 579
Дельфы 99, 184, 194, 212, 292, 293,
321, 376, 486
Дима 352, 385
Димерли 405
Димини 181, 187, 194, 235, 375, 546
Додона 168, 291, 389, 396, 397, 398
Дорида 99
Дунай 20, 180, 590
Дурбан 439
Евразия 148
Европа 20, 29, 46, 50, НО, 227, 228,
234, 236, 249, 291, 303, 306, 315,
531, 546, 551, 570, 581, 589—591
Еврот, река 408, 427, 515
Евфрат 16, 44, 148, 235
Египет 16, 17, 19, 20, 22, 23, 101,
125, 128, 136, 138, 157, 177, 180,
210, 242, 283, 298, 317, 318, 369,
373, 376, 378—381, 384, 400, 410,
510—512, 517, 553
Закинф 354, 385, 421,423
Зея, озеро 199
Зулуленд 439
Иализа 326, 352
Ив лида 225
Илисса 245
Имброс 168, 170, 171
Инд, река 148
Индия 30, 55, 208, 304, 315, 316,
361, 431
Иоганнесбург 439
Иолк 187, 192—195, 399, 551
Ионийские острова 110, 313
Иония 99, 100, 162, 178, 188, 195,
390, 392, 399, 431, 498, 517, 523,
524, 547, 549, 551, 554, 556, 563,
564, 566, 568—570, 573, 579, 580
Иордан 328
Иос 553, 554
Ипсера, остров 199

692
Географический указатель
Ирак 590
Иран 15, 19
Ирландия 435, 458
Исландия 182,451, 551
Испания 49, 138, 180, 228, 320, 344,
351, 373
Истм 262, 264, 393, 397, 401, 429,
570
Итака ПО, 129, 420, 421, 422, 426,
460, 536, 553, 558, 584, 585
Италия 97, 127, 138, 171, 180, 196,
204, 228, 230, 237, 289, 344, 396,
444, 553, 590
Итон 258
Ифом 122
Кавказ 176, 177, 259, 387, 546
Кадеш 399
Калабрия 197
Калимн 165
Калифорния 211
Камейра 352, 562
Камир 326
Каноб 379
Каны 20
Каппадокия 19, 20, 176, 228, 277,
405, 546
Кардамила 392, 394
Карист 283, 559
Кария 99, 164, 166, 288, 429
Каролинские острова 237
Карфаген 513
Карфейя 352
Квинсленд 47
Кенхрей 553
Кеос 352—554, 573
Керкира 360
Кефалления 313, 421„ 426, 427
Кефис, река 99, 184
Кизик 168, 278, 550
Кикладские острова 22, 99, 101,
168, 169, 246, 274, 350, 375, 422,
427, 546, 556
Килл 547
Киликия 161, 376, 386, 387, 523
Киллена 170
Кима 178
Кимберли 47—49
Кипр 20, 339, 370, 373, 386, 387,
397, 505, 510, 513, 515, 516, 519,
525, 553, 558, 559, 564, 566, 569
Кирена 320, 324, 558, 566, 569
Киренаика 98
Кисс, гора 259, 260
Китай 153, 315
Кифера 513
Киферон 279
Клазомены 549
Кларос 285, 292
Клеоны 393, 549
Книд, мыс 123, 321
Кносс22,121, 228, 281,285,370—372,
383, 404, 515, 553, 583
Колофон 270, 547, 549,550, 552—554,
565
Колхида 195
Коман 405
Копаидское озеро 184, 256
Коринф 181, 185, 187, 198, 237,
261, 263, 264, 279, 388, 393, 403,
556, 558, 570
Коринфский залив 372,424—428
Коринфский перешеек 258, 279,
371, 401, 403
Корфу 360
Кос 165, 166, 199, 289, 553
Крестон 168
Крит 20; 22,‘ 23; 99,- 101, 108,* 121;
125; 161', 169; 170,* 175; 190: 236;
240,» 246,’ 281,’ 287,' 290—293,
298 * 334; 342; 360; 372,' 375) 376,
383,*384* 386,» 387 » 398; 466/487,
508^510/ 513—515^519,'525,' 555,
565; 584,' 598
Кротон 576
Крым 177, 276
Кумы 547—549, 553—555, 57)1
Кхирим 150
Лагаш 159
Ладой, река 220
Лакония 274, 371, 386, 390, 392,
393, 397, 406, 409, 429, 519
Ламия 166, 168
Лампсак 550
Ларис, река 382, 547
Лариса 259
Лас 392, 393
Латория 178
Латук 155
Лафистион, гора 184
Лебадия 99, 121
Лебедос 549
Левант 23, 513, 515, 591
Левкада, остров 168, 313, 360.
