Автор: Березанская С.С. Колосов Ю.Г Круц В.А. Отрощенко В.В. Телегuн Д.Я. Череднuченко Н.Н.
Теги: археология
Год: 1985
Текст
АКАДЕМИЯ НАУК
УКРАИНСКОЙ ССР
ИНСТИТУТ
АРХЕОЛОГИИ
АРХЕОЛОГИЯ
УКРАИНСКОЙ ССР
том 1
АРХЕОЛОГИЯ
УКРАИНСКОЙ ССР
В ТРЕХ
ТОМАХ
ГЛАВНАЯ
РЕДАКЦИОННАЯ
КОЛЛЕГИЯ
И. И. Артеменко
(главный редактор),
В. Д. Баран,
В. М. Зубаръ
(ответственный
секретарь),
С. Д. Крыжицкий,
Д. Я. Телегин,
П. П. Толочко,
Е. В. Черненко,
КИЕВ
НАУКОВА
ДУМКА
АРХЕОЛОГИЯ
УКРАИНСКОЙ ССР
том
ПЕРВЫЙ
ПЕРВОБЫТНАЯ
АРХЕОЛОГИЯ
РЕДАКЦИОННАЯ
КОЛЛЕГИЯ
ТОМА
С. С. Березанская,
Ю. Г. Колосов,
В. А. Круц,
В. В. Отрощенко
( ответственный
секретарь),
Д. Я. Телегин
( ответственный
редактор),
Н. Н. Чередниченко
КИЕВ
НАУКОВА
ДУМКА
1985
Монография посвящена становлению
человеческого общества, начальному заселению
территории современной Украины, истории и
развитию культуры населения эпохи палеолита,
неолита — энеолита и бронзы. Дается
характеристика и историческая интерпретация
многих археологических культур. Текст тома
значительно расширен и пополнен новыми
материалами, полученными в результате
последних археологических исследований.
Для археологов, историков, этнографов,
антропологов.
Авторы тома
С. С. Березанская* В. А. Круц, Л. Я. Телегин,
В. Н. Гладилин, А. П. Черныш.
I /3 Н. Даниленко^. Ю. Н. Захару к,
Ю. Г. Колосов. В. И. Неприна. С. Н. Бибиков.
В. Г. Збенович, Т. Г. Мовша, Л. В Субботин,
Н. А. Пелещишин. И. К. Свешников.
М. Ф Потушняк, А. О. Щепинский.
О. Г. Шапошникова, И. И. Артеменко,
Э. А. Балагура, С. Н. Братченко.
Н. Н. Чередниченко, И Н. LLIарафутдинова
\В. А. Ильинская]. В. В. Строщенко, С. И. Круц
Рецензенты
Н. Н. Бондарь, М. И. Гладких. Ю. И. Малее.в,
В. И. Неприна, А. Л. Нечитайло
__*
1 ЧГ’\ 994
Редакция литературы по социальным
проблемам зарубежных стран, археологии
н документалистике
0507000000-408
д------------подписное
М221(04)-85
© Издательство «Наукова думка», 1985
ПРЕДИСЛОВИЕ
Археология — наука, изучающая развитие
человеческого общества в доклассовый и ран-
неклассовый периоды истории — от эпохи
палеолита до позднего средневековья — на
основе вещественных и письменных источни-
ков. В связи с тем, что письменность появи-
лась на Земле немногим более 5 тыс. лет на-
зад, а человечество существует свыше 2 млн.
лет, дописьменный период истории челове-
чества может быть изучен только на основе ар-
хеологически-вещественных источников. Ар-
хеологические материалы сохраняются в виде
остатков поселений и жилищ, погребений,
мастерских, разнообразных орудий труда,
оружия, украшений, предметов домашнего
обихода, произведений искусства, архитек-
турных сооружений и т. д. Изучение этих ос-
татков позволяет воссоздать картину жизни
людей в прошлом, исторические события до-
письмепного периода. С появлением пись-
менности археологические источники значи-
тельно дополняют письменные, позволяют
полнее осветить исторические процессы, про-
исходившие в древности. Таким образом, ар-
хеология является самостоятельной истори-
ческой наукой. Она располагает своими ис-
точниками и методами их исследования, но
задачи у нее те же, что и у истории — науч-
ное познание исторического развития чело-
веческого общества, как единого, закономер-
ного процесса.
Территория Украинской ССР богата архео-
логическими памятниками и в археологичес-
ком отношении является одним из наиболее
изученных районов Советского Союза.
До Великой Октябрьской социалистической
революции на Украине не было археологи-
ческого научного центра. Исследование ар-
хеологических памятников осуществляли об-
щества (Одесское общество истории и древ-
ностей, Научное общество им. Т. Г. Шевчен-
ко во Львове), гуманитарные факультеты
университетов (Киевского, Харьковского,
Одесского), историко-археологические музеи
(Николаева, Одессы, Керчи, Херсона, Екате-
ринослава, Киева, Львова), губернские ар-
хивные комиссии (Екатеринославская, Тав-
рическая, Черниговская и др.). Археологичес-
кие исследования на территории Украины
в дореволюционный период проводили также
Русское археологическое общество в Петер-
бурге, Археологическая комиссия, Москов-
ское археологическое общество.
Специальные археологические исследования
на территории Украины начались во второй
половине XVIII в. с раскопок в 1763 г. извест-
ного Мельгуновского (Литого) скифского
кургана в верховьях р. Ингулец (Кирово-
градская область). В конце XVIII — начале
XX в. были открыты и частично исследова-
ны многие археологические памятники раз-
ных эпох, накоплены ценные для науки ар-
хеологические материалы. В это время нача-
лось исследование памятников эпохи палео-
лита (Ф. И. Каминский, В. В. Хвойко, К. С.
Мережковский, Ф. К. Волков и др.), триполь-
ской культуры (В. В. Хвойко, С. С. Гамченко,
Е. Р. IIIfepH и др.), курганов эпохи энеолита
и бронзы (В. А. Городцов, И. Е. Забелин,
Д. Я. Самоквасов, Д. И. Яворницкий, М. Е.
Бранденбург, А. А. Бобринский и Др.). В ре-
зультате раскопок на Левобережье Украины
В. А. Городцов выделил археологические
культуры (ямную, катакомбную и срубную)
и разработал первую периодизацию эпохи
энеолита и бронзы.
Широкий размах приобрели раскопки ан-
тичных городов Северного Причерноморья —
городов Боспорского царства, Херсонеса,
Ольвии, Тиры и поселения на острове Бере-
зань (К. К. Косцюшко-Валюжинич, А. С. Ува-
ров, Р. X. Лепнер, Б. В. Фармаковский, Е. Р.
Штерн, И. Е. Забелин и др.). Исследовались
городища раннего железного века (В. А. Го-
родцов, А. А. Спицын, В. В. Хвойко и др.),
скифские, так называемые царские, курга-
ны — Чертомлык, Солоха и др. (И. Е. Забе-
лин. М. И. Веселовский), славянские и древ-
нерусские памятники (В. В. Хвойко, Д. Я.
Самоквасов. М. Ф. Беляшевский и др.). В до-
революционной археологии России исследо-
вания на территории Украины занимали зна-
чительное место. Здесь было проведено 6 из
15 Всероссийских археологических съездов.
Результаты археологических исследований
на Украине публиковались в «Археологичес-
кой летоппсп Южной России», «Записках
Одесского общества истории и древностей»,
«Известиях Таврической ученой архивной
комиссии», в Трудах археологических съез-
дов и других изданиях. Однако значитель-
ное количество накопленных археологичес-
ких коллекций не было опубликовано.
В дореволюционной России, в том числе и
на Украине, археология была дворянско-
буржуазной наукой, преследовала классовые
интересы. Археологические исследования
проводились узким кругом любителей древ-
ностей. Для дореволюционной археологии бы-
ли характерны идеалистическая направлен-
ность, классовая ограниченность, вещеведе-
нпе и описательность.
Вместе с тем для этого времени следует
отметить ряд положительных моментов в раз-
витии археологии — стремление отдельных
учепых к изучению культурных комплексов
и применению метода сравнительного анали-
за, использованию археологических материа-
лов для исторических выводов. Представите-
лями этого направления были В. А. Городцов,
II. Е. Забелин и др. И. Е. Забелин впервые
разработал научную методику раскопок юж-
норусских курганов, выдвинул идею изуче-
ния бытовой истории по археологическим
данным.
i По настоящему археология как наука нача-
ла развиваться в нашей стране только пос-
ле Велпкой Октябрьской социалистической
революции. В. И. Лепин, придавая большое
значение охране памятников истории и куль-
туры, изучению древней истории, подписал в
1919 г. декрет о создании первого советско-
го научно-исследовательского археологичес-
кого учреждения — Российской (позже Госу-
дарственной) академии истории материаль-
ной культуры, реорганизованной в 1937 г. в
Институт истории материальной культуры
АН СССР, а в 1960 г. — в Институт археоло-
гии АН СССР. Ленинский декрет знаменовал
собой начало нового этапа в развитии архео-
логии. Она стала служить народу, делу
АРХЕОЛОГИЯ юм 1 6
УКРАИНСКОЙ
ССР
строительства новой, советской науки и куль-
туры.
Археологическая наука в Украинской ССР
развивалась как составная часть советской
археологической науки. В 1919 г. при Акаде-
мии наук УССР была создана комиссия по
составлению археологической карты Украи-
ны, которая в 1921 г. была преобразована в
Археологическую комиссию, в 1923 г. — в
Археологический комитет, а в 1924 г. — во
Всеукраинский археологический комитет
(ВУАК). Последний осуществил обследова-
ние и раскопки археологических памятников
разных эпох, особенно на новостройках Ук-
раины — в зонах сооружения Днепровской
ГЭС им. В. И. Ленина, гидроэлектростанции
на Южном Буге, «Азовстали» и др. Одно-
временно археологические исследования с
1921 г. осуществляли кабинет антропологии и
этнологии АН УССР, который изучал памят-
ники эпохи палеолита, а также многие музеи.
Становление советской археологии прохо-
дило в непримиримой идеологической борь-
бе с реакционными буржуазными и буржуаз-
но-националистическими теориями. Преодо-
левая ошибки и недостатки, советские уче-
ные создавали марксистскую археологию, вы-
рабатывали новые методы исследования, раз-
рабатывали методологические основы науки.
Вооруженные марксистско-ленинской мате-
риалистической методологией, советские ар-
хеологи рассматривают историю как процесс
закономерной, совершающейся с объективной
неизбежностью смены общественных форма-
ций, в основе которой лежит развитие произ-
водительных сил.
Крупным достижением молодой советской
археологии было стремление к историческим
обобщениям и выводам, постепенный отказ
от вещеведения.
Для советских археологов мир древних ве-
щей стал объектом изучения хозяйства, бы-
та, культуры, истории древних племен и на-
родов.
В 1934 г. был создан Институт истории ма-
териальной культуры (ИИМК) АН УССР, ко-
торый в 1938 г. был реорганизован в Инсти-
тут археологии АН УССР с четко определен-
ным профилем археологического научно-ис-
следовательского учреждения. В тесном сод-
ружестве с археологическими учреждениями
7 ПРЕДИСЛОВИЕ
Москвы и Ленинграда археологи Украины
развернули широкие экспедиционные иссле-
дования, подготовку к изданию археологи-
ческих материалов и обобщающих работ. $
Вероломное нападение фашистских зах-
ватчиков на Советский Союз в 1941 г. времен-
но приостановило развитие археологической
науки на Украине. Оккупанты разрушили
многие музеи, разграбили или уничтожили
ценные археологические коллекции. На фрон-
тах Великой Отечественной войны погибли
многие археологи.
В послевоенные годы археологическая нау-
ка в Украинской ССР достигла значительных
успехов. Выросли кадры археологов. Выпол-
нен большой объем экспедиционных и теоре-
тических исследований.
Головным научно-исследовательским ар-
хеологическим учреждением в республике яв-
ляется Институт археологии АН УССР, ко-
торый осуществляет и координирует архео-
логические исследования, подготовку кадров
археологов высокой квалификации. Археоло-
гические исследования в республике осу-
ществляют также Отдел археологии Западно-
го региона УССР Института общественных
наук АН УССР (во Львове), Археологичес-
кий музей АН УССР и Одесский археологи-
ческий музей АН УССР, университеты (Ки-
евский, Харьковский, Днепропетровский, До-
нецкий, Ужгородский и др.), пединституты
(Киевский, Черниговский, Винницкий, Каме-
нец-Подольский, Кировоградский и др.), ис-
торические и краеведческие музеи Киева,
Днепропетровска, Запорожья, Николаева и
др. В содружестве с археологами Украины в
археологических исследованиях на террито-
рии республики участвуют также ученые-ар-
хеологи Института археологии АН СССР, Го-
сударственного Эрмитажа, Государственного
исторического музея и других учреждений.
Полевые и теоретические археологические
исследования в УССР проводятся в тесном
контакте с Институтом археологии АН СССР,
а также с археологами Молдавской и Бело-
русской ССР.
Археологи Украины изучают проблемы
древней и средневековой истории и культу-
ры населения современной территории Укра-
инской ССР. Среди них теоретические и мето-
дологические проблемы археологической нау-
ки, проблемы первичного заселения челове-
ком Восточной Европы, периодизации исто-
рии древних обществ, абсолютной и относи-
тельной хронологии археологических куль-
тур, возникновения и развития производя-
щих форм хозяйства, этнического' развития
населения эпохи неолита, энеолита и брон-
зы, социально-экономического и культурного
развития скифов и сарматов, истории и куль-
туры античных городов Северного Причерно-
морья, этногенеза и ранней истории восточ-
ных славян, истории и культуры Киевской
Руси и ее столицы — Киева.
В результате многолетних археологических
исследований на территории республики по-
лучены ценные данные для выделения и ха-
рактеристики археологических культур раз-
ных эпох, освещения истории древнего на-
селения современной территории Украины.
До Великой Октябрьской социалистической
революции на Украине было известно всего
лишь десять палеолитических памятников. За
советский период их исследовано более 1000.
Систематическое изучение большого коли-
чества палеолитических поселений позволило
приблизиться к решению вопроса о времени
и путях заселения человеком современной
территории Украины, выявить планировку
жилищ и поселений, получить необходимые
данные для характеристики хозяйства, быта,
культуры древнего человека, социального
устройства палеолитического общества. на
разных этапах его развития, всесторонне ос-
ветить конкретную историю населения палео-
литической эпохи.
Значительные результаты достигнуты ар-
хеологами Украины и в исследовании мезо-
лита — важной в истории человечества эпо-
хи, связанной с начальными ступенями про-
изводящего хозяйства. Проведена большая
работа по выделению мезолитических куль-
тур, установлению их абсолютного возраста и
периодизации, изучению хозяйства и быта
мезолитического населения.
Неолитическая эпоха на Украине система-
тически начала изучаться только в советское
время. В результате исследования большого
количества неолитических поселений и мо-
гильников были выделены отдельные архео-
логические культуры (днепро-донецкая, бу-
го-днестровская, сурская, ямочно-гребенча-
тая керамика и др.), появилась возможность
проследить процесс перехода неолитическо-
го населения от простого присвоения готовых
продуктов природы (охоты, собирательства)
к производящим формам хозяйства — к ско-
товодству и земледелию. В области экономи-
ки первобытного общества это была револю-
ция, начавшаяся еще в мезолите и продол-
жавшаяся на протяжении нескольких тыся-
челетий.
К значительным достижениям советской
археологической науки на Украине относятся
успехи в исследовании эпохи энеолита. В до-
революционный период на Украине были из-
вестны памятники лишь двух культур —
трипольской и ямной. За советский период,
наряду с широкими исследованиями памятни-
ков вышеупомянутых культур, были выде-
лены и изучены памятники типа нижнего
слоя Михайловки, культуры Гумельница,
культур позднеленточной расписной керами-
ки, воронковидных кубков, шаровидных ам-
фор-
Центральное место среди энеолитических
культур Украины принадлежит древнеземле-
дельческой трипольской культуре. В совет-
ский период стали известны сотни новых
трипольских поселений, на многих из них
осуществлены раскопки на широких площа-
дях, а некоторые раскопаны почти пол-
ностью. Изучение трипольских поселений
позволило осветить многие стороны истории
трипольских племен — установлены грани-
цы их расселения на разных этапах разви-
тия; создана периодизация трипольских па-
мятников; изучены топография, размеры и
планировка поселений, конструкция и внут-
реннее устройство жилищ, хозяйство и идео-
логия трипольского общества и многие дру-
гие вопросы.
В последние годы благодаря применению
аэрофотосьемки впервые на территории Ук-
раины обнаружены огромные трипольские
поселения первой половины III тыс. до н. э.,
занимавшие площадь в 250—400 га. На одном
из таких поселений (площадь около 300 га)
у с. Майданецкое Тальиовского района Чер-
касской области археологическими раскопка-
ми и геомагнитной разведкой обнаружено
около 1500 глинобитных домов. По предвари-
тельным подсчетам, на поселении могло жить
15—20 тыс. человек. Это был крупный центр
трипольского общества. Большие триполь-
ские поселения являются новым источни-
ком для изучения истории трипольских пле-
мен, реконструкции социально-экономичес-
кой структуры трипольского общества.
Значительное внимание уделялось изуче-
нию культур эпохи бронзы лесостепной зо-
АРХЕОАОГИЯ том 1 8
УКРАИНСКОЙ
ССР
ны УССР, имеющих большое значение для
проблемы этногенеза восточных славян. Оп-
ределены границы распространения культур,
разработаны хронология и периодизация, да-
на характеристика основных форм хозяйства
и идеологии племен носителей этих куль-
тур.
Одной из важнейших задач археологов Ук-
раины являются охранные археологические
исследования в зонах новостроек республи-
ки — в районах сооружения электростанций,
каналов, водохранилищ, оросительных сис-
тем, где расположено много археологических
памятников, которые в процессе строительст-
ва могут быть разрушены или затоплены.
Эти исследования проводятся в соответствии
с Законом Украинской ССР «Об охране и ис-
пользовании памятников истории и культу-
ры». Объем охранных археологических
исследований в зонах новостроек особенно
возрос в последние годы. В результате этих
исследований археологическая наука получи-
ла такие источники, которыми она никогда
раньше не располагала. Прежде всего полу-
чен массовый археологический материал, без
которого невозможны серьезные обобщения
по археологии и древней истории Украинской
ССР. Большие успехи достигнуты в изуче-
нии памятников энеолита, эпохи бронзы, ран-
него железного века и средневековья. Полу-
ченные археологические данные позволяют
проследить исторический процесс, происхо-
дивший в степной зоне УССР от эпохи энео-
лита до позднего средневековья включитель-
но, изучить историю и культуру племен раз-
личных эпох.
Благодаря систематическому изучению
памятников предскифского периода, археоло-
гическая наука приблизилась к решению
киммерийской проблемы. Археологические
источники позволяют предполагать, что ким-
мерийцы были носителями срубной культуры
эпохи бронзы, т. е. исконными обитателями
современной территории юга европейской
части СССР, и их история может быть прос-
лежена до середины II тыс. до н. э. Поэтому
в археологии доскифского периода юга евро-
пейской части СССР киммерийская проблема
стала одной из важнейших проблем отечест-
венной археологии.
В VII в. до н. э. на территории обитания
9 ПРЕДИСЛОВИЕ
киммерийцев расселились скифы. В дорево-
люционный период, увлеченные блеском дра-
гоценных находок, обнаруженных в курганах
с погребениями скифской знати (особенно в
курганах Чертомлык, Солоха, Куль-Оба и
др.), ученые мало внимания уделяли истории
скифов.
В советском скифоведении, наряду с широ-
кими раскопками скифских памятников (го-
родищ, поселений, курганов), особое внима-
ние уделялось изучению сложных проблем
истории, этногеографии, хозяйства, быта и
культуры скифов, связей их с античными горо-
дами-государствами Северного Причерно-
морья. В последние годы применение совре-
менной техники при археологических раскоп-
ках позволило исследовать большие скифские
курганы IV в. до н. э.: Мелитопольский кур-
ган, раскопки А. И. Тереножкина, 1954 г.;
Тайманова Могила, раскопки В. И. Бидзили,
1969—1970 гг.; Толстая Могила, раскопки
Б. Н. Мозолевского, 1971 г. В этих курганах
обнаружены богатые погребения скифской
знати, в них найдены уникальные предметы
скифоантичного ювелирного искусства, полу-
чившие мировую известность и вошедшие в
сокровищницу отечественной и мировой
культуры. Получены важные данные, кото-
рые характеризуют разные по своему соци-
альному положению группы скифского об-
щества, отражают его социальную дифферен-
циацию, позволяют ставить вопрос о соци-
альном строе скифов, конкретных формах
классовых отношений и ранней государствен-
ности у кочевых народов. Значительные ре-
зультаты достигнуты также в изучении ло-
кальных подразделений скифской культуры,
вопросов их генезиса и этнического состава
населения.
В дореволюционный период и в первые го-
ды существования Советской власти на Ук-
раине исследование сарматских памятников
носило эпизодический характер. Значитель-
ные сдвиги произошли в 50-х годах. Впервые
на Украине были открыты и исследованы
большие курганные могильники сарматов
(Новофилипповка, Аккерман, Усть-Каменка),
а также богатые сарматские погребения с
уникальными золотыми ювелирными предме-
тами, украшенными драгоценными камнями
(в Крыму, раскопки А. А. Щепинского в
1974 г. и у с. Ковалевка Николаевской облас-
ти, раскопки Г. Т. Ковпаненко в 1974 г.). По-
лученные материалы позволили углубить
разработку вопросов археологии и истории
сарматов на современной территории Ук-
раины.
Античные города Северного Причерноморья
начали исследоваться еще в дореволюцион-
ный период. Но в то время велись раскопки
только крупных центров — Пантикапея,
Ольвии, Херсонеса. В советское время масш-
табы исследований значительно расшири-
лись. Кроме больших античных городов ис-
следовались малые города, поселки и хора
крупных городов. Все это позволило ставить
и решать важнейшие проблемы хозяйствен-
ной жизни, торговли и внутренней структу-
ры причерноморских государств. Большое
внимание уделялось изучению их культуры и
искусства, а также влиянию греческой коло-
низации на варварскую периферию и «вар-
варизацию» античных государств Северного
Причерноморья. Решение вопросов, связан-
ных с этими процессами, является важным
вкладом в конкретизацию сложной методоло-
гической проблемы взаимодействия обществ,
принадлежащих к различным общественно-
экономическим формациям.
В области славянской археологии большое
внимание уделялось изучению истории и
культуры восточных славян, проблеме нача-
ла славянского этногенеза. В широких масш-
табах исследовались памятники конца I тыс.
до н. э. — I тыс. н. э. Самым большим дости-
жением археологической науки было откры-
тие и тщательное изучение славянских памят-
ников середины I тыс. н. э. — той базы, на
которой сложилась культура Киевской Ру-
си. Эти исследования привели к очень важ-
ным выводам о единстве материальной куль-
туры славян раннего средневековья на тер-
ритории их расселения.
Исследовались история и культура Древне-
русского государства — колыбели трех брат-
ских восточнославянских народов: русского,
украинского и белорусского. Проводились
систематические исследования многих древ-
нерусских городов (Киева, Чернигова, Пере-
яслава, Вышгорода, Изяславля, Галича, Лю-
беча и др.), городищ, селищ и могильников.
Получены ценные данные для решения воп-
росов возникновения и развития древнерус-
ских городов и их социально-экономической
структуры, изучения феодальных владений и
сельских поселений. Много сделано в изуче-
нии экономических предпосылок возникнове-
ния Киевской Руси, вопросов формирования
древнерусской народности, экономики, соци-
ального состава и культуры древнерусского
общества.
Археологические исследования в Киеве
обогатили науку новыми открытиями. Эти ис-
следования были подчинены решению важ-
ных проблем древней истории Киева, в част-
ности проблемы происхождения, места и ро-
ли его в сложении и истории Киевской Ру-
си. В различных районах Киева изучались ос-
татки дворцовых сооружений, княжеские
дворцы и жилища простого люда, архитекту-
ра, ремесленные мастерские, фортификаци-
онные сооружения и др. В последние годы
впервые за всю историю изучения Киева па
Подоле были исследованы древние кварта-
лы срубных жилых и хозяйственных пост-
роек X—XII вв., в значительной мере изме-
нившие существовавшее представление об
архитектурном облике древнерусской столи-
цы. Новые паходки убедительно доказали,
что в древности массовая застройка Киева
была аналогична застройке городов северных
районов Киевской Руси. Они свидетельству-
ют о едином архитектурном стиле и об об-
щности исторического и культурного разви-
тия всех районов Древней Руси.
Значительно возрос интерес к наиболее
важным вопросам методологии и методики
археологических исследований. Археологи
работают над решением таких узловых проб-
лем, как роль географической среды в исто-
рии человечества, пути формирования исто-
рических общностей, археологические приз-
наки появления ремесла, классового обще-
ства и др. Широко обсуждаются такие проб-
лемы, как предмет археологии, археологичес-
кая культура, историзм археологической нау-
ки и др. Поиски решения сложных теорети-
ческих проблем свидетельствуют о творчес-
ком характере советской археологической
науки.
Накопление огромного археологического
материала особенно остро поставило перед
археологами вопрос об оптимальных мето-
дах извлечения из него объективной истори-
ческой информации.
В практику археологических исследований
АРХЕОЛОГИЯ том 1 10
УКРАИНСКОЙ
ССР
широко внедряется комплексное изучение
памятников с применением методов естест-
венных и технических наук — геологии, ма-
тематики, физики, химии, позволяющих ре-
шать ряд вопросов древней истории, особен-
но связанных с историей хозяйства, древ-
них производств, датировки археологических
памятников и др. Проводятся исследования
по древней истории черной металлургии, па-
леоботанике, палеозоологии, антропологии,
дендрохронологии и др. Разрабатывается сис-
тема обработки массовых археологических
материалов на ЭВМ.
В 1971—1975 гг. была издана на украин-
ском языке первая в советской историогра-
фии коллективная монография «Археолопя
УкраТнськоТ РСР» в трех томах, получившая
высокую оценку специалистов и обществен-
ности. В 1977 г. монография была удостоена
Государственной премии Украинской ССР в
области науки и техники. Текст монографии
был подготовлен к печати в 1968—1969 гг. За
прошедшие 15 лет, в результате возросшего
объема экспедиционных археологических ис-
следований, особенно в зонах новостроек рес-
публики, значительно увеличился фонд ар-
хеологических источников по всем периодам
археологии и древней истории УССР. Появи-
лась возможность по-новому осветить многие
проблемы археологической науки.
В настоящем издании «Археологии Укра-
инской ССР» в трех томах на русском языке
па должном научно-методическом уровне, с
учетом результатов новейших археологичес-
ких исследований и с использованием ме-
тодов естественных и технических наук, осве-
щается развитие материальной культуры и
история населения современной территории
Украины от эпохи палеолита до позднего
средневековья. В работе учтены замечания и
пожелания, высказанные в адрес издания
«Археологии Украинской ССР» на украин-
ском языке.
В книге обобщен огромный археологичес-
кий материал, накопленный за весь период
археологических исследований на территории
Украины.
Часть первая
ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
I РАННИЙ ПАЛЕОЛИТ
Ранний (древний, нижний) палео-
лит — начальный и наиболее продол-
жительный период человеческой исто-
рии. По последним данным он дати-
руется примерно от 3 млн. до 35—33
тыс. лет тому назад.
К раннему палеолиту восходят исто-
ки важнейших культурно-историче-
ских явлений. В этом периоде начался
и завершился процесс выделения че-
ловека из животного мира, были из-
готовлены первые орудия труда из
камня, дерева и кости, возникли про-
стейшие трудовые навыки. На протя-
жении раннего палеолита человек
освоил огонь, изготовил первую одеж-
ду, соорудил первые искусственные
жилища. К этому времени относится
сложение основ начальной обществен-
ной организации людей — первобытно-
общинного строя и зарождение идео-
логических представлений. В раннем
палеолите произошло первичное рас-
селение человечества: появившись в
Африке, человек затем шаг за шагом
освоил значительную часть Старого
Света.
Становление и развитие древнейше-
го человеческого общества происходи-
ло в изменчивой природно-климати-
ческой обстановке последнего, так
называемого четвертичного, или антро-
погенового, периода в истории Земли.
В это время продолжалось начавшееся
еще в третичном периоде изменение
климата в сторону иссушения и похо-
лодания. Прогрессирующее похолода-
ние сопровождалось периодическим
образованием в северных широтах гор-
ных и покровных ледников. Между
оледенениями (гляциалами) отмеча-
ются периоды потеплений — межлед-
никовья, или интергляциалы. Кратко-
временные потепления — интерстадиа-
лы — прослеживаются также в перио-
ды оледенений между отдельными их
стадиями.
Многократные ритмические измене-
ния природной обстановки в конце тре-
тичного и в четвертичном периоде
сыграли заметную роль в зарождении
общества и последующем поступатель-
ном развитии первобытного производ-
ства [Величко, Гвоздовер, 1969; Глади-
лин, 1971, 1974; Долуханов, 1979].
В соответствии с изменениями в ха-
рактере орудий труда и физическом
типе человека ранний палеолит под-
разделяется на эпохи: олдувайскую
(« 3 млн.— ~ 1,5 млн. лет назад),
ашельскую ( — 1,5 млн.— —150 тыс.
лет) и мустьерскую (—150 тыс.—
~ 35—33 тыс. лет)*. Отрезок времени,
выделявшийся ранее под названием
шелльской, или абвильской, эпохи,
сейчас большинство исследователей
включают в ашельскую эпоху в каче-
стве ее начального этапа. Нередко, в
особенности в зарубежной археологи-
ческой науке, мустьерскую эпоху про-
должают выделять в самостоятельный
период между ранним и поздним
(верхним) палеолитом — средний па-
леолит.
В обширной ойкумене древнейших
людей территория современной Укра-
ины предстает как один из крупней-
ших очагов раннепалеолитической
культуры, занимающий одно из пер-
вых мест в Европе по количеству и
разнообразию памятников.
Первые сведения о пребывании ран-
непалеолитического человека на Укра-
ине относятся к последней четверти
XIX в. В 1880 г. К. С. Мережковский
собрал архаические кремневые изде-
13 Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
лия в Крыму — вблизи Кабазинских
пещер и в гроте на р. Бештерек, полу-
чившем позднее название Волчий Грот
[Мережковский, 1881]. В сообщении об
этих находках исследователь отнес
остатки в Бештерекском (Волчьем)
Гроте к мустьерской эпохе [Merejkow-
sky, 1884]. Эта датировка была под-
тверждена авторитетным французским
ученым Г. Мортилье [Mortillet, 1900].
Однако на родине К. С. /Мережков-
ского, в тогдашней царской России,
его сообщение не вызвало интереса, а
спустя некоторое время достоверность
его вообще была подвергнута сомне-
нию. ‘ Понадобилось почти полвека,
прежде чем были сделаны новые от-
крытия, заставившие поверить в ре-
альность пребывания древнейших лю-
дей в Крыму.
С первой половины 20-х годов от-
крытия памятников раннего палеолита
на территории УССР следуют одно за
другим. Большой вклад в изучение да-
лекого прошлого Украины внес
Г. А. Бонч-Осмоловский, с именем ко-
торого связано обнаружение и иссле-
дование ряда важнейших мустьерских
памятников в Крыму. В ходе этих ра-
бот Г. А. Бонч-Осмоловским была
выработана методика раскопок пещер-
ных местонахождений. Много нового
внес исследователь также в методику
обработки археологических материа-
лов. Его по праву можно считать ро-
доначальником типолого-статистиче-
ского метода изучения палеолитиче-
ских коллекций. Посвященные палео-
литической проблематике научные
труды Г. А. Бонч-Осмоловского вошли
в золотой фонд советской и мировой
археологической науки и по сей день
во многом остаются образцовыми.
Ряд мустьерских памятников на Ук-
раине был открыт и изучен в довоен-
ные годы О. Н. Бадером [1940, 1979],
С. Н. Бибиковым, В. И. Громовым,
П. П. Ефименко [1935], Н. Л. Эрнстом
[1934], С. И. Забниным [1928], С. Н.
Замятниным [1953], Д. А. Крайновым
[1960, 1979]. В это время впервые были
обнаружены здесь и следы ашельской
эпохи [Замятнин, 1951].
Широко развернувшиеся в послево
енное время археологические исследо
вания в СССР вписали в историю изу
чения раннего палеолита Украины но
вые памятники и новые имена. Поиски
и изучение палеолита были возобнов-
лены в Крыму [Формозов, 1958, 1959.
П. П Ефименко
1959а; Петрунь, Б1локрис, 1962; Пет-
рунь, 1972; Колосов, 1969, 1971, 1971а,
1978, 1979, 1979а; Шепинский, 1979,
1979а; Бадер, 19791 и в Поднепровье
[Даниленко, 1949, 1950; Бодянский,
1952, 1960, 1971, Мизин, 1956; Смир-
нов, 1967; Писларий, 1972]. Благодаря
работам П. И. Борисковского [1953],
А. П. Черныша [1961, 1965, 1977] и
Н. К. Анисюткина [1969, 1970, 1977,
1978], продолживших изыскания пред-
шественников (Н. Морошана, И. Боте-
за, М. Я. Рудинского), получен ценный
материал по раннему палеолиту Дне-
стра. Новый крупный очаг ашельских^
и мустьерских индустрий выявлен в
Закарпатье [Сова, 1964; Петрунь, 1972;
Anisutkin, Banecz, 1971; Гладилин,
15 Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
1975, 1978, 1982; Gladilin, 1976; Солда-
тенко, 1978, 1979, 1982]. Раннепалеоли-
тические памятники обнаружены в Се-
веро-Западном Причерноморье [Крас-
ковский, 1978], Украинском Полесье
[Месяц, 1962, 1962а; Смирнов, 1979], в
Донбассе и Приазовье [Борисковский,
1953; Гладилин, 1966, 1967, 1969, 1971,
1974, 1976; Цвейбель, 1970, 1971,
1971а, 19716, 1972].
В результате плодотворных полевых
изысканий на территории УССР из-
вестно сейчас уже несколько сот пунк-
тов с раннепалеолитическими остат-
ками.
В ходе экспедиционных исследова-
ний украинского палеолита были сде-
ланы открытия общесоюзного и миро-
вого значения. На Украине впервые в
СССР были осуществлены раскопки
пещерных мустьерских памятников и
собраны массовые коллекции камен-
ных изделий этого времени [Бонч-Ос-
моловский, 1940], впервые в мировой
практике открыты мустьерские искус-
ственные жилища [Черныш, 1965], по-
лучены уникальные культурно-страти-
графические разрезы ашельской и
мустьерской эпох [Гладилин, 1978; Ко-
лосов, 1979].
Карта 1.
Памятники раннего
палеолита Украины.
I — аш.ель;
II — мустье.
1 — Поболотье, Язви,
Гороховский Лог;
2 — Чу латов;
3 — Араповичи;
4 — Рихта;
5 , 6 — Житомир;
7 — Замковая Гора,
Горяное, Радванская
Г ора;
8, 9 — Рокосово;
10 — Королево;
11 — Черна;
12 — Букивна;
13 — Касперов цы;
14 — Бильче-Злоте:
15 — Кетросы;
16 — Станка, Хотин;
17 — Сокол,
Лука-Врублевецкая;
18 —Бабин I, III, VII;
19 , 20 — Молодово I, V,
Кормань IV, Оже вое;
21 — Соботовка;
22 — Наславча;
23 — Романково;
24 — Кодак;
25 , 26 — Войсковое,
Скубовая Балка;
27 — Круглик;
28 — Орел;
29 — Васильевка I;
30 — Изюм;
31 — 3°ановка, Меловое;
32 — Червоный Яр;
33 — Деркул;
34 — Антоновка, I, II;
35 — А лександровка;
36 — Донецк;
37—39 — Новоклиновка,
Белояровка, Успенка;
40 — Амвросиевка;
41 — Самсоново,
Холодное, Седова,
Греково, Еланчик;
42 — Белгород-
Днестровский;
43 — Ильинка;
44 , 45 — Бахчисарай;
Староселъе;
46, 47 — Кабази,
Шайтан-Коба;
48 — Пролом;
49 — Чукурча;
50 — Холодная Балка;
51 — Волчий Грот;
52—54 — Киик-Коба;
Кош-Коба;
55 — Аджи-Коба;
56—57 — Заскалъная V,
VI, Ак-Кая, Сары-Кая;
58 — Шапы.
Значительньге успехи достигнуты
также в обобщении раннепалеолитиче-
ских материалов Украины [Ефименко,
1953; Борисковский, 1953, 1979; Бере-
говая, 1960, 1972; Борисковский, Прас-
лов, 1964; Черныш, 1965, 1973; Глади-
лин, 1971, 1976; Смирнов, 1973; Крас-
ковский, 1978] и в разработке
связанных с ними актуальных методи-
ческих и теоретических проблем: клас-
сификации каменных изделий [Глади-
лин, 1976], локальных различий в
культуре населения Восточной Европы
в мустьерскую эпоху [Формозов, 1959а,
1964; Гладилин, 1976, 1978; Колосов,
1978; Анисюткин, 1978], первоначаль-
ного заселения человеком этой терри-
тории [Бибиков, 1959, 1961, 1961а;
Праслов, 1968; Гладилин, 1976; Коло-
сов, 1972], палеоэкономики и палеоде-
мографии древних людей [Бибиков,
1971], социального устройства мустьер-
ских коллективов [Черныш, 1964; Би-
биков, 1974].
Новые перспективы открывает перед
палеолитоведением Украины совер-
шенствование традиционных археоло-
гических методов исследования и сое-
динение их с методами естественных
наук.
Ашельская эпоха
Наиболее ранними в Европе являются
памятники конца олдувайской эпохи,
обнаруженные на средиземноморском
юге Франции. Столь древние находки
на Украине неизвестны. Между тем
природная обстановка этого времени в
южных районах республики была
вполне благоприятной для жизни древ-
нейших людей. Возможно, что обна-
ружение здесь в будущем остатков их
поселений — лишь вопрос времени и
интенсивности поисков.
Наиболее древние из известных сей-
час на Украине памятников относятся
к следующей за олдувайской — ашель-
ской эпохе. Расселение ашельских кол-
лективов в Европе совпадает с обра-
зованием гюнцского, миндельского и
рисского ледников и периодами потеп-
лений между ними — гюнц-минделб-
скимх и миндель-рисским межледни-
ковьями.
Переход от олдувайской к ашель-
ской эпохе отмечен появлением чело-
веческих существ, стоявших в своем
развитии на ступеньку выше гоминид
начального этапа становления обще-
ства. В науке они объединены под об-
щим названием архантропы. Костные
остатки их обнаружены в Африке (аф-
рикантроп, телантроп, атлантроп),
Юго-Восточной Азии (питекантроп,
синантроп), в Западной и Централь-
ной Европе (гейдельбержец, люди из
пещеры Араго и Вертешселлеша).
Параллельно с развитием физиче-
ского типа человека совершенствова-
лись его орудия труда. Большие успе-
хи, достигнутые ашельским человеком
в совершенствовании орудий труда, в
хозяйстве и быту, позволили ему не
только выжить в изменявшейся при-
родной обстановке, но и освоить новые
районы обитания. Ашельские памятни-
ки более многочйсленны по сравнению
с олдувайскими и обнаружены на зна-
чительно большей территории — в
Африке, южной половине Европы и
Азии.
Первым и долгое время единствен-
ным свидетельством пребывания
ашельских людей на Украине было
ручное рубило, найденное в 1935 г.
донецким краеведом В. М. Евсеевым в
балке на берегу р. Крынка у г. Амвро-
сиевна [Замятнин, 1951].
Спустя 11 лет после амвросиевской
находки в Поднестровье П. И. Борис-
ковский собрал кремневые изделия,
отнесенные им к шелльской и ашель-
ской эпохам по принятой тогда перио-
дизации [Борисковский, 1953]. Находки
сделаны на бечевнике у левого берега
Днестра близ с. Лука-Врублевецкая
Хмельницкой области. Искусственно
расколотые и обработанные кремни
были рассеяны в массе естественных
обломков, с которыми они смешались
в результате переотложения с разру-
шенных рекой береговых участков.
Собранная П. И. Борисковским кол-
лекция вместе с последующими сбора-
ми А. П. Черныша [1965] насчитывает
около 80 изделий, распадающихся по
своим технико-типологическим показа-
телям и степени сохранности поверх-
ности на три хронологические группы.
АРХЕОЛОГИЯ том 7 16
УКРАИНСКОЙ
ССР
Древнейшую и численно самую боль-
шую группу составляют изделия арха-
ического облика с окатанной поверх-
ностью и характерной для аллювиаль-
ных комплексов естественной заби-
Рис. I, 1 ~ Амвросиевка;
2 — Изюм;
Ашельские ручные *°%Л^ый
рубила горизонт.
тостью краев. Поделки изготовлены из
темного матового непрозрачного крем-
ня. Среди них — рубилообразные изде-
лия, примитивные многогранные и
протопризматические нуклеусы, ско-
лы *. Последние в своем большинстве
массивны, с бессистемными или ради-
альными негативами снятий на спин-
ках, ударные бугорки их рельефны,
отбивные площадки широкие, гладкие
и сильно скошены к плоскости брюш-
ка. Наряду с этими типичными для
клектонской техники раскалывания
камня сколами в коллекции представ-
лены отщепы и пластины, снятые с
более развитых протопризматических
ядрищ, основанных на параллельном
принципе расщепления.
Небольшую коллекцию изделий,
преимущественно отщепов, близких по
технике снятия клектонским сколам из
Луки-Врублевецкой, но в отличие от
них покрытых густой белой патиной, в
конце 40-х годов на ряде пунктов на
высоких террасах Днестра (Лука-
Врублевецкая III, с. Бабин Черновиц-
кой области, с. Букивна Ивано-Фран-
ковской области) собрали А. П. Чер-
ныш и геолог Г. И. Раскатов [Черныш,
1965].
В 1951 г. на неолитической стоянке
Изюм 46 на Харьковщине Д. Я. Теле.-
гин и С. Н. Одинцова нашли двусто-
ронне обработанное орудие, не обра-
тившее тогда на себя внимание. По
характеру кремневого сырья, степени
* Здесь и далее ха-
рактеристика камен-
ных изделий приведе-
на в соответствии
с классификационной
схемой В. Н. Гладили-
на (Г ладилии В. Н.
Проблемы раннего
палеолита Восточной
Европы.— Киев, 1976).
17 Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
сохранности поверхности, форме и об-
работке изделие резко отличается от
других кремневых поделок, найденных
на стоянке, и напоминает лучшие об-
разцы позднеашельских ручных рубил.
участками ячеистого выветривания.
Различия прослеживаются также в
технике первичного расщепления, от-
делке и наборе орудий. В коллекции
представлены различные типы нукле-
усов и сколов с них: преобладают
примитивные, клектонские радиально-
го и бессистемного скалывания, их
дополняют протопризматические, ос-
Не исключен, впрочем, и его мустьер-
ский возраст. Вероятно, рубило при-
несено на стоянку ее неолитическими
обитателями, нашедшими его где-то
поблизости.
Заметным событием в изучении ран-
него палеолита УССР явилось откры-
тие в 1959 г. В. А. Месяцем ашело-
мустьерского местонахождения на
берегу р. Свинолужки близ с. Городи-
ще Житомирской области [Месяц,
1962, 1962aj. Собранные здесь на по-
верхности холма кремневые изделия
не однородны по своим технико-типо-
логическим признакам и состоянию
поверхности, что свидетельствует об
их разновременности.
Изделия древнейшей группы в от-
личие от более молодых, -мустьерских,
покрытых неравномерной белой и го-
лубовато-белой патиной, двусторонне
патинированы, поверхность их фарфо-
рово-белая с желтоватым налетом,
характерным глянцевым блеском и
нованные на параллельном принципе
снятия, имеются также леваллуазские
черепаховидные. Широко применялась
техника двусторонней обработки ору-
дий, в которой изготовлены ручные
рубила и нередко ножи и скребла. Вы-
разительной серией представлены руч-
ные рубила — миндалевидные и оваль-
но-удлиненные./Среди ножей и скребел
привлекают внимание овальные,
овально-удлиненные и листовидные
образцы, обработанные с одной или с
двух сторон. Зубчатые орудия количе-
ственно уступают скреблам и ножам.
Близкие аналогии древнейший ком-
плекс Житомирской стоянки находит
в материалах позднего ашеля на севе-
ре ФРГ [Bosinski, 1967]. Близки они,
очевидно, и по возрасту. Хотя жито-
мирские находки переотложены и в
своем абсолютном большинстве зале-
гают сейчас в позднейших покровных
отложениях, в ходе шурфовки удалось
обнаружить некоторые из них в уело-
виях, близких первоначальным — под
рисс-вюрмской ископаемой почвой, в
супеси рисского времени [Веклич,
1966]. Скорее всего их следует отно-
сить к стадиалу рисс-3 альпийской
схемы.
В 1967 г. В. Ф. Петрунь собрал
вблизи с. Рокосово Закарпатской об-
ласти коллекцию обсидиановых изде-
АРХЕОАОГИЯ том 1 18
УКРАИНСКОЙ
ССР
лов, наличию комплексов, переходных
от ашеля к мустье и от мустье к позд-
нему палеолиту, Королевское местона-
хождение не имеет себе равных на
Украине и в Советском Союзе в це-
лий, которые отнес к раннемустьер-
скому и частично позднеашельскому
времени [Петрунь, 1972]. К ашельской
эпохе отнесены также находки в уро-
чище Жолубец у с. Лабушное Одес-
ской области [Красковский, 1978].
Вот, в сущности, и все, что было из-
вестно об ашеле Украины до недавнего
времени.
Исключительное значение имеет
поэтому открытие многослойного па-
леолитического местонахождения близ
пос. Королево в Закарпатской облас-
ти. По количеству напластований вре-
мени ашель-мустье, четкости геологи-
ческой стратиграфии, обилию и выра-
зительности археологических материа-
лом, является памятником общеевро-
пейского и мирового значения. Стра-
тифицированный характер памятника,
уникальная полнота представленной
на нем культурно-хронологической
колонки ашельской, мустьерской и
позднепалеолитической эпох, массо-
вость собранных коллекций каменных
изделий, наконец, расположение в
географическом центре Европы, на
стыке двух палеолитических ареа-
лов — Центральноевропейского и Во-
сточноевропейского,— все это делает
Королевское местонахождение опор-
ным в изучении палеолита Юго-За-
пада европейской части СССР и со-
предельных стран Центральной
19 Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
Европы. С открытием этого памятника
появилась редкая возможность про-
следить эволюцию техники обработки
камня культурно единого раннепалео-
литического населения на протяжении
Рис. 2.
Кремневые орудия
королевского
палеолитического
местонахождения,
V культурный
горизонт (1—4).
Рис. 3.
Королево.
Стратиграфический
разрез.
1 — современный
дерновый слой;
2 — суглинки;
3 — слабоомарганцо*
ванные суглинки;
4 — ископаемые почвы;
5 — делювий коры
выветривания;
6 , 7 — аллювий;
8 — кора выветривания;
I—VII — культурные
горизонты.
длительного отрезка времени — от
древнего ашеля до мустье и затем,
уже на иной этнокультурной основе,—
от мустье к позднему палеолиту. Ме-
стонахождение, открыто в 197Т г.
В?ЕГ Гладилиным [1975] при обследо-
вании камнедобывающего карьера на
100—120-метровой террасе левого
берега р. Тиса. Последующими рас-
копками здесь выявлено 14 разновре-
менных комплексов каменных изде-
лий: семь ашельских, шесть мустьерс-
ких и один начальной поры позднего
палеолита [Гладилин, 1978, 1980,
1982: Солдатенко, 1982]. Находки за-
легают в многометровой делювиаль-
ной толще суглинков с семью ископа-
емыми почвами, подстилаемой аллю-
вием террасы.
Фаунистические остатки на самом
памятнике не обнаружены. Они вооб-
ще не сохраняются на закарпатских
палеолитических местонахождениях
открытого типа. Тем важнее кости
грызунов, найденные О. М. Адаменко
в аллювиальных отложениях той же
террасы, на которой расположено
Королевское местонахождение, на
ряде пунктов поблизости от него.
Представленные здесь виды относятся
к таманскому фаунистическому ком-
плексу, датируемому гюнцским оледе-
нением [Адаменко О. М., Адаменко
Р. С., Афанасьев и др., 1977].
Следовательно, если исходить из
предположения о нормальной ненару-
шенной последовательности геологи-
ческих отложений на памятнике, то
самую нижнюю, залегающую над ал-
лювием седьмую ископаемую почву
следует относить к гюнц-минделю или
интерстадиалу миндель V2, вышеле-
жащую шестую — к интерстадиалу
миндель V2 или 2/з, пятую — к миндель-
риссу, четвертую и третью — соответ-
ственно к интерстадиалам рисе V2 и
рисе 2/з, вторую — к рисс-вюрму, пер-
вую, самую верхнюю — к ранневюрм-
скому интерстадиалу, скорее всего
брерупскому.
Такая датировка почв подтвержда-
ется их морфологическими особеннос-
тями (О. М. Адаменко, М. Ф. Веклич),
данными л итолого-минералогических
анализов (Г. Д. Гродецкая) и термо-
люминисцентной датировкой суглин-
ков (В. Н. Шелкопляс). Не противо-
21 Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
речат ей также палинологические и
палеомагнитные исследования, выпол-
ненные Г. А. Пашкевич [1977] и Г. А.
Поспеловой [Адаменко О. М., Адамен-
ко Р. С., Гладилин и др., 1981; Ада-
менко, Поспелова, Гладилин и др.,
1981а].
Наконец, в пользу предлагаемой
хронологической последовательности
ископаемых почв Королево свидетель-
ствуют археологические данные. За-
легание мустьерских изделий в суглин-
ке над самой верхней, первой ископа-
емой почвой исключает датировку ее
временем более поздним, чем бреруп-
ский интерстадиал. Отнесение ее к
следующему за брерупом интерстадиа-
лу хенгело-под градем (вюрм V2) про-
тиворечило бы современным ‘представ-
лениям о возрасте мустьерской инду-
стрии: выше отложений этого времени
в Европе повсеместно лежит поздний
палеолит.
Ископаемые почвы являются надеж-
ным хронологическим репером при
установлении возраста культурных
отложений памятника. Собранные на
нем коллекции насчитывают несколь-
ко десятков тысяч предметов и явля-
ются самыми крупными в СССР.
Сырьем для изготовления орудий
служил преимущественно черный
местный андезит, реже кварцит, кре-
мень, сланец, ’ обсидиан, кварц. Анде-
зитовые и обсидиановые поделки из
разных культурно-хронологических
комплексов имеют различную сохран-
ность поверхности — варьируют сте-
пень латинизации и ячеистого выще-
лачивания. Ячейки выщелачивания,
возникающие в результате растворе-
ния менее стойких зернистых включе-
ний в массе андезита, тем чаще, круп-
нее и глубже, чем древние находки.
Изделия древнейшего, четырнадца-
тые. 4.
Королева. Чопперы
1 — VII — культурный
горизонт;
2—5 — VI культурный
горизонт;
6— V культурный
горизонт.
того по счету (VIII в соответствии с
принятой на памятнике нумерацией)
культурно-хронологического комплек-
са переотложены и до сих пор не най-
дены в стратифицированной позиции.
От более поздних ашельских поделок
VII и VI культурных горизонтов, с ко-
торыми они нередко встречаются
вместе во вторичном залегании, их
отличают цвет и худшая сохранность
поверхности. Учитывая, что изделия
более молодого VII культурно-хроно-
логического комплекса в тех случаях,
когда они не были переотложены, за-
легают в пятой ископаемой почве, да-
тируемой миндель-рисским межлед-
никовьем, находки VIII комплекса
необходимо связывать с нижележащи-
ми более древними отложениями *.
В собранной коллекции (312 предме-
тов) — два невыразительных нуклеуса,
чоппер, протурубило, остальное — от-
щепы, редко пластины Индекс при-
митивной техники (сколы с ради-
альной и бессистемной огранкой) —
92,9%, протопризматической (сколы с
параллельной огранкой) — 17,1, левал-
луазской — 0, пластин — 8,5, подправ-
ки ударных площадок — 0%.
VII культурно-хронологический ком-
плекс выявлен в нижнем горизонте
пятой, миндель-рисской ископаемой
почвы. Нуклеусы примитивные ради-
альные, протопризматические, левал-
луазские и протолеваллуазские. По-
следние отличаются от леваллуазских
черепаховидных ядриш тем, что их ра-
бочие поверхности не обрабатывались
либо лишь слегка подправлялись по
краю предварительными вспомога-
тельными снятиями. Мастер таким
образом подбирал заготовку для нук-
леуса (обломок, расколотую конкре-
цию, отщеп), чтобы на предполагае-
мой рабочей поверхности ядрища
была плавная выпуклость, например
крупный ударный бугорок на брюшке
отщепа. После оформления ударной
площадки следовал удар, снимавший
эту выпуклость. В результате полу-
* В 1984 г. изделия
XIII комплекса были
найдены в галечном
аллювии гюнцского
возраста
чался отщеп, форма которого — обыч-
но округлая или овальная — была
предопределена заранее очертаниями
выпуклого участка на рабочей поверх-
ности ядрища. Леваллуазские нукле-
усы представлены их своеобразной
разновидностью — так называемым
«рокосовским типом». Свое название
они получили от местонахождения Ро-
косова, где были найдены впервые.
Это ядрища, обычно поперечные, у
которых рабочая поверхность оформ-
лялась не центростремительными, как
у классических леваллуазских черепа-
ховидных нуклеусов, а одним-двумя
вспомогательными снятиями на боко-
вых краях заготовки. Эти сколы, ори-
ентированные от ударной площадки,
лежат под углом к плоскости рабочей
поверхности и придают ей в горизон-
тальном разрезе выпуклые, трапецие-
видные очертания. Затем такая вы-
пуклость срезалась одним широким
снятием при ударе в центре ударной
площадки. Полученный таким образом
леваллуазский отщеп имел обычно
прямоугольную форму и одну или две
фасетки вспомогательных снятий по
боковым краям на спинке. Ядрищам
отвечают снятые с них сколы, среди
которых немало типично клектонских.
Индекс примитивной техники — 72,8%.
протопризматической — 25, леваллуаз-
ской — 1,9, пластин — 3, подправки
ударных площадок широкий — 8,2%,
узкий — 0%. Наличие в коллекции
леваллуазских нуклеусов и сколов, в
том числе снятых с черепаховидных
ядрищ, и несомненная генетическая
преемственность между VII культур-
но-хронологическим комплексом и бо-
лее древним VIII, лишенным левал-
луазских черт, позволяют говорить о
вырастании леваллуазской техники в
Закарпатье из местной подосновы
раннего ашеля в его своеобразной
разновидности. Начало этого процес-
са восходит здесь к миндель-риссу и,
видимо, знаменует переход от древ-
него ашеля к среднему.
Орудия VII культурного горизонта
представлены чопперами, ручным ру-
билом сердцевидной формы, протору-
билами — радиально обитыми с одной
стороны по периметру овальными
АРХЕОЛОГИЯ том 1 22
УКРАИНСКОЙ
ССР
изделиями, обычно именуемыми в ар-
хеологической литературе унифасами.
VI культурный горизонт приурочен к
верхам пятой, миндель-рисской иско-
паемой почвы.
Рис. 5.
Королево.
Орудия труда.
1—3— VII культурный
горизонт;
4—6 _ у культурный
горизонт:
1 — нож продольно-
выпуклый
дорсальный
естественно-обушковый;
2 — нож продольно-
выпуклый двусторонний
обушковый;
3 — нож
поперечно-выпуклый
дорсальный
естественно-обушковый;
4 — остроконечник
треугольный дорсальный
обыкновенный;
5 — нож косоугольный
дорсальный
обыкновенный;
6 — сечка.
Нуклеусы примитивные — радиаль-
ные и бессистемные (26,3%), прото-
призматические (35,0%), протолевал-
луазские (8,7%), грубые леваллуаз-
ские «рокосовского типа» и черепахо-
видные (29,8%). Индекс примитивной
техники — 77,4 %, протопризматичес-
кой— 20,1, леваллуазской—2,5, пла-
стин — 4,7, подправки ударных площа-
док широкий и узкий соответственно
10,7 и 0,3%. Особенностью собранной
коллекции является наличие наряду с
примитивными, протопризматическими
и леваллуазскими сколами множества
бесформенных угловатых обломков и
плоских отщеповидных фрагментов
андезита и расколотых кварцитовых
галек без традиционных признаков
искусственного расщепления.
Орудия VI культурного горизонта
представлены чопперами (41,3%), в
большинстве односторонними протору-
билами (6,7%), ручными рубилами
(1,5%), секачами (2,2%), колунооб-
разными изделиями (2,2%), скреб-
лами и ножами (33%), зубчатыми
(11,2%). Среди скребел, ножей и зуб-
чатых почти половину составляют из-
делия на галечных сколах в виде цит-
русовых долек. Вообще показательно,
что чопперы и рубила изготовлены
почти исключительно из андезита, тог-
да как среди орудий на сколах пре-
обладают изделия из невулканических
пород — кварцита и кремня.
Vb культурный горизонт обнаружен
23 Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
в низах четвертой ископаемой почвы
(рисе V2), V6 и Va — на разных уров-
нях в третьей погребенной почве
(рисе 2/з). Находки в них пока немно-
гочисленны. По степени сохранности
поверхности андезитовых изделий,
технике расщепления и набору орудий
они занимают промежуточное место
между VI и V культурными горизон-
тами.
Последний выявлен на контакте
третьей ископаемой почвы и вышеле-
жащего суглинка. Инвентарь характе-
ризуется крупными размерами. Один
5
из радиальных нуклеусов, например,'
имеет в диаметре около 40 см. Неред-
ки в коллекции сколы и орудия до
20 см и более в поперечнике. Среди
нуклеусов — примитивных радиаль-
ных, радиально-двусторонних и бесси-
стемных (27,3%), протопризматичес-
ких продольных, поперечных, бипро-
дсльных и бипоперечных (34,2%),
протолеваллуазских (2,6%) — вырази-
тельными образцами представлены
левал^уазские черепаховидные и «ро-
косовского типа» (35,9%) —обычно
крупные с широким негативом снятия
основного леваллуазского отщепа.
Индекс примитивной техники — более
63,5%, протопризматической — 29,4,
леваллуазской — 7,1, пластин — около
8, подправки ударных площадок ши-
рокий— 23,9, узкий—-2,8%. Налицо
несомненный прогресс в технике пер-
вичного раскалывания камня по срав-
нению с находками нижележащих
комплексов.
Появилась эта тенденция и в набо-
ре орудий. Заметно упала доля чоп-
перов (5,7%)* Их как бы заменяют
рубящие орудия другого типа — сека-
чи (21,0%)—крупные массивные
сколы, один край которых представля-
ет широкую площадку упора (есте-
ственную или искусственную), а дру-
гой, противоположный — несет фасет-
ки . ретуши—преднамеренной или об-
разовавшейся в результате использо-
вания орудия в рубящей функции.
Возрос процент колунообразных изде-
лий— сечек (13,8%). Изготовлены
они из крупных рассеченных отщепов.
Боковые грани их оформлены не обив-
кой, как у классических колунов,
а усечением или боковым изломом
отщепа, поперечный, естественно за-
остренный рабочий край обычно рету-
широван — преднамеренно или в ре-
зультате использования. Рубила редки
(1,9%), проторубила (0,9%), скребла,
ножи (30,4%) и зубчатые орудия
(12,9%) в сравнении с подобными
изделиями в VI комплексе более изя-
щны и типологически разнообразнее:
наряду с одинарными продольными и
поперечными представлены двойные —
продольные, конвергентные и угловые.
Практически исчезли орудия на «доль-
АРХЕОАОГИЯ том 1 24
УКРАИНСКОЙ
ССР
ках». Новым компонентом являются
скобели (6,6%) и скребки (4,5%).
Представлены также остроконечники
(0,5%) и листовидные наконечники
(14%).
Все пять культурно-хронологичес-
ких комплексов Королево генетически
связаны. Их объединяет линия разви-
тия техники обработки камня и набо-
ра орудий. По своим технико-типоло-
гическим показателям они могут быть
отнесены к кругу индустрий раннего
(комплексы VIII—VII), среднего
(комплексы VI и Vb) и позднего аше-
ля (комплексы V6, Va и V) в его
своеобразной разновидности — с отно-
сительно редкими обычно атипичными
ручными рубилами, чопперами, колу-
нообразными изделиями (сечками),
секачами, ножами и скреблами.
Прямые аналогии ашельские ком-
плексы Королевского местонахожде-
ния находят в материалах располо-
женного в 5 км от него на противопо-
ложном правом берегу р. Тиса Ро-
косовского раннепалеолитического
местонахождения. К двум пунктам, об-
наруженным здесь в конце 60-х годов
В. Ф. Петрунем, впоследствии удалось
добавить еще 11 [Гладилш, Смирнов,
Сова, 1972].
Ашельские индустрии Закарпатья с
их многочисленными чопперами, колу-
нообразными изделиями (сечками),
секачами, относительно редкими и,
как правило, атипичными рубилами и
ранним зарождением леваллуазских
приемов расщепления камня отличны
от классического ашеля Европы с
обильными рубилами, без чопперов,
ашеля южноевропейского или афри-
канского с сочетанием ручных рубил,
чопперов и типичных колунов, клекто-
на с его редкими атипичными чоппе-
рами и частыми скреблами, без рубил
и колунов. Еще более отличаются они
от микроашеля буда-индустрии Вер-
тешсоллеша (в Венгрии) и микроаше-
ля зубчатого (Араго, Бом-Бонн во
Франции). Аналогии закарпатским
собраниям прослеживаются в ком-
25 Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
плексах соседней Чехословакии и
Балкан, но эти сопоставления пока
что основываются на отрывочных и
предварительных сообщениях о наход-
ках [Fridrich, 1976; Сивик, 1976].
В последнее время начал вырисовы-
ваться пласт древних раннепалеолити-
ческих индустрий в Крыму. Подтвер-
ждается предположение о том, что до-
мустьерские памятники следует искать
здесь не в гротах и под навесами, об-
разовавшимися тут в своем большин-
стве сравнительно поздно, а на откры-
тых площадках плато и высоких тер-
рас [Гладилин, 1976, с. 150]. В 1976—
1977 гг. разведками А. А. Щепинского
[1979] в зоне межгрядового пониже-
ния, разделяющего Главную и Сред-
нюю гряды Крымских гор, в юго-за-
падном и юго-восточном Крыму обна-
ружено 15 пунктов с архаическим
кремневым инвентарем. Массовые
коллекции изделий собраны в среднем
течении р. Бодрак (Шары I—III, Чок-
маклы, Бодрак I—III). Местонахожде-
ния расположены вдоль гребня мерге-
левых хребтов с выходами кремня.
Находки залегают в современной поч-
ве и маломощном суглинке с мергели-
стой щебенкой, подстилаемом пласта-
ми мергеля. Фаунистические остатки
не сохранились. Отсутствуют и кост-
рища, хотя среди кремневых поделок
нередки экземпляры, побывавшие в
огне. Изделия неравномерно патини-
рованы: обычно одна сторона их, об-
ращенная кверху, покрыта глубокой
белой патиной, а другая, нижняя —
голубовато-белой, пятнистой. Нуклеу-
сы немногочисленны, что объясняется
преобладанием на местонахождении
приемов двусторонней обработки жел-
ваков кремня. Среди сколов, преиму-
щественно примитивных, представлены
также снятия с протопризматических и
изредка леваллуазских нуклеусов. Ин-
тересна подборка ручных рубил —
обычно длиной до 15 см, миндалевид-
ных и овальных очертаний, изготов-
ленных, как правило, из желваков. Их
дополняют рубящие и режущие дву-
сторонне обработанные орудия с про-
дольным рабочим краем и противоле-
жащей естественной или искусствен-
ной площадкой для упора ладони —
как бы грубые модификации, прооб-
разы ножей типа Бокштайн и Клау-
зеннише в мустье Центральной Евро-
пы и Восточного Крыма. Орудия на
отщепах — скребла, ножи, зубчатые —
сравнительно немногочисленны.
Датировка местонахождений затруд-
нена отсутствием геологических и па-
леонтологических привязок. Осложня-
ет эту задачу также неясность произ-
водственной специфики памятников.
На основании выборочного подъемно-
го материала трудно сказать, являют-
ся ли они остатками стоянок — ма-
стерских или мастерскими, где произ-
водилась только первичная обработка
кремня и изготовление заготовок для
двусторонне обработанных орудий.
Не исключено, что грубость отделки
последних, придающая им архаичес-
кий облик, обусловлена их незавер-
шенностью как полуфабрикатов. Дан-
ные сравнительного анализа являются
пока что единственным репером при
установлении возраста новых крым-
ских индустрий. Параллели им просле-
живаются, с одной стороны, в мусть-
ерских комплексах Восточного Крыма,
от которых их отличают архаичность
набора и не столь тщательная отдел-
ка сходных двусторонних форм, с дру-
гой — в материалах позднего ашеля и
раннего «микока» севера ФРГ [Bosin-
ski, 1967]. Основываясь на этих сопо-
ставлениях, можно высказать предпо-
ложение, что они откосятся ко време-
ни, переходному от ашельской к му-
стьерской эпохе и, видимо, характери-
зуют материальную культуру части
центральноевропейских коллективов,
переселившихся в конце рисса — нача-
ле рисс-вюрма в Крым. Если это дей-
ствительно так, то подтверждаются
догадки о единой или близкой.генети-
ческой подоснове мустьерских памят-
ников Восточного Крыма и «микока»
Центральной Европы.
Таким образом, на Украине из-
вестно сейчас уже около 30 ашельс-
ких местонахождений Информативная
значимость их неодинакова. Тогда как
одни из них, представленные единич-
ными находками или численно неболь-
шими подборками изделий, лишенны-
ми стратиграфического обоснования,
удостоверяют лишь сам факт проник-
новения ашельских людей на эту тер-
риторию, другие, давшие массовые
коллекции и в нескольких случаях да-
тированные геологически и с помощью
других естественных методов, позво-
ляют подойти к решению ряда акту-
альных общетеоретических вопросов
древнейшей истории края: локальных
различий в культуре домустьерских
обитателей Украины, времени и путей
первичного заселения человеком юж-
ной половины Восточной Европы.
Если основываться на численно до-
статочных для научного анализа ка-
менных собраниях и применить к ним
иерархическую трехступенчатую схему
технико-технологического подразделе-
ния раннепалеолитических комплексов
[Гладилин, 1980], то можно выделить
в местном ашеле несколько свое-
образных локальных вариантов, фа-
ций и типов индустрии. Выделение
вариантов основывается на со-
вокупности трех хронологически
устойчивых показателей — размерах
орудий, степени применения приемов
двусторонней обработки изделий и
удельного веса в инвентаре зубчатых
форм. Подразделение вариантов на
фации производится на основании со-
четания наиболее характерных для
тех или иных памятников типологичес-
ких классов орудий и приемов их из-
готовления. Наконец, фации подразде-
ляются на типы индустрии, выделяе-
мые по всей совокупности технико-
типологических показателей комплек-
сов с упором на специфические, толь-
ко данному типу свойственные формы
изделий и устойчивые своеобразные
сочетания обычных разновидностей
инвентаря в их серийном выражении.
В настоящее время на Украине мо-
гут быть выделены следующие вари-
анты, фации и типы ашельских инду-
стрий.
1. Вариант ашель односто-
ронний. к этому варианту отнесе-
ны памятники с орудиями средних и
крупных размеров (более 5 см), ред-
АРХЕОАОГИЯ том 7 26
УКРАИНСКОЙ
ССР
кими двусторонне обработанными из-
делиями (ручными рубилами, скреб-
лами, ножами) и немногочисленными,
количественно уступающими другим
типологическим классам инвентаря
зубчатыми формами.
Карпатская фация. Комплексы этой
фации характеризуются сочетанием
чопперов, колунообразных изделий
(сечек), секачей и ранним зарождени-
ем техники леваллуа.
Тип Королево— VI горизонт (Коро-
лево, горизонты VII—VI, Vb?; Рокосо-
во, комплексы VI—V).
Тип Королева—V горизонт (Коро-
лево, культурные горизонты V6, Va,
V; Рокосово, комплекс IV).
2. Вариант ашель двусто-
ронний. Для памятников этого ва-
рианта характерны орудия средних и
крупных размеров, обильные двусто-
ронние изделия и редкость зубчатых
форм.
Протомикокская фация. Относимые
к ней комплексы характеризуются
обилием ручных рубил и двусторонне
обработанных ножей — прототипов
ножей («ручных рубилец») в «микок-
ских» комплексах варианта мустье
двустороннее в Восточной Европе.
Тип Городище (ашельский комплекс
Житомирского местонахождения).
Протобокштайнская фация. Для па-
мятников этой фации свойственно со-
четание ручных рубил и двусторонне
обработанных рубящих и режущих
орудий с продольным рабочим краем
и площадкой для упора ладони — про-
образов ножей типа Бокштайн, Клау-
зеннише и Прондник в «микоке» Цент-
ральной Европы и Восточного Крыма.
Тип Бодрак (Бодракские местона-
хождения и близкие им по инвентарю
памятники Юго-Западного и Восточ-
ного Горного Крыма).
Предлагаемое подразделение ашель-
ских памятников УССР является чисто
классификационным, пространственно
описательным. Значение выделяемых
категорий общности — типов индуст-
рии, фаций и вариантов — состоит в
27 Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
том, что они помогают разобраться в
пестрой мозаике различных проявле-
ний раннепалеолитических индустрий,
выявить те или иные закономерности и
тем самым привести в некую систему,
упорядочить это многообразие. В свою
очередь, такая систематизация памят-
ников создает необходимую научную
базу для выделения конкретных куль-
турно-исторических общностей, мате-
риальным выражением которых явля-
ются археологические культуры, куль-
турные области и зоны. Подобно тому
как этапу научной интерпретации па-
мятника предшествует этап описатель-
ный — упорядочение, классификация и
систематизация материала, точно так-
же выделению конкретных культурно-
исторических общностей должен пред-
шествовать этап описания, упорядоче-
ния памятников, т. е. та же процеду-
ра классификации и систематики, но
не в пределах одного комплекса, а в
пространстве, на материалах большего
или меньшего множества памятников.
Иными словами, имеется как бы дву-
единая триада категорий общности,
две параллельные схемы подразделе-
ния памятников, отвечающие двум
различным по своим задачам и подхо-
ду, но взаимосвязанным и последова-
тельным уровням исследования —
классификационному, эмпирическому
и интерпретационному, культурно-ис-
торическому [Гладилин, 1980].
При известной близости понятий
«тип индустрии» и «археологическая
культура» и сходной методике их вы-
деления понятия эти не идентичны. С
одной стороны, ближайшее сходство
памятников, принадлежащих к одному
типу индустрии, позволяет считать,
что они оставлены одним социально-
этническим объединением (общиной?).
Это сближает понятие «тип индуст-
рии» с понятием «археологическая
культура» в том узком смысле, в кото-
ром оно употребляется сейчас в совет-
ском палеолитоведении [Гладилин,
1976, с. 116], поскольку для культуры,
как и для типа индустрии, свойственно
совпадение всех основных технико-ти-
пологических показателей, прежде все-
го специфических форм и устойчивых,
неповторенных в других комплексах
сочетаний тех или иных обычных пред-
ставленных сериями типов инвентаря *.
С другой стороны, вследствие недоста-
точной изученности раннего палеолита
в тех или иных регионах выделяемые
типы индустрии нередко представлены
единичными памятниками. Территори-
альное распространение таких типов
индустрии остается неясным, и поэто-
му они не могут в соответствии с при-
нятыми критериями рассматриваться
как культуры. Кроме того, отдельные
типы индустрии могут быть явлением
не только культурного порядка, но и
хронологического, то есть отражать
различные этапы в развитии матери-
альной культуры одного и того же эт-
носоциального организма. В этом слу-
чае понятие «тип индустрии» будет
равнозначно понятию «этап археологи-
ческой культуры».
Если исходить из определения архе-
ологической культуры как группиро-
вок памятников, характеризующихся
единством технико-типологических по-
казателей индустрии, территории и
времени бытования, то в качестве ар-
хеологических культур в раннем пале-
олите должны рассматриваться такие
узколокальные группы одновременных
или разновременных, но генетически
связанных памятников, которые распо-
ложены на одной, сравнительно не-
большой территории и имеют, значи-
тельную степень сходства в наборе из-
делий, прежде всего в специфических
формах и своеобразных совокупностях
тех или иных обычных типов инвента-
ря, относясь к одному или нескольким
родственным типам индустрии [Глади-
лин, 1976].
В приведенной выше технико-типо-
логической раскладке ашельских ком-
плексов Украины этим признакам
удовлетворяют памятники двух разно-
* Вопрос о выделении
археологических куль-
тур в ашельское вре-
мя находится в стадии
разработки (Редкол-
легия).
временных типов индустрии карпат-
ской фации варианта ашель односто-
ронний (тип Королево — VI горизонт,
тип Королево — V горизонт) и типа
Бодрак протобокштайнской фации
ашель двусторонний. Имеются, следо-
вательно, основания рассматривать их
как археологические культуры ашель-
ского времени на территории УССР.
Первая из них, представленная не-
сколькими хронологическими этапами,
может быть названа королевской, вто-
рая уже вошла в литературу под наз-
ванием бодракской [Щепинский, 1979].
Факты свидетельствуют о доста-
точно раннем освоении человеком
территории современной Украины.
Начало этого процесса восходит ко
времени гюнцского похолодания и за-
свидетельствовано древнейшими на-
ходками в Королево на крайнем за-
паде республики. Не исключено, что
на этом этапе люди проникли дальше
к востоку — в Северное Причерно-
морье и Приазовье. На это как будто
указывают находки в низовьях Север-
ского Донца у хут. Хрящи, недалеко
от восточной границы УССР [Праслов,
1968], относящиеся к тому же времени,
что и древнейшие комплексы Коро-
левского местонахождения [Праслов,
1979], и находящие в них некоторые
параллели. Судя по облику ранне-
ашельских индустрий Закарпатья,
центром расселения древних коллек-
тивов на Украине, во всяком случае в
ее западных областях, скорее всего
являлись в это время западная часть
Передней Азии и юг Центральной Ев-
ропы, в первую очередь Балканы.
Впрочем, освоение людьми европейской
части СССР нельзя представлять как
единовременный акт. Культурно-хро-
нологическая неоднородность ашель-
ских индустрий этой территории указы-
вает на различное время и разные
исходные центры проникновения сюда
человека. Это был длительный процесс,
имевший, видимо, волнообразный, пре-
рывистый характер и разные исходные
территории миграций. Свидетельством
таких более поздних миграционистских
волн на Украине являются Житомирс-
кое местонахождение и памятники
бодракской культуры. Культурное и
АРХЕОЛОГИЯ том 1 28
УКРАИНСКОЙ
ССР
временное тяготение собранных на них
коллекций к индустриям позднего
ашеля и раннего «микока» севера ФРГ
делает наиболее вероятным, учитывая
обусловленную природными фактора-
ми общую направленность процесса
расселения в палеолите Центральной
и Восточной Европы с юго-запада и
запада на северо-восток и восток [Гла-
дилин, 1976], проникновение в конце
ашельского — начале мустьерского
времени на Русскую равнину и в Крым
части населения именно из этого цент-
ральноевропейского раннепалеолитиче-
ского ареала. Возможно, тому спо-
собствовала сильная трансгрессия на
севере Европы в рисс-вюрме, вызван-
ная подъемом уровня моря и тектони-
ческим прогибанием земной коры
[Долу ханов, 1979].
Итак, новейшие данные об ашельс-
кой эпохе на Украине подтверждают
главенствующую, если не исключитель-
ную, роль юго-западных и западных
путей первоначального заселения людь-
ми юга европейской части СССР
[Праслов, 1968; Гладилш, 1969, 1976].
Предложенная некоторое время тому
назад гипотеза о преимущественном
или частичном происхождении древ-
нейшего населения Восточной Европы
из области Кавказа [Любин, 1957, 1970;
Бибиков, 1959, 1961], хотя и не может
быть отвергнута полностью, все еще,
как кажется, не имеет подтверждения
в археологических материалах и пока
что всецело основывается на допуще-
нии и косвенных данных.
Начавшееся в раннем ашеле, около
1 млн. лет назад, освоение человеком
территории УССР продолжалось и в
последующую, мустьерскую эпоху.
Мустьерская эпоха
Первые мустьерские памятники появ-
ляются в Европе приблизительно око-
ло 150 тыс. лет назад на заключи-
тельной стадии рисского оледенения,
сосуществуют затем некоторое время
с позднеашельскими, доживающими
29 Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
^здесь до рисс-вюрмского межледни-
ковья, и исчезают в интерстадиале
вюрм 1/2 (хенгело, подградем).
Творцами культуры мустьерской
эпохи были люди нового физического
типа — палеоантропы, или неандер-
тальцы. По своему анатомическому
строению они различались между со-
бой. Наряду с менее развитыми спе-
циализированными неандертальцами,
так называемыми типичными или клас-
сическими, известны неандертальцы
прогрессивные или сапиентные, ближе
стоявшие по своему внешнему облику
к человеку современного типа. Кост-
ные остатки этих существ найдены во
многих местах Старого Света, в том
числе и на Украине — в Крыму.
Более развитому физическому типу
человека заключительной поры ранне-
го палеолита отвечает более высокий
уровень материальной культуры этого
времени.
Осознание уз родства сопровожда-
лось первыми попытками еще оконча-
тельно неоформившегося мышления
неандертальцев разобраться в двух
важнейших явлениях объективной ре^
альности — жизни и смерти. Во мно-
гих пещерных убежищах мустьерцев
обнаружены остатки их погребений —
первые искусственные захоронения в
истории человечества — свидетельства
первых, едва только пробуждавшихся
религиозных представлений и верова-
ний.
К мустьерскому времени относятся
и первые попытки изобразительной де-
ятельности. На ряде стоянок найдены
кости животных с ритмическими на-
резками, простейшими орнаменталь-
ными узорами и изображениями жи-
вотных (Молодова I в Поднестровье,
стоянка Пронятин на' Тернопольщине,
пещера Кульна в Чехословакии).
Памятники мустьерской эпохи бо-
лее многочисленны в сравнении с
ашельскими и обнаружены на обшир-
ной территории. В большом количест-
ве известны они на Украине. В насто-
ящее время здесь насчитывается около
200 мустьерских местонахождений,
распадающихся на восемь территори-
альных групп: крымскую, закарпат-
скую, прикарпатскую, житомирскую,
днепровскую, деснянскую, донецко-
приазовскую.
Крымская группа памятников наи-
более многочисленна и изучена пол-
нее других. Список мустьерских мес-
тонахождений Крыма насчитывает
сейчас более 40 наименований. Боль-
шинство из них представлено пещер-
ными памятниками, расположенными
преимущественно в районе второй гря-
ды Крымских гор. Несколько пунктов
с мустьерскими находками известно на
первой гряде, в Степном Крыму и на
его южном берегу.
Мустьерские памятники Горного
Крыма образуют две подгруппы: вос-
точную, связанную с реками, впадаю-
щими в Азовское море, и юго-запад-
ную, расположенную в бассейне рек
Черного моря.
Древнейшим пещерным памятником
восточной подгруппы является грот
Киик-Коба на правом берегу р. Зуя
в 25 км к востоку от Симферополя,
получивший мировую известность бла-
годаря уникальным находкам, тща-
тельности раскопок и полноте научных
наблюдений, обобщенных в блестя-
щей монографической серии Г. А.
Бонч-Осмоловского [1940, 1941, 1954].
Мощность четвертичных напластова-
ний в гроте не превышает в среднем
0,8 м. Отложения представлены суг-
линком, неравномерно насыщенным
известковистым щебнем, с глинисты-
ми прослоями в нижней части страти-
графической колонки.' В гроте просле-
жено два культурных слоя, отвечаю-
щих двум периодам обитания в нем
мустьерских охотников.;
Кострища в нижнем'слое не сохра-
нились. Остатки их — зола и измель-
ченные древесные угольки — смеша-
лись с суглинистым заполнением гро-
та, придав культурному слою темную
окраску. Палеоботанический анализ
углей свидетельствует, что топливом
на стоянке служил преимущественно
можжевельник. В небольшом количе-
стве отмечены также обуглившиеся ос-
татки крушины и клена.
Кости животных в нижнем слое не-
многочисленны и сильно измельчены.
Фаунистические остатки принадлежат
антилопе-сайге, быку, гигантскому и
благородному оленю, лошади, ослу,
барану, волку, барсуку, зайцу-русаку
(Векилова, 1971].
Коллекция каменных изделий насчи-
тывает около 13 тыс. предметов. Сырь-
ем для изготовления орудий служили
мелкие гальки мелового кремня преи-
мущественно серого и темного цвета.
Особенностью инвентаря является его
микролитичность (преобладают сколы
и орудия длиной до 5 см), неразви-
тость техники первичного расщепле-
ния, нехарактерность приемов двусто-
ронней отделки, преобладание зубча-
то-выемчатых изделий. В группе нук-
леусов редки устойчивые типы. В
своем большинстве это бесформенные
обломки со следами разнонаправлен-
ных бессистемных снятий. Лишь не-
которые из них могут быть отнесены
к примитивным радиальным и ради-
ально-двусторонним ядрищам. Левал-
луазские сколы отсутствуют, прото-
призматические редки и случайны.
Преобладают примитивные отщепы —
первичные, бессистемные, радиальные.
Их отличает случайность очертаний,
укороченность пропорций при значи-
тельной массивности, развитость удар-
ных бугорков, нередко занимающих
всю площадь брюшка отщепа. Плас-
тины редки. Индекс подправки удар-
ных площадок, по данным Г. А. Бонч-
Осмоловского менее 15%.. Двусторон-
ние формы единичны и атипичны. Зуб-
чатые и выемчатые орудия обильны и
количественно намного превосходят
остальные типы изделий. Выразитель-
ны так называемые тейякские остро-
конечники — орудия с двумя сходя-
щимися под углом зубчатыми рабочи-
ми краями. Ножи и скребла количест-
венно уступают зубчатым орудиям.
Представлены также орудия, типоло-
гические близкие скребкам, резцам и
проколкам. Одна из проколок изготов-
лена из кости.
В целом комплекс нижнего культур-
ного слоя Киик-КобырПринадлежит к
кругу «тейякских» индустрий, пред-
ставленных с теми или иными вариа-
циями на многих европейских памят-
никах, в том числе на территории
АРХЕОЛОГИЯ том 1 30
УКРАИНСКОЙ
ССР
СССР (Мерсына, Старые Друиторы в
Молдавии).
После некоторого перерыва грот Ки-
ик-Коба был заселен мустьерскими
людьми вторично. Ниша грота на этом
этапе была дооборудована искусствен-
ным ограждением (Любин, 1969).
Хорошо сохранившиеся очаги в
верхнем слое, как и в нижнем, отсут-
ствовали. Возможно, как предполага-
ет Г. А. Бонч-Осмоловский, очагами
служили искусственные углубления
диаметром более метра и глубиной до
20 см, огражденные известняковыми
обломками. Собранные угольки при-
надлежат преимущественно можже-
вельнику, редко крушине. В неболь-
шом количестве встречены обуглив-
шиеся обломки костей, также исполь-
зовавшихся в качестве топлива.
Фаунистические остатки в верхнем
мустьерском $лое более многочислен-
ны, чем в нижнем, однако кости все
также очень измельчены и с трудом
поддаются определению. Основными
объектами охоты были гигантский
олень, лошадь, сайга. Охотничью до-
бычу составляли также слон, бык, ди-
кий баран, благородный олень, кабан,
шерстистый носорог, осел, волк, лиси-
ца, корсак, медведь, заяц-русак, пе-
сец (?) [Векилова, 1971].
Каменные изделия из верхнего слоя
отличаются от более древних находок
в гроте по сорту кремня, технике рас-
щепления, вторичной отделке и набо-
ру орудий. "Собранная коллекция
включает около 5 тыс. предметов. По-
делки изготовлены преимущественно
из коричневого полупрозрачного крем-
ня: Нуклеусы редки и почти все отно-
сятся к примитивным — радиальным
и радиально-двусторонним. Подобно
изделиям из нижнего культурного
слоя сколы и орудия имеют неболь-
шие размеры: длина подавляющего
числа орудий — менее 5 см. Леваллу-
азские сколы отсутствуют, протоприз-
матические немногочисленны. Редки
также пластины — до 2%. Индекс
подправки ударных площадок широ-
31 Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
кий — выше 40%, узкий — более 20%.
Ретушь, как правило, систематичес-
кая, нередко крутая, срезающая не-
нужную часть скола-заготовки, чешуй-
чатая, ступенчатая, жемчужная, под-
параллельная. Широко применялась
техника двусторонней отделки орудий:
полностью и частично двусторонние
изделия составляют около 15% про-
изводственного инвентаря. Для набора
орудий характерно обилие остроконеч-
ников (до 50%), разнообразных по
форме и обработке. Типичны для ком-
плекса остроконечники миндалевид-
ные и клювовидные двусторонние ба-
зально-утонченные; косоугольные и
трапециевидные двусторонние и дор-
сальные, обыкновенные и базально-
утонченные ; разносторонне треуголь-
ные дорсальные, частично двусторон-
ние и двусторонние базально-утончен-
ные. Среди ножей и скребел наряду с
обычными типами характерны подсег-
ментовилные, полусегментовидные и
треугольные дорсальные, частично дву-
сторонние и двусторонние. Нескольки-
ми образцами представлены лавро-
листные двусторонние обработанные
наконечники. Зубчато-выемчатые и
позднепалеолитические формы редки.
ближайшие аналогии изделиям из
верхнего культурного слоя Киик-Ко-
бы прослеживаются в материалах дру-
гих мустьерских памятников восточ-
ной группы Крыма (грот Пролом,
средний слой Волчьего Грота, 4-й слой
стоянки Заскальная V, один из слоев
Чокурчи). Известные параллели нахо-
дят они также в коллекциях со стоян-
ки Орел в Поднепровье и из нижнего
слоя Ильской в Прикубанье.'
Широкой известности грота Киик-
Коба способствовало, в частности, от-
крытие в нем первых в Советском Со-
юзе неандертальских погребений —
взрослого и ребенка. Погребение
взрослого, предположительно женщи-
ны средних лет [Рохлин, 1965], было
совершено в центре жилой площади в
яме длиной 2,1 м, искусственно углуб-
ленной в скальный пол грота, и пере-
крыто отложениями нижнего и верх-
него культурных слоев. Погребение
разрушено ямой, вырытой современ-
никами верхнего мустьерского слоя.
В первоначальном положении сохра-
нились лишь кости правой голени и
обеих стоп. Несколько выше, у края
ямы и на соседних участках были най-
дены фаланги кистей и зуб. Положе-
ние костей в могиле и размеры ямы
позволили реконструировать позу по-
гребенного. Покойник лежал головой
на северо-восток в позе, обычной для
неандертальских захоронений, — на
правом боку со слегка подогнутыми
ногами. Хотя череп в погребении от-
сутствовал, изучение уцелевших кос-
тей позволило сделать вывод, что они
принадлежали специализированной
разновидности неандертальца.
Рядом с захоронением взрослого
было обнаружено погребение ребенка
5—8 месяцев, положенного в могилу
на левом боку в скорченном положе-
нии.
Вначале Г. А. Бонч-Осмоловский
относил погребение взрослого неан-
дертальца к нижнему культурному
слою. Впоследствии, под влиянием
собственных ошибочных воззрений о
глубокой древности изделий из этого
слоя, он изменил первоначальное мне-
ние и отнес захоронение ко второму
периоду обитания - в гроте. Анализ
стратиграфии ш гребення свидетельст-
вует, однакс.. в 11ОЛ:>зу начальной да-
тировки: захоронение должно быть
отнесено ко времени отложения ниж-
него мустьерского слоя. Видимо, сов-
ременникам этого культурного слоя
принадлежало и погребение ребенка
[Гладилин, 1979].
Литология отложений в гроте по-
зволяет связывать оба периода обита-
ния в нем с холодными климатически-
ми фазами. Скорее всего нижний
культурный слой относится к концу
рисса или началу вюрма I, верхний —
к вюрму I [Гладилин, 1971].
Далеко не все мустьерские памят-
ники Крыма, даже ставшие хрестома-
тийными, исследованы и опубликова-
ны с такой полнотой, как Киик-Коба.
К их числу принадлежит и Волчий
Грот, в котором сто лет назад К. С.
Мережковский обнаружил первые в
России раннепалеолитические остатки.
Только спустя почти 60 лет, в 1938—
1939 гг. раскопки О. Н. Бадера под-
твердили достоверность сообщения
К. С. Мережковского [Бадер, 1939,
1940, 1940а, 1941, 1979]. В 1969 г. ис-
следования памятника продолжил
Н. О. Бадер[1969].
Следы обитания мустьерцев обнару-
жены в скалистой впадине на площад-
ке перед гротом. Отложения здесь до-
стигали мощности 5 м и содержали
три культурных горизонта мустьерско-
го времени. Кремневые поделки в
нижнем горизонте немногочисленны и
сильно патинированы. Орудия средних
и крупных размеров (более 5 см)
представлены несколькими рубилооб-
разными изделиями, ножами и скреб-
ками, в ряде случаев напоминающими
изделия из верхних горизонтов стоя-
нок близ скалы Ак-Кая у г. Белогор-
ска в Восточном Крыму. Изделия из
среднего горизонта более многочислен-
ны. По технике первичного раскалы-
вания, вторичной отделке, размерам
(в среднем до 5 см) и набору орудий
они близки находкам в верхнем слое
Киик-Кобы. Кремневый инвентарь из
верхнего культурного горизонта беден
и невыразителен.
Судя по литологии отложений и
составу фауны, мустьерские горизон-
ты Волчьего Грота относятся к вюр-
му I.
Весьма скудны сведения о третьем
памятнике восточной подгруппы мус-
тье Крыма — Чокурче. Несколько
предварительных сообщений Н. П.
Эрнста [1929, 1930, 1934] и небольшая
публикация Ю. Г. Колосова [1960] ис-
черпывают литературу об этом инте-
ресном памятнике. К тому же основ-
ные коллекции изделий в период не-
мецко-фашистской оккупации Крыма
были похищены гитлеровцами. Из бо-
гатого собрания сохранились лишь
часть материалов из раскопок Б. И.
Татаринова (Музей ' антропологии
МГУ), а также небольшие подборки
орудий в фондах Симферопольского
краеведческого музея, Одесского и Ки-
евского археологических музеев АН
УССР. Раскопками Н. Л. Эрнста в
АРХЕОЛОГИЯ том 1 32
УКРАИНСКОЙ
ССР
гроте были прослежены три мустьер-
ских культурных горизонта, залегав-
ших в щебнистом известняковом суг-
линке и разделенных тонкими сте-
рильными суглинистыми прослойками.
Несмотря на намечавшиеся различия
в фауне и количественных соотноше-
ниях некоторых типов изделий из раз-
ных горизонтов, материал был опубли-
кован в целом, без разделения на
слои, как культурно единый и одно-
временный комплекс. Видимо,, в Чо-
курче представлена не одна, а по
крайней мере две, если не три разно-
временные и разнокультурные мусть-
ерские индустрии, относящиеся к
вариантам мустье двустороннее и мик-
ромустье двустороннее или (и ?)
микромустье обыкновенное [Гладилин.
1976].
Предположение о культурной само-
стоятельности комплекса микроорудий
из Чокурчи недавно получило подтвер-
ждение в материалах новых мустьер-
ских памятников, открытых в 1974 г.
О. Н. Бадером по соседству с Чокур-
чинским гротом и названных Чокур-
ча II [Бадер, 1979]. Здесь, на левом
берегу р. Малый Салгир, обнаружено
пять вытянутых в линию линзовидных
скоплений костей животных, золы, уг-
ля и изделий из кремня, видимо, яв-
ляющихся остатками стоянок под ког-
да-то существовавшими здесь и ныне
обрушившимися навесами или прис-
лоненных к скальному обрыву искус-
ственных построек. Культурные остат-
ки залегают в щебнистом суглинке
под слоем известняковых обломков.
Основная масса костных остатков при-
надлежит европейскому ослу, из кото-
рых около четверти — молодым осо-
бям. Определены также кости перво-
бытного зубра и дикой козы. Орудия
изготовлены преимущественно из се-
рого кремня хорошего качества и по-
крыты патиной. Нуклеусы немногочис-
ленны, представлены примерно в рав-
ной пропорции примитивными ради-
альными и протопризматическими об-
разцами. Орудия отличаются неболь-
33 Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
шими размерами — в среднем до
5 см. Все они выполнены в односто-
ронней технике. В основном — это
остроконечники, ножи, скребла, в том
числе равносторонне-треугольные, по-
в этом районе ведет Ю. Г. Колосов
(1971, 1978, 1979). В настоящее время
здесь на небольшой территории извест-
но уже 13 стоянок (Заскальиая I—IX
и Ак-Кая I—IV). Еще одна группа
мустьерских местонахождений обнару-
жена Ю. Г. Колосовым вблизи скалы
Сары-Кая. Наиболее интересны в этом
мустьерском «эльдорадо» многослой-
Рис. 6.
Орудия труда.
I, 2, 4 -— Заскальиая VI,
II культурный слой;
3, 5 — Заскальиая V,
II культурный слой;
6 —Ак-Кая III.
I — нож полулунный
двусторонний
обушковый;
2, 4, 5 — ножи
косоугольные
двусторонние
косоплощадочные
(тип Клаузеннише);
3~6 — ножи треугольные
двусторонние
рукояточные.
лусегментовидные, подсегментовидные
и сегментовидные дорсальные, тож-
дественные таковым из Чокурчинско-
го грота. Найдено несколько наконеч-
ников ромбовидной и трапециевидной
формы. Значительный интерес пред-
ставляет поделка, изготовленная из
расколотой вдоль трубчатой кости с
двумя сквозными и одним недосвер-
ленным отверстиями.
К числу наиболее крупных откры-
тий в изучении мустье Крыма в по-
следние годы относится обнаружение
группы погребенных стоянок под на-
весами скал в Красной балке близ
Ак-Кая у с. Вишенное в Белогорском
районе. Первые находки сделал тут в
1964 г. В. Ф. Петрунь, давший обнару-
женному им местонахождению назва-
ние Заскальное [Петрунь, 1972]. С
1969 г. поиски и раскопки памятников
ные стоянки Заскальиая V и VI, яв-
ляющиеся опорными для изучения бе-
логорской группы памятников.
Стоянка Заскальиая V расположена
под 15-метровым обрывом нуммулито-
вых известняков на правом берегу
балки Красной, впадающей в р. Боль-
шая Карасевка (Биюк-Карасу), на вы-
соте более 60 м над ее длиной. Стоян-
ка размещалась под навесом, козырек
которого впоследствии обрушился и
лежит сейчас на склоне балки. В мно-
гометровой толще супесей с двумя гу-
мусными прослойками в нижней
и включениями щебня в верхней час-
ти прослежено восемь мустьерских
слоев с обильными фаунистическими
остатками, следами кострищ, костным
углем и многочисленными кремневыми
изделиями.
На раскопанном участке стоянки на-
ходки в трех нижних культурных сло-
ях бедны. В VII культурном слое об-
наружены кости мамонта и песца, в
V — мамонта, лошади и сайги. Крем-
невый инвентарь как будто микроли-
тического облика.
,В IV слое кости принадлежат ма-
монту, сайге, лошади, волку, беркуту.
Кремневые изделия по технике рас-
щепления, вторичной обработке, раз-
мерам и типам орудий близки мате-
риалам верхнего слоя Киик-Кобы, не-
сколько отличаясь от них более высо-
кими индексами протопризматической
техники, пластин (до 10%) и двусто-
ронней отделки изделий (более 20%),
а также меньшим процентным содер-
жанием в инвентаре остроконечников
[Колосов, 1979]. В то же время набор
орудий включает все основные специ-
фические типы орудий киик-кобинско-
го комплекса.
Два следующих культурных слоя
(III, II) сходны между собой по соста-
ву фауны и кремневых коллекций./,Во
всех слоях представлены кости мамон-
та, лошади, сайги, волка, в некото-
рых— пещерного медведя, корсака,
рыбы. В группе нуклеусов преоблада-
ют протопризматические ядрища. В
небольшом количестве представлены
леваллуазбкие черепаховидные. Ин-
декс пластин в пределах 10—15%,
подправки ударных площадок — до
45%. Орудия средних и крупных раз-
меров, нередко достигающие 10—12 см
в длину. Обильны двусторонние фор-
мы— более 20%. Относительно часты
остроконечники, количественно усту-
пающие лишь ножам и скреблам. Сре-
ди ножей, наряду с обычными повсе-
местно встречающимися образцами,
представлены специфические формы:
сегментовидные дорсальные, частично-
двусторонние и двусторонние тыльно-
утонченные; полулунные частично-дву-
сторонние и двусторонние обушковые
и естественно-обушковые; подтре-
угольные, миндалевидные, косоуголь-
ные, подсегментовидные и иволистные
двусторонние и частично-двусторонние
косопяточные и косоплощадочные, в
ряде случаев близкие ножам типа
Клаузеннише в Центральной Европе;
подтреугольные, миндалевидные, полу-
АРХЕОАОГИЯ том 1 34
УКРАИНСКОЙ
ССР
овальные и овальные, частично-двусто-
ронние и двусторонние естественно-
обушковые и обушковые, некоторые из
которых напоминают ножи типа Бок-
штайн в центральноевропейских «ми-
Рис. 7.
Шайтан-Коба.
Орудия труда.
1 — скобель боковой
дорсальный
обыкновенный;
2 — нож
пол у сегментовидный
дорсальный
базально-утонченный;
3 — нож
подсегментовидный
дорсальный
тыльно-утонченный;
4 — скребло
продольно-выпуклое
дорсальное
обыкновенное;
5 — остроконечник
миндалевидный
дорсальный
базально-утонченный;
6 — острие леваллуа;
7 — нож
поперечно-прямой
дорсальный
обыкновенный;
8 — зубчатое
продольно-угловатое
альтернативное
базально-утонченное;
9 — зубчатое
продол ьно-вогнутое
дорсальное
естественно-обушковое.
кокских» комплексах; подтреугольные
двусторонние и частично-двусторонние
рукояточные и естественно-рукояточ-
ные. Зубчатые орудия, скобели и позд-
непалеолитические формы редки. /
В целом кремневая индустрия верх-
них слоев находит параллели, с одной
стороны, в материалах позднеашель-
ской бодракской культуры, от которой
она, очевидно, и происходит, а с дру-
гой,— в «микокских» комплексах ФРГ
и ГДР.
Из культурного слоя I происходит
микролитическая индустрия того же
типа, что и в слое IV.
Со стоянкой Заскальная V связаны
находки разрозненных костей палео-
антропа — обломка затылочной части
черепа неандертальца, предположи-
тельно Женщг- (Данилова, 1979), и
фрагмент пястной кости, обнаружен-
ные в траншее ниже по склону от ос-
новного раскопа среди фаунистических
остатков и кремневых изделий, попав-
ших сюда в процессе переотложения
со стоянки.
Стоянка Заскальная VI удалена на
70 м в глубь балки от стоянки За-
скальная V и также располагалась под
навесом, кровля которого обрушив-
шись, перекрыла культурные напла-
стования. Разрез аккумулятивной тол-
щи близок стратиграфии Заскальной V,
35 Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
отличаясь несколько большей пестро-
той и меньшей мощностью.
На стоянке выявлено пять культур-
ных слоев мустьерского времени.
Кремневые изделия в V и вышеле-
IV слоя стоянки Заскальная V: здесь
выше процент протопризматических
< колов и редки двусторонние формы.
В целом комплекс сходен с коллекция-
ми микроизделий из Чокурчи II и Чо-
курчинского грота, повторяя отмечен-
ные для этих памятников специфиче-
ские типы орудий.
Трй вышележащих слоя по составу
жащем IV слоях сходны. Слои отлича-
ются лишь количеством находок: в IV
они более многочисленны. Поделки, в
отличие от находок в верхних куль-
турных горизонтах, покрыты дымчато-
белой патиной и имеют в среднем не-
большие размеры. По технике расще-
пления камня и вторичной отделке
орудий они отличаются от материалов
фауны и кремневых собраний близки
между собой и аналогичны материа-
лам четырех верхних слоев стоянки
Заскальная V.
В III культурном слое обнаружены
остатки пяти детских погребений, пред-
положительный возраст которых уста-
навливается от 2 до 12 лет. Антропо-
логические особенности костей указы-
вают на их принадлежность палеоант-
ропам, близким неандертальцам из Ки-
ик-Кобы и Тешик-Таша, ближневос-
точных стоянок Амуд и Табун и неко-
торым специализированным палеоан-
тропам Европы [Колосов, Харитонов,
Якимов, 1975].
V слой стоянки Заскальиая V, а воз-
можно, и V слой Заскальной VI можно
АРХЕОЛОГИЯ том 1 36
УКРАИНСКОЙ
ССР
Ю. Г. Колосовым в 1973 г. и раскапы-
валась им в 1973—1974 гг. [Колосов,
1979]. Культурные остатки залегают в
маломощном щебнистом нуммулило-
вом песке, перекрытом щебнем и глы-
отнести к брерупскому интерстадиалу,
а все слои обеих стоянок — к вюрму I
[Величко, 1978].
Самым крайним к востоку мустьер-
ским памятником восточной подгруппы
Крыма является стоянка в гроте Про-
лом, расположенном на окраине одно-
именного села в Белогорском районе,
в 10 км от скального массива Ак-Кая.
Грот расположен на высоте 12 м над
долиной р. Кучук-Карасу и имеет пло-
щадь 33 м2. Стоянка обнаружена
бами известняка. Кости животных при-
надлежат сайге, гигантскому благород-
ному и северному оленю, мамонту, ло-
шади, первобытному зубру, пещерно-
му медведю, песцу, лисице, зайцу, хо-
мяку. Кремневый инвентарь по своим
технико-типологическим показателям
сходен с материалами верхнего слоя
Киик-Кобы, среднего слоя Волчьего
Грота и IV слоя стоянки Заскаль-
ная V.
Материалы юго-западной подгруппы
У] Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
мустьерских памятников Крымского
п-ова во многом отличаются от комп-
лексов восточной части Горного Кры-
ма. К числу наиболее достопримеча-
тельных убежищ этого региона отно-
Рис. 8.
Староселье.
Орудия труда.
1 — нож
прямоугольный
дорсальный
обыкновенный;
2 — нож
миндалевидный
двусторонний
обыкновенный;
3 — нож продольно-
прямой дорсальный
обыкновенный;
4 — нож
пол усегмен товидны й
дорсальный
обыкновенный;
5 — скребло
поперечно-выпуклое
дорсальное
обыкновенное;
6 — нож косоугольный
дорсальный
базально-площадочный;
7 — нож
под сегментовидный
дорсальный
базально-утонченный;
8 — нож
подсегментовидный
двусторонний
тыльно-утонченный;
9 — нож лавро гистный
дорсальный
обыкновенный;
10 — наконечник
иволистный
двусторонний
базально-заостренный.
сится стоянка в гроте Шайтан-Коба,
открытая С. Н. Бибиковым в 1928 г. и
раскопанная Г. А. Бонч-Осмоловским
в 1929—1930 гг. [Бонч-Осмоловский,
1930]. Грот расположен в известняках
правого берега р. Бодрак у южной ок-
раины с. Скалистое Бахчисарайского
района. Ниша грота, имеющая 4 м в
длину, 7 м в ширину и 2 м в высоту,
находится на высоте около 20 м над
уровнем поймы. Культурные напласто-
вания в гроте сохранились не пол-
ностью. Верхние отложения в нем
уничтожены в средние века. Остатки
их, представленные несколькими крем-
невыми изделиями, обнаружены в из-
вестковом натеке в нижней части стен
над земляным полом грота. Сохрани-
лись лишь низы первоначальных отло-
жений — маломощный щебневатый су-
глинок, перекрытый тонким современ-
ным зольным слоем. Культурные ос-
татки отмечены во всей толще суглин-
ка и количественно нарастали кверху.
В глубине грота прослежены остатки
очага в виде скопления пережженных
костей. Среди фаунистических остат-
ков преобладают кости сайги. Не-
сколько уступают им численно кости
осла. Немногочисленными костными
остатками представлены олень обык-
новенный, мамонт, первобытный зубр,
лошадь, северный олень, волк, лисица,
песец, пещерная гиена, пещерный лев,
рысь, хомяк, степной лемминг, боль-
шой тушканчик, птицы.
Долгое время найденные в гроте
кремневые изделия были известны по
нескольким предварительным публика-
циям Г. А. Бонч-Осмоловского (1930,
1934). В 1972 г. вышла в свет моно-
графия Ю. Г. Колосова, в которой да-
на детальная на то время характерис-
тика многочисленных каменных собра-
ний Шайтан-Кобы. Статистический
анализ коллекции позволил Ю. Г. Ко-
лосову проследить некоторые отличия
в технике расщепления камня между
находками, происходящими с различ-
ных глубинных отметок единого куль-
турного слоя. Никаких существенных
отличий в наборе орудий при этом в
целом не отмечено. Очевидно, разли-
чия в технических показателях явля-
ются отличиями хронологического по-
рядка, обусловленными развитием во
времени культурно однородной индуст-
рии. Исключение, возможно, составля-
ют находки в самих низах отложений
двух крупных двусторонне обработан-
ных орудий, аналогичных ножам из
верхних слоев белогорской группы па-
мятников.
Литологические и палеонтологиче-
ские данные грота Шайтан-Коба по-
зволяют уверенно относить время оби-
тания в нем к первому стадиалу вюр-
ма, возможно, к концу его.
Иной, отличный от шайтан-кобин-
ских облик имеют материалы другого
мустьерского памятника юго-западной
подгруппы Крыма — стоянки Старосе-
лье, открытой А. А. Формозовым в
1952 г. и раскапывавшейся им в 1952—
1956 гг. [Формозов, 1958]. Следы
мустьерцев обнаружены в 7 км на юго-
запад от грота Шайтан-Коба под на-
весом в балке Канды-Дере, впадаю-
щей в р. Чурукса, между Бахчисараем
и пос. Староселье. Геологические на-
пластования на стоянке отличались
большой мощностью, достигая на не-
которых участках 4 м. Раскопками об-
наружено два горизонта обитания в ви-
де остатков кострищ, костей животных
и многочисленных кремневых изделий,
залегавших в щебнистых суглинках и
разделенных слоем обвальных извест-
няковых плит. Среди фаунистических
остатков резко преобладают кости
осла. Значительно меньше костей ло-
шади и сайги. Далее представлены ос-
татки быка, мамонта, благородного и
северного оленя, волка, лисицы, пе-
щерной гиены, зайца-русака, шерстис-
того носорога, песца, гигантского оле-
ня, косули, дикого кабана, пещерного
медведя, степного хорька, птиц.
Кремневые собрания Староселья бы-
ли опубликованы как практически од-
новременный и культурно единый
комплекс. Между тем проведенный
В. Н. Гладилиным погоризонтный ста-
тистический анализ материалов выя-
вил известные расхождения в количе-
ственном соотношении отдельных ти-
пов изделий.
Вместе с тем основные характерные
для памятника типологические формы
представлены в обоих горизонтах. Про-
топризматические нуклеусы примерно
численно равны примитивным — ради-
альным и радиально-двусторонним.
Единичными образцами представлены
леваллуазские черепаховидные. Соот-
ветственно редки леваллуазские сколы.
Индекс протопризматической техники
более 40%, пластин— до 15%, под-
правки ударных площадок — в сред-
нем около 35%. Орудия средних и
крупных размеров. Полностью и час-
тично — двусторонние изделия состав-
ляют до 10% всех орудий. Остроконеч-
ники сравнительно часты — около
20%. Все л^е преобладают в инвента-
ре ножи и скребла. Наряду с обычны-
ми для мустьерских комплексов про-
дольными и поперечными ножами
представлены полусегментовидные
дорсальные и двусторонне тыльно-
утонченные; миндалевидные двусто-
ронние, лавролистные дорсальные и
частично-двусторонние; специфические
подпрямоугольные и прямоугольные
дорсальные. Выразительны наконечни-
ки — лавро- и иволистные двусторон-
ние и дорсальные. Зубчатые орудия,
скобели и позднепалеотические ти-
пы встречаются в умеренном количе-
стве.
Аналогии старосельским собраниям
прослеживаются, с одной стороны, на
АРХЕОЛОГИЯ том 1 38
УКРАИНСКОЙ
ССР
севере Русской равнины (Антоновка),
с другой — на западе, в Румынии (Ри-
пичени-Извор).
Староселье — один из немногих
мустьерских памятников Крыма, на
которых обнаружены остатки погребе-
ния палеоантропов. Погребение ребен-
ка в возрасте полутора—двух лет бы-
ло совершено в центре жилой площади
в нижнем горизонте. Никаких указаний
на могильную яму не прослежено. Оче-
видно, труп был положен прямо на
пол и присыпан мелким гравием. Ске-
лет лежал в вытянутом положении на
спине. Череп ребенка сочетает призна-
ки, свойственные неандертальцам и
людям современного физического
типа.
Геостратиграфия и состав фауны
Староселья свидетельствуют о вюрм-
ском возрасте памятника.
Во многом сходны между собой
[Гладилин, 1976] материалы двух дру-
гих мустьерских памятников Крыма —
погребенного грота в окрестностях
Бахчисарая [Крайнов, 1960, 1979; Ани-
сюткин, 1979] и стоянки под навесом
Холодная балка в 7 км к юго-востоку
от Симферополя [Формозов, 1959; Ани-
сюткин, 1979].
Вне пределов двух подгрупп мусть-
ерских памятников Горного Крыма,
представленных скальными убежища-
ми, на Крымском п-ове в последние
годы обнаружен ряд стоянок открыто-
го типа на южном берегу и в Приси-
вашье [Щепинский.. 1972, 1979], мате-
риалы южнобережных памятников как
будто близки шайтан-кобинским, при-
сивашских (Кара-Китай, Окуп, Кият-
ская Засуха) — микроиндустриям Чо-
курчи II и IV слоя Заскальной V.
Закарпатская группа мустьерских
памятников насчитывает около 40 ме-
стонахождений, расположенных в бас-
сейне р. Тиса, в юго-западных пред-
горьях Карпат. Первые находки были
сделаны здесь в 1959—1960 гг. П. П.
Совой [1964] Н. А. Анисюткиным
[Anisutkin, Banesz, 1971] и В. Ф. Пет-
рунем [1972]. Основная масса памят-
39 Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
ников открыта В. Н. Гладилиным и
ежегодно исследуется руководимой им
постоянно действующей палеолитиче-
ской экспедицией [Гладилин, 1975,
1978, 1982; Солдатенко, 1978, 1979,
1980, 1982]. Опорным для изучения
закарпатской группы памятников яв-
ляется уже упоминавшееся многослой-
ное палеолитическое местонахожде-
ние Королево. Стратиграфически вы-
ше слоев с ашельскими изделиями
здесь залегает шесть культурных го-
ризонтов мустьерского времени. Че-
тыре нижних из них (IVa, IV, III)
приурочены к разным уровням рисс-
вюрмской ископаемой почвы. Материа-
лы этих культурных горизонтов сход-
ны между собой по технике расщепле-
ния камня и набору орудий. Изделия
изготовлены преимущественно из мест-
ного андезита, реже кварцита и крем-
ня. Техника первичного раскалывания
имеет отчетливый леваллуазский ха-
рактер. Так,ув ПГкультурном горизон-
те леваллуазские ядрища составляют
более 37% против 43 — примитивных
и 20 — протопризматических. Левал-
луазские нуклеусы представлены, глав-
ным образом, черепаховидными образ-
цами, отличающимися большим совер-
шенством. Индекс примитивной (ра-
диальной и бессистемной) техники око-
ло 66%, протопризматической — не-
сколько выше 21%, леваллуазской —
13%, пластин — 9%, подправки удар-
ных площадок широкий и узкий соот-
ветственно 29 и 8%. Изделий со вто-
ричной отделкой, как это типично для
леваллуазских индустрий, сравнитель-
но немного — менее 3% всех находок.
Орудия средних и крупных размеров.
В коллекции несколько одно-и двусто-
ронних чопперов, секачей и колунооб-
разных сечек, близким таким же изде-
лиям в ашельских горизонтах, типоло-
гически разнообразные ножи и скреб-
ла (около 40%), зубчатые и выемча-
тые изделия (до 15%), позднепалео-
литические формы (8%). Ножи, скреб-
ла и зубчатые орудия нередко обуш-
ковые,
Материалы леваллуа-мустьерских
комплексов Королевского местонахож-
дения генетически связаны с местными
ашельскими индустриями. Аналоги им
прослеживаются на других мустьер-
ских памятниках Закарпатья (Короле-
во II, Черна I, IX, Рокосово, Диброва)
и в Поднестровье (Кишлянский Яр,
Кетросы).
Па культурный слой Королево при-
урочен к низам суглинка над второй
сверху, рисс-вюрмской ископаемой поч-
вой. Андезитовые поделки из этого
горизонта несколько менее выщелоче-
ны, чем в нижележащем III горизонте.
В технике расщепления камня и набо-
ре орудий имеются отдельные элемен-
ты, свойственные изделиям III куль-
турного горизонта, хотя в целом облик
индустрии иной: меньше доля левал-
луазских нуклеусов (22%) и сколов с
них (3%), снижается также уровень их
совершенства; вместе с тем увеличи-
вается процент примитивных ядрищ
(56%) и сколов (67%). Представлены
двусторонние и частично-двусторонние
ножи и скребла, среди которых устой-
чивые серии составляют такие специ-
фические типы, как овальные и полу-
овальные обушковые, тыльно-утончен-
ные, битерминально- и базально-усе-
ченные.
Еще более отличны от материалов
нижних мустьерских горизонтов Ко-
ролево коллекции изделий трех верх-
них культурно-хронологических комп-
лексов. II культурный горизонт зале-
гает поверх находок Па горизонта в
ранневюрмском суглинке над второй
ископаемой почвой. Среди нуклеусов
преобладают примитивные (радиаль-
ные и радиально-двусторонние) ядри-
ща (77%), далее идут протопризмати-
ческие (до 17%), леваллуазские ред-
ки и атипичны — 5%. Индекс прими-
тивной техники — более 80%, прото-
призматической —22, леваллуазской—
1,3, пластин — 6, подправки ударных
площадок широкий — 35, узкий — 9%.
Размеры орудий в среднем более 5 см.
Изделия, изготовленные в частично-
двусторонней технике, составляют 2%,
полностью двусторонние орудия еди-
ничны. В технике изготовления орудий
широкое распространение получили
приемы искусственной фрагментации
сколов, имевшие целью оформление на
изделии площадок для упора и рабо-
чих плоскостей своеобразных реберча-
тых орудий. Преобладающее положе-
ние в производственном инвентаре за-
нимают ножи и скребла (64%), среди
которых много поперечных и асиммет-
ричных. Большинство ножей и скребел
имеет площадку для упора — искусст-
41 Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
венную или естественную. Некоторые
из таких изделий близки скреблам ти-
па Шубаюк. Зубчатые и выемчатые
орудия в умеренном количестве — до
10, позднепалеолитические типы — 4%.
Изделия, сходные с находками во
II культурном горизонте Королево,
происходят из ряда других закарпат-
ских памятников (Заставное II. Оно-
ковцы, Горяне, Радванская Гора). Па-
раллели им отмечаются также вне пре-
делов Закарпатья, на западе — в ма-
териалах нижнего слоя пещеры Шуба-
юк в Венгрии, 7а горизонта пещеры
Кульна и основного мустьерского слоя
стоянки Шведов Стол в Чехословакии.
Вышележащий 1а культурный гори-
зонт прослежен в том же ранневюрм-
ском суглинке, что и II, под самой
верхней, предположительно бреруп-
ской, ископаемой почвой. Андезитовые
поделки по степени сохранности близ-
ки изделиям II горизонта, но резко
отличаются от них по технико-типоло-
гическим показателям. Все нуклеусы
параллельного скалывания — подпира-
мидальные, пирамидальные, подцилин-
дрические. Индекс сколов с парал-
лельной огранкой спинок более 50,
пластин — до 40%. Отщепы и пласти-
ны с подправленной ударной площад-
кой редки. Отличительная черта набо-
ра орудий — наличие наряду с мусть-
ерскими формами (секачами, сечками,
ножами, скреблами) большого количе-
Рис. 9.
Королево. Каменные
изделия.
1,2 — HI культурный
горизонт:
3—6 — II культурный,
горизонт.
1 — леваллуазский
черепаховидный.
нуклеус и снятый с него
отщеп:
2 — нож
миндалевидный
двусторонний
базально-утонченный:
3 — нож треугольный
дорсальный обушковый
(тип Шуба люк):
4 — нож поперечно-
выпуклый дорсальный
обушковый;
5 — скребло
лавоолистное
дорсальное
косоплощадочное;
6 — нож
подсегментовидный
частично-двусторонний
косоплощадочный.
ства позднепалеолитических типов,
преимущественно скребков (48,6%). В
целом комплекс выглядит как поздне-
палеолитический. Генетически он свя-
зан с находками во II культурном го-
ризонте рядом расположенного место-
нахождения Королево II, близкими
ему по технике расщепления, но с ме-
нее частыми позднепалеолитическими
типами изделий (Гладилин, 1980,
1982).
Наконец, самый верхний, I культур-
ный горизонт Королевского местона-
хождения приурочен к базальной части
суглинка над первой (брерупской?)
ископаемой почвой. Нуклеусы редки и
несовершенны. Индекс примитивной
техники —78%, протопризматической—
20, леваллуазской — 2, пластин — 8,
подправки ударных площадок широ-
кий — 6, узкий — 2%. Размеры орудий
в среднем более 5 см. Преобладающее
положение среди них занимают зубча-
тые и выемчатые изделия (47%). На
втором месте по числу находок стоят
ножи и скребла (31%). Среди ножей и
зубчатых нередки изделия, выполнен-
ные в технике частично-двустороннего
ретуширования. Представлены также
полностью двусторонне обработанные
поделки, напоминающие радиально-
двусторонние нуклеусы, но отличаю-
щиеся от них небольшими размерами и
мелкими сколами обивки. Позднепа-
леолитические типы редки (около 2%
всех орудий).
Аналогичные материалы собраны на
ряде местонахождений в окрестностях
Королеве (Черна III, IV, VI, VIII, X,
Новоселица I, II, Хижа I, Плешка II).
Близки им также коллекции из неко-
торых моравских пещер в Чехослова-
кии (Шипка, Чертова Дыра).
В культурно-стратиграфической ко-
лонке Королевское местонахождение
примечательно замещением леваллуаз-
ских комплексов нелеваллуазскими.
Вырастающие из местной ашельской
подосновы леваллуа-мустьерские инду-
стрии бытуют здесь в течении рисс-
вюрма и начала вюрма I, после чего
они исчезают. Видимо, носители этих
индустрий были вытеснены отсюда об-
щинами с иными приемами обработки
кремня в новые районы обитания. В
попытках установить направление этой
миграции привлекает внимание одно
обстоятельство: в то же самое время,
когда леваллуазские комплексы исче-
зают в Закарпатье, они появляются в
Поднестровье и затем во многом опре-
деляют облик мустье расположенной
здесь прикарпатской группы памятни-
ков.
Прикарпатская группа. Наиболее
древние поделки леваллуазского обли-
ка, относящиеся, очевидно, к рисс-вюр-
му или началу вюрма I, собраны Н. К.
Анисюткиным близ с. Дарабаны Чер-
новицкой области на третьей надпой-
менной террасе правого берега р. Киш-
лянский Яр, впадающей в Днестр
[Анисюткин, 1980]. К несколько более
позднему времени относятся находки
на рядом расположенной стоянке Кет-
росы [Анисюткин, 1978, 1979]. Культур-
йые остатки в виде нескольких гори-
зонтов костей животных, древесных и
костных углей и изделий из кремня за-
легают в покровных отложениях вто-
рой надпойменной террасы в ископае-
мых почвах. Два верхних горизонта
деформированы и содержат немного-
численные, возможно, переотложенные
кремневые поделки. В нижнем, зале-
гавшем в ископаемой почве одного из
ранневюрмских интерстадиалов (-амер-
сфорт?, бреруп?), обнаружены остатки
округлого жилища из крупных костей
мамонта, места обработки кремня, оча-
ги, кости животных и более многочис-
ленные, чем в вышележащих горизон-
тах, кремневые изделия. Среди фауни-
стических остатков преобладают кости
мамонта. Несколько уступают им кости
первобытного зубра. Далее в списке
значатся лошадь, степной сурок, шер-
стистый носорог, медведь, олень. Опу-
бликованные Н. К. Анисюткиным [1978]
технико-типологические показатели
кётросской коллекции каменных изде-
лий перекликаются с таковыми для ле-
валлуа-мустьерских материалов Коро-
левского местонахождения в Закар-
патье. ’-Среди нуклеусов, наряду с
радиально-двусторонними и протопри-
зматическими, представлены леваллу-
азские черепаховидные. Индекс прото-
призматической техники более 25%,
леваллуазской — до 10, пластин — 12,
подправки ударных площадок — 43%.
Изделия со вторичной отделкой не-
многочисленные — до 3 %. Орудия
средних размеров. Двусторонние изде-
лия единичны. Найдено несколько ле-
АРХЕОАОГИЯ том 1 42
УКРАИНСКОЙ
ССР
валлуазских острий с незначительной
ретушировкой. В целом же наборе
орудий преобладают ножи и скребла —
главным образом продольно-выпуклые
и продольно-прямые дорсальные, не-
редко естественно-обушковые. На вто-
ром месте по количеству после ножей
и скребел стоят зубчатые изделия, со-
ставляющие до 15% всех орудий. До-
статочно часты также выемчатые фор-
мы — скобели. Позднепалеолитические
типы редки — до 5%. Единичными об-
разцами представлены рубила, сечки,
секачи, чопперы. Во многом близкий
закарпатским леваллуазским собрани-
ям комплекс из Кетрос находит ана-
логи также в материалах поднестров-
ских памятников — Кишлянского Яра
и мустьерских горизонтов молодовских
стоянок, занимая между ними проме-
жуточное место как по возрасту, так
и по своим технико-типологическим
характеристикам.
Стоянка Молодова I расположена на
второй надпойменной террасе правого
берега Днестра у одноименного села
Черновицкой области. Многолетними
работами А. П. Черныша на стоянке
под многометровой толщей с поздне-
палеолитическими находками просле-
жено пять культурных горизонтов мус-
тьерского времени, залегающих в де-
лювиальных суглинках и супесях с
прослойками ископаемых почв [Чер-
ныш, 1965]. Наиболее обильны и выра-
зительны следы обитания в четвертом
культурном горизонте. Здесь были
впервые обнаружены достоверные сле-
ды мустьерского искусственного жили-
ща — кольцеобразная выкладка из
крупных костей мамонта, ограничивав-
шая овальное скопление культурных
остатков размером 8x5 м. Внутри по-
стройки и рядом с нею размещались
очаги.
Для фауны стоянки характерно пре-
обладание костей мамонта. На втором
месте в списке охотничьей добычи сто-
ят конь, зубр, северный олень, шер-
стистый носорог. Немногочисленными
костями представлены гигантский и
43 Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
благородный олень, лось, бурый мед-
ведь, копытный лемминг, мелкие гры-
зуны, птицы.
Для всех пяти мустьерских горизон-
тов свойственны близкие типы нуклеу-
лекций стоянки Молодова 1 составляет
от 20 до 32%, индекс подправки удар-
ных площадок — до 60% Для инвен-
таря характерно обилие неретуширо-
ванных изделий. Ретушь почти исклю-
чительно дорсальная, краевая. В груп-
пе ретушированных изделий преобла-
дают ножи и скребла — в большинстве
продольно-прямые и продольно-выпук-
X IX И/// 1*7/ VI V IV III II о I 1м
Рис 10
Молокова 7.
Остатки
мустьерского жилища
IV слоя.
1 — остатки кострищ;
2—5 — кости и зубы
чамонтов.
сов, сколов-заготовок и орудий труда.
Среди нуклеусов, наряду с примитив-
ными и протопризматическими, выра-
зительными образцами представле-
ны леваллуазские — черепаховидные и
«для острий». Соответственно замет-
ную подборку составляют леваллуаз-
ские сколы. По данным Н. К Анисют.
кина-[1969] и Ю. Г. Колосова [1972],
индекс пластин для мустьерских кол-
лые дорсальные. Яркую серию состав-
ляют «леваллуазские острия» — нере-
тушированные либо с легкой подправ-
кой острого конца или одного из краев.
Интересны находки каменных тероч-
ников для размельчения растительных
пищевых продуктов. Во втором мусть-
ерском горизонте найдена лопатка ма-
монта с гравировкой [Черныш, 1978,
1979; Окладников, 1978].
Материалам стоянки Молодова I
близки коллекции кремневых изделий
из мустьерских горизонтов стоянки
Молодова V. Близки они и по возрас-
ту, относясь к брерупскому интерста-
диалу и послебрерупскому отрезку
вюрма I [Иванова, 1977]. Основанная
на комплексе естественных данных,
эта датировка подтверждена радио-
АРХЕОАОГИЯ том / 44
УКРАИНСКОЙ
ССР
ные (шаровидные и амфорные). Нук-
леусы и сколы леваллуа отсутствуют.
Протопризматическая техника в ста-
дии становления. Индекс пластин —
несколько более 6%, подправки удар-
углеродным анализом углей из чет-
вертого культурного слоя стоянки
Молодова I и одиннадцатого — стоян-
ки Молодова V: в первом случае 'по-
лучена дата более 44 тыс. лет, во вто-
ром — более 40 тыс. 300 лет.
Леваллуазским индустриям Молодо-
во I, V противостоят в культурном от-
ношении комплексы с иными тради-
циями обработки камня, открытые
Н. К. Анисюткиным несколько выше по
Днестру у г. Хотина (Стинка I, И, IV,
Осыпка, Шипот). Наиболее показа-
тельны материалы нижнего слоя сто-
янки Стинка I на правом берегу Дне-
стра в окрестностях с. Атаки Хотин-
ского района Черновицкой области
[Анисюткин, 1978]. Находки залегают в
покровных отложениях IV надпоймен-
ной террасы Днестра и перекрыты
ископаемой почвой одного из ранне-
вюрмских интерстадиалов. Кости жи-
вотных не сохранились. Культурные
остатки представлены следами кост-
рищ'и многочисленными изделиями из
кремня и кварцита. Среди нуклеусов
господствующее положение занимают
примитивные ядрища — радиальные,
радиально-двусторонние и бессистем-
Рис. И.
Молодова.
Орудия труда.
1 — остроконечник
косоугольный
дорсальный
обыкновенный;
2 — нож продольно-
вогнутый дорсальный
обыкновенный;
3 , 6 — ножи
продольно-выпуклые
дорсальные
обыкновенные;
4 — остроконечник
подсегментовидный
дорсальный
обыкновенный;
5,7 — острия леваллуая;
8 — нож продольно-
прямой дорсальный
обыкновенный.
ные. 12.
Орел. Орудия труда.
1,8 — ножи
подсегментовидн ые
дорсальные
тыльно-утонченные;
2 — скребло
сердцевидное
двустороннее
обыкновенное;
3 — остроконечник
под сегментовидный
дорсальный тыльно-
утонченный;
4 , 5 — ножи
разносторонне-
треугольные
дорсальные
обыкновенные;
6 — остроконечник
косоугольный
дорсальный
базально-утонченный;
7 — скребло
лавролистное
дорсальное
обыкновенное;
9, 10 — ножи
продольно-прямые
дорсальные
обыкновенные;
11 — нож
подсегментовидный
дорсальный
базально-утонченный;
12 — скребло
миндалевидное
дорсальное
базально-
притупленное;
13 — наконечник
иволистный
двусторонний
базально-заост рен ный.
ных площадок — ниже 20%. Орудия
мелких размеров — в среднем до 5 см.
Индекс двусторонней техники достига-
ет 10%. Представлены наконечники —
подтреугольные, миндалевидные и иво-
листные двусторонние. Зубчатые и вы-
емчатые изделия обильны и численно
превосходят другие классы орудий.
Ножи и скребла преимущественно
одинарные—прямые, выпуклые, вог-
нутые, в ряде случаев вентральные и
двусторонние; обычны естественно-
обушковые формы. Достаточно часты
скребки, в том числе с рабочим краем
на ударных площадках. Специфичны
шиповидные и клиновидные резчики.
Ближайшие аналогии комплекс из-
45 Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
делий из нижнего слоя Стинки I на-
ходит в материалах верхнего горизон-
та данного памятника и коллекциях
других местонахождений хотинской
подгруппы. Время бытования индуст-
однако, недостаточна для их культур-
ной атрибуции.
По той же причине трудно дать ха-
рактеристику мустьерских памятников
западнопричерноморской группы на
территории Одесской области IKpac-
ковский, 1978].
Житомирская группа включает по-
мимо нескольких пунктов с немного-
рий этого круга памятников охватыва-
ет весь вюрм I.
Недавно в Поднестровье проявилась
еще одна, отличная от двух охаракте-
ризованных, мустьерская индустрия,
представленная находками в нижних
горизонтах многослойной стоянки Кор-
мань IV близ одноименного села в Со-
кирянском районе Черновицкой об-
ласти [Черныш, 1977]. Небольшая под-
борка орудий этого памятника пока,
численными кремневыми поделками
два выразительных памятника —
мустьерский комплекс Житомирского
местонахождения и обнаруженную в
1973 г. В. К. Песецким стоянку Рихта
[Смирнов, 1979]. Последняя располо-
жена на мысообразном возвышении
левого берега р. Рихта.Кремневые из-
делия, не сопровождающиеся фауни-
стическими остатками, залегают в со-
временном гумусном слое в нижеле-
жащем песке, подстилаемом моренны-
ми отложениями рисского оледенения.
В группе нуклеусов на первом месте
по числу находок стоят протопризма-
тические ядрища, на втором — прими-
тивные (радиальные и радиально-дву-
сторонние) . Леваллуазские сколы ред-
ки и атипичны. Индекс пластин до 7%,
подправки ударных площадок широ-
кий— немногим более 25, узкий —
около 17%. Орудия средних и крупных
размеров. При их изготовлении широ-
ко применялись приемы двусторонней
и частично-двусторонней отделки. Ост-
роконечники немногочисленны. Отчет-
ливо преобладают ножи и скребла,
среди которых наряду с обычными ти-
пами выделяются миндалевидные, под-
сегментовидные и овальные двусторон-
ние и частично-двусторонние.
Раскапывавший Рихтскую стоянку
С. В. Смирнов наиболее близкие ана-
логии ее изделиям усматривает в ма-
териалах Хотылевского местонахожде-
ния [Смирнов, 1975, 1979]. Сопоставле-
ния эти при известной их правомернос-
ти в частностях в целом все же не-
сколько натянуты. Значительно ближе,
если не идентичны, находкам на Рих-
те изделия мустьерского комплекса
Житомирской стоянки. Находят парал-
лели они и на территориально удален-
ных памятниках — на востоке (Анто-
новка, Сухая Мечетка) и на западе
(ГДР, Кенигсауэ, комплексы А и С).
Днепровская группа охватывает па-
мятники среднего течения Днепра ме-
жду Запорожьем и Кременчугом [Бо-
рисковский, Праслов, 1964; Смирнов,
1973]. Хотя здесь известно уже около
50 местонахождений, собранные на
них изделия обычно малочисленны и
почти все переотложены. Научно пол-
ноценные подборки происходят всего
с нескольких пунктов.
Выразительную коллекцию кремне-
вых изделий собрал в 1955—1956 гг.
А. В. Бодянский у скалы Орел на ле-
вом берегу Днепра близ с. Петрово-
Свистуново Запорожской области [Бо-
дянский, 1960; Смирнов, 1969, 1973].
Находки залегали под современными
озерными отложениями и плотным се-
ро-желтым суглинком в тонком серо-
зеленом суглинистом прослое с при-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 46
УКРАИНСКОЙ
ССР
местью дресвы и в линзах нижележа-
щего красноватого и желто-коричнево-
го суглинка: Коллекция насчитывает
около 400 изделий и несколько облом-
ков костей животных. Среди нуклеу-
сов на первом месте по числу находок
стоят протопризматические ядрища, на
втором — примитивно-радиальные, ра-
диально-двусторонние, многогранные.
Леваллуазских сколов нет. Индекс
пластин чуть выше 10%, подправки
ударных площадок—немногим более
40%. Орудия мелкие,— в среднем раз-
меры их менее 5 см. Двусторонние
формы достаточно часты: индекс дву-
сторонней и частично-двусторонней
техники—до 10%. Остроконечники
составляют около 15% всех орудий.
Представлены иволистные двусторон-
ние наконечники. Достаточно много
ножей и скребел со сходящимися лез-
виями, преимущественно асимметрич-
ных. Продольные ножи и скребла поч-
ти все одинарные — прямые и выпук-
лые дорсальные. Среди остроконечни-
ков и ножей выделяются обычные для
крымских микроиндустрий равносто-
ронне-треугольные дорсальные и дву-
сторонние, а также специфические ко-
соугольные, подсегментовидные и под-
серповидные дорсальные базально- и
тыльно-утонченные. Зубчатые и выем-
чатые формы единичны.
Немногочисленные, но содержащие
специфические орловские изделия под-
борки происходят с ряда других па-
мятников днепровской группы (Балки,
Вовниги V, Устье Самары, Саврань).
Вне пределов Поднепровья местные
микроиндустрии по своим технико-ти-
пологическим показателям отчетливо
тяготеют к микро-мустьерским комп-
лексам Крыма, представленным наход-
кам в верхнем слое Киик-Кобы, сред-
нем слое Волчьего Грота, гроте Про-
лом и IV слое Заскальной V, а также
к сходным с ними материалам нижне-
го слоя стоянки Ильская на Кубани.
Своеобразный, непохожий ни на
один из мустьерских памятников Ук-
раины и сопредельных с нею террито-
ф] Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
рий комплекс происходит из местона-
хождения Скубова Балка на правом
берегу Днепра, между селами Вовниги
и Восковое Днепропетровской области
[Бодянский, 1971; Смирнов, 1973]. Соб-
ранные здесь А. В. Бодянским немно-
гочисленные кремниевые орудия пора-
зительно стандартны: почти все они
представлены обушково-ретушными
ножами с неретушированным либо
слегка подправленным со стороны
спинки или брюшка рабочим участком.
Необычно высокие индексы протопри-
зматической техники, пластин и под-
правки ударных площадок, повышен-
ный процент орудий (более 50), их од-
нотипность и специфичность свиде-
тельствуют об искусственной отсорти-
рованное™ изделий в древности и по-
зволяют видеть в них остатки специа-
лизированного охотничьего лагеря, где
производилась предварительная раз-
делка туш убитых животных.
К северу от Днепровской, в бассей-
не Десны расположена Деснянская
группа мустьерских памятников. Наи-
более выразительные местонахождения
этой группы (Хотылево, Бетово) нахо-
дятся в сопредельных с Украиной рай-
онах РСФСР. На территории УССР
выше и ниже Новгород-Северского из-
вестно семь пунктов с мустьерскими
остатками [Береговая, 1960; Колосов,
1965]. Собранные на них коллекции
бедны и непригодны для научно-пол-
ноценного анализа.
Донецко-приазовская группа охва-
тывает около 30 местонахождений,
распадающихся на три территориаль-
ные подгруппы: северную, связанную
с реками бассейна Северского Донца,
южную, представленную памятниками
на Азовском побережье и по берегам
рек, впадающих в Азовское море, и за-
падную — в истоках рек Днепровского
бассейна. Первые мустьерские наход-
ки в Донбассе связаны с именем П. П.
Ефименко. Собранные им в 1924 г. на
р. Деркул кварцитовые изделия [Ефи-
менко, 1935], наряду с работами Г. А.
Бонч-Осмоловского, ознаменовали на-
чало советской науки о раннем палео-
лите. В дальнейшем поиски и иссле-
дования раннепалеолитических памят-
ников в Донбассе и Приазовье прово-
дились С. Н. Замятниным [1953], И. П.
Борисковским [1953], В. Н. Гладили-
ным [1965, 1966, 1969, 1974, 1976], Д. С.
Цвейбель [1970, 1971, 1972], А. В. Ко-
лесником [Колесник, Привалов, 1979].
Лучше других изучены два памятника
в западной подгруппе — стоянки Анто-
новка I и II, открытые и раскапывав-
шиеся В. Н. Гладилиным в 1962—
1965 гг. [Гладилин, 1969, 1976].
Стоянка Антоновка I размещалась
на мысообразном выступе третьей над-
пойменной терассы правого берега
р. Сухие Ялы у с. Антоновка Донец-
кой области. .-Культурные остатки, не-
сколько сместившиеся вниз по склону,
залегают в нижней части современной
почвы и в нижележащем делювиаль-
ном лессовидном суглинке. Кости жи-
вотных не сохранились. Коллекция ка-
менных изделий насчитывает^несколь-
ко десятков тысяч предметов. Изделия
изготовлены из местного кремня и по-
крыты интенсивной патиной. Нуклеу-
сы примитивные (радиальные и ради-
ально-двусторонние) незначительно
преобладают над протопризматически-
ми (морфологически чрезвычайно раз-
нообразными). Индекс протопризмати-
ческой техники около 25%, леваллуаз-
ской — менее 0,5, пластин — чуть боль-
ше 4, подправки ударных площадок
широкий — 19, узкий — 6%. В технике
изготовления орудий широко распро-
странены приемы двусторонней и час-
тично-двусторонней отделки — индекс
двусторонней техники достигает 24%.
Орудия средних и крупных размеров.
Остроконечники редки—около 1 %. Не-
сколькими экземплярами представлены
иволистные двусторонние наконечники.
Основную часть производственного ин-
вентаря составляют ножи и скребла —
более 63 %. Наряду с продольными и по-
перечными среди них много со сходя-
щимися лезвиями: подтреугольных,
миндалевидных, лавроволистных, иво-
листных, косоугольных, полусегменто-
видных, подсегментовидных, клюво-
видных—дорсальных, альтернативных,
частично-двусторонних и двусторон-
14
12
49 Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
них. Специфичны ножи и скребла про-
дольно-прямые и продольно-выпуклые
дорсальные битерминально-утончен-
ные; базально-арочные дорсальные и
частично-двусторонние обыкновенные;
овальные, частично-двусторонние, дву-
сторонние обыкновенные и естествен-
но-обушковые; сегментовидные дор-
сальные, частично-двусторонние и дву-
сторонне тыльно-утонченные. Зубча-
тых орудий — около 19, выемчатых —
чуть, выше 5%. Позднепалеолитиче-
ские формы (скребки, резцы, стамески,
проколки) составляют до 8% всех ору-
дий.
Стоянка Антоновка II располагалась
рядом, на том же мысу, что и Анто-
новка I, но топографически ниже, на
второй надпойменной террасе [Глади-
лин, 1969, 1976]. Культурные остатки,
также несколько сместившиеся по
склону, залегают в слое супеси, пере-
крытом делювием ископаемой почвы
предположительно брерупского воз-
раста. Сохранившиеся фаунистические
остатки принадлежат первобытному
зубру и лошади. Массовая коллекция
кремниевых изделий очень близка ма-
териалам стоянки Антоновка I. Разли-
чия прослеживаются главным образом
в уровне развития техники первичного
расщепления — более совершенной на
стоянке Антоновка II; здесь выше ин-
дексы протопризматической техники
(более 40%), пластин (свыше 9%),
подправки ударных площадок (широ-
кий— 31, узкий — 8%). В то же вре-
мя, набор орудий, включая специфиче-
Рис. 13.
Антоновка I и 11.
Орудия труда.
1—6 — Антоновка I;
7—14 — Антоновка II.
1,9 — ножи овальные
двусторонние
тыльно-утонченные;
2, 5 — наконечники
иволистные
двусторонне
базал ьно-заостренные;
3—13 — ножи
сегментовидные
двусторонние
тыльно-утонченные;
4 — нож
продольно-прямой
дорсальный
бигерминально-
утонченный;
6. 12 — ножи
базально-арочные
частично-двусторонние
обыкновенные;
8 — скребло
сегментовидное
частично-двустороннее
тыл ьно-утонченное;
10 — нож
сегментови дн ы й
частично-двусторонний
тыльно-утонченный;
11 — нож овальный
частично-двусторонний
тыльно-утонченный;
14 — нож
подсегментовидный
двусторонний
тыльно-утонченный.
ские типы, на обеих стоянках практи-
чески идентичен.
Ближайшим аналогом материалам
стоянки Антоновка I являются крем-
невые изделия, собранные на склоне
р. Осыки у с. Александровка в несколь-
ких десятках километров от с. Анто-
новка [Цвейбель, 1970]. В более широ-
ких территориальных пределах те или
иные параллели антоновским собрани-
ям наблюдаются в материалах ашель-
ского и мустьерского комплексов Жи-
томирского местонахождения, Рихты,
Хотылева, Сухой Мечетки — на Рус-
ской равнине, Староселья — в Крыму,
Кенигсауэ — в ГДР.
vHa основании геологических данных
стоянка Антоновка I датируется в пре-
делах от конца рисса до начала вюр-
ма, стоянка Антоновка II — добреруп-
ской фазой вюрма I.
Наряду с антоновской, в донецко-
приазовской группе памятников отме-
чено бытование отличных от нее ин-
дустрий: зубчатой — на стоянке Бело-
кузьминовка на р. Кривой Торец в се-
верной подгруппе и микромустьер-
ской — ус. Самсоново на побережье
моря в южной подгруппе.
В приведенном обзоре основных му-
стьерских памятников Украины обра-
щает на себя внимание пестрота раз-
личных проявлений местных инду-
стрий. Разобраться в этом многооб-
разии, систематизировать памятники
помогает уже примененная выше к
ашельским комплексам трехступенча-
тая схема локального подразделения
раннего палеолита [Гладилин, 1980].
Основываясь на предусматриваемых
этой схемой критериях выделения ие-
рархически соподчиненных категорий
общности, в мустье Украины можно
выделить ряд вариантов, фаций и ти-
пов индустрий.
I. Вариант мустье двусто-
роннее. К этому варианту отнесены
комплексы с преобладанием орудий
средних и крупных размеров (более
5 см), частыми полностью двусторон-
не обработанными изделиями (более
5 см) и подчиненным положением зуб-
чатых форм, численно уступающих
другим классам орудий.
Восточномикокская фация. Харак-
51 Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
теризуется обилием так называемых
ручных рубилец — двусторонне обра-
ботанных ножей, часто асимметричных
очертаний.
Тип Староселье (стоянка Старо-
селье).
Тип Рихта (Рихта, мустьерский
комплекс Житомирского местонахож-
дения).
Тип Антоновка (Антоновка 1, Анто-
новка II, Александровка).
Бокштайнская фация. Для комплек-
сов этой фации свойственно обилие
двусторонне обработанных ножей с
искусственной или естественной пло-
щадкой для упора, в том числе ти-
па Бокштайн, Клаузеннише и Пронд-
ник.
Тип Ак-Кая (Заскальная V — слои
2, 3, Заскальная VI — слои 1—3 и
другие аналогичные памятники в уро-
чищах Ак-Кая и Сары-Кая; Волчий
Грот — нижний слой).
К варианту мустье двустороннее на
Украине относится еще один тип ин-
дустрии — Королево — Па горизонт,—
фациальная атрибуция которого оста-
ется неясной.
II. Вариант мустье обык-
новенное. К этому варианту отне-
сены комплексы с преобладанием ору-
дий средних и крупных размеров
(более 5 см), без двусторонних изде-
лий либо с малочисленными двусто-
ронне обработанными орудиями
(индекс полностью двусторонне обра-
ботанных орудий менее 5%) и относи-
тельно редкими зубчатыми формами,
количественно уступающими другим
классам производственного инвентаря.
Карпатская фация. Индустриям
этой фации присуще широкое приме-
нение леваллуазской техники обработ-
ки камня, в первую очередь приемов
снятия сколов с черепаховидных
ядрищ.
Тип Королево — III горизонт (Коро-
Ри$. 14.
П роисхождение
и хронологическое
положение
фаций ашельских
и мустьерских
индустрий
на Украине.
лево — культурные горизонты IVa,
IV, III, Па, Рокосово, Черна I, IX,
Диброва).
Тип Кетросы (Кишлянский Яр, Кет-
росы).
Тип Молодова (Молодова I — слои
1—5-й, Молодова V — слои 11—12-й).
Шубаюкская фация. Характерным
компонентом производственного набо-
ра комплексов этой фации являются
ножи типа Шубаюк — треугольные
дорсальные обушковые и естественно-
обушковые.
Тип Королево — II горизонт (Коро-
лево— II культурный горизонт).
К этому же варианту относятся еще
три типа индустрии — тип Шайтан-Ко-
ба (стоянка Шайтан-Коба), тип
Холодная Балка (Холодная Балка,
Бахчисарайская стоянка) и выделен-
ный условно тип Скубова Балка
(местонахождение Скубова Балка),
фациальная принадлежность которых
пока не ясна.
III. Вариант мустье зубча-
тое. Для памятников данного вари-
анта свойственно преобладание орудий
средних и крупных размеров (более
5 см), отсутствие или единичность дву-
сторонне обработанных изделий и оби-
лие зубчатых форм, количественно
превосходящих другие классы орудий.
Шипкинская фация. Названа по че-
хословацкому памятнику Шипка, с
которого происходит наиболее яркий
комплекс данной фации. Особенностью
памятников шипкинской фации явля-
ется наличие зубчатых изделий, вы-
полненных в частично-двусторонней
технике, и своеобразных двусторонних
нуклевидных орудий.
Тип Черна (Черна III, IV, VI,
VIII, X, Королево — I горизонт, Ново-
селица I, II, Хижа I, Плешка II).
К варианту мустье зубчатое отно-
сятся также материалы стоянки Бело-
кузьминовка в Донбассе, фациальная
и типовая принадлежность которых
пока не установлена.
IV. Вариант микромустье
двустороннее. Памятники этого
варианта характеризуются преоблада-
нием орудий мелких размеров (до
5 см), обилием двусторонне обрабо-
танных изделий (индекс полностью
двусторонне обработанных орудий
более 5 %) и. редкостью зубчатых
форм (зубчатые изделия численно
уступают другим классам производ-
ственного инвентаря).
Киик-Кобинская фация. В комплек-
сах данной фации много остроконеч-
ников и ножей со сходящимися лезви-
ями — односторонних и двусторонних.
Тип Каик-Коба — верхний слой (Ки-
ик-Коба — верхний слой, Волчий
Грот — средний слой, грот Пролом,
Заскальная V — I и IV слой, возмож-
но, один из слоев Чокурчи I).
Тип Орел (Орел, Балки, Вовниги V,
Устье Самары, Саврань).
V. Вариант микромустье
обыкновенное. К этому вариан-
ту отнесены комплексы с преоблада-
нием орудий мелких размеров (до
5 см), без двусторонних форм либо с
редкими двусторонне обработанными
изделиями (индекс полностью двусто-
ронне обработанных орудий менее
5%) и зубчатыми формами, количе-
ственно уступающими другим классам
производственного инвентаря.
Чокурчинская фация. Особенностью
набора орудий этой фации является
обилие односторонне обработанных
ножей со сходящимися лезвиями,
часто асимметричных. ч
Тип Чокурча II (Чокурча II, воз-
можно, Заскальная VI—IV слой, один
из слоев Чокурчи I, присивашские
местонахождения Крыма: Кара-Китай,
Окуп, Киятская засуха).
VI. Вариант микромустье
зубчатое. Памятникам этого ва-
рианта свойственны преобладание
орудий малых размеров (менее 5 см)'
и обильные зубчатые формы, численно
превосходящие другие классы произ-
водственного инвентаря, при отсутст-
вии или редкости двусторонне обра-
ботанных изделий.
Тейякская фация. Индустрии этой
фации базируются на примитивной
технике раскалывания камня; один из
характерных типов орудий — так на-
зываемые тейякские остроконечники.
Тип Киик-Коба — нижний слой (Ки-
ик-Коба—нижний слой).
VII. Вариант микромустье
зубчат о-д вустороннее. К это-
АРХЕОАОГИЯ том 1 52
УКРАИНСКОЙ
ССР
му варианту отнесены комплексы с
преобладанием орудий малых разме-
ров (до 5 см), относительно частыми
двусторонне обработанными орудиями
(индекс полностью двусторонних ору-
дий более 5%) и обильными, количе-
ственно превосходящими другие клас-
сы производительного инвентаря зуб-
чатыми формами.
Стинковская фация. Специфику на-
бора орудий памятников данной фа-
ции составляют двусторонне обрабо-
танные наконечники и ножи, часто
листовидные.
Тип Станка (Стинка I, Стинка II,
Шипот, возможно, Стинка IV и
Осыпка).
Если следовать данному выше опре-
делению понятия «археологическая
культура» в раннем палеолите, то ряд 4
типов индустрии мустьерского времени
на Украине может рассматриваться
как археологические культуры. Тако-
вы рихтская, антоновская и ак-кай-
ская* культуры (тип Рихта и тип Ан-
тоновка восточномикокской фации и
тип Ак-Кая бокштайнской фации ва-
рианта мустье двустороннее), коро-
левская и молодовская (тип Короле-
во— III горизонт, тип Кетросы и тип
Молодова карпатской фации варианта
мустье обыкновенное), чернинская
(тип Черна шипкинской фации вари-
анта мустье зубчатое), киик-кобинская
и орловская (тип Киик-Коба и тип
Орел киик-кобинской фации варианта
микромустье двустороннее), чокурчин-
ская (тип Чокурча II чокурчинской
фации варианта микромустье обыкно-
венное), стинковская (тип Стинка
стинковской фации варианта микро-
мустье зубчато-двустороннее).
Намечаются и отдельные культур-
ные области, представленные разно-
культурными, но, видимо, близкими
по происхождению однофациальными
памятниками. Так, комплексы карпат-
ской фации варианта мустье обыкно-
* Выделена Ю. Г. Ко-
лосовым.
53 Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
венное группируются в западных об-
ластях Украины — в Закарпатье и
Поднестровье, памятники восточно-
микокской фации варианта мустье
двустороннее расположены преиму-
щественно в ее северных и восточных
районах — в Полесье и Донбассе и
далее к востоку, в РСФСР (Сухая Ме-
четка), стоянки киик-кобинской фации
варианта микромустье двустороннее
сосредоточены в южной половине рес-
публики — в Днепровском Надпоро-
жье и в Крыму, а вне пределов
УССР — в Прикубанье (Ильская I и
II), индустрии чокурчинской фации
варианта микромустье обыкновенное
тяготеют к юго-востоку: они известны
в Восточном Крыму, в Приазовье (Ро-
жок I, II), на Северном Кавказе (Мо-
нашеская пещера и Губский навес).
Границы между этими территориаль-
ными группами памятников нерезкие,
расплывчатые. К примеру, индустрии
восточномикокской фации представ-
лены не только на Русской равнине,
но и в Крыму (Староселье). К тому
же памятники наиболее характерной
для той или иной культурной области
фации обычно «разбавлены» комплек-
сами других фаций. Это и понятно.
Трудности в установлении возраста
мустьерских памятников вынуждают
оперировать крупными отрезками вре-
мени. В результате из поля зрения
ускользает история населения отдель-
ных регионов в более дробные хроно-
логические подразделения. Между
тем многократные изменения природ-
ной обстановки в мустьерскую эпоху
вынуждали охотничьи коллективы с
различными традициями в обработке
камня периодически откочевывать
вслед за мигрирующими стадными
животными в новые районы обитания,
просачиваться в чуждую для них эт-
ническую среду, вытесняя местные
общины или уживаясь с ними. При
этом разнотипные индустрии «наслаи-
вались» друг на друга, создавая ту
пеструю мозаику разнородных му-
стьерских комплексов, которую мы
наблюдаем сегодня. Разобраться в
ней и помогает, в частности, такая
классификационная категория общно-
сти, как «фация», объединяющая род-
ственные, близкие по происхождению
типы индустрии.
Другая, более общая категория
сходства — варианты индустрии — мо-
жет служить инструментом для выде-
ления общностей иного рода. Вроде
бы, возможно на основании концент-
рации памятников тех или иных ва-
риантов очертить территории сходства
в характере развития мустьерских ин-
дустрий типа зональных. Для среди-
земноморского юга Европы, Передней
Азии и Кавказа как будто более ха-
рактерны памятники вариантов му-
стье обыкновенное, мустье зубчатое,
микромустье обыкновенное и микро-
мустье зубчатое, тогда как для лежа-
щих к северу территорий Центральной
и Восточной Европы больше свойст-
венны комплексы вариантов мустье
двустороннее, микромустье двусто-
роннее и микромустье зубчато-двусто-
роннее [Гладилин, 1976]. Выделяются,
таким образом, две зоны своеобразно-
го развития мустьерских индустрий в
Евразии — южная и северная. Мусть-
ерские памятники Украины частично
относятся к северной (восточная часть
Русской равнины, Донбасс, Восточный
Крым) и частично к южной или про-
межуточной, «смешанной», зоне (За-
карпатье, Среднее Поднестровье, За-
падный Крым, Приазовье). Как и
между культурными областями, воз-
можно, даже еще в большей мере,
между зонами нет резких границ. Точ-
нее, они затушеваны многократными
передвижениями мустьерских коллек-
тивов с юга на север и в обратном
направлении в зависимости от изме-
нений в природном окружении.
Множественность проявлений му-
стьерских индустрий на Украине сви-
детельствует об их различном проис-
хождении и разных путях развития.
Одни из них развились из местной
ашельской подосновы, другие появи-
лись на территории республики в ре-
зультате миграций населения из дру-
гих регионов.
В целом, в мустьерскую эпоху со-
храняются наметившиеся еще в ашель-
ское время направления расселения
древних коллективов на территории
современной Украины: с юго-запада —
с Балкан и с запада — из более се-
верных районов Центральной Европы.
В мустьерское время сложились усло-
АРХЕОАОГИЯ том 1 54
УКРАИНСКОЙ
ССР
вия для перехода культуры населения
Украины к позднепалеолитической
эпохе.
II ПОЗДНИЙ ПАЛЕОЛИТ
Поздний палеолит является следую-
щим этапом в развитии культуры, хо-
зяйства и социального строя человече-
ского общества по сравнению с пред-
шествующим мустьерским временем.
Этот период, по данным радиоугле-
родных дат, относится ко времени от
35 до 11 тыс. лет до нашего времени
[Серебряный, 1965; Иванова, 1965;
Долуханов, 1979]. Позднепалеолитиче-
ский этап в развитии культуры связан
с более высокой ступенью физического
типа человека — стадией неоантропов,
или кроманьонцев, ископаемых разум-
ных людей [Левин, Рогинский, 1947],
костные остатки которых обнаружены
на ряде позднепалеолитических стоя-
нок Европы. Изучение этих данных
позволяет сделать заключение, что по
физическому строению неоантроп ни-
чем существенным не отличается от
современного человека.
В развитии производительных сил
позднепалеолитического времени по
сравнению с предшествующей эпохой
произошли заметные прогрессивные
изменения: совершенствуется обработ-
ка камня, увеличивается ассортимент
каменных орудий, что свидетельствует
о более высоком уровне специализа-
ции труда. В эту эпоху широко при-
меняются изделия из кости и рога.
Увеличивается и становится более
разнообразным оружие из кремня,
кости и рога, что указывает на боль-
шую эффективность охоты — основно-
го вида хозяйственной деятельности.
В позднем палеолите берет свое на-
чало и вкладышевая техника с приме-
нением вставок для оснащения костя-
ных и роговых наконечников с пазами.
Еще шире развивается домострои-
тельство. Изучение остатков жилищ и
их конструктивных особенностей дает
основание полагать, что в это время
были большие коллективные родовые
жилища, а также овальные или округ-
лые небольшие жилища, возможно,
парных семей, из которых состояли
родовые общины. Это является пока-
зателем того, что в развитии родового
строя произошли дальнейшие прогрес-
сивные изменения.
Главной отраслью хозяйства позд-
непалеолитического времени являлась
охота на таких животных, как мамонт,
носорог, лось, зубр, лошадь, северный
М благородный олень и другие виды.
В позднепалеолитическое время ши-
роко развилось искусство — одна из
форм общественного сознания.
Изучение памятников позднепалео-
литического периода на территории
СССР и других стран дает основание
сделать вывод о значительном увели-
чении населения по сравнению с пред-
шествующим мустьерским временем,
о его расселении в более северные рай-
оны, которые освободились от ледни-
ка. Сейчас на территории УССР из-
вестно около 800 позднепалеолитиче-
ских стоянок и местонахождений.
Позднепалеолитическая эпоха про-
должалась около 25 тыс. лет. Учиты-
вая существующие в настоящее время
определения абсолютного времени
четвертичного периода, можно пола-
гать, что поздний палеолит соответ-
ствовал периоду от середины послед-
него вюрмского, или валдайского,
оледенения (ВП) до периода аллере-
да включительно [Иванова. 1965]*.
Памятники позднего палеолита, от-
ражающие развитие первобытнооб-
щинного строя на одном из его
* См. хронологиче-
скую таблицу, с. 50.
55 Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
древнейших этапов, свидетельствуют о
низком уровне развития производи-
тельных сил, но более высоком по
сравнению с мустьерским временем.
Материалы памятников этого време-
ни, особенно многослойных стоянок,
дают возможность проследить посту-
пательный процесс развития произво-
дительных сил и самого человека,
происходившего в условиях его борь-
бы с природой.
Человек позднепалеолитического
времени существовал в условиях кон-
тинентального климата, характерного
для перигляционной зоны. Ухудшаю-
щиеся природные условия вынуждали
человека более эффективно воздейст-
вовать на силы природы в условиях
крайне континентального сурового
климата с открытыми тундро-степны-
ми пространствами со слабой облесен-
ностью [Гричук, 1969]. Несколько ме-
нее суровыми были климатические
условия лишь в районе Причерномо-
рья и Крыма.
История изучения позднего палео-
лита Украины насчитывает уже более
ста лет. Первая палеолитическая сто-
янка на Украине, как упоминалось
выше, была открыта в 1873 г.
Ф. И. Каминским [1878] . у с. Гонцы
Полтавской области. Несколько позже
местонахождения этого времени были
обнаружены в других местах, в том
числе стоянка Сюрень I в Крыму
[Мережковский, 1887], Студеница на
Днестре [В. Б. Антонович] и Кирил-
ловская стоянка в Киеве [Хвойко,
1901], стоянки в с. Мезин на Десне
и с. Городок около Ровно и. др.
В послеоктябрьский период иссле-
дования позднего палеолита были
продолжены в значительно больших
масштабах. Эти работы являлись
частью обширных исследований совет-
ских ученых, вооруженных марксист-
ско-ленинской методологией, рассмат-
ривающих материалы палеолитиче-
ских стоянок и поселений в качестве
важнейшего исторического источника
для воссоздания истории развития
хозяйства, культуры и социального
строя древнего населения. Новые за-
дачи требовали новой методики изуче-
ния памятников палеолита, которая и
была разработана коллективом совет-
ских ученых в ходе исследований се-
рии позднепалеолитических памятни-
ков, в первую очередь стоянок Костен-
ковского района, ставшего опорным
для изучения палеолита СССР и раз-
работки проблем истории палеолити-
ческого человека. Суть этой методики
заключалась в раскопках позднепа-
леолитических памятников широкими
площадями. Это позволило открыть и
исследовать большие части поселений
с остатками долговременных жилищ
различных типов, получить материалы
для разработки проблемы хронологии,
продолжительности существования
позднепалеолитических жилищ, искус-
ства и хозяйства, а также обширные
материалы для изучения социального
строя общества [П. П. Ефименко,
В. А. Городцов, С. Н. Замятнин и др.].
В ряде трудов, опубликованных в
20—30-х и начале 40-х годов, обобща-
лись как данные исследований памят-
ников позднего палеолита СССР
(Костенки, Тимоновка, Мальта, Бу-
реть, Гагарино и т. д.), так и общие
проблемы истории позднепалеолитиче-
ского человека. Так, в частности, в
обобщающей работе В. А. Городцова
«Каменный период» выдвигалось по-
ложение о своеобразии культур палео-
лита в Восточной Европе по сравне-
нию с палеолитом Западной Европы
[Городцов, 1923], в трудах П. П Ефи-
менко было выдвинуто положение об
этапах развития позднего палеолита
и о материнском родовом строе [Ефи-
менко, 1931, 1934, 1938], в работе
С. Н. Замятнина исследуется жилище
на Гагаринской стоянке—первое
палеолитическое жилище, открытое на
территории СССР [Замятнин, 1935].
Анализ разнообразных материалов
из позднепалеолитических стоянок по-
зволил ряду авторов осветить многие
проблемы истории этого времени. Сре-
ди послевоенных трудов следует от-
метить крупную работу П. П. Ефи-
менко «Первобытное общество», не
потерявшую своего научного значения
57 Ч асть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
и в наши дни [Ефименко, 1953], рабо-
ты В. И. Громова [1948], в которых
рассмотрены проблемы геологии па-
леолита, П. И. Борисковского [1953] о
палеолите Украины, ряд монографий
А. П. Черныша [1953, 1954, 1961, 1973]
и др. Выход в свет монографических
трудов и многочисленных статей после
Великой Отечественной войны являет-
ся показателем интенсивного изучения
советскими учеными палеолита УССР
и в том числе результатом разработки
проблем истории позднепалеолитиче-
ского населения. В работах последних
Карта 2.
Основные памятники
эпохи позднего
палеолита.
1 — Пушкари;
2 , 3 — Новгород-
Северский;
Чулатов I, II;
4 — Мезин;
5 — Клюсы;
6 — Шаповаловка;
7 — Гаи-Литковецкие;
8 — Липа I—X;
9 — Кулычевка;
10 — Мирогоща;
11 —Малые Загайцы;
12 — Городок I — VIII;
13 — Долгикичи;
14 — Клинец;
15 — Радомышль;
16 — Фастов;
17 — Кирилловская
(Киев);
18 — Межиричи;
19 — Добраничивка;
20 — Городище;
21 — Журавка;
22 — Гонцы;
23 — Сергеевка;
24 — Гай;
25 — Богодухов;
26 — Добриничи;
27 — Ужгород;
28 — Среднее;
29 — Мукачево;
30 — Берегово; I—H;
31 — Королева;
32 — Молочный камень;
33 — Ганнусивка;
34 — Маринополь;
35 — Конюшки;
36 — Глиняны;
37 — Старый Збараж;
38 — Плугов;
39 — Долгое;
40 — Стриганцы;
41 — Рожне в;
42 , 43 — Букивна,
Незвиско;
44 — Волчков;
45 — Подгайчики;
46 — Петриков;
47 , 48 — Незвиско II—III;
49 — Бережаны;
50. 51 — Устье Зеленое,
Коропец;
52 — Г ородница;
o3ti 54 — Городница 2,
Копачинцы;
55 , 56 — Чернелича,
Скомарохи;
57 — Горское;
58 — Черзонограды;
59 — Самушин;
60 — Черторыя;
61 , 62 — Касперовцы,
Рашков;
63 — Милиево;
64 — Перебыковцы;
65 — Замостье;
66 — Била;
67—69 — Цурень,
Рухотин;
70 — Сокол;
71 — Врцблевцы.,
Старая Улица;
72 , 73 — Атаки,
Оселивка, Бабин, >
Вороновица;
74 , 75 — Кормань I—IV,
Молдова I—V;
76 — Китайгород;
77 — Непоротово;
78 — Лоевцы,
79 — Волошковое;
80 — Ярышев;
81 — Лядава;
82 — Яруга;
83 — Калюс;
84 — Семенки;
85 — Бабанка;
86 — Куты;
87 — Тюрговин;
88 — Владимировка I;
89 — Владимировка II;
90 — Сабатиновка;
91 — Анетовка;
92 — Кривой Рог;
93 — Майорка;
94 — Чапли;
95 — Днепровское;
96 — Осокоровка;
97 — Канцерка;
98 — Кайстровая Балка;
99 — Волошское;
100 — Дубовая Балка;
101 — Вильнянка;
102 — Таволжаны II;
103 — Шуровка;
104 — Пристенское;
105 — Миньевское;
106 — Пришиб;
107 — Веселая Гора;
108 — Криничная Балка;
109 — Амвросиевка;
110 — Успенка;
111 — Сюрень I;
112 — Аджи-Коба;
113 — Качинский Навес.
лет много внимания уделяется вопро-
су происхождения археологических
культур и выделению определенных
этнических общностей, связанных с
теми или иными культурами. В пос-
левоенные годы в советской литерату-
ре этот вопрос был вновь поднят
А. Н. Рогачевым, выделившим на ос-
новании материалов Костенковского
района в позднем палеолите четыре
культуры, среди которых некоторые
сосуществовали [Рогачев, 1957]. Не-
сколько позднепалеолитическнх куль-
тур выделено и в пределах УССР
[Шовкопляс, 1971]. Для этих культур
разработана хронология, которая ос-
новывается4 на типологическом прин-
ципе. Эти разработки сыграли поло-
жительную роль в изучении позднего
палеолита Украины. Проблема выде-
ления культур в палеолите Украины,
однако, требует еще новых исследо-
ваний.
В работе С. Н. Замятнина [1951]
рассматривался вопрос о наличии на
территории Старого Света нескольких
обширных зон в развитии палеолити-
ческой культуры: европейской прилед-
никовой, к которой относятся север-
ные районы УССР, и средиземномор-
ской, к которой, возможно, относятся
Крым и степи юга УССР. В пределах
этих обширных зон выделяются от-
дельные области с некоторыми осо-
бенностями в развитии культуры. На
Украине это ряд культурных групп —
днестровская, закарпатская, волын-
ская и степная.
Днестровская группа. Поднестровье
является в настоящее время одним из
опорных районов для изучения палео-
лита европейской части СССР и Евро-
пы вообще. В результате работ по-
следних лет здесь исследовано значи-
тельное количество палеолитических
памятников, в том числе и серия мно-
гослойных , эталонных стоянок, кото-
рые дают стратиграфическую картину
развития культуры ископаемого чело-
века на протяжении длительного пе-
риода. В Поднестровье известно не-
сколько позднепалеолитических па-
мятников, расположенных в делюви-
альных лессовидных суглинках и в
прослойках ископаемых почв на раз-
личных террасах Днестра, удобных
для обитания палеолитического чело-
века.
Первые сведения о наличии здесь
позднепалеолитических памятников,
как известно, относятся еще к концу
прошлого столетия. В 20—30-х годах
большие разведочные работы в этом
районе производили М. Я. Рудинский,
АРХЕОЛОГИЯ том 1 58
УКРАИНСКОЙ
ССР
них обнаружены следы жилищ, кост-
рищ, а также изделия из кремня, кос-
ти и рога, фаунистические комплексы.
Все эти материалы позволяют просле-
дить картину развития позднепалео-
0 1м
Н. Морошан, И. Ботез, а в 40-х го-
дах — П. И. Борисковский, С. Н. Би-
биков, А. П. Черныш.
С 1949 г. стационарные исследова-
ния палеолитических памятников в
этом районе ведет Днестровская па-
леолитическая экспедиция. Изучены
такие стоянки, как Молодова I, V,
Кормань IV, Бабин I, Вороновица I,
Атаки I, Оселивка I, оказавшиеся
многослойными памятниками с остат-
ками разновременных поселений. На
литической культуры [Черныш, 1959,
1961, 1965, 1973, 1977, 1982].
Среди изученных памятников, имею-
щих эталонное значение для разработ-
ки проблем позднего палеолита Вос-
точной и Центральной Европы, в
первую очередь следует выделить мно-
гослойную стоянку Молодова V, распо-
ложенную у с. Молодова Сокирянского
района Черновицкой области, на пра-
вом берегу Днестра, на пологом скло-
не мысообразного участка второй
59 Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
надпойменной террасы. Более десяти
лет стоянка исследовалась Днестров-
ской палеолитической экспедицией Ин-
ститута общественных наук АН УССР
под руководством А. П. Черныша.
Рис. 15.
Разрез стенки раскопа
многослойной стоянки
Молодова V
(по А. П. Чернышу):
1 — ископаемая почва;
2 — лессовидные
суглинки;
3 — прослойка
ископаемой почвы;
4 — углистый прослой;
5 — серые суглинки —
горизонты оглеения;
6 — кремневые изделия;
7 — обломки костей
животных;
8 — остатки выкида
из раскопок.
Многолетние раскопки этой стоянки
на большой площади (верхние поздне-
палеолитические слои исследованы на
площади 950 м2, а нижние — на пло-
щади 700 м2) позволили определить
наличие 20 разновременных поселений,
среди которых 11 относятся к поздне-
му палеолиту (слои 10а, 106, 10, 9, 8,
7, 6а, 5, 4, 3, 2). Последние залегают
последовательно друг над другом на
глубине от 1,2 до 7,5 м от современной
поверхности.
Многие из этих поселений имеют
радиоуглеродные даты, определяющие
их абсолютный возраст. Самые ниж-
ние позднепалеолитические слои име-
ют следы переживания мустьерской
техники, что свидетельствует о генети-
ческой связи позднего палеолита с
мустьерским периодом. Это же про-
слежено и на ряде других стоянок
соответствующего времени.
На изученной части поселения 10-го
слоя (ископаемая почва) на глубине
4,8—4,9 м обнаружены остатки кост-
рищ, кремневые изделия (нуклеусы,
двойные симметричные острия, нако-
нечник с двусторонней плоской рету-
шью, скребки, резцы, игольчатые ост-
рия), а также кости мамонта, север-
ного оленя, носорога, уголь сосны, ели.
Выше, в той же ископаемой почве,
на глубине 4,4—4,2 м от поверхности,
найдены остатки поселения 9-го слоя;
здесь прослежены скопления культур-
ных остатков, кострища, кремневые
изделия (симметричные двойные ост-
рия, резцы и скребки на пластинах с
краевой ретушью), остатки костей
мамонта, северного оленя, лошади,
зубра, носорога. Радиоуглеродная да-
тировка этого слоя 29 650 ±230 и
28 100± 100 лет.
На исследованной части поселения
8-го слоя, находившегося в светло-
желтых делювиальных суглинках, бы-
ло обнаружено пять скоплений куль-
турных остатков, следы кострищ,
кремневые изделия (среди них нако-
нечники с боковой выемкой), кости
мамонта, северного оленя, зайца. Ра-
диоуглеродная датировка этого слоя —
больше 24 600 лет.
Самый насыщенный культурными
остатками 7-й слой находился в слое
ископаемого гумуса. Здесь обнаруже-
ны скопления культурных остатков —
следы жилищ, многочисленные крем-
невые изделия (симметричные острия,
наконечники с боковой выемкой,
скребки и пластины на пластинах с
боковой выемкой, игольчатые острия
в различных вариантах и т. д.), раз-
нообразные изделия из кости и рога:
шесть «жезлов начальников», один —
с изображением человека, киркообраз-
ные орудия, продольные и концевые
рукоятки, наконечники копий и дроти-
ков, плитка со следами краски; ку-
хонные остатки, остатки угля сосны и
кедра. Среди фауны больше всего най-
дено костей северного оленя. Радио-
углеродная датировка этого слоя
23 000±800 (МО—II) и 23 700±320
(ГИМ АН СССР, № 10) дает основа-
ние отнести его к концу паудорфско-
брянского интерстадиала. Материалы
слоя имеют аналогии с позднепалео-
литическими стоянками Европы.
Указанные четыре слоя стоянки Мо-
лодова У относятся к ранней поре
позднего палеолита, соответствующей
ориньяко-перигоро-солютрейскому вре-
мени. Выше, в светло-желтых лёссо-
видных суглинках, находились поселе-
ния 6, 5, 4, 3 и 2-го слоев, относящих-
ся к Вюрму III.
В шестом слое прослежены остатки
жилищ, найдены многочисленные
кремневые изделия: симметричные
острия, наконечники копий и дроти-
ков, схематические статуэтки челове-
ка, терки и отбойники из камня. Сре-
ди фауны — северный олень, лошадь,
мамонт, носорог, благородный олень;
обнаружен уголь сосны и кедра. Ра-
диоуглеродная датировка 16 750± 150.
На площади поселения 5-го и 4-го
слоев обнаружены также остатки жи-
лищ, кострища, терки, кремневые из-
делия, отбойники, роговые молотки,
наконечники дротиков. Радиоуглерод-
ная датировка 5-го слоя около 16 000
лет.
В 4-м слое привлекает внимание на-
ходка древнейшего музыкального ин-
струмента — сложной по устройству
флейты из рога оленя. Здесь же най-
дены и ребра с прорезями для круп-
ных вкладышей. Фауна: северный
олень (много), мамонт, зубр, лось,
волк, песец; прослежен уголь пихты.
На поселении 3-го слоя открыты
остатки небольших жилищ, кострища,
кремневые изделия, характерные для
так называемого позднемадленского
времени, схематизированные статуэт-
ки, ребра с пазами для вкладышей,
топорообразные орудия из рога. Фау-
на: северный олень, мамонт, зубр,
лошадь, лось, бык, благородный олень,
песец, заяц. Обнаружен уголь сосны.
Радиоуглеродная дата этого слоя
13 370±540, что позволяет отнести по-
селение к дриасу I.
Во 2-м слое также найдены остатки
небольших жилищ, кострища, кремне-
вые изделия со множеством пластинок
с притупленным краем, роговые мо-
лотки, роговые топорообразные ору-
дия, продольные рукоятки из ребер с
двусторонними прорезями для вкла-
дышей. Фауна: северный олень, ло-
шадь, зубр, бык, лось, олень. Был
встречен уголь сосны. Радиоуглерод-
ная датировка этого слоя — 11 900±
230, что позволяет отнести это поселе-
ние к дриасу II — к концу позднемад-
ленского времени.
Не меньшее значение для понимания
характера развития позднепалеолити-
ческой культуры имеют исследованные
А. П. Чернышом многослойные стоян-
ки Кормань IV, Молодова I, Атаки I,
Бабин I, Вороновица I, Оселивка 1—2
и др. Для датировки некоторых из них
получены радиоуглеродные определе-
ния: Кормань IV, слой 5 — Сибирское
с отретушированной
выемкой;
21—22 — обломки острий;
23—24,
25—27 — симметричные
острия;
26 — пластинка
с притупленным краем;
28—30 — ножевидные
орудия;
31—32 — орудия для
рубки.
АРХЕОЛОГИЯ том 7 60
УКРАИНСКОЙ
ССР
отделение АН СССР, 145—18 560±
2000; слой 7 — Гин, 2099—24 500±500;
Ле, 586—25 140±2350; Молодова I,
слой 2 — Сибирское отделение АН
СССР, 143—15 375±850; слой 3 —
Сибирское отделение АН СССР, 144—
16600±850 лет тому назад.
Серии позднепалеолитических па-
мятников Поднестровья позволяют
решать многие проблемы истории
позднепалеолитического населения не
только этого района, но и других тер-
риторий Восточной Европы, в частно-
сти, выяснить вопросы хронологии и
социального строя, домостроительства,
особенностей развития материальной
и духовной культуры древнего чело-
века и т. п. [Черныш, 1959, 1973, 1978].
Закарпатская группа позднепалео-
литических стоянок пока еще мало-
численная. Здесь известно около 30
местонахождений этого времени. В
литературе внимание уделялось пре-
имущественно таким памятникам, как
Рис. 16.
Кремневые изделия IX
слоя стоянки
Молодова V.
Абсолютное время по
С-14 29 560 ±1230 лет
до н. э.
1—8, 13 — скребки;
9—12, 14—19 — резцы;
20 — пластина
Рис. 17.
Изделия из рога
и кости VII слоя
стоянки Молодова V.
1—6 — «жезлы
начальников» из рогов
оленя;
7, 9, 14, 17 — киркооб-
разные роговые
орудия с коленчатыми
Рис. 18.
Кремневые изделия
VII слоя стоянки
Молодова V
Абсолютное время
23700 ±320.
1—7 — скребки;
8 — двойное
симметричное острие:
9 — нуклевидное орудие;
10—12, 15—17 — резцы;
рукоятками;
8 — концевая роговая
рукоятка для вставки
кремневых орудий;
10—13, 16—19 — наконеч-
ники копий и дротиков
из рога и кости;
20 — продольная
рукоятка из ребра для
вставки крупных
кремневых вкладышей.
13, 14 — скребки-резцы;
18 — двойной скребок:
19 — ножевидное орудие;
20 — скребло;
21 , 22 — острия
со скошенным краем;
23, 27, 29 — пластинки
с притупленным краем;
24, 25 — атипичные
наконечники с боковой
выемкой;
26 — проколка;
28, 30 — острия;
31 — пластинка
с зубчиками.
(fi Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
Павлова Гора у Мукачева, открытая
в 1906—1908 гг. Ф. Легоцким, и Ма-
лая Гора у Берегово, обнаруженная
в 1935 г. Материалы этих памятников
датировали ориньякским временем.
На стоянке Малая Гора в 1969 и
1971 гг. С. В. Смирнов раскопал около
240 м2, прослежен культурный слой с
кремневыми изделиями (нуклеусы,
скребки, резцы, ножевидные орудия)
и мелкими обломками костей. Стоянку
исследователь датировал поздним ори-
ньяком [Смирнов, 1974]. Культурный
слой стоянки толщиной 25—30 см
находился в нижней части суглинков
в верхней части ископаемой почвы,
возможно, паудорфского времени на
глубине 2,4—2,45 м.
В 1969 г. было открыто новое позд-
непалеолитическое местонахожде-
ние— Берегово II Береговского райо-
на Закарпатской области [Смирнов,
1975]. Несколько позднепалеолитиче-
ских местонахождений известно в рай-
оне Ужгорода, где комплексы нахо-
док этого времени обнаружили Т. Ле-
гоцкий и П. П. Сова на Радванской
горе, на горе Кальвария и на склонах
Павловой горы. Позднепалеолитиче-
ская стоянка открыта также возле
с. Дубриничи Перечинского района
Закарпатской области.
Следует отметить и стоянку в пеще-
ре Молочный камень, где в 1972—
1973 гг. под руководством В. Н. Гла-
дилина Закарпатская экспедиция Ин-
ститута археологии АН УССР произ-
вела раскопки. Здесь обнаружены ко-
сти медведя, остатки угля, охры,
кремневые изделия, относящиеся ко
второй половине позднего палеолита
Рис. 19.
Кремневые изделия
нижнего
позднепалеолити-
ческого слоя стоянки
Кулычивка возле
Кременца.
1—6 — скребки;
7—17 — резцы;
18 — пластина с боковой
выемкой;
19 — орудие типа
остроконечника;
20 — острие;
21 — скреблообразное
орудие;
22 , 24 — фрагмент
пластины с выемкой
в основании;
23 — фрагмент пластины
с вогнутым
отретушированным
краем;
25 — лавролистный
наконечник
(по В. П. Савичу).
[Гладилин, 1975]. На многослойной
стоянке Королево на левом берегу
Тисы В. Н. Гладилин исследовал два
слоя позднего палеолита, перекрывав-
ших ашело-мустьерские слои. Среди
материалов с типичными позднепалео-
литическими формами наблюдаются
проявления мустьерских форм в ниж-
нем и верхнем позднепалеолитических
слоях. Фауна не сохранилась. Мате-
риалы этих двух слоев исключительно
важны для разработки проблемы про-
исхождения позднего палеолита и его
генетической связи с мустье [Глади-
лин, 1982].
Сравнение материалов позднепалео-
литических памятников Закарпатья со
стоянками СРР и ЧССР дает основа-
ние полагать, что они близки к позд-
нему палеолиту Центральной Европы,
особенно к памятникам Восточной
Словакии [Смирнов, 1973].
Волынская группа позднепалеолити-
ческих памятников изучена сравни-
тельно хорошо. Отдельные местона-
хождения здесь стали известны еще
в конце XIX в. Так, в 1908 г. была
открыта стоянка Городок I, исследо-
вавшаяся в 1911 и 1922 гг., а в
1909 г.— стоянка Городок II, которую
исследовал jb 1914, 1926 гг. Л. Савиц-
кий [Sawicky, 1927, 1933]. Стоянки рас-
положены на мысообразных участках
высокого правого берега р. Устье.
Стоянка Городок II («Могилки») яв-
ляется многослойным памятником.
Остатки двух разновременных поселе-
ний здесь были прослежены в толще
светло-коричневых суглинков. В пер-
вом зафиксированы четыре горизонта
культурных остатков на глубине 4,4—
5,5 м от поверхности, а во втором,
нижнем,— пять горизонтов на глубине
6,5; 7,5; 8,5; 10 и 11 м. Здесь обнару-
жены кремневые изделия (орудия, ну-
клеусы, пластины), а также украше-
ния из ракушек, остатки краски, про-
колки из кости, кость птицы с насеч-
ками, лопатка мамонта с нарезными
линиями и углублениями, насечками,
которую С. Н. Бибиков считает удар-
ным музыкальным инструментом [Би-
биков, 1980].
В 30—40-х годах на территории Во-
лыни в результате разведочных работ
А. Цинкаловского и М. Островского
у с. Липа было открыто несколько де-
сятков позднепалеолитических место-
нахождений, где собран подъемный
материал кремневых изделий, который
дал возможность выделить так назы-
ваемую липскую культуру [Остров-
ский, Григорьев, 1966].
В послевоенные годы на Волыни
систематические исследования поздне-
палеолитических памятников проводит
В. П. Савич. В 1968—1979 гг. им рас-
копана стоянка Кулычевка у г. Кре-
менец. Здесь на площади около
2200 м2 изучены остатки трех разно-
временных поселений, относящихся к
ранней поре позднего палеолита.
Культурные остатки находились в де-
лювиальных суглинках на глубине
0,98—1,15 м от поверхности (верхний
слой), в отложениях ископаемой поч-
вы наудорфского времени на глубине
1,93—2,19 м от поверхности, и на глу-
бине 2,83—3 м в делювиальных су-
глинках прослежены остатки поселе-
ния нижнего, третьего слоя стоянки.
На стоянке обнаружен гигантолит.
Здесь обнаружены остатки жилищ,
многочисленные кремневые изделия:
симметричные острия, острия со ско-
шенным краем, скребки с сужающим-
ся лезвием, пластины с краевой рету-
шью, наконечники с плоской ретушью,
а также проявления мустьерской тех-
ники, более отчетливо прослеженной
в нижних слоях. Среди находок име-
ется кость с антропоморфным изобра-
жением. Кости животных представле-
ны мамонтом, носорогом, косулей, ту-
ром, зубром, лошадью, северным оле-
нем, лисицей, песцом [Савич, 1971,
1975].
Материалы Кулычевки находят ана-
логии в соответствующих слоях много-
слойных стоянок Днестра (Бабин I,
Кормань IV, Молодова V), а так-
же среди инвентаря стоянки Радо-
мышль и других памятников ран-
ней поры позднего палеолита европей-
ской части СССР и других террито-
рий. Стоянка Кулычевка имеет боль-
шое значение для решения проблемы
происхождения позднего палеолита и
характеристики конкретных путей его
становления из мустьерской основы.
АРХЕОЛОГИЯ том 1 66
УКРАИНСКОЙ
ССР
Кроме Кулычевки важными памятни-
ками позднего палеолита Волыни яв-
ляются стоянки Липа I, VI, исследо-
ванные В. П. Савичем в 1960—1963 гг.
Среди памятников позднего палео-
лита Волыни следует отметить стоян-
ку Довгиничи, расположенную на ле-
вом берегу р. Норынь (приток Уши)
в 9 км от г. Овруч, в урочище Старые
Могилки. Стоянку открыл в 1921 г.
И. Ф. Левицкий, исследовавший ее в
1924—1929 гг. Здесь же в лессе было
определено наличие четырех горизон-
тов позднего палеолита с кремневыми
изделиями и остатками костей мамон-
та, носорога, северного оленя, лошади
и волка. По мнению И. Ф. Левицкого,
стоянка относится к ориньякскому
времени. П. П. Ефименко и П. И. Бо-
рисковский датировали ее мадленским
временем [Левицкий, 1928; Ефименко,
1953; Борисковский, 1953]. Материалы
стоянки можно сравнить со стоянкой
Липа VI. Новые исследования этого
памятника были проведены в 1971 г.
М. И. Гладких [Гладких, 1972].
В 1977 г. интересный комплекс на-
ходок довольно раннего этапа поздне-
го палеолита исследован также у
с. Збраньки на левом берегу р. Но-
рынь в районе Овручского лесного
массива [Телегин, 1980].
Исследование памятников позднего
палеолита Волыни дало основание не
только определить отрасли хозяйства
населения этой территории (охота, со-
бирательство), но и выделить два эта-
па в развитии позднепалеолитической
культуры, которые соответствуют
ориньяко-солютрейскому и мадленско-
му времени. На основании сходства
основных типов орудий, жилищ и из-
Рис. 20.
Кремневые изделия
позднепалеолити-
ческих памятников
среднеднепровской
группы.
1, 3—6 — Радомышлъ;
2, 7 — Клюсы;
8, 9 —Пушкари I;
10—17, 20—22 — Мезин;
18 — Добраничевка;
19 — Гонцы;
1 — нуклевидный
скребок;
2, 15, 16 — пластинки с
притупленным краем;
3, 10, 12, 14 — проколки;
4 — скребок-резец;
5, 6, 17, 18, 21 — резцы;
7, 8, 9 — острия;
11 — пластинка
с зубчиками;
13 — скребок;
19, 20, 22 — пластинки
со скошенным краем.
делий из рога и кости, фаунистических
комплексов, геологических условий
залегания, диаграмм результатов ста-
тистического анализа и т. д. можно
говорить об общих чертах в развитии
культуры данного района с Прикар-
патьем. Таким образом, волынская
группа позднепалеолитических стоя-
нок является частью обширного при-
карпатско-волынского региона поздне-
палеолитической культуры.
Заселялась территория Волыни из
Поднестровья, начиная с мустьерско-
го времени [Савич, 1974, 1975].
Среднеднепровская группа. В нее
входят стоянки басс'ейна Десны. Здесь
имеется ряд замечательных памятни-
ков, исследованных путем раскопок,
которые дают представление о разви-
тии культуры ископаемого человека
на этой территории в позднепалеоли-
тическое время: Радомышль, Пушка-
ри I, Клюсы, Чулатово I, II, Новгород-
Северск, Кирилловская стоянка, Ме-
зин, Межиричи, Добраничевка и др.
В Среднем Приднепровье известно
около 100 памятников; на многих из
них получены ценные данные для по-
становки и решения важных проблем
истории позднепалеолитического насе-
ления Украины: о хронологии, домо-
строительстве, социальном строе и др.
Среди позднепалеолитических па-
мятников этой области мы остановим-
ся на наиболее известных, рассматри-
вая материалы этих стоянок в хроно-
логической последовательности.
Стоянка Радомышль является одним
из наиболее ранних памятников позд-
него палеолита Украины [Шовкопляс,
1964]. Она расположена в Житомир-
ской области УССР, в трех км от
г. Радомышль, на холмовидных возвы-
шениях, связанных со склоном правого
берега древней балки. Здесь на низком
берегу в 1956 г. было открыто четыре
возвышения с культурными остатками.
Одно из них — стоянка Радо-
мышль I — исследована И. Г. Шовко-
плясом в 1957—1959 гг. на площади
около 500 м2. В культурном слое, за-
легавшем на глубине 0,8—1,0 м,
встречены остатки костей мамонта (46
особей), лошади, северного оленя и
зубра (по 10 особей), а также крем-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 68
УКРАИНСКОЙ
ССР
невые изделия. На изученной площади
обнаружено шесть округлых или
овальных скоплений костей мамонта,
являвшихся, видимо, остатками жи-
лищ размерами 3X6 или 3X3 м.
Среди костей — лопатки, бивни, тазо-
вые кости. Жилища располагались по
кругу. Отмечены участки, где обраба-
тывался кремень.
Многочисленный кремневый инвен-
тарь стоянки Радомышль I состоит из
позднепалеолитических типов орудий
(острия, скребки, резцы, проколки
и т. д.), а также из ряда изделий му-
стьерских форм (дисковидные нуклеу-
сы, остроконечники, скребла). Все это
давало основания датировать стоянку
ориньякским временем [Шовкопляс,
1964]. Наличие мустьерских изделий,
а также орудий переходных форм от
мустье к позднему палеолиту дает
возможность сделать вывод о перерас-
тании мустье в поздний палеолит.
Материалы этой стоянки имеют
аналогии среди соответствующих сло-
ев многослойной стоянки Бабин I,
Кормань IV, Оселивка II, Кулычевка
и других памятников соответствующе-
го времени сопредельных районов
СССР.
Следующими интересными памятни-
ками, но хронологически более позд-
ними, являются также стоянки Пуш-
кари I и Клюсы.
Стоянка Пушкари I расположена на
правом берегу Десны, на мысообраз-
ном участке 40-метровой террасы у
с. Пушкари Новгород-Северского ра-
йона Черниговской области. Она от-
крыта в 1932 г. М. Я. Рудинским, ис-
следовалась им же в 1932—1933 гг.
[Рудинский, 1947] и позже, в 1937—
1939 гг.,— П. И. Борисковским [1939,
1953]. Культурный слой зафиксирован
на глубине от 0,25 до 1 м от поверх-
ности в суглинках и супеси над погре-
Рис. 21. позднепалеолити-
ческого времени
Жилища позднего из Вороновицы 1 (1),
палеолита. Молодовы V (2)
Реконструкция жилищ и Мезина (3).
5
бенной почвой. Всего на стоянке
исследовано около 180 м2, что позво-
лило собрать значительное количество
фауны (преобладает мамонт, носорог,
песец, волк), открыты кострища, скоп-
ления культурных остатков, кремне-
вые изделия.
Исключительный интерес вызывает
изучение остатков удлиненного трех-
камерного жилища площадью 54 м2
(12X4,5 м). В центре каждой камеры
наблюдались следы кострищ, отмече-
ны обломки костей, по краям скопле-
ния залегали бивни мамонта. Некото-
рые исследователи считают, что здесь
было три отдельных жилища. Крем-
невый инвентарь (симметричные ост-
рия, наконечники с боковой выемкой,
скребки с прямым лезвием, острия с
притупленным краем) дает основание
отнести этот памятник к ранней поре
позднего палеолита и сравнить с та-
кими памятниками, как Бабин I (вто-
рой слой), Молодова V (8—7-й слои),
Костенки I (верхний слой), Бердыж
и др. М. Я. Рудинский датировал сто-
янку ориньякским временем, а П. И.
Борисковский считал ее памятником
солютрейского времени. Среди памят-
ников Поднепровья этот памятник
хронологически более поздний, чем
Радомышль.
Среди других памятников деснян-
ской группы отметим стоянку Новго-
род-Северск, исследовавшуюся И. Г.
Пидопличко в 1936—1938 гг. на пло-
щади 240 м2 [Пидопличко, 1947]. При-
влекают внимание встреченные на
этой стоянке крупные кремневые
изделия, вошедшие в литературу под
названием гигантолитов, возможно,
являвшиеся орудиями для рубки.
Здесь же были найдены остатки пле-
чевой кости человека и обломки чере-
па [Пидопличко, 1947].
В этом же районе известна целая
группа стоянок: Пушкари II—XI,
Чулаток I, II. Некоторые из них ис-
следовались путем раскопок. Большин-
ство стоянок, как и стоянка Новгород-
Северск, относится к так называемо-
му мадленскому времени, т. е. к более
поздней ступени палеолита по сравне-
нию со стоянками Пушкари I и
Клюсы. К этому же времени относится
АРХЕОЛОГИЯ том 1 70
УКРАИНСКОЙ
ССР
и стоянка Мезин, расположенная на
склоне Мезинской балки на правом
берегу Десны у с. Мезин Коропского
района Черниговской области. Стоян-
ка открыта в 1908 г. В раскопках
стоянки в различные годы приняли
участие многие исследователи (П. П.
Ефименко, С. И. Руденко, Ф. К. Вол-
ков, М. Я. Рудинский, И. Г. Пидо-
пличко, И. Г. Шовкопляс и др.), что
позволило исследовать около 1000 м2
площади стоянки. Обнаружены остат-
ки жилищ, огромное количество крем-
невых изделий, многочисленные пред-
меты из кости и рога, изделия поздне-
палеолитического искусства, являю-
щиеся шедеврами мирового значения.
Культурный слой стоянки имел два
горизонта. Он находился в лессовид-
ных суглинках на глубине в среднем
от 1 до 4 метров от поверхности, гео-
логически может быть датирован кон-
цом вюрма III. Среди фауны стоян-
ки — мамонт, носорог, овцебык, ло-
шадь, песец, росомаха, северный
олень. Были встречены и морские
ракушки.
Обобщение всех мезинских материа-
лов с учетом данных исследований
последних лет позволило выделить на
этой стоянке пять хозяйственно-быто-
вых комплексов. Каждый из них со-
стоял из остатков наземных жилищ,
иногда из нескольких углубленных
участков, где обрабатывались кре-
мень, кость, рог, а также ям-храни-
лищ и кострищ вне жилищ. Жилища
имели обычно овальную или округлую
форму, по краям наблюдались круп-
ные кости мамонта [Шовкопляс, 1956,
1965, 1971]. Диаметр таких жилищ —
в среднем по 5—6 м. С. Н. Бибиков
[1978] считает, что одно из поздних
жилищ было использовано обитателя-
ми для музыкальных ритуальных це-
ремоний.
Среди кремневых изделий стоян-
ки — резцы (преобладают), скребки,
комбинированные орудия, пластинки
с выемками, острия со скошенным
краем, проколки, пластинки с притуп-
71 Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
ленным краем, изделия, близкие по
форме к наконечникам с черенком.
Комплекс кремневых изделий не поз-
воляет датировать Мезин временем
более ранним, чем позднемадленское
время, что подтверждается и составом
изделий из кости и рога, а также
сравнением с соответствующими ком-
плексами других районов Европы.
Среди изделий из кости и рога сле-
дует отметить многочисленные про-
колки, иглы с ушками, возможно, об-
ломок рыболовного крючка, концевые
рукоятки для кремневых вкладышей,
наконечники дротиков, в том числе с
двумя прорезями для вкладышей, мо-
лотки и т. д. Были встречены бытовые
предметы: застежки, подвески, «жез-
лы начальников»— выпрямители.
