/
Автор: Некрасов В.Ф.
Теги: история российского государства биографии советский союз очерки истории воспоминания история политики исторические личности
ISBN: 5-250-01466-6
Год: 1991
Текст
Ъерия:
КОНЕЦ
БЕРИЯ
КОНЕЦ
КАРЬЕРЫ
Москпа
Издательство
политической литературы
1991
ББК 63.3(2)7
Б48
Составление и общая редакция
доктора исторических наук, профессора
В. Ф. Некрасова
Берия: конец карьеры / Сост. и общ. род.
Б48 В. Ф. Некрасова.— М.: Политиздат, 1991.— 416 с.
ISBN 5-250-01466-6
В сборник вошли материалы (воспоминания, статьи и очер-
ки политических деятелей, писателей, ученых, публицистов,
юристов, документы) о преступной деятельности Л. П. Берии, од-
ной из самых влиятельных и темных фигур сталинского окру-
жения, долгие годы возглавлявшего репрессивный аппарат Гру-
зии и Советского Союза.
Рассчитан на широкие круги читателей.
0503020000—093
Б 079(02)-91
ББК 63.3(2)7
Заведующий редакцией Л. В. Никольский
Редактор Г. С. Пружииин
Художник В. II. Андреев
Художественный редактор Е. Л. Андрусенко
Технический редактор Н. В. Нонкина
ИБ № 9184
Сдано и набор 11.11.90. Подписано в печать 05.03.91. Формат 8'iX108'/3,.
Бумага типографская 1. Гарнитура «Обыкновенная повал». Печать
высокая. Усл. печ. л. 21,84. Уч.-изд. л. 23.64. Тираж 200 тыс. эка.
Заказ 1325. Цена 5 р. 90 к.
Политиздат. 12581 1, ГСП, Москва. Д-47, Миусская пл., 7.
Ордена Ленина типография «Красный пролетарий».
103473. Москва. И-473. Краснопролетарская. 16.
© Политиздат, 1991
ISBN 5—250—01466—6 © В. Ф. Некрасов, сост., 1991
Собранные в этой книге воспоминания,
статьи, документы характеризуют суть тако-
го явления, как бериевщина, необходимого
оружия системы неограниченной власти.
Ведь речь идет не только об одном власто-
любце, попиравшем право, законы, нормы
морали, распоряжавшемся миллионами чело-
веческих судеб, а об условиях, которые его
породили, способствовали выдвижению и
удовлетворению карьеристских амбиций, жа-
жды власти этого человека. Во время утвер-
ждения режима сталинской диктатуры для
раскрутки маховика массовых репрессий бы-
ли нужны Ягода и Ежов, а затем потребовал-
ся человек, способный продолжить и завер-
шить дело создания и укрепления храма лич-
ной власти Сталина, окончательного превра-
щения государственного и партийного аппа-
рат п послушного исполнителя его воли.
!)гим человеком стал Верия, для кото-
рого жизнь других людей никогда не пред-
стал ила никакой ценности. При нем кара-
тельные органы, были не только гигантским
онниритом репрессий, но и стали крупней-
шим промышленно-строительным ведомст-
вам, икенлуатироваашим даровой принуди-
тельный труд заключенных.
После смерти (’талина он пытался со-
лдпть видимость проведения политики либе-
ро.шпации, одновременно стремясь дестаби-
лизировать ситуацию, готовясь к захвату
«ласти. По 26 июня 1953 года его карьере
пыл положен конец.
КАРЬЕРА ПАЛАЧА
А. АНТОНОВ-ОВСЕЕНКО
ПУТЬ НАВЕРХ
У входа в кинотеатр, где демонстрировался фильм
«Покаяние», кто-то предлагал два лишних билета. По-
дошли молодые люди.
— О чем этот фильм?
— Говорят, о Берии.
— А кто он такой?
Билеты они взяли. И, может быть, покинули зал в
числе зрителей, которые не досмотрели фильм до конца.
Что им за дело до Берии и бериевщины? Их воспи-
тали в полном неведении о тиранах нового времени.
Что побудило автора приступить к исследованию би-
ографии Лаврентия Берии: чувство мести — запоздалое,
а потому никчемное? Или особый интерес к этому чело-
веку? Или необходимость предать гласности его крова-
вые деяния? Здесь важно все. Как сын революционера,
одного из активных руководителей Октябрьской револю-
ции, казнеппого при Ежове, я попал во внутреннюю тю-
рьму па Лубянке в сорок третьем, когда органами гос-
безопасности уже пятый год управлял Берия.
Взяли меня на Арбате, прямо с тротуара пригласили
в «эмку» и повезли на Лубянку.
Первый ночной допрос — в кабинете комиссара гос-
безопасности Соломона Мильштейна, давнего сотрудни-
ка Лаврентия Павловича еще по Грузии. Меня обвиня-
ют в антисоветской агитации и террористической дея-
тельности (статья 58 пункты 10 и 8 УК РСФСР). Я ни-
кого не агитировал, а что касается террора, то примени-
тельно к полуслепому это выглядело несерьезно. Но в
доме том шуток не любили. И более всего пе любили
выпускать за отсутствием состава преступления. Так
мне и было заявлено на следствии. Веспой сорок четвер-
того мне дали расписаться па копии постановления Осо-
бого совещания, которое осудило меня заочно к 8 годам
jiai i pi'ii no пункту 10 статьи 58. Вместе с прежними реп-
poi i iuiMii па мою долю выпало почти 13 лет заключения.
В лагерях я видел тысячи и тысячи жертв сталин-
ского террора, бериевского произвола. Погибли миллио-
ны. Погибшие ждут исторической справедливости. Мно-
го лет ждут.
Казнь Берии в 1953-м — кто о ней помнит, кто зна-
ет о пей теперь? С историей негоже играть в прятки.
Как охватить образ вурдалака, который сумел даже
в ту непредставимую эпоху превзойти в злодействе всех
сталинских подручных? То были люди серые. Берия был
личностью. Он по создал ничего полезного, не построил,
пе сочинил, пе запятнал своей репутации ни единым
добрым поступком. Берия был одним из самых выдаю-
щихся в истории функционеров смерти.
И тем важнее для нас понять его сегодня. Берпя выз-
рел в эпоху кровавого насилия и, превзойдя своих исто-
рических учителей, стал символом этого насилия.
Он вырос па почве, богато удобренной Генрихом
Ягодой и Николаем Ежовым, которые пришли на смену
Дзержинскому и Менжинскому. Они сразу же воспри-
няли сталинскую идею подавления большевистской пар-
тии и народа как свой служебный долг. И помогли ген-
секу сколотить всеохватную тюрьму. Но те, прежние,
были всего лишь любителями. В конце 1938 года па Лу-
бянку пришел профессионал. В этом был смысл назна-
чения Берии.
Необозримы преступления, совершенные им под ста-
линской дланью, рядом с генсеком. Ныне, спустя деся-
тилетия, многие спрашивают: «Мог ли натворить подоб-
ное нормальный человек?»
В то время мог. Ибо само время тогда стало преступ-
ным. Человеческое достоинство, жизнь подданных пе
стоили в то феерическое время ровным счетом ничего.
Существование целых народов зависело от минутного
каприза тирана.
Поэтому разговоры о психической патологии Стали-
на и Берии оставим досужим украшателям истории.
Метастазы сталинщины, последствия бериевщины
висят гирями па ногах, мешают идти вперед.
Только избавившись от гирь, мы можем быть увере-
ны, что это — пе повторится никогда.
Исследуя биографию Берии, будем помнить, что он
постарался замаскировать свое прошлое легендами. Так,
официальный партийный стаж был ему начислен с мар-
та 1917 года.
5
На исходе ;кнзии иа следствии Берия отказывал-
ся признавать даже основательно документированные
факты.
Моя работа основана па фактах. Это преимуществен-
но свидетельства очевидцев, воспоминания современни-
ков и выступления периодической печати.
На службу в тайную полицию люди приходят разны-
ми путями, некоторые становятся агентами совершенно
случайно. Лаврентий Берия был рожден для грязных
дел. В Сухумском городском училище редкая кража или
донос не совершались без личного участия Берии— пря-
мого или косвенного. В нем гармонично уживались под-
лость и мздоимство. Похитив папку с характеристика-
ми— записями о поведении учеников, он подпел клас-
сного наставника под увольнение, а сам устроил распро-
дажу документов. Через подставных лиц, разумеется.
По окончании этого учебного заведения Берия пе-
реезжает в Баку (1915), где поступает в местное техни-
ческое училище. Летом 1917 года дипломированного
техника-архитектора Лаврентия Берпю мобилизовали в
армию, но уже через полгода он вернулся с Румынского
фронта и сумел раздобыть официальную справку об ос-
вобождении от воинской службы по болезни.
Лаврентий Берия вступил в партию большевиков в
1919 году, двадцатплетним юношей, но впоследствии
присвоил себе партстаж с марта 1917 года. Секретарем
Кавказского бюро РСДРП (б) в Баку был старый под-
польщик Виктор Нанейшвили, опытный конспиратор (в
Тифлисе действовало второе, дублирующее Кавбюро).
Кавбюро охватывало своей деятельностью Закавказье,
в том числе Чечню и Ингушетию, Дагестан и Северный
Кавказ. Подпольное бюро находилось в Баку, па Теле-
фонной улице, около кирхи. Помещение сияли па имя
Мирзы Давуда Гусейнова, преданного партии товари-
ща. Нанейшвили появлялся там редко, он жил па ок-
раине, за Черногородским мостом, квартировал в семье
знакомого рабочего. Адрес зпали немногие. Дежурили
на Телефонной улице по очереди, необходимую инфор-
мацию сразу же передавали Нанейшвили.
Однажды молодые члены партийной ячейки техни-
ческого училища Вася Егоров и Шура Камер привели в
бюро студента — невзрачного, прыщавого. Он назвался
Лаврентием Берией и сказал, что ему нужно увидеться
с товарищем Нанейшвили. Дежурная Ольга Шатунов*
ская ответила, что секретарь бюро здесь пе бывает,
— Что ему передать?
в
— Ничего. Я должен переговорить с ним только
лично.
...Вечером дежурная сообщила Нанейшвили о визи-
те трех студентов и о просьбе Берии.
Прошло несколько дней. Шатуновская спросила На-
иейшвпли:
— Зачем приходил тот человек?
— Он работает в мусаватистской охрапке и просит
принять его в пашу партию. Обещает давать ценную ин-
формацию.
— Но у пас ведь уже есть своп люди в мусаватист-
скоп охранке — Мусевп и Ошум Алиев. Мы пх туда спе-
циально послали. Зачем вам этот самозванец?
— Яйца курицу ие учат! — закончил этот спор стар-
ший.
Опасения юной Шатуновской вскоре же нашли кос-
венное подтверждение: Мусеви и Алиева убили в ресто-
ране, ва обедом, двумя выстрелами в упор.
В мусаватистскую разведку Берию взяли по рекомен-
дации его однокашника Мирзы Балы. Он же познако-
мил ого с Мир Джафаром Багировым, связанным с ба-
кинской милицией. Мирза Бала станет вскоре одним из
руководителей независимого Азербайджана, а Багирову
суждено возглавить потом Советскую республику на по-
сту первого секретаря ЦК. «Суждено» — не то слово:
своп посты и Багиров, и Берия будут вырывать у судь-
бы зубвми, по трупам конкурентов карабкаясь выше и
выше.
Кто возьмется установить, па каких хозяев работал
Берия? Известно, что мусаватистская разведка находи-
лась под контролем английской Интеллиджепс сервис,
в ее тесная связь с турецкой разведкой обусловила кон-
такт с немецкой. Добытые Берней данные Багиров пере-
сылал в Царицын, в штаб X армии. Представителем ЦК
партии в Баку в ту пору был Анастас Микоян.
Характерная деталь: Берия не задерживается подол-
гу па одном месте. Весной 1920 года он перебирается в
Грузию, которая тогда еще не присоединилась к Совет-
ской России. Однако там Берии сразу не повезло, его
арестовали в Кутаиси, приняв за шпиона Советов. В ту
пору представителем Москвы при меньшевистском пра-
вительстве Грузии был Сергей Киров. 9 июля он обра-
тился к Ною Жордании с просьбой освободить аресто-
ванного. Выйдя на волю, Берия поехал в Тифлис и здесь
сразу же вошел в контакт с охранкой меньшевистского
правительства. Багиров был лишь заместителем предсо-
7
дателя ЧК. Он уже примеривался к более высокому по-
сту, по председатель ЧК Баба Алиев пользовался осо-
бым доверием у Наримана Нариманова, предсовнаркома
Азербайджана.
Нариманов студентом вошел в революционное дви-
жение, выдвинулся nait крупный просветитель. К сожа-
лению, вокруг пего увивались карьеристы всех мастей.
Багиров, самый ловкий в среде ловкачей, в полной
мере использовал его политическую доверчивость. Он
приступил к планомерной осаде Нариманова; дескать,
товарищ Баба Алиев никогда не имел дела с органами
разведки и контрразведки, по участвовал в борьбе с
контрреволюцией и поэтому не в состоянии обеспечить
этот важнейший участок работы...
Как только Нариманов снял Баба Алиева — мягко
перевел его па партийную работу,— Багиров сел в вож-
деленное кресло и в тот же день освободил своего това-
рища Лаврентия из тюрьмы. Новый председатель ЧК
назначил его для начала заведующим хозяйством. Не
прошло и года, как Берия стал начальником СПО (сек-
ретного политического отдела) и заместителем пред-
седателя АзЧК. Для двадцатидвухлетнего молодого
человека пост значительный. Это был тот самый слу-
чай, который отмечен поговоркой: «И щуку бросили в
реку».
Весной 1921 года в Баку прибыл с ревизией член
коллегии ГПУ Михаил Кедров, один из руководителей
ВЧК. По дороге в Баку комиссия Кедрова обследовала
органы ГПУ в Харькове и Ростове-на-Дону. Что же об-
наружил Кедров совместно с членом комиссии Тубала в
АзЧК?
Здесь вошло в практику освобождение явных врагов
Советской власти, прекращение дел террористов, банди-
тов и осуждение невиновных. Все это творилось при не-
посредственном участии Лаврентия Берни. Поначалу
Кедров готов был объяснить странные действия молодо-
го заместителя председателя ЧК его неопытностью, по
нет, то была определенная тенденция. Кедров немедля
продиктовал своему старшему сыну Бонифатию письмо,
в котором сообщал о подрывной работе АзЧК и выражал
политическое недоверие Берии. Бонпфатий Михайлович
отвез зто письмо в Москву, в ГПУ.
Однако Дзержинский не принял никаких мер.
С младых ногтей Берия уверовал в безнаказанность
зла, если умело пользоваться легковерием простаков.
Подобно тому как вор подбирает отмычки к чужим зам-
8
hiiM, Kin i.iii .11 a врсптн ii вооружился хитростью и коварст-
вом. Дооавпп к этим рано проснувшимся чертам харак-
|«4>п безудержную наглость и сокрушающий папор, он
< iii.il обладателем уникальной связки ключей. С их по-
мощью Верня, агент мусаватистской охранки, проник в
общество революционеров-большевиков, чистых душой
поборников идеи.
Грузинская ЧК помещалась в одном здании с Закав-
казской ЧК.
II 1923 Берия работал уже начальником секретно-
опернтивпой части (СОЧ) грузинской ЧК и ничем осо-
бенно ио выделялся, хотя в комсомольской ячейке был
довольно активен. Он носил обычную для чекистов фор-
му — френч из саржи и галифе, заправленные в кожа-
ные сппоги. На носу — пенсне, с которым не расставал-
ся ужо до конца жизни. Вначале Берия поселился в
скромной квартире па улице Грибоедова, црзднее занял
добротный двухэтажный дом пл улице Мачабели, об-
ставленный старинной барской мебелью.
В Чрезвычайной комиссии Закавказской федерации
п Грузни было много выходцев из Латвии. Они пришли
сюда из XI армии, которая в двадцать первом во главе
с Орджоникидзе помогала утверждать в Грузии Совет-
скую власть. Теперь они стали сотрудниками органов,
ставших на охрану завоеванного.
Все они были молоды, очень дружны — русские, ла-
тыши, грузины, евреи, армяне...
Па первых порах все относились к Лаврентию Берпи
с. полным доверием, ио узнав его поближе, уже не могли
общаться с ним по-товарищески: это был мастер интриг
и доносов. Он, как никто, умел в нужный момент
пустить в ход грязный слух, дабы поссорить своих со-
перников на пути к власти. Потом преследовал их по-
одиночке. При этом молодой Берии, когда ему было
нужно, мог довольно убедительно сыграть роль «своего
нпрпях, простого и приветливого. Так Лаврентий сумел
(HiBpoiiim. Андреи Ершова, возглавлявшего борьбу с эко-
номическим саботажем, они стали друзьями и часто про-
водили вечера в семейном кругу.
И псе же именно ГЗршон прозрел раньше других.
(Берпи превзошел самого Макиавелли»,— сказал он
своей жене. ;)то было в двадцать седьмом году, когда
Берия стал заместителем Станислава Реденса в ГПУ За-
1(11111,3.11.11.
9
Ершов добился перевода в Москву, в центральный
аппарат. Через десять лет его отправят в Ярославль.
Там Андрея и настигнет дружески-карающая длань то-
варища Лаврентия. Глава Закавказского ГПУ Станис-
лав Редене не обладал сильным независимым характе-
ром, и Берия, став заместителем, довольно быстро под-
мял его под себя. Он стал подсказывать начальнику ре-
шения текущих дел, все чаще действовал самостоятель-
но. Чекисты между собой называли шефа не иначе как
Беренс. Берии не терпелось подняться на следующую
ступень, но столкнуть с нее Редепса, женатого на Анне,
сестре Надежды Аллилуевой, он поначалу не решался.
Выжидал долго, почти три года. Когда представился
удобный случай, не преминул нм воспользоваться.
В ту ночь, основательно напоив шефа по случаю дня
рождения, Лаврентий Павлович выпустил его из дома
одного, без сопровождающих. Редене забрел в дом не-
подалеку и спьяна постучался в чужую дверь, устроил
дебош. На шум сбежались соседи, кто-то пригласил ми-
лиционеров, и Реденса доставили в участок. Там он рас-
пахнул шинель, дежурные увидели знаки отличия, ор-
дена, узнали большого начальника.
Берия срочно позвонил в Москву Сталину, совето-
вался, как быть... Генсек решил сместить скандалиста,
и Редене в 1931 году был назначен полпредом ОГПУ
СССР в Белоруссии, а боевой пост полпреда ОГПУ
СССР в Закавказье достался Лаврентию Берии.
Следует сказать и о судьбе некоторых видных в то
время чекистов Грузии.
Роберт Гульбис— в двадцатые годы сотрудник За-
кавказской ЧК. В середине тридцатых — секретарь
Азербайджанского ЦК. Не дожидаясь расправы, бро-
сился под поезд.
Ян Каупип.
Иван Волковский.
Август Петрович Эглит. Единственный, кто остался
работать с Берией, когда тот возглавил ГПУ Грузии. Ос-
тальные покинули Закавказье. До 1951 года — министр
внутренних дел Латвийской ССР. Умер в 1966 году.
Михаил Волков. Один из первых чекистов Закав-
казья. После ухода Реденса в 1931 году перевелся в Но-
восибирск.
Яков Винер — в двадцатые годы работал под нача-
лом Ершова.
Сергей Кугель. Он не уехал вместе с другими из Тби-
лиси, в тридцать седьмом был еще там.
10
Апдрей Семенович Штепа — сотрудник Закавказской
ЧК.
Тите (Дмитрий) Лордкипанидзе — сотрудник Гру-
зинской ЧК. Позднее, до 1936 года,— парком внутрен-
них дел Грузии. Позднее работал в Крыму. Его взяли в
дороге, уничтожили. Жена сидела в лагерях.
Следует упомянуть еще нескольких сотрудников
ЧК— ГПУ: Александра Иосилевича, Матвея Кучерова,
Матвея Подольского.
Вслед за Ершовым покинул Тифлис Залпетер. Через
год Залпетер получил направление в Новосибирск.
А затем Генрих Ягода перевел его в Москву.
В конце тридцатых, при Ежове и Берии, почти псе
названные здесь чекисты были уничтожены. Лишь одно-
му удалось пережить Железного Стража — Августу Эг-
литу.
Правительственное сообщение
22 марта 1925.
22 марта в 12 часов 10 мипут вблизи Дидубийского
ипподрома трагически погибли, вследствие аварии аэро-
плана «Юпкерс-13», заместитель председателя Совнар-
кома ЗСФСР, член Президиума ЦИК СССР, член РВС
СССР п Краснознаменной Кавказской армии (ККА)
Александр Федорович Мясников, председатель Закав-
казской ЧК Соломон Григорьевич Могилевский и заме-
ститель паркома РКИ в ЗСФСР и уполномоченный Нар-
комиочтель СССР в ЗСФСР Георгин Александрович
Атарбеков и два летчика — товарищ Шппль и товарищ
Сагарадзе.
Подробности аварии оппсапы в акте технической ко-
мпсси. В 11 часов 50 минут самолет поднялся в воз-
дух. 12 часов 05 мипут — дежурный центральной те-
лефонной станции передал: «В воздухе «юнкере».
Самолет горит». 12 часов 10 минут — самолет сел на
землю.
К месту аварии на грузовике направились военпыо
летчики. Па месте свидетели показали: на высоте 20
метров из самолета выпали один за другим два пасса-
жира. Перед самой землей из кабины выпал пилот. При
ударе о землю взорвались баки с горючим. Под облом-
ками обнаружены обгорелые трупы Мясникова и второ-
го пилота Сагарадзе.
11
Технический осмотр показал, что мотор и системы
управления вполне исправны. Причина пожара не уста-
новлена («Заря Востока», 24 марта 1925).
О том, что Александр Мясников располагал сведе-
ниями, политически компрометирующими Сталина, зна-
ли несколько старых партийцев, товарищей Мясникова
по дореволюционному подполью. Как Берии удалось
пронюхать об этом, ответить нетрудно. Мясников стал
живой угрозой, слишком живой — для генсека, а зна-
чит, и для карьеры Лаврентия Берии. Мясников был об-
речен. Кто бы ни поднялся с ним в воздух в то мартов-
ское утро — все должны были погибнуть.
Еще долгое время после гибели Мясникова агенты
ГПУ не спускали рысьих глаз с его товарищей и род-
ных. Особо пристального внимания удостоилась вдова
Александра Федоровича. Больная раком, опа лежала
несколько лет дома, и все это время у подъезда дома де-
журили активные бездельники.
Старый чекист Сурен Газарян вспоминал после XX
съезда партии: когда-нибудь история прольет свет на это
дело и выявит роль Берии.
Сразу же после авиакатастрофы поползли по Закав-
казью слухи. Вдова пилота Иосифа Шпиля вспомнила,
как он, предчувствуя недоброе, просил начальство за-
менить его кем-нибудь. Люди шепотом передавали друг
ДРУГУ, что погибшие кому-то мешали... Слухи росли...
Организаторы диверсии засуетились. Была создана
вторая комиссия, экспертная, под председатейьством ко-
мандующего Краснознаменной Кавказской армии Авгу-
ста Корка. Но она лишь подтвердила выводы первой.
Странным показалось молчание генсека. Но вот в са-
мом конце марта он посылает в Тифлис Паукора, на-
чальника оперативного отдела ОГПУ, тогдашнего сво-
его фаворита-охранника.
Однако третья комиссия, при участии опытных ин-
женеров, тоже не смогла установить причины аварии
(кто-то успел уничтожить следы-улики). Она ограничи-
лась реабилитацией немецкой фирмы и констатировала
правомерность действий пилотов.
Троцкий, отдыхавший в ту пору в Сухуми, прибыл в
столицу Грузии и заявил публично: «Надо еще спросить
о причине гибели троих товарищей у грузинских мень-
шевиков».
Эх, Лев Давидович, Лев Давидович, и вам крови за-
хотелось. Будет кровь, много крови будет еще. И вас до-
станут в далекой Мексике в сороковом...
12
Вряд ли какой-нибудь коммерсант гонялся за при-
былью с таким рвением, с каким Берия спешил нажить
политический капитал. Чуть ли не каждый год он разо-
блачал «группы буржуазных националистов», ликвиди-
ровал «гнезда контрреволюционеров».
Осенью 1925 года он с группой чекистов выехал на
двух автомобилях в Тифлис. На горлом перевале они по-
пали в засаду. Один чекист погиб, двое были ранены, по
Берия не потерял присутствия духа и, отстреливаясь,
прикрыл о ст а л ьп ых.
Каким образом уцелел Берия, если он ехал на пер-
вой машине, да еще отстреливался? Почему нападавшие
по перекрыли путь к отступлению, не устроили завал?
Эти вопросы никто Берии не задавал. В Москве уже
впают, что товарищ Лаврентий служит Советской вла-
сти, по жалея живота своего. Разумеется, Закавказская
ЧК могла обеспечить полную безопасность Военно-Гру-
зинской дороги, по тогда значительно сужались возмож-
ности проявления личного героизма растущего чекиста.
Веспой 1924 года и Тифлисе инсценировали процесс
по делу католикоса Амвросия. Группу священнослужи-
телей, одиннадцать человек, обвинили в государственной
измене и сокрытии церковных ценностей. Они якобы в
1922 году отправили на Генуэзскую конференцию мемо-
рандум «с целью вызвать интервенцию в дела СССР».
Адвокат, защищавший католикоса, потребовал провести
доследование и назначить экспертизу: следствие не ус-
тановило факта получения в Генуе меморандума и не
определило точное политическое содержание документа.
Однако суд вопреки законам и простому здравому смыс-
лу признал «деятельность» группы контрреволюцион-
ной и приговорил католикоса к 9, остальных — к 5 го-
дам тюрьмы каждого. С конфискацией имущества.
Лаврентий Берия был активным участником этой
расправы, начиная от слежки и ареста «контрреволюци-
онеров» и кончая организацией фальшивых митингов и
демонстраций.
1925 год ознаменован громким процессом по делу
Паритет ного комитета, объединившего разные партии и
группы, враждебные большевикам. Кампания ненави-
сти к подсудимым сопровождалась потоком проклятий
«меньшевистско-дворянской банде», «изменникам рево-
люции». Судьи, прокуроры, а вслед за ними и газеты
утверждали, что грузинская секция II Интернационала
продалась буржуазии. ГПУ арестовало около 100 чело-
век, подготовило 57 «свидетелей».
13
Военную комиссию обвинили в подготовке вооружен-
ного восстания в августе 1924 года, органам ГПУ уда-
лось арестовать ряд активных ее деятелей в конце
1923-го и в начале 1924-го. Руководителям движения
инкриминировали связь с эмигрантами и с бандой Чо-
локаева и столько ещо преступлений, что для них едва
хватило шести статей УК — от насильственного оттор-
жения Грузии до террора и шпионажа включительно.
Вот какое грандиозное здание соорудило грузинское
ГПУ. Однако большинство обвиняемых отвергло полно-
стью или частично эти инсинуации. Тогда еще пытки не
успели войти в моду, поэтому следствие и суд спотыка-
лись на каждом шагу. Опыт придет потом, а в тот раз
пришлось многим сохранить жизнь.
На этом преследование меньшевиков пе кончилось.
Борьба с меньшевиками будет еще долгие годы слу-
жить бериевской клике удобным прикрытием массового
террора. Эта кампания получила шумовое оформление
на разного рода сборищах с участием Берии. Истребле-
ние инакомыслящих грузин сопровождалось газетной
травлей. В конце 1928 года Лаврентий Берия выступил
с программной статьей «До чего докатились меньшеви-
ки». Тексту предпослан такой эпиграф: «Они ничему не
научились и ничего пе забыли».
«В истории революционного движения,— сообщает
автор,— часто встречаются люди, которые в своем ос-
леплении политической борьбой теряют всякую перс-
пективу и из революционных деятелей превращаются в
политических авантюристов... Им нужна власть. Ради
нее они готовы на все». Перечисляя грехи меньшевиков,
Берия винит их в том, что они идут па прямой союз с
фашизмом, занимаются шпионажем, диверсиями и опи-
раются при этом па церковь.
Охоту за меньшевиками Лаврентий Берия использо-
вал для расправы со всеми непокорными грузинами, и
прежде всего с интеллигентами и бывшими дворянами.
Когда в среде сотрудников финансового отдела Кутаис-
ского городского Совета обнаружили 25 бывших кня-
зей н бывших царских чиновников, их всох немедленно
уволили. Они, видите ли, «искажали классовую линию».
С таким обвинением кто из них пережил террор
тридцатых годов?..
Годы двадцатые. Еще по достигнув высшего поста в
Закавказском ГПУ, Берия понял, что эта цель — лишь
14
ступень той лестницы, что ведет в главные партийные
чертоги. А пост первого секретаря крайкома — это ужо
трамплин для прыжка в Москву.
Берия был убежден в том, что ему по плечу и более
высокие посты. Однажды О. Н. Картвелишвили, одна из
первых сотрудниц грузинской ЧК, заметила по поводу
последних московских событий:
— Смотрите, как решительно и авторитетно Сталин
борется с оппозицией...
— Ничего особенного,— ответил Берия,— поработал
бы п столько лет в ЦК, набрался опыта и управился бы
с этими интеллигентиками не хуже него...
На пути к этой заветной цели Берия всеми способа-
ми расшатывал авторитет руководителей крайкома, уст-
раивал провокации, наушничал Сталину на Мамию Ора-
холашвили, Амаяка Назаретяна, Лаврентия Картвели-
швили.
Год 1!)29-й. Столпи отдыхал в Сочи, руководители
Зв кавказского крайкома ездили к нему на прпем из Тби-
лиси. В ту осень Лаврентий Картвелишвплп отдыхал в
Гагре. Он тоже собирался в Сочи, приехал туда утром,
по начальник охраны сталинской дачи в Зепзиновке по-
просил его повременить немного: генсек занят. Картве-
лишвили прождал целый день. Поздно вечером он сел
в машину и уехал к себе. Берия, наблюдавший из окна
дачи, скапал Хозяину:
— Смотрите, какой строптивый человек... Я просил
его подождать всего полчаса, но он не захотел...
Как это ому удалось жениться на Инне Гегечкори?
Опа происходила из знатного, всеми уважаемого старин-
ного рода. Нина окончила экономический факультет
университета, поступила па службу в банк. Наделепная
редкой красотой, блондинка с голубыми глазами, могла
ли опа предполагать, что ее судьба пересечется с судь-
бой этого человека?! Берия преследовал ее долго, на-
стойчиво. Родные Нины с отвращением и тревогой наб-
людали за маневрами пазойлпвого жениха. Это был
вполне созревший подлец. Служебное положение давало
ему почти неограниченную власть над людьми, и это, по
всей видимости, сыграло здесь решающую роль.
15
В июне 1925 года Закавказский крайком партии соз-
вал совещание по крестьянскому вопросу. Условия для
коллективизации оказались здесь, в Закавказье, па ред-
кость неблагоприятными: малоземелье, крутые горные
склоны, архаичная техника, пековая национальная
рознь и глубокое расслоение деревни па бедных и иму-
щих— тяжкое наследие царского строя...
Краевое совещание наметило программу переустрой-
ства деревни при строгом соблюдении Земельного ко-
декса и права свободного выбора форм землепользова-
ния. Администрирование сверху и на местах было осуж-
дено сразу и решительно.
Сталин еще по подмял под себя ЦК. Берия функцио-
нировал в Тифлисе па вторых ролях в ГПУ, высшие
партийные посты он захватит лишь через пять лет.
Программа широкая, ио крестьянам опа почему-то
не показалась увлекательной.
Убедившись в том, что крестьянские массы не спе-
шат вступать в колхозы, власти решили начать против
деревни истребительную войну. Чтобы стать жертвой
погрома, достаточно было иметь в хозяйстве корову и
десяток овец да лошадь, а в доме — красивый ковер.
Кулаков — настоящих и вымышленных — били словом
и делом. Сколько их было выселено, сколько погибло
в тюрьмах и лагерях... Берия, как председатель ГПУ
и партийный руководитель, возглавлял деревенский
погром в Закавказье. Большой мастер по части дема-
гогии, он внес в кампанию коллективизации сельского
хозяйства и раскулачивания нечто свое, личное — ци-
низм, легкость решений, беспощадную жестокость.
Не проптло и двух лет, как добровольное коопери-
рование обернулось повальным вступлением в колхо-
зы. Страх перед расправой гнал крестьян в колхозы.
Антинародная аграрная политика осуществляется под
знаком верности «ленинской линии» и борьбы с так на-
зываемым «правым уклоном». Берия вопит об идейной
смычке правых с кулаками...
...Горит в поло стог сена. Кто поджег? Тут же на-
ходится свидетель, он видел возле стога сына Н.—
называет фамилию зажиточного хозяина-труженика.
На сходке беднягу уже бичуют как кулака или под-
кулачника, как вредителя-поджигателя. Дальнейшее
слишком известно. Усадьбы, скот, инвентарь, виноград-
ники честных селян доставались провокаторам.
Все это происходило по паущению агентов ГПУ,
при их участии. Братоубийственная война под выве-
16
скоп коллективизации и раскулачивания была оргапи-
иоввна сверху.
Сталинская антинародная директива под дружное
поддакивание Политбюро превратилась в директиву
паршивую. Выступить с критикой—значит скатиться
в слан оппозиционеров. Кто осмелится возражать ген-
секу?
Первым осмелился Мамия Орахелашвили. В своей
докладной первый секретарь Заккрайкома писал, что в
Грузни пе может быть сплошной коллективизации. Оп
напомнил генсеку, что средняя крестьянская семья
владеет маленьким клочком земли, отвоеванным у ка-
менистого горного склона. Трактор там пе пустишь, об-
щественное поле из клочков не соберешь, государст-
венным планированием крестьян не объединишь... Ав-
тор докладной предупреждал о возможном вреде дру-
гой директивы — всемерно развивать цитрусовые куль-
туры аа счет сокращения кукурузных полей. Оп был
прав п в этом: вскоре Грузия позвала настоящий
голод.
К поено 1929 ища в Азербайджане, самой отсталой
республике Закавказья, число колхозов к апрелю до-
стигло 'ИЮ, в Армении—180, в Грузии — вдвое мень-
ше. Позвоночники грузинских крестьян оказались ме-
нее гибкими... А в целом, по сводкам ЦСУ 1929 года,
Закавказье попало в число отстающих и удостоилось
по этому поводу резкой критики центрального партий-
ного руководства.
Закавказье намечено было подвергнуть экзекуции к
осени 1933 года. Показатели охвата в сродном по трем
республикам должны были достигнуть 80 процентов,
при этом некоторые районы обязали вступить в колхо-
зы поголовно.
К 29 мая 1931 года в Грузии вовлечено в колхо-
зы 30,6 процента хозяйств. А к началу 1931 года по
ЗСФСР удалось объединить 200 000 хозяйств. Берия
Спешил порадовать Политбюро победнымп сводками.
И если бы ради этого потребовалось надеть на каждо-
го несмышленого грузина цепи, оп пе пожалел бы п
цепей.
По крестьяне пе торопились в колхозы, многие со-
противлялись насилию.
Решительно воспротивился бериевской политике
Амаяк Назаретяп, второй секретарь Заккрайкома.
Вслед за Орахелашвили оп ня пися j-n ДТос.кпу отстаи-
вая свое особое мнение. Сп лопни i/иo.iriirrlJiilirnLinn —
17 —
кампания для Закавказья переальпая, даже вредная.
Все средние и зажиточные крестьяне, предупреждал
Назаретян, уйдут за кордоп, прихватив свой скот, ин-
вентарь. Так и случилось! Из Азербайджана и Арме-
нии нелегально эмигрировали в Иран десятки тысяч
семей. Ушли бы и грузины, но турецкая аемля их пе
манила.
Пустая, крикливая борьба сопровождалась погро-
мом. учиненным в деревне во имя чуждых деревпе
идей.
Увлеченный истребительной войной против кресть-
ян, Лаврентий Берия не забывал чутким ухом улав-
ливать перемены в столичных сферах. И тотчас высту-
пал с новыми директивными призывами. Его доклад,
прочитанный 3 января 1932 года па совещании респуб-
ликанского партийного актива, начался обычным сла-
вословием Вождя, под руководством которого вся стра-
на, а с нею и Грузия, добилась невиданных успехов.
Но спокойной жизни пе будет, заявил докладчик. Нам
мешают «махровые оппортунисты, гнилые либералы,
агентура классового врага, пытающаяся усыпить и ос-
лабить нашу классовую бдительность».
Один из разделов доклада Берии на VIII съезде
КП Грузии озаглавлен так: «Развернуть политическую
работу по исправлению ошибок старого руководства
ЦК». Мало казнить смещенных партфункцнонеров (ос-
тавшихся он достреляет в тридцать седьмом),.ему надо
прополоскать их имена в грязи. Оказывается, старые
руководители воспитывали колхозные массы па обма-
не, на очковтирательстве.
В начале ноября 1931 года Александра Ивановича
Папаву перевели на работу в аппарат ЦК КП Грузии.
Он преподавал политэкономию в Лесном институте,
карьера партийного функционера ого пе привлекала.
К тому же он слишком хорошо зпал Лаврентия Берию,
поставленного во главе ЦК. Назначение — именно наз-
начение, ибо выборы секретарей давно стали фикци-
ей,— Берии па пост первого секретаря ЦК партии
Грузии и второго секретаря Заккрайкома состоялось,
соответственно, 14 и 31 октября.
Свой первый рабочий день секретарь ЦК провел в
полупустом зданип: пи один заведующий отделом в
знак протеста пе вышел па работу. Тогда-то Мамия
Орахелашвили, первый секретарь Заккрайкома, вызвал
18
к себе Папаву вместе с группой молодых коммунистов.
Александр Папава знал Орахелашвили еще по семна-
дцатому году, встречались в Кутаиси. Был знаком с Ма-
рией Платоновной, его женой. Орахелашвили предло-
жил вызванным товарищам тотчас приступить к рабо-
те в аппарате ЦК: «Вы должны подавить неприязнь к
Лаврентию Павловичу. Если вы доверяете мне, вы обя-
заны найти с ним общий язык. Его рекомендовал то-
варищ Сталин».
Папава возглавил отдел культуры и пропаганды.
Занятия начинались в 11 часов. Проработав три-четы-
ре часа, уходили па отдых — до вечера. В семь часов
начиналось сидепие — в ожидании вызова Берии — до
полуночи. Словом, в грузинском ЦК запели московский
распорядок дня.
Отношения с Лаврентием Павловичем сразу же
установились доброжелательные. По крайней мере —
в видимом спектре. Пе было случая, чтобы первый сек-
ретарь ЦК не поддержал предложения Йапавы. Но со
временем отношения стали портиться. Новый партий-
ный лидер пе мог или пе хотел скрывать замашек
заплечных дел мастера. Однажды на заседании
бюро ЦК — это было в первый год секретарства — Бе-
рия набросился с грубой бранью па одного сотруд-
ника.
— Ты знаешь, что за это полагается?!
— Поя пи в чем пе виноват...
— Это выяснится па допросе,— угрожающе закон-
чил первый секретарь. Член бюро М. Орахелашвили пе
выдержала:
— Послушайте, Берия, здесь вам не ЧК, а ЦК.
По пи ей, всеми уважаемой Марии Платоновне, ред-
кой красоты женщине, никому другому не дано смутить
наместника Сталина. Он третировал всех партийцев —
молодых и старых. С особым удовольствием — зас-
луженных. Сколько раз он оскорблял па заседаниях
бюро паркомов, члевов Верховного суда. Он помы-
кал далее таким верным псом, как Владимир Декано-
лов. Когда Папава, которому было поручено составле-
ние плана издания сочинений Маркса, Энгельса, Ле-
пина, па заседании бюро перечислил труды Маркса и
назвал работу «Святое семейство»,— «Какой там еще
«святой» рядом с Марксом?» — подал реплику Дека-
позов.
— Молчи, дурак,— оборвал его Берия.
19
...Через год-другой начнутся неожиданные, неверо-
ятные аресты ответственных работников, женивших-
ся па привлекательных девушках. Лаврентий Павлович
выпускал мужей из заключения, лишь добившись от
их жен того, чего хотел. Черня снимал и снимал с по-
стов старых работников и возводил в новый ранг испы-
танных подручных своей охранной службы. Он метил
выше и готовился к прыжку.
К августу 1933 года в ЦК сложилась влиятельная
группа противников бериевского произвола. К тому
времени даже Мамия Орахелашвили, первый секре-
тарь Заккрайкома, понял, какую горькую ошибку
совершил: действительно, с Черней работать невоз-
можно.
Берия райо постиг науку раскладывания мыслей и
слов по стандартным полкам. К тому времени, как он
возглавил грузинский ЦК, тбилисские штампы докла-
дов и статей нельзя было отличить от штампов москов-
ских: ...трудящиеся Грузии добились невиданных ус-
пехов... мы идем вперед под мудрым водительством... и
никакие нытики и маловеры не собьют нас с ленинско-
го пути... еще более повысим революционную бдитель-
ность... сметем с лица земли... претворим в жизнь ге-
ниальные указания Вождя...
С таким набором дежурных фраз Лаврентий Берия
мог легко перешагнуть Кавказский хребет и уверенно
выступить на московской сцене. Его дебют состоялся в
ноябре 1931 года па заседании ЦК ВКП(б). По докла-
дам Берии и других руководителей национальных ком-
партий Закавказья было принято специальное поста-
новление. 16 ноября Берия выступил по этому вопро-
су на пленуме Тифлисского комитета. Здесь было все:
показное внимание, деловитая заинтересованность па
протяжении двух томительных часов; веселый смех и
горячие аплодисменты в нужных местах; здравицы в
честь Верховного Вождя и его славного оруженосца
в Закавказье.
«Заря Востока» все чаще и чаще публикует статьи
за подписью Лаврентия Берии. Все они — па актуаль-
ные темы, все — директивны. Статья «Развернуть боль-
шевистскую подготовку к X годовщине Закавказской
федерации» напечатана 1 марта 1932 года. Берия, пер-
вый секретарь ЦК КП (б) Грузии, уже готовился к оче-
редному прыжку па пост главы Закавказского крапко-
20
ма, ему важно было показать себя первым специали-
стом по национальному вопросу. «...Десять лет непри-
миримой борьбы па два фронта за генеральную линию
партии, за неуклонное проведение лепипской нацио-
нальной политики... Закавказская федерация развива-
лась в жесточайшей борьбе с правым оппортунизмом,
главной опасностью, и с «левацкими» перегибами и
примиренчеством к ним, с так называемой «левой» объ-
единенной оппозицией Троцкого н Зиновьева, с контр-
революционным троцкизмом, этим передовым отрядом
международной буржуазии, с меньшевиками, мусава-
тистами и дашнаками, вписавшими кровавые страницы
межнациональной вражды в историю пародов Закав-
казья».
Примечательная тирада. Это далеко пе простое по-
вторение сталинских инсинуаций в адрес политических
конкурентов. Перед читателем — целая программа ист-
ребления всех инакомыслящих.
И гут же — призывы к борьбе за «идейную чистоту
ленинских заветов» и глубокие реверансы перед име-
нами Мясникова, Орджоникидзе и Кирова. Первый из
них уничтожен в двадцать пятом, остальные погибпут
через несколько лет.
В каждом выступлении партийный вождь Грузии
требует усиления классовой бдительности пролетариа-
та. После каскада победпых цифр перевыполнения
всех производственных планов следует обязательное
лобызание генсека, который «срывает маску с контр-
революционного троцкизма», затем—цитаты из речи
Кагановича: «...оппортунизм пытается пролезть в паши
ряды, ползая па брюхе». В мечтах своих Лаврентий
Павлович давно уже в Кремле. Он будет работать рука
об руку с товарищем Кагановичем, рядом с генсеком.
Это время ие за горами. Он давно усвоил, чего им там,
в Москве, нужно: «Мы проводим последнее наступле-
ние против внутреннего капитализма».
Сколько их еще будет, этих наступлений... Изо дня
в день, из года в год повторяются призывы повышать
революционную бдительность.
Став первым секретарем Закавказского крайкома
партии, Лаврентий Павлович взял па себя заботу о со-
седних республиках. Все чаще в его докладах затраги-
ваются проблемы хлопководства и добычп пефти. Не-
сколько раз в год он выступает в Баку с призывами
выполнить боевое задание партии по пефти, возбуж-
дая попутно массовые истерики в честь «величайшего
21
соратника Лепина», вождя мирового пролетариата то-
варища Сталина.
К тому времени Берия стал уже признанным акте-
ром театра Иосифа Сталина. Л как умело, почти про-
фессионально подыгрывал ему такой самодеятельный
лицедей, как Джафар Багиров!
Доклады Берии тех лет изобилуют данными по
цитрусовым, чаю, табаку, хлопку. О добыче нефти он
умалчивает, ограничиваясь обещаниями, которые неф-
тяники Баку непременно реализуют. Ведь их вдохнов-
ляет на трудовые подвиги сам великий Сталин. Он лич-
но занимается вопросом разукрупнения треста «Лз-
нефть». И вот тут-то всплыла па поверхность радуж-
ных вод благополучия одна из причин хронического
отставания нефтепромыслов: скверное руководство.
Около двух тысяч скважин числится па простое в райо-
не Баку, скважин со среднесуточным дебитом 150 —.
500 тони. Приводя эти данные па пленуме Бакинского
партийного комитета в июле 1935 года, Берия поста-
вил в пример американские компании. В США экс-
плуатируются все скважины, даже те, где дебит пе пре-
вышает 0,25 тонны.
О главных причинах отставания Берия, разумеется,
умолчал. А это — пизкая производительность труда,
плохие производственные и бытовые условия, пизкая
оплата п нехватка рабочей силы. Причем беды — пе од-
ного Баку.
Оделяет железный страж Кавказа свою аудиторию
поучениями научного свойства. В докладе на пленуме
ЦК КП (б) Грузии 31 мая 1935 года Берия выдвинул
тезис о «наступательной бдительности». Оказывается,
надо не только слушать, смотреть, информировать (чи-
тай— доносить)... «Мы должны изгонять и вышибать
антипартийные и классово враждебные элементы».
В этом и состопт большевистская бдительность! Им пу-
щено в оборот понятие «сталинская бдительность». Оз-
начает оно вот что: «Вытянуть па свет из зловонного
троцкистско-зиповьевского подполья всех врагов».
И еще одно рассуждеппе па тему пресловутой бди-
тельности, достойное средневекового иезуита: «Наша
доброта есть доброта классовая, это доброт'а, пе ведаю-
щая пощады врагам рабочего класса».
Какое отношение Сталии и Берия пмелп к рабоче-
му классу? Этим вопросом никто пе задавался. Полага-
лось только аплодировать, по возможности — горячо.
Тридцать пятый год был, пожалуй, самым щедрым
22
па теоретические новации Берии. Его статья «К вопро-
су о Пражской конференции» сопровождается в газете
большим отретушированным портретом автора.
Пока Берия медленно поднимался по должностной
лестнице ВЧК — ГПУ — НКВД, никто — ни его под-
ручные, ни его сторонники в крайкоме и ЦИКе, нц он
сам — пе мог начинать кампании возвеличивания. Хотя
уже весной 1931 года его имя часто упоминается —
сразу же вслед за первым секретарем крайкома и пред-
седателем ЦИК ЗСФСР. Па похоронах Вано Стуруа в
апреле 1931 года член комиссии Берия стоял в почет-
ном карауле у гроба заслуженного партийца в паре
с Мамуловым — после Картвелишвили п Махарадзе.
Зато его прощальное слово в газете «Заря Восто-
ка» было помещено первым сверху, все остальные —
за ним.
Назначение («избрание») Берии на пост первого
секретаря ЦК партии Грузии никого не удивило. Ген-
сек ставил во главе партийных органов профессиона-
лов: Багиров в Баку, Евдокимов в Ростове-па-Дону...
Но успел Берия поудобнее расположиться в кресло
первого секретаря грузинского ЦК, как был причислен
к рангу вождей. В январе 1932 года XIV партконфе-
ренция столицы Грузии шлет дорогому Лаврентию
Павловичу горячий большевистский привет. «Под тво-
им руководством парторганизация Тифлиса уверенно и
быстро пойдет к новым победам. Твоя своевременная
критика грубейших ошибок старого руководства
ЗКК ВКП(б) п ЦК КП (б) Грузии является для пас об-
разцом политической чуткости и партийной бдитель-
ности».
Отныне подобными петициями расторопные блюдо-
лизы будут устилать дорогу Лаврентия Берии к вер-
шине. В тридцать третьем году «Заря Востока» откры-
ла посГояиную рубрику: «Выполним указания газеты
«Правда» п товарища Берии». В тридцать четвертом
приступили к увековечению имени сталинского наме-
стника.
Одним из первых высокой чести носить имя Лав-
рентия Берии удостоился Тбилисский ремонтный за-
вод, за пим — вагоноремонтные заводы столицы Грузии
п Баку, Агаринский сахарный. Имя вождя Закавказья
украсило ворота Хашурского электровозного депо и
крупного нефтяного промысла в Азербайджане. Его
23
присвоили Лепипакапскому пограничному отряду и
Драматическому театру в городе Поти, рыбпому хозяй-
ству и педагогическому техникуму... И всякий раз ру-
ководители Армении, Азербайджана п Грузии посы-
лали товарищу Берии свои сердечные поздравления.
Сколько школ, колхозов, совхозов получили как почет-
ную награду имя первого секретаря крайкома. Верные
подручные изощрялись в лакействе. В шопе 1936 года
в столице Грузии прошел спортивный кросс имени Бе-
рии. Его имя вывели белыми буквами па борту парус-
ной яхты, в небе парил планер имени Лаврентия Бе-
рии. Одна из красивейших площадей Тбилиси, Ереван-
ская, затем стадион «Динамо» стали Бериевскими.
Кампания возвеличивания Малого Папы развива-
лась не стихийно. Дирижировал ею Папа Большой, ин-
струменты настраивались по московскому камертону.
Ворошилов, прибывший в Тбилиси на празднование
пятнадцатилетия Советской Грузии, лично и по пору-
чению генсека облобызал верного ученика товарища
Сталина.
В эти дни газеты публикуют во множестве портре-
ты Лаврентия Павловича — фото и рисованные. Они
появлялись и раньше, рядом с портретами Сталина и
даже Лепина, но начиная с тридцать пятого года его
характерная физиономия украшает все значительные
газетные материалы.
После юбилейного трезвона наступило пёкоторос
затишье. То ли Хозяин выразил недовольство чрезмер-
ным раболепством большевиков Закавказья, то ли Бе-
рия сам уловил необходимость паузы, по март, апрель,
май прошли без бурных излияний народной любви.
С июпя кампания возобновилась. Рабочие нефтяного
промысла, которому только что по Указу ЦИК СССР
присвоили имя Берии, воспевают его искусное руко-
водство. Они связывают все успехи нефтяной промыш-
ленности с его неустанными заботами.
Льются, льются сладкой патокой приветствия, ра-
порты, поздравления, заверения... К концу 1936 года
культ Берии в Закавказье стал важным фактором жиз-
ни, сам горный воздух, когда-то чистый, прозрачный,
пропитался миазмами лести.
В ноябре в столице Грузии проходил пленум город-
ского Совета, затем — VIII Всегрузнпский съезд Сове-
тов. Избирали, как обычно, почетный президиум. Бе-
рия значится в списках сразу же после членов Полит-
бюро, после Ежова, Тельмана, Ибаррури (сочетание ка-
24
ново!), no — вместе с Багпровым — впереди всех дея-
телей Закавказья.
Не пройдет и года, как имя Лаврентия Берии ут-
вердится в ряду членов Политбюро, пусть последним,
по впереди всех вождей европейских компартий. А на-
чинался год тридцать седьмой Декадой грузинского ис-
кусства в Москве. То был новый триумф.
«Грузинский парод под руководством закаленного в
боях, верного сына большевистской партии товарища
Лаврентия Борин достиг хозяйственного и культурно-
го расцвета своей страны. Впереди Советскую Грузию
ждут еще большие успехи». Это — из письма деятелей
культуры республики (Правда. 1937. 7 января).
5 января па открытии декады он сидел в правитель- А
сгвеппой ложе Большого театра рядом с членами По-
литбюро, поблизости от Вождя. Вельможные меценаты
дружно аплодировали артистам, следя краем глаза за
реакцией генсека. Давали оперу «Даиси». На другой
день шел спектакль «Дареджап цбиери» («Коварная
Дареджап»), Через день состоялся большой концерт.
Его открыл хор «Песней о Вожде» и закончил «Песней
о Сталине». Вступив в большую игру, Берия помнил,
что лесть никогда не бывает лишней. Эту истину при-
шлось усвоить деятелям грузинской культуры. И когда
па приеме в редакции «Зарп Востока» один из пред-
ставителей интеллигенции сказал, что национальное
театральное искусство ярко расцвело под руковод-
ством товарища Лаврентия Берии, это никого пе поко-
робило.
После декады оперному театру присвоили пмя Па-
лиашвили, артистов щедро наградили орденами. Но
разве мог триумфальный успех в Москве повлиять па
генеральную линию истребления интеллигенции? Пер-
вым из орденоносцев пал директор оперного театра Ака-
кий Чкопия. Он показался Наместнику слишком не-
зависимым, даже дерзким. Потом Берия уничтожит
главного дирижера этого театра Евгения Микеладзе.
А сколько еще замечательных музыкантов, артистов,
художников, писателей — пе сосчитать! Война продол-
жалась, продолжалась и кампания возвеличивания
предводителя.
Из Батуми рапортуют о ходе реализации бессмерт-
ного доклада Берии о мерах по дальнейшему укрепле-
нию колхозов, потребительская кооперация — о выпол-
нении плапа товарооборота, в неугасимой любви кля-
нется электровозное депо, носящее его имя...
25
Пришла пора увековечить образ героя в живопи-
си. Этой чести удостоился В. Кроткое. Его картина
«К. Ворошилов вместе с Л. Берией осматривают чай-
ные плантации Аджарии» экспонируется в Москве,
в Третьяковской галерее па выставке художников
Грузии.
Весь год товарищ Берия шлет товарищу Сталину
рапорты о перевыполнении планов, весь год вождю гру-
зинских большевиков шлют рапорты и приветствия
комсомольцы Тбилиси, колхозники Армении, нефтяни-
ки Баку, овцеводы Душети... Расстрельный тридцать
седьмой для Лаврентия Павловича был особенно сча-
стливым. Полный радужных надежд вступил оп в но-
вый, тридцать восьмой.
Знакомясь с выступлениями Лаврентия Берии, бу-
дем помнить, чю он был сыном своего времени. Речи
его и статьи, сочиненные референтами по устоявшимся
образцам, единообразны, как серая галька па черно-
морском берегу. Канцелярская завершенность каждой
пустозвонной фразы, предельная нудность поучений-
приказов, дежурные обещания земпого рая — все это
плывет в неиссякаемом потоке славословия к подно-
жию трона генсека. И злобпая ругань вперемешку с
угрозами — па головы выдуманных к случаю врагов
народа...
Истерия непрерывной борьбы с внешними врагами
служила дымовой завесой при уничтожении внутренних
врагов и — для устрашения парода.
Задачей первостепенной важности Берия считал по-
стоянное нагнетание страха перед врагами, кампанией
тотальной бдительности оп руководил лично. Вот не-
сколько газетных заголовков.
«Стереть с лица земли подлых шпионов!»
«Хитрости шпиона».
«Шпионская агентура генерала Франко».
«О бдительности и торговых инспекторах».
«Вражеский лазутчик охотится за партбилетом».
«Враг под маской директора».
«Рука врага па художественном комбинате».
«Как шпион проникает в тайпу».
«До конца выкорчевать контрреволюционное троц-
кистское охвостье на Закавказской железной дороге!»
В резолюции июльского собрания партийного акти-
ва Тбилиси отражена суть рядового доклада Берии:
«...беспощадно громить врагов народа, троцкистско-бу-
харинских, меньшевистско-националистических паем-
23
пых агентов фашизма, трижды презренных врагов п
предателей грузинского парода!» (Заря Востока. 1937.
12 июля).
То был камертон, по нему настраивали инструменты
террора.
Поначалу Сталин и Берия крупных партийных дея-
телей почти пе трогали. В тридцать шестом же они ста-
ли исчезать один за другим.
Развертывая массовый террор в Закавказье, Берия
пользовался испытанным пропагандистским приемом,
который издавна бытует в уголовном мире: «Держи во-
ра!» Когда в Праге начался судебный процесс над чле-
нами коммунистической фракции палаты депутатов, га-
зеты возмущались: «Фашистов — на свободу, коммуни-
стов — в тюрьму!» Гремят проклятья в адрес буржуаз-
ного суда в Будапеште, приговорившего вновь к по-
жизненной каторге Ракоши. Информация о процессе пад
румынскими коммунистами в Бухаресте озаглавлена:
«Палачи в мантиях судей».
Публикации такого рода аккуратно давали все га-
зеты Закавказья. На этом страшном фоне кампания
уничтожения «врагов парода» представлялась делом за-
конным и даже высокогуманным.
Пожалуй, из всех видных партийных деятелей За-
кавказья более других досаждал Сталину Буду Мди-
вани. Споры Мдивани с генсеком начались еще при
жизни Лепина. Позднее Мдивани был отправлен в дип-
ломатическую «ссылку». Время расплаты подошло к
1936 году. Поручение Хозяина Берия принял с готов-
ностью, у него были свои счеты с ершистым товари-
щем. Травля Буду Мдивани и других «уклонистов,
продавшихся заклятым врагам Советской власти», про-
должалась весь год и захватила половину следующего,
тридцать седьмого.
С той же отрепетированной яростью проклинали
Буду Мдпвапп па собраниях, конференциях, съездах
по всему Закавказью. В том словоизвержении топут
факты «контрреволюционной деятельности» группы
Мдивани, даты арестов, сведения о судебном разбира-
тельстве и казни.
...Следствие его не сломило. Мдивани предстал пе-
ред тройкой НКВД 9 июля 1937 года. «Зачем Сталину
понадобилась эта комедия? Смертный приговор мне
давно выпссеп, это я знаю точно, а вы здесь задаете
27
мпс пустые вопросы, как будто мои ответы могут что-
то изменить...»
Лицедеи за судейским столом пытались остановить
Мдивани, ио он отце пе все сказал.
(«Меня мало расстрелять, меня четвертовать падо!
Ведь это я, я привел сюда XI армию, я предал свой на-
род и помог Сталину и Берли, этим выродкам, порабо-
тить Грузию и поставить на колени партию Ленина!»
Председатель сделал знак конвоирам, «преступни-
ка» скрутили и увели.
...Увозили па казнь шестерых смертников со свя-
занными руками. Па окраипе Тбилиси водитель оста-
новил машину, приговоренных высадили, подвели к
свежевырытой яме. Возле стояли два грузовика с не-
гашеной известью и цистерна с водой. Старший конво-
ир подошел к Мдивани с пистолетом в руке.
— Послушай, ты расстреляешь меня потом, пос-
ледним.
— Зачем тебе это? — удивился палач.
— Я хочу подбодрить товарищей...
— Ах так!
Он выстрелил прямо в грудь, в сердце, и подошел к
следующему. Когда палач кончал шестого, он услышал
за спиной легкий стоп, обернулся. Мдивани был еще
жив! Палач подошел к распростертому на земле телу,
пальцы рук шевелились. Он достал патроны, зарядил
пистолет и добил жертву несколькими выстрелами.
Трупы сбросили в яму, засыпали известью, Залили во-
дой. Среди казнеппых в тот ранний час был Миха-
ил Окуджава. Брат его, Шалва,— отец замечательного
поэта.
Охраппик, бывший на заседании тройки, участво-
вавший в казни большевика, запомнил его последние
слова. И однажды, будучи полковником в отставке, по-
ведал об этом...
Извещение
«Заккрайком ВКП(б) извещает о смерти секретаря
ЦК КП (б) Армении тов. Ханджяпа, последовавшей
9 июля 1936 года в результате акта самоубийства. Рас-
сматривая акт самоубийства как проявление малоду-
шия, недопустимого особенно для руководителя парт-
организации, ЗКК ВКП(б) считает необходимым изве-
стить членов партии о том, что тов. Хапджян в своей
работе за последнее время допустил ряд политических
28
ошибок, выразившихся в недостаточной бдительности в
деле разоблачения националистических и контрреволю-
ционных троцкистских элементов. Осознав эти ошибки,
тов. Ханджяп не нашел в себе мужества по-большеви-
стски исправить их на деле и пошел па самоубийство.
Общее состояние тов. Хапджяна усугублялось так-
же его длительной болезнью — тяжелой формой тубер-
кулеза.
ЗККВКП(б)».
(Заря Востока. 193G. 11 июля)
Как рал в те дни в здании Закавказского крайкома,
рядом с кабинетом первого секретаря работала комис-
сия КПК по проверке деятельности партийных орга-
низаций Закавказья. Опп уже побывали в Ереване —
председатель комиссии, член коллегии КПК Иван Ко-
ротков и старая большевичка Анна Иванова. На местах
в комиссию включали в качестве третьего члена пред-
седателя парткомиссии ЦК национальной республики.
Рабочий день шел к концу. Вдруг в кабинете Берии
прогремел выстрел. Коротков кинулся па звук выстре-
ла, открыл дверь. Лаврентий Берия бросил па стол пи-
столет, на ковре, в луже крови лежал с простреленной
головой Агаси Ханджяп, первый секретарь ЦК Арме-
нии. Коротков вернулся к себе, сообщил о случившемся
Ивановой и добавил: «Никогда, нигде, пикому об этом
но рассказывай. Если хочешь жить». В поезде, па об-
ратном пути в Москву, Коротков повторил: «Смотри,
Anna, пи слова. Иначе мы с тобой погибнем».
Лишь двадцать лет спустя удалось уточнить обстоя-
тельства убийства Ханджяпа.
Председатель КПК послал в Ереван своего помощ-
ника Кузнецова. Специалисты вскрыли могилу, произ-
вели эксгумацию останков и установили, что пистолет-
ная пуля пробила левый висок. Ханджяп не был лев-
шой, это подтвердили его близкие.
Записка, которую Агаси Ханджян якобы оставил
жене перед «самоубийством»: «Я запутался в своих
связях с врагами партии. Жить так больше не могу. Не
вини меня. Прощай»,— оказалась ловкой подделкой.
«Актив КП (б) Армении 12 июля 1936 г. заслушал
сообщение секретаря ЗКК ВКП(б) т. Кудрявцева об
обстоятельствах самоубийства бывшего секретаря ЦК
Армении т. А. Ханджяна. Актив принял соответствую-
щую резолюцию и направил письма товарищам Стали-
ну и Берии».
Лз письма товарищу
Лаврентию Берии
«Запутавшись и своих националистических ошибках
и связях, Хапджяп пошел па предательский и провока-
ционный акт самоубийства, па акт, направленный про-
тив партии... несмотря па огромную помощь, которую
оказывал ему Заккрайком партии п лично товарищ
Берия».
(Заря Востока. 1936. 14 июля).
...Тело Хаиджяпа заверпулп в ковер и отвезли па
автомобиле в гостиницу для ответственных работников
ЦК и Совнаркома Армении. На крыше расположенного
напротив здания работал в тот день кровельщик. Оп
все видел сверху. Но приказу Берии личный охранник
Ханджяпа произвел в его номере выстрел — имитиро-
вал самоубийство секретаря ЦК Армении.
Накануне Берия снял Хапджяна с его поста, и тот
приехал в крайком объясняться. На следующий день
Лаврентий Берия публично поносил убиенного за на-
ционализм и предательство интересов рабочего класса...
Трагедия Ханджяна заключалась в том, что он сам
был проводником, активным и деятельным, массового
террора. Вместе с другими он призывал па головы «вра-
гов народа» гром и молнии. С трибуны слета стаханов-
цев Армении в ноябре 1935 года он требовал нанести
«сокрушительный удар врагам стахановского движе-
ния», провозглашая славу «верному ученику, испытан-
ному руководителю закавказских большевиков товари-
щу Лаврентию Берии!». Теперь забылось все: иегодет-
ски-наивная преданность сталинскому руководству, и
самоотверженное служение партии... На октябрьском
пленуме ЦК КП (б) Армении новый первый секретарь
ЦК Аматуни посвятил Ханджяпу — «последышу пацио-
пал-уклопистов» — специальный раздел своего доклада.
Как оказалось, покойный пошел па «прямое смыка-
ние с террористами, троцкистами и дашнаками...» При
Ханджяне армянская литература фальсифицировала
историю революционного движения, «игнорируя в ней
роль товарища Сталина».
Убийство Агаси Ханджяна, поднятая вслед ва этим
новая волна массового террора в Закавказье и камиа-
30
ния клеветы и провокаций — все это вершилось ло зпа-
комой со дня убийства Кирова схеме. Сталин выдал
Берии мандат на монопольное право убивать стар и
млад по ту сторону Кавказского хребта. И он будет
ревностно служить Хозяину, его новый фаворит.
В сентябре тридцать седьмого в Тбилиси прибыл
Георгий Маленков. Их встреча носила сугубо деловой
характер.
И полетели головы руководителей ЦК и Совнарко-
ма республики. Из 16 членов и кандидатов ЦК, избран-
ных в нюне 1935 года, не осталось ни одного. Потом
прокатилась новая волна арестов. Может быть, это и
есть подлинная контрреволюция?
Особенность террора, сотрясавшего страну в трид-
цатые годы, заключалась в том, что никто не зпал, ко-
гда наступит его очередь, и сегодняшний обвинитель
завтра становился жертвой. Так было и в Закавказье.
23 сентября закончил работу пленум ЦК партии
Армении. Сняты с постов все секретари ЦК во главе с
первым, Аматуни. «Сняты» означало в то время — уни-
чтожены: их уже именуют «бывшее контрреволюцион-
ное руководство...».
К июню 1938 года из 55 членов и кандидатов
ЦК КП Армении уцелело лишь 15.
Возглавлявший ЦИК п Совнарком Абхазской Ав-
тономной Республики Лакоба пользовался уважением
у абхазцев. Сам генсек пе однажды публично выказы-
вал ему свое благорасположение. Еще 11 августа
1936 года Лакоба вместе с Берией принимал в Тбилиси
партийно-комсомольских работников Армении. «Заря
Востока» поместила фотографию: Берия, Мусабеков и
Лакоба среди делегатов братской республики...
А вскоре Берия вызвал к себе Лакобу в Тбилиси,
где он после угощения у Берии неожиданно умер.
Жена Лакобы красавица турчанка Сарин получила зак-
лючение специалиста, преданного человека, вылетела в
Москву.
В столице в Президиуме ЦКК — РКП работал Ама-
як Назаретян, давний товарищ Нестора, к пому и пос-
пешила Серия. Потрясенный злодейским убийством, оп
обратился к Молотову. Надо сообщить гепсеку, надо
назначить расследование и решить вопрос о похоронах.
Молотов был предельно краток: похороны товарища
Лакобы устроить за государственный счет, в центре
31
Сухуми, вдове и сыну назначить пенсию. И — никакого
расследования.
Пе будем удивляться поведению Молотова, тогдаш-
него главы правительства. Ни один член Политбюро пе
смел вникать в дела Закавказских республик. Лишь
Сталии и Берия решали судьбу грузни и армян, ад-
жарцев и мингрелов, дагестанцев и сванов.
Свыше тридцати тысяч человек пришли 31 декаб-
ря на главную площадь Сухуми. Над гробом усопшего
произнесли полные скорби речи председатель Совнар-
кома Грузии Мгалоблншвпли, секретарь Абхазского об-
кома партии Гобечпя и другие местные руководители.
В четыре часа гроб с телом покойного председателя
ЦИК внесли в склеп.
Когда бериевские палачи пришли за вдовой Лако-
бы, четырнадцатилетиям сын Рауф сорвал со степы пор-
трет Сталина. Мальчик знал, детским сердцем чуял,
откуда дуют злые ветры. Сорвал портрет Сталина и
начал топтать его ногами: «Отца погубили, теперь маму
забирают!..» Мальчика арестовали.
Берия никогда пе затруднялся в выборе обвинений,
какими бы нелепыми они пи выглядели. Оказывается,
Лакоба в двадцать девятом году помог Троцкому бе-
жать из Сухуми в Турцию. Сарин остается лишь приз-
наться в том, что опа содействовала осуществлению
этого плана. И тогда ее пощадят, отправят в ссылку, по-
могут устроиться па новом месте, позаботятся о сыне.
Но Сария отмела чудовищное обвинение, пытки ее не
сломилп. Берия приказал привести сына. Его пытали
при пей, на ее глазах. Мальчик кричал: «Мама, не под-
писывай! Не подписывай пичего, мама!» Жепу Лакобы
замучили насмерть. Ведь опа осмелилась заподозрить
в отравлении мужа самого Лаврептия Павловича... Се-
стру Сарии Берия отправил в Карагандинский лагерь.
Свой срок она отбывала в Кзыл-Тсу, па самом отдален-
ном ОЛПе. Она пережила и Сталина, и Берию. И рас-
сказала о судьбе Сарии.
Летом 1937 года в Сухуми пришло распоряжение:
гроб врага народа Лакобы выбросить из могилы, памят-
ник уничтожить. Накануне этой акции с Абхазского
хребта спустилась группа горцев — их было десять от-
важных. Дождавшись почпой темноты, они подняли
прах Нестора Лакобы из могилы и упесли с собой.
Быль это или легенда — пе знаю.
...Сентябрь 1955 года. Зал клуба железнодорожни-
ков в Тбилиси. Генеральный прокурор допрашивает
32
бывшего начальника Управления НКВД Абхазии Чи-
нн ко Пачулию.
Руденко. Расскажите, как вы отправили в тюрьму
четырпадцатилетпего сына Нестора Лакобы, на каком
основании?
Пачулия. Я его не арестовывал. Его взяли по особо-
му приказу и доставили в Тбилиси. Я только выполнял
приказ...
Прокурор поведал собравшимся о судьбе мальчика.
Его отправили в детскую колонию — один из худших
видов лагеря. Оттуда Рауф осмелился послать письмо
наркому: «Дорогой дядя Лаврентий! Все дети учатся, а
л пе могу. Умоляю вас, переведите меня в такую коло-
нию, где есть школа, чтобы я мог получить среднее об-
разование».
Верня получил это письмо. В день совершеннолетия
Рауфа поставили к стенке и расстреляли. Вместе с дво-
юродным братом.
В мне 1963 года, когда Нестору Лакобе исполнилось
бы ft) лет, в журнале «Вопросы истории КПСС» было
сказано: «28 декабря 1936 года в результате коварных
действий презренного авантюриста Берии Нестор Апол-
лонович погиб, а через несколько месяцев был ложно
объявлен «врагом парода».
Пу а как же Назаретяп, принявший подозрительное
участие в посмертной судьбе «врага парода»? Он слиш-
ком много сделал для победы революции в Закавказье.
Потом был одним из руководителей Терской республи-
ки, а в начале двадцатых — секретарем Кавказского
бюро ЦТ? РКП (б). Еще в одном провинился Назаретяп
перед Сталиным и Берией: оп дружил с Серго Орджо-
никидзе и с Кировым. Интеллигентен был, образован.
По главное —он знал прошлое самозваных вождей,
знал, кто они такие, Сталин и Берия, без официальных
партийных масок.
Взяли Амаяка Назаретяпа вскоре же после памят-
ного визита к Молотову. На Лубянке ему предъявили
одно из тех дежурных обвинений, которые пе оставля-
ли никаких шансов на жизнь,— террор.
Жену Назаретяпа, Клавдию Дмитриевну, недавно
родившую сына, тоже арестовали.
Аллилуевы по-родствеппому кинулись к Сталину:
— Мы знаем Клаву с детских лет, мы за нее ру-
чаемся... Зачем ее взяли, да еще с грудным младенцем?
— Назаретян совершил тягчайшее преступление,—
fi
Берия
33
ответил жестко генсек.— Он готовил террористический
акт против членов Политбюро.
— Опа-то здесь при чем?
...Сталин выпроводил паивнцх женп^ин, но Клавдию
Назаретяп все же выпустили. Она вышла из внутреп*
ней тюрьмы 1 августа, па пятый день после ареста,—
случай редчайший, если не единственный, порожден-
ный минутным капризом вождя. Ио спустя песколькр
месяцев молодую мать вновь забрали. Белый свет опа
теперь увидит не скоро, через семнадцать лет.
Следствие и «суд» были разыграны в обычном тем-
пе. В январе тридцать восьмого ее доставили на котлас-
скую пересылку. В тот день прибыл свежий этап иэ
Москвы. На вечерней поверке соседом оказался одий
из вновь прибывших. Многих узников расспрашивала
Клава, обратилась и к этому:
— Ты случайно не встречал Пазаретяна, Амаяка
Назаретяна?
— Знаю такого, сидели вместе в Бутырке, в камере
смертников. Мне вышак заменили десяткой, а оп там
останется...
— Почему ты так думаешь?
— Он такое о Сталине рассказывал... Нет, они его
пе выпустят.
В пятьдесят шестом Клавдию Дмитриевну, уже реа-
билитированную, принял Генеральный прокурор СССР.
Опа хотела узнать, в чем обвиняли Назаретяна. Ру-
денко открыл папку.
— Давайте посмотрим вместе.
Эти страницы протокола допроса запомнились Клав-
дии Дмитриевне навсегда.
Следователь. Вы создали в ЦКК террористическую
организацию с целью физического уничтожения това-
рища Сталина н его соратников.
Назаретян. Это провокация.
Следователь. Вы вовлекли в свою преступную ор-
ганизацию Базилевича. Назовите других соучастни-
ков.
Назаретян. Я уже сказал, что все это ложь и про-
вокация. Я никого не вербовал.
Следователь. Следствие располагает данными о ва-
ших террористических связях с военными руководите-
лями. В частности, вы дважды встречались с командар-
мом Уборевичем.
Назаретян. Нет.
Следователь. Я назову вам место встречи и дату.
34
Назаретян. Не было никаких встреч.
Следователь. Вы напрасно упорствуете. Мы устроим
вам очные ставки с соучастниками.
Назаретян. Нет никаких соучастников, пет никакой
организации. Нет, нет и еще раз нет.
Руденко придвинул «Дело» ближе к Клавдии Дмит-
риевне п показал это место: ответы Амаяка «Нет, пет,
пет» были перечеркнуты, и — такой знакомый по-
черк! — сделана приписка: «Да! Сукип сын! Л. Бе-
рия» '.
Примешься распутывать иной кровавый клубок, ка-
жется, и близко пе было в то время Берии. Ап нет,
показался копчик длинной, запутанной нити и — вот
оп, Лаврентий Павлович! Не пропустил, пе забыл руку
приложить.
Тем временем патока приветствий «славному руко-
водителю большевиков Грузии и Закавказья» стано-
вится все гуще. Отныне каждое приветствие, каждый
рапорт, всякий съезд или мптинг заканчиваются неп-
ременным возгласом «Да здравствует паш боевой и лю-
бимый руководитель-сталинец товарищ Лаврентий Бе-
рия!». Его портреты исправно публикуются на страни-
цах «Зари Востока» большим форматом, рядом со Ста-
линым и без него.
Назначив сам себя председателем Конституционной
комиссии, Берия сделал доклад на заседании Прези-
диума ЦИК Грузинской ССР. 15 февраля был опубли-
кован текст Конституции, и грузины узнали, что статья
138 гарантирует им свободу слова и печати, собраний
и митингов, уличных шествий и демонстраций. Пора-
довала и статья 140: «Гражданам Грузинской ССР
обеспечивается неприкосновенность личности. Никто
пе может быть подвергнут аресту иначе, как по поста-
новлению суда или с санкции прокурора». И статья
141 — 0 неприкосновенности жилища и охране законом
тайны переписки.
Конституцию утверждал чрезвычайный Всегрузин-
скип съезд Советов. В президиуме кроме Лаврентия
Берии — Г. Стуруа, 3. Лордкипанидзе, Г. Мгалоблишви-
ли, М. Ниорадзе, Г. Мусабоков... Они первыми на се-
бе испытают действие повой Конституции, почти нико-
го из них наместник генсека пе пощадит.
В апреле, в связи с ликвидацией крайкома, Берия
сохранил за собой пост первого секретаря ЦК Компар-
1 Из воспоминаний К. Д. Назаретян.
85
тип Грузии, а в мае вновь взял на себя и руководство
тбилисским горкомом.
Но мы еще пе рассказали о процессах, о так назы-
ваемых открытых судебных процессах, которые Берил
устраивал в Грузии по московским образцам.
В августе судили контрреволюционную организа-
цию, свившую гнездо в Сигнахском районе. Эта вреди-
тельско-шпиопско-диверсиоппо-террористическая банда
действовала по указке «подлейших врагов народа» Гер-
мана Мгалоблишвили (когда его успели схватить, пред-
седателя Совнаркома?) и Петра Агпиашвили... В об-
винительном заключении содержится обстоятельный
список преступлений: срыв сельскохозяйственных ра-
бот, истребление скота и поломка машин, повышение
налогов и снижение норм выдачи на трудодни, уничто-
жение виноградников и диверсии на строительстве во-
допровода, вредительское планирование и срыв изуче-
ния сталинской Конституции — всего не перечислить.
Не забыть и такие деяния, как вербовка в повстанчес-
кие отряды и террор: бывший офицер царской армии
Константин Абашидзе показал, что в 1936 году Агпи-
ашвилп в своем кабинете в Совнаркоме ЗСФСР дал ему
лично задание совершить террористический акт пад то-
варищем Берией.
Вряд ли кто ныне сомневается в провокационном
характере дела и лживости обвинений. Тогда об этом
впали немногие. Другая особенность процесса — попыт-
ка оправдать все провалы и неудачи в экономике, в
национальной политике и других областях жизни вра-
жеской подрывной деятельностью. Кроме того, такой су-
дебный процесс давал обоснование, пусть задним чис-
лом, кампании преследования и уничтожения так на-
зываемых кулаков, бывших дворян, меньшевиков и
троцкистов. И последпее. Лаврентий Берия уже утвер-
дился в положении вождя народов Закавказья. Для
того чтобы проникнуть в высший партийный свет, ему
недоставало одного — покушения на свою жизнь. Трид-
цать седьмой год принес ему искомое: в январе па су-
дебном процессе Пятакова были названы руководите-
ли партии и государства, которых намеревались унич-
тожить террористы. Этот почетный список открывает-
ся именем Сталина, за ним следуют Молотов, Кага-
нович, Ворошилов, Орджоникидзе, Косиор, Постышев,
Эйхе, Ежов п Берия. 17усть замыкающим, по попал па-
86
конец Лаврентий Павлович в ареопаг возкдей^Пу а
обвинить Буду Мдивани па закрытом суде или Петра
Апшашвили на суде открытом в подготовке покуше-
ния па свою жизнь было делом техники.
Дабы придать процессу юридическую респектабель-
ность, Верховный суд Грузии приговорил к расстрелу
лишь семерых из одиннадцати.
Следующий процесс принес гибель восьмерым без-
винным. Он проходил в столице Аджарии Батуми в кон-
це сентября. Сценарий сентябрьского спектакля отме-
чен поистине неуемной фантазией п масштабностью —
по времени и в пространстве.
Оказывается, еще в 1928—1931 годах банда измен-
ников во главе с Закарией Лордкипанидзе вела пере-
говоры с «одной иностранной державой» об отторже-
нии Аджарии от СССР. В 1934 году они установили
преступный контакт с прибывшим в Батуми членом
антисоветского троцкистского центра Серебряковым
и председателем контрреволюционного троцкистского
центра в Кру.зии Куртадзе. В 1935-м — установили
связь с правыми в лице Германа Мгалоблишвили и
Тенгиза Жгспти, сговорились об организации воору-
женного восстания. В марте 1936-го в Аджарии создан
объединенный центр из меньшевиков, троцкистов и
фашистов. Задание — составить подробный план —
получили от Буду Мдивани. (И все это вполне серь-
езно!)
Объединенный центр установил связь с белоэмиг-
рантами, по пе забывал о подрывной работе па родной
земле. Описание фактов — вымышленных, разумеется,—
вредительства в сельском хозяйстве занимает целый
том «дела»: уничтожение цитрусовых садов, чайных и
табачных плантаций, поощрение тунеядства и низкой
производительности труда, срыв планирования и учета,
искривление налоговой политики, разбазаривание рабо-
чего скота, отставание в строительстве школ и больниц,
сокращение доходности колхозов,— словом, все списа-
но па счет каких-то врагов народа, шпионов и вредите-
лей. Готовили заговорщики и покушение на руководи-
теля грузинских большевиков Лаврентия Берию. Руко-
водил ими Георгий Рамишвили. Задания террористиче-
ской группе давал лично Буду Мдивани...
В заключение — одна деталь. Осужденный по делу
Куртадзе — вемляк генсека. Старые грузины помнили
его как друга Сталина. Значит, Хозяин, планируя вмес-
то с Берией этот судебный процесс, продумал все мп-
37
зансцены спектакля, определил судьбу каждого дейст«
вующего лица...
...Схожая пьеса разыгрывается в Абхазии. Основные
мотивы те же: отторжение автономной республики от
Советского Союза, подрыв колхозного хозяйства, шпи-
онаж и самое важное, ставшее уже дежурным, обвине-
ние — организация террора против вождей.
Спектакль был поставлен Берией на рубеже октяб-
ря — ноября в Сухуми, где совсем недавно еще стоял
памятник Нестору Лакобе. В числе тринадцати обви-
няемых был его брат Михаил Аполлонович. Лаврентию
Берии было мало уничтожить всю родию Лакобы. Пе-
ред казнью Михаила оп добился от пего провокацион-
ных показаний против погибшего брата. Несчастному
«свидетелю» была обещана жизнь.
Заседания велись па трех языках: русском, аб-
хазском, мингрельском, при двух переводчиках. В зри-
тельном зале — 400 рабочих, колхозников. На сце-
пе — судьи, прокурор, адвокаты и 13 обвиняемых.
Время от времени председательствующий зачитывал
телеграммы от трудящихся: «Раздавить гадов!»,
«Стереть с лица земли матерых врагов абхазского на-
рода!»
Было устроено одно закрытое заседание: обвиняе-
мые дружно сознавались в связях с «одной иностранной
разведкой».
Бывший парком земледелия Абхазии, а ныне вреди-
тель Михаил Чалмаз показал: «Вся контрреволюцион-
ная работа была направлена против политики ЦК
КП (б) Грузии и секретаря ЦК Лаврентия Берии.
А ведь эта линия полностью соответствует генеральной
линии ЦК ВКП(б)».
Все обвиняемые охотно давали предусмотренные
пьесой показания, свидетели тоже знали свои роли на-
зубок. Десятерым из тринадцати дали расстрел, осталь-
ных отправили на истребление в лагеря...
Мифической организации Нестора Лакобы инкри-
минировали еще и срыв снабжения Абхазии продоволь-
ствием. Катастрофические последствия погрома, устро-
енного Сталиным и Берией в грузинских селах в годы
насильственной коллективизации, были у всех на виду.
Вновь и вновь пытаются они свалить вину за скудость
жизни, за постоянные нехватки с больной головы на
здоровую.
38
Восток искони славился умением плести витиева-
тую лесть вокруг трона тирана. Мы не можем сказать,
что Лаврентий Берия возродил средневековые тради-
ции, ибо он их использовал лишь в самом начале своей
карьеры. А потом с большим размахом и превзошел.
Поистине собачий пюх требовался, чтобы выискивать
столько исторических дат и случаев для каждодневного
славословия Отца Пародов.
Поводом служило все: автопробег местного значе-
ния и 20-лотио «Апрельских тезисов» Ленина, оконча-
ние строительства канала Москва — Волга и Первомай-
ский праздник. 20-летию VI съезда партии «Заря Вос-
тока» отвела целую страницу, номер открывают две ог-
ромные фотографии Ленина и Сталина. И вот уже Ста-
лин становится рядом с Лениным, над ним, оттесняет
его в тень...
Процесс обожествления Сталина охватил все фаб-
рики, шахты, заводы, школы, интернаты, театры, кол-
хозы, детские сады. Дирижируя этим большим слож-
ным оркестром, Берия часто проявлял инициативу, ко-
торую пе мог не отметить генсек. Так, приписав заслу-
гу организации Авлабарской подпольной типографии
(1904—1906) Сталину, оя провел через свой ЦК реше-
ние о ее реставрации. День открытия обновленной ти-
пографии в доме № 4 по Каспийской был отмечен мас-
совым митингом.
В декабре Лаврентий Берия отправил в Москву вы-
ставку грузинского искусства, гдо Сталин был воспет
кистью, пером, карандашом и резцом.
Верил, как никто другой, быстро поднаторел в пау-
ке прославления Величайшего Гения Всех Времеп и
Пародов.
В Москве идут судебные процессы над бывшими
соратниками Ленина. Теперь они стали шпионами, ди-
версантами, террористами. Сколько бы печать и радио
пи вещали о террористических актах против вождей,
публику легче убедить фактами. По возможности под-
линными.
...Дорога на озеро Рица, проложенная в горных
ущельях, поднималась круто вверх, продираясь сквозь
скалы и оползни. Там, на высоте полутора километров,
па берегу дивного озера, обрамленного мощными вер-
шинами, проводил иногда свой отпуск Сталин. Дачу
для него построили в самом устье реки Лашупсе, впа-
дающей в озеро.
39
Сколько их было у пего, так называемых государ-
ственных дач на Кавказе? В Сочи, под Гагрой — на Хо-
лодной речке, в Мюсерах (около Пицунды), в Цхалту-
бо. И еще в Кисловодске. В последние годы Берни при-
учил Хозяина к своей роли непременного спутника-ох-
ранителя. Минувшей осенью оп сопровождал Сталина
па озеро Рица. Поехали внушительным кортежем на
пяти ЗИСах. Впереди — охрана, за ней — Сталин, сле-
дом Берия вместе с наркомом внутренних дел Грузии
Сергеем Гоглидзе. В четвертой машине ехали несколь-
ко человек обслуги, в последней — замыкающие охран-
ники. На полпути, когда миновали место впадения Ге-
ги в Бзыбь, Берия остановил колонну, вышел из своей
машины и предложил Сталину пересесть из второй в
предпоследнюю. Сам тоже перебрался туда. У пего бы-
ло предчувствие, возникли какие-то сомнения, один
агент сообщил нечто... Нет, в своих сотрудниках Бе-
рия абсолютно уверен, по «береженого бог бережет»...
Дорога петляла, перепрыгивала с левого берега на
правый, потом обратно. Миновали один мост, на вто-
ром произошло то, что должно было произойти. Перед-
няя машина переехала благополучно на тот берег, а
под следующей мост рухнул. Взрыв был не бог весть
какой, но горы многократно усилили эхо. Автомобиль
упал в воду и застрял меж валупов. В эту пору река
менее бурлива, одному из четверых пассажиров уда-
лось спастись. Часть охранников кинулась в ущелье
искать злоумышленников, другие остались на месте.
До озера добирались обходными дорогами. Первая
неделя прошла спокойно. Но вот Хозяину захотелось
совершить прогулку по воде на полуглиссере, и, когда
опи подошли к правому лесистому берегу озера, раз-
дался выстрел. Берия мгновенно вскочил и заслоппл
собой Вождя. Моторист прибавил ходу, из-за сосен вы-
стрелили еще несколько раз, но опасность ужо минова-
ла. Берия личпо возглавил поисковую группу. Терро-
ристов настигли в тот же день па горном перевале и
отправили в Тбилиси.
Многого достиг тогда Лаврентии Берия с помощью
этих провокаций. Очень многого. Теперь Сталин знал,
что на товарища Лаврентия можно положиться реши-
тельно во всем. Однако Берия выполнил лишь первую
часть намеченного плана.
Летом тридцать седьмого он поехал по делам в Су-
хуми. В машине с ним был местный партийный секре-
тарь, водитель и телохранитель Борис Соколов. На ок-
40
раине города остановились, Лаврентии Павлович ре-
шил выйти, размяться немного после утомительной до-
роги. Не успел он сделать и двадцати шагов, как из-за
кустов вышли трое неизвестных с пистолетами в руках.
Соколов успел загородить Берию и выхватить из кобу-
ры свой вальтер. На помощь Берии уже спешили во-
дитель и секретарь. Нападавшие скрылись. Соколова
пришлось срочно доставить в больницу: правая рука
оказалась простреленной четырьмя пулями. Сталину,
разумеется, доложили об этом происшествии, и акции
Лаврентия Берии еще более поднялись.
Среди тех, кто ограждал Сталина, был его ближай-
ший соратник Серго (Григорий) Константинович Орд-
жоникидзе.
По-разному относились к Орджоникидзе члены По-
литбюро. Киров — с любовью, Молотов — со скрытой
неприязнью. Берия его ненавидел, по не упускал при
этом ни одного случал для дружеских излияний.
В октябре 1936 года Орджоникидзе исполнилось
пятьдесят лет. Закавказский комитет и лично Берия
послали в Москву сердечные приветствия. Газеты Тби-
лиси, Баку, Еревана опубликовали большую, полную
приторных эпитетов статью Лаврентия Павловича.
Опп были во многом антиподами: порывистый, ис-
кренно проданный пдое, самоотверженный, бескорыст-
ный Сорго и преступно-циничный, коварпый Берпя. Его
томное прошлое, ого наглое поведение и безудержный
карьеризм всегда претили Орджоникидзе. Он еще в
двадцатые годы избегал личных контактов с Лавренти-
ем, даже на отдых ездил в те места, где тот не появлял-
ся. Когда на совещании с руководителями Закавказ-
ского крайкома партии Сталин предложил поставить
Берию вторым секретарем, возмущенные товарищи’яви-
лпсь ночью к Серго на квартиру.
— А что я могу поделать? Сколько раз я говорил
ему, что этот человек не заслуживает доверия, но оп ме-
ня пе слушает...— сокрушонпо ответил Орджоникидзе.
В двухэтажном доме у Троицких ворот Кремля в дпп
работы XVII партсъезда собрались у Серго Орджони-
кидзе Сергей Киров, Роберт Эйхе, Григорий Петров-
ский, Станислав Косиор, Борис Шеболдаев, Мамия
Орахелашвили, Осип Пятницкий, Василий Шарапгович
п Маховер, помощник Орджоникидзе. Поговорили все-
pi еэ о Генеральном секретаре, о ого диктате.
41
почи звонил Сталину. Под утро дозвопился и услышал
ответ:
— Это такой орган, что п у мепя может сделать
обыск. Ничего особенного...
Разговор со Сталиным утром семнадцатого. Нес-
колько часов с глазу на глаз. Второй разговор по те-
лефону, после возвращения Серго домой. Безудержно
гневный, со взаимными оскорблениями, русской и гру-
зинской бранью. Уже ни любви, ни веры. Все разру-
шено... Разделять ответственность за то, что никак не
в состоянии предотвратить, Серго ие мог. Подличать не
хотел.
Серго сел за письменный стол и долго что-то писал.
У него было старинное бюро с гибкой ребристой крыш-
кой, легко двигавшейся вверх-вниз.
Оп вставал, нервно ходил по кабинету, в спальне,
вповь садился за стол, ложился на кровать. День уже
клонился к вечеру. Приехал племянник Георгий Гва-
хария, директор Макеевского металлургического ком-
бината. Серго любил его как родного сына, радовался
каждому приезду.
Гость застал Зинаиду Гавриловну в тревоге.
— Серго с самого утра но выходит, не есть, не пьет
ничего...
— Да ну!.. Ставь самовар, Гавриловна, скажи, что
я приехал.
Она зажгла в гостиной свет. За дверью спальни раз-
дался выстрел.
Серго лежал на кровати в нижнем белье. На белой
рубахе расплывалось кровавое пятно.
Жена бросилась к телефону, позвонила врачу, по-
том — сестре, Вере. Врач уже ничем помочь не мог,
вскоре пришла сестра. А еще через полчаса явился
Сталин в сопровождении Молотова, Ворошилова, Ка-
гановича, Ежова.
Вера стояла возле бюро, перебирая в руках листы
бумаги, исписанные неровными абзацами, лесенкой,—
так покойпый обычно набрасывал тезисы своих док-
ладов.
Сталин подошел к Вере.
— Дай сюда! — и выхватил бумаги из рук жен-
щины.
— Вот, товарищ Сталии,—сказала Зинаида Гав-
риловна,— не уберегли Серго, пи для меня, ни для
партии.
— Замолчи, дура!
44
Вождь прошел в гостиную, вслед — остальные.
— Смотри какая коварная болезнь! Человек лег
отдохнуть, а у него приступ, сердце разрывается... На-
до дать сообщение в газеты.
Директива генсека была принята, как обычно, без-
гласно.
Женщины одели покойного. Тело перенесли в гос-
тиную, положили па стол. Сцепили пальцы па груди,
под локти пристроили две стопы книг.
Обступили Сорго. Сталин придал лицу соответст-
вопаишео моменту выражение скорбного величия и
кивнул фотографу, своему старшему охраннику Нико-
лаю Власику.
Секретарь Совета Наркомтяжпрома Анатолий Се-
мушкин жил в Доме правительства, на набережной
Москвы-реки. Член партии с 1917 года, сотрудник по-
литотдела XI армии, он знал кое-что о деяниях Лав-
рентия Берии той поры не понаслышке.
В половине девятого вечера ему позвонил Волков,
личный шофер наркома.
— Серго плохо, я сейчас приеду за тобой.
...Семушкин вошел в гостиную, увидел мертвого
Серго в окружении членов Политбюро.
— Убили, сволочи, убили!
И упал в обморок.
Его подняли, перенесли на диван. Волосы на вис-
ках внезапно побелели.
В просторном доме уже шныряли охранники —
как-то тихо, неназойливо. Иа другой день вечером вдо-
ва заметила в верхнем ящике бюро пропажу пистоле-
тов, их у Серго было четыре — память революционных
лет. Она была пуглива, не очень внимательна, но это
заметила. И беспорядок в бумагах. Зинаида Гаврилов-
на позвонила Амаяку Назаретяну, в Комиссию совет-
ского контроля:
— Ты знаешь, что у меня делается! Все в доме пе-
рерыли, дажо именное оружие Серго забрали *.
Ив всякий случай собрала Зинаида Гавриловна все
фотографии Серго, сожгла их. Окровавленное белье
свернула и спрятала под одеяло. Опа сохранила его до
пятьдесят шестого года и показывала после XX съезда
близким друзьям.
21 июля была образована комиссия ЦК по насле-
дию Серго Орджоникидзе. В нее вошли шесть человек,
1 По воспомппаииям К. Д. Назаретян.
45
d их числе — Анатолий Семушкин, Лев Мехлис. Пред-
седателем Сталин назначил Лаврентия Берию. Через
неделю Семушкина пригласили па Лубянку. Он охот-
но поехал, ожидая от товарищей чекистов действенной
помощи в розыске материалов к биографии Серго. От-
туда Семушкин уже пе вернулся.
На другой день его жену Анну допрашивал следо-
ватель:
— Вы знали, что ваш муж убил товарища Орджо-
никидзе? Знали, конечно. Почему не донесли сразу?
Анна Михайловна. О чем вы говорите?.. Спросите
у сына товарища Сталина Яши. Мы в тот день были
вместе на даче.
Следователь. Нечего спрашивать, и так все яспо.
Подпишите свои показания.
Анна Михайловна. Я пе могу это подписывать...
Следователь вызвал из коридора охранника:
— Вот гражданка Семушкина не желает подтвер-
дить данные ею же показания. Расписываюсь в вашем
присутствии за нее.
И расписался. Он получил, очевидно, точную ди-
рективу на сей счет.
Семушкин погиб, Анна Михайловна отделалась во-
семью годами лагерей.
В 1956 году, после XX съезда партии, вдова Семуш-
кина попала на прием к Генеральному прокурору
СССР. От Руденко ей и стало известно, что Анатолия
Семушкина в тридцать восьмом застрелил на Лубян-
ке Лаврентий Берия лично...
История погрома в грузинской литературе навсег-
да связана с именем Лаврентия Берии. Истребление
честных писателей и поэтов, преследование тех, кто
хотя бы пытался сохранить свое творческое лицо,— ко
всему этому приложил он свою руку.
Свои мысли о пользе истребления коренной грузин-
ской интеллигенции Лаврентий Берия высказал па
тбилисском общегородском собрании. «У нас появи-
лась совершенно новая советская интеллигенция,— с
удовлетворением отметил он.— Она состоит на 80 — 90
процентов из выходцев из рабочего класса, крестьян-
ства и других слоев трудящихся».
Значит, всего 10—12 процентов интеллигенции пе-
режило погром?..
Перечислить все жертвы бериевского произвола
этих двух лет невозможно, но о некоторых умолчать
нельзя.
Владимир Иванов-Кавкаэский, партиец с подполь-
ным стажем, активный участник революция, занимал
в тридцать седьмом пост секретаря ЦК КП Грузии.
Берия казнил его вместе с женой (она погибла в ла-
гере) и с сестрами. Первой погибла Елена, за ней —
Мария, которая была замужем за бывшим первым сек-
ретарем ЦК Армении Айказом Костаняном (его аре-
стовали в Москве). Выжила в лагерях только младшая
сестра Иванова, Тамара. Ее супруга, бывшего секре-
таря грузинского ЦК Михаила Кахиани, Берия взял в
тридцать шестом.
Дважды в течение трех лет (1935—1937) снимал-
уничтожал Лаврентий Берия партийную верхушку За-
кавказского крайкома. И руководителей хозяйства фе-
дерации полностью сменил дважды. Бывший предсе-
датель Совета народного хозяйства ЗСФСР Г. Курулоз
попал в тюрьму вместо с теми, кто ранее входил в его
пипарат.
Бдительное око Берии постоянно выискивало вра-
гов в среде преподавателей и научной интеллигенции.
Так, директор Батумского ботанического сада оказал-
ся «обнаглевшим буржуазным националистом».
Свидетельствует Ольга Картвелишвили:
«Мойя арестовали 27 сентября 1937 года как жену
одного и;1 руководителей право-левацкого троцкистско-
го контрреволюционного центра. То обстоятельство, что
мой муж Лаврентий никогда ни в какой оппозиции не
состоял, им было без надобности.
В моем следственном деле значилось, что все троц-
кистские связи Картвелишвили осуществлял через ме-
ня. В руки следователя попала переписка Лаврентия с
работниками Монгольской Народной Республики. В од-
ном письме обнаружили «условную» фразу, вот эту:
«Особенный привет Ольге».
Дугин, помощник Лаврентия Картвелишвили, пока-
пал под пытками: «Ольга имела большое влияние на
мужа. Все троцкистские кадры составляла опа. Еслл
ей кто в крайкоме пе нравился, этого работника сра-
зу убирали...»
После XX съезда партии Лаврентий Картвелишви-
лп был посмертно реабилитирован. Однцм из первых.
...Ольга Никитична пришла в мае 1956 года на при-
ем к председателю Военной коллегии Верховного суда
47
СССР генерал-лейтенанту юстиции Чепцову. Н. Хру-
щев работал па Украине вместо с покойным мужем
Ольги Никитичны и дал указанно — ознакомить вдову
с материалами «дела». Чепцов сообщил вдове, что Ла-
врентия возили в то края, где он возглавлял партий-
ные органы, И везде били, пытали.
— В чем его обвиняли в Киеве? — спросила Олы а
Никитична.
— Якобы он пытался отторгнуть Украину от Рос-
сии,— пояснил председатель коллегии.— Из Киева
Картвелпшвили повезли в Тбилиси. Там пытками до-
бивались признаний во враждебной деятельпости — в
отделении от России Грузинской республики. И Да-
льневосточный край Картвелпшвили хотел передать в
руки врагов. Кроме того, заслуженного партийца об-
виняли в шпионаже в пользу Японии.
Чепцов предъявил вдове материалы «дела», нес-
колько томов, по пе советовал читать: слишком тя-
жело...
Ольга Никитична не стала знакомиться с бума-
гами.
Вскоре вдова Картвелпшвили получила официаль-
ное уведомление из Прокуратуры Союза: «Дело ва-
шего мужа Лаврентия Картвелпшвили сфальсифициро-
вано лично Л. Берией и Б. Кобуловым, при техниче-
ском исполнении Кримяна и Савицкого. Указанные
лица понесли заслуженное наказание».
Рассказ Ольги Никитичны подходит к концу.
«В КПК в дни реабилитации удивлялись: как это
меня, с таким букетом обвинений, не расстреляли? Ве-
роятно, если бы меня взяли не в Крыму, а в Москве,
мне бы не дожить до реабилитации...
Представлял меня комиссии ответственный сотруд-
ник КПК Тикунов: «Вот, товарищи, ветеран тюрьмы
среди женщин. Почти три года провела в камере...»
«Меня не пытали, только держали ночами в холодном,
сыром умывальнике — без кровати, без сна».
Берия был к ней милостив...
Мамия Дмитриевич Орахелашвили, врач, в юные
годы вступивший в большевистскую партию, слыл от-
важным подпольщиком и образованным марксистом.
В годы Советской власти возглавлял правительство, а
потом и партийную организацию Закавказской феде-
48
рации. Его жена Мария Платоновна стала народным
комиссаром просвещения Грузии.
Когда Берия занял командные посты — вначале в
Грузии, затем в Закавказье,— Мария Орахелашвили
много делала для того, чтобы лишить покоя Железного
Стража Кавказа. Достаточно наслышанная о темном
прошлом сталинского фаворита, она пыталась дозна-
ться, какая все же организация принимала в партию
знаменитого чекиста.
...В тридцать седьмом соратник Ленина Мамия Ора-
холпшвплп оказался «врагом парода». Его отправили в
тюрьму вместе с супругой и подвергли страшным пыт-
кам. Марию Платоновну всякий раз после допроса ки-
дали в камеру без сознания, окровавленную. В послед-
ний день тюремщик дал ей взглянуть на себя в оско-
лок зеркала. Увидев то, что осталось от нее,— чужое,
изуродованное лицо, редкие, слипшиеся клочки седых
волос па голове,— она упала в обморок. Узницу вы-
волокли в коридор и тут же, у двери камеры, прист-
релили.
Их дочь Кетеван, у которой было двое маленьких
детей, отправили в лагеря. Мужа ее, Евгения Мико-
ладзе, замучили в тюрьме. Он был главным дириже-
ром Театра оперы и балета имени Захария Палиашви-
ли. Берия приказал взять его прямо в театре после
триумфального завершения премьеры — во фраке, с
букетами цветов в руках.
Кетеван вернулась из лагеря в 1955 году.
В сентябре того же года Кетеван Орахелашвилп
присутствовала на судебном процессе над подручными
Берии, залившими кровью землю Грузии в тридцатые
годы. И не только в тридцатые. Там, в Доме культуры
железнодорожников, ей стали известны подробности
гибели родителей.
После реабилитации Мамии Орахелашвили и всех
членов его семьи на фасаде дома, где он проживал, ус-
тановили мемориальную доску.
В кинофильме «Покаяние» Кетеван Баратели зара-
батывает па жизнь приготовлением тортов. Создавая
этот образ, Топгпз Абуладзе помнил о Кетеван Орахе-
лашвили. Вернувшись после восемнадцати лет лаге-
рей в родпой Тбилиси, опа так обеспечивала себе сред-
ства для существования.
...Ежедневный маршрут режиссера в киностудию
лежал по улицам Мамии Орахелашвили, Евгения Ми-
келадзе, Сандро Ахметели. Но не только именами по-
49
гибших названы улицы Тбилиси, Москвы, Ленинграда.
Пока существуют па земле улицы и даже города, нося-
щие имена тех, кто, имея власть, не препятствовал
произволу, колокол «Покаяния» но должен умолкать.
Кто первый сказал «а»? Пожалуй, Каганович. Еще
в 1929 году он объявил генсека Вождем, и с его лег-
кой руки в Москве, Ленинграде, Киеве, на Урале, в
Сибири потекла патока славословия. В общем хоре не-
доставало лишь голоса Закавказья, где заслуженные
партийцы с удивлением и опаской взирали на этого че-
ловека.
К тому же здесь помнили ещо и мнение старой
гвардии социал-демократов: Ной Жордания называл
Сталина не ипаче как варваром. Признанные больше-
вики Миха Цхакал, Филипп Махарадзо, Шалва Элиа-
ва, Мамия Орахелашвили недоумевали: «Какой же это
«вождь»?..»
Реабилитировать себя, героизировать свое прошлое
надо имеппо в Закавказье, в родной Грузии — прежде
всего. Одним из первых, кому Сталин намекнул о не-
обходимости воссоздать историю революционного дви-
жения в Грузии, был Мамия Орахелашвили. Тот по-
нял сразу, куда клонит генсек, и отказался от сомни-
тельной чести стать сочинителем героической биог-
рафии.
Ивана Александровича Джавахишвили из универ-
ситета, который он создавал в такое трудное время —
в 1910 — 1918 годах, выгнали как «носителя враждеб-
ной идеологии». «Чуждый элемент, столп грузинского
национализма» — с такими ярлыками самое место в
тюремной камере. И когда летом тридцать четвертого
к нему явились трое жизнерадостных чекистов, масти-
тый ученый взял давно заготовленный пакет с вещами
и молча направился к выходу.
— Для чего вам это? — осведомился старший.
— Вы же забираете меня в тюрьму...
— Что вы, что вы, нас послал товарищ Берия. Он
ждет вас для важного разговора.
Берия встретил его более чем радушно.
— Я случайно узпал, дорогой Иван Александрович,
что у вас были неприятности в университете.
— Неприятности? Меня отстранили от всякой на-
учной и педагогической деятельности. Лишили всего.,.
— Считайте, что это позади. Виновные понесут за-
служенное наказание. Не будем вспоминать старое,
надо смотреть вперед — так учит нас партия. Паше
50
имя, ваши труды еще послужат Советской Грузии.
Что для вас необходимо сделать в первую очередь?
Какие книги ваши издать, чем помочь?
И хозяин кабинета развернул перед опальным про-
фессором радужную программу. Нет, никто не соби-
рался предлагать сугубо партийную тему автору фун-
даментальных трудов по истории Грузии и грузинско-
го права, но заручиться содействием такого авторитета
следовало непременно. Й через четыре года Джава-
хишвили удостоят звания академика, к концу жизни
(1640) он успеет завершить публикацию своих основ-
ных трудов.
Ректором Тифлисского университета в 1934 году
был Малакия Торошелидзе, историк и специалист по
диалектическому материализму. За несколько лет до
этого он возглавлял Госплан ЗСФСР, читал студентам
лекции по диамату. ЦК КП (б) Грузии поручил ему
руководить изданием трудов Маркса, Энгельса, Лени-
на на грузинском языке.
Осенью 1934 года Берия вызвал к себе Торошелид-
эе и предложил ему написать книгу о первых больше-
вистских организациях Закавказья, отразив в ней, ра-
зумеется, руководящую роль товарища Сталина. Пред-
ложение было сделано таким тоном, что оставалось
лишь согласиться. Так нашелся автор будущей книги:
историк, ректор университета, знаток марксизма-лени-
низма, проверенный товарищ.
Сталин подробно проинструктировал Торошелидзе:
о ком писать, как писать, что выделить, что опустить.
Главным помощником Торошелидзе стал Эрнест
Бедия. Поскольку архивные материалы отличались
скудностью — никто в годы подполья не вел протоко-
лов, журналов, картотек,— основным источником для
автора послужили воспоминания участников событий.
Сбор материалов Лаврентий Павлович поручил Бедии,
отрядив ему в помощь несколько расторопных аспи-
рантов, в их числе — одну москвичку.
Находили покладистых (и нуждающихся) стари-
ков — «свидетелей» и «участников» революционной
борьбы. Бедия вручал каждому пакет с деньгами,
200—300 рублей, с лестным присловием — дескать,
товарищ Сталин вас помнит, вот просил вам передать
из своего гонорара...
Скоро густая патока воспоминаний наполнила все
папки па столе Торошелидзе. Сталин уже тогда, в на-
чале века, был Великим Вождем. Остальные ему только
61
мошали, став «жертвами меньшевистской идеологии».
А товарищ Коба был большевиком от рождения, ле-
нинцем стал задолго до знакомства с трудами Ленина
и личной встречи с ним.
Прошло два месяца. Уже нал Киров, Вождь но это-
му случаю скорбел и, скорбя, открыл все шлюзы для
повального террора. Но, погруженный в эти заботы,
не забывал о книге. Берия торопил свою бригаду, и в
начале января Торошелидзе повез рукопись в Моск-
ву — 250 страниц. Согласно указанию.
Сталин оставил текст у себя. Через несколько дней
он вызвал Торошелидзе и вернул рукопись со своими
пометками. Автор показывал другу выправленные ру-
кою Вождя страницы. Там, где упоминалось его имя,
Сталин проявил заботу об эпитетах: «с блестящей
речью», «исключительная принципиальность», «беспо-
щадно боролся» и тому подобное. Много пометок в ду-
хе: «по инициативе товарища Сталина», «товарищ Ста-
лии развертывает борьбу»...
В угоду генсеку автор лягнул Авеля Енукидзе, ко-
торый якобы исказил исторические факты и преувели-
чил свою роль в революционном движении. Но Стали-
ну этого показалось мало, и он перед словом «преуве-
личил» вписал: «чрезмерно»...
Беседа подошла к концу, Хозяип поднялся из-за
стола и, будто только что вспомнив, спросил:
— Слушай, а как быть с авторством? Знаешь что,
пусть автором будет Лаврентий Берия. Он молодой,
растущий... Ты, Малакия, не обидишься?
Вождь отечески потрепал Торошелидзе по плечу,
И вопрос был решен ’.
Содержание чужих изысканий Берия бодро изло-
жил на собрании актива Тбилисской парторганизации
21 июля 1935 года. Чтение длилось пять часов. Док-
ладчику приходилось то и дело останавливаться и вме-
сте со всеми участвовать в овациях в честь Великого
Вождя. Актив поручил тбилисскому комитету начать
глубокое изучение доклада товарища Берии во всех
парторганизациях, во всех кружках и учебных заведе-
ниях.
Текст доклада Берии занял два помора «Зари Во-
стока», 24 и 25 июля.
То было начало. А потом... «За большевистское изу-
чение истории парторганизаций Закавказья!» «Учить*
1 По воспоминаниям А. И. Папавы.
52
сл круглый год!..» Вот и передовица «Правды» от 10
августа 1935 года: «Вклад в летопись большевизма».
Ценнейшим вкладом открытие Лаврентия Павловича
названо в статье. Вслед за этим выступили «Ленин-
градская правда» и другие газеты.
А затем появилась и отдельная брошюра.
Чтобы придать откровенной фальсификации ви-
димость достоверности, пашли рабочих-ветеранов. Тен-
гиз Жгенти рассказывает читателям «Зари Востока» о
событиях 1903 года, когда в Кутаисской тюрьме Коба
бесстрашно предъявил губернатору петицию... Он всег-
да первым запевал «Марсельезу», а когда его этапиро-
вали в Батуми, вся тюрьма протестовала против от-
правки любимого вождя...
Другой «очевидец» повествует о Баиловской тюрь-
ме. Перед отправкой из Баку партии осужденных то-
варищ Коба так напутствовал их: «Берегите кандалы.
Они пригодятся нам для царского правительства!»
Заметим, что пикто не упизил капдалами царских
министров в феврале семнадцатого и членов Временно-
го правительства в октябре. Сталин падел кандалы па
честных патриотов, не желавших примириться с его
произволом. Я сам видел этих каторжан в конце войпы
в зонах Воркутлага.
В. Бнбинейшвили рассказывает о рыцарском бес-
страшии и о подавляющей всех эрудиции товарища
Кобы. В Баиловской тюрьме (Баку, 1908) Сталин не-
устанно дискутирует с эсерами и меньшевиками, «то в
качестве докладчика, то в"роли оппонента разит по-
литических противников своей неумолимой логикой».
Коба сумел организовать там нечто вроде тюремной
партийной школы...
Нам доподлинно известно, что именно тогда, в тю-
ремной камере, Сталин тесно сошелся с меньшевиком
Андреем Вышинским, тем самым, который оставался
па меньшевистских позициях и в семнадцатом году.
Позднее, облачившись в мундир Генерального проку-
рора, тот стал подручным генсека, так сказать, генера-
тором террора.
Но что делать с воспоминаниями и выступления-
ми таких признанных революционеров, как Филипп
Махарадзе, Авель Енукидзе, Мамия Орахелашвили?
Их свидетельства никак не вязались с писаниями Бе-
рии. По его указанию была напечатана статья Н. Гор-
деладзе в «Заре Востока» об «ошибках» М. Орахелаш-
вили. Для шельмования Орахелашвили, а значит, и
53
всех честных марксистов пе хватило одного номера
газеты. Инспирированная Берией статья заняла еще
два с половиной подвала следующего (Заря Востока.
1935. 11 и 12 ноября).
Филипп Махарадзе, одип из старейших социал-де-
мократов, пе стал ожидать окриков и 4 января 1930
года выступил с большой покаянной статьей «В по-
рядке самокритики». Перед этой очистительной опера-
цией автор возносит молитву генсеку и местному пар-
тийному вождю. Он воспевает великие заслуги това-
рища Берии, ведь он «впервые поставил изучение ис-
тории большевиков в Закавказье на настоящие боль-
шевистские рельсы», «осветил ту исключительную роль,
которую играл товарищ Сталин в закавказских орга-
низациях», открыл глаза ему, несмышленому Филип-
пу, па его ошибочные представления в «Очерках ре-
волюционного движения в Закавказье»: примиренче-
ское отношение к меньшевикам и — замалчивание Ста-
лина как руководителя революционного подполья.
Торжественные «аллилуйя» доносятся отовсюду.
Журнал «Пролетарская революция» (№ 6) в статье
«Крупнейший вклад в сокровищницу большевизма» 1
перечисляет достоинства бериевской брошюры, не ску-
пясь на самые восторженные эпитеты и восклицатель-
ные знаки. «Героическая летопись большевизма,— ве-
щает редакция,—пополнилась крупным вкладом». Ав-
тор вскрывает и изобличает фальсификацию истории в
трудах Махарадзе, Енукидзе и Орахелашвили. Но глав-
ная заслуга Берии — показ необычайно значительной и
разносторонней деятельности товарища Сталина, «ко-
торый никогда пе расходился с Лепиным».
Миллионы экземпляров этой брошюры легли на
столы миллионов простаков. Отныне за Лаврентием
Берией закреплена роль историографа. И когда кто-то
из читателей обратился в редакцию «Зари Востока» с
просьбой разъяснить то место в книжке товарища Бе-
рии, где автор повествует о Пражской конференции,
Лаврентий Павлович тотчас откликнулся статьей
«К вопросу о Пражской конференции». Не им, разуме-
ется, написанной.
Статья Берии была опубликована в «Правде»
(20 октября), затем — в «Заре Востока» (1 ноября).
И повторно, в 1937 году, к 25-летию Пражской конфе-
ренции (Заря Востока. 1937. 18 января).
1 Перепечатана аатем о «Заре Востока», 21—22 января
1936 г.
54
Прошло совсем немного времени, и цитирование
Берии стало политической модой. Эрик Бедия горячо
рекомендует разъяснять и популяризировать такие клас-
сические работы Лаврентия Павловича, как доклад «О
мерах по дальнейшему укреплению колхозов Грузии»,
статьи «Новая Конституция и Закавказская федера-
ция» и «Развеять в прах врагов социализма!». Эрика
Бедиго, одного из составителей бериевских «трудов»,
тоже ждет пыточная камера, а пока он говорит и гово-
рит, пишет и пишет...
Сочинение Берии получило невиданно широкую
рекламу — на собраниях, конференциях, съездах, в пе-
риодической печати, в учебных заведениях, музеях. Вот
характерная запись в книге отзывов Авлабарской типо-
графии-музея: «Осмотр типографии повышает интерес
к книге товарища Берии... желание изучить ее еще
глубже и основательней».
Повсюду устраиваются соответствующие выставки.
Одна из них открылась повторно в январе 1937 года в
Галерее Союза художников под девизом «К истории
большевистских организаций Грузии и Закавказья».
Другая — в здании филиала Института Маркса — Эн-
гельса — Ленина. И на каждом шагу, на каждом метре
экспозиции,— Сталин, Сталин, Сталин. И в центре вни-
мания — книга Берии, боевого соратника Вождя.
Вслед за Берией все газетные рецензии ставят Ста-
лина в центр самых значительных событий революци-
онного движения Закавказья. А ведь каких-нибудь де-
сять лет назад, в апреле 1924 года, та же «Заря Восто-
ка» писала совсем, совсем другое!
В 1936 году авторов-составителей бериевской фаль-
шивки арестовали и, обвинив в террористическом заго-
воре против Сталина, казнили. Единственная кто уцеле-
ла — московская аспирантка. Вернувшись в 1955 году
из лагеря, она пришла в ЦК и написала краткую исто-
рию соэдапия знаменитой книги.
А вот перед нами второе, подарочное (1936 года)
издание. Отличная бумага, самый лучший шрифт, де-
сятки фотографий, отменные цветные репродукции.
Товарищ Сталин — руководитель рабочего кружка в
Тифлисе в 1889 году. Нелегальное собрание на Ходже-
панском кладбище в Тифлисе во главе с товарищем Ста-
линым.
Товарищ Сталин среди своих соратников.
Демонстрация батумских рабочих под руководством
товарища Сталина в 1902 году.
65
Товарищ Сталин па митинге в Чиатурах в 1905 го-
ду разоблачает меньшевиков.
Изумленно, подобострастно, строго соблюдая дис-
танцию, взирают па юного, ио уже такою гениального
Вождя маститые революционеры. Расступаются перед
ним седобородые старцы в бурках, поспешают за геро-
ем кадровые рабочие. Некадровые — тоже. По что это?
На картине К. Хуцишвили Сталин изображен в роли
организатора забастовки железнодорожных рабочих в
1902 году в Тифлисе. Однако организатором этой заба-
стовки он не мог быть хотя бы потому, что в то время
находился в Батуми. Того же достоинства все осталь-
ные иллюстрации бериевского опуса.
Батум, ноябрь 1901 года. Сталии переезжает сюда
из Тифлиса, и сразу же, на голом месте, возникают со-
циал-демократические кружки. В новогоднюю ночь они
оформляются в партийную организацию, создан «Ко-
митет» во главе с молодым вождем. Он организует в
начале 1902 года несколько победных забастовок ра-
бочих. Потом — демонстрации. 9 марта он вывел на ули-
цы 6000 рабочих. Демонстрацию расстреляли, сотни
бунтовщиков забрали в тюрьму. Похороны жертв реп-
рессий превратились в мощную политическую манифе-
стацию. Новые аресты, новые жертвы. Лишь зачинщик
и вождь невредим. Нелегальная типография, им якобы
основанная, печатает им же составленные проклама-
ции. Еще немного — и Батум станет центром мирового
революционного движения.