425—428
Левктра 118, 392, 393
Лемнос 168—171, 180, 187, 199.
276, 277, 357, 576, 577
Лепрей 220
Лесбос 168, 177, 199, 277, 315—317.
327, 329, 370, 401, 403, 406—408,
466, 467, 500, 510, 547, 549, 565.
597
Летрины 220, 272
ЛехаЙон 372

Географический указатель
653
Ливан 591
Ливия 177, 180, 228, 320, 380, 382,
510, 512, 515, 564
Лидия 168, 169, 171, 176, 324, 401,
466, 553, 558, 562
Ликия 138, 162, 163, 176, 188, 329,
382, 383, 549
Лилибей 321
Линда 326, 352, 562
Липара 321
Липарские острова 321, 322, 330
Литрипы 219
Локрида 168, 196, 547, 548, 572
Локры 195—197, 224, 258, 428
Лукания 553
Магнезия 547
Македония 170, 189, 190, 213, 258,
260, 264, 277, 375
МалеЙскиЙ мыс 510
Малийский залив 258, 279
Малис 354
Мальфи 246
Мантинея 130, 352, 359, 360
Марафон 121, 263, 354
Марокко 15
Меандр, река 176, 375, 546, 547
Мегалополь 231, 287, 352
Мегара 125, 127, 168, 274, 352, 377,
577
Мексика 89, 354
Меланезия, 64, 72, 209
Мемфис 379, 511, 512
Месопотамия 18,20,22,136,259,376
Мессения 197, 272, 371, 375, 397,
428, 429, 556
Мефимна 315
Мехико 97
Мидейя 382, 403
Мика ле, мыс 550
Микалесса 287
Микены 23, 236, 246, 249, 256, 279,
370—372, 374, 377, 381—385, 393,
399, 400, 402, 403, 405, 408, 426,
429, 499, 504, 505, 508, 546, 547,
550, 553
Микони, остров 199
Миласа 166, 288
Милет 162, 165, 175, 292, 549, 550,
558 559
Минной река 189, 193, 222, 223
Мирина 178, 547
Митанни 177
Митилена, остров 178, 199, 550, 560,
574
Миус 549
Мохлос 246
МуреЙские острова 208
Навкратис 379, 381, 512, 550
Навплия 281—283
Нагпур 149
Наксия, остров 166, 199
Наксос 166, 199, 252
Неонтейхос 547
Нигерия 35, 155
Нил 16, 19, 20, 23, 148, 161, 283,
317, 379, 386, 511, 512
Ннппур 236
Нисир 165
Ново-Гебридские острова 441, 442
Нотион 547
Нубия 19
Ойтил 392, 393
Олей 385, 400
Олимп, гора 98, 108, 188, 335, 342,
412 431 486 404
Олимпия 112, 1'16, 169, 193, 194, 215,
231, 274, 279, 287, 319, 401—403
Ольба 386
Онежское озеро 458
Орнеи 393
Оронт, река 376
Ороп 331, 396, 397
Орхомен 184—186, 189, 190, 192,
193, 195, 256, 274, 371, 372, 374,
390, 395, 399, 571
Пагасейский залив 187, 189, 192,
104 юз ЧОО
Палестина’161, 319, 382, 513
Памфилия 161, 398
Парнас 99, 293
Парос 199
Патры 352, 385
Пафлагония 169, 178, 277, 404
Пафос 516, 566
Педас 392
Пеллена 125, 385, 393 -
Пелопида 548
Пелопоннес 99, 125, 127, 129, 163,
169, 188, 193, 195, 230, 246, 256,
262, 263, 274, 349, 351, 370, 371,
385, 386, 390—395, 397, 400,
402, 403, 407, 408, 415, 429, 503,
520, 524—526, 529, 547, 548, 564.