Излагая данные о мезинской стоян-
ке, нельзя не остановиться на предме-
тах искусства. Здесь обнаружена се-
рия так называемых птичек — стили-
зованных небольших антропоморфных
статуэток из бивня мамонта, укра-
шенных геометрическим орнамен-
том — елочка, шеврон, меандр. Они
находят себе аналогии на некоторых
памятниках позднего палеолита Евро-
пы. Кроме того, найдены две фигурки
животных. Всемирно известны найден-
ные в Мезине два браслета. Один из
них изготовлен из широкой пластинки
из бивня мамонта. Он покрыт геомет-
рическим орнаментом из чередующих-
ся зигзагообразных линий и меандра.
Второй браслет состоит из пяти пла-
стинок, орнаментированных короткими
линиями, собранными в шевроны. В
Мезине найдены многочисленные пла-
стинки с орнаментом (меандр, ромб,
углы, елочки), а также лопатки, челю-
сти и другие кости мамонта с парал-
лельными зигзагообразными линиями,
нанесенными красной охрой.
Среди памятников Приднепровья
одним из самых известных является
Кирилловская стоянка, открытая в
1893 г. в г. Киеве на ул. Фрунзе, на
высоком правом берегу Днепра. Сто-
янка исследовалась в 1894—1900 гг.
В. Хвойкой. На площади около
10 000 м2 зафиксировано два культур-
ных слоя с кремневыми изделиями,
остатками фауны, скоплениями куль-
турных остатков.
Не менее известным позднепалеоли-
тическим памятником Украины явля-
ется стоянка Гонцы в Полтавской об-
ласти, расположенная на второй над-
пойменной террасе р. Удай (приток
Сулы).
Очень важным памятником в изуче-
нии позднего палеолита УССР явля-
ется стоянка Межиричи, расположен-
ная на мысообразном склоне первой
надпойменной террасы берега в меж-
дуречье р. Рось и ее притока Россавы
возле с. Межиричи Каневского района
Черкасской области. Стоянка открыта
в 1966 г., исследования проводили
И. Г. Пидопличко (1965, 1966, 1969,
1972, 1974 гг.), М. И. Гладких и
Н. Л. Корниец [1976—1981]. Во время
раскопок Межиричского поселения
обнаружены остатки костей животных
(мамонт, северный олень, росомаха,
бурый медведь, волк, лисица, песец,
заяц и т. д.), кремневые изделия (рез-
цы, скребки, скребки-острия, пластин-
ки с притупленным краем, острия,
проколки, скобеля, пилочки, орудия с
подтеской, отбойники), изделия из
горного хрусталя, изделия из кости и
рога, наконечники копий, костяное ко-
пье, клинья, молотки, костяные скреб-
ла, лощила, проколки, иголки, диски
с отверстием, светильники, а также
произведения искусства: схематизиро-
ванные статуэтки, череп мамонта с
росписью краской, кости с гравирова-
нием или росписью, остатки краски,
янтаря.
На стоянке Межиричи открыты ос-
татки четырех округлых или оваль-
ных в плане жилищ, сооруженных из
крупных костей мамонта (черепа, ло-
патки, бивни, тазовые кости), пред-
ставляющих огромный интерес для
изучения техники позднепалеолитиче-
ского домостроительства [Пидоплич-
ко, 1969, 1976; Гладких, Корниец,
1979]. Это жилища, аналогичные жи-
лищам стоянок Гонцы, Кирилловской
и Мезина. На Межиричском поселе-
нии жилища отличались, однако, не-
которыми конструктивными особенно-
стями. Так, например, первое жилище
имело обкладку из нижних челюстей,
второе^—из трубчатых и плоских ко-
стей, третье — из трех концентриче-
ских дуг трубчатых костей, а четвер-
тое соединяло обкладку черепов, ниж-
них челюстей, трубчатых и плоских
костей [Гладких, Корниец, 1979]. Жи-
лища из Межирич лучше сохранились
по сравнению с сооружениями этого
рода из других поселений Украины.
Здесь наблюдались ритмичность и
симметрия в укладке костей.
Кроме названных позднепалеолити-
ческих стоянок в бассейне Среднего
Днепра известен еще ряд памятников.
Речь идет о стоянках Осокоровка,
Кайстровая балка I—IV, Дубовая
балка, Днепровское (Ямбург), распо-
ложенных в отложениях вторых над-
пойменных террас. На этих много-
слойных стоянках открыты остатки
фауны, кремневые изделия, относящие-
ся к концу позднего палеолита и на-
чалу мезолита. Многослойность этих
стоянок является результатом много-
кратного заселения участков побере-
жья Днепра древним населением на
удобных для охоты и собирательства
местах [Рогачев, 1947; Левицкий,
1949; Борисковский, 1953; Колосов,
1964].
Заканчивая краткое изложение дан-
ных об основных позднепалеолитиче-
ских памятниках бассейна Среднего
Днепра, следует отметить, что мате-
риалы этих памятников дали основа-
ние для разработки хронологии палео-
лита этого района на типологической
основе. Кроме того, данные об этих
памятниках использованы для выде-
ления Среднего Поднепровья в каче-
стве одной из позднепалеолитических
областей, в пределах которой выделя-
ется мезинская, гонцовская и другие
культуры [Шовкопляс, 1971]. На осно-
вании материалов среднеднепровских
памятников осуществлена также инте-
ресная разработка выделения количе-
ственных критерий близости памятни-
ков по каменному инвентарю (Глад-
ких, 1973, 1977 а, б).
Степная группа. Крым. Среди па-
мятников степной группы наиболее из-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 72
УКРАИНСКОЙ
ССР
вестными являются стоянки Амвроси-
евка в Донбассе, Владимировка на
Синюхе и Большая Аккаржа в Север-
ном Причерноморье. Амвросиевскую
стоянку открыл В. М. Евсеев в 1935 г.
на правом берегу р. Крынка у г. Ам-
вросиевка Донецкой области. Стоянка
исследовалась в 1935 г. В. М. Евсее-
вым, а затем — И. Г. Пидопличко и
П. И. Борисковским [Евсеев, 1947; Бо-
рисковский, 1951, 1953; Пидопличко,
1947].
Материалы позднепалеолитического
времени обнаружены как на поверх-
ности, так и в лессовидных суглин-
ках. Кроме кремневых изделий, состоя-
щих из нуклеусов, отбойников, резцов,
миниатюрных острий, в культурном
слое прослежены наконечники дроти-
ков и копий из кости, в том числе с
двумя прорезями, что является важ-
ным хронологическим признаком.
На стоянке, в балке, исследовано
«костище» — скопление остатков кос-
тей зубра, состоящее из 1000 особей.
По мнению П. И. Борисковского, это
было культовое место, куда обитатели
стоянки складывали кости животных,
веруя в их возрождение в будущем.
По мнению И. Г. Пидопличко, «кости-
ще» является остатками стада зубров,
которое было уничтожено во время об-
лавы позднепалеолитических охотни-
ков. Иные исследователи считают, что
«костище» являлось местом свалки
использованных костей [Евсеев, 1947].
Инвентарь стоянки дает основание
отнести ее к концу позднего палео-
лита.
Среди памятников степной группы
интересным памятником, аналогичным
многослойным стоянкам порожистой
части Днепра, является Владимиров-
ка, расположенная на правом берегу
Синюхи (приток Южного Буга), в от-
ложениях второй надпойменной терра-
сы у с. Владимировка Новоархангель-
ского района Кировоградской области.
В 1935 г. стоянку открыл М. К. Яки-
мович, который исследовал ее в 1939—•
1940 гг., а в 1946—1947 гг.—
7% Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
А. П. Черныш [1953]. Последний
обнаружил здесь остатки восьми
поселений, относящихся ко време-
ни от позднего мадлена до раннего
мезолита включительно. - В ниж-
них слоях найдены остатки костей ма-
монта, а в верхних — кости северно-
го оленя, лошади, зубра, байбака.
Здесь прослежены остатки кострищ,
кремневые изделия, характерные для
конца палеолита — начала мезолита,
а также изделия из рога. Стоянка ха-
рактеризует процесс перехода от позд-
него палеолита к раннему мезолиту.
Среди памятников Причерноморья
следует отметить стоянку Большая Ак-
каржа, расположенную недалеко от
Одессы в Овидиопольском районе, на
правом склоне балки в окрестностях
с. Великодолинское (бывшая Большая
Аккаржа)*. Культурные остатки про-
слежены на поверхности и на глубине
0,35—0,4 м. Стоянка была открыта в
1955 г. В. И. Красковским, исследова-
лась им же в 1960 г., а в 1959 и
1961 гг.— П. И. Борисковским [Борис-
ковский, 1961; Григорьева, 1967; Кра-
сковский, 1978]. Костные остатки жи-
вотных принадлежали дикому быку
или зубру, туру. Среди кремневых из-
делий встречены миниатюрные пла-
стинки и острия с притупленным кра-
ем, мелкие пластинки.
За последнее время в степной зоне
открыт ряд новых позднепалеолитиче-
ских местонахождений: Шепитков Яр,
Тарабай, Ивашково Поле в Причерно-
морье, Антоновка III в Донбассе и др.
Памятники степной группы имеют
некоторые отличия от описанных выше
памятников северных районов УССР.
Так, на ряде стоянок этой группы сре-
ди охотничьей добычи преобладает
зубр; здесь не встречены, например,
статуэтки и почти неизвестны предме-
ты искусства. Имеются некоторые от-
* По мнению некото-
рых исследователей
(А. П. Черныш), сто-
янка датируется ме-
золитом.
личия и в кремневом инвентаре. Все
это позволило П. И. Борисковскому
выдвинуть положение о том, что степ-
ная группа является промежуточной
между европейской приледниковой и
средиземноморской капсийской [Бо-
рисковский, 1961]. К сожалению, здесь
пока почти нет исследованных памят-
ников, хронологически более древних
в пределах позднего палеолита, по
сравнению, например, с Амвросиевкой,
относящихся к ранним этапам позд-
него палеолита, а представлены пока
лишь памятники, относящиеся к
концу этой эпохи. Поэтому решить
окончательно вопрос о характере куль-
туры позднего палеолита степной зо-
ны пока не представляется возмож-
ным.
На территории Крыма также из-
вестно несколько позднепалеолитиче-
ских памятников — Сюрень I, Качин-
ский навес, Аджи-Коба и Заскаль-
ное IX [Колосов, 1979]. Среди указан-
ных памятников выделяется стоянка в
гроте Сюрень I, расположенная на
правом берегу р. Бельбек возле
с. Танковое Бахчисарайского района
Стоянка была открыта в 1879 г. К. Ме-
режковским, исследовалась им в
1879—1880 гг., а в 1926—1929 гг.—
Г. Бонч-Осмоловским. Этот памятник
имеет три слоя.
Наиболее богат культурными остат-
ками нижний слой, где обнаружены
острия типа Шательперрон, концевые
скребки, резцы, а также мустьерские
формы. В среднем слое встречены ма-
териалы, аналогичные нижнему слою,
но с меньшим количеством мустьер-
ских форм. Фауна стоянки включает
37 видов млекопитающихся (пещерная
гиена и пещерный медведь, зубр, ги-
гантский олень, сайга, благородный
олень, северный олень, заяц-беляк,
песец, лошадь и другие виды) и около
40 видов птиц. В нижнем слое преоб-
ладали арктические виды. Флора стоя-
нок состоит из таких видов, как мож-
жевельник, ива, береза, рябина, осина
и др. Кроме кремневых изделий здесь
обнаружены изделия из кости, рога:
наконечники копий, дротиков, прокол-
ки, шилья, подвески.
Г. А. Бонч-Осмоловский датировал
все три слоя ориньякским временем.
По мнению других исследователей,
верхний слой стоянки относится к
азильскому времени. Учитывая ма-
териалы нижнего и среднего слоев, мы
можем их отнести к памятникам ран-
ней поры позднего палеолита: нижний
слой — к более ранней поре, а сред-
ний—к более поздней (Векилова.
1953, 1957).
Несмотря на небольшое количество
позднепалеолитических памятников,
известных в Крыму, исследователи вы-
делили здесь ряд культур, характерных
для этого периода. Так, в частности,
С. Н. Бибиков в позднем палеолите
Крыма выделил две культуры: сюрень-
скую культуру 1 и 2 [Бибиков, 1971].
Материалы именно этих памятников,
т. е. нижнего и среднего слоев стоян-
ки Сюрень I, находят аналогии среди
соответствующих хронологически па-
мятников ранней поры позднего па-
леолита приледниковой зоны как на
территории УССР, так и в других
районах.
Трудно объяснить, почему на терри-
тории Крыма известно лишь неболь-
шое количество позднепалеолитиче-
ских памятников. Некоторые исследо-
ватели пытаются это связать с ухуд-
шением климатических условий, исчез-
новением ряда крупных животных, да-
вавших много мяса [Бибиков, 1977].
По мнению ученых, территория
Крыма в позднем палеолите отражает
своеобразный южный путь развития
позднепалеолитической культуры.
♦ * #
После изложения основных сведений о
позднепалеолитических памятниках
УССР остановимся на рассмотрении
ряда общих проблем истории населе-
ния этого времени, а именно: хроноло-
гии и периодизации памятников, про-
исхождении позднепалеолитической
культуры, хозяйственной деятельности
населения и экологической среде того
времени.
Длительное время проблемы хроно-
логии позднего палеолита Восточной
Европы решались на основе периодиза-
ции Мортилье-Брейля [Ефименко,
1928, 1934]. Новые исследования, как
АРХЕОЛОГИЯ том Z 74
УКРАИНСКОЙ
ССР
в нашей стране, так и в Западной Ев-
ропе, позволили ученым установить,
что не все палеолитические памятни-
ки укладываются в хронологическую
схему Мортилье-Брейля, ибо существу-
ют отдельные районы с особенностя-
ми в развитии культуры. Материалы
из этих районов дали основание для
разработки новых вариантов хроно-
логии. В 1953 г. П. П. Ефименко пред-
ложил новый вариант хронологии
позднего палеолита, разделив период
на два этапа: ориньяко-солютрейский
и мадленский. К первому этапу были
отнесены памятники тельманского,
ориньякского, солютрейского и костен-
ковского типов, ко второму — памят-
ники кирилловского и гонцовского ти-
пов, а также стоянки Надпорожья
[Ефименко, 1953]. В том же году была
опубликована и работа П. И. Борис-
ковского (1953) «Палеолит Украины»,
где исследовались проблемы периоди-
зации позднего палеолита Украины.
Так, в частности, выделено семь ступе-
ней развития позднего палеолита этой
территории. А. Н. Рогачев в позднем
палеолите Костенковского района вы-
делил для этого района четыре куль-
туры [Рогачев, 1957]. В 1959 г. была
издана работа А. П. Черныша о позд-
нем палеолите Приднестровья, в кото-
рой предложена периодизация поздне-
го палеолита этого обширного района.
В дальнейшем эта периодизация была
дополнена и уточнена в связи с новы-
ми стратиграфическими данными мно-
гослойных памятников [Черныш, 1973,
1974]. Вопросы хронологии позднего
палеолита Украины ставились и иными
авторами [Шовкопляс, 1965; Бибиков,
1971].
Следует отметить, что за последнее
время среди памятников позднего па-
леолита Западной Европы, относя-
щихся к периодам ориньяка, солютре
и мадлена, стали выделять также па-
мятники перигордийской и граветтий-
ской культур, которые существовали
в нескольких территориальных и хро-
нологических вариантах. Граветтская
ТЧ Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
культура, которая раньше считалась
третьей ступенью ориньяка, в настоя-
щее время рассматривается в качест-
ве обширной позднепалеолитической
культуры, существующей параллельно
перигорду, хронологически обозначаю-
щей поздний палеолит полностью и да-
же захватывающей мезолит, о чем сви-
детельствует, например, терминоло-
гия, употребляемая различными иссле-
дователями: ранний граветт, поздний
граветт, восточный граветт, централь-
ноевропейский граветт, эпиграветт и
т. д. Многие авторы отмечают наличие
на ряде солютрейских памятников
ориньякской техники, смешанность
перигорийских и граветтских призна-
ков, а также наличие граветтских из-
делий на мадленских памятниках. По-
нятие «граветт» фактически стало тер-
мином, почти равнозначным термину
поздний палеолит. Все это свидетель-
ствует о сложности вопросов хроноло-
гии позднего палеолита в современ-
ной литературе и о том, что при его
решении необходим комплексный под-
ход с учетом стратиграфических усло-
вий залегания многослойных стоя-
нок, характера комплексов изделий из
кости, кремня и рога, с учетом данных
о предметах искусства.
Учитывая все эти моменты, а также
имеющиеся определения абсолютного
времени по радиоуглеродному методу
и ряд других данных, в позднем па-
леолите приледниковой зоны УССР
можно выделить три основных этапа:
ранний, соответствующий по време-
ни ориньяко-солютрейско-граветто-пе-
ригорийской поре, или ориньяко-солют-
рейскому времени (П. П. Ефименко);
средний, соответствующий памятникам
ранне- и среднемадленского времени,
и поздний этап с памятниками позд-
немадленского времени. Внутри каж-
дого из периодов можно выделить
ступени (таблица).
Предлагаемая хронологическая схе-
ма позднего палеолита УССР отра-
жает прогрессивное развитие произ-
водительных сил; усовершенствование
орудий из кремня, кости и рога, раз-
витие охотничьей техники, усовер-
шенствование вкладышевой техники,
а также изменение природной среды
на протяжении позднепалеолитическо-
го времени.
Для памятников первых трех сту-
пеней раннего этапа позднего палео-
лита характерно наличие ориньякских
и солютрейских черт, пережитков
мустьерской техники, одинарных и
двойных симметричных острий и
иногда солютрейских наконечников с
плоской ретушью, наконечников с бо-
ковой выемкой. В это время начали
изготавливать наконечники копий и
дротиков из кости и рога, киркообраз-
ные орудия, продольные, костяные и
роговые рукоятки для крупных крем-
невых вкладышей.
Для памятников следующих ступе-
ней позднего этапа в развитии позд-
непалеолитической культуры характер-
но дальнейшее усовершенствование
охотничьего вооружения, развитие
вкладышевой техники с крупными
кремневыми вкладышами, появление
двусторонних продольных рукояток,
дальнейшее развитие киркообразных
орудий, появление роговых молотков,
наконечников из кости и рога с одной
прорезью для вкладышей, а позже с
двумя прорезями, увеличение количе-
ства микролитических орудий, разви-
тие схематизации в искусстве. Среди
памятников позднего этапа палеолита
прослеживаются корни мезолитиче-
ской культуры, что свидетельствует о
генетической связи мезолита и поздне-
го палеолита, о вырастании мезолита
из позднего палеолита. Особенно чет-
ко это видно на примере многослой-
ных памятников, имеющих слои кон-
ца позднего палеолита и начала мезо-
литического времени.
Важной проблемой истории палео-
литического населения является воп-
рос происхождения позднепалеолити-
ческой культуры. Наличие на терри-
тории УССР, с одной стороны, ряда па-
мятников второй половины мустьер-
ского времени с отдельными чертами
позднепалеолитической культуры (тех-
ника обработки, форма ряда орудий),
и, наоборот, переживание мустьер-
скои техники и орудий в комплексах
ранней поры позднего палеолита, с
другой,— является показателем гене-
тической связи позднего палеолита с
мустьерским этапом развития палео-
литической культуры. Последнее так-
же подтверждается преемствен-
ностью в технике домостроительства,
характером предметов искусства и др.;
АРХЕОЛОГИЯ том 1 76
УКРАИНСКОЙ
ССР
рень I, Кулычевка и других памятни-
ков.
Близкие материалы с соответствую-
щими чертами инвентаря известны и в
других районах СССР и близлежа-
Схема хронологической классификации позднего палеолита УССР
Геологическая хронология Абсолютное время Период Ступень Прикарпатье и Закарпатье
Аллерод Дриас II Беллинг Дриас I Вюрм III Вюрм II—III (паудорфский, или брянско- дубновский, ин- терстадиал) Вюрм II И 600—П ООО 12 400—11 600 13 300—12 400 16 000—13 300 23—16 000 30—23 000 35—30 000 п О 3 д н и й (мадленское время) Р А Н Н И й (ориньяко- солютрейско- граветто-пе- ригорийское время) 6-я ме- зинская 5-я липская 4-я кор- маньская 3-я моло- довская 2-я воро- новицкая 1-я ба- бинская Молодова V, 2-й слой — 11 900±230 лет тому назад; 12 300± 1406 лет; 3-й слой — 13 570±549 лет; 4-й слой Молодова I, 1-й слой; Бабин I; Кормань IV, 1-й и 2-й слои. Молодова V, 5-й слой — 16 000 лет; Атаки I, 2-й слой — 15 375 ±850; Атаки I, 3-й слой; Кормань IV, 3-й слой Молодова V, 6-й слой — 16 750±200 лет; Атаки I, 4-й слой — 16 600±750 лет; Кормань IV, слой 5а — 18 560±200 лет; слой 4-й Молодова V, 7-й слой — 23 700±320 лет; 2300±300 лет; Замостье I; Молодово V, 8-й слой; Кормань IV, 6-й слой, Кормань IV, 7-й слой — 24 500±500, 25 140±2350 лет; Била, Бабин I, средний слой; Моло- дова I, 3-й слой; Берегово I, Оселивка, 2-й слой Молодова V, 9-й слой — 28 100±1000 лет; 29 650±1230; Оселивка I, нижний слой, Молодова V, 10-й слой; Воронови- ца I, нижний слой; Берегово II Бабин I, нижний слой; Королево, два позднепалеолитических слоя; Кормань IV, 8-й слой.
материалами таких памятников, как
нижние мустьерские и позднепалеоли-
тические слои многослойной стоянки
Молодова V, нижних слоев стоянок
Вороновица I, Бабин I, нижних позд-
непалеолитических слоев стоянки Кор-
мань IV, материалами стоянки Радо-
мышль, нижних слоев стоянок Сю-
щих территорий (Болгария, ВНР,
ЧССР и др.). Все это дает основание
решать проблему происхождения позд-
него палеолита в указанном плане и
отрицать наличие особого скачка меж-
ду средним и поздним палеолитом.
Важнейшим источником для опре-
деления особенностей природной сре-
77 Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
ды и экологических условий сущест-
вования ископаемого человека явля-
ются остатки фауны и флоры на стоян-
ках палеолитического времени. В поз-
днем палеолите УССР были обнару-
Волынь Поднепровье и деснянская группа Степная зона УССР и Крым
Липа VI, 2-й слой Липа VI, 4-й слой; Городок I Фастов, нижние слои; стоянки по- рожистой части Днепра, Межири- чи, Мезин, Буго- рок, Гонцы, Ки- рилловская, Чула- тово II. Чулатово I, Довги- ничи Владимировка, средние слои Амвросиевка — 15 000 лет, Влади- мировка, нижние слои
Липа VI, 5-й слой Новгород- Северск Аджи-Коба, верх- ний слой; Качин- ский навес, комп- лекс С; Сагайдак I, 21 000 лет
Липа Г, Кулычевка, верхний слой и средний слой — 25 000 Пушкари I, Клюсы Сюрень I, средний слой; Заскальное 9, верхний слой
Кулычевка, нижний слой — 31 000 Радомышль Сюрень I, нижний слой
жены остатки мамонта, носорога, ло-
шади, зубра,волка,нескольких видов
оленя (благородный, северный, гигант-
ский), козерога, зайца, дикой свиньи,
лося, косули, бурого медведя, льва,
байбака, слепыша, овцебыка, лисицы
и др. На стоянке Сюрень I найдены
остатки 37 видов млекопитающихся,
на стоянке Новгород-Северск — 30, на
стоянках Приднестровья — 25 видов
[Векилова, 1957; Пидопличко, 1947;
Черныш, 1959]. В позднем палеолите
Украины значительно больше обнару-
жено и видов птиц по сравнению с му-
стьерскнм временем, например на
стоянке Сюрень I — 40 видов птиц,
на стоянке Новгород-Северск — 17 ви-
дов. Среди них такие, как тетерев,
утка, куропатка, канюк, альпийская
галка, гуска, белая куропатка и др.,
что свидетельствует о наличии приспо-
соблений для их ловли (разнообраз-
ные силки и т. д.). Находки на ряде
стоянок позднего палеолита остатков
костей рыб (известно около 15 видов)
является показателем рыболовства в
конце позднего палеолита как одной
из отраслей хозяйства. Об этом же
свидетельствует предмет реконструи-
руемый рядом исследователей в каче-
стве крючка на стоянке Мезин. Позд-
непалеолитический человек ловил та-
кие виды рыб: щуку, лосося, плотву,
сома, леща, голавля, речную форель
и др.
Состав фауны позднепалеолитиче-
ских стоянок УССР отражает харак-
терное для этого времени смешение
представителей различных физико-
географических зон [Громов, 1948;
Ефименко, 1953; Пидопличко, 1947],
причиной которого явилась близость
ландшафтных зон, в результате чего
животные различных зон взаимно
проникали в несвойственные им зоны:
представители экстрагляциальной зо-
ны — в перигляциальную и наоборот.
Рассматривая материалы о фауне
позднего палеолита УССР в хроноло-
гическом плане и учитывая данные
стратиграфии многослойных памятни-
ков Поднестровья, можно выделить в
позднем палеолите УССР для прилед-
никовой зоны два фаунистические
комплекса: позднемамонтовый, свойст-
венный памятникам ранней поры позд-
него палеолита, и олений комплекс с
большим количеством остатков север-
ного оленя, характерный для памят-
ников средней и поздней поры позднегс
палеолита, соответствующей так пазы
ваемому мадленскому времени. Эт!
два комплекса отражают усиление
процесса похолодания климата в кон-
це палеолита, что подтверждается не
только увеличением количества аркти-
ческих видов в составе фауны (север-
ный олень, песец, белая куропатка,
мускусный овцебык и т. д.), но и дан-
ными о пыльце. Для степной зоны
характерно преобладание бизона.
Среди остатков флоры, встречен-
ных на позднепалеолитических стоян-
ках Украины, следует отметить нали-
чие сосны, березы, ели, пихты, дуба.
Пыльцевые анализы на ряде стоянок
дали возможность установить, что в
позднепалеолитическое время домини-
ровала пыльца сосны (например, на
стоянке Кормань IV), встречалась и
пыльца кустарниковой березы, ольхов-
ника. что свидетельствует об общих
суровых условиях климата, характер-
ных для своеобразной перигляцион-
ной Лесостепи [Зеров, Артюшенко,
1961; Пашкевич, 1977].
Воздействие человека на окружаю-
щую природу являлось необходимым
условием его существования. Оно осу-
ществлялось при ' помощи орудий и
общественной организации труда в
процессе добывания необходимых ма-
териальных благ. На большое значе-
ние средств труда для изучения древ-
нейших исторических периодов разви-
тия общества указывал К. Маркс, от-
мечавший, что «средства труда не
только мерило развития человеческой
рабочей силы, но и показатель тех
общественных отношений, при которых
совершается труд» *.
По сравнению с предшествующим
мустьерским временем в позднепа-
леолитическую эпоху известно значи-
тельно большее количество разнооб-
разных орудий (более 100 типов). Сре-
ди них многочисленные орудия для
обработки охотничьей добычи — ноже-
видные орудия, острия, резцы, про-
колки, скобели, орудия для рубки,
охотничье оружие — наконечники ко-
пий и дротиков из кремня разнообраз-
ных форм и др.
В позднем палеолите появляются
♦ Маркс К. Капитал.
Т Маркс К., Эн-
гельс Ф. Соч., 2-е изд.,
Т. 23. с. 191.
АРХЕОЛОГИЯ том 1 78
УКРАИНСКОЙ
ССР
и усовершенствуются наконечники ко-
пий и дротиков из кости и рога различ-
ных размеров, но преимущественно
веретенообразной формы. Показатель-
но, что в памятниках конца позднего
палеолита появляются сначала нако-
нечники с односторонней прорезью, а
позже — с двусторонней для кремне-
вых вкладышей. Такие наконечники
мы отмечали выше на стоянках Мезин,
Амвросиевка, Молодова V — 3-й слой.
Этот слой Молодова V имеет абсо-
лютную дату по С = 14 (12300± 1406),
что позволяет говорить о появлении
такой формы охотничьего оружия в
конце палеолита.
Кроме охотничьего оружия из кости
и рога использовались также разнооб-
разные изделия: лощила, иглы для
изготовления одежды, проколки, мо-
лотки. Следует отметить также появле-
ние в конце ранней поры позднего
палеолита продольных рукояток из
ребер для крупных кремневых вкла-
дышей — ранее неизвестную черту
позднепалеолитической техники. Та-
кие рукоятки в настоящее время из-
вестны на Поднестровье, на памятни-
ках Волыни, в ЧССР (Павлов). Они
обнаружены и в памятниках конца
позднего палеолита, когда начинают
встречаться рукоятки с двусторонни-
ми прорезями для крупных вклады-
шей. Это древнейшие в Европе орудия
типа своеобразных серпов, служивших
для усложненного собирательства. По
материалам стоянки Молодова V
датируются древнейшие из этих изде-
лий временем 23700±320 и 23000±300.
В позднем палеолите начали изготав-
ливать также роговые киркообразные
орудия с коленчатыми рукоятками,
которые, возможно, тоже употребля-
лись для усложненного собирательст-
ва. Серия таких кирок-мотыг найдена
в 7-м слое Молодова V, другие — на
стоянках ЧССР, Австрии, в Молодо-
ве I. До находки этих изделий на ука-
занных стоянках считалось, что они
впервые возникли только в мезолите
(кирки типа Лингби).
79 Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
Отметим также серию изделий из
относительно мягких по твердости по-
род камня (песчаник, сланец, извест-
няк), имеющих округлую или оваль-
ную форму, со следами стертых гра-
ней, что является показателем их ис-
пользования в качестве терок для рас-
тирания различных злаков, корней.
Это орудия собирательства. О собира-
тельстве также свидетельствуют на-
ходки ракушек, среди которых неко-
торые виды приносились издалека.
Одни виды ракушек были съедобными,
а другие использовались как укра-
шения.
Встреченные на позднепалеолитиче-
ских стоянках Украины и других тер-
риториях разнообразные орудия тру-
да из кремня, кости и рога отражают
прогрессивное развитие производи-
тельных сил общества, а стратиграфи-
ческие данные многослойных стоянок
позволяют проследить конкретные ти-
пы изделий в их развитии, их усовер-
шенствование на протяжении поздне-
палеолитического времени, процесс
увеличения эффективности рабочих
функций этих изделий. Анализ мате-
риалов позднепалеолитических стоя-
нок с учетом стратиграфических наб-
людений, произведенных на многослой-
ных памятниках, дает основание для
заключения о наличии закономернос-
тей в развитии производительных сил
общества интересующего нас времени.
Так, например, продольные рукоятки
с одной прорезью возникли не раньше
брянского интерстадиала, а с двойны-
ми прорезями — в дриасе 2, как и на-
конечники с двумя пазами для мелких
кремневых вкладышей. Любопытно,
что в это же время появляются и схе-
матизированные статуэтки.
* * *
На многих стоянках Украины были
открыты остатки жилищ. Проблеме
позднепалеолитического домострои-
тельства посвящен ряд работ извест-
ных советских ученых [Борисковский,
1958; Шовкопляс, 1958; Пидопличко,
1969; Рогачев, 1970], в которых анали-
зируются материалы многих поздне-
палеолитических стоянок Украины, где
обнаружены жилища. Выделено два
основных типа жилищ этого времени:
округлые или овальные и удлиненные.
Округлые или овальные в плане жили-
ща диаметром 4—6 м имели очаг в
центре. Иногда они значительно были
углублены в землю. Наземные жилища
этого типа обложены по краям круп-
ными костями животных, реже — рога-
ми или камнями. Удлиненные жили-
ща были двухочажные или трехочаж-
ные, а также многоочажные с серией
очагов по одной оси типа так называе-
мых жилых площадок, как, например,
в верхнем слое Костенок I.
Округлые или овальные жилища ис-
следованы в Мезине и Межиричах,
Добраничевке, Гонцах, на Кириллов-
ской стоянке, в Куличевке, Молодо-
ве V, Кормань IV. Они известны и в
других районах СССР (Костенки IV,
Гагарине, Мальте), а также в Цент-
ральной Европе (Дольни Вестоницы,
Павлов, Петржиковицы и др.). На
территории СССР известны и трехсек-
ционные жилища, являющиеся соеди-
нением трех округлых жилищ. Такие
жилища открыты в Пушкарях I, на
стоянке Костенки IV (нижний слой),
расположенной на территории РСФСР.
Исследование на большой площади
ряда позднепалеолитических поселе-
ний с остатками жилищ дает основа-
ние для вывода, что поселения состоя-
ли из групп жилищ, расположенных в
ряд или же по кругу в зависимости от
характера участка, занятого поселе-
нием. В центре обычно находились ос-
татки долговременного зимнего жи-
лища или сооружения для совершения
ритуальных церемоний. Так, например,
поселение Радомышльской стоянки
состояло из шести жилищ; на стоянке
Мезин, полностью исследованной, об-
наружено пять жилищ с ямами-храни-
лищами, в Межиричах — четыре жи-
лища, на Кирилловской — не менее
трех, на стоянке Добраничевка найде-
ны также четыре жилища с остатками
ям-хранилищ. Техника позднепалео-
литического домостроительства была
высокоразвитой. Для сооружения дол-
Рис. 22.
Предметы искусства
и орудия труда из
кости позднего
палеолита Украины.
81 Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
говременных жилищ широко упот-
реблялись крупные кости животных;
позднепалеолитический человек хоро-
шо усвоил технику сооружения карка-
сов жилищ и их перекрытий. Среди
жилищ этого времени преобладали
небольшие округлые или овальные
сооружения, которым сопутствовали
наружные кострища и ямы-хранилища.
Наряду с долговременными зимними
жилищами существовали более лег-
кие летние жилища, которые также
имели кострища, только внутри поме-
щения.
Учитывая этнографические данные
об общем количестве членов семьи по
отношению к отдельным очагам у се-
верных народностей, можно вычислить
количество обитателей отдельных
поселений и даже срок их существова-
ния. По данным С. Н. Бибикова
[1969], уделившего много внимания
проблемам демографии и палеоэконо-
мики палеолитического времени, на
Мезинской стоянке обитало 7 семей
(5'0 человек), на Радомышльской
стоянке — 9—10 семей, в Липе IV—-5
семей.. С. Н. Бибиков также предпо-
лагает, что численность населения
позднепалеолитических стоянок Кры-
ма составляла всего 90—100 человек
[Бибиков, 1971].
Открытие в позднем палеолите жи-
лищ явилось одним из основных аргу-
ментов для выдвижения рядом совет-
ских исследователей положения о воз-
никновении в позднепалеолитическое
время родового строя [Ефименко, Бо-
рисковский]. Эта концепция была
длительное время господствующей
при характеристике особенностей раз-
вития социального строя первобытного
общества на данном этапе. В послед-
ние годы открытие мустьерских кол-
лективных жилищ дало основание для
вывода о появлении зачатков ро-
дового строя еще в мустьерское время
[Черныш, 1961, 1964]. Это мнение в нас-
тоящее время поддерживает большин-
ство исследователей, как археологов,
так и этнографов. Теперь учеными ста-
вится вопрос о возникновении в позд-
нем палеолите парной семьи [Григорь-
ев, 1969, 1970; Шовкопляс, 1971, 1974;
Бибиков, 1977]. Мы отмечали, что сре-
ди позднепалеолитических жилищ пре-
обладали небольшие жилища овальной
или округлой формы преимуществен-
но с одним или двумя кострищами
внутри. Площадь этих жилищ давала
возможность для обитания одной или
в крайнем случае двух семей. Для рода
размер этих жилищ, видимо, недоста-
точен.
В последнее время некоторые иссле-
дователи выдвигают положение о по-
явлении племен не в мезолите, как
считалось ранее, а уже в позднем палео-
лите [Григорьев, 1969, 1970]. Предпола-
гают, что род был экзогамным, а пле-
мя — эндогамным. Только большому
коллективу, нескольким родам, объ-
единявшимся в племена, было под
силу организовать и провести охоту на
крупных зверей путем облав, загонов
в различные ущелья, на крутые берега
рек и т. д. При коллективном хозяйст-
ве, очевидно, существовало и коллек-
тивное распределение по парным семь-
ям в зависимости от их участия в охо-
те. Амвросиевская стоянка является
замечательным примером коллектив-
ной облавной охоты на огромное ста-
до зубров.
Для позднепалеолитического вре-
мени характерно разделение труда
по полу и возрасту. Мужчины зани-
мались преимущественно охотой, а
женщины — собирательством, они же
вели и домашнее хозяйство. Учитывая
находки ряда предметов искусства,
можно полагать, что в это время уже
были зачатки специализации труда.
На позднепалеолитических памятни-
ках Украины встречено много предме-
тов искусства, которое существовало
здесь в нескольких формах: изобрази-
тельное искусство —• скульптура и гра-
вюра, древнейшая живопись, музы-
кальное искусство и т. д.
До последнего времени считалось,
что искусство возникло только в позд-
непалеолитическое время, но открытия
последних лет позволяют предпола-
гать, что оно возникло еще в мустьер-
ское время [Черныш, 1978, 1979].
Изобразительное творчество палео-
литического времени является нео-
ценимым источником для познания
различных сторон развития хозяйст-
ва, культуры и социального строя об-
щества, для познания развития мыш-
ления человека этого времени, его ми-
ровоззрения и развития способностей
к абстрактным умозаключениям. Па-
леолитическое искусство связано с
хозяйственной деятельностью челове-
ка каменного века, с магическими дей-
ствиями, обеспечивавшими, согласно
взглядам того времени, успешную
охоту, размножение зверей.
Среди позднепалеолитических па-
мятников Украины заметное место за-
нимает стоянка Мезин, где обнаруже-
ны как предметы с гравировкой, так и
схематические статуэтки и предметы
со следами живописи [Рудинський,
1931: Шовкопляс, 1965]. На костяных
предметах с гравировкой на стоянке
Мезин прослеживаются мотивы углуб-
ленного линейного орнамента в виде
линий, углов, шевронов, елочек и да-
же такого сложного сюжета, как
меандр, встреченного, кроме Мезина,
лишь на нескольких позднепалеолити-
ческих памятниках Европы (Истю-
риц, Мейендорф, Супонево), относя-
щихся к концу позднего палеолита.
Это подтверждает мнение, что такой
сложный сюжет, как меандр, является
поздним явлением в развитии поздне-
палеолитического искусства.
Знаменитые фигурки Мезина —
стилизованные женские статуэтки
или фаллические фигурки — покрыты
гравировкой, включающей меандр.
Эти статуэтки, являясь оригинальны-
ми по существу, все же находят опре-
деленные аналогии среди материалов
памятников конца палеолита других
районов. Таким образом, схематизация
в границах позднего палеолита яв-
ляется поздним явлением. До настоя-
щего времени на территории УССР
пока еще не обнаружено реалистиче-
ских статуэток, аналогичных, напри-
мер, статуэткам Костенок и Гагарина,
но наличие на ряде стоянок схемати-
зированных статуэток все же отража-
ет высокую роль женщин в обществе
того времени как родоначальниц, о
АРХЕОЛОГИЯ том 1 82
УКРАИНСКОЙ
ССР
чем в свое время писал П. П. Ефимен-
ко [Ефименко, 1931].
Возвращаясь снова к Мезинской
стоянке, остановимся на предметах со
следами живописи. Речь идет о наход-
ках костей мамонта с росписью крас-
ной охрой. Так, здесь встречены ло-
патка и две челюсти с нарисованными
зигзагообразными линиями на поверх-
ности. Эти рисунки — одно из редчай-
ших проявлений искусства — имеют
аналоги лишь на нескольких памятни-
ках — Пшедмост и Межиричи.
В Межиричах обнаружен череп ма-
монта с рисунком красной охрой
(огонь?). Здесь же найден бивень ма-
монта с выгравированными рисунка-
ми, а также стилизованные статуэтки.
Изображения на бивне имеются в Ки-
рилловской стоянке и в Гонцах. В 7-м
слое Молодова V обнаружена серия
жезлов, на которых выгравированы
контуры животного и человека. В этом
же слое найдены пластины со следами
трех параллельных линий. В 3-м и 6-м
слоях этой же стоянки открыты схе-
матизированные статуэтки из бивня
мамонта и мергеля.
Предметы позднепалеолитического
искусства отражали не только появле-
ние эстетических эмоций, но и опреде-
ленные утилитарные цели, в первую
очередь определенные магические дей-
ствия, связанные с производственной
деятельностью.
На изделиях из кости, рога и камня
ряда позднепалеолитических стоянок
Украины (Мезин, Гонцы, Межиричи,
Молодова V и др.) имеются также
различные насечки, нарезки, ямки, рас-
положенные в определенном поряд-
ке. Эти предметы обратили внимание
специалистов, и в настоящее время не
приходится сомневаться, что такие
изделия являются доказательствами
наличия у человека позднепалеолити-
ческого времени рационального мыш-
ления, что человек данного времени
мог считать (Флоров, 1974).
Кроме проявления изобразительного
искусства, можно также ^говорить об
83 Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
определенных проявлениях музыкаль-
ного искусства и музыкальных родо-
вых церемониях. О том, что поздне-
палеолитический человек уже имел
музыкальные инструменты, свидетель-
ствуют находки четырех флейт на
стоянках Днестра. Три флейты обна-
ружены на стоянках Молодова V и I,
Атаки I. Среди этих предметов наи-
более сложным инструментом являет-
ся роговая флейта из 4-го слоя
Молодова V, имеющая следы от шес-
ти вертикальных отверстий в корпусе,
позволяющих производить мелодию
из гаммы звуков. Это самый сложный
музыкальный инструмент, известный
в палеолите Европы, позволяющий
удостоверить наличие музыки в позд-
нем палеолите.
За последнее время получили новую
интерпретацию и некоторые предметы
из Мезинской стоянки. С. Н. Бибиков
[1971, 1978] считает, что одно из жилищ
было использовано вторично в качест-
ве праздничного дома для совершения
музыкальных обрядовых действий с
помощью таких предметов, как лопат-
ка, тазовая кость, бедренная кость,
нижняя челюсть молодого мамонта
и пр.
Магия, как известно, является одной
из форм верований того времени, ее
проявления зафиксированы на ряде
позднепалеолитических памятников,
истоки ее следует искать среди мате-
риалов, относящихся к мустьерскому
времени (Молодова I). Другими про-
явлениями верований того времени яв-
лялись тотемизм — представления о
том, что каждая родовая группа имеет
своего предка в виде определенных
животных или растений, анимизм —
представления о том, что как человек,
так и каждый, окружавший человека
предмет, имели душу. В связи с этим
обожествлялись многие окружавшие
человека явления. В то время был рас-
пространен и культ предков, о чем сви-
детельствуют, например, позднепалео-
литические погребения. Хотя на тер-
ритории УССР таких погребений пока
не найдено, но они, например, из-
вестны в Костенковском районе и на
других территориях. Указанные идео-
логические представления фантасти-
ческого порядка, явившиеся форма-
ми первобытной религии, отражали
низкий уровень развития производи-
тельных сил, низкий уровень развития
общественного сознания, характерный
для этого времени.
Материалы по позднему палеолиту
Украины свидетельствуют об общнос-
ти развития материальной и духовной
культуры позднепалеолитического на-
селения различных районов. Эта общ-
ность материальной культуры не иск-
лючает, однако, наличия определенных
локальных особенностей, свойствен-
ных отдельным позднепалеолитиче-
ским племенам в некоторых районах.
Главным в процессе развития хозяй-
ства, культуры и социального строя
позднепалеолитического населения бы-
ли все же общие закономерности раз-
вития общества того времени, в ходе
которого постепенно исчезали старые
черты, появлялись новые, более про-
грессивные, отражая поступательное
движение общества в условиях низко-
го уровня развития производительных
сил.
III МЕЗОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
Мезолит, или эпипалеолит, важная
эпоха в истории человечества. В пре-
делах Восточной Европы она датиру-
ется IX—VI тыс. до н. э. Мезолит -—
это переходный период от раннего ка-
менного века — палеолита — к неоли-
ту. Среди основных признаков, по ко-
торым раннемезолитические памятники
отличаются от палеолитических, учи-
тывается прежде всего появление гео-
метрических микролитов или макро-
литических орудий. Условным рубежом
между позднемезолитическими комп-
лексами и неолитическими исследова-
85 Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
тели считают обычно появление в по-
следних глиняной посуды.
Начало эпохи мезолита в целом сов-
падает с переходом в истории Земли
Карта 3.
Мезолитические
памятники Украины.
Нобельский тип (1—11);
дне про-припятская
культура (12—23);
тип Народич (24—27);
кудлаевский тип (28—35).
тип Смячки (36—40),
песочноровский тип
(41—43),
оселивский тип (44—49),
тип Белолесья (50—52).
гребениковская
культура (53—61),
культура Ку крек. (62—70).
осокоровско-
оогаликский тип (71—75),
могильник
волошско-
Васильковского
типа (77, 78),
стоянки типа
Миньевского Яра (79—81).
донецкая
культура (82—89),
тип Ненасытца-Моспино
(90—95) и горнокрымская
культура (96—105).
1 — Нобель;
2 — Переволока;
3 — Сенчицы;
4 — Дедов ка;
5 — Марьяновка;
6 — Катера;
7 — Корост;
8 — Шепетин;
9 — Сапанов;
10 — Княжевка;
11 — Березина;
12 — Хильчицы;
13 — Гаи Девятинские;
14 — Птичье;
15 — Каменное;
16 — Корма;
17 — Вышгород-ДВС;
18 — Борки;
19 — Ирпень;
20 — Украинка;
21 — Александровка;
22 — КозинцыЗагай;
23 — Коржи;
24 — Народичи;
25 — Милени;
26 — Чоповичи;
27 — Тетерев 3;
28 — Акулинка;
29 — Кажангородок;
30 — Юрьевичи;
31 — Белосороки;
32 — Кузари;
33 — Таценки;
34 — Онисов;
35 — Кудлаевка;
36 — Г ремяч;
37 — Смячка 14;
38 — Мезинский
39 — Мамеяино;
40 — Федоровский край;
41 — Г рязьки;
42 — Крейда;
43 — Песочный Ров;
44 — Г алич;
45 — Делятин;
46 — Оселивка;
47 — Атаки;
48 — Молодова 5;
49 — Кормань;
50 — Костешты;
51 — К антимир;
52 — Белолесье;
53 — Шеретьков Яр;
54 — Довжанка;
55 — Орловка;
56 — Бирже во;
57 — Г ребеники;
58 — Карпово;
59 — Доброжаны;
60 — Царичанка;
61 — Мирное;
62 — Фрумушика;
63 — Варваровка;
64 — Абузовая Балка;
65 — Траповка;
66 — Игрень 8;
67 — Кизлевой;
68 — Каменная Могила;
69 — Ку крек;
70 — Фронтовое;
71 — Ямбург;
72 — Сурский;
73 — Осокоровка;
74 — Кайры;
75 — Каховка;
76 — Рогалик I, II;
77 — Волошское;
78 — Васильевка I, II;
79 — Миньевский Яр;
80 — Викнино;
81 — Снежковка;
82 — Пришиб;
83 — Г рушевка;
84 — Рубцы;
85 — Петрово;
86 — Дробышева;
87 — Дроновка;
88 — Райгородок;
89 — Петровское;
90 — Моспино;
91 — Теплое;
92 — М еловое;
93 — Зимовник;
94 — Мурзина Балка;
95 — Н енасытец;
96 — Ласпи 7;
97 — Шан-Коба;
98 — Фатьма-Коба;
99 — Замиль-Коба;
100 — Алимовский навес;
101 — Грот
Водопадный;
102 — Т аш-А up;
103 — Буран-Кая;
104 — Мурзак-Коба;
105 — Сюрень 2.
1—9 — стоянка Мезин;
10 — стоянка
Кирилловская;
1, 2 — браслеты;
3 — обломок крючка;
4 — «жезл
начальника»;
5 — наконечник
с прорезью;
6 — игла;
7—9 — схематизированные
фигурки — «птички»;
10 — бивень мамонта с
загадочным
выгравированным
изображением.
от ледниковой эпохи — плейстоцена к
геологической современности — голо-
цену. В этот период, как известно, про-
исходят заметные изменения в ланд-
шафтно-климатическом окружении че-
ловека, что также не могло не отра-
зиться на истории общества. Начиная
с эпохи мезолита прекращаются лед-
никовые явления, климат постепенно
становится мягче, теплее, устанавли-
вается современная гидрографическая
сеть, складывается в общем современ-
ный состав флоры и фауны. Увеличи-
вается и количество населения. По
мнению некоторых ученых, в мезолите
на земном шаре насчитывалось уже
более 5 млн. человек. Мезолит — эпо-
ха значительных достижений челове-
чества в овладении силами природы,
усовершенствования орудий труда и
заметных изменений в социальной
структуре, духовной жизни населения.
Широко входят в употребление лук
и стрелы, что для того времени было
весьма важным изобретением, которое
по значению Ф. Энгельс приравнива-
ет, например, к открытию огнестрель-
ного оружия в средние века. Появле-
ние лука и стрел значительно повыси-
ло производительность охотничьего
хозяйства, способствовало индивидуа-
лизации этого занятия. Существует
мнение о возрастании подвижности
населения в это время по сравнению
с палеолитической эпохой.
Повышение эффективности охотни-
чьего занятия и увеличение численнос-
ти населения в мезолите привело к на-
рушению экологической среды, в ре-
зультате чего нередко начинала давать
о себе знать нехватка дичи. В некото-
рых районах обитания древнего чело-
века складывается ситуация, которую
называют кризисом охотничьего хозяй-
ства [Бибиков, 1950]. Последнее обсто-
ятельство приводит к повышению ро-
ли собирательства, а в отдельных мес-
тах человек пытается приручить жи-
вотных. В странах Древнего Востока
уже в мезолите начинается также воз-
делывание первых культурных злаков.
В это время повсеместно приручается
собака, которая играла важную роль
на охоте, а при необходимости служи-
ла живым запасом пищи.
В мезолите усовершенствуется и раз-
вивается техника обработки кремня
и кости. Приобретают важную роль
составные метательные орудия труда
и оружие, при изготовлении которых
использовались различные кремневые
вкладыши и острия: так называемые
микролиты-трапеции, сегменты, треу-
гольники, разного рода острия и плас-
тины с затупленной спинкой (тупо-
спинники), косые острия и т. п. Долгое
время в науке понятия «мезолит» и
«микролитическая эпоха» выступали
как синонимы. Теперь, однако, уста-
новлено, что микролитические формы
появляются еще в конце палеолита и
существуют в неолитическую эпоху.
Наибольшее распространение они по-
лучили все же в эпоху мезолита. В
связи с освоением в мезолитическое
время значительных лесных прост-
ранств население начинает широко
применять и орудия для обработки
дерева — топоры и тесла. Эти крупные
орудия изготовлены в технике двусто-
ронней оббивки, носят общее назва-
ние — макролитов. Микролиты и мак-
ролиты — основные группы кремне-
вых орудий этой эпохи, которые не-
редко бытуют в одних и тех же куль-
турах.
Важной чертой развития мезолити-
ческой культуры было более широкое,
чем в палеолите, использование костя-
ных орудий; были изобретены, в част-
ности, рыболовный крючок, вкладыше-
вые острия и др.
На территории Украины известно
уже более 300 местонахождений мезо-
литической эпохи. Это временные сто-
янки, более долговременные поселения,
погребения и могильники. Многочис-
ленные, а нередко уникальные памят-
ники Украины, как, например, много-
слойные стоянки Крыма, могильники
волошско-васильевского типа, имеют
общеевропейское значение. Новым в
исследовании мезолита Украины надо
считать и изучение вопросов домо-
строительства и планирования поселе-
ний мезолитической эпохи. Поэтому
исследование эпохи мезолита нашей
республики перестало быть узколо-
кальным региональным, а является со-
ставной частью проблемы истории по-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 86
УКРАИНСКОЙ
ССР
слепалеолитического населения Евро-
пы вообще.
Первые упоминания о мезолитиче-
ских материалах Украины относятся
ко второй половине XIX в.; найдены
на Волыни, в Поднепровье, Крыму
и др. [Кибальчич, 1880; Мережковский,
1881; Беляшевский, 1897]. Значительные
работы по изучению мезолита Украины
проведены в довоенное время, когда
были раскопаны пещерные стоянки в
Крыму — Шан-Коба, Мурзак-Коба,
Кукрек, Сюрень 2, Таш-Аир [Бонч-Ос-
моловский, 1934; Бибиков, 1940; Край-
нов, 1938, 1960], а также на Волыни —
урочище Песчаное около г. Народич
[Левицкий, 1931]. Под навесами Фать-
ма-Коба и Мурзак-Коба в Крыму ис-
следованы первые в нашей стране ме-
золитические погребения. В то же вре-
мя были открыты такие местонахож-
дения, как Смячка 14 и Кудлаевка на
Десне, Нобель на Волыни, Осокоров-
ка в Надпорожье, Рогалик на Север-
ском Донце и др. Многие из них по-
служили основанием для выделения
отдельных культурных типов в мезо-
лите Украины. После Великой Отече-
ственной войны исследования мезоли-
тических памятников на указанных
выше территориях и в иных районах
республики были продолжены *.
По особенностям кремневых изде-
лий мезолитические культуры и типы
памятников в пределах Украины в це-
лом образуют две основные культур-
но-территориальные области: азово-
черноморскую, или южную «степную»
микролитическую (Крым, Степное Под-
непровье, Приазовье и Донбасс), и
полесско-лесостепную, северную мик-
ро-макролитическую область, где за-
метную роль играли также острия на
пластинах (Лесостепное Левобережье,
Северский Донец, Киевское Подне-
провье, Волынь и Десна). В отдельную
область, видимо, следует выделить ме-
* Более подробно об
историографии мезо-
лита см. в монографии
Д. Я. Телегина (1982).
87 Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
эолитические памятники Среднего
Поднестровья и Прикарпатья.
В пределах этих культурно-террито-
риальных областей на Украине выде-
ляется около 20 культур и культурных
типов. Остановимся кратко на неко-
торых вопросах методики выделения
и их общей характеристики.
При анализе мезолитических мате-
риалов мы исходили из единой струк-
туры типологического состава и ста-
тистического анализа комплексов [Те-
легин, 1976, 1977, 1978], а также ис-
пользовали ряд статистических пока-
зателей, что в значительной степени
сократило описательную часть в тек-
сте. При исследовании материала мы
оперировали тремя показателями:
1) пластино-отщеповым, 2) резцово-
скребковым и 3) микролитическим.
Все они выведены из соотношения
процентного состава пар видов изде-
лий в комплексах: орудий на пласти-
нах к таковым же из отщепов (1), рез-
цов к скребкам (2), негеометрических
микролитов к геометрическим (3). На
основании проработки значительного
количества мезолитических комплек-
сов Украины (более 40) эмпирическим
путем установлены средние величины
для этих показателей, а именно: плас-
тино-отщеповый — 2,0, резцово-скреб-
ковый — 0,9—1,0 и микролитический —
от 1,0—3,0. Бывают они, естественно,
и значительно больше и меньше этих
величин, что имеет важное значение
при хронологическом и культурном
членении памятников.
Каждая мезолитическая культура,
как и тип памятников, характеризуется
рядом стойких признаков, по которым
они отличаются от соседних синхрон-
ных культурных явлецрй. Эти особен-
ности касаются основных приемов об-
работки кремня, типологического со-
става нуклеусов, преобладания в ком-
плексах пластинчатых или отщеповых
заготовок, микролитической или мак-
ролитической техники формирования
орудий. К числу «культурообразую-
щих» признаков относится и типологи-
ческий состав орудий труда — скреб-
ков, резцов и,особенно, наконечников
стрел и вкладышей, а также наличие
или отсутствие микролитических форм
и макролитических изделий вообще.
Термин «культура» применяется обыч-
но для группы памятников, среди кото-
рых уже выделяются локальные их
варианты или хронологические этапы.
Типом памятников мы называем также
обособленные их группы, обычно без
каких-либо территориальных или хро-
нологических членений внутри этой
группы. «Тип памятников», если он не
является локальным вариантом или
хронологическим этапом культуры, ча-
сто служит начальным этапом выделе-
ния отдельной культуры.
Судя по технико-типологическим
особенностям кремневых изделий и
иным признакам, степень родственнос-
ти между отдельными мезолитически-
ми культурами и типами памятников
Украины была далеко не одинакова.
Здесь выделяются группы родствен-
ных культур и типов, которые мы да-
лее будем называть культурно-генети-
ческими циклами. Причем в отдельных
случаях культурно-генетический
«цикл» может составлять и одна куль-
тура с особым составом находок.
Для датировки мезолитических па-
мятников Украины в настоящее вре-
мя уже получено значительное коли-
чество дат методами точных наук, в
частности радиокарбонным методом,
что позволяет более обоснованно под-
ходить к хронологическому расчлене-
нию типов памятников и культур.
Общие схемы периодизации мезоли-
тических памятников Украины пред-
ложены П. И. Борисковским [1953] и
С. Н. Бибиковым [1971]. На современ-
ном этапе мы можем выделить два ос-
новных периода в развитии мезолита
Украины: ранний — конец IX—VIII
тыс. до н. э. и поздний — VII—VI тыс.
до н. э. [Телегин, 1982].
Ранний период мезолита Украины
начался еще, очевидно, в дриасовом
периоде и продолжался в течение пре-
бореального — начала бореального пе-
риода, а поздний охватывал бореаль-
ный и начало атлантического периода.
Мезолитическая эпоха в пределах Ук-
89 Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
раины, таким образом, сложилась и
закончилась значительно позже, чем в
странах Древнего Востока. Мезолити-
ческие культуры здесь начали появ-
ляться и развиваться, однако, несколь-
ко раньше, чем в Центральной и Се-
верной Европе.
Ранний мезолит
Для раннего мезолита Украины ха-
рактерно более десяти типов памят-
ников. На юге в азово-черноморской
области существовали микролитиче-
ские стоянки шан-кобинского типа
горнокрымской культуры, памятники
осокоровско-рогаликского типа — в
Поднепровье и Донбассе, а также Бе-
лолесья — в Северо-Западном При-
черноморье и Сюрень 2 в Крыму.
Мезолитические памятники полес-
ско-лесостепной области и Среднего
Поднестровья, для которых характер-
ны, как отмечалось, микро-макролити-
ческие изделия, своеобразной полосой
огибали азово-черноморскую область
с севера. В раннем мезолите на Волы-
ни известны памятники нобельского
типа, на Десне — смячкинского, на
Северском Донце — типа Миневского
Яра, а на Среднем Днестре и в При-
карпатье — стоянки оселивского типа.
Вероятно, еще в раннем мезолите Во-
лыни складываются и памятники ти-
па Народич.
Рис. 23.
Кремневые изделия
раннего мезолита
азово-черноморской
области типа
Белолесья (1—10),
шан-кобинского этапа
горнокрымской
культуры (И—19),
типа Сюрени (20—23)
и осокоровско-
рогаликского типа
(24—33).
1 — Бутесити;
2 — Костешти,
3—10 — Белолесье,
14—17, 18 — Грот
Водопадный;
19 — Буран-Кая,
20—23 — Сюрень II;
24 — Рогалик 2;
25—30 — Осокоровка Зв;
26—28; 33 — Ямбург;
29, 31, 32 — Рогалик 1.
Шан-кобинский этап горнокрымской
культуры и стоянки Белолесья в Север-
ном Причерноморье. В горной части
Крыма насчитывается около 20 мезо-
литических стоянок, расположенных
преимущественно в гротах и навесах..
Большинство из них характеризуется
сходным инвентарем, что дает основа-
ние исследователям выделять их в
отдельную горнокрымскую культуру.
Почти все раскопанные здесь стоян-
ки многослойные. Как упоминалось, в
развитии этой культуры различаются
два этапа: более ранний — шан-ко-
бинский и позднемезолитический —
мурзак-кобинский.
К числу памятников шан-кобинско-
го этапа относятся нижние слои мно-
гослойных стоянок Шан-Коба, Фать-
ма-Коба [Бонч-Осмоловский, 1934;
Бибиков, 1936, 1959, 1966], Замиль-
Коба I, II [Крайнов, 1938], Буран-Кая
[Бадер, 1957], Алимовский навес [Фор-
мозов, 1954; Столяр, 1961], грот Водо-
падный [Колосов, 1960] и др.
Кремневый инвентарь стоянок шан-
кобинского типа характеризуется мик-
ролитичностью с преобладанием среди
геометрических микролитов сегментов.
Последние обычно крупных размеров,
удлиненные или средневысокие. Отно-
сительно крупные здесь и трапеции.
Резцово-скребковый показатель высо-
кий (1,7), а пластино-отщеповый —
очень высокий (3,2), что свидетель-
ствует как о заметном количествен-
ном преобладании резцов над скреб-
ками, так и о важной роли в изготов-
лении орудий пластинчатых заготовок.
Нуклеусы призматические или кони-
ческие — обычно прямоплощадочные.
Скребки преимущественно концевые
на пластинках, резцы почти исключи-
тельно боковые, реже срединные. Наи-
более изученным памятником рас-
сматриваемого типа является эпоним-
ная многослойная стоянка на навесе
Шан-Коба, расположенная на правом
берегу ручья Кубалар-Су, впадающе-
го в Байдарскую долину. Здесь иссле-
довано шесть слоев, из которых три
нижних (4—6) относились к раннему
мезолиту, а остальные — к позднему
периоду этой эпохи. Прослежено, что
в это время перед входом в навес бы-
ла сооружена своеобразная каменная
стенка, защищавшая жилище от хо-
лодных северо-западных ветров. Под
навесом расчищены следы открытого
кострища поперечником до 60 см.
Здесь же собрано несколько сот крем-
невых орудий, некоторое количество
костяных изделий (шила, острия
стрел), а также множество нуклеу-
сов, ножевидных пластин, отщепов
и др.
Наличие в наслоениях грота шести
слоев и ряда горизонтов свидетельст-
вует о том, что это убежище заселя-
лось в мезолитическое время много-
кратно. Фауна этих слоев дикая, обна-
ружены кости оленя благородного,
коня, осла, кабана, сайги и других, из
домашних животных отмечены только
кости собаки [Векилова, 1971].
По некоторым показателям, в част-
ности по преобладанию среди геомет-
рических микролитов сегментов стоян-
ки шан-кобинского этапа, находят ана-
логии в материалах Белолесья, кото-
рые В. Н. Станко выделяет в отдель-
ный тип.
Стоянка Белолесья расположена на
правом берегу р. Сарата, около сел
Белолесье и Михайловка Одесской
области. В культурном слое обнару-
жены скопления кремневых изделий, а
также следы кострища поперечником
до 1,2 м. Среди орудий труда преобла-
дают скребки (44) и геометрические
микролиты (12). Резцов очень мало.
Резцово-скребковый показатель здесь
самый низкий среди раннемезолитиче-
ских комплексов Украины (0,2). По-
ловина скребков концевого типа на
пластинах. Микролитические изделия
представлены относительно крупными
сегментами, имеется сегментовидное
острие.
Обнаруженная в культурном слое
Белолесья фауна принадлежит ди-
ким видам — лошадь, осел, тур. Кроме
стоянки Белолесья раннемезолитичес-
кие материалы, в частности сегменто-
видные острия, обнаружены на стоян-
ках Бутешти в Молдавии и Кантымир
в междуречье Днестра и Дуная.
Стоянки белолесского типа, очевид-
но, представляют собой восточную
периферию азило-романельских памят-
ников Подунавья и Балкан, известных
на территории Румынии (Куина-Тур-
кулуй и др.) и северо-западных облас-
тей Европы.
Стоянки шан-кобинского этапа гор-
АРХЕОЛОГИЯ голе 1 90
УКРАИНСКОЙ
ССР
нокрымской культуры и типа Белоле-
сья в Северном Причерноморье харак-
теризуются, как отмечалось, значи-
тельным преобладанием среди геомет-
рических микролитов, сегментовидных
изделий, что не наблюдается на север-
ных территориях Украины. Эти два ти-
па памятников в пределах Украины
могут быть выделены в отдельную
группу — своеобразный культурно-ге-
нетический «крымско-белолесский
цикл сегментов».
Вопрос о происхождении культур
крымско-белолесского цикла решается
не однозначно. Памятники шан-кобин-
ского этапа горнокрымской культуры,
видимо, сложились под сильным влия-
нием культур Переднего Востока, в
частности кебабаранской и нату-
фийской. Стоянки типа Белолесья
имеют генетическую связь с романел-
ло-азильскими памятниками Нижнего
Подунавья. Оба типа памятников
крымско-белолесского цикла в преде-
лах Украины были, вероятно, пришлы-
ми. Белолесские памятники прекраща-
ют свое существование в конце раннего
мезолита, а стоянки шан-кобинского
этапа перерастают в позднемезолити-
ческие мурзак-кобинские памятники.
В позднем мезолите, как увидим ни-
же, на этих территориях распростра-
няются памятники мурзакобинского
типа и гребениковской культуры.
Памятники осокоровско-рогаликско-
го типа обнаружены в Степном По-
днестровье и Донбассе. Наиболее вы-
разительные комплексы этого типа
получены при раскопках верхних сло-
ев Осокоровской стоянки в Надпоро-
жье и стоянок Рогалик 1 и 2 в бассей-
не Северского Донца.
Материалы рассматриваемого типа
известны еще из стоянок на о-ве Сур-
ской у с. Ямбург в Надпорожье, а так-
же местонахождения у с. Кайры на
нижнем Днепре. Район распростране-
ния памятников этого типа, возможно,
охватывает все Северное Приазовье,
где мезолит изучен еще недостаточно.
На северных территориях Поднепро-
91 Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
вья материалам осокоровско-рогалик-
ского типа, очевидно, отвечают по вре-
мени находки верхнего горизонта Ки-
рилловской стоянки в Киеве.
Впервые мысль о принадлежности
стоянки Рогалик 1 к отдельному куль-
турному типу высказал В. Н. Станко
[1972], который, однако, рассматривал
ее в отрыве от Осокоровки. Типоло-
гическое единство материальной куль-
туры Осокоровки (слой Зв) и стоянок
у хут. Рогалик подтвердилось после
открытия и раскопок стоянки Рогалик
2 в 1976 г.
Характерным признаком комплексов
осокоровско-рогаликского типа есть по-
явление здесь первых крупных трапе-
циевидных изделий на фоне общего
почти позднепалеолитического облика
кремня, хотя резцово-скребковый по-
казатель здесь уже довольно низкий
(0,6). Пластино-отщеповый показа-
тель — выше среднего (2,9), микроли-
тический — низкий (0,9). Кремневые
изделия отличаются относительно
крупными размерами. Микролитиче-
ские нуклеусы и пластины почти сов-
сем отсутствуют. Основным типом
скребка здесь является концевой на
пластине, реже — на отщепе; немало
двойных скребков на пластинах. Наи-
более распространенным типом резца
следует считать боковой на пластине.
Трапеции крупных размеров, удлинен-
ные, изготовлены из сечений больших
пластин. Кроме того, имеются острия
в виде крупных тупоспинников и ко-
сые острия.
Наиболее полное представление о
характере памятников осокоровско-
рогаликского типа дали раскопки Осо-
коровской стоянки в 1931, 1944 гг. [Ле-
вицкий, 1947, 1949], где выделяется
шесть основных археологических гори-
зонтов финально палеолитического
(4—6) и мезолитического (1—3) вре-
мени. Наиболее богатые находки дал
раннемезолитический слой Зв. Здесь
зафиксированы остатки пяти назем-
ных жилищ округлой формы, располо-
женных по кругу поперечником 20—
22 м на расстоянии 5—7 м друг от дру-
га. Площадь жилищ от 12—14 до 30 м2.
Они имели столбовую конструкцию.
Их стены, очевидно, были сплетены из
лозы и обмазаны глиной. В центре
этих сооружений расчищены остатки
открытых очагов площадью 2,5—3,0 м2.
Следы таких же очагов отмечены и за
пределами жилищ. Всего в горизонте
Зв собрано около 8000 кремневых из-
делий. По их размещению И. Ф. Ле-
вицкому удалось проследить места об-
работки кремня, в одном случае най-
дена гранито-гнейсовая «наковальня».
Следы кострищ и места обработки
кремня также при наличии «накова-
ленки» отмечены на стоянках Рога-
лик 1 и Рогалик 2.
Культура осокоровско-рогаликского
типа сложилась, видимо, на местной
гонцовско-борщевской позднепалеоли-
тической основе под влиянием микро-
литических культур крымско-белолес-
ского цикла. В позднем мезолите на
основе памятников осокоровско-рога-
ликского типа складываются стоянки
типа Моспина, Ненасытца и, возмож-
но, гребениковской культуры.
Выше отмечалось, что для осоко-
ровско-рогаликских стоянок характер-
но наличие крупных трапеций, кото-
рые среди геометрических микролитов
являются единственными. Роль по-
следних в южных степных стоянках
еще более усиливается в позднем ме-
золите (Ненасытен, Моспино, Гребе-
ники). Сегментовидные изделия здесь
отсутствуют практически полностью,
что позволяет выделять эти типы па-
мятников в отдельную культурно-гене-
тическую группу, которую условно
можно назвать осокоровско-рогалик-
ским циклом трапеций.
Раннемезолитические стоянки Сред-
него Поднестровья. Изучение памят-
ников этого района проведены за по-
следние десятилетия, главным обра-
зом благодаря работам А. П. Черны-
ша [1950, 1970, 1971, 1973, 1975]. Они
представлены преимущественно верх-
ними культурными горизонтами мно-
гослойных стоянок — Оселевка, Моло-
дова, Атаки, Кормань и др. Матери-
альная культура этих памятников по
многим показателям отличается от
иных синхронных культурных типов,
что позволяет выделить их в отдель-
ную культурную группу. А. П. Черныш
[1975] эти местонахождения вместе со
стоянками типа Фрумушика относит к
отдельной культурной провинции, в ко-
торой различает четыре отдельные
культуры — молодовскую, оселивскую,
атацкую и фрумушикскую. С такой
постановкой вопроса трудно согласить-
ся, поскольку, с одной стороны, поздне-
мезолитические стоянки типа Фруму-
шика, по мнению многих исследовате-
лей (Д. Я. Телегин, В. Н. Станко,
С. Л. Дворянинов), относятся к иному,
кукрецкому кругу памятников и, с дру-
гой стороны, различия в материальной
культуре Молодова, Оселевки и Атак
относительно невелики, что не дает ос-
нований усматривать в них отдельные
типы памятников, тем более самостоя-
тельные культуры. Судя по составу на-
ходок, все названные памятники, види-
мо, следует относить к одному типу,
который мы условно далее будем на-
зывать «оселевский».
Стоянки оселевского типа на Днест-
ре (Оселевка, Молодова V, слои 1, 1а,
Атаки VI, Кормань IV и др.) характе-
ризуются количественным преоблада-
нием резцов над скребками (показа-
тель — 1,5). Среди первых часто встре-
чаются срединные, срединно-угловые и
боковые типы. Скребки в большинстве
своем концевые на пластинах и отще-
пах. Нуклеусы одно- и двухплощадоч-
ные, преимущественно кососрезанные,
встречаются также челновидные эк-
земпляры.
Заметное место среди кремневых из-
делий занимают орудия, изготовлен-
ные из пластин с помощью крутой
краевой ретуши, благодаря чему они
могут быть отнесены к группе микро-
литов. Это, прежде всего, разного рода
тупоспинники, которые среди микро-
литов играют наиболее важную роль,
во всяком случае значительно боль-
шую, чем для других раннемезолитиче-
ских типов Украины. Микролитический
показатель, т. е. отношение негеомет-
рических микролитов к геометриче-
ским, здесь самый высокий (5,7) для
раннемезолитических комплексов Ук-
раины. Почти в каждом из оселевских
АРХЕОЛОГИЯ том 1 92
УКРАИНСКОЙ
ССР
комплексов Поднестровья, однако, вы-
деляется одна или несколько крупных
удлиненных трапеций осокоровского
типа, отмечается наличие единичных
сегментов, треугольников, пластин со
Рис. 24.
Кремневые изделия
и костяной гарпун
раннего мезолита
полесско-
лесостепной области
и Поднестровья:
нобельского типа
(1—8), типа
Миньевского Яра
(9—11), Народич
(19—19). Смячки
(20—27)
и оселевского типа
(28—39).
/, 3 — 8 — Корост;
2 — Нобель;
9—11 — Миньевский Яр;
12—19 — Народили;
20, 22—27 — Смячка 14;
21 — Смячка 13;
28, 31, 33, 35—37 —
Молодова V;
29, 32 — Оселевка;
30, 34 — Атаки VI;
38 — Кормань;
39 — Майдан
Г оришний.
скошенным концом и др. Заметное
своеобразие кремневым комплексам
оселевского типа придает наличие
здесь острий на пластинах свидероид-
ного типа. В комплексе К^рмани отме-
чено наличие траншеевидных топоров,
изготовленных из обломков кремня,
которые находят аналогии в материа-
лах Волыни и Полесья Украины, а на
более южных территориях не известны
совсем.
Наиболее выраженные материалы
оселевского типа обнаружены на сто-
янке Молодова V, где исследовано два
раннемезолитических горизонта 1 и 1а,
которые залегали на глубине 0,5—0,8 м
и 0,9—1,1 м. В верхнем слое (1), рас-
крытом на площади около 1000 м2,
зафиксированы следы жилищных ком-
плексов и кострища, где собрано не-
сколько сот кремневых орудий, кости
животных, преимущественно северного
оленя (74%), и другие находки [Чер-
ныш, 1975]. Аналогичный характер
находок прослежен в нижнем мезоли-
тическом слое (1а) этой стоянки, где
найден и ряд интересных костяных
изделий — многозубый гарпун, роговой
топор, каменные растиральники и др.
Среди фаунистических остатков мезо-
литических слоев Молодова V отмеча-
ется преобладание костей северного
оленя, дикого коня и оленя благород-
ного.
93 Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
Абсолютный возраст горизонтов 1 и
1а поселения Молодова V определен
методом С14— 10 940±150 и 10 590±
230 л. до н. э.
По мнению большинства исследова-
телей, раннемезолитические памятни-
ки Северного Поднестровья являются
прямым продолжением развития мест-
ных позднепалеолитических культур
типа Молодова и др.
Памятники нобельско-смячкинского
цикла со свидерскими традициями.
К этой группе родственных по составу
находок относятся стоянки типа Нобе-
38
ля на Волыни и Смячки — на Средней
Десне, а также стоянка Сюрени 2 в
Крыму. Наиболее выразительные ком-
плексы нобельского типа открыты в за-
падных и центральный районах Во-
лыни на Припяти (Ополь), Стыре
(Нобель), Горыни (Корост) и на се-
веро-западе в пределах БССР по
Ясельде и Шаре. Отдельные местона-
хождения с кремнем нобельского ти-
па встречаются и на востоке — на Те-
тереве (Тетерев, Раска) и в Киевско-
Каневском Поднепровье (Канев). Ис-
следование этих памятников, начатое
еще в 30-х годах нашего века, было
продолжено в послевоенные годы
(В. Н. Канивец, В. Ф. Исаенко). Рас-
копки и разведки нобельских стоянок
продолжаются успешно и в настоящее
время (Р. Т. Грибович, Д. Я. Телегин,
Г. В. Охрименко).
Комплексы кремневых находок из
стоянок нобельского типа характери-
зуются особым составом двухплоща-
дочных челновидных нуклеусов, в це-
лом пластинчатой техникой расщепле-
ния кремня (индекс 2,1) и важной
ролью наконечников стрел из ноже-
видных пластин (18,2%.). Среди скреб-
ков значительная часть концевых на
пластинах и отщепах. Резцы чаще сре-
динные или на углу сломанной плас-
тины. Резцово-скребковый показатель
ниже среднего — 0,6. Встречаются еди-
ничные трапеции. Бытуют кремневые
траншеевидные клиновидные топоры,
в том числе с перехватом.
Значительное скопление стоянок но-
бельского типа сосредоточено вокруг
одноименного озера и села Нобель За-
речнянского района Ровенской облас-
ти, где они располагаются на высоте
4—5 м над уровнем озера. В 1972—
1975 гг. на одной из стоянок Р. Т. Гри-
бович провел стационарные раскопки.
Раскрыта площадь около 500 м2, где
зафиксированы остатки нескольких
открытых кострищ поперечником до
1,4 м. Одно из них было обложено кам-
нями. Кремневые изделия сосредото-
чивались, главным образом, в окруже-
нии этих кострищ, где лишь за два го-
да работ (1972—1973) найдено более
6000 находок. Кремневое сырье высо-
кого качества, происходит оно из месг-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 94
УКРАИНСКОЙ
ССР
ных моренных отложений. Характер-
ной чертой комплекса является нали-
чие здесь среди нуклеусов особой чел-
новидной формы этих изделий. Подав-
ляющее число орудий (64,1%) изго-
товлено из пластин. Скребки состав-
ляют почти третью часть комплекса
(34,9%), резцов заметно меньше —
19,6%. Выразительной серией в комп-
лексе представлены острия ^ia пласти-
нах свидероидного типа, в том числе
иволистные и черенковые. Следует
отметить наличие здесь микролитиче-
ских изделий, главным образом тран-
шеевидных топоров, обычно без следов
подправки по лезвию, но с формирую-
щими сколами по боковым граням.
Полную аналогию Нобелю мы ви-
дим в комплексе из Короста, где, кро-
ме того, отмечено наличие двух высо-
ких трапеций.
Памятники типа Смячки на Десне
имеют много общего с нобельскими
стоянками Волыни, хотя в целом и от-
личаются определенным своеобразием,
что позволяет выделить их в отдель-
ный мезолитический тип. При изготов-
лении пластин здесь, в отличие от Но-
беля, доминируют ортогнатные типы
нуклеусов, а челновидные почти сов-
сем отсутствуют. Исходным полуфаб-
рикатом при изготовлении орудий слу-
жили пластины. Как и в Нобеле, здесь
преобладают концевые скребки на
пластинах, срединные и угловые резцы
на тех же заготовках. Отмечено нали-
чие наконечников стрел на пластинах,
но их меньше, чем в Нобеле.
Наиболее выразительным комплек-
сом смячкинского типа является стоян-
ка Смячка 14, исследованная в свое
время М. Я. Рудинским [1927]. Она
расположена на относительно высоком
берегу (10—12 м) Десны в устье
р. Смяч. Материал (около 1000 экз.)
собран в выдуве на довольно ограни-
ченной площади (50—70 м). Местона-
хождение обследовалось и позже —
М. Я. Рудинским (в 1949 г.) и Д. Я.
Телегиным (в 1978 г.) Всего в ком-
плексе Смячки 14 насчитывается около
95 Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
100 орудий. Подавляющее их большин-
ство изготовлено из пластин, в том
числе концевые скребки, боковые и
срединные резцы. Характерную черту
комплекса составляют острия на пла-
стинах (4), которые относятся к типу
черенковых. Микролитические изделия
представлены одним примитивным
траншеевидным орудием.
Кроме Смячки 14 к числу «чистых»
смячкинских комплексов М. Я. Рудин-
ский относил также пункты 8, 17, рас-
положенные в устье р. Смяч. Коллек-
ции с находками острий, близких к
смячкинским, отмечаются и в иных
районах бассейна Десны: около сел
Гремяч, Бирино, Мезин, Бровки на
Черниговщине и др.
Состав кремневых изделий смячкин-
ских стоянок Десны находит паралле-
ли в комплексах ранней группы мезо-
литических памятников Посожья, ис-
следованных В. Ф. Копытиным [1977].
Рассмотрение памятников со свидер-
скими влияниями в раннем мезолите
Украины необходимо закончить харак-
теристикой оригинального и уникаль-
ного комплекса находок в навесе Сю-
рещ> 2 в Крыму.
Стоянка Сюрень 2 представляет со-
бой отдельный культурный тип. Рас-
положена она под навесом Сюрень в
долине Бальбек, исследовалась
Г. А. Бонч-Осмоловским [1934] в 1924
и 1925 гг., Е. А. Векиловой — в 1954 и
1955 гг. Раскрыта площадь более
200 м2. Стоянка двухслойная, в верх-
ней части наслоений отмечен горизонт
финального этапа раннего мезолита
горнокрымской культуры, а в нижних
горизонтах — слой собственно сюрен-
ский [Векилова, 1957а, 1966]. В ниж-
нем сюренском слое обнаружено около
180 орудий, нуклеусов и пластин. Нук-
леусы ортогнатные и челновидные.
Сребки (15) преимущественно конце-
вые на пластинах. Резцы (38), реже
срединные, срединно-угловые. Второе
место по количеству после резцов за-
нимают острия на пластинах (21),
среди которых преобладают иволист-
ные экземпляры, по мнению обрабо-
тавшего эту коллекцию Р. Шильда,
тождественные свидерским резцам из
Польши. В слое обнаружено несколько
микролитов геометрических форм —
четыре сегмента и сегментовидные тре-
угольники и трапеция, а также не-
сколько сегментовидных острий.
По вопросу происхождения культур
нобельско-смячкинского цикла Украи-
ны (Нобель, Смячка, Сюрень 2) едино-
го мнения нет^Среди местных поздне-
палеолитических памятников Волыни
и бассейна Десны и Крыма, видимо,
нет памятников, из которых можно бы-
ло бы выводить культуру этого типа.
По всей вероятности, в сложении Но-
беля и Смячки большое влияние име-
ло близкое соседство с культурами
свидерского круга памятников Поль-
ши и Прибалтики. Влияние свидера
распространилось также далеко на юг
и юго-восток — в Поднепровье (Канев)
и даже Крым (Сюрень 2). Появление
стоянки Сюрень 2 в Крыму, во всяком
случае, расценивается специалистами
(Е. А. Векилова, Р. Шильд, Д. Я. Те-
легин) как северная культурная «инва-
зия». Аналогичная картина проникно-
вения Свидера на юг наблюдается и
на территории Чехословакии и Румы-
нии (Скауна).
Стоянки типа Народич на Волыни и
Миньевского Яра на Северском Донце.
Кроме памятников нобельско-смячкип-
ского цикла в северных районах Ук-
раины отмечено наличие и иных место-
нахождений, которые трудно в куль-
турном плане причислить к какому-
либо из рассмотренных выше типов
раннемезолитических памятников. К
числу таких местонахождений относят-
ся стоянка в урочище Песчаное око-
ло с. Народичи на Волыни и верхний
слой Миньевского Яра на Северском
Донце.
Народичская стоянка раскопана
И. Ф. Левицким [1931], на ней выделе-
но три основных горизонта: два мезо-
литических (В, С) и бронзовый (А), в
котором собраны находки эпохи брон-
зы. В мезолитических горизонтах, ко-
торые датируются, очевидно, заключи-
тельными фазами раннего мезолита
(С) и позднемезолитическим (В) вре-
менем, обнаружено 20 кострищных пя-
тен, где собрано более 600 кремневых
орудий, а также множество пластин,
отщепов и нуклеусов. В отличие от
нобельских памятников, расположен-
ных по соседству, здесь преобладают
конические ортогнатные нуклеусы.
Скребки концевые, но чаще на плас-
тинчатых отщепах. Резцы срединные и
боковые. В целом комплекс этой сто-
янки носит выраженно микро-макро-
литический характер при наличии зна-
чительного количества острий на плас-
тинах. Здесь выделяется особый «на-
родичский» тип наконечников на пла-
стинах и пластинчатых отщепов, отли-
чительным признаком которого являет-
ся наличие краевой крутой (реже уп-
лощенной) ретуши по всему или почти
по всему периметру изделия. Кроме
того, на стоянке хорошо представлены
постсвидерские иволистные и черенко-
вые наконечники, имеются также ост-
рия костенковского типа с боковой вы-
емкой: Среди микролитов заметное ме-
сто занимают тупоспинники и высокие
трапеции; отмечены высокие асиммет-
ричные треугольники. Наряду с мик-
ролитическими изделиями здесь найде-
ны также макролиты, в том числе
траншеевидные топоры и топоры-реза-
ки. Такой состав находок Народичской
стоянки выделяет ее среди раннемезо-
литических памятников Украины. Ана-
логий этому комплексу на Волыни не-
много. В этой связи можно назвать
лишь несколько пунктов, где обнару-
жен микро-макролитический состав
инвентаря, например стоянки у сел
Мелени, Чоповичи, Тетерев 3 в бассей-
не р. Тетерев, стоянка Рудня в Киев-
ском Полесье и др. На последней
Л. Л. Зализняк провел раскопки. Ком-
плекс находок из Рудни исследователь
выделяет в отдельный тип среди мес-
тонахождений этого района [Зализняк,
1977].
Своеобразие комплекса находок
Миньевского Яра состоит в преобла-
дании здесь отщеповой заготовки при
изготовлении орудий труда, а также на-
личии траншеевидных топоров. По-
следние в слое обнаружены в трех эк-
земплярах. По типу они очень близки
к таким изделиям из Народич, нобель-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 96
УКРАИНСКОЙ
ССР
ских памятников Волыни или Корма-
ни в Среднем Поднестровье. Микро-
литы в комплексе Миньевского Яра
отсутствуют. Техника расщепления
кремня и состав орудий здесь носят
явно отщепово-макролитический ха-
рактер, где даже скребки и резцы из-
готавливались обычнс^ из отщеповых
заготовок. Среди находок Миньевского
Яра преобладают отщепы (пластино-
отщеповый показатель здесь очень
низкий — 0,65). Многие отщепы имеют
следы желвачной корки; в слое обна-
ружено около 20 разбитых желваков.
Аналогии комплексу кремневых из-
делий Миньевского Яра на Северском
Донце весьма ограниченны. Из место-
нахождений, обнаруженных в свое вре-
мя Н. В. Сибилевым (1926—1930), мо-
жно назвать лишь пункты у сел Снеж-
ковка и Викнино.
В целом инвентарь Миньевского
Яра отличается исключительной ар-
хаичностью, что выделяет его по срав-
нению с памятниками иных культурно-
генетических циклов Украины — крым-
ско-белолесского, осокоровско-рогалик-
ского, нобельско-смячкинского и др.
Конечно, на культурный облик Минь-
евского Яра, несомненно, наложил от-
печаток сам характер памятника, где
мы имеем дело, по-существу, с мастер-
ской по изготовлению кремневых ору-
дий, но, тем не менее, наличие здесь
хороших образцов траншеевидных то-
поров и отсутствие микролитической
техники и микролитов, безусловно,
указывает на особый тип раннемезоли-
тической культуры.
По вопросу происхождения памят-
ников типа Миньевского Яра, как и
описанных выше стоянок народич-
ского типа, много еще не выяснено. Не
исключена возможность, что в основе
их сложения лежат местные позднепа-
леолитические памятники с отщеповой
индустрией типа Покровщины 7 на
Десне или Довгиничей-Збронек на Ов-
руччине, в целом входящих в круг
культур отщепово-макролитического
пути развития (П. П. Ефименко) Вос-
У] Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
точной Европы, куда причисляют
такие типы памятников, как стрелец-
кая и городцовская стоянки в Костен-
ках, Сунгирь на Владимирщине и др.
Миньевский Яр в данном случае вы-
ступает как наиболее «чистое» прояв-
ление этого пути развития в мезолити-
ческое время. Что же касается Наро-
дич, то здесь заметны внешние влия-
ния, в том числе памятников нобель-
ского типа, а также микролитических
культур, причем не только южного
происхождения, но, вероятно, и куль-
тур, расположенных на северо-запа-
де — в Прибалтике, типа Маглемозе-
Дювензее и Олдеелое-Кобрино.
Таким образом, для раннемезолити-
ческого времени Украины отмечается
определенная зональность распростра-
нения разных типов памятников. В юж-
ных степных районах находились мик-
ролитические памятники двух куль-
турно-генетических циклов — крымско-
белолесского с сегментом и осокоров-
ско-рогаликского с трапециями. Кроме
того, здесь известны и погребальные
памятники, представленные могильни-
ками волошско-васильевского типа,
которые, видимо, пока следует рас-
сматривать обособленно от стоянок.
В более северных-—лесостепных и
полесских — районах существовали
стоянки с микро-макролитическим ин-
вентарем при наличии нередко острим
на пластинах — стоянки оселивского,
нобельского, смячкинского, народич-
ского типов и типа Миньевского Яра.
На этой основе сложились и разви-
вались затем позднемезолитические
культуры Украины.
Поздний мезолит
В позднемезолитическое время на Ук-
раине выделяется более десяти куль-
тур и культурных типов: пять в пре-
делах азово-черноморской микролити-
ческой области — мурзак-кобинский
этап горнокрымской культуры, гребе-
никовская культура в Северном При-
черноморье, культура Кукрек (Крым,
Степное Приазовье и Причерно-
морье), а также памятники типа Мос-
пино в Донбассе и Ненасытен в Над-
порожье. В северных районах респуб-
лики известны памятники кудлаевско-
го типа, днепро-припятской культуры
и типа Песочного Рва на Десне, в Ки-
евском Поднепровье и на Волыни, а
также стоянки донецкой культуры на
Северском Донце. В позднем мезоли-
те Волыни наряду с другими группа-
ми продолжала развиваться рассмот-
ренная выше культура типа стоянки
Народичи. ~
На мурзак-кобинском этапе горно-
крымской культуры, в отличие от
шан-кобинского, количество сегментов
резко сокращается и, наоборот, воз-
растает число трапеций, резцово-
скребковый показатель падает, он
близок к единице (0,7), увеличивается
число скребков на отщепах. Важной
чертой мурзак-кобинских памятников
является бытование большого количе-
ства (более 20%) пластин с выемка-
ми; среди костяных изделий распрост-
ранены многозубые гарпуны «крым-
ского» типа. Более половины орудий
здесь изготавливались из пластин.
Пластино-отщеповый показатель —
1,9.
Количество мезолитических стоянок
этого типа горнокрымской культуры
по сравнению с шан-кобинским замет-
но возросло. Открыто также три по-
гребения этого времени. Подавляющее
большинство стоянок мурзак-кобин-
ского этапа располагается в навесах и
гротах, хотя известны и открытые мес-
тонахождения. Наиболее полные ком-
плексы мурзак-кобинского этапа полу-
чены при исследовании в гротах Мур-
зак-Коба, Фатьма-Коба (слои 2—4),
Шан-Коба (слои 2—3) , Кара-Коба,
Замиль-Коба 1, 2 и др., а также в
скоплении ракушек под скалой на сто-
янке Ласпи 7.
«Эталонным» памятником мурзак-
кобинских памятников Крыма явля-
ется стоянка в навесе Мурзак-
Коба, расположенная вблизи с. Черно-
реченское в долине р. Черной. Высота
местонахождения над уровнем реки —
36 м. Исследована С. Н. Бибиковым
(1940). Комплекс включает более
4000 находок, главным образом крем-
99 Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
невые изделия. Имеются в наличии
костяные орудия и кости животных —
барана, кабана, благородного оленя,
кота, медведя [Векилова, 1974]. Из
домашних животных известна лишь
собака. Нуклеусы крупные, преиму-
щественно конические, косо или ровно
срезанные. Пластины средних разме-
ров. Орудий труда — около 300 экзем-
пляров. Среди них большой процент
пластинок с выемками (19,5%). Про-
цент скребков и резцов относительно
низкий (соответственно 15 и 14,3%).
Больше половины скребков концевые,
в том числе более 5% на укороченных
пластинах. Резцы обычно боковые на
пластине. Микролиты представлены
преимущественно трапециями (4,4%).
Они небольших размеров, круторету-
шированные. Сегменты удлиненных
пропорций. Их значительно меньше,
чем трапеций (1,0%). Кроме того,
здесь отмечено наличие отдельных
треугольников, косых и сегментовид-
ных острий и др. Среди костяных из-
делий многозубые гарпуны, шилья-
проколки, наконечники стрел, иглы с
ушком, подвески и др.
В гроте Мурзак-Коба раскопаны
первые погребения позднемезолитиче-
ского времени. Покойники были поло-
жены в вытянутом положении на спи-
не. Один скелет принадлежал женщи-
не 20—25 лет, а второй—мужчине
40—50 лет.
По антропологическим признакам по-
гребение принадлежит позднекро-
маньонскому типу. Интересно, что на
обеих руках женщины еще при жизни
Рис. 25.
Кремневые изделия
и костяной гарпун
позднемезолити-
ческого времени
азово-черноморской
области: типа
Мурзак-Кобы
горнокрымской
культуры (1—9),
гребениковской
(10—23), кукрекской
(24—43) культур
и типа Моспино
(44—55).
1, 2, 6, 8, 9 — Ласпи 7;
3, 4 — Мурзак-Коба;
5, 7 — Фатьма-Коба;
10—23 — Г иржево;
24 — Абузова Балка;
25 — Фрумушика;
26, 29—31, 37, 39, 42 —
Кукрек;
27, 34, 36, 38, 43 —
Кизлевый остров;
28, 32, 35 — Конецполь;
33, 40 — Алабач;
41 — Большая
Анд ру совка:
44—55 — Кремневая гора.
были отрублены последние фаланги
мизинцев, что, возможно, указывает
на существование каких-то религиоз-
ных обрядов [Бибиков, 1940; Жиров,
1940]. К этому позднекроманьенскому
этапу Крыма относится и погребение,
обнаруженное в гроте Фатьма-Коба.
От мурзак-кобинского оно отлича-
лось обрядом погребения: покойник
лежал на правом боку в очень скор-
ченном состоянии. Отличается оно не-
сколько от мурзак-кобинского и ант-
ропологически [Дебец, 1936], что ука-
зывает как на различный состав носи-
телей горнокрымской культуры, так и
на определенные различия в их по-
гребальном обряде.
Памятники гребениковской культу-
ры. Ненасытец, Моспино. Стоянки
гребениковской культуры по составу
кремня заметно отличаются от позд-
него мезолита Крыма большей ролью
отщеповой заготовки при изготовле-
нии орудий (пластино-отщеповый по-
казатель— 0,7). Скребки изготавли-
вались почти исключительно из отще-
пов, резцов очень мало; резцово-скреб-
ковый показатель минимальный для
мезолита вообще (0,01). Среди геомет-
рических микролитов основную роль
играют трапеции; микролитический по-
казатель которых 0,1, т. е. роль негео-
метрических микролитов здесь мини-
мальна.
Район распространения памятников
рассматриваемой культуры охваты-
вает Северное Степное Причерно-
морье, где обнаружено уже несколько
десятков открытых стоянок на побе-
режье рек и склонах балок, иногда до-
вольно высоко над уровнем их русел.
Наиболее полно изученными стоянка-
ми гребениковского типа надо считать
Гребеники, Гиржево, Мирное, Добро-
жаны, Орловка, Цибулевка, Царинка
и др.
Основным источником для понима-
ния гребениковской культуры являет-
ся кремневый материал; костяные из-
делия здесь сохранились плохо. Боль-
шую роль в жизни этого населения
играли скребки, которые иногда со-
ставляют половину всех орудий. Изго-
тавливались они почти исключительно
из отщепов; по форме округлые, под-
округлые концебоковые и др. Второе
место среди кремневых изделий обыч-
но занимают трапеции небольших раз-
меров, симметричные средневысокие,
сформированы с помощью крутой
краевой ретуши [Станко, 1966, 1971,
1972, 1983].
На восточных территориях степной
азово-черноморской области в позднем
мезолите известны микролитические
памятники, которые условно относят-
ся к двум типам — ненасытецкому в
Днепровском Надпорожье и моспин-
скому в Донбассе. Стоянка Ненасытец
расположена на левом берегу Днепра
у с. Васильевки в Надпорожье. Здесь
А. В. Бодянский, а затем Д. Я. Теле-
гин собрали относительно однородную
коллекцию микролитического кремня,
в составе которой множество хорошо
ограненных пластин. Среди орудий
преобладают симметричные средневы-
сокие трапеции и скребки на отщепах
и пластинах.
Аналогичные коллекции кремня с
преобладанием трапеций обнаружены
также в Гадючей балке около с. Федо-
ровка севернее Запорожья и в других
местонахождениях Надпорожья.
Позднемезолитические памятники
типа Моспино в Донбассе характери-
зуются микролитическим кремнем так-
же при большой роли пластинчатых
заготовок (показатель—1,8). Основ-
ные виды орудий в группе моспинско-
го типа представлены пластинами с
ретушью, скребками, главным обра-
зом на отщепах, и трапециями. Рез-
цово-скребковый показатель — ниже
среднего (0,6), микролитический—ма-
лый (0,1).
Памятники гребениковской культу-
ры типа Ненасытна и Моспино состав-
ляют в целом группу культур в рам-
ках азово-черноморской области, где
в составе микролитов доминируют
трапеции, ведущие свои прототипы,
очевидно, из типов этих микролитов
осокоровско-рогаликских стоянок ран-
него мезолита, на базе которых они,
видимо, и складывались. Все вместе
они образуют, как упоминалось, свое-
образный в мезолите Украины куль-
турно-генетический «цикл трапеций»,
который по составу находок отличает-
АРХЕОАОГИЯ том 1 ЮО
УКРАИНСКОЙ
ССР
ся как от стоянок крымско-белолес-
ского «цикла сегментов», так и от
иных позднемезолитических культур,
в частности соседней культуры Кук-
рек.
Культура Кукрек представляет со-
бой своеобразное явление в мезолите
Украины, где прослеживается широ-
кое использование в изготовлении ору-
дий отщеповой заготовки (резцы,
скребки) и высокое развитие техники
получения пластин (карандашевидные
нуклеусы, микропластины). Своеобраз-
ную черту культуры составляют так
называемые кукрекские вкладыши, а
также резцы особых «кукрекских» ти-
пов, изготовленные на отщепах. Мик-
ролитов геометрических форм здесь
очень мало, а нередко они совсем от-
сутствуют в комплексах.
Стоянки кукрекской культуры зани-
мают большую территорию в преде-
лах азово-черноморской степной об-
ласти; они открыты в Степном и
Предгорном Крыму, в Северном При-
азовье, на Нижнем Днепре и Север-
ном Причерноморье. Влияние этой
культуры прослеживается и на север-
ных территориях Приднепровья до
Киево-Житомирского Полесья вклю-
чительно. Выделяют три варианта ку-
крекской культуры — крымско-при-
азовский (Кукрек, Каменная Могила),
днепровский (Игрень 8, Кизлевый) и
северопричерноморский (Абузова бал-
ка, Конецполь и др.). Различаются
они в основном по процентному соста-
ву кремневых орудий, в целом одно-
типных для всей территории.
Интересное поселение кукрекской
культуры Поднепровья исследовано в
последние годы на Игреньском п-ове
(Игрень 8), теперь территория г. Дне-
пропетровск. Здесь раскопками в
1964—1968 гг. вскрыты остатки семи
жилищ, расположенных вдоль левого
берега Самары у места впадения этой
реки в Днепр [Телегин, Зализняк,
1975]. Жилища имели округлую фор-
му, поперечником до 7—8 м, углубле-
ны на 0,7—1 м в материковый песок.
Рис. 26.
Материалы
позднемезолити-
ческих стоянок
полесско-
лесостепной области:
типа Кудлаевки
(1—4) и Песочного
Рва (15—25),
днепро-припятской
(26—41) и донецкой
(42—53) культур.
1, 4 — Белосороки,
2, 3, 5, 6, 9 — Кудлаевка;
7 , if, 12, 13—Таценки;
8 — Анисов;
10 — Борки;
14 — Кухари;
15 , 23 — Г утка
Логанивская;
16 •— Кориси-Рябцы;
17 — И иколаевка;
18 — Крейда;
19 — Г рязьки;
20 — Репки;
21 , 24, 25 — Песочный
Ров;
22 — Червона Гута;
26, 30, 34, 41 — Вышгород-
ДВС;
27, 29, 32, 33. 35, 36, 39,
40 — Корма 16;
37 —Корма IV;
38 — Приборск;
42, 44—48, 50—55 —
Петровская IV;
43, 49 — Дроновка.
Перекрывались камышовой кониче-
ской крышей, опирающейся на дере-
вянный каркас. Некоторые жилища
погибли в огне. К сожалению, шесть
из семи жилищ с одной стороны были
размыты рекой, лишь одно из них (5)
сохранилось полностью. В жилищах и
вокруг них собран огромный матери-
ал, главным образом кремневые ору-
дия, а также изделия из кости. В жи-
лище 5, например, собрано около 1000
обработанных кремней, в том числе
нуклеусы, пластины с ретушью и вы-
емками, вкладыши кукрекского типа,
разные типы скребков (21,3%), а так-
же резцы на пластинах и отщепах
(9%). Из кости на поселении изготав-
ливались шилья-проколки, острия
стрел с пазами для вкладышей, лощи-
ла и др.
Для датировки кукрекской культу-
ры, которая некоторыми исследовате-
лями относилась к неолитическому
времени, в последнее время возраст ее
определен методом С14, в частности
для Игреки 8 и Кукрека. Радиокар-
бонный анализ ракушек из этих пунк-
тов проведен в Киевской лаборатории
(8 проб; Э. В. Собатович, Н. Н. Ко-
валюк) и в Берлинской (4 пробы;
Г. Квитта). Основная масса этих дат
относится к VII тыс. до н. э. В Кук-
реке раскопками 1974—1975 гг. уста-
новлена стратиграфия залегания соб-
ственно кукрекского слоя под мурзак-
кобинским, что свидетельствует о ме-
золитическом времени этого памятни-
ка (Д. Я. Телегин).
Стоянки кудлаевского и песочноров-
ского типа на севере Украины явля-
ются продолжением культурных и
технических традиций круга памятни-
ков типа Миньевского Яра на Север-
ском Донце, Покровщины на Десне и
др., с которыми образуют своеобраз-
ный культурный «цикл отщепово-
макролитических типов». Общим ха-
рактерным признаком культур этого
цикла является преобладание в изго-
товлении орудий отщеповых заготовок
и, соответственно, особый состав мик-
ро-макролитических изделий. Культу-
ры этого цикла — типично восточно-
европейское явление; в генетическом
плане они тяготеют к памятникам
АРХЕОЛОГИЯ том 7 Ю2
УКРАИНСКОЙ
ССР
Верхнего Дона, Среднего и Верхнего
Поволжья.
Позднемезолитические культуры ти-
па Кудлаевки и Песочного Рва разви-
вались, однако, под значительным
влиянием южного микролитического
мезолита—откуда проникли микроли-
тическая техника обработки кремня и
традиции изготовления микролитов.
Форма последних часто бывает свое-
образная, вытекающая из местных
традиций обработки кремня, например
изготовление на отщеповых заготов-
ках высоких трапеций и деснянских
треугольников, которые на юге совсем
не встречаются.
Стоянки кудлаевского типа извест-
ны на Средней Десне (Кудлаевка), в
Киевском Поднепровье (Таценки), на
Нижней Припяти (Белосорики) и
Киево-Житомирском Полесье (Куха-
ри) и др. Для кремневой индустрии
этих местонахождений характерно
преобладание орудий на отщепах
(пластино-отщеповый показатель очень
мал — 0,4). Среди острий больше все-
го тупоспинников типа ставинога-
кудлаевка, которых в составе ком-
плексов орудий в целом более 25%.
Такого количества этих изделий не
знает ни одна из мезолитических куль-
тур Украины. Скребков здесь тоже
много (22,7%); изготовлялись они поч-
ти исключительно из отщепов. Роль
резцов в жизни этого населения была
более скромная (4%). Трапеций отно-
сительно немного (4%). Встречаются
острия на пластинах постсвидерского
типа. В небольшом количестве извест-
ны также треугольники и косые ост-
рия коморницкого типа.
Костяные изделия, как и фауна, на
стоянках кудлаевского типа не сохра-
нились.
Район распространения стоянки ти-
па Песочный Ров в значительной сте-
пени совпадает с памятниками, рас-
смотренными выше. Они исследованы
на Средней Десне (Песочный Ров) и
в Киевском Поднепровье (Коржи-
Рябцы). Их, видимо, меньше в Киево-
ЮЗ Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
Житомирском Полесье, где известны
лишь отдельные находки песочноров-
ских острий (Гутка Логановска и др.).
Характерным признаком памятников
песочноровского типа является преоб-
ладание отщеповых заготовок над
пластинчатыми (пластино-отщеповый
показатель — 0,4). Скребков очень
много — более половины всех орудий.
Отличительная черта комплексов —
наличие высоких трапеций на отще-
пах и деснянских треугольников. По-
следние вообще известны почти ис-
ключительно в комплексах рассматри-
ваемых памятников, где процентное
содержание их довольно высокое
(4,1%). Важной чертой культуры это-
го типа является распространение мик-
ролитических изделий, в том числе
топоров и наконечников копий с дву-
сторонней обработкой удлиненных
пропорций. Изделия этого типа найде-
ны лишь здесь и в Народичах на
Волыни.
Днепро-припятская и донецкая куль-
туры занимают в пределах Украины
также северные и северо-восточные
территории. Обе они характеризуются
значительной пластинчатостью техни-
ки изготовления орудий, особенно до-
нецкая, где индекс пластинчатости —
самый высокий среди позднемезоли-
тических типов Украины (4,7). Более
чем в два раза выше он по сравнению
с культурами «отщепово-макролитиче-
ского цикла» и в днепро-припятских
комплексах. Вторым общим призна-
ком этих культур является бытование
здесь косых острий донецкого, а реже
яниславицкого типов, изготовленных с
помощью так называемой микрорезцо-
вой техники. В иных мезолитических
культурах Украины такие острия фак-
тически отсутствуют, что позволяет
относить рассматриваемые культуры к
особой группе — «цикл косых острий»
в мезолите Украины. Стоянки днепро-
припятской культуры занимают Киев-
ское Поднепровье и Волынь. На за-
падных территориях они смыкаются с
районом распространения родственной
яниславицкой культуры Польши, с
которыми, очевидно, синхронны. Для
комплексов этой культуры характер-
но, кроме отмеченных выше призна-
ков, наличие микрорезцов. Здесь отно-
сительно много геометрических мик-
ролитов, главным образом трапеций
средневысоких и высоких. Скребков
более четверти всех орудий. Резцово-
скребковый показатель выше среднего
(0,4). Встречаются макролитические
изделия.
Среди памятников днепро-припят-
ской культуры выделяются два ло-
кальных варианта — рудоостровский
(ДВС, Рудой остров) и загайский (Ко-
зинцы-Загай). Первые распространя-
лись в основном в Киево-Житомир-
ском Полесье и на Волыни, вторые —
в Киевском Поднепровье, хотя здесь
известны и рудоостровские местона-
хождения. Различия между комплек-
сами указанных вариантов состоят в
количестве косых острий—заметно
больше в рудоостровских и значитель-
но меньше в загайских комплексах. В
последних, кроме того, развита плас-
тинчатость изделий и большую роль
играют трапеции южных типов.
Донецкая культура выделена в пре-
делах среднего течения Северского
Донца. Это довольно типичная для
Европы микро-макролитическая куль-
тура, где важную роль играют как
микролиты геометрических форм, так
и макролиты. Пластино-отщеповый по-
казатель здесь, как отмечалось, очень
высокий. Очень высокий и процент
трапеций (7,8%). Почти все они изго-
товлены из пластин. Процент косых
острий донецкого типа здесь самый
высокий среди синхронных культур
(13,1). Вместе с этими изделиями бы-
товали типичные макролитические ору-
дия — топоры-резаки, клины и др.
По типологическим признакам изде-
лий среди памятников донецкой куль-
туры можно выделить два хронологи-
ческих этапа: более ранний (Райго-
родок, Рубцы) и поздний — Дробыше-
во, Пришиб и др. Для стоянок ранне-
го этапа характерна менее совершен-
ная техника изготовления ножевид-
ных пластин, среди которых почти нет
микролитических. Нуклеусы более
крупные, конические. В этих комплек-
сах еще отсутствуют геометрические
микролиты, в частности трапеции, и
заметно большую роль играют плас-
тины-вкладыши в костяные острия. В
Рубцах, а также на ряде других мес-
торождений найдены острия на плас-
тинах постсвидерского типа. В основ-
ном отмеченные черты культуры уже
АРХЕОЛОГИЯ том 1 Ю4
УКРАИНСКОЙ
ССР
не являются характерными для более
поздних стоянок типа Дробышево и
Пришиб, когда здесь заметно усовер-
шенствуется техника изготовления
пластин, в том числе микролитиче-
8
J 05 Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
ских, распространяются микролитиче-
ские нуклеусы, появляется много тра-
пеций, обычно слегка удлиненных или
средневысоких. Для оснащения стрел
используются донецкие острия.
* *
Таким образом, в мезолитическую
эпоху (IX—VI тыс. до н. э.) этноисто-
рическая карта Украины вырисовыва-
ется в довольно сложном виде. Весь
азово-черноморский юг в мезолите
занимают микролитические культуры
двух основных культурно-генетичес-
ких циклов — крымско-белолесского
Рис. 28.
Васильевка III.
Мезолитический
могильник.
Рис. 27.
Игрень 8. План
и разрез
мезолитического
жилища.
1 — Остатки кострищ;
2 — скопления золы;
3 — кремневые находки;
4 — кость;
5 , 8 — верхний и нижний
гумусные слои;
6 — бурый песок;
7 — нарушения
в наслоениях
киево-русского времени;
9 — заполнение
мезолитической
землянки.
с преобладанием среди геометриче-
ских микролитов сегментов (Шан-Ко-
ба, Мурзак-Коба, Белолесье) и осо-
коровско-рогаликского, где основным
типом среди геометрических микроли-
тов была трапеция (Осокоровка, Ро-
галик, Гребеники, Ненасытец, Моспи-
но). В позднем мезолите значительные
территории занимало и население кук-
рекской культуры. Носители культуры
крымско-белолесского цикла для тер-
ритории Украины были, очевидно,
Пришлым населением, а культуры осо-
коровско-рогалйкского цикла сложи-
лись на местной финально палеолити-
ческой основе. Видимо, местной, вос-
точноевропейской по происхождению,
является и культура Кукрек. Культу-
ры крымско-белолесского и осокоров-
ско-рогаликского циклов в целом по
составу кремневых изделий принадле-
жат к большой азило-тарденуазской
- культурной области Европы. Культу-
ра Кукрек является сугубо местным
восточноевропейским явлением, ана-
1 логии которому на иных территориях
I отсутствуют.
। Северные лесостепные и полесские
I районы Украины, а также Среднее
! Поднепровье занимали носители куль-
! тур с микро-макролитическим соста-
; вом кремневых находок. В раннем ме-
I золите на Волыни и Средней Десне
। обитали племена нобельско-смячкин-
ского цикла (Нобель, Смячки), кото-
рые являются крайней юго-восточной
периферией большой свидеро-кундской
культурной зоны в Европе. Эпизоди-
чески носители культуры этого цикла
проникали и далеко на юг в Подне-
провье (Канев) и Крым (Сюрень 2).
На Десне, Северском Донце и частич-
но Киевском Поднепровье на протя-
’ жении всей мезолитической эпохи
; бытуют культуры отщепово-макролити-
| ческого цикла (Миньевский Яр, Куд-
: лаевка, Песочный Ров), которые вме-
; сте с подобными памятниками Повол-
' жья (Постников овраг, Иенево) сос-
; тавляют отдельную восточноевропей-
, скую зону культур. На западных тер-
1 риториях Европы мы находим парал-
' лели лишь отдельным культурам это-
го цикла, например, отмечается сход-
ство между комплексами кремневых
изделий Кудлаевки и коморницкой
культуры Польши, имеются некоторые
параллели макролитическим изделиям
Северского Донца, Десны и Волыни
среди мезолитических и ранненеоли-
тических находок культуры Маглемо-
зе и Эртебелле в Прибалтике. Замет-
ные прибалтийские влияния просле-
живаются и в культуре памятников
народичского типа на Волыни.
Не вызывает сомнения и местное
происхождение культуры памятников
АРХЕОЛОГИЯ том 1 Ю6
УКРАИНСКОЙ
ССР
оселивского типа на Среднем Днест-
ре и культур с косыми остриями —
донецкой и днепро-припятской. По ти-
пу острий и ряду иных признаков эти
две культуры входят в выделяемую
исследователями (С. Козловский,
Л. В. Кольцов) область, которая ох-
ватывает, кроме северных районов
Украины, часть Польши (Янислави-
цы) и Прибалтику (Максимонис).
Основными способами хозяйства в
мезолите Украины были охота, рыбо-
ловство и собирательство. В раннем
мезолите Поднестровья среди охотни-
чьей добычи мы видим в основном се-
верного оленя, а в Крыму — благо-
родного оленя, кабана, сайгака, косу-
лю и др. На рыболовство указывают
находки гарпунов, рыболовных крюч-
ков, грузиков для сеток, блесен и др.,
а также костей рыб, обнаруженных,
например, в пещерах Крыма. В куль-
турном слое многих мезолитических
стоянок найдено скопление ракушек,
гелике, унио, анадонта и др., что сви-
детельствует о заметной роли в жиз-
ни обитателей собирательства, осо-
бенно в Крыму.
К мезолитическому времени отно-
сятся и первые попытки приручения
домашних животных, в частности сви-
ней в Крыму. Кроме временных стоя-
нок мезолитического населения, на
Украине открыты долговременные по-
селения в пещерах Крыма, а также
на открытой местности, например на
Осокоровском и Игренском поселени-
ях. В Осокоровке жилища были на-
земными, а на Игрени 8 — полузем-
ляночные. Поселения имели округлую
форму, или же жилища располагались
в один ряд группами. Наличие посто-
янных жилищ говорит об оседлости
населения. По приблизительным рас-
четам, на мезолитических поселениях
обитало от 50—60 до 100—150 чело-
век.
Важные результаты получены на
Украине при изучении мезолитических
могильников. Кроме отдельных погре-
бений этого времени в Крыму, в По-
107 Часть первая ПАЛЕОЛИТ
И МЕЗОЛИТ
днепровье раскопано три больших мо-
гильника, получивших название во-
лошско-васильевского типа. На мо-
гильнике в с. Волошское южнее г. Дне-
пропетровск раскопано 19 погребений
[Даниленко, 1955]. Подавляющее боль-
шинство погребенных было в скор-
ченном положении на боку. Среди ко-
стей скелетов найдены острия стрел.
Одно из них торчало в шейном поз-
вонке погребенного. Васильевские I
и III могильники расположены на ле-
вом берегу Днепра (озеро Ленина)
на третьей террасе около с. Васильев-
ки Синельниковского района Днепро-
петровской области. В первом могиль-
нике раскопано 24, а в третьем — око-
ло 50 погребенных. Многие погребен-
ные были посыпаны порошком крас-
ной охры. Среди костей обнаружены
наконечники стрел. Погребения, обыч-
но одиночные, залегали в верхней час-
ти лессовидного суглинка. Отмечены
тройные могилы и несколько парных.
Среди погребенных—мужчины, жен-
щины, подростки и дети. В погребени-
ях найдены тупоспинные наконечники
стрел. В нескольких случаях они тор-
чали в костях покойников. В крестце
одного погребенного из Васильевки
III обнаружен костяной наконечник
копья с кремневыми вкладышами в
пазах. На некоторых черепах отмече-
ны вмятины от сильных ударов.
Все три могильника, а также нес-
колько скорченных погребений Чап-
линского могильника [Добровольский,
1954] относятся к мезолиту, главным
образом к раннему этапу. Это древ-
нейшие могильники Европы. Среди
них наиболее древним был Волош-
ский, за которым по времени следова-
ли Васильевский I и Васильевский III.
На последнем отмечены две тройные
могилы, видимо, позднемезолитичес-
кого времени. В целом на Украине
уже исследовано около 100 погребе-
ний эпохи мезолита. Основным обря-
дом погребения было скорченное
трупоположение в позе «адорации».
Ориентация погребенных неустойчи-
вая, но преобладает восточная и юго-
восточная. Некоторые погребенные по-
сыпаны круасной охрой. Находок при
погребениях мало. При десяти из них
найдены острия с затупленной спин-
кой, целые или в обломках; многие из
них торчали в костях покойников.
По определению антропологов
(Е. В. Жиров, Г. Ф. Дебец, М. М. Ге-
расимов, Т. С. Кондукторова, И. И.
Гохман и др.), люди, погребенные в
мезолитических могильниках, заметно
различаются антропологически между
собой. Сопоставляя все данные изме-
рений черепов, можно говорить о трех
основных типах населения в мезоли-
тическое время на Украине:
а) древнесредиземноморский «во-
лошский» тип узколицых грацильных
людей (Волошский могильник);
б) «умеренно широколицый ортог-
натный» Васильевский первый тип
(Васильевка I, скорченные погребения
Васильевки III и др.);
в) узколицый прогнатный «Василь-
евский второй» тип, к которому отно-
сятся вытянутые погребения Василь-
евки 3.
По подсчетам И. Д. Потехиной [Те-
легина, 1976], средняя продолжитель-
ность жизни мезолитического населе-
ния Украины составляла 23 года. Изу-
чение антропологических материалов
мезолитических могильников позволя-
ет сделать вывод о смене населения в
это время, где на более ранних этапах
мезолита преобладали в основном ти-
пы узколицых грацильных людей во-
лошского типа, а на поздних заметна
примесь кроманьонского элемента,
что привело к появлению более ши-
роколицего Васильевского первого ти-
па. Изменения типа населения прохо-
дили постепенно и сопровождались
метисацией и смешиванием различных
популяций: кроманьйонцев, которые
проникали сюда с севера, и средизем-
номорцев с юга. Возможно, проникно-
вение в Поднепровье. как первых, так
и вторых носило характер неоднократ-
ных волн, о чем свидетельствует, нап-
ример, появление в позднем мезолите
опять узколицего прогнатного второго
Васильевского типа, а также распро-
странение здесь в неолитическое вре-
мя широколицего, вовнигского типа.
Наличие в костях погребенных на-
конечников стрел и копий свидетель-
ствует о военных столкновениях насе-
ления. Судя по обряду погребения и
ориентации покойников, люди мезоли-
тической эпохи в Поднепровье, види-
мо, поклонялись небесным светилам,
прежде всего восходящему солнцу. Из
иных оригинальных обычаев мезоли-
тического населения Украины следу-
ет напомнить о факте ампутации фа-
ланг пальцев женского костяка из гро-
та Мурзак-Коба.
Таким образом, мезолитическая эпо-
ха — это время значительных сдвигов
в экономике древнего населения. Ук-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 Ю8
УКРАИНСКОЙ
ССР
раины, в развитии кремневой техники,
время зарождения производящих форм
хозяйства. Считают, что в мезолите
возникает племенная организация.
В это время впервые появляются
большие родовые могильники. Этно-
культурная карта мезолитического
времени Украины насчитывает уже
около 20 отдельных культур и типов
памятников. Подавляющее большин-
ство последних приняло затем учас-
тие в сложении культур неолитичес-
кой эпохи.
Часть вторая
НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
I ВОПРОСЫ КУЛЬТУРНО- ХРОНОЛОГИЧЕСКОГО
ЧЛЕНЕНИЯ И СИНХРОНИЗАЦИИ
ПАМЯТНИКОВ НЕОЛИТА
Неолит — новый каменный век —
следующий за палеолитом и мезоли-
том период в развитии общества. Не-
олит предшествовал эпохе распрост-
ранения первых металлов — меди и
бронзы.
Переход первобытного населения
Украины на новую неолитическую сту-
пень культурно-исторического разви-
тия характеризуется изменениями в
развитии материальной и духовной
культуры.
В неолите приручаются все основ-
ные виды домашних животных, возни-
кает земледелие. Считается, что пере-
ход к новым формам хозяйства был
обусловлен недостаточной продуктив-
ностью охоты, рыболовства и собира-
тельства. На преобладающей части
территории Восточной Европы присва-
ивающие формы хозяйства, впрочем,
еще долго играли очень важную роль,
а нередко были основными в жизни
населения. Так, лесные племена куль-
туры ямочно-гребенчатой керамики до
конца неолитической эпохи существо-
вали исключительно за счет охоты,
рыболовства и собирательства. В жи-
зни неолитического населения этих
территорий особое значение приобре-
тает рыбная ловля, которая становит-
ся основной определяющей формой
хозяйства. У населения более южных
и юго-западных районов Украины, на-
пример, носителей культуры линейно-
ленточной керамики основное место в
экономике принадлежало примитив-
ному земледелию и скотоводству.
Отмеченные различия в характере
хозяйства отдельных областей Украи-
ны отражают факт неравномерности
исторического развития неолитическо-
го общества, что связывается с при-
родным окружением и исторической
обстановкой в то время. На севере
Украины в эпоху неолита приемлемые
условия благоприятствовали развитию
традиционных форм присваивающего
хозяйства — охоты и рыболовства.
На юге республики в степной зоне
уже в позднем мезолите ощуща-
лась нехватка дичи, что стало одной
из основных причин перехода челове-
чества к производящему хозяйству —
скотоводству и земледелию. Племена
южных областей Украины обитали
ближе к центрам передовых в то вре-
мя цивилизаций Древнего Востока,
откуда распространялись эти прогрес-
сивные формы хозяйства.
Переход неолитических племен к
производящим формам хозяйства был
важным этапом в.щстории человечес-
кого общества. Иногда этот процесс
называют «неолитической револю-
цией». В области древней экономики
это действительно был революцион-
ный переворот.
Новые формы хозяйственной дея-
тельности неолитического человека оп-
ределили коренные изменения в сос-
таве орудий труда и технике их изго-
товления. Основным сырьем для изго-
товления орудий труда и предметов-
вооружения, как и в предыдущие эпо-
хи, остается кремень, наряду с кото-
рым широко используются и другие
породы кремня — сланцы, гнейсогра-
нит и др., а также кость и рог. Из
кости и ракушек часто изготовляли
украшения. В конце неолита на юге
Украины появляются первые украше-
ния из меди.
В технике обработки кремня и кам-
ня, кроме простого оббивания и рету-
ширования, теперь применяются но-
вые приемы — шлифование и прими-
тивное сверление. В это время появ-
ляются и новые виды орудий труда —
топоры, тесла, сверла и др.; распро-
Ш Часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
страняются костяные рыболовецкие
орудия — гарпуны, крючки. Важное
значение приобретает так называемая
микровкладышевая техника, то есть
изготовление костяных и, очевидно,
деревянных наконечников стрел и ко-
пий с острыми вставками из кремне-
вых пластин.
Одним из важнейших достижений
неолитической эпохи является возник-
новение глиняной посуды. Неолити-
ческая керамика еще довольно прими-
тивна, изготовлена лепным способом,
без гончарного круга. Обжиг слабый;
часто посуда имеет острое дно, что
свидетельствует об отсутствии в быту
людей стола и печи с плоским подом.
Керамическое производство у разных
племен развивалось по-разному. В
разных районах наблюдаются замет-
ные отличия в способах изготовления
и орнаментации керамики, что дает
основание для выделения в них от-
дельных этнокультурных областей и
культур.
Появление керамики, значительное
распространение кремневых и камен-
ных орудий для обработки дерева, как
и переход к производящим формам
хозяйства — земледелию и скотовод-
ству, являются основными признака-
ми начала неолитической эпохи. По-
следние, однако, не всегда проявлялись
одновременно и в неравной мере были
свойственны каждой конкретной нео-
литической культуре или группе куль-
тур. На территории Старого Света
есть, например, неолитические куль-
туры, имевшие развитую керамику,
но не знавшие ни земледелия, ни ско-
товодства. Такими, в частности, явля-
ются культуры ямочно-гребенчатой ке-
рамики Восточной Европы. И напро-
тив, в странах Древнего Востока из-
вестны ранние неолитические культу-
ры, для которых характерно земледе-
лие и скотоводство, большие укреп-
ленные поселения, но совсем еще не
известна керамика (Иерихон). Вмес-
то глиняной посуды носители таких
бескерамических культур использова-
ли посуду, изготовленную из камня.
По мнению некоторых исследователей,
к числу бескерамических неолитиче-
ских культур могут быть отнесены и
некоторые памятники Причерноморья
и Крыма.
На территории УССР известно не-
сколько сот неолитических поселений,
отдельных местонахождений и могиль-
ников, на которых выявлены десятки
М. Я. Рудынский
тысяч разнообразнейших предметов
материальной культуры, собран боль-
шой антропологический материал.
Они дают возможность реконструиро-
вать физический тип населения и эт-
нографические особенности жителей
различных территорий современной
Украины в V—III тыс. до н. э.
Появление самых ранних неолити-
ческих культур на Украине относится,
очевидно, еще к середине VI тыс. до
н. э. Первые из них возникли в юж-
ных и юго-западных районах респуб-
лики — на Днестре, Южном Буге, в
низовье Днепра, Закарпатье и в Кры-
му. Сложились они в основном на
местной мезолитической основе, часто
Часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
113
Карта 4.
Памятники раннего
неолита:
I — культура
линейно-ленточной
керамики;
II — культура Криш
и расписной керамики;
III — буго-днестровская
культура;
IV — дне про-донецкая
кулътира;
V — VI— памятники
лизогубовского
и струмельско-
гастятинского типов;
VII — сурско-
днепровская культура;
VIII — горнокрымская
культура.
1 —,Баев;
2 — Луцк;
3 — Фредрополь,
Котоване;
4 — Колодница;
5 — Бовшев;
6 — Букивна;
7 — Г олосков;
8 — Нез вис ко;
9 .— Бучач;
10 — Поповцы;
11 — С у хост ав;
12 — Ольшаница;
13 — Тор с кое;
14 — Синьков;
15 — Звенячин;
16 — Ужгород, карьер; t
17 — Великие Лазы;
18 — Холмцы;
19 — Великая Добронъ,
Малые Геевцы;
20 — Заставное;
21 — Ривне; Рафайлово;
22 — Мукачево-Малая
Г ора;
23 — Дрисино-Балоца;
24 — Сороки I, II;
25 — Сандраки-
Хмельник;
26 —^Лечера;
27 — Королив;
28 — Самчинцы;
29 — Глинское;
30 — Сокольцы;
31 — LIJ имановское;
32 — Заньковцы;
33 — Жакчик;
34 — Мельничная Круча;
35 — Скибинцы;
36 — Чернятка;
37 — Г айворон-П олижок;
38 — Саврань;
39 — Миколина Брояка
(Черный Ташлык);
40 — Владимировка;
41 — Г ард;
42 — Прибужское
(Ак-Мечетка);
43 — Ображеевка;
44 — Погореловка;
45 — Мельня;
46 — Озаричи;
47 — Козловка;
48 — Лисогубовка;
49 — Г орки;
50 — О болонье;:
51 — Череповка;
52 — Олыиана;
53 — Вишенки;
54 — Моисеевичи:
55 — Заката, Юревичи.
Турия;
56 — Редьковка;
57 — Пустынка;
58 — Литвин;
59 — Юревичи;
60 — Пещаное;
61 — Моства;
62 — Хохора;
63 — Грини;
64 — урочище
Воронеговка;
65 — Онисов;
66 — Гастятин;
67 — Ст ру мель;
68 — урочище
Ш маевка;
69 — Новоселки на
Десне;
70 — Никольская
Слободка;
71 — Тетеревский;
72 — Вита-Литовская;
73 — Бортничи;
74 — Козинцы;
75 — Герасимовка;
76 — Сурмачово-Г линек;
77 — Слобода;
78 — Домантове;
79 — Коробовка;
80 — Веремеевка;
81 — Мутихи. Пищики;
82 — Бузьки;
83 — Н едогарки;
84 — Оленки;
85 — Радуцковка:
86 — Табурище;
87 — Дереивка, Успенка;
88 — Петровка;
89 — Белая Г ора
(Полтава);
90 — Г у палов ка:
91 — Александрия;
92 — Изюм;
93 — Устье Оскола 1, II;
94 — Веревкино;
95 — Бондариха 2;
96 — Веремеевка;
97 , 98 — Студенок I. II;,
99 — Боровское;
100 — С у рекой,
Кодачек,
Лоханский о-в,
Стрильча Скеля;
101 — Игрень;
102 — Васильевка;
103 — Никольское;
104 — Вовниги:
105 — Собачки. Волчки;
106 — Вольный;
107 — Средний Стог;
108 — Лысая Гора;
109 — Мариуполь:
ПО — Шулаев;
111 — Виноградный;
112 — И шунская;
113 — Долинка;
114 — Тиш-Аир;
115 — Кукрек;
116 — Кая А расы;
117 , 118 — Фатьма-Коба,
LU ан-Коба;
119 — Замиль-Коба I, 11;
120 — Водопадный;
121 — Балин-Кош;
122 — Ат-Баш;
123 — А лачук;
124 — С у ат;
125 — Аджи-Коба;
126 — Карасу-Баши;
127 — Алексеевская
Засуха;
128 — Фронтовое I, III;
129 — Черная Балка;
130 — Песчаная Балка;
131 — Т асу ново:
132 — Алексеевка I, II.
под влиянием неолитических цивили-
заций Древнего Востока и Средизем-
номорья, которые появились еще рань-
ше. В таких культурах, как Джармо>
в Иране, Чатал-Гуюк в Малой Азии,
Иерихон на Переднем Востоке, кера-
мическое производство начинается
еще в конце VIII — начале VII тыс.
до н. э. По мнению Дж. Меллаарта,.
неолитическая эпоха в странах Древ-
него Востока датируется 7000—
5600 гг. до н. э. Несколько позже нео-
лит складывается на юге Европы.
В VI—V тыс. до н. э., например, на^
Балканах, в Подунавье, Прикарпатье
возникает ряд неолитических куль-
тур — Крыш-Старчево, линейно-лен-
точной керамики, которые вскоре про-
никают на территорию современной
Украины. В значительной степени под.
влиянием культуры Крыш-Старчево в-
середине VI тыс. до н. э. в Молдавии*
и на Украине складывается и буго-
днестровская культура.
В V—IV тыс. до н. э., вероятно, уже
под влиянием южных культур возни-
кают неолитические культуры в Под-
непровье и на Левобережье Украины.
Первые сведения о неолитических,
памятниках Украины получены в кон-
це XIX — начале XX в., когда были
обнаружены следы поселения этого
времени на Северском Донце [Город-
цов, 1905], в Закарпатье [Т. Легоц-
кий], в Крыму [Клепнин, 1918; Моисе-
ев, 1920], на Днестре (Антоневич) и
на других территориях республики.
Заметный вклад в дело изучения нео-
литической эпохи Украины в первой-
половине XX в. внесли М. Я. Рудын-
ский [1920, 1928], А. В. Добровольский'
[1929] и др.
Полная характеристика истории ис-
следования неолитической эпохи на-
Украине будет дана при рассмотре-
нии отдельных культур и типов па-
мятников. Здесь отметим лишь, что
особенно важные успехи неолитоведа-
ми Украины достигнуты за последние-
десятилетия. В работах В. Н. Дани-
ленко, Д. Я. Телегина, В. И. Непри-
ной, Е. К. Черныш, Ю. Г. Колосова,
М. Ф. Потушняка и других исследо-
ван целый ряд новых поселений и мо-
гильников неолитической эпохи, а так-
же поставлен вопрос о культурно-тер-
риториальном членении неолитичес-
ких памятников Украины, их периоди-
зации и хронологии.
В пределах Украины выделено бо-
лее десяти неолитических культур и
типов памятников. Среди них буго-
днестровская, культура линейно-лен-
точной керамики в западных областях
Украины и на Волыни, культура Криш
и расписной керамики в Закарпатье,
горнокрымская культура, днепро-до-
нецкая и культура ямочно-гребенча-
той керамики на северо-востоке
УССР. В последнее время выделено
также два типа неолитических памят-
ников на севере Украины — струмель-
ско-гастятинский и лисогубовский.
Для каждой неолитической культу-
ры характерен определенный состав
орудий труда, украшений, керамики,
занятия, специфические проявления
верований и т. д. Нередко племена,
которые проживали на территории
УССР, отличались также и антрополо-
гическими признаками. Памятники
каждой культуры занимают обычно
сплошную компактную территорию и
относятся к одному отрезку времени.
Типы памятников характеризуются
теми же признаками, но в отличие от
культур они менее изучены и не име-
ют внутреннего территориального или
хронологического членения. Неолити-
ческие культуры и типы памятников
являются отражением древнего этно-
графического состава населения Ук-
раины.
Неолитическая эпоха в целом отно-
сится к первобытнообщинной форма-
ции древнего общества, в которой по
сравнению с предыдущими периодами
замечаются лишь некоторые социаль-
ные изменения.
Неолит — время племенного строя,
в котором экономической и социаль-
ной основой был матриархальный
род. Низкий уровень производитель-
ных сил неолитического населения
исключал возможность присвоения ре-
зультатов чужого труда, следователь-
но, исключалась эксплуатация челове-
ка человеком, не было разделения
общества на классы. Общие коллек-
тивные могильники, отсутствие погре-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 114
УКРАИНСКОЙ
ССР
бений, выделяющихся по богатству
погребального инвентаря или особен-
ным ритуалом, свидетельствует о ра-
венстве всех членов рода и племени.
Лишь появление каменных булав в
некоторых могильниках (Мариуполь,
Никольское), которые, очевидно, име-
ли значение символов власти и подчи-
нения, указывают на зарождение пер-
вых институтов родовой власти.
С точки зрения состава и характе-
ра материальной культуры и основ-
ных видов занятий неолитические
культуры Украины, как и всей Евро-
пы и западных районов Азии, доста-
точно четко распадаются на две зо-
ны — земледельческо-скотоводческую
и охотничье-рыболовческую. Полоса
размежевания между южными зем-
ледельческо-скотоводческими куль-
турами и областью охотников и ры-
боловов тянется через Европу и Азию
с северо-запада на юго-восток — от
северной части Франции через север
Центральной Европы, Польшу, Украи-
ну, Нижнее Подонье и Поволжье к
Средней Азии. На Украине к числу
земледельческо-скотоводческих куль-
тур, занимавших Лесостепи Право-
бережья и западные области УССР,
принадлежат буго-днестровская куль-
тура и культура линейно-ленточной
керамики, а также неолитические па-
мятники Закарпатья.
Характерными признаками культур
южной земледельческо-скотоводческой
зоны является преобладание плоско-
донной керамики (редко—круглодон-
ной), украшенной преимущественно
линейным, в том числе спирально-ме-
андровым, орнаментом, появление рас-
писных сосудов, бытование шлифован-
ных каменных топоров, сложение
особого погребального обряда, скор-
ченных на боку захоронений в мо-
литвенной позе, которые обычно со-
провождаются глиняными сосудами.
Носителями культур земледельческо-
скотоводческой зоны, по определениям
антропологов, были племена среди-
земноморского типа.
115 Часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
Охотничье-рыболовческое населе-
ние занимало более северные и севе-
ро-восточные территории Европы и
Азии. Среди неолитических культур
этой зоны можно назвать Эртебелле
и нарвскую, неманскую, волго-кам-
скую, верхневолжскую, кельтиминар-
скую культуры, культуры ямочно-гре-
бенчатой керамики, а также днепро-
донецкую. Последние две имели рас-
пространение и в пределах УССР. К
этой же охотничье-рыболовческой зо-
не, видимо, следует отнести и сурско-
днепровскую, и крымскую культуры,
для которых, как и для днепро-донец-
кой, уже свойственны зачатки произ-
водящих форм хозяйства, хотя основ-
ным способом получения продуктов
питания было здесь охотничье-рыбо-
ловческое занятие.
В отличие от земледельческо-ското-
водческих культур, для культур
охотников и рыболовов свойственно на-
личие почти исключительно остродон-
ной примитивной посуды, украшенной
обычно штампованным орнаментом
(ямки, гребенка, наколы). Среди
кремневых изделий важную роль игра-
ют кремневые топоры, обычно нешли-
фованные, широко распространяются
микролитические изделия. Здесь до-
минирует погребальный обряд вытяну-
того на спине трупоположения. При
покойниках никогда не встречаются в
качестве погребального приношения
сосуды. Носителями охотничье-рыбо-
ловческих культур были в основном
племена поздних кроманьонцев.
Все неолитические культуры Украи-
ны, как южной земледельческо-ско-
товодческой, так и северной охотни-
чье-рыболовческой зон, описание ко-
торых будет дано ниже, прошли в
своем развитии ряд этапов и фаз. На
юге культуры исчезают раньше, а на
севере они доживают до конца III тыс.
до н. э. Неолитические культуры в си-
лу неравномерности исторического
развития существуют уже одновре-
менно с культурами медного века на
более южных территориях. Решение
вопросов хронологии и периодизации
неолита Украины поэтому тесно пере-
плетается с абсолютным датирова-
нием культур медного века этой тер-
ритории.
В специальной литературе имеются
три основные хронологические схемы
неолита и энеолита Украины и неко-
торых смежных территорий, предло-
женные Т. С. Пассек [Passek, 1962]г
В. Н. Даниленко [1969] и Д. Я. Теле-
гиным [1971а]. Вопросов хронологии
этой территории в своих работах каса-
лись и другие исследователи. К сожа-
лению, выводы по датировке и перио-
дизации неолитических памятников
Украины, к которым приходят авто-
ры, далеко не всегда совпадают. Во
взглядах исследователей, в частности,
отмечается весьма заметное расхож-
дение мнений по вопросу ранней даты
неолита Украины, которая в одном
случае углубляется до VII тыс. до н. э.
[В. Н. Даниленко], а по мнению дру-
гих, относится к середине VI тыс. до
н. э. [В. И. Маркевич, Р. Тринкгам,
Д. Я. Телегин и др.]. Много карди-
нальных расхождений отмечается и в
вопросе периодизации отдельных куль-
тур.
На основании имеющихся фактов по
датировке нео-энеолитических памят-
ников УССР можно говорить о выде-
лении здесь трех основных периодов,
из которых первый (I) — неолитиче-
ский, а два последующих (II, III) —
нео-энеолитические. Первый (неоли-
тический) и второй (нео-энеолитиче-
ский) периоды в свою очередь могут
быть подразделены на два подпериода
(этапа) каждый: I—1, I—2; II—1,
II—2. Первые два периода охватыва-
ют около 1500 лет каждый, последний,
III,— приблизительно 500—600 лет.
Основными критериями для выде-
ления указанных периодов и этапов
являются заметные изменения в эко-
номике и материальной культуре насе-
ления, а также в его этническом со-
ставе. Основными источниками для
определения абсолютного возраста
культур и их периодизации являются
даты, полученные методом С14, страти-
графические наблюдения, изучение
инокультурных импортов, главным об-
ЛЕТ
ДО
Н.Э-
2500
3000
3500
4000
4500
5000
5500
5000
ИРИШ
'Заставе
Sl4675[
[Ривне
Ь’4855
ВВС
• 2195.100
92750 110
КРК
ЭПОХА БРОНЗЫ
КША
Триполье
2590*65
'2450*100
2750*60
ДДК
Пустынна 5
Засуха
КЯГК
ЯМНАЯ К
ТИСА-ПОЛГАР
ГУМЕЛЬНИЦА
03440*90
03750*70
БДЯ
Комсомольсное.
ССК
Снуносово
Более
'40 дат
1 по С14
2500
>3130*80
9145^50
В
*3620400
ДПНИ-
СДК
'Грини
Cjfflf
Мариуполь
Вырчище
1ПГГТП
Эсмань
Дереивна
3000
S100
t6°
Дряново
'4480*60
< >3940
120 яллк
Незвисно
)-l 1114-h
Торсное
Саврань
Сорони
94545*100
(I Самчинць!
64880^50
Сорони 2
11 л. 111
Сонольцы
<?547&80
0557О Т120
МЕЗОЛИТ
Шулаев
Суре ной
tt Бузьни
Собачки
Середний
lh стог
'’•••и
3500
93990*420
[[Осиповна
^4125^ 125
Игрень\
Виноградный
КРЫМ'
Долинни
Гои/аир|
Кая-Арасы
Замиль Коба-2
Ат-Баш
4000
4500
5000
5500
117 Часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
разом керамических, а также типоло-
гический анализ комплексов; получе-
ны также первые даты палеомагнит-
ным методом.
Первый, ранний период (неолитиче-
ский) охватывает отрезок времени от
середины VI до начала IV тыс. до н. э.
В это время на юге европейской части
СССР развивались ранненеолитиче-
ские культуры: буго-днестровская, ли-
нейно-ленточной керамики, сурская,
или сурско-днепровская, культура
Криш, культура расписной керамики
в Закарпатье. В первом периоде скла-
дывается неолит Горного Крыма типа
Таш-Аира и Кая-Арасы, а также по-
являются наиболее ранние днепро-
донецкие стоянки в Поднепровье.
Памятники ранних этапов буго-
днестровской и сурской культур, куль-
туры Криш и крымской культуры от-
носятся к первому подпериоду (I—1),
культуры расписной керамики, позд-
ние фазы буго-днестровской, сурской
и начало днепро-донецкой — ко вто-
рому (I—2). Абсолютный возраст па-
мятников первого периода устанавли-
вается на основании дат по С14 стоя-
нок буго-днестровской культуры (Со-
роки II) и их синхронизацией с куль-
турой Криш-Старчево на Балканах,
для которой также имеется много ра-
диокарбонных дат. Весьма надежной
нужно считать датировку культуры
линейно-ленточной керамики, для ко-
торой имеется много дат, полученных
методом С14 (Г. Квитта). Хронология
остальных культур и памятников пер-
вого периода устанавливается на ос-
новании типологического сравнения
материалов с иными датированными
комплексами.
Рис. 29.
Синхронистическая
таблица
нео-энеолитических
культур Украины.
КВС — культура
воронковидных сосудов;
KLUA — культура
шаровидных амфор;
К.РК — культура
расписной керамики;
KJ1J1 К — культура
линейно-ленточной
керачики;
БД К. — буго-
днестровская культура;
ДДК. — днепро-
донецкая культура;
КЯГ Д — культура
ямочно-гребенчатой
керамики;
С С К — среднестоговская
культура.
Второй период относится к IV —
первой половине III тыс. до н. э. К
началу первого подпериода (II—I)
прекращает развитие большинство на-
званных выше ранненеолитических
культур Украины и возникают первые
культуры эпохи меди (Триполье, Гу-
мельница, Полгар). На подпериод
II—1, продолжавшийся весьма недол-
го (до середины IV тыс. до н. э., т. е.
около 500 лет), приходится расцвет
днепро-донецкой культуры и макси-
мальное распространение носителей
этой культуры на юг, когда в бассей-
не Днепра образовался широкий
«позднекроманьонский клин», острие
которого достигло Нижнего Поднеп-
ровья и Степного Крыма. Для дати-
ровки трипольской и гумельницкой
культур периода II—1 уже получено
много дат по С14. Синхронизация Три-
полья со вторым (средним) этапом
днепро-донецкой культуры устанавли-
вается на основании трипольских ке-
рамических импортов в могильниках и
на поселениях этой культуры (Николь-
ский могильник, Пищики и др.). Для
датировки Осиповского могильника
днепро-донецкой культуры получены
даты по С14 —4125+125; 3990 + 420
лет до н. э.
Во втором подпериоде (II—2), про-
должавшемся от середины IV до се-
редины III тысячелетия до н. э., далее
развивается Триполье (этап В, Ci),
днепро-донецкая культура второго пе-
риода. Появляются и развиваются па-
мятники культуры ямочно-гребенчатой
керамики, а также новые — энеоли-
тические культуры — среднестоговская
и нижнемихайловско-кеми-обинская.
На материалах Дереивки синхронизу-
ются Средний Стог и культура ямоч-
но-гребенчатой керамики. В нижнем
слое Михайловки обнаружена три-
польская керамика этапа В-2, С-1. Ко
второй половине второго периода
(II—2) относится появление на Волы-
ни и в Прикарпатье культур лендель-
ской группы, а в Закарпатье — пол-
гарского типа.
В третьем периоде нео-энеолитиче-
ских культур Украины, относительно
кратком (вторая половина III тыс. до
н. э.), продолжает развиваться лишь
одна неолитическая культура ямочно-
гребенчатой керамики; в Белоруссии,
возможно, еще задерживаются позд-
нейшие памятники днепро-донецкой
культуры, которые выделяются И М.
Тюриной в отдельную рогачевскую
культуру. При переходе от этапа Ci к
С2 Триполья происходит значительная
трансформация этой культуры, где
выделяются усатовский, софиевский,
городский и другие локальные вари-
анты этой культуры. На Волыни и в
Прикарпатье распространяются куль-
туры воронковидных сосудов и шаро-
видных амфор. Первые сменяют па-
мятники лендельского типа или сосу-
ществуют с ними.
В Степном Причерноморье и в Кры-
му параллельно с ямной развивается
кеми-обинская культура. Появляются
первые культуры эпохи бронзы Для
датировки знеолитических культур
третьего периода получены даты по
С14. Так, например, для ямной культу-
ры имеется более 40 радиокарбонных
определений возраста; в меньшем ко-
личестве они получены для Усатово и
других культур.
Таким образом, в истории неолити-
ческого и энеолитического населения
Украины было три основных «пере-
ломных» момента, когда в этнокуль-
турном его составе отмечаются суще-
ственные изменения: а) при переходе
от первого ко второму периоду в на-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 118
УКРАИНСКОЙ
ССР
чале IV тыс. до н. э., когда прекраща-
ют свое существование ранненеолити-
ческие культуры и появляются первые
культуры эпохи меди; б) при переходе
от II—1 к подпериоду II—2 в середине
IV тыс. до н. э., когда происходит вы-
теснение позднекроманьонского насе-
ления днепро-донецкой культуры из
Поднепровья, где теперь распростра-
няются энеолитические культуры —
среднестоговская, Триполье, нижнеми-
хайловские памятники н др.; в) при
переходе от второго к третьему перио-
ду нео-энеолитических культур Украи-
ны (около середины III тыс. до н. э.),
когда происходит «распад» Триполья,
сложение ямной культуры позднего
периода, появляется ряд новых куль-
тур на Волыни.
Выясняя хронологию и взаимоотно-
шения отдельных культур эпохи нео-
лита и меди, мы тем самым прибли-
жаемся к пониманию конкретных воп-
росов истории того времени, в част-
ности, можем объяснить появление и
исчезновение с исторической арены от-
дельных племен, их расселение и пере-
селение, культурные связи и влияния,
враждебные и добрососедские отноше-
ния между племенами отдельных куль-
тур и т. п.
II БУГО-ДНЕСТРОВСКАЯ
КУЛЬТУРА
Первые сведения о памятниках этого
типа на Южном Буге относятся к
началу 30-х годов, когда здесь работа-
ла комплексная археологическая экс-
педиция под руководством Ф. А. Козу-
бовского, которая осуществила раз-
ведки между городами Вознесенск и
Гайворон. Эта экспедиция выявила
ряд неолитических памятников, про-
вела раскопки на поселениях Гард и
Черный Ташлык (Миколина Брояр-
ка), исследовала погребения у с. Ак-
Мечетка (Прибужское). Ф. А. Козу-
бовский, Е. Ф. Лагодовская, Ф. М.
Мовчановский, которые изучали пер-
вобытные памятники, правильно опре-
делили возраст большинства исследо-
ванных поселений. К сожалению, из-
данный экспедицией отчет очень кра-
ток [Козубовский, 1933], почти весь
материал, добытый экспедицией, по-
гиб во время Великой Отечественной
войны.
В 1938—1939 гг. на Южном Буге
проводили работы сотрудники Одес-
ского археологического музея и было
открыто неолитическое поселение в
урочище Мельничная Круча вблизи
с. Собатиновка Гайворонского района
Кировоградской области [А. В. Добро-
119 Часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
Вольский]. К этому же времени при-
надлежит осуществленная Е. Ю. Кри-
чевским первая попытка определения
места таких памятников, как Мель-
ничная Круча, в системе неолитиче-
ских культур Юго-Восточной Европы.
Высказывая мысль о синкретиче-
ском характере местной культуры,
Е. Ю. Кричевский признавал в ней на-
личие «днепровского» элемента, но
считал, что господствующими являют-
ся черты «дунайской» культуры ли-
нейно-ленточной керамики.
В 1948 г. А. В. Добровольский и
М. Л. Макаревич, которые проводили
на Южном Буге исследования памят-
ников трипольской культуры, собрали
небольшое количество неолитической
керамики в урочище Мельничная Кру-
ча, а также у с. Саврань Одесской об-
ласти. В 1949 г. В. Н. Даниленко
осуществил раскопки на находившихся
здесь поселениях, а также исследовал
поселение Гард.
В 1956 г. П. И. Хавлюк [1959] обна-
ружил целый ряд поселений буго-
днестровской культуры в районе Ла-
дыжин-Брацлав, где в последующие
годы в течение длительного времени
(1957—1961) проводила работы Буг-
ская экспедиция под руководством
В. Н. Даниленко.
Теперь на Южном Буге между Воз-
несенском и Хмельницком известно
около 50 неолитических поселений, из
которых Саврань, Сокольцы I, II, III,
Шимановское, Базьков Остров, Мить-
ков Остров, Гайворон-Полижок, Вла-
димировка раскопаны полностью. На
Среднем Днестре в границах Украи-
ны уже известно около десяти место-
нахождений буго-днестровской куль-
туры.
Преобладающее большинство па-
мятников, обследованных и раскопан-
ных на Южном Буге и Днестре, имеет
сравнительно небольшие размеры и
дали небольшое количество вещевого
материала. Вполне вероятно, что эти
поселения были сезонными.
В отношении геоморфологических
условий неолитические памятники
Южного Буга достаточно однотипны.
Большинство из них расположено на
уровне первой надпойменной террасы
(высокая пойма) — на мысах или
древних островах, которые возникли
в районе древних порогов или пере-
катов. Типичным является такой раз-
рез напластований (сверху вниз):
грунтовой слой, переходный гори-
зонт, делювиальный лесовидный суг-
линок, серый седиментированный ал-
лювиальный суглинок, иногда с вклю-
чениями ракушек. На некоторых посе-
лениях (Саврань) лессовидный сугли-
нок совсем отсутствует, а его место
занимает тяжелый серо-зеленый суг-
линок— ископаемая почва, которая
подстилает современную почву и ле-
жит на аллювиальных отложениях —
обычно на сером аллювиальном суг-
линке, ниже которого уже находится
галечник.
Археологический материал неолити-
ческого времени на этих поселениях
(если он не был случайно нарушен)
залегает в делювиальном лессовид-
ном желтом суглинке или в переход-
ном горизонте.
Буго- днестровская культура в целом
характеризуется рядом общих призна-
ков, прежде всего особым составом
остродонной и плоскодонной керами-
ки, орнаментированной меандровым и
геометрическим орнаментом. Выпол-
нен он прочерченными линиями и
разного рода штампами. Кремень мик-
ролитический, хорошо представлены
костяные изделия — наконечники па-
лок-копалок, рыболовные крючки, ро-
говые мотыги-кайла и др.
Буго-днестровская культура суще-
ствовала в течение длительного вре-
мени — с VI до начала IV тыс. до
н. э. В своем развитии она прошла три
периода: ранний, средний (или раз-
витый) и поздний, каждый из кото-
рых, в свою очередь, может быть раз-
делен на несколько фаз.
Ранненеолитический период в раз-
витии местной культуры был доста-
точно длительным. Для его началь-
ных памятников характерны связи с
местным мезолитом, а также с «кук-
рекским» культурным комплексом, ко-
торый продвинулся с востока. Далее
наступил период господства остродон-
ной посуды (также, очевидно, восточ-
ного происхождения) и, наконец, пе-
риод дальнейшего автохтонного раз-
вития, усложненный внешними влия-
ниями, о которых свидетельствует по-
явление и распространение серолоще-
ной посуды средиземноморско-балкан-
ского типа.
АРХЕОЛОГИЯ tojw 1 120
УКРАИНСКОЙ
ССР
ходного сероватого суглинка, пере-
крытого желтым делювиальным суг-
линком; б) доминирование в комп-
лексе архаической остродонной посу-
ды, которая содержит в глиняном
Для раннего неолита с керамикой
выделяются две фазы: скибинецкая
(представленная нижними слоями
стратифицированных поселений Базь-
кова и Митькова островов у с. Ски-
бенцы) и соколецкая (нижние слои
поселений Сокольцы -П, Сороки I, Пе-
чера и др*| На ранненеолитический
возраст всех этих памятников указы-
вают следующие обстоятельства: а)
залегание археологических остатков в
основании надпоймы, в толще пере-
тесте примеси размельченных раку-
шек и грубые растительные волокна;
в) залегание в нескольких случаях по-
добной посуды ниже слоя с более
поздней плоскодонной керамикой.
Ранненеолитические памятники бу-
го-днестровской культуры характери-
зуются достаточно однообразным
кремневым инвентарем микролитиче-
ского облика, несколькими типами
кирковидных мотыг, ножами из клыков
кабана, а также остатками небольших
121 Часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
фазы доминируют
Керамика (1, 9, 10) и
орудия труда (2—8, 11)
буго-днестровской
культуры..
наземных и полуземляночных жилищ
с каменными очагами и ямами для от-
бросов. Комплексы скибенецкой и со-
колецкой фаз отличаются составом
керамики. Если во время существова-
ния скибенецкой
Рис. 30.
Базъков остров,
нижний слой.
глубокие прямостенные шиподонные
горшки, то в материалах нижнего
слоя поселения Сокольцы II преоб-
ладают остродонные горшки S-видно-
го профиля и неглубокие миски. На
второй фазе появляются бомбовидная
посуда с небольшим донышком, а так-
же серолощеные кубки, изготовленные
из хорошо отмученной глины, то есть
формы, которые возникли под среди-
земноморским влиянием.
Краткая характеристика местона-
хождений Базькова Острова дает
представление о поселениях этого вре-
мени.
Поселение Базьков Остров у
с. Скибинцы связано с древним ост-
ровным образованием овальной фор-
мы, отделенным от скалистого право-
го берега Южного Буга узким рука-
вом на севере и главным рукавом на
юге. Перед западным концом остро-
ва, где на площади около 400 м2 было
расположено древнее поселение, есть
большой древний порог. Так же как и
много других поселений этой культу-
ры, поселение на Базьковом Острове,
очевидно, имело сезонный, весенне-
летний характер и поэтому располо-
жено около большого участка илистой
почвы, которая обрабатывалась в те
времена. Культурный слой хорошей
сохранности залегал на границе жел-
того суглинка и серого седиментиро-
ванного суглинка. Таким образом, за-
селение Базькова Острова началось
сразу же после выхода из-под воды
его донной части.
В нижнем слое местонахождения на
площади 300 м2 исследовано 11 скоп-
лений археологического материала —
фрагментов глиняной посуды, костей
животных, кремневых изделий и т. д.,
которые всегда сопровождались скоп-
лениями ракушек перловицы. Послед-
ние залегали на 0,2 м ниже остально-
го материала, что позволяет рассмат-
ривать их в качестве следов от ям для
отбросов и в то же время указывает
на полуземляночный характер самих
жилищ.
Исходя из размещения скоплений,
можно думать о существовании на ост-
рове ряда жилищ, в частности двух
достаточно больших (6X6 и 5X4 м),
которые были построены рядом, пер-
пендикулярно береговой линии. Де-
вять небольших (4x3 м) жилищ про-
дольной осью были ориентированы па-
раллельно берегу и стояли одно за
другим с интервалами 1—2 м. Воз-
можно, каждое из этих жилищ было
предназначено для парной семьи, а
большие имели общественное значе-
ние.
Подобную картину заселения мож-
но наблюдать также на примере ниж-
него слоя Митькового Острова.
К следующей, соколецкой, фазе раз-
вития буго-днестровской культуры
принадлежит нижний слой местона-
хождения Сокольцы II. Оно располо-
жено поблизости от с. Сокольцы на
надпойменной террасе левого берега
Южного Буга. На расстоянии 100 м
от поселения находится месторожде-
ние Сокольцы VI.
Хронологическое положение раннего
этапа развития буго-днестровской
культуры — VI тыс. до н. э. — опре-
деляется на основании специфиче-
ских особенностей посуды этого
времени — глубоких прямостенных
горшков, которые имеют днище в виде
шипа и содержат в тесте примесь тол-
ченой ракушки. Аналогичная посуда
известна в Днепровском Надпорожье, в
Крыму, Северном Приазовье, на Ниж-
нем Дону и в Прикаспийской Туркме-
нии (Джебел). В то же время отмече-
но-несомненное сходство некоторой по-
суды этой группы (это касается так
называемого защипного орнамента) с
древнейшей керамикой Балкан, в част-
ности кухонной посудой фессалийско-
го ранненеолитического поселения
Неа-Никомедеа [Rodden, 1962].
Для среднего этапа развития куль-
туры, различаются две фазы — печер-
ская и самчинская. Печерская фаза
представлена материалами поселения
Печера, нижних керамических слоев
поселений Шимановское, Заньковцы,
Сокольцы VI и I, Глинское, среднего
слоя поселения на Митьковом остро-
ве, а также соответствующими слоями
поселений Мельничная Круча и Гай-
ворон-Полижок.
Материалы самчинской фазы об-
наружены на поселениях у сел Сам-
чинцы, Сокольцы I, Заньковцы, Ши-
мановское, Глинское, Базьков и Мить-
ков острова, в верхнем слое поселения
Сокольцы VI и т. д. Возможно, к это-
му времени относится погребение у
с. Прибугское (Ак-Мечетка) Нико-
лаевской области.
Нет сомнений, что развитие неоли-
тической культуры на ее среднем эта-
пе в основном базировалось на авто-
хтонных процессах, в результате чего
приобрели дальнейшее развитие эле-
менты, из которых складывалась спе-
цифика местной культуры предыдуще-
го этапа. Сохраняется тип наземных
жилищ с каменными очагами и ямами
для отбросов, как и раньше, существу-
ют кирковидные мотыги из рога оле-
ня, но уже появляются мотыги с попе-
речно поставленным лезвием, изготов-
ленные из трубчатых костей. Более со-
вершенной становится техника обра-
ботки кремня. Большое количество так
называемых карандашевидных нукле-
усов и микропластинок указывает на
развитие микровкладышевой техники.
В употреблении оставались ножи из
клыков кабанов, каменные бруски для
их затачивания и т. д. В очевидной
связи с предыдущим этапом развития
глиняной посуды находятся горшки
S-видного профиля и глубокие миски,
изготовленные из глины с примесью
ракушки и грубых растительных во-
локон.
Система орнаментации посуды оста-
ется прежней. Это криволинейные лен-
точные композиции и простой линей-
но-геометрический орнамент, что явля-
ется продолжением вертикально-зигза-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 122
УКРАИНСКОЙ
ССР
говых схем, выполненных достаточно
небрежно. Первая система связана с
местной линией развития керамики и
достигает наибольшего расцвета на
Рис. 31.
Б уго-днестровская
культура. Орудия
труда и керамика
самчинского типа.
1, 3—6, 8—12 — Бузьков
остров;
2 — Мельничная круча;
7—14 — Сокольцы VI;
13 — Глинское;
15 — Самчинцы.
раннем этапе неолита. Вторая отра-
жает те приемы орнаментации посуды,
которые широко использовались в
старчевско-керешском ареале ранне-
земледельческой культуры Балкан.
Новые элементы материальной и ду-
ховной культуры указывают на то,
что, начиная с печерского этапа, буго-
днестровская культура полностью вхо-
дит в так называемую южноевропей-
скую зону земледельческой культуры.
В этой связи следует в первую оче-
редь отметить значительное распро-
странение в комплексах буго-днестров-
ской культуры плоскодонной посуды—
бомбовидных горшков, ребристых ми-
сок, красноватых, серых и черных по
цвету ваз, кубков с высоким поддоном
и, наконец, фляг с ручками, изготов-
ленных из отмученной глины. Следует
также подчеркнуть распространение
неорнаментированной посуды с подло-
щенными стенками и наличие посуды,
украшенной пластическим орнаментом
в виде шишечек и налепных валиков.
Значительное распространение полу-
чает орнамент в виде пальцевых за-
щипов.
Заключительный этап развития пе-
риода культуры отвечает самчинской
фазе. Комплекс орудий этого време-
ни не подвергся заметным измене-
ниям. Однако в составе кремневого
инвентаря, который сохраняет микро-
литический характер, приобретает рас-
пространение специфическая форма
геометрических вкладышей — трапе-
ция с асимметричными сторонами, ве-
роятно, наконечники стрел, в это вре-
мя появляются крючки-блесны из эма-
ли клыков кабана.
123 часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
Почти полностью изменяется харак-
тер глиняной посуды, что можно объ-
яснить усилением влияния племен дне-
про-донецкой культуры. Именно в это
время на Южном Буге исчезает посу-
когорлые горшки S-видного профиля,
глубокие чаши и, наконец, кубки. По
типу орнамента посуду этого времени
можно разделить на две группы. Одни
сосуды украшены сложными линейны-
ми композициями, что является пря-
мым, хотя и несколько упрощенным,
продолжением традиционных орна-
ментальных схем. На других орнамент
да с примесью толченой ракушки и
грубых растительных волокон в глине,
на смену ей приходят тонкостенные со-
суды из глины, с обезжиренной приме-
сью песка, из тонких растительных во-
локон и, иногда, графита.
Заметно упрощаются формы посу-
ды. Наиболее распространены круг-
лодонные сосуды, широкогорлые и уз-
состоит из отпечатков гребенчатого
штампа, нередко чередующихся с ли-
нейно-врезанным орнаментом, который
создает зональные композиции. Нельзя
утверждать, что гребенчатый орнамент
является неотъемлемым признаком по-
суды лишь этого периода. Отпечатки
простого двузубого штампа споради-
чески встречаются и на более древней
посуде, в частности, на той, которая
принадлежит еще скибенецкой и пе-
черской фазам.
Однако остродонная посуда с зо-
нально-штамповым орнаментом тут
явно преобладает, она гораздо прими-
тивнее посуды печерской фазы, что, в
целом, свидетельствует о значительной
инфильтрации населения днепро-до-
нецкой культуры. Представление о ха-
рактере поселений печерской и сам-
чинской фаз развития буго-днестров-
ской культуры дает стратифицирован-
ное поселение Сокольцы VI, раскопан-
ное полностью. Площадь его около
1000 м2 (60X15 м), на нем прослеже-
ны два слоя [Даниленко, 1969].
Хронологические границы среднего
этапа развития буго-днестровской
культуры можно определить достаточ-
но уверенно. Принимая во внимание
несомненное наличие в культурном
комплексе печерского этапа элементов
культуры старчевско-керешского аре-
ала, этот этап следует датировать
V тыс. до н. э. Время самчинской фа-
зы — конец V тыс. до н. э.
Поздний период буго-днестровской
культуры связан с савранской и хмель-
ницкой фазами. Первая, кроме эпоним-
ного поселения, представлена верхни-
ми слоями поселений Базьков и Мить-
ков острова, Заньковцы, Сокольцы II,
Чернятка, рядом более мелких место-
нахождений в Винницкой области, а
также поселениями Владимировка
(Кировоградская область) и т. д.
Вторая, хмельницкая, фаза, которая
охватывает рубеж неолита и медного
века, представлена лишь фрагментар-
ными материалами, собранными на
местах древних поселений. На Южном
Буге это следы поселения у с. Санд-
раки Хмельницкого района Винницкой
области, остатки в слое трипольских
поселений Березовская ГЭС и Сабати-
новка I, стратифицированное местона-
хождение Гайворон-Полижок.
Весьма заметными являются черты,
которые связывают местные поздненео-
литические памятники с памятниками
предыдущего времени. Это микроли-
тический характер кремня, традицион-
ная форма остродонных горшков
S-видного профиля, украшенных нако-
выпуклыми стенка-
1—10, 13 — Митьков
остров;
11, 12 — Саврань;
14 — Владимировка;
15 — Базьков остров.
АРХЕОЛОГИЯ том 1 124
УКРАИНСКОЙ
ССР
лами и гребенчатым штампом и т. д.
В комплексе посуды этого этапа за-
рождаются прототрипольские формы.
Это, например, широко открытые чаши
с ребристыми или
Рис. 32.
Орудия труда
и керамика позднего
периода
буго-днестровской
культуры.
ми, ребристые кратеровидные сосуды
с воронковидной нижней частью, бан-
ки, а также кубки. В орнаментальных
схемах как бы возрождаются сложные
криволинейные композиции, которые
часто сочетаются с отпечатками гре-
бенчатого штампа. Кроме того, орна-
мент приобретает новые черты: появ-
ляются широкие проглаженные канне-
люры, которые представляют собой
ленточную основу орнамента, а также
сложные угловые мотивы, их основой
является шеврон с разными дополне-
ниями или меандр. Для посуды самых
поздних (хмельницких) памятников
характерны орнаментальные компози-
ции в виде шевронов, углов и других
фигур, а также линий с «нанизанны-
ми» на них подтреугольными нако-
лами.
Кремневый инвентарь, в целом со-
храняя микролитический характер,
становится более крупным, чем в пре-
дыдущий период. Достаточно показа-
тельным в этом отношении является
материал одного из самых поздних
памятников исследуемой культуры--
Миколиной Броярки (Черный Таш-
лык), где уже встречаются большие
пирамидальные и призматические нук-
леусы и соответствующие им по разме-
рам ножевидные пластинки. Скребки,
изготовленные на отщепах, еще пол-
ностью сохраняют свое значение, но
они становятся большими, чем на ран-
них памятниках. Такие архаические
орудия, как трапеции, также начали
изготавливать из обломков достаточ-
но больших пластин, их спинка теперь
125 Часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
стесывается мелкими сколами. Вооб-
ще же этот комплекс кремневых изде-
лий ничем не отличается от набо-
ра кремневых орудий таких древ-
нейших трипольских памятников,
Балкан, возраст которых определен
радиоуглеродным методом.
Подводя итог, можно сделать неко-
торые выводы относительно развития
буго-днестровской культуры на протя-
жении всего периода ее существова-
ния.
Ранний неолит характеризуется, во-
первых, архаическим типом глиняной
как Флорешты, Гайворон, Сабатинов-
ка II и др.
О характере поселений и жилищ
савранской фазы развития буго-днест-
ровской культуры дает представление
краткая характеристика поселения
Саврань [Даниленко, 1969]. Хроноло-
гическое место заключительных фаз
развития буго-днестровской культу-
ры— савранской и хмельницкой —
может быть определено первой поло-
виной IV тыс. до н. э. на основании на-
личия в составе историко-культурного
комплекса хмельницкой фазы элемен-
тов материальной культуры, безуслов-
но, родственных тордошско-винчанско-
му и хаманджийскому комплексам
посуды, шиподонными и остродонными
горшками с прямыми и даже слегка
загнутыми в верхней части стенками;,
во-вторых, сосудами в виде глубоких
мисок и горшков S-видного профиля.
Все они в основном украшались про-
глаженными криволинейными и верти-
кально-зигзагообразными рисунками.
Эти черты ранней буго-днестровской
керамики указывают на ее восточные
генетические связи. Следует, в част-
ности, подчеркнуть, что в ареале ниж-
недунайских и балканских земледель-
ческих культур комплексов с остродон-
ной керамикой до сих пор не выявле-
но. На ранненеолитической керамике
линейно-врезанный, щипковый и ногте-
вой орнамент встречается очень ред-
ко.
Принимая во внимание тот факт, что
основные формы глиняной посуды с
присущим им орнаментом доживают
до начала развитого неолита, следует
признать органическую связь всех
трех первых керамических фаз местно-
го неолита — скибинецкой, соколецкой
и печерской, то есть признать прямую
генетическую связь между местной
ранненеолитической культурой и нача-
лом развитого неолита, на всей тер-
ритории. В то же время первый пери-
од местного развитого неолита, то есть
печерская фаза, характеризуется, ис-
ходя из приведенных выше данных,
усилением контактов с дунайско-бал-
канскими культурами неолитической
эпохи. Совершенно очевидно, что буго-
днестровская культура с момента воз-
никновения связана с придунайской,
«керешской» зоной, что особенно ста-
новится заметно в печерскую фазу.
Совсем другими казались связи буго-
днестровской культуры на втором
(самчинском) этапе развитого неоли-
та, когда становятся заметными кон-
такты с населением днепро-донецкой
культуры. Смена состава культурно-
исторического комплекса буго-днесг-
ровской культуры на самчинском эта-
пе в связи с проникновением северных
элементов была не локальным явлени-
ем, а частью более широкого процес-
са, который охватил значительные тер-
ритории Восточной Европы. Анализ
материалов среднего периода буго-
днестровской культуры свидетельст-
вует о том, что время ее расцвета (пе-
черская фаза), материальный комп-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 126
УКРАИНСКОЙ
ССР
леке которого является более близ-
ким к раннетрипольскому, уже про-
шло: начиная с самчинской фазы, ме-
стный неолит вступает в период де-
прессии.
Заключительный период буго-днест-
ровского неолита (савранская и хмель-
ницкая фазы) в отношении культур-
ного комплекса также является доста-
точно сложным явлением. Процесс во-
зобновления традиционных форм раз-
вития культуры, который начался в
савранское время, не был простым
возрождением старого, он связан с ус-
тановлением контактов с балкано-ду-
найскими культурами Бутмир, Тордош-
Винча, Каранбво III, Дудешть, Хаман-
джия и т. д. Именно этим можно объ-
яснить появление четырех-пяти форм
и, особенно, возобновление специфиче-
ского сложного криволинейного орна-
мента.
С большей наглядностью черты уси-
ления земледельческого элемента оп-
ределились на хмельницкой фазе раз-
вития буго-днестровской культуры,
когда в ее керамическом комплексе
приобрели распространение разнооб-
разные широко открытые миски, а так-
же вазы на ножках.
Памятники хмельницкой фазы, кото-
рая частично принадлежит уже к эпо-
хе энеолита, по мнению В. Н. Дани-
ленко, непосредственно предшествуют
эпохе Триполья и являются одним из
компонентов сложения этой культуры
[Даниленко, 1960].
III КУЛЬТУРА ЛИНЕЙНО-
ЛЕНТОЧНОЙ КЕРАМИКИ
Культура линейно-ленточной керами-
ки занимала в эпоху неолита значи-
тельную территорию Европы. Памят-
ники этой культуры известны во
Франции, Бельгии, Голландии, Англии,
Венгрии, Германии, Чехословакии,
Польши, Румынии, Молдавии и на Ук-
раине. На этой огромной территории
они образуют несколько локальных и
хронологических групп. На террито-
рии УССР эти памятники распростра-
нены на Западной Волыни и в Верх-
нем Поднестровье. Территориально и
хронологически они тесно связаны, с
одной стороны, с более западными
памятниками этой культуры, распро-
страненными в юго-восточной Поль-
ше, а с другой стороны, с юго-восточ-
ными памятниками Румынии и Мол-
давской ССР.
127 Часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
Отдельные находки фрагментов ке-
рамики с линейно-ленточной орнамен-
тацией были известны на Украине еще
в конце прошлого века [Nosek, 1974).
Первые раскопки поселения проведе-
ны в с. Торском на Днестре, где ис-
следовано две полуземлянки размера-
ми 9,8X2,8 и 4Х 1,6 м [Antoniewicz,
1921].
Значительно активизировались ис-
следования памятников культуры ли-
нейно-ленточной керамики советскими
археологами уже в послевоенный пе-
риод особенно начиная с 50-х годов. В
это время открыто новое местонахож-
дение в Сухоставе, обнаружено и час-
тично исследовано поселение в Попив-
цах и Звенячине. Начаты системати-
ческие исследования многослойного
поселения в Незвиско, а также про-
должены работы в Торском, где рас-
копано четыре жилища полуземляноч-
ного характера.
Значительное количество новых мес-
тонахождений культуры линейно-лен-
точной керамики открыто на Украине
за последние 15—20 лет. Это поселе-
ния у сел Ольшаница Ямпольского
района Хмельницкой области, Жорнов
Дубновского района Ровенской облас-
ти, Марковцы около г. Ивано-Фран-
ковска, Василево и Новоселки Черно-
вицкой области и др. [Телегин, 1979].
Новые исследования проведены на по-
селении Гнидава около г. Луцк. Ра-
ботами М. П. Кучеры и М. В. Матви-
енко в 1957—1970 гг. здесь отмечены
остатки углубленных в землю жилищ
и хозяйственных ям, давших большой
археологический материал.
Среди новых пунктов исследуемой
культуры особый интерес представля-
ет находка нескольких фрагментов ти-
пичной линейно-ленточной нотной ке-
рамики на территории Житомирской
области, которые сделаны в 1972 г.
краеведом-археологом В. К. Пясец-
ким у с. Фасовая Володар-Волынского
района. В настоящее время это наибо-
лее восточный пункт с находками ке-
рамики данного типа на Украине.
Одновременно с развертыванием на
Украине полевых исследований памят-
ников культуры линейно-ленточной ке-
рамики сделаны первые попытки их
систематизации и обобщения. В 1954 г.
И. К. Свешников, а в 1959 г. Ю. М. За-
харук опубликовали специальные ра-
боты, в которых дан первый свод
материалов исследуемой культуры, из-
вестных на то время на Украине, и
сделана попытка определения их хро-
нологии и соотношения с трипольской
культурой. В ряде работ К. К. Чер-
ныш и Т. С. Пассек рассмотрены не-
которые аспекты древней истории
Юго-Востока СССР, в том числе во-
просы о соотношении и связях куль-
туры линейно-ленточной керамики и
трипольской культуры [Tchernych,
1962; Пассек, Черныш, 1963]. Подводя
общий итог изучения памятников ли-
нейно-ленточной керамики на Украи-
не, Д. Я. Телегин в хронологическом
плане сопоставляет их в целом со
средней ступенью позднего (младше-
го) этапа этой культуры в Централь-
ной Европе по периодизации И. Паук.
Теперь на территории Украины из-
вестно более 40 местонахождений этой
культуры, в том числе десять поселе-
ний, два погребения и много отдель-
ных находок керамики. На пяти по-
селениях (Торском, Котованом, Не-
звиске, Звенячине и Гнидаве), как от-
мечалось, проведены археологические
исследования.
К числу хорошо изученных памят-
ников относится поселение в с. Не-
звиско Городенковского района Ива-
но-Франковской области, которое на-
ходится на высокой пойме правого-
берега Днестра. Поселение в Незвис-
ко многослойное. Нижний слой тол-
щиной 3—7 см, принадлежащий куль-
туре линейно-ленточной керамики, за-
легал непосредственно под слоями
трипольской культуры среднего этапа.
По данным Е. К. Черныш, на поселе-
нии обнаружена полуземлянка, следы
наземного жилища и погребение с
частичным трупосожжением. Полузем-
лянка неправильно овальной формы
(4,4X3,2 м). Возле южной ее стенки
находилась яма для кострища, запол-
ненная углем и пеплом. В пределах
полуземлянки, главным образом око-
ло кострища, выявлено значительное
количество фрагментов керамики и
костей животных, а также изделия из
камня и кремня. На площади назем-
ного жилища, кроме фрагментов, со-
брано много орудий труда из кремня
и остатков их производства, каменные
зернотерки и изделия из рога оленя.
Трупосожжение сопровождалось зна-
чительным количеством разнообразной
посуды и других находок. В двух со-
судах найдены пережженные зерна
пшеницы-полбы (двузерновки) и го-
роха.
Небольшой размах исследования
поселений линейно-ленточной керами-
ки на Украине не дает оснований го-
ворить о размерах последних и об их
планировке. В результате раскопок
получены, однако, некоторые данные
о характере жилищ. Как правило, они
принадлежат к типу полуземлянок,
обычно не имеют стабильной формы и
размеров. Можно выделить две разно-
видности полуземляночных жилищ.
Первый тип — это неправильной фор-
мы ямы с углубленными в пол костри-
щами, размещенными возле одной из
стен или посередине жилища. Полу-
землянки этого типа исследованы на
поселениях в Незвиско, Торском и Ко-
тованом. Второй тип полуземлянок
конструктивно несколько сложнее и
представляет собой систему соединен-
ных между собой небольших ям. В
таких жилищах имелось несколько
углублений с кострищами. Подобные
жилища обнаружены в Звенячине и
Торском. Жилища аналогичного типа
известны также на поселениях этой
культуры в Польше и Молдавии
(Флорешти). На поселении в Котова-
ном .оба типа жилищ встречены одно-
временно.
На поселениях исследуемой культу-
ры на Украине, а также в Польше,
Молдавии и Румынии до сих пор не
обнаружены наземные жилища харак-
терной столбовой конструкции, хоро-
шо известные в других районах рас-
пространения этих памятников, напри-
мер в Чехословакии, где лишь на
одном поселении Биланы раскопано
более 100 таких сооружений [Soudsky,
АРХЕОЛОГИЯ том 1 128
УКРАИНСКОЙ
ССР
1966]. Следует думать, что отсутствие
наземных жилищ столбовой конструк-
ции и наличие лишь полуземлянок —
одна из характерных черт этой пери-
ферийной группы памятников.
На территории Украины выявлено
всего два погребения культуры линей-
но-ленточной керамики. Одно из них
исследовано в Баеве; о нем известно,
что при костяке найдены колодкообраз-
ное долото, а также сферический с
высоким горлом сосуд. Второе погре-
бение исследовано в Незвиско. Здесь
найдены остатки неполного трупосож-
жения. Сохранились кости конечнос-
тей, фрагменты черепа и некоторые
мелкие кости, лежавшие в анатомиче-
ском порядке. Умерший был положен
на левый бок, головой на юго-запад,
лицом на восток. Ноги вытянуты, а
руки согнуты в локтях (ладони перед
лицом). Около покойника находилось
18 сосудов, из которых 10 сохранились
почти неповрежденными.
Как всегда, наиболее показательной
группой находок вещевого комплекса
на поселениях является керамика. Ке-
рамический комплекс поселений со-
стоит из двух выразительных групп
посуды: столовой и кухонной. Преоб-
ладает столовая керамика. Она изго-
товлялась из хорошо отмученной гли-
ны, иногда с незначительной естест-
венной примесью мелкого песка, а
изредка и шамота. Посуда тонкостен-
ная, поверхность хорошо заглажена,
залощена. Обжиг слабый, преоблада-
ют сосуды серого, черного, редко серо-
желтого цвета. Основной формой яв-
ляются шаровидные сосуды с неболь-
шим дном и относительно широким по
сравнению с ним горлом. Значительно
реже встречаются иные формы, кото-
рые в общем также являются сосуда-
ми с шаровидным туловом, однако
уже с выделенной шейкой. Кроме то-
го, к немногочисленным керамическим
формам столовой посуды следует от-
нести миски. В Звенячине найден
фрагмент сосуда на поддоне. Столо-
вая посуда богато орнаментирована.
Рис. 33.
Культура
линейно-лент очной
керамики. Керамика.
1—7, 9, 11, jo — Незьиско;
8 — Торс кое;
10 — Звенячин.
Основными орнаментальными элемен-
тами являются прочерченно-линейный
и ямочный орнаменты, которые, как
правило, всегда выступают вместе.
Обычно на прочерченную линию на
определенном, более-менее одинако-
вом расстоянии наносились небольшие
и неглубокие овальные углубления.
Такое соединение ямочного и линей-
ного орнамента получило название
«нотного орнамента». Реже наносился
лишь ямочный орнамент.
К наиболее распространенным узо-
рам относятся горизонтальные или
вертикальные ряды зигзагов, горизон-
тальные ряды двойных или тройных
(один в одном) углов, композиции
вписанных один в другой ромбов, от-
дельных розеток из четырех впи-
санных один в другой углов и
т. п. Значительное распростране-
ние в орнаментации столовой по-
суды получают узоры дуговид-
ного мотива. Это горизонтальные ря-
ды соединенных между собой дуг.
Все эти узоры дуговидного и углового
мотивов появляются всегда вместе с
орнаментом в виде двух—четырех го-
ризонтальных параллельных линий,
нанесенных под венчиками или шей-
кой сосудов. Нередко единственным
орнаментальным мотивом являются
горизонтальные ряды прямых линий.
Кроме того, на посуде встречается
(правда, редко) орнаментальный мо-
тив в виде параллельных линий, кото-
рые повторяют узоры дуговидного и
углового мотивов. К редким узорам
относится меандр, которым орнамен-
тированы, например, зооморфный со-
суд из Незвиска и шаровидный сосуд
из погребения в Баеве. На посуде в
Незвиско и Звенячине встречен рель-
ефный орнамент в виде одиночных
или двойных выступов, прямолиней-
ных кружков, псевдоушек и др. К со-
всем редким и не характерным узорам
на столовой посуде принадлежит ор-
намент в виде полосы с густо нанесен-
ными наколами между линиями, а
также тройная спираль (Звенячин).
На поселениях широко представле-
на также группа кухонной посуды.
Она изготовлена из глины с расти-
тельной примесью (полова). Реже в
АРХЕОЛОГИЯ том 1 130
УКРАИНСКОЙ
ССР
глину добавлялся шамот или песок.
Кухонная керамика слабого неравно-
мерного обжига. Преобладают сосуды
черного и серо-черного цвета. Форма
кухонной керамики в основном анало-
Рис. 34.
Звенячин. Кремневые
и сланцевые изделия
культуры
линейно-ленточной
керамики (1—15).
гична столовой. К наиболее многочис-
ленным принадлежат шаровидные со-
суды приблизительно таких же про-
порций, как и столовые, однако более
крупные по размерам. Редко встреча-
ются в составе кухонной керамики
шаровидные и конические миски, как
правило, не орнаментированные. В
сравнении со столовой керамикой ор-
наментация кухонной посуды значи-
тельно беднее, хотя преобладающая
часть керамики все-таки имеет какой-
либо узор.
Основными орнаментальными эле-
ментами этой группы керамики явля-
ются ямочный и рельефный орнамен-
ты. Ямки разных форм: круглые, оваль-
ные, удлиненные. Довольно часто
встречается орнамент в виде углубле-
ний от пальцев или оттисков ногтей.
Основные мотивы ямочного орнамен-
та— прямолинейный или угловой.
Обычно это одна-две горизонтальные
линии ямок под венчиками и горизон-
тальный зигзаг в верхней части туло-
вища посуды. Наиболее распростране-
ны круглые выступы с уплощенным
или вдавленным верхом. Обычно они
симметрично размещались в один или
два ряда в верхней части сосуда.
Разновидностью этого орнамента яв-
ляется подчетырехугольные, квадрат-
ные или удлиненной формы выступы.
На кухонной керамике был распро-
странен также рельефный орнамент в
виде горизонтального кружка с мно-
гими углублениями, размещенного в
основе шейки или в верхней части со-
суда.
131 Часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
Посуда памятников линейно-ленточ-
ной керамики на Украине по форме
и орнаментации очень близка к кера-
мике этого типа соседних территорий —
Польши и Словакии, с одной стороны,
Молдавии и Румынии — с другой.
Б. Новотный, который специально ис-
следовал вопрос связи неолитических
памятников Словакии с памятниками
Польши, Украины и Румынии, отме-
чал, что между керамикой этих тер-
риторий нет существенной разницы
[Novotny, 1959]. На этом основании
он объединил керамику памятников
восточного периферийного района в
отдельную орнаментальную область,
которая отличается от среднеевропей-
ской. В отличие от посуды восточной
группы среднеевропейская керамика
характеризуется преобладанием клас-
сических сюжетов орнаментации: спи-
рали, волюти, меандры и полосы, за-
полненные наколами. Эти сюжеты
встречаются и в орнаментации кера-
мики восточной группы памятников,
но редко.
На поселении Незвиско найдено де-
сять грузил, изготовленных из гли-
ны с растительной примесью. По фор-
ме — это сплющенные сферы. Диа-
метр их 6—8 см, толщина 5 см. Кроме
того, там же найдены обломки глиня-
ной фигурки и стилизованной головки
животного.
В значительном количестве на по-
селениях культуры линейно-ленточной
керамики выявлен разнообразный
кремневый материал. Кремневые ору-
дия изготовлялись на месте, о чем
свидетельствуют находки на поселе-
ниях нуклеусов, многочисленных от-
щепов, пластин и остатков производ-
ства. Нуклеусы небольших размеров
(5—8 см), призматические и кониче-
ские. Скалываемые с нуклеусов плас-
тинки узкие (шириной 1—1,5 см), их
край полностью или частично обрабо-
тан мелкой ретушью. Пластины обыч-
но использовались как ножи или
вкладыши к серпам. Последние отли-
чаются от ножей тем, что имеют за-
полировку на одном из краев или уг-
лов. В значительном количестве на
поселениях находят скребки. Изготов-
лялись они обычно на более широких
и грубых пластинах, реже на отще-
пах. Это в основном концевые скреб-
ки, рабочий край которых сформиро-
ван высокой тупой ретушью. Кроме
этих орудий на поселениях найдены
отдельные экземпляры резцов (сред-
них и угловых), сверл, наконечников
стрел и т. п. На поселении в Звеня-
чине найдена трапеция, отличающаяся
от типичных мезолитических трапеций
относительно большой высотой и рас-
положением ретуши.
Кроме изделий из кремня на посе-
лениях исследуемой культуры нахо-
АРХЕОАОГИЯ том 1 132
УКРАИНСКОЙ
ССР
дят, правда немного, орудия из обси-
диана — свидетельство связи между
населением Украины и племенами
культуры Закарпатья, в частности
Словакии. Очень характерной группой
каменного инвентаря поселений куль-
туры линейно-ленточной керамики яв-
ляются шлифованные изделия из кам-
ня. В основном это так называемые
колодкообразные долота, а также ши-
рокие плоские тесла. Колодковидные
долота найдены на многих поселениях
Украины (Незвиско, Торское, Баев,
Звенячин, Бучач). Они бывают раз-
ных размеров: небольшие — длиной
до 8 см и больше—15—17 см. По-
верхность их тщательно зашлифована.
Тесла и долота обычно имеют асим-
метричные лезвия. Как показало би-
нокулярное изучение этих орудий из
Звенячина, они длительное время ис-
пользовались для обработки дерева.
Из твердых пород камня изготовлены
зернотерки и растиральники.
Редко встречаются изделия из кости
и рога. Из кости изготовлялись шила
и проколки; есть обломок костяной
лопаточки. На поселении в Незвиско
найден изготовленный из рога оленя
топор-молот.
На поселениях в Котованом, Не-
звиско и Торске собраны кости живот-
ных, определение которых проведено,
лишь для поселения в Незвиско. Это
кости быка, свиньи, козы, овцы, коня,
собаки и оленя.
Для решения вопроса периодизации
памятников культуры линейно-ленточ-
ной керамики на Украине много ново-
го дает ознакомление с результатами
последних исследований наших коллег
в Польше, Румынии и особенно в
Словакии. Ю. Павук делит все памят-
ники культуры линейно-ленточной ке-
рамики Европы на два региона: «за-
падный» и «восточный» — Прикарпат-
ский. Граница между ними проходит
по Одеру и где-то между Богемией
и Моравией. Памятники Словакии,
Польши, Украины, Молдавии и Румы-
нии составляют один прикарпат-
*133 Часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
ский территориальный вариант [Pavuk,
1969]. В Словакии они делятся хроно-
логически прежде всего на две груп-
пы: «старшую» (раннюю) и «млад-
шую» (позднюю). Ранние памятники
известны только на территории Сло-
вакии и северо-западных территориях
Европы. Вторые, поздние, свойствен-
ны для всего района, в том числе и
для территории Советского Союза. Эти
поздние памятники культуры в Сло-
вакии делятся на три фазы. Для пер-
вой, начальной, фазы культуры ли-
нейно-ленточной керамики Словакии
характерен орнамент в виде метоп,
впервые появляется узор, включаю-
щий S-видные фигуры, выполненные
отдельными линиями. Керамика вто-
рой фазы отличается большим разно-
образием орнамента, доминируют ли-
нейно-ленточные композиции с «нот-
ными» оттисками. Это «классическая»
линейно-ленточная керамика. На по-
суде третьей фазы намечается распад
композиционных схем второй фазы,
ямки-ноты стоят часто группами, по-
являются «ноты», перечеркивающие
одновременно всю ленту линий.
Опираясь на эти данные, можно
предположить, что памятники культу-
ры линейно-ленточной керамики Ук-
раины относятся к среднему этапу
младшей (поздней) группы памятни-
ков этого типа Прикарпатского регио-
на их распространения. В комплексах
из территории СССР имеются лишь
отдельные находки, позволяющие от-
носить их к раннему (Баев) и позднему
(Незвиско) этапам этой группы памят-
ников. Причем часто материалы этих
этапов бытуют одновременно в одних
комплексах с материалами среднего
этапа. По данным датировки метода
С14 памятники культуры линейно-лен-
точной керамики относятся ко второй
половине V тыс. до н. э. IQuitta,
1967].
На основании находок фрагментов
керамики с линейно-ленточной орна-
ментацией в культурном слое неоли-
тического поселения Базьков остров
на Южном Буге можно говорить о
синхронности самчинской фазы буго-
днестровской культуры с памятниками
культуры линейно-ленточной керамики
[Даниленко, 1962].
Происхождение исследуемых памят-
ников на территории Украины следует
объяснять продвижением на эти зем-
ли племен культуры линейно-ленточ-
ной керамики с территории Централь-
ной Европы. Как предполагают поль-
ские исследователи, носители этой
культуры пришли в Польшу через Мо-
равские ворота и по Висле рассели-
лись на краковских и сандомирских
плодородных землях, затем перешли
на правый берег Вислы, достигли бас-
сейна Сана и далее долины Днестра.
Второе направление расселения шло
на юг, в лессовую часть Люблинского
воеводства и дальше на Волынь.
Вопрос исторической судьбы насе-
ления культуры линейно-ленточной ке-
рамики на Украине пока что не мо-
жет быть решен из-за недостаточной
изученности памятников, которые сме-
няют здесь эту культуру. Слабо, в
частности, изучены памятники типа
Гоща-Вербковицы на Волыни, хроно-
логически сопоставляемые с Триполь-
ем. На территории Волыни и Подне-
стровья совсем неизвестны памятники
так называемой культуры накольча-
той керамики, которые, по мнению
большинства европейских исследова-
телей, являются дальнейшим развити-
ем памятников культуры линейно-лен-
точной керамики. Итак, племена ис-
следуемой культуры на Украине
существовали относительно недолго и
исчезли, не оставив заметного влия-
ния на более поздние культуры неоли-
та и эпохи меди.
IV СУРСКО-ДНЕПРОВСКАЯ КУЛЬТУРА
Археологическое своеобразие группы сурско-днепровскую культуру, стало
неолитических памятников Днепров- очевидным еще в 1946 г., когда В. Н.
ского Надпорожья, выделенных в Даниленко исследовал четыре поселе-
ния на о-ве Сурском, одно — на
Стрильчей Скеле, а А. В. Бодянский —
двухслойное ранненеолитическое посе-
ление на о-ве Шулаевом [Бодянский,
1949; Даниленко, 1950].
Сурско-днепровская культура, кото-
рая в основном занимала сравнитель-
но небольшую территорию, ограничен-
ную Днепровским Надпорожьем и
отчасти бассейном рек Самара и Оре-
ля, очевидно, представляет памятники
одной небольшой племенной группы.
Население обычно жило на островах,
вело охотничье-рыболовческий образ
жизни, содержало домашних живот-
ных.
Территория Надпорожья является
четко определенной частью Днепров-
ского бассейна. Она делится на мелкие
участки, ограниченные балками, поро-
гами и перекатами, что обусловливало
стабильные природные границы меж-
ду родственными территориальными
общинами. Поселения обычно неболь-
шие (200—300 м2), и этим объясняется
достаточно полная изученность их.
Теперь полностью или в значительной
степени раскопаны десять поселений,
в том числе уже упомянутые четыре
поселения на островах Сурском и
Стрильчей Скеле, поселение на о-ве
Шулаевом, три поселения в устье
Самары, напротив Днепропетровска.
Археологические остатки сурско-
днепровской культуры обычно зале-
гают в основании темного супескового
почвенного слоя, в нижней части кото-
рого имеются прослойки речных мол-
люсков — прудянки и перловицы. Скоп-
ления последних возникали на местах
древних банок моллюсков в русле
Днепра. Хотя топографически поселе-
ния связаны со скоплениями створок
перловицы, последние нельзя рассмат-
ривать как «кухонные отбросы», обыч-
но скопления ракушек не содержат
археологический материал, что ука-
зывает на их природное происхож-
дение.
На территории Надпорожья можно
выделить семь территориальных групп
памятников сурско-днепровской куль-
туры.
Вольнянская группа ограничена по-
рогами, на юге Вольным, а на севере
АРХЕОЛОГИЯ том 1 134
УКРАИНСКОЙ
ССР
Лишним. Одним из древнейших памят-
ников этого района является нижний
слой поселения на о-ве Похилом, где
в сопровождении микролитического
кремня кизлевского типа найден един-
ственный в Надпорожье шиподонный
сосуд архаического типа [Рудинский,
1949]. Материалы сурско-днепровской
культуры обнаружены также в нижних
слоях поселения на о-ве Волчек.
Южной границей таволжанско-буди-
ловской группы является о-в Тавол-
жаный и прилегающие к нему перека-
ты, а северной — порог Будиловский.
Обнаружены два памятника таволжан-
ско-будиловской группы. Это неболь-
шое раннее береговое поселение на
правом берегу реки, напротив с. Фе-
доровка, в урочище Харькова Скеля
и береговое поселение в урочище Киш-
ло на расстоянии около 1,5 км на юг
от первого.
Будиловско-вовнижская группа ог-
раничена порогами, на юге Будилов-
ским, а на севере Вовнижским. В гра-
ницах этой территории известны остат-
ки четырех поселений. Наиболее древ-
ним среди них является поселение,
расположенное у с. Вовниги, около
балки Клаусовой, на песчаном склоне
первой лессовой террасы левого берега
Днепра. Напротив этого пункта распо-
ложено большое левобережное Вов-
пижское поселение, которое дало мно-
гочисленный материал, в том числе и
остатки сурско-днепровской культуры.
Отдельные находки встречаются на
песчаном берегу Днепра у хут. Кучу-
гуры, расположенного на север от
Будиловского порога. Среди них осо-
бое значение имеет остродонный пря-
мостенный сосуд из стеатита, который
принадлежит к древнейшим камен-
ным сосудам Надпорожья.