К 25-летию Батумской демонстрации Берия устро-
ил в Грузии грандиозное празднество. Музеи, учебные
заведения, партийные комитеты, все предприятия и кол-
хозы отметили этот исторический день торжественными
собраниями. Газеты, украшенные огромными портрета-
ми Вождя, вовсю славили его батумский подвиг. А под-
вига не было. В воспоминаниях участников батумских
событий, паписанных до эпохи сплошной фальсифика-
ции истории, имя Сталина почти не упоминается.
Книгу Авеля Епукидзе «Подпольная типография на
Кавказе», вышедшую в 1934 году, Берия буквально
смешал с грязью. Она, оказывается, составлена «в ли-
берально-меньшевистском духе» и полна «грубейших
извращений». Воспоминания Епукидзе не лишены вов-
се ошибок, но Берия не хотел ограничиваться критиче-
скими замечаниями. Ему нужно было изничтожить Епу-
кидзе — пока только пером — и приписать его заслуги
Сталину.
50
По настояпию Института Маркса — Энгельса — Ле-
пина Авель Енукидзе выступил публично в «Правде»
16 ноября 1935 года с признанием своих ошибок. Но
стоявшему за кулисами генсеку этого покаяния пока-
залось мало. И вот в книжке Берии что ни глава — то
удар по репутации Енукидзе. Тот будто бы «выдвига-
ет свою персону на первый план», «умаляет роль и зна-
чение товарища Кецховслп». Как это все не похоже на
скромного, самоотверженного Авеля Сафроиовнча.
Берия пренебрег и фактами жизни Ладо Кецховели,
одного из признанных лидеров грузинских социал-де-
мократов, погибшего в тюрьме в 1903 году: оп вдруг
оказался помощником Сталина. По его указанию Кец-
ховели в япваре 1900 года переезжает из Тифлиса в
Баку. По его же указанию восстанавливает и укрепля-
ет социал-демократические кружки, основывает неле-
гальную типографию, издает газету «Брдзола» («Борь-
ба»), агитирует среди рабочих. В действительности ак-
тивную подпольную работу в Баку Кецховели вел вме-
сте с Енукидзе.
Чтобы придать своей стряпне аромат достоверности,
Берия приводит воспоминания рабочего Вано Болквад-
зе, который рисует Сталина «самым выдающимся» и
боевитым вождем.
В свое время Э. Бедия вынудил старых рабочих —
кого угрозами, кого посулами — дать угодные генсеку
«воспоминания». Теперь в книге Берии, в первой же
главе, они противопоставляются мемуарам Енукидзе и
других честных революционеров.
Пе Бедия с Берией изобрели этот простейший метод
фальсификации истории. Но они подали заразительный
пример, которому тотчас последовали мощные институ-
ты и академии. Целая армия лжеисториков принялась
перелицовывать прошлое. И возникла миллиоппотираж-
iia.i псевдолитература, наглухо перекрывшая доступ к
подлинной истории. Появились — в широком ассорти-
менте — сказочные биографии, легендарные описания
революции п гражданской войпы. И кинофильмы, пье-
сы, хоралы...
Последняя глава бериевской книжки посвящена бо-
рьбе с национал-уклоппзмом. Читая работы Ленина в
об асти национальной политики, видишь, что уклони-
ст и являлся не кто иной, как Сталин, с его проектом
автономизации, с его практикой геноцида и порабоще-
ния приграничных народов. Но именно его Берия жпво-
п’ сует этаким стерильным ортодоксом-ленинцем, побе-
57
доноспо разящим внутренних врагов. Национальную
политику генсека он именует пе иначе как ленинско-
сталинской. Все новации — па деле авантюрные и
антинародные — будут позднее связывать с именем од-
ного гения — Сталина.
Так называемые грузинские пациопал-уклонисты в
1922 году протестовали против проекта образования За-
кавказской федерации и ходатайствовали о непосредст-
венном вхоясдении Грузии в состав СССР. В книжке
Берии упоминаются их имена. Пока их разоблачают,
громят, по через год-два уничтожат, лишь двоим будет
высочайше даровано право жить па освобожденной
земле. Шпионами, диверсантами, врагами парода их на-
зовут потом, перед арестом и казнью.
Книга Берии так же, как и сказание о генсеке Кли-
ма Ворошилова «Сталин и Красная Армия», стала обя-
зательным пособием для всех, изучающих историю пар-
тии. Почти в каждом номере «Зари Востока», да и в
других газетах и журналах бериевское сочинение ста-
вится в пример всем ученым-историкам.
Поскольку разговоры о подлинных авторах книги
Берии не прекращались, Лаврентию Павловичу приш-
лось бросить в подвал Эрика Бедию, того самого, кото-
рого ранее он принимал в партию, приблизил к своему
трону. Но на свободе оставалась жена Бедии, несдер-
жанная на язык, с независимым характером, мингрель-
ская княжпа Пина Чичуа. Когда за ней пришли, опа
достала из-под подушки браунинг и приказала агентам:
«Руки вверх!» И засмеялась: «Я в таких не стреляю.
Видите, я уже приготовила вещи...»
В камеру ее приводили после допросов избитую, ис-
терзанную. Допрашивал Берия лично, начиная с одно-
го и того же вопроса: «Ну, кто написал книгу о револю-
ционном движении в Закавказье?» Нина неизменно от-
вечала: «Эрик, мой муж». И получала очередную пор-
цию побоев. Однажды опа схватила со стола тяжелую,
оправленную в металл стеклянную пепельницу и бро-
сила в мучителя... Берия пристрелил ее па месте (из
воспоминаний Кетеван Орахелашвили).
В 1937 году Александр Папава возглавлял Кутаис-
ский педагогический институт. Осенью его вызвали те-
леграммой в ЦК. Новый заведующий отделом культуры
и пропаганды посмотрел на прибывшего ректора: «Ты
нужен пе мне... Тебя вызвали вон туда, в НКВД».
Начальник секретно-политического отдела (СПО)
Сулхашпвили, ровесник и друг Папавы, был, как всег-
58
да, приветлив: «Ну, Саша, заходи. Садись. Нам нужна
твоя помощь. Я говорю от имени Лаврентия Павловича
Тебе известно о том, что троцкисты натворили. Помоти
партии разоблачить эту банду террористов и убийц. Ты
всех старых оппозиционеров знал...»
И Сулханшвили перечислил десять — пятнадцать
имен известных партийцев, которые с самого начала не
признавали в Сталине Вождя и уж никак не хотели при-
мириться с бериевским диктатом в Грузии. Но Алек-
сандр Папава не готовил себя на роль провокатора. Он
пе мог, не хотел содействовать гибели товарищей... Од-
нако приятель не унимался: «Все они скоро будут аре-
стованы, мы располагаем неопровержимыми фактами.
Ты ведь и Торошелидзе хорошо зпал, и Мдивани... Са-
ша, ты всегда вел генеральную линию партии, а они бы-
ли против. Они могли проговориться... Вспомни что-ни-
будь...»
Папава молчал. Он молчал и прикидывал — сколько
ему дадут: 10 лет, 8 или 5? Нет, убийства Лаврентий
Павлович пе допустит. За что его казнить?
— А заодно,— в голосе начальника зазвучали ужо
карательные потки,— вспомни о том, как ты боролся
против товарища Берии. Вы хотели его просто сместить
пли готовы были пойти дальше?..
— Ничего не знаю. А за отказ работать под нача-
лом Берии я уже получил партвзыскание. Сам Лаврен-
тий Павлович мне простил старое.
— Ладно, пе будем пока расписываться. Ты попро-
буй вспомнить все, что нужно. И напиши. Подумай хо-
рошенько, напиши и приходи завтра.
На другой день Папава принес письменные показа-
ния. Он признался в том, что действительно хотел сме-
щения Берии.
Сулханшвили взъярился: «Ты напиши о своей вра-
жеской подрывной деятельности!» Он достал из ящика
стола папку: «Вот опо, твое дело, ты, оказывается, был
скрытым троцкистом. У нас имеются все необходимые
доказательства».
Начальник СПО вышел из кабинета и через неско-
лько минут вернулся с ордером па арест.
С Александром Папавой Берия поступил на удивле-
ние милостиво. Его совсем мало допрашивали, пе ны-
тнли, постановление ОСО он получил в кратчайший
срок — через сорок дней. Срок минимальный — 5 лет,
но статье достаточно ходовой — КРТД (контрреволюци-
онная троцкистская деятельность). В своем милосер-
59
дии Лаврептий Павлович зашел тате далеко, что позво-
лил Папавс дошить до конца срока. И — до конца вто-
рого лагерного срока.
Попый год в Грузии начался, как всегда, с совеща-
ния в ЦК партии о подготовке к севу. А через несколь-
ко диен депутат Берия выехал в Москву, па I сессию
Верховного Совета СССР. Там группе грузинских депу-
татов выпала высочайшая честь — сфотографироваться
вместе с членами Политбюро. Берия сидит в первом ря-
ду, вместе со Сталиным, Ворошиловым, Калининым,
Молотовым, Натановичем, Ежовым. Берия сидит с Ге-
неральным комиссаром государственной безопасности.
И только один человек зпает, что ждет впередп и того,
и другого. Сталии исподволь готовит почву для смеще-
ния Ежова.
«Реабилитировать неправильно исключенных, суро-
во наказать клеветников!» Этот заголовок передовой
статьи «Правды» от 26 января звучит как прелюдия к
осуждению «политики Ежова». «Наиболее ловкие ка-
рьеристы и пройдохи умели использовать в клеветни-
ческих целях и газеты»,— сообщает «Правда». И хотя
чуткое ухо Берпи ловит последние директивы Вождя,
в конце япваря он благословляет процесс над «вредите-
лями» из Грузинского паучпо-исследовательского инс-
титута.
Шалва Дадпапи *, Александр Сападзе, Иеремия Гар-
сиашвили, Шалва Каспиани, Дмитрий Мчедлишвили,
Николай Джапаридзе, Михаил Тимофеевский — все се-
меро каялись в несовершенных преступлениях, надеясь
на мплость палача. Как на московских процессах, пяте-
рых приговорили к смертной казпи, двоих — к 20 го-
дам тюрьмы каждого.
Обстоятельства, связанные с переездом Берпи в Мо-
скву, довольно запутанны. В кругах, близких к тогдаш-
нему руководству НКВД, ходили слухи о предполагав-
шемся аресте Берии. Совсем недавпо гепорал X., поже-
лавший остаться неизвестным, сообщил, что один из от-
ветственных сотрудников Ежова доставил в мае 1938 го-
да в Тбилиси ордер на арест Берии. Лаврентий Павло-
вич вылетел в Москву объясняться с Хозяином. Зная
характер Сталина, его пристрастие к провокациям, мож-
1 Однофамилец известного драматурга, народпого артиста
Грузии, депутата Верховного Совета СССР.
60
но не сомневаться в том, что Сталин, задумав заменить
Ежова более близким по духу человеком, прежде всего
хотел еще раз продемонстрировать свою власть над жиз-
нью и смертью подручных. Не исключая фаворитов.
Сталин успокоил грузинского наместника: этот ма-
ленький нарком страдает ба-альшой подозрительностью.
Пу что ж, Центральный Комитет поправит товарища
Ежова.
Однако тем дело не кончилось. В 1964 году, когда
некоторые дворцовые тайпы перестали быть тайпами,
доктор философских паук Ф. Т. Константинов расска-
зывал в тесном кругу своих аспирантов об одном эпизо-
де, который мог стать историческим событием. В июле
1938 года в кабинете генсека произошла встреча Берии
с Ежовым. Разговор принял опасный оборот. Оказыва-
ется, к паркому внутренних дел поступил материал,
изобличающий Берию в измене. Товарищ Ежов обязан
исполнить свой долг...
Автор этой интриги сидел тут же сторонним наблю-
дателем. Потом Сталин надел маску миротворца и объ-
явил свою волю: он все же доверяет товарищу Берии и
рекомендует его па пост первого заместителя наркома.
Эти факты стали известны Ф. Т. Константинову от
Георгия Димитрова, у которого он работал секретарем.
Летом 1938 года Берия был назначен первым заме-
стителем паркома внутренних дел и начальником Глав-
ного управления госбезопасности.
Когда Сталин решил, что пришла пора избавиться от
Ежова, то он создал новую комиссию по наблюдению за
работой НКВД. Фактически Ежов перестал руководить
секретным ведомством задолго до официального смеще-
ния в 1938 году.
Ставя Берию на ключевой пост своей системы, Ста-
лии тщательно обдумал сей ответственный шаг. Дзер-
жинский, Мснжппский, Ягода, Ежов... Они ведь, в сущ-
ности, были любителями. Теперь на Лубянку пришел
профессионал. В этом смысл перемещения Берии в Мо-
скву.
Началась переналадка механизма репрессий, развед-
ки п контрразведки. Губительная радиация достигла та-
кой силы, что содрогнулась вся страна — от одесских ли-
манов до камчатских сопок.
61
Летней почыо тридцать восьмого агенты НКВД аре-
стовали руководство труболитейного завода, построенно-
го в Могилеве в годы первой пятилетки. Инженеров об-
винили в организации диверсий, шпионаже, терроре, ан-
тисоветской агитации. Бросили в тесную камеру, закры-
ли наглухо окпа, дверь и начали усиленно топить печь.
Через несколько дней арестанты потеряли созпанпе,
шестеро лишились ума. Местные следователи были изоб-
ретательны: упорствующим надевали па головы проти-
вогазные маски и нещадно били резиновыми дубин-
ками. На ночных допросах переворачивали табуретку и
сажали подследственного на заостренную ножку. Через
две недели все подписали чистосердечные признания в
контрреволюционной деятельности.
В строго режимной камере № 6 — шестьдесят чело-
век (на 16-ти квадратных метрах). Стояли сутками,
упаоть на пол никто не мог, а небольшие нары у стены
занимали уголовники. Они избивали «политических»,
отнимали последний кусок хлеба.
Весной 1939 года заводских перевели в тюрьму, боль-
шое трехэтажное здание, и начали по одному вызывать
на заседание тройки. Первый вопрос задавали каждому:
«Подтверждаете свои показания, данные на предвари-
тельном следствии?» Что они могли ответить? Подтвер-
дишь — расстреляют, откажешься — забьют до смерти.
И все же начальник заводской химической лаборатории
отказался подтвердить прежние показания. Его тотчас
вернули в тюрьму. Все сгинули — директор, главный ин-
женер, конструкторы, мастера. И начальник лабора-
тории.
Могилевская история повторялась тысячекратно во
всех городах страны. Везде функционировали тройки,
филиалы московского Особого совещания — ОСО. Пос-
ле назначения на пост первого заместителя наркома Бе-
рия возглавил ОСО, орган, отправлявший на казнь и па
лагерную каторгу миллионы граждан. Он встал у кон-
вейера смерти надолго.
Летом 1938 года Сталин поручил Лаврентию Берни
заняться весьма необычном делом — выявить и ликви-
дировать группу врагов народа, пробравшихся в аппа-
рат ЦК. Жертвы, как обычно, Сталин наметил заранее.
Арестованным А. И. Стецкому, А. С. Якубову, А. Б. Ха-
латову объяснили при помощи обычных аргументов, что
они еще в 1932 году вошли в преступный контакт с во-
62
ждями оппозиции Рыковым, Бухариным, Томским, Ка-
меневым, Зиновьевым и организовали в недрах самого
ЦК «Контрреволюционный правотроцкистский центр».
Самый факт отстранения от этого дела Ежова, тогда
еще остававшегося полноправным наркомом, достаточно
красноречив. Берия вел это дело с известной долей осто-
рожности: предстояло выбивать признания из бывших
сотрудников генсека, а нрав Властителя ох как пере-
менчив...
В конце тридцать восьмого к группе заговорщиков
пристегнули бывшего редактора «Известий» Ивана Ми-
хайловича Гронского. Он пользовался ряд лет особым
доверием Сталина. Сам Берия не смел еще втягивать в
воронку этой политической провокации таких лиц без
прямого приказа Хозяина. Но, собирая материалы на
малых вождей и вчерашних сотрудников генсека, Лав-
рептий Павлович получил возможность заготовить впрок
показания против членов Политбюро. Ведь каждый из
них — потенциальный соперник на пути к верховной
власти. Генсеку скоро шестьдесят, и если кто-то помо-
жет ему обрести покой, вечный покой, то совсем необя-
зательно ставить иа ого место Молотова или Кагановича.
Словом, Лаврентий Берия свой шанс не упустит.
На допросах от Гронского потребовали подробных
показаний: как он вербовал в «Центр» членов Полит-
бюро Молотова, Калинина, Ворошилова, Микояна, ка-
кие задания им давал, скольких ценных работников пар-
тии — членов ЦК, наркомов — им удалось скомпромети-
ровать, а затем убрать — во вред государству.
Но вот подследственного Гронского отвели к парик-
махеру, постригли, побрили и даже, сверх нормы, помы-
ли в бане. После этих экстренных гигиенических меро-
приятий Ивап Гронский предстал перед Берией.
Нарком сидел в своем огромном кабинете, рядом в
кресле — Богдан Кобулов. Этого мастера Гронский ви-
дел впервые, а Лаврентия Павловича помнил с той по-
ры, когда в 1932 году по заданию Политбюро ездил в
Грузию «наводить порядок». Следователь говорил Грон-
скому, что новый нарком отзывается о нем с искренней
теплотой. Еще бы! Близкие советники генсека были на-
перечет, и Берия на всякий случай избрал в отношении
бывшего фаворита Сталина выжидательную тактику.
Итак, Гронского ввели в кабинет. Поздоровались как
равные, Берия пригласил арестанта сесть и спросил:
— Как поживаете?
— Не шибко важно в этом учреждении поживать.
63
— А что, разве вас здесь притесняют? Может быть,
следователь с вамп груб?
— Нот, на следователя я пе могу жаловаться, по по-
ра бы уже п разобраться в моем деле. Тем более что и
дела-то никакого пет. Да и быть не может.
— Обещаю вам, Иван Михайлович, что займусь ва-
шим долом лично. Я сдолаю для вас все, что смогу...
Распоряжаться судьбой Гронского Лаврентий Берия,
конечно, не мог. Ни один хозяин Лубянки, начиная с
Дзержинского п кончая Ежовым, пе чувствовал себя
там полновластным хозяином. Главный инструмент сво-
ей личной политики Сталин пе выпускал из цепких рук
ни на один час. Быть или не быть ему на свете — это
решалось не на Лубянке.
Первые дни после памятной беседы с наркомом сле-
дователь был предельно доброжелателен, потом внезап-
но переменился и перестал вовсе вызывать на допрос.
Через месяц вызвал и предложил сухим тоном подпи-
сать протокол об окончании следствия. Но листы дела
оказались неподшитыми, непронумерованными. Грон-
ский подписал протокол. Пусть подсовывают, пусть изы-
мают из дела что хотят. Все равно...
Позднсо вручили обвинительное заключение. Из этой
бумаги Гропский узнал, что, постоянно участвуя в засе-
даниях Политбюро и выполняя его поручения, он орга-
низовал тщательно законспирированный правотроцкист-
ский центр. Что он изменил... замышлял... предал... Дей-
ствия его подпадают под статью 58 пункты 1 — А, 7, 8—
через п. 17, а также — пункт 11 — измена, вредительст-
во, террор, участие в антисоветской организации ’...
В программе уничтожения командного состава армии
Блюхер занимал особое место. После успешно проведен-
ной операции у озера Хасан, которая закончилась в ав-
густе 1938 года, Блюхера вызвали в Москву. Газеты пе-
стрели описаниями победных сражений и именами ге-
роев, по имя командующего Блюхера не упомянули ни
разу. Было о чем задуматься маршалу.
Сталин молчал, когда на Военном совете Блюхера
критиковали за медлительность в отражении интервен-
тов и за... большие потери. После заседания Ворошилов
по старой «дружбе» успокаивал Василия Константино-
вича и предложил ему для отдыха свою дачу в Сочи.
1 Из воспоминаний И. М. Гронского.
64
Блюхер вызвал телеграммой жену с детьми, и в конце
сентября они всей семьей поехали на море.
Дача наркома обороны находилась в местечке Боча-
ров Ручей, за сочинским парком «Ривьера». Там же, не-
подалеку, построили большой двухэтажный дом на че-
тыре квартиры — для маршалов. В ту пору он пустовал,
окна были закрашены мелом.
По старой привычке Блюхер читает газеты. «Враги
народа, гамарниковско-берлпнскпе шпионы, прилагали
все старания к тому, чтобы разрушить железный костяк
Красной Армии...» Это — в «Правде» 13 октября. С се-
редины октября начали публиковать Указ о награжде-
нии героев беев на озере Хасан. Имя командующего
фронтом под запретом. Иначе как объяснить себе упор-
ное замалчивание?
...За ним пришли утром 22 октября. Маршал еще
спал, накануне легли поздно, играли в домино. Был
шторм на море, сильный ветер, поэтому в тот вечер от
прогулки отказались.
Три агента быстрым, уверенным шагом прошли в
спальню, разбудили Блюхера, обыскали одежду, забра-
ли пистолет. Жена в этот час кормила восьмимесячного
сына. Заметив посторонних, она направилась к спальне,
по дверной проем закрыл охранник Лемешко. Его при-
ставили к Блюхеру в Сочи для личной безопасности.
Маршал принял его как своего человека, вместо с ним
семья обедала, вместе ходили на прогулки к морю, в
парк. Блюхер звал его «товарищ Лемешко». Спал он от-
дельно, па втором этаже. Теперь Лемешко встал в две-
рях, скрестив па груди руки, всем видом давая попять
ясене Блюхера, что там ей делать нечего.
Василия Константиновича, его брата и жепу повезли
па станцию — каждого в отдельной машине. Блюхера
посадили в его ясе служебный вагон. По прибытии в Мо-
скву маршала отправили в Лефортово, Глафиру Луки-
ничну — па Лубянку, во внутреннюю тюрьму № 2.
Блюхер зпал, что его ждет, еще летом тридцать седь-
мого понял, когда казнили полководцев, соратников по
гражданской войне. И когда в конце июня тридцать
восьмого в Хабаровск прибыли Мехлис и Фриновскип,
которые в доме маршала вели себя более чем самоуве-
ренно, Василий Константинович сказал жене: «Это при-
были акулы, которые хотят меня сожрать. Сожрут они
меня или я их — не знаю. Второе маловероятно». За не-
сколько дней до ареста он заметил жене: «Если со мной
что-нибудь случится, меня оправдает история».
3
Берия
65
Сожрали Блюхера другие акулы, самые крупные.
...Шестнадцать дней выдержал он на лефортовской
дыбе. Пытали его следователи вчетвером — порознь и
скопом — под личным надзором Берии.
Маршалу Блюхеру, герою гражданской войны, кава-
леру первого ордена Красного Знамени, полководцу, не-
давно разбившему японских агрессоров у озера Хасан,
инкриминировали шпионаж в пользу... Японии. И еще
его обвиняли в подготовке отторжения Дальнего Восто-
ка под крыло все той же Японии. Побег готовил летчик
Павел Блюхер, брат Василия Константиновича. При-
вычный для Сталина и Берпи ассортимент! Через день
после звонкого ворошиловского приказа о том, что «под
руководством партии Лепина — Сталина советский на-
род и в истекшем году беспощадно пресекал, корчевал,
как и впредь будет пресекать и выкорчевывать преступ-
ную работу вражеской агентуры, троцкистско-бухарин-
ских шпионов, заговорщиков...», Берия застрелит Блю-
хера в своем кабинете.
Леонид Григорьевич Броун в годы гражданской вой-
ны сражался в ЗО-й дивизии Блюхера. Они дружили се-
мьями, отдыхали вместе в санатории «Барвиха». Броуна
отправили в Красноярские лагеря, где оп встретился с
бывшим начальником Лефортовской тюрьмы. Там же
очутился тюремный доктор Ольшевский. Они рассказа-
ли Броуну о последних днях Блюхера.
Жену маршала на второй день тюремного заключе-
ния вызвал Лаврентий Берия. Он ничего не спрашивал
о враждебных замыслах Блюхера, не угрожал распра-
вой. Глафире было всего 23 года, может быть, молодость
и спасла ее от худшего. Отсидев пять с половиной ме-
сяцев в одиночке, она попала в Бутырки и — на этап, в
Карагандинский лагерь. Особое совещание оценило ее
вину в 8 лет.
После ареста Блюхера его детей — пятилетнюю Вои-
ру и маленького Василина — отправили в детские до-
ма... Племянницу Нину, дочь сестры маршала,— туда
же. Старшего сына от первого брака, Всеволода, продер-
жали два с половиной года в Пальчике, в политизолято-
ре. Он отказался сменить фамилию. Отечественную вой-
ну прошел рядовым, сражался храбро, но без наград.
Умер в 1978 году.
Вдову Блюхера после отбытия лагерного срока еще
долго подвергали преследованиям. Лишь в 1957 году опа
приехала в Москву. В КПК ее принял партследователь
Крылов. Он готовил документы к реабилитации Блюхе-
66
ра в 1955 году и знал дело детально. Оказывается, мар-
шала даже не успели исключить из партии, так они
спешили. Жену тоже приговорили к высшей мере, но в
последний момент кто-то проявил милосердие. Власти-
тели тоже подвержены минутным капризам.
Крылов вызывал людей, видевших маршала пе-
ред концом. У Блюхера состоялась очная ставка с ком-
кором Хаханьяном и командармом Федько. Оп просил,
настойчиво просил друзей-соратников дать против
пего показания. Он хотел избавить от мучений их и
себя.
— Как он выглядел? — спросила вдова.
— Блюхер был похож па человека, по которому не
один раз прошел трактор. Следователи пытали его звер-
ски. Блюхер положил на ладонь вырванный ими глаз:
«Что вы со мной делаете?..»
28 ноября 1938 года Берия лично прибыл на квар-
тиру Александра Косарева. Генеральному секретарю
ЦК ВЛКСМ было тогда тридцать пять лет. Его жена,
Мария Викторовна, держалась мужественно. Когда аре-
стованного уводили, она крикнула: «Саша, вернись!
Простимся...»
Берия приказал забрать и ее. Жену Косарева схва-
тили без ордера на арест, оп был оформлен подписью
прокурора лишь два дня спустя.
Приговорили Марию Викторовну к 10 годам заклю-
чения по статье 58 п. 8 (террор) и 11 (антисоветская
агитация, групповая). Опа провела в ИТЛ 17 лет, часть
срока — в Норильске. Удалось устроиться по своей спе-
циальности — инженером-экономистом. Тут, вероятно,
сказалось уважение к имени ее мужа, иначе бы держа-
ли на гибельных общих работах. Со статьей 58 п. 8 ма-
ло кто выжил...
В Москву Косарева написала сразу же после казни
Берии в декабре 1953 года и вскоре — одна из первых —
получила документ о своей реабилитации. Через четыре
месяца был реабилитирован и Александр Косарев. Пос-
мертно. В справках о реабилитации Косарева и его вдо-
вы сказано, что дело прекращено ввиду отсутствия со-
става преступления. В справке о смерти мужа, которую
выдали для получения денег со счета сберкассы, указа-
но, что А. Косарев умер от воспаления легких, тогда как
казнили Косарева 23 февраля 1939 года. Мария Викто-
ровна видела этот акт об исполнении приговора, когда в
67
1956 году была на приеме у Генерального прокурора
СССР Руденко.
При получении денежной компенсации за конфиско-
ванное имущество всплыли факты грабежа. Бериевские
агенты присвоили много вещей, коллекцию оружия (Ко-
сарев собирал пистолеты всех времен), книги. У Косаре-
вых была цепная библиотека: свыше двух тысяч томов,
а в описи изъятого имущества указано только: «Книги в
мягких обложках — 550 штук, в твердых переплетах —
700 штук». Присвоили автомашину, принадлежавшую
Косаревой. Сотрудник финансового отдела МВД спра-
шивал (в 1954 году): «А вы зпаете, кто забрал вашу ма-
шину? Куда опа делась?»
Год тридцать восьмой принял кровавую эстафету у
тридцать седьмого. Многих деятелей — военных, пар-
тийных, государственных,— взятых тогда, казнили те-
перь, уже при Лаврентии Берии.
Нельзя утверждать, что Сталин передавал в руки
Берии всех старых большевиков. Он оставил жизнь Гри-
горию Петровскому, Максиму Литвинову, Елене Стасо-
вой, Глебу Кржижановскому, Емельяну Ярославскому.
Последний служил штатным фальсификатором истории
партии и напустил вокруг Вождя густого розового ту-
мана.
Петр Ананьевич Красиков тоже миновал ареста. Он
был ровесником Ленина, вступил в партию в 1892 году.
В советское время занимал ответственные посты в пра-
вовых органах: председателя Следственной комиссии,
заместителя председателя Верховного суда СССР. «Он
был беспощаден к классовым врагам»,— писал о нем
Ярославский. Время расправы с ним подошло к осени
1938 года. Когда Берия уже возглавлял Главное управ-
ление госбезопасности НКВД, Красиков без какого-либо
основания был отстранен от работы и переведен в ре-
зерв. 20 августа 1939 года он скоропостижно скончался
в Железноводске и безвестно похоронен па местном
кладбище.
Залпетер начал работать в ВЧК па второй год после
учреждения этой комиссии. В Тифлисе он возглавлял
Особый отдел Закавказской ЧК. По натуре порядочный,
честпый, он менее всего устраивал Берию. Когда Сталин
с Берией разогнали прежних руководителей края, Зал-
68
петер попал в Новосибирск заместителем полномочного
представителя ОГПУ Зековского. Там Залпетер пробыл
два года, а затем его перевели в Москву. При Ежове оп
стал начальником Особого отдела.
В тридцать седьмом пришла пора расплаты за непо-
рочную службу. Предлога для ареста искать не приш-
лось. Однажды в компании Залпетер назвал наркома
«Василем Блаженным». Действительно, Николай Ежов
действовал как в чаду, брал всех подряд, па кого
укажут...
За столом сидело шесть человек, все свои, близкие.
Но кто-то донес. Залпетера арестовали, потом взяли же-
ну, Тасо.
Ее мучили в Лефортовской тюрьме восемь месяцев.
Однажды поместили в камеру, где можно было только
сидеть посредине, перед «глазком». По стенам — движу-
щиеся тени. И шепот откуда-то сверху: «Сумасшедшая
старуха! Сумасшедшая старуха!..» И детский плач...
Все это происходило уже под квалифицированным
руководством Берии.
От Тасо требовали признания в контрреволюционной
деятельности. Будто муж завербовал ее в свою «орга-
низацию». Следователь предъявил Тасо показания му-
жа. Запомнилась на всю жизнь очная ставка.
Следователь стал за спиной Тасо. Ввели Золю (так
Тасо называла мужа). Взгляд отсутствующий, кисти рук
забинтованы, на погах — разные ботинки. Но умыт, выб-
рит. Залпетера посадили напротив жены.
Тасо. Золя, почему я должна подписывать ложные
показания против тебя? И против себя тоже? Очнись!..
Следователь. Залпетер, смотрите па меня! Смотрите
только на меня!
Залпетер. Тасо, подпиши все. Этого требует партия.
Этого требует партия.
Тасо. О чем ты говоришь?! Что с тобой, Золя?..
Залпетер. Подпиши, подпиши. Это нужно партии.
Залпетер вошел единицей в число семи миллионов
узников, которые в годы «большого террора» (1935 —
1940) погибли в тюремных застенках. Судьба жены сло-
жилась счастливее. Начало войны застало ее в Караган-
динском лагере, одном из самых многолюдных. Лаг-
пункт Бурма, где отбывала срок Тасо Залпетер, нахо-
дился за Карагандой, вблизи станции Жарык.
Тасо пе могла спокойно вспоминать о жестокости и
коварстве Берии, с которым ее несчастный муж столько
лет работал в органах. «Берия вылез в вожди, живет
69
в царской роскоши! — негодовала Тасо.— Что он сде-
лает с Россией?.. Оп потопит ее в крови. И Грузию
заодпо» *.
Тасо выпало дождаться роабилитаци, но она потеря-
ла зрение.
Нельзя представлять себе массовый террор как вне-
запный выброс звериной жестокости самозваных вождей
и партфункционеров низших рангов. Террор имел свой
внутренний смысл: сковать страхом весь народ, приве-
сти его, вместе с партией, к абсолютному послушанию
и — заодпо — сменить полностью партийное и советское
руководство в столице и на местах.
Он был политическим стратегом, Иосиф Сталин, а пе
мясником с топором в волосатых руках. А Берия — на-
дежным исполнителем тактических ударов. И соавтором
многих острых многоходовых комбинаций.
Зоологи и охотоведы полагают, что такой свирепый и
прожорливый хищник, как волк, необходим в природе.
Преследуя днем и ночью животных, волки держат их в
постоянном страхе, а значит, способствуют их жизне-
стойкости. При этом нельзя допускать бесконтрольного
размножения хищников: волки уничтожат все живое
окрест, потом начнут пожирать друг друга. Вот почему
признан целесообразным отстрел волков — до установ-
ленного предела.
Истории не известно, какую квоту для своей опорной
армии установил Верховный Отец, но командный состав
карателей и охранников он отстреливал регулярно.
Генрих Ягода после смерти Менжинского убрал
лишь несколько руководителей ОГПУ — НКВД. Ежов
ликвидировал три десятка работников центрального ап-
парата. Погибли — более чем заслуженно! — замести-
тель Ягоды Прокофьев, приближенный наркома Молча-
нов и все начальники управлений. Чистка не миновала
и тюремную охрану.
Берия после отстранения Ежова провел тотальную
чистку руководящего состава органов. Подошло время
устранения исполнителей и свидетелей кровавых злоде-
янии. Более трех тысяч оперативников периферийных
филиалов Лубянки казнено только в тридцать седьмом.
Несомненно, что каждого значительного кандидата
па тот свет они обсуждали вдвоем, Сталин и Берия.
1 Воспоминания О. Н. Картвелпшвили.
70
В день ареста Ежова был взят его заместитель Михаил
Фриновский. Он начинал карьеру в Закавказье, при Бе-
рии, работал на Дальнем Востоке, потом в Москве. Ку-
рировал дело Тухачевского. После уничтожения флото-
водцев был назначен наркомом Военно-Морского Флота,
с присвоением звания командарма I ранга. Сочетание
просто уникальное. Фриновского казнили вместе с же-
ной, аспиранткой Института истории АН СССР, и сы-
ном-школьником.
Тогда же арестовали комиссара госбезопасности
1 ранга Станислава Реденса, бывшего когда-то шефом
Берии. Вдова Редепса, Anna Аллилуева, была свояче-
ницей генсека. Но эти обстоятельства ничего не значили
в сталинской бухгалтерии.
Ежовский аппарат был обречен, Берия уничтожил
его без колебаний. Чего стоило набрать новую армию
головорезов?
Берия всеми морами поддерживал иллюзию потепле-
ния климата. По его распоряжению узникам разрешили
пользоваться в камерах настольными играми и книгами.
В тюрьмах стали появляться прокуроры. Опи обходили
камеры, и если кто-нибудь, приняв всерьез дежурный
вопрос: «Жалоб нет?» — отваживался посетовать на
скудное питание или отсутствие папирос, этот поступок
долго потом обсуждали в притихшей камере... Рассказы-
вали, что в 1939 году один прокурор по надзору за ор-
ганами посещал кабинеты следователей. «Жалоб пе
имеете?!» — спрашивал оп тоном, пе допускавшим ут-
вердительного ответа подследственного.
Ну а в лагерях? В конце 1938 года в лагпунктах Вор-
куты вызывали тех заключенных, у которых срок исте-
кал весной следующего года. Им зачитывали постанов-
ления ОСО и объявляли новые сроки — от 5 до 10 лет.
А в марте вызвали вновь. Оказывается, те бумаги — ре-
зультат ошибкп. Теперь с ежовщиной покончено, их вы-
пустят на волю в соответствии с законом.
Таких счастливчиков оказалось несколько человек н
каждом ОЛПе ’. Все опи были осуждены за «вредитель-
ство» (аварии на производство, па транспорте, неверные
распоряжения и т. п.). Остальных — разных там «бол-
тунов» (ст. 58 п. 10 УК) и «контриков» (КРД, КРТД и
т. п.) — просили не беспокоиться.
1 Отдельный лагерный пункт.
71
Что изменилось в судьбе шестнадцати миллионов,
томившихся в бесчисленных тюрьмах-лагерях? Может
быть, заключенным после пыток-побоев стали выдавать
мягкие матрацы или заменили постылую балапду обык-
новенными щами с котлетами? Может быть, разре-
шили свидания с родственниками, облегчили режим,
убавили убийственный труд па благо Хозяина? Нет.
На такие материальные и духовные траты пи Ста-
лин, ни Берия, люди государственные, пе могли согла-
ситься.
Как и все иные политические к-ампании, эта вскоре
же изошла демагогическим дымом. Сталин поручил роль
чуткого инспектора члену Политбюро Андрею Андрееву.
Когда-то тот имел неосторожность примкнуть на время
к платформе Троцкого, и Сталип, его окружение посто-
янно напоминали ему о том, что он был «троцкистом»,
хотя потом и «честно разоружился перед партией». Нас-
мерть запуганный человек приступил к проверке ведом-
ства Берии па предмет выявления безвинно арестован-
ных. Уж не Лаврентий ли Павлович подсказал Иосифу
Виссарионовичу кандидатуру Андреева?
...Из дальней области привезли одного низового парт-
работника, «участника опасной контрреволюционной ор-
ганизации». и предложили здесь, в кабинете некой след-
ственной части НКВД, рассказать «представителю ЦК»
всю правду. Запутавшийся в собственных 'показаниях,
чуть живой «враг народа», не разглядев сразу члена По-
литбюро в затененном углу, не знал, на что решиться.
Он уже не раз пострадал от провокаций и, даже опознав
Андреева, боялся подвоха. «Андреев уйдет, а я останусь
тут, в их руках...» — размышлял арестапт. И он подтвер-
дил свои чудовищные показания и попал под расстрел.
Вместе с «соучастниками». По воспоминаниям Е. Гнеди-
на, такие сцены повторялись пе раз и пе два — в при-
сутствии Андреева и сотрудников Берпи.
И чем громче с газетных страниц, с партийных три-
бун раздавались негодующие крики о ежовщине, тем
больше в сердцах людей крепла надежда на поворот
к добру. А хватит ли двадцати лет для пересмотра мил-
лионов расстрельных приговоров и смягченных лагер-
пых? Об этом никто не задумывался.
Проверить следственные дела, пусть сотую часть, нс
было никакой возможности. Кто ж возьмется остановить
поток, кто исследует каждую каплю невинной крови?
72
Все ждали перемен, все уповали на «новую метлу».
Товарищ Берия наведет чистоту в своем доме на Лу-
бянке.
В конце двадцатых годов, дабы прикрыть собствен-
ное бессилие и порочность силовых методов управления
хозяйством, Сталин инспирировал кампанию разоблаче-
ния вредительства в промышленности. Вспомним хотя
бы «Шахтинское дело»...
«Врагов парода» искали п выявляли всюду — па
шахтах, па заводах, на предприятиях химии и оборон-
ной промышленности.
Истребив старую техническую интеллигенцию, при-
нялись за новую — уже в годы тридцатые. Берия проя-
вил государственное рвение высшей категории. Он не
оставил своим вниманием ни одной отрасли народного
хозяйства. Экономическое управление НКВД прополо-
ло — в который раз! — все промышленные предприятия
Севера и Урала, Средней Азии и Дальнего Востока. Ог-
ромные потерн понесла тяжелая промышленность Ук-
раины: после гибели Серго Орджоникидзе забрали поч-
ти всех директоров и главных инженеров крупных ме-
таллургических заводов и комбинатов.
В Баку свирепствовал Багиров. Он поставлял в Мо-
скву особо опасных вредителей-нефтяников. Не мог-
ла оставаться в стороне энергетика. Откуда-то с даль-
них электростанций везли и везли директоров-дивер-
сантов.
В тридцать девятом под погром попала Комиссия со-
ветского контроля при Совнаркоме СССР. Председателя
комиссии Розалию Землячку Берия не тронул. Видимо,
Хозяина устраивало ее рвение в борьбе с «врагами наро-
да». Берия арестовал заместителя Землячки Бурова-
Шуба. На всякий случай нарком внутренних дел рас-
порядился выбить из пего показания о контрреволюци-
онной деятельности Землячки. Буров, между прочим,
поведал — знаменательный факт! — о явно антисемит-
ской направленности следствия. Одип из его сокамерни-
ков, Евгений Гнедин, сохранил этот рассказ для ис-
тории.
Из рук вой скверно работал железнодорожный транс-
порт. Даже сталинскому паркому Лазарю Кагановичу
пе дано было вывести его из состояния постоянного про-
рыва. Чуть ли не ежедневно — аварии, крушения, по-
жары.
73
Берия решил применить старое испытанное средст-
во — террор. Аварий меньше пе стало, зато увеличилось
население лагерей. В печати замелькали сообщения о
вредительстве, о диверсиях па транспорте.
Во главе Транспортного управления НКВД Берия
поставил давнего тифлисского знакомца — комиссара
госбезопасности Соломона Милыптейна. Тот знал свой
маневр досконально. Полетели головы руководителей
НКПС, начальников железных дорог — тех, что не ус-
пел срубить Ежов, и новых. Начальники служб и стан-
ций, ведущие ипжонеры и составители поездов — отны-
не никто пе был уверен в собственной безопасно-
сти. Мпльштейп брал всех подряд. Своих сотрудников
тоже.
После опубликования Закопа о всеобщей воинской
обязанности в сентябре 1939 года в тюрьмы-лагеря на-
чали поступать верующие, которые отказывались брать
в руки оружие по религиозным убеждениям. Изданный
еще в 1919 году (4 января) Декрет СНК РСФСР об
освобождении от воинской повинности по религиозным
убеждениям давно на практике не соблюдался, по ве-
рующие могли все же находить в нем оправдание и за-
щиту перед властями. Теперь же выбор был прост:
или служба в армии, или тюрьма. Тогда же, в сентябре
тридцать девятого, маршал Ворошилов заявил на сес-
сии Верховного Совета, что в СССР пет людей, не же-
лающих брать в руки оружие.
Сохранилась фотография, опа опубликована впер-
вые, кажется, в книге воспоминаний Н. Хрущева,—
па этой фотографии Ворошилов стоит в обнимку с Бе-
рией.
В отношении особо информированпых «врагов паро-
да» — ответственных работников государственного и
партийного аппарата — Берия применял особую техно-
логию. Нет, побои, пытки пе упразднялись. Арестован-
ных били, по не добивали, калечили, по не до смерти.
Эта категория подследственных представляла собой
ценный исходный материал для вольной композиции
на такие темы, как «Заговор», «Антисоветский центр»,
«Шпионское гнездо»...
И еще одно важпое обстоятельство, может быть, са-
мое важное, имел в виду Лаврентий Берия, сохраняя
им жизнь (па время, на время!). Ответственные работ-
ники, общаясь с наркомами и даже с вождями, могли
74
дать показания на самых близких Сталину людей. Над
головами самых-самых секира тоже висела постоян-
но — это Берия знал доподлинно. И он был готов в лю-
бой момент представить Хозяину материал на попав-
шего в немилость деятеля.
Следователей по этому случаю подбирали из обра-
зованных, способных даже к вежливому обращению.
Некоторых наскоро обучили психологическим мето-
дам ведения следствия. Они доверительно объясняли:
«...Мы знаем о вас всё. Пас интересуют лишь доталп.
'Гак что рассказывайте». Просвещали: «Лагеря бывают
разные — дальние и ближние, тяжелые и не очень. Не
поймите меня превратно: лагерей-санаториев у пас нет,
по от вас лично зависит — пошлем мы вас па север, па
лесоповал, или еще дальше — в Заполярье, где и ле-
са нет».
Задушевно предупреждали: «Пожалуйста, подумай-
те о жепе — опа мне звонила вчера — ио детях. Не на-
до смотреть на меня как на заклятого врага. У меня
тоже есть дети, и я смотрю на них открытыми глазами,
я честно исполняю свой долг, свой служебный и пар-
тийный долг».
Взывали к сознательности: «Вы ведь члеп партии,
вы мепя понимаете. Я всего-навсего старший следова-
тель, ио докладывать комиссару будут по моим мате-
риалам...»
Успокаивали: «...Оставьте свои страхи. Да, мы при-
меняем физические методы воздействия. Иногда. Это
право нам дано для выявления опасных вражеских за-
мыслов. Но вас никто больше пальцем не тронет. Вы
же остались патриотом, я верю, что вы хоть и оступи-
лись, но готовы помочь родному государству... Ведь
так? Я вижу — вы никак не можете успокоиться. Я ос-
тавлю вам несколько листов бумаги, вот ручка. Папи-
росы, пожалуйста, спички. Через час я зайду».
И все же нашлись среди бериевских жертв люди,
отважившиеся заявить на следствии и на суде о при-
менении пыток. А иные из прокуроров, не успевшие
освоить новейшую технологию государственного тер-
рора, предлагали занести заявления истязаемых в про-
токол. Когда об этом стало известно паркому внутрен-
них дел, он потребовал от Вышинского пресечь все по-
пытки оклеветать органы. В архиве сохранилось пись-
мо Генерального прокурора на имя Берии, в котором он
сообщает, что им дано указание не фиксировать прово-
кационные заявления.
75
Перед войной тюрьмы густо оснастили подслушива-
ющими устройствами. Осведомленные сотрудники Лав-
рентия Берии перестали вести беседы па вольные
темы. Жепщппы, театр, модные кпигп, сорта конфет и
табака, курорты — вот и весь круг... Неосведомленные
арестанты позволяли себе расслабиться в антракте ме-
жду двумя допросами. И при повой встрече со следова-
телем тяжко расплачивались за неосторожно обронен-
ную фразу...
Народный комиссариат иностранных дел подвергся
погрому в одно время с остальными паркоматами, в
1937—1938 годах, до прихода па Лубянку Лаврентия
Берии. Сколько старых членов партии — послов, сколь-
ко советников, секретарей, атташе полегло тогда! Кое-
кого удалось спасти Литвинову: он настойчиво хода-
тайствовал перед Политбюро, поручался за сотрудников
перед Сталиным. Но вот подошла и его очередь.
Пытаясь как-то успокоить общественное мнение па
Западе, Сталин разослал послам крупных государств
специальную телеграмму, в которой указал, что отстав-
ка Литвинова никак пе связана с изменением внешней
политики Советского Союза, а вызвана лишь разног-
ласиями бывшего наркома с Молотовым по вопросу
о кадрах.
Литвинов действительно пытался отстаивать ста-
рьте кадры дипломатов от уничтожения. ’ Но сколько
удалось ему спасти за те восемь лет, что он возглавлял
паркомат?
Арестованным работникам НКВД вписывали в про-
токолы допросов показания против наркома. Ничего
особенного: подрыв, измена, троцкистские связи, контр-
революция, шпионаж — привычный набор, повторяв-
шийся па всех «открытых процессах». Дело осталось за
малым — арестовать изменника.
Берия ожидал команды генсека взять Литвинова со
дня па день, по Вождь медлил. То ли он считал зазор-
ным казнить наркома, сторонника проанглийской по-
литики, в момент крутого поворота — империалистиче-
ским акулам только дай пищу для сенсации. То ли руку
Вождя удерживала память о революционных заслугах
Литвинова. Оп — Хозяин, может себе позволить такой
каприз — обложить человека со всех сторон и пе тро-
нуть.
2 мая 1939 года в кабинете Литвинова собралась
76
Комиссия ЦК: Молотов — председатель, Маленков, Бе-
рия, Декапозов — члены.
В то время уполномоченные Сталина и Молотова
наладили тайные контакты с Берлином. Все это дела-
лось без ведома Максима Максимовича, который при-
нимал всерьез сталинский лозунг непримиримой борь-
бы с фашизмом.
Ответственных работников НКИД вызывали в сек-
ретариат поздно вечером. Они приходили один за дру-
гим, встревоженные настойчивым тоном секретаря,—
заведующий правовым отделом Плоткин, управляю-
щий делами Корженко, недавно присланный из НКВД
для укрепления порядка, сотрудник спецотдела Токма-
ков, ведавший сугубо секретными личными делами ра-
ботников паркомата, заведующий отделом Прибалтики
Бежанов, заведующий отделом печати Гнедин. Некото-
рых, как Бежанова и Гнедина, вызвали прямо с офи-
циальных приемов.
Молотов больше отмалчивался и все время что-то
писал. Литвинов тоже пе вмешивался в ход допроса.
Формально это называлось — сделать сообщение о ра-
боте отдела, па деле комиссия выпытывала сведения,
порочащие наркома, и добивалась от допрашиваемых
признания во вредительстве на ниве дипломатии. Ни-
чего экстраординарного: если имеются вредители во
всех отраслях народного хозяйства, в науке и на так на-
зываемом культурном фронте, то в Наркомате иност-
ранных дел их должно быть вдвое больше.
Картину заседания Комиссии ЦК воссоздал в своих
мемуарах Евгений Гнедин. Ему запомнилась молчали-
вая, но полная затаенной угрозы фигура Берии. Гнедин
докладывал о работе своего отдела. Когда он перешел
к характеристике иностранных корреспондентов, Берия
встрепенулся: «Об этом мы с вами еще поговорим!»
Гнедин посетовал на скверную организацию контр-
пропагаиды за границей. Оказывается, даже пропаган-
да советских достижений была поставлена плохо. На-
столько плохо, что иностранные корреспонденты вы-
нуждены были обращаться в отдел печати за сведения-
ми обыкновенной, незасекреченной экономической ста-
тистики.
«'Гак вы и этим занимались!»—бросил злобно Бе-
рпя. Он уже располагал нужными показаниями о
«шпионской» деятельности Гнедина.
Следующая тема оказалась еще острее: Гпсдип за-
говорил о никчемности цензуры над сообщениями пно-
77
странных корреспондентов. Лицо Молотова надменно
застыло, Маленков взглянул па смертника изумленно и
усмехнулся, а Берия, вельможно откинувшись на спин-
ку кресла, воскликнул: «Вы говорите вещи, которые не
решится сказать даже член Политбюро!»
Этот вечер тянулся долго, очепь долго. Из кабинета
паркома Гпедип поспешил па пресс-конференцию, от-
ветил па все вопросы иностранных корреспондентов, за-
визировал тексты их телеграмм, составил справку для
Комиссии ЦК. Вскоре его вызвали вторично. Литви-
нова он уже в кабинете не застал, остальные были на
месте. Берия глядел на Гнедина сквозь стекла пенсне в
упор, с откровенной неприязнью и злорадством.
Молотов отчитал Гнедина резко, грубо. Казалось, с
ним все кончено. Но Гпедип оставался па своем месте
еще педелю, до 10 мая. В этот день Декапозов, новый
заместитель паркома иностранных дел, вызвал его к
7 часам вечера. Тот вечер стал для многих последним
на воле. Действуя по плану, согласованному с Молото-
вым и Берией, Деканоэов устроил в здании НКИД не-
что вроде пересыльного пункта, откуда сотрудников
препровождали на Лубянку, во внутреннюю тюрьму.
Не понадобилось ни поезда, ни автомобилей даже —
оба здания, НКИД и НКВД, стояли vis-a-vis.
Арестованных сотрудников Наркомипдела Берия
препоручил своему недавнему подручному, испытанно-
му костолому Богдану Кобулову.
На первом же ночном допросе Кобулов назвал Гне-
дина крупным шпионом. В камеру его отвели под утро,
по заснуть так и не дали, вызвали вновь и доставили в
кабинет Берии.
После первой порции побоев начался допрос. Оглу-
шенный, разбитый, Гнедин все же не утратил стойко-
сти духа. Он отказался признать себя государственным
изменником. Тогда в ход пошли резиновые дубинки.
— Следов пе оставлять! — приказал народный ко-
миссар.
...Гнедин давно подозревал, что линия ЦК на исн-
равление допущенных Ежовым ошибок, разговоры о
соблюдении законности и пересмотре дел — все это оче-
редная кампания, рассчитанная па простаков. Сталин
пе удосужился даже отменить пытки и побои. Ежова
сняли, а новый нарком, чем он лучше?
...Больнее всего отдавались удары по пяткам. Гпе-
дин кричал, по к этому здесь, видимо, привыкли. Били
до тех пор, пока сами не утомились.
78
Как предполагал Гнедин, Берия в те дни преследо*
вал главную цель — получить материалы против Лит-
винова. Берия и Кобулов называли его, «бывшего на-
чальника», обер-шпионом.
Избитого, раздетого донага дипломата бросили в хо-
лодный карцер. Через некоторое время экзекуция в
кабинете Берии повторилась. Передышки ему не дава-
ли, конвейер работал круглосуточно. Его таскали из
кабинета в кабинет и били, били, били. Особо свирепо
истязали в кабинете Кобулова — сколько раз Гне-
дин терял там сознание. Может быть, его готовили к
показательному допросу и лишь потому не прикон-
чили?
Из «первого набора» сотрудников Литвинова были
выбиты показания на остальных, и когда на Лубянку
поступила вторая партия, следователи располагали
уже широким ассортиментом провокационных показа-
ний. После ареста и гибели Крестинского, объявленно-
го главой контрреволюционного заговора в НКИД, эту
почетную должность приписали заведующему отделом
печати. Арестованный ранее Е. В. Гиршфельд, совет-
ник посольства во Франции, дал соответствующие ле-
генде показания, и Гнедипа допрашивали уже как ру-
ководителя антисоветского центра в НКИД.
Сеть доносчиков в НКИД не Берией была создана,
своих осведомителей и провокаторов Сталин насаждал
в этом наркомате еще при Ягоде и Ежове. Но в 1938—
1939 годах эта сеть проявилась очень зримо. В деле
Гнедина имеется донос заместителя наркома В. П. По-
темкина на бывшего заведующего отделом печати. Зам-
паркома называет его немецким шпионом и с прискор-
бием отмечает, что Литвинов напрасно поручился за
Гпедина перед Политбюро.
С тревогой следил за необычайно счастливой карье-
рой Берии старый коммунист Михаил Кедров. Почему
тогда, в двадцать первом, Дзержинский оставил без по-
следствий его докладную?
Год 1939-й. Берия — полновластный нарком внут-
ренних дел. В органах госбезопасности, в непосредст-
венном подчинении у Декапозова, работает младший
сын Кедрова Игорь. Однажды он пришел к отцу вместе
со своим другом и сослуживцем Владимиром Голубе-
вым и рассказал о гнусных преступлениях, творящих*
ся па Лубянке. Молодые чекисты располагали точнь!*
79
ми фактами. Невдомек было соратнику Ленина, кто
стоит за спиной Берии, кто планирует резпю.
По совету отца Игорь вместе с Голубевым отнесли
письмо в приемную генсека, а копию передали Матвею
Шкирятову, заместителю председателя Комиссии пар-
тийного контроля. Святая простота — они пе догадыва-
лись, что в главной канцелярии у Берии были свои
люди. Не знали, что Шкирятов также в команде
Берии.
Одновременно к Сталину обратился с личным пись-
мом Кедров старший. Он сообщал о своей давнишней
записке па имя Дзержинского и предостерегал Вождя
в отношении Лаврентия Берии, который накануне вой-
ны истребляет лучшие партийные и военные кадры.
У Сталина были с Кедровым старые счеты. В своих
воспоминаниях Кедров славит Лепппа; все о пем, в об-
ход истиппого основателя Советской власти и организа-
тора Красной Армии...
Игоря Кедрова с товарищем взяли в конце февраля
1939 года. И без лишних слов расстреляли. Михаил
Кедров, не теряя надежды на справедливость, вновь
обратился к Сталину. На другой день, 16 апреля, схва-
тили его самого.
Подробности ареста, следствия, пыток нам неизвест-
ны. Лишь один факт, факт уникальный, стал достояни-
ем истории: Верховный суд СССР оправдал Михаила
Кедрова. Такого с видными коммунистами пе случалось
пи до, пи после 1939 года.
Летом 1953 года, как только стало известно об аре-
сте Берии, старший сын Кедрова, Бонифатий, обратил-
ся к Генеральному прокурору Руденко. Бонифатий
Михайлович уже знал о судьбе двадцати двух этапиро-
ванных во время войны в саратовскую тюрьму. «А мы-
то думали-думали: что это за список? — сказал Руден-
ко и достал из сейфа лист бумаги.— Вот, смотрите:
двадцать одпа фамилия отпечатана, а Кедров добавлен
рукой Берии последним».
В сентябре 1941-го, когда немецкие армии подошли
к Москве, из столицы в Саратов был отправлен специ-
альный вагон с двадцатью двумя особо опасными пре-
ступниками. Там, в саратовской тюрьме, в копце ок-
тября их расстреляли.
В декабре 1953-го Прокуратура СССР сообщила об
уничтожении Михаила Кедрова. Берия и его соучаст-
ники боялись этого человека, способного разоблачить
их преступную деятельность.
80
Итак, Берия стал хозяином Лубянки. Никогда, пп
до, ни после, в кресле шефа тайной службы не сидел
столь могущественный человек, как Лаврентий Берия.
Второй человек в государстве. Но Сталин Лубянку —
этот испытанный ключ к абсолютной власти — из сво-
их цепких рук не выпускал ни па миг. Он оставался
главным распорядителем жизни и смерти подданных.
Генриху Ягоде и Николаю Ежову Сталин только при-
казывал, с Лаврентием Берней мог и посоветоваться, с
пим он даже планировал отдельные операции. С това-
рищем Лаврентием можно было говорить откровенно —
какие там умолчания между честными компаньонами?
Берия пришел в Москву, когда Сталин уже успел рас-
правиться с близкими соратниками Лепина — Камене-
вым, Зиновьевым, Серебряковым, Рыковым, Бухари-
ным, Рудэутаком, Раковским... Другая среда, другие
центурионы. Берия сразу же оказался своим среди сво-
их. Вот он чокается бокалом вина с хитроумным Микоя-
ном, фотографируется в обнимку с недалеким Воро-
шиловым, с наигранным интересом внимает тугодуму
Молотову. Оп па удивление быстро и естественно впи-
сался в интерьер. Именно такого человека пе хватало
Сталину для душевного комфорта. То были одинокие
волки. И союз их был волчий.
...Он уже освоился на новом месте. Ничего, рабо-
тать можно. Что, в сущности, изменилось? Здесь те же
люди, что в Тбилиси. Так же исправно доносят друг
на друга, так же покорно садятся в «черные воронки»,
терпят клевету и пытки, с энтузиазмом предают това-
рищей и родных, гибнут в тюрьмах и лагерях. И сла-
вят Вождя.
И те же хлебные фургоны вывозят по почам трупы
в крематорий. Печи горят круглые сутки. Все те же
члены Военной коллегии Верховного суда Союза ССР
нетерпеливо заглядывают в глазок металлической две-
ри, за которой в сатанинском пламени исчезают остан-
ки «врагов парода».
И еще одна подробность. Пепел сожженных комму-
нистов — а сколько из пих были соратниками Влади-
мира Ильича Лепина — вывозили па поля подмосков-
ного совхоза...
27 марта 1925 года на траурном заседании Бакин-
ского Совета депутатов, посвященном памяти погиб-
ших в авиакатастрофе Мясникова, Атарбекова и Моги-
81
левского, Джафар Багиров, выступая от имени Сов-
наркома Азербайджана, сказал: «Будем продолжать их
дело пе покладая рук, до полного осуществления со-
циализма!»
А в апреле 1956 года, спустя два с половиной года
после казни Берни, Багирова судили в Баку. Подготов-
ку процесса и предварительное следствие вел Главный
военный прокурор генерал Китаев. По его рассказам и
свидетельствам нескольких лиц, присутствовавших на
процессе, можно воссоздать некоторые черты полити-
ческого портрета многолетнего соратника Лаврентия
Берии.
Начнем с того, что оп присвоил имя своего брата.
Подлинное его имя нам неизвестно, в историю он во-
шел как Мир Джафар Аббасович Багиров. Его роди-
на — уездный город Куба, там он учился, подрос и по-
ступил на службу в земскую полицию.
Государственным обвинителем на процессе высту-
пал Генеральный прокурор Руденко. По воспоминани-
ям Шатуновской в ходе судебного следствия вскры-
лись, прямо скажем, сенсационные подробности:
«Прокурор. Расскажите, когда и где вас приняли в
партию.
Багиров. В 1918 году, в Астрахани.
Прокурор. Уточните, пожалуйста.
Багиров. Меня оформили членом партии в политот-
деле проходящей воинской части...
Прокурор. Следствие располагает данными, изобли-
чающими вас как самозванца. Партдокументы вами
сфабрикованы.
Багиров. Это ложь! Спросите Шатуповскую, она
подтвердит мои показания».
Ольга Григорьевна Шатуновская, член партии с
1916 года, вернулась в Москву после семнадцати л el
лагерей. Когда ей сообщили о показаниях Джафара
Багирова, она возмутилась: ей ничего неизвестно о его
вступлении в партию в годы революции.
Уже в ходе предварительного следствия удалось вы-
явить обстоятельства смерти старшего брата Багирова.
Настоящий Мир Джафар Аббасович Багиров учитель-
ствовал в далеком горном ауле, был тесно связан о
большевиками, хотя и ио состоял в партии. Бакинские
подпольщики скрывались у пего от преследования вла-
стей. Будущий же секретарь ЦК примыкал в ту пору й
мусаватистам и быД убежденным противником ленин*
ских идей. В апреле 1920 года в Азербайджане Победи-»
82
ла Советская власть, и Багиров встал перед выбором —
покинуть родину или приспособиться к новой власти.
Трудный выбор для человека с непомерным честолю-
бием, ради власти над людьми готового на все.
Багиров отправился в горы к брату-учителю. Из бе-
сед с ним он извлек нужные сведения о его связях с
большевиками. Оказалось, в Баку никто в лицо учи-
теля не знал, но руководители партийного подполья
относились к пему с полным доверием. Багиров решил
убить старшего брата, подстроив несчастный случай в
горном ущелье. Так он и сделал. И присвоил докумен-
ты убитого. В Баку фальшивого Мир Джафар Абба-
совича Багирова встретили радушно, определили па
службу в местную ЧК сотрудником комендатуры. Раз-
добыть чистые бланки партийных документов, сфабри-
ковать партбилет на «свое» имя с нужным стажем
было делом техники.
На судебном процессе присутствовал генерал-лей-
тенант МВД Н. К. Богданов. Он сообщил прокурору:
«Багиров признался в том, что еще до 1917 года он
вместе с родным братом сбежал от царских властей в
иранский Азербайджан. Во время крупной ссоры Ба-
гиров убил брата и завладел его документами. После
Февральской революции он вернулся па родину. Боль-
шое сходство с убитым братом позволило ему длитель-
ное время скрывать обман».
Некоторые детали расходятся с первой версией, по
суть остается: мы имеем дело с братоубийцей.
Когда на суде прокурор задал вопрос Багирову о
его отношениях с Берией, тот ответил:
«В 1919 году я оказал ему большую услугу, освобо-
див из-под ареста и устроив на службу в АзЧК. Потом
он постепенно догонял меня по должности, по уже в
Грузии, и помог мне однажды выпутаться из тяжелой
истории. Мы не раз выручали друг друга. Лаврентий
Павлович не забывал меня и в Москве, когда уже под-
нялся на самый верх...»
Прокурор. Что вам известно о преступном прошлом
Берии?
Багиров. У меня были копии документов о его
службе в мусаватистской разведке.
Прокурор. А у него — подлинные документы о ва-
шей контрреволюционной деятельности?
Багиров промолчал.
Прокурор. Где вы хранили эти документы? Водь
Берия мог их похитить, и тогда...
83
Багиров. У меня были и другие экземпляры, спря-
танные в падежных местах.
Из текста приговора:
«Багиров — один из наиболее активных и близких
сообщников изменника Родины Берии, совершил ряд
тягчайших преступлений. С 1921 года Багиров был
полностью осведомлен о службе Берни в мусаватист-
ской контрразведке... помогал ему укрываться от от-
ветственности, похищая из архивов и передавая Берии
документы о его преступном прошлом, а также рас-
правляясь с людьми, которые могли разоблачить Бе-
рию. В свою очередь, Берия знал о преступном прош-
лом Багирова, занимавшегося в годы гражданской вой-
ны бандитизмом, активно помогал Багирову скрывать
его преступное прошлое и участвовал в уничтожении
людей, которые могли разоблачить Багирова».
В уголовном мире это называется держать друг дру-
га «па крючке». Но был еще один человек, который не-
сомненно располагал документами, изобличавшими и
Берию и Багирова как врагов Советской власти. А у
них хранились сведения, компрометирующие генсека.
И когда Сталин с таким последовательным старанием
продвигал по службе Берию и Багирова, оп учитывал
пе только их «выдающиеся» личные качества.
Припомним самые важные вехи биографии Багиро-
ва. После XVII съезда партии — кандидат в члены ЦК.
В 1937-м — депутат Верховного Совета СССР. В марте
1939-го — член ЦК. И много орденов и медалей...
Генсек знал: пока Багиров сидит в Баку, Азербайд-
жан будет служить твердой опорой его, Сталина, лич-
ной власти. В борьбе с врагами товарищ Багиров не
дрогнет. Особо важные поручения Хозяина оп выпол-
нял не только в Баку. В тридцать седьмом, на Пленуме
ЦК, Багиров публично обвинил Николая Крыленко в
нерадивости. Дескать, парком юстиции СССР занимает-
ся пе столько своими прямыми обязанностями, сколько
спортом —то альпинизмом, то шахматами. За этим явно
инспирированным выступлением последовало снятие
Крыленко с поста, а потом — арест и казнь.
После смерти Сталина Берия позаботился о карье-
ре Багирова, обеспечив своему единомышленнику ме-
сто в Президиуме ЦК. Этому преступному братству пе
суждена была долгая жиэпь...
«12—16 апреля 1956 года в открытом судебном за-
седании в городе Баку, при участии Генерального про-
курора СССР Л. Руденко, рассмотрено дело М. Д. Ба-
84
гирова и других... Багирова, Борщева, Григоряна, Мар-
каряна приговорить к расстрелу. Атакишиева и Емелья-
нова — к 25 годам заключения каждого».
Фюрер дал Гиммлеру директиву — полностью раз-
решить еврейский вопрос. Уничтожая в лагерях мил-
лионы граждан всех национальностей, какую директи-
ву выполнял Берия?
Депортация жителей Прибалтики началась вскоре
же после присоединения Эстонии, Латвии и Литвы к
Советскому Союзу в августе 1940 года. Берия тотчас
направил туда своего эмиссара Ивана Серова. Не ожи-
дая официального объявления Прибалтийских респуб-
лик под советской юрисдикцией, Серов уже 11 октября
распорядился об аресте и высылке всех нежелатель-
ных граждан. Вторая волна депортации прошла по го-
родам и селам Прибалтики перед вторжением гитлеров-
ского вермахта. Массовые аресты начались в ночь с 13
па 14 июня 1941 года. Специальные оперативные груп-
пы па грузовых автомашинах, по пять агентов НКВД
в каждой, забирали подозреваемых в антисоветизме
жителей, 15 мипут па сборы, погрузка и — па вокзал.
В товарные вагоны набивали по 65—70 человек, раз-
лученных с семьями, близкими. Неимоверная теснота,
голод, жажда, грязь... Многие погибли в дороге, не ус-
пев привыкнуть, подобно русским братьям, к тюремно-
му быту па колесах. По даппым западных историков, в
годы 1940—1941 и 1944—1952 жертвами незаконных
репрессий стали 175 тысяч эстонцев, 170 тысяч латы-
шей и 320 тысяч литовцев.
Сколько их сгинуло в Якутии, па Колыме, на реке
Яне, в Оймяконе — ученых, рабочих, учителей, свя-
щеннослужителей... Сколько женщин, детей, стариков.
Мне довелось, уже позднее, встречать жителей При-
балтийских республик в лагерях на Печоре, па Воркуте,
по те, что попали в Якутию, вряд ли выжили...
Освенцим, Майданек, Маутхаузен расположены в
стороне от больших городов и магистралей. Это было
удобно для сохранения тайпы. Принцип устройства ла-
герей смерти — явно заимствованный.
Закладывая в 1934 году основы лагерной системы,
Гитлер провозгласил сугубо гуманную цель — перевос-
питание преступников. Но прежде всего — сохранение
85
жизни. Да, да, он говорил, что колючая проволока по*
может спасти врагов государства от справедливого гне-
ва народа. Где-то мы уже подобное слышали...
С приходом Берии на Лубянку появилось много но-
вых лагерей. Методы, технология были испытаны вре-
менем. Когда этап прибывал на место, заключенные
под присмотром конвоиров в первую очередь строили
вышки, обносили территорию колючей проволокой и
приступали к сооружению бараков или к рытью земля-
пок. Так делали в жаркой Туркмении, в степях За-
волжья, в заполярной тупдре.
Если строить социализм, то зачем же его насаждать
плетью, проволокой, штыком? Нет, пе все средства оп-
равдывают цель — в лагере зто пачипают понимать
интеллигенты, за ними — рядовые работяги, бывшие
крестьяне. Но были деятели, которые стремились и
здесь покомандовать. Слава богу, и в этих зачумлен-
ных местах есть крепкая власть. И умная. Началь-
ник, оперуполномоченный, командир отряда. Они
знают, на кого можно опереться в этой сложной обста-
новке.
Сколько я видел таких обывателей. Они — плоть от
плоти тех десятков знакомых, что остались па «воле».
В редкие минуты сытости в них просыпается гнусь,
внушенная семьей, школой, газетами, «обществом»,
сталинским государством. Квасной патриотизм и шо-
винизм мирно соседствуют в их сознании с готовностью
продать и предать ближнего.
Не одну пятилетку культивировал Сталин среди
своих подданных страх и разобщенность. Внедрение
пресловутого коллективизма, казарменное воспитание
и обучение, отказ от всего индивидуального, потака-
пие стадным инстинктам, попрание личности — на этой
почве чертополохом взошли тюремные традиции и по-
рядки лагерного общежития.
И если тебе суждено выжить, поучишься философ-
ски оценивать явления жизни. Научишься терпению,
сдержанности, осторожности.
Верно подметил Солженицын: лагерь растлевает
лишь тех, кто на воле был растлен. В самом тяжелом,
гибельном лагере можно остаться человеком. Не стано-
виться бригадиром? Нет, стать им1 И пе измываться над
25—30 зеками, а находить возможности, лазейки, ста-
раясь кормить зеков полным пайком. Такие рйцари
86
духа встречались в каждом лагере. Но что опи могли
противопоставить диктату блатных?
На плечи уголовников была возложена патриотиче-
ская вадача подавления и истребления «врагов паро-
да». И хотя эти бедолаги и без того погибали сотнями
тысяч, но Отцу Народов от души хотелось приумно-
жить их мучения, унизить каждого в смертный час.
Издавна повелось, что бандиты подкупали охрану,
без помех переписывались с «волей» и между собой, в
разных зонах находясь, при явном попустительстве ор-
ганов надзора пользовались всеми благами жизни.
Ныне блатпые распространили свою власть па форми-
рование этапов, распределение должностей...
Самый многочисленный контингент зеков заполнял
лагерные зоны железнодорожных строек — ГУЛЖДС.
Эта аббревиатура среди заключенных расшифровыва-
лась так: «Гуталипщик Устроил Лагерную Жизнь, До-
стойную Собак». Правда, служебным собакам в лагере
жилось куда как вольготней и сытней, нежели подкон-
войной братии... Если непосильный труд не валил зека
с пог уже в первые педели, то лагерпый голод посте-
пенно доводил его до абсолютного отупения и без вся-
кой физической работы. Он ползал по глинобитному
полу барака, по мерзлой земле лагпункта в поисках
крохи съестного. Ползало существо, свободное от всего
человеческого.
Свобода... В зоне она приобретает особый смысл.
Когда ты потеряешь семью, у тебя отпимут (или сам
проешь) последние личные вещи и жизнь потечет вне
времени и без обязательств перед близкими и общест-
вом — когда все это случится, небесная легкость воца-
рится в голове и сердце, раскрепощенность необычай-
ная мыслей и чувств. И чем длиннее срок, тем ты спо-
койнее воспринимаешь удары крепостной судьбы. Тебя
уже нельзя унизить — ниже некуда. Тебе уже не гро-
зит никакое падение — так надежно тебя выбросили из
жизни. Тебя уже нельзя обокрасть — ты абсолютно
гол. Ты достиг полной свободы...
А чем жил мир за колючей проволокой, за преде-
лами зоны?
Когда в конце июня 1940 года Черчилль предупре-
дил Сталина о возможной германской экспансии, ген-
сек, ничего пе ответив премьер-министру Великобрита-
нии, передал содержание его письма Гитлеру. Вскоре
87
сведения о готовящемся нападении па СССР стали по-
ступать регулярно в Москву. К весне 1941 года поток
тревожных и вполне достоверных донесений усилился.
В анналах истории зафиксирован беспрецедентный
факт: немецкий посол граф фон Шулепбург в неофици-
альной беседе с послом СССР в Германии Деканоло-
вым, приехавшим в середине мая в Москву, предупре-
дил его о том, что Гитлер в ближайшее время нападет
на Россию. И хотя Декапозов не стал разговаривать па
эту тему, он несомненно доложил Берии о предупреж-
дении Шуленбурга. Позднее за свой аптипацизм тот
поплатится головой. Дальновидный политик, граф счи-
тал нереальным покорение гигантских просторов Рос-
сии. Поддержанная могучими союзниками, сталинская
Россия должна была выстоять. Потом наступит крах
Германии. Но безграничная подозрительность кремлев-
ских вождей сыграла свою пагубную роль.
Сталин тешил себя надеждой па отсрочку начала
войны, и окружение пе смело противоречить вождю.
Формально военная разведка подчинялась наркому
обороны Тимошенко, однако в действительности Берия
контролировал и это управление НКО. На Берии ле-
жит особо тяжкая вина за военную катастрофу сорок
первого года: оп располагал самой полной и самой
достоверной информацией о готовящемся вторжении.
Один из его давних подручных Владимир Деканозов
регулярно отправлял из Берлина свои доклады шефу
тайной службы. Но неспособный к верной оценке меж-
дународной ситуации и соотношения сил, тот думал
лишь об одном — как угодить генсеку.
Как верно отмечает историк А. Некрич, начальник
Главного разведывательного управления Генерального
штаба Ф. И. Голиков пе столько информировал прави-
тельство о военных приготовлениях Гитлера, сколько
дезинформировал его. В одной из сводок, представлен-
ных Сталину, оп привел данные плана «Барбаросса»,
но указал, что этот план является провокацией англи-
чан, которые сговорились с американцами столкнуть
нас с Германией. Пользуясь переданной ему через
НКВД схемой дислокации немецких войск близ совет-
ской границы, Голиков, лично докладывая генсеку, зна-
чительно уменьшал число дивизий вермахта. Та же
тенденция — ив докладах наркома Кузнецова. Из до-
несений военмора М. Н. Воронцова оп знал о готовя-
щемся вторжении. Знал — и тоже дезавуировал тре-
вожные вести.
88
Положение дел встревожило начальника инфор-
мационного отдела разведуправлеппя подполковника
В. Л. Новобранца, Тщательно изучив обстановку, он
еще в декабре 1940 года составил объективную сводку
и па свой риск разослал ее всему начальствующему
составу Красной Армии. Сталина эта сводка привела в
ярость. Оп довольствовался сердечными заверениями
Гитлера, а тут зти паникеры... Начальник Генштаба
Мерецков был спят с должности, а пе по чипу умного
подполковника отправили па «бериевский курорт» —
так называли специальный дом отдыха, куда отправ-
ляли «паникеров войны».
21 июня Берия передал докладную записку Стали-
ну, в которой он утверждал, что советское полпредство
в Берлине по-прежнему присылает «дезу» о готовящем-
ся Гитлером нападении па СССР. Оно сообщило, что
это «нападение» начнется завтра... То же радировал и
генерал-майор В. И. Тупиков, военный атташе в Бер-
лине, ссылаясь на свою берлинскую агентуру (под-
польную организацию Шульца — Бойзепа и Харпа-
ка.— Авт.).
В старой папке, где хранятся донесения, предуп-
реждающие о нападении фашистской Германии, в гла-
за бросается резолюция, написанная с нажимом веч-
ного пера: «В последнее время многие работники под-
даются на наглые провокации и сеют панику. Секрет-
ных сотрудников... за систематическую дезинформацию
стереть в лагерную пыль, как пособников международ-
ных провокаторов, желающих поссорить нас с Герма-
нией...»
Подпись: «Л. Берия, 21 июня 1941 года».
Сталин с порога отметал все сигналы о готовящем-
ся нападении. В каждом сообщении разведчиков и дип-
ломатов ему чудились происки Лондона. Он осторож-
ничал, хитрил, хитрил. И отчаянно трусил. До послед-
него часа верил в возможность сговора с Гитлером — за
счет других пародов мира и за счет своего парода, та-
кого щедрого и монолитно-послушного.
Секретные донесения поступали от воеппой развед-
ки и от агентов Берии к Сталину. Основной поток до-
несений попадал па Лубянку. Искать главного винов-
ника дезинформации пет нужды. Им был сталинский
фаворит Лаврентий Берпя.
Упорное игнорирование данпых разведки и откро-
венных предупреждений государственных деятелей За-
пада. Отказ от экстренных мер по укреплению границ
89
и мобилизации вооруженных сил. Существенная эконо-
мическая помощь противнику накануне его вторже-
ния... Вина Сталина, Молотова, Берии перед своей ро-
диной страшная...
Виновных в гибельных просчетах искали недолго.
Первыми в сорок первом году легли па плаху совет-
ские агенты зарубежной разведки. Начальник развед-
управлепия Голиков и Берия вылавливали пх одного
за другим до тех пор, пока пе ликвидировали бесцен-
ный механизм, созданный усилиями многих преданных
делу специалистов.
Подвиг Зорге, трагедия Зорге... Ответственность пе-
ред историей песет Лаврентий Берия, который с ведо-
ма Сталина пе спас Зорге.
Не оставил Берия своим вниманием и его близких.
В нищете закончили свои дни родпыо казненного ге-
роя, помогавшие разведчику.
Жена Зорге, малолетним сып. Два года специаль-
ная группа по поручению Никиты Хрущева пыталась
отыскать их следы. Но Берия умел работать чисто, в
этом ему пе откажешь ’.
Охота на разведчиков велась па протяжении всей
войны. Их вызывали под разными предлогами в Моск-
ву и здесь казнили. Лишь нескольким Берия сохраппл
жизнь. Двоих мне довелось встретить в Заполярной
Печоре, в Воркуте. Давид Верпер, младший брат из-
вестного писателя (фамилию я изменил: братья здрав-
ствуют и поныне), служил адъютантом у приближен-
ного к Гитлеру генерала фон Ф. в чине капитана.
В НКВД оп числился в таком же звании. Барон фон Ф.
по заданию фюрера инспектировал фронты, и сведе-
ния, передаваемые Вернером, стоили подчас крупной
военной победы.
Как он, киевский еврей, стал любимым адъютантом
чистокровного немецкого баропа, как сумел внедриться
в самое логово верховного комапдовапия вермахта —
увлекательный роман.
«Где ты был в апреле сорокового года?»—допра-
шивали Вернера па Лубянке. «Сопровождал начальни-
ка штаба в поездке по Восточной Пруссии».— «Так...—
продолжал следователь.— А в мае сорок первого кого
сопровождал?» — «В мае сорок первого я находился не-
бтлучпо возле своего шефа в Праге»,— «Не совсем точ-
1 Свидетельство О. Г. Шатуновской.
90
по: на два дпя ты выезжал в Берлин. Ну, а в марте со-
рок второго ты что делал, где был?»
Вернер вспомнил: 15 марта он получил отпуск и
провел его в Париже. Выезжал на побережье Среди-
земного моря. Когда, па сколько дней — сказать не мог.
В те короткие недели так хотелось забыться... И он по-
зволил себе кое-что лишнее...
«Не можешь вспомнить? — в голосе следователя за-
звучали карающие нотки.— Скажи уж лучше — не хо-
чешь! Нам доподлинно известно, что в начале апреля
1942 года тебя завербовала иностранная разведка.
Улики — в зтой папке. И фотографии имеются. Вот бу-
мага, ручка. Опишешь все подробно сам».
Вернер знал, что контраргументы, какими бы убе-
дительными они ни были, здесь ничего не значат. Знал,
чем все это кончится, и потому решил молчать. Но ему
почему-то сохранили жизнь. Особое совещание приго-
ворило к двадцати годам лагерей. Этот срок он отбы-
вал в зоне Речлага па Воркуте с наистрожайшим
режимом. Волевой, физически сильный, он с пер-
вых же дней возглавил бригаду, и зто помогло ему
выжить.
По такому же сценарию был разыгран финал карье-
ры другого крупного разведчика Владимира Б-ского,
бывшего актера Центрального театра Красной Армии.
В лагере при управлении Севпечорлага, в поселке
Абезь, был организован самодеятельный театр, и быв-
ший разведчик выступал па его сцепе.
Как поведали мне Давид и Володя, многие развед-
чики из тюремных камер уже не вышли... Уничтоже-
ние агентурной разведки свершилось в глубокой тай-
пе. А Сталин, главный виновник военной катастрофы,
нуждался в публичном оправдании. Виновными оказа-
лись командиры отступивших и разбитых частей. Всех
расстреливать было невыгодно. Сталин и Берия, недол-
го думая, остановились на освященном старой доброй
традицией варианте — казнить каждого десятого.
Армия встретила немецкое вторжепие, фактически
лишенная командного состава. Были расстреляны поч-
ти все полководцы. Остались Шапошников, Жуков. По
пе этих опытных военачальников назначил генсек на
первые фронты. В дни военной катастрофы оп выдви-
нул на авансцену такие фигуры, как Ворошилов, Бу-
денный, Кулик...
91
Этих конников в годы гражданской войны. Он
привык к их исполнительности. В современной пауке
маневренной войны с ее стратегией бронетанковых ко-
лонн и мощных ударов авиации они оказались беспо-
мощными.
Характерна судьба Мерецкова.
Когда в начале 1940 года Кирилл Мерецков был
арестован, ему инкриминировали шпионаж в пользу
Англии. Смелый военачальник, бывший командующий
Ленинградским военным округом, участник граждан-
ской войны в Испании с негодованием отверг клевету.
Его передали в руки Родоса, того самого Бориса Ве-
ниаминовича Родоса, который пытал Эйхе, Чубаря,
Косарева, Мейерхольда,— следователя сталинской вы-
учки, замучившего насмерть пе один десяток «террори-
стов» и «шпионов»; Родос, добиваясь признания Ме-
рецкова, сломал ему ребра. Генерал катался по полу,
криком заглушая невыносимую боль... Обо всем этом
маршал Мерецков поведал суду в 1956 году на процес-
се по делу Родоса. Следователь был приговорен к выс-
шей мере наказания. Его жертвы посмертно реабили-
тированы.
После смерти Сталина Берия, пытаясь выставить
себя поборником справедливости, рассказывал Хруще-
ву, как ему удалось спасти Мерецкова: он пришел к
генсеку и напомнил ему о судьбе опытного военачаль-
ника. Идет война с финнами, Мерецков пужеп там.
Сталин поручил народному комиссару, переговорить с
узником. Примечателен диалог в кабинете Берии.
«Вы же честный человек, зачем вы оговорили се-
бя?» — «Мне нечего вам добавить, у вас имеются мои
письменные показания».— «Идите в камеру, отоспи-
тесь и подумайте. Вы — пе шпион». На следующий
день: «Ну как, все обдумали?» Мерецков заплакал.
«Я — русский, я люблю свою Родину».
Берия выпустил Мерецкова из тюрьмы, ему верну-
ли звание генерала армии. По он. по свидетельству
Хрущева, был едва в силах ходить. Берия пытался вну-
шить Хрущеву, что гибели Мерецкова добивался пе кто
иной, как кровожадный Абакумов... и после этого Ме-
рецков нашел в себе силы успешно управлять войска-
ми. А его помощник генерал Дегтярев, побывавший в
лапах Берии в тридцать восьмом? Дегтярева, по сча-
стью, пе казнили, вернули в строй накануне войны. Он
командовал артиллерией под Тихвином и, когда город
захватили немцы, ожидал с часу па час расправы...
92
Отменную сыгранность явили в годину воины Ста-
лии и Берия. Лаврентий Берия стоял за спиной Вер-
ховного, в полушаге. Иногда — чуть впереди, угадывая
малейшее его желание, но всегда рядом.
Когда возникла угроза захвата Балтийского флота,
Верховный распорядился подготовить корабли к пото-
плению. Ио пи адмирал Кузнецов, ни маршал Шапош-
ников не рискнули поставить свои подписи под этим
приказом. Составили текст и передали па подпись Ста-
лину. Оп тоже во решался... В дело вступил Берия. Оп
обвинил командующего флотом адмирала Трибуца в па-
никерство: якобы тот решил без явной причины уни-
чтожить военные корабли.
В гибели флота и многих тысяч людей, в поспеш-
ной сдаче Таллинна врагу НКВД обвинил началь-
ника штаба адмирала Пантелеева и группу офице-
ров вместе с ним. Пантелеева допрашивал лично
Берия.
Не кто иной, как Берия, возбуждал в Сталине
подозрительность в отношении любой инициативы ко-
мандования Ленинградского фронта и Балтийского фло-
та. По его наущению Верховный отверг эффективный
план обороны Таллинна и спасения флота, предложен-
ный адмиралом Трибуцем.
Октябрь сорок первого. Немецкие танковые колоп-
пы рвались к Москве, разведка доложила о том, что
враг подошел к Можайску. Сталин созвал экстренное
совещание. Но когда начальник воздушной разведки
фронта полковник Сбытов доложил обстановку, Берия
объявил его провокатором и приказал арестовать. А за-
одно — еще нескольких офицеров разведки.
За гибель 4-й армии на реке Буг заплатил жиз-
нью командующий, геперал А. А. Коробков. В то тра-
гическое лето сорок первого расстреляли генералов
Д. Г. Павлова, В. Е. Климовских...
Георгий Жуков говорил Сталину, что такими мера-
ми ничего по исправишь, что это «произведет тяжелое
впечатление па армию». Ведь Павлов был способен ко-
мандовать пе более как полком, дивизией, а его поста-
вили во главе Западного фронта.
Снимая с фронта Конева, Сталип и его решил пре-
дать суду Военного трибунала. Если бы пе смелое за-
ступничество Жукова, одним казненным генералом
стало бы больше.
93
Сталин лихорадочно сметцает-перемещает команду-
ющих, посылает представителей Ставки в места про-
рывов обороны, сыплет па генеральские головы угрозы.
Как они воевали, советские генералы, в этой обста-
новке — остается исторической загадкой. И конечно же
постоянный страх за собственную жизнь, скованность
командующих, поставленных под неусыпный надзор
сталинских функционеров и функционеров бериевских,
добавляли потери солдат и офицеров.
Привыкнув к массовым жертвам во внутренней вой-
не, Сталин и его подручные — Молотов, Берия, Мален-
ков, Жданов и прочие — бросали — бездумно, безжало-
стно — па верпую гибель целые корпуса и армии.
Заключительный этап своей карьеры Лаврентий
Берия строил па возвышении Георгия Малепкова, ко-
торый ему виделся в роли генсека. Единственным кон-
курентом являлся Андрей Жданов. И Берия с Мален-
ковым подогревали недовольство Сталина делами Ле-
нинградского фропта.
В августе — сентябре пападки генсека па ленинград-
ских руководителей достигают кульминации. То ему не
по вкусу приходится состав Военного совета, то ему
мерещится, будто его ложно информируют о положе-
нии дел, то плап внутренней обороны города никуда не
годен... Верховный отвергает план организации граж-
данской милиции, он настаивает па жестком контроле
фронта и тыла органами НКВД. Эти установки могли
быть подсказаны председателю ГКО только Лавренти-
ем Берией. Тот часто действовал и через подставных
лиц, пе брезгуя провокациями. Ленинградские эмисса-
ры НКВД доложили в Москву, что Жданов и Вороши-
лов готовят капитуляцию, что они, поддавшись пани-
ке, раздают оружие гражданскому населению. А оно
крайпе ненадежно...
В августе в город па Неве прибыла специальпая ко-
миссия во главе с членами ГКО Молотовым и Мален-
ковым. Генсек в середине сентября заменит наконец
Ворошилова Жуковым. Жданов устоял.
Маленков во всем поддерживал Берию. Вместе они
в ГКО составляли силу почти неодолимую. Они осме-
ливались — и только они — игнорировать подчас рас-
поряжения Председателя. Маршалу Воронову понадо-
билось для переброски войск 900 грузовиков, и Сталин
приказал выделить ему требуемое количество машин.
94
Берия решил самостоятельно урезать число до 400. Ма-
ленков был с ним заодно. Кто из военачальников ос-
мелился бы спорить с ними или обратиться повторно к
Верховному? Но Воронов пообещал напомнить Стали-
ну о принятом решении, и Берия отступил.
В еще более рискованный спор вступил Воронов в
октябре сорок второго, когда разговор в Ставке зашел
о вооружении частей войск НКВД. Берия потребовал
50 тысяч винтовок. Потребовал в тот момент, когда в
оружии остро нуждались воинские части и рабочие ба-
тальоны. Сталин спросил мнение Воронова, и тот вы-
разил недоумение по поводу странного требования пар-
кома. Тогда Берия начал ему что-то доказывать по-гру-
зппски (характерный, но далеко пе единственный слу-
чай). Сталин прервал его раздраженно, но вовсе от-
казать не хотел, приказал выделить НКВД 10 тысяч
винтовок.
Берия, на какие бы ступени власти он ни забирал-
ся, всегда мыслил категориями профессионального ду-
шителя. «Погоди,— бросил он Воронову,— мы еще за-
вяжем твои кишки в узел...»
Первое знакомство Воронова с Берией состоялось
осенью 1938 года. Лаврентий Павлович, тогда еще за-
меститель Ежова, лично занимался его «делом», и, если
бы не вмешательство генсека, который почему-то ре-
шил сохранить опытного артиллериста для армии, Во-
ронов разделил бы судьбу многих высших офицеров.
В пачале войны Сталин привлек его к работе в
Ставке и внимательно прислушивался к советам буду-
щего маршала. Времепа измелились, Сталин — впервые
за многие годы — стал поощрять самостоятельность
суждений некоторых помощников. Воронов держался
независимо, и это особенно раздражало члена ГКО Бе-
рию.
Одной из характерных черт Лаврентия Берии было
недоверие — всем и каждому. А зная, что испытал с
его подачи советский народ, не доверял он и народу.
С первых педель войны оп всеми силами саботировал
вооружение батальонов народного ополчения. Ленин-
градское командование первым приступило к организа-
ции партизанских отрядов. Берия пытался задавить и
эту полезную инициативу. Однако партизанское движе-
ния росло и ширилось без оглядки на НКВД и его шефа.
В Ставке и ГКО понимали, сколь важным подспорьем
фронту может стать партизанская война, если ею уме-
95
ло руководить и оказывать партизанам действенную
помощь. Но Берия с упорством гнул свою линию. Ког-
да в ноябре 1941 года был создай Центральный штаб
партизанского движения, Берия вскоре под разными
предлогами арестовал почти всех его сотрудников. И по-
зднее, когда партизанское движение получило широ-
кую поддержку всех государственных и военных орга-
нов, Берия неустанно подкладывал под пего новые и
новые мины.
По примеру Сталина Берпя тоже вмешивался в опе-
ративное командование, по в отличие от генсека делал
это тайно. Маршал Конев вспоминает о своей поездке
в августе 1941-го в Ржев. Планируя удар с запада в
тыл противнику, наступавшему па Калинин, он при-
казал генералу И. И. Масленникову рокировать 29-ю
армию с северного па южный берег Волги и начать
наступление во взаимодействии с частями генерала
TI. Ф. Ватутина. Однако Масленников пе выполнил
приказа, сославшись па разрешение генерала Г. К. Жу-
кова.
В действительности же Масленников свои действия
с Жуковым пе согласовывал, а тайпо обжаловал реше-
ние Конева у Берпи, и тот одобрил его самоуправство.
В итоге правильно намеченный удар пе был осуще-
ствлен.
Все это выяснилось в декабре 1953 года, когда мар-
шал Конев вел заседание суда над Берией.
В конце августа 1942 года командующий 40-й ар-
мией Василий Фаддеевич Сергацков приказал несколь-
ким полкам 20-й горнострелковой дивизии подняться к
перевалам, что расположены к востоку от Туапсе, и
преградить немцам путь к морю. Именно в это время
туда прибыл Берпя и потребовал от генерала объясне-
ний. «Ты что же, хочешь облегчить немцам десантиро-
вание из Крыма?»—спросил оп злобно. «Чтобы им де-
сантировать оттуда, надо иметь на чем,— спокойпо от-
ветил Сергацков.— По данным нашей разведки, нем-
цам понадобится не мепее двух месяцев для подготов-
ки. А за это время перевалы засыплет снегом и часть
войск мы сумеем вернуть».
Возражать представителю Ставки? Пу-пу.
96
Берия отправился в Сухуми, где паходилась его
дача. Там он почти ежедневно собирал на совещание
военных, а также партийных руководителей.
В первый же вечер он обратился к Сергацкову: «До-
ложите обстановку». Он ничего не забыл, сталинский
эмиссар. Коротко охарактеризовав положение па своем
участке фронта, Сергацков отметил, что самое тревож-
ное происходит в районе Марухского перепала.
«Ваши предложения?»
Сергацков уже знал о том, что Берия пообещал «пе-
реломить хребет» командующему фронтом Тюленеву,
если он еще раз заикнется об отправке на позиции ча-
сти войск НКВД, дислоцированных в Закавказье.
Поэтому Сергацков пе стал просить в помощь за-
щитникам перевалов подразделения НКВД, более или
мепее подготовленные для действий в горах. Вместо
этого он объяснил, что па турецкой границе стоит
9-я горнострелковая дивизия. Участок, охраняемый ею,
сравнительно невелик, так что полтора полка этой ди-
визии постоянно находятся в резерве.
«Я предлагаю взять оттуда одни полк и немедленно
отправить к перевалам»,— закончил доклад командую-
щий армией. Наступило молчание. Берия песлышно
постукивал карандашом по толстому сукну стола и при-
стально смотрел па Сергацкова. «Так, так,— произнес
он.— Сначала, значит, ты открываешь немцам дорогу
из Крыма, потом отдаешь туркам Батуми».— «Но ведь
там фронт в четыре раза мепыпий, чем на перевалах,
товарищ нарком»,— стараясь говорить убедительно,
начал Сергацков. Но в этот момент карандаш в руках
Берии хрустнул. «Да отдаешь ли ты отчет своим по-
ступкам и предложениям? — закричал он и, перейдя на
драматический шепот, скверно выругался. Бросил сло-
мапный карандаш на стол и добавил: — Вот так и с то-
бой сделаю, если посмеешь предлагать что-либо по-
добное...»
Поскольку Берия приказал без его ведома не ме-
нять дислокации войск, командование решило отпра-
вить в горы хотя бы одип полк. Случилось так, что Бе-
рия, отправляясь утром в обком, заметил возле желез-
нодорожного переезда прибывший из Батуми эшелоп.
Ему доложили, что идет выгрузка полка 9-й горно-
стрелковой дивизии. Разъяренный нарком вызвал ге-
нерала Сергацкова.
Подошел вплотную, театрально размахнулся, уда-
рил раз и второй. Сергацков твердо сказал: «Распоря-
4
Берия
97
жепия отдавал я. Так считаю необходимым».— «Где ва-
гоны набрал?» — «Отовсюду»,— «Кто собирал их конк-
ретно?» — «Начальник военных сообщений армии. По
моему приказу».— «Давайте его сюда».— «Он в отъезде
и будет лишь завтра».— «Пришлешь завтра. Л тебя
я в порошок сотру». Как только Берия отъехал, к Сер-
гацкову подошел командир полка: «Что будем делать,
товарищ генерал?» — «Разве я отменял свой приказ?»
И полк двинулся к перевалу.
К тому времени Марухский перевал оседлала не-
мецкая дивизия «Эдельвейс» и советским войскам пред-
стояло выбить противника оттуда. По крутым тропин-
кам, под снегом и дождем, в летнем обмундировании,
без боеприпасов, без подкреплений сражались солдаты
810-го стрелкового полка. И гибли, гибли в неравных
боях. В начале сентября немцы прорвались к южному
склону, разбив два полка защитников перевала. Коман-
довавший корпусом Леселидзе похвалит потом чудо-
богатырей. И ответит ему командир: «Все богатыри по-
гибли смертью храбрых, товарищ генерал-лейтенант.
Одно чудо осталось...»
Посланный генералом Сергацковым полк уже через
два дня вступил в бой. Встретив на подходе к Глухори
обходную колонну немцев, он разбил ее и поднялся за-
тем к Марухскому перевалу. Туда еще перебросили и
артиллерийскую батарею все той же дивизии, которую
Берия приказал не трогать.
В Военном совете фронта все же сумёли убедить
Берию в необходимости усиления горных частей. Вече-
ром на даче Берия подошел к Сергацкову, скривил в
улыбке лицо: «Хоть и залепил я тебе вчера, но правиль-
но мы сделали, что полк отправили па перевал... Что
думаешь делать дальше?»
Генерал предложил направить на перевал еще два
подразделения. «Не вздумай!»
Сергацков решил рискнуть еще раз, вызвал коман-
дира 155-й бригады и, уединившись с ним в тихом пе-
реулке («тут и у стен уши имеются...»), приказал вы-
ступать этой же ночыо в строгой тайпе. А на другой
день...
«Это правда?»—спросил Берия. «Да, товарищ нар-
ком».— «Да как же ты посмел?» — «Я посылаю войска
туда, где идет драка»,— стараясь оставаться спокой-
ным, сказал Сергацков. Берия обратился к командую-
щему фронтом: «Видишь? У тебя командарм что хочет,
то и делает. Никто ему не указ».— «Все это было согла-
98
совано со мпою»,— ответил Тюленев. «Я нарушил лишь
ваше распоряжение, товарищ парком,— сказал Сергац-
ков,— потому что полагаю...» — «Молчать! — Берия вы-
скочил из-за стола.— Я тебя расстреляю!»
Расстреливать отважного командарма Берия все же
не решился, по уязвленное самолюбие утолил полно-
стью. Для йачала понизил генерала в должности — до
командира дивизии, а когда Тюленев после ряда ус-
пешно проведенных Сергацковым операций дал ему
2-й гвардейский корпус, Берия отослал строптивого ге-
нерала в Москву па преподавательскую работу. Так
фронт лишился опытного военачальника.
Независимый характер, принципиальность еще раз
подведут Сергацкова под удар. В 1950 году, когда оп
служил в Монголии, один из бериевских подручных на-
мекнул ему в минуту горячего спора: «А ты не забы-
вай, что дельце твое у Лаврентия Павловича лежит!..»
В декабре 1953 года свидетель по делу Берии Васи-
лий Сергацков рассказал судебному присутствию о тра-
гической гибели нескольких полков на горном пере-
вале. Многие годы спустя там, па Марухском леднике,
находили останки павших по прихоти сталинского пар-
кома. Перед судом опальный генерал успел ознако-
миться с архивными документами. Ему показали две
докладные записки, посланные Берией в Москву. Пред-
ставитель Ставки сообщил из Сухуми о переброске под-
креплений защитникам перевала — во исполнение его,
Берии, приказа.
Отрицать па суде что-либо было трудно, и подсу-
димый признался: «Сергацков прав. Все было, как он
сказал».
Упомянув Берию в беседе с Константином Симоно-
вым, маршал Жуков заметил, что «это — особый воп-
рос». Еще в тридцать восьмом, когда Берия возглавил
в Москве Главное управление госбезопасности, на Ге-
оргия Константиновича начали фабриковать «роковые
документы». Он знал об этом и готовился к самому худ-
шему. Но в 1939 году последовало спасительное назна-
чение в Монголию, на Халхип-Гол. После победоносно-
го завершения этой кампании положение полководца
упрочилось. Он командует войсками Киевского военно-
го округа. Сталии явно мирволил Жукову: он прощает
ему даже независимость и смелость суждений, а в годы
войны доверяет самые ответственные посты. Но Берия,
99
однажды наметив жертву, пикак пе хотел отказаться от
задуманного. Оп не упускал случая навредить маршалу
и постоянно наушничал Верховному.
Жуков, как и Рокоссовский, пе жаловал агентов
НКВД — И КГБ, даже самых высокопоставленных. Но
Берия находил способы внедрять своих людей в окру-
жение маршалов. До самого конца войны пе спускал он
глаз с Георгия Жукова.
Всенародная слава полководца Жукова стала после
войны в тягость Сталину, и Берия счел ситуацию удоб-
ной для конструирования повой провокации. Состряпав
вместе с Абакумовым донос, в котором Жуков был об-
винен в шпионаже, Берия пе достиг желаемого, но Ста-
лину хватило этого, чтобы снять маршала с поста
заместителя министра обороны. Жуков принял войска
второстепенного Одесского военного округа, что было
равнозначно ссылке. Берия тотчас принялся плести но-
вые губительные сети. Он внушил Сталину, что опаль-
ный полководец горит местью и готовит вместе с пре-
данными ему офицерами военный заговор. Ряд «заго-
ворщиков» уже отправили в тюрьму.
Как позднее вспоминал Георгий Константинович,
«Сталин, выслушав предложение о моем аресте, ска-
зал: «Нет, Жукова арестовать пе дам. Я его хорошо
знаю. Я его за четыре года войны узнал лучше, чем са-
мого себя». ...После этого разговора попытка Берии по-
кончить со мной провалилась»,— закончил, маршал.
По этот эпизод требуется прокомментировать. Ста-
лину понадобилось разыграть перед своими подручны-
ми и генералами роль доброго, справедливого пастыря.
Он конечно же состоял в заговоре с Берией, и тот по
ходу мини-спектакля подыграл Вождю.
Георгий Жуков передал суть бериевской натуры и
особую роль Берии в сталинском окружении в следую-
щих словах: «Он был готов выполнить все что угодно,
когда угодно и как угодно. Именно для этой цели такие
люди и необходимы».
В системе центральных тюрем подмосковная Суха-
повск^я занимала особое место — следователи недаром
пугали своих подопечных Сухаповской. В подвальных
камерах этого особорежимного заведения применялась
новейшая пыточная техника, хотя тамошние костоло-
мы не отказывались и от традиционных способов добы-
вания признаний.
100
Для этой цели приспособили стоявшую вблизи цер-
ковь. Кощунство? Это слово должно повторяться беско-
нечно... Берия позаботился о том, чтобы каждая тюрь-
ма стала средоточием мучений на грани возможностей
человека. И — за гранью, как в Сухаповке. Это был
своеобразный комбинат, в котором арестант проходил,
на исключением судебной процедуры, все стадии пере-
работки, начиная со следствия, кончая казнью. Рас-
стреливали на месте. Ну а тех, кого отправляли в Суха-
нове па консервацию, сажали надолго в камеру-клетку.
Койку на день надзиратель привинчивал к стене, по и
тогда нельзя было двух шагов сделать без помех. Та-
буретка, столик, параша тоже подлежали привинчива-
нию. Узкое окошко закрыто козырьком, прогулки от-
менены. Ночпой сон походил па пытку: койка, опускав-
шийся от двери вдоль стены, имела наклон в сторону
изголовья.
Дни, недели, месяцы без движения, без воздуха и
енота, без общения с людьми. Иногда к упорствующему
узнику подсаживали соседа, из провокаторов. В этом
случае приходилось целый день проводить па краешко
табуретки. Надзиратель поминутно заглядывал в гла-
|»|»к. За малейшее нарушение распорядка — карцер.
Моня лично чаша спя миновала, зато сохранились
овпдотольстиа бывших узников Сухаповки. Один из
них, ужо знакомый нам Евгений Гнедин, бывший заве-
дующий отделом печати Наркомата иностранных дел,
пропел там три 11ПДП.11Г1. месяцев.
Эвакуация заключенных из Сухаповской тюрьмы
началась и мао lil'tl года. Преступно медлительные в
дола 111к।р<>11ы государства, Сталин и Берия в данном
случае прояпвлп закидную оперативность.
Гпедппп перепели а Лефортово, где наседали трой-
ка, Кп.кдую именовали Военной коллегией Верховно-
to суди Такой же конвейер функционировал в Бу-
тыркпх,
...Негурапное, юридически неграмотное обвинитель-
ной пп11люч14111п, пятиминутный судебный диверти-
смент, п iiepiii.ill рил не iHiacpiiiHiiinniicH приговором. На
тиром 1нн'одпппи Гнеднп все же получил свои десять
л<н и угодил в дальний лагерь. (Потом — ссылка, реа-
(illjlll | а ЦП и.)
|() нкгибря 1!)'iI года. Немцы у ворот Москвы. Не
* ап । ало три не порта для государственных ценйостей,
ппподского оборудования, пе па чем было вывозить уче-
iH.ix, педагогов, артистов, писателей, изобретателей...
101
Но пе о них заботился Лаврентии Берия. Оставлять уз-
ников тюрем на месте? Уничтожить всех? Эвакуиро-
вать? Краснопресненская пересылка, куда подходили
железнодорожные пути, была набита этапируемыми
под самую крышу. На площади Курского вокзала сгру-
дилось до десяти тысяч узников Бутырской тюрьмы.
С Курского, Казанского, Павелецкого, Ярославского
пошли эшелоны на север, на Волгу, на Урал...
Несколько больших этапов направили в Саратов.
Доктор биологических наук Михаил Семенович Миц-
кевич был арестован на пятый день войны, попал на
этап, ехал в знаменитом столыпинском вагоне, где в че-
тырехместное купе набивали до двадцати пяти человек.
«До Саратова поезд шел педели две,— рассказывал
Мицкевич.— В дороге голодали так, что к концу пути
стали настоящими скелетами».
В одном купе везли горного инженера Шиффера,
генералов авиации Кленова. Нтухина. Там был дваж-
ды Герой Советского Союза Я. В. Смушкевич, недавний
начальник ВВС РККА, и еще два крупных хозяйствен-
ника — директор московского завода «Динамо» и ди-
ректор Ковровского авиазавода.
В корпусе № 3 Саратовской тюрьмы содержали
наиболее крупных общественных и политических дея-
телей. В 1941—1942 годах здесь сидели бывший редак-
тор «Известий» Ю. М. Стеклов, один из старейших
коммунистов, основатель и первый директор Института
Маркса и Энгельса Д. Б. Рязанов, философ и литера-
туровед, директор Института мировой литературы ака-
демик И. К. Луппол... Некоторые одиночки третьего
корпуса были превращены в следственные камеры. Там
приезжавшие из Москвы следователи вели допросы. Из
этих камер круглые сутки доносились удары и стопы
избиваемых.
Вблизи Куйбышева по прямому приказу Берии каз-
нили группу видных военных: Григория Штерна, Пав-
ла Рычагова, Петра Нумпура, Эрнста Шахта — всею
22 человека. Это случилось 28 октября 1941 года.
Начало войны послужило сигналом к чистке круп-
ных городов. Очередному погрому подверглась интел-
лигенция многострадального Ленинграда. В койне
июня арестовали группу ученых, затем пошло и. пе>-
шло... Среди первых жертв репрессий — Н. В. Ковалев,
А. И.. Мальцев, К. А. Флнксбергер. Член-корреспоа-
102
депт ЛИ СССР цитолог Г. Д. Левитский был арестован
первый раз в январе 1933 года. Из ссылки он вернулся
благодаря стараниям мировой научной общественно-
сти. Второй арест настиг его в тридцать седьмом. Вновь
выпустили. Самым надежным оказался третий, 28 июня
1941-го. Вот что значит попасть в особую картотеку
тайных органов. Левитского вместе с группой крупных
ленинградских ученых этапировали па Урал, в Злато-
устовскую тюрьму. Там они вскоре и погибли.
...Лагерные работяги, рабочая сила. Когда думаешь
о пей, вспоминаешь нескончаемые годы так называе-
мого исправительного труда, невольно возникают обоб-
щения. Рабочая сила поступала на запроволочпые
предприятия и стройки непрерывно и в неограничен-
ном количестве Никакой текучести кадров, полпое
отсутствие летупов и прогульщиков. И абсолютная
дисциплина. Никакого вознаграждения за каторжный
труд, мизерные расходы па питание, ничтожные траты
па охрану. Вот, пожалуй, те основные черты, что отли-
чали лагерную рабсилу от обычной.
Мы чуть не забыли одну деталь. Зек выдерживал
на строительстве дорог, па трассе, в каменном карьере,
на шахте, на лесоповале не более трех месяцев. В сред-
нем. Наиболее живучие попадали в лазарет, потом воз-
вращались в бригаду. Второй цикл заканчивался ужо
пе в лазарете. Я сам это видел в шести лагерях, пет —
пережил. Лично мне до полного пстощепия хватало од-
ного месяца общих работ — с тачкой, лопатой, киркой,
по всякий раз лагерная судьба подхватывала меня на
самом краю смертной ямы.
Но повторяю: обычный срок эксплуатации рабсилы
в запроволочпой зоне равнялся трем месяцам. Стати-
стики Гиммлера вывели такую же цифру в своих копц-
лагерях. Случайное совпадение?
После казни Лаврентия Берии прошло более трех
десятилетий. На Колыму приезжают геологи, строите-
ли, люди нового поколения. На всей территории огром-
ного края, почти па каждом километре, они патыкают-
ся, отрывая шурфы и котлованы, па рвы, полные чело-
веческих костей. Там, где мерзлота не отходит, сохра-
нились в целости тела...
На Воркуте тела замученных, расстрелянных и про-
сто голодной смертью погибших сбрасывали в ямы,
каждого — с биркой на ноге. Когда могильщики отсчи-
103
тывалп двести трупов, яму засыпали комьями мерзлой,
твердой как камень земли. Мерзлота па Воркуте веч-
ная, даже летом земля пе везде оттаивает.
...Ленинградского студента Сергея Пилила но счаст-
ливой случайности определили помощником экономи-
ста, и в зоне еще можно было тянуть полуголодную
жизнь. Только успел подружиться со старым болезнен-
ным учителем-москвичом, назначенным по пемощи дне-
вальным штабного барака, как сам заболел. Отравился
то ли тухлой рыбой, то ли старым, прогорклым салом.
У лекпома лишпей койки пе нашлось — откуда им
быть, лишпим койкам, па кубатурной колонне? — и от-
правили Нилина в лазарет. Вернувшись через две пе-
дели, оп пе застал старого учителя — скончался друг.
Знакомый конвоир, тоже москвич, вчерашний десяти-
классник, рассказал, что учителя бросили в яму по-
следним, значит, можно отыскать. Нилин попросился в
команду могильщиков. Пришли па место, он легко от-
рыл верхний ряд и сразу узнал его: учитель отличался
высоким ростом, по лицо... на нем не было глаз. В яме
кишели крысы, и конвоир буднично-равнодушно объ-
яснил, что крысы выедают у покойников прежде всего
глаза.
Такие вот похороны — под стать жизни.
Кто из нынешних молодых знает об этом? Л уз-
най — поверит?
Не будем относить все па счет одного Берии. Гибли
от пуль и голода, от непосильной работы и при Ягоде,
и при Ежове. Но пик истребительной войны против
собственного парода, затяжной пик переходит с 1937-го
и па 1938—1948 годы. Главным экзекутором Сталин
избрал именно его, Лаврентия Верню. При нем произ-
водство трупов поднялось па новую ступень. Мужчин
уничтожали в мужских зонах, женщин в женских.
Не оставлять же в живых потенциальных матерей.
Они, чего доброго, наплодят новых врагов народа. Точ-
но так поступал Гиммлер: его печи пожирали всех под-
ряд. И женщин с детьми.
Мне судьба уготовила попасть в Северо-Печорский
лагерь. Этот лагерь был разделен па отделения, разме-
шенные вдоль железнодорожной трассы. Штаб каждого
отделения состоял из частей: производственно-техниче-
ской, контрольно-плановой, общего снабжения, III ча-
сти и т. д.
104
Заключенные были распределены но колоннам, лаг-
пунктам, отдельным лагпунктам (ОЛП). При каждом
отделении — отряд BGO — военизированной стрелковой
охраны.
Структура управления Северо-Печорского железно-
дорожного строительства являлась типичной для всех
лагерей этого рода.
Политический отдел числился под № 1. Оп и был
первым в управлении. Возглавлял его долгое время
полковник Кузнецов. Оп имел обыкновение вызывать в
свой огромный — по чину! — кабинет начальников дру-
гих отделов, и они, стоя навытяжку, с трепетным вни-
манием выслушивали его указания. В кабинете Кузне-
цова висели портреты Дзержинского и Берии. Что их
объединяло — героя партийного подполья, создателя
ВЧК и нового владыку Лубянки, профессионального
палача?
В ведении культурно-воспитательного отдела нахо-
дилась редакция «Производственного бюллетеня», не-
большого формата газеты, призывавшей зеков трудить-
ся самоотверженно, любить Великого Вождя и чтить
сталинского наркома Лаврентия Берию. И еще газета
рекомендовала зекам чувствовать себя в лагере как
дома, ибо только здесь им предоставлены все условия
для исправления и перевоспитания. Печорский лагерь
имел свой музыкально-драматический театр и несколь-
ко эстрадных ансамблей, до десяти кинопередвижек, па
каждой колонне действовали инструкторы-воспитатели.
В бытовой и производственных зонах, на трассе — на-
глядная агитация. Словом, КВО пе зря объедал госу-
дарство и вечно голодных зеков. Но политотдел вмеши-
вался во все дела этого отдела, подменяя его полно-
стью. Да и другие отделы, начиная от технического,
кончая охраной, постоянно ощущали па себе сковываю-
щую руку политотдела.
Не будем останавливаться на деталях структуры,
сообщим лишь о некоторых особенностях Северо-Пе-
чорского строительства, которые стали типичными в
системе ГУЛЖДС. На Печорской трассе действовали
комбинаты — деревообделочный, мукомольный, поши-
вочный, центральные ремонтные мастерские (ЦРМ),
овощеводческие совхозы и карьеры: каменный, песча-
ный, известковый. Карьеры по давней традиции разра-
батывали штрафные колонны. На Воркуте, в угледо-
бывающем лагере, уголовников-рецидивистов и особо
опасных политических отправляли в известковый карь-
105
ер. В Печорском ИТЛ самым гибельным местом считал-
ся каменный карьер близ станции Джинтуй. Добывае-
мый там штрафниками материал ие всегда отвечал тех-
ническим условиям строительства, зато Джинтуй ус-
пешно решал задачу истребления неугодных элементов.
Специальный отдел ведал распределением рабочей
силы, учетом зеков, документацией. Все прибывающие в
Заполярье этапы проходили через центральный пере-
сылочный пункт (ЦПП). В распоряжении санитарно-
го отдела находились лазареты, а также медицинские
пункты на колоппах. Снабжение огромного лагеря и
стройки шло через сеть баз — центральную, перевалоч-
ные,— устроенных в каждом отделении. Воровали здесь
все и всё, начиная от автопокрышек, консервов, спирта
п кончая лекарствами и арестантским бельем.
В районе Ухты-Печоры крупный лагерь образовался
уже в 1929 году—Ухтлаг, позднее оп назывался Ухт-
печлаг. От него отпочковались лагеря Интинский, Вор-
кутинский, оба по добыче угля, Севжелдорлаг и Печор-
лаг. Последние два специализировались на строительст-
ве железной дороги.
Структура лагерей варьировалась в зависимости от
производственного профиля и назначения. Однако и
внутри отрасли — железнодорожного строительства, уг-
ледобычи и лесозаготовок — структура видоизменялась
со временем. Чиновники ГУЛАГа упраздняли одни от-
делы лагерных управлений, учреждали другие, приду-
мывали новые виды лагпунктов. Неизменным оставалось
в каждом случае лишь доминирующее положение ОЧО.
Бериевские чекисты жестко контролировали всю так на-
зываемую культурно-воспитательную работу КВО, дея-
тельность УРО и ВСО, вместе с политотделом опи дели-
ли власть пад остальными отделами управления. Если
ОЧО почему-либо не взлюбит иного лагерпого чиновни-
ка, то его пе спасет сам начальник управления, будь это
даже его заместитель. Провокаторы из ОЧО найдут
предлог для ареста: «превышение власти», присвоение
государственных ценностей, изнасилование заключен-
ных жепщип... А кто из начальников, больших и малых,
пе избивал, не насиловал, не стяжал? И вот уже быв-
ший офицер или ответственный пнженер-строитель си-
дит перед столом следователя, потом — суд и лагерный
срок. Такое случалось не часто, по постоянно. Зеки тре-
петали перед начальниками всех мастей, но и на тех на-
ходились, в свою очередь, специалисты, наводившие
страх и трепет.,.
106
Всему читающему миру известны гитлеровские фаб-
рики смерти Дахау, Освенцим, Равепсбрюк и сталпнскио
истребительные лагеря — Норильск, Колыма, Караган-
да, Воркута... Но ведь были эоны помельче, история об-
ходит их стороной. Один из таких полузабытых лагерей
находился на реке Туломе (ныне Мурманская область).
Строительство гидроэлектростанции началось там в
1934 году. Объект сравнительно небольшой (мощность
станции—не чета Днепрогэсу), по иа земляных рабо-
тах было занято свыше 17 тысяч заключенных — в са-
мом начале. Потом, когда приступили к бетонированию
плотины,— 26 тысяч, а в последний год число рабочих
сократилось до 5 тысяч.
Итак, строительство ГЭС началось с рытья котлована
под фундамент плотины. А если быть совсем точным —
с устройства проволочных заграждений вокруг лагерных
зон. Все делалось вручную. Тачка, лопата, кирка... Ме-
ханизация? Было такое: один подъемный кран па все
объекты, да и тот простаивал неделями из-за поломок.
Транспорт? Десяток грузовых автомашин на 1,5 и 3 тон-
ны марки «ЗИС» да два маломощных, устаревших па-
ровоза «ОВ».
Недостаток техники восполняла наглядная агита-
ция. «Стахановская работа — лучший путь к сокраще-
нию срока!» Или: «Дадим Туломской ГЭС отличный го-
родок!» И еще: «Ударнику Туломы — лучшее внеоче-
редное снабжение!»
Братское кладбище, заложенное в пяти верстах от
штабной зоны, за песчаным карьером, росло день ото
дня. Потом кладбище уничтожат и—никаких следов
массового досрочного освобождения от изнурительного
труда и голода...
Как мы уже отметили, структура Северо-Печорского
лагеря повторялась во всех ИТЛ Главного управления
лагерей железнодорожного строительства. Объекты это-
го управления были разбросаны повсюду — в Туркме-
нии и Заполярье, па Украине и в Приморском крае...
Одна из последних при жизни Берии строек, Южнопе-
чорстрой, начиналась в 1948 году, закончилась через
пять лет — вторые пути па трассе Котлас — Копоша.