565, 570
Пелопоннесский полуостров 20
Пеней, река 89, 189, 262
Пергам 256
Пешавар 305
Пилос 168, 188, 256, 363, 365, 400.
428, 549, 573, 584
Пинд 398
Пирас 99
Писа 401—403

654
Географический указатель
Питана 178, 428, 547
Пиценум 98
Плакия 168, 278
Платея 281
Полинезия 55, 61, 64
Португалия 590
Потидея 263
Потнии 127
Приена 549
Причерноморье 136
Пропонтида 168, 170, 178, 276, 550
Рахмани 187, 194
Регия 572
Рейн 344
Ренейя, остров 573
Рим 84, 91, 94, 97, 98, 157, 228, 345,
431, 553
Рио Гранде, река 208
Рипы 385
Родос 99, 175, 256, 321, 326, 327,
352, 354, 375, 379, 386, 398, 519,
525, 553
Сабельское нагорье 98
Саис 379
Саламин 115, 118, 165, 370, 386, 387,
553, 558, 559, 566, 577
Салоники 259
Самос 103, 164, 281, 282, 327, 421,
423, 500, 549, 558, 561, 565, 573
Самофракия 168, 170, 177, 553
Санторины, остров 199
Сарды 176, 400, 404, 466, 565
Сахара 48
Северное море 551
Села, река 237
Сериф 375, 382
Сеет 550
Сигейский мыс 574
Сидон 511, 513
Сикион 279, 393, 500, 570, 571
Синай 19
Силил, гора 176, 401, 402, 404, 547
Сира, остров 199
Сиракузы 123, 555, 559, 572, 574,
575
Сирия 19, 20, 22, 136, 176, 177, 373,
376, 513—516, 546, 588, 590—593,
597
Сифно, остров 199
Сицилия 23, 321, 373, 467
Скалистые горы 71
Скилак 168
Скиона 386
Скирос 199
Скопело, остров 199 .
Словакия 590
Смирна 178, 256, 518, 526, 529, 547,
550, 552, 553—555
Спарта 118, 139, 141, 168, 197, 214,
224, 237, 256, 270, 272, 279, 286,
314, 317, 333, 352, 392, 394, 424,
427—429, 466, 480, 481, 500,
508—510, 513, 515, 547, 564—566,
569, 570, 573, 576, 584, 597, 598
Средиземноморье 20, 23, 51, 138,
180, 234, 326, 384, 385, 566, 589
Сузы 259
Схерия, остров 360—362
Тавр 20, 177
Таврида 276, 405
Таламы 392, 394,427,
Танагра 120, 121
Танганьика, озеро 48
Тарас (Тарент) 197
Тевфрона 392
Тегея 128, 352
Телос 123
Темное 547
Темпейская долина 186
Тенедос 547
Теос 166, 327, 498, 549, 550, 558,
573
Территория Северная 47
Тефрания 171
Тибет 153
Тибр 98
Тигр 16, 44
Тикопия, остров 441
Тир 593
Тиринф 23, 62, 280, 282, 371, 372,
374, 377, 382, 402
Тиррен 171
Траллы 375
Трансвааль 48
Трансильвания 590
Трансиордания 590
Трезен 125, 166, 244, 261, 274
Триполи 593
Тритайя 385
Троада 166, 168, 169,222, 277, 401.
547, 553
Тробриандские острова 441
Тройзен 558, 560, 565
Троя 23, 121, 189, 190, 195, 256,
258—260, 279, 363, 369, 370, 373.