Ненасытецко-звонецкая группа ог-
раничена порогами на юге Ненасытец-
ким, а на севере Звонецким. Охваты-
вает отрезок течения Днепра длиной
около 15 км. Наиболее древним па-
мятником ненасытецко-звонецкой груп-
пы является Васильевское поселение/
135 4<ктъ вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
которое соответствует концу местного
мезолита и началу сурско-днепровской
культуры, а также, возможно, часть
погребений III Васильевского могиль-
ника (вытянутые погребения). К позд-
нему периоду относится большое по-
селение на западной окраине о-ва Киз-
левский и упомянутое поселение на
о-ве Шулаевом. Заключительный этап
развития сурско-днепровской культуры
в этом районе представлен остатками
поселения на правом берегу реки в
районе с. Никольское, вблизи скалы
Монастырка,
Лоханско-сурская группа с юга
ограничена Лоханским порогом и
Стрильчей Скелей, а с севера — о-вом
Сурский, порогом Сурским, примыкаю-
щим со стороны левого берега, а так-
же Сурским перекатом — со стороны
правого берега. Периоду сложения
культуры здесь отвечает нижний слой
поселения Сурский остров I. Кроме
многочисленного и разнообразного
кремневого инвентаря на поселении
собрана очень интересная группа кос-
тяных орудий. На поселении просле-
жены ямки грушевидной формы, кото-
рые, очевидно, являются следами вко-
панных в землю плетеных корзин,
в которых хранились пищевые припа-
сы и пр. Следы аналогичных хранилищ
найдены на всех поселениях сурско-
днепровской культуры.
Более поздний этап заселения Сур-
ского о-ва представляют поселения,
расположенные на его южной оконеч-
ности (пункты II, III, IV). На о-ве
Сурский найден жилой комплекс, ко-
торый состоял из трех полуземляноч-
ных жилищ, сгруппированных вокруг
общего круглого двора с очагом в
центре.
Еще два поселения исследуемой
культуры в этом районе найдены на
скалистом острове Стрильча Скеля у
с. Волошское. Первое—маленькое,
раннее — находилось на низком участ-
ке острова, а второе, позднейшее,—
на его верхней террасе.
Кодакско-самарская группа замы-
кает область распространения на поро-
гах сурско-днепровской культуры с
севера. Она ограничена на юге Кодак-
ским порогом с о-вом Демский, кото-
рый к нему примыкает, а на севере
о-вом Становым, находящимся у пра-
вого берега, а также устьем р. Самара
с дельтовыми островами. Находки
сурско-днепровской керамики отмече-
ны здесь на многослойном поселении
Игрень 8 [Добровольский, 1949].
Другим местонахождением этого
района является поселение на о-ве Ко-
дачек, которое, к сожалению, никогда
не исследовалось и известно лишь по
данным разведок А. В. Бодянского.
Собранная здесь коллекция состоит
из предметов ранненеолитического вре-
мени: глиняной посуды, каменных ору-
дий для рубки, почти целого костяного
острия от дротика с пазом для вкла-
дышей, перламутровой блесны и т. д.
Кроме того, здесь открыты еще четы-
ре менее значительных, однослойных
поселения (о-в Демский, Игрень IV
и V, Шевская коса), которые относят-
ся к развитому этапу сурско-днепров-
ской культуры.
Долгое время памятники сурско-
днепровской культуры были известны
только в районе Надпорожья. В пос-
леднее время одно поселение этого
типа исследовали Д. Я. Телегин и
И. В. Кравец на р. Ореля в урочище
Засуха (нижний слой) около пос.
Перещепино Днепропетровской об-
ласти.
В целом сурско-днепровская культу-
ра, видимо, существовала в V тыс. до
и. э. В своем развитии она прошла ряд
этапов.
Поселения периода формирования
сурско-днепровской культуры сначала
располагались по берегам (Васильев-
ка), а уже потом на островах (Кизле-
вый, Похилый и Сурской). В это вре-
мя преобладают охотничьи формы хо-
зяйства, развивается рыбная ловля с
использованием лодок и сетей, появ-
ляются первые признаки приручения
домашних животных (собака, бык).
Второй период сурско-днепровской
культуры является островным этапом
ее развития. К нему принадлежит
большинство памятников, которые оп-
ределяют этнографическую и истори-
ческую специфику культуры. Это, в
частности, поселения на островах Сур-
ский, Виноградный, Похилый, Вов-
чок, Шулаевый* Кизлевый, Демский
Кодачок. То, что большинство поселе-
ний сурско-днепровской культуры это-
го времени приобрело островной ха-
рактер, объясняется, очевидно, усло-
АРХЕОАОГИЯ юм 1 136
УКРАИНСКОЙ
ССР
рожистой частью Днепра. Это под-
тверждает глиняная посуда с гладкой
подлощенной поверхностью и специ-
фическим составом керамической мас-
сы. На ранних этапах в глину добавля-
виями развития природной среды того
времени.
Сопоставление материалов сурско-
днепровской и других культур дает
основание для вывода, что исследуе-
мая культура связана в основном с по-
ли примесь размельченной ракушки, а
на более поздних — другие примеси, в
частности песок. Выделяются шипо-
донные прямостенные горшки S-вид-
ного профиля с острыми доньями. На
сосудах обычно встречается орнамент
137 Часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
в виде прочерченных линейно-шевро-
новых композиций и своеобразного
зигзаговидного рисунка, нанесенного
скобочным штампом. На более позд-
них поселениях возникает керамнче-
косой сетки, созданной тонкими зиг-
заговидными линиями, пучками линий
с ромбическими фигурами на местах
пересечения или прямыми проглажен-
ными линиями.
Не менее показательна в отношении
культурного своеобразия и вторая ка-
тегория инвентаря сурско-днепровской
культуры — посуда, изготовленная из
Рис. 35.
Глиняные (1—3, 5—7)
и каменные (4,8)
сосуды сурско-
днепровской
культуры.
1—3 — Стрильча Скеля:
4 — о-в Сурский 1:
5 — о-в Сурской II;
6 — о-в Похилый;
7 — о-в Виноградный;
8 — о-в Песковатый.
Рис. 36.
Остров Сурский.
Изделия из кремня
(1—8), камня
(10—12) и кости
(9, 13—15).
ский комплекс, в котором доминируют
горшки, украшенные линейно врезан-
ным орнаментом, дополненным нако-
лами или отпечатками штампа. Для
последующего времени характерны
горшки, обычно украшенные сложным
линейным орнаментом, который покры-
вает всю верхнюю часть сосуда. В
последнем периоде развития культуры
наряду с уже существовавшими фор-
мами возникают сосуды с несколько
уплощенным донцем.
В основе большинства орнаменталь-
ных схем лежит простой или услож-
ненный зигзаг, нередко дополненный
другими элементами — горизонтальны-
ми линиями, углублениями, наколами,
отпечатками штампов, насечками и
т. д. Очень распространенной разно-
видностью зигзаговидного мотива яв-
ляется сложный зигзаг, который сос-
тоит из большой линии и нескольких
меньших, идущих от углов первой.
Иногда встречаются схемы, в виде
местных пород жировикового камня.
Она представлена несколькими основ-
ными формами: глубокими прямостен-
ными сосудами с острым или плоским
дном, корытообразными сосудами с
закругленным днищем, которые по
форме близким глиняным жаровням
культуры Эртебёлле и кельтеминар-
ской культуры.
Своеобразие сурско-днепровской
культуре придают многочисленные и
разнообразные орудия из кости и рога.
Среди них особенно характерны острия
дротиков с одним или двумя рядами
кремневых вкладышей. Достаточно
многочисленные, хотя и менее типич-
ные, простые веретенообразные острия
копий, дротиков и стрел, ^которые при-
менялись без вкладышей и не имели
пазов. Найдено также много клиньев.
Изредка встречаются орудия типа
стилетов, разные типы тесел д долот,
обычно из рога оленя и т. д. Специфи-
чески надпорожской формой является
снаряжение рыболовства: грузила для
узды из кости (а иногда и жировика),
несколько типов крючков, специальные
иглы для плетения сетей, миниатюр-
ные гарпуны и т. д.
На поселениях встречаются и так
называемые човники — субовальной
формы с плоской основой и выпуклой
верхней частью, на которой проведен
поперечный желоб. Изготовлены они
обычно из жировикового камня и час-
то покрыты богатым орнаментом. Наз-
начение этих орудий, распространен-
ных и в других культурах, до сих пор
не установлено. Следует, однако, до-
пустить, что они применялись для
полирования деревянных частей при
изготовлении дротиков и стрел или же
служили орудиями для добывания
огня.
Кремневые орудия имеют микроли-
тический характер, это касается нук-
леусов, пластинок, некоторых видов
скребков, резцов и т. д. Показателями
расцвета микровкладышевой техники
являются прежде всего своеобразные
пластины с ретушью, нанесенной с
брюшка, так называемые вкладыши
кукрекского типа, или, иначе, проре-
зыватели. Эти специфические орудия,
которые возникли вместе с микровкла-
дышевой техникой и исчезли с ней,
очевидно, связаны с распространенным
техническим приемом — прорезанием
паза для помещения вкладышей. Гео-
метрические вкладыши типа трапеций
и особенно сегментов встречаются
очень редко.
В комплексах сурско-днепровской
культуры заметное место занимают
разнообразные орудия из камня. Сре-
ди них примечательны так называемые
каменные диски—орудия, изготовлен-
ные из плоских плиток гнейса путем
оббивки по краям с обеих сторон. Это
скребловидные орудия, применявшие-
ся для разных работ, например, при
обработке дерева (в частности, для
выдалбливания лодок). На широкий
диапазон производственного назначе-
ния этих орудий указывает разнооб-
разие их размеров — от 3 до 20 см в
диаметре.
Преобладающее большинство ору-
дий для рубки дерева изготовлено из
АРХЕОЛОГИЯ том 1 138
УКРАИНСКОЙ
ССР
темных мелкозернистых пород камня.
Реже использовались серо-зеленые
кристаллические сланцы. Количест-
венно преобладают тесла, имеющие
овальные разрезы, с поперечной рабо-
чей частью. Топоры встречаются реже.
Они изготовлялись из тонких пласти-
нок кристаллического сланца. Боль-
шое распространение имеют костяные
и роговые тесла и долота, постоянно
встречающиеся вместе с каменными
орудиями такого же функционального
назначения. Это указывает на доста-
точно широкий диапазон разнообраз-
ных работ по обработке дерева, в ча-
стности работ, связанных с изготовле-
нием домашней утвари, лодок и стро-
ительством жилищ.
Отдельного упоминания заслужива-
ет немногочисленная, но довольно вы-
разительная группа производственного
инвентаря, связанного с собирательст-
вом растений, а возможно, и с началом
земледелия. Речь идет о мотыгах, из-
готовленных из рога благородного
оленя. Они найдены как на ранненео-
литических памятниках (о-ва Сур-
ский II и Виноградный), так и на посе-
лениях развитого неолита (о-в Сур-
ский III). У этих орудий рабочая часть
поставлена поперек. Принадлежат они
именно к тому типу, что и большинст-
во мотыг трипольской культуры. О
сборе растений или примитивном зем-
леделии свидетельствует находка
двух прямых костяных оправ двулез-
вийных косильных ножей — серпов,
которые принадлежат ранней и раз-
витой поре сурско-днепровской куль-
туры (о-в Сурский II и III). Именно
такое назначение упомянутых орудий
подтверждает использование их с пря-
мыми вкладышевыми лезвиями, а
также стертость до блеска одной из
плоскостей орудия, односторонность
орнамента, сходство этих орудий с жат-
венными ножами других неолитиче-
ских культур, уже знакомых с услож-
ненным собирательством или с архаи-
ческим мотыжным земледелием.
Могильники сурско-днепровской
139 Часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
культуры пока не известны. Возмож-
но, с этой культурой следует связы-
вать отдельные древние погребения
Надпорожья, например, вытянутые по-
гребения Васильевского третьего мо-
гильника, древние погребения в Чап-
лях [Добровольский, 1954] и скорчен-
ное погребение со щитками черепахи
с поселения на полуострове Игрень.
Как видно из сопоставления памят-
ников типа о-ва Кизлевого и нижнего
слоя о-ва Сурский I, сурско-днепров-
ская культура возникла где-то в начале
V тыс. до н. э. на двойной основе мест-
ного мезолита и пришлой (возможно,
из района Приазовья) более восточной
культуры. Просуществовав 1 —1,5 тыс.
лет, она как бы растворилась в более
поздних культурах украинской части
Северного Причерноморья. Позже, с
проникновением в Надпорожье племен
днепро-донецкой культуры (памятни-
ки типа Игрень Д1, Вовниги, Вол-
чек — средний слой, и т. д.), от сурско-
днепровских традиций почти ничего
не осталось.
V НЕОЛИТ ЗАКАРПАТЬЯ:
КУЛЬТУРЫ КРИШ
И РАСПИСНОЙ КЕРАМИКИ
Первые памятники новокаменного
века в Закарпатье стали известны еще
во второй половине прошлого — на-
чале нашего века [Lehoczky, 1892,
1912].
Воссоединение Закарпатья с Совет-
ской Украиной ознаменовало новый
этап в изучении памятников новока-
менного века [Бернякович, 1966; По-
тушняк, 1972]. Начиная с 1967 г. экс-
педиция Ужгородского университета
под руководством Э. А. Балагури на
протяжении восьми полевых сезонов
исследовала многослойное поселение у
с. Дяково, где в 1972—1973 гг. раско-
пан горизонт эпохи неолита [Потуш-
няк, 1979]. В конце 60-х — начале
70-х годов были исследованы также
поселения в г. Берегово [Пелещишин,
1979], Великая Паладь, Федорово
и др. [Титов, 1971]. В 1972 г. подведе-
ны итоги исследований памятников
позднекаменного века в области, опре-
делено их хронологическое место и
культурная принадлежность среди
памятников бассейна р. Тисы [Потуш-
няк, 1972].
Однако более глубокая характери-
стика культурно-исторической обста-
новки, сложившейся в позднекамен-
ном веке на территории Закарпатья,
стала возможной только в последние
годы. За шесть полевых сезонов За-
карпатской экспедицией Института
археологии АН УССР здесь открыто и
раскопано более 30 памятников. Важ-
ным результатом исследований яви-
лось открытие поселений кришской
культуры, около 20 поселений культу-
ры расписной керамики [Потушняк,
1978].
На территории Закарпатья в насто-
ящее время известно более 70 памят-
ников и отдельных местонахождений
неолита—энеолита, сосредоточенных в
равнинной части области и на край-
них южных предгорьях Карпат.
Поселения неолита и энеолита рас-
положены на берегах преимуществен-
но небольших ручьев и болот, на
склонах крайних южных предгорий,
как правило, непосредственно на
стыке с равниной. Площадь их от 1—3
до 10 га. Большинство поселений мно-
гослойные.
Неолит в Потисье принято разде-
лять на три самостоятельных культур-
но-хронологических периода: ранний,
средний и поздний. В раннем неолите
Закарпатье было крайней северо-вос-
точной областью распространения
кришской культуры, в среднем неоли-
те— культуры расписной керамики,
указывающей на особо тесные связи
с нижнедунайскими областями. В
позднем неолите и в начале медного
века Закарпатье входило в зону рас-
пространения полгарской культуры,
объёдинившей Правобережье и Лево-
бережье Потисья и просуществовав-
шей до среднего энеолита.
Культура Криш рассматривается
как древнейшая неолитическая циви-
лизация Юго-Восточной Европы. Ее
памятники известны на территории
Югославии (культура Старчево), Вен-
грии (культура Кереш) и Румынии
(культура Криш). За последние годы
памятники этого типа открыты в За-
карпатье, в частности, у с. Заставне
(Малая Гора) Береговского района и
с. Ривне (Киш-Мезе) Мукачевского
района, где в 1976—1978 гг. обнаруже-
ны жилищные комплексы, подтвердив-
шие наличие кришского этноса и в
северо-восточном Потисье [Потушняк,
1978].
Поселение Заставне расположено
на юго-западной окраине села. Оно
занимает южную террасу Заставян-
ской горы, которая является крайней
северной частью Косинско-Заставян-
ского нагорья. Приблизительно в 10 км
на север от него расположено второе
поселение Ривне, многослойное. Здесь
исследовано жилище культуры Криш
и два объекта культуры расписной
керамики.
На поселении Заставне вскрыта пло-
щадь 500 м2, где исследованы землян-
ка и полуземлянка. Землянка в пла-
не неправильной овально-удлиненной
формы, ориентирована по сторонам
света. Ее размеры 12,6X6,1 м. Общая
площадь около 72 м2. Основание жи-
лого углубления неровное, состояло из
соединенных между собой ям различ-
ных размеров и глубин. Под восточ-
ной, почти вертикальной,стенкой глу-
бина ям—1,6—2 м. Вся северная
часть имела глубину 1,3—1,6 м. Толь-
ко юго-западная часть жилища пред-
ставляла собой плоскую
(0,6—1 м) с пологими
Здесь прослежен вход,
жилища расчищены два
очага: один в центре
вышенном участке материкового
останца, второй — в южной части под
стенкой. Стратиграфические наблюде-
ния во время расчистки жилищной
ямы показали, что северная половина
засыпана до глубины 0,6—0,7 м и
площадку
стенками.
На дне
открытых
на воз-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 140
УКРАИНСКОЙ
ССР
здесь сооружена глинобитная печь. Ее
развал толщиной 0,5 м прослеживался
на площади 5 м2. Под печи округлой
формы диаметром 1,3—1,5 м. Тут же
находились развалы нескольких сосу-
Рис. 37. !~4’ 8> И — Заставное,
.. ’ урочище Малая Гора;
Материалы культуры 5—7, 9, 10, 12 — Ривне,
Kpuiu в Закарпатье. урочище Киш-Мезе.
дов, обломки женских статуэток, гру-
зила и др.
Перекрытие жилой ямы состояло из
двухскатной высокой кровли, поддер-
живаемой столбовыми опорами. При
этом края крыши, видимо, опирались
на землю вне углубления.
В 6,5 м от южного конца землянки
прослежено второе жилище — полу-
землянка.
Расположение жилищ на исследо-
ванной площади поселения, а также
наблюдения за выходами культурного
слоя дают основания утверждать, что
планировка жилых помещений при-
ближалась к кругу, а целое поселение
состояло не менее чем из десяти по-
строек.
Аналогичная полуземлянка больших
размеров (280 м2) с пристройкой ис-
следована на поселении Ривне. Пря-
мые аналогии рассмотренным жили-
щам отсутствуют, хотя в Румынии и
Венгрии открыты как наземные, так и
земляночные жилища этой культуры
[Комша, 1962; Raczky, 1976].
На поселениях Заставне и Ривне
обнаружено около 20 тыс. находок.
Керамический комплекс жилищ состо-
ит из трех выразительных групп, раз-
личающихся как составом глиняного
теста, так и назначением — кухонный,
столовый и «праздничный».
Кухонная посуда изготовлена из
плохо отмученной глины с примесями
шамота и песка. Поверхность неров-
ная, имеет следы выравнивания. Тол-
щина стенок неравномерная. Цвет
поверхности светло-коричневый, темно-
коричневый и бледно-красный. Наибо-
лее распространенной формой являют-
141 Часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
ся горшки с более-менее вертикальны-
ми или слегка расширенными стенка-
ми, реже сферической, бочковидной и
грушевидной формы. Миски представ-
лены двумя формами — с коническими
насечками на венчике сосудов и сим-
метрично расположенными двойными
коническими или полусферическими
пластическими налепами.
Количественно преобладает столо-
вая керамика. Основная масса посуды
изготовлена из хорошо отмученной
глины с примесями половы, шамота и
песка. Столовая посуда имеет тща-
и овально формированными стенками.
Своеобразной формой кухонной посу-
ды являются сковородки. Они имеют
невысокие бортики (4—8 см). В от-
дельных экземплярах четко профили-
рованные и имеют, как правило, утол-
щенное дно. Диаметр сковородок от
17 до 40 см. Орнаментирована кухон-
ная посуда округлыми вдавлениями и
тельно залощенную гладкую поверх-
ность черного, коричневого или серого
цвета. Изредка встречаются сосуды с
шероховатой и неровной поверх-
ностью. Обжиг хороший. Столовая по-
суда представлена горшками, миска-
ми, корчагами и покрышками. Много-
численными вариантами представлены
горшки. Для всех трех жилищ харак-
терны горшки со сферическим, яйце-
видным и коническим туловом, сужен-
ной шейкой и отогнутым наружу вен-
чиком. Наиболее распространенной
формой столовой посуды являются
миски биконической, конической фор-
мы или с округло-овальной формой
стенок. Количественно незначитель-
ную, но выразительную группу столо-
вой посуды составляют корчаги, т. е.
сосуды с высокой цилиндрической
шейкой, сферическим или яйцевидным
туловом. Высота корчаг в среднем от
18—20 до 65—70 см. Своеобразную
группу столовой посуды составляют
покрышки с чашевидной ручкой. Ча-
сто они орнаментированы глубоко
врезанными меандровыми композиция-
ми. Горшки, миски и корчаги иногда
имеют низкий кольцевой поддон или
четыре, изредка пять соскообразных
ножек.
Столовая посуда богато орнаменти-
рована. Основным орнаментальным
мотивом являются пальцевые защипы
и вдавления, глубокие насечки, густо
покрывающие всю поверхность или
образующие треугольные композиции,
полосы, зигзаги. В землянке и полу-
землянке Заставного обнаружены
фрагменты, украшенные «колосковым»
орнаментом, аналогии которому из-
вестны на поселениях кришской куль-
туры в Венгерском Потисье [Banner,
1934; Raczky, 1976].
Рассмотренные орнаментальные
композиции довольно часто дополня-
лись коническими налепами, коротким
валиком, расчлененными вдавлениями
и др. В жилищах обнаружено по не-
скольку фрагментов, орнаментирован-
ных врезными линиями.
Третья группа керамики представ-
лена тонкостенными сосудами, изго-
товленными из хорошо отмученной
глины с примесью мелкого песка, ша-
мота, половы. Поверхность обычно
ангобирована, красного, розового,
светло-коричневого цвета. На отдель-
ных фрагментах заметны следы лоще-
ния. Середина черепка преимуще-
ственно серого или черного цвета.
Типичными для третьей группы кера-
мики являются чаши на кольцевом
поддоне, сферические сосуды, миски с
АРХЕОЛОГИЯ том 1 142
УКРАИНСКОЙ
ССР
коническими и овально сформирован-
ными стенками, чашки с высокой ци-
линдрической и воронковидной шей-
кой и сферическим туловом, мини-
атюрные чашки и миски. Эта группа
керамики расписана черной краской в
виде треугольников под венчиком, по-
лосок, параллельных венчику, и спира-
ли из тонких и широких ЛИНИЙ. ТИПО'
логически эта композиция близка за
росписью кришской керамике соседних
областей. По составу керамики, фор-
мам сосудов и росписи третья группа
керамики близка культуре расписной
керамики, которая хронологически
сменяет кришскую культуру в северо-
восточном Потисье.
На поселениях рассматриваемой
культуры большой коллекцией пред-
ставлены глиняные грузила, пряслица,
изготовленные из фрагментов керами-
ки, фрагменты сосудов типа дуршла-
гов. Среди украшений встречаются ми-
ниатюрные глиняные округлые и бико-
нические бусины, глиняные и туфито-
вые, трехгранные в разрере, браслеты.
В большой полуземлянке найдены два
фрагмента от модельки жилища, в
землянке — фрагмент фигурки дикого
кабана.
В жилищах собрана большая и ин-
тересная коллекция глиняных женских
фигурок. Все они изготовлены из хо-
рошо очищенной глины с примесью
половы и песка. Поверхность лощен-
ная, гладкая, черного или темно-ко-
ричневого цвета. Их можно разделить
на схематические и более реалистичес-
кие изображения. Схематические
изображения передают женскую фи-
гуру в виде прямоугольной плитки.
У верхней части коническим налепом
передан только нос, иногда насечка-
ми— глаза. Богатые коллекции этих
фигурок известны на поселении Мейх-
телек-Надош [Kalicz-Makkay, 1976] в
Восточной Венгрии. В полуземлянке
найдена фигурка беременной женщины
высотой 7,5 см. В верхней части плит-
ки рельефным треугольником выделе-
но лицо, миниатюрным налепом — нос,
143 Часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
наколами — ноздри, продольными на-
сечками — глаза и приоткрытый рот.
Лицо покрыто насечками, заполненны-
ми красной краской. Защипом с левой
стороны обозначено ухо. На шее тре-
мя заштрихованными полосками изо-
бражено ожерелье. Двумя полусфери-
ческими налепами переданы груди.
В нижней части плитки — вздутый
живот. С противоположной стороны
плитки двумя полусферическими вы-
ступами выделены бедра, а в верхней
части — тремя полосками, очевидно,
аккуратно уложенная прическа.
Вторая группа изображений реали-
стично передает фигуру женщины. Все
фигурки однотипны и различаются
только размерами. Характерным при-
знаком являются сильно подчеркнутые
объемистые бедра, разделенные тол-
стые ноги с широкой ступней, иногда
выделенными пальцами ног. В отдель-
ных экземплярах налепом передано
колено. Туловище тонкое, высокое.
Полусферическими выступами переда-
на грудь. Коническими отростками
изображены руки. На высокой тонкой
шее посажено плоское треугольное
лицо, приподнятое вверх. На лице на-
лепом передан нос, обозначены глаза,
иногда рот и, как правило, только од-
но проколотое ухо.
На исследованных поселениях со-
брана богатая коллекция каменных
орудий, преимущественно изделий из
обсидиана. Среди 600 экземпляров от-
ходов и орудий труда, найденных в
землянке, приблизительно 80—85%
принадлежат обсидиану. Встречается
также опал дымчатого цвета и анде-
зито-базальт. Орудия труда изготов-
лялись на месте, о чем свидетельствует
большая коллекция нуклеусов, нукле-
видных обломков, целых обсидиано-
вых заготовок, отбойников и отходов
производства.
Среди орудий труда преобладают
ножевидные пластины, которые ис-
пользовались, видимо, как ножи и
служили заготовками для изготовле-
ния других видов орудий. Вторым
наиболее распространенным видом
орудий являются резцы на небольших,
часто бесформенных отщепах. Значи-
тельно реже представлены скребла,
на массивных отщепах или укорочен-
ных пластинах с дуговидной рабочей
частью, оформленной высокой тупой
ретушью. Отдельными экземплярами
представлены наконечники стрел и
дротиков, на удлиненных пластинах с
выровненным ретушированием профи-
лем и подправленным острием. Встре-
чаются проколки и сверла, изготовлен-
ные преимущественно на кремневых
или андезитовых пластинах. Среди
найденных изделий большой процент
принадлежит испорченным орудиям.
Особенно их много среди скребел. Во
всех трех жилищах найдено большое
количество трапециевидных вклады-
шей, изготовленных на обломках ми-
ниатюрных обсидиановых пластин. На
отдельных трапециях заметны следы
снятых ретушью ребер и лишних вы-
ступов. Очень много прямоугольных и
трапециевидных обломков пластин без
следов обработки. В целом обсидиа-
новые орудия труда имеют довольно
выраженные мезолитические традиции.
Заметную группу орудий представ-
ляют каменные шлифованные топоры,
тесла и долота. Длина их разная — от
4—6 см до 15 см. Формы конусовид-
ные, трапециевидные и прямоугольные.
Поверхность старательно отшлифова-
на, лезвия овальные или ровные. Ру-
бящие орудия — топоры — опуклобо-
кие с овальным или овально-скошен-
ным лезвием. В землянке найден
фрагмент прямоугольного плоского
топора с отверстием для ручки, а в
полуземлянке Заставного — обломок
ромбовидного топора с маленьким от-
верстием (1 см). Зернотерки представ-
лены исключительно обломками. Для
их изготовления использовались плиты
крупнозернистого песчаника или силь-
нопористые известняковые породы
камня.
Как и на остальных территориях
распространения кришской культуры,
среди домашних животных известен
крупный рогатый скот, козы, овцы и
свиньи. Жители охотились на оленей
и диких кабанов. Расположение посе-
лений у воды и заболоченных местнос-
тей свидетельствует о занятии рыбо-
ловством и охотой на мелкую водопла-
вающую дичь. Запасы пищи, видимо,
пополнялись за счет собирательства.
Находки мотыг из оленьего рога и
зернотерок указывают на занятие
земледелием. Однако на данном этапе
исследований трудно определить, ка-
кой вид хозяйственной деятельности
преобладал — земледелие или ското-
водство. Некоторые исследователи
склонны считать кришское население
прежде всего скотоводческим, под-
вижного образа жизни [Trogmajer,
1968]. Результаты исследований посе-
лений Заставне, Ривне и других сви-
детельствуют о более-менее оседлом
образе жизни их жителей и сравни-
тельно длительнОхМ существовании
поселений
Происхождение памятников криш-
ской культуры в северо-восточном По-
тисье следует объяснять прямой ми-
грацией этого населения с юга, кото-
рая шла, видимо, двумя направления-
ми — по рекам Тиса и Самош. ‘ На
основе анализа археологических мате-
риалов можно установить, что криш-
ская культура прошла в северо-вос-
точном Потисье длительный период
развития, образовав здесь отдельную
верхнетисскую группу. [
Территория распространения верх-
нетисской группы охватывает, кроме
Украинского Закарпатья, также севе-
ро-восточную часть Венгрии, северо-
западную часть Румынии и Земплин-
скую низменность Восточной Слова-
кии.
I Анализ материалов из Заставного и
Ривного позволяет произвести хроно-
логическое расчленение памятников
верхнетисской группы, где выделяются
три ее фазы. Ранняя фаза представле-
на керамическим комплексом землян-
ки Заставного, который имеет более
архаичный вид по сравнению с мате-
риалами полуземлянки. Хронологичес-
ки и типологически его можно сопо-
ставить с нижним слоем поселения.
Лец I. Эта фаза, видимо, соответ-
ствует также нижним слоям поселений
в. Румынии, представленных землянка-
ми. Ко второй фазе принадлежит ком-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 144
УКРАИНСКОЙ
ССР
плекс полуземлянки поселения За-
ставного и, возможно, поселения
Мейхтелек-Надош в северо-восточной
Венгрии. Третью, финальную, фазу
развития представляет керамический
комплекс большой полуземлянки по-
селения Ривне. Довольно выраженный
поздний характер имеет и ряд венгер-
ских местонахождений (Рейткозберенч
и ему подобные).
В последние годы получены абсо-
лютные даты по С14 для северо-восточ-
ных венгерских местонахождений
кришской культуры и раннего периода
культуры расписной керамики. Абсо-
лютный возраст поселения Мейхтелек-
Надош определен в рамках 4885—4675
лет до н. э. [Kalicz-Makkay, 1976], по-
селения Сонкад (жилище № 1) —
4480—4270 лет до н. э. [Когек, 1977].
Таким образом, время существования
верхнетисской группы укладывается в
первую половину V тыс. до н. э. При
этом появление первых групп криш-
ского населения в северо-восточном
Потисье не исключено на рубеже
VI—V тыс. до н. э. Конец существо-
вания относится к середине V тыс.
до н. э.
Судьба племен культуры Криш на
обширной территории ее распростране-
ния сложилась, видимо, по-разному. В
комплексах поздней фазы верхнетис-
ской группы заметно уменьшается ко-
личество черно- и коричнево-лощеной
и орнаментированной кришской кера-
мики, возникают новые формы сосу-
дов, появляется не известная в ранних
фазах расписная экспортная керами-
ка. На позднем этапе исследуемых па-
мятников, видимо, начали нарушаться
связи между отдельными территория-
ми кришского населения, как под влия-
нием новых этнических импульсов,
так и в связи с этнокультурными изме-
нениями на более широких территори-
ях Карпатского бассейна. Часть криш-
ского населения северо-восточного По-
тисья, вероятно, растворяется в среде
племен культуры расписной керамики^/
Культура расписной керамики выде-
145 Часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
ляется из числа памятников так назы-
ваемой альфредской линейной керами-
ки, что стало возможным в результате
новых исследований. В Закарпатье из-
вестно свыше 30 поселений с распис-
ной керамикой.
Первый памятник этого типа открыт
еще Т. Легоцким на Малой Горе у
г. Мукачево, и, как оказалось впослед-
ствии, представлен нижним слоем по-
селения. Здесь собрана богатая кол-
лекция расписной керамики. В 1950—
1956 гг. Ф. Потушняк открыл и ча-
стично обследовал шесть новых па-
мятников — Дрисино-Болопа, Ужгород
(карьер кирпичного завода № 1), Ве-
ликие Лазы — Малый Горб, Великая
Паладь, Дяково — свиноферма, Оре-
ховцы — Валашинец. В конце 60-х —
начале 70-х годов экспедиция Инсти-
тута археологии АН СССР исследова-
ла поселения в селах Великая Паладь
и Федорово [Титов, 1971]. За послед-
ние годы Закарпатская экспедиция
Института археологии АН УССР от-
крыла 20 новых памятников. На 9 из
них произведены небольшие разведы-
вательные раскопки (Дравцы, Вели-
кая Добронь, Малые Гаевцы, Холмцы,
Рафайлово, Ривне, Баркасово и др.).
Только на поселении Дяково-Мондич-
тог осуществлены стационарные рас-
копки [Потушняк, 1978, 1979].
Поселения культуры расписной ке-
рамики расположены по берегам рек,
небольших речушек и потоков. Встре-
чаются поселения на возвышенностях
у болот и предгорьев Карпат.
Размеры поселений 2—3 га. Куль-
турный слой залегает на глубине 0,4—
1 м. Однако на отдельных поселениях
глубина залегания культурного слоя
значительна. Так, на поселении Ужго-
род — Карьер слой культуры распис-
ной керамики залегал на глубине 5,9 м,
в Дравцах (газонасосная станция —
3 м, Малые Гаевцы— 1,9 м от совре-
менного уровня.
О характере планировки жилых и
хозяйственных сооружений известно
мало. На поселении Дяково-Мондич?
тог между двумя жилищами, располо-
женными вдоль берега, находились
хозяйственные ямы и печи. Судя по'
раскопкам поселения Дрисино, жилые
и хозяйственные сооружения группи-
ровались по два-три бессистемно на
площади около 2 тыс. м2. Такая же
планировка жилых и хозяйственных
сооружений прослеживается и на ряде
других поселений (Ужгород—Карьер.
Великие Лазы, Холмцы, Дравцы).
Жилища рассматриваемой куль-
туры представлены исключительно*
полуземлянками, углубленными на
0,3—1 м, в плане овальной, овально-
удлиненной формы, размерами в
среднем 13—7X2—5 м. Встречаются
жилые углубления Г-образной формы
(Ореховцы). В большинстве случаев,
основания жилищ неровные, состоят
из нескольких соединенных между со-
бой ям (Дрисино, Рафайлово, Вели-
кая Паладь и др.), изредка совершен-
но плоские (Ривне, Дравцы). На дне
встречаются следы открытых кострищ
и развалы глинобитных печей, распо-
ложенных исключительно под стенка-
ми. На поселениях Рафайлово, Драв-
цы внутри, а также под стенками и
вне контуров углублений прослежены
столбовые ямки, указывающие на
столбовую конструкцию стен и кры-
ши. На поселениях исследовано много*
ям, видимо, хозяйственного назначе-
ния, а также развалы печей вне жи-
лых углублений. Хозяйственные ямы
различной формы. Уникальная хозяй-
ственная яма-погреб исследована на
поселении Рафайлово. Она округлая в
плане (3,8X3,4 м), в разрезе груше-
видной формы, глубиной 1,8—2 м. На
дне в центре прослежена столбовая
ямка от опоры, на которой, возможно,,
поддерживалось коническое перекры-
тие над ямой.
Основным сырьем для изготовления
орудий продолжает оставаться обси-
диан. На более поздних этапах этой
культуры широко используется также
местный опал и кремень темно-корич-
невого цвета, заметно увеличивается
ассортимент орудий. Из аргелита,
кремня, сланца, туфита и песчаника
изготовлялись шлифованные орудия.
На местное производство указывают
обсидиановые, кремневые и андезито-
вые заготовки, нуклеусы и отбойники,
большое количество отходов. Нуклеу-
сы чаще небольших размеров, призма-
тической, конической формы или же
аморфные.
Распространенным видом изделий
остаются ножевидные пластины дли-
ной 5—10 см. Кроме скребков на мас-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 146
УКРАИНСКОЙ
ССР
сивных грубых отщепах сравнительно
часто встречаются скребки на широ-
ких удлиненных обломках ножевид-
ных пластин, с полукруглым или ско-
шенным рабочим краем, двойные
147 Часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
скребки, комбинированные орудия —
концевой скребок и боковой резец.
Очень много концевых резцов и рез-
цовых сколов. Встречаются проколки
и сверла с граненым рабочим концом.
Рис. 38.
Керамика (1, 3, 5 —
8), орудия труда
(2, 4) и пластика
(9, 10) культуры
расписной керамики
в Закарпатье.
1, 3, 6, 7 — Ривне,
урочище Киш-Мезе;
2 — Дяково, урочище
Мондичтог,
4, 8, 9 — Холмцы,
урочище Каран,
5 — Малые Гаевцы,
10 — Великая Добронь,
урочище Золотой Горб.
Видимо, отдельные ножевидные пла-
стины с ровным или выровненным ре-
тушированием профилем могли ис-
пользоваться как наконечники стрел.
Они встречаются почти на всех посе-
лениях. На поселении Холмцы найде-
на серия обсидиановых трапециевид-
ных вкладышей микролитического
облика.
Характерной группой каменных из-
делий являются шлифованные орудия
разного назначения. У всех тщательно
отшлифованная поверхность. По наз-
начению они могут быть разделены на
четыре группы: топоры с выпуклыми
боками, овальными или скошенными
лезвиями; тесла, средних и малых
размеров, трапециевидной, конической
и прямоугольной формы, с плоскими
или одной плоской, другой выпуклой
сторонами, ровным или овальным лез-
вием; долота, удлиненно-трапециевид-
ной, конической, линзовидной формы,
с равномерно подточенным ровным
или овальным лезвием; наконечники
мотыг, больших размеров, прямо-
угольной формы. Все они изготовлены,
как правило, из мягких пород кам-
ня— туфита и песчаника. Уникальный
наконечник мотыги из песчаника най-
ден на поселении Дрисино, формой
он напоминает лопатку с ручкой. Лез-
вие подточено с двух сторон. На по-
верхности имеются следы глубоких
царапин.
Керамический комплекс поселений
состоит из двух выразительных групп
сосудов — грубой кухонной и тонко-
стенной столовой. Кухонные сосуды,
как правило, изготовлены из плохо
очищенной глины с примесями половы
и шамота. Поверхность ангобирована,
изредка, особенно изнутри, пролощен-
ная. Обжиг средний. Цвет керамики
красный или темно-коричневый. Ос-
новными формами кухонной керамики
являются горшки, миски и сковород-
ки. Горшки преимущественно больших
размеров, вместимостью в среднем
5—8 л, с широко растворенным устьем,
коническими, овальными стенками,
суженными ко дну. Встречаются так-
же горшки бочковидной и сферичес-
кой формы. Миски больших размеров,
глубокие, с коническими или овально-
формированными стенками, утолщен-
ным дном. На стенках — большие
удлиненные налепы и ручки с отвер-
стием. Диаметр мисок в среднем 39—
46 см, высота 17—20 см. Сковородки,
преимущественно грубой отделки, как
правило, имеют невысокие толстые
бортики (6—12 см) и утолщенное дно.
Самые большие достигают в диаметре
70—80 см (Дрисино), однако боль-
шинство в среднем 25—40 см. На
стенках — частые удлиненные налепы-
ручки (2—4), реже с вертикальными
отверстиями. Кухонная посуда орна-
ментирована бедно. Главным орнамен-
тальным мотивом являются насечки и
вдавления на краях венчика. Изредка
поверхность горшков украшалась гу-
сто или редко нанесенными пальцевы-
ми защипами. Довольно часто на
стенках горшков встречаются две—че-
тыре пары двойных полусферических
грубых налепов.
Количественно преобладает столо-
вая посуда. Она изготовлена из отму-
ченной глины с примесями мелкоруб-
ленной половы. В глину примешивался
также шамот или мелкий песок. По-
верхность сосудов покрыта тонким
слоем ангоба, изредка подлощенная.
Они бледно-красного, коричневого и
розового, реже темно-красного цвета
с матовым оттенком поверхности.
Степень обжига сосудов более-менее
равномерная. Большая часть керами-
ки среднего обжига имеет сероватую
сердцевину. Встречается керамика
довольно сильного обжига с ракови-
стым изломом. Выделяются четыре
формы: горшки, миски, корчаги и ча-
ши разнообразных вариантов. Среди
горшков наиболее распространены
•сферические, бочковидные и грушевид-
ные формы. Ведущей и количественно
преобладающей формой столовой по-
суды являются миски с конически и
овальноформированными стенками.
Встречаются миски со слабовыражен-
ным S-видным профилем, волнистым
окончанием венчика, а также миски
на высоких и низких конических, ци-
линдрических поддонах. Миски часто
украшены симметрично расположен-
ными ручками с проколотым отверсти-
ем и соскообразными налепами. Рас-
пространенной формой являются так-
же корчаги, как правило, с высокой
цилиндрической, конической, реже во-
ронковидной и выпуклобокой шей-
кой. Тулово сферическое или яйцевид-
ное, изредка четырехгранное. На пере-
ходе тулова в шейку часты миниатюр-
ные ручки, изредка пластический ва-
лик, расчлененный вдавлениями. На
плечиках корчаг встречаются короткие
валики или полусферические налепы.
Характерной формой являются четы-
рехугольные чаши с закругленными
гранями и таким же устьем, как пра-
вило, на поддоне. Часто они имеют
четыре листообразных окончания вен-
чика на гранях. Отдельными экземп-
лярами представлены чаши со сплюс-
нутым туловом и соответственно
овальным устьем.
Многочисленны на поселениях рас-
сматриваемой культуры маленькие со-
судики типа мисок, чашек, стаканов.
Столовая посуда орнаментирована
исключительно росписью черной крас-
кой. Роспись покрывает всю поверх-
ность сосуда. Орнамент наносился на
тщательно подготовленную гладкую
поверхность бледно-красного или ко-
ричневого цвета с матовым оттенком.
Для памятников раннего периода раз-
вития культуры расписной керамики
•единственным орнаментальным моти-
вом являются композиции из широких
линий (1 см), уложенных в незакон-
ченную спираль, реже из параллель-
ных, Х-образно пересекающихся полос,
пространство между которыми запол-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 148
УКРАИНСКОЙ
ССР
нено тонкими, густо нанесенными,
иногда волнистыми или косоуложен-
ными линиями. Обод венчика сосудов,
как правило, украшен композицией из
горизонтально расположенных парал-
лельных прямых, волнистых или за-
штрихованных полосок. В позднем пе-
риоде орнаментальные композиции
усложняются. Появляется орнамент
из волнистых и прямых линий, витков,
спиралей в сопровождении широких
полос, расчленяющих поверхность со-
суда на несколько самостоятельных
орнаментальных зон. В позднем перио-
де изредка встречается роспись темно-
красной или вишневой и белой краской
(Дяково-Мондичтог, Великая Бегань).
На поселениях культуры расписной
керамики часто встречаются глиняные
изделия хозяйственного назначения —
грузила, пряслица, а также украше-
ния. Среди украшений частыми наход-
ками являются бусины ромбовидной и
округлой формы, от миниатюрных до
больших размеров, каменные и глиня-
ные амулеты, в сечении округлые и
треугольные, с проколотыми отвер-
стиями.
Привлекает внимание антропоморф-
ная пластика. На поселении Холмцы
найдены две головки от женских фи-
гурок, с толстой шеей и выделенными
чертами лица — нос, глаза. На одном
фрагменте лицо покрыто глубокими
насечками — татуировкой. С поселе-
ния Великая Добронь происходит
фрагмент фигурки полусидящей жен-
щины с обозначенными коническими
отростками — руками и грудью. Из-
вестны и антропоморфные сосуды. На
поселении Дрисино найдена часть ча-
ши, поддерживаемой двумя толстыми
разделенными ногами с расширенны-
ми ступнями. Создается впечатление,
что ноги находятся в свободной стойке
(одна нога изогнута, другая выпрям-
лена и выдвинута вперед), чем прида-
валась устойчивость. На поверхности
этой чаши сохранились следы черной
краски и глубокие косые насечки.
Верхняя часть чаши не сохранилась.
149 Часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
Уникальная антропоморфная чаша
найдена на поселении Ривне — пла-
стическим валиком обозначены конту-
ры лица, уши и передана грудь.
Данные о хозяйстве и занятиях на-
селения культуры расписной керамики
еще слишком . фрагментарны. Анализ
растительных остатков с ряда поселе-
ний в Восточной Словакии (Великие
Рашковцы и Копчаны) дает основание
утверждать, что в основе хозяйства
населения культуры расписной кера-
мики лежало земледелие. Среди куль-
тивированных растений преобладает
пшеница-двухзернянка (иногда с при-
месями однозернянки). Известны так-
же ячмень, просо, горох и овес. Опре-
деленное место в хозяйстве населения,
видимо, занимали охота, рыболовство
и собирательство. К сожалению, не
известен видовой состав домашних и
диких животных. Собранный на посе-
лениях остеологический материал еще
не определен.
В вопросе о происхождении культу-
ры расписной керамики еще много не-
ясного. Керамический комплекс памят-
ников отличается от культуры Криш
и культуры линейной керамики. Фор-
мы керамических изделий, прежде
всего особая черно-расписная керами-
ка, подсказывают, что генетические
корни ее следует искать в северобал-
канских областях среди известных
там культур ранней расписной кера-
мики.
Кроме Закарпатья, памятники куль-
туры расписной керамики известны на
территории Венгрии (Левобережье
Тисы), где они выделяются в две
группы — Эстар и Самош IKalicz-Mak-
kay, 1977], а также в северо-западной
части Румынии и включены здесь в
круг культуры Чумешти [Comsa,
1972—1973] и на территории Земплин-
ской низменности Восточной Слова-
кии, где представлены группой Раш-
ковицы (Vizdal, 1973; Siska, 1974].
Зарубежные исследователи включают
эти группы в круг культуры Альфёльд-
ской линейной керамики и рассматри-
вают их как ее территориальные и
хронологические группы. Однако са-
мостоятельная территория распростра-
нения памятников с расписной кера-
микой по отношению к памятникам
линейной керамики, значительные от-
личия в материальном комплексе
(прежде всего расписная керамика
как единственная техника орнамента-
ции посуды) позволяют выделить
группы с расписной керамикой в са-
мостоятельную культуру, название
которой подсказывает техника орна-
ментации керамики.
В северо-восточном Потисье обна-
ружено около 80 памятников культу-
ры расписной керамики. В ее развитии
можно выделить три этапа — ранний,
средний и поздний. В Закарпатье к
раннему этапу относятся поселения
Ровное-Киш-Мезе II, Великие Лазы,
Рафайлово и др., к среднему — Холм-
цы, Дравицы, Малая Гора у Мукаче-
во и др. и к позднему — памятники
типа Дяково (Ужгород-Карьер, Ма-
лые Гаевцы, Заставное, Ководомб, Дя-
ково-Мондичтог и др.). Весь период
развития культуры расписной керами-
ки можно хронологически сопоставить
с ранним и поздним периодом разви-
тия культуры Альфёльдской линейной
керамики на основании взаимных экс-
портов. Так, ранний период культуры
расписной керамики хронологически
соответствует концу периода Барца
III — началу периода Пряшев — Ша-
ришские Луки; средний синхронизиру-
ется с периодом Тисодоб-Капушаны;
поздний Дяковский соответствует пе-
риоду буковогорской группы.
Время появления населения распис-
ной керамики в северо-восточном
Потисье определяется наличием черно-
расписной керамики в большой полу-
землянке совместно с кришской кера-
микой (Ровное-Киш-Мезе I). Это по-
зволяет рассматривать ранний период
развития культуры расписной керами-
ки частично синхронным с финальной
фазой верхнетисской группы кришс-
кой культуры.
Появление населения культур рас-
писной керамики в северо-восточном
Потисье следует связывать с общими
изменениями, происшедшими в Кар-
патском бассейне в начале среднего
неолита. На огромной территории, за-
нимаемой племенами кришской куль-
туры, под влиянием южных этничес-
ких импульсов складываются новые
культуры. В среднедунайских облас-
тях появляется население культуры
Винча. Расширяет свою территорию
культура Альфёльдской линейной
керамики. Активизируется и население
западного варианта культуры линей-
ной керамики (культура волютовой
керамики) в Задунавье. Видимо, к
этому времени следует отнести ее экс-
пансию на запад и север (в южную
Польшу). В это же время в северо-
восточное Потисье приходят племена
культуры расписной керамики, заняв-
шие постепенно территорию верхне-
тисской группы кришской культуры.
Полученные по С14 даты для двух
разновременных поселений культуры
расписной керамики Шонкад (4480—
4270±60 лет до н. э.) [Korek, 1977]
и Самошшали (4186± 100 лет до н. э.)
АРХЕОЛОГИЯ том 1 150
УКРАИНСКОЙ
ССР
в северо-восточной Венгрии позволяют
время существования культуры рас-
писной керамики относить ко второй
половине V — первым столетиям IV
тыс. до н. э.
Рис. 39.
Кремневые изделия
из неолитического
поселения
Кая-Араси в Крыму
(1-26).
Судьба племен культуры расписной
керамики тесно связана с носителями
последующей полгарской культуры,
которая сложилась, видимо, на базе
позднего дяковского типа рассмотрен-
ной культуры при значительных вли-
яниях южных и северных этнических
импульсов.
VI НЕОЛИТ КРЫМА
Первые памятники неолитической
эпохи были открыты в Крыму в гор-
ных районах К. С. Мережковским еще
в конце XIX в. Позднее их изучали в
горной части полуострова Н. Н. Кле-
пинин П9181 и А. С. Моисеев [1920].
В 1927—1929 гг. здесь проводили ис-
следования экспедиции под руковод-
ством Б. С. Жукова [1927], а в 30-х
годах—О. Н. Бадера [19401. Неолити-
ческие материалы на яйлинских сто-
янках (Балин-Кош, Юсуповский бас-
сейн, Чатырдаг, Аджи-Коба и др.) в
разные годы были собраны многими
исследователями. Выделение неоли-
тических памятников по материалам
кремня осуществил С. Н. Бибиков
[1940]. В 30-х годах проводились рас-
копки стоянок в навесе Шан-Коба
[Бонч-Осмоловский, 1934; Бибиков,
1936] и в гротах Замиль-Коба II и
Таш-Аир I [Крайнов, 1938, I960]. В по-
следующие годы открыты и изучались
другие неолитические стоянки, в том
числе в пещерных укрытиях, напри-
мер, в навесах Фатьма-Коба, Алимов-
ский, на стоянке под открытым небом
Кая-Арасы, в гроте Водопадный и др.
[Бибиков, 1959; Столяр, 1961; Формо-
зов, 1962; Колосов, 1964].
В 20—30-х годах неолитические па-
мятники открыты и на Керченском
п-ове Крыма, в частности в устьях ба-
лок Черной и Пещаной А. Д. Архан-
гельским и у с. Фронтовое (бывшее
Кой-Асан). В 1954 г. исследования на
Керченском п-ове возобновились, пос-
ле того как А. А. Щепинский и Д. Б.
Шелов открыли четыре новые неолити-
ческие стоянки вблизи сел Фронтовое,
Луговое, Тауново Ленинского района,
а А. А. Формозов [1962] — в с. Алек-
сеевка Приморского района. Ряд сто-
янок (Фронтовое II и Фронтовое III,
Кой-Асан II, оз. Ачи, Ерофеево, Алек-
сеевка II) в начале 60-х годов обнару-
жил здесь Ю. Г. Колосов [1962]. Не-
сколько позже (1962—1969 гг.) рабо-
ты на полуострове проводились экспе-
дицией под руководством Л. Г. Мац-
151 Часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
кевого, исследовавшей 12 стоянок с
инвентарем микролитического облика
(Ленинское I—III, Луговое II—III,
Горностаевка I, Нарымановка I, Чер-
ная Балка II—IV и др.) [Мацкевой,
вблизи с. Мартыновка Джанкойского
района, а в 1965 г. вблизи с. Долинка
открыл первый в Крыму неолитичес-
кий могильник [Щепинский, 1966].
В 1962 г. вышла в свет работа
А. А. Формозова «Неолит Крыма и
Черноморского побережья Кавказа»,
в которой на основании анализа мате-
риалов всех известных в то время не-
1977]. По данным Л. Г. Мацкевого, на
Керченском п-ове открыто и в разной
степени исследовано 34 местонахожде-
ния с микролитической индустрией.
Что касается степных районов Кры-
ма, то первые неолитические стоянки
на этой территории открыты в 1952 г.
вблизи с. Долинка Красноперекопско-
го района, а несколько позже вблизи
с. Алексеевка в урочище Алексеевская
засуха и невдалеке от с. Ишунь Крас-
ноперекопского района (Колосов, 1955,
1957, 1964]. Позже А. А. Щепинский
исследовал неолитическую стоянку
олитических стоянок Крыма автор при-
шел к выводу, что и в степи, и в Гор-
ном Крыму культура неолита едина.
Иначе считает Ю. Г. Колосов [1963],
который по наличию неолитических
стоянок, содержащих чистые комплек-
сы с набором кремневой индустрии, ти-
пичной для многих позднемезолитиче-
ских стоянок горного района, с одной
стороны, и стоянок с кукрекскими ком-
понентами — с другой, делит неолит
Крыма на горнокрымский и степной.
Стоянки Горного Крыма. Памятни-
ки этой зоны находятся на яйлах пер-
вой гряды Крымских гор, а также в
балках, в пещерах и навесах второй
гряды, на полянах вблизи горных ре-
чек и источников.
Типичный карстовый ландшафт яйл
теперь не имеет лесов. Лишь на север-
ных и южных склонах гор лес еще
сохранился и кое-где на самой яйле в
карстовых балках и воронках оста-
лись единичные низкорослые деревья
или небольшие рощицы. По-видимому,
совсем другими яйлы были в неолити-
ческую эпоху. Значительную часть их
покрывали леса. На перелесках, вбли-
зи родников, селились древние охот-
ники. Некоторые родники на яйлах
действуют и теперь, и возле них обыч-
но удается обнаружить стоянки перво-
бытного человека. Так, на яйле Ай-
Петри, вблизи источника Бештекне,
концентрируется восемь местонахож-
дений, в основном неолитического
времени.
К горной группе памятников, разме-
щенных на второй гряде, преимуще-
ственно в Юго-Западном Крыму, от-
носятся такие известные стоянки в
гротах и навесах, как Таш-Аир I, За-
миль-Коба II, верхние горизонты Шан-
Кобы, Фатьма-Кобы, Алимовского на-
веса и др.; к памятникам под откры-
тым небом — стоянки Кая-Арасы,
Большая Поляна, Головановка и др.
Много неолитических стоянок обнару-
жено рядом с гротами и навесами на
открытых площадках перед ними. Ве-
роятно, гроты — природные убежи-
ща — использовались чаще как укры-
тия в непогоду. На большинстве «от-
крытых» стоянок на яйлах культур-
ный слой не сохранился. Материал
часто находится в переотложенном
состоянии, в связи с чем керамика
представлена мелкими фрагментами
или совсем отсутствует.
Исходя из типологического анализа
кремневых изделий, в развитии неоли-
та горной части Крыма можно выде-
лить два последовательных этапа —
ранний и поздний. На раннем этапе
появляются сегменты с дугой, обрабо-
танной плоской ретушью, а также тра-
пеции с ретушью, частично заходящей
на спинку. На позднем этапе неолита
преобладают сегменты и- трапеции,
АРХЕОЛОГИЯ том 1 152
УКРАИНСКОЙ
ССР
спинки которых сплошь обработаны
плоской ретушью.
Что касается керамики горной зоны
памятников, то ее можно охарактери-
зовать только предварительно и в об-
рис. 40. 1— Таш-Лир Va;
2 — Долинка;
Керамика из 4, 6, 8 — Кая-Араси;
неолитических стоянок ^Ат^Баш^
Крыма. 9 — Грот Водопадный.
щих чертах. На раннем этапе бытова-
ла шиподонная керамика с прямыми
или немного согнутыми венчиками,
толстыми стенками и примесью тол-
ченой ракушки в тесте. Позднее появ-
ляется остро- или круглодонная посуда
с более тонкими стенками. Вместе с
толченой ракушкой, известняком и
мелким кварцевым песком .к глине ча-
сто прибавляются растительные при-
меси, которые выгорают при обжиге и
делают посуду пористой. В верхней ча-
сти посуда украшалась врезными ли-
ниями или наколами, иногда гребен-
кой. В конце неолита появляется пло-
скодонная керамика. Орнамент в это
время наносился по краям венчиков
или под ними. Это разнообразные на-
сечки или ямки, создающие на внут-
ренней стороне посуды пояс «жемчу-
жин».
Среди ранненеолитических памятни-
ков Горного Крыма относительно хо-
рошей сохранностью культурного слоя
выделяется стоянка Ат-Баш на Ай-
Петри [Жуков, 1927; Бадер, 1940]. Она
находится вблизи вершины яйлы с
юго-восточной стороны скалистой гря-
ды, которая хорошо защищает ее от
северных ветров. На небольшом уча-
стке стоянки прослежена четкая стра-
тиграфия с ненарушенным культурным
горизонтом. В слое почвы темно-буро-
го цвета обнаружено скопление камня
в виде неправильного овала диаметром
2,5 м. Культурный горизонт вблизи
камней оказался насыщенным кремне-
выми изделиями, обожженными костя-
ми и древесным углем. В этом кост-
рище обнаружено острое днище гру-
53 Часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
юй лепной посудины, вертикально сто-
?щее в камнях. В ее глиняной массе
имелась примесь толченой ракушки.
Среди кремневого материала веду-
дее место занимают разнообразные
геометрические орудия. Преобладают
трапеции, ретушь которых частично
заходит на спинку и сегменты с пло-
ской ретушью по дуге. Обнаружена
лишь одна трапеция со струганой
спинкой. Найдено большое количество
скребков на пластинках и отщепах.
Соотношение первых ко вторым —
3:1. Остальной кремневый инвентарь
состоит из плоских и односторонне
использованных нуклеусов архаическо-
го вида, ножевидных пластинок со
скошенным концом, угловых резцов
и др.
Другая стоянка — Таш-Аир I, иссле-
дованная Д. А. Крайновым в 1938—
1940 гг., находится под навесом на
правом берегу р. Качи вблизи с. Пе-
редущельное. Автор раскопок выделил
здесь девять культурных слоев. К нео-
литическому времени он отнес слои
VI и Va — наиболее богатые материа-
лами этого временя. Существует и
другая датировка культурных напла-
стований Таш-Аира I, согласно кото-
рой к неолитическому времени отно-
сятся шесть нижних слоев стоянки —
IX — Va [Колосов, 1963]. Этой дати-
ровки придерживался В. Н. Даниленко
1969], а позднее и А. А. Формозов
1977].
В VI слое, который своей мощно-
стью значительно превышает другие,
зафиксировано несколько очагов
овальной формы размерами 1,5—2Х
X 1,5 м. Вблизи них найдены кремни,
кости животных и раковины моллю-
сков Helix Vulgaris. Всего в слое до-
быто около 1400 изделий из кремня,
камня, несколько костяных предметов
и украшений. Большинство оружий
(почти 90%) изготовлено на тонких и
узких, правильно ограненных микро-
пластинках и их сечений.
Там же найдено 11 фрагментов тол-
стостенного остродонного сосуда с при-
месью песка и слюды в тесте. С на-
ружной стороны стенки сосуда желто-
вато-серого цвета, с внутренней —
черного. С обеих сторон фрагментов
хорошо прослеживается заглаженность
стенок в виде бороздок от пересекаю-
щихся в разных направлениях кон-
центрических кругов. Анализ костей из
VI слоя показал наличие диких (бык,
благородный олень, косуля, кабан,
заяц) и домашних (свинья, крупный
рогатый скот) животных.
Следующий слой — (Va) — дати-
руется поздним неолитом. В нем об-
наружено около 3 тыс. предметов, в
том числе кремневые и костяные ору-
дия труда, фрагменты керамики, кости
животных, каменные ретушеры, камен-
АРХЕОАОГИЯ том 1 154
УКРАИНСКОЙ
ССР
ные плитки-наковаленки и др. Преоб-
ладают трапеции со струганой спинкой
и сегменты с плоской ретушью по
дуге. Меньшим количеством представ-
лены трапеции с ретушью, частично
заходящей на спинку, и совсем мало
обычных трапеций с краевой ретушью,
которая притупляет боковые края. Та-
кое соотношение геометрических мик-
ролитов характерно для поздненеоли-
тических стоянок горной зоны памят-
ников Крыма. Наряду с кремневым
инвентарем в слое Va найдено относи-
тельно большое количество костяных
изделий: шильев, иголок, орудий из ро-
гов косули, предметы в виде обрабо-
танных плиток из клыков кабана, об-
ломки костей животных с нарезками
и насечками.
Здесь же обнаружено 300 фрагмен-
тов керамики, которая по толщине
стенок, характеру обжига, примесям в
тесте и орнаменту подразделяется на
две группы [Крайнов, 1960]. К первой,
более многочисленной, относятся тол-
стостенные сосуды темно-коричневого
цвета с примесью толченой ракушки и
дресвы в глине, с почти прямыми вен-
чиками и, очевидно, острым дном. Со-
суды орнаментированы от горла до
середины корпуса рисунком в виде
широких борозд, косых насечек, неглу-
боких ямок, реже — отпечатков зубча-
того штампа. Керамика второй группы
имеет желтоватый цвет поверхности.
Довольно тонкостенные (0,5—0,6 см)
сосуды, вероятно, имели слабовыра-
женную горловину с почти прямыми
венчиками и острое или плоское дно.
Глиняное тесто содержит примесь
дресвы. Орнаментирована только верх-
няя часть сосуда, преимущественно
зубчатым штампом.
По костным остаткам определены
такие виды животных, как олень, ко-
суля, дикий кабан, заяц, конь, осел,
большой и мелкий рогатый скот, до-
машняя свинья, птицы.
Остеологический материал неолити-
ческих памятников Горного Крыма
позволяет считать, что в неолите охота
155 Часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
на диких животных играла основную
роль в хозяйственной деятельности на-
селения. Особенное распространение
получила охота на таких животных,
как кабан, косуля и олень. Что ка-
допличко, в составе фаунистического
материала имеются кости домашних
животных [Даниленко, 1969]. Этого
же мнения придерживается и Ю. Г.
Колосов [Колосов, 1962, 1963, 1964].
А. А. Формозов ставит Кукрек на
грань мезолита и неолита [Формозов,
1962]. Другие исследователи датируют
Кукрек второй половиной мезолита.
5 — резцы
на пластинах;
6 — резцы на отщепах;
7 — трапеции
с притупляющей
ретушью;
8 , 9 — трапеции со
струганой спинкой;
10 — сегменты с
притупляющей
ретушью;
11 — сегменты,
сплошь
ретушированные;
12 — вкладыши
кукрекского типа;
13 — иные изделия.
животных, то еле-
Рис. 41.
Соотношение
основных форм
кремневых изделий
из неолитических
поселений горной (I)
и степной (11) групп
Крыма.
1 — нуклеусы плоские;
2 — нуклеусы конические
или карандашевидные,
3 — скребки концевые;
4 — скребки округлые;
сается домашних
дует считать, что в раннем неолите бы-
ла приручена свинья и, возможно,
бык. Примитивное свиноводство, оче-
видно, играло вспомогательную роль.
Большие скопления ракушек Helix
в культурных слоях стоянок свиде-
тельствуют о том, что собирательство
в хозяйстве неолитического населения
Крыма играло довольно важную роль
и имело усложненный характер. Впос-
ледствии оно превратилось в началь-
ные формы земледелия.
Стоянки Степного Крыма представ-
лены преимущественно памятниками
позднекукрекского типа. Кроме стоя-
нок в 1965 г. А. А. Щепинским был
открыт поздненеолитический могиль-
ник вблизи с. Долинка Красноперекоп-
ского района [Черепанова, Щепинский,
1966].
Вопрос о датировке культуры кук-
рекского типа (Кукрек и аналогичные
ему памятники) до настоящего време-
ни остается нерешенным. В. Н. Дани-
ленко отнес Кукрек к архаико-неоли-
тическому времени на основании почти
полного его сходства с кремневым
инвентарем среднего и верхнего куль-
турных слоев верхней части лессооб-
разного суглинка поселения у Камен-
ной Могилы Степного Приазовья, в
которых, по определению И. Г. Пи-
p. А. Бонч-Осмоловский возраст этой
стоянки определяет раннетарденуаз-
ским [Бонч-Осмоловский, 1934], а дру-
гие исследователи — позднетарденуаз-
ским временем [Векилова, 1951, 1966;
Телегин, 19666; Станко, 1972; Мацке-
вой, 1977].
Памятники позднекукрекского типа
находятся преимущественно в степях и
на Керченском п-ове вдоль берегов
рек, которые ныне пересохли или пе-
ресыхают, и озер. На этой территории
известно более 15 кукрекских стоянок
[Колосов, 1962, 1964]. К ним относят-
ся стоянки в северо-западной части
Крыма — Ишуньская и Долинка, на
востоке, включая Керченский п-ов,—
Алексеевская Засуха, Фронтовое I,
Фронтовое III, Луговое I и др. [Мац-
кевой, 1977]. По мнению Ю. Г. Коло-
сова, рубежом мезолита и неолита в
предгорье Крыма следует считать и
нижний слой Кукрека.
Важным элементом в комплексе
кремневого инвентаря степной группы
племен являются вкладыши кукрек-
ского типа, резцы на сколах, скребки
на отщепах округло-овальных очерта-
ний, карандашевидные нуклеусы, гео-
метрические микролиты. Количество
последних, также как и других типов
орудий (например, скребков), на раз-
ных стоянках колеблется.
Важным памятником степной зоны
является исследованный А. А. Щепин-
ским могильник вблизи с. Долинка.
Во время раскопок была обнаружена
большая неглубокая яма, предназна-
ченная для многих погребений. В цент-
ральной части могильника погребен-
ные лежали близко один к одному,
часто головами в противоположные
стороны (на северо-запад и юго-во-
сток). Покойники были посыпаны
красной охрой и находились в вытя-
нутом положении на спине со слегка
согнутыми в коленях ногами и тесно
прижатыми к туловищу руками. Про-
слежены случаи нарушения скелетов
во время повторных захоронений.
На скелетах и вблизи них лежали
многочисленные украшения из прос-
верленных зубов оленя. Украшения до-
вольно часто размещались вокруг
черепа, на бедрах, у костей рук и ног.
Определенный порядок в размещении
украшений свидетельствует о том, что
зубы были нашиты на головной убор
и одежду покойников. Среди украше-
ний следует также отметить мелкие
костяные бусины.
Кроме того, возле скелетов найден
разнообразный кремневый инвентарь:
ножевидные пластинки, проколки, тра-
пеции (обычные и со струганой спин-
кой), округлые скребки на отщепах
и др.
Скелеты лежали в несколько гори-
зонтов, иногда были отодвинуты вбок,
возможно для того, чтобы освободить
место для другого покойника. Могиль-
АРХЕОАОГИЯ том 1 156
УКРАИНСКОЙ
ССР
ник, очевидно, существовал довольно
длительное время и принадлежал ка-
кой-то отдельной родовой группе степ-
ного населения. Малоизученность мо-
гильника не позволяет должным об-
разом проанализировать его материал.
Можно только предварительно, осно-
вываясь на наличии трапеций со стру-
ганой спинкой и других артефактов,
датировать могильник рубежом V —
IV тыс. до н. э.
Синхронные стоянки, которые соот-
ветствовали бы могильнику у с. До-
линка, пока неизвестны, если не счи-
тать отдельных находок поздненеоли-
тической керамики в этом районе
Крыма. Выразительный фрагмент вен-
чика сосуда поздненеолитического ви-
да найден, например, недалеко от
с. Долинка. Фрагмент украшен косы-
ми рядами крупного зубчатого штам-
па, оттиски которого переходят и на
внутреннюю часть венчика. В глиня-
ной массе прослеживается примесь
дресвы.
Материалы по неолиту Крыма по-
зволяют говорить о двух путях разви-
тия местной неолитической культуры.
Традиция в обработке кремня памят-
ников горной группы своими корнями
уходит в мезолитическую культуру
Крыма. Развитие памятников степной
группы происходило в тесном контак-
те с горной группой, но при заметном
влиянии чужой, пришлой культуры.
Об этом свидетельствует появление в
Степном Крыму такого могильника,
как Долинка, аналогии которому из-
вестны в Приазовье среди могильни-
ков мариупольского типа.
VII ДНЕПРО-ДОНЕЦКАЯ
КУЛЬТУРА
Для этой культуры характерно нали-
чие керамики гребенчато-накольчатого
типа, микро-макролитических кремне-
вых изделий и шлифованных орудий
труда из камня, своеобразных грунто-
вых могильников и ряд других призна-
ков. Датируются памятники второй по-
ловиной V—III тыс. до н. э.
Открытие первых поселений днепро-
донецкой культуры на территории Ук-
раины связано с работами Днепростро-
евской экспедиции 1927—1933 гг., ког-
157 Часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
да были выявлены и изучены в Надпо-
рожье поселения Собачки, Средний
Стог I, Вовнигские стоянки, Лоханский
остров [Добровольский, 1929; Рудин-
ский, 1928, 1931]. Позднее поселение с
гребенчато-накольчатой керамикой бы-
ло открыто на Волыни в урочище Мо-
ства [Левицкий, 1952], в Киевском По-
днепровье у бывших сел Никольская
Слободка и Вита Литовская, вошед-
ших теперь в черту г. Киева [Данилен-
ко, 1956; Телегин, 1957]. Изучены они
также на Сейме (Козловка), Север-
ском Донце (Бондариха 2, Устье Оско-
ла 1, 2) и на Среднем Днепре в грани-
цах Черкасской (Бузьки, Мутыхи) и
Полтавской областей [Телегин, 1954,
1958, 1961]. Заметный вклад в изуче-
ние этой культуры внесли работы в
зоне Киевской ГЭС, где раскопан ряд
поселений: Грини, Заваловка, Пустын-
ка 5 или урочище Лес у с. Мнево [Те-
легин, 1965; Митрофанова, 1966].
Исследование этих многочисленных
материалов в конце 50-х — начале 60-х
годов послужило основанием для выде-
ления на Украине отдельной днепро-
донецкой культуры с гребенчато-на-
кольчатой керамикой [Телегин, 1957,
1961].
Новые материалы позднего этапа
днепро-донецкой культуры получены
экспедицией «Днепр — Донбасс» в
1970—1975 гг., когда были открыты па-
мятники типа Засуха на Орели (Д. Я.
Телегин, И. В. Кравец). Стратифици-
рованное поселение у хут. Гришевка
на Сейме исследовано С. С. Березан-
ской [1975]. Новые памятники обнару-
жены на Волыни (В. К. Пясецкий,
Г. В. Охрименко) и Киево-Житомир-
ском Полесье (Л. Л. Зализняк, С. А.
Балакин).
В настоящее время на территории
Украины и Белоруссии насчитывается
около 200 поселений этой культуры.
Одновременно с открытием и изучени-
ем поселений днепро-донецкой куль-
туры были обнаружены могильники:
Вовнигские 1, 2, Васильевские 2, 5,
Вильнянский, Никольский, Лысогор-
ский, Дереивский, Ясиноватский и др.
После раскопок в 1959 г. Никольского*
и Дереивского могильников стала оче-
видной принадлежность к днепро-до-
нецкой культуре и известного Мариу-
польского могильника, исследованного1
в 1930 г. [Макаренко, 1933].
В своем развитии днепро-донецкая
культура прошла три периода, а в эпо-
ху ее расцвета (II период) выделя-
ется ряд локальных вариантов.
Такая интерпретация рассматривае-
мой культуры была предложена в ря-
де работ Д. Я. Телегина [1961; 1968], а
затем нашла отражение как в обоб-
щающих работах [Каменный век
СССР, 1970], так и в учебниках по ар-
хеологии СССР [Авдусин, 1977]. Следу-
ет, однако, отметить, что подобное тол-
кование днепро-донецкой культуры да-
леко не во всем объеме принимается
исследователями. Так, В. Н. Данилен-
ко считал, что памятники, выделяемые
Д. Я. Телегиным в надпорожско-при-
азовский вариант днепро-донецкой
культуры, следует относить к отдель-
ной самостоятельной культуре, кото-
рую и предложил назвать «азово-
днепровской» [Даниленко, 1974]. Из
числа памятников последней он, од-
нако, исключил ранние стоянки с
гребенчато-накольчатой керамикой
Надпорожья типа Игреки 8, «сред-
них слоев» Вовниг, Волчка, которые,,
как и Д. Я. Телегин, считает днеп-
ро-донецкими. В целом, днепро-донец-
кая культура, по мнению Даниленко,,
занимает в основном Средний Днепр,
включая и Киевское Поднепровье..
Другие исследователи — И. М. Тюри-
на [1973], В. П. Третьяков [1975], И. И.
Артеменко — наоборот, считают, что-
севернее Киева, в Поднепровье, рас-
пространялись уже памятники иной—
«верхнеднепровской» культуры. В от-
личие от В. Н. Даниленко П. М. До-
луханов и В П. Третьяков [1979] пола-
гают, что днепро-донецкая культура
распространялась от Киева вплоть до-
низовьев Днепра.
Отметим также, что некоторые ис-
следователи в состав днепро-донецкой
культуры включают и памятники с
гребенчато-накольчатой керамикой По-
донья [Левенок, 1973; Третьяков, 1982],.
Приводимая ниже характеристика
днепро-донецкой культуры дается в
традиционном ее понимании [Телегин,
1968].
Многочисленные поселения днепро-
донецкой культуры разбросаны обычно
вдоль древних стариц — на низких
участках надпойменной террасы рек
или поблизости озер — стариц. Иногда
АРХЕОЛОГИЯ том 1 158
УКРАИНСКОЙ
ССР
такое углубление размером 2X2,5 м
с остатками кострища в центре обна-
ружено, например, на поселении Вита-
Литовская. Остатки жилища прямо-
угольной формы, размером 3,4X3—
они располагаются на островах. Нео-
литические могильники топографичес-
ки размещаются гораздо выше — на
склонах высоких лессовых террас.
Лишь в отдельных случаях неолити-
ческие погребения обнаружены на по-
селениях (Собачки) или вблизи их.
Тип жилищ днепро-донецкой культу-
ры изучен еще недостаточно. На боль-
шей части поселений жилые и хозяй-
ственные сооружения имели, очевидно,
наземный характер и были построены
из дерева, тростника и глины, т. е. ма-
териала, который не сохранился. Лишь
в отдельных случаях на площади по-
селении исследователям удалось про-
следить небольшие углубления в ма-
терике, которые, очевидно, соответст-
вуют местам древних жилищ. Одно
2,4 м, углубленного на 0,2—0,3 м в ма-
териковый песок, исследованы на
поселении Сосонка поблизости с. Лу-
чин Гомельской области [Артеменко,
1964].
Носители днепро-донецкой культуры
хоронили покойников в коллективных
ямах вытянуто на спине, обычно по-
сыпали их порошком охры. Более ран-
ние поселения часто лишены какого-
либо погребального инвентаря; возле
них лишь изредка встречаются прими-
тивные украшения, изготовленные из
зубов оленя или рыбы. Лишь к концу
неолита возникает обычай сопровож-
дать покойников некоторым инвента-
рем (Мариуполь, Никольское). На Ни-
кольском и Лысогорском могильниках
найдено большое количество разбитой
159 Часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
посуды [Телегин, 1961а, 1966]. Наблю-
дения над отдельными могилами в Ни-
кольском и Лысогорском некрополях,
где обнаружены скопления человечес-
ких черепов, дают возможность гово-
Рис. 42.
Вид на о-в Похилый
в Надпорожье, где
обнаружено
неолитическое
поселение.
рить о становлении культа почитания
черепов предков. По определению ан-
тропологов, население днепро-донецкой
культуры принадлежало к типу позд-
них кроманьонцев. Это были высоко-
рослые широколицые люди с долихо-
кранной формой черепа [Дебец, 1966].
Орудия труда, оружие и предметы
украшений племена днепро-донецкой
культуры изготовляли из кремня, кам-
ня, рога и кости. Лишь на позднейших
этапах развития этой культуры появ-
ляются украшения из меди и золота.
Кремневые оружия включают изде-
лия с двусторонней обработкой (топо-
ры, наконечники стрел и копий) и мик-
ролитические формы, а также скребки,
ножи, проколки. Топоры из кремня,
распространенные на Северском Донце
и Волыни, представляют собой неболь-
шие инструменты, изготовленные мето-
дом двусторонней оббивки. По технике
изготовления и способам моделирова-
ния лезвия выделяются три основных
типа топоров: траншеевидные, топоры-
резаки и клиновидные. Микролитичес-
кие формы в комплексах обычно мно-
гочисленны и разнообразны. Среди них
есть асимметричные и симметричные
трапеции, пластины со скошенным кон-
цом, а также пластины-вкладыши с
притупленным крутой ретушью краем.
Все микролиты изготовлены из плас-
тин малых и средних размеров.
Скребков среди орудий труда много.
Обычно это небольшие округлые изде-
лия, изготовленные чаще всего на от-
щепах. Лишь в районах, богатых выхо-
дами кремня, например на Северском
Донце и Волыни, скребки формирова-
лись иногда из пластин.
Ножи изготовлялись только из плас-
тин. Один, а чаще оба края этих ору-
дий подправлены ретушью. Наконечни-
ки стрел и копий составляют, как пра-
вило, небольшой процент среди нахо-
док днепро-донецкой культуры. Пре-
обладает треугольная форма с прямым,
выгнутым или вогнутым основанием.
Среди орудий труда и предметов во-
оружения, изготовленных из камня,
следует назвать топоры-тесла, диски,
булавы и так называемые «челноки».
Топоры-тесла известны, главным обра-
зом, в Надпорожье. Меньше их на бо-
лее северных территориях Поднепро-
вья и почти нет на Северском Донце
и Волыни, где были в употреблении
описанные выше топоры из кремня.
Каменные тесла изготовлялись из твер-
дых кристаллических и осадочных по-
род в технике шлифования. Они име-
ют удлиненную подпрямоугольную
форму и овальное сечение; лезвие час-
то асимметрично скошено. Каменные
диски формировались из плоских, ок-
руглых или овальных плиток. Диаметр
дисков 12—20, толщина 1—2 см. Такие
орудия применялись, очевидно, при
землекопных работах. Булавы извест-
ны только в комплексах двух могиль-
ников (Мариуполь, Никольское). Они
имеют разную форму, изготовлены до-
вольно тщательно, поверхность их от-
полирована. Отверстие получено ци-
линдрическим сверлением. Эти булавы
на территорию Украины попали в ре-
зультате обмена, очевидно, из Закав-
казья или стран Древнего Востока.
Челноки являются своеобразными из-
делиями днепро-донецкой культуры.
Изготовлялись они преимущественно
из талькового сланца, имеют удлинен-
ную в плане форму и полуовальное се-
чение; длина колеблется от 5—7 до
20 см. Обязательным атрибутом фор-
мы челнока является глубокий попе-
речный желобок. В основном они ор-
наментированы. Назначение этих из-
делий пока еще не выяснено.
Орудия труда из кости и рога днеп-
ро-донецкими племенами использова-
лись довольно редко. Среди костяных
изделий известны только наконечники
копий и гарпуны (Слобода, Дереивка),
гребенчатый штамп для нанесения ор-
намента (Мариуполь), иголка с уш-
ком, тесла, шилья и др.
Украшения многочисленны и доста-
точно разнообразны. Почти все они на-
йдены в могильниках Среднего Днеп-
ра, Надпорожья и Приазовья. Украше-
ния изготовлялись из зубов животных
АРХЕОЛОГИЯ том 1 160
УКРАИНСКОЙ
ССР
упольского могильника, а также костя-
ные гравированные браслеты, найден-
ные в Васильевском втором могильни-
ке в Надпорожье *.
Среди находок в могильниках днеп-
и рыб, камня, кости, раковин и т. п.
Выделяется несколько основных видов
украшений: пластины из клыка каба-
на; цилиндрические, плоские, полу-
круглые пронизки, изготовленные из
•стенок раковины, кости или камня;
старательно отшлифованные шаровид-
ные бусинки с V-образным отверстием;
подвески из зубов оленя; зубы рыб,
в частности выризуба и карпа и др.
Возле некоторых скелетов Никольско-
го могильника найдены и первые при-
митивные изделия из металла, в том
числе кольцо, цилиндрические прониз-
ки из меди и золотая подвеска из тон-
кой пластины. Говоря об украшениях,
«следует назвать и каменную подвеску
•с перехватом в верхней части из Мари-
ро-донецкой культуры встречаются об-
разцы изобразительного искусства.
Так, в Мариупольском могильнике на-
йдены довольно реалистические из-
ображения животных, вырезанных из
кости клыка кабана, в частности фи-
гурка быка, передающая контуры и
пропорции животного. Особенно чет-
ко обозначены детали головы:
морда, уши. Эти изображения в какой-
то мере перекликаются типологически
с ранней группой петроглифов Камен-
ной Могилы вблизи Мелитополя.
* Раскопки А. Д. Сто-
ляра в 1953 г. К сожа-
лению. уникальный
материал могильника
не опубликован.
161 Часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
Керамика днепро-донецкой культу-
ры представлена толстостенными гор-
шками. Иные типы посуды почти не-
известны. Лишь на некоторых поселе-
ниях Волыни и Киевщины есть не-
Рис. 43.
Внешний вид людей
эпохи неолита
и энеолита
Надпорожья.
Реконструкция
М. М. Герасимова.
большие мисочки. В глиняном тесте
содержится растительная примесь,
иногда, особенно на ранних этапах
развития культуры, довольно значи-
тельная. Реже в качестве технических
примесей использовали песок и дресву.
На Северском Донце, в Полесье Ук-
раины и Белоруссии горшки имели в
основном острое дно. Лишь на поздних
этапах развития культуры появляются
и плоскодонные формы посуды. Орна-
мент обычно покрывает всю поверх-
ность посуды от венчика до дна, а иног-
да и плоские днища; состоит он из от-
печатков гребенки, чаще мелкозубча-
того, отступающих наколов и прочер-
ченных линий. Обязательным атрибу-
том узора является один или два ряда
глубоких конических ямок под венчи-
ком. Мотивы узора чаще всегохвклю-
чали горизонтальные линии, елочно-
диагональные композиции. Система
геометрического орнамента сохраняет-
ся на протяжении всего периода суще-
ствования днепро-донецкой культуры,
хотя в характере узора и орнаменталь-
ных элементов на разных этапах за-
метны значительные изменения.
Относительная хронология днепро-
донецкой культуры определена на ос-
новании типологии и стратиграфичес-
ких наблюдений на многослойных по-
гениях. Можно утверждать, что в
своем развитии днепро-донецкая куль-
тура прошла три основных периода —
ранний (I), средний (II) и поздний
(III). На некоторых территориях, в ча-
стности в Надпорожье, где поселения
и могильники наиболее изучены, в раз-
витии памятников среднего (II) перио-
да выделяются еще два этапа — более
ранний (Па) и поздний (Пб). Разно-
временность памятников выделенных
периодов подтверждается стратигра-
фическими данными, полученными, на-
пример, на поселении Устье Оскола 2
[Телегин, 1960], в долине Северского
Донца, на Игреки 8 вблизи Днепропет-
ровска [Добровольский, 1949], а так-
же фактами синхронизации отдельных
памятников разных периодов днепро-
донецкой культуры с соседними куль-
турами эпохи неолита и меди.
Ранний (I) период. Памятники это-
го периода представлены относительно
небольшим количеством поселений в
долинах Днепра и Северского Донца".
Они выявлены в Киевском Поднепро-
вье и в низовье Припяти (Заваловка,
Закота, Никольская Слободка 2), на
Среднем Днепре в границах Черкас-
ской и Полтавской областей (Вереми-
евка, Бильки), в северных районах
Надпорожья (Игрень 8, слой ДО и на
Северском Донце (Бондариха 2, Устье
Оскола 2 — нижний горизонт). На
большей части этих поселений проведе-
ны стационарные раскопки и выявлены
достаточно полные комплексы керами-
ки и кремневых орудий [Телегин, 1954,
1957]. Для раннего периода характерна
довольно примитивная плохо обожжен-
ная керамика. Горшки слабопрофили-
рованные, венчики прямые, без каких-
либо утолщений, дно острое. Орнамент
образован рядами гребенчатого штам-
па, прочерченных прямых линий. И он,
как и совокупность других черт (при-
митивность форм посуды, значитель-
ная растительная примесь в тесте, сла-
бый обжиг и т. д.), является характер-
ным для глиняных изделий всех ран-
них стоянок днепро-донецкой культуры
Северского Донца, Надпорожья, Киев-
ского Поднепровья.
Накольчатый орнамент на керамике
этих поселений не известен или только
начинает складываться. Мотивы узо-
ров довольно сложные. Это чаще всего
косая штриховка, кососетчатые или уг-
ловые композиции; встречаются криво-
линейно-волнообразные мотивы или
более сложные фигуры.
Среди каменных изделий раннего
периода днепро-донецкой культуры
важную роль играют микролитические
формы (трапеции, пластины со ско-
шенным концом, пластины-вкладыши с
притупленным краем). Для обработки
дерева в ранненеолитическое время ис-
пользовались траншеевидные топоры и
топоры-резаки. Первые изготовлялись
на больших отщепах, уже имевших го-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 162
УКРАИНСКОЙ
ССР
товую острую грань — будущее лезвие
топора. Формующие сколы у траншее-
видных топоров имелись только на бо-
ковых гранях.
Типологическая близость керамики
Рис. 44.
Материалы
днепро-донецкой
культуры раннего (I),
среднего (II)
и позднего
(III) периодов.
1—3, 5, 6 — Пустынка 5;
4 — Никольская
слободка;
7 — Лучин, урочище
Сосонка;
8 — Веть VI;
9 , 10, 15 — Полтавка;
16, 44 — Вовниги;
17, 20, 22, 34, 42 —
Мариуполь (Жданов);
19 — Студенок;
21 — Петровское;
25, 45 — Лысая Гора;
47 — Заваловка;
49 — Киев;
50, 52—58 — Бондариха;
18, 23, 24, 36—39 —
Никольский могильник;
11, 12, 31—33 — Бузьки;
13 — Богатырь;
14 — Сорокошичи;
23 — Вовчок;
26, 35 — Собачки;
27, 28 — Устье Оскола;
1, 2, 30, 48 — Грини;
40, 41, 43, 46 —
Дереевка I;
51 — Миньевский Яр;
59, 60 — Устье Оско га 2
(нижний горизонт),.
163 Часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
раннего периода днепро-донецкой
культуры, родственность основных
форм кремневых изделий указывают
на принадлежность памятников Киев-
щины, Черкасщиньц северной части
Надпорожья и среднего течения Се-
верского Донца к культуре, в рамках
которой трудно было бы проследить
какие-то локальные группы или вари-
анты.
Кремневые изделия ранних стоянок
днепро-донецкой культуры, в частности
микролитические формы, находят пол-
ную аналогию в комплексах орудий
местных позднемезолитических стоя-
нок. Все это убедительно свидетельст-
вует о местном происхождении днепро-
донецкой культуры на базе достиже-
ний культуры мезолитических племен
Лесостепного Левобережья и Подне-
провья Украины [Телегин, 1966].
Могильники раннего периода мало
изучены; можно лишь предположить,
АРХЕОЛОГИЯ том 1 164
УКРАИНСКОЙ
ССР
Средний (II) период. Этот период в
развитии днепро-донецкой культуры
был временем ее расцвета. К нему от-
носится большая часть известных на
Украине и в Белоруссии памятников с
что к нему относятся вытянутые погре-
бения в ямах-гнездах некоторых позд-
немезолитических и ранненеолитичес-
ких (Игрень 8) могильников Надпо-
рожья.
гребенчато-накольчатой керамикой,
многие из которых уже изучены путем
стационарных раскопок.
В материальной культуре днепро-до-
нецких племен среднего периода про-
165 Часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
исходят значительные изменения:
возникают и распространяются клино-
видные кремневые топоры, крупные
ножи из кремня, наконечники стрел и
копий с двусторонней ретушировкой.
Рис. 45.
Керамика
днепро-донецкой
культуры.
1,2 — Никольский
могильник;
3, 4 — урочище Засуха
около с. Перещепино.
Количество и ассортимент микролити-
ческих форм значительно уменьшается.
Переживает определенные изменения и
керамика.
Клиновидные топоры представляют
собой дальнейшее развитие топоров-
резаков. Они приобретают устоявшую-
ся овальную или подтреугольную фор-
му. Поперечное сечение клиновидных
топоров, в первую очередь подтреуголь-
ных, имеет линзовидную форму. Лезвие
сформовано многочисленными про-
дольными сколами. Клиновидные под-
треугольные топоры, завершающие
типологическое развитие кремневых
топоров днепро-донецкой культуры, не-
редко имеют пришлифованное лезвие.
Основным типом глиняной посуды по-
прежнему остается горшок. Однако его
форма становится более совершенной:
усложняется форма венчиков, заметнее
перегиб профиля в средней или верх-
ней части корпуса, чаще изготавли-
вается посуда с плоским дном. В ор-
наментации горшков широко приме-
няется накольчатый узор, почти вы-
тесняющий гребенчатый штамп и
линейный орнамент в некоторых мест-
ностях.
Население днепро-донецкой культуры,
численность которого, очевидно, значи-
тельно возросла сравнительно с пре-
дыдущим периодом, расселяется на
соседних территориях. Теперь поселе-
ния и могильники с гребенчато-наколь-
чатой керамикой появляются далеко
на севере, западе и востоке. Подняв-
шись по Днепру и Сожу, носители этой
культуры достигают почти верхнего
течения этих рек, поселяются на сред-
нем течении Припяти и в бассейнах рек
Западной Волыни. Вытеснив или асси-
милировав людей сурской культуры,
племена с керамикой гребенчато-на-
кольчатого типа осваивают Надпоро-
жье и проникают дальше на юг, вплоть
до Приазовья включительно (Мариу-
поль).
Расселение днепро-донецких племен
во втором периоде их развития на тер-
ритории, где они, естественно, сталки-
вались с носителями других культур,
приводило к возникновению опреде-
ленных отличий в составе материаль-
ной культуры. Эти отличия на некото-
рых территориях настолько значитель-
ны, что можно говорить о сложении
отдельных вариантов, локальных групп
днепро-донецкой культуры. Наиболее
четко среди локальных групп выделя-
ются надпорожско-приазовская, чер-
касская, киево-волынская, гомельская
и донецкая.
Поселения и могильники
надпорожско - приазовской
группы, охватывающие территорию
Степного Поднепровья и значительную
часть Приазовья, получили развитие
на базе ранненеолитических, типа Иг-
рень 8.
Дальнейшее развитие неолитической
культуры проходило под сильными
влияниями, распространявшимися на
территорию Украины из-за Дона и с
Северного Кавказа. Очевидно, именно
благодаря соседству с культурами
этих территорий в Надпорожье и При-
азовье рано исчезает остродонная по-
суда и появляются привозные вещи —
украшения и предметы вооружения.
Важной особенностью культуры над-
порожско-приазовской группы памят-
ников является преобладание среди
орудий труда шлифованных каменных
топоров и незначительный процент
этих орудий из кремня.
Неолитические памятники II перио-
да днепро-донецкой культуры в Над-
порожье и Приазовье изучены доста-
точно полно. Тут раскопано пять посе-
лений (Собачки, Волчок, Средний
Стог I, Вовнигские стоянки) и более
десяти больших могильников (Василь-
евские, Вильнянский, Вовнигские, Ни-
кольский, Лысогорский, Капуловский,-
Ясиноватский, Мариупольский и др.).
Керамика уже плоскодонная, орнамен-
тирована гребенчатым и подтреуголь-
ным накольчатым орнаментом. В ее
развитии еще А. В. Добровольский вы-
делял два этапа, представленные ти-
пом Собачек, а затем керамикой типа
Средний Стог I. На этапе Собачек в
глиняном, тесте еще нередко встречает-
ся растительная примесь, заметную
роль в орнаментике играют оттиски
гребенки. Венчик сосудов здесь про-
стой, без заметных утолщений. Харак-
терной чертой керамики типа Средний
Стог I становится появление воротнич-
ковых утолщений на венчиках, исчез-
новение травы как технической приме-
си в тесте и полное господство подтре-
угольно-накольчатого орнамента. Ке-
рамика первого типа преобладает на
поселениях Собачки, Волчек, Вовниг-
ские стоянки и др. Сосуды типа Сред-
ний Стог I обнаружены на Стрильчей
Скале (верхний слой), в Никольском
и Лысогорском могильниках и др.
Наличие в среднем периоде днепро-
донецкого неолита двух типов керами-
ки, отражающих два этапа в развитии
культуры поселений, в известной мере
согласуется с выделением здесь двух
этапов существования могильников [Те-
легин, 1968], что подтверждается стра-
тиграфическими данными. Так, во вре-
мя раскопок Вильнянского и Ясиноват-
ского могильников обнаружены в каж-
дом случае по две основные группы раз-
новременных погребений, в том числе
погребения, которые располагались в
глубоких овальных в плане ямах, за-
полненных слабогумусированным лес-
сом, и погребения в ямах квадратной
формы, засыпанных грунтом, смешан-
ным с порошком охры. Погребения в
овальных ямах в нескольких случаях
перекрывались квадратными могила-
ми. Такие же отличия в характере раз-
новременных ям отмечены при раскоп-
ках Никольского могильника. В засып-
ке квадратных ям Никольского, Лысо-
горского и Вовнигского первого мо-
гильников найдена керамика типа
Средний Стог I [Телегин, 1961], а
овальные ямы Ясиноватского могиль-
ника связываются с находками собач-
ковской керамики. На этом могильни-
ке, кроме того, прослежено, что с ран-
АРХЕОАОГИЯ том 7 166
УКРАИНСКОЙ
ССР
ней группой погребений в овальных
ямах встречаются украшения только в
виде подвесок из зубов оленя и нашив-
ных бус из зубов рыб. Пластины ма-
риупольского типа из эмали клыка
Рис. 46.
Дереивский первый
неолитический
могильник, западная
часть.
кабана обнаружены лишь в верхней
квадратной яме. Таким образом, раз-
личия в типах керамики и особеннос-
тях погребений позволяют выделить в
развитии второго периода неолита
Надпорожья и Приазовья два этапа:
более ранний — Па и поздний — Пв.
К этапу Па относятся могильники с
погребениями в овальных ямах-гнез-
дах (Вовниги 2, Васильевка 2, Марь-
евка, Вольнянка, Ясиноватка — ран-
няя группа и др.), а также поселения,
на которых преобладает керамика типа
Собачек.
Памятники позднего этапа (Пв)
включают могильники с погребениями
в прямоугольных ямах, засыпанных
красной охристой почвой, при наличии
значительного количества инвентаря
(Никольское, Мариуполь, Вовниги 1,
Вильнянка, Ясиноватка — верхние по-
гребения), а также поселения типа
Средний Стог I с керамикой, имеющей
воротничковые утолщения на венчиках.
В могильниках этого этапа первые ве-
щи— из металла (медь, золото),
каменные булавы разной формы и т. д.
Все это свидетельствует о сложении у
поздненеолитических племен Надпоро-
жья и Приазовья самобытной культу-
ры, во многих отношениях отличной от
культуры родственных племен более
северных территорий Поднепровья. Па-
мятники II периода днепро-донецкой
культуры знаменует уже переход насе-
ления к эпохе энеолита.
Черкасская группа памят-
ников среднего течения Днепра (в
границах Днепродзержинского, Кре-
167 Часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
менчугского и Каневского морей) ха-
рактеризуется некоторым отставанием
в развитии культуры по сравнению с
более южными надпорожско-приазов-
скими территориями. Здесь нет резкой
тический могильник [Телегин, 1961;
Телегин, Жиляева, 1964].
Орудия труда из кремня носят мик-
ролитический характер. Известно лишь
несколько шлифованных каменных те-
сел, близких к орудиям этого типа в
Надпорожье. В культурном слое посе-
ления Дереивка-Партизан найдены
тесла, изготовленные из кости.
смены в характере I и II периодов
культуры. Во II периоде, однако, вмес-
те с остродонными формами появляют-
ся и плоскодонные горшки, что отме-
чается как на Черкасщине (Бузьки,
Мутыхи), так и на Полтавщине (По-
повка). Количественное соотношение
гребенчатого и накольчатого орнамен-
та на керамике черкасской группы па-
мятников приблизительно одинаково.
В районе стыка днепро-донецких пле-
мен с населением правобережных зем-
ледельческих культур значительная
часть днепро-донецкой посуды II пе-
риода имеет прочерченный или прогла-
женный прямолинейный орнамент. По
форме (отсутствие воротничковых вен-
чиков) и орнаменту керамика черкас-
ской группы близка к посуде этапа Па
Надпорожья.
Среди памятников черкасской груп-
пы наиболее полно изучено поселение
вблизи с. Бузьки и Дереивский неоли-
Киев о-в олы некую группу
составили поселения, обнаруженные в
Киевском Поднепровье (Никольская
Слободка, Вита-Литовская, Грини), в
бассейне рек Восточной Волыни (Мо-
ства, хут. Тетеревский), а также мате-
риалы более западных и северо-запад-
ных территорий Волыни (Нетиши, Ве-
ликий Мидск, Мела-Осница и др.) и
долины Припяти (Невир, Слепцы).
Хотя керамика и орудия труда с по-
селений волынской группы относятся,
в целом, к днепро-донецкой культуре,
они имеют ряд признаков, не характер-
ных для материалов Поднепровья, в
том числе и для памятников соседних
черкасской и гомельской групп. Отме-
тим прежде всего, что на Волыни уже
в I периоде появляются две основные
формы посуды — горшок и глубокая
полукруглая миска (хут. Тетеревский).
При изготовлении керамики здесь ис-
пользовались дресва и очень мелкая
растительная примесь в виде тонких
коротких волосков. Орнамент состоял
из отпечатков гребенчатого штампа,
прочерченных линий и рядов «отступа-
ющих» наколов и лунок. В комплексе
орудий — клиновидные топоры, трапе-
ции высоких форм, наконечники стрел
на пластинах. Встречается много рез-
цов. Особенностью неолитических па-
мятников северной Киевщины является
распространение здесь своеобразной
«струмельско-гастятинской» керамики,
о которой будет идти речь ниже.
Значительное пополнение источни-
ков по неолиту Волыни и Киево-Жито-
мирского Полесья позволило просле-
дить определенные различия среди ке-
рамики Киевского Поднепровья и Во-
лыни, что, видимо, дает возможность
говорить о наличии здесь двух отдель-
ных вариантов днепро-донецкой куль-
туры — волынского и прикиевского
(С. А. Балакин). Материалы последне-
го полнее всего представлены на рас-
копанных в районе Киева на Днепре
поселениях Никольская Слободка и
Вита-Литовская.
О составе и характере материальной
культуры на поселениях волынской
группы наиболее полное представление
дают находки, собранные во время
раскопок поселения в урочище Моства
на Житомирщине. Раскопками И. Ф.
Левицкого здесь раскрыта площадь
около 1400 м2. Неолитические ма-
териалы сосредоточены, главным об-
разом, возле кострищ. На поселении
собраны остатки четырех-пяти горшков
и несколько десятков кремневых ору-
дий, в том числе четыре клиновидных
топора, скребки, ножи, два трапецие-
видных микролита и острие, похо-
жее на иволистный наконечник.
Гомельская группа памятни-
ков охватывает северо-восточные рай-
оны распространения племен днепро-
донецкой культуры в долинах Днепра,
Сожа и Десны, где уже обнаружено
несколько десятков поселений. Неко-
торые из них раскопаны на значитель-
ной площади.
Неолитические памятники гомель-
ской группы развивались под довольно
сильным влиянием культуры ямочно-
гребенчатой керамики волго-окского
АРХЕОЛОГИЯ том 1 168
УКРАИНСКОЙ
ССР
типа. Глиняная посуда этой группы за-
метно отличается от посуды лесостеп-
ных памятников как по форме, так и
по орнаменту. На севере до конца II
периода сохраняется остродонная фор-
ма горшка. Вместе с гребенчатым за-
метную роль играет ямочный орнамент,
а также узор в виде неглубоких отпе-
чатков размочаленной палочки («лап-
ки»). Для поселений гомельской груп-
пы характерны такие орудия труда:
наконечники для копий удлиненно-
овальной формы, «миниатюрные»
кремневые топоры с пришлифовкой по
лезвию. Топоры и наконечники этих
типов в комплексах более южных
групп днепро-донецкой культуры не из-
вестны.
Памятники донецкой груп-
пы, охватывающие среднее течение Се-
верского Донца, Ворсклы, Пела и Су-
лы, представлены значительным коли-
чеством поселений (Устье Оскола I,
Изюм 4, Веревкино). Их своеобраз-
ность обусловлена, в первую очередь,
значительными запасами кремневого
сырья, что наложило заметный отпеча-
ток на состав и характер орудий труда
этого района. В долине Северского
Донца широко использовались боль-
шие кремневые орудия для обработки
дерева, в частности клиновидные топо-
ры — овальные и подтреугольные. Про-
чие орудия (скребки, ножи) тоже име-
ют относительно большие размеры.
Как и на Волыни, здесь еще бытуют
резцы, которые в Поднепровье исчеза-
ют уже в раннем возрасте. Керамика
в основном остродонная, хотя во II
периоде появляются и плоскодонные
горшки (Веревкино). В глиняном тес-
те посуды примеси песка. Раститель-
ная примесь прослеживается в незна-
чительном количестве. В характере
орнамента довольно заметно влияние
культуры ямочно-гребенчатой керами-
ки лесных охотников и рыболовов,
которое проявляется в распростране-
нии здесь ямочного элемента узора.
Отступающие наколы играют, наряду
с гребенчатым штампом, важную роль,
169 Часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
однако заметно меньшую, чем на Днеп-
ре, в частности в Надпорожье. Конфи-
гурация этих наколов, нанесенных
концом палочки, резко отличается от
подтреугольных углублений, характер-
ных для керамики Поднепровья.
Поздний III период. В конце II —
начале III периода днепро-донецкой
культуры территория распространения
ее памятников значительно сокращает-
ся. Поселения этого периода известны
только на Днепре выше Киева (тип
Пустынки) и в Лесостепном Левобе-
режье (тип Засухи). Изучение этих па-
мятников, важных для понимания
путей перерастания днепро-донецкой
культуры в культуру эпохи меди —
бронзы, сейчас только начинается.
Одним из наиболее изученных па-
мятников III периода севернее Киева
является поселение Пустынка 5 у
с. Мнево Черниговской области, рас-
положенное на возвышении пойменной
террасы левого берега Днепра. Раскоп-
ками открыта площадь около 1000 м2.
Культурные остатки залегали в под-
грунте на глубине 0,2—0,5 м, где отме-
чены ямы различных форм и размеров,
имевшие хозяйственное предназначе-
ние, и несколько открытых кострищ.
Некоторые углубления имеют значи-
тельные размеры (3,2x1,5 м), на их пло-
щади выявлены остатки кострищ. Эти
углубления, возможно, и являются ос-
татками жилищ. Среди находок на по-
селении — большое число фрагментов
посуды, орудия труда, кости животных.
Особого внимания заслуживает ке-
рамика: горшки средних размеров с
острым и плоским дном. Венчики у них
прямые или отведенные наружу. В
составе глиняного теста обнаружены
песок и небольшое количество расти-
тельной примеси. Орнамент из оттис-
ков гребенки, ямок и «жемчужин»
обычно покрывает только часть посу-
ды. Лишь некоторые горшки были
орнаментированы полностью по всей
поверхности.
Отличительной особенностью кера-
мики этого поселения, как и прочих
поздних памятников днепро-донецкой
культуры Киевщины, является наличие
вертикальных расчесов на венчиках.
Горшки с таким орнаментом, состав-
ляющие примерно пятую-шестую часть
комплекса, имеют более профилиро-
ванные стенки и обычно плоское дно.
Нет сомнений в том, что появление на
поселении горшков этого типа указы-
вает на тесный контакт местного насе-
ления днепро-донецкой культуры с
племенами Триполья. Об этом же сви-
детельствуют находки в культурном
слое Пустынки 5 трипольской керами-
ки из отмученной глины.
Поселение поблизости Пустынка 5 —
не единственный памятник этого пе-
риода на Днепре. Керамика, близкая,
к пустынковской, найдена также на по-
селении вблизи с. Ошитки, в урочище
Порохонь, вблизи с. Новоселки на
Днепре. К III периоду относится также
преобладающее большинство поселе-
ний на территории Поднепровья в гра-
ницах Белоруссии (Ходосовичи, Лу-
чин), где на керамике довольно ча-
сто встречается уже гусеничный орна-
мент.
Поселение Засуха, материалы кото-
рого позволили выделить III период в
развитии днепро-донецкой культуры в
Лесостепном Левобережье и на Север-
ском Донце, исследовано на левом бе-
регу Орели возле пос. Перещепино
Днепропетровской области. Здесь об-
наружены в основном материалы двух
типов — позднесурского и засухского,
залегавшие слоями.
Керамика типа Засухи отличается
значительной толстостенностью, в тес-
те — небольшая примесь травы и пе-
сок. Выделяется одна форма сосудов —
широкооткрытый горшок с плоским
или острым дном. В отдельных случаях
зафиксировано наличие мисочек. Сосу-
ды обычно орнаментированы по всей
поверхности довольно сложным узо-
ром, включающим оттиски гребенки,
линии и отступающие наколы. Мотивы
узора составлены из прямолинейных
геометрических композиций.
Кремневый инвентарь поселения
включает крупные изделия: ножи,
скребки, двусторонне обработанные на-
конечники копий и др. В целом, это
кремень типа мариупольского могиль-
ника — нижнего слоя Александрии.
Кроме Засухи, к этой же группе
позднейших днепро-донецких памятни-
ков в Лесостепном Левобережье и на
Северском Донце относятся поселения
в нижнем слое Александрии, Веревки-
но 14, Изюм 5, Сердюково и др.
Для решения проблемы абсолютной
датировки днепро-донецкой культуры
очень важным является хронологиче-
ское сопоставление различных перио-
дов в развитии ее памятников с куль-
турами соседних территорий, в частнос-
ти трипольской и буго-днестровской,
абсолютный возраст которых опреде-
ляется на основе синхронизации с
древними цивилизациями Балкан и
Древнего Востока. Приведем сначала
известные факты, подтверждающие со-
существование днепро-донецкой куль-
туры II периода и ранних этапов Три-
полья. При раскопках многослойного
поселения Стрильча Скеля в Надпо-
рожье в слое гребенчато-накольчатой
керамики обнаружены фрагменты ран-
нетрипольской посуды. Аналогичный
случая имел место на поселении вбли-
зи с. Пищики на Черкасщине, где в
культурном слое собрано более 10
.фрагментов трипольской керамики ти-
па Бррисовки. Наконец, при раскопках
Никольского могильника в 1959 г. в
его заполнении среди развалов горш-
ков с накольчатым орнаментом найден
каннелированный горшок раннетри-
польского типа. Важно подчеркнуть,
$что надичие трипольских материалов в
' неолитических комплексах нельзя объ-
яснить случайностью, например, меха-
нической примесью, поскольку раско-
панные памятники расположены дале-
ко за границей расселения трипольских
'племен. Трипольская керамика попала
населению днепро-донецкой культу-
ры, 0.ез сомнения, в результате м еж-
есменного обмена. Эти факты дают
\ основание, считать, что поселение и
.могильники этапа 11в днепро-донецкой
культуры Надпорржья. хронологически
соответствуют времени раннего, и, воз-
можно, . н.а,чала среднего Триполья.
. - Немало доказательств,, подтвержда-
ющих. сосуществование среднего , и
начала позднего Триполья с днепро-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 170
УКРАИНСКОЙ
ССР
донецкой культурой III периода, полу-
чено и для более северных районов
Украины. О доживании днепро-донец-
ких племен на северных территориях
Украины и в Белоруссии до начала
позднего Триполья свидетельствуют
появление на неолитической керамике
шнурового орнамента, а также прямой
импорт позднетрипольской керамики
на поселения III периода днепро-до-
нецкой культуры. В культурном слое
поселения Пустынка 5 найдена, в част-
ности, керамика трипольской культу-
ры этапа Ci.
Следовательно, верхняя дата днеп-
ро-донецкой культуры на разных тер-
риториях ее распространения опреде-
ляется по-разному.
В Надпорожье и на Черкасщине па-
мятники днепро-донецкой культуры
сосуществуют с Трипольем А — нача-
лом этапа В-1, а на севере Киевщины
и в Белоруссии одноименные племена
доживают до позднего Триполья. По
новой датировке трипольской культу-
ры конец ее этапа А относится к сере-
дине — началу второй половины IV
тыс. до н. э. Эти хронологические рам-
ки можно взять и для определения
древней даты среднего периода днеп-
ро-донецкой культуры.
. Более сложным является определе-
ние даты ранних памятников днепро-
донецкой культуры. Однако если по-
селения и могильники среднего пери-
ода могут быть датированы периодом
.Триполья А, то памятники I периода
должны относится к более раннему
времени — к началу IV или концу
V тыс. до н. э. О глубокой древности
. материалов этого периода свидетель-
ствует архаичность кремневого мате-
риала,, имеющего на ранненеолитичес-
ч ких поселениях (Бондариха 2, Вери-
меевка, хут. Тетеревский) вполне ме-
золитический облик.
Для датировки днепро-донецкой
культуры за последнее время получен
И. ряд радиокарбонных определений, в
частности, по костям из трех могиль-
ников: Ясинбватского — 4250±400
171 Часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
(Ки= 1170), 3850±300 (Ки = 1170),
Осиповского — 4125± 125 (Ки = 517),
3990±420 (Ки = 519) и Никольско-
го— 3690±400 (Ки = 101) лет до н. э.
[Телегин, Соботович, Ковалюк, 1968].
В целом, днепро-донецкая культура
существовала не менее двух тысячеле-
тий. Она появилась в Поднепровье и
на Северском Донце в конце V тыс.
до н. э. В Надпорожье, на Черкасщи-
не, на Северском Донце ее памятни-
ки существуют до середины IV тыс.
до н. э. Несколько дольше они быту-
ют на Левобережье Украины и на
Волыни, а на севере Киевщины и Се-
веро-Восточной Белоруссии поселения
этой культуры доживают до середины
III тыс. до н. э.
Племена днепро-донецкой культуры
занимались преимущественно рыбо-
ловством и охотой, однако разводили
и домашних животных, знали некото-
рые культурные злаки. Кости домаш-
них животных (быка) известны, на-
пример, в нижних горизонтах стоянки
Игрень 8; быка и свиньи — на посе-
лении Бузьки на Черкасщине.. При
изучении неолитического поселения
Вита-Литовская под Киевом на фраг-
менте остродонного горшка удалось
обнаружить отпечатки ячменя, что мо-
жет свидетельствовать о сложении у
этого населения примитивных форм
земледелия [Зеров, Окснер, Телегин,
1960].
Отдельные памятники днепро-донец-
кой культуры, несомненно, принадле-
жат родовым группам, родственным
между собой. Эта родственность осо-
бенно ощущается в раннем периоде
развития культуры, когда отдельные
родовые группы, очевидно, еще входи-
ли в состав одной племенной органи-
зации. Позднее, с освоением днепро-
донецким населением новых террито-
рий, где его культура претерпела по-
сторонние влияния, сложилось, надо
полагать, несколько племен или от-
дельных племенных групп. Анализ ма-
териалов II периода культуры позво-
ляет говорить о сложении в рамках
днепро-донецкой культурно-историчес-
кой общности пяти племен- или пле-
менных групп, территория распростра-
нения которых соответствует пяти вы-
деленным вариантам культуры.
Как показывает изучение археоло-
гических памятников Украины эпохи
меди, историческая судьба различных
племен днепро-донецкой культуры бы-
ла разной. Так, население надпорож-
ско-приазовской группы уже в конце
II периода, т. е. в середине IV тыс:
до н. э., было полностью вытеснено, а
частично, видимо, ассимилировано
пришлыми степными племенами сред-
нестоговской культуры. В долине Се-
верского Донца степные среднесто-
говские. племена продвинулись при-
близительно до широты современного
Изюма, а на Среднем Днепре — до
района г. Черкасс, где они смешались
с носителями культуры типа Засуха.
Среднестоговские племена вместе с
населением упомянутых групп прини-
мали участие в формировании древне-
ямной культуры.
Приблизительно в то же время на-
селение более северных районов до-
нецкой ГруППЫ НаХОДИЛОСЬ ПОД СИЛЬт
ным влиянием лесных охотников
племен культуры ямочно-гребенчатой
керамики, которые распространяются
в северо-восточных районах Украины
до линии Чернигов — Полтава — Сла-
вянск.
Сложная ситуация для дальнейше-
го развития днепро-донецкой культу-
ры сложилась в долине Среднего
Днепра и на Волыни. Часть неолита?
веского населения более южных райт
онов черкасской группы, как отмеча-
лось, была вытеснена среднестоговс-
кими племенами. А на более севера
ных территориях Поднепровья и на
Волыни развитие этой, культуры прер-
валось появлением трипольских пле*
мен этапа В, которые начали заселять
долину Днепра в районе современных
городов Канева и Киева. Несколько
позже трипольские племена появились
и в долинах рек Волыни.,
Начиная с середины — второй по-
ловины IV тыс. до н. э. (конец II пе^
риода) днепро-донецкая , культура
развивается только в Лесостепном
Левобережье, в долине Днепра и
Припяти на север от Киева и в севе-
ро-восточных районах Белоруссии, где
она существовала на протяжении III
периода. Некоторые исследователи
считают, что днепро-донецкая культу-
ра стала одним из генетических ком-
понентов тшинецкой культуры эпохи
бронзы.
Территория распространения па-
мятников днепро-донецкой культуры
в III периоде вместе с памятниками
гребенчатой керамики Польши, По-
неманья и бассейна Западной Двины
в значительной степени совпадает с
АРХЕОЛОГИЯ том 7 172
УКРАИНСКОЙ
ССР
областью, где лингвисты размещают
прародину балтских и праславянских
племен IV—III тыс. до н. э. Не иск-
лючена возможность, что носители
днепро-донецкой культуры сыграли
определенную роль в сложении бал-
то-славянской языковой общности.
Кроме территориального единства это
подтверждается рядом иных лингвис-
тических и археологических данных
[Телегин, 1968].
VIII ПАМЯТНИКИ СТРУМЕАЬСКО-
ГАСТЯТИНСКОГО ТИПА
Памятники струмельско-гастятинско-
го типа с характерной слабо орнамен-
тированной цилиндростенной керами-
кой впервые были обнаружены раз-
ведкой А. П. Савчука в 1951 г. в уро-
чище Струмель у с. Новосилки на
Днепре севернее Киева. Здесь, в вы-
дуве на песках окраины боровой тер-
расы левого берега Днепра, были соб-
раны фрагменты двух глиняных сосу-
дов с острым дном и цилиндрическим
корпусом.
Несколько позже, в 1962 г., во вре-
мя работ Киевской экспедиции Д. Я.
Телегин открыл и исследовал аналогич-
ную стоянку в урочище Гастятин
между селами Окунинов и Ошитки в
том же районе Днепра. В результате
разведок и раскопок, проведенных
отдельными отрядами Киевской эк-
спедиции в 1959—1965 гг., стал изве-
стен еще ряд памятников струмель-
ско-гастятинского типа, в том числе
стоянки в урочище Хохора, у с. Пиля-
ва на нижнем течении р. Тетерев, в
урочище Воронеговка у с. Домонтово
на правом берегу Днепра, несколько
выше устья р. Тетерев, а также две
стоянки на левом берегу Днепра, в
пределах Черниговской области —
Шмаевка у с. Навозы и Пустынка 6
Михайло-Коцюбинского района. На
стоянках Гастятин, Воронеговка,
Шмаевка проведены небольшие рас-
копки [Телегин, 19666].
Следует подчеркнуть некоторую осо-
бенность топографических условий рас-
положения стоянок типа Струмель —
Гастятин, которые чаще всего ло-
кализуются на сравнительно высоких
участках — 7—15 м над уровнем сов-
ременной заливной поймы (Струмель,
Гастятин, Хохора) или на более низ-
ких всхолмлениях, но довольно дале-
ко от современной заливной поймы,
что соответствует сравнительно высо-
кому топографическому положению
этих памятников (Воронеговка, Шма-
евка). Известные в этом же районе
поселения днепро-донецкой культуры
сосредоточены у воды на дюнах ок-
раины боровой террасы высотой 4—
5 м над уровнем поймы.
Поселения типа Струмель—Гастя-
тин — это остатки небольших, очевид-
но временных, стойбищ древних оби-
тателей днепровской долины. Во вре-
мя раскопок на небольшой площади
обнаружены фрагменты одного или
нескольких сосудов, отдельные крем-
невые орудия, отщепы, а в отдельных
случаях — следы кострищ.
Основным признаком керамики
струмельско-гастятинского типа явля-
ется наличие толстостенных горшков
(0,7—1,5 см), изготовленных из комко-
Рис. 47, 1 — Струмель;
Керамика з-Ки?^
СтруМвЛЬСКО- Поднепровье;
гастятинского типа. 4 — Шмаевка.
173 Часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
ватой глины, включающей небольшое
количество мелких органических при-
месей растительного происхождения.
Горшки имеют либо вертикальные
стенки (Струмель), либо с заметным
перегибом в средней части. Венчик
ровный, чаще утончен к краю. Дно
острое, встречается и шиповатое. По-
верхность ровно сглажена, иногда за-
лощена, а чаще со следами многочис-
ленных расчесов (Шмаевка). Некото-
рые сосуды совершенно лишены ор-
намента (Струмель), но в большинст-
ве из них он весьма разреженный и
состоит всего из одного или двух ря-
дов гребенчатых оттисков. Встречают-
ся вертикальные полосы, выполненные
тем же штампом. На поселении Ви-
шенки отмечен развал сосуда этого
типа, покрытого фигурами сложных
очертаний («амеба»). Кроме горшков,
в некоторых комплексах струмельско-
гастятинского типа отмечены обломки
нескольких мисочек.
Производственный инвентарь стоя-
нок струмельско-гастятинского типа
изучен слабо. В комплексах находок
скребки на отщепах встречаются пос-
тоянно, реже -— на укороченных пла-
стинах. В коллекции из Хохоры име-
ются также ножевидные пластины
средних и малых размеров, резец на
конце подретушированной пластины,
острие-проколка, оформленное крутой
краевой ретушью. В Шмаевке найде-
ны пластины-острия с затупленным
краем. Аналогичные находки извест-
ны и на других дюнных местона-
хождениях Киевщины (Сваромья, Ви-
шенки).
Район распространения памятников
струмельско-гастятинского типа ох-
ватывает долину р. Днепр и низовье
его притоков в пределах северной Киев-
щины и западной Черниговщины. Ве-
сьма вероятно, что к этому же типу
памятников следует относить и опи-
санные В. Голубовичем материалы из
окрестностей с. Любче бывшей Ново-
грудской волости на р. Неман, а так-
же из сел Березовка (уроч. Селище)
и Новый Быхов Могилевской области
на Верхнем Днепре. Для керамики из
с. Любче типичны слабая орнамента-
ция, ровный вей-чик, обильная орга-
ническая примесь в тесте [Holubowicz,
1939]. Территориально памятники
струмельско-гастятинского типа, оче-
видно, непосредственно граничат с
районом северной Белоруссии и Лит-
вы, где Р. К. Римантене [1966] обнару-
жены родственные поселения типа
Дубичай III, которому характерны
толстостенная слабо орнаментирован-
ная керамика и органические приме-
си в тесте. Именно открытие новых
поселений дубичайского типа на юге
Литвы, где памятники днепро-донец-
кой культуры уже не встречаются, поз-
воляет говорить о культурной самос-
тоятельности стоянок типа Струмель—
Гастятин, керамика которых в от-
дельных случаях (Любче, Шмаевка)
по некоторым признакам близка кера-
мике днепро-донецкой культуры. Па-
мятники типа Дубичай III и Стру-
мель—Гастятин, по всей вероятности,
представляют собой локальные вари-
анты одной большой общности слабо
АРХЕОЛОГИЯ том 1 174
УКРАИНСКОЙ
ССР
орнаментированной прямостенной ке-
рамики, распространенной в неолите
от Прибалтики до среднего течения
р. Днепр.
По мнению Р. К. Римантене, посе-
ления типа Дубичай III типологичес-
ки могут быть соотнесены с матери-
алами типа Цедмар и Эртебелле в При-
балтике, что дает возможность рас-
сматривать памятники струмельско-
гастятинского типа как конкретное
проявление прибалтийских культур-
ных влияний в районе Днепра.
Хронологические рамки бытования
струмельско-гастятинских стоянок мо-
гут быть намечены лишь довольно
приблизительно, главным образом на
основании сопоставления их с поселе-
ниями днепро-донецкой культуры. В
керамическом комплексе ряда поселе-
ний днепро-донецкой культуры Киев-
щины (Вита-Литовская, Грини, Ка-
менка) выделяется особая керамичес-
кая группа «а», сложение которой, по-
видимому, следует понимать как пря-
мое воздействие струмельско-гастя-
тинской технологии [Телегш, 1971].
Керамика группы «а» днепро-донец-
ких поселений, как и струмельско-гас-
тятинской группы, имеет форму ци-
линдростенцых остродонных горшков,
почти лишенных орнамента. Их по-
верхность ровно сглажена или сплошь
покрыта расчесами. Она близка стру-
мельско-гастятинской и по составу
теста, обжигу и другим признакам.
Кроме горшков, здесь выделяются не-
большие мисочки, совершенно лишен-
ные орнамента. В керамическом комп-
лексе Гриней керамика группы «а»
составляет 15, а Виты-Литовской —
около 20%, что дает основания син-
хронизировать находки струмельско-
гастятинского типа со II периодом
днепро-донецкой культуры, т. е. отно-
сить их к середине IV тыс. до н. э. Не
исключена, однако, возможность су-
ществования стоянок струмельско-гас-
тятинского типа и в период распрост-
ранения поселений раннего периода
днепро-донецкой культуры. В этой
175 Часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
связи важно отметить, что ранней
днепро-донецкой керамике (Закота,
Грини, Никольская слободка) свой-
ственна некоторая разреженность ор-
намента, отсутствие строгой горизон-
тальной зональности его на сосудах,
толстостенность и т. п., что, возмож-
но, также было следствием культур-
ного контакта днепро-донецкого на-
селения раннего периода с племе-
нами струмельско-гастятинской груп-
пы.
Таким образом, стоянки типа Стру-
мель — Гастятин на Украине и в юж-
ных районах Белоруссии, по всей ви-
димости, можно датировать концом
V—IV тыс. до н. э. Причем такая да-
тировка этих памятников в известной
мере соответствует определению воз-
раста поселений типа Дубичай, кото-
рые Р. К. Римантене на основании
степени минерализации угля из оча-
гов стоянок относит к рубежу IV—III
тыс. до н. э.
IX ПАМЯТНИКИ АИСОГУБОВСКОГО
ТИПА
Памятники этого типа были выделе-
ны в результате раскопок В. П. Непри-
ной на р. Сейм в Конотопском районе
Сумской области Лисогубовского посе-
ления в 1971 —1974 гг. [Неприна, Беля-
ев, 1974]. Они синхронны ранним зве-
ньям днепро-донецкой культуры и за-
нимают территорию Среднего Поде-
сенья, Посеймье и, возможно, верхо-
вье и среднее течение р. Сула. Основ-
ные материалы для характеристики
культуры дало эпонимное Лисогубов-
ское поселение, на котором нижний
слой относится к лисогубовскому ти-
пу, а верхний — к неолиту с ямочно-
гребенчатой керамикой. Остальные
памятники на территории Украины из-
вестны из разведочных данных В. И.
Неприной (Погореловка-Коса, Луко-
мье, Ольшана), Ю. А. Моргунова (Че-
реповка), С. С. Березанской (Гре-
мяч — Лысая гора), Л. Л. Зализня-
ка (Горки), С. А. Беляевой (Озари-
чи), Б. П. Филипенко (Мельня),
И. Ф. Иванченко (Ображеевка), за пре-
делами Украины — стоянка Холм
(один из слоев), раскопанная В. П.
Левенком *.
Культурно близкие лисогубовским
памятники известны в Липецком и
Воронежском Подонье, исследовавши-
* По мнению Д. Я.
Телегина, эти и дру-
гие местонахождения
так называемого лисо-
губовского типа отно-
сятся к раннему и
частично среднему пе-
риоду днепр-донец-
кой культуры.
еся В. П. Левенком й А. Т. Синюком.
На Лисогубовском поселении иссле-
дованы остатки наземных жилищ с
утоптанными, а может быть, и слегка
обожженными глинобитными полами.
Размеры жилищ равны приблизитель-
но 7X4 и 8X4 м. Они подпрямоуголь-
ные в плане, с очагом в центре или в
торцевой части жилища, с одним выхо-
дом, обычно в направлении водоема.
Кроме жилищ на поселении были обна-
ружены очаги открытого типа в оваль-
ных углубленных ямах и площадки из
утрамбованного и обожженного суг-
линка — места сосредоточения хозяй-
ственной деятельности.
Культовые сооружения находились
в глубине площадки поселения, на воз-
вышенной ее части. Это три ямы, гру-
шевидной в плане формы, глубиной
0,5—0,6 м, заполненные желтовато-
голубоватым пеплом; одна яма имела
перекрытие, поддерживаемое столба-
ми. Помимо ям в этой части площадки
находилось скопление пепла в виде
кургана, по склонам которого найдено
несколько ступок и пестиков для дроб-
ления красок. Возле ямы с перекрыти-
ем обнаружено два погребения: дет-
ское и взрослое, последнее нарушило
яму детского погребения, отчего кости
нижних конечностей были уложены по-
верх костей грудной клетки. Погребе-
ние взрослого представлено нижней
половиной туловища человека. Оно
сопровождалось кремневыми предме-
тами и керамикой, обычными для
культурного слоя поселения.
Для производственного инвентаря
комплексов лисогубовского типа ха-
рактерно большое разнообразие режу-
щих орудий при незначительном коли-
честве скребков. Специфическими
орудиями являются небольшие плас-
тинчатые ножи с выделенными ре-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 176
УКРАИНСКОЙ
ССР
кровавиком; 2) из мажущейся, но бо-
лее жесткой глины, с большей при-
месью растительности, крупнозернис-
того песка и кровавика; 3) из глины с
примесью песка и кровавика; 4) из
тушью основаниями пластин, угловые
и срединные резцы из отщепов и пла-
стин, боковые края которых и концы
притуплены ретушью, а также резцы
с лезвиями, образованными между
двумя выемками, пластинки с выем-
ками и с подтеской со стороны брюш-
ка, микролиты в виде высоких
трапеций и треугольников. Изред-
ка встречаются траншеевидные то-
поры, желобчатые сесла и узколез-
вийные высокие скребла. Скребки —
отщеповые округлые, полукруглые,
концевые и иногда на пластинах. Из
кварцита изготовлялись некоторые
крупные орудия и, главным образом,
ступки для растирания красок и ром-
бовидные плитки с зашлифованными
поверхностями — зернотерки. Большое
место среди производственного инвен-
таря занимают орудия из рога и кос-
ти — различные наконечники землеко-
пательных орудий из рогов, долота и
тесла, вкладышевые наконечники
копий, гарпуны, преимущественно мно-
гозубчатые, крючки погореловского
типа и якоревидные и другие изделия,
назначение которых не поддается
определению.
Керамический комплекс по техноло-
гии изготовления можно разбить на
четыре группы: 1) сосуды из комко-
ватой мажущейся глины с незначи-
тельной растительной примесью и
глины с примесью крупнозернистого
песка. В единичных случаях встреча-
ются сосуды, изготовленные из глины
с примесью толченых створок раковин
(Погореловка-Коса). По форме — это
глубокие прямостенные или со слегка
выпуклыми стенками горшки и горш-
ки с отогнутыми венчиками, плавно
округлыми боками и округло-кони-
ческими днищами, конусовидные миски;
края сосудов утоньшены или гофриро-
ваны. Орнаментированы многозубча-
той и пунктирной гребенкой, отступа-
ющими наколами подтреугольного
штампа и тонкого острия, лопаточками.
Композиции орнамента составлены
из опоясывающих рядов узора в верх-
ней части сосудов, свисающих фесто-
нов гребенчатого узора, обрамленного
ямками, прочерченными линиями, на-
колами, кружками; изредка узор за-
полняет всю поверхность сосуда. Для
более поздней керамики этого типа
характерны украшения краев сосудов
рядом чередующихся ямок и жемчу-
жин.
Для рассматриваемых памятников
характерны два типа поселений: долго-
временные постоянные и временные
охотничье-собирательские лагеря. Пер-
вые занимали большую площадь и
имели значительные культурные насло-
ения, а вторые — малую площадь и
тонкие культурные слои.
Часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
177
Примером долговременного поселе-
ния служит эпонимное Лисогубовское
поселение. Оно раскопано на площади
около 650 м 2, на которой находились
остатки двух-трех жилищ с глинобит-
Рис. 48.
Керамика
лисогубовского типа.
1,2 — Лисогубовка,
3 — Погореловка-
Эсмань.
ними полами, скопление пепла от
обожженных и разложившихся створок
раковин речных моллюсков, широкой
полосой идущее вдоль площадки, по
краям этого скопления—несколько
очагов открытого типа и точков, на ко-
торых, по-видимому, запекались мол-
люски и готовилась пища. Эти комп-
лексы располагались вблизи берегового
обрыва над рекой, а в глубине площад-
ки были сосредоточены культовые со-
оружения. Древнейший комплекс кера-
мики (1-я группа) связан с тем
временем, когда поверхность возвыше-
ния только освободилась от воды.
Возможно, жилые сооружения этого
времени располагались на более воз-
вышенном участке террасы, несколько
выше по течению р. Езуч. Позднее по-
явились наземные жилища с глино-
битными полами, а поселение суще-
ствовало до тех пор, пока не возникло
здесь поселение верхнего слоя с куль-
турой типа Сжуносово, среднего этапа
развития культуры с ямочно-гребенча-
гой керамикой.
Примером кратковременной стоянки
лисогубовской культуры, охотничье-
собирательского лагеря служит место-
нахождение в с. Горки урочища Качки
в Путивльском районе Сумской об-
ласти. Остатки поселения прослежи-
вались неширокой полосой культурного
слоя на краю надпойменного возвыше-
ния в долине р. Сейм. При зачистке
слоя найдены орудия из кремня —
клиновидный миниатюрный нуклеус,
несколько обушково-пластинчатых но-
жей, срединных и угловых резцов от-
щепового типа и два скребка. Остатки
глиняного сосуда, украшенного жемчу-
жинами под краем и волнистой линией
отступающих наколов, выполненных
уголком кремневой пластинки. Весь
комплекс этого местонахождения соот-
ветствует времени жилищ с глинобит-
ными полами на Лисогубовском посе-
лении.
Время существования памятников
лисогубовского типа определяется так-
же по материалам Лисогубовского
поселения. В наиболее ранних наслое-
ниях поселения вместе с типичной
лисогубовской керамикой залегали об-
ломки посуды времени раннего этапа
днепро-донецкой культуры и типа
Струмеля, что дает возможность ран-
ние проявления лисогубовской культу-
ры датировать концом V тыс. до н. э.
Конец существования культуры опре-
деляется по трипольскому импорту ке-
рамики в верхнем слое поселения, ко-
торый датируется развитым Триполь-
ем, т. е. серединой — второй половиной
IV тыс. до н. э.
Следовательно памятники лисогу-
бовского типа развивались одновре-
менно со многими культурами Украи-
ны и смежных территорий, в том чис-
ле днепро-донецкой, сурско-днепров-
ской, буго-днестровской, культурой
ямочно-гребенчатой керамики, а так-
же неманской в Белоруссии. Они, ви-
димо, были одновременными с памят-
никами типа Струмеля — Гастятина.
Истоки культуры лисогубовского ти-
па, вероятно, находятся в круге ранне-
неолитических культур степной зоны
Украины и Подонья (сурско-днепровс-
кая, буго-днестровская, ракушечно-
ярская).
Экономическая основа культуры —
охота, рыболовство и собирательство.
Из домашних животных в настоящее
время известна только собака. Пред-
метом охоты служили дикая лошадь,,
лось, благородный олень, кабан, тур,
косуля, бурый медведь, волк, бобр,
черепахи, речные птицы. Помимо лов-
ли рыбы широко практиковалось соби-
рательство речных моллюсков.
Наличие в комплексе Лисогубовско-
го поселения роговых копалок, мотыги,
ромбовидных по форме растиральных
плиток и пестиков, по аналогии с
подобными изделиями в буго-днест-
ровской культуре, позволяет -предпо-
лагать, что в среде лисогубовского
населения существовали зачатки зем-
леделия.
Культура лисогубовского типа, воз-
можно, способствовала сложению ран-
них звеньев культуры неолита ямочно-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 178
УКРАИНСКОЙ
ССР
гребенчатой керамики территории
Лесной и Лесостепной Украины и со-
седних областей Подонья.
X КУЛЬТУРА НЕОЛИТА
С ЯМОЧНО-ГРЕБЕНЧАТОЙ КЕРАМИКОЙ
Памятники с ямочно-гребенчатой ке-
рамикой занимают северо-восточные
районы Украины. Южная граница их
распространения проходит по р. Орель
к Северскому Донцу в районе г. Изю-
ма. На более восточных территориях
юна достигает г. Воронежа на Дону и
уходит в Тамбовскую область. Памят-
ники с ямочно-гребенчатой керамикой
территории Украины принадлежат к
культурно-исторической области ямоч-
но-гребенчатой керамики Восточной
Европы и занимают в последней са-
мое южное положение.
Впервые на Украине памятники это-
го типа были открыты в бассейне Се-
верского Донца в 1903 г. [Спесивцев,
1905; Городцов, 1905]. В 20-х годах
ряд местонахождений обнаружили на
р. Ворскла [Рудинский, 1920], а позд-
нее — на Десне и Сейме. В те же го-
ды большое количество памятников
открыто и обследовано вблизи г. Сос-
ницы [Виноградский, 1955].
В 1946—1947 гг. начала работы
Деснянская комплексная экспедиция,
уделившая значительное внимание
изучению неолита с ямочно-гребенча-
той керамикой. Собранные ею мате-
риалы позволили обособить деснян-
скую культуру [Воеводский, 1949]. В
последующие годы были открыты по-
селения с ямочно-гребенчатой керами-
кой и своеобразным набором костяно-
го инвентаря около с. Погореловка на
Десне [Рудинский, 1956], а в 1953,
1956 и 1959 гг. проведены разведки и
небольшие раскопки нескольких посе-
лений на Сейме и Северском Донце
[Телегин, 1955].
На материалах этих, исследований
Д. Я. Телегин предложил хронологи-
ческое расчленение памятников куль-
туры с ямочно-гребенчатой керамикой
на два периода — ранний и поздний.
К первому он отнес Погореловку-Эс-
мань, Скуносово, среди керамики ко-
торых имеются сосуды, орнаментиро-
ванные круглыми ямками, к поздне-
му — поселения с сосудами, украшен-
ными неглубокими ямками ромбиче-
ской формы (Комсомольское, Волын-
цево, Мыс Очкинский). Он считал так-
же, что памятники раннего периода
синхронны второму периоду днепро-
донецкой культуры, а позднего —
среднестоговской культуре [Телегин,
1962].
В начале 60-х годов возобновились
исследования поселений с ямочно-гре-
бенчатой керамикой на Десне [Митро-
фанова, 1967] и Орели [Колосов, Ко-
валева, 1971]. В 70-х годах было опуб-
ликовано первое монографическое ис-
следование по этой группе памятни-
ков [Неприна, 1976], и в это же время
исследовано Гришевское поселение на
Сейме раннего и позднего этапов куль-
туры с остатками четырех жилищ с
углубленными в землю полами [Бере-
занская, 1975].
Стоянки и поселения культуры нео-
лита с ямочно-гребенчатой керамикой
обычно располагались на возвышенных
берегах рек и озер, иногда на мысах бо-
ровых террас. Ранние поселения неве-
лики по размерам, поздние — по пло-
щади достигают нескольких гектар.
Жилища, по-видимому, были наземны-
ми или слегка углубленными в землю,
с очагами в центре, раскладывавшими-
ся прямо на полу или в округлых
ямах.
Среди производственного инвентаря
этой культуры выделяются орудия
для обработки дерева, изготовленные
179 Часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
в технике двустороннего обтесывания:
клинья, желобчатые долота и тесла,
топоры овальные, трапециевидные и
подтреугольные по форме. Широкое
распространение получили скребки,
ножи, резаки, резчики, проколки, лис-
товидные, ромбические или подтре-
угольные наконечники стрел и копий.
Особенностью памятников с ямочно-
гребенчатой керамикой на территории
Украины является наличие в их ком-
плексах микролитов: высоких трапе-
ций и треугольников, игольчатых ос-
трий, встречающихся как на ранних
памятниках, так и на более поздних.
Долго бытуют здесь такие же плас-
тинчатые наконечники стрел и резцы
различных типов и видов. Для изго-
товления некоторых орудий (гарпу-
нов, наконечников стрел, рыболовных
крючков) использовались кости и ро-
га животных.
Главным отличительным признаком
этой культуры является керамика,
представленная глубокими слабо про-
филированными сосудами с яйцевид-
ными доньями и полусферическими
мисками. Ямочный орнамент разного
вида, размещенный рядами, парал-
лельным венчикам или в шахматном
порядке, покрывает всю поверхность
сосудов, иногда переходя и на внут-
реннюю поверхность у края сосудов,
изредка встречается и на днищах из-
нутри. Гребенчатый штамп обычно на-
несен между рядами или между зо-
нами ямочного орнамента, реже встре-
чается посуда, украшенная только гре-
бенчатым штампом.
Характер материальной культуры
неолита ямочно-гребенчатой керамики
на всей занимаемой им территории
неодинаков. Это видно при сравнении
комплексов памятников Десны и Сей-
ма, с одной стороны, и памятников Се-
верского Донца и левобережных при-
токов Днепра — с другой. Посуда по-
селений Десны и Сейма часто имеет
черты, присущие памятникам пред-
шествующего времени — днепро-до-
нецким и лисогубовским, — примесь
растительности в глине, оттиски отсту-
пающих наколов и др.
Для посуды более южного ареала
характерны очень тонкостенные (3—
7 мм) сосуды, изготовленные из гли-
ны, содержащей естественную при-
месь мельчайшего песка, орнаменти-
рованные округлыми или узкими уд-
линенными ямками, часто в отступаю-
щей манере. Производственный ин-
вентарь памятников южного ареала
более мелкий, а среди микролитов
распространены не высокие трапеции,
как на севере, а широкие и низкие,
иногда со струганой спинкой, обыч-
ные для степных культур юга Укра-
ины.
В настоящее время, на основании
материалов и данных стратиграфии
ряда поселений с ямочно-гребенчатой
керамикой, в этой культуре на терри-
тории Украины выделяется три этапа
ее развития: ранний, средний и позд-
ний [Неприна, 1976].
Наиболее полные данные для пони-
мания характера культуры ранних па-
мятников Десны и Сейма получены
при исследовании поселений в урочи-
щах Вырчище вблизи с. Погореловка
на Десне и Городок возле с. Волынце-
во на Сейме.
В 1964—1966 гг. В. И. Неприной от-
крыто и исследовано поселение Пого-
реловка-Вырчище (Кролевецкий рай-
он Сумской области) на левом бере-
гу Десны. Оно занимает возвышенную
часть левого берега речки Эсмани в
800 м выше места ее впадения в Дес-
ну. Раскопками вскрыта площадь око-
ло 600 м2. Культурные остатки зале-
гали на глубине 0,3—0,75 м под нано-
сным желто-серым суглинком, в пог-
ребенном почвенном слое, насыщен-
ном золой, в подпочве светло-коричне-
вого цвета и в сером песке; подстила-
ющий слой — белый речной песок.
Общая мощность культурного слоя со-
ставляет 0,3—0,45 м. Прослежено три
основных горизонта залегания остат-
ков раннего этапа культуры с ямочно-
гребенчатой керамикой. Культурные
остатки всех горизонтов (обломки гли-
няной посуды, кремневые и кварцито-
вые орудия и отходы их производства,
кости животных) встречались в виде
скоплений, соответствующих, по-види-
мому, местам каких-то жилых или хо-
зяйственных сооружений наземного
типа; углублений от очагов, ям или
полов жилищ не обнаружено. Матери-
ал трех горизонтов однороден и, ве-
роятнее всего, отложился в результа-
те беспрерывного и длительного су-
ществования поселения.
АРХЕОЛОГИЯ том 1 180
УКРАИНСКОЙ
ССР
Материал поселения в урочище
Вырчище, представленный ранними
типами и видами кремневых орудий
(траншеевидные топоры, иголчатые
острия, пластинчатые наконечники
181 Часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
стрел, орудия типа пик, резцы), свой-
ственными еще памятникам мезолити-
ческой эпохи на этой территории
(Смячка, Кудлаевка, Песочный Ров),
характеризует наиболее древний этап
Рис. 49.
Кремневый (1—19),
кварцитовый
(20—22), костяной
(25, 27) и роговой
инвентарь поселений
лисогубовского
типа.
1—3, 5—9' 12—16, 18—22,
27, 31, 32 — Лисогубовка;
4, 10, 17 — Горки;
28, 29, 23—25 —
Позоре ловка-Коса;
26 — Оболонье-Лиман;
30 — Ображеевка.
развития неолита с ямочно-гребенча-
той керамикой на Украине. По остат-
кам костей животных удалось устано-
вить, что жители поселения вели охот-
ничье-рыболовческий образ жизни.
Очень близко по времени существо-
вания и по характеру культуры к по-
селению в урочище Вырчище поселе-
ние в урочище Городок на р. Сейм вбли-
зи с. Волынцево Путивльского рай-
она Сумской области, исследованное
С. С. Березанской и Д. Я. Телегиным в
1953 г.
Ранние памятники с ямочно-гребен-
чатой керамикой на реках Ворскла,
Сула, Псел, Орель и Северский Донец
представлены в основном материала-
ми из сборов на поверхности. Памят-
ники этой территории характеризуют
материалы местонахождения на Белой
Горе под Полтавой.
Белой Горой называется край боро-
вой террасы левого берега р. Коломак
вблизи ее впадения в р. Ворскла. Сто-
янка открыта М. Я. Рудинским. Сбор
материала неоднократно проводили
сотрудники Полтавского краеведчес-
кого музея, а также И. А. Писларий
[Непрша, Писларш, 1972].
Кремневые изделия представлены
правильно ограненными пластинками,
концевыми скребками на удлиненных
отщепах и укороченных пластинках,
иногда округлых или овальных видов,
небольшими пластинчатыми ножами,
треугольными наконечниками стрел.
Из микролитов встречены средневысо-
кие трапеции и острие кудлаевского
типа.
Керамику эпохи неолита можно
разделить на две технологические
группы: первая представлена облом-
ками тонкостенной керамики, изготов-
ленной из глины с естественной при-
месью мелкозернистого песка с ровно
заглаженными поверхностями, орна-
ментированной жемчужинами, ямками
и оттисками лопаточек в отступающей
манере; вторая — более толстостенная
посуда с примесью песка и раститель-
ности в глине, с ровно заглаженными
до легкого лощения стенками, орна-
ментированная отпечатками зубчатого
штампа в виде горизонтальных рядов,
опоясывающих сосуд, или в елочку.
Сосуды этой группы часто имеют во-
ротничковидное утолщение у края
венчиков и плоские днища. Судя по
наблюдениям И. А. Пислария, кера-
мика этой эпохи разновременна, при-
чем ямочно-гребенчатая керамика наи-
более поздняя из них.
Средний этап в развитии культуры
неолита с ямочно-гребенчатой керами-
кой выделен на основании зафиксиро-
ванных контактов ее со среднестогов-
ской культурой. Поселения этого
времени генетически связаны с посе-
лениями предшествующего этапа. На
втором этапе количество изделий ме-
золитического облика (трапеции, ост-
рия кудлаевского типа, траншеевид-
ные топоры) уменьшается или они
исчезают полностью. Продолжают су-
ществовать резцы и пластинчатые
скребки. Дальнейшее развитие полу-
чают орудия, изготовленные в технике
двустороннего отесывания. В керами-
ческом комплексе уменьшается коли-
чество сосудов, содержащих в глине
растительные примеси, а в обработке
поверхностей чаще встречается загла-
живание зубчатым штампом. В орна-
ментации преобладает ямочный узор,
нанесенный различно заостренными
стержнями и с различным наклоном
последних, в результате чего ямки
неодинакового вида: округлые, оваль-
ные, полукруглые, подтреугольные, по-
лулунные, узкие удлиненные, подчеты-
рехугольные, ромбические. Исчезают
характерные для раннего этапа ком-
позиции узора из чередующихся рядов
ямочных и зубчатых вдавливаний.
Преобладают композиции из горизон-
тально расположенных зон, заполнен-
ных ямочным узором в шахматном
порядке и разделенных между собой
полосой из одного-двух рядов косых
отпечатков зубчатого штампа или по-
верхности без орнамента. Мотив от-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 182
УКРАИНСКОЙ
ССР
ступающей лопаточки встречается ре-
же, чем на предшествующем этапе.
К комплексам среднего этапа мож-
но отнести часть находок из рога и
кости, собранных около с. Погорелов-
183 Часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
наконечник стрелы
1—4, 6—8, 13, 14 —
Погореловка, урочище
Выручице;
5, 10 — Волынцево,
урочище Городок.;
7, 15 — Мыс Очкинский.
ка В. Я. Захарченко в 1923 г. Хотя
большая часть этих находок связана
с лисогубовской культурой, однако та-
кие вещи, как гарпун с широко раздви-
нутыми зубцами и
Рис. 50.
Керамика и изделия
из кремня и кварцита
раннего этапа
культуры
ямочно-гребенчатой
керамики.
с биконической головкой, залегали в
слое с ямочно-гребенчатой керамикой
II этапа на поселении Эсмань возле с.
Погореловка [Рудинский, 1956].
Средний этап культуры неолита с
ямочно-гребенчатой керамикой на Дес-
йе и Сейме характеризуют материалы
таких памятников, как Погореловка
урочища Коса и Плюшняк, Боровичи
5, Малое Устье, Заболотово, Скуносо-
во, Долинское и др. Среди более юж-
ных памятников этого типа следует
выделить Рубежное на Северском
Донце, Поповку на Хороле и некото-
рые местонахождения на Орели.
Наиболее полная коллекция мате-
риала этого времени собрана Д. Я. Те-
легиным при исследовании ряда посе-
лений около с. Скуносово Путивльско-
го района Сумской области. Одно из
них расположено в урочище Линское
на небольшом возвышении среди луга
в пойме р. Сейм. Здесь после пахоты
и половодья на поверхности оказались
многочисленные культурные остатки
неолитической эпохи. Находки залега-
ли в основании почвенного слоя на
глубине 0,35 м от поверхности.
В комплексе кремневого инвентаря
имеются небольшие рубящие орудия,
обработанные двусторонними сколами
(на одном из них на лезвии видна
пришлифовка), отщеповые скребки ок-
руглых или подтреугольных очерта-
ний, наконечник стрелы подтреуголь-
ной формы с прямым основанием.
Часть изделий производственного ин-
вентаря из кварцита отличается от
кремневых более крупными размера-
ми. Из кварцита изготовлены скребки,
долота, крупные тесла с желобчатыми
лезвиями и крупное мотыгообразное
орудие. Довольно многочисленны ре-
жущие орудия, изготовленные из плас-
тин с одним утолщенным краем (так
называемые обушковые). На одном
таком орудии лезвие дополнительно
подправлено мелкой зубчатой рету-
шью. Залощенность на лезвии этого
орудия дает основание считать его
серпом.
На позднем этапе развития культу-
ры ямочно-гребенчатой керамики тер-
ритория ее значительно сокращается
в связи с распространением ямной
культуры в западном и северо-запад-
ном направлении. Поселения этого
времени известны в настоящее время
только на Десне и Сейме (Погорелов-
ка— урочище Бондаренкова Ямка,
Сосница — урочище Вьюнище, Гри-
шевка).
Наиболее выразительный материал
культуры позднего этапа получен при
исследовании С. С. Березанской в
1969—1971 гг. неолитического поселе-
ния у с. Гришевка Борзнянского рай-
она Черниговской области, располо-
женного на южной окраине села, на
левом берегу р. Трубин, возвышаю-
щемся на 2,5—3 м над уровнем речки
[Березанская, 1975]. Материал залегал
в основании современного почвенного
слоя, а три сменяющих друг друга во
времени жилища обнаружены в про-
моине между руслом реки и наиболее
возвышенной частью площадки посе-
ления.
Самое древнее из них — жилище так
называемых раковинных куч — имело
овальную в плане форму диаметром
7,5 и 8,0 м с тремя очагами и с че-
тырьмя скоплениями створок речных
раковин В жилище найдены скребок-
резец, клин, отбойник, траншеевидный
резак, подтреугольный топор и миниа-
тюрный траншеевидный резак. Глина
керамических изделий содержит песок
и небольшое количество растительных
волокон; орнаментация преимущест-
венно ямочная, лишь в трех случаях
встречены отпечатки гребенки. Судя
по керамике, жилище относится к са-
мому концу второго этапа. Второе
жилище — подпрямоугольное в плане
размерами 8X5,4 м, с большим оча-
гом в центре. В его заполнении найде-
ны ножи из обушковых отщепов. Ке-
рамика типологически близка керами-
ке жилища раковинных куч, но в ком-
позициях ямочного узора есть отли-
чия— ямки расположены зонами, раз-
деленными полосой без орнамента или
АРХЕОЛОГИЯ том 1 184
УКРАИНСКОЙ
ССР
сгруппированы в геометрические фи-
гуры.
Наиболее позднее жилище — под-
прямоугольное в плане, размерами
12X6 м, с двумя очагами. Из крем-
185 Часть вторая НЕОЛИТИЧЕСКАЯ
ЭПОХА
невых изделий в жилище найдены
плитка и желваки, аморфные нукле-
усы, пластинки и отщепы, миниатюр-
ная обушковая пластинка, массивный
отщеповый скребок-резец, отщеповый
Рис. 51. 1 — хут. Гришевка;
Глиняная посуда, 2 — хут. Передел; 3, 10, 12 — Погореловка-
изделия из камня Эсмань;
и кости среднего и позднего этапов 4. 5. 7—9 — Погореловка- Бондаренко&а Ямка;
культуры 6 — Поповка;
ямочно-гребенчатой керамики. 11 — Погореловка-Коса; 13 — Скуньсово-Л инское.
скребок подчетырехугольной формы с
круговой ретушью. Из кварцита —
ступка овальной формы с зашлифо-
ванной вогнутой поверхностью и сле-
дами охры на ней и наковальня.
В верхнем слое, соответствующем
по времени трем жилищам, обнаруже-
ны кремневые изделия, в том числе
аморфные и призматические нуклеусы,
отщеповые резаки, резцы, ножи-скреб-
ки из обушковых отщепов, скребки,
пилка, а также наконечники дроти-
ков — треугольный с выемкой в осно-
вании и треугольно-черешковый; кроме
того, наконечник стрелы треугольной
формы из кварцита.
В позднем жилище и верхнем слое
керамика орнаментирована так же,
как и во втором жилище, на которой
ямочный узор сочетается со шнуровым
орнаментом. Верхний слой Гришевско-
го поселения на основании находок со-
суда и кремневого долота культуры
шаровидных амфор датируется послед-
ней четвертью III тыс. до н. э.
К позднему этапу культуры относит-
ся небольшая стоянка над небольшим
озерцом, называемым Бондаренкова
аддка. вблизи с. Погореловка на Десне.
Обнаружена в 1948 г. М. Я. Рудин-
ским, а в 1965—1967 гг. здесь прове-
дены разведочные раскопки В. И. Неп-
риной [Митрофанова, 1967а]. 1
Хронология памятников с ямочно-
гребенчатой керамикой на территории
Украины устанавливается на основе
стратиграфических наблюдений и син-
хронизации с такими культурами, как
днепро-донецкая, среднестоговская и
ямная.
По сравнению с другими неолитиче-
скими культурами она несколько
более поздняя. Почти на всей террито-
рии ее распространения в предшест-
вующий период существовали днепро-
донецкая культура и памятники ли-
согубовского типа. Хронологическое
соотношение культур ямочно-гребен-
чатой керамики и днепро-донецкой оп-
ределено раскопками двухслойногс
поселения Устье Оскола 2, нижний
слой которого относится к раннему
этапу днепро-донецкой культуры, а
верхний, представленный ранней
ямочно-гребенчатой керамикой, по
времени близок к Никольскому мо-
гильнику [Телегин, 1960]. Последний
по трипольским импортам датируется
серединой IV тыс. до н. э. [PasseK,
1962]. Этим же временем отмечено
первое проявление культуры с ямочно-
гребенчатой керамикой на территории
Украины.
Хронологическое определение па-
мятников II этапа развития культуры
(вторая половина IV тыс. до н. э.)
дано на основании синхронизации их
с памятниками среднестоговской куль-
туры типа Дереивского поселения. При
раскопках Дереивки найдены со-
суды, типично среднестоговские по
форме, но орнамент в виде жемчужин
у края венчиков и ямочных вдавлива-
ний, покрывающих всю поверхность
сосудов, совершенно не характерен
для этой культуры. В свою очередь,
на памятниках II этапа культуры
ямочно-гребенчатой керамики (Скуно-
сово и Комсомольское) найдены
типично среднестоговские высокогор-
лые сосуды с расчесами на поверхнос-
ти и гребенчатым орнаментом. Дереив-
ское поселение отнесено к концу IV—
первой половине III тыс. до н. э.
[Телегин, 1973]. К этому этапу неолита
относятся также поселения Рубежное
и Огурцово 2 на Северском Донце,
Скуносово (урочища Рудого и Линс-
кого), Погореловка, урочище Коса,
Лисогубовка (верхний слой) и др.
Благодаря находкам трипольских
импортов в урочище Лес близ с. Мне-
во и Пустынка 5 у с. Гришевка уда-
лось отнести поселения позднего эта-
па культуры ко второй половине III
тыс. до н. э. [Митрофанова, 1966; Бере-
занская, 1975]. Таким образом, время
существования культуры ямочно-гре-
бенчатой керамики определяется вто-
рой четвертью IV—III тыс. до н. э.
Не вполне ясна дальнейшая судьба
культуры ямочно-гребенчатой керами-
ки на территории Украины. Во второй
половине III тыс. до н. э. значитель-
ная территория Украины была занята
племенами ямной и среднеднепров-
ской культур. Вероятно, в некоторых
северных районах, оставшихся за пре-
делами распространения этих куль-
тур, еще продолжали существовать
племена культуры ямочно-гребенчатой
керамики, однако до сих пор не из-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 186
УКРАИНСКОЙ
ССР
вестны поселения, которые можно бы-
ло бы надежно синхронизировать с
ямной культурой. Некоторые исследо-
ватели (М. Я. Рудинский, Д. Я. Теле-
гин) склонны считать, что марьянов-
ская культура эпохи бронзы генети-
чески связана с культурой неолита
ямочно-гребенчатой керамики. Это
мнение, однако, основывается лишь
на типологической близости керамики
этих культур. Если между этими куль-
турами и существовала генетическая
связь, то не исключено, что перераста-
ние одной культуры в другую проис-
ходило за пределами территории
Украины.
Часть третья
МЕДНЫЙ
ВЕК
I КУЛЬТУРЫ МЕДНОГО ВЕКА
УКРАИНЫ
Ранние формы производящего хозяй-
ства — земледелие и скотоводство, за-
родившиеся в неолите, получили даль-
нейшее развитие в переходный период
от каменного века к эпохе бронзы —
в медном веке, или энеолите (IV—III
тыс. до н. э.), когда человечество овла-
дело первым металлом — медью.
Знакомство с металлом началось с
использования самородной меди еще в
эпоху докерамического неолита (VII
тыс. до н. э.) в горнорудных районах
Ближнего Востока, концу V — началу
IV тыс. до н. э. было открыто плавле-
ние и литье, что способствовало раз-
витию собственно металлургии меди.
В это же время в Месопотамии и на
Балканах возникают первичные очаги
металлургии и металлообработки.
Неравномерное развитие отдельных
групп населения, зависившее от при-
родных условий района обитания, уда-
ленности от горнорудных районов и
очагов первобытной цивилизации, оп-
ределяет сущность переходного перио-
да от эпохи камня к эпохе металла,
когда наряду с племенами, вступивши-
ми на путь интенсивного развития
производящих форм хозяйства — зем-
леделия и скотоводства, продолжали
существовать охотники-собиратели
предшествующей эпохи. И не случай-
но, что столь велики расхождения ис-
следователей в понимании термина
«энеолит» и, особенно, в определении
времени начала этого периода. Ряд
исследователей ГДР, Польши, Румы-
нии традиционно включают его в нео-
лит как поздний этап развития; по
мнению других, признаком энеолити-
ческой эпохи является появление пер-
вых изделий из меди [Чайлд, 1952;
Mellaart, 1965], третьи связывают на-
чало энеолита с появлением орудий
рубящего и ударного действия с упро-
ченной ковкой рабочей частью, спо-
собных соперничать в производствен-
ной деятельности с орудиями из кам-
ня [Рындина, 1978; Мерперт, 1981].
Важнейшим достижением энеолита
было повышение производительности
труда, создание условий для регуляр-
ного обмена и появления имуществен-
ной дифференциации общества в виде
выделения родоплеменной знати, вож-
дей, как следствие начала разложения
первобытнообщинного строя.
Развитие производительных сил вы-
звало в отдельных обществах относи-
тельное перенаселение, приводившее
к передвижению племен, что, в свою
очередь, способствовало распростране-
нию новейших технических достиже-
ний, совершенствованию обществен-
ной организации, обусловило возник-
новение межплеменных стычек и войн.
Намечается переход от мотыжного к
ранним формам пахотного земледелия.
С увеличением стад лошадь приспо-
сабливается к верховой езде. Бурно
развиваются общинные ремесла, в
частности гончарство, камнеобработка
и металлургия. Соответственно изме-
нениям в производственной деятель-
ности происходят изменения в верова-
ниях, нашедшие отражение в пластике
и монументальной скульптуре, а так-
же в погребальном обряде и орнамен-
тике.
Наиболее ранними племенами на
территории Украины, вступившими * в
новую эпоху, были земледельческо-
скотоводческие племена трипольской
культуры и культуры Гумельница. Обе
они сложились на основе , культуры
Боян и, возможно, иных неолитиче-
ских культур Балкано-Дунайского
района.
189 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
В настоящее время хронология три-
польской культуры изучена достаточ-
но полно и может считаться основой
для определения хронологической схе-
мы других культур эпохи энеолита.
Стратиграфические наблюдения и им-
порта трипольской керамики, обнару-
женные на памятниках ряда энеолити-
ческих культур, позволяют заключить,
что на позднем этапе развития Три-
полья в западные районы Украины
продвигается земледельческо-ското-
водческое население, известное как
носители лендельской культуры, куль-
туры воронковидных сосудов, а в За-
карпатье — полгарской культуры, сло-
жившейся за пределами Украины на
территории Польши, Чехословакии,
Венгрии. В конце позднего этапа раз-
вития Триполья почти вся территория
Лесостепного Правобережья была за-
нята племенами культуры шаровидных
амфор, а в Закарпатье на смену пол-
гарской культуре приходит баденская.
Появление первых энеолитических
культур в степной зоне Украины так-
же относится ко времени среднего
Триполья, когда Приазовье, Нижнее и
Среднее Подонье, частично Лесостеп-
ное Левобережье и прилегающая к
Днепру территория Правобережья, се-
вернее Никополя, были заняты ското-
водческими племенами среднестогов-
ской культуры, а степная полоса от
Приазовья до Поднестровья — племе-
нами, известными по памятникам ниж-
немихайловского типа. В Крыму на ос-
нове местных раннеэнеолитических
культур при значительном влиянии
майкопской складывается кеми-обин-
ская культура.
В последнее время выделена груп-
па памятников так называемого ново-
даниловского типа, известная лишь
по погребениям, совершенным чаще в
небольших грунтовых могильниках,
реже — под курганами в сопровож-
дении значительного количества крем-
невых и медных предметов, а также
по кладам кремневых изделий. Хро-
нологически эти памятники либо син-
хронны ранним среднестоговским, ли-
бо следуют непосредственно за ними.
Остаются пока неясными вопросы про-
исхождения этих памятников и терри-
тория их распространения. На них,
очевидно, помогут ответить будущие
исследования.
На позднем этапе Триполья вся
степная и частично лесостепная зона
от Урала на востоке до Подунавья на
западе была занята племенами ям-
ной культурно-исторической общности,
включившей, очевидно, в свой состав
носителей всех предшествующих куль-
тур этой территории, что и определи-
ло ее пестрый этнокультурный харак-
тер. Именно с продвижением этой яр-
кой пастушеской культуры на северо-
запад и племен культуры шаровидных
амфор с запада и было связано исчез-
новение с исторической арены триполь-
ской культуры, просуществовавшей в
течение двух тысячелетий и сыгравшей
значительную роль в истории многих
энеолитических племен.
Археологические исследования пос-
ледних лет значительно пополнили
знания по истории населения триполь-
ской, ямной, кеми-обинской и других
культур, позволили ответить на ряд
вопросов, связанных с их происхожде-
нием, хронологией, историческими
судьбами, но в то же время намети-
ли новые проблемы, решение которых
позволит полнее осветить историко-
культурные процессы, происходившие
в Восточной Европе, на Балканах и
Кавказе в энеолите, а также в пред-
шествующее и последующее время.
II ТРИПОЛЬСКАЯ КУЛЬТУРА
Триполье — одно из наиболее ярких
явлений в истории первобытного об-
щества Восточной Европы. Распрост-
раненная на обширной территории от
Юго-Восточного Прикарпатья до
Днепра, эта культура развивалась в
течение IV—III тыс. до н. э.
Первые памятники трипольской
культуры были открыты в западных
областях Украины, но лишь после
раскопок В. В. Хвойкой ряда поселе-
ний в Среднем Поднепровье было оп-
ределено их научное значение и при-
надлежность, по его мнению, к неоли-
тической эпохе. По памятнику у
с. Триполье им была и названа куль-
тура. Ему же принадлежит первая ее
Т. С. Пассек
периодизация, включавшая два этапа
(«культуры») «А» и «Б».
В дальнейшем после исследований
Э. Р. Штерна, Н. Т. Беляшевского,
А. А. Спицына, С. С. Гамченко, М. Ф.
Болтенко, Н. Е. Макаренко, М. Я. Ру-
динского и др. был более точно опре-
делен район распространения памят-
ников трипольской культуры, установ-
лено соотношение ее с энеолитически-
ми культурами Балкано-Дунайского
района. На основании сопоставления
со стратифицированными памятника-
ми Румынии, где распространены по-
селения западного аналога Три-
полья — культуры Кукутени, Т. С.
Пассек уточнила и периодизацию Три-
лолья [Passek, 1935; Пассек, 1949].
АРХЕОЛОГИЯ том 1 190
УКРАИНСКОЙ
ССР
Исследовательница выделила три пе-
риода в развитии культуры: ранний —
А, средний — Ви поздний — С. Сред-
ний и поздний периоды, в свою оче-
редь, подразделялись на два этапа
каждый (BI, ВП, CI (YI), СП (YII).
Эта периодизация сохранила свое зна-
чение до настоящего времени, хотя с
накоплением материала дополняется
и уточняется. Важное значение для
периодизации Триполья имеют, в
частности, материалы стратифициро-
ванных памятников Поливанов Яр и
Солончены на Среднем Днестре, где
обнаружены по три разновременных
культурных слоя Триполья —Полива-
нов Яр I, П, III (Пассек, 1961).
Нижний слой Солончен II относит-
ся к раннему этапу Триполья, сред-
ний— ко времени между этапами BI
и ВП и верхний — к этапу yll [Мов-
ша, 1965].
В 1972—1973 гг. переходный этап
среднего Триполья (BI—ВП) * на ос-
новании изучения стилей росписи мно-
гослойных и однослойных поселений
Поднестровья Н. М. Виноградовой
[1972, 1973] был разделен на два под-
этапа BI — BII/1 и BI — BII/2.
Дальнейшее дробление периодов
культуры с применением буквенно-
числовых обозначений могло привес-
ти к значительному усложнению схе-
мы, поэтому исследователями Три-
полья был принят принцип структур-
ной схемы, предложенной Ю. Н. За-
харуком, основанный на понятии «тип
памятника», объединяющем одновре-
менные памятники материальной куль-
туры, размещающиеся на ограничен-
ной территории и отражающие этапы
исторического развития отдельной
группы населения. Построенная из
этих элементов структурная схема в
рамках основных этапов периодизации
культуры с учетом определенных гео-
графических районов передает не
только хронологическое соотношение
* Далее будет назван
сокращенно — BI—II.
191 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
типов памятников, но и отражает ге-
нетические связи отдельных групп на-
селения. Этот принцип периодизации
и принят в настоящем издании.
На территории Румынии триполь-
ской культуре соответствуют памятни-
ки типа Кукутени. В их развитии
Г. Шмидт первоначально выделял два
этапа — А, В, соответствующие двум
стратиграфическим горизонтам посе-
ления Кукутени у г. Яссы [1932]. За-
тем были выделены периоды, предше-
ствующие этапу А, которые получили
наименование «прекукутени I—III». В
дальнейшем этап А был разделен на
четыре фазы (Al, А2, АЗ, А4), между
этапами А и В выделены промежу-
точные А — В1, А — В2, а этап В
разделен на три фазы — Bl, В2, ВЗ
[Dumitrescu, 1963].
По мнению В. Думитреску, просле-
живаются следующие хронологиче-
ские соответствия между памятника-
ми Триполья Украины и Кукутени в
Румынии: Прекукутени III — Три-
полье А, Кукутени АЗ — Триполье В1,
Кукутени В — Триполье CI — YI.
На VI Международном конгрессе
доисториков и протоисториков Т. С.
Пассек, на основаниии изучения
материалов поселений Поливанов Яр,
Солончены II, Петрены, Незвиско,
Владимировка и др., предложила свою
систему синхронизации Триполья и
Кукутени. Памятники этапа BI сопо-
ставлялись с Кукутени А, этапа ВП —
Кукутени А—В и этапа СТ (у!) —Ку-
кутени В [1962].
В настоящее время на территории
Украины по данным разведок и раско-
пок известно около тысячи поселений
трипольской культуры. Часть их изу-
чена на довольно большой площади, а
некоторые (Коломийщина I, Чапаев-
ка, Бернашевка) раскопаны почти пол-
ностью. Полученные данные позволя-
ют определить планировку поселений,
характер жилищ, сделать попытки со-
циально-экономических реконструкций.
Однако приток нового материала со-
пряжен с возникновением новых проб-
лем. В частности, не ясны причины^
возникновения и социально-экономиче-
ская структура выявленных в 60-х го-
дах, благодаря дешифровке аэрофото-
снимков, крупных поселений пло-
щадью в несколько сотен гектаров.,
насчитывающих до 2000 жилищ [Шиш-
кш, 1973], проблематична конструкция
жилищ, наличие их вертикального-
развития (двухэтажность). В даль-
нейшем уточнении нуждается относи-
тельная и абсолютная хронология па-
мятников.
Почти за вековую историю изучения
трипольской культуры исследован ряд.
погребальных памятников, позволяю-
щих говорить о характерности обряда,
скорченных трупоположений в плос-
ких и курганных могильниках (Вых-
ватинцы, Усатово, Маяки, Данку и др.)
для Поднестровья и обряда вытяну-
тых трупоположений и трупосожже-
ний в плоских могильниках (Чапаев-
ка, Софиевка, Красный Хутор, Чер-
нин, Заваловка) для Поднепровья на.
позднем этапе развития культуры. Од-
нако остаются почти не известны по-
гребальные памятники раннего и сред-
него этапов, за исключением несколь-
ких погребений в жилищах (Лука-
Врублевецкая, Солончены, Незвис-,
ко).
Исследование памятников триполь-
ской культуры на обширной террито-
рии Украины и Молдавии позволило'
решить ряд вопросов, связанных с ис-
торией расселения племен из района
их сложения — междуречья Прута и
Днестра.
Земледельческий характер хозяйства
при экстенсивном его ведении вынуж-
дал трипольцев периодически пересе-
ляться на новые участки. Этот фактор,
а также рост населения приводили к
необходимости освоения земли за пре-
делами коренной территории. Уже в.
конце раннего этапа осваивается По-
бужье, на среднем этапе трипольцы
продвигаются в восточном направле-
нии ;В междуречье Южного Буга и
Днепра и выходят на Днепр, а в за-
падном направлении — в Верхнее
Поднестровье и в начале позднего эта-
па появляются на Волыни. На позднем
этапе расширяются территории на Во-
193 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
лыни и в Поднепровье, а из Поднест-
ровья часть населения, известного по
памятникам выхватинского типа,
спускается по Днестру в Северо-За-
падное Причерноморье. В конце
среднего периода, кроме того, просле-
живается еще одна волна переселения
в восточном направлении из Поднест-
ровья на земли междуречья Южного
Буга и Днепра, уже освоенные три-
польцами ранее, в результате чего и
Карта 5.
Основные памятники
энеолитических
культур первой
половины —
середины IV тыс.
до н. э.
I — П амятники
лендельс^ой культуры:
1 — Стжижув;
2 — Грудек Надбужный;
3 — Вербковице;
4 — Орнатовице;
5 — Ящув;
6 — Амбуков;
7 — Лежница;
8 — Литовеж;
9 — Зимнее;
10 — Баев;
11 — Новост ав;
12 — Голышев;
13 — Семаки;
14 — Червоноград;
15 — Белз;
16 — Каменка-Бу гская;
17 — Тадани;
18 — Ракобуты;
19 — Павлов;
20 — Нестаничи;
21 — Иосиповка;
22 — Остров
Млыновский;
23 — Белев;
24 — Мирогоща;
25 — Костянец;
26 — Остров
Дубновский;
27 — Устенское;
28 — Гоща;
29 — Могилчны;
30 — Вельбивно;
3!—33 — Хоров;
34 — Острог;
35, 36 — Листвин;
37 — Тростянец;
38 — Кукезов;
39 — Звенигород;
40'— Рогатин.
II — Ранний этап,
трипольской культуры:
1 — Витиловка;
2 — Новоселка;
3 — Коровин;
4 — Черновцы;
5 — Окопы;
6 — Брага;
7 — Л ука-Устинская;
8 — Л ука-Врублевецкая;
9 — Вороновица;
10 — Берново (Лука);
И — Ленковцы;
12 — Кормань;
13 — Бернашевка;
14 — Наславча (Лука);
15 — Т ростянец;
16 — Г айворон;
17 — Могильное 1;
18 — Могильное 2;
19 — Вишнополь;
20 — Майданецкое
(Гребенюков Яр);
21 — Данилова Балка;
22 — Греновка;
23 — Сабатиновка II;
24 — Красненькое;
25 — Тимково;
26 — Слободка-
Западная;
27 —.Александровка
(УССР);
28 — Солончены I;
29 — Солончены II;
30 — Александровка
(МССР);
31 — Рогожаны;
32 — Флорешти;
33 — П утинешты;
34 — Фундурь;
35 — Стольничены;
36 — Лазовск
(райцентр);
37 — Кетриш;
38 — Г олерканы;
39 — Новые Русешты;
40 — Карбуна;
41 — Андриешени:
42 — Влэдени;
43 — Ларга-Жижия;
44 — Яссы;
45 — Богданешты;
,46 — Мындришка.
III — Культура
Гумелъница:
1 — Суворова;
2 — Новокаменка IV;
3 — Утконосовка II;
4 — Утконосовка I;
5 — Болград;
6 — Болград II;
7 — Озерное;
8 — Озерное II;
9 — Омарбия;
10 — Утконосовка;
11 — Новонекрасовка II;
12 — Владычень VIII;
13 — Плавни II;
14 — Плавни I;
18 — Матроска;
16 — Рени;
17—21 — Этулия II,
Этулия V, Этулия VI,
Ренийский II,
Нагорное II;
22 — Орловка II;
23 — Лопацика;
24 — Кокора I;
25 — Кокора II;
26 — Вулканешты II;
27 — Колибаш.
возникают крупные поселения типа
Добровод, Тальянок, Майданецкого.
На коренной территории, где куль-
тура развивалась непрерывно, группы
населения периодически возвращались
на места ранее существовавших посе-
лений, чем и объясняется наличие в
этом районе многослойных поселений
(Поливанов Яр, Солончены). Возни-
кали и военные столкновения, что под-
тверждает раннее появление здесь по-
селений, укрепленных рвами и валами.
Все эти вопросы, связанные с исто-
рией существования трипольской куль-
туры, в зависимости от степени их изу-
ченности на настоящем этапе, изла-
гаются ниже.
Ранний этап
трипольской культуры
Активное изучение раннего этапа три-
польской культуры началось в первые
послевоенные годы, хотя отдельные
раннетрипольские местонахождения
были известны и раньше [Пассек,
1949]. В 40—50-х годах в Поднест-
ровье на территории УССР и МССР
открыты и исследованы поселения Лу-
ка-Врублевецкая [Бибиков, 1953], Лен-
ковцы [Черныш, 1959], Солончены I
[Мовша, 1955; Пассек, 1961] и Солон-
чены II [Мовша, 1965], Берново-Лука,
Голерканы, Флорешти [Пассек, 1961]
и др. В эти же годы в бассейне Южно-
го Буга изучались поселения Сабати-
новка II [Макаревич, 1952] и Алек-
сандровка [Есипенко, 1957].
В последующие годы важные мате-
риалы для характеристики раннего
этапа трипольской культуры получены
в результате раскопок многих посе-
лений, в частности Путинешт и Алек-
сандровки в МССР [Маркевич, 1973а],
Бернашевки, Окопов и других на
Среднем Днестре [Збенович, 1980,
1980а].
Сейчас в лесостепной полосе между
восточными отрогами румынских Кар-
пат (бассейн р. Серет) на западе и
Южным Бугом на востоке известно
около 150 поселений раннего этапа
трипольской культуры, треть которых
находится на территории УССР. Наи-
более густо здесь было заселено Сред-
нее Поднестровье, где большинство
раннетрипольских поселков занимало
край первой надпойменной террасы в
2—7 м над летним уровнем воды (Лу-
ка-Врублевецкая, Берново, Окопы и
др.). Исключение составляют поселе-
ния Ленковцы и Солончены II, нахо-
дящиеся на краю плато высокого (до
100 м) правого берега Днестра. В
несколько иных топографических ус-
ловиях находились поселения По-
бужья, занимавшие повышенные
участки террас, склоны ручьев и ба-
лок в 15—20 м над водой (Сабати-
новка II, Александровка, Данилова
Балка).
О размерах раннетрипольских по-
селков, их планировке и количестве
жилищ пока нельзя судить с уверен-
ностью, так как почти на всех проведе-
ны лишь небольшие раскопки. В сред-
нем поселение занимало 1—2 га и мог-
ло насчитывать около десятка жилищ,
образующих один или несколько ря-
дов. Так, полностью раскопанное по-
селение Лука-Врублевецкая состояло
из семи полуземлянок, размещенных
в ряд вдоль берега Днестра. В Алек-
сандровке 13 наземных жилищ распо-
лагались тремя параллельными ряда-
ми вдоль склона балки [Зиньковский,
Зиньковская, 1980]. Поселение Берна-
шевка, занимавшее невысокий холм на
краю первой надпойменной террасы
левого берега Днестра, выделяется
четкой кольцевой планировкой: шесть
наземных глинобитных жилищ обра-
зуют круг, в центре которого находит-
ся седьмое.
На раннетрипольских поселениях
обнаружены жилища двух типов: зем-
лянки (или полуземлянки) и назем-
ные глинобитные дома («площадки»).
Очевидно, существовали и легкие на-
земные постройки без глинобитных
полов, но их остатки фиксируются с
трудом. На некоторых поселениях
встречены лишь землянки (Лука-
Врублевецкая, Берново-Лука); только
площадки обнаружены в Бернашовке,
Александровке, Окопах, Луке-Устин-
ской [Белановская, 1961]. В Ленков-
цах, Сабатиновке II и других поселе-
ниях обнаружены оба типа жилищ.
Очевидно, придя на новое место, люди
АРХЕОЛОГИЯ том 1 194
УКРАИНСКОЙ
ССР
вначале сооружали легкие наземные
жилища или землянки, а затем, об-
жившись, они строили более долго-
временные глинобитные дома.
Углубленные жилища обычно
Рис. 52. 8, 10—17, 19, 20, 22 — Бернашовка,
Орудия труда и украшения раннего 18—21 — Лука- Врублевецкая. 1—7 — кремень;
Триполъя. 8, 9, 12, 13, 19 — камень, 10, 11 — рог;
1,9 — Окопы; 14, 20 — раковина Unio;
2—5, 7 — Корманъ; 15—17, 22 — кость;
6 — Бабшин; 18, 21 — медь.
овальной формы; иногда они состоят
из двух слившихся овальних ям, напо-
миная в плане восьмерку. В диаметре
землянка достигает 3—6 м; глубина
ее колеблется от 1 м (полуземлянка)
до 2,5—3 м (Берново-Лука). Одно из
жилищ Луки-Врублевецкой достигало
в длину 43 м при ширине 2—3 м. Стен-
ки землянок обычно пологие, пол
слегка наклонен к центру, часто не-
равномерно углублен, создавая сово-
купность отдельных ям. Некоторые из
них служили для хранения пищевых
припасов; другие являлись очажными
углубленими. Дно и очажные углубле-
ния нередко обмазаны тонким слоем
глины. Землянки перекрывались нак-
лонной крышей, опирающейся на стол-
бы, вкопанные в дно; столбовые ямы
встречены, в частности, в жилищах
Луки-Врублевецкой.
Наземные жилища-площадки Лен-
ковцев, Бернашевки, Окопов, Сабати-
новки II, Греневки и других поселений
имели сравнительно небольшие раз-
меры (30—50 м2), лишь изредка дос-
тигая площади 70—90 м2 и более. Гли-
нобитный пол в виде сплошного насти-
ла или отдельных участков, выложен-
ных глиняными вальками, залегал не-
посредственно на грунте либо на под-
стилке из жердей. Жилища обычно
состояли из одного-двух помещений, в
которых находилась купольная печь
либо открытый очаг с земляным или
плитчатым полом. При сооружении
жилищ (очаги, основания стен, раз-
личные вымостки) широко применял-
195 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
ся камень (Бернашовка, Сабатиновка
II, Греневка).
Основная производственная деятель^
ность жителей раннетрипольских по-
селков была связана с рабочими пло-
щадками под открытым небом, на ко-
торых разделывались туши животных
и изготовлялся инвентарь, прежде все-
го, кремневые орудия труда.
Характерной чертой раннетриполь-
ских поселков является обилие орудий
труда и других изделий из кремня,
сланца, камня твердых пород, кости
и рога. Так, инвентарь небольшого
Бернашевского поселения составляет
около 6,5 тыс. предметов. Трассологи-
ческое исследование этих изделий по-
зволяет установить их функциональ-
ное назначение, уточнить технологию
изготовления и применения [Коробко-
ва, 1974; Скакун, 1978]. Абсолютное
большинство орудий труда изготовля-
лось из кремня, особенно в Среднем
Поднестровье с его неистощимыми
запасами кремневого сырья. В По-
бужье основным сырьем служили мел-
кая кремневая галька и речные валу-
ны, поэтому для местных раннетри-
польских поселений характерны крем-
невые изделия небольших размеров,
по ассортименту и разнообразию форм
значительно уступающие инвентарю
памятников Приднестровья.
Первичная обработка кремневого
сырья проходила непосредственно у
мест его добычи; изготовление нуклеу-
сов, заготовок (отщепы, сколы, плас-
тинки) и собственно орудий труда уже
было связано с поселениями. На них
в изобилии встречаются нуклеусы
(526 — в Бернашевке, 468 — в Луке-
Врублевецкой и т. д.) высотой от 3 до
10 см — призматические, конусовид-
ные, аморфные. Часто массивные
призматические, а также сработанные
призматические и конусовидные нук-
леусы вторично использовались как
отбойники и отжимники-ретушеры при
изготовлении орудий.
По размерам нуклеусам соответст-
вуют сколотые с них пластинки —
многочисленная категория изделий,
применявшихся, как показал трассо-
логический анализ, для разделывания
туш животных и обработки дерева
(«мясные» и строгальные ножи), а
также в качестве боковых скребков.
Иногда пластинки подвергались вто-
ричной обработке, (ретушировались) с
с одной или двух сторон.
Наиболее многочисленную группу
орудий труда из кремня составляют
скребки (в Бернашевке — 2300 экзем-
пляров, или 62% всех орудий), изго-
товленные на отщепах или на концах
пластин. Первые весьма разнообраз-
ны по типам (концевые, боковые, ок-
руглые, стрельчатые и т. д.) и коли-
чественно преобладают на более ран-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 196
УКРАИНСКОЙ
ССР
них памятниках, составляя 96—99%
всех скребков в Бернашовке, Сабати-
новке II, Гайвороне. Концевые скреб-
ки на пластинках преобладают в Лен-
ковцах, Берново-Луке, Луке-Врубле-
вецкой (от 75 до 85% всех скребков).
Часто встречаются скобели на плас-
тинах и отщепах — орудия для обра-
ботки дерева, имеющие рабочее лез-
вие в виде дуговидной выемки.
Достаточно распространены на ран-
нетрипольских поселениях вкладыши
сердюв — небольшие пластинки пра-
вильной формы с характерной угло-
вой заполировкой одного из краев со-
стороны спинки и брюшка. Раннетри-
польский серп, по-видимому, состоял
из пяти—семи таких вкладышей, косо
вставленных в деревянную или рого-
вую оправу, так что их углы создава-
ли зубчатый рабочий край [Бибиков,
1962].
Для кремневого раннетрипольского
инвентаря также обычны сверла и про-
колки на отщепах и пластинках (ору-
дия с острым рабочим концом, иногда
в виде жальца, подправленным проти-
волежащей ретушью). Сверла могли
использоваться со специальным меха-
ническим приспособлением. Так, в Лу-
ке-Врублевецкой найдена каменная
опорная плитка дл*я стержня ручной
лучковой дрели — механического ору-
дия для сверления камня, кости и
рога.
Среди редко встречающихся орудий
следует назвать развертки пилки и
другие предметы. Единичными экзем-
плярами представлены срединные и уг-
ловые резцы на отщепах и пластинках,
резчики, пластинки со скошенным кра-
ем (острия), микролиты геометриче-
ской формй (параллелограммы, трапе-
ции), служившие вкладышами охотни-
чьего оружия, и т. д. Исключением яв-
ляется лишь Бернашевское поселение,
где найдено 80 резцов и резчиков.
Каменные изделия, найденные на
раннетрипольских поселениях, в ос-
новном изготовлялись из сланца —►
мягкого, пластичного, легко поддаю-
197 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
щегося обработке. Сланцевые орудия
труда преимущественно использова-
лись для работы по дереву (топоры,
тесла, долота или стамески), а также
при сельскохозяйственных работах в
качестве мотыг. Обычно это изделия
трапециевидной формы, прямоуголь-
ные в сечении, с дуговидным лезвием
и слегка зауженным обушком, реже
встречаются экземпляры удлиненно-
прямоугольных очертаний, с парал-
лельными краями. Длина орудий ко-
леблется в пределах 4—15 см. Тесла
обычно имеют односторонне стертое в
процессе работы лезвие, что делает
профиль этих орудий асимметричным.
Лезвия мотыг часто очень затуплены
и выщерблены; на рабочей части за-
метны следы узких вертикальных ца-
рапин.
К предметам вооружения относятся
немногочисленные боевые проушные
топоры из сланца, имеющие ладье-
видные очертания и зауженный, за-
кругленный обушок. Еще реже встре-
чаются боевые молоты с вытянутым
шестигранным обушком (Лука-Вруб-
левецкая, Витиловка).
Значительно реже, чем сланец, для
изготовления орудий труда и оружия
применялись твердые породы камня —
различные сорта песчаника, лавовые
породы типа гранит-порфира, андези-
та и др. Из них изготовлялись клино-
видные топоры и тесла, проушные
боевые топоры, пестики, отжимники-
ретушеры. Непременной принадлеж-
ностью почти каждого раннетриполь-
ского поселения являются также зер-
нотерки и растиральники из твердых
пород камня.
Костяные изделия представлены в
основном шильями и проколками, из-
готовленными из обломков трубчатых
костей диких животных. Изредка
встречаются небольшие костяные иг-
лы, орудия для плетения сетей, доло-
та. На некоторых поселениях найдены
костяные лощила, рыболовные крюч-
ки, гарпуны. С керамическим произ-
водством связаны и зубчатые штампы-
орнаментиры из клыков дикого каба-
на, встреченные на многих поселе-
ниях.
Для изготовления орудий труда так-
же широко использовались рога оле-
ня и косули. Часто находят роговые
мотыги с продольным (относительно
оси отверстия), косо срезанным рабо-
чим краем и закругленным обушком. В
длину это орудие достигало 20—30 см;
небольшие мотыжки использовались
для мелких огородных работ. Сломан-
ные мотыги часто использовались вто-
рично как рукоятки и муфты для дру-
гих орудий, молотки-колотушки. Обыч-
ны также мелкие предметы из рога —•
шилья и проколки, лощила, лопаточ-
ки, долота и др.
Из кости и рога, просверленных зу-
бов животных, эмали клыка кабана и
створок раковин Unio изготовлялись
также разнообразные украшения: бу-
сы, пронизки, подвески, четырехуголь-
ные бляшки, нашивавшиеся на одеж-
ду, и т. д.
На раннем этапе развития триполь-
ской культуры древнее население Юго-
Запада СССР впервые познакомилось
с металлом. Медные изделия, найден-
ные в раннетрипольском ареале, еще
крайне малочисленны (не более трех
десятков предметов, не считая Кар-
бунского клада) и бедны по ассорти-
менту. К орудиям труда относятся ко-
роткие шилья, прямоугольные или
овальные в сечении (Окопы, Лука-
Врублевецкая, Берново-Лука); неболь-
шие рыболовные крючки из отрезков
медной проволоки, имеющие петельку
для привязывания лески (Лука-Вруб-
левецкая, Берново-Лука); узкое, пря-
моугольное в сечении долото или зу-
било (Александровка). Украшения
представлены трубочкой-пронизкой и
массивным кольцом (Лука-Врубле-
вецкая), шаровидной бусинкой (Бер-
ново-Лука), детским браслетом из
узкой пластинки (Ленковцы), нашив-
ной ромбовидной бляшкой (Александ-
ровка).
На этом фоне выделяется своим
богатством клад, найденный на посе-
лении Карбуна в Молдавии и относя-
щийся к самому концу раннего Три-
полья. Среди 852 предметов клада 444
(преимущественно мелкие бусы и дру-
гие украшения) изготовлены из ме-
ди [Сергеев, 1963].
Спектральный анализ раннетри-
польских медных изделий показал,
что все они изготовлены из чистой ме-
ди, руда которой добывалась в место-
рождениях фракийского горнорудного
района (Болгария) [Черных, 1966,
АРХЕОЛОГИЯ том 1 198
УКРАИНСКОЙ
ССР
1978]. Металлографические исследова-
ния позволяют судить о местном про-
изводстве раннетрипольских медных
изделий при помощи ковки. Триполь-
ские кузнецы в это время владели раз-
199 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
личными видами пластической обра-
ботки меди (плющение, сварка, про-
бивка отверстий и т. д.), но не были
знакомы с ее плавкой и литьем [Рын-
дина, 1971].
Рис 53 ~ Бернашовка;
7,8 — Лука-
Керамика раннего $-бКорм%£?
ТриПОЛЬЯ. 10, 11 — Г реновка;
12 — Сабатиновка II.
Сосуды изготовлялись вручную, лен-
точным способом, причем технология
их производства (примеси к глине, об-
работка поверхности) менялась в за-
висимости от назначения той или иной
группы посуды. Обжиг осуществлялся
не только на открытых очагах, но и
в специальных горнах. Один из таких
горнов, обнаруженный в Луке-Врубле-
вецкой, имел центральный целик и
камеру для топлива, отделенную от
камеры для посуды плитой с отверс-
тиями (люфтами).
По технологическим признакам
раннетрипольскую керамику можно
разделить на три группы.
Посуда 1-й группы (кухонная) упот-
реблялась для хранения припасов и
приготовления пищи. В качестве ото-
щителя в глину добавлялись крупно-
толченый шамот, песок, зерна квар-
ца. Обжиг такой посуды неравномер-
ный, черепок рыхлый, с шероховатой
поверхностью, часто со следами паль-
цевого сглаживания. Чаще всего встре-
чаются разнообразные кухонные горш-
ки: с невысоким стянутым венчи-
ком и легким перегибом-ребром; ши-
роко открытые, котловидные; банко-
видные горшки с нерасчлененным про-
филем и т. д. Для хранения пищевых
припасов использовались большие ок-
руглотелые горшки-корчаги с цилинд-
рическим горлом. Довольно большую
группу составляют так называемые
фруктовницы — неглубокие профили-
рованные тарелки на полом цилиндри-
ческом поддоне. Встречаются также
миски, невысокие круглые жаровни с
прямым бортиком, большие кониче-
ские тазы.
Примерно половина всех сосудов 1-й
группы лишена орнамента; остальные
преимущественно украшались одним-
двумя рядами пальцевых защипов
(наколов, насечек), опоясывающих ос-
нование шейки. Иногда рядами защи-
пов покрыто все тулово горшка, а вен-
чик и придонная часть свободны от
узора и подлощены. Особым видом
орнамента является «колосок» — за-
щипы и наколы, поставленные под уг-
лом друг к другу. Встречается также
рельефный орнамент в виде одиноч-
ных и двойных налепов — конических,
округлых либо уплощенных.
Посуда 2-й группы («столовая») из-
готовлена из хорошо промешанной
тонкоструктурной глины с примесью
песка. Она равномерно обожжена; по-
верхность сосудов (серого, розовато-
коричневого, палевого цвета) хорошо
заглажена, покрыта ангобом и подло-
щена. Иногда поверхность в результа-
те восстановительного режима обжига
имеет интенсивную черную окраску.
Наиболее распространен округлоте-
лый или биконический горшок высотой
10—15 см с невысоким прямым вен-
чиком (край его чуть отогнут) и слег-
ка вогнутым маленьким дном. Обычны
горшки с округлым или приземистым
туловом, невысоким коническим гор-
лом и цилиндрической придонной
частью; большие кувшиновидные сосу-
ды с высоким цилиндрическим или
коническим горлом; маленькие округ-
лотелые чашки; черпаки и ложки с
ручками.
Характерным орнаментом посуды 2-й
группы являются каннелюры разной
ширины в виде горизонтальных, вер-
тикальных, косых рядов или концент-
рических кругов. Обычно они сочета-
ются с оттисками гребенчатого штампа
и врезанными линиями, опоясывающи-
ми тулово сосуда или составляющими
угловые, овальные, реже — спираль-
ные композиции. Орнаментальную схе-
му дополняют округлые ямки, насеч-
ки, конические бугорки. Изредка вре-
занный узор заполнен белой пастой.
Посуда 3-й группы содержит в глине
примесь мелкого шамота и песка; по-
верхность сосудов всегда тщательно
обработана — заглажена, покрыта
плотным ангобом и подлощена. Реже
эта керамика изготовлена из отлично
промешанной однородной глины и
тщательно обработана внутри и сна-
ружи/
Значительную часть сосудов этой
группы составляют фруктовницы в
АРХЕОЛОГИЯ том 1 200
УКРАИНСКОЙ
ССР
виде профилированной неглубокой та-
релки или округлой вазы на полом
цилиндрическом поддоне, иногда снаб-
женном небольшими округлыми окош-
ками. Распространен также грушевид-
201 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
ный горшок с округлым или слегка
приземистым туловом и невысоким
стянутым венчиком. Обоим этим ти-
пам сосудов принадлежат многочис-
Рис. 54.
Пластика раннего
Триполья.
1 — Окопы;
2 — Сабатиновка II;
3, 5, 8, 12 — Бернаиювка;
4, 6, 9, 11 — Лука-
Врублевецкая;
7 — Берново;
1—3, 6. 7, 9—13 — глина;
5 — камень;
7 — раковина.
ленные крышки — неглубокие в виде
опрокинутого блюдца, полусфериче-
ские, конические — с грибовидной руч-
кой-выступом. Изредка встречаются
вазы с цилиндрической, слегка зау-
женной придонной частью.
За редким исключением все сосуды
3-й группы богато орнаментированы
врезанным или проглаженным узором
в виде лент, петлями или спиралью
свободно покрывающих тулово горш-
ка, крышку или поддон фруктовницы.
Обычны также угловые композиции,
короткие вертикальные насечки, за-
полняющие ленту спирали, налепные
конические выступы. Изредка орна-
ментальные ленты прокрашены охрой
уже после обжига сосуда.
Некоторая часть посуды 3-й груп-
пы, встреченной на наиболее ранних
поселениях, украшена специфическим
выемчатым узором в негативно-пози-
тивной манере, присущей нижнедунай-
ской культуре Боян. Это ряды квадра-
тов («шахматный орнамент»), тре-
угольников, прямоугольников, иногда
закомпонованных в ленты; сложные
меандровые и ромбические компози-
ции и т. д. Наиболее интересен орна-
ментально-смысловой сюжет этой
группы керамики, передающий образ
змея-дракона, чье удлиненно-лен-
точное тело, опоясывающее сосуд, вен-
чает полукруглая голова с выступами-
рогами и парой круглых глаз с наме-
ченным зрачком.
Тщательная обработка поверхности,
изысканный узор придают посуде 3-й
группы особую нарядность, возмож-
но, она была декоративной, парадной
и применялась при культовых церемо-
ниях.