Основные принципы лагерной структуры оставались не-
изменными и в других отраслях экономики: лесозагото-
вительном (ГУЛЕСЛАГ) и сельском хозяйстве, метал-
лургии, химической промышленности, самолетострое-
нии, энергетике, судостроении... Миллионы заключен-
ных добывали уголь, золото, урановую руду,
107
Одно из управлений НКВД водало строительством п
ремонтом шоссейных дорог (ГУШОСДОР). Подобные
управления функционировали на правах субподрядчи-
ков, ГУЛАГ давал им рабочую силу, предоставлял тех-
нику, обеспечивал финансирование. НКВД, олицетво-
рявший государственную власть, спускал план и уста-
навливал сроки окончания работ. Каждый начальник,
не жалея сил (и самой жизни заключенных), стремил-
ся выполнить план в срок и даже раньше. Калинин вру-
чал ему орден Ленина, нарком давал повышение и на-
правлял на новый объект.
Специалисты без труда установили долю НКВД в
капиталовложениях. В плане 1941 года она составляла
пятую часть. Ни один паркомат пе мог соперничать по
объему работ с ГУЛАГом НКВД. НКВД обеспечивал
50 процентов заготовок и вывоза леса на Дальнем Вос-
токе, в Карело-Финской АССР и в Коми АССР, более
трети — в Архангельской и Мурманской областях, от
одной пятой до одной четвертой в Ярославской, Горь-
ковской, Молотовской, Свердловской областях и в Крас-
ноярском крае. НКВД занимался также заготовкой и
вывозкой леса еще в 32 областях, автономных и союз-
ных республиках.
Предприятия ПКВД производили кирпич в Хабаров-
ском крае, па Ухте добывали нефть (план 1941 года —
250 тысяч тонн). Заключенные выдавали 40 процентов
общесоюзной добычи хромитовой руды (150 тысяч из
370 тысяч тонн).
Далеко не все промышленные предприятия подлежа-
ли объединению в лагерные управления. Объекты ме-
таллургии и химии, шахты и рудники центра и юга Рос-
сии находились в густонаселенных районах. Там аре-
стантские зоны выглядели бы несколько экзотично. За-
то на Крайнем Севере и в Казахстане выросли большие
промышленные города: Воркута, Норильск, Магадан,
Караганда, Джезказган.
Не только управлениям, но и отдельным предприя-
тиям поставлял ГУЛАГ рабочую силу — по их заявкам.
Предприятия переводили соответствующую плату на
банковский счет главка.
Совершенствуя лагерную систему, Берия старался
закамуфлировать грандиозные масштабы тоневой эконо-
мики великой державы. В золотодобывающей промыш-
ленности, к примеру, были заняты миллионы эеков2 од-
нако вместо специализированного управления существо-
вали только отдельные объекты. Такие, как Дальстрой,
108
могли бы поспорить по размерам с иными крупными ев-
ропейскими государствами...
Своим подопечным лагерям Лаврентий Берия легко
добился приоритетного снабжения. Пи одна отрасль хо-
зяйства не получала такого количества дефицитных ма-
териалов.
Проекты для лагерных строек разрабатывали специ-
ализированные институты Москвы, Ленинграда, Сверд-
ловска. Ведомства путей сообщения и морского флота
выполняли все заявки па перевозку сотен тысяч заклю-
ченных. Вне всякой очереди, разумеется. Получал щед-
ро ГУЛАГ и войска для охраны лагерей особого ре-
жима.
Для лагерного населения война сопровождалась уси-
лением репрессий. Оперчекисты спешили доказать свою
незаменимость и создавали уголовные дела по любому
поводу. В Карагандинском лагере, одном из самых круп-
ных в ту пору, работали па овцеферме шесть заключен-
ных, отбывавших срок с 1937 года. Узники НКВД уже
отбыли более половины, когда им решили добавить за
«халатность» и умышленное запутывание учета пого-
ловья овец. У В. С. Полежаевой па воле остались двое
детей, у уроженца Дагестана Абдуллы Ибрагимова рос-
ли без отца четверо, ему до освобождения оставался
всего один год. У одпой лагерницы муж тоже сидел, у
другой сражался на фронте — всем нм выписали новые
сроки: по 5, 8 и 10 лет, с «присоединением неотбытой
части наказания по предыдущему приговору». (Из при-
говора Карагандинского областного суда от 1 июля
1943 года.)
Не менее жестоко обходились с высланными в даль-
ние края «кулаками». Еще в начале тридцатых годов в
уральский совхоз «Исток» этапировали 17 раскулачен-
ных из Ростовской, Смоленской, Могилевской, Молотов-
ской областей и Краснодарского края. В сорок третьем
им за малую провинность дали по два-три года лагер-
ного срока. У некоторых сыновья сражались с врагом
в рядах Красной Армин, что с того?.. (Приговор Сверд-
ловского областного суда от 16 августа 1943 года.)
Обращаясь к истории репрессий военной норы, бу-
дем помнить, что суровые кары доставались не одним
«политическим». Десять лет прошло со дня выхода в
свет постановления ЦИК и СНК СССР о хищении со-
циалистической собственности от 7 августа 1932 года.
109
Обычное наказание — смертная казнь или 10 лет. И —
никакой надежды на пересмотр дела. В сентябре 1942-го
в Куйбышеве судили пять работников нефтебазы. Дали
им за безлимитный отпуск керосина организациям (рай-
исполкому и детскому дому) и своим сотрудникам по
10 лет каждому.
22 января 1943 года ГКО издал директиву, ужесто-
чившую карательную политику. Теперь под подозрение
брали все: продуктовые посылки родным, обмен личной
одежды па хлеб, сахар илн спички, покупку в запас му-
ки пли мыла...
Летом 1942-го в Бурятии были осуждены четыре
колхозницы за кражу пшеницы—по 5 — 10 килограм-
мов пришлось на каждую. По четыре года дали каждой.
У Т. А. Антоновой па фронте брат, у В. Т. Акуловой —
оба брата, у И. А. Брянской в избе остались четверо де-
тей. (Приговор Ивонипского районного суда Бурят-Мон-
гольской АССР от 14 июня 1942 года.)
В другом конце страны четырех жепщип приговори-
ли за кражу продуктов к пяти годам каждую. У одной
муж погиб еще на финской войне, в 1939 году, у всех
оставались дети. У осужденной Д. В. Боридулипой их
было пятеро— от 3 месяцев до 13 лет. (Приговор Ста-
линского районного суда г. Ярославля от 8 января
1943 года.)
И еще одно дело, одно из сотеп тысяч схожих. Вдова
погибшего на фронте солдата вместе с соседками при-
несла с заброшенного колхозного поля йолмешка мерз-
лого буряка. Дали троим женщинам по два года тюрь-
мы. (Приговор Полтавского областного суда от 31 апре-
ля 1944 года.)
Из бесед с заключенными в лагерях под Москвой,
па юге, на Волге, па Печоре и Воркуте мпе запомни-
лась масса невинно пострадавших. Позднее, читая ре-
шения судебных инстанций, я окончательно убедился в
том, что это пе случаи, а целая кампания фальсифика-
ций уголовных дел. Кому-то нужно было утвердиться на
теплых судейских местах в тылу, кому-то — пополнить
запроволочпый контингент рабсилы. Началось это в пер-
вые же военные месяцы.
В годы войны у 162-й статьи УК РСФСР появился
пункт «е». Этот довесок позволял (рекомендовал!) су-
дам наказывать за мелкую кражу на производстве ла-
герным сроком — до пяти лет. Расценки за «вольную
кражу» не изменились: за карманную кражу, ограбле-
ние квартиры вор получал полгода, год тюрьмы, не бо-
110
лее. Крестьянка, мать, принесшая детям с голодного от-
чаяния несколько початков колхозной кукурузы, полу-
чала пять лет. Профессиональный вор, урка, обокрав-
ший семью,— всего один год. В военное время продол-
жало действовать постановление ЦИК и GHK СССР от
7 августа 1932 года: 10 лет за государственную кражу.
(В 1947 году эту кару удвоили, и в потоках лагерных
этапов все чаще мелькали головы двадцатилетпиков.)
А урки... Их убеждали: «Вы хоть и временно изоли-
рованные, по полезные члены общества, вы остались
патриотами, строителями социализма. Вам с врагами
народа не по пути. Чем больше их сдохнет здесь, за про-
волокой, тем лучше для государства».
Эту людоедскую пропаганду начали вести еще в
двадцатые годы, когда Берия только пристреливался к
высшим постам в Закавказье. Став диктатором запро-
полочного мира, он твердо вел сталинскую линию на
истребление прежде всего интеллигенции. Инженеров,
учителей, ученых, студентов урки — вместе с охранни-
ками! — давили голодом, глушили, резали с особым удо-
вольствием. Сотни тысяч латышей, эстонцев, литовцев,
поляков, молдаван, украинцев, цыган, корейцев, чечеп,
евреев, спасшихся от немцев, гибли ежегодно в зоне вме-
сте с пережившими войну немецкими солдатами и нем-
цами Поволжья. Смерть инородцам и иноверцам! Смерть
интеллигентам! Смерть фраерам! Смерть фашистам! Ло-
зунги смешались с кличем блатных, с воплями религи-
озных фанатиков и расистов. По сей депь историки, пы-
таясь воссоздать многолетний путь народов па сталин-
скую голгофу, останавливаются перед этим адским кот-
лом в недоумении.
Война изменила прочно устоявшееся господство
блатных в лагерных зонах. Большая камера Котласской
пересыльной тюрьмы. Заключенных вывели на оправку,
осталось лишь несколько уголовников, притворившихся
спящими. Когда все вернулись и обнаружили пропажу
домашних сухарей и кое-какой одежонки, двое здоро-
венных солдат начали трясти наглых ворюг. Старший
блатной, пахан, бросил в бой несколько головорезов, по
все опи были отброшены мощными кулаками солдата.
Второй оберегал его со спины. Здесь требовалась отвага,
отвага особая, не то что на фропте. Черт его знает, от-
куда блатные доставали на пересылках, в этапных ваго-
нах ножи, но непокорных фраеров они резали исправно.
Местные жители охотно выдавали беглецов: за каж-
дого пойманного платили поштучно — столько-то килог-
111
раммов муки, столько-то метров мануфактуры. Если ох-
ранники настигали беглецов неподалеку от лагеря, они
пристреливали их па место и тащили тела па волокушах
к вахте. Здесь их, истерзанных овчарками, должны уви-
деть па утреннем разводе все бригады. Тех беглецов, что
успевали уйти далеко, бросали в тундре, отрубив кисти
рук — для доклада по начальству. Однако кисти рук —
скоропортящееся доказательство, и спустя некоторое
время из ГУЛАГа поступило новое указание — достав-
лять уши погибших.
Согласно статье 158 УК РСФСР, за побег из мест
заключения полагалось до двух лет тюрьмы — дополни-
тельно к прежнему сроку. В военное время закон был
ужосточеп: теперь беглецов судили по статье 58 пункт
14 — за «контрреволюционный саботаж». Приговор —
смертная казнь. 11 все же побеги участились. Теперь из
лагерей уходили иногда группами по десять — двадцать
человек, они пробивались на волю с оружием в руках.
Такое совершали фронтовики во главе с опытными раз-
водчиками и офицерами. История помнпт ряд дерзких
побегов послевоенной поры из лагерей Коми АССР, За-
уралья, Дальнего Востока.
Мы, узники запроволочпого Заполярья, с тревогой и
надеждой ловили скупые сведения о ходе розысков,
праздновали каждую неудачу оперативников. «С конца-
ми», то есть непойманными, уходили бывшие фронтовые
разводчики. Эти ребята умоли беречь свои уши.
Голод, охвативший запроволочпое население в годы
войны, затронул и жизнь вольнонаемных работников.
Бория обеспечил все стройки НКВД приоритетным
снабжением. Охранники, чекисты, инженерно-техниче-
ский персонал, эксплуатационники получали лучшие
куски скудного государственного пирога. Но лагерным
начальникам всегда всего было мало. Опи тащили со
складов предназначенные зекам валенки и медикамен-
ты, мясо и спирт, белье, телогрейки, муку, сухофрукты,
жиры... Из зоны пополняли свои запасы дров, угля, бра-
ли инструменты, гвозди, цемент и олифу. Зачем тратить-
ся, если можно так взять? И труд заключенных крали,
пользуясь услугами врачей и портных, учителей и ху-
дожников... Начальница лазарета Печорлага па станции
Косью несколько лет держала «на истории болезни»
двух инженеров-москвичей. Опи устроили в дальнем уг-
лу барака, гордо именуемого лечебным корпусом, нечто
112
вроде кустарной мастерской и вручную сплетали пропо-
лочные каркасы длп абажуров, обшивали их кусками
цветной вискозы. Начальница презентовала эти абажу-
ры нужным людям — из санитарного отдела, из охраны.
Варшавские и лодзпнские портныо, загнанные в лагеря
вместе с тысячами свопх земляков после 1939 года, ши-
ли цивильную одежду для чекистов и охранников. Ши-
ли на руках — какие там швейпыс машинки в зопе. Ох-
ранники отбирали из женских кололи прачек, поварих,
нянек для комапднреких детей. Делали с работницами
что хотели и мопялп когда хотели.
Врачей и фельдшеров вызывали пз зоны в любое
время дня и ночи. На вахте медиков выпускали беспре-
пятственно, даже если доктор числился «троцкистом»
и пропуск на «бесконвойное хождение» ему не полагал-
ся до самого конца большого срока. Искусные мастера
шили «вольняшкам» сапоги и ботинки, дамские туфли,
домашпюю обувь. Их пе выгоняли поутру вместе с
бригадами па трассу или в карьер, и тем они довольст-
вовались. Ремонт квартир и радиоприемников, работа в
огородах и садах — все делалось руками заключенных.
Ну а если кто из зеков получал из дому богатые посыл-
ки, какой же из начальников откажет себе в удовольст-
вии запустить туда руку?
Наместником Берии в Воркуте был Михаил Митро-
фанович Мальцев. Вел оп себя соответственно. Началь-
ник управления комбината «Воркутауголь», депутат
Верховного Совета СССР, он мог данной ому самим Ста-
линым властью освобождать любого заключенного. Де-
лал это Мальцев, разумеется, пе из альтруистических
побуждений. Он освобождал только нужных специали-
стов: механиков, геологов, врачей, артистов. Хозяин Вор-
куты вывозил на «волю» даже узников Рочлага, катор-
жан с предельными сроками. Только воля эта была с
изъяном: зек, отбывший, скажем, 10 лет из 25, давал
подписку о невыезде из Воркуты. С этого дня он жил за
зоной, как все вольнонаемные, по отбывал «мальцевскпй
срок».
Остается сообщить, что супруга генерала Мальцева
была прокурором города, и картинку абсолютной вла-
сти четы Мальцевых над заполярными жителями—по
ту и эту сторону колючей проволоки — можно считать
законченной.
113
Нечто подобное наблюдалось па Печоре и Северной
Двине, в Казахстане и Сибири... Начальники крупных
лагерей входили в состав бюро обкомов партии и, подоб-
но Мальцеву, «избирались» в Верховный Совет СССР.
В перерывах между заседаниями опи дефилировали сре-
ди именитых академиков и доярок, ииженоров и марша-
лов, народных артистов и но менее народных писате-
лей...
Во время войны Соединенные Штаты поставляли
для «трудовых лагерей» Советского Союза —так их на-
зывали официально — машины, оборудование, продук-
ты питания. На Печору в военную пору поступало из
Америки очень много всего — от автомашин и экскава-
торов до яичного порошка п костюмов для нашего аре-
стантского театра.
Правительству союзной державы хотелось знать, в
каких условиях живут рабочие в советских лагерях, ко-
торые поставляли в Штаты золото и лес. И в 1944 году
на Колыму прибыла специальная миссия во главе с
вице-президентом США Генри Уоллесом.
К приезду гостей приготовили особую зону совхоз-
ного лагпункта: отремонтировали бараки, установили
железные кровати с чистым постельным бельем, даже
подушки положили для жешцпн. Им выдали вольную
одежду, прислали парикмахера. Вместо маленького
ларька, который торговал червивым урюком и зубным
порошком да серыми гребенками, соорудили магазин,
завезли товары, о которых в ту пору и вольнонаемные
не могли мечтать. Обновили лежневую, из тонких ство-
лов деревьев, подъездную дорогу и убрали вышки по
углам зоны, где круглые сутки дежурили стрелки. Та-
кой же камуфляж навели в мужской зоне, в пятнадцати
километрах севернее совхоза. Гости остались вполне
удовлетворенными всем увиденным. Миссия благопо-
лучно отбыла в Штаты. Па этом можно было бы поста-
вить точку, но намять возвращает нас к событиям ино-
го века. Оказывается, потемкинские деревни можно
строить не только па крымской земле...
На конференции в Тегеране (1943 г.) главы трех со-
юзных держав обсуждали проблемы послевоенного уст-
ройства мира. Сталин сообщил Черчиллю и Рузвельту,
что намерен расстрелять 50 тысяч немецких офицеров.
114
Увидев реакцию английского премьера, поспешил обра-
тить это в шутку.
Но ведь в Царицыне, в восемнадцатом году, когда то-
пил в баржах офицеров, и в двадцатые — тридцатые
годы, уничтожая цвет грузинского народа и цвет на-
рода русского, он действовал вполне серьезно и целе-
направленно. В том же историческом ряду — Катынь,
1940 год.
В августе 1939-го Молотов и Риббентроп подписали
пакт о ненападении между СССР и Германией. По усло-
виям секретного протокола, подписанного 23 августа
1939 года, Германия получила сталинское «добро» па
оккупацию части Польши. После вторжения гитлеров-
цев в Польшу в соответствии с договоренностью с Гер-
манией советские войска вошли в ночь па 17 сентября
на территорию Западной Украины и Западной Белорус-
сии. Польские войска нс оказали сопротивления Крас-
ной Армин. Четверть миллиона польских солдат, сер-
жантов, офицеров бйло захвачено в плен. 180 тысяч по-
ляков были депортированы в глубь Советского Союза.
За ними последовало еще 1,2 миллиона польских граж-
дан. Многих из них отправили за колючую проволоку.
Тысячами гибли они в лагерях Печоры, Инты, Воркуты.
Я видел это сам.
Особый интерес ведомство Берии проявило к поль-
скому офицерскому корпусу. Часть офицеров оказалась
на немецкой стороне. Большинство же попало в опыт-
ные, натруженные руки НКВД... Их свезли, около 15
тысяч польских офицеров, в три лагеря, оборудованных
на скорую руку.
Козельский лагерь занимал территорию бывшего мо-
настыря в 250 километрах от Смоленска в сторону Ту-
лы. Второй лагерь разместился тоже в монастыре — в
Старобельске, неподалеку от Харькова. Юго-западнее
Калинина, в Осташкове, был устроен третий лагерь.
Следует особо отметить, что среди арестованных пре-
обладали офицеры запаса, польская интеллигенция и
представители интеллектуальной элиты: более 800 вра-
чей, множество учителей, юристов, инженеров, более
сотни литераторов и журналистов, около 50 профессо-
ров высшей школы, группы работников судов, чипов
жандармерии, землевладельцев, католических священ-
ников (около двухсот капелланов). В лагерь загнали
сотрудников нескольких научно-исследовательских ин-
ститутов. Среди заключенных оказалось 600 летчиков н
несколько сотен сержантов и старшин.
115
Военнопленные начали прибывать в импровизиро-
ванные лагеря в ноябре 1939 года.
Операция по уничтожению пленных началась в ап-
реле. Этапы небольшими (по масштабам НКВД) парти-
ями двинулись из трех лагерей па станцию Гнездово,
вблизи Смоленска. Перед отиравкой всем делали при-
вивки от брюшного тифа и холеры. Это должно было ус-
покоить самых закостенелых скептиков.
Катыиьские леса раскинулись на берегах Днепра,
в 15—20 километрах западнее Смоленска. Здесь, в жи-
вописном месте Козьи Горы устроили дачи для сотруд-
ников НКВД. Эти леса перешли в ведение ВЧК сразу
же после революции. Тогда же, в 1918 году, лес стал
местом казни офицеров и священников, меньшевиков
и троцкистов, штатских («вредителей») и военных
(«шпионов»)... Эксгумация 1943 года выявила хроно-
логию массовых экзекуций: 1918—1920, 1927—1929,
1933—1934, 1936-1938 и, накопец, 1940-й.
В начале Отечественной воййы катыньские леса
оказались в зоне оккупации. Вскоре до немецкого ко-
мандования дошли слухи о массовых расстрелах, со-
вершенных в лесу год назад. Однако к обследованию
немцы приступили лишь весной 1943 года. Братские
могилы польских офицеров были обнаружены вблизи
дач НКВД. Все убиты выстрелом в затылок, па некото-
рых телах смертельный след четырехгранного штыка.
Пули, извлеченные при эксгумации, оказалась немец-
кого производства, калибра 7,65. Фирма «Гапшов» эк-
спортировала такие патроны в СССР, Прибалтику и в
Польшу в двадцатые годы. И еще одну хитрость при-
менили бериевские палачи. В том же 1940 году над
свежими могилами были высажены сосны и березки.
Немецким экспертам по составило труда установить вре-
мя посадок.
Первое сообщение о катыпьском побоище было пе-
редано по берлинскому радио 13 апреля 1943 года.
НКВД выступил с опровержением через день. Уже два
года польское правительство, а затем и командование
повой армии добивались ответа на вопрос о судьбе сво-
их офицеров. Два года советские органы информации
отмалчивались. И вот 15 апреля 1943 года московское
радио заговорило. Оказывается, немцы захватили и
уничтожили польских офицеров летом 1941 года под
Смоленском, где они работали на строительстве оборо-
нительных сооружений.
Запросы о судьбе польских офицеров начали посту-
116
пать уже осенью 1941-го, если не раньше. В беседах
с премьер-министром Владиславом Сикорским и гене-
ралом Владиславом Андерсом и другими официальны-
ми лицами Сталин давал о пропавших офицерах самые
невероятные сведения. То они «все давно освобожде-
ны», то «убежали» в Маньчжурию, то находятся на ок-
купированной немцами территории. На одной из пос-
ледних встреч с генералом Андерсом в марте 1942 го-
да Сталин повторил первую версию о польских офице-
рах: «Все опп уже освобождены». На этих аудиенциях
обычно присутствовал Вячеслав Молотов и незримо —
шеф НКВД. С Лаврентием Павловичем генсек разыг-
рывал такие примерно телефонные диалоги.
«Товарищ Берия, почему вы до сих пор пе предста-
вили сведения о пропавших польских офицерах?» —
«Товарищ Сталип, мы ведем неустанные поиски. Как
я уже докладывал, часть военнопленных умерла во
время транспортировки, часть скончалась от эпидемий
в лагерях...» — «Почему? Как вы, облеченный довери-
ем нарком (министр), могли допустить?!» — «Но водь
идет война, не всегда удается создать нормальные са-
нитарные условия...» — «Такое отношение к нашим со-
юзникам является преступным. Распорядитесь о стро-
гом наказании виновных. А где остальные офице-
ры?» — «Согласно вашему приказу они подлежали
освобождению, но большинство успело бежать на За-
пад...»
Сталин бросал выразительные взгляды на высоко-
поставленных ходатаев и широко разводил руки.
Эти представления оборвались, как только немцы об-
наружили катыньское тайное кладбище. Оценив по-
литическое значение страшной находки, руководители
германского рейха обратились в Международный Крас-
ный Крест, но МКК отклонил просьбу участвовать в
расследовании этого дела. Немцам удалось все же соб-
рать комиссию экспертов из Бельгии, Болгарии, Да-
нии, Финляндии, Хорватии, Чехии, Словакии, Венгрии,
Франции. Приглашение получили также специалисты
из Испании, Португалии, Турции, но не все успели
прибыть к началу работы. Одновременно с судебно-ме-
дицинскими экспертами в Катынь прибыла техническая
комиссия польского Красного Креста.
После пятинедельных исследований все члены обеих
комиссий пришли к единому и неопровержимому вы-
воду: трупы пролежали в земле около трех лет. И еще
один вывод, сделанный на основании найденных доку-
117
ментов, предметов и свидетельских показании: экзеку-
ция совершена специалистами НКВД весной 1940 года.
Польским властям удалось установить имена значи-
тельной части казненных, списки «пропавших» были
уже опубликованы. В общей яме обнаружили труп ге-
нерала Мечислава Сморавинекого. 17 сентября 1939 го-
да, опережая приказ Рыдза-Смиглого, он запретил
своим частям вступать в бой с полками Красной
Армии.
Разоблачение этой акции НКВД стало возможным
благодаря целому ряду упущений, которые позволили
себе палачи Тут сказалась, вероятно, излишняя само-
уверенность и ставшая при Сталине законом безнака-
занность. Почему-то оставили в живых 449 человек, в
том числе профессора Свяневлча. Его вызвали из этап-
ного вагона за несколько часов до начала экзекуции,
и позднее он стал одним из самых ценных свидетелей
обвинения. Агенты НКВД допустили небрежность в
оцеплении Катыньского леса, и ведомой уликой стали
показания местных жителей. За годы массового терро-
ра НКВД накопил богатый опыт сокрытия следов пре-
ступлений: тела убитых сжигали в заводских печах,
бросали в ямы с негашеной известью... Почему на
этот раз палачи просто зарыли трупы в землю? В Ка-
тыни у некоторых жертв были найдены драгоценности,
часы, портсигары. Комиссия обнаружила в карманах
мундиров множество писем, дневниковых записей, ка-
лендарей, газет. Почему исполнители их оставили?
То ли пренебрегли такой малостью, то ли спешили
очень... И еще одна деталь — веревки, которыми связы-
вали руки некоторых военнопленных. Можно предпо-
ложить, что далеко не все офицеры шли покорно на
убой. Эти веревки были стандартной длины. Значит, н
экзекуции ответственные палачи готовились тщательно.
Можно было с большой долей уверенности предпо-
ложить, что Берия не оставил в живых пи одного участ-
ника катыньского побоища — землекопов, конвоиров,
палачей. И все же кое-кто уцелел.
В последние два года войны охрана лагерей Ухты,
Печоры, Инты и Воркуты пополнилась офицерами.
Были среди новеньких фронтовики, но основную
часть составляли функционеры карательных органов —
СМЕРШ, военных трибуналов, войск НКВД. В Запо-
лярье, где царил лагерный произвол, им жилось воль-
готно. Можно было без опаски пить, грабить, насило-
вать.
118
После войны мне довелось часть срока отбывать па
Воркуте, в одном из самых северных зон Печорского
лагеря. Однажды в барак, где находились поляки, за-
шел грузный, вечно пьяный полковник. Покачиваясь
на коротких ногах, он молча смотрел на арестантов мут-
ными глазами. Поляки стояли перед начальником по
стойке «смирно»: люди-скелеты в серых телогрейках.
Наконец полковник заговорил — то были угрозы впе-
ремешку с густым «рассйским» матом. «Мало я вас в
Катыньском лесу перестрелял!..»
Я был в том бараке и слышал это сам.
Нечто сходное слышал там же, на Воркуте, отец
известного советского историка Н. Эйдельмана: «...пья-
ный энкаведист угрожал полякам, что прикончит их
собственными руками и что у него уже есть опыт, так
как несколько десятков поляков он собственноручно
застрелил в Катыни».
Сведения о катыньскоп трагедии просочились в мир
из многих ипых источников. Не случайно Советское
правительство не обратилось в МКК с просьбой провес-
ти расследование этого дела. Оно было сработано то-
порно, и Берия знал об этом.
Берия мог утешиться тем, что ие стали известны
другие лагеря — Осташков (около станции Бологое на
линии Москва — Ленинград) и Старобельск (под Харь-
ковом). В этих пунктах казнено более девяти тысяч
польских офицеров.
Можно представить, с каким нетерпением следил
Лаврентий Берия за военными сводками Западного
фронта в конце сорок третьего. Вот отгремел артилле-
рийский салют по случаю освобождения Смоленска.
Старого колхозника Парфения Киселева, непосредствен-
ного свидетеля катыньского злодеяния, бериевские аген-
ты схватили первым. Ведь это он указал немцам место
казни в лесу, рассказал иностранным журналистам об
увиденном и услышанном в те весенние дни 1940-го.
Теперь из застенков НКВД посыпались покаянные оп-
ровержения, якобы написанные его рукой. Киселева,
наверно, давно ликвидировали, а его письмами продол-
жали снабжать печатные органы.
Другой важный свидетель погиб четыре года спустя.
Кузпец Иван Кровожерцев успел уйти па Запад и по-
селился под вымышленным именем в Англии. В при-
городе Лондона в октябре 1947 года Кровожерцева на-
шли повешенным. Этому человеку было тридцать два
года...
119
Вашингтон и Лондон засекретили все документы,
изобличающие истинного виновника катыпьских каз-
ней. Английский премьер Антони Идеи запретил че-
рез военную цензуру органам печати польской эмигра-
ции публикацию этих материалов.
Однако самый верный способ фальсификации ис-
тории — новое обследование катыпьских захоронений.
Советская комиссия (фактически — две: одна из пред-
ставителей общественности, другая — медицинская) ра-
ботала в Катыни около недели в январе 1944 года.
...Морозной январской ночью 1944-го колонна кры-
тых грузовиков двигалась по Минскому шоссе. В кузо-
вах лежали ящики самой различной формы: квадрат-
ные, треугольные, ромбовидные. Те ящики ничем не на-
поминали гробы. Вот и пункт назначения — Институт
судебной медицины. Разгрузили машины во дворе, за-
тем ящики с телами расстрелянных поляков занесли
внутрь здания. Через день колонна тронулась в обрат-
ный путь. Теперь, после тайных манипуляций с трупами,
одеждой и содержимым карманов, можно было предъ-
являть «материал» даже иностранным журналистам.
Свидетельница этой акции, Галина Павловна Ильи-
на (урожденная Маляптович) в ту ночь несла дежурст-
во по институту. Обо всем увиденном опа поведала ав-
тору в 1979 году, за несколько лет до своей смерти.
Комиссия торопилась. Опровержение нужно было
наркому внутренних дел немедленно, сейчас. Отсюда —
множество грубейших ошибок. Впрочем* некоторых
ошибок избежать было нельзя.
К работе комиссии не привлекли ни одпого иност-
ранного специалиста, даже представителей Польши не
пригласили... Эксгумация была произведена в мороз-
ную пору, когда такого рода исследование не может
принести объективных результатов. В коммюнике, опу-
бликованном 24 января, сообщалось число жертв —
11 тысяч. Эта явно завышенная цифра фигурирует и в
первых сообщениях германского командования. Геста-
по и НКВД преследовали разные цели, но одинаковый
результат устраивал обе стороны. В состряпанном нас-
пех коммюнике упомянуто 925 трупов, якобы дополни-
тельно эксгумированных. Комиссия установила приб-
лизительную дату гибели польских офицеров — лето
1941 года, когда этот район находился под немецкой
оккупацией.
Происхождение останков загадочно: или их обнару-
жили в отдаленном от ужо известных Козьих Гор мес-
120
те, или же срочно доставили из другого района. В стра-
не, где производство трупов было налажено в столь ши-
роких масштабах, предоставить одну-две тысячи мерт-
вецов любого срока захоронения являлось сущим пустя-
ком. Однако в данном случае, в январе 1944-го, агенты
НКВД не позаботились об одежде. Трупы всех «офи-
церов» оказались в солдатской форме. И обувь свиде-
тельствовала против надуманной версии, согласно кото-
рой военнопленных долгое время использовали па тя-
желых строительных работах. Ботинки оказались в хо-
рошем состоянии.
Эти факты но могли ускользнуть от внимания ино-
странных журналистов. Но им — пи одному! — но поз-
волили отступать от текста официального коммюнике.
Неубедительной выглядела попытка выставить па
обозрение документы — несколько открыток, отправ-
ленных из лагерей позднее мая 1940 года. Имена, ука-
занные в них, но значились в списках погибших офи-
церов.
Пытаясь скрыть следы преступления, бериевские
молодчики совершали одну ошибку за другой. В ян-
варском заявлении названы исполнители катыньского
расстрела — солдаты специального рабочего батальона
№ 537 под командованием обер-лейтопанта Аренса.
Как выяснилось позднее на Нюрнбергском судебном
процессе осепыо 1946 года, Аренс действительно коман-
довал частью под указанным выше номером. Все ос-
тальное оказалось вымыслом. Его часть называлась от-
рядом военной связи. И летом 1941-го, когда, по утвер-
ждению НКВД, а потом и Прокуратуры СССР, была
совершена экзекуция, Аренс отрядом № 537 нс коман-
довал. Эти факты были документально подтверждены
па Нюрнбергском суде самим полковником Аренсом.
На этот раз осмотр в Катыпьском лесу не проводи-
ли, как это было при немцах. Но отдельных лиц, гото-
вых дать полезные НКВД отзывы, приглашали. Пред-
ставители польской армии, сформированной на террито-
рии СССР (во главе с генералом Берлипгом), официаль-
но подтвердили лживую версию катыньских событий.
Побывала под Смоленском дочь американского по-
сла в Москве Кэтлин Гаррпман. Ее рапорт, обвиняю-
щий во всем фашистскую Германию, сильно навредил
установлению истины. Восемь лет спустя опа офици-
ально отказалась от прежних показаний.
Катыньское дело стало предметом рассмотрения на
Нюрнбергском процессе. Но трибунал занимался этим
121
делом всего три дня. Не был вызван ни один свидетель
ив поляков, проживавших тогда на Западе. Правитель-
ство США и Великобритании не представили докумен-
ты о преступлении в Катыни.
Как они сумели, Сталип п Берия, организовать та-
кое стечение обстоятельств? Ведь из свидетелей казни
па процессе заслушали всего трех человек, в их числе
болгарского профессора Маркова, давшего в 1943 году
правдивые показания. Попав после освобождения сво-
ей родины в лапы Лаврентия Берии, профессор полнос-
тью отрекся от прежних свидетельств.
И все же фальсификаторам не удалось добиться
своей цели. В приговоре по делу о нацистских прес-
тупниках Катынь пе упоминается вовсе.
Польское правительство поручило прокурору Кра-
кова Роману Мартини собрать документальные матери-
алы с целью окончательно подтвердить вину фашистс-
кой Германии. Но при расследовании все свидетели, все
материалы уличали НКВД.
Незадачливого прокурора прикончили в собственной
квартире 28 марта 1946 года. Судья, рассматривавший
это дело, квалифицировал расправу с Мартини как
убийство с целью грабежа.
Следующее место действия — Вашингтон. Здесь бы-
ли наслышаны о происшедшем в Лондоне п Кракове,
поэтому Берии пришлось менять тактику. Среди аме-
риканцев, которые по приглашению немецкого коман-
дования посетили в мае 1943 года Катыиьский лес и
осматривали могилы, был полковник Джон X. Фап-
Флит. После падения Берлина он вернулся домой и был
допрошен о Катыньском деле высшим офицером аме-
риканской разведки, который обязал его составить под-
робный отчет. Этот отчет хранился как особо секрет-
ный документ. Через несколько лет отчет Фап-Флпта
исчез. Пришлось ему писать свой отчет вторично, и ес-
ли бы не запрос члена Палаты представителей, кото-
рый добился опубликования документа в 1950 году, ис-
тория с исчезновением могла бы повториться.
К тому времени международная обстановка изме-
нилась, Вашингтон уже не заботил престиж бывшего
союзника по антигитлеровской коалиции. В сентябре.
1951-го Особая комиссия Палаты представителей США
начала расследование Катыньского дела. 81 свидетель,
включая экспертов из Международной комиссии 1943
года, свыше 100 письменных показаний и 183 доку-
мента — этих материалов более чем достаточно для то-
122
го, чтобы безоговорочно обвинить в гибели корпуса
польских офицеров бериевских палачей. В заключении,
вынесенном 22 декабря 1952 года, комиссия рекомендо-
вала правительству направить дело в ООН, но в Ва-
шингтоне нашлись силы, которые удержали президента
от этого шага.
Материалы, собранные американской комиссией,
вышли в свет. Куда полнее были документы Междуна-
родной комиссии экспертов 1943 года, по они безвоз-
вратно погибли при эвакуации германских войск из
Польши в начале 1945 года...
Да, люди знают, кто песет ответственность за свер-
шившееся весной 1940 года в Катыпьском лесу. Только
пе надо винить Советский Союз в целом. Уничтожение
польских офицеров — дело рук Сталина, Берии п его
заместителя Меркулова.
Странно, по паш трагический XX век, отмечеппый
невиданным злодейством, породил плеяду подвижников
добра. В их ряду никогда не затеряется имя Рауля Вал-
ленберга. И не потому, что оп стал почетным гражда-
нином США и Канады. Его чтут во многих странах
Старого и Нового Света за подвиг человечности, совер-
шенный в годы нацистской оккупации.
В 1944 году Валленберг служил в шведском посоль-
стве в Будапеште. Фашистский план истребления ев-
рейского населения Европы включал и Венгрию. Вал-
ленберг, швед по происхождению, пе мог оставаться
безучастным к судьбе обреченных. Оп забирал евреев
в посольство, снабжал документами, провизией и на-
правлял в безопасное место. То был настоящий кон-
вейер, требовавший каждодневной, без отдыха, напря-
женной работы и подлинной отваги. Ему удалось, с ри-
ском для собственной жизни, спасти от газовых камер
130000 — сто тридцать тысяч! — человек.
Когда советские войска вступили в Будапешт, Вал-
ленберг обратился к коменданту с просьбой помочь бе-
женцам продовольствием: у него скопилось 20 ты-
сяч человек, ожидающих отправки. В комендатуре (па-
до ли пояснять, что под этой вывеской действовали
агенты СМЕРШ?) странному филантропу посовето-
вали поехать к маршалу Малиновскому. Валленберг
так и поступил, но по дороге исчез — вместе с шо-
фером и автомашиной. Это произошло 17 января
1945 года.
123
Шведского дипломата немедленно переправили в
Москву, па Лубянку. Дело житейское...
На официальные запросы по поводу исчезновения
Рауля Валленберга МИД СССР отвечал, что он взят
под защиту советскими войсками. Бериевское ведомст-
во защищало ею долго, терпеливо. А запросы матери
пропавшего и шведского правительства пе прекраща-
лись. К пим присоединились видные общественные дея-
тели многих стран. Наконец Вышинский, сменивший -к
тому времени прокурорский мундир па мундир замести-
теля министра иностранных дел, известил Стокгольм
официально: Рауля Валленберга па территории Совет-
ского Союза нот, МИД не располагает никакими сведе-
ниями о нем. И —дата: 18 августа 1947 года.
Судьба этого человека встревожила многих государ-
ственных деятелен, видных ученых, писателей. Но ми-
нистр иностранных дел Молотов и сам Сталин неиз-
менно отвечали, что Валленберга на территории СССР
пе было и пет.
Однажды, убедительности ради, Сталин разыграл
перед шведским послом этакий мини-спектакль: позво-
нил по телефону Лаврентию Берии и спросил его о
судьбе Рауля Валленберга. Берия ответил, что уже
дважды лично тщательно расследовал это дело. К со-
жалению, пе удалось обнаружить никаких следов
пребывания Валленберга па территории Советского
Союза...
Прошло еще десять лет. В 1956 году Никита Хру-
щев посетил Стокгольм. Шведская общественность об-
ратилась к нему с настоятельной просьбой — сообщить
все, что ему известно о судьбе национального героя, и
если Рауль Валленберг жив, содействовать его возвра-
щению па родину. Хрущеву была вручена петиция,
под которой стояли подписи миллиона человек. И вот
6 февраля 1957 года, через двенадцать лет после по-
хищения Рауля Валленберга бериевскими агентами,
шведское правительство получило официальную памят-
ную записку МИД СССР. В результате тщательного
расследования удалось обнаружить в архиве внутрен-
ней тюрьмы МИД справку начальника сапитарпой
службы полковника А. Л. Смольцова о смерти Валлен-
берга, которая наступила предположительно от ин-
фаркта миокарда 17 июля 1947 года. Из рапорта пол-
ковника следовало, что ои просил указания — кому по-
ручить произвести вскрытие. И короткая резолюция
Абакумова: труп кремировать без вскрытия.
124
Виктор Абакумов казней по приговору Верховного
суда.
Таков был официальный ответ. И — ни слова о ру-
ководящем участии Сталина и Берии...
Соперничество Маленкова и Жданова копчплось
победой Жданова в мае сорок шестого года. Сталии от-
правил Маленкова в Средпюго Азию. Вместе с ним го-
речь поражения испытали все члены его окружения.
Овладев секретариатом ЦК, Жданов сместил всех сто-
ронников Маленкова — в Москве и па местах. И вот
тут он совершил роковую ошибку. Полагая, что пози-
ции Берии после изгнания Егора (так товарищ Лаврен-
тий называл Георгия Маленкова) подорваны, Жданов
подсказал Сталину решение поручить его помощнику,
в ранге секретаря ЦК, курировать органы государствен-
ной безопасности и вооруженные силы страны. Нача-
лась очередная чистка КГБ и МВД — впервые без учас-
тия Берии. Люди Андрея Жданова заняли ключевые
посты: Николай Вознесенский стал заместителем Пред-
седателя Совета Министров СССР, Михаил Родионов —
Председателем Совмина РСФСР.
Все это происходило ие только с ведома Сталина, по
и по прямому его наущению. Поддерживая ныне жда-
новцев, кремлевский стрелок бил сразу по двум зай-
цам — по группе старых членов Полги бюро и по Берии.
В роли загонщика генсек использовал самого Жданова.
Только век ему вышел короткий. В 1948 году Жданов
скоропостижно скончался. Не будем удивляться, если
когда-нибудь станет известно, что и к этому акту Берия
руку приложил.
Маленков пробыл в изгнании всего два года и был
восстановлен на посту секретаря ЦК. Началась чистка
партийного аппарата. Для Маленкова и Берии давно
уже не существовало разницы между такими понятия-
ми, как «чистка», «устранение» и «убийство». Уничто-
жению подлежали люди из ждановского окружения —
в Москве, в Ленинграде, па местах.
Через восемь лег Хрущев вспоминал: «Повышение
Вознесенского и Кузнецова встревожило Берию... имен-
но Берия предложил Сталину, что он, Берия, со своими
сообщниками сфабрикует против них материалы в фор-
ме заявлений и анонимных писем».
Свое пятидесятилетие Берия встретил на вершине
политической карьеры. Он стал членом бессмертного
125
Политбюро, ближайшим соратником Вождя. От глав-
ного конкурента, Андрея 7Кданова, осталась лишь таб-
личка в Кремлевской стене, остальные подручные сла-
бы духом и разобщены. В день рождения вручили за-
местителю Председателя Совета Министров Берии ор-
ден Лепина — принимая по внимание его выдающиеся
заслуги перед Коммунистической партией и советским
пародом. Газеты поместили большой портрет юбиляра...
Лоб мыслителя, ясность во взоре, которую не могут
притушить стекла пенсне. Мягкие полнокровные губы,
четко очерченный подбородок, строгий костюм с чер-
ным галстуком — iai;on скромный облик государствен-
ного мужа.
Юбилей Берни был шумно отмечен всей страной.
Поздравления стекались в Москву из Закавказья, с Се-
верного Кавказа, с Украины и Дальнего Востока...
На родине Берии, в селе Мерхеули, побывали кор-
респонденты «Зари Востока» и «Советской Абхазии».
По, странное дело, ни один земляк соратника Сталина
пе сообщил журналистам никаких подробностей из
жизни Лаврентия Берии. Помянули педобрым словом
царизм, поговорили о значительных переменах в жизни
села, показали школу, осепеппую именем юбиляра, и
монумент дорогого Лаврентия Павловича.
«Советская Абхазия» опубликовала песню Киазима
Агумаа о родном человеке с «глубоким и бесстрашным
разумом».
...О Берии поют сады и нивы, _
Он защитил от смерти край родной.
Чтоб голос песпи, звонкий и счастливый,
Всегда звучал пад солнечной страной.
Грузинский филиал Института Маркса — Энгель-
са — Лепина отметил дату рождения Берии научной
конференцией по его книге «К вопросу об истории
большевистских организаций в Закавказье».
Не остались в долгу живописцы. Народный худож-
ник СССР У. Джапаридзе создал монументальное по-
лотно «Сталин, Молотов, Берия, Микоян на Черномор-
ском побережье». Другой лауреат Сталинской премии,
Дмитрий Налбандян написал картину «Для счастья па-
рода»: члены Политбюро — в их числе Берия — заду-
мались... Уж не пад тем ли, как сделать народ еще сча-
стливей?
Живописцы, графики, скульпторы тиражируют
портреты Берии и после юбилейного года. А Лаврентий
126
Павлович, дабы не возбуждать неудовольствия Хозяи-
на, уже в 1950 году публикует сборник «Великий вдох-
новитель и организатор побед коммунизма». О Стали-
не, о нем, радетеле.
Кремль. Здесь находились рабочий кабинет Ста-
лина, зал заседаний Политбюро и его квартира. Сис-
тема безопасности Кремля была тщательно продумана
и отлажена еще до войны, в годы большого терро-
ра. История не знает ни одного случая покушения
на жизнь генсека и его подручных па территории
Кремля.
Кабинетом Сталина, а значит, и подступами к нему
ведал Александр Поскребышев. На первый взгляд его
можно было принять за обыкновенного работника цент-
рального аппарата, пусть опытного и авторитетного.
Или за цербера, чей животный нюх позволял ему без-
ошибочно отличать нулевых соратников от ненужных,
восходящих от обреченных. Поскребышев возглавлял
личную канцелярию генсека и особый сектор. Эти по-
луофициальные копторы, Уставом партии не предусмот-
ренные, функционировали уже пе одно десятилетие
при ЦК, точнее — над пим. И — что имело особое тогда
значение — над тайной службой. Ни Ежову, пи Ягоде,
ни Берии они не были подвластны.
Охрана квартиры генсека, расположенной рядом со
служебным зданием, не представляла трудностей. Но
Сталин часто бывал, особенно в последнее время, на
своей даче в Кунцеве, в нескольких километрах от Мо-
сквы. Кстати, она была расположена близ деревни Да-
выдково. Опасаясь злоумышленников, Вождь решил
приписать ее к другой деревне, Кунцево. Эту дачу на-
зывали еще Ближней, в отличие от Зубалова. Комен-
дантом Ближней был Николай Власик. Он фактически
возглавлял личную охрану генсека. Власик щеголял в
мундире генерал-лейтенанта и позволял себе поучать
ответственных лиц, вплоть до министров. Сталин при-
метил этого преданного, исполнительного солдата в дни
обороны Царицына в 1919 году. Светлана Аллилуева
характеризует Николая Сидоровича Власика как глу-
пого и вельможного солдафона.
Но было одно обстоятельство, существенно отличав-
шее Кунцево от Кремля: подбор и назначение охранни-
ков и обслуживающего персонала дачи осуществлял не
кто иной, как Берия. Сталин иногда капризничал: то
127
ему надоела грузинская обслуга, то ему пе правились
русские садовники.
Но Верил сумел сохранить своп командные пози-
ции.
Попробуем теперь представить себе графически об-
лик сталинской крепости. По углам ее — четыре мощ-
ные сторожевые башни: личная охрана (Власик), лич-
ная канцелярия и Особый сектор (Поскребышев), ко-
мендатура Кремля (Спиридонов и Косынкин) и лейб-
медики.
Генерал Власик имел обыкновение под утро, после
очередной печной попойки, обходить все помещения
купцовской дачи; пег ли какого беспорядка, не забыл
ли кто из вождей что-либо... Так было и этой декабрь-
ской почыо. По вот у двери последней комнаты он заме-
лил па полу вдвое сложенную бумагу с грифом Совета
Министров, подпил ее, положил в карман. Потом, в
тюрьме, оп будет клятвенно уверять, что даже не читал
текст, что хотел утром вручить ее Вождю, что товарищ
Сталин знает его более тридцати лет... Однако дело
было представлено Хозяину в таком виде, что он сам
приказал пе щадить изменника.
Вслед за Власиком впал в пемилость Александр
Поскребышев, тот самый генерал Поскребышев, кото-
рого Сталин иронически называл «Главным». Для тех,
кто общался с генсеком, он действительно был главным
после пего, ибо только Александр Николаевич в любое
время дня знал, в каком расположений духа изволит
пребывать Вождь, кому он мирволит п кого собирается
спустить с Олимпа.
Берия пе утруждал себя разработкой новых видов
провокаций. Начальник личной канцелярии генсека
тоже оказался виновен в утечке сверхсекретной инфор-
мации.
15 февраля 1953 года внезапно скончался генерал-
майор Петр Косынкин. О безвременном уходе замести-
теля коменданта Кремля па другой день сообщила
«Красная звезда». Здоровяку генералу едва исполни-
лось пятьдесят лет, по инфаркт настигает и более мо-
лодых.
Оставалась еще одна опора Сталина — медики.
Но большая группа кремлевских врачей, включая его
лейбдоктора Виноградова, уже три месяца томится
в тюрьме. Врачи успели чистосердечно признаться
в террористических замыслах п шпионской деятель-
ности.
128
Дезориентированный последними событиями, Вождь
натренированным нюхом почуял смертельную опас-
ность и решил вовсе отказаться от врачебной помощи.
Кбго ему прикомандируют на этот раз? Кто будет конт-
ролировать действия новых врачей? Органы безопасно-
сти поспешили арестовать вместе с врачами-вредителя-
ми начальника Лечсапупра Кремля Егорова, минист-
ра здравоохранения СССР Смирнова заменили новым
человеком — Третьяковым.
Это свершилось помимо воли генсека. Сталии утра-
тил твердость руки. И точность дальних расчетов. Мно-
гоопытный дворцовый интриган внезапно удаляет от
себя таких абсолютно преданных помощников, как Мо-
лотов, Ворошилов, Каганович, и широко открывает две-
ри своего дома Берии и Маленкову. Знает им истинную
цену, догадывается о намерениях этой нечистой пары,
и все же... И все же впускает их внутрь крепости. Он
надеется па то, что Хрущев с Булгапиным сыграют
роль противовеса, некоего сдерживающего начала. Как
в старое доброе время, он жаждет крови. Оп по-прежпе-
му уверен в себе, по события уже вышли из-под его
контроля. Его верные многолетние помощники Власик
и Поскребышев удалены от дел.
Берия ожидает команды Хозяина. Ему не терпится
свести счеты с его многолетними подручными — По-
скребышевым и Власиком. Но Сталин сохранил жизнь
обоим. В этой игре «казнить — миловать» Сталин вер-
ховодил сам. Здесь оп никакой самодеятельности пе
терпел.
Меж тем четверка продолжала исправно посещать
диктатора на даче. Глубоко ошибаются те, кто полага-
ет, что все четверо представляли группу единомышлен-
ников. Уже вначале опи разбились на пары, по самый
отработанный тандем Берия — Маленков в действитель-
ности пе был тандемом. Профессиональный полицей-
ский не мог делиться своими тайными планами с парт-
функциопером. Что до этого простака Никиты и благо-
образного статиста Булганина, то кто ж принимал их
всерьез? Боялись они Лаврентия Павловича до дрожи
в печепках. И Маленков, которому генсек доверил ве-
дение партийно-организационпых дел, имел все основа-
ния опасаться такого напористого и властного партне-
ра, Берия и не таких под себя подминал.
Его главенство в последней при жизпи Сталипа чет-
верке соратников было бесспорным. Как ни старался
генсек изолировать товарища Лаврентия от органов, он
5
Берип
129
продолжал пегласпо командовать аппаратом насилия.
Ни один член Политбюро пе чувствовал себя в безопас-
ности при пом. Надо также отдать должное незауряд-
ной натуре Лаврентия Павловича. В той аморфной сре-
де оп резко выделялся волей к действию и решитель-
ным характером. Помноженные па отшлифованное вре-
менем коварство, эти черты сделали его безусловным
лидером в канун исторической весны 1953 года.
Четверо фаворитов провели вечер 28 февраля за обе-
денным столом на сталинской даче. Хозяин был в хо-
рошем настроении, и соратники уехали от него поздней
ночыо, вернее, ранним утром 1 марта.
Вечером 1 марта произошел удар, Сталин потерял
сознание, упал с кровати, лишился дара речи. Охра-
на вызвала четверых приближенных, но они не за-
держались па даче и не позаботились о врачебной по-
мощи.
Врачи были вызваны к потерявшему сознание Ста-
лину лишь 2 марта с большим, может быть, роковым
опозданием.
Предоставим слово майору в отставке А. Т. Рыбину,
служившему в охране Вождя. «Звонит Берия: «О бо-
лезни Сталина никому пе говорите и не звоните».
В три часа ночи 2 марта подошла к даче машина.
Все думали: наконец-то прибыли медики. Ничего по-
добного. Оказалось, что приехали Берия, и Маленков.
Берия, задрав голову, прогромыхал в зал. У Маленко-
ва скрипели ботинки. Он их снял и, держа под мыш-
кой, вошел в носках. Встали соратники поодаль от боль-
ного, некоторое время постояли молча. Сталин в этот
момент сильно захрапел. Обращаясь к помощнику ко-
менданта Лозгачеву, Берия сказал: «Ты что наводишь
панику? Видишь, товарищ Сталин крепко спит. Не под-
нимай шумиху, нас не беспокой и товарища Сталина не
тревожь». Лозгачев стал доказывать, что Сталин тяже-
ло болей и ему пужна срочная медицинская помощь.
По соратники пе стали слушать и поспешно удалились
из зала.
Ночыо 2 марта медицинскую помощь Сталипу ни-
кто так и не оказал».
По свидетельству подполковника В. Тукова, сотруд-
ника Сталина по особым поручениям, на даче все чаще
стали раздаваться звонки врачей-доброхотов, просивших
допустить их к Сталину и уверявших, что они его вы-
130
лечат. Звонили даже из других стран. Один доброже-
латель оказался особенно настойчивым. В конце кон-
цов к аппарату подошел Берия. Без особых предисло-
вий он спросил настойчивого эскулапа: «Ты кто такой?
Ты провокатор пли бандит?»
Врачи появились лишь утром. Вождь оставался без
медицинской помощи более тринадцати часов...
Хрущев утверждает, что в смерти Сталина был за-
интересовал Лаврентий Берия. Это вполне согласуется
с воспоминаниями Аллилуевой о последних часах жиз-
ни отца.
Берия «был возбужден до крайности... Лицо его то
и дело искажалось от распиравших его страстей... Оп
подходил к постели больного и подолгу всматривался в
его лицо — отец иногда открывал глаза... Берия глядел
па него, впиваясь в этп затуманенные глаза... А когда
все было копчено, оп первым выскочил в коридор, и в
тишипс зала, где все стояли молча вокруг, был слышен
его громкий голос, пе скрывающий торжества: — Хру-
сталев! Машину!»
...Некогда скорбеть о копчппе диктатора. Да п к
чему? Некогда делить власть, ее падо брать. Берия по-
спешил па Лубянку и без помех овладел центральным
аппаратом на правах — впервые! — полновластного хо-
зяина.
В Тбилиси экстренно отправлен специальный поезд
с отборными оперативниками. Задание — вызволить из
тюрем брошенных туда по приказу Сталина руководи-
телей («Мингрельское дело»). И арестовать всех по-
следних фаворитов генсека. Возглавить эту освободи-
тельно-карательную экспедицию Берия поручил своему
испытанному помощнику Владимиру Деканозову, па-
лачу без страха и упрека.
Новая жизнь — новые заботы. Прежде всего падо
убрать лишних свидетелей. Лишними оказались, поми-
мо некоторых врачей, все охранники купцевской да-
чи. Двое, во избежание худшего, успели застрелиться.
Офицеров Берия отправил в отдаленные районы стра-
ны. Обслуживающему персоналу — а там водились да-
же генералы — Берия приказал убираться вон. Это
происходило, как с прискорбием отмечает дочь, па вто-
рой день после похорон.
«Совершенно растерянные, ничего пе понимающие
люди собрали вещи, книги, посуду, мебель, грузили все
со слезами на грузовики,— все куда-то увозилось, на
какие-то склады... Людей, прослуживших здесь по де-
131
сять — пятнадцать лет не за страх, а за совесть, вы-
швыривали па улицу».
Странная ситуация сложилась па верхних ступенях
власти после смерти Сталина. Хрущев к этому времени
еще пе был в Политбюро первым. Здесь все решали Бе-
рия с Маленковым. Прежние фавориты Сталина — Мо-
лотов, Каганович, Ворошилов, Микоян — пе могли про-
тивостоять могущественному тандему и подкрепить по-
зиции Никиты Хрущева. Да и не хотели. Кабинетные
интриганы, многоопытные карьеристы, они никогда не
доверяли друг другу, ревниво следили за каждым ша-
гом соперника, их ничто пе объединяло. Впрочем, не-
что общее в них было — жажда власти и страх ее ут-
раты.
В мае из Киева прибыл одни из старых сослуживцев
Хрущева. Оп принес тревожную весть: органы госбез-
опасности и внутренних дел Украины получили секрет-
ный циркуляр о мобилизации всех сил и переходе на
режим боевой готовности.
Природа наградила Никиту Сергеевича могучим ин-
стинктом самосохранения. Вызвав под благовидным
предлогом кое-кого из провинции, он установил, что
секретный циркуляр послан не только на Украину.
Сколько лет жил оп, партийный секретарь Никита
Хрущев, под Сталиным, дрожа и пресмыкаясь, па поло-
жении пе то шута, не то лакея. Теперь вот — Берия...
Но как проникнуть в его планы? И судьба послала ему
двух перебежчиков из лагеря противника. 'Заместитель
министра госбезопасности Иван Серов и министр внут-
ренних дел Сергей Круглов, взвесив шансы своего ше-
фа— а весами они располагали точными,—решили вы-
дать его с головой. Они доложили Никите Сергеевичу
все, что знали о намерениях Берпи, обрисовали опера-
тивный план вооруженного путча, диспозицию частей,
назаали имена заговорщиков.
Перед Хрущевым встала альтернатива: ударить не-
медленно, опередив заговорщиков, или уйти в тень, от-
казаться от борьбы, от всего. Отдадим должное отваге
Никиты Хрущева. Он выбрал действие.
Первым делом надо было собрать в кулак членрв
Президиума ЦК — решить самую трудную задачу. Как
оп сам впоследствии рассказывал, пи одни из бывших
подручных Сталина не был падежным, твердым челове-
ком. Сказывалась многолетняя школа. Молотов — «тот
еще тип» (подлинное выражение Хрущева). Мален-
ков — близкий друг Лаврентия Берии. Ворошилов —
132
трус и подхалим. Каганович — никогда не знаешь, куда
он повернет, к кому примкнет в последний момент, Ла-
зарь — лицедей. Мом.но положиться на Булганина, но
как он поведет себя в случае отказа остальных? Но
страх перед Берией пересилил.
И вот единство достигнуто. Булганин с Жуковым
приступили к мобилизации сил. Но как создать мощ-
ную боевую группу войск па подступах к Москве и в
самой столице скрытно от агентов Берии? Генерал-пол-
ковник Артемьев, командующий войсками МВО,— его
ставленник, еще до войны командовал дивизией внут-
ренних войск НКВД.
Министр обороны Булганин удалил его из Москвы
под благовидным предлогом на летние маневры — они
уже начались в районе Смоленска. День ареста Берии
назначен на 26 июня. Как только Лаврентий Берия
явится на заседание в Кремль, будут подняты по бое-
вой тревоге все военные академии и в столицу войдут
особо падежные дивизии.
Под Москвой дислоцировалась дивизия корпуса
внутренних войск имени маршала Лаврентия Берии.
Их окружат по приказу министра обороны. Один полк
бериевских войск размещался в Лефортовских казар-
мах. Казармы поручено заблокировать.
Все члены Президиума ЦК знали о предстоящем за-
седании в Кремле, но только трое — Маленков, Булга-
нин и сам Хрущев — знали о том, что произойдет на
этом заседании, каков общий план операции. И еще
один человек был посвящен во все детали дела — мар-
шал Жуков. Но оп был лишь кандидатом в члены ЦК.
И вот он настал, этот день. Комендант Кремля гене-
рал Ведении вызвал из-под Москвы полк, которым ко-
мандовал его сын. Школа курсантов имени ВЦИК была
поднята в ружье, Кремль буквально наводнен войсками.
26 июня 1953 года. В этот день, в час дня. Никита
Хрущев позвонил командующему войсками МВО гене-
ралу Кириллу Сергеевичу Москаленко по кремлевской
вертушке.
Москаленко тотчас вызвал офицера для поручений
Виктора Ивановича Юферева и сообщил о задании
Хрущева. Оп спросил подполковника:
— Как ты думаешь, можно положиться па Батиц-
кого?
Павла Федоровича Батицкого, первого заместите-
ля командующего войсками ПВО Московского округа,
Юферев знал как надежного человека, боевого генера-
133
ла. Он добавил, что можпо также вполне положиться
па Алексея Ивановича Баксова, начальника штаба ок-
руга.
— Кого бы нам еще прихватить? — спросил Моска-
лепко.
Юферев назвал Ивана Григорьевича Зуба, началь-
ника Политуправления Московского округа ИБО. Мо-
скаленко вызвал Батицкого и Баксова. Зуб оказался
дома, он обедал. Решили заехать за полковником Зу-
бом по дороге.
В машине Москаленко предложил предупредить
Зуба по телефону. Остановились около магазина «Ди-
намо», и Юферев с папкой в руках вышел из авто. Он
позвонил на квартиру Зуба из кабинета директора ма-
газина. Позднее, когда все было копчено, Москаленко
признался, что, пока Юферев находился в магазине, он
перетрусил: а вдруг операция сорвется и всех на-
кроют?..
Полковник Зуб жил на Валовой улице, рядом с Па-
велецким вокзалом. Оп уже стоял у подъезда своего
дома. Поехали впятером, не считая шофера. Черный
автомобиль марки ЗИС-110 вмещал шесть пассажиров,
в салоне было два откидных места.
Во дворе Генерального штаба группу Москаленко
встретил маршал Булганин. С ним — порученец Без-
рук. Подполковник Федор Тимофеевич Безрук был на-
чальником охраны министра обороны. Пересели в авто-
мобиль министра, в такой же ЗИС-110: Безрук — ря-
дом с шофером, Булганин — на приставное место сле-
ва, Юферев — справа, остальные — сзади. Уместились
ввосьмером.
— В Кремль,— распорядился Булганин.
Когда подъехали к Троицким воротам, Булганин
предупредил:
— Не высовывайтесь.
Действительно, выглядывать в окно не было резопа,
пропуска были пе у всех.
Благополучно проскочили часовых, подкатили к
особому правительственному подъезду — это называлось
«с уголка»,— поднялись на второй этаж. Вот и каби-
нет № 1, где когда-то сидел Сталин. Сейчас здесь засе-
дал Президиум ЦК. Булганин вошел в кабипет, осталь-
ных провели из комнаты секретаря в смежный кабинет,
напротив. Там находилось человек пятнадцать — двад-
цать — работники ЦК, несколько генералов и маршал
Жуков. Держались все непринужденно, шутили, рас-
сказывали анекдоты...
Прошло ие более четверти часа, и раздались услов-
ные два продолжительных звонка. Военные открыли
дверь, навстречу им встал секретарь. Пятеро, мипуя
его, прошли в кабинет напротив. За пими следовал мар-
шал Жуков.
...На председательском месте сидел Хрущев, по пра-
вую руку — Малепков, рядом с ним — Булгаиип, ближе
к двери, наискосок от Маленкова,— Берия, напротив
Лаврентия Павловича — Ворошилов.
Вошедшие встали слева, ближе к Булганину, за спи-
ной Берии. Малепков заканчивал чтение документов:
«...Как видите, Берия оказался не только врагом внут-
ренним, по и врагом в международном плайе. Предла-
гается немедленно его арестовать и передать в руки
этих товарищей»
Батицкий обнажил свой «парабеллум», Юферев —
«ТТ».
Берпя сидел опустив голову н нервно что-то писал
карандашом па листе бумаги. Потом оказалось, что оп
выводил лишь одно слово «тревога», повторил это сло-
во девятнадцать раз. Наконец Берия поднял глаза, во-
енные уже стояли подле пего — Юферев по левую руку,
Батицкий по правую. Ладони Юферева скользнули
сверху вниз по карманам арестованного.
— Оружия у меня нет,— сказал Берия и поднял
руки.
Батицкий и Юферев предложили Берии пройти в
комнату отдыха — опа примыкала к кабинету слева.
Посадили министра па дпвап, встали рядом. Москален-
ко, Баксов, Зуб расположились па стульях в углу, воз-
ле круглого столика, с пистолетами в руках. Команду-
ющий достал свой «вальтер».
Батицкий. Снимите с него пенсне.
Юферев исполнил приказание.
Берия. Как же я теперь буду видеть? У мепя сла-
бое зрение...
Батицкий. Нечего тебе смотреть. Ну-ка покажи, что
у тебя в карманах.
Берия достал носовой платок и записную книжку.
Берия. Убери свою пушку.
Батицкий. Ничего, опа еще пригодится.
Москаленко. Послушайте, Батицкий, с ппм пе сле-
дует сейчас разговаривать.
Берия замолчал и принялся тщательно разглажи-
вать руками стрелки брюк и стряхивать с них пылин-
135
ки. На нем был серый поношенный костюм, под пид-
жаком — белая сорочка без галстука.
Через некоторое время в комнату вошли замести-
тель командующего танковой армией генерал Андрей
Лаврентьевич Гетман и командующий артиллерией Со-
ветской Армии генерал Митрофан Иванович Неделин.
Их прислали в помощь Москаленко.
В комнате отдыха военные пробыли с арестованным
до глубокой ночи. Это были тревожные часы, никто не
знал, чем все кончится...
Москаленко тем временем отдавал распоряжения —
уже па правах командующего Московским военным ок-
ругом. Прежний командующий, генерал-полковник Ар-
темьев, был смещен.
Члены Президиума ЦК партии отправились в тот
вечер в Большой театр. Давали оперу «Декабристы».
Надо сказать, что по указанию Хрущева и Булга-
нина каждому офицеру охраны с утра был придан ар-
мейский офицер. Гебистам пояснили, будто это входит в
план репетиции военного положения. Так они и стояли
парами на каждой лестничной площадке, у каждой
двери. К вечеру гебисты куда-то исчезли, остались одни
армейские офицеры. Они стояли сдвоенпыми рядами
вдоль всех коридоров. Берию провели сквозь строй и
посадили в машину Булгапипа. Арестованного поме-
стили па заднее сиденье. Батицкий сел слева, Юфе-
рев — справа. На всякий случай Юферев сунул дуло
пистолета под ребра Берии. А он смотрел по дороге в
окно, явно любопытствуя, куда его везут.
Москаленко сидел рядом с шофером, Баксов и Зуб
заняли откидные места.
Машина помчалась по набережной к Абельманов-
ской заставе, повернула палево. Вот и Алешипские ка-
зармы, здесь уже ждал вновь назначенный комендант
города генерал Иван Колесников. Оп поместил Берию
па гауптвахту, под усиленную охрану. Начальником
караула был назначен генерал Батицкий, ответствен-
ными дежурными — Гетман, Зуб, Юферев, Неделин,
Баксов. Караул несли офицеры из войск ПВО Москов-
ского округа.
Ночь Берия провел на гауптвахте. На другой день,
в 12 часов, в казармы прибыли новый министр внутрен-
них дел Круглов и генерал-полковник Серов.
Заметив высоких визитеров, Москаленко бросил со-
провождающему его подполковнику Юфереву: «Как
они здесь очутились, эти сволочи?»
136
Генерал спросил прибывших:
— Что вам здесь нужно?
— Они прибыли для проведения следствия,— отве-
тил за них комендант.
Москаленко. Какого еще следствия? Уберите их от-
сюда сейчас же! (Коменданту): — Выведите отсюда по-
сторонних.
Серов. Мы пе посторонние.
Москаленко. Вас никто не уполномочивал.
Серов. Пас послали сюда, чтобы начать следствие.
Москаленко. Мне об этом ничего не известно. Никто
вам таких полномочий не давал.
Серов с Кругловым уехали, а Москаленко с подпол-
ковником поспешили к Маленкову. Генерал доложил
премьер-министру об инциденте.
На экстренном заседании Президиума ЦК было ре-
шено перевести Берию в штаб МВО. Следствие по делу
Берии и его подручных возглавил Генеральный проку-
рор Руденко.
Штаб МВО находился около набережной реки Мо-
сквы. Вечером 27 июня туда прибыл Булганин. Оп ос-
тался доволен осмотром помещения, и ночыо бывшего
министра, бывшего члена Политбюро перевезли на но-
вое место. Как и в первый раз, его сопровождал в ав-
томобиле Москаленко с четырьмя помощниками.
Берию поместили в небольшую комнату площадью
не более двенадцати квадратных метров. Койка, табу-
рет — вот и вся мебель. Там же, в бункере, проходило
следствие. Особый кабинет отвели Генеральному про-
курору.
Москаленко находился в штабе округа неотлучно.
И ночевал там вместе с Юферевым. На охране штаба
дежурили танки и бронетранспортеры.
Берии пришлось сменить свой костюм на солдатское
обмундирование — хлопчатобумажную гимнастерку и
брюки. Еду арестованному доставляли из гаража шта-
ба МВО — солдатский паек, солдатская сервировка: ко-
телок и алюминиевая ложка.
Первые дни Булганин звонил в бункер каждую
ночь после 12 часов:
— Как дела? Все спокойно? Как себя ведет аресто-
ванный?
Если генерал Москаленко уже спал, Булганин по-
лучал информацию от подполковника Юферева, кото-
рый постояпно дежурил в одном из подземных каби-
нетов.
137
На следствии Берия вел себя вызывающе, призна-
вался только в тех преступлениях, которые прокурату-
ре удалось установить и подкрепить неопровержимыми
уликами.
Следствие длилось полгода. Документы, свидетель-
ские показания, протоколы допросов составили девят-
надцать томов. По делу проходило шесть соратников
Берии: Владимир Деканозов, Всеволод Меркулов, Лев
Влодзимнрский, Павел Мешик, Сергей Гоглидзе, Бог-
дан Кобулов — всего лишь частичка бериевской армии
головорезов.
Наконец Берни предложили ознакомиться с обви-
нительным заключением. Когда Руденко приступил к
чтению объемистого, страниц па сто, документа, Берия
заткнул уши. Прокурор потребовал объяснений.
Берия. Меня арестовали какие-то случайные люди...
Я хочу, чтобы меня выслушали члены правительства.
Руденко. Вас арестовали согласно решению прави-
тельства, и вы это знаете. Мы заставим вас выслушать
обвинительное заключение.
Берию отвели в камеру и перестали кормить.
Один день выдержал без пищи несгибаемый сталин-
ский парком, потом запросил обед и выслушал обвини-
тельное заключение.
Суд проходил на первом этаже здания штаба окру-
га. Председателем Специального судебного присутст-
вия Президиума Верховного суда СССР был Маршал
Советского Союза Конев, государственным обвините-
лем — Руденко.
Суд занял 6 дпей — с 18 по 23 декабря. Из Грузии
пригласили председателя совета профессиональных со-
юзов республики М. И. Кучаву. Когда он ознакомился
с материалами дела, ему на глаза попался простран-
ный список женщин, изнасилованных Берией.
— Ради бога, пе оглашайте имен! — взмолился Ку-
чава,—Три четверти в этом списке — жены членов на-
шего правительства.
Что будет, что будет...
Казпили приговоренного к расстрелу в том же бун-
кере штаба МВО. С него сняли гимнастерку, оставив
белую нательную рубаху, скрутили веревкой сзади руки
и привязали к крюку, вбитому в деревянный щит. Этот
щит предохранял присутствующих от рикошета пули.
Прокурор Руденко зачитал приговор.
Берия. Разрешите мне сказать...
Руденко. Ты уже все сказал. (Военным): Заткните
ему рот полотенцем.
Москаленко (Юфереву). Ты у нас самый молодой,
хорошо стреляешь. Давай.
Батицкий. Товарищ командующий, разрешите мпо
(достает свой «парабеллум»).— Этой штукой я па фрон-
те не одного мерзавца на тот свет отправил.
Руденко. Прошу привести приговор в исполнение.
Батицкий вскинул руку. Над повязкой сверкнул
дико выпученный глаз, второй Берия прищурил. Ба-
тицкий нажал па курок, пуля угодила в середину лба.
Тело повисло па веревках.
Казнь свершилась в присутствии маршала Конева
п тех военных, что арестовали и охраняли Берию.
Подозвали врача. «Что его осматривать,— заметил
врач,— он готов, Я его зпаю, он давно сгнил, еще в со-
рок третьем болел сифилисом». Все же он взял повис-
шую руку за кисть, взглянул на лицо казнепного. Ос-
талось засвидетельствовать факт смерти.
Тело Берии завернули в холстину и отправили в
крематорий. Туда же отвезли тела казненных в тот же
день на Лубянке шести подручных.
Так бесславно, в бетонном бункере, закончилась
многотрудная жизнь одного из самых знаменитых в
истории человечества вурдалаков. Он посвятил себя
делу искоренения свободы и правды, уничтожению тру-
дового народа. Всякий намек на нравственность и ин-
теллект он воспринимал как личную обиду, интеллиген-
тов оп истреблял в первую очередь. Более всего он пе
терпел в людях гордое чувство собствеппого достоин-
ства. Ремесло палача этот врождеппый садист избрал
не удовольствия ради, хотя на этом поприще ему уда-
лось превзойти всех. Путь на самый верх лежал че-
рез горы трупов, но Берия не боялся трудностей. Он
мнил себя «настоящим большевиком» вполне серьезно.
Вполне, вполне.
Берии выпала лихая судьба. Эту трагедию оп раз-
делил со своим учителем и другом Иосифом Сталиным.
И анекдот передавали в то время из уст в уста:
Стоят преступники в аду — кто в крови, кто в пла-
мени горит. Данте обходит владения дьявола, видит:
один из самых страшных негодяев стоит в крови лишь
по колено. Удивился Данте, подошел, узнал Лаврентия
Берию:
— Почему так мелко, Лаврентий Павлович?
— А я на плечах Иосифа Виссарионовича...
ШТРИХИ К ПОРТРЕТУ
А. МАКСИМОВИЧ
ДОСЬЕ НА БЕРИЮ
Великий мастер фальсификаций Берия умел выда-
вать белое за черное и наоборот. Поэтому верить тому,
что писалось о нем при жизни, нельзя. Так, Берия всту-
пил в партию пе в 1917 году, а лишь в апреле 1920-го.
Вот что рассказал государственный советник юстиции
Геннадий Терехов, возглавивший в 1953 году следст-
венную группу по делу Берии:
«До этого оп был одним из агентов контрреволю-
ционной буржуазно-националистической организации
«Мусават» в Азербайджане (когда там хозяйничали
англичане), что, естественно, тщательно скрывал. Со-
трудничал и с охранкой грузинского меньшевистского
правительства. Знал ли об этом Сталии? Во всяком слу-
чае, Берии казалось, что ему удалось надежно замести
следы. Беспокоило одно — архивы мусаватистской раз-
ведки, которые оставались где-то в бакинских подва-
лах. Поэтому когда оп в конце 1938 года стал во главе
НКВД, то приказал своему заместителю Меркулову
доставить эти архивы в Москву, где и держал, как это
ни покажется странным, «досье па самого себя» в сей-
фе собственного кабинета вплоть до ареста...»
Подлостью п преступлениями сопровождался каж-
дый шаг феноменальной карьеры этого палача и аван-
тюриста. Изворотливый и коварный, Берия умел терпе-
ливо плести интригу, выжидать в засаде, льстить, если
падо, а потом наносить удар сокрушительной силы.
Вождь и его слуга встретились летом 1930 года, ког-
да Сталин приехал отдыхать в Цхалтубо. Вот что рас-
сказывает об этом доктор исторических паук Сергей
Микоян со слов своего отца — члена Политбюро Ана-
стаса Микояна:
«Берия к тому времени был уже начальником Го-
сударственного политического управления (ГПУ) Гру-
140
зии. Формальная причина его появления в Цхалтубо —•
обеспечение безопасности вождя, на деле — втереться
к нему в доверие. Поняли они друг друга настолько хо-
рошо, что прямо из Цхалтубо в Москву было передано
распоряжение подготовить заслушивание в ЦК — вне
всякого плана — докладов партийного и советского ру-
ководства Закавказского крайкома и всех трех респуб-
лик (Грузия вместе с Арменией и Азербайджаном вхо-
дила тогда в Закавказскую Федерацию). Никто пе мог
попять почему, в связи с чем? На заседании в Кремле
многие обратили внимание на отсутствие Серго Орд-
жоникидзе. Когда один из присутствующих спросил об
этом у Микояна, тот ответил ему на ухо: «Да с какой
стати Серго будет участвовать в коронации Берии. Оп
его хорошо знает!» ...Обсуждались разные вопросы.
Главное же Сталин высказал в конце: «А что, если
мы так сформируем новое руководство Закрайкома.
Первый секретарь Картвелишвили, второй — Берия?»
Картвелишвили среагировал по-кавказски эмоциональ-
но: «Я с этим шарлатаном работать не буду!» Тогда
«демократическое обсуждение» было скомкано. Ста-
лин в гневе сказал: «Ну что ж, будем решать вопрос
в рабочем порядке...»
Светлана Аллилуева в своей книге, вышедшей за
границей, пыталась создать «розовую легенду», соглас-
но которой Берия, этот «злой гений», обманывал, сби-
вал с толку Сталина. Такая же легенда, между про-
чим, имела хождение еще до Берии с пе менее крова-
выми фигурами его предшественников — Ягоды и Ежо-
ва. Но надо знать обстановку тех лет, чтобы попять: за
всеми этими марионетками стоял неизменно один и тот
же человек — Сталин. Правда, Ягоду и Ежова сменили
быстро (оба были расстреляны), а Берии удалось про-
держаться в течение 15 лет. Ведь как никто другой оп
сумел придать массовой расправе над неугодными ви-
димость борьбы за народное дело. Именно при Берии
органы безопасности превратились в своего рода лич-
ную гвардию Сталина. Причем вместе с высоким по-
стом Хозяин определил и ту роль, которую первона-
чально должен был сыграть его верный слуга.
«Без понимания этого,—продолжает спой рассказ
Сергей Микоян,— не разобраться во многих парадок-
сах. Почему, скажем, сменив Ежова, Берия поставил
па Политбюро ошеломляющий вопрос, звучавший при-
мерно так: может, пора уже поменьше сажать, а то ско-
ро вообще некого будет сажать? Многие, жившие в по-
141
стояппом страхе, что за ними вот-вот «придут», вздох-
нули с облегчением. Кое-кого далее начали выпускать.
Это дало Берии определенную поддержку тех, кто, ос-
таваясь формально в составе руководства, пе мог и
пальцем пошевелить, чтобы остановить запущенную по
весь ход машину репрессий. По затем, слегка выпустив
пар из котла, сказав что-то о «перегибах», взвалив вину
па Ежова, Берия спокойно продолясал усовершенство-
вание карательного механизма, сделав его всемогущим
и универсальным...»
Репрессиям подвергались пе только сами «враги па-
рода», по и их семьи, близкие и дальние родственники,
сослуживцы, друзья. Персональные кабинеты Берии
имелись во всех тюрьмах, где держали политических.
Едва лп пе каждую ночь он личпо участвовал в том,
что называлось «допросом»,— в истязаниях. Только под
утро уходил «отдыхать», а его кабинет занимали судьи
из Военной коллегии. Им обычно хватало нескольких
мипут, чтобы решить участь человека.
Семь месяцев провела в одиночной камере Глафира
Блюхер, вдова расстрелянного в 1938 году прославлен-
ного советского маршала. На страницах «Педели» опа
вспоминает:
«Я никогда пе забуду первый допрос, который вел
сам Берия, очевидно, из садистского любопытства. Дер-
жался он высокомерно. Не смотрел, а словно рассмат-
ривал человека, как рассматривают в лупу мелкую бу-
кашку. От него веяло холодом, безразличием ко всему
человеческому в его жертве... Это было время, когда
страдали не только мы, уничтоженные физически и
униженные нравственно. Любой человек, каким бы по-
четом оп ни был окружен, в любую минуту мог под-
вергнуться унижениям, мог быть втоптан в грязь!»
В 30-е годы вряд ли кому-то было незнакомо имя
генерала Дугласа — так назвали знаменитого советско-
го летчика Якова Смушкевича в Испании, где он вое-
вал. В 1939 году оп был назначен начальником Воен-
но-Воздушных Сил Красной Армии.
В начало июпя 1941 года, перед самым началом
Великой Отечественной войны, начались аресты в авиа-
ции. Был арестован и Смушкевич, прямо в госпитале,
где лежал после тяжелой операции ног. Его па носил-
ках отправили в тюрьму. 28 октября по приказу, под-
писанному Берией, он и еще 19 военачальников были
расстреляны.
А в августе дочери Смушкевича удалось прорваться
на прием к Берии. Опа вспоминает:
«Я долго шла по длинному, мрачному коридору, сов-
сем не освещенному. Огромный кабинет, и в дальнем его
конце за большим столом маленький человек в пенсне
с одутловатым лицом. Оп сказал мягко, даже ласково:
— Не волнуйся, ни о чем плохом пе думай. Ты
ведь веришь, что отец пи в чем не виноват, значит, оп
скоро вернется.
А через некоторое время пас с мамой отправили в
тюрьму. Постановление о моем аресте подписал Берия:
«Ученицу средней школы Смушкевич Розу, как дочь из-
менника родины, приговорить к пяти годам лишения
свободы с отбыванием срока в трудовых исправительных
лагерях Карлаг с последующей пожизненной ссылкой».
То, что стряпалось па дьявольской кухне Берии п
его подручных, можно посчитать за нелепый фарс,
если бы не кончалось все кровавой трагедией. Об од-
ной такой провокации, тщательно разработанной, но сор-
ванной, было рассказано па страницах журнала «Ого-
нек». По дороге па работу начальник Главсевморпути
при Совете Министров СССР Александр Афанасьев был
похищен неизвестными, привезен в какой-то особпяк,
где его представили «шефу американской разведки» и
предложили сотрудничество. Когда оп решительно от-
казался от этой «чести», ему предложили подумать и
назначили место повой встречи. Дальнейшие события
развивались так:
«Как только Афанасьева высадили возле Моссовета,
оп тут же направился пешком в Кремль, к Сталину. Но
Вождь был занят. И оп пошел к Берии, который кури-
ровал водный транспорт. Там уже был министр гос-
безопасности Абакумов, сменивший Берию па этом по-
сту. Одобрив действия Афанасьева, Берия посоветовал
па свидание с «шефом разведки» все-таки пойти. Когда
Афанасьев, придя на Крымский мост, снова увидел не-
знакомца из особняка, то не сдержался и свалил того
с пог. Тут же подскочили работники госбезопасности и
увели «шпиона»... (Им оказался, как потом узпал ми-
нистр, один из подручных Абакумова.) «Мы представим
тебя к ордену. За бдительность!» — пообещал Борин.
Но вскоре Афанасьев был арестован и приговорен к
20 годам лишения свободы».
Вот такими методами творились расправы. Хотя
официально Берия занимал уже другие посты, по по-
прежнему продолжал «опекать» органы. Пик же рас-
143
цвета его преступной деятельности на посту наркома
НКВД пришелся па последние предвоенные годы.
Невозможно без боли и гнева читать материал, соб-
ранный известным советским журналистом Аркадием
Вансбергом. На страницах «Литературной газеты» оп
рассказал о поистине адской мясорубке Берии.
«Жертвами уничтожения стали люди, имена кото-
рых знали не только в стране, но и во всем цивилизо-
ванном мире,— замечательный публицист член редкол-
легии газеты «Правда» Михаил Кольцов, гепиальпый
реформатор сцены Всеволод Мейерхольд и выдающий-
ся мастер слова писатель Исаак Бабель. Все они обви-
нялись в чудовищных вещах: антисоветской деятельно-
сти, терроризме, в связях чуть ли пе со всеми иностран-
ными разведками...»
Как потом выяснится, Берия готовил тогда громкий
процесс знаменитостей. И загодя составлял списки оче-
редных «вредителей», «шпионов», «террористов». Но-
выми жертвами произвола должны были стать прослав-
ленные советские писатели, режиссеры, артисты —
Леонид Леонов и Валентин Катаев, Всеволод Иванов и
Юрий Олеша, Сергей Эйзенштейн и Григорий Алек-
сандров, Леонид Утесов и многие другие. Но отказ
Мейерхольда, Кольцова и Бабеля признаться в «злодея-
ниях» сорвал этот сладостный для Берии зцмысел. Од-
нако, как бомба с часовым механизмом, собранный
следствием «компромат» мог взорваться в любую мину-
ту, стоило только нажать кнопку. И такие впрок заго-
товленные «дела», которые, пожелай Вождь и Учи-
тель — Сталин, тут же были бы у него на столе, лежа-
ли в бериевском сейфе...
Железным катком прошелся террор и по многим из-
вестным советским ученым. Об этом еще раз напомнил
журнал «Наука и жизнь».
«О августа 1940 года лично Берией было утверждено
постановление на арест академика Николая Вавило-
ва — основоположника отечественной генетики и селек-
ции. Как «руководителя шпионской антисоветской ор-
ганизации» его сначала приговорили к расстрелу, по
затем высшую меру заменили 20 годами лишения сво-
боды. Умер Вавилов в Саратовской тюрьме... 7 лет про-
вел в заключении и выдающийся советский конструк-
тор, создатель повой ракетной техники Сергей Королев.
Он был арестован еще при Ежове. Берия начал новое
расследование, которое закончилось тем, что теперь
главный упор был сделан пе на вредительстве, а на
участии в антисоветской организации. После второго
приговора Королев обратился лично к Берии, просил
выслушать его показания и допросить нескольких сви-
детелей. Но эта просьба таки осталась без отпета. Прав-
да, Королева перевели в систему спецслужб НКВД, где
оп, оставаясь в заключении, работал над повой техни-
кой. Видимо, начавшаяся война с фашистами и острая
необходимость в таком специалисте и таланте, как Ко-
ролев, в конце концов решила его участь. В 1944 году
оп был освобожден...»
Нужно сказать, что террор царил и внутри самих
органов. Недавно в советской печати были опубликова-
ны цифры, показывающие его масштаб,— 20 тысяч
уничтоженных чекистов! Многие из них были люди, но
желавшие идти на сделку с совестью. Спасая других,
сами погибали, приговоренные к расстрелу или же к
медленной смерти в лагерях...
Знающие слишком много обычно бывают неудобны-
ми. Берии очень долго удавалось не вызывать в свой
адрес подобных мыслей у Сталина. И все-таки насту-
пал и его черед. В начале 50-х годов были арестованы
ближайшие сподвижники Берии. А он сам избежал
расправы только благодаря внезапной смерти Сталина
в марте 1953 года. Теперь, как считал Берия, настал
его «звездный час». Оп начинает строить планы захва-
та власти и делает свой первый ход — выдвигает па
пост председателя Совета Министров Маленкова — че-
ловека слабого, к тому же, как считает Берия, находя-
щегося под его влиянием. Пост же Сталина в секрета-
риате ЦК занимает человек, с точки зрения Берии,
второстепенного масштаба — Хрущев. Как сегодня ста-
ло известно, в личности и характере Хрущева Берия
так и пе разобрался до самого своего падения.
Не понял оп и того, что эпоха, породившая его, уже
кончилась.
Арестовали Берию 26 июня 1953 года во время за-
седания Президиума ЦК в Кремле. Опередили его во-
время. Готовясь к захвату власти, он уже отдал тайный
приказ направить несколько подвластных ему дивизий
из центральных областей РСФСР в Москву.
На допросах Берия вел себя высокомерно, волно-
вался лишь о судьбе своих родных, забрасывал Хруще-
145
ва просьбами о помиловании. Его жена Нина Гегечко-
ри, кандидат сельскохозяйственных паук, имела репута-
цию честного человека. Сыну Берии, женатому па внуч-
ке писателя Максима Горького Марфе Пешковой, тоже
пе предъявлялось претензий. По в процессе следствия
выявились некоторые весьма любопытные подроб-
ности.
«Оказалось,— рассказывает занимавшийся долом
Берии Геннадий Терехов,— что жепа Берии является
племянницей Ноя Жордании — бывшего министра ино-
странных дел меньшевистского правительства Грузии,
который был организатором контрреволюционного мя-
тежа в Грузии в 1924 году. Затем оп эмигрировал в
Париж. Доказано, что Берия до самого своего ареста
поддерживал связь с Жорданией. Возможно, были у не-
го и контакты с представителями гитлеровской Гер-
мании...
Суд над Берией проходил в том же вдапии, где он
находился под арестом,— в штабе Московского военно-
го округа. Предъявлялись такие обвинения, что даже
у нас, видавших виды профессионалов, волосы встава-
ли дыбом... Суд был скорый, пожалуй, слишком скорый.
Следовало бы заставить этого палача рассказать многое,
что облегчило бы работу сегодняшних историков».
Во время расстрела Берия, как вспоминает жена
маршала (тогда генерал-лейтенанта) Батицкого, кото-
рому была доверена эта справедливая акция, ползал на
коленях, умоляя пощадить его:
— Мужа зто оскорбило. Натворить столько мерз-
ких, подлых, гнусных дел — и не найти в себе капли
мужества, чтобы молча принять заслуженную кару!
...Порой задают вопрос: зачем трогать призраки и
еще раз разоблачать давно разоблаченное зло? Види-
мо, для того, чтобы попытаться исследовать механизм,
складывающийся исподволь, и ту роль, которую испол-
няли в нем личпости типа Берии. Чтобы будущее ста-
ло окончательно свободным от ошибок прошлого.
Н. КВАНТАЛИАНИ
КАК ОН ШЕЛ К ВЛАСТИ
Берия — одна из наиболее одиозных личностей в
пашей новейшей истории. «Ранний Берия» мало изве-
стен, и этот период его жизни вызывает большой ин-
терес. На мой взгляд, он усугубляется еще и тем об-
146
стоятельством, что при аресте Берия квалифицировал-
ся в официальных сообщециях как давний агент импе-
риалистических разведок. Это вызвало у многих недо-
верие. Видимо, сказался скепсис, порожденный судеб-
ными процессами 1936—1938 годов. Те, кому довелось
прослушать зачитывавшиеся в партийных организаци-
ях материалы по делу Берии, пе находили в пих ни-
чего, что иллюстрировало бы фактическую сторону об-
винения — с кем, как и когда осуществлялись преступ-
ные связи. Как писал Сорго Микоян (Комсомольская
правда. 1988. 21 января), Берия был зачислен в агенты
«под горячую руку». Микоян пояснял, откуда взялось
само это утверждение: имелись даппые о том, что Бе-
рия в 1919 году являлся тайным осведомителем муса-
ватистскоп охранки в Баку. Эта служба действовала в
контакте с английской Иптеллиджепс сервис, что и по-
служило основанием для сделанного в 1953 году «об-
общения». Берия оправдывался тем, что, служа охран-
ке, выполнял партийное задание.
Аптопов-Овссепко пишет о том, как мусаватистскпп
шпик Берпя пришел в 1919 году к руководителю под-
польной большевистской организации в Баку В. Напей-
швили и предложил ему свои услуги — они были при-
няты. Так он стал «членом партии с 1919 года».
Негласная служба Берии в мусаватистской охран-
ке с 1918 года — твердо установленный факт. Оп был
засвидетельствован в свое время М. Д. Гусейновым,
впоследствии известным партийным деятелем в Закав-
казье и первым секретарем ЦК КП Таджикистана.
О пем упоминает Аптонов-Овсеенко.
Когда Берии впервые было предъявлено это обви-
нение, оп представил документы и свидетелей, подтвер-
дивших, что оп выполнял партийное поручение. Ком-
петентные люди посчитали тогда свидетелей лжецами,
а документы — липой. Тем пе менее Берии повери-
ли. Правильнее будет сказать — за пего заступились.
В конце копцов Берип было в 1918—1919 годах де-
вятнадцать — двадцать лет, а конкретных обвинений
предъявлено не было. По поверили пе все: когда вопрос
был доложен Дзержинскому, оп рассудил иначе. Одна-
ко через несколько дней — 20 июля 1926 года — оп
скоропостижно скончался. Мои соображения, основан-
ные па рассказах свидетелей и своих юношеских вос-
поминаниях, конечно, субъективны. Том пе менее я
считаю, что их публикация может принести какую-то
пользу в установлении истины.
147
В 1919 году Берия был лишь мелким шпионом, и
его интересы в «большой политике» ограничивались
скорее всего попытками предугадать — кто победит.
Когда оп понял, что мусаватисты обречены, оп и взял
курс па «партийные поручения». Единственное, что он
пеуклопно соблюдал,— это собственные интересы: жа-
лованье, выплачиваемое охранкой, получал регулярно и
в партийную кассу его не вносил, а будучи сотрудником
АзЧК, усердно конфисковывал ценности у бакинских
буржуа, пе забывая при этом и себя.
Личное знакомство Сталина с Берией, как это счи-
тали знающие люди, состоялось в конце 20-х годов,
когда Сталии приехал отдыхать в Цхалтубо. Берия —
в ту пору уже председатель ГПУ Грузии — представил-
ся ему под предлогом проверки охраны Вождя, поста-
рался заинтересовать его собой и втереться в доверие.
Сталин еще в 1928 году был наслышан о бериевских
способностях. В 1929 году, узнав о том, как Берия под-
сидел его шурина — С. Ф. Реденса, Сталин рассмеялся
и похвалил Лаврентия Павловича: «Ну и молодец —
ловко его обработал».
В 1922—1926 годах непосредственным начальником
Берии был председатель ЧК, а затем ГПУ Грузии Епи-
фап Квапталиапи, члеп партии с 1906 года, активно
участвовавший в революционной работе, проведший не
один год в тюрьмах и ссылках и достаточно известный
Сталину.
В 1923—1924 годах Берия всячески обхаживал сво-
его шефа, уговаривал его поселиться совместно (в то
время были модны семейные «коммупы»), подружить
жен и тому подобное. А шеф, в свою очередь, не мог не
заметить служебных достоинств и рвения растущего
молодого чекиста. Одновременно Берия настойчиво, но
ненавязчиво стремился установить знакомства со все-
ми руководящими деятелями в Тбилиси, находил пред-
логи побывать у них па дому и создать о себе благопри-
ятное впечатление. Особое внимание он уделил Орджо-
никидзе.
В сентябре 1932 года, когда Орджоникидзе отды-
хал в Кисловодске, туда на машине из Тбилиси прика-
тил Берия, явился к нему и в течение двух-трех часов
наушничал на тогдашнего первого секретаря Заккрай-
кома — Мамию Орахелашвили. Его пе выгнали, слуша-
ли. Орджоникидзе, как известно, был и горяч, и искре-
нен, и доверчив. Видимо, Берия умел играть па этих
свойствах его характера. У Берии в 1925 году родился
148
сын, его нарекли сперва Отаром, но когда Орджони-
кидзе был в 1926 году переведен в Москву, сына сроч-
но «перекрестили» в Серго. Берия всячески «обольщал»
и брата Серго — Папулию, а поздпее (когда приказа-
ли) оп сослал его «без права переписки»...
Возвратимся к 1926 году. Квапталиани получил
информацию о службе Берии в мусаватистской охрап-
ке и предпринял необходимые шаги. Верня, однако, су-
мел все взвалить на... Квапталиани. Последствия оп
рассчитал точно: Кванталнапн отказался продолжать
свою деятельность в ГПУ и был в копце концов «пе-
реведен на другую работу». Поздпее, придя в 1932 го-
ду к руководству Закавказской партийной организаци-
ей, Берия отстранил его под благовидным предлогом от
партийной работы, поставив па это место своего нового
верноподданного. В 1937 году уже надломленный Квап-
талиани, естественно, разделил судьбу подавляющего
большинства старых грузинских коммунистов.
Став с помощью своего «друга» Генриха Ягоды в
1929 году уполномоченным ОГПУ в Закавказье, Берия
попал в поле зрепия Хозяина. И когда в 1931 году пер-
вый секретарь Заккрайкома Лаврентий Картвелишви-
ли, быстро разглядевший истинное лицо своего тезки,
попытался принять необходимые меры, было уже позд-
но. Партийные интеллигенты Грузни проявили себя
в то время людьми деликатными. В разговорах между
собой они могли, как С. Варданян, юмористически упо-
добить Берию набиравшему силы Гитлеру, но, к сожа-
лению, недооценивали реальные возможности этой фи-
гуры, появившейся на партийном горизонте. Берия
стал первым секретарем ЦК КП Грузии, Картволишви-
ли поехал «осваивать» Сибпрь, а вернувшийся на пост
секретаря Заккрайкома Орахелашвили благородно по-
мог Берии в его первых шагах. Увы, менее чем через
год Орахелашвили вынужден был написать заявление
в ЦК ВКП(б), где дал Берии уничтожающую характе-
ристику. Сейчас бы пайти это заявление...
Все последующее за 1932 годом было уже, как гово-
рится, «делом техники». Можно было бы добавлять и
добавлять новые факты к общему, теперь уже всем из-
вестному облику. Другое дело — объяснить, почему та-
кие, как Берия, стали в копце 20-х годов двигаться
вверх. Ответ как будто очевиден: Сталин.
149
С. ЛАКОБА
ЛАКОБА. СТАЛИН. БЕРИЯ
В 20-х годах Сталип всо больше стал жаловать ру-
ководителя Абхазской республики II. Лакоба. Оп счи-
тал, что в борьбе с Троцким Нестор содействовал ук-
реплению его позиций.
К концу мая 1924 года Лакоба прибыл в Москву в
качестве делегата XIII съезда РКП (б) — первого съез-
да после смерти Лепина. Здесь Нестор попадает в объ-
ятия Сталина и Дзержинского. А уже в следующем го-
ду Орджоникидзе посчитал нужным особо отметить:
«Товарищ Лакоба, когда мы со Сталиным были там,
произвел па пас самое лучшее впечатление из всех быв-
ших там товарищей». В 1927 году Нестор уже выступал
на XV съезде ВКП(б).
Позиции Нестора год от года укреплялись. Вождь
его жаловал. В то же время Берия, обуреваемый стра-
стями, никак не мог лично познакомиться с Кобой.
Несколько раз на свой страх и риск он пытался пред-
ставиться Сталину, но всякий раз получал отставку.
Поначалу Сталина раздражала назойливость Берии.
Его бесцеремоппость вызывала в пем даже гнев.
Как-то в один из непрошеных визитов Берии па да-
чу Сталина в Абхазии Коба спросил секретаря:
— Что, опять приперся?
— Опять, Иосиф Виссарионович.
— Передай ему: здесь хозяин Лакоба, а не он.
Берии дали понять, что путь к Сталину лежит че-
рез Нестора.
Берия стал настойчиво обивать пороги Лакобы. Лю-
бопытно в этой связи короткое письмо, написанное на
бланке полномочного представителя ОГПУ в ЗСФСР:
«Дорогой т. Нестор! Шлю тебе привет и наилуч-
шие пожелания. Спасибо за письмо. Очспь хотелось бы
увидеться с т. Коба перед его отъездом. При случае
было бы хорошо, если бы ты ему напомнил об этом.
Т. Нодарая приказал отозвать. Взамен приедет хоро-
ший чекист. Привет. Твой Лаврентий Берия. 27.9.31».
Перед отъездом из Абхазии Сталип по просьбе Не-
стора принял Берию. Лакоба намекнул, что пора бы
выдвинуть на руководящую партийную работу этого
молодого, энергичного чекиста. Через полтора месяца,
13 ноября 1931 года Берия стал вторым секретарем
Закавказского крайкома ВКП (б) и первым секретарем
ЦК КП (б) Грузии. Как становится известно, на все
150
той же даче в Абхазии состоялся разговор о вамепв
М. Орахелашвили новым первым секретарем Заккрай-
кома (беседа записана рукой Нестора).
Сталин вдруг спросил:
— Берия подойдет?
•— Берия подойдет,— ответил Лакоба.
С новой кандидатурой согласился тогда и Орджони-
кидзе.
Очень скоро Берия поднялся еще па одну ступень-
ку. Па VI пленуме 17 октября 1932 года оп был «из-
бран» первым секретарем Заккрайкома с оставлеппем
его первым секретарем ЦК КП (б) Грузии.
Нестор пе смог предугадать дальнейшего развития
событий. Он оправдывал свои действия тем, что Берия
был родом из Абхазии, что он молодой, уважителен к
нему (в отличие от предыдущих первых секретарей ЦК
Грузии, с которыми он пе ладил), пе имеет самостоя-
тельного выхода па Сталина,— а такой человек во гла-
ве Закавказской парторганизации будет полезен Аб-
хазской республике. Лакоба жестоко просчитался.
В одной из его записных книжек есть такое изречение:
«Человеку дарованы два блага: надежда и неведение
будущего. Последнее еще лучше первого».
Берия быстро вошел во вкус своего нового положе-
ния и тут же «отблагодарил» его. В декабре 1932 года
он объявляет Лакобе выговор. Тот, в свою очередь, от-
меняет его через Сталина. С этого момента Берия де-
лает все, чтобы подорвать авторитет Нестора в Закав-
казье, дискредитировать его в глазах Сталина.
Значительным в этой борьбе стал 1933 год. Был яс-
ный летний день. К Холодпоречепской даче близ Гагр
подкатили автомобили. Приехали товарищи из Москвы.
Явился суетливый Берия. Все ждали Сталина па веран-
де. Но он неожиданно появился из глубины сада вме-
сте с Лакобой. После короткой беседы и легкого завтра-
ка гости пошли осматривать сад. (Нестор неоднократ-
но рассказывал своим близким об этом эпизоде.)
— Пу, хватит бездельничать,— сказал Сталин.—
Этот дикий кустарник нужно вычистить, оп мешает
саду.
Гости, так и пе успев переодеться с дороги, взялись
за работу. Колючки впивались в их пальцы, цеплялись
за брюки и рукава, а Сталин, довольный, попыхивал
трубкой. «Слепцы»,— доверительно прохрипел он Не-
стору. Берии достались грабли. Опи выводили его из
себя. Ему требовалось другое орудие. Какой-то москов-
151
ский товарищ неистово лупил топором по скользкому
корню кустарника. Упругий корень подпрыгивал на
месте, и ему ничего пе делалось. Берия отбросил граб-
ли, пихнул в бок москвича и, выхватив у пего топор,
громко, так громко, чтобы долетало до слуха Вождя,
прокричал:
— Мне под силу рубить под корень любой кустар-
ник, который укажет хозяин этого сада Иосиф Висса-
рионович!
В тот же день па Холодной речке была сделана сим-
волическая фотография. На пей — Лакоба, Сталин, Во-
рошилов и Берия. Берия еще худощав, обтянут широ-
ким армейским ремнем, за которым торчит почти на
груди лезвие огромного топора. Заложив руки за спи-
ну, Лаврентий нагловато уставил круглые стекляшки
пенсне па Сталина.
В том же году в августе в Абхазии было сфабрико-
вано дело о якобы имевшем место нападении на катер
Сталина у мыса Пицунда. Однако «инцидент», к вели-
кому огорчению Берии, никак не отразился тогда на
отношениях Кобы и Нестора. Но время небывалых ин-
триг и провокаций Берии против Лакобы уже насту-
пило. Оп пытался любыми средствами выбить его из
седла. В ход шли самые дешевые приемы вплоть до
«заговоров» па жизнь Вождя, замешенных на его бо-
лезненной подозрительности.
Итак, Сталин все еще отдавал предпочтение Лакобе.
Ему нравилось, как Глухой виртуозно владел оружием,
снайперски стрелял, что он тоже рос без отца и учился
в той я^е Тифлисской духовной семинарии. Ему была
близка деятельность боевика Лакобы в годы граждан-
ской войны в Батуме и нравилось, что Глухой всегда
знал, чего хочет Сталин. Нестор был по-прежнему
па волне. Самостоятельность и независимость Лакобы,
которого Берия называл «глухой горец», приводили
Лаврентия в ярость. Однако и 1931 год был за Несто-
ром в этом соперничестве. Несмотря па то что именно
па «убиенном» XVII съезде Берия стал членом ЦК
ВКП(б).
Тогда лее в Абхазии вышла книга «Сталин и Ха-
шим (1901 — 1902 гг.)» с предисловном Н. Лакобы (бу-
магу на издание выделил лично Каганович). В ней
рассказывалось о революционной работе Сталина в Ба-
туме и о том, как его скрывал от полиции в своем доме
абхазский крестьянин Хашим Смырба. Книга поправи-
лась Сталину. В первом номере органа ЦК ВКП (б)’
152
журнала «Большевик» за 1935 год появилась рецензия
тогда еще молодого Б. Пономарева, будущего акаде-
мика и секретаря ЦК КПСС.
Все в том же 1934-м вышел красочно оформленный
спецвыпуск журнала «Огонек» под названием «Совет-
ские субтропики». В нем крупным планом дапы фото-
портреты Берии и Лакобы, говорится о создании «со-
ветской Флориды», публикуются призывы догнать и
перегнать Калифорнию. Л писатель Ефим Зозуля в не-
большом очерке «Субтропические люди» пишет: «Их
много. Они разнообразны, как природа субтропиков, и
вовсе не все находятся в пределах субтропических гра-
ниц». Прямо противоположные характеристики писа-
тель дает Лакобе и Берии. В Лаврентии проглядывают
очень конкретные черты: «У него твердые, военные на-
выки в работе. Огромный опыт. В лице его обращает па
себя внимание выражение воли, соединенной с особой
острой вдумчивостью. Он говорит нам о субтропиках.
Говорит с большим воодушевлением: «Да, этот крап
будет одним из лучших в стране!» И, говоря это, оп
кладет на стол перо, которое держал в руке, и, как-
то выпрямившись, с восхищением рассказывает, что о
субтропиках говорил Сталин. «Тов. Сталин указал нам
на необходимость всемерного развития в Закавказье
субтропических культур. И мы сделаем это». На XVII
съезде партии т. Берия заявил об этом с высокой три-
буны...»
Хотел этого или пет Зозуля, по у пего получилась
изящная карикатура па Берию. Совершенно в другом
плане дап Лакоба. Писатель пишет о нем просто: «Это
первое имя в Абхазии. Нестор Лакоба — первый хозяй-
ственник замечательной Абхазской республики. В ли-
це его настороженность и озабоченность. Беседуя, оп
часто как бы собирается отмахнуться от чего-то. Его
мучают штампы. Штампы, которых еще достаточно в
отдельных наших аппаратах и организациях. «Методы,
методы пужпы другие. Разве можно подходить ко всем
явлениям одинаково?!» Тов. Лакоба беспрерывно разъ-
езжает по Абхазии, думает, работает, ищет людей, вы-
числяет и почти никогда пе бывает доволен достигну-
тыми успехами».
В спецвыпуске «Огонька» была опубликована и
статья Берии под длинным, но ие оригинальным за-
головком: «Дадим лимоны, мандарины, апельсины — на
стол трудящегося Советской страны». В пей обращает
па себя внимание одна фраза: «Тов. Сталип поставил
153
перед нами задачу — дать к 1937 г. пе менее полумил-
лиарда цитрусовых плодов». Как пам известно, задача
па этот год была поставлена и иного плана...
Наступил 1935 год. Он прекрасно складывался для
Нестора и хороню для Берии. Берия постоянно жало-
вался: «Лакоба знает дорогу в Москву только через
Сочи». Коба подначивал: «Вот Глухой! Значит, обходит
тебя Лаврентий, пе считается...» Постановлением ЦИК
СССР от 15 марта 1935 года Абхазская АССР была на-
граждена орденом Лепина. Орден Лепина получил и
Нестор Лакоба. Правда, официальная церемония на-
граждения состоялась спустя год, в Сухуме, в дни
празднования 15-летпя Советской Абхазии. В том же
решении ЦИК СССР говорилось о награждении орде-
ном Лепина Грузинской ССР и Л. Берии. В марте в
газетах была опубликована фотография: «Берия и Ла-
коба па заседании VII съезда Советов СССР». Сопер-
ничество, подогреваемое Вождем, продолжалось.
Летом Сталин приехал в Абхазию. Сохранилась фо-
тография, снятая в Иовом Афоне: Егоров, Ворошилов,
Сталин, Тухачевский, Лакоба. По вечерам пграли на
бильярде. Сталин был доволен: Нестор вовсю «чесал»
командармов. Вождь посмеивался: «И играет лучше
вас, и стреляет лучше». Проигрывал ему и Сталин. Ко-
ба лишь похлопывал по плечу Нестора и говорил: «За
то прощаю, что маленький такой». Теперь смеялись ко-
мандармы.
А Сталин начинал подкусывать Лаврентия: «Что
пе играешь, за шары держишься. Глухого боишься?»
Берия хорошо помнил ход Нестора с книгой, а по-
том еще эта рецензия в «Большевике». Нужен был от-
вет. И он последовал. В 1935 году вышел в свет «труд»
Берии (автором его считается историк Бедия) «К во-
просу об истории большевистских организаций в Закав-
казье», в котором роль Сталина была преувеличена.
Однако эта книга Кобе пришлась по душе.
Одновременно Коба вызывает в Москву Нестора.
Здесь Лакобу ожидал сюрприз. На заседании ЦИК
СССР он был награжден орденом Красного Знамени за
отличия в период гражданской войны. В один год сра-
зу два высших ордена страны! В тот же депь Коба имел
многочасовую беседу с Нестором в Кремле. На проща-
ние Вождь подарил ему свою фотографию с трубкой и,
как никогда щедро, надписал: «Товарищу и другу Ла-
кобе от И. Сталина. 7/XII.35 г.».
Декабрь тридцать пятого оказался, вопреки ожи-
154
далиям и надеждам Берии, самым мрачным для него.
Лакоба по-прежнему был впереди, но игра продолжа-
лась. В один из дней Берия летит из Тбилиси в Сухуми
па поклон к «другу». Как в старые времена. Объясняет-
ся с Нестором, кается за свою неблагодарность. Вдруг
взрывается брат Нестора — Михаил Лакоба и со сло-
вами: «Ах ты, змея, твои штучки в Абхазии пе прой-
дут»— спускает Берию с лестницы, выхватив брау-
нинг. Нестор останавливает брата словом «гость».
А Берия как пи в чем по бывало уже похлопывает его
по плечу: «Ну что ты, Миша, горячишься...»
Подкрался 1936-й. Лакоба неоднократно вызывался
в Кремль. Начиная с 7 декабря 1935 года Сталин ве-
дет с пим затяжные беседы по поводу перевода в Мо-
скву. Берия узнает об этих предложениях Вождя. Ему
по душе, что Лакоба уклоняется от перевода. Между
тем акции Нестора все растут. Так, обычно юбилею
очередной союзной республики отводились одна-полто-
ры полосы «Правды». Автономной республике — гораз-
до меньше. Пятнадцатилетию же Абхазской АССР бы-
ла посвящена значительная часть помера от 4 марта
1936 года. Но особо бросается в глаза первая страница
«Правды». На ней помещены фотография и текст: «То-
варищи Сталин, Орджоникидзе, Микоян и председатель
ЦИК Абхазской АССР Н. Лакоба (справа) в Сухуме.
Снимок сделан в 1927 году, публикуется впервые». Фо-
тографию и текст к ней члену редколлегии «Правды»
Мехлису передал лично Сталин. Партийные деятели
того времени ясно понимали, что появление Лакобы на
первой странице газеты, в окружении членов Полит-
бюро, неслучайно. Все говорило за то, что вопрос о
переводе Нестора в Москву решен положительно. А да-
та в тексте под снимком — 1927 год — как бы напоми-
нала о давних дружеских отношениях Лакобы со Ста-
линым и другими лидерами партии и государства.
Куда же готовил его Сталин? Вождь желал поса-
дить его на место... Генриха Ягоды — наркома внутрен-
них дел. Присваивая 26 ноября 1935 года специально
введенное для него «маршальское званпе» — генераль-
ный комиссар госбезопасности, Сталин уже подыскал
замену Ягоде. Одпако еще 7 декабря 1935 года Лакоба
в очень мягкой форме, чтобы не задеть Вождя, укло-
нился от этого предложения. Он слишком хорошо знал
Сталина. И себя. И у него был серьезный «недоста-
ток» — он не был палачом. Он пе желал быть игруш-
кой в чьих-то руках. Остерегал его от этого шага и
155
Серго. И все же вплоть до августа 193G года Сталин
возлагал надежды па Лакобу и одновременно расправ-
лялся щупальцами Ягоды с «группой» Каменева —
Зиновьева. В дни этого процесса в галете «Правда»
19 августа 1936 года появилась статья Верни «Разве-
ять в прах врагов социализма», первая фраза которой
начиналась словами: «Наша могучая Советская страна
уверенно идет вперед к вершинам счастливой п радост-
ной жизни». До «вершины» оставался год...
В первой половине августа Лакобе вновь было пред-
ложено перебраться в Москву. Однако фактический
отказ Нестора пасторожил Сталипа. Лакоба понимал,
что препятствует Берии в проведении шовинистической
политики в Абхазии. Перевод Нестора в Москву и ут-
верждение здесь ставленника Берии развязало бы ру-
ки Лаврентию. И как был прав С. Липкин, когда в
поэме «Нестор и Сария» писал:
Он знал, какие хитрости в цепе,
Порою шел от правды в стороне,
Порою по кривым ступал дорогам,
Когда же превращался он в кристалл?
Когда он за Абхазию стоял.
Первым актом своеобразной мести — пачалом сгово-
ра Сталипа и Берии против Лакобы — явилось, как ни
странно, постановление ЦИК СССР от 17 августа
1936 года «О правильном начертании названий насе-
ленных пунктов», по которому столица Абхазии Сухум
была переименована в Сухуми. Вождь аккуратно под-
сыпал упрямому Нестору щепотку соли па больную
рану. С этого момента судьба Нестора была предопре-
делена. Оп ясно созпавал шаткость своего положения.
Тем не мспее Вождь еще принимал Нестора. Послед-
ние встречи между ними состоялись в ноябре и декаб-
ре 1936 года. Коба уже играл. Говорил о будущем,
жаловался па козни Лаврентия, обнадеживал.
...Как всегда, Нестор и его жена Сария останови-
лись в гостинице «Метрополь». Шел Чрезвычайный
VIII Всесоюзный съезд Советов (25 ноября — 5 декаб-
ря), который принял новую Конституцию СССР. По ве-
черам Сталин приглашал к себе па ужин, присылал
машину. Нестор после съезда задерживался в Москве.
Одновременно Берия через своих ставленников ве-
дет атаки на Нестора, пользуясь его отсутствием в Аб-
хазии. Один из соратников Лакобы Анатолий Варда-
пия сообщил ему 1 декабря 1936 года из Сочи: «Доро-
гой Нестор! Хотя уже скоро месяц, как не видно солнца,
156
идут дожди, Абхазия остается солнечной Абхазией...
Я знаю прекрасно, какие дела Вас задерживают и ка-
кое они имеют значение для республики, но дело та-
кое: что в «тылу» не все в порядке».
Известно, что еще в ноябре, незадолго до отъезда
в Москву, Берия, по свидетельству Адиле Шахбасовны
Абас-оглы, посетил Нестора па сухумской квартире.
Они возбужденно п долго говорили. Лакоба замечает,
что тот становится нее наглее, увереннее в себе.
Спустя несколько дней после возвращения из Мо-
сквы Нестор был срочно вызван к Берии па партактив.
Вечером 2G декабря 1936 года Лакоба выехал в Тби-
лиси. Остановился в гостинице «Ориапт». Утром был у
Берии и обругал его последними словами. Придя в го-
стиницу, сказал: «Будут звонить — меня пет». Но под
вечер позвонила мать Берии — Марта Виссарионовна.
«Нестор,— сказала опа,— я знаю, ты очень любишь жа-
реную форель. Приходи, я тебя очень прошу».
Ужин в доме Берни протекал вяло. Выпили не-
сколько бокалов пипа. В восемь вечера Берия предло-
жил посмотреть новый спектакль. В театр Лакоба при-
шел с опозданием. Все обратили внимание на ложу
слева, в которой он сидел со своей женой. Накануне
декады грузинского искусства в Москве здесь шла пос-
тановка первого грузинского балета «Мзечабуки»
(«Солнце-юноша»). После первого акта Нестор ушел.
Ему было плохо. По дороге в гостиницу «Ориапт» Не-
стора встретил уполномоченный представительства Аб-
хазии в Грузии А. Эпгелов. Нестора тошнило. В гости-
нице стало хуже. Энгелов и медсестра не отходили от
Нестора. Он сидел у открытого зимнего окна и, зады-
хаясь, повторял: «Убил меня Лаврентий — змея...»
Газета «Заря Востока» в те дни отмечала: «Премье-
ра этого спектакля в Тбилиси прошла с исключитель-
ным успехом...» В правительственном сообщении гово-
рилось, что 28 декабря в 4 часа 20 минут утра в Тби-
лиси от сердечного приступа скончался председатель
ЦИК Абхазской АССР, член ЦИК СССР Н. А. Лакоба.
Ему было 43 года.
В тот же день, 28 декабря, гроб с толом Нестора пе-
ренесли из больницы им. Камо и установили в Домс
Красной Армии. Тысячи тбилисцев пришли простить-
ся с пим. Дошла до нас и уникальная фотография: чею
Берия у гроба Лакобы. На лице Берии полуулыбка.
И венок: «Близкому другу — товарищу Нестору, Нипа
п Лаврентий Берия». Вечером тело Н. А. Лакобы было
157
отправлено поездом в Сухуми. Дием 29 декабря состав
прибыл на станцию Келасури, Шел сильный снег. Не-
стора несли па руках до его дома. Сария попросила
всех выйти из комнаты. Вызвала Ивана Григорьевича
Семерджиева, личного врача Лакобы. После тщатель-
ного осмотра он сказал: «Нестор отравлен». Все вну-
тренности: желудок, печень, мозг и даже гортань были
изъяты бериевскими врачами.
«Правда» 29 декабря сообщала, что «скоропостиж-
но скончался старый, испытанный большевик, неуто-
мимый руководитель социалистического строительства
Абхазии товарищ Нестор Аполлонович Лакоба». В день
похорон 31 декабря газеты писали о «сильном похоло-
дании» в Абхазии. Все улицы были заполнены пародом.
С речью о Несторе па траурном митинге выступил
председатель Совнаркома Грузни Герман Мгалобли-
швили. Верин ему этого пе простил...
Похоронили Лакобу с большими почестями в Бота-
ническом саду в специально отстроенном склепе. Со
всех концов страны летели телеграммы. Свое глубокое
соболезнование выразили академик Н. Вавилов, М. Цха-
кая, Г. Петровский, С. Буденный, архитекторы В. Щу-
ко и В. Гольфрейх... Отклипулся руководитель Комин-
терна Г. Димитров: «Вместе с вами скорбим по поводу
утраты замечательного борца, нашего друга, милого,
сердечного Нестора. Крепитесь в вашем великом горе,
являющемся горем всего абхазского парода».
Берия не приехал на похороны. Сталин, который
ровно год назад сделал трогательную надпись Нестору
па своей фотографии, даже не прислал телеграмму.
После похорон Лакобы прошла неделя. В Москве
открылась декада грузинского искусства. В Большом
театре шла постановка Тбилисского театра оперы и ба-
лета «Дареджап Цбиери» («Коварной Дареджан»),
Наслаждались сидевшие в зале Сталин и Берия —
главный режиссер и его помощник в убийстве Лакобы.