386, 387, 403, 405, 407, 415, 416.
423, 505, 508—513, 517, 546, 547,
551 •
Тянь-Шань 532
Угарит 20, 376
Умбози 439
Умбрия 98

Географический указатель
655
Фанагория 274
Фарос 510, 512
Фары 385, 392
Фасос 553
Феакия 460, 486, 584, 586
Феней 128
Ферапне 515
Феры 187, 278, 324, 399, 565
Феспии 121, 274, 486
Фессалия 20, 99, 166, 169, 171, 182,
185—186, 189, 190, 192, 194, 195,
235, 258, 262, 264, 274, 277, 349,
370, 371, 375, 385, 389, 392,
394—396, 398—400, 402, 481, 519,
525, 529, 548, 553, 555, 588
Фиатейра 404
Фивы 23, 99, 120, 184, 190, 256,
286, 330, 370, 372, 374, 376, 379,
380, 381, 384, 390, 395, 399, 400,
510, 512, 571
Фиджи, острова 62
Филака 189, 396,397
Филиппинские острова 237
Финикия 376, 379, 505, 509, 510
Фисба 274, 372
Флеи 549
Флиунт 125, 128
Фокея 549, 558, 560, 562
Фокида 388, 389, 400, 422, 549
Фракия 177,258,325,405,547
Франция 344, 589
Фригия 118
Фтия 394
фуцинское озеро 98
Халкида 258, 316, 467, 571
Харадра 392
Хатгусас 176, 399,404
Хеммис 379—381
Херонея 184, 274, 400
Хиос 122, 164, 166, 168, 277, 491,
526, 529, 549, 550, 552—554,
557—559
Хриса Троянская 387
Цера 171
Черное море 169, 170, 195, 276
Чехия 590
Швейцария 590
Шумер 159
Эвбея 129, 166, 279, 281, 316, 360,
381, 390, 549
Эвбойя 283
Эгбйрз 385
Эгейское море 22, 99, 161, 170,
176—178, 195, 225, 260, 326,
335, 370, 373, 376, 380, 381, 386,
398, 402, 404, 427, 429, 431, 510,
513, 546, 551, 556
Эги 385, 547
Эгиал 393
Эгина 389, 395
Эгион 122, 241, 248, 385, 393
Эгироесса 547
Элам 159
Элзтвя 194
Элевсин 115, 125, 127, 229, 232,
249, 252, 253, 327
Элевферий 127
Элея 178
Элида 112, 169, 170, 187—189, 256,
277, 351, 375, 397, 403, 407, 468,
481, 524, 553
Эллада 195, 278, 349
Энипей, река 189
Энопа 392
Эолида 99, 169, 178, 399, 429, 431,
517, 546, 547, 550, 551, 554, 564,
568
Эолия, см. Эолида
Эпейя 392
Эпидавр 166, 212, 256, 390, 549
Эпир 112, 118, 181, 394
Эретрия 120
Эрифры 558, 560
Эта, гора 99
Этна 325
Этолия 329, 352, 407
Эфес 178, 179, 267, 270, 285, 293,
429, 484, 549, 550, 562
Эфиопия 180, 510
Эфир 187
Югославия 590
Юлнс 352
Япония 237

ОГЛАВЛЕНИЕ
От Издательства...................................	5
Предисловие к первому изданию ................................. 11
Предисловие ко второму изданию ................................ 13
Введение....................................................... 15
Часть первая Родовой строй
Глава I. Тотемизм
1.	Сравнительное изучение этнологических и археологичес-
ких данных ............................................
2.	Происхождение тотемизма.............................
3.	Происхождение экзогамии.............................
4.	Тотемический цикл рождения и смерти ................
5.	От тотемизма к религии..............................
б.	Тотемизм в палеолитической Европе...................
Глава II. Номенклатура родства
1.	Структура племени...................................
2.	Классификационная система: тип I ...................
3.	Ритуальный промискуитет.............................
4.	Классификационная система: тип II ..................