С раннетрипольскими поселениями
связано большое количество глиня-
ных изображений человека, являю-
щихся предметами культа. Количест-
венно преобладают антропоморфные
статуэтки, передающие женскую фи-
гуру с подчеркнутой стеатопигией. Ве-
ретенообразная верхняя часть ту-
ловища уплощена; плечи переданы уг-
ловатыми выступами, грудь — округ-
лыми бугорками. Небольшая круглая
головка слегка уплощена сверху; нос
намечен щипком, глаза и рот — ок-
руглыми наколами либо горизонталь-
ной насечкой. Тазобедренная часть с
массивными округлыми ягодицами пе-
реходит в сомкнутые ноги в виде ок-
руглого в сечении выступа разной дли-
ны. Признаки пола иногда подчеркну-
ты врезанным треугольником, хотя ор-
намент, как правило, отсутствует.
Типологически более поздние статуэт-
ки (они довольно крупного размера,
имеют плоский широкий торс и кони-
ческий выступ, передающий голову)
обычно украшены врезанным спираль-
ным узором, ромбами, квадратами, на-
колами, ямками, нередко заполненны-
ми белой пастой [Погожева, 1971].
Обычно описанные статуэтки изобра-
жают сидящую женщину ,с вытянуты-
ми ногами и отклоненным назад кор-
пусом. Часто встречаются и неболь-
шие глиняные креслица с плоской спин-
кой с сидящими фигурками. В ряде
случаев статуэтки изображают стоя-
щую женщину. Мужские изображения
встречаются очень редко.
Небольшим количеством материалов
представлена зооморфная пластика
(фигурки быка, свиньи, козы, собаки,
птицы). Зооморфными налепами (го-
ловки животных и птиц) украшалась
глиняная посуда. Часто зооморфньь
ми и антропоморфными изображения-
ми заканчивались ручки глиняных
ковшей.
К предметам культа относятся гли-
няные модельки жилищ в виде откры-
тых платформ на ножках (Лука-Вру-
блевецкая, Ленковцы), различные ал-
тари (Окопы). Глиняные украшения
представлены круглыми бусами, иг-
ральные принадлежности — кониче-
скими небольшими фишками (Лука-
Врублевецкая) . Следует отметить
найденную в Луке-Врублевецкой гли-
няную детскую погремушку в виде
яйца, заполненного глиняными шари-
ками.
На территории от прикарпатских
районов Молдовы до Южного Буга
последовательно сменяющие друг дру-
га однотипные поселения отражают
не менее пяти фаз в развитии ранне-
го Триполья — культуры Прекукутени.
К начальной фазе в Поднестровье
относится поселение Бернашевка, в
МССР — Флорешты, Рогожаны и дру-
гие однотипные памятники [Маркевич,
1973], к западу от Прута — поселения
типа Ларга-Жижия [Александреску,
1961]. На керамике всех этих памятни-
ков заметно отразилось влияние нео-
литических культур Крит и Боян.
Хронологический приоритет этих па-
мятников подтверждает и стратигра-
фия поселения Извоаре.
Следующая фаза на Днестре пред-
ставлена многочисленными памятни-
ками типа Окопов (Окопы, Брага, Во-
роновица и др.), которым в МССР,
очевидно, отвечают такие поселения,
как Александровка [Маркевич, 1973а],
а в Румынии — нижний горизонт посе-
ления Тырпешти [Marinescu-Bilcu,
1974]. Для керамики указанных посе-
лений характерно отмирание кришских
и боннских черт. В конце этой фазы
часть трипольского населения пере-
шла на Южный Буг, где возникли по-
селения Сабатиновка II, Гайворон
и др.
Поселения третьей фазы на Днестре
пока не обнаружены. В Молдавии эту
лакуну отчасти заполняют такие по-
селения, как Путинешты [Маркевич,
1973а], на Южном Буге-— поздней-
шие жилища Сабатиновки II, в Румын-
ской Молдове — поселения типа Тыр-
пешти (верхний горизонт). В керами-
ческом комплексе поселений этой фа-
зы полностью отсутствуют кришско-
боянские черты и появляются призна-
ки, которые станут характерными для
памятников последующей фазы.
Четвертая фаза в Среднем По-
днестровье представлена памятни-
АРХЕОАОГИЯ том 1 202
УКРАИНСКОЙ
ССР
ками типа Луки-Врублевецкой (Бер-
ново-Лука, Кормань); в Молдавии —•
такими поселениями, как Голерканы
и Солончены; в Побужье — поселения-
ми Греновка, Могильна [Гасюк, 1954];
на территории Румынии — памятни-
ками типа Извоаре 2, 1 [Vulpe, 1957].
Для всех этих поселений характерна
кухонная посуда с защипами в один-
два ряда, столовая керамика, укра-
шенная узкими каннелюрами, покрас-
ка посуды охрой, крупные орнаменти-
рованные статуэтки, кремневые ору-
дия, особенно скребки на пластинах,
и т. д.
Развитие раннего Триполья на
Днестре завершают такие памятники,
как Ленковцы, в Молдавии — Новые
Русешты (нижний горизонт) [Марке-
вич, 1970], на Южном Буге — оче-
видно, поселения типа Тростянца [Ма-
линковская, 1975]. В их материалах
уже заметны черты, характерные для
памятников начала развитого Три-
полья.
Абсолютная хронология раннего
Триполья — культуры Прекукутени
пока определяется небольшой серией
радиоуглеродных датировок. Так,
позднейшие поселения культуры ли-
нейно-ленточной керамики в Молдо-
ве, непосредственно предшествующие
наиболее ранним памятникам культу-
ры Прекукутени, датируются време-
нем около 4200 г. до н. э. [Marinescu-
Bilcu, 1974]. Примерно к 3600 г. лр
н. э. относится поселение культурны
Кукутени (этап А2—начало развито-
го Триполья) в Мерджинени [Monah.
1978]. Наконец, непосредственно для
раннетрипольских памятников были
получены даты 3615 г. до н. э. (Новые
Русешты, нижний горизонт) и 3580±
85 г. до н. э. (Тырпешти, нижний го-
ризонт). В целом весь период сущест-
вования раннего Триполья можно от-
нести к 4000—3600 гг. до н. э.
Весьма актуальна проблема проис-
хождения трипольской культуры. Ряд
исследователей (В. Н. Даниленко, Т. С.
Пассек, В. И. Маркевич и др.) пола-
203 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
гают, что раннее Триполье сформиро-
валось/на базе местной буго-днест-
ровскои культуры, унаследовав от нее
свои основные черты. Однако анализ
всех имеющихся сегодня источников
не позволяет связать ни один из важ-
нейших, определяющих признаков
раннетрипольской культуры с буго-
днестровским неолитом. Невозможно
связать с неолитическим инвентарем
обычные для раннего Триполья ору-
дия и предметы вооружения (крупные
скребки разных типов, вкладыши
серпов, резцы, изделия из сланца,
сверленые боевые топоры и т. д.).
Резко отличается по технологии, фор-
мам и орнаменту керамика. Значи-
тельные различия прослеживаются в
быту, хозяйстве и идеологии носите-
лей двух рассматриваемых культур.
Достаточно напомнить о том, что
местное неолитическое население не
знало глинобитных жилищ, антропо-
морфной и зооморфной пластики, не
разводило мелкий рогатый скот и не
возделывало ячмень.
В то же время все перечисленные
черты экономики, материальной и ду-
ховной культуры свойственны нео-
энеолитическим культурам Подунавья,
Трансильвании, Молодовы (Криш,
Винча, Турдаш, Боян и др.), генети-
ческое воздействие которых на раннее
Триполье весьма ощутимо.
Исследователи давно обратили вни-
мание 'на нижнедунайскую культуру
Боян как на возможный основной ком-
понент, вокруг которого группирова-
лись остальные элементы, принявшие
участие в сложении раннетрипольской
культуры. Работы румынских и со-
ветских археологов (Г. и Вл. Думи-
треску, Е. Комша, С. Маринеску-Былку,
Т. С. Пассек) позволяют сейчас более
конкретно оценить генетическое воз-
действие культуры Боян.
Отправным моментом в процессе
формирования культуры Прекукуте-
ни — раннее Триполье стало продви-
жение в конце V тыс. до н. э. части
носителей культуры Боян (на фазе
Джулешти) из Подунавья на юго-вос-
ток Трансильвании, а также в запад-
ную и центральную Молдову [Сота,
1974]. Здесь в результате ассимиляции
пришельцами местного населения,
оставившего памятники позднейшей
фазы культуры линейно-ленточной ке-
рамики, родилось качественно- новое
культурно-этническое образование —-
культура Прекукутени [Marinescu-Bil-
cu, 1974]. От Бояна были унаследованы
многие черты керамического комплек-
са («фруктовницы», грушевидные со-
суды с крышками, орнамент ч в виде
каннелюр и выемчатый узор в «шах-
матной» композиции). У культуры
Боян заимствованы также основной
производственный инвентарь, земле-
дельческо-скотоводческий тип хозяй-
ства и сложная система культовых
воззрений, с ним связанная. У носи-
телей культуры линейно-ленточной
керамики были переняты, по мнению
исследователей, технология изготов-
ления столовой посуды и микролити-
ческие кремневые орудия. Начальную
фазу новой культуры (Прекукутени I)
пока характеризуют материалы лишь
пяти памятников, из которых наибо-
лее известно поселение Траян-Дялул-
Вией (Зенешти). Все они еще имеют
сильную боннскую окраску и заметно
отличаются одно от другого. В про-
цессе оформления культуры Прекуку-
тени она испытала определенное влия-
ние культуры Криш, сказавшееся,
прежде всего, на керамике, а также
Винчи, Турдаш и, возможно, Хаманд-
жии. Становление новой культуры за-
кончилось лишь с появлением одно-
типных памятников второй фазы с их
четко выраженными группами кера-
мики, набором орудий труда и устой-
чивым типом антропоморфной плас-
тики.
В дальнейшем часть носителей куль-
туры Прекукутени, двигаясь в восточ-
ном направлении, пересекла Молдову
и освоила Пруто-Днестровское между-
речье. Расселение это, очевидно, про-
ходило быстро и беспрепятственно,
так как культуры линейно-ленточной
керамики и буго-днестровская уже
прекратили здесь свое существование.
Не исключено также, что немного-
205 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
численные потомки носителей буго-
днестровской культуры были ассими-
лированы пришельцами.
Отрыв от исходной территории, но-
вые природные условия привели к из-
менениям в хозяйстве, быте и мате-
риальной культуре первых энеолити-
ческих обитателей Пруто-Днестров-
ского междуречья и предопределили
дальнейшее самостоятельное развитие
раннего Триполья этого региона как
восточной ветви большой этнокультур-
ной ^общности. В ходе дальнейшей
миграции раннетрипольские племена
вскоре освоили и бассейн Южного
Буга.
Итак, формирование трипольской
культуры было историческим явлени-
ем — результатом внутренних про-
цессов экономического и обществен-
ного развития в местной юго-восточ-
ноевропейской среде и этнокультурных
влияний, связанных в конечном счете
с Восточным Средиземноморьем и
Балканами. Это многостороннее вза-
имодействие, включающее миграции и
ассимиляции, привело к возникнове-
нию единой в своем материальном воп-
Карта 6.
Археологические
культуры второй
половины IV
и начала III тыс.
до н. э.
1 . Памятники
болгарской культуры:
/ — Мукачево
(Малая Гора);
2 — Берегово;
3 — Заставне
( Ководомб);
4 — Дедово (Хомполок);
5 — Дрисино (Киш-Мезе);
6 — Малые Геевцы;
7 — Великие Лазы
(винзавод);
8 — Великие Лазы
(Ставлинец);
9 — Пидгорб (Берега);
10 — Дяково (Киш-Мезе),
II . Памятники баденской
культуры:
1 — Осой
( Ч ищаник-Федюкивны );
2 — Мукачево
(Малая Гора);
3 — Берегово (Буча);
4 — Малые Геевцы;
5 — Вовчинское
( Бронтог);
6 — Великие Лазы
( Ставлинец);
7 — Заставне (Ково-
домб).
'1Ну Памятники среднего
изначала позднего
этапа трипольской
культуры:
1 — Городница-
Городище;
2 — Н езвиско;
3 — Залещики;
4 — Бильче-Злоте (Сад):
5 — Городница II;
6 — Кидринцы;
7 — [Дипенцы;
8 — Дарабани II
(урочище Валы);
9 — Крутобородинцы Г,
10 — Кадиевцы.
(урочище Бавки,
Б у раков ка);
11 — Великая Слободка
(бывшая Великая
Мукша, урочище
Хрещате);
12 — Конов ка
(урочище Пуцита);
13 — Липчаны
(урочище Татарка);
14 — Студеница
(урочище Белая Гора);
15 — Комаров;
16 — Молодово
(урочище Поливанов
Яр III, II);
17 — Ломанчинцы;
18 — Непоротово
(урочище Попово поле);
19 — Озаринцы;
20 — Бодаки;
21 — Коржевка (урочище
Пасичисько);
22 — Клищев;
23 — Печера (нижний
горизонт);
24 — Борисовка;
25 — Немиров;
26 — Кирилловна
(урочище Черкасов
Сад); 27 — Кринички;
28 — Корытное;
29 — Сабатиновка I;
30 — Данилова Балка;
31 — Шкаровка;
32 — Зарубинцы;
33 — Владиславчик;
34 — Красноставка;
35 — Гребля;
36 — Пенежково;
37 — Лещиновка;
38 — Харъковка;
39 — Краснополка;
40 — Веселый Кут;
41 — Лисовое;
42 — Гордашевка;
43 — Владимировка;
44 — Триполье;
45 — Халепье;
46 — Веремье;
47 — Коломийщина II;
48 — Щербаневка;
49 — Г ребени;
50 — Николаевка;
51 — Г арбузин;
52 — Мирополье;
53 — Старые
Каракушаны;
54 — Брынзены IV;
55 — Сороки-Озеро;
56 — Трифауцы II;
57 — Петрены;
58 — Варваровка VIII;
59 — Солончены II;
60 — Стохная;
61 — Экимауцы;
62 — Журы;
63 — Г ородка;
64 — Новые Русешты I
(верхний горизонт);
65 — Хэбэшешти;
66 — Кукутени А;
67 — Поенэшти.
IV. Памятники
среднестогов с кой
культуры:
1 — Рудяки;
2 — Кресты;
3 — Молохов Бугор;
4 — Тетянчино;
5 — Адамовка;
6 — Веремеевка;
7 — Бузки;
8 — /Ковнин;
9 — Воинская Гребля;
10 — Мокрая
Калигирка;
11 — Веселый Кут;
12 — Кировоград;
13 — Чигирин;
14 — Остапъе;
15 — Каменные Потоки;
16 — Успенка;
17 — Дереивка;
18 — Котлив;
19 — С у ело в ка;
20 — Домоткань;
21 — Литвиновка;
22 — Стрильча Скеля,
Волошское;
23—25 — Игрень 5, 8,
Сурский;
26 — Похилый;
27 — Марьевка;
28 — Федоровка, балка
Квитяна;
29 — Виноградный;
30 — Перун;
31 — Кичкас;
32 — Средний Стог;
33 — Золотая Балка;
34 — Михайловка;
35 — Капуловка;
36 — Новопавловка;
37 — Веревкино;
38 — Райгородок;
39 — Яма;
40 — Раздольное;
41 — Койсуг,
Радутка;
42 — Константиновка;
43 — Черкасск;
44 — Александрия.
V. Памятники
новоданиловского типа:
1 — Новый Орлик;
2 — Чап ли;
3 — Яма;
4 — Ворошиловград;
5 — Петро-Свистуново;
6 — Запорожье;
7 — Новоданиловка;
8 — Донецк;
9 — Мариупольский;
10 — Любимовка.
VI. Памятники
нижн ем ихайловского
типа:
1 — Волошское;
2 — Похилый;
3 — Михайловка
(Запорожская область);
4 —Виноградный;
5 — Верхняя Тарасовка;
6 — Садовое;
7 — Широкое;
8 — Грушевка;
9 — Капуловка;
10 — Орджоникидзе
(Долгая Могила);
11 — Бабино;
12 — Осокоровка;
13 — Золотая Балка;
14 — Михайловка
(Херсонская область);
15 — Староселье,
16 — Петропав говка;
17 — Новорозановка;
18 — Старогорожено;
19 — Ковалевка,
20 — Новая Одесса;
21 — Константиновка;
22 — Т имофеевка:
23 — Облои;
24 — Каланчак;
25 — Каменная Могила;
26 — Аккермень;
27 — Раздольное
VII. Памятники раннего
энеолита Крыма
1 — Устье Салгира;
2 — Ч ундук-Кулак;
3 — Фронтовое I;
4 — Эчкидаг;
5 — Зуя I;
6 — Симферопольское
водохранилище;
7 — Кукрек;
8 — Курцы;
9 — Дружное;
10 — Холодная балка II;
11 — Кая-Арасы;
12 — Улу-Узень:
13 — Таш-Аир:
14 — Алимов с кий навес;
15 — Ени-Салы;
16 — Гурзуфская:
17 — Жуковская:
18 — Ласпи,
19 — Фатьма-Коба;
20 — Грот Водопадный;
21 — Сарыч.
лощении культуры раннетрипольских
племен. Последние постоянно поддер-
живали тесную связь с родственным
энеолитическим населением балкано-
дунайского ареала, перенимая важ-
нейшие достижения высокоразвитых
земледельческих цивилизаций. У них
заимствовали трипольцы идеи и на-
выки обработки меди, да и сам ранне-
трипольский металл был выплавлен
из руды, добытой в рудниках Фракии
и Трансильвании. На многих ранне-
трипольских поселениях встречена
керамика и пластика, непосредствен-
но полученная от носителей культур
Винча, Турдаш, Боян (поздние фазы)
либо изготовленная на месте по «им-
портным» образцам. Примером может
служить сосуд в виде птицы (Лука-
Врублевецкая) — форма, обычная для
культуры Винча. Наиболее четко про-
слеживаются контакты с носителями
культуры Гумельница, продвинувши-
мися на восток в зону пресных приду-
найских озер. Через них трипольцы
получали металл, кремень из место-
рождений Добруджи; гумельницкие
керамические импорты найдены в
Бернашевке, Александровке, Берно-
во-Луке и других раннетрипольских
поселениях.
Внутренние процессы, проходившие
в недрах многих энеолитических куль-
тур конца первой половины IV тыс.
до н. э.. затронули и раннее Триполье.
Постепенно нарастающие изменения
коснулись системы хозяйства, быта,
отразились на материальной культу-
ре. Эти изменения и предопределили
переход культуры на новую качест-
венную ступень — последующий этап
развития.
Средний этап
трипольской культуры
Начало изучения памятников сред-
него этапа трипольской культуры свя-
зано с работами В. В. Хвойки в По-
днепровье, где им в конце XIX в. бы-
ли открыты поселения у сел Триполье,
Щербаневка, Веремье, Черняхово и
т. д. [1901]. Стали известны памятни-
ки и на других территориях: у сел Пе-
нежково на Южном Буге [Himner,
АРХЕОЛОГИЯ том 1 206
УКРАИНСКОЙ
ССР
1933], Незвиско и Бильче-Злоте в
Верхнем Поднестровье, Шипенцы в
Попрутье и Петрены в бассейне Реу-
та [Kaindl, 1904; Childe, 1923; Штерн,
1906], Крутобородинцы в Среднем
Поднестровье [Хвойко, 1909] и др.
В 20—30-е годы XX в. карта памят-
ников значительно пополнилась бла-
годаря работам М. Я. Рудинского на
Среднем Днестре (раскопки в селах
Кадиевцы, Озаринцы и обследование
многих пунктов, 1927, 1930), М. Ю.
Смишка в Верхнем Поднестровье,
Т. С. Пассек [1949] на Среднем Днеп-
ре (урочище Коломийщина II) и Юж-
ном Буге (Владимировка). В после-
военные годы исследования проводи-
лись на всей обширной территории: в
Поливановом Яре [Пассек, 1961], Жу-
рах [Бибиков, 1954], Солонченах II
[Мовша, 1965], Гребенях 1Б1б1ков,
Шмаглш, 1964], Шкаровке, Веселом
Куте, Мирополье [Цвек, 1980], Кли-
щеве [Заец, 1975]. Возобновлены рабо-
ты в Незвиско [Черныш, 1962].
Внимание археологов привлекают
кремневые мастерские Поднестровья
[Пассек, 1961; Черныш, 1967] и штоль-
ни [Бибиков, 1966]. Исследуются мно-
гие поселения в Молдавии [Маркев'ич,
1973], а также в Румынии.
В середине IV тыс. до н. э. триполь-
ские племена значительно расширя-
ют свою территорию, осваивая Верх-
нее Поднестровье и Буго-Днепровское
междуречье, а в конце JV тыс. до н. э.
выходят на правые притоки Днепра и
его берег. Несколько позднее началось
освоение правых притоков р. Припять.
Во много раз возрастает количество
памятников, что было вызвано ростом
населения и его плотностью. По дан-
ным разработок, для Северной Молда-
вии плотность населения достигала 12,8
чел. на км 2 [Массон, 1980]. Заметные
изменения произошли в топографии по-
селений. В Попрутье и в Поднестровье
они находятся на мысах и труднодо-
ступных останцах. Многие из них ук-
реплены валами и рвами. Увеличились
площади поселений: в Поднестровье до
207 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
40—50 га, в Буго-Днепровском между-
речье на отдельных памятниках до
90—150 га.
Планировка поселений в Поднестро-
вье мало изучена. Зато в междуречье
Южного Буга и Днепра, а также в
Среднем Поднепровье выяснена. На
участке от с. Триполья до Ржищева
типична планировка по кольцам. Жи-
лища Шкаровки спланированы гнездо-
образно по три в группе на расстоянии
30—40 м друг от друга, в Мирополье —
по трем кольцам с застройкой и в цент-
ре круга [Цвек, 1976, 1980].
Число жилищ в каждом поселении .в
Среднем Поднепровье колеблется от 30
до 40, что, по мнению С. Н. Бибикова,
определялось экономическими условия-
ми, соответствующими уровню разви-
тия производительных сил [1964].
Жилища ранних ступеней Среднего
Триполья двух типов: полуземлянки и
наземные. В некоторых поселениях
Поднестровья встречены только полу-
землянки, перекрытые позднее назем-
ными глинобитными домами. Известны
и поселения из жилищ двух типов. Кон-
струкция и форма полуземлянок в
общих чертах повторяет раннетриполь-
ские. Наземные жилища прямоуголь-
ные в плане. В строительных материа-
лах (дерево и глина), в оформлении
интерьеров сохраняются традиции кон-
ца раннего этапа трипольской культу-
ры. Со временем дома становятся бо-
лее крупные и монументальные — со-
стоят из нескольких камер с печами и
участками по изготовлению кремневых
и других орудий, а также специально
выделенными культовыми местами.
На этапе ВП в Поднестровье иногда
при сооружении наземных жилищ при-
меняется и камень. К жилищам неко-
торых поселений, например в Незвиско,
Раковце, примыкали хозяйственные
ямы [Черныш, 1973].
В последнее время высказано мне-
ние, что жилища в Попрутье и Подне-
стровье в ряде случаев были двухэтаж-
ными [Маркевич, 1964; Черныш, 1973;
Зшьковський, 1975].
В поселениях начала среднего этапа
в восточном ареале (Борисовка, Крас-
ноставка, Зарубинцы) дома состояли
из глинобитной наземной части и при-
мыкающих очажных и хозяйственных
углублений. Позднее они уже Г-образ-
ной формы с пристроенными «сенями»
(Шкаровка, Веселый Кут); местами
имели деревянный фундамент, пере-
крытый несколькими слоями плиток из
обожженной глины. Обнаружены осно-
вания обугленных столбов [Цвек, 1976,
1980]. Жертвенники сложены из глиня-
ных плиток и ориентированы по сторо-
нам света, украшены углубленными
кругами [Пассек, 1949]. В Поднепровье
глинобитные жилища также имели
многослойные полы, а отдельные архи-
тектурные детали и, возможно, стены
были окрашены белой или красной
краской. В некоторых жилищах Вере-
мья В. Хвойкой открыты сооружения
из тесаных камней в виде пирамид.
Представление о конструкции жилищ
получены раскопками Коломийщины II
и Гребней. Два дома в Коломийщине II
оказались наиболее крупными (27—
30 м длиной, 6—7 м шириной). Одно из
них состояло из пяти камер с шестью
печами и округлыми жертвенниками,
окрашенными красной охрой. В местах
глинобитных перегородок расчищены
основания пяти столбов. Камеры имели
различную конструкцию и поэтому от-
личались по характеру глинобитных ос-
татков [Пассек, 1949]. В Гребенях про-
слежена пристройка с навесом, где сто-
яли крупные сосуды [Бибиков, 1964].
Стены домов сооружались из двух ош-
тукатуренных плетней, забутованных
землей, смешанной с обожженной гли-
ной [Б1б1ков, Шмаглш, 1964].
Модели жилищ из Коломийщины П,и
Гребеней дают представление о соору-
жении кровли. Она была двухскатной
с несколькими стропилами, с щипцом
на фасаде. Здесь же помещалось и
овальное отверстие окна. Углубленный
орнамент и роспись на моделях свиде-
тельствуют о том, что и настоящие жи-
лища были украшены различными узо-
рами.
На среднем этапе Триполья более вы-
сокой ступени достигает производство:
кремнеобрабатывающее и камнедо-
бывающее, косторезное, металлообра-
батывающее, гончарное и т. д. Некото-
рые из них, возможно, приблизились к
уровню общинных ремесел. Обилием
орудий производства из кремня харак-
теризуются поселения Среднего и Верх-
него Днестра, что объясняется залежа-
ми сырья. Широкую известность здесь
приобрели пещеры на горе Белой в
с. Студеница Каменец-Подольского ра-
йона [Бибиков, 1966] и кремневые мас-
терские возле сел Комарово, Кормань,
Ожево и др. в Черновицкой области
[Пассек, 1950, 1961; Черныш, 1967].
Богатством кремневого инвентаря
прежде всего отличаются поселения
Поливанова Яра [Пассек, 1961; Попо-
ва, 1980]. Преобладающее количество
орудий изготовлено на пластинах, ре-
же— на отщепах. Ведущими инстру-
ментами в Поливановом Яре III, по
Г. Ф. Коробковой, оказались концевые
скребки и ножи (60%), связанные с об-
работкой шкур животных; вкладыши
серпов из обломков пластин (12%), ко-
торые крепились в прямой и изогнутой
оправе; скобели из грубых отщепов или
обломки пластин и резчики (3,8%);
грубые сверла и развертки, проколки и
пилки (5,8%), оружие — наконечники
стрел и дротиков (5%). Есть кремне-
вые ножи, применявшиеся в керамиче-
ском производстве.
На этапе BI—II количество орудий
возрастает. Наряду с вкладышами сер-
пов с прямыми краями распростране-
ние получают вкладыши, оформленные
струйчатой ретушью. Появляются но-
вые кремневые орудия для обработки
дерева: топоры почти прямоугольной
формы в фас и клиновидной в про-
филь с прямоугольно-овальным тол-
стым обушком и тщательно пришли-
фованным рабочим краем; тесла с
асимметричным лезвием и слегка
пришлифованной обушковой частью.
Кремневая индустрия южнобугских
памятников последующего времени
(этапа ВП) может быть охарактеризо-
вана коллекцией из Владимировки, где
преобладают изделия местного светло-
коричневого кремня, выполненные в
основном в пластинчатой технике [Пас-
сек, 1949; Черныш, 1951].
Значительные серии составляют ору-
АРХЕОАОГИЯ том 1 208
УКРАИНСКОЙ
ССР
дия и заготовки из различных пород
камня. Это деревообрабатывающие
орудия — топоры, тесла, долота и зем-
ледельческие — мотыги, изготовленные
в Поднестровье из глинистого и крем-
нистого сланца. В памятниках после-
дующего времени количество орудий из
глинистого сланца уменьшается. На
этапе ВП они исчезают и шире внедря-
ются кремневые топоры.
Массовым видом производственного
инвентаря являются и орудия из рога и
кости. В отдельных поселениях они осо-
бенно многочисленны. Наиболее часты
орудия домашнего обихода: для шитья
одежды и обуви — шилья, проколки из
расколотых трубчатых костей живот-
ных или острых обломков костей; ло-
щила для обработки шкур животных, а
также земледельческие орудия: нако-
нечники мотыг с просверленным отвер-
стием для рукоятей, роговая оправа
серпа. Представлены и украшения, не-
редко из расколотых клыков кабана.
Из глины изготовлены грузила для ры-
боловных сетей, оттяжкн ткацкого
станка, звездчатые подвески, цилинд-
рические бусинки и т. д.
Значительно увеличилось количество
находок из меди. Среди них ранее не-
известные инструменты и украшения:
плоские клиновидные топоры, топоры-
тесла, топоры-молоты, колечки, перст-
ни. В производстве одной части метал-
лических изделий сохраняются ранне-
трипольские традиции, в другой — но-
вые приемы — освоение плавильной и
литейной техники с использованием от-
крытых форм, применение холодной
ковки, фигурной ковки на специаль-
ных наковальнях [Рындина, 1971].
Месторождения руды оставались преж-
ними — фракийский горнорудный ра-
йон Болгарии и, не исключена возмож-
ность, Трансильвания [Черных, 1966,
1978]. Металл поступал, очевидно, как
в виде готовых изделий, так и в виде
слитков. Наряду с чистой медью упот-
реблялось и серебро. Все шире рас-
пространялись привозные изделия.
Наиболее частыми находками на по-
209 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
селениях являются медные шилья пря-
моугольной, бипирамидальной или ок-
руглой в сечении формы, изготовлен-
ные из плавленой металлургической
меди кузнечной ковкой или предвари-
тельной сваркой из полосовых загото-
вок. В Сабатиновке I найдена игла, а
в новых Русештах — рыболовный крю-
чок. Распространение получили булав-
ки, овальные в сечении с петлеобразной
изогнутой головкой, пронизки и цилин-
дрические бусы, антропоморфные под-
вески, проволочные колечки. В Незвис-
ко обнаружен оплавившийся кусочек
металла — слиток.
Для этапа ВП известно два металли-
ческих клада. Один из с. Городницы II
Ивано-Франковской области. Он состо-
ял из проушного топора-мотыги с кре-
стовидно посаженным лезвием, плоско-
го топора-долота, ножа, 39 бочковид-
ных бусин и диадемы или шейной грив-
ны, которые хранились в расписном
сосуде [Sulimirski, 1961]. Второй клад
из с. Рынгач Черновицкой области со-
держал восемь медных проушных то-
поров (сохранился один). Подобные
проушные топоры, кроме названных
кладов, происходят из многих пунктов.
Их датируют от этапа BI до начала YI
[Збенович, 1969]. Металлографический
анализ некоторых топоров показал, что
они были отлиты в двусторонних фор-
мах со вставным стержнем, а затем об-
работаны горячей ковкой, лишь топор
из Березовской ГЭС отлит по восковой
модели в разъемной глиняной форме
[Рындина, 1971]. В Поднепровье в посе-
лениях щербаневского типа бытовали
клиновидные топоры (Триполье, Щер-
баневка, Веремье), отлитые в двусто-
ронних закрытых формах.
Важную роль в экономике с середи-
ны IV тыс. до н. э. играли бесколесные
средства передвижения. В Городнице-
Городище найдены модели саней и чел-
на [Кравец, 1951].
В начале среднего этапа в значитель-
ной степени сохраняются раннетри-
польские традиции и в керамическом
производстве. Посуда изготовлена лен-
точным способом (крупные сосуды из'
двух частей, соединяемых посередине)
обожжена в гончарных печах, находив-
шихся в наземных постройках, служив-
ших одновременно и мастерскими. Об-
ломки плиток пода обжигательной ка-
меры, двухъярусной с продухами гон-
чарной печи этапа BI были найдены у
с. Кадиевцы [Рудинский, 1927]. Гончар-
ные печи этой конструкции известны и*
в кукутенских памятниках на террито-
рии Румынии. Для последующего вре-
мени (этапа BI—II) две керамические'
мастерские открыты в Веселом Куте.
Они находились в глинобитных пост-
ройках. В одной из них исследована
двухъярусная гончарная печь. Внутри
ее топочной камеры обнаружены сосу-
ды (в том числе импортные расписные,,
по мнению исследователя, преднаме-
ренно спрятанные). Во второй мастер-
ской разрушенная печь помещалась
неподалеку от алтаря, на котором'
стоял биноклевидный сосуд с сожжен-
ными костями животных [Цвек, 1978].
Одноярусный горн исследован в жи-
лище в Гребенях [Б1б1ков, Шмагл1й,.
1964].
В начале среднего этапа продолжали
бытовать те же группы керамики, что-
и в поселениях конца раннего Трипо-
лья: с углубленным и каннелирован-
ным орнаментом, а также кухонная с
примесью шамота. Однако в лепке со-
судов и в технике нанесения каннели-
рованного узора наблюдается небреж-
ность. Произошел постепенный процесс
отмирания сосудов на поддонах. К на-
чалу этапа ВП исчезла кухонная кера-
мика с примесью шамота «и шероховато*
заглаженной поверхностью. Вместо нее
несколько ранее (этап BI—II) распро-
странялась новая посуда с примесью
измельченных раковин. Кроме того, по-
является керамика, украшенная роспи-
сью. Последняя позднее стала ведущей
в памятниках отдельных общин Попру-
тья, Поднестровья и Побужья, а также
Каневского Поднепровья.
Изменения коснулись и антропо-
морфной пластики. В поселениях нача-
ла среднего этапа типы ее еще близки
к заключительному этапу раннего Три-
полья. Об этом можно судить по жен-
ским изображениям из поселения Вилы
Яругские, близким к наиболее распро-
страненным орнаментированным фи-
гуркам в сидячем положении с откло-
ненным туловом и одной ножкой из
Луки-Врублевецкой. Однако постепен-
но изменялась форма головы (исчезало
стерженьковое окончание), седалищ-
ная часть теряла большую объемность,
столь свойственную раннетрипольской
пластике. Все чаще в Попрутье и в По-
днестровье появляются фигурки, по-
верхность которых вместо узоров, вы-
полненных в углубленной технике, по-
крывали краской. Совершенствуется и
тип пластики на столбчатой основе.
Людей стали изображать в прическе,
часто нанесенной красками. Распрост-
ранялись и стоячие изящные фигурки
на одной конической ножке с плоской
округлой головкой [Мовша, 1969]. Бо-
лее тщательно моделируются скульпту-
ры с проработанными чертами лица,
деталями прически, и хотя они в сере-
дине IV тыс. до н. э. еще единичны
(Озаринцы, Новые Русешти I), изго-
товлены на этапе ВП уже по вырабо-
танным канонам. Постепенно увеличи-
вается количество разнотипных муж-
ских образов. Они также генетически
связаны с раннетрипольскими и прош-
ли тот же эволюционный путь, что и
женские. Головы их без глаз или с од-
ним левым глазом (лишь изредка с
двумя) и нередко с перевязью через
плечо. Налепом обозначен пол, переда-
на перевязь. Есть сидящие фигурки с
протянутой конической ногой (Коло-
мийщина II) или двумя ногами, согну-
тыми в коленях и опущенными книзу.
Значительным количеством пред-
ставлена зооморфная пластика. Это
изображение быков, овец, свиней. От-
дельные фигурки отличаются тщатель-
ностью моделировки и реализмом ис-
полнения (Городница-Городище, Пе-
нежково). Единичны находки фигурок
птиц на столбчатой ножке.
Вопрос о происхождении росписи ке-
рамики все еще остается дискуссион-
ным. Она внедрялась постепенно, о чем
позволяют судить керамические комп-
лексы наиболее ранних поселений из
Городницы-Городище (горизонт с зем-
лянками и горизонт о наземными жи-
лищами) и Поливанова Яра IIIj, III2-
АРХЕОАОГИЯ том 7 210
УКРАИНСКОЙ
ССР
Одни племена отдели предпочтение
расписной посуде, и она постепенно вы-
теснила керамику с углубленным орна-
ментом, другие — ее не восприняли и
сохранили традиции гончарства заклю-
чительной фазы раннего Триполья. Это,
при общности черт, характерных для
трипольской культуры среднего перио-
да, привело в дальнейшем к образо-
ванию западного ареала, характеризу-
ющегося преобладанием керамики с
росписью, и восточного — с углублен-
ным орнаментом [Dumitrescu, 1963; Да-
ниленко, 1974; Мовша, 1971, 1975;
Цвек, 1980].
Западный ареал трипольской куль-
туры занимает коренные земли Попру-
тья и Поднестровья и частично Побу-
жья, восточный — междуречье Южно-
го Буга и Днепра, а с этапа В I—II —
и Среднее Поднепровье. Однако грани-
цы между ними четко определить не
представляется возможным.
Развитие племен этих ареалов про-
ходило своим путем, что привело в
дальнейшем к образованию двух этно-
культурных областей трипольско-куку-
тенской общности, связанных с племе-
нами, разными по происхождению
[Мовша, 1971, 1975]. Население корен-
ной Прутско-Днестровской территории
поддерживало связи с племенами древ-
них земледельческих культур Тран-
сильвании и Балкан, а население более
восточных областей все дальше уходи-
ло на северо-восток, все больше отры-
валось от первоначального центра
формирования культуры, попадая в ок-
ружение неолитических племен.
В начале этапа BI, как об этом уже
шла речь, произошло переселение пле-
мен на Верхний Днестр, где значитель^
но расширили территорию племена,
перешедшие к изготовлению расписной
керамики. Одновременно были освое-
ны восточные земли в верхнем течении
Южного Буга и в Верховьях Роси, ку-
да еще в раннем Триполье произошло
переселение общин [Черныш, 1976].
Керамические комплексы таких раз-
новременных поселений, как Борисов-
211 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
ка и Пенежково, продолжающих од-
ну генетическую линию развития, ука-
зывают на расселение на этапе BI—II
трипольских общин, отдавших пред-
почтение керамике с углубленным ор-
наментом, с Побужья на Средний
Днепр [Мовша, 1969, 1971]. Об этом
свидетельствует почти полная идентич-
ность керамических комплексов Пе-
нежково и Щербаневки и поселений их
типа. Расселение, видимо, совершалось
по р. Рось [Черныш, 1975]. Произошло
передвижение на восток и родственных
племен, продолжавших развитие в По-
прутье и в Поднестровье традиций по-
селений с углубленным орнаментом ти-
па Озаринцев. Памятники их хорошо
прослеживаются в Каменец-Подоль-
ском и Могилев-Подольском районах:
Дерешово, Перекоринцы, Нижний Ол-
чедаев, Патринцы, Вилы Яругские и
др. [Мовша, 1971].
В начале этапа ВП были освоены и
южные районы Среднего Поднепро-
вья — Каневщина (Андреевка, Арбу-
зин), относящиеся к той же генетиче-
ской линии, что и Владимировка. Но-
вая волна миграции коснулась и пле-
мен Поднестровья петренской локаль-
ной группы, частично расселившихся
со Среднего Днестра по его левым при-
токам в более восточные районы.
Вместе с тем население щербанев-
ских и каневских поселений еще дли-
тельное время поддерживало тесные
связи с племенами Побужья [Мовша,
1971, 1980]. На среднем эта^пе триполь-
ской культуры во всем регионе распро-
странения памятников намечается не-
сколько локальных племенных групп.
Линия развития некоторых из них за-
тем хорошо прослеживается в позднем
Триполье, вплоть до его исчезновения.
Так, в Поднестровье очерчивается за-
лещицкая, солонченская и петренская
локальные группы. В восточном регио-
не — пенежковско-щербаневская ло-
кальная группа, продолжающая ранне-
трипольские традиции керамики с уг-
лубленным орнаментом. Изучение их,
особенно в Поднепровье, позволило на-
метить сменяющие друг друга разно1-
временные типы памятников.
Рассмотрим развитие памятников от-
дельных локальных групп в хронологи-
ческой последовательности с учетом ге-
нетической преемственности по не-
скольким линиям развития, характери-
зующихся этнографическими особен-
ностями, выраженными, прежде всего,
в керамических комплексах.
Залещицкая группа выделена в 30-е
годы западноукраинскими археологами
как своеобразный тип, куда вошли Ши-
пенцы, Залещики, Выгнанка и другие,
генетически связанные с поселениями
нижних горизонтов Незвиско. Южная
граница проходит в районе Северной
Молдавии, северная—возле с. Горо-
денка [Виноградова, 1973]. Основными
источниками для всесторонней харак-
теристики являются Залещики, Шипен-
цы (нижний слой). В Залещиках, на
склоне левого берега Днестра, раско-
паны наземные глинобитные жилища-
и, видимо, полуземлянки («жилищ-
ные ямы»).
На всех поселениях преобладает рас-
писная керамика, имеющая некоторые
различия, что объясняется разновре-
менностью памятников. Наиболее ран-
нее звено в этой группе составляют па-
мятники типа Городница-Городище.
Они представлены одноименным посе-
лением у с. Городница Ивано-Франков-
ской области. На нем прослежено два
горизонта жилищ, перекрывающих
друг друга и отражающих две фазы за-
селения. Нижний горизонт состоит из.
полуземлянок (раскопано пять), верх-
ний— из площадок. Керамика пред-
ставлена четырьмя группами. Три из.
них — кухонная с шероховатой поверх-
ностью, столовая с углубленным, а так-
же каннелированным орнаментом. Чет-
вертая — новая, расписанная краской
красного цвета в сочетании с черной. В
мотивах ее орнаментации почти отсут-
ствует спираль. Это кубки с конической
шейкой, сосуды на поддонах. В землян-
ках они составляют небольшой процент
(найдено около 10 обломков), а в на-
земных жилищах их почти в десять раз-
больше, зато с углубленным орнамен-
том — вдвое меньше. Это же произош-
ло и с каннелированной кухонной по-
'Судой, что свидетельствует о большей
древности первого горизонта жилищ.
В хронологической последователь-
ности после верхнего горизонта Город-
ницы-Городище в Верхнем Поднестро-
вье следует поселение нижнего гори-
зонта у с. Незвиско Ивано-Франков-
ской области. Оно расположено на вы-
сокой пойме правого берега Днестра,
состоит из полуземлянок (раскопано
пять), второй горизонт, перекрываю-
щий его, — из глинобитных жилищ
(раскопано четыре, площадью до
200 м2 и более). Керамика обоих гори-
зонтов еще не расчленена. Поэтому мы
рассматриваем ее вместе. Представле-
на она кухонной посудой с небрежно
заглаженной поверхностью, с углуб-
ленным орнаментом и расписной кера-
микой. Как и в Городнице-Городище,
углубленный орнамент изредка запол-
нен черной краской, а поверхность
между ним окрашена красной краской.
Однако каннелированная посуда уже
отсутствует, а расписная, в отличие от
памятников предшествующего времени,
преобладает. Она украшена двухцвет-
ной и трехцветной росписью—«незви-
ский тип керамики». Изготовлена из хо-
рошо отмученной глины (лишь крупные
сосуды содержат примесь шамота) яр-
ко-желтого, розового или кирпичного
цвета. Наружная поверхность лощен-
ная. Из форм обнаружены: грушевид-
ные сосуды с наклоненной внутрь шей-
кой (нередко на высоких и широких
поддонах); шлемовидные крышки, ко-
нические миски; кубки с округлым ту-
.ловом, крохотным дном, высокой зау-
женной шейкой (прямой или отогнутой
у венчика), нередко с двумя маленьки-
ми ушками с горизонтальным отвер-
стием; биноклевидные сосуды и «мо-
нокли», ложки и черпаки. Роспись по-
крывает наружную поверхность. Узор
чаще всего спиральный, выполненный
белой краской по оранжевому или
красноватому фону или белой и чер-
ной— по красноватому фону, покры-
тому облицовкой [Черныш, 1962].
Близкими к поселениям нижних го-
ризонтов Незвиско являются памятни-
ки кадиевецкого типа: Кадиевцы (уро-
чище Бавки), Кудринцы (нижний гори-
зонт) , Жванец (урочище Стинка) и др..
АРХЕОЛОГИЯ том 1 212
УКРАИНСКОЙ
ССР
расположенные по обоим берегам рек
Збруч и Жванчик. Поселения мало изу-
чены. Небольшие раскопки проведены
лишь в Кадиевцах. Здесь М. Я. Рудин-
ский на мысу высокого берега р. Жван-
чик на вскрытой площади исследовал
глинобитную постройку, видимо, гон-
чарную мастерскую, площадью 62 м2 с
близким незвиским прямоугольным и
округлым возвышением. В ней находи-
лись остатки гончарной печи.
Керамический комплекс Кадиевцев
отражает дальнейший процесс эволю-
ции посуды. Так, керамика с углублен-
ным орнаментом, характерная для
нижних горизонтов Незвиско, здесь не
обнаружена, преобладает расписная
«незвиского типа». Кроме того, здесь
представлена посуда с одноцветной
росписью, бытующая в памятниках
следующей хронологической ступени, и
новая кухонная с примесью измельчен-
ных раковин. Вместе с тем ей сопутст-
вует еще и керамика с шероховатой по-
верхностью, характерная для началь-
ных ступеней среднего этапа триполь-
ской культуры. В группе расписной ке-
рамики много сосудов на поддонах,
часто высоких. Антропоморфная пла-
стика схематизированна, украшена
росписью или углубленным орнамен-
том [Рудинский, 1927].
По мнению некоторых исследовате-
лей, залещицкая локальная группа
представляет собой одно из ранних
звеньев бложения в Верхнем Поднест-
ровье памятников кошиловецкой груп-
пы начала позднего этапа трипольской
культуры. Эволюцию их прослеживают
с этапа BI от Городницы-Городище, че-
рез Незвиско, Залещики, Городницу-
Огороды и Бильче-Злоте — Сад до Ко-
шиловцев [Черныш, 1977]. Ее особые
черты будут охарактеризованы ниже.
В южных районах Среднего Днестра
получают развитие памятники солон-
ченской локальной группы.
Солонченская группа занимает тер-
риторию правого и левого берегов
Среднего Днестра и его притоков.
Представлена поселениями и ритуаль-
213 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
ними погребениями. Выделена группа
после раскопок в с. Солончены II
(средний слой) [Мовша, 1965, 1971;
Виноградова, 1972]. В нее включены
Флорешти Заготзерно, Старый Орхей
в Молдавии, Перликани на Украине
и др. Аналогичные им — Дрегушени
(урочище Дялул Лутериэ), Трушешть
I—занимают территорию Северо-Вос-
точной Румынской Молдовы от р. Жи-
жия до среднего течения Прута и
вдоль его правого берега, где они вы-
делены в один из трех локальных ва-
риантов [Dumitrescu, 1974].
Поселение в Солонченах II Резинс-
кого района Молдавской ССР распо-
лагалось на плато правого берега
Днестра. Исследованы наземные жи-
лища и полуземлянки. Поселение в
Старом Орхее занимало мыс первой
надпойменной террасы р. Реут. В полу-
землянке обнаружено детское погре-
бение в скорченном положении в соп-
ровождении расписного кубка [Виног-
радова, Бейлекчи, Бырня, 1974]. Наи-
более раннее звено памятников иссле-
довано в с. Журы [Бибиков, 1954]. Ма-
териалы его предшествуют Солонче-
нам II и свидетельствуют об эволюции
одной и той же группы поселений.
Исследованы комплексы керамики,
указывающие на единство форм и
орнаментальных сюжетов с керамикой
упомянутых памятников Северо-Вос-
точной Румынской Молдовы, что позво-
ляет расширить территорию этих посе-
лений. Расписная керамика украшена
черной и белой красками поверх крас-
новатой облицовки; черной и красной
красками по белому фону; черной
краской по естественному фону или
красноватой облицовке. Обнаружены
кубки с округлым туловом и с неболь-
шими ушками на шейке, грушевидные
сосуды, в том числе и на поддонах,
шлемовидные крышки, «фруктовницы»
на кольцевых подставках, миски. На-
ружные поверхности сосудов, а иногда
и внутренние покрыты узорами, состо-
ящими из заходящих друг за друга
спиралей, овалов, рядов в виде буквы
«X» и т. д. Одна часть керамики Со-
лончены II близка керамике из Жур в
Молдавии (конец этапа BI) и Дрегу-
шень фазы А4 в Румынии, другая —
относится уже к следующему хроноло-
гическому этапу BI—II и сближается с
поселениями Корлатэнь фазы Кукуте-
ни А—Bi. В Солонченах II есть и ке-
рамика с углубленным орнаментом, а
также с углубленным и расписным. Во
всех поселениях найдена кухонная по-
суда, изготовленная из глины с при-
месью измельченных раковин. Это ок-
руглодонные горшки со скорописно-на-
кольчатым и углубленным орнаментом,
импортные среднестоговской культуры
и подражающие им, а также плоско-
донные горшки, приспособленные к ус-
ловиям древнеземледельческого насе-
ления [Мовша, 1961]. Вместе с тем есть
еще и кухонная посуда с шероховатой,
небрежно заглаженной поверхностью,
исчезнувшая немного позднее.
Петренская группа. Кроме зале-
щицких в Поднестровье размещались
трипольские племена петренской груп-
пы, получившей название по поселе-
нию Петрены в Молдавской ССР. Од-
ни ее памятники относятся к среднему
этапу, другие—к позднему (YI). Па-
мятники этой группы расположены в
Среднем Поднестровье, Попрутье, а
также в Днестро-Бугском междуречье.
В настоящее время известно значи-
тельное количество поселений, близких
по керамическим комплексам. Это
Петрены, Шипенцы, Стена (урочище
Стинка-Посичи), Сороки-Озеро, Жва-
нец (горизонт на Лысой Горе), Вели-
кая Слободка (бывшая Великая Мук-
ша, урочище Хрещате), Коновка (уро-
чище Пуцита), Липчаны (урочище
Татарка), Непоротово (урочище Попо-
во поле), Черкасов Сад, Варваров-
ка VIII, Бринзены IV, Главан II и др.
На территории СРР к ним близки Ге-
лаешти (верхний горизонт), Вале-Лу-
пулуй [Дши, 1957], поселение Куку-
тень— Чэтэцуя (слой времени Куку-
тень В) и др.
Многие памятники имеют общие
признаки, но расположенные на пери-
ферии этой огромной зоны все же наде-
лены некоторыми особыми чертами.
Изучение их и в дальнейшем позво-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 214
УКРАИНСКОЙ
ССР
лит наметить своеобразные пути раз-
вития общин.
Поселения находятся на плато, мы-
сах, изредка в высокой пойме вдоль
Днестра. Размеры их от 10 га в Стене
(урочище Стинка-Посичи) до 30 га в
Петренах и 40 га в Варваровке VIII
(200 жилищ). Некоторые поселения
(Сороки-Озеро), Стена (урочище
Стинка-Посичи) ограждены рвами и
валами. Жилища глинобитные, назем-
ные— полуземлянки с прямоугольны-
ми возвышениями, жертвенниками.
Кремневые орудия изготовлены из
215 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
местного и привозного сырья. Распис-
ная столовая керамика изготовлена из
хорошо отмученной тонкоструктурной
глины с примесью мелкого песка. Она
красноватого, желтого или оранжевого
Рис. 55.
Материалы
памятников
петренской группы
среднего и начала
позднего этапов
трипольской
культуры:
1—4 — Крутобородинцы
II; 5—11 —Стена,
урочище Стинка-Посичи;
(вертикаль
12—15, 17—20 — Незвиско
(верхний горизонт);
16, 21 — Петрены.
1—9, 12, 16, 18—21 —
керамика:
10 — фрагмент отпечатка
ткани на дне сосуда;
11 — рог;
13, 15 — медь;
14, 17 — кремень.
цветов. Наружная поверхность сосу-
дов, а в мисках и внутренняя, покрыта
красочной (красноватой, коричневой
или желтовато-белой) облицовкой, ло-
щением. Выделяется несколько сти-
листических подгрупп орнамента. Пре-
обладает посуда с монохромной чер-
ной росписью в поздних памятниках,
имеется и с двухцветной росписью
(черной краской в сочетании с крас-
ной). Обнаружены сосуды,. расписан-
ные по белому фону вишневой или
коричневой краской, обрамленной по
краям белыми точками или линиями
по фону красновато-коричневатых от-
тенков.
Керамическая масса кухонной посу-
ды содержит примесь измельченных
раковин. Это широкогорлые горшки и
реже миски. Горшки с прямым или
отогнутым венчиком, широкими, иног-
да слегка ребристыми, плечиками и
суженной нижней частью. Наружные
поверхности покрыты полосчатым
сглаживанием — по венчику в виде
вертикальных расчесов, на плечиках —
горизонтально и наискось. Плечики с
шейкой иногда соединены ручками. У
основания шейки и на плечиках — ря-
ды гусеничного орнамента или фесто-
ны из углубленных линий, часто сопро-
вождающиеся налепами: парными бу-
горками, вертикальными утолщения-
ми, зооморфными головками или толь-
ко рогами.
Сопоставление керамики значитель-
ной части памятников позволяет на-
метить несколько хронологических
ступеней единой цепи. Для ранней
ступени характерны грушевидные со-
суды с высокой цилиндрической шей-
кой, украшенные волютами, овальны-
ми листками; шлемовидные крышки с
тем же узором; двухконусные сосуды
с низкими плечиками, узкой шейкой и
«воротничковым» отогнутым венчиком,
расписанные S-образными негативны-
ми спиралями; тонкостенные округло-
телые кубки с мягким профилем низ-
ких плечиков, с изображением гори-
зонтально расположенных или пере-
крещенных лепестков; чаши с ребрис-
тым профилем, расписанные сюжетом
несоприкасающихся овалов; миски на
ножках с горизонтально отогнутыми
краями; кратеровидные сосуды с очень
отогнутыми венчиками; небольшие гор-
шки с прямой шейкой и расширенны-
ми слегка ребристыми плечиками, рас-
положенными посредине высоты сосу-
да; биноклевидные сосуды. В последу-
ющее время происходит процесс изме-
нения форм керамики и сюжета орна-
мента, что можно проследить на мате-
риалах Великой Слободки, урочища
Хрещате. Еще имеются округлотелые
кубки, однако более изящной формы
и с выраженными низкими плечиками.
Грушевидные сосуды также несколько
видоизменяются по сравнению с по-
селениями предшествующей ступени.
Цилиндрическая шейка их становится
несколько короче. Двухконусные сосу-
ды теряют «воротничковый» венчик.
Шлемовидные крышки как с выпук-
лым, так и с уплощенным верхом. Ор-
намент располагается в основном в
одном поясе, спускаясь ниже плечи-
ков. Нанесен краской черного цвета,
часто в сочетании с красной. На еди-
ничных экземплярах, как и в предыду-
щее время, узор, выполненный черной
или красной краской, обведен белыми
линиями или точками. Сосуды груше-
видной и двухконусной формы украше-
ны сюжетом распавшейся спирали с
изображением символа солнца — кру-
га, часто перекрещенного узкими лен-
тами. Свободные пространства поверх-
ности окрашены в виде стилизованных
треугольников. На двухконусных сосу-
дах зарождается сюжет лицевой урны.
Появляются конические миски со схе-
мой двух узких изогнутых лент с
кружками на концах. На кубках, гру-
шевидных и двухконусных сосудах
начинают встречаться изображения
птиц и животных.
Антропоморфные статуэтки изготав-
ливались на одной конической ножке,
АРХЕОЛОГИЯ том 1 216
УКРАИНСКОЙ
ССР
стоячие — на цилиндрической основе.
Картографирование петренских посе-
лений в Среднем Поднестровье указы-
вает на значительную плотность насе-
ления. Перенаселенность вызвала миг-
217 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
рацию части общин на восток, видимо,
в менее заселенные районы Днестро-
Бугского междуречья. Однако петрен-
ские памятники здесь плохо изучены,
и пути расселения
Рис. 56.
Материалы
поселений типа
Владимировки
среднего этапа
трипольской
культуры:
проследить еще не
1—9, 11—17 —
Владимировка;
10, 18 — Корытное.
1—3 — антропоморфная
пластика;
4—10, 16—18 — керамика;
11—14 — кремень;
15 — рог.
представляется возможным. Сопостав-
ление поселений, жилищ, их интерье-
ра, керамических комплексов некото-
рых петренских памятников Среднего
Поднестровья и Томашевских в Буго-
Днепровском междуречье (этапа С1)
свидетельствует о многих общих чер-
тах, указывающих на развитие схожи-
ми путями племен двух родственных
локальных групп [Мовша, 1980]. Это
особенно прослеживается на матери-
алах поселений типа Владимировки и
типа Криничек, составляющих одну
из ранних ступеней памятников Тома-
шевской локальной группы позднего
Триполья [Мовша, 1971].
Владимировка занимала возвышен-
ный участок правого берега р. Синю-
хи. Территория ее 100 га. На ней рас-
положено свыше 200 жилищ, спланиро-
ванных по кольцам, в которых жило,
по предположению Т. С. Пассек, не
менее 3000 человек [1949]. Исследова-
но более 20 наземных жилищ и одна
полуземлянка.
Кремневые изделия отражают те из-
менения, которые произошли у общин
на этапе ВП. Они охарактеризованы,
как и костяная индустрия, Т. С. Пас-
сек [1949] и Е. К. Черныш [1951]. Кера-
мика многочисленна и разнообразна
по формам. Расписная посуда изготов-
лена из светлой тонкоструктурной гли-
ны с небольшой примесью песка. Рос-
пись черной краской нанесена на обли-
цовочный фон оранжевого, палевого
или красноватого цвета. Часты груше-
видные сосуды с невысокой цилиндри-
ческой шейкой, очень выпуклыми, с
высоко расположенными плечиками,
иногда с едва заметным ребристым пе-
реходом у основания плечиков; Орна-
мент на них заключен в широкий пояс.
В его системе — восьмерочная гори-
зонтально расположенная спираль из
узких линий, а свободные поля запол-
нены закрашенными стилизованными
треугольниками; одиночная восьмероч-
ная спираль, усложненная сюжетом
стилизованных треугольников с ова-
лом посередине, и без нее. Шлемовид-
ные крышки с уплощенной или округ-
лой верхней частью и сильно отогну-
тыми краями (особенно у крышек с
уплощенным верхом). Те и другие на-
делены ручками-ушками или бугорка-
ми. На полях размещены скошенные
фестоны, а на верхней части — сходя-
щиеся овалы, круги или элементы спи-
ралей. Есть несколько разновидностей
двухконусных сосудов с узким горлом,
выпуклыми плечиками и двумя ручка-
ми-ушками (иногда плечики ниже и,
как отверстие горла, шире). Орнамент
на венчике в виде фестонов из узких
линий или закрашенных листовидных
изображений, нанесенных на внутрен-
ней стороне. На туловище—сюжет
восьмерочных спиралей в два горизон-
тальных ряда. Свободные участки
между концами соприкасающихся спи-
ралей закрашены и образуют изогну-
тые треугольники с листовидными выс-
тупами фона сосуда. Иногда завитки
спиралей, как и на кратерах, пересече-
ны наискось расположенными отрезка-
ми лент, а нижний пояс орнамента
подчеркнут прерывистой линией, то
есть, это сюжеты, присущие сосудам
тех же форм из Петрен, отнесенные
Т. С. Пассек также к этапу ВП. Най-
дены двухконусные сосуды с ручками-
ушками под венчиком. Мотивы их ор-
намента близки схеме «лицевой ур-
ны». С одной стороны, они присутству-
ют в поселениях петренской локальной
группы, с другой, получили широкое
развитие в памятниках Томашевской
локальной группы. Ручки этих сосудов
опоясаны двумя овалами, между кото-
рыми проведена широкая горизонталь-
ная лента из узких линий, а сверху и
снизу размещены стилизованные тре-
угольники, столь характерные для сю-
жета лицевых урн. На других сосудах
горизонтальный пояс между овалами,
обрамляющими ручки, разделен отрез-
ком вертикальной ленты и закрашен в
виде косой сетки. Обнаружена и схе-
ма полуовальных фестонов, широкие
окаймляющие полосы которых подчер-
кнуты личинками.
Большую серию составляют кубки.
Преобладают кубки среднего размера
и небольшие. Шейки их удлинены поч-
ти с прямым или отогнутым краем
венчика. Плечики низко расположены
и имеют очертания от мягких полу-
овальных до слегка угловатых. Орна-
мент покрывает значительную поверх-
ность. На шейке проведены ряды уз-
ких опоясывающих линий, а на плечи-
ках— парная или одиночная горизон-
тальная восьмерочная спираль. Часто
орнаментальный пояс разделен на зо-
ны, где ряды вертикальных лент чере-
дуются с полуовальными лентами. И
эти сюжеты также характерны для
петренских памятников. Много кони-
ческих мисок, от среднего размера до
миниатюрных. Роспись покрывает
внутреннюю поверхность и состоит из
пары изогнутых лент, заполненных уз-
кими линиями, направленными от про-
тивоположных сторон к середине с
закрашенным овалом на конце. Этот
же сюжет типичен для раструбов би-
ноклевидных сосудов. На чашах сред-
него размера лента заканчивается ко-
роткой поперечной полоской.
В мотивах росписи отдельных мисок
внешние полосы лент под венчиком пе-
реходят в изогнутые закрашенные
треугольники. Как и в петренской ло-
кальной группе, представлены неболь-
шие и миниатюрные чаши с крестовид-
ным сюжетом. Зооморфные чаши (с
плоским дном или на четырех ножках)
имеют слегка выпуклые стенки. По
краю венчика они украшены налепной
головкой быка или барана, а на про-
тивоположной стороне — хвостиком.
Между собой эти скульптурные нале-
пы иногда соединены полосой, с отхо-
дящими полуовальными или наискось
расположенными линиями, имитирую-
щими хребет и шерсть животного.
Имеется небольшое количество чаш на
АРХЕОЛОГИЯ том 1 218
УКРАИНСКОЙ
ССР
ножках или без них со слегка выпук-
лыми стенками с отогнутыми козырь-
ками венчика.
Значительную группу составляет
кухонная керамика, изготовленная из
Рис. 57.
Материалы
памятников
пенежковско-
щербаневской группы
среднего этапа
трипольской
культуры:
1—6 — Пенежково;
7, 8, 10, 11, 13 —
Щербаневка;
9, 12 — Веремье;
14—18 — Веселый Кут;
19—23 — Шкаровка;
1—8, 10—11, 13—23 —
глиняные изделия;
9 — камень;
12 — медь.
глины с примесью толченых раковин
или крупного песка. Часто глина со-
держит блестки слюды. Из этой массы
вылеплены горшки (иногда небольшие
на четырех ножках, изредка верхняя
часть конически сужается к отверстию
горла). От края венчика к шейке при-
креплены небольшие ручки-ушки или
налепные головки. По краю венчика
и основанию шейки нанесены насечки,
пальцевые защипы, нередко углублен-
ные узкие линии в виде треугольни-
ков, заполненных рядами гусеничного
орнамента. Фрагменты нескольких
горшков украшены веревочкой.
Во Владимировке обнаружена так-
же посуда с углубленным орнаментом
и с углубленным орнаментом в сочета-
нии с росписью красной и белой крас-
ками.
Во Владимировке и аналогичных ей
поселениях найдена значительная се-
рия пластики. В группе антропоморф-
ных, как и всюду, преобладают жен-
ские фигурки. Они вылеплены из тон-
коструктурной глины и орнаментиро-
ваны коричневой росписью, стоящие —
с отклоненным корпусом, плоской го-
ловкой, выступами рук и одной кони-
ческой ногой, изредка — сидящие с
двумя или одной ногой, согнутой в ко-
ленях, спущенной книзу или вытяну-
той. На некоторых экземплярах изо-
бражена традиционная прическа, ук-
рашения и, возможно, детали одежды.
Есть также стоячие фигурки, нижняя
часть туловища которых цилиндриче-
ская, расширенная книзу. Интересны
219 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
образы с проработанными чертами
лица.
Мужские фигурки также разнотип-
ные. Процент их невелик.
В зооморфной пластике — изобра-
гическая наука, является одним из
юго-восточных форпостов общин, род-
ственных петренской локальной груп-
пе этапа ВП. Предшествующие ей
звенья мало изучены. Видимо, часть
населения Владимировки продвину-
лась по притокам р. Синюхи в Лесос-
тепное Побужье, где приняла участие
в сложении памятников томашевской
жения быка, иногда крупные. Найде-
ны глиняные конусы и пряслица из
стенок сосудов.
Владимировка, по тем данным, ко-
торыми располагает сейчас археоло-
локальной группы [Мовша, 1971, 1980].
Проследим далее эволюцию памят-
ников с керамикой, украшенной углуб-
ленным орнаментом. В начале средне-
го Триполья племена с этой керами-
кой заселяют коренные земли. На ле-
вых притоках Среднего Днестра, в ра-
йоне Каменец-Подольского и Моги-
лев-Подольского, расположены посе-
ления у сел Озаринцы (урочище По-
пов Город), Вилы Яругские, Патринцы
(урочище За Кладовищем и др.), ана-
логичные Борисовке на Южном Буге.
Затем их население покидает Средний
Днестр, переселяясь на восток. Рассе-
ление общин проходило двумя путя-
ми — в средней части Южного Побу-
жья и южнее — в Буго-Днепровском
междуречьи. В последнем выделена
значительная группа разновременных
поселений, объединенных в типы, про-
слежена их связь [Цвек, 1980].
Пенежковско-щербаневская группа.
Наиболее ранними среди них (середи-
на IV тыс. до н. э.) являются поселе-
ния у сел Зарубинцы и Красноставки.
Последние еще небольшие, в керамике
они сохраняют многие черты раннего
Триполья.
Так, в каннелированной посуде вер-
тикальные полосы подчеркнуты зубча-
тым штампом; кухонная посуда с не-
брежно заглаженной наружной по-
верхностью и с налепными валиками.
В памятниках типа Красноставки
(Красноставка, Гребля, Лисовое Чер-
касской области) количество посуды,
украшенной каннелюрами в сочета-
нии с зубчатым штампом, уменьшает-
ся. Появляются сосуды, изготовленные
из глины с примесью толченых рако-
вин, а также сосуды с росписью темно-
красной краской по беловато-серому
фону.
Следующая ступень (этап BI—II)
представлена поселениями типа Шка-
ровки (Лещиновка, Зюбриха). Она ха-
рактеризуется дальнейшим изменени-
ем керамики [Цвек, 1980]. Среди но-
вых форм — кратеры, чаще «бинокли»,
широкое распространение имели кубки
и сосуды с высокой конической шей-
кой, украшенные каннелюрами. Кухон-
ная посуда с примесью измельченных
раковин орнаментируется «жемчужи-
нами», оттисками зубчатого штампа
Расписной посуды еще очень мало.
Шкаровка и ее аналоги перерастают
в памятники типа Пенежково (выде-
лен Т. С. Пассек, 1949) и Веселого
АРХЕОЛОГИЯ том 1 220
УКРАИНСКОЙ
ССР
Кута (Пенежково, Веселый Кут, Ко-
пиювата, Харьковка и др.), видимо,
синхронные солонченским поселениям
на Днестре. Наиболее полно исследо-
ваны Пенежково [Himner, 1931] и Ве-
PtlC. 58. 1—2, 4—7 — глиняные
Материалы среднего Т—медь
этапа трипольской
культуры из поселения.
у с. Клищев.
селый Кут [Цвек, 1980]. Поселения
крупные. Керамика отчетливо отража-
ет новые черты. Так, украшенная уг-
лубленным орнаментом, имеет более
сложные спиральные узоры. Груше-
видные сосуды и кратеры приобрета-
ют крупные размеры. Линии орнамен-
та становятся шире. Увеличивается
количество посуды, украшенной крас-
ной краской по белому фону или тем-
но-красной с черной обводкой по есте-
ственному фону (в орнаментации фи-
гуры в виде вытянутых треугольников,
овалов с черными кругами в центре).
Полагают, что Веселый Кут был зна-
чительным центром группы поселений
[Цвек, 1978].
Близкими путями проходила эволю-
ция и в северных районах среднего
течения Южного Буга, хотя здесь на-
блюдаются некоторые отличия, про-
слеживаемые на материалах опорного
поселения Клищев Тывровского райо-
на Винницкой области [Заец, 1975],
которое выделяется в отдельный тип
памятников.
Своеобразие Клищева заключается
в соотношении групп керамики, где
отмечено 33,3 % расписной посуды,
что свойственно памятникам восточ-
ного ареала Триполья. Керамики с уг-
лубленным орнаментом меньше, а кан-
нелированной широкими линиями и
того меньше. Сохраняется значитель-
ный процент кухонной посуды с при-
месью шамота и с грубо обработан-
ной поверхностью и всего лишь 5,1 %
с примесью измельченных раковин.
Представляет интерес посуда, распи-
санная черной, коричневой, красной,
221 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
оранжевой и изредка белой краской.
Роспись располагается горизонталь-
ными поясами. В орнаментальных сю-
жетах— лепестки, круги, овалы, гир-
лянды и т. д. [Заец, 1974]. Население
рополье. По мнению исследовательни-
цы, оно занимает промежуточное мес-
то между Шкаровкой и Гарбузиным
[Цвек, 1975].
На этапе ВП эволюция памятников,
лучше прослежена на территории, ра-
нее занятой трипольскими общинами,
обитавшими в Веселом Куте, а также
на Каневщине, куда произошло пере-
Клищева также находилось в тесном
контакте с племенами Поднестровья.
После Клищева в Побужье следуют
поселения у сел Беликовцы и Цвижин
[Заец, 1975]. Но они еще мало изуче-
ны, и их материалы не изданы. В ос-
нове эволюции этой группы находятся
Тростянец, Улановка.
В конце этапа BI—II и в начале
этапа ВП в более юго-восточном ра-
йоне появляются памятники типа Ми-
рополья (Мирополье, Владиславчик,
Бачкурино) [Цвек, 1980]. В них сохра-
няются характерные для Веселого Ку-
та группы керамики и формы сосудов,
однако уменьшается количество посу-
ды с углубленным узором, заполнен-
ным белой пастой, а также псевдокан-
нелированным орнаментом. Вместе с
тем здесь больше расписной посуды.
Наружные ее поверхности покрыты
светло-коричневым ангобом и расписа-
ны темно-коричневой краской. В орна-
ментации кухонной посуды почти ис-
чезает сюжет шеврона, заполненного
зубчатым штампом. Господствуют го-
ризонтальные ряды из различных на-
колов, много гусеничных композиций.
Наиболее изучено поселение у с. Ми-
мещение отдельных групп населениям
Они выделены в памятники гарбузин-
ского типа [Цвек, 1980], которые сос-
тоят из поселений у сел Гордашевкаг
Христиновка, Гарбузин и др. Пред-
ставление о них дает поселение у с. Ар-
бузин Корсунь-Шевченковского района
Черкасской области. В керамическом
комплексе много посуды как с углуб-
ленным орнаментом, так и расписной,,
украшенной по естественной поверх-
ности или оранжевому ангобу темно-
коричневой краской. Кухонная кера-
мика не только со штамповым орна-
ментом, но уже с оттисками шнура
[Неприна-Митрофанова, 1970; Цвекг
1980].
Развитие Триполья в Киевском Под-
непровье проходило иным путем, чем
в описанном выше районе, освоение
которого началось несколько раньше.
Переселившись из поселений пенеж-
ковской группы, трипольские общины
сохранили прежние традиции домост-
роительства, керамического производ-
ства, идеологии. Здесь это самая ран-
няя группа Триполья, в которой выде-
ляются два типа — щербаневский и
Коломийщина II — Гребени. Памятни-
ки щербаневского типа занимают тер-
риторию между с. Трипольем и г. Ржи-
щевом-Щербаневка, Триполье, Ве-
ремье, Халепье, Черняхово и др. Рас-
положены на плато правого высокого
берега Днепра. Поселения небольшие,
планировка жилищ, приемы домостро-
ительства традиционные. Характерны
те же группы керамики, что в Пенеж-
ково и Веселом Куте. Однако в неко-
торых памятниках в керамике более
ярко выражены антропоморфные чер-
ты. Так, на кратерах, кухонных тор-
тиках иногда изображены антропоморф-
ные лики; грушевидные сосуды с
горизонтально срезанным краем гор-
ла с четырьмя выступами на плечиках,
имитирующими груди. Расписной по-
суды очень мало и по составу массы
она местная, изготовленная из глины
белого цвета с примесью песка. Обжиг
плохой. Из форм найдены: грушевид-
ные сосуды с высоким горлом, бинок-
левидные и конические крышки, рас-
писанные по белому фону черной и
красной красками. Орнамент часто
расположен в нескольких горизонталь-
ных поясах, нередко разделенных от-
резками вертикальных лент. Состоит
из овалов, кругов, лепестков, образую-
щих розетку. Кухонная посуда изго-
товлена из глины с примесью измель-
ченных раковин. Формами и техникой
исполнения орнамента она в основном
тождественна пенежковской, сохраня-
ющей заимствованные среднестогов-
ские традиции в составе массы, скоро-
писно-накольчатом орнаменте и дру-
гих чертах. Сходство между поселени-
ями пенежковского и щербаневского
типа настолько велико, что их можно
объединить в одну пенежковско-щер-
баневскую локальную группу, полу-
чившую дальнейшее развитие на эта-
пах ВП и CI только в Среднем Под-
непровье.
Следует отметить, что в некоторых
поселениях щербаневского типа, по
данным В. В. Хвойки [1901], в жили-
щах было обнаружено несколько захо-
ронений, отличающихся различным
погребальным обрядом, в том числе и
трупосожжением [Мовша, 1960].
На основе щербаневских поселений
здесь получили развитие памятники
АРХЕОЛОГИЯ том 1 222
УКРАИНСКОЙ
ССР
Коломийщина II—Гребени. В это
время сохраняется прежняя топогра-
фия, размеры поселений (около 10 га),
планировка жилищ и их внутреннее
устройство. Изменения коснулись ке-
рамики. Так, в группе, украшенной уг-
лубленным орнаментом, грушевидные
сосуды и кратеры наделены новыми
элементами, а именно упрощается ор-
намент путем дальнейшего распадения
спирали. Распространяется мотив не-
сомкнутых овалов или подковообраз-
ных отрезков лент, часто окаймленных
округлыми углублениями [Пассек,
1949]. Увеличивается группа керамики
с гладкой поверхностью. Некоторые
сосуды, такие как округлотелые кубки,
встречаются редко. Распространяются
небольшие почти острореберные сосу-
дики с отогнутым краем венчика, кув-
шины с низкими плечиками, высокой
шейкой и петельчатой ручкой. Исчеза-
ет группа сосудов, украшенная широ-
кими псевдоканнелюрами.
Кухонная керамика также изменяет-
ся во времени. В Коломийщине II сох-
раняется широко открытый горшок
(иногда на ножках), но он уже не ор-
наментирован жемчужинами, зубчаты-
ми штампами, образующими шевроны.
Орнаментальное значение в кухонной
посуде приобретает полосчатое сгла-
живание, нередко грубо нанесенное,
ногтевые оттиски, небольшие налепы
(тройные, парные).
Столовая посуда расписывалась
черной краской по красному облицо-
вочному фону. Орнамент состоит те-
перь из новых элементов: отрезков
широких лент, заполненных узкими ли-
ниями, спускающихся от венчиков ми-
сок и двухконусных сосудов. Роспись
указывает на контакты с населением
памятников Побужья начала этапа
ВП.
Распространение получает антропо-
морфная пластика. Преобладают стоя-
чие женские фигурки с уплощенной
округлой головкой на одной ножке.
Поверхность их заглажена углублен-
ными линиями, иногда подчеркнуты
223 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
признаки пола и изображены украше-
ния.
Это же население продолжает жить
здесь и в начале позднего этапа (CI),
что хорошо фиксируют Коломийщина
I и однотипные ей памятники. Сегмен-
тация общин произошла в послеколо-
мийщинское время, когда началось
освоение новых земель. Однако единая
линия развития, без существенных из-
менений, прослеживается еще и в па-
мятниках лукашевского типа [Круц,
1977].
Поздний этап
трипольской культуры
Памятники позднего этапа триполь-
ской культуры стали известны в конце
прошлого столетия почти одновремен-
но на разных территориях ее распро-
странения. Первые исследования свя-
заны с именами В. В. Хвойки, Р. Кайд-
ля, К. Гадачека, А. А. Спицына,
С. С. Гамченка, М. Гимнера и др.
Значительные успехи в изучении
памятников позднего этапа триполь-
ской культуры достигнуты советскими
учеными. В 20—30-х годах М. Ф. Бол-
тенко, Е. Ф. Лагодовской, М. О. Ма-
каренко, М. Л. Макаревичем, Е. Ю.
Кричевским, Т. С. Пассек и др. был
исследован ряд новых трипольских по-
селений— Усатово, Войцеховка, Го-
родск, Коломийщина и многие другие.
Это явилось большим достижением в
области изучения Триполья того вре-
мени, когда на основе новой методики
раскопок решался вопрос о назначении
трипольских площадок и их принад-
лежности к жилым, а не погребаль-
ным сооружениям. Особое значение
имело и открытие в конце 40-х — на-
чале 50-х годов софиевских могильни-
ков [Захарук, 1952; Даниленко, Ма-
каревич, 1956; Канивец, 1956] и затем
выделение на их основе группы памят-
ников софиевского типа [Захарук,
1971в]. Уже в начале 50-х годов было
намечено несколько локально-хроноло-
гических групп: усатовская, городско-
волынская, софиевская, южнобугская
[Лагодовская, 1953; Пассек, 1961]. В
последующие годы возобновились
раскопки на Восточной Волыни —
в Паволочи [Макаревич, 1952] и Вой-
цеховке [Лагодовская, 1954], позволив-
шие выделить более ранние (Троянов,
Паволоч и др.) и поздние поселения
(Городск, Новая Чертория) [Лагодов-
ская, 1956; Шмаглий, 1966, 1971].
Крупные работы проводились в Под-
нестровье, где изучались стратифици-
рованные поселения Поливанов Яр,
Мерешовка [Пассек, 1961], Солончены
[Мовша, 1965], Незвиско {Черныш, 1962],
а также могильник у с. Выхватинцы
[Пассек, 1961]. Была выделена выхва-
тинская группа, явившаяся генетичес-
кой подосновой усатовской [Збенович,
1974; Мовша, 1972; Дергачев, 1978].
Исследуются поселения Жванец-Щовб
и Жванец-Лысая Гора, на основании
которых выделены памятники Жванец-
кого типа с их северомолдавскими
аналогами [Мовша, 1971]. Изучение
материалов памятников Верхнего Под-
нестровья позволило выделить здесь
две группы — кошиловецкого (Сухо-
став, Кошиловцы [Кравец, 1955]) и кас-
перовского типов (Касперовцы, Звеня-
чин [Захарук, 1971а, б]). Последние,
вместе с восточноволынскими (Новая
Чертория, Городск) были объединены в
одну локальную группу под названием
северная [Мовша, 1971а]. В Среднем
Поднепровье исследованы поселения
чапаевского и лукашевского типов,
заполнивших хронологический проме-
жуток между Коломийщиной I и Со-
фиевкой [Круц, 1977].
Итоги изучения Триполья освещены
в коллективном труде Института архео-
логии — первом издании первого тома
«Археологи Украшсько! РСР» [1971].
70-е годы принесли новые открытия. В
Поднестровье многолетние работы про-
водила Днестровская экспедиция Ин-
ститута археологии АН УССР. В
Буго-Днепровском междуречье нача-
лось изучение крупных поселений, вы-
явленных благодаря применению аэро-
фотометода [Шишкин, 1973; Шмаглий,
1980]. Продолжены исследования н
Восточной Волыни, где обнаружены
памятники, предшествующие Колодя-
225 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
жину и Троянову [Круц, Рыжов, 1978],
а также в Западной Волыни [Пелещи-
шин, 1974, 1976; Конопля, 1978]. Сте-
пень изученности отдельных памятни-
ков или их локальных групп нашла
отражение в монографиях [Збенович,
1974; Круп, 1977; Патокова, 1979; Дер-
гачев, 1980], а также в многочислен-
ных статьях различных авторов.
В начале этапа (CI, у!) облик три-
польской культуры во многом оста-
ется прежним. Это касается топогра-
фии и планировки поселений, приемов
домостроительства и идеологии. Вмес-
те с тем происходит дальнейшее рас-
ширение территории обитания за счет
освоения петренскими племенами
Буго-Днестровского междуречья и Во-
лыни, продвижения в более северные
районы Правобережья и Левобережья
Среднего Днепра коломийщенского на-
селения. По-прежнему развитие пле-
Карта 7.
Основные
эндолитические
памятники
первой половины
III тыс. до н. э.
I. Памятники культуры
воронковидных сосудов:
1 — Клементовицы;
2 — Колония Хрущев;
3 — Цмелюв;
4 — Красностав;
5 — Ст жижу в;
6 — Грудек Надбужный;
7 — Грубешув;
8 — Пища;
9 — Качин;
— Сереховичи;
11 — Старые Кошары;
12 — Усти луг;
13 — LU истов;
14 — Зимно;
15 — Бискупичи;
16 — Л удин;
17 — Н ововолынск;
18 — Черников;
19 — Изов;
20 — Михалле;
21 — Вов чок;
22 — Лежница;
23 — Кречев;
24 — Л итовеж;
25 — Дружелюбовка;
26 — Сокаль;
27 — Свитазов;
28 — Ромош;
29 — Белз;
30 — Павлов;
31 — Потеличи;
32 — Малые Грибовичи;
33 — Старый Добротвор;
34 — Львов;
35 — Тадани;
36 — Винники;
36 — Подгородище;
38 — Лагодов;
39 — Т ростянец;
40 — Г ирское;
41 — Отыневичи;
42 — Рудники.
II. Памятники ямной
Культуры (ранний этап):
1 — Козинцы;
2 — Канев;
З — Лубны (урочище
Лысая Гора);
4 — Яцковица;
5 — Климовка;
6 — Котов ка;
7 — Александрия;
8 — Изюм;
9 — Соколово;
10 , 11 — Скеля-
Каменоломня;
Стрильча Скеля;
12 — Балка Гадючья;
13 — Кичкас;
14 — Дурна Скеля;
15 — Благовещенка;
16 — Ташлык II;
17 — Ковалевка;
18 — Привольное;
19 — Константиновка;
20 — Рогач и к;
21 — Михайловка;
22 — Дремайловка;
23 — Васильевка;
24 — Чингул;
25 — Великий Токмак;
26 — Аккермень;
27 — Раздольное;
28 — Волонтеровка.
III. Позднетрипольские
памятники
кошиловецкой группы;
1 — Бучач;
2 — Кошиловцы;
3 — Сухостав;
4 — Семенив-Зеленче;
5 — Кунисовцы.
Жванецкой группы;
6 — Жванец (урочище
Щовб, Лысая Гора);
7 — Дарабаны;
8 — Оселивка (урочище
Сад);
9 , 10 — Коновка (урочище
Пуцита):
11 — Непоротово
(урочище Дубова);
12 — Бернашевка;
13 — Кетрошика;
14 — Брынзены-
Цыганка;
15 — Варатик (урочище
Холм);
16 — Костешты II, IV,
урочище Село;
17 — Кубань.
Томашевской группы;
18 — Те пли к;
19 — Попу дня;
20 — Мань ковка;
21 — Дмитрушки;
22 — Умань (урочище
Паньковка);
23 — Томашевка;
24 — Старые Бабаны;
25 — Сушковка;
26 — Доброводы;
27 — Тальянки;
28 — Т альное;
29 — Майданецкое;
30 — Колодистое;
3! — Россоховатка;
32 — Чичиркозовка;
33 — Старая Буда;
34 — Васильково;
35 — Кайтановка.
36 — Хмельная;
37 — Г рищенцы;
38 — Пекари;
39 — Великий Букрин.
Типа Коломийщина I:
40 — Балыко-Щучинка;
41 — Ржище в;
42 — Юшки;
43 — Стайки;
44 — Веремье (урочище
Должок, Табурище);
45 — Жуковцы;
46 — Халепье (урочище
Грушова, Жолудевка,
Коломийщина I).
Чапаевского типа
47 — Новые Безрадичи;
48 — Чапаевка;
49 — Корчеватое;
50 — Киев, Копырев
Конец;
51 — Казаровичи.
Л у каше в с кого типа;
52 , 53 — Софиевка II,
Процев;
54 — Подгорцы II, III;
55 — Казаровичи;
56 — Лукаши;
57 — Евминка I, II.
Софиевской группы;
58 — Новые Безрадичи;
59 — Ходосовка;
60 — П ирогово;
61—64 — Киев
(Выдубичи);
Сырец I, II, III;
65 — Домантово;
66 — Зазимье;
67 — Заваловка;
68 — Чернин;
69 , 70 — Красный Хутор,
Бортничи;
71 — Софиевка I.
Трояновского типа;
72 — Войцеховка;
73 — Колодяжин;
74 — Троянов;
75 — Райки;
76 — Паволоч.
Городско-Касперовской
группы;
77 — Голышев;
78 — Листвин;
79 — Новая Чертороя;
80 — Г ородск;
81 — Санд раки;
82 — Гусятин I;
83 — Касперов цы;
84 — Звенячин;
85 — Цвикловцы;
86 — Жванец (урочище
Лысая Гора);
87 — Малые Вирмены;
88 — Стена (урочище
Коло Церквы);
89 — Печера;
90 — Мерешовка;
91 — Гординешты;
92 — Городиштя.
Усатовского:
93 Плоское;
94 — Красногора;
95 — С у клея;
96 — Слободзея;
97 — Г раденицы;
98 — Маяки;
99 — Слободка-
Романовка;
100 — Усатово;
101 — Раскайцы;
102 — Т удорово;
103 — Паланка;
104 — Шабалат;
105 — Борисовка;
106 — Нерушай;
107 — Огородное;
108 — Утконосовка;
109 — Парканы;
НО — Терновка;
111 — Фолтешть;
112 — Стойканъ.
Степные буго-днепров-
с кие памятники:
ИЗ — Ермолаевка;
114 — Ольшанка;
115 — Серезлиевка;
116 — Животиловка;
117 — Белозерка;
118 — Любимовка;
119 — Кривой Рог;
120 — Соколовка.
IV. Неолит ямочно-гре-
бенчатой керамики:
1 — Мыс Очкинский;
2 — Горбово;
3 — Погореловка;
4 — Старый Белоус;
5 — Гришевка;
6 — Л исогубовка
(верхний горизонт);
7 — Волынцева;
8 — Скуносово;
9 — Теткино;
10 — Герасимовка;
11 — Бодаква;
12 — Л уком.ье;
13 — Жовнин;
14 — Поповка;
15 — Марки;
16 — Полтава;
17 — Макуховка;
18 — Гупаловка;
19 — Волчанские Хутора;
20 — Рубежное;
21 — Новодоновка:
22 — Комсомольское;
23 — Черкасский
Бешкинь;
24 — Петровское;
25 — Зливки;
26 — Банновское
(урочище Сахалин).
АРХЕОЛОГИЯ том 1
УКРАИНСКОЙ
ССР
мен в западном и восточном ареалах
происходит различными путями, что
объясняется происхождением от разных
генетических линий, а также удален-
ностью от коренной территории. Даль-
нейший прогресс наблюдается в обра-
ботке кремня, здесь, как и в керами-
ческом производстве, появляются спе-
циализированные мастерские; в метал-
лообработке распространяется техни-
ка литья в закрытой форме, далее со-
вершенствуется керамическое произ-
водство.
На заключительном этапе Триполья
уменьшаются площади поселений,
иногда наблюдается переход от назем-
ных глинобитных домов к углублен-
ным. Возникает металлургическая цир-
кумпонтийская провинция с двумя
очагами металлообработки — усатов-
ским и софиевским [Черных, 1978], поч-
ти исчезает расписная керамика. Воз-
никают новые этнические образования.
Определенный отпечаток на культуру
периферийных групп наложил приток
разноэтнического населения. Погре-
бальный инвентарь, клады металличе-
ских предметов свидетельствуют о зна-
чительных социальных изменениях в
позднетрипольском обществе.
Черты общности в материальной
культуре отдельных групп объясняют
консолидацией трипольских племен,
вызванной вторжением носителей ям-
ной культуры с Востока и затем куль-
туры шаровидных амфор с Запада на
северо-запад. Изменения в материаль-
ной культуре вызвали среди ученых
дискуссию по проблеме «исчезнове-
ния» Триполья. Некоторые исследова-
тели считали, что городские и уса-
товские памятники — отдельные куль-
туры.
Открытым до последнего времени
остается вопрос о дальнейшей судьбе
трипольских племен и их вкладе в об-
разование культур эпохи ранней брон-
зы. Существует мнение, что триполь-
ские племена Среднего Поднепровья
явились одним из компонентов сложе-
ния среднеднепровской культуры [Ар-
теменко, 1977], а племена Западной
Подолии и Волыни — верхнеднестров-
ской группы подкарпатской культуры
[Мовша, 1971, 1972].
226
Перейдем к характеристике локаль-
ных групп позднетрипольских памят-
ников этапов CI, 14, СП, III. (кошило-
вецкой, томашевской, жванецкой, па-
мятников типа Коломийщины, Чапа-
Рис. 59.
Материалы начала
позднего этапа
трипольской
культуры
из поселения
Кошиловцы-Обоз.
1, 5. 8 — 16 — глиняные
изделия;
6, 7 — рог.
евки, Лукашей, софиевской, городско-
касперовской и усатовской) в их ге-
нетической связи с предшествующими
группами и попыткой выявления исто-
рических судеб.
Кошиловецкая группа распростране-
на на небольшой территории Верхнего
Поднестровья вдоль рек Джурия и Се-
рет. Кроме одноименного поселения у
с. Кошиловцы (урочище Обоз) Терно-
польской области к ним относятся по-
селения у сел Семенов-Зеленче, Куни-
совцы (урочище Станковы), Бучач
(урочище Гора Федор). В Кошилов-
цах и Кунисовцах обнаружены остат-
ки захоронений человеческих костей
под жилищами. Поселения расположе-
ны на склонах плато высокого берега
или склонах низких мысов. Жилища в
Кошиловцах и Кунисовцах спланиро-
ваны параллельными рядами на уча-
стках вдоль края мыса. Они наземные,
глинобитные. В Кунисовцах раскопано
той жилища хорошей сохранности с
глинобитными полами из плиток по-
верх валькового фундамента. Они не-
большие, площадью до 20 м. Для по-
стройки одного жилища, расположен-
ного на склоне, был выкопан неглубо-
кий котлован, обмазанный глиной и
обожженный. Затем были настланы
бревна, перекрытые массивными гли-
няными блоками [Кравец, 1955]. За
пределами жилищ обнаружены глиня-
ные печи, округлые или овальные в
плане с прямоугольным предпечьем и
купольным сводом. В Кошиловцах рас-
копано 18 печей, высотой около 0,9 м.
Фундаментом их глинобитного пода
служили каменные плиты или битая
227 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
посуда. К. Гадачек считал их гончар-
ными печами и печами для выпечки
хлеба, а все поселение Кошиловцы —
местом обитания гончаров. На другом
поселении в с. Сухостав вблизи жи-
лища обнаружены четыре подобные
печи. В одной из них найдено боль-
шое количество керамического брака.
В Кошиловцах открыты глубокие
овальной формы ямы, заполненные
хозяйственными отбросами. Вблизи
жилища в Кунисовцах изготовляли
кремневые орудия. Применялся тем-
ный, прозрачный и серый местный
кремень. Из него изготовлены ножи,
серпы со струйчатой ретушью, скребки,
проколки, резцы, сверла, топоры с про-
шлифованными лезвиями. Есть долота,
тесла и топоры с отверстиями из кри-
сталлических пород камня. Из рога и
кости представлены долота, лощила,
проколки, оправы. В Кошиловцах най-
дены медные шило, бусина и серебря-
ная спираль. Из глины изготовлены
оттяжки для ткацкого станка, плоские
пряслица для веретен и рыболовные
грузила.
Своеобразие памятников кошило-
вецкого типа нашло отражение в ке-
рамике. Преобладает посуда, изготов-
ленная из тонкоструктурной глины,
расписанная красками одного, двух и
трех цветов. Это различные шаровид-
ной формы сосуды, конические мис-
ки, чаши с выпуклыми стенками, куб-
ки с высокой шейкой и слегка угло-
ватыми плечиками, иногда с ленточной
ручкой, приземистые горшки с широ-
ким горлом, биноклевидные сосуды,
шлемовидные крышки с уплощенным
верхом или плоские* с двумя кониче-
скими ушками с отверстием.
Роспись нанесена на естественный
фон или покрытую белой или красной
краской лощеную поверхность. В зави-
симости от цвета фона она выполнена
черной, коричневой, красной или белой
красками. В орнаментации преоблада-
ют геометрические узоры. На шаро-
видных амфорах орнамент размещен,
как правило, в одном широком гори-
зонтальном поясе, разделенном верти-
кальными лентами на отдельные поля.
Внутри их отрезки лент, сходящиеся
под углом, полуовалы или S-видные
изогнутые линии, проведенные по гори-
зонтали. Чаши украшены отрезками
лент, часто расположенными в виде
крестов, лунарных знаков или изви-
листых линий. Кубки орнаментирова-
ны косой сеткой, отрезками лент,
подчеркнутых личинками. На горшках
узор нередко расположен в двух поя-
сах. Верхний состоит из ленты, подчер-
кнутой зубцами, а нижний — из лент,
сходящихся под углом.
Посуда изготовлена из глиняной
массы с примесью крупного песка,
шамота, реже — измельченных рако-
АРХЕОЛОГИЯ том 7 228
УКРАИНСКОЙ
ССР
вин. Это широкогорлые открытые гор-
шки, иногда на четырех ножках, из-
редка с ручкой. Поверхность без сле-
дов плосчатого сглаживания. По краю
венчика нанесены насечки, у основания
Рис. 60.
Материалы позднего
этапа трипольской
культуры
томашевской
локальной группы:
1—8 — Томашевка;
9—13 — Старая Буда;
14, 16, 17 — Поп у дня;
15, 18, 19 — С ушков ка.
1, 3—19 — глиняные
изделия;
2 — камень.
шейки — иногда оттиски веревочки.
В кошиловецких памятниках, осо-
бенно в Кошиловцах, много антропо-
морфной пластики. Характерны стоя-
чие фигурки удлиненных пропорций
с уплощенной головкой, щипковым но-
сом, плоским туловищем и чаще дву-
мя раздельно вылепленными слитными
ногами со стопами. На некоторых
красками изображены элементы одеж-
ды, обуви, украшения (набедренная
повязка, пояс, широкий вырез в верх-
ней части платья, бант, сапожки). От-
дельные детали выполнены углублен-
ными линиями или оттисками штам-
пов. Есть несколько фигурок с прора-
ботанными чертами лица. Они обычно
изображены в сидячей позе.
Среди зооморфной пластики фигур-
ки быка, иногда и с изображением уп-
ряжки.
Процесс сложения памятников ко-
шиловецкой локальной группы, как и
судьба их населения, до конца не ясен.
Преобладает точка зрения, согласно
которой они завершают местную верх-
неднестровскую линию развития три-
польских поселений с полихромной
керамикой залещицкой группы. Основ-
ные звенья этой генетической цепи
представляют: Городница (урочище
Городище) — Незвиско — Залещи-
ки — Бильче-Злоте (урочище Сад)
[Черныш, 1977].
Томашевская группа занимает срав-
нительно небольшую территорию по
многочисленным левым притокам сред-
него течения Южного Буга. В нее вхо-
дит более 40 поселений: Сушковка,
229 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
Доброводы, Дмитрушки, Томашевка,
Тальянки, ‘ Теплик, Меньковка, Малая
Мочулка, Умань (урочище Паньков-
ка), Майданецкое, Старая Буда, Ва-
сильково, Полудня и др. [Мовша, 1980].
Поселения расположены на мысах или
плато, огражденных балками и прито-
ками рек. Они различны по площади и
планировке, размерам и конструкции
жилищ. По данным геомагнитной
съемки, в Майданецком существовало
1575 наземных глинобитных построек.
Из них 500 размещалось в центре по-
селка без видимой системы [Шмаглш,
Дудкш, Зшьковський, 1973; Шмаглш,
1980]. На некоторых поселениях жи-
лища спланированы по иному. Так, в
Чичиркозовке (площадь более 200 га)
дома расположены по кольцам.
Сведений о конструкции жилиш
сравнительно немного. В Томашевке
они, видимо, имели небольшие участ-
ки глинобитного пола (2x0,5; 3x3,5 м).
В Сушковке были жертвенники в виде
срезанных конусов, окрашенные охрой
и орнаментированные углубленными
концентрическими кругами. За преде-
лами жилищ, вблизи них, располага-
лись ямы, заполненные многочислен-
ными обломками керамики, фигурок
людей и животных. В Старой Буде
раскопано семь жилищ площадью от
30 до 108 м2, в Майданецком — жили-
ща площадью 50—100 м2. Но есть
очень большие — 300 м2 и более
[Шмаглий, 1980]. По мнению исследо-
вателей, для них характерны двух-
этажные дома с чердачным помеще-
нием [Зиньковский, 1973]. В Доброво-
дах жилища имели площадь около
50 м2, глинобитный пол, подпрямо-
угольные в плане печи с купольным
сводом, лежанку вдоль стены и округ-
лые жертвенники.
Локальной особенностью памятников
томашевской группы является наличие
плоских клиньев — тесел удлиненной
формы со следами шлифовки лезвия,
изготовленных из мелкозернистых
местных гранитов (Дмитрушки, Май-
данецкое, Томашевка, Доброводы).
Расписная посуда изготовлена из
тонкоструктурной глины с примесью
песка, отчего поверхность ее шерохо-
ватая. Керамика небрежно покрыта
темно-оранжевой, коричневатой или
красноватой облицовкой и расписана
темно-коричневой краской. Следы ло-
щения крайне редки. Грушевидные со-
суды с узким горлом, слегка или зна-
чительно отогнутым краем венчика,
короткой шейкой и выпуклыми высо-
кими плечиками, сужающимися ко
дну. Орнамент помещен в широком по-
ясе на плечиках из двойных восьме-
рочных спиралей. У грушевидных сосу-
дов с более широким горлом орнамент
располагается в двух горизонтальных
поясах. Верхний заполнен фестонами
АРХЕОЛОГИЯ том 1 230
УКРАИНСКОЙ
ССР
или лентой из узких линий, а ниж-
ний — изображением распавшейся оди-
ночной спирали, в центр которой впи-
саны отрезки вертикальных лент.
Двухконусные сосуды крупного раз-
мера, с угловатыми и реже округлы-
ми высоко расположенными плечика-
ми, узким горлом и отогнутым краем
венчика. Орнамент размещен в двух
поясах. В верхнем, нередко обрамлен-
ном опоясывающим рядом в виде сти-
лизованного колоска, расположены
фестоны. Между ними снизу вписаны
закрашенные треугольники, стилизо-
ванные изображения животных, дере-
во или колос. В нижнем — сюжет рас-
павшейся двойной спирали с овалами
на концах. Чаще в поздних памятни-
ках пояс разделен отрезками лент на
метопы с парой овалов посередине.
В промежутках между ними находятся
полуовалы, заполненные сеткой. Раз-
новидность этих сосудов — сосуды
среднего размера с острыми плечика-
ми и двумя ушками-ручками в верхней
части. Орнамент в одном поясе из
упрощенного сюжета «лицевых урн».
Ручки обведены кругами или овала-
ми, соединенными широкой горизон-
тальной или идущей наискось лентой,
над которой (а иногда и снизу) поме-
щены закрашенные треугольники с
кружками по краям. Как и грушевид-
ные и двухконусные сосуды, они про-
должают эволюцию керамики Вла-
димировки, отличаясь в поселениях
средних и поздних ступеней угло-
ватыми плечиками и наличием сет-
чатого узора. Сосуды типа горш-
ков — средней высоты, с широким
отверстием горла, выраженной шей-
кой, округлыми высокими плечиками и
парой ушек или без них, иногда на
ножках, украшены по краю венчика
зубчатым орнаментом или фестонами,
а на плечиках — изогнутыми лентами.
В промежутках между ними помеще-
ны стилизованные треугольники или
изогнутые полосы косой сетки. Куб-
ки, небольшого размера, со слегка
полуовальными в ранних поселениях
231 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
и очень широкими и острыми пле-
чиками в поселениях средних и позд-
них ступеней. Верхняя часть высо-
кая, с вогнуто-цилиндрическим гор-
лом, нижняя — коническая. В росписи
ранних памятников преобладает сю-
жет двойных стилизованных S-видных
спиралей, расположенных горизонталь-
но. Слившиеся концы их образуют ли-
стовидные овалы. В более поздних —
отрезки лент, заштрихованных сеткой,
или короткие вертикальные и наискось
расположенные линии. На свободном
пространстве изображено растение или
стилизованная фигура животного.
Большая серия кубков небольшого
размера. Орнамент на них упрощен
или вовсе отсутствует. Кубки-кув-
шины среднего размера имеют менее
выраженные плечики и петельчатую
ручку.
Конические миски расписаны внут-
ри. По краю венчика — пояс, запол-
ненный треугольниками, на стенках и
дне — сюжет широких лент, заходя-
щих друг за друга, на концах которых
стилизованные «ленточные» фигуры
животных, иногда, видимо, спаренные,
или птиц. Реже орнамент в виде зуб-
цов по краю венчика и стилизованной
фигуры животного на дне. Иногда
встречаются миски на ножках, укра-
шенные по краю налепной головкой
животного. На средней ступени появ-
ляются и полусферические чаши. Рас-
пространены шлемовидные крышки с
уплощенным или выпуклым верхом и
широкими краями. На одной крышке
из Томашевки узор орнамента состо-
ит из двух узких лент, пересеченных
внутри]. Есть и ступкообразные крыш-
ки в более поздних памятниках.
Кухонная керамика составляет не-
большой процент. Это различные гор-
шки, изготовленные из глины с при-
месью измельченных раковин или
крупного песка. Орнамент бедный <—
защипы по краю венчика или наколы,
зооморфные (изредка антропоморф-
ные, как в Сушковке) налепы на пле-
чиках.
Показателем локальных особенностей
является и антропоморфная пластика,
продолжающая традиции схематизиро-
ванной и натуралистической пластики
Владимировки [Мовша, 1969]. Преоб-
ладают женские схематизированные
фигурки изящных форм в стоячей позе
с плоской головкой и одной слитной
конической ножкой. Распространен
тип фигурок на массивной столбчатой
основе. Головки их схематизированы.
Прическа передана краской, иногда
углубленными линиями, изображаю-
щими и ожерелья. Имеется значитель-
ная группа женских фигурок в сидя-
чем положении с проработанными чер-
тами лица и часто моделированными
руками, сложенными на животе. В
Сушковке найдена фигурка «Мадой-
ны». Мужских изображений мало.
В зооморфной пластике преоблада-
ют быки, имеются в наличии фигурки
коров, медведя, голова лошади. Най-
дены модели жилищ с детализацией
интерьера (Сушковка, Чичиркозовка,
Полудня). На основе анализа форм
посуды, пластики, их орнаментации
можно выделить памятники более ран-
ние и поздние. Наиболее ранние сре-
ди них Полудня, Старая Буда, харак-
теризующиеся еще присутствием не-
которой части сосудов с округлыми
плечиками, украшенных орнаментом в
виде стилизованной спирали. На по-
следующей за ними ступени распро-
странена острореберная посуда. В ор-
наментации— распадение спирали, ко-
сая сетка (Доброводы). Затем следу-
ет Томашевка и др., где чаще встре-
чаются полусферические чаши.
Памятники томашевской локальной
группы сложились на основе Владими-
ровки, они родственны петренской ло-
кальной группе, население которой
продвинулось и в Буго-Днепровское
междуречье. Об этом свидетельствуют
общие черты в домостроительстве,
формы и орнаментация сосудов, нали-
чие сосудов типа лицевых урн, кубков,
двухконусных сосудов близких орна-
ментальных сюжетов [Мовша, 1980].
Историческая судьба племен томашев-
ской локальной группы находится на
стадии изучения. В рамках Триполья
они завершают свое развитие на этапе
С I, где-то в первой четверти III тыс.
до н. э. их общины расселились в степ-
ную зону восточней Южного Буга. Ра-
ботами Николаевской экспедиции ИА
АН УССР под руководством О. Г. Ша-
пошниковой здесь исследованы не-
большие поселения в Новорозановке
[Шапошникова, Неприна, 1977; Мов-
ша, 1972], Ташлике II, Пугаче, а так-
АРХЕОАОГИЯ том 7 232
УКРАИНСКОЙ
ССР
же одиночные погребения с сосудами.
Жванецкая группа памятников
впервые обнаружена в конце XIX в. в
с. Бильче-Злоте (пещера Вертеба).
В начале 70-х годов было раскопано
233 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
поселение в с. Жванец на Каменец-
Подолыцине. В процессе изучения это-
го поселения памятники были объеди-
нены в жванецкий тип, куда вошли
и поселения Северной Молдавии, из-
Рис. 61.
Материалы позднего
этапа трипольской
культуры Жванецкой
группы:
1, 2, 8, 10—13, 15, 16 —
Жванец, урочище Щовб;
3—7, 14 — Бельче-Злоте,
пещера Вертеба;
4 — Оселивка на
Долинках;
15 — с. Жванец, урочище
Лысая Гора.
1—2 — рог;
3, 5,7 — кость;
4—6 — медь;
4—6 — медь;
8, 10—14, 16 — керамика;
15 — план и разрез
гончарной печи.
вестные тогда по разведкам в Кубани,
Костешты II, Костешты IV, Варати-
ке — Холм [Мовша, 1971, 1972]. По ме-
ре накопления новых материалов, бла-
годаря широким работам на Украине
и особенно в Молдавии, стало очевид-
но, что они составляют единую линию
генетически связанных типов памят-
ников одной локальной группы.
Территория распространения памят-
ников ограничена средним течением
левого берега В. Прут. В пределах
Северной Молдавии она проходит где-
то на широте с. Атаки и выходит к
левым и правым притокам Среднего
Днестра. В настоящее время известно
более 20 поселений. Поселения зани-
мали высокие участки плато с круты-
ми склонами или останцы, часто огра-
ниченные долинами рек, изредка пер-
вые надпойменные террасы. Посе-
ления на недоступных останцах прев-
ращены в городища. На их перешей-
ках сооружены валы и рвы (Жванец,
урочище Щовб, Костешты II), соеди-
няющие два противоположных обрыва.
Фронтальная сторона вала в Жванце
и стенки рва, как и в Костештах II,
укреплены сланцевыми плитами [Мар-
кевич, Черныш, 1974]. Типичны назем-
ные жилища, реже полуземлянки. На-
земное жилище особой конструкции
исследовано в Жванце. Оно трехка-
мерное. Фундамент и нижние части
его стен сложены из каменных плит
и дикого камня. Стены выстроены из
крупных глиняных блоков. Вдоль про-
дольных и торцевых стен располага-
лись каменные гнезда от столбов, за-
бутованных мелкими камнями. Пол
глинобитный. Камень применялся и
для ограждения рабочих мест, в част-
ности участка, где стоял ткацкий ста-
нок (каменная оградка). В Бринзе-
нах, по мнению исследователя, посе-
ление было застроено двухэтажными
домами [Маркевич, 1975].
За пределами городища Жванец-
Щовб, на прилегающей части плато
находился уникальный комплекс ке-
рамического производства из двухъя-
русных гончарных печей и места вы-
мешивания глины. Печи расположены
тремя рядами над склоном плато. Ис-
следовано семь печей двух типов с ку-
польным сводом — подкововидные и
прямоугольные в плане. Топочная ка-
мера, расположенная в нижнем ярусе,
разделена на две части козлом, или
подпорным столбом. Стены ее обмаза-
ны глиной в виде арочных выступов,
на вершинах которых прикреплены
глиняные конусы, поддерживающие
под с жаропродухами. Некоторые из
них загружены керамикой. Близкая по
конструкции печь исследована в Кос-
тештах-Село [Маркевич, Черныш,
1974]. Орудия производства представ-
лены изделиями из камня, кости и ро-
га. Обилие кремневых орудий и отхо-
дов производства (нуклеусы, отщепы)
обусловлено расположением вблизи
выходов сырья. Наиболее распростра-
ненные инструменты изготовлены на
пластинах: серпы, ножи, сверла, раз-
вертки, скребки, скобели. Часто встре-
чаются топоры. Меньше наконечников
стрел и дротиков. Много мотыг, земле-
копалок, проколок, тупиков, клевцов
из кости и рога. Имеются орудия из
кабаньих клыков. Этнографическая
черта — наличие костяных кинжалов.
Металлические предметы малочислен-
ны: в Брынзенах-Цыганке — плоский
топор, а в Бельче-Злоте-Вертеба —
кинжал и пробойник.
Из глиняных изделий обнаружены
конические и биконические пряслица
для веретен, украшенные орнамен-
том, оттяжки для ткацкого станка,
грузила рыболовных сетей, посуда и
пластика.
На поселении Кетрошика в глиня-
ном сосуде обнаружен богатый клад
ожерелий из 196 зубов благородного
оленя и 73 пастовых бусин [Сергеев,
1969].
Наиболее полное представление о
керамике дают материалы Жванца и
Бринзен-Цыганки. Для всех памятни-
ков характерны столовая и кухонная
посуда. Первая изготовлена из тонко-
структурной глины с примесью мелко-
го песка. Цвет массы розоватый, пале-
вый, красноватый. Наружная поверх-
ность тщательно заглажена, расписана
черной или коричневой краской, час-
то в сочетании с красной. Выделяются
сосуды с высокой конически усеченной
шейкой, узким горлом и слегка ото-
гнутым краем венчика; грушевидные
сосуды со средней высоты шейкой,
отогнутым краем венчика и высоко
расположенными выпуклыми плечика-
ми; амфоры близкой формы, но с руч-
ками-ушками на плечиках; приземис-
тые амфоры с узким горлом, невысо-
кой цилиндрической шейкой, округлы-
ми плечиками и коническими выступа-
ми в верхней части; полусферические
крышки с выпуклым или уплощенным
верхом и двумя ушками-ручками; чаши
полусферические со слегка загнутым
внутрь краем венчика; конические
миски; приземистые сосуды, близкие к
горшкам с широким отверстием гор-
ла, короткой шейкой и высокими вы-
пуклыми плечиками. Роспись покры-
вает почти всю наружную поверхность
сосудов (если орнамент располагается
в двух горизонтальных поясах) либо
доходит до дна (если в трех) Преоб-
ладает система размещения по верти-
кали. В чашах и мисках роспись на
внутренних и наружных стенках. На
сосудах удлиненных пропорций с высо-
кой конически усеченной шейкой и на
округлотелых амфорах распространен
сюжет вытянутых овалов и полуова-
лов, образованных лентами — узкими
или широкими. Нередко внутри ова-
лов помещены змеевидные волнистые
линии, косые кресты, узкая лента, под-
черкнутая личинками, цепочка гори-
зонтально расположенных восьмерок,
а изредка в геральдической позе изоб-
ражены животные или птицы Распро-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 234
УКРАИНСКОЙ
ССР
странены и более сложные сюжеты,
составной частью которых являются
антропоморфные фигуры. На горшках
с широким горлом орнамент разме-
щен в одном поясе. Он состоит
Рис. 62. из поселения
Материалы Колодяжное:
позднетрипольской ,_s _ глиняные
Культуры изделия; 9 — медь.
из тех же удлиненных овалов, образо-
ванных узкими лентами, поверхность
между которыми в виде стилизованных
треугольников закрашена краской
красного или вишневого цвета. На по-
лусферических крышках, как и внутри
чаш, распространен сюжет розетки,
разделенной на четыре части перекре-
щивающимися лентами. В овалах изо-
бражены косые кресты, извилистые
линии. Свободная поверхность между
овалами заполнена стилизованными
треугольниками, иногда закрашенны-
ми красной краской. Подобная роспись
изредка украшает и внешние стенки
чаш, но в основном в виде полуовалов
и отрезков лент.
Животные обычно изображены ста-
тично в профиль, а фигуры людей —
в фас и нередко в движении, в ритми-
чном танце. Им сопутствуют животные
и растения, что создает единые компо-
зиции, связанные мифологическим, по
Б. А. Рыбакову, сюжетом.
Кухонная керамика изготовлена из
глины с примесью измельченных ра-
ковин, изредка шамота. Поверхность
сосудов хорошо заглажена. Преобла-
дают горшки с широким горлом,
цилиндрической шейкой, высокими ок-
руглыми плечиками и конически су-
жающейся нижней частью. У основа-
ния шейки обычно одна или две опоя-
сывающие линии оттисков веревочки,
штамповых наколов и четыре кониче-
ских налепа. Есть глубокие толсто-
стенные конические миски, крупные
чаши полусферической формы, неболь-
шие сосуды баночной формы с одной
петельчатой ручкой. На днищах ветре-
235 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
чаются отпечатки тканей и циновки,
плетенной по кругу.
Антропоморфная пластика в основ-
ном схематизированная. Фигурки одно-
типны, стоячие, изящные. Две порознь
ление общин из нескольких локальных
групп. Одним из наиболее исследован-
ных в ранней группе является поселе-
ние у с. Колодяжное Житомирской
области.
Памятники типа Колодяжного
представлены одноименным поселени-
ем, расположенным на левом берегу
р. Тюхтеревка. Раскопками обнаруже-
вылепленные ноги заканчиваются од-
ной стопой со скошенной пяткой. Уп-
лощенность, некоторая асимметрич-
ность передают образ в движении, что
свойственно стилистически и сюжетно
аналогичным фигуркам из памятников
выхвытинского типа. Единичны скуль-
птуры с проработанными черта-
ми лица в сидячем положении и моде-
лированными руками.
Памятники Жванецкого типа сложи-
лись на основе более ранних поселе-
ний, представленных, по мнению
В. И. Маркевича, Варваровкой XV,
Бринзенами, Цыганкой и др.
В результате переселения части по-
днестровского населения из жванецкой
локальной группы на Восточную Во-
лынь, там получают развитие поселе-
ния типа Колодяжного и Троянова.
Западноволынские поселения перерас-
тают в памятники касперовского типа,
а восточно-волынские — в городского.
В Восточной Волыни племена три-
польской культуры занимали южную
часть Волынского Полесья. В настоя-
щее время здесь известно более 50
поселений, относящихся к разным фа-
зам развития, указывающих на рассе-
ны наземные глинобитные жилища с
плитчатыми полами и глинобитными
печами.
Для Колодяжного характерно зна-
чительное количество кремневых ору-
дий: ножевидных пластин, скребков,
наконечников стрел. Найден медный
топорик. Керамический комплекс со-
стоит из посуды, пряслиц, грузил и
антропоморфной пластики. Преобла-
дает кухонная посуда с примесью
крупных зерен кварца; с измельчен-
ными раковинами встречается реже.
Поверхность шероховатая. Это разно-
образные горшки с широким горлом,
прямыми или слегка отклоненными
венчиками. На их округлых плечиках
помещены налепы. Орнамент состоит
из одного-двух рядов штамповых на-
колов у основания шейки и по краю
венчика, изредка оттисков «гусенич-
ки». Горшки светло-серого или крас-
новато-коричневатого цвета с более
или менее широким горлом и несколь-
ко удлиненной шейкой. Плечики укра-
шены коническими налепами, изредка
перевитой веревочкой в сочетании с
углубленными полосками, образующи-
ми узор елочки. Столовые сосуды жел-
товато-оранжевого или желтовато-се-
рого цвета, иногда со следами красной
облицовки и росписью краской черно-
го цвета, разнообразны по форме: с
округлыми очень выпуклыми плечика-
ми, узким горлом и широко отогнутым
высоким венчиком; двухконусные с
несколько отогнутым венчиком, широ-
кими плечиками и двумя ручками-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 236
УКРАИНСКОЙ
ССР
тыре схематизированные стоячие фи-
гурки на двух слитых ногах и одна
сидячая с вытянутыми вперед руками
и ногами. Черты лица детализированы,
прическа налепная.
ушками на них; кубки с низкими пле-
чиками и несколько вытянутой шей-
кой; чаши полусферической формы;
конические миски; глубокие миски со
слегка выпуклыми стенками и ушка-
ми-ручками в верхней части. Роспись
сохранилась лишь на внутренней сто-
роне чаш и мисок. Среди сюжетов —
крест, вписанный в круг, и два полу-
овала, сходящихся на дне.
Обнаружены орнаментированные
пряслица и грузила. Антропоморфная
пластика малочисленна. Известно че-
Работы, проведенные в 70-е годы,
показали, что Восточная Волынь на-
чала осваиваться еще во время, пред-
шествующее Колодяжному. Ранние
здесь памятники располагаются в та-
кой последовательности: Коржовка,
урочище Пасичисько (найдена кера-
мика с двухцветной росписью) —
Казенная Громада — Выгнанка, уро-
чище Грабовцы — Колодяжное [Круц,
Рыжов, 1978].
Позднее на территории Восточново-
лынского Полесья обитало население,
237 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
родственное Жванецкому. Об этом
свидетельствует Троянов и другие по-
селения его типа.
Памятники типа Троянова располо-
жены в бассейне
Рис. 63.
Материалы
городско-касперов-
ской группы
из поселения Городск.
(1—9) и памятников
типа Троянов
рек Роставица, Те-
(10—18): 10—14, 16,
18 — Троянов; 15,
17 — Паволочъ.
1—5, 8, 10—16 —
глиняные изделия;
6, 7 — кремень; 9,
18 — камень;
17 — рог.
терев, Случ и Горынь, на останцах и
мысах с естественными укреплениями.
Значительные работы проведены в
с. Троянов Житомирской области,
меньшие — в Райках, Войцеховке и
Паволочи. Троянов находится на вы-
соком останце — Ореховой горе
[Шмаглий, 1960]. Площадь его около
8 га. Раскопано 35 наземных жилищ,
сгруппированных на двух участках.
На северо-западном — система плани-
ровки неясна, на северо-восточном —
жилища спланированы по двум ова-
лам. Два жилища построены на рас-
стоянии от них. Жилища имели не-
большие участки глинобитного пола,
округлые вымостки, видимо, поды пе-
чей. Полуземлянки неправильно-
овальной или восьмеркообразной
формы.
На поселениях найдено значитель-
ное количество орудий производства и
керамики. Большую группу составля-
ют инструменты из местного кремня,
прозрачного темно-серого или корич-
невого цвета, а также с белыми
вкраплениями. Среди них отбойники,
ретушеры и крупные пластины (пре-
обладают), скребки на пластинах и
отщепах, наконечники стрел, клино-
видные топоры. Один топор из крис-
таллической породы Троянова анало-
гичен соответствующему подтипу со-
фиевских топоров. Редким предметом
является каменная булава. Среди из-
делий из металла выделяется неболь-
шой медный кинжал и колечко, най-
денные в Троянове [Шмаглий, 1971].
Привлекает внимание большая кол-
лекция пряслиц для веретен. Только
в Паволочи их найдено 76 [Макаре-
вич, 1952]. Они орнаментированы не-
редко рисунками в виде солярных зна-
ков, древа жизни, иногда в сочетании
со схематизированными изображения-
ми людей, животных, птиц, змей.
Форма и орнаментальные сюжеты
пряслиц близки к изделиям родствен-
ной группы жванецких племен.
Преобладает керамика с примесью
кварца, раковин и растений, с приме-
сью песка — немного. Цвет от серова-
то-черного до желтовато-коричневого.
В Райках, как и в более поздних по-
селениях Сандраки и Городск, найде-
ны сосуды с ангобированной поверх-
ностью коричневато-красноватой или
белой глиной. Распространены груше-
видные сосуды с невысокой шейкой и
двумя коническими налепами на вы-
соких плечиках; полусферические
крышки к ним; глубокие полусфериче-
ские чаши; крупные миски с выпук-
лыми стенками; горшки с широким
отверстием горла, слегка отогнутым
краем венчика и двумя коническими
налепами на плечиках, бытующие в
жванецких памятниках. Часто у ос-
нования шейки проведен опоясываю-
щий ряд оттисков веревочки или от-
тиски различных штампов.
Столовая керамика, украшенная
черной или коричневой краской, со-
стоит из полусферических чаш и сосу-
дов с высокой, конически усеченной
шейкой, также свойственных населе-
нию жванецкой локальной группы.
Значительна коллекция антропо-
морфной пластики, особенно из Троя-
нова. Женские стоячие фигурки со
схематизированной головой с нимбом
из дырочек и реалистически оформ-
ленным туловищем. Им присущи изя-
щество, удлиненность узкой талии,
две порознь вылепленные, но слитые
ноги. В Паволочи найдена головка с
намеченными чертами и горизонталь-
ным отверстием на высокой макуш-
ке. Есть несколько фигурок бычков и
глиняные бусины.
Городско-касперовская группа.
Дальнейшая история развития культу-
ры жванецких племен в Верхнем и
Среднем Поднестровье и Попрутье, а
на северо-западе — Трояновских про-
слеживается в культурно-историческом
образовании, памятники которого
получили название городско-касперов-
ского типа. Территория распростране-
ния их на севере достигает верховий
р. Стырь, доходит почти до г. Луцк
Волынской области, на востоке —
АРХЕОЛОГИЯ том 1 238
УКРАИНСКОЙ
ССР
верховий р. Тетерев, на юго-востоке —
Южного Буга, на западе — верховья
р. Прут. Наиболее крайние пункты,
очерчивающие границы,— Голышев,
Городск, Печера, Стена (урочище Ко-
239 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
до Церкви), Волока на Украине и Го-
родиштя в СРР.
Поселения расположены на высоких
мысах, окруженных глубокими овра-
гами, малодоступных останцах плато,
Рис. 64.
Материалы позднего
этапа трипольской
культуры
городско-
касперовской группы:
1, 4—8, 10—17, 19, 21 —
Цвикловцы;
2, 3, 18, 20 — Звенячин;
9 — Стена.
1а — медь;
16 — известковые бусы;
1в — раковина Unto;
1г — зубы оленя
благородного;
2, 3, 5, 7—9, 16—18, 20,
21 — глиняные изделия;
4 — кость;
6 — камень;
10—15 — кремень;
19 — план и разрез
жилища ремесленника.
омываемых водами рек, на краю вы-
сокого плато. Площадь поселений не-
велика, планировка мало изучена. В
Городске жилища располагались на
склоне мыса, возле стрелки и были
спланированы, по данным В. П. Пет-
рова, в три ряда. В Жванце, на Лысой
Горе, у западного склона находились
наземные жилища, а ближе к наполь-
ной стороне по кольцам — полузем-
лянки. Наземные глинобитные дома
исследованы также в Сандраках [Ла-
годовська, 1956], Печоре [Черныш,
1959]. Полуземлянки открыты в Цви-
кловцах; одна из них служила мастер-
ской, где применялись кремневые
микросверла (67 экземпляров).
Наземные жилища обычно неболь-
шие, подпрямоугольные или квадрат-
ные, с печью на плитчатом поде и
купольным сводом. В Жванце для
обозначения их границ и забутовки
гнезд столбов широко использовался
камень. По данным В. П. Петрова,
этот прием был характерен и для Го-
родска [1940]. Наземные жилища близ-
кой конструкции и десять глинобитных
печей исследованы в с. Голышев, уро-
чище Замчище Волынской области
[Пелещишин, 1973]. В Стене, урочище
Коло Церкви, пол был выложен пли-
тами известняка [Макаревич, 1960а],
а жилища на поселениях Хорив, уро-
чиша Подлужье и За Озером, имели
вид небольших овальных углублений,
иногда с остатками печей [Пелещи-
шин, 1978]. Открыты хозяйственные и
мусорные ямы, а в Цвикловцах в яме
под развалом глинобитной печи—
жертвенное захоронение, совершенное
по обряду кремации в сопровождении
сосудов и орудий труда [Мовша,
1964]. Производственный инвентарь
отличается обилием орудий, изготов-
ленных из местного среднеднестров-
ского кремня и хорошего качества во-
лынского. Изредка, как в Голышеве,
вблизи поселений находились его за-
лежи. В Сандраках найдены пласти-
ны, сколотые с нуклеуса [Лагодовская,
1956]. В западноволынских памятниках
часто встречаются желваки и заготов-
ки. Из орудий найдены: ножи, скреб-
ки на пластинах и отщепах, иногда
массивных; скобели, серпы со струй-
чатой ретушью, плоские топоры с
прямоугольным обушком и пришлифо-
ванной поверхностью. Наконечники
стрел и дротиков по-прежнему еди-
ничны. Представлены изделия из
кристаллических пород камня. Среди
них топоры с просверленным отверсти-
ем. Изделий из рога и кости сравни-
тельно немного.
Примечателен клад украшений из
Цвикловцев (сохранилось 822 предме-
та). 68 из них медные: 2 браслета, 31
пронизь и 35 бусин; кроме того, оже-
релья из просверленных зубов благо-
родного оленя, трубчатые пронизи из
раковин моллюсков и известняковые
бусины.
Керамика изготовлена из глины с
примесью измельченных раковин, ре-
же с примесью крупного песка или
дресвы и растительных остатков. По-
верхность серых, серовато-коричневых
и желтых тонов без следов полосчато-
го сглаживания. Это горшки с широ-
ким горлом, сильно отогнутым краем
венчика, высокими плечиками, укра-
шенные у основания шейки ногтевыми
защипами, отпечатками разных штам-
пов; сосуды с округлым туловом, ши-
роким горлом и почти прямым венчи-
ком с коническими выступами, одним
или двумя рядами веревочки на пле-
чиках, близкие к жваненким (разно-
видностью их являются горшки круп-
ного размера, найденные в Городске
и Цвикловцах), крупные толстостен-
ные сосуды с высокой шейкой, низки-
ми плечиками, с обеих сторон которых
расположены большие выступающие
ручки, украшенные у основания шейки
ногтевыми защипами; шаровидные ам-
форы с высокой цилиндрической шей-
кой и ручками с выступами; сосуды с
высокой конической шейкой, слегка
отогнутым наружу краем венчика,
округлыми плечиками, покрытыми уг-
лубленными линиями в виде незамкну-
тых треугольников; конические крыш-
ки со слабовыпуклыми стенками и не-
высоким коническим верхом; глубокие
миски со слегка выпуклыми стенками,
небольшими ручками или без них.
Характерны новые типы, не известные
в жванецких поселениях, шаровидные
тонкостенные амфоры с высокой ци-
линдрической шейкой, украшенные на
шейке и плечиках несколькими ряда-
ми оттисков тонко перевитого шнура,
и чаши с утолщенным, кососрезанным
краем венчика, орнаментированные от-
резками лент из оттисков перевитого
шнура, иногда подчеркнутого серпоч-
ками, штамповыми наколами. Иногда
внутренняя поверхность их украшена
рисунком в виде креста. И наконец, в
Цвикловцах найдены курильницы. Они
той же формы, что и описанные чаши,
с близким сюжетом орнамента, но на
шести ножках.
На доньях многих сосудов сохрани-
лись отпечатки тканей, циновки. Зна-
чительно меньшую группу составляет
посуда, изготовленная из тщательно
вымешанной массы с небольшой при-
месью песка, расписанная черной
краской, иногда в сочетании с красной,
нанесенной на желтую или краснова-
тую лощеную поверхность. Многие
формы их характерны для памятников
Жванецкого и выхватинского типов
[Мовша, 1971а; Дергачев, 1980]. Это
шаровидные сосуды с узким горлом,
невысоким венчиком (на плечиках их
помещены овальные или подпрямо-
угольные ручки-ушки с вертикальным
отверстием), часто украшенные сюже-
том косой сетки, и полусферические
крышки с грибковидной шляпкой к
ним; шаровидные сосуды с высокой
цилиндрической шейкой и узким гор-
лом, с ручками с парными налепами,
АРХЕОЛОГИЯ том 1 240
УКРАИНСКОЙ
ССР
украшенные сходящимися под углом
отрезками лент; сосуды с широким
отверстием горла и высокой шейкой,
орнаментированные на наиболее вы-
пуклой части тулова отрезками лент,
Рис. 65.
Материалы среднего
и позднего этапов
трипольской
культуры из поселений
типа Коломийщина
I (1, 2, 4, 6—13),
Коломийщина II
(15—23), Гребени
(14):
3 — Жуковцы;
5 — Веремье, урочище
Довжок..
1—6, 15—20, 22 —
глиняные изделия;
7,8 — кремень;
9 — рог;
12 — план поселения;
14 — кремень и рог;
13, 23 — камень;
21 — раковина.
образующими полуовалы, или фигу-
ры, сходящиеся под углом; полусфе-
рические чаши с наклоненным внутрь
краем венчика с крестовидным, лепест-
ковым орнаментом или орнаментом из
отрезков лент, сходящихся под углом.
Найдены глиняные пряслица, фор-
мой и орнаментацией аналогичные
Трояновским.
В некоторых памятниках обнаруже-
ны антропоморфные фигурки, изготов-
ленные из той же массы, что и веду-
щая группа керамики. Они также
аналогичны Жванецкой и выхватин-
ской пластике. Встречаются фигурки
бычков. В Жванце и Голышеве найде-
ны фрагменты фигурок быков крупно-
го размера, орнаментированные оттис-
ками веревочки.
При преобладающих признаках
общности памятники Волыни наделе-
ны особенностями, прослеживаемыми
в отдельных орудиях труда, в составе
керамической массы. Так, в Западной
Подолии кухонная посуда изготовлена
из глины с примесью измельченных
раковин (Цвикловцы, Мерешовка, Ма-
лые Вирмены, Гусятин I и др.). В
Городске она изготовлена из глины с
добавлением различных искусственных
примесей: раковин, крупного песка
или кварца. Кроме того, в Городске,
как и в Сандраках, есть керамика,
наружная поверхность которой сплошь
покрыта красной или белой краской.
Отдельные отличительные черты при-
241 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
сущи пластике. Так, женские фигурки
из Городска наделены бугорками на
месте колен. Одни из них отражают
типологические признаки, другие —
хронологические, а некоторые — и те
и другие. В настоящее время можно
выделить четыре разновременных типа
памятников: Хорив (урочище Подлу-
жье) — Гординешты — Городск —
Цвикловцы. Поселения двух первых
ранние. Хорив, урочище Подлужье. ви-
димо, служит связывающим звеном
между Жванецкими и гординештскими
памятниками. Формы и сюжеты орна-
мента его расписной посуды более
архаичны, чем керамики из Горди-
нешт, процент которой здесь также
велик (30). Для поздних поселений
характерен большой процент кухон-
ной керамики (95—99), частое приме-
нение шнурового орнамента. По про-
исхождению памятники связаны со
жванецкими [Дергачев, 1980]. Истори-
ческая судьба населения не ясна. Вы-
сказано предположение об их участии
в сложении верхнеднестровской груп-
пы культуры шнуровой керамики.
Памятники типа коломийщина I. В
начале позднего этапа трипольской
культуры (CI) в Среднем Поднепро-
вье продолжает жить население, кото-
рое обитало в Щербаневке, Гребенях,
сохраняя традицию изготовления посу-
ды, украшенной углубленным орна-
ментом, в результате чего получают
развитие памятники типа Коломийщи-
ны I, названные по поселению у
с. Халепье Обуховского района Киев-
ской области. Они занимают ту же
территорию и располагаются в тех же
топографических условиях в селах
Веремье (урочища Должок и Табури-
ще), Стайки, Жуковцы, Балыко-Щу-
чинка, Халепье (урочище Коломийщи-
на I) и др. В урочище Коломийщина I
под руководством Т. С. Пассек была
вскрыта площадь свыше 13 тыс. м2,
исследовано 36 жилищ (из 39) и по-
стройка хозяйственного назначения.
Жилища располагались по двум ова-
лам, третий лишь намечался новой за-
стройкой. Внутренний овал, диамет-
ром 50—60 м, состоял из восьми жи-
лищ малых размеров. Внешний, диа-
метром 170 м, состоял из 30 жилиш
большого и среднего размера. Возле
двух построек внешнего овала (№ 27,
7) обнаружены кучи створок раковин
Unio, включавшие кухонные отбросы
[Пассек, 1949].
Малые жилища, площадью от 12 до
30 м2, наиболее простые по конструк-
ции, с одной печью.
Жилища среднего размера (от 50 до
92 м2) с более мощными наслоениями
полов и внутренними перегородками,
разделявшими дом на камеры с дву-
мя, реже тремя печами. Основной ин-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 242
УКРАИНСКОЙ
ССР
вентарь располагался вдоль стен, на-
против печи или в центральной части
постройки.
Сложными оказались большие жи-
лища, площадью около 150 м2, с не-
сколькими камерами, разными по сво-
ему функциональному назначению, и
многослойными полами (в некоторых
домах прослежены сени с глинобит-
ным порогом). Они неоднократно ре-
монтировались, перестраивались и
расширялись. В жилых камерах нахо-
дились глинобитные печи с купольным
сводом, украшенные фигурными кар-
низами. От одной печи сохранилась
круглая заглушка, служившая, как
полагает Т. С. Пассек, для перекрытия
отверстия дымохода. Обнаружены ал-
тари цилиндрической формы, окра-
шенные, как и своды печей, красной
охрой.
По наблюдениям исследователей,
полы жилищ других поселений подма-
зывались белой каолиновой глиной, а
стены окрашивались красной охрой.
‘ Каменные орудия труда, как и в
Коломийщине II, малочисленны и из-
готовлены из светло-коричневого про-
зрачного, реже сероватого привозного,
видимо, волынского кремня. Только
для отбойников использовался плитча-
тый кремень. Найдены отжимники на
обломках пластин; крупные кривые
ножи с краевой ретушью и серпы на
дуговидных пластинах с заполирован-
ными краями; скребки на отщепах и
пластинах, а также комбинированные
орудия: сверла-отжимники, ножи-
скребки. Оружие и орудия охоты, как
и в более ранних поселениях этой тер-
ритории, единичны наконечники
стрел треугольной фор\ ы [Мовша,
1958]. Кроме готовы' изделий
В. В Хвойка у с Халепь юнаружил
клад кремневых пластин и отщепов
[1901], что наряду < отбойниками и
отжимниками с Коломийщины I ука-
зывает на местное производство.
Остальные каменные р\дия изго-
товлены из песчаника, ринита, розо-
вого сланца (тесла) и гнейсов Орудия
243 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
из рога и кости малочисленны (кли-
нья, проколки, обломки роговых мо-
тыг, крючки) [Макаренко, 1927; 1928].
Около половины керамики изготов-
лено из глины с примесью мелкозер-
нистого песка, а также окиси железа.
Поверхность коричневато-красных от-
тенков, заглажена, иногда подлощена.
Это крупные, глубокие конические
миски, двухконусные сосуды с отогну-
тыми краем венчика и двумя ушками-
ручками на плечиках, кубки, ступко-
образные крышки с широкими краями.
Часть посуды покрыта углубленным
орнаментом (в виде лент из трех—пя-
ти параллельных прочерченных ли-
ний) : грушевидные сосуды с несколь-
кими парами ручек-ушек в верхней
части; горшки с выпуклыми плечика-
ми и высокой шейкой; кратеры.
Орнамент покрывает, как и прежде,
значительную часть поверхности гру-
шевидных сосудов и кратеров, но эле-
менты его имеют нередко отдаленное
сходство с орнаментом Коломийщи-
ны II. Происходит разложение спира-
ли. На грушевидных сосудах узор со-
стоит из изображений древа жизни,
чередующегося с солярными знаками.
Иногда широкая лента волнисто опоя-
сывает туловище. «Кратеры» украше-
ны дуговидными отрезками лент не
окаймленными, как в Щербаневке и
Коломийщине II, округлыми углубле-
ниями. Последние сохраняются толь-
ко по краю венчиков, у основания
шейки. На горшках встречаются от-
резки лент, сходящихся под углом, а
на кувшинах с петельчатой ручкой —
ряд наколов у основания шейки. Об-
наружена также новая группа посуды
черного цвета, иногда с подлощенной
поверхностью (миски, глубокие чаши,
кувшины и биконические сосуды), по-
лучившая распространение в памятни-
ках последующего времени — чапаев-
ского типа
Значительный процент составляют
сосуды, изготовленные из глины с
примесью измельченных раковин.
Кроме горшков имеются и крупные
миски. Поверхность их также покрыта
полосчатым сглаживанием и приме-
няются те же приемы орнамента.
Вместе с тем появляется и новый вид
орнамента: один или два ряда оттис-
ков веревочки с петлевидным оконча-
нием или короткие их отрезки у осно-
вания шейки.
Расписной керамики немного (от 10
до 20%, по Т. С. Пассек, в отдельных
жилищах). Часть ее хорошего качест-
ва, из светлой глины с небольшой при-
месью песка. Поверхность покрыта
оранжево-красной облицовкой и рас-
писана коричневой или черной крас-
кой. Это конические чаши с прямыми
стенками, украшенные полуовальными
лентами, заполненными тонкими ли-
ниями (от 3 до 5); конические миски
с отогнутыми краями венчика, покры-
тые закрашенными треугольниками:
небольшие чаши на четырех ножках;
двухконусные сосуды с отогнутыми
краями венчика. Особое место занима-
ют тонкостенные сосуды с изображе-
нием сильно стилизованных животных,
найденные В. В. Хвойкой на ряде
поселений. На одном из двухконусных
сосудов из Ржищева изображены две
человеческие фигуры.
Антропоморфная пластика продол-
жает традиции статуэток Коломий-
щины II (за исключением нескольких
расписных фигурок, вылепленных из
глины с примесью измельченных рако-
вин). Преобладают стилизованные
женские фигурки в стоячей позе на од-
ной конической ножке; есть женские и
мужские сидящие с согнутыми в коле-
нях ногами. Они лишены орнамента.
Имеются фигурки с веревочным орна-
ментом. Головки некоторых выделены
прочерченной прической. Несколько
скульптур с реалистически прорабо-
танными чертами лица У крупной
женской фигурки со сложенными на
животе руками из урочища Таборище
глаз инкрустирован перламутром^
В последующее за Коломийщиной L
время трипольское население продви-
нулось в более северный район Сред-
него Днепра, где основало поселения
чапаевского типа [Круц, 1977]. По
мнению И. И. Артеменко, переселение
произошло под давлением племен ям
ной культуры [Артеменко, 1977]. Три-
польские памятники чапаевского типа
занимают сравнительно небольшую
территорию правого берега Днепра от
р. Стугна на юге до устья р. Тетерев
на севере (Новые Безрадичи, Чапаев-
ка, Копырев Конец в Киеве, Казаро-
вичи и др.) [Круц, 1977].
Поселения чаще расположены на
АРХЕОЛОГИЯ том 7 244
' УКРАИНСКОЙ
ССР
высоких мысах лессовой террасы, ре-
же — на первой надпойменной. Пре-
обладают углубленные жилища. На
поселении у с. Чапаевка они сплани-
рованы по кругу. Форма их овальная
245 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
и овально-удлиненная, с очагами на
дне.
Кремневых орудий несколько боль-
ше, чем в Коломийщине I. Однако и
они характеризуются сработанностью
Рис. 66.
Материалы,
позднего этапа
трипольской культуры
Лукашевского (1—10)
и Чапаевского
(11—29) типов:
1—4, 6— Евминка II;
5, 8, 9 — Софиевка II;
7 — Летки;
10 — Подгорцы II;
11—17, 19, 20 — Чапаевка,
поселение;
18 — Казаровичи;
21—29 — Чапаевка,
Могильник.
1, 2, 5, 7—15, 17—21, 25—
29 — глиняные изделия;
3, 6 — рог;
4, 16, 22—24 — кремень.
и использованием экземпляров, при-
шедших в негодность. Преобладают
округлые, небольшие скребки, изготов-
ленные на отщепах и обломках удли-
ненных пластин. Инвентарь из рога
найден только в Чапаевке. Кроме ра-
нее известных орудий имеются бое-
вые молоты.
Глиняная посуда в общем схожа с
керамикой Коломийщины I, но и от-
личается от нее. Кухонная посуда из-
готовлена в основном из глины с
примесью песка, лишь изредка из-
мельченных раковин. Господствует все
тот же широкогорлый горшок. У ос-
нования его шейки чаще, чем в Коло-
мийщине I, встречаются оттиски шну-
ра. И сам шнур более сложный.
Группа столовой посуды преоблада-
ет (до 70%). В основном вылеплена
из глиняной массы с примесью мелко-
го песка и зерен кровавика. В отличие
от памятников типа Коломийщина I
сосуды имеют темный, почти черный
цвет и несколько иные формы. Да и
поверхность их (за исключением кра-
теров, а иногда и горшков) уже не
орнаментирована. Углубленные узоры
на кратерах также значительно про-
ще. Нет и грушевидных сосудов —
зерновиков, неотъемлемой части кера-
мического инвентаря Коломийщины II
и Коломийщины I. Кубки приобрета-
ют более вытянутые пропорции за
счет высокой, узкой шейки. Миски
имеют чаще скошенный внутрь край.
Расписная керамика изготовлена из
той же массы, что и в Коломийщине
I (лишь иногда с примесью измель-
ченных раковин), но ее меньше (от 1
до 10%). Характерны также обработ-
ка поверхности, цвет краски и близ-
кая схема орнамента.
Обнаружено значительное количест-
во антропоморфной пластики, изготов-
ленной из глиняной массы с примесью
мелкого песка. Только в Чапаевке на-
йдено более 100 обломков схематизи-
рованных фигурок, в общих чертах сти-
листически и типологически близких к
коломийщинским. Единичны фигурки,
украшенные углубленными линиями,
а также с налепной прической.
В юго-западной части поселения на-
ходится грунтовой могильник. Погре-
бения (раскопано 31) располагались
четырьмя рядами. Скелеты в вытяну-
том положении на спине, ориентирова-
ны головой на запад. Руки вдоль ту-
ловища. Иногда под черепом и груд-
ной клеткой была охра. Одиннадцать
погребений сопровождались инвента-
рем. Черты погребального обряда по-
зволили сблизить могильник в Чапа-
евке с могильниками мариупольского
типа. Это нетипичное явление объяс-
няют включением в состав триполь-
цев Среднего Днепра какой-то части
неолитического населения [Круц,
1975; 1977].
Дальнейшая история трипольских
племен, сохраняющих традицию изго-
товления керамики с углубленным ор-
наментом, прослеживается в Подне-
провье в памятниках лукашевского
типа. Они занимают территорию пра-
вого и левого берегов Среднего Днеп-
ра. Расположены на мысах высокой
лессовой и боровой террасы. Жилища
сохраняют прежнюю планировку по
кругу или овалу (Лукаши, Подгорцы
II, Софиевка II). Углубленные жили-
ща характерны для северных памят-
ников, наземные — для южных. В
Лукашах они имели небольшие участ-
ки глинобитного пола из плитчатой
обмазки.
Кремневые орудия чаще изготовле-
ны на пластинах (длинные ножи-сер-
пы с заполировкой по краю, концевые
скребки, сверла) и реже на отщепах
(округлые скребки, сверла) Пру-
жие — наконечники стрел той же фор-
мы, что и в предыдущих поселениях.
Изделий из кости немного. Интересен
кинжал из трубчатой кости животно-
го. Большим количеством изде-
лий из рога отличается Евминка
I, где найдены и заготовки. В
отличие от поселений чапаевского ти-
па имеются глиняные пряслица для
веретен (в основном конической фор-
мы) и оттяжки ткацкого станка. Как
и прежде, преобладает (40—78%) сто-
ловая посуда с черной подлощенной
поверхностью, изготовленная из гли-
ны с примесью мелкого песка. Горшки
близки к найденным на памятниках
чапаевского типа. Однако есть и круп-
ные экземпляры с коротким венчи-
ком. В основном они лишены орнамен-
та или украшены углублениями в ви-
де лент из нескольких линий — пря-
мых, в виде фестонов или елочных
узоров. Двухконусные сосуды (удли-
ненных пропорций с двумя ушками-
ручками) иногда украшены елочны-
ми композициями. Кубки и кубки-
кувшины с ленточной ручкой орнамен-
тированы бедно. Кроме мисок есть и
полусферические чаши.
Расписная посуда изготовлена из
тонкоструктурной глины светлых то-
нов — белого и желтоватого цвета,
покрыта светло-коричневой облицов-
кой и расписана темно-коричневой,
черной и красной красками. По облом-
кам восстанавливаются: горшки, двух-
конусные сосуды, кубки, кувшины,
миски, чаши. Основной элемент орна-
мента — лента из трех-четырех тонких
линий, образующая фестоны, овалы
вокруг ручек (в сочетании с закрашен-
ными кругами — схема, типичная для
«лицевых урн»). На некоторых чашах
из Евминки I и Подгорцев II широкая
лента росписи обрамлена личинками.
Одни расписанные сосуды изготовлены
на месте, другие являются импортами
из поселений Побужья и Поднестровья
[Круц, 1971; 1977].
Кухонная керамика (от 13 до 37 %)
изготовлена из глины с примесью из-
мельченных раковин и песка. Пред-
ставлена горшками с полосчатым сгла-
живанием поверхности. Орнамент рас-
пространенный: насечки, оттиски
17 — Сырец I;
18—20 — Казаровичи;
21 — Бортничи;
22 — Новоселки;
23 — Подгорцы I,
поселения.
1, 8, 9, 12, 13, 17—23 —
глиняные изделия;
2, 6—11 — медь;
7 — медь и кость;
10, 14 — камень;
15. 16 — кремень.
АРХЕОЛОГИЯ том 1 246
УКРАИНСКОЙ
ССР
штампов, иногда и веревочки, различ-
ные налепы: парные, одиночные и ими-
тирующие головки животных. Выделя-
ется тонкостенная, пористая посуда с
примесью измельченных раковин но-
Рис. 67.
Материалы
позднего этапа
трипольской культуры
софиевской группы:
1 — Чернин;
2, 3, 6—8, 10 — Красный
хутор;
4, 5, 9, 11—16 — Софиевка,
могильник;
вых форм (широкогорлые горшки, ам-
форы и миски), по технологии сближа-
ющаяся с керамикой более поздних
памятников софиевского типа.
Собрание пластики небольшое (жен-
ские фигурки). Преобладают стоячие
образцы на одной конической ножке.
Одна фигурка изображает будущую
мать.
Поселения лукашевского типа иллю-
стрируют следующее за Чапаевкой
звено развития восточного Триполья
в Среднем Поднепровье, когда населе-
ние освоило значительную территорию
Правобережья и Левобережья Днепра,
возродило прежний характер домост-
роительства, хозяйства и контакты с
неолитическими племенами. Последнее
засвидетельствовано импортами три-
польской посуды в Пустынке V [Мит-
рофанова, 1966], Гришевке [Березан-
ская, 1975].
После поселений лукашевского типа
в северной части Среднего Поднеп-
ровья получили развитие памятники
софиевской локальной группы.
Софиевская локальная группа. Па-
мятники софиевской локальной груп-
пы занимали почти ту же территорию,
что и лукашевские. Лишь северная
граница продвинулась к устью р. При-
пять. Известны поселения и четыре
могильника. Поселения небольшие.
Правобережные в основном занимали
мысы лессовой террасы (Новые Безра-
дичи, Казаровичи, Выдубичи в Киеве
УД"] Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
и др.), левобережные — возвышен-
ности в поймах рек (Новоселки, уро-
чище Горбатая Нива, Зазимье) или
высокие боровые террасы. Новой чер-
той, сближающей эти поселения с поп-
рутско-днестровскими, являются обо-
ронительные сооружения. Так, поселе-
ние у с. Казаровичи состояло из ук-
репленной части (диаметром 60 м2),
обнесенной кольцевым рвом, и неук-
репленной части [Круц, 1977]. Для по-
селений характерны углубленные
овальные жилища.
Могильники грунтовые, расположе-
ны на высоких дюнах края боровой
террасы левого берега Днепра. Отли-
чаются большой густотой погребений
на площади от 30—40 м2 (Заваловка)
до 200 м2 (Софиевка, Красный Ху-
тор). Обряд трупосожжения: кости по-
мещены в сосудах или завернуты в
ткань (сохранились ее отпечатки).
Наиболее крупный могильник (195
захоронений) находился в Красном
Хуторе. Погребений в урнах 94, без
урн — 101. В Софиевке 145 погребе-
ний, из них безурновых 103; в Черни-
не 94 погребения, из них в сосудах —
29, без них — 64; в Заваловке 16 без-
урновых захоронений. Сожжение про-
исходило, по-видимому, на стороне.
На дне урны или ямки обычно нахо-
дились кости конечностей, а сверху —
обломки черепа. Иногда они были ок-
рашены красной охрой.
Могильники содержали погребения
взрослых и детей, чаще всего инвентар-
ные. Иногда инвентарь также сжигал-
ся и лежал вместе с сожженными кос-
тями или рядом; состоял из орудий
производства, оружия, керамики, укра-
шений, а в одном случае и антропо-
морфной пластики.
Особенностью могильников являют-
ся кремневые серпы на крупных, дуго-
видно изогнутых пластинах с ретуши-
рованными краями и заполированной
поверхностью и каменные боевые то-
поры-молоты, молоты-клевцы несколь-
ких подтипов. Среди них — с выражен-
ным ребром от втулки к лезвию, а
иногда и от обушка. Своеобразен на-
бор изделий из меди: шилья; плоский
топор (два обломка); тесло; три ножа
удлиненно-листовидной формы с че-
ренком и без него (Софиевка); ромби-
ческий дротик и его обломок. Приме-
чательны три медных кинжала удли-
ненно-подтреугольной формы, тре-
угольной с овальным или подпрямо-
угольным основанием и отверстиями
или насечками для штифтов из Крас-
ного Хутора. Из украшений найдены
два пластинчатых браслета с заострен-
ными концами в один оборот (Крас-
ный Хутор); цилиндрические пронизи;
колечки с заходящими друг на друга
концами. Кроме того, обнаружены бу-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 248
УКРАИНСКОЙ
ССР
сы из янтаря, сланца, камня, бирюзы,
гешира и мраморного известняка.
Наиболее богатые погребения с ме-
таллическими вещами (к ним отно-
сится около десяти захоронений Софи-
евки и Красного Хутора) могли при-
надлежать родоплеменной верхушке
[Захарук, 1954; Даниленко, Макаре-
вич, 1956].
Преобладает группа керамики так
называемого софиевского типа, изго-
товленная с примесью измельченных
раковин, а для погребальных урн —
растений и охры, окрашивающей че-
репок в красноватый цвет. Поверх-
ность сосудов покрыта коричневатым
или красноватым ангобом. Но наряду
с этой группой керамики продолжает
бытовать и посуда, характерная для
лукашевских поселений. Расписная по-
суда встречается в единичных экземп-
лярах. По обломкам восстанавливают-
ся шаровидные амфоры с двумя руч-
ками, полусферические чаши и кониче-
ские миски.
На поселениях в большом количест-
ве найдены разнотипные горшки, иног-
да со следами полосчатого сглажива-
ния, с парными, чаще тройными нале-
пами или линией веревочки у основа-
ния шейки; полусферические чаши с
закругленным краем и конические мис-
ки, сосуды типа кувшинов с ленточ-
ной ручкой (изредка), амфоры с узкой
высокой шейкой и двумя ручками с
налепными валиками и шишечками на
конце, а также сосуды с высокой усе-
ченно-конической шейкой.
В могильниках выделяются широко-
горлые горшки с высокими плечика-
ми, украшенные у основания шейки
рядом опоясывающей веревочки и не-
большими одиночными или тройными
налепами; шаровидные амфоры с ши-
рокой конической шейкой, двумя руч-
ками с роговидными налепами или без
ушек с коническими налепами, распи-
санные мазками коричневой краски.
В Софиевском могильнике обнаружена
приземистая амфора с узким горлом,
короткой шейкой и ручками-ушками на
249 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
округлых плечиках. Типичны крышки
с головкой, конические миски и полу-
сферические чаши.
В поселениях найдена большая се-
рия глиняных пряслиц: конических, не-
редко с вмятиной у основания, и бико-
нических, украшенных округлыми на-
колами, углубленными линиями, ра-
диально расходящимися от центра,
или волнистыми, напоминающими
змей, оттисками веревочки. В памят-
никах, предшествующих лукашевскому
типу, они отсутствуют и находят ана-
логии в Троянове на Волыни и в по-
селениях жванецкой локальной груп-
пы. Имеются грузила.
Антропоморфных изображений нем-
ного. Лишь фигурки из Бортничей
близки к пластике поселений Среднего
Поднепровья, продолжающих местную
генетическую линию развития. Они
стоячие, на одной ноге, заканчиваются
стопой. Необычным по моделировке
является женский торс со следами
росписи (Сырец I).
Софиевские памятники разновремен-
ны. Наиболее ранние из Бортничей.
Они фактически и завершают развитие
поселений пенежковско-щербаневской
группы, генетически связанной с Бори-
совкой, т. е. восточной трипольской
этнокультурной области, характерная
черта которой керамика с углублен-
ным орнаментом.
Памятники софиевской локальной
группы продолжают развитие, с од-
ной стороны, этой линии, а с другой —
традиции жванецких племен.
Население памятников софиевской
локальной группы сходит с историчес-
кой арены, по мнению одних исследо-
вателей, под давлением среднеднеп-
ровской культуры [Артеменко, 1977], а
по мнению других,— под давлением
ямной культуры [Круц, 1977].
Усатовская локальная группа. В ито-
ге расселения общин, обитавших в
южной части Среднего Поднестровья
(из памятников выхватинского типа),
в степной зоне Северо-Западного При-
черноморья возникла группа поселе-
ний и могильников, известных под наз-
ванием усатовских. На юго-западе тер-
ритория их ограничена низовьем Ду-
ная и Прута, на востоке доходит до
Южного Буга. Северная граница про-
ходит южнее городов Яссы, Кишинев,
Первомайск.
Поселения (Усатово, Маяки, Фол-
гешть, Стойкань, Граденицы, Паланка,
Слободзея) расположены на мысах
высокого плато над лиманом или на
высокой террасе над рекой. Маяки
(3300 м2) и Фолтешть (1600 м2) с на-
польной стороны укреплены рвами и
валами. Характерны углубленные и
наземные жилища. В Усатово обнару-
жены также прямоугольные коридоры,
вырубленные в известняке, и монумен-
тальные сооружения культового ха-
рактера, которые Е. Ф. Лагодовская
связывает с культами богини-матери,
солнца и быка [1943].
Могильники курганные (Усатово,
Терновка, Шабалат, Суклея, Тудоро-
во, Маяки, Огородное, Нерушай, Ут-
коносовка, Борисовка и др.) и грунто-
вые (Усатово, Маяки, Раскайцы, Дак-
ку I, II, Данчены).
В Усатово находятся два курганных
и два грунтовых могильника, в Мая-
ках — один курганный и один грунто-
вый. Первый курганный могильник
Усатово состоит из 20 насыпей, распо-
ложенных на площади около 2,6 га,
второй могильник — из 10. При со-
оружении курганов широко применял-
ся раковистый известняк. Им выкла-
дывались закладки, кромлехи, окру-
жавшие центральное погребение и со-
оруженные после того, как были уста-
новлены в юго-западной части верти-
кальные плиты и устроены культовые
ямы [Патокова, 1979]. Иногда погребе-
ния перекрывались каменными плита-
ми или деревянным накатом. Земля-
ная насыпь над центральными захоро-
нениями также перекрывалась камен-
ной закладкой. В курганах Усатово
раскопано 44 погребения, совершен-
ных в прямоугольных ямах, слегка
закругленных на углах. Изредка сте-
ны были частично обложены камнями,
а па дне лежала деревянная подстил-
ка. Преобладают одиночные погребе-
ния, в скорченном положении на ле-
вом боку с руками перед лицом, реже
в скорченном — на спине (левая ру-
ка вытянута, правая — согнута в лок-
те). В основном они ориентированы го-
ловой на северо-восток. На костях от-
дельных скелетов сохранились следы
охры, а на дне могил — белая и голу-
бая каолиновая глина.
Площадь могильника в Маяках
АРХЕОЛОГИЯ том 1 250
УКРАИНСКОЙ
ССР
составляет около 5 га. Исследовано 10
курганов, содержащих 21 захороне-
ние. В отличие от усатовских для них,
как и для курганов Буджакской степи,
характерны кольцевые рвы, отсутствие
251 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
кромлехов, закладок, большой процент
детских погребений. Погребальные
ямы прямоугольные, закругленные на
углах или неправильной овальной фор-
мы. Положение и ориентация погре-
Рис. 68.
Материалы
усатовской
локальной группы:
1 — Нерушай;
2 — Огородное;
3—6 — Болград;
7—16, 18 — Усатово. II
грунтовый могильник;
17, 24—26, 29—33 —
Усатово, lull
курганные могильники;
19, 20, 23, 27 —Маяки;
21, 22, 28 — Усатово,
Большой Куяльник.
1, 3, 7—18, 27—31, 33 —
глиняные изделия;
2 — медь и кость;
4, 5 — кость;
6 — план погребения;
19—22 — кремень;
23, 24 — зубы животных;
25, 26, 32 — медь.
бенных типичны для Усатово [Патоко-
ва 1980]. Из грунтовых могильников
Усатово лучше сохранился второй.
Площадь его около 6400 м2. Погребе-
ния (32) расположены пятью неболь-
шими группами на значительном рас-
стоянии друг от друга, что указывает
на наличие усыпальниц отдельных
патриархальных семей [Патокова,
1979]. Грунтовый могильник в Маяках
площадью около 160 м2 включает 14
одиночных, одно парное погребение и
культовые ямы. В одной из них нахо-
дился череп и кости животных.
Инвентарь в Усатово более богат в
курганных могильниках, чем в грунто-
вых. Особым богатством отличаются
центральные погребения с изделиями
из меди. В грунтовых могильниках
Усатово они почти отсутствуют, зато
имеются в наличии в обоих могильни-
ках в Маяках. Это шесть шильев и три
кинжала (один из них в детском пог-
ребении в кургане, два — в грунтовом
могильнике в захоронении мужчины и
подростка).
Инвентарь поселений и могильников
своеобразный. Среди кремневых изде-
лий 25% пластин, что указывает на
господство отщеповой техники, харак-
терной для степных культур со ското-
водческим типом хозяйства. Обнару-
жены нуклеусы, отжимники, ретуше-
ры, сверла, скребки, изготовленные на
отщепах или коротких пластинах. Ско-
белей и ножевидных пластин немного.
Есть пластинки со скошенным концом
или с затупленной спинкой, проколки,
трапеции, наконечники стрел и дроти-
ков. Орудий из других пород камня
немного.
Инструменты из рога и кости обыч-
ны. Мотыг мало. Найдены кочедыки
для плетения сетей, а также украше-
ния: бусы, пронизи, подвески.
В Усатово на поселении обнаружен
глиняный тигель, а в погребениях — 67
изделий из металла: топоры, долота,
ножи, шилья, 14 кинжалов, спираль-
ные височные кольца и трубчатые
пронизи. Девять металлических пред-
метов обнаружено в Маяках. Единич-
ные изделия происходят из других
пунктов. Представляют интерес кин-
жалы с костяной рукоятью из курга-
нов у сел Нерушай, Огородное [Шмаг-
лий, Черняков, 1970].
Металлографическое исследование
28 изделий из Усатово, проведенное в
лаборатории структурного анализа
при Московском университете, под-
твердило наличие усатовского очага
металлообработки, установленного
Е. Н. Черных [1970], а также позволи-
ло наметить технологические группы
изделий, имеющих трипольские и не-
трипольские истоки навыков металло-
обработки [Конькова, 1979].
Большие кинжалы по составу метал-
ла (мышьяковистые бронзы) и техно-
логии изготовления — путем литья в
двусторонние литейные формы — ока-
зались близкими к анатолийским.
Керамика состоит из двух групп,
разных по технологии и процентному
соотношению на поселениях и в погре-
бальных комплексах.
Посуда, изготовленная из глины с
примесью измельченных раковин и
мелкого песка, на поселении Усатово
достигает 80%. Она тонкостенная, с
хорошо заглаженной, иногда ангобиро-
ванной наружной поверхностью. Неор-
наментированные сосуды чаще лощен-
ные. Это широкогорлые разнотипные
горшки и амфоры, украшенные рядами
оттисков шнура, «гусенички» и «сер-
пика» на плечиках (часто близки к
выхватинским); чаши полусферической
формы со слегка наклоненным внутрь
краем; миски с ребристым профилем.
Специфической формой посуды, ра-
нее неизвестной, являются кубки
с высокой цилиндрической шейкой,
округлым или уплощенным дном,
украшенные оттисками тонкого шнура
на плечиках, шейке, нередко в виде
елочки, косой сетки.
Вторая группа посуды изготовлена
из тонкоструктурной глины с примесью
песка. Поверхность ее ангобирована,
лощенная, расписана темно-коричне-
вой краской, изредка в сочетании с
красной. Состоит из амфор с невы-
сокой шейкой и двумя ручками на
округлых плечиках, амфор округлоте-
лых, приземистых с короткой шейкой
и двумя ушками на плечиках. Широ-
кий пояс орнамента на них — ленты,
образующие удлиненные овалы, закра-
шенные внутри красной краской. Есть
конические крышки с ушками, распи-
санные сетчатым или многолепестко-
вым узором, типичные для Выхватин-
цев и городско-касперовских поселе-
ний; «молочные крынки» с двумя не-
большими ручками-ушками возле вен-
чика, украшенные вертикальными от-
резками лент или усеченными полуова-
лами; чаши полусферической формы с
четырехлепестковым узором внутри,
пересеченным крестом; горшки с широ-
ким горлом, орнаментированные от-
резками лент, расходящимися под уг-
лом в виде треугольников или изогну-
тых полуовалов; сосуды с высокой ко-
нически усеченной шейкой и отогну-
тым венчиком, характерные для жва-
нецких и выхватинских памятников.
Есть посуда с заполированной по-
верхностью, появившаяся под влияни-
ем культуры Чернавода [Збенович,
1968].
Обнаружено много женских фигурок
так называемого усатовского типа,
ничего общего не имеющих с лесостеп-
ными трипольскими. Только в Усатово
их обнаружено 60. Они вылеплены из
глины с примесью измельченных ра-
ковин, головки их небольшие, накло-
ненные, с грибковидной шляпкой,
иногда с намеченными чертами лица
и прической. Нижняя часть торса — че-
тырехгранная усеченная пирамида. По-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 252
УКРАИНСКОЙ
ССР
верхность покрыта углубленными ли-
ниями, рядами оттисков штампа в ви-
де перевернутой буквы «М», косым
крестом. Е. Ф. Лагодовская [1943,
1953], М. Ф. Болтенко [1957] усматри-
вали в них женские образы в сидящей
позе с согнутыми в коленях ногами,
одетые в длинные широкие юбки.
Незначительный процент составляют
стоячие на столбчатой ножке фигурки
из хорошо вымешенной глины, иногда
с перевязью через плечо. Три скуль-
птурки из Усатово — обычные для жва-
нецких и выхватинских памятников.
К культовым предметам относятся
кубики. Кроме голов быка, высечен-
ных из камня, имеется несколько гли-
няных фигурок животных.
По вопросу происхождения памятни-
ков усатовской группы существуют
противоположные мнения: одни иссле-
дователи считают, что Усатово — итог
эволюционного развития трипольских
племен, изменение материальной куль-
туры которых было вызвано измене-
нием форм хозяйства, развитием ско-
товодства [Кричевский, 1941; Пассек,
1949; Лагодовская, 1953; Шмаглий,
1966]; другие исследователи в Усатово
усматривают особую культуру, кото-
рая образовалась в результате ассими-
ляции пришлым населением Триполья,
прекратившим существование после
фазы Кукутень В [Dumitrescu, 1963,
1965]. Третьи считают, что усатовские
памятники — результат расселения
племен выхватинской группы [Збено-
вич, 1971; Мовша, 1971; Дергачев,
1978], однако расходятся во взгляде о
составных компонентах усатовской
группы и роли в ней Триполья. Одни
полагают, что трипольские племена
ассимилировали группы энеолитичес-
кого населения кавказского происхож-
дения, продвинувшегося в Степь, и
небольшие группы ямников [Збено-
вич, 1974], иные видят в Усатове новое
этническое образование с ярко выра-
женными степными элементами [Мов-
ша, 1971].
Микрохронология памятников уса-
253 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
товского типа разработана еще недос-
таточно. Высказаны предположения,
что комплексы Усатово одновременны,
а разница в инвентаре погребенных
зависит лишь от их социального поло-
жения [Збенович, 1974], а также, что
второй грунтовый могильник с боль-
шим количеством кубков более позд-
ний. Неодновременным считают и ком-
плекс Маяк [Патокова, 1979, 1980].
Предложено членение на ранние —
курганные могильники у с. Усатово,
синхронные ранним Выхватинцам,
грунтовый у с. Раскойцы, погребения
из Тудорово, курган № 91 у с. Парка-
ны, и поздние — Данку I, II, Фолтешть,
Стойкань [Дергачев, 1974, 1980].
Хронология, среднего
и позднего Триполья
В археологической науке неоднократ-
но разрабатывались вопросы хроноло-
гии Триполья, Кукутени и их соотно-
шения между собой [Passek, 1935;
Пассек, 1949, 1961; Passek, 1962; Du-
mitrescu, 1974]. Отечественными и за-
рубежными исследователями создано
несколько синхронистических схем от-
дельно по Триполью и Кукутени и их
соотношению между собой. Изменение
групп керамики (состава массы, форм
и сюжетов орнамента) в сопоставле-
нии комплексов надежных стратифи-
цированных поселений позволило ис-
следователям проследить развитие
Триполья по опорным пунктам от за-
рождения культуры до ее «исчезно-
вения»; наметить в каждом этапе ряд
ступеней. В последние годы исследо-
ватели стали уделять внимание абсо-
лютному датированию радиокарбон-
ным методом. Проверка традиционным
археологическим методом в соответ-
ствии со стратиграфией позволила оп-
ределить приблизительные хронологи-
ческие рамки для этапов развития Три-
полья. Один из первых опытов принад-
лежит В. С. Титову [1963]. Наиболее
раннее звено этапа BI в Среднем Под-
нестровье отражают поселения Город-
ница— урочище Городище (два гори-
зонта) и Поливанов Яр III. В них
еще сохраняются группы и формы
керамики характерные для раннего
этапа трипольской культуры, в част-
ности, каннелированная посуда сопро-
вождается штамповым орнаментом,
однако появляется керамика с двух-
цветной росписью [Кравец, 1951]. Их
сменяют поселения, представленные
горизонтом Поливанова Яра III2, где
каннелированная посуда с оттисками
штампа уже отсутствует, но увеличи-
вается процент керамики, украшенной
тремя красками [Попова, 1972]. В свою
очередь, за Поливановым Яром Ш2
следуют поселения типа нижнего го-
ризонта Незвиско, где наряду с боль-
шим процентом посуды с двухцветной,
трехцветной росписью есть посуда и
с углубленным орнаментом, и кухон-
ная с небрежно заглаженной поверх-
ностью [Черныш, 1962].
Следующее хронологическое звено
памятников этапа BI составляют Нез-
виско (второй горизонт) и поселения
кадиевецкого типа: Кадиевцы, Куд-
ринцы, Фридривцы, Гавриловны, уро-
чище Стинка, и другие, расположен-
ные на севере, и типа Журы на юге
Среднего Поднестровья. Для них ха-
рактерно отсутствие керамики с уг-
лубленным орнаментом (за исключе-
нием Жур), появление новой кухонной
посуды с примесью измельченных ра-
ковин, значительный процент сосудов
на поддонах.
Памятники этапа BI—II — Залещи-
ки и Солончены II (средний слой)
генетически связаны с Кадиевцами и
Журами. В Солонченах представлены
сосуды на поддонах, фруктовницы
[Мовша, 1965, 1971]. Залещицкие посе-
ления характеризуются иными форма-
ми керамики. Кубки приобретают
округлотелость, грушевидные сосуды
наделены высокой цилиндрической
шейкой, распространены полусфери-
ческие крышки [Виноградова, 1972].
Важное место для разработки дроб-
ной- относительной хронологии памят-
ников среднего Триполья занимает
Незвиско, где Е. К. Черныш зафикси-
ровала на одном месте четыре посе-
ления [1962].
Аналогичный процесс эволюции три-
польских поселений прослежен и для
микрорайонов восточного ареала куль-
туры Буго-Днепровского междуречья
и Южного Побужья. В первом здесь
наблюдается сменяемость в такой по-
следовательности: Зарубинцы — Крас-
ноставка — Пенежково — Веселый Кут
[Цвек, 1980]. Во втором, более север-
ном,— Плисков — Чернявка — Бори-
совка — Шкаровка [Мовша, 1975] или
Тростянец — Шкуринцы — Лады-
жин — Борисовка — Улановка — Кли-
щев [Заец, 1975]. Абсолютная хроноло-
гия поселений (этапов BI, BI—II) оп-
ределена радиоуглеродными датами
[Quitta, 1969, Mallori, 1977; Телегин,
Соботович, Ковалюх, 1978]. Для выяв-
ления нижней границы среднего Три-
полья имеется небольшая серия дат:
для Новых Русешт I (нижний гори-
зонт)— 3615± 100 лет до н. э.; для
Терпешти—3590±85 и три даты для
поселения времени Кукутень Ai—А2 в
Мерджинени — 3660±55; 3535±60;
3675±50; затем дата Поливанова
Яра III — 3490±70 лет до н. э. Сбли-
жающейся с ней, но более поздней
оказалась и дата поселения времени
Кукутень Аз— Хэбэшешти — 3380 ±80
лет до н. э. и Кукутень А4— Дрегуше-
ни 3405± 100, Лека Унгрени — 3395±
±100. Для этапа BI—II известна да-
та: для Клищева — 3150±50 лет до
н. э. Все приведенные даты в общем
увязываются с намеченной периодиза-
цией памятников.
Время памятников этапа BI предпо-
ложительно укладывается в хроноло-
гические рамки от 3600—3650 до 3300
лет до н. э.
Время этапа BI—II примерно от
3300 до 3150 лет до н. э.
Следовательно, весь период от нача-
ла среднего Триполья или конца ран-
него и до начала этапа ВП, видимо,
продолжался около 450—500 лет, от
3600—3650 до 3150 лет до н. э.
На этапе ВП в обоих ареалах Три-
полья сохраняется генетическая преем-
ственность с типами памятников от-
дельных племенных групп предшест-
вующего времени. В восточном ареале
культуры, в Среднем Поднепровье,
обитают те же племена, изготовлявшие
АРХЕОЛОГИЯ том 1 254
УКРАИНСКОЙ
ССР
керамику с углубленным орнаментом.
Генетическая преемственность поселе-
ний с пенежковскими в Буго-Днепров-
ском междуречье и щербаневскими в
Среднем Поднепровье здесь установле-
на через Коломийщину II и Гребени.
В Побужье слагаются поселения типа
Владимировки, родственные петренской
группе на Днестре и в Попрутье. От-
мечалась их хронологическая близость
к Старым Каракушанам I и другим
памятникам [Мовша, 1972].
Определение абсолютного возраста
этапа ВП весьма затруднено из-за
отсутствия серии радиокарбонных дат.
Нижняя граница может быть услов-
но определена датой для поселения
Клищев 3150 ± 50 лет до н. э., а верх-
няя — датами для Варваровки XV
3040 ± НО, и Валя-Лупулуй 3000 ±
± 60 лет до н. э. в Румынии (поселе-
ния, соответствующего началу этапа vl
Триполья). Время существования па-
мятников продолжалось не менее
150—200 лет.
В позднем Триполье (на этапе YI,
CI) Попрутье и Поднестровье еще на-
селяют племена петренской группы,
родственные в северном ответвлении с
населением кошиловецкой группы, а в
восточном — с Томашевской, до нас-
тоящего времени ошибочно считав-
шейся изолированной. Хронологиче-
ская сменяемость Томашевских посе-
лений на основании типологического
анализа прослеживается от Владими-
ровки через Полудню, Старую Буду,
Сушковку, Майданецкое и др. до То-
машевки, что нашло отражение в фор-
мах и орнаментации керамики. В кон-
це этапа у! племена Томашевской
группы сходят с исторической арены в
пределах трипольской территории. В
южной части Среднего Поднепровья
продолжают обитать также потомки
одного и того же населения, что выра-
жено в поселениях Грищанцы, Конон-
ча и др., выросших на основе Андреев-
ки и Маслово. В северной — под-
тверждено анализом материалов Ко-
ломийщины I, выросшей из Коломий-
255 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
щины II и Гребней и других памятни-
ков [Мовша, 1971, 1972]. В западном
ареале начинается расцвет поселений
жванецкой локальной группы, наме-
чена сменяемость для поселений Сред-
него Поднепровья [Круц, 1977], Север-
ной Молдавии [Маркевич, 1981] и
Среднего Поднестровья [Мовша, 1972].
Хронологические рамки этапов YI,
CI условно укладываются в пределах
200 лет, от 3050—3000 до 2800—2750
лет до н. э. Абсолютный возраст мо-
жет быть определен серией близких
дат: 3040± 110 для Варваровки XV;
3000±60, для Валя-Лупулуй; 2990±
±105; 2842± 116 для Сороки Озеро;
2940±60; 2840± 100 для Евминок I;
2920±100 для Чапаевки; 2940±50для
Майданецкого; 2954±300 лет до н. э.
для Новорозановки II.
На заключительном этапе (YII—
СП) продолжается эволюция поселе-
ний племен жванецкой локальной груп-
пы, перерастающих позднее в город-
ско-касперовские памятники, а вых-
ватинских племен — в усатовские. По-
томки племен -понежковско-щербанев-
ской группы входят одним из состав-
ных компонентов в софиевскую ло-
кальную группу. Абсолютный возраст
последней не разработан. Однако, ис-
ходя из отсутствия развитого веревоч-
ного орнамента, характерного для уса-
товской и городско-касперовской кера-
мики, типологического сходства медно-
го кинжала из Красного Хутора с кин-
жалом из Бильче-Злоте (Вертеба), а
также близости некоторых типов сосу-
дов к жванецким, софиевские памят-
ники предшествуют усатовским. Даты
поселений городско-касперовской груп-
пы почти неизвестны (имеется одна для
Городиштя — 2665±35). Зато время
усатовских памятников определяется
серией радиокарбонных дат, соответ-
ствующих узкому хронологическому
горизонту, от 2450 до 2380 лет до н. э.
Это — одна дата для Усатово — 2380±
± 60 и четыре для Маяк: 2450 ± 100;
2425 ± 60; 2425 ± 60; 2390 ± 65 лет до
н. э. Лишь дата, полученная для Дак-
ку II, 2650±60 лет до н. э. выходит за
эти рамки. Намечена и относительная
хронология усатовской группы [Лаго-
довская, 1956; Збенович, 1974; Дерга-
чев, 1980; Патокова, 1980].
Этап YII—СП предположительно
продолжался от 2750—2800 до 2400—
2350 лет до н. э., то есть около 400 лет.
Нижняя граница в какой-то мере опре-
деляется одной из дат Евминок I —
2840 ± 100, верхняя — датами Усато-
во и Маяк. Причем, в лесостепной зо-
не Триполье растворилось в иных куль-
турно-этнических образованиях ранне-
го бронзового века, в иное время чем
в степной.
Следовательно, имеются основания
полагать, что усатовские памятники
прекращают существование в рамках
Триполья где-то около 2400—2350 лет
до н. э., то есть на несколько веков
раньше, чем это принято до настояще-
го времени, когда Триполье доводят
до конца III тыс. до н. э.
Таким образом, для среднего и позд-
него Триполья намечается пять круп-
ных хронологических ступеней, а вмес-
те с ранним и Прекукутени I — семь
начиная с начала IV тыс. до н. э.
Предложенная хронология в даль-
нейшем, несомненно, будет уточняться,
особенно границы этапов, как прави-
ло, трудно отделимые друг от друга,
но в общем она соответствует верти-
кальной колонке, стратиграфии посе-
лений и сравнительной хронологии па-
мятников трипольско-кукутенской общ-
ности, поэтому и может быть приемле-
мой. Синхронистическое соотношение
памятников с определением их возрас-
та отражено в таблице.
Хозяйство племен
трипольской культуры
Значительные полевые работы, прове-
денные в последние десятилетия, соз-
дали научную базу для разработки
многих проблем истории племен три-
польской культуры, в том числе уста-
новления системы их хозяйства. Стало
возможным и появление палеоэконо-
мических исследований. Так, С. Н. Би-
биков предложил реконструкцию эко-
номической системы хозяйства три-
польского общества — памятников
щербаневского и коломийщинского ти-
пов [1965, 1967]. В настоящее время
вышел ряд обобщающих работ [Биби-
кова, 1953, 1967; Цалкин, 1970; Яну-
шевич, 1976], посвященных исследова-
ниям фаунистических и палеоботани-
ческих материалов трипольской куль-
туры, важных для выяснения систем
АРХЕОЛОГИЯ том 1 256
УКРАИНСКОЙ
ССР
скотоводческая, скотоводческо-земле-
дельческая и скотоводческо-охотничья
[Коробкова, 1970, 1972, 1980]. В. И.
Цалкин отмечал локальные различия
в области животноводства. Но, види-
Синхронистическая таблица памятников Триполья-Кукутени (средний и поздний этапы)
Междуречье Прута и Днестра Средний Днестр Верхний Днестр Низовье Днестра Буго-Днепровское междуречье Южное Побужье
Гординешти Костешты IX Варваровка XV 3040± 110 Петрены Солончены II Журы Кадиевцы Поливанов Яр III 3490±70 Новые Русешты 3615± 100 Цвикловцы Жванец. Лысая Гора Жванец-Щовб Брынзены- Цыганка Незвиско (верхний горизонт) Незвиско (нижний горизонт) Касперовцы Хорив Бильче-Злоте (Вертеба) Кошиловцы Усатово 2380+60 Маяки 2390±65 2425 ±60 2425 ±60 2450±100 Солончены Из Выхватинцы Колодистое (курганы) Томашевка Майданецкое 2940±50 Тальянки Доброводы Сушковка Полудня Владимировка Пенежково Веселый Кут Шкаровка Печера Клищев 3150±50
хозяйства конкретных племенных
групп. Г. Ф. Коробкова, на основании
трассологического изучения орудий
труда и моделирования трудовых про-
цессов, предполагает существование у
трипольцев нескольких локальных
форм хозяйства, во многом обуслов-
ленных экологической средой. Среди
них: земледельческо-скотоводческая,
мо, значительная часть лесостепного
массива характеризуется земледель-
ческо-скотоводческим направлением.
По вопросу характера земледелия
существуют два мнения. В соответст-
вии с первым — земледелие было па-
шенным с использованием вола в ка-
честве тягловой силы. При обработке
земли под зерновые культуры приме-
257 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
нялись соха и, возможно, деревянное
рало, а для рыхления почвы — моты-
га [Бибиков, 1953, 1970]. Т. С. Пассек
[1949] считала, что земледелие было
мотыжным. Универсальными оказа-
Среднее Поднеп- ровье, северный район Среднее Поднеп- ровье, юж- ный район Волынь Румынская Молдова
Софиевка Красный Хутор Городск Г олышев Городиштя Хэбэшешти II
Казаровичи Евминка I 2840±100; 2940±60 Троянов
Чапаевка Коло- дяжное Валя-Лупулуй
2920+100 Коломийщина I 3000+60
Гребеин Гэлаешти
Коломийщи- на II Гарбузин Троян-Дялул
Щербеневка Фынтинилор Дрэгушень 3405 ±100 ИзАвоаре II
- Фрумушика I Тырпешты
3990±85
лись роговые мотыги с тесловидным
лезвием, перпендикулярным к отвер-
стию. Мотыги с конусовидным лезвием
были наиболее эффективными на рых-
лых грунтах. С конца IV тыс. до н. э.
получают развитие кремневые мотыги
[Коробкова, 1975].
Еще в раннем Триполье культивиро-
вались пшеницы: однозернянка, дву-
зернянка и спельта. В отдельных по-
селениях выявлена и голозерная пше-
ница — вид карликовой. На среднем
и позднем этапах в Поднестровье про-
должали отдавать предпочтение пол-
бяным пшеницам (особенно двузернян-
ке) и голозерным формам ячменя, что
находит объяснение в их большой вы-
носливости, неприхотливости к почвам
и засухоустойчивости [Янушевич, 1976]
Эти виды пшеницы культивировались
и в Буго-Днепровском междуречье
[Пашкевич, 1980].
Второе место среди хлебных злаков
в Триполье принадлежит ячменю. Ши-
ре были распространены голозерные
формы. В Луке-Врублевецкой зерна
ячменя, наряду с зернами пшеницы
примешивали в глину для изготовление
антропоморфных фигурок. Пленча-
тый ячмень обнаружен в единичны?
экземплярах, иногда вместе с голозер-
ным. Сведения о культивации ржг
весьма ограничены и связаны с посе
лениями Среднего Поднепровья (рас
копки В. В. Хвойки). В небольшом ко
личестве выращивалось просо и обыч
ное (по предположению 3. В. Януше
вич, в чистом виде). Малочисленны*
" следы его обнаружены в разновремен
ных памятниках обоих ареалов Трипо
лья [Персидський, Липа, 1935; Петров
1945; Янушевич, 1976; Пашкевич
1980]. Кроме злаковых культур со вре
мени Флорешт выращивались и бобо
вые. Культивация их возросла со сред
него этапа (горох посевной). Населе
ние Поднестровья выращивало вик;
эрвилию. Посев злаков, по мнении
3. В. Янушевич, производился колос
ками. Предполагают, что трипольски
племена Молдавии знали и плодовы
деревья: абрикос, алычу, сливу, алы
чу, скрещенную с диким абрикосом
Выращивали и виноград [Янушевич
1976].
Собирали злаковые культуры сер
пами. В середине IV тыс. до н. э. про
должали бытовать составные серпь
реконструированные С. Н. Бибиковыт
[1962]. Это близкие к найденным в Ка
раново в Болгарии роговые обоймы
кремневыми вкладышами с одним ил.
двумя рабочими лезвиями, вставлен
ными под косым углом. Эксперимент
показали их значительную эффектив-
ность. В конце IV тыс. до н. э. рас-
пространились серпы с вкладышами
из длинных узких пластин с двумя
рабочими лезвиями и цельный серп из
крупной пластины с зубчатой ретушью
(наиболее эффективный), бытовав-
ший в Лесостепи до исчезновения
культуры [Бибиков, 1962]. Он лишь
в 1,5 раза уступал по производи-
тельности современному серпу [Короб-
кова, 1980]. Обмолот производился на
молотильных досках с кремневыми
вставками.
О большом потенциале замледелия
в экономике свидетельствуют крупные
сосуды, ямы-хранилища и зернотерки
(нижние камни, верхние песты и ку-
ранты). Важное место в хозяйстве
продолжало играть и собирательство.
На многих поселениях найдены обуг-
ленные желуди дуба или их следы,
кизил, терн, боярышник и т. д. [Яну-
шевич, 1976].
Земледелие гармонично дополняло
скотоводство, обеспечивая хозяйство
тягловой силой, а население—мясной
пищей. Домашние животные уже в
раннетрипольское время были пред-
ставлены основными видами. Домини-
ровал крупный рогатый скот (бык сос-
тавлял от 50 до 70% стада). Второе
место принадлежало свинье, на от-
дельных поселениях даже преиму-
щественно разводили свиней (Лука-
Врублевецкая)*. Мелкий рогатый скот
обычно составлял от 10 до 25% осо-
бей, но жители некоторых поселков
[Бибикова, 1963; Цалкин, 1970] на
стыке Лесостепи и Степи, соответст-
венно местным условиям, разводили
овец и коз интенсивнее, чем их север-
ные соседи.
Хозяйственная зональность отдель-
ных общин более отчетливо просле-
живается со среднего этапа. Так, в
Пол Ивановом Яре III скотоводство
преобладает над охотой (при боль-
шой роли охоты). Однако высокий
процент орудий земледелия позволил
установить земледельческо-скотовод-
ческое направление хозяйства [Короб-
кова, 1972]. Доминировал бык (от 30
до 60%), на втором месте была свинья
(20—25%). Коза и овца составляли
АРХЕОЛОГИЯ том 1 258
УКРАИНСКОЙ
ССР
небольшой процент, и очень малый —
собака и лошадь. Для Клищева харак-
терен высокий удельный вес свиньи и
крупного рогатого скота.
Хозяйство населения петренской ло-
кальной группы и томашевской почти
не изучено. В Петренах, Стене и Боль-
шой Слободке первое место в домаш-
нем стаде принадлежало быку, вто-
рое— свинье, незначительное (в Пет-
ренах и Стене) — козе-овце и овце.
По заключению В. И. Бибиковой, в
Стене обнаружены лошадь и собака
[1969].
Интересные данные о направлениях
скотоводческого хозяйства получены
для Коломийщины I, где обнару-
жено 80% костей домашних животных
и 20%—диких. Домашнее стадо в
основном состояло из быков, второе
место занимали овцы, третье — свиньи.
Костей лошади немного. Видовой сос-
тав домашних животных почти во всех
позднетрипольских памятниках, следу-
ющих за Коломийщиной I, по В. И.
Бибиковой, одинаков: бык, овца, коза,
лошадь, собака, но в чапаевских па-
мятниках преобладала овца и отсут-
ствовала свинья, в лукашевских —
свинья, в софиевских — крупный ро-
гатый скот [Круц, 1977]. Видимо,
природные условия в одном месте бла-
гоприятствовали разведению крупного
рогатого скота, а в другом — мелкого
рогатого скота, в третьем — свиней.
Локальные особенности хозяйства,
связанные со степной экологической
средой, ярко отражены в памятниках
усатовской группы со скотоводческой
формой хозяйства, в которой преобла-
дает овцеводство [Браунер, 1940; Пи-
допличко, 1937; Ыбнкова, 1969] при
высоком проценте земледельческих
орудий [Коробкова, 1972]. Бык и тур,
по числу особей в Усатово, составля-
ли Уз поголовья (они давали 2/з всей
мясной продукции). Важную роль иг-
рало разведение домашней лоша-
ди— около 18% [Пщопл1чко, 1937;
Б1б1кова, 1969]. По мнению Е. Ф. Ла-
годовской, скотоводство здесь носило
259 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
характер сезонного кочевания [1943].
В позднетрипольских поселениях Вос-
точной Волыни около 38—40% пого-
ловья занимал бык. Однако сводные
таблицы по Городску и Наволочи по-
казали, что при наличии одного и того
же видового состава домашнего стада
и диких животных в Паволочи почтив
три раза больше, чем в Городске, осо-
бей овцы и почти в два раза выше
удельный вес свиньи. Вместе с тем,
лошадей почти в пять раз меньше
[Петров, 1940].
В позднетрипольское время роль
быка-вола значительно повысилась с
внедрением колесной повозки, что сыг-
рало прогрессивную роль в экономике.
На всех этапах развития Триполья
имели значение охота и рыбная ловля.
Главными промысловыми животными
были: олень благородный, лось, кабан,
косуля. Одним из основных занятий
раннетрипольских племен была охота.
Об этом свидетельствует высокий про-
цент дикой фауны, в среднем 50—60%
всех особей. К концу раннего этапа
роль охоты, очевидно, несколько сни-
жается и затем возрастает на отдель-
ных поселениях в позднетрипольское
время — Поливанов Яр I, Чапаевка
(83%), Казаровичи (70,4%), Пирогово
(55,6%), Жванец-Щовб (61,6%) и
Цвикловцы. Одни исследователи это
связывают с передвижением поздне-
трипольских племен на новые земли
[Круц, 1977], другие — с узколокаль-
ными физико-географическими услови-
ями или специализацией в области ре-
месел [Мовша, 1980].
Население Триполья занималось
рыбным речным и, видимо, морским
промыслом. Найдены костяные и мед-
ные рыболовные крючки, грузила для
сетей, кости и чешуя различных рыб:
щуки, сома, вырезуба, сазана, судака.
У трипольских племен были разви-
ты домашние промыслы и общинные
ремесла. Среди первых важное место
занимали обработка шкур животных,
изготовление обуви, зимней одежды,
прядение и ткачество. Отпечатки на
доньях сосудов принадлежат тканям
простого, репсовидного переплетения
и узорным [Новицкая, 1960]. Коли-
чество пряслиц для веретен и оттяжек
ткацкого станка особенно возрастает
у лесостепных племен со второй чет-
верти III тыс. до н. э.
Общинные ремесла в большистве
случаев носили сезонный характер:
кремнедобывающее, кремнеобрабаты-
вающее, строительное, гончарное, юве-
лирное, однако еще не выделившиеся
в самостоятельные отрасли производст-
венной деятельности [Бибиков, 1970].
Специализация отдельных общин
повлекла за собой усиление обмена
производимыми продуктами. Наиболее
распространенными предметами обме-
на служили: кремень (особенно во-
лынский, высококачественный), ме-
талл, керамика и пластика. Постоянно
поддерживались связи между общи-
нами Днестра и Побужья и Среднего
Днепра (импорты из Пенежково, Гре-
беней, Коломийщины II, Чапаевки и
др.), между населением, обитавшим на
коренных землях, и переселившимся
на новые территории.
Немаловажную роль играли эконо-
мические и культурно-исторические
контакты с племенами иноэтничных
культур. В частности, с населением
культуры Гумельница, локальной груп-
пы Болград, откуда в Триполье прони-
кали культурные достижения из Бал-
кано-Дунайских стран, связывающих
его также с цивилизациями Восточно-
го Средиземноморья [Пассек, 1964].
Гумельницкие племена в IV тыс. до
н. э. снабжали трипольские металлом.
Трипольское население восточных
земель контактировало с соседними
племенами днепро-донецкой культуры
[Телегин, 1968]. С конца IV тыс. до
н. э. трипольская посуда представле-
на также в комплексах культуры
ямочно-гребенчатой керамики Черни-
говщины [Неприна, 1976].
Племена Попрутья и Поднестровья
поддерживали связи с энеолитическим
населением лендельской культуры,
Тиса-полгар, Бодрог-керестур. Тиса-
полгарские влияния отразились в фор-
мах расписных сосудов этапов BI,
BI—II, лендельские — в позднетри-
польских. Племена культуры Бодрог-
керестур были посредниками и в пере-
даче медных топоров-мотыг.
Позднетрипольское население По-
долии и Волыни находилось в тесных
взаимосвязях с племенами культуры
воронковидных кубков [Захарук, 1959;
Мовша, 1971 а; Збенович, 1976; Пеле-
щишин, 1974, 1980]. Новые материалы
свидетельствуют о том, что они выхо-
дили за пределы пограничной зоны.
Наличие элементов орнамента, харак-
терного для керамики шаровидных
амфор на сосудах культуры воронко-
видных кубков, найденных в поздне-
трипольских комплексах, указывает
на сосуществование и контакты насе-
ления этих трех культур.
Постоянно осуществлялись связи
Триполья со степным разноэтничным
населением [Даниленко, 1955, 1959,
1974; Лагодовська, Шапошникова,
Макаревич, 1962; Мовша, 1961, 1971,
1972, 1979; Збенович, 1974, 1976; Те-
легш, 1970, 1973; Телегин, 1977; Ша-
пошникова, Неприна, 1977]. Просле-
живаются они с начала второй поло-
вины IV тыс. до н. э. на керамических
импортах в памятниках культурной
группы типа Петро-Свистуново (кур-
ган Кайнары) [Мовша, Чеботаренко,
1969; Мовша, 1972, 1981]. С конца
этапа BI (Кукутени А4) устанавли-
ваются связи со среднестоговской
культурой, влияние которой достигает
р. Быстрица. В быт трипольско-куку-
тенских племен входит степная кера-
мика (Солончены II, Дрегушень).
Расписная посуда, в свою очередь,
встречается в памятниках среднесто-
говской культуры [Добровольский,
1929], а на поздней фазе — на раннем
этапе древнеямной культуры [Лаго-
довська, Шапошникова, Макаревич,
1962; Мовша, 1971, 1972, 1981]. До-
вольно рано начинается проникнове-
ние трипольского населения в Степь. В
начале III тыс. до н. э. отдельные об-
щины Томашевской группы спускают-
ся по левым притокам Южного Буга
на Ингул, о чем свидетельствуют по-
селения в Новорозановке и других
пунктах [Шапошникова, Неприна,
1977; Мовша, 1972]. На пути передви-
жения остаются подкурганные погре-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 260
УКРАИНСКОЙ
ССР
бения с трипольскими сосудами, что
зафиксировано в степном Буго-Днеп-
ровском междуречье и даже на Лево-
бережье Днепра (Волчанск), куда в
середине III тыс. до н. э. проникает
население с памятников касперовской
группы (Соколовка, Подгородное),
исследованные И. Ф. Ковалевой [1978].
Культурные влияния Триполья от-
разились также в керамическом комп-
лексе Нижней Михайловки [Лагодов-
ська, Шапошникова, Макаревич, 1962].
Продолжительные разносторонние
связи со степным миром коренным об-
разом меняют Триполье и его запад-
ный аналог — Кукутени.
Социальный строй и некоторые
черты идеологии
Изучение проблемы социальной ор-
ганизации трипольского общества ак-
тивизировалось в начале 50-х годов.
Тогда на смену бытующей точке зре-
ния, отражавшей уровень источников
того времени [Кричевский, 1941; Пас-
сек, 1949] о матриархальной родовой
организации, С. Н. Бибиков выдвинул
положение о патриархальных перво-
бытнообщинных отношениях уже на
раннем этапе культуры [1953]. Главен-
ствующее положение мужчины было
вызвано формами производящего хо-
зяйства, большой ролью пашенного
земледелия и скотоводства, требующе-
го применения мужской силы; накоп-
лением богатства в виде скота, хлеба,
металлических изделий и необходи-
мостью их охраны.
Важным источником для реконст-
рукции социальной организации три-
польского общества служат жилища
и поселения. На раннем этапе три-
польской культуры поселения невели-
ки — 7—10 жилищ. Население их сос
тояло из 50—100 человек. В конце IV
тыс. до н. э. размеры поселений уве-
личиваются, возрастает на них и ко-
личество жилищ. В памятниках от-
дельных локальных групп число их
достигало 200 и более. Увеличиваются
261 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
размеры самих жилищ до 150—200 м2.
Крупные многокамерные жилища с
печами и жертвенником в одной из
камер уже известны с конца IV тыс.