В конце января стали снимать портреты Нестора.
По Абхазии поползли слухи, что он «враг народа»...
Д. ВОЛКОГОНОВ
СТАЛИНСКИЙ МОНСТР
Апогей насилия приходится на начало 1938 года.
Сталину все чаще стали докладывать о катастрофичес-
ком положении с кадрами на том или ином заводе, же-
158
лезной дороге, в наркомате. Инерция репрессий уже
действовала по своим законам. Аресты порождали вы-
явление новых «соучастников»; возможность выдвиже-
ния карьеристов порождала все новые и новые допосы,
которые порой были местью за репрессии родственни-
ков, близких... Ситуация начинала все более выходить
из-под контроля. Летом 1938 года Сталин решил, дейст-
вуя по своему излюбленному сценарию, сменить испол-
нителей и возложить на пих ответственность за «переги-
бы», «злоупотребления», «превышение власти» пт.д. Оп
решил поступить так, как уже делал в ходе коллекти-
визации, обвинив исполнителей его воли во всех мыс-
лимых и немыслимых грехах. Ежов, к которому оп при-
смотрелся ближе после того, как тот стал кандидатом
в члены Политбюро, оказался полным ничтожеством.
Но к этому времени печать уже создала вокруг Ежова
ореол «талантливого чекиста», «вернейшего ученика
Сталина», «человека, который видит людей пасквозь»...
Даже Михаил Кольцов, находясь в плену обществен-
ной слепоты, характеризовал в «Правде» этого мораль-
ного карлика как «чудесного несгибаемого большеви-
ка... который дпи и ночи, не вставая из-за стола, стре-
мительно распутывает и режет нити фашистского за-
говора». Увы! В истории бывает, что для того чтобы
по-настоящему разглядеть кого-то или что-то, требуют-
ся годы, иногда хотя бы месяцы. Тем более, что тогда
все (или почти все) пользовались очками со сталин-
ской диоптрией.
Сталин весьма скоро выяснил, что Ежов элементар-
ный пьяница, человек, полностью лишенный полити-
ческой гибкости и проницательности. Вождя не оттал-
кивал предельный цинизм Ежова, его злобность и же-
стокость (часто парком вел допросы сам), но он по мог
терпеть около себя человека безвольного. А по его глу-
бокому убеждению, алкоголизм — это визитная карточ-
ка безволия. Люди, которые его окружали и которых оп
по-своему ценил — Молотов, Каганович, Ждапов, Во-
рошилов, Андреев, Хрущев, Поскребышев, Мехлис, кро-
ме абсолютной преданности ему, обладали и немалой
волей, чтобы демонстрировать эту преданность. Напри-
мер, почти у каждого из окружения Сталина был аре-
стован кто-то из близких родственников. ...Попытайся
они — Калинин, Молотов, Каганович, Поскребышев,
некоторые другие деятели, находившиеся в тепи Вож-
дя,— защитить своих близких, это означало бы, что у
пих нет политической воли. Они знали, что Сталин это-
159
го бы не стерпел. В его попятии политическая воля —
вто готовность пожертвовать всем во имя преданности
ему. Человек и волевой, и жестокий, Сталин не мог
допустить, чтобы около пего подвизались «рохли».
Но вернемся к плети «господствующей личности».
Здесь дело заключалось в другом. Нужен был оче-
редной «козел отпущения». Эту роль Сталип уготовил
Ежову.
Назначив Берию заместителем Ежова, Сталин, как
всегда, преследовал далеко идущие цели. Уже с сен-
тября — октября 1938 года, хотя формально Ежов был
еще па своем посту, Берия фактически управлял аппа-
ратом НКВД. Передо мной лежат несколько донесений-
отчетов Ульриха, рассмотренных Воспной коллегией
Верховного суда СССР и адресованных (еще без указа-
ния должности) «комиссару государственной безопас-
ности I ранга Берии». Рапорты датированы различны-
ми числами октября 1938 года. Правда, Ежов, осво-
божденный от обязанностей наркома внутренних дел
7 декабря 1938 года, мелькнул на политической сцене
еще один раз, уже в качестве наркома водного транс-
порта. 21 января 1939 года он сидел рядом со Сталиным
на траурном собрании, посвященном 15-летию со дня
смерти В. И. Ленина. После этого Ежов буквально раст-
ворился.
Уже па XVIII съезде (март 1939 г.) Ежов не вошел
в руководящие органы партии. Его «взяли», когда он
проводил совещание в Наркомате водного транспорта.
Быстро вошли двое и остановились у двери. Он сразу
понял: это конец. «Сталинскому наркому» осталось
жить считанные недели. Известно, что он расстрелян,
но когда, где, па основании какого обвинения, мне вы-
яснить не удалось. Впрочем, «когда» и «где» относятся
и ко многим тысячам невинно пострадавших.
В конце 1938 года Берия, получив благословение
Сталипа, полностью включился в «работу». Первым де-
лом Берпя предпринял чистку сжовских кадров. Такие
зловещие фигуры, как Фрпповский, Ваковский, Бермап,
творившие свои темные дела еще при Ягоде, были
осуждены и расстреляны. На смену им пришли люди
Берии типа Меркулова и Кобулова, Гоглидзе и Цана-
вы, Рухадзе и Круглова, отличавшиеся особой предан-
ностью новому патрону.
Почему Сталип остановил свой выбор на Лаврентии
Павловиче Берии? Знал ли он его близко раньше? По-
чему этот человек так быстро вошел в особое доверие
160
к Вождю? Как могло случиться, что этот авантюрист
ва короткий срок достиг самых высоких ступеней вла-
сти: стал членом Политбюро, первым заместителем
Председателя Совета Министров, Маршалом Советско-
го Союза, был удостоен даже звания Героя Социалисти-
ческого Труда?
Сталин впервые встретился с Берией примерно в
1929—1930 годах во время своего лечения в Цхалтубо.
Берия, бывший тогда начальником ГПУ Закавказья,
обеспечивал охрану Вождя па курорте. Сталин несколь-
ко раз побеседовал с этим человеком, весьма неприят-
ным далее внешне, но способным мгновенно улавливать
его желания. В начале карьеры Берия использовал зна-
комство своей жены Нины Гегечкори (как и ее дя-
ди революционера) с С. Орджоникидзе. Возможно, па
первых порах это ему помогло. Но очень скоро Орджо-
никидзе «раскусил» авантюриста и крайне неприязнен-
но и настороженно относился к выдвижению Берии.
Серьезную оппозицию Берия встретил и в лице многих
других честных большевиков, хорошо знавших это-
го карьериста. Так, например, кадровый сотрудник
ВЧК— ОГПУ — НКВД Тите Илларионович Лордкипа-
нидзе пытался раскрыть глаза в Москве на этого вурда-
лака. Дело, однако, кончилось тем, что Лордкипанидзе
был освобожден по предложению Сталина с поста пар-
комвнудел Закавказья, а Берия смог в 1937 году уст-
ранить этого человека, слишком много знавшего о пем.
Без преувеличения можно сказать, что весь путь Бе-
рии наверх устлап многочисленными жертвами.
На Сталина произвели впечатление хватка Берии,
его властность, решительность и отличное знание по-
ложения дел в Закавказских республиках. Да, Сталину
говорили (он уже не помнил кто, кажется, секретарь
Закавказского крайкома партии Л. Картвелишвили)' о
темном прошлом Берии: связь с мусаватистами, дашна-
ками в годы гражданской войны. Ему говорили об ис-
ключительно карьеристских наклонностях начальника
ГПУ Закавказья. В определенных случаях Сталин счи-
тал это положительным моментом; такие люди всегда
были па «крючке». Вон, Вышинский, бывший меньше-
вик, подписывал ордер па арест самого Ленина, а как
сейчас старается! Или Мехлис, тоже бывший меньше-
вик, а сейчас пет более преданного ему, Сталину, че-
ловека.
На Сталина произвел впечатление опубликованный
в печати и изданный отдельной книжкой доклад Берии
6
Берия
161
«К вопросу об истории большевистских организаций в
Закавказье», сделанный им в июле 1935 года. В докладе
Берия «разоблачил» Л. Енукидзе как фальсификатора
истории, а главное, доказывал особую, исключительную
роль Сталина в революционном движении Закавказья.
Конечно, Вождь видел в докладе многочисленные «на-
тяжки», фактические неточности, отсебятину, ио все это
делалось, по его мнению, в благих целях: рельефнее
оттенить его место в истории большевизации края.
Усердие, решительность и бескомпромиссность Берии
ему положительно импопировали.
Сталип пе забыл, что имеппо он осенью 1931 года
добился перевода Берии на партийную работу (вто-
рым секретарем Заккрайкома). По его же предложению
через два-три месяца Берия стал первым секретарем.
Правда, для этого пришлось переместить из Закав-
казья Картвелпшвили, Орахелашвили, Яковлева, Дев-
дариани, которые возражали против кандидатуры Бе-
рии. За песколько лет, считал Сталин, Берия навел в
Закавказье «порядок». Вождю нравилось, что на всех
пленумах 1937—1938 годов Берия подавал удачные
реплики в русле его собственных размышлений и вы-
ступлений. Сталип, в частности, помнил (на память он
никогда пе жаловался) ремарки Берии па февральско-
мартовском Пленуме 1937 года:
— Как Вы могли взять Варданяна, когда мы его из
Закавказья вышибли?! — бросил он выступавшему Ев-
докимову, секретарю Азово-Черноморбкой парторга-
низации.
— Почему,—продолжал он,— вы выдвинули Асило-
ва, ведь мы его исключили из партии?
— Выполняя указания товарища Сталипа о работе с
кадрами, мы разоблачили семь членов ЦК КП Грузии,
двух членов Тбилисского горкома. Уже в 1936 году мы
арестовали 1050 троцкистов-зпновьевцсв...
Волна репрессий еще только поднималась, а Берия
уже предвосхитил события. Сталип слушал и, возмож-
но, думал: хотя Берия несколько лет на партийной ра-
боте, по так и остался «чекистом». Сталипа едва ли по-
коробила эта мысль: считать Берию чекистом, хотя
сегодня это можно назвать только кощунством. Дзер-
жинский был тоже чекистом, но какая бездна разделя-
ет «рыцаря революции» и выродка, облеченного Ста-
линым огромной властью?! Правда, справедливости
ради стоит сказать, что тогда еще немногие знали о под-
линных «возможностях» Берии. Его назначение пря-
162
мо увязывалось с постановлением ЦК ВКП(б) и СПК
СССР от 17 ноября 1938 года «Об арестах, прокурор-
ском надзоре и ведении следствия».
После XVIII съезда партии были реабилитированы
некоторые невинно осужденные люди. Но по сравнению
с общим количеством брошенных в тюрьмы и расстре-
лянных это была просто косметическая операция. Как
бы пи перекладывали ответственность па Ежова, при-
знание массовых актов беззакония могло бы, несом-
ненно, бросить тень и па самого Сталипа. Л этого секре-
тарь ЦК допустить не мог. Справедливость была вос-
становлена прежде всего в отношении лиц, связанных с
обороной. Сталин не мог пе понимать, что на пороге
войны армия была сильно ослаблена. По его указаниям
из тюрем и ссылок вернули часть командиров, которых
так и пе удалось сломить следственным органам. Вы-
пустили также ряд ученых и конструкторов. Среди них
следует назвать К. К. Рокоссовского, Л. В. Горбатова,
И. В. Тюленева, С. И. Богданова, Г. Н. Холостякова,
А. И. Берга, Л. П. Туполева, Л. Д. Ландау, В. М. Мяси-
щева и других. Многим, как знаменитому С. П. Коро-
леву, дня освобождения пришлось ждать неизмеримо
дольше (он вышел на свободу лишь в 1944 г.), а тем,
кто вынес все физические и нравственные муки много-
летней несправедливости,— до далекого еще тогда
XX съезда партии.
Хотя такого безумия, как в 1937—1938 годах, в
стране больше пе было, карательные органы пе сидели
без «работы». Поставленные вне контроля государства
и партии и замыкавшиеся фактически лично на Стали-
не, они были достойным придатком даже не культа лич-
ности, а — тирании личности. Все честные и до-
стойные люди, хранившие традиции Ф. Э. Дзержинско-
го, из НКВД были удалены или уничтожены. По имею-
щимся данным, в конце 30-х годов погибли более 23 ты-
сяч чекистов, пытавшихся затормозить раскручивание
маховика насилия.
Иногда, когда говорят о злоупотреблениях и пре-
ступлениях тех лет, акцентируют внимание па лично-
стях Ягоды, Ежова, Берии или Вышинского и Ульриха.
Слов нет, эти выродки и отпетые преступники являли
собой пример духовного и нравственного распада, по
сути дела антилюдей. Здесь все ясно. Более существен
иной вопрос: как такие люди могли занимать столь вы-
сокие посты в социалистическом государстве? И здесь
пужно сказать, что сталинская карательная система,
163
какой она стала в конце 30-х годов, пе могла пе пайти
«достойных» ее исполнителей. Поясню свою мысль. От-
деление органов внутренних дол от партии и парода,
отсутствие элементарного контроля снизу и даже свер-
ху рано или поздно должны были превратить их в ме-
ханизм тирании одного лица. Такое вырождение яви-
лось закономерным следствием все большего отмирания
элементарных демократических начал в партии и об-
ществе в целом. Тоталитарные методы руководства все-
гда чреваты забвением закона и способностью использо-
вать насилие в неправых целях.
Пытались ли хотя бы отдельные коммунисты, про-
являя мужество и гражданственность, ставить эти во-
просы перед Сталиным? Всо ли оп знал о таком авантю-
ристе, каковым являлся Берия? Мне известны попытки
обратить внимание Сталина па пагубность бериевщины
как глубоко антисоциалистического явления. Но Ста-
лину пе нужно было открывать глаза на преступления
Ежова и Берии. Он зпал о них. Вождь сам санкциониро-
вал наиболее зловещие деяния. Имеются данные, что он
вместе с Молотовым одобрил около четырехсот (!) спис-
ков лиц, «дела» которых должны были рассматриваться
только военными судами. На них стоят лаконичное «за»
и подписи Сталина и Молотова. Списки, в которых по-
рой было до нескольких сотен фамилий, одним росчер-
ком сталинской руки превращались в некрологи.
Как рассказывал мне покойный маршал К. С. Мос-
каленко, принимавший участие в аресте и суде над Бе-
рией, этот выродок, когда 23 декабря 1953 года ому был
объявлен приговор, стал на коленях извиваться в но-
гах членов Специального присутствия Верховного суда
СССР, заседавшего в здании штаба Московского военно-
го округа. Его униженные мольбы и слезы о помилова-
нии лишь подчеркнули степень ничтожности этого че-
ловека, которому Сталии преступно позволил распоря-
жаться жизйями тысяч щодей. Но, как проницательно
заметил в свое время Ф. Энгельс: «Нельзя уйти от сво-
ей судьбы... от неизбежных последствий своих собствен-
ных действий».
Есть свидетельства, которые, правда, трудно доку-
ментально проверить, что по мере старения Сталина у
Берии появилось намерение узурпировать власть. Воз-
можно, Сталин это чувствовал, и последние год-полтора
в отношениях между ними Наступило заметное похоло-
дание. Об этом мне рассказывали многие. Особенно мно-
го интересного сообщила М. С. Власик, жена генерал-
164
Лейтенанта Н. С. Власика, бывшего начальника Глав-
ного управления Министерства государственной безо-
пасности. Власик более четверти века был главным ох-
ранником Сталина, многое знал, пользовался большим
доверием Вождя. Берия его ненавидел, однако Сталин
пе давал «тронуть». За несколько месяцев до смерти
Сталина Берии все же удалось скомпрометировать Вла-
сика, как и Поскребышева, и устранить их из сталин-
ской окружения. При этом Власик был арестован и
приговорен к 10 годам тюрьмы и ссылки. Вернувшись
после заключения ужо после смерти Сталина, Власик,
по словам жены, с полной убежденностью говорил, что
умереть Сталину «помог» Берия. Эту же уверенность он
выразил в своих воспоминаниях, которые надиктовал
супруге незадолго до смерти.
Именно Берия в последний год жизни Вождя убрал
врачей, наблюдавших за Сталиным, затем Власика и
Поскребышева, еще нескольких лиц из обслуживающе-
го персонала. Как бы то пи было — умер диктатор сво-
ей смертью или с «помощью» Берии, становится страш-
но, что стало бы с нашим Отечеством, если бы планы
монстра были реализованы?! Ведь тогда система власти
была такой, что смена одного диктатора другим могла
стать реальностью. То, что невозможно в условиях де-
мократии, которая существовала в то время лишь на
бумаге, становится возможным в обстановке тоталитар-
ности.
У руководства партии и государства наконец достало
мужества и проницательности, чтобы обезвредить чудо-
вище. Думаю, немаловажным фактором было понима-
ние того, что Берия не преминет расправиться с боль-
шинством из них. (Монстр поддерживал близкие отно-
шения лишь с Маленковым.) Все боялись карателя.
Как рассказывал маршал Москаленко, процесс над Бе-
рией, проходивший в кабинете члена Военного совета
Московского военного округа, слушало высшее партий-
ное руководство в Кремле, куда была проложена спе-
циальная связь. Г. М. Маленкову, Н. С. Хрущеву,
В. М. Молотову, К. Е. Ворошилову, Н. А. Булганину,
Л. М. Кагановичу, А. И. Микояну, П. М. Шворнййу и
другим представилась возможность загляпуть па самое
дно злодеяний, которые творил с помощью этого вырод-
ка Сталин. Многое им было, однако, известно. Ведь
их ответственность за свершенные в годы беззаконий
преступления, повторю еще раз, также вполне оче-
видна.
165
Сохранились документальные свидетельства, что те,
кто пытался воззвать к совести Сталина и пресечь зло-
деяния Берии, быстро исчезали. Сталин оставался глу-
хим к этим призывам: этот палач его устраивал. Более
того, Берия стал неотъемлемой «чертой» сталинского
портрета.
Человек, который по своей должности должен быть
предан закону и только закону, являлся олицетворени-
ем абсолютного беззакония и произвола. Для Берии не
было ничего святого. Он боготворил только насилие. Бу-
дучи человеком садистских наклонностей, Берия часто
сам вел допросы, которые порой заканчивались траги-
чески. Этот монстр, а Сталин знал, что таковым был его
нарком внутренних дел, совмещал свои преступные на-
клонности с моломанством. Рассказывали, что у него
была уникальная коллекция пластинок классической
музыки; когда Берия слушал, например, прелюдию Рах-
манинова, он плакал. Истории известны такие пара-
доксы, которые лишь полнее высвечивают абсолютную
нравственную пустоту души.
Сталин, ценивший на словах аскетизм и пуританст-
во, не мог не знать, что Берия к тому же самый гнус-
ный развратник. Человек, носивший крошечное пенсне,
с опущенными уголками рта, что придавало лицу кап-
ризное выражение, был леденяще холоден. Его глаза,
как у ящера, почти никогда пе мигали. Для Берии были
неведомы даже отдельные буквы азбуки нравственно-
сти. Начальник его личной охраны полковник Надорая
и адъютант полковник Саркисов поставляли преступни-
ку понравившихся тому молоденьких женщин. Малей-
шее сопротивление влекло самые трагические последст-
вия и для женщины, и для ее близких. Эта страш-
ная деталь облика монстра еще раз подчеркивает диа-
лектику взаимосвязи политического и морального.
Политический авантюрист и нравственный подонок
в одном лице навсегда останется обвинением лично
Сталину, допустившему аозвышепио аптилюдей типа
Берии.
Е. П. Питовранов, работавший в НКВД с предвоен-
ных лет и ставший после войны начальником управле-
ния и заместителем наркома, поведал мне о Берии
немало интересного. Кстати, Питовранов остался жив
лишь потому, что оказался в тюрьме за «мягкость» по
отношению к «врагам народа». По его словам, Берия
был не только абсолютно безнравственной личностью,
но и личностью глубоко аполитичной. Думаю, говорил
166
Питоврапов, Берия ничего пе поп^ иормального па_
всем пе знал ленинских работ. Полит*,,о.._й ПП„.П1Ш„,
г , *емои наверняка
ла смысл лишь в связи с собственными,
Дп У UJjtJv 1И(J И ся
ля Ьерии важна была только власть ни„ть
Трудно попять, почему он, о котором Сталин оче^,„ЛЬ1{о
гое знал, долго держался на поверхности. Обы^
Вождь, размышлял Питовранов, взваливал на таких ЙИ-
дей ответственность за какие-либо неудачи, прогреше-
ния, провалы и беспощадно их убирал. А Берия дер-
жался. И пе просто держался, а продолжал дискредити-
ровать социализм, закон, общество. Видимо, дело все же
в том, что люди типа Берии были близки Сталину своей
готовностью выполнить любое его указание. Берия
был копией Вождя в главном: в методах использования
власти.
Надо сказать, Сталин давал Берии самые щекотли-
вые задания. Троцкий, самый непримиримый личный
враг Вождя, в конце концов был устранен физически но
без участия Берии. Отсутствие каких-либо принципов
у этого монстра вскоре стало известно всему окруже-
нию Сталина, которое откровенно побаивалось парком-
впудел. Берия порой демонстрировал в присутствии дру-
гих членов Политбюро свои особые отношения со Ста-
линым, перебрасываясь с ним песколькими фразами нй
грузинском языке. В эту минуту все подавленно за-
молкали; можно было думать что угодно: возможно,
речь шла о ком-то из присутствующих.
Во время войны Сталин поручал ведомству Берии
восстановление мостов, прокладывание железнодорож-
ных веток, создание новых рудников и т. д. Все это де-
лалось, естественно, силами заключенных и в предель-
но короткие сроки. «Боевые действия» Берии в годы
Великой Отечественной войны фактически ограничива-
ются двумя выездами в качестве члена ГКО па Кав-
каз. Первый раз в августе 1942 года, второй — в марте
1943 года. Архивы свидетельствуют: и здесь Берия от
имени Сталина снимал неугодных ему людей, расстре-
ливал, нагонял страх на военных. Его сопровождали
Кобулов, Мамулов, Мплыптейн, Пияшев, Цанава, Ру-
хадзе, Влодзимирскнй, Каранадзо. Доставалось Тюлене-
ву, Сергацкову, Петрову, другим военачальникам. Каж-
дый из них имел не только противника пород собой, па
фронте, по и коварного заплечных дел мастера в тылу.
Его телеграммы Сталину, как правило, играли решаю-
щую роль при назначениях. Например, 1 сентября
1942 года Берия докладывал Сталину:
167
«Командующим Закавказским фронтом считаю це-
лесообразным назначить Тюленева, который, при всех
недостатках, более отвечает этому назначению, чем Бу-
денный. Надо отметить, что в связи с его отступлениями
авторитет Буденного па Кавказе значительно пал, пе го-
воря уже о том, что вследствие своей малограмотности
безусловно провалит дело...
Берия».
В трудную минуту, как докладывал Тюленев в Мо-
скву, оп обратился к Берии за разрешением использо-
вать большой контингент внутренних войск, дислоциро-
ванных па Кавказе. «Берия согласился выделить лишь
малую часть,— писал Тюленев,— и то по указанию Ста-
липа». Своей деятельностью парком внутренних дел соз-
давал в штабах обстановку напряженности, нервозности,
подозрительности и взаимных доносов. Генерал Козлов
был вынужден обратиться к Сталину с жалобой на на-
чальника особого отдела Рухадзе, который с ведома Бе-
рии пытался оказывать давление на руководство фронта
при принятии оперативных решений... Но все эти сла-
бые протесты игнорировались в Москве. Само присут-
ствие монстра паралпзовывало творческую мысль вое-
начальников: никто пе хотел оказаться его очередной
жертвой. Когда Берия со своей длинной свитой уезжал,
все вздыхали с облегчением.
«Ленинградское дело», «мингрельское», «дело вра-
чей», другие подобные акции — прямое' проявление
преступного творчества Берии. Оп был могущественным
человеком пе только потому, что стоял у пульта кара-
тельной машины, но и потому, что в его распоряжении
была вся система ГУЛАГа. Когда американцы взорвали
атомные бомбы над Хиросимой и Нагасаки, Сталип при-
казал форсировать работы в этой области. Общее руко-
водство ими было возложено па Берию. Его подручные
Меркулов, Декапозов, Кобулов, Гоглидзе, Мешик, Влод-
аимирский были послушными исполнителями воли Бе-
рии. Это их усилиями, полностью одобренными Стали-
ным, получили «права гражданства» научные, инженер-
но-технические лаборатории в лагерях для заключен-
ных. Мощь интеллекта многих выдающихся ученых, за-
кованных в прямоугольники «зон», напряженно искала
жизненно важные решения, необходимые для того, что-
бы в максимально сжатые сроки ответить па грозный
вызов современности. То, что советская атомная бомба
была создана в кратчайшие сроки, конечно, пе заслуга
168
Берии. Раскованный разум в условиях нормального на-
учного созидания справился бы с проблемой наверняка
быстрее. Но Берия верил только во всемогущество на-
силия. А старик Кедров верил в справедливость.
Тогда казалось, что победил Берия. Но это только
казалось. Вера в справедливость и гуманизм неистреби-
ма. Надежда па торжество этих ценностей пе умирает
вместе с человеком. Если бы опа умирала, то пе стоило
бы жить. Приведу выдержки из письма Кедрова в
Центральный Комитет партии, этого крика неистреби-
мой веры:
«Я обращаюсь к вам за помощью из мрачной каме-
ры Лефортовской тюрьмы. Пусть этот крик отчаяния
достигнет вашего слуха; не оставайтесь глухи к этому
зову; возьмите меня под свою защиту; прошу вас, по-
могите прекратить кошмар этих допросов и покажите,
что все это было ошибкой.
Я страдаю безо всякой вины. Пожалуйста, поверьте
мне. Время докажет истину. Я — пе агент-провокатор
царской охранки; я — пе шпион; я — пе член антисо-
ветской организации, как меня обвиняют па основа-
нии доносов. Я пе виновен и в других преступлениях
перед партией и правительством. Я — старый, не за-
пятнанный ничем большевик. Почти сорок лет я чест-
но боролся в рядах партии за благо и процветание
страны...
Мои мучения дошли до предела. Мое здоровье слом-
лено, мои силы и энергия тают, конец приближается.
Умереть в советской тюрьме заклейменным как низкий
изменник Родины — что может быть более чудовищ-
ным для честного человека. Как страшно все это! Бес-
предельная боль и горечь переполняет мое сердце! Пет!
Нет! Этого не будет! Этого не может быть! — воскли-
цаю я. Ни партия, ни Советское правительство, пи на-
родный комиссар Л. П. Берия не допустят этой жесто-
кой и непоправимой несправедливости. Я твердо убеж-
ден, что при наличии спокойного объективного разбира-
тельства моего дела, без грубой брани, без гневных ок-
риков и без страшных пыток было бы легко доказать
необоснованность всех этих обвинений. Я глубоко верю,
что истина и правосудие восторжествуют. Я верю.
Я верю».
Беспощадность Берии не имела предела. Сотни, ты-
сячи прошений оставались без ответа. Приведу одно
письмо, адресованное в конце войны паркому впутреи-
них дел:
169
.«Л. П. Берия.
От з/к Герасимовой
Александры Ивановны;
Темниковский ИТЛ
Февраль, 1944 год.
Я осуждена в 1937 году сроком на 8 лет. Отвечаю
я за своего мужа В. И. Герасимова (бывший замнарко-
ма внутренних дел Азербайджана, расстрелян.— Прим.
Д. В.). Вины мужа не знаю до сих пор. Прожила с ним
12 лет и знала его как исключительно честного, трудо-
любивого человека, преданного партии и стране. Сама я
себя чувствую абсолютно невиновной. Ни одной мыс-
лью я не совершила преступления. Работала с 16 лет
до своего ареста.
В день ареста оставила 2-х малюток на свою мать
без всяких средств к существованию. Мальчики растут.
Им нужна мать и моя помощь.
Умоляю, разберите мое дело, дайте мне право жить
с детьми, работать и воспитывать их. Жила я все эти
годы в лагерях и была уверена, что правда и справедли-
вость в нашей стране победят ложь и несправедливость.
Эта уверенность давала мне силы пережить разлуку с
детьми.
Герасимова».
К письму приложена справка следователя Любимо-
ва из Азербайджанского НКВД, который вел «дело».
«Ничего не признала. Особое совещание в 1939 году ос-
тавило приговор в силе».
Берия просто расписался, не разбираясь, соглаша-
ясь с выводами следователя.
Старый большевик Кедров был прав: истина должна
торжествовать. Поэтому в конечном счете поражение
выродка, одного из самых страшных монстров в пашей
истории, было предопределено.
Л. МЕРКАДЕР
УБИЙСТВО Л. Д. ТРОЦКОГО1
В теплые лотние дни последнего предвоенпого
года не так ум: много людей в огромной стране, навер-
ное, обратило внимание на крохотную заметку ТАСС,
1 Из беседы корреспондента «Труда» А. Полонского с бра-
том убийцы Троцкого Луисом Меркадером (август 1989 года),
170
напечатанную в «Правде» 24 августа. Однако можно
достоверно утверждать, что по крайней мере в трех ме-
стах в Москве она была прочитана с особой заинтересо-
ванностью: в Кремле — в кабинете Сталина, на Лубян-
ке — в кабинете Л. Берии и в скромпой московской
квартире, где жила одна из многочисленных испанских
семей, эмигрировавших в Союз после падения Испан-
ской республики в 1939 году. Сообщение было кратким:
в Мексике в больнице умор Троцкий от пролома черепа,
полученного во время покушения на него одним из лиц
его ближайшего окружения.
Для Иосифа Виссарионовича и его зловещего при-
спешника это, разумеется, уже не было новостью: че-
тырьмя днями раньше в кабинете Сталина ликующий
Лаврентий Павлович докладывал Отцу Народов о том,
что одно из важнейших «заданий партии и правитель-
ства» выполнено: органы успешно завершили операцию,
порученную им лично Вождем. Сам шеф НКВД узнал о
происходящем одновременно из двух источников: из до-
несения своих агентов в Мексике и из информации ми-
ровых телеграфных агентств, которые в тот же день,
20 августа 1940 года, сообщили: во второй половине дпя
в своей резиденции Койоакан в Мехико убит представи-
тель ленинской гвардии, основатель Красной Армии и
Четвертого Интернационала Лев Давыдович Троцкий.
Убийца — человек из близкого его окружения по имени
Жак Морнар.
Впрочем, у него было и еще второе имя — Франк
Жексон и третье — настоящее Хайме Рамон Меркадер
дель Рио.
В «Правде» имя убийцы не указывалось. И в москов-
ской квартире, где жила испанская семья, 17-летний
Луис Меркадер, отложив газету, с тревогой посмотрел
на невесту брата — сотрудницу НКВД Лену Ипберт. Та
не выдержала и призналась: «Я точно знаю: в этом деле
замешан Рамон...»
Было это ровно полвека назад. Теперь Луису Мер-
кадеру, брату убийцы Троцкого, 67 лет. Он — советский
пенсионер, преподаватель Мадридского университета,
живет в поселке Алуче под Мадридом. Сейчас, через
50 лет после убийства, Луис решил заговорить. Свое
первое в советской прессе интервью оп дал корреспон-
денту «Труда» в Мадриде.
Так с чего же начать? Может быть, с описания того
дпя — 20 августа 1940 года. Наверное, стоит напомнить,
как все произошло...
171
...Детали убийства Льва Троцкого в общсм-то теперь
уже общеизвестны. Опи достаточно подробно и много-
кратно описаны в мировой периодике. Напомним их
вкратце. Однажды в окружении Л. Троцкого, жившего в
тщательно охраняемом доме-крепости, появился моло-
дой француз Жак Морнар. Он сочувствовал троцкист-
скому движению, и его публицистические статьи не раз
попадались на глаза Льву Давыдовичу. Морпару, об-
ладавшему весьма привлекательной наружностью, не
стоило большого труда влюбить в себя близкую сотруд-
ницу Троцкого, и вскоре оп уже свободно мог входить в
дом. Он приносил Троцкому па просмотр свои статьи —
охрана пропускала его как своего, доверенного чело-
века.
В тот день, 20 августа, оп принес очередную статью.
Хотя па дворе стоял довольно жаркий день, через руку
Морнара был перекинут плащ. Когда Троцкий склонил-
ся над статьей, Морнар оказался за спиной его стула и,
вынув из-под плаща альпинистскую кирку, нанес ост-
рым ее концом страшный удар в голову. Раздался нече-
ловеческий, душераздирающий крик. Сбежалась ох-
рана...
В ста метрах от дома стоял черный лимузин, в кото-
ром ждали два человека: мать Рамона и Луиса — Кари-
дад Мсркадер и советский чекист Леонид Котов. Расчет
па «бесшумное» убийство пе оправдался, и это смешало
карты. Как только в доме послышались крики и нача-
лась паника, машина сразу же уехала. .Убийца был
схвачен. При нем в кармане обнаружили револьвер и
письмо, в котором оп объяснял свой поступок идеоло-
гическими соображениями.
Во время следствия и суда Жак Морнар упорно от-
рицал знание пе только русского, по и испанского язы-
ка, равно как и свою причастность к СССР и НКВД, на-
стаивая па своем французском происхождении. Был вы-
несен приговор: 20 лот заключения...
— Известно, что ваш брат участвовал в гражданской
войне в Испании и дослужился до чина лейтенанта...
— Нет, до майора, а потом исчез. Куда — я пе знаю.
Но в 1937 году я сам приехал во Францию и там встре-
тил и Рамона, и мать. До 1939 года мы были вместе,
пока я не уехал в Москву, а мать с братом остались. Они
оба работали па НКВД (Рамопа вовлекла туда мать).
Группой руководил Леонид Котов.
В 1961 году Рамопу без большого шума присвоили
звание Героя Советского Союза и дали небольшую квар-
172
тиру па Соколе. Кроме того, выделили 400-рублевую
пенсию и право пользоваться летней дачей в Мала-
ховке.
— Живя в Москве, вы много времени проводи-
ли вместе с братом. Он, должно быть, рассказывал о
своей жизни в тюрьме, в частности о том, заботилась
ли о нем советская сторона, были ли попытки органи-
зовать его освобождение. Знаете ли вы что-нибудь об
этом?
— Насколько мне известно, Москва пе оставила Ра-
мона па произвол судьбы. На него израсходовали, по
моим сведениям, что-то около 5 миллионов долларов:
наняли лучшего адвоката, создали в Мексике целую ор-
ганизацию для помощи Рамону. Была нанята женщина,
которая в течение всех лет заключения готовила ему
домашние обеды и ежедневно приносила в камеру.
Кстати, па дочери этой женщины, индианке, Рамон и
женился в тюрьме. У него там была библиотека, радио,
свежие газеты. Оп читал запоем и за годы тюрьмы стал
поистипе энциклопедистом...
— Насколько мне известно, ваша мать Каридад
Меркадер сыграла очень заметную роль в трагической
судьбе вашего брата. Так ли это?
— Да, это так. Это она вовлекла Рамона в группу,
которой руководил, как я уже говорил, генерал НКВД
Леонид Котов. Это она сидела в машине у дома Троц-
кого, чтобы увезти Рамона сразу после убийства по за-
ранее разработанному маршруту — в Калифорнию, а от-
туда пароходом во Владивосток и но Транссибирской
магистрали в Москву. Этот путь ой пришлось проделать
без сына, с генералом Котовым...
За годы, пока брат сидел в тюрьме, мать без копца
писала Сталину и Берии, прося их организовать побег
сына. Рамон рассказывал потом, что в 1944—1945 годах
был якобы разработан план его побега, но из-за неосто-
рожных, спонтанных действий матери побег сорвался.
Рамон не мог простить матери, что по ее вине ему при-
шлось отсидеть еще целых 15 лет...
В апреле или мае 1941 года мою мать Каридад при-
гласили в Кремль, опа взяла меня с собой. Михаил Ка-
линин вручил ей орден Лепина (какая крайняя степень
цинизма!) за участие в операции убийства Л. Троцкого.
Берия также прислал для матери подарок — ящик с
бутылками грузинского вина «Напареули» разлива
1907 года. На этикетках бутылок были двуглавые цар-
ские орлы..,
173
Рамон был фанатичным коммунистом, но в послед-
ние годы, по-моему, стал задумываться. Например, ко-
гда в 60-м году он приехал в Союз, то уже знал, что
«взяли» мпогих активных сотрудников НКВД прежних
лет. Первым делом он спросил: где Леонид Котов? Ведь
Котов был вторым лицом НКВД в Испании, а его на-
чальником в Мадриде был генерал Орлов. К концу ис-
панской кампании, почувствовав, что гильотина сталин-
ского террора начала рубить головы и в рядах НКВД,
Орлов бежал из Мадрида в США. Оттуда он написал
письмо Троцкому, предупреждая его о готовившемся
покушении. Но тот письму не поверил, посчитав это оче-
редной провокацией органов. Котов же после «мекси-
канской операции», то бишь убийства Троцкого, вернул-
ся в Москву и был награжден.
Но когда приехал Рамон, Котов уже сидел, причем
вторично. Первый раз он попал в сталинские лагеря в
1951 году. У Сталина был принцип: если ты знаешь
слишком много, то должен исчезнуть. А уж Котов знал
немало. К тому же он был еврей, а Сталин разворачи-
вал очередную антисемитскую кампанию. Настоящее
имя Котова — Наум Эйтингон. Впрочем, не удивлюсь,
если и это пе настоящее имя. Сталин посадил Котова,
а расстрелять пе успел — сам умер в 1953 году. Вскоре
после этого Берия выпустил своего сотрудника. Но в
60-м уже Хрущев посадил Котова — как раз за то, что
тот был сотрудником Берии.
Ю. ЗОРЯ
РЕЖИССЕР КАТЫНЬСКОЙ ТРАГЕДИИ 1
Суровой трагедией, которая легла тяжелым бреме-
нем на советско-польские отношения, является гибель
в годы второй мировой войны около 15 тысяч польских
граждан, интернированных в СССР в 1939—1940 годах
и содержавшихся в качестве военнопленных в лагерях
НКВД в Старобельске, Козельске, Осташкове. Судьба
этих людей оставалась невыясненной до самого послед-
' Одно из событий, режиссером которого был Берия, вошло
в историю как Катыньское дело. Катынь — название местности
под Смоленском, где было обнаружено одно из захоронений
польских граждан, ставших жертвами бериевских палачей.
Слово, действительно, имеет трагический смысл: «кат» по-поль-
ски и по-украински означает «палач», Катыньское дело — дело
палача Берии,
174
него времени, так как архивные материалы, их касаю-
щиеся, были закрыты для исследования. Только недав-
но начал сниматься покров тайны с части документов,
проливающих свет на события полувековой давности.
Многие документы уничтожены.
Причины, по которым у нас в стране лишь через
50 лет созрели условия для раскрытия тайны гибели
польских граждан, требуют специального исследования.
Однако ужо сейчас па основании архивных документов,
выявленных подавно, можно заключить, что главным
режиссером трагедии, действие которой проходило в ле-
сах под Смоленском (Катынь), Харьковом и Калини-
ной— Тверью (село Медное), был Лаврентий Берия.
Многое он сделал и для того, чтобы навсегда замолчали
свидетели.
Оставшиеся в живых — люди пожилые, хорошо пом-
нят террор 30-х и вспоминать боятся. Бывшие сотруд-
ники органов, которые могут знать что-то важное, не
хотят давать никакой информации.
Раскручивая колесо кровавых репрессий, запущен-
ное его предшественниками, Берия наряду с массовыми
уничтожениями миллионов невинных советских граж-
дан организовал истребление в апреле — мае 1940 года
более 15 тысяч польских граждан, составлявших цвет
интеллигенции Польши. Могилы наших соотечественни-
ков и поляков находятся рядом. Способ уничтожения
тех и других был одинаковым: профессиональный выст-
рел в затылок. Разница лишь в том, что, убив поляков,
приспешники Берии тщательно заметали следы пре-
ступления.
При этом бросается в глаза единообразие выбо-
ра мест захоронения — территории дач сотрудников
НКВД. Удивительной выглядит их страсть отдыхать ря-
дом с могилами своих жертв.
Попробуем проследить хронологию произошедших
событий.
Еще в августе 1939 года за подписью Берии был
издап приказ № 00931, который определял порядок
оформления арестов военнопленных.
17 сентября 1939 года Красная Армия вступила на
территорию Западной Украины и Западной Белорус-
сии, включенных по Рижскому договору 1921 года в со-
став Польши.
Состояние войны не было объявлено пи одной из
сторон, и командование Польской армии отдало приказ
не оказывать сопротивления Красной Армии, Приказ
175
был выполнен, и большая часть польских военнослужа-
щих добровольно сложила оружие.
Через два дня, 19 сентября 1939 года Берия прика-
зом № 0308 вводит в действие «Положение об управ-
лении делами военнопленных при НКВД СССР». А ста-
тус военнопленного был определсп только па следую-
щий день (!) «Положением о военнопленных», которое
содержало, в частности, пункты:
«1. Военнопленными признаются лица, принадлежа-
щие к составу вооруженных сил государств, находящих-
ся в состоянии войны с СССР, захваченные при военных
действиях, а также граждане этих государств, интерни-
рованные па территории СССР...
27. За совершение преступления военнопленные
привлекаются к уголовной ответственности по законам
Союза ССР н союзных республик...
30. О каждом вынесенном обвинительном приговоре
надлежащий суд сообщает Исполкому Союза обществ
Красного Креста и Красного Полумесяца не позднее
20 дней со дня вынесения. К такому сообщению в слу-
чае обвинительного приговора прилагается копия при-
говора.
Приговор, осуждающий военнопленного к высшей
мерс наказания, немедленно по его вынесении сооб-
щается Исполкому Союза обществ Красного Крес-
та и Красного Полумесяца и может быть приведен в
исполнение пе ранее месяца после указанного сооб-
щения...»
В дальнейшем будет соблюдаться лишь пункт 27.
Еще одним основополагающим документом было
«Положение о лагере военнопленных», определяющее
порядок работы лагеря. В пем содержался весьма при-
мечательный пункт об Особом отделении лагеря, руко-
водство которым было исключено из функций лагерной
администрации. Оно осуществляло так называемое «опе-
ративпо-чекистскос обслуживание лагеря». Характер
такого обслуживания становится ясным из Директивы
народного комиссара внутренних дел СССР от 8 октяб-
ря 1939 года:
«...На Особые отделения по оперативно-чекистскому
обслуживанию военнопленных возлагаются следующие
задачи:
1. Создание агептурпо-осведомительской сети для
выявления среди военнопленных контрреволюционных
формирований и освещения настроений военноплен-
ных,,,
176
4. Аресты военнопленных по проверенным агентур-
ным разработкам проводить с санкции начальника Осо-
бого отдела и военного прокурора соответствующего во-
енного округа.
5. Следствие по делам контрреволюционных групп и
одиночек — шпионов и диверсантов, террористов и за-
говорщиков, как правило, ведется Особыми отделами со-
ответствующих округов...
Следствие по делам военнопленных вести со строгим
соблюдением существующих уголовно-процессуальных
норм...
9. Начальники Особых отделений лагерей в своей
оперативно-чекистской работе подчиняются начальни-
кам Особых отделов соответствующих военных окру-
гов, паркомам внутренних дел союзных республик и на-
чальникам управлений НКВД — по территориальности.
Народный комиссар внутренних дел Союза ССР
Л. Берия».
Таким образом, с самого начала Лаврентий Берия
дал установку искать врагов Советской власти, считая
всех поляков, попавших в лагеря НКВД, потенциальны-
ми преступниками.
В первую очередь это касалось генералов, офицеров,
всех лиц полицейской и жандармской службы. Эти ли-
ца, по указанию Берии от 8 октября 1939 года, не под-
лежали освобождению из лагерей ни при каких усло-
виях.
В соответствии с перечисленными документами было
создано восемь лагерей, в том числе Старобельский,
Козельский и Осташковский. Состав этих трех лаге-
рей окончательно стабилизировался к началу декабря
1939 года, о чем свидетельствует следующий документ!
«...Председателю Экономсовета при Совнаркоме Со-
юза ССР товарищу Микояну А. И.
Остается па 1. 12.— с. г. 2 лагеря для содержания
офицерского состава (по Ворошиловградской и Смолен-
ской областям) — па 9010 чел.
1 лагерь для содержания полицейских и жандармов
(Калининской области) — па 5962 чел...
Заместитель народного комиссара
внутренних дел Союза ССР
комдив (Чернышов)
(2.12,— 39 г.)».
К этому времени во всех трех лагерях велось след-
ствие против содержавшихся там польских граждан, то
есть тех, кто освобождению не подлежал. Работу вели
177
бригады следователей НКВД СССР по прямому указа-
нию Берии, основываясь на материалах, собранных Осо-
быми отделениями лагерей. В этом отношении представ-
ляет интерес директива Берии 5866/Б от 31.12.39 гл.
«...Начальнику управления
по делам военнопленных НКВД СССР
майору тов. Сопруненко
Копия: начальнику УНКВД по Калининской обл.
полковнику тов. Токареву
Предлагаю Вам выехать в г. Осташков и провести
следующую работу:
1. Ознакомиться с состоянием работы следователей
НКВД СССР по подготовке дел на военнопленных —
полицейских бывшей Польши для доклада на Особом со-
вещании НКВД СССР.
Принять необходимые меры к перестройке работы
следственной группы с таким расчетом, чтобы в течение
января месяца закончить оформление следственных дел
на всех заключенных военнопленных — полицейских...
О результатах проведенной работы доложите...»
Подобные бригады направлялись и в другие лагеря.
Берия был подробно, вплоть до мелочей, информиро-
ван о том, что происходило в лагерях.
«Совершенно секретно
Народному комиссару внутренних дел
Союза ССР тов. Берии Л. П.
Запиской от 20 ноября с. г. мы докладывали Вам о
вскрытой в Старобельском лагере антисоветской орга-
низации военнопленных офицеров бывшей Польской
армии.
Работе офицерского подполья в известной степени
способствовало почти полное отсутствие политической и
культурно-просветительной работы политаппарата лаге-
ря, возглавляемого комиссаром Киршипым.
...Комиссар лагеря бездеятельностью дал возмож-
ность антисоветскому актину военнопленных офицеров
взять инициативу в свои руки.
Популярное дело создания культпросветительских
кружков среди ничем не занятых военнопленных было
успешно использовано для создания подпольной орга-
низации.
Не успели мы начать изъятие намечеппых к аресту
участников организации, как комиссар Киршин, дейст-
вуя по своему усмотрению, направился в бараки к воен-
нопленным и в разговорах с отдельными активистами
подполья начал «разоблачать» их деятельность, выбол-
178
тав тем самым нашу осведомленность о наличии органи-
зации...
Как мы убедились за это время, комиссар Киршин...
работы... не обеспечивает. К тому же т. Киршин не
пользуется авторитетом среди сотрудников лагеря и с
первых дней скомпрометировал себя фактом сожитель-
ства с одной из медицинских сотрудниц лагеря...
Опергруппа НКВД СССР: (три фамилии)
25 ноября 1939 г., г. Старобольск».
25 февраля 1940 года па имя Берии поступил доклад
Сопрупенко, где оп предложил оформить следственные
дела для рассмотрения на Особом совещании при НКВД
СССР на офицеров разного рода войск, судейско-проку-
рорских работников, помещиков. Он также высказывал
мнение о желательности ведения следствия по этим ка-
тегориям в Наркоматах внутренних дел БССР и УССР.
На докладе — справка: «Наркому доложено» и резолю-
ция Берии: «Т. Меркулов — переговорите со мной».
Такой разговор состоялся 21 февраля 1939 года. Его
результатом явилась директива Меркулова 641/Б, дан-
ная на следующий день. В пей говорилось:
«...По распоряжению народного комиссара внутрен-
них дел тов. Берии предлагаю всех содержавшихся в
Старобельском, Козельском и Осташковском лагерях
НКВД бывших тюремщиков, разведчиков, провокаторов,
судебных работников, помещиков... перевести в тюрь-
мы, перечислив их за органами НКВД.
Все имеющиеся на них материалы передать в след-
ственные части УПКВД для ведения следствия.
О порядке дальнейшего направления этих дел ука-
зания будут даны дополнительно...»
В марте — мае 1940 года в адреса начальников всех
трех лагерей централизованно, с единой системой нуме-
рации нз Управления по делам о военнопленных при
НКВД СССР было направлено более 150 срочных указа-
ний. Все они имели стандартный текст:
«С получением сего немедленно направьте в распо-
ряжение УКВД по... области нижеперечисленных воен-
нопленных, содержащихся в лагере: ...(далее следовал
список примерно на 100 человек)».
Одновременно с военнопленными в областные уп-
равления НКВД направлялись и следственные дела па
пих, которые позже пересылались в первый спецотдел
НКВД. Учетные дела на военнопленных предписыва-
лось уничтожить на месте.
Поляков отправляли из лагерей скрытно. К июню
179
1940 года Старобсльский, Козельский и Осташковский
лагери остались пустыми. Военнопленные, бывшие в
них, в последующем пи в каких текущих статистических
отчетах и именных списках пе упоминались. В общих
справках, составленных в 1941 —1943 годах, содер-
жалась лишь стандартная фраза: «Передано через 1-й
спецотдел НКВД в распоряжение У НКВД областей —
15 131 чел.».
Как известно, через 1-й спецотдел НКВД проходили
дела, которые рассматривались па Особом совещании
при НКВД СССР. Этот внесудебный орган был создан в
тридцатые годы для ускоренного вынесения приговоров
в отношении лиц, которые априорно объявлялись вра-
гами парода. По отношению к большинству из них пред-
писывалось применять высшую меру наказания. Широ-
ко применялась и практика рассмотрения дел по спис-
кам. Председателем Особого совещания в 1940 году был
Лаврентий Берия. G
На основании выявленных архивных документов
можно утверждать, что в отношении польских военно-
пленных из трех лагерей по инициативе и при участии
Берии дела велись «со строгим соблюдением существую-
щих уголовпо-процессуальпых норм». Нормой являлось
Особое совещание и вынесение высшей моры. Дальше
действовала отработанная система приведения пригово-
ра в исполнение, опробованная па миллионах советских
граждап.
Конечно, этот вывод можно пытатьей оспорить. До-
кументов, содержащих приказ о расстреле и доклад о
его выполнении, пе обнаружено до сих пор. Серьезный
аргумент. Только оп опровергается.
Известно, что немцы весной 1943 года обнаружили
массовые захоронения поляков в Катыньском лесу под
Смоленском, им также удалось идентифицировать около
2800 останков. Гитлеровцы весьма успешно использова-
ли это обстоятельство в пропагандистских целях и об-
винили органы НКВД в уничтожении польских военно-
пленных.
Сталинское руководство при активном участии ве-
домства Берии, используя огромный авторитет Советско-
го Союза и потрясение мировой общественности зверст-
вами гитлеровцев на оккупированных территориях, объ-
явило проведенное расследование провокацией и кате-
горически отвергло обвинения в свой адрес. Западные
страны решили не обострять отношений с СССР, и Ка-
тыпьское дело было приглушено.
180
Сопоставление немецких материалов с найдсппыми
недавно документами из архивов НКВД показывает,
что сделанный немцами вывод о причастности этого ве-
домства к уничтожению по крайней мере военноплен-
ных поляков из Козельского лагеря пе лишен основа-
ний. Было произведено сравнение части немецкого иден-
тификационного списка, составленного при вскрытии
одной из могил 1 и 3 нюня 1943 года, и списка НКВД
052/2 па отправку от 27 апреля 1940 года. В списке име-
лось 100 фамилий польских офицеров, содержавшихся в
Козельском лагере. По достоверным данным, все они
были доставлены па станцию Гпездово под Смоленском
по железной дороге, а затем па машинах под конвоем
вывезены в направлении леса. Сопоставление показало,
что фамилии примерно 40 человек содержатся в обоих
списках. Составлены они были в разное время, разными
исполнителями, то есть совершенно независимо друг от
друга. Итак, можно утверждать, что отправленные 27
апреля 1940 года польские офицеры из Козельского ла-
геря оказались в общей могиле. В районе Катыни по бы-
ло места (лагеря), где поляки могли бы находиться дли-
тельное время, расстрел, очевидно, был произведен сра-
зу же по их прибытии, и данную акцию могли осущест-
вить только органы НКВД.
Из списка 052/2 остался в живых польский офицер
Станислав Свяпсвпч. Профессор университета в Вильно
был специалистом в области экономики Германии. Он,
очевидно, представлял оперативный интерес для орга-
нов НКВД. Только этим может быть объяснено появле-
ние такого документа:
«28 апреля 1940 г., № 0362
...По распоряжению... Берии прошу дать распоряже-
ние об этапировании в гор. Москву во внутреннюю тюрь-
му НКВД СССР... военнопленного Станислава Станис-
лавовича Свяневича, 1899 г. р. (дело № 4287), содер-
жащегося в Козельском лагере.
О дне направления прошу поставить меня в извест-
ность...»
На документе есть пометка об исполнении приказа.
Действительно, Свяиевича сняли с поезда в самый пос-
ледний момент, уже па станции Гпездово, в трех кило-
метрах от Катыни. Он видел, как его товарищей в «чер-
ных воронах» увозили в лес. Впоследствии он издал кни-
гу воспоминаний, содержание ее полностью подтверж-
дается недавно найденными архивными документами
НКВД.
181
Кроме того, из документов НКВД следует, что никто
из военнопленных этих трех лагерей при отступлении
Красной Армии в руки немцев но попал.
Об этом, несомненно, зпалп Сталпп и его ближайшее
окружение, в первую очередь Берия. Его ведомство при-
няло активное участие в организации работы комиссии
Бурденко, которая вела расследование после освобож-
дения Смоленска. Решено было, воспользовавшись пре-
стижем Советского Союза, скрыть преступление, а от-
ветственность за убийство тысяч поляков перенести на
гитлеровцев.
При подготовке проекта обвинительного акта, кото-
рый должен был быть вручен главным нацистским воен-
ным преступникам за месяц до начала Нюрнбергского
процесса, главные обвинители от США, Великобрита-
нии, Франции и СССР согласовали в августе 1945 года
текст варианта, получивший по мосту его составления
название лондонский. В нем в параграфе С-2 пунктом 3
вменялось в вину гитлеровской Германии убийство в
Катыни 925 польских офицеров. 1^ифра эта соответство-
вала числу останков, подвергшихся исследованию ко-
миссией Бурденко. Однако в ходе дальнейшей работы
над обвинительным актом число было изменено на
11 000. Это было неожиданностью даже для Генерально-
го прокурора Союза ССР Горшенина, который занимал-
ся непосредственной подготовкой Нюрнбергского про-
цесса.
Акт был вручен обвиняемым 18 октября 1945 года, а
подробное обвинение по его пункту о Катыньском деле
предъявил заместитель главного обвинителя от СССР
Покровский 13 февраля 1946 года. Его выступление
содержало изложение материалов комиссии Бурденко.
Заключение комиссии предъявлялось как документ об-
винения, который согласно ст. 21 Устава Международ-
ного военного трибунала пе требовал дополнительных
доказательств.
Защита, однако, несмотря па протест главного обви-
нителя от СССР Руденко, добилась согласия трибунала
на вызов дополнительных свидетелей.
Это обстоятельство весьма обеспокоило сталинское
руководство — оно не предусматривало на процессе дис-
куссии по Катыньскому делу. Подготовка дополнитель-
ных материалов и свидетелей по этому вопросу стала
предметом неоднократного обсуждения на заседаниях
правительственной комиссии по руководству деятель-
ностью советской делегации на Нюрнбергском процессе,
182
которая работала в Москве под руководством Вышин-
ского. В ее состав входили и заместители Берии.
Протоколы заседаний комиссий заслуживают того,
чтобы привести выдержки из них:
«...После информации тов. Вышинского о ходе про-
цесса Комиссия решила подготовить материалы по ка-
тыньскому вопросу.
1. Подготовить болгарских свидетелей, для чего ко-
мандировать в Болгарию нашего представителя. Испол-
няет т. Абакумов.
2. Подготовить три — пять наших свидетелей и двух
медицинских экспертов... Исполняет т. Меркулов.
3. Приготовить польских свидетелей и их показания.
Исполняет т. Горшенин (через т. Сафонова с т. Савиц-
ким).
5. Подготовить документальный фильм о Катыни.
Исполняет т. Вышинский.
G. Т. Меркулов подготовит свидетеля-немца, кото-
рый был участником провокации в Катыни...»
Кое-что Меркулову и Абакумову сделать удалось.
Но положения это не спасло.
Чувствуя уязвимость позиции, ответственные совет-
ские представители к моменту обсуждения Катыньско-
го дела на Нюрнбергском процессе 1—3 июля 1946 года
покинули Нюрнберг. Представление материалов было
поручено помощнику обвинителя от СССР Смирнову.
Особое место среди советских свидетелей по Катыиь-
скому делу занимал Б. В. Базилевский. В Смоленске
при немцах он был некоторое время заместителем бур-
гомистра — бывшего адвоката Б. Г. Меныпагина. В сво-
их показаниях Базилевский опирался именно на свиде-
тельства Меныпагина, который, как утверждало совет-
ское обвинение, сбежал на Запад, и местонахождение
его было неизвестно. На самом деле бывший адвокат на-
ходился в тюрьме под следствием, которое велось орга-
нами МГБ СССР, и в 1951 году был приговорен к 25 го-
дам лишения свободы. После выхода из заключения
Мепыпагин, узнав о свидетельских показаниях Базилев-
ского на Нюрнбергском процессе, опроверг их.
Несмотря на все попытки советского обвинопия дока-
зать вину нацистов в расстреле 11 тысяч польских граж-
дан, Международный военный трибунал в Нюрнберге пе
признал этого пункта обвинения и не включил ого в
приговор...
В 1953 году, когда велось следствие по делу Берии,
ни в одном из 40 томов обвинения катыньский вопрос не
фигурировал...
Только теперь, в копце 80-х годов, стали известны
документы, которые позволяют дополнить следственное
дело Лаврентия Берии. По это уже — компетенция юри-
стов...
Правда пе бывает несвоевременной. Это относится и
к Катыни. И хотя запоздалая истина — это все же не-
сомненное благо. С горечью приходится сознавать, что
многих заблуждений, результатом которых было возник-
новение недоверия между Полыней и СССР, можно было
избежать значительно раньше. Это еще один урок, кото-
рый преподнесла нам история. Это — напоминание о
том, что палач во все времена бывает проклят народами.
К. СИМОНОВ
СТРАШНЫЙ ЧЕЛОВЕК
Листая сейчас номера мартовских, апрельских газет
пятьдесят третьего года, сверяя все это с личными свои-
ми воспоминаниями, я не мог не обратить внимание на
календарную последовательность некоторых газетных
сообщений того времени и на некоторые снимки, тогда
не обратившие на себя внимания, а сейчас бросающиеся
в глаза. «Правда» за десятое марта пятьдесят третьего
года. Первая полоса ее. Трибуна Мавзолея, под обрезом
которой впервые не одно, а два слова: «Лепин. Сталин».
Уже в мраморе, одно под другим. У микрофона Мален-
ков в ушанке, а справа от него между Хрущевым в папа-
хе пирожком и Чжоу Эньлаем в мохнатой китайской ме-
ховой шапке Берия, грузно распирающий широкими
плечами стоящих с ним рядом, в пальто, закутанный в
какой-то шарф, закрывающий подбородок, в шляпе, над-
винутой по самое пенсне, шляпа широкополая, вид
мрачно-целеустремленный, не похож пи на кого другого
из стоящих на Мавзолее. Больше всего похож на глава-
ря какой-нибудь тайной мафии из не существовавших
тогда, появившихся намного позже кинокартин. И на
второй полосе он же снова между Чжоу Эньлаем и Хру-
щевым, в том же пальто с шарфом, в той же широкопо-
лой шляпе, надвинутой на самое пенсне, идущий за гро-
бом Сталина. Как показало дальнейшее, он надеялся
прийти к власти самым кратчайшим путем. Эти надеж-
ды были связаны и с его долголетним особым положе-
нием при жизни Сталина, и с заранее приготовленными
им для этого, лично преданными ему кадрами людей, от
184
него зависящих, так или иначе всецело находившихся в
его руках, и с его собственной натурой решительного п
дерзкого авантюриста, сумевшего на какое-то время по-
вернуть в свою пользу возникшую ситуацию коллектив-
ного руководства. При общей решимости коллективно
заменить Сталина, вырабатывать решения компромис-
сные, для всех приемлемые, но возможности избегая
всяких внутренних столкновений, такой человек, как
Берия, наверное, ухватился за выгодное ему в этой си-
туации звено. Чем инициативнее оп вел себя, чем боль-
ше выдвигал предложений, чем больше спекулировал на
общем пожелании возникновения внутренних конфлик-
тов, тем успешнее он добивался того, что укрепляло его
позиции и расширяло его возможности захвата власти,
к которому он готовился. За исключением одного факта,
все остальное попробую проследить по газетам того вре-
мени, доступным каждому.
Пользуясь том, что делавший всего несколько меся-
цев пазад на XIX съезде партии отчетный доклад от
имени ЦК Маленков теперь, когда Сталин умирал или
уже умер, мог рассматриваться как преемник Сталина
на первом посту в стране, Берия ухватывается за Ма-
ленкова, очевидно, вместе с ним набрасывает первона-
чальный проект будущих перемен и на пленуме пуб-
лично выдвигает его на пост Председателя Совета Ми-
нистров.
В то время это могло казаться само собой разумею-
щимся, хотя само собой разумеющимся по было. Была и
другая альтернатива: среди старших членов Политбюро
был Молотов, за спиной у которого стояло десять лет
работы в качестве Председателя Совета Министров и ко-
торый в случае разделения постов, если бы Маленков
пошел в ЦК на — названный так или по-иному — пост
Генерального секретаря, заместив на этом посту Стали-
на, Молотов мог бы заместить Сталина на посту Пред-
седателя Совета Министров. Молотов был популярен, в
широких массах такое назначение, очевидно, встретило
бы положительное отношение. Но Берии помог сам Ста-
лии, в последнем выступлении по каким-то своим причи-
нам — может быть, и не совсем по своим, а по ставшим
его чужим инсинуациям — обрушившийся на Молотова
с такой силой, что назначение Молотова на один из двух
постов, занимавшихся Сталиным, людьми, слышавшими
выступление Сталина, было бы воспринято как нечто
прямо противоположное его воле. Почему же Берия был
заинтересован, чтобы Маленков стал наследником Ста-
185
липа именно па посту Председателя Совета Министров,
а пост Сталина в Секретариате ЦК занял бы человек, с
точки зрения Берии, второстепенного масштаба — Хру-
щев, в личности п характере которого Берия так и не
разобрался до самого дпя своего падения? А очень про-
сто. Идея Берии сводилась к тому, чтобы главную роль в
руководстве страной играл Председатель Совета Мини-
стров и его заместители, они же почти целиком состав-
ляли и предложенный в том же проекте им и Маленко-
вым состав Президиума. Таким образом, в руках членов
Президиума, составлявших одновременно руководство
Совета Министров, сосредоточивалась вся власть в стра-
не. Берия, первый назвавший Маленкова будущим
Председателем Совета Министров, был сейчас же вслед
за этим пазвап Маленковым как первый из четырех пер-
вых заместителей. Порядок, в котором в таких случаях
назывались люди, традиционно имел значение и поряд-
ка преемственности, то есть в случае отсутствия или
болезни Маленкова этот порядок предполагал, что ис-
полнять обязанности Председателя Совета Минист-
ров будет первый из названных его заместителей —
Берия.
Начав с этого, пойдем дальше. Какое-то время перед
смертью Сталина Берия по находился на посту минист-
ра государственной безопасности, хотя и продолжал
практически в той или иной мере курировать Министер-
ства государственной безопасности и внутренних дел.
Последние месяцы на пост министра государственной
безопасности был назначен Сталиным старый партий-
ный работник Игнатьев.
В принятом на совместном заседании решении ук-
рупнялся целый ряд министерств, одни сливались с дру-
гими, в том числе ликвидировалось и сливалось с Мини-
стерством внутренних дел Министерство государствен-
ной безопасности, и Берия, как первый из первых заме-
стителей Маленкова, одновременно становился главой
этого нового Министерства внутренних дел, вобравшего
в себя и Министерство государственной безопасности.
Л недавний министр государственной безопасности Иг-
натьев стал секретарем ЦК, как мы потом увидим, не-
надолго.
Итак, Берия создал заранее позицию, наиболее удоб-
ную для захвата власти и последующих действий, масш-
табы п характер которых, учитывая личность Берии,
очевидно, носили бы достаточно мрачный и глобальный
характер.
186
После того как власть была сосредоточена в руко-
водстве Совета Министров, а Секретариату ЦК отводи-
лись второстепенные функции, Берия старается добить-
ся перенесения центра тяжести власти и на местах, в
республиках, из ЦК в Советы Министров, и в несколь-
ких случаях, в частности в Баку, добивается этого. За-
сим, в качестве министра внутренних дел, он выдвигает
идею амнистии. В свое время, в конце тридцать восьмо-
го года, Сталин назначил ого вместо Ежова, и начало
деятельности Берии в Москве было связано с многочис-
ленными реабилитациями, прекращением дел и возвра-
щением из лагерей и тюрем десятков, если не сотен ты-
сяч людей,— именно такую роль определил ему тогда
Сталин и он ее по всем правилам игры сыграл в пред-
военное время. Берия помнил об этом и рассчитывал,
что об этом помнят и другие,— во всяком случае, наме-
ревался оживить это в памяти людей. Он надеялся, что
ему, министру внутренних дел, его усилиям будет при-
писан указ Президиума Верховного Совета об амнистии,
по которому не только освобождались из заключения
осужденные на срок до пяти лет включительно, по и
прекращались те дела, которые рассматривались и по
которым была предусмотрена мера наказания не свыше
пяти лет; также освобождались осужденные за хозяй-
ственные, должностные и за ряд категорий воинских
преступлений. Это мероприятие, само по себе гуманное,
проводилось необыкновенно поспешно,— возникает впе-
чатление, что впоследствии, при определенных обстоя-
тельствах и при определепной пропагандистской работе
в этом направлении, часть освобожденных или ненака-
занных могли образовать питательную сроду для под-
держки его, Берии.
Через шесть дней после этого указа, четвертого ап-
реля, в газетах появляется сообщение Министерства
внутренних дел СССР, возглавляемого Берией, о том,
что Министерство внутренних дел СССР провело тща-
тельную проверку по делу так называемых «врачей-
убийц»: «В результате проверки установлено, что при-
влеченные к этому делу врачи...— дальше идет длинный
список — были арестованы бывшим Министерством го-
сударственной безопасности СССР неправильно, без ка-
ких-либо законных оснований. Установлено, что показа-
ния арестованных, якобы подтверждающие выдвинутые
против них обвинения, получены работниками следст-
венной части бывшего Министерства государственной
безопасности путем применения недопустимых и стро-
187
жайше запрещенных советскими законами приемов
следствия». Итак, бывшее Министерство государствен-
ной безопасности оказалось повинным во всех этих гре-
хах, а нынешнее Министерство внутренних дел разоб-
лачило темные методы бывшего министерства. Еще че-
рез два дня в передовой «Правды» разъясняется, что
произошло это прежде всего потому, что бывший ми-
нистр государственной безопасности С. Д. Игнатьев про-
явил политическую слепоту и ротозейство и оказался па
поводу у преступных авантюристов. Берия же как гла-
ва нового Министерства внутренних дел разоблачил все
эти беззакония. В тот же день опубликовано сообще-
ние, что Игнатьев освобожден от обязанностей секре-
таря ЦК.
Так вся эта серия мероприятий проходит через газе-
ты, лишь потом обнаруживая внутренний смысл как
подготовительные шаги по дороге к захвату власти, ко-
торые поспешно, один за другим, делал Берия.
Один из этих шагов в газеты не попал, но я принад-
лежу к числу людей, знающих о нем. Не могу точно
вспомнить, в какие дни это было, но, наверное, при ста-
рании можно числа восстановить, потому что именно в
это время Фадеев и Корнейчук, бывшие членами ЦК,
оба ездили в заграничные поездки по делам Совета ми-
ра. Вскоре после сообщения о фальсификации дола вра-
чей членов и кандидатов в члены ЦК знакомили в Крем-
ле, в двух или трех отведенных для этого комнатах, с
документами, свидетельствующими о .непосредственном
участии Сталина во всей истории с «врачами-убийца-
ми», с показаниями арестованного начальника следст-
венной части бывшего Министерства государственной
безопасности Рюмина о его разговорах со Сталиным, о
требованиях Сталина ужесточить допросы — и так да-
лее, и тому подобное. Были там показания и других лиц,
всякий раз связанные непосредственно с ролью Стали-
на в этом доле. Были записи разговоров со Сталиным на
эту же тему. Ие убеждеп, по, кажется, первоначально
записанных па аппаратуру, а потом уже перенесенных
на бумагу.
Я в три или четыре приема читал эти бумаги на про-
тяжении недели примерно. Потом чтение это было пре-
кращено, разом оборвано. Идея предоставить членам и
кандидатам ЦК эти документы для прочтения принад-
лежала, несомненно, Берни, именно он располагал эти-
ми документами, и впоследствии выяснилось, что так
все и было. Он хотел приобрести дополнительную попу-
188
лярность, показав себя человеком беспристрастным, че-
ловском, пе случайно отодвинутым несколько в сторо-
ну в последние месяцы жизни Сталипа, человеком, ко-
торому Сталин не доверял или перестал доверять, чело-
веком, который был никак пе склонен продолжать те
жестокости, возмутительные беззакония, которые, судя
по предъявленным пам для чтения документам, были
связаны непосредственно со Сталиным, с его инициати-
вой, с его требованиями. Выставляя документы на обоз-
рение, Берия как бы утверждал, что оп и далек, и кате-
горически против всего этого, что он не собирается по-
крывать грехи Сталина, наоборот, хочет представить его
в истинном виде.
Чтение было тяжкое, записи были похожи на прав-
ду и свидетельствовали о болезненно психическом со-
стоянии Сталина, о его подозрительности и жестокости,
граничащих с психозом. Документы были сгруппирова-
ны таким образом, чтобы представить Сталипа именно
и только с этой стороны.
Вот он вам ваш Сталин, как бы говорил Берия, не
знаю, как вы, а я от пего отрекаюсь. Не знаю, как вы, а
я намерен сказать о нем всю правду. Разумеется, при
этом он представлял в документах только ту правду, ко-
торая ему была нужна и выгодна, оставляя за скобками
все остальное.
Около педели эти документы были в ходу. После это-
го с ними никого уже пе знакомили. Когда вернулись
Корнейчук п Фадеев и я им рассказал об этих докумен-
тах, у них глаза полезли па лоб, по прочесть их сами
они уже не могли.
Надо сказать, что, хотя цель Берии была достаточно
подлой и она вскоре стала совершенно ясна мне, доку-
менты эти, пусть и специфически подобранные, не яв-
лялись фальшивыми. Поэтому к тому нравственному
удару, который я пережил во время речи Хрущева на
XX съезде, я был, наверное, больше готов, чем многие
другие люди.
Через четыре месяца после смерти Сталина третьего
июля пятьдесят третьего года, когда я сидел в редакции
«Литературной газеты» пад очередным номером, мпо
позвонил бывший ответственный секретарь, а потом ре-
дактор «Красной звезды» Василий Петрович Москов-
ский, работавший тогда, в 1953 году, заместителем на-
чальника управления агитации и пропаганды ЦК, и
спросил, Как у меня идут дела с газетой. Звонок был
довольно поздний, в одиннадцатом часу вечера^ Я ска-
189
зал, что одна полоса пошла па барабан, а остальные еще
читаются и много, и «свежими головами».
— Останови,— сказал мне Василий Петрович.— По-
ка пе печатайте пи одной полосы.
— Пока что? — спросил я.
— Надо поговорить с тобой.
— Хорошо, остановлю,— сказал я.— Сейчас приеду
к тебе.
— Не надо ко мне приезжать, я сам к тебе сейчас
приеду. А печать останови.
Я остановил печатание полос, сказав, что, возможно,
поступит официальный, обычно необязательный, но в
данном случае, может быть, и обязательный для нас ма-
териал, надо будет ещо разобраться, будем мы его печа-
тать или нет. Поэтому пусть «свежие головы» дочитыва-
ют остальные полосы, а потом уже будем печатать все
подряд. В более подробные объяснения я не вдавался.
Через каких-нибудь пятнадцать минут Москов-
ский уже вошел ко мне в кабинет и попросил сделать
так, чтобы, пока он у меня будет, никто не заходил.
Я предупредил удивленную секретаршу свою Татья-
ну Александровну, чтоб она пикого без исключений
пе пускала.
— Пикого? — переспросила она, потому что это пе
было принято у пас в газете.
— Пикого.
Я зашел в кабинет, закрыл дверь, сел в кресло нап-
ротив Московского и стал ждать, что же чрезвычайное
он мне имеет сообщить. Несомненно, было что-то чрез-
вычайное. Самым простым, еще до появления Москов-
ского пришедшим мне в голову объяснением была мысль
о том, что вдруг, как ужо один раз до этого было, меня
решили снять с газеты и в выходящем номере уже не
должно стоять моей подписи. Но зачем держать все по-
лосы? Можно было задержать только последнюю. Нет,
очевидно, что-то действительно очень важное, куда бо-
лее важное, чем мое освобождение от редакторства, от
которого я пе заплакал бы.
— Слушай меня внимательно,— сказал Московский
и перешел на официальный тон.— Мне поручено ЦК со-
общить тебе как редактору «Литературной газеты» для
твоего личного, только личного сведения, что товарищ
Берия сегодня выведен из состава Президиума ЦК, вы-
веден из состава ЦК, исключен из партии, освобожден
от должности заместителя Председателя Совета Мини-
стров и министра внутренних дел и за свою преступную
190
деятельность арестован,— официальным голосом, но од-
ним дыхом выпалил мне все это Московский, даже не
заметив, что по въевшейся привычке в начале этого со-
общения забыл убрать перед фамилией Берия механи-
чески произнесенное слово «товарищ».
— Ясно,— сказал я.— А что случилось-то? Что про-
изошло?
— Все, что случилось, узнаешь завтра в десять утра
на пленуме ЦК, а пока с учетом того, что я тебе сооб-
щил, лично перечитай все полосы, чтобы там ничего не
было о Берии.
— Там ничего нет о Берии, откуда он там,— сказал
я, вспоминая все четыре полосы сегодняшней газеты.—
Специальных материалов у нас не идет никаких, а так
откуда же он?
— Не знаю откуда,— сказал Московский.— Я тебя
официально предупредил, больше у меня времени нет,
надо ехать дальше, а ты перечитай все полосы лично.
И никому ничего ие сообщай. Ясно?
— Ясно.
Так никому ничего не сообщив, я как дурак стоял
еще два часа за своей конторкой, перечитывая все че-
тыре полосы, на которых фамилия Берии могла оказать-
ся разве что в какой-нибудь заметке о сельском хозяй-
стве, где фигурировал бы колхоз или совхоз его имени.
Но и такого тоже не обнаружилось, и я к середине ночи
подписал все полосы.
Пробую сейчас вспомнить, какое тогда, в тот вечер и
ночь, на меня произвело впечатление это событие, пол-
ный переворот в судьбе Берии. Главным было чувство
облегчения, что уже не произойдет чего-то, что могло
бы произойти, оставайся все по-прежнему. То, что Берия
был близок к Сталину, то, что так или иначе, во все вре-
мена пребывания в Москве, занимаясь отнюдь пе только
Министерством внутренних дел или Министерством го-
сударственной безопасности, или промышленными,
строительными министерствами, входя в Государствен-
ный комитет обороны во время войны, он всегда при
этом имел некую дополнительную власть как человек
или руководящий, или наблюдающий за органами раз-
ведки и контрразведки,— все это было известно. И оче-
видно, часть авторитета, созданного им себе при свое-
временном срочном выполнении тех или иных государ-
ственных заданий в области промышленности, была
замешена на том страхе и трепете, которые людям все-
ляло такое его совместительство,— это принадлежало к
191
числу обстоятельств, о которых нетрудно было догады-
ваться, и мы догадывались о них.
При том положении, которое Берия занимал при Ста-
лине, то, что он окажется среди первых лиц государства
после смерти Сталина, казалось само собой разумею-
щимся. По то, что он сразу же сделался вторым лицом и
очень активным, то, что никто другой, а именно он пред-
лагал кандидатуру Маленкова, —от этого возникало
ощущение некой опасности. Это ощущение испытывали
многие. Время, особенно в первые месяцы после смерти
Сталина, продолжало оставаться жестким, и первое ося-
заемое изменение в пом появилось только после разоб-
лачения сфальсифицированного дела «врачей-убийц» и
освобождения этих людей. Время пе предрасполагало к
слишком откровенным разговорам па такие темы, но
помню, что с оговорками, с недоговоренностями у раз-
ных людей все-таки проявлялась тревога, связанная с
тем положением, которое после смерти Сталина занял
Берия. Были среди разнообразно выраженных тревог
этих и такие оттенки: а не попробует ли Берия запять
по паследству место Сталина в полном смысле этого
слова?
Что до меня, то, проводя между сорок восьмым и
пятьдесят третьим годами все свои так называемые твор-
ческие двух-трехмесячные отпуска за работой сначала в
Сухуми, а потом под Сухуми, в поселке Гульрипши и по-
знакомившись там и со многими абхазцами, и со многи-
ми грузинами, я знал о деятельности Берии в бытность
его па Кавказе, о том, каким влиянием он располагал
там, па Кавказе, прежде всего в Грузии, и после того,
как уехал в Москву,— знал обо всем этом намного боль-
ше других, не живших там людей. То тут, то там прихо-
дилось сталкиваться с воспоминаниями об исчезнувших
семьях, о людях, погибших, выбитых из жизни в Гру-
зии, среди партийных работников и среди интеллиген-
ции,— это было до того, как Берию перевели в Москву
на роль человека, исправляющего ошибки Ежова.
Мои собеседники отнюдь пе были болтливы, да и
время не располагало к такой болтливости, но все-таки
то одно, то другое у них прорывалось. И я постепенно
составил себе довольно полное представление о том, что,
прежде чем облагодетельствовать оставшихся в живых и
выпускать их после Ежова пз лагерей и тюрем, Берия
выкосил Грузию почище, чем Ежов Россию, причем в
каких-то подробностях рассказов о событиях тридцать
шестого — тридцать седьмого и более ранних годов мель-
192
мало нечто страшное, связанное с местью и со сведени-
ем им личных счетов. Двое или трое из моих друзей-
абхазцев, очевидно, вполне доверяя мне, рассказывали
мне ужасные вещи, связанные с произволом Берии в
Абхазии, с гибелью там многих людей. Чему-то из этого
верилось, чему-то не верилось, настолько диким это ка-
залось тогда, в те годы, задолго до разбирательства дела
Берии на пленуме ЦК, до процесса над пим и до XX
съезда. Иногда пе верилось пли пе до конца верилось в
то, во что потом, несколько лет спустя, было бы стран-
ным пе поверить с первых же слов. С этим уроженцем
мингрельского села Мерхеули, расположенного всего в
десятке километров от поселка Гульрипши, где я жил,
было связано столько слухов, намеков в разговорах,
вдруг прорывавшихся давних и не столь давних подроб-
ностей, что ощущение, что он человек не только страш-
ный в прошлом, но и опасный в будущем, сложилось у
меня довольно стойкое. И новость, которую принес мне
Василий Петрович Московский, была сразу воспринята
мною как некое, еще не до конца обдуманное, инстинк-
тивное облегчение, как нечто избавлявшее пас от висев-
шей в воздухе опасности... Воспоминания о прямых раз-
говорах, о намеках, полунамеках — все это прокручива-
лось в памяти, когда я заново читал ночыо полосы га-
зеты. Но это было только дополнением к первому чувст-
ву, как вскоре выяснилось, достаточно широко распро-
страненному среди необозримой массы людей.
А утром я пошел на пленум ЦК, который продол-
жался, по-моему, пять или шесть дней и па котором о
Берии было сказано все, что только можно было сказать
о нем, по возможности при этом выгораживая Сталина,
далеко не всегда убежденно и далеко пе всегда удачно.
О том, как поймали Берию буквально накануне под-
готовленного им захвата власти, на пленуме рассказы-
вал Хрущев. Слово «поймали» наиболее точно соответ-
ствует характеру рассказа Хрущева, его темпераменту
и тому страстному удовольствию, с которым он расска-
зывал обо всем этом.
Из его рассказа — что никто па плепуме не отвергал
и не оспаривал, никому это просто пе приходило в голо-
ву,— самым естественным образом следовало, что имен-
но он, Хрущев, сыграл главную роль в поимке и обезо-
руживании этого крупного зверя. Для меня было совер-
шенно очевидным, когда я слушал его, что Хрущев был
инициатором этой поимки с поличным, потому что он
оказался проницательнее, талантливей, энергичней и
7 Берия 193
решительней, чем все остальные. А с другой стороны,
этому способствовало то, что Берия недооценил Хруще-
ва, его качеств, его глубокой природной, чисто мужиц-
кой, цепкой хитрости, его здравого смысла, да и силы его
характера, и, наоборот, счел его тем круглорожим сиво-
лапым дурачком, которого ему, Берии, мастеру интри-
ги, проще простого-удастся обвести вокруг пальца. Хру-
щев в своей речи не без торжества говорил о том, за ка-
кого дурачка считал его Берия.
Не буду больше писать об этом пленуме, на котором,
кроме речи Хрущева, на меня, пожалуй, наиболее силь-
ное впечатление произвели особенно умные, жесткие,
последовательные и аргументированные речи Завепягп-
на и Косыгина. Это увело бы меня от главной темы мо-
их записей.
Падение Берии, если угодно, было похоже па послед-
ний, самый последний, после долгой паузы разорвав-
шийся снаряд. А говоря не фигурально, все, что про-
изошло, все, что хотел и пробовал сделать Берия, и все,
что, поймав его за руку, ему предъявили разом за много
лет,— все это было пусть не последняя, но самая явная,
самая уродливая, самая дурно пахнущая отрыжка всей
той эпохи, которая связана в нашем сознании с именем
Сталина.
Если попытаться собрать, спрессовать в нечто еди-
ное все самое отвратительное для человеческого созна-
ния, самое жестокое, трагическое, свирепое и грязное,
что было в той эпохе, отделив, вырвав erb из всего ос-
тального, из всего другого, которое тоже было, то имен-
но Берия, его дела, сама возможность его долголетнего
существования при Сталине были тем комком блевоти-
ны, политической и нравственной, который оказался ис-
торгнутым и до конца очевидным уже после того, как
сама эпоха была обрублена смертью Сталина.
СВИДЕТЕЛЬСТВУЮТ
ОЧЕВИДЦЫ
Ф. Я. БЕРЕЗИН
ИСТОРИЯ ОРДЕРА НА АРЕСТ БЕРИИ
Наверное, одному мне известно, чем закончилось
рассмотрение докладной и как много лет спустя, в
1939-м, то благодушие по отношению к Берии, а воз-
можно, и укрывательство повлекли за собой трагедию
Кедрова и его близких, нашей семьи, а в конечном сче-
те обернулось всенародным горем.
Об этом рассказал в 1956 году мой отец Я. Д. Бере-
зин— секретарь МЧК в 1918—1921 годах и начальник
административной части ГПУ — ОГПУ в 1922—
1924 годах.
Тогда, в декабре двадцать первого, Дзержинский
вызвал Березина и вручил ему ордер на арест Берии.
При этом Феликс Эдмундович сказал, что Кедров напи-
сал докладную, в которой есть факты о провокаторской
деятельности Берии — ответственного работника Азер-
байджанской ЧК.
Березин хорошо знал Кедрова по совместной работе
в ЧК; в нашем семейном архиве сохранилась фотогра-
фия руководителей ВЧК и МЧК в 1919 году, где Кед-
ров и Березин запечатлены в одном строю. Что касает-
ся Берии, то тогда отец впервые услышал эту фамилию.
Для задержания и ареста Берии был назначен на-
ряд из четырех чекистов. Ни старший по наряду, нп
трое бойцов пе знали, кого опи должны арестовать.
За несколько часов до прихода почпого поезда из
Баку Дзержинский вновь вызвал Березина, сказал, что
арест Берии отменяется, попросил сдать ордер и резко
порвал его.
«Что случилось?» — спросил Березин.
«Позвонил Сталип и, сославшись па поручительство
195
Микояна, попросил пе принимать строгих мер к Бе-
рии»,— ответил Дзержинский.
Докладная Кедрова осталась у Дзержинского, он не
передал ее в аппарат ЧК. Что стало дальше с доклад-
ной — неизвестно.
Берия в ту почь пе прибыл в Москву, за неявку в
ВЧК оп пе получил упреков. Выходит, па то была
санкция Дзержинского или Сталина.
Этот случай запомнился отцу навсегда. Оп говорил
мне, что Берия не мог получить в двадцать первом году
от работников МЧК информацию о готовившемся аре-
сте. К атому времени Березин зпал о Берии практиче-
ски все и считал, что оп шкурой почувствовал навис-
шую над ним опасность ареста после проверю!, прове-
денной Кедровым в Баку.
Сегодня многие сходятся во мнении, что Сталин
лишь в 1924 году узнал Берию. Получается, что глав-
ным ходатаем за этого подонка выступил Микоян, ко-
торый зпал его с 1919 года. Что это? Благодушие или
укрывательство провокатора? Отец считал, что и на этот
вопрос в свое время должен быть получен ясный ответ.
В конце 1931 года Берия неожиданно для мно-
гих возник на посту первого секретаря ЦК Компартии
Грузии.
Ровно через год, в 1932-м, Березин был награжден
вторым знаком Почетного чекиста. На торжествах, по-
священных 15-летию органов ВЧК — ОГПУ, он в уз-
ком кругу чекистов рассказал о былых намерениях
Дзержинского арестовать Берию и о роли Сталина и
Микояна в этом деле.
В ноябре 1938 года Сталин назначил Берию нарко-
мом внутренних дел. Он не стал арестовывать Кедрова
и Березина, более того, терпел в центральном аппара-
те НКВД на руководящей должности сына Михаила
Сергеевича — Игоря Кедрова.
Многим казалось на первый взгляд, что Берия доб-
ряк: кто старое помянет — тому глаз вон. Березин счи-
тал по-другому. На первых порах Берия был обязан
выполнять установку Сталина: судьба людей, извест-
ных ему лично, решается только им самим. Обстоятель-
ства заставляли Берию выжидать.
В начале 1939 года Кедров встретился с Березиным
и сообщил, что он решил первым пойти в неравный бой
с Берией. Он считал, что потом будет поздно.
Березин ответил: наивно думать, что Сталин не зна-
ет истинного лица Берии. Рассказал о неприятном объ-
196
яснении с Ягодой по доносу в 1932 году. По миопию
отца, у Кедрова не было шансов на успех. На это Ми-
хаил Сергеевич заявил, что лучше умереть в открытом
бою, чем ждать, когда Берия убьет из-за угла.
В конце встречи Березин дал слово Кедрову, что в
случае чего пе выдаст его.
Вслед за сыном и отцом Кедровыми в июле 1939 го-
да арестовали Березина — последнего оставшегося па
свободе дважды Почетного чекиста.
О том, что было дальше, больно рассказывать и
трудно писать. По я все же пишу — это мой долг пе-
ред светлой памятью моих родителей.
Березину предъявили обвинение в попытке поку-
шения на Ленина.
Здесь я должен сделать небольшое отступление.
В 1919 году в районе Сокольников шайка вооруженных
бандитов остановила и угпала автомобиль, в котором
ехал Ленин. К счастью, Владимир Ильич при этом но
пострадал. Грабители лить забрали у пего личные
вещи. Вскоре московские чекисты настигли и в пере-
стрелке смертельно ранили главаря шайки Якова Ко-
шелькова. При обыске у него были изъяты документы
убитого сотрудника МЧК Королева, 63 тысячи рублей,
бомба, два маузера и браунинг. По номеру чекисты ус-
тановили, что браунинг — личное оружие Ленина. Дело
по уничтожению банды было за МЧК, операцией ру-
ководил Березин, поэтому Дзержинский поручил ему
возвратить браунинг Лепину. Кстати, дело по ликвида-
ции банды сохранилось в архиве, его отнесли it разря-
ду уголовных.
Теперь возвращаюсь к осповпой теме. Бериевские
следователи обвинили Березина, что браунинг был за-
ряжен, и когда он передавал его Лепину из рук в руки,
то лишь бдительность личной охраны пе позволила
отцу исполнить «коварный замысел».
Предел кощунства? Да, но на это и был расчет: оше-
ломить Березина чудовищной ложью.
Через несколько суток после изнурительных допро-
сов следователь открыто предложил Березину сделку:
«Дайте показания па Михаила Кедрова, и мы снимем
обвинение в попытке покушепия па Ленина». Отец ка-
тегорически отказался.
Бериевцы решили применить пытки. Одпа из них —
«пятый угол». Небольшая комната окрашена в темно-
зеленый цвет, пол коричневый. С потолка свисает элект-
ролампа, прикрытая колпаком так, что высвечиваются
197
лишь галифе и сапоги палачей, выстроившихся спиной
к стене. Измученного допросами и бессонницей Бере-
зина надзиратели вталкивают в компату. Садисты швы-
ряют его от степы it степс, быот сапогами и цинично
выкрикивают: «Мы больше пе будем, если ты, фашист-
ская сволочь, пайдешь здесь пятый угол».
На втором «сеансе» он уловил среди выкриков голос
следователя. Собрал остаток сил и выждал, когда его
толкнули в нужную сторону. Выпрямился как пружина,
схватил палача за грудки, оторвал от пола и кулаком
нанес сокрушительный удар в подбородок. Сам слышал,
как затрещали кости; следователь затих на полу. Па
несколько секунд воцарилась мертвая тишина...
После жестоких побоев отец очнулся в карцере. Не-
выносимо болело сломанное ребро. Надели наручники,
от которых отекали и пе переставая болели руки. Но-
вый следователь завел па Березина еще одпо — уголов-
ное — дело за нанесение телесных повреждений офице-
ру НКВД при исполнении им служебных обязанностей.
И участие в пытках считалось у них исполнением слу-
жебного долга.
Ни сам Берия, ни его ближайшие сподручные не
вызывали Березипа на допросы. Моей матери Л. И. Фа-
теевой «повезло» гораздо больше. Отчаявшись выбить
показания из отца, Берия прислал за ней своих пору-
ченцев. Ее привезли в час ночи. Разговор оп начал
ровным голосом: «Ваш муж — враг народа. Мы вам
доверяем, как бывшему работнику ОГПУ .и заместите-
лю областного прокурора. Откажитесь от него. Я обе-
щаю благополучие вам и детям».
При первой же возможности вставить слово в раз-
меренную речь Берии мать заявила, что опа пи за что
пе откажется от своего мужа, пе верит, что он враг па-
рода.
Берия по-прежпему спокойно ответил: «Ты сама
выбрала свою судьбу».
Ее вывели пз здания па Лубянке, сопроводили па
другую сторону улицы и оставили. В то время мать
была беременна на девятом месяце, мне пе было еще
двух лет, а старшей сестре Майе исполнилось четыре.
На следующий день у матери начались преждевре-
менные роды и ее увезли в родильный дом.
Когда мать рожала младшую сестру Надежду, при-
ехали на квартиру с вызовом на допрос. Опоздали па
полсуток. Службистый комендант нашего дома «уплот-
нил» нас из четырех комнат в одну маленькую.
198
Как только мать вернулась домой, ее подняли с по-
стели и в середине ночи увезли в НКВД. С ней «бесе-
довал» кто-то (он не счел нужным представиться) из
близких помощников Берии. Он стал сразу кричать и
угрожать. Ослабленная родами, подавленная морально,
мать успела сказать, что отец коммунист с дооктябрь-
ским стажем, один из любимцев Дзержинского, и... по-
теряла сознание.
Опа упала грудью и лицом па стол. Очнулась через
несколько секунд и, пе поднимая головы, услышала,
как хозяин кабинета спрашивает: «Что опа мне здесь
наделала?» Дежурный офицер обмакнул указательный
палец в разлившуюся по столу белесую жидкость, по-
нюхал, попробовал па вкус и ответил: «Да это же груд-
ное молоко».
Хозяин с пренебрежением сказал: «Немедленно
уберите ее».
Опять перевели па другую сторону улицы и велели
идти домой.
Отец решил пойти на крайность: дал отвод новому
следователю, молчал на допросах, при пытках стал от-
вечать ударом на удар.
И вдруг в конце марта 1940 года Березина перево-
дят в сравнительно неплохую камеру, не вызывают на
допросы, дают отоспаться. Еще через несколько дней
следователь вызывает Березина и объявляет постанов-
ление Наркомата внутренних дел о прекращении след-
ствия по его делу за недоказанностью предъявленных
обвинений и об освобождении из-под стражи. Оп пе по-
верил, насторожился.
Но вот его опять вызывают и говорят, что ему сегод-
ня вернут носильные вещи и он может идти домой.
Березин снимает тюремную робу, надевает гимна-
стерку, на которой лишь дырки от наград.
«Где партбилет, где орден Ленина, где знаки Почет-
ного чекиста?» — спрашивает он.
«Получите позже, а сейчас идите домой»,— отвеча-
ют ему.
«Пока пе вернете, я пе уйду отсюда»,— заявляет
Березин.
Его опять переодевают в казенную одежду, водво-
ряют в камеру. Проходят пять длинных дней. Ничего
не меняется.
На шестой депь приносят вещи и все, что он требо-
вал вернуть. Березин внимательно просматривает доку-
менты. Партбилет, орденская книжка и грамота к зпа-
199
ку Почетного чекиста от 1932 года — все в дублика-
тах. Лишь грамота к знаку Почетного чекиста № 28 от
1922 года, подписанная Дзержинским, в подлиннике.
Значит, был подготовлен к уничтожению, по осво-
божден. Почему?
Первое, что узпал после выхода из тюрьмы,— это
Г. М. Кржижановский обращался с просьбой за него
личпо к Сталину. Второе — в 1939 году работала комис-
сия под председательством члена Политбюро Андреева
по проверке НКВД па предмет выявления невинно
осужденных. Наконец дознался, что было постановле-
ние Верховного суда СССР, оправдавшее М. С. Кедро-
ва. По его нигде пет, и никто пе знает, где он.
Березин считал, что всего этого было недостаточно
для его освобождения. Каждый день ждал нового аре-
ста. Через несколько лет оп пришел к умозаключению,
что НКВД мог освободить его, а Верховный суд оправ-
дал Кедрова только по личному указанию Сталина.
Зачем же зто нужно было Сталину? Такая уж у него
была повадка «держать на крючке» людей из своего
ближайшего окружения. У Сталина была редкостная
память, и он конечно же помнил о разговоре с Дзержин-
ским в двадцать первом. Он знал и о доносе на Берези-
на в тридцать втором. М. С. Кедров и Я. Д. Березин
были нужны Сталину как обладатели и живые свиде-
тели компромата па Берию.
Судя по всему, Берия разгадал этот ход Сталина и
втайне от него подписал постановление НКВД о рас-
стреле Кедрова. Берия так и не освободил Кедрова из-
под стражи вплоть до убийства. Уж слишком его боял-
ся. Сделал он это грязное дело в 1941 году, когда нача-
лась война и Сталину было не до Кедрова. Для совет-
ского народа была Великая Отечественная война, а для
провокатора Берии — удобный повод для сведения лич-
ных счетов. Конечно, он сильно рисковал: узнай о его
самоуправстве Сталин, ему бы пе поздоровилось. Но
расчет опытного провокатора оказался для него
верным.
Березин же не читал докладную Кедрова и не знал
подробностей и конкретных фактов, то есть представ-
лял меньшую, чем Кедров, угрозу для Берии. К тому
же Секретариат ЦК утверждал Березина руководите-
лем строительства различных энергетических объектов
(ТЭЦ завода им. Сталина, Сталиногорская ГРЭС и дру-
гие). Одним словом, он был на виду и даже имел рабо-
чие контакты непосредственно со Сталиным.
200
Видимо, Берия высчитал, что физическое уничтоже-
ние Березина — зто неоправданный риск.
Березину пришлось домысливать некоторые выводы
по своему делу и делу М. С. Кедрова, так как все было
покрыто плотной пеленой секретности. Хочется наде-
яться, что время внесет большую ясность в яркий эпи-
зод борьбы здоровых сил в партии и органах государст-
венной безопасности с Берией — этим безобразным по-
рождением сталинизма.
Вместе с тем мне пе хотелось бы, чтобы па основа-
нии моего письма можно было сделать вывод, что в
НКВД работали только подонки. Мать рассказывала
мне, что один из офицеров, делавших обыск у пас па
квартире во время ареста отца, сказал своему напар-
нику: «Ты только посмотри, кого арестовали! Да как
же это так! Что творится на белом свете?»
Тюремный парикмахер, который брил Березина,
кормил его черносливом. Этот удивительный человек
заранее вынимал косточки из сушеных слив и склады-
вал их в карман халата. Во время бритья из своей руки
скармливал отцу 10—15 слив, чтобы, как он говорил,
не заклинивало желудок. Парикмахер сильно риско-
вал: в случае доноса на него получил бы лет пять ла-
герей.
История постепенно расставляет все по своим ме-
стам. Юные москвичи назвали именем Михаила Сер-
геевича Кедрова пионерскую дружину средней шко-
лы № 21 в Севастопольском районе. На родине моего
отца, в районном центре Рышкапы Молдавской ССР,
земляки Якова Давидовича Березина присвоили его имя
одной из улиц: они чтут его память и как заместителя
председателя Бессарабского ЦИК Советов в 1917 —
1918 годах.
А. М. ЛАРИНА
ОН ИЗНАЧАЛЬНО БЫЛ ПРЕСТУПНИКОМ
Судьба прокладывает втайпе от нас паши жизнен-
ные пути, предопределяет нечаянные встречи. Потому
мы нередко повторяем: «Такова судьба!..»
С Берией я была знакома, несмотря на то, что он не
принадлежал к близкому мне окружению — к среде
старых большевиков. Наше знакомство — чистая слу-
чайность, хотя, как, наверное, всякая случайность,—
небеспричинная.
201
Впервые я увидела его в августе 1928 года. Старей-
ший грузинский большевик, председатель ЦИК Закав-
казья Миха Цхакая, пригласил Ларина, принимавшего
участие в работе бюджетной комиссии ЦИК СССР, в
Тифлис для обсуждения бюджета Закавказья или толь-
ко Грузии, этого не помню. Мы, мать и я, поехали вме-
сте с отцом, чтобы после окончания дел провести свой
отпуск в Ликавах, вблизи Боржома. (Кстати, Ликаны
эти вспоминались мне впоследствии не раз и потому, что
известный в то время в Грузии большевик-литератор
Тодрия, сидя однажды на скамейке в ликапском парке
рядом с отцом, сказал ему при мне: «Вы, русские, Ста-
лина пе зпаете так, как мы, грузины. Оп всем нам по-
кажет такое, чего вы себе и вообразить пе можете!»)
В обсуждении бюджета принял участие и Берия, на-
чальник ГПУ Грузии. Заседание решено было устроить
у пего на даче, в живописных окрестностях Тифлиса,
возле Коджор. Название местности запомнилось, оче-
видно, потому, что отец по сходному звучанию — Код-
жоры — Ижоры вспомнил пушкинские строки:
Подъезжая под Ижоры,
Я взглянул на небеса
И воспомнил ваши взоры,
Ваши синие глаза...
Грузия, куда я приехала впервые, очаровала меня.
Но тогда я конечно же не могла себе представить, что
нас приветливо принимает человек, имй которого ста-
нет символом палачества.
После затянувшегося делового разговора подали
обед, приготовленный по-грузински, и душистый гру-
зинский чай. Сидя за столом, Берия сказал отцу:
— Я и не знал, что у вас такая прелестная дочь!
Мне шел в ту пору пятнадцатый год. Я смутилась,
покраснела, а отец ответил:
— Я никакой прелести в пей пе замечаю.
— Выпьем, Миха,— обратился Берия к Цхакая,—
за здоровье этой девочки! Пусть живет она долго и
счастливо!
Вторично мне пришлось встретиться с Берией в год
смерти Ларина — летом 1932 года. А. И. Рыков, знав-
ший от матери, как болезненно я переживала смерть
отца, предложил мне поехать вместе с ним в Крым,
где Алексей Иванович собирался провести отпуск. Туда
же приехал В. В. Куйбышев со своими родственни-
ками: дочерью, сыном, братом, тоже революционером-
202
большевиком Николаем Владимировичем, и его женой
(они были впоследствии расстреляны) и личным сек-
ретарем М. Ф. Фельдманом.
В Крыму Валериан Владимирович пробыл педолго.
Затем поплыл пароходом в Батум, оттуда поехал в Тиф-
лис и в Ликаны. Чтобы отвлечь меня от переживаний,
Куйбышев предложил мне присоединиться к пх боль-
шой и веселой компании.
Берия встретил Валериана Владимировича в Батуме.
А мы-то ужо были «старыми знакомыми». «Ой, кого я
вижу! Взрослая девушка стала!» — воскликнул Берия,
как только заметил меня. Оп сопровождал Куйбышева
из Батума в Тифлпс, мы съездили па дачу к Берии, и в
Ликаны он отправился вместе с пами.
Я общалась па этот раз с будущим главой НКВД в
течение недели, если не больше, ежедневно. Оп пе раз
разговаривал со миой, больше о красотах Грузии. Вы-
ражал сочувствие в связи со смертью отца.
Если бы в эти дни меня спросили, какое впечатление
производил Берия тогда, в 1932 году, то, даже глядя
на него сквозь призму совершенных им злодояпий, ни-
чего порочного заметить в пем было невозможно. Оп
производил впечатление человека неглупого и делового
(во время бесед с Куйбышевым, в то время председа-
телем Госплана, уделял большое внимание вопросам
экономики Закавказья). Ну и конечно же гостеприим-
ного, как все кавказцы. Легко представить себе, как
принимал ои у себя в Грузии почетного гостя — члена
Политбюро. Однако можно порадоваться тому, что по
оказался Валериан Владимирович в бериевских «апар-
таментах» несколькими годами позже, а ушел из жиз-
ни иным путем — второй после Кирова из крупных по-
литических фигур. Попадись он к нему в лапы в страш-
ное время террора, разделал бы тот и его «под орех»
Вот вкратце пролог нашей встречи с Берией в за-
стенках НКВД.
Нарком предложил мпо сесть против пего, по дру-
гую сторону письменного стола. Я вновь повторила свой
вопрос о Ежове.
1 В. В. Куйбышев скончался скоропостижно 25.1.35 г., ме-
нее чем через два месяца после убийства Кирова, с которым
был с давних пор близок Есть предположение, что он был от-
равлен по заданию Сталина. Быть может, именно потому в этом
злодеянии обвиняли на процессе Бухарина и Рыкова,
203
— Вас это так иптересует? — спросил Берия, но па
мой вопрос пе ответил. И тут же, чтобы отвлечь мое
внимание, бросил фразу, к делу вовсе пе относящуюся:
— Почему вы хромаете, Липа Юрьевна?
Вопрос показался странным. Я вовсе пе хромала и
объяснила, что ему это показалось, возможно, потому,
что у меня от неожиданности в связи с заменой столь
«прославленного наркома» поги подкосились...
— Не хромаете? Это хорошо, что не хромаете, хо-
рошо, что мне показалось (будто это была бы самая ве-
ликая беда в моей жизни).
— Не Анна Юрьевна, а Липа Михайловна,— попра-
вил паркома Кобулов. Берия ткнулся посом в мое «де-
ло», лежавшее па письменном столе. Папка была на-
столько толста, что трудно вообразить, чем она была
заполнена. На обложке было паписано: «Бухарина-Ла-
рина Липа Михайловна». (Возможно, Ларина-Бухари-
на — точно не помню.)
— В данном случае все равно,— пояснил Берия Ко-
булову,— она же и Юрьевна (партийный псевдоним
«Юрий» действительно стал вторым именем Ларина).
Кобулов в недоумении пожал плечами, ничего не по-
няв, по промолчал.— Должен сказать вам, Анна Юрь-
евна, вы удивительно похорошели с тех пор, как я ви-
дел вас в последний раз.
Нарком смотрел через пенсне на мое бледное, из-
можденное лицо и нагло лгал. Очевидно, неискренность
вошла у него в привычку. Фальшивый комплимент
этот, мало сказать, был мне неприятен, он меня возму-
тил, и я зло ответила:
— Парадоксально, Лаврентий Павлович,— даже по-
хорошела! В таком случае еще десять лет тюрьмы, и
вы будете иметь возможность послать меня в Париж
на конкурс красоты.
Берия расплылся в улыбке.
— Что же вы поделывали в лагере, какую работу
выполняли?
— Ассенизатором работала,— ответила я пе разду-
мывая. Могла бы сказать, что в Томском лагере, един-
ственном, где я успела побывать до встречи с нарко-
мом, производства не было. Но мне захотелось ответить
Берии именно так — работала ассенизатором. Каза-
лось, этим я подчеркну, что ни о какой красоте и речи
быть не может и что комплименты сейчас неуместны.
Впрочем, мой ответ имел под собой реальную почву:
после процесса староста барака обязала меня выдал-
204
бливать ломом нечистоты в холодном туалете, чтобы
можно было их вывозить. Ей доставило истинное на-
слаждение поручить эту работу именно мне — жене Бу-
харина. Но, к ее огорчению, это занятие оказалось мне
не по силам, и через 3—4 дня меня пришлось отст-
ранить от «занимаемой должности». Но если учесть,
сколько усилий я затратила на то, чтобы обеспечить
пользование тем туалетом, то продолжительность моих
ассенпзаторских занятий можно увеличить во сто крат.
— Ассенизатором?! — удивился Берия,— Что, для
вас другой работы пе нашли?
— А зачем ее было искать? Для жены обер-шпиопа,
обер-предателя и работу выбрали самую подходящую...
И что же вас так смутило, Лаврентий Павлович, если
вся жизнь превращена в большое говно, то в малом не
так уж и страшно покопаться!
— Что?!—воскликнул Берия, и я повторила ска-
ваиное.
Эпитет, которым я наградила жизнь, настолько
груб, что у меня было поползновение опустить этот эпи-
вод, но тогда я была бы нечестна в своих воспоминани-
ях. Очевидно, после тех непристойных ругательств, ко-
торые я слышала в «столыпинском» по пути в Москву,
собственная грубость не резала мне ухо, и меня ничуть
пе тревожило, как Берия отнесется к ней. Не смутило
и то, что меня могло ждать обвинение в контрреволю-
ционной клевете на нашу прекрасную действитель-
ность. Меня интересовало одно: как новый парком от-
несется к тому, что я иронически назвала Бухарина
обер-предателем и обер-шпиопом? Но Берия, облоко-
тившись руками о письменный стол, просвечивая меня
взглядом, точно рентгеновскими лучами, некоторое вре-
мя молчал. Затем перебросился по-грузински несколь-
кими фразами с Кобуловым, а тот воскликнул:
— Ай, ай, как вы неприлично выражаетесь, и не
стыдно вам?
— Мне теперь уже ничего не стыдно! — ответила я,
хотя и не скажу, что вовсе не была смущена.
Из-за длительной изоляции я не понимала, что в тот
момент происходило в стране, что собой представляет
новый парком, как он относится к судебным процес-
сам. Долго ждать Берия себя не заставил, хотя дейст-
вовал осмотрительно и постепенно. После небольшой
□ауэы неожиданно, без всякой связи, он спросил:
— Скажите, Анна Юрьевна, аа что вы любили Ни-
колая Ивановича?
205
Вопрос меня озадачил. В самом его миролюбивом
тоне и в том, что парком назвал Бухарина по имени
и отчеству, я усмотрела симптом обнадеживающий.
Я предположила, что на Берию Хозяин возложил мис-
сию разоблачителя своего предшественника, а всю вину
за массовые репрессии, в том числе и за гибель Н. И.,
вероломно свалил на Ежова. В этом случае хоть жизнь
Бухарина и пе могла быть спасена, но ужасающие об-
винения с него будут сняты.
От ответа я уклонилась, заявив, что любовь — дело
сугубо личное, пе обязательно в этом ни перед кем от-
читываться.
— Но все же, все же,— настаивал Берия,— нам из-
вестно, что вы очень любили Николая Ивановича.
В данном случае оп пе употребил стереотипа следо-
вателей «достоверно известно», но я ответила:
— Как раз это вам достоверно известно.
Берия улыбнулся. Вдруг меня осенила мысль, и я
задала наркому встречный вопрос:
— А вы за что любили Н. И.?
На лице Берии появилась гримаса полного недо-
умения.
— Я его любил?! Что вы этим хотите сказать? Я тер-
петь его пе мог.
Тайного смысла моего каверзного вопроса Берия,
как мне показалось, не уловил.
— Но Ленин в своем «Письме к съезду» назвал Бу-
харина законным любимцем партии. Если вы его не
любили, следовательно, вы были незаконным исключе-
нием в рядах партии.
— Это что, вам Бухарин об этом рассказывал?
— Нет, не Бухарин. «Письмо к съезду» я читала.
Читала ли я «Письмо к съезду», не помню, но со-
держание его знала. Берии ответила имеппо так — чи-
тала.
— Лепин писал об этом давно,— заметил Берия,—
и напоминание об этом теперь неуместно.
Меня все еще пе покидала надежда, что новый нар-
ком хотя бы не назовет Н. И. предателем, тем более что
к гибели его отношения он не имел. Но Берия переме-
нил тему, поскольку разговор принял нежелательный
для него оборот.
Поинтересовавшись, чем мепя в тот день кормили
(я ответила, что для меня персонально не готовили),
Берия попросил Кобулова распорядиться, чтобы при-
несли бутерброды и фрукты, после чего вынул из пап-
206
ни документы. По почерку я узнала свое заявление, ад-
ресованное Ежову.
— Вы, Анна Юрьевна, и в самом деле жить не хо-
тите? — спросил парком.— В это трудно поверить, вы
так молоды, у вас вся жизнь впереди!..
— Я написала Ежову в состоянии полного отчая-
ния, когда никаких перспектив, кроме медленного уми-
рания, пе видела. Если пе осталось ничего, кроме чу-
довищного кошмара, если живешь, точно в кровавом
тумане, если убили II. И. и всех тех, кого я уважала,
отняли ребспка, обрекли па умирание в сыром подва-
ле, да к тому же еще и неоднократно расстреливали
(именно так я выразилась, имея в виду, что меня пе
раз пугали расстрелом и в копце концов повели на рас-
стрел после зачтения смертного приговора), то ничего
не оставалось, как просить смерти.
Берия слушал, опустив голову, глядя на меня ис-
подлобья; казалось, па лице его отразилось мимолетное
волнение. Может, в его душе на мгновение проснулось
что-то человеческое.
— Расстрелиаать многократно невозможно, расст-
реливают один раз. Ежов бы вас расстрелял,— сказал
новый нарком.
Я еще раз попыталась узнать, что сталось с Ежо-
вым. Но Берия дал понять, что вопросы может задавать
только он.
— Но и вы же меия расстреляете?
— Все будет зависеть от вашего дальнейшего пове-
дения.
Сколько раз и скольким заключенным повторяли
следователи эту затверженную фразу! Ясно было, что
мое поведение не пришлось Берии по вкусу. Наконец
он подвинул к себе поближе папку с моим «делом».
Видно было, что он ознакомился с ним заранее. Про-
листав бегло страницы, Берия произнес:
— Контрреволюционная организация молодежи,
связанная через вас с Бухариным,— это чушь; и то, что
Буллит после ареста Бухарина хотел вас переправить
в Америку,— тоже фантазия. Вы знаете хотя бы, с кем
разговаривали в камере? Прежде чем откровенничать,
надо зиать, кто ваш собеседник! В вашем-то положе-
нии в особенности...
Казалось, нарком проявил прямо-таки отеческую за-
ботливость. Пришлось признать, что, кем была моя со-
камерница, я узнала в последнюю минуту, перед тем,
207
как ее уводили из камеры, и рассказать, как она чуть
не наградила меня пощечиной. И вовсе не потому, что
опа считала меня женой врага парода — контрреволю-
ционера, подчеркнула я, ненависть ко мне проявилась
потому, что опа видела во мне жепу большевика-рево-
люционера. По этой причине опа так щедро налгала
па меня.
— Не все налгала,— заметил Берия,— Свердлова
Андрея Яковлевича знали?
Я поняла, что Андрей Свердлов по доносам моей со-
камерницы упоминается в «деле» как член контррево-
люционной организации молодежи.
— Зпала,— поторопилась ответить я,— но из этого
вовсе пе следует, что Свердлов был в контрреволюци-
онной организации молодежи,— вы же сами сказали,
что организация эта — чушь!
— Я высказал свое мнение только по отношению к
вам, это вовсе не означает, что у нас вообще не имеется
контрреволюционных организаций молодежи. Почему
вы так защищаете Свердлова? Он что, влюблен в вас
был?
— Защищаю потому, что убеждена, что к контрре-
волюции отношения он иметь не мог. Что касается люб-
ви, если вас так интересует этот вопрос,— спросите у
Свердлова. Он мне в любви пе объяснялся.
Берия вынул приложенные к «делу» стихи, запи-
санные чужой рукой. Единственный человек, который
их слышал, опять-таки была моя сокамерница.
— А вы, оказывается, Анна Юрьевна, стихи сочи-
няете, и, я бы даже сказал, неплохо, это кто вас на-
учил, Бухарин или Ларин? — И, не дождавшись моего
ответа, он процитировал:
Он был многими любимый,
Но и знал больших нрагои,
Потому что он, гонимый,
Мысли но любил оков.
И что же вы хотели сказать этими строками?
— То, что вы прочли, никакого тайного смысла в
них нет.
— Вредные мысли Бухарина мы всегда пресекали.
«Вредные мысли Бухарина,— подумала я,— это еще
не самое страшное». У меня поднялось настроение, это
же еще не вредительство, не шпионаж и террор, не
связь с фашистской разведкой.
208
— А ворон, этот ваш ворон,— он кто такой? — по-
высив голос, спросил нарком и прочел строки из дру-
гого моего стихотворения:
Черный воров, злой, коварный,
Сердце, мозг его клевал;
Кровь сочилась алой каплей,
Вороп жил, па все плевал!
Вороп трупами питался,
Раскормился — все по сыт!
И разнес оп по России
Страх и рабство, гнет и стыд!
— Кто ясе этот вороп? — слова спросил Берия.
— Ворон есть ворон! — крикнула я, решив, что пи
в какие объяснения пускаться не буду.— Это кошмар-
ное, все повторяющееся видение, мучившее меня в ка-
мере, что можно попять из стихотворения.
— Не только это можно понять,— заметил Берия.
Волнепие мое все нарастало. Однако от дальнейших
объяснений по поводу приведенных выше строк изба-
вил меня Кобулов. Да и Берии, по-видимому, пе так
уж и был заинтересован в том, чтобы ставить точки
над «i».
Кобулов вошел в кабинет с бутербродами и фрукта-
ми, и Берия неожиданно переменил тон. Даже в той
обстановке, возможно, взяло верх кавказское гостепри-
имство или же иные соображения — понять не могу.
— Прервем разговор, Анна Юрьевна.— И он подви-
нул ко мне бутерброды, чай и вазу с апельсинами и
виноградом. От угощения я отказалась.
— Не будете есть? Почему же не будете? А я хотел
вместе с вами чай пить. Если вы не желаете есть, я
не буду с вами разговаривать...
Последние слова привели меня в неописуемое удив-
ление.
— Следовательно, нет особой нужды в разговоре со
мной. Вы, Лаврентий Павлович, великолепно принима-
ли Куйбышева, тогда я сидела с вами за одним столом
и мы вместе обедали, а теперь не те обстоятельства...
— Почему только Куйбышева? А разве Ларина я
принимал плохо? Вы, очевидно, забыли.
— Я ничего не забыла, хоть это и было десять лет
тому назад, помню и тост, произнесенный вами за обе-
денным столом: «Выпьем за здоровье этой девочки,
пусть живет она долго и счастливо!» Хорошие поже-
лания были, увы, не сбылись они!
209
— Она еще и дочь Ларина?^— с презрением вдруг
произнес Кобулов, пораженный моим компрометирую-
щим родством.
— Так это же пе тот Ларип *, это Юрий Ларип,
оригинальнейший человек был, одареппый, а какой по-
лет фантазии!.. (После того как Лепин па XI съезде
партии высказал свое мнение о фантазии Ларина, прп
упоминании его имени обычно вспоминали его, как счи-
тал Ленин, непомерную фантазию.) — Я его очень ува-
жал. Мы его почетно на Красной площади похоронили.
(Будто к похоронам Ларина Берия плел какое-либо от-
ношение.)
Возможно, такой характеристикой Ларина Берия
думал завоевать мое расположение для того, чтобы бо-
лее убедительным показалось его враждебное отноше-
ние к Бухарину.
— Хорошо, что Ларин вовремя умер, если бы этого
не случилось, оп погиб бы точно так же, как его това-
рищи, и вы бы пе имели возможности тепло его вспо-
минать.
— Зачем же так плохо думать об отце, товарищ
Ларин был на редкость преданным членом партии...
— А другие погибшие большевики и Н. И. разве
были мепее преданными членами партии, чем Ларин?
И тут-то наступил роковой момент.
— Это теперь, после процесса, вы продолжаете счи-
тать, что Бухарин был предан партии? — повысив
голос, произнес Берия.— Он враг народа! Он преда-
тель! Главарь правотроцкистского блока! А что собой
представлял этот блок, вы знаете. Вы же имели
в лагере возможность знакомиться с процессом по га-
зетам.
Вот что скрывалось под маской фальшивой любез-
ности — ложь, лицемерие! Поплыл под ногами пол, по-
темнело в глазах, вместо лица Берии я увидела перед
собой серую аморфную маску. С той мипуты я почувст-
вовала такую же ненависть к новому наркому, какую
питала к предыдущему. Берия всматривался в меня,
очевидно, оценивая эффект, произведенный его мерзки-
ми словами.
1 Кобулов, очевидно, имел в виду Виталия Ларина — секре-
таря Ростовского обкома, осужденного и расстрелянного по
приговору закрытого суда вместе с Енукидзе и Караханом в
конце 1937 г. Карахан — заместитель наркома иностранных дел
при Литвинове,
210
Я отвернулась, чтобы избавиться от этого присталь-
ного взгляда. Слева от меня было зашторенное окно.
Казалось мне или же ла самом деле оттуда доносился
городской шум — гудки автомобилей, громыхание трам-
ваев. Мне представилась Театральная площадь, назван-
ная площадью Свердлова. И «Метрополь» с врубелев-
ской мозаикой па фасаде, с маленькими башенками-
мачтами на крыше; «Метрополь», похожий пв огром-
ный корабль, навечно причаливший к этой площади,—,
дом, в котором я выросла, была счастлива. Оно было
совсем рядом, это теперь педосягаемое для меня здание.