5.	Групповой брак......................................
б.	Крушение классификационной системы..................
7.	Описательная система................................
Глава III. От племени к государству
1.	Лига ирокезов.......................................
2.	Римская родовая система.............................
3.	Матрилинейная преемственность в римской монархии ....
4.	Римский народ .........*............................
Глава IV. Греческие родовые учреждения
1.	Эолийцы, дорийцы и ионийцы .........................
2.	Аттическая родовая система..........................
3.	Домохозяйство.......................................
4.	Дозллинские роды в Аттике ..........................
888S	S8E3S8 а &fe88ёУ

Оглавление
657
5.	Пережитки тотемизма: культ змеи..................... 111
б.	Пережитки тотемизма: родовые эмблемы................ 117
7.	Родовые и государственные культы ................... 120
8.	Родовая основа Элевсинских мистерий ................ 124
9.	Отношение к убийству ............................... 129
10.	Закон о женском наследовании ....................... 133
11.	Древнегреческая этнология........................... 136
12.	Лингвистические свидетельства о счете происхождения
по материнской линии ................................... 140
Часть вторая. Матриархат
Глава V. Матриархальные народности Эгейского мира
1.	Что такое матриархат?............................... 147
2.	Ликийцы ............................................ 161
3.	Карийцы и лелеги ................................... 164
4.	Пеласги ............................................ 168
5.	МиноЙцы ............................................ 174
6.	Хетты............................................... 176
7.	Предание об амазонках .............................. 177
8.	Минни .............................................. 180
9.	Некоторые пережитки матриархата .................... 195
Глава VI. Как создавались богини
1.	Роды и менструации ................................. 200
2.	Культ луны ......................................... 206
3.	Луна в народной греческой религии .................. 211
4.	Травная магия .....................................  214
5.	Фесмофории и Аррефория ............................. 217
6.	Обряды омовения..................................... 219
7.	Дочери Пройта ...................................... 222
8.	Греческие богини и луна............................. 224
9.	Похищение Персефоны ................................ 227
10.	Женские статуэтки................................... 234
Глава VII. Некоторые матриархальные божества Эгейского мира
1.	Деметра ............................................ 246
2.	Афина............................................... 253
3.	Артемида Эфесская................................... 267
4.	Артемида Брауронская ...............••.............. 275
5.	Гера ............................................... 279
6.	Аполлон........................................... .	291
Часть третья. Коммунизм
Глава VIII, Земля
1. Возникновение частной собственности ................. 297
2d Проблема частной собственности в древнейшей Греции ...	299
3.	Примитивное землепользование ....................... 302
4.	Сельская община в Англии............................ 306
5.	Земледелие в Древней Греции......................... 308

658
Оглавление
6.	Современное землепользование в Греции .............
7.	Общинные поля в Древней Греции ....................
8.	Переделы земли.....................................
9.	Способы распределения земли ................*......
10.	Распространение привилегий.........................
Глава IX. Жребий жизни человека
1.	Профессии отдельных родов .........................
2.	Мойры — пряхи......................................
3.	Горы я Хариты......................................
4.	Эриннии............................................
5.	Индоевропейское происхождение Мойр.................
6.	Превращение Мойр ..................................
Глава X, Возникновение городов
1.	Фукидид о первобытной Греции ......................
2.	Образование городов в исторический период .........
3.	От родового поселения к городу-государству ........
4.	Фракия и Пилос ....................................
5.	Древние Афины......................................
Часть четвертая. Героический период
Глава XI. Микенские династии
1.	Традиционная хронология............................
2.	Археологические данные.............................
3.	Легендарные династии...............................
Глава XII. Ахейцы
1.	Расселение ахейцев ................................
2.	Эакиды.............................................
3.	Ионийцы ...........................................
4.	Пелопоннесская Ахайя ..............................
5.	Происхождение ахейцев .............................
6.	Пелопиды ..........................................
Глава XIII. Столкновение культур
1.	Социальный строй ахейцев ..........................