до н. э. (Солончены II). В таких домах
жило несколько парных семей, состав-
ляющих большую патриархальную
семью. Ожидает расшифровки и пла-
нировка жилищ, расположенных по
два-шесть почти вплотную друг к дру-
гу, обнаруженная во Владимировке
[Пассек, 1949], Раковце [Черныш, 1973],
Брызенах-Цыганке [Маркевич, 1974],
Шкаровке [Цвек, 1976], Майданецком
[Шмаглий, 1980]. Т. С. Пассек полага-
ла, что это было связано с ростом
крупной патриархальной семьи, веду-
щей общее хозяйство.
В позднем Триполье намечается сег-
ментация патриархальной семьи и
тенденция к обособлению парных се-
мей [Пассек, 1949; Бибиков, 1965]. Эти
процессы в общинах разных племен-
ных групп, по всей вероятности, про-
ходили не одновременно, что было
обусловлено рядом внутренних и
внешних причин. Небольшие поселе-
ния, очевидно, принадлежали членам
одного рода. Несколько родов состав-
ляли племя. Видимо, племенные цент-
ры представляли собой поселения Бу-
го-Днепровского междуречья, пло-
щадью до 300 га. Большая концентра-
ция населения в них объясняется
близостью к племенам степных куль-
тур. В позднетрипольское время, ког-
да существовала постоянная угроза
нападений извне, по-видимому, проис-
ходит образование союзов племен. Та-
кая консолидация племен предполага-
ется для населения памятников город-
ско-касперовской группы [Захарук,
1971 а].
Каждое поселение занимало опре-
деленную территорию, включающую
земли для посевов, пастбищ и покосов.
Земля и скот принадлежали всей об-
щине, распределение продуктов проис-
ходило по семьям.
Источником для реконструкции со-
циальной дифференциации триполь-
ского общества являются клады ме-
таллических изделий, торгово-меновой
ценности, в том числе с украшениями,
и состоящие только из украшений (бо-
лее 800 предметов). Они убедительно
свидетельствуют о начале накопления
богатств в руках отдельных семей, что
ослабляло первобытнообщинные отно-
шения и вело к подрыву коллективно-
го родового хозяйства, к появлению
имущественного неравенства между
семьями, выделению родоплеменной
знати.
Процесс имущественной дифференци-
ации и выделение родоплеменной вер-
хушки нашел отражение в некрополях,
особенно у населения Северного При-
черноморья. В Усатово высокое со-
циальное положение отдельных пред-
ставителей рода или племени вопло-
щено в монументальной каменной ар-
хитектуре, свойственной скотоводче-
ским обществам; в крупных размерах
насыпей; в наличии особых конструк-
ций; в большом количестве культо-
вых ям; монументальном искусстве;
в наборе медных предметов. Наряду
с ними есть менее сложные курганы и
грунтовые могильники, содержащие
погребения рядовых членов и, возмож-
но, рабов [Лагодовська, 1943], а также
небольшие могильники, интерпретиро-
ванные как семейные [Дергачев, 1978,
1980]. Развитие трипольского общества,
видимо, шло по пути разложения пер-
вобытного общества, но в силу ряда
внутренних и внешних причин, привед-
ших к разрушению этнокультурной
общности, не могло достигнуть ступе-
ни распада [Мовша, 1971].
Духовная жизнь трипольских пле-
мен отражена в погребальном обряде,
многочисленных изображениях на со-
судах, в антропоморфной и зооморф-
ной пластике, моделях жилищ, в до-
машних (семейных) и родовых святи-
лищах. Главным аспектом идеологии
был культ плодородия (прежде всего,
земледельческого) в его многочислен-
ных вариантах, сопровождавшийся
сложной обрядностью и символикой
[Бибиков, 1953; Макаревич, 1960; Ры-
баков, 1965; Мовша, 1969]. Весьма
широк был круг идей, связанных с ан-
тропоморфной пластикой. Женские
статуэтки отражали культ плодородия,
выполняли роль хранительниц домаш-
него очага [Пассек, 1941, 1949], родо-
начальниц, служили амулетами, вызы-
вающими плодовитость женщин и ох-
раняющими от злых духов, отражали
культ предков. На связь женских изо-
бражений с земледельческими культа-
ми плодородия указывают зерна пше-
ницы и ячменя, а также мука, обнару-
женные в глине раннетрипольских
фигурок (Лука-Врублевецкая), отпе-
чатки зерен на фигурках (Кадиевцы-
Бураковка) или фигурки с изображе-
нием растений (Кошиловцы и др.)* Об
этом свидетельствует также «жест
плодородия» — положенные на груди
руки [Бибиков, 1953]—и фигурки
«роженицы» — предшественницы де-
вы-матери Богородицы [Рыбаков,
1965]. Часть антропоморфных фигу-
рок изготовлялась к зимне-весенним
праздникам и использовалась во
время обрядов, связанных с идеей
солнца и воскресающей растительно-
сти (в ходе обряда их ломали) [Биби-
ков, 1953].
В отдельных поселениях этапа BI—
II пенежковско-щербаневской группы,
где по каким-то причинам отсутствова-
ла антропоморфная пластика, функ-
цию фигурок выполняли сосуды с ант-
ропоморфными ликами или кубки с
признаками мужского пола.
Яркое отражение мировоззрения
племен нашло в орнаментации посуды
среднего и начала позднего этапа__из
Поднестровья и Попрутья, где образы
людей находятся в тесном переплетении
с образами животных, растений, небес-
ных светил. Семантика их с привлече-
нием этнографических материалов.рас-
крыта Б. А. Рыбаковым. Она иллюст-
рирует фольклор, космогонию и мифо-
логию трипольских племен [Рыбаков,
1964, 1965].
Зооморфные трипольские фигурки
преимущественно изображают быка.
В верованиях раннеземледельческих
племен бык предстает как мужское
начало и символ солнца — атрибуты
культа плодородия. Не случайны риту-
альные захоронения черепов или рогов
быков в жилищах.
Важную роль в культовых воззрени-
АРХЕОЛОГИЯ том 7 262
УКРАИНСКОЙ
ССР
ях трипольцев играл змей. Летающий
небесный змей-дракон, связанный с
землей, являлся грозным и надежным
стражем пищевых запасов и охрани-
телем чрева будущей матери [Рыба-
ков, 1965], олицетворял мужское нача-
ло [Даниленко, 1974].
Получил развитие и культ солнца-
огня в его различных аспектах: в рос-
писи сосудов в виде бессменного кру-
говорота времени — четырех солнц или
одиночных округлых изображений, в
округлых моделях жилищ, в кресто-
видных алтарях, а также в погребаль-
ном обряде.
У некоторых трипольских общин
значительную роль продолжали иг-
рать и охотничьи культы. Об этом сви-
детельствуют сюжеты, изображенные
на сосудах, захоронение рогов диких
животных или их пережженных костей,
иногда глиняные фигурки кабана, мед-
ведя. Яркое отражение охотничьи
культы нашли на сосуде из Жванца, в
сюжете с женским персонажем в мас-
ке животного, вооруженным луком
[Мовша, 1980].
Широко в трипольской среде был
распространен и культ небесного оле-
ня, оригинально интерпретированный
Б. А.. Рыбаковым [1965].
Сосуды со сложными композицион-
ными сценами изготовляли и расписы-
вали для различных празднеств, преж-
де всего, посвященных культам уми-
рающей и воскресающей природы. Как
и другие ритуальные предметы, они
концентрировались в домашних святи-
лищах или специальных помещени-
ях — «храмах», служивших родопле-
менными культовыми центрами [Мов-
ша, 19716]. Их реконструируют в Са-
батиновке II, Солонченах II, Коломий-
щине I, Березовской ГЭС и др. [Ма-
каревич, 1960; Мовша, 19716; Цыбе-
сков, 1976].
Наконец, с идеей сохранения до-
машнего благополучия, защиты от
злых сил, продолжения рода связаны
захоронения людей в жилищах [Биби-
ков, 1953] или на площади поселений
263 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
[Dumitrescu, 1957, 1958; Черныш, 1962;
Мовша, 1960].
Таковы в очень кратких чертах не-
которые аспекты мировоззрения, ука-
зывающие одновременно и на сущест-
вование локальных различий.
Возникнув в древнейших цивилиза-
циях Малой Азии, Ближнего Востока
и Балкан, они нашли своеобразное
преломление и дальнейшее развитие в
идеологии трипольско-кукутенских пле-
мен.
III ПАМЯТНИКИ КУЛЬТУРЫ ГУМЕЛЬНИЦА
НА ТЕРРИТОРИИ УССР
На раннем этапе энеолита степная зо-
на Северо-Западного Причерноморья
была заселена племенами культуры
Гумельница. Свое название культура
получила по придунайскому селу в
Румынии, близ которого в 1924 г. бы-
ло обнаружено и раскапывалось посе-
ление [Dumitrescu, 1924].
Сформировалась культура Гумель-
ница в Балкано-Дунайском регионе
преимущественно на основе неолити-
ческой культуры Боян, пройдя пере-
ходную фазу Петру Рареш [Комша,
1961]. Гумельницкие племена наряду с
раннетрипольскими были одними из
ранних земледельческо-скотоводчес-
ких племен Юго-Восточной Европы. Их
ареал охватывал в основном восточную
часть территории современных Румы-
нии, где выделяется ряд локальных
вариантов, и Болгарии, где они отно-
сятся к культуре Караново VI (по
Г. Георгиеву). Северо-восточным райо-
ном гумельницких памятников являет-
ся крайний Юго-Запад СССР. Здесь,
начиная с открытия в 1960 г. поселе-
ния культуры Гумельница у Белгра-
да Одесской области [Черняков, 1962],
И. Т. Черняковым, Л. В. Субботи-
ным, В. С. Бейлекчи, Н. М. Крав-
ченко, В. К. Чигириным и др. выяв-
лено 27 гумельницких памятников.
19 из них расположено в придунай-
ских районах Одесской области
УССР и 8 — в смежных припрутских
районах МССР. На шести поселениях
проведены стационарные раскопки:
Белград, Озерное и Нагорное II — на
Украине. Вулканешты II, Лопацика и
Кокора I— в Молдавии.
Уже в результате первых раскопок
Т. С. Пассек и Е. К. Черныш отметили
черты, сближающие Гумельницу с па-
мятниками раннего Триполья, и произ-
вели классификацию керамики, на ос-
нове типологических отличий которой
установили релятивно-хронологический
порядок памятников — Озерное —
Белград — Вулканешты II [Пассек,
1964, 1965, 1966; Пассек, Черныш, 1965;
Черныш, Бесфамильная, 1965)*. С. Н.
Бибиков, учитывая двухслойность ря-
да памятников, определяющуюся от-
личием в материальной культуре
гумельницких горизонтов, связанных
с углубленными и наземными жили-
щами, предложил хронологическое
разделение памятников на две сту-
пени (Болград I и Болград II), а в
связи с тем что эти памятники по
ряду признаков отличаются и от соб-
ственно Гумельницы, и от Алдень II,
поставил сначала вопрос об их куль-
турной принадлежности, а позже —
об отнесении их к отдельному регио-
нальному типу в рамках гумельницкой
культуры [Бибиков, 1966а, 1971]. Зна-
чительный вклад в дело изучения гу-
мельницких поселений территории
МССР внес В. С. Бейлекчи, рассмат-
ривающий их, однако, в рамках вари-
анта Алдень II [Бейлекчи, 1978].
Большинство (17) гумельницких по-
селений Юго-Запада СССР расположе-
но на высоких берегах пресноводных
озер, шесть — у берегов Дуная и Пру-
та, четыре — на пологих склонах не-
больших речек. Для поселений всегда
выбирались места с естественными ус-
ловиями защиты: мыс, образованный
обрывистым берегом и глубокой бал-
кой, либо участок, окруженный кру-
1
265 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
тыми склонами или обрывами с трех
сторон. Площади поселений чаще все-
го незначительны—0,5—1 га (Нагор-
ное II), но иногда они достигали 2 га
(Озерное, Белград) и более — до 10
га (Рени, Вулканешты II). Мощность
культурного слоя колеблется от 0,5 до
1 м. На ряде памятников различаются
два пласта, которые соответствуют
двум хронологическим последователь-
ным строительным горизонтам.
Нижний горизонт характеризуется в
основном жилищами типа полуземля-
нок, углубленных в материк на
0,6—1 м. В плане они либо
овальны, либо неправильных очер-
таний с плавными изгибами кон-
туров, стенки обычно кверху от-
клонены. Площади помещений — от
9 до 60 м2. Большинство полуземлянок
состояло из двух-семи сгруппирован-
ных ям. Очаги в жилищах (иногда по
два-три) чаще всего устраивались в
специальных округлых углублениях в
центре самых больших ям, но известны
очаги, устроенные в подбое стены у ее
основания. Встречены также более
сложные печные сооружения с полу-
сферическим сводом, расположенные
вне жилищ. Вход в полуземлянки, су-
дя по данным раскопок в Нагорном
II, находился со стороны, противопо-
ложной берегу. Спуск в них осуществ-
лялся при помощи вырезанных в грун-
те ступенек, которые, как и пол жилищ,
обмазывались глиной и плотно утрам-
бовывались. Как показали прямая
стратиграфия и наблюдения над ма-
териалом, к нижнему горизонту отно-
сится и наземное жилище легкой конст-
рукции с земляным полом, выявлен-
ное в Озерном.
Верхний, строительный горизонт свя-
Рис. 69.
Изделия из рога (1),
кости (2—4),
кремня (8—11)
и камня (12—14),
глиняная скульптура
(5—7), пряслице (15)
и посуда (16—22)
поселений культуры
Гумельница:
1, 2, 4, 8, 11, 17—19 —
Озерное;
3, 10, 13—16, 21 —
Белград;
5, 12 — Нозо-
Некрасовка 7;
6. 7, 9, 20, 22 —
Нагорное П.
зан с бытованием на поселениях назем-
ных глинобитных построек типа три-
польских «площадок». Площади их
равнялись 40-50 м2 и более. В плане
они прямоугольны. При раскопках по-
стройки предстают в виде площадок
из обожженных глиняных вальков и
плиток с примесью соломы, половы,
иногда — песка, часто с отпечатками
кольев, прутьев, камыша. Различное
наслоение вальков на разных участках
площадки объясняется как конструкци-
ей пола жилища, так и завалами рух-
нувших стен и, видимо, потолочных
или межэтажных перекрытий. У двух
жилищ поселения Вулканешты II от-
мечено двухкамерное помещение и на-
личие легкой пристройки [Бейлекчи,
1978]. Реконструкция одного из этих
жилищ, размером 13x7 м, и находка
глиняной модельки двухэтажного зда-
ния дают основание считать, что гу-
мельницкие племена Левобережного
Понизовья Дуная умели возводить
двухэтажные дома [Tchernych, 1971;
Бейлекчи, 1978].
Обитатели гумельницких поселков
рассматриваемой территории изготов-
ляли и использовали самые разнооб-
разные орудия, обеспечивавшие раз-
личные процессы хозяйственной дея-
тельности.
Среди кремневых орудий преоблада-
ют скребки: концевые на призматичес-
ких пластинах и подкруглые на отще-
пах. Второе место занимали ножевид-
ные пластины. На пластинах делались
развертки, долота, резцы, сверла, Пил-
ки, скобели и вкладыши составных сер-
пов. Сырье для изготовления орудий
из кремня и камня было .в основном
привозным. Так, треть кремневого ин-
вентаря гумельницких памятников юга
Украины изготовлена из серого прутс-
ко-днестровского кремня, остальная
часть — из красного, коричневого и
желтого кремня месторождений Север-
ной Добруджи, откуда доставлялись и
твердые породы камня: «зеленые» слан-
цы, диабазы, порфириты и др. [Пет-
рунь, 1967]. Само производство орудий
было местным. Об этом свидетельству-
ют находки на поселениях нуклеусов,
сколов с них, многочисленных отще-
пов, обломков недосверленных камен-
ных топоров и т. д. Каменные топоры,
являвшиеся основным видом рубящих
орудий, делятся на три типа: несвер-
ленные двусторонне-выпуклые, несвер-
ленные плоские и сверленые. Кроме
них на поселениях распространены ка-
менные тесла, встеречаются долота, аб-
разивные плитки, песты, лощила и гру-
бообработанные шарообразные пред-
меты, которые могли служить и как
метательные камни, и для различных
процессов, связанных с растиранием и
дроблением. Самыми массовыми из ка-
менных изделий являются зернотерки
и растиральники. Инструменты из рога
и кости довольно разнообразны как
по видам, так и функциональному наз-
начению. Это мотыги, мотыжки либо
землекопалки, муфты для крепления
каменных орудий, рукоятки для крем-
невых инструментов, орудия для пле-
тения, долота, орнаментиры, острога и
гарпуны. Самыми же распространен-
ными были проколки и, шилья, деля-
щиеся по форме на пять основных ти-
пологических групп. Из глины делали
грузила и пряслица (лепные усеченно-
биконические и, преимущественно, уп-
лощенно-цилиндрические из стенок по-
суды). Медные изделия пока представ-
лены только кольцом и четырехгран-
ным кованым шилом (Болград).
Очень разнообразная по форме, раз-
мерам, обработке и оформлению по-
верхности посуда делится на две ос-
новные группы: кухонную и столовую.
Кухонная посуда представлена преи-
мущественно толстостенными (7—24
мм) крупными сосудами, среди кото-
рых выделяются сковороды, цедилки,
котлы с широко открытым устьем и
резко сужающимся книзу туловом, ам-
форовидные кувшины с четырьмя асим-
метрично расположенными петельча-
тыми ручками'и различные горшки —
бочонковидные, грушевидные, выпук-
лобокие и острореберные биконические.
Эта посуда изготовлялась из комко-
ватой глины со значительной примесью
крупного шамота, мелкой половы, иног-
да — песка. Поверхность ее в основном
шероховата и в различных направле-
ниях расчесана по сырой глине пальца-
ми, внутри она хорошо заглажена либо
залощена. Украшались сосуды налеп-
АРХЕОЛОГИЯ том 7 266
УКРАИНСКОЙ
ССР
ным горизонтальным валиком или це-
почкой пальцевых вдавлений на шейке,
соскообразными, часто вертикально
расчлененными надвое бугорками-на-
лепами по тулову.
Столовая посуда изготовлялась из
тонкоструктурной глины, иногда с не-
значительной примесью очень мелкого
шамота или песка. Основные ее виды:
острореберные либо с четко выражен-
ными округлыми плечиками кубки, по-
лусферические и усеченно-конические
миски, горшки, подобные по формам
кухонным, разнообразные чашки, ми-
ниатюрные и четырехгранные сосуды, а
также ложки и ковши. Внешняя и внут-
ренняя поверхности этих, преимуще-
ственно тонкостенных (до 3 мм), со-
судов залощена или же хорошо загла-
жена. Окраска ее в основном светло-
серая, светло-коричневая и черная. По-
суда (особенно кубки и миски) орна-
ментировались горизонтальными кан-
нелюрами, цепочками выемок-наколов,
врезными линиями, тонкой росписью
белой, черной, красной и коричневой
красками. Основные орнаментальные
мотивы: декоративный пояс из соче-
тания прямых, косых и дугообразных
полос ниже венчика снаружи и тре-
угольники вершиной вниз — изнутри.
На всех раскапывавшихся либо шур-
фовавшихся поселениях выявлены ке-
рамические антропоморфные фигурки
культового характера. Почти все они
передают образ стоящей женщины,
выполненный в натуралистически-
схематизированной манере. Голова пе-
редавалась условно в виде коническо-
го отростка, руки — с изгибом в лок-
тях под прямым углом — подняты квер-
ху. Верхняя часть туловища изобра-
жена уплощенно и несколько накло-
нена вперед. Суженный посередине или
ближе к груди торс довольно резко
переходит в широкие бедра. Нижняя
часть фигурки преувеличенно объем-
на. Ноги лепились отдельно, но соеди-
нялись между собой вплотную с нез-
начительной разомкнутостью в районе
коленей. Оканчивались они хорошо мо-
2,(Л Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
делированными ступнями. Исключение
составляют две статуэтки из Белграда,
ноги у которых моделированы слитно
и имеют общую ступню. Типичным яв-
ляется выделение коленей, живота и
грудей налепами, а также сквозные
отверстия по бокам надбедренной
части и в локтевых изгибах. Большая
часть статуэток украшалась врезным
орнаментом: декоративный пояс под
грудью, спирали и концентрические
окружности на ягодицах, косые или
вертикальные линии на ногах, треу-
гольники.
К предметам ритуального назначе-
ния относится также плоская схемати-
зированная фигурка из рога (Озер-
ное), «столики-алтари» (Болград,
Озерное, Нагорное II) и плоские гли-
няные амулеты ромбовидной формы
(Болград, Нагорное II, Орловка II,
Вулканешты II). Амулеты, как прави-
ло, имели большое круглое отверстие
в центре и два малых по острым уг-
лам. Часть из них орнаментировалась
врезными линиями и каннелюрами.
Непосредственно на Болградском по-
селении, западнее наземного жилища
№ I, обнаружено три ритуальных за-
хоронения: детское погребение под
каменным закладом и два захороне-
ния отдельных черепов взрослых лю-
дей. Ребенок 5—7 лет лежал скорчен-
но на левом боку, головой на северо-
восток, с руками, прижатыми к груди
и поднесенными кистями к лицу. В но-
гах стоял лощеный кубок, а на ка-
менной вымостке, на которую был по-
ложен погребенный, находились кости
жертвенных животных [Черныш, 1964].
Судя по находкам мотыг, земледе-
лие у местных племен было примитив-
но-мотыжным. Однако вполне допус-
тимо существование уже и зачатков
полевого, пашенного земледелия с при-
менением в качестве тягловой силы
крупного рогатого скота. Это предоп-
ределяется наличием в стаде большого
количества домашних быков, в том
числе и особи вола [Цалкин, 1970]. Это
мнение косвенно подтверждает и боль-
шой ассортимент культурных злаков:
три сорта пшеницы (однозернянка,
двузернянка и спельта), два сорта яч-
меня (пленчатый и голозерный), овес
и просо обыкновенное [Янушевич,
1976].
Жители гумельницких поселков Ле-
вобережного Понизовья Дуная охоти-
лись на 15 видов млекопитающих (бла-
городный олень, косуля, кулан, кабан
и др.). Однако количество особей,
принадлежащих диким формам, со-
ставляет здесь лишь около 10% всего
остеологического материала, что сви-
детельствует о весьма незначительной
роли охоты, уменьшавшейся от ранних
памятников к поздним: от 15,8% в
Озерном и 9,2 в Болграде до 6,1 в
Вулканештах II и 3,5% в Нагорном II.
Преобладание в фауне домашних жи-
вотных указывает на то, что животно-
водство в хозяйстве гумельницких пле-
мен имело большое значение. В состав
стада входили быки (36,7%), овцы и
козы (36,2), свиньи (19,4) и лошади
(7,7%).
При изучении гумельницких поселе-
ний Левобережного Понизовья Дуная
исследователи неоднократно обращали
внимание не только на значительную
близость их памятникам варианта Ал-
день II, но и на некоторые отличитель-
ные признаки [Черныш, 1964; Пассек,
Черныш, 1965; Черныш, Бесфамильная,
1965; Бибиков, 1966а; Б1б1ков, 1971;
Субботин, 1976, 1978]. Среди них: от-
сутствие характерных для основной
территории Гумельницы поселений в
виде теллей, искусственных оборони-
тельных сооружений, наземных постро-
ек, характеризующихся при раскопках
следами от частокола каркаса стен.
Для памятников Румынии, в свою оче-
редь, неизвестны жилища углубленно-
го типа, среди кремневых инструмен-
тов превалируют пластинки (более
50%), в то время как на Юго-Западе
СССР ведущими являются скребки
(43,3%), а пластинки занимают вто-
рое место (31,2%). Наиболее рас-
пространенными среди каменных то-
поров на юге Украины являются не-
сверленные широкообушные двусто-
ронне-выпуклые, а на северо-востоке
Румынии — несверленные плоские и
сверленые. Кроме того, на памятни-
ках Левобережного Понизовья Дуная
отсутствуют характерные для задунай-
ской территории треугольные в плане
острообушные топоры и односторонне-
выпуклые «колодообразные» топоры из
камня. На памятниках Румынии по-
суда преимущественно острореберная,
в ее орнаментации преобладают рос-
пись графитом (часто оформлена орна-
ментом в виде шахматной доски); ря-
ды скобок; заполнение участков де-
кора наколами или заштриховкой. Все
отмеченное свидетельствует о специ-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 268
УКРАИНСКОЙ
ССР
фичности памятников Левобережного
Понизовья Дуная и правомерности от-
несения их к отдельному (болградско-
му) варианту культуры Гумельница
[Субботин, 1978].
Сложению этого локального вариан-
та способствовало как развитие в
своеобразных естественно-географи-
ческих условиях, так и влияние со-
предельной трипольской культуры.
IV ЭНЕОАИТИЧЕСКИЕ КУЛЬТУРЫ
ВОЛЫНИ И ПО ДОЛИН
Лендельская культура
Лендельская культура получила свое
название в зарубежной европейской
историографии от поселения у одно-
именного населенного пункта вблизи
г. Печ в Южной Венгрии, исследо-
ванного в конце XIX в. В состав этой
культуры включают многочисленные
памятники Словакии, Польши, запад-
ных областей УССР, ранее известные
под различными местными названия-
ми, например, словено-моравская рас-
писная керамика на территории Чехо-
словакии, культура позднеленточной
расписной керамики, культура Зимно-
Злота и другие севернее Карпат. От-
мечая в целом закономерное стремле-
ние рассматривать лендельскую куль-
туру как крупное этническое образо-
вание в энеолите Юго-Восточной и
Центральной Европы, все же следу-
ет подчеркнуть, что на современном
этапе ее можно считать лишь как объ-
единение сходных по многим чертам
локальных культур, внутренние связи
между которыми еще не всегда ясны.
Это особенно касается памятников,
расположенных севернее Карпат, в
том числе на Волыни и Подолии, наи-
более удаленных от исходной террито-
рии лендельской культуры.
Первые находки материалов лен-
дельской культуры в пределах Украи-
ны были сделаны еще в конце XIX в.
[Sulimirski, 1936]. В середине 30-х
годов XX в. небольшие раскопки были
проведены польским исследователем
Я. Фитцке на могильниках у сел Ам-
буков и Семаки Волынской области
[Fitzke, 1937]. В эти же годы открыты
погребение у с. Колоколин Ивано-
Франковской области [Sulimirski,
1936] и разрушенный могильник у
с. Кукезов Львовской области. В
1947 г. И. К. Свешников произвел не-
большие раскопки поселения у с. Кос-
тянец Ровенской области [Свешников,
1952], а в 1953 г. исследовал могиль-
ник у с. Звенигород вблизи Львова
[Свешников, 1956], что дало возмож-
ность исследователю обобщить разроз-
ненные материалы лендельской куль-
туры на территории УССР, выделить
наиболее характерные черты и решить
ряд вопросов ее происхождения и хро-
нологии [Свешников, 1956]. Ценные
материалы по истории племен упомя-
нутой культуры дали многолетние рас-
копки поселения у с. Зимно Владимир-
Волынского района Волынской облас-
ти (1951 — 1952, 1956—1960 гг.—
Ю. Н. Захарук, 1961 —1964 гг.—
Н. А. Пелещишин), к научной интер-
претации которых неоднократно обра-
щался Ю. Н. Захарук [1955, 1962,
1971]. В 60—70-х годах Н. А. Пеле-
щишин исследовал поселение лендель-
ской культуры Западной Волыни воз-
ле сел Костянец, Листвин и Хорив
Ровенской области, у с. Голышев Во-
лынской области. Несколько поселений
269 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
были открыты и на территории Львов-
ской области, у г. Каменка-Бугская
(В. П. Савич), с. Иосиповка Бродов-
ского района (Р. С. Багрий) и др.
Подобные памятники исследовались и
на территории Южной Польши, среди
них наиболее известны у Злотой,
Стжижова, Вербковицах и др.
Почти все памятники лендельской
культуры распространены на Запад-
ной Волыни до р. Горынь. В Верхнем
Поднестровье известны лишь отдель-
ные памятники, например погребение
у с. Колоколин на р. Гнилая Липа.
Всего же известно свыше 30 поселе-
ний, шесть небольших могильников и
погребений.
В польской и советской историогра-
фии делались попытки выделить от-
дельные типы, группы памятников лен-
дельской культуры [Kostrzewski, Chme-
lewski, Jazdzewski, 1965; Kozlowski,
1966; Захарук, 1971; Пелещишин,
1974]. Ю. Н. Захарук относил эти па-
мятники к двум типам: «Гоща-Верб-
ковицы» и «позднеленточной распис-
ной керамики» [Захарук, 1971]. Не-
сколько позже Н. А. Пелещишин
[1974] описывает их под названием
культур «Зимно-Злота» и «Вербкови-
цы-Костянец». Причем хронологичес-
кая последовательность этих «типов»
или «культур» в работах указанных
авторов различная. Ю. Н. Захарук
относил к числу более ранних памят-
ники типа Гоща-Вербковицы (Вербко-
вицы-Костянец) и к позднему этапу —
памятники «позднеленточной распис-
ной керамики» («Зимно-Злота»), а
Н. А. Пелещишин, наоборот, считал
ранними вторые, а поздними — первые,
что является, видимо, более правиль-
ным.
На современном этапе изучения
культуры наиболее оправданным яв-
ляется выделение двух последователь-
ных хронологических этапов в ее
развитии: более раннего — этапа Зим-
но-Злота и позднего — Вербковице-
Костянец.
К раннему этапу относятся поселе-
ния у с. Зимно Волынской области,
могильники в Амбукове, Кукезове,
Звенигороде, погребение в Колоколине
и некоторые другие памятники. Посе-
ления располагались на мысах высо-
ких берегов рек, иногда, как в Зло-
той в Польше, дополнительно укреп-
лялись рвами [Podkowinska, 1953]. В
Зимно открыты полуземлянки и не-
сколько ям, входивших в состав жи-
лищно-хозяйственных комплексов. По-
луземлянка состояла из жилой ямы
округлой формы (диаметр около 2 м)
и примыкавшей к ней небольшой пря-
моугольной ямы с обожженными стен-
ками и развалом печи в виде кусков
глиняной обмазки, золы, угля и кус-
ков обгоревшей березовой коры, что
свидетельствует, возможно, о неожи-
данном обвале. В жилище было свыше
десяти поврежденных различных со-
судов, в том числе пять тонкостенных
расписных чаш. В нескольких местах
встречены скопления посуды, распола-
гавшиеся, очевидно, в пределах лег-
ких наземных построек.
Керамика изготовлена с примесью
мелкого песка, изредка шамота, хоро-
шо заглаженная, иногда лощеная.
Посуда представлена амфорами двух
типов, низкими широкими биконичес-
кими сосудами, украшенными одиноч-
ными или сдвоенными коническими
выступами по ребру, мисками и чаш-
ками на высоких поддонах с четырь-
мя острыми выступами по краю, не-
большими тонкостенными чашами с
раздутой шаровидной нижней частью.
Часть амфор представляет собой до-
вольно большие сосуды с очень раз-
дутым биконическим туловом, малым
дном и узкой горловиной. На уровне
наибольшей выпуклости амфоры снаб-
жены двумя прямоугольными ушками
с заостренным кверху выступом. Дру-
гая часть амфор—это небольшие со-
суды с плавным биконическим туловом
и двумя малыми ушками под краем.
Изредка встречаются небольшие мис-
ки с плавно загнутой внутрь верхней
частью, напоминающие чаши неолити-
ческой культуры линейно-ленточной
керамики. На поселении в Зимно, а
также на некоторых памятниках Поль-
ши широко применялась орнамента-
ция тонкостенных чаш, а иногда и чаш
на высоких поддонах белой известко-
вой краской. Основу геометрического
узора составляют совмещенные углы
и треугольники, расположенные в
шахматном порядке. Изредка тре-
угольники полностью заполнялись
краской, а на дне сосудов помещен
орнамент в виде креста в круге. Встре-
чается роспись и красной краской.
Углубленный орнамент в виде ямок
по краю и на верхней части сосудов
встречается редко. Орудия труда
представлены в Зимно отдельными
ножами на кремневых пластинах и
АРХЕОЛОГИЯ том 7 270
УКРАИНСКОЙ
ССР
концевыми скребками. Здесь же
встречены глиняные конические труб-
ки типа сопел, прямоугольные пла-
стинки-украшения из ракушек с че-
тырьмя отверстиями для крепления.
На поселении в Злоте обнаружены
фрагмент глиняной мужской фигурки
и пластическое изображение головы
крупного рогатого животного.
Для этапа Зимно-Злота характерны
трупоположения и трупосожжения,
Рис. 70.
Материалы,
лендельской
культуры:
1, 3, 5—7, 11 — Зимно;
2, 10, 12 — Костянец;
4—8, 15—18 — Листвин;
9 — Голышев;
13 — Звенигород;
14 — Тадани.
1—12 — керамика;
13, 14 — рог;
15—18 — кремень.
271 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
сопровождавшиеся несколькими сосу-
дами и отдельными кремневыми и дру-
гими вещами: медным кольцом и под-
веской из клыка кабана (Амбуков),
костяной проколкой и роговой моты-
гой (Кукезов). Такой же характер
имели погребения в Яшуве, Орнатови-
цах и других местах сопредельных
районов Польши. В Грудеке Надбуж-
ном погребенные лежали в скорченном
положении, ориентированы головами
на восток. В погребениях обнаружены
сосуды, кремневые отщепы, костяная
проколка, мотыга из рога оленя, боль-
шое количество ракушек с отверстия-
ми, использовавшихся в ожерельях
[Bronicka-Rauhutowa, 1956].
Поздний вербковицы-костянецкий
этап (от поселения у Вербковицы в
Польше, с. Костянеп Ровенской об-
ласти) развития племен лендельской
культуры характеризуется увеличением
количества поселений, появлением ря-
да новых черт в различных отраслях ма-
териального производства, быта и об-
щественной жизни. Памятники этого
этапа известны в Западном Побужье
и междуречье Стыри и Горыни, но пока
не найдены в Поднестровье. На посе-
лении в Костянце исследованы жи-
лищный комплекс и несколько хо-
зяйственных ям со значительным ве-
щевым инвентарем. На одном из по-
селений у с. Листвин (урочище Гост-
рый Горб) вскрыто около 15 ям жило-
го и хозяйственного назначения. Один
из жилищных комплексов состоял из
двух ям длиной около 5 м, при ши-
рине 1,2 м, с глиняной печью у края
одной из них.
На этом же поселении открыты две
небольшие кремневые мастерские в ви-
де небольших ям, содержавших запа-
сы сырья в виде кремневых ядрищ,
отходы производства и многочислен-
ные пластины-заготовки. Размеры ям-
мастерских 3X1 м. На почти полностью
исследованном поселении у с. Голышев
Волынской области открыты четыре
полуземлянки с остатками глиняных
печей, а также семь разрушенных пог-
ребений на периферии поселения. Пог-
ребенные лежали в скорченном поло-
жении, на правом боку, в сопровожде-
нии сосудов, кремневых пластин и кос-
тяных проколок. Ряд поселений, распо-
ложенных на песчаных дюнах, напри-
мер в окрестностях с. Хорив на Горы-
ни, были, очевидно, кратковременны-
ми стоянками. В Западном Побужье
известны поселения у с. Иосиповка,
Тадани, Ракобуты, Каменка-Бугская.
На позднем вербковицы-костянецком
этапе основные черты культуры сох-
раняются, что наглядно проявляется
в конструктивных особенностях углуб-
ленных частей жилищ, ассортименте и
формах орудий труда и других быто-
вых изделий. Значительного расцвета
в это время достигло кремневое произ-
водство, особенно на поселениях в
междуречье Стыри и Горыни. Основ-
ной заготовкой служили длинные плас-
тины, сколотые с конических нукле-
усов. Среди орудий труда преобладали
различные ножи и ножи-скребки, скреб-
ки на пластинах и отщепах. Реже упот-
реблялись скобели угловые и середин-
ные резцы. Как и на предыдущем эта-
пе, нет кремневых топоров. Из камен-
ных изделий встречаются в основном
зернотерки. Найдены топоры-молоты
из рогов оленей, а также различные
мелкие костяные изделия. Медные из-
делия редки. Ведущими формами кера-
мики продолжают оставаться различ-
ные амфоры, конические миски, би-
конические сосуды и небольшие по-
лусферические чаши. Значительно боль-
шее распространение по сравнению
с предыдущим периодом получили би-
конические сосуды, украшенные углуб-
лениями по ребру и краю, реже — на-
лепами на верхней части. В целом же
керамика становится более примитив-
ной, расписной орнамент полностью
вытесняется углублениями. Пластика
представлена плоской схематической
фигуркой животного, найденной в
Костянце.
Хозяйство племен лендельской куль-
туры было довольно развитым. По
мнению польских исследователей, пле-
мена, оставившие эти памятники, за-
нимались мотыжным земледелием и
разведением крупного и мелкого рога-
того скота. Изучение памятников За-
падной Волыни подтверждает земле-
дельческо-скотоводческий характер
лендельской культуры на всем протя-
жении ее существования. На поселе-
ниях в Листвине, Голышеве встречают-
ся отпечатки зерна и половы на кус-
ках глиняной обмазки. Нередки на-
ходки жатвенных ножей с заполиро-
ванной рабочей частью. О занятиях
охотой и собирательством свидетельст-
вуют молотки и мотыги из рогов оле-
ней и косуль, ракушки и украшения
из них.
О хронологическом соотношении
лендельской культуры с другими энео-
литическими культурами свидетельст-
вует ряд стратиграфических наблюде-
ний. На поселении в Зимно культур-
ный слой , поселения раннего этапа
лендельской культуры был перекрыт
слоем поселения культуры воронко-
видных сосудов. На поселении у с. Та-
дани в землянке культуры воронко-
видных сосудов встречены фрагменты
лендельских сосудов, что может сви-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 272
УКРАИНСКОЙ
ССР
детельствовать о хронологическом
стыке обеих культур.
В общих чертах решен вопрос о хро-
нологическом соотношении лендельс-
кой культуры и трипольской. Наход-
Рис. 71.
Сосуды из поселения
лендельской культуры
с. Зимно.
ка на трипольском поселении у с. Го-
родница на Днестре типичной лен-
дельской чаши с белой росписью дает
основание для синхронизации со сред-
ним этапом трипольской культуры
(Захарук, 1962). Исследования поздне-
трипольских поселений в Листвине,
Голышеве и других на Западной Во-
лыни показало, что культурный слой
их перекрывал остатки ранее существо-
вавших здесь поселений лендельской
культуры. Эти наблюдения дают осно-
вания утверждать, что вначале рас-
селение племен культуры воронковид-
ных сосудов в Западном Побужье, а
затем позднетрипольских на Западную
Волынь привело к постепенному упад-
ку племен лендельской культуры и
смешению ее носителей с пришель-
цами.
Лендельская культура по происхож-
дению связана с большим этнокультур-
ным ареалом, первоначально сложив-
шимся в Среднем Подунавье, так на-
зываемым лендельскнм комплексом.
Впоследствии часть его населения про-
никла через Западные Карпаты в
Центральную Европу, а на востоке до-
стигла рек Горынь и Днестра. Вопрос о
южном происхождении и связях племен
лендельской культуры неоднократно
поднимался в работах польских иссле-
дователей [Nosek, 1956; Podkowihska,
1953; Kozlowski, 1966]. Памятники ее
на территории УССР имеют много об-
щих черт с различными группами па-
мятников лендельского облика на тер-
ритории Польши, что свидетельствует
об общности путей их исторического
развития. Вместе с тем в сложении
273 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
лендельской культуры на территории
Волыни, как и в других районах, оп-
ределенную роль сыграли местные нео-
литические традиции, восходящие к
культуре линейно-ленточной керамики.
Культура воронковидных
сосудов
Памятники культуры воронковидных
сосудов на территории западных об-
ластей УССР стали известны в 20—
30-е годы. Значительная часть из них
была открыта А. Н. Цинкаловским в
Западном Побужье [Cynka^owski,
1961]. В это же время отдельные место-
нахождения упомянутой культуры об-
наружены в западных районах Волынс-
кого Полесья, в бассейне р. Турия —
правого притока Припяти, а также ис-
следовано поселение у с. Малые Гри-
бовичи вблизи г. Львова [Смишко,
Пелещишин, 1962]. Систематическое
изучение памятников началось только
в 50-х годах. Основное внимание в это
время было уделено раскопкам посе-
ления у с. Зимно Владимир-Волынско-
го района Волынской области, которые
вел Ю. Н. Захарук в 1951—1952,
1956—1960 гг. [Захарук, 1955, 1957],
а в 1961 —1964 гг. — Н. А. Пелещи-
шин [1963]. В 60-х годах проведены
раскопки поселений у с. Лежница на
Западном Буге и в г. Винники вблизи
Львова [Пелещишин, 1966], в 1977—
1979 гг. широко исследовалось посе-
ление у с. Тадани Каменско-Бугского
района Львовской области [Пелещи-
шин, 1978, 1979].
Памятники упомянутой культуры
распространены на территории Львов-
ской области, за исключением юго-за-
падной прикарпатской полосы, а так-
же на северо-западе Волынской об-
ласти. В географическом отношении
эта территория охватывает Западное
Побужье и Верхнее Поднестровье с
их гористым рельефом и Полесье.
Всего известно около 50 поселений^
значительная часть которых располо-
жена по берегам Западного Буга и
его левых притоков. Восточная грани-
ца проходила в основном по Запад-
ному Бугу, а на юго-востоке крайние
поселения находят на р. Луг — левом
небольшом притоке Днестра.
Памятники на территории УССР”
являются юго-восточной окраиной
ареала культуры воронковидных со-
судов, охватывающего Центральную
Европу от южного побережья Балтий-
ского моря и Голландии на западе де
Чехословакии на юге. В различных
районах этой большой территории
прослеживаются локальные особен-
ности материальной культуры и быта
населения, обусловленные хронологи-
ческими различиями, а также связя-
ми с племенами других культур. Уже
в 30-х годах К. Яжджевский на осно-
вании некоторых стратиграфических и
типологических данных выделил четы-
ре территориальные группы: северную,
западную, восточную и южную. В по-
следнюю он включил памятники тер-
ритории Южной Польши, Южной Гер-
мании, Чехословакии, а также Запад-
ной Украины [Jazdzewski, 1936]. Но и
в пределах южной группы памятники
имеют определенные локальные осо-
бенности, свидетельствующие о бли-
зости памятников Украины и Юго-
Восточной Польши и несколько отли-
чающие их от памятников территории
Чехии, а также Германии. Всего же в
культуре воронковидных сосудов сей-
час выделено более десяти локальных
групп, различающихся орнаментацией
посуды, характером погребальных,
комплексов и т. д.
Большинство западноукраинских
поселений культуры воронковидных,
сосудов расположено на высоких
труднодоступных мысах высоких бе-
регов Западного Буга и его притоков
(Лежница, Литовеж, Старый Добро-
твор, Зимно и др.), а также вершинах
Росточья и Подольского плато (Ма-
лые Грибовичи, Львов, Винники, Тро-
стянец и др.). Лишь некоторые посе-
ления были расположены на относи-
тельно низких склонах и берегах. На
высоких местах размещались многие
поселения на территории Польши, Че-
хии, Моравии и Германии. Наиболее
вероятно, что размещение поселений
25.
4
ОО
275 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
на высоких местах было обусловлено
необходимостью защиты от нападений
соседей.
Жилища культуры воронковидных
сосудов состояли обычно из двух ча-
стей— наземной и углубленной. На-
земная, вероятно, была сравнительно
легкой — сплетенные из прутьев и ча-
стично оштукатуренные глиной стены.
Углубленная часть жилищ состояла
из одной или нескольких ям, имею-
щих округлую или овальную форму.
На поселении в Зимно открыто свыше
20 таких жилищ. Известны они на по-
селениях в Малых Грибовичах, Тада-
нях и других местах. В Лежнице уг-
лубленная часть одного из жилищ
имела прямоугольную форму разме-
ром 3X1,6 м и состояла из двух ча-
стей с неровным дном. В Зимно не-
сколько ям имели обожженное дно и
могли предназначаться для хранения
зерна. Глинобитные печи были до-
вольно большими, строились на дере-
вянном каркасе, имели приблизитель-
но округлую форму (диаметром около
1 м) и нередко сопровождались не-
большой хозяйственной ямой. Отдель-
ные печи на поселении в Зимно орна-
ментированы налепными валиками с
поперечными углублениями. На посе-
лениях в Зимно, Таданях, занимаю-
щих сходные по конфигурации мысы,
жилища располагались вдоль их длин-
ной оси на расстоянии около 10 м
друг от друга.
На территории УССР могильники
упомянутой культуры до сих пор не
известны. Лишь одно погребение бы-
ло открыто случайно еще в 30-х годах
у с. Дружелюбовка Сокальского рай-
она на Львовщине вблизи поселения с
недостаточно выраженным культур-
ным слоем. Погребенный лежал на
спине, ориентирован головой на за-
Рис. 72.
Кремневые (6—14),
каменные (1, 2, 5),
костяные (15—25)
и глиняные изделия
(3, 4) культуры
воронковидных
сосудов:
1—14, 17—25 — Зимно;
15 — Малые Грибовичи;
16 — Лежница.
пад, при нем найдена маленькая ам-
форка. В целом же для культуры в
зависимости от района характерны
грунтовые и курганные погребения.
В сопредельных районах Польши, на
Люблинщине, открыто несколько не-
больших могильников с захоронением
в ямах. Покойников хоронили в вытя-
нутом положении на спине, в сопро-
вождении единичных вещей [Kowal-
czyk, 1957].
Почти все кремневые орудия этой
культуры изготовлялись из местного-
волынского кремня, отличающегося
прозрачно-дымчатым цветом с серыми
полосами. Большинство орудий произ-
водилось непосредственно на поселе-
ниях, из полуфабрикатов, принесен-
ных, возможно, с ближайших к посе-
лениям месторождений кремня. На
ряде поселений встречаются отдель-
ные изделия, изготовленные из корич-
невого с белыми пятнами кремняг
выходы которого известны в ограни-
ченном районе верховьев Вислы (свен-
цеховский кремень). В ассортименте
довольно разнообразных орудий коли-
чественно преобладают ножи и скреб-
ки нескольких типов. Особенно выде-
ляются ножи на длинных пластинах с
зубчатым, заполированным краем, ис-
пользовавшиеся как вкладыши серпов.
Довольно распространенными были
ножи-острия, проколки, резцы, сверла,,
клиновидные прямоугольные в сече-
нии топоры с прошлифованной рабо-
чей частью, а также небольшие до-
лотца на пластинах. Относительно-
часто встречаются треугольные нако-
нечники стрел с хорошо обработанны-
ми ретушью краями. У с. Ильковичи
вблизи г. Сокаль и у сел Шистов, Лу-
дин вблизи г. Владимир-Волынский
случайно обнаружены клады кремне-
вых пластин-заготовок, свидетельству-
ющие о высоком мастерстве первич-
ных обработок кремневых заготовок.
Часть орудий и изделий изготовля-
лась из местных пород камня. Это
зернотерки, растиральники, а также
боевые топоры. Последние отличают-
ся тщательностью отделки и ориги-
нальной формой. Они имеют грибко-
видный обушок, слегка коническое
отверстие и симметрично расширен-
ное лезвие. На поселении у с. Зимно
найдено около десятка поврежденных
топоров, на других памятниках они
встречаются реже. На поселениях в
Зимно, Лежнице, Грудеке Надбужном
(Польша) и ряде других обнаружены
обломки шлифовальных плиток из ко-
ричнево-серого песчаника, поверхност-
ные выходы которого известны в За-
падной Подолии, в бассейне р. Серет,
а также в окрестностях г. Дубно на
Волыни, т. е. вне пределов распро-
странения культуры воронковидных
сосудов. Проблема их доставки в За-
падное Побужье остается неясной.
В повседневном быту широко при-
менялись изделия из кости: многочис-
ленные проколки, долотца. Реже
встречаются лощила, мотыги и топо-
ры из рогов диких и домашних жи-
вотных, наконечники стрел и кинжа-
лы. Выделяются небольшие старатель-
но изготовленные веретенообразные
наконечники стрел, напоминающие
костяные наконечники культуры ямоч-
но-гребенчатой керамики. К числу
единичных изделий из кости относятся
рыболовный крючок и украшения из
зубов животных, найденные на посе-
лении у с. Зимно, листовидный нако-
нечник дротика из Лежницы.
На поселении в Зимно обнаружены
три медных плоских клиновидных то-
пора и несколько побывавших в огне
и плохо сохранившихся бусин из
плоской проволоки. Отдельные мед-
ные изделия происходят с поселения
в Грудеку Надбужном на сопредель-
ной территории Польши. На поселе-
нии в Цмелюве в Южной Польше об-
наружены также обломки глиняных
тигельков, свидетельствующие о за-
рождении местного меднолитейного
производства [Kowalczyk, 1957; Pod-
kowinska, 1957].
Наиболее характерной чертой кера-
мики, давшей название целой культу-
ре, является воронковидная форма
венчиков многих сосудов, тщательно
изготовленных из глины с небольшой
примесью песка и шамота. Поверх-
ность многих сосудов лощеная. Ос-
новной формой являются биконические
горшки двух основных типов. К пер-
вому относятся горшки высотой в ос-
археология том 1 276
УКРАИНСКОЙ
ССР
новном от 10 до 35 см, реже до 60 см,
с высокими воронковидными венчика-
ми и двумя или четырьмя коленчато
изогнутыми ушками, зачастую укра-
шенные под краем углубленными ли-
Рис. 73.
Керамика (1—12)
из поселения культуры
воронковидных
сосудов у с. Зимно.
ниями или несколькими иногда преры-
вающимися рядами мелких углубле-
ний, нанесенных зубчатым штампом и
заполненных белой краской. На неко-
торых сосудах имеется шнуровой
орнамент. Почти на всех поселениях
встречены небольшие горшки без ушек,
украшенные под венчиком нескольки-
ми пластическими налепами в виде
букв «Л» и «М». Некоторые горшки
снабжены под венчиком круговым
сильно выступающим бортиком.
Горшки второго типа более однооб-
разны, они отличаются от предыду-
щих низкими слегка отогнутыми вен-
чиками с валикоподобным утолщением
в основании горла. Значительная часть
их украшалась по венчику штампом
или пальцевыми углублениями, ре-
же— косыми линиями. Изредка встре-
чаются налепные вертикальные валики
на верхней части тулова.
Довольно распространены и амфо-
ры с сильно расширенным бикониче-
ским туловом и узкой воронковидной
горловиной. Они также подразделя-
ются на два основных типа. Амфоры
первого типа — малые сосуды (высота
их не превышает 15 см) с двумя не-
большими ушками под краем. Неко-
торые из них украшены под краем
зигзаговидной углубленной линией,
иногда вертикальными налепными ва-
ликами. Одна из амфорок с поселения
в Зимно была снабжена конической,
близкой к позднетрипольским, крыш-
кой. Амфоры второго типа представ-
ляли собой довольно большие сосуды
(высотой до 35 см) с четырьмя ушка-
277 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
ми на уровне наибольшей выпуклости
тулова.
Характерными сосудами являются
черпаки с высокой крыловидной или
зооморфной, в виде головы барана,
ручкой. Часть черпаков напоминает
небольшие амфорки. Высота их 7—
12 см. Встречаются также маленькие
черпаки с полусферической нижней
частью и высокой крыловидной руч-
кой. Многие из этих сосудов украшены
под краем и вдоль середины ручки уг-
лубленным орнаментом в виде одной,
иногда нескольких, прямых и зигзаго-
ю
п
12
образных линий, отдельных ямок, об-
разующих простые геометрические узо-
ры. Черпаки с крыловидной ручкой из-
вестны почти на всех памятниках юж-
ной группы, черпаки с зооморфной
ручкой встречены пока на памятниках
Южной Польши и в Западной Волыни.
Изготовлялись дуршлаги — не-
большие сосуды со слегка выпуклыми
стенками, небольшим дном с несколь-
кими сравнительно большими отвер-
стиями и двумя выступами-упорами
под краем. Высота сосудов не превы-
шает 20 см. Часто встречаются ма-
ленькие биконические сосуды с узкой
горловиной и отогнутым краем, имею-
щие на уровне шейки круговой бортик.
Некоторые из них снабжены четырь-
мя-шестью ножками-упорами, а иног-
да и ручкой. Распространен орнамент
в виде мелких углублений по краю и
бортику. Высота сосудов не превыша-
ет 10 см. Изредка на поселениях
встречаются большие миски с кониче-
скими или слегка выпуклыми стен-
ками.
Другие изделия из глины представ-
лены многочисленными пряслицами,
грузиками и топориками. Среди пря-
сел преобладали конические с ровным
или углубленным основанием, реже
встречаются биконические и плоские.
Многие пряслица украшались несколь-
кими радиальными линиями, состоя-
щими из отдельных ямок, реже приме-
нялся мотив в виде концентрических
углубленных линий, отпечатков шну-
ра. Иногда узор заполнялся белой ми-
неральной краской. Грузики изготов-
лялись из глины с примесью половы.
Они имеют цилиндрическую форму и
крепились с помощью продольного от-
верстия или непосредственно путем
привязывания. Длина их не превыша-
ет 12 см.
Группу интересных глиняных изде-
лий составляют топорики, встречаю-
щиеся в небольшом количестве на раз-
личных поселениях. Они не отличают-
ся стабильностью формы и имеют ма-
ленькое отверстие для подвешивания.
Лучшие образцы с поселения в Зимно
напоминают по форме каменные бое-
вые топоры. Длина их 4—8 см. Подоб-
ные топорики встречены также на по-
АРХЕОАОГИЯ том 1 278
УКРАИНСКОЙ
ССР
селениях Польши, Чехословакии, но
пока не известны в северных районах
распространения культуры воронко-
видных сосудов. Они отмечены также
на некоторых позднетрипольских по-
селениях (Хебешешти в Румынии,
Троянове и других поселениях на Во-
лыни). По мнению ряда исследовате-
лей (С. Носек, 3. Подковинская,
Я. Гурба и др.), глиняные топорики
появились в культуре воронковидных
сосудов под влиянием развитых зем-
ледельческих культур Юга, где топор
почитался как атрибут бога грома и
молнии.
Основой хозяйственной деятельно-
сти племен культуры воронковидных
сосудов было оседлое скотоводство и
земледелие. Разводили в основном
крупный рогатый скот, овец и коз.
свиней. На поселении в Зимно кости
крупного рогатого скота составляли
примерно 40 % всех костей, свиней —
36, мелкого рогатого скота — около
17 %. Изредка встречаются кости ло-
шади и собаки.
О земледелии свидетельствуют ос-
татки обгоревших зерен пшеницы на
поселениях в Зимно, Винниках, ямы-
зернохранилища с обожженными стен-
ками на поселении в Зимно, камен-
ные зернотерки. Основные земледель-
ческие орудия — мотыги и, возможно,
простейшие рала. О применении круп-
ного рогатого скота в качестве тягло-
вой силы свидетельствует находка гли-
няной фигурки, изображающей пару
быков в упряжке [Nosek, 1967]. Наход-
ки костей диких животных, а также
кремневые и костяные наконечники
стрел и другие предметы охотничьего
снаряжения подтверждают, что насе-
ление занималось и охотой. Кости рыб
и рыболовный крючок из Зимно, рас-
положение многих поселений на бере-
гах рек указывают на определенную
роль в хозяйстве рыбной ловли. На по-
селении в Лежнице вблизи жилища
обнаружено скопление ракушек реч-
ных моллюсков.
Общественные отношения характе-
279 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
ризовались господством патриархаль-
но-родового строя. Об этом свиде-
тельствует высокий уровень производ-
ства и скотоводческо-земледельческий
уклад хозяйства, укрепленный харак-
тер ряда поселений, наличие оружия и
т. д. В системе идеологических пред-
ставлений заметное место занимал
культ домашнего животного — бара-
на, что нашло свое отражение в при-
кладном искусстве, на глиняной посу-
де. Культ барана возник в южной
группе племен культуры воронковид-
ных сосудов по соседству с южными
земледельческими племенами дунай-
ского ареала. Однако распространение
культа домашнего животного является
результатом внутреннего развития, ха-
рактера хозяйственной деятельности
населения, в котором важную роль иг-
рало разведение домашнего скота, в
частности овец.
Отражением религиозных представ-
лений являются также упоминавшиеся
выше глиняные топорики, служившие,
вероятно, амулетами.
Проблема хронологического соотно-
шения культуры воронковидных сосу-
дов и иных культур медного века Во-
лыни на современном этапе решена
лишь в общих чертах. В зарубежной,
в частности польской и чехословац-
кой, историографии считается, что
культура позднеленточной керамики
является более ранней по сравнению с
культурой воронковидных сосудов.
Стратиграфические наблюдения на по-
селении в Зимно подтверждают это
мнение [Захарук, 1959, 1962]. Мате-
риалы поселения у с. Тадани указы-
вают, видимо, на отсутствие хронологи-
ческого разрыва между ними. Ве-
роятно, некоторые поселения культу-
ры позднеленточной керамики продол-
жали существовать и после прихода
населения культуры воронковидных
сосудов.
Вопрос о соотношении культур во-
ронковидных сосудов и трипольской
был поставлен в процессе раскопок
поселений в Грудеку Надбужном в
Польше и Зимно на Волыни. На обоих
поселениях найдены фрагменты кера-
мики позднейшего этапа (С/П) три-
польской культуры [Jazdzewski, 1958;
Poklewski, 1958; Kowalczyk, 1956].
Фрагменты позднетрипольской столо-
вой керамики обнаружены в неболь-
шом количестве практически на всех
западнобугских поселениях культуры
воронковидных сосудов, например, в
Малых Грибовичах, Лежнице, Литове-
же, Ромоше и др., что позволило син-
хронизировать памятники культуры
воронковидных сосудов в Западном
Побужье с этапом СП трипольской
культуры [Kowalczyk, 1956; Захарук,
1959]. Привлекает внимание, что на
поселениях в Западном Побужье
встречается лишь столовая триполь-
ская посуда, в основном полусфери-
ческие чаши. Подтверждением устой-
чивых связей с Трипольем являются
материалы поселения у с. Тадани, где
впервые найдено около десятка по-
врежденных женских глиняных фигу-
рок, изготовленных в типичном позд-
нетрипольском стиле. Здесь же встре-
чены фрагменты глубоких конических
мисок, свидетельствующие о довольно
раннем установлении первых контак-
тов уже в начале позднего Триполья.
На двусторонний характер связей ука-
зывают находки на позднетрипольских
поселениях у с. Хорив, Листвин, Ко-
стянец и др. в междуречье Горыни и
Стыря небольших черпаков с крыло-
видной ручкой и глиняных топориков,
имеющих аналогии в западнобугских
поселениях культуры воронковидных
сосудов. Эти довольно интенсивные
связи, видимо, включали обмен сырь-
ем, изделиями и определенными тех-
ническими достижениями. Связи охва-
тывали периферийные поселения обе-
их культур и лишь изредка проникали
в глубь территории, о чем свидетель-
ствует находка нескольких триполь-
ских сосудов западнее Вислы [Кеш-
pisty, 1968]. Но в целом существовав-
шие связи не отразились на этногра-
фическом своеобразии материальной
культуры и быта обеих этнических об-
разований, находившихся на прибли-
зительно одинаковом уровне хозяй-
ственного и культурного развития.
Культура воронковидных сосудов
более ранняя по сравнению с культу-
рой шаровидных амфор, имеющей
ряд сходных с ней черт. Вместе с тем
имеются факты, свидетельствующие
об их частичной синхронности и нали-
чии связей между их населением
[Kowalczyk, 1957, 1969; Wislanski,
1966]. На поселениях в Зимно, Груде-
ку Надбужном имеются отдельные
сосуды культуры шаровидных амфор,
что свидетельствует о проникновении
последней в Западное Побужье в пе-
риод существования этих поселений.
Польский исследователь Я. Ковальчик
неоднократно высказывал мнение о
том, что поселения культуры воронко-
видных сосудов на этой территории
были разрушены носителями культу-
ры шаровидных амфор, продвинув-
шихся с Восточной Волыни [Kowalczyk,
1956, 1971]. Близкой точки зрения
придерживается и Ю. Н. Захарук
[Захарук, 1977]. Видимо, рассе-
ление последних привело к ис-
чезновению культуры воронко-
видных сосудов [Kostrzewski, Chmie-
lewski, Jazdzewski, 1965; Nosek, 1956].
В последние десятилетия на основа-
нии данных радиоуглеродного анали-
за многие памятники культуры ворон-
ковидных сосудов в Центральной Ев-
ропе датируются серединой IV тыс. до
н. э. [Behrens, 1965]. В целом время
ее существования падает на середину
IV — конец III тыс. до н. э. [Kostrze-
wski, Chmielewski, Jazdzewski, 1965].
Для поселения в Грудеку Надбужном
имеется дата 3100± 160 лет до н. э.
[Kowalczyk, 1968]. Я. Ковальчик счи-
тает, что поселение в Грудеке Над-
бужном и некоторые другие заселя-
лись неоднократно [Kowalczyk, 1969].
Расцвет памятников культуры ворон-
ковидных сосудов на Западной Волы-
ни относится к первой половине III
тыс. до н. э., а исчезновение — к сере-
дине III тыс. до н. э.
Среди исследователей пока нет еди-
ного мнения о том, где возникла куль-
тура воронковидных сосудов. В дово-
енные годы наиболее распространен-
ным было мнение, что она возникла
на территории Ютландии на местной
неолитической основе [Jazdzewski,
АРХЕОЛОГИЯ том 1 280
УКРАИНСКОЙ
ССР
1936]. В 1947 г. датский исследователь
К. Беккер высказал противоположную
точку зрения, согласно которой куль-
тура воронковидных сосудов появи-
лась на севере в развитом виде и по-
этому ее происхождение следует
искать на Украине, в частности на По-
долии и Волыни и далее на восток,
севернее трипольской культуры [Bec-
ker, 1961]. В 50—60-х годах существо-
вало несколько концепций, занимаю-
щих промежуточное положение меж-
ду вышеупомянутыми, а также мнение
о ее западном происхождении на ба-
зе михельсбергской культуры. Наибо-
лее убедительной является точка зре-
ния, что культура воронковидных со-
судов сформировалась на территории
между нижним течением Вислы и Ла-
бы на местной неолитической основе
под воздействием южных влияний
[Kostrzewski, Chmielewski, [Jazdzewski,
1965; Kowalczyk, 1969; Wizlariski,
1973].
Исторические судьбы племен куль-
туры воронковидных сосудов сложи-
лись по-разному в различных районах.
В Западном Побужье и сопредельных
районах Прикарпатья ее сменяет
культура шаровидных амфор, а затем
здесь появляются многочисленные
памятники культур шнуровой керами-
ки. Наиболее развитой среди них бы-
ла стжижовская, в некоторых ору-
диях труда и оружия из камня и
кремня, в орнаментации керамики ко-
торой можно усматривать отдельные
черты преемственности от культуры
воронковидных сосудов.
Культура шаровидных амфор
Погребения в каменных гробницах
культуры шаровидных амфор при-
влекли внимание археологов уже в
конце XIX в. Их исследования продол-
жались в первые десятилетия XX в.
После Великой Отечественной войны
памятники упомянутой культуры на
Украине исследовались у сел Коло-
совка (раннее Войцеховка) Житомир-
ской, Долгое, Хартоновцы, Ворвулин-
281 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
цы, Лошнев и Застенка Тернопольской
[Малеев, 1971; Герета, 1970; Герета,
Харитонов, 1970], Торбасов Хмельниц-
кой [Малеев, Якубовский, 1974], Хи-
чев, Воровское и Горбулов Житомир-
ской [Березанська, Пясецький, 1979],
Иванье и Межиречье Ровенской
[Свешшков, 1973; Свешников, Коноп-
ля, Кучинко, 1979] области.
К 20—30-м годам относятся первые
попытки синтетического обобщения
так называемых мегалитических по-
гребений культуры шаровидных ам-
фор в Подолии и на Волыни [Сщшсь-
кий, 1927; Левицький, 1929; Anto-
niewicz, 1928, 1937]. Материалы И. Ф.
Левицкого послужили А. Я. Брюсову
основой его концепции о существова-
нии особой «волынской мегалитичес-
кой культуры», будто бы отличающей-
ся от культуры шаровидных амфор и
более древней, чем она, хотя, возмож-
но, и родственной ей [Брюсов, 1952]. О
памятниках Подолии А. Я. Брюсов в
своей работе не упоминает. За послед-
ние годы появилось несколько работ,
посвященных характеристике культу-
ры шаровидных амфор на территории
УССР и отдельным связанным с ней
проблемам [Свешшков, 1957, 1971,
1974; Hausler, 1966; Wislanski, 1966,
1966а; Sulimirski, 1968].
Территория распространения памят-
ников культуры шаровидных амфор,
впервые выделенная в 1900 г. А. Гетце
[Gotze, 1900], охватывает восточную
часть ФРГ, ГДР, ПНР, Чехию, лесо-
степную часть Правобережной Укра-
ины, юго-запад БССР, север Молда-
вии и Румынскую Молдову. В архео-
логической литературе последних лет
принято членение этой культуры на
ранний и поздний этапы и на три ло-
кальные группы: западную (ФРГ,
ГДР, Чехия и Западная Польша),
среднюю, или польскую (распростра-
ненную на территории Польши), и
восточную (юго-запад БССР, УССР,
МССР и северная часть Румынской
Молдовы) [Wislanski, 1966а]. Специфи-
ка восточной группы прослеживается
в характере жилых и погребальных
сооружений, обряде погребений и со-
путствующем им инвентаре. Так, судя
по результатам раскопок у с. Межи-
речье Ровенской области, жилища
восточной группы, в отличие от запад-
ной и средней групп, где засвидетель-
ствованы большие наземные или не-
сколько углубленные в землю дома со
столбовой конструкцией, были относи-
тельно небольшими овальными полу-
землянками. Погребения восточной
группы представляют собой в основ-
ном грунтовые захоронения в камен-
ных гробницах. Известно несколько
случаев захоронений под курганными
насыпями и погребений с трупосожже-
ниями, неизвестных в других группах
культуры шаровидных амфор. Погре-
бения животных (свиней, быков) на-
ходятся недалеко от гробниц в грун-
товых ямах без каменных конструк-
ций (в западной и средней группах
известны почти исключительно погре-
бения крупного рогатого скота, а так-
же диких животных). В погребениях
восточной группы обычно встречаются
кости свиньи, а в гробнице у
с. Анета Житомирской области рядом
с погребениями лежал целый костяк
свиньи. Керамика восточной группы
представлена рядом своеобразных
форм (амфоры с двумя ушками, с
раздутой верхней частью тулова, с
яйцевидным туловом, сосуды с су-
жающейся кверху шейкой, воронко-
видные миски и кубки). В отличие
от средней группы культуры шаровид-
ных амфор в восточной группе рас-
пространен шнуровой орнамент и мо-
тив «рыбьей чешуи» — полоски и зуб-
чики из расположенных в шахматном
порядке полукруглых углублений. К
характерным костяным изделиям, от-
сутствующим в других локальных
группах упомянутой культуры, отно-
сятся орнаментированные ажурные
пряжки. Близкие аналогии материалам
восточной группы находим на терри-
тории ПНР, где известны также бо-
лее ранние, чем в УССР, памятники
культуры шаровидных амфор. Значи-
тельно меньше общих черт объединяют
восточную и западную группы упомя-
нутой культуры.
рой сохранились до высоты 0,25 м. К
ее западной стенке примыкала лежан-
ка из обожженной глины, шириной до
0,6 м, длиной около 1,2 м. Круглые в
плане хозяйственные ямы имели диа-
метры и глубину до 1,3 м. Их дно бы-
ло ровным, а стенки подбоем расши-
рены книзу. В заполнении жилищ и
ям найдены изделия из кремня, камня,
керамика и другие предметы. Привле-
кают внимание находки керамики
культур воронковидных сосудов и ти-
па Вербковице-Костянец, встречающи-
еся вместе с материалами культуры
шаровидных амфор и свидетельствую-
щие о тесных межплеменных связях
энеолитического населения Западной
Волыни. Топография могильников на
территории УССР еще недостаточно
изучена. Многие погребения были рас-
положены на склонах берегов рек и
ручьев. Отдельные гробницы находи-
лись на плато (Торбасов) или распо-
лагались на небольшой возвышеннос-
ти над заболоченной низменностью
(Городок).
Почти все кремневые изделия вос-
точной группы культуры шаровидных
амфор изготовлены из высококачест-
венного черного или серого волынско-
го кремня, отдельные из них (топор
из гробницы у с. Долгое) — из подоль-
ской его разновидности или серого
кремня, залежи которого известны в
Житомирской области. Среди мелких
кремневых изделий наиболее много-
численны ножи на пластинах. Из мас-
сивных пластин изготовлялись резцы
и комбинированные орудия — резцы-
ножи, а из отщепов — концевые скреб-
ки, представленные относительно не-
большим количеством экземпляров. В
погребениях чаще всего встречаются
клиновидные прямоугольные в сечении
топоры с широким дугообразным лез-
вием и отполированной поверхностью.
Не менее характерны узкие долота с
зашлифованной поверхностью. Из
предметов вооружения известны на-
конечники стрел с черенком (Межи-
речье, Сколобов, Ворвулинцы, Славу-
та, Воровское). Каменные изделия
восточной группы культуры шаровид-
ных амфор немногочисленны. Это об-
ломки зернотерок и терочники из Ме-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 284
УКРАИНСКОЙ
ССР
жиречья и Кутянки (ранее Ляхов)
Ровенской области, проушный топор
из гробницы I в Суемцах и молоток
из погребения в Кошиловцах.
Роговые и костяные изделия куль-
туры шаровидных амфор на террито-
рии УССР известны из поселений у
Межиречья (роговая мотыга, костяная
игла для плетения сетей), из разру-
шенного погребения возле Канева
Черкасской области (роговая рукоятка
парадного оружия и фрагмент костя-
ной пряжки), из гробниц возле Суем-
цев и Колодяжного (обломки костя-
ных орнаментированных ланцетовид-
ных предметов, которые И. Ф. Левиц-
кий считает булавками для одежды),
Долгого, Увислы, Черноконцев, Хар-
тоновцев, Застинки и Глубочка (ажур-
ные поясные пряжки и роговые ост-
рия). Кроме того, в Коцюбинцах, Хар-
тоновцах, Колодяжном и Суемцах
найдены подвески из клыков дикого
кабана и зуба медведя. Янтарные ук-
рашения представлены цилиндриче-
скими бусинами (Долгое, Анета, Ско-
лобов), круглой дисковидной подве-
ской с отверстием в центре (Коцю-
бинцы) и крупным диском из гробни-
цы в Иванье. Одну его сторону укра-
шает солярный знак в виде креста, на
другой стороне выгравированы схема-
тические изображения трех человече-
ских фигур; самая крупная из них во-
оружена луком и стрелами.
Общая характеристика керамики
культуры будет дана ниже при опи-
сании материалов отдельных ее ва-
риантов.
Восточная группа культуры шаро-
видных амфор на территории УССР
представлена двумя локальными ва-
риантами — волынским и подольским,
различающимся по типам конструкций
погребальных сооружений, обряду по-
гребений и характеру вещевого мате-
риала, в частности керамики [Свешш-
ков, 1957].
Волынь. Гробницы Волыни разнооб-
разны по своей конструкции. И. Ф. Ле-
вицкий делит их на четыре типа:
283 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
В настоящее время на Украине из-
вестно 116 местонахождений культуры
шаровидных амфор, в том числе 7 по-
селений, 59 пунктов, в которых обна-
ружены погребения (в отдельных ме-
стностях зафиксировано по нескольку
погребений), случайные находки ве-
щей и недостаточно документирован-
ные гробницы. Поселения открыты у
сел Славута Хмельницкой, Хичев, Во-
ровское, Горбулов Житомирской [Бе-
резанська, Пясецький, 1979], Хренни-
ки, Озлеев и Межиречье (бывшее Чек-
но) Ровенской [Пелещишин, 1976; Ко-
нопля, 1978] областей и др. Поселения
на территории Ровенской области рас-
полагались на высоких надпойменных
террасах Иквы и Стыри, остальные —
на песчаных возвышенностях по бере-
гам рек. Пока раскопками исследова-
лось только поселение у с. Межиречье
(раскопки И. К. Свешникова и В. М.
Конопли, 1978—1979 гг.). На нем
вскрыто свыше 600 м2 площади, уста-
новлено наличие культурного слоя,
обнаружены поврежденные песчаным
карьером три жилища и две хозяйст-
венные ямы. Жилища представляли
собой овальные полуземлянки, разме-
ром до 2,4X4,7 м, ориентированные
по линии восток—запад с отклонени-
ями к северу и югу. Дно находилось на
глубине 0,7 м от современной поверх-
ности. В юго-восточной части одного
жилища вскрыта подковообразная
печь, шириной до 1,2 м, стенки кото-
Карта 8.
Основные памятники
эпохи ранней бронзы.
I. Памятники культуры
шаровидных амфор:
1 — Л итовеж;
2 — Вильховое;
3 — Буск;
4 — Николаев;
5 — Межиречье;
6 — Ярославичи;
7 — Хренники;
8 — Добровода;
5 — Озлиев;
10 — Иванье;
11 — Варковичи;
12 — Городок;
13 — Ровно;
14 — Ч ерняхов;
15 —Острог;
16 — Межиричи;
17 — Кутянка;
18 — Славута;
19 — Михнев;
20 — Лепесовка;
21 — Колосовка;
22 — Колодяжное;
23 — Старый Мирополь;
24 — Суемцы;
25 — Киковая;
26 — Анета;
27 — Воровское;
28 — Неверовка;
29 — Хичев;
30 — Сколобов;
31 — Горбулов;
32 — Фасовая;
33 — Минийки;
34 — Высокое;
35 — Каменный Брод;
36 — Лосятин;
37 — Горбасов;
38 — Новая Синява;
39 — Заволк;
40 — Сартак;
41 — Колубаевцы;
42 — Черноводы;
43 — Великая Слободка;
44 — Завадинцы;
45 — Хоростков;
46 — Городница;
47 — У висла;
48 — Долгое;
49 — Лошнев;
50 — Застенка;
51 — Заставье;
52 — Подлипцы;
53 — Зарваница;
54 — Звиняч;
55 — Коцюбинцы;
56 — Черноконцы;
57 — Улашковцы;
58 — Хартоновцы;
59 — Г л у бочек;
60 — Дулибы;
61 — Ягольница;
62 — Ворвулинцы;
63 — Кошиловцы;
64 — Устечко;
65 — Слободка
Коишловецкая;
66 — Беремьяны;
67 — Братышев.
И. Памятники ямной
культуры (поздний этап):
1 — Киев,
Кирилловская высота;
2 — Никольская
Слободка;
3 — Борисполь;
4 — Войница;
5 — Харьковцы;
6 — Березанка;
7—15 — Кагарлык,
Черняхово, Онацьки,
Бурты, Поток, Зеленки,
Березняки, Казаровка,
Гамарня;
1—6 — Городище;
17 — Смела;
18 — Тиньки;
19 — Долина;
20 — И вахни;
21 — Вербовец;
22 — Кобриново;
23 —Новоселки;
24 — Мартыноша;
25 — Владимировка;
26 — Колодистое;
27 — Царичанка;
28 — Песчанница;
29 — Любимовка;
30 — Волошское;
31 — Соленое;
32 — Войсковое;
33 — Федоровка;
34 — Орлова;
35 — Виноградный;
36 — о-в Похилый;
37—40 — Красногригорь-
евка, Никополь,
Капуловка, Марьинское^
41 — хут. Хмельницкий;
42—47 — Кут,
Осокоровка, Леонтиевка,
Золотая Балка,
Михайловка,
Первомаевка;
48 — Балки;
49 — Днепрорудная;
50 — Кривой Рог;
51 — Рахмановка;
52 — Ингулец;
53 — Широкое;
54 — Софиевка;
55 — Ташлык Ill;
56 — Новая Одесса;
57 — Снегиревка;
58 — Жовтневое;
59 — Белозерка;
60 — Новое Черноморье;
61 — Красное;
62 — Каланчак;
63 — Ч аплинка;
64 — Дремайловка;
65 — Михайловка;
66 — Нижние
Серогозы;
67 — Веселое;
68 — Долина;
69 — Троицкое;
70 — Новофилипповка;
71 — Терпенье;
72 — Константиновка;
73 — Ивановка;
74 — Отрадное;
75 — Бунаковка;
76—82 — Великая
Камышеваха,
Острая Могила, Малая
Камышеваха, Шпаковка,
Ковалевка, Камянка,
Мечебелово;
83 — Кабанье;
84 — хут. Мечетный;
85 — Черевков;
86 — Селимовка;
87 — Радионовка;
88 — Каменка;
89 — Райское;
90 — Переездное;
91 — Ворошиловград;
92 — Марченко;
93 — Пески;
94 — Красногоровка;
95 — Чеодакаи;
96 — Федоровка;
97 — Кремневка;
98 — Жданов;
99 — Бердянск;
100 — Приморское;
101 — Красноперекопск;
102 — Ч артылык;
103 — Джанкой;
104 — Евпатория;
105 — Емельяновка;
106 — Салгир;
107 — Зольное;
108 , 109 — Симферополь,
Марьино;
110 — Зеленый Яр;
111 — Ленино;
112 — Бранное Поле;
113 — Ковалевка;
114 — Прибужаны;
111. Памятники кеми-
обгйнской культуры:
1 — Рахмановка;
2 — Никополь;
3 — Марьинское;
4 — Кичкас;
5 — Аккермен I;
6 — Любимовка;
7 — Белозерка;
8 — Долинка;
9 — Поповка;
10 — Озерное;
11 — Уютное;
12 — Мамай;
13 — Киевское;
14 — Чоботарка;
15 — Зольное;
16 — Бахчи-Эли;
17 — Симферополь,
Чокурча;
18 — Дружное, Ени-Бах-
чи-Ени;
19 — Холодная Балка;
20 — Таш-Аир (слой 56);
21 — Константиновка,
Айра-Тук;
22 — Казанка;
23 — Коминтерн;
24 — Чыдекли;
25 — Акчокрак;
26 — Ласпи;
27 — Симеиз;
28 — Ленино;
29 — Астанино;
30 — Глубокий Яр;
31 — Кеми-Оба;
32 — Ильичева.
285 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
а) дольмен из двух вертикальных
плит, перекрытых третьей горизонталь-
ной (Суемцы, гробница 1); б) камен-
ная гробница из поставленных на реб-
ро плит с небольшой пристройкой
(«сенями») возле одной из ее узких
стенок (Сколобов; Колодяжное; Кико-
вая, гробница 1; Высокое); в) гробни-
ца в виде каменного ящика без боко-
вых пристроек (Острог, Межиричи,
Иванье, Ровно Ровенской, Анета, Ста-
рый Мирополь Житомирской облас-
ти); г) погребение в могильной яме
без каменной конструкции под курган-
ной насыпью (Лосятин Киевской об-
ласти). Кроме того, у с. Городок Ро-
венской области открыты грунтовые
захоронения без признаков каменных
конструкций. Возможно, эти различия
указывают на принадлежность отдель-
ных погребений Волыни к разным
хронологическим этапам. Гробницы
размером около 0,8X1,7 м и высотой
0,6—0,9 м обычно имеют прямоуголь-
ную форму. Только некоторые из них
представляют собой овальное в плане
сооружение, сложенное из вертикаль-
ных плит и прикрытое горизонтальны-
ми плитами или кусками камня (Ане-
та, Сколобов Житомирской области).
Большинство волынских гробниц ори-
ентировано с востока на запад, а их
северная стенка обычно выше и мас-
сивнее южной.
Привлекают внимание гробницы с
«сенями», из которых лучше других
документирована гробница у с. Коло-
дяжное Житомирской области (Ле-
вицький, 1930). Она имела в плане
форму ориентированного с востока на
запад прямоугольника, размером
1,28X2,26 м, и была сложена из де-
сяти поставленных на ребро плит,
щели между которыми заложены мел-
кими плитками и замазаны глиной.
Дно было замощено тонкими гнейсо-
выми плитками, перекрытыми слоем
глины 4 см толщиной. На глиняном
полу в нескольких местах сохранились
следы красной охры. С востока к ос-
новной погребальной камере прилегал
вход («сени») прямоугольной формы,
отделенный от камеры порогом из ка-
менной плиты и заложенный с вос-
точной стороны двумя каменными
плитами. Центральное положение в
гробнице под ее западноц стенкой за-
нимал скелет мужчины 45—-50 лет в
сидячем положении. С обеих его сто-
рон лежали скорченные костяки двух
женщин в возрасте 40—45 и 45—50
лет. Возле каждого из них находилось
по два костяка детей в возрасте от 1,5
до 7—9 лет. В ногах этих скелетов воз-
ле входа в гробницу лежали скорчен-
ные костяки молодых мужчин 14—16
лет и женщины 16—18 лет. Во входе
найден скорченный скелет мужчины
около 30 лет, ориентированный голо-
вой на юг. На всех костяках, кроме
мужского центрального, сохранились
следы охры. И. Ф. Левицкий считал,
что все погребения совершены одно-
временно. Путем антропологического-
изучения костяков он отметил призна-
ки родственных связей, объединяющих,
всех погребенных, за исключением
мужчины, положенного у входа в
гробницу. По предположению И. Ф.
Левицкого, в гробнице был похоронен
мужчина вместе с двумя его женами и
детьми. Предположение об одновре-
менном захоронении всех погребенных
в гробнице вряд ли можно считать до-
казанным, ввиду того, что И. Ф. Ле-
вицкий застал гробницу уже частично
нарушенной, что затрудняло точное
определение очередности погребений.
Инвентарь гробницы состоял из кера-
мики, кремневых топоров, долота, от-
щепов и обломков пластин, костяной
булавки, ожерелья из кабаньих клы-
ков (возле мужского центрального^
костяка) и челюсти свиньи.
Основным погребальным обрядом
волынского варианта является скор-
ченное трупоположение. В двух случа-
ях (Колодяжное, Суемцы) отмечена
сидячее положение мужских захороне-
ний, а возле их ног лежали скорчен-
ные женские костяки. Погребенные-
иногда были посыпаны красной охрой.
Известны одиночные (Ровно, Межи-
ричи, Лосятин), парные (Анета, Ива-
нье) и групповые (Суемцы, Колодяж-
ное) погребения. В гробнице у с. Ане-
та под мужским костяком отмечено
скопление древесного угля. Инвентарь
погребений состоит из керамики,
кремневых изделий, каменного топора
(Суемцы), костяных и янтарных ук-
рашений и костей свиньи. Кроме гроб-
ниц с трупоположениями на Волыни
известны погребения с остатками кре-
мации в урнах (Збранки, Острожек,
АРХЕОЛОГИЯ том / 286
УКРАИНСКОЙ
ССР
Высокое, Сколобов Житомирской об-
ласти) или на дне гробницы (Коло-
дяжное, Киковое Житомирской облас-
ти). Различий в количестве и харак-
тере инвентаря в погребениях с тру-
287 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
поположениями и трупосожжениями
не наблюдается.
Керамика волынского варианта из-
готовлена из глины с примесью песка,
толченых ракушек, реже — шамота
Рис. 74.
Материалы
из памятников
культуры шаровидных
амфор на Волыни:
I — Колосов ка;
2—7, 10, 12 — Межиречье;
8 — Межиричи;
2, 13 — Суемцы;
11 — Сколобов;
14 — Иванье;
15 — Николаев;
16 — Анета.
1—4, 6, 10 — кремень;
5 —рог; 7,9 — камень;
8, 11—16 — керамика.
или толченого пережженного кремня.
Поверхность сосудов сглаженная, чер-
ного или серо-коричневого цвета. Ор-
намент состоит из коротких вертикаль-
ных или косых оттисков прямоуголь-
ного штампа, образующих полоски,
фестоны, зигзаги или мотив елочки,
отпечатков витой веревочки и ногте-
вых вдавлений. Углубления орнамента
часто заполнены белой меловой пастой.
Мотивы зигзага, елочки, круглых, ром-
бовидных, треугольных углублений и
ногтевые вдавления составляют ор-
наментальные особенности волынской
керамики. На поселениях преобладают
неорнаментированные сосуды, а из их
форм наиболее распространены не-
большие кубки и воронковидные ми-'
ски. В погребениях встречаются шаро-
видные амфоры разных размеров с
двумя или четырьмя ушками на пле-
чиках, иногда с яйцевидным или раз-
дутым в верхней части туловом, низ-
кие сосуды с короткой прямой шей-
кой, кратеровидные и воронковидные
миски, крышки в виде низких цилинд-
ров с елочным орнаментом. Яйцевид-
ные и раздутые в верхней части амфо-
ры, а также сосуды с короткой шей-
кой составляют специфические формы
сосудов волынского варианта.
Подолия. Подольский вариант вос-
точной группы культуры шаровидных
амфор пока известен только по погре-
бениям, представленным грунтовыми
захоронениями в гробницах из камен-
ных плит и одним погребением в грун-
товой яме без каменной конструкции,
открытым рядом с гробницей в с. Вар-
вулинцы Тернопольской области. Гроб-
ница II у с. Братышев Ивано-Фран-
ковской области была построена из
кусков камня неправильной формы, а
гробница у с. Вильховое Львовской
области — из массивных каменных
блоков. Находки керамики культуры
шаровидных амфор в курганах куль-
туры шнуровой керамики у с. Колоко-
лин Ивано-Франковской области сле-
дует интерпретировать как доказа-
тельство связей обеих культур. Погре-
бение животных было открыто, у с. За-
стинка Тернопольской области, где
рядом с гробницей лежали два костя-
ка свиней, прикрытые каменными пли-
тами. Гробницы подольского вариан-
та имеют обычно форму прямоуголь-
ника (реже — трапеции), длиной 1,5—
2,5 м, шириной 0,5—1 м и высотой
0,9—1 м. Большинство гробниц ори-
ентировано по линии северо-запад —
юго-восток. Они построены из шести
каменных плит, составляющих дно,
стенки и крышу гробницы. В ряде
случаев стенки, сложенные из несколь-
ких плит, с внешней стороны укрепле-
ны камнями или небольшими плитка-
ми, а щели между ними заложены
мелкими кусками камня и замазаны
глиной. Единственным типом погре-
бального обряда в Подолии является
трупоположение. Покойники обычна
скорченные, лежат на боку, иногда на
спине с согнутыми руками и ногами. В
гробницах у сел Долгое и Хартоновцы
центральное место принадлежало-
мужчинам, погребенным в сидячем
положении. Известны одиночные (Чер-
новоды, Заволк, Завадинцы), парные
(Хоростков, Коцюбинцы, Застинка,.
Великая Слободка, ранее Великая
Мукша, Тартак) и групповые, состоя-
щие из трех-семи захоронений (Глу-
бочек, Хартоновцы, Заставье, Ворву-
линцы, Долгое) погребения. Инвен-
тарь подольских гробниц СОСТОИТ ИЗ'
керамики, кремневых, каменных, кос-
тяных и янтарных изделий.
Лучше других документированы по*
гребения у сел Увисла, Долгое и Хар-
тоновцы Тернопольской области. Гроб-
ница у с. Долгое построена из шести
поставленных на ребро каменных
плит, окружавших неправильным
прямоугольником площадь размером
Ю,74—0,98X2 м. Короткие стенки гроб-
ницы с внешней стороны укреплены
двумя-тремя рядами вертикальных
плит, длинные—кусками камня и
вертикальными плитками. Гробница
была ориентирована по линии юго-
восток — северо-запад. В ней находи-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 288
УКРАИНСКОЙ
ССР
лись кости трех погребенных: скелет
взрослого мужчины, погребенного в
сидячем положении, у его ног — скор-
ченное погребение молодого человека,
а под другой стенкой камеры — скор-
289 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
4 — Улашковцы;
5, 6, 12, 14 — Довгое;,
7 — Кощиловцы;
8 — У висла;
9 — Черноводы;
10 — Г лу бочек.
1—4, 8, 11, 13, 14 —
керамика;
5, 6 — кость; 7 — камень;
9, 10 — кремень;
12 — янтарь.
древесного угля.
ченный костяк женщины в возрасте
около 40 лет, ориентированный голо-
вой на запад. Лобные кости погребен-
ной сохранили следы огня, а под верх-
ней частью грудной клетки обнаруже-
ние. 75.
Материалы
из памятников
культуры шаровидных
амфор в Подолии:
1,2 — Хартоновцы;
3, 11, 13 — Слободка
Кошиловецкая;
ны мелкие куск
Возле ее плеча лежало девять янтар-
ных бусин, десятая найдена за преде-
лами гробницы возле ее восточного
угла. В северном и восточном углах
гробницы стояли две амфоры. Кроме
того, в гробнице найдены две орна-
ментированные костяные поясные
пряжки и кремневые изделия — кли-
новидный топор и желвак со следами
отбитых пластин. Их первоначальное
положение в гробнице из-за ее ча-
стичного повреждения установить не
удалось.
Керамика подольского варианта по
составу глины и характеру поверхно-
сти не отличается от волынской. Ос-
новной формой сосуда является ам-
фора с шаровидным туловом, плоским
дном, цилиндрической шейкой и че-
тырьмя ушками на плечиках. Извест-
ны также небольшие амфорки со сфе-
рическим дном и двумя ушками,
амфорки с удлиненным туловом и
крышки в виде низкого цилиндра с
елочным орнаментом. К редко встре-
чающимся в подольских погребениях
формам сосудов принадлежат миски с
выпуклыми стенками (Улашковцы
Тернопольской области), в одном слу-
чае с двумя небольшими асимметрич-
но расположенными ушками. В целом
ассортимент форм подольской кера-
мики беднее волынской. Орнамент со-
ставляют вертикальные, косые и полу-
круглые углубления, образующие
полоски, фестоны, мотивы зигзага.
елочек, ромбов, плетенки и треуголь-
ников, заполненных ромбами или
«рыбьей чешуей». К значительно более
редким орнаментальным приемам от-
носятся отпечатки шнура. Орнамент
покрывает шейку и верхнюю часть
сосуда, только на некоторых экземп-
лярах опускается ниже линии его мак-
симального диаметра. Углубления ор-
намента часто заполнены белой мело-
вой пастой. К характерным для
Подолии типам орнамента относятся
свисающие треугольники, покрытые
«рыбьей чешуей» или косыми насеч-
ками, образующими ромбы.
Ограниченное пока количество мате-
риалов из поселений восточной группы
культуры шаровидных амфор затруд-
няет решение вопроса об основе хо-
зяйства ее племен. Распространение
памятников этой группы в основном
на плодородных почвах, характер по-
селений и открытых у Межиречья жи-
лищ свидетельствуют об оседлом об-
разе жизни этих племен и позволяют
предположить существование у них
земледелия, подтверждением которого
являются упомянутые находки роговой
мотыги, обломков зернотерок и тероч-
ников. Косвенным доказательством
оседлости является наличие в стаде
свиньи. Существование скотоводства
подтверждено погребением свиней воз-
ле Застенки Тернопольской области и
находками костей домашней свиньи в
ряде гробниц (Кутянка, Суемцы, Ане-
та, Колодяжное, Вильховое, Лошнев,
Черноконцы, Глубочек). Кости из жи-
лищ в Межиречье принадлежали круп-
ному и мелкому рогатому скоту и ло-
шади. Наличие так называемых мяс-
ных ножей в инвентаре поселений и
большое количество амфор, т. е. сосу-
дов, связанных с молочным хозяйст-
вом, позволяет предположить сущест-
вование мясного и молочного направ-
ления скотоводства. Население занима-
лось также охотой и рыбной ловлей.
Анализ жилых и погребальных со-
оружений позволяет предположить су-
ществование у восточной группы пле-
мен культуры шаровидных амфор
патриархальных отношений: сооруже-
ние сложных каменных гробниц, тре-
бовавшее усилий всех членов коллек-
тива, было под силу лишь группе
людей, объединенной сильнойvвластью
вождя-патриарха. Центральное поло-
жение мужских костяков в ряде гроб-
ниц (Колодяжное, Долгое, Хартонов-
цы) и обычай хоронить мужчин иначе,
чем других покойников — в сидячем
положении, являются также доказа-
тельствами особой роли мужчин у этих
племен. Гробницы были семейными
усыпальницами — в них, видимо, хо-
ронили только членов одной семьи,
причем в отдельных из них (Харто-
новцы, Ворвулинцы) удалось просле-
дить очередность погребений и устано-
вить, что мужчина был похоронен
последним, а кости других покойников
были потревожены. На начало процес-
са выделения малых семей у этих пле-
мен указывают и небольшие размеры
жилищ на поселении у Межиречья.
Хронологическое соотношение куль-
туры шаровидных амфор и других
энеолитических культур Средней и Во-
сточной Европы определяется следую-
щими фактами: на территории Поль-
ши отмечена частичная синхронность
культур воронковидных сосудов и ша-
ровидных амфор [Uzarowicz-Chmie-
lewska, 1978], а в некоторых случаях
гробницы последней перекрывали объ-
екты культуры воронковидных сосу-
дов [Kowalczyk, 1969; Nosek, 1967]. В
слое поселения культуры воронковид-
ных сосудов у с. Зимно Волынской
области найдены сосуды культуры ша-
ровидных амфор [Пелещишин, 1974].
На поселении культуры шаровидных
амфор у с. Межиречье вместе с мате-
риалами этой культуры найдена кера-
мика типа Вербковице-Костянец и
культуры воронковидных сосудов
(раскопки И. К. Свешникова в 1979 г.).
В ранних курпанах подкарпатской
культуры шнуровой керамики у сел
Рокитно Львовской области и Колоко-
лин Ивано-Франковской области, кро-
ме вещей упомянутой культуры, найде-
ны материалы культуры шаровидных
амфор [Sulimirski, 1968]. Возле с. Ра-
циборовице в ПНР погребение куль-
туры шаровидных амфор залегало под
жилищем стжижовской культуры [Slu-
sarski, 1959].
Из этих наблюдений следует, что
АРХЕОЛОГИЯ том 1 290
УКРАИНСКОЙ
ССР
культура шаровидных амфор на тер-
ритории ПНР частично синхронна
культуре воронковидных сосудов, но
продолжает развиваться после ее ис-
чезновения; она древнее стжижовской
культуры. На Волыни она частично
синхронна культуре воронковидных
сосудов, позднетрипольским памятни-
кам городско-волынского варианта и,
возможно, памятникам типа Вербко-
вице-Костянец. В Северо-Восточном
Предкарпатье ранние памятники под-
карпатской культуры шнуровой кера-
мики частично синхронны культуре
шаровидных амфор.
Культура воронковидных сосудов
на территории ПНР развивалась в IV
и III тыс. до н. э. Упомянутые выше
курганы культуры шнуровой керами-
ки у сел Рокитно и Колоколин дати-
руются концом III тыс. до н. э.,-а раз-
витие стжижовской культуры относит-
ся к первой половине II тыс. до н. э.
[Свешшков, 1974а]. В свете этих дан-
ных восточную группу культуры шаро-
видных амфор следует, видимо, дати-
ровать серединой и второй половиной
III тыс. до н. э. Это не противоречит
датировке западной и средней групп
упомянутой культуры, относящихся,
по мнению Т. Вислянского, к 2900—
2000 гг. до н. э. [Wislanski, 1966], а
также результатам радиокарбонных
анализов, полученных для памятников
этой культуры в ПНР и ГДР, датиру-
ющих их временем между 2442 ±160
и 2216± 120 лет до н. э. [Neustupny,
1958]. Уточнение этой датировки зави-
сит от накопления новых материалов
и получения радиокарбонных дат.
Проблема происхождения культуры
шаровидных амфор еще окончательно
не решена. Большинство исследовате-
лей связывают ее возникновение с
территорией ГДР и ФРГ. Выделение
наиболее ранних ее памятников в бас-
сейнах Средней и Нижней Одры и
Варты позволило Т. Вислянскому вы-
сказать предположение о возникнове-
нии ее в этом районе вследствие дли-
тельного влияния культуры воронко-
291 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
видных сосудов на местные неолити-
ческие культуры при одновременном
воздействии культур гребенчато-на-
кольчатой и позднеленточной керами-
ки [Wislanski, 1963]. Отсутствие на
территории распространения восточной
группы культуры шаровидных амфор
ее ранних проявлений и многочислен-
ные аналогии памятникам Волыни и
Подолии среди материалов второго
этапа средней группы этой культуры
позволяют предположить, что появле-
ние культуры шаровидных амфор на
территории СССР является результа-
том расселения части энеолитического
населения Повисленья в восточном
направлении.
Для решения вопроса об историче-
ских судьбах племен культуры шаро-
видных амфор важное значение имеют
традиции этой культуры, прослежива-
ющиеся на материалах культур после-
дующих периодов. Так, обычай хоро-
нить покойников в каменных гробни-
цах, известный у племен культур
шнуровой керамики начала бронзово-
го века в Подолии и на Волыни, воз-
ник, видимо, под влиянием культуры
шаровидных амфор [Свешшков, 1974а].
Заметна также генетическая связь от-
дельных форм сосудов культур шну-
ровой керамики указанной территории
с керамикой культуры шаровидных
амфор. К еще более поздним тради-
циям этой культуры следует отнести
каменные гробницы белопотокского
локального варианта тшинецко-кома-
ровской культуры, датирующиеся вто-
рой половины II тыс. до н. э. [Swiesz-
nikow, 1967]. Эти факты позволяют
предположить, что племена восточной
группы культуры шаровидных амфор
в результате контакта с племенами
культур шнуровой керамики были ими
ассимилированы, а традиции их куль-
туры и обычаев сохранились еще в
раннем и среднем бронзовом веке у
населения Волыни и Подолии.
V ПОЛГАРСКАЯ И БАДЕНСКАЯ
КУЛЬТУРЫ ЗАКАРПАТЬЯ
Полгарская культура
Памятники энеолита Закарпатья пред-
ставлены двумя культурами — полгар-
ской и баденской. Первая из них сло-
жилась еще в позднем неолите.
Полгарская культура, выделенная в
конце 60-х годов словацким исследо-
вателем С. Шишкой, включившим в
ее состав ряд культур и групп позд-
него неолита и энеолита, рассматри-
вавшихся ранее как самостоятельные
культурные образования (группа Чес-
галом-Оборин, культуры тисо-полгар-
ская, бодрог-керестурская и др.) [Si-
ska, 1968; Pavuk — Siska, 1971, 1980].
Полгарская культура занимает значи-
тельные территории Венгерского По-
тисья, Восточной Словакии, Северо-
Западной Румынии и Закарпатской
области УССР. Сложилась она в на-
чале IV тыс. до н. э. и развивалась
одновременно с другими культурами —
лендельской, Ариушт — Кукутени —
Триполье, Винча В2—D и др. Просу-
ществовала до первой четверти III
тыс. до н. э. (4000/3900—2800/2700
лет до н. э.).
В Потисье насчитывается более 300
поселений и могильников полгарской
культуры. На разных территориях
исследованы, они неравномерно. Ран-
ний период известен по материалам
поселений, поздний почти исключи-
тельно представлен могильниками. В
Закарпатье к настоящему времени от-
крыто 12 поселений и один могильник
полгарской культуры. Большая часть
этих памятников известна по неболь-
шим разведочным раскопкам. Первые
были открыты Т. Легоцким еще во
второй половине прошлого века на
Малой Горе у городов Мукачево и Бе-
регов©. В начале нашего века й. Пло-
тени обнаружил лажнянский могиль-
ник и тиса-полгарское поселение у
винзавода в с. Великие Лазы. В 1925 г.
й. Янкович собрал здесь богатую
АРХЕОАОГИЯ том 1 292
УКРАИНСКОЙ
ССР
коллекцию тиса-полгарской керамики.
В начале 30-х годов Я. Бем провел
разведочные раскопки тиса-полгарско-
го поселения на горе Хомполок у
с. Дедово и раскопки на Малой Горе у
г. Мукачево. В середине 30-х годов
последнее обследовали и братья Зат-
лукалы. В 1950—1956 гг. Ф. Потушняк
обнаружил и обследовал поселения
Ставлине у с. Великие Лазы, Киш-Ме-
зе у с. Дяково, Береги у с. Пидгорб,
принадлежащие различным этапам
рассматриваемой культуры (Потуш-
няк, 1972]. В 1976 г. экспедиция Ин-
ститута общественных наук АН УССР
под руководством Н. А. Пелещишина
[1979] провела раскопки поселения у
г. Берегово. В 70-х годах большие
работы по исследованию памятников
полгарской культуры провела Закар-
патская экспедиция Института архео-
логии АН УССР, открывшая и иссле-
довавшая ряд новых памятников в
зонах строительства мелиоративных
систем (Ково-домб у с. Заставне, Ма-
лая Гора у с. Дрисино, Малые Гаев-
цы и др.). Были обследованы старые
местонахождения [Потушняк, 1978].
Разведочные раскопки на поселе-
нии Берегово позволили собрать бога-
тую коллекцию керамики, культовых
изделий. Ценные стратиграфические
наблюдения получены при исследова-
нии многослойного поселения Ково-
домб у с. Заставне, где слой с кера-
микой раннего периода полгарской
культуры перекрывал слой с керами-
кой финального этапа культуры рас-
писной керамики (дяковского типа).
Разведочными раскопками на поселе-
нии Малые Гаевцы обнаружено два
слоя с керамикой позднего периода —
тиса-полгарский и лажнянский. В
1974, 1975 и 1978 гг. осуществлены
охранные раскопки на многослойном
поселении у с. Дрисино. В двух рас-
копках площадью около 2500 м2 ис-
следованы жилые и хозяйственные
комплексы раннего этапа развития
культуры.
Материальный комплекс полгарской
культуры Закарпатья имеет полные
аналогии в комплексах этой культуры
на соседних территориях Северо-Во-
сточной Венгрии и особенно Восточ-
ной Словакии. Это позволяет сделать
заключение об аналогичных путях
развития полгарской культуры на упо-
мянутых территориях. Некоторые ло-
кальные отличия обнаруживаются
Рис. 76.
Керамика (4—12),
глиняные (1)
и каменные (2, 3)
изделия поздненеоли-
тического этапа,
полгарской культуры:
1—3 — Берегово, урочище
Долина любви;
4, 5, 8, 9, 11, 12 —
Дрисино, урочище Малая
Гора;
6, 7, 10 — Дяково,
Киш-Мезе.
лишь в памятниках, распространен-
ных южнее и юго-восточнее верховьев
Тисы.
В Закарпатье поселения полгарской
культуры расположены в низменной
зоне и на южных склонах предгорьев
Карпат, непосредственно на стыке с
равниной, по берегам рек, потоков и
болот. Топография поселений по
сравнению с предшествующей эпохой
не изменяется, однако значительно
увеличиваются площади поселений.
По данным раскопок поселений у
с. Дрисино, Берегово, Киш-Мезе у
с. Дяково и др. есть основания пред-
полагать, что для всего периода раз-
вития культуры характерны назем-
ные жилые постройки столбовой кон-
струкции обплетенные лозой с
обмазкой глиной. Восемь таких жи-
лищ, относящихся к раннему периоду,
исследовано на поселении у с. Дри-
сино. Основание их прямоугольной и
неправильной трапециевидной формы
было прослежено по столбовым ямам.
Размеры жилищ в среднем 10—8Х
Х5—6 м. Внутри у стен в углублениях
пола располагались очаги или печи.
Очажные и печные ямы неправильной
округлой формы диаметром 2—3 м,
глубиной 0,2—0,3 м с плоским или
корытообразным дном заполнены про-
слойками угля и золы или завалены
глиняной обмазкой. На поселении у
с. Дрисино жилища не имели ста-
бильной ориентации и располагались
группами по три-четыре. Рядом нахо-
дились ямы, видимо, хозяйственного
назначения, имевшие неправильную
jLu^ib третья МЕДНЫЙ ВЕК
округлую форму, диаметром 3—3,5 м,
иногда овальную, глубиной до 1 м.
Дно корытообразное и плоское. В за-
полнении встречаются фрагменты ке-
рамики и каменные орудия труда.
Аналогичная яма исследована на по-
селении Ставлинец у с. Великие Ла-
зы. Аналогичные наземные жилища
широко представлены в культурах не-
оэнеолита Юго-Восточной и Централь-
ной Европы [Siska, 1968].
Как правило, неподалеку от посе-
лений располагаются могильники.
По предложенной в начале 70-х го-
дов словацкими исследователями пе-
риодизации’ полгарской культуры она
разделялась на два периода — ранний
(поздненеолитический) и поздний
(раннеэнеолитический), в рамках ко-
торых было выделено пять последова-
тельных хронологических этапов. В
настоящее время, учитывая результа-
ты исследований последнего десятиле-
тия в Верхнем Потисье, мы предла-
гаем разделить полгарскую культуру
не на два, а на три периода — ранний
(поздненеолитический), средний и
поздний (энеолитический). В рамках
этих периодов стратиграфически, ти-
пологически и на основании синхро-
низации с соседними культурами про-
слеживается семь последовательных
этапов. На разных этапах развития,
особенно в керамическом комплексе,
наблюдаются значительные измене-
ния, вызванные включением в ее сре-
ду инородных элементов, прямыми
контактами с соседними культурами
и, видимо, общими социально-эконо-
мическими изменениями, происшед-
шими на рубеже неолита-энеолита в
Карпатском бассейне.
В рамках раннего периода в Закар-
патье можно выделить два последова-
тельных этапа — дрисинский и бере-
говский. Более ранний дрисинский
известен в Закарпатье по материалам
поселения Малая Гора у с. Дрисино.
К этому этапу могут быть отнесены
материалы второго слоя поселения
Ково-домб у с. Заставне. Береговский
этап полгарской культуры в рамках
раннего периода может быть выделен
на основании синхронизации его с
группой Нитрянский Градок. Наибо-
лее полно этот этап характеризуют
материалы с поселения Берегово, а
также часть материала поселения
Малая Гора у г. Мукачево, находки
из разведочных раскопок Я. Бема и
частично братьев Затлукал. В Восточ-
ной Словакии к этому времени, види-
мо, относятся материалы поселения
Земплин-Рейтяго. Памятники этих
этапов полгарской культуры различа-
ются в основном по керамике.
Для названных этапов раннего пе-
риода полгарской культуры характер-
на керамика, изготовленная из глиня-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 294
УКРАИНСКОЙ
ССР
ной массы с обильной примесью тол-
ченого известняка. В редких случаях
в глину добавляли песок, шамот, мел-
корубленную полову. Встречается ке-
рамика, изготовленная из отмученной
глины без посторонних примесей. По-
верхность сосудов — от бледно-крас-
ных до коричневых тонов, шерохова-
тая, чаще лощенная лишь внутри.
Встречаются две группы керамики:
кухонная и столовая.
Грубая толстостенная керамика ку-
хонного назначения представлена в
основном горшковидными сосудами с
почти вертикальными или конически
формированными стенками. Встреча-
ются фрагменты горшков со сферичес-
ким туловом, суженной шейкой и
отогнутыми краями венчика. На стен-
ках сосудов имеются два—четыре удли-
ненных налепа, расчлененных вдавле-
ниями, орнаментального и практичес-
кого назначения, два-три ряда парал-
лельно расположенных валиков, со-
здающих на поверхности свисающие
гирлянды.
Столовая посуда включает миски,
чашки, горшки и кубки. Количествен-
но преобладают миски с широкораз-
вернутыми, почти ровными стенками,
иногда дуговидно прогнутыми или
овально формированными. Встречаю-
тся миски с четырехугольным и
овальным устьем, лепестковидными
выступами или волнисто оформлен-
ным краем венчика. Стенки мисок
украшены бородавчатыми конически-
ми или удлиненными налепами, а
край венчика — насечками, прерыви-
стыми рядами защипов. Вторую груп-
пу составляют чашки. Это небольшие
тонкостенные сосуды с выпуклобо-
ким или биконическим туловом (иног-
да грушевидной формы) и отогнутым
венчиком. На этих сосудах встречают-
ся следы черной и вишневой краски.
Типичной и распространенной формой
столовой посуды являются небольшие
сравнительно толстостенные стакано-
видные чашки, в большинстве случаев
орнаментированные врезными линия-
295 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
ми. Орнамент покрывает обычно всю
поверхность сосуда. Преобладает мо-
тив в виде ленты, заполненной па-
раллельно расположенными двумя-
тремя рядами насечек. Из этих лент
созданы на поверхности вертикаль-
ные и горизонтальные узоры, тре-
угольники и сложенные геометричес-
кие фигуры. Такая орнаментация ха-
рактерна для культуры Турдаш.
Очень характерными в целом для
раннего периода рассматриваемой
культуры являются кубки. Они имеют
очень расширенное утолщенное дно,
стенки от которого к середине высоты
сужаются и затем плавно расширяют-
ся к устью. Диаметр дна приблизи-
тельно соответствует диаметру устья.
Высота кубков в среднем от 13 до
18—20 см.
Среди единичных форм представле-
ны чашки и миски на высоком кони-
ческом поддоне, толстостенные кор-
чажки с высокой цилиндрической
шейкой и сферическим туловом,
крышки конической и куполовидной
формы, разнообразные миниатюрные
сосудики. Ручки у крышек в виде ша-
рика со сквозным отверстием. Инте-
ресна зооморфная ручка, напоминаю-
щая фигурку овцы.
Во время разведочных работ в
1974 г. на поселении Малая Гора у
с. Дрисино в закрытом комплексе бы-
ла обнаружена «привозная» линейно-
накольчатая керамика: две полусфе-
рические чаши, покрытые накольча-
тым орнаментом, уложенным в компо-
зицию, приближенную к меандру, со-
судик в виде туфли с подобным орна-
ментом, небольшая тюльпановидная
чашка с ангобированной красной по-
верхностью.
Среди глиняных изделий встречают-
ся ложки, пряслица, схематические
женские фигурки.
Данные стратиграфических наблю-
дений на поселении Ково-домб у
с. Заставне позволяют рассматривать
дрисинский этап полгарской культу-
ры как непосредственно следующий
за поздним этапом культуры распис-
ной керамики типа Дяково. Хроноло-
гическое место раннего этапа опреде-
ляется и многими общими чертами с
керамикой культуры Турдаш в Тран-
сильвании, группой Лужанки в Юго-
Восточной Словакии и с III фазой
линейно-накольчатой керамики.
В орнаментации керамики Берегов-
ского поселения широко применялась
роспись темно-красной (вишневой) и
черной краской, которая наносилась
обычно на тщательно подготовленную
внешнюю, а у мисок иногда и внут-
реннюю поверхность. Орнамент состо-
ит из тонких и толстых линий, уло-
женных в довольно сложные геоме-
трические композиции, спирали, тре-
угольники, параллельные и косые ли-
нии. Отдельные элементы росписи на-
ходят аналогии в материалах памят-
ников финального этапа развития
культуры расписной керамики типа
Дяково, а также в лендельской куль-
туре (этап Нитрянский Градок). Кро-
ме росписи в орнаментации керамики
широко применялись различные пла-
стические налепы и валики, расчле-
ненные вдавлениями и насечками.
Встречается орнамент, состоящий из
врезных линий, иногда заполненных
белой пастой, создающих на поверх-
ности меандровые композиции.
Среди глиняных изделий встреча-
ются схематические женские фигурки,
бусины, грузила и пряслица.
Богатой коллекцией на Берегов-
ском поселении представлены камен-
ные орудия труда, изготовленные из
местных пород камня (песчаника, ан-
дезито-базальта, кремня, обсидиана).
Количественно преобладают шлифо-
ванные орудия-топоры, тесла, долота
(около 50 экземпляров). Для шлифо-
вания топоров применялись неболь-
шие шлифовальные плитки. Среди
изделий из кремня и обсидиана — но-
жевидные пластины, скребла, острия,
резцовые сколы, проколки, сверла.
Найдено несколько миниатюрных
кремневых трапеций. Часто встреча-
ются большие зернотерки, изготовлен-
ные из речного песчаника или сильно-
пористого известняка.
Средний период полгарской культу-
ры представлен двумя последователь-
ными этапами — Чичаровцы и Чесга-
лом-Оборин. Чичаровецкий этап раз-
вития полгарской культуры наиболее
полно представлен материалами од-
ноименного поселения и могильника
в Восточной Словакии. На террито-
рии Венгрии к этому этапу, видимо,
относятся материалы памятников Ке-
нейзло и Бодрогкерестур-Кутяшоро, а
в Закарпатье—небольшая коллекция
керамики из нижнего слоя поселения
Ставлинец у с. Великие Лазы. Наход-
ки наиболее ранних в Верхнем Поти-
сье медных изделий в могильнике у
с. Чичаровцы (Восточная Словакия)
дают полное основание отнести па-
мятники среднего периода полгарской
культуры уже к раннему энеолиту.
Появление первых медных изделий
совпадает и с появлением наиболее
ранней мужской антропоморфной
пластики.
. В керамическом комплексе средне-
го периода появляются новые формы
сосудов, в орнаментации начинает
применяться белая и желтая роспись,
наносимая на сосуды самостоятельно
и в композиции с врезным орнамен-
том.
Наиболее ранние захоронения в
рамках рассматриваемой культуры
были обнаружены на упомянутом па-
мятнике у с. Чичаровцы. Они пред-
ставлены теми же, что и на последую-
щих этапах, грунтовыми захоронения-
ми-в ямах, где погребенный лежит в
скорченном положении — мужчины на
правом, женщины на левом боку
[Vizdal, 1977, 1980].
Материальный комплекс памятни-
ков среднего периода на всей терри-
тории становится более однообраз-
ным, ч$м на раннем, что объясняется
тесными связями между племенами
полгарской культуры всего Потисья.
Толстостенная керамика чичаровец-
кого этапа представлена фрагмента-
ми прямостенных и выпуклобоких
сосудов с большими вертикально и
горизонтально расположенными руч-
ками. По-прежнему преобладают мис-
ки, среди которых появляются также
глубокие биконические. Встречаются
миски с коническим и слабо S-вид-
АРХЕОЛОГИЯ тол< 1 296
УКРАИНСКОЙ
ССР
ным профилем стенок. Часты и тонко-
стенные полусферические и бикони-
ческие чашки с отогнутым краем вен-
чика. Количественно преобладают
фрагменты чаш и мисок на коничес-
ком поддоне. В орнаментации посуды
довольно часто применялись разно-
образные пластические налепы —
удлиненно-конические, полусферичес-
кие, цилиндрические и миниатюрные
в виде бородавок. Врезной орнамент
отмечен на нескольких фрагментах и
состоит из тонкопрочерченных, иногда
заполненных белой пастой линий, со-
здающих композицию, приближенную
к меандру. Роспись на керамике от-
сутствует.
Среди каменных орудий — концевые
скребла с овальной рабочей частью,
изготовленные на массивных кремне-
вых отщепах, пластинах и их облом-
ках. Встречаются также резцы, ноже-
видные пластины, каменные шлифо-
ванные топоры, долота и зернотерки.
Чесгалом-оборинский этап известен
по ряду поселений и могильников на
территории Восточной Словакии и
Венгрии. Этот этап характеризуется
распространением белорасписной ке-
рамики, на основании чего его хроно-
логически сопоставляют с этапом Пе-
ченади лендельской культуры [Pavuk-
Siska, 1971, 1980]. В рамках полгар-
ской культуры хронологическое место
чесгалом-оборинского этапа опреде-
ляется и данными стратиграфических
наблюдений.
В Закарпатье чесгалом-оборинский
этап представлен богатой коллекцией
керамики с поселения Дяково-Киш-
Мезе [Потушняк, 1972]. Керамика из-
готовлена из хорошо отмученной гли-
ны с примесью шамота, песка, из-
мельченного известняка. Поверхность
сосудов обычно серовато-коричневых
тонов. Внутренняя поверхность часто
тщательно подлощенная, черная. Об-
жиг керамики хороший. Ведущей
формой являются миски — коничес-
кие, биконические, полусферические
со слабо S-видным профилем стенок.
297 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
У отдельных экземпляров края венчи-
ков украшены одинарными или двой-
ными рожковидными либо кратерооб-
разными налепами. Встречаются так-
же фрагменты полусферических ча-
шек, чаш и мисок на низких и высо-
ких конических поддонах. Среди еди-
ничных форм встречены фрагменты
корчаг со сферическим туловом и вы-
сокой суженной шейкой, миниатюрные
сосудики типа чашек и мисок, рюмки
на низком пустотелом поддоне. В кол-
лекцию входят три экземпляра кони-
ческих крышек. Две имеют чашевид-
ную ручку с украшенным вдавления-
ми краем, у третьей — зооморфная
ручка схематично изображает головку
быка (?). На поселении обнаружено
несколько экземпляров кремневых
скребел, изготовленных на отщепах и
укороченных пластинах, миниатюрное
шлифованное долото.
Заключительный, третий период
полгарской культуры представлен
тремя последовательными этапами —
тиса-полгарским, бодрог-керестурским
и лажнянским. Их хронологическое
место надежно определено данными
стратиграфических наблюдений и ти-
пологическим анализом в Северо-
Восточной Венгрии и Восточной Сло-
вакии.
В пределах Закарпатья известны,
однако, памятники лишь тиса-полгар-
ского и лажнянского этапов.
Облик полгарской культуры поздне-
го периода становится еще более од-
нообразным на всей территории ее
распространения. Характерной чер-
той поселений этого периода являются
большие их размеры, многослойность.
Вблизи поселений располагаются
большие могильники. Изменения про-
исходят и в технологии изготовления
керамики, формах и орнаментации
посуды. На тиса-полгарском этапе
(вариант Лучки) полностью исчезает
роспись и врезные композиции, но на
последующем, бодрог-керестурском,
изредка появляется врезной орнамент,
а на лажнянском иногда только рос-
пись. Основным орнаментальным мо-
тивом становятся разнообразные пла-
стические налепы. Чаще встречаются
орудия из меди (топоры, долота),
украшения из меди и золота. Среди
каменных пород, применяемых для
изготовления орудий, резко преобла-
дает кремень.
Погребальный ритуал и на этом
этапе прежний. Но наряду со скор-
ченными грунтовыми могилами из-
редка встречаются трупосожжения.
Погребенного сопровождает уже бо-
лее богатый инвентарь — посуда, ка-
менные и медные орудия, украшения
из меди и золота. Наряду с «богаты-
ми» встречены и «бедные», особенно
с трупосожжением, могилы, что
объясняется начавшейся социальной
дифференциацией внутри полгарского
общества [Siska, 1968].
Тиса-полгарский этап генетически
вырастает на базе предыдущего чес-
галом-оборинского этапа. В Закар-
патье тиса-полгарские памятники из-
вестны по небольшим разведочным
раскопкам и подъемному материалу.
Это поселения — Хомполок у с. Дедо-
во, Великие Лазы (винзавод), Береги
у с. Пидгорб, Малые Геевцы, Малая
Гора у с. Дрисино [Потушняк, 1972,
1978]. Собранная керамика по составу
теста может быть разделена на две
группы. Первая группа представлена
толстостенной посудой. Глина плохо
очищена, содержит грубые примеси
шамота, песка и изредка половы. Об-
жиг средний. Сердцевина обычно се-
рая или серо-черная. Внешняя поверх-
ность подлощенная, иногда имеет вид
потрескавшейся кожи. Цвет ее одно-
тонный, серовато-коричневый, темно- и
светло-коричневый, изредка красный.
Внутренняя поверхность сосудов чаще
тщательно сглажена, даже подлоще-
на.
Вторая группа керамики изготовле-
на из хорошо отмученной глины и
представлена тонкостенной посудой. В
качестве примеси в глиняное тесто
иногда и в небольшом количестве до-
бавляют измельченный шамот и поло-
ву. Сердцевина, как правило, белова-
то-серого цвета. Поверхность обычно
покрыта ангобом темно-коричневого
in красновато-охристого цвета. По-
режнему и на этом этапе преоблада-
ла миски, обычно широкооткрытые со
лабо S-видным профилем стенок и
тогнутым краем венчика. Меньше
конических мисок и мисок с дуговид-
ю-вогнутыми вовнутрь стенками или
* форме полусферической чаши. Мис-
<и, как правило, украшены двумя—че-
АРХЕОЛОГИЯ том 7
УКРАИНСКОЙ
ССР
тырьмя симметрично расположенны-
ми удлиненными коническими нале-
пами с имитированными или проколо-
тыми отверстиями. Встречаются так-
же фрагменты чаш и мисок на высо-
299 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
ких пустотелых поддонах, расширен-
ных в нижней части и с большими
округлыми отверстиями в стенках. На
поселениях Великие Лазы (винзавод)
и Малая Гора у с.
Рис. 77.
Керамика (3, 4, 7—13)
и каменные (5, 6)
орудия труда
из поселений
энеолитического
этапа полгарской
культуры:
Дрисино обнаруже-
1, 2 — Пидгорб, урочище
Береги:
3, 4, 6, 8, 9, 11, 13 —
Великие Лазы;
5 — случайная находка;
7, 12 — Дедово, урочище
Хомполок;
10 — Дрисино, урочище
Малая Гора.
ны высокие конические стакановидные
кубки с сосковидными налепами у
дна. Дно округлое или четырехуголь-
ное. С поселения Великие Лазы про-
исходят фрагменты конических кры-
шек, украшенных по ободу полусфери-
ческими налепами, с ручкой в виде
шара. На этом же поселении обнару-
жена четырехугольная, сравнительно
большая ручка от крышки, напомина-
ющая по форме модель жилища.
Тиса-полгарская керамика орна-
ментирована разнообразными пласти-
ческими налепами в виде змеиной
или птичьей головки. Другим доволь-
но распространенным орнаментом
являются пуговицеобразные уплощен-
ные налепы. В композиции с коничес-
кими налепами часто применялся ор-
намент из округлых вдавлений, нане-
сенный трубчатой косточкой. Напри-
мер, у мисок двухрядная полоска из
вдавлений, нанесенная между коничес-
кими налепами, создает композиции в
виде свисающей гирлянды или зигза-
гообразной полосы. Иногда на по-
верхности мисок из вдавлений созда-
на композиция в виде ромбиков, че-
тырехугольников, треугольников.
Производственный инвентарь тиса-
полгарских памятников характеризу-
ется резким преобладанием кремне-
вого сырья. Ассортимент орудий не-
богат. Количественно преобладают
ножевидные пластины и скребла на
отщепах и пластинах. Характерной
чертой кремневых орудий являются
большие их размеры. Встречаются
шлифованные орудия — топоры и до-
лота. Увеличение роли кремня в про-
изводстве орудий труда является ха-
рактерной чертой для полгарской
культуры в целом. Статистический
анализ каменного сырья ряда восточ-
нословацких памятников показывает,
что орудия из кремня уже в раннем
периоде полгарской культуры состав-
ляют больше половины общего коли-
чества каменных изделий и полностью
доминируют на позднем периоде (Sis-
ka, 1968; Vizdal, 1977, 1980). Проис-
хождение кремня, по данным спек-
трального и сравнительного анализа,
связывается с волыно-подольскими
местонахождениями [Prichystal, 1977].
Это особый темно-коричневый (шо-
коладного цвета) кремень, очень вы-
сокого качества. Кремень попадал в
Потисье как в результате обмена (в
начале на обсидиан, позднее на
медь), так и в результате прямых кон-
тактов с населением северовосточных
прикарпатских областей.
Наряду с каменными для тиса-пол-
гарского этапа характерны медные
орудия труда (топоры, долота), укра-
шения из меди и золота. Большие
коллекции этих вещей происходят в
основном из могильников Тибава и
Рашковцы в Восточной Словакии. В
фондах Закарпатского областного
краеведческого музея находится кол-
лекция этого времени, включающая
три топора-молота, пять чекано-топо-
ров и два долота. Я Бемом при рас-
копках поселения Хомполок у с. Дя-
ково в культурном слое найдены мед-
ный рыболовный крючок и шило.
Финальный этап полгарской куль-
туры в Закарпатье представлен па-
мятниками типа Лажняны. В матери-
альном комплексе прослеживается
прямая генетическая связь с предше-
ствующим бодрог-керестурским эта-
пом, памятники которого в Закар-
патье, как отмечалось, отсутствуют.
Материальный комплекс лажнян-
ской группы известен почти исключи-
тельно по материалам могильников
(Малые Залужице-Лажняны, Шеба-
стовице, Барца-Светла IV и др.). Для
рассматриваемого этапа характерны
скорченные трупоположения в грунто-
вых могилах, иногда трупосожжения
в урнах и ямках. Захоронения сопро-
вождались обычно посудой, камен-
ными и медными орудиями труда и
украшениями. Разведаны и поселе-
ния, однако они почти не исследова-
лись.
Поселение лажнянской группы об-
наружено в 1976 г. во время раскопок
многослойного памятника у с. Малые
Геевцы. Поселение расположено при-
близительно в 8 км на юго-запад от
великолазского могильника, на пра-
вом берегу р. Латорицы. Памятник
открыт во время прокладки водо-
сборника. Разведочным раскопом
(6X2,5 м) на глубине 1,2 м исследо-
вана часть жилища с мощным разва-
лом глинобитной печи. Толщина куль-
турного слоя достигала 0,4—0,6 м.
Лажнянский слой на глубине 1,8 м
перекрывал жилую яму с керамичес-
ким материалом позднего дяковского
этапа культуры расписной керамики.
В энеолитическом культурном слое со-
брано огромное количество керамики,
отходов и орудий труда из кремния и
обсидиана. По составу глиняной мас-
сы лажнянская керамика почти ничем
не отличается от керамики двух пред-
шествующих этапов. Правда, в неко-
торых случаях в глине отмечена боль-
шая примесь песка, а поверхность от-
дельных сосудов более тщательно за-
глажена. Цвет поверхности темно- и
светло-коричневых и сероватых тонов.
Среди форм керамики преобладают
полусферические чаши, иногда с заг-
нутыми в верхней части вовнутрь
стенками. Характерной формой явля-
ются четырехугольные миски с очень
расширенными стенками и лепестко-
образными вытянутыми на месте пе-
релома краями венчика. Встречаются
небольшие горшковидные сосуды с
загнутыми в верхней части вовнутрь
стенками. Среди единичных форм
представлены фрагменты от большого
толстостенного (четырехугольного) со-
суда с почти вертикально формиро-
ванными стенками и двумя большими
налепными ручками, конические чер-
паки, миниатюрные сосудики в форме
мисочек и чашек.
АРХЕОЛОГИЯ том 1 300
УКРАИНСКОЙ
ССР
В орнаментации керамики малоге-
евского поселения широко применя-
лись разнообразные пластические на-
лепы, от больших конических полу-
сферических до миниатюрных боро-
давчатых, а также широкие и узкие
пластические валики, как правило,
расчлененные вдавлениями и насечка-
ми. Они расположены под ободом
венчика сосуда или создают на по-
верхности разнообразные зигзагооб-
разные композиции, свисающие гир-
лянды, часто в сопровождении кони-
ческих налепов. Края венчиков у гор-
шковидных сосудов, украшались на-
сечками и вдавлениями. В керамике
малогеевского поселения, особенно ее
орнаментации, проявляются уже вы-
разительные элементы ранней болераз-
ской группы. Это позволяет отнести
материалы с поселения Малые Геев-
цы к финальной фазе лажнянской
группы. Керамический комплекс посе-
ления подтверждает мнение С. Шиш-
ки, что конец группы Лажняны в
Верхнем Потисье соответствует нача-
лу болеразской группы в Юго-Восточ-
ной Словакии.
Лажнянской группой заканчивается
почти 1200-летнее существование пол-
гарской культуры. В позднем энеоли-
те ее территория постепенно включа-
ется в область распространения ба-
денской культуры.
Вопрос о происхождении полгар-
ской культуры в настоящее время
может быть рассмотрен только в об-
щих чертах. Ее формирование прохо-
дило в сложной и пестрой этнокуль-
турной обстановке, сложившейся в
конце неолита в Карпатском бассейне.
Анализ памятников раннего периода
полгарской культуры позволяет пред-
полагать, что в ее сложении приняло
участие несколько разнородных этни-
ческих групп. Местной подосновой в
Верхнем Потисье было население дя-
ковского этапа культуры расписной
керамики, частично буковогорской
группы и средненеолитической группы
Сильмег. Заметное воздействие на
301 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
формирование культуры оказало на-
селение культуры Турдаш, продвинув-
шееся с юга (поселение Малая Гора
у с. Дрисино) и с севера, из-за Кар-
пат, население культуры линейно-лен-
точной керамики (поселение Великие
Рашковцы в Восточной Словакии).
Немаловажная роль в сложении рас-
сматриваемой культуры принадлежит
населению тисской культуры. Правда,
с тисской культурой еще много неяс-
ностей. Датируется она рубежом
V—IV тыс. до н. э. и возникла где-то
в юго-восточной части Потисья. Уже
в начале IV тыс. до н. э. тисское на-
селение начало быстро распространя-
ться по всему Потисью и стало тем
основным компонентом, который при-
нял участие в сложении ранней пол-
гарской культуры. Правда, и тисский
элемент выступает в этом процессе не
чистым, а смешанным с турдашским.
Чистые комплексы тисской культуры
в Верхнем Потисье не известны. В
комплексах раннего периода рассмат-
риваемой культуры отчетливо прояв-
ляются смешанные элементы всех
упомянутых культур. В Закарпатье
смешанные тисские и местные элемен-
ты наиболее отчетливо проявляются в
керамическом комплексе главным об-
разом Береговского поселения.
Таким образом, процесс формиро-
вания полгарской культуры был очень
сложным историческим явлением, в
котором основную роль, как видно,
сыграли северобалканские культурные
импульсы.
Данные о хронологическом соотно-
шении полгарской культуры с сосед-
ними, одновременными, культурами к
настоящему времени очень ограничен-
ны. Наиболее полно разработано хро-
нологическое соотношение полгарской
культуры с лендельской [SisKa, 1968;
Pavuk — SisKa, 1971, 1980], давшееос
нование утверждать, что обе культуры
приблизительно одновременно появи-
лись и одновременно сошли с истори-
ческой арены. Взаимовлияния, кон-
такты между обеими культурами бы-
ли очень интенсивны на всем протя-
жении их существования. Словацкий
исследователь С. Шишка сопоставля-
ет памятники позднего периода пол-
гарской культуры (тиса-пол гарский,
бодрог-керестурский и лажнянский
этапы) со средним и поздним перио-
дом трипольской культуры [Siska,
1968, 1972].
Вопросы хозяйства населения пол-
гарской культуры изучены слабо.
Анализ материалов позволяет предпо-
лагать, что в основе хозяйства лежа-
ло земледелие и скотоводство. Среди
домашних животных известен мелкий
и крупный рогатый скот (овца, коза,
корова, бык). Немаловажную роль
играла охота на оленя, тура, диких
кабанов и рыбная ловля. Как счита-
ют некоторые исследователи, в позд-
нем периоде на первый план выдви-
гается скотоводство, повлекшее за
собой и социальную дифференциацию
внутри полгарского общества.
Баденская культура
На смену полгарской культуре в По-
тисье в позднем энеолите (во второй
четверти III тыс. до н. э.) пришло но-
вое население, оставившее памятники
баденской культуры. Время сложения
и истоки происхождения этой культу-
ры не совсем ясны. Предполагается,
что сложилась она где-то в Задунай-
ских областях на основе местных
культур предшествующего периода под
влиянием значительных юго-восточ-
ных импульсов. Территория распро-
странения баденской культуры — Кар-
патский бассейн. Однако памятники
ее известны и далеко за пределами
этой области. Несмотря на большое
количество открытых памятников
(известно более 1200), эта культура в
целом изучена еще недостаточно и не-
равномерно. На огромной территории
она представлена рядом локально-
хронологических вариантов и прошла
несколько этапов развития
Территория Закарпатья была край-
ней северо-восточной границей рас-
пространения баденской культуры в
Потисье. Памятники ее в Закарпатье
открыты давно, однако не были в свое
«уемя правильно интерпретированы и
впервые выделены только в начале
70-х годов [Потушняк, 1972]. К насто-
ящему времени обнаружено восемь
поселений, открытых и обследованных
в разные годы. Почти все они извест-
ны по небольшим разведочным рас-
копкам и подъемному материалу на
многослойных памятниках.
АРХЕОЛОГИЯ тол< 7 302
УКРАИНСКОЙ
ССР
ко в первой половине 50-х годов в ре-
зультате обследования Ф. Потушня-
ком новых поселений. Так, в 1950 г.
на поселении Ставлинец у с. Великие
Лазы исследована полуземлянка не-
Первые находки баденской керами-
ки в Закарпатье обнаружены на мно-
‘ослойном поселении Малая Гора у
'. Мукачево братьями Затлукалами, а
юзднее и К. В. Берняковичем [1964].
1ополнились данные о культуре толь-
правильной прямоугольной формы,
ориентированная по сторонам света,
размерами 11X7 м и глубиной 0,4 м.
Дно ее было почти плоское. У север-
ной стенки находился очаг, сооружен-
ный в углублении пола, диаметпп™
303 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
1 м, а в центральной части прослеже-
ны следы столбовых опор. В северо-
восточном углу находился вход. Пере-
крытие жилой ямы, видимо, состояло
из высокой двухскатной крыши, без
Рис. 78. памятников баденской
Каменные топоры культуры.
, < о л г 1. 2. 4, 5 — Осой;
(1, 2, 4, 5) U керамика д, 7— Вовчанское;
(3. 6—8) U3 8 — Малые Геевцы.
боковых стенок. В кругу рассматри-
ваемой культуры данная жилая по-
стройка имеет прямые аналогии на
поселении Шаровце в Юго-Западной
Словакии.
В 1953 г. Ф. Потушняк проводит
разведочные работы на поселении
Чищаник-Федюкивны у с. Осой, где
на поверхности прослежено более
20 разрушенных жилищно-хозяйствен-
ных сооружений, расположенных
вдоль берега безымянного ручья. На
площади более 1000 м2 собрано ог-
ромное количество керамики, около
50 экземпляров каменных топоров.
В 1954 г. баденская керамика была
собрана и на многослойном поселении
Береги у с. Пидгорб, расположенном
в 1 км на юго-запад от поселения
Ставлинец.
Поселения названной культуры в
Закарпатье расположены на южных
предгорьях Карпат, непосредственно
на стыке с равниной (Малая Гора,
Ставлинец, Береги, Чищаник-Федю-
кивны) и в низине (Малые Геевцы,
Бронтог, Берегово-Буча) на берегах
рек, потоков и болот. В Словакии из-
вестны укрепленные поселения, рас-
положенные на возвышенных участ-
ках в предгорной зоне Карпат. В За-
карпатье к естественно укрепленным,
видимо, относится поселение на Ма-
лой Горе.
Основным источником для характе-
ристики баденской культуры Закар-
патья является керамика. По составу
глиняного теста различаются две
группы. Первая — очень хрупкая, сла-
бо обожженная керамика, изготов-
ленная из плохо очищенной глины с
примесями половы и шамота. Сердце-
вина чаще черная. Поверхность не-
ровная и покрыта обычно тонким сло-
ем ангоба, бледно-красного и розово-
го цвета. Вторую группу представля-
ет керамика, изготовленная из тща-
тельно отмученной глины с примесью
шамота и песка, обжиг ее интенсив-
ный. Внутренняя и внешняя поверх-
ность тщательно заглаженная. Цвет
керамики серовато-коричневых, крас-
новато-охристых и темно-коричневых
оттенков. Значительная фрагментар-
ность обнаруженной на поселениях
керамики дает ограниченное представ-
ление о формах сосудов. Количе-
ственно преобладают горшковидные
сосуды (фрагменты) нескольких ва-
риантов. Среди них ведущей формой
являются грушевидные горшки с вы-
пуклобоким или биконическим туло-
вом. вытянутой суженной шейкой и
отогнутыми краями венчика.
На поселении Чищаник-Федюкивны
представлены исключительно горшки
с выпуклобоким туловом, суженной
шейкой и отогнутым утолщенным вен-
чиком, напоминающим в профиле
стопу ноги. На поселении Бронтог
встречены фрагменты амфоровидных
горшков, иногда больших размеров.
Изредка на поселениях встречаются
глубокие полусферические чаши с
утолщенным ровно срезанным венчи-
ком, а также миски с дуговидно-прог-
нутыми вовнутрь стенками. Среди
единичных форм отмечаются разно-
образные миниатюрные сосудики и
дуршлаги. На поселении Бронтог най-
дена небольшая амфоровидная кор-
чажка с высокой цилиндрической
шейкой и выпуклобоким туловом на
низком кольцевом поддоне со сквоз-
ными отверстиями. На переходе туло-
ва в шейку расположены коленчатые
ручки. Тулово амфорки покрыто слож-
ным каннелюрным орнаментом.
В целом, посуда баденской культу-
ры украшена почти исключительно
врезными композициями. Наиболее
распространенным является орнамент
из вертикально прочерченных густо
нанесенных параллельных линий и
расчесов, покрывающих обычно всю
поверхность сосудов. Широко приме-
нялся орнамент в виде вертикальных,
косых и пересекающихся линий, со-
здающих композиции заштрихованных
треугольников, сетку из ромбиков.
Эти композиции преобладают на
поселении Чищаник-Федюкивны и со-
ставляют около 30% общего количе-
ства обнаруженной орнаментирован-
ной керамики. Вторым видом орна-
ментации на поселении Чищаник-Фе-
дюкивны, составляющим около 15%,
являются глубокие ногтевые вдавле-
ния (лунницы), расположенные в три,
реже в два и четыре ряда под венчи-
ком сосуда. Этим орнаментом, укра-
шались исключительно горшки с вен-
чиком, напоминающим в профиле
стопу ноги.
Характерным для керамики баден-
ской культуры в Закарпатье являет-
ся также орнамент, состоящий из по-
лосы, заполненной косыми насечками,
уложенной в композиции зигзагооб-
разных параллельных полос и треу-
гольников. В сопровождении всех ви-
дов украшений часто применялись ок-
руглые штамповые вдавления, насеч-
ки по краю венчика, орнамент в виде
пластических валиков и разнообраз-
ных налепов. Последний встречается
на керамике изредка. Так, из ва-
ликов по ободу венчика сосу-
да создавалась композиция в виде
свисающей гирлянды. Иногда валики
расположены несколькими параллель-
ными или зигзагообразными рядами
вокруг тулова сосуда. На поселении
Чищаник-Федюкивны обнаружено не-
сколько фрагментов керамики со сле-
дами росписи — темно- и светло-крас-
ной краской на охристом фоне.
Глиняные изделия на поселениях
представлены пряслицами яйцевид-
ной, биконической формы, иногда на-
поминающие колеса, а также глиня-
ными цилиндрическими трубками не-
известного назначения.
Производственный инвентарь баден-
ской культуры Закарпатья представ-
лен главным образом шлифованными
каменными орудиями — топорами, до-
лотами, теслами и молотами с прос-
верленным отверстием. Для их изго-
товления использовался песчаник,
АРХЕОЛОГИЯ том 1 304
УКРАИНСКОЙ
ССР
сланец, аргелит и разнообразные
кремнистые породы камня местного
происхождения. Шлифование и заточ-
ка лезвий топоров производилась на
специальных каменных плитках
овальной формы, с вогнутой с обеих
сторон рабочей частью. Три экземпля-
ра таких шлифовальных камней най-
дено на поселении Чищаник-Федюкив-
ны. Мелкие каменные орудия труда,
изготовленные из андезито-базальта,
реже обсидиана, кремня и других по-
род камня, представлены разнообраз-
ными остроконечниками, пластинами
ножевидной и удлиненно-листовидной
формы. На поселении Береги и Чища-
ник-Федюкивны найдено три экземп-
ляра наконечников стрел (две из об-
сидиана, одна из кремня) треугольной
формы с прямым и вогнутым основа-
нием. Длина их в среднем 1,7—2 см,
наибольшая ширина 1—0,9 см. Они
изготовлены техникой мелкой ретуши.
На поселениях баденской культуры
часто встречаются также зернотерки
больших размеров.
Керамический материал закарпат-
ских местонахождений в целом бли-
зок керамике соседних памятников
Восточной Словакии и Северо-Восточ-
ной Венгрии. Это дает основание
предполагать, что они относятся к од-
ной локальной группе баденской куль-
туры.
Вопросы хронологического членения
баденской культуры разрабатывались
главным образом для памятников
сопредельных с Северо-Восточным По-
тисьем территорий. В последние годы
словацкие исследователи предприняли
попытку выделить несколько локаль-
но-хронологических вариантов для
территории Восточной Словакии
[Pavuk-Siska, 1980]. На основании
анализа керамики закарпатских мес-
тонахождений можно предварительно
выделить, по крайне мере, три фазы
в развитии баденской культуры За-
карпатья. Наиболее ранней является
керамика поселений Береги и Брон-
тог. Хронологически ее можно со-
305 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
поставить с памятниками поздней фа-
зы болеразской группы. В матери-
алах этих памятников проявляются
также некоторые черты предшествую-
щей культуры. Как отмечалось выше,
ранним фазам болеразской группы в
верхнем бассейне Тисы хронологиче-
ски соответствуют памятники лажнян-
ского этапа полгарской культуры.
Классическую, среднюю фазу пред-
ставляют материалы поселения Став-
линец, Малые Геевцы, Малая Гора,
Берегово-Буча и Ково-домб. Они хро-
нологически соответствуют материа-
лам поселения Копчаны в Восточной
Словакии. Финальную фазу наиболее
полно представляют материалы посе-
ления Чищаник-Федюкивны. В позд-
ней фазе проявляются влияния позд-
него периода культуры Коцофени
(трансильванского варианта баденской
культуры).
Историческая судьба племен баден-
ской культуры в Закарпатье не сов-
сем ясна. Хронологически, в самом
конце энеолита (в конце III тыс. до
н. э.) ее сменяют памятники типа
Ниршег-Затин, сложившиеся под
сильным влиянием вучедолской куль-
туры и, вероятно, не без участия ба-
денского населения.
Население баденской культуры ве-
ло оседлый образ жизни и занима-
лось земледелием и скотоводством, по-
видимому, с преобладанием последне-
го. Ему были известны все виды ны-
нешних домашних животных. Немало-
важную роль в хозяйстве занимала
рыбная ловля, охота и собиратель-
ство.
Памятники баденской культуры в
Закарпатье могут быть датированы
в рамках последней четверти III тыс.
до н. э.
VI СРЕДНЕСТОГОВСКАЯ КУЛЬТУРА
И ПАМЯТНИКИ НОВОДАНИЛОВСКОГО ТИПА
В ПОДНЕПРОВЬЕ И СТЕПНОМ
ЛЕВОБЕРЕЖЬЕ УКРАИНЫ
Среднестоговская культура
Среди культур медного века юга ев-
ропейской части СССР весьма важ-
ное место занимают памятники сред-
нестоговской культуры.
Первые материалы этой культуры
были получены в 1927 г. А. В. Доб-
ровольским (1929) при раскопках
двухслойного поселения в урочище
Средний Стог на Днепре (на террито-
рии г. Запорожья). Позже исследова-
ны другие памятники этого типа: по-
селения в урочище Стрильча Скеля
около с. Волошское (А В. Доброволь-
ский, В. Н. Даниленко), Молюхов Бу-
гор (В. Н. Даниленко), Дереивка
(Д. Я. Телегин) на Днепре, Констан-
тиновка на Нижнем Дону (В. Я. Ки-
яшко), поселение и могильник у хут.
Александрия на Осколе (Д. Я. Теле-
гин). За последние годы в Надпо-
рожье закончены раскопки еще одно-
го относительно крупного могильника
на Игренском п-ове около г. Днепро-
петровск (Д. Я. Телегин, О. С. Фи-
ленко). Характерные материалы сред-
нестоговской культуры выделил
А. Т. Синюк [1971] в Воронежском По-
донье.
Всего сейчас известно около 100 па-
мятников среднестоговской культуры,
район распространения которых за-
нимает степное междуречье Днепра и
Дона, а также южную часть Лесосте-
пи Левобережной Украины, Нижнее
и Среднее Подонье. Поселения и пог-
ребения этой культуры известны, кро-
ме того, в степном междуречье Днеп-
ра и Ингульца.
Поселения среднестоговской куль-
туры неукрепленные, они расположе-
ны обычно на низкой надпойменной
террасе реки. Могильники находятся
вблизи поселений (Дереивка) либо на
их площади (Александрия).
Выделение среднестоговской куль-
туры как отдельного культурно-исто-
рического явления обосновано в мо-
нографическом исследовании Д. Я. Те-
легина [1973]. Большинство исследо-
вателей считают, что среднестогов-
ская культура является генетической
подосновой ямной культуры [Лагодов-
€кая, Шапошникова, Макаревич, 1962;
Телегин, 1973; Mallory, 1977]. К
предъямному времени относит памят-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 306
УКРАИНСКОЙ
ССР
ло-донецкой группы среднестоговской
культуры является поселение и мо-
гильник у хут. Александрия. В ниж-
недонской группе полно исследовано
Константиновское поселение. Основ-
Периодизация памятников среднестоговской культуры
Период Этап Основные памятники Господствующие элементы орнамента
II Дереивский (шнуровой) I Волошский (дошнуровой) б а б а Молюхов Бугор II, Константиновка, Койсуг Молюхов Бугор I, Дереивка, Алек- сандрия, Игрень Средний Стог II, Волошское (Стриль- ча Скеля), Кичкас Похилый, Тетянчино, Федоровка, Ма- йорка, Чигирин, Квитяна Преобладание плетеного шнура Шнуровой и гусеничный орнамент, гребенка, лунки, скоба Гребенка, появляется гусеничный ор- намент Мелкозубая гребенка, отступающие наколы, линии
ники Среднего Стога II и Т. Г. Мов-
ша [1961]. Н. Я. Мерперт [1968] рас-
сматривает последние как явление,
синхронное раннеямным памятникам
Поволжья. В. Н. Даниленко [1969]
включает среднестоговские памятники
в состав ямной культуры как одно из
ее древнейших звеньев. По мнению
М. Гимбутас, поселения и могильни-
ки среднестоговской культуры пред-
ставляют собой два наиболее ранних
этапа в развитии единой «курганной
культуры» [Gimbutas, 1977]. В. Я. Ки-
яшко считает, что Константиновское
поселение на Дону необходимо выде-
лять в отдельную культуру, а не вклю-
чать его в состав среднестоговских
памятников, как предлагает Д. Я. Те-
легин.
По особенностям материальной куль-
туры в среднестоговской культуре вы-
деляют три локальных варианта или
группы: днепровский, осколо-донец-
кий, или александрийский, и нижне-
донской, или константиновский. Пер-
вый- представлен поселениями Под-
непровья: Дереивка, Средний Стог II,
Стрильча Скеля, Молюхов Бугор и
могильниками этого района. Наибо-
лее выразительным памятником оско-
ные различия между памятниками or-
меченных трех групп культуры про-
являются в неодинаковом составе ке-
рамики и некоторых изделий [Телепн,
1973].
На основании типологического ана-
лиза материалов и некоторых стра-
тиграфических наблюдений (Стрильча
Скеля, Средний Стог) в развитии
среднестоговской культуры выделяет-
ся два хронологических периода: ран-
ний — волошский и поздний — дереив-
ский, каждый из которых, в свою оче-
редь, подразделяется на два этапа —
а, б.
I. Памятники волошского периода
известны в Поднепровье (Майорка,
балка Квитяна, Средний Стог, Волош-
ское-Стрильча Скеля и др.) и на
Нижнем Дону (Бессергеновка).
Кремневые орудия этого периода
обычно крупных размеров (ножи,
скребки). Металл неизвестен. Для ке-
рамики этапа «а» характерна орна-
ментация мелкозубой гребенкой, от-
ступающими наколами и линиями. На
этапе «б» впервые появляется гусе-
ничный орнамент. Шнуровой орна-
мент в это время еще неизвестен
(табл.).
307 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
II. Для памятников дереивского пе-
риода характерно появление шнуро-
вой орнаментации. Несколько меня-
ются мотивы узора, появляется плос-
кое дно. Известна пластика, найдено
много роговых изделий, боевые моло-
ты, псалии. Распространение древней-
шей в Европе шнуровой орнамента-
ции во втором периоде, как и боевых
молотов из рога оленя,— важная чер-
та этой культуры. Могильники плос-
кие, но встречаются уже погребения
под насыпями (Койсуг). Коневодство,
видимо, становится основной от-
раслью скотоводческого хозяйства.
Среди памятников этапа II а наи-
более полно изучены поселения Алек-
сандрия на Осколе и Дереивка на
Среднем Днепре.
Поселение Александрия, где раск-
рыта площадь более 1200 м2, оказа-
лось многослойным. К среднестогов-
скому времени относится третий слой.
Здесь открыты кострища и хозяйствен-
ные ямы, собрано около 400 фрагмен-
тов керамики и более 1000 кремневых
изделий. Керамика поселения пред-
ставлена высокогорлыми сосудами с
примесью толченой ракушки в глине.
Кремневые изделия крупных разме-
ров, преобладают кремневые топоры
клиновидной формы.
На площади поселения исследован
грунтовой могильник, одновременный
с третьим слоем поселения. Погребен-
ные лежали на спине с подогнутыми
в коленях ногами, посыпаны охрой.
Погребальный инвентарь чаще пред-
ставлен сосудами и кремневыми но-
жами.,'
Дереивское поселение раскопано на
площади более 2000 м2. Исследованы
два слегка углубленных жилища под-
прямоугольной формы [Телегш, 1973].
Вблизи них найдены открытые очаги,
производственные площадки («то-
чильщика», «гончара»), а также куль-
товые. захоронения черепов лошади и
собак} На поселении, главным обра-
зомГв зольном слое, смешанном с ра-
кушками Unio, собрано более 12000
находок. Это развалы сосудов, орудия
труда, предметы пластики. Для опре-
деления взято также несколько тысяч
костей животных.
Вблизи поселения раскрыт неболь-
шой могильник, Дереивка II, вклю-
чавший 12 погребений.
Наиболее яркими памятниками поз-
днейшего (Пб) этапа культуры явля-
Рис. 79.
Глиняная скульптура
из поселения средне-
стоговской культуры
у с. Дереивка.
ются верхний слой поселения Молю-
хов Бугор на Днепре и Константинов-
ка на Нижнем Дону.
В Константиновке В. Я. Кияшко
раскрыта площадь в несколько тысяч
квадратных метров. К сожалению,,
многочисленный материал этого посе-
ления опубликован пока недостаточно.
Керамика поселения делится на две ос-
новные группы: I — высокогорлые
остродонные сосуды с примесью ра-
кушки в тесте; II — керамика с при-
месью песка в глине, сосуды S-видно-
го профиля с расчесами. Здесь же
имеется некоторое количество красно-
глиняной керамики, напоминающей
посуду неоэнеолитических культур
Кавказа. Среди кремневых орудий
преобладают изделия, изготовленные
двусторонней оббивкой — ножи, вкла-
дыши серпов, удлиненные ланцетовид-
ные острия копий.
Для среднестоговской культуры ха-
рактерно большое количество кремне-
вых, каменных, костяных и роговых
орудий. Ножи обычно крупных разме-
ров, изготовленные из больших крем-
невых пластин. Реже встречаются но-
жи на отщепах, много скребков. То-
поры—кремневые клиновидные оваль-
ные в поперечном сечении и камен-
ные. Последние двух типов: плоско-
овальные и вальковидные. Острия
стрел, копий и дротиков обычно под-
треугольной формы, реже удлиненные
ланцетовидные.
Изделия из рога и кости представ-
лены боевыми молотами, мотыгами,
АРХЕОЛОГИЯ том 7 308
УКРАИНСКОЙ
ССР
верхней части. Остродонные горшки
периода 1а почти безгорлые или вы-
сокогорлые с суженным верхом. Ор-
наментированы почти исключительно
мелкогребенчатым штампом. Горшки
Рис. 80.
Орудия труда
из кремня (1—6, 9),
камня (8) и рога
(7, 10) средне-
стоговской культуры:
1, 5, 6, 10 — Стрильча
Скеля;
2—4, 8, 9 — Александрия:
7 — Дереивка.
клевцами, теслами, псалиями, рыболов-
ными крючками, гарпунами и т. п. Мо-
лоты и мотыги по технике изготовле-
ния находят прямые аналогии в Три-
полье, Майкопе, энеолите Балкан, но
•очень отличаются от роговых орудий
этого рода северо-запада Восточной
Европы и Прибалтики, где был распро-
странен иной, «куявский», тип мотыг.
1Чедные изделия, найденные в Де-
реивском могильнике, представлены
украшениями в виде пронизок и бус.
В керамике среднестоговской куль-
туры выделяются такие формы, как
горшки, миски, кубки, амфоры и ми-
ниатюрные сосудики. Горшки и кубки
обычно орнаментированы только в
периода 16 высокогорлые, широко от-
крытые, венчик раструбом. Орнамент
гребенчатый, прочерченный, накольча-
тый, появляется гусеничный. Горшки
дереивского (период Па) типа, ост-
родонные, высокогорлые с суженным
горлом. Горшки молюховского (период
Нб) типа уже плоскодонные. Орна-
мент гребенчатый, скобочный, гусе-
ничный и шнуровой. Композиция узо-
ра (колонки, группы знаков) на дере-
ивских и молюховских сосудах замет-
но отличается от мотивов на сосудах
иных периодов. В дереивское время
появляются миски, небольшие сосу-
дики в виде кубков с высоким горлом
й округлотелые амфорки. Миски двух
309 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
основных типов: конические с плос-
ким дном и округлодонные сферичес-
кой формы. Венчик во всех случаях
слегка закругленный. Кроме этой,
основной, в комплексах керамики на
некоторых поселениях отмечается
большая или меньшая примесь иной,
видимо, чужеродной, но синхронной
посуды с ямочно-гребенчатым орна-
ментом на Дереивском поселении, ти-
па Засухи в Александрии, красногли-
няной, видимо, майкопской, в Кон-
стантиновке и др.
На самобытность среднестоговской
культуры, кроме иных черт, указыва-
ет также наличие здесь своеобразной
пластики, обнаруженной на Дереив-
ском поселении. Среди находок име-
ются вылепленные из глины фигурки
человека и животных, а также выре-
занное из камня изображение рыбы.
\ Хозяйство населения среднестогов-
ской культуры носило скотоводческий
главным образом, коневодческий ха-
рактер. По количеству костей лошадь
в Дереивке, Молюховом Бугре, Алек-
сандрии занимает более 50 % состава
домашнего стада. Причем среднесто-
говская лошадь была древнейшей в
Европе. Она использовалась для вер-
ховой езды, о чем свидетельствует на-
личие здесь роговых псалиев. Иные ви-
ды занятий — охота, рыболовство, зем-
леделие у населения играли вто-
ростепенную роль. Их наличие
подтверждают находки соответству-
ющих орудий труда и фауньь;
/ Могильники среднестоговской куль-
туры (Александрия, Дереивка, Иг-
рень) обычно небольших размеров,
грунтовые, плоские. Погребальные
ямы овальной формы, иногда пере-
крыты каменными закладами. Погре-
бения одиночные, редко — парные.
Погребенные лежали на спине с по-
догнутыми в коленях ногами. Ориен-
тация различная, однако, преобладает
восточная и северо-восточная. Встре-
чаются погребения в сидячей или
полусидячей позе. Скелеты часто по-
сыпаны охрой. Сопровождающий ин-
вентарь — кремневые ножи, топоры,
реже — сосуды. Всего изучено около
60 погребений, причем все они при-
надлежат мужчинам и подросткам
[Потехина, 1980LJ
Абсолютный возраст среднестогов-
ской культуры определяется на осно-
вании синхронизации разных перио-
дов этой культуры с памятниками
Триполья, Майкопа и др., в част-
ности, по наличию керамических им-
портов этих культур на поселениях и
в могильниках. Так, например, в
культурном слое Стрильчей Скели
найдены фрагменты керамики этапа
В-I Триполья, а при одном из погре-
бений Дереивского могильника стояла
трипольская мисочка этапа В—II
[Телепн, 1973, рис. 28, 62]. Фрагменты
керамики начала позднего Триполья
(С—I) обнаружены и в культурном
слое Молюхового Бугра [Даниленко,
1955, 1959]. Средний и начало позд-
него этапа Триполья датируются в
пределах 3600—2800 лет до н. э., что,
очевидно, имеет прямое отношение и
к решению вопроса об абсолютном
возрасте среднестоговской культуры
[Passek, 1962]. Датирование среднес-
тоговской культуры по трипольским
аналогиям на Днепре в какой-то мере
коррелируется с определением возрас-
та памятников Нижнего Дона, где
обнаружены импорты предмайкопской
красноглиняной керамики (Костан-
тиновка, Радутка).
Среднестоговская культура, таким
образом, развивалась, видимо, около
800 лет: от начала второй половины
IV до конца первой четверти III тыс.
до н. э.— и сосуществовала с этапами
B-CI Триполья [Мовша, 1961]. Дере-
ивский период по времени соответст-
вует нижнему слою Михайловского
поселения. В целом среднестоговская
культура предшествует ямной (Ми-
хайловка II, Александрия II) и Май-
копу, но возможно, что наиболее ран-
ние памятники этих культур сосущест-
вуют с позднейшими этапами исследу-
емой культуры.
Существует и другая точка зрения
по вопросу абсолютного возраста
среднестоговской культуры. М. Гим-
бутас, например, ссылаясь на калиб-
рованные даты, полученные методом
С-14 по костям из Дереивки, относит
всю культуру ко второй половине V —
первой половине IV тыс. до н. э., т. е.
удревняет ее на тысячу лет [Gimbutas,
1977].
Вопрос происхождения среднесто-
говской культуры изучен недостаточ-
но. Судя по характеру керамики, кос-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 310
УКРАИНСКОЙ
ССР
видимо, основным компонентом в
сложении ямной, с которой находи-
лась в тесном генетическом родстве.
Пути сложения ямной культуры в
разных частях обширной территории
тяного инвентаря, можно предпола-
гать, что в сложении ее главную роль
сыграли местные неолитические пле-
мена Днепро-Донского междуречья,
в первую очередь сурской культуры и
неолита Нижнего Подонья, а также в
некоторой степени заметно влияние
соседних днепро-донецких племен,
носителей культуры нижнемихайлов-
ского типа, раннего энеолита Крыма
и Северного Кавказа. Надо полагать,
что сложилась она в междуречье
Днепра и Дона. По крайней мере, нет
никаких оснований говорить о ее при-
шлом характере.
Среднестоговская культура была,
от Днепра до Волги носили несколь-
ко различный характер, но лучше все-
го этот процесс прослеживается в
междуречье Днепра и Дона, где
распространены памятники среднесто-
говского типа. Высоко развитая коне-
водческая культура Среднего Стога
заметно влияла на развитие более за-
падных земледельческих культур, в
частности на культуру Кукутен-Три-
полье. Причем эти влияния распрост-
ранялись далеко на запад, вплоть до
Нижнего Подунавья, где на поселе-
ниях культуры Кукутени появляется
значительный процент/типичной сред-
нестоговской керамики раннего пери-
311 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
ода (Дрегушени). М. Гимбутас рас-
ценивает появление на Балканах
среднестоговских и новоданиловских
влияний как «первую волну» проникно-
вения степной курганной культуры в
шенно не свойственные типичным
среднестоговским погребениям, что
позволяет выделять их в особое куль-
турное влияние медного века.
Сформулированные Д. Я. Телегиным
положения о памятниках новоданилов-
ского типа не являются абсолютно но-
выми и неожиданными, поскольку в
разной связи об этом говорили и писа-
Рис. 81.
Керамика первого
(13—15) и второго
(1—12) этапов
среднестоговской
культуры:
1,6 — Молюхов Бугор;
2 — Александрия;
3 — Бузьки;
4, 5, 8, 1, 10, 12 —
Дереивка;
9 — Миньевский Яр;
11 — Домоткань;
13, 15 — Игрень 8;
14 — балка Двитяна.
Рис. 82.
Остродонный кубок
из поселения
среднестоговской
культуры
у с. Де реивка
на Днепре.
область «старой земледельческой Ев-
ропы». Очень выразительную карти-
ну проникновения среднестоговской
культуры на Балканы рисует в своей
последней работе и X. Тодорова [1980,
с. 70].
Весьма вероятно, что среднестогов-
ская культура, где возник шнуровой
орнамент, появились боевые молоты, а
лошадь впервые в Европе была прис-
пособлена к верховой езде, сыграла
важную роль в распространении этих
достижений среди многих племен
эпохи меди — бронзы Старого Света,
что весьма важно, в частности, при по-
становке вопроса первоначального сло-
жения индоевропейской общности.
Памятники новоданиловского типа
В энеолите Нижнего Поднепровья и
Степного Левобережья Украины от-
дельную группу памятников образуют
могильники новоданиловского типа
[Телегш, 1973]. В первом издании
«Археологии Украинской ССР» они
рассматривались в составе среднесто-
говской культуры, так как распростра-
нены в основном на той же террито-
рии, синхронны и имеют много общих
черт в погребальном обряде в послед-
ней. Вместе с тем для новоданиловских
могильников характерны черты, совер-
ли и другие исследователи (Р. В. Бо-
дянский, В. Н. Даниленко, В. Г. Збе-
нович и др.), которые нередко выде-
ляли в отдельный тип могильники в
с. Петро-Свистуново, Чапли и др.
В отличие от среднестоговских в
конструкции могил новоданиловского
типа важную роль играет камень, ча-
сто встречаются каменные гробницы,
покойники сопровождаются обычно
множеством медных украшений.
Название описываемой группы па-
мятников происходит от небольшого
могильника, расположенного у с. Но-
воданиловка Ореховского района За-
порожской области, в верховьях
р. Конка, левого притока Днепра. Мо-
гильник обнаружен случайно местны-
ми краеведами в 1965 г„ тогда же об-
следован И. Н. Шарафутдиновой, а не-
сколько позже — Д. Я. Телегиным и
В. Ф. Клименко. Здесь найдены два
погребения, сопровождавшиеся остро-
донной округлотелой с относительно
высоким и узким горлом амфорой,
представляющей особый керамический
тип в энеолите Левобережной Украи-
ны, 15 большими ножевидными пла-
стинами, ожерельем, состоявшим при-
АРХЕОАОГИЯ том 1 312
УКРАИНСКОЙ
ССР
мерно из 100 крупных перламутровых
пронизей, и медным браслетом из тол-
стой проволоки. Амфора изготовлена
из глиняной массы с примесью мелко-
толченых раковин, поверхность жел-
6
313 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
того цвета хорошо сглажена и подло-
щена. По плечикам украшена группа-
ми из трех-четырех шишечек.
В настоящее время известно более
десяти могильников новоданиловского
Рис. 83.
Погребение
новоданиловского
типа:
1, 4—6 — Чапли;
2 — Ворошиловград;
3 — Яма.
типа на Нижнем Днепре, в бассейне
Северского Донца и в Северном Приа-
зовье. Некоторые из них исследованы
сравнительно давно: верхние погребе-
ния 21, 24 и «погребение с браслета-
ми» Мариупольского могильника [Ма-
каренко, 1933], могильники у сел Чап-
ли [Добровольский, 1954] Петро-Сви-
стуново [Бодянский, 1968], Яма [Теле-
пн, 1967], г. Ворошиловград [Писла-
рий, Кротова, Клочко, 1976, и др.].
Кроме того, за последнее десятилетие
обнаружен ряд новых погребений со
свойственными новоданиловской груп-
пе памятников. Одно из них, напри-
мер, открыто в 1974 г. С. Н. Ляшко в
г. Запорожье по ул. Червоноказачья.
Оно сопровождалось двумя плоскими
кремневыми топорами с пришлифов-
кой по лезвию и двумя крупными
кремневыми пластинами-ножами *.
Погребение с подобными находками
было зафиксировано Т. А. Шаповало-
вым в г. Донецке по ул. Радищева,
где найдены плоский кремневый топор
с пришлифовкой по лезвию, большой
кремневый нож и острие копья под-
треугольных очертаний**. Видимо, к
этой же группе могил следует отнести
и ряд наиболее древних, доямных по-
гребений, исследованных в Степном
Приазовье, например раскопанное в
1970 г. В. Ф. Клименко парное захо-
ронение в каменном ящике в кургане
1 у с. Ольховатка вблизи г. Енакиево.
Все могильники новоданиловского
типа обычно небольших размеров,
* Материалы нахо-
дятся в Запорожском
краеведческом музее.
** Находки сохраня-
ются в Донецком
краеведческом музее.
включающие одну-две могилы, ред-
ко— пять-шесть (Чапли, Яма). По
мнению А. В. Бодянского, в Петро-
Свистуново на размытом могильнике
этого типа сохранилось не менее 12
погребений. К сожалению, большинст-
во могильников до начала их раскопок
были в значительной степени разруше-
ны, в связи с чем точно определить
общее количество могил и погребений
в них не всегда представляется воз-
можным.
Погребения одиночные, парные, в
одном случае (Ворошиловград) —
тройное. Обычно они залегают в гроб-
ницах, выложенных из кусков дикого
камня. Реже погребенных помещали в
неглубокую яму подовальной формы,
часто обставленную каменными плита-
ми. Одна из могил в Новоданиловке
была перекрыта большой плитой со
следами какой-то прямолинейной гра-
вировки. В одной из плит ящика по-
гребения №21 Мариуполя исследова-
тели усматривают примитивную ант-
ропоморфную стелу. В качестве стелы
трактуется и один из вертикальных
камней Чаплинского могильника [Доб-
ровольский, 1954]. Наиболее полно
удалось изучить гробницу в Ямском
могильнике. Она представляла собой
прямоугольный ящик размером 1,8 X
X 1,85 X 0,5 м, сложенный из плоских
плит песчаника случайной формы и
различных размеров. Некоторые из
плит достигали величины 0,9 X 0,5 м
при толщине 10—15 см. Стенки моги-
лы обставлены в два, а местами в три
ряда вертикально стоящими плитами.
Таким же образом гробница разделе-
на на две равные части, в которых
залегало по одному скелету. Сверху
ящик был перекрыт большими плита-
ми, опирающимися на его края и пе-
регородку.
Во всех случаях, где это удалось
проследить (Яма, Ворошиловград, Ма-
риуполь, Петро-Свистуново и др.), по-
гребенные лежали на спине с подогну-
тыми ногами и поднятыми вверх ко-
ленями, руци вытянуты вдоль тулова,
кисти у таза. Преобладает восточная
и северо-восточная ориентация. В мо-
гилах очень много красной охры. Ино-
гда встречаются сформированные из
охры лепешки. На плоской поверхно-
сти одной из таких круглых в плане
лепешек из Ворошиловграда нанесен
крест-накрест ногтевой орнамент, а в
одном секторе круга вычерчены ря-
дом две фигуры, состоящие каждая из
двух равнобедренных треугольников,
смыкающихся вершинами.
Инвентарь при погребенных весьма
АРХЕОЛОГИЯ том 1 314
УКРАИНСКОЙ
ССР
многочисленный и разнообразный.
Здесь хорошо представлены орудия
труда и предметы вооружения — крем-
невые ножи, топоры, наконечники ко-
пий и дротиков, а также множество
315 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
разнообразных украшений. Найдена
одна булавка и два молота с отвер-
стием для насадки на рукоятку. Изго-
товлены эти изделия из высококачест-
венного кремня, видимо, в основном
Рис. 84.
Орудия труда
и украшения
из кремня (1—5),
кости (6), меди (7, 9,
10, 12, 13, 15), камня
(8), ракушки (11)
и керамика (14, 16)
новоданиловского
типа:
1,3 — Яма;
2, 4—6, 8 —
Ворошиловград;
9, 10, 12, 13 — Чапли;
11, 14 — Новоданиловка;
15 — Петро-Свистуново;
16 — Любимовка.
донецкого происхождения, а также из
иных пород камня, кости, ракушек и
др. Много здесь и медных изделий,
особенно украшений.
Среди кремневых орудий больше
всего найдено крупных ножевидных
пластин, хорошо ограненных, длиною
иногда до 20 см и более, а также но-
жей, изготовленных из пластин. Пла-
стины этого типа скалывались с боль-
ших конических нуклеусов, которые в
двух случаях (Яма, Чапли) также об-
наружены при погребениях. Ножи от-
личаются от пластин-заготовок нали-
чием по острым граням ретуши или
выщербленности. Нередко они покры-
ты ретушью по спинке, иногда и по
брюшку пластины.
Ножевидные пластины и ножи
встречены почти во всех погребениях
новоданиловского типа. В некоторых
случаях их насчитывается более деся-
ти экземпляров (Новоданиловка, Во-
рошиловград), обычно же они пред-
ставлены одним-двумя экземплярами
возле погребенного.
Топоров найдено меньше (более
10 экз.). Подавляющее большинство
их изготовлено из кремня в технике
двусторонней оббивки и ретуширова-
ния. По форме эти изделия подтреу-
гольные удлиненные, обычно с ровным
лезвием и закругленным «арковид-
ным» обушком в поперечном сечении,
все линзовидные. Лезвие часто быва-
ет пришлифовано; в некоторых случа-
ях шлифовка покрывает и обе плоские
поверхности топора. Размеры этих из-
делий по высоте от 6 до 12 см. Они
относительно тонкие (1—1,5 см). Не-
которые топоры имеют следы исполь-
зования, в результате чего на лезвии
возникли сколы и заломы.
Больше всего кремневых топоров
описанного типа найдено в Петро-
Свистуново (7 экз.). Есть они также
в погребениях из Ворошиловграда,
Ямы, Запорожья и Донецка.
Топоров из других пород камня най-
дено всего два (Ворошиловград). По
форме и размерам они приближаются
к кремневым. Шлифованы по всей по-
верхности, в одном случае лезвие
асимметрично сточенное. В Ямском
могильнике найдено также каменное
шлифованное долото. Изготовлены эти
изделия из сланца и серпентинита.
В комплексах находок из погребе-
ний хорошо представлены кремневые
наконечники копий и дротиков. Всего
их найдено около 20 экз. Изготовлены
они в той же технике, что и кремне-
вые топоры, близки последним и по
форме — подтреугольные в плане, лин-
зовидные в сечении. В отличие от то-
поров у них, однако, хорошо сформи-
ровано острие, и они тоньше в разре-
зе (0,5—1 см).
Кроме описанных выше изделий с
двусторонней обработкой в Петро-
Свистуново найден кинжал длиной око-
ло 10 см, с небольшими заплечиками
для упора рукояти. Изготовлен он в
той же технике, что топоры и нако-
нечники. В отдельных случаях при
погребениях (Яма, Петро-Свистуново)
обнаружены единичные экземпляры
скребков, изготовленных из крупных
пластин.
В целом кремневый комплекс ново-
даниловских могильников имеет позд-
ненеолитический (Мариуполь) — ран-
неэнеолитический облик (Александ-
рия). Ближайшие аналогии этому
кремню составляют материалы ранне-
энеолитических кладов Поднепровья
и Донеччины.
Весьма важной категорией находок
новоданиловского типа является бое-
вое оружие или символы власти в ви-
де каменной «трехчленной» булавы из
погребения 24 Мариуполя» рогового
молота зооморфного (?) вида из Во-
рошиловграда и медного молота, най-
денного в Петро-Свистуново.
Все эти изделия опубликованы, и
поэтому на их описании мы задержи-
ваться не будем [Макаренко, 1933,
с. 31, рис. 30, 31; Писларий, Кротова,
Клочко, 1976, с. 26—27, рис. 4, 11; Бо-
дянский, 1968, с. 123, рис. 3,1]. Отме-
тим лишь, что на медном молоте из
Петро-Свистуново имеется «Х»-вид-
ный знак с прочерченными выше и ни-
же этого знака горизонтальными ли-
ниями [Бодянский, 1968, рис. 3,/]. В це-
лом этот знак несколько напоминает
фигуры, вычерченные на лепешке из
охры Ворошиловградского погребе-
ния.
Обломок рогового молота с от-
верстием для рукояти был обнаружен
также А. В. Добровольским [1954,
с. 111] в погребении Чаплинского мо-
гильника.
Прямые аналогии названным була-
вам и боевым молотам в синхронных
памятниках юга европейской части
СССР весьма ограничены. В этой свя-
зи следует подчеркнуть, что боевое
оружие из рога оленя имело распро-
странение на дереивском этапе сред-
нестоговской культуры, хотя типы этих
изделий здесь иные. Видимо, к наход-
кам из новоданиловских могильников
имеет близкое отношение каменное
навершие из с. Красное Артемовского
района Донецкой области, обнаружен-
ное в 1970 г. Д. С. Цвейбель. По фор-
ме носовой части оно очень напоми-
нает роговое навершие из ворошилов-
градского погребения.
Булавы и молоты новоданиловских
могильников в древности имели, безу-
словно, деревянную рукоятку, которая
вставлялась концом в специально из-
готовленное цилиндрическое или слег-
ка коническое отверстие. По способу
крепления рукоятки навершия и мо-
лоты новоданиловских могильников
находят некоторые аналогии в иных
фигурных или зооморфных изделиях
этого рода из Северного Приазовья,
Кавказа, Нижнего Поволжья и При-
каспия. Среди них можно назвать зоо-
морфные навершия из Аксая Волго-
градской области, Ново-Орска из
АРХЕОЛОГИЯ том 1 316
УКРАИНСКОЙ
ССР
Прикаспия и др. Очень близкую ана-
логию «трехчленной» булаве из Ма-
риуполя мы находим в изделии этого
типа из хут. Водопадного на р. Под-
кумок [Марковин, 1960, рис. 9, /].
Среди украшений новоданиловских
могильников, безусловно, наиболее ин-
тересными являются пружинные мед-
ные браслеты, которые отмечены в
ЛАариуполе («погребение с браслета-
ми»), Петро-Свистуново, Новодани-
ловке и Чаплях. Всего браслетов —
И. Девять из них изготовлены из ок-
руглой в сечении медной проволоки в
полтора-четыре оборота, концы прово-
локи утолщены. В одном случае про-
волока, из которой изготавливались
браслеты, подпрямоугольная в сече-
нии.
Из меди изготавливались также ок-
руглые вогнуто-выпуклые подвески в
виде раковин, кольцевидные мелкие
пронизки, длинные трубочки, а также
изогнутые скобовидные пластины, ко-
торые нашивались на головной убор.
В Чаплях найдено еще несколько ми-
ниатюрных грушевидных подвесок с
отверстием для нанизывания. Вогнуто-
выпуклые подвески с отверстием об-
наружены в Чаплях, известно несколь-
ко экземпляров из с. Веприк на Пол-
тавщине, обнаруженных случайно
в разрушенном погребении. Кольце-
вые подвески, изготовленные из ко-
ротких отрезков проволоки, сопро-
вождали погребения в Чаплях и Пет-
ро-Свистуново. В последнем случае
были найдены и длинные (более 7 см)
трубочки, свернутые из плоского ли-
сточка меди. Одна кольцевая подвеска
обнаружена в погребении 21 в Ма-
риуполе.
Прямые аналогии всему комплексу
медных украшений новоданиловских
могильников неизвестны. Пружинные
медные браслеты широко представле-
ны в памятниках раннего Триполья
(Карбуна 1, Извоар II). В отдельных
случаях можно найти параллели мед-
ным трубочкам и кольцевым подвес-
кам, но аналогии вогнуто-выпуклым в
317 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
виде раковин пока нигде неизвестны,
за исключением разве находок из Хва-
лынском могильника на Волге, не-
сколько напоминающих новоданилов-
ские по форме, но изготовленных из
кости и ракушек [Агапов, Васильев,
Пестрикова, 1979, рис. 7, 12—15; 9, 1,
2]. Близкие типы украшений обнару-
жены также в Варненском энеолити-
ческом могильнике в Болгарии, но
они изготовлены из золота [Тодорова,
1980].
Проведен химический анализ 18
медных предметов из Чаплинского
могильника, а также браслета из Но-
воданиловки [Черных, 1966]. Вопрос о
происхождении чаплинской меди пока
остается открытым, а металл новода-
ниловского браслета указывает на
балканские связи.
Весьма своеобразными и показа-
тельными в новоданиловских могиль-
никах являются украшения, изготов-
ленные из иных материалов — раку-
шек, зубов животных и др. Речь идет,
например, об округлых крупных буси-
нах, изготовленных из створок речных
ракушек, которые найдены в Ново-
даниловке, Чаплях и Петро-Свистуно-
во. При скелетах их бывает много —
иногда по нескольку десятков. В Чап-
лях они были нанизаны, видимо, на
шнур и лежали в области таза. Анало-
гии этим изделиям известны в мо-
гильниках среднестоговской культуры,
а также трипольских памятниках
(Кайнары, Хабешешти). Обнаружены
они и в энеолитических могилах По-
волжья (Хвалынск).
Из иных неметаллических украше-
ний следует назвать полулунные круп-
ные подвески из расколотых клыков
кабана, по краям они имели отверстия
для подвешивания. Три таких экземп-
ляра найдено в Петро-Свистуново.
Здесь же обнаружены и две подпря-
моугольные «пуговицы» с V-образным
сверлением, изготовленные из того
же материала. Обломок подвески из
клыка кабана встречен и в Чаплин-
ском могильнике. В погребении 24 в
Мариуполе (гч Жданов) обнаружено
около десяти зубов барсука или соба-
ки. Они также имели отверстия для
подвешивания.
Из находок в погребениях новода-
ниловского типа следует назвать еще
алебастровый «светильник» из Петро-
Свистуново и небольшой абразивный
камень из Ворошиловграда. «Светиль-
ник» имитирует морскую ракушку, с
одной стороны его под краем имеется
отверстие, а на борту — выступ, укра-
шенный нарезками.
Судя по составу находок, прямые
аналогии которым отсутствуют в па-
мятниках синхронных культур Вос-
точной Европы и близлежащих терри-
торий, следует говорить о принадлеж-
ности описанных могильников отдель-
ной этноисторической группе. Об этом
же свидетельствует и обнаруженная в
Новоданиловке амфора, прямые ана-
логии которой в нео-энеолитическом
окружении отсутствуют.
Новоданиловские памятники появ-
ляются в Приазовье и Поднепровье в
послемариупольское время. Это под-
тверждает стратиграфия самого Ма-
риуполя, где погребение 24 новодани-
ловского типа перерезало край ямы-
траншеи неолитического могильника и
частично повредило находящееся там
погребение 98. Более поздним, чем нео-
литические, были здесь и два иных
верхних погребения — 21 и с «брасле-
тами». Та же стратиграфическая си-
туация отмечена А. В. Добровольским
в с. Чапли, где новоданиловские моги-
лы перекрывали вытянутые неолити-
ческие погребения днепро-донецкой
культуры.
Заключительный период бытования
могильников мариупольского типа
(Мариуполь, Никольское, Лысая Гора
и др.) по трипольским аналогиям да-
тируется серединой — началом второй
половины IV тыс. до н. э., что, види-
мо, следует принять за начальную да-
ту появления могильников новодани-
ловского типа. На бытование их во>
второй половине IV тыс. до н. э. ука-
зывают и отмеченные выше триполь-
ские аналогии металлическим издели-
ям и среднестоговские параллели в
кремне..
Верхний рубеж существования рас-
смотренных могильников определить
несколько труднее. Вне всякого сомне-
ния, в Степном Приазовье и Подне-
провье они предшествовали позднеям-
ным погребениям. Об этом красноре-
чиво свидетельствует перекрывание
новоданиловской могилы в Вороши-
ловграде погребением ямной культу-
ры [Писларий, Кротова, Клочко, 1976].
Последнее, судя по находкам при нем,
может быть датировано, как и все мо-
гилы этого типа, второй половиной
III тыс. до н. э. [Телегин, 1977]. Труд-
но, однако, определить, доживают ли
до этого времени новоданиловские мо-
гильники или между ними и поздне-
ямными погребениями существовал
хронологический разрыв. Очевидно,
разрыв был, так как в ямное время
уже совершенно исчезают мариуполь-
ско-новоданиловские традиции в обра-
ботке кремня, в частности изготовле-
ние крупных ножевидных пластин
«энеолитического» облика. Кстати, за-
тухание этой великолепной техники
прослеживается еще ранее, уже в Де-
реивке, хотя она еще довольно широко
представлена в Александрии. На этом
основании можно, вероятно, предпола-
гать, что могильники новоданиловского
типа еще существовали на этапе 1а
дереивского периода среднестоговской
культуры, а затем бесследно исчез-
ли, то есть верхней датой их быто-
вания нужно считать конец IV тыс.
до н. э.
Весьма интересным и до некоторой
степени загадочным фактом являет-
ся то, что до сих пор не известно ни
•одно поселение, которое бы в культур-
но-хронологическом плане соответст-
вовало курганным и безкурганным
могильникам новоданиловского типа.
Видимо, носители культуры этого ти-
па вели довольно подвижный образ
жизни и сколько-нибудь постоянных
поселений не основывали.
В долине Северского Донца и в
Поднепровье, однако, существует ка-
тегория памятников, которые, судя по
составу находок, безусловно, имеют
прямую генетическую связь с могиль-
никами новоданиловского типа. Име-
ются в виду энеолитические клады
АРХЕОЛОГИЯ том 1 318
УКРАИНСКОЙ
ССР
кремневых изделий типа Гончаровско-
го на Северском Донце [Одинцова,
1956], Новоорлицкого [Рудинский,
1929] и Игренского [Ковалева, 1961] на
Днепре. Типологический состав крем-
ня в этих кладах часто тождественен
находкам в новоданиловских погребе-
ниях. Гончаровский клад, например,
содержит более 150 крупных ножевид-
ных пластин, по технике изготовления,
размерам и формам абсолютно анало-
гичных новоданиловским. Некоторые
из этих пластин превращены в ножи.
Имеются здесь и кремневые топоры
подтреугольной формы с округлым яр-
ковидным обушком и остроовальные в
поперечном сечении, а также наконеч-
ники дротиков и копий, аналогичные
находкам из Петро-Свистуново, Ямы
и других могильников. Сходство в на-
боре кремневых изделий кладов и по-
гребений становится еще более оче-
видным, если учесть, что в обоих слу-
чаях, кроме указанных находок, встре-
чаются крупные конические нуклеу-
сы, с которых скалывались пластины
для изготовления ножей. В Гончаров-
ском кладе имеется, например, шесть
таких нуклеусов. Выше мы отмечали,
что они есть также в Ямском и Чап-
линском могильниках.
Наличие в составе кладов нуклеу-
сов, а также большого количества од-
нотипных орудий без следов употреб-
ления, видимо, указывает на то, что
перед нами клады мастеров древнего
кремневого производства. Нет сомне-
ния в том, что эта продукция предназ-
началась для обмена. Орудия труда и
их заготовки, которые при неизвестных
нам обстоятельствах кем-то были спря-
таны, безусловно, транспортировались
нередко на большое расстояние. Об
этом красноречиво говорят клады из
Поднепровья, включавшие орудия тру-
да, изготовленные из донецкого кре-
мня.
Типологическое сходство кремневых
изделий новоданиловских могильников
и кладов гончаровского типа вне вся-
319 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
кого сомнения свидетельствуют о том,
что эти группы памятников оставлены
одним и тем же населением раннего
периода медного века. Возможно, это
была довольно подвижная группа ис-
кусных мастеров по изготовлению
кремневых орудий, которая работала
на донецком сырье. Свою высокока-
чественную продукцию распространя-
ли среди различных групп населения,
вероятно, сами же мастера, в связи с
чем вели довольно подвижный образ
жизни. Благодаря этому изделия из
донецкого кремня проникали на
Днепр (Игрень, Новый Орлик) и да-
лее далеко на Запад. Они, видимо,
достигали и трипольских территорий
(Кайнары), откуда к новоданиловцам
проникал металл.
Высококачественные кремневые из-
делия новоданиловских типов в виде
крупных ножевидных пластин, шлифо-
ванных плоских топоров с арковидным
обушком обнаружены также на Бал-
канах и в Подунавье, Дечия на Муреши
и в Закарпатье (Чонград), где они со-
провождают обычно погребения с ох-
рой. На Правобережье Украины и в
Румынии известны случаи нахождения
подобных изделий совместно с коне-
головыми скипетрами (Суворово, Ка-
симче), что, видимо, подтверждает од-
новременность этих памятников с но-
воданиловскими. Проникновение этих
изделий из кремня в Подунавье и на
Балканы, как и вообще погребений с
охрой, расценивается специалистами
как восточная степная инвазия, кото-
рая имела место и в более поздние
периоды эпохи меди—бронзы [Иессен,
Шмаглий, 1972]. М. Гимбутас в своих
работах связывает появление степных
элементов в культуре Балкан с рас-
пространением здесь индоевропейского
населения.
Для решения вопроса о происхож-
дении могильников новоданиловского
типа данных пока мало. Опираясь на
определения антропологов, можно
лишь сказать, что их создателями бы-
ли, видимо, потомки днепро-донецкого
населения [Гохман, 1959]. Публикуя ма-
териалы Мариупольского могильника,
Н. Е. Макаренко неоднократно подчер-
кивал близкое культурное родство не-
олитических погребений из основной
ямы-траншеи и верхних новоданилов-
ских погребений с браслетами. Иссле-
дователь отмечал даже наличие в обо-
их случаях однотипных украшений из
эмали клыка кабана. А. Д. Столяр
[1955] также относит все погребения
Мариуполя к одному культурному
комплексу.
Перерастание поздненеолитических
могильников мариупольского типа в
новоданиловские сопровождалось, од-
нако, появлением целого ряда новых
черт как в погребальном обряде, так и
в составе находок. Здесь прежде всего
следует отметить, что керамика ново-
даниловских погребений имеет очень
мало общего с находками этого рода,
обнаруженными, например, в Николь-
ском и Лысогорском могильниках. Но-
воданиловскую амфору ни по форме,
ни по орнаменту, видимо, никак нель-
зя вывести из поздней воротничковой
плоскодонной керамики с накольча-
тым орнаментом этих поздненеолити-
ческих памятников. В Никольском мо-
гильнике, правда, есть одна округло-
телая амфора [Телегин, 1968, рис. 41,
/], которую можно было как-то типо-
логически сопоставить с новоданилов-
ской керамикой, но она здесь также
занимает совершенно обособленное
место, и ее происхождение в Николь-
ском керамическом комплексе остает-
ся неясным.
Для решения вопроса происхожде-
ния как этой амфоры из Никольского,
могильника, так и сосудов Новода-
ниловки и Любимовки нам, видимо,
еще недостает знания каких-то звень-
ев в развитии культур позднего нео-
лита раннего металла юга европей-
ской части СССР. Поэтому совер-
шенно непонятным остается и появле-
ние на новоданиловской амфоре жем-
чужного орнамента, который заставля-
ет вспомнить орнамент майкопской
керамики, датируемой специалистами,
однако, более поздним временем, чем
Новоданиловка. Не находят пока
удовлетворительного объяснения и не-
которые иные черты, свойственные
новоданиловским могильникам, в том
числе широкое использование камня
при сооружении могил, появление
первых стел и др.
Очевидно, решение вопроса о путях
сложения памятников новоданиловско-
АРХЕОАОГИЯ том 1 320
УКРАИНСКОЙ
ССР
го типа, как и исторической судьбы
носителей этой культуры,— дело бу-
дущих исследований.
VII РАННИЙ ЭНЕОЛИТ КРЫМА.
ПАМЯТНИКИ НИЖНЕМИХАЙЛОВСКОГО ТИПА,
КЕМИ-ОБИНСКАЯ КУЛЬТУРА
Нижнее Поднепровье, Степное При-
черноморье и Крым в энеолитическое
время были заняты населением, оста-
вившим после себя родственные па-
мятники, которые в Поднепровье и
Причерноморье получили название —
«нижнемихайловских», а в Крыму —
кеми-обинской культуры. По мнению
JI. А. Щепинского, кеми-обинская куль-
тура сложилась на базе неолитиче-
ской культуры Крыма. Все эти памят-
ники— раннего энеолита Крыма, ниж-
немихайловские и кеми-обинские —
представляют собой в энеолите
Украины отдельную линию культурно-
го развития, бытовавшую в значитель-
ной степени параллельно с земледель-
ческо-скотоводческими культурами ти-
па Гумельницы и Триполья, а также
степными культурами типа Среднего
Стога и Ямной.
Ранний энеолит Крыма
Исследования последних десятиле-
тий показали, что в отношении энеоли-
та юга европейской части СССР Крым-
ский п-ов по количеству и своеобразию
археологических памятников занимает
особое место, в чем не последнюю роль
сыграли благоприятные физико-геог-
рафические факторы.
Первые энеолитические памятники
были обнаружены в Крыму еще во
второй половине прошлого столетия.
Целенаправленное и систематическое
их изучение началось, однако, после
Великой Отечественной войны. Среди
наиболее полно изученных памятников
этого времени в Крыму следует счи-
тать раскопки поселения Кая-Араси
[Формозов, Щепинский, 1962] около
Бахчисарая, Ласпи на берегу Черного
моря восточнее Батилимана (Раскоп-
ки Д. Я. Телегина и В. А. Круца), а
также раскопанные А. А. Щепинским
поселения Курцы, Дружное и др. Эти
исследования и показали, что рассмат-
риваемая территория в период энеоли-
та являлась зоной активных историче-
ских процессов [Щепинский, 1975].
Судя по стратиграфическим наблю-
дениям и на основании типологическо-
го анализа материалов в раннем энео-
лите Крыма, т. е. до появления памят-
ников кеми-обинской и ямной культур,
здесь развивалось несколько культур-
ных групп. Одни из них сложились еще
на рубеже неолита и энеолита (IV —
начало III тыс. до н. э.), а другие —
«культура раковинных куч» — отно-
сятся к более поздним этапам раннего
энеолита Крыма.
На основе особенностей инвентаря
и стратиграфии памятников в раннем
энеолите Крыма можно выделить две
параллельные линии его развития —
курцовскую и кая-арасинскую. Их раз-
личия, главным образом, заключаются
в технологии и орнаменте керамики.
К рубежу неолита-энеолита относят-
ся не более десяти поселений, в том
числе курцовского типа — Курцы I
(Украинка) и Симферопольское водо-
хранилище у Симферополя, Таш-Аир,
(слой V а) у Бахчисарая, Улу-Узень
у Алушты, а также ряд памятников
кая-арасинского типа — Кая-Арасы
(слой 2) и Алимовский навес (верхний
слой) у Бахчисарая, Холодная Балка
II у Симферополя, Зуя 1 и Кукрек
(верхний слой) у Белогорска, Фронто-
вое I (верхний слой) и устье Салгира
в Восточном Крыму и др. Все памят-
ники, за исключением Алимовского на-
321 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
веса, относятся к поселениям открыто-
го типа. Они приурочены к речным до-
линам и выходам питьевой воды. Ха-
рактер жилищ не устанавливается.
Археологический материал представ-
лен керамикой, кремнем, костями жи-
вотных. Погребения, которые можно
было бы связать с этими поселениями
неизвестны, вероятнее всего, это были
грунтовые могильники. Керамика по-
селений курцовской группы, лепная,
темная, довольно прочного обжига, не-
редко имеет геометрический орнамент
из резных линий, оттиска шнура или
зубчатого штампа.
Керамика кая-арасинской группы
представлена многочисленными фраг-
ментами лепных сосудов, среди кото-
рых, можно выделить горшки, миски
или чаши и кубки. Керамика обычно
тонкостенная, нередко очень слабого
обжига, легко размокает и рассыпает-
ся. В глине имеется примесь известня-
ковой крошки, реже — толченой ра-
кушки или мелкого песка. Поверх-
ность серая, коричневато-серая, реже
красноватая или черная, нередко пач-
кающаяся. Чаще всего керамика име-
ет сглаженную или подлощенную по-
верхность. Сосуды типа горшков
имеют невысокие прямые или слегка
отогнутые венчики, выпуклые бока,
округлое, яйцевидное или слегка уп-
лощенное днище. Орнамент встреча-
ется сравнительно редко, обычно он
располагается в верхней части сосуда.
Рисунок несложного характера, нане-
сен тонким оттиском шнура, в отдель-
ных случаях — резными линиями, или
ограничивается тонким узким рельеф-
ным валиком.
Хорошо представлен кремневый ин-
вентарь, в котором ярко выражены
микролитические традиции — каранда-
шевидные и близкие к ним нуклеусы,
ножевидные пластинки, разнообразные
скребки, проколки, изредка трапеции,
вкладыши кукрекского типа, резцы и
т. д. Встречаются двусторонне обра-
ботанные орудия — наконечники стрел
и дротиков, ножи, вкладыши серпов.
Таким образом, в целом для древ-
нейших энеолитических памятников
Крыма характерно сочетание: лепной
тонкостенной, обычно подлощенной,
слабо орнаментированной, нередко
пачкающейся керамики с округло-яй-
цевидным или уплощенным дном,
кремневого инвентаря микролитическо-
го облика и двусторонне обработан-
ных орудий.
Учитывая стратиграфию кая-арасин-
ского поселения, где энеолитический
слой перекрывает неолитический, и
характер кремневого инвентаря этой
группы памятников, который, с одной
стороны, сохраняет мезо-неолитиче-
ские формы (геометрические орудия,
вкладыши кукрекского облика и т. д.),
а с другой — содержит энеолитичес-
кие типы (двусторонне обработанные
подтреугольные наконечники стрел,
дротики и т. д.), их можно относить к
посленеолитическому времени.
К более позднему времени раннего
энеолита Крыма относятся памятники
типа «раковинных куч» [Щепинский,
1977]. Поселения этого времени пре-
имущественно открытого типа, хотя
известны и стоянки, приуроченные к
скальным навесам. Характер жилищ
не устанавливается, достоверные по-
гребения не известны.
Часть памятников располагается на
морском побережье от окрестностей
Планерского в Восточном Крыму до
Тарханкутского п-ова на западе. Это
стоянки Эчкидаг, Гурзуфская, Жуков-
ская, Ласпи, Сарыч, Чунду-Кулак и др.
В Горном Крыму к этому времени мо-
гут быть отнесены энеолитические слои
Таш-Аира I, Таш-Аира II, Фатьма-
Кобы, Замиль-Кобы, грота Водопадно-
го и др. В отличие от стоянок предше-
ствующего времени в приморских сто-
янках значительно больше керамики.