Только спуститься бы вниз мимо Китайгородской сте-
пы и памятника первопечатнику Ивану Федорову, прой-
ти по узкому тротуару, где в начале двадцатых можно
было увидеть китайцев с длинными жгуче-черными ко-
сами, в синих балахонах, надетых поверх брюк, торгу-
ющих самодельными игрушками, бумажными сотооб-
разными шарами, небольшими мячиками, прыгающими
на тонкой резиночке. Л наискосок от «Метрополя» —
то зловещее здание с колоннами, где вершились суды
неправедные, позорные!
По ходу допроса (если мой разговор с Берией мож-
но назвать допросом) напряжение мое нарастало. И на-
ступил момент, когда я громко разрыдалась.
— Вы всегда такой плаксой были? — спросил Бе-
рия и подвинул еще ближе ко мне стакан с чаем. Я де-
монстративно отодвинула его.— Замечательный чай,
напрасно отказываетесь, Anna Юрьевпа, товарищ Ла-
рин немало усилий приложил для организации произ-
водства чая у нас на Кавказе. Это тот самый чай...
После страшного заявления Берии о Н. И. я не смог-
ла проронить ни слова. Что же меня так сразило? Ка-
залось бы, предатель, враг народа, изменник Родины и
другие подобные эпитеты, так часто повторяемые во
всеуслышание по отношению к известным политиче-
ским деятелям — борцам за Октябрьскую революцию и
пе столь громогласно по отношению к миллионам аре-
стованных — безвестных, столь прочно вошли в лекси-
кон пашей страны, что даже восприятие этих слов не-
сколько притупилось. Тем пе менее, когда их произнес
Берия, меня охватило негодование. Может, оттого, что
некоторые высказывания паркома были вполне разум-
ны и даже человечны. Он, например, отмел многие не-
обоснованные обвинения, выдвинутые против меня в
Новосибирске. Его замечание: «Прежде чем разговари-
вать, надо знать, кто твой собеседник», в моем понима-
211
нии означало: т о, о чем я говорила, Берия считал впол-
не естественной реакцией на происшедшее, лишь не
одобрял, с к е м я делилась, ибо это ухудшило мое по-
ложение. Наконец, возможно, наше давнее знакомство
посеяло во мне зерно надежды, что Берия пощадит
меня хотя бы тем, что по крайней мере в моем присут-
ствии пе назовет Н. И. предателем.
Все то, что я предполагала сказать Ежову, услышал
от меня Берия.
Я заявила, что нельзя от меня требовать, чтобы я
поверила в то, во что оп сам не верит. Сказала, что мне
представляется совершенно невероятным, чтобы подав-
ляющая часть большевиков изменила своим идеалам,
преследуя цель реставрации капитализма в Советском
Союзе, капитализма, против которого они боролись всю
свою сознательную жизпь. Вот главное.
Это я смогла бы заявить и не будучи женой Буха-
рина. Но, зная обвиняемых, присутствовав при многих
событиях, я смогла уловить в показаниях вымыслы и
фальсификацию.
— Интересно, интересно, что же такое вам удалось
ваметить? — спросил нарком.
Я привела несколько примеров, на которые обрати-
ла внимание, слушая в лагере газетные отчеты о про-
цессе. На допросе бывший секретарь ЦК Узбекистана
Акмаль Икрамов показал, что в 1935 году он встретил-
ся с Бухариным в неизвестной мне квартире на Зубов-
ском бульваре для ведения контрреволюционных разго-
воров. И что вместе с ними, Бухариным и Икрамовым,
были там их жены. Между тем я никогда в той квар-
тире пе была.
Второй пример еще больше убедил меня, что про-
цесс есть не что иное, как инсценировка: Икрамов по-
казал на процессе, что на VIII съезде Советов, прини-
мавшем так называемую сталинскую Конституцию, он
встретил Бухарина и там, в отсутствие посторонних,
ва лестнице (для большей убедительности режиссеры-
постановщики точное место встречи бедняге Икрамову
подсказали), они вели разговоры конспиративного ха-
рактера, и Бухарин якобы сказал Икрамову, что если в
скором времени интервенции не произойдет (разумеет-
ся, со стороны фашистской Германии.— А. Л.), то их,
вредителей и диверсантов, всех переловят (цитирую по
памяти).
В мою задачу не входило доказывать Берии, что ни
Икрамов, ни Бухарин подобных разговоров вести не
212
могли — это относится к моему основному доводу. Но
дело в том, что Н. И. на VIII съезде Советов вообще не
был. Оп пе счел возможным присутствовать на съезде,
песмотря па то, что входил в конституционную комис-
сию, потому что тогда, в декабре 1936 года, во время
съезда Советов, был уже под следствием, человеком от-
верженным, из квартиры никуда пе выходил, и мы вме-
сте, сидя дома, слушали по радио доклад Сталипа.
Далее я рассказала Берии о Париже. Он слушал
меня с большим вниманием. Объяснила цель команди-
ровки II. И., сообщила, что присутствовала при пере-
говорах между Бухариным, остальными членами комис-
сии по покупке архива Маркса и меньшевиком-эмигран-
том Б. И. Николаевским. Рассказала, какое ужасающее
впечатление произвело на меня лживое заявление Бу-
харина о том, что Николаевский якобы был посвящеп
в подпольные, заговорщицкие дела правотроцкистского
блока и что II. И., прикрываясь командировкой, вел раз-
говоры о заговоре и даже просил поддержки II Иптер-
нациопала па случай провала. Между тем я свидетель
того, что переговоры с Николаевским посили деловой
характер, связанный только с командировкой. Лишь
одна беседа имела и политический оттепок, однако Бу-
харин разговаривал с Николаевским как его идеологи-
ческий противник.
Бухарин заявил па процессе, будто бы связь между
правотроцкистским блоком и меньшевистским центром
за границей осуществлялась Рыковым через Николаев-
ского, что вынужденно подтверждал Рыков, о чем упо-
минал и Ягода. Но, присутствуя при разговоре в Пари-
же, я поняла, что никакой связи между Николаевским
и Рыковым не было. Николаевский сам об этом гово-
рил, поэтому он старался хоть что-пибудь узнать от Бу-
харина о своем брате Владимире Ивановиче, женатом,
на сестре Рыкова и жившем в Москве.
— Я убеждена, что Николаевский эти лживые за-
явления Бухарина и Рыкова уже опроверг в печати,—
заявила я Борин (как я узнала через много лет после
своего освобождения, в этом я по ошиблась).
— Представители II Интернационала могут опро-
вергать это из конспиративных соображений,— заме-
тил Берия.
И я узнала в его словах знакомый сталинский по-
черк.
— Может быть, хватит? — спросила я нового нар-
кома.
213
— Нет, нет, продолжайте, интересно, как в вашем
уме все это преломляется...
— Я понимаю все так же, как понял бы любой че-
ловек па моем место.
Я сослалась еще па историю с показапиями Яко-
венко.
Василий Григорьевич Яковенко, сибиряк, из кресть-
ян, руководил партизанским движением против Кол-
чака и этим прославился. Незадолго до своего ареста
Бухарин получил показания уже арестованного Яко-
венко. Во время следствия тот показал, что встретил
Бухарина в Серебряном бору, на даче у Ларина, и что
Бухарин якобы поручил ему выехать в Сибирь для ор-
ганизации кулацких восстаний с целью отторжения
Сибири от Советского Союза. В этих показаниях лишь
одно было правдой. Бухарин действительно случайно
встретил Яковенко на даче у Ларина в Серебряном бору
при следующих обстоятельствах: Н. И., отец и я сидели
на скамейке возле забора. Мы заметили, как по дорож-
ке мимо дачи шел Василий Григорьевич Яковенко, осу-
нувшийся и похудевший, непохожий на себя. Отец
знал его близко, Н. И,— отдаленно. Раньше это был
здоровый, прямо-таки могучий детина. Крепкий, высо-
кий, красивый сибиряк. И вдруг мы увидели его боль-
ного, немощного, опирающегося па палку. Оказалось, у
пего обнаружили язву желудка в запущенном состоя-
нии, и он должен был лечь в больницу. Отец пригла-
сил Яковенко зайти и посидеть с нами. Ёго мучили
боли, и он сидел недолго. Речь шла только о состоянии
его здоровья и о видах на урожай.
— Ну и какие же были виды? — иронически спро-
сил Берия, давая понять, что не очень-то верит моему
рассказу.
— Не помню, какие были «виды», в данном случае
это пе представляет интереса.
Меня потрясли пе только сами клеветнические по-
казания Яковепко, но и то, что до ареста Н. И. был ими
возмущен, читал мне их вслух, спрашивал, припоми-
наю ли я этот эпизод, а па процессе подтвердил эти по-
казания, указал и место встречи — Серебряный бор,
только дачи Ларина не упомянул, очевидно, чтобы не
затрагивать его имени.
Я волновалась, понимала, что такими свидетельст-
вами затягиваю петлю на собственной шее, но после
того, как Берия назвал Н. И. предателем, остановиться
я была не в силах. Все же я сдержалась и умолчала о
214
том, как я была потрясена, когда услышала показание
Н. И. на процессе, будто бы он в среде так называемых
заговорщиков называл М. Н. Тухачевского потенциаль-
ным Наполеончиком. Между тем со слов Н. И. мне из-
вестно было с давних пор, что это Сталин в разговоре с
Бухариным так называл Тухачевского, а Н; И. приш-
лось убеждать его, что Тухачевский вовсе пе рвется к
власти. А ведь по этому эпизоду можно судить, что в
составлении сценария процесса Сталин принимал не-
посредственное участие. Ибо никто другой пе смог бы
вложить в уста Бухарина принадлежащие Сталину
слова.
Я не сказала Берни о том, какое удивление у меня
вызвало вынужденное признание Бухарина в том, что
он якобы посылал своего бывшего ученика Александра
Слепкова на Северный Кавказ для организации там
кулацких восстаний. А мне хорошо известно было, что
ученики Н. И., в том числе и Слепков, были направле-
ны на периферию но указанию Сталина в целях изоля-
ции Бухарина, чем Н. И. был очень опечален.
Однако еще об одном существенном факте, опровер-
гающем процессы, я рассказала. Я была свидетелем
разговора Радека с Бухариным незадолго до ареста Ра-
дека. Разговаривали они наедине. Но я находилась в
смежной комнате при открытых дверях и слышала, как
Радек заверял Бухарина, что к заговору против Стали-
на и другим преступлениям он не причастен. Однако
после своего ареста — на предварительном следствии и
па процессе — Радек признавался в ужасающих пре-
ступлениях и оклеветал Бухарина.
— Из разговора Радека с Бухариным,— сказала я
Берии,— можно заключить лишь следующее: или Ра-
дек сам имел отношение к контрреволюционной дея-
тельности и дал клеветнические показания против
Бухарина (такой вариант я сама категорически исклю-
чала, но для меня важно было логически доказать неп-
ричастность Н. И. к преступлениям), или же оба они
невиновны. Иного вывода сделать невозможно. Между
двумя соучастниками преступлений разговор, свидете-
лем которого я оказалась, не мог иметь места.
Я предполагала, что сразила Берию, последним рас-
сказанным эпизодом в особенности. Но он равнодушно
посмотрел на меня и спокойно произнес:
— Ваша аргументация неубедительна, Апна Юрь-
евна. Приведенные вами рассуждения, основанные на
якобы известных вам фактах, требуют свидетельских
215
подтверждений. С какой стати я должен верить вам, что
Радек действительно наедине с Бухариным опровергал
свою причастность к преступлениям, когда и опи оба, и
другие обвиняемые па процессах сами признавались в
совершенных ими злодеяниях против Советского госу-
дарства? Где гарантия, что все, о чем вы мне только что
рассказали, не есть ваше собственное измышление?
Конечно же Берия великолепно понимал, что все
это отнюдь не плод моей фантазии. Он слушал меня
с неослабевающим вниманием. Однако его демагогиче-
ское возражение застало меня врасплох. Свидетелей
найти было невозможно. Но скоро я собралась с мыс-
лями.
— Я пе нуждаюсь в свидетелях,— возразила я пар-
кому.— Вы выразили удивление, даже возмущение, что
и после процесса я пе верю в причастность Н. И. к пре-
ступлениям, я показала, почему в это верить невозмож-
но, и, с моей точки зрения, привела достаточно убеди-
тельные доводы. Если же вы не верите моим словам, то
нет смысла со мной разговаривать.
— Смысл есть, если я разговариваю,— заметил Бе-
рия.— Чем же вы в таком случае объясняете призна-
ния обвиняемых, если вы в них не верите? Бухарин,
очевидно, внушал вам, что показания достигаются пыт-
ками?
— Я имела возможность разговаривать с Н. И. до
его ареста, показания против него он расценивал толь-
ко как клеветнические, следовательно; они были вы-
нужденными, вымученными. Н. И. строил различные
предположения о методах, которыми достигаются та-
кие показания, но и пыток не исключал. Какими мето-
дами вымогается клевета, вы знаете лучше, чем знал
тогда Н. И.
— С врагами поступают, как с врагами — так, как
с ними надо поступать!
— Мне думается, и от своих противников имеет
смысл узнать правду, а раз методы вашего следствия
приводят к клеветническим показаниям, они бессмыс-
ленны и по отношению к врагам.
Не могу припомнить, что на это ответил Берия.
Цель, ради которой он вел со мной разговор, была
мне неясна. Был порыв спросить его об этом. Но, взгля-
нув на его сумрачное в тот момент выражение лица
(оно часто менялось), я воздержалась, предположив, что
правды он мне все равно не скажет, а может, и потому,
что боялась ответа.
216
К концу нашего разговора Берия задал мне не-
сколько небезынтересных вопросов. Расскажу о том, что
мне запомнилось. Он спрашивал, насколько был близок
Максим Максимович Литвинов к Бухарину, бывал ли
Литвинов у Бухарина. Я поняла, что ведется подкоп
под Литвинова, не исключала, что и оп арестован. От-
ветила, что никакой близости между ними пе было, и
Литвинов у Бухарина пе бывал.
— Что же вы скажете, что опп пе знали друг друга,
не были знакомы? — с усмешкой спросил парком.
Сказать, что они не были знакомы, при всем жела-
нии я не могла.
— Ваш ответ очень неопределенный, расплывчатый.
Вы, очевидно, руководствуетесь желанием оградить
Литвинова от Бухарина?
— Мой ответ отражает действительное положение
вещей: они были знакомы, но пе были близки, иного я
ничего сказать пе могу.
Далее последовал вопрос, чрезвычайно меня удивив-
ший:
— Какие характеристики советским политическим
деятелям давал Бухарин?
Показалось более чем странным, почему Берия за-
интересовался этим через несколько месяцев после ги-
бели Н. И. Мне пришлось ответить, что Н. И. специаль-
но на эту тему со мной не разговаривал, а так как он,
Берия, сам заметил, что «расстреливают один раз, мно-
гократно расстреливать невозможно», то теперь, после
гибели Н. И., этот вопрос потерял смысл. Берия не сра-
зу отступил, но иного ответа от меня не дождался.
Затем вопрос, касающийся лично меня. Берия спро-
сил, встречалась ли я с кем-нибудь в Москве перед вы-
сылкой в Астрахань. Я не сразу сказала правду — сна-
чала ответила, что ни с кем не встречалась, но, не вы-
держав лжи, «созналась», изменив ответ.
— Я виделась с одним человеком, но не скажу с
кем, фамилии его не назову.
— Почему же? — заинтересовался Берия.
— Вы начнете его за это преследовать, а он в са-
мые тяжелые для меня дни не оказался жалким тру-
сом, как многие другие, а проявил ко мне максимум
внимания и тепла, и я не хочу, чтобы он за это пост-
радал.
В ответ на мои слова раздался дружный смех Бе-
рии и Кобулова.
— Это Соэыкин Николай Степанович, это од окаэьь
217
вал вам внимание? — иронически заметил Берия, пока-
чивая головой.— Наивность какая!.. Вы встречались с
ним в гостинице «Москва»?
Моня охватило такое сильное волнение, что я ус-
лышала биение своего сердца. В одно мгновение мне
пришлось изменить отношение к человеку, который ка-
зался мне светлым лучом на фоне крушения моей жи-
зни. Вспоминая его, я не раз думала: таких людей, как
Коля Созыкин, немного. История с Созыкиным тако-
ва. Однажды — это было перед февральско-мартовским
Пленумом ЦК 1937 года — позвонил по телефону мой
бывший однокурсник, комсорг пашен группы Коля Со-
зыкип. Он был направлен на учебу в Москву из Сталин-
града и после окончания института вернулся туда на
работу. Оп сказал мне, что его перевели в плановый
отдел вновь организованного Наркомата оборонной про-
мышленности, и пока не подыщут для него квартиру,
он живет в гостинице «Москва». Я все приняла за чис-
тую монету. Н. И. взял все под сомнение: «Кому так
понадобился в Наркомате оборонной промышленности
недавний студент, специалист другого профиля, чтобы
тащить его из Сталинграда в Москву, да еще преподнес-
ти гостиницу «Москва»? Похоже, что твой Созыкин —
подставное лицо». Я в это не верила. Однако Н. И. не
возражал против пашей встречи, хотя и предупреждал,
чтобы я была крайне осторожна, не говорила лишнего.
С августа 1936 года по 27 февраля 1937 года я неотлуч-
но была возле Н. И.— лишь раз забегала к матери, и
ему самому хотелось знать, что говорят по поводу про-
исходящих событий. Мы оба были изолированы от внеш-
него мира.
До ареста Н. И. я встречалась с Созыкиным лишь
раз. Мне казалось естественным, что при свидании со
мной ои интересовался Николаем Ивановичем, и разве
я не могла не сказать ему, что Н. И. решительно отвер-
гает свою виновность. Вот это-то и оказалось тем «лиш-
ним», о чем говорить в то время было опасно. Пос-
ле ареста Н. И. я снова встречалась с Созыкиным в
гостинице «Москва». Кроме как об ужасающем фев-
ральско-мартовском Пленуме я не могла ни о чем
думать, ни говорить. Созыкин старался меня успоко-
ить: разберутся, мол. Он покупал моему ребенку иг-
рушки, конфеты.
— Вы его пожалели, Анна Юрьевна, а он вас не
щадил, нет-нет, ничуть не жалел! Он отзывался о вас
очень плохо.
218
— Мне безразлично, как он обо мне отзывался. Для
меня важно то, что он не тот Созыкин, каким я его
считала, и это мне больно. Плохого обо мне, с моей
точки зрения, он ничего сказать не мог, если не нал-
гал. Он знал с моих слов о ходе февральско-мартовско-
го Пленума и о поведении Бухарина па нем. Мог сооб-
щать только об этом. Таких показаний обо мне имеет-
ся, очевидно, не одно. Одппм больше, одним меньше —
играет ли это роль? Вы считаете, я поступила плохо,
что рассказала о пленуме Созыкипу, я же думаю — хо-
рошо, потому что я рассказала ему правду о Н. И.1
— Так-то... всех вы жалеете,— заметил нарком.—
Связи Литвинова с Бухариным вы тоже не хотите рас-
крыть...
— Я о связях Литвинова с Бухариным ничего не
знаю. Как я понимаю, вас интересуют контрреволюци-
онные связи, таких вообще между ними не могло быть.
Какой смысл мне прикрывать Литвинова, он слишком
крупная фигура, чтобы я могла повлиять па его судьбу.
— О Литвинове вы следователю будете рассказы-
вать,— сказал Берия и неожиданно спросил: — Астро-
ва знали? Астров во многом нам помог, и мы за это сох-
ранили ему жизнь 1 2.
С Астровым я знакома не была, но знала, что он
один из учеников Н. И.
— Астров, очевидно, клеветал на Бухарина и па
своих товарищей — его учеников, какими средствами
он был доведен до этого, мио неизвестно — я пе Аст-
ров, н я вам не помощница!
— Да, да,— сказал Берия, ничуть не смущаясь,—
дочь Ларина мало того что вышла замуж за врага на-
рода, но еще и защищает его.
Я еле сдержалась, чтобы не нагрубить в ответ. Оп
видел, что упоминание о Ларине приводит меня в край-
нее волнение. Возможно, садисту Берии как раз это и
доставляло удовлетворение.
— При чем тут Ларин? Не вспоминайте его имени!
Если бы я не была дочерью Ларипа, я не была бы же-
1 После своего освобождения л узнала, что Созыкип этот
был пе просто ппформатором, а сотрудником НКВД и, продви-
гаясь по службе, стал ближайшим помощником Берни. Одно
время возглавлял Молдавское НКВД.
2 В том, что жизнь Астрову была действительно сохране-
на, есть какая-то тайна. Возможно, что припллн во внимание
его особые заслуги веред следственными органами. Несмотря
па вынужденные клеветнические показания, другие ученики
Н, И,— в не только ученики — были расстреляны,
219
ной Бухарина. Вы это понимаете не хуже меня! Они
были друзьями!
Берия испытующе смотрел па меня, нахмурив
брони, и некоторое время молчал — меня трясло от вол-
нения,— казалось, оп что-то обдумывал и сам для себя
что-то решал, наконец проговорил:
— Кого вы спасаете, Анна Юрьевна, ведь Н. И. уже
пет,— он снова назвал Бухарина по имени и отчеству,—
теперь спасайте себя!
— Спасаю свою чистую совесть, Лаврентий Пав-
лович!
— Забудьте про совесть! — прокричал Берия.—
Вы слишком много болтаете! Хотите жить — молчите
о Бухарине. Пе будете молчать — будет вот что,— и
Берия приложил указательный палец правой руки к
своему виску.— Так обещаете мне молчать?! — произ-
нес оп категорическим, властным тоном, глядя мне пря-
мо в глаза, будто сам за меня уже дал это обещание.
Казалось, в тот миг решалась моя жизнь: буду ли я
дышать, будет ли биться мое сердце, и я обещала мол-
чать. Кроме того, я поймала себя на мысли, что именно
он, Берия, а не его Хозяин, почему-то захотел сохранить
мне жизнь, и это тоже в какой-то степени повлияло на
мое решение.
Я вела себя достойно, а под конец не выдержала и
сдалась. На душе стало мерзко от унизительного обе-
щания.
Забегая вперед, скажу, что свой обет я нарушила
уже через день. Я написала Сталину даже не заявле-
ние, а маленькую записочку — всего несколько слов.
Никак не могла решить, как к нему обратиться: «то-
варищ Сталин» было для меня непроизносимо, просто
«Сталин» показалось грубым (будто он не заслужил
этой грубости!), и я назвала его по имени и отчеству:
«Иосиф Виссарионович! Через толстые степы этой тюрь-
мы смотрю вам в глаза прямо. Я не верю в этот чудо-
вищный процесс. Зачем вам понадобилось губить Н. И.,
понять я пе могу». Иных слов я не нашла. Подписа-
лась двумя фамилиями, оставила листок с запиской на
столике в боксе, и меня вновь завели в камеру. Не ду-
маю, что моя записка дошла до Сталипа, но до Берии
она не могла не дойти. Зачем я ее написала? Очевидно,
затем, чтобы после своего унизительного обещания нар-
кому прийти в состояние душевного равновесия.
— Ну, пора кончать наш разговор,— сказал Бе-
рия.— Я надеюсь, теперь мы чай выпьем и фрукты вы
220
будете есть? Чудесный виноград. Вы же давно пе ели
винограда.
Но от фруктов и чая я снова отказалась.
— От фруктов вы не отделаетесь,— сказал Берпя
и в бумажном пакете отправил фрукты с конвойным ко
мне в камеру '.
Как только дверь кабинета паркома за мной закры-
лась, я вздохнула с великим облегчением. Еще один
тяжкий эпизод в круговорото тех драматических лет
оказался позади.
Для меня очередной нарком НКВД стал уже не тем
Берией, каким я воспринимала его в Грузии, ио, пожа-
луй, еще и пе тем извергом, каким оп был в действи-
тельности, о чем я узнала в дальнейшем из многочис-
ленных рассказов и воспоминаний людей, столкнувших-
ся с ним на следствии.
Этот безыдейный карьерист служил только Сталину,
но Сталину-диктатору. Пошатнись же его власть, Бе-
рия всадил бы нож ему в спи-пу. Берия не был сломлен
Сталиным, он изначально был преступником. И возмез-
дие пришло!
А. А. ГРОМЫКО
НАШ ГИММЛЕР
Мне врезался в память эпизод, связанный с Ялтин-
ской конференцией. Оп касался Берии и его отношений
со Сталиным.
Известно, что у Вождя имелся арсенал приемов, с
помощью которых он старался произвести впечатление
на Рузвельта и Черчилля. Одним из таких приемов
являлась напускная прямота и откровенность.
В Ялте во время обеда, который давала советская
делегация в честь американцев и англичан, Рузвельт
обратился к Сталину с вопросом:
— Кто этот господин, который сидит напротив пос-
ла Громыко?
Видимо, прежде чем сесть за стол, Берия не предста-
вился Рузвельту. Сталин ответил:
— A-а! Это же наш Гиммлер. Это — Берия.
1 Непонятным в удивительным показалось и то, что в пер-
вый год моего заключения в Москве,— а пробыла я там более
двух лет — мне были дважды переведены деньги внутренним
переводом для пользования тюремным ларьком. Без распоря-
жения Берии вряд ли кто-либо осмелился это сделать.
221
Меня поразила меткость сталинского сравнения. Не
только по существу, но и по внешнему виду эти два
изверга походили один на другого: Гиммлер — единст-
венный в окружении Гитлера, кто носил пенсне, Бе-
рия — единственный в сталинском окружении, которого
трудно представить без пенсне.
Заметил я, что Рузвельту стало явно не по себе от
этого сравнения, тем более что и Берия слышал все
сказанное. Ответ Сталина, конечно, смутил президента.
Он даже не знал, как на такую реплику реагировать.
На его лице появилось нечто, похожее на улыбку.
Берия не сказал ничего, однако улыбнулся, показав
свои желтые зубы. Такое сравнение его смутило еще
больше, а возможно, п озадачило.
В тот вечер Берия, и без того малоразговорчивый,
молчал, держался скованно. Зарубежные гости, кото-
рые находились у нас на виду, его как бы не замечали.
Как будто сама природа подготовила этого человека
для деятельности тайного характера. Интриги, наветы
па честных людей, фальшивки, клевета, кровавые рас-
правы — вот та стихия, в которой он чувствовал себя
как в своей тарелке.
Ветераны партии считали его выскочкой.
Достиг он высокого положения в стране из-за того,
что уже в период работы в Грузии па него падал отра-
женный от Сталина свет. Степень доверия, которым он
пользовался у полновластного диктатора, была высока,
и все это знали. Но правы, считаю, те историки, кото-
рые высказывают мнение: поживи Сталин еще какое-то
время, Берия скорее всего сам оказался бы в гигантской
мясорубке, создаваемой им собственными руками.
Н. СТАРОСТИН
«ДЕЛО» БРАТЬЕВ СТАРОСТИНЫХ
Братья Старостины олицетворяли собой успехи и необы-
чайную популярность «Спартака», которые столь болезненно
воспринимались почетным председателем «Динамо» Берия.
А Лаврентий Павлович не любил, когда кто-нибудь своим су-
ществованием на свободе напоминал ему о футбольных неуда-
чах опекаемого общества.
В 1942 году Николай, Александр, Андрей и Петр были аре-
стованы.
Так родилось «дело» братьев Старостиных.
Вспоминает Николай Старостин, старшин нз четырех брать-
ев, популярнейших советских футболистов 20—30-х годов.
222
...Не разрешив взять с собой никаких вещей, меня
вывели иа родную Спиридоновку.
Ровно через десять минут я оказался в «приемном
отделении» внутренней тюрьмы Лубянки. Еще часа че-
рез два дверь открылась, и молодой охранник с напуск-
ной свирепостью на лицо сказал: «Старостин Андрей —
выходи!» — Я удивлепно на пего посмотрел и ответил:
«Старостин, но не Андрей».
Парень растерялся. Видимо, с его стороны это был
явный прокол — до поры до времени мне не полагалось
знать о судьбе братьев.
Я понял, что Андрей где-то рядом.
Его и Петра арестовали в ту же ночь, что п мопя,—
с 20 на 21 марта 1942 года. Чуть позже взяли мужей
наших сестер Веры и Клавдии — известных футболис-
тов Петра Попова и Павла Тикстона и близких дру-
зей нашей семьи, тоже игроков московского «Спар-
така» — Евгения Архангельского и Станислава Леуту.
А вскоре один из конвоиров, нарушая все инструкции,
шепнул мне: «Александра привезли». Брат был в дей-
ствующей армии, и, видимо, па его доставку и прочно
формальности ушло какое-то время.
У этого мифического дела была своя вполне реаль-
ная предыстория. Генеральный секретарь ЦК ВЛКСМ
Александр Косарев считал, что «Спартак», который соз-
давался по его инициативе и при его поддержке, в сою-
зе с «Динамо» поможет комсомолу выиграть борьбу у
профсоюзов за руководство спортом. Но судьбе было
угодно в первые же годы знакомства столкнуть ведом-
ственные интересы предполагаемых союзников, прев-
ратив их в вечпых конкурентов.
Соперничество началось в 1936 году. И пе па ста-
дионе, а на Красной площади. Председатель прави-
тельственной комиссии по проведению Всесоюзного дня
физкультурника предложил включить в программу пра-
здника новинку: футбол у кремлевских стен. Всена-
родно любимая игра впервые предстанет перед взором
Сталина. Историческая миссия выпала «Спартаку».
Стоя на трибуне Мавзолея рядом со Сталиным, Ко-
сарев незаметно сжимал в правой руке белый носовой
платок. На тот случай, если игра вдруг придется пе по
вкусу «лучшему другу физкультурников». По отмашке
надлежало немедленно все прекратить. Бегая по «по-
лю», его заменил огромный ковер площадью 9 тысяч
квадратных метров, я непрерывно бросал взгляд на
Мавзолей, и чем дольше не было взмаха руки, тем от-
223
четливее становилось: футбол нравился. Вместо ого-
воренных 30 минут матч продолжался почти целый
тайм.
Трипадцатилетппй путь «Динамо» к пысочайшему
признанию «Спартак» преодолел за 43 минуты.
Новый 1937 год—новый взлет популярности. Те-
перь уже всенародной. Победное турне знаменитых бас-
ков по Советскому Союзу удалось остановить только
«Спартаку». А вскоре еще один мгновенный, но болез-
ненный укол. Первое в истории Страны Советов награж-
дение физкультурников правительственными награда-
ми. Общество «Динамо» получает орден Ленина. А ваш
покорный слуга принимает из рук Калинина сразу две
высшие награды — «Спартаку».и себе.
...Надо сказать, что Берия посещал практически ка-
ждый интересный матч. Вся незадача состояла в том,
что па 1938 и 1939 годы выпали наибольшие успехи
«Спартака».
Пожалуй, особо самолюбие Лаврентия Павловича
было задето в 1939 году. В полуфинале розыгрыша
Кубка СССР «Спартак» встречался с тбилисским «Ди-
намо» и победил. После этого благополучно выигрыва-
ем финал у ленинградской «Зари». «Спартак» получает
Кубок, устраивает банкет, празднует победу...
Через месяц меня неожиданно вызывают в ЦК к
заведующему отделом агитации и пропаганды Алексан-
дрову.
— Товарищ Старостин, принято решение переиграть
полуфинальный матч с тбилисцами. Надеюсь, вы под-
держите это решение.
— Это невозможно. Переигрывать полуфинал пос-
ле финала — случай в мировой практике небывалый.
— Не вам решать, что возможно, а что нет. Вас
вызвали не для дискуссии, а для того, чтобы передать
мнение товарища Жданова. Вы свободны.
На следующий день звонок первого секретаря Мос-
ковского комитета партии Щербакова.
— Николай Петрович! Игру придется переиграть.
Есть указание, которое не может быть не выполнено.
Готовьте команду.
...Во втором тайме беспрецедентной переигровки на-
падающий «Спартака» Георгий Глазков забивает гол.
Счет становится 3:0. Перевожу взгляд с табло на пра-
вительственную ложу. Берия встает, со злостью швыря-
ет стул в угол и уезжает со стадиона.
К чувству восстановленной справедливости приме-
224
щивается тревога. Тогда я не мог попять, откуда опа по-
явилась и что означала. А происходила простая, в сущ-
ности, вещь: гонимые мной последние годы смутные
предчувствия начали обретать свою плоть. Дьявол в
обличье Берии включил часы моей судьбы. Время
пошло...
По своей наивности я еще не догадывался, что далее
светские воскресные встречи на Патриарших прудах в
предписанном ходе вещей ничего уже изменить не
могли.
...Зимой па Патриарших был один нз лучших в Мо-
скве катков, где проводились матчи па первенство горо-
да по хоккею с мячом. Берия, живший в особняке не-
подалеку, нет-нет да и приходил па наши хоккейные иг-
ры в сопровождении охраны и многочисленной свиты.
Прошло 50 лет, но я хорошо помню его первый визит.
Я подъехал к нему. Разговаривали только на спортив-
ные темы. Кто как играет, что пового в команде. Потом
оп сказал: «Идите, Николай, играйте. Вы все объясни-
ли, мы посмотрим без вас, спасибо за информацию».
В тот раз оп представил меня своей свите: «Это тот са-
мый Старостин, который однажды убежал от меня в
Тифлисе».
Ни я, ни его окружение не знали, как реагировать
на услышанное, но сам Берия был явно доволен про-
изведенным эффектом. Он напомнил мне о давно забы-
том всеми матче. В начале двадцатых годов сборная
Москвы играла в Тбилиси. В рядах наших противников
играл грузный, не очень техничный, грубоватый левый
полузащитник. Это был Берия. Как правый крайний
нападения, я постоянно сталкивался с пим в единобор-
ствах. Правда, при моей тогдашней скорости пе состав-
ляло большого труда его обыграть. А во втором тайме
я действительно убежал от пего п забил гол.
Почему у Берии остался в памяти тот матч? Может
быть, потому что я стал потом известным футболистом
ц он считал для себя лестным, что играл против меня.
А может, потому что это был тот редкий случай в его
жизни, когда он, как все, играл по правилам. Потом мно-
гие годы играл только н один чужие ворота. Во знаю,
по даже, если я бы помипл тот матч, при всем желании
пе смог бы узнать в этом ожиревшем человеке в пенс-
не своего опекуна. Берия, словно прочитав мои мысли,
сказал: «Видите, Николай, какая любопытная штука
жизнь. Вы еще в форме, а я больше пе гожусь для спор-
тивных подвигов». И, посмотрев мне прямо в глаза, до-
8
Берия
225
бавил: «Правда, сейчас вы едва ли сможете от мспя
далеко убежать». И все вокруг рассмеялись.
Я вспомнил это н первую ночь своего пребывания во
внутренней тюрьме Лубянки. А вспомнив, вдруг уди-
вился: почему меня пе арестовали гораздо раньше? Раз-
мышляя о своем затянувшемся пребывании па свободе,
л и пе предполагал, на краю какой пропасти находился.
Потом я своем «деле» я читал сфабрикованные по-
казания о том, что, оказывается, для террора против ру-
ководителей партии п правительства среди спортсменов
была организована боевая группа во главе с Николаем
Старостиным...
Однако случилось непредвиденное: Молотов по под-
писал ордер па наш арест.
Воистину не знаешь, где найдешь, где потеряешь.
Моя дочь Евгения училась в то время в 175-й школе
Свердловского района. Там же, только в классе на год
старше, училась Светлана Сталина, п па год младше —
Светлана Молотова. Дочь Сталина держалась довольно
обособленно, дочь же Молотова была общительной, и
они с Евгенией даже дружили. Об этом хорошо знала
жена Молотова Жемчужина, бывшая тогда секретарем
Замоскворецкого райкома партии и каждый день приез-
жавшая в школу за дочерью после уроков.
Может быть, зная это, и дрогнула рука Молотова,
когда на зеленое сукно его стола лег ордер на арест с
фамилией Старостин.
Редчайший случай: Берии не удалось осуществить
задуманное. У мепя есть основания полагать, что, если
бы он смог «взять» нас в 1939 году, с братьями Старос-
тиными все было бы решено одним ударом. И сегодня
некому было бы мучить читателя своими воспомина-
ниями.
...1942-й — не 1939-й. Было не до футбола. И, чест-
но говоря, я начал думать, что опасность миновала.
Но Берия про пас по забыл. То, что в минуту нах-
лынувшей сентиментальности пе сделал председатель
Совнаркома Молотов в 1939-м, в 1942-м в здравом уме
и ясной памяти сделал секретарь ЦК Малепков.
...Я не разбирался в хитростях сталинской юриспру-
денции. Мне еще надлежало освоить законы того мира,
в котором предстояло прожить ближайшие 12 лет. Но
даже мне, дилетанту, было заметпо, как мучилось с
нами следствие. Начав с терроризма, оно скатилось до
обвинений в хищении вагона с мануфактурой, который
при первой же проверке сразу нашелся, и в конце
226
концов вынуждено было опускаться до явной пеле-
пицы — обвинения в пропаганде правое буржуазного
спорта.
За два года пребывания в одиночке внутренней
тюрьмы Лубянки я так и пе смог привыкнуть, что лю-
бая нелепица в этом ведомстве тянула минимум на де-
сять лет. И все-таки после суда мы пе скрывали радос-
ти: 10 лет лагерей — по тем временам это был почти
оправдательный приговор. Вот маршрут моей десятилет-
ней экскурсии по сталинским местам: Ухта — Хаба-
ровск — Комсомольск-на-Амуре — Ульяновск — Акмо-
линск — Алма-Ата.
Пе хочу делать из себя мучепика. Бывало всякое,
но в основном я отбывал срок не в самых тяжелых ус-
ловиях. Тщеславие и ведомственные амбиции генера-
лов, возглавлявших местные «Динамо», оказались силь-
нее страха перед Берией. В тс годы разыгрывалось пер-
венство ГУЛАГа, и каждый из них хотел иметь хоро-
шую команду. Меня хоть и негласно, чтобы, не дай бог,
не дошло до Москвы, привлекали к работе тренером.
Футбол спас мне жизнь.
В 1954 году в Алма-Ату позвонил помощник Хру-
щева Лебедев. Он родился и вырос в Тарасовке, маль-
чишкой бегал смотреть тренировки «Спартака». И при
первой возможности лично занялся пересмотром «де-
ла» Старостиных. Вскоре в Москве мы вновь встрети-
лись с братьями. Впервые за 12 лет.
В. Н. НОВИКОВ
«ШЕФСТВО» БЕРИИ
Имя Владимира Николаевича Новикова в свое время было
широко известно. В годы Великой Отечественной войны ему
пришлось возглавлять производство почти всего стрелкового
оружия. Затем оп долгое время работал заместителем Предсе-
дателя Совета Министров РСФСР и СССР. Герой Социалисти-
ческого 'Груда. Автор книги воспоминаний «Накануне и в дни
войны».
Горькая чаша арестов, допросов, заключений по ми-
повала моих товарище!’ по работе, которых я хорошо
знал. Это нарком оборонной промышленности Б. Л. Ван-
ников, директора крупных заводов И. А. Барсуков,
Ф. К. Чарский, С. К. Медведев, начальник конструктор-
ского бюро Ижмаша Гессе... В судьбе некоторых из них
я принимал посильное участие и был счастлив, когда
227
удавалось им чем-то помочь и они возвращались к нор-
мальной жизни.
Я далек от мысли хоть как-то оправдать массовые
репрессии партийных, военных, хозяйственных кадров,
рабочих, крестьян, интеллигенции. Но в топ отрасли,
где я работал, в предвоенную и особенно в военную
пору органы госбезопасности, я бы сказал, вели себя
все же относительно смирно. Спустя годы, когда узнал
многие трагические факты о беззакониях н политиче-
ском терроре 30, 40, 50-х годов, я нс раз задавал себе
вопрос: «Почему репрессии в годы вейпы в меньшей
мере коснулись оборонной промышленности, по край-
ней мерс па тех участках, где довелось работать?» И во-
лей-неволей приходил к выводу, что все упиралось в
одного человека — в Л. II. Берпю. Дело в том, что наш
наркомат в начало войны подчинили НКИД или, вер-
нее, как члену ГКО, Берии. Следовательно, и отвечал
оп за пас перед Сталиным лично.
Сейчас часто поминают эту зловещую фигуру, каза-
лось, вечно сопровождавшую Сталипа. Но подходит к
его оценке упрощенно, по идя дальше «мрачной лич-
ности» п «кровавого палача». А был он, парком НКВД
Лаврентий Павлович Берия, далеко пе прост и по так
примитивен, каким кажется большинству писателей и
других творческих люден, а с их легкой руки н миллио-
нам читателей п зрителей.
Помнится, в копце июля 1941 года Берия проводил
совещание. Мы с Д. Ф. Устиновым были приглашены
по поводу необходимости резкого увеличения выпуска
винтовок. Сидели от Берни сбоку шагах в семи-восьми.
Производил оп впечатление человека решительного.
Лицо широкое, бритое, холеное, с бледным оттенком,
очки-пенсне. Волосы темные, лысина. На руках кольца.
По виду национальность попять трудно.
Вопрос к нам:
— Товарищ Устинов, когда вы по Ижевску выйдете
на выпуск пяти тысяч винтовок в сутки?
Дмитрий Федорович попросил, чтобы по этому во-
просу доложил его заместитель — Новиков, который
еще недавно был директором этого завода и меньше
месяца как переведен в Москву.
Я встал п доложил, что для достижения такого
уровня потребуется по менее семи-восьми месяцев, так
как сейчас выпускают порядка двух тысяч винтовок в
сутки.
Берия нахмурился:
228
— Что же это вы, товарищ Новиков, зпаете, что па
фронте одних убивают или ранят, а другие ждут осво-
бодившиеся винтовки, а вы — семь месяцев... Это пе го-
дится, падо уложиться в три месяца. Вы завод знаете,
кто еще может нам помочь?
Я ответил, что при любых условиях уложиться в на-
званный срок невозможно.
Создали комиссию из двух заместителей председа-
теля Госплана В. В. Кузнецова, 11. И. Кирпичникова
и меня. Срок — два дня. Дать предложения, как выйти
на пять тысяч винтовок в сутки за три месяца.
Сидели мы двое суток, почти пе уезжая домой. Го-
ворили с заводом, главком и так далее, придумать ни-
чего не могли. Кузнецов и Кирпичников склонялись
согласиться с трехмесячным сроком. Я отказался под-
писать бумагу, ссылаясь на нереальность такого реше-
ния. Документ ушел с пометкой «т. Новиков от подписи
отказался».
Опять мы па докладе у Берии, опять полный каби-
нет народа, включая пе только наркомов оборонных от-
раслей, но и других.
Дошла очередь и до нашего вопроса. Берия читает
бумагу. Обращаясь к Кузнецову, спрашивает, почему
нет подписи Новикова?
Василий Васильевич отвечает, что Новиков считает
сроки нереальными.
Тогда Берия ко мне довольно сердито:
— Какой срок ставить, товарищ Новиков?
Я еще раз подтвердил, что минимальный срок — это
с патяжкой семь месяцев.
Берия сплюнул в сторону, выругался и сказал:
— Принять предложение Новикова.
Па этом инцидент был исчерпан.
Мы часто бывали в здании па Лубянке, там сидел
опекающий пас аппарат ГКО во главе с Петром Ивано-
вичем Кирпичниковым. Я как-то у товарищей поинте-
ресовался: «Почему же Берия принял мое предложе-
ние при другом мнении авторитетных членов комис-
сии?» Мне разъяснили, что оп смертельно боится обма-
нуть Сталина, который многое прощает, по обмана —
никогда.
Следует сказать, что, после того как мы оказались
в сфере влияния органов безопасности, аресты завод-
ских работников любого ранга практически прекрати-
лись. Во всяком случае, на всех заводах, где я бывал
во время войны, а таких заводов были десятки. Если жо
229
такое случалось, то в известность обязательно ставили
Устинова или кого-то из его замов. А руководство пар-
комата Берии оберегал особо. Как-то В. М. Рябиков —
первый заместитель наркома — проездом па артилле-
рийский завод остановился па один день в Ижевске.
Все руководство Удмуртии его хороню знало. Я в это
время находился там же, подгоняя производство авиа-
ционных пушек. Был конец 1943-го или начало 1944 го-
да. Война покатилась уже в другую сторону, руководи-
мые нами заводы программу выполняли образцово.
Рябиков попал к нам в воскресный депь, и утром, часов
в одиннадцать, решили позавтракать вместе с руковод-
ством области. Были первый секретарь обкома ВКП(б)
А. II. Чекипов, парком внутренних дел республики
М. В. Кузнецов, директор машиностроительного заво-
да М. А. Иванов и я. Выпили немного, затем решили
пригласить ясеп, чтобы познакомить с Василием Михай-
ловичем. В разгар встречи мне директор завода шепнул,
что в одной из комнат особняка, где проходила встреча,
находится представитель КПК от товарища Шкиря-
това. Может быть, его пригласить? Я сказал: «Куда же
теперь приглашать, когда все мы выпивши». В этот же
депь Рябиков уехал.
Через десять дней меня и Рябикова вызвали к Мат-
вею Федоровичу Шкирятову, которого Сталин называл
«совестью нашей партии». Он нам зачитал утрированно
написанную реляцию: мол, пьяпка во время войны и
так далее. Через три дня мы оба получили выписку из
протокола, где нам объявили по выговору за недостой-
ное поведение за подписью А. А. Андреева. Неприят-
ность, конечно, большая. Мы написали заявление Анд-
рееву, что нас оклеветали. Опять вызывают к Шкиря-
тову. «Что же это, для вас, дорогие товарищи, решение
ЦК — ложь и клевета?» Мы немного струсили от такого
попорота и попросили заявление обратно, но в этом
нам отказали. Это вызвало дополнительное беспо-
койство. Через две педели получаем новое решение за
той же подписью: вынесенные нам выговоры спять.
В чем дело — пе поймем. Оказалось, что Берия звонил
М. В. Кузнецову в Ижевск и попросил справку от своих
органов в Удмуртии, как проходила встреча Рябикова
в Ижевске. Кузнецов, конечно, все дал совершенно в
другом свете, чем это представил работник КПК.
А дальше, как мы узнали, Берия позвонил Андрееву и
сказал, что факт с Рябиковым и Новиковым работники
КПК исказили, что оп лично все проверил через нар-
230
кома внутренних дел республики. Выговоры даны неза-
конно, и нужно их спять. Думаю, Берии было невы-
годно, чтобы подчиненные ему работники были запят-
наны. Это подтвердилось и в дальнейшем.
С другой стороны, за каждым из нас была установ-
лена очень тщательно организованная слежка. Кто ее
организовал, я сказать пе могу, то ли это было по лич-
ному указанию Берии, то ли по инициативе его заме-
стителей, но постоянный пригляд мы чувствовали.
Причем аппарат госбезопасности интересовало глав-
ное — как мы организуем дело по заданиям ГКО, на-
сколько уверенно идет выполнение планов по по-
ставкам вооружения фронту и паши политические
взгляды.
С 1939 года я был хорошо знаком с первым секре-
тарем Удмуртского обкома А. П. Чекиповым, у нас
сложилось по только полное взаимопонимание, по и
настоящая дружба. Примерно в это же время наркомом
внутренних дел Удмуртии был назначен Михаил Ва-
сильевич Кузнецов. Моему сближению с Кузнецовым
помогли два обстоятельства. Во-первых, мы жили в од-
ном особняке. Оп занимал одну половину, а я — дру-
гую, так что мы были соседями. Во-вторых, суточный
отчет о сдаче всех видов продукции в ГКО, а оп по-
падал к Берии, мы должны были подписывать после
12 часов почи втроем — Новиков, Чекипов, Кузнецов.
Это пас еще больше связало, как ответственных за одно
и то же дело перед партией и правительством. Поэтому
виделись мы очень часто, ездили за советом друг к
другу, подружились семьями. Обычно после 12 часов
ночи собирались у меня в кабинете для подписи теле-
граммы и, конечно, часа в два-три почи вместе ужи-
нали. В четыре-пять часов утра обычно закапчивали
рабочий день.
Пашу дружбу и доверие друг к другу лучше всего
характеризует хотя бы такой из ряда вон выходящий
пример. В начало войны полным ходом шла эвакуация
оборонной промышленности на восток. Что касается
ижевских заводов, то направленное па них оборудова-
ние из центральных районов страны (станки, прессы
и т. д.) было получено где-то в первой половине ноября
1941 года и в первых числах декабря установлено в
цехах и задействовано. А это ни много пи мало, а около
пяти тысяч механизмов.
В конце декабря 1941 года, а может быть, в начало
января 1942 года мне ночью звопит па завод Кузнецов;
231
— Владимир Николаевич, может быть, подъедешь
ко мпе, надо срочно посоветоваться.
Приезжаю. Захожу в кабинет, сажусь. Оп мне сразу:
«Вот, тудыт твою... читай, мпе тебя проверять надо» —
и протягивает телеграмму: «Проверить деятельность
заместителя наркома вооружения СССР Новикова В. Н.
и директора машиностроительного завода Иванова М. А.
По имеющимся данным, на сегодня под откосами подъ-
ездных железнодорожных путей к заводам валяется
семь тысяч единиц станочного оборудования, эвакуиро-
ванного с других заводов. Оборудование пропадает под
снегом. Итоги проверки доложите. Берия».
Я прочитал и обомлел:
— Михаил, какая сволочь могла дать такую инфор-
мацию, я пе знаю, по это же вранье и провокация.
Кузнецов меня заверил, что от его ведомства такое
сообщение никто пе давал. Кто же тогда?
— Я вижу, что и над тобой, значит, контроль по-
ставлен, Миша, так или нет?
— Наверное,— отвечает.— Я вспомнил, что какой-
то контролер из центра приезжал, мне об этом ребята
докладывали, но у мепя оп не был. Вроде поболтался
здесь п уехал.
— Ну вот, я думаю, оп и вскрыл «гнойник». Что бу-
дем делать?
Решили поехать в обком к Чекппову и посоветовать-
ся. Ведь никаких стапков у железнодорожных веток за-
вода уже больше месяца и в помипо пет, а пакости
пишут.
Чекипов прочитал телеграмму. Посидели, подумали,
повозмущались. В копце раздумий я предложил:
— Давайте завтра утром возьмем Иванова, кого-
нибудь из железнодорожников и объедем все места, где
разгружали стапки, а потом решим, что отвечать.
Утром облазили все, где могло быть и где разгру-
жалось оборудование. Нашли шесть стапков, поломан-
ных в пути, пе пригодных для производства. Отпустили
па работу Иванова и железнодорожника и втроем по-
ехали в здание НКВД. Сочинили ответную телеграмму:
«Берии. На ваш помер... лично осмотрены все места
разгрузки эвакуированного оборудования. Обычно при-
бывающие станки и другое оборудование забиралось от
железных дорог в течение трех — пяти дней после при-
бытия и размещалось в цехах для работы п часть вре-
менно па склад. Под откосами и под снегом нашли всего
шесть станков, поломанных в дороге, непригодных для
232
использования. К Вам поступила ложная информация».
Подписи: «М. Кузнецов, А. Чекинов, В. Новиков».
Читатель поймет, что такой ответ и в такой адрес
для Кузнецова был шагом сверхрисковаппым, так как
ответ подписал тот, кого органы должны были прове-
рять. Я не хотел ставить подписи, говорил, что это под-
ведет Михаила, могут быть плохие последствия. Но они
с Чекиповым настояли, сказав, что это отучит давать
такие провокационные телеграммы.
Жили ожиданием несколько дней. Реакции па наш
общий ответ по последовало. Дышать стало легче. Вот
что значит настоящая дружба.
Шло время. Росло производство винтовок и авиа-
ционного пулемета Березина, уже освоили выпуск двух
типов противотанковых ружей — ПТРД и ПТРС, на-
чался выпуск эвакуированных из Тулы производств
пистолетов ТТ и револьверов — нагап, шла реконструк-
ция и расширение всех ижевских заводов. Я почти по-
ловину времени отдавал увеличению выпуска пулеме-
тов «максим», о чем обещал лично Сталину. В особо
острых ситуациях звопнл прямо Берии. Если его пе
было па месте, видимо, ему сразу докладывали, и оп,
пе ожидая повторного вызова, перезванивал сам, за-
давая вопрос: «Ну, в чем там дело?» Если я доклады-
вал, что угля осталось на сутки и прошу помочь, он
обычно отвечал: «Ладно, что-нибудь придумаем». Или
говорил: «Вот, даю трубку Вахрушеву (парком уголь-
ной промышленности.— В. И.), расскажи ему, пусть
принимает меры». Власть у Верин была большая, и ча-
сто маршруты из Кузбасса, направленные в Казань,
где были авиационные заводы, оп поворачивал в
Ижевск. Известно, что через некоторое время, видимо,
дело дошло до Маленкова, который опекал авиацию,
и поезда с углем до Казани шли под особой военной
охраной.
В марте или апреле 1942 года в Ижевске вдруг
появился геперал-лейтенапт госбезопасности. Заходит
ко мне:
— Товарищ Новиков, я к вам приехал по поручению
и личному указанию Лаврентия Павловича. Специально
наблюдать за ходом производства пулеметов «максим».
Фамилия Ткаченко.
Звоню Кирпичникову и спрашиваю, с какой целью
прилетел генерал Ткаченко? Ничего не зпает и пе ве-
дает. Звоню Устинову. Устинов ответил, что не только
ко мне прислали, к Барсукову тоже. Какое задание
233
имеет Ткаченко, не знает. Звоню Чекипову — тот же
результат. Поехал к М. В. Кузнецову, думаю, ему
должно быть известно, для чего приехал этот генерал.
Михаил Васильевич сказал, что Ткаченко у него был и
сказал, что приехал наблюдать за производством пуле-
метов «максим». Добавил, что звонил товарищам в
Москву, те сказали, что Ткаченко сейчас без должности,
до этого был в Литве, там якобы перестарался: постре-
ляли невинных людей. Оттуда его освободили, а нового
назначения пока пе дали.
Начались нудные дпи. Я стал человеком с «хво-
стом». Приезжаю к себе в кабинет утром, Ткаченко ужо
сидит в кабинете. Бросил мне фразу;
— Вы, товарищ Новиков, работайте, как всегда,
я вам мешать пе буду.
И вот началось. Я в цех, и оп в цех. Я провожу со-
вещание, и оп сидит. Я еду па другой завод, хожу по
цехам, и он за мной. Ну просто ходит с утра до ночи
за мной, как тень. Единственное, куда он со мной не
таскался, так это в обком, горком или в НКВД. Но
тогда, оставаясь на заводе, часто беседовал с началь-
никами цехов, отделов, директором, отдельными рабо-
чими.
Я как-то проводил очередное совещание по пулеме-
там «максим». График сдачи выдерживали, правда, не-
которые дпи программу закапчивали пе к 12 ночи, а к
4—6 часам утра.
После совещания остались в кабинете вдвоем с Тка-
ченко. Оп мне сказал, что хочет поговорить один на
один. Я перешел из-за письменного стола и сел напро-
тив генерала, приготовился слушать.
Ткаченко достает из бокового кармана бумажку и
зачитывает примерно следующее: «Товарищу Берии
Лаврентию Павловичу. На Ижевском заводе, где про-
изводится пулемет «максим», мною выявлены вреди-
тели: начальник цеха № 5 Викторов А. П. и начальник
цеха № 8 Афанасьев Л. В. Их работа приводит к срыву
программы, поэтому прошу Вашего согласия их репрес-
сировать. Кроме того, директор этого завода Дубовой —
очень слабый работник. Я прошу Вашего указания его
от работы освободить, а директором завода назначить
Сысоева П. А., ныне работающего главным механиком
на Ижевском машиностроительном заводе. Прошу так-
же указать товарищу Новикову, чтобы оп больше уде-
лял внимания производству пулеметов «максим». Тка-
ченко».
234
Я постарался быть спокойным, по внутри у меня всо
клокотало.
— Во-первых,— говорю,— вы ничего не понимаете
в производстве, поэтому ткнули пальцем в небо и на-
шли вредителей там, где их пет. Начальники цехов,
которых вы назвали, еще совсем молодые ребята, у них
есть промашки, по пе по их вине, а по пашей, так как
мы им не совсем ритмично подаем заготовки для дета-
лей, по это дело выправляется п никакого срыва про-
граммы я пе предвижу. Что касается директора Дубо-
вого, то оп работает добросовестно, по вам же яспо, что
я его подменяю в эти тяжелые дни. И если надо осво-
бодить от работы, по вашему мнению, директора, так
это надо освободить меня.
Что касается Сысоева, то оп работник очень хоро-
ший, по па том заводе в десять раз нужнее, чем здесь,
так как он отвечает за работу двенадцати тысяч стан-
ков. Другого такого главного механика в короткий срок
не найти.
Так что, с моей точки зрения, вы товарища Берию
дезинформируете и пишете, простите меня за грубость,
чистую чушь.
Ткаченко сложил бумажку, положил в карман и
куда-то уехал. Это, наверное, было часа в три-четыре
дпя. Я продолжал работать, позвонив о подготовленной
телеграмме Чекинову, который в ответ только вздохнул
и сказал протяжно: «Да...» После обеда я уехал на про-
изводство противотанковых ружей. К 11 часам вечера
вернулся в кабинет директора завода Дубового. Занялся
почтой, по нервы, конечно, у меня напряжены. Отпра-
вил телеграмму Ткачепко или пет? Может быть, еще
какую-нибудь пакость приписал после разговора со
мпой, думаю, от этого негодяя всего ожидать можно.
Уже после трех часов почи раздается звонок по ВЧ.
— Новиков?
- Да!
— Здравствуй, говорит Берия. Кто у тебя эти на-
чальники цехов... как их... Викторов и Афанасьев?
Я объяснил, что это очень хорошие товарищи, мо-
лодые, работают с энтузиазмом, программу выполняют.
Я к ним никаких претензий пе имею.
— А как Дубовой работает?
Я сказал, что очень старается, а я у пего хорошая
подмога, во всяком случае, все делаю, чтобы на заводе
все было нормально.
— А кто такой Сысоев?
235
Я объяснил важность фигуры главного механика на
таком гиганте, как завод № 74.
— Слушай, а где Ткаченко?
В этот момент Ткаченко появляется в дверях.
Я отвечаю:
— Он куда-то уходил, а сейчас вот появился в
дверях.
— Дай ему трубку.
Ткаченко берет трубку. Дальше слышу через каж-
дые три-четыре слова такой мат, что... Короче, смысл
сводился к следующему: «Я зачем тебя, сволочь та-
кую, послал к Новикову — шпионить за ним или помо-
гать ему? За твою телеграмму ты, такая-то б... подле-
жишь расстрелу. Я до тебя доберусь. Пе тем делом ты
занялся, я тебя помогать послал, а ты чем занимаешься?
По привычке кляузы разводишь па хороших работни-
ков? Расстреляю».
Ткаченко стоит пе бледный, а синий и только бор-
мочет бесконечно: «Слушаюсь, товарищ парком».
Затем Берия бросил трубку. Такого «воспитания»
я в жизни пе слышал пи раньше, пи поздпее. После
этого случая Ткаченко ко мне пе появлялся примерно
дней десять. А вскоре и совсем уехал куда-то.
Жизнь п работа продолжались. Продолжалась и
войпа. И, к сожалению, все так же в те годы человече-
ская жизнь ценилась очень дешево.
Один раз захожу к М. В. Кузнецову в кабинет. Он
один. Сидит, уставившись взглядом В'степу.
— Ты что это, Миша, задумался?
Оп под хмельком. Как будто очнулся после моих
слов и махнул безнадежно рукой:
— Видишь, Владимир, у пас порядок: список лиц,
приговоренных к расстрелу, посылаем па утверждение
в Москву с краткой справкой — за что расстрел. Сейчас
получил список обратно — утвержден па 26 человек.
Трех человек вычеркнули почему-то, причем ранее ни-
кто пикого по вычеркивал, а мы их уже расстреляли.
Думаю, неудивительно, что Кузнецов медленно, но
верно спивался па такой работе и умер совсем молодым.
После войны «шефство» Берии над нами закон-
чилось. И снова посыпались аресты. Репрессировали
моих друзей военных лет заместителя наркома во-
оружения И. А. Мирзахапова и маршала артиллерии
Н. Д. Яковлева. К счастью, их вскоре освободили, но
судьбы-то все же искалечили.
Думаю, сказанного хватит, чтобы хоть немного
236
представить, как мы жили и работали в то страшное
время. На мой взгляд, Берия старался пе трогать ра-
ботников оборонной промышленности и, более того,
помогал наги в годы войны по двум причинам. Во-пер-
вых, он боялся Сталина, боялся его гнева, боялся по-
терять его доверие и расположение, если «вождь всех
времен и народов» вдруг засомневается в преданности
и исполнительности верного Лаврентия. Значит, все,
за что Берия отвечал, должно было крутиться, как
швейцарские часы: тихо, точно, надежно.
А во-вторых, это был дальний прицел, стратегиче-
ский, так сказать, расчет. Всеми силами Берия старался
создать себе репутацию пе только у Сталина, но и у чле-
нов ЦК, Политбюро, правительства — незаменимого и
талантливого организатора, проницательного и вдум-
чивого руководителя. (Кстати, в последнем слове на
суде Берия, признав себя виновным, просил сохранить
ему жизнь, учитывая его огромный опыт организатора
и руководителя.) Берия, как никто другой, понимал,
что Сталин пе вечен и рапо или поздно встанет вопрос
о его преемнике, встанет вопрос о власти. Берия, как
никто другой, знал, что власть можно взять силой.
Недаром он так пекся о войсках НКВД и настойчиво
стремился распространить свое влияние в армии (прав-
да, пе забывая при этом фабриковать новые громкие
«дела» па видных военачальников, прославленных пол-
ководцев гражданской и Великой Отечественной войн).
Но оп пе сбрасывал со счетов и мирный вариант. А по-
чему бы и пет? Лучший паркомат в стране — НКВД
(с 1943 года НКВД разделилось на МВД и МГБ.—
Ред.). Трудится денно и нощно, освобождая государ-
ство рабочих и крестьян от «нечисти». Лучшие отрасли
народного хозяйства — те, которые курирует Берия.
Словом, кандидатура — лучше и ие сыщешь. Слава бо-
гу, пе вышло.
Н. С. ХРУЩЕВ
ЛАВРЕНТИЙ
Когда Берия появился в Москве, то жизнь Сталина
и коллектива, который сложился вокруг пего, приоб-
рела совершенно другой характер.
Если я, бывало, один на один беседовал со Стали-
ным, оп даже мне иногда высказывал свое недовольство:
— Когда у пас не было Берии в Москве, у нас как-
то по-другому проходили встречи, по-другому проходили
237
обеды и ужины. Сейчас же обязательно он вносит ка-
кую-то страсть, соревнование, кто больше выпьет. Соз-
дается атмосфера, когда люди лишнее выпивают и на-
рушается тот порядок, который был у пас.
Я полностью был согласен со Сталиным, но должен
сказать, что тогда уже относился с недоверием к таким
его заявлениям.
Я чувствовал, что Сталин другой раз, грубо говоря,
провоцирует разговор па ту или другую тему с тем,
чтобы выявить настроение того, с кем он беседует. Я ви-
дел, что Сталин и Берия очень дружны между собой.
Насколько эта дружба была искренна, мне тогда было
непонятно и неизвестно, по, во всяком случае, я пони-
мал, что не случайно Берия был назначен заместителем
наркома внутренних дел, а в скором времени, когда
Ежов был смещен, арестован и казнен, Берия стал вла-
стелином Наркомата внутренних дел. Оп приобрел ре-
шающее влияние в коллективе. Я замечал, что окру-
жающие Сталипа люди, занимавшие более высокие
посты и в партии, и в государстве по сравнению с Бе-
рией, вынуждены были считаться с ним и даже заиски-
вать, лебезить, подхалимничать перед ним, особенно
Кагапович. Я пе видел такого нехорошего, подлого под-
лизывания только со стороны Молотова.
Молотов на мепя производил в те времена впечатле-
ние человека независимого, самостоятельно рассуждаю-
щего. Он имел свои суждения по тому или другому
вопросу, высказывался и высказывал Сталину, что оп
думает. Было видно, что Сталину это не нравится, а Мо-
лотов все-таки настаивал. Это, я бы сказал, было исклю-
чением. Мы, которые становились в оппозицию к Ста-
лину.
Сталин перед войной стал как бы мрачнее, на его
лице было больше задумчивости, оп больше стал сам
пить и стал других спаивать. Буквально спаивать. Мы
между собой перебрасывались, как бы поскорее кончить
этот обед, этот ужни.
А другой раз, еще до ужина, до обеда, говорили:
— Ну как, сегодня будет вызов или не будет?
Мы хотели, чтобы этого вызова не было, потому что
нам нужно было работать, а Сталип лишал нас этой
возможности. Эти обеды продолжались целыми ночами,
а другой раз даже до рассвета. Опи парализовали ра-
боту правительства и партийных руководителей, потому
что, уйдя оттуда, просидев ночь «под парами», нака-
чанный этим вином человек уже не мог работать.
238
Водки и копьяку пили мало. Кто желал, мог пить
в неограниченном количестве, по сам Сталип выпивал
рюмку копьяку или водки в пачале обеда, а потом вппо,
вино. Если пить вппо пять-шесть часов, хотя и малень-
кими бокалами, так, черт его знает, даже если так воду
пить, то и от воды опьянеешь, а пе только от этого
вина. Всех буквально воротило, до рвоты доходило, по
Сталип был в этих вопросах неумолим.
Берия тут вертелся с шутками-прибаутками. Эти
шутки-прибаутки сдабривали вечера п питие у Ста-
липа. И сам Берия напивался, по я чувствовал, что
Берия это делает пе для удовольствия, что он не хочет
напиваться. Оп тоже другой раз выражался довольно
резко, грубо, что приходится напиваться. Оп так делал
из угодничества к Сталину и принуждал других:
— Надо скорее напиться. Когда напьемся, тогда
скорее разойдемся. Все равно оп так не отпустит.
Я понимал, что такая атмосфера создалась в резуль-
тате, если грубо говорить, вроде какого-то упадниче-
ства. Сталип видел надвигающуюся лавину, неумоли-
мую, от которой уйти нельзя, и уже была подорвана
его вера в возможность справиться с ней. А лапиной
этой была война, неотвратимая война с Германией...
В этот предвоенный период, если кто-то па этих обе-
дах говорил, что он пе может или пе хочет пить, то это
считалось совершенно недопустимым, и потом завели в
шутку такой порядок, что если кто пе выпивает объяв-
ленный тост, то полагается ому в виде штрафа еще
дополнительно один бокал, а может быть, даже и не-
сколько. Потом и другие всякие были тут выдумки.
Во всех этих «шуточках» очень большую роль играл
Берия, и все они сводились к тому, чтобы как можпо
больше выпить и накачать всех. И это делалось потому,
что Сталин этого хотел, именно Сталип.
Могут меня спросить:
— Что же, Сталин был пьяница?
Можпо сказать, что был и не был. Был в том смысле,
что в последние годы пе обходилось без того, чтобы
пить, пить, пить. С другой стороны, никогда он пе на-
качивал себя так, как своих гостей. Выпало, он наливал
вино в небольшой бокал и даже разбавлял его водой.
Но боже упаси, чтобы кто-либо другой сделал подобное.
Сейчас же штраф за уклонение, за обман общества. Это
была шутка, по пить-то надо было всерьез за эту шутку.
А потом этого человека, который в шутку пил, застав-
ляли еще всерьез выпить, и он расплачивался своим
239
состоянием, своим здоровьем. Все это я объясняю
только лишь душевным состоянием Сталина. Это как
в песнях русских пели: «утопить горе в випе». Вот здесь,
видимо, было то же самое.
После войны у меня заболели почки, и врачи кате-
горически запретили мпе пить спиртные напитки.
Я Сталину об этом сказал, и он какое-то время даже,
бывало, брал меня под защиту, но это было очень непро-
должительно. И тут Берия сыграл свою роль, сказав,
что у пего тоже почки больные, по оп пьет, и ничего.
Так я лишился защитной брони в том, что у меня боль-
ные почки, что мпе пить нельзя: все равно пей, пока
живешь, пока ходишь...
В процессе знакомства и частых встреч с Берией
выявлялась его политическая физиономия. В первое
время нашего знакомства Берия производил очень хо-
рошее впечатление. Мы с ним па пленумах ЦК всегда
рядом сидели, обменивались мнениями, другой раз шу-
тили, как всегда бывает между людьми, у которых со-
храняются хорошие отношения.
Потом началось. Когда раскрыли врагов народа,
после ареста военных, после ареста группы Тухачевско-
го, Сталии высказал мысль, что надо заменить нарко-
ма внутренних дел Ягоду, что Ягода, мол, пе справля-
ется. Я не помню сейчас аргументацию, по встал этот
вопрос. Оп назвал Ежова. Ежов был начальником кад-
ров Центрального Комитета. Я Ежова давно зпал. Ежов
на меня производил впечатление хорошее, оп был вни-
мательным человеком. Я зпал, что Ежов — питерский
рабочий, с 1918 года в партии. Это была высокая мар-
ка — питерский рабочий.
Когда Ежов был выдвинут, я пе зпал глубоких мо-
тивов и аргументации Сталина. Я лично хорошо отно-
сился к Ягоде, пе видел и пе чувствовал какой-то анти-
партийпости в его действиях.
Был назначен Ежов. Репрессии еще больше увели-
чились: тут началось буквально избиение и военных, и
гражданских партийных работников. Потом дошла оче-
редь до хозяйственных работников. Наркомат тяже-
лой промышленности возглавлял Серго Орджоникидзе,
Наркомат путей сообщения возглавлял Каганович. На-
чались повальные аресты людей.
Ежов был в очень хороших дружеских отношениях
с Маленковым.
Через какое-то время, точно сейчас не помню, но
это не столь важно, даты всегда можно проверить, Ста-
240
лин поднял вопрос о том. что надо было бы подкрепить
Ежова, падо дать ему заместителя, и спросил его.
Тот ответил:
— Было бы хорошо.
— Кого вы думаете?
Ежов сказал:
— Я бы просил дать мпе Маленкова первым заме-
стителем.
Такие разговоры были, по-моему, несколько раз.
Опи возникали, по вопрос пе решался.
Потом Сталин сказал Ежову:
— Нет, видимо, Маленкова вам пе стоит брать. Ма-
ленкова мы пе дадим, потому что он сейчас заведует
кадрами ЦК.
...Сталип в конце концов предложил Ежову назна-
чить к нему заместителем Берию.
...В том, что Сталин назвал Берию, проявилось его
нарастающее недовольство Ежовым; уже намечалась
замена Ежова. Ежов все правильно понял. Оп понял,
что это конец его деятельности, что его «звезда» зака-
тывается, а может быть, оп почувствовал, что кончает-
ся и вообще его существование.
Оп сказал:
— Конечно, товарищ Берпя достойный человек, тут
нет вопроса. Он не только заместителем, по и нарко-
мом может быть.
Сталин возразил:
— Наркомом, я считаю, оп пе может быть, а заме-
стителем вашим будет хорошим.
Тут же Берию утвердили заместителем Ежова.
Так как у меня были хорошие отношения с Берией,
я подошел к пему после заседания и полусерьезно, по-
лушутливо поздравил его.
Берия сказал:
— Нет, я пе принимаю твоих поздравлений.
Я говорю;
— Почему?
— Ты же пе согласился, когда о тебе разговор вел-
ся и тебя прочили заместителем к Молотову. Так поче-
му же должен я радоваться, что меня назначили за-
местителем к Ежову? Мне лучше было бы остаться
в Грузии.
Я думаю, что, наверное, в то время Берия искренне
это говорил.
Берия перешел в НКВД, и в первое время его
241
деятельность у Ежова проявлялась в положительном
плане.
Оп не раз мне тогда говорил:
— Что такое? Арестовываем людей, сажаем, уже и
секретарей райкомов пересажали. Надо кончать с этим
делом.
Потом появилось решение о перегибах. Это припи-
сывалось влиянию Берии. Считали, что Берия пришел
в Наркомат внутренних дел, разобрался, доложил Ста-
лину и Сталип его послушал.
Я тоже не помню сейчас, по всегда можпо восста-
новить число, когда был Пленум Центрального Комите-
та по извращениям и перегибам,— не то в копце 1938 го-
да, пе то в 1939 году. Очень самокритичный был Пле-
нум. Выступали тогда все, и каждый выступающий
должен был кого-то критиковать.
Помню выступление Маленкова. Маленков, по-мо-
ему, тогда критиковал секретаря Средазбюро (он был
потом арестован) и Берию. Критика была направлена
против самовосхваления. Оп говорил, что какие-то аль-
пинисты совершили поход на самую высокую точку в
горах Средней Азии и назвали этот пик именем этого
секретаря Средазбюро. Берия тоже по этой линии кри-
тиковался. Возможностей для критики Берии было уже
тогда сколько угодно.
...Потом выступил Гриша Каминский. Он был, по-
моему, наркомом здравоохранения Российской Федера-
ции. Это был очень уважаемый товарищ с дореволюци-
онным партийным стажем. Как говорили, он не раз
встречался с Лепиным. Я с пим познакомился, когда
начал работать в Московской организации, он тогда
работал, кажется, одним из секретарей Московского ко-
митета. Потом оп был председателем Мособлисполко-
ма, а затем его выдвинули не то в Центросоюз, а потом
в Наркомздрав, пе то наоборот.
Это был очень прямой, очень искренний человек.
Я бы сказал, что у пего была святая партийность и
правдивость.
Он выступил и сказал:
— Все выступают и все говорят, что зпают о дру-
гих. Я тоже хотел бы сказать, чтобы в партии было из-
вестно. Когда я работал в Баку (он работал секретарем
Бакинского горкома партии в первые годы Советской
власти, еще при жизни Ленина.— Н. X.), то ходили
упорные слухи, что Берия во время оккупации Баку
английскими войсками, когда было создано мусавати-
242
стское правительство, работал в органах контрразведки
мусаватистов, а мусаватистская контрразведка работа-
ла под руководством английской контрразведки. Таким
образом, говорили, что Берия в то время являлся аген-
том английской разведки через мусаватистскую контр-
разведку.
Он кончил. Никто пе выступил с опровержением
или с разъяснением. Даже Берия не выступал ни с ка-
кой справкой.
Однако сейчас же после заседания Центрального
Комитета Гриши Каминского уже не было, оп был аре-
стован и бесследно исчез.
Меня всегда мучил этот вопрос, потому что я очень
верил Грише Каминскому. Я знал, что Гриша никогда
ничего пе выдумает сам, он скажет только правду, то,
что оп знает.
Прошло какое-то время, и встал вопрос о Ежове.
Сначала я столкнулся с таким делом. Наркомом
внутренних дел па Украине был Успенский. Успенско-
го я знал и хорошо к нему относился. Он был работни-
ком центрального аппарата при Ягоде, по работал еще
и при Менжинском. Человек оп русский. Затем он ра-
ботал уполномоченным НКВД по Московской обла-
сти, после этого был комендантом Кремля. С этого пос-
та его послали наркомом внутренних дел Украины.
ЦК ему доверял, и я считал, что это доверие вполне
обоснованно. Когда я приехал на Украину, он уже
был там. В это время о некоторых действиях НКВД
у меня уже начало складываться неприятное впечат-
ление.
К тому моменту позиции Ежова пошатнулись. Окон-
чательному его падению предшествовал такой эпизод.
Как-то звонит мне Сталин и говорит:
— Вот есть показания на Успенского, которые у
нас пе вызывают сомнений.
По телефону мне послышалось, что оп говорит об
Усенко, а не об Успенском. Был в Киеве такой Усенко,
кажется, комсомольский работник. На него тоже были
показания.
Сталин говорит:
— Можете вы его арестовать сами?
Я говорю:
— Конечно, можем, если будет поручено.
— Так вот, вы его арестуйте.
Когда он стал уточнять детали, то я понял, что речь
идет об Успенском — наркоме внутренних дел.
243
Только я положил трубку, опять Сталин звонит:
— Я вам говорил об Успенском. Так не нужно ни-
чего делать. Мы это сами сделаем. Мы его отзовем в
Москву и по пути арестуем.
Я к этому времени собрался ехать в Днепропет-
ровск. Я уехал, а Успенский был отозван в Москву.
У меня было предчувствие, что Успенский не поедет
в Москву, что оп догадывается, почему его отзывают,
что он может быть арестован.
Поэтому, уезжая, я сказал, не раскрывая всего, Ко-
ротченко, оп был Председателем Совета Народных Ко-
миссаров на Украине:
— Ты позванивай по делам к Успенскому, пона-
блюдай за ним. Ведь ты остаешься вроде как за меня,
секретаря ЦК.
Я утром приехал в Днепропетровск, и тут мпе зво-
нит Берия. Не Ежов, а Берия:
— Вот ты там ездишь, а Успенский сбежал.
— Как?
— А вот так, сбежал.
Я срочно вернулся в Киев. Действительно, Успен-
ского нет. Он оставил записку, что кончает жизнь са-
моубийством, бросается в Днепр. Обыскали Днепр во-
долазами и всякими «котками», неводами. Ничего там
пе нашли. Он исчез бесследно. Потом, когда я был
в Москве, Сталип сказал, что это, видимо, Ежов ему
сказал.
— Ежов нас подслушал,— говорит,—, когда я с
вами разговаривал, и предупредил его по телефону, что
он будет арестован.
А Ежов как раз звонил Успенскому, чтобы оп при-
ехал в Москву. Так ли это было, я не могу сейчас ни
отрицать, нп подтверждать. Одним словом, Успенский
сбежал. Потом его поймали где-то, кажется, в Вороне-
же, и он был расстрелян.
К этому времепи Сталип уже пе раз высказывал
свое недовольство деятельностью Ежова. А тут уж Ста-
лин определенно пришел к убеждению, что Ежов —
враг народа. Оп ему перестал доверять, а раз он не до-
верял, был уверен, что это Ежов предупредил Успен-
ского об аресте, то и Ежов был арестован.
Ежов был арестован, и все его заместители были
арестованы. Всех людей, которые были с ним связаны,
арестовали. Тогда такая «тучка» нависла и пад Мален-
ковым, потому что Ежов в свое время просил Мален-
кова назначить к нему замом п, кроме гою, Малепков
244
был большим приятелем Ежова. Это всем было изве-
стно, и Сталип знал об этом.
Я тоже дружил с Маленковым до этого много лет.
Мы работали вместе еще в Московском комитете.
О подозрениях в адрес Маленкова я для себя сделал
вывод после такого случая. Когда однажды я приехал с
Украины, Берия меня пригласил к себе на дачу.
— Поедем,— говорит,— я один, никого пет. Погу-
ляем, и ты у меня заночуешь.
— Мне все равно, я тоже один.
Мы приехали, погуляли в парке.
Потом оп мне говорит:
— Слушай, 1Ы ничего не думал о Малепкове?
— Л что я должен думать?
— Ну, вот Ежова арестовали.
— Ну, верно, он дружил с ним,— говорю.— Ты то-
же с ним дружил и я тоже. Я думаю, что Маленков че-
стный, безупречный человек.
— Нет, слушай, ты все-таки подумай. Ты вот и сей-
час с Маленковым дружишь, подумай.
Ну, я подумал, а вывода не сделал и продолжал с
ним дружить. Когда я приезжал в Москву, то всегда
бывал у Маленкова на даче в выходной день.
Я думаю, что это сказал Сталин, чтобы Берия меня
предупредил о Маленкове.
Позже Маленков очень сблизился и сдружился с
Вознесенским, а потом оп стал неразлучным другом с
Берией.
После ареста Ежова Берия набрал силу. Оп занялся
расстановкой кадров. После Успенского у пас па Ук-
раине не было наркома. Оп прислал исполняющим обя-
занности наркома Кобулова, младшего брата Кобуло-
ва, который был заместителем Берии в Паркомате
внутренних дел СССР. Оп с Берией работал в Грузин,
этот Кобулов.
Это был мальчишка, и довольно неподготовленный.
Об этом можпо судить хотя бы вот по такому эпизо-
ду. Оп пришел в ЦК и доложил, что есть группа ук-
раинских националистов и они ведут антисоветскую
работу.
Я говорю:
— Возможно, и есть. Кого вы имеете в виду? Мо-
жет быть, вы знаете фамилии?
— Вот такие-то и такие-то, —и назвал мне несколь-
ких писателей и других людей интеллектуального
труда.
245
Я знал их. Я сейчас пе помню, о ком шла речь, ка-
жется, он упоминал Рыльского.
Я говорю:
— Возможно, по только эти люди пе ведут антисо-
ветской работы. Они могут проявлять, высказывать ка-
кое-то недовольство, по это пе антисоветские люди. А в
чем их обвиняют, агент что пишет?
— А вот опи собираются, выпивают и поют песни.
— Ну, и что же? А какие песпи?
— А вот они поют такую песпго: «Где ты ходишь,
моя доля, не докличусь я тебе».
Я засмеялся:
— Вы армянин, пе знаете украинской культуры.
Агент ваш издевается над вами, раз оп пишет такие
вегцп. Эту песню поют все. Если мы с вами когда-ни-
будь будем в компании, то я не даго гарантии, что не
присоединюсь к тем, кто ее поет. Это очень хорошая на-
родная песня.
Вот уровень человека, исполняющего обязанности
наркома!..
В это же время Цапава был послан в Белоруссию.
Одним словом, Берия рассылал повсюду свои кадры.
Я уже и раньше говорил, что к этому времени сло-
жилось такое положение, что все кадры на выдвижение
па партийную, хозяйственную и военную работу про-
ходили через «святилище» НКВД. Таким образом, он
стаповился главным лицом в партии, в стране, потому
что все кадры выдвигались только с согласия Берии.
Время шло. Мы с Берией встречались у Сталина, и
я начинал лучше познавать его. В те времена я хоро-
шо к Берии относился. Потом я был потрясен его дву-
личием.
Берия мог (я поражался, как это возможно) у Ста-
лина за обедом выдвигать какой-то вопрос, и, если Ста-
лии его отвергал, он сейчас же па кого-то другого смот-
рел и говорил:
— Я же тебе говорил, что этот вопрос не надо вы-
двигать.
Я не понимал, просто глаза и рот раскрывал, как
это можно при Сталине. Сталин молчит, он же видит
и слышит, что этот вопрос выдвигал Берия. Вот такое
вероломство. По мере того как Берия укреплялся, эти
наглость и вероломство все время увеличивались.
Я раньше слышал, что когда-то заместителем нар-
кома государственной безопасности в Грузии был Ре-
дене. Реденса старые кадры знают. Я с ним позна-
246
комился, когда он был в Грузии, а затем неоднократ-
но с ним встречался, когда он работал уполномоченным
НКВД по Московской области. Кроме этого, я с ним ча-
сто встречался в домашней обстановке у Сталина, на
семейных обедах. Редене был женат на Анне Сергеев-
не — сестре жены Сталина Надежды Сергеевны Алли-
луевой. Что же Берия сделал, чтобы выдворить Реден-
са? Берия задался целью вышибить Редепса из Грузии,
потому что он, видимо, хотел, чтобы Сталин пе имел
информатора, кроме пего самого.
Так что он сделал? Он своим людям поручил зама-
нить в какой-то кабачок Редепса. Они использовали его
слабость, напоили его, а потом оттуда вывели и броси-
ли на какой-то улице, буквально в сточную канаву.
В это время вроде милиция ехала и увидела, что оп ле-
жит в таком неблаговидном месте. Поставили вопрос
перед Сталиным, что он дискредитировал себя. Так Ре-
дене ушел из Грузии и попал в Московскую область
уполномоченным НКВД. Вот каким провокатором был
Берия.
Потом, когда устранили Берию, Центральный Ко-
митет получил письмо, я пе помню сейчас фамилию, от
бывшего заключенного — грузина. Он написал боль-
шое письмо и там перечислил, сколько людей в Гру-
зии стали жертвами Берии путем подобных прово-
каций.
Во время войны Берия совсем обнаглел. Здесь Ста-
лин утратил и контроль, и даже волю потерял в период
нашего отступления, а Берия стал, так сказать, гро-
зою партийных кадров.
После войны тут уже и говорить нечего. Берия стал
членом Политбюро. Маленков тоже набрал силу. Хотя
у Маленкова периодически менялось положение и во
время войны, п после войны. Один раз Сталип даже его
устранил из ЦК и выслал в Среднюю Азию. Тут Берия
подал ему руку помощи, и затем они стали неразлуч-
ными друзьями. Сталин в шутку, бывало, у себя за обе-
дом называл их «два жулика», по пе в оскорбительном
топе, а дружески: где, мол, эти два жулика.
Я видел, что Берия буквально обнаглел во всех воп-
росах. Ничего нельзя было решить без пего. Сталину
нельзя было ничего доложить, пе заручившись под-
держкой Берии, потому что Берия, если будешь докла-
дывать Сталину при нем, обязательно твой вопрос вся-
кими вопросами, контрвопросами дискредитирует в гла-
вах Сталина и провалит.
247
Я видел и «дружбу» эту Маленкова и Берии. Берия
не уважал, не ценил Маленкова, а преследовал при
этом свои политические цели.
Он мне как-то сам сказал:
— Слушан, это безвольный человек. Оп такой ко-
зел. Оп может прыгнуть, если его не держать. Поэтому
я его держу, с ним хожу. Оп русский человек, культур-
ный человек, он может пригодиться.
Вот это «пригодиться» — главное было у Берии в
дружбе с Маленковым.
С Маленковым и Булганиным мы дружили, еще ко-
гда я работал в Московской организации. Мы часто
проводили вместе выходные дни, на даче мы все вме-
сте жили. Поэтому, несмотря па то что Маленков про-
являл некоторую наглость в отношении меня во время
войны, особенно когда Сталип выказывал недовольство
много, я с пим не порывал.
Уже после войны как-то мы приехали в Сочи к Ста-
лину по вызову; я с Украины, а Маленков и другие из
Москвы. Какие-то вопросы разбирали, потом вышли, и
мы ходили вдвоем с Маленковым, гуляли.
Я Маленкову тогда сказал:
— Я удивляюсь, неужели ты не видишь и пе по-
нимаешь, как Берия к тебе относится?
Он молчит.
— Ты думаешь, он тебя уважает? По-моему, он из-
девается над тобой.
В конце концов Маленков ответил:
— Да, я вижу. Но что я могу сделать?
— Что ты можешь сделать? — говорю.— Я хотел
бы, чтобы ты видел и понимал. Это верно, что сейчас
ты не можешь ничего сделать.
К 50-м годам у меня сложилось впечатление, что,
когда умрет Сталин, все нужно сделать, чтобы пе до-
пустить Берию занять ведущее положение в партии,
потому что тогда конец партии. Я даже считал, что это
могло привести к потере завоеваний революции, что он
повернет развитие в стране не по социалистическо-
му пути, а по капиталистическому. Такое у меня было
мнение.
Перевод меня в Москву после войны как бы проти-
вопоставлял нас, связывал Берии руки. Сталип ко мне
хорошо относился, как мне казалось, доверял мне и
ценил.
В последние годы жизни Сталина Берия все резче
и резче проявлял в узком кругу неуважение к Стали-
248
пу. Более откровенные разговоры он вел с Маленко-
вым, по оп вел их и в моем присутствии.
Признаюсь, меня это несколько и обижало, и на-
стораживало. Особенно настораживало. Такие неува-
жительные и оскорбительные выпады протии Сталина
со стороны Бернп я рассматривал как провокацию, же-
лание втянуть меня в эти антисталинские провокаци-
онные разговоры, с тем чтобы потом выдать Сталину
меня как антисоветского человека, как врага парода.
Я ужо видел вероломство Берии, и поэтому я был на-
стороже. Я слушал, уши пе затыкал, по никогда пе ввя-
зывался в эти разговоры и никогда пе поддерживал их.
Несмотря на это, Берия продолжал в том нее духе.
Он был больше чем уперен, что ему ничто пе угро-
жает. Он, конечно, знал, что я пе способен сыграть роль
доносчика. Потом я зпал, что Сталин и Берия значи-
тельно ближе, чем Сталин и Хрущев, поэтому милые
бранятся, только тешатся. Два кавказца, два грузина
между собой всегда договорятся.
Я всегда думал, что это провокация, желание втя-
нуть мепя в разговоры, с тем чтобы потом выдать и
уничтожить. Это провокационный метод. А Берия па
это был мастер, он был па все способен, на все гнусное.
Поэтому я очень настороженно относился к нему.
Я пе знаю, насколько оп позволял такие выражения
в присутствии Молотова и Ворошилова. В присутствии
Кагановича оп, безусловно, этого пе делал, потому
что оп Кагановича пе только пе ценил, по очень нена-
видел.
Кагапович сам обладал гнусным характером, по это
был подхалимский характер. Мы другой раз одергива-
ли Кагановича, когда он нападал па Ворошилова или
на Молотова, когда почувствовал, что Молотов потерял
доверие у Сталина и можно лягать лежачего. Это без-
опасно, а раз безопасно, то, значит, можно. Морали
другой у него не было. Он уважал только того, от кого
зависел и кто мог нанести ему удар.
В феврале 1953 года Сталин заболел.
Когда оп был при смерти, мы попарно ночью дежу-
рили при нем. Я с Булганиным был откровенен боль-
ше, чем с другими, и доверял ему свои сокровенные
мысли.
Я ему сказал:
— Николай Александрович, видимо, сейчас мы на-
ходимся в таком положении, когда Сталин уйдет от
пас, умрет. Он не выживет, да и врачи-профессора го-
ворят, что оп пе выживет. Ты апаешь, какой пост для
себя возьмет Берия?
— Какой?
Я говорю:
— Оп возьмет пост министра госбезопаспости. (Тог-
да были разделены госбезопасность и Министерство
внутренних дел.) Нельзя никак допустить этого. Если
он возьмет пост министра госбезопаспости — это нача-
ло нашего конца. Он возьмет его только для того, что-
бы истребить, уничтожить нас, и он это сделает. Этого
никак нельзя допустить, никак нельзя.
Он сказал, что со мной согласен, и мы стали обсуж-
дать, как будем действовать.
Я говорю:
— Поговорю с Маленковым. Думаю, что Малепков
тоже такого мнения. Оп тоже должен все понимать.
Надо что-то сделать, потому что иначе для партии бу-
дет катастрофа. Этот вопрос касается не только пас,
хотя и нам не хотелось попасть под нож Берии. Это воз-
врат к делам 1937—1938 годов, а может быть, даже
еще хуже.
Тогда у меня уже закрались сомнения. Я Берию по
считал уже коммунистом. Я считал, что этот человек
пролез в партию. У меня в сознании маячили слова
Гриши Каминского, что пи был агентом английской
контрразведки, что этот волк в овечьей шкуре пробрал-
ся в партию, влез в доверие к Сталину и занял такое
высокое положение.
К тому времени я уже видел, что Сталип тяготился
им, и не только тяготился, а мпе казалось, что были
периоды, когда Сталип боялся Берию. На эти мысли на-
талкивал такой инцидент. Я о нем хочу рассказать.
Как-то мы сидели у Сталина, и вдруг Сталин смотрит
на Берию и говорит:
— Почему сейчас окружение у меня оказалось все
грузинское? Откуда оно взялось?
Берия говорит Сталину:
— Это верные вам, преданные люди.
— Почему грузины мне верны и преданны, а рус-
ские что, не преданны и пе верны, что ли? Убрать!
Тут, как говорится, как рукой сняло этих людей.
Сразу их убрали. Берия ходил как побитый.
Я тогда подумал (возможно, и другие так думали,
но мы по этим вопросам между собой не обменивались
мнениями), что Сталин просто боится Берию, потому
что Берия способен через своих людей сделать со Ста'
250
линым то, что он делал с другими по поручению Ста-
лина: уничтожал, травил и прочее. И поэтому Сталии,
видимо (если за Сталина рассуждать), справедливо
считал, что раз Берия способен сделать это, и сделать
чисто с другими, то почему это оп пе может сделать и со
много, то есть со Сталиным? Поэтому падо убрать окру-
жение, через которое оп имел доступ и к кухне п про-
чее. Он их и убрал.
Но Сталип не понимал, потому что стар был, что
тогдашний парком госбезопасности Абакумов докла-
дывал ему уже после того, как он эти же вопросы
докладывал Берии и получал указания, как докла-
дывать Сталину. Сталин думал, что оп свежего моло-
дого человека выдвинул и что тот теперь делает то,
что Сталин говорит. А этого пе было па самом деле.
Вот так.
Подкрепляет мое мнение, что Сталин тяготился и
даже боялся Берии, и то, что Сталин выдумал «мин-
грельское дело». Оп продиктовал тогда решение, и оно
было опубликовано, что мингрелы связаны с турками,
среди них есть силы, которые ориентируются па Тур-
цию. Конечно, это была чепуха. Я считаю, что это была
акция, направленная Сталиным против Берии, потому
что Берия — мингрел. Таким образом, он готовил удар
против Берии. Тогда много было произведено арестов,
и опять Берия ловко вывернулся. Он ловко влез в это
дело уже как нож Сталина и начал вести расправу с
этими мингрелами, выдуманными врагами. Бедные
люди. Тащили их па плаху, как баранов.
Я пе все сейчас могу припомнить, по были и другие
факты, которые говорили о вероломстве Берии и недо-
верии Сталина к Берии.
Мы договорились обо всем с Булганиным па этом де-
журстве.
...Сейчас же, как только умер Сталин, Берия сел в
машину и уехал в Москву. А были мы на ближней даче
ва городом. Мы решили немедленно вызвать всех чле-
нов Бюро или даже членов Президиума. Не помню сей-
час. Пока они пе приехали, Маленков расхаживал по
комнате, видно, тоже волновался.
Я решил с Маленковым поговорить. Я подошел к
Маленкову и говорю:
— Егор, падо мне с тобой поговорить.
— О чем? — отвечает он так холодно.
— Вот Сталип умер. Есть о чем говорить. Как. мы
дальше будем?
251
— А что говорить? Вот съедутся все и будем гово-
рить. Для этого и собираемся.
Казалось, очень демократичный ответ. Но я-то по-
другому попял. Я понял так, как было па самом деле,
что уже давно все вопросы оговорены с Берией и все
уже давно обсуждено.
— Ну, ладно,— говорю,— тогда потом поговорим...
Собрались все. Все увидели, что умер Сталип. При-
ехала Светланка. Я ее встретил, и когда встретил, то
очень разволновался и заплакал. Я не мог сдержаться.
Искренне мне было жалко Сталина, искренне я опла-
кивал его смерть. Я оплакивал пе только Сталина, а я
волновался за будущее партии, за будущее страны, по-
тому что я уже чувствовал, что сейчас Берия будет за-
правлять всем, что это начало конца. Я пе верил, я не
считал уже Берию коммунистом к этому времени.
Я считал его вероломным человеком, готовым на все.
В идейном отношении я его уже не признавал за ком-
муниста, а насчет расправы, так оп был мясник, убийца.
Началось распределение портфелей. Сейчас же Бе-
рия предложил Маленкова назначить Председателем
Совета Министров с освобождением от обязанностей
секретаря ЦК. Малепков тут же предложил своим пер-
вым заместителем утвердить Берию и слить два ми-
нистерства — госбезопасности и внутренних дел — в од-
по Министерство внутренних дел и назначить Берию
министром. Я молчал, молчал и Булганин. Я волновал-
ся, как бы Булганин пе выскочил, потому что было бы
очень неправильно так поступать.
Я молчал потому, что видел настроение всех осталь-
ных. Если бы мы с Булгапипым сказали, что мы про-
тив, нас бы обвинили, что мы склочники, что мы дезор-
ганизаторы, что мы еще при поостывшем трупе начи-
наем драку в партии.
Я уже видел, что все идет в таком направлении, как
я предполагал.
Почему Берия занял такой ноет? Почему он себя так
вел? Казалось бы, для пего это был очень скромный
пост.
Молотова назначили первым замом Кагановича то-
же. Ворошилова предложили избрать Председателем
Президиума Верховного Совета, освободив Шверника.
Очень неуважительно выразился в адрес ГПверника Бе-
рия. Он сказал, что его никто пе знает в стране.
Я видел, что это тоже детали его плана — он хочет
Ворошилова сделать человеком, который оформлял бы
252
в указах то, что делал бы Берия, когда пачпет работать
его мясорубка.
Меня Берия предложил освободить от обязанностей
секретаря Московскою комитета с тем, чтобы я сосре-
доточил свою деятельность па работе в Центральном
Комитете. Провели и другие назначения. Приняли по-
рядок похорон, порядок извещения о смерти Сталина.
Так, собственно говоря, мы лишились Сталина, и
так мы приступили к самостоятельной деятельности ио
управлению государством.
Д. АДЖУБЕЙ
ХАМЕЛЕОН
Внешне Берия — располневший, с одутловатым, об-
рюзгшим лицом —был похож па рядового «совслужа-
щего» тридцатых годов. Шляпа обвислыми полями нале-
зала па уши, плащ или пальто сидели па пем мешко-
вато. Однако внешность обманчива. За мягкими склад-
ками одежды и телесного жира скрывалась натура бес-
принципная, хитрая и безжалостная. Берию боялись
все, и было отчего...
...Берия уже давно заигрывал с темп, кого считал
нужным нейтрализовать, усыплял бдительность тех, кто
относился настороженно к его амбициям, ставил па ру-
ководящие должности в органах внутренних дел своих
людей, начал вмешиваться в дела обкомов партии, по-
крикивать па тех секретарей, которые требовали ука-
заний ЦК и пе хотели подчиняться распоряжениям бе-
риевского аппарата. Первый секретарь Львовского об-
кома партии Зиновий Тимофеевич Сердюк доложил
Хрущеву, что в ответ па его, Сердюка, возражения Бе-
рия крикнул в телефонную трубку: «Да я тебя в лагер-
ную пыль сотру!»
...По рассказам Хрущева, в дин, когда мучительно
умирал Сталин, Берия перестал сдерживать свои истин-
ные чувства. Злобно ругал Сталина, никого не стесня-
ясь, а когда тот па миг приходил в сознание, бросался
к нему, целовал руки, лебезил. Едва наступил конец,
Берия, не подойдя даже к плачущей дочери умершего,
тут же умчался из Волынского, чтобы первым опове-
стить друзей и приспешников. «Я сказал тогда Булга-
нину,— говорил Никита Сергеевич,— как только Берия
дорвется до власти, он истребит всех нас, оп все пачнет
по новому кругу...»
253
...Хитрый ход придумал Берия с амнистией после
смерти Сталипа. Опа касалась больших групп заклю-
ченных. Берию беспокоило, что он уже не властен ав-
томатически продлевать сроки заключения тем, кто был
отправлен в лагеря в годы массовых репрессий и свое
отбыл. Они возвращались по домам и требовали вос-
становления справедливости. Л Берии было крайне не-
обходимо вновь отправить в ссылку неугодных, задер-
жать оставшихся там. Тогда-то и начали выпускать уго-
ловников и рецидивистов. Они тут же принялись за
старое. Недовольство и нестабильность могли дать Бе-
рии шанс вернуться к старым методам.
...Хрущев понимал, конечно, что может его ожи-
дать. Необходимо было проявить максимум выдержки
до самого последнего момента. Осведомители Берии мог-
ли проникнуть всюду. Хрущев пошел на более риско-
ванный шаг. Еще по Украине оп знал Серова, замести-
теля Берни. Видимо, объяснился и с ним. Серов сдер-
жал слово и оказал твердую помощь. Оставляю в сто-
роне мотивы, по которым он это делал, во всяком слу-
чае, какая-то часть операции была им выполнена.
Существенное состояло в том, что Никита Сергее-
вич получил полную поддержку маршала Жукова и
генерала Москаленко. Именно они вошли в кремлев-
ский зал заседаний Президиума ЦК и объявили Бе-
рии, что оп арестован. Этот акт был лишь финалом той
предупредительной работы, которую провели воеппые.
...В конце декабря Специальное судебноешрисутствие
Верховного суда СССР, изучив представленные Проку-
ратурой СССР материалы и заслушав обвиняемых, при-
говорило Берию Л. П. как врага народа и партии и
шесть его главных подручных к высшей мере наказа-
ния — расстрелу. 23 декабря 1953 года приговор был
приведен в исполнение. Берия успел отправить письмо
в ЦК Хрущеву. Оп просил о пощаде, просил дать воз-
можность искупить вину в каких угодно каторжных
условиях...
Ю. KPOTKO3
Я ВЫПОЛНЯЛ ПРИКАЗ БЕРИИ
Журналист и драматург Юрий Кроткой, выступавший в со-
ветской печати в 40 — начале 50-х годов, опубликовал в аме-
риканском «Новом журнале» очерк «Конеп маршала Берии»,
являющийся фрагментом из его книги «Побег на Запад». Ни-
254
же приводится отрывок из этого очерка (по публикации газеты
«Голос Родины», № 42, октябрь 1990 г.).
Это было экстраординарное задание, и приказ ис-
ходил лично от маршала Берии. Когда я услыхал, что
мне надо было сделать, я почувствовал холод в сердце,
а по спине заползали мурашки. Такого рода заданий я
никогда не выполнял и пе хотел выполнять пи при ка-
ких обстоятельствах. Это я оговорил в самом начало
моего сотрудничества с МТБ.
Майор Купавип, пригладив свои вьющиеся кашта-
новые волосы, красиво обрамляющие его узкий лоб,
сказал:
— Маршал Берия выбрал лично вас. Оп знал ваше-
го отца (Купавин произносил имя Берии подобостраст-
но — Берия уже был боссом МВД, объединившего пос-
ле смерти Сталина оба министерства — МВД и МТБ).
Вы должны гордиться, что оп выбрал именно вас.
У пего ведь были и другие кандидаты.
Мы сидели за круглым столом в одной из явочных
квартир органов госбезопаспости в Газетном переул-
ке, неподалеку от Центрального телеграфа. Стараясь
скрыть охватившее меня волнение, я закурил и попы-
тался возразить Купавипу:
— Да, по ведь меня знают в Грузии...
— Вот именно поэтому вы и справитесь с поруче-
нием лучше, чем кто-либо другой,— перебил меня Ку-
навпп.
Дело заключалось в том, что министр внутренних
дел СССР маршал Берия решил послать нескольких до-
веренных лиц в различные республики страны, с тем
чтобы прощупать настроение. И вот па мою долю вы-
пала Грузия, по существу моя родина. Купавип намек-
нул мпе очень осторожно, конечно, что мой «отчет»
должен понравиться Берии, то есть он должен был
быть антималенковским. Я сразу понял намек, ибо
давно уже знал о затаенной борьбе между Маленко-
вым и Берией. После смерти Сталина эта борьба, разу-
меется, обострилась, приняв уже смертельный харак-
тер, хотя внешне создавалось впечатление, что Малеп-
ков и Берия «подружились» и будут управлять страной
вдвоем.
Ведь после смерти «великого вождя» Маленков за-
пял пост и Председателя Совета Министров СССР и
Первого секретаря ЦК КПСС. Берия же — пост мини-
стра внутренних дел СССР. О том, что они заключили
255
между собой временный союз, говорило то, что Мален-
ков утвердил все новые назначения Берии в МВД.
Жена Декапозова говорила мпе, что со мужа, которого
Берия назначил министром внутренних дел Грузин-
ской ССР, перед отъездом в Тбилиси принял Маленков
и имел с ним «приятную» беседу. Берия тогда расстав-
лял своих людей на важных узловых пунктах руковод-
ства страной. Генерал Гвишиани возглавил органы гос-
безопасности на Дальнем Востоке. Гоглидзе был пос-
лан в Ленинград, Милыптейн, кажется, в Прибалтику
или па Украину, Цапава был в Белоруссии и так да-
лее. Л во времена Сталина, практически руководя Орг-
бюро ЦК‘, Маленков всеми силами старался избавить-
ся от людей Берии и, в частности, сместил Декапозова
с должности заместителя министра иностранных дел.
Оставшись бея работы, а позже получив назначение па
должность начальника административно-хозяйственно-
го управления Всесоюзного радпокомитета, он, между
прочим, пошел к начальнику охраны Берии полковнику
Саркисову и из его квартиры (в районе Сретепки) по-
звонил по кремлевскому телефону прямо Берии. Вы-
слушав его, тот сказал:
— Сейчас неподходящее время для жалоб, Володя.
Тебе падо взять себя в руки н терпеть. Я думаю, пе
очень долго.
О том, что между Маленковым и Берией шла зата-
енная, но уже смертельная борьба, хотел он того или
нет, свидетельствовал и майор Коспиков. Как-то педе-
ли через две-три после прихода к власти альянса Ма-
ленков — Берия он, жаря поздно ночыо па кухне яич-
ницу с ветчиной, мрачно заметил:
— У нас в министерстве полный бардак. Берия дает
приказ, а Маленков звонит из Кремля, отменяет его и
дает свой...
При этом Коспиков достаточно рискованно отозвал-
ся о Маленкове. Надо сказать, что многие работники ор-
ганов госбезопасности боготворили Берию и были го-
товы идти за пего в огонь и в воду. Ведь па протяжении
многих лет оп обеспечил им особые условия жизни,
практически превратив их в «суперменов». Опи полу-
чали большую зарплату, пользовались специальными
льготами и, главное, считали себя безупречными. Есте-
ственно, Косников, как и Кунавнн и все другие, в борь-
бе между Маленковым и Берией был па стороне по-
следнего.
После встречи с Купавипым я задумался, во-первых,
256
о том, как выполнить возложенную на меня «почетную
миссию», отказаться от которой я не мог (это было бы
равносильно смерти, особенно в то время). Мне пред-
стояло поставить на карту не только свою жизнь, но и
жизнь моих друзей, знакомых и товарищей в Грузии.
Во-вторых, думал о том, зачем Берии понадобилось
прощупывать общественное мнение, которым пикто из
советских вождей никогда прежде не интересовался.
Тогда у меня и мелькнула мысль: а что, если Лаврентий
Павлович метит на место Маленкова? Я не исключаю
того, что тщеславие и жажда власти привели Берию
именно к этому намерению.
Словом, утешить мне себя было нечем. Я явно по-
пал в русло очень опасного поединка между двумя
опытными царедворцами.
А спустя немного времени из тех же источников я
узнал совершенно невероятную историю. Маститый со-
ветский кинорежиссер Михаил Чиаурели, создатель не-
скольких киноэпопей о Сталине, приближенный Ста-
лина, даже его собутыльник, через месяц после смерти
своего кумира написал в соавторстве с драматургом Се-
меном Нагорным новый сценарий о «великом вожде».
Поехав па дачу к Берии, с которым он был на корот-
кой ноге и который подхалимничал перед Чиаурели, по-
тому что тот мог замолвить за него словечко перед Ста-
линым, он попросил Берию прочитать сценарий. Но Бе-
рия грубо отшвырнул сценарий и совсем по-мужицки,
употребляя матерные слова, рявкнул:
— Забудь об этом сукином сыне! Сталип был него-
дяем, мерзавцем, тираном! Оп всех пас держал в стра-
хе. Кровопиец! Оп весь народ угнетал страхом! Только
в этом была его сила. К счастью, мы от него избави-
лись. Царство небесное этому гаду!
Чиаурели чуть было не лишился разума. Вернув-
шись домой, он сказал своей жене, актрисе Верико
Анджапаридзе:
— Мон час пробил. Я погиб...
И оп был прав. Не прошло и года, как Чиаурели был
исключен из НИСС и сослан в Свердловск, где испол-
нял какие-то незначительные обязанности па местной
киностудии.
На следующий день после встречи с Кунавиным я
получил от него деньги на расходы и железнодорожный
билет. Л еще через день я выехал в Тбилиси, где меня
встретили мои друзья. Остановился я в гостинице «Тби-
лиси», сказав друзьям, что приехал на две недели про-
9
Берия
257
сто отдохнуть. Они, конечно, не могли подозревать ис-
тинной цели моего визита. Но наутро, как мы условились
с Кунавиным в Москве, я позвонил по телефону в рес-
публиканское МВД и в тот же день, кажется часов в
двенадцать, встретился с молодым русским офицером
органов госбезопасности. Интересно отметить, что Де-
канозов, возглавивший МВД Грузинской ССР, был ар-
мянином, а среди оперативных работников здесь было
много русских. (Может быть, грузинам не очень дове-
ряли?!) Этот молодой человек, чем-то напоминавший
своих московских коллег, был со мной очень любезен и
предупредителен. Вероятно, оп получил соответствую-
щие инструкции из Москвы. Оп, так сказать, ориенти-
ровал меня в обстановке, а заодпо попросил разузнать
что-либо интимное об известной грузинской киноактри-
се Нато Вачнадзе. Но в мою миссию не входила по-
мощь местным органам. Я должен был писать отчет
только для Берии.
Двух недель было более чем достаточно для того,
чтобы прощупать настроение грузинской интеллиген-
ции. Откровенно говоря, для этого мне и не надо было
ездить в Грузию. Я бы мог написать отчет, сидя в Мо-
скве, конечно, если бы писал его по велению совести,
честно и объективно. Но этого я пе мог сделать, во-
первых, потому, что пе мог доносить па близких мпе
людей, во-вторых же, потому, что в этом случае не уго-
дил бы маршалу Берпп.
Дело в том, что грузинская интеллигенция в целом
в те дни в равной мере была настроена и против Ма-
ленкова, и против Берии, понимая, что хрея редьки пе
слаще.
Но в то же время грузинская интеллигенция очень
хорошо знала цепу Лаврентию Берии, помня, как оп
по приказу Сталипа жестоко расправился с ее лучши-
ми представителями, просто-напросто ликвидировав их.
В отчете, написанном для Берпп по возвращении в
Москву, я старался по возможности избежать опасных
конкретизаций. Разумеется, мне все же пришлось упо-
мянуть о семьях известных поэтов Табидзе и Леонидзе,
о Нато Вачнадзе и о мпогих других, с кем я встречался.
Я пичего не скрыл, так как был уверен, что мое пре-
бывание в Грузии незримо контролировалось сотрудни-
ками местного МВД. Но в отчете мне удалось^ предста-
вить друзей и знакомых в таком свете, что они, вернее,
их мнения могли устроить Берию, а если бы отчет этот
попал в руки Маленкова, то, пожалуй, и последнего.
258
Это была филигранная работа, а если говорить откро-
венно, то и гнусная. Однако совесть моя чиста. Никто
из упомянутых мною пе пострадал.
» » ф
События моей последующей жизни в Москве разви-
вались стремительно, как в приключенческом шпион-
ском фильме с трагическим уклоном.
Как-то летним вечером, проезжая па троллейбусе по
улице Горького, я увидел па площади Пушкина боль-
шое скопление тяжелых танков, вереницей тянувшихся
в сторону площади Восстания. Я обратил внимание на
то, что моторы танков работали и чехлы с орудий былп
сняты, а это означало, что танки были готовы к бою.
В тот же вечер из телефонного разговора с одним прия-
телем — еврейским писателем Борисом Ямпольским я
узнал, что такое же скопление танков было па площа-
ди Дзержинского, у зданий МВД, и что все вокзалы сто-
лицы были заняты войсками Московского военного
округа.
— Уж не ожидается ли высадка американского де-
санта? — пошутил по телефону Борис.
— Да ну тебя, пе валяй дурака...
— Так в чем же дело? Неужели паша армия взбун-
товалась и выступает против родной партии, а? — уже
почти серьезно сказал он.
— Но думаю, по вот...
— Что? Берия узурпирует власть? — отважно пред-
положил Борис (он был смелым человеком и, кстати,
старым членом КПСС).
— Или наоборот?
После разговора с Ямпольским я почувствовал го-
ловную боль, в висках с шумом пульсировала кравь, и
я уже лишился покоя.
А в полночь мне позвонила Нора Тиграновна, жена
Деканозова. Голос ее. звучал тревожно. Она попросила
меня немедленно приехать на угол Сретенского буль-
вара и улицы Мархлевского, на которой она жила.
Опа хотела сообщить мне что-то очень важное. Я взял
такси и поехал.
— Берия исчез,— сказала мне вполголоса Нора
Тиграновна.— Он должен был быть среди других чле-
нов Политбюро на премьере оперы «Декабристы» в
Большом театре, но его в правительственной ложе не
было. Он исчез...
259
— Ну, зпаете, Берия не иголка, ему исчезнуть не
так просто,— я попытался вызвать на ее лице улыбку,
хотя мпе самому было не до шуток.
— Арестованы Шария и Людвигов. У них на дачах в
Серебряном бору был обыск. Мпе позвонила Надя,
жена Шарии. Правда, опа не унывает. Опа надеется,
что это ненадолго. Опа даже сострила: «Петре уже не-
сколько раз арестовывали и выпускали. Выпустят и те-
перь...»
Петре Шария был ближайшим помощником Берии,
его личным референтом, в прошлом — «красный про-
фессор» и автор «зпаменитой» книги Берии «К исто-
рии большевистских организаций в Закавказье» (вме-
сте с Эриком Бедней). Людвигов был начальником сек-
ретариата Берии. Если их арестовали, то можно было
предполагать, что с Берией случилось что-то очень
серьезное.
— Я позвонила Володе в Тбилиси,— продолжала
Нора Тиграновна,— и пыталась сообщить ему, что тут
произошло, по оп перебил меня и сказал, что по вызову
Москвы завтра утром вылетает в столицу. Когда же я
решила прямо сказать ему об аресте Шарии и Людви-
гова, телефонная линия выключилась.
— М-да...
— Я поеду в аэропорт встретить его.
Губы у Норы Тиграновны посипели, лицо вытяну-
лось, но она не плакала. Это была женщина с сильным
характером, да и ее отношения с мужем были не иде-
альными. Он изменял ей на каждом шагу. Она привык-
ла к обману и фальши в семье и сосредоточила все свое
внимание па детях, сыпе Реджи и дочери Напе. Они,
одна ко, уже были взрослыми. Кстати, Реджи женился
па дочери Шарии, а Нана к тому времени уже вышла
замуж за какого-то офицера. Попятно, что, когда Дека-
позов уехал в Грузию, Нора Тиграновна предпочла ос-
таться в Москве.
Мы с пей встретились и на следующий день, после
ее возвращения из аэропорта Внуково.
Она осунулась еще больше, ее смуглое лицо стало
бледным.
— Они забрали его на моих глазах,— сказала опа,
когда мы медленно прохаживались по Сретенскому
бульвару и прилегающим переулкам.— Оп вышел из са-
молета вместе с Бакрадзе и еще какими-то шишками
из грузинского ЦК. Оп увидел меня, улыбнулся, пома-
хал рукой, и в тот же момепт к нему приблизились двое
260
а штатском, взяли под руки и повели к стоявшей ря-
дом машине. Володя успел оглянуться в мою сторону,
глаза его вылезли на лоб — он не ожидал этого и ни-
чего не подозревал.
По Москве уже быстро распространились слухи, что
Берия пытался устроить путч и вырезать всех членов
Политбюро, но что Маленков и Хрущев, тогда, кажет-
ся, уже вытеснивший первого из ЦК, разгадали планы
министра внутренних дол и парализовали их с помо-
щью танков маршала Конева и войск маршала Моска-
ленко. Ходили слухи и о том, что войска МВД из раз-
ных концов страны стягивались к Москве.
Затем в «Правде» появилось официальное сообщение
о том, что Берия и его сподвижники являются государ-
ственными преступниками, «врагами народа» и аген-
тами иностранных разведок. По всему было ясно, что
их предадут суду и расстреляют.
Ожидалось, что за всем этим последует жестокая
чистка авгиевых конюшен или, как говорили при Ста-
лине, «выкорчевывание корней». Однако власти изме-
нили тактику. Конечно, приближенные к Берии люди,
его сотрудники среднего и мелкого калибра были уво-
лены, некоторые лишились партийных билетов и ока-
вались за решеткой. Но вот семьи расстрелянных были
всего-навсего временно сосланы в Среднюю Азию и на
Урал. Нора Тиграновна, например, через год пли два
уже жила в Тбилиси с матерью. Там же жила и жена
Берии Пипа, а его сын Серго, инженер-полковник, ко-
торый возглавлял военный научно-исследовательский
институт в Москве, под другой фамилией был переве-
ден в аналогичный научно-исследовательский институт
куда-то па Волгу, а его жена, внучка писателя Макси-
ма Горького *, с детьми дважды в год навещала мужа.
Что касается генерала Гвишиани, то он вышел в от-
ставку, получил хорошую пенсию и перебрался с Даль-
него Востока к себе в родную Грузию. Сып же его
Джермеп продолжал оставаться мужем дочери Пред-
седателя Совета Министров СССР Косыгина и даже
пошел в гору, заняв важный государственный пост.
Так что с семьями обошлись либерально, и это было
ново. Несомненно, этот факт успокоил очень многих,
имевших какие-либо отношения с Берией (в частности,
его многочисленных любовниц), и его приспешников.
Успокоил он и меня.
* Речь идет о Марфе Максимовне Пешковой, старшей до-
чери сына А. М. Горького — Максима.
АРЕСТ
Н. С. ХРУЩЕВ
АКЦИЯ
Во время и после похороп Сталина Берия ко мне
проявлял большое внимание и уважение, чем я был
удивлен. Оп пе порывал демонстративно дружеских
связей с Маленковым, но начал такие же дружеские
отношения устанавливать со мной.
Если, бывало, они соберутся пройтись по Кремлю,
то мепя тоже приглашали. Одним словом, они начали
демонстрировать мою близость к ним. Я, конечно, не
противился этому, хотя мое мнение о Берии не изме-
нилось, а, наоборот, еще больше укрепилось.
С каждым днем Берия все больше набирал силы и
быстро росла его наглость. Все его провокаторское хит-
роумие было пущено в ход.
Тут произошло первое столкновение всех членов
Президиума ЦК с Берией и Маленковым. Тогда уже
Президиум изменился. После пленума он. стал состо-
ять из 11 или 13 человек. Мы вернулись к узкому кру-
гу. Бюро, которое было создано Сталиным па пленуме
после XIX съезда партии, мы ликвидировали.
Берпя и Маленков внесли предложение отменить
принятое при Сталине решение о строительстве социа-
лизма в Германской Демократической Республике. Они
зачиталп документ, по пе дали его нам, хотя у Берни
был письменный текст. Оп его и зачитал от себя п от
Маленкова.
Первым слово взял Молотов. Молотов очепь реши-
тельно выступил против этого предложения. Я поддер-
жал Молотова. После меня выступил Булганин, кото-
рый сидел рядом со мной. Потом выступили остальные
члены Президиума: Первухин, Сабуров и Каганович,
все выступили против предложения Берии — Маленко-
ва по Германской Демократической Республике.
Тогда Берия с Маленковым отозвали этот документ.
Мы не голосовали и даже в протокол не занесли ре-
262
вультаты обсуждения. Вроде вопроса и не было. Это
тоже была уловка.
В тот же день я встретился с Молотовым, и он мне
сказал:
— Я очень доволен, что вы заняли такую позицию.