2.	Черты матриархата у Гомера.........................
3.	Царство Одиссея....................................
4.	Лелеги западной Греции ............................
5.	Господство ахейцев ................................
Часть пятая. Гвмер
Глава XIV. Искусство поэзии
1. Речь и магия.............................................
2. Ритм и труд.........................................
3. Импровизация и вдохновение .........................
Глава XV. Ритуальное происхождение греческого эпоса
1.	Постановка вопроса................................
2.	Структура строфы...................................
st ass шн ш	mm

Оглавление
659
3.	Гекзаметр .......................................... 475
4.	Хор................................................. 481
5.	Эпическая прелюдия ................................. 491
6.	Застольные песйи ................................... 495
Глава XVI. Гомеровская археология и гомеровский язык
1.	Основания для уточнения хронологии................... 503
2.	Погребальные обычаи ................................. 505
3.	Образ Елены ........................................ 508
4.	Эпический диалект................................... 517
5.	Эпический стиль ..................................... 529
Глава XVII. Гомериды
1.	Эолия и Иония ....................................... 546
2.	Место рождения Гомера................................ 552
3.	Из царского дворца на рыночную площадь.............. 555
4.	Собрание творений Гомера .............*............. 557
5.	Киклические поэмы..................................  564
6.	Распространение "Илиада'* и "Одиссеи"............... 569
7.	Обработка текста поэм при Писистрате ............... 575
8.	Конец эпоса......................................... 580
9.	Композиция “Илиады" и “Одиссеи"..................... 582
Приложение. О землевладении в Древней Греции.................. 587
Библиография ...............................................   599
Периодические издания.......................................   616
Условные сокращения наименований источников .................. 618
Список иллюстраций..........................................   627
Слисок таблиц ................................................ 631
Список карт .................................................. 631
Указатель именной ............................................ 632
Указатель предметный и этнических наименований ............... 639
Указатель географических названий ............................ 649

Дж. Томсон
ИССЛЕДОВАНИЯ ПО ИСТОРИИ
ДРЕВНЕГРЕЧЕСКОГО ОБЩЕСТВА
Редактор л. 3. Поляком
Художник В. В. Шварц
Художественный редактор Б. И. Астафьев
Технический редактор Т. С. Соколова
Сдано в производство 6/VI 1967 г.
Подписано к печати 19/VIII 1958 г.
Бумага бОхвг'/к-М.б бум. л.
41,3 печ. л.
Уч.-изд. л. 43,3. Изд. Jft 0/3212
Цена 28 р. Зак. 195
_________
ИНОСТРАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Москва, Ново-Алексеевская, 52.
Государственная типография, Венгрия.

Замеченные опечатки
Страница	Строка	Напечатано	Следует читать
46	1 сверху	палеолигическо	палеолитической
128	1 сверху	Флунта	Флиунта
142	18 СНИЗУ	еоч	еог
149	10 СНИЗУ	1835 ин.	Индии.
149	9 снизу	Инд	1835
149	1 СНИЗУ	Е. R. Bavan	Е. R. Bevan
167	1 сверху	Доисторические наррды	Доисторические народы
		Элейского мира	Эгейского мира
311	8 снизу	гористых	гористых
331	18 снизу	Как замчает	Как замечает
459	14 сверху	роливали	проливали
510	10 сверху	характер образа	характер обряда
558	15 снизу	Бвгаммон	Бвгаммон
632	14 снизу	Алкестрнда	Алкестида
632	7 снизу	Ариод	Ариои
634	9 снизу	— Эливсинская	—Элевсинская
634	29 снизу	— Элексинский	— Элевсннский
637	1 СНИЗУ	Рамзес Ш	Рамзес III
637	2 снизу	Рамзес П	Рамзес П
637	15 снизу	Пелагс	Пеласг
640	15 снизу	Ахейский союза	Ахейский союз
641	29 сверху	reometria	geometria
645	4 снизу	Аркадские Дейспойны	Аркадские Деспойны