Это лепные сосуды довольно хо-
рошего обжига с серой или ко-
ричневато-серой заглаженной, иногда
подлощенной поверхностью. Сосуды
имеют довольно высокие отогнутые
наружу венчики, выпуклые бока и
округлые, несколько уплощенные дни-
ща. Узор геометрического характе-
ра (зигзагообразный, в елочку) вы-
полнен резаными линиями, гусенич-
ным или зубчатым штампом, реже
шнуром. Представлены обломки с на-
сечками, вдавлениями, жемчужинами
и т. д. Иногда отмечаются рельеф-
ные валики и следы гребенчатого за-
глаживания. В целом керамику этих
поселений можно рассматривать как
дальнейшее развитие памятников кур-
цовского типа. Хорошо представлены
АРХЕОЛОГИЯ том 1 322
УКРАИНСКОЙ
ССР
кремневые изделия, среди которых
преобладают двусторонне обработан-
ные наконечники стрел и дротиков, а
также разнообразные скребки, пласти-
ны и т. д. Геометрические изделия мик-
23
24
323 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
ролитического облика единичны. Из
других находок — расколотые кости
животных, на прибрежных стоянках —
скопления морских раковин.
Наряду с перечисленными памятни-
более хрупкая, часто хорошо под-?ж-
на и слабо орнаментирована, т е.
близка к кая-арасинской. При наличв
в рассматриваемых комплексах ед>-
ничных кремневых изделий геометри-
ческого облика широко распространя-
ются двусторонне обработанные ору-
дия в виде вытянутых треугольных
наконечников стрел с выемкой в осно-
Рис. 85.
Ранний энеолит
Крыма. Инвентарь
ранней (1—10, 20)
и развитой (11—19,
21—24) фаз
курцовского типа:
1—5 — Курцы;
6—10, 20 —
Симферопольское
поселение I;
Н—13, 16, 17 — грот
Водопадный;
14, 18, 22 — Шан-Коба;
15, 21, 23—Таш-Аир /;
19 — Симферопольское
поселение IV;
24 — Чундук-Кулак.
Рис. 86.
Ранний энеолит
Крыма. Инвентарь
ранней (1—7, 15, 18,
19, 23, 24) и развитой
(8—14, 16, 17, 20, 22)
фаз кая-арасинского
типа:
1—3, 15, 23 — Кая-Арасы
(слой 2);
4—6 — Алимовский навес;
7, 19 — Холодная
Балка I; 8 — Ени-Сала;
9, 12, 17, 20—22 —
Дружное;
10, 14 — Г урзуф;
11 — Ореанда;
13 — Жуковка;
1—14 — керамика;
15, 16, 18—24 — кремень;
17 — камень.
ками второго этапа раннего энеолита
в Крыму хорошо представлены и посе-
ления типа Дружное у Симферополя,
Дозорное у Белогорска, Обсерватория
вблизи Бахчисарая и некоторые дру-
гие. Керамика их несколько тоньше,
вании, наконечников дротиков и вкла-
дышей серпов. Подобный набор крем-
невого инвентаря хорошо представлен в
энеолите юга Украины, Северного Кав-
каза Закавказья и т. д. То же самое
отмечается и в отношении керамики,
которая по характеру орнамента и
технике изготовления перекликается с
энеолитической посудой Ливенцовс-
кого поселения на Дону и Раздольнен-
ского в Приазовье [Щепинский, 1977].
Все они хорошо датируются временем
около середины III тыс. до н. э. Следо-
вательно, как стратиграфические на-
блюдения, так и археологические ис-
точники позволяют отнести рассматри-
ваемые поселения второго этапа крым-
ского энеолита к первой — началу
второй половины III тыс. до н. э. Этот
возраст подтверждается и радиоугле-
родной датировкой Гурзуфского посе-
ления— 2635±90 г. до н. э. [Фирсов,
1976].
< Судя по материалам раскопок посе-
лений Таш-Аир I, Шан-Коба, Ени-Са-
лы, Симферопольское водохранилище,
Фронтовое и др., в первой половине и
середине III тыс. до н. э. основой хо-
зяйства местного населения являлось
скотоводство и земледелие, которые
дополнялись охотой и морским при-
брежным промыслом. При этом уже
на раннем этапе в соответствии с фи-
зико-географическими условиями на-
мечается разделение труда по роду
хозяйственной деятельности. Жители
поселений, расположенных в предго-
рьях и долинах, занимались главным
образом скотоводством и земледели-
ем, в горах преобладала охота, на по-
бережье— морской промысел, в сте-
пях — скотоводство. Эта производст-
венно-хозяйственная специфика от-
дельных памятников, продиктованная
окружающей природной обстановкой,
получает свое отражение как в архео-
логическом, так и палеозоологическом
материалах: в особенностях кремнево-
го инвентаря, характере керамики, со-
ставе фауны и т. д.
Дальнейшее развитие энеолит Кры-
ма получает в культуре, известной по
древнейшим подкурганным погребе-
ниям типа Скельки, Казанки, Кеми-
Оба и поселениям Холодная Балка I,
Ласпи, Константиновка и многие дру-
гие. Сходству инвентаря рассмотрен-
ных раннеэнеолитических памятников,
в первую очередь кая-арасинских и ке-
ми-обинских, дает основание по-
лагать, что все они, на разных истори-
АРХЕОАОГИЯ том 7 324
УКРАИНСКОЙ
ССР
ческих этапах, принимали участие в
сложении единой кеми-обинской куль-
туры.
Памятники нижнемихайловского типа
Первые памятники нижнемихайловско-
го типа были обнаружены еще в нача-
ле текущего столетия Д. И. Яворниц-
ким в долине р. Орель. Позже, уже
после Великой Отечественной войны,
курганы с погребениями этого типа
раскопаны у сел Грушевка [Бл1фельд,
1961] и Осокоровка [Рыбалова,
I960] на Днепре. В начале 50-х годов
Е. Ф. Лагодовская, О. Г. Шапошнико-
ва и М. Л. Макаревич исследовали
Михайловское поселение на Нижнем
Днепре, материалы нижнего слоя ко-
торого дали название всей группе па-
мятников. Обобщив эти данные, В. Н.
Даниленко [1955] высказал предполо-
жение о принадлежности последних к
отдельному культурному типу, что
затем было обосновано в работах
В. Д. Рыбаловой [1960], О. Г. Шапош-
никовой [1971] и Д. Я. Телегина
[1971].
В настоящее время уже известны
ряд поселений и несколько десятков
погребений нижнемихайловского типа,
которые занимают Степное Причер-
номорье, Нижнее Поднепровье и Степ-
ное Приазовье.
В развитии памятников нижнеми-
хайловского типа Д. Я. Телегин [1971]
выделяет два этапа: михайловский и
широчанско-баратовский. Имеющие-
ся новые материалы позволяют, одна-
ко, уточнить периодизацию этих па-
мятников и выделить более ранний
период, предшествующий михайловс-
кому — ливенцовский.
Памятники первого, ливенцовского
периода представлены поселениями и
погребениями. Поселения известны в
устье Дона (Каратаево, Мартыновка
I, Ливенцовка I, у с. Раздольное на
р. Кальмус, нижний горизонт), у Ка-
менной могилы (энеолитический гори-
зонт), на островах Похилый и Вино-
градный (верхние горизонты).
325 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
Для всех памятников раннего этапа
характерна керамика, близкая к ран-
ней среднестоговской (квитянского ти-
па), и керамика с темной подлощен-
ной поверхностью. Наблюдается пере-
несение признаков одной на другую,
что привело к созданию смешанных
форм, культурная атрибуция которых
не всегда может быть определена без-
ошибочно. В ранний период заметно
некоторое сходство памятников ниж-
немихайловского типа и ранних энео-
литических поселений Крыма [Шапош-
никова, 1970].
К раннему периоду относятся также
погребения под каменными закладами
у с. Волошское и на о-ве Сурском, и
ряд подкурганных захоронений, в ча-
стности, некоторые погребения из Ли-
венцовского могильника, из курганов
у г. Александровка на р. Лугани, Но-
вой Одессы на Южном Буге, Старосе-
лья на Ингульце и др.* Для погребе-
ний раннего этапа характерны вытя-
нутые и скорченные погребения в грун-
товых могильниках и под курганами.
Наиболее древними следует считать
два погребения из Капуловского мо-
гильника, примыкавших к поздненео-
литическим. Для них характерно вы-
тянутое положение костяков со слабой
скорченностью, в сопровождении пло-
скодонных сосудов.
Среди подкурганных могил встреча-
лись погребения в грунтовых ямах
(Новая Одесса III, Александровка,
Ливенцовский могильник IV и др.) и
в каменных ящиках (Старогорожено).
Положение скелетов вытянутое на спи-
не и скорченное на боку. Ориентиров-
ка на север — северо-восток. В При-
черноморской полосе в отличие от
Орельско-Самарского междуречья в
одних и тех же могильниках встреча-
ются оба типа погребений.
Памятники второго, михайловского
периода представлены поселениями —
* Часть из рассматри-
ваемых в этом очерке
погребений А. А. Ще-
пинский относит к
кеми-обинской куль-
туре (см. ниже).
нижним слоем Михайловки на Днеп-
ре и Новорозановским на Ингуле, а
также значительным количеством под-
курганных и грунтовых погребений.
Михайловское поселение для понима-
ния характера культуры является ос-
новным источником, так как в нем
наиболее ярко проявились черты куль-
туры. Оно дает представление о пла-
нировке поселения, характере жилой
архитектуры, специфике керамики.
Поселение находится в Нововорон-
цовском районе Херсонской области.
Расположено на правом берегу
р. Пидпильной при впадении ее в
Днепр. Поселение занимало три со-
седних холма высотой 28—30 м над
уровнем Днепра. Наиболее плотно за-
селенными оказались два из них:
центральный (большой) холм площа-
дью около 0,5 га и юго-западный пло-
щадью 0,2 га, отделенные друг от дру-
га и прибрежного плато глубокими
оврагами. На центральном холме об-
наружены три культурных слоя, отве-
чающие трем этапам заселения: ниж-
ний, средний и верхний. Нижний, хро-
нологически сравнительно непродол-
жительный, предшествовал основанию
поселения ямной культуры.
Поселение исследовано под руко-
водством Е. Ф. Лагодовской в 1952—
1955 гг. [Лагодовская, Шапошникова,
Макаревич, 1962], а затем в 1956,
1962 гг.— О. Г. Шапошниковой.
Залегание нижнего культурного
слоя обнаружено в виде остатков че-
тырех углублений жилищ и группы
кострищ. Жилища в основном были
связаны с большой древней лощиной,
которая перерезала холм с северо-за-
пада на юго-восток. Они размещались
вдоль площадки на небольшом рас-
стоянии друг од друга. Представляли
собой полуземлянки овальной формы
с очагами. Одна из них, разрушенная
пожаром, имела форму овала и была
ориентирована с севера на юг. Длина
ее 15,5 м, ширина — 5 м. В пределах
жилища наблюдалось скопление пеп-
ла и обожженого камыша. Посереди-
не жилища был расположен очаг ок-
руглой формы, сложенный из неболь-
ших камней, лежавших в специально
вырытой для них яме, глубиной 0,4 м.
Среди пепла и угля найдено большое
количество костей животных и фраг-
ментов керамики; в меньшем количе-
стве встречались изделия из камня и
кости.
За пределами жилищ обнаружены
лишь отдельные кострища и незначи-
тельное количество археологического
материала.
АРХЕОЛОГИЯ том 1 326
УКРАИНСКОЙ
ССР
Вещевой комплекс нижнего слоя
Михайловского поселения представ-
лен керамикой, изделиями из кремня,
кости и рога, а также фаунистически-
ми остатками. Многочисленная посуда
327 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
поселения своеобразна и характерна
по формам, орнаментации и техноло-
гии производства. Большая ее часть
изготовлена из глины с примесью
толченой ракушки и мелкого песка,
Рис. 87.
Материальный
комплекс
нижнемихайловской
культуры:
1—16 — Михайловка;
17, 20 — Константиновка;
18 — Осокоровка;
19 — Новая Одесса;
21 — Аккермень;
22 — Тарасовка.
1 — жилище;
2—8, 18—22 — керамика;
9—12, 14—16 — кремень;
13 — кость; 17 — камень.
реже известняка. В зависимости от
состава и количества того или иного
типа керамику можно разделить на
две неравные группы; большую — с
пористой легкой массой и меньшую —
с плотной массой. Преобладает серо-
вато-бурый цвет посуды. Обжиг сред-
ний. Большое количество горшков в
изломе имеет темную сердцевину. Об-
работка поверхности своеобразна, вна-
чале она выравнивалась при помощи
зубчатого штампа, а потом нередко
лощилась. По форме посуду можно
разделить на три группы: горшки, ми-
ски, чаши. Среди горшков выделяется
два типа: наиболее распространенны-
ми являются плоскодонные с высоким
прямым венчиком, имеющим преиму-
щественно резкий излом при переходе
к округлому тулову. Край венчика
прямо срезан и лишь изредка округ-
ленный или утонченный. В большин-
стве случаев горшки орнамента не
имеют. В орнаментированной посуде
рисунок занимает лишь верхнюю
часть. Наиболее распространены та-
кие элементы, как отпечатки зубчато-
го штампа, разные вдавления, нарез-
ки, пальцевые защипы, значительно
реже встречается шнуровой орнамент.
Рисунок состоит из одного горизон-
тального ряда (реже из трех-четырех
рядов) по краю венчика. В отдельных
случаях орнаментальный ряд прохо-
дит не по краю венчика, а посредине
горла или ж»е у его основания. Встре-
чается и сложная композиция из от-
печатков гребенчатого штампа, а так-
же зигзаг или косая сетка, образован-
ные отпечатками шнура подобно тому,
как это встречается на керамике дере-
ивского этапа среднестоговской куль-
туры. Этот прием орнаментации широ-
ко применялся на посуде Константи-
новского поселения на Дону. Сравни-
тельно часто прямой срез венчика ук-
рашался различными насечками. Зна-
чительная часть горшков орнаментиро-
вана вертикальными (реже горизон-
тальными) расчесами по венчику, в
манере, близкой орнаментации три-
польской кухонной посуды. Редко на
горшках в основании венчика встре-
чался горизонтальный валик. Одной из
разновидностей этого типа посуды сле-
дует считать количественно незначи-
тельную группу неорнаментированных
сосудов с невысоким, отогнутым нару-
жу венчиком, край которого закруг-
лен.
Горшки второго типа по форме близ-
ки шаровидным амфорам. Их сравни-
тельно немного. Это узкогорлые сосу-
ды с четко выраженным переходом от
венчика к шаровидному тулову и не-
большим плоским дном. Орнамент за-
нимает только венчик и редко опуска-
ется на плечики. Неорнаментирован-
ные горшки этого типа имеют хорошо
сглаженную и залощенную поверх-
ность.
Кроме того, с нижним культурным
слоем связаны находки двух фрагмен-
тов красноглиняной керамики ранне-
майкопской культуры I этапа.
На поселении найдено также не-
сколько полусферических чаш с ровно
срезанным краем венчика и подлощен-
ной поверхностью черного цвета. Осо-
бый интерес представляют чаши на не-
высоком круглом поддоне и на трех-
четырех ножках. Они изготовлены из
той же керамической массы, что и вся
посуда. Это наиболее древние куриль-
ницы, известные на территории Юго-
Восточной Европы.
Орудия труда нижнего слоя Михай-
ловки представлены незначительным
количеством скребков на отщепах,
комбинированными типами скребков-
ножей с двусторонней обработкой, на-
конечниками стрел и копий, ножевид-
ными пластинами и т. д. Преобладают
орудия, изготовленные на отщепах.
В жилищах и за их пределами найде-
но несколько зернотерок. Кроме того,
в нижнем слое обнаружено незначи-
тельное количество изделий из кости
и рога: шилья и проколки, разных ти-
пов лощила, скобели. Лощила особен-
но часто изготавливались из лопаток
и ребер крупных животных. Одни из
них использовались для заглаживания
посуды, другие — для обработки
шкур. Интересны так называемые
«коньки» и «игральные кости», кото-
рые впервые встречаются на энеолити-
ческих поселениях Степи.
Близким к нижнему слою Михай-
ловки является поселение у с. Ново-
розановка на Николаевщине. Материа-
лы этого поселения позволили считать,
что в Поингулье имел место террито-
риальный контакт среднестоговской
культуры, Триполья конца периода
ВП — начала С I и культуры типа
нижнего слоя Михайловки [Шапошни-
кова, Станко, 1971; Мовша, 1972].
Со вторым периодом в развитии
нижнемихайловской культуры связаны
подкурганные и грунтовые погребения.
Среди подкурганных по форме погре-
бального сооружения выделяются по-
гребения в грунтовых ямах овального
или прямоугольного очертания и в ка-
менных ящиках. Покойников уклады-
вали в вытянутом или скорченном по-
ложении. Вытянутые погребения из-
вестны на Днепре (Верхняя Тарасов-
ка, Выводиво), Южном Буге (Новая
Одесса, Коваленка, Петропавловка и
др.), Ингуле (Константиновка, Старо-
горожено), Ингульце (Широкое, Ли-
маны), Приазовье (Аккермень) *.
Над погребениями насыпали не-
большие по размеру курганы, высотой
не более 1,5 м. при диаметре 10—15 м.
Часто насыпи курганов окружались
каменными кромлехами и крепидами
(Петропавловка, Садовое, Аккермень).
Ширина ям составляет У2 их длины.
Ямы неглубокие, часто перекрыты
камнями, реже — деревом, камышом.
В тех случаях, когда под насыпью об-
наружено два-три погребения, они
* Ко второму этапу
О. Г. Шапошникова
относит и некоторые
погребения, выделен-
ные Д. Я. Телегиным
в широчанско-бара-
товский этап.
АРХЕОЛОГИЯ том 7 328
УКРАИНСКОЙ
ССР
располагались в центре кургана, но
иногда они составляли целый могиль-
ник, располагаясь по кругу (Констан-
тиновка на Ингуле).
В погребальном обряде характерно
использование огня. Встречаются кост-
рища на вершинах курганов, на пери-
ферии, в заполнении ям и на их дне.
Часто дно ям, как и скелет, посыпаны
охрой розового, реже красного цвета.
Одной из особенностей погребального
обряда в эпоху раннего металла яв-
ляется безынвентарность. Очевидно,
погребальний обряд в это время пред-
полагал наличие инвентаря только в
особых случаях. Одним из характер-
ных признаков погребального обряда
является наличие при скелетах кусков
охры, выполнявшей, вероятно, роль ин-
вентаря. Сравнительно часто встреча-
ются створки раковин Unio и изредка
керамика (Новая Одесса, Утконосов-
ка, Константиновка, Верхняя Тарасов-
ка, Аккермень, Широкое). На Право-
бережье в отдельных поздних погребе-
ниях этой группы обнаружены антро-
поморфные статуэтки серезлиевского
типа (Широкое, Петропавловка, Орд-
жоникидзе, Долгая Могила). Именно
связи с Трипольем определяют в ка-
кой-то мере специфику нижнемихай-
ловских памятников. В погребениях
изредка встречаются металлические
изделия. Это шилья и медные скобки
из прямоугольной в сечении проволо-
ки с загнутыми концами для деревян-
ного сосуда (Аккермень, Кабаки),
медные пронизки.
В результате раскопок последних
лет открыты святилища. Все они свя-
заны с курганами. Иногда на верши-
нах курганов устраивались специаль-
ные площадки с алтарями-жертвенни-
ками. Под насыпью одного из курганов
вблизи Каланчака на Херсонщине от-
крыта площадка, окруженная рвом, в
котором лежали: разбитая антропо-
морфная стела со следами охры, фраг-
менты посуды, охра, кости животных.
Встречены и более сложные святили-
ща. Одно из них исследовано у
329 Частъ третья МЕДНЫЙ ВЕК
с. Тимофеевка на Ингульце. Кромлех
здесь сооружен из больших блоков
(высотой свыше 2,5 м), окружавших
площадку, сооруженную из смеси чер-
нозема и суглинка с примесью углей,
охры, мелких костей. При строитель-
стве кромлеха древние каменотесы
использовали такие приемы, как уста-
новка отдельного блока-плиты в спе-
циальное гнездо с применением забу-
товки, установка плит на «подушку»
из жерствы и мелкого камня. В от-
дельных случаях проемы между пли-
тами закладывались небольшими кам-
нями, положенными горизонтально. На
площадке обнаружено три погребения.
На уровне древнего горизонта одного
из них найдена керамика, характер-
ная для нижнего слоя Михайловки.
Наличие святилищ свидетельствует об
усложнении идеологических представ-
лений племен нижнемихайловского ти-
па. С ними же не без оснований свя-
зывают появление антропоморфных
стел [Телепн, 1971].
Для реконструкции характера хо-
зяйства племен, оставивших памятни-
ки нижнемихайловского типа, очень
важным материалом являются остео-
логические остатки нижнего культур-
ного слоя Михайловки. По количеству
костей домашние животные составля-
ют здесь 95, дикие—5%. Первое мес-
то в стаде принадлежало мелкому ро-
гатому скоту. В этом отношении ана-
логичными Михайловке являются
поселения усатовского типа (Усатово,
Маяки), а также Константиновского
поселения на Дону. Между тем ниж-
ний слой Михайловки по составу
фауны заметно отличается от памят-
ников среднестоговской культуры, в
частности Дереивки, где наибольшее
количество костей принадлежит лоша-
ди. Иной характер имеет также фауна
поселений ямной культуры, представ-
ленная двумя верхними слоями само-
го Михайловского поселения, где в
составе фауны преобладает крупный
рогатый скот.
Значительно меньше данных, свиде-
тельствующих о занятии населения
земледелием. Однако, исходя из топо-
графии поселений (размещение их
вблизи плодородных надпойменных
террас) и наличия зернотерок, можно
заключить, что эта отрасль хозяйства
существовала. Таким образом, в раз-
витии хозяйства Нижней Михайловки
прослеживаются две тенденции: пер-
вая связана с прочной оседлостью, че-
му отвечает характер материальной
культуры, и вторая, связанная со спе-
цифическим подвижным скотоводст-
вом, основанном на разведении мелко-
го рогатого скота.
Проблема хронологии памятников
нижнемихайловского типа все еще ос-
тается одной из наиболее сложных и
трудных для исследования. Для опре-
деления возраста раннего этапа (ли-
венцовского)- важными являются дан-
ные стратиграфии памятников. В
частности, на Ливенцовском поселении
в основании толщи культурного слоя
обнаружена керамика, типологически
близкая к нижнемихайловской, но бо-
лее древняя. Она залегала совместно
с керамикой, характерной для памят-
ников первого периода среднестогов-
ской культуры [Братченко, 1969]. По-
добная ситуация наблюдалась и на
многослойном поселении у с. Раздоль-
ное [Шапошникова, 1970], а также на
островах Похилом и Виноградном. Та-
кое постоянное сочетание двух разных
групп керамики от двух линий разви-
тия степного энеолита приобретает
закономерность и может свидетельст-
вовать об их синхронности. На этом
этапе памятники нижнемихайловского
типа имеют некоторые черты сходства
с материалами крымских энеолитиче-
ских стоянок: Курцы, Кая-Арасы, Таш-
Аир (V слой) и памятниками новода-
ниловского типа.
Промежуточное положение между
ливенцовскими и михайловскими эта-
пами занимают подкурганные погре-
бения Северо-Западного Причерно-
морья (Суворово, Утконосовка, Арциз,
Санжейка и др.). [Алексеева, 1976].
Хронологически этому этапу отвечают
некоторые из вытянутых погребений в
междуречье Орели и Самары, сопро-
воджающиеся керамикой раннего сред-
нестоговского типа (из раскопок
И. Ф. Ковалевой и Д. Я. Телегина).
Для определения возраста второго
периода важны данные стратиграфии
Михайловки, где нижний слой залегал
под толщей двух слоев ямной культу-
ры. Эти данные позволяют уточнить
хронологическое положение нижнеми-
хайловских и кеми-обинских памятни-
АРХЕОЛОГИЯ том 7 330
УКРАИНСКОЙ
ССР
находки в нижнем слое Михайловки
керамики дереивского этапа, средне-
стоговской и трипольской культуры,
этапа ВП—CI, подтверждают синхро-
низацию названных культур и позво-
ков. В верхнем слое (Михайловка III)
обнаружены материалы, характерные
для подкурганных погребений кеми-
обинской культуры и самого кургана
Кеми-Оба.
Второй период по наличию прямых
импортов в Нижней Михайловке, а
также сосуда раннего майкопского
типа, найденного совместно с керами-
кой, аналогичной Нижней Михайловке
в погребении у с. Соколовка на Ингу-
ле [Шарафутдинова, 1980], синхрони-
зируется с ранней майкопской культу-
рой. Данные стратиграфии поселения
у Новой Розановки, где совместно за-
легали материалы нижнемихайлов-
ской культуры, среднестоговской и
трипольской, этапа ВП—CI, а также
ляют датировать михайловский этап
серединой III тыс. до н. э. Для Ново-
розановского поселения получена да-
та по С14 — 2920±100 лет до н. э.
Исходя из этой даты и наличия три-
польской керамики в слое (этапа
ВП—CI), представляется, что Ново-
розановское поселение несколько древ-
нее Нижней Михайловки. Для опре-
деления возраста михайловского эта-
па важны и металлические изделия.
Например, в основном погребении в
кургане 2 у с. Облои на Херсонщине
обнаружены пронизи, известные в ком-
плексах других культур, в частности
трипольской.
Серия погребений в овальных и пря-
моугольных ямах, известных сейчас,
331 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
главным образом, в Северном Причер-
номорье с вытянутыми и скорченными
костяками, сопровождающихся стату-
этками серезлиевского типа, очевидно,
представляет заключительную фазу в
Рис. 88.
Керамика
кеми-обинской
культуры:
1—3 — Симферопольское
водохранилище:
4, 6, 7 — Кеми-Оба;
5 — Марьино.
развитии второго, михайловского эта-
па, которые Д. Я. Телегин [1971] вы-
делил в широчанско-баратовский этап.
Весьма сложным является вопрос о
происхождении памятников нижнеми-
хайловского типа и их взаимоотноше-
нии с соседними синхронными куль-
турными общностями.
Н. Я. Мерперт [1968], исходя из ана-
лиза керамики (близость форм и орна-
ментации), рассматривает Нижнюю
Михайловку как явление, исторически
сходное с памятниками усатовского
типа трипольской культуры, тогда как
Д. Я. Телегин [1971] относит их к
северопричерноморскому варианту ке-
ми-обинской культуры. Эту идею да-
лее развил в своих работах А. А. Ще-
пинский. Другие исследователи —
О. Г. Шапошникова, В. С. Бочкарев,
И. Н. Шатафутдинова — рассматрива-
ли памятники нижнемихайловского
типа как одну из волн проникновения
в Степь северокавказских племен, в
частности майкопских, в начале энео-
литической эпохи, хотя и не исключа-
ли, что этот процесс мог произойти и
на более раннем этапе [Шапошникова,
Бокарев, Шарафутдинова, 1977]. В на-
стоящее время О. Г. Шапошникова
объясняет близость памятников типа
нижнего слоя Михайловки и майкоп-
ской культуры (в частности, в керами-
ке) не только активизацией связей,
но и наличием общего компонента,
принявшего участие в формировании
обеих культур. Нельзя, однако, не
учитывать местные неолитические тра-
диции, а также участие среднестогов-
ской и, в особенности, трипольской
культур, в процессе формирования
памятников нижнемихайловского типа.
При рассмотрении вопроса о взаи-
мосвязях с трипольской культурой от-
мечается наличие общих черт между
посудой нижнего культурного слоя
Михайловки и керамикой поселений
усатовского типа: близкие к шаровид-
ной посуде, приемы их орнаментации
и т. д. (Усатово, Тудорово). Н. Я. Мер-
перт [1968] считает, что трипольская
культура была значительным импуль-
сом в сложении Нижней Михайловки
и памятников усатовского типа, поэто-
му рассматривает их как близкие яв-
ления. По мнению О. Г. Шапошнико-
вой, памятники нижнемихайловского
типа являлись одним из компонентов
в сложении кеми-обинской культуры.
Кеми-обинская культура
В эпоху раннего металла значитель-
ная часть степных просторов Северно-
го Причерноморья была занята пле-
менами кеми-обинской культуры, наз-
ванной так по исследованному в 1957 г.
в Крыму кургану Кеми-Оба [Щепин-
ский, 1966]. Памятники, относимые к
этой культуре, известны еще со второй
половины прошлого века и выделя-
лись в особую группу как в дореволю-
ционные годы [Кулаковский, 1895;
Спицын, 1899], так и в советское вре-
мя [Стржелецкий, 1954]. Датировались
они по разному — каменным веком,
ранней бронзой, переходным перио-
дом от ранней бронзы к раннему же-
лезному веку. Их пытались связывать
с ямной и катакомбной культурами, с
киммерийцами и таврами, а нехарак-
терные для степных культур мегали-
тические традиции и особенности ин-
вентаря объясняли кавказским или
западноевропейским влиянием После
открытия в Поднепровье памятников
нижнемихайловского типа, о которых
шла речь выше, наметилась значитель-
ная культурно-хронологическая их
близость с кеми-обинской культурой.
По мнению Д. Я. Телегина [1971], па-
мятники нижнемихайловского типа,
особенно на более позднем — широ-
чанско-баратовском этапе развития,
являются северопричерноморским ва-
риантом кеми-обинской культуры
Представляется, что кеми-обинские и
нижнемихайловские памятники можно
рассматривать как единый культурно-
исторический пласт. Первоначально
считалось, что территория, занятая
племенами кеми-обинской культуры,
ограничивалась Крымом [Щепинский,
1963], однако вскоре стало очевидным,
АРХЕОЛОГИЯ том 1 332
УКРАИНСКОЙ
ССР
в инвентаре и погребальном обряде
отражается взаимодействие с носите-
лями соседних культур — майкопской,
дольменной. Это проявляется в кера-
мике (форма, орнамент) и кремневом
что она занимает значительно боль-
ший регион — от Тамани на востоке
до низовьев Днепра и Южного Буга
на Западе, от Крыма на юге до широ-
ты Днепропетровска на севере.
В южной части этого региона мож-
но выделить крымский вариант кеми-
обинской культуры, а на более север-
ных территориях намечается еще два
варианта — приазовский и северопри-
черноморский.
В Крыму к этой культуре относятся
поселения: Дружное, Симферополь-
ское, Холодная Балка, Таш-Аир (слой
V6), сад Щербины, а также захороне-
ния в деревянных и каменных ящиках
и грунтовых могилах курганов Кеми-
Оба, Казанки, Скала, Мамай, Старое
Озеро и многие другие.
В северо-восточной части кеми-обин-
ского региона (приазовский вариант)
инвентаре. Мегалитические традиции
здесь выражены слабее, чем в Крыму.
Сюда можно отнести материалы из
курганов Ахтанизовский, Артюховский
и Межлиманский на Нижнем Дону и
Тамани, а также захоронения в грун-
товых могилах, каменных и деревян-
ных ящиках под каменными сооруже-
ниями таких курганов, как Ногайский,
Малая Знаменка, Покровский, Конс-
тантиновка и др.
Что касается северопричерноморско-
го варианта кеми-обинской культуры
(по Д. Я. Телегину), то здесь просле-
живается влияние среднестоговской
культуры. Памятники этого района хо-
рошо представлены подкурганными
погребениями под каменными закла-
дами, в пределах кромлехов, в курга-
не № 9 у Белозерки и курганах у хут.
Чернобаева, сел Александровское,
333 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
Марьинское, Кичкас, Куйбышево, Лю-
бимовка, Староселье и др., а также
менгирами, плитами и статуями из
Натальевки, Никополя, Белозерки,
Стрюковки, Кирносовки и др. В за-
урочены к речным террасам и реже к
морскому побережью. Захоронения
ранней фазы нам не известны, на раз-
витой и поздней фазе — погребения
под курганами. Здесь они могут быть
как основными, так и впускными, в
том числе в курганах древнеямного вре-
мени. Часто один курган содержит не-
сколько захоронений; такие памятни-
Рис. 89.
Изделия из кремня
(1—8, 10—12),
камня (13) и металла
(9, 14—16)
кеми-обинской
культуры:
1—2, 10—12 — стоянки
Крыма;
3—8, 9, 14—16 —
погребения Крыма;
13 — курган
из Казанков.
Рис. 90.
Типы погребальных
сооружений
кеми-обинской
культуры:
1 — Мамай;
2 — А дала;
3 — Евпатория.
падной части рассматриваемого ва-
рианта кеми-обинское население, судя
по инвентарю (керамика, кремневые
изделия, наличие антропоморфных
статуэток и т. д.), находилось в опре-
деленных контактах с усатовскими
племенами [Збенович, 1974]. Большин-
ство кеми-обинских памятников отно-
сится к развитой фазе. Это погре-
бальные сооружения из курганов у
с. Осиповка Николаевской области,
Слободка-Романовка у Одессы, с. Ко-
валевка Николаевской области, Кури-
сово-Петровского на Тилигульском
лимане, в курганах у сел Рахманов-
ка, Баратовка, Константиновка, Вели-
кодолинское, Старогорожено и т. д.
Хорошо здесь представлены и разно-
образные антропоморфные памятни-
ки. Не исключено, что кеми-обинские
материалы этой территории в даль-
нейшем выделятся в особый ингуло-
днестровский вариант.
В развитии культуры выделяют ран-
нюю, развитую и позднюю фазы.
Поселения кеми-обинцев в большин-
стве случаев открытого типа, они при-
ки, очевидно, следует рассматривать
как «семейные» или родовые могиль-
ники. Насыпи в большинстве случаев
небольшие, высотой от 1 до 3 м при
диаметре 15—30 м. Реже встречаются
крупные курганы высотой до 5 м и
больше (Кеми-Оба, Курбан-Байрам в
Крыму и др.). Иногда они имеют «пан-
цирную» каменную выкладку, камен-
ные крепиды кромлехи или содержат
менгиры, стелы и т. д. Нередко под
насыпями курганов над деревянными
и каменными ящиками воздвигались
мегалитические каменные сооружения
в виде купола, усеченного конуса
и т. д., диаметром от 1,5—2 м до 30 м
и высотой от 0,7 до 3 м. Над грунто-
выми могилами чаще отмечаются упло-
щенные каменные заклады, нередко
включающие крупные плиты и стелы.
Иногда они окружены кромлехами. За-
хоронения совершались как в грунто-
вых могилах, так и в деревянных или
каменных ящиках, изготовленных из
тщательно обработанных, подогнанных
и соединенных между собой плит или
плах. С внешней стороны по линии
стыков они нередко старательно под-
мазывались глиной. Форма могил на
ранней фазе подпрямоугольно-вытя-
нутая, иногда с очень закругленными
углами. На развитой фазе они обычно
прямоугольные, реже как бы боченко-
видной формы, в разрезе сверху они
имеют несколько меньшие размеры, за
счет наклона стенок внутрь. В Крыму
АРХЕОЛОГИЯ том 7 334
УКРАИНСКОЙ
ССР
северная или юго-восточная, изредка
отмечается и северо-западная.
Особое место в кеми-обинской куль-
туре занимают произведения мону-
ментального искусства, в частности по-
часто отмечается подсыпка дна моги-
лы галькой, ракушкой или толченым
известняком. Известны и монолитные
гробницы — целиком вырубленные в
каменном блоке.
Менее выразительны погребальные
сооружения на завершающей фазе ке-
ми-обинской культуры. Ящики изго-
товлены не так тщательно, а грунто-
вые могилы имеют закругленные углы
Захоронения обычно одиночные, реже
парные и еще реже коллективные —
от 3—6 до 30 человек. Погребенные
лежат на спине или на боку с подог-
нутыми в коленях ногами. На костях
погребенных и на дне могилы — сле-
ды охры. Изредка отмечается трупо-
сожжение. Наиболее распространенная
ориентация кеми-обинских погребений
северо-восточная или восточная, реже
лихромная роспись на стенах камен-
ных ящиков могил, нанесенная черной,
красной и белой красками. Иногда
рисунок первоначально протирался или
высекался, а затем заполнялся крас-
кой. В Крыму отмечается сочетание
всех трех цветов, в пределах осталь-
ных вариантов роспись обычно нане-
сена только охрой. Рисунок в боль-
шинстве случаев линейно-геометриче-
ский — треугольники, елочки, полосы,
точки, ромбы, квадраты, клетки, кру-
ги и т. д. Нередко это сложная компо-
зиция, хорошо продуманная, состоя-
щая из яркого подбора красок. Для
территории СССР это древнейшие об-
разцы монументальной полихромной
росписи Не менее яркими памятника-
ми являются каменные антропоморф-
ные произведения объемного мону-
335 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
ментального искусства. По технике
исполнения, обработке поверхности и
наличию дополнительных деталей де-
лятся на менгир-плиты, менгир-стелы
и менгир-статуи.
ный проушный топор, тесло и двуро-
гая «вилка», найденные в кургане око-
ло с. Долинка. Изредка встречаются
костяные изделия — проколки, булав-
ки, амулеты и т. д.
Судя по находкам костей домашних
животных (быка, овцы, козы, свиньи,
лошади), зернотерок, кремневых вкла-
дышей серпов, а -также изображений
Рис. 91.
Каменный ящик
с росипью
кеми-обинской
культуры. Курган
Курбан-Байрам
в Крыму.
Рис. 92.
Стела из
Керносовки,
камень.
В инвентаре поселений и могильни-
ков кеми-обинских племен первое мес-
то занимает керамика (горшки, чаши,
мисочки, кубки). Это тонкостенные
лепные сосуды черного или коричне-
вато-серого цвета с лощенной или хо-
рошо заглаженной поверхностью. В
глине примесь мелкотолченой ракуш-
ки, кварцевого или известнякового
песка. Горшки обычно с округлым,
яйцевидным или плоским дном, выпук-
лыми боками и небольшими верти-
кальными или отогнутыми венчиками.
Несложный орнамент геометрического
характера, наколы, вдавления, насеч
ки или рельефный валик отмечаются
редко.
Многочисленны изделия из кремня —
сребки, наконечники стрел, дротиков,
копий, ножи, проколки, вкладыши сер-
пов и т. д.
Немногочисленным, но достаточна
выразительным комплексом представ-
лены металлические изделия (медные
и медномышьяковые) — шилья, но-
жи, наконеники копий, тесла, долота
и т. д. Привлекают внимание массив-
животных и пахотных сцен на стелах и
наскальных рисунках, основой хозяй-
ства кеми-обинцев являлось скотовод-
ство и земледелие. Вспомагательную
роль играли охота и прибрежный мор-
ской промысел.
В религии кеми-обинцев преоблада-
ло почитание антропоморфных бо-
жеств, широкое распространение полу-
чил культ предков, почитание огня,
животных и т. д. Многие обряды были
связаны с аграрными представления-
ми.
Судя по археологическим материа-
лам, кеми-обинское население очер-
ченного региона продолжительное вре-
мя находилось в тесных контактах с
племенами ямной культуры, что обу-
словило широкий обмен производст-
венными идеями, инвентарем и пред-
метами быта. Очевидно, именно этим
объясняется появление у «ямников»
антропоморфных изваяний, мегалити-
ческих традиций (закладов, кремлехов
и т. д.), лощеной керамики и т. д., а у
«кеми-обинцев» — горшков, не типич-
ных для них форм и орнамента, була-
вок с молоточковидными головками,
колесного транспорта и др.
Исходя из особенностей материаль-
ной культуры кеми-обинского населе-
ния, есть все основания полагать, что
в его среде имела место определенная
ремесленная специализация с выделе-
ним литейщиков, специалистов по об-
работке камня. Наличие курганов ма-
лого размера с бедными захоронениями
и больших, сложных могильных насы-
пей с богатыми погребениями дает ос-
нование полагать, что у племен кеми-
обинской культуры появляются эле-
менты имущественного расслоения,
возможно, с выделением «знати» (вож-
дей, жрецов), рядовых общинников
и др.
Для установления абсолютного воз-
раста развитой фазы кеми-обинской
культуры существенны материалы
Межлиманского кургана на Тамани,
деревянный ящик которого по Ci4 да-
тируется серединой III тыс. до н. э.
[Коровина, 1974]. Согласуются с этой
датой находка упоминавшегося выше
проушного топора, тесла и рогатой
вилки из кеми-обинского расписного
каменного ящика, которые по анало-
гии с материалами Северного Кавка-
за датируются 2300—2100 гг. до н. э.
Что же касается верхней даты кеми-
АРХЕОАОГИЯ том 1 336
УКРАИНСКОЙ
ССР
обинской культуры, то, судя по топо-
рам бородинского облика, бронзовому
листовидному ножу с намечающимися
перехватом из Каяшского кургана и
округлым костяным пряжкам типично
срубного типа из каменных ящиков у
Евпатории, заключительная ее фаза
относится к XVII в. до н. э.
Вопрос о происхождении кеми-обин-
ской культуры довольно сложный. Од-
ни исследователи видят в ней локаль-
ный вариант дольменной культуры Се-
веро-Западного Кавказа [Лесков, 1965],
другие считают, что она сложилась
под влиянием северокавказских энео-
литических культур и составляет с ни-
ми одну этнокультурную общность
[Шапошникова, 1971]. А. А. Щепинский
[1966, 1975], наконец, обосновывает
точку зрения об автохтонном возник-
новении и развитии кеми-обинской
культуры в пределах крымского полу-
острова и Азово-Черноморских степей,
отмечая в то же время , что ее проис-
хождение нельзя рассматривать без
учета культур эпохи энеолита-ранней
бронзы Кавказа и иных близлежащих
территорий.
VIII ЯМНАЯ КУЛЬТУРНО- ИСТОРИЧЕСКАЯ
ОБЩНОСТЬ
В эпоху раннего металла территория
степной и частично южной части ле-
состепной полосы Восточной Европы
была занята племенами ямной куль-
турно-исторической общности, оста-
вившими большое количество однооб-
разных подкурганных погребений и
немногие поселения. Исследование па-
мятников этой общности первоначаль-
но связано с именами Д. Я. Самоква-
сова, Н. И. Веселовского, Н. Е. Бран-
денбурга, А. И. Бобринского, Ф. А.
Брауна, Г. Л. Скадовского, Д. И. Яво-
рницкого и др. Уже в конце прошлого
века было собрано большое количе-
ство археологического материала, ко-
торый относился к «погребениям со
скорченными и окрашенными скелета-
ми». Первая попытка систематизации
этого материала была сделана А. А.
Спицыным [Спицын, 1899], который
подвел итоги изучения этих памятни-
ков к концу XIX в., разделив их по
территориальному признаку. Всего не-
сколько лет отделяет выход этой
статьи от исследований В. А. Гордцо-
ва на Северском Донце, в результате
которых был сделан новый значитель-
ный шаг в изучении бронзового века
[Городцов, 1905, 1907]. Применив типо-
логический метод исследования, а так-
же использовав данные наблюдений
над стратиграфией курганных погре-
бений, В. А. Городцов выделил нес-
колько культурно-исторических групп
памятников, которые он рассматривал
как самостоятельные культуры, после-
довательно сменившие друг друга.
УУ] Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
Предложенная классификация этих
культур — ямная, катакомбная и сруб-
ная — стала первой периодизацией
эпохи бронзы степной полосы Восточ-
ной Европы. В основных чертах она
сохраняет свое значение и в настоя-
щее время.
Значительные успехи в исследова-
нии памятников степных культур эпо-
хи раннего металла были достигнуты
в связи с археологическими исследова-
ниями на новостройках республики в
конце 20—30-х годов в Надпорожье и
на Никопольстрое, а особенно в пос-
левоенные годы, когда новостройки ох-
ватили всю Степную и частично Лесо-
степную Украину (Е. Ф. Лагодовская,
О. Г. Шапошникова, А. И. Теренож-
кин, Д. Т. Березовец, Д. Я. Телегин,
А. А. Щепинский, А. М. Лесков, И. Ф.
Ковалева, В. В. Отрощенко, А. И. Ку-
бышев, С. Н. Братченко, И. А. Писла-
рий, И. А. Алексеева, Н. М. Шмаглий,
И. Т. Черняков и др.). Многочислен-
ные памятники ямной культуры ис-
следованы и за пределами Украины,
в частности в Подонье и Поволжье.
Едва ли не самым важным достиже-
нием* в изучении степных культур, в
частности ямной, было открытие и ис-
следование поселений, которые дали
материалы для всесторонней характе-
ристики хозяйства и культуры племен
эпохи меди—бронзы (Е. Ф. Лагодов-
ская, М. Л. Макаревич, О. Г. Шапош-
никова), что способствовало появле-
нию обобщающих работ по вопросам
хозяйства, хронологии, генезиса и
т. д. [Круглов, Подгаецкий, 1935; Си-
ницын, 1957; Gimbutas, 1956; Латынин,
1957; Мерперт, 1968; Лагодовская,
Шапошникова, Макаревич, 1962; Да-
ниленко, 1974: Телегш, 1977].
Среди известных поселений особое
место принадлежит Михайловскому,
где впервые получены данные о плани-
ровке и характере строительства посе-
лений ямной культурно-исторической
общности. Материалы Михайловки из-
менили существовавшие до его иссле-
дования представления об уровне раз-
вития производительных сил носителей
ямной культуры.
Территория распространения памят-
ников ямной культуры достаточно об-
ширна. На востоке они встречаются в
Оренбургской области, в районе Маг-
нитогорска, на р. Эмба. Южная грани-
ца их распространения проходит по
Тереку, по всему побережью Азовского
Е. Ф. Лагодовская
моря и в Крыму. На севере они изве-
стны в Лесостепи и достигают широты
Самарской Луки на Волге, верховьев
Дона и Киева на Днепре. Западная
граница распространения теряется в
междуречье Южного Буга и Днестра.
В какой-то мере сходные памятники
известны в Днестро-Прутском между-
речье и Подунавье [Шмаглий, 1966],
выделяемые в последнее время в са-
мостоятельную «буджакскую» культу-
ру [Черняков, 1979].
В северных районах Болгарии, в
Венгрии, Румынии обнаружены погре-
бальные памятники, для которых ха-
рактерны окрашенные скорченные
скелеты (погребения с охрой) [Зир-
ра, 1960]. Наиболее вероятно, что здесь
была распространена культура, сфор-
мировавшаяся под влиянием ямной
культурно-исторической общности.
Вопрос о времени сложения ямной
культуры и ее периодизации авторами
рассматривается по-разному. Е. Ф. Ла-
годовская, О. Г. Шапошникова [1962],
Н. Я. Мерперт [1968], Д. Я. Телегин
[1973] считают, что ямная культура
сложилась на основе среднестоговской
культуры. В. Н. Даниленко [1974] сред-
нестоговскую культуру рассматривает
как один из этапов ямной культуры.
Близкой точки зрения придерживает-
ся и М. Гимбутас, которая включает
среднестоговскую, майкопскую и ям-
ную культуры в одну «курганную
культуру» восточноевропейских сте-
пей. Первоначально И. Б. Васильев
к числу древнеямных памятников от-
носил и известный Хвалынский мо-
гильник на Волге, который теперь он
выделяет в отдельную хвалынскую
культуру, развивавшуюся параллель-
но со Средним Стогом в Поднепровье
и Подонье [Васильев, 1980].
Новые открытия в Поволжье застав-
ляют несколько по-иному подойти к
решению этой проблемы. Если в По-
волжье наметилась четкая эволюцион-
ная линия развития энеолита (Съез-
жее-Хвалынск), приведшая к сложе-
нию ямной культуры, то в Поднеп-
ровье и Северном Причерноморье этот
процесс был усложнен участием ряда
компонентов, прежде всего среднесто-
говской культуры, а также влиянием
соседних культур. Некоторые исследо-
ватели рассматривают памятники ма-
риупольского типа как ту основу, на
которой сложилась ямная культура
[Мерперт, 1981].
Ранний этап в развитии ямной куль-
туры представлен в восточном ареале
памятниками хвалынско-бережновско-
го типа. На территории Украины они
редки. Здесь следует назвать нижний
горизонт энеолитического поселения у
хут. Александрия. Несколько большим
количеством представлены памятники
репинского типа, локализующиеся,
главным образом, в Орельско-Самар-
ском междуречье [Марина, 1979], тог-
да как на остальной части территории
Украины, особенно в степной полосе,
наиболее ранние комплексы представ-
АРХЕОАОГИЯ том 1 338
УКРАИНСКОЙ
ССР
лены памятниками типа Михайловка
II, известными на широкой террито-
рии от Волги до Днепра (Быково II
на Волге, Большой Липяг, второй
слой Ливенцовского поселения на До-
ну, верхний энеолитический слой хут.
Александрия на р. Оскол, у с. Раз-
дольное на р. Кальмиус в Приазовье,
поселения в урочищах Скеля-Камено-
ломня, Дурна Скеля, Стрильча Скеля
в Надпорожье, с. Васильевка в
Херсонской области) и рядом подкур-
ганных погребений. Все это свиде-
тельствует об установлении единства
в развитии ямной культуры Волго-
Днепровского междуречья уже в кон-
це раннего ее периода.
Среди известных памятников ранне-
го этапа ямной культуры на террито-
рии Украины выделяется средний слой
Михайловки. Поселение в это время
занимало площадь около 1500 м 2. Жи-
лищные комплексы располагались тре-
мя группами. Одна группа сооружений
находилась в юго-восточной части, вто-
рая обнаружена на 15 м севернее,
третья — в северо-восточной части мы-
са. Жилища дошли до нас в разру-
шенном состоянии, следовательно,
многое в их характере осталось не вы-
ясненным. Особенностью поселения
этого времени следует считать нали-
чие глинобитных очагов, обнаружен-
ных как в самих жилищах, так и за их
пределами.
Археологический материал, собран-
ный в среднем слое, включает орудия
из кремня (скребки, ножи на отще-
пах), камня (растиральники, зернотер-
ки, пращевые камни, топоры, мотыги),
кости и рога (шилья, гарпун, мотыга и
др.), а также керамику и кости жи-
вотных. Металлические орудия пред-
ставлены лишь четырехгранными в се-
чении шильями. Посуда изготовлена
из глины с примесью толченной ра-
кушки, песка, иногда известняка. Вы-
деляются две основные формы посуды.
К первой относятся плоскодонные гор-
шки, изготовленные из глины с при-
месью песка (иногда встречается при-
339 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
месь белых минеральных волокон и
кровавика), богато украшенные шну-
ровым и «жемчужным» орнаментом.
Отпечатки шнура иногда заполняют
значительную часть поверхности сосу-
дов. Некоторые украшены отпечатка-
ми гребенчатого штампа, в большинст-
ве случаев встречающегося в елочных
композициях. Вторая представлена
яйцевидными горшками с высоким
прямым, четко выраженным венчиком,
низко опущенными плечиками и ок-
руглым дном. Срез венчика преимуще-
ственно прямой, реже закругленный.
Пропорции тулова бывают то более
удлиненные, то относительно невысо-
кие, что придает горшку шаровидную
форму. Выразительной разновид-
ностью горшков этой формы являются
яйцевидные сосуды с высоким желоб-
чатым венчиком, который резким
перегибом отделяется от округлого ту-
ловища. Орнамент, как правило, зани-
мает всю верхнюю часть — венчик и
плечики и редко спускается ко дну.
Наиболее часто встречается шнуровой
и гребенчатый орнамент, значительно
реже «жемчужины». Характерной осо-
бенностью является горизонтальная
композиция. Достаточно распростране-
на схема зигзага, а также вертикаль-
ная и диагональная композиция. Горш-
ки этого типа имеют много общего с
посудой среднестоговской культуры.
Сосуды описанных типов залегали на
разных уровнях, что дает основание
выделить два горизонта второго куль-
турного слоя поселения Каждому из
них отвечали жилые и хозяйственные
сооружения, иногда перекрывающие
одно другое. Для нижнего горизонта,
где встречаются преимущественно гор-
шки первого типа, характерны жили-
ща типа полуземлянок с глинобитными
очагами. В одном случае установлено
наличие печи со сводом. В одном
из жилищ нижнего горизонта обна-
ружено три фрагмента позднетри-
польских красноглиняных расписных
амфор. С верхним горизонтом связы-
ваются наземные жилища с гли-
нобитным полом. При сооружении
стен этих жилищ применялась камен-
ная кладка.
Подразделение среднего слоя Ми-
хайловки на два горизонта подтверж-
дается наличием памятников, для ко-
торых характерен лишь один из выше-
упомянутых типов сосудов. Нижнему
горизонту соответствует поселение у
с. Нижний Рогачик в Херсонской об-
ласти, ряд поселений Среднего Подне-
провья, в пределах лесостепной полосы
Украины: на горе Московка возле
Канева, в Александрии на Полтавщи-
не, Лысой Горы под Лубнами, соответ-
ствующий горизонт Киево-Кириллов-
ских высот и т. д. Обнаруженная на
поселениях керамика дает основание
усматривать в этих памятниках какое-
то новое культурное явление эпохи
энеолита, распространенное на зна-
чительной части Поднепровья.
Верхнему горизонту второго слоя
Михайловки соответствуют распола-
гавшиеся в долинах рек и на водораз-
делах курганы. Значительное количе-
ство их исследовано в Орельско-Са-
марском междуречье (у сел Верхняя
Маевка, Котовка и др.), основное пог-
ребение в кургане № 8 Кичкасского мо-
гильника в г. Запорожье, погребение
14 в кургане №11 близ совхоза «Ак-
кермень» на р. Молочная, основные
погребения из курганов в с. Великий
Токмак на р. Чингул, у сел Кремнев-
ка, Волонтеровка, в г. Жданов и в
других районах.
Инвентарь в погребениях встречает-
ся редко. Иногда это глиняные сосу-
ды яйцевидной формы, близкие по
форме и орнаментации к сосудам посе-
лений Михайловки II Встречаются и
кремневые орудия, представленные на-
конечниками стрел подтреугольной
формы с выемкой у основания и др.
В культуре ямных племен степных
территорий Лесостепи заметно своеоб-
разие, появившееся в некоторых осо-
бенностях погребального обряда преж-
де всего в керамике, ее форме и орна-
ментации. Посуда, обнаруженная в
погребениях из степной полосы, близка
к керамике среднего слоя Михайлов-
ского поселения, тогда как сосуды из
Орельско-Самарского междуречья сто-
ят ближе к керамике памятников ре-
пинского типа, в чем усматривается не
хронологический, а локальный приз-
нак.
К позднему этапу ямной культурно-
исторической общности относятся мно-
гочисленные курганные могильники и
ряд поселений. Последние по-прежне-
му занимают высокие холмы, ограни-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 340
УКРАИНСКОЙ
ССР
только центральный холм, где сосре-
доточивалась жизнь в предыдущий
период, но и значительная часть при-
мыкающего с запада плато и соседний
с ним юго-западный холм.
Рис, 93.
Топоры-молоты ямной
культуры (1, 2)
из Михайловского
поселения.
Рис. 94.
Керамика среднего
слоя Михайловки
(1-8).
ченные оврагами, и останцы плато, но
площадь их значительно увеличивает-
ся. Наряду с временными стоянками с
незначительным культурным слоем су-
ществуют долговременные укреплен-
ные поселения с каменными сооруже-
ниями.
Высокий уровень строительной тех-
ники, проявившийся в сооружении
жилищ, оборонительных стен, впервые
появившихся в это время, свидетель-
ствует о дальнейшем развитии произ-
водительных сил общества. Эти изме-
нения особенно четко прослеживаются
на материалах верхнего культурного
слоя Михайловского поселения. Пре-
емственность в чертах материальной
культуры среднего и верхнего слоев
дает основание считать, что последний
оставлен населением, жившим здесь в
предыдущий период. Но значительные
изменения, происшедшие во внешнем
облике поселения, и характер его ма-
териальной культуры, дают возмож-
ность отнести верхний слой к отдель-
ному периоду, связанному с поздней
фазой в развитии ямной культуры.
В этот период значительно расшири-
лась площадь Михайловского поселе-
ния, достигнув 1,5 га. Заселяется не
Важной чертой Михайловского по-
селения на заключительном этапе его
существования является наличие обо-
ронительных сооружений, состоявших
из рвов и каменных стен.
Наиболее укрепленным был цент-
ральный холм, где, очевидно, распола-
гались помещения общественного и
культового назначения и где во время
опасности могли укрываться жители
поселения. Основные оборонительные
сооружения размешались на централь-
ном холме у пологого склона со сто-
роны реки. Стена длиной 45 м пересе-
кала здесь поселение, выходя одним
концом к краю крутого восточного
склона, а другим почти соединяясь со
второй стеной длиной 34 м, охваты-
вавшей центральный холм с северо-
запада и защищавшей поселение со
стороны плато. Вероятно, в связи с
разрастанием поселения и необходи-
мостью строительства более мощной
и надежной системы защиты дополни-
тельно сооружались укрепления, при-
легавшие к центральному холму. В
непосредственной близости от второй
стены и параллельно ей была соору-
жена третья стена, сохранившаяся в
высоту более чем на 2 м. Оборони-
Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
тельные сооружения обнаружены и на
подступе к центральному холму со
стороны плато, где на небольшом пе-
решейке, соединявшем этот холм с
плато, проходил ров, а на склоне пла-
то также были сооружены стены,
сложенные из камня. Оборонительны-
ми сооружениями у подножья цент-
рального холма поселение защищалось
и со стороны реки. Здесь были соору-
жены стена (насыпь с каменной обли-
цовкой с обеих сторон, сохранившейся
на высоту более 2,5 м) и ров. Через
ров сделан проход на поселение.
Стены сооружались из местного из-
вестняка, в один или два ряда преи-
мущественно необработанных камней
разных размеров. Однако в ряде слу-
чаев отмечаются следы грубой обра-
ботки камней, что придавало им бо-
лее правильную форму. При строи-
тельстве придерживались принципа
«перевязки швов». В несколких случа-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 342
УКРАИНСКОЙ
ССР
большинстве случаев они сооружались
из глины и камыша. Второй тип —
прямоугольные в плане одно- и трех-
камерные наземные сооружения, цо-
коль которых на высоту до 1 м был
ях удалось проследить,
скреплялись земляным
(кладка «на грязи»).
Жилые и хозяйственные
что камни
раствором
сооружения
сосредоточивались главным образом
на юго-западном холме. Встречаются
два типа жилищ. К первому принадле-
жат небольшие овальной формы поме-
щения с несколько углубленным осно-
ванием, близкие по характеру жили-
щам среднего слоя поселения. В
выложен из камня; верхняя часть
стен — глинобитная. В ряде жилищ
обнаружены каменные «гнезда», ко-
торые являлись, очевидно, основанием
столбов, поддерживавших крышу. Ма-
териалы верхнего слоя представлены
керамикой, значительным количеством
каменных и металлических изделий,
костями животных.
Среди посуды можно выделить два
типа горшков: а) горшки с яйцевид-
343 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
ным туловом и округлым или плоским
дном и сравнительно высоким венчи-
ком — прямым или слегка отогнутым
наружу; значительная часть этих гор-
шков украшена шнуровым и гребен-
ножей. Среди предметов вооружения
следует назвать наконечники стрел и
копий, кинжалы.
Изделия из камня представлены в
основном топорами-молотами, боевыми
топорами, булавами, растиральниками,
грузилами, зернотерками. Очень инте-
ресна находка каменного браслета, не
типичного для' степных культур и
Рис. 95.
Металлические
изделия ямной
культуры (1—10)
из Михайловского
поселения.
Рис. 96.
Михайловка.
Кремневые кинжалы
(1—2), наконечник
копья (3) и нож (4)
ямной культуры.
чатым орнаментом; б) яйцевидные
горшки с коротким прямым венчиком
и высокими плечиками. Большинство
из них украшено шнуровым орнамен-
том и пальцевыми защипами, реже от-
печатками гребенчатого штампа и раз-
нообразными нарезками. Самыми рас-
пространенными композициями явля-
ются треугольники и горизонтальные
ряды. Характерно полосчатое сглажи-
вание внешней и внутренней поверх-
ности. Этот тип сосудов часто встреча-
ется и в погребениях ямной культуры.
Отдельную группу представляют
миски и курильницы на трех-четырех
ножках. Они встречаются как в погре-
бениях (Никольское, Новогригорьев-
ка), так и на поселениях.
Орудия труда и оружие изготовля-
лись из камня и кости. Характерной
особенностью кремневого инвентаря
является преобладание орудий из от-
щепов, широкое использование техни-
ки двусторонней обработки, распро-
странение разнообразных режущих и
скоблящих орудий — скребков, ножей,
в частности так называемых кривых
вместе с тем характерного для энеоли-
та Кавказа. Изделия из кости пред-
ставлены лощилами, шильями и про-
колками.
В верхнем слое Михайловки найде-
но 26 разных изделий из меди: шилья,
ножи, долота и тесло. Отдельные ве-
щи попали на поселение, вероятно, в
результате обмена, но основная их
часть изготовлена, очевидно, на месте.
Это подтверждается, в частности, на-
личием в Михайловке большого коли-
чества ступок для дробления руды и
наковален для обработки готовых
медных изделий. Особенно важной
является находка сопла, что указыва-
ет на существование горна. Аналогич-
ное сопло было найдено на поселении
в урочище Дурна Скеля.
К позднему этапу ямной культуры,
кроме верхнего слоя Михайловки, сле-
дует отнести верхний горизонт поселе-
ния в урочище Скеля-Каменоломня у
с. Волошское, где также открыты со-
оружения из камня [Шапошникова,
1960].
Наряду с такими поселениями, как
Погребальныe сооружения Положение скелетов Керамика
I э с # >|j| .4»^ zfTT.f _•. /^вм^йНйбКЁь^^х ЙЯ Юь P'? W ЙЙИ ' * <W Л—a V' ' П^ЙЧ!/ % v Г' И.4 \ ' vfr^mlF (^Н^ЗВ^ Nft-frA-S-\?:> V- '* •'•JlOfiOT \- -(’-: •.'.•.y-> РЧ^йяйДу \\. jK )''>iv\-:-^7'^^''^ГяЛ^Я^^' \ •<• ^Ч’/&аЫЯ у.МуДИг vVt low \,’.’>^яЯ ч^У^-ШЯу vал^шИг \.,-.г^Яу vjoF Ч'- '4^ х'рм^^ Чг-^иРГ ^^иМГ уУУ- 4^|^^F2 х:>йй>аУ4 5 'tfgg^r 6
ls№ ' . I Э^' Г !- - .'“' • bft-'z-^.- ^.- '.,. • : &»>Ц ** .<sr ' •>::-•• < . - :.<-••-• -V?. MjfefeWll III Wm v :*:;5 £i^ ’ _ *ч *• < ^0 i^BP
1 И ицп ClipUDDU I 1||Нз Л< \ г^-Л U^wr;,- ~ж~ .Д нм ( ^W К-^Ш \\^К ОШД ^Wv.a^y \' чЙОмг N0® '^1ЯИг хм^дЙУ*^/ W^SF/3 N^y^4 4k^F>g ^JPeWO/e /7
L> a 0 ^Ввв|||ьэд\
F Г^'4'^^. <угузягл-'" x'' -^>. kgl C^ ot S’ $ ЙО ><Я1 Й4Р11мМУ ш» в|» ШмкШО шшГ шиВ wmmf ^ЧИРю ^ЦРгг Ч^Угз
345 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
Михайловка, Скеля-Каменоломня, в
которых, очевидно, следует усматри-
вать родоплеменные центры, известны
небольшие временные поселения пас-
тухов-скотоводов с бедным культур-
ным слоем, располагавшиеся на невы-
соких холмах и островах. В их куль-
турном слое, как правило, встречаются
одиночные фрагменты керамики и
кости животных. Следы таких посе-
лений были обнаружены около с. Лю-
бимовка, на островах Каменоватом,
Похилом и Виноградном, Кодаке, Дур-
ной Скеле в Надпорожье, а также у
сел Капуловка и Благовещенка возле тах.
Никополя, Михайловка и Дремайлов- К группе грунтовых (плоских) мо-
ка Береславского района Херсонской гильников без внешних признаков от-
области. носятся погребения под каменными
Погребальные' памятники племен^закладками, в кромлехах и простых
позднего этапа ямной культуры на Ук^^ямах. Плоские могильники, в боль-
раине и соседних территорий пред- шинстве расположенные на надпой-
ставлены множеством курганных мо-
гильников. Но наряду с ними известен
и иной тип погребений — грунтовые
плоские могильники и каменные зак-
ладки.
Размеры курганов разные. В боль-
шинстве их можно проследить разно-
временную досыпку насыпи. Край
древней насыпи очень часто окапывал-
ся рвом, иногда встречаются разнооб-
разные сооружения из камня — кром-
лехи, каменные закладки. Конструкция
погребальных ям основных и впускных
погребений почти одинакова. Яма до-
вольно обширная, четырехугольной
формы, с округленными углами, реже
овальная. Встречаются ямы с уступа-
ми. Очень часто на уровне древнего
горизонта ямы перекрывались деревян-
ными плахами и камышом. Дно пог-
ребальных ям выстилалось корой, ка-
Рис. 97.
Материалы ямной
культуры:
1 — Райгородок;
2, 5 — Ковалевка;
3, 4, 6 — Шпаковка;
7 — Троицкое;
8 , 12 — Новофилиповка;
9 — Долина;
10 , 11 — Аккермень 1;
13 — Г рушевка;
14 — урочище Собачки
(Надпорожье);
15, 16 — Михайловка;
/7 — хут. Хмельницкий;
18 — с. Васильевка, балка
Беляева; 19 — Потоки;
20 — Смела;
21 — Зоровка (Забара);
22 — между Козаровкой и
Синявкой;
23 — Городище;
24 — Домантово.
мышом, травой, посыпалось охрой, из-
вестью. Часто для перекрытия погре-
бальных ям использовали камень.
Особо следует отметить перекрытия
погребальных ям антропоморфными
стелами. Красная краска — неотъемле-
мый и постоянный признак в обряде
погребений племен ямной культуры.
Особого внимания заслуживают рас-
копки А. И. ' Тереножкиным кургана
Сторожевая Могила в Надпорожье,
где впервые для ямной культуры най-
дены остатки арбы. Со временем по-
добные находки обнаружены и в кур-
гане у совхоза «Аккермень» на р. Мо-
лочная, у селе Софиевка и Константи-
новка на Ингуле, у Новой Одессы на
Южном Буге и во многих других мес-
менной террасе вблизи устья балок
или же на островах, являются специ-
фическим признаком погребального
обряда Степного Поднепровья. Одни
из них расположены вблизи поселений
(Михайловка, Кодак, Капуловка),
другие — на невысоких надпойменных
террасах (Алексеевка, Благовещенка).
Обычай хоронить под каменными за-
кладками возникает в степной полосе
Украины еще в начале медного века и
приобретает широкое распространение
в эпоху бронзы. Каменные закладки
обнаружены во многих местах Степно-
го Поднепровья и особенно часто
встречаются в Надпорожье (села При-
вольное, Петро-Свистуново, Федоров-
ка, Волошское, хут. Орлов, острова
Сурской и Таволжаный). Наряду с
закладками встречаются погребения в
кромлехах. Они преимущественно не-
больших размеров (диаметр от 2 до
7 м) и в большинстве сложены из вер-
тикальных плит.
Погребения, обнаруженные под
курганами и в грунтовых могильниках,
имеют много общих признаков: форма
погребальных ям и положение погре-
бенных, использование камня и т. д.
Близок и сопровождающий инвентарь.
Погребальные Положения
сооружения скелетов
Рас. 98.
Материалы ямной
культуры
Б угск,о~И нгулъского
междуречья:
1—2, 4, 8, 9 —
Нововасильевка;
3, 6 — Тимофеевка;
5, 8 — Лиманцы;
10, 11, 18, 22 —
Привольное;
12 — Булгакова;
13, 14 — Баратовка;
15 — Софиевка;
16, 17 — Старогорожено;
19, 20 — Отрадное;
21 — Константиновка;
23 — Майоровка;
24, 28 — Новогригорьевка;
25—27, 30, 31, 35—37 —
Ковалевка;
29—31 — Касперовка;
30, 34 — Новая Одесса;
32, 33 — Ташлык 111;
38 — Новопетровка.
1—8, Ю—12, 14, 15, 18—22,
24, 25, 27—29, 32—34, 36,
37 — керамика;
9, 23, 38 — кость;
13, 26, 35 —
антропоморфные стелы;
16, 30, 31 — бронза;
17 — золото.
Существование двух типов могильни-
ков — курганных и плоских, относя-
щихся к одному времени,— можно
объяснить, очевидно, сложным этниче-
ским составом населения.
На позднем этапе культуры, очевид-
но, увеличивается количество населе-
ния, о чем свидетельствует значитель-
ная густота поселений и особенно мо-
гильников, в частности, в Нижнем
Поднестровье. В это время ощутимо
нарастание специфики отдельных рай-
онов, что нашло отражение в харак-
тере и составе вещественного матери-
ала. На разных территориях отмеча-
ются местные особенности, что явля-
ется основанием для выделения
нескольких групп памятников. В пре-
делах Украины это донецкая, средне-
днепровская, нижнеднепровская, при-
азовско-крымская, южнобугская. Ло-
кальные группы намечены и для дру-
гих районов распространения ямных
племен, например волжско-уральская,
предкавказская [Мерперт, 1968].
Донецкая группа занимает правый
берег Северского Донца, бассейн рек
Бахмут, Торец, Берека, Оскол, Крас-
ная, а также Орельско-Самарское
междуречье. В пределах района рас-
пространения этой группы поселения
пока неизвестны. Памятники представ-
лены подкурганными погребениями в
ямах, достаточно часто перекрытых
большими деревянными плахами, иног-
да обожженными. Среди погребений
выделено несколько хронологических
групп [Мерперт, 1968; Марина, 1979].
Древнейшими являются вытянутые
погребения. Более поздние — на спине
с согнутыми ногами и восточной ори-
ентацией. Самую позднюю группу со-
ставляют скорченные на правом боку,
ориентация их преимущественно вос-
точная. Скелеты и дно могилы обильно
посыпаны охрой. Инвентарь, сопро-
вождающий погребения, бедный. Иног-
да встречаются наконечники стрел и
копий, костяные шилья, гарпуны. Ме-
таллических изделий найдено мало.
Наиболее часто в могилах встречается
посуда: горшки яйцевидной формы с
невысокой прямой шейкой и раздуты-
ми в верхней части боками. Сосуды
лишь изредка украшены орнаментом:
отпечатками шнура и гребенчатого
штампа. Орнамент, как правило, зани-
мает лишь верхнюю часть формы: на
венчиках — несколько горизонтальных
линий, а на плечики опускаются тре-
угольники вершинами книзу. Иногда
промежутки между треугольниками
заполняются небольшими отрезками
отпечатков шнура. В отдельных случа-
ях на верхнем срезе венчика встреча-
ются насечки. Часто внешняя сторона
сосудов покрывалась полосчатым сгла-
живанием, имевшим характер орна-
мента.
Среднеднепровская группа охваты-
вает правые притоки Днепра: Рось,
АРХЕОЛОГИЯ том 1 348
УКРАИНСКОЙ
ССР
Росаву, Тясмин, Омельник, а на Лево-
бережье — Трубеж, Сулу. Памятники
представлены здесь в основном кур-
ганными могильниками и кратковре-
менными стоянками с бедным куль-
турным слоем. Погребения в курганах
являются основными. Они совершены
в неглубоких материковых ямах и
очень редко — на уровне древнего го-
ризонта. Довольно часто ямы перекры-
ты деревянными плахами. Встречают-
ся скорченные погребенные на спине и
на правом боку. Преобладает запад-
ная ориентация. Характерна посыпка
охрой. Ямы погребений в бассейнах
Тясмина, Серебрянки, Ташлыка пере-
крыты и выложены деревом.
Преобладают безынвентарные захо-
ронения. При погребенных найдены
подтреугольной формы наконечники
стрел с выемкой в основании, изредка
кости животных и посуда. В отличие
от других групп в среднеднепровской
чаще встречаются широкогорлые сосу-
ды удлиненных пропорций со слабо»
выделенными венчиками, плавно пере-
ходящими в покатое тулово, заканчи-
вающееся часто острым дном. Иногда
посуда украшена горизонтальными ря-
дами пальцевых защипов или отпечат-
ками шнура и гребенчатого штампа,
образующих треугольные фигуры.
Найдены комплексы костяных украше-
ний с молоточковидными булавками.
Нижнеднепровская степная группа
охватывает нижнее течение Днепра,
включая Надпорожье. Она выделяется
среди других вариантов количеством
и разнообразием памятников. На этой
территории сосредоточены крупные
поселения (Михайловка, Любимовка,
Дремайловка и др.), огромное коли-
чество курганных могильников, а так-
же бескурганные, сохраняющие более
древние и местные традиции. Открыты
погребения и на самом Михайловском
поселении, что не свойственно степ-
ным культурам, но встречается в ран-
неземледельческих культурах Северо-
Западного Причерноморья.
В целом для группы характерна
349 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
посуда яйцевидной формы с округлым
или слегка уплощенным дном. Встре-
чаются здесь курильницы на трех-че-
тырех ножках, неизвестные в других
районах. Разновидностью этой посу-
ды являются горшки с ручками и уш-
ками, с хорошо заглаженной и слегка
подлощенной поверхностью, близкие к
керамике кеми-обинской культуры.
Сосуществование кеми-обинских и
позднеямных племен документируется
пока малочисленными примерами кур-
ганной стратиграфии, а также сход-
ными типами металлических изделий.
Учитывая локальные различия в пог-
ребальном обряде и инвентаре в пре-
делах нижнеднепровской группы, ис-
следователи выделяют здесь семь мик-
рорайонов: белозерский, приморский,
никопольский, криворожский, надпо-
рожский, нижнеднепровский, левобе-
режный [Мерперт, 1968].
Приазовско-крымская группа выде-
ляется условно, поскольку памятники
этого района имеют много общих при-
знаков, характерных и для Нижнего
Поднепровья. В Приазовье и Крыму
известны только курганные могильни-
ки. Погребения находятся в грунтовых
прямоугольных ямах, дно которых и
скелет окрашены. В отличие от погре-
бений, обнаруженных на других тер-
риториях, здесь прослеживается неко-
торая закономерность в положении
скелетов. Основные, как правило, ле-
жат на спине с согнутыми в коленях
ногами, головой к северо-востоку.
Погребальные ямы перекрыты камен-
ными плитами. Во впускных погребе-
ниях умершие лежат на спине и на
боку, постоянной ориентировки не
имеют. Погребальные ямы перекрыты
каменными плитами, камышом, дере-
вянными плахами. Инвентарь встреча-
ется редко. Это преимущественно по-
суда яйцевидной формы, с прямыми,
невысокими, слегка отогнутыми венчи-
ками. Кроме того, встречается посуда,
по форме напоминающая кувшины. Из
других форм следует отметить глубо-
кие миски. Особенностью является то,
что значительная часть посуды имеет
ушки и ручки. В пределах группы
выделяются погребения ямной культу-
ры в Крыму, встречающиеся на водо-
разделах в степи и в предгорной час-
ти, а иногда и в горных районах. Не-
редко под курганами обнаруживаются
кромлехи с закладами. Погребенные
лежали в овальных и прямоугольных
ямах, иногда перекрытых деревом и
камнями. Дно посыпалось охрой,
угольками. Характерно положение пог-
ребенных на спине с согнутыми в ко-
ленях ногами, значительно реже на
боку. Ориентация северо-восточная и
восточная. Инвентарь встречается
редко. Изредка погребения сопровож-
даются сосудами яйцевидной формы
со слегка уплощенным дном. Кроме
того, встречаются металлические изде-
лия, в частности четырехгранные
шилья.
Южнобугская группа охватывает
Бугско-Ингулецкое междуречье. Здесь
известно свыше 1000 подкурганных
погребений, а также следы кратковре-
менных поселений (Ташлык III). Кур-
ганы расположены, в основном, на
водоразделах, реже в поймах рек.
Большинство погребений относится к
позднему этапу в развитии древнеям-
ной культурно-исторической общности.
Для погребальных сооружений и обря-
да характерны многие из признаков,
встречающиеся и в других районах.
Погребальные ямы прямоугольные, ре-
же овальные в плане. Характерно
скорченное положение костяка — на
спине или на боку. Отсутствует посто-
янная ориентировка. Довольно часто в
перекрытии могильных ям встречают-
ся антропоморфные стелы. В Бугско-
Ингулецком междуречье найдено 179
антропоморфных стел, преднамеренно
употреблявшихся в погребальном об-
ряде.
В результате исследований эпохи
энеолита и раннего металла, прове-
денных в последние годы, обнаруже- X
ны новые материалы для характери- 3
стики хозяйства ямных племен. Стало „
очевидным, что до времени сложения
ямной культурно-исторической общ-^
ности скотоводство в Степи прошло
уже длительный путь развития. Фау-
нистические материалы неолитических
и энеолитических поселений указыва-
ют на то, что к середине III тыс. до
н. э. в степной зоне Украины уже пол-
ностью завершился процесс сложения
стада, в которое входили бык, овца,
коза, свинья и лошадь. На Михайлов-
ском поселении кости домашних жи-
вотных составляют 89,5, диких —
10,5%. Первое место в стаде принад-
лежит быку (38 % ), второе — козе-
овце (32,5 %), третье — коню
(17,6%). Михайловское поселение ни
по составу стада, ни по ведущей роли
скотоводства в хозяйстве его жителей
не является исключением среди памят-
ников Степного Поднепровья того
времени. Об этом свидетельствует ко-
личественный и видовой состав фауны,
обнаруженной на других поселениях
ямной культуры (Дурна Скеля, Скеля-
Каменоломня и др.). Вместе с тем хо-
зяйство поднепровских племен заметно
отличалось от хозяйства населения
открытых степных пространств, что
обусловлено природной спецификой
конкретных районов [Шилов, 1970]. На
поселении Репин на Дону остатки ло-
шади составляют 70% общего количе-
ства костей домашних животных. Од-
нако при имеющихся локальных осо-
бенностях развития хозяйства общее
направление, в котором скотоводство
занимало ведущее место, было еди-
ным. Особого внимания заслуживает
наличие среди домашних животных
на Михайловском поселении быков.
Этот факт приобретает особое значе-
ние в связи с открытием остатков де-
ревянных повозок, о чем упоминалось
выше.
Развитие скотоводства, увеличение
количества поголовья скота вызывали
необходимость освоения новых паст-
бищ. Этому способствовало и появле-
ние колесного транспорта, без которо-
го перекочевывать было бы невозмож-
но. Факт появления повозок указывает
на развитый пастушеский быт. Имен-
но на позднем этапе племена ямной
культуры начинают теснить своих со-
седей — менее воинственных земле-
дельцев, проникая на Правобережье
и в пределы Лесостепи, а по речным
долинам—до лесной зоны.
АРХЕОЛОГИЯ том / 350
УКРАИНСКОЙ
ССР
Исследование поселений дает осно-
вания для пересмотра вопроса о роли
и значении земледелия в степной по-
лосе Украины в эпоху раннего метал-
ла. На поселениях ямной культуры
обнаружены мотыги, зернотерки, ра-
стиральники. Особо важной является
находка кремневых серпов на Михай-
ловском поселении. При оценке удель-
ного веса земледелия необходимо
учитывать возможность использова-
ния тягловой силы для обработки
земли. Однако земледелие по удель-
ному весу, очевидно, уступало ското-
водству. Его развитие стало возмож-
ным только благодаря успехам ското-
водства, потребностям которого оно и
было подчинено. Из других занятий
следует отметить рыболовство и
охоту.
Остатки больших и сложных оборо-
нительных сооружений дают возмож-
ность уверенно говорить о значитель-
ном развитии строительного дела, хо-
тя появление укрепленных поселений
не может рассматриваться как отли-
чительная черта Нижнего Поднепро-
вья в эпоху раннего металла. Древ-
нейшие укрепленные поселения из-
вестны уже в VI—V тыс. до н. э. в
странах Древнего Востока [Kenyon,
1957].
Изменение топографии поселений,
расположение их в удобных для за-
щиты местах, а также появление обо-
ронительных сооружений — характер-
ные особенности многих археологи-
ческих культур Европы середины
III — начала II тыс. до н. э. Возник-
новение укрепленных поселений мно-
гие исследователи связывают с исто-
рической обстановкой, сложившейся в
эпоху раннего металла, когда с побе-
дой воспроизводящих форм хозяйства
возникает возможность увеличения
и богатств, в первую очередь скота,
v ставшего объектом обмена.
Iх 1вДля определения хронологии ямной
р культурно-исторической общности
\ важными являются данные стратигра-
54 фии памятников, типологические сопо-
351 Часть третья МЕДНЫЙ ВЕК
ставления, а также даты, полученные
методом Си. Некоторые исследовате-
ли выделяют в развитии ямной куль-
туры три хронологических этапа [Мер-
перт, 1968]. К наиболее ранним памят-
никам, известным в восточном ареале
ее распространения, относятся также
такие памятники, как Хвалынский мо-
гильник, Алексеевская стоянка, из-
вестное погребение 5 в кургане 1 у
с. Бережновка в Поволжье, стоянка
Университетская I, Шиловская, Чер-
касская на Дону. На этом этапе отме-
чается сходство с памятниками При-
каспия (Иссыкей, Досанг). Этот этап
ямной культуры датируется концом
IV—первой половиной III тыс. до
н. э. [Мерперт, 1974].
В пределах Украины выделяется
два основных этапа — ранний и позд-
ний. Ранний этап представлен памят-
никами типа хут. Репин (Соколово,
Верхняя Маевка) и типа Михайлов-
ки II (нижние горизонты поселения в
урочище Скеля-Каменоломня, у с. Во-
лошское, верхний энеолитический го-
ризонт поселения у хут. Александрия
и значительной группой подкурганных
погребений).
Для определения датировки этого
этапа развития ямной культурно-исто-
рической общности в нашем распоря-
жении данных пока недостаточно. По
сути, они ограничиваются упоминае-
мыми выше находками в среднем слое
Михайловского поселения красногли-
няных позднетрипольских амфор. При
сопоставлении с поздним Трипольем,
прежде всего ранним Усатовым, а че-
рез него со средними горизонтами
Эзера в Южной Болгарии, Троей II,
этот этап ямной культуры может
быть датирован серединой — третьей
четвертью III тыс. до н. э.
Позднему этапу в развитии ямной
культурно-исторической общности от-
вечают поселения—Михайловка III,
верхний горизонт поселения в урочи-
ще Скеля-Каменоломня, у с. Волош-
ское, в урочище Дурна Скеля и др., а
также многочисленные подкурганные
погребения, а в Нижнем Поднепровье
и ряд грунтовых могильников.
Для хронологии позднего этапа
большое значение имеют металличе-
ские изделия, обнаруженные на посе-
лениях и в погребениях. Особый ин-
терес представляют двулезвийные но-
жи листовидной формы, широко
известные в хорошо датированных
памятниках Северного Кавказа, в
частности во впускном погребении
Майкопского кургана [Иессен, 1950].
Последние датируются концом III —
началом II тыс. до н. э. Следует на-
звать также медные топоры-тесла,
находящие аналогии в курганах ста-
ницы Новосвободная. Можно предпо-
ложить, что именно с Кавказа в Ниж-
нее Поднепровье проникли эти метал-
лические изделия. Очевидно, у
населения Северного Кавказа племе-
на ямной культуры переняли опыт
обработки руды и изготовления мед-
ных, а потом и бронзовых изделий.
Спектральный анализ металла Михай-
ловского поселения и ямных погребе-
ний Приазовья убедительно свиде-
тельствует о большом его сходстве по
составу с металлом позднего этапа
майкопской культуры [Селимханов,
1960].
С верхним слоем Михайловки свя-
заны каменные оборонительные соору-
жения, которые сопоставляются с се-
веробалканскими, прежде всего с IV
горизонтом Эзеро [Мерперт, 1974],
имеющими радиокарбонную дату
2180± 100 лет до н. э. В погребениях
позднего этапа ямной культуры обна-
ружены костяные молоточковидные
булавки, которые многими исследо-
вателями датируются последней чет-
вертью III—началом II тыс. до н. э.
Для определения верхней хронологи-
ческой границы позднего этапа ямной
культуры существенным является во-
прос о взаимосвязях последней с ка-
такомбной культурой. В этом отноше-
нии важными являются находки
катакомбной керамики в верхних го-
ризонтах верхнего культурного слоя
Михайловского поселения, а также
факты совместного нахождения в мо-
гилах посуды, характерной для ямной
и катакомбной культуры. Однако еле-
дует заметить, что сосуществование
этих культур происходило на неболь-
шом отрезке времени и не определило
действительных рамок хронологиче-
ского сосуществования их. Таким об-
разом, в целом поздний этап развития
ямной культуры можно отнести к пос-
ледней четверти III — началу II тыс.
до н. э.
В последние годы для памятников
ямной культурно-исторической общно-
сти Украины получена серия радио-
карбонных дат [Телегин, 1974]. Исхо-
дя из этих дат, Д. Я. Телегин опре-
делил время позднего этапа ямной
культурно-исторической общности
XXV—XIX вв. до н. э., в том числе
для погребений, по обряду и инвен-
тарю, характеризующему самый ее
финал. Такое удревнение начала позд-
него этапа ямной культуры, по мне-
нию О. Г. Шапошниковой, несколько
противоречит типологическим и стра-
тиграфическим данным этих памят-
ников.
Одной из сложных проблем, связан-
ных с исследованием ямной культур-
но-исторической общности, является
проблема ее происхождения. Многие
исследователи в той или иной связи
затрагивали эту проблему, однако до
последнего времени нет единого мне-
ния в этом вопросе. Одни считают,
что она сложилась в результате ми-
грации с юго-востока [Даниленко,
1959; Gimbutas, 1956], другие — на
местной основе при влиянии энеолити-
ческих юго-восточных культур [Теле-
гин, 1973].
Для решения проблемы происхож-
дения ямной культурно-исторической
общности важным является вывод о
невозможности считать ее единой в
этническом плане [Лагодовская, Ма-
каревич, Шапошникова, 1962; Мер-
перт, 1974]. Процесс формирования
АРХЕОЛОГИЯ том 1 352
УКРАИНСКОЙ
ССР
этой общности на громадной террито-
рии следует рассматривать как ре-
зультат длительного взаимодействия
разных культур и племенных групп.
Поэтому наиболее перспективно под-
ходить к решению проблемы диффе-
ренцированно с учетом этнографиче-
ских черт в отдельных ареалах, а
также тех общих элементов, которые
характерны для всех районов. В част-
ности, последние открытия в По-
волжье самарской культуры (памят-
ников типа Съезжее)*, входящей в
круг скотоводческих культур Урало-
Днепровского района, дают возмож-
ность видеть в ней основу для форми-
рования культуры ямных племен [Ва-
сильев, 1980], тогда как, например, в
Степном Поднепровье в этом процес-
се принимали участие, кроме того,
племена среднестоговской культуры.
Исторические судьбы отдельных
групп ямной культуры различны. Од-
на из них — нижневолжская — стала
основой для формирования так назы-
ваемой полтавкинской культуры, вто-
рая — средневолжская — возможно
принимала участие в сложении аба-
шевской культуры. На Северском
Донце памятники ямного типа сменя-
ются катакомбными. В Степном По-
днепровье, Приазовье, в Крыму пле-
мена ямной культуры вступили в
контакт с племенами катакомбной, в
результате чего возникла культура
смешанного характера, представлен-
ная поселениями типа Перун и соот-
ветствующими погребениями. Запад-
ная экспансия ямных племен Вызвала
значительные изменения во многих
культурах Юго-Восточной Европы и
Балкан.
Часть четвертая
ЭПОХА
БРОНЗЫ
I ЭПОХА БРОНЗЫ
НА УКРАИНЕ
Эпоха бронзы — период истории че-
ловечества, когда была изобретена
бронза и получили широкое распрост-
ранение изготовленные из нее орудия
труда и оружие.
Бронза представляет собой сплав
меди, чаще всего с оловом, реже со
свинцом и мышьяком. Преимущество
бронзы над медью заключается в ее
большей твердости, а также в значи-
тельно более низкой температуре
плавления. Медь плавится при темпе-
ратуре 1056°, а сплав — при темпера-
туре 900 и даже 700°С. Допускается,
что открытию бронзы могло способ-
ствовать наличие в некоторых медных
рудах естественной примеси олова.
Оценив преимущество сплава над чи-
стым металлом, люди со временем
начали уже сознательно добавлять в
медь то или иное количество олова,
пока не достигли наилучшего соотно-
шения. Точные хронологические рам-
ки эпохи бронзы указать трудно, так
как в разных странах она существо-
вала в различное время. Наиболее
ранние упоминания о бронзе встре-
чаются в шумеро-аккадской литерату-
ре, в так называемом «Гимне богу
Огня» — письменном источнике IV
тыс. до н. э. Раньше всего эпоха брон-
зы наступила в Южном Иране и Ме-
сопотамии. В начале III тыс. до н. э.
изделия из бронзы появляются в Ма-
лой Азии, Сирии, Палестине, несколь-
ко позднее в Средиземноморье — на
Крите и Кипре. В Европе бронза по-
лучила широкое распространение
лишь в начале II тыс. до н. э. Таким
образом, можно предполагать, что
культура эпохи бронзы в Европе сло-
жилась под влиянием стран Передне-
го Востока, где этот металл был от-
крыт и освоен значительно раньше,
чем в других местах земного шара.
Конец эпохи бронзы наступает,
когда бронзу вытесняют изделия
из железа.
Эпоха бронзы на современной тер-
ритории Украины соответствует боль-
шим и важным изменениям в хозяй-
ственной, культурной и социальной
жизни населявших ее племен. Без
знания этой эпохи в ее конкретных
проявлениях на Украине и установ-
ления места, занимаемого племенами
эпохи бронзы современной территории
Украины среди окружающих племен,
древняя история Восточной Европы
не может получить полного и объек-
тивного освещения. Изучение матери-
алов эпохи бронзы Украины приводит
к убеждению в необходимости четкого
разграничения на ее территории трех
миров: Степи, Лесостепи и Полесья,
культурные и этноисторические про-
цессы которых должны исследоваться
раздельно, поскольку протекали в
различных руслах и темпах. И напро-
тив, знакомство с материалами, ха-
рактеризующими различные периоды
бронзового века ряда соседних обла-
стей современных Молдавии, Польши,
Южной Белоруссии, убеждают в том,
что в эпоху бронзы указанные районы
и современная территория Украины
были населены племенами с близкой
материальной и духовной культурой
и составляли единую культурно-этни-
ческую общность, изучение которой
должно проводиться комплексно. По
мере возможности некоторые из этих
материалов в той или иной степени
использованы в настоящем исследо-
вании.
По сравнению с другими народами
Восточной Европы племена террито-
рии Украины рано вступили в эпоху
бронзы. Решающим для перехода от
энеолита к бронзе явилось распрост-
355 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
ранение на современной территории
Украины кавказских бронзовых изде-
лий, попавших в среду, где уже давно
(еще с периода раннего Триполья)
знали металл. Первые бронзовые
предметы найдены в катакомбной
культуре и памятниках культур шну-
ровой керамики, датируемых началом
II тыс. до н. э. С этого времени, при-
менительно к Украине, можно гово-
рить о начале эпохи бронзы. В позд-
них памятниках срубной, белогрудов-
ской, лебедовской и бондарихинской
культур более или менее синхронно
по всей Украине (IX—VIII вв. до
н. э.) появляются первые железные
изделия, знаменующие собой начало
новой эпохи — эпохи железа.
На Украине, как и на территории
всей Восточной Европы, эпоха бронзы
длилась примерно тысячу лет — от
первых столетий II тыс. до н. э. до на-
чала I тыс. до н. э.
Первые металлические изделия на
территорию Украины попадали с
Балкан, Прикарпатья и Кавказа. Эти
мощные металлургические центры со-
храняли свое значение на протяжении
всего бронзового века. Оттуда посту-
пало не только сырье в виде медной
руды, но и готовые бронзовые изде-
лия, проникающие затем в самые от-
даленные места Украины. Развитие
местного бронзолитейного производ-
ства происходит, в основном, в позд-
ний период эпохи бронзы. В это вре-
мя в различных районах Украины воз-
никает несколько металлургических
центров, использовавших как местное,
так и привозное сырье.
Рассматривая суть важнейших исто-
рических событий, происходящих на
протяжении эпохи бронзы, и тесно
связанные с ними изменения в разви-
тии металлургии, для территории Ук-
раины можно выделить три периода
эпохи бронзы: ранний, средний и позд-
ний.
Достаточно надежной основой для
датировки отдельных периодов и раз-
личных археологических культур эпо-
хи бронзы на Украине является их
привязка к хорошо разработанным
хронологическим схемам эпохи брон-
зы в Карпатском бассейне [Mozsolics,
1967]. Применявшиеся ранее параллели
с Кавказом и особенно с Центральной
Европой,в частности унетицкой куль-
турой оказываются малоперспективны-
ми для хронологических выводов.
Определение абсолютного возраста
трех периодов на Украине основы-
вается на хронологии культур, дати-
руемых по письменным источникам, а
также при помощи радиокарбонового
метода. Так, например, дисковидные
псалии, найденные в культуре много-
валиковой керамики, и орнамент на
керамике и костяных изделиях ранне-
го этапа срубной культуры находят
прямые аналогии среди вещей из
шахтовых гробниц в Микенах. Ранние
памятники тшинецко-комаровского
круга благодаря металлическим изде-
лиям удается сопоставить с горизон-
том кладов Хайдушамшон, которые,
со своей стороны, на основании золо-
тых вещей и некоторых мотивов орна-
мента синхронизируются с позднеэл-
ладским периодом (начало XV в. до
н. э.).
В ряде белозерских могильников,
синхронных белогрудовской, бондари-
хинской и лебедовской культурам,
найдены бронзовые фибулы, аналогии
для которых имеются в Сицилии, Суб-
микенских могильниках ступеней Пан-
талича II, датируемых XI—IX вв. до
н. э. В Гончаровском могильнике вы-
соцкой культуры обнаружена бритва
италийского типа, аналогия для кото-
рой имеется в могильнике Болонья
Савена, датируемом 1000—850 гг. до
н. э.
С помощью ассирийских древностей
устанавливается возраст памятников,
знаменующих собой уже начало же-
лезного века. Так, в погребении у
с. Насачево Черкасской области вме-
сте с двукольчатыми удилами и трех-
петельчатыми псалиями новочеркас-
ского типа найдены бронзовые ажур-
ные пряжки, точное воспроизведение
которых имеется на упряжке коней,
изображенных на дворцовых рельефах
ассирийских царей Саргона II (722 —
705 гг. до н. э.) и Ашурбанипала
(668—624 гг. до н. э.).
В настоящее время имеется уже до-
вольно большое количество радиоуг-
леродных дат, не противоречащих
хронологии, основанной на данных
стратиграфии и типологии. В целом,
достаточно условно выделяемые на
Украине три периода эпохи бронзы
датируются следующим образом: ран-
ний— XVIII—XV вв. до н. э.; сред-
ний— XV—XII вв. до н. э.; позд-
ний — XII—IX — VIII вв. до н. э.
Обзор памятников и определение
их особенностей позволяют выделять
на территории современной Украин-
ской ССР в эпоху бронзы 19 архео-
логических культур, характеризую-
щих различные районы и различное
время.
В ранний период эпохи бронзы тер-
ритория Украины была заселена пле-
менами, разделявшимися на три
большие культурные и этнические
группы. Первую из них составляли
культуры шнуровой керамики, на-
званные так по наиболее характерно-
му орнаменту на керамике. В настоя-
щее время на территории Украины
выделяются четыре таких культуры:
среднеднепровская, подкарпатская,
городокско-здолбицкая и стрижов-
ская. Они составляют лишь неболь-
шую часть огромной этнокультурной
общности, занимавшей территорию от
Волги до Рейна и от Южной Сканди-
навии до Альп и Карпат.
Вторую большую группу составляют
культуры или варианты катакомбной
общности (название дано по своеоб-
разному способу погребения в ката-
комбах). Она занимала южную, в ос-
новном степную часть Украины, и со-
стояла из харьковско-воронежской,
донецкой, днепро-азовской и ингуль-
ской культур, являющихся лишь ча-
стью катакомбной общности, зани-
мавшей кроме Украины Подонье и
Прикаспийские степи.
Северную часть Левобережной
Украины занимала третья этническая
группа, представленная марьяновской
культурой или памятниками марья-
новского типа, в свою очередь состав-
ляющими лишь незначительную часть
АРХЕОЛОГИЯ том 7 356
УКРАИНСКОЙ
ССР
обширной культурно-этнической общ-
ности, простиравшейся от Урала до
Восточной Прибалтики.
К концу раннего периода эпохи
бронзы наблюдается процесс дробле-
ния крупных этнокультурных масси-
вов и выделение в них более мелких
археологических культур.
В середине II тыс. до н. э. более
или менее одновременно на всей тер-
ритории Украины происходит смена
археологических культур. Почти вся
Правобережная Лесостепная Украина
и Поднестровье заняты тшинецко-ко-
маровской этнокультурной общностью,
памятники которой, кроме Украины,
известны на территории Северо-Вос-
точной Польши и Южной Белоруссии.
На Левобережной Украине, как в Ле-
состепной, так и в Степной зоне, были
распространены сначала культура
многоваликовой керамики, а затем
срубная. Лишь в Полесье, едва замет-
но меняя свой облик, продолжает бы-
товать марьяновская культура.
Новое изменение в облике культур
на территории Украины происходит в
начале позднего периода эпохи брон-
зы. В Лесостепи, на Правобережье,
бытует белогрудовская культура, на
Левобережье — бондарихинская; в
Степи — белозерская. На Днестре из-
вестны памятники культуры Ноа, а в
Закарпатье — становской культуры,
составляющих восточную периферию
культурных общностей, локализован-
ных, в основном, в Румынии, Венгрии
и Чехословакии.
В изучении всех перечисленных вы-
ше культур наиболее сложным вопро-
сом по-прежнему остается вопрос их
происхождения. Исследователи все
чаще обращают на это внимание. В
последние годы наметилась весьма
перспективная тенденция рассматри-
вать переход одной культуры в дру-
гую как единый и непрерывный
этногенетический процесс, согласно ко-
торому возникновение любой археоло-
гической культуры происходит посте-
пенно, в недрах старой как незамет-
ЗУ] Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
ное накопление новых черт. В связи
со сказанным резкое разграничение
археологических культур как во вре-
мени, так и в пространстве выглядит
во многих случаях достаточно ус-
ловно.
Характеристика выделяемых куль-
тур позволяет сделать ряд общих
выводов, касающихся быта, хозяйства,
идеологических представлений и этни-
ческой принадлежности племен, на-
селявших территорию Украины в эпо-
ху бронзы.
Многие поселения: Михайловка,
Ливенцовка, Пустынка, Ильичевка,
Андрусовка, Чикаловка и др., раско-
панные полностью или на больших
площадях,— позволяют довольно хо-
рошо осветить вопросы домострои-
тельства и в целом, и с учетом неко-
торых хронологических и территори-
альных особенностей. Устанавливают-
ся закономерности и характерные чер-
ты топографии поселений. В ранний
период поселения расположены и в
поймах, и на высоких надпойменных
участках. Большинство поселений
среднего и позднего периодов эпохи
бронзы расположено в поймах рек, на
дюнных возвышенностях. В самом
конце эпохи бронзы происходит новое
изменение в топографии поселений, и
вместо бытовавших ранее пойменных
неукрепленных поселений возникают
городища.
Планировка и размеры поселений
изучены неравномерно для различных
периодов и разных культур. Все же
удается проследить, что для среднего
и позднего периодов эпохи бронзы на-
иболее распространенной была улич-
ная планировка, при которой жилища
вытянуты в большинстве случаев в
один, реже — в два ряда. На несколь-
ких поселениях как раннего, так и
позднего периода наблюдалась груп-
повая или гнездовая планировка.
На протяжении всего бронзового
века на Украине бытовало два типа
жилищ — наземные постройки и зем-
лянки. Основными строительными ма-
териалами являлись дерево, глина и
камень. Погребальные камеры в виде
срубов, сгоревшие жилища и широкий
ассортимент кремневых и металличес-
ких изделий для обработки дерева да-
ют представление о разнообразии при-
емов и высокой технике его обработ-
ки. Для обмазки стен, полов, печей
применялась сырая глина. Из обож-
В. А. Городцов
женных глиняных вальков сооружа-
лись печи, полы, иногда стены. Жили-
ща Степной Украины в основном бы-
ли наземными и сооружались из кам-
ня и глины. Техника обработки камня
и использование его для строитель-
ных целей достигли здесь в эпоху
бронзы высокого уровня.
Площадь поселений от раннего к
позднему периодам эпохи бронзы не-
изменно возрастала. Этот факт сви-
детельствует о значительном росте
населения на территории Украины в
эпоху бронзы, что, в свою очередь,
служит одним из важных показателей
успешного развития экономики.
Изучение соответствующих факто-
ров (природных условий, топографии
поселений, орудий труда, фауны и
т. д.) позволяет наметить общую на-
правленность хозяйственной жизни и
поставить вопрос о соотношении от-
дельных отраслей хозяйства в эконо-
мическом балансе, которое было раз-
личным для степных, лесостепных и
полесских районов Украины.
Одной из ярких особенностей эпохи
бронзы на территории Северной Укра-
ины является то, что на всем ее про-
тяжении добыча камня и изготовле-
ние из него различных изделий в хо-
зяйстве племен занимали чрезвычайно
большое место. Это определяется дву-
мя причинами: высокой меновой стои-
мостью металла и наличием во многих
районах Северной Украины неисчер-
паемых запасов первосортного крем-
ня, технические свойства которого
очень высоки. Горные выработки и
расположенные вблизи них мастер-
ские по первичной обработке кремня
обнаружены на территории Западной
Волыни, на Северском Донце, на
Средней Десне.
Процесс овладения производящими
формами хозяйства — земледелием и
скотоводством, начавшийся на Украи-
не еще в неолите и продолжавшийся
в энеолите, достигает в эпоху бронзы
наибольшей интенсивности. Освоение
более совершенных орудий, изготов-
ленных из бронзы (топоры, моты-
ги, кельты), значительно способство-
вало развитию земледелия и усовер-
шенствованию его форм. Изображе-
ния плуга на плитах Таш-Аира в Кры-
му, а также наскальные изображе-
ния быков в ярме на Каменной Моги-
ле убедительно свидетельствуют о
том, что в бронзовом веке уже было
известно пашенное земледелие и ис-
пользовалась тягловая сила живот-
ных. Древнейшие рала, обнаруженные
на территории Украины и в близлежа-
щих районах (с. Балки Запорожской
области; с. Токари Сумской области;
Полесье Черниговской области; Сер-
геевка Брянской области), датируются
эпохой бронзы. Все это позволяет
включать Северную Украину в район,
для которого имеются твердые осно-
вания относить распространение па-
шенного земледелия к началу II тыс.
АРХЕОЛОГИЯ том 7 358
УКРАИНСКОЙ
ССР
до н. э. На пространствах, занятых
сравнительно тяжелыми лессовидны-
ми суглинками, применялась, по-види-
мому, переложная система, возмож-
ность использования которой связана
с появлением древнейших рал и ме-
таллических орудий.
Лесостепь Украины в природном
отношении — один из наиболее благо-
приятных для сельского хозяйства ра-
йонов Восточной Европы. Наиболь-
шего развития земледелие достигает в
средний и поздний периоды эпохи
бронзы (восточнотшинецкая и бело-
грудовская культуры). В это время
значительно возрастает ассортимент
культурных растений. На поселениях
и могильниках найдено несколько сор-
тов пшеницы, просо, ячмень, лен, ко-
нопля, горох, чечевица. Очевидно, тог-
да же начинают развиваться садовод-
ство и огородничество. При раскопках
обнаружены косточки вишни, сливы,
семена репы, лука, чеснока, мака.
Объем земледелия в экономическом
балансе различных районов Украины
был неодинаков. Безусловно, для Ле-
состепи оно являлось основой хозяй-
ства. В Степи, вследствие небольшого
количества пригодных для земледелия
участков и низкой урожайности в по-
лесских районах, земледелие не могло
быть господствующей отраслью ни по
затрате труда, ни по значению в пи-
щевом режиме. В этих районах оно
являлось тоже очень важным, но все
же вспомогательным занятием на
всем протяжении эпохи бронзы.
В степных районах Украины основу
хозяйства составляло скотоводство. В
ранний период эпохи бронзы племе-
нам Украины были известны уже все
основные виды домашних животных.
Фаунистический материал свидетель-
ствует о преобладании на всей терри-
тории Украины крупного рогатого ско-
та. В среднем периоде эпохи бронзы
количество мелкого рогатого скота
возрастает, а в конце эпохи бронзы
овцы и козы разводятся уже повсеме-
стно. В таких районах, как Среднее
359 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
Поднестровье, мелкий рогатый скот
играет в это время значительную, ес-
ли не доминирующую роль, что связа-
но, очевидно, с развитием земледелия
и уничтожением лесов. В зоне широ-
колиственных, главным образом ду-
бовых лесов, и в Полесье в большом
количестве разводили свиней. Лоша-
дей в Полесье даже в поздний период
эпохи бронзы было очень немного, и
в хозяйстве этих районов они не игра-
ли заметной роли.
Сопоставление данных о находках
костных остатков лошади и предметов
конской упряжи приводит к выводу о
том, что древнейшее использование
упряжного коня в Северной Украине
относится к середине II тыс. до н. э.
О кочевом скотоводстве в эпоху брон-
зы даже для степных районов Укра-
ины говорить нет данных. Основыва-
ясь на постоянном и долговременном
характере поселений уже в ранний
период эпохи бронзы, а также на
составе стада, можно думать, что ос-
новной формой могло быть оседлое,
придомное животноводство. Однако,
имели место сезонные передвижения,
иногда, по-видимому, на очень боль-
шие расстояния. В целом скотовод-
ство играло очень важную роль в хо-
зяйстве племен бронзового века всей
Украины, а в степных и полесских ра-
йонах, очевидно, определяло характер
всей экономики.
В последнее время появились мате-
риалы, проливающие свет на древней-
шее (общинное) ремесло у племен
Украины. Факты свидетельствуют, что
уже в ранний период эпохи бронзы
существовали мастера по изготовле-
нию каменных, костяных и металли-
ческих изделий. Для середины II тыс.
до н. э. можно говорить (во всяком
случае в отношении племен срубной
культуры) об обособленности профес-
сионалов-металлургов. Доказатель-
ством являются многочисленные кла-
ды литейщиков, мастерские по добы-
че и первичной обработке меди, участ-
ки с изготовлением бронзовых изде-
лий, обнаруженные на нескольких по-
селениях. На Волыни для эпохи брон-
зы можно констатировать существова-
ние кремнедобывающего и кремнеоб-
рабатывающего общинного ремесла.
В этом плане показательно существо-
вание специализированных мастер-
ских по изготовлению кремневых сер-
пов, тесел, наконечников копий и дру-
гих орудий.
С эпохой бронзы связаны многие
изменения в идеологических представ-
лениях. Для освещения духовной
культуры племен, населявших терри-
торию Украины в эпоху бронзы,
источников значительно меньше. Спе-
циальных разработок по этому вопро-
су почти нет, а содержание идеологи-
ческих представлений не менее слож-
но, чем в другие эпохи и на других
территориях. Очень существенны в
этой связи погребальные памятники,
поскольку погребальный обряд — это
почти единственный обряд, оставив-
ший после себя заметные следы. Сре-
ди отчетливо улавливаемых особен-
ностей, характерных для бронзового
века, следует назвать повсеместное
распространение курганного обряда,
возникающего в энеолите и, в конеч-
ном итоге, свидетельствующего о про-
цессе социальной дифференциации;
широкое распространение культа
предков, возникшего в условиях родо-
вого строя; распространение в эпоху
бронзы обряда трупосожжения, без-
условно, связанного с глубокими из-
менениями в области культа и соци-
альных отношений. Наиболее вероят-
но, что на Украине исходным пунктом
этого обряда явился издавна разви-
тый культ солнца.
Раскопки последних лет дают осно-
вание говорить о том, что на каждом
поселении эпохи бронзы или вблизи
них существовали специально отве-
денные места, сооружения или по-
стройки, где совершались культовые
церемонии.
В целом, археологические материа-
лы фиксируют большую роль обрядов
календарного цикла, связанных, в ос-
новном, с земледельческо-скотоводчес-
ким хозяйством. Отчетливо прослежи-
ваются также культы солнца и ра-
стений. Оседлый образ жизни и при-
родные условия способствовали даль-
нейшему развитию культа огня и до-
машнего очага.
Важным проявлением духовной
культуры является также искусство.
Однако хотя предметы искусства мно-
гочисленны и разнообразны — это
и монументальная антропоморфная
скульптура, и сюжетные изображения
из кости, и разнообразные украшения,
и многочисленные образцы орнамента,
его изучение только начинается. Сле-
дует отметить, что на Украине имеют-
ся районы с традициями в изобрази-
тельном искусстве. Наиболее отчетли-
во древние традиции прослеживаются
в северных районах Левобережной
Украины. Здесь в орнаментации кера-
мики и особенно костяных изделий
культур эпохи бронзы явственно ощу-
щаются традиции, возникшие еще в
неолите, а своими корнями уходящие
в искусство палеолита.
В эпоху бронзы значительно возрос-
ла возможность накопления богатств.
Эти богатства и широко развитый об-
мен привели к выделению зажиточной
племенной верхушки. Об этом красно-
речиво свидетельствует большое коли-
чество кладов и богатые погребения
вождей. Защита имущества, земель-
ных участков и пастбищ, организация
и проведение участившихся военных
столкновений вынуждали к изменению
социального устройства общества и
стимулировали его дальнейшее раз-
витие.
Патриархальный род в эпоху брон-
зы достигает полного расцвета. При
этом он содержит уже зародыши раз-
ложения первобытнообщинного строя,
что проявляется в выделении племен-
ной верхушки и парной семьи. В кон-
це бронзового века население терри-
тории Украины (во всяком случае,
южных, степных районов) стояло уже
на пороге военной демократии, сло-
жившейся здесь в раннем железном
веке.
Неравномерность социально-эконо-
мического развития Украины, вероят-
но, наиболее ярко проявилась именно
в эпоху бронзы. Как хозяйственная
жизнь, так и историческая судьба
АРХЕОЛОГИЯ том 1 360
УКРАИНСКОЙ
ССР
Степной, Лесостепной и Полесской
Украины не были одинаковы. Племе-
на Северной Украины, благодаря
своеобразию природных условий и
большей отдаленности от культурных
центров, на протяжении всего бронзо-
вого века жили изолированно и сра-
внительно спокойно. Археологические
культуры, бытовавшие здесь, по суще-
ству, отражают картину беспрерывно-
го развития родственных между собой
племен, в быту и социальном устрой-
стве которых прослеживаются устой-
чивые традиции, а иногда и застойные
явления.
В степной части Украины эпоха
бронзы была наполнена бурными со-
бытиями, бесконечными передвижени-
ями и военными столкновениями. По-
стоянная подвижность населения спо-
собствовала более тесным контактам
между племенами и быстрому распро-
странению культурных достижений.
Все это, естественно, значительно ус-
ложняло процесс образования основ-
ных археологических культур, сущест-
вующих здесь в эпоху бронзы.
В заключение несколько слов об эт-
нических процессах, происходящих на
территории Украины в эпоху бронзы.
Советские ученые неоднократно под-
черкивали, что этнос — не биологичес-
кая, а социальная категория. В соот-
ветствии с этим в различные периоды
основу этногенетических процессов
составляли различные факторы.
Для эпохи бронзы на террито-
рии Украины в качестве основных сле-
дует назвать процессы объединения и
ассимиляции. Сплочение племенных
групп в союзы также сыграло боль-
шую роль в этногенетических процес-
сах. Не меньшую роль сыграли полу-
чившие в этот период широкое распро-
странение обменные связи. Если
основная задача археологии в опреде-
лении этноса тех или иных групп на-
селения состоит в установлении гене-
тически связанных между собой куль-
тур, то наиболее существенной пред-
ставляется возможность выделения на
361 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
Украине трех районов, занятых на
протяжении всей эпохи бронзы куль-
турами, между которыми прослежива-
ется генетическая преемственность.
Один из таких районов устанавлива-
ется в степной части Украины и
два — в лесостепной — на правом и
левом берегу Днепра. Условно они
могут быть названы «правобереж-
ным» и «левобережным».
Сопоставление археологических дан-
ных этих районов с лингвистическими
выглядит следующим образом: об-
ласть распространения культур шну-
ровой керамики в Европе, согласно
господствующему мнению языковедов,
соответствует району расселения се-
верной группы индоевропейских пле-
мен — предков германцев, балтов и
славян. Если принять тезис о суще-
ствовании балто-славянской общно-
сти, то можно предположить, что за-
паднотшинецкая и правобережные
варианты восточнотшинецкой куль-
туры — это праславяне, левобереж-
ный сосницкий вариант—прабалты,
а носители комаровской культуры —
промежуточная этническая группа
между праславянами и прафракий-
цами.
Вторую основную группу населения
Северной Украины составляли носи-
тели генетически связанных между со-
бой культур, локализованных на Ле-
вобережье. Преемственность культур с
ямочно-гребенчатой керамикой и
бондарихинской культуры дает осно-
вание этническую принадлежность
последних определять как угро-фин-
скую.
Степные районы Украины на протя-
жении всего II тыс. до н. э. были за-
няты ираноязычными племенами, на-
селявшими огромные пространства от
Приаралья до Северо-Западного При-
черноморья. Культурная и этническая
связь племен ямной и срубной куль-
тур в последние годы находит допол-
нительное подтверждение в выделении
такого звена, по-видимому, единой це-
пи, как культура многоваликовой ке-
рамики.
II РАННИЙ ПЕРИОД
ЭПОХИ БРОНЗЫ
В конце энеолита и начале бронзового
века на значительной части Восточной
Средней и Северной Европы происхо-
дил процесс расселения многочислен-
ной группы родственных племен, оста-
вивших культуры, известные в архео-
логии под названием культур шнуро-
вой керамики (или культур боевых то-
поров)’. Общие черты в материальной
культуре, обычаях и верованиях у пле-
мен шнуровой керамики позволяют
рассматривать их как историческую
общность, представленную рядом ло-
кальных и хронологических групп.
Большое внимание уделяется проблеме
происхождения культур шнуровой ке-
рамики. В среде зарубежных археоло-
гов (У. Фишер, К. Струве, Л. Килиан,
А4. Бухвальдек) популярна теория так
называемого общеевропейского гори -
зонта. По мнению сторонников этой
теории, образованию многочисленных
культур шнуровой керамики предшест-
вовало распространение единого пла-
ста, оставленного небольшой группой
подвижных, скотоводческих племен, в
короткое время распространившихся
по значительной территории от Фин-
ляндии до Швейцарии и от Рейна до
Волги. Согласно теории «общеевропей-
ского горизонта», во всех культурах
шнуровой керамики предполагается
наличие единого культурного и этниче-
ского компонента, определившего их
общий характер. Изучение культур
шнуровой керамики на Украине и в Бе-
лоруссии ставит под сомнение теорию
«общеевропейского горизонта» [Бере-
занская, 1971]. На Украине и в Бе-
лорусии отсутствуют археологические
памятники с характерным комплексом
черт «общеевропейского горизонта».
Следовательно, нет оснований, позво-
ляющих говорить о нашествии на Ук-
Карта 9.
Культуры эпохи
ранней бронзы.
Катакомбная культур-
но-историческая об-
щность (II);
1 — Латное;
2 — Нижняя Ведуга;
3 — Кондрашевка;
4 — Павловск;
5 , 6 — Ольховатка,
Россошь;
7—9 — Шелаево, У разово,
Г ерасимовка;
10 — Печенеги;
11 — Бупаловка;
12 — Сердюково;
13 , 14 — Мечебелово,
Петровское;
15 — Савинцы;
16 — Кунье;
17 — Воронцов ка;
18 — Купянск;
19 — Пески
Радьковские;
20 — Преображзнное;
21 — Ковалевка;
23 — Новоникольское;
24 — Проказино;
25 — Петровское;
26 — Новая Астрахань;
27 — Петровка;
28 — Войтово;
29 — Трехизбенка;
30 — Большая
Камышеваха;
31 — Стратиловка,
Каменка;
32 — Малая Камышеваха;
33 — Селимовка,
Шпаковка, Ковалевка;
34 — Славяногорск;
35 — Миньевский Яр;
36 — Черевков;
37 — 44 — Славянск,
Ступки, Радионовка,
Каменка, Дроновка,
Николаевка, Перездная,
Покровское, 45—49 —
Тополевка, Лисичанск,
Привольное, Г орский,
Тошковка;
50—61 — Желобок,
Сокольники, Знаменка,
Пришиб, Фрунзе,
Зимогорье, Говоруха,
Александровск,
Ворошиловград,
Родаково, Кировск,
Н иколаевка;
62 — Стрельцовка;
63 — Новоселовка;
64—65 — Благовка,
Астахова;
66 — Провалье;
67, 68 — Усмань,
Алиту б;
69, 70 — Койсуг,
Кулешовка;
71—79 — Новочеркасск,
Грушевка, Большой
Мишкин, Аксай,
Ростов-на-Дону;
Левенцовка, Каратаева.
Мокрый Чалтырь,
Недвиговка;
80 — 82 Л акедемоновка.
Русский Колодец,
Таганрог;
83 — Куйбышево;
84 — Донецк;
85 — Александровка:
86 — Васильевка;
87 — Новоселовка;
88 — Орловское;
89 — Приморское;
90 — Жданов;
91 — Кременевка;
92 — Октябрьское;
93 — Покровское;
94 — Осипенко;
(г. Бердянск);
95 — Н овофилипповка;
96 — Терпение
(Аккермень);
97 — Троицкое;
98 — Юшанлы;
99 — Токмак;
100 — Заможное;
101 — Лубны;
102 — Жовнино;
103 , 104 — Адамовка,
Новогригорьевка;
105 — Мишурин Лог;
106—111 — Петриковка,
Могилев,
Верхняя Маевка,
Перещепино, Миновка,
Подпорожнее;
112—113 — Стрильча
Скеля, Перун;
114, 115 — Виноградный,
Дурна Скеля;
116, 117 — Вильно-
улановка,
Вильногр ушевка;
118—123 — Никополь,
Высшетарасовка,
Хмельницкий, Кут,
Грушевка, Марьянское;
124—128 — Золотая Балка,
Гавриловка, Леонтиевка,
Осокоровка, Филатовка;
129—137 — Златополь,
Днепрорудное,
Михайловка, Балки,
Большая Белозерка,
Первомайское, Поповка,
Менчикуры, Орлянка;
138—147 — Большая
Ильинка, Тавричанка,
Вильна Украина,
Костогрызово, Семеновка,
Раздольное,
Новокаменка,
Любимовка, Васильевка,
Софиевка;
148 — Снегиревка;
149 — Л ьвовов;
150 — Антоновка;
151 — Белозерка;
152 — Олешки;
153—159 —
Новочерноморье,
Шевченко, Широкое,
Красное, Чаплинка,
Бабенкова,
Первоконстантиновка;
160 — Сергеев ка;
161 — Новотроицкое;
162—170 — Целинное,
оз. Старое, Танковое,
Рисовое, Болотное,
Мартынова, Чкалова,
Колоски,
Коминтерново;
171 — Черный Камень;
172 — Новогорский;
173 — Астанино;
174 — Ленино;
175 , 176 — Кривой Рог,
Афанасьево;
177—187 — Привольное,
Пелагеевка, Майоровка,
Новорозановка,
Антоновка, Баратовка,
Старогорожено,
Константиновка,
Булгакова, Отрадное,
Пески;
188 — Каспера-
Николаевка;
189 — Христофоровна;
190 — Петропавловка;
191 — Н овогригорьевка;
192 — Калиновка;
193 — Новая Одесса;
194 — Новопетровка;
195 — Покровка;
196 — Ковалевка;
197 — Матвеевка;
198 — Жовтневое;
199 — Лиманы;
200 — Лупарево;
201—204 — Ивановка,
Чапаевка, Яблуня,
Каменка;
205 — Одесса;
206 — Монаши;
207 — Нарушай;
208 — Глубокое.
Культуры шнуровой
керамики (I)
Подкарпатскал
культура.
Верхнеднестровская
группа:
1 — Баличи;
2 — Короп уж;
3 — Комарно;
4 — Кулъчицы;
5 — Залужаны;;
6 — Ковпец;
7*— Кавское;
8 — Красов;
9 — Серники;
10 — Бовшев;
11 — Лотатники;
12 — Крылос;
13 — Комаров;
14 — Викторов.
Подольская группа;
15 — Жуличи;
16 — Ясеневка;
17 — Дусанов;
18 — Высоцкое;
19 — Хотын;
20 — Корытное;
21 — Плужное;
22 — Сивки;
23 — Климковцы;
24 — Остапье;
25 — Хоростков;
26 — Завадинцы;
27 — Окняны;
28 — Перебиванье;
29 — Кошиловцы;
30 — Студеница.
Городокско-
здолбицкая культура:
31 — Заказанка;
32 — Ляховичи;
33 — Г орки;
34 — Островки;
35 — Нобель;
36 — Теоебин;
37 — Иванчицы;
38 — Поло ели;
39 — Городок;
40 — Острожец;
41 — Г рабовец;
42 — Берестечко;
43 — Липа;
44 — Переделы;
45 — Жорнов;
46 — Моквинский Майдан;
47 — Г ородок;
48 — Хотин;
49 — Зозов I;
50 — Малый
Олексин;
51 — Зозов II;
52 — Великий
Олексин;
53 — Старый Мылъск;
54 — Здолбица;
55 — Стадники;
56 — Курганы;
57 — Петровка;
58 — Г оричев.
Стжижовская культура:
59 — Красныстав;
60 — Рациборовице;
61 — Вероковице;
62 — Стжижув;
63 — Г руде к
Надоужный;
64 — Зосин;
65 — Зимнее;
66 — Ольховое;
67 — Валентинов:
68 — Торчин;
69 — Семаки;
70 — Великий Боратин;
71 — Ставок;
72 — Муравица;
73 — Оз лиев;
74 — Липа;
75 — Жорнов;
76 — Пересопница;
77 — Стеблевка;
78 — Городок;
79 — Зозов II;
80 — Великий Олексин;
81 — Забороль;
82 — Здолбица.
Почапская группа
культуры Хлопице-
Веселе:
83 — Львов;
84 — Чижиков;
85 — Звенигород;
86 — Почапы;
87 — Золочев.
Среднеднепровская
культура.
Ранний этап:
88 — Долинка;
89 — Новоселки;
90 — Мокиевка;
91—92 — Г амарна,
Яблоновка, Деренковец;
93 — Ивановка;
94 — Беркозовка;
95 — Зеленки;
96 — Липовец;
97 — Бурты;
98 — Кагарлык;
99 — Забара;
100 — Г ришенцы;
101 — Шандра;
102 — Городище,
Средний этап:
103 — Трахтемиров;
104 — Кийлов;
105 — Новоукраинка;
106 — Вишенки;
107 — Софиевка;
108 —Канев I-V;
109 — Золотинки;
НО — Борзна;
111 — Волынцево;
112 — Г амарня;
113 — Подвысокое;
114 — Красное;
115 — Черняхов;
116 — Стретовка;
117 — Стасева;
118 — Речки;
119 — Г ороховатка;
120 — Софиевка;
121 — Красный Хутор;
122 — Ев минка;
123 — Мыс Очкинский.
Поздний этап:
124 — Домантово;
125 , 126 — Пекари;
127 — Канев;
128 — Трахтемиров;
129 , 130 — Зарубинцы;
131 — Козинцы;
132, 133 — Бортничи;
134 — Селище V;
135, 136 — Староселье;
137 — Заваловка;
138 — Евминка;
139 — Погореловка;
140 — Марьяновка;
141 — Новоселки;
142 — Корытное;
143 — Шуляки;
144 — Дубровка;
145 — Мокиевка;
146 — Медеин;
147 — Хировка;
148 — Деренковец;
149 — Будкивка;
150 — Нетеребки;
151 — Ивановка;
152 , 153 — Емчиха;
154 — Зеленки;
155 — Гамарня;
Г амарня-Я блу нов ка;
156 — Поток;
157 — Г речаники;
158 — Моства.
раину каких-то племен в период, пред-
шествующий сложению здесь культур
шнуровой керамики.
Среди культур шнуровой керамики
современной территории Украины ар-
хеологи выделяют: в Среднем Поднеп-
ровье — среднеднепровскую культуру,
в Прикарпатье и Западной Подолии —
подкарпатскую культуру и памятники
почапского типа, на Волыни — городо-
кско-здолбицкую и стжижовскую куль-
туры.
Среднеднепровская культура
В 1914 г. В. А. Городцов выделил на
Правобережье Среднего Поднепровья
приднепровскую культуру [Городцов,
1915], которую затем переименовал в
среднеднепровскую [Городцов, 1927].
Раскопки памятников (погребений)
среднеднепровской культуры были на-
чаты еще в 50-е годы XIX в. на Пра-
вобережье Среднего Поднепровья
[Труды III АС, 1878, т. 2, с. 13]. Во
второй половине XIX — начале XX в.
Д. Я. Самоквасов [1908], В. В. Хвойко,
Ф. К. Вовк [1900], Н. Е. Бранденбург
[1908] при раскопках курганов на Пра-
вобережье Среднего Поднепровья ис-
следовали около 200 погребений сред-
неднепровской культуры.
В 1947 г. Т. С. Пассек опубликовала
статью о среднеднепровской культуре,
в которой определила территорию,
предприняла попытку ее периодизации
[Пассек, 1947].
Для изучения среднеднепровской
культуры значительный интерес пред-
ставляют материалы разведок экспе-
диции «Большой Киев» Института ар-
хеологии АН УССР в 1947—1952 гг.
[Березанская, 1961]. Отдельные вопро-
сы среднеднепровской культуры рас-
сматриваются в работах А. Я. Брюсо-
ва, М. Е. Фосс, X. А. Моора, П. Н.
Третьякова, С. С. Березанской, Д. А.
Крайнова и др.
Систематические плановые исследо-
вания поселений и могильников сред-
неднепровской культуры на территории
Верхнего Поднепровья (на Верхнем
Днепре, Соже и Десне) осуществил
И. И. Артеменко в 1956—1973 гг., об-
следовавший большое число поселений
АРХЕОЛОГИЯ том 1 364
УКРАИНСКОЙ
ССР
и могильников. В результате многолет-
них исследований И. И. Артеменко
впервые дал полную характеристику
среднеднепровской культуры, рассмот-
рел вопросы ее периодизации, датиров-
ки и происхождения, а также вопросы
хозяйства, связей, социального устрой-
ства, идеологии и исторической судьбы
среднеднепровских племен [Артеменко,
1967, 1977].
В Среднем Поднепровье исследова-
нием поселений среднеднепровской
культуры занимался Н. Н. Бондарь в
1957—1972 гг. [Бондарь, 1974]. Боль-
шой интерес представляют раскопки
С. С. Березанской и Н. Н. Бондаря
поселения Псковщина у г. Канев [Бе-
резанская, Бондарь, 1964], позволив-
шие установить связь многих поселе-
ний Поднепровья со среднеднепров-
ской культурой, а также выяснить их
топографию, планировку, тип жилищ.
Большое количество поселений сред-
неднепровской культуры открыто и об-
следовано экспедициями Института
археологии АН УССР в 60-х годах
[Тереножкин, 1962; Довженок, 1962].
В. А. Городцов территорию распро-
странения памятников среднеднепров-
ской культуры определял в преде-
лах только Среднего Поднепровья.
Т. С. Пассек значительно расширила
границы этой культуры, включив в ее
территорию, кроме Среднего Поднеп-
ровья, бассейн Десны и Сожа, где вы-
делила днепро-деснянскую группу па-
мятников среднеднепровской культуры.
В настоящее время памятники сред-
неднепровской культуры известны на
территории Украинской ССР (в Чер-
касской, Киевской, Житомирской, Чер-
ниговской и Сумской областях), Бе-
лорусской ССР (в Гомельской, Моги-
левской, части Минской и Витебской
областей), а также смежных областях
РСФСР (в Смоленской, Брянской,
части Калужской и Орловской).
С. С. Березанская предложила раз-
делить среднеднепровскую культуру на
две культуры — среднеднепровскую и
верхнеднепровскую [Березанская, 1971].
365 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
Однако археологические данные свиде-
тельствуют о единстве среднеднепров-
ской культуры на всей территории ее
распространения. Поэтому для выде-
ления верхнеднепровской группы па-
мятников в самостоятельную культуру,
видимо, нет достаточных оснований.
Среднеднепровская культура пред-
ставлена поселениями, курганами и
грунтовыми могильниками, а также от-
дельными находками каменных, крем-
невых и металлических (бронзовых)
изделий.
Поселения известны в 209 пунктах
Среднего и Верхнего Поднепровья, в
том числе на территории Украины — в
98 пунктах. На 27 из них производи-
лись раскопки, многие прошурфованы.
Поселения расположены либо в пой-
мах рек на песчаных возвышенностях
(Ошитки, Козинцы, Вишенки, Софиев-
ка, Таценки в Киевской области и др.),
либо на мысах боровых или надпой-
менных террас (Кийлов Киевской об-
ласти; Евминки, Староселье Чернигов-
ской области), а также на высоких мы-
сах (Псковщина, Княжья Гора, Пека-
ри, Селище Черкасской области*). Они
обычно вытянуты узкой полосой вдоль
края террасы, возвышенности или мы-
са. Площадь поселений от 1 до
3,5 тыс. м2.
На поселениях Псковщина, Козин-
цы, Ксендзова Гора, Завалье и др. об-
наружены остатки наземных жилищ
столбовой конструкции с очажными
ямами или каменными очагами. Фор-
ма и размеры жилищ хорошо просле-
жены на поселении Псковщина. Здесь
исследованы четыре наземных жили-
ща прямоугольной формы длиной 5—
6 м, шириной 4—5 м, ориентированных
по длинной оси с севера на юг. Жили-
ща состояли из двух помещений. Сте-
ны, вероятно, были глинобитные, а
крыша — двухскатная. В одном из жи-
лищ прослежены остатки глиняного,
* Некоторые исследо- к одному из вариан-
ватели [Попова. 1955; тов катакомбной куль-
Шапошникова, 1971] туры Поднепровья.
относят эти поселения
слабо обожженого пола. В жилищах и
за их пределами обнаружены хозяйст-
венные ямы, в заполнении которых
встречаются кости животных и фраг-
менты керамики.
Могильники среднеднепровской куль-
туры — курганные и грунтовые с тру-
поположением и трупосожжением.
Курганные могильники исследованы в
57, а грунтовые — в 36 пунктах Средне-
го и Верхнего Поднепровья. Они пред-
ставляют собой родовые кладбища с
различным количеством погребений.
Курганные могильники расположены
по краям плато, боровых или надпой-
менных террас, а иногда и в поймах
рек на песчаных возвышенностях. Ко-
личество курганов в них различно, от
1—2 до 24. Высота курганов от 0,5 до
1,5 м, лишь изредка до 2—3 м, диаметр
10—30 м. На Правобережье Среднего
Поднепровья погребения среднеднеп-
ровской культуры (Зеленки, Бурты
Киевской области; Долинка Черкас-
ской области и др.) обычно впущены
в курганы с основными погребениями
ямной культуры. В результате досып-
ки высота их составляет 1,5—2 м, диа-
метр 25—40 м.
Грунтовые могильники расположены
в поймах рек на песчаных возвышен-
ностях или останцах, а также по краю
или на сниженных участках боровых
террас. Количество погребений в них
различно. Наиболее крупными являют-
ся могильники Стрелица (94 погребе-
ния) и Сябровичи (132 погребения)
Гомельской области.
Многообразие погребального обряда
у среднеднепровских племен отража-
ет, по-видимому, сложность процесса
развития культуры, а также свиде-
тельствует о смешанном, вероятно,
разноэтническом составе населения.
На поселениях и в погребениях сред-
неднепровской культуры найден раз-
нообразный и вещественный матери-
ал — глиняная посуда, бронзовые
предметы, кремневые и каменные ору-
дия труда, оружие, украшения из кос-
ти, янтаря и т. д.
Преобладающую часть находок со-
ставляет керамика, представленная
большой серией сосудов, которые мож-
но разделить на две группы — кухон-
КАМЕНЬ,ЯНТАРЬ,
КОСТЬ
керамика
МЕТАЛЛ'
367 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
ную и столовую. Кухонная посуда
представлена большими плоскодонны-
ми, сравнительно толстостенными со-
судами с выпуклым туловом и высо-
кой отогнутой наружу шейкой. В тес-
те примесь песка, дресвы или кварца.
Высота сосудов 30—40 см, диаметр
венчика 25—30 см. Сосуды орнаменти-
рованы обычно в верхней части отпе-
чатками шнура, линейного или зубчато-
го штампа, палочкой, обмотанной тон-
ким шнуром или ниткой, ногтевыми за-
щипами, нарезными или прочерченны-
ми линиями. Среди наиболее распрост-
раненных узоров — соприкасающиеся
сторонами заштрихованные треуголь-
ники, елочные композиции, горизон-
тальные и диагональные ряды. Кухон-
ная посуда встречается только на по-
селениях среднеднепровской культуры.
Столовая посуда обнаружена и на по-
селениях, и в погребениях.
Столовая посуда по форме и техно-
логии изготовления значительно отли-
чается от кухонной. Она разделяется
на две группы. К первой относятся
тонкостенные сосуды с примесью в
тесте песка, иногда шамота. Среди
форм выделяются горшки, амфоры и
кубки (или бокалы). Горшки кругло-
донные с уплощенным или плоским
дном, округлым или яйцевидным ту-
ловом, высокой или короткой отогну-
той наружу шейкой. Амфоры плоско-
донные, с биконическим или вытяну-
Рис. 99.
Материалы
среднеднепровской
культуры.
Ранний этап — 1—11.
1, 3, 4, 8, 10 — Зеленки;
2, 6, 9 — Забара;
5 — Беркозовка;
7 — Кагарлык;
11 — Бурты.
Средний этап — 12—45.
12, 16, 20, 22, 35—37 —
Белинец;
13, 14 — Стретовка;
15 — Себровичи;
17 — Речица;
18 — Грищенцы;
19 , 39, 41—43, 45 — Стре-
лица; 21, 23-27, 29, 32—
34, 44 — Ходосовичи;
28 — Белые Берега;
30 — Ивахны;
31 — Долинка;
38 — Новоселки;
40 — Велятичи.
Поздний этап — 46—80.
46 — Дубровка;
47, 52, 69 — Себровичи;
48, 71 — Долинка;
49, 60, 67, 68, 70, 72 —
Ходосовичи;
50 — Псковщина;
51, 53—55, 58, 61—66, 73,
79 — Стрелица;
56 — Медеин;
57, 59 — Лучин;
74—78 — Белынец;
80 — Пролетариат.
1—8, 12—25, 46—60 —
керамика;
26—34, 61—67 — медь,
бронза; 9—11, 35, 37, 40,
68, 71, 72 — камень;
36, 39, 41 — 43, 69, 70,
73—78 — кремень;
38 — рог; 44, 45, 80 —
; 79 — фаянс.
то-округлым туловом и короткой отог-
нутой наружу шейкой. Кубки или бо-
калы круглодонные и плоскодонные с
округлым туловом и высокой шейкой,
а также цилиндрической и колоколо-
видной формы. Столовая посуда пер-
вой группы орнаментирована в верх-
ней части или по всей поверхности от-
печатками шнура, линейного штампа,
прочерченными линиями и мелкими уг-
лублениями, образующими горизон-
тальные ряды, елочные композиции,
пояса из соприкасающихся сторонами
заштрихованных треугольников с опу-
щенной вниз вершиной, а также верти-
кальных групп нарезных линий, окайм-
ленных мелкими углублениями или ко-
роткими насечками.
Ко второй группе столовой посуды
относятся хорошо обожженные горшки,
банки и чаши с незначительной при-
месью в тесте песка. Горшки с неболь-
шим дном S-идной формы или с высо-
ко расположенными плечиками и отог-
нутым венчиком. Некоторые из них
близки по форме к поздненеолитиче-
ским сосудам и сосудам сосницкой
культуры. Сосуды баночной формы
плоскодонные, со слегка выпуклыми,
расширяющимися кверху стенками.
Чаши плоскодонные и круглодонные с
расширяющимися кверху прямыми или
слегка выпуклыми стенками. Сосуды
этой группы обычно орнаментированы
по всей поверхности и дну отпечатками
шнура, линейного штампа или штампа,
обмотанного тонким шнуром, ниткой,
короткими насечками, образующими
горизонтальные линии, зигзаги, елоч-
ные композиции.
Металлические изделия сравнитель-
но немногочисленны. Среди металличе-
ских изделий имеются шилья (Ходосо-
вичи, Стрелица), ножи (Ходосовичи,
Стрелица), вислообушный и втульча-
тый топоры (Ходосовичи), височные
кольца (Долинка, Ходосовичи, Проле-
тариат), диадемы, гривны, браслеты,
трубчатые пронизки (Стрелица), круг-
лая бляха с отверстием в центре
(Ивахны). Они изготовлены из мышья-
ковистой бронзы кавказского и из ме-
ди балкано-карпатского происхожде-
ния. Два предмета (нож и браслет)
изготовлены из сплава меди с оловом.
К среднеднепровской культуре отно-
сится также клад медных украшений,
найденный в Киеве. Он состоит из
диадемы, луновидной подвески и трех
височных колец иволистной формы.
Кремневые изделия найдены на посе-
лениях и в погребениях среднеднеп-
ровской культуры. К ним относятся
разнообразные ножи, скребки, нако-
нечники стрел, дротиков, копий, а так-
же клиновидные топоры. Среди камен-
ных орудий сверленые, полированные
топоры, булава, наковальни, мотыги,
зернотерки, грузила. Особенно много-
численны разнообразные по форме то-
поры. Изделия из кости и янтаря ред-
ки и найдены лишь в погребениях.
Среди них молоточковидные булавки,
ожерелья из волчьих и оленьих зубов,
костяные цилиндрические бусы и про-
низи, янтарные подвески. В погребе-
нии 40 могильника Стрелица найдены
круглая стеклянная и многосегмент-
ная фаянсовая бусины.
Памятники среднеднепровской куль-
туры не одновременны. В 1933 г. А. Эу-
ропеус высказал предположение, что
на Правобережье Среднего Поднеп-
ровья глиняные сосуды из стретовского
кургана являются более ранними, чем
из курганов гатнинского типа [Ауга-
раа, 1933]. Т. С. Пассек разделила па-
мятники среднеднепровской культуры
на территории Среднего Поднепровья
на два хронологических этапа: стре-
товский (ранний) и гатнинский (позд-
ний).
На территории Верхнего Поднеп-
ровья она выделила днепро-деснянскую
группу памятников среднеднепровской
культуры и высказала предположе-
ние, что в ней имеются и более ранние,
и поздние памятники, соответствующие
курганам типа Стретовки и типа Рат-
ного [Пассек, 1947].
Стратиграфические данные, получен-
ные И. И. Артеменко в результате рас-
копок курганных (Ходосовичи, Белы-
нец, Белые Берега) и грунтовых (Стре-
лица, Сябровичи) могильников, позво-
лили разделить памятники среднеднеп-
ровской культуры на три хронологиче-
ских этапа: ранний,средний и поздний.
Памятники раннего этапа средне-
днепровской культуры локализованы
АРХЕОЛОГИЯ том 1 368
УКРАИНСКОЙ
ССР
на сравнительно небольшой террито-
рии Правобережья Среднего Поднеп-
ровья [Артеменко, 1963а]. Они пред-
ставлены только подкурганными захо-
ронениями, исследованными Д. Я. Са-
моквасовым, Н. Е. Бранденбургом и
А. Быдловским в 14 пунктах (Зеленки,
Бурты, Долинка, Кагарлык, Забара,
Ивановка, Казаровка, Мокиевка и др.)
в Киевской и Черкасской областях. В
целом, к этому этапу относятся 23 кур-
гана с 46 погребениями. Курганы рас-
положены обычно на плато или на бе-
регу реки в одиночку или небольшими
группами. Высота их от 0,5 до 2,5 м,
диаметр 12—30 м. В большинстве слу-
чаев для захоронения умерших племе-
на среднеднепровской культуры ис-
пользовали курганы ямной культуры.
Погребения раннего этапа среднеднеп-
ровской культуры расположены в по-
лах курганов, в могильных ямах, на
древнем горизонте и в насыпи. Ямы
прямоугольной формы, длиной 1,8—
2,2 м, шириной 1—2 м, глубиной до
1,5 м, перекрыты деревом. На дне мо-
гил прослежены следы дерева и остат-
ки подстилки из камыша и бересты.
Иногда встречается красная краска
(Долинка, курган 28; Забара, погре-
бение 2, курган 322).
Инвентарь погребений раннего эта-
па сравнительно беден. Он состоит из
ромбовидных и обушковых каменных
сверленых топоров и глиняных сосу-
дов. Обычно в погребения ставили со-
суд или клали топор, но в некоторых
погребениях обнаружены глиняный со-
суд и топор или три сосуда (Забара,
Рыжановка, Зеленки, курган 310, по-
гребение 12).
Сосуды изготовлены из недостаточ-
но перемешанной и отмученной глины
с примесью в тесте песка и шамота.
На внутренней, а иногда и наружной
поверхности имеются следы тонкой
штриховки. Обжиг неравномерный.
Поэтому цвет сосудов красновато-ко-
ричневый, темно-серый или желтый с
более темными пятнами. Для раннего
этапа характерны сосуды со сравни-
359 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
тельно высокой прямой или слегка
отогнутой наружу шейкой, шаровид-
ным или округлым туловом и округ-
лым или уплощенным дном (Зеленки,
Забара, Беркозовка, Бурты и др.).
Встречаются также плоскодонные со-
суды с выпуклым туловом, прямой или
слегка отогнутой наружу шейкой, со-
суды S-видной формы (Зеленки). Со-
суды раннего этапа орнаментированы
лишь в верхней части простым орна-
ментом из отпечатков шнура и линей-
ного штампа, короткими насечками,
прочерченными линиями, образующи-
ми горизонтальные ряды, «елочку», зиг-
заг и треугольники с опущенной вниз
вершиной.
На среднем этапе территория средне-
днепровской культуры значительно уве-
личилась. Среднеднепровские племена
расселились с Правобережья Среднего
Поднепровья на Левобережье, на тер-
риторию, занимаемую позднетриполь-
скими племенами софиевской группы,
и в Верхнее Поднепровье на террито-
рию неолитических племен верхне-
днепровской культуры и культуры
ямочно-гребенчатой керамики.
Памятники среднего этапа пред-
ставлены поселениями, курганными и
грунтовыми могильниками. Поселения
известны в 47 пунктах Среднего и
Верхнего Поднепровья, на 6 из них
производились раскопки (Селище III
Черкасской области; Ксендзова Гора
Могилевской области; Иванское, Ма-
лые Роги Гомельской области; Белы-
нец Брянской области). Они располо-
жены в поймах рек, на песчаных воз-
вышенностях и по краю надпойменных
или боровых террас, а иногда и на вы-
соких участках коренных берегов
(Иванское, Селище III). Площадь по-
селений от 1 до 3,5 тыс. м2. Исследо-
ваны остатки наземных жилищ стол-
бовой конструкции с выложенными из
камней очагами или с очажными яма-
ми (Ксендзова Гора).
Кремневые орудия на поселениях
представлены скребками, ножами,
скреблами, клиновидными топорами,
наконечниками стрел и копий, а ка-
менные — обломками каменных свер-
леных топоров, зернотерок, отбойника-
ми и др.
Керамика разделяется на две груп-
пы — кухонную и столовую. К первой
группе относятся большие плоскодон-
ные сосуды с выпуклым туловом и пря-
мой отогнутой наружу шейкой. Тесто
песчанистое с примесью кварца. Сосу-
ды орнаментированы только в верхней
части отпечатками шнура, линейным и
зубчатым штампом, палочкой, обмо-
танной ниткой или тонким шнуром, на-
резными линиями, образующими елоч-
ные композиции, пояса из соприкасаю-
щихся сторонами заштрихованных
треугольников, горизонтальные и диа-
гональные ряды. Кухонная посуда
среднего этапа встречается только на
поселениях. Вторая группа представ-
лена столовой посудой первой группы.
По-видимому, во второй половине
среднего этапа появляются сосуды ко-
локоловидной формы, орнаментиро-
ванные по шейке или верхней полови-
не сосуда. Сосуды первой половины
среднего этапа украшены одно- или
двухзонным орнаментом, второй по-
ловины — многозонным орнаментом.
В количественном отношении на посе-
лениях преобладает керамика первой
группы.
В отличие от раннего этапа средний
этап среднеднепровской культуры ха-
рактеризуется разнообразием погре-
бального обряда —курганными и грун-
товыми могильниками с трупоположе-
нием и трупосожжением. Курганные
погребения исследованы в 20 пунктах,,
где раскопано 70 курганов, содержа-
щих 112 погребений (Долинка, Зелен-
ки, Стретовка, Белынец, Лунево, Хо-
досовичи и др.). Высота курганов от
0,45 до 3,0 м, диаметр от 8 до 30 м..
Первоначальная насыпь курганов ок-
ружалась ровиком или деревянной ог-
радой. Под насыпью на древней по-
верхности обнаружены кострища, рас-
кладывавшиеся с целью очищения ог-
нем места погребения или совершения
тризны. Могильные ямы овальной или
прямоугольной формы перекрывались
деревянным накатом. Над некоторыми
погребениями (Ходосовичи, Белынец,.
Речки и др.) прослежены остатки де-
ревянных сооружений-навесов или
оград. На дне могил обычна подсыпка
из золы, встречается охра, остатки де-
рева, подстилка из камыша или бе-
ресты. Умерших хоронили на боку в
скорченном положении, но встречают-
ся погребения на спине в вытянутом
положении (Гатное, курган 6; Долин-
ка, курган 60). Ориентировка погре-
бенных различная. В начале среднего
этапа преобладает ориентировка мо-
гильных ям по линии восток — за-
пад, а в конце — север—юг. Для под-
курганных погребений с трупосожже-
нием (Речица, Стретовка, Белынец и
др.) характерны такие же размеры на-
сыпей, форма и размеры могильных
ям, как и при трупоположении. Сожже-
ние производилось на стороне, в моги-
лу ссыпались пережженные кости, час-
то смешанные с золой.
На среднем этапе появляется и по-
лучает распространение новый погре-
бальный обряд — трупоположение и
трупосожжение в грунтовых могильни-
ках. Они известны в 27 пунктах Сред-
него и Верхнего Поднепровья. Грун-
товые погребения с трупоположением
находятся в могильных ямах, перекры-
тых деревянным накатом. Известны
захоронения на боку (Большая Зим-
ница) и на спине (Брасово) в скор-
ченном положении. Грунтовые погре-
бения с трупосожжением (Стрелица,
Сябровичи Гомельской области; Мыс
Очкинский Черниговской области; Ев-
минки, Радутино Брянской области
и др.) также находились в могильниках
такой же формы и размеров, как и
при трупоположении. Сожжение про-
изводилось на стороне, в могилу ссы-
пали остатки кремации, часто вместе
с золой. Ориентировка могильных ям
такая же, как и для погребений с
подкурганными насыпями. В могиль-
никах Стрелица и Сябровичи вокруг
некоторых могил прослежены ровики с
ямами от столбов — остатки ограды.
В погребениях найден разнообраз-
ный инвентарь — кремневые, камен-
ные и бронзовые орудия труда, ору-
жие, украшения, глиняная посуда. По-
суда разделяется на три основных ти-
па — горшки, амфоры и кубки (или
АРХЕОЛОГИЯ том 1 370
УКРАИНСКОЙ
ССР
бокалы). Она относится к описанной
первой группе столовой посуды.
Металлические изделия представле-
ны медными вислообушными и втуль-
чатыми топорами (Ходосовичи), нако-
нечниками копий, шильями, ножами,
очковидными привесками и височными
кольцами (Ходосовичи). За исключе-
нием одного шила (Ходосовичи, кур-
ган 10, погребение 2), все они изготов-
лены из металла кавказского происхо-
ждения, шило — из карпатского метал-
ла. В погребении у с. Долинка найде-
ны височные кольца, а у с. Ивахны —
круглая бляха с отверстием в центре.
Она обнаружена вместе с молоточко-
видной булавкой.
Среди кремневых орудий имеются
ножи, наконечники стрел, копий, дро-
тиков, клиновидные топоры, иногда
скребки.
Изделия из камня — сверленые и
клиновидные топоры, булава, полиро-
вальные плиты, наковальни, мотыги,
зернотерки, грузила. Наиболее много-
численны разнообразные каменные
сверленые топоры. Коротко- и длинно-
лопастные топоры встречаются только
в памятниках среднего этапа средне-
днепровской культуры.
Изделия из кости и янтаря немного-
численны: молоточковидные булавки
(Новоселки, Ивахны), ожерелья из
волчьих и оленьих зубов (Долинка,
Новоселки), костяные цилиндрические
бусы и пронизка (Новоселки), янтар-
ные подвески (Печкуры Смоленской
области РСФСР; Ходосовичи и мо-
гильник Стрелица Гомельской облас-
ти БССР).
На позднем этапе территория сред-
неднепровских племен увеличилась
еще больше. Поселения и могильники
этого времени появились на берегу
р. Сейм, в верховьях Оки (у с. Лужки
Кромского района Орловской облас-
ти), на левобережье Западной Двины
(Кривина, Осовец) в Витебской облас-
ти, в верховьях Немана и на р. Скема
в Минской области. Поселения извест-
ны в 160 пунктах, из них на террито-
371 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
рии Украины — почти в 80. На 21 по-
селении произведены раскопки (Пс-
ковщина, Бабенкова Левада, Пили-
пенкова Гора у г. Канев; Пекари,
Селище II Черкасской области; Зава-
лье, Борок Семиновский у с. Лучин
Гомельской области и др.). Они рас-
положены на высоких мысах, а также
на песчаных возвышенностях в поймах
рек и на надпойменных или боровых
террасах. Преобладают поселения пло-
щадью 2,5—3 тыс. м2. Обнаружены
остатки жилищ столбовой конструк-
ции площадью от 9 до 44 м2 и хозяй-
ственные ямы (Псковщина, Завалье).
На поселении Селище II стены жилищ
были сплетены из прутьев и обмазаны
толстым слоем глины.
Как и в предшествующий период
племена позднего этапа среднедне-
провской культуры погребали умер-
ших в курганных и грунтовых могиль-
никах по обряду трупоположения и
трупосожжения. Погребения под кур-
ганами с трупоположением исследова-
ны в 27 пунктах Черкасской и Киев-
ской областей УССР, Гомельской об-
ласти БССР и Брянской области
РСФСР. Раскопано около 40 курганов,
в которых обнаружено более 50
погребений (Новоселки, Долинка,
Нетеребки Черкасской области; Гат-
ное, Дубровка, Медвин, Иванко-
вичи, Зеленки Киевской области)’.
Для курганов характерны те же, что
и на среднем этапе, размеры, ровики
вокруг первоначальной насыпи, кост-
рища, деревянные сооружения над
могилами. Умерших погребали на бо-
ку в скорченном положении с разно-
образной ориентировкой. Погребения
под курганами с трупосожжением еще
недостаточно исследованы. Они из-
вестны только в двух пунктах: в по-
селке Белые Берега и Белынецком
могильнике (курган 10, погребения 3
и 4) Брянской области. Размеры мо-
гильных ям такие же, как и при тру-
поположении. Они ориентированы с
востока на запад и с северо-востока
на юго-запад. Грунтовые погребения с
трупоположением исследованы только
в Верхнем Поднепровье. Данных о
положении покойников и их ориенти-
ровке еще недостаточно. Грунтовые
погребения с трупосожжением также
известны пока только в Верхнем По-
днепровье (Сосонка, Пролетариат,
Хоршово, Стрелица, Сябровичи, Яно-
во II). Захоронения совершались в мо-
гильных ямах, ориентированных с вос-
тока на запад и с юго-запада на севе-
ро-восток, так же как и на среднем
этапе. В курганных и грунтовых по-
гребениях с трупоположением и трупо-
сожжением позднего этапа погребаль-
ный инвентарь однообразный, что сви-
детельствует об их одновременности.
Глиняная посуда из поселений и по-
гребений позднего этапа разделяется
на кухонную и столовую. Кухонная
посуда встречается только на поселе-
ниях. К ней относятся плоскодонные
горшки различной формы и величины.
Под краем венчика многих сосудов
имеется утолщение — воротничок. Та-
кие сосуды орнаментированы в верх-
ней части или по всей поверхности от-
печатками шнура, линейного, иногда
зубчатого штампа, насечками, ногте-
выми и пальцевыми защипами, а так-
же отпечатками штампа, обмотанного
тонким шнуром или ниткой. Орна-
мент образует горизонтальные ряды
или пояса, треугольные, диагональные
и елочные композиции.
Столовая посуда встречается на по-
селениях и в погребениях. Она разде-
ляется на две группы. К первой отно-
сятся плоскодонные, иногда кругло-
донные сосуды (горшки, амфоры, куб-
ки или бокалы), которые по техноло-
гии изготовления и форме близки к
сосудам из погребений среднего этапа.
Вторая группа столовой посуды пред-
ставлена описанными плоскодонными
горшками, банками и чашами.
Металлические изделия из погребе-
ний позднего этапа найдены в курга-
нах вблизи с. Ходосовичи (курган 1,
погребение 2 в ур, Сергеева Грива;
курган 2 в урочище Мошка), в погре-
бении у поселка Пролетариат и в по-
гребениях могильника Стрелица (по-
гребения 4, 7, 43, 53, 88). Они пред-
ставлены медными шильями, ножами,
наконечниками копий, диадемами,
гривнами, браслетами, трубчатыми
пронизками и височными кольцами.
Основная часть их изготовлена из ме-
талла балкано-карпатского происхож-
дения, а шило из погребения 53 мо-
гильника Стрелица — из металла кав-
казского происхождения. Нож из по-
гребения 1 кургана 12 в урочище
Мошка и браслет из погребения 88
могильника Стрелица изготовлены из
сплава меди с оловом. К позднему
этапу относится также клад медных
украшений, найденный в Киеве.
Кремневые изделия в погребениях
позднего этапа представлены таким
же набором орудий, как и в погребе-
ниях среднего этапа. Клиновидные то-
поры разделяются на пять типов. Пре-
обладают тонкообушковые топоры
трапециевидной, подтреугольной, под-
прямоугольной формы, прямоугольные,
овальные и линзовидные в сечении
Толстообушковые прямоугольные в се-
чении топоры характерные для сред-
него этапа, отсутствуют.
Изделия из камня немногочисленны.
Это отбойники, растиральники, пес-
чаниковые формочки и сверленные то-
поры.
Украшения из янтаря представлены
подвесками, найденными в погребении
43 могильника Стрелица и в погребе-
нии 1 вблизи поселка Пролетариат.
Этапы развития среднеднепровской,
культуры позволяют определить район
формирования культуры и проследить
процесс ее распространения Археоло-
гические источники дают возможность
установить, что расселение среднедне-
провских племен не было одновремен-
ным по всей территории Оно происхо-
дило постепенно, носило, очевидно,
характер колонизации. Вначале сред-
неднепровские племена продвинулись
с Правобережья Среднего Поднепро-
вья на север и на Левобережье, на
территорию позднетрипольских племен
софиевской группы, затем на берега
Десны, нижней Припяти и Сожа, и
лишь во второй половине среднего
этапа они освоили берега Верхнего
Днепра. Памятники второй половины
среднего этапа известны уже на всей
территории среднеднепровской культу-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 372
УКРАИНСКОЙ
ССР
ры, что свидетельствует о завершении
процесса расселения среднеднепров-
ских племен.
В результате расселения среднедне-
провских племен происходил процесс
культурной и этнической ассимиляции
позднетрипольских и поздненеолитиче-
ских племен. Этот процесс завершился,
по-видимому, к концу среднего этапа.
В материальной культуре среднего и
позднего этапов отразился результат
ассимиляции среднеднепровскими пле-
менами позднетрипольского и поздне-
неолитического населения, свидетель-
ствующий о том, что культура послед-
них не исчезла бесследно Элементы
ее вошли в состав среднеднепровской
культуры, что отчетливо прослежива-
ется в среднеднепровской культуре по-
явлением обряда трупосожжения,
грунтовых погребений, в формах и ор-
наментации керамики (вторая группа
столовой посуды).
На основании стратиграфических
данных, металлических изделий и ти-
пологии керамики хронологические
границы среднеднепровской культуры
определяются XXVI—XV вв. до н. э.
Ранний этап датируется XXVI—
XXIV вв. до н. э. Памятники этого эта-
па, вероятно, одновременны второй
группе древнеямных погребений (в
скорченном положении на боку) сред-
неднепровского варианта, а также
позднетрипольским памятникам софи-
евской группы, раннему этапу верхне-
днестровской группы подкарпатской
культуры, неолитическим памятникам
Верхнего Поднепровья.
Средний этап датируется XXIII —•
XVIII вв. до н. э. Относящиеся к нему
памятники частично одновременны
позднетрипольским памятникам со-
фиевской группы и волынской группе
культуры шаровидных амфор, одно-
временны второму этапу верхнеднест-
ровской группы и раннему этапу по-
дольской группы подкарпатской куль-
туры, городокскому и частично здол-
бицкому этапам городокско-здолбиц-
кой культуры. На поселениях и в жи-
373 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
лищах (Городок, жилища III и V) го-
родокского этапа найдены фрагменты
керамики среднего этапа среднедне-
провской культуры. В ранних памятни-
ках московско-клязьминской группы
фатьяновской культуры обнаружены
глиняные сосуды, близкие по форме и
орнаменту сосудам первой половины
среднего этапа среднеднепровской
культуры. В памятниках обеих куль-
тур найдены также аналогичные крем-
невые наконечники стрел и копий,
кремневые клиновидные и каменные
сверленые топоры. В первой половине
II тыс. до н. э. среднеднепровские пле-
мена были соседями на юге с племе-
нами катакомбной культуры. В резуль-
тате соседства с последними они по-
лучали с Кавказа бронзовые изделия
и, вероятно, слитки металла.
Поздний этап среднеднепровской
культуры датируется XVIII—XV вв. до
н. э. Он может быть синхронизирован
с третьим этапом верхнеднестровской
группы и поздним этапом подольской
группы подкарпатской культуры, а
также частично со здолбицким этапом
городокско-здолбицкой культуры. В
жилище II на поселении Зозов I здол-
бицкого этапа найден фрагмент сосу-
да позднего этапа среднеднепровской
культуры. О синхронности позднего
этапа среднеднепровской культуры со
стжижовской и межановицкой культу-
рами, а также с нитрянской группой
Словакии, датирующимися второй чет-
вертью II тыс. до н. э., свидетельству-
ют находки в этих культурах египет-
ских фаянсовых многосегментных бус
и бронзовых иволистных подвесок.
Для решения вопроса о заключи-
тельном периоде существования сред-
неднепровской культуры значительный
интерес представляет стратиграфия
погребений среднеднепровской и ран-
него этапа сосницкой культуры в мо-
гильниках Ходосовичи, Белынец и
Сябровичи. На многих поселениях
позднего этапа среднеднепровской
культуры (Днепровское, Погорелов-
ка I и III, Оташев I, Таценки, Ви-
шенки, Красный Хутор, Староселье,
Ухов, Волынцево, Ивановка, Марья-
новна и др.) расположены поселения
сосницкой культуры. В районе Канева
среднеднепровские поселения поздне-
го этапа (Зарубинцы III, Канев V, Се-
лище IV и др.) сменяются поселения-
ми культуры многоваликовой керами-
ки.
Таким образом, стратиграфические
данные и археологические материалы
позволяют определить границы су-
ществования среднеднепровской куль-
туры между первой группой древне-
ямных погребений на спине в скорчен-
ном положении среднеднепровского
варианта, датирующихся XXVIII —
XXVI вв. до н. э., и сосницкой культу-
рой, начало которой относится к XV в.
до н. э.
Радиоуглеродным анализом в лабо-
ратории ЛОИА АН СССР обуглив-
шейся жерди из перекрытия могилы
погребения 1 кургана 5 Белынецкого
могильника, относящегося к началу
среднего этапа, получена дата 2350 ±
50 лет до н. э. Дата единичная, и пока
трудно судить о ее достоверности.
Вопрос о происхождении среднедне-
провской культуры является частью
сложной проблемы происхождения
культур шнуровой керамики Европы.
Эта проблема привлекает внимание
многих исследователей, но удовлетво-
рительного решения пока не получила
[Мерперт, 1976]. В. А. Городцов считал,
что среднеднепровская культура явля-
ется как бы «колонией» одной из сред-
неевропейских культур [Городцов,
1927]. Основу, на которой складыва-
лась среднеднепровская культура, ис-
кали в трипольской культуре [Кричев-
ский, 1941; Пассек, 1947], среди неоли-
тических культур Нижнего Поднепро-
вья [Брюсов, 1952], в древнеямной
культуре степной полосы [Даниленко,
1955, 1961; Киселев, 1965]. По мнению
П. Н. Третьякова, среднеднепровская
культура сложилась в местной среде
днепро-донецкой культуры [Третьяков,
1966]. Н. Я. Мерперт считает, что наи-
более вероятен синкретический путь
сложения среднеднепровской культу-
ры, обусловленный миграцией неболь-
шой группы населения культуры шну-
ровой керамики с запада и ассимиля-
цией местного древнеямного населения
[Мерперт, 1968]. Иной точки зрения
придерживается Д. Я. Телегин, пред-
полагающий, что поздние памятники
среднестоговской культуры могли час-
тично сосуществовать с ранними па-
мятниками древнеямной культуры.
Продвигаясь на северо-запад средне-
стоговские племена могли оказать
влияние, которое способствовало воз-
никновению наиболее ранних образцов
шнуровой керамики у местного насе-
ления Лесостепного Правобережья
[Телегин, 1973]. Истоки среднеднепров-
ской культуры С. С. Березанская ви-
дит в позднетрипольской и древнеям-
ной культурах [Березанская, 1975], а
Н. Н. Бондарь — в среднестоговской,
позднетрипольской и поздненеолити-
ческой (днепро-донецкой) культурах
[Бондарь, 1975].
По мнению И. И. Артеменко, сред-
неднепровская культура возникла на
Правобережье Среднего Поднепровья
на местной основе в результате слож-
ного процесса, в котором могла участ-
вовать не только древнеямная (как он
считал раннее), но и среднестоговская
и позднетрипольская (этапа С-1) куль-
туры. Степень участия каждой из них
пока трудно определить, так как ран-
ний этап среднеднепровской культуры
в настоящее время изучен слабо и
представлен только погребальными па-
мятниками [Артеменко, 1977].
Для окончательного решения вопро-
са о происхождении среднеднепров-
ской культуры данных еще недостаточ-
но. Необходимы новые исследования
памятников этой культуры на Право-
бережье Среднего Поднепровья, преж-
де всего памятников ее раннего этапа.
Широкие поймы Днепра и его при-
токов, обеспечивавшие обилие корма
для скота и удобные участки для по-
севов, способствовали развитию у пле-
мен среднеднепровской культуры ско-
товодства и земледелия, которые, ве-
роятно, являлись основой их хозяйст-
ва. О занятии скотоводством свиде-
тельствуют находки костей домашних
животных на поселении Псковщина, в
курганах близ с. Ходосовичи, в погре-
бении 82 могильника Стрелица. Судя
АРХЕОЛОГИЯ тол 1 374
УКРАИНСКОЙ
ССР
по этим находкам, стадо состояло из
крупного и мелкого рогатого скота,
лошадей и свиней.
К орудиям труда, связанным с зем-
леделием, относятся многочисленные
кремневые клиновидные топоры, най-
денные на поселениях и в погребениях
каменные (Долинка, курган 39; Буда
Орловецкая, Псковщина) и роговые
(Псковщина, Гора Московка близ Ка-
нева) мотыги, длинные кремневые но-
жевидные пластины с ретушью и без
нее, с характерной залощенностью,
употреблявшиеся, по-видимому, в ка-
честве жатвенных орудий, каменные
терочники и зернотерки (Псковщина
в Каневе, Радуль Черниговской облас-
ти; Ходосовичи, курган 10; Ксендзова
Гора у с. Лучин). Природные условия
лесостепной и лесной зон способство-
вали развитию у среднеднепровских
племен пойменной и подсечной систе-
мы земледелия. Среднеднепровские
племена выращивали пшеницу (отпе-
чатки выгоревших зерен ее обнаруже-
ны на сосуде из погребения у с. До-
линка), ячмень (отпечаток на дне со-
суда из поселения Псковщина), а так-
же, вероятно, просо и другие злаки.
Определенную роль в хозяйстве
племен среднеднепровской культуры
играли охота и рыболовство. На посе-
лениях и в погребениях (Псковщина,
Долинка, Ходосовичи, Стрелица) най-
дены кости диких животных: оленя,
лося, кабана, бобра и волка.
Устройство долговременных поселе-
ний, строительство домов, занятие зем-
леделием, состав стада — наличие
крупного рогатого скота и особенно
свиньи — свидетельствуют об оседлом
образе жизни племен среднеднепров-
ской культуры.
Часть металлических изделий из па-
мятников среднеднепровской культуры
изготовлена из металла кавказского и
балкано-карпатского происхождения и
доставлена на территорию среднедне-
провской культуры в готовом виде. В
то же время имеется значительная
группа металлических предметов (диа-
375 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
демы, втульчатый топор, наконечники
копий и др.), также изготовленных из
металла кавказского и балкано-кар-
патского происхождения, но в этих
районах и в других культурах бронзо-
вого века, синхронных среднеднепров-
ской культуре, аналогий не имеют.
Это дает возможность предполагать,
что племена среднеднепровской куль-
туры занимались металлургией на
привозном сырье и указанные предме-
ты были изготовлены на месте. В поль-
зу такого предположения свидетельст-
вует также состав металла двух диа-
дем из погребения 20 могильника
Стрелица. Они изготовлены из метал-
ла, полученного в результате пере-
плавки пришедших в негодность пред-
метов из металла кавказского и балка-
но-карпатского происхождения.
Племена среднеднепровской куль-
туры занимались также обработкой
кож, ткачеством и изготовлением
одежды.
Они, по-видимому, хорошо владели
техникой обработки дерева и широко
использовали его в хозяйстве для
строительства жилищ и изготовления
различных предметов.
Среднеднепровские племена были
связаны и вели обмен с племенами
катакомбной культуры, населением
Прибалтики, Прикарпатья, племенами
городокско-здолбицкой и стжижовской
культур. Путем обмена приобретались
металлические изделия и, вероятно,
металл как сырье, украшения из янта-
ря, кости и т. д.
Общественный строй среднеднепров-
ских племен реконструируется как пер-
вобытнообщинный с развитыми патри-
архально-родовыми отношениями и
начавшейся имущественной дифферен-
циацией. Известны погребения с бога-
тым разнообразным набором инвента-
ря (Ходосовичи, Стрелица).
Многие исследователи отмечают
значительную роль среднеднепровской
культуры в сложении прибалтийских
культур — висло-неманской, эстонской,
а также фатьяновской культуры. В
висло-неманской культуре действитель-
но имеются сосуды, близкие по форме
и особенно по характеру орнамента к
сосудам конца среднего и позднего
этапов среднеднепровской культуры.
Однако степень участия последней в
сложении висло-неманской и эстон-
ской культур еще предстоит выяснить,
так как связующие звенья между эти-
ми культурами пока отсутствуют.
Значительный интерес представляет
вопрос о роли среднеднепровской куль-
туры в сложении фатьяновской куль-
туры. Многие исследователи (А. Я.
Брюсов, М. Е. Фосс, Д. А. Крайнов
и др.) связывают происхождение фа-
тьяновской культуры с расселением
среднеднепровских, или «протофатья-
новских», племен в Волго-Окское
междуречье. Новые исследования
И. И. Артеменко могильников средне-
днепровской культуры в Подесенье, а
также выделение Д. А. Крайновым
ранних памятников в московско-клязь-
минской группе фатьяновской культу-
ры позволяют предполагать, что она
сложилась в результате продвижения
на эту территорию части населения
среднеднепровской культуры с Поде-
сенья в начале ее среднего этапа — в
конце III—начале II тыс. до н. э.
Археологические источники свиде-
тельствуют о том, что в середине II тыс.
до н. э. на территории и на основе
среднеднепровской культуры сложи-
лась сосницкая культура бронзового
века *, существовавшая в Среднем и
Верхнем Поднепровье во второй поло-
вине II —начале I тыс. до н. э.
Подкарпатская культура
Исследование памятников культур
шнуровой керамики в Прикарпатье и
на Волыни началось во второй полови-
не XIX и начале XX в. В 1920—1930 гг.
значительную работу по изучению кур-
ганов культуры шнуровой керамики
Прикарпатья провели Я. Брык и Т. Су-
лимирский, а по исследованию памят-
ников Волыни — И. Савицкая, М. И.
* С. С. Березанская
относит памятники
этой культуры к сос-
ницкому варианту вос-
точнотшинецкой куль-
туры.
Островский, я. Фицке и Т. Сулимир-
ский. Результаты большинства этих
работ и первые серьезные попытки их
обобщения были опубликованы только
в послевоенные годы [Kostzrewski,
1939—1948; Sulimirski, 1959, 1968]. Од-
нако предложенная в этих работах
классификация памятников культур
шнуровой керамики территории Поль-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 376
УКРАИНСКОЙ
ССР
ши и УССР проведена нечетко и не-
достаточно аргументирована. После
Великой Отечественной войны научны-
ми сотрудниками Института общест-
венных наук Академии наук УССР и
УЛ Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
Львовского исторического музея в При-
карпатье были проведены раскопки
сезонной стоянки пастухов в с. Кав-
ское Львовской области [Бернякович,
1959], курганных и грунтовых могиль-
Рис. 100.
Керамика, орудия
труда, оружие
и украшения
верхне-днестровской
и подольской групп
подкарпатской
культуры шнуровой
керамики и почапской
группы культуры
Хлопице-Веселе.
1 — Красов;
2 — Золочев;
3 — Рокитное;
4 — Лотатники;
5 — Колоколин;
6 , 10 — Серники;
7 — Ясеневка;
8 — Передаванье;
9 — Русилов;
11, 12, 14, 22, 26, 30 —
Баличи;
13 — Переможное;
15 — Новоселки Лиские;
16 — Рокитное;
17 — Ясеневка;
18 , 21 — Остапъе;
19 — Бовшев;
20 , 29 — Кавское;
23 — Кошиловцы;
24 — Комаров;
25 — Крылос;
27, 28 — Кульчицы.
1—4, 9, 14 — кремень;
5, 10, 11 — камень;
6 — бронза;
7,8, 13 — медь;
15—30 — керамика.
ников у сел Кавское, Кульчицы, Боле-
ховцы, Звенигород Львовской, Стрель-
че Ивано-Франковской [Свешшков,
1974], Поповцы Тернопольской [Заха-
рук, 1959] областей. Более систематиче-
ски изучались памятники Волыни, где
с 1957 г. работами Ровенской археоло-
гической экспедиции исследован ряд
поселений шнуровой керамики и прове-
дена сплошная разведка в бассейнах
рек Горынь, Иква и Стырь. Анализ всех
известных в настоящее время материа-
лов Прикарпатья и Волыни, а также
новые данные, полученные в результа-
те работ последних лет на смежных
территориях ПНР и ЧССР, позволили
выделить в Северном и Северо-Восточ-
ном Предкарпатье и в Подолии под-
карпатскую культуру шнуровой кера-
мики, в северо-западных районах По-
дольской возвышенности — почапскую
группу, а на Волыни — городокско-
здолбицкую и стжижовскую культуры
шнуровой керамики [Свешшков, 1974].
Благодаря трудам Я. Махника, дав-
шего описание и классификацию па-
мятников культуры шнуровой керами-
ки Северного Предкарпатья [Machnik,
1966, 1970], стало возможным сравне-
ние материалов Польского и Украин-
ского Предкарпатья и Подолии и вы-
деление на этой территории особой
подкарпатской культуры шнуровой ке-
рамики, представленной четырьмя ло-
кальными группами: на территории
ПНР выделенными Я. Махником кра-
ковско-сандомирской и любачевской
группами, а в пределах УССР — верх-
неднестровской и подольской [Свешш-
ков, 1974].
Остановимся на рассмотрении мате-
риалов верхнеднестровской и подоль-
ской групп подкарпатской культуры,
памятники которой известны в преде-
лах УССР.
Верхнеднестровская группа рас-
пространена в Верхнем Поднестровье
от истоков Днестра до р. Быстрицы на
его правом берегу и междуречья Гни-
лой и Золотой Липы на левом берегу.
Поселения изучены еще недостаточно.
Они известны у сел Бовшев Ивано-
Франковской, Корчевка и Кавское
Львовской областей. Возле Кавского
раскопаны две стоянки пастухов на на-
сыпях в пойме р. Ступницы. Могильни-
ки верхнеднестровской группы в ос-
новном курганные. Они расположены
на возвышенностях и состоят из 10—20
насыпей, включающих по 1—3 погре-
бения с трупоположениями или трупо-
сожжениями. Количественно преобла-
дает первый тип захоронений. Костяки
обычно скорчены, лежат в ямах или
на древнем горизонте, часто посыпаны
охрой. Вокруг погребений встречаются
остатки костров, а могильные ямы не-
редко перекрыты деревянным насти-
лом. Инвентарь погребений состоит из
керамики и каменных изделий, а в от-
дельных случаях — из медных укра-
шений и предметов вооружения. Луч-
ше других исследованы могильники
у сел Баличи, Кульчицы, Колпец, Бо-
леховцы Львовской, Комаров и Коло-
колин Ивано-Франковской областей.
Памятники верхнеднестровской группы
разновременны. На основании типоло-
гического анализа материалов из от-
дельных комплексов, находок в неко-
торых погребениях вещей культур
воронковидных сосудов и шаровидных
амфор, в других — медных изделий на-
чала бронзового века и стратиграфи-
ческих наблюдений, сделанных в кур-
гане у с. Коронуж Львовской области,
в развитии верхнеднестровской груп-
пы можно выделить три этапа. Следует
подчеркнуть, что на большинстве мо-
гильников обнаружены курганы раз-
ных этапов, что свидетельствует о су-
ществовании у племен этой группы
обычая хоронить своих покойников
на протяжении ряда поколений на ро-
довых кладбищах.
К первому этапу верхнеднестровской
группы относятся I и II насыпи на
болоте возле Кавского, курганы VIII и
X у Колпца, курган III у Кульчиц и
девять курганов возле Болеховцев.
Насыпи у Кавского имели почти круг-
лую форму, диаметры до 20 м, высота
до 0,9 м. Они состояли из насыщенного
культурными остатками слоя земли, в
котором на разных горизонтах распо-
лагались очажные ямы и зольные
пятна. Находки, обнаруженные в ос-
новном возле очагов и в очажных
ямах, состояли из керамики, кусков
глиняной обмазки с отпечатками пру-
тьев. кремневых и каменных изделий,
в том числе зернотерок и терочников, а
также большого количества отщепов и
нуклеусов. В насыпи I вскрыты остат-
ки небольшой мастерской по изготов-
лению кремневых орудий. Следы оча-
гов и очажные ямы, открытые на раз-
ной глубине в насыпях, находки гли-
няной обмазки, отбросов кремневого
производства, остатков кремневой
мастерской, зернотерок и других быто-
вых вещей, а также расположение
насыпей на болотистом, непригодном
для длительного поселения месте, да-
ют основание для интерпретации этих
памятников как мест временных стоя-
нок пастухов на пастбищах.
Погребения в курганах первого эта-
па находятся в ямах, перекрытых де-
ревянными брусьями, а скорченные кос-
тяки лежат головами на запад и час-
то посыпаны красной охрой. Значи-
тельная часть погребений лишена ин-
вентаря. Возле кострищ на древнем
горизонте встречаются обломки кера-
мики (следы тризны). Керамика пер-
вого этапа часто круглодонна, ее фор-
мы неустойчивы, как бы не вполне сло-
жившиеся. Наиболее распространены
глубокие миски и сосуды с яйцевид-
ным туловом и цилиндрической шей-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 378
УКРАИНСКОЙ
ССР
кой. Среди кремневых и каменных из-
делий — ряд архаических типов (тра-
пециевидные вкладыши, многочислен-
ные пластины, прямоугольные в сече-
нии топоры). Отсутствуют орудия раз-
витых типов (линзовидные в сечении
топоры, широкие ножевидные серпы).
Выделение первого этапа верхнеднест-
ровской группы было сделано на осно-
вании типологического анализа, что
вызвало возражение некоторых иссле-
дователей (А. Гойслер). Однако новые
материалы, в частности результаты ра-
диоуглеродного анализа угля из одно-
го из курганов этого этапа у Болехов-
цев, в значительной степени подтвер-
дили указанную периодизацию.
Ко второму этапу верхнеднестров-
ской группы относится 43 подкурган-
ных захоронения; поселения неизвест-
ны. Обряд погребений такой же, как и
на первом этапе, но погребения, как
правило, сопровождаются керамикой
и каменными изделиями. Возле сел Ко-
маров и Викторов Ивано-Франковской
области исследованы погребения с
трупосожжениями. Ведущими форма-
ми сосудов являются амфоры, кубки и
сосуды с S-видным профилем, укра-
шенные елочным орнаментом. Амфоры
имеют по два ушка на линии макси-
мального диаметра тулова и прямой
или отогнутый венчик. Они украшены
шнуровым орнаментом или зигзагами
из нарезных линий. Кубки с выпуклым
туловом и высокой воронковидно рас-
ширяющейся шейкой украшены шну-
ровым орнаментом или прочерченным
орнаментом. Внимания заслуживает
то обстоятельство, что упомянутым ам-
форам и кубкам известны многочис-
ленные аналогии в ранних культурах
шнуровой керамики Средней Европы.
По определению ряда исследователей
{Glob, 1944; Struve, 1955; Buchvaldek,
1957], эти типы сосудов относятся к от-
личительным признакам так называе-
мого первого общеевропейского гори-
зонта культур шнуровой керамики.
Каменные сверленые топоры второго
этапа верхнеднестровской группы при-
379 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
надлежит к ранним (треугольным) ти-
пам, кремневые представлены экземп-
лярами с прямоугольным или трапе-
циевидным сечением. В кургане у
с. Крылос Ивано-Франковской области
найдены фрагмент шейной гривны из
медной проволоки и две серебряные
серьги.
Третий этап верхнеднестровской
группы представлен двумя поселения-
ми — Корчевка и Бовшев — и 26 по-
гребениями. Большинство погребений
подкурганные и совершены по обряду
трупоположения. Костяки обычно скор-
чены, лежат в ямах или на древнем
горизонте. В Баличах засвидетельство-
вано вытянутое положение погребен-
ных, а в Комарно Львовской области
и Колоколине — захоронения остатков
трупосожжения. В Бовшеве и Демья-
нове Ивано-Франковской области от-
крыты два грунтовые погребения со
скорченными костяками. Инвентарь
погребений состоит из керамики, крем-
невых и медных изделий. К наиболее
характерным типам сосудов относятся
амфоры с четырьмя ушками на плечи-
ках, цилиндрические кубки, черпаки с
петельчатой ручкой. Каменные сверле-
ные топоры представлены типами, из-
вестными из погребений предыдущих
этапов, экземплярами с удлиненным
лезвием и цилиндрическим обухом,
широколопастными топорами фатья-
новского типа. Из кремневых изделий
наиболее характерны линзовидные в
сечении топоры и широкие серпы с ду-
гообразной спинкой. Из медных ору-
дий известен вислообушный топор из
Комарова, а из предметов вооруже-
ния — кинжалы унетицкого типа из
Баличей и Серников Львовской облас-
ти. К довольно многочисленной группе
медных украшений относятся браслеты
с узкими концами (Баличи, Залуква
Ивано-Франковской области), булавка
из Баличей, височные кольца в виде
согнутого ивового листка с продоль-
ным ребрышком. Из кургана VII у Ба-
личей происходит перстень из свинцо-
вой ленты, а в кургане V у Колпца
найдены фаянсовые бусы египетского
типа. Керамика и металлические изде-
лия третьего этапа верхнеднестровской
группы имеют многочисленные анало-
гии в культурах бронзового века тер-
ритории ПНР, ЧССР (культуры межа-
новицкая и Хлопице-Веселе) и Волы-
ни (городокско-здолбицкая и стжи-
жовская культуры).
Подольская группа подкарпатской
культуры распространена в Подолии
(Тернопольская, Хмельницкая и час-
тично Львовская, Ивано-Франковская
и Черновицкая области) и в юго-за-
падной части Волыни. Поселения рас-
копками не исследовались. Они распо-
лагались на береговых склонах, часто
на дюнах и были открыты у сел Сто-
жок, Антоновцы, Малая Иловица, Бе-
режцы Тернопольской области и Гон-
чаровка Львовской области. Могиль-
ники курганные и грунтовые. Первые
более многочисленны и состоят из не-
скольких насыпей, диаметром 15—30
и высотой до 2 м, включающих от од-
ного до четырех погребений со скор-
ченными трупоположениями, лежащи-
ми иногда на каменных вымостках или
окруженными кромлехами из камней.
Могильные ямы часто перекрыты дере-
вянным настилом, а на древнем гори-
зонте встречаются следы костров. Ин-
вентарь погребений состоит из керами-
ки, каменных, кремневых, костяных, ян-
тарных и металлических изделий, а в
отдельных случаях — костей животных.
В грунтовых погребениях скорченные
костяки лежат в гробницах из камен-
ных плит. Они известны в относитель-
но небольшом районе, частично охва-
тывающем Тернопольскую, Ивано-
Франковскую, Черновицкую и Хмель-
ницкую области. Наиболее полно ис-
следован подобный могильник у
с. Стрильче, состоящий из 12 захоро-
нений (раскопки И. К. Свешникова в
1960 и 1973 гг.). В верховьях Горыни
известно несколько грунтовых погребе-
ний без каменных конструкций.
Погребения подольской группы раз-
новременны и относятся к двум этапам
ее развития. Принимая во внимание
только лучше документированные па-
мятники, к раннему этапу в настоящее
время можно отнести 7, к позднему —
15 курганов и погребения в каменных
гробницах. Для раннего этапа харак-
терна преимущественно западная ори-
ентировка костяков, в поздних погре-
бениях костяки ориентированы по-раз-
ному.
Для раннего этапа подольской груп-
пы наиболее характерны амфоры с
двумя ушками на линии максимально-
го диаметра тулова, кубки с S-видным
профилем, сверленые топоры ранних
типов, в том числе топоры, отнесенные
П. Глобом к самым ранним топорам
культур шнуровой керамики Средней
и Северной Европы [Glob, 1944]. Крем-
невые изделия представлены прямо-
угольными в сечении топорами и не-
большим количеством ножей на плас-
тинах. Материалам из ранних подоль-
ских погребений известны аналогии в
памятниках второго этапа верхнедне-
стровской группы, а также в Средней
Европе, где подобные изделия обычно
причисляются к так называемому пер-
вому общеевропейскому горизонту
культур шнуровой керамики.
Курганы позднего этапа подольской
группы по своим размерам и погреба-
льному обряду не отличаются от па-
мятников раннего этапа. Грунтовые
захоронения в гробницах не отмечены
на поверхности грунта. Гробницы пря-
моугольные или трапециевидные в
плане, размером от 0,5X0,8 до
0,82X1,68 м, сложены из каменных
плит, составляющих их стенки, крыш-
ку, а иногда и дно. По обряду погре-
бений и инвентарю захоронения в гроб-
ницах аналогичны подкурганным. К
наиболее характерным формам сосу-
дов позднего этапа принадлежат ци-
линдрические кубки, амфорки, двуруч-
ные сосуды и черпаки, аналогичные
черпакам из погребений третьего этапа
верхнеднестровской группы. Кроме ка-
менных сверленых топоров, известных
из погребений раннего этапа, в позд-
них памятниках подольской группы
встречаются широколопастные топоры
фатьяновского типа и топоры с диско-
видным лезвием. Кремневые изделия
представлены линзовидными в сечении
топорами, ножами на отщепах, листо-
видными наконечниками копий, тре-
угольными и сердцевидными наконеч-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 380
УКРАИНСКОЙ
ССР
никами стрел. Относительно неболь-
шую группу находок составляют мед-
ные орудия труда (клиновидные и вис-
лообушные топоры кавказского и тран-
сильванского типов) и предметы воору-
жения (кинжал униетицкого типа).
Металлические украшения представле-
ны медными проволочными браслета-
ми и перстнями, височными кольцами
в виде ивового листка с продольными
ребрышками, серебряными перстнями
и золотой подвеской. Вещам из погре-
бений позднего этапа известны много-
численные аналогии среди находок из
памятников третьего этапа верхнедне-
стровской группы, а также в культурах
начала бронзового века ПНР, ЧССР и
Западной Волыни.
Почапская группа на Подолии
Почапская группа памятников, выде-
ленная в северо-западных районах По-
дольской возвышенности И. К. Свеш-
никовым [1974], является разновиднос-
тью культуры Хлопице-Веселе Южной
Польши, Западной Словакии и Восточ-
ной Моравии [Machnik, 1978]. Эта
культура изучена еще недостаточно и,
несмотря на попытки Я. Махника по-
казать сплошную территорию ее рас-
пространения, известна пока, в основ-
ном, по нескольким территориально
разобщенным группам, получившим
названия от могильников в местностях
Хлопице в Польше [Machnik, 1960], Ве-
селе и Нитра в Словакии [Budniski
Kricka, 1965; Tocik, 1963], Почапы
Львовской области в УССР [Свешни-
ков, 1973]. Находки отдельных вещей
упомянутой культуры (в частности,
черпаков с петельчатой ручкой) в не-
которых курганах подкарпатской куль-
туры (Баличи, Ясеневка — ранее Як-
торов — Львовской области), видимо,
свидетельствующих о связях разных
культур начала бронзового века При-
карпатья и Подолии, дали основание
Я. Махнику причислить к культуре
Хлопице-Веселе также эти подкурган-
ные захоронения. Нельзя также согла-
381 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
ситься с исследователем в отношении
включения в культуру Хлопице-Веселе
западноволынской городокско-здолби-
цкой культуры, якобы являющейся ее
восточной периферией.
Отдельные группы культуры Хлопи-
це-Веселе изучены неравномерно. Так,
в группе Хлопице на территории Поль-
ши известны кратковременные стоянки,
поселения с полуземляночными жи-
лищами и могильники. В остальных
группах поселения еще не открыты.
Почапская группа известна по относи-
тельно небольшим (три — шесть захо-
ронений) грунтовым могильникам со
скорченными погребениями, исследо-
вавшимися в местностях Почапы, Зве-
нигород и Золочев Львовской области.
Возле сел Чижиков, Рипнев и Дедилов
Львовской области открыты отдель-
ные захоронения. Костяки лежат на
боку и ориентированы головами в раз-
ных направлениях. Инвентарь погре-
бений состоит из керамики, кремневых
изделий (ножи, кинжалы) и отщепов,
костяных проколок, медных украшений
и подвесок из ископаемых раковин.
Керамика представлена ограничен-
ным количеством форм: черпаки с пе-
тельчатой ручкой, кувшины, неболь-
шая мисочка на поддоне. Орнамент со-
стоит из горизонтальных и вертикаль-
ных отпечатков веревочки, треуголь-
ных углублений и коротких вертикаль-
ных нарезов. Кремневые ножи изго-
товлены из длинных отретуширован-
ных вдоль краев пластин, кинжалы
имеют удлиненное треугольное лезвие
и прямоугольную рукоятку. Проколки
сделаны из овечьих костей; в тупом
конце иглы из Звенигорода просверле-
но круглое отверствие. Металлические
изделия представлены ожерельем из
спиральных пронизей, небольшими
бляхами с отверстием в центре, очко-
видной подвеской, височными кольца-
ми с гладкой или ребристой пластин-
кой, проволочными перстнями, плас-
тинчастыми браслетами, наконечником
стрелы овальной формы из Почапов.
Спектральным анализом металличе-
ских вещей установлено, что они изго-
товлены из плавленой меди с последу-
ющей проковкой поверхности [Свешш-
ков, 1974]. Вещам из погребений по-
чапской группы находим точные ана-
логии в других группах культуры Хло-
пице-Веселе, а ребристым височным
кольцам с пластинкой в виде ивового
листка — в межановицкой и стжижов-
ской культурах. Последнее обстоятель-
ство, видимо, указывает на возмож-
ность выделения в будущем раннего и
позднего этапов развития почапской
группы.
Городокско-здолбицкая культура
на Волыни
Территория распространения городок-
ско-здолбицкой культуры охватывает
Западную Волынь и южную часть Во-
лынского Полесья. Восточная граница
этой территории проходит по правобе-
режью р. Случь, западная — по верх-
нему течению Западного Буга. Наибо-
лее южные памятники этой культуры
известны в верхнем течении Горыни,
Иквы и Стыри, наиболее северные —
на левом берегу Верхней Припяти. По-
селения городокско-здолбицкой куль-
туры расположены на высоких бере-
гах рек и озер, а на Полесье — на пес-
чаных дюнах. Они исследовались у сел
Городок, Зозов (Зозов I и II), Моквин-
ский Майдан и Здолбица Ровенской
области. Раскопками вскрыто всего
около 3500 м 2 площади. Четыре посе-
ления проверены шурфовкой. Могиль-
ники и единичные захоронения, откры-
тые в 18 местностях, представлены
курганами и грунтовыми погребения-
ми. Места добычи кремня известны у
сел Городок и Половли Ровенской об-
ласти. Они находились на периферии
поселений. Типологический анализ па-
мятников городокско-здолбицкой куль-
туры и добытого раскопками материа-
ла, а также стратиграфические наблю-
дения на поселении Зозов II, где одно
из жилищ было перекрыто более позд-
ней ямой, позволили расчленить па-
мятники этой культуры на два этапа —
городокский и здолбицкий [Свешшков,
1962], различающиеся по характеру
жилищ и погребальных сооружений,
формам, типам кремневых и металли-
ческих изделий. Следует отметить, что
большинство неисследованных поселе-
ний пока не может быть безоговороч-
но отнесено к одному из указанных
этапов этой культуры.
Остатки десяти наземных жилищ го-
родокского этапа открыты на поселе-
нии у с. Городок [Свешшков, 1964], че-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 382
УКРАИНСКОЙ
ССР
тырех других — в селах Зозов и Мок-
винский Майдан. На их площади про-
слежены многочисленные ямки от стол-
бов, составлявших каркас стен и под-
держивавших двухскатную крышу, а в
383 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
нескольких случаях — ямы, являю-
щиеся углубленными частями жилищ.
Ширина иногда с небольшой приочаж-
ной ямкой. Жилище возле Моквинско-
го Майдана было разделено столба-
Рис. 101.
Керамика, орудия
труда и оружие
городокского (1—14)
и здолбицкого
(15—25) этапов
городокско-
здолбицкой культуры.
1, 2, 4—14 — Городок;
3, 15, 20, 22, 24, 25 —
Здолбица;
16, 19, 23 — Зозов!
21 — Верхов.
1—6, 15—17, 22 — кремень;
7, 11—14, 21, 23—25 —
керамика;
8, 9, 18, 19 — кость;
10 — медь; 20 — камень.
ми по длине на две половины, а раз-
мещенный в центральной его части
очаг окружен четырьмя столбами [Su-
limirski, 1939; Ginter, Rogozinska-Gosz-
czynska, 1965]. Возле жилищ находи-
лись хозяйственные ямы неправильно-
округлой формы, а в ряде случаев от-
крыты также остатки кремневых мас-
терских в виде скоплений отщепов, че-
шуек кремня, заготовок орудий и от-
бойников. На периферии поселения у
Городка исследовано место добычи
кремня — след вкопанной в кремнесо-
держащий слой мела и ямы и скрепле-
ние отбросов первичной обработки
желваков [Свешников, 1969]. Могиль-
ники городокского этапа систематиче-
ски еще не исследованы. Судя по рас-
копкам у сел Залужье Хмельницкой
[Ossowski, 1876] и Молодова III Ровен-
ской области, они принадлежали к ти-
пу курганных со скорченными трупопо-
ложениями. Двойное захоронение в
кургане у с. Молодова III, по не впол-
не достоверным данным, было окруже-
но кромлехом из камней. К городок-
скому этапу городокско-здолбицкой
культуры относится и погребение со-
баки с двумя сосудами, открытое не-
далеко от человеческого костяка возле
с. Стжижув на Люблинщине [Gurba,
1955].
Керамика городокского этапа изго-
товлена из глины с примесью песка;
ее поверхность подлощена. К наибо-
лее распространенным формам отно-
сятся сосуды с шаровидным туловом
и слегка вогнутым дном, миски с за-
гнутым внутрь или отогнутым краем
венчика, двуручные амфоровидные со-
суды с цилиндрической шейкой, укра-
шенные на шейке двойными или трой-
ными отпечатками веревочки, а на
верхней части тулова — рядом верти-
кальных нарезов. Среди кремневых
изделий встречается ряд архаических
типов (массивные долотовидные ору-
дия с оббитой поверхностью, трапе-
циевидные вкладыши, прямоугольные
в сечении топоры с отполированной по-
верхностью, ножи на пластинах). Из
других орудий следует назвать конце-
вые и боковые скребки, отбойники, те-
рочники и относительно небольшое ко-
личество зернотерок из песчаника. Из
предметов вооружения известны крем-
невые треугольные наконечники стрел
и дротиков, кинжалы с удлиненным
лезвием и широкой прямоугольной ру-
кояткой. Костяные изделия представ-
лены проколками и долотцами, метал-
лические — медным рыболовным
крючком. Особый интерес представля-
ет группа орудий, связанных с процес-
сом добычи кремня — роговые клинья
и кирка из рога оленя. На поселениях
городокского этапа найдены также об-
ломки керамики культуры гребенчато-
накольчатой керамики и среднего эта-
па среднеднепровской культуры, сви-
детельствующие, видимо, о широких
межплеменных связях жителей этих
поселений.
Восемь жилищ здолбицкого этапа
открыто на двух поселениях у с. Зо-
зов, два — на поселении у Здолбицы.
Они состояли из наземных и углублен-
ных частей. Наземные части прослежи-
вались благодаря следам от столбов,
входивших в конструкцию стен и под-
держивавших крышу, однако их точ-
ный план и размеры установить не
удалось. На древнем горизонте у края
овальных углублений, размером до
3,25X5,2 м, располагались очаги.