Я этого, признаться, не ожидал, потому что видел вас
всегда вместе и считал, что вы занимаете единую пози-
цию с Маленковым и Берией. Я думал, что Хрущев
уже, наверное, заавапсировался по этому вопросу. Твер-
дая, резкая позиция, которую вы заняли, очень мпе
понравилась.
Тут же он предложил перейти па «ты».
Я тоже сказал, что очень доволен, что он имеет та-
кую хорошую, правильную точку зрения.
Через некоторое время мне звонит Булганин:
— Тебе еще не звонили?
Я понял без разъяснения:
— Нет, пе звонили. Мне п пе позвонят.
— А мпе уже позвонили.
— Пу,— говорю я,— и что?
— Сказали, чтобы я подумал перед выступлениями
па заседаниях, хочу ли я еще занимать пост министра
обороны.
Я говорю:
— Кто же тебе звонил?
— Сначала один, а потом позвонил другой,— ртве-
чает Булганин.— Оба звонили.
— Мне не звонили,— говорю,— потому что они зна-
ют, что их звонок мпе может им хуже павредить.
Со стороны Берии ко мне отношение вроде по изме-
нилось, но я понимал, что это уловка, что это, как дру-
гой раз у нас говорили, азиатчина. В этот термин мы
вкладывали понятие, когда человек думает одно, а го-
ворит другое. Я понимал, что Берия проводит двулич-
ную политику, играет со мной, успокаивает меня, а сам
ждет момента расправиться со мной первым, когда нас-
тупит время.
На одном из заседаний Берия вносит такое предло-
жение:
— Так как у многих заключенных и сосланных сей-
час кончаются сроки заключения и ссылки и они дол-
жны возвращаться на место прежнего своего жительст-
ва, я предлагаю принять решение о том, чтобы никто
из них не имел права возвращаться без разрешения
министра внутренних дел и чтобы они оставались жить
в районах, указанных Министерством внутренних дел,
263
Я возмутился и выступил против.
Я сказал:
— Я категорически против, это произвол. Произвол
уже был допущен. (К этому времени мы уже стали мы-
слить более критично и более правильно стали оцени-
вать прошлые времена.) Этих людей арестовывала гос-
безопасность, следствие вела госбезопасность, судила
госбезопасность. Тройки, которые были созданы в гос-
безопасности, творили, что хотели. Ни следователя, пи
прокурора, ни суда — ничего не было, а просто тащили
людей и убивали. Теперь люди, которые отбыли срок
своего наказания по суду этих троек, опять-таки лиша-
ются всего, остаются опять-таки преступниками, им
указывает место жительства Министерство внутренних
дел. Это недопустимо.
Другие все меня поддержали. Свое предложение Бе-
рия опять ловко отозвал. Так как протокол подписы-
вал Маленков, то оно тоже пе было запротоколировано.
Это уже был более серьезный сигнал со стороны
Берии.
Потом Берия вносит, казалось бы, либеральное пре-
дложение: изменить такое-то решение (называет время
и помер этого решения), которое предусматривало аре-
сты и осуждение арестованных тройками до 20 лет
тюрьмы или ссылки. Он предложил уменьшить срок в
два раза — с 20 до 10 лет. Казалось, очень милое пред-
ложение, но я правильно понял Берию.
Я сказал:
— Я категорически против этого. Я против этого,
потому что вообще надо пересмотреть всю систему аре-
стов, суда и следственной практики. Это же произвол!
А вопрос 20 или 10 лет особого значения не имеет, по-
тому что можно раз на 10 лет осудить, а после еще на
10 лет и еще на 10. Это уже было — к нам стали пос-
тупать документы, говорящие, что подобные методы
практиковались. Поэтому я категорически против.
Тогда Берпя опять отозвал свое предложение.
Я уже активно выступил против Берии по двум воп-
росам. По первому вопросу я активно поддержал выс-
тупление Молотова, а по второму все поддержали ме-
ня. Таким образом, у меня не было сомнения, что Берия
правильно меня понимает и уже намечает своп меры, по-
тому что он не мог мириться с тем, чтобы кто-то стоял
па его пути. Вот такие, собственно, сложились условия.
Как-то мы ходили, гуляли, и Берия начал развивать
такую мысль;
264
— Все мы под богом ходим, как в старое время го-
ворили, мы уже стареем. Все может случиться с каж-
дым из нас, а у нас семьи остаются. Надо подумать о
старости и о своих семьях. Поэтому я предложил бы
построить персональные дачи, которые должны быть
переданы государством в собственность тем, для кого
они построены.
Это тоже характерно для Берии. Для меня уже был
неудивителен такой некоммунистический ход мышле-
ния. Он полностью вязался с образом Берии.
Я был убежден, что все это он делал в провокатор-
ских целях.
Потом он говорит:
— Я предлагаю строить дачи не под Москвой, а в
Сухуми. Сухуми... 01 Какой это город! (Он начал гово-
рить, какой это чудесный город.) Я предложил бы их
в Сухуми строить не на окраине города, зачем за го-
род идти, а освободить в центре большой участок, что-
бы сад посадить, персики.
Оп начал хвалить, какие там персики растут, какой
виноград.
Он развивал дальше свои мысли. У него все было
продумано: какой нужен обслуживающий персонал, ка-
кой штат. Все ставилось на широкую, барскую ногу.
Он продолжал:
— Проект и строительство будет вести Министерст-
во внутренних дел. В первую голову, я считаю, надо
строит!, для Егора (то есть для Маленкова), потом те-
бе, Молотову, Ворошилову, а затем и другим.
Я слушаю его, не противоречу.
Только сказал:
— Подумать надо.
Мы с Маленковым и Берией поехали за город па да-
чу. Сначала мы ехали втроем. Подъехали к повороту
с Рублевского шоссе, где мы с Маленковым должны
ехать налево, а Берия прямо, и пересели с Маленко-
вым в одну машину.
Я Маленкову говорю:
— Слушай, как ты па это смотришь? Это же чис-
тейшая провокация.
— Ну что ты так к нему относишься?
Я ответил:
— Я его вижу, это провокатор. Оп это для провока-
ции хочет сделать. Разве можно так поступать? Да-
вай сейчас ему не противоречить, пусть он этим зани-
мается и думает, что его никто не понимает.
265
Берия начал развивать эту идею. Он поручил соста-
вить проекты. Когда проекты закончили, он пригла-
сил нас, проекты показал и предложил начать строи-
тельство. Докладывал по этим вопросам известный стро-
итель. Сейчас этот товарищ работает (выскочила иэ па-
мяти его фамилия) начальником строительства пред-
приятий атомной энергии. Я его знал еще до войны и
по войне. Берия счита ; его свопм близким человеком,
он работал у Берии, выполнял то, что Берия говорил.
После этой встречи я Маленкову говорю:
— Слушай, ты пойми, у Берии есть дача. Он гово-
рит, что себе тоже выстроит, но он пе будет себе стро-
ить. Оп тебе построит, и это будет сделано для дискре-
дитации тебя.
— Пет, ну что ты. Он со мной разговаривал.
Во всем этом деле очень существенным было то,
что когда Берия предлагал строить собственные дачи,
особенно для Маленкова, то он говорил, что надо обя-
зательно построить их в Сухуми. Когда он показывал
проект, то он с большим восхищением говорил об этом
проекте, а проект был уже конкретный, уже было на-
мечено место, где эта дача будет выстроена в Сухуми.
По планировке там предвиделось выселение большого
количества людей, я боюсь сейчас сказать сколько. Ми-
нистр строительства, который тогда докладывал, гово-
рил, что надо выселить огромное количество людей, что
эта стройка — бедствие для людей. Шутка ли сказать:
это их собственность, сколько поколений там жило, и
вдруг их выселяют.
Берия тогда говорил, что это место выбрано так, что-
бы Маленков из своей дачи видел Черное море, мог за
Турцией наблюдать.
Он шутил:
— Турция будет видна, очень красиво.
Когда все разошлись, мы опять остались наедине с
Маленковым.
Я ему говорю:
— Ты разве не понимаешь сути провокации? Чего хо-
чет Берпя? Берия хочет сделать буквально погром, вы-
бросить людей, разломать их очаги и выстроить тебе
там дворец како’й-то. Все это будет вабором обнесено.
Ведь будет клокотать негодование в городе. Всех будет
интересовать: для кого это строят и для чего это стро-
ят? И вот когда все будет закончено, ты приезжаешь,
люди видят, что в машине сидишь ты — Председатель
Совета Министров, весь погром и выселение с мест лю-
266
дей — все это было сделано для тебя. Это будет такое
возмущение, не только в Сухуми, но оно перебросится
буквально везде и всюду. А это и нужно Берии. Ты тог-
да будешь сам просить об отставке.
После этого разговора Маленков призадумался.
Берия говорил о дачах и с Молотовым. Я пе ожидал
этого от Молотова, но Молотов согласился. Оп сказал
только, чтобы ему построили не на Кавказе, а под Мо-
сквой. Я был удивлен. Я думал, что Молотов вспыхнет
и будет возражать. Не знаю, как это получилось.
Так как никто активно не высказался против, ма-
шина заработала. Были сделаны проекты, Берия их
просмотрел. После работы мы заезжали к Берии, он
показывал мне проект моей дачи.
— Эй, слушай,— говорил,— какой хороший дом (оп
говорил не чисто по-русски, с таким грузинским акцен-
том.— Н. X.). Смотри какой. ,
Я говорю:
— Да, хороший, оп мне очень нравится.
— Возьми домой.
Я привез проект домой и, честно говоря, пе знал,
куда его деть.
Нина Петровпа говорит:
— Что это у тебя?
Я ей признался.
Она возмутилась и говорит:
— Это — безобразие!
Я но мог Пино Петровпе ничего объяснить п
сказал:
— Давай положим его, потом поговорим.
Дело завертелось. Берия пытался форсировать на-
чало строительства, но до ареста Берни ничего сделано
пе было. Когда ого арестовали, мы тут же все отменили.
Л проект этой дачи еще долгое время валялся у меня.
Одновременно он развил бешеную деятельность по
вмешательству в жизнь партийных организаций. Оп
сфабриковал какой-то документ о положении дел в ру-
ководство У кранной. Первый удар он решил нанести
по украинской организации. Я думал, что он начнет
развивать это дело, с тем чтобы втянуть и мою персону.
Он собирал материалы через Министерство внутренних
дел Украины и начал втягивать начальников област-
ных отделов.
Строкач был начальником управления внутренних
дел во Львове. Он умер уже. Это честный был комму-
нист, хороший военный. До войны он был полковником
267
и командовал погранвойсками на Украине. Во время
войны он был начальником штаба украинских парти-
зан, и поэтому оп всегда мне докладывал о положении
дел па оккупированной территории. Я видел, что это
честный, порядочный человек. После войны он был наз-
начен уполномоченным Министерства внутренних дел
по Львовской области.
Позже мы узнали, что когда к нему обратился ми-
нистр внутренних дел Украины и потребовал от него
материалы о партийных работниках, то Строкач ска-
зал, что это дело не его, а секретаря обкома партии и
пусть ЦК обращается туда. Тогда ему позвонил Берия
и сказал, что если он будет умничать, то будет прев-
ращен в лагерную пыль.
Это мы уже узнали, когда задержали Берию, а тог-
да мы ничего не знали, но чувствовали, что идет нас-
тупление на партию, подчинение партии Министерству
внутренних дел.
Записку Берии о руководящих кадрах Украины ста-
ли обсуждать в ЦК. В результате этого было принято
решение освободить Мельникова от обязанностей сек-
ретаря ЦК, а на его место избрать Кириченко. Идея
Берии состояла в том, что местные, национальные кад-
ры пе допускаются к руководству, что их не выдви-
гают.
Потом записка появилась, по-моему, по прибалтам.
Потом но Белоруссии. И все той же направленности.
В этих предложениях не все было неправильно. ЦК
и сам к этому времени взял курс на выдвижение наци-
ональных кадров. Мы приняли решение, что в респуб-
ликах пост первого секретаря ЦК должен занимать ме-
стный человек, а пе русский, присланный из Москвы.
Берия же в этом деле преследовал другие цели.
Тут уж я Маленкову говорил:
— Слушай, товарищ Маленков, неужели ты не ви-
дишь, куда дело клонится? Мы пдем к катастрофе. Бе-
рия ножи подобрал.
Маленков мне тогда ответил:
— Ну а что делать? Я вижу это, но что делать?
Я говорю:
— Надо сопротивляться. Хотя бы в такой форме.
Ты же видишь, что вопросы, которые ставит Берия, ча-
сто имеют антипартийную направленность. Надо не
принимать их, а возражать против этого.
— Что ты? Ты хочешь, чтобы я один остался? Я не
хочу этого.
268
Я говорю:
— Почему ты думаешь, что один останешься, если
начнешь возражать? Ты и я — уже двое. Булганин, я
уверен, так же мыслит, потому что я ие один раз об-
менивался с ним мнениями. Другие, я уверен, тоже
пойдут с нами, если мы будем аргументированно воз-
ражать с партийных позиций. Ты же не даешь возмож-
ности никому слова сказать. Как только Берия внесет
предложение, ты сейчас же спешишь его поддержать,
заявляя: «Правильно, товарищ Берия, правильное пре-
дложение, я — «за», кто «против»,— и сразу голосу-
ешь. А ты давай возможность другим высказаться, прй-
держи себя, не выскакивай и тогда увидишь, что не один
ты так думаешь. Я убежден, что так же думают мно-
гие, что они не согласны по некоторым вопросам с Бе-
рией.
Я ему тогда предложил:
— Мы составляем повестку дня, так давай поста-
вим острые вопросы, которые, с нашей точки зрения,
неправильно вносятся Берией, и будем возражать ему.
Я убежден, что мы мобилизуем других членов Прези-
диума и эти решения не будут приняты.
Он наконец-то согласился. Я был удивлен и обрадо-
ван. Мы составили повестку для заседания Президиу-
ма ЦК. Я сейчас не помню, какие вопросы стояли, по-
тому что много лет прошло. На заседании аргументиро-
ванно выступили «против» по этим вопросам. Другие
пас поддержали, и эти вопросы не были приняты. Так
было сделано па нескольких заседаниях, и только пос-
ле этого Маленков обрел надежду и уверенность, что,
оказывается, с Берией можно бороться партийными ме-
тодами и оказывать свое влияние на решение вопросов
пли отвергать предложения, которые, с нашей точки зре-
ния, пе являются полезными для партии и страны.
Мы видели, что Берия форсирует события. Берия
ужо чувствовал себя над членами Президиума, он важ-
ничал и даже внешне демонстрировал свое превосход-
ство. Мы переживали очень опасный момент. Я считал,
что нужно действовать. Я сказал Маленкову, что надо
поговорить с членами Президиума. Видимо, на заседа-
нии этого пе получится, а надо с глазу на глаз с каж-
дым поговорить и узнать их мнение по коренному воп-
росу отношений в Президиуме и их отношение к
Берии.
С Булганиным я ио этому вопросу раньше говорил,
п я знал его мнение. Он стоял на партийных позициях
269
и правильпо понимал опасность, которая грозила пар-
тии, Центральному Комитету со стороны Берии.
Наконец Малепков тоже согласился и говорите
— Да, надо будет нам действовать.
Мы тогда условились, что я прежде всего поговорю
с товарищем Ворошиловым. Мы условились с Мален-
ковым, что я поеду к Ворошилову. Была какая-то ко-
миссия, в которую входили Ворошилов и я. Я решил
использовать это, позвонил Ворошилову и сказал, что
я хотел бы с ним ветретпться и поговорить по этому
вопросу. Ворошилов сказал, что оп сейчас ко мне при-
едет в ЦК.
— Нет,— говорю,— я прошу меня Припять. Я сам
приеду к тебе.
Оп настаивал, что оп приедет, ну, в конце концов я
пастоял. что сам приеду. Мы условились с Маленковым,
что после разговора с Ворошиловым, а это было перед
самым обедом, я приеду домой, зайду к Маленкову и
мы пообедаем вместе. Мы жили с Маленковым в одном
доме и даже в одном подъезде, только я этажом выше.
Я приехал к Ворошилову, по у меня не получилось
того, на что я рассчитывал.
Как условились, я поехал в Верховный Совет, Но
как только я открыл двери и переступил порог его
кабинета, Ворошилов очень громко начал восхвалять
Берию:
— Какой у пас, товарищ Хрущев, замечательный
человек Лаврентий Павлович, какой это 'замечатель-
ный человек!
Я ему сказал:
— Может, ты зря говоришь, преувеличиваешь его
качества?
Но после того как меня так встретил Ворошилов, я
уже не мог с ним говорить о Берии. Моя оцепка была
совершенно противоположной, и я бы этим разговором
поставил Ворошилова в очень неловкое положение. Оп
пе согласился бы со мной просто из самолюбия: вот,
только что, когда я вошел, он восхвалял его, а потом
сразу перейти на мою позицию, которая сводилась к не-
обходимости устранения Берии?..
Я перебросился с ним словами по вопросу, о кото-
ром официально договорился с ним по телефону, это
был чепуховый какой-то вопрос, и сейчас же поехал
обедать, как мы условились с Маленковым.
Я сказал Маленкову, что ничего у меня не получи-
лось и я не смог поговорить с Ворошиловым.
270
Я думал, что Ворошилов мог так говорить, рассчи-
тывая, что его подслушивают, что он так сказал для
«ушей Берии». С другой стороны, он считал меня близ-
ким человеком к Берии, потому что часто видел пас
втроем: Берия, Маленков и я. Тогда опять же он гово-
рил это для Берии.
Это тоже свидетельствует об обстановке, которая
вынуждала людей идти па такие приемы и брать «грех
на душу» против своей совести.
Мы договорились с Маленковым, что я поговорю с
Молотовым. Молотов был тогда мипистром иностран-
ных дел. Он мпе рапьше звонил сам и говорил, что .оп
хотел бы со мной встретиться в ЦК и поговорить по
вопросам мидовских кадров.
Я воспользовался его звонком, позвонил ему и
сказал:
— Ты хотел со мной встретиться. Я готов. Еслп
можешь, приезжай, поговорим с тобой по кадрам.
Оп приехал ко мпе, и я ему сказал:
— Давай говорить по кадрам, по только по по ми-
довским.
Я начал ему высказывать свою оценку роли Берии.
Я говорил, что это за человек, какая опасность грозит
сейчас партии, если не остановить начатый Берией про-
цесс по разгрому партийного руководства. Я уже гово-
рил, что оп начал с союзных республик.
Молотов, видимо, сам много думал об этом, a on п
пе мог по думать, потому что оп сам все знал и видел
еще при жизни Сталипа. Когда Молотов еще пользо-
вался у Сталипа полным доверием, то я слышал, как
оп очень резко высказывался против Берии, по по при
Сталине, а когда выходили от Сталина.
Поэтому, как только я заговорил с Молотовым, оп
полностью со мной согласился.
— Да,— сказал оп,— я с тобой полностью согласен,
но я хочу спросить, а как Маленков?
— Я разговариваю с тобой от имени и Маленкова,
и Булганина. Маленков, Булгапип и я уже обменялись
мнениями.
Тогда Молотов говорит:
— Очень правильно, что вы поднимаете этот воп-
рос. Я полностью согласен и поддержйййю вас. Ну а
дальше что вы хотите делать, к чему это должно При-
вести?
Я говорю:
271
— Прежде всего нужпо освободить его от обязан-
ностей члена Президиума — заместителя Председателя
Совета Министров и от поста министра внутренних дел.
Молотов сказал, что этого недостаточно.
— Берия очень опасен, поэтому я считаю, что надо,
так сказать, идти на более крайние меры.
Я говорю:
— Может быть, задержать его для следствия?
Я говорил «задержать», потому что у нас прямых
криминальных обвинений к пему пе было. Я мог ду-
мать, что он был агентом мусаватистов, но это говорил
Каминский, а факты эти никем ие проверялись, и я не
слышал, чтобы было какое-то разбирательство этого
дела. Правда ли это или неправда, по я верил Камин-
скому, потому что это был порядочный партийный че-
ловек. Все-таки это было только заявление на плену-
ме, а не проверенный факт. В отношении его провока-
ционного поведения все основывалось на интуиции, а
по таким интуитивным мотивам человека арестовывать
невозможно. Поэтому я и говорил, что его надо задер-
жать для проверки. Это было еще возможно.
Так мы договорились с Молотовым и расстались.
Потом я все рассказал Маленкову и Булганину.
После этого мы решили, что надо форсировать со-
бытия, потому что могут нас подслушать или кто-либо
может как-то проговориться. Одпим словом, сведения о
наших шагах могут дойти до Берии, а Берия нас про-
сто может арестовать.
Тогда же договорились, что я должен теперь пого-
ворить с Сабуровым. Он был тогда членом Президиума.
С Сабуровым я поговорил. Он очень быстро ответил:
— Я полностью согласен с вами,— и тоже спро-
сил: — А как Маленков?
Об этом все спрашивали, с кем я разговаривал.
Кагановича в то время в Москве пе было. Кагапо-
вич был па лесозаготовках, проверял, как идут дела.
Когда Каганович вернулся, я попросил его заехать в
Центральный Комитет. Он приехал уже вечером. Мы
сидели с ним очень долго. Оп очень подробно мне рас-
сказывал о Сибири, о лесозаготовках. Я его не останав-
ливал, хотя у меня голова была забита совершенно дру-
гим. Я проявлял вежливость и тактичность — ждал,
когда он иссякнет и закончит мпе докладывать.
Когда я увидел, что он уже кончает, я ему сказал:
— Это все хорошо, что ты рассказывал. Теперь я
тебе хочу рассказать, что у нас делается.
272
Я ему изложил, как у нас складывается обстановка
и к каким выводам мы пришли.
Каганович сразу навострил уши и говорит:
— А кто же?
Он поставил так вопрос, чтобы разведать соотноше-
ние сил. Я сказал, что Маленков, Булганин, Молотов
и Сабуров согласны, так что уже, собственно, и без
него у нас большинство.
Каганович сразу заявил:
— Я тоже «за». Я, конечно, «за». Я так просто
спросил.
Но я его правильно понял, и он меня понял.
Затем он меня спрашивает:
— А как же Ворошилов?
Я ему рассказал, какая у меня получилась нелов-
кость с Ворошиловым.
— Так оп тебе и сказал?
— Да,—говорю,—оп так стал его хвалить.
Оп выругался в адрес Ворошилова, но незлобно:
— Вот старый хрыч, такой-сякой. Он тебе неправ-
ду сказал. Оп сам мпе говорил, что дальше просто не-
возможно жить с этим Берией, что оп очень опасен,
что он может на все пойти и нас уничтожить.
Я заметил:
— Я сам тоже думаю, что он неискренне говорил,
но он сказал это.
— Нет, это еще ничего не значит.
— Теперь,— предложил я,— видимо, надо с ним в
последний раз поговорить. Может быть, Маленкову это
поручим? Я-то уже пытался, и лучше мпе пе возвра-
щаться к этому разговору, чтобы пе ставить Клима в
неловкое положение.
На этом и согласились.
Каганович спрашивает;
— А как Микоян?
— С Микояном,— отвечаю,— я по этому вопросу
еще пе говорил. Эю сложный вопрос.
Все з пали, что у Микояна с Берией были самые
лучшие отношения. Опп всегда были вместе и всегда,
так сказать, одни за одного.
Я сказал, что уже тоже думал, как с Микояном по-
говорить, но, видимо, это надо сделать попозже.
Об этом разговоре я рассказал Маленкову, и он
тоже согласился, что с Ворошиловым в данной ситуа-
ции лучше говорить ему.
Оставался еще Первухин.
273
Маленков мне вдруг говорит:
— С Первухиным я хочу сам поговорить.
— Можно, конечно, но Первухин — человек слож-
ный. Я Первухина знаю.
— Я его тоже знаю.
— Ну пожалзйста.
Он Первухина пригласил к собе и потом мне зво-
нит:
— Знаешь, я вызвал Первухина, рассказал ему все,
а Первухин говорит, что он подумает. Это очень опас-
но. Я тебе это сообщаю, и, видимо, падо вызвать его
скорей. Неизвестно, чем это может кончиться. «Я по-
думаю» — это опасно.
Я позвонил товарищу Первухину. Он приехал ко
мне. Я ему сейчас же все рассказал в открытую.
Он говорит:
— Если бы мпе Маленков так все сказал, как ты,
так вопросов бы у меня не было. Я полностью с вами
согласен и считаю, что это правильно и другого выхо-
да нет.
Я не знаю, что Маленков ему говорил, но кончилось
этим. Таким образом, у нас со всеми членами Пре-
зидиума было обговорено, кроме Ворошилова и Ми-
кояна.
Тогда мы договорились с Маленковым начать дейст-
вовать в депь заседания Президиума Совета Минист-
ров. На заседании Президиума Совмина я всегда при-
сутствовал, в протоколе было записано,' что я должен
принимать участие в заседании Президиума Совета Ми-
нистров. На этих заседаниях отсутствовал только Во-
рошилов.
Мы решили созвать заседание Президиума Совета
Министров и пригласить туда Ворошилова. Когда же
все соберутся, открыть не заседание Президиума Со-
вета Министров, а заседание Президиума ЦК и обсу-
дить этот вопрос. Мы еще условились, что я буду гово-
рить с Микояном, а перед самым заседанием Маленков
поговорит с Ворошиловым.
Утром я был па даче. Я позвонил Микояну и при-
гласил его заехать ко мпе на дачу, откуда мы с ним
вместе поедем прямо на заседание Президиума Совета
Министров. Микоян заехал ко мне, и мы с ним провели
беседу. Беседа эта была очень длительной. Я сейчас
припоминаю, что мы разговаривали часа два, подробно
все обговорили, а потом несколько раз возвращались к
обговоренному. з.
274
Позиция Микояна была такая: товарищ Берия дей-
ствительно имеет отрицательные качества, но он не
безнадежный, он в коллективе может работать. Это
была совершенно особая позиция, которую никто не
занимал. Надо было уже кончать, времени у нас оста-
валось, только чтобы приехать па заседание. Поэтому
мы сели вместе с пим в машипу и поехали в Кремль.
Приехали в Кремль. К этому времени Ворошилов
уже был приглашен Маленковым. Когда я зашел к Ма-
ленкову, то Маленков сейчас же мне сказал, что он с
Ворошиловым поговорил.
Я говорю:
— Ну и как? Он его так же хвалпл?
— Когда я ему только сказал об этом, то Вороши-
лов обнял меня, поцеловал и заплакал.
Так ли это было, пе знаю, по думаю, что так, врать
Маленкову вряд ли пужпо было.
Мы условились, как л говорил, что соберется засе-
дание Президиума Совета Министров, по пригласили
туда всех членов Президиума ЦК. Маленков должен
был открыть пе заседание Президиума Совета Минист-
ров, а заседание Президиума ЦК партии, с тем чтобы
обсудить прежде всего положение в партии. С этим все
были согласны, по для этого нужно было пригласить
товарища Ворошилова. Он как Председатель Прези-
диума Верховного Совета, естественно, не присутство-
вал па васедапиях Президиума Совета Министров. По-
этому его появление было бы пепопятпым. Его пригла-
сили, с тем чтобы пе терять времени. Когда Малепков
открыл заседание, он сразу поставил вопрос:
— Давайте обсудим партийные вопросы. Есть такие
вопросы, которые необходимо обсудить немедленно.
Все согласились.
Я, как мы заранее условились, попросил слова у
председательствующего Маленкова и предложил обсу-
дить вопрос о товарище Берии. Берия сидел от меня
справа.
Оп сразу же встрепенулся, взял меня за руку, по-
смотрел па меня и говорит:
— Что ты, Никита? Что ты мелешь?
Я говорю:
— Вот ты и послушай. Я об этом как раз и хочу
рассказать.
Вот о чем я рассказал. Начал я с судьбы Гриши Ка-
минского, который пропал после своего ваявления в
конце 30-х годов на пленуме ЦК о связи Берии с му-
275
саватистской контрразведкой. Я уже вспоминал об этой
трагической истории.
У меня все время в голове бродила мысль о том, что
вот такое заявление сделал Каминский и никто не дал
объяснения — правильно или неправильно он говорил,
было ли это или пе было. Потом я указал на последние
шаги Берии уже после смерти Сталипа в отношении
партийных организаций — украинской, белорусской и
других.
В своих записках оп поставил вопросы (эти записки
имеются в архиве) о взаимоотношениях в руководстве
национальных республик и особенно в руководстве че-
кистских органов. Оп предлагал выдвигать националь-
ные кадры. По сути, это справедливо, такая линия все-
гда была в партии, по оп ставил этот вопрос под углом
антирусской направленности.
Мы правильно его понимали: оп хотел объединить
националистов против русских. Это очень опасно. Все-
гда враги Коммунистической партии рассчитывали на
межнациональную борьбу, и Берия с этого начал.
Затем я сказал о его последнем предложении —
об отказе от строительства социализма в Германской
Демократической Республике, о предложении относи-
тельно людей, осужденных НКВД и отбывших нака-
зание.
Сказал о его предложении вместо радикального ре-
шения вопроса о недопустимой практике ареста людей
и суда над ними, которая была при Сталине, изменить
максимальный срок осуждения органами МВД с 20 до
10 лет.
Я закончил словами:
— В результате действий Берии у меня сложилось
впечатление, что он не коммунист, что он карьерист,
что оп пролез в партию из карьеристских побуждений.
Оп ведет себя вызывающе, недопустимо. Невероятно,
чтобы честный коммунист мог так вести себя в партии.
После меня взял слово Булганин. Мы с Булгани-
ным еще при жизни Сталина были единого мнения о
Берии. Он тоже в том же духе высказался, что и я.
Потом остальные выступили.
Очень правильно говорил Молотов. Он очень хоро-
шо высказался с партийных позиций. Другие товари-
щи тоже проявили принципиальность, за исключением
товарища Микояна.
Микоян высказался последним. Он выступил (я не
помню сейчас подробностей его речи) со следующим
276
заявлением: он, собственно, повторил то, что он мне
сказал, когда я с ним беседовал перед заседанием. Он
сказал, что Берия учтет критику, что Берия пе без-
надежпый человек и в коллективе может быть по-
лезным.
Когда все высказались, Маленков, как председатель,
должен был подвести итог и сформулировать постанов-
ление. Оп, видимо, растерялся, заседание оборвалось на
последнем ораторе. Получилась пауза.
Я вижу, что такое дело, и попросил Маленкова, что-
бы он мне предоставил слово для предложения. Как
мы и условились с товарищами, я предложил поставить
на пленуме ЦК вопрос об освобождении (это делает
Президиум ЦК) Берии от обязанностей заместителя
Председателя Совета Министров, от поста министра
внутренних дел и, в общем, от всех государственных по-
стов, которые он занимал.
Малепков все еще пребывал в растерянности. Оп
даже, по-моему, по поставил мое предложение па голо-
сование, а нажал секретную кнопку и вызвал воеппых,
как мы условились. Первым зашел 7Куков. За пим —
Москаленко и другие генералы. С ними были один или
два полковника.
Жуков тогда был заместителем министра обороны.
К Жукову у пас тогда было хорошее отношение, хотя
он па первых порах пе назывался в числе военных, ко-
торые должны были помочь Совету Министров спра-
виться с Борнен. Почему мы привлекли к этому дйту
воеппых? Высказывались соображения, что если мы
решим задержать Берию и провести следствие, то пе
вызовет ли Берни чекистов, пашу охрану, которая была
подчинена ему, п по прикажет ли нас самих изолиро-
вать? Мы совершенно были бы бессильны, потому что
в Кремле находилось довольно большое количество воо-
руженных и подготовленных людей. Поэтому и решено
было привлечь воеппых.
Вначале мы поручили арест Берии товарищу Моска-
ленко с пятью генералами. Оп и его товарищи должны
были быть вооружены, н их должен был провезти с
оружием в Кремль Булганин. В то время военные, ко-
торые приходили в Кремль, обязаны были в коменда-
туре сдавать оружие. Накануне заседания к группе Мо-
скаленко присоединился маршал Жуков и еще несколь-
ко человек.
Одним словом, в кабинет вошло не пять, а человек
десять или больше, j
277
Маленков мягко так говорит, обращаясь к Жукову:
— Предлагаю вам, как Председатель Совета Ми-
нистров СССР, задержать Берию.
Жуков скомандовал Берии:
— Руки вверх!
Москаленко и другие даже обнажили оружие, счи-
тая, что Берия может пойти на какую-то провокацию.
Берия рвапулся к своему портфелю, который лежал у
него за спиной на подоконнике. Я Берию схватил за
руку, чтобы оп пе мог воспользоваться оружием, если
оно лежало в портфеле.
Потом проверили — никакого оружия у него не
было пи в портфеле, пп в карманах. Он просто сделал
рефлекторное такое движение.
Берию сейчас же взяли под стражу и поместили в
здании Сонета Министров рядом с кабинетом Мален-
кова.
Тут же мы решили назавтра или послезавтра, так
скоро, как это было технически возможно, созвать пле-
нум ЦК, где и поставить вопрос о Берии. Одновременно
было решено освободить Генерального прокурора СССР,
потому что оп пе вызывал у пас доверия и мы сомнева-
лись, что он может объективно провести следствие. Но-
вым Генеральным прокурором утвердили товарища Ру-
денко и поручили ему провести следствие по делу
Берии.
Тут возник новый вопрос. Берию мы арестовали, а
куда его девать? Министерству внутренних дел мы пе
могли доверить его охрану, потому что это было его ве-
домство, его люди. Тогда заместителем его был Круг-
лов и, по-моему, Серов. Я мало зпал Круглова, а Серо-
ва лучше зпал и ему доверял. Я считал и сейчас счи-
таю, что Серов очень честный человек. Если что за ним
и было, как за всеми чекистами, то оп стал жертвой
общей политики, которую проводил Сталин. Поэтому я
предложил поручить охрану Берии Серову, по другие
высказались, что падо быть все-таки осторожнее. Круг-
лову мы тоже пе доверяли.
Тогда договорились, что лучше всего поручить это
дело командующему войсками московского округа
противовоздушной обороны Москаленко. Москаленко
принял его, поставил своих людей, перевез Берию к
себе на командный пункт, в бомбоубежище. Я ви-
дел, что оп это дело делает, как нужно, в интересах
партии, в интересах дела. На этом заседание закон-
чилось. с
278
Как только закончилось заседание, ко мне подошел
Булганин и говорит:
— Тьг послушай, что говорит мой начальник охра-
ны. Он подошел ко мпе и говорит: «Я узнал, что только
что задержали Берию, и я сейчас хочу сообщить вам
о том, что Берия изнасиловал мою падчерицу — учени-
цу седьмого класса. Год или больше тому назад умер-
ла ее бабушка, а жена получила инфаркт и лежала в
больнице. Девочка осталась одна в доме. Однажды
вечером она бежала за хлебом, как раз около дома, где
жил Берия. Там опа встретилась со стариком, который
пристально па нее посмотрел, и она испугалась. По-
том ее вызнали чекисты и привели в дом Берии. Берия
усадил ее с собой ужипать, предложил тост за Стали-
па. Опа отказывалась, по оп настоял, что за Сталина
надо выпить. Опа согласилась, выпила, а потом засну-
ла, и он изнасиловал ее».
Я ответил этому человеку: «Все, что вы рассказали,
прокурор учтет при следствии».
Потом пам дали список, в котором было больше ста
женщин, которых приводили к Берии его чекисты.
Прием у пего был один. Всех, кто попадал к пему в дом
впервые, оп угощал обедом и предлагал выпить за Ста-
лина. В вино он подмешивал снотворного.
Когда изолировали Берию, он попросил карандаши
и бумагу. Мы посоветовались между собой, у некото-
рых были сомнения, а потом решили дать, может быть,
у пего появились кпкно-то побуждения рассказать иск-
ренне, что оп знает о том, в чом мы его обвиняли. Он
начал писать записки.
Сначала Маленкову: «Егор такой-сякой, ты же меня
впаешь, мы же друзья, зачем ты поверил Хрущеву? Это
оп тебя подбил, и прочее».
Ко мне он тут же обращался с запиской, где писал,
что оп честный человек. Так он послал две или три
записки.
Малепков очень волновался, когда читал эти запи-
ски. Потом он стал говорить, что они вместе с Бери-
ей предложили идею относительно сворачивания строи-
тельства социализма в Германии. Поэтому он боялся,
что акция, направленная против Берии, обернется и
против него. Ведь это он вместе с ним вносил предло-
жение. К сожалению, так и было. Но мы ему сказали,
что сейчас пе этот вопрос обсуждается, что ситуация с
Берией глубже, чем вопрос о Германии. Эти его пред-
ложения только глупо характеризуют его политическое
Когда Руденко встретился с Берией, стал его до-
прашивать, перед нами раскрылся ужасный человек,
человек-зверь, который пичего святого пе имел. У него
не было пе то что коммунистического, но и вообще мо-
рального облика человеческого. А уж о преступлениях
и говорить нечего, сколько он загубил людей.
Через некоторое время после ареста Берии встал
вопрос о Меркулове, который в то время был минист-
ром госконтроля. Я, признаюсь, с большим уважением
относился к Меркулову, считал его партийным челове-
ком. Он был, безусловно, человек культурный, и вооб-
ще оп мпе правился.
Поэтому я сказал товарищам:
— То, что Меркулов был помощником Берии в Гру-
зии, еще пе говорит, что оп его сообщник. Может быть,
все же это пе так. Берия ведь занимал высокое поло-
жение и сам себе подбирал людей. Они верили ему и
работали с ним, и поэтому нельзя рассматривать всех,
кто с ним работал, как его соучастников по преступле-
ниям. Давайте вызовем Меркулова, поговорим с ним.
Может быть, он нам даже поможет лучше разобраться
с Берией.
Мы условились, что я его вызову в ЦК. Я вызвал
Меркулова, рассказал, что вот так и так, задержан Бе-
рия, ведется следствие, «вы много лет с ним работали и
могли бы помочь ЦК».
— Яс удовольствием сделаю, что могу.
Я ему предложил:
— Вы возьмите и письменно все изложите.
Прошло сколько-то дней, и он написал большую
записку. Опа, конечно, есть в архиве. Записка эта ни-
чем пе помогла нам. Это были общие впечатления, его
умозаключения. Это было скорее какое-то сочинение.
Этот Меркулов пописывал кое-что, пьесы писал и при-
вык к сочинительству.
Когда я послал этот материал к Руденко, оп попро-
сился ко мпе па прием и сказал, что надо Меркулова
арестовать, потому что следствие по делу Берии без
ареста Меркулова затруднится и будет неполным.
Центральный Комитет разрешил арестовать Меркулова.
К моему огорчению (а я ему верил), Меркулов был
связан с Берией в таких преступлениях, что и он сел
на скамью подсудимых вместе с пим и попес одинако-
вое наказание.
В последнем слове, когда приговор был уже объяв-
лен судом, он проклинал тот день и час, когда ветре-
280
тился с Берией. Он говорил, что Берия его довел до
суда. Это все-таки говорит о том, что Меркулов хоть в
последний момент, но осознал преступность своих по-
ступков и осудил того, кто его к этим преступлениям
потянул.
Г. К. ЖУКОВ
РИСКОВАННАЯ ОПЕРАЦИЯ
Меня вызвал Булганин — тогда оп был министром
обороны — и сказал:
— Садись, Георгий Константинович.
Оп был возбужден, даже пе сразу поздоровался,
только потом подал руку, однако пе извиняясь.
Помолчали. Затем Булганип, пи слова пе говоря по
существу дела, сказал:
— Поедем в Кремль, есть срочное дело.
Поехплп. Вошли в зал, где обычно проходят засе-
дании Президиума ЦК партии.
Потом я узнал, что в тот день было назначено засе-
дание Совета Министров. И министры действительно
были в сборе. Па заседании информацию должен был
делать Берия. И он готовился.
Я оглянулся. В зале находились Маленков, Моло-
тов, Микоян, другие члены Президиума. Берии не
было.
Первым заговорил Маленков — о том, что Берия хо-
чет захватить власть, что мне поручается вместо со сво-
ими товарищами арестовать его.
Потом стал говорить Хрущев, Микоян лишь пода-
вал реплики. Говорили об угрозе, которую создает Бе-
рия, пытаясь захватить власть в свои руки.
— Сможешь выполнить эту рискованную опера-
цию? v
— Смогу,— отвечаю я.
Зпали, что у меня к Берии давняя неприязнь, пе-
решедшая во вражду. У пас еще при Сталине не раз
были стычки. Достаточно сказать, что Абакумов и Бе-
рия хотели в свое время меня арестовать. Уже подби-
рали ключи. Однажды, возвращаясь из командировки,
я обнаружил, что мой личный архив — дневники, запи-
си, фотоальбомы — все куда-то исчезло. Как пи искал —
не нашел. Только позже, года три-четыре назад, зво-
нит мне Малиновский и говорит:
— Георгий Константинович, найдены в архиве
МВД какие-то два альбома. Фотографии твои, где ты
281
сфотографирован с американскими, французскими и
другими видными персонами. Не передали тебе?
Вот по этим альбомам, которые тоже хранились в
моем домашнем архиве на даче и тогда же исчезли, я
попял, что это дело рук Абакумова и Берии. Обложки
и подбор самих фото были переделаны так, чтобы меня
скомпрометировать в глазах Сталипа. Кстати, мне Ста-
лин прямо однажды сказал, что они хотели меня аре-
стовать. Берия нашептывал Сталину, по последний ему
прямо сказал: «Не верю. Мужественный полководец,
патриот и — предатель. Не верю. Кончайте с этой гряз-
ной затеей». Поймите после этого, что я охотно взялся
его арестовать. За дело.
Решено было так. Лица из личной охраны членов
Президиума находились в Кремле, недалеко от каби-
нета, где собрались члены Президиума. Арестовать
личную охрану самого Берии поручили Серову. А мне
нужно было арестовать Берию.
Маленков сказал, как это будет сделано. Заседание
Совета Министров будет отменено, министры отпущены
по домам. Вместо этого он откроет заседание Прези-
диума.
Я вместе с Москаленко, Неделиным, Батицким и
адъютантом Москаленко должен сидеть в отдельной
комнате и ждать, пока раздадутся два звонка из зала
заседания в эту комнату.
Меня предупредили, что Берия физически сильный,
знает приемы «джиу-джитсу» (рукопашной схватки).
— Нпчего, справлюсь, нам тоже силы не занимать.
Уходим. Сидим в этой комнате. Проходит час. Ни-
каких звонков. Я уже встревожился. Уж не произошло
ли там что без нас, не перехитрил ли всех Берия, этот
изощренный интриган, пользовавшийся доверием Ста-
лина?
Немного погодя (было это в первом часу дня) раз-
дается один звопок, второй. Я поднимаюсь первым...
Идем в зал. Берия сидит за столом в центре. Мои
генералы обходят стол, как бы намереваясь сесть у сте-
ны. Я подхожу к Берии сзади, командую:
— Встать! Вы арестованы.
Не успел Берия встать, как я заломил ему руки
назад и, приподняв, эдак встряхнул. Гляжу на него —
бледный-пребледный. И онемел.
Ведем его через комнату отдыха в другую, что ведет
через запасной ход. Тут сделали ему генеральный
обыск.
282
Да, забыл. В момент, когда Берия поднялся и я за-
ломил ему руки, тут же скользнул по бедрам, чтобы
проверить, нет ли пистолета. У нас на всех был только
один пистолет. Второй взяли уж пе помню у кого. Нам
же не говорили, зачем вызывают в Кремль. Поэтому
приехали невооруженными. Но и Берия, оказывается,
пе взял пистолета. Когда Берия встал, я смахнул его
набитый бумагами портфель, и оп покатился по длин-
ному полированному столу.
Итак, посадили в эту комнату.
Держали до 10 часов вечера, а потом на ЗИСе по-
ложили сзади, в ногах сиденья, укутали ковром и вы-
везли из Кремля. Это затем сделали, чтобы охрана, на-
ходившаяся в его руках, не заподозрила, кто в машине.
Вез его Москаленко. Берия был определен па гаупт-
вахту, вернее, в тюрьму Московского военного округа.
Там находился и во время следствия, и во время суда,
там его и расстреляли.
К. С. МОСКАЛЕНКО
КАК БЫЛ АРЕСТОВАН БЕРИЯ
...В 9 часов утра (25 июня 1953 г.— Ред.) ...мне по-
звонил по телефону АТС Кремля Хрущев Н. С. Поздо-
ровавшись, он спросил:
— Имеются в пашем окружении близкие вам люди
и преданные пашой партии так, как вы преданы ей?
Подумав, я ответил:
— Такие люди имеются, и партии опи преданны
беззаветно.
После этого Хрущев сказал, чтобы я взял этих лю-
ден с собой и приезжал с ними в Кремль к Председа-
телю Совета Министров СССР т. Маленкову Г. М., в
кабинет, где раньше работал Сталин И. В.
Тут же оп добавил, чтобы я взял с собой планы
ПВО и карты, а также захватил сигары. Я ответил, что
заберу с собой все перечисленное, однако курить бро-
сил еще па войне, в 1944 году. Хрущев засмеялся и
«казал, что сигары могут потребоваться не те, которые
н имею в виду.
Только тогда я догадался, что падо взять с собой
оружие. В конце разговора он сказал, что сейчаб по-
зволит министру обороны т. Булганицу Н. А.
Намек Хрущева на то, что надо взять с Собой ору-
283
жие, навел меня на мысль, что предстоит выполнить
какое-то важное задание Президиума ЦК КПСС...
Нажатием кнопки электрического сигнала я тут же
вызвал офицера для особых поручений майора Юферв-
ва В. И., начальника штаба генерал-майора Баксо-
ва А. И., начальника Политуправления полковника Зу-
ба И. Г. и сказал им: надо ехать в Кремль, взяв с собой
оружие, но так как его ни у кого не было, то я вы-
звал коменданта штаба майора Хижняка М. Г. и при-
казал ему принести и выдать пистолеты и патроны.
Так как группа была маленькая, то я позвонил
начальнику штаба ВВС (бывшему начальнику штаба
Московского округа ПВО) генерал-майору Батицко-
му П. Ф. и предложил ему прибыть ко мне, имея с
собой оружие.
Вскоре после этого последовал звонок министра обо-
роны маршала Булганина Н. А., который сказал, что
ему звонил т. Хрущев и предложил мне сначала при-
быть к нему, то есть к Булганину. ...Со своей группой,
уже вооруженной, я прибыл к министру обороны. При-
нял меня т. Булгапип одного. Он сказал, что звонил ему
т. Хрущев, вот я тебя и вызвал. Нужно арестовать Бе-
рию, охрана у него в Кремле сильная и большая, пре-
данная ему. Сколько у тебя человек? Я ответил: со
мной пять человек, все они фронтовики, испытанные в
боях п падежные люди, преданные Коммунистической
партии, Советскому правительству и народу. На что он
ответил: «Это все хорошо, но очень мало людей». Тут
же спросил: кого, ты считаешь, можно еще привлечь,
по без промедления? Я ответил: вашего заместителя
маршала Василевского Он сразу же почему-то отверг
эту кандидатуру. В свою очередь я его спросил, кто
находится сейчас в министерстве из влиятельных во-
енных. Оп сказал: Жуков Г. К. Тогда я предложил его
взять. Оп согласился, по чтобы Жуков был без оружия.
Почему Хрущев обратился именно ко мпе, я затруд-
няюсь ответить. После ареста Берии... при очередном
докладе Маленкову оп как-то сказал мне и Генераль-
ному прокурору т. Руденко Р. А., что, прежде чем обра-
титься к т. Москаленко К. С. для проведения этой опе-
рации, мы обратились к одному из маршалов Советско-
го Союза, но он отказался сделать это. Кто этот мар-
шал, мы с товарищем Руденко не спрашивали...
Знал меня Хрущев только по войне... по боевым
действиям на фронтах... Изредка мы встречались после
войны.
284
Отношение ко мне в то время Сталина также было
хорошим, как и во время войны. Берию лично ранее
я пе знал и не встречался с ним, зпал о нем только по
печати. Поэтому предложение Хрущева Н. С., уточнен-
ное Булганиным, я воспринял как поручение нашей
партии, нашего ЦК, его Президиума. Должен отме-
тить, что и все члены Президиума ЦК, как Моло-
тов В. М., Маленков Г. М., Ворошилов К. Е. и другие,
относились ко мне хорошо.
И вот часов в одиннадцать дня 26 июпя мы по пред-
ложению Булганина Н. А. сели в его машину и поеха-
ли в Кремль. Его машина имела правительственные
сигналы и не подлежала проверке при въезде в Кремль.
Подъехав к зданию Совета Министров, я вместе с Бул-
ганиным поднялся на лифте, а Баксов А. И., Батиц-
кий П. Ф., Зуб И. Г. и Юферев В. И. поднялись по ле-
стнице. Вслед за памп па другой машине подъехали
Жуков Г. К., Брежнев Л. И., Шатилов, Неделин, Гетман
и Пропин А. М. Всех пас Булганин провел в комнату
ожидания при кабинете Маленкова, затем оставил пас
п ушел в кабинет к Маленкову.
Через несколько минут вышли к нам Хрущев, Бул-
ганин, Маленков и Молотов. Они начали пам расска-
зывать, что Берия в последнее время нагло ведет себя
по отношению к членам Президиума ЦК, шпионит за
ними, подслушивает телефонные разговоры, следит за
ними, кто куда ездит, с кем члены Президиума встре-
чаются, грубит со всеми и т. д. Опи информировали пас,
что сейчас будет заседание Президиума ЦК, а потом по
условленному сигпвлу, переданному через помощника
Маленкова — Суханова, пам нужно войти в кабинет и
арестовать Берию. К этому времени оп еще не прибыл.
Вскоре опи ушли в кабинет Маленкова, когда все со-
брались, в том числе и Берия, началось заседание Пре-
зидиума ЦК КПСС.
Хотя заседание длилось недолго, пам казалось нао-
борот, очень долго. За это время каждый из нас пере-
жил, передумал многое. В приемной все время находи-
лось человек 15—17 людей в штатской и военной одеж-
де. Это порученцы и лица, охраняющие и прикреплен-
ные. А больше всего это люди от Берии. Никто, конеч-
но, пе знал и не предугадывал, что сейчас произойдет,
все беседовали на разные темы.
Примерно через час, то есть в 13.00, 26 июня 1953 г.
последовал условленный сигнал, и мы — пять человек
вооруженных, шестой т. Жуков — быстро вошли в каби-
285
пет, где шло заседание. Тов. Маленков объявил: «Име-
нем советского закона арестовать Берию». Все обнажи-
ли оружие, я направил его прямо на Берию и приказал
ему поднять руки вверх. В это время Жуков обыскал
Берию, после чего мы увели его в комнату отдыха Пред-
седателя Совета Министров, а псе члены Президиума и
кандидаты в члены остались проводить заседание, там
же остался и Жуков.
Все ото произошло так неожиданно для Берии, что
он полностью растерялся. При аресте в его портфеле
был лист бумаги, весь исписанный красным каранда-
шом — «Тревога, тревога, тревога», и там много раз по-
вторяется это слопо па листе бумаги.
Видимо, когда начали говорить о Берии па заседа-
нии да еще критиковать его действия, оп сразу почув-
ствовал опасность п имел в виду передать этот лист ох-
ране Кремля.
Кроме членов Президиума Булганина, Маленкова,
Молотова и Хрущева, по-видимому, пикто не знал и не
ожидал ареста Берии.
После всего происшедшего заседание длилось еще
минут 15—20, потом все члены Президиума ЦК и Жу-
ков уехали домой. Остались мы, пять человек: я, Батиц-
кий, Баксов, Зуб и Юферев с глазу на глаз с Берией.
Снаружи, со стороны приемной, все двери охраняли т.
Брежнев, Гетман, Неделин, Пронин и Шатилов.
Берия нервничал, пытался подходить к окну, не-
сколько раз просился в уборную, мы все пять человек
с обнаженным оружием сопровождали его туда и об-
ратно. Видно было по всему, что он хотел как-то дать
сигнал охране, которая всюду и везде стояла в военной
форме и в штатском платье, но с оружием. Долго тяну-
лось время, мы были голодны, помощник Маленкова
Суханов был все время в приемной и организовал чай.
Ио темнота все еще пе наступала, чтобы вывезти Берию
из Кремля незаметно.
В ночь с 26 на 27 июня, примерно около 24 часов, с
помощью Суханова (помощника Маленкова) я вызвал
пять легковых машин ЗИС-110 с правительственными
сигналами и послал их в штаб Московского округа ПВО
на ул. Кирова. К этому времени по моему распоряже-
нию было подготовлено 30 офицеров-коммунистов шта-
ба округа под командованием начальника оперативного
управления полковника т. Ерастова. Все они были во-
оружены и привезены в Кремль без проверки на пяти
машинах и, как только прибыли, сразу же заменили.,.
283
охрану в Кремле внутри здания, где под охраной нахо-
дился Берия. После этого, окруженный охраной, Берия
был выведен наружу и усажен в машину ЗИС-110 на
среднее сиденье. Там же сели сопровождавшие его во-
оруженные Батицкий, Баксов, Зуб в Юферев. Сам я сел
и эту машину спереди, рядом с шофером. На другой ма-
шине были посажены шесть из прибывших офицеров из
ПВО. Двумя этими машинами мы проехали без оста-
новки через Спасские ворота и повезли Берию на гарни-
зонную гауптвахту г. Москвы...
На следующий день, то есть 27. 6. 53 г., в субботу,
когда я с тт. Батицким, Гетманом и другими товарища-
ми был в канцелярии гауптвахты, ко мне явились за-
местители Берии генерал-полковники Круглов и Серов.
Они имели поручение Хрущева и Маленкова вместе со
мной вести следствие по делу Берии, который обвинял-
ся в злоупотреблепии властью и в других преступлени-
ях. Я почувствовал себя неудобно, так как обвинялся их
начальник — и вдруг его заместители будут вести след-
ствие. Тогда я потребовал, чтобы при допросе присутст-
вовали вместе со мной т. Бвтицкпй и т. Гетман. Серов
и Круглов категорически и наотрез отказались от тако-
го предложения. Долго мы спорили и ни к чему не при-
шли. Я позвонил в ЦК Маленкову. Никого пе оказа-
лось. Мне ответили, что все члены Президиума ЦК
находятся в Большом театре на премьере. Позвонил я
туда и попросил к аппарату Маленкова или Хрущева.
Подошел норный, п, когда я доложил, в чем дело, оп,
посоветовавшись с другими товарищами, сказал мне:
приезжайте всо трое сюда, в театр.
По время антракта в особой комнате Большого те-
атра собрался весь состав Президиума ЦК. (’еров и
Круглов доложили, что н н мои товарищи непра-
вильно обращаемся с Берней, порядок содержания
его неверный, что я но хочу сам с ними вести след-
ствие и т. д.
Дали слово мио. Я сказал: я по юрист и пе чекист,
как правильно и как неправильно обращаться с Бе-
рией, я но знаю. Я пони и коммунист. Вы мпе сказали,
что Берия праг пашой партии и парода. Поэтому все
мы, в том числе и я, относимся к нему, как к врагу. Но
мы ничего плохого к нему не допускаем. Если я в чем
и неправ, подскажите, и я исправлю. Выступили Мален-
ков и Хрущев и сказали, что действия т. Москаленко
правильны, Президиум их одобряет, и тут же сказали,
что следствие будет вести вновь назначенный Генеральш
287
ный прокурор т. Руденко Р. А. в присутствии т. Моска-
ленко-
После этого Серов и Круглов вышли, а мне предло-
жили сесть... за стол и выпить рюмку вина за хорошую,
успешную и, как сказал Маленков, чистую работу. По-
ведение Серова и Круглова меня несколько озадачило и
встревожило. У меня была чистая совесть перед пар-
тией, перед народом и его Вооруженными Силами как
при жизни Сталина, так и после его смерти. Через ме-
сяц-два после ареста Берни стали поступать аноним-
ные письма с угрозами расправиться со мной за Берию.
Часть этих писем я уничтожал, а часть посылал Серо-
ву, бывшему председателем Комитета госбезопасности,
но он ничего пе сделал по пим.
После возвращения из Большого театра для боль-
шей надежности мы перевели Берию во двор штаба
МВО, в бункер, заглубленный в земле, сделанный как
временный командный пункт штаба округа.
29 июля 1953 г. ко мне прибыл Генеральный проку-
рор т. Руденко Роман Андреевич, и мы вместе с ним в
течение шести месяцев день и ночь вели следствие. Ос-
новной допрос вел Руденко, часто и я задавал Берии
вопросы, записывал юрист-следователь некто т. Царе-
градский. Следствие велось долго, трудно и тяжело.
Ведь к нему никаких физических или психологических
методов не применялось, никто ему ничем не угрожал.
Показания он давал только после улик, при представле-
нии ему документов за его подписью или с его резолю-
цией, и только после полного изобличения он созна-
вался...
Я не буду подробно описывать преступления Берии.
Они изложены в обвинительном заключении по делу —
0029-53 г. ...Кроме того, еще более подробно преступле-
ния Берии изложены в 40 томах, составленных Гене-
ральным прокурором СССР т. Руденко Р. А. Скажу
лишь одно, что следствие велось трудно и напряженно
в течение шести месяцев. Часто Берия всю вину взва-
ливал па Сталипа, зная, что Сталина нет в живых.
Кроме того, Берия часто вначале писал письма в Прези-
диум ЦК, чтобы они пересмотрели свое решение, что,
мол, он не виновен и т. д. Потом начал писать письма
только Маленкову, жалуясь, что допущена ошибка в
отношении его ареста, что, мол, расправятся сначала со
мной, а потом с тобой, то есть Маленковым. Все эти
письма мы докладывали членам Президиума Мален-
кову, Хрущеву и Булганину. А потом получили указа-
288
пие больше ему не давать пи бумаги, пи карандаша, ни
ручки, то есть запретить писать, что и было исполнено.
По истечении шести месяцев следствие было закон-
чено и состоялся суд, о чем известно нашим гражда-
нам из печати.
23 декабря 1953 г. Берия был осужден и расстрелян,
а труп сожжен.
На второй день, то есть 25 докабря 1953 г., меня
вызвал министр обороны СССР т. Булганин. Оп пред-
ложил написать реляцию на пять человек: па Батиц-
кого, Юферева, Зуба, Баксова и меня для присвое-
ния Героя Советского Союза. Первым трем первичного,
а последним двум второго. Я категорически отказался
:>то сделать, мотивируя тем, что мы ничего такого пе
сделали. Он мне сказал: ты пе понимаешь, ты пе осо-
знаешь, какое большое, прямо революционное дело вы
сделали, устранив такого опасного человека, как Берия,
и ого клику, и далее развил эту мысль. Я вторично отка-
зался делать такое представление. Тогда он предложил
написать реляции па нескольких колонок для награж-
дения орденами Красного Знамени пли Красной Звезды.
А. СКОРОХОДОВ
КАК НАС «ГОТОВИЛИ НА ВОИНУ» С БЕРИЕЙ
Для гвардейского зенитного артиллерийского полка,
находившегося в подмосковном поселке, депь 20 июня
1953 года шел, как обычно, по установленному распо-
рядку.
В штабе толпились старшины батарей с разными
требованиями. Писарь, ефрейтор Нигматуллин, стучал
на машинке одним пальцем очередное донесение. Я, за-
мещавший в то время командира полка, уехавшего в
отпуск, составлял план штабных тренировок па пред-
стоящий месяц.
Труба просигналила обод. Батареи строем направи-
лись в столовую. Пошел норокусить и я. Успел съесть
тарелку борщи, как зазвонил телефон внутренней связи.
— Товарищ гвардии подполковник! — услышал я
голос дежурного старшого лейтенанта Матуса,— Вас
срочно требуют к аппарату сюда, на КП.
Чертыхаясь в адрес неведомого начальника, натя-
гиваю сапоги и бегу па командный пункт. Что означает
этот срочный вызов? Беру трубку прямой связи, докла-
дываю, что прибыл. Через минуту в трубке послышался
10 Берия
289
знакомый голос начальника штаба артиллерии округа
полковника Гриба:
— Сейчас же снарядите машину с 30 автоматчиками
и тремя офицерами. Всем выдать по полному боеком-
плекту. Через два часа быть в штабе округа. О выезде
доложите!
Команда была готова через полчаса. Солдат взял в
полковой школе. И сразу же новое приказание — вы-
слать еще одну машину и тоже с 30 автоматчиками.
Интересно, что же все-таки случилось?
Между тем новый приказ:
— Развернуть батареи па огневых позициях, дей-
ствовать по плану боевой тревоги!
Вой сирены привел в движение весь военный горо-
док. Главный ноет молчит, никаких донесений о появле-
нии воздушных целей пе передает. Из жилых домов
бегут офицеры. Солдаты под дружный вскрик «раз, два,
взяли...» выкатывают из нарка тяжелые пушки.
— Колонну поведу сам, вы остаетесь па КП,— кричу
своему заместителю Мищенко.
Получаю повое приказание: объявить боевую тре-
вогу и батареям, находящимся в лагере, па стрельби-
щах. Отдаю соответствующие распоряжения... Сержант
на проходной широко открывает ворота, колонна тро-
гается и почти тотчас же останавливается.
По шоссе мимо пас стремительно проносится голов-
ной танк. «Тридцатьчетверка» на большой скорости
идет в сторону Москвы, из глушителя вылетает черный
дым, пушка и пулемет расчехлены, 6 открытой башне
видна фигура танкиста в шлеме и черном комбинезоне.
За пим движется большая колонна машин. Истошный
рев моторов, дымный чад, резкий запах солярки. Не-
ужели опять война?
Наконец наши машины выезжают на шоссе. Первая
позиция недалеко — десяток километров. Дорога идет
мимо двухэтажной дачи, обнесенной высоким забором
с рядами колючей проволоки поверх. Ворота ее закрыты
наглухо, но кажется, что в глазок кто-то зорко за тобой
наблюдает. Более года назад командир дивизии запре-
тил нам ездить мимо этой таинственной дачи. Теперь
я посчитал обстоятельства чрезвычайными и повел ко-
лонну по «запрещенной» дороге. Неожиданно метров
через двести перед головной машиной как из-под земли
появляются двое военных. Один — полковник в кителе
с погонами войск МВД, другой — молоденький лейте-
нант в гимнастерке, тоже «малиновый», с автоматом на
290
груди. Низепький, плотный полковник с красным от
жары лицом встает поперек дороги, подняв руку:
— Немедлепио возвращайтесь в свои казармы.
Л уполномочен от имени правительства передать вой-
сковым частям — все приказания отменяются.
И он разводит руки в стороны, показывая, что дви-
гаться дальше можно, только переехав через него.
— Я получил приказ от своего командира и буду
выполнять, пока он сам его пе отменит,— кричу я.
— Вы ответите за свое преступление! — Полковник
свирепеет от бешенства.— Я вас предупреждаю... Не-
медленно поворачивайте назад в казармы!
И он оборачивается, будто за ним стоит по меньшей
мере рота солдат с пулеметами, а пе один неуверенно
топчущийся лейтенант.
Малиновые петлицы и полковничьи погопы в те годы
могли быть причиной крупных пеприятностей, по я дей-
ствовал строго по уставу и чувствовал себя абсолютно
правым:
— С дороги, полковник! Я выполняю приказ. Не то
сейчас вызову солдат и уберу вас силой!
Я кивнул водителю, машина тронулась, полковник
отскочил на обочину, бессильно грозя кулаком.
Вскоре батарея втянулась па огневую позицию...
Объявили боевую тревогу... Все пришло в движение,
расчеты снимали пушки с крюков тягачей, закатывали
в подготовленные окопы, раздалось тарахтенье подвиж-
ной электростанции, у оптической трубы уже стоял раз-
ведчик и 1ШИМПТ0ЛЫ1О оглядывал небо, ожидая увидеть
надвигающуюся армаду самолетов. Но голубое побо по-
прежнему было абсолютно чистым.
В землянке па КП радист монотонно повторяет:
«Я Клязьма... даю постройку... рай... два... три». И вот:
«Есть связь с Васильком п Ромашкой!» (». КП дивизии
и округа). Но радио открыто по поговоришь, падо коди-
ровать, по тут телефонист кричит, что есть проводная
связь. Взяв трубку, докладываю начальнику штаба ар-
тиллерии, что три батареи ужо заняли огневые позиции.
Слышу — новый приказ:
— На все огновыо полиции батарей завезти по пол-
ному комплекту боеприпасов. Открыть склады, взять
снаряды...
Отмечу: за сутки выполнили огромный объем ра-
боты и с задачей справились-таки. А у мепя — десятки
новых вопросов. Как накормить людей па позициях,
пока пе завезли продукты и не подготовили очаги? Как
291
снабдить станции питания горючим и заправить авто*
машины? Смущает полная неопределенность положе-
ния, По радио передают самые мирные известия —
где-то убирают урожай, плавят сталь, играют в футбол,
Клавдия Шульженко поет о любви. А мы заняли бое-
вые позиции около Москвы...
Так (в боевой готовности!) мы проводим три дпя.
Наконец на третий депь с КП округа дают «отбой»,
и все батареи, кроме дежурных, возвращаются в го-
родок...
Только 2 июля доходит до нас слух: всему причиной
был Берия. Его вызвали на Президиум ЦК, куда в уста-
новленный срок прибыли генерал К. С. Москаленко и
первый заместитель командующего войсками МВО ге-
нерал П. Ф. Батицкий. Опи принимали участие в аресте
Берии, впоследствии оп был отвезен в штаб Москов-
ского военного округа и помещен в бункер, ставший
командным пунктом округа. Берию заперли в неболь-
шой комнате. Охрана была сформирована из старших
офицеров.
В то время мне дважды пришлось приезжать к ге-
нералу Батицкому в штаб Московского военного округа.
Батицкий после ареста Берии принял от генерала
К. С. Москаленко, назначенного командующим вой-
сками Московского военного округа, командование ок-
ругом ПВО.
Первый раз я прибыл в штаб округа вместе с коман-
диром дивизии В. П. Шестаковым в октябре 1953 года.
Наша машина, полевой «газик», остановилась на углу.
Дальше пошли пешком. Вход в штаб напоминал чем-то
известную фотографию Смольного в 1917 году. На пло-
щадке с колоннами стояли два станковых пулемета с
заправленными лептами, около них сидели на табурет-
ках по два пулеметчика. У пропускной вертушки, по-
мимо дежурного контролера, стояли еще по два автомат-
чика. Справа в степе портала — окошко бюро пропу-
сков, и возле пего еще вооруженные солдаты. Видимо,
где-то здесь было и караульное помещение. Одна дверь
открылась, из нее вышел майор с автоматом на груди,
за ним — два старших лейтенанта, тоже вооруженные.
После тщательной проверки документов нам вы-
писали пропуска, дежурный контролер бдительным
оком сверил на!пи личности с фотографиями в удосто-
верениях... Мы прошли наконец во двор штаба. Тем-
ное ночное небо нависало над Москвой. Но большой
четырехугольный двор, обрамленный зданием старин-
292
пой архитектуры, был ярко освещен прожекторами,
установленными на стволах деревьев. Прожектора вы-
беливали каждый камешек на дорожках, скамейки и
низкую чугунную ограду, окружавшую небольшое воз-
вышение в центре. Командир дивизии незаметно пока-
пал глазами на невзрачный холмик, и я понял, что это
и есть тот бункер, куда запрятали недавно всемогущего
Верню.
Во всех четырех углах двора стояли тапки в полной
готовности. В каждом — танкисты в походных шлемах
и черных комбинезонах...
Во второй раз я был в штабе педели через две. В ох-
ране ничего пе изменилось. По-прежнему было очень
тревожно... Много времени спустя полковник Зинкин,
бывший рядовым караульным в команде генерала Ба-
тицкого, рассказывал мпе:
— Поганая была работа, наверное, за все годы
службы пе было так погано. Редкий мерзавец попался,
пел себя исключительно нагло. Приходилось стоять у
двери — там окошко. Зта тварь и ругалась, и запуги-
вала, и, можешь себе представить, бабу требовала! Та-
кая пакость!
Шло время, н история с арестом Берии пе то что за-
бывалась, а в насущных заботах отходила на второй
план. И все-таки то одна, то другая мысль возникала
и голове.
Зачем, скажем, Хрущеву нужно было поднимать
поиска 11 роти коноидупшой обороны столицы? Ведь в ча-
стях, подчиненных непосредственно Берии, пе было
авиации. Размышляю — и начинаю понимать, что это
был совершенно необходимый шпг.
Нельзя, полагаю, сбрасывать со счетов и то, что в
войсках МВД и госбезопасности было немало искрен-
них сторонников Берии, отнюдь по механически, а впол-
не осознанно защищавших хорошо отлаженную к тому
времени карательную систему.
Л что, если бы генерил Москаленко, человек исклю-
чительной твердости и решительности, не успел бы с
автоматчиками прибыть в Кремль, прежде чем туда по-
шли бы верные Берии подразделения? Что было бы
тогда? Неужели офицеры и солдаты, генералы и мар-
шалы, министры и рабочие псе ревностно и вполне
старательно стали бы подчиняться диктату Берии, на
партсобраниях коммунисты негодующе осуждали бы
антипартийные действия «оппозиции», вставали и апло-
дировали бы при имени нового вождя?!
293
Теперь, много лет спустя после событий тех лет, мы
знаем, как далеки были от всякой демократии, как силь-
на была тогдашняя администратинпо-командпая си-
стема.
В ноябре 1953 года призрак Берии снова напомнил
о себе. Вместе с шестью батареями полка я был в ла-
гере, где нам предстояло провести учебно-боевые стрель-
бы. Как-то вечером позвонили из штаба лагерного
сбора: «Приезжай как можно скорее, познакомишься
с одним любопытпым документом».
На следующий день валил снег, мела метель, по-
леты, а следовательно, и тренировки были отменены.
Поехал в лагерь к начальнику штаба. Тот открыл свой
сейф й вытащил оттуда тоненькую книжку в мягком
сером переплете. К книжке скрепкой был прикреплен
список. Найдя в нем мою фамилию, майор поставил
возле нее галочку и протянул мпе книжку:
— Читайте, товарищ подполковник, узнаете много
интересного.— Помявшись, добавил: — Гадости тоже.
Приказано довести документик. Распишитесь в списко
и читайте в соседней комнате сколько душе угодно.
Посередине страницы было написано крупно:
«Обвинительное заключение по делу Берии по ст.
УПК...» — и шло перечисление статей, которые я, есте-
ственно, пе запомнил. Так вот оно что! Состояние лихо-
радочного возбуждения охватило меня. Теперь опять
же не помню весь текст, но основные разделы остались
в памяти.
Незаконное преследование и расстрел родственников
Серго Орджоникидзе и бесконечные грязные похожде-
ния растленного маршала госбезопаспости. Насилие,
наркотики, обман, использование высокого служебного
положения. Среди его жертв — студентки, девочки, же-
ны, уведенные от мужей, и мужья, расстрелянные из-
за жен...
Читал я пе отрываясь, без перерывов и раздумий.
Сначала залпом, потом помедленнее, ошарашенно, но
веря глазам, перечитывая отдельные места. Записывать
было ничего нельзя. Вышел из комнаты, отдал книжку
веселому майору, тот подмигнул:
— Ну, каков Лаврентий Павлович?
— Как в помойную яму окунулся,— ответил я.
Трясся в машине по ухабистой дорого, пил чай в ла-
герной избушку, ворочался в постели и пе мог успуть,
все время будоражила мкясль:
294
— Пет, не глубоко пашешь, товарищ неизвестный
следователь. О многом ты не спросил или пе захотел
расспрашивать главного по госбезопасности. А может,
сам испугался, в какую топь залез?.. Конечно, обма-
нутые или изнасилованные сексуальным маньяком
жертвы требуют отмщения, по разве ж они главные
его жертвы? Почему иге ты пе спросил, товарищ сле-
дователь, куда исчезли тысячи и тысячи честных боль-
шевиков и беспартийных?..
И еретические мысли лезли в голову, как все здо-
рово получается: пришел Ежов — расстрелял Ягоду,
пришел Берия — покончил с Ежовым, и концы в воду.
Л теперь очередь Берии подошла, и опять все покрыто
тайной? А что же наш великий вождь, так ничего и
ие зпал?
Как могло случиться, что такая патологическая лич-
ность, палач, похотливый мерзавец, которого и чело-
веком назвать нельзя, оказался па самой вершине пар-
тийной пирамиды, рядом с великим вождем? Допустим,
(’талин ничего пе хотел замечать, а что же другие члены
Политбюро? Неужели пе видели? Быть того по может!
Л если знали, почему молчали?
Суд над Берией проходил в том же бункере. Пред-
седательствовал маршал И. С. Конев. Суд продолжался
недолго, и приговор был приведен в исполнение в том
же бункере, а труп казненного сожжен...
В том, что я здесь рассказываю, пет особых откры-
тий. Сегодня публицистика ужо достаточно высветила
драму прошлого. И псе же мио кажется, что свидетель-
ство непосредственного рядового участника тех страш-
ных, до сих пор тревожащих душу событий имеет се-
годня спою ценность.
СУД
М. И. КУЧАВА
ИЗ ДНЕВНИКА ЧЛЕНА СПЕЦИАЛЬНОГО
СУДЕБНОГО ПРИСУТСТВИЯ
Митрофан Ионович Кучава — последний оставшийся те-
перь в живых член Специального судебного присутствия Вер-
ховного суда СССР, созданного для рассмотрения дела Берии.
В июле 1990 года в Москве мне удалось нстретиться с
иим, побеседовать о деталях процесса над Берией и получить
публикуемый ниже материал.
М. И. Кучаве сейчас 84 года (родился н 1906 году), но он
продолжает работать научным сотрудником Грузинского фи-
лиала ВНИИ потребительской кооперации. В прошлом партий-
ный работник, в момент суда над Берией являлся председате-
лем Совета профсоюзов Грузии. Трудовой стаж Митрофана
Ионовича составляет ныне 67 лет, он имеет шесть внуков и
пять правнуков.
В. Некрасов
16—23 декабря 1953 года состоялся судебный про-
цесс над Л. П. Берией и его сообщниками. Я участвовал
в нем как член Специального судебного присутствия.
Не только в Грузии, но и в стране ходила легенда
о том, что якобы Берия на судебном процессе пе присут-
ствовал, что, мол, на процессе был загримированный
его двойник. Эта ложь лишена всякого основания. Берия
на суде присутствовал и давал показания, а 23 декабря
1953 года сказал свое последнее слово.
По моему мнению, эта легенда — продукт распро-
странившихся представлений о «сверхъестественной си-
ле воли Берии», о его «непобедимости», о «редчайших
прозорливости и таланте Берии». В этом плане шла ра-
бота творческих организаций и пропаганда культа Бе-
рии (художественные полотна, произведения писателен
и композиторов, множество скульптурных памятников,
присвоение его имени колхозам, совхозам, предприя-
тиям, учреждениям, Закавказской железной дороге
и т. д. и т. п.).
296
Па судебном процессе я и все присутствовавшие
могли с полной очевидностью убедиться, что на скамье
подсудимых сидел настоящий Берия, а не его двойник.
Я его раньше видел не один раз. Впервые мы встре-
тились на Тифлисском железнодорожном вокзале в
1931 году, когда он имеете с другими лицами провожал
в Москву бывшее руководство республики во главе с
Л. Гогоберидзе.
Мне и моим товарищам по работе на Тифлисском
железнодорожном узле, случайно оказавшимся свиде-
телями этих проводов, Берия казался пе только подвиж-
ным, шустрым, но и озорным в прямом смысле слова.
Второй раз я видел и слушал Берию на отчет-
но-выборном партийном собрании Тифлисского паро-
поэовагоноремонтного завода им. Сталина в 1936 году.
(Тогда я был кандидатом в члены КПСС.) Берия при-
сутствовал до конца собрания и во время выборов сек-
ретаря парткома.
Лицом к лицу с Берией я встретился в 1942 году,
когда работал первым секретарем Гагринского РК КП
Грузии. Все годы войны были тяжелыми, по 1942-й был
особым. Гагринский район оказался прифронтовым.
Немцы бомбили его с воздуха, подводные лодки, всплы-
вая па поверхность, подходили к берегам, обстреливали
пас. Фронт был на горе Апчха в 14 километрах от озе-
ра Рица.
Однажды вечером мпе позвонили в райком и сказа-
ли, что вызывает Верня. Через 10—15 минут я приехал к
пому на дачу. Вместо с ним был Кобулов. Берия спро-
сил о ситуации в районе. Я доложил, что вся докумен-
тация и имущество организаций я хозяйств района эва-
куированы, поселение, а особенно сельское,— па месте
и преданно трудится, пет никакой паники, парод уверен
в победе. Особо хорошо работают табаководы района
(табак был признан стратегическим сырьем), произво-
дят даже больше табака, чем до войны, действует гаг-
ринский комитет обороны, взаимодействие с войсками
деловое, сформирован и обучен истребительный баталь-
он, ни биле которого при необходимости будет создан
партизанский отряд. Для этого подготовлены кадры
специалистов п т. д. Берил внимательно выслушал, за-
давал вопросы, все это длилось 15 — 20 мипут. Затем
оп куда-то уехал па машине. Мое внимание привлек
рассказ начальника гагринского отдела КГБ Н. К. Пар-
цоладзе о том, что когда Берия приехал па дачу и уви-
дел упакованные для эвакуации вещи, то приказал па-
297
пальнику дачи Д. Твалчрелидзе пемедлеппо распако-
вать имущество. И наконец, я видел Берию в Москве
в сентябре 1948 года. Тогда я учился в Высшей партий-
ной школе при ЦК ВКП(б), и мы участвовали в похо-
ронах А. А. Ждапова. Перед нами во главе процессии
шли члепы правительства, впереди пих члепы Политбю-
ро (кроме Сталипа). Берия и здесь был очень подвиж-
ным, выходил из группы членов Политбюро, живо бесе-
довал с людьми, внимательно осматривал дома, одним
словом, проявлял, я сказал бы, излишнюю общитель-
ность. Таковы эпизоды моей встречи с Берией. Кроме
меня с пим общались многие присутствовавшие на про-
цессе, пе говоря уже о подсудимых.
Тйк что я решительно исключаю возможность не-
опозпапия настоящего Берии па процессе.
В течение шести дней судебного процесса Берия да-
вал суду показания по разным и конкретным вопросам,
что «двойник», конечпо, не мог делать, и потом, какой
«двойник» пошол бы па расстрел?
С открытием процесса председательствующий
И. С. Копев огласил его состав. Когда он назвал мою
фамилию и должность, Берия резко повернул голову,
как показалось, искал мепя среди членов суда. Оп был
косоглазый, без пепспе.
Берия, в отличие от всех других подсудимых, па су-
дебном процессе вел себя непоследовательно. Проявлял
нервозность, упрямство, неискренность. В отличие от
других подсудимых, много раз просил суд сох-ранить
жизнь, передать эту его просьбу Хрущеву.
На судебном процессе обнажилась омерзительная,
чудовищная картина интриг, шантажа, клеветы, глумле-
ния над человеческим достоинством советских людей.
В следственном деле Г. Долидзе имеется оригинал
его заявления перед расстрелом: «Л. П. Берия,
С. А. Гоглидзе, говорю свое последнее слово Вам. Я и
вместе со мной весьма многие предаппые сыпы пашей
Великой Сталинской партии ни в чем пе виноваты. Мы
погибаем благодаря провокации врагов, которые сумели
оговорить лучших преданных товарищей. Система же
следствия в нашем оргапе НКВД такова, что оговор
врагов находит подтверждение, от нас не выслушива-
ют никаких оправданий, никаких доводов, заставляют
подписывать и показывать всякую чушь и ерунду. Го-
ворят, были и такие, которые ничего пе показывали, их
тоже расстреляли. Кому это нужно, как не врагам. Па-
ши следователи пи в чем пе пиповаты, они подчинены
298
птой порочной системе следствия, они заранее уверены в
том, что дело имеют с врагами парода. Почему никто
по подумает над тем, что враги могут оговорить и чест-
ных, преданных людей. На одпого врага идут десятки
преданных людей, ими оговоренных. Почему не поду-
маете пад тем, что весь актив, который по раз доказал
свою преданность ленинско-сталинской партии, вдруг
стал врагом того строя, за который опи боролись, вра-
гами той партии, которая их воспитала и создала,— ведь
иго ерунда н чушь.
Соворшистся ужасное н чудовищное дело, истребля-
ются люди, беспредельно преданные партии Сталина,
беззаветно преданные вождю партии Великому Сталипу.
Моя просьба перед смертью — подумайте пад этим.
Мое показание, как и многих, сплошной вымысел, наду-
манный иод палкой. Прощайте. Долидзе Г. кам. <№ 21».
Вот и другие известные мпе факты. Матикашвили
пытали Кобулоп и Хазап, его бил палкой лично Берия.
В результате оп признал, что готовил террористичес-
кий акт против Берпи, и был расстрелян. В присутст-
вии Верин в НКВД до потери сознания били палками,
веревками и ремнями директора театра им. Руставели
Орагвелидзо, пока он пе дал «признания». Эрик Бедия
среди саоих близких сказал, что ему стыдно за Берию,
который бессовестно присвоил чужой труд «К вопросу
об истории большевистских организаций в Закавказье».
II Подия был репрессирован. Берпя первоначально от-
рицал, что он участвовал в пытках Бедии. По после того
как Кобулон пи процессе рассказал о том, как это про-
исходило, Берия признал, что оп бил Бсдию.
На протоколе допроса арестованного Жужупавы
имеется резолюция Берпи: «Крепко излупить Жужупа-
ву, оп много знает, по по говорит». На протоколе после-
дующих допросов Жужунавы от 16 и 17.XI 1937 года
имеется резолюция Берии: «Арестовать Дошояпа, Обо-
ладзо, Харадзе, Таварткиладзе, Таркил». На протоколе
допроса Мгалоблиппшли резолюция Берпп: «Крепко
впять и работу, но заявления брать, а допросить. Л. Б.
9. VII 37 г.», Па протоколе допроса от 2,XII 1931 года Мп-
коладзе, художественного руководителя оперного театра,
резолюция: «Его взять крепко в работу, оп может ока-
паться шпионом I категории. Л. Б.». Жертвой произвола
стала в тюрьме беременная женщина Варвара Кевли-
швили. Страшной пытке подвергся признанный лидер
рабочих Ленинского района г. Тбилиси и его парторга-
низации, честный и преданный партии человек, бывший
299
слесарь депо Тбилиси Давид Папцулая, которого пыта-
ли и терзали Кобулов и Хазан.
При НКВД был открыт спецмагазин для реализа-
ции конфискованных при аресте у «врагов парода» ве-
щей, которые приобретали за бесценок сами работники
внутренних органов. Был дате такой случай, когда за-
местители министра и их жены дрались между собой за
право покупки вещей. Фельдъегеря Монтяна расстре-
ляли для того, чтобы завладеть его хорошей охотничь-
ей собакой и ружьем. Декапозов и Мороз, будучи в не-
трезвом состоянии, избили рабочего. Оп начал жало-
ваться. Тогда его арестовали и расстреляли решением
тропки. Гражданин Слпзков случайно стал свидетелем
одной спецоперации, проведенной Меркуловым. Слизков
был расстрелян, па вопрос суда Меркулов ответил: «Жа-
лею, что повинный человек погиб по моей вине».
Л. Берия своего эмиссара Николая Гегечкори послал
в Пария? па связь с грузинскими эмигрантами, а по воз-
вращении Гегечкори расстреляли по обвинению «в свя-
зи с меньшевиками и попытке убийства Л. Берия».
С 1938 по 1950 год функционировала секретная ла-
боратория, изучавшая «проблемы откровенности». Воз-
главлял лабораторию врач Манроповский. В лаборато-
рии проводились эксперименты на людях с применением
смертельной дозы наркотических веществ с целью от-
крытия «проблемы откровенности». В эту лабораторию
были доставлены в разное время 150 человек, и все они
погибли. Никакой персональный учет жертв лаборато-
рии пе велся.
Меня часто спрашивают, какие впечатления оста-
лись от судебного процесса, пе изменились ли они со
временем, было ли чувство я?алости к подсудимым.
Судебный процесс оставил тяжелейший груз на ду-
ше. До сих пор нахожусь под впечатлением чудовищных
преступлений по отношению к преданным партии, на-
роду людям, впечатлением, которое и сегодня не дает
спокойно спать.
Б. С. ПОПОВ, В. т. оппоков
БЕРИЕВЩИНА (По материалам следствия)
18—23 декабря 1953 года в Москве состоялось зак-
рытое судебное заседание Специального судебного при-
сутствия Верховного суда СССР. Председателем Специ-
ального судебного присутствия, как указано в протоко-
300
ли заседания, являлся Маршал Советского Союза
И. С. Конев. В число членов входили: председатель
Всесоюзного Центрального Совета Профессиональных
Союзов Н. М. Шверник; первый заместитель председа-
теля Верховного суда СССР Е. Л. Зейдин; генерал ар-
мии К. С. Москаленко; первый секретарь Московского
областного комитета КПСС Н. А. Михайлов; председа-
тель Совета профессиональных союзов Грузии М. И. Ку-
чина; председатель Московского городского суда
Л. А. Громов; первый заместитель министра внутрен-
них дол СССР К. Ф. Лунев.
Приведем выдержку из протокола судебного засе-
дания.
«10 часов утра 18 декабря 1953 года.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Судебное заседание Специально-
го судебного присутствия Верховного суда СССР объ-
являю открытым. Слушается дело по обвинению: БЕ-
РИИ Лаврентия Павловича... МЕРКУЛОВА Всеволода
Николаевича, ДЕКАПОЗОВА Владимира Георгиевича,
КОБУЛОВА Богдана Захарьевича, ГОГЛИДЗЕ Сергея
Арсеньевича, МЕШИКА Павла Яковлевича и ВЛОД-
ЗИМИРСКОГО Льва Емельяновича...
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Приступаем к судебному следст-
вию. Тов[арищ] секретарь, огласите обвинительное зак-
лючение...»
Из обвинительного заключения следует, что 8 ав-
густа 1953 года Верховный Совет СССР, рассмотрев воп-
рос «Об утверждении Указа Президиума Верховного
Советв СССР «О преступных антигосударственных дей-
ствиях Л. II. Берии», принял следующее постанов-
ление:
«Вследствие вскрытия преступных антигосударст-
венных действий Л. II. Берии... Верховный Совет Сою-
за Советских Социалистических Республик постанов-
ляет:
Утвердить Указ Президиума Верховного Совета
СССР о лишении Л. И. Берии полномочий депутата
Верховного ('света СССР, спятил его с поста первого
заместителя Председателя Совета Министров СССР и
с поста министра внутренних дел СССР с лишением
всех присвоенных ему знаний и наград и о передаче де-
ла о преступных действиях Л. П. Берии па рассмотре-
ние Верховного суда СССР».
В обвинительном заключении сообщалось, что ак-
тивными участниками преступной группы являлись
связанные в течение многих лет с Берией противоэа-
301
конными действиями в органах НКВД—МВД обвиняе-
мые: бывший министр государственной безопасности, а
в последнее время министр государственного контроля
СССР В. Н. Меркулов; бывший начальник одного из
управлений НКВД СССР, а в последнее время министр
внутренних дел Грузинской ССР В. Г. Декапозов; быв-
ший заместитель народного комиссара внутренних дел
Грузинской ССР, затем заместитель министра государ-
ственной безопасности СССР, а в последнее время за-
меститель министра внутренних дел СССР Б. 3. Кобу-
лов; бывший комиссар внутренних дел Грузинской ССР,
а в последнее время начальник одного из управлений
МВД СССР С. А. Гоглидзе; бывший начальник одного
из управлений НКВД СССР, а в последнее время ми-
нистр внутренних дел УССР П. Я. Мешик и бывший
начальник следственной части по особо важным делам
МВД СССР JI. Е. Влодзимирский.
Мы не ставили целью дать психологический и со-
циальный портрет всех названных обвиняемых, хотя
некоторые черты характера каждого из них, тем или
иным образом объясняющие их преступную деятель-
ность, и будут обрисованы. При этом главный акцент
сделаем на новоявленном Малюте Скуратове — Лаврен-
тии Берии.
1. ЧЕЛОВЕК, ОСЛЕПИВШИЙ САМ СЕБЯ
Древние утверждали, что эгоист — это человек, ли-
шивший себя зрения, сам себя ослепивший предвзятым
сознанием своей особенности и исключительности, не-
истовым стремлением возвыситься над другими. Мы не
станем строить предположений в отношении Берии на
этот счет, не склонны высказывать и догадки о том,
что он думал, на что рассчитывал. К нему, как ни к ко-
му другому, подходит народное изречение, что чужая
душа — потемки. В свои сокровенные замыслы он ма-
ло кого посвящал, а в тайники души никого не допус-
кал. Впрочем, пе только душа Лаврентия Павловича,
не только его преступные деяния были сокрыты густы-
ми сумерками общественного неведения, сам он как бы
находился постоянно в непроглядном мраке. И все же
смысл преступлений, а также признаний бериевских
«соратников» позволяют сказать, что основным двига-
телем, толкавшим Берию на путь беззакония, был эго-
изм, возведенный в высшую степень. Для того чтобы
удовлетворить полностью болезненное самолюбие, сверх-
302
мерные амбиции и прихоти, Л. П. Берия с первых дней
своей «политической и общественной» карьеры поста-
вил «высокую» цель — добиться большой должности,
огромной власти. Это его ослепило, лишило чувства ре-
альности.
Однако предоставим слово тем, кто знал Л. П. Бе-
рию близко. Сделаем лишь поправку на то, что развя-
зало языки и прибавило смелости бериевским «оприч-
никам» в ходе следствия и на суде отнюдь не желание
выяснить истину, а в большей мере стремление снять
по возможности часть вины с себя.
Из показаний Б. 3. Кобулова на суде:
«...Берия — карьерист, авантюрист и бонапартист.
Бее это после смерти И. В. Сталина выявилось гораздо
резче, чем раньше. Я объяснял эти черты, характери-
зующие Берию, тем, что после смерти Сталина често-
любие Берии получило более сильное развитие. В это
время он ужо перестал говорить «мы» и псе чаще упо-
треблял «я»... Я назвал его «бопапартом». Я излагаю
свое мнение. Это действительно заговорщик. Он присво-
ил себе партийный стаж, он пе состоял в партии с
1917 года '. Еще пе зная всех документов дела, я ска-
зал, что он далек от Коммунистической партии п что
он фактически не был коммунистом. Если даже ваять
1 Материалами следствия установлено, что Л. П. Берия со-
общал ложные сведения о споем партийном стаже. В ряде ан-
кет пн указывал, что является членом Коммунистической пар-
тии с марта 1917 г. Однако каких-либо основательных доказа-
тельств привести по мог. Так, но оремл одного из допросов со-
общил, что в указанное время решил стать членом партии вме-
сто с группок своих соучеников по Бакинскому техническому
училищу. Тогда-то, по словам Берии, они и «записались в пар-
тию большевиков». Запись якобы произвел учащийся технику-
ме Цуринов-Аванесов, связанпый «с кем-то из районного коми-
тета партии». «По с кем именно,— говорил Берпя,— не знаю».
Каких-то документов, подтверждающих факт приема в боль-
шевистскую партию в марте 1917 г., оп предъявить не мог, ут-
иерждпк, что «никаких удостоверений... не выдавали». Вместе
с том член КПСС Чокрыжов, учившийся с Берией в Бакинском
icxiuriei'KoM училище, показал, что Берил в 1917 г. в партии
in' состоял. Эго, конечно, по очень убедительное доказательст-
во, по оно дополняется другим, более несомым. К делу приоб-
щена фотокопия характеристики, выданная в свое время по
просьбе же Берии неким Вирапом (апоследстаии расстреляй
на «коптрреволюциоппо-троцкистскую деятельность»), В харак-
теристике, датированной ноябрем 1920 г., указывалось: «Могу
удостоверить, что Берия находится в партии с декабря 1919 го-
ди и был в ячейке техников».— Здесь и далее все цитаты при-
водя тсн по материалам «Дола по обвинению Л. II. Берни...».
ЗОЭ
только тома дела о разврате Берии, то становится стыд-
но за себя. Это грязно, подло. Морально-политическое
разложение Берпи привело его к логическому концу.
Ясно, что Берия пришел к этому еще в молодом воз-
расте. Гоглидзе и Меркулов старше меня и по возрас-
ту, и по работе с Берией, они лучше его знают, но я,
будучи еще мальчишкой, видел, что Берия не имел ком-
мунистической скромности».
А вот что рассказывал о Л. П. Берии
В. Г. Декапозов:
«...Я знаком с Берией с 1921 года, т. е. на протяже-
нии 32 лет. Будучи студентом, я был направлен на вре-
менную работу в Аз[ербайджапскую] ЧК, где предсе-
дателем являлся Багиров, а его заместителем Берия.
Временно я работал помощником уполномоченного по
экономическим делам. Как-то раз я докладывал дело.
Берия заметил меня и назначил на должность секрета-
ря секретно-политического отдела, начальником кото-
рого был Берия. В период моей работы в Баку Берия от-
носился ко мне очень хорошо. В 1922 году Берия был
переведен в Тбилиси, забрал меня с собой и назначил
на ту же должность в Груз[инскую] ЧК.
Бо время работы в Ваку Берия дружил с лицами,
впоследствии разоблаченными как враги народа. В ча-
стности, он приблизил к себе некоего Голикова, быв-
шего деникинского разведчика. Я думаю, что Голиков
не без помощи Берии проник в органы ЧК. Берия
дружил с Морозовым, начальником секретного отдела
Азербайджанской] ЧК. Впоследствии Морозов был изо-
бличен и осужден за фальсификацию следственных ма-
териалов, по которым один рабочий был безоснователь-
но обвинен в террористическом] акте и расстрелян.
Сейчас я об этом говорю остро, а раньше подобные
действия Берии подозрительными мпе не казались. Бе-
рия относился ко мне хорошо, что притупляло мою
бдительность.
Берия проявил себя во всем как карьерист, власт-
ный и злобный человек. Он устранил всех председате-
лей ЧК. Возводил интриги против них. По всему его
поведению видно было, что он любыми способами до-
бивался власти.
В 1931 году Берия был утвержден секретарем ЦК
КП (б) Грузии. Вместе с ним в ЦК перешла целая груп-
па работников из чекистских органов. Я стал секрета-
рем но транспорту, а в дальнейшем занимал другие дол-
804
жпости, был членом бюро ЦК КП (б) Грузии. Берия
продолжал относиться ко мне хорошо, но не делился со
мной своими мыслями и планами. Наиболее близкими
к нему были Арутюнов и Багиров.
Когда Берия стал первым секретарем ЦК КП (б)
Грузни, то все, кто хорошо его знал, были буквально
ошеломлены его назначением на эту должность. Оп не
заслужил этой должности, так как работал не по-иар-
тпппому, что подтверждено террором, проводившимся
им в Грузии в период 1937—1938 годов. В то время я
пе работал в чекистских органах, а был наркомом пи-
щевой промышленности Грузин, одновременно являлся
членом бюро ЦК КП (б) Грузии. Аресты производились
|ио] единоличным указаниям Берии. На бюро обсуж-
дались аресты лишь членов бюро, да и то после того,
как они уже были арестованы. Берия не признавал
коллектива и все вопросы, связанные с арестами, ре-
шил только сам, а пе под воздействием Кобулова, Мер-
кулова и Гоглпдзо, как он пытался утверждать на след-
ствии.
Он рвался к деспотической диктаторской власти,
используя для этого все средства. Берия использовал
в своих карьеристских целях хорошее отношение к не-
му Серго Орджоникидзе. Сначала он похвалялся друж-
бой с Орджоникидзе, а затем начал мстить [ему] и
репрессировать родстве пип ков Орджоникидзе».
«Особого 111111МПППП,— откровенничал на допросе,
подтверждая итог вывод, уже упомянутый Кобулов,—
ивг.лужпшют вероломство и мстительность, проявлен-
ные Берией в отношении никоторых по угодных ему
лиц...»
«...Берия был всегда властолюбивым и стремившим-
ся к диктаторству,— вторил Кобулову другой их соу-
частник — Мичурин-Равер.— Это ярко проявлялось во
время пребывания его в Азербайджане и в Грузии. Бе-
рия убирал пе угодных ему людей, делая это под видом
их разоблачения как врагов парода. Как мпе теперь
слало ноннтным, делал свою карьеру сначала по линии
органов ВЧК — ОГПУ — НКВД, а затем по линии пар-
тийного руководства в Грузии и в Закавказье, Берия
сумел весьма быстро реализовать свои цели и стать на
положение «вождя» грузинского народа».
Еще один арестованный по делу Берии, Цанава, по-
казал: «Берия был жестоким, деспотичным, властным
человеком... Он ради достижения своих целей мог жес-
токо расправляться с теми, кто стоял на его пути. Ра-
305
Сотая в Грузии, Берия в 1937—1938 годах расстрелял
всех, кто работал его заместителями в Груз[инской]
ЧК и Закавказской] ЧК, и многих, кто были его началь-
никами». Обвиняемый Меркулов, знавший Берию на
протяжении многих лет и, выражаясь языком извест-
ного литературного героя, «особа, приближенная к им-
ператору», заявил: «Характеризуя Берию в прошлом,
можно сказать, что это был человек с крутым и власт-
ным характером, добивавшийся власти, расчищая себе
дорогу от соперников».
Ослепленный собственной значимостью и жаждой
персонального возвеличения, Берия, по признанию од-
ного из своих подручных, Савицкого, «с целью разду-
тия своего авторитета и преувеличения своих мнимых
заслуг перед партией и государством в строительстве
Грузии» распространял слухи об опасности, которой
он подвергался ежедневно и ежечасно со стороны вра-
гов Советской власти. С этой целью он через Гоглидзе
и Кобулова, а также лично давал указания добывать у
арестованных по подозрению в принадлежности их к
правотроцкистскому и националистическому подполью
показания о покушениях на него. «Добытые следовате-
лями показания о террористической деятельности про-
тив Берии,— уточнял Савицкий,— всячески поощря-
лись». В копце концов все следователи, ориентируясь
на ложную установку и настоятельные указания «хо-
зяина», принялись рьяно «выколачивать» подобные све-
дения, увязывая любой случай террористического акта
с угрозой для жизни Берии.
И наконец, определенный интерес представляет
оценка преступных действий самого Берии, словно проз-
ревшего в ходе следствия и суда. «...Самым тяжким по-
зором для меня, как гражданина, члена партии и одно-
го из руководителей,— клеймил покаянно он себя,—
является мое бытовое разложение, безобразная п не-
разборчивая связь с женщинами. Трудно представить
все это. Пал я мерзко и низко... Я настолько падший
человек, что вам трудно теперь мне верить, а мне что-
либо опровергать...»
Пытаясь сыграть па эротизме своего поведения,
Л. П. Берия, возможно, определяет истинную причи-
ну «самоослеплепия» — похотливость (он имел близкую
связь более чем с двумястами женщинами). Однако не
исключено, что это своеобразный маневр, чтобы отвлечь
следствие и суд хотя бы частично от своей главной ви-
ны — преступного преследования и уничтожения чест-
306
пых людей. Кстати, по этому поводу у Л. П. Берии то-
же имеются личные признания. Так, па допросе 19 ок-
тября 1953 года оп показал: «...я признаю, что это бы-
ли грубейшие извращения закона, что при таких много-
численных указаниях об арестах могли подвергаться
репрессиям лица невиновные, оклеветанные в резуль-
тате незаконных методов следствия».
2. БУКВА БЕЗЗАКОНИЯ
История, о которой пойдет речь, началась с того, что
Берия однажды обратил внимание на еще пе изданный
труд «К вопросу о создании большевистских организа-
ций в Закавказье». Рукопись настолько ему пригляну-
лась, что он решил сделать на ее основе доклад. Автор-
ский, естественно, то есть материал и фактура, а также
последовательность изложения — строго по оригиналу,
но доклад его, Л. II. Берии.
Дальше — больше. Дело в том, что историческое ис-
следование о создании большевистских организаций в
Закавказье провел коллектив авторов под руководством
редактора газеты «Коммунист» и директора филиала
Института Маркса — Энгельса — Ленина (ИМЭЛ) при
ЦК КП (б) Грузии Э. А. Бедии. Вскоре авторство док-
лада по чужой рукописи превратилось в единоличное
авторство и самого труда.
Подлог, конечно, был намечен и вызвал всевозмож-
ные разговоры, осуждения. Больше всех возмущался,
bctcciиоппо, Э. А. Бедия, который еще никак не мог
уцепит!., что ослепленный своим величием и всемогуще-
ством «вождь» присвоил себе право не только па чужие
произведения, по и пв их жизни. Гак, в бесоде с Орагве-
лпдзе оп посетовал па то, что доклад, сделанный Берией,
по сути дела, это его, Бедии, доклад. О том же он сказал
п Горгелидэс, добавив с иронией, что он работает, а наг-
рады и ордена получают другие.
Такого кощунства «вождь грузинского парода» не
мог простить одному из своих «подданных». Э. А. Бе-
дпя объявляется врагом парода и террористом, готовив-
шим покушепио па Л. П. Берию. Кобулову и Гоглидзе
дается указание арестовать зарвавшегося «двойника».
Следствие по делу поручается другим верным подруч-
ным — Савицкому и Парамонову.
По для большей достоверности всех этих сообщений
предоставим слово самому Л. П. Берии, вернее, приве-
дем выдержки из протоколов допросов его в ходе след-
807
ствия па суде. Конечно, сначала оп все отрицал, по в
конце концов вынужден был признать свое бесспорное
участие, причем главенствующее, в расправе над Бе-
дней. Правда, дескать, пе за «опасное авторство», а за
связь с «контрреволюционером».
Из протокола допроса Л. П. Берии
23 июля 1953 года:
«Вопрос. ...Вы признаете, что, объявив себя автором
книги «К вопросу об истории большевистских органи-
заций в Закавказье», совершили плагиат и присвоили
чужой труд?
Ответ. Ничего подобного.
Вопрос. Какие у вас были отношения с Мерку-
ловым?
Ответ. Хорошие.
Вопрос. Личных счетов у вас с ним не было?
Ответ. Не было.
Вопрос. Теперь вам оглашаются показания свиде-
теля Меркулова... Вы признаете это?
Ответ. Не признаю.
Вопрос. Признаете ли вы, что вы присвоили чужой
литературный труд для того, чтобы обмануть И. В. Ста-
лина и, пользуясь такими махинациями, показать, что
вы якобы преданы ему, втереться в доверие к Сталину?..
Ответ. Не признаю. Хочу добавить, что этот доклад
готовился по моей инициативе, я был главным участни-
ком подготовки материалов к докладу, помогал мне в
сборе материалов филиал ИМЭЛ г[орода] Тбилпси. При-
нимало участие в подготовке этого доклада около 20 че-
ловек, и около 100 человек было принято б[ывших]
участников революционного движения того времени. Я
отрицаю, что я это делал с целью втереться в доверие к
Сталину. Я считал совершенно необходимым издание
такой работы...»
Из протокола допроса 7 августа 1953 года:
«Вопрос. Эрика Бедию вы знаете?
Ответ. Знаю. Он работал в Закавказском крайкоме
партии заведующим отделом агитации и пропаганды.
Вопрос. Бсдия был арестован по вашему распоря-
жению?
Ответ. Никогда.
Вопрос. Вам известно было, за что арестован Бе-
дия?
Ответ. Не помню, за что был арестован Бедия.
308
Вопрос. Фамилии Орагвелидзе вам известие?
Ответ. Мне известен Орагвелидзе Карло, работав-
ший заведующим] отделом ЦК партии Грузии.
Вопрос. Вам оглашается из архивного дела Бедии
заявление Орагвелидзе по поводу Бедии, явившееся ос-
нованием к возбуждению дела против последнего: «На
квартире у меня в 1936 году в связи с болтовней Сефа о
том, что оп писал доклад Л. Берии, Э. Бедия заявил, что
по Сеф, а оп сам, Бодни, сделал этот доклад, который
прочитал Л. Берия». Признаете, что арестовали Бедию
из мести ив то, что он стал говорить о том, что является
автором присвоенного вамп труда?
Ответ. Пе признаю... Указаний я об аресте пе да-
вал, ио о деле Бедии докладывали мне, наверное, док-
ладывал Гоглидзе.
Вопрос. Из дела Бе дли усматривается, что он был
обвинен в подготовке совершения террористического ак-
та над вамп?
Ответ. Впервые слышу.
Вопрос. Почему дело Бедии ие было направлено в
суд и па каком основании оно было направлено для рас-
смотрения во внесудебном порядке па тройку?
Ответ. Первый раз слышу.
Вопрос. Вам известно, что по решению тройки Бе-
дна был расстрелян?
Ответ. Первый раз слышу, что Бедия был расстре-
лян по постановлению тройки...»
На показаний JI. II. Берии
па судебном заседании 21 декабря 1953 года:
«Член суда Москаленко. Вы признаете, что присвои-
ли себе авторство книги «К вопросу об истории больше-
вистских организаций в Закавказье», а затем расстреля-
ли но решению тройки под председательством Гоглидзо
одного из се основных авторов — Бедию, который был
оГншпоп в подготовке! к совершению террористического]
в Kin ппд вами?
Перил. 11ескол!.ко человек бралось написать книгу
«История большевистских организаций в Закавказье»,
по никто но 1Н1Н11СВЛ. Бедия и другие лица составили
книгу, а я ио пой сделал доклад. Затем эта книга была
издана под моим авторством. Это я сделал неправильно.
Ио это факт, и я его признаю. Бедия был связан с Ло-
мнпадзе. Па основании этих данных оп был арестован и
расстрелян. По это ни в коей мере не связано с его уча-
стием и составлении книги.
309
Член суда Москаленко. Оглашаю показания Савиц-
кого...
Берия. Арест Бедии я подтверждаю. Вынудили ли
его дать такие показания, я не знаю...»
В ходе следствия по обвинению Берии в преступле-
ниях, в частности в преследовании и уничтожении Бе-
дии, один из бериевских подручных — Савицкий пока-
зал: «Об аресте Бедии Берия не только знал, но он, Бе-
дня, был арестован по его [Берии] указанию. Бедия до
ареста работал редактором газеты «Коммунист» и без
санкции Берии Бедия арестованным быть не мог...
Дело Бедии, являвшегося в прошлом ответственным
партийным работником, па рассмотрение тройки было
нанравлено но указанию Берии...
Бедия был арестован мной и Парамоновым 20 октяб-
ря 1937 года как участник антисоветской организации
правых. В течение двух дней он признательных показа-
ний не давал. Тогда по указанию Кобулова, переданно-
му мною работникам, которые специально занимались
избиениями, к Бедии были применены меры физическо-
го воздействия. После этого, на другой день, мною и Па-
рамоновым от Бедии было отобрано собственноручное
заявление, которое было адресовано в два адреса на имя
Берии и Гоглидзе; в заявлении Бедии давались показа-
ния о его вражеской деятельности...»
«При этом,— сообщил Савицкий па очередном доп-
росе,— зная установившуюся в НКВД Грузии практику,
в показаниях Бедии был отражен и эпизод с подготов-
кой террористического] акта против Берии...»
Таким образом, предположения о враждебной и ан-
тисоветской деятельности Бедии получили документаль-
ное подтверждение и ого уже на законном основании, а
точнее, следуя бериевской букве беззакония, обвинили в
участии в антисоветской группе правых и подготовке
террористического акта против Берии.
Но Берии необходимо было полное торжество пад
«двойником», ему потребовалась садистская очная став-
ка со своей жертвой и, видимо, признание с глазу па
глаз его, Берии, права па авторство украденной книги.
Как показал впоследствии бывший начальник 1-го от-
деления СПО 1 НКВД Грузии Хазан, оп по распоряже-
нию Берии доставил к нему па допрос Бедию. По тот
на очной ставке отказался от данных ранее показа-
ний и сделанного под давлением самооговора. Правда,
1 Секретно-политический отдел.
810
и архивных следственных делах этот отказ не зафикси-
рован.
«Недостойное» поведение Бедии, надо полагать, при-
вело «хозяина положения» в страшное недовольство. Вот
почему дело по обвинению Е. А. Бедии рассматривалось
не судом, а «особой тройкой», что уже считалось зача-
стую равносильным смертному приговору.
Обвинительное заключение по делу Бодни подвиса-
ли Парамонов, Савицкий и Кобулов, а утвердил его Гог-
лпдзе. Произошло это 2 декабри 1937 года. Спустя пять
дней состоялось заседание «ос,обой тройки» под предсе-
дательством Гоглидзе, и Бедию вскоре расстреляли.
О том, что расправа пад Бедней происходила с ведо-
ма в под контролем Берии, подтверждали многие ее уча-
c. । пики, в том числе и председатель «особой тройки»
)'or.'iидзе. Оп сообщил, что Берия все время интересо-
вался долом Бедии и не только потому, что «система-
тически интересовался ходом следствия и показаниями
арестованных», по и по причине повышенного интере-
са «к делам и показаниям тех лиц, с которыми оп ра-
ботал или близко знал их...». Ну, а попал Бедия в
круг «особых интересов» Берии лишь потому, что за-
пятнал «безупречный» авторитет «вождя грузинско-
го парода», поставил под сомнение его талант и за-
слуги. «Нужно иметь в виду, как я показывал рань-
ше,— рассуждал Гоглидзе,— Берия по складу характе-
ра — деспотичный, мстительный и мелочный человек,
особенно п тех случаях, когда оп стремился достигнуть
какой то цели Он по терпел никаких возражений, чу-
жого мнения и авторш ста других...»
Можпо предположить, что идею о подлоге подсказал
Меркулов, который участвовал н редактировании книги
«К вопросу о создапии большевистских организаций в
Закавказье». До знакомства с Берией подвизавшийся в
журналистике, оп, как никто другой из бериевского ок-
ружения, мог уловить сходство фамилий и использовать
»т<> Правда, во время следствия он постарался отвести
си < ебн подобные подозрения. Более :’ого, резко осудил
Берию на присвоение чужого труда, который, по словам
Меркулова, был нппиепп Бедной и другими авторами.
Меркулов заявил, что выходку «шефа» считает «более
чем плагиатом» и что ему «стыдно за Берию, постапив-
...о спою подпись под чужой работой».
Лицемерность подобного заявления подтверждают
мши во следственные материалы. Начиная с 20-х годов,
то есть времени прихода Берии в органы ЧК Грузии,
311
Меркулов являлся его наиболее доверенным соучастни-
ком, выполнявшим самые конспиративные преступные
поручения.
О характере их отношений и личной преданности
Меркулова Берии убедительно свидетельствует письмо
первого ко второму. После ареста Берии оно было обна-
ружено при обыске в личном архиве бывшего руководи-
теля МВД СССР. Меркулов показал, что написал его
еще в 1930 году, когда занимал должность заместителя
председателя ОГПУ Аджарии. Уже в то время распро-
странились слухи, возможно, и при участии самого Лав-
рентия Павловича, что ему, то есть Берии, предстоит
высокое повышение и не где-нибудь, а в Москве. Тогда-
то Меркулов и шлет своему покровителю послание.
«Только лично. Дорогой Лаврентий! Здесь у нас рас-
пространились слухи о якобы предстоящем твоем уходе
из Тифлиса. Я не вдавался в оценку правильности этих
слухов, вероятности их и т. д., но в связи с ними у меня
к тебе глубокая просьба: не забыть меня.
В случае если ты действительно решил уехать из За-
кавказья, я очень прошу тебя взять меня с собой туда,
где ты будешь работать.
Город и должность меня не интересуют: я согласен
работать где угодно.
Не переоценивая себя, все же полагаю, что если я
приналягу (а это делать при желании я умею), то справ-
люсь с любой работой, которую ты поручишь.
Тебя, во всяком случае, никогда ни в чем не подведу.
Ручаюсь тебе в этом всеми ошибками прошлого, кото-
рые лишний раз вспоминать мне очень тяжело1.
1 На судебном заседании 21 декабря 1953 г. Меркулова
спросили: «Что это были у вас за ошибки?» Тот уточнил:
«Я имел в виду историю с Павлуновским — председателем За-
кавказского ГПУ». Подробности же этой истории оп сообщал в
предыдущих показаниях. Все началось с покровительства Бе-
рии Меркулову. В сентябре 1921 г. последний поступил в ЧК
Грузии, а в октябре следующего года туда пришел Берпя. Пер-
вое время опи встречались редко. Но вот в 1923 г. шла подго-
товка сборника «Чекисты к Первому мая». Написал для него
статью и Меркулов, которая, по его словам, выгодно отлича-
лась от других представленных материалов. На нее-то и обра-
тил особое внимание Берия и стал приближать к себе се ав-
тора. «Должен сказать,— откровенничал на допросе Мерку-
лов,— что Берия особой грамотностью никогда не отличался и,
по-видимому, он решил использовать меня, как грамотного
человека, для работы на себя». В то время Меркулов являлся
уполномоченным экономического отдела ЧК Грузии, но вскоре
с помощью Берии стал начальником этого отдела, затем полу-
чил еще более высокую должность. В 1929 г. в Закавказье при-
312
Надеюсь, будешь иметь меня в виду. Это моя самая
большая просьба, с которой я когда-либо обращался к
тебе.
Писать много не хочу и не умею, но уверен, что ты
поймешь и поверишь мне всецело.
Крепко жму руку. Всегда твой — В. Меркулов».
В письме и в поступках Меркулова отразилась вся
сущность бериевского окружепия. По сути дела, каждый
из сообщников Берии оказался, как и их хозяин, ослеп-
ленным культом высокой должности и культом боль-
шой власти. Подтверждение тому — деятельность особой
тройки. Следствием установлено, что, руководствуясь
буквой беззакония, тройка расправлялась с людьми,
объявляя их контрреволюционерами и заговорщиками
не только в случаях «угрозы жизни Берии», но и по по-
дозрению в террористических актах против представи-
телей бериевского окружения. К расстрелам приговари-
вали на основании фальсифицированных следственных
дел и клеветнических показаний, которые вымогались в
ходе жестоких избиений. Примером может служить рас-
права над девятью жителями Мамукинской деревни
(братьями Давыдовыми и другими их односельчанами).
Их всех обвинили в подготовке террористических актов
против Кобулова и Гоглидзе и расстреляли по решению
«особой тройки».
Возвратимся снова к протоколу закрытого судебного
заседания Специального судебного присутствия Верхов-
ного суда СССР, состоявшегося 18—23 декабря 1953 го-
да, в частности к допросу обвиняемого Гоглидзе.
«Председатель. С какого и по какое время вы рабо-
тали народным комиссаром внутренних дел Грузии?
Гоглидзе. Наркомом внутренних дел Грузии я рабо-
тал с ноября 1934 года по ноябрь 1938 года...
Председатель. Вы получали указания от Берии в
1937—1938 годах о массовых арестах руководящих ра-
ботников партии и советских органов?
Гоглидзе. Единовременно такого указания от Берии
Пыл представитель особого отдела ОГПУ Павлуповскпй. Берия
ревностно ограждал от влияния Павлуновского всех своих по-
допечных, принуждая последних плести интриги против своего
соперника в борьбе за влияние и власть. Однажды, когда Бе-
рия находился в Москве, сослуживцы и приятели Меркулова
Налик и Залпетер посоветовали Меркулову из чувства дружбы
к ним зайти для решения текущих дел к Павлуновскому, ко-
торый, дескать, в пику Берии охотно и даже радостно подсоб-
ляет в любом вопросе. Меркулов последовал совету, чем вы-
явил сильный гнев у возвратившегося Берии.
313
я не получал. По мере развертывания следствия в нача-
ле 1937 года я повседневно докладывал Берии, как сек-
ретарю ЦК КП (б) Грузии, протоколы допросов аресто-
ванных. Ознакомливаясь с протоколами допросов, Берия
давал указания на аресты руководящих работников
партии и советских органов, проходивших по показа-
ниям арестованных. Кроме того, Берия давал указания
на аресты руководящих работников партии и советских
органов, на которых в НКВД Грузии не было вообще
никаких компрометирующих материалов.
Председатель. Вы получали указания от Берии в
1937 году о массовых избиениях арестованных и как
вами эти указания выполнялись?
Гоглидзе. Массовыми избиениями арестованных ста-
ли заниматься весной 1937 года. Однажды Берия, воз-
вратившись из Москвы, предложил мне вызвать в ЦК
КП (б) Грузии на совещание всех начальников район-
ных, городских отделов НКВД и наркомов автономных
республик. Когда все прибыли, Берия собрал нас в зда-
нии ЦК и выступил перед собравшимися с докладом.
В своем докладе Берия отметил, что органы НКВД Гру-
зии плохо ведут борьбу с врагами, медленно ведут след-
ствие, враги народа разгуливают по улицам. Тогда же
Берия заявил, что, если арестованные не дают нужных
показаний, их пужпо бить. После этого в НКВД Грузии
начались массовые избиения арестованных. Избивали
арестованных кто как хотел. Появились показания в
протоколах на большие группы людей и увеличились
аресты лиц, упоминающихся в протоколах арестован-
ных, что привело к фальсификации дел и извращению
действительности...
Председатель. Вы были председателем тройки НКВД
Грузии, которая осуждала невинных людей к расстрелу?
Гоглидзе. Да, был... Мы очень часто получали из
НКВД СССР директивы о проведении массовых опера-
ций по изъятию антисоветчиков... Больше того, я дол-
жен сказать суду, что для НКВД Грузии Ежовым был
дан лимит об осуждении к расстрелу 1500 человек. В
том же 1937 году Ежовым и Фриновским было прове-
дено совещание, на котором были даны указания о про-
ведении массовых операций по изъятию антисоветских
элементов...
Член суда Зейдин. Подсудимый Гоглидзе, в процессе
предварительного следствия... вы показали: «Помню, что
особо повышенный интерес проявил тогда Берия к ли-
цам, в прошлом занимавшим руководящие посты в Гру-
314
они и оказавшимся на руководящей работе за предела’
ми Грузии. Я имею в виду таких работников, как быв’
шис секретари ЦК КП (б) Грузии Кахианн, Картпсли-
шпили, Гогоберидзе, Мамулия, быв[ший] председатель
СПК Грузии Орахелашвили, бывший председатель СПК
Закавказья Элиава. Знаю, что по заданию Берии быв
[ший] заведующий] особым сектором ЦК КП (б) Грузии
Меркулов составил письма на этих людей, а затем мы
получили указания от Берии их арестовать и в каком
направлении их допрашивать». Эти показания вы под-
тверждаете?
Гоглидзе. Да, подтверждаю.
Член суда Зейдин. Расскажите суду о фактах, когда
подчиненные вам следователи на допросах убивали аре-
стованных, и о том, как арестованный быв[ший] секре-
тарь ЦК ЛКСМ Грузии Асламазов, не выдержавший
пыток, выбросился из окна кабинета следователя.
Гоглидзе. Случаи избиения арестованных, оканчи-
вающиеся смертью, действительно имели место. В 1937
году нами был арестован бывший секретарь ЦК ЛКСМ
Грузии Асламазов. Следствие по его делу пол работав-
ший в СПО НКВД Грузни Ковальчук. Па одном из оче-
редных допросов Асламазов выбросился в окно из каби-
нета Ковальчука и разбился насмерть. В результате ли
избиений, которых я не отрицаю, или по другим причи-
нам он выбросился из окна кабинета следователя, я сей-
час сказать затрудняюсь, так как не знаю. Ковальчук
тогда никакого наказания за это но понес.