Вдоль стен углубленной части жилища
обычно находится земляной уступ-ле-
жанка, шириной до 1 м.
Могильники здолбицкого этапа грун-
товые с трупоположениями. Они состо-
ят из каменных гробниц или погребе-
ний в грунтовых ямах без каменной
конструкции. Гробница одного из пог-
ребений у Здолбицы, размером 1X1,4
w высотой 0,7 м, была сложена из кус-
ков камня. В ней находился скорчен-
ный костяк мужчины на правом боку
головой на запад. Возле его правой
руки лежал каменный сверленый то-
пор, у пояса — кремневый кинжал. В
ногах этого погребения находилась
вторая гробница, сложенная из камен-
ных плит и больших кусков камня. В
ней возле скорченного, ориентирован-
ного головой на запад костяка найде-
ны сосуд и медная сережка. Три скор-
ченных трупоположения головами на
запад в неглубоких ямах без камен-
ных конструкций были расположены
полукругом вокруг первой гробницы.
Могильники возле Городка, Липы,
Мокрого и Глинска состояли каждый
из нескольких гробниц, построенных
из кусков камня и включавших костяки
с керамикой, костяными и медными
украшениями. В Княгинине, Забороле
и Остроге обнаружены погребения без
каменных гробниц, а погребенный воз-
ле с. Забороль лежал в вытянутом по-
ложении.
Керамика, кремневые и каменные
изделия здолбицкого этапа отличают-
ся большим, по сравнению с городок-
ским этапом, ассортиментом форм и
более развитой техникой изготовления.
В тесте сосудов нередко встречается
примесь из толченого пережженного
кремня. Основными их формами явля-
ются горшки с раздутым туловом, ам-
форки с двумя ушками у основания
шейки, цилиндрические кубки и черпа-
ки, видимо, заимствованные из куль-
туры Хлопице-Веселе. Орнамент со-
стоит из горизонтальных отпечатков
веревочки или ряда вертикальных на-
резов. Каменные изделия представле-
ны зернотерками и терочниками из
песчаника, клиновидными наковален-
ками для ретуширования кремневых
изделий, сверлеными топорами с ши-
роким лезвием, коротким обухом и от-
полированной поверхностью. Из крем-
невых изделий наиболее характерны
линзовидные в сечении топоры с от-
шлифованным лезвием, широкие ноже-
видные серпы с ровным лезвием и ду-
гообразной спинкой, покрытые отжим-
ной ретушью, кинжалы с удлиненным
АРХЕОЛОГИЯ том 1 384
УКРАИНСКОЙ
ССР
лезвием и четко выделенной прямо-
угольной рукояткой, наконечники ко-
пий с коротким черенком. Из кости из-
готовлялись долота, проколки, иглы,
ромбовидные наконечники стрел, боч-
ковидные бусины и разнообразные
подвески. Металлические украшения
представлены пронизками, серьгами с
заостренными концами, височными
кольцами с гладкой пластинкой, про-
волочными перстнями и очковидной
подвеской. Спектральным анализом
установлено, что перстень из Зозова и
серьга из Здолбицы изготовлены из
плавленой меди с последующей про-
ковкой поверхности, а перстень из
Липы — из низкооловянистой бронзы
[Свешшков, 1974].
Близкие аналогии вещам здолби-
цкого этапа находим среди инвентаря
поздних погребений подкарпатской
культуры и в почапской группе. Кро-
ме того, на поселениях этого этапа
найдены небольшие обломки керамики
позднего этапа средпедпепровской
культуры, а на очаге жилища I у Здол-
бицы вместе с керамикой здолбицкого
этапа — амфора стжижовской куль-
туры.
Стжижовская культура
Сжижовская культура распростране-
на в восточной части Люблинской воз-
вышенности и на Северо-Западной
Волыни. Восточная граница этой тер-
ритории проходит по р. Горынь, за-
падная — по левобережью верхнего
течения Западного Буга в границах
ПНР, южная пересекает верховья За-
падного Буга, Стыри и Иквы, почти
совпадая с южной границей распро-
странения городокско-здолбицкой
культуры. Самые северные памятники
известны в верхнем течении Припяти.
Состояние изученности этой культуры
позволяет выделить ее локальные ва-
рианты и этапы развития.
Поселения стжижовской культуры
известны в 45 местностях. Они распо-
лагались на мысах, южных склонах
385 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
берегов рек и на возвышенностях сре-
ди болот. На одиннадцати из них
(Стжижув на Люблинщине; Ставок,
Коршев, Валентинов и Торчин Волын-
ской области, Зозов, Муравица, Ло-
павша, Перевередов и Озлиев Ровен-
ской области, Ульвовек (теперь Ольхо-
вое) Львовской области были проведе-
ны раскопки, которыми исследовано
свыше 6500 м2. На поселении у Озлие-
ва открыты четыре жилища, в Вален-
тинове, Зозове и Перевередове — по
два, у Ставка, Торчина и Муравицы —
по одному жилищу. Это были непра-
вильно-овальные полуземлянки, разме-
ром до 2,25 X 4,15 м и глубиной 1,1—
1,5 м от поверхности. В одном из жи-
лищ на поселении в Зозове прослеже-
ны две ступеньки, вырезанные в мате-
риковой глине. Вокруг этой полузем-
лянки и на ее площади выявлены сле-
ды небольших столбов, диаметром до
0,2 м. Их расположение позволяет
предположить, что жилище было окру-
жено стенкой из двух рядов столбов,
а пространство между ними было за-
полнено травой, соломой или древес-
ными листьями. Вдоль стен большин-
ства исследованных полуземлянок на-
ходились уступы-лежанки—деталь, ха-
рактерная также для жилищ здолбиц-
кого этапа. Исключение составляют
две открытые у Перевередова оваль-
ные полуземлянки с очагами и очаж-
ными ямами, отличающиеся от других
значительно большими размерами
(3,5 X 8,4 и 5,32X8,64 м). Найден-
ный в этих жилищах материал отно-
сится к культурам стжижовской и
многоваликовой керамики, что, види-
мо, свидетельствует о тесных связях
обеих культур. На поселениях откры-
ты также хозяйственные ямы и мас-
терские кремневых орудий, находящие-
ся внутри жилищ (Муравица, Озли-
ев) или на небольшом расстоянии от
них (Муравица, Перевередов). В мас-
терской на поселении у Перевередова
изготовлялись в основном кремневые
топоры. Кроме того, на расстоянии
0,5 км от поселения в Муравице иссле-
дованы остатки большой кремневой
мастерской в виде скопления отбро-
сов производства, включавшего до
100 000 отщепов, чешуек и заготовок
изделий. Установлено, что основным
направлением деятельности этой мас-
терской было изготовление широких
ножевидных серпов и наконечников
копий [Конопля, 1978].
Грунтовые могильники стжижовской
культуры исследовались возле Торчи-
на [Fitzke, 1975], Пересопницы Ровен-
ской области [Cynkalowski, 1961], Гру-
дека Надбужного и Рациборовиц на
Люблинщине [Closik, 1959]. Отдельные
погребения открыты также возле Дуб-
не, Млынова и в селах Могиляны, За-
бороль, Липа, Озлеев, Белая Криница
Ровенской области, Семаки, Ставок и
Валентинов Волынской области. Са-
мое большое количество погребений
(19) обнаружено возле Торчина. Скор-
ченные или вытянутые костяки лежа-
ли в овальных или неправильно-пря-
моугольных ямах с разной ориенти-
ровкой. Известны также парные захо-
ронения с противоположной ориенти-
ровкой костяков (Пересопница). Под-
курганные погребения исследовались
возле сел Великий Боратин Волын-
ской области, Торговица, Городок и
Жорнов Ровенской области. В трех
курганах возле Торговицы вскрыто по
одному мужскому и одному женскому
захоронению. Женские костяки лежа-
ли в скорченном положении, мужские
были сильно обожжены. Возле мо-
гильных ям обнаружены следы ко-
стров, на которых лежали скелеты
овец и череп собаки [Никольченко, Ки-
ян, 1973; Никольченко, 1975]. Анало-
гичный обряд погребения зафиксиро-
ван в кургане у с. Жорнов. Могильная
яма женского захоронения была пере-
крыта деревом; рядом с ней находи-
лась яма со следами костра на дне и
погребением собаки в ее засипи
[Свешников, 1971]. Инвентарь грунто-
вых и подкурганных погребений состо-
ит из керамики, каменных, кремневых,
костяных и бронзовых вещей. К стжи-
жовской культуре относятся также
два клада. Клад из Стеблевки Ровен-
ской области [Antoniewicz, 1929] состо-
ял из двух вислообушных топоров,
подвески, десяти височных колец и де-
вяти браслетов. Найденный в сосуде
клад из Липы состоял из пяти брас-
летов, из которых сохранился лишь
один. В с. Городиска возле г. Холм
(ПНР) в сосуде стжижовской культу-
ры найден клад, в котором находились
около 1000 штук фаянсовых бусин
египетского типа [Slusarsky, 1970].
АРХЕОЛОГИЯ том 1 386
УКРАИНСКОЙ
ССР
К отличительным признакам кера-
мики стжижовской культуры относят-
ся примесь шамота в глине, следы
сглаживания поверхности пучком тра-
вы или соломы и богатый орнамент,
387 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
состоящий из вертикальных, горизон-
тальных, косых, зигзагообразных от-
печатков веревочки, наколов, нарезов,
горизонтальных валиков и овальных
выступов. Орнамент обычно располо-
Рис. 102. 7 — Великий Олексин; 9, 12 — Озлеев;
Керамика, орудия труда, оружие и украшения стжижовской 11 — Черняков; 14 — Караевичи; 15 — Торчин; 16 — Диков; 11 — Валентинов;
18 — Ольховое;
культуры. 19 — Ровенский район; 20 — Зимное.
1 — Липа; 1, 4—6, 10, 19 — бронза;
2, 3, 8, 21 — Зозов; 2, 3 — кость;
4, 6, 10, 13 — Стеблевка, 7—9, 14, 16 — кремень;
5 — Семаки; 11, 15, 17—21 — керамика.
жен на верхней части тулова, иногда
даже на внутренней поверхности края
венчика, а у некоторых сосудов по-
крывает всю внешнюю поверхность.
Наиболее распространены амфоры с
раздутым туловом, широким дном и
двумя ушками на плечиках, кубки,
миски и черпаки широко распростра-
ненного в синхронных культурах
Прикарпатья, Волыни, Польши и Сло-
вакии типа.
Из большого количества каменных
и кремневых изделий следует назвать
как наиболее характерные зернотер-
ки, терочники, сверленые топоры с
опущенным вниз лезвием, кремневые
линзовидные и овальные в сечении
топоры с узкой обушной частью и от-
шлифованным лезвием, широкие но-
жевидные серпы и наконечники копий
с черенком, покрытые плоской отжим-
ной ретушью, сердцевидные наконеч-
ники стрел. Почти все изделия изго-
товлены из высококачественного чер-
ного или серого с черными полосками
волынского кремня. Из кости и рога
изготовлены проколки, иглы, украшен-
ные нарезным орнаментом булавки с
отверстиями в тупом конце, цилиндри-
ческие бусины с кольцевыми нареза-
ми. Распространены также подвески
из кабаньих клыков, костей, зубов и
раковин. Особый интерес представля-
ют находки в погребениях (Торчин,
Жорнов, Новоселки Ровенской облас-
ти) костяных трубочек, являющихся
частями музыкального инструмента
типа свирели Пана и костяной бляхи-
псалия (Жорнов), аналогичной подоб-
ным находкам из погребений культу-
ры многоваликовой керамики в Под-
непровье. Вислообушным бронзовым
топорам из Стеблевки известны ана-
логии на Северном Кавказе и в Тран-
сильвании. Браслеты пластинчатые
или круглые в сечении с узкими кон-
цами. Височные кольца из погребений
и клада у Стеблевки имеют форму
согнутого ивового листка с одним,
двумя или тремя ребрышками. Спек-
тральным анализом украшений из
Торчина, Дубно, Семаков и Липы
установлено, что все они изготовлены
из низкооловянистой бронзы [Свешш-
ков, 1974]. В погребениях Рациборо-
виц и Малых Скоморохов (ПНР.) най-
дены фаянсовые бусины египетского
типа.
Для подробного освещения хозяй-
ственной деятельности племен культур
шнуровой керамики Прикарпатья и
Волыни материала еще недостаточно.
Некоторые показатели позволяют
предположить, что основой хозяйства
племен первого и второго этапов под-
карпатской культуры было скотовод-
ство.
Основой хозяйства племен городок-
ско-здолбицкой культуры были ското-
водство и земледелие, удельный вес
которых на отдельных этапах разви-
тия этой культуры не одинаков. Ана-
лиз костей из отдельных жилищ и хо-
зяйственных ям на поселениях горо-
докско-здолбицкой культуры позволя-
ет установить, что эти племена
разводили крупный и мелкий рогатый
скот, свиней и лошадей, причем в со-
ставе стада количественно превалиро-
вал крупный рогатый скот. Косвен-
ным доказательством значительной
роли скотоводства в хозяйстве этих
племен могут быть многочисленные
орудия для обработки кожи — ножи и
скребки, составляющие на поселениях
городокского этапа в среднем 37,2%,
а на поселениях здолбицкого этапа —
46,5%. Кроме скотоводства и земле-
делия племена городокско-здолбицкой
культуры занимались также охотой и
рыбной ловлей, однако наши сведения
об этих отраслях хозяйства ограничи-
ваются лишь единичными находками
костей оленя, дикого кабана, косули,
бобра и медным рыболовным крюч-
ком из Городка.
Существование прядения у жите-
лей поселений городокско-здолбицкой
культуры подтверждено находками
глиняных пряслиц. О важном значе-
нии добычи кремня и изготовления
орудий свидетельствует большое коли-
чество находок орудий, связанных с
этим занятием (костяные и роговые
клинья и кирка для добычи кремня,
наковальни для нанесения ретуши,
отбойники, шлифовальные камни), за-
готовок, нуклеусов, отбросов кремнево-
го производства, составляющих на от-
дельных поселениях 95,6% общего ко-
личества кремневых находок. На ряде
поселений открыты кремневые мастер-
ские, а изделия из волынского кремня
распространены не только на Волыни
и в Прикарпатье, но и почти на всей
территории современной Польши.
Племена стжижовской культуры
были в основном земледельцами и
скотоводами. Земледелие подтвержде-
но расположением поселений на пло-
дородных почвах, прочной оседлостью,
находками многочисленных земле-
дельческих орудий (зернотерок, ши-
роких ножевидных серпов), зернови-
ков, существованием кремневых
мастерских, специализировавшихся на
изготовлении серпов (Муравица).
Племена стжижовской культуры раз-
водили крупный и мелкий рогатый
скот, свиней, лошадей и собак, а ко-
личественное сравнение костных
остатков из отдельных поселений по-
зволяет предположить, что наиболь-
шее хозяйственное значение у этих
племен имело разведение крупного
рогатого скота и свиней.
Многочисленные остатки специали-
зированных кремневых мастерских,
высокое мастерство в изготовлении
кремневых изделий и их широкий
ареал указывают на большое значе-
ние в хозяйстве племен стжижовской
культуры этой отрасли производства
и обмена продукцией мастерских. Су-
ществование прядения и ткачества
АРХЕОЛОГИЯ том 1 388
УКРАИНСКОЙ
ССР
подтверждено находками пряслиц и
костяных булавок с вертикальными и
боковыми отверстиями, применявших-
ся, видимо, в ткацком деле.
Рис. 103.
Погребение
в каменной гробнице
у с. Стрильче.
У племен культур шнуровой кера-
мики Прикарпатья и Волыни на всех
этапах развития существовал патри-
архально-родовой строй. Это подтвер-
ждают многочисленные родовые клад-
бища, обычай насыпать курганы,
требовавший при тогдашних техниче-
ских возможностях усилий членов ро-
да, объединенных сильной властью
родового вождя, а также планировка
могильников. Так, на могильнике у
Здолбицы центральное место занима-
ло погребение мужчины-вождя, а ря-
довые захоронения располагались
полукругом вокруг него. Относительно
небольшие размеры жилищ на волын-
ских поселениях указывают на про-
цесс выделения малых семей в отдель-
ные общественно-экономические еди-
ницы. Расположение жилищ на
близком расстоянии друг от друга
позволяет предположить, что жившие
в этих жилищах семьи были объеди-
нены близким родством и общностью
хозяйственных интересов, что харак-
терно для патронимии — общественно-
экономического объединения род-
ственных семей, ведущих совместное
хозяйство на основе патриархально-
общественных отношений. В области
домашнего производства происходит
рост специализации, ведущей к. произ-
водственному расслоению внутри об-
щества, а развитие отдельных отрас-
лей хозяйства (в частности, скотовод-
ства) вело к увеличению прибавочного
продукта и расширяло межплеменной
обмен. Все это способствовало разло-
жению первобытнообщинных отноше-
ний, развитию имущественного нера-
венства и выделению экономически
389 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
более сильной родовой верхушки. Эти
явления подтверждаются кладами из
Стеблевки и Липы, богатыми погре-
бениями вождей-воинов (Баличи, Ру-
силов, Озлеев, Ставок, Здолбица) и
членов их семей — женщин и детей
(Здолбица, Торчин, Жорнов). Погре-
бальные обряды племен культур шну-
ровой керамики Прикарпатья и Во-
лыни отражают существование у них
культа солнца, огня, предков, веры в
душу и загробную жизнь.
Для определения относительной
хронологии культур шнуровой кера-
мики Прикарпатья и Волыни важное
значение имеют следующие факты: в
кургане верхнеднестровской группы
подкарпатской культуры у с. Миже-
нец Львовской области найден сосуд
культуры воронковидных сосудов, а в
одном из курганов могильника у 1\о-
локолина — характерный для упомя-
нутой культуры сверленый топор.
Факт частичной синхронности ранних
памятников подкарпатской культуры
и культуры воронковидных сосудов на
ее заключительном этапе подтвер-
ждается также материалами погребе-
ния возле Прошовиц под Краковом,
в котором найдены сосуды обеих
культур [Prokopowicz, 1966]. О том,
что период сосуществования этих
культур был непродолжительным, сви-
детельствует курган второго этапа
верхнеднестровской группы у с. Коро-
пуж, насыпь которого перекрыла жи-
лище культуры воронковидных сосу-
дов [Sulimirski, 1968]. В курганах III
и IV возле Колоколина найдена кера-
мика и каменные изделия культуры
шаровидных амфор и подкарпатской
культуры [Sulimirski, 1968], а в Раци-
боровицах (ПНР) жилище стжижов-
ской культуры перекрывало гробницу
культуры шаровидных амфор [Slusar-
ski, 1959]. На поселении Зозов II жи-
лище городокского типа частично пе-
рекрывала яма здолбицкого этапа, а
часть жилища здолбицкого этапа бы-
ла перерезана полуземлянкой стжи-
жовской культуры [Свешшков, 1974].
На поселении у Здолбицы керамика
здолбицкого этапа найдена вместе с
амфорой стжижовской культуры
[Свешников, 1961], а в двух жилищах
на поселении у Перевередова отмече-
но совместное залегание материала
стжижовской культуры и культуры
многоваликовой керамики [Свешни-
ков, Конопля, 1976, 1978]. В погребе-
нии I кургана стжижовской культуры
у Жорнова вместе с амфорой стжи-
жовской культуры обнаружен костя-
ной псалий культуры многоваликовой
керамики [Свешников, 1971]. На посе-
лении у с. Ставок жилище стжижов-
ской культуры перекрывала печь
тшинецко-комаровской культуры [За-
харук, 1961]. Из этих данных следует,
АРХЕОЛОГИЯ том 1 390
УКРАИНСКОЙ
ССР
что подкарпатская культура частично
синхронна культурам воронковидных
сосудов и шаровидных амфор, но про-
должает развиваться и после их ис-
чезновения. Городокский этап горо-
докско-здолбицкой культуры древнее
здолбицкого, последний в основном
древнее стжижовской культуры.
Стжижовская культура частично син-
хронна здолбицкому этапу и культу-
ре многоваликовой керамики, древнее
тшинецко-комаровской культуры.
Абсолютную хронологию культур
шнуровой керамики Прикарпатья и
Волыни помогают определить резуль-
таты радиоуглеродного анализа, полу-
ченные для памятников предыдущих
или синхронных культур, а также для
некоторых памятников Прикарпатья
и Волыни. Так, культура воронковид-
ных сосудов на территории Польши
на основании серии радиокарбонных
дат датируется периодом между
3620 ±20 и 2520 ±190 лет до н. э.
[Kowalczyk, 1970; Burchard, 1973].
Культура шаровидных амфор в ПНР
и ГДР на основании ряда анализов
относится ко времени между 2675
[Bakker, Vogel, Wislanski, 1969] и
2216±120 лет до н. э. [Neustupny,
1968]. Анализ угля из кургана № 7 у
Болеховцев, относящегося к первому
этапу верхнеднестровской группы под-
карпатской культуры, датирует этот
памятник 2640± 105 лет до н. э. [Свеш-
ников, 1978]. Анализом угля из жили-
ща городокского этапа на поселении
Зозов II установлено дату этого
объекта на 2124 ±80 лет до н. э.
[Свешшков, 1974]. Культура Хлопице-
Веселе, к которой относится почап-
ская группа, на основании дат по Си
относится к периоду между 1850 и
1750 гг. до н. э. [Machnik., 1973]. Хро-
нология стжижовской культуры опре-
деляется датировкой синхронных ей
культур и началом развития последу-
ющей тшинецко-комаровской культу-
ры. Синхронная стжижовской межа-
новицкая культура в Польше на осно-
вании 7 дат по См датируется време-
391 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
нем между 1750 и 1600 гг. до н. э.
[Machnik, 1978]. С. С. Березанская
считает возможным культуру много-
валиковой керамики, частично син-
хронную стжижовской, в целом дати-
ровать концом XVII — началом XV в.
до н. э. [Березанская, 1979]. Возникно-
вение Комаровской культуры Я. Домб-
ровский относит к XVI в. до н. э.
[D^drowski, 1972], а И. К. Свешни-
ков — к XV в. до н. э. [Swiesznikow,
1966].
Все сказанное позволяет наметить
следующую предварительную и нуж-
дающуюся еще в уточнении хроноло-
гическую схему культур шнуровой ке-
рамики Прикарпатья и Волыни: нача-
ло первого этапа подкарпатской куль-
туры относится к концу второй чет-
верти III тыс. до н. э. На позднем
этапе развития эта культура синхрон-
на культурам Хлопице-Веселе, межа-
новицкой и стжижовской, что позво-
ляет считать ее верхней датой конец
второй четверти II тыс. до н. э. Раз-
витие почапской группы культуры
Хлопице-Веселе относится к первой
четверти II тыс. до н. э. В последней
четверти III тыс. до н. э. на Западной
Волыни сложилась городокско-здол-
бицкая культура, которую в конце
первой четверти II тыс. до н. э. сме-
няет стжижовская культура. Развитие
последней продолжалось до конца
второй четверти II тыс. до н. э., когда
в Прикарпатье, на Волыни и на смеж-
ных территориях сложилась тшинец-
ко-комаровская культура. Таким об-
разом, развитие культур шнуровой
керамики Прикарпатья и Волыни в
целом относится ко второй половине
III — первой половине II тыс. до н. э.
Вопрос происхождения культур
шнуровой керамики Прикарпатья и
Волыни является частью сложной
проблемы происхождения всей этой
крупной культурно-исторической общ-
ности, распространенной на огромной
территории Восточной, Средней и ча-
стично Северной Европы. Он не мо-
жет быть решен в отрыве от этой
проблемы. Несмотря на то что в ар-
хеологической литературе было вы-
сказано большое количество предпо-
ложений относительно района сложе-
ния культур шнуровой керамики, про-
блема эта остается еще нерешенной.
Отдельные исследователи локализо-
вали этот район в Центральной Евро-
пе, другие — в Причерноморье, тре-
тьи объясняли процесс возникновения
культур шнуровой керамики следстви-
ем развития коренного населения Вис-
ло-Днепровского междуречья. Для ре-
шения этой проблемы немаловажное
значение имеет наличие в культурах
шнуровой керамики элементов, харак-
терных для степной полосы Восточной
Европы (подкурганные захоронения,
скорченность костяков, обычай посы-
пать погребенного красной охрой).
Они могли проникнуть в культуры
шнуровой керамики только в широкой
зоне контакта лесостепных и степных
культур, т. е. предположительно в юж-
ных районах Лесостепи Восточной Ев-
ропы.
Исторические судьбы племен куль-
тур шнуровой керамики Прикарпатья
и Волыни, так же как и других род-
ственных культур между Одером и
Днепром, связаны с возникновением
на всей этой территории тшинецко-
комаровской культуры, в которой
четко прослеживается генетическая
связь с предыдущими культурами
шнуровой керамики [Gardaswki, 1959;
Березанская, 1972; Свешников, 1976].
Вопрос об этнической принадлеж-
ности племен культур шнуровой кера-
мики связан со сложной индоевропей-
ской проблемой, решение которой за-
висит от изучения данных со всей
территории расселения индоевропей-
ских племен.
Культура Ньиршег-Затин
Природно-географические условия За-
карпатья и его расположение между
Центральной и Восточной Европой
сыграли положительную роль в засе-
лении и развитии края с древних вре-
мен. В бронзовом веке на территории
Закарпатья были заселены не только
низменные, но и предгорные районы.
Об этом свидетельствуют многочис-
ленные поселения, могильники и кла-
ды бронзовых изделий. Их исследова-
ние было начато во второй полови-
не XIX в. археологами-любителями
Т. Легоцким и И. Михаликом. Осо-
бенно плодотворную деятельность
развернул Т. Легоцкий, по инициативе
которого был организован археологи-
ческий музей в г. Мукачево. Он соб-
рал свыше 50 бронзовых кладов, мно-
гочисленные бронзовые и золотые
изделия и составил список местона-
хождений памятников эпохи бронзы
[Lehocky, 1892, 1912]. И. Михалик в
1890 г. впервые в Закарпатье присту-
пил к стационарным раскопкам посе-
лений эпохи бронзы в Виноградовском
районе [Michalik, 1891].
В 20—30-х годах XX в. изучением
памятников эпохи бронзы занимались
археологи Ф. Лессек, братья Затлука-
лы и К. Янкович. Их исследования
имели в основном разведывательный
характер, а полученные результаты
опубликованы в популярных работах
[Пассек, 1922; Янкович, 1931; ZatlukM,
1937]. В 1943 г. вышла монография
П. Совы «Древности Ужгорода», в ко-
торой автор характеризует памятники
эпохи бронзы, открытые на террито-
рии Ужгорода и в его окрестностях
[Szova, 1943].
После воссоединения Закарпатья с
Советской Украиной археологические
исследования края стали носить пла-
новый характер. Были организованы
постоянные археологические экспеди-
ции Ужгородского государственного
университета, Института археологии
АН УССР и Общества охраны памят-
ников истории и культуры УССР.
В результате были исследованы новые
памятники эпохи бронзы в зонах но-
востроек и опубликованы старые ма-
териалы из фондов областного крае-
ведческого музея. В послевоенные го-
ды памятники эпохи бронзы Закар-
патья опубликованы в ряде работ
[Потушняк, 1958; Bernjakovic, 1960;
Балагури, 1971] и в отдельных статьях
[Пеняк, 1969; Балагури, 1968, 1969,
1970, 1972, 1974, 1976; Балагури,
Гранчак, 1972, 1978].
Следует отметить неравномерность
АРХЕОЛОГИЯ том 1 392
УКРАИНСКОЙ
ССР
исследования памятников эпохи брон-
зы Закарпатья. Так, памятники ран-
него и среднего периодов эпохи брон-
зы стали известны только в 70-х го-
дах XX в. Лучше исследованы памят-
Рис. 104.
Образцы керамики
раннебронзового века,
культуры
Ньиршег-Затин.
1 — Писколт (СРР);
2 — Берея (СРР);
3 — Тисаберцел-
Рацтемете (ВНР);
4, 5, 6 — Тисалуц (ВНР);
7—10 —Бобовое (УССР);
11, 12 — Дрисино (УССР);
14, 15 — Великая Добронъ
(УССР).
ники позднего периода эпохи бронзы.
Однако в настоящее время уже из-
вестны все основные археологические
культуры Закарпатья. Ранний период
эпохи бронзы [1900—1700 гг. до н. э.]
представлен здесь памятниками куль-
туры Ньиршег-Затин и восточносло-
вацкой курганной группой культур
шнуровой керамики; средний период
(1700—1300 гг. до н. э.) — памятни-
ками культуры Отомань, а поздний
период (1300—1200 гг. до н. э.) —па-
мятниками культуры Станово, или
Сучью де Сус-Станово. Памятники
культуры Ньиршег-Затин открыты в
Верхнетисском бассейне только в по-
слевоенные годы [Kalicz, 1968; Bader,
1978]. Название Ньиршег происходит
от холмистой низменности в северо-
восточной части Венгрии, где сосредо-
точена основная часть памятников.
Вторая часть названия получена от
населенного пункта Затин в Восточной
Словакии.
Территория распространения куль-
туры Ньиршег-Затин ограничена на
севере течением р. Бодрог и долиной
р. Горнад, на западе — пустыней Хор-
тобадь, а на юге — бассейном р. Ве-
ретье. Северо-восточные границы
группы Ньиршег доходят до предгорь-
ев Карпат по линии Мукачево-Хуст.
На этой сравнительно небольшой тер-
ритории в настоящее время известно
свыше 200 поселений, из них 150 —
только в районе Ньиршег.
Наиболее многочисленные поселе-
ния расположены вдоль рек Добронь);
на нескольких песчаных дюнах, на
393 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
островках среди болот (Бобовое) или
жена плато небольших гор (Малая го-
ра в Мукачево, Круглая гора в Дриси-
но, Сомоторская гора). Некоторые по-
селения, очевидно, временные. Они не-
большие, площадью от 200 до 500 м2.
Наряду с ними существуют и долго-
временные, большие поселения в не-
сколько тысяч квадратных метров
(Тисалуц). Жилые и хозяйственные со-
оружения на поселениях располага-
лись узкой полосой вдоль берегов рек,
озер и болот. Они представлены на-
земными жилищами, полуземлянками
/2
15
(Мукачево, Добронь, Ньирпазонь) и
домами каркасно-столбовой конструк-
ции прямоугольной и овальной фор-
мы. В жилищах и вне их находились
очаги и хозяйственные ямы.
Погребальные памятники культуры
Ньиршег-Затин еще недостаточно ис-
следованы. В настоящее время извест-
но лишь четыре грунтовых могильни-
ка с трупосожжением в урнах в селах
Бенчеле, Котай-Рокалюк, Конторя-
нош-Пензверем и Орош. Кроме погре-
бений с трупосожжением обнаружены
грунтовые захоронения в скорченном
положении (Элек, Тисочега). Сопро-
вождающий инвентарь в погребениях
состоял из глиняной посуды: кружек,
корчаг, амфоровидных урн, кремне-
вых и каменных изделий. Местом по-
гребения служили отдаленные от по-
селений песчаные дюны или приподня-
тые террасные образования у рек,
озер и болот.
Керамика культуры Ньиршег-Затин
изготовлена из глины с примесью пес-
ка или толченого камня, предвари-
тельно пережженного. Обжиг хоро-
ший, поверхность сосудов темно-серо-
го, коричневого или светло-желтого
цветов. Сосуды различных размеров
от небольших — высотой в 3—5 см до
крупных — высотой 50—70 см. По наз-
начению посуда может быть разделе-
на на кухонную и столовую. Ведущим
типом столовой посуды были одноруч-
ные кувшины шарообразной или бико-
нической формы, биконические и ко-
нические миски с плоским дном или
на поддоне, круглой, четырехугольной
и крестообразной формы. Некоторые
миски имеют четыре ножки. Доволь-
но распространенными являются
горшки с почти прямыми или слегка
выпуклыми стенками, венчик которых
ровно срезан или утолщен. Орнамен-
тация в виде валика, расчлененного
пальцевыми вдавлениями или накола-
ми, нанесена под краем венчика, на
шейке или по максимальному диамет-
ру тулова. Иногда нижняя часть со-
судов украшена жемчужным орнамен-
том. Довольно распространенными
являются амфорообразные урны высо-
той от 20 до 70 см. На максимальном
диаметре тулова помещены два или
АРХЕОЛОГИЯ том 1 394
УКРАИНСКОЙ
ССР
четыре ленточные ушка. Нижняя часть
сосудов украшена валиковым, реже
текстильным узором. Незначительный
процент составляют одноручные чер-
паки шаровидной формы с невысокой
цилиндрической шейкой. В отдельных
случаях встречаются сосуды, по фор-
ме напоминающие птиц, и миниатюр-
ные сосуды, повторяющие формы ку-
хонной и столовой керамики. К кера-
мическим изделиям относятся диско-
образные прясла, колесики, конусы,
ложечки, трубочки, дуршлаги и плос-
кие скрипкообразные идолы, орна-
ментированные накольчатым узором.
Значительная часть керамики украше-
на прочерченными линиями, защипа-
ми, валиком, начесами, пунктирным
узором. Форма сосудов и их орнамен-
тация родственны керамике культур-
ной группы Зок-Вучедол Тисо-Дунай-
ского бассейна.
Среди орудий труда и бытовых
предметов культуры Ньиршег-Затин
бытуют кремневые кривые серпы, но-
жевидные пластины, плоские клино-
видные топоры трапециевидной фор-
мы, зернотерки, костяные проколки и
иголки. На основании керамического
комплекса культуры Ньиршег-Затин
устанавливается связь ее носителей с
племенами культуры Мако и Вучедол.
На восточнобалканские связи указы-
вают одноручные кувшины с высокой
шейкой, амфоры с двумя ручками,
миски на поддоне. Подобные формы
сосудов известны в материалах Трои
IV—V, относящихся к поздним фазам
раннего периода эпохи бронзы. Подоб-
ная керамика известна также в куль-
турах Северного Причерноморья,
Днепровского Правобережья и при-
карпатских группах культуры шнуро-
вой керамики.
Не только на связи, но и на гене-
тические корни указывают орнамен-
тационные композиции и различные
элементы декорации на сосудах куль-
туры Ньиршег-Затин. Врезные линии
и рельефные украшения происходят,
очевидно, от культуры Баден и Коцо-
395 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
фени. Возможно, восточное происхож-
дение имеют кривые кремневые серпы
и скрипкообразные идолы, подобные
идолам Анатолии. Птицеобразные со-
суды повторяют формы керамики три-
польской культуры.
Таким образом, в формировании
культуры Ньиршег-Затин приняли
участие ряд культур: баденская, Ко-
цофени, возможно, ямная. Определен-
ную роль сыграли также культурные
диффузии из балканского мира. В ре-
зультате конвергенции сложилась но-
вая культура, входящая в этнокуль-
турную общность Зок-Кучедол.
Исторические судьбы носителей
культуры Ньиршег-Затин не ясны.
Однако не вызывает сомнений их роль
в формировании культур Отомань,
Хатвань и Коштьяны эпохи ранней и
средней бронзы.
Хронологические рамки существова-
ния культуры Ньиршег-Затин опреде-
ляются на основании керамического
материала, имеющего аналогии в па-
мятниках с четко установленной датой
из Центральной и Восточной Европы:
культура Ньиршег-Затин с ямной
культурой Трансильвании и Восточной
Венгрии, восточнословацкой курган-
ной группой культур шнуровой кера-
мики, культурой Глина-Шнекенберг в
Румынии. Время существования куль-
туры Ньиршег-Затин может быть
определено 1900—1700 гг. до н. э.
Восточнословацкие курганы
В Закарпатье и во всем Верхнетис-
ском регионе одновременно с населе-
нием культуры Ньиршег-Затин в на-
чале II тыс. до н. э. жили племена,
хоронившие своих покойников под
курганными насыпями. На эти памят-
ники обратил внимание еще в 40-х
годах словацкий исследователь В. Бу-
дински-Кричка, давший название пле-
менам —«восточнословацкая курган-
ная группа». За двадцать с лишним
лет на территории Восточной Слова-
кии он исследовал около 300 погребе-
ний [Budnisky-Kricka, 1967]. На терри-
тории Закарпатья, в его предгорьях,
горных районах и в междуречье Ужа
и Латорицы Т. Легоцкий, Я. Я. Па-
стор, К. В. Бернякович, С. И. Пеняк,
И. И. Попович и Э. А. Балагури от-
крыли около 200 курганов, образую-
щих несколько курганных групп (Ма-
лая гора у Мукачева, Зняцево, Медве-
дины, Ботрадь и др.).
Курганы расположены главным об-
разом на плоскогорьях или в болоти-
стой, труднодоступной местности,
вблизи лугов и пастбищ, на близком
расстоянии друг от друга. Иногда они
группируются вдоль береговой тер-
расы или на плоскогорье. Восточно-
словацкие курганы известны также на
территории Южной Польши, в При-
карпатье, а также в северной части
Трансильвании.
Носители восточнословацкой кур-
ганной группы сооружали простые
курганы, обычно круглой формы, диа-
метром 10—15 иногда до 20 м, высо-
той от 0,5 до 2 м. В большинстве слу-
чаев насыпь не укреплялась, за
исключением курганов в Медведевцах,
обложенных крупными камнями. По-
гребения, связанные с ними кострища
и сопровождающий инвентарь находи-
лись на уровне древнего горизонта, В
отдельных случаях умершего помеща-
ли в каменные ящики или в выкопан*
ную в материке яму. Обряд погребе-
ния — трупоположение или трупосож-
жение. Погребенных клали в скорчен-
ном положении на правом или левом
боку, реже на спине; в последнем слу-
чае согнутые в коленях ноги распада-
лись в виде ромба. Ориентация ко-
стяков не является стабильной, но
преобладает направление запад —
восток. Проблематичен вопрос, какой
обряд погребения преобладал — тру-
посожжение или трупоположение.
Обычно под курганной насыпью на-
ходилось одно погребение. В его рас-
положении под насыпью не наблюда-
ется какой-либо закономерности. Зна-
чительная часть погребений безынвен-
тарна. Очень редкой находкой явля-
ется целая посуда. Более обычны об-
ломки сосудов, каменные и кремневые
топоры, пластины. Из-за фрагментар-
397 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
ности керамики установлены только
некоторые виды посуды: миски с во-
ронковидными стенками, черпаки с
биконическим или полусферическим
туловом, кубки с S-видным профилем,
украшенные елочным орнаментом,
кувшины с выпуклым туловом и ци-
линдрической шейкой. Последние
украшены по плечикам заштрихован-
ными треугольниками. На отдельных
сосудах нанесен орнамент в виде от-
печатков шнура, валика или наколов.
К керамическим изделиям относятся
грибовидные, дискообразные и оваль-
ные прясла.
В курганах встречаются сверленые
«обушковые» топоры, классифициро-
ванные как ранние типы, являющиеся,
по мнению ряда исследователей, отли-
чительным признаком «общеевропей-
ского горизонта» культур шнуровой
керамики. В погребениях найдены
клиновидные долота, бруски, диско-
видные катушки, овальные зернотерки,
кремневые ножи, скребла, резцы.
Керамика имеет аналогии в краков-
ско-сандомирской, любачевской, хло-
пице-веселовской, нитрянской, средне-
днепровской и верхнеднепровской
группах культуры шнуровой керамики.
На этом основании вполне оправдан-
ным будет датировка восточнословац-
кой курганной группы ранним этапом
бронзовой эпохи (по Рейнеке) в пре-
делах 1900—1800 гг. до н. э. [Budnisky-
Kricka, 1967]. Вопрос о происхожде-
нии восточнословацкой курганной
группы входит в общую проблему про-
исхождения культур шнуровой кера-
мики. Относительно появления дан-
Рис. 105.
Образцы
керамических (1—11,
15, 16, 20), кремневых
(13, 14, 17), каменных
(18, 20) и костяных
(19) изделий из
погребений
восточнословацкой
курганной группы
культур шнуровой
керамики.
1, 12, 17 — Кучин,
погребение № 3 (ЧССР);
2 — Кучин, погребение
№ 1; 3, 6 — Гиральтовцы,
погребение № 4 (ЧССР);
4, 5 — Бреков, погребение
№ 1 (ЧССР); 7, 9, 11 —
Малая Гора, Мукачево
(УССР); 8 — Шапинец,
погребение № 1 (ЧССР);
13, 10, 14, 20 — Ботрадь,
погребение № 1 (УССР);
15, 1(, 18 — Кучин,
погребение № 1 (ЧССР);
19 — Рихольд (ЧССР).
ной группы в Закарпатье высказыва-
ется мнение, что они пришли из райо-
нов Санда и Днестра. Эти пастушес-
кие группы, очутившись в Закарпатье,
сначала установили мирные контакты
с земледельческим населением культу-
ры Ньиршег-Затин и ассимилирова-
лись в местной среде. Их роль в За-
карпатье и вообще в Верхнем Потисье
была незначительной.
Таким образом, мы рассмотрели две
группы населения, обитавшего в За-
карпатье в начале II тыс. до н. э.,—
племена культуры Ньиршег-Затин и
племена восточнословацкой курганной
группы. Восточнословацкая курганная
группа представлена малочисленным
населением, ведущим пастушеский
образ жизни на равнинах и речных
долинах гор. Это население принадле-
жало к одной из ipynn индоевропей-
ской языковой семьи. Носители куль-
туры Ньиршег-Затин своими генети-
ческими корнями восходят к поздне-
неолитическим культурам Бодрогке-
рестур и Баден. Но в связи с про-
никновением в начале эпохи бронзы
новых этнических групп из Степного
Причерноморья и Балкан произошли
значительные изменения в этническом
составе Карпатского ареала. Поэтому
трудно установить, к какой индоевро-
пейской языковой группе относились
племена Ньиршег-Затин. Носители
культуры Ньиршег-Затин сыграли
определенную роль в формировании
культур эпохи средней бронзы, а сле-
довательно, и в этническом развитии
населения восточнокарпатского ареа-
ла, относящегося к северофракийской
общности.
Памятники марьяновского типа
В 1929 г. М. Я. Рудинский обследовал
древнее поселение у сел. Марьяновка
(ныне Бунякино) Путивльского рай-
она Сумской области и обнаружил
группу очень своеобразной посуды,
близкой ямочно-гребенчатой керамике
эпохи неолита [Рудинский, 1930]. Дол-
гое время Марьяновское поселение
оставалось единственным памятником
этого типа. Лишь в начале 60-х годов
экспедициями Института археологии
АН УССР, проводившими обследова-
ние северной части Левобережной Ук-
раины, было обнаружено еще несколь-
ко поселений, близких к Марьяновке.
На поселениях в Ивановке, Волын-
цеве, Глушец Д. Я. Телегиным и
С. С. Березанской проведены неболь-
шие раскопки, позволившие расширить
представление о памятниках марья-
новского типа и выделить их в осо-
бую группу [Березанская, 1957]. Более
поздние исследования на поселении
вблизи с. Малые Будки дали основа-
ние В. А. Ильинской наметить черты
для позднего (малобудковского) эта-
па марьяновских памятников. Почти
одновременно памятники, близкие по
керамике к Марьяновке, были обна-
ружены в южных районах Лесостеп-
ной Украины — на Суле, Ворскле,
Осколе и Северском Донце.
Стоянка у с. Марьяновка располо-
жена в пойме Сейма в урочище Пески
в 1 км к югу от села. Она занимает
южный склон неширокой дюнной гря-
ды размерами 300X80 м, вытянутой
вдоль края торфяника и возвышаю-
щейся над поймой на 3,5 м. Культур-
ные остатки, найденные на площади
100x85 м, происходили из песчаного
горизонта, перекрытого слоем торфа.
Проведенные здесь работы показали,
что на стоянке существует две группы
керамики, которые встречаются на
разных участках и относятся к раз-
личным культурам. Одну из групп
составляла посуда, внешне напомина-
ющая керамику культуры ямочно-гре-
бенчатого неолита. Благодаря этому
сходству она была названа автором
раскопок марьяновской неолитической
[Рудинский, 1930]. Однако позже,
анализируя материал поселения,
М. Я. Рудинский пришел к выводу,
что, несмотря на архаический «неоли-
тический» вид керамики и некоторые
пережитки неолитических традиций в
ее формах и ориентации, памятники
марьяновского типа следует отнести
уже к более позднему периоду — эпо-
хе бронзы.
В 1977—1978 гг. Среднеднепровской
экспедицией под руководством И. И.
Артеменко раскопки в Марьяновке
были возобновлены. На вскрытой пло-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 398
УКРАИНСКОЙ
ССР
щади (232 м2), так же как и во время
первых раскопок, удалось обнаружить
следы обитания носителей двух раз-
личных культурных групп: более ран-
ней — марьяновской и поздней — при-
надлежащей сосницкому варианту
восточнотшинецкой культуры. Новые
раскопки значительно обогатили ке-
рамическую коллекцию марьяновских
памятников и дали ценные материалы
для установления их относительной
датировки. Следует отметить, что
И. И. Артеменко считает Марьянов-
ское поселение, как и все остальные
пункты с марьяновской керамикой,
относящимися к среднеднепровской
культуре. Представляется, однако, что
это неверно и наличие на поселениях
среднеднепровской культуры, особен-
но тех из них, которые расположены
севернее Киева, на Припяти, Соже,
Беседи, и других характерной марья-
новской керамики свидетельствует
лишь об одновременности и культур-
ных контактах среднеднепровской и
марьяновской культур [Артеменко,
1967; Бондарь, 1975].
Картографирование марьяновских па-
мятников дает основание утверждать,
что ими была занята довольно значи-
тельная территория Левобережного
Полесья Украины и северная часть
Левобережной Лесостепи. Памятники
встречены на Десне, Сейме, Суле,
Ворскле, Северском Донце и Осколе.
Восточная граница распространения
памятников не ограничивается терри-
торией Украины. Памятники с марья-
новской керамикой встречены на Сред-
нем Дону — Долговская стоянка и
Отрожки [Левенок, 1965] и у с. Липки
Владимирской области [Zbrujeva, 1929],
а также поселение у деревни Воскре-
сенской Шиганского района Куйбы-
шевской области [Трубникова, 1953].
Западнее Днепра памятники этого ти-
па неизвестны, лишь на поселении у
с. Субботово Кировоградской области
в нижней части культурного слоя най-
дена небольшая группа несомненно
марьяновской керамики.
399 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
Привлекает внимание, что ранние
марьяновские поселения расположены,
в основном, на Десне и Сейме, тогда
как в более позднее время они встре-
чаются и на Донце. Это явление еще
не нашло полного объяснения, хотя не
исключено, что марьяновские племена
были оттеснены далеко к востоку бо-
лее сильной среднеднепровской куль-
турой.
Большинство поселений расположе-
но в поймах рек на дюнных возвышен-
ностях (Марьяновка, Мезин, Курилов-
ка, Хоромки и др.). Однако некоторые
из них (более поздние) — малые Буд-
ки, Воинская Гребля—находятся на
высоком коренном берегу. Можно
предполагать, что кроме стоянок, име-
ющих сезонный характер, существова-
ли долговременные поселки.
Сведения о марьяновских жилищах
в основном базируются на раскопках
поселений Студенок V, Волынцево и
Ивановка. На поселении Студенок V
жилище представляло собой полузем-
лянку глубиной 70—50 см, четырех-
угольной формы, длиной 7 м, шириной
5 м [Телегин, 1959]. Близкое по раз-
мерам, но несколько более углублен-
ное жилище обнаружено у с. Иванов-
ка Путивльского района. На много-
слойном поселении Волынцево раско-
пана довольно значительная площадь,
где к марьяновской культуре относят-
ся девять кострищ и связанные с ними
скопления керамики. Вероятно, кост-
рища фиксируют места наземных жи-
лищ. Очаги были сооружены в ямах
диаметром 0,8—1 м, глубиной 0,25—
0,30 см и имели круглую или овальную
форму. Вокруг очагов обнаружены
развалы сосудов, которые, по-видимо-
му, частично были вкопаны в землю.
Здесь же встречались обожженные
камни и отдельные кремневые и квар-
цитовые изделия [Березанская, 1957].
Посуда наиболее ранних поселений,
среди которых следует назвать Марья-
новку, Волынцево, Глушец, Дорошев-
ку, Пересыпку Сумской, Мезин, Дуби-
ну Среднюю, Куриловку, Хоромки
Черниговской областей еще очень по-
хожа на неолитическую. Сосуды име-
ют коническую форму с маленьким,
иногда едва заметным плоским до-
нышком, круто расширяющимися
кверху стенками и коротким прямым
или слегка отогнутым наружу венчи-
ком. Вся керамика изготовлена из
глины с примесью большого количест-
ва мелкозернистого песка, сосуды тон-
костенны, хорошо обожжены. Отличи-
тельным признаком является цвет со-
судов — темно-желтый и светло-серый.
Характерна орнаментация — мелко-
узорчатая, покрывающая все тулово
от венчика до дна и состоящая из че-
редующихся поясов круглых ямок и
«гусеничек», нанесенных оттиском
короткой палочки, обмотанной шну-
ром.
В керамике более поздних поселе-
ний (к ним можно отнести Беседовку,
Алексеевку, Студенок V, Малые Буд-
ки и ряд других) проявляется безу-
словная близость и в формах, и в орна-
ментации к ранней марьяновской ке-
рамике. Однако в этот период посуда
отличается уже рядом специфических
черт. В ней преобладают высокие
горшки с почти прямыми стенками,
чуть расширяющимися к венчику. В
отличие от более ранних сосудов они
имеют уже довольно развитую шейку
и широкое дно. У сосудов по-прежне-
му тонкие стенки и характерный ко-
ричневато-черный цвет. В глине имеет-
ся примесь, состоящая теперь не
только из песка, но и из мелких зерен
кварца. Поверхность у поздних сосу-
дов часто бывает покрыта крупными
расчесами, носящими как бы нарочи-
тый характер и явно играющими здесь
роль своеобразного украшения. Исче-
зают тщательность и аккуратность,
которые так свойственны для орна-
ментации ранней марьяновской кера-
мики. Наколы не образуют уже ров-
ных поясов, а разбросаны в беспоряд-
ке. Отпечатки штампа имеют самую
различную форму, размеры и так же,
как и ямки, нанесены без определен-
ной системы. Новым в орнаментации
поздней марьяновской керамики надо
считать появление зубчатого штампа,
почти вытеснившего шнуровой, а так-
же жемчужин, образуемых нанесенны-
ми изнутри наколами.
Для более ранних поселений Сейма
и Десны типичными можно считать
орудия, изготовленные из кварцита.
Особенно часто встречаются своеоб-
разные топорики, один край которых
оформлен в виде клиновидного долота
с прямым или дугообразно изогну-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 400
УКРАИНСКОЙ
ССР
тым лезвием, другой — либо грубо за-
туплен, либо имеет острый, пикообраз-
ный конец. Топоры имеют различные
размеры: от 20—18 до 8—6 см в дли-
ну, обработаны грубыми двусторонни-
401 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
вые вкладыши для
Рис. 106.
Орудия труда,
украшения и керамика
марьяновского типа;
1,3, 4 — Марьяновка;
2, 5, 8, 9 — Волынцево;
6,7 — Ивановка;
ми сколами. Лезвие иногда подправ-
лено ретушью или даже зашлифовано.
На поселении Студенок V найдены
обломки зернотерок, скребки, кремне-
:ерпов, наконечни-
10, 11 — Воинская
Гребля;
12—20 — Студенок;
21—27 — Хохольское;
28, 29 — Малые Будки.
1, 4—9, 11—14, 21, 28, 29 —
керамика;
2, 3, 17, 20 — кость;
16, 22—27 — бронза.
ки стрел с черешком и опущенными
ушками, бруски для точки металличе-
ских изделий.
Изделия из кости немногочисленны.
Среди наиболее интересных — обло-
мок псалия, найденный при раскопках
древнерусского городища у с. Воин-
ская Гребля в низовьях р. Сула. Здесь
же найдено небольшое количество ма-
рьяновской керамики. Псалий имеет
форму удлиненного, чуть изогнутого
стержня с заостренным концом. В цен-
тре стержня большое овальное отвер-
стие. На заостренном конце — выступ,
расположенный перпендикулярно к
отверстию. Среди других костяных из-
делий — шилья, проколки, несколько
игральных костей.
Изделия из металла известны в
очень небольшом количестве и встре-
чены лишь на поздних марьяновских
поселениях. На поселении Студенок V
найдена литая конусовидная подвеска
и обломок круглой в сечении проволо-
ки. О более широком применении
бронзовых изделий и даже местном их
изготовлении свидетельствуют найден-
ные на этом же поселении две поло-
винки матрицы для отливки кельта,
изготовленные из мягкого мелкозер-
нистого песчаника. Кельт одноухий, с
двумя поперечными валиками в верх-
ней части. Длина орудия 8 см, шири-
на лезвия 4,5 см. Вероятно, к литей-
ному производству относятся найден-
ные на этом же поселении глиняная
льячка в виде ложки и глиняная ко-
ническая трубка длиной 5,5 см, ди-
аметром 1 —1,6 см.
На Украине погребальные памятни-
ки марьяновской культуры не извест-
ны. Представляет интерес погребение,
обнаруженное у с. Хохольское на
р. Девице (бассейн Среднего Дона),
которое на основании найденного здесь
сосуда предположительно может быть
отнесено к марьяновским памятникам
[Пряхин, 1971].
Погребение обнаружено в насыпи
кургана в гробнице из дубовых плах.
Длина гробницы 2,25 м, ширина 44 см.
По-видимому, умерший лежал на спи-
не, головой на юго-запад. В области
головы и шеи находились: витая грив-
на, несколько нашивных пузырчатых
бляшек, три спиралевидные и одна
очковидная подвеска. С левой сторо-
ны стоял небольшой горшок вытяну-
тых пропорций, сплошь украшенный
чередующимися поясами из вдавлений
двузубого штампа и ямок. Он похож
на основной тип керамики марьянов-
ской культуры. Рядом с горшком най-
дено четырехгранное шило. На месте
рук обнаружены два медных брасле-
та, два перстня с заостренными конца-
ми и лепестковидная серебряная ви-
сочная подвеска.
Относительная хронология опреде-
ляется на основании стратиграфиче-
ских данных, полученных при раскоп-
ках в Марьяновке и Волынцево. В
первом случае слой с марьяновской
керамикой перекрывался жилищехМ
Сосницкого варианта восточнотшинец-
кой культуры. На поселении Волынце-
во марьяновский слой находился выше
неолитического поселения с ямочно-
гребенчатой керамикой и перекрывал-
ся слоем культуры многоваликовой ке-
рамики. Типологическая близость
керамики и кремневых изделий ма-
рьяновского типа и неолита с ямоч-
но-гребенчатой керамикой дает осно-
вание предполагать, что между ними
не было большого хронологического
разрыва. Конец неолитической куль-
туры ямочно-гребенчатой керамики
датируется началом II тыс. до н. э.
Такая датировка ранних марьянов-
ских памятников подтверждается и на-
ходками марьяновской керамики на
поселениях позднего этапа среднедне-
провской культуры.
Если верно ’ предположение о при-
надлежности к памятникам марья-
новского типа Хохольского погребе-
ния, то его инвентарь также помогает
датировать марьяновские памятники.
Украшения из Хохольского погребения
находят аналогии в поздних памятни-
ках среднеднепровской культуры и
ранних — абашевской. Так, в Ходосо-
вичах, Стрелице и поселке Пролета-
риат И. И. Артеменко нашел очковид-
ные подвески, браслеты и кольца с
заостренными и заходящими друг за
друга концами, т. е. почти все те ук-
рашения, которые были найдены в Хо-
хольском. Названные украшения, за
исключением колец, встречены также
в Юкалекуловском могильнике аба-
шевской культуры [Сальников, 1967].
Витые гривны характерны для Цент-
ральной Европы, в частности, этот тип
украшений/' широко распространен в
унетицкой и лужицкой культурах, где
датируется XIV—XIII вв. до н. э. К
этому времени и должно, по-видимо-
му, относиться Хохольское погребение
в ку-ргане.
Литейная формочка кельта, найден-
ная на поселении Студенок V, отно-
сится к наиболее ранним типам этих
орудий на Украине. Студенокский
кельт находит себе аналогии среди
орудий из кладов у с. Деревянное, За-
зимье и может быть датирован XIV—
XIII вв. до н. э. Псалий из поселения
Воинская Гребля, находящий прямую
аналогию на поселении срубной куль-
туры в урочище Скельки Днепропет-
ровской области, датируется пример-
но тем же временем. Бронзовая кону-
совидная подвеска из Студенок V
близка по форме подвеске из Лукья-
новского погребения, которое да-
тируется субмикенской фибулой XII—
XI вв. до н. э.
Таким образом, бытование памят-
ников марьяновского типа может быть
определено 4 границах XVIII—XII вв.
до н. э. При этом ранний марьянов-
ский этап слёдует датировать XVIII—
XV вв. до н. э., а малобудковский —
XIV—XII вв. до н. э.
Анализируя керамику Марьяновско-
го поселения, М. Я. Рудинский при-
шел к выводу, что, несмотря на ее
АРХЕОЛОГИЯ том 1 402
УКРАИНСКОЙ
ССР
«неолитоидный» облик и несомнен-
ные пережитки неолитических тра-
диций в формах и орнаменте,
поселение относится уже к эпохе
бронзы. А. Я. Брюсов пишет о марь-
яновском поселении: «Эта стоянка от-
носится уже к эпохе бронзы, но соб-
ранная на ней керамика обладает чер-
тами, развивающимися на базе более
древней керамики неолитической эпо-
хи. О генетической связи марьянов-
ских поселений с памятниками ямоч-
но-гребенчатой керамики писал также
Д. Я. Телегин [1957]. В. И. Неприна,
хотя и отмечает большую типологиче-
скую близость между марьяновской и
ямочно-гребенчатой керамикой, счита-
ет, что вопрос о генетической связи
двух ЭТИХ культур нуждасюя В ДО-
полнительных исследованиях [Нейри-
на, 1976]. Нам представляется, что в
принципе этот вопрос уже сейчас до-
статочно ясен. Выше отмечалось, чго
территории распространения марья-
новских поселений и памятников с
ямочно-гребенчатой керамикой на Ук-
раине, в основном, совпадают. Сра-
внение керамики свидетельствует об
исключительной близости не только
форм, но также орнамента и техноло-
гии. В обоих случаях наиболее типич-
ны открытые горшки с вертикальными
стенками, которые примерно с середи-
ны высоты начинают сужаться к ост-
рому или маленькому плоскому до-
нышку. В качестве примеси в обоих
случаях применялся мелкозернистый
песок. Особенно близка манера орна-
ментации мелкоузорчатая, сплошь по-
крывающая тулово сосуда. В обоих
случаях орнамент состоит из горизон-
тальных чередующихся поясов круг-
лых ямок и косых отпечатков зубча-
того штампа. В марьяновской керами-
ке—это палочка, вокруг которой об-
мотана веревочка. Так же как в неоли-
те, орнамент однообразен и меняется
в зависимости от диаметра ямок и
длины штампа. Близки отдельные де-
тали, например, в обоих случаях верх-
ний край венчика и сосудов обычно
403 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
украшен косыми насечками или отпе-
чатками штампа.
Орудия труда марьяновских памят-
ников известны плохо. Однако по на-
ходкам на Волынцевском поселении
можно предположить, что так же, как
в предшествующий неолитический
период, для кремневого и кварцитово-
го инвентаря характерны орудия для
обработки дерева: топорики овальной
подтреугольной формы, долота, изго-
товленные техникой двусторонней об-
бивки и др.
В целом, памятники марьяновского
типа представляют собой своеобраз-
ное культурное явление, которое яв-
ляется звеном в цепи развития одной
из основных этнических групп древне-
го населения Украины, связываемых,
видимо, с угро-финнами.
Катакомбная культурно-
историческая общность
В эпоху бронзы в степной и лесостеп-
ной зоне северопричерноморского ре-
гиона от Волги и предгорий Кавказа
до низовий Дуная распространяются
культуры, общей чертой которых яв-
ляются погребения в катакомбах, а
также некоторые другие элементы по-
гребального обряда и инвентаря.
Начало исследования катакомбных
погребений в курганах относится еще
к середине XIX в. Однако лишь в кон-
це XIX — начале XX в. они были от-
несены к бронзовому веку и выделены
в отдельную культуру. На материалах
раскопок курганов на Северском Дон-
це В. А. Городцов [1905] обосновал их
выделение и назвал в начале ката-
комбной, а позже — «донецкой ката-
комбной» культурой [Городцов, 1915].
В дальнейшем, по мере изучения дру-
гих районов, весь круг погребений в
катакомбах, а также в других погре-
бальных сооружениях, но с близким
обрядом и инвентарем, стали относить
к одной — катакомбной культуре. Что-
бы отразить различия в отдельных ра-
йонах, Б. А. Латынин, Г. В. Подгаец-
кий, П. С. Рыков и М. И. Артамонов
ввели понятие локальных групп или
вариантов [Попова, 1955].
А. А. Иессен еще в 1950 г. склонен
был рассматривать памятники Ниж-
него Подонья и Предкавказья как от-
дельную, предкавказскую культуру
[Иессен, 1950]. В отношении памятни-
ков Нижнего Поднепровья и Северно-
го Приазовья также было высказано
мнение о принадлежности их к особой
культуре, тесно связанной с ямной
[Березанская, Шапошникова, 1957;
Шапошникова, 1968]. Мысль о не-
скольких катакомбных культурах се-
веропричерноморского региона была
развита Л. С. Клейном [Клейн, 1961,
1962, 1970], а потом дополнена О. Г.
Шапошниковой [1971]. В последние го-
ды выделена новая ингульская куль-
тура на Ингуле и Южном Буге [Ша-
пошникова, Бочкарев, Шарафутдинов
ва, 1977].
Основным источником по изуче-
нию катакомбной культурно-историче-
ской общности являются многочислен-
ные курганные погребения. Меньше
известно поселений, к тому ж^ они не-
достаточно исследованы. <'
В катакомбной культурно-историче-
ской общности выделяются следую-
щие культуры: 1) харьковско-воронеж-
ская; 2) донецкая; 3) днепро-азовская;
4) ингульская; 5) предкавказская, или
манычская; 6) полтавкинская. Близки
к катакомбным культурам также па-
мятники Северного Кавказа, в осо-
бенности Нижнего Прикубанья.
Наиболее существенные типологи-
ческие различия между ними прояв-
ляются прежде всего в керамике, в
формах, стиле орнамента и его месте
на сосудах, статистически устойчивых
сочетаниях типов этой керамики, а
также элементах погребального обря-
да и некоторых категорий вещей. Так,
для донецкой катакомбной культуры
и днепро-азовской характерны ката-
комбы с такими формами входных
шахт, которых нет в харьковско-воро-
нежской. Вместе с тем последняя куль-
тура имеет с донецкой такой общий
элемент—обычай ставить в могилу
жаровню, реже курильницу. По этому
показателю, а также по некоторым ти-
405 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
пам курильниц, донецкая культура
сближается с предкавказской, но от-
личается от нее некоторыми типами
катакомб, позой погребенного и основ-
ными типами керамики.
Харьковско-воронежская культура
Северо-восточную часть катакомбно-
го ареала занимает обширная группа,
выделенная впервые Г. В. Подгаецким
как среднедонской вариант, позже на-
званный харьковско-воронежским [По-
пова, 1955]. Памятники этой группы
локализованы в лесостепной и, отчас-
ти, в степной зонах, по среднему тече-
нию р. Дон, по верхнему и среднему
течению р. Северский Донец, включая
его левобережные притоки Оскол,
Красная, Айдар.
На Левобережье Северского Донца
харьковско-воронежские памятники
перемежевываются с донецкими. Они
известны и южнее, вплоть до нижнего
течения р. Дон, где появляются лишь
на позднем этапе и в несколько из-
мененном виде [Братченко, 1976].
Исследования памятников начаты
еще в конце XIX — начале XX в.
{Мельник, 1905; Трефильев, 1905], за-
тем проводились в 20—30-х годах
[С. Н. Замятнин, И. П. Луцкевич]. В
последние годы получены новые ис-
точники, но они еще не опубликованы.
В Среднем Подонье раскопано свыше
50 курганов с катакомбными погребе-
ниями, а также несколько поселений
[Шилов, 1964; Матвеев, Синюк, 1977;
Либеров, Синюк, 1977; Качалова,
1970]. Свыше 30 курганов исследовано
в 70-е годы на Левобережье Северско-
го Донца, где открыты также и посе-
ления [Братченко, 1974]. •
Катакомбные погребения обнару-
жены у городов Купянска, Сватово, у
Рис. 107. 3 — Скакун;
Материалы харьковско- 4 — Волгоград; 6 — Купянск; 7 — Шелаево;
воронежской 8, 9 — Новая Астрахань;
катакомбной 10 — Сватово.
культуры: 1 — план погребения; 2—5 — бронза;
1,5 — Новоникольское; 6, 8—10 — керамика;
2 — Колонтаево; 7 •— кость.
сел Воронцовка, Кабанье, Ковалевка,
Петровка, Рудовка, Новая Астрахань,
Новоникольское, Преображенное (Ле-
вобережье Северского Донца), Ниж-
няя Ведуга, Ильмень, Ольховатка. Си-
доры г. Павловска и др. (Средни®
Дон).
Поселения расположены преиму-
щественно на низких надпойменных
террасах (Ксизово, Славяногорск I)
или на едва заметных возвышениях в
пойме (Песчаное у ст. Кременская на
р. Красная, Проказино у г. Старо-
бельск на р. Айдар) [Писларий,
Филатов, 1972]. Культурный слой по-
селений толщиной 0,30—0,50 м Слабо
насыщен материалами. Лишь на посе-
лении Ксизово открыто четыре котло-
вана глубиной 0,30—0,50 м, представ-
ляющих, очевидно, остатки полуземля-
ночных помещений [Пряхин, 1966].
Погребения чаще всего впущены в
более древние курганы, однако есть и
основные. Преобладающей формой
погребальных сооружений является
катакомба. По сравнению с другими
группами значительно распространены
прямоугольные ямы, в том числе с
заплечиками, вырытые в материке. В
Волго-Донском междуречье могиль-
ные ямы иногда достигают больших
размеров (до 3X3,5 м), что обуслов-
лено, очевидно, контактами с полтав-
кинской культурой.
Катакомбы сравнительно однооб-
разны. Они имеют прямоугольную,
редко овальную входную шахту с
погребальной камерой под продольной
стенкой. Характерно отсутствие ран-
них катакомб Т-видной формы, рас-
пространенных в донецкой и днепро-
азовской культурах.
В камере чаще всего находится
один, реже два-три костяка в скор-
ченном положении, на правом боку,
реже на левом. В погребениях — охра,
глиняные или деревянные сосуды, жа-
ровни из фрагментов горшков. В не-
скольких погребениях Среднего По-
донья встречены курйльницы (Сидо-
ры, Волгоград, Ильмень, Павловск).
Другой инвентарь встречается редко.
Лишь в южных районах распростра-
нения культуры известны погребения
с богатыми наборами вещей. Так, в
кургане из г. Волгограда обнаружены
тесло-долото, вилка-крюк. Из погребе-
ния у с. Шалаеве Белгородской об-
ласти происходит набор инструментов
и сырья для изготовления стрел. По-
гребения в курганах Левобережной
Донетчины довольно часто сопровож-
дались черепами и конечностями жи-
вотных.
Керамика, лучше всего представ-
ленная в погребениях, характеризует-
ся разнообразием форм и орнамента-
ции. Господствующей формой явля-
ются высокие горшки с воронковид-
ной, раструбной либо прямой шейкой
и слегка выпуклым туловом. Реже
встречаются низкие горшки и кубки с
высокой шейкой, а также небольшие
репчатые сосуды.
Яркую самобытность керамике харь-
ковско-воронежской культуры придает
ее многозональная орнаментация. Это
нанесенные гребенчатым штампом и
шнуром.,-треугольники^ _полукруглые
фе’стоны, обращенные вершиной вверх,
паркетные мотивы, вертикальные ел-
ки, сетки, горизонтальные пояса. На
керамике позднего этапа появляется
валик, расположенный в основании
шейки или на боках, а также много-
валиковые узоры.
Орудия труда в погребениях встре-
чаются редко. Наличие в составе ин-
вентаря бронзовых ножей и стержней,
вилки-крюки, тесла, долота, стамески
и отсутствие соответствующих орудий
из кремня позволяют полагать, что ос-
новные рубящие и режущие орудия
были металлическими.
О высоком уровне металлообработ-
ки свидетельствуют клады бронзовых
втульчатых топоров из с. Скакун Во-
ронежской области и с. Колонтаевка
Харьковской области [Шилов, 1959;
Черных, 1966]. Характерны бронзовые
черешковые ножи нескольких типов: с
коротким листовидным клинком, с
длинным клинком, узким у основания
и постепенно расширяющимся к кон-
цу, и с клинком, у которого резко рас-
ширена половина или верхняя треть.
Каменные орудия представлены то-
порами-молотками со сверлиной, пе-
стами, терочниками, желобчатыми аб-
разивами для обработки древков стрел.
АРХЕОЛОГИЯ -М : од
УКРАИНСКОЙ
ССР
Топоры-молотки происходят из случай-
ных находок и из поселения в г. Сла-
вяногорск. Это клиновидные орудия с
обухом в виде пестика. Встречены так-
же топоры-молотки с кольцевидным
выступом у втулки, а также топоры
коротколопастные и пестиковидные с
шляпковидным обухом. Они харак-
терны для культур шнуровой керами-
ки, в частности для среднеднепров-
ской и фатьяновской.
Оружие представлено каменными
навершиями булав, небольшими топо-
рами-молотками, кремневыми наконеч-
никами стрел с выемкой в основании.
В качестве орудия ближнего боя мог-
ли использоваться упоминавшиеся вы-
ше бронзовые втульчатые топоры, а
также ножи-кинжалы.
Из украшений известны бронзовые
височные кольца в полтора оборота с
расплющенными или заостренными
концами, серьговидные кольца, брон-
зовые подвески, перламутровые и кос-
тяные бусы.
Своеобразие харьковско-воронеж-
ской культуры проявляется отчасти в
погребальном обряде, но особенно от-
четливо в керамике: прежде всего в
высоких сосудах S-видного профиля с
раструбной шейкой, ярко выраженной
многозональностью в орнаментации.
Вместе с тем такие менее распростра-
ненные формы, как простые низкие
горшки с короткой шейкой, кубки, не-
большие репчатые сосуды, курильни-
цы, характерны и для других ката-
комбных культур.
По сравнению с керамикой южных
катакомбных культур, где такие узо-
ры, как треугольники и полукруглые
фестоны, свисают вниз, на сосудах
харьковско-воронежской культуры они
обращены вершиной к устью (узоры
«перевернутой» композиции). Распо-
ложение этих узоров не только на
плечиках, но и на шейке и на ниж-
ней половине тулова также отлича-
ет керамику харьковско-воронежской
культуры от керамики других групп.
Сосуды с S-видным профилем харь-
407 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
ковско-воронежской культуры име-
ют некоторые параллели и с сосудами
других культур шнуровой керамики, в
частности фатьяновской. Керамику
роднят также такие элементы орна-
мента, как ряды ромбов, сетка и т. д.
На катакомбном поселении у с. Ельца
найдено два фрагмента сосудов, орна-
ментированных сеткой и ромбами фа-
тьяновского облика [Москаленко, Пря-
хин, 1964]. С учетом упоминавшихся
топоров-молотков фатьяновского и
среднеднепровского типов (а также
янтарных подвесок, пастовых сегмен-
тированных бус из погребений донец-
кой культуры) связи со Средним По-
днепровьем и Волго-Окским междуре-
чьем не вызывают сомнения.
Необходимо отметить отсутствие в
харьковско-воронежской культуре ке-
рамики с элементами ямной культуры,
которые в той или иной степени име-
ются в большинстве других катакомб-
ных культурах. Специфика харь-
ковско-воронежской группы во мно-
гом, очевидно, объясняется именно
своеобразием местной подосновы, а
также направлением культурных свя-
зей.
Донецкая катакомбная культура
Центральное место в катакомбной
общности занимает донецкая ката-
комбная культура. Основная террито-
рия ее распространения—бассейн
среднего и нижнего течения р. Север-
ский Донец, правобережная часть
Нижнего Дона (от устья до г. Цим-
лянска) и левый берег реки с низовья-
ми рек Сал и Маныч. Большая часть
основного ареала приходится на Лесо-
степь. Лишь на юге она занимает
участок Степи, однако облесенной по
долинам р. Дон и его притокам.
Первые исследования памятников
региона, начало которых относится к
середине XIX в., связаны с именами
В. Г. Тизенгаузена и Н. Е. Бранден-
бурга. Эпохальными для изучения
бронзового века Подонья и всей Ук-
раины были раскопки В. А. Городцо-
ва северскодонецких курганов [Город-
цов, 1905, 1907]. В 20—30-е годы зна-
чительные материалы были получены
С. А. Локтюшевым [1928]. Большие
исследования курганов на Нижнем
Дону проводились в 60—70-е годы. С
1971 г. значительные исследования на
Донетчине проведены экспедициями
Института археологии АН УССР под
руководством С. Н. Братченко, И. А.
Пислария, Н. Н. Чередниченко и др.
В настоящее время исследовано
более 900 курганных погребений. Наи-
более крупные могильники на Север-
ском Донце у сел Каменка, Великая
Камышеваха, Шпаковка, Селимовка,
г. Ворошиловград, Александровск,
Сватово, Лисичанск, с. Николаевка,
Приволье, Говоруха, Нижняя Бара-
никовка и др.
Поселения слабо изучены. Отметим
расположенные на Северском Донце
Сердюково, Миньевский Яр и Ливен-
цовка I в низовьях Дона. Небольшие
раскопки проводились только на двух
из них — Сердюково и Ливенцовка I.
Культурный слой не превы-
шает 0,10—0,50 м. На поселении Сер-
дюково (раскопки 1956, 1966 гг. Е. В.
Пузакова) открыта часть полуземлян-
ки. Кроме керамики встречен желоб-
чатый абразив, бронзовое кольцо и
черешок ножа. Поселение Ливенцов-
ка I характеризуется керамикой со
шнуровой и гребенчатой орнамента-
цией, среди форм-короткошейные
горшки, кубки, миски. Найдены об-
ломки каменных топоров-молотков, че-
решок бронзового ножа, костяные ло-
щила, проколки. В слое, наряду с кос-
тями животных, значительные скопле-
ния костей рыб и чешуи [Братченко,
1969].
Погребения чаще всего являются
впускными в курганы с основными
ямными могилами. Над многими по-
гребениями сооружались особые насы-
пи или досыпки. Обычно в кургане на-
ходится от двух до десяти погребе-
ний. Большое количество погребений
(до 20—30) типично для курганов,
расположенных в долинах или вблизи
рек.
Впускные погребения, как правило,
располагаются по краям кургана по
дуге, а погребальные сооружения (ка-
такомбы) расположены радиально-по-
гребальной камерой к центру. Они
занимают преимущественно южную
половину кургана, причем самые ран-
ние погребения находятся к северо-
востоку от центра, а поздние — к юго-
западу и западу. Помимо катакомб
известны погребения в прямоугольных
ямах, в том числе с заплечиками. Фор-
409 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
ма катакомб разнообразна. Преобла-
дающими являются Т-видные и Н-вид-
ные катакомбы с входной шахтой в
форме короткого прямоугольника или
квадрата. Входные шахты нередко
имеют ступеньки или заплечики у дна.
Для позднего периода наиболее ха-
рактерны катакомбы с круглой или
овальной шахтой. Вход в катакомбу
закрывался камнями, изредка стела-
ми (ранний период), деревом или дер-
ном.
В катакомбе обычно находится один
погребенный, лежащий в скорченном
положении, на правом боку с вытяну-
той правой рукой и слегка согнутой
левой, повернутый лицом к входу. Од-
нако нередки коллективные захороне-
ния, содержащие от двух-трех до се-
ми одновременно погребенных. Из-
редка встречаются кенотафы. Ориен-
тировка погребенных различна и за-
висит от места расположения погре-
бения в кургане. Поскольку большин-
ство погребений раннего и среднего
периодов устроены на краю курганов,
то преобладает ориентировка головой
на юго-восток, юг, юго-запад, запад.
Напротив, у погребений позднего пе-
риода господствующей является ори-
ентация на запад, северо-запад, север.
Погребенные помещались на цинов-
ках или шкурах. В курганах у г. Ново-
черкасска удалось проследить покры-
вало из ткани и подушку с орнамен-
том. Умершие зачастую посыпались
красной охрой или же охра клалась в
виде округлых комьев. Можно пола-
Рис. 108.
Материалы донецкой
катачомбной
культуры:
1, 5, 7 — Александровск;
2 — Ступки; 3 — Сватово,
4, 10, 11 —
Ворошиловград;
6, 9 — Николаевка;
8 — Великая
Камышеваха.
гать, что в погребениях, где горшки
не обнаружены, пища могла поме-
щаться в деревянные или кожаные
сосуды. Нередко в погребениях нахо-
дятся целые черепа и конечности ко-
ров, овец, коз, возможно они помеща-
лись со шкурами.
Почти в каждой второй могиле на-
ходится жаровня из фрагмента сосу-
да, наполненная углями или золой.
Реже встречаются специальные куриль-
ницы. Из прочих вещей чаще других
встречаются бронзовые ножи и четы-
рехгранные стержни с короткой дере-
вянной рукояткой. Они находятся обыч-
но у сосудов, в деревянных чашах или
на костях животных, что позволяет
рассматривать их в погребальном об-
ряде в качестве столового прибора.
Встречены и деревянные ложки. В
пяти погребениях найдены вилки-крю-
ки. Из прочих предметов в погребениях
часто встречаются украшения и играль-
ные кости. Гораздо реже умершим
клали орудия труда: бронзовые тесла,
долота, стамески, каменные песты, те-
рочники, ступы, топоры-молотки, крем-
невые скребки и т. д. Только в одном
погребении обнаружен бронзовый
втульчатый топор (Приволье), а в дру-
гом— глиняное пряслице. Следует вы-
делить наборы или отдельные орудия
литейщиков и кузнецов: глиняные фор-
мы для отливки топоров (Крама-
торск, Ворошиловград, с. Пришиб),
льячки, наковальни, песты, абразивы.
Чаще встречаются комплексы или от-
дельные предметы, связанные с изго-
товлением стрел и копий (отжимники,
ретушеры, абразивы, кремневые от-
щепи, полуфабрикаты и готовые из-
делия).
Каменные топоры-молотки в погре-
бениях крайне редки: на сотни иссле-
дованных погребений известно всего
десять экземпляров.
Своеобразие донецких памятников
по сравнению с другими катакомбны-
ми культурами проявляется прежде
всего в устойчивом скорченном поло-
жении погребенных на правом боку,
сравнительном богатстве погребально-
го инвентаря и особенно в характере
керамики. Основной формой керамики
являются плоскодонные сосуды сред-
них пропорций (отношение высоты к
диаметру по тулову около 0,8), с ко-
роткой прямой шейкой и выпуклыми
боками. Они орнаментированы по шей-
ке горизонтальными линиями, а по
плечикам и тулову — горизонтальной
«елкой», свисающими треугольниками,
Рис. 109.
Материалы донецкой
катакомбной
культуры:
1 — Новоселовка;
2 — Константиновский;
3 , 7, 14, 16 — Ворошилов-
град; 4—6, 11 — Фрунзе;
8 — Николаевка;
9 — Приволье;
10 , 13 — Александровск;
12 — Новоникольское;
15 — Славяносербск.
1—15 — бронза;
16 — глина.
411 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
фестонами, нанесенными оттисками
шнура (чаще всего тесьма) и гребен-
чатым штампом. Характерной фор-
мой являются кубки с богатой орна-
ментацией в виде концентрических
кругов или спиралей. Реже встреча-
ются низкие горшки, открытые или с
бортиком миски, чаши, небольшие уз-
когорлые фляги с ушками. Известны
курильницы на четырехлепестковом, а
также квадратном полом поддоне
(Славянск, Краматорск, Александ-
ровск, Николаевка).
Для ранних донецких погребений
характерны сосуды с зауженной квер-
ху короткой шейкой и круглым или
уплощенным дном, близкие сосудахМ
ямной культуры. В нескольких погре-
бениях встречены в качестве жаро-
вень обломки крупных амфор с тол-
ченой ракушкой или щебенкой, по-
крытые блестящим черным или серым
лощением. Они снабжены ручками с
налепами, а на плечиках — изредка
жемчужным орнаментом. Эти сосуды
аналогичны амфорам из дольменов и
ранних катакомб Нижнего Прику-
банья [Кияшко, 1974].
Для позднего периода, представлен-
ного памятниками бахмутского типа
[Братченко, 1976], характерно разнооб-
разие керамических форм и преобла-
дание в орнаментации валиковой и
прочерченной техники, выступающей
как самостоятельно, так и в сочета-
нии со шнуровым и гребенчатым ор-
наментом. Наряду с сосудами средних
пропорций появляются высокие сосу-
ды, зачастую с раструбной шейкой.
Яркой чертой керамики является на-
личие в основании шейки, а иногда и
на боках валикового или прочерчен-
ного пояска. На некоторых сосудах
имеется орнамент в виде треугольни-
ков, направленных вершиной к устью,
что типично для харьковско-воронеж-
ской культуры. Для позднего периода
характерны и реповидные сосуды.
Из металлических орудий большую
серию составляют лишь черешковые
ножи и четырехгранные стержни. Пре-
обладают ножи с длинным листовид-
ным, треугольным или пятиугольным
клинком (расширенным в верхней час-
ти). Меньшая часть ножей имеет ши-
рокий треугольный или листовидный
клинок. В поздний период распростра-
няются ножи с резко расширенной
пламевидной верхней частью, часдо с
упорОхМ в основании клинка. Среди дру-
гих категорий бронзовых орудий от-
метим короткие клиновидные тесла,
желобчатые долота, узкие стамески,
вилки-крюки, втульчатый топор. О
формах топоров можно судить и по
литейным формам. В ранних погре-
бениях изредка встречаются кремне-
вые скребки. В основном же из крем-
ния изготовлялось лишь оружие —
кремневые наконечники стрел с выем-
чатым основанием и наконечники ко-
пий или дротиков.
Каменные орудия представлены не-
сколькими сверлеными топорами-мо-
лотками и привязными молотами, пес-
тами, терочниками, ступами, нако-
вальнями, точильниками, песчаниковы-
ми абразивами, среди которых при-
мечательны особо часто встречающи-
еся парные формы с желобками. Из
камня изготовлялись также навершия
булав круглой и грушевидной формы.
Из украшений наиболее многочис-
ленны бронзовые височные кольца в
полтора или в два с половиной обо-
рота, спирали, кольца, бочонковидные
и биконические бусы, различные под-
вески, медальоны с ушком. Встрече-
ны кольца из серебра с сомкнутыми
концами, янтарные подвески, бронзо-
вые посоховидные булавки, бусы из
зубов ископаемых рыб. Известны на-
ходки бус из белой и голубой пасты
(фаянса). Такие характерные для
многих катакомбных культур украше-
ния, как костяные пронизки с винто
вой нарезкой и роговые молоточко-
видные булавки, составляют большую
редкость.
В донецкой культуре возможно вы-
деление двух локальных групп — се-
верскодонецкой и нижнедонской. Позд-
ний, заключительный период культуры
характеризуется разложением культур-
ного комплекса, появлением чужерод-
ных элементов и смешанным харак-
тером памятников. В керамике и дру-
гом инвентаре содержатся черты куль-
туры многоваликовой керамики.
Днепро-азовская катакомбная
культура
Катакомбные памятники Нижнего Под-
непровья, Северного Приазовья Кры-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 412
УКРАИНСКОЙ
ССР
ма объединяются в одну обширную
днепро-азовскую культуру. Они су-
щественно отличаются от харьковско-
воронежской и предкавказской куль-
тур, но имеют отдельные общие эле-
413 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
менты с донецкой и ингульской куль-
турами.
Днепро-азовская культура занимает
степную зону. Северная граница про-
ходит по р. Орель, южной являются
7, 18 — Нижняя
Бараниковка;
9 — Новоселовка;
10 — Николаевка;
11 , 20, 22, 23 —
Ворошиловград;
12 — Ковалевка;
13 — Константиновский;
14 , 15, 29 — Фрунзе;
16, 17 — Любимовка;
19, 21, 27 —
Александровск;
24 — Подгородное;
25 — Сватово;
26 — Каланчак;
30 — Желобок.
Рис. ПО.
Бронзовые (1—15,
20), постовые (16—19,
21), янтарные (22)
украшения и орудия
из камня (23—26, 30)
и кремня (27—29).
1 — Селимовка;
2 — Ворошиловград;
3 — Новоникольское;
4, 8 — Аккермень;
5 — Новочеркасск;
6, 28 — Благовка;
Крымские горы. Восточная граница —
низовья Дона, западная — не совсем
ясна в связи с разграничением этих
памятников и памятников ингульской
группы.
Хотя раскопки памятников днепро-
азовской культуры начаты еще в
XIX в., наиболее важные фундамен-
тальные материалы для ее характери-
стики получены лишь в 50—70-х годах
в результате работ новостроечных экс-
педиций ИА АН УССР (А. И. Теренож-
кин, О. Г. Шапошникова, А. А. Шепин-
ский, Д. Я. Телегин, А. М. Лесков,
В. В. Отрбщенко и др.). К выдающим-
ся открытиям последних лет следует
отнести находки своеобразных глиня-
ных масок-портретов на черепах по-
гребенных. Пока создается впечатле-
ние, что они составляют особенность
именно днепро-азовской культуры.
Основным источником по изучению
днепро-азовской культуры являются
курганные погребения. Известны так-
же небольшие грунтовые могильники
(Леонтиевка, Гавриловна), а также по-
селения. Последние расположены на
островах в районе Днепровских поро-
гов — Перун, Виноградный, Стрильча
Скеля, Дурна Скеля [Шапошникова,
1968]. Следы поселений с катакомбной
керамикой известны у Никополя
(с. Ильинка), на Олешкинских кучугу-
рах.
На о-ве Перун выявлен культурный
слой толщиной до 0,50 м с керамикой,
близкой сосудам из погребений. Най-
дены также кремневые скребки, нако-
нечники стрел, копий, каменные топо-
ры-молотки и остатки их производства,
клинья, терочники, зернотерки, брон-
зовый черешковый нож с коротким
клинком. Остеологические материалы
представлены костями быка, овцы-ко-
зы, коня, собаки.
Погребения днепро-азовской культу-
ры в большинстве впущены в более
древние курганы. Они располагаются
по кругу по краям кургана. В отличие
от погребений донецкой группы ката-
комбы занимают и северную половину
кургана. Кроме катакомб известны и
прямоугольные ямы, в том числе с зап-
лечиками. Ранние катакомбы характе-
ризуются шахтами прямоугольной и
квадратной формы с длинным входом-
лазом. Реже встречаются катакомбы,
устроенные в продольной стенке шахты.
В средний и поздний периоды рас-
пространены катакомбы с круглыми и
овальными шахтами.
В ранних погребениях костяки лежат
в слабо скорченном положении на
спине, слегка повернутые на бок: обыч-
но корпус на спине, ноги согнуты в ко-
ленях и упали в правую, реже в левую
сторону. В погребениях среднего и
позднего периодов поза погребенных
более разнообразна, но преобладает
вытянутое положение на спине. Среди
инвентаря наиболее часто встречаются
сосуды с напутственной пищей, изредка
жаровни с углями. Реже в погребени-
ях находятся костяные пронизки с вин-
товидной нарезкой, роговые булавки,
кремневые наконечники копий или кин-
жалы, наконечники стрел (есть комп-
лексы с луками), желобчатые абрази-
вы, каменные топоры-молотки, булавы,
терочники, бронзовые височные кольца,
ножи и стержни. Необходимо отме-
тить, что металлические предметы
крайне редки. Вообще погребальный
инвентарь днепро-азовских погребений
менее разнообразен, чем погребений
донецкой и предкавказской культур.
Встречено несколько захоронений с
инструментами и сырьем для изготов-
ления стрел, кузнечными наборами и
орудиями литейного производства (Ма-
лая Терновка, раскопки А. И. Кубыше-
ва). Примечательно погребение с ос-
татками мешка с колосками пшеницы,
четырьмя колесами и осью повозки
(Крым, с. Болотное).
Керамика ранних днепро-азовских
памятников характеризуется кругло-
донными и плоскодонными сосудами.
АРХЕОЛОГИЯ том 1 414
УКРАИНСКОЙ
ССР
Господствующей формой сосудов явля-
ются горшки с выпуклым туловом
средних размеров и приземистых про-
порций. Орнамент нанесен ординар-
ным, двойным и перевитым шнуром,
Одни из них типичны для ямной куль-
туры, другие содержат лишь отдельные
ее элементы. В средний период ямные
черты в керамике почти изживаются.
гребнем, оттиском плоского штампа.
Элементы узора — горизонтальные ли-
нии, «елки», многорядные зигзаги, сви-
сающие треугольники, реже прямо-
415 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
угольники и длинные вертикальные
овы. Чаще всего орнаментированы
только шейка и плечики сосудов.
К менее распространенным типам
относятся сосуды с воротничковыми
Рас. 111. 7 — Заможное;
Материалы 8 — Шевченко; 12 — Новочерноморье;
днепро-азовской 13 — Могилев;
катакомбной 14 — Вильно-Улановка.
культуры: 1,8 — планы погребений; 2, 3 — кость;
1 — Новофилипповка; 2, 4, 5, 10, 11 — 4, 5, 9, 12—14 — керамика; 6 — бронза; 7, 11 — камень;
Аккермень; 3, 9 — Кут; 6 — Широкое; 10 — кремень.
венчиками и плоскодонные фляги с
ушками, а также сосуды с более или
менее короткой шейкой, орнаментиро-
ванные свисающими фестонами и кон-
центрическими кругами. Известны ча-
ши с плоским или шаровидным дном
с прочерченными узорами, налепами и
ушками.
В поздний период появляются реб-
ристые сосуды с широким дном, а так-
же горшки реповидной формы. В орна-
ментации доминирует прочерченная
техника, появляются валики, наколы.
Многие орудия труда, быта, оружие
типичны для всей катакомбной облас-
ти. Это немногочисленные бронзовые
черешковые ножи с коротким треуголь-
ным или длинным листовидным клин-
ком, стержни, височные кольца, шну-
ровые подвески. Укажем также на
большое количество бронзовых топо-
ров, происходящих из случайных на-
ходок в Нижнем Поднепровье [Коре-
невский, 1976].
Обычны каменные круглые, груше-
видные и дисковидные булавы, гладкие
и с четырьмя выступами: топоры-мо-
лотки, желобчатые абразивы, кремне-
вые выемчатые наконечники стрел, кос-
тяные кольца.
Вместе с тем среди орудий труда и
оружия выделяется ряд оригинальных
форм — каменные булавы с желобка-
ми, топоры-молотки с уступами в сред-
ней части нередко с орнаментом, крем-
невые черешковые кинжалы или нако-
нечники копий. В ранних комплексах
известны простые, а в поздних—двух-
рожковые фаянсовые бусы.
Ингульская культура
Западную часть катакомбной области
занимает ингульская культура, выде-
ленная О. Г. Шапошниковой [Шапош-
никова, Бочкарев, Шарафутдинова,
1977]. Она локализована в степных ра-
йонах бассейнов рек Ингул, Ингулец,
среднего и нижнего течения Южного
Буга. Отдельные памятники известны
в Днестро-Дунайском междуречье и
Нижнем Поднепровье.
Помимо основного источника — кур-
ганных погребений — известны и посе-
ления (Касперо-Николаевка, Матвеев-
ка, Жовтневое, Червоная Украина).
Они расположены на мысах коренных
берегов и характеризуются тонким
культурным слоем, содержащим кера-
мику, аналогичную сосудам из погре-
бений. На поселении Матвеевка откры-
ты жилища с каменными основаниями.
Первые погребения, относящиеся к
ингульской культуре, открыты еще в
начале столетия на окраине Одессы
[Добровольский, 1915]. Позже, в 50—
60-е годы, отдельные захоронения ис-
следовались в Днестро-Дунайском меж-
дуречье [Шмаглий, Черняков, 1970] и
на р. Ингулец у г. Кривой Рог, у с. Ши-
рокое [Крылова, 1971]. Однако лишь в
результате работ Ингульской и Южно-
бугской экспедиций, раскопавших свы-
ше 300 погребений, стало возможным
выделение особой ингульской культуры.
Наиболее значительные могильники
ингульской культуры исследованы на
р. Ингул у хут. Отрадный, сел Христо-
форовна, Константиновка, Пески, Сни-
гиревка; на Южном Буге у сел Новая
Одесса, Ивановка, Ковалевка.
Выделяется небольшая группа наи-
более ранних погребений. Они харак-
теризуются катакомбами с прямо-
угольными шахтами, скорченным поло-
жением погребенных на правом и ле-
вом боку, яйцевидными сосудами со
шнуровым и гребенчатым орнаментом,
близкими к ямной керамике.
Однако основная масса погребений,
относящихся к ингульской культуре,
характеризуется иными чертами. По-
гребения устроены преимущественно в
овальных катакомбах с круглыми вхо-
дными шахтами. В катакомбе чаще
всего один погребенный, лишь иног-
да — два и больше. Преобладает вы-
тянутое положение погребенных на
спине. В двух могилах на черепах об-
наружены своеобразные маски из
АРХЕОЛОГИЯ том 1 416
УКРАИНСКОЙ
ССР
глины. Инвентарь обычно представлен
одним — тремя глиняными сосудами.
Значительно чаще, чем в других ка-
такомбных культурах, в могилах
встречаются каменные топоры-молот-
417 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
ки. Известны комплексы инструментов
и сырья для изготовления кремневых
наконечников стрел или же отдельные
находки желобчатых абразивов.
Основное своеобразие памятников
Рис. 112. 4, 12 — Лиман цы;
Материалы 5 — Баратовка; 6, 11 — Привольное;
ингульской 8 — Старогорожено;
катакомбной 9 — Старорозановка; 10 — Песка.
культуры: 1 — план погребения;
1, 7 — Антоновка; 2 — Булгаковка; 2, 3, 7, 8, 10—12 — керамика; 4, 5 — камень; 6, 9 — бронза.
3 — Отрадное;
ингульской группы, позволяющее рас-
сматривать ее как особую культуру,
заключается в керамике. Горшки с ко-
роткой шейкой представлены несколь-
кими типами, как стройными, так и
приземистыми плоскодонными сосуда-
ми, с прямой шейкой и прямым венчи-
ком, а также с утолщенным «ворот-
ничком». Специфические черты этих
сосудов наиболее ярко проступают в
технике выполнения орнамента и от-
части в элементах узора. В орнамен-
тации преобладают прочерченные ли-
нии и желобки. Они образуют гори-
зонтальные пояса, «елки», овалы, рас-
положенные на плечиках или шейке,
крупный двух-трехрядный зигзаг, ре-
же треугольники или вертикальные
«елки», размещенные на нижней поло-
вине или плечиках. Узоры, выполнен-
ные оттиском шнура, крайне редки.
Своеобразными типами сосудов ин-
гульской культуры являются фляги с
ушками и чаши с ангобированной по-
верхностью с плоским или шаровид-
ным дном. В нескольких погребениях
вместе с обычными формами керамики
встречены приземистые сосуды с шаро-
видным дном и кубки, характерные
для второго этапа среднеднепровской
культуры.
Среди металлических изделий нес-
колько черешковых обоюдоострых
(один однолезвийный) ножей и стерж-
ней. Из украшений отметим ажурную
подвеску и дисковидные медальоны с
ушком. Среди каменных орудий, наря-
ду с пестами, терками, желобчатыми
абразивами, круглыми булавами, осо-
бо выделим серию топоров-молотов.
Шлифованные топоры-молотки служи-
ли как рабочими ударными орудиями,
так и оружием. Некоторые из них
имеют богатую орнаментацию, анало-
гичную узорам на сосудах и, возмож-
но, являлись знаками особого социаль-
ного положения их владельцев [Ша-
рафутдинова, 1980].
В ингульской культуре помимо об-
щекатакомбных элементов содержится
немало своеобразных черт. Такие из
них, как шаровидность дна у значи-
тельной части керамики, некоторые ти-
пы каменных топоров-молотков сбли-
жают ингульскую культуру с культура-
ми шнуровой керамики и прежде
всего со среднеднепровской культурой.
Вероятно, эти связи сыграли опреде-
ленную роль в формировании на Днеп-
ровском Правобережье и в Северо-За-
падном Причерноморье особого вида
культуры.
Хронологически рассмотренные куль-
туры катакомбной общности следуют
за ямной культурой и предшествуют
памятникам культуры многоваликовой
керамики. Верхняя дата катакомбных
культур относится к XVII в. до н. э.
[Шапошникова, 1971; Братченко, 1969,
1976]. Определение нижней даты, как
и датировка катакомбных культур в
целом, опирается на хронологию па-
мятников Кавказа, тесно связанного с
Передней Азией. Исходным пунктом
здесь является установление синхрон-
ности катакомбных культур Подонья
и Украины с памятниками Предкав-
казья, Северного и Южного Кавказа,
сменяющими майкопскую культуру
(новосвободненский этап). Последний
датирован 2300—2000 г. до н. э. [Иес-
сен, 1962; Schaeffer, 1948]. Таким об-
разом, конечная дата новосвободнен-
ских древностей является начальной
датой северокавказских и катакомб-
ных культур. При этом необходимо
учесть возможность некоторого удрев-
нения последних на одно столетие в
связи с намечающимся понижением
даты майкопской культуры. Необхо-
димо отметить, что все рассмотрен-
ные катакомбные культуры в целом
синхронны. Заметим лишь, что в пе-
риферийных областях катакомбного
ареала появление и процесс форми-
рования культур несколько запазды-
вали. К этим областям относятся
Верхнее и Среднее Подонье и Северо-
Западное Причерноморье.
Внутренняя периодизация и хроно-
логия культур разработаны пока не-
достаточно. Можно лишь отметить,
что ранний период во всей катакомб-
ной области характеризуется неустой-
чивостью культурных комплексов. В
них наряду с новыми эпохальными
элементами прослеживаются черты
более древних — ямных групп. По-
следние проявляются в позах погре-
бенных, в формах керамики и типах
изделий из бронзы, камня, кости. Аб-
солютная хронология этого периода
укладывается в рамки 2000—1900 гг.
до н. э. Средний период — время по-
явления элементов собственно ката-
комбной культуры, составляющих их
основное содержание. На этом этапе,
относящемся к 1900—1700 гг. до н. э.,
наиболее ярко выражены локальные
особенности отдельных культур. Для
позднего периода (около 1700—1600 гг.
до н. э.) характерны упрощенные ти-
пы катакомб с круглой шахтой, мень-
шие размеры погребальных камер,
более скорченное положение костяков
в донецкой культуре, вытянутое — в
днепро-азовской и ингульской, бед-
ность инвентаря. В керамике преобла-
дают сосуды с валиковым, прочерчен-
ным и защипным орнаментом (для
харьковско-воронежской и донецкой
групп) и в меньшей степени для днеп-
ро-азовской и ингульской;в металле —
поздние формы пламевидных ножей
с зауженной нижней половиной клин-
ка. Из украшений отметим фаянсовые
бусы — цилиндрические бородавчатые,
четырехрожковые на Донетчине и
Нижнем Дону и двухрожковые в
Поднепровье.
Катакомбные культуры в поздний
период имеют смешанный характер.
Основные признаки значительно транс-
формируются. В каждой из культур
появляются элементы, связанные с
влиянием соседних племен, а также,
очевидно, вследствие миграций.
АРХЕОЛОГИЯ том I 418
УКРАИНСКОЙ
ССР
Сложнейшей проблемой в изучении
катакомбной культурно-исторической
общности остается вопрос ее сложе-
ния. В. А. Городцов полагал, что до-
нецкая катакомбная культура имеет
пришлый характер. Позже О. А. Крив-
цовой-Граковой на небольших матери-
алах Приазовья-Поднепровья была
высказана мысль о генетической свя-
зи местной катакомбной группы с ям-
ной культурой [Кривцова-Гракова,
1938; Попова, 1955]. М. И. Артамонов,
отрицая генетическую преемственность
ямной и катакомбной культур, выска-
зал идею о северокавказских, ново-
свободненских истоках катакомбной
культуры с центром на Маныче [Арта-
монов, 1937]. Против идеи прямого
автохтонного развития катакомбных
групп, прежде всего донецкой, высту-
пили и другие исследователи [Березан-
ская, Шапошникова, 1957; Клейн,
1962]. Л. С. Клейн выдвинул гипотезу
западного происхождения катакомб-
ных памятников, согласно которой их
сложение явилось следствием мигра-
ции племен одиночных погребений
Дании и Северной Германии на Бал-
каны и в Подунавье, а затем на Ук-
раину, где они ассимилировали ямное
население [Клейн, 1961а, 1961в].
Существуют гипотезы, связывающие
происхождение катакомбных культур
с миграцией населения из Закавказья
и Анатолии [Фисенко, 1966] или даже
островов Средиземного моря (Сици-
лия) [Gimbutas, 1970]. Заслуживает
внимания точка зрения А. Гейслера,
являющегося твердым сторонником
генетической связи катакомбных и
ямных памятников и отвергающего
связь катакомбных погребений с оди-
ночными могилами Дании [Hausler,
1974, 1978].
Материалы, полученные за послед-
нее десятилетие на Украине, Подонье
и Северном Кавказе, дают новые дан-
ные для освещения проблемы.
Следует признать, что основным
компонентом в сложении катакомбных
культур значительной территории Ук-
419 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
раины — Степного Поднепровья, Кры-
ма, Приазовья и Подонья — была ям-
ная культура. Внешний импульс, спо-
собствовавший трансформации куль-
туры ямных племен и приведший к
возникновению нового культурного
образования, проник, вероятно, из пе-
редовой для своего времени области —
Северного Кавказа. Находки дольмен-
ной керамики в катакомбных по-
гребениях Нижнего Дона [Кияшко,
1974] и Северского Донца (раскопки
С. Н. Братченко и И. А. Пислария),
очевидно, свидетельствуют о миграции
части северокавказского населения в
эти районы. В свете изложенного пред-
ставляется, что идея о сходстве между
катакомбами и дольменами, высказан-
ные М. И. Артамоновым и Г. Чайлдом
и в последнее время развиваемая
В. Я. Кияшко [1971], имеет под собой
реальную основу.
Сильное северокавказское влияние
сказалось на изделиях из металла,
особенно обильных в донецких погре-
бениях. Это крюки, ножи, тесла, доло-
та, проушные топоры, отдельные ук-
рашения. Знаменательно, что форми-
рование катакомбных культур совпалс
с бурным развитием местной металло-
обработки, с переходом от раннего к
развитому — среднему бронзовому ве-
ку. С началом этого периода связа-
но также резкое увеличение численно-
сти населения, приведшее к освоению
новых земель, удаленных от крупных
водоемов степных водоразделов и
каменистых гряд Донецкого кряжа,
Приазовской возвышенности и Крым-
ских предгорий.
Своеобразие отдельных локальных
культур катакомбной области отчасти
восходит к предшествующим ямным
группам, в основном же объясняется
внутренним развитием и связями. В
окраинных катакомбных группах
(харьковско-воронежской, ингульской)
оно обусловлено также инокультурны-
ми контактами.
Основой хозяйства катакомбных
племен было скотоводство, носившее
в большинстве районов подвижный,
возможно, полукочевой характер. Под-
вижный образ жизни обеспечивался
известным еще в ямной культуре ко-
лесным транспортом — возами с бычь-
ей упряжкой на деревянных колесах,
очевидно, с кожаными шинами. Лишь
в лесостепных районах Северского
Донца, на Среднем Дону, в низовьях
Дона, в долине Днепра, Ингула и
Южного Буга скотоводство, вероятно,
было придомным. На поселениях По-
днепровья (Перун и др.) преобладают
кости быка, а на Донетчине, судя по
погребениям, кости овцы. Некоторые
специфические элементы, особенно в
керамике, позволяющие выделять уз-
колокальные микрогруппы в пределах
водоразделов и долин небольших рек,
свидетельствуют о перекочевках на не-
большие расстояния. Они также ука-
зывают, что пастбища были распреде-
лены за отдельными общинами. В
некоторых районах население, очевид-
но, занималось и земледелием и рыбо-
ловством. Отмечалось, что в погребе-
нии у с. Болотное В. Н. Корпусова
обнаружила остатки мешка из рогожи
шириной 60 см с необмолоченными
колосьями культурной пшеницы. Кос-
ти рыб и чешуя встречены на поселе-
нии Ливенцовка I.
Металлические изделия изготовлены
из сплава меди с мышьяком. Для
производства металла, возможно, ис-
пользовались полиметаллические руды
Донбасса. Наборы литейщиков с гли-
няными формами для отливки проуш-
ных топоров из погребений у г. Кра-
маторск [Шапошникова, 1971], г. Во-
рошиловград [Березанская, 1980] и
с. Пришиб на Донетчине, а так-
же кузнечные орудия знакомят с
технологией местной обработки метал-
ла. Многочисленные случайные наход-
ки топоров колонтаевского типа на
Среднем Дону, в верховьях Донца, в
Нижнем Поднепровье и отсутствие их
на Северном Кавказе указывает на
местное изготовление этого типа ору-
дий [Кореневский, 1976], что подтвер-
ждается сейчас и находкой форм для
их отливки в погребении у г. Вороши-
ловград.
Черты сходства между культурами
катакомбной культурно-исторической
общности — свидетельство постоянных
и прочных связей, обусловленных как
происхождением, так и территори-
альным соседством, а также развитыми
обменными связями.
Помимо оживленных контактов в
самом катакомбном регионе просле-
живаются связи с населением Север-
ного Кавказа и культурами шнуровой
керамики Подолии, Прикарпатья,
Среднего Поднепровья и Волго-Ок-
ского бассейна. Так, в подольской
группе шнуровой керамики и средне-
днепровской культуре встречены брон-
зовые топоры катакомбных или севе-
верокавказских типов, в донецких
памятниках — янтарные подвески, сег-
ментированные пастовые бусы, крем-
невый черешковый наконечник стре-
лы — предметы, характерные для сред-
неднепровской культуры. На Среднем
Дону и Донетчине известны на-
ходки каменных топоров с выступа-
ющей втулкой и лопастных, типичных
для среднеднепровской и фатьяновской
культур. В погребениях ингульской
культуры ч встречены среднеднепров-
ские сосуды. Катакомбные культуры и
АРХЕОЛОГИЯ том 1 420
УКРАИНСКОЙ
ССР
культуры шнуровой керамики (боевых
топоров) среднеевропейской зоны име-
ют некоторые параллели в материаль-
ной культуре. К ним относятся неко-
торые формы керамики, прием орна-
ментации оттисками шнура и гребня,
распространенность каменных сверле-
ных топоров-молотков и булав, костя-
ных и роговых булавок, кремневых
выемчатых наконечников стрел. Общей
чертой этих культур является также
редкость поселений и преобладание
погребальных памятников со скорчен-
ными и вытянутыми погребенными.
Очевидно, сходным было основное
направление хозяйства этих куль-
тур — подвижное скотоводство. Суще-
ственные различия между этими
большими культурными областями ха-
рактеризуются, прежде всего, развитой
бронзовой индустрией, в то время как
в культурах шнуровой керамики доми-
нирует кремневая индустрия энеоли-
тического типа, а металлические ору-
дия крайне редки.
III СРЕДНИЙ ПЕРИОД
ЭПОХИ БРОНЗЫ
Культура Отомань
Между ранней и средней бронзовыми
эпохами вообще, а в Закарпатье в
частности, трудно провести разграничи-
тельную черту. В экономическом и об-
щественном отношении население За-
карпатья, как и всего Тисо-Дунайского
бассейна, эволюционным путем пере-
ходило к последующей исторической
фазе развития — среднему периоду
бронзового века. Этно-культурная кар-
та Карпатской котловины стала более
пестрой. Так, в задунайском регионе
появилось скотоводческо-земледельче-
ское население культуры инкрустиро-
ванной керамики, а в междуречье Ти-
сы и Дуная — носители культуры Ва-
тя. В Потисье жили племена, по уров-
ню развития не отличающиеся друг от
друга, но, по-видимому, различные по
этническому составу. Они известны
под названием культур Перьям, Дюло-
варшанд и Фюзешабонь.
В северной части Тисо-Дунайского
бассейна были распространены памят-
ники племен — носителей культур севе-
ропаннонской, мадьяровской, унетиц-
кой и хатвань. На востоке от р. Тиса
в Трансильвании проживали племена
культур Витенберг, Вербычиара, Гыр-
ла-Маре и Монтеору. К северу от ниж-
него течения р. Муреш в Среднем и
Верхнем Потисье (Закарпатье) и в
Восточной Словакии обитали носители
культуры Отомань. Последние в конце
раннего периода бронзового века
(XVII в. до н. э.), продвигаясь из Се-
веро-Западной Трансильвании, посте-
пенно заняли значительную часть тер-
ритории племен культур Ньиршег,
Коштьяны и Зок. На севере они до-
шли до Бескидских гор. Уже в сред-
нем периоде бронзовой эпохи ото-
421 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
маньские племена прочно осели не
только на плодородных землях верх-
нетисского бассейна, но и на предгор-
ной полосе Карпат. Родственные с ото-
маньскими племена культуры Фюзе-
шабонь к этому времени заняли всю
территорию, расположенную на севе-
ро-запад от Тисы, а носители культу-
ры Дюловаршанд — Левобережье
Среднего Потисья. Так сформирова-
лась историко-культурная общность в
восточном районе Тисо-Дунайского
бассейна.
Памятники племен культуры Ото-
мань распространены на четко опреде-
ленной территории. Они известны в
Закарпатье (Дьяково, Вовчанское, За-
болотье, Дедово, Малая Гора, Берего-
во и др.), в Восточной Словакии (Бар-
да, Спишски Штверток, Кошицы, Га-
новцы, Стреда над Бодрогом), Севе-
ро-Восточной Венгрии (Реткезберенч,
Гернадкак, Медьясо) и Северо-Запад-
ной Трансильвании (Отомань, Сала-
кеа, Тиреам, При-Киумешти и др.) —
всего свыше 100 местонахождений.
На территории Закарпатья до нас-
тоящего времени не известны памят-
ники раннего периода развития куль-
туры Отомань. Здесь представлены па-
мятники второй фазы развития куль-
туры Отомань. Это укрепленные посе-
ления на Малой Горе у г. Берегово и
в с. Дедово (Товар-Болотный замок) и
рядовые поселения открытого типа у
сел Вовчанское, Заболотье, Великая)
Паладь, Сосово и Дьяково Виногра-
довского района.
В ареале отоманьской культуры по-
селения находятся в одинаковых топо-
графических условиях. Часть из них
расположена в труднодоступных мес-
тах на возвышенностях или островах
(Берегово, Дедово, Барда, Спишски
Штверток, Отомань I и III). Их раз-
меры варьируют от 0,5 до 1 га. Обычно
такие поселения многослойные и ук-
реплены системой валов и рвов.
Вторая часть поселений расположе-
на в поймах рек на берегах водоемов
и на песчаных дюнах. Они небольшие
по площади — от 0,4 до 0,5 г z — ж ж
имеют укреплений. Жилища «се-
лениях занимали узкую поле;, зава»
речного берега или озера. Кугтовжв
характер имеет планировка тех г.кале-
ний, которые сооружены на сутрах,
островах или на дюнах. Уличная пла-
нировка отмечена только на город?: тат
Барда, Спишски Шверток и Отомань.
Жилища широкими стенками располо-
жены перпендикулярно к улице (Бат-
да) или к берегу (Отомань). В куль-
туре Отомань преобладают наземные,
одно- или двухкамерные, прямоуголь-
ные, реже четырехугольные в плане
жилища. Редким явлением были зем-
лянки прямоугольной или овальной
формы (Дьяково, Отомань I). Разме-
ры жилищ от 8 до 16 м2. Но известны
и большие многокамерные дома, от
20 до 100—200 м2 (Отомань III, Бар-
да, Спишски-Шверток). Судя по раз-
мерам и богатству находок, в этих до-
мах жили члены родоплеменной зна-
ти. Внутри жилищ, в центральной час-
ти, находились четырехугольные свод-
чатые печи (1X1,1, 4X1,4 м) или гли-
няные очаги с бортиками, устроенные
на уровне пола. Преобладают очаги
круглой формы диаметром 60—80 см.
Для отопления использовались также
жаровни. Домашняя утварь и другие
хозяйственные предметы в жили-
щах сосредоточивались вокруг оча-
гов. В многокамерных жилищах на по-
селении в Барде сохранились деревян-
ные полки и лежанки. Конструкция
жилищ — каркасно-столбовая, крыши
двухскатные. Для их покрытия ис-
пользовали камыш и солому. Стены
выплетались из жердей и обмазыва-
лись с двух сторон глиной. На городи-
ще Барда и Спишски-Шверток обнару-
жены постройки производственного
назначения (бронзолитейные мастер-
ские). Для строительных целей, кроме
дерева, широко использовали камень.
Наряду с постоянными жилищами су-
ществовали кратковременные жилища,
шалаши. Об этом свидетельствуют от-
дельные очаги-кострища, вокруг кото-
рых сконцентрированы посуда, орудия
труда из камня и бронзы (Сасомо,
Фанчиково, Чепа).
Погребальные памятники культуры
т
423 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
Отомань на территории Закарпатья
еще не обнаружены. Однако они хоро-
шо изучены в соседних районах — Стре-
да над Бодрогом, Кошицы (Восточная
Словакия), Медьяско, Гернадкак, Ти-
сафюред (Восточная Венгрия), Пир,
Киумешти, Берея и др. (Северная
Трансильвания).
Могильники обычно расположены на
холмах и склонах рек. Они встречают-
ся вблизи поселений в пойме реки или
на песчаных дюнах. Погребения —
грунтовые. Они размещаются на мо-
гильниках рядами, причем ряды ори-
Карта 10.
Культуры среднего
периода эпохи бронзы.
I. Восточнотшинецкая
культура:
1 — Речица;
2—5 — Белая Гора,
Заказанка, Прилуки I,
II; 6 — Страдеч;
7 — П риборово;
8 — Дивин;
9 — Холмск;
Ю — Горбов;
11 — Невер;
12 — Ветлы;
13 — Пески Речицкие;
14 — Нуйно;
15 — Камень-
Каширский;
16 — Ляховичи;
17 — Небелъ;
18 — Иванчинцы;
19 — Мульчицы;
20 — Черек;
21 — Горлово;
22 — Остров;
23 — Курганы;
24 — П лотница;
25 — Городно;
26 — Отвержицы;
27 — Рубель;
28 — Вельмич;
29 — Слепцы;
30 — Ясенец;
31 — Березовка;
32 — Селец;
33 , 34 — Народичи I, II;
35 — Рад у ль;
36 — Мньово;
37 — Пустынка;
38 — Навозы;
39—45 — Лапутьки,
Страхолесье,
Домантово, Оташев,
Плютовище, Яновка,
Новоселка;
46—49 — Ротные,
Тетеревка,
Ясногородка I, II;
50—52 — Здвижевка,
Гостомель I, II;
53—61 — Белгородка,
Пирогово, Ходосовка,
Черкассы, Нещиров,
Подгорцы, Обухов,
Зозули, Великая
Солтановка,
Новоукраинка;
62—75 — Жукин, О литки,
Т арасовичи,
Староселье, Воропаев,
Новоселки,
Хотяновка I, II,
Осещина, Вигуровщина,
Зазимье, Бортничи I, II,
Вишеньки;
76—78 — Иванково,
Жеребятин, Кийлов;
79 — Великий Баратин;
80 — Луцк; 81 — Чару ков;
82 — Скучное;
83 — Дроздов;
84 — Костянец;
85 — Дубна;
86 — Мосты;
87 — Дитиничи;
88 — Сапанов;
89 — Гоща;
90 — Могиляны;
91—93 — Курганы, Святое,
Нетиишн; 94—96 — Ходан,
Шепель, Соловье;
97—100 — Рахманов,
Ш умское,
Малая Боровица, Корчи;
101 — Сергеевка;
102 — Шушковцы;
103 — Токаревка;
104 — Войцеховка
( Колосов ка);
105 — Кустов цы;
106 — Ворошиловка;
107 — Троянов;
108 — Райки;
109 — Бердичев;
110 — Швайковка;
111 — Гайсин;
112 — Сокольцы;
113 — Умань;
114 — Мошны;
115 — Ладанка;
116 — Козелец;
117 — Сосница;
118 — Вершины;
119 — Погореловка;
120 — Заболотово;
121 — Путивль;
122 — Глушец.
II. Комаровская
культура:
1 — Гребенное;
2 — Каменка Буге кая;
3 — Репнев;
4 — Романовка;
5 — Неслухов;
6 — Самбор;
7 — Городище;
8 — Красов;
9 — Серники;
10—13 — Чижиков,
Гончары,
Звенигород, Лагодов;
14 — Зиньки;
15 — Ставки;
16 — Чегеринец;
17 — Лотатники;
18 — Дашава;
19 — Заречье;
20 — Т енетники;
21 — Ивановка;
22 — Путятинцы;
23 — Бовшев;
24—27 — Подгородье,
Комаров,
Крилос,
Викторов;
28 — Братковцы;
29 — Тлумач;
30 — Буковна;
31 — Окняны;
32 — Остовец;
33 — Стрельче;
34 — Незвиско;
35 — Стопчатов;
36 — Ставки;
37 — Зеленый Г ай;
38 — Новоселка
Костюкова;
39 — Бабино;
40 — Бурдюг;
41 — Комаров;
42 — Седлище;
43 — Оселевка;
44 — Котельня;
45 — Браилов;
46 — Гайсин;
47 — Лепесовка;
48 — Кадиевцы;
49 — Чернелица;
50 — Г ородница;
51 — Н агорянка;
52 — Белый Поток;
53 — Бар.
III. Памятники культуры
многоваликовой
керамики:
1 — Белоус;
2 — Оташев;
3 — Рудня;
4 — Боденки;
5 — Пуховка;
6 — Бортничи;
7 — Кийлов;
8 — Подгорцы;
9 — Трахтемиров;
10 , 11 — Зарубинцы I, II;
12—16 — Канев, Княжья
Гора, Московка, Емчиха,
Прохоровка, Нижняя
Гребля;
17 — Чапаевка;
18 — Смела, урочище
Юрьева Гора;
19 — Веремеевка;
20 — Галицкое, хут.
Шамолово;
21—30 — Калантаев,
Большая Андрусовка I,
II, Адамовка (урочище
Ч амайдановка,
Солоница), Новоселица,
Бондаревка, Стецовка,
Кириченко;
31 — Топило;
32 — Гусино; 33 — Суки;
34 — Мишурин Рог;
35 — Красное;
36 — Днепропетровск,
сад им. Т. Г. Шевченко;
37 — Днепропетровск;
38 — Игрень;
39 — Ямбург;
40 — Л юбимовка;
41 — Башмачка;
42 — Васильевка, балка
Тягинка; 43 — Квитяна;
44 — Кролевска;
45 — Орлово;
46 — о-в Таволжаный;
47 — о-в Виноградный;
48 — Кичкас;
49 — Днепрострой;
50 — Хмельницкий;
51 — Кривой Рог;
52 — Г рушевка;
53 - Кут;
54 — Золотая Балка;
55 — Бабино III;
56 — Кайры;
57 — Алешки;
58 — Белозерка;
59 — Жовтневое;
60 — Пересадовка;
61 — Усатово;
62 — Одесский курган;
63 — Татарбунары;
64 — П арканы;
65 — Калфа;
66 — Кременчуг;
67 — Собковка;
68 — Сандраки;
69 — Волынцево;
70 — Беседовка;
71 — Гай;
72 — Кулешовка;
73 — Лубны, Лысая
Г ора;
74 — Барановка;
75 — Большая Рублевка;
76 — Куриловка;
77 — Марки;
78 — Макуховка, Белая
Гора; 79 — Лебяжье;
80 — Рунивщина;
81 — Кутное;
82—84 — Карачевка
(Донецкое городище),
Коваленки I, II;
85—88 — Ражники,
Репяховка I, II,
Тимченки;
89—91 — Вареничевка,
Большая Тополиха,
Сердюкова;
92 — Задонское;
93—97 — Верхний Салтов
Новодоновка I, II,
Писаревка, Хотомля;
98—102 — Комсомоль-
ское I, II, Маричино I,
II, Мартово;
103, 104 — Купянск 1, II;
105 — Александрия;
106—108 — Радьковка,
Малеево, Пески
Радьковские;
109—ИЗ — Снежковка,
Гончаровка I — IV;
114—115 — Баневское —
Сахалин I, II;
116 — Кременная;
117 — Погорелый;
118 — Болотенный;
Каменско-
Ливенцовская группа;
119, 120 — Ливенцовская
крепость, Каратаевская
крепость;
121, 122 — Каменка,
Глейки;
123—127 — Тасуново,
Либкнехтовка,
Белинское,
Зеленый Яр, Астанино;
128—130 — Киммерик I,
Киммерик II, Яковенко;
131—139 — Слюсарево II,
III, Кирова, Красная
Горка, Ленино, Чапаева
II, Ерофеево I, II,
Бранное Поле;
140—142 — Планерское I,
II, Феодосия I;
143, 144 — Щебетовка I,
II (Челки);
145 — Севастополь.
425 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
актированы с востока на запад. К ран-
нему периоду культуры Отомань отно-
сятся могильники с трупосожжением и
захоронением остатков кремаций в ур-
нах. К развитому периоду культуры
Отомань принадлежат грунтовые мо-
гильники с трупоположением. На зак-
лючительном этапе появляются бири-
туальные могильники. Погребения в
основном индивидуальные. В могиль-
ных ямах овальной или прямоуголь-
ной формы покойники лежат в скор-
ченном положении, на правом или ле-
вом боку. В погребениях с трупосож-
жением, как правило, в могильной яме
находится одна урна, покрытая мис-
кой или другим сосудом. Существовал
обычай сооружать символические по-
гребения (кенотафы); практиковалась
и ритуальная антропофагия (Гановцы
и Спишски-Шверток).
Важной деталью погребального об-
ряда является место расположения,
количество и качество сопровождаю-
щего инвентаря. Наиболее распростра-
ненным инвентарем была керамика.
Сосуды находятся всегда на опреде-
ленном месте — у колен и бедренных
костей. Обычно это миски и вложен-
ный в них черпак или кружка. Тради-
ционным следует считать размещение
черпака или чашки на ладонях и у
локтей покойника. Встречаются сосу-
ды, которые повреждены по ритуаль-
ным соображениям. Бронзовые и ко-
стяные изделия в погребениях нахо-
дят очень редко.
Согласно данным антропологии,
средняя продолжительность жизни ото-
маньцев определена в пределах 35—45
лет. Отмечен очень высокий процент
смертности детей и подростков. Пле-
мена культуры Отомань принадлежа-
ли к протоевропеоидам и представля-
ли альпийский антропологический тип
Рис. 113.
Образцы
керамических изделий
среднего бронзового
века, культуры
Отомань.
1, 3, 4, 6, 8, 12, 15 —
Закарпатская область
(Дяково, Сасово,
Берегово);
2, 5, 1, 9—11, 13, 14, 16-
20 — Северо-Западная
Трансильвания, СРР
(Отомань, Терям,
Сакуэни, Салакеа, Пир).
с чертами средиземноморского и нор-
дического.
Ко времени существования культуры
Отомань на территории Закарпатья
относятся клады бронзовых изделий,
происходящие из с. Колодное Иршав-
ского района, Подгоряны, г. /Мукаче-
во и поселения Дьяково. В состав Ко-
лоднинского клада входило 28 изде-
лий: топоры, дискообушные боевые
топоры, булавки с конической головкой
и отверстием, булавки с ромбической
головкой, верхняя часть которой за-
гнута в трубку, булавка кипрского ти-
па, булавка с конической головкой, к
которой подвешены две подвески в ви-
де ивового листа, сомкнутый браслет,
плоские спирали, лунницы, подковооб-
разные подвески, пластинка прямо-
угольной формы, трубки из листовой
бронзы, браслеты открытого типа и
рыболовный крючок.
Клад из с. Подгоряна состоял из
спиралей в семь и девять оборотов
гвоздевидных булавок, конических
бляшек-нашивок, лунниц, пластинок
подпрямоугольной формы, трубочек из
листовой бронзы, слитков бронзы. В
состав клада из поселения Дьяково
входили 16 височных подвесок и про-
низки из витой плоской бронзовой про-
волоки. Все предметы из перечислен-
ных кладов имеют широкие аналогии
в памятниках культуры Тисо-Дунай-
ского бассейна и относятся к гори-
зонту кладов Хайдушамшон-Апа-Кос-
сидр, датируемых 1600—1400 гг.
до н. э.
Техническое и стилистическое един-
ство бронзовых изделий из кладов За-
карпатья и Трансильвании (Зайта,
Апа, Гарау, Хайдушамшон) свиде-
тельствует об общем рудном источни-
ке и металлургическом очаге всех кла-
дов, расположенных в трансильванско-
верхнетисском центре.
Некоторые металлические изделия
(парадные мечи, боевые топоры, кин-
жалы) близки к микенским, но, не-
смотря на это, являются продуктами
местного производства. Микенское
влияние на тисо-дунайский металл бы-
ло опосредствованным. Декоративные
сюжеты на металлических изделиях
включают традиционные элементы
Карпатского ареала (штрихованные
треугольники, точечная инкрустация,
спирали-крючки, елочные и звездные
узоры) и воспринятые из эгейского ми-
ра меандры и валютообразные узоры,
в результате чего они имеют синкре-
тический характер и ни в коем случае
не являются чисто микенскими.
Изделия из трансильванско-верхне-
тисского металлургического центра
импортировались на Восток, за преде-
лы Карпат. Они известны в культурах
Монтеору-Костиш, комаровской и тши-
нецкой, на Западе импорт ограничи-
вался районами Центральной Венгрии.
Археологические источники позволя-
ют определить хозяйственный уклад и
общественный строй племен культуры
Отомань. Они занимались плужным
земледелием и скотоводством. Для
культуры Отомань характерна высо-
кокачественная, пышно орнаментиро-
ванная посуда столового и ритуально-
го назначения. К ней относятся кув-
шины, миски, сосуды с двумя ручками,
чаши, кубки и вазы. Среди орнамен-
тальных мотивов: 1) геометрические
композиции, состоящие из зигзагов,
горизонтальных, вертикальных, наклон-
ных и параллельных линий, заштри-
хованных треугольников; 2) вертикаль-
ные, наклонные и горизонтальные
рельефные ребра, иногда покрытые
насечками; 3) последовательно связан-
ные между собой спирали; 4) S-видная
спираль; 5) волнистая и бегущая спи-
раль, спирали-крючки; 6) выступы,
окаймленные концентрическими круга-
ми или каннелюрами; 7) насечки или
клинообразные углубления; 8) чечеви-
цеобразные углубления; 9) горизон-
тальные, вертикальные, концентричес-
кие и полуконцентрические каннелюры.
Перечисленные элементы орнамента
создавали любые композиции: от са-
мых простых до очень сложных.
Кухонная керамика культуры Ото-
мань представлена несколькими типа-
ми сосудов: банками высотой 15—
35 см, иногда украшенными насечками,
ручками-ушками, зерновиками высотой
до 60—85 см; тюльпановидными сосу-
дами с двумя ленточными ручками,
иногда украшенными налепным рас-
члененным валиком; цилиндрическими
АРХЕОЛОГИЯ том 1 426
УКРАИНСКОЙ
ССР
стаканами с петельчатыми ручками,
высотой 4—12 см; дуршлагами в фор-
ме бутылки или цилиндра, сковород-
ками и тарелками. Из глины изготов-
лялись ложки, пряслица, светильники,
миниатюрные повозки, колесики, ан-
тропоморфные и зооморфные фигурки.
Племена культуры Отомань искусно
владели техникой обработки камня и
кости. Из камня изготовлялись плос-
кие трапециевидные привязные топо-
ры, тесла, долота, точильные бруски,
зернотерки, терочники. Кремневые из-
делия представлены клювовидными
серпами, теслами, наконечниками стрел
и пилами. Среди роговых изделий мо-
лотки, мотыги, проколки и псалии ти-
пов Тосег-Фюзешабонь и Бориаш.
Костяные изделия представлены игол-
ками для плетения сеток, молотками
из тазовой кости животных, пилами,
ножами, шайбообразными и бикони-
ческими пуговицами, орнаментирован-
ными елочным узором и точечной ин-
крустацией, пластинками-распредели-
телями ремня, подвесками, наконечни-
ками стрел, крючками и булавками.
Племена отоманьской культуры
больших успехов достигли в металлур-
гии бронзы, пользуясь рудными богат-
ствами Трансильвании. В хозяйствен-
ной жизни широко использовались
бронзовые топоры с закраинами, сер-
пы с кнопкой на рукоятке, шилья, тес-
ла, долота, рыболовные крючки. На
вооружении имелись вислообушные
боевые топоры, топоры с удлиненной
цилиндрической втулкой, топоры с
обушной шайбой, мечи с массивной
рукояткой, часто орнаментированные
бегущей спиралью, треугольниками,
насечками, кинжалы подтреугольной
формы, кинжалы с тремя — шестью
дырочками для крепления рукоятки,
наконечники копий.
Наиболее многочисленную группу
бронзовых изделий составляют укра-
шения: булавки (10 типов), браслеты
(2 типов), гривни, рукозащитные спи-
рали, подвески (11 типов), пуговицы,
бляшки-нашивки, бусины, кольца,
^2.1 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
перстни и пронизки. Некоторые брон-
зовые изделия украшены узорами, на-
поминающими декор сосудов.
В обществе культуры Отомань про-
слеживается некоторая дифференциа-
факт сооружения укрепленных посе-
лений-городищ, даже с акрополем
(Спишски-Шверток), является доказа-
тельством того, что военные столкно-
вения между племенами участились.
Население начинает прятать семейные
и родоплеменные ценности, клады.
Этот процесс отчасти, вероятно, был
связан с выступлением из Задунавья
Рис. 114.
Бронзовые изделия
среднебронзового
века Закарпатья,
входящие в группу
памятников
культуры Отомань:
1, 3, 5, 7, 10—13 —
Колодное;
2, 6, 8, 9, 16—18 —
Подгоряны;
4 — Макарево;
14, 15 — Дяково.
ция. На это указывают прежде всего
многокамерные жилища на городищах
в с. Барца. В одном из таких жилищ
на полу находилась посуда, в которой
были золотые и бронзовые изделия.
Они принадлежали одной семье. Сам
племен-носителей курганной культуры.
Проникновение их в бассейн реки Ти-
сы приходится на середину II тыс. до
н. э. С этого периода и начинается по-
степенное сужение территории культу-
ры Отомань. Вскоре на их месте фор-
мируются новые культуры, сохраняю-
щие традиции и элементы культуры
Отомань.
На основании материальной культу-
ры (типы керамики, бронзовые изде-
лия) и обряда погребений отоманьская
культура делится на три фазы разви-
тия: ранняя — XVIII—XVII, класси-
ческая— XVII — XIV и поздняя —
XIV—XII вв. до н. э. Уже отмечалось,
что находки, относящиеся к ранней
фазе культуры Отомань, пока не встре-
чены на территории Закарпатской об-
ласти УССР. Здесь, как и в Восточной
Словакии, представлены памятники
только классической фазы развития
культуры Отомань — XVII—XIV вв.
до н. э.
На заключительном этапе развития
культуры Отомань на территории За-
карпатья, Северо-Восточной Венгрии
и Восточной Словакии появляются
новые памятники, входящие в круг
культуры Фельшесеч-Станово.
Исторические судьбы племен куль-
туры Отомань тесно связаны с после-
дующими культурами эпохи поздней
бронзы Потисья — культурой Эдьек,
Пилини и Фельшесеч-Станово. Остав-
шаяся в низменности Сомеш поздне-
отоманьская группа населения прини-
мала участие в формировании культу-
ры Гава конца II — начала I тыс.
до н. э.
Роль носителей культуры Отомань
в истории Восточных Карпат огромна.
Именно они явились катализаторами
многих культурных традиций и дости-
жений, как местных, так и балкано-
эгейских. В период существования
культуры Отомань были заложены
основы металлургии бронзы в Тран-
сильвании и в Верхнем Потисье. На-
чался регулярный обмен между Вос-
точной Европой, Балканами и Тисо-
Дунайским бассейном. Процесс пере-
плетения культурных элементов спо-
собствовал быстрому распространению
достижений культуры того времени.
Отоманьская культура имела харак-
терные черты и признаки урбанизации
(Отомань, Спишски-Шверток). Ей при-
суща была имущественная дифферен-
циация, приведшая к ослаблению пат-
риархально-родовых устоев, а в конеч-
АРХЕОАОГИЯ том 1 428
УКРАИНСКОЙ
ССР
ном итоге — к распаду отоманьской
этнокультурной общности.
Главной причиной ее распада были
внешние факторы, вызванные появле-
нием в Карпатской котловине носите-
лей культуры курганных могил. Под
давлением их началась миграция осед-
лых племен Тисо-Дунайского бассейна.
Миграционной волной был охвачен и
Верхнетисский ареал. Сюда перемести-
лась из Трансильвании и часть носи-
телей культуры Витенберг. В резуль-
тате смешивания их с местными ото-
маньскими племенами сформировалась
своеобразная, сильно отличающаяся
от других, культура, известная под
названием культуры Станово или
Фельшесеч-Станово (Сучью де Сус).
Комаровская культура
Исследования памятников комаровской
культуры начались еще в 70-е годы
прошлого столетия, однако отчеты об
этих раскопках написаны на низком
научном уровне и не дают полного
представления о памятниках. После
первой мировой войны и особенно в
30-е годы количество раскопанных кур-
ганов комаровской культуры значи-
тельно увеличилось. Среди наиболее
интересных исследований этих лет
следует назвать раскопки у сел Белый
Поток, Нагоряны, где были найдены
захоронения в каменных ящиках [Koz-
lowski, 1928; Kostzewski, 1926], а так-
же исследование могильника с тру-
посожжениями в с. Букивна [Bruk,
1932]. В 1934—1936 гг. Т. Сулимир-
ский раскопал ряд курганов в По-
днестровье — в селах Комаров, Воли-
ца, а также в Краснове, Сарниках и
многих других местах. Особый инте-
рес представляют раскопки Комаров-
ского могильника, давшего впослед-
ствии название всей культуре. Кроме
курганов здесь частично было иссле-
довано поселение [Sulimirski, 1936,
1968].
В этот же период (1934—1937) рас-
копки памятников комаровской куль-
429 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
туры проводил М. Ю. Смишко. Ученый
получил важные результаты при рас-
копках в селах Чижиков, Стопчатов и
Букивна.
После Великой Отечественной войны
изучение памятников комаровской
культуры продолжается [Swiesznikow,
1967]. Несколько поселений открыто в
бассейне Днестра Трипольской экспе-
дицией Института археологии АН
СССР.
Уже в первые годы исследований
предпринимались попытки определе-
ния культурной принадлежности и ус-
тановления датировки комаровских
памятников. В конце 30-х годов Т. Су-
лимирский обобщил все имеющиеся
данные о комаровской культуре и по-
пытался определить место последней
в древней истории Поднестровья. Ис-
следователь выделил памятники бело-
потоцкого типа в отдельную группу и
считал их вариантом комаровской
культуры. Он предполагал, что носи-
телями этой культуры были древние
фракийцы. Основу, на которой сфор-
мировалась комаровская культура,
Т. Сулимирский видел в памятниках
трипольской культуры, а другие ав-
торы — в культуре шнуровой кера-
мики.
В советской археологической лите-
ратуре вопрос о комаровской культу-
ре впервые был затронут в связи с
публикацией Войцеховского могильни-
ка, который Е. Ф. Лагодовская спра-
ведливо связала в культурном плане
с такими памятниками, как Комаров,
Кустовцы, Белый Поток [Лагодовська,
1948].
Позже о комаровской культуре в
разной связи писали В. Д. Рыбало-
ва, И. К. Свешников, Т. С. Пассек,
А. И. Тереножкин, В. А. Ильинская,
С. С. Березанская и др. В. Д. Рыбало-
ва разделила комаровскую культуру
на четыре локальных варианта или
группы: собственно комаровский (на
Днестре), белопотоцкий (на Среднем
Поднестровье), волынско-тшинецкий
между Бугом и Случью и народичский
в восточной части Волынского Полесья
и на Днепре [Рыбалова, 1953]. За
последние десятилетия особенно мно-
го внимания исследованию комаров-
ской культуры уделял И. К. Свешни-
ков [Swiesznikow, 1967]. Он опублико-
вал ряд новых памятников, дал общую
характеристику культуре, рассмотрел
вопросы хронологии, формирования,
дальнейшего развития и этнической
принадлежности ее носителей. Иссле-
дователь высказал мысль, что кома-
ровская и тшинецкая культуры явля-
ются археологическим соответствием
единого большого массива родствен-
ных племен, которые заселяли в сред-
нем периоде бронзового века террито-
рию между Одером и Днепром и от-
носились к праславянам [Свешников,
1965]. Большой интерес к комаровской
культуре проявляют также польские и
румынские археологи (Я. Домбров-
ский, 3. Буковский, М. Флореску).
Памятники комаровской культуры в
основном сосредоточены на Среднем и
Верхнем Днестре, а также на его при-
токах. Южной границей культуры яв-
ляется, по-видимому, верхнее течение
Прута, где раскопан курган возле
с. Стопчатов Косовского района Ива-
но-Франковской области. Южнее из-
вестны памятники уже других культур
эпохи бронзы Дунайского бассейна.
Иной точки зрения по поводу южной
границы комаровской культуры при-
держивается румынская исследователь-
ница М. Флореску. По ее мнению, пог-
ребения в Белом Потоке, поселения
культуры Костиша (расположена в
СРР) и памятники комаровской куль-
туры относятся к единой археологи-
ческой культуре, которую она предла-
гает называть «культура Белый Поток-
Костиша-Комаров» [Florescu, 1970].
Наиболее западными памятниками ко-
маровской культуры являются курга-
ны, расположенные в верховьях Днест-
ра возле с. Гродище Самборского
района Львовской области. Восточную
и северную границы комаровской куль-
туры четко определить нельзя, в связи
с тем что здесь комаровские памятни-
ки смыкаются с памятниками восточно-
тшинецкой культуры и образуют сме-
шанную зону.
Поселения комаровской культуры
изучены слабо. Известно, что некото-
рые из них располагались на высоких
берегах рек и озер, другие, имеющие,
по-видимому, временный характер, свя-
заны с дюнными возвышениями в пой-
мах и останцами коренного берега.
Наибольший интерес представляет
поселение, исследованное Т. Сулимир-
ским в с. Комаров (Галицкий район
Ивано-Франковской области) вблизи
от могильника. Поселение расположе-
но на берегу р. Луква, возле места
впадения в нее небольшого ручья. На
довольно большой площади здесь най-
дены остатки 20 наземных жилищ.
Они имели прямоугольную форму,
средняя длина 4—5 м, и были одно-
камерными. Сохранились обгоревшие
остатки деревянных стен и фрагменты
каменных оснований. В одном из жи-
лищ пол покрыт плотным слоем гли-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 430
УКРАИНСКОЙ
ССР
ны, в углу находилась печь, а вдоль
стен стояли большие сосуды, вкопан-
ные до середины в землю.
Остатки наземного жилища и двух
каменных очагов найдены на поселе-
Рис. 1)5.
Погребение
комаровской
культуры близ
с. Ставки.
нии в с. Незвисько [Смирнова, 1957].
Гораздо лучше поселений изучены
погребальные памятники комаровской
культуры. Они представлены кургана-
ми и грунтовыми могильниками. Пог-
ребальный обряд имеет свои особен-
ности в разных районах распростране-
ния культуры. Курганы комаровской
культуры, как правило, расположены
на возвышенных участках, группами,
каждая из которых состоит из несколь-
ких десятков насыпей. На могильни-
ке в с. Букивна каждые три курган-
ных насыпи образуют треугольник.
Высота курганов 0,5—2 м, диаметры
насыпей 10—20 м.
Наиболее интересным курганным
могильником является Комаровский.
Его исследование началось еще в
1877 г. В 30-х годах XX в. Т. Сули-
мирский раскопал здесь около 60 кур-
ганов; всего на могильнике исследова-
но 65 насыпей [Sulimirski, 1968].
Могильник расположен на водораз-
деле между притоками Днестра Лом-
ницей и Луквой. Во время раскопок
установлено, что под каждой насыпью
находилось лишь одно погребение.
Одновременно существовало два пог-
ребальных обряда: трупосожжение и
трупоположение, причем преобладал
последний. Погребенные лежали на
уровне древнего горизонта или в не-
глубоких грунтовых ямах. Кости со-
хранились очень плохо, однако в не-
которых случаях удалось проследить
их ориентацию. Иногда покойников
окружали оградой из толстых дубовых
бревен. Вокруг скелетов выявлено мно-
го мелких кусков древесного угля. В
431 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
одном из курганов найдены мелкие
комочки охры.
Трупосожжения производились на
месте погребения. Иногда вместе с по-
койниками сжигали погребальный ин-
вентарь, но в большинстве случаев
посуду и другие вещи ставили уже
после окончания трупосожжения.
Среди погребального инвентаря ос-
новное место занимает посуда, коли-
чество которой в разных погребениях
колеблется от 1 до 12. К погребаль-
ному инвентарю относятся также кли-
новидные топоры, серпы, скребки, на-
конечники стрел (из кремня), костя-
ные шилья, пряслица, грузила, изред-
ка бронзовые украшения.
Некоторые курганы имеют относи-
тельно богатый инвентарь. Так, в кур-
гане 8 обнаружены остатки дубовой
шкатулки, в которой лежали бронзо-
вая булавка, браслет и бусы с золо-
тыми подвесками. Богатый инвентарь
обнаружен и в кургане 6. В центре
кургана под насыпью (ее высота 0,7 м,
диаметр 19 м) были найдены остатки
разрушенного склепа, ориентирован-
ного на северо-восток. Возле него
стояли пять сосудов, лежали золотая
подвеска, бронзовые булавки и кин-
жал.
Наряду с богатыми погребениями в
могильнике встречались и совсем бед-
ные (например, погребение в кургане
35, где найдена лишь каменная зер-
нотерка).
Значительный интерес представляет
могильник в с. Букивна Тлумацкого
района Ивано-Франковской области.
Здесь были исследованы 13 курганов
с трупосожжениями. Остатки погре-
бений найдены на уровне древнего
горизонта. В одном из курганов от-
крыты остатки большого костра, во-
круг которого размешались десять
урновых погребений, окруженных ка-
менной изгородью высотой около
0.3 м. Типичным является курган 1.
Под насыпью (высота около 2 м, диа-
метр 12 м) в центре кургана на не-
большой каменной плите лежал раз-
битый горшок; рядом стояли еще два
сосуда. В южной части кургана обна-
ружена большая яма (3 X 1,5 X
0,3 м), вырытая в материке. Централь-
ная ее часть была заполнена переж-
женными человеческими костями (зо-
лой) и мелкими обломками керами-
ки. Тут же найдены обломки бронзо-
вой булавки, бронзового браслета и
три сосуда.
В особую группу комаровской куль-
туры по погребальному обряду выде-
ляются памятники белопотоцкого ти-
па— Белый Поток, Нагоряны на Тер-
нопольщине, Городница Ивано-Фран-
ковской области и др. В основном это
грунтовые (бескурганные) могильни-
ки. В них скорченные скелеты находи-
лись в неглубоких ямах, обставленных
каменными плитами. Четыре таких по-
гребения раскопаны И. Костжевским
в Белом Потоке. Типичным является
погребение 4, где скорченный скелет
лежал в каменном ящике (1,29 X
0,48 X 0,38), на правом боку, ориен-
тированный головой на юг. В Бере-
мянах, Городнице, Белом Потоке бы-
ли обнаружены парные погребения,
где погребенные располагались голо-
вами в одну или же в противополож-
ные стороны. Известны также грунто-
вые погребения без каменных конст-
рукций. Два таких могильника иссле-
довано у с. Звенигород Львовской об-
ласти.
Керамика комаровской культуры от-
личается характерной формой, орна-
ментацией и технологическими особен-
ностями. Вся посуда изготовлена без
помощи гончарного круга, тесто имеет
значительную примесь крупных зерен
толченого и пережженного кремня или
гранита. Поверхность сосудов желто-
ватого или красноватого цвета обыч-
но хорошо заглажена, часто ангобиро-
вана или подлощена. Характерной яв-
ляется форма венчиков сосудов: они
всегда утолщены и срезаны — гори-
зонтально или наискось. Посуда, най-
денная в погребениях и на поселени-
ях, однотипна; специальной керамики
ритуального назначения выделить
нельзя. Всю посуду можно разделить
на две группы: столовую — тщатель-
но изготовленную, часто подлошенную,
богато орнаментированную и кухон-
ную — более простую по формам и
грубую по технологии.
К столовой посуде относятся тюль-
пановидные сосуды, отличающиеся
более или менее выпуклым туловом и
большим диаметром венчика, а также
сосуды типа банок. Последние отли-
чаются от тюльпановидных тем, что
АРХЕОЛОГИЯ том 1 432
УКРАИНСКОЙ
ССР
имеют более приземистое тулово, поч-
ти ровные стенки, широкое дно и ма-
ленький чуть отогнутый венчик. Для
кухонных надобностей использова-
лась, по-видимому, и часть больших
433 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
мисок с высокими коническими стен-
ками.
Кухонная керамика чаще всего ук-
рашалась прочерченными линиями или
налепными валиками под венчиком.
Рис. 116.
Керамика
комаровской
культуры:
/, 4—6, 8, 9, 11, 13 —
Комаров; 2 — Волица;
3 — Красов;
7 — Романовка;
10 — Ивання;
12 — Букивна;
14 — Звенигород.
Некоторая посуда, в частности миски
и банки, совсем не имеет орнамента.
Среди столовой посуды наиболее
характерными являются вазы с двумя
ручками. Они имеют высокую, почти
цилиндрическую шейку, срезанный го-
ризонтально венчик, туловище выпук-
лое, широкое плоское дно. Две плос-
кие в разрезе ручки обычно выступают
над краем венчика. Часто встречаются
черпаки с одной ручкой; обычно они
имеют высокий воронкообразный вен-
чик, выпуклое туловище и небольшое
плоское донышко. Ручки таких сосу-
дов овальные в сечении.
Большую группу столовой посуды
составляют миски. Это глубокие сосу-
ды сравнительно больших размеров с
короткой цилиндрической шейкой, ши-
роко отогнутым наружу венчиком и ма-
леньким донышком. К столовой посу-
де следует также отнести цилиндри-
ческие кубки. Как правило, они тща-
тельно изготовлены и багато орнамен-
тированы. У многих сосудов орнамент
покрывает всю верхнюю часть, а в не-
которых случаях и все туловище. Наи-
более распространенным является ор-
намент из прочерченных линий, обра-
зующих полосы, овалы и другие фи-
гуры. Довольно часто встречается ор-
намент в виде оттянутого валика, пря-
мых и скошенных каннелюр. Изредка
встречается орнамент в виде налеп-
ных пуговиц, довольно часто на од-
ном сосуде соединяются разные типы
и мотивы орнамента. Кроме посуды,
керамические изделия представлены
грузилами конической формы, плоски-
называемыми
пряслами» — круглыми
6—8 см),
пять — семь конических
ми пряслицами и так
«рогатыми
предметами (диаметром
имеющими
выступов.
На территории распространения ко-
маровской культуры, которая непо-
средственно примыкает к Прикарпат-
скому металлургическому центру, най-
дено значительное количество бронзо-
вых изделий. Некоторые из них про-
исходят из погребений, где обнаруже-
на типичная керамика, и, безусловно,
принадлежат к комаровской культуре.
Другие являются случайными наход-
ками, и культурная принадлежность их
иногда вызывает сомнения. По-види-
мому, к комаровской культуре отно-
сится также клад бронзовых украше-
ний, найденный недалеко от с. Пере-
сопница Ровенской области.
Подавляющее большинство бронзо-
вых изделий представлено украшения-
ми: булавками, браслетами, гривнами,
фибулами, бусинами. Распространен-
ным типом являются булавки с кони-
ческими и спиральными головками, а
также головками в виде ромбического
щита. Менее распространены брасле-
ты и гривны, изготовленные из толстой
круглой в сечении проволоки с конца-
ми, закрученными в спиралеобразные
щитки. Часто встречаются фрагменты
бронзовых фибул со спиралевидными
щитками. Оригинальным украшением
являются бусы, найденные в кургане
8 Комаровского могильника. Они со-
стоят из цилиндрических бронзовых
спиралей, чередующихся с небольши-
ми кольцами. В центре ожерелья не-
сколько воронкообразных подвесок, к
которым прикреплены золотые колеч-
ки. В двух курганах Комаровского
могильника найдены колоколовидные
подвески.
Среди других бронзовых изделий
следует отметить черешковый нож,
найденный вместе с деревянной обой-
мой в кургане 6 Комаровского могиль-
ника. Он небольших размеров, имеет
пламевидную форму и двустороннее
лезвие.
Основная часть бронзовых изделий
находит аналогии в металлических ук-
рашениях Румынии, Чехословакии,
15
435 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
Венгрии и происходит из карпато-ду-
найского металлургического центра. В
кургане у г. Городище Львовской об-
ласти найдена железная шпилька. Она
обнаружена вместе с бронзовым брас-
летом и сосудом, типичным для кома-
ровской культуры.
На поселениях и в курганах Кома-
ровского могильника найдены зерно-
терки овальной формы и растиральни-
ки. В погребениях встречаются диаба-
зовые, диоритовые, габровые просвер-
ленные топоры с коротким суженным
обухом, удлиненным лезвием и расши-
ренной центральной частью. Обломки
каменных просверленных топоров най-
дены также на поселениях в Гончарах
и Незвисько.
Изделия из кремня представлены
топориками, серпами, ножами. Ножи
и скребки изготовлены небрежно, пре-
имущественно из больших отщепов.
Рабочая часть сформирована одно-
сторонней ретушью на ^небольшом
участке отщепа. Остальная часть ору-
дия не обрабатывалась и даже не бы-
ла очищена от меловой корки. Крем-
невые топоры клиновидной формы,
обычно овальные в сечении, имеют
слегка расширенное, часто зашлифо-
ванное лезвие и суженную обушковую
часть. На поселениях комаровской
культуры встречаются кремневые сер-
пы. Обычно это плоские широкие ору-
дия с плавно изогнутым лезвием. В
отличие от других кремневых орудий
они всегда хорошо обработаны и отре-
тушированы.
Костяные изделия встречаются ред-
ко. Можно назвать лишь несколько
костяных шильев и покрытую бронзо-
вой бляхой полукруглую пуговицу,
найденную в кургане возле Чижикова.
Рис. 117.
Орудия труда, оружие
и украшения
комаровской
культуры:
1, 3, 4, 6, 12-16 —
Комаров;
2, 9 — Дитиничи;
5 — Ивання;
7 — Букивна;
8, 11 — Каменка-
Бу гс кая; 10 — Бабино.
1—9, 11 — бронза;
10, 12, 14—16 — кремень;
13 — камень.
Недостаточная изученность поселе-
ний комаровской культуры не дает
возможности составить полное пред-
ставление о характере ее хозяйства.
Наличие земледелия подтверждают
находки зернотерок, растиральников и
серпов, а также отпечатки зерен пше-
ницы двух сортов и ячменя на комьях
глины из курганов Комаровского мо-
гильника. На земледельческий ха-
рактер комаровской культуры косвен-
но указывает распространенный среди
ее носителей культ солнца, проявив-
шийся в обычае окружать погребения
каменными кругами-кромлехами и на-
носить на поверхность сосудов соляр-
ные знаки в виде креста или розетки.
Кости домашних животных (быка,
коня, свиньи), обнаруженные на посе-
лениях и в курганах, свидетельствуют
о придомном скотоводстве.
Археологические материалы дают
основание говорить о наличии родовых
усыпальниц, подтверждающих имуще-
ственное расслоение общества. Дока-
зательством такого расслоения явля-
ется наличие богатых и бедных по-
гребений. Главное место в роду при-
надлежало, по-видимому, мужчине, о
чем свидетельствует центральное поло-
жение мужских скелетов в парных по-
гребениях.
Основная часть металлических изде-
лий комаровской культуры, являю-
щихся основой для ее датировки, от-
носится к середине и третьей четверти
II тыс. до н. э. Большинство археоло-
гов вслед за И. К. Свешниковым, в
целом, датирует комаровскую культу-
ру XV—XII вв. до н. э. и выделяет в
ее развитии три этапа.
Основанием для датировки первого
этапа являются бронзовые и золотые
украшения из разных погребений в
Комарово и Букивне, которые могут
быть отнесены к периоду средней
бронзы. Среди них следует отметить
бусы из кургана 8 Комаровского мо-
гильника, имеющие многочисленные
аналогии в кладах среднего периода
бронзового века на территории Венг-
рии и Чехословакии. К этому же вре-
мени следует относить браслеты со спи-
ралеподобными щитками, а также
шпильки бородинского типа с ромби-
ческой головкой, найденные в кургане
6 Комаровского могильника.
Ко второму периоду комаровской
культуры следует относить памятники,
в керамике и металле которых замет-
но влияние культуры Ноа. Появление
культуры Ноа в Западной Подолии
относится к концу XIII—XII в. до н. э.
В одном из погребений в Букивне ря-
дом с комаровской керамикой обнару-
жен сосуд, аналогии которому извест-
ны на территории Словакии в памят-
никах типа Хотин. Наиболее ранние
погребения Хотинского могильника да-
тируются XII в. до н. э.
Третий период И. К. Свешников от-
носит к раннежелезному веку на ос-
новании упоминаемой выше находки
железной шпильки. При этом он под-
черкивает, что памятники третьего
этапа известны только на западной
периферии территории комаровской
культуры и оставлены небольшой
группой населения в районе Дрого-
быча, куда не проникли племена куль-
туры Ноа и фракийского гальштата
[Свешников, 1967]. -
Большинство советских археологов
(Т. Е. Пассек, И. К. Свешников, В. Д.
Рыбалова) полагают, что комаровская
культура сложилась на местной осно-
ве в результате развития культурных
групп шнуровой керамики, обитавших
на территории Прикарпатья и Подо-
лии в предшествующий период. Об
этом свидетельствует совпадение их
территории, распространение в кома-
ровской культуре погребального обря-
да, характерного для поздних культур
шнуровой керамики (курганных и
групповых могильников и погребений
в каменных ящиках), а также сходст-
во в керамике: в технологии ее изго-
товления (примесь пережженного
кремня), в формах (тюльпановидные
сосуды, цилиндрические кубки), в
шнуровом орнаменте. Однако большую
роль в сложении комаровской культу-
ры сыграли также племена Карпато-
Дунайского бассейна, прежде всего
носители культур Костиша и Монтео-
ру. Связями с этими культурами
объясняется появление в комаровской
культуре многочисленных металличе-
ских изделий, аналогии которым из-
АРХЕОАОГИЯ том 1 436
УКРАИНСКОЙ
ССР
вестны в Венгрии и Чехословакии,
значительной группы керамики (дву-
ухих ваз, черпаков, кубков) и очень
своеобразной орнаментации (канне-
люры, налепы, косо заштрихованные
треугольники). Характер взаимоотно-
шений комаровской культуры с юж-
ными соседями еще не вполне ясен.
Возможно, это были лишь обменные
связи, основанные на существовании
мощного бронзолитейного центра в
Трансильвании. Не исключено также,
что в сложении комаровской культуры
участвовала какая-то группа племен,
переселившаяся из Карпато-Дунайско-
го района и ассимилировавшаяся с
местным населением.
В культуре Ноа и в высоцкой куль-
туре, распространенных на территории
Верхнего и Среднего Поднестровья, в
период поздней бронзы и раннего же-
леза можно проследить отдельные
черты, связывающие их с комаровской
культурой. Это позволило исследова-
телям высоцкой культуры и культуры
Ноа считать комаровскую культуру
одной из основ, на которой они воз-
никли. Однако, несмотря на некоторую
близость памятников культуры Ноа с
Комаровскими (главным образом, с
белопотоцкой группой), большинство
исследователей приходит к выводу,
что культура Ноа проникла в Лодне-
стровье уже сформированной.
Высоцкая культура также, очевид-
но, не является прямым продолжением
комаровской. И. К. Свешников вполне
справедливо замечает, что, во-первых,
эти культуры развивались на разных
территориях и под влиянием разных
факторов, а во-вторых, что на каком-
то этапе они синхронны. Отсюда не
может быть принята и концепция о
возникновении высоцкой культуры на
основе комаровской. Историческая
трансформация комаровской культу-
ры в разных районах происходила, оче-
видно, разными путями. Не исключено,
что какая-то часть племен комаровской
культуры в начале позднего бронзово-
го века под давлением южных племен
437 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
(в частности, носителей культуры Ноа,
а возможно, и гол игр адских) отошла
на север и влилась в массив родствен-
ных ей племен восточно-тшинецкой
культуры.
Восточнотшинецкая культура
В конце 1950-х — в начале 1960-х го-
дов комплексная экспедиция «Большой
Киев» обнаружила значительное ко-
личество памятников эпохи бронзы в
окрестностях Киева. Часть из них бы-
ла отнесена к кругу тшинецко-кома-
ровской общности [Рыбалова, 1953].
Начиная с 1949 по 1955 г. группа сот-
рудников Института археологии АН
УССР работала на Сейме и Десне.
После проведения разведок и раско-
пок, в частности после того, как было
открыто и частично раскопано посе
ление у с. Ивановка Д. Я. Телегиным
[1955], выделена так называемая «ива*
новская» керамика, родственная с ма
териалами более западных районов
Правобережной Украины. Эти памят-
ники собраны С. С. Березанской
[1957], затем объединены ею под наз-
ванием сосницкого типа, относимого
теперь исследовательницей к восточ-
нотшинецкой культуре.
Для исследования восточнотшинец-
кой культуры большое значение имеют
Войцеховский могильник [Лагодовсь-
ка, 1948], а также стоянка Народичи.
Изучение памятников западных рай-
онов Северной Украины концентриро-
валось вокруг Львовского филиала ИА
АН УССР. Экспедициями под руковод-
ством М. Ю. Смишко, Ю. Н. Захару-
ка, И. К. Свешникова в последние 20
лет обнаружено и исследовано значи-
тельное количество памятников вос-
точнотшинецкой культуры. Особое зна-
чение имеют раскопки на Костянецком
поселении — первом поселении восточ-
нотшинецкой культуры, раскопанном
на значительной площади [Свешников,
1952], и стратиграфические наблюде-
ния на поселении Ставок [Захарук,
1962]. Представление о территории во-
сточнотшинецкой культуры расшири-
лось после раскопок в Мошнах [Иль-
инская, 1960].
В последние десятилетия в Припят-
ском бассейне и на верхнем Днепг-е
работало ряд экспедиций Института
археологии АН СССР. Наиболее важ-
ным результатом их работы был сам
факт открытия огромного количества
памятников эпохи бронзы, в том числе
и восточнотшинецкой культуры [Куха-
ренко, 1962].
Долгое время памятники типа Вой-
цеховского могильника относились к
комаровской культуре. Это объясня-
ется тем, что тшинецкая культура,
тогда еще плохо изученная даже в са-
мой Польше, среди советских археоло-
гов почти не была известна. В то же
время близкая ей Комаровская куль-
тура, памятники которой расположены
в пределах Советского Союза, была из-
вестна довольно хорошо. В результате
накопления новых материалов и появ-
ления серии публикаций по тшинецкой
культуре в Польше [Gardawski, 1959]
С. С. Березанской было высказано
мнение, что памятники Северной Ук-
раины значительно ближе к тшинец-
кой культуре, чем к комаровской [Бе-
резанская, 1972]. К этому мнению при-
соединились многие советские и поль-
ские исследователи. Название «вос-
точнотшинецкая» культура представ-
ляется наиболее удачным, так как оно
указывает, с одной стороны, на бли-
зость с тшинецкой культурой Польши,
с другой — на ее обособленность и на
то, что эти две культуры не тождест-
венны. И. К. Свешников по-прежнему
считает, что памятники Северной Ук-
раины должны включаться в область
распространения комаровской культу-
ры [Свешников, 1965].
Несомненно одно — тшинецкая куль-
тура в Польше, восточнотшинецкая в
Северной Украине и Комаровская на
Днестре относятся к единой культур-
ной и. вероятно, этнической общности.
В связи с этим разделение их на от-
дельные культуры или варианты не
представляется принципиальным и
отражает, в основном, нечеткость ар-
хеологической терминологии.
Восточнотшинецкая культура зани-
439 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
мает северную часть Правобережной
Украины, Поднепровье, а также
часть Левобережья в междуречье
Днепра и Десны. На западе она гра-
ничит с тшинецкой культурой Польши,
на севере проходит по Припяти и Дес-
не, на востоке захватывает низовья
Сейма. Южная граница проходит при-
мерно по линии Винница — Черкассы.
При большом сходстве памятников,
распространенных на этой обширной
территории, в археологическом мате-
риале, главным образом в керамике
различных районов, все же имеется не-
которое своеобразие, позволяющее вы-
делять четыре локальных варианта:
1 — ровенский; 2 — припятский; 3 —
киевский; 4 — сосницкий. Своеобразие
сосницкой группы по сравнению с дру-
гими выражено наиболее отчетливо.
Это дало основание некоторым иссле-
дователям (И. И. Артеменко, Я. Домб-
ровский) видеть в нем особую само-
стоятельную культуру. Ровенский ва-
риант представлен памятниками сме-
шанного комаровско-тшинецкого типа.
Среди памятников восточнотшинец-
кой культуры в количественном отно-
шении первое место занимают поселе-
ния. Их в настоящее время насчитыва-
ется около 200. Поселения всегда рас-
положены вблизи воды: на больших
реках — в поймах, на песчаных дюн-
ных возвышенностях или останцах, на
маленьких речках, не имеющих широ-
ких пойм, на пониженных участках
берега.
На ряде поселений производились
раскопки в Костянце Ровенской обла-
сти, Соловье Тернопольской, Мош-
нах Кировоградской, Здвижевке Киб-
ской, Пустынке Черниговской, Во-
лынцеве Сумской области и др. Эти
раскопки дают представление о плани-
ровке и устройстве жилищ. Особенно
интересными оказались раскопки у
Рис. 118.
Поселения, жилища
и погребальный обряд
восточнотишнецкой
культуры:
1 — Войцеховка, курган 9;
2 — Войцеховка,
курган 9, погребения
3—5; 3 — Здвижевка,
урновое захоронение;
4 — Пустынка, жилище 7;
5 — А устынка, план
поселения.
с. Пустынка, где поселение исследова-
но почти полностью [Березанская,
1974].
Поселения состояли из 15—20 жи-
лищ, вытянутых в один или два ряда
вдоль водоема. Жилища сооружались
близко одно от другого, обычно пер-
пендикулярно к берегу. На Пустын-
ковском поселении почти возле каждо-
го из жилищ обнаружена хозяйствен-
ная постройка. Основной тип жи-
лищ — неглубокие землянки, хотя, по-
видимому, существовали и наземные
постройки. Кроме того, в Пустынке ус-
тановлено наличие свайных или стол-
бовых построек, предназначенных, в
основном, для хозяйственных целей.
Раскопки Пустыновского поселения, а
также наблюдения, полученные при
исследовании других поселений, поз-
воляют предложить опыт реконструк-
ции жилищ. Это были землянки глуби-
ной 1—1,5 м, больших размеров
(10 X 5; 12 Хбм) со столбовой осно-
вой. Изнутри стены обшивались дере-
вянными плахами или плетнем, снару-
жи присыпались землей, выброшенной
из котлована. Высота жилищ достига-
ла 1,8—2 м. Крыша была двухскатной
и крылась, вероятнее всего, камышом.
Земляные полы на отдельных участках
выкладывались глиняными вальками и
сверху обмазывались глиной. В не-
скольких жилищах обнаружены зем-
ляные нары.
Следует отметить, что описанный
тип жилищ характерен, главным об-
разом, для Поднепровья и левобереж-
ных районов. В западных областях Се-
верной Украины жилища почти не ис-
следованы, и не исключено, что домо-
строительство этих районов имело свои
особенности.
Для погребальных памятников ха-
рактерно разнообразие устройства по-
гребальных сооружений и обряда. Из-
вестны курганы с трупосожжением и
трупоположением, несколько грунто-
вых могильников с обрядом трупо-
сожжения. Курганные могильники
исследованы в Войцеховке, Кустов-
цах, Дитиничах и в ряде других пунк-
тов. Суммируя их наиболее характер-
ные черты, можно отметить следую-
щее: курганы расположены на водо-
разделах рек или на высоких берего-
вых участках. Они имеют небольшие
размеры (средний диаметр 12—15 м
при высоте до 1 м). Погребения совер-
шались либо на уровне горизонта, ли-
бо в очень неглубоких ямах. Часты
коллективные захоронения. Костяки
всегда скорчены, преобладает положе-
ние на боку. Ориентировка головой на
АРХЕОЛОГИЯ том 1 440
УКРАИНСКОЙ
ССР
восток или запад. В курганной насыпи
или под ней всегда бывают следы триз-
ны. Погребальный инвентарь сравни-
тельно небогат, однообразен и состоит
из нескольких сосудов, каменных и
441 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
кремневых изделии, сравнительно ред
ких металлических украшений. По ин
вентарю наблюдаются различия меж
ду мужскими и женскими погребения
ми, а также между бедными и богаты
Рис. 119.
Орудия труда,
украшения и керамика
восточнотшинецкой
культуры:
1 —- Дитиничи;
2 , 3 — Войцеховка;
4—Чигиринский район;
5— Овруч;
6 — Кустовцы;
7—10, 24—26 Мошны;
11 — Зазимье;
12 — Т ростянец;
13 — Н ародичи;
14 — Новая Украинка;
15 — Староселье;
16 , 28 — Здвижевка;
17—21, 27, 29 —
П устынка;
22 — Славута;
23 — Обухов.
1—9, 12, 13 — бронза;
11, 16 — камень;
14, 15, 17—21 — кремень;
22—29 — керамика.
ми. Ярким примером, где прослежива-
ются все названные особенности, яв-
ляется Войцеховский могильник.
Отдельные курганы, возможно, были
местом семейных захоронений, муж-
ские погребения в таких курганах
обычно занимали центральное положе-
ние. В кургане близ с. Ивання Ро-
венской области в яме, выкопанной
в центре кургана, обложенной и пере-
крытой деревом, находились сожжен-
ные кости (возможно, мужчины). Воз-
ле них найдены кремневый наконечник
стрелы, бронзовые кинжал и шпилька,
золотая сережка и сосуд. Восточная
часть ямы отгорожена, и здесь находи-
лись кости другого, возможно, женско-
го погребения, возле которых лежали
бронзовый браслет и два сосуда. Отк-
рыто также место кремации. Оно нахо-
дилось здесь же, под курганной насы-
пью и представляло площадку, отгоро-
женную рвом. На площадке находился
скелет женщины с частичным трупо-
сожжением на месте. На ее руках и
ногах были бронзовые браслеты. Воз-
ле груди лежала бронзовая шпилька,
возле ног стоял сосуд. На кострище
лежали еще два женских скелета в
скорченном положении.
Могильники с остатками трупосож-
жений обнаружены у сел Вишеньки,
Воропаево, Белогородка, Таценки, Но-
воукраинка и Плитовище Киевской об-
ласти. На нескольких из них проводи-
лись небольшие раскопки. Во всех слу-
чаях могильники расположены в пой-
мах рек, на песчаных дюнах, близко к
воде, на приподнятых участках первых
надпойменных террас. Сожжение, по-
видимому, производилось на стороне.
Пережженные кости, иногда с пеплом,
чаще без него, складывались в урны и
закапывались на небольшую глубину.
Нередко кости ссыпались просто в ко-
нические или овальные ямки глуби-
ной 25—30 см. Вместе с кальциниро-
ванными костями обычно встречаются
обломки сосудов. В погребения клали
не только целые сосуды, но и фрагмен-
ты. По всей вероятности, посуда разби-
валась во время сожжения или при со-
вершении тризны. Создается впечатле-
ние, что могильники с трупосожжения-
ми более характерны для северовос-
точных приднепровских районов, тогда
как в юго-западных районах чаше хо-
ронили по обряду трупоположения.
Керамика является пока наиболее
ярким и характерным признаком па-
мятников восточнотшинецкой культу-
ры. Между посудой, обнаруженной в
погребениях и найденной на поселе-
ниях, значительной разницы не наблю-
дается. Среди наиболее ярких призна-
ков, не считая форм, следует назвать:
примеси в глине крупных зерен толче-
ного, а иногда прожженного гранита,
паутинчатую трещиноватость поверх-
ности, главным образом, вокруг круп-
ных вкраплений кварца, светлый цвет
керамики (розовый или желтоватый),
своеобразно блестящую поверхность,
возникающую в результате ангобиро-
вания сосудов более жидким раство-
ром подкрашенной глины, утолщенный
венчик с горизонтально или наискось
срезанным краем, орнаментацию, по-
крывающую обычно верхнюю часть со-
судов и состоящую из прочерченных
геометрических узоров.
Чаще других встречаются тюльпа-
новидные сосуды. Их средняя высота
30—40 см. Сосуды имеют высокое
стройное тулово, чуть расширенное в
средней части, маленькое дно и слабо
отогнутый венчик. Встречается не-
сколько вариантов этих сосудов. В
большинстве случаев они орнаментиро-
ваны только под венчиком. Орнамент
состоит из нескольких прочерченных
круговых линий, иногда прерывае-
мых вертикальными черточками, тре-
угольников с опущенными вниз вер-
шинами или овалами. Реже тюльпано-
видные сосуды орнаментированы нако-
лами, жемчужинами или налепными
валиками. Особо следует отметить ор-
намент из отпечатков веревочки, на-
мотанной на гибкую основу, так назы-
ваемую «колючую проволоку». Вторая,
широко распространенная форма —
горшки. Они имеют слегка суженную
шейку с коротким, отогнутым наружу
венчиком. Стенки постепенно сужают-
ся к плоскому, обычно довольно ши-
рокому днищу. Преобладают горшки,
украшенные под венчиком наколами.
Большую группу составляют миски.
По форме они делятся на полусфери-
ческие, конические и шлемовидные.
Миски, особенно конические, орнамен-
тированы редко. Кубки и чаши состав-
ляют сравнительно небольшую группу
и отличаются от остальной посуды
меньшими размерами, тщательностью
выделки и богатством орнаментации.
Орнамент состоит из прочерченных ли-
ний, овалов, треугольников, точек, ре-
же налепных шишечек.
Почти на каждом поселении найде-
ны фрагменты сосудов, стенки которых
покрыты частыми сквозными отвер-
стиями, — дуршлагов. Многие из них
орнаментированы прочерченным узо-
ром.
Небольшую, но четко выраженную
группу керамики составляют крышки
конической формы, иногда с рельеф-
ным бортиком по краю. На многих по-
селениях найдены глиняные ложки. Их
длина 10—12 см. В ручке ложек иног-
да сделано углубление для вставки в
нее костяной или деревянной рукоятки.
Принято считать такие ложки льячка-
ми и связывать их с металлургией. Од-
нако ни одно из таких изделий не име-
ет следов обожженности или ошлако-
ванное™. Поэтому вероятней, что в
данном случае ложки предназначались
для обычных кухонных надобностей.
Часто встречаются пряслица. Среди
них своеобразную группу составляют
так называемые рогатые пряслица —
характерный признак рассматривае-
АРХЕОАОГИЯ том 1 442
УКРАИНСКОЙ
ССР
мых памятников. Назначение этих из-
делий не ясно.
По форме «рогатые» пряслица на-
поминают булавы, поэтому не исклю-
чено, что они служили какими-то опоз-
навательными знаками родовой или
племенной принадлежности.
Наиболее распространенными изде-
лиями из кремня являются серпы. Они
встречаются почти на всех поселениях
и во многих могильниках. Выделяется
несколько типов кремневых серпов. В
частности, для западных районов Пра-
вобережной Украины наиболее харак-
терны серпы так называемого волын-
ского типа, изготовленные из прекрас-
ного светлого волынского кремня. Они
бывают двух форм — клювовидной и
серповидной. Обычно это серпы круп-
ных размеров с тщательно обработан-
ной поверхностью, длиной 18—20 при
ширине 4—6 см. Лезвие нередко до-
полнительно обрабатывалось мелкой
двусторонней ретушью. Сравнительно
часты находки кремневых наконечни-
ков стрел сердцевидной и треугольной
формы с черешками. Такие наконечни-
ки стрел найдены в Народичах, Пус-
тынке, Войцеховском могильнике и
в других местах. В с. Вельбовно в
урочище Козерог у с. Могиляны найде-
ны два крупных кремневых наконечни-
ка копий. Один из них имеет
треугольную, другой — листовидную
форму. Оба снабжены длинными че-
решками для насада. Большим распро-
странением пользовались плоские то-
поры с широкой сверлиной посредине,
клиновидным рабочим краем и невы-
деленным утолщенным обушком. В ра-
йоне Дубнокременецкого кряжа обсле-
дован ряд кремневых мастерских,
часть из которых, по-видимому, отно-
сится к среднему периоду эпохи брон-
зы. Особенно большое количество ма-
стерских обнаружено в районе Кремен-
ца (с. Сапанов, урочища Пески и Став-
ки, сел. Шумбар и Шепетин).
Можно предполагать, что основная
часть найденных на территории восточ-
нотшинецкой культуры бронзовых из-
443 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
делий привезена уже в готовом виде.
Об этом свидетельствуют отсутствие
литейных форм и типологическая бли-
зость бронзовых изделий восточнотши-
нецкой культуры с изделиями карпат-
ского бассейна. Вместе с тем нельзя
сомневаться, что местные мастера зна-
ли уже не только холодную ковку ме-
талла, но и весь процесс литья. Это под-
тверждает, например, находка четы-
рехсторонней литейной формочки для
отливки кельта и долот на поселении
у с. Зазимье Черниговской области.
Правда, и сама литейная формочка, и
тип изделий, отливаемых по ней, не
характерны для восточнотшинецкой
культуры и скорее принадлежат сруб-
ным племенам. Бронзовые орудия
труда немногочисленны. Шилья встре-
чены в Мошнах, Бортничах, Ста-
роселье и ряде других поселений. На
поселении у с. Мошны обнаружен ма-
ленький, треугольный в сечении, брон-
зовый нож. В кургане близ с. Ивання
найден листовидный кинжал. В значи-
тельно большем количестве встречены
украшения: шпильки, браслеты, фибу-
лы, кольца. Шпильки различаются, в
основном, по форме головки — ромби-
ческой, спиральной, круглой или кони-
ческой. Среди украшений больше всего
браслетов, изготовленных либо из
круглой в сечении проволоки, либо из
плоской узкой металлической ленты. У
некоторых браслетов концы сомкнуты,
у других — оформлены в виде круглых
спиральных щитков, близко подходя-
щих друг к другу.
На многих поселениях и в несколь-
ких погребениях встречены одиночные
или спаренные спиральные щитки и их
обломки — фрагменты фибул так назы-
ваемого очковидного типа. Вместе с бу-
лавкой такая фибула обнаружена в
одном из погребений у с. Дитиничи.
Довольно большую группу состав-
ляют кольца. Обычно они изготовлены
из тонкой проволоки, скрученной в
два-три оборота. Встречаются также
колечки из относительно толстой про-
волоки с близко сходящимися конца-
ми и сомкнутые, круглые в сечении
кольца. В могильниках и на поселении
изредка встречаются бронзовые прони-
зи, изготовленные из тонкой металли-
ческой пластины, свернутой в узкую
трубочку, и бронзовые треугольные
бляшки, один конец которых свернут в
петельку. В кургане близ с. Ивання
найдена золотая сережка.
Для датировки восточнотшинецкой
культуры имеются следующие данные:
в с. Ставок Теремеевского района Во-
лынской области Ю. Н. Захарук иссле-
довал землянку стжижовской культу-
ры. Ее перерезало жилище восточнот-
шинецкой культуры. О том, что стра-
тиграфия в Ставке не случайна, гово-
рит близкая ситуация, наблюдаемая в
Польше. В с. Росиев Пинчовского по-
вета несколько маленьких курганных
насыпей, относящихся к межановицкой
группе шнуровой керамики, оказались
перекрытыми курганом тшинецкой
культуры.
С другой стороны, на двухслойных
поселениях у с. Ворошиловка Троянов-
ского района и у с. Старая Гута Ново-
град-Волынского района Житомирской
области слой восточнотшинецкой куль-
туры перекрывался поселением бело-
груд овской культуры. Таким образом,
стратиграфические данные позволяют
помещать ее между поздними культу-
рами шнуровой керамики и белогру-
довской культурой.
Хронологический диапазон большин-
ства металлических изделий, находя-
щихся в употреблении племен восточ-
нотшинецкой культуры, в целом шире
рамок, устанавливаемых стратиграфи-
ческими данными. Более узкую дати-
ровку имеют лишь два типа украше-
ний: браслеты со спиралевидными кон-
цами и шпильки с головками в виде
ромбического щитка. Их наибольшее
распространение падает на 1400—
1200 гг. до н. э. Существенна для дати-
ровки четырехсторонняя литейная фор-
мочка из Зазимья, которая датируется
XIII—XII вв. до н. э.
Наиболее надежным основанием для
датировки памятников восточнотши-
нецкой культуры на Украине являются
две булавки с ромбовидной головкой,
происходящие из Гуляйгородского
кургана. Близкие булавки известны из
хорошо датированных комплексов. Од-
на из них входит в состав Бородинско-
го клада, другая найдена в кургане 6
Комаровского могильника, третья бу-
лавка такого же типа, найденная на
поселении витенбергской культуры Се-
беш в Румынии, датируемом временем
микенских шахтных гробниц. Среди
синхронных культур ближайшего ок-
ружения, помогающих датировке, сле-
дует назвать тшинецкую культуру в
Польше и Комаровскую на Днестре
(XV—XII вв. до н. э.). Таким обра-
зом, по совокупности данных восточ-
нотшинецкую культуру можно поме-
щать в рамках конца XVI — начала
XI в. до н. э.
За четыре века существования в
культуре, естественно, происходили из-
менения. Намечаются группы памятни-
ков более раннего и более позднего
времени. Различия между ними, в ос-
новном, пока прослеживаются в кера-
мике. К раннему этапу можно отнести
поселения у сел Волынцево, Ивановка,
Здвиженка, Бортничи и могильника
у с. Новая Украинка, Вишеньки, Гу-
ляй-Город и Прилуки. К позднему пе-
риоду следует отнести поселения у сел
Долинское, Зазимье, Мошны, Пустын-
ка, Костянец, могильники у г. Госто-
мель, сел Народичи, Войцеховка, Кус-
товцы.
Имеется достаточно оснований для
того, чтобы восточнотшинецкую куль-
туру считать местной, сложившейся, в
основном на базе более ранних куль-
тур шнуровой керамики, прежде всего
среднеднепровской, а также городокс-
ко-здолбицкой и сжижовской. Совпа-
дает территория распространения этих
культур. Особенно следует подчерк-
нуть, что левобережный — сосницкий
вариант восточнотшинецкой культуры
занимает те же районы, которые в
предшествующий период были заняты
здесь среднеднепровской культурой.
Почти все основные формы посуды
восточнотшинецкой культуры находят
прототипы в керамическом комплексе
позднего этапа культур шнуровой ке-
рамики. Много общего также в харак-
тере домостроительства и в погребаль-
ном обряде. Сходен оседлый, ското-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 444
УКРАИНСКОЙ
ССР
водческо-земледельческий тип хозяй-
ства.
Хозяйственный уклад племен восточ-
нотшинецкой культуры обуславливал-
ся прежде всего географическими осо-
бенностями Полесья. Основное богат-
ство полесских земель составляют
пастбища и леса; участки, пригодные
для земледелия, занимают лишь не-
значительную часть. Поэтому в хо-
зяйстве древних жителей Полесья до-
минировало, по-видимому, скотоводст-
во. Остеологический материал свиде-
тельствует, что основу стада составлял
крупный рогатый скот. Природные
условия Полесья способствовали так-
же разведению свиней. В значительно
меньшем количестве разводили мел-
кий рогатый скот и лошадей.
Объективные данные, свидетельст-
вующие о занятии племен восточнот-
шинецкой культуры земледелием ог-
раничены немногочисленными наход-
ками зернотерок, растиральников и
кремневых серпов. Для примитивных
форм земледелия наиболее удобны
участки с плодородными наносами
ила, которых в Полесье довольно мно-
го. Хотя общий уровень производи-
тельных сил эпохи бронзы дает осно-
вания предполагать наличие в те вре-
мена пашенного земледелия, в лесной
полосе и в условиях Полесья, очевид-
но, преобладало подсечное земледе-
лие, существовавшее здесь еще на про-
тяжении длительного периода. Этот
способ обработки полей очень трудое-
мок, тем более, что через каждые два-
три года необходимо оставлять ста-
рые подсеки и переходить на новые
места. Учитывая бедность лесных под-
золистых грунтов, легко понять, что
такое земледелие, к тому же при
очень низком уровне обработки нив,
не могло обеспечить потребностей на-
селения. Оно, вероятно, было очень
важным, но все-таки вспомогатель-
ным занятием, дающим дополнитель-
ные продукты к скотоводству. Богат-
ство лесов и водоемов позволяло мест-
ному населению успешно заниматься
445 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
также охотой и рыболовством. Боль-
шинство археологов и лингвистов счи-
тают, что восточнотшинецкая культура
является ядром древнейшей славян-
ской общности.
Памятники лебедовского типа
В 1949—1950 гг. В. Н. Даниленко
выделил на Киевщине группу памят-
ников с керамикой, близкой подгор-
цевской культуре, но в отличие от нее
никогда не сопровождавшуюся харак-
терным ажурным металлом. Они полу-
чили название памятников бобрицкого
типа [Даниленко, 1956]. В 1951 г. А. П.
Савчук в с. Лебедовка обнаружил
поселение со следами разрушенных на-
земных жилищ и большим количеством
керамики, сходной с бобрицкой, но бо-
лее разнообразной. В 1956 г. памятни-
ки лебедовского типа были выделены
в особую группу позднего периода
бронзового века [Березанская, 1961].
О. Н. Мельниковская, исследуя мило-
градскую культуру в Южной Белорус-
сии, кратко описала памятники лебе-
довского типа и присоединилась к
мнению В. Н. Даниленко, что эти па-
мятники по некоторым признакам
близки к ранним милоградским [Мель-
никовская, 1967]
За последние два десятилетия обна-
ружено значительное количество новых
пунктов с лебедовской керамикой. На
нескольких из них проведены раскопки.
Установлены топография поселений,
характер погребального обряда, инвен-
тарь. Анализ всех этих материалов
позволил С. С. Березанской [1976] выс-
казать предположение, что лебедовские
памятники характеризуют особую ар-
хеологическую культуру. И. И. Арте-
менко считает, что для выделения са-
мостоятельной лебедовской культуры
нет достаточных оснований, и относит
их к сосницкой культуре рассматривая
как поздний этап ее развития [Арте-
менко, 1977].
Территория распространения памят-
ников лебедовского типа еще не совсем
ясна. По-видимому, центр ее находится
в Приднепровье на участке между
Припятью и Росью. Наибольшее ко-
личество памятников обнаружено на
левом берегу Днепра в треугольнике
между Днепром и Десной. По Десне
(от Чернигова), а затем по Сейму про-
ходит северная граница, хотя отдель-
ные памятники у сел Мезин, Савинки
Корюковского района Черниговской
области встречены и выше. На Право-
бережье Днепра памятники лебедов-
ского типа известны по нижнему тече-
нию Припяти, а также на участке,
прилегающем к Днепру, до впадения
в него р. Сож (с. Конотоп Наровлян-
ского района, с. Загорин Петривского,
с. Слепцы Жидковичевского, с. Яремцы
Кареличевского района и др.). Южная
граница проходила примерно на уров-
не Переяслав-Хмельницкого—Канева,
где известны такие памятники, как
Козинцы и Бобрица. На востоке лебе-
довские памятники граничат с бонда-
рихинской культурой. Условной грани-
цей между ними можно считать р. Сулу,
откуда происходит ряд памятников
смешанного типа. В северной части
Правобережной Украины, в основном
бассейне р. Горынь, распространена
группа памятников, отличающихся от
лебедовских, но, вероятно, составля-
ющих с ними единую культурно-этни-
ческую область.
Основную часть известных в насто-
ящее время памятников лебедовского
типа составляют поселения. Они рас-
положены либо в пойме, на дюнных
возвышенностях, либо на пониженных
участках береговых террас. Раскопки
производились в Козинцах и Гостомеле.
Поселение в Козинцах Переяслав-
Хмельницкого района Киевской облас-
ти исследовалось сначала М. И. Си-
корским и А. П. Савчуком [Сикорський,
Савчук, 1971], а затем — С. С. Бере-
занской. Оно расположено в урочище
Загай, представляющем собой возвы-
шенность среди широкой поймы между
Днепром и устьем р. Трубеж. Дюна
длиной 800 м, шириной 250—300 м
приподнята над летним уровнем Днеп-
ра на 2—2,5 м. Поселение, занимающее
лишь восточный край возвышенности,
сильно разрушено. Зафиксировано
около 30 пятен от жилищ, расположен-
ных в два ряда, расстояние между ко-
торыми около 6 м. По длинной оси жи-
лища вытянуты с севера на юг. Судя
по лучше сохранившимся жилищам,
они были правильной прямоугольной
формы, а их размеры колебались в пре-
делах 14X6, 10X4 м. Постройки были
наземными или на 20—30 см углуб-
АРХЕОАОГИЯ том 1 446
УКРАИНСКОЙ
ССР
ленными в грунт. В нескольких жили-
щах прослежены остатки открытых
очагов. В одном случае очаг был сло-
жен из камней. Кроме огромного коли-
чества керамики, на поселении в Ко-
2
447 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
зинцах обнаружено довольно много
металлических предметов (кельты, два
наконечника копий, шилья, булавки,
подвеска), а также изделия из камня
и кремня (зернотерки, растиральники,
Рис. 120.
Памятники
лебедовского типа:
1 — план поселения у
с. Козинцы;
2 — ситуационный план
могильника у
с. Погребы.
серпы, наконечники стрел, скребки).
Второе поселение, на котором в
1969 г. под руководством С. С. Бере-
занской проведены небольшие раскоп-
ки, находится на окраине г. Гостомель
Киевской области.
Следы наземных или слегка углуб-
ленных жилищ зафиксированы также
на поселениях у сел Лебедовка, Сва-
ремье, Ошитки (урочище Юрьев Брод)
и Савинки.
Остатки могильников обнаружены в
восьми пунктах: у сел Залесье в устье
Припяти (М. К. Якимович), у сел Пли-
товище Чернобыльского района [Бере-
занская, 1972], Подгорцы, Погребы,
Таценки и г Гостомель под Киевом
[Евстропов, 1960], Бобрица под Кане-
вом [Даниленко, 1950]. На четырех из
них производились раскопки. Все мо-
гильники расположены вблизи поселе-
ний в аналогичных с ними топографи-
ческих условиях или в пойме на
дюнных возвышенностях, либо на по-
ниженных участках боровых террас.
Наиболее значительные исследования
произведены В. И. Канивцом на мо-
гильнике у с. Погребы Бориспольско-
го района Киевской области [Кани-
вец, 1952]. Во всех случаях зафиксиро-
ван единый обряд — трупосожжение,
Покойников, по-видимому, сжигали на
стороне, затем мелкие пережженные
кости ссыпали в небольшие, неглубо-
кие ямки либо складывали в сосуды-
урны. Вместе с костями находится
большое количество фрагментов кера-
мики, причем от нескольких различных
сосудов, разбитых ранее, вероятно, во
время сожжения или тризны. Кроме
костей обнаружены пряслица, глиня-
ные ложки, кремневые скребки и нако-
нечники стрел, бронзовые украшения.
Керамика памятников лебедовского
типа изготовлена из глины, в которую
добавлялся толченый гранит, крупный
песок, изредка слюда. Обжиг хороший,
цвет сосудов различный — красный,
бурый, серый, желтоватый. Небольшая
часть посуды покрыта ангобом. В из-
готовлении бытовой и погребальной
посуды различий не наблюдается. Од-
нако в могильниках, кроме обычной
посуды, обнаружены фрагменты более
тонкостенной керамики и миниатюрные
сосудики.
Достаточно отчетливо выделяются
четыре формы сосудов. Первую из них
составляют тюльпановидные сосуды,
сравнительно высокие с довольно ши-
роким плоским дном, слабопрофилиро-
ванным туловом, выраженной (сжа-
той) горловиной и плавно отогнутым
наружу венчиком. Края венчиков утол-
щены или косо срезаны. Наиболее ши-
роко распространена вторая форма.
Это крупные (высотой 25—40 см) со-
суды с яйцевидным туловом, малень-
ким, неустойчивым донышком (обычно
имеющим закраину и широко отогну-
тым венчиком с утолщенным краем).
Третью форму составляют банки не-
скольких вариантов. У одних — срав-
нительно низкое, приземистое тулово,
чуть расширяющиеся кверху стенки и
широкое дно. У других — высота боль-
ше ширины, стенки слегка раздуты в
средней части, маленький венчик отог-
нут наружу. Четвертая форма пред-
ставлена небольшим количеством эк-
земпляров. Это сравнительно малень-
кие горшки с более или менее выпук-
лым туловом, очень суженной высокой
шейкой, широким плоским дном без
закраины. Почти на всех поселениях
встречены фрагменты от дуршлагов.
Среди случайных и редких форм мож-
но назвать миски конической формы
и сосуды с S-видным профилем. В ос-
новном, керамика орнаментирована
бедно и однообразно: наколами под
венчиком, гребенчатым штампом, иног-
да заполненным белой пастой, изредка
налепным валиком и прочерченными
линиями.
Характерную группу керамических
изделий составляют крупные пряслица
линзовидной или сегментовидной в раз-
резе формы. Найдены также глиняные
ложки и тигельки, предназначенные
для плавки бронзы.
Металлические изделия, которые
следует связывать с памятниками ле-
бедовского типа, изучены еще плохо. В
Козинцах найдены два кельта и обло-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 448
УКРАИНСКОЙ
ССР
мок ножа. Один из кельтов с прямым
лезвием — шестигранный в сечении,
несколько суженный к овальной втул-
ке. По краю кельт опоясан массивным
ободком. Второй кельт — одноушко-
449 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
3, 4, 27 — Погребы;
5—12, 14, 28 — Бобрица;
16, 18 — Н еще ров;
19, 20 — Пирогова;
21, 29 — Оташев;
22, 25 — Лебедовка;
24, 26 — Госта мель.
1—2 — кремень;
3—15 бронза;
16—29 — керамика.
вый, шестигранный с овальной втулкой,
опоясанной ободком, от которого от-
ходит ушко. Широкая плоскость кель-
та выделена арковидным рельефом, в
верхней части которого расположено
Рис. 121.
Керамика, орудия
труда и украшения
из памятников
лебедовского типа:
/, 2, 13, 15, 23 —
Казанцы;
миндалевидное углубление. На посе-
лениях Козинцы, Бобрица, Бортничи
найдены бронзовые шилья. В Погре-
бах обнаружен обломок пластинчатого
ножа. Предметы вооружения из брон-
зы представлены двумя наконечниками
копий, происходящими из Козинцев.
Первый наконечник имеет длинное,
довольно узкое листовидное перо,
спускающееся почти до основания
втулки, которая слегка расширяется
книзу. У второго наконечника более
длинная, массивная втулка, листовид-
ное перо, расширяющееся в нижней
части с небольшими, низко располо-
женными овальными прорезями.
Более многочисленную группу ме-
таллических изделий составляют укра-
шения. В Погребах, Бобрице, Бортни-
чах найдены обломки спиралевых
украшений. Некоторые из них, судя
по размерам, форме, характерной гус-
тоте спиралей в центре и разряжен-
ности по краям (Бобрица, Бортничи),
являются обломками двуспиральных
подвесок, так называемого белогру-
довского типа. Следующую группу ук-
рашений составляют шпильки. В Боб-
рице, Погребах, Подгорцах найдены
четыре шпильки с кольцевидной голов-
кой. Они различной длины, но по фор-
ме стержня (круглого в сечении) и го-
ловки почти аналогичны. Три шпильки
с головками, свернутыми в петельку,
происходят из Козинцев, обломок
шпильки, по-видимому, такой же фор-
мы — из Погребов. В Бобрице найден
железный наконечник стрелы, плоский,
треугольной формы с коротким, но
довольно широким прямоугольным
стерженьком.
Почти на каждом поселении и мо-
гильнике лебедовского типа найдены
изделия из кремня и камня — зерно-
терки, плоские и круглые растираль-
ники, отбойники. В Козинцах обнару-
жен кремневый серп с горбатой спин-
кой. В Погребах и Козинцах встречено
довольно много кремневых наконечни-
ков стрел треугольной и листовидной
формы с черешками, а также сердце-
видной формы без черешков. В Козин-
цах, Гостомеле, Погребах и других
местах найдены скребки и небольшие
ножевидные пластины.
В цепи исторического развития пле-
мен Северной Украины памятники ле-
бедовского типа были промежуточным
звеном между восточнотшинецкой и
милоградско-подгорцевской культура-
ми. Для их датировки важно, что в Боб-
рицком и Пироговском могильниках
найдены булавки с кольцевидными го-
ловками, являющиеся частью ажурных
украшений, широко распространен-
ных в Северной Европе в XII—XI вв.
до н. э. [Miiller-Karpe, 1959; Kytlicova,
1955]. Такие булавки обнаружены на
Луговском могильнике высоцкой куль-
туры [Sulimirski, 1936], в зольнике
у с. Гиндешти [Мелюкова, 1961] и посе-
лении Магала культуры Ноа [Смирно-
ва, 1969]. Матрицы для изготовления
подобных булавок имеются в составе
двух кладов: Солохского и Завадов-
ского. Оба клада относятся к бело-
зерскому этапу срубной культуры и
датируются X—IX вв. до н. э. [Лес-
ков, 1965].