Член суда Зейдин. Оглашаю показания свидетеля
Васильева, данные им о процессе предварительного
следствия...
«Дело доходило до того, что арестованных па доп-
росах били до смерти, а затем оформляли их смерть как
умерших от паралича сердца и по другим причинам...
Однажды я зашел в кабинет оперуполномоченного Се-
ребрякова (осужден), у которого сидел на допросе один
из арестованных... и на мой вопрос Серебрякову: «Как
дела», он ответил, что арестованный молчит и не отвеча-
ет па вопрос. Я подошел к арестованному. Он был мертв.
Тогда я спросил Серебрякова, что он с ним делал, и он
мне показал свернутую проволочную плеть, пальца в два
толщиной, которой он бил этого арестованного по спине,
по заметив того, что тот уже мертв. Многие арестован-
ные после подобных допросов умирали в камерах». Под-
судимый Гоглидзе, что вы скажете по поводу этих пока-
за пий?
315
Гоглидзе. Васильев показал правильно. Это было в
Гагринском отделе НКВД.
Член суда Зейдин. Почему много дел, подлежащих
рассмотрению в судебных органах, и в частности в воен-
ной коллегии Верховпого суда СССР, были рассмотрены
тройкой НКВД Грузии, куда обвиняемые не вызыва-
лись, и пе были проверены их показания непосредст-
венно?
Гоглидзе. На это было специальное указание НКВД
и Прокуратуры СССР, так как выездная сессия военной
коллегии Верховного суда СССР не смогла прибыть в
Грузию для рассмотрения этих дел.
Член суда Зейдин. Арестованный Хазан совершенно
иначе говорил по этому вопросу. Па следствии... он по-
казал:
«Гоглидзе был председателем тройки, которая была
организована по ходатайству Берии перед директивны-
ми органами. Создание такой тройки давало возмож-
ность Берии бесконтрольно осуществлять расправу с
людьми. Гоглидзе был проводником и исполнителем
этих расправ».
Гоглидзе. Специальные тройки были организованы
не только в Грузии, а повсеместно.
Член суда Зейдин. Я оглашаю показания свидетеля
Морозова:
«В 1937—1938 гг. я исполнял обязанности секретаря
особой тройки при НКВД Грузинской] ССР. Председа-
телем тройки первые дни был заместитель] наркома
внутренних дел Грузинской] ССР Рапава, а потом все
время до ликвидации тройки председательствовал нар-
ком внутренних дел Гр[узинской] ССР Гоглидзе. За пе-
риод работы тройкой рассмотрено приблизительно дел
на 30 тысяч человек... Из числа рассмотренных дел при-
мерно около десяти тысяч человек, дела на которых рас-
сматривались особой тройкой, были приговорены к рас-
стрелу».
Гоглидзе. Да, это правильно, но я не могу подтвер-
дить, правильно ли названы им цифры.
Председатель. Как же вы могли не знать количество
осужденных?
Гоглидзе. У меня не было обобщенных данных.
Председатель. Вы знали эти данные и хладнокровно
истребляли советских людей.
Гоглидзе. (Молчит)...
Член суда Зейдин. При допросах в НКВД Грузин-
916
cicoii ССР избивались арестованные сотрудниками и ва-
мп лично?
Гоглидзе. Да, Берия при мне делал сотрудникам
НКВД Грузии указания об избиении арестованных.
Член суда Зейдин. Берия давал указания избивать
арестованных перед расстрелом?
Гоглидзе. Берия такие указания давал.
Член суда Зейдин. Оглашаю показания Гоглидзе,
данные им на предварительном следствии: «Должен от-
метить, что кроме избиения арестованных па допросах
Берия неоднократно давал указания мне, Кобулову и
моим заместителям в присутствии других начальников
отделов бить арестованных перед расстрелом. Такие ука-
зания затем передавались группе, приводившей в испол-
нение приговоры и решения тройки НКВД Грузии, и те
арестованных били».
Гоглидзе. Я это подтверждаю».
Вседозволенность и безнаказанность все больше и
больше развращали души «стражей законности и по-
рядка», а открывшаяся возможность обогащаться за
чужой счет совершенно застила им глаза.
«В 1937—1938 гг. было заведено правило,— показы-
вал на следствии Гоглидзе,— что ценные вещи аресто-
ванных конфисковывались и передавались в магазины
НКВД — спецторг, где они затем продавались сотруд-
никам НКВД. Такой порядок был установлен и рань-
ше, еще когда паркомом внутренних дел Грузии был
Берия, по кем оп был установлен, мпе неизвестно...
Так было по только в Грузии, а повсеместно».
Обстановку разгула бериевщины в Грузии в конце
30-х годов довольно впечатляюще обрисовал бывший на-
чальник внутренней тюрьмы НКВД республики, а впо-
следствии сотрудник личной охраны Берии Надарая.
Оп рассказал, что когда в течение почти трех лет ра-
ботал в тюрьме, то являлся свидетелем массовых из-
биений арестованных. По его словам, это производи-
лось с изощренной жестокостью. Людей били палками,
веревками, ремнями, издевались над ними. Жертв на
несколько суток ставили в угол или заставляли стоять
< тяжестями в руках до тех пор, пока те, изнемогая, пе
налились с пог. Иногда к арестованному привязывали
веревками стол с уложенным на него грузом и застав-
ляли держать все это на себе до потери сознания. Берия
постоянно сам приезжал в НКВД и лично допрашивал
арестованных в кабинете Кобулова. Часто допрашивае-
мых возили к нему в ЦК-
317
Преступная группа, возглавляемая Берией, исполь-
зуя свое исключительное положение в чекистском ап-
парате, разлагала этот аппарат, насаждала в нем мето-
ды беззакония и произвола, противопоставляя его пар-
тийным и советским органам Закавказья. Особенно ши-
рокие масштабы эти незаконные действия получили в
30-е годы. Но и раньше они имели место. В деле под-
шит подлинный документ, относящийся к маю 1922 го-
да, а именно письмо Л. П. Берии, занимавшего в то вре-
мя должность заместителя председателя Азербайджан-
ской ЧК, секретарю ЦК КП (б) Азербайджана С. М. Ки-
рову. Оно являлось ответом на обвинения Кировым ме-
стных органов ЧК в их неправильных действиях по
отношению к партийным организациям, в установле-
нии слежки за партийными работниками, йротивопо-
ставлепии чекистских органов партийным. В письме
Берия настойчиво оправдывался, что вынудило ЦК КП
Азербайджана направить ему директивное письмо от
27 июня 1922 года, в котором указывалось: «Постоянно
имейте наблюдение, чтобы работники ваших органов
старались бы по возможности быть более объективны-
ми, а главное, чтобы они пе вмешивались во внутрен-
нюю жизпь партийных организаций и чтобы их работа
не принимала характера секретной агентуры или наб-
людений за партработниками, как это было отмечено в
циркуляре Зак [авказского] крайкома РКП № 90».
Как отмечено я обвинительном заключении по делу
Л. П. Берии и его соучастников, этот факт нельзя на-
звать случайным эпизодом в действиях преступной бе-
риевской группы. На протяжении всего времени вплоть
до ареста Берия и его сообщники стремились уйти из-
под партийного контроля, поставить органы НКВД —
МВД над партией и правительством для своей тщеслав-
ной цели — захвата власти в стране.
Один из сподвижников Берии, бывший секретарь
партийной организации Закавказского и Грузинского
ГПУ Цатуров, в своих показаниях сообщил немало под-
робностей о создании Берией, Меркуловым, Гоглидзе,
Декапозовым, Милыптейном и другими нетерпимой и
унизительной обстановки интриг по отношению к че-
стным работникам. Они занимались их травлей, соби-
рали на них клеветнические материалы, чинили терро-
ристические расправы над людьми, представляющими
опасность для преступных замыслов Берии. Так, Цату-
ров рассказал о том, как Берия и его компания травили
первого секретаря ЦК КП (б) Армении Хапджяпа.
318
«Верил пригласил меня к себе в дом,— показал Ца-
ы, ров,— и за ужином объявил, что есть решение о моем
назначении на работу в Армению, далее Берия сказал:
«Кадо убрать Ханджяна, кого я посылал с этой целью,
они провалились, падо умело будет подойти к Хапд-
жяпу». Когда я заметил, что лучше прямо спять Хапд-
жяпа, Берия ответил: «Для того чтобы его снять, нуж-
ны основания, эти основания вы и поищите». Когда
мы приехали с Акоповым в Армению, то на заседании
бюро ЦК всегда выступали против Ханджяна, нсноль-
вуя для этого различные предлоги...
После этого я был в Тбилиси и случайно вошел к
Бории, когда у него находился Ханджяп. Берпя стал
меня ругать, почему я дерусь с Хапджяном, он больной
человек и его надо беречь. Меня это очепь поразило...»
Следствием изъяты 26 томов документальных дока-
вительств, а точнее, письменных предписаний Берни об
арестах различных лиц. Во многих случаях аресты про-
изводились па основании записок Берии с перечнем
фамилий, по без ссылок па какие бы то ни было суще-
ственные причины этих арестов. Так, в материалах
следствия имеются убедительные доказательства вины
Берии в смерти Орджоникидзе и расправах пад его
родственниками.
3. ИГРОК С БИРЖЕВОЙ УЛИЦЫ
Па допросе 13 октября 1953 года одни из самых вер-
ных бериевских «опричников», Богдап Кобулов, пока-
пал, что в 30-е годы «Берия был полновластным хозяи-
ном Грузии, и все организации и учреждения, в том
числе и НКВД, беспрекословно выполняли его требо-
вания...». Другие подручные Лаврентия Павловича, под-
тверждая такой вывод, добавляли, что к 1938 году в
республике да и, пожалуй, во всем Закавказье утвер-
дились культ личности Берии, «его непогрешимость как
политического деятеля и крупного организатора строи-
тельства в Грузии». Хотя слона «культ личности» по
отношению к Берии и подобным ему властолюбцам и
«народным слугам-диктаторам», на паш взгляд, пе сов-
сем правомерны и точны. Культ — это бездумное или
расчетливое преклонение, раболепство, угодничество,
лицемерие, покровительство, насилие. Что ж, к карьере
Бории эта сторона вполне подходит. Но есть и другая
c i орона — личность, предполагающая широкий ум, муд-
рость, глубокие знания, бескорыстие и жертвенность во
319
имя общего дела. Материалы, которые мы изучили, опи-
сание всех злодеяний напрочь отвергают наличие у Бе-
рии всех этих качеств. Кроме того, думается, сочетание
слов «культ» и «личность» при оценке политического и
государственного деятеля социалистического государст-
ва вообще несочетаемо, поскольку песет в себе опре-
деленные элементы безнравственности и моральной
ущербности. Где процветает культ, там трудно говорить
с полной уверенностью о социализме. Точно так как
обожествление и идеализация одного лица порождают
застой мысли и дела: при культе происходит мельчание,
перерождение, а затем духовная и политическая гибель
как самой властвующей особы, так и ее окружения. Но
там, где живет авторитет настоящей личности, культ
невозможен. Одним словом, или только культ, или толь-
ко личность.
Берия в советском строительстве, смеем утверждать,
пе являлся личностью, а был скорее всего политическим
игроком. Поначалу, когда в его игре цели были мелки-
ми, «уездными», то есть стремление к сравнительно
малым должностям в партии и государстве, то и «став-
ки» делались пм соответствующие — клевета и доносы
па неугодных лиц, компрометация соперников. С посте-
пенным ростом карьеры па карту ставились не только
чужая репутация и добрые имела, но и свобода, жизнь
людей.
С чего же он начинал? Какие соки вспоили и вскор-
мили его преступный «демонизм»?.Некоторые сведения
содержатся в многочисленных следственных материа-
лах, и в первую очередь в автобиографии Л. П. Берии,
написанной 17 апреля 1923 года и обнаруженной нами
в его личном деле.
«Автобиография
Родился я 17 марта 1899 г. в селе Мерхеули (в
15 верст[ах] от г[орода] Сухума) в бедной крестьян-
ской семье. Ввиду того что мое обучение было в тягость
родителям, будучи еще учеником Сухумского] город-
ского училища, я готовил учеников младших классов,
помогая таким образом семье, и это продолжалось с
перерывами до 1915 г. В 1915 г. переехал в Баку; с
этого момента и начинается моя самостоятельная
жизнь. Уже с этих пор, учась в техническом училище,
я имею на своем иждивении старуху мать, глухонемую
сестру и племянницу 5 л[ет].
Учение мое, начатое в 1907 г. в г[ороде] Сухуме, по
320
окончании курса высшего начального училища (в
1915 г.) с переездом моим в Баку продолжалось здесь
и протекало следующим образом: прйехав в Баку, я по-
ступаю здесь в среднее механико-строительное техни-
ческое училище, где обучаюсь 4 года. В 1919 г. я окон-
чил курс в училище, а в 1920 г. с преобразованием тех-
нического училища в политехнический институт посту-
ншо в последний. С этого момента регулярное обуче-
ние прекращается и занятия мои в институте продол-
жаются с перебоями до 1922 г. Однако за все это время
синзи с институтом не теряю, и только в 1922 г. в син-
аи с переводом меня Заккрайкомом (Закавказским крас-
ным комитетом.— Авт.) РКП из Баку в Тифлис я пре-
кращаю учение, числясь к этому времени студентом
3 го курса.
Так прерывается учение мое в Баку, начатое здесь в
1915 г. и с перерывами продолжавшееся до 1922 г.
В том же 1915 г. начинается впервые и мое участие
в партийной жизни, тогда еще в зачаточной форме.
В октябре этого года нами — трупной учащихся Бакин-
ского технического училища — был организован неле-
гальный марксистский кружок, куда вошли учащиеся
из других учебных заведений. Кружок просуществовал
до февраля 1917 г. В этом кружке я состоял казначеем.
Мотивами создания кружка были: организация учащих-
ся, взаимно материальная поддержка и самообразова-
ние в марксистском духе (чтение рефератов), разбор
книг, получаомых от рабочих организаций, и проч[ее].
Одновременно был избран старостой своего класса (пе-
лпгальпо) '. В марте 1917 г. я совместно с тов. В. Его-
ровым, Пуховичем, Аванесовым и еще одним това-
рищем (фамилию пе помню) организовываем ячейку
РСДРП (б[ольшеви]-ков), где я состою членом бюро1 2.
1 Вот еще когда начались игры в нелегальщину, в подполь-
ную работу, прикрытие высокой революционной фразой мелоч-
ного самовозвеличивания, переросшего в вождистские амби-
ции.
2 Как уже упоминалось, свой партийный стаж Берия ие
миг подтвердить ни фактами, ни документами. Получалось так,
что никто его в партию не принимал, а он сам в выгодный длн
1к,го момент определил свое членство. По сути дела, как под-
тверждает вся его дальнейшая карьеристская, а еще точнее,
преступная деятельность, у него ничего общего не было с Ком-
мунистической партией. Именно такие, как Берия, много сде-
лали для того, чтобы дискредитировать героическую историю
большевизма, его светлые, благородные цели, его высокую
жертвенность во имя счастья, равноправия и интернациональ-
ного единства трудового варода. И все нападки, которым ве-
II
Берия
321
В 1916 г. (летние каникулы) я служил в качестве
практиканта в главной конторе Нобель в Балаханах,
зарабатывая на пропитание семье и себе.
В ходе дальнейших событий, начиная с 1917 г., в
Закавказье я вовлекаюсь в общее русло партийно-совет-
ской работы, которая перебрасывает меня с места на
место, из условий легального существования партии
(в 1918 г. в г[ороде} Баку) в нелегальное ([19J19 и
[19]20 гг.) и прерывается выездом моим в Грузию.
В июне 1917 г. я в качестве техника-практиканта по-
ступил в гидротехническую организацию армии румын-
ского фронта и выезжаю с последней в Одессу *, оттуда
в Румынию, где работаю в лесном отряде сел[а] Негу-
ляшты. Одновременно являюсь выборным от рабочих
и солдат, председателем отрядного комитета и делегатом
от отряда, часто бываю на районных съездах предста-
вителей районов в Пашкани (Румыния). На этой рабо-
те я остаюсь до конца 1917 г. и в начале 1918 г., по при-
езде в Баку, продолжаю усиленным темпом работу в
техническом училище, быстро наверстывая пропущен-
ное. В январе 1918 г. поступил в Бакинский Совет раб-
очих], солд[атских] и матрос[ских] депутатов, работая
здесь в секретариате Совета сотрудником, выполняя
всю текущую работу, и этой работе отдаю немало энер-
гии и сил. Здесь я остаюсь до сентября 1918 г., октябрь
же этого года застает меня в ликвидации комиссии со-
ветслужащих, где я остаюсь до занятия г[орода] Баку
турками. В первое время турецкой оккупации я рабо-
тал в Белом городе на заводе «Каспийское т[оварище-
ст]-во» в качестве конторщика. В связи с началом уси-
ленных занятий в техническом училище и необходимо-
стью сдать некоторые переходные экзамены я принуж-
дальновидные «теоретики» и «практики» подвергают в настоя-
щее время партию, следует безоговорочно отнести в адрес
Берии и ему подобных носителей любого культа — антипар-
тийного, антисоциалистического п аптисоветского явления.
1 Об этой поездке, изобличая фиктивного члена партии и
фиктивного члепа бюро, дает убедительные сведения протокол
допроса Л. П. Берии от 16 июля 1953 г. Приводим выдержку
из него: «Вопрос. Как могло случиться, что вы, будучи членом
партии с марта 1917 года, в июне этого года добровольно всту-
пили практикантом в гидротехническую организацию и выеха-
ли в Одессу? Было ли это поступление согласовано нами с
партийной организацией? Ответ. Что я поступил в эту органи-
зацию, Цуринов (Цуринов-Аванесов, по слонам Берии, соуче-
ник по техническому училищу, «записал» его в партию боль-
шевиков.— Авт.) знал, но я пи с кем из партийной организации
этого пе согласовывал...»
322
цеп был бросить службу. С февраля 1919 г. по апрель
1920 г., будучи председателем коммунистической]
ячейки техников, под руководством старших товарищей
выполнял отдельные поручения райкома, сам занима-
лся. с другими ячейками в качестве инструктора. Осенью
того же 1919 г. от партии Гуммет (социал-демократи-
ческая организация, действовавшая с конца 1904 по
февраль 1920 года, созданная для политической рабо-
ты среди трудящихся мусульман. — Авт.) поступаю па
службу в контрразведку, где работаю вместе с товари-
щем Муссеви. Приблизительпо в марте 1920 г., пос-
ле убийства тов[арища] Муссеви, я оставляю работу в
контрразведке и непродолжительное время работаю в
Бакинской таможне.
С первых же дней после Апрельского переворота в
Азербайджане краевым комитетом компартии (б[оль-
шеви]-ков) от рогистрода1 Кавказского] фронта при
РВС1 2 11-й армии командируюсь в Грузию для под-
польной зарубежной работы3 в качестве уполномочен-
ного. В Тифлисе связываюсь с краевым комитетом в
лицо тов. Амаяка Назаретяпа, раскидываю сеть рези-
дентов в Грузии и Армении, устанавливаю связь со
штабами грузинской армии и гвардии, регулярно посы-
лаю курьеров в регистрод г[орода] Баку. В Тифлисе
меня арестовывают вместе с Центральным Комитетом
Грузии, по согласно переговорам Г. Стуруа с Ноем
^Иордания4 освобождают всех с предложением в
3 дпенпый срок покинуть Грузию. Однако мне удается
остаться, поступив под псевдонимом Лакорбая па служ-
бу в представительство РСФСР к товарищу] Кирову, к
тому времени приехавшему в г[ород] Тпфлис. В мао
1920 г. я выезжаю в Баку в регистрод за получением
директив в связи с заключением мирного договора с
Грузией, но на обратном пути в Тифлис меня аресто-
вывают по телеграмме Ноя Рамишвили и доставляют в
Тпфлис, откуда, несмотря на хлопоты товарища] Ки-
рова, направляют в Кутаисскую тюрьму. Июнь и июль
месяцы 1920 г. я нахожусь в заключении, только после
четырех с половиной дней голодовки, объявленной по-
литзаключенными, меня этапным порядком высылают
в Азербайджан. По прибытии (август 1920 г.) меня ЦК
1 Регистрационное (разведывательное) управление (отдел),
2 Революционный военный совет.
8 В то время в Грузии у власти находилось меньшевист-
ское правительство.
4 Известный грузинский меньшевик.
323
РКП затребовал из армии и назначил управляющим]
делами ЦК [Азербайджана]. На этой должности я оста-
юсь до октября 1920 г., после чего Центральным Коми-
тетом назначен был ответственным секретарем Чрезвы-
чайной Комиссип по экспроприации буржуазии и улуч-
шению быта рабочих. Эту работу я и т[оварищ] Саркис
(председатель комиссии) проводили в ударном поряд-
ке вплоть до ликвидации Комиссии (февраль 1921 г.).
С окончанием работы в Комиссии мне удается упросить
Центральный Комитет дать возможность продолжать
образование в институте, где к тому времени я числил-
ся студентом (со дня его открытия в 1920 г.). Согласно
моим просьбам ЦК меня посылает в институт, дав сти-
пендию через Бак[ппский] Совет. Одпако не проходит и
двух педель, как ЦК посылает требование в Кавказ-
ское] бюро откомандировать меня па работу в Тифлис.
В результате ЦК меня снимает с института, по вместо
того, чтобы послать в Тифлис, своим постановлением
назначает меня в Азербайджанскую] чека заместителем
начальника] секретно-опер[ативного] отдела (апрель
1921 г.) и вскоре уже — начальником секр[етно]-опер-
[ативпого] отдела — заместителем председателя Азер-
байджанской] чека.
Пе буду останавливаться на напряжепном и нерв-
ном характере работы в Азербайджанской] чека. В ре-
зультате такой вскоре сказались положительные ре-
зультаты. Останавливаюсь здесь на разгроме мусуль-
манской организации «Иттихат», которая насчитывала
десятки тысяч членов. Далее — разгром Закавказской]
организации прав[ых] эсеров, за что ГПУ (ВЧК) своим
приказом от 6 февраля 1923 г. за № 45 объявляет мпе
благодарность с награждением оружием. Итоги той же
работы отмечены Совнаркомом АССР в своем похваль-
ном листе от 12 сентября 1922 г. и в местной прессе.
Работая в Азербайджанской] чека, одновременно состою
председателем Азмежкома (Азербайджанская междуве-
домственная комиссия) с VII—1921 г. по XI—1922 г.
Затем в комиссии ВЭС (Выс[шего] экопо[мического] со-
вета) и в комиссии по обследованию ревтрибунала. По
партийной липни состою прикрепленным от БК АКП 1
к рабочим ячейкам, а позже для удобства — к ячейке
ЧК, где состою членом бюро, бывал избираем почти па
все съезды и конференции АКП, состоял также членом
' Бакинский комитет Азербайджапской коммунистической
партии.
324
I инфппского] Совета. В ноябре 1922 г. Закавказским
крайкомом отзываюсь из Азербайджанской] чека в рас-
поряжение ЦК КПГ *, который назначил меня началь-
п|нком] секр[етно]-опер[ативной] части и заместит[с-
лим] председателя ЧК Грузии. Здесь, принимая во вни-
мание всю серьезность работы и большой объект,
отдаю таковой все свои знания и время, в результате в
граппнтелыю короткий срок удается достигнуть серьез-
ных результатов, которые сказываются во всех отрас-
лях работы: такова ликвидация бандитизма, приняв-
шего было грандиозные размеры в Грузии, и разгром
меньшевистской организации и вообще антисоветской
партии, несмотря на чрезвычайную законспирировап-
ность. Результаты достигнутой работы отмечены Цент-
ральным Комитетом и ЦИКом Грузии в виде награж-
дения меня орденом Красного Знамени. В Грузии, ра-
ботая в ЧК, также состою членом бюро коммунистиче-
ской] ячейки и членом Тифл[исского] Совета раб[очих]
и солд|атскпх] депутатов.
За время своей партийной и советской работы, осо-
бенно в органах ЧК, я сильно отстал как в смысле об-
щего развития, так равно не закончив свое специаль-
ное образование. Имея к этой отрасли знаний призва-
ние, потратив много времени и сил, просил бы ЦК
предоставить мне возможность продолжения этого об-
разования для быстрейшего его завершения. Закончен-
иор специальное образование даст мне возможность от-
дать спой опыт и знания в этой области советскому
строительству, в партии — использовать меня так, как
она это найдет нужным.
1923 г. 22/Х (подпись)».
В автобиографии, написанной дпадцатичётырехлет-
ним Берией, есть места-фактики, которые, словно яр-
кие перышки в распущенном павлиньем хвосте, трудно
не заметить. Показуха, самовосхваление, возвеличенио
мелочей до крупных масштабов — это, видимо, черта ха-
рактера, получившая благодаря обстоятельствам угро-
жающее для других развитие. И «педагогическая» дея-
тельность в подростковый период, и «нелегальное»
избрание старостой класса, и казначейство в «благотво-
рительном нелегальном марксистском кружке», и высо-
кие самооценки, а также выпячивание личной роли в
дальнейшей деятельности — все это сразу бросается в
глаза.
1 Коммунистическая партия Грузии.
325
Но есть в автобиографии и другие факты и события,
которые можно опровергнуть или принять на веру толь-
ко после сравнения этого документа с другими.
Взять такой важный момент, как начало партий-
ного стажа Л. П. Берии. Если верить Лаврентию Пав-
ловичу, то его партийная деятельность началась в мар-
те 1917 года, и довольно активно. Более того, сам он
является одним из «учредителей» большевистской ячей-
ки в Бакинском техническом училище, а также чле-
ном партбюро (какого? В ячейке из нескольких чело-
век?). Следствию удалось убедительными доказатель-
ствами отвергнуть этот обман. И на допросах, чтобы
хоть как-то оправдаться, Берии приходилось все время
придумывать новые версии, постоянно выкручиваться.
В итоге «организатор» большевистской ячейки превра-
тился в одного из многих, кого «записали в партию», пе
выдав документа, не поставив на учет, не определив по-
ручения.
Еще более сомнительно и запутанно начало «воен-
ной карьеры» будущего Маршала Советского Союза.
В автобиографии оно тоже выглядит довольно значи-
тельно. Тут и создание сети резидентов, и связь с крае-
вым комитетом и штабами грузинской армии и гвар-
дии, и посылка курьеров, и находчивость в подпольной
работе, и мужество при аресте, и стойкость в тюрьме.
Правда, свою должность Берия назвал, как подтверди-
ли впоследствии многие свидетели, правильно: уполно-
моченный разведотдела (регистрода). Но вот в анкете
для сотрудников ЧК и особого отдела, заполненной лич-
но Берией 17 апреля 1923 года, чувство меры снова из-
менило Лаврентию Павловичу. На вопрос: «Служил ли
в Красной Армии; когда, где и в какой должности?»
он ответил: «В 1920 г. в регистроде Кавказского] фрон-
та при реввоенсовете XI армии окружным резидентом
для зарубежной работы в Грузии, а потом чрезвычай-
ным уполномоченным в регистроде». Между тем в след-
ственных и судебных материалах есть показания свиде-
телей, которые опровергают подобные сведения.
Вот как происходило изобличение Л. П. Берии на
допросе 16 июля 1953 года.
«Вопрос. Фамилия Пунке вам известна?
Ответ. Не помню.
Вопрос. Кто был начальником регистрода XI армии?
Ответ. Начальником был Тарасов, был ли Пунке на-
чальником регистрода XI армии, не помню, может
быть, после.
326
Вопрос. При аресте при переходе границы у вас
было отобрано удостоверение па шелке, подписанное
начальником регистре да XI армии?
Ответ. Нет, ничего у меня не было отобрано.
Вопрос. Вам известна такая фамилия — Нечаев?
Ответ. Не помню.
Вопрос. Вам оглашаются показания бывшего рези-
дента разведывательного управления Кавказского фрон-
та в Закавказье — Нечаева.
«В 1920 году я работал окружным резидентом раз-
ведывательного управления (регистрода) Кавказского
фронта в Закавказье. В зону моей деятельности наряду
с другими районами входила и меньшевистская Грузия.
Во второй половине [19]20 года в мои руки попала гру-
зинская меньшевистская газета, издававшаяся в Тиф-
лисе, в которой в качестве большой сенсации сообща-
лось об аресте органами министерства внутренних дел
меньшевистского правительства Грузии «большевист-
ского агента» Л. П. Вории с рядом изобличающих его
данных. Я хорошо помню, что в этом сообщении при-
воден был полный текст найденного при Берии секрет-
ного удостоверения пы шелке о том, что предъявитель
его является сотрудником регистрода XI армии. Хоро-
шо также помню, что на этом удостоверении стояла из-
вестная мпе подпись начальника регистрода XI армии
Пупке...
Вызывает подозрение тот факт, что в упомянутых
выше опубликованных меньшевиками агентурных доку-
ментах фигурировали фамилия именно Берии Л. II., в
то время как обычно п таких случаях применялась вы-
мышленная фамилия (кличка)».
Объяснения этому факту имеются в следственных
материалах. Но прежде чем сослаться на пих, приве-
дем еще одну выдержку из известной ужо автобиогра-
фии. «Однако мне удается остаться,— вспоминает Бе-
рия о своем первом аресте и высылке меньшевиками из
Тифлиса,— поступив под псевдонимом Лакербая на
службу в представительство РСФСР...» Итак, по словам
Берии, псевдоним он сам себе выбрал, по уже после
ареста. В действительности, как утверждают другие
свидетели, под фамилией Лакербая он переходил гра-
ницу с заданием регистрода. Но при аресте, испугав-
шись за свою жизнь, все сообщил: и настоящую фами-
лию, и суть задания, и явки. Допрошенный по этому
поводу Ш. Беришвили показал:
«Когда однажды, в 1928 или 1929 году, я и мой дядя
327
Ной Рамишвили — бривший] министр внутренних дел
при меньшевиках — прочитали в тбилисской газете
«Коммунист» (а газету мы выписывали) о назначении
Берии на какую-то должность, то Рамишвили вспомнил
в моем присутствии об аресте Берии в 1920 году мень-
шевистским правительством. Рамишвили сказал, что
Берия был арестован его органами — начальником «осо-
бого отряда» Меки Кедия (отец фашиста Михаила Ке-
дия) в 1920 году, когда он из Баку приехал в Грузию по
каким-то заданиям от большевиков. Рамишвили тогда
же сказал мне, что Берия после ареста все рассказал о
своих заданиях и связях. Я удивился, а Рамишвили ве-
лел мне напомнить об этом, когда к нему придет Кедия
Меки. Последний к нам вообще приходил часто. Я до
смерти Рамишвили в 1930 году жил с ним вместе.
Когда к пам пришел Меки Кедия, то его спросили
об аресте Берии в 1920 году и о том, как Берия вел себя
па допросах. Кедия ответил, что Берия плакал и все
разболтал о своих связях, заданиях, после чего он был
освобожден. Хорошо не помню, но Кедия назвал тог-
да фамилию следователя, который допрашивал Берию.
Кажется, он сказал, что Берию допрашивал следова-
тель Чиабришпилп...»
Веские обвинения против Лаврентия Берии прозву-
чали в показаниях его двоюродного брата Герасима,
содержавшего якобы явочную квартиру в 20-е годы.
Именно у него и останавливался уполномоченный ре-
гистрода XI армии по прибытии, в Тифлис. Герасим
Берия сообщил, что, забеспокоившись судьбой внезап-
но исчезнувшего брата, он отыскал его в тюрьме, по
пе под вымышленной фамилией Лакербая, присвоенной
регистродом во время командировки, а под настоящей.
Тем самым оп поставил под удар и самого Герасима, и
явочную квартиру, поскольку вскоре там агентами «осо-
бого отряда» был произведен обыск. Меньшевикам уда-
лось захватить тщательно скрываемый план арсенала и
некоторую сумму денег.
Вообще с этим братом немало запутанного. Участие
Герасима Берии в работе разведотдела XI армии такое
же туманное, как и военная служба Лаврентия Павло-
вича. По крайней мере, нечто подобное сообщил сам
Л. П. Берия на допросе 24 июля 1953 года. В тот депь
ему предъявили дело по описи № 23 агента № 1 с лич-
ными сведениями и перепиской секретного сотрудника
информационного отделения регистрационного отдела
XI армии Берии Лаврентия, начатое 24 августа и закон-
328
чепцов 28 декабря 1920 года. Хранящаяся в этом деле
личная карточка сотрудника разведывательного отделе-
ния при реввоенсовете XI армии Берии Герасима Дмит-
риевича была заполнена и подписана Берией... Лаврен-
тием Павловичем. Это установлено криминалистической
экспертизой Всесоюзного научно-исследовательского ин-
ститута криминалистики, о чем свидетельствует акт
экспертизы от 18 июля 1953 года. Не отрицая факса
подлога, осуществленного им самим, ничего более вра-
вумительного Берия объяснить не смог. На вопрос, по-
чему личная карточка двоюродного брата заполнена и
подписана его, то есть Лаврентия Павловича, рукой,
последний ответил так:
«Не помню сейчас точно, не могу объяснить. Берия
Герасим Дмитриевич является моим двоюродным бра-
том, и оп мне в [19]20 году помогал как сотрудник регп-
сгрода XI армии... Почему я заполнял от его имени ан-
кету, как я уже сказал, по помню. Берия сейчас жив
и работает инженером в Грузии, где именно — я пе
знаю. До 1920 года я зпал, что у меня ость двоюрод-
ный брат — Берия Герасим, по с ним пе встречался, я
имел только о нем положительные отзывы — пе помню,
от кого опи исходили. Встретился я с ним впервые в
Тбилиси в 1920 году, наверное, весной, и оп мпе немно-
го помогал в сборе сведений, и я жил у пего иногда па
квартире, так как он в это время учплся в Тифлисском
училище.
Вспомипню, что этого брата двоюродного, о котором
я все выше показал, знали Николай — Колей. Почему в
пикете, заполненной мной, оп именуется Герасимом, пе
могу объяснить...»
В этом ответе чувствуется некоторая неуверенность.
Л ведь еще педелю назад речь опытного интригана и
политического игрока звучала совершенно иначе. «Пер-
вый раз я был арестован весной или летом в 1920 году
в Тифлисе, где я находился по заданию регистро-
да XI армии,— бодро комментировал оп интересующий
следствие случай.— Был задержан в здании ЦК боль-
шевиков, куда я был вызван Назаретяпом, который был
одним из руководителей ЦК. Особый отряд меньшеви-
стский еще до моего прихода оцепил здание ЦК. Вход
руда был свободен, а выхода нет. Всех пас держали в
(ном здании около суток, а затем всех освободили...»
Здесь JI. II. Берия продолжал развивать свою давнюю
версию, пашедшую отражение в его автобиографиях и
биографиях. В частности, в одной из них, составленной
329
Людвиговым и отредактированной Берией, указывалось,
что вскоре после установления Советской власти в Азер-
байджане Берия был направлен на нелегальную рево-
люционную работу в Грузию. Там, связавшись с под-
польными большевистскими организациями, он принял
активное участие в подготовке вооруженного восстания
против меньшевистского правительства.
Это амбициозное утверждение было опровергнуто
уже упоминавшимся бывшим окружным резидентом
разведывательного управления Кавказского фронта Не-
чаевым. «Хочу еще сказать,— показывал Нечаев,— что
в то время органы разведупра не рекомендовали своим
работникам связываться с подпольными партийными
организациями, и уж во всяком случае такая связь не
могла быть поручена таким второстепенным разведра-
ботпикам, каким был сотрудник регистрода Xi армии
Л. П. Берия. Связь с Закавказским краевым комитетом
была, насколько мне известно, поручена только мне,
как резиденту (окружному) 1 регистрода Кавказского
фронта.
При моих встречах тогда с М. Цхакая, Назаретяном,
Туманяном я не слышал от них, чтобы кто-либо из
других разведработников был с ними связан, хотя они
знали, что я — представитель фронта».
Когда Берии зачитали эти показания, он, как обыч-
но, стал лавировать и утверждать, что никогда не заяв-
лял о получении от регистрода армии задания на связь
с партийным подпольем. В конце концов роль «рези-
дента» и «особого уполномоченного», а также одного из
активных организаторов нелегальной подготовки вос-
стания свелась, по его же словам, к выполнению якобы
персонального поручения А. И. Микояна: «Передать
пакет нелегальному ЦК — Назаретяну».
Какие же объяснения давал он впоследствии по по-
воду своего второго ареста в 1920 году и поведения в
тюрьме? Об этом можно узнать из протоколов допроса
от 16 июля и 21 декабря 1953 года.
«Спустя некоторое время,— показывал Л. П. Берия,
имея в виду освобождение после первого ареста,— ив
Тифлиса я выехал в Азербайджан как дипкурьер по-
сольства РСФСР и при возвращении обратно в Грузию
по заданию регистрода был задержан на границе погра-
ничными особыми отрядами меньшевистского прави-
1 Как уже упоминалось, Л. П. Берия эту должность при-
писывал себе.
330
кии.ства. Был доставлен в Тифлис и, несмотря па мои
протесты о незаконности ареста, так как являлся дип-
курьером, меня все же через несколько дней отправили
и Кутаисскую тюрьму. В результате моих протестов яви-
лись представители посольства РСФСР Андреев и Бе-
лоусов, которым я вручил все документы и деньги, ко-
торые при мне находились. Они мне заявили, что по-
сольство РСФСР опротестовало мое задержание перед
министром иностранных дел грузинского меньшевист-
ского правительства...» Что же касается голодовки, то
Нория отрицал свое неподчинение партийной дис-
циплине и проявление трусости. «Правда,— вынужден
был сознаться он под неопровержимостью других по-
казаний,— организатором голодовки я не был, так как
она была организована по указанию из Тбилиси... В го-
лодовке я участвовал, но до окончания голодовки меня
перевели в тюремную больницу...»
В 1920 году Берию арестовали еще один раз, но ужо
сотрудники ЧК Азербайджана. Этот факт он тщатель-
но скрывал, не упоминая о нем ни в анкетах личного
дела, ни в партийных документах, ни в автобиографиях.
Но все же оставались свидетели. Один из них —
II. Ф. Сафронов, начальник отдела по надзору за ме-
<тами заключений прокуратуры Азербайджанской ССР
(и 50-х годах). 17 августа 1953 года он дал следующие
свидетельские показания.
В 20-е годы более, восьми лет Сафронов являлся со-
трудником групинской ЧК, поэтому с Берией хорошо
знаком. Именно Берия нннрнвил его в шопе 1929 года
и длительную командировку для промоиной работы в
должности начальника учетно-статистического отдела
Азербайджанского ГПУ. Прибыв к новому месту, Саф-
ронов столкнулся с хаотичным состоянием дол в архи-
ве. Возникла нужда произвести переучет всех дел и
। нерки их с учетными карточками. Однажды, спустив-
шись в архив, где велась проверочная и сличительная
работа, Сафронов услышал хохот своих помощников.
Когда он поинтересовался, чем вызван смех, то ему по-
казали дело, вернее, остатки дела, на обложке которого
шило написано: «По обвинению Берии Лаврентия Пав-
ловича». Сафронова это озадачило, поскольку Берия, по
его словам, являлся первым секретарем ЦК КП (б) Гру-
зин и вторым — Закавказского крайкома партии1. За-
1 Сафронов ошибался. В то время (начало 1931 г.) Берия
.инициал другие должности. Из его личного дела следует, что
। декабря 1926 по март 1931 г. он являлся председателем
331
брав дело и «предупредив, чтобы не болтали», он при-
нес тощую папку вместе с алфавитной карточкой, кото-
рую изъял из общесправочной картотеки учетно-ста-
тистического отдела, к себе в кабинет и начал знако-
миться с ее содержимым. Здесь находились два доку-
мента: анкета об аресте, заполненная рукой Берии
(Сафропов, по его словам, почерк Берии хорошо знал),
и письмо на бланке ЦК КП (б) Азербайджана, подпи-
санное одним из видных большевиков Закавказья —
Вано Стуруа (Иван Федорович). Содержание письма
Сафронов не помнил, но запомнилось, что адресовалось
оно председателю Азербайджанской ЧК и в нем шла
речь о якобы незаконном аресте Л. П. Берии, который
в свое время оказывал содействие то ли партийным ор-
ганизациям, то ли отдельным членам партии
«Никаких других документов в деле не было,—
вспоминал Сафронов.— Как Берия освобожден, из дела
ничего не было видно, так же как неизвестно, сколько
он сидел как арестованный, когда и кем освобожден...»
Только Сафронов пересмотрел эти документы, как
его вызвал Фриновский, который тогда возглавлял
Азербайджанское ГПУ, а до этого был командиром ди-
визии особого назначения имели Сталипа, принимав-
шей участие в подавлении мятежей в некоторых райо-
нах Азербайджана. Ознакомившись с делом, Фринов-
ский саркастически усмехнулся и с иронией сказал, что
передаст эту папку Берии для отправки в Музей рево-
люции. Больше этого дела Сафропов не видел и не спра-
шивал о нем у Фриновского. А того вскоре перевели в
Москву на должность начальника Главного управле-
ния пограничных и внутренних войск ОГПУ СССР и
заместителя председателя ОГПУ. Когда в 1938 году
Берия был назначен наркомом внутренних дел страны,
Фриновский стал паркомом Воеппо-Морского Флота.
Спустя некоторое время его арестовали.
В январе 1950 года Сафропов имел встречу с Бери-
ей. «...Я его спросил,— вспоминал оп в своих показа-
ниях через три с половиной года после этой встречи,—
передал ли ему Фриновский в 1931 г. обнаруженное в
архиве дело об аресте Берии в 1920 г. Берия смутился,
покраснел, скулы его задергались, и ответил, что не
передавал и что это был не арест, а задержание и что
он через несколько часов был освобожден. Далее оп
ГПУ Грузии и заместителем председателя Закавказского ГПУ;
с марта по ноябрь 1931 г.— председателем Закавказского ГПУ
и полномочным представителем ОГПУ СССР в Закавказье.
332
меня спросил, есть ли там, в Азербайджане, еще что-
нибудь. Я ответил ему, что его фамилия может фигу-
рировать в журнале регистрации дел в списках. Берия
сказал, что об этом знает узкий круг руководящих пар-
1ПЙПЫХ работников...»
Сам же Берия объяснял случившееся так: «Я был
вндержан в середине 1920 года у себя дома сотрудни-
ком ЧК Азербайджана. При задержании у меня был
произведен обыск, и я был из дома доставлен ночью в
*1 К. Просидев в ЧК примерно до И—12 часов дня, был
вызван в кабипет председателя ЧК Азербайджана Баба
Алиева, где также присутствовал и его заместитель
Кавтарадзе. Мне Баба Алиев сказал, что произошло
недоразумение, вы свободны, можете сесть в машину и
ехать домой. От машины я отказался и ушел домой.
Мпе были возвращены мои бумаги, которые были изъя-
ты во время обыска.
Никто меня по допрашивал и пичего мпе пе гово-
рили о причинах моего задержания».
На вопрос, ходатайствовал ли кто-пнбудь об осво-
бождении его из-под ареста, Берия уточнил: <i Впослед-
ствии мпе стало известно, что ходатайствовал Стуруа
Георгий1. Оп тогда был секретарем ЦК Азербайджана
н рапее он меня зпал, примерно с 1918 года, по Баку
п Тбилиси».
Можпо предположить, что после арестов в 20-е го-
ды, который аакопчплись короткой отсидкой, Берия
пришел к выводу, что намного безопаснее и перспектив-
нее... арестовывать и допрашивать самому. Точно так,
как и более молодые годы, подрабатывая па жизнь поч-
•ц|льопом, оп мог сделать заключение, что более про-
дуктивно и почетно составлять и рассылать директив-
ные телеграммы, чем их разносить. Факт этот в его
автобиографии, которую мы приводили, пе отражен, по
в воспоминаниях очевидцев, знавших Берию близко,
сохранился.
В следственных материалах имеется протокол доп-
роса свидетеля по делу Л. П. Берии и его приспешпи-
юи1 Ш. Г. Тевзадэе, многие годы служившего в органах
НКВД и МВД па оперативпо-следствеппой работе.
«В 1933 году,— сообщал оп,— будучи оперативным
уполномоченным дорожно-транспортного отдела ОГПУ
по Закавказью, мне пришлось вести следствие но делу
1 Г. Ф. Стуруа — брат И. (Вано) Ф. Стуруа, о котором упо-
минается в приведенных показаниях И. Ф. Сафронова.
333
бывшего начальника ОБХС ОДТО (отделение дорожпо-
транспортного отдела.— Авт.) по станции Баку Зиль-
бермана Александра Владимировича и других сотруд-
ников ОБХС, которые обвинялись в должностных пре-
ступлениях и расхищении социалистической собствен-
ности... Хорошо помню, что Зильберман неоднократно
говорил мне тогда, что он хорошо знаком лично с Бери-
ей Л. П., вместе с ним проживал на одной улице в
г. Баку, как мне помнится, по бывшей Биржевой ули-
це, и что они дружили. Мать Берии Марта занималась
шитьем одежды... Однажды Зильберман сказал, что вот
Берия Л. П. теперь секретарь ЦК, большой человек, а
раньше был очень бедный и даже был тогда почтальо-
ном в г[ороде] Баку. Когда Берия стал работать поч-
тальоном, он стал жить лучше, и даже его мать пере-
стала заниматься шитьем...»
Не исключено, что как эти, так и многие другие по-
добные сообщения исходили главным образом от зави-
сти. Но вполне возможно, что они были продиктованы
справедливым негодованием. К примеру, в 1937 году
помощник начальника УПКВД Ростовской, а затем
Ярославской областей Ершов-Лурье, если верить пока-
заниям свидетеля Доценко, возмущенно говорил в при-
сутствии начальника отдела кадров ПКВД СССР Ба-
лаяна и помощника начальника особого отдела этого
же ведомства Агаса: «Смотрите, как везет Берии. Лезет
человек в гору не по дням, а по часам. Я его еще знаю
по Закавказью. Он крупный интриган и карьерист...»
Так юный почтальон с Биржевой улицы стал замет-
ным политическим игроком. И все же настоящая круп-
ная игра, жестокая, кровавая, ждала его впереди.
4. ФИЛАНТРОПЫ
Если бериевщину рассматривать пе только как си-
стему организованной преступности и некий прообраз
советской мафии, а как социальное и политическое яв-
ление, то будет вполне оправданным сказать, что свое-
образным бериевским микробом, то есть стремлением к
лидерству, заражен в той или иной мере каждый чело-
век. Более того, взвешенное, соразмерное с возможно-
стями и обстановкой желание быть первым — в учебе,
спорте, творчестве, производственных и служебных де-
лах, политике — является движителем прогресса пе
только для какой-то одной индивидуальности, но и для
общества в целом. Когда же естественный и закопомер-
334
iii.iii порыв к новым результатам и рубежам перерастает
п непомерную по масштабам и несоразмерную с лично-
стными качествами зарвавшейся особы жажду персо-
нальной власти и славы, тогда карьеристские и вожди-
стские амбиции входят в резкие противоречия с инте-
ресами общества и законом, становятся не только вред-
ными, но и опасными. Здесь и начинается зта самая
бериевщина — культ должности, власти, насилия, культ
наживы политического и материального капитала, ни-
чего общего ни с социализмом, ни с советским строем,
ни с целями Коммунистической партии и интересами
народа не имеющая. В такой стадии с этим явлением,
вернее, с его носителями бороться сложно и тяжело.
Поползновения к бериевщине нужно рассматривать и
просекать значительно раньше, чем ее «микробы» соор-
1 апиэуются. Ведь эти поползновения чаще всего то ли
вызывающе открыты, то ли замаскированы кое-как.
Взять того же Лаврентия Берию. Его «влезание» в
партийный и государственный аппарат, «вползание» в
яркую личипу видного политического деятеля и круп-
ного военного стратега происходило па виду у многих
плпятельпых, действительно популярных в партии и
народе лиц. Да, покровителей у Берии нашлось вопре-
ки здравому смыслу немало. Они закрывали глаза па
«ошибки молодости» рвущегося к высоким постам
карьериста, пропускали мимо ушей гнусные истории,
питанные с их подопечным, отмахивались от настора-
живающих оценок в партийных и служебных анкетах,
которые давали Берни более близко звавшие его люди.
А слухов и фактов, которые свидетельствовали как
о политической ненадежности Л. И. Берии, так и о де-
градации его как личности (повторимся, попятие «лич-
ность» пе очепь-то применимо к этому имени) к нача-
лу 20-х годов, то есть к тому времени, когда «восхож-
дение злодея» пошло резко в гору, накопилось предо-
статочно, для того чтобы приостановить его зловещую
карьеру.
Из уст в уста, где тайно, а где открыто, передавали,
к примеру, рассказ о том, что Берия в 1918 году являл-
ся командиром взвода охраны Бакинской коммуны, и
все диву давались, как ему удалось спастись, а тем бо-
лее избежать ареста, в то время как те, кого оп при Со-
ветской власти охранял, были и арестованы, и расстре-
ляны. Этот эпизод был известен Хорену Ивановичу
Григоряну, служившему в 30-е годы в НКВД Азер-
байджанской ССР, а в 1918 году — писарем во взводе
335
охраны бакинских комиссаров, которым якобы коман-
довал в то время Берия,
В материалах следствия хранятся показания быв-
шего чекиста, отсидевшего в бериевских лагерях че-
тырнадцать лет, Георгия Сергеевича Доценко. В 1933 го-
ду он по пути из Сочи в Москву, где служил секрета-
рем заместителя председателя ОГПУ Я. С. Агранова,
заехал в Ростов к старым боевым товарищам, участни-
кам гражданской войны па Кубани. После обычных в
такой ситуации расспросов и воспоминаний капитан
госбезопасности Балашок, когда речь зашла о давних
событиях, вдруг сообщил:
— А зпаешь, у нас лежит большой материал о де-
лишках Берни..,
Из дальнейших подробностей, которыми поделился
Балашок, вырисовывалась довольно-таки неприглядная
история. Когда Берия возглавил секретпо-политический
отдел (СПО) Азербайджанской ЧК (апрель 1921 г.),
он вынудил двух армянских коммунистов дать пись-
менные свидетельства о том, что якобы он, Берия, вме-
сте с ними находился в 1919 году в подпольной боль-
шевистской организации в Баку. Поддавшись угрозам
п написав требуемые заявления, по зная коварный,
мстительный нрав своего «соучастника», двое друзей
поспешили покинуть Баку. Вскоре они оказались в Ро-
стове. Угрызения совести за дачу ложных подтвержде-
ний и боязнь дальнейшего преследования со стороны
Берии заставили явиться в местные органы НКВД и
рассказать о случившемся. Видимо, они дали еще ка-
кие-то сведения, по Балапюк, намекнув об этом, не
стал больше ничего о них говорить.
О наличии таких материалов в СПО управления
НКВД (УНКВД) Ростовской области знали также
уполномоченный представитель ОГПУ па Северном
Кавказе Евдокимов, начальник СПО Ростовского
УНКВД Жупахпп, его заместитель Гатов, помощник на-
чальника областного управления НКВД Ершов-Лурье.
По словам Балашока, Евдокимов докладывал об этих ма-
териалах лично Ягоде и Сталину. Но для Берии все со-
шло с рук. Более того, он пошел на повышение и стал
«вскоре уже,— как он сам сообщал в автобиографии,—
начальником сек[ретно]-онер[ативного] отдела — заме-
стителем председателя Азербайджанской] чека».
В памяти того же Доценко сохранилась давняя
встреча с Берией. О ней он поведал следователю
29 июля 1953 года:
336
«...В феврале 1922 г. я с группой чекистов — [в со-
ставе] председателя Кубано-Черноморского ЧК Шлено-
па Дмитрия, отчество его пе знаю, начальника секрет-
по-оперативпой части Пудниса Яна, отчества его не по-
мню, работника особого отдела Закржевского Станисла-
ва, отчество его не знаю, и меня, Доценко, начальника
секретного отделения по борьбе с антисоветскими пар-
тиями,— прибыл в г. Тифлис для работы во вновь орга-
низованном полномочном представительстве ВЧК в За-
кавказье, где получил назначение па должность началь-
ника отделения по борьбе с грузинскими меньшевиками
и нациопал-федералистами.
Летом 1922 г. я с группой чекистов выходил из зда-
ния тогда уже Закавказской ЧК на обед. Жил я в то
время по ул. Кипиаповской, д. № 25, под Давыдовской
горой. К подъезду подъехала открытая машина, из ко-
торой па ходу выскочил молодой стройный человек в
офицерском новом костюме, в пенсне и обратился к нам
с вопросом: «Панкратов егце у себя?» Мы ответили, что
Панкратов еще у себя. Панкратов был начальником
секретно-оперативного отдела Закавказской ЧК и заме-
стителем председателя того же ЧК, тогда Могилев-
ского.
На мой вопрос к Закржевскому и Пуднису, кто этот
человек, они мне ответили, что это Берия, начальник
СПО Азербайджанской ЧК, грузин с замашками Напо-
леона,.. Позже я неоднократно видел Берию в Тифлисе
и Москве, по никогда с ним ие разговаривал и знаком
по был.
Надо скапать, что еще в 1922 г. при беседе с пред-
седателем Закавказской ЧК Могилевским, когда встал
вопрос о привлечении в аппарат Закавказской] ЧК гру-
зина-переводчика для перевода большого количества
подпольной меньшевистской литературы, накопившей-
ся у пас, Могилевский мне сказал: «Может, возьмем
Берию из Баку?» Я ответил, что я Берию не знаю и
вряд ли он пойдет к нам переводчиком, так как он ра-
ботает начальником СПО. После этого Могилевский мпе
сказал: «Нет, Берию не возьмем. О нем ходят нехоро-
шие слухи. Поеду в ЦК Грузии и потребую там чело-
века, коммуниста-переводчика». Какого рода нехоро-
шие слухи в отношении Берпи, Могилевский мне пе
пояснил...»
Еще одни свидетель, Искандер Ростамович Степа-
нов, вспомнил одно из выступлений Серго Орджоникид-
зе в бытность последнего секретарем Закавказского
337
крайкома ВКП(б). Серго говорил с возмущением о том,
что Берия «уничтожил документы, разоблачающие
меньшевистское правительство в Грузии, что в период
разложения и саморазоблачения меньшевиков Грузии
Берия вызывал их к себе и упрекал, почему они мало-
душничают, и призывал меньшевиков держаться креп-
ко и не поддаваться агитации большевиков...». Но по-
степенно стало замалчиваться обвинение, исходившее
от Орджоникидзе в адрес двурушнических действий Бе-
рии. Правда, в 1937 году оно получило новый всплеск.
«...Мне стало известно из разговоров многих людей,—
показывал 4 августа 1953 года на одном из допросов
И. Р. Степанов,— фамилии их уже не помню, что по
ордеру... Ежова Берия подлежал аресту, одпако он не
был арестован. По слухам, Берпя связался по телефону
с тов. Сталиным и просил разрешения выехать к нему,
что ему было разрешено... С каким материалом Берия
вылетел в Москву, мне неизвестно, но вскоре после при-
езда Берии в Москву Ежов был снят с должности ми-
нистра (наркома.— Авт.)... а на его место был назна-
чен Берия» *.
Но сведение счетов с опасными свидетелями или
своими противниками Берия, как уточняют следствен-
ные и судебные материалы по его делу, осуществлял
еще в 20-х годах. Некоторые из этих показаний пе всег-
да убедительны и фактически доказаны, но в них не-
мало логики и вероятности. Так, свидетель Соломон
Ильич Новиков, давая показания 5 августа 1953 го-
да, напомпил о трагическом событии, происшедшем в
Грузии летом 1925 года. Тогда при загадочных обстоя-
тельствах погибли три видных деятеля партийной ор-
ганизации и Советской власти Закавказья — Мяспиков
(секретарь крайкома партии), Могилевский (председа-
тель краевой ЧК) и Атарбеков (член правительства и
Президиума Закавказской партийной контрольной ко-
миссии, известный чекист). Самолет, на борту которого
они находились, при взлете с аэродрома в Навтлуге
(под Тбилиси) загорелся. Расследование, проведенное
сотрудниками ЧК во главе с Берией, закончилось без-
1 Эту версию подтверждал и Г. С. Доцепко. Вспоминай
встречу в 1937 г. со своим давпим сослуживцем по НКВД Ер-
шовым-Лурье, он приводил сетование последнего на то, что
Берия после выхода книги «К вопросу об истории соэдапия
большевистских организаций в Закавказье» «совсем стал не-
прикосновенной личпостыо... Я докладывал Ежову, и мы ничего
с пим сделать не можем... В этом весь наш ужас».
338
розультатно, хотя общественное мнение было однознач-
ным: это дело рук диверсантов. Менее узкий круг лиц
недвусмысленно указывал на Берию. В том был резон.
Все трое погибших знали «уездную» роль Берии в уста-
новлении Советской власти на Кавказе, а также о его
нечистоплотности во многих делах и в любое время
могли притормозить, а то и вовсе погубить его даль-
нейшую карьеру. Мы ведь уже упоминали, что Моги-
левский, к примеру, еще в 1922 году без обипяков за-
явил, что о Берии «ходят нехорошие слухи». Кроме
того, все трое являлись потенциальными соперниками
па пути продвижения Лаврентия Павловича к власти.
Л таких людей, что доказывают многие факты, он не
то что не любил — ненавидел, считал их не соперни-
ками, а врагами1. Ну и поступал с ними соответствен-
но, если представлялся удобный случай. Так, в свое
время высказывались предположения о причастности
Берии к гибели Камо1 2, Михоэлса3, Ива Фаржа4. Осно-
1 Что, скажем, представляли собой двое более известных
из втой тройки? Первый — МЯСНИКОВ (Мяспикян-Мартуни)
Александр Федорович. Член партии с 1906 г. Три года провел
и окопах первой мировой войны. В 1917 г.— член фронтового
комитета Западного фронта; в 1917 и 1918 гг.— командующий
войсками Западного и Поволжского фронтов. 1921 г,— предсе-
датель Совета Народных Комиссаров (СНК) и парком по во-
енным делам Армянской ССР, ваместитель председателя СНК
ЗСФСР. 1922 г,—секретарь Закавказского краевого комитета
РКП(б). Второй — АТАРБЕКОВ (Атарбекян) Георгий Алек-
сандринин. Член партии с 1908 г. В 1918 г.— заместитель пред-
седатели Сопгро Капказской ЧК, начальник особого отдела
KaciiniicKO-KaiiKaacKoi'o фронта. С 1921 г.— председатель ревко-
ма сонорных pitiionon Армении, нпместптоль паркома Рабоче-
Крестьянской Инспекции (РКП) Закавказской республики. Бе-
рил по мог простить ни тому, пи другому их значительный и
неоспоримый партийный стаж, что являлось лично для него
больным местом. Ну а воепные позвапия и высокие военные
должности Мясникяна в болезненном воображении Берии все
равно что красная тряпка в глазах быка. Точпо так как и за-
конченное высшее юридическое образование, как литературный
талант. Будучи не в состоянии написать газетную статью, Бе-
рии приходил в неистовство, замечая подобный дар у другого,
если пе мог заставить их работать на себя.
2 КАМО (Тер-Петросян) Симон Аршакович. Родился в Го-
ри в 1882 г., погиб в Тбилиси сорок лет спустя, попав под ав-
томобиль. Член партии с 1901 г. Прославился мужеством, дер-
постыо и находчивостью при выполнении ответственных лич-
ных поручений В. И. Ленина и С. Г. Шаумяна. Уже это могло
стать объектом зависти и мести со стороны Берии. Кроме то-
го, а это главное, Камо, как и Берия, в 1920 г. в Тбилиси аре-
стовывался меньшевистским правительством и, возможно, знал
о подостойвом поведении последнего на допросе и в тюремной
каморе. Он тоже опасный свидетель, а значит, враг для Берии.
339
ванием для подобного обвипеппя являлось то, что
смерть всех троих стала следствием автомобильных
происшествий, результаты расследования в трех случа-
ях ни к чему пе привели, а личную заинтересованность
Берии в каждом трагическом происшествии утаить,
словно шило в мешке, было не так уж просто. Точно
так же как и в таинственной смерти председателя СНК
и ЦИК Абхазской АССР Нестора Лакобы.
Согласно показаниям от 15 августа 1953 года аре-
стованного П. А. Шарии, «Лакоба, будучи председате-
лем Совнаркома Абхазии, сумел создать себе популяр-
ность и известность пе только в Абхазии, но и во всем
Закавказье. Этому в известной мере, по-моему, способ-
ствовало то, что оп приблизился к одпому из руководи-
телей партии и правительства, отдыхавшему почти
ежегодно в Гаграх Абхазской АССР. Нужно сказать,
что Лакоба в те годы чувствовал себя в Грузии весьма
3 МИХОЭЛС (Вовси) Соломон Михайлович (1890—1948).
Известный советский актер и режиссер, народный артист СССР.
С первых дней открытия Государственного еврейского театра
входил в его труппу, в 1929 г. стал художественным руководи-
телем этого творческого коллектива. Берия решил стать новым
мессией в области культуры, объявить себя организатором
еврейского театра. Имеппо организатором!.. На это Берия ре-
шился, вступив в должность... министра внутренних дел СССР.
Когда па допросе 10 июля 1953 г. его спросили, какое отноше-
ние к нему имели вопросы восстановления (!) еврейского те-
атра и издания еврейской газеты, он ответил, что в организа-
ции (!) театра и издании газеты «мы по линии МВД были за-
интересованы... мое отношение к этим вопросам было с пози-
ции освещения настроений интеллигенции». При этом, как бы
в оправдание, уточнил, что готовил в связи с этим соответст-
вующую записку в ЦК партии. Опровергая эту ложь, ему за-
читали показания его приближенного Людвигова. Тот утверж-
дал, что, «часто вмешиваясь не в свои функции, Верин, по
существу, подменял Центральный Комитет, игнорировал его...
По этим же мотивам работники Министерства внутрсипих дел,
минуя ЦК, занимались вопросами деятельности Министерства
культуры, вопросами восстановления еврейского театра, ор-
ганизации еврейской газеты, разработкой положения о поряд-
ке награждения орденами и т. д.».
* Ив ФАРЖ (1899—1953; в ночь на 31 марта погиб в ав-
томобильной катастрофе в Тбилиси). Французский обществен-
ный и политический деятель, активный участник движения
Сопротивления во время фашистской оккупации Франции в
1940—1944 гг. Сомневающийся во всем читатель наверняка,
дойди до этого места, только разведет руками: тут-то уж Бе-
рия при чем? Но и здесь имеется довольно явная связь. Для
подтверждения вероятности ее, то есть связи между смертью
Ива Фаря!а и корыстными целями Л. П. Берии, незадолго до
этой смерти возглавившего Министерство внутренних дел
СССР, приведем следующий убедительный факт. Сообщения о
340
увореппо и действовал решительно. В этот период Бе-
рия относился к Лакобе почтительно и поддерживал
его, но в то же время Берия вел против него закулис-
ную борьбу, видя в лице Лакобы своего противника, за-
крывающего ему доступ к одпому из руководителей
партии и правительства».
Какие бы старания ии прилагал Л. П. Берия, насаж-
дая с помощью своих приспешников личпый авторитет,
он не мог превзойти по популярности Н. А. Лакобу.
И пе только потому, что Нестор Аполлонович был па
шесть лет старше, а точнее, вовсе не потому. Все дело
.заключалось в биографии. У Лакобы опа сложилась без
«бериевского туману»—честная и боевая. В партию
большевиков вступил в 1912 году. Пять лет спустя,
когда Лаврентий разносил по Биржевой улице депеши
владельцам особняков, завидуя их жизни и положению,
Нестор вместе с другими делегатами 1-го Кавказского
краевого съезда Советов решал вопросы о переустрой-
стве жизни всей страны. Проходит еще год, и он ста-
новится одним из руководителей восстания против
мепыпевистского правительства в Грузии, затем прики-
нем содержатся в показаниях нескольких обвиняемых и сви-
детелей. В конце 1944 г. по указанию Берии в Париже разы-
скивается, а через несколько месяцев переправляется на само-
лете в Москву племяпник его жены Теймураз Шавдия. В годы
войны оп изменил Родипе, слуясил во вражеском так называе-
мом «грузинском логиопо» (войска СС) в фашистской службе
Guuoiiiii'.пости (С.Д), усердствовал в расправе над военнопленны-
ми и французскими патриотами — бойцами Сопротивления, за
что удостоился акания уптор-шарфюрсра и других отличий. Ко
дпю своего персонального вывоза в СССР по указке могущест-
венного дяди (сам Берия отрицал это) он находился среди
гитлеровских воеппоплепных. В 1940 г. оп, проходя проверку,
сознался в своих преступлениях, но высокая опека оберегала
ого от справедливого наказания. Лишь шесть лот спустя его
история получила широкую огласку, и под давлением общест-
венности Шавдия был осужден к 25 годам исправительно-тру-
довых лагерей. Не проходит и года, как Берия «интересуется»
его судьбой. Случилось это в марте 1953 г., сразу же после
вступления Берии в должность министра внутренних дел
СССР. В конце марта этого же года погибает Ив Фарж — веро-
ятный и очень влиятельный свидетель злодеяний Шавдии во
Франции. В апреле Шавдин из мест заключения препрово-
ждается в Москву, а затем в Тбилиси для пересмотра его дела.
Кстати, в апреле же министром внутренних дел Грузии стал
один из ближайших подручных Берии — Деканозов, который в
кыще 1944 г. наводил справки о находившемся во Франции
Шавдии. И снова ему поручалось похлопотать о судьбе племян-
ника, взять его под свою опеку. Благо важный свидетель был
устранен.
341
мает активное участие в подпольной работе и парти-
ванской войне. И конечно же нет никакого сомнения
в том, что Лакобе были известны многие грехи Берии.
Хотя бы, к примеру, из анкеты, которая хранилась в
ЦК КП (б) Грузии. Ведь там довольно определенно ска-
зано, что Берия в экстремальной ситуации не подчинй-
ется партийной дисциплине и проявляет трусость, что
у него замечаются уклоны к карьеризму и бюрокра-
тизму, а также левизне, что он теоретической подго-
товки не имеет, а практик слабый, что он не обладает
умением подбирать работников и руководить ими, что
пе представляется возможным использовать его на бо-
лее ответственной работе. Ориентируясь на ату анкети-
рованную характеристику и на многочисленные нели-
цеприятные рассказы о непорядочности и нечистоплот-
ности Берии, Лакоба, как член бюро ЦК КП (б) Гру-
вии, наверняка мог оказать влияние на то, быть Берии
секретарем ЦК КП (б) Грузии, а затем и Закавказья
или нет. Ведь ко всему прочему Лакоба являлся также
членом ЦИК Грузинской ССР, Закавказской СФСР и
СССР. Но, руководствуясь то ли филантропическими
соображениями, то ли какими-то личными расчетами,
оп не только не препятствовал продвижению Берии, но
и способствовал атому.
«В период работы Берии Лаврентия Павловича в
Грузии,— вспоминал па допросе 11 августа 1953 года
сын Берии Сергей Лаврентьевич,— он находился в хо-
роших отношениях с Лакобой Нестором, ответственным
работником в Абхазии. Когда Лакоба приезжал в Тби-
лиси, он приходил к нам на квартиру. В свою оче-
редь, когда Берия Лаврентий Павлович с семьей посе-
щал Сухуми, Лакоба приглашал нас к себе в гости.
Я был тогда в возрасте 10—12 лет». Это подтвердил и
С. А. Гоглидзе, один из самых приближенных к Л. П. Бе-
рии людей. Он сообщил, что впервые познакомился с
Лакобой в сентябре 1933 года, когда его, то есть Гог-
лидзе, вызвали в Гагры на правительственную дачу в
связи с обстрелом пограничниками катера, на котором
находился И. В. Сталип. Гоглидзе в то время являлся
начальником пограничных войск Закавказья, а Лакоба,
как уже сообщалось,— председателем Совета Народных
Комиссаров Абхазии. Вскоре после разбора инцидента
с катером Гоглидзе назначили наркомом внутренних
дел Грузии, и он стал чаще встречаться с Лакобой. Ему,
по его словам, было известно, что Лакоба проводил
свободное время в их доме отдыха «Ласточкино гнездо»
342
и то самое время, когда туда приезжал Берия. «Зпаю,—
рассказывал Гоглидзе,— что они часто встречались и
Лакоба систематически посещал Берию, вернее ска-
пать, был постоянным посетителем Берии. Из этого ну-
жно было сделать вывод, что между Берией и Лакобой
существовала неразрывная дружба, как это выглядело
внешне».
Еще более странной получилась «дружба» у
Л. П. Берии с С. И. Кавтарадзе, которому выпала бо-
лее значительная роль филантропа в карьере Берии,
чем Лакобе. Странная потому, что Лаврентий Павло-
вич, как правило, платил за поддержку и помощь если
пе смертью (некоторые свидетели утверждали, что рас-
чет с Лакобой был именно таким), то крупными непри-
ятностями. Сергей Иванович Кавтарадзе почти что из-
бежал и того, и другого, хотя аресту подвергался. Но,
по свидетельству очевидцев, именно «Берии удалось
сохранить Сергея Кавтарадзе, добиться полной его реа-
билитации после ареста и расчистить ему дорогу к выс-
шим дипломатическим постам (заместитель министра
иностранных дел, посол в Иране и посол в Румынии), а
в последнее время Берия выхлопотал ему высокую пер-
сональную пенсию». Может быть, арест и освобожде-
ние — это тоже был своеобразный, изуверский, в духе
бериевского характера спектакль, сочиненный и разы-
гранный Лаврентием Павловичем как напоминание об
одном дивном эпизоде и предупреждение о возможных
последствиях, если о пом вспоминать с кем-нибудь в
деталях. Возвращаясь к протоколу допроса Берии от
17 августа 1953 года, приводом из пого такие любопыт-
ные строки: «Просидев в ЧК примерно до 11 —12 часов
дня, [я] был вызван в кабинет председателя ЧК Азер-
байджана Баба Алиева, где также присутствовал и его
заместитель Кавтарадзе». Если же Сергей Иванович и
по тот Кавтарадзе, который присутствовал при аресте
Берии, долго и тщательно скрывавшим этот эпизод, но
все равно он мог подвергнуться гневу, а затем «мило-
сти» Лаврентия Павловича за родство (хотя и мнимое)
с опасным свидетелем или совпадение их фамилий. Это
было в характере Берии.
Впрочем, в показаниях уже упоминавшегося Гог-
лидзе от 14 августа 1953 года содержится более под-
робный рассказ о мстительной шутке, которую сыграл
Берия над своим филантропствующим старшим товари-
щем. Когда Гоглидзе спросили, какие изобличающие
материалы имелись в НКВД Грузии па Сергея Ивано-
343
вича Кавтарадзе, тот сообщил: «На Кавтарадзе Сергея
были материалы в НКВД Грузии о том, что он являлся
кадровым троцкистом. Кавтарадзе был нами аресто-
ван в 1936 или в начале 1937 года. В тот период он
жил в Москве и работал, кажется, в ОГИЗе у Хала-
това 1.
На следствии Кавтарадзе не отрицал своей принад-
лежности к троцкизму и давал интересные показания.
Кроме того, было еще известно, что Кавтарадзе Сер-
гей являлся одним из лидеров уклонистов в Грузии в
1921—1923 годах... Кавтарадзе находился... под стра-
жей и использовался в качестве впутрикамерного аген-
та. В последующем Кавтарадзе был из тюрьмы осво-
божден и работал в МИДе СССР...»
Как бы там пи было, по для Кавтарадзе поддерж-
ка (или непротивление) Берии закончилась более или
менее благополучно. К другому влиятельному филант-
ропу — Багирову — Берия постоянно выказывал не
только терпимость, по и исключительно дружеские и,
судя по фактам, признательные чувства. Что ж, види-
мо, и для него не все человеческое чуждо.
Багиров — один из тех, на глазах которых не толь-
ко начиналась чекистская карьера Берии, но и кто спо-
собствовал этой карьере. По сути дела, это он «пригрел»
скомпрометированного армейского разведчика и партий-
ного функционера с сомнительными партстажем и под-
польной деятельностью в возглавляемом им ведомстве,
а именно Азербайджанской ЧК (Багиров в 20-е годы яв-
лялся ее председателем). Под его покровительственным
крылом Берия, не успев как следует освоиться с обя-
занностями заместителя начальника секретно-оператив-
ного отдела, становится «вскоре уже» начальником
этого отдела — заместителем председателя Азорбайд-
жданской ЧК. Опека длилась почти два года (апрель
1921 г.— январь 1923 г.). Именно в это время филант-
ропы способствовали упрочению вождистских амбиций
Берии, и в первую очередь Багиров. Такой вывод под-
1 АРТАШЕС (Артемий) Багратович Халатов. Родился в Ба-
ку, год смерти — 1938. Члеп партии с 1917 г. В Октябрьские
дпи работал в Замоскворецком военпо-революционном комите-
те. С ноября 1917 г.—заместитель чрезвычайного комиссара,
комиссар Москвы по продовольствию и транспорту, затем член
коллегии Наркомпроса. Гоглидзе допускает неточность, сооб-
щая, что Халатов «в 1936 или в начале 1937 года» руководил
Государственным издательством. Членом коллегии Наркомиро-
са и председателем правления Госиздата последний являлся
в 1927-1932 гг.
344
тверждают многие факты, содержащиеся в уголовном
деле Берии и его приспешников, к примеру признание
самого Лаврентия Павловича, сделанное им еще в
1922 году и зафиксированное в одном из документов
той поры. Давая письменный ответ на вопрос, привле-
кался ли он к партсуду, Берия ответил так: «Было по-
дано одним членом партии заявление, будто бы его при-
теснял я по службе, по впоследствии оп сам отказался
от этого и заявление сдано в архив в ЦК КПГ». О том,
почему заявитель о бериевских притеснениях от своих
объяснений «сам отказался», можно только догадывать-
ся, но вот как его заявление из архива Азербайджан-
ской республики «перекочевало» в «грузинский архив»,
о том есть достоверные сведения.
«Грузинский архив» мы взяли в кавычки, потому что
это название довольно условное. Как заявление с жало-
бой па Берию, о котором шла речь, так и многие дру-
гие документы в течение двадцати лет хранились то у
Меркулова, то у самого Берии. По этому поводу па
допросе 16 июля 1953 года Берия «выкручивался» сле-
дующим образом:
«Вопрос. Почему архивные документы, принадле-
жавшие ЦК КП (б) Азербайджана], находились в ва-
шем личном распоряжении, кто их изъял?
Ответ. Я просил изъять, но кто их изымал из архи-
ва ЦК КП (б) Азербайджана, не могу сказать, так как
по помню. То, что я хранил эти документы лично у
себя, это я поступил неправильно, изъял их потому, что
боялся, как бы их не уничтожили бывшие руководи-
тели ЦК КИ(б) Азербайджана, которые впоследствии
были разоблачены как враги. Опп вели против меня
травлю в бытность мою секретарем Закавказского]
крайкома.
Вопрос. Вам предъявляется обложка из этого ва-
шего архива, хранившегося у вас, па котором учииеиа
следующая запись: «Личный архив № 2 товарища Бе-
рии (дела по Баку), вскрыть только по личному рас-
поряжению товарища Берии» (подпись неразборчива).
Кто учинил эту запись и чья эта подпись?
Ответ. Эта запись учинена Меркуловым, и это же
('го подпись. Меркулов работал заместителем] наркома
внутренних дел. Оформлял он эти документы потому,
что я ему доверял, кроме того, Меркулов в 1938'году
помогал мне в составлении объяснения’в ЦК ВКП(б)
па имя Сталина по вопросу о моей службе в контрраз-
ведке».
345
Спустя пять месяцев (21 декабря 1953 г.) Меркулов
па судебном заседании несколько прояснил эту таинст-
венную историю. По его словам, в один из дней 1932 го-
да его вызвал к себе Берия и поручил выехать в Баку
для розыска в архивах документов, касающихся лично
его, Берии. При этом высказал тревогу, что враги могут
захватить и уничтожить названные документы. Л они
для пего, дескать, очень важны, поскольку снимают
различные необоснованные обвинения в его адрес. На
вопрос, почему был выбран такой ненормальный способ
получения документов из архива ЦК КП (б) Азербайд-
жана, Меркулов ответил, что не считал это ненормаль-
ным явлением. «Берия был тогда секретарем Закавказ-
ского] крайкома, а я его помощником,— рассказывал
он.— В ЦК КП (б) Азербайджана был тогда Багиров,
который меня лично знал. Я обратился к нему с прось-
бой помочь в розыске документов, что он и сделал.
Писать официальный запрос о розыске этих документов
Берия, по-видимому, опасался, так как это могло при-
влечь внимание его врагов».
Со временем Багиров из покровителя и филантропа
превратился, по словам некоторых свидетелей, в надеж-
ного приспешника Берии. Так, Н. Ф. Сафронов сооб-
щил, что между Грузией и Азербайджаном, то есть ме-
жду ведомствами Берии и Багирова (последний в опи-
сываемое время являлся председателем Совнаркома
АзССР, впоследствии — первым секретарем ЦК КП (б)
Азербайджана), в 1934—1938 гг. .шел широкий обмен
кадрами. Причем более усердствовал Берия, который
хотел по всему Закавказью насадить своих людей. 11ри-
бывающие из Тбилиси на работу в Баку бериевские
ставленники поначалу назначались в чекистские орга-
ны, а затем шли па повышение в советский и партийный
аппарат. Все это делалось с ведома Багирова. Напри-
мер, Пурнис занимал должности заместителя председа-
теля республиканского ГПУ и заместителя председате-
ля СНК АзССР, Гульбис — в ГПУ ту же должность,
а позже стал начальником Азнефти, Сумбатов-Топу-
ридзе — заместителем председателя и председателем
ГПУ, а в послевоенные годы вплоть до ареста — за-
местителем председателя Совета Министров Азербайд-
жанской ССР. Причем, по оценке Сафронова, «этот
безграмотный человек и тупица» при поддержке Баги-
рова в угоду Берии дважды (в 1937 и 1946 гг.) изби-
рался депутатом Верховного Совета СССР от Нухинско-
го избирательного округа. Хотя в эти периоды Сумба-
346
тов-Топуридзе к Азербайджану никакого отношения не
имел, его кандидатура тем не менее была поддержана,
поскольку «он при активном содействии Багирова был
преподнесен избирателям как старый большевик и
большой государственный деятель».
Как показывали очевидцы, близко знавшие Берию и
Багирова, почва их сближения была однородной: не-
уважение к людям, грубость и окрики, нечистоплот-
ность. Кроме того, Багиров поддерживал Берию и яв-
лялся «ближайшим сподвижником Берии на протяже-
нии 30 лет» отнюдь не бескорыстно. Цитату мы взяли
из показаний свидетеля Г. С. Доценко (29 июля 1953 г.),
который сделал следующий вывод из этой долгой
«дружбы»: «...когда я прочел в печати об избрании Ба-
гирова в ЦК партии, то мне стало ясно, что его канди-
датуру выдвинул Берия».
Корысть, по всей видимости, дополнялась и боязнью
перед все усиливающейся чертой бериевского характе-
ра — мстить за поддержку. Багирову могли быть изве-
стны многие примеры, связанные с этим. Анализируя
их, не перестаешь удивляться и этой странной черте, и
ее какому-то мистическому проявлению. Получалось
так, что Берия, как правило, подвергал преследованию
и уничтожению тех, от кого исходили вопреки факти-
ческим данным отличные рекомендации и характери-
стики в его адрес, кто, даже осуждая его и критикуя, в
нужные для пего моменты или отмалчивался, или про-
износил формальные хвалебные фразы, кто служил
«буксирами» и «буксирчиками» в его карьере. Злодей
наказывал аа потакание злодейству.
В личном дело Л. П. Берии подшиты два документа,
датированные 22 октября 1923 года, и один—12 сен-
тября того же года (стиль их сохраняется):
«Удостоверепио
Дано сие ответственному партийному работнику
тов. Л. П. Берии в том, что он [обладает] выдающимися
способностями, проявленными в разных аппаратах го-
сударственного механизма... Работая Управделами ЦК
Азербайджанской] компартии, чрезвычайным уполно-
моченным регистрода Кавказского] фронта при реввоен-
совете 11-й армии и ответственным секретарем Чрезвы-
чайной комиссии по экспроприации буржуазии и улуч-
шению быта рабочих. Он с присущей ему энергией, на-
стойчивостью выполнил все задания, возложенные пар-
тией, дав блестящие результаты своей разносторонней
работой, что следует отметить как лучшего, ценного,
347
неутомимого работника, столь необходимого в настоя-
щий момент в советском строительстве...
Секретарь ЦК АКП Ахундов...
Выписка из приказа ГПУ
от 1923 года за № 45
«За энергичное и умелое проведение ликвидации
Закавказской организации п[артии] с[оциал-]р[еволю-
ционеров] начальник] с[екретно-]о[ператпвной] ч[а-
сти] Бакинского губотдела тов. Берия и пач[альник]
секретного отделения тов. Иоссем награждаются ору-
жием — револьверами системы «Браунинг» с надпися-
ми, о чем занести в их послужные списки...
Зампред ГПУ (Упшлихт)...1 2»
«Азербайджанская
Социалистическая
Советская Республика.
Азербайджанский Совет
Народных Комиссаров.
Азербайджанский Совет Народных Комиссаров в
ознаменование исполнения начальником секретно-опе-
ративного отделения Азербайджанской Чрезвычайной
комиссии тов. Берией Лаврентием Павловичем своего
долга перед пролетарской революцией, выразившегося
в умелом руководстве блестяще выполненного в госу-
дарственном масштабе дела по ликвидации Закавказ-
ской организации п[артии] с[оциал-]р[еволюционеров],
награждает его золотыми часами с монограммой.
Председатель Совета Народных
Комиссаров
Г. Мусабегов...3»
1 АХУНДОВ Рухулла Али оглы (1897—1938)—партийный
и государственный деятель, публицист, ученый. В 1924—1930 гг.
секретарь ЦК КП(б) Азербайджана, в 1930 г. секретарь Закав-
казского крайкома партии. Один из первых переводчиков на
азербайджанский язык произведений К. Маркса, Ф. Энгельса,
В. И. Ленина.
2 УНШЛИХТ Иосиф Станиславович (1879—1938)—госу-
дарственный партийный и военный деятель. Член партии с
1900 г. В Октябрьские дни 1917 г. входил в состав Петроградского
военно-революционного комитета, позже — в коллегию НКВД.
В 1921—1923 гг. заместитель председателя ВЧК (ГПУ). В 1925—
1930 гг. заместитель председателя РВС СССР и заместитель
наркомвоенмора. С 1935 г. секретарь ЦИК СССР.
3 МУСАБЕГОВ (Мусабеков) Газапфар Махмуд оглы
(1888—1938)—один из руководителей отделения социал-демо-
348
Все эти три документа родииг не только выспрен-
iiuii топ, возхюжно, соответствующий как восточной
фразеологии, так и духу того времени, уж очень напо-
минающий стиль бериевской автобиографии, но и судь-
ба тех, кто поставил под ними свои подписи. Год смер-
ти у них один и тот же— 1938-и, когда в Наркомат
внутренних дел СССР пришел Верил. Сначала он был
заместителем наркома (август 1938 г.), а спустя три
месяца, столкнув Ежова, занял место паркома.
Но, как свидетельствуют материалы дела (некото-
рые примеры мы уже приводили), оп мог осуществ-
лять свою месть и значительно раньше. Так случилось
с. Мясниковым, давшим «ангельскую» характеристику
«дьяволу» и отметившим, что «Берия — интеллигент...
заявил себя в Баку как способный чекист на посту
заместителя] председателя] чека Азербайджана и
начальника с[екретпо-]о[перативной] ч[асти]. Ныне
начсоч.* 1 Грузинской] чека». Подобное, можно пред-
положить, произошло и с Кировым. Мы уже сооб-
щали о «переписке» между Сергеем Мироновичем
п Лаврентием Павловичем (обвинения первого и от-
рицание вины вторым) в мае 1922 года, о строгой ди-
рективе ЦК КП Азербайджана, возглавляемого Киро-
вым, в адрес органов ЧК и лично Берии в июне того же
года, в которой предупреждалось о недопустимости ве-
сти агентурную слежку за партийными работницами,
вмешиваться во внутреннюю жизнь парторганизаций.
По вот такое, казалось бы, явное нарушение юриди-
ческих п партийных норм Берией, использование им
должностного положения пе помешало тому же Кирову
составить следующую характеристику: «...тов. Берия
хороший и энергичный чекист, проявил себя на чекист-
ской работе с хорошей стороны».
В дело Л. П. Берии имеется па первый взгляд мало-
значащий, поскольку исходит от сына Лаврентия Пав-
ловича, бывшего в то время десятилетним мальчиком,
по все же довольно примечательный факт. На допросе
10 августа 1953 года Сергей Лаврентьевич Берия пока-
кратической организации «Гуммет» (1918 г.). В 1920—1931 гг.—
член ревкома, председатель СНК, председатель ЦИК АзССР; с
1931 г. председатель СНК ЗСФСР, член исполкома Коминтерна.
1 В этой должности (начсоч.— начальник секретпо-опера-
тпппости части: в личном деле — начальник управления) Бе-
рия находился с января 1923 г. по июль 1924 г. Миспикод же
и это время являлся 1-м секретарем Закавказского крайкома
партии. Жить ему оставалось полтора-два года.
349
зал: «В период работы Берии Лаврентия Павловича в
Грузии он часто приезжал в Москву, причем два раза с
ним ездили мать — Нина Теймуразовна и я, останавли-
вались мы в квартире па Троицкой улице. Вспоминаю,
что в первый приезд отца, если не ошибаюсь, на 17-й
съезд партии, к нам на квартиру приходил Ягода, впо-
следствии разоблаченный враг народа. Ягода тогда сде-
лал мне подарок — педальный велосипед» 42. XVII съезд,
как известно, состоялся в январе — феврале 1934 года.
Так о чем могли беседовать нарком внутренних дел Яго-
да с первым секретарем Закавказского крайкома партии
Берией в столь интимной обстановке? Может, они были
просто друзьями? Но вот свидетель Доценко, работав-
ший в то время в секретариате заместителя наркома
внутренних дел Агранова, пи разу пе видел, чтобы Бе-
рия открыто посещал Ягоду. Зпая все же о контактах
межд5г ними, он пришел к выводу, что здесь, «возмож-
но, существует какая-то, а может быть, законспириро-
ванная связь...».
Тот же Доценко вспомнил еще один любопытный
факт. Почему всякий раз, когда приезжал в Москву Бе-
рия, партийный руководитель республики, ему на вок-
зал подавалась машина из гаража НКВД? Почему на-
чальник наркоматовского административно-хозяйствен-
ного управления Островский, один из самых преданных
людей Ягоды, держал отправку машины под строгим
контролем, чтобы она, не дай бог, не задержалась на
минуту-другую в гараже или в пути? Да и откуда знал
Островский о приезде Берии? Мучил себя Доценко по-
добными вопросами, вспоминал рассказы старых това-
рищей по работе в годы гражданской войны на Куба-
ни о темных делах Берии и о «большом материале» на
него в УНКВД Ростовской области, сопоставляя их с
собственными наблюдениями, и однажды не сдержался.
Высказал свое возмущение «льготами» для Берии
сотруднику для поручений заместителя наркома
внутренних дел старшему лейтенанту Михаилу Че-
ренкову:
— Почему НКВД должен посылать машину на вок-
зал для встречи Берии?
Но Черенков, работавший в центральном аппарате
ВЧК — ОГПУ — НКВД с 1918 года, ничего необычного
в том не нашел:
— Чего вы удивляетесь? Это делается годами, и ма-
шину на вокзал за Берией посылают всегда... После
ареста Ягоды Доценко, будучи помощником началыш-
350
ко секретно-политического отдела, принимал участие
н следствии по делу Ягоды — Рыкова. Однажды он за-
шел в кабинет начальника отдела Литвина и услышал
разговор следователей, что Ягода давал показания
па Берию. Какие вто были показания и фиксирова-
лись ли они следствием, для него оставалось неиз-
вестным. Все же он и этот факт присовокупил к сво-
им «личным материалам» и в конце концов пришел к
выводу, что Ягода, несомненно, знал о многих махина-
циях своего нечистоплотного и пронырливого, но в чем-
то полезного подопечного, а также о материалах, изо-
бличающих Берию во лжи о его подпольной и партий-
ной работе. Беспокоясь о том, чтобы об этих материалах
имел информацию только узкий круг лиц, Ягода специ-
ально не затребовал их в центральный аппарат, а дер-
жал в ростовском управлении НКВД. Таким образом,
он не только отводил удар от Берии, возможно, пыта-
ясь сделать того своим послушным орудием, но и пред-
ставлял Берию своему старшему начальнику Менжин-
скому как честного, исполнительного и перспективною
чекиста. Вот и «сыпались» па Берию почести, награ-
ды, должности. Кстати, Ягоде это делать было не так
уж трудно, поскольку начиная с 1931 года и кончая
1934-м, то есть до самой смерти Менжинского, тот тя-
жело болел и вся практическая деятельность по руко-
водству ОГПУ сосредоточилась в руках Ягоды. И труд-
но представить, чтобы снятие с руководящей работы
многих известных чекистов, пе угодивших или мешав-
ших Берии, происходило без ведома и одобрения Яго-
ды. Ведь именно Верин замещал последовательно тех,
к го стоял у пего па пугп и кого убирали. А всякое сме-
шение и назначение если п пе определялось лично Яго-
дой, то обязательно шло через пего. Переход Берии на
партийную работу тоже осуществлялся с благословения
И годы, стремившегося иметь своих верных людей и в
партийном аппарате. Так что пе таким уж малым влия-
нием пользовался Берия в конце 20-х годов, когда воз-
ишвлял ЧК Грузии и Закавказья, не такие уж корот-
кие имел оп руки в начале 30-х, во время нахождения
на партийной работе. Сопоставляя исследуемые факты,
убеждаясь в крайне мстительном бериевском характере,
скорее приходится сомневаться в том, что Берия мог
быть непричастным к смерти Кирова, в которой был
заинтересован.
Рассуждения такого осведомленного в делах Берии
человека, как Доценко, уместно подтвердить очень
351
важным, на наш взгляд, документом. В нем заложена
и вредоносная ошибка филантропии, и политическая
близорукость и безответственность ответственных лиц,
и цеппая информация о том времени, которое ушло в
историю, подаваясь многие годы предвзято и исковер-
каппо. Но прежде чем процитировать этот документ,
необходимо сделать небольшое отступление.
В последнее время (заметим, что эта «песня» доволь-
но стара) экстремисты различных мастей из разных на-
ших республик выдвигают всевозможные претензии и
обвинения против русской нации. Один из страшных
оговоров — шовинистическое угнетение и истребление
других национальностей и народностей. Уголовное дело
Берпп и его подручных убедительно доказывает, что в
борьбе за политическую власть и социальные привиле-
гии «вожди» и «герои» союзных республик, автономных
территориальных формирований национальные лозунги
и флаги использовали как ширму для своих темных ан-
типартийных и антинародных дел. От их междоусобной
борьбы, а точнее, грызни, от их мафиозных стычек стра-
дали все советские люди. Таким, как Берия, наплевать
на национальный дух и культуру, на интересы любой
нации, в том числе и вскормившей их. Они, как говорит-
ся, и мать родную не пожалеют ради своих вождистских
целей, политических интриг и материальных благ. Ну
а если вспоминают о «национальном ущемлении своего
обездоленного народа», то только для сокрытия от об-
щественности истинных предательских личных устрем-
лений, а также для переключения внимания этого наро-
да с себя на «более важные, крайне неотложные проб-
лемы», когда их махинации получают все более широ-
кую огласку.
Между строк да и в строках документа, о котором
мы уже говорили, подписанного Менжинским, организо-
ванного и одобренного Ягодой, а подготовленного, по
всей вероятности, Берией и его помощниками, нетруд-
но угадать истинную суть бериевщины — напористое
утверждение вождистских амбиций в круговерти граж-
данской воины и последующих событий, прикрытое на-
циональными и интернациональными лозунгами. В этом
документе красноречиво рассказывается и о «ярких»
эпизодах туманной молодости Берии.
352
«Выписка из приказов
объединенного государственного
политического управления
за 1931 год
№ 154/93. 30 марта 1931 г., гор. Москва
21 марта исполнилось 10 лет существования и ге-
роической борьбы органов ГПУ Грузии.
Созданные в момент тяжелого внутреннего положе-
ния, при наличии в Республике мощного антисоветизма,
контрреволюционных партий и сильно развитого поли-
тического и уголовного бандитизма,— органы ГПУ Гру-
зии, при поддержке пролетариата, а потом и широких
масс крестьянства и под руководством Коммунистиче-
ской партии, ее Центрального Комитета и ОГПУ с че-
стью выполнили задачи борьбы с контрреволюцией.
Трудна была работа ГПУ Грузии, много славных
бойцов выбыло из строя, но и достижения огромны:
разгромлена меньшевистская партия Грузии, одна из
наиболее мощных и организованных антисоветских пар-
тий в СССР, изъяты десятки составов ее ЦК, сотни ме-
стных комитетов, тысячи членов актива; разгромлены
псе ее технические средства в виде нелегальных типог-
рафий и пр[очее], разгромлены линии связи, и в резуль-
тате 80-тысячная партия меньшевиков, имевшая под-
держку интервентов и всего 2-го Интернационала, све-
дена до положения жалкой группы закоренелых контр-
революционеров, разоблаченных перед трудящимися
массами.
Также разгромлены и сведены па пот крупные в свое
время антисоветские буржуазные партии пационал-де-
мократов и социал-федералистов.
Разгромлен бандитизм, имевший поддержку импери-
алистов, насаждавшийся антисоветскими партиями и
составлявший серьезную угрозу хозяйственному разви-
тию и мирной жизни Грузинской Республики.
Нельзя не отметить еще раз большие достижения по
линии борьбы со шпионажем, экономической контрре-
волюцией и другим разветвлением чекистской работы.
Всего не перечислить.
Во всех случаях, когда в республике создавалась на-
пряженная обстановка, когда антисоветские силы, под-
стрекаемые ваграничными империалистами, долали от-
чаянные попытки захватить власть, органы ГПУ Гру-
зии неизменно были на высоте положения: они умели
предвидеть опасность и отразить ее политически вы-
12 Серия
353
державно, хладнокровно, уничтожая кучку неприми-
римых и привлекая па сторону Советской] власти об-
манутых и заблудших.
Так было во время августовской меньшевистской
авантюры 1924 г., так было во время вооруженного вы-
ступления в Хулинском районе АССР Аджарии в 1929 г.,
так было во время массового антиколхозного движения
весной 1930 г.
10 лет существования органов ГПУ Грузии записа-
ли славную страницу в историю ВЧК — ОГПУ, страни-
цу, полную самоотверженной, героической борьбы с вра-
гами пролетариата стальной чекистской когорты, кото-
рая с аптузиазмом и непоколебимой преданностью сле-
довала заветам нашего учителя и вождя Ф. Э. Дзержин-
ского.
Коллегия ОГПУ с особым удовлетворением отмеча-
ет, что вся эта огромная напряженная работа в основ-
ном проделана своими национальными кадрами, выра-
щенными, воспитанными и закаленными в огне боевой
работы под бессменным руководством тов. Берии 1 (вы-
делено, нами.— Авт.), сумевшего с исключительным
чутьем всегда отчетливо ориентироваться и в сложней-
шей обстановке, политически правильно разрешая по-
ставленные задачи, и в то же время личным примером
заражать сотрудников, передавай им свой организаци-
онный опыт и оперативные навыки, воспитывая их в
безоговорочной преданности Коммунистической партии
и ее Центральному Комитету.
А в последнем — залог всех успехов ЧК— ГПУ.
Приветствуя весь боевой коллектив работников ГПУ
Грузии со славной годовщиной 10-летия, коллегия
ОГПУ уверена, что работники органов ГПУ Грузии и в
дальнейшем еще с большей бдительностью, еще с боль-
шей самоотверженностью будут успешно бороться с
врагами пролетариата за социалистическое строитель-
ство, за победу коммунизма.
Председатель ОГПУ
В. Менжинский».
Героическая характеристика, прозвучавшая в этом
документе в адрес Берии, явилась для него своеобраз-
ным пропуском в партийный аппарат, мандатом на вы-
1 Спустя восемь месяцев Л. П. Берия стал 1-м секретарем
ЦК КП(б) Грузии и 2-м — Закавказского крайкома партии, еще
менее чем через год возглавил Закавказскую парторганизацию.
354
«окис партийные должности, ярлыком на княжение в
Г рупии и Закавказье.
Но пошатнулось положение Берии, когда после аре-
ста Ягоды «главным чекистом» страны стал Ежов. Хотя
некоторые сотрудники НКВД и предсказывали «паде-
ние» Берии, особенно после появления показаний Яго-
ды против него, все осталось, как и прежде. Такая ус-
тойчивость репутации Лаврентия Павловича может объ-
ясняться то ли преувеличением «ежовской угрозы», то
ли тем, что Ежов сам боялся «трогать» Берию. Некото-
рые объяснения по этому поводу дал Гоглидзе на допро-
се 7 августа 1953 года. На вопрос, какие были взаимо-
отношения у Берии с Ежовым, он ответил так: «По мо-
им наблюдениям, особенно в период 1933—1935 гг.,
складывалось убеждение, что у Берии с Ежовым были
близкие, хорошие отношения. Помню, что в 1933 г.
Ежов приезжал отдыхать в Грузию, в дом отдыха НКВД
Грузии «Абастуман», и тогда Берия проявлял о нем ис-
ключительную заботу и обязывал НКВД оказать Ежо-
ву максимум внимания... Когда Ежов был назначен нар-
комом внутренних дел, он неоднократно звонил мне и
строго предупреждал о необходимости усиления личной
охраны Берии. Как мне известно, Берия, приезжая в
Москву, всегда встречался с Ежовым». Вместе с тем у
Гоглидзе есть и другое примечательное показание: «В то
же время мне было известно, что Берия довольно проч-
но вторгся в доверие Сталина и, таким образом, ему уже
тогда прощались серьезные проступки...»
Именно «доверие (’талина» скорее всего было самым
весомым козырем в борьбе Берии за власть со своими
противниками. Используя временную поддержку мел-
ких, средних и крупных покровителей, подминая, а ес-
ли нужно, и уничтожая их, он за их спинами настойчиво
и скрупулезно утверждал свой авторитет у главного фи-
лантропа — Сталина. И когда, по утверждению некото-
рых свидетелей, о чем мы уже сообщали, Ежов, возмож-
но, и подготовил ордер на арест Берии, тот сумел с по-
мощью могущественного покровителя переписать этот
ордер на Ежова.
5. ПОКУШЕНИЕ
Бытует распространенное мнение, что Берия не толь-
ко стремился подорвать авторитет Сталина (как и ос-
тальных высоких покровителей) при его жизни, но и
устранил последнего со своего пути. Подобные досужие
355
домыслы, вероятнее всего, родились в эмигрантских кру-
гах. В материалах следствия имеются, к примеру, пока-
зания Беришвили, связанного с эмиграцией.
«В 1938 году,— сообщал он,— когда Берия был наз-
начен наркомом внутренних дел, мне Ной Жордания
сказал:
— Берия, получив это назначение, уже достиг пер-
вого этапа на пути своего стремления к власти и будет
стремиться занять первое место вместо Сталина, причем
на этом пути не остановится перед упичтожением Ста-
лина и лиц, его окружающих.
Я выразил Ною Жордании свои сомнения, сказав
ему, что Берия Сталина не предаст. На это Ной Жор-
дания рассмеялся и назвал меня неверующим Фомой.
Я тогда спросил, какие основания у Поя Жордании так
говорить. Оп ответил, что у пего на это есть основания.
Какие основания, мне Ной Жордания не сказал. В тот
же раз мпе Ной Жордания показал список людей, кото-
рых Берия взял с собой из Грузии, и сказал, что это его
костяк. Там были: Деканозов, Меркулов, Кобулов, Го-
глидзе, Саджая, Заделава, Цанава, Каранадзе и другие,
которых я не помню. Список этих людей был порядоч-
ный. Тогда же мне Жордания приказал дела всех этих
людей привести в порядок и следить зорко за их рабо-
той. Дело в том, что у УКордапии па каждого из руко-
водителей Грузии были заведены дела, в которых соби-
рались все сведения об этом человеке, поступающие из
разных источников...
...Все мингрельцы во главе с Гегечкори и Кедией (от
меньшевиков и до фашистов) создавали особый культ
Берии, считая его самым большим человеком в Совет-
ском Союзе, и всячески превозносили его, и способство-
вали распространению среди иностранцев такого мне-
ния. Они все утверждали, что преемником Сталина...
обязательно будет Берия. Это я сам всо слышал много
раз от них, а также слышал это от турецких полити-
ческих деятелей. Как бы мингрельцы меньшевики
и фашисты не ругали Советскую власть, они это ни-
когда не делали в отношении Берии. Они считали его
гением...»
Когда на одном из допросов (22 августа 1953 г.) Бе-
рию ознакомили с этими показаниями, он их отверг, наз-
вав провокационными. И действительно, в рассказе Бе-
ришвили не все можно принимать на веру, хотя бы тот
же недвусмысленный намек на уничтожение Сталина.
Ведь в ходе следствия и суда почти никто из бериевско-
356
го окружения ничего по этому поводу не сообщал. Прав«
Ди, Рафаэль Семенович Саркисов, 18 лет неотлучно на-»
водившийся при Берии сначала в роли «прикрепленно-
го» охранника, затем — начальника охраны, вспомнил
нечто компрометирующее своего хозяина. Так вот, этот
полковник с образованием 6 классов, официально чис-
лившийся помощником начальника 1-го отдела Главного
управления МВД СССР, а на самом деле являвшийся
верным стражем и сводником Лаврентия Павловича в
амурных делах, сообщил о следующем факте. Во время
инбирательной кампании в Верховный Совет СССР (в
каком это было году, Саркисов запамятовал, но при со-
поставлении с показаниями других лиц, например Ша-
рни, можно предположить, что в начале 40-х или в кон-
це 30-х годов) Берия выехал из Москвы в Тбилиси, где
баллотировался в одном из округов. С ним был Шария,
который готовил для Берии выступление перед избира-
телями. Как-то па квартиру (личная квартира Берии по
улице Мачабели) заявился Рапапа, возглавлявший в то
время Наркомат внутренних дел Грузии. «Некоторое
время,— вспоминал Саркисов, сопровождавший хозяина
в поездке,— опи вместе с Берней находились в его ка-
бинете, затем... все трое пошли кушать в столовую. Ког-
да Берия, Рапава и Шария возвращались из столовой
Компаты, опи в моем присутствии говорили о чем-то
между собой по-грузински. При этом они упоминали имя
И. В. Сталина. Во время этого разговора Берия, обраща-
ясь к Шарии и Гвиане, сказал по-русски: «Кацо, это мы
его подняли!» II тут же снова что-то стал говорить
по-грузински. Из происходившего разговора я понял,
что сказанные Берией слова относились к И. В. Ста-
лину...»
Выказывая постоянное, за исключением приведенно-
го случая, почтение Сталину при его жизни, преклоня-
ясь перед ним, Берия жестоко расправлялся с теми, кто
покушался на авторитет и имя вождя. Сталин ему ну-
жен был живым и с божественным ореолом. За Сталина
он стоял горой, так как сам под прикрытием вождя-«го-
ры» мог спокойно сколачивать преступную организацию
и создавать порочную систему, проворачивать безнака-
нпппо мафиозные дела. В одном из многочисленных то-
мов уголовного дела Л. П. Берии и его сообщников мож-
но ознакомиться с показаниями Л. Д. Гогоберидзе, быв-
шего секретаря ЦК КП Грузии, арестованного по ука-
1ПН1ИЮ Берии за «вражескую деятельность». 17 марта
1937 года он «чистосердечно признался» в том, что слы-
357
шал от Павла Меладзе, с которым находился в Берлине,
хулу в адрес Сталина. Дескать, на Сталине лежит вина
за выдвижение и поддержку таких, как Берия. Конечно,
в большей степени гнев Лаврентия Павловича в данном
случае был вызван выпадом против него лично и тем,
что Меладзе, по словам Гогоберидзе, «всячески ругал
Берию и говорил, что в Компартии Грузии создан чеки-
стский режим». «Изобличил» Павла Меладзе и Герасим
(Гаро) Шугаров, бывший управляющий делами ЦК КП
Грузинской республики, арестованный 13 февраля
1937 года. На допросах 16 и 18 марта оп не признал ни
своей, ии чьей-либо другой вины перед партиен и Со-
ветской властью, но спустя три дня, видимо, после со-
ответствующей обработки, паписал заявление, объемное,
на 15 листах, в адрес наркома внутренних дел респуб-
лики Гоглидзе. Он сообщал, что Гогоберидзе, Орахелаш-
вили, Ломинадзе, Меладзе, Яшвили, Агниашвили, Кви-
рикадзе, Джавахидзе, Папулия Орджоникидзе (Павел
Константинович, брат Серго Орджоникидзе) высказыва-
ли недовольство руководством Берии в ЦК партии Гру-
зии, говорили, что «скоро Берия будет с работы снят
и в ЦК партии на работу придут другие люди». По
словам Шугарова, Гогоберидзе заявил с возмущени-
ем: «...Берия деспот, грубиян, имеет опору только на
НКВД... арестовывает лучших людей Грузии... ЦК
ВКП(б) станет перед фактом, когда в Грузии будет не-
мало хлопог из-за проводимой политики Берии». Ну а
Меладзе выказывал не только недовольство политикой
Берии, которая «не приведет к добру», но и опасение,
что Берия его «угробит». Впрочем, это пророчество сбы-
лось: Меладзе, как и Шугарова, по указанию Берии рас-
стреляли 28 июня 1937 года.
Берии Сталин был нужен до самого последнего часа.
Огромный авторитет, которым обладал главный из бери-
евских покровителей и филантропов, служил для Лав-
рентия Павловича и мощным возбудителем карьерист-
ских амбиций, и заветной целью, придающей сил и же-
стокости в смертельной схватке с возможными претен-
дентами на «верховное заместительство». Берия пони-
мал, что без Сталина он не сумеет одолеть соперников,
пока позиции каждого из них значительно сильнее, чем
у него самого. Кроме того, как уже отмечалось, имя Ста-
лина служило надежным прикрытием от ответственно-
сти за преступные деяния.
А фактов, свидетельствующих о недовольстве «чеки-
стской» и «партийной» деятельностью Берии в Закав-
358
ьаэье, многочисленных сигналов о его злодеяниях, по-
лучаемых наверху, в исследуемых уголовных материа-
лах очень много. О некоторых мы уже упоминали. Из-
пестпо и о расправе над старейшим чекистом и ветера-
ном партии Михаилом Сергеевичем Кедровым. Здесь,
чтобы подтвердить вышесказанное, сошлемся на пока-
зания старшего сына Кедрова и одного из сообщников
Борин — Багирова. Первый из них — Б. М. Кедров рас-
сказал следующее: «...в 1921 году отец в качестве пол-
номочного представителя ВЧК— ОГПУ находился в
Баку; я был с ним. Мне известно, что отец проводил об-
следование Азербайджанской] ЧК и сообщал о резуль-
татах Дзержинскому в Москву. У отца была особая тет-
радка, где такого рода донесения писались под копирку,
В одном нз них отец сообщал о том, что такие-то дела,
которые вел Берия (тогда Берия был зам[естителем]
пред[седателя] Азербайджанской] ЧК), вызвали у него
сомнения политического характера; в связи с этим отец
делал вывод о том, что Берия не соответствует занимае-
мому им посту и пе может быть на руководящей работе
в органах ВЧК — ОГПУ. Это письмо было отослано
Дзержинскому, кажется, осенью или зимой 1921 г. Ко-
пия хранилась у отца до момента его ареста вместе о
другими документами, содержащимися в этой тетради.
Накануне ареста отца я был у него дома, и отец мне
сказал, что эту «тетрадку» он спрятал в надежном ме-
сте, но где — он этого мне не сказал...
В депь ареста отца, 16 апреля 1939 г., н был у него
дома и он мне показал текст... письма [Сталину], а затем
спрятал ого и (угол. Позднее жева (вторая) отца —
Р. А. Пластинина мне говорила, что в момент ареста
агенты НКВД бросились сразу обшаривать столы, спра-
шивая, где письмо к Сталину. Найдя его, они приступи-
ли к систематическому обыску».
На одном из судебных заседаний (21 декабря
1953 г.) Берия попытался представить поездку Кедро-
ва в Азербайджан в 1921 году как не связанную с зада-
нием Дзержинского. По его словам, Кедрова никто не
уполномочивал проверять деятельность Азербайджан-
ской ЧК, в том числе и ев руководителей — Багирова и
Берии. Да, он помиил, что Кедров один раз появилси в
Баку, но ему, то есть Берии, «кажется, что он приезжал
не по делам ЧК, а по личным вопросам». Но эту версию
начисто опроверг Багиров своим заявлением: «Как упол-
номоченный Дзержинского, Кедров приезжал в Баку и
производил проверку работы ЧК».
359
Из этого примера, как и из других ему подобных,
приводимых ранее, можно сделать следующий вывод:
если пи Дзержинскому, пи Орджоникидзе, ни Кирову,
ни Ягоде, ни Ежову, пи всем остальным, кто располагал
компрометирующими Берию сведениями, не удалось пе
только привлечь его к ответственности, по и приостано-
вить быстрое карьеристское и мафиозное восхождение,
значит, им препятствовал в этом более влиятельный,
чем они, авторитет, тот, за кем оставалось последнее
слово. И это последнее слово произносилось чаще
всего в пользу Берии потому, что последний сумел за-
рекомендовать себя в глазах Сталина именно одним
из самых его преданных и последовательных сторон-
ников.
В материалах, которые мы исследовали, содержится
пемало доказательств того, что задачу «втирания в дове-
рие» к Сталину Берия считал одной из основных. Начал
он ее выполнение, можно сказать, на дальних подступах.
Перебравшись в 1923 году из Баку в Тбилиси (сначала
па должность начальника секретно-оперативного отдела
ЧК Грузии, затем заместителя председателя и председа-
теля ГПУ республики), он стал проявлять особую вабо-
ту о матери Сталина. Сперва это были просто знаки по-
вышенного внимания, позже — учреждение привилегий
и почти что царских почестей. Мать Иосифа Виссарио-
новича определили на жительство в апартаменты на
проспекте Руставели, где помещался Совнарком; каж-
дый ее выход в город превращался в шумное триум-
фальное шествие. Одновременно с этим Берия сконцент-
рировал свои недюжинные энергию и изворотливость на
организации дома-музея И. В. Сталина в Гори, всячески
пропагандируя это «общенациональное дело» и разду-
вая костер славословия так, чтобы искры от него заме-
тили в Москве. Но наибольшего успеха он достиг, издав
под своим именем чужой труд «К вопросу об истории
большевистских организаций в Закавказье», непомер-
но преувеличивая заслуги Сталина в революционной
борьбе.
О том, что книга сыграла значительную роль в даль-
нейшей карьере Берии и обратила на себя внимание то-
го, кому в основном адресовалась, свидетельствуют не
только показания очевидцев. Так, издательство «Мо-
сковский рабочий» в декабре 1947 года выпустило ли-
стовку, приуроченную к выборам в местные Советы.
В ней отмечалось: «...товарищ Берия — один из видней-
360
iiiих руководителей большевистской партии, ближайших
учеников и соратников товарища Сталина... Книга
JI, II. Берии «К вопросу об истории большевистских ор-
। пппзаций в Закавказье» является большим вкладом в
нпучпую историю партии большевиков».
Для сближения со Сталиным Берия искал и другие
пути. Так, двоюродная сестра жены Берии — Александ-
ра Накашидзе длительное время работала хозяйкой в
доме Сталина. Об этом сообщила следствию Нина Тей-
муразовна (жена Берии; протокол допроса от 24 июля
1953 г.). «Она после войны,— рассказывала Нина Тей-
муразовна об Александре Накашидзе,— вышла замуж и
уехала в Тбилиси. Ее мужа я знала, фамилия его Цик-
лнури Илья...»
Располагая многочисленными фактами о том, с ка-
кой настойчивостью Берия стремился иметь везде своих
людей, трудно предположить, что присутствие близкого
ему «агента» в сталинских апартаментах — простая слу-
чвйность. Внедрив родственницу в штат «дворцовой че-
ляди» вождя, Берия таким образом установил посто-
янный почти что прямой контакт со Сталиным. Если
раньше встречи с Иосифом Виссарионовичем происходи-
ли эпизодически, да и то чаще всего в официальной об-
становке, то теперь Лаврентий Павлович во время своих
приездов в Москву по вызову мог, точно узнав, что Ста-
лин дома, навестить родственницу, передать ей много-
численные приветы и подарки от родни и, естественно,
рассчитывай па известное кавказское гостеприимство,
остаться отобедать или отужинать А там — разговор со-
вершенно иной, чем в кабинете: там можно более выгод-
но показать себя и попутно, как бы невзначай, подпор-
тить репутацию соперника, скажем, Нестора Лакобы
пли самого Сорго Орджоникидзе. Кроме того, благодаря
должности свояченицы появилась возможность воздей-
ствовать на Сталина в свою пользу непосредственно че-
рез нее: день изо дня утверждать собственную репута-
цию как незаурядного работника, надежного и предан-
ного помощника, а также получать свежую информацию
о реакции на подобное восхваление, чтобы в следующий
риз сделать более умный и эффективный ход. Пристро-
ить же Александру Накашидзе в дом Сталина Берия
мог через его мать, которую он окружал повышенным
вниманием и заботой и перед которой угодничал. А бла-
ю просто так он никогда не делал. Как бы там пи было,
по такие размышления полностью соответствуют наблю-
дению одного из его самых близких приспешников —
361
Гоглидзе, заявившего: «...мне было известно, что Берия
довольно прочно вторгся в доверие Сталина и, таким
образом, ему... прощались серьезные проступки».
Нет, не мог Берия покушаться при жизни Сталина
ни на его должность, ни на его авторитет. Это произош-
ло уже после смерти главного его покровителя и филан-
тропа. Хотя... хотя, если быть до конца точным и объ-
ективным, одно покушение все-таки произошло значи-
тельно раньше марта 1953 года. Правда, в чекистских
кругах бытовало прочное мнение, что это был всего лишь
умело организованный спектакль, режиссером-постанов-
щиком которого являлся Лаврентий Берия, сумевший
извлечь из этого случая максимум выгоды: заслужить
еще большее доверие Сталина, «раскрыв преступную
группу», покушавшуюся па него; скомпрометировать в
глазах вождя Ягоду, а быть может, и ускорить его арест
и уничтожение; рассчигаться с одним из самых опасных
конкурентов в борьбе за сталинскую благосклонность —
Лакобой, вернее, отомстить за участие в этой борьбе,
скомпрометировав того после смерти (не исключено,
что Берия, как причастный к этой смерти, заметал тем
самым свои следы).
В предыдущей главе мы об этом случае только упо-
минали, сейчас же расскажем о нем более подробно.
А произошло вот что.
В сентябре 1933 года начальник пограничных войск
НКВД Закавказья Гоглидзе был срочно вызван в Гагру,
на правительственную дачу. О причине столь экстрен-
ного вызова он догадывался. Ему уже доложили, что ка-
тер, па котором был Сталин, обстреляли пограничники.
Догадка подтвердилась. На даче, где находились предсе-
датель Совнаркома Абхазии Нестор Лакоба, первый сек-
ретарь Закавказского крайкома ВКП(б) Лаврентий Бе-
рия, а также Иосиф Сталин, Сергей Гоглидзе получил
задачу незамедлительно, сохраняя полную секретность,
расследовать чрезвычайное происшествие. Вскоре Гог-
лидзе представил Берии отчет о расследованном им лич-
но деле. Вероятнее всего, что с самого начала эта акция
планировалась как покушение. Согласно сценарию гото-
вился и отчет. Но тут вмешался Ягода, который убедил
Берию представить все происшедшее как недоразуме-
ние, оплошность или разгильдяйство отдельных лиц.
Ягода, как нарком внутренних дел страны, конечно же
боялся за свою репутацию. Ведь если не он непосредст-
венно, то его люди не сумели обеспечить безопасный от-
дых вождя. В определенной степени вина ложилась и на
362
Нершо, но он, находясь на партийной работе, а также
сопровождая Сталина, все-таки мог быть привлеченным
к ответственности меньше других. Да и в случае край-
ней нужды сумел бы найти подставных лиц, на которых
удалось бы свалить обвинение. Если не на своего став-
ленника Гоглидзе, то на других начальников, рангом
поменьше: председателя ГПУ Абхазии, начальника пог-
раничной заставы... не говоря уже о непосредственных
участниках инцидента. Ведь они-то, не ведая о хитро-
умно задуманном плане и о том, что катер со Сталиным
отсутствует в предоставленной им заявке на прохожде-
ние судов в охраняемой зоне, действовали, надо пола-
гать, по инструкции. Но Гоглидзе, лично допросивший
командира отделения пограничников Лаврова, сделал
иное заключение. Лавров дал такое объяснение: увидев
движущийся катер, пересекавший подведомственную
ему зону, то есть погранзаставы «Пицунда», он сигна-
лами повелел катеру пристать к берегу; поскольку т®т
продолжал двигаться прежним курсом, произвел не-
сколько выстрелов вверх. Гоглидзе же нашел свидете-
лей, которые показали, что стрельба велась в сторону
моря, то есть по катеру.
Покушение было очевидным, если судить по докла-
ду Гоглидзе. Он нашел, что «действия Лаврова при
всех случаях были грубым нарушением уставных пра-
вил пограничной службы», и отдал его под суд. По тут
вмешался Ягода, и Берии скрепя сердце пришлось под-
чиниться (портить отношения с Ягодой он пока не хо-
тел) и временно отложить осуществление до логическо-
го конца блистательно разработанного плана. Видимо,
потому в показаниях Лаврова появились детали, суще-
ственно менявшие все дело: стрельба велась не предна-
меренно, а по недомыслию и недисциплинированности
командира отделения пограничников, пытавшегося запо-
лучить катер, чтобы погрузить на него грязное белье.
Лавров мог охотно согласиться именно на такую оценку
его действий, поскольку первоначальный вариант грозил
ему смертной казнью. В итоге он был осужден на 5 лет.
Понес наказание и начальник погранзаставы «Пицун-
да» за отсутствие дисциплины и порядка на заставе, на-
рушение уставных правил подчиненными. Следствие
также признало виновным начальника оперативного
сектора — председателя ГПУ Абхазии Микеладзе, в
подчинении которого в то время находилась погранза-
става. Его не только сняли с должности, но и уволили
из органов.
363
Молено представить огорчение Микеладзе, который и
думать не думал, что его ждет куда более серьезное на-
казание. Зпал об этом только Берия.
Как бы ни ограждали от огласки тайну об инциден-
те, она получила распространение. По крайней мере, в
среде чекистов и пограничников. Первые обвиняли пос-
ледних в том, что разгул националистических страстей
в некоторых пограничных частях привел к невиданному
ЧП — покушению на вождя; последние, оправдываясь,
доказывали, что действовали верно, поскольку незаяв-
ленный катер приняли за вражеский, а кроме того,
его обстрел производился... по приказу свыше. Среди
распространявших подобные слухи производились
аресты.
Да, имело хождение и такое мнение: обстрел катера,
па котором находился Сталип,— не простая случай-
ность, а обдуманный террористический акт, нити кото-
рого ведут к Берии, Гоглидзе и Широкову. По словам
свидетеля Доценко, Широков — «то ли начальник, то
ли заместитель начальника внутренних дел и погранич-
ных войск», «хозяин на границе Грузии» — жил с Бери-
ей «на короткую ногу», часто бывал у него и пьянство-
вал с ним. «Этот Широков,— рассказывал Доценко,—
судя по характеристике... был проходимцем, тесно свя-
зан с начальником АХУ (административно-хозяйствен-
ное управление НКВД СССР) Островским и Ягодой
(надо объяснить, что у Островского работали еще два
брата Широкова, но имели разные- фамилии). Думаю,
что расследование по этому акту Ягодой было пок-
рыто».
Люди с замутненными биографиями — таковы, как
правило, безотказные исполнители планов Берии. Вот и
Широков, являясь к тому же заместителем другого бе-
риевского приспешника — Гоглидзе, уж очень подходил
на роль организатора ипецепировки покушения на Ста-
липа, а также распространителя слухов о «покушении»
среди чекистов и пограничников. Конечно, слухов, вы-
годных для Берии, чтобы тот в нужный момент смог под-
крепить их «реальными» фактами, использовать как ост-
рое оружие для поражения соперников, как очередную
ступеньку в карьеристском восхождении.
Но прежде чем наступил час выставить главные ко-
зыри в ставке на покушение, политический интриган-
игрок Берия использовал выгодную ситуацию устано-
вить постоянное наблюдение за Лакобой, в «вотчине»
которого произошел инцидент. Для этого оп вскоре пос-
364
ло окончания расследования происшествия продвинул
па пост наркома внутренних дел Грузинской ССР Гог-
лпдзе, который, по его собственному признанию, «по ро-
ду службы стал иметь больше отношений к работе орга-
нов НКВД Абхазии», иными словами, вести слежку за
Лакобой. А она была нужна для сбора компрометирую-
щих материалов и «убедительных» доказательств того,
что катер обстрелян не случайно, что Сталип зря так хо-
рошо относится к Лакобе, так доверяет ему. Верить
можпо только Берии.
Чтобы бросить тепь на репутацию Лакобы, Берия,
наигрывая с ним, представляясь отзывчивым уважитель-
ным гостем и хлебосольным хозяином, не упускал лю-
бого мало-мальски подходящего случая. Об одпом из
них, не исключено, что организованном, рассказал след-
ствию Гоглидзе на допросе 17 августа 1953 года.
«Нс помню точно, в 1935 или 1936 году,— вспоминал
изощренный бериевский интриган,— па даче у Лакобы
в Гагре застрелилась дочь Розеигольца, которая отды-
хала у него па даче в день самоубийства. Помшо, что,
когда я об этом случае доносил Берии, который тогда же
отдыхал в Гагре па своей даче, он этому факту придал
большой интерес п поручил мне тщательно расследо-
вать, не является ли виновником в смерти этой женщи-
ны Лакоба.
Вначале у пас возникло подозрение, что Лакоба из-
насиловал Розенгольц и опа на этой почве покончила
гпмоубпистцом, по эта версия пе была подкреплена до-
казательствами. Было установлено вскрытием трупа, что
Розенгольц в день самоубийства имела половые сноше-
ния, по с кем — установить пе удалось, так как опа до
прибытия на дачу к Лакобе была где-то в городе Гагре,
где жила в гостинице. Раньше опа у Лакобы бывала и
жила у него по нескольку дней, но он категорически от-
рицал сожительство с Розенгольц.
Следствием было установлено, что Розенгольц при-
была к Лакобе в день самоубийства, вместе с ним и его
приближенными, поужинала, немного выпила вина, а
потом ушла в спальню, где взяла пистолет у Лакобы и
гам застрелилась. Ничего другого установить не уда-
лось.
Докладывая тогда о ходе следствия и результаты, у
меня сложилось впечатление, что Берия хочет как-то
использовать материалы следствия против Лакобы. Он
на непродолжительное время оставлял у себя материя-
365
лы расследования, а затем возвратил их мпе без заме-
чаний».
Нет сомнений, что Гоглидзе многого недоговарива-
ет, чтобы не выдать свою истинную роль в этой темной
истории, а также скрыть от следствия тайную цель Бе-
рип, которая могла бы послужить серьезным обвинени-
ем и против него, Гоглидзе. Но и того, что он рассказал,
вполне достаточно, чтобы сделать следующее заключе-
ние: Берия в той ситуации мог не только инсценировать
самоубийство из пистолета Лакобы, но сумел бы дока-
зать, что Лакоба сам застрелил «любовницу»; но это ему
было невыгодно. Второй вариант требовал более дли-
тельного и тщательного расследования, а также выпя-
чивал в какой-то мере личную заинтересованность Бе-
рии в компрометации Лакобы. Результат же оказался
бы один и тот же — Лакоба, пользуясь высокой под-
держкой, отделывался соответствующим внушением,
легким наказанием. Поэтому Берия довольствовался
тем, что мнение Сталина о непогрешимости своего лю-
бимца поколеблено. В очередной раз, когда у Лакобы
«обнаружатся» еще какие-то грехи, быть может, более
тяжкие, его невиновность не станут доказывать с былой
настойчивостью, а может, и вовсе не будут защищать.
Берия же окажется в стороне.
А потом наступила загадочная смерть Лакобы.
Всплыла снова и история с катером, то есть с «поку-
шением» на Сталина. Ягода к тому времени находился
под арестом, а заменивший его Ежов был тоже не прочь
еще больше скомпрометировать своего грозного предше-
ственника. Но, видимо, не смог предвидеть, какие силь-
ные козыри дает в руки «игрока с Биржевой улицы»
не только в борьбе с мертвым Лакобой, но и с живы-
ми участниками организованной им «заговорщической
подпольной группы». Как бы там ни было, но в кон-
це 1937 года были получепы показания, что обстре-
лявший катер командир отделения пограничников Лав-
ров являлся участником заговора и имел задание со-
вершить террористический акт в отношении Сталина.
Из лагеря, где Лавров отбывал наказание, его доставили
в Тбилиси, ве внутреннюю тюрьму НКВД, где, допросив
с пристрастием, «полностью изобличили» как врага на-
рода и террориста. Его приговорили к расстрелу. Такую
же меру наказания получил и бывший председатель
ГПУ Абхазии Микеладзе, уволенный за допущенный
инцидент с катером в 1933 году из органов. Это про-
изошло уже после того, как окончательно втершийся в
366
доверие к Сталину Берия в награду за «раскрытие»
контрреволюционной террористической группы, подго-
тавливавшей убийство «вождя», сокрытое Ягодой, полу-
чил назначение в Москву. Сперва первым заместителем
к Ежову, «столкнувшим» с помощью Берии Ягоду, что-
бы менее чем через полгода убрать со своего пути и
Ежова.
6. МЕСТЬ ЗА ПОДДЕРЖКУ
В следственных материалах по обвинению Л. П. Бе-
рии содержится немало противоречивых сведений об от-
ношениях Лаврентия Павловича и Григория Констан-
тиновича (Серго) Орджоникидзе. Это еще один могу-
щественный филантроп и «козырная карта» в бериев-
ской политической игре. Это еще одна жертва бериев-
ских интриг, козней, произвола и мафиозной мститель-
ной натуры.
Если проанализировать многие факты из рассматри-
ваемого уголовного дела, то можно сделать вывод: на
протяжении ряда лет Берия, используя сполна в коры-
стных целях авторитет Орджоникидзе в партии и наро-
де, а также его влияние на лиц сталинского окружения,
вместе с тем вел интриганскую борьбу против этого ав-
торитета и этого влияния.
Почему так? Данные, которыми мы располагаем, поз-
воляют выдвинуть на этот счет две версии.
Версии первая. Орджоникидзе, зная о подозритель-
ном прошлом Берии, нередко публично критиковал пос-
леднего, чем вызывал у того злобу и ненависть. Так, к
материалам дела приобщен подлинный рапорт Кобулова
па имя Гоглидзе, датированный 16 декабря 1936 года,
то есть составленный еще до смерти Орджоникидзе.
В пем доносилось: «Излагая беседу с Леваном Гогобе-
ридзе в Сухуми в 1936 году, Агниашвили показал, что
Леван Гогоберидзе контрреволюционные] клеветниче-
ские измышления о прошлом тов. Берии передавал со
слов т. Серго Орджоникидзе...» Есть все основания пред-
полагать, что подобные слухи направлялись отнюдь не
на дискредитацию Берии, а на сбор всевозможных обви-
нительных улик против Орджоникидзе. Причем измыш-
лялись и множились они бериевскими же приспешника-
ми. О том свидетельствуют многие показания членов пре-
ступной группы, которые утверждают, что Орджоникид-
пе хорошо относился к Берии и оказывал ему всяческую
поддержку в его карьере, а тот до поры до времени вы-
367
годно пользовался этим. Более того, сам Берия в узком
кругу с трудом сдерживал антипатию к своему покро-
вителю. «Мне известно,— показывал на следствии один
из бериевских подручных — Шария,— что Берия внеш-
не относился к Серго Орджоникидзе как бы хорошо, а
в действительности говорил о нем в кругу приближен-
ных всякие гадости». «Берия в присутствии меня и дру-
гих лиц,— вторил ему Гоглидзе,— допускал в отноше-
нии Серго Орджоникидзе резкие высказывания пренеб-
режительного характера... У меня складывалось впечат-
ление, что Берия говорил это в результате какой-то лич-
ной злобы на Орджоникидзе и настраивал против него
других».
Вот почему нам показалось более убедительным вто-
рое предположение. Но прежде чем его изложить, при-
ведем еще одно свидетельское показание — М. Багиро-
ва, которое во многом разъясняет истоки вражды Берии
к Орджоникидзе: «Берия держался по отношению к
Серго Орджоникидзе подло. Сначала Берия использовал
хорошее отношение к нему Серго Орджоникидзе в карье-
ристских целях, а затем, когда Орджоникидзе помог
Берии достигнуть определенного положения, то именно
Берия стал интриговать против Орджоникидзе. Вспоми-
наю следующий случай. За несколько месяцев до своей
смерти Серго Орджоникидзе посетил в последний раз
Кисловодск. В этот раз он позвонил ко мне по телефону
и просил приехать к нему. Я выполнил эту просьбу Орд-
жоникидзе и приехал в Кисловодск, где-в это время го-
стил Георгий Димитров. Орджоникидзе подробно рас-
спрашивал меня о Берии и отзывался при этом резко
отрицательно. В частности, Орджоникидзе говорил, что
пе может поверить в виновность своего брата Папулии,
арестованного в то время Берией. Очевидно, что Орд-
жоникидзе тогда понял уже всю неискренность и веро-
ломство Берии, сначала использовавшего поддержку для
того, чтобы пробиться к власти, а затем решившего лю-
бым средством очернить Орджоникидзе.
Берии стало известно через своих людей о том, что
Орджоникидзе вызывал меня в Кисловодск, и он гово-
рил по этому поводу со мной по телефону, но я ответил,
что Орджоникидзе интересовался вопросами, связанны-
ми с добычей нефти.
Отношение Берии к Серго Орджоникидзе является
одним из наиболее убедительных примеров подлости
Берии, его карьеризма и вероломства».
Итак, версия вторая. Берия не мог простить Орджо-
368
пикпдзе пи определенной зависимости от пего, ни вы-
нужденного расчета на его поддержку и помощь в своей
карьере. Именно этот мотив, судя по всему, а также
противоположные черты характера и жизненные прин-
ципы временного и в общем-то случайного покровителя
породили в Берии непреодолимую злобу и даже враж-
дебность по отношению к Орджоникидзе. Так пришло
решение отомстить за... поддержку. Оно крепло с каж-
дым годом, с каждым новым продвижением по служеб-
ной и партийной лестнице. Когда же Орджоникидзе
превратился из воображаемого призрачного объекта для
мести в реального и потенциального соперника, когда оп
мог стать неодолимым препятствием для дальнейшего
карьеристского роста и достижения вожделенной вла-
сти, предательские и преступные замыслы переросли в
конкретный план.
Авторитет Серго Орджоникидзе не только в Закав-
казье, по и в стране, его популярность в партии и наро-
де, его заслуги па опрсделенпом этапе, а именно в сере-
дине 30-х годов, перестали служить Берии только эмо-
циональным раздражителем, то есть вызывать его за-
висть и гнев. Чувства, если можно так сказать, матери-
ализовались в стратегические расчеты и тактические
приемы, а давно вынашиваемая идея мести уступила ме-
сто напряженной борьбе — кто кого. Вообще, если быть
до конца точным, то настоящая борьба не велась, по-
скольку активные и разнообразные меры предпринима-
лись только одной стороной — бериевской.
Берия пи уступать, пи отступать пе собирался. Даже
перед таким авторитетом. Слишком много сил и энергии
затратил оп для того, чтобы стать «вождем» в Закав-
казье, слишком много жертв отправил па алтарь своей
властолюбивой цели. И разве пе для того, чтобы идти
к этой цели без остановки, он в течение многих лет ско-
лачивал надежную группу, а точнее, банду из верных
ему приспешников, готовых выполнить любой его при-
каз, совершить любую подлость, любое преступление?
Мы уже рассказывали о том, как Меркулов, помогая
Серии скрывать от партии и народа свои давние прег-
решения, через Багирова вывез из Баку в Тбилиси ком-
прометирующие своего «хозяина» материалы. Другой
бериевский опричник — Сумбатов пошел еще дальше:
вЧкрал из архива института имени Шаумяна и уничто-
жил личное дело Берии.
Участники этой группы, как сказано в обвинитель-
ном заключении, вербовались преимущественно из чис-
369
ла лиц, подчиненных Берии по службе, совершивших
ранее преступления или в чем-то себя скомпрометиро-
вавших, морально разложившихся. Берия отводил от
них заслуженные наказания, укрывал, оберегал, покро-
вительствовал им, назначал на высокие должности и
требовал в ответ покорности, угодничества и молчания.
В числе его ближайших соучастников, отмечалось на за-
крытом судебном заседании, оказались: Меркулов —
сын дворянина, бывшего начальника участка Закаталь-
ского округа Закавказья, осужденного к тюремному за-
ключению еще в царское время, но отнюдь не за рево-
люционную деятельность; Б. Кобулов, подвергавшийся
заключению под стражу за произвол и грубые наруше-
ния революционной законности; Церетели — бывший
офицер царской армии, а затем обер-лейтенант так на-
зываемого «грузинского легиона», созданного немцами
и турками для участия в оккупации Закавказья; Миль-
штейн — сын торговца, все родственники которого нахо-
дились в Америке, а брат был впоследствии расстрелян
за шпионаж; Савицкий — сын дворянина, бывшего пол-
ковника царской армии, эмигрировавшего за границу;
Сумбатов-Топуридзе — бывший активный меньшевик и
другие подобные им лица. В их числе Шария, Мичурин-
Равер, А. Кобулов, Цанава, Какучая, Кримян, Парамо-
нов, Мамулов, Людвигов, Ордынцев. Ядро группы соста-
вили В. Меркулов, В. Деканозов, Б. Кобулов, С. Гог-
лидзе.
Вскоре «свои» люди из чекистских работников, как
показал Мичурин-Равер, старательно помогавшие Бе-
рии стать «вождем», были расставлены по всему За-
кавказью. «В эту группу,— сообщил Мичурин-Равер,—
особо доверенных людей Берии входили в Грузии: Сад-
жая, Меркулов, Кобулов Б., Кобулов А., Милыптейн,
Деканозов, Цанава, Гоглидзе, Рапава, Церетели, позд-
нее — Рухадзе; в других республиках Закавказья — Ба-
гиров, Агрба, Мугдуси, Цатуров и другие. Всех этих лю-
дей, кроме Багирова, Берия сам выдвигал на руководя-
щую работу в чекистских органах, а затем, когда он
возглавил Закавказский краевой комитет ВКП(б) и
ЦК КП Грузии, то расставил своих людей на руководя-
щие государственные и партийные посты. Саджая стал
секретарем обкома партии Аджарии, Деканозов — за-
местителем председателя Совнаркома Грузии и предсе-
дателем Госплана, Цанава — начальником Колхидстроя,
потом секретарем обкома в Поти, Меркулов — началь-
ником (заведующим) особого сектора, потом начальни-
370
i;i>m (заведующим) отдела и членом бюро ЦК КП(б)
Грузии, Гоглидзе— наркомом внутренних дел и т. д.».
Назывались и другие фамилии. Так, один из свидете-
лей по делу Берии и его сообщников — Шалва Георгие-
вич Тевзадзе, допрошенный 5 августа 1953 года, сооб-
щил, что он, работавший в 1946 году в органах МВД,
выявил в фильтрационном лагере (г. Рустави) Ивана
Семеновича Квирквелию, родственника Берии. Началь-
ник этого лагеря Константин Джимулетович Микава,
но словам Тевзадзе, знал, что Квирквелия является из-
менником Родины. Но не только ничего не делал для
того, чтобы привлечь предателя к ответственности, по
((определил его на должность начальника отдела шир-
потреба лагеря». Все это он делал потому, что был близ-
ким человеком Берии. Когда же Тевзадзе привлек
Квирквелию к ответственности в качестве обвиняемого,
ему сразу же стали приходить записки с просьбами от-
казаться от этой затеи с недвусмысленными предупреж-
дениями. Дело Тевзадзе так и не удалось окончить, по-
скольку его уволили из органов. Не помогло и то, что в
протоколы допросов Квирквелии компрометирующие
Берию факты не вносились. «Я знаю,— показывал Тев-
задзе, вспомипая более ранние, ЗО-е годы,— что близки-
ми и доверенными людьми Берии Л. П. были бывший
начальник дорожно-транспортного отдела НКВД по
Закавказью Дзидзигури Михаил Семенович, впоследст-
вии разоблаченный и расстрелянный в 1937-м... В 1937
году я работал в 4-м отделе НКВД Грузии и знакомился
с материалами на Дзидзигури М. С. Такими же лично
преданными Берии Л. II. людьми являлись братья Ко-
буловы, Богдан и Амаяк, Рапава Авксентий Нарикие-
пич, Гоглидзе Сергей Арсеньевич, Цанава-Джапджга-
па Л. Ф., полковник Дадиани Яков Георгиевич— работ-
ник аппарата МВД Грузии и многие другие, которые
всегда и везде получали поддержку Берии и выполняли
псе его указания».
Один из названных лиц, Цатуров, в ходе следствия
подтвердил, что уже в то время Берия стремился ото-
рвать чекистский аппарат от партийного влияния, изо-
лировать его, превратить в особый орган, подчиняющий-
ся только одному «хозяину» — ему. С помощью этого
нппарата превозносились «заслуги» «вождя» и подав-
лялись всякив предосудительные разговоры.
«Став первым секретарем крайкома,— рассказывает
Цатуров,— Берия продолжает руководить и направлять
работу Закавказского ГПУ, он производит, если образ-
371
но выразиться, «чекизацию» партийного аппарата. Ряд
приближенных, доверенных лиц был им направлен на
партийную работу. Декапозов был назначен третьим
секретарем ЦК [КП(б)] Грузии; Меркулов — заведую-
щим особым сектором; я был назначен заведующим
орготделом Ленинского райкома ВКП(б). Вместе с на-
ми на руководящую партийную работу был послан це-
лый ряд чекистов. Используя аппарат ГПУ, Берия уста-
новил контроль за каждым ответственным работником.
Достаточно кому-нибудь из секретарей райкома, работ-
ников аппарата ЦК, Заккрайкома высказать какое-либо
неодобрение, замечание о Берии, как оно становилось
ему известно. Такая система контроля, вернее, шпиона-
жа за каждым работником создавала неуверенность у
работников, глушила всякую критику и способствова-
ла росту популярности Берии. Все, что ни делалось в
Закавказье, в аппарате ГПУ, все приписывалось лично-
сти Берии, объяснялось его заслугой».
Подчеркивая воинствующий эгоизм и непомерное
честолюбие Берии, его личный «идеолог» Шария на до-
просе 9 июля 1953 года говорил, что Берия любил лесть
и угодничество. «Я считаю,— картинно возмущался он,—
что Берия лично сам немало потрудился над созданием
культа его личности в Грузии. В этих целях оп при
своем переводе в Москву в 1938 году выдвинул на руко-
водящие посты в ЦК [КП(б)] Грузии до того времени
малоизвестных работников, которые, считая обязанными
своим выдвижением лично Берии,, всяческими средства-
ми создавали его культ среди грузинского народа. Бе-
рия каким-то образом, уже находясь в Москве на руко-
водящей работе, узаконил свою роль постоянного шефа
Грузии, что усиливало зависимость руководящих работ-
ников Грузии от его расположения к ним. Достаточно
указать, что секретари ЦК [КП(б)] Грузии пе решались
выдвигать людей на руководящие должности республи-
канского и областного масштаба без предварительного
согласования с Берией. Его имя присваивалось огромно-
му количеству улиц, площадей, парков, стадионов, а так-
же предприятий и культурных учреждений, а республи-
канская пресса была полна славословий в его честь.
Все это ему, видимо, очень нравилось, и мне неизвестен
случай, чтобы он кого-либо одергивал за это. Насколько
мне известно, Берия непосредственно руководил подбо-
ром руководящих кадров Грузии... при смене руководст-
ва республики, хотя это являлось прямой функцией
Секретариата ЦК... Не скрою, что, когда я возвратился в
372
1943 году в Грузию, тогда культ Берии там уже был
создай и я сам довольно усердно вторил общему тону
славословий в честь Берии». Как сообщил Шарил, о
Берии в Грузии сочиняли песни, писали стихи, словом,
«рекламировали его на каждом углу». Это славословие
широко подхватывалось и пропагандировалось респуб-
ликанским радио и, таким образом, распространялось в
эмигрантских кругах. «Грузинская эмиграция хорошо
пиала Берию вообще, а с появлением во Франции боль-
шого количества советских военнопленных в особенно-
сти»,— показывал Шария.
Объясняя, какой цепой обходилась пароду бериев-
ская популярность, один из подручных Лаврентия Пав-
ловича, Савицкий, сообщил, что созданная в 1937 году
(год смерти Серго Орджоникидзе) обстановка позволяла
самому «вождю», а также Гоглидзе и Кобулову аресто-
вывать любое неугодное им лицо. И не только аресто-
вывать, по и расправляться с ним, добывая от других
различные компрометирующие показания угрозами и
избиениями. В то же время подобная обстановка обеспе-
чивала сохранность людей, преданных Берпи. Анало-
гичные показания дали Кобулов, Гоглидзе, Хазан, Па-
рамонов. Они подтвердили, что в период пребывания
Берии на посту секретаря ЦК КП (б) Грузин он не толь-
ко всесторонне знакомился с работой следственных ор-
ганов Народного комиссариата внутренних дел респуб-
лики, впал в деталях почти каждое «преступление», в
первую очередь особо интересующее его, по и лично от-
давал распоряжения об аресте неугодных ему же лиц,
участвовал в допросах. Нередко допрашиваемых изби-
вали в его присутствии, в некоторых случаях оп и себе
позволял «показать мужскую силу и споровку».
Наглядность и омерзительность подобных сцеп мож-
но представить себе, правда, очень малой толикой, если
вчитываться в строки протокола допроса на судебном
заседании, к примеру, Кобулова. Приведем выдержку
нз него.
«.Председатель. Вы работали начальником СПО1
НКВД Грузии. Вы получали указания о массовых арес-
тах руководящих работников при отсутствии компроме-
тирующих этих лиц материалов?
Кобулов. Да, получал. Я работал с мая по сен-
тябрь 1938 года начальником СПО НКВД Грузии. Я по-
лучал распоряжения об аресте от Берии через Гоглп-
1 Секретна политический отдел.
373
дзе. Бывало, что в отсутствие Гоглидзе такие указании
мне давал непосредственно Берия.
Председатель. Отвечайте суду — вы проводили мас-
совые аресты невинных людей?
Кобулов. Я проводил аресты после ликвидации ос-
новного состава руководящего ядра правотроцкистского
подполья, когда уже пошла «мелочь» и громить боль-
ше было некого. Были показания единичных лиц, не
подтвержденные другими материалами, на основании
которых нельзя было произвести аресты, однако Бе-
рия давал указания арестовывать и «крепко допраши-
вать».
Председатель. Кем был тогда Берия?
Кобулов. Берия был фактическим руководителем
следствия, а Гоглидзе был у него на посылках.
Председатель. А вы что делали?
Кобулов. Я руководил исполнительным аппаратом.
Председатель. Вы были палачом над невинными
людьми, которых вы истязали и‘ избивали при произ-
водстве следствия. Разве это можно назвать руководст-
вом?
Кобулов. Да, я бил заключенных по указанию Бе-
рии, так как он был полновластным хозяином-диктато-
ром. Он давал указания Гоглидзе, тот мне — «крепко до-
просить». Если Берия дал указание «крепко допросить»,
то следователи знали, как это делать, и ни я, ни сле-
дователи не могли не выполнить этих указаний... Во-
обще должен сказать, что в то время была создана такая
обстановка, что трудно было сказать — где правда, где
ложь, ибо применение физических мер воздействия к
арестованным исключало объективные их показания.
Председатель. Что же это за обстановка?
Кобулов. Это... страшное дело. Берия сам приезжал
на допросы, допрашивал, приказывал избивать допра-
шиваемых. Приказывал избивать и мне, и я бил. Таких
было два случая. Я бил Матикашвили, я ударил его
один или дна раза, затем добавил следователь. Должен
сказать, что следователи боялись не выполнять этих
указаний, так как могли сами попасть в такое поло-
жение.
Председатель. Подсудимый Гоглидзе, что вы хотите
сказать?
Гоглидзе. Первые удары Матикашвили нанес Берия,
а затем его стал бить Кобулов...»
Во время следствия Гоглидзе припомнил такой
случай:
374
«...Арестованный Орагвелидзе отказался от ранее
данных им показаний, о чем я при очередном докладе
доложил Берии. Берия приехал ко мне в НКВД и пред-
ложил вызвать па допрос Орагвелидзе (работал до аре-
ста директором Театра имени Шота Руставели), кото-
рый в присутствии Берии снова подтвердил признатель-
ные показания. Тогда Берия дал указание тут же из-
бить арестованного, что и было сделано в его присут-
ствии.
Кроме того, Берия мне и Кобулову давал неодно-
кратные указания побить того или иного арестованного
по конкретным делам».
Как руководители преступной группы во главе с
Берией, так и большинство следователей до того свык-
лись с беззаконием и безнаказанностью, что жестокое
обращение с арестованными, не говоря уже о незакон-
ном задержании и аресте, стало нормой. Безнравст-
венность и произвол превращались в обычное явление.
По словам бериевского подручного Хазана, в то время
считалось, что ведение следствия с соблюдением норм
уголовно-процессуального кодекса (УПК) являлось вре-
дительской практикой, а потому по указанию Берии
перешли к так называемым «острым методам» ведения
следствия.
При пересмотре 300 архивных дел в архиве МВД
Грузинской ССР Прокуратурой СССР обнаружено более
120 резолюций Берии на отдельных протоколах допро-
сов и на бланках служебных записок. Они подтвержда-
ют, что в 1937—1938 годах именно Берия выступил
инициатором применения массовых незаконных аре-
стов и незаконных методов следствия. Вот некоторые
образчики его резолюций: «крепко излупить Жужана-
ва Л. Б.», «всех проходящих арестовать», «основатель-
но допросить», «допросить крепко», «взять крепко в ра-
боту», «взять в работу... и выжать все», «арестовать...
и взять в работу», «взять его еще в работу, крутит, зна-
ет многое, а скрывает», «т. Гоглидзе надо взять крепко
н работу. Он знает очень многое, но почти ничего не
говорит», «надо его крепко размотать», «арестовать всех
и крепко ими заняться», «надо нажать», «крепко прощу-
пать», «надо разложить»,— и много других циничных
указаний. Из многочисленных показаний арестованных
по делу Берии видно, что резолюции типа «крепко до-
просить» или «основательно взять в работу» означали
приказ о применении избиений и пыток. Так, Кобулов
откровенно объяснил, что следователи, читая упомяну-
375
тые выше бериевские распоряжения, а также зная о
возможном приезде в НКВД «самого», боялись откло-
няться от строгого соблюдения этих распоряжений. Они
рьяно проявляли исполнительность потому, сочувствен-
но говорил о своих приспешниках п подручных Кобу-
лов, совершенно «забыв» о тех, кто действительно нуж-
дался в сочувствии и сострадании, «чтобы не получить
клейма «примиренца», «двурушника» и не быть самим
привлеченным к ответственности». Настоящего совет-
ского суда, видимо, поверив во всемогущество своего
главаря, они уже не боялись и творили неправое дело
во имя раздувания популярности и авторитета Берии.
Особенно старался в создании культа нового «вождя
пародов» Меркулов, можно сказать, личный биограф
Лаврентия Павловича. Он не только составлял публич-
ные выступления и доклады как для «пождя», так и о
нем, но и писал брошюры, восхвалявшие «героическую
жизнь» и «революционные подвиги» Берии. К материа-
лам следствия приобщена одна ив них, подготовленная
в том же злополучном и драматическом для Серго Орд-
жоникидзе году, тридцать седьмом, озаглавленная бес-
хитростно и вполне ясно: «Верный сын партии Лени-
на — Сталина». По признанию самого же Меркулова,
эта брошюра написана в духе «неумеренного восхвале-
ния» заслуг Берии в достижениях грузинского народа и
в социалистическом переустройстве Грузии. Берия пред-
ставлялся как выдающийся деятель подпольпого ком-
мунистического движения в годы интервенции и граж-
данской войны, один из организаторов вооруженного
восстания в Грузии против меньшевиков.
Так что негласную борьбу с Серго Орджоникидзе
Лаврентий Берия начал, можно сказать, во всеоружии,
создав широко разветвленный и надежный силовой и
идеологический аппарат. Дело оставалось, конечно, не за
малым, а за самым решительным, ответственным и опас-
ным шагом — дискредитировать и убрать Серго с доро-
ги. И он сделал этот шаг, поставив на карту все то, чего
уже смог достичь. Началась страшная месть Берии.
В 1937 году Берия дает своим «опричникам» зада-
ние — получить компрометирующие показания на Орд-
жоникидзе. В ход пошел уже испытанный метод: аре-
стовывались ни в чем не повинные люди, когда-то встре-
чавшиеся или просто знавшие Серго, а также те, кто
не знал и не встречался, но имел контакты с теми, кто
мог что-то наговорить, из кого можно было что-то вы-
бить. Причем месть зашла настолько далеко, что и после
376
смерти своей «высокой» и, быть может, глинной жерт-
цы клеветнические показания продолжались добываться
с, той же изуверской и последовательной настойчиво-
го ыо.
К следственным материалам приобщон протокол
осмотра уголовного дела по обвинению бывшего первого
секретаря ЦК КП (б) Грузии Мамулии, подтверждаю-
щего, какие именно показания выбивались из аресто-
ванных, попавших в круг бериевских интересов по от-
ношению к Орджоникидзе. И Мамулиго, и тех, кого оп
назвал, допрашивали с применением пыток.
На основании показаний Мамулии арестовали быв-
шего секретаря Заккрайкома ВКП(б) Орахелашвили,
работавшего в момент ареста заведующим отделом Ин-
ститута Маркса — Энгельса — Ленина при ЦК ВКП(б).
Применив к последнему методы «устрашения», то есть
избиение и пытки, Кобулов и Кримян получили от него
клеветнические сведения об Орджоникидзе и других.
О том свидетельствует выписка из показаний М. Д. Ора-
хелашвили от 9 сентября 1937 года. А о том, что «ав-
торство» этих показаний принадлежит Кобулову и Кри-
мяпу, свидетельствуют их личные «автографы».
Вот что говорил под пытками Орахелашвили, а если
сказать точнее, то согласился с тем, что хотелось ус-
лышать его мучителям:
«Лично я очень многим обязан Серго Орджоники-
дзе, по даже чувство благодарности и преданности к не-
му по мешает мпе осветить его действительную роль
в событиях, при которых зарождались враждебные
ВКП(б) и советской] власти группировки и контрре-
волюционные организации.
Надо со всей ответственностью признать, что Серго
Орджоникидзе фактически вдохновлял пашу контрре-
волюционную борьбу против партийного руководства
Грузии и лично секретаря ЦК КП (б) Грузии — Лав-
рентия Берии, хотя организационно с нами по контр-
революционной работе связан не был...
Из прямых антипартийных высказываний Серго
Орджоникидзе я припоминаю следующее. Как-то он мне
рассказал, что в Грузии якобы ходят слухи, что в 1924
году во время подавления августовской меньшевистской
авантюры Орджоникидзе хотел обезглавить грузинский
парод и что только Берия спас обострившееся в Грузии
положение. «Эти белогвардейские разговоры,— сказал
Орджоникидзе,— ведутся, вероятно, не без ведома Бе-
рии, которому Сталин дал много воли»...
377
Мне стало известно, что Серго Орджоникидзе вкупе
с Леваном Гогоберидзе, Петре Апиашвили и Нестором
Лакоба ведут самую активную борьбу против секретаря
ЦК КП (б) Грузии Лаврентия Берии, распространяя по
его адресу заведомо клеветнические и возмутительные
замыслы.
...Серго Орджоникидзе дал мне задание смазать роль
Лаврентия Берии по работе парторганизации Закавка-
зья п Грузии, прямо заявив мне: «О нем не распростра-
няться».
А вот еще показания, приписываемые Орахела-
швили:
«С самого же начала я клеветнически отзывался о
Сталине, как о диктаторе партии, а его политику считал
чрезмерно жестокой. В этом отношении большое влия-
ние па меня оказал Серго Орджоникидзе, который еще
в 1936 г., говоря со мной об отношении Сталина к тог-
дашним лидерам Ленинградской оппозиции (Зиновьев,
Каменев, Евдокимов, Залуцкий), доказывал, что Ста-
лин своей чрезмерной жестокостью доводит партию до
раскола и в конце концов заведет страну в тупик... Пре-
жде всего, будучи очень тесно связан с Серго Орджони-
кидзе, я был свидетелем его покровительственного и
примиренческого отношения к носителям антипартий-
ных и контрреволюционных настроений. Это, главным
образом, относится к Бесо Ломинадзе. На квартире у
Серго Орджоникидзе Бесо Лцминадзе в моем присут-
ствии после ряда контрреволюционных выпадов по ад-
ресу партийного руководства допустил в отношении
Сталина исключительно оскорбительный и хулиганский
выпад. К моему удивлению, в ответ на эту контрреволю-
ционную наглость Ломинадэе Орджоникидзе с улыб-
кой, обращаясь ко мне, сказал: «Посмотри ты на не-
го!»,— продолжая после этого в мирных тонах беседу
с Ломинадзе. Примерно в таком же духе Серго Орджо-
никидзе относился к Левану Гогоберидзе. Вообще я дол-
жен сказать, что приемная в квартире Серго Орджони-
кидзе, а по выходным дням его дача (в Волынском, а
затем в Сосновке) являлись зачастую местом сборищ
участников нашей контрреволюционной организации,
которые в ожидании Серго Орджоникидзе вели самые
откровенные контрреволюционные разговоры, которые
ни в какой мере не прекращались даже при появлении
самого Орджоникидзе. В частности, я был свидетелем
того, что Буду Мдивани в беседе с Серго Орджоникидзе
378
высказывал недовольство партийным руководством, до-
пускал контрреволюционные провокационные выводы
по адресу секретаря ЦК КП (б) Грузии Лаврентия Бе-
рии. Кроме того, я неоднократно был также свидетелем
и участником подобных же контрреволюционных разго-
воров Орджоникидзе с Л. Гогоберидзе и Г. Д. Куру-
ловым...»
После «дачи» таких показаний Орахелашвили рас-
стреляли — убирались не только «достойные» соперни-
ки, но и опасные свидетели.
Как уже отмечалось, подобные клеветнические све-
дения о Серго Орджоникидзе собирались и после его
смерти. По признанию Гоглидзе, они были необходимы
для того, чтобы «послать протокол И. В. Сталину и
скомпрометировать Орджоникидзе хотя бы посмертно»,
пу и, естественно, оправдать в глазах Сталина преследо-
вание Орджоникидзе, придать атому видимость оправда-
тельной и ваконпой меры.
Еще не успев отпраздновать победу над одним из
главных конкурентов в дальнейшем усилении своего
влияния, Берия принялся сводить счеты с его родствен-
никами.
В показаниях Багирова (мы уже их приводили) со-
общалось, что брат Серго — Папулия подвергся аресту
еще при жизни своего влиятельного брата. Но такой
жест Берии в то время являлся скорее всего робкой
попыткой узнать «реакцию» не только Орджоникид-
зе, но и Сталипа, а также проверить на прочность свое
«могущество». Папулия явился лишь приманкой для
более крупной дичи. Но вскоре ва пего принялись
всерьез.
Арестовал Папулию, проживавшего, как сообщил на
суде Гоглидзе, в одном доме с Берией и работавшего на
железной дороге, Рапава в 1937 году. Дело по обвине-
нию находилось под личным контролем Берии. Особый
интерес «самого» объяснялся мотивами мести, а также
тем, что от Папулии добивались показаний в подготовке
террористического акта против «вождя закавказских на-
родов». И он дал такие показания.
Обвинительное заключение по делу Папулии Орджо-
никидзе утвердил Гоглидзе 9 ноября 1937 года и в тот
же день по решению особой тройки под председатель-
ством Гоглидзе приговор о расстреле привели в испол-
нение.
Пытаясь смыть хотя бы частично с себя это позорное
пятно, Гоглидзе н последующем всю вину свалил на
379
Берию. «Я считаю,— утверждал он в ходе следствия,—
что Берия к делам Папулии Орджоникидзе, Бедии, Да-
рахвелидзе проявлял личную заинтересованность и
мстительность». Кобулов в объяснениях по этому пово-
ду оказался не менее усерден: «В Грузии широко было
известно, что Папулия Орджоникидзе был человеком
болтливым и на организацию какой-либо серьезной вра-
жеской работы он не был способен. Это не могло не
быть известно и Берии. Тем не менее по его указанию
Папулия Орджоникидзе был арестован и расстрелян,
Этот факт сам по себе наглядно свидетельствует об от-
ношениях Берии к Серго Орджоникидзе и далеко иду-
щих замыслах Берии».
Ио месть за поддержку, помощь и благородство на
этом пе прекратилась. Берия считал себя человеком мас-
штабным и проявлял соответствующую мстительность.
Вслед за Папулией Орджоникидзе в числе врагов наро-
да и... Берии оказалась жена Папулии — Нина. Формаль-
ным поводом для ареста послужила наскоро состряпан-
ная справка, в соответствии с которой Н. Д. Орджони-
кидзе, как жена государственного преступника, осуж-
денного Военной коллегией Верховного суда СССР к
высшей мере, подвергалась на полном законном осно-
вании репрессиям. Фальшивость справки обнаружилась,
конечно же, спустя годы. Ложь заключалась в том, что
П. К. Орджоникидзе расстреляли пе по решению Воен-
ной коллегии Верховного суда, а по преступному угово-
ру особой тройки.
Так или иначе, но Н. Д. Орджоникидзе предъявили
ордер на арест, подписанный Б. 3. Кобуловым, и она
оказалась в застенках НКВД. Нина проявила настоящее
мужество и стойкость. Как ни старались «опричники»,
сломить ее волю не смогли. Она не давала показаний
ни в принадлежности к контрреволюционной организа-
ции, ни в антисоветской деятельности, пи в участии в
подготовке покушения на Л. П. Берию. Более того, она
всеми силами отстаивала невиновность и честь своего
покойного мужа. Кстати, последнее и послужило «глав-
ной уликой» ее «контрреволюционности». Главной и
единственной. 29 марта 1938 года дело Нины Орджони-
кидзе рассмотрела тройка и вынесла решение заключить
«контрреволюционерку» в исправительно-трудовой ла-
герь сроком на десять лет. Но этой мести Берии хвати-
ло только на два месяца. 14 июня того же года особая
тройка под председательством Гоглидзе вторично рас-
смотрела дело Н. Д. Орджоникидзе и вынесла оконча-
380
тельное решение—расстрел. На следующий день нри-
i опор привели в исполнение.
Став наркомом внутренних дел СССР, Берии полу-
чил возможность удовлетворить свой мстительный за-
мысел до конца и расправиться со вторым братом Сер-
со — К. К. Орджоникидзе, работавшим в Москве. Аре-
стовали его 5 мая 1941 года. На всем протяжении
следствия, длившегося более трех лет, его допрашивали
три раза, не добившись от него никаких признаний. Тем
ие менее 25 августа 1944 года К. К. Орджоникидзе осу-
дило Особое совещание при НКГБ СССР к пяти годам
лишения свободы. Формулировка — «социально вред-
ный элемент». Правда, повод нашелся: арестованный
хранил два пистолета, один из них — подарок брата.
За такое преступление его поместили в одиночную ка-
меру особой тюрьмы. В ноябре 1946 года К. К. Орджо-
никидзе, уже отбывший срок наказания, вновь пред-
стает перед Особым совещанием за те же «грехи» и сно-
па водворяется в тюрьму. В марте 1953 года — то жо
самое. Таким образом, он содержится по прихоти Берии
12 лет в тюремных застенках. Но, как видно, Берия
к нему оказался более благосклонен, а скорее всего про-
сто не успел довести свое черное дело до логического
конца.
В конце 1938 года Берия утвердился в кресле нарко-
ма внутренних дел СССР. О его деятельности на этом
посту пойдет речь в следующем очерке.
В. Ф. НЕКРАСОВ
ФИНАЛ (По материалам судебного процесса)
О Берии теперь уже написано немало. Попытаемся
рассказать о нем главным образом как о наркоме (ми-
нистре) внутренних дел, используя в основном архив-
ные материалы. С этой целью были изучены его перепи-
ска со Сталиным, 40 томов уголовного дела по обвине-
нию Берии в совершенных преступлениях, документы
НКВД (МВД) периода, когда им руководил Берия, ма-
териалы ГУЛАГа и других главков этого министерства.
Делами органов госбезопасности и внутренних дел
Берия за свою жизнь занимался довольно много. Если
попытаться дать этому сложному человеку какую-то
общую характеристику, то можно было бы, в частности,
сослаться на мнение П. А. Шария, в прошлом секре-
таря ЦК КП Грузии. Он был приглашен Берией па
381
роль начальника секретариата НКВД (МВД), а также
являлся его помощником, когда тот занимал пост заме-
стителя Председателя Совета Министров СССР. Ему
присвоили звания профессора, доктора философских
наук, действительного члена Академии наук Грузин-
ской ССР.
Шария принимал участие в составлении статей для
Берии о 70-летии Сталина, предвыборной речи Берии,
его доклада о 34-й годовщине Октябрьской революции.
Берия обязывал его давать замечания и вносить измене-
ния почти во все документы, поступающие в Совет Ми-
нистров в форме проектов из МИДа и других ведомств.
Эти поправки были нужны Берии не столько с точки
зрения целесообразности, сколько с целью подчеркива-
ния своей роли и значимости. Вот его оценка, данная
в 1953 году во время следствия по делу Берии: «Бе-
рия — государственный работник несоветского типа,
признающий за основу государственного руководства
преимущественно организационную технику и кабинет-
но-закулисные комбинации в расстановке кадров. Если
к этому добавить ограниченность общетеоретического,
а стало быть, и политического кругозора Берии, с одной
стороны, и безусловно его организаторские способности,
с другой стороны, нужно признать логическим последст-
вием всей его предшествующей карьеры то, что он после
смерти Сталина зарвался, возомнил себя чуть ли не все-
могущим человеком и потерял чувство критического от-
ношения к себе. Получение при этом снова поста ми-
нистра внутренних дел СССР усугубило отмеченные вы-
ше черты Берии и превратило его в человека, могущего
решитьсн на сумасбродную попытку реализации своих
неограниченных честолюбивых устремлений. Тем самым
он стал представлять для нашего государства большую
опасность». Полагаю, что с такой оценкой в основном
можно согласиться.
Вот что говорит о Берни II. С. Хрущев в своих вос-
поминаниях: «Я уже давно знал, что никакой оп не ком-
мунист. Я считал его коварным оппортунистом, который
ни перед чем не остановится, чтобы добиться своего.
С идеологической точки зрения все то, чем он зани-
мался, по-моему, не соответствовало коммунистическим
идеалам. Он был палачом и убийцей». Как видим, мне-
ния совпадают п во многом оценки усиливаются.
А вот два противоположных мнения: «Сколько бы
ни говорили плохого за товарища Сталина, Ягоду, Ежо-
ва и Берию, я никогда этому пе поверю! Да, товарищ
382
Сталин бь > жесток и власть его была жестока. При ней
расстреливали — и правильно делали. Стреляли-то ко-
го? Врагов народа. И за это ему большое спасибо. Никто
из простых людей — пусть даже и отсидевших в лаге-
рях — не упрекает товарища Сталина в несправедли-
вости.
В. Калата,
г. Ильичевск, Одесская обл.».
«Потоки сомнительных обвинений в адрес И. Ста-
лина льются со страниц печатных изданий. В прошлом
я работал у пего — был офицером охраны.
На мой взгляд, Сталин никого не шельмовал. Его
всегда ставили перед свершившимся фактом. Так было
с Михаилом Кольцовым, Королевым и другими.
Не Сталина надо винить в репрессиях. К арестам
приложили руку все тогдашние руководители партии —
Молотов, Маленков, Каганович п другие. Особо хотел бы
выделить негативную роль Ежова и Берии. Первый
основательно засорил аппарат НКВД карьеристами, сам
разложился, стал пьянствовать и в пьяном виде подпи-
сывал списки на аресты. Берия же был человеком под-
лым и коварным. Он постоянно обманывал Сталипа.
Пора сказать о нашем вожде доброе слово. Он за-
служил это своей жизнью.
А. Рыбин,
офицер запаса, Москва».
Воистину, как говорят в народе, сколько людей,
столько и мнений. Поэтому давайте обратимся к ре-
альным фактам, чтобы каждый читатель имел возмож-
ность сделать определенные выводы.
Л. II. Берия родился в марте 1899 года в селении
Мерхеули около Сухуми в бедной крестьянской семье.
В 1915 году он переезжает в Баку, где в 1919 году
окончил строительно-техническое училище. В последую-
щем он поступил в Политехнический институт, но окон-
чить ему удалось лишь два курса. С этим образованием
он и прошел по жизни. Отец Берии — Павел Хухаевич,
мать — Мария (по другим источникам—Марта) Ива-
новна, в семье была еще глухонемая сестра Лаврен-
тия — Анна. В 1912—1920 годах он работает в Грузии и
Азербайджане в качестве техника, служащего таможни.
В 1921 году Л. П. Берия назначается сначала замести-
телем начальника секретно-оперативного отдела Азер-
байджанской ЧК, затем начальником этого отдела — за-
местителем председателя АзЧека. В 1923 году он nepe-
JW
водится в ЧК Грузии, где работает до 1931 года пред-
седателем ГПУ Грузии, председателем Закавказского
ГПУ. С 1931 по 1938 год Л. П. Берия на партийной
работе, был первым секретарем ЦК КП (б) Грузии,
потом первым секретарем Закавказского крайкома
ВКП(б).
В автобиографии, которая имеется в личном деле
Берии, он часто делает упор па то, что уже в ранний
период принимает активное участие в партийной жизни.
Да, действительно, известное участие принимал. Но
именно к этому периоду относится и такой его преда-
тельский шаг по отношению к партийным интересам,
как служба в муссаватистской контрреволюционной раз-
ведке. Данный эпизод из своей жизни Берия тщательно
скрывал и сознался в этом лишь в процессе суда над
ним в 1953 году под давлением собранных улик.
В автобиографии Берия также указывает, что в
июне и июле 1920 года он был арестован и находился
в Кутаисской тюрьме. И только после голодовки, объ-
явленной политзаключенными, его этапным порядком
высылают в Азербайджан. Однако он умалчивает об од-
ном существенном моменте.
В его личном деле имеется анкетированная харак-
теристика, составленная комиссией ЦК КП Грузии.
(Дата не указана, но, судя по содержанию, это относит-
ся к начальному периоду его работы в ГПУ Грузии.)
Вот ответы комиссии относительно Берии, в том числе
и по поводу упоминаемой голодовки.
Вопросы
Замечались ли колебания
в критические минуты для
организации и в чем они
выражались?
Имеет ли какой уклон к
карьеризму, бюрократиз-
му, склокам и группиров-
кам?
Ответы
Замечались. В тюрьме пе
подчинялся постановлени-
ям парторганизации и про-
являл трусость. Как при-
мер: не принимал участия
во время объявления голо-
довки коммунистов.
Замечались уклоны как к
бюрократизму, так и к
карьеризму. Но под ру-
ководством и внушением
старших товарищей при
его молодости эти недо-
статки могут быть изжиты.
384
Имеет ли какой-либо ук-
лон к национализму, ле-
визне?
Пользуется ли популярно-
стью у рабочих и кресть-
ян?
Является ли теоретиком
или практиком марксиз-
ма?
Проявлял ли умение под-
бирать работников и руко-
водить ими?
Есть ли возможность ис-
пользовать па более ответ-
ственной работе?
Здоровье
Замечался уклон к левиз-
не.
Как молодого работника
рабочие и крестьяне его
еще пе знают.
Практик слабый.
Не особенно.
Нет.
Слабое.
Как видим, характеристика более чем скромная.
Она свидетельствует, что глубокие червоточины и боль-
шие изъяны имелись у Берии уже с молодых лет. В по-
следующем опи углублялись и стали роковыми, особен-
но с учетом того, что он занимал большие должности и
распоряжался судьбами широкого круга людей.
Еще будучи секретарем ЦК КП Грузии, Берпя за-
являл в 1937 году, что, если арестованные ие дают нуж-
ных показаний, их нужно бить. С целью раздутия своего
авторитета он давал также указания работникам пра-
воохранительных органов добывать сведения у аресто-
ванных о том, что против пего готовились террористиче-
ские акты.
Желая угодить Сталину, Берия поручил группе
лиц во главе с заведующим отделом ЦК КП Грузии
Бедней подготовить книгу «К вопросу об истории боль-
шевистских организаций в Закавказье». В 1935 году эта
книга была издана миллионным тиражом, а ее авторство
Берия приписал себе. Бедия как-то проговорился, как
па самом деле готовилась эта книга. Тогда незамедли-
тельно последовал его арест как участника контррево-
люционной организации.
Пройдут годы, и нечто подобное повторится с сы-
ном Берии — Серго (ныне Сергеем), который был женат
13 Берия 385
на внучке Горького Марфе. Он родился в 1924 году.
Когда началась Великая Отечественная война, то мно-
гие его сверстники погибли в боях, но отец увел его от
такой судьбы. В 1946 году Сергей Лаврентьевич окон-
чил Военную электротехническую академию связи и в
течение всего шести лет защитил кандидатскую и док-
торскую диссертации, став в 28 лет доктором физико-
математических наук, инженер-полковником, главным
конструктором КБ при 3-м Главном управлении Со-
вета Министров СССР, награжденным орденами Ленина,
Красной Звезды и пятью медалями — в общем, целый
звездный дождь. Оказывается, ларчик открывался про-
сто. В ходе следствия по делу отца Сергей Лаврентьевич
показал: «Кандидатскую и докторскую диссертации мне
составили сотрудники теоретического отдела конструк-
торского бюро. Сейчас я отчетливо понимаю, что посту-
пил тогда неправильно».
К большой должности в чекистских органах Л. П. Бе-
рия готовил себя давно. Еще 1 февраля 1922 года, за-
полняя анкету, ои написал: «Что касается работы
в ЧК, меня таковая поглощает и желательно бы бы-
ло для основательного изучения российских методов ра-
боты в органах ЧК командировать для работы в Цент-
ральную ВЧК». В период работы в Закавказье он был
близок к Ягоде и Ежову, называя их в неофициальных
письмах «дорогой Генрих» и «дорогой Коля».
Любопытное совпадение. 5 марта 1937 года объяв-
ляется постановление ЦИК СССР о присвоении имени
т. Берия Л. П. Ленипаканскому пограничному отряду, а
через четыре дня — 9 марта 1937 года — подобное по-
становление о присвоении имени т. Ежова Н. И. Славут-
скому Краснознаменному пограничному отряду.
Наконец-то цель, провозглашенная в приводимой за-
писи 1922 года, через 16 лет была достигнута. В августе
1938 года Берия становится первым заместителем у
Ежова, а через четыре месяца, в ноябре, меняет его на
посту народного комиссара внутренних дел СССР.
С XVII съезда партии ои член ЦК ВКП(б), пос-
ле XVIII съезда (1939—1946 гг.) —кандидат в члены
Политбюро, а затем член Политбюро (Президиума)
ЦК ВКП(б).
С 1941 года и до конца своей карьеры он дополни-
тельно к должности наркома становится заместителем
Председателя Совнаркома (Совета Министров) СССР,
заместителем председателя Государственного Комитета
Оборопы и т. д. В январе 1941 года ему присваивается
38R
звание Генерального комиссара государственной безо-
иаспости, а вскоре после окончания войны — Маршала
Советского Союза. С 1943 года он Герой Социалистиче-
ского Труда. К 1949 году на его груди уже четыре орде-
на Лепина, два ордена Красного Знамени п даже орден
Суворова I степени, которым оп был награжден, как
сказано в указе, «за образцовое выполнение специаль-
ного задания правительства», а если говорить откры-
то — за выселение народов Северного Кавказа и Кры-
ма. Орден Суворова за слезы обездоленных стариков,
женщин и детей — дальше, как говорится, ехать ужо
некуда. Но именно таким оп и нужен был Сталину.
Это одно лицо Берии, парадное. Недаром один из док-
торов паук известен тем, что защитил кандидатскую
диссертацию на тему: «Лаврентий Павлович Берия —
верный друг и соратник Сталина».
А вог другое его лицо. Приводим отрывок из сте-
нограммы допроса Берии. Вопросы задает Генеральный
прокурор СССР Р. А. Руденко.
Вопрос. Признаете ли вы свое преступпо-моральпоо
разложение?
Ответ. Есть немного. В этом я виноват.
Вопрос. Вы признаете, что в своем преступном мо-
ральном разложении дошли до связей с женщинами,
связанными с иностранными разведками?
Ответ. Может быть, я не знаю.
Вопрос. По вашему указанию Саркисов и Надарил
вели списки ваших любовниц. Вам предъявляется 9 спи-
сков, в которых значатся 62 женщины. Это списки ва-
ших сожительниц?
Ответ. Большинство женщин, которые значатся в
этих списках, это мои сожительпицы...
Вопрос. Кроме того, у Надарии хранились 32 записки
с адресами женщин. Вам они предъявляются. Это тоже
ваши сожительницы?
Ответ. Здесь есть также мои сожительпицы...
Вопрос. Вы сифилисом болели?
Ответ. Я болел сифилисом в период войны, кажется
в 1943 году, и прошел курс лечения.
Берии было предъявлено обвинение в изнасиловании
ученицы 7-го класса, которая потом родила от него
сына, однако он заявил, что все было по доброму со-
гласию.
Именно этому лицу Берии поэт Петр Вегии посвятил
стихотворение «Он». Вот оно.
387
Я никогда нс увижу Красные ворота,
сколько столицу
шагами пи меряю,
Ио зато
моя дочь свободна
от страха
стать сексуальной добычей Лаврентия Серии.
Этот палач лубянский,
исчадие ада,
иногда по улице Горького
ехал модлеппо,
из машины ва женщин поглядывая.
Его лакомством были восемнадцатилетние.
Он выбирал пристально — как я ювелирном отделе —
и молча указывал па избранную
своим вертухаям...
Многие уступали —
куда деваться? —
а красавицы, что не хотели,
становились украшением
Колымского края.
У дочерей и впучек «врагов парода»
этот кровопийца вымогал любовь.
Говорят, он раздевался в потомках,
чтоб пе увидели ненароком
несмываемую, насквозь его пропитавшую кровь.
Горемычные, безответные наложницы...
Рушились женские души,
как взорванный храм...
Одна художница
пыталась нырнуть его
май и к ю р и ым и пож н и ца м и,
но здесь же, в постели,
получила девять грамм...
А когда от его страшного семени •
в недрах женщины
нарождалась новая,
ни в чем не повинная жизнь,
оп отпускал их —
давал квартиры, инкогнито обеспечивал,
постилал любимицам шубы из лис.
И рождались
одни только мальчики —
факт невероятный!
А мальчики все наследуют
от матерей — это закон.
Вероятно, бог позаботился,
что ни одной матери
ж; бросили в спиву презрительно:
«Это вылитый — оп!»
Женой Берии была Нина Теймуразовна, 1905 года
рождения, член КПСС с 1940 года, по образованию —
агрохимик, кандидат сельскохозяйственных паук. После
ареста Берин па допросе она показала, что знала о не-
чистоплотности Берии, поэтому уже с 1941 года не на-
388
ходилась с ним в близких отношениях, однако пе соби-
ралась расторгать брак во имя сохранения семьи и вни-
мания к сыну.
Или такой характерный штрих. Накануне денежной
реформы 1947 года Берия, зная о пей и с целью избе-
жать переоценки, внес в сберкассу 40 тысяч лично при-
надлежавших ему денег. После ареста при обыске у
Берии в особняке по улице Качалова, 23, были найдены
свыше ста тысяч рублей, 40 стволов огнестрельно-
го оружия, 4 автомашины. Из сейфа сына было изъ-
ято 269 тысяч рублей, много облигаций и драгоцен-
ностей.
Заняв должность народного комиссара ппутренппх
дел СССР, Берая назначил своих соучастии ков по дея-
тельности в Закавказье и в Грузии па ряд руководящих
должностей. Так, В. Н. Меркулов был назначен на дол-
жность начальника Главного управления государствен-
ной безопасности (ГУГБ) и первого заместителя нарко-
ма, Б. 3. Кобулов — па должность начальника Эконо-
мического управления, С. А. Гоглидзе — начальником
УНКВД в Ленинграде, Л. Ф. Цапава — наркомом вну-
тренних дел Белоруссии, А. И. Рапава — наркомом
внутренних дел Грузии, Ш. О. Церетели — начальником
отдела охраны НКВД СССР и т. д.
При Берии функции НКВД продолжали еще боль-
ше расширяться, щупальца органов проникали все
глубже в тело страны. В 1939 году паркомат принял в
свое ведение Центральное архивное управление и все
архивы па местах. Это, конечно, привело к тому, что ар-
хивы стали еще более закрытыми. Лишь через 20 лот,
при ликвидации МВД СССР в 1960 году, архивная
служба страны была преобразовала и создай Главар-
хпв при Совете Министров СССР с соответствующими
органами па местах. Однако излишняя закрытость ар-
хивов пе преодолена и сегодня, хотя с момента передачи
прошло около 30 лет.
Приход Берии в НКВД СССР совпал со временем,
когда Сталип и его окружение предприняли ряд мер
для того, чтобы несколько убавить репрессивную волну
в стране. Они знали реальное настроение людей. Вот,
например, несколько выдержек из анонимных писем,
ходивших по Москве осенью 1938 года и попавших в
поле зрения НКВД.
«Уважаемый товарищ!
Вам, вероятно, как и всем мыслящим людям, стало
безумно тяжело жить. Средневековый террор, сотни ты-
389
сяч замученных НКВД и расстрелянных безвинных
людей, лучших, преданнейших работников Советской
власти — это только часть того, что еще предстоит! II
Руководители Политбюро — или психические боль-
ные, или наймиты фашизма, стремящиеся восстановить
против социализма весь парод. Они не слушают и не
знают, что за последние годы от Советской власти из-за
этих методов управления отшатнулись миллионы и дру-
зья стали ваклятыми врагами...»
«...Товарищи по крови. Снимите ваши шапки и
станьте на колени перед страданиями народа и ваших
товарищей по борьбе. Это вы ясе виноваты в их муках —
перед вами реки крови и моря слез. Помогите. Не жди-
те циркуляров и инструкций. Директива чрезвычайного
съезда одна: Сталин и сталинцы должны быть уничто-
жены».
«...Наша власть — пе Советская, а большевистская, и
притом тех большевиков, которые подхалимствуют и
раболепствуют перед Сталиным,— истребила и продол-
жает истреблять многих честных сторонников Совет-
ской власти, социализма и коммунизма. Эта власть, в
нарушение Конституции, сотнями тысяч арестовывает в
огромном большинстве случаев ни в чем не повинных
советских граждан, ссылает и расстреливает их.
Все граждане нашей страны делятся на две катего-
рии: на уже арестованных пли па бдительных и подо-
зрительных.
Нет установленных Конституцией ни неприкосно-
венности личности и жилища, ни свободы мысли и сло-
ва, ни печати и собраний.
Все боятся слово сказать, все боятся друг друга.
Наша власть — это Сталин и его чиновники, подха-
лимы и негодяи без чести и без совести...»
«Вечная память легендарным героям Красной Ар-
мии, погибшим от кровавой руки НКВД, тт. Блюхеру,
Бубнову, Тухачевскому, Егорову и др.»
О том, что Сталин и его подручные буквально утону-
ли в репрессивных делах, свидетельствует хотя бы пе-
речень постановлений ЦК ВКП(б), принятых по этим
вопросам в одном только 1938 году: «Об изменении
структуры ГУГБ НКВД СССР» (28 марта), «Об из-
менении структуры НКВД СССР» (13 сентября),
«О структуре НКВД СССР» (23 сентября), «Об учете,
проверке и утверждении работников НКВД» (14 нояб-
ря), «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении след-
ствия» (совместно с СНК СССР 17 ноября), «О поряд-
390
ice согласования арестов» (совместно с СНК СССР 1 де-
кабря).
Итак, шесть постановлений за один год по репрес-
сивным делам, причем трудно сказать, является ли этот
список исчерпывающим.
В двух последних названных постановлениях была
сформулирована новая платформа такой работы. Так,
постановление «Об арестах, прокурорском надзоре и ве-
дении следствия» потребовало продолжать и впредь
беспощадную борьбу со всеми врагами СССР, но орга-
низовать ее при помощи более совершенных и падеж-
ных методов. Среди недостатков, которые выявлены в
работе органов НКВД и Прокуратуры, названы следу-
ющие. Работники НКВД совершенно забросили агентур-
но-осведомительскую деятельность, предпочитая дейст-
вовать упрощенным способом, путем массовых арестов,
обсуждают вопросы о предоставлении «лимитов» для
производства таких арестов. В постановлении был осуж-
дён глубоко укоренившийся упрощенный порядок рас-
следования, при котором следователь ограничивался
получением от обвиняемого признания своей вины и со-
вершенно не заботился о подкреплении этого признания
показаниями свидетелей, актами экспертизы, веществен-
ными доказательствами. В постановлении признавалось
наличие фактов извращения советских законов, совер-
шение подлогов, фальсификации следственных докумен-
тов, привлечения к уголовной ответственности невинных
людей. Но все это в духе времени приписывалось тем
врагам народа, которые пробрались в органы НКВД и
Прокуратуры. Было запрещено производство каких-либо
массовых операций по арестам и выселению, предписа-
но производить аресты только по постановлению суда
или с санкции прокурора. Ликвидировались судебные
тройки.
Это, конечно, было потепление, хотя, как показала
жизнь, оно было не таким уж и значительным. 26 нояб-
ря 1938 года Берия уже как нарком внутренних дел
подписывает приказ о порядке осуществления требова-
ний этого постановления, из тюрем и лагерей освобож-
дают немало безвинных людей, в том числе военных ра-
ботников. Повышалась требовательность к лицам, на-
рушающим законность. Так, приказ УНКВД СССР но
Москве и Московской области от 3 февраля 1939 года
сообщал следующее:
При рассмотрении судебными инстанциями следст-
венных дел Загорского РО УНКВД Московской обла-
391
сти обнаружено, что начальник РО младший лейтенант
Госбезопасности Сахарчук Н. К. преступно извращал
методы следствия, представлял в УПКВД вымышлен-
ные справки па арест, составлял ложные протоколы
допросов обвиняемых и свидетелей, которых путем
физического воздействия принуждал подписывать
не соответствующие действительности показания. Са-
харчук от занимаемой должности отстранеп и предан
суду.
Или другие примеры. 31 января 1939 года Берия
подписывает приказ об аресте и предании суду Ревтри-
бунала тринадцати сотрудников дорожно-транспортного
отдела НКВД Московски-Киевской железпой дороги за
безосновательные аресты железнодорожников и непра-
вильные методы ведения следствия.
Приказом, подписанным Берией 5 февраля 1939 го-
да, была арестована и привлечена к ответственности
группа работников Особого отдела Краснознаменного
Балтийского флота за производство массовых необосно-
ванных арестов и применение незаконных извращенных
методов ведения следствия.
9 ноября 1939 года НКВД СССР издает приказ
«О недостатках в следственной работе органов НКВД»,
в котором предписывалось освободить из-под стражи не-
законно арестованных по всей стране, установить стро-
гий контроль за соблюдением всех уголовно-процессу-
альных норм и т. д.
Эти примеры можно бы было продолжить.
Однако общий настрой существенно не изменился,
о чем, например, свидетельствуют такие слова из речи
Л. П. Берии, помещенной в центральных газетах
15 марта 1939 года:
«...В ходе дальнейшего победоносного движения на-
шей страны вперед по пути к коммунизму па органы
НКВД возлагаются весьма ответственные задачи, ибо
наша страна живет и развивается в окружении враж-
дебных капиталистических государств, засылающих к
нам шпионов, диверсантов и убийц. Подлые враги на-
рода и впредь с еще большей ожесточенностью будут
пытаться вредить, пакостить нам, мешать в осуществ-
лении дальнейшей программы строительства комму-
низма.
Окруженные вниманием и заботой партия и парода,
беззаветно преданные пашей партии, Сталинскому
ЦК ВКП(б), родному, любимому вождю товарищу Ста-
лину, работники НКВД, очистив свои ряды от пробрав-
392
шихся в них вражеских элементов и укрепив свои ряды
проверенными кадрами, обеспечат разоблачение, раз-
гром и искоренение всех врагов народа».
О том, как проходило это «искоренение врагов на-
рода» и после принятия названного постановления, сви-
детельствует следующий документ. Из письма Всеволо-
да Мейерхольда па имя Вышинского от 13 января
1940 года:
«Меня клали па пол лицом вппз, жгутом били по
пяткам, по спине; когда сидел па стуле, той же рези-
ной били по ногам. Следующие дни, когда эти места
пог были залиты обильными внутренними кровоизлия-
ниями, то по этим краспо-сипе-жслтым кровоподтекам
снова били этим жгутом, и боль была такая, что каза-
лось, на больные чувствительные места палили крутой
кипяток (я кричал и плакал от боли). Руками меня
били по лицу... Следователь все время твердил, угро-
жая: «Не будешь писать, будем бить опять, оставим не-
тронутыми голову и правую руку, остальное превратим
в кусок бесформенного окровавленного тела».
И я все подписывал до 16 ноября 1939 года».
2 февраля 1940 года В. Мейерхольд был расстрелян.
В этот же период так называемого потепления со-
стоялись акты безвинного расстрела Р. И. Эйхе,
С. В. Косиора, В. Я. Чубаря, А. В. Косарева, М. С. Кед-
рова и многих других.
Судебный процесс пад Берней еще раз подтвердил,
что в 1939—1940 годах арестованных продолжали из-
бивать по указанию Берии. Оп и лично избивал их. По
показаниям Мамулона, в прцемпой Берии в письмен-
ном столе хранились резиновые палки и другие пред-
меты для избиений.
Изыскивая способы применения различных ядов
для совершенствования тайных убийств, Берии отдал
распоряжение об организации совершенно секретной ла-
боратории, в которой действия ядов изучались па осуж-
денных к высшей мере уголовного наказания. Так было
умерщвлено не менее 150 осужденных.
Так происходило в центре.
Вот одип из примеров, как выглядела обстановка к
этому времени на местах. 23 октября 1938 года первый
секретарь Сталинградского обкома ВКП(б) А. Чуяпов
направил письмо в ЦК ВКП(б) на имя И. В. Сталипа,
в котором сообщал, что положение дел в работе оргапов
НКВД по Сталинградской области вызывает серьезную
тревогу.
393
В сообщении начальника Котельнпковского район-
ного отдела НКВД Евдушенко от 16 октября 1938 года
говорилось о контрреволюционной работе районного ру-
ководства: секретарей РК ВКП(б), председателя и сек-
ретаря райисполкома и других работников района.
После обсуждения этого сообщения иа бюро обкома
было установлено и лично признано начальником рай-
отдела Евдушенко, что предъявленное им обвинение к
районному руководству является клеветническим.
Провокационная практика работы Евдушенко под-
тверждается также следующим. Оп давал секретным ра-
ботникам явно провокационные директивы. Так, секрет-
ный сотрудник Васильев дал разоблачающий материал
начальнику райотдела НКВД Евдушенко на сына по-
мещика. Тогда Евдушенко заявил Васильеву: «Давай
организуй группу лиц, которые должны заниматься аги-
тацией против Советской власти, а сам стань у них во
главе организатором, и, кто идет против Советской вла-
сти, они будут примыкать к тебе, а ты на них будешь
доносить нам, и мы их будем гробить». Секретный со-
трудник Васильев отказался от искусственного созда-
ния антисоветской группы. Тогда Евдушенко избил его
п заявил: «Не хочешь гробить людей, то, сволочь, я по-
стараюсь угробить тебя. Учти, ты бывший лишенец».
Прошло пять дней, и Васильев неизвестно куда исчез.
Далее в письме сообщалось, что в практике прово-
димых допросов и следствий к арестованным применя-
лись методы физического воздействия, избиения, непре-
рывные допросы, их заставляли стоять по 2—3 суток.
Чуйков просил создать специальную комиссию
НКВД, которая бы тщательно проверила работу орга-
нов НКВД по Сталинградской области. Он просил такжо
ускорить решение вопроса о назначении начальника об-
ластного управления НКВД.
«Все эти факты,— сказано в письме,— вызывают
тем большую тревогу, что в областном руководстве
НКВД стоял разоблаченный и арестованный в конце
сентября враг Шаров, прикрывавший врагов в старом
составе бюро обкома ВКП(б), Сталинградского горкома
и Астраханского окружкома и горкома (Краснова, Куз-
нецова, Степанятова, Стольнпкова, Недорезова и др.),
которые были разоблачены и изъяты в процессе хода
партийной конференции».
Это письмо А. Чуянова заведующий отделом руково-
дящих парторганов ЦК ВКП(б) Г. М. Маленков напра-
вил паркому внутренних дел Л. П. Берии. Дальнейшая
394
судьба письма неизвестна, но оно дает характерную за-
рисовку о положении дел в те дни в партии, стране,
органах НКВД.
Немалая роль в осуществлении репрессивных акций
отводилась Особому совещанию при НКВД СССР. С на-
чалом войны постановлением ГКО от 17 ноября 1941 го-
да в связи с напряженной обстановкой в стране Особо-
му совещанию при НКВД СССР было предоставлено
право по делам о контрреволюционных преступлейи-
ях и особо опасных преступлениях против порядка уп-
равления СССР выносить меру наказания вплоть до
расстрела. •
Вот примеры деятельности этого органа в годы
войны.
7 января 1944 года нарком внутренних дел Л. Берия
сообщал в ЦК ВКП(б) на имя Сталина о том, что Осо-
бым совещанием при НКВД СССР 5 января 1944 года
рассмотрено следственных дел па 560 человек. В сле-
дующих сообщениях, которые направлялись с иезуит-
ской методичностью, назывались такие данные: 8 янва-
ря 1944 года рассмотрено дел па 789 человек, 12 янва-
ря — на 558, 15 января — на 654, 19 января — па 533,
29 января — па 617, 2 февраля — на 404, 12 февраля —
на 790 человек и т. д. Внизу каждого документа содер-
жалась фраза о том, что все осуждены к разным сро-
кам наказания, а в некоторых называлось число при-
говоренных к расстрелу.
Правда, ради объективности падо сказать, что осуж-
дали пе только невинных, как это стало модным писать
за последнее время, хотя такио и были, но многих
и за реально совершенные преступления. Например, с
1 июля 1943 года по 1 мая 1945 года на освобожденной
от врага территории органами НКВД было арестовано
77 152 человека, в том числе дезертиров из Краспоп
Армии — 14 254, полицейских — 10 048, изменников, пе-
ребежавших па сторону врага,— 6223, бандитов — 6187,
старост — 4638 и т. д.
Кроме того, в соответствии с постановлениями ГКО
от 27 декабря 1941 года и СНК СССР от 24 января
1944 года все бывшие в окружении и плену военно-
служащие Красной Армии через сборно-пересыльные
пункты поступали в спецлагеря НКВД па проверку, от-
куда проверенные передавались для отправки в Крас-
ную Армию через военкоматы, частично на работу в
промышленность, а частично и арестовывались орга-
нами «Смерш». Так, к 20 октября 1944 года в такио
305
спецлагеря НКВД поступило 354 590 человек, из иих
после проверки возвращено в Красную Армию 249 416,
находилось в стадии проверки 51 651, передано в про-
мышленность и охрану 36 630, арестовано органамп
«Смерш» И 566, убыли по разным другим причинам, в
том числе в госпитали Паркомата обороны, и умерли
5347 человек.
Одной из наиболее горьких и сложных страниц в
деятельности ПКВД СССР военного времени под руко-
водством Берии было переселение со своих мест немцев
из Поволжья, карачаевцев, чеченцев, ингушей, балкар-
цев, калмыков, крымских татар и других нвродов,
У многих из них и па сегодня не решены вопросы их
жизни и быта, что вызывает обострение обстановки и
напряженность.
Сложной работой для органов ПКВД в годы войны
был прием военнопленных, их размещение, трудоис-
пользовапие, забота о питании и поддержании здо-
ровья. Всего на 11 мая 1945 года в стране было 2070 ты-
сяч военнопленных, которые в последующем были ре-
патриированы.
Большой объем работ за годы войны был проведен
ГУЛАГом и другими производственными главками
НКВД, основной рабочей силой которых были заклю-
ченные. К началу Великой Отечественной войны в ла-
герях и колониях ПКВД состояло 2300 тысяч заклю-
ченных, прибыло за 1941 —1944 годы — 2550 тысяч;
убыло — 3400 тысяч, в том числе только в 1941 —1942
годах 900 тысяч бывших заключенных были переданы
в армию; состояло на 21 декабря 1944 года 1450 тысяч
заключенных. Конечно, это большие цифры, взятые из
документа, но они пе столь уж баспословны, как у неко-
торых других авторов на основе их собственных подсче-
тов пли явно завышенных западных источников.
Народнохозяйственный план 1941 года предусмат-
ривал осуществление капитального строительства орга-
низациями НКВД па сумму 6,8 миллиарда рублей и
выпуск промышленной продукции па сумму 1,8 милли-
арда рублей. Для выполнения этих задач ПКВД исполь-
зовало труд 1976 тысяч заключенных и 288 тысяч
вольнонаемных работников, в том числе 25 тысяч чело-
век специалистов — инженеров и техников.
В 1940 году Наркомвпуделом было выполнено около
13 процентов всего объема капитальных работ по на-
родному хозяйству страны. За 1941—1944 годы строи-
тельными организациями НКВД выполнено капиталь-
398
пых работ на 14,2 миллиарда рублей, что составляет
14,9 процента, или почти седьмую часть, всех выполнен-
ных за это время строительных работ по народному хо-
зяйству СССР в целом.
За 1941 —1944 годы НКВД СССР построил и сдал в
эксплуатацию:
— 612 оперативных аэродромов и 230 аэродромов
с взлетно-посадочными полосами;
— группу авиационных заводов в районе г. Куйбы-
шева;
— 3 доменные печи общей мощностью 980 тысяч
тонн чугуна в год;
— 16 мартеновских и электроплавильных печей про-
изводительностью 445 тысяч топп стали;
— прокатные станы общей производительностью
542 тысячи тонн проката;
— 4 коксовые батареи производительностью 1740 ты-
сяч топп кокса;
— угольные шахты и разрезы общей производитель-
ностью 6790 тысяч топп угля;
— 46 электрических турбин общей мощностью
596 тысяч киловатт;
— 3573 километра новых железных дорог;
— 4700 километров шоссейных дорог;
— 1056 километров нефтепроводов;
— 6 гидролизных и сульфатно-спиртовых заводов
общей производительностью 3 миллиона декалитров
спирта;
— 10 компрессорных станций для нефтяной про-
мышленности;
— 2 химических завода по производству соды и
брома;
— завод нитроглицериновых порохов;
— мощную радиовещательную станцию.
По главнейшим видам продукции промышленными
предприятиями НКВД СССР за 1941 —1944 годы вы-
дано:
— золота в переводе на химически
чистое 315 топп,
— олова в концентратах 14 398 топи,
— вольфрамового концентрата 6795 топп,
— молибденового концентрата 1561 тонна,
— никеля электролитного 6511 тонн,
— меди черновой 6081 тонна,
— хромовой руды 936 тысяч топп,
— угля 8924 тысячи топп,
397
— сажи газовой 10150 топи,
— нефти 407 тысяч тонн,
— мип (82-мм и 120-мм) 30,2 миллиона штук,
— леса и дров 90 миллионов кубических метров.
Так, еще 6 августа 1940 года правительством было
принято решение о создании в районе г. Куйбышева
трех авиационных заводов. Строительство было возло-
жено на НКВД СССР.
Через полтора года после начала войны весь ком-
плекс Безымянских заводов, состоящий из 10 единиц,
мощной ТЭЦ, большого жилого города с населением бо-
лее 100 тысяч человек, с водопроводом, канализацией и
развитой сетью железных и шоссейных дорог, был готов.
Был построен также авиазавод в г. Омске.
Согласитесь, читатель, что и аппарат у Берии, и
сам он умели, особенно в критических ситуациях, ра-
ботать быстро и качественно, а сам Лаврентий Павло-
вич умел еще и доложить об этом вовремя и красиво.
• 15 марта 1944 года Берня доложил Сталину, что
Карагандастрой НКВД выполнил в срок постановление
ГКО по строительству угольного разреза Карагандин-
ского бассейна производительностью 1,5 миллиона тони
угля в год. Комиссия Наркомугля и НКВД, говорится
в документе, 12 марта 1944 года приняла разрез в по-
стоянную эксплуатацию, отмстив, что работы по строи-
тельству выполнены на отлично и в исключительно ко-
роткий срок.
28 апреля 1944 года Берпя докладывает Сталину,
что Тагплстрой НКВД закончил строительство и сдал
в промышленную эксплуатацию на Пово-Тагильском
металлургическом заводе мощную доменную печь № 3
производительностью 400—450 тысяч тонн чугуна в год.
27 апреля 1944 года печь выдала первый чугуп. Закан-
чивалось также строительство двух мартеновских печей
по 75 тысяч тонн стали в год, химического и литейного
цехов. Основные строительно-моптажвые работы по кок-
совой батарее выполнены за 10 месяцев и по доменной
печи за 9 месяцев. Коксовая батарея и доменная печь
приняты правительственной комиссией с оценкой от-
лично.
Однако ни в одной из этих победных реляций мы пи
слова пе найдем о том, какой ценой для заключенных
все это достигалось.
Такой же размах у Берии и в других делах. Закон-
чив выселение народов Северного Кавказа, он сообщает
Сталину, что в проведении операции принимало участие
398
19 тысяч оперативных» работников НКВД, НКГБ и
«Смерш» и до 100 тысяч военнослужащих внутренних
войск. Выселено 650 тысяч чеченцев, ингушей, калмы-
ков и карачаевцев в восточные районы СССР.
Правда, было время, когда с тем же размахом Берия
писал донесения Сталину и другого содержания. Вот од-
но из них:
«...Я вновь настаиваю на отзыве и наказании нашего
посла в Берлине Деканозова, который по-прежнему
бомбардирует меня «дезой» о якобы готовящемся Гит-
лером нападении на СССР. Оп сообщил, что это «напа-
дение» начнется завтра...
...Но я и мои люди, Иосиф Виссарионович, твердо
помним Ваше мудрое предначертание: в 1941 г. Гитлер
на нас не нападет!..»
Подпись: «Л. Берия, 21 июня 1941 года».
Но зачем вспоминать старое. Война все равно про-
шла, а победителей, как известно, не судят.
Через два месяца после окончания Великой Отечест-
венной войны, 7 июля 1945 года, Берия вместе с Мер-
куловым и Хрулевым представили на имя Сталипа про-
ект постановления СНК СССР о присвоении работникам
НКВД, НКГБ генеральских званий, в том числе ге-
нерал-полковника—7, геперал-лейтепанта—51, гене-
рал-майора — 143, а всего — 201 человек. Такое реше-
ние было принято, а самому Л. П. Берия 9 июля
1945 года присваивается звание Маршала Советского
Союза.
На посту руководителя ПКВД Берил пробыл в пер-
вый раз несколько более семи лет — с ноября 1938 по
16 января 1946 года. С пачала 1946 года оп передает
дела НКВД СССР С. II. Круглову, а сам целиком сос-
редоточивается на работе в Политбюро ЦК ВКП(б)
(Президиуме ЦК КПСС) и Совнаркоме (Совмине)
СССР, продолжая курировать МГБ СССР и МИД СССР.
Этот период его деятельности достаточно подробно опи-
сан, в том числе II. С. Хрущевым.
После смерти Сталина, имея далеко идущие плапы
по захвату власти в стране, путем всевозможных комби-
наций Берия в четвертый раз за советскую историю
объединяет МГБ СССР и МВД СССР в одно министер-
ство и с 15 марта 1953 года снова становится минист-
ром внутренних дел СССР. Начинаются бурные дни.
В первую очередь его интересуют, конечно, кадры
как главный элемент осуществления любой политики.
По той же схеме, как и в 1938—1939 годах, он стре-
399
мится срочно расставить на ключевых постах своих
ставленников, освободившись от неугодных ему, хотя и
честных работников.
Из показаний Гоглидзе С. А. на судебном процессе:
«С появлением Берии на посту министра внутренних
дел он полностью игнорировал прежний порядок наз-
начения па руководящие посты работников по согласо-
ванию назначений с ЦК КПСС. Под видом слияпия ап-
парата двух министерств были удалены почти все ра-
ботники, прибывшие па работу в центральный аппарат
из партийных органов в 1951 — 1952 годах, па руководя-
щие посты были назначены люди, ранее уволенные пз
органов МГБ — МВД, и лица, освобожденные по указа-
нию Берни из-под стражи... Берия недвусмысленно под-
черкивал, что оп прекратил ежовщипу, придя на пост
наркома внутренних дел в 1938 году, и теперь в 1953 го-
ду прекращает игнатьевщину, как бы не отличающуюся
от ежовщины». (Игнатьев С. Д. возглавлял МГБ СССР
в 1951-1953 гг.)
Конечно, его интересуют не только центральный ап-
парат министерства, но и руководители республик,
краев и областей. В общем-то он уже их подобрал и на-
значил, но для формы 16 марта 1953 года направляет
такой вот документ:
«ЦК КПСС, товарищу Хрущеву Н. С. В связи с
объединением органов бывшего МГБ и МВД прошу ут-
вердить министрами внутренних дел республик, началь-
никами краевых и областных управлений МВД (да-
лее следуют 82 фамилии генералов и полковников с
указанием должностей, на которые опи назначаются).
В дальнейшем может оказаться необходимым сде-
лать некоторые изменения в этом составе, независимо
от этого представляемых товарищей необходимо утвер-
дить.
Л. Берия» (без указания должности).
В этой короткой записке весь Берпя налицо и по
тону ее, и по представлению списком 82 человек, и по
характерной приписке, что все это лишь для проформы.
Что же за люди были в этом списке, на кого Берия
опирался в реализации своих замыслов? Например, на-
чальником Ленинградского УМВД, одного из важней-
ших в стране, он предложил назначить (а фактически
уже назначил) Н. К. Богданова, работавшего с 1948
года заместителем министра внутренних дел СССР.
Процесс реабилитации невинно привлеченных к ответ-
ственности помог восстановить его подлинный облик.
400
Проверкой установлено, что в 1938 году Лужским
райотделом НКВД Ленинградской области, где заме-
стителем начальника служил Богданов, необоснованно
были арестованы 20 рабочих и колхозников — Вятсоп,
Зенгельман, Пясс, Линдт и другие — как участники
контрреволюционной шппопско-диверсионной группы.
Постановления па их арест подписаны Богдановым. Не
допрашивая названных арестованных, Богданов соста-
вил протокол с их признательными показаниями от
имени оперуполномоченного райотдела, который потом
погиб на фронте в 1943 году.
По решению тройки УПКВД Ленинградской обла-
сти из названных 20 человек 17 были расстреляны. Это
сфальсифицированное дело в последующем было пре-
кращено, а необоснованно осужденные посмертно реа-
билитированы.
Подобным образом Богдановым были арестованы
еще 30 человек
Из объяснений бывших сотрудников Лужского рай-
отдела НКВД видно, что при Богданове в райотделе су-
ществовала практика составления протоколов допроса
«с признательными показаниями» в отсутствие аресто-
ванных и путем применения недозволенных методов
следствия добивались от пих подписания этих прото-
колов.
Между тем в ноябре 1938 года Богданов был выдви-
нут па должность начальника Красногвардейского рай-
отдела НКВД г. Ленинграда, в шопе 1940 года был на-
значен заместителем паркома и в 1943 году — наркомом
внутренних дел Казахской ССР.
Из материалов по Казахстану видно, что Богданов и
там допускал нарушения социалистической законности.
Так, по агентурному делу о «националистах» было не-
обоснованно арестовано 130 советских и партийных
работников, обвинявшихся в контрреволюционных пре-
ступлениях. В результате применения к ним недозво-
ленных методов следствия от пих были получены
компрометирующие показания еще более чем па 500 че-
ловек как па участников антисоветской националисти-
ческой организации, в том числе па секретаря ЦК КП
Казахстана Салина, заместителя заведующего отделом
кадров ЦК ЦП Казахстана Бозиакова, паркома земле-
делия Даулбеева, па 34 секретаря райкомов партии,
28 председателей райисполкомов, 60 председателей сель-
советов и колхозов, других ответственных работников.
О применении незаконных методов следствия в Ка-
401
захстапе реабилитированный впоследствии редактор ди-
визионной газеты Ж. К. Бектуров показал: «От начала
и до конца следствия я боролся против ложных обви-
нений, однако не мог доказать свою правоту, ибо все
следователи, в том числе и сами руководители наркома-
та, в частности тогдашний первый заместитель нарко-
ма НКВД Казахстана Богданов, прямо говорил мпе, что
если я не признаю себя виновным, то все равно я жи-
вым оттуда не выйду, какой-то сапитар составит акт о
моей собачьей смерти и яма зарастет бурьяном. Эти
слова изо дня в депь были подтверждены действиями
следователей».
В 1946 году Богданов был назначен заместптелем
министра внутренних дел СССР, а в марте 1953 года
назначается начальником УМВД Ленинградской об-
ласти.
По поводу назначения Богданова на эту должность
осужденный С. С. Мамулов при допросе показал: «Я
был свидетелем разговора Берии по телефону с первым
секретарем Ленинградского обкома партии В. Андриа-
новым, который не соглашался со снятием с работы на-
чальника УМВД Ермолаева. Берия грубо, оскорбитель-
но и, я бы сказал, пренебрежительно говорил с Андриа-
новым и, вопреки его желанию, назначил в Ленинград
в качестве начальника УМВД Богданова».
Бесстрастные архивы ужо совершенно в другом ме-
сте сохранили один любопытный документ, который
свидетельствует, что секретарь Ленинградского обкома
В. Андрианов продолжал борьбу за сохранение Ермо-
лаева и после того телефонного разговора, о котором
упоминает Мамулов.
16 марта 1953 года В. Андрианов пишет следующее
письмо Берии:
«Лаврентий Павлович! (Обратите внимание — без
общепринятого «уважаемый».— В. Н.)
По телефону я не имел возможности сказать Вам о
начальнике управления МВД т. Ермолаеве, о чем хо-
тел бы сообщить Вам дополнительно. При решении это-
го вопроса просил бы учесть — работник он, па мой
взгляд, добросовестный и работает много. На состояние
здоровья не ссылался и работал напряженно. Трудно-
сти и недостатки в работе управления во многом объяс-
няются тем, что со дня его назначения в Ленинград-
ское управление министерством не были назначены
заместители, в том числе и первый заместитель. В уп-
равлении он только освоился. Следует ли, Лаврентий
402
Павлович, заменять его и не лучше ли подкрепить опыт-
ными заместителями?
В. Андрианов».
Но и это обращение было безрезультатным, доку-
мент без каких-либо распоряжений просто подшит в
дело.
Пыпе, когда пи один министр внутренних дел союз-
ной или автономной республики, а также начальники
УВД крайоблисполкомов пе могут быть назначены па
должность союзным министерством без согласования с
местными органами власти (более того, чаще решаю-
щим в этом отношении является именно их слово), все
описанное кажется лишним. Но так было, и если бы
Берию пе остановили в 1953 году, то неизвестно, какие
бы беды он мог натворить еще в дополнение к уже со-
вершенным.
Видимо, не последнюю роль в этих его замыслах иг-
рала должность начальника УМВД в таком городе, как
Ленинград, а также личность угодного ему Богданова,
особенно если вспомнить темные обстоятельства убий-
ства С. М. Кирова.
Когда все это стало известным, то 9 марта 1959 го-
да коллегия МВД СССР приняла решение об увольне-
нии генерал-лейтенанта Богданова И. К. из органов по
служебному несоответствию за допущенные нарушения
социалистической законности. Умер он в 1972 году.
Далее Берия предпринимает ряд мер но разгрузке
нового МВД от суетной и грязпой работы. И действи-
тельно, если оп поставил такие крупные цели, то за-
чем ему теперь в МВД многочисленные стройки, заклю-
ченные.
Уже 6 марта 1953 года С. II. Круглов докладывал
Берии, какие в МВД СССР имеются главки п чем они
занимаются. По мере доклада Берия давал указания
С. Н. Круглову подготовить предложения о передаче
всех строительных главков, находящихся в ведении
МВД СССР, соответствующим министерствам, а ГУЛАГ
передать в Министерство юстиции СССР, подчеркнув
при. этом, что в МВД СССР должен остаться только
оперативный аппарат.
17 марта 1953 года Берия подписывает записку по
этим вопросам Председателю Совета Министров СССР
с проектом постановления Совмина, а на следующий
день — с завидной быстротой — постановление выходит
в свет. В частности, была предусмотрена передача в
Минюст СССР исправительно-трудовых лагерей и ко-
403
лопий со всеми входящими в их состав службами, под-
разделениями п местными органами.
Но и в этом сложном и малопочтенном хозяйстве
был кусок, который нужен был новому хозяину НКВД,
Поэтому в записке на имя Председателя Совета Мини-
стров СССР Г. М. Маленкова Берия пишет: «В составе
МВД СССР остаются особые лагеря для содержания
особо опасных государственных преступников и лагеря
для осужденных военных преступников из числа воен-
нопленных». Снова обращает па себя внимание тон до-
кумента: не почтительное «прошу оставить», а властное
и уже решенное— «остаются».
Однако и в эти дпи Берпя поглощен не только дела-
ми МВД. Теперь он еще и первый заместитель Предсе-
дателя Совета Министров СССР, поэтому пужпо пока-
зать размах па всю страну. 21 марта 1953 года оп на-
правляет следующую записку в Президиум Совета Ми-
нистров СССР с проектом постановления:
«Учитывая, что строительство ряда гидротехниче-
ских сооружений, железных, шоссейных дорог и пред-
приятий, предусмотренное ранее принятыми постанов-
лениями правительства, пе вызывается нуждами народ-
ного хозяйства, Совет Министров постановляет прекра-
тить строительство следующих объектов:
а) гидротехнических сооружений:
— Главный Туркменский капал, Самотечный капал
Волга — Урал, Волго-Балтийский водный путь, гидро-
узел иа Нижнем Допу, Усть-Допецдий порт;
б) железных и автомобильных дорог:
— Чум — Салехард — Игарка, Комсомольск — Победи-
но» и т. д. и т. д., а всего свыше 20 крупных объектов.
Торопится Берия реализовать и идею об амнистии
осужденных. 24 марта 1953 года (поток исходящих от
него крупных инициатив можно прослеживать букваль-
но по дням) он пишет записку в Президиум ЦК КПСС
т. И. С. Хрущеву. Одновременно записка была разос-
лана членам Президиума ЦК КПСС Г. М. Маленкову,
В. М. Молотову, К. Е. Ворошилову, Н. А. Булганину,
Л. М. Кагаповичу, А. И. Микояну, М. 3. Сабурову,
Г. М. Первухину. Записка была краткой, деловой, все-
го па трех страницах, с приложепием проекта поста-
новления Президиума ЦК КПСС в один абзац.
В записке члепы Президиума были проинформиро-
ваны о том, что к указанному времени в исправительно-
трудовых лагерях и колониях содержится 2 520 402 че-
ловека заключенных, из них осужденных па срок до
404
5 лет — 590 тысяч, от 5 до 10 лет— 1216 тысяч, от 10
до 20 лет — 573 тысячи и свыше 20 лет — 188 тысяч че-
ловек.
, «Из общего числа заключенных,— указано в до-
кументе,— количество особо опасных государственных
преступников (шпионы, диверсанты, террористы, троц-
кисты, эсеры, националисты и др.), содержащихся в
особых лагерях МВД СССР, составляет всего 221 435 че-
ловек», (Пусть читатель обратит внимание на слово
«всего» в конце фразы Его можно трактовать ио-раз-
ному, в том числе в как явно незначительное число за-
ключенных такой категории.)
Далее в документе указывается, что содержание
большого количества заключенных, среди которых име-
ется значительная часть осужденных за преступления,
пе представляющие серьезной опасности для общества,
не вызывается государственной необходимостью.
С учетом этого Берия предложил принять Указ Пре-
зидиума Верховного Совета СССР об амнистии. Про-
ектом этого Указа предусматривалось освободить из
мест заключения около 1 миллиона человек (напомним,
из 2,5 миллиона имевшихся к этому времени заключен-
ных). Категории заключенных, которых предлагалось
освободить, вроде бы особой опасности для населения
пе могли представлять: это осужденные па срок до
5 лет; осужденные независимо от срока наказания за
должностные, хозяйственные п некоторые вонпскпе
преступления; женщины, имеющие детей до 10 лет, и
беременные женщины, несовершеннолетние в возрасте
до 18 лет, пожилые мужчины и женщины, а также
больпые.
Указ Президиума Верховного Совета СССР об ам-
нистии был принят 27 марта 1953 года. Подлежали ос-
вобождению из лагерей и колоний 1 181 264 человека.
Однако когда пришло время реализации этого Ука-
ва и армада осужденных ринулась на страну, начав па
своем пути активно поправлять нравы населения, ло-
мать, бить, убивать, то простому человеку в который
уже очередной раз пришлось худо.
К тому же вскоре были спяты паспортные и режим-
ные ограничения в 340 городах, за исключением Моск-
вы, Ленинграда, Владивостока, Севастополя и Крон-
штадта. Тем не менее к 20 июня 1953 года в Москве
было прописано 31,2 тысячи амнистированных, в Ле-
нинграде 20,6 тысячи человек и т. д. И пошли такие вот
сообщения вверх и указания вниз.
405
«г. Краснодар, Управление МВД, т. Усову М. А.
В МВД СССР поступило заявление о том, что в
г. Кропоткине много случаев бандитизма, воровства и
других уголовных проявлений, вследствие чего местные
жители опасаются ходить по городу в позднее время.
Примите необходимые меры к усилению борьбы с
уголовной преступностью и охране общественного по-
рядка в гор. Кропоткине. О результатах доложите.
Л. Берия. 21 мая 1953 года».
Чтобы и дальше сохранить видимость либерализа-
ции в апреле 1953 года, Берия прекращает надуманное
дело врачей, а в июне 1953 года вносит предложение в
Президиум ЦК КПСС об ограничении прав Особого со-
вещания при министре внутренних дел СССР. Однако
это пятое колесо в телеге, позорное детище сталинского
террора нужно было не улучшать, а упразднять, что и
было сделано уже после Берии 1 сентября 1953 года.
С приходом вновь на пост министра внутренних дел
Берия стал активно вмешиваться в дела советских и
партийных органов. В печати нередко можно прочитать,
что тем самым он пытался поставить МГБ — МВД над
государством и партией. На самом деле оп давно уже
это сделал, установив слежку за действиями работников
партийных и советских органов, начиная с самых высо-
ких инстанций. Так, при аресте у Берии изъяли папку,
в которую оп собирал компрометирующие материалы на
руководителей партии и правительства. По некоторым
неподтвержденным документам и данным, начал эту
работу еще Ежов, а затем ее продолжил Берия.
Или такие характерные примеры по Литве.
12 июля 1945 года Берия направил Сталину, Мо-
лотову и Маленкову копию сообщения Кобулова и
Аполлонова из Литвы. В нем указывалось, что 21 июля
1945 года исполняется 5 лет со дпя установления Со-
ветской власти и вхождения Литвы в состав СССР.
ЦК КП (б) Литвы принял решение послать т. Сталину
письмо с подписями населепия. Характерно, что Кобу-
лов и Аполлонов говорят не о надуманности такой ак-
ции, а, напротив, обвиняют местных работников в безот-
ветственном отношении к этому мероприятию, в резуль-
тате чего опо во многих районах оказалось сорванным.
В Рагомильской волости, сообщают они, из 8 тысяч
взрослого населения письмо подписали лишь 250 чело-
век. В местечке Викуны уполномоченный с целью обес-
печить сбор подписей поставил стол у входной двери.
Присутствующие, чтобы уклониться от подписания
406
письма, покинули здание через окна. В Швепченском
сельсовете из 100 человек присутствующих па собра-
нии письмо подписал только председатель сельсовета.
В Жуховском сельсовете нз 600 человек взрослого на-
селения письмо подписали 5 человек и т. д.
Какой же выход предложили высокопоставленные
работники НКВД?
«Оперативным секторам,— читаем в документе,—
дано указание — лиц, срывающих обсуждение и под-
писание письма па имя товарища Сталина, арестовы-
вать».
Так что «вождь времен и пародов» и его подручные
видели, как людей загоняют в ран дубинкой, и пе мол-
чали, а одобряли такие действия словом и делом.
В этом тоже один из источников того межнациональ-
ного напряжения, которое мы пожинаем сейчас.
Другой факт. В том же июле 1945 года уполномо-
ченный НКВД — НКГБ СССР по Литве Ткачепко пи-
шет Берии записку о состоянии работы партийных и
советских органов Литовской ССР, где сообщает о засо-
ренности кадров советского и партийного аппарата ан-
тисоветскими элементами и о недостатках в работе пар-
тийно-советских организаций.
Вот его оценки: «Партийные и советские руководи-
тели республики, на паш взгляд, работают мало. Сек-
ретарь ЦК КП (б) Литвы т. Снечкус иногда вечерами
бывает на работе, остальные же — председатель Сов-
наркома т. Гедзилас, его заместители, а также работ-
ники аппаратов ЦК и Совнаркома, паркомата — вече-
рами, как правило, по работают.
Веспой этот вопрос обсуждался па бюро ЦК КП (б)
Литвы, где больших трудов стоило доказать необходи-
мость работать аппарату хотя бы 8 часов в сутки. Пред-
седатель (Президиума Верховного Совета т. Цалсцкис на
этом заседании бюро со вздохом заявил: «То ли было
в доброе старое время (при Сметоне) — отработал себе
6 часов и никому п ничем пе обязан, и никто тебя по
беспокоит». Т. Палецкис о совершенно секретных госу-
дарственных делах делится с членами своей семьи, от
которых эти сведения быстро проникают к враждебным
лицам (следуют примеры.— В. Н.). В последнее время
нами получены агентурные материалы о прямых анти-
советских проявлениях со стороны Палецкиса.
...Выступления т. Суслова (М. А. Суслов был в это
время председателем Бюро ЦК ВКП(б) по Литве.—,
В. Н.) на пленумах ЦК и различных совещаниях носят
407
больше наставительный характер. К этим наставлениям
и речам местные руководители так уже привыкли, что
пе обращают па пих внимания и выводов для себя не
делают.
...Лично т. Суслов работает мало. Со времепи орга-
низации Бюро ЦК ВКП(б) около половины времени оп
провел в Москве, в несколько уездов выезжал на 1 —
2 дня, днем в рабочее время можно часто застать его за
чтением художественной литературы, вечерами (за иск-
лючением редких случаев, когда пет съездов пли сове-
щаний) па службе бывает редко».
Берия разослал этот документ Сталину, Молотову,
Маленкову. Значит, они тоже воспринимали это как
норму п поддерживали такие действия. Правда, несмот-
ря на столь невысокую оценку лпчпостп М. А. Сусло-
ва, он продвшался вверх и еще долго находился в выс-
ших эшелонах. Значит, были у него качества, нужные
первым лицам, но которые пе смог разглядеть всеви-
дящий Ткаченко.
В 1953 году Берия продолжает п расширяет такую
же практику. Как показывают судебные материалы, в
мае 1953 года Берия, действуя через Ментика, назна-
ченного министром внутренних дел Украины втайпе от
партийных органов, начал сбор данных о состоянии
партийной работы и составе партийных кадров в за-
падных областях Украинской ССР. Когда начальник
УМВД по Львовской области Т. А. Строкач проин-
формировал об этом партийные Органы республики,
Берия угрожал сгпоить его в лагерях и «превратить
в лагерную пыль». Затем Берия снял Строкача с ра-
боты.
У Кобулова была записная книжка, в которую оп
заносил поручения Берии. В одной из записей значится:
представить компрометирующие данные о состоянии
партийной работы в Белоруссии и имеется поручение:
«т. Патоличева (в то время первый секретарь ЦК КП
Белоруссии.— В. Н.) следует отозвать, назначив т. Зи-
мянина».
А вот что показал в процессе следствия бывший ми-
нистр внутренних дел Литовской ССР Кондаков, ко-
торого Берия в апреле 1953 года вызвал в Москву:
«Я отвечал на задаваемые мне вопросы Берией, смысл
которых сводился к получению данных о состоянии
аппарата ЦК, обкомов КП Литвы и характеристике
их секретарей. Зная всех товарищей только с поло-
жительной стороны, я так и доложил Берии... Мпе
408
был задан Берией и такой вопрос: кто может быть пер-
вым секретарем ЦК КП Литвы, кроме тов. Спечкуса?
Когда я в ответ на это сказал, что мне трудно отвечать
на такие вопросы, и одновременно еще раз высказал
положительные мнения о тов. Спечкусе, Берия пришел
в состояние озлобления и заявил, что я пе министр, а
чиновник в потопах, порученного мпе участка работы
не обеспечиваю и буду от занимаемой должности ос-
вобожден...
Берия приказал пам вылететь в Вильнюс, собрать
материалы о состоянии партийного и советского аппа-
рата п через 3 дня представить ему записку. В «по-
мощь» пам был командирован начальник 4-го управ-
ления МВД СССР Созыкип, который в Вильнюсе пре-
бывал «инкогнито» и наблюдал за тем, как мы выпол-
няем поручение. Затем Кобулов по заданию Берии сам
составил проект докладной записки в ЦК, извратив
действительное положение дел в республике».
Вот так и работал Лаврентий со своим аппаратом,
пробираясь к вершинам власти.
Пределы его коварных интересов по имели границ.
Как показывают следственные материалы, в 1953 году
Берпя дал заданно Кобулову «обмазать судебные орга-
ны», то есть он шел последовательно по всем струк-
турам.
По сколько веревочке пн виться, конец все равно
должен наступить. 26 нюня 1953 года Берпя был аре-
стован, затем исключен из партии, спят со всех постов
и предай суду. События эти довольно подробно описа-
ны, поэтому останавливаться на них пег необходи-
мости.
Когда председательствующий па суде Маршал Со-
ветского Союза И. С. Конев задал Берии вопрос о том,
признает ли он себя виновным в предъявленном ему
обвинении, то Берия, в частности, сказал: «Я должен
заявить суду, что врагом парода я не был и пе могу
быть... по должен сказать, что за период моей работы в
Закавказье и в Москве^пою было сделано много такого,
что граничит с вражеской деятельностью... Одним из са-
мых тяжких для меня обвинений является мое участие
в мусаватистской контрразведке. Это обвинение я при-
знаю полностью. Кроме того, должен признать, что, ра-
ботая в Бакинском Совете в общей канцелярии после
ухода большевистской власти, я остался в Баку. Есть
ряд и других моментов из бакинского периода, которые
меня порочат...
409
Самым тяжким позором для меня как гражданина,
члена партии и руководителя является мое бытовое раз-
ложение, безобразная и неразборчивая связь с женщи-
нами... Пал я мерзко и низко. Я имел много связей с
женщинами, подозрительными по шпионажу...
Период 1937—1938 гг. в Грузии... Я действительно
как секретарь ЦК партии Грузии давал прямые указа-
ния арестовывать и избивать людей.
...Я никогда ни с какими иностранными агентами
и контрреволюционными грузинскими меньшевиками
связей в контрреволюционно-преступных целях пе
имел. Всддие связи, какие у меня были, шли по линии
МВД СССР...»
Вот еще некоторые выдержки из протокола судеб-
ного заседания:
«Член суда Кучава. Вы совершали убийства пи в
чем пе виновных людей?
Берия. Ясно. Были совершены убийства.
Председатель. Почему вы, имея в своем распоряже-
нии более 120 тысяч человек войск НКВД, пе дали их
использовать для обороны Кавказа?
Берия. Я утверждаю, что недостатка в войсках там
не было. Перевалы были закрыты. Я считаю, что мы
провели большую работу по организации обороны Кав-
каза... Я раньше пе говорил, почему я не давал войск
НКВД для укрепления обороны Кавказа. Дело в том,
что предполагалось выселение чеченцев и ингушей.
Москаленко. Вы признаете, Что все ваши действия
(после смерти Сталина) были направлены к захвату
власти?
Берия. Я это категорически отрицаю... Я скажу так,
что особой скромностью я не отличался — это факт.
Я действительно влезал в другие отрасли работы, не
имеющие ко мне никакого отношения, это тоже верно...
то, что я старался себя популяризировать,— это было.
Что касается моих бонапартистских вывихов, то это не-
верно...
Мое поведение по отношению к Строкачу является
преступным. Я его крепко обругал и снял с работы.
Член суда Лунев. Почему вопрос о снятии Патоли-
чева и его замене решался в МВД?
Берия. Эти мои действия тоже неправильные. Та-
кое указание я давал Кобулову. Я мог этот вопрос по-
ставить в другом месте... Я должен сказать, что перед
Советской Родиной, перед партией совершил отдельные
преступления, но я пе был врагом народа, я пе измен-
410
ник, не предатель. Отдельные мои действия являются
преступными, но я не вредитель...
Председатель. Подсудимый Берия, вам предостав-
ляется последнее слово.
Берия. Я уже показал суду, в чем я признаю себя
виновным. Я долго скрывал свою судьбу в мусавати-
стской контрреволюционной разведке. Одпако я заяв-
ляю, что, даже находясь па службе там, ие совершил
ничего вредного.
Полностью прпзпаю свое морально-бытовое разло-
жение. Многочисленные связи с женщинами, о кото-
рых здесь говорилось, позорят меня как гражданина и
как бывшего члена партии.
Признавая, что, вступив в связь с... (несовершенно-
летней.— В. Н.), я совершил преступление, отрицаю
факт насилия.
Признаю, что я ответствен за перегибы и извраще-
ния социалистической законности в 1937—1938 гг., но
прошу суд учесть, что контрреволюционных, антисовет-
ских целей у меня при этом по было. Причина моих
преступлений в обстановке того времени.
Моя большая антипартийная ошибка заключается в
том, что я дал указания собирать сведения о деятель-
ности партийных организаций и составить докладные
записки по Украине, Белоруссии и Прибалтике. Одпа-
ко и при этом я пе преследовал контрреволюционных
целей.
Не считаю себя виновным в попытке дезорганизо-
вать оборону Кавказа в период Великой Отечественной
войны.
Прошу Вас при вынесении приговора тщательно
проанализировать мои действия, пе рассматривать меня
как контрреволюционера, а применить ко мпе те статьи
Уголовного кодекса, которые я действительно заслу-
живаю».
В приговоре, объявлепппом 23 декабря 1953 года,
Берия обвинялся в том, что оп сколотил враждебную
Советскому государству изменническую группу заго-
ворщиков, которые ставили своей целью использовать
органы внутренних дел против Коммунистической пар-
тии и Советского правительства, поставить МВД пад
партией и правительством для захвата власти, ликвида-
ции советского строя, реставрации капитализма и вос-
становления господства буржуазии.
Став в марте 1953 г. министром внутренних дел
СССР, Берия начал усиленно продвигать участников
4И
заговорщической группы па руководящие посты. Заго-
ворщики принуждали работников местных органов МВД
тайно собирать клеветнические данные о деятельности
и составе партийных организаций, пытаясь опорочить
работу партийных органов. Были приняты меры к ак-
тивизации буржуазно-националистических элементов в
союзных республиках, разжиганию вражды и розни
между пародами СССР.
Был установлен шпионаж за руководством Комму-
нистической партии и Советского правительства.
Суд обвинил Берию и его соучастников и в том, что
они совершали террористические расправы над людьми,
со стороны которых боялись разоблачении.
На протяжении ряда лет они производили аресты
невиновных людей, от которых затем путем примене-
ния избиений и пыток вымогались ложные показания
о совершенных пли готовящихся контрреволюционных
преступлениях.
Подсудимые личпо избивали и истязали арестован-
ных невинных людей, а также отдавали приказы о при-
менении работниками НКВД (МВД) массовых избие-
ний и истязаний арестованных.
Они вымогали от арестованных ложные показания
о якобы готовящихся террористических актах против
Берии и его сообщников. Затем сфальсифицированные
уголовные дела передавали иа рассмотрение особой
тройки или Особого совещания, которые выносили ре-
шения о расстрелах или лишении свободы ложно обви-
ненных людей.
В частности, Берия и его сообщники учинили тер-
рористическую расправу с сотрудниками НКВД Н. Кед-
ровым (сыном М. С. Кедрова), В. Голубевым и пенсио-
неркой А. Батуриной за то. что последние решили ра-
зоблачить Берию, о чем стало известно заговорщикам.
Судом установлен ряд случаев расстрелов невинов-
ных людей без суда, по преступным распоряжениям
Берии.
Так, Берия, Меркулов, Кобулов, Мешпк и Влодзи-
мирский совершили убийство старого коммуниста, чле-
на партии с 1902 года М. С. Кедрова, бывшего члена
Президиума ВЧК и коллегии ОГПУ при Ф. Э. Дзер-
жинском, располагающего данными о преступном про-
шлом Берии и намеревавшегося его разоблачить. Не-
смотря па то что Кедров был оправдан Верховным су-
дом СССР, заговорщики не выполнили указаний суда
о немедленном освобождении Кедрова из-под стражи, а
412
затем расстреляли его па основании распоряжения
Берии.
В октябре 1941 года Берпя, заметая слоды совер-
шенных заговорщиками преступлений, отдал письмен-
ное распоряжение о расстреле без суда 25 арестован-
ных по сппску, составленному Меркуловым и Кобуло-
вым. В этот список были включены лица, со стороны
которых заговорщики опасались разоблачении. Ни к то
из них не был осужден, а М. С. Кедров, как указыва-
лось, был оправдан. Однако все 25 арестованных были
расстреляны.
Установлены и другие бесчеловечные преступления
подсудимых, заключающиеся в производстве опытов но
испытанию ядов на осужденных к высшей мере нака-
зания и опытах по применению наркотических вещее in
при допросах.
Кроме утке упомянутых фактов, Берия обвинялся и
в том, что оп с помощью Кобулова и Гоглидзе на про-
тяжении ряда лет вел злобную интриганскую борьбу
против С. Орджоникидзе, видя в нем человека, являю-
щегося препятствием к осуществлению вражеских за-
мыслов.
После смерти С. Орджоникидзе подсудимые про-
должали мстить членам его семьи. Кобуловым и Гог-
лидзе были арестованы, ложно обвинены в контррево-
люционных преступлениях, а затем расстреляны по ре-
шению особой тройки брат С. Орджоникидзе — Папу-
лия Орджоникидзе и его жена Пипа Орджоникидзе.
Болес 12 лет незаконно содержался под стражей в оди-
ночном заключении другой брат — К. К. Орджоникидзе.
В ходе следствия Берпп было предъявлено обвине-
ние в попытке сближения с Гитлером. Берпп показал,
что по заданию Сталипа осенью 1941 года оп действи-
тельно пытался через другие страны прозондировать
почву о том, на каких бы условиях Гитлер мог прекра-
тить войну. В связи с этим в приговоре было записано,
что в 1941 году Берия пытался установить связь с Гит-
лером, предлагал уступить ряд территорий СССР, в
1943 году пытался открыть врагу Главный Кавказский
хребет, чтобы оккупировать Закавказье иностранцами.
Суд обвинил Берию и в моральном разложении, ука-
зав, что Берия сожительствовал с многочисленными
женщинами, в том числе связанными с сотрудниками
иностранных разведок. Берия совершал изнасилования
женщин. Так, 7 мая 1949 года оп, заманив обманпым
путем в свой особняк 16-летнюю школьницу, изпаспло-
413
вал ее, угрожал ей и матери физическим уничтожением,
в случае если они обратятся с жалобой.
В связи со всеми этими и другими тяжкими пре-
ступлениями суд приговорил всех подсудимых к рас-
стрелу, указав, что приговор окончательный и обжало-
ванию пе подлежит.
Вот таким был приговор, который в тот же день был
приведен в исполнение.
Нс скрою, что в процессе знакомства с уголовным
делом и ходом судебного разбирательства меня, как ис-
следователя, пе покидало двойственное чувство. С од-
ной стороны, и Берия, и его сотрудники натворили
столько, что вполне заслужили эту кару.
Вместе с тем создается такое впечатление, что, мо-
жет быть, в духе своего времепи Берия был обвинен и
в ряде таких грехов, в истинность которых в полном
объеме трудно поверить.
В частности, в обвинительном заключении есть та-
кие разделы: «Покровительство агептам иностранных
разведок», «Попытка установить тайную связь с Тито —
Ранковичем», «Капитулянтские предложения Берии об
отказе от социалистического строительства в ГДР и
странах народной демократии» и другие.
Все ли тут доказано? Пет ли тут попытки под воз-
действием духа того времепи создать наиболее закон-
чеппый образ врага, подлеца и проходимца?
Возможно, когда-то па эти вопросы ответит время.
Что же касается Берии и других лиц, проходивших по
процессу, то они, конечно, получили свое по заслугам.
Так закончилась жизнь одного из наиболее одиоз-
ных наркомов (министров) внутренних дел СССР.
С того времени прошло около четырех десятилетий. Но
и сегодня перед памп встает мучительный вопрос: как
же могло произойти, что такой человек длительное вре-
мя возглавлял НКВД (МВД) СССР, занимал многие
другие высокие посты в партии и государстве?
Послушаем, что говорит па этот счет Н. С. Хрущев,
который организовал низвержение Берии со всех его
высоких постов. В своих воспоминаниях оп пишет:
«Одно обстоятельство ясно: пе Берия породил Ста-
лина, а Сталин породил Берию. А до этого Сталии по-
родил Ежова. Его оп звал «Ежевичкой» и «Ежовой ру-
кавицей». А до Ежова был Ягода. И Ягода был порож-
дением Сталина. Они приходили и уходили — один за
другим. Стремление к постоянной смене главных персо-
нажей, созданных им самим, было отличительной чертой
414
Сталина. Оп использовал своих приспешников для того,
чтобы уничтожать честных людей, которые — и это он
зпал очень хорошо — ни в чем не были виновны перед
партией и народом. Сталип спокойно наблюдал, как
террор поглощал и тех, кто его осуществлял. Когда
одна банда убийц слишком сильно запутывалась в се-
тях террора, оп просто заменял ее другой. Так и про-
шло три смены: сначала Ягода, потом Ежов, а затем
Берия. Цепочка разорвалась со смертью Сталипа. Бе-
рия предстал перед судом народа как преступник».
При всей очевидности этой схемы опа все же видит-
ся не совсем полной. Проблема власти и контроля над
ней более сложна и мпогоплапова. Считать столь топ-
кого, пзощреппого политика, как Берия, лишь орудием
в руках даже столь властного человека, как Сталин,
наивно. Как знать, какова была бы судьба самого Ста-
лина, проживи оп какое-то время... Мы еще не распо-
лагаем всей суммой документов, чтобы воссоздать ис-
тинный портрет Лаврентия Берии. Уверен, архивные
полки храпят много неожиданных открытий и ошелом-
ляющих находок.
СОДЕРЖАНИЕ
1. КАРЬЕРА ПАЛАЧА
А. Антонов-Овсеенко. Путь паверх 4
2. ШТРИХИ К ПОРТРЕТУ
А. Максимович. Досье па Берию 140
Н. Кванталиани. Как оп шел к пластп 146
С. Лакоба. Лакоба. Сталип. Берия 150
Д. Волкогонов. Сталинский монстр 158
Л. Меркадер. Убийство Л. Д. Троцкого 170
10. Зоря. Режиссер катыньской трагедии 174
К. Симонов. Страшный человек 184
3. СВИДЕТЕЛЬСТВУЮТ ОЧЕВИДЦЫ
Ф. Я. Березин. История ордера па арест Берии 195
А. М. Ларина. Он изначально был преступником 201
А. А. Громыко. Наш Гиммлер 221
П. Старостин. «Дело» братьев Старостиных 222
В. В. Новиков. «Шефство» Берии ’ 227
Н. С. Хрущев-. Лаврентий 237
А. Аджубей. Хамелеон 253
10 . Кроткое. Я выполнял приказ Берии 254
4. АРЕСТ
В. С.. Хрущев. Акция 262
Г. К. Жуков. Рискованная операция 281
К. С. Москаленко. Как был арестован Берпя 283
А. Скороходов. Как нас «готовили на войну» с Берией 289
5. СУД
М. И. Кучава. Из дневника члепа Специального судебно-
го присутствия 296
Б. С. Попов, В. Т. Оппоков. Бериевщина (По материалам
следствия) 300
В. Ф. Некрасов. Финал (По материалам судебного про-
цесса) 381