Другое, важное для датировки лебе-
довских памятников украшение — это
найденные в Бобрице и Бортничах
двуспиральные подвески белогрудов-
ского типа. Такие подвески происхо-
дят из поселения Собковка и могиль-
ника Белый Камень белогрудовской
культуры [Березанская, Титенко, 1952].
Пара таких же подвесок обнаружена
в Компанийцевском могильнике бело-
зерского этапа срубной культуры [Мах-
но, Шарафутдинова, 1972] и в Гонча-
ровском могильнике высоцкой куль-
туры. Наличие в том же Гончаровском
могильнике бритвы италийского типа
позволило А. И. Тереножкину датиро-
вать и могильник и подвески X—IX вв.
до н. э. К белозерскому этапу относит-
ся и наконечник копья с прорезными
лезвиями. Таких наконечников на Ук-
раине встречено немного. Они более
характерны для ананьинской культуры,
где датируются IX—VIII вв. до н. э.
[Збруева, 1952]. Один экземпляр такого
копья входит в состав Сабанчеевского
клада в Среднем Поволжье; Н. Я. Мер-
перт датирует клад IX в. до н. э. [Мер-
перт, 1965]. О местном производстве
наконечников копий с прорезными лез-
виями свидетельствует литейная мат-
рица из с. Иванковичи Васильковско-
го района Киевской области [Gallgren,
1962], которую А. И. Тереножкин отно-
сит к белогрудовской культуре, и мат-
рица из Завадовской мастерской, где
найдены также матрицы для отливки
булавки с кольцевидной головкой и,
что особенно важно, матрица для кин-
жалов с параллельными лезвиями. За-
вадовская мастерская датируется
А. М. Лесковым X—IX вв. до н. э. [Лес-
ков, 1965]. Примерно к тому же вре-
мени относится и кельт из Козинцев.
Близкую аналогию для него составля-
ет матрица из мастерской литейщика
Кардашинка II. Белозерский возраст
этой мастерской, как и завадовской
определяется на основании входящего
в ее состав кинжала с параллельными
лезвиями. Выше отмечалось, что, воз-
можно, фрагмент такого кинжала най-
ден в могильнике у с. Погребы.
В целом, все бронзовые вещи, об-
наруженные на памятниках лебедов-
ского типа, относятся сравнительно к
короткому отрезку времени и не выхо-
дят за пределы XI—VIII вв. до н. э. О
том, что носители, племена, оставив-
шие памятники лебедовского типа, бы-
ли уже знакомы с железом, свиде-
тельствует находка на Бобрицком мо-
гильнике железного наконечника стре-
лы. В ранней милоградской культуре
такие стрелы получают широкое рас-
пространение, и, по справедливому
замечанию О. Н. Мельниковской, эк-
земпляр из Бобрицы является, очевид-
но, их прототипом [Мельниковская,
1967]. В целом сравнение памятников
АРХЕОЛОГИЯ том 1 450
УКРАИНСКОЙ
ССР
лебедовского типа с более ранней вос-
точнотшинецкой и более поздней мило-
градско-подгорцевской культурами,
синхронизация их с такими культу-
рами, как высоцкая, белогрудовская,
чернолесская, бондарихинская и бело-
зерский этап срубной, а также хроно-
логия некоторых бронзовых изделий
позволяют датировать эти памятники
XI—IX—началом VIII в. до н. э.
Памятники лебедовского типа сло-
жились на местной основе, представ-
ленной сосницким вариантом восточно-
тшинецкой культуры. Это становится
очевидным при сравнении важнейших
элементов двух названных культур.
Совпадает территория их распростра-
нения. В одинаковых топографических
условиях, иногда даже на одних и тех
же местах, расположены поселения.
Возникший у племен восточнотшинец-
кой культуры обряд погребения с тру-
посожжением становится доминирую-
щим у племен, оставивших лебедев-
ские памятники. Особенно выразитель-
на преемственность заметна при срав-
нении керамического комплекса. Все
основные формы лебедовской посуды
находят прототипы в сосницком вари-
анте восточнотшинецкой культуры.
Однако на сложение памятников ле-
бедовского типа и на образование то-
го своеобразного облика, который они
имеют и который не позволяет считать
их лишь поздним хронологическим ва-
риантом сосницкого варианта, оказало
влияние окружающих культур, прежде
всего срубной и бондарихинской. Свя-
зями со срубной культурой можно
объяснить появление в лебедовских па-
мятниках баночных сосудов и значи-
тельного количества металлических из-
делий. Возможно, в результате контак-
тов с бондарихинской культурой
появился орнамент из нескольких по-
ясов-наколов и отпечатков крупнозуб-
чатого штампа и манера украшать край
венчика насечками. По-видимому, па-
мятники лебедовского типа явились
одним из компонентов при сложении
юхновской культуры.
451 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
Культура многоваликовой
керамики
Во второй четверти II тыс. до н. э. на
Украине, как и во всей Восточной Ев-
ропе, исчезают культуры со шнуровой
орнаментацией керамики. Изменяются
формы сосудов, погребальный обряд и
отчасти изделия из металла, камня,
кости. Возникают новые культурные
образования, непременной чертой ко-
торых становится керамика с более
или менее распространенной рельеф-
ной и прочерченной орнаментацией. По
сравнению с предшествующим перио-
дом бронзового века возрастает коли-
чество поселений.
В связи с работами новостроечных
экспедиций было открыто множество
погребальных памятников.
На Украине и в Подонье, на терри-
ториях, прежде занятых катакомбны-
ми культурами, и отчасти среднеднеп-
ровской, появляются многочисленные
памятники с характерной керамикой,
украшенной многоваликовыми и про-
черченными узорами. Эти памятники,
известные еще с конца XIX— начала
XX в., длительное время рассматрива-
лись как позднекатакомбные [Кривцо-
ва-Гракова, 1955; Попова, 1955].
Однако лишь после специальных ис-
следований в 1954 г. поселений Баби-
но III на Нижнем Днепре [Доброволь-
ский, 1957] и Волынцево-городок на
Сейме [Березанская, 1957] выяснилось,
что они существенно отличаются от
позднекатакомбных и представляют
собой новое культурное явление в
бронзовом веке. Вскоре С. С. Березан-
ская выделила эти памятники в само-
стоятельную культуру, назвав ее куль-
турой многоваликовой керамики [Бе-
резанская, 1960]. В результате даль-
нейших исследований в 60—70-х годах
был расширен ареал культуры и более
точно определена ее хронологическая
позиция. Выяснилось, что она сменяет
катакомбные культуры и предшеству-
ет срубной [Братченко, 1969, 1971].
Благодаря новым и более тщательным
раскопкам курганов на Юге Украины
выделены погребения культуры мно-
говаликовой керамики [Писларий.
1975; Отрощенко, 1977, 1978], ранее
известные в небольшом количестве
[Березанская, 1962].
Культура многоваликовой керамики
распространена в степной и лесостеп-
ной зонах Левобережной Украины в
Днепровском Правобережье, Северо-
Западном Причерноморье, а также в
Среднем и Нижнем Подонье. Отдель-
ные находки многоваликовой керамики
известны и западнее — вплоть до При-
карпатья, и восточнее — до Волги.
С. С. Березанская выделяет в культуре
многоваликовой керамики четыре ло-
кальных варианта [Березанская, 1979].
Источником по изучению культуры
являются многочисленные поселения,
курганные погребения и случайные
находки, в том числе клады. Однако
из более чем 200 поселений раскопки
производились лишь на немногих и в
небольших масштабах (Волынцево-го-
родок, Александрия, Веремеевка, Раз-
дольное, Ильичевка, Ливенцовка I).
Только на поселении Бабино III вскры-
та значительная площадь — свыше
500 м2 и получены обильные материа-
лы. На этом основании С. Н. Братчен-
ко предложил называть культуру ба-
бинской [Братченко, 1977].
Поселения расположены по берегам
больших и малых рек как на низких
террасах или возвышениях в пойме,
так и на высоких холмах коренных бе-
регов. Характерно, что на некоторых
поселениях Поднепровья, Донетчины,
Среднего Подонья позже возникают
городища (Княжа Гора, Донецкое го-
родище и др.).
Мощность культурного слоя на боль-
шинстве поселений незначительная —
0,20—0,30 м. Лишь на поселении Ба-
бино III слой достигал 1 м и, возмож-
но, состоял из двух горизонтов, с не-
сколько отличными материалами —
нижнего с полуземляночным жилищем
и верхнего — с глинобитной наземной
постройкой.
Жилища представлены полуземлян-
ками размером 4X6 м (Волынцево-го-
родок) [Березанская, 1957], 8X5,6 м
(Бабино III) и наземным глинобитным
453 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
жилищем размером 9x4 м с коридо-
ром (Бабино III).
Погребений культуры многовалико-
вой керамики известно уже довольно
много, хотя большинство их не издано.
Они бывают как основными в курга-
нах, так и впускными. Насыпи над
основными могилами, а также боковые
подсыпки над впускными — от 0,50 до
2—3 м. Погребения преимущественно
одиночные, редко в курганах находит-
ся две-три могилы. Погребальные со-
оружения, помимо простых ям, сравни-
тельно небольшой глубины (в среднем
около 0,50 м), представлены ямами со
срубами из досок, каменными ящика-
ми и неглубокими подбойными могила-
ми. Положение и ориентация погребен-
ных не однородны и свидетельствуют,
очевидно, о хронологических различи-
ях. Выделяется довольно стабильная,
вероятно, ранняя группа погребений со
слабо скорченными костяками на ле-
вом боку (редко на правом) с разво-
ротом корпуса на спину, ориентиро-
ванных головой к западу, северо-запа-
ду [Писларий, 1975]. На Донетчине
такие погребения часто устроены в
срубах, в нижнем Поднепровье—в
каменных ящиках, ямах, реже срубах.
Другая группа погребений (среди них
и подбойные могилы) характеризуется
сильной скорченностью и преобладани-
ем ориентации погребенных головой
к СВ, В, С [Отрощенко, 1977], чем они
сближаются со срубными захоронения-
ми. Известны также захоронения с
кремацией. Особенностью погре-
бального обряда культуры многовали-
ковой керамики является чрезвычай-
ная редкость в составе инвентаря гли-
няных сосудов, что осложняет куль-
турную идентификацию безынвентар-
ных погребений.
Так, в погребениях Северского Донца
Рис 122. . 9 — Бабино III;
6 — Кривой Рог;
8 — Чапаевка;
Сосуды из памятников ю — Кичкас;
КЦЛЬТиры, 11 — Веремеевка;
многоваликовой '^З-ПроТазино:
керамики: 14 — Колонтаев I.
сосуды пока вообще не зстречеяы
(найдены лишь фрагменты, св.’чзааяые
с тризной). В погребениях Пэдиея-
ровья керамика хотя изредка и встре-
чается, однако преимущественно эе
имеет орнамента. Чаще в могилы кла-
ли деревянные чаши, отщепы кремзя.
кости животных. Характерным погре-
бальным инвентарем являются также
костяные поясные пряжки, являющие-
ся часто единственным предметом в
погребении. По-видимому, поясу с та-
кой пряжкой придавалась какая-то
особенная роль в погребальном обряде
и, очевидно, при жизни. В нескольких
погребениях найдены бронзовые ножи,
выступающие в качестве столовых
(обычно они лежат на костях живот-
ных), кремневые наконечники стрел
(набор мастера по изготовлению
стрел), пастовые бусы, каменные топо-
ры-молотки и булавы.
Самой многочисленной категорией
вещественных материалов культуры
является керамика из поселений.
Именно она, в первую очередь, позво-
ляет рассматривать памятники с мно-
говаликовой керамикой в качестве
особой культуры. Однако, в виду того
что керамика представлена, в основ-
ном, фрагментами, выявление всех
форм пока затруднительно. Сосуды
изготовлены из глины с примесью
песка, а также толченных известняка
и ракушки. Поверхность их гладкая,
иногда покрыта расчесами гребня.
Основной формой является горшок
трехчастного ломаного профиля с рас-
ширяющейся кверху или прямой шей-
кой, биконическими, часто ребристыми
боками, удлиненных пропорций (отно-
шение высоты к диаметру в боках 1:1
и нередко больше). Этим керамика
культуры многоваликовой керамики
существенно отличается от катакомб-
ной, где доминируют сосуды средних
и низких пропорций (за исключением
харьковско-воронежской катакомбной
керамики). Среди менее распростра-
ненных форм — горшки с короткой
шейкой, горшки со слабо выпуклыми
боками, банки и миски. На поселении
Бабино III примерно половина сосудов
имеет орнамент. Яркой особенностью
керамики является орнамент, ориги-
нальный не только по технике испол-
нения, но и по сюжетам. Многовали-
ковый и прочерченный орнамент со-
стоит почти исключительно из узоров,
составленных из прямых линий, обра-
зующих геометрические фигуры. Это
треугольники, обращенные вершиной
к устью сосуда, паркетные елочные
композиции, горизонтальные пояса. По
сравнению с орнаментацией керамики
степных катакомбных культур орна-
ментация многоваликовых сосудов
представляет как бы перевернутую
композицию. Важно также отметить,
что такой стиль орнаментации подчер-
кивает форму сосуда, «ломаный» ха-
рактер его профиля. Горизонтальные
линии размещаются на шейке, опоясы-
вают ее основание, треугольники и
паркетные узоры обычно украшают
плечики и лишь изредка шейку. Ниж-
няя часть сосудов обычно орнаменти-
рована вертикальными «елками» или
горизонтальными линиями. Встречают-
ся сосуды с валиковым орнаментом на
внутренней поверхности шейки и на
дне. Реже встречаются узоры из полу-
круглых валиковых фестонов, завит-
ков, а также оттисков простого шнура
(на поселении Бабино III с орнамен-
том первого типа 12 обломков, второ-
го— 5 обломков и один сосуд).
Металлические изделия представле-
ны пятью ножами позднекатакомбного
типа с расширенной верхней частью
клинка и тремя ножами с ромбиче-
ским и круглым окончанием черешка,
характерными для памятников аба-
шевской и отчасти срубной культур.
Известны также четырехгранные и
круглые в сечении бронзовые стержни
и трубчатая пронизка. Представление
о крупных рабочих орудиях дают
предметы из кладов Скакун, Колонта-
евский и Рыбаковский, а также из
многочисленных случайных находок.
Среди них проушные топоры, длинные
тесла и долота со свернутой втулкой.
Все эти предметы известны в ката-
комбных культурах и бытуют во вто-
рой четверти II тыс. до н. э. [Черных,
1966; Кореневский, 1976].
Среди каменных изделий — орудия
хозяйственного назначения: песты, тер-
ки, абразивы, изредка желобчатые,
АРХЕОЛОГИЯ том 7 454
УКРАИНСКОЙ
ССР
наковальни, рыболовные грузила с же-
лобком, привязные сверленые топоры-
молотки. Выделяются небольшие ром-
бовидные и удлиненные боевые топо-
ры-молотки с узким обухом, в том чис-
ле бородинский тип с расширенным
полукруглым лезвием.
Ассортимент кремневых изделий до-
вольно беден. Из орудий хозяйствен-
ного назначения встречено только не-
сколько скребков, ножей на отщепах
и вкладыш серпа. Из кремня изготов-
лялись наконечники стрел и дротиков.
Среди стрел несколько типов — с вы-
емчатым основанием и черешковые, в
основном, без шипов в основании.
Из костяных изделий большую се-
рию составляют пряжки в виде колец
и более сложные — в форме круглых
или овальных щитков, с большим цент-
ральным отверстием и меньшим боко-
вым, зачастую с рельефным ободком.
Культурная принадлежность послед-
них, ранее относившихся преимущест-
венно к срубной культуре, в последнее
время пересмотрена [Отрощенко,
1978], в результате чего они стали
важным показателем культуры много-
валиковой керамики. Помимо этих
пряжек, распространенных во всем
ареале культуры, в восточных обла-
стях (Северский Донец, Приазовье)
выделяется особый тип пряжек с па-
зом и двумя отверстиями для глухо-
го крепления одного конца ремня и с
выступом для закрепления другого
[Городцов, 1905; Гершкович, 1979].
Среди костяных изделий встречают-
ся также острия, шилья, лощила, ры-
боловный крючок, трубочки-рукоятки.
Для датировки особо важными пред-
ставляются находки роговых диско-
видных псалиев, а также фаянсовых
и пастовых бус двухрожковых, сегмен-
тированных, бородавчатых и др. Мож-
но отметить, что для северных лесо-
степных памятников (Среднее Подо-
нье, Сейм) более характерна керами-
ка с доминированием прочерченных
узоров над валиковыми, которые пре-
обладают в орнаментации сосудов юж-
455 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
ных степных групп. Существенные раз-
личия наблюдаются также в формах
керамики. На поселении Волынцево-
городок (Сейм) только около 25%
керамики аналогично поселению Ба-
бино III. Остальные формы, в основ-
ном с прочерченными узорами, нако-
лами и штампами, имеют воротничко-
вые слабо выделенные шейки или
утолщенные венчики и едва выгнутые
бока, в чем усматривается связь с
предшествующими культурами —
среднеднепровской и отчасти марья-
новской. В керамике Правобережья
Среднего Поднепровья имеются в нали-
чии сосуды с многоваликовыми и про-
черченными узорами тюльпановидных
форм, указывающие на связь с тши-
нецкими и комаровскими памятниками.
Наконец, значительным своеобразием
обладают поселения Крыма и низовий
Дона, что позволяет рассматривать их
в качестве особой группы или даже
культуры.
Основной отраслью хозяйства, обес-
печивавшей население продуктами пи-
тания, было скотоводство. На поселе-
нии Бабино III кости домашних живот-
ных принадлежали быку (32%), ко-
зе-овце (30%), свинье (12%), коню
(10%), собаке (6%). Наличие облом-
ков зернотерок, пестов, вкладыша сер-
па, дает основание предполагать заня-
тие земледелием. Заметной была и
роль рыболовства, о чем свидетельст-
вуют скопления костей рыб, чешуи и
раковин на поселениях Бабино III и
Ливенцовка I. Из домашних ремесел
развито было гончарное, ткацкое, ко-
жевенное, резьба по кости.
Несмотря на сравнительную мало-
численность находок бронзовых ору-
дий, что обусловлено как спецификой
источников, так и тем, что испорчен-
ные металлические орудия не выбра-
сывались, а переплавлялись, не вызы-
вает сомнений развитая металлургия.
Об этом свидетельствует малочис-
ленность орудий из кремня, обычно
выбрасываемых после поломки. Так,
на поселении Бабино III найдено все-
го 4 скребка, 17 отщепов, нуклеус и 2
отбойника. Совершенно ясно, что по-
селение не могло функционировать без
режущих и рубящих орудий. Таковы-
ми, несомненно, были орудия из ме-
талла. О характере этих орудий мож-
но судить по упомянутым выше кла-
дам бронзовых орудий, отдельным
случайным находкам и некоторым по-
гребениям, в которых обнаружены но-
жи. Концентрация топоров и тесел в
Поднепровье, на Донетчине и в По-
донье указывает на их местное про-
изводство. Предметы, связанные с ме-
стной металлообработкой, обнаруже-
ны на поселениях. Это обломок тигля
с поселения Бабино III и сопло с по-
селения Проказино (р. Айдар). Вместе
с тем некоторое повышение роли крем-
невых орудий по сравнению с ката-
комбными культурами (более частые
находки в погребениях скребков, но-
жей на отщепах) обусловлено, оче-
видно, перебоями в доставке металла,
С этим обстоятельством, вероятно,
связано и появление металлических
предметов (ножей с ромбической
пяткой) восточных типов, которые
станут характерными в последующем
периоде.
Хронология культуры многовалико-
вой керамики определяется стратигра-
фическими данными и типологически-
ми сопоставлениями. На большей ча-
сти территории памятники этой куль-
туры залегают между катакомбными и
срубными. В Среднем Подонье и об-
ласти Северского Донца они, частич-
но, предшествуют абашевским древно-
стям. В Среднем Поднепровье и По-
лесье, по ряду данных, культура мно-
говаликовой керамики сменяет сред-
неднепровскую и марьяновскую и
предшествует восточнотшинецкой и
комаровской культурам.
Состав вещественных материалов,
важных для хронологических оценок,
за последнее десятилетие существенно
пополнился. Наряду с предметами ка-
такомбного круга встречены изделия,
характерные для культур Поволжья-
Приуралья, а также для более запад-
ных культур Украины и Подунавья.
Хронологический диапазон бытова-
ния предметов позднекатакомбных
Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
типов — бронзовых ножей с расши-
ренной верхней частью клинка, проуш-
ных топоров, каменных топоров-молот-
ков, булав, пастовых бородавчатых,
двухрожковых и сегментированных
бус — определяется широкими рамка-
ми от XVIII—XVII до XV в. до н. э.
Такие предметы, как ножи с ромби-
ческим окончанием черешка без пере-
крестия, кремневые черешковые нако-
нечники стрел, дисковидные роговые
псалии (Трахтемиров, Поляны)-, (Про-
казино), костяные пряжки с двумя от-
верстиями, указывают на связи с аба-
шевскими, абашевско-срубными, от-
части раннесрубными и раннеандро-
новскими памятниками XVI—XV вв.
до н. э.
Важным хронологическим репером
для датировки культуры являются ро-
говые дисковидные псалии, известные
в Подунавье и находящие близкие
аналогии в Греции и на Древнем Во-
стоке. По находкам таких изделий в
IV шахтовой гробнице в Микенах они
датируются XVI в. до н. э. [Лесков,
1964; Смирнов, Кузьмина, 1977].
Исходя из стратиграфии и приве-
денных параллелей, культура многова-
ликовой керамики в целом может быть
датирована в рамках второй полови-
ны XVII—XV в. до н. э. При этом,
учитывая время появления абашев-
ских памятников в Среднем Подонье
(XVI в. до н. э.) и отчасти в области
Северского Донца (очевидно, XV в. до
н. э.), период ее существования в этих
районах следует ограничить второй по-
ловиной XVII—XVI в. до н. э. Вероят-
но, лишь в степной зоне от Нижнего
Дона до Северо-Западного Причерно-
морья культура многоваликовой ке-
Рис. 123. Материалы Александровск; 8 — Чапли; 13 — Андрусовка;
из памятников 14 — Трахтемиров;
культуры многоваликовой 16, 20, 21 — Рыбаковка; 17 — Николаевка; 18 ~ Нижняя Ведуга;
керамики: 19 — Кривой Рог. 1—4 — кремень;
1, 5, 9, 10 — Бабино III; 5, 12, 16—21 — бронза;
2, 12 — Ливенцовка I; 6, 10, 11, 14 — кость и рог;
3 — Кулешовка; 7 — план погребения;
4 — Проказино; 8, 9 — фаянс;
6, 7, 11, 12 — 13, 15 — камень.
рамики существовала и в XV в. до
н. э., так как памятники срубной куль-
туры появляются здесь не ранее кон-
ца XV—XIV в. до н. э.
Происхождение культуры многова-
ликовой керамики большинство ис-
следователей связывают с катакомб-
ными памятниками. Одни из них рас-
сматривали многоваликовую керами-
ку как катакомбную, на которой ска-
залось влияние срубной [Кривцова-
Гракова, 1955; Попова, 1955J, другие
прослеживали ее развитие из харьков-
ско-воронежских катакомбных сосу-
дов [Латынин, 1964]. С. С. Березан-
ская, ранее предполагавшая пришлый
характер культуры и связь ее с памят-
никами Среднего Поднестровья и По-
дунавья типа Глина III, в последнее
время определенно высказалась за
местные, но различные в разных рай-
онах истоки культуры, чем, по ее мне-
нию, и объясняется наличие несколь-
ких вариантов [Березанская, 19791.
Действительно, в катакомбных па-
мятниках содержится немало элемен-
тов, получающих развитие в культуре
многоваликовой керамики [Братченко,
1977]. Особая близость прослеживается
в формах и сюжетах орнаментации со-
судов с лесостепными памятниками
Среднего Подонья и Левобережной
Украины. Именно поэтому многовали-
ковые погребения Среднего Подонья
нередко рассматриваются как ката-
комбные [Либеров, 1964; Матвеев, Си-
нюк, 19771.
Во второй четверти II тыс. до н. э.
в районах, занятых катакомбными
культурами, наблюдаются значитель-
ные культурные изменения, свидетель-
ствующие об усилении контактов в
переселениях. Это приводит к заметной
трансформации культур и появлению
смешанных памятников. В происходя-
щем особенно важная роль принадле-
жит племенам лесостепной харьковско-
воронежской катакомбной культуры,
возможно, среднеднепровской.
Следствием этих процессов — асси-
миляции и культурной интеграции — и
явилось сложение культуры нового ти-
па с более широкими связями, в том
числе восточными и юго-западными.
Широкое распространение культуры
АРХЕОЛОГИЯ том 1
УКРАИНСКОЙ
ССР
458
’многоваликовой керамики, очевидно,
связано и с миграцией населения. Так,
появление на Среднем Дону и Север-
ском Донце абашевской культуры по-
зволяет предполагать уход части пле-
мен культуры многоваликовой керами-
ки в более западные районы. Даль-
нейшая судьба носителей культуры
многоваликовой керамики связана с
культурами поздней бронзы — сруб-
ной и сабатиновской.
Каменско-ливенцовская
группа памятников
Своеобразную группу, синхронную
культуре многоваликовой керамики,
составляют памятники типа поселений
Каменка в Крыму и Ливенцовской
крепости в низовьях Дона. Открытие
этих памятников связано с раскопками
античных городов в Восточном Крыму,
в нижних слоях которых довольно ча-
сто встречались находки, суммарно
относимые к бронзовому веку. После
небольших раскопок в конце 40-х —
50-х годов на поселениях Щебетовка
(Чалки) и Киммерик памятники были
отнесены к поздней бронзе — концу
второго периода срубной культуры
[Кривцова-Гракова, 1955; Кругликова,
1952, 1955] и сопоставлены с поселе-
ниями типа Кобяково. При этом отме-
чалось наличие значительных ката-
комбных традиций.
В конце 50-х—60-х годов на Кер-
ченском п-ове был открыт ряд новых
поселений [Веселов, 1957; Лесков, Збе-
нович, 1962; Лесков, Болдин, 1967] и
произведены раскопки на двух из
них — Кирово и Каменка [Лесков,
1970; Рыбалова, 1974]. В 60-х годах
близкие поселения стали известны и
в низовьях Дона. Это два укрепленных
поселения—Ливенцовская и Каратаев-
ская крепости [Братченко, 1967, 1978].
Их исследование позволило пересмот-
реть культурную принадлежность и
хронологию всех известных ранее па-
мятников этого типа. Выяснилось, что
сближение восточнокрымских поселе-
ний каменско-ливенцовского типа с
кобяковской культурой неоправданно.
Последняя действительно датируется
финалом бронзы [Шарафутдинова,
1973], а крымские поселения предшест-
вуют срубным памятникам [Рыбало-
ва, 1966; Лесков, 1970; Братченко,
1967]. А. М. Лесков отнес их к позд-
нему периоду катакомбной культуры,
а В. Д. Рыбалова вначале относила
эти памятники к позднему этапу севе-
Рис. 124.
Изделия из кремня
(1—4), камня (5—6),
кости (7, 9), рога
(12), бронзы (11)
и керамики (8,
13—21) каменско-
ливенцовской
культурной группы:
1, 3. 6, 10, 17, 20, 21 —
Ливенцовская крепость;
2 — Киммерик Г,
4, 5, 7—9, 12, 14—19 —
Каменка; 11 — Глейки;
13 — Щебетовка.
рокавказской и отчасти предкавказ-
ской культур, а позже высказалась за
отнесение их к позднему (крымскому)
варианту культуры многоваликовой ке-
рамики. При этом она отмечала бли-
зость этих памятников с Ливенцовской
крепостью. На данном этапе изучения
стало ясно, что они существенно от-
личаются от культуры многоваликовой
керамики, несмотря на то, что с ней
синхронны и по многим параметрам
близки. Ввиду того, что эти памятни-
ки лучше всего изучены в Восточном
Крыму (Каменка) и на Нижнем До-
ну (Ливенцовка), а характер памятни-
ков Восточного Приазовья и Нижнего
Прикубанья еще недостаточно ясен, их
целесообразно называть по эпонимным
памятникам — каменско-ливенцовской
культурной группой.
Памятники рассматриваемой группы
сосредоточены в восточной части Кры-
ма и на Керченском п-ове. Известны
они также по всему южному побере-
жью Черного моря до г. Севастополь.
На Нижнем Дону они открыты только
в устье, где представлены двумя кре-
постями. Возможно, это указывает на
северную границу группы.
Основными источниками являются
поселения; их известно уже более 25.
Они расположены как в долинах рек,
так и на высоких участках берега, хол-
мах и даже горах (Щебетовка — гора
Челки; Киммерик I, II — склоны горы
Опук). Топография многих поселений
(часть их, несомненно, разрушена или
погребена под напластованиями антич-
459 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
ных городов и поселений), безусловно,
свидетельствует о необходимости обо-
роны. Планировка поселений у Ливен-
цовки и Каратаево полностью подчи-
нена этим целям, поэтому их с полным
правом можно называть крепостями.
Поселения Крыма еще изучены недос-
таточно, но и здесь имеются некото-
рые данные о наличии искусственных
оборонительных сооружений (остатки
вала и каменных сооружений на по-
селении Каменка).
Погребения, которые можно было бы
достоверно отнести к каменско-ливе-
нцовской группе, пока не выде-
лены.
Наиболее исследованными памятни-
ками являются поселения Каменка и
Ливенцовская крепость, на которых
вскрыто по 2000 м2. На других посе-
лениях раскопаны лишь небольшие
участки (Щебетовка; Киммерик I, II;
Кирово (нижний слой); Планерское I).
Поселение Каменка расположено в
долине на холмистой возвышенности
(66 м над уровнем моря) в 1 км от
Керченского пролива. Площадь посе-
ления около 2 га, культурный слой
мощностью 0,4—0,8 м. Открыто 12 жи-
лищ с очагами, представляющих на-
земные или слегка углубленные поме-
щения, по основанию укрепленные ка-
менными кладками. Одни из жилищ
имели овальную форму, другие — пря-
моугольную. Их размеры: 6,5x5 м;
7x8 м. Рядом с жилищами находились
небольшие помещения хозяйственного
назначения [Рыбалова. 1974].
Ливенцовская крепость расположена
на правом высоком берегу р. Мертвый
Донец, одного из рукавов Дона, в
дельте. Она занимает возвышение на
краю второй террасы (20—24 м над
уровнем реки), ограниченное с одной
стороны ложбиной, а с другой — глу-
боким древним оврагом с крутыми
склонами. За оврагом находится вто-
рая крепость—Каратаевская; внизу,
на первой террасе, расположено много-
слойное поселение Ливенцовка I с на-
пластованиями катакомбной, многова-
ликовой, срубной культур [Братченко,
1976].
В плане крепость представляла по-
луокружность площадью около 1,8 га,
по периметру которой располагались
мощные каменные сооружения и вдоль
них—рвы с узкими перемычками.
Внутри крепости строительные остатки
отсутствовали. Из восьми открытых
сооружений четыре имели длину 13—
15 м и ширину 5—6 м (сохранившаяся
высота 0,50—1,20 м). Сооружения опи-
рались на мощную кладку, которая
облицовывала стенку рва. Другие че-
тыре сооружения уже и короче (3—
3,5 м и 6—14 м), смежные с ними
стенки рвов не облицованы. Рвы, вы-
битые в известняковом грунте, имели
АРХЕОЛОГИЯ том / 460
УКРАИНСКОЙ
ССР
ширину от 2 до 6 м. Кухонные остатки
концентрировались вдоль широких и
длинных сооружений, меньше их было
у соседних, узких построек, а внутри
сооружений они вообще отсутствовали.
Это позволяет предполагать, что внут-
реннее пространство широких сооруже-
ний являлось жилым и что уровень
пола был приподнят над их основанием
не менее чем на 1 м. Высота этих
сооружений достигала около 4 м, а
площадь внутреннего жилого простран-
ства составляла около 30—50 м2.
Таким образом, крепость состояла из
чередующихся широких и узких соору-
жений (первые являлись жилищами,
вторые — стенами) и смежных с ними
рвов. В плане они образовывали лома-
ную меандроподобную оборонительную
линию, способствующую эффективнос-
ти обороны. С напольной стороны кре-
постные руины были буквально усея-
ны кремневыми наконечниками стрел,
особенно сконцентрированными в про-
ходах. По-видимому, крепость подвер-
галась неоднократным нападениям, и
у ее стен разыгрывались большие сра-
жения.
Очевидно, в низовьях Дона, где про-
ходила северная граница расселения
племен каменско-ливенцовской группы,
находилось несколько таких крепостей,
служивших форпостами для охраны
скота . и богатых пастбищ донской
дельты.
Своеобразие памятников каменско-
ливенцовского типа проявляется и в
керамике. Несмотря на значительную
удаленность крымских поселений от
Ливенцовской крепости, сосуды этих
памятников характеризуются одинако-
выми формами, орнаментом, а также
близкими технологическими приемами.
Они изготовлены из глины с примесью
толченой ракушки, песка или известня-
ка, нередко сильно обожжены до крас-
но-оранжевого или серого цвета. По-
верхность большинства сосудов глад-
кая, нередко покрыта ангобом и ло-
щением. Основные формы керамики —
высокие сосуды с короткой раструбной
Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
или прямой шейкой, биконическим ту-
ловом и сравнительно узким дном.
Основной орнамент этих сосудов —
валиковый поясок в основании шейки,
на самой шейке, или на плечиках и
боках.
Встречаются невысокие горшки, а
также открытые и закрытые чаши, мис-
ки, сосуды со сравнительно высокими
шейками. К редким формам относятся
фляги с ушками, украшенные прочер
ченным орнаментом, высокие коничес-
кие чаши, слабопрофилированные гор-
шки, горшки с венчиком в виде обод-
ка, напоминающие реповидные сосуды,
а также сосуды с уступом на тулове.
Орнаментированная керамика состав-
ляет около 50%. Преобладает валико-
вый орнамент (50—60%). Соответ-
ственно на втором и третьем местах
находятся прочерченная техника и от-
тиски шнура. В отличие от керамики
поселения Бабино III и других памят-
ников культуры многоваликовой кера
мики Поднепровья и Подолья на со-
судах каменско-ливенцовских поселе-
ний доминируют узоры из одного или
двух валиков, а композиции из трех —
пяти валиков составляют от 6 до 11%.
Совершенно отсутствует сложный мно-
говаликовый орнамент из вертикаль-
ных «елок», треугольников и паркета.
Из элементов узора на первом месте
стоит горизонтальная линия, затем го-
ризонтальный ряд из оттисков пальцев,
ногтя, стебля и горизонтальный зигзаг.
Орудия труда изготовлены из крем-
ня, кости, глины. Это каменные рабо-
чие топоры-молотки, зернотерки, песты,
рыболовные грузила, абразивы, крем-
невые ретушеры-отжимники, вкладыши
серпов (Каменка, Кирово), скребки.
Предметы вооружения представлены
метательным оружием — кремневыми
(отчасти и обсидиановыми) наконеч-
никами стрел, дротиков, копий, а так-
же каменными топорами-молотками и
навершием булавы. Особенно много-
численны находки наконечников стрел
в Ливенцовской крепости (около 700
экз.). Это, в основном, черешковые на-
конечники длиной от 3 до 9 см тре-
угольной, листовидной и башневид-
ной формы. Лишь 11 наконечников
имеют выемчатое основание С изго-
товлением наконечников в Ливенцовс-
кой крепости связаны многочисленные
находки кремневых отщепов и оскол-
ков-отходов производства, заготовок,
ретушеров-отжимников. Интересно от-
метить, что черешковые наконечники
стрел значительно тяжелее наконечни-
ков с выемчатым основанием.
Из костяных изделий отметим лощи-
ла, две круглые пряжки с большим и
малым отверстиями, плоские орудия с
зарубками от ткацкого станка. Очень
важной находкой на поселении Камен-
ка является роговой дисковидный пса-
лий с шипами. ,
Глиняные изделия дополняются
пряслицами, обломками литейных
форм и тиглями.
Из металлических орудий найдены
три бронзовых стержня, черешок ножа
и длинное тесло костромского типа
(случайная находка на поселении
Глейки).
В приведенном перечне явно доми-
нируют кремневые и каменные орудия,
а бронзовые представлены крайне
скудно. Однако необходимо учесть, что
эти данные, полученные на основании
лишь одного вида источников-поселе-
ний, не могут быть прямо восприняты
и дают искаженную картину, далекую
от реальности. Необходимо учесть, что
бронзовые орудия — предметы дли-
тельного пользования. Во время работы
они постоянно подтачивались, а при
повреждении шли в переплавку как
сырье для новых орудий. Поэтому в
слое поселения могут быть найдены
лишь случайно потерянные металли-
ческие изделия. Можно думать, что
основные режущие и рубящие орудия
были бронзовыми. Свидетельством
этому являются наковальни, точиль-
ники и особенно находки глиняных
форм для отливки проушных топоров
и тесел, найденные в Ливенцовской
крепости вместе с тиглями, шлаком и
металлоломом (стержни, черешок но-
жа). Обломки тиглей встречены и на
поселениях Глейки и Каменка.
Основой хозяйства племен каменско-
ливенцовской группы было пастушес-
кое скотоводство. В стаде на поселе-
ниях Каменка, Кирове (нижний слой)
и в Ливенцовской крепости преобладал
бык (50—55%), на втором месте —
овца и коза (30—36%), на третьем —
конь (6—10%), а затем собака. Кости
свиньи встречены в небольшом коли-
честве лишь на поселениях Каменка
и Кирово. В Ливенцовской крепости
42% забитых животных было моложе
трех лет, что является указанием на
преимущественно мясное направление
животноводства.
Кости рыб и чешуя в большом ко-
личестве встречены не только в Ли-
венцовской крепости, но и на поселе-
ниях Каменка, Кирово, что свидетельст-
вует о развитии рыболовства и морско-
го промысла.
В качестве транспортного животно-
го использовался бык, а также конь.
Находка рогового дисковидного пса-
лия свидетельствует о наличии боевых
колесниц.
Относительная хронология памятни-
ков каменско-ливенцовской группы оп-
ределяется по стратиграфии. Строи-
тельные остатки Ливенцовской крепос-
ти перекрывали курган с позднеката-
комбными погребениями, а на руинах
крепости находился срубный могиль-
ник. На поселениях Каменка и Киро-
во верхние слои оставлены племенами
срубной культуры сабатиновского ти-
па. Таким образом, памятники каменс-
ко-ливенцовского типа сменяют ката-
комбные и предшествуют срубным,
т. е. в целом они синхронны культуре
многоваликовой керамики Украины и
Подонья. Такие предметы, как череш-
ковые наконечники стрел, топор бо-
родинского типа, костромское тесло и,
особенно, дисковидный псалий с ши-
пами позволяют датировать культур-
ную группу в рамках конца XVI—XV
вв. до н. э.
Своеобразие каменско-ливенцовской
культурной группы и ее отличие от
культуры многоваликовой керамики
заключается прежде всего в керамике.
В ней отсутствуют собственно много-
валиковые и прочерченные сложные узо-
ры, покрывающие часто всю поверх-
ность сосудов, а характерные для куль-
АРХЕОАОГИЯ том 1 462
УКРАИНСКОЙ
ССР
туры многоваликовой керамики ребрис-
тые горшки трехчастного профиля (в
Бабино III такие сосуды составляют
77 %) представлены единичными эк-
земплярами. Вместе с тем в каменско-
ливенцовской группе отмечается зна-
чительный процент сосудов со шнуро-
вой орнаментацией (7—12 %).
Расхождения имеются также в при-
емах домостроительства: каменные
постройки Каменки и Ливенцовской
крепости, полуземлянки и глинобитное
жилище культуры многоваликовой ке-
рамики. Существенны, по-видимому, и
различия в составе стада.
Своеобразие культуры поселений ти-
па Каменка—Ливенцовская крепость,
очевидно, обусловлено участием в ее
сложении преимущественно южных
позднекатакомбных групп — бахмутс-
кой, манычекой и, вероятно, нижнеку-
банской. Существенен факт культур-
ной идентичности поселений Крыма с
удаленными от них более чем на 400 км
двумя крепостями в низовьях Дона.
Это обстоятельство позволяет предпо-
лагать наличие аналогичных поселений
в Нижнем Прикубанье и Восточном
Приазовье. Однако эти районы еще
слабо изучены, поселения здесь вообще
не известны, а нескольких сосудов из
погребений (Армавир, Урупская, По-
путная), близких керамике Каменки —
Ливенцовской крепости, недостаточно
для решения проблемы.
Дальнейшая судьба культурной груп-
пы не ясна. В Восточном Крыму отме-
чается преемственность между памят-
никами типа Каменки и сабатиновски-
ми поселениями.
Срубная культура
Срубная культура была выделена
В. А. Городцовым в 1901 —1903 гг. в
результате раскопок на Северском Дон-
це [Городцов, 1905, 1907]. Впоследствии
памятники, близкие к донецким, были
обнаружены на обширной территории
бассейнов Волги, Дона, Днепра. Коли-
чество памятников срубной культуры
463 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
особенно возросло в послевоенные го-
ды благодаря работам новостроечных
экспедиций. Нет необходимости под-
дробно останавливаться на истории
изучения срубной культуры, изложен-
ной во многих работах [Мерперт,
1958; Лесков, 1971; Халиков, 1969 и
др.]. В настоящее время уже имеются
достаточные основания, чтобы рассмат-
ривать совокупность срубных памят-
ников как культурно-историческую об-
ласть и выделять внутри нее отдель-
ные культуры или варианты, как это
делается для ямной и катакомбной
культур. О такой необходимости еще
в 1958 г. писал Н. Я. Мерперт [1958].
Подъем в изучении памятников сруб-
ной культуры наступил в послевоен-
ные годы. Раскопками курганов в этот
период занимаются, в основном, круп-
ные новостроечные экспедиции Инсти-
тута археологии АН УССР и ряда уни-
верситетов. В этот же период в бас-
сейне Северского Донца были проведе-
ны раскопки на нескольких поселени-
ях: Рубцы [Березанская, 1959], Янохи-
но [Неприна, 1960], Капитаново [Черед-
ниченко, 1970], Ильичевка [Шаповалов,
1976]. Одновременно с накоплением ма-
териала по срубной культуре произво-
дился его анализ и осмысление. Основ-
ную роль в этом сыграла работа
О А. Кривцовой-Граковой, в которой
были обобщены все имевшиеся к тому
времени материалы по срубной культу-
ре, дана их характеристика, поставлены
вопросы хронологии и происхождения
[Кривцова-Гракова, 1955]. Для хро-
нологии срубной культуры важны ис-
следования А. И. Мелюковой, позво-
лившие произвести синхронизацию па-
мятников позднего этапа срубной куль-
туры с культурой Ноа [Мелюкова,
1961], и особенно работа А. И. Тере-
ножкина, в которой проведено согласо-
вание хронологии срубной культуры с
культурами Карпато-Дунайского бас-
сейна и Средиземноморья [Тереножкин,
1965]. Более дробное членение основ-
ных периодов срубной культуры обос-
новал Н. Н. Чередниченко [Чередничен-
ко, 1977]. Вопросы металлургии метал-
лообработки у срубных племен осве-
щены в работах А. М. Лескова,
И. Н. Шарафутдиновой, Е. Н. Черных.
И. Т. Чернякова и др. Антропологи-
ческую характеристику населения сруб-
ной культуры сделала С. И. Круц
[Круп, 1976]. Большие новые материа-
лы, полученные в два последних деся-
тилетия, позволяют более обоснованно
судить о. территории распространения
срубной культуры на Украине. Сейчас
можно утверждать, что племена сруб-
ной культуры заселяли не всю, а толь-
ко Левобережную Украину. Бассейн
Днепра, судя по характеру распрост-
раненных здесь памятников, также был
занят срубными племенами, однако
на Правобережье обитали лишь от-
дельные, небольшие группы этого на-
селения.
Памятники срубной культуры пред-
ставлены поселениями, погребениями
и кладами. В настоящее время извест-
но более 100 пунктов со следами бо-
лее или менее длительного обитания
срубных племен. Более десяти из них,
в основном расположенных на Северс-
ком Донце, раскопаны на больших
площадях или почти полностью
(Ильичевка, Рубцы). Это позволяет
достаточно полно судить о домостро-
ительстве у племен срубной культуры
и даже о локальных особенностях
степного и лесостепного вариантов.
Имеются отдельные факты, указыва-
ющие на существование укрепленных
поселений (остатки валов на поселе-
нии Капитаново и рвов на поселениях
Ильичевка и Усово Озеро). В целом,
для лесостепного района доминирую-
щей была пойменная топография, при
которой поселения расположены на дю-
нах и останцах коренного берега (Руб-
цы, Янохино, Воиновка, Осиповка).
Планировка поселений изучена еще не-
достаточно. Очевидно, существовали
поселения двух типов: с кучной, или
хуторской, планировкой, при которой
жилища образуют несколько скопле-
ний, и с уличной, когда жилища вытя-
нуты в один или два ряда.
Основным типом жилищ следует
считать землянки. Они зафиксированы
и раскопаны на многих поселениях
(Капитанов©, Рубцы, Янохино, Ильи-
чевка). Глубина землянок 1 —1,2 м.
Форма в большинстве случаев прямо-
угольная или близкая к квадратной.
Средние размеры 6X8; 7X7 м. Судя
по остаткам в жилищах дерева, а так-
же на основании устройства захоро-
нений в срубах можно предложить ре-
конструкцию срубных землянок. Стен-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 464
УКРАИНСКОЙ
ССР
ки котлованов, вероятно, были обли-
цованы бревнами или плетнем. Куски
глиняной обмазки, обнаруженные
вдоль стен некоторых жилищ, позво-
ляют думать, , что иногда деревянные
465 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
стены изнутри обмазывались глиной.
Расположение столбовых ям по пери-
метру жилища дает право предпола-
гать у них двухскатные крыши.
Можно судить и о внутренней пла-
Рис. 125.
Погребение срубной
культуры
у с. Орехово,
курган 9:
1—2 — план и разрез
погребения;
3, 5 — дерево и бронза;
4 — керамика.
Условные обозначения:
а — пахотный слой;
б — насыпь кургана;
в — погребенный
чернозем;
г — материк;
д — каменные плиты в
разрезе.
нировке жилищ: в ряде случаев они
были двухкамерными. Во многих жили-
щах обнаружены нары — узкие зем-
ляные выступы, расположенные вдоль
стен. На Ильичевском поселении и по-
селении Усово Озеро в жилищах сох-
ранились культовые места, представ-
ляющие собой вымостки из костей,
черепков и глины, на которых лежали
миниатюрные сосуды, глиняные лепеш-
ки, яйца, хлебцы и другие культовые
предметы. Менее изученными остаются
жилища степной Украины. В основном
они были здесь наземными или слегка
углубленными. Главной особенностью
их устройства является широкое при-
менение камня, имеющее в районах Се-
верного Причерноморья и Приазовья
давние традиции.
Большой интерес вызывают поселе-
ния срубной культуры, расположен-
ные в непосредственной близости от
древних медных рудников Донбасса у
сел Клиновое, Пилипчатино, Калинов-
ка, Покровское и др. На этих
поселениях обнаружены следы углуб-
ленных жилищ, хозяйственные ямы, ке-
рамика, кости животных и многочис-
ленные остатки металлургического про-
изводства — горны для плавки руды,
каменные и костяные орудия, глиня-
ные шлаки, обломки матриц и др. Эти
материалы свидетельствуют об интен-
сивной разработке донецких рудников
племенами срубной культуры, прово-
дившейся, очевидно, не только для
собственных нужд, но и для обменных
операций [Татаринов, 1977, 1978].
Погребения срубной культуры обна-
ружены в курганах и в грунтовых мо-
гильниках. Курганы образуют неболь-
шие компактные группы (из 5—10 на-
сыпей), расположенные обычно на вы-
соких берегах рек или по краю плато.
Встречаются курганы, в которых сруб-
ные захоронения являются основными
и единственными. Для них характерна
небольшая высота (1—0,5 м) при зна-
чительном диаметре (20—30 м). В на-
сыпях встречаются ритуальные костри-
ща, черепа животных, глиняные пло-
щадки. Под одной насыпью обычно
находится несколько захоронений, при
этом нередки случаи, когда первона-
чально использовался курган, насыпан-
ный в более раннее время. От множест-
ва досыпок форма кургана деформиро-
валась и становилась удлиненной. Так
называемые «длинные курганы» встре-
чаются довольно часто. Среди них вы-
деляются курганы хвостатой, гантеле-
видной и овальной формы [Отрощенко,
1967]. В могильниках Запорожья и
Херсонщины под курганами неоднок-
ратно фиксировались кромлехи и ро-
вики как сплошные, так и прерывистые.
В последние годы появилась воз-
можность судить о планировке под-
курганных некрополей. На могильнике
Осиповка впервые было обнаружено
расположение могил рядами, вытяну-
тыми с юго-запада на северо-восток.
Выделяются три типа погребальных
сооружений, в определенной степени
соответствующих хронологическим пе-
риодам. Первый тип — грунтовые ямы
больших размеров, 2X1,5 м при глу-
бине до 3 м, перекрытые сверху дере-
вом. Большинство таких ям имеет от-
носительно правильную прямоуголь-
ную форму с закругленными углами
и отвесными стенами, на которых про-
слеживались следы орудий, при помо-
щи которых копалась яма. Вторым
типом погребальных сооружений, так-
же характерным для раннего этапа,
являются так называемые срубы. В
этот период погребения совершались
в материковых ямах, часто являясь
единственными захоронениями в кур-
ганах. Наиболее полно могилы этого
типа исследованы В. А. Городцовым
на Северском Донце и в последнее
время И. Ф. Ковалевой на Орели, где
и получили название «маевский
тип» {Ковалева, Волковой, 1976].
Устройство всех срубных соору-
жений примерно одинаково. Под кур-
ганной насыпью, в материке находится
прямоугольная яма. В нее поставлен
деревянный сруб, точнее рама из дуба,
березы или сосны. Размеры сруба чуть
меньше ямы и в среднем равняются:
высота 0,4—0,6 м, длина 1,8—2,2 м,
ширина 1,2—1,4 м. Бревна подтесаны
с двух или четырех сторон. В. А. Го-
родцову и И. Ф. Ковалевой удалось
проследить систему скрепления бревен
при помощи пазов, в которые входят
подтесанные края бревен. На дне и по-
верх бревенчатого наката встречается
слой камыша или дубовой коры. Час-
то дно бывает посыпано известью и
речным песком. Исследователи специ-
ально обращают внимание на следы
огня. Обжигалась площадка, на кото-
рой выкопана яма, обжигались срубы,
обожженными бывают скелеты и ин-
вентарь. В засыпке ям часто встреча-
ются угли, пепел, пережженные кости
животных. Кости животных вообще ха-
рактерны для этого типа погребаль-
ных сооружений. Они встречаются в
зазорах между стенками ям и срубов,
на крыше сруба, по четырем углам.
Особо следует отметить часто встре-
чающиеся кости, черепа и целые ске-
леты лошадей. Ко второму типу погре-
бальных сооружений следует отнести
и каменные ящики. Четыре поставлен-
ные на ребро плиты, сверху перекры-
тые еще одной или несколькими пли-
тами, дают наиболее простую конст-
рукцию каменного ящика. Таковы,
например, погребения в кургане 5 у
с. Марьинского Апостоловского райо-
на Днепропетровской области [Бере-
зовець, 1960].
Третий тип погребальных сооруже-
ний — неглубокие ямы в насыпях или
в материке, часто едва прослеживаю-
щиеся. Обычно они имеют неправиль-
ную прямоугольную или округлую
форму. Рассчитанные на скорченную
позу покойника, обычно такие ямы
имеют очень небольшие размеры
(1 Х0,8 м; 1,5Х 1 м).
Известны грунтовые могильники
АРХЕОЛОГИЯ том 1 466
УКРАИНСКОЙ
ССР
(с. Осиповка Магдалиновского района,
хут. Компанийцы Кобелякского райо-
на Полтавской области) [Махно, Ша-
рафутдинова, 1972; Беляев, 1974].
Поза и ориентация погребенных не
зависят от типов сооружений. В боль-
шинстве случаев покойники лежат в
скорченном положении, чаще всего на
левом боку, ориентированы преимуще-
ственно головой на восток. В наиболее
ранних погребениях наблюдается се-
веро-восточная ориентация. Характер-
но положение рук, согнутых в локтях,
с кистями, поднятыми перед лицом.
Доминирует обряд трупоположения.
Однако известно сравнительно неболь-
шое число погребений с трупосожже-
нием (курган Красная Могила на бе-
регу Орели, у с. Котовка, бывшего Но-
во Московского уезда, Екатеринослав-
ской губернии, хут. Компанийцы
(захоронения № 18 и № 19)
и др. В кургане Красная Могила
на уровне древнего горизонта нахо-
дилось два сруба: в западном обнару-
жены пережженные кости и лепной
горшок, орнаментированный типично
срубным орнаментом. В соседнем сру-
бе находился костяк. В Компанийцев-
ском грунтовом могильнике трупосож-
жение было совершено в стороне. В
одном случае кости были помещены в
горшок, в другом — находились на
земле, под перевернутым баночным
сосудом. По подсчетам В. В. Отро-
щенко, только в микрорайоне к югу от
р. Белозерка (Михайловский и Весе-
ловский районы Запорожской области)
около 16% всех срубных погребений
совершено по обряду кремации. В. В.
Отрощенко объясняет появление тру-
посожжения в срубной среде контак-
тами с андроновской культурой [Отро-
щенко, 1976]. Однако более правиль-
ным представляется другое объясне-
ние — в середине II тыс. до н. э. об-
ряд трупосожжения получает вообще
широкое распространение на террито-
рии Восточной Европы.
Для срубных погребений характерен
довольно бедный и однообразный по-
467 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
гребальный инвентарь, обычно пред-
ставленный одним, реже двумя сосу-
дами. Отчетливо выделяются погребе-
ния в больших могилах и с богатым
набором сопровождающих вещей:
бронзовые ножи с намечающимся пе-
рекрестием, бронзовые украшения в ви-
де овальных височных подвесок с за-
ходящими друг за друга концами, пер-
стни с концами, закрученными в спи-
рали, кремневые наконечники стрел,
деревянные сосуды с бронзовыми фи-
гурными обкладками. Прослеживает-
ся специфика погребального инвента-
ря в могилах различных районов. Так,
погребения Северского Донца отлича-
ются обилием костей животных, осо-
бенно черепов и конечностей (в курга-
не 5 у с. Камышеваха В. А. Городцо-
вым зафиксировано шесть бычьих че-
репов), в больших срубных могилах
Самары и Орели обнаружены черепа
животных, бронзовые ножи, височные
подвески, перстни, деревянные чаши
[Ковалева, Волкобой, 1978].
На позднем этапе исчезают большие
могилы вместе с обычаем ритуальных
кострищ, тризн, черепов животных и
богатым разнообразным набором со-
провождающих вещей. На смену ему
приходят однообразные небольшие по-
гребальные ямы, очень скорченные
костяки, бедный погребальный инвен-
тарь. Большое распространение на
позднем этапе получают плоские мо-
гильники. Хотя курганный обряд не ис-
чезает, однако резко сокращается ко-
личество основных срубных погребе-
ний; поздние погребения, как правило,
впущены в более древние курганы.
Для характеристики срубной куль-
туры большое значение имеет керами-
ка. Она изготовлена из глины с при-
месью песка, реже шамота; обычно
хорошо обожжена. По характеру об-
работки поверхности может быть раз-
делена на три группы: керамика с
грубой, но сравнительно равномерно
заглаженной поверхностью, обрабо-
танная продольными расчесами, по-
крывающими как внешнюю, так и
внутреннюю поверхности, и керамика»
обычно более тонкостенная, тщательно
заглаженная, иногда подношенная.
Выделяются три типа часто встре-
чающихся сосудов: банки, остроребер-
ные сосуды и горшки. Наиболее рас-
пространенной формой являются бан-
ки. Они появляются на самом раннем
этапе срубной культуры и существу-
ют до самого ее конца. Это открытые
сосуды, высота которых обычно боль-
ше диаметра венчика, а горловина
почти отсутствует. По форме венчика
и шейки банки можно разделить на
три группы. К первой относятся банки
с вогнутым внутрь краем венчика и
выпуклым, яйцевидным туловом и ма-
леньким дном. По форме тулова и ор-
наментации они напоминают сосуды
полтавкинской культуры. Банки вто-
рой группы также представляют одну
из ранних групп срубной керамики.
Стенки у них почти прямые, венчики
горизонтально срезаны или округле-
ны. Третью группу составляют .банки с
намечающейся шейкой и слегка отог-
нутым венчиком. Орнаментированы
банки бедно и однообразно вдавления-
ми округлой, треугольной и каплевид-
ной формы, нанесенными под венчи-
ком или на переломе тулова. Изредка
на банках встречается прочерченный
орнамент или орнамент, выполненный
зубчатым штампом. Небольшая группа
банок украшена гладким или расчле-
ненным валиком, расположенным либо
по краю венчика, либо на расстоянии
1—2 см от него.
Острореберные сосуды больше из-
вестны по материалам могильников,
на поселениях они встречаются редко
и обычно представлены фрагментами.
Все они изготовлены из хорошо проме-
шанной глины, поверхность тщатель-
но заглажена, подлощена. Обычно
большая часть острореберных сосудов
орнаментирована. Чаще всего орна-
ментировалась верхняя часть, хотя
встречаются сосуды, орнаментирован-
ные полностью. Орнамент в основном
геометрический, состоящий из тре-
угольников, квадратов, ромбов, иногда
заштрихованных с помощью прочерчен-
ных линий, оттисков зубчатого штам-
па, шнура, веревочки.
На раннем этапе срубной культуры
возникает, а затем получает более
широкое распространение еще одна
керамическая форма — горшки, среди
которых также выделяются несколько
типов.
Среди редких форм керамики миски
и дуршлаги. Миски имеют различную
форму: чаще других встречаются
АРХЕОЛОГИЯ том / 468
УКРАИНСКОЙ
ССР
круглые или овальные с маленькими
короткими бортиками, по венчику укра-
шенные косыми насечками. В качест-
ве дуршлагов чаще всего использова-
лись сосуды баночной формы, стенки
469 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
и дно которых покрыты сквозными
отверстиями. Из глины, кроме посуды,
изготовлялись тигли, льячки, прясли-
ца и другие изделия. В погребениях и
на поселениях срубной культуры в не-
Рис. 126.
Керамика срубной
культуры:
1—3 — Н овочерноморъе;
4 — Янохино;
5, 11, 12 — Новоподкряж;
6—10, 13, 15 — Усово
Озеро; 14 — Широкое.
большом количестве встречена керами-
ка, характерная для андроповской
культуры.
К срубной культуре относятся не-
сколько кладов бронзовых изделий
(Лобойковский, Кабаковский, Райго-
родский). Культурная принадлежность
более ранних кладов, таких, как Ска-
кун и Колонтаевский, остается не впол-
не ясной, более вероятно, что их сле-
дует относить к культуре многовали-
ковой керамики. Среди кладов резко
.отличается Райгородский, содержащий
вещи (серпы, кельты и украшения) за-
падного и кавказского облика.
Металлические изделия срубной
культуры представлены орудиями тру-
да, украшения встречаются редко. По
количеству находок первое место, ве-
роятно, занимают серпы. Они разде-
ляются на коленчатые с узким стерж-
нем — кавказского типа, серпы запад-
ного облика также коленчатые, но с
коротким широким крюком, двумя
круглыми отверстиями на литой ру-
коятке, или с острым шипом в основа-
нии лезвия и прямоугольными выемка-
ми в литой рукояти. Отдельную груп-
пу оставляют широкие массивные сер-
пы-секачи с небольшим крюком на
конце рукояти.
Вислообушные топоры представлены
двумя основными типами: топорами
небольших размеров с широким мас-
сивным клином, едва выделенным обу-
хом и легкими, изящными топорами с
четко выраженным обухом и длинным
клином с нешироким округлым лез-
вием. Первые, очевидно, были рабо-
чими, вторые — боевыми.
Многочисленной категорией метал-
лических предметов являются ножи с
намечающимся перекрестием. Наибо-
лее архаичными представляются эк-
земпляры с наибольшим расширением
клинка в нижней или средней его час-
ти, перекрестием, обозначенным выем-
ками, находящимся у них обычно на
клинке. В последнее время стала из-
вестна серия ножей, у которых пере-
крестие оформлено в виде полукруг-
лых или почти острых плечиков, в ре-
зультате чего создается впечатление,
что перекрестие у них уже отделено от-
клинка. Однако это лишь технологиче-
ская особенность. Древность их бес-
спорна, поскольку они встречаются в
комплексах с ножами, описанными вы-
ше.
Самым поздним типом являются но-
жи с наибольшим расширением в ос-
новании клинка и перекрестием, пол-
ностью отделенным от него. В целом
они близки к кинжалам с плоским упо-
ром для рукояти. Для позднесрубной
поры характерны кинжалы с кольце-
видным упором, представляющие, оче-
видно, следующий этап развития кин-
жалов с плоским упором. По форме
клинка они разделяются на три ос-
новных типа, самым ранним из кото-
рых является тип с наибольшим рас-
ширением в основании клинка (как у
предшествующих экземпляров с плос-
ким упором), затем кинжалы с наи-
большим расширением в средней час-
ти клинка и на его конце.
Характерным изделием срубной
культуры являются также кельты, по-
явившиеся тогда, когда вислообушные
топоры полностью выходят из упот-
ребления. Самые ранние кельты типа
кабаковских отличаются удлиненными
стройными пропорциями. Наиболее
поздними следует считать кельты шес-
тигранные в сечении, с арковидным
рельефом на широкой плоскости и
кельты старшего трансильванского ти-
па; они встречены, например, в Райго-
родском кладе. Как уже отмечалось,
бронзовые украшения составляют не-
значительную группу. В основном это
височные подвески овальной и круглой
формы с заходящимй друг за друга
концами, закрученными в противоле-
жащие спирали.
Изделия из камня и кости в погре-
бениях встречаются значительно реже,
чем на поселениях. Каменные орудия
представлены просверленными молот-
ками ромбовидной формы и привязны-
ми топорами прямоугольной или
овальной формы, зернотерками, рыбо-
ловными грузилами, литейными фор-
мочками. Изделия из кремня редки и
невыразительны. Это скребки, ноже-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 470
УКРАИНСКОЙ
ССР
видные орудия, проколки. Костяные
изделия, напротив, многочисленны и
разнообразны. Найдены шилья, втуль-
чатые и черешковые наконечники
стрел, тупики, гарпуны, рыболовные
471 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
крючки, различные украшения: прони-
зи, подвески, пуговицы. Особо следует
отметить костяные псалии, обнаружен-
ные на ряде поселений (Капитаново,
Ильичевское, Усово озеро и др.).
Рис. 127.
Орудия труда
и украшения
срубной культуры:
1— Пилипчатино I;
2—6, 14—16, 20 —
Ильичевка;
7, 12, 18, 19 — Усово
Озеро;
8, 13, 14 — Коз ин цы;
9, 10, 11 — Николаевка.
1, 20 — камень;
2—7 — кость;
8—19, 21 — бронза.
Носители срубной культуры были
оседлыми племенами с чрезвычайно
высоким для того времени уровнем
развития ремесел, земледелия и ското-
водства. Большое количество разнооб-
разных земледельческих орудий (сер-
пов, зернотерок, вислобушных топо-
ров), которые могли служить для кор-
чевки леса указывает на зничительный
объем земледелия. Вероятно, у сруб-
ных племен существовало уже земле-
делие, при котором применялась пере-
ложная система. В степных районах
основу хозяйства составляло, вероят-
но, скотоводство. Судя по большому
остеологическому материалу, полу-
ченному в последние годы, главное
место занимало разведение крупного
рогатого и мелкого рогатого скота.
Проблематичен вопрос о формах ве-
дения скотоводства. С одной стороны,
основываясь на постоянном и долго-
временном характере поселений, соста-
ве стада, включающем свинью, мож-
но думать, что ведущей формой было
придомное пастушеское скотоводство.
С другой стороны, наличие в степных
районах Левобережной Украины, в
местах, едва ли пригодных для земле-
делия да и вообще для оседлой жизни,
большого количества срубных захоро-
нений, является свидетельством сезон-
ных откочевок.
Особого внимания заслуживает воп-
рос о коневодстве, поскольку именно
в памятниках срубной культуры в
большом количестве встречаются кос-
ти домашней лошади и предметы упря-
жи.
У племен срубной культуры было
развито металлургическое ремесло.
Это подтверждают находки шахт,
бронзолитейных мастерских, большое
количество кладов.
Археологический материал дает воз-
можность исследователям решать воп-
росы хронологии срубной культуры.
Установлено, что сабатиновский и бе-
лозерский этапы срубной культуры об-
ладают своеобразными признаками бы-
товых и погребальных памятников и
представляют собой не хронологиче-
ские периоды, а самостоятельные куль-
туры — сабатиновскую и белозерскую.
Следовательно, существовавшая ранее
периодизация срубной культуры на
раннесрубный период, сабатиновский и
белозерский этапы [Тереножкин, 1965;
Лесков, 1968; Чередниченко, 1977]
нуждается в пересмотре. Предпола-
гается разделение срубной культуры
Украины на ранний и поздний этапы,
что является до некоторой степени
возвратом к прежней периодизации
Кривцовой-Граковой для восточных
районов срубной культуры — Подонья
и Поволжья [Кривцова-Гракова, 1955].
Относительная хронология срубной
культуры определяется стратиграфи-
ческими наблюдениями. На лесостеп-
ных поселениях Осиповка, Чернетчина,
Старое Село срубный слой перекрывал
горизонт с многоваликовой керамикой
[Беляев, 1980]. В то же время на неко-
торых поселениях этого же региона
срубные наслоения перекрывались бон-
дарихинскими [Шаповалов, 1976]. Сруб-
ная культура помещается, таким обра-
зом, во времени между многовалйко-
вой и бондарихинской культурами. Ти-
пичные памятники позднего белозер-
ского этапа в Лесостепи почти отсут-
ствуют. Они известны в Степи, где тя-
нутся сравнительно узкой полосой
вдоль прибрежной линии Черного и
Азовского морей.
В определении абсолютных дат сруб-
ной культуры наиболее перспективной
представляется ориентация на хроно-
логию среднебронзового века Карпа-
то-Дунайского бассейна, поскольку, с
одной стороны, в срубных комплексах
есть вещи, позволяющие устанавли-
вать такую синхронизацию, а с другой
стороны, карпато-дунайские культуры
этого времени имеют точные привязки
к более южным, средиземноморским
комплексам. Так, на раннесрубных по-
селениях (Капитаново, Осиповка,
Ильичевка) обнаружены псалии из
расколотой кости, которые находят
довольно точные аналогии среди пса-
лиев, происходящих из комплексов
времени XVI—XIV вв. до н. э. [Смир-
нов, 1961; Чередниченко, 1977]. Сруб-
ные комплексы с овальными височны-
ми подвесками, с заходящими друг за
друга концами и бронзовыми перстны-
ми, с концами, закрученными в проти-
волежащие спирали (Хащевое, кур-
ган 5, погребение 14) [Ковалева, 1979],
аналогичны таким же изделиям из Ду-
найских комплексов. Таким образом,
ранний срубный этап культуры можно
датировать концом XVI—XIV вв.
до н. э.
Дата позднесрубного этапа устанав-
ливается на основании бронзовых из-
делий из Лобойковского, Кабаковского,
Головуровского и Деревянного кладов.
Серпы и кельты из этих кладов нахо-
дят точные аналоги среди соотвествую-
щих изделий горизонта кладов Уриул-
Доменешти [Hansel, 1968], что соответ-
ствует повремени XIII—XII вв.дон.э.
Стержневидные псалии с отверстиями,
расположенными в двух планах, на
основании сходства с европейскими ме-
таллическими псалиями из Старого
Седла, Воршаха датируются XIII—
XII вв до н. э. [Тереножин, 1965].
Таким образом, срубная культура
на Украине, как и другие культуры
среднего этапа эпохи бронзы, в целом
датируется концом XVI—XII вв.
до н. э.
В вопросе происхождения срубной
культуры на Украине полной ясности
нет. До последного времени домини-
рующей являлась точка зрения, сог-
ласно которой на рассматриваемой
территории она не имеет корней и по-
явилась здесь уже в сложившемся
виде.
В настоящее время появились мате-
риалы, которые не укладываются в уп-
рощенную схему миграционного про-
исхождения срубной культуры на Ук-
раине. В частности, если признавать
АРХЕОЛОГИЯ том 1 472
УКРАИНСКОЙ
ССР
Нижнее Поволжье исходной террито-
рией срубной культуры, то неизбеж-
но следует признать памятники этого
района древнейшими. Между тем для
этого оснований нет, и можно говорить
о наличии на всей территории распро-
странения вещей, которые датируются
одним и тем же временем (желобча-
тые псалии, ножи с намечающимся пе-
рекрестием, бронзовые височные под-
вески и т. д.). В связи с этим нельзя
исключить возможности, что срубная
культура на всей территории одно-
временна, что единого центра ее про-
исхождения вообще не существовало,
а сложение каждого варианта следу-
ет объяснять, исходя из местной ос-
новы [Чередниченко, 1979]. Об этом
свидетельствуют памятники, содержа-
щие черты как культуры многовалико-
вой керамики, так и срубной. Близ-
кой точки зрения на сложение сруб-
ных памятников «маевского типа» при-
держиваются их исследователи [Кова-
лева, Волкобой, 1978].
Однако не исключено, что где-то в
конце XVI в. до н. э. группа племен с
характерной острореберной керамикой,
явственно прослеживающимися чер-
тами андроповской культуры и свое-
образными чертами погребального об-
ряда, продвинулась с востока (из
Среднего Поволжья) на Северский До-
нец. Группа срубных племен осела в
бассейне Северского Донца, где отме-
чено наибольшее скопление ранних
поселений, а часть пришлых племен по
Северскому Донцу и его.притокам под-
нялась к северу и осела в районе Харь-
кова и Ахтырки.
Еще одна группа пришлых племен
продвинулась на Орель и Самару, вер-
ховья которых почти вплотную подхо-
дят к Северскому Донцу. Проникно-
вение сюда срубной культуры в ранний
период хорошо фиксируется по памят-
никам так называемого «маевского ти-
па». Оказавшись на территории Лесо-
степной Украины, срубные племена
вынуждены были вступить в контакт с
местным населением, прежде всего с
473 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
племенами культуры многоваликовой
керамики. В результате смешения двух
этих компонентов и возникла та сруб-
ная культура, которая известна на
Украине.
Принадлежность срубных племен к
иранскому этносу считается доказан-
ной. В этом плане очень существенна
возможность сопоставления археоло-
гических свидетельств с данными линг-
вистики. Данные топонимики указыва-
ют на широкое распространение иран-
ского элемента в Лесостепной Украи-
не по Десне и Верхнему Поднепровью
[Топоров, Трубачев, 1962]. Иранские
гидронимы известны в бассейне Се-
верского Донца, Сейма, а также к югу
от них на реках Полтавской области
[Стрижак, 1955, 1963]. Существует мне-
ние языковедов, полагающих, что иран-
ские гидронимы здесь следует связы-
вать с появлением племен срубной
культуры [Грантовский, 1970].
Таким образом, сопоставление дан-
ных археологии и лингвистики дает
основание утверждать, что во второй
половине II тыс. до н. э. Левобережную
Украину на протяжении нескольких
столетий населяла значительная груп-
па иранских племен, оставившая за-
метный след и в культуре, и в языке
данной территории.
IV ПОЗДНИЙ ПЕРИОД
ЭПОХИ БРОНЗЫ
Культура Станово
В древней истории Закарпатья памят-
ники племен эпохи поздней бронзы из-
вестны под названием культуры Ста-
ново (Сучью де Сус-Фельшесевч).
Они отличаются от других памятни-
ков Восточно-Карпатского ареала
главным образом разнообразием форм
и орнаментальных композиций кера-
мики.
Впервые памятники этой культуры
были открыты в конце XIX — начале
XX в. в Северной Трансильвании в ме-
стностях Подури и Троян возле с. Су-
чью де Сус. Здесь Д. Телики, а позже
М. Рошка проводили раскопки мо-
гильников с трупосожжением [Bader,
1978].
В 20—40-х годах в Северо-Восточ-
ной Венгрии в долинах рек Сомеш,
Красна и Лепуш в Северной Тран-
сильвании и в Закарпатье [ZatluKal,
1937] зарегистрировано несколько де-
сятков памятников типа Сучью де
Сус. В послевоенные годы венгерские
[Kalicz, 1960; Mozsolics, 1973], румын-
ские [Bader, 1978] и словацкие иссле-
дователи сделали попытку объединить
все известные памятники, в том числе
и бронзовые клады горизонтов Фор-
ро — Опаль (Уриу Доманешти), в од-
ну группу, назвав их Фельшесевч-Ста-
новской культурой (Сучью де Сус).
Широкие раскопки по изучению па-
мятников становской культуры (назва-
ние дано по могильнику в с. Станово
Мукачевского района Закарпатской
области) проведены в 50—70-х годах
на территории Закарпатья [Потушняк,
1958; Балагури, 1969, 1974, 1976].
В настоящее время в ареале распро-
странения памятников культуры Ста-
ново зарегистрировано до 100 пунктов.
Значительная часть памятников
представлена поселениями. Они от-
крытого типа, площадью от 0,5 до
2 га. Обычно поселения возводились
на небольших возвышенностях неда-
леко от водных источников, на низких
террасах, а также среди болот, где
остатки отдельных хозяйственно-жи-
лых объектов образуют невысокие
холмы с многочисленными культурны-
ми отложениями, толщиной до 1 м, а
иногда и больше. Известны и кратко-
временные поселения с незначитель-
ным (0,15—0,2 м) культурным слоем.
О хозяйственно-бытовых комплексах
жителей можно судить по данным ра-
скопок поселений Дьяково, Заболотье,
Великая Паладь, Вовчанское, Новое
Село, Дравцы-Баранинны, Кулчиу Ма-
ре (СРР) и др. Для становских посе-
475 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
лении характерны два типа жилищ.
Первый тип — наземные постройки
каркасно-столбовой конструкции, пря-
моугольной формы, площадью 20—
30 м2. Стены были сделаны из прутьев
и обмазаны глиной. Второй тип пред-
ставляют жилища, слегка углубленные
в материк (на 30—50 см), овальные в
плане, размерами и конструкцией ана-
логичные предыдущим. В каждом жи-
лом сооружении находилась глино-
битная печь прямоугольной или округ-
лой формы, диаметром 1 —1,5 м, а в
некоторых еще и очаг, выложенный
камнями. В жилищах и вне их находи-
лись хозяйственно-бытовые ямы раз-
ной величины. В жилых сооружениях,
главным образом возле очага, находи-
лась домашняя утварь — толстостен-
ные горшки, корчаги, миски и столо-
вая посуда, частично орнаментирован-
кругами, вертикальными и наклонны-
ми насечками. Встречались каменные
топоры, терочники, зернотерки, костя-
ные проколки, шилья, глиняные кону-
сы, пряслица, колеса от миниатюрных
повозок, сосуды-печки, а также, в ред-
ких случаях, бронзовые изделия.
В некоторых поселениях найдены
литейные формочки из песчаника (Дя-
ково, Кулчиу Маре). На поселениях
становской культуры находились и ко-
лодцы. Так, на поселении в Берегово
открыт колодец глубиной 7 м с дере-
вянными кольцами, выдолбленными из
дубового пня, а на дне колодца обна-
ружено пять целых горшков с двумя
ушками под краем венчика и богато
орнаментированная ваза.
Обряд погребения носителей станов-
ской культуры известен по раскопкам
грунтовых могильников Беркее, Деме-
чер, Станово, Холмец, Сучью де Сус,
Лэпуш, Рашковцы, Копчаны и др. То-
пографические наблюдения свидетель-
ствуют о том, что могильники находи-
ная спиралями и
Карта 11.
Культуры эпохи
поздней бронзы.
I. Становская культура:
1 — Холмцы;
2 — Медведевцы;
3 — Немецкая Кучава;
4 — Старое Давыдково;
5 — Мукачево;
6 — Станово;
7 — Дедово;
8 — Берегово;
9 — Дьяково;
10 — Чепа;
11 — Бэонес;
12 — Ньиредьхаза.
II. Культура Ноа:
1 — Исаков;
2 — Де рже в;
3 — Демьянов;
4 — Бовшев;
5 — Сидоров;
6 — Подгора;
7 — Улашковцы;
8 — Королевка;
9 — Островец;
10 — Викторов;
11 — Коцюбинчики;
12 — Магала;
13 — Кельменцы;
14 — Бурдюги;
15 — Берново;
16 — Оселовка;
17 — Новые Бельцы;
18 — Ларга;
19 — Трушешти;
20 — Старые
Каракушаны;
21 — Старые Бедражи;
22 — Катюжаны;
23 — Мустянцы;
24 — Григорьевка;
25 — Гиндешти;
26 — Старая Сарата;
концентрическими
лись за пределами
поселений и зани-
27 — Грижуцы.
III. Срубная культура:
1 — Головуров;
2 — Деревянное;
3 — Козинцы;
4 — Речки;
5 — Великие Сорочинцы;
6 — Кириковка;
7 — Колонтаевка;
8 — Таранцево;
9 — Печенеги;
10 — Герасимовка;
И — Лукьяновка;
12 — Петровка;
13 — Изюм;
14 — Поляны;
15 — Воиновка;
16 — Шведовка;
17 — Закотное;
18 — Райгородка;
19 — Петровка;
20 — Ворошиловград;
21 — Брянка;
22 — Фрунзе;
23 — Полисное;
24 — Калиновка;
25 — Камышеваха;
26 — Николаевка;
27 — Пришиб;
28 — Переездное;
29 — Дроновка,
Лиманское озеро;
30 — Рубцы;
31 — Ямполь,
Усово озеро;
32—35 — Артемовск,
Клиновое, Пилипчатино,
Медная Руда;
36 — Янохино;
37 — Т рехизбенка;
38 — Иличевка;
39 — Компанийцы;
40 — Кабаково;
41 — Осиповка;
42 — Лычково;
43 — Дмухайловка;
44 — Новоподкряж;
45 — Лобойковка;
46 — Верхняя Маевка;
47 — Новомосковск;
48 — Орехов;
49 — Башмачка;
50 — Вовниги;
51 — Днепровка;
52 — П етромихайловка;
53 — Вольнянка;
54 — Запорожье,
Вознесенская Гора;
55 — Марьевка;
56 — Чертомлык;
57 — Балки;
58 — Благовещенка;
59 — Михайловка;
60 — Малая Белозерка;
61 — Великая
Белозерка;
62 — Г юновка;
63 — Новоукраинка;
64 — Верхние Серогозы;
65 — Софиевка;
66 — Вильни Украина,
Красный Перекоп;
67 — Любимовка;
68 — Юбилейное;
69 — Новочерноморье;
70 — Черноморское,
Коминтерн;
71 — Новое лад имировка;
72 — Широкове;
73 — Бабенковка;
74 — Рисовое;
75 — Танковое;
76 — Новофилипповка,
Аккермень;
77 — Т роицкое;
78 — Таврия;
79 — Константиновка;
80 — Ивановка;
81 — Селидово;
82 — Донецк;
83 — Старобешево;
84 — Раздольное;
85 — Кременевка;
86 — Жданов;
87 — Обиточная 12;
88 — Ливенцовка Г,
89 — Провалье.
IV. Сабатиновская
культура:
1 — Болград;
2 — Новотрояны;
3 — Борисовка;
4 — Бецилово;
5 — Красные Маяки;
6 — Черевичное;
7 — Ильинка;
8 — Сабатиновка;
9 — Курячи Лозы;
10 — Журавлинка;
11 — Добрянка;
12 — Ташлык;
13 — Кременчук;
14 — Н овогригорьевка;
15 — Анатольевка;
16 — Леонидовка;
17 — Коблево;
18 — Стеновое;
19 — Антоновка
(Ингульский клад);
20 — Пересадовка;
21 — Заградовка;
22 — Новоселовка;
23 — Чикаловка;
24 — Волошское;
25 — хут. Божков;
26 — Авраамовка;
27 — Хортица;
28 — Высшетарасовка;
29 — Никополь;
30 — Ушкалка I;
31 — Князьгригорьевка;
32 — Солонцы;
33 — Малые Копани;
34 — Новокиевка;
35 — Кирово;
36 — Сазоновка;
37 — Каменка;
38 — Обиточная;
39 — Мариновка;
40 — Андравка.
мали средние и верхние террасы рек,
но встречаются и в низменностях.
Исключением можно считать погребе-
ния, обнаруженные непосредственно
на поселении в с. Дяково (Закарпат-
ская область УССР). Умерших сжига-
ли; золу, пережженные кости и пепел
помещали в глиняные сосуды-урны
или в ямы. Размещение погребений на
АРХЕОЛОГИЯ том 1 476
УКРАИНСКОЙ
ССР
могильниках бессистемное, на близком
расстоянии друг от друга с глубиной
залегания 0,5—0,7 м от поверхности.
Не характерным для племен станов-
ской культуры является захоронение
ю
477 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
умерших под курганной насыпью (се-
ла Дюлохаза, Лохово). Инородным
является и обряд, при котором остат-
ки трупосожжения рассыпаны по
центру кургана на уровне древнего
Рис. 128.
Образцы
керамических изделий
позднего бронзового
века культуры
Ст ано во:
1,6, 11 — Мукачево:
2 — Медведевцы;
3 — Берегово;
4 . 7, 8, 10, 12, 13 —
Дяково;
5 — Нъиредьхаза;
9 — Станово;
14 — Медведевцы.
горизонта. Все это, очевидно, инород-
ные элементы в культуре Фельшесевч-
Станово, наиболее вероятно, связан-
ные с комаровской культурой. Сопро-
вождающий инвентарь в погребениях
беден. Он состоит из двух-трех пышно
орнаментированных ваз, черпаков и
мисок, а также конусов, пряслиц и
бус. Металлические изделия в погре-
бениях встречаются редко. Сравни-
тельно богато бронзовыми изделиями
курганное погребение в Нииркарас-
Дюлохаза (ВНР).
С периодом существования памят-
ников культуры Станово связаны свы-
ше полусотни кладов бронзовых изде-
лий. Среди них наиболее многочис-
ленными являются клады из местнос-
тей Негрово, Клячаново I—IV, Малая
Бегань, Дьяково, Олешник, Медведев-
цы I, Квасово, Домэнешти I и II, Сты-
на, Форро, Опай, Аяк и др.
Бронзовые изделия кладов, а так-
же материальный комплекс поселений
и могильников позволяют установить
основные отрасли хозяйства носите-
лей культуры Станово. Ведущей от-
раслью у них было земледелие (плуж-
ное) и скотоводство. Выращивали
пшеницу, ячмень и просо. Об этом
свидетельствуют находки зерна в хо-
зяйственных ямах поселений, а также
оттиски злаков на керамических изде-
лиях и обмазке. Урожаи собирали
бронзовыми серпами. Мололи зерно
зернотерками. Важное место в хозяй-
ственной жизни занимало скотоводст-
во. О значительной роли коневодства
свидетельствуют не только данные ос-
теологии, но и находки бронзовых
деталей конской сбруи. Охота, рыбо-
ловство и собирательство играли вспо-
могательную роль. Довольно разнооб-
разны домашние промыслы. К ним от-
носятся гончарство, ткачество, пряде-
ние и изготовление изделий из кости и
камня.
Керамика изготовлялась вручную и
представлена горшками, черпаками,
биконическими вазами, мисками, дур-
шлагами, миниатюрными чашками. К
кухонной керамике относятся горшки,
довольно низкого качества. Они обыч-
но толстостенные, баночной формы, в
отдельных случаях с внешней стороны
заметны расчесы, нанесенные травой
или щепкой. Известны горшки, кото-
рые имеют на шейке налепной валик,
украшенный защипами или насечка-
ми. Иногда на месте валика находят-
ся две-три ручки. Этот тип посуды
более характерен для памятников
раннего гальштатского времени.
Столовую посуду в становских па-
мятниках представляют черпаки. Они
имеют биконическое тулово, цилин-
дрическую шейку и слабо отогнутые
края венчика. Ручка петельчатая, при-
поднятая над краем. Обычно эта по-
суда орнаментирована рельефными
узорами, которые состоят из спираль-
ных линий, свисающих треугольников,
вертикальных и наклонных насечек.
Некоторые из черпаков на тулове име-
ют небольшие выпуклости, которые
обводятся спиралями или концент-
рическими кругами, где углублен-
ные линии иногда заполнены бе-
лой пастой.
Встречаются черпаки с высокой ци-
линдрической шейкой и профилиро-
ванным дном. Среди становской куль-
туры выделяются вазы-урны, которые
имеют профилированное дно, бикони-
ческое тулово, часто высокую ци-
линдрическую шейку, отогнутые края
венчика. Иногда на шейке имеются
небольшие ушки. Поверхность их под-
лощена, орнаментирована. Незначи-
тельный процент составляют сосуды
грушевидной формы. Дно у них про-
филированное, тулово широкое, бико-
ническое, шейка цилиндрическая с
отогнутым или равносрезанным краем.
Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
Под шейкой или ниже на максималь-
ном диаметре тулова имеются неболь-
шие сосковидные отростки. Эти сосу-
ды слабо лощенные (цвет черный, тем-
но-серый), некоторые орнаментирова-
ны вертикальными каннелюрами.
Отдельную группу столовой посуды
составляют миски трех вариантов: ко-
нические с отогнутым краем, под ко-
торым иногда имеются ушки; анало-
гичные по форме, но с загнутым во-
внутрь краем; биконические с отогну-
тым краем венчика. Поверхность их
покрыта серым и черным лощением.
Редкой находкой на становских по-
селениях являются миски-сковородки,
имеющие близкие аналогии в памят-
никах культур отоманьского круга.
Представляют интерес тарелки элип-
сообразной формы (вероятно, для ры-
бы) с отогнутым наружу или ровным
краем венчиков. Встречались на по-
селениях и сосуды-печки, характерные
для отоманьской и фюзешабоньской
культур.
К керамическим изделиям отно-
сятся крышки диско- и грибовидной
формы с ручками и без них, круг-
лые и биконические пряслица, бусы,
ткацкие конусы, колеса от вотивных
повозок.
Среди наиболее распространенных
типов орнамента—углубленные мно-
горядные спиральные, волнистые и
ровные линии, которые дополняются
свисающими треугольниками, кониче-
ские выпуклости, обведенные концент-
рическими кругами, спиралями, насеч-
ки и елочные узоры, нанесенные твер-
дым штампом. На некоторых сосудах
углубленные узоры заполнены белой
пастой.
Рис. 129.
Образцы бронзовых
изделий эпохи
поздней бронзы
Закарпатья:
1 — Станово:
2, 17 — Клячаново;
3, 9, 10, 28 — Сусково;
4, 27 — А рданово;
5, 7. 13 — Ужгород;
6 — Подмонастыр;
8, 21 — Чомонин;
11 , 25, 30 — Великая
Бегань;
12 — Тишово;
15 — Квасово;
16 , 26 — Медведевцы;
18 — Ново Клиново;
19, 24 — Лазы I;
14, 20 — Малая Добронъ;
22 — Великие Лучки;
23 — Обава;
29 — Мукачево;
31 — Меде ежа.
Большое место в хозяйственной
жизни носителей становской культуры
занимала металлургия. В ареале рас-
пространения этой культуры, а также
по соседству (Трансильвания, Сред-
няя Словакия) находятся богатые ме-
сторождения меди и золота. Метал-
лургия бронзы существовала почти по-
всеместно. Из поселения Дьяково про-
исходят каменные матрицы для литья
шильев, иголок, широких браслетов, а
также вышедшие из употребления
бронзовые изделия и слитки бронзы.
Нередко на поселениях встречается
лом для повторного литья (Квасово,
Медведевцы, Олешник), а также по-
луфабрикаты.
Среди изделий из бронзы орудия
труда, предметы конской сбруи, ору-
жие и украшения. Орудия труда пред-
ставлены кельтами, серпами, долота-
ми, шильями, ножами, иголками. К
предметам конской сбруи относятся
кинжаловидные псалии, подвески, ди-
сковидные бляшки и «кнопки». Мно-
гочисленны предметы вооружения, ко-
торые состоят из мечей, боевых чека-
но-молотов, наконечников копий и
стрел. Самую богатую группу бронзо-
вых изделий составляют украшения.
Доминирующее положение занимают
браслеты с сомкнутыми и не сомкну-
тыми концами. Значительная часть их
орнаментирована симметричными узо-
рами из насечек. К украшениям от-
носятся также очковидные и иволист-
ные подвески, дискообразные рукоза-
щитные спирали, булавки разных
типов, кольца, пронизи, пышно орна-
ментированные диадемы и пояса. Орна-
мент на последних по композиционно-
му сюжету повторяет орнамент ста-
новской керамики.
Какая-то часть перечисленных ме-
таллических предметов попала в аре-
ал культуры Станово из трансильван-
ских и более западных металлургиче-
ских центров. К ним относятся спи-
ральные наручники косидерского типа,
кельты трансильванского типа, булав-
ки с утолщением на тулове, серьги,
кельты, чекано-молоты, мечи и др.
Известно, что в конечной фазе сред-
ней эпохи бронзы и во всем периоде
поздней бронзы в так называемую
Карпато-Балканскую горнометаллур-
гическую область входили Косидер-
ский, Апа-Гаруайский, Пилинский и
Верхнетисский металлообрабатываю-
щие центры. Металл и металлические
изделия распространялись из этих
центров на удаленные территории, ли-
шенные богатых рудных запасов, в
силу чего население не имело высоко-
развитой собственной металлургии.
Направление влияний диктовалось
главным образом этнокультурным
родством между отдельными куль-
турными группами. Продукция рас-
пространялась в виде готовых предме-
тов или слитков металла по разным
направлениям Тисо-Дунайского бас-
сейна, в том числе и на территорию
Верхнего Потисья к носителям ста-
новской культуры. Это подтверждают
и данные спектрального анализа, сви-
детельствующие о том, что бронзовые
изделия принадлежат к типичным
оловянистым бронзам, широко распро-
страненным в Центральной и Юго-Во-
сточной Европе в конце II и начале I
тыс. до н. э. В то же время из Верх-
нетисского металлообрабатывающего
центра целый ряд таких бронзовых
изделий, как элипсовидные открытые
браслеты с выпуклостями, рукозащит-
ные спирали, бронзовые пояса, диаде-
мы, посредством обмена попадали в
более восточные и северо-восточные
районы, в частности к носителям куль-
тур комаповской и Ноа. На это ука-
зывают обнаруженные у них много-
численные клады бронзовых и золо-
тых изделий.
Кроме металлических изделий, пред-
метами обмена были, вероятно, сель-
скохозяйственные продукты, скот,
соль, руда, камень и меха. Картогра-
фирование местонахождений бронзо-
вых кладов позволило определить пу-
ти следования, по которым происхо-
дил обмен между племенами станов-
ской культуры и населением Прикар-
патья. Очень большое скопление кла-
дов наблюдается в Северной Тран-
сильвании, в северо-восточной части
Саболч-Сатмарской области (ВНР) и
вдоль р. Латорица по направлению к
Верецкому перевалу (Закарпатская
область), который считается восточ-
АРХЕОАОГИЯ том 1 480
УКРАИНСКОЙ
ССР
ными воротами Тисо-Дунайского бас-
сейна.
Об имущественной дифференциации
у племен становской культуры и на-
коплении отдельными семьями бо-
гатств свидетельствуют и клады брон-
зовых изделий, а также вещи, найден-
ные в жилищах на поселениях в Дья-
кове и Медведевце (Закарпатская об-
ласть). Массовое накопление бронзо-
вых кладов (40) и золотых изделий
(Дьяково, Блажиево, Ромочевица, Ге-
теня) указывает на частые военные
столкновения между племенами и от-
дельными группами населения. Все
эти факторы служили активным ката-
лизатором общинной жизни.
Представление об общественных от-
ношениях носителей становской куль-
туры значительно дополняют и данные
погребального обряда. Обряд трупо-
сожжения связан с земледельческим
культом, культами огня, солнца и т. п.
Вера в загробную жизнь проявлялась
в заботе об умершем; в погребения
клали еду и сопровождающий инвен-
тарь.
Поклонение солнцу и огню ярко про-
является и в искусстве. Орнаменталь-
ные сюжеты на сосудах и бронзовых
изделиях состоят из спиралей, кругов,
радиальных линий и других соляр-
ных знаков. Нахождение в памятни-
ках глиняных вотивных повозок или
колес (Колчиу-Маре, Дьяково, Вов-
чанское) свидетельствует о культе
солнца. На поселении в Дьякове най-
дена стилизованная глиняная мужская
статуэтка, возможно, указывающая на
существование культа предков и,
вместе с тем, на патриархально-родо-
вые отношения.
На поселениях становской культуры
встречаются фигурки животных, свя-
занные со скотоводческими культами.
Вопрос о датировке становской
культуры является одним из самых
спорных и окончательно еще не решен.
Кроме керамического комплекса, пер-
востепенное значение имеют бронзо-
вые изделия, происходящие из поселе-
481 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
ний и могильников (Дьяково, Забо-
лотье, Новое Село, Медведевцы, Ста-
ново,Кулчиа Маре, Ньиркарас-Дюла-
хаза). К ним можно отнести булавки
с радиальными выступами или утол-
щениями на тулове, кельты старшего
семиградского типа, кинжалы с руко-
яткой, боевые чекано-молоты, весло-
и кинжалообразные псалии, пояса и
диадемы, иволистные подвески. Эти и
другие, находимые на памятниках Ти-
со-Дунайского бассейна металличе-
ские изделия относятся к последней
четверти II тыс. до н. э., точнее к
XIV—XII вв. до н. э.
Выделить начальный этап культуры
помогают материалы поселений Рет-
кезберенч-Парандомб, Великая Па-
ладь и Дьяково, где имеется страти-
графия слоев отоманьского типа и
становской культуры. Исследователи
отмечают синхронность становской
культуры с эдьекской. Румынские ис-
следователи на ряде поселений куль-
туры Отомань-Ш обнаружили кера-
мику становской культуры [Bader,
1978], что указывает на одновремен-
ность их существования. Памятники
становской культуры синхронны так-
же культуре Ноа.
Заключительный этап развития ста-
новской культуры представляют мате-
риалы у сел Олешник, Медведевцы, а
также могильников Алшоберицки и
Клячаново, относящиеся уже к эпохе
раннего железа. В целом становские
памятники охватывают период между
ВС и НА (по Рейнеке), и их следует
датировать XIV—XII вв. до н. э.
Проблематичны вопросы происхож-
дения и исторических судеб носите-
лей становской культуры. Исследова-
тели высказывают весьма противоре-
чивые взгляды по поводу ее истоков.
Румынские исследователи Д. Попеску,
К. Хоред считают, что она имела не-
посредственную генетическую связь с
отоманьской культурой. М.. Русу и
К. Качо видят истоки становской
культуры в энеолитической культуре
Вучедол (группа Ньиршег), посколь-
ку для этой культуры характерны те
же орнаментальные мотивы и техника
исполнения, которые свойственны ста-
новской культуре. Непосредственными
«продолжателями» культуры Ньиршег
в раннебронзовом веке были носители
отоманьской культуры. Якобы посред-
ством их и при взаимодействии с витен-
бергской культурой и сформировалась
в конце среднебронзового периода ста-
новская культура.
Таким образом, носители становских
памятников продолжали традиции
племен виттенбергской культуры как
в погребальном обряде (трупосожже-
нии), так и в изготовлении керамиче-
ского материала (черпаки, двуушные
корчаги, урны), с соответствующей
пышной орнаментацией. Племена, ло-
кализованные в бассейне Верхней Ти-
сы, не ощутили изменений в связи с
наступлением населения западной
курганной группы на восток и поэто-
му могли сохранить в позднебронзо-
вом веке некоторые традиционные
черты бытового уклада. Распростра-
ненным является мнение, что носите-
ли культуры Станово на позднем эта-
пе развития, представленном памят-
никами группы Беркес-Демечер, при-
няли участие в формировании и раз-
витии раннегальштатской культуры
Гава-Голиграды.
Культура Ноа
На территории Юго-Западной Украи-
ны (Среднее Поднестровье) в эпоху
поздней бронзы была распространена
культура Ноа, сыгравшая большую
роль в истории населения Восточных
Карпат и Трансильвании.
Культура названа румынским ис-
следователем И. Нестром в 30-х годах
XX в. по имени пригорода г. Брашо-
Ноа, где был открыт грунтовой мо-
гильник [Nestor, 1932]. Позднее Т. Су-
лимирским были определены харак-
терные для культуры Ноа посуда и
украшения, а также установлен ареал
ее распространения [SulimirsKi, 1938].
В послевоенные годы список памятни-
ков культуры Ноа дополнил румын-
ский исследователь К- Хоредт [Horedt,
1953]. В этот же период румынские
археологи приступили к систематиче-
скому изучению памятников культуры
Ноа в Трансильвании и в Припрутской
Румынии [Петреску-Дымбовица, 1960,
1960а; Florescu, 1964].
На территории Украины памятники
культуры Ноа открыты в послевоен-
ные годы в Черновицкой области [Ме-
люкова, 1958; Смирнова, 1957, 1969] и
Ивано-Франковской [Балагури, 1961,
1964; Крушельницкая, 1976]. Памятни-
ки этой культуры известны также в ле-
состепной части Молдавии [Мелюкова,
1960; Смирнова, 1969; Дергачев, 1973].
Культура Ноа занимала территорию
Юго-Восточной Трансильвании, При-
прутской Румынии, Лесостепной Мол-
давии и Правобережья Среднего По-
днестровья. На территории Украины
памятники культуры Ноа представле-
ны поселениями, зольниками, могиль-
никами и кладами бронзовых изде-
лий. Стационарные исследования по-
селений проведены в десяти пунктах
Среднего Поднестровья у сел Кель-
менцы, Бурдюги, Магала, Островец,
Бовшев, Демьянов и *др.
Поселения открытого типа располо-
жены на берегах небольших и неглу-
боких оврагов сравнительно далеко от
Днестра.
На поселениях Островец и Магала
обнаружены остатки наземных жилищ
с очагами, вокруг которых найдены
кости животных, фрагменты керами-
ки, изделия из бронзы, кости и камня.
Судя по размерам развала стен и
ямам от столбов, можно предполагать,
что жилища были прямоугольными в
плане, площадью 20—30 м2. Стены
жилищ, принимая во внимание следы
отпечатков деревянных конструкций
на кусках глиняной обмазки, соору-
жены из плетня и плах, обмазанных
глиной с примесью органического про-
исхождения. Полы жилищ — глинобит-
ные. Очаги двух типов: печи каркасно-
столбовой конструкции и открытые
очаги, имеющие форму сковороды. На
поселениях в селах Островец и Мага-
ла рядом с жилищами находились хо-
зяйственные ямы диаметром 1—1,5 м
и глубиной 1—2 м. В Островце обна-
ружена яма, заполненная строитель-
ным мусором, обломками костяных,
АРХЕОЛОГИЯ том 1 482
УКРАИНСКОЙ
ССР
каменных и бронзовых орудий труда,
фрагментами керамики и большим ко-
личеством костей домашних живот-
ных.
Вблизи хозяйственно-бытовых со-
оружений были расположены зольни-
ки. Это зольные насыпи эллипсовидной
или округлой формы, которые вклю-
чают культурные отложения, состоя-
щие из большого количества костей
животных и фрагментов керамики. На
площади от 1 до 2 км2 насчитывается
8—12 зольных насыпей, диаметром от
10—15 до 45 м, высотой от 0,15—20
до 2 м. Некоторые зольники выделя-
ются своими размерами. Закономер-
ности в их расположении не наблюда-
ется. В исследуемом районе поселения
культуры Ноа всегда сопровождаются
зольниками и сопутствующим им ха-
рактерным материалом. Культурный
слой поселений наиболее насыщен на
тех участках, которые находятся вбли-
зи зольных насыпей. На участках, от-
даленных от зольников, остатков со-
оружений не обнаружено. Подобная
картина характерна не только для
поселений Среднего Поднестровья, но
и для других поселений с зольниками,
известных в Молдавии и Припрутской
Румынии. Аналогичные зольники из-
вестны в целом ряде пунктов Средне-
го Днестра, Лесостепной Молдавии и
Припрутской Румынии. Зольники ин-
терпретируют по-разному. Одни счита-
ют их остатками сгоревших жилых со-
оружений [Florescu, 1964], другие —
культовыми местами [Березанская,
1953], третьи — местами хранения бы-
товой золы, в основе чего лежал культ
огня домашнего и родового очага
[Шрамко, 1957]. Исходя из имеющихся
данных, можно предполагать, что
зольники возникали в результате
скопления остатков горения преиму-
щественно золы и других отходов
вблизи жилищно-хозяйственных соору-
жений. При этом зольники могли
иметь и культовое значение, так как в
первобытном обществе культы и обря-
ды были тесно связаны с повседнев-
483 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
ным бытом человека. На поселении в
Островце [Балагури, 1964], кроме жи-
лых и хозяйственных построек, обна-
ружен производственный комплекс,
состоящий из семи разрушенных пе-
чей, размещенных на расстоянии 1,5—
2 м друг от друга в два параллельных
ряда. В промежутках между ними
прослежены следы круглых ям от
столбов, указывающие, вероятно, на
существование крыши над печами.
Вблизи одной из печей обнаружена
группа матриц для отливки лавро-
листного наконечника копья, втульча-
тых кельтов без ушек, а также доло-
та, шила, какого-то изогнутого пред-
мета и плоского диска-зеркала. В 20 м
к югу от печей обнаружены четыре
больших очага, заполненных кусками
ошлакованной глины, смешанной с зо-
лой, перекрытых чередовавшимися
прослойками угля, извести и золы. Во-
круг них находились обломки толсто-
стенных сосудов, глиняная льячка,
кремневые отбойники со следами ме-
ди, куски шлака и медной руды, а
также слиток бронзы. На этом же
участке поселения обнаружено самое
большое по сравнению с другими ко-
личество бронзовых вещей. Описанные
очаги служили примитивными горна-
ми, где происходила плавка металла
[Балагури, 1964]. Возможно, что здесь
же переплавляли пришедшие в негод-
ность бронзовые изделия, а также
слитки, привезенные из соседних ме-
сторождений и Верхнетисского метал-
лургического центра.
Могильники культуры Ноа в Сред-
нем Поднестровье известны в трех
пунктах: Островец, Бовшев I Ивано-
Франковской области [Балагури, 1961;
Крушельницкая, 1976] и Старые Бед-
ражи в Северной Молдавии [Смирно-
ва, 1969]. Наиболее полно исследован-
ным могильником на Украине являет-
ся Островецкий. Он расположен в
400—450 м к юго-востоку от поселе-
ния и занимает высокую террасу, пло-
щадь которой 5000 м2. На могильнике
вскрыто 183 погребения. Погребенные
лежали в могилах глубиной 0,2—1 м,
выкопанных в материке. Ямы имели
овальную, реже прямоугольную фор-
му. Погребенные лежали на боку в
скорченном положении, ориентирова-
ны головами преимущественно на се-
веро-запад. Иногда они были обстав-
лены камнями, реже камнями покры-
валось все тело или только голова. На
Островецком могильнике прослежена
групповая планировка погребений,
что, по-видимому, объясняется выде-
лением для каждой семейной общины
определенного места на родовом клад-
бище. Погребения, как правило, оди-
ночные, только в четырех случаях пар-
ные. Инвентарь погребений состоял из
одного-двух, реже трех сосудов, боль-
шинство которых относится к типу ваз
с двумя высокими ручками, оканчи-
вающимися небольшими утолщениями
или гребнями. В нескольких погребе-
ниях найдены также бронзовые укра-
шения и изделия из кости, камня и
мергеля. Существовал обычай остав-
лять возле покойника жертвенное мясо
животных. На могильнике в Островце
обнаружено также два погребения с
трупосожжением в урнах.
С культурой Ноа увязывается зна-
чительное количество бронзовых кла-
дов Прутско-Днестровского между-
речья. к ним можно отнести клады из
пунктов Держев, Викторов, Исаково,
Сидорово, Улашковцы, Ришешти, Ул-
ми-Литени и др. В состав кладов вхо-
дят орудия труда и украшения: кель-
ты, серпы, крючки, шилья, булавки с
выступами на шейке, крестообразные
подвески, браслеты и т. п.
Керамику культуры Ноа по составу
глины и обработке поверхности мож-
но разделить на две группы. К пер-
вой относятся сосуды, изготовленные
из глины с примесью мелкозернистого
песка и кварца с гладкой и слабо-
лощеной поверхностью серого и корич-
невого цветов. Среди них имеются со-
суды с одной и двумя ручками (ва-
зы), сосуды с ушками, миски, чашеч-
ки и очень редко банки. Вторую груп-
пу составляют чашки, корчаги, они
изготовлены из глины, имеющей бо-
лее грубые неорганические примеси.
Наружная поверхность их шерохова-
1
тая серого и темно-бурого цветов, об-
жиг хороший.
По назначению сосуды можно раз-
делить на кухонные и столовые. К ку-
хонным относятся банковидные горш-
ки нескольких вариантов. Большинст-
во сосудов украшено ниже венчика
гладким или расчлененным валиком.
Иногда концы валиков не сомкнуты, а
АРХЕОЛОГИЯ том 1 484
УКРАИНСКОЙ
ССР
заходят друг за друга. Реже встреча-
ются горшки, украшенные двумя
гладкими валиками. Большинство
горшков, кроме валиков, украшено
сквозными проколами или жемчужи-
485 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
нами. Проколы иногда размещаются
в два ряда. Встречаются горшки, по-
верхность которых имеет следы обра-
ботки зубчатым штампом. Размеры
сосудов различны, преобладают сосу-
Рис. 130. 3~6> 11 — Островец
Образцы керамики (£°7^io^U12~16 —
культуры Ноа: Островец (могильник).
ды с диаметром от 17 до 35 см. Вто-
рую группу кухонной керамики со-
ставляют горшки, имеющие почти ша-
ровидное тулово с коротко отогнутым
краем. В третью входят корчаги с вы-
пуклыми стенками, в верхней части
которых имеются небольшие петель-
чатые ручки.
Незначительный процент составля-
ют тюльпановидные горшки, напоми-
нающие сосуды комаровской и бело-
грудовской культур. Небольшое коли-
чество составляют дуршлаги.
’К столовой посуде относятся дву-
ручные вазы разного размера, имею-
щие округлое тулово, цилиндрическую
шейку и слегка отогнутые края. Пе-
тельчатые ручки таких ваз, выступаю-
щие над краем, имеют на перегибе пу-
говичные или гребенчатовидные от-
ростки. Часть сосудов этого типа ук-
рашена вертикальными, горизонталь-
ными, косыми, дугообразными канне-
люрами, пуговичными отростками или
углублениями, нанесенными вокруг
шейки. К столовой посуде относятся
также одноручные черпаки, которые
по форме тулова аналогичны двуруч-
ным вазам.
Большую группу столовой посуды
составляют миски. Они имеют четыре
варианта. К первому относятся миски
с полусферическим туловом и слегка
отогнутым краем, ко второму — миски
со слегка выпуклыми стенками, за-
кругленным или ровно срезанным кра-
ем, к третьему — конические миски с
загнутым вовнутрь краем, к четверто-
му — миски, имеющие биконическое
тулово, выделенную шейку и слегка
отогнутые края. Изредка встречаются
миски с лепестковидным краем.
Своеобразную группу составляют
маленькие сосуды с двумя-тремя вер-
тикально или горизонтально проколо-
тыми ушками и миниатюрные чашеч-
ки с выпуклым или биконическим
туловом.
Характерными для керамики культу-
ры Ноа являются крышки двух типов:
с бортиком и без него, имеющие по
краям отверстие, а посредине ручку.
Среди других керамических изде-
лий — биконические и роликовидные
пряслица, конусовидные грузила, лож-
ки, льячки, катушки, культовые лепеш-
ки и хлебцы.
Бронзовые орудия труда представ-
лены серпами, кельтами, долотами,
шильями и иголками. Серпы двух ти-
пов. К первому относятся серпы с «пу-
говицей» в основании, ко второму —
серпы с ручкой и выступом.
Кельты делятся на четыре типа. Пер-
вый — составляют кельты с дугообраз-
ным краем втулки, острым высоким
выступом с одной стороны и ушком —
со второй. Второй тип (так называе-
мый старший семиградский) составля-
ют кельты с ровным краем втулки с
небольшим ушком. Лезвие таких кель-
тов широкое, дугообразное, бока слег-
ка сужены, широкие плоскости имеют
две дополнительные грани. К третьему
относятся кельты восточнотрансиль-
ванского образца. Для них характерны
дуговидные арки, на широких плоскос-
тях в некоторых случаях подчеркнутые
рельефными складками. Четвертый тип
представлен безушковыми кельтами с
нишами, орнаментированными иногда
треугольниками. Литейная форма по-
добного кельта происходит из поселе-
ния в Островце. Среди долот экземп-
ляры втульчатые и без втулки. Они че-
тырехугольные в поперечном сечении,
лезвие их слегка расширено. Шилья
двух типов — четырехгранные и круг-
лые в сечении. Обнаружены иголки с
расплющенным ушком. К предметам
бытового назначения относятся круг-
лые пуговицы и щитовидные пряжки с
ушками. Бронзовое оружие представлен
но наконечниками копий лавролистной
формы, имеющими длинную втулку,
которая постепенно сужается и перехо-
дит в круглый стержень. Известны так-
'ис. 131.
'ронзовые (10
2—23, 25, 28—30),
эстяные (1—9, 11,
К 37, 40), каменные
(34, 38) изделия,
литейные формочки
(31—33, 36)
и керамика (26, 27,
35, 39) культуры Ноа.
1—7, 9, 11, 15, 17,
31—36, 37—39 —
Островец;
8, 18 — Магала;
10, 20 — Де рже в;,
12 — Поточеско*
22—27,
13 — Г пушка;
14 — Жабокруки;
18, 19, 30 — PtitueuiTu;
21 — место находки не
известно;
28 — Галии- on f'
487 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
же мечи среднеевропейского типа с
пламевидным черенком.
Наиболее многочисленны бронзовые
украшения. В количественном отноше-
нии первое место среди них занимают
булавки разных типов, преобладают
булавки со спирально свернутой голов-
кой. Характерными являются также бу-
лавки с выступами или утолщениями на
стержне. Незначительный процент сос-
тавляют булавки с кольцевым навер-
шием и боковым петельчатым ушком.
Из двух пунктов — Островец и Магала
происходят булавки так называемого
кипрского типа.
Довольно многочисленную группу
составляют браслеты. Среди них наибо-
лее распространенными являются брас-
леты открытого типа, с несомкнутыми
концами без орнамента, прямоуголь-
ные, круглые или треугольные в се-
чении. Встречаются браслеты с сомк-
нутыми концами; их поверхность укра-
шена орнаментом из заштрихованных
треугольников, разделенных группами
вертикальных линий. В сечении они
круглые или четырехугольные. Извест-
ны браслеты с выпуклой внешней и
вогнутой внутренней поверхностями.
Они украшены группами вертикальных
линий и косых насечек. Из поселений
Магала и Островец происходят кресто-
видные подвески, входящие в состав
известного клада Улми-Литени (При-
прутская Румыния) [Florescu, 1961].
Незначительный процент составляют
кольца, маленькие цепочки, лунницы
и очковидные подвески.
Значительная часть бронзовых изде-
лий культуры Ноа происходит из Тран-
сильванского и Верхнетисского очагов
металлообработки [Черных, 1976].
Это подтверждается и типологией ве-
щей и химическим анализом 38 пред-
метов, происходящих из Островецкого
поселения. По химическому составу
эти вещи близки к составу металличес-
ких изделий Закарпатья и Трансиль-
вании [Черных, 1976]. Однако не все
предметы следует считать привезенны-
ми в Среднее Поднестровье в готовом
виде. В частности, происходящие из
Островца, Магалы и других пунктов
мешковидный кельт, зеркало, серп с
крючком, булавка с петельчатым уш-
ком, оловянная бусинка и некоторые
другие предметы, не имеющие аналогии
в памятниках Центральной и Восточ-
ной Европе, очевидно, местного произ-
водства. Ряд бронзовых предметов
можно считать по происхождению се-
веропричерноморскими — это безушко-
вый втульчатый кельт, кельт восточно-
трансильванского типа, тесла, листо-
видный наконечник копья.
В Среднем Поднестровье, находя-
щемся на стыке двух культурных оча-
гов — западного и восточного, пред-
ставлены все наиболее известные об-
разцы изделий бронзовой металлургии
позднего периода эпохи бронзы. Это
свидетельствует, с одной стороны, о су-
ществовании интенсивного обмена, а
с другой — о наличии местного бронзо-
литейного производства.
Среди изделий, изготовленных из
кремня, наиболее характерными явля-
ются серпы, имеющие форму вытяну-
того треугольника. Изделия из камня
представлены сверлеными топорами,
долотами, полировальными плитами,
зернотерками, точильными брусками,
пряслицами и бусинами из мергеля.
Двусторонние литейные формы изго-
товлялись из пеплово-карбонатных
пород. К ним относится коллекция мат-
риц из Островца и обломки литейных
форм, служивших для отливки листо-
видного кинжала и трехгранных в се-
чении браслетов. Эти матрицы по сво-
ему составу принадлежат к кругу па-
мятников Карпато-Трансильванского
металлургического центра [Петрунь,
1967].
Среди костяных изделий теслообраз-
ные орудия, проколки, шилья, булавки
с выступами на стержне — аналогии
бронзовым, иголки, ножи, коньки, так
называемые тупики и зубчатые штам-
пы, пряслица, наконечники стрел двух
типов — черешковые и втульчатые и,
наконец, псалии, близкие по форме к
псалиям Центральной Европы (типа
Борияш).
Для хронологии культуры Ноа пер-
востепенное значение имеют булавки
кипрского типа, булавки с выступами,
крестовидные подвески и роговые пса-
лии. Существенны также радиоугле-
родные даты, полученные для поселе-
ния Магала II.
На основании типологии керамики
представляется возможным выделение
этапов развития культуры Ноа. К ран-
нему этапу относятся вазы с гребеш-
ковидными выступами на ручках, ва-
зы, орнаментированные каннелюрами в
комаровском стиле, сосуды, восходя-
щие к тюльпановидным формам Ко-
маровской культуры. Ранними следует
считать кипрские булавки и псалии
типа Борияш, датируемые концом сред-
ней — началом поздней бронзы. К клас-
сическому этапу развития культуры
Ноа относятся двуручные вазы, черпа-
ки, баночки со слабо выраженной
шейкой, литейные формочки, булавки
с выступами и утолщениями, кресто-
видные подвески. Радиоуглеродная да-
та землянки № 3 в Магале определена
1310± 100 лет до н. э. Вторая дата, по
Си, из хозяйственной ямы того же по-
селения с классической керамикой
культуры Ноа —1185 до н. э.
Таким образом, если судить по да-
там Си, то существование поселения
Магала определяется в пределах конца
XIV/XIII—XII в. до н. э. Принимая
во внимание эти даты, но учитывая
хронологическое место бронзовых из-
делий, а также других предметов (пса-
лии), культуру Ноа в Среднем Под-
нестровье можно датировать XIII—
XII вв. до н. э. [Смирнова, 1978]. Па-
мятники культуры Ноа в Среднем Под-
нестровье синхронны с сабатиновскими
памятниками [Шарафутдинова, 1968], а
также с фельшесевч-становской куль-
турой Закарапатья и Северной Тран-
сильвании [Балагури, 1976].
Племена культуры Ноа имели срав-
нительно развитое комплексное хо-
зяйство. Раскопки поселений подтверж-
дают существование у них земледелия.
На это указывают многочисленные на-
ходки кремневых и бронзовых серпов,
зернотерок, а также наличие зерен
пшеницы. Вероятно, землю обрабаты-
вали примитивным плугом, используя
при этом тягловую силу домашних жи-
вотных. Большое место в экономике
АРХЕОЛОГИЯ том 1 488
УКРАИНСКОЙ
ССР
племен культуры Ноа занимало и жи-
вотноводство, на что указывают кост-
ные остатки крупного (50 °/0|) и мелко-
го (10 %|) домашнего рогатого скота,
свиней (15%) и лошадей (25 %j). Под-
собную роль в хозяйстве этих племен
играли охота, рыболовство и др.
Важную роль в хозяйственной жиз-
ни населения этой культуры играли
гончарство, изготовление костяных и
каменных орудий труда, украшений,
обработка кожи и шерсти, а также
бронзолитейное ремесло, о чем свиде-
тельствует мастерская, открытая на
поселении в Островце.
Племена культуры Ноа Среднего
Поднестровья, находясь на стыке Вос-
точной и Центральной Европы, имели
широкие межплеменные связи. Бес-
спорными являются тесные контакты с
родственными племенами культуры
Ноа Молдавии, Припрутской Румынии
и Трансильвании. Через карпатские
перевалы поддерживался обмен с пле-
менами, обитавшими на территории
Закарпатья и в Трансильвании. На су-
ществование связей носителей культу-
ры Ноа с западными племенами ука-
зывают центральноевропейские брон-
зовые изделия, происходящие из Тран-
сильванского металлургического цент-
ра. Значительное количество бронзовых
изделий, очевидно, проникло далеко
на Восток из Центральной Европы при
посредстве племен культуры Ноа.
Особенно интенсивны связи племен
культуры Ноа Прикарпатья с племе-
нами сабатиновской культуры Северо-
Западного Причерноморья.
На существование тесных контактов
племен культуры Ноа с этими племена-
ми указывают и керамические и костя-
ные изделия. Так, в инвентаре памят-
ников культуры Ноа имеются сосуды,
украшение несомкнутым валиком, «зуб-
чатые штампы», серпы, тупики, костя-
ные наконечники стрел разной формы.
Они чужды материальной культуре пле-
мен бронзового века Днестро-Прутско-
го ареала. С другой стороны, в саба-
тиновской культуре имеются двуруч-
489 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
ные вазы, булавки кипрского типа,
много серпов, кельтов и другие изде-
лия, которые являются продуктами за-
падного происхождения и распростра-
нены в культуре Ноа.
Племена культуры Ноа Среднего
Поднестровья были связаны с носите-
лями комаровской культуры на позд-
нем этапе ее развития. На это указы-
вает распространение у последних ха-
рактерных для культуры Ноа двуруч-
ных ваз и некоторых бронзовых изде-
лий. Носители культуры Ноа унаследо-
вали от комаровских племен отдель-
ные элементы обряда погребения, а
также некоторые формы посуды —
тюльпановидные горшки, миски и тех-
нику их орнаментации.
По вопросу происхождения и форми-
рования культуры Ноа господствую-
щим является мнение, что культура
Ноа сформировалась на основе ряда
культур среднего этапа эпохи бронзы:
Монтеору и Костиш в Молдавии, Вит-
тенберг в Трансильвании. Определен-
ную роль в этом процессе в Среднем
Поднестровье сыграл и белопотоцкий
вариант комаровской культуры. Су-
ществует мнение, что в генезисе куль-
туры Ноа принимали участие и
племена сабатиновской культуры.
Сложность процесса формирования
культуры Ноа подтверждают данные
антропологии. Известно, что население
Пруто-Днестровского междуречья и
Припрутской Румынии имело значи-
тельно больше общего с протоевропео-
идным типом, чем со средиземномор-
ским, а носители культуры Ноа в
Трансильвании отмечаются большим
процентом короткоголовых альпийских
типов, среди которых встречаются, в
частности, и средиземноморские [Вели-
канова, 1975].
Исследователи считают, что носите-
ли культуры Ноа относятся к фракий-
ской общности [Morintz, 1978]. Истори-
ческие судьбы племен культуры Ноа
не совсем ясны. Румынские исследо-
ватели считают, что в Трансиль-
вании с ней генетически были связа-
ны культуры раннего гальштата. Об
исторических судьбах населения Пру-
то-Днестровского района пока трудно
сказать что-либо определенное, ибо
период, который следует за временем
существования культуры Ноа, недос-
таточно изучен.
Сабатиновская культура
Начало изучения памятников сабати-
новской культуры относится еще к се-
редине прошлого столетия. Основная
роль в этом изучении принадлежала
сотрудникам Одесского археологичес-
кого музея и Одесского общества ис-
тории древностей, возникших в 1825 и
1839 гг. Первые археологические ис-
следования эпохи бронзы в Северо-
Западном Причерноморье связаны с
раскопками курганов, осуществленны-
ми Е. И. Ястребовым, Ф. И. Кнауэром,
Д. Я. Самоквасовым и др. Особенно
широкие работы были проведены
И. Я. Стемпковским в бывшем Тирас-
польском уезде, где раскопано более
400 курганов. Большой вклад в изуче-
ние эпохи бронзы Северного Причер-
номорья внес В. И. Гошкевич. Находки
таких богатых кладов, как Козорезов-
ский, Коблевский и особенно Боро-
динский, позволили исследователям
связать памятники Северного Причер-
номорья с археологическими материа-
лами Эгейского мира и Кавказа [Та1-
Igren, 1926]. Только в послереволюци-
онные годы были начаты работы по
изучению поселений, ранее практичес-
ки не известных. В начале 20-х годов
М. Ф. Болтенко начал раскопки Уса-
товского поселения, верхний слой ко-
торого относится к эпохе бронзы,
А. В. Добровольский открыл ряд по-
селений на Ингульце. С конца 20-х
годов в связи со строительством элек-
тростанций были начаты исследования
поселений на Южном Буге, в том чис-
ле Кременчука и Сабатиновки, верх-
ний слой последнего и дал позже наз-
вание сабатиновской культуре [Добро-
вольский, 1952]. Параллельно с этими
работами проводилось и археологи-
ческое изучение Нижнего Поднепро-
вья. Особенно значительными оказа-
лись достижения экспедиции Днепро-
строя 1927—1932 гг. Впервые были
исследованы значительные площади
поселений эпохи бронзы со сложными,
многокамерными каменными сооруже-
ниями — Вовниги, хут. Божков, о-вов
Хортица, Дубовый и др. [Доброволь-
ский, 1949]. Большой интерес пред-
ставляют находки на поселениях ос-
татков бронзолитейных мастерских —
Красные Маяки, Волошское и др.
Заметное оживление в изучение
бронзового века Северо-Западного
Причерноморья внесли работы москов-
ских археологов. Н. Н. Погребова
провела широкие разведки в между-
речье Южного Буга и Днепра, откры-
ла большое количество поселений, а на
некоторых из них — Анатольевке, Лео-
нидовне, Пересадовке — провела рас-
копки [Погребова, 1960; Елагина,
Погребова, 1959, 1962]. Для осмысле-
ния сабатиновских памятников важны
работы А. И. Мелюковой, И. Т. Чер-
някова, Н. М. Шмаглия [Мелюкова,
1961; Шмаглий, Черняков, 1970] в
междуречье Днестра и Дуная, показав-
шие распространение этих памятников
далеко на запад.
Благодаря этим исследованиям по-
лучены данные о планировке поселе-
ний и устройстве жилищ. В результате
анализа полученных материалов Н. Н.
Погребова пришла к выводу, что ис-
следованные ею памятники представ-
ляют собой особую сабатиновскую
культуру эпохи поздней бронзы, зани-
мавшую территорию от Днестра до
Приазовья, включая Крым [Погребова,
1960]. Иной взгляд на сабатиновские
памятники высказала О. А. Кривцова-
Гракова. По ее мнению, они оставлены
племенами срубной культуры, пересе-
лившимися на Украину из Поволжья
[Кривцова-Гракова, 1955]. Д. Я. Теле-
гин на основании стратиграфии Уш-
кальского поселения показал, что са-
батиновский этап старше белозерского,
и что материалы нижнего сабатинов-
ского слоя близки к памятникам Дне-
провского Правобережья, а верхнего
(белозерского) тяготеют к памятникам
Восточной Степной Украины [Телегин,
19616].
Новые материалы, сопоставление не
только керамики, но и других призна-
ков: погребального обряда, металли-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 490
УКРАИНСКОЙ
ССР
ческих изделий и т. п. — позволили
В. Н. Рыбаловой [1961], И. Н. Шара-
футдиновой [1968], И. Т. Чернякову
[1975] с разных позиций писать об
особой сабатиновской культуре, ее
своеобразии и отличии, как этниче-
ском, так и культурном, от срубной
культуры, занимавшей Приуралье,
Поволжье, Подонье и Левобережную
Украину. В этом плане следует отме-
тить также работу Л. А. Новиковой
[1976]. Рассмотрев клады Северного
Причерноморья, относимые А. С. Лес-
ковым к сабатиновскому этапу [Лес-
ков, 1967] или Е. Н. Черных к Йнгу-
ло-Красномаяцкому очагу [Черных,
1976], Л. А. Новикова [1976] пришла к
выводу, что набор вещей, их сочета-
ние и химический состав позволяют
связывать клады ноического облика в
Северо-Западном Причерноморье с
продвижением носителей культуры
Ноа на восток.
Румынский исследователь А. Фло-
реску в работах, посвященных куль-
туре Ноа, отмечает близость сабати-
новских памятников к памятникам
культуры Ноа и высказывает предпо-
ложение о целесообразности их объе-
динения в единую культуру Ноа-Са-
батиновка [Florescu, 1964, 1967]. Такая
интерпретация представляется невер-
ной. Занимающие значительную тер-
риторию сабатиновские памятники об-
ладают ярким своеобразием, отлича-
ющим их как от срубной культуры,
так и культуры Ноа.
Границы сабатиновской культуры в
настоящее время очертить трудно, да
и едва ли они были достаточно четки-
ми. Судя по концентрации памятни-
ков, их наибольшей выразительности
и чистоте, центр сабатиновской куль-
туры находился на Правобережье Ук-
раины и занимал район междуречья
Ингула и нижнего и среднего течения
Днестра. Окраины сабатиновской
культуры, безусловно, испытывали
влияние соседей. Так, в памятниках
Поднестровья и Нижнего Подунавья
ярче проявляются черты, присущие
491 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
культурам Ноа и Кослоджень. Куль-
турно не однозначны памятники брон-
зы на густо заселенной территории
Степного Поднепровья. С одной сто-
роны, здесь, особенно на Левобере-
лексами. Хронологически более позд-
ние мастерские — Новоалександров-
ская, Кардашинская и Завадовская —
являются дальнейшим развитием форм
и типов предыдущей красномаяцко-во-
лошской группы. При этом, в отличие
от мнения Е. Н. Черных, мы не счита-
ем возможным объединять Голоуров-
ско-Лобойковские комплексы с За-
Рис. 132.
Общий вид
поселения
сабатиновской
культуры Ташлык.
жье, представлена масса скорченных
погребений с инвентарем, близким или
идентичным со срубными погребения-
ми Северного Донца и Приазовья,
что дает исследователям основание
относить эти памятники к срубной
культуре. С другой стороны, харак-
терные для многочисленных поселе-
ний Поднепровья и Восточного Кры-
ма наземные каменные постройки,
слабопрофилированные горшки с ва-
ликом под венчиком или на шейке,
двуручные чаши, черпаки и кубки по-
зволяют относить их к кругу сабати-
новской культуры [Шарафутдинова,
1968].
Различие прослеживается в кладах
и в литейных мастерских. Если для
Лесостепного Левобережья характер-
ны такие клады, как Кабаковский,
Лобойковский, которые вместе с мас-
терскими из Голоурова и Деревянной
представляют единый металлообраба-
тывающий очаг, связанный происхож-
дением с носителями срубной культу-
ры и с Восточно-Уральским металлур-
гическим центром, то степные придне-
провские клады: Авраамовский, Ни-
копольский, Ореховский, Князьгриго-
рьевский, Солонецкий, как и юго-за-
падные — Ингульский, Курячьелозов-
ский, Бециловский, Журавлинский,
связаны с Трансильванскими и Балка-
но-Дунайскими источниками металла
и отражают связи с западным населе-
нием, прежде всего с носителями куль-
туры Ноа [Черных, 1976].
Мастерские Верхнетарасовка, Во-
лошская, Малые Копани, в целом, еди-
ны с Красномаяцко-Ингульским комп-
вадовско-Кардашинскими в единый
очаг, поскольку они различаются хро-
нологически, типологически и терри-
ториально.
В настоящее время известно не-
сколько сотен сабатиновских поселе-
ний. Раскопки проводились лишь на
некоторых из них. Относительно хо-
рошо исследованные поселения Саба-
тиновка, Викторовка III, Вершина,
Белград, Анатольевка, Степовое, Таш-
лык, Пересадовка, Новорозановка,
Кирово, Чикаловка и др. позволяют
судить о размерах, планировке и
устройстве жилищ. В размещении по-
селений намечается концентрация в
виде групп, состоящих из 20—50 посе-
лений, расстояние между которыми ча-
сто составляет 1,2—2 км [Черняков,
1975].
Поселения встречаются на склонах
надпойменных террас, на мысах и пла-
то. Размеры их различны, от 5 до
15—18 га. Культурный слой обычно
невелик, что свидетельстт/рт
сительной непродолжительности их
бытования. С другой стороны, извест-
ны многослойные поселения Кремен-
чук, Калфа, Пересадовка, Кирово и
др., где прослеживаются слои культур
многоваликовой керамики, сабатинов-
ской и белозерской. Это оставляет
открытым вопрос о возможности дли-
тельного пребывания на одном месте
и культурной преемственности. Плани-
ровка поселений не была однотипной.
Наиболее часто встречаются поселе-
ния с уличной планировкой, при ко-
торой жилища вытянуты в один или
два ряда — Сабатиновка, Викторов-
ка III, Вершина, Чикаловка. Несколь-
ко улиц зафиксированы в Ташлыке,
Болграде. Исследованы также поселе-
ния, состоящие из одного или несколь-
ких многокамерных комплексов, вклю-
чающих жилые и хозяйственные со-
оружения (Анатольевка, Вовниги,
Божков, Новорозановка и др.).
Так, на поселении Анатольевка Н. Н.
Погребовой было исследовано боль-
шое каменное жилище прямоугольной
формы, состоящее из трех помещений.
На другом участке этого же поселе-
ния обнаружено еще два спаренных
жилища и какая-то каменная ограда,
которую авторы раскопок трактуют
как загон для скота [Елагина, Погре-
бова, 1962].
На многих поселениях сабатинов-
ской культуры — Анатольевка, Октяб-
ри, Красная Коса и др. — обнаружены
зольники. Обычно они расположены
недалеко от жилищ, имеют круглую
форму, средние размеры: от 5 до 12 м,
высота около 1 м. Раскопки их почти
не производились, но, судя по отдель-
ным замечаниям, их устройство, а
также и назначение были такими же,
как и зольников культуры Ноа и бело-
грудовской. Наиболее распространен-
ным типом жилищ являются назем-
ные, иногда слегка углубленные на
0,5—0,6 м от древней поверхности.
В устройстве жилищ обычно исполь-
зовались камень и глина. Известны
жилища, построенные только из гли-
ны (Сабатиновка) либо из камня и
глины. В ряде случаев каменные сте-
ны сохранились на высоте 0,5—0,7 м
(Вершина, Кирово) и около метра
АРХЕОЛОГИЯ том 1 492
УКРАИНСКОЙ
ССР
(Анатольевка). Исследователи отме-
чают различные типы кладки, при ко-
торой использовался и необработан-
ный камень (известняк, ракушечник,
песчаник), но при необходимости про-
Рис. 133.
Погребение
сабатиновской
культуры
у с. Борисовка.
изводилась и его подтеска. Иногда
внешние и внутренние стороны стен
выкладывались из крупных плоских
камней — создавался своеобразный
панцирь, а середина забутовывалась
мелкими камнями, землей и глиной
(Степовое, Анатольевка). Широкие
камни укладывались один на другой,
а зазоры между ними закладывались
более мелкими камнями и скрепля-
лись глиняным раствором. На Анато-
льевском и Новогригорьевском поселе-
ниях прослежено, что углы сооруже-
ний для большей прочности укрепля-
лись контрафорсами из крупных кам-
ней. Наблюдения позволяют предпо-
лагать, что из камня чаще сооружали
только нижние части стен, тогда как
верхние были сложены из камня и
глины. Жилища состояли из одного,
двух или трех и более помещений об-
щей площадью от 20 до 70 м2. Одно-
камерные жилища имели прямоуголь-
ную _форму. Большое трехкамерное
жилище площадью 230 м2 исследова-
но в Анатольевке. Два крайних поме-
щения имели самостоятельные входы
в виде тамбуров. Третье, центральное,
помещение в виде узкой камеры поме-
щалось посередине и заканчивалось
полукруглой абсидой. Близкие по фор-
ме жилища обнаружены на Болград-
ском поселении и в урочище Вершина
у с. Ильинка. Об устройстве дверей
свидетельствуют каменные подпяточ-
ники. Полы в жилищах были глино-
битными, в нескольких случаях про-
слежено, что их обмазывали (Анато-
льевка, Ушкалка I, Змеевка) и даже
обжигали (Сабатиновка, Чикаловка).
493 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
Простые открыт ые очаги на уровне
пола круглой или овальной формы,
под которых выложен камнями, череп-
ками либо обмазан глиной, обнаруже-
ны почти на всех поселениях. В не-
которых жилищах прослежены печи со
сводами (Ушкалка I, Степовое). Важ-
но отметить, что в последнем случае
такая печь размещалась на земляном
возвышении, так что ее под был под-
нят над уровнем пола примерно на
0,25 м. Такое устройство очага в на-
земных жилищах способствовало его
разрушению, и, возможно, именно
этим обстоятельством можно объяс-
нить кажущееся отсутствие очагов во
многих помещениях. С другой сторо-
ны, наличие открытых очагов за пре-
делами построек, обилие жаровен,
возможно, свидетельствуют об обогре-
вании части помещений с помощью
жаровен, как это известно в древних
культурах Кавказа, Балкан, Малой и
Средней Азии. В целом, сейчас совер-
шенно очевидно, что домостроительст-
во, в частности техника каменного
строительства, у племен сабатинов-
ской культуры находилась на очень
высоком уровне и, по-видимому, име-
ла давние местные традиции (Михай-
ловка, Сад Шевченко).
В последние годы в результате ново-
строечных экспедиций раскопано ог-
ромное количество курганов и намети-
лись критерии вычленения сабатинов-
ских погребений из общей массы по-
гребений эпохи бронзы. Основную
часть составляют погребения в курга-
нах. Они почти всегда впущены в на-
сыпи более раннего времени. Топогра-
фия курганов различна.: они располо-
жены на водоразделах, высоких участ-
ках плато, надпойменных террасах,
обычно недалеко от поселений. В од-
ном кургане прослеживается от одно-
го-двух до десяти захоронений. Иссле-
дователи отмечают концентрацию по-
гребений юго-восточных и юго-запад-
ных полах курганов. Форма, размеры
и глубина ям различны, контуры их
прослеживаются не всегда. Обычно
это прямоугольные в плане с закруг-
ленными углами или овальные ямы
длиной 1,2—1,5 м, шириной 1—0,7 м,
глубиной 0,8—0,5 м. Сверху ямы из-
редка перекрывались деревом, на дне
часто встречается растительная под-
стилка, очень редко — посыпка охрой.
Часть погребений совершена в неболь-
ших каменных ящиках. Погребенные,
как правило, положены на бок в очень
скорченном положении, ноги прижаты
к туловищу, руки к груди, кисти рук
подняты к лицу. По подсчетам И. Т.
Чернякова, 80 % погребенных лежат на
левом, 20%—на правом боку. Господ-
ствующая ориентировка — восточная.
Инвентарь обычно состоит из одного
сосуда, поставленного у головы или
АРХЕОЛОГИЯ том 1 494
УКРАИНСКОЙ
ССР
пояса. Так выглядят обычные рядовые
погребения. Обнаружено несколько
захоронений, резко отличающихся от
описанных и по обряду, и по инвента-
рю. По-видимому, они принадлежали
Рис. 134. Керамика сабатиновской 3. 5, 6, 9, 14, 15 — Сабатиновка; 4 — Нерушай; 7^8 — Ушкалка;
культуры: 10 — Пересадовка; 12 — Степовое;
1, 11 — Чикаловка; 2 — Борисовка; 13 — Червоное озеро.
представителям социальной верхушки.
В качестве примера можно указать на
погребение в кургане № 3 у с. Бори-
совка [Шмаглий, Черняков, 1970]. Оно
было основным в кургане высотой
1,25 м, диаметром 60 м. На дне, в
большой квадратной яме размерами
2,7X2,4 м, глубиной 2,85 м, перекры-
той двойным накатом из бревен, на-
ходились остатки трупосожжения.
Среди пепла и кальцинированных кос-
тей обнаружены: бронзовый меч, ос-
татки деревянного щита с кожаной
оббивкой и часть баночного сосуда.
Здесь же лежали кости быка. В юж-
ном углу ямы находилась еще одна
кучка кальцинированных костей и об-
ломки сосуда с валиком под венчиком.
Для поселений и погребений харак-
терны сосуды баночных форм, среди
которых имеется несколько вариан-
тов. Наиболее распространены срав-
нительно низкие банки с прямыми
стенками и широким дном, иногда
орнаментированные валиком под вен-
чиком. Для поселений наиболее ха-
рактерны крупные боченковидные со-
суды со слегка стянутым венчиком и
валиком под ним. Довольно часто
встречаются также сосуды горшковид-
ной формы высоких пропорций, с вы-
деленной шейкой и раздутыми бока-
ми, орнаментированные валиком либо
насечками по плечикам. Особую, хо-
тя сравнительно немногочисленную
группу, встречаемую преимущественно
на поселениях, составляет лощеная
посуда., количество которой возраста-
ет от раннего к позднему периоду са-
батиновской культуры. Это всевоз-
495 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
можные черпаки, чаши, в том числе
двуручные, а также кубки. Лощеная
посуда отличается хорошим качест-
вом, тонкостенностью, ровным обжи-
гом, она орнаментирована налепными
ушками, каннелюрами. Для поселений
характерны жаровни-сковороды — низ-
кие сосуды круглой или овальной фор-
мы с толстыми стенками и дном, сре-
ди которых известны составные — из
двух или трех частей. Встречаются
дуршлаги, в небольшом количестве,
преимущественно в Поднепровье,
представлены острореберные горшки.
АРХЕОЛОГИЯ том 1
УКРАИНСКОЙ
ССР
496
В качестве тары использовались би-
конические корчаги и большие толсто-
стенные пифосы. Из керамических из-
делий следует отметить пряслица, фи-
гурки животных, глиняные «хлебцы».
Большое количество бронзовых из-
делий, вообще высокий уровень ме-
таллургического производства явля-
ется одной из отличительных особен-
ностей сабатиновской культуры. Ме-
таллические предметы сосредоточены
в кладах, встречаются на поселениях
и в исключительных случаях — в по-
гребениях. Наиболее значительные
клады — Авраамовский, Князьгриго-
рьевский, Ореховский, Журавлинский,
Новотроянский, Курлозовский, Нико-
польский, Солонецкий и др.— состоят
в основном из орудия труда — серпов,
кельтов, тесел, долот, в меньшей мере
в них представлено оружие, украше-
ния и детали сбруи. По „составу вещей
выделяется Ингульский канал, найден-
ный у с. Антоновка в 1962 г. Он вклю-
чает около 130 предметов, в том чис-
ле 85 серпов разных типов и разме-
ров, 13 кельтов, по два браслета, пса-
лия, кинжала и 20 обломков от слит-
ков, всего около 11 кг.
Особенностью сабатиновской культу-
ры. является местное бронзообрабаты-
вающее производство, базирующееся
на привозном металле. На многих по-
селениях найдены литейные формы.
Из наиболее значительных мастерских
следует назвать Красномаяцкую у
с. Маяки Одесской области. Кроме 19
половинок литейных формочек, пред-
назначенных для отливки большого
набора орудий труда, оружия и укра-
шений, здесь обнаружены глиняное
сопло, шлифовальные камни, облом-
ки посуды [Черняков, 1965].
Бронзолитейные мастерские откры-
ты на многих поселениях в Поднепро-
вье — Малые Копани, Капуловка,
Верхнетарасовка и др. По-видимому,
очень продолжительное время функ-
ционировала мастерская на Волош-
ском поселении. Особого внимания
заслуживают , новые находки литей-
ных форм в Андрово близ Бердянска
и на сабатиновском поселении у
с. Новокиевка близ Скадовска.
Орудия труда составляют самую
большую группу металлических пред-
метов: кельты, тёсла, долота, серпы,
шилья и т. д. Кельты, овальные или
шестигранные в разрезе, подразделя-
ются на несколько типов; наиболее
Рис. 135.
Орудия труда, оружие
и украшения
сабатиновской
культуры:
1 , 8, 12 — Сабатиновка;
2 — Скельки;
3 , 6 — Кирова;
4 — Ушкалка;
5 — Пересадовка;
7, 11 — Степовое;
9 — Анатольевка;
10, 16, 17 —
Верхнетарасовка;
13, 18, 19, 22 —
Ингульский клад;
14, 15, 20, 21, 24 —
Красномаяцкий клад;
23 — Соколены;
25, 26 — Журавлинский
клад.
1—12 — кость;
14—17, 20, 21, 24 —
камень;
13, 18, 19, 22, 23, 25, 26-
бронза.
распространены одноушковые, шести-
гранные в разрезе, среди них так на-
зываемые кельты старшего трансиль-
ванского типа; одно- и двуушковые
кельты с арковидным оформлением
широких граней и миндалевидным уг-
лублением, двуушковые кельты с лав-
ролистным оформлением боковых
граней. Два последних типа принято
считать местными.
По количеству находок одно из
первых мест принадлежит серпам не-
скольких типов: преобладают равно-
мерно изогнутые с одним или двумя
отверстиями на рукояти, а также ко-
ленчатые с массивным литым крюком
[Шарафутдинова, 1971]. Из предметов
вооружения характерны втульчатые
наконечники копий с лавровидным и
узким длинным пером, заканчиваю-
щимся ромбовидным расширением;
кинжалы так называемого киммерий-
ского типа с листовидным лезвием и
нервюрой, переходящей в кольцевой
упор, боевые топоры-чеканы. Извест-
ны и металлические псалии несколь-
ких типов (Ингульский клад, литей-
ные формы из Андрово и Новокиевки).
Украшения сабатиновской культуры
представлены булавками, браслета-
ми, бляхами, пуговицами, различными
подвесками, среди которых особенно
характерны подвески крестовидной
формы.
Особенно многочисленны й разно-
образны изделия из кости и рога. Это
-меть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
различные лощила, «коньки» и зуб-
чатые штампы' для обработки кожи,
проколки и гарпуны, втульчатые и че-
решковые наконечники стрел, в их
числе ромбические в сечении с корот-
ким черешком и трехгранные, шести-
гранные, пулевидной формы. Следует
отметить изготовлявшиеся из кости и
рога псалии: стержневидный с четырь-
мя отверстиями, расположенными в
разных плоскостях (Сабатиновка),
псалии с молоточковидными выступа-
ми на конце (Кирово, Волош-
ское) и др.
Племена сабатиновской культуры
широко пользовались и каменными
орудиями. Обычными находками на
поселениях являются зернотерки, рас-
тиральники, песты, ступки, гладильни-
ки-утюжки. Из легкорежущихся огне-
упорных тальковых сланцев изго-
товлялись литейные формы для от-
ливки бронзовых изделий.
Стратиграфические данные таких
многослойных поселений, как Ушкал-
ка, Кирово, Змеевка, позволяют поме-
щать сабатиновскую культуру позже
культуры многоваликовой керамики и
раньше белозерских памятников. Аб-
солютная датировка основывается на
многочисленных металлических изде-
лиях, костяных псалиях, а также
на синхронизации с культурой Ноа.
Она разработана рядом исследовате-
лей — А. И. Тереножкиным, И. Н. Ша-
рафутдиновой, а в последнее время
И. Т. Черняковым, делящим сабати-
новскую культуру на несколько этапов.
К наиболее раннему этапу могут быть
отнесены памятники, в которых еще
прослеживаются элементы культуры
многоваликовой керамики (сосуды, ук-
рашенные несколькими валиками, ко-
стяные пряжки и т. д.; Викторовка,
Пересадовка). Металлические изделия
этого периода — боевые топоры-чека-
ны, серпы с кнопкой — находят анало-
гии в комплексах Косидер и др., дати-
руемых XIV—XIII вв. до н. э.
Для датировки следующего периода,
отражающего расцвет сабатиновской
культуры, наиболее существенной
представляется находку лепной кера-
мики с валиковым орнаментом в
Трое Vila. Этот слой датируется
1300—1260 гг. до н. э. К этому периоду
следует отнести Борисовское погребе-
ние, Красномаяцкую, Верхнетарасов-
скую, Волошскую мастерские и, оче-
видно, большинство поселений с раз-
витым каменным домостроительством
(Черевичное, Степовое, Ташлык и
др.). На позднем этапе истории саба-
тиновской культуры появляется очень
типичная чернолощеная керамика,
рельефно-углубленный орнамент и-
другие признаки, связанные с влияни-
ем гальштата (Анатольевка). Приня-
то считать, что эти влияния начинают
АРХЕОЛОГИЯ том 1 498
УКРАИНСКОЙ
ССР
прослеживаться где-то в конце XII в.
до н. э. Таким образом, время суще-
ствования сабатиновской культуры в
целом определяется XIV—XII вв.
до н. э.
Основу хозяйства сабатиновских
племен составляло земледелие и
скотоводство. Об этом свидетельствуют
находки зернотерок, терочников, брон-
зовых серпов и литейных форм для
них, отпечатки зерен пленчатого ячме-
ня и проса на керамике, остатки про-
са в яме-зернохранилище (Черевич-
ное). Определение фауны с поселений
Сабатиновка, Анатольевка, Чикаловка,
Ушкалка и др. указывает на преобла-
дание крупного рогатого скота при
большом количестве лошадей, наличии
мелкого рогатого скота и в меньшей
мере свиньи. Находки поворотных гар-
пунов на поселениях Викторовка III,
Калфа, Ушкалка, костей и чешуи
рыб в Чикаловке, Ушкалке дают ос-
нование говорить о рыболовстве. Л<ак
уже отмечалось, большое место в хо-
зяйстве племен сабатиновской куль-
туры занимало бронзолитейное произ-
водство. Находки кладов литейных
форм, остатки мастерских на поселе-
ниях (Красные Маяки, Волошское,
Верхнетарасовка и др.), прежде всего
большое количество бронзовых пред-
метов, указывают на то, что предме-
ты из бронзы изготовлялись не толь-
ко для собственных нужд, но и для
обмена. т Места находок кладов в ка-
кой-то мере фиксируют путь, по кото-
рому двигались торговцы металлом.
Развитая металлургия и стала основ-
ной причиной того, что у племен са-
батиновской культуры были оживлен-
ные связи с соседними племенами,
особенно племенами культуры Ноа на
западе и срубной на востоке. Об эт-
нической принадлежности носителей
сабатиновской культуры говорить
трудно, поскольку письменных источ-
ников нет, антропологические пока не
обработаны. Долговременные поселе-
ния с каменным домостроительством,
огромное количество металлических
499 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
изделий, следы мощной местной ме-
таллургии свидетельствуют о высоком
уровне экономического развития саба-
тиновских племен. Это было исконно
местное население, культурные тради-
ции которого уходят корнями в ямную
культуру и хорошо прослеживаются в
непосредственно предшествующей
культуре многоваликовой керамики. .
Белогрудовская культура
Поздний период эпохи бронзы в лесо-
степной части Правобережной Украи-
ны наиболее’ ярко представлен бело-
грудовской культурой. Свое название
эта культура получила по месту пер-
вых раскопок в Белогрудовском лесу
вблизи с. Пиковец Уманского района,
где сотрудниками местного краевед-
ческого музея обнаружены необычные
курганообразные насыпи — зольники.
В 1918—1926 гг. было раскопано де-
вять таких зольников. Результаты ра-
бот, правда, очень коротко и суммар-
но, опубликованы [Звщомлення ВУАК,
1926, с. 74-v80; 1927, с. 79—83]. Из-
данные материалы вызвали большой
интерес и привлекли внимание многих
исследователей. Это объясняется
прежде всего тем, что в белогрудов-
ской керамике проявились в почти
г сложившемся виде многие формы
'скифской посуды. В работе, посвящен-
ной трипольской культуре, Т. С. Пас-
сек первая правильно определила вре-
мя белогрудовских памятников и при-
влекла их для характеристики позд-
него бронзового века на Правобереж-
ной Украине [Пассек, 1949].
В связи с важностью белогрудов-
скдц керамики для проблемы генези-
са скифской лесостепной культуры в
1949 г. исследования зольников были
возобновлены А. Ц. Тереножкиным. В
результате новых раскопок, проведен-
ных под У манью, выяснилось, что
своеобразные зольные насыпи есть
не только в Белогрудовском лесу, но
и в других местах Уманского района.
Кроме того, А. И. Тереножкин уточ-
нил их датировку [Тереножкин, 1951].
Примерно в это же время возле с. Пе-
чоры Винницкой области был открыт
и частично раскопан курганный мо-
гильник поздней бронзы с характер-
ной белогрудовской керамикой [Арта-
монов, 1955].
Более широкие раскопки белогру-
довских памятников осуществлены в
1951—1953 гг. С. С. Березанской и
Г. Т. Титенко-Ковпаненко. Разведкой,
проведенной в районе Умани и Гайси-
на, удалось обнаружить новые пункты
с зольниками (Собкова, Кочержинцы,
Войтовка). На девяти из них вблизи
с. Собкова проведены раскопки. В ок-
рестности этого же села обнаружено
и исследовано поселение белогрудов-
ской культуры [Березанская, Титенко,
1952]. Результаты изучения белогру-
довских памятников обобщены С. С.
Березанской [1953]. В последующие
годы новые памятники белогрудовской
культуры обнаружены во многих мес-
тах Правобережной Украины. На не-
которых из них (Ворошиловка, Суббо-
тово, Сандраки, Макеевка, Андрусов-
ка) проводились более или менее зна-
чительные раскопки. Особо следует
отметить важность исследований на
Субботовском городище [Тереножкин,
1961] и Андрусовском поселении [По-
кровская, Петровская, 1961], проведен-
ных на значительной площади и дав-
ших достаточно полное представление
о домостроительстве белогрудовских
племен. Для определения территории,
занимаемой белогрудовской культу-
рой, большое значение имеют раскоп-
ки в Чикаловке, на одном из наиболее
южных поселений, сочетающих черты
лесостепных белогрудовских и степ-
ных сабатиновских памятников [Ша-
рафутдшова, 1964]. В этой же связи
интересны работы Л. И. Крушельни-
цкой в Северном Прикарпатье и Запад-
ной Волыни, давшие первое представ-
ление о памятниках поздней бронзы
этих районов и определившие запад-
ную границу белогрудовской культу-
ры [Крушельницька, 1976].
Белогрудовской культуре уделяется
большое внимание в польской архео-
логической литературе. В частности,
необходимо отметить книгу Я. Домб-
501 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
ровского, посвященную связям поль-
ских земель с украинскими в эпоху
бронзы, в которой рассматриваются
вопросы хронологии и синхронизации
белогрудовских памятников [Domb-
rowski, 1972].
Территория, которую занимала бело-
грудовская культура, в настоящее
время вырисовывается довольно чет-
ко. Несколько обобщая, можно отме-
тить, что это восточная половина Пра-
вобережной Лесостепной Украины. На
севере область распространения бел-о-
грудовской культуры примерно совпа-
дает с границей Лесостепи и Поле-
сья и проходит по линии Киев — Жи-
томир — Ровно. Среди памятников,
фиксирующих эту границу, можно ука-
зать: Нетешин Острожского района
Ровенской области, Ворошиловку Тро-
яновского района Житомирской об-
ласти, Подгородище Обуховского ра-
йона Киевской области и др. К севе-
ру от эхой линии известны памятники
раннего этапа милоградской и лебе-
довской культур [Свешшков, 1971; Бе-
резанская, 1976]. На западе граница
проходит по рекам Збруч и Горынь, к
западу от которых размещаются вы-
соцкая и лужицкая культуры, а на юго-
западе — сначала культура Ноа, а за-
тем культуры фракийского гальштата.
Белогрудовские памятники не заходят
в степь, где локализуется сабатинов-
ская культура, и южная граница их
распространения приблизительно про-
ходит по линии Могилев-Подольский,
Кременчуг, Кировоград. Среди извест-
ных здесь памятников назовем: Суб-
ботовское городище (нижний гори-
зонт), Сандраки, могильник у с. Печо-
ры Винницкой области и т. д. Вос-
точной границей служил Днепр, вдоль
правого берега которого спорадически
встречаются такие поселения, как
Андрусовка, Чикаловка* и Подгорцы.
Отдельные погребения белогрудовской
культуры обнаружены в последние го-
* Следует отметить,
что поселение у с. Чи-
каловка автор раско-
пок И. Н. Шарафут-
динова не считает бе-
логрудовским, а отно-
сит к сабатиновской
культуре.
Карта 12.
Культуры конца
поздней эпохи
бронзы
I. Белогрудовская
культура:
1 — Нетешин;
2 — Славута;
3 — Ивановка;
4 , — Мирополь;
5—Чертория; -
6 — Слободище;
7 — Троянов;
8 — Райки;
9 — Швайковка;
10 — Сандраки;
11 — Новоселки;
12 — Чернин;
13 — Староселье;
14 — Хатьяновка;
15 — Бортничи;
16 — Вишеньки;
17 — Козинцы;
18 — Кайлов;
19 — Пирогов;
20 — Подгорцы;
21 — Макеевка;
22 — Брацлав;
23 — Т ростянец;
24 — Субботов;
25 — Великая
Андрусовка;
26 —- Стецовка;
27 —- Севериновка;
28 — Печора;
29 — Яриня;
30 — Б у катанка;
31 — Яруга;
32 — Чернявка;
33 — Суббоговка;
34 — Кричановка;
35 — Оленовка;
36 — Гайсин;
37 — Белый Камень;
38 — Сквира;
39 — Якубец;
40 — Полянка;
41 — Собковка; •
42 — Песковцы;
43 — Попу дня;
44 — Кочержинцы;
45 — Белогрудовский лес:
46 — Краснополка;
47 — Ворошилов ка;
48 — Подгородище;
49 — Старая Гута.
II. Бондарихинская
культура:
1 — Новгород-
Северский;
2 — Погореловка;
3 — П утивль;
4 — Дорошевка;
5 — Волынцева;
6 — Марьяновка;
7 — Глушец;
8 — Пересыпки;
9 — Гай; 10 — Беседовка;
11 — Малые Будки;
12 — Ницаха;
13 — Хухра;
14 Кириковка;
15 — Борисовка;
16 — Порубежное;
17 - Уды;
18 — Важненка;
19 — Марки; 20 — Малое
Перещепино;
21 — Воинская Гребля;
22 — Великая Даниловка;
23 — Новодонов ка;
24—27 — Дергачи,
Коваленки, Терновка,
Темновка;
28—30 — Имужевка,
Артюховка, Змеев;
31 — Андреевка;
32 — Пришиб;
33 — Оскол;
34 — Великие Базы;
35 — Студенок;
36 — Синичино;
37 — Бондариха;
38 — Диброва;
39 — Брусовка;
40 — Кибикинское;
41 — Дробышева.
III. Белозерская
культура:
1 — Этулия;
2 — Комрат;
3 — Ялпуг IV;
4 — Жовтневое;
5 — Плавни;
6 — Кочковатое;
7 — Баштановка;
8 — Павловка;
9 — Тудорово;
10 — Олонешты;
11 — Соколены;
12 — Калфа;
13 — Кошница;
14 — Усатово;
15 — Балта;
16 — Тилигульский
лиман;
17 — Николаев;
18 — Снегиревка;
19 — Кал антаев;
20 — Дереивка;
21 — Компанийцы;
22 — Спасское,
23 —Соколово;
24 — Старая Игрень;
25 — Волошское;
26 — Кривой Рог;
27 — Федоровка;
28 — Верхняя Хортица;
29 — Запорожье;
Вознесенка;
30 — Васильевка;
31 — Высшетарасовка;
32—Заповитное-
Степной;
33 — Белозерский Лиман;
34 — Солоха;
35 — Ушкалка И;
36 — Бабино IV;
37 — Первомаевка;
38 — Малая Лепетиха;
39 — Новоалександровка;
40 — Завадовка;
41 — Змеевка;
42 — Берислав;
43 — Каховка;
44 — Любимовка;
45 — Л укьяновка;
46 — Чернянка;
47 — Пюрупинск;
48 — Раден ск;
49 — Кардашинка I—III;
50 — Перотте;
51 — Птаховка,
52 — Широкое;
53 — Каланчак;
54 - Новотроицкое;
55 - Атманай;
56 — Н овофи липповка;
Аккермень,
57 — Н овофедоровка;
58 — Фонтаны;
59 — Кирова;
60 - Кипи Бердынка;
61 — Николаевка;
62 — И гьичевка;
63 — Славянск;
64 — Таранцево.
ды на левом берегу Днепра [Ромашко,
1978]. В целом же на Левобережье в
это время господствует иной мир —
лебедовской и бондарихинской куль-
тур.
Внутри очерченной территории выде-
ляются два района: северный и юж-
ный, которые, хотя и близки между со-
бой, обладают рядом своеобразных
черт в материальной и духовной куль-
туре. Характер и степень различия их
еще не вполне ясны, однако в даль-
нейшем, несомненно, возникнет необ-
ходимость говорить о двух локальных
вариантах.
Хронология белогрудовской культу-
ры основывается главным образом на
данных стратиграфии и синхронизации
с такими хорошо датируемыми культу-
рами, как Ноа, высоцкая, культура
фракийского гальштата и белозерская.
В двух случаях: у с. Ворошиловка
Трояновского района и у с. Старая Гу-
та Новоград-Волынского района Жи-
томирской области — поселения бело-
грудовской культуры перекрывали
слои с восточнотшинецкой керамикой.
На Субботовском городище нижний
горизонт,, представленный землянками
белогрудовской культуры, перекры-
вался шаслоениями чернолесского вре-
мени. Таким образом, стратиграфиче-
ские данные позволяют помещать бе-
логрудовскую культуру между тшине-
цкой и чернолесской.
Непосредственный хронологический
стык трех названных культур, а также
частичное их сосуществование просле-
^живаются на ряде памятников. В Вой-
цехрвском могильнике, на поселениях
Мошны и Андрусовка В' одних и тех
же закрытых комплексах (погребени-
ях и жилищах) обнаружена керамика,
характерная и для восточнотшинец-
кой, и для белогрудовской культур
[Березанская, 1972]. Одновременное со-
существование белогрудовской кера-
мики и чернолесской хорошо показано
А. И. Тереножкиным [1961]. Поэтому
проведение резких граней, отделяю-
щих белогрудовскую культуру от гене-
тически связанных с ней культур пред-
шествующего и последующего време-
ни, достаточно условно. Однако боль-
. шинство исследователей заключитель-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 502
УКРАИНСКОЙ
ССР
ный этап культур тшинецко-комаров-’
ского круга единодушно относят к кон-
цу XII — началу XI в. до н. э. [Свешнь
ков, 1974; Березанская/ 1972], а нача-
ло чернолесской культуры датируют
VIII в. до н. э. [Тереножкин, 1961]. Со-
ответственно бытование уже полнос-
тью сформировавшейся белогрудов-
ской культуры следует относить к
XI—IX вв. до н. э. Это находит под-
тверждение в имеющихся в белогрудов-
ской культуре датируемых предметах,
например височных подвесках. Абсо-
лютный возраст памятников, где встре-
чены двуспиральные подвески типа бе-
логрудовских, определяются благодаря
бронзовым бритвам, встреченным в
Гончаровском могильнике высоцкой
культуры. Аналогии таким бритвам
известны в могильниках Моравии и
Италии, где они датируются XI—X вв.
до н. э.
Существует возможность синхрони-
зации начала белогрудовской куль-
туры с концом культуры Ноа. Дати-
ровка последней на основании бронзо-
вых изделий, костяных псалий и не-
скольких радиоуглеродных дат опреде-
ляется в рамках XIII—XII вв. до н. э.
Появление в белогрудовской культуре
обычая насыпать зольники, несомнен-
но, как-то связано с культурой Ноа и
свидетельствует не только о синхрони-
зации, но и о каких-то более важных
(пока не совсем ясных) контактах
между этими двумя культурами. На
нескольких поселениях (Собковка, Чи-
каловка, Андрусовка) обнаружена ти-
пичная для культуры Ноа керамика —
двуухие вазы и баночные сосуды со
слабовыраженной шейкой и широким
дном, поверхность которых покрыта
своеобразной штриховкой, а орнамент
состоит из валика, помещенного высо-
ко под венчиком, и линии наколов.
О синхронности белогрудовской
культуры с культурой Ноа свидетель-
ствует также распространение в обоих
культурах серии однотипных предме-
тов: браслетов, имеющих в разрезе
форму плосковыпуклой линзы, бронзо-
503 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
вых шпилек с кольцевидной головкой
и боковой петлей, круглых бронзовых
блях с пуансонным орнаментом, костя-
ных шпилек с утолщенными головка-
ми и маленькими отверстиями в цент-
ре, кремневых вкладышей серпов, гру-
шевидных пестиков с четырьмя высту-
пами над грибовидной головкой и т. д.
Где-то в конце XI в. до н. э. на сме-
ну культуре Ноа в Поднестровье появ-
ляются памятники фракийского гальш-
тата [Смирнова, 1965; Свешшков, 19646;
Мелюкова, 1972]. Синхронизация с ран-
ним (кишиневским) этапом этой куль-
туры„ устанавливается на том основа-
нии, что в белогрудовской культуре
появляется очень характерная черно-
лощеная керамика с внутренней по-
верхностью ярко розового цвета. Она
представлена здесь высокими банками
с вертикальными расчесами, кубками,
орнаментированным зубчатым штам-
прм, фрагментами сосудов с белой ин-
крустацией. Кроме того, на Кишинев-
ском поселении найден бронзовый че-
решковый кинжал и костяной псалий
с тремя отверстиями — предметы, из-
вестные также в белогрудовской куль-
туре.
Эти же предметы, а также двуспи-
ральные височные подвески и кельты
с лавролистным рельефом на боках
позволяют синхронизировать белогру-
довскую культуру на ее позднем этапе
с белозерскими памятниками.
Удается наметить черты, типичные
для более ранних и поздних памятни-
ков белогрудовской культуры. Для
первых характерны тюльпановидные
сосуды с гладким валиком, миски шле-
мовидной формы с отогнутыми наружу
краями, наличие керамики, связанной
с культурой Ноа. Для более поздних
памятников характерна орнаментация
' тюльпановидных сосудов расчленен-
ным валиком, миски с загнутыми
внутрь краями, гальштатская керами-
ка. Чертой, характеризующей поздний
период белогрудовской культуры, сле-
дует считать также обряд трупосож-
жения.
Для белогрудовской культуры ха-
рактерны неукрепленные поселения,
расположенные у воды, по берегам
рек и озер. Полнее других исследовано
поселение у с. Большая Андрусовка.
Оно расположено на левом берегу
р. Тясмин, вытянуто узкой полосой
вдоль края болота Инбек. Исследова-
но десять жилищ, размещенных в
один, а местами—в два ряда. Жили-
ща— большие полуземлянки (разме-
рами 5X9 м и 10X12 м) имели отно-
сительно правильную прямоугольную
форму и глубину в среднем около 1 м.
Удалось проследить, что стены внутри
облицовывались толстыми деревянны-
ми плахами. На земляном полу, мес-
тами обмазанном глиной, сохранились
следы каменных очагов и большое ко-
личество хозяйственных ям [Покров-
ська, Петровська, 1961]. Жилища,
близкие к андрусовским и по разме-
рам, и по устройству, были обнаруже-
ны и в других местах: в Собкове, на
Субботовском городище, в Подгорцах.
Субботовское поселение и городище
расположено на участке холмистого
берега р. Суббота [Тереножкин, 1961].
Нижний горизонт относится к белогру-
довскому времени, верхний соответст-
вует времени расцвета чернолесской
культуры. С нижним, белогрудовским
горизонтом связаны семь землянок и
несколько хозяйственных ям. Жилища
1, 3, 5 и 6 погибли от пожара.. Они
имели прямоугольную (жилище 4, 5,
7) или почти квадратную (жилище 6)
форму.
По следам пожарищ можно думать,
что стены жилища были деревянными,
без глиняной обмазки.
Значительная часть орудий труда
белогрудовской культуры изготовля-
лась из камня. Многочисленны наход-
ки зернотерок, ступок, растиральников.
Характерными являются вкладыши для
серпов. Последние встречаются двух
типов: цельные, имеющие вид слегка
изогнутых серповидных пластин дли-
ной 10—12 см, и составные, состоящие
из двух или'даже трех вкладышей
различной формы: треугольной, прямо-
угольной, трапециевидной. Обычны на-
ходки кремневых скребков. Среди ка-
менных орудий довольно часто ветре-
505 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
чаются сверленые топоры из гранита,
сиенита и диорита простой клиновид-
ной формы.
Костяными были проколки, .прясла,
орудия для обработки шкур. Среди
орудий, изготовленных из металла, уве-
ренно можно говорить только о кель-
тах. На поселении в Вите-Литовской
около Киева найден двуушковый кельт
с лавролистным рельефом на боках,
орнаментированный заштрихованными
треугольниками, а на Собковском по-
селении — часть каменной матрицы
для отливки шестигранного кельта, у
которого от углов лезвия к центру
ободка идут дополнительные грани.
Из с. Большая Андрусовка проис-
ходит группа предметов, по-видимому,
связанных с разрушенным поселением
белогрудовской культуры [Бокий, 1968].
Среди них два кельта, первый безуш-
ковый, имеет круглую втулку, клин,
расширяющийся к лезвию, с закруг-
ленными и слегка загнутыми концами.
Ниже массивного втульчатого ободка
имеется горизонтальное ребро. Второй
кельт одноушковый, шестигранный в
разрезе с овальной втулкой и расши-
ряющимся к лезвию клином.
Еще несколько аналогичных кель-
тов происходят из случайных находок
[Тереножкин, 1961]. Они находят для
себя аналогии в металлических изде-
лиях карпато-трансильванского проис-
хождения [Дергачев, 1975].
Из Андрусовки происходит обломок
лезвия бронзового ножа, имеющего
плоскую, широкую, слегка скошенную
спинку, вдоль которой с одной из сто-
рон проходит неглубокая бороздка.
При раскопках зольника у с. Красно-
полка найден кусок железного шлака,
содержащего 58% железа, полученного
в результате плавки болотной руды в
Рис. 136.
Орудия труда, оружие
и украшения
белогрудовской
культуры:
1, 9 —- Андрусовка;
2, 7—8, 16, 17, 25—27 —
Белогрудовский лес;
3—5, 10—15, 18—24 —
Собковка;
6 — Вита-Литовская;
28 — Ч еботарка;
29 — Сандраки;
30 , 31 — Андрусовка.
1—3, 5 — камень;
4, 7, 8 — кремень;
6, 9, 12—15, 21, 28—31 —
бронза; 10, 11, 16—20 —
глина; 22—27 — кость.
сыродутном горне. О том, что наход-
ка в Краснопольском зольнике не слу-
чайная, свидетельствует тот факт, что
на поселении Подгородище Обухов-
ского района Киевской области най-
дена железная игла. В близких по вре-
мени чернолесских памятниках встре-
чены уже не только шлаки, но и же-
лезные изделия, притом в довольно
большом количестве. Отдельные же-
лезные предметы (шилья, маленькие
ножики) известны во всех синхронных
белогрудовских культурах, локализо-
ванных в Лесостепной Украине (вы-
соцкой, лебедовской, бондарихинской).
Если основная часть орудий труда
изготовлялась все еще из камня, то
предметы вооружения, в основном, бы-
ли уже бронзовыми. Исключение со-
ставляет кремневый наконечник дроти-
ка подтреугольной формы с двусто-
ронней ретушью, происходящей из
Собковки, и несколько костяных,
втульчатых, треугольных в разрезе
стрел длиной 5 см, обнаруженных на
Чикаловском поселении.
В Собковке, Субботове и Андрусов-
ке найдены обломки тальковых литей-
ных форм для отливки наконечников
копий. Судя по матрицам, копья были
плоскими и имели листовидную форму.
Более детально определить их трудно
из-за фрагментарности матриц. Из
Среднего Поднепровья происходит бо-
лее 30 наконечников подобного типа.
Типология и детальная датировка их
пока не разработаны, поэтому не ис-
ключено, что какая-то часть из них от-
носится к более раннему времени. На-
конечники , копий разделяются на не-
сколько типов. Одни из них имеют
длинное, то более узкое, то более ши-
рокое, перо и короткую втулку. У дру-
гих перо от середины резко сужается
и продолжается по втулке в виде уз-
кого ребра. Особую группу составляют
наконечники со сравнительно неболь-
шими листовидными пером и втулкой
в виде широкого раструба. Наконец,
с белогрудовской культурой следует
связать небольшую группу копий с
прорезным пером на сравнительно
сильно выступающей втулке. Литейная
формочка для отливки втульчатого на-
конечника копья с большими нрорез-
ними лопастями из с. Иванковичи Ва-
сильковского района Киевской облас-
ти [Тереножкин, 1961, рис. 72, 8]. Сле-
дующий тип оружия белогрудовской
культуры составляют кинжалы. Они
известны двух типов: 1 — копьевидной
формы с ромбическим утолщением в
основании и 2 — с параллельными лез-
виями и более или менее длинным пря-
моугольным черешком. Кинжал перво-
го типа с обломанным концом проис-
ходит из селения Сандраки; черенок,
очевидно, такого же кинжала найден в
Чикаловке. Литейные формочки для их
отливки обнаружены в Белогрудов-
ском лесу, Андрусовке и входят в со-
став кладов из сел Мазепинцы и Дере-
вянное [Тереножкин, 1961]. Небольшой
черешковый кинжал с параллельными
лезвиями происходит из поселения в
Дереивке. Еще об одной находке по-
добного изделия в Андрусовке на мес-
те раскопок белогрудовского поселе-
ния упоминает А. М. Лесков [Лесков,
1967].
Около 80 %| посуды изготовлено из
глины с примесью т.олченого гранита,
остальная часть имеет примеси толче-
ного ракушечника, талька, слюды и
песка. Вся керамика хорошо обожже-
на. Поверхность сосудов, особенно
внешняя, как правило, заглажена. В
небольшом количестве встречаются
горшки с нарочито шероховатыми стен-
ками. Особую, небольшую группу со-
ставляет керамика, покрытая прекрас-
ным черным лощением. В большинст-
ве же случаев лощение плохого каче-
ства, к тому же не черного, а матово-
го, буроватого и серого цветов.
По назначению белогрудовскую ке-
рамику можно разделить на кухонную,
столовую и ритуальную.
Среди кухонной керамики выделяют-
ся тюльпановидные горшки и банки.
Тюльпановидные сосуды составляют
более 50%, всей кухонной посуды. Они
делятся на две группы: сосуды первой
группы имеют более правильную фор-
му и обычно довольно крупных разме-
ров, в среднем высота их колеблется
от 30 до 40 см. Такие горшки имеют
плавно расширяющиеся стенки, высо-
кие, широко отогнутые венчики. Края
венчиков слегка утолщены или, наобо-
АРХЕОАОГИЯ том 1 506
УКРАИНСКОЙ
ССР
рот, заострены. Донышки обычно
оформлены в виде небольшого поддо-
на с закраиной. Тюльпановидные сосу-
ды второй группы обычно меньших
размеров, имеют более тонкие стенки
Рис. 137.
Керамика
белогрудовской
культуры:
1 — Печерский
могильник;
2, 3, 5, 6, 8—11, 13, 14, 17,
18, 21, 23 — Собковка;
4 — Макеевка;
7 — Показовка;
12, 16, 19, 22 —
Андрусовка;
15 — Чикаловка;
20 — Ворошиловка.
и гладкое, тоже тонкое, без закраины
дно. У них менее профилированное ту-
лово и слабо отогнутый венчик. Орна-
ментированы тюльпановидные сосуды
обеих групп всегда одинаково — на-
лепным валиком, гладким или расче-
санным, расположенным под венчиком.
Концы валиков либо сомкнуты, либо
загнуты и опущены вниз. Некоторые
тюльпановидные сосуды орнаментиро-
ваны не одним, а двумя или даже тре-
мя валиками.
Банки, в противоположность тюльпа-
новидным сосудам, имеют небольшие
размеры — высота 10—12 см. Эти со-
суды почти никогда не бывают орна-
ментированы.
Встречены фрагменты очень обож-
женных сосудов, которые, вероятно,
правильнее всего назвать жаровнями.
Они имеют круглую или овальную
форму. Некоторые орнаментированы
по венчику насечками.
Среди столовой посуды выделяются
три основных типа: миски, черпаки и
кубки. Самую большую группу сос-
тавляют миски. Среди них выделяют-
ся миски шлемовидной формы с отог-
нутым наружу венчиком и полусфери-
ческие миски, края которых загнуты
вовнутрь. По форме их также можно
разделить на две группы. Более мно-
гочисленны черпаки, ширина тулови-
ща которых превышает высоту, дости-
гающую в среднем 6—8 см. Такие чер-
паки имеют низкое, округлое тулово и
сравнительно короткую, более-менее
выраженную горловину. Венчики
507 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
обычно заострены и слабо ото-
гнуты наружу. Донышки ма-
ленькие, чаще ровные, иногда в
центре чуть вогнутые. Ручки черпаков
овальной формы, плоские либо круг-
лые в сечении, всегда выступают на
2—2,5 см над краем венчика. Ко вто-
рой группе относятся черпаки груше-
видной формы. Они крупнее описан-
ных выше: высота и максимальный
диаметр тулова примерно одинаковы.
Эти черпаки имеют вытянутую, слегка
суженную в верхней части горловину
и более или менее низкое, расширяю-
щееся книзу округлое тулово. Края
венчика немного приподняты в месте
прикрепления ручки, отогнуты наружу.
Ручки у таких черпаков неширокие,
петельчатой формы, округлые или
плоские в сечении. Основная масса
черпаков не орнаментирована.
Все кубки имеют сравнительно не-
большие размеры. Обычно они тонко-
стенные, тщательно обработаны, хоро-
шо залощены. Большинство из них ор-
наментировано, чаще всего зубчатым
штампом. Система орнаментации од-
нообразна и схематична: тулово сосуда
на месте перехода к шейке опоясано
одной или несколькими рядами парал-
лельных линий, от которых спускает-
ся бахрома косых или прямых черто-
чек, нанесенных тем же отпечатком
зубчатого штампа и образующих тре-
угольники или какие-либо другие гео-
метрические фигуры.
Особую группу белогрудовской ке-
рамики составляет ритуальная посуда,
в основном, найденная в зольниках.
От хозяйственной она отличается не
только размерами, но и составом гли-
ны, цветом и обжигом. Это маленькие
сосудики высотой от 2 до 5 см, изго-
товленные из хорошо отмученной, не
содержащей примесей глины белого
цвета. По форме они повторяют наи-
более распространенные типы хозяйст-
венной посуды: тюльпановидные горш-
ки, миски и различйые кубки.
Из глины изготовлялись также раз-
нообразные пряслица, глиняные ка-
тушки, хлебцы, лепешки, фигурки
птиц и животных, глиняные зерна и
миниатюрные топорики. Так же как и
миниатюрные сосудики, большинство
этих предметов обнаружено в зольни-
ках и, по-видимому, носит культовый
характер.
В посуде северных и южных райо-
нов, занятых белогрудовской керами-
кой, наблюдаются различия [Березан-
ская, 1964], Прежде всего привлекает
внимание соотношение лощеной и не-
лощеной керамики. Если в памятниках
южных районов, например, на поселе-
ниях Собковка, Андрусовка, Сандра-
ки и т. д. лощеная керамика состав-
ляет около 30%, то в северных райо-
нах ее количество незначительно. На-
АРХЕОАОГИЯ том 1 508
УКРАИНСКОЙ
ССР
пример, на Ворошиловском поселении,
исследованном на сравнительно боль-
шой площади, не встречено ни одного
фрагмента лощеной керамики, соот-
ветственно почти отсутствуют такие
формы, как кубки и черпаки.
Различается и наиболее характерная
форма кухонной посуды — тюльпано-
видные горшки. В северных районах
они имеют вытянутое стройное тулово,
действительно тюльпановидное, и вы-
сокий слабо отогнутый венчик. «Тюль-
пановидные сосуды» южных районов
ближе к банкам, более приземисты и
короткошеи. Заметны некоторые от-
личия и в орнаментации. В северных
районах почти совершенно отсутству-
ют орнамент, нанесенный зубчатым
штампом, и инкрустации белой па-
стой. Тюльпановидные сосуды север-
ных районов украшены валиком, кон-
цы которого не сомкнуты и не опуще-
ны вниз, как это обычно бывает на
тюльпановидных горшках южных ра-
йонов, а заходят далеко друг за друга.
Эта деталь никогда не встречается на
тюльпановидных сосудах южных па-
мятников.
В белогрудовской культуре известна
небольшая группа украшений, в основ-
ном бронзовых. Чаще всего встречают-
ся браслеты в полтора оборота с захо-
дящими друг на друга или несомкну-
тыми концами (Белый камень, Печор-
ский могильник, Собковка). Они из-
готовлены из круглой проволоки либо
из пластин, плоских или линзовидных
в сечении (Чикаловка). Фрагмент ли-
тейной формочки для отливки узкой
пластины найден в Собковке. Такими
же, как браслеты (проволочные и лен-
точные), были кольца. Они обнаруже-
ны в Печорском могильнике, Собковке,
Белом Камне и других местах. Извест-
но несколько шпилек, различающихся
по оформлению головки: кольцевидной
(Андрусовка, Собковка), шаровидной
головкой и боковой петлей (Вороши-
ловка, Субботово), петельчатой (Санд-
раки), гвоздевидной (Синьковка). До-
вольно большое количество таких шпи-
509 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
лек являются случайными находками
из различных мест Правобережной Ле-
состепной Украины и особенно Средне-
го Поднепровья [Тереножкин, 1961,
рис. 111].
. Характерными украшениями племен
белогрудовской культуры являются
двуспиральные височные подвески. Они
изготовлялись из круглой проволоки,
свернутой в две спирали различного
диаметра, и повернуты в противопо-
ложные стороны. Меньшая из спира-
лей состоит всего из одного—полутора
витков, большая—из четырех—шести.
Такие подвески найдены в Собковке,
Андрусовке, Белом Камне. Среди оди-
ночных украшений — происходящая
из Печорского могильника круглая
бляха, в разрезе слегка конически вы-
пуклая, украшенная по краю выдав-
ленными изнутри точками. На Чика-
ловском поселении найдена известко-
вая литейная формочка для отливки
подвесок в виде шести шариков, вися-
щих на тонких проволочках, верхние
концы которых почти соединены. В
одном из зольников Белогрудовского
леса обнаружено два костяных укра-
шения: булавка с утолщенной подтре-
угольной головкой, в центре которой
маленькое круглое отверстие и вос-
мерковидная пластинка, орнаментиро-
ванная наколами.
Особую, хотя и небольшую группу
предметов искусства составляет плас-
тика. Она представлена почти исклю-
чительно фигурками птиц и животных,
найденными в большинстве случаев в
зольниках. Все фигурки изготовлены
из глины того же состава, что и посу-
да. На нескольких экземплярах видны
следы красного ангоба. Размеры фи-
гурок не превышают 5—7 см. Изготов-
лены они небрежно, объемно, но без
проработки деталей. Иногда подчерк-
нуты наиболее характерные черты —
рога у быков, морда у свиней, шея у
лошади, ноги у птиц и т. д. Наиболее
часто встречаются фигурки быков,
овец, свиней, лошадей. Имеет-
ся несколько изображений птиц с
длинной шеей и веерообразным хво-
стом. Зооморфная пластика, имеющая
отношение к земледельческим куль-
там, непосредственно была связана с
идеей плодородия. Статуэтки могли
использоваться и в качестве замените-
лей жертв, способствующих благопо-
лучию семьи.
Зооморфная пластика в белогрудов-
ской культуре появилась, вероятно, в
результате контактов с юго-западными
районами. Это подтверждают анало-
гичные фигурки в большом количестве
известные в Поднестровье, Молдавии
и Румынии.
У носителей белогрудовской культу-
ры в настоящее время установлено бы-
тование двух погребальных обрядов:
трупоположения и трупосожжения —
и двух типов могильников: курганных
и грунтовых. Однако выяснение их
хронологического и территориального
соотношения во многом остается де-
лом будущего. О курганных погребе-
ниях полнее других дает представление
могильник у с. Печоры Шпиковского
района Винницкой области, раскопан-
ный под руководством И. И. Артамо-
нова. Могильник состоял из восьми
курганов, цепью вытянувшихся вдоль
невысокого берега реки. Высота кур-
ганов около 1 м. Раскопано три насы-
пи. Погребенные лежали в глубоких
материковых ямах в скорченном поло-
жении головой на запад, на боку. При
костях обнаружены сосуды и бронзо-
вые украшения [Артамонов, 1955]. Дру-
гой курганный могильник белогрудов-
ской культуры обнаружен, недалеко от
Белой Церкви у с. Макеевка [Березан-
ская, Драгунова, 1970]. Здесь, на ле-
вом берегу р. Фосы — еще и сейчас
заметны десять почти распаханных
курганов. Один из них раскопан сот-
рудниками Белоцерковского краевед-
ческого музея. В грунтовой яме найде-
ны остатки истлевшего скелета, лежав-
шего, по-видимому, в скорченном по-
ложении и три тюльпановидных сосу-
да [Березанская, Драгунова, 1970].
Работами археологической экспеди-
ции Днепропетровского госуниверсите-
та в 1973—1977 гг. в междуречье двух
левобережных притоков Днепра —
Орели и Самары — открыт ряд курга-
нов с погребениями поздней бронзы.
Четыре из них на основании сопутст-
вующего инвентаря могут быть отнесе-
ны к белогрудовской культуре [Ро-
машко, 1978L
При раскопках трипольского посе-
ления у с. Белый Камень Винницкой
области С. С. Гамченко обнаружил
грунтовой могильник белогрудовской'
культуры. Открыто шесть погребе-
ний, расположенных на небольшом
расстоянии друг от друга на глубине
0,25—0,50 м, поверх трипольских пло-
щадок. Скелеты лежали в скорченном
положении на боку, ориентированы го-
ловой на запад. При них найдено не-
сколько фрагментов керамики и не-
большое количество бронзовых укра-
шений [Макаревич, 1940].
О существовании в белогрудовской
культуре обряда трупосожжения в
урнах свидетельствует лишь несколько
находок. Так, в Киевском историчес-
ком музее хранится тииично белогру-
довский тюльпановидный сосуд с пе-
режженными человеческими костями,
найденный на Житомцрщине у с. Троя-
нов. Два других тюльпановидных со-
суда, вставленных один в другой,
также с кальцинированными костями,
найдены у с. Мотовиловка Фастовско-
го района [Тереножкин, 1961].
Одной из ярких особенностей бело-
грудовской культуры являются зольни-
ки. В одних случаях они расположены
на поселениях, в непосредственной
близости от жилищ (Андрусовка), в
других — на довольно большом рас-
стоянии не только от жилищ, но даже
от поселений (Собковка).
Лучше всего зольники исследованы
в районе Умани. Здесь зафиксировано
более 20 пунктов, где встречены золь-
ные холмы. Особенно хорошо они со-
хранились у сел Собковка, Кочержин-
цы, Полудня, Заячковка, Войтовка,
Ятрановка и т. д. Кроме Уманского
района, зольники известны вблизи
Гайсина, Винницы, Могилева-Подоль-
ского и Каменец-Подольского.
В северной части распространения
белогрудовской культуры зольники не
известны.
Характерными чертами зольников
можно считать: курганообразную фор-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 510
УКРАИНСКОЙ
ССР
му; материковое всхолмление в осно-
вании насыпи высотой от 0,1—0,25 м
с различными культовыми сооруже-
ниями на нем (ямами, жертвенника-
ми) ; слой золы мощностью от 0,30 до
1 м в одних насыпях и группы зольных
пятен в количестве 2,5 м — в других;
искусственную черноземную насыпь
мощностью от 0,20 до 0,80 м, перекры-
вающая культурные остатки и зольные
скопления. Для культурного слоя этих
памятников характерно: отсутствие
культурных остатков в верхней части
насыпи; сильная насыщенность слоя,
лежащего в основании зольников; ус-
тойчивый характер инвентаря, состоя-
щего в основном из сильно фрагмен-
тированной керамики, костей живот-
ных, небольшого количества металли-
ческих костяных и кремневых изделий,
многочисленных миниатюрных сосу-
дов, пряслиц, глиняных «хлебцов» и
других поделок из глины.
Раскопки последних десятилетий в
Румынии, Молдавии на Днестре, Буге,
Тясмине, Северском Донце, Суле и во
многих местах установили, что зольни-
ки распространены на большой терри-
тории (лесостепные районы Румынии,
Молдавии, Украины) и имеют ряд об-
щих черт, прослеживаемых и в топо-
графии, и в строении, и в характере
находок. Это дает основание предпо-
лагать, что своеобразные памятники
выражают одну общую идею и соот-
ветствуют общим или во всяком слу-
чае очень близким идеологическим
представлениям. Споры о назначении
зольников отошли в прошлое. Культо-
вая сущность зольников белогрудов-
кого типа признается сейчас уже поч-
ти всеми [Березанская, 1953; Шрамко,
1957; Мелюкова, 1961; Смирнова,
1969].
Что же могли представлять собой
зольники, есЛи подходить к ним с точ-
ки зрения современной этнографии?
Как известно, еще в XIX в. быт кре-
стьянского населения Европы был по-
лон пережитков, в основе своей пер-
вобытных языческих представлений и
511 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
обрядов. Культ огня как священной,
всеочищающей стихии занимал в этих
представлениях очень важное место.
Происхождение этих культов уводит
нас к первобытной сельскохозяйствен-
ной магии, разнообразный ритуал ко-
торой у древних земледельческих пле-
мен Европы в основном был приуро-
чен к двум главным моментам — ве-
сеннему пробуждению природы (Трои-
цын день, весенний — Юрьев день), и
середине лета — дню летнего солнце-
стояния (Иван Купала), когда более
или менее определялись виды на уро-
жай. Знакомство с этими обычаями
достаточно определенно свидетельст-
вует об устойчивости и, в сущности, об
однообразии земледельческих празд-
неств, связанных с культом огня.
Весенние празднества у восточных
славян тесно переплетаются с культом
предков. С другой стороны, летняя ку-
пальная обрядность в основе восходит
к общинно-родовым праздникам, зна-
меновавшимся браками и принятием в
род. Трудно определить, с каким имен-
но из обрядов следует связывать про-
йсхождение зольников белогрудовско-
го типа. Однако не может вызывать
особых сомнений их отношение к воз-
зрениям первобытных земледельчес-
ко-скотоводческих племен (наличие
серпов, пережженные зерна, «хлебцы»,
остатки домашних животных и т. д.).
Нельзя считать исключением также их
отношение к поминальным обрядам.
При таком объяснении зольников ста-
новится понятным и их топография, и
структура, и их своеобразный инвен-
тарь.
Археологические материалы указы-
вают на то, что основу хозяйства бе-
логрудовских племен составляло'зем-
леделие. Об этом свидетельствует
большое количество орудий, связанных
с земледелием: серпов, зернотерок,
ступок, а также глиняные зерна, обна-
руженные в зольниках. Среди послед-
них легко определяются пшеница и яч-
мень. Имеются сосуды с отпечатками
проса. Судя по топографии поселений,
следует предполагать, что для посевов
обрабатывались свободные от леса
надпойменные участки, занятые тяже-
лыми глинистыми и суглинистыми поч-
вами. Их обработка возможна только
с применением металлических орудий.
С территории Среднего Поднепровья
и Побужья происходит большое коли-
чество бронзовых и железных мотыг,
похожих на кельты, но имеющих заг-
нутую внутрь клиновидную рабочую
часть и несомкнутую втулку [Тере-
ножкин, 196П. Не исключено, что
часть из них относится к белогрудов-
ской культуре.
Определение костных остатков поз-
воляет составить представление о со-
ставе стада и процентном соотношении
отдельных видов. Остеологические ма-
териалы из зольников Собковки и Си-
ницкого леса показывают, что в сос-
тав стада входили: бык, коза или ов-
ца, свинья, конь, определены кости со-
баки и курицы. Более значительные в
количественном отношении остеологи-
ческие материалы, происходящие из
чернолесских городищ, показывают
аналогичный состав стада и такое же
соотношение отдельных видов скота.
Находки костяных псалиев показыва-
ют, что коней разводили не только для
получения мяса, но и использовали
как упряжных животных.
Из раскопок в Собковке кости ди-
ких животных по количеству особей
составляют 17 %. Они принадлежат
зубру, оленю, косуле, лисице, барсуку,
зайцу и бобру. Таким образом, в хо-
зяйстве белогрудовских племен охота,
видимо, имела большое значение.
Обнаруженные на многих поселени-
ях и в ряде зольников литейные фор-
мочки для отливки бронзовых предме-
тов свидетельствуют о достаточно раз-
витом бронзолитейном производстве.
Однако, судя по находкам импортных
изделий — кельтов, серпов, украше-
ний, потребности в металле не удов-
летворялись за счет местной метал-
лургии, в связи с чем происходил об-
мен, главным образом с западными
(лужницкими) и юго-западными (фра-
кийскими), племенами.
На территории, занятой в поздний
период бронзового века белогрудовс-
кой культурой, в предшествующее
время жили родственные между собой
племена восточнотшинецкой, а в юж-
ных районах — комаровской культур.
В белогрудовской культуре сохраняю-
тся многие элементы предшествующе-
го времени — тип поселений, форма
жилищ, отдельные черты погребально-
го обряда. Изменение посуды и крем-
невых орудий носит, в основном, эво-
люционный характер; сравнивая кера-
мические комплексы, можно убедить-
ся, что почти все основные формы бе-
логрудовской керамики находят прото-
типы в восточнотшинецкой и комаров-
ской культурах.
При этом следует отметить, что па-
мятники северных районов проявляют
большее сходство с восточнотшинец-
кой культурой, а южных — с комаров-
ской.В этом, очевидно, состоит перво-
причина того различия, которое позже
наблюдается в северных и южных ра-
йонах распространения белогрудовской
культуры.
На формирование белогрудовской
культуры, несомненно, оказали влия-
ние и контакты с соседними племена-
ми. Так, распространение обычая на-
сыпать зольники следует связывать с
влиянием культуры Ноа, а появление
чернолощеной керамики — с влиянием
культур фракийского гальштата.
Характер отношений белогрудовс-
ких племен с юго-западными сосе-
дями остается пока не вполне ясным.
Тот факт, что изменение культуры кос-
нулось, в основном, южных районов
ее распространения, а в северной
группе (на Житомирщине, Ровенщи-
не, Киевщине) оно почти не просле-
живается, не исключает, помимо куль-
турных связей, проникновения в среду
белогрудовских племен отдельных
групп фракийского населения — носи-
телей культуры Ноа и фракийского
гальштата. Особой силы этот процесс
достигает на следующем хронологиче-
ском этапе.
Для понимания событий, происхо-
дивших в южной части Правобереж-
ной Лесостепи в конце бронзового —
начале железного века, очень сущест-
венны данные гидронимии. В своей по-
следней работе, посвященной названи-
АРХЕОАОГИЯ том 1 512
УКРАИНСКОЙ
ССР
ям рек Правобережной Украины, О. Н.
Трубачев устанавливает довольно
большую группу гидронимов иллирий-
ского и фракийского происхождения
на Среднем Поднестровье, Побужье,
верховьях Тетерева и Среднем Днепре
[Трубачев, 1968], т. е. на территории
южного варианта белогрудовской
культуры. Все это подтверждают вы-
сказывания ряда археологов — А. А.
Спицына, М. И. Ростовцева, Т. Сули-
мирского, М. И. Артамонова и др. о
заметной роли фракийских племен в
древней истории Правобережной Ук-
раины.
Бондарихинская культура
Бондарихинская культура открыта в
начале 50-х годов сотрудниками Ин-
ститута археологии АН УССР и архео-
логами Харьковского университета.
Исследования в 1950—1951 гг. поселе-
ний Большая Даниловка под г. Харь-
ков, у с. Хмаровка (Шмаровка) и у
ст. Основа позволили Б. А. Шрамко
установить новую группу памятников
предскифского периода на территории
Левобережной Лесостепи [Шрамко,
1954]. В те же годы на Харьковщине
работала экспедиция ИА АН УССР
под руководством Д. Я. Телегина. В
1951 г. Д. Я. Телегин, исследуя неоли-
тическое поселение в урочище Бонда-
риха, в 14 км южнее г. Изюм, на ле-
вом берегу Северского Донца обнару-
жил жилище полуземляночного типа.
При раскопках найдена своеобразная
керамика, матрицы для отливки шес-
тигранных кельтов, ножей, зернотер-
ки, несколько кремневых вкладышей
для серпов, изделия из кости. Материа-
лы этих раскопок, а также разведок
на р. Оскол и в окрестностях г. Изюм
позволили Д. Я. Телегину выделить
отдельную группу памятников бонда-
рихинского типа.
В 1953 г. на поселении в урочище
Бондариха раскопки продолжила В. А.
Ильинская. Она впервые объединила
все известные памятники бондарихин-
513 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
ского типа под названием бондарихин-
ской культуры. В публикациях, посвя-
щенных результатам исследований
первых поселений, В. А. Ильинская да-
ла характеристику материальной куль-
туры этих племен, наметила ее харак-
терные черты и особенности, сделала
первую попытку определения хроноло-
гии [Ильинская, 1957].
Из довоенных работ принципиаль-
ное значение имеют раскопки в 1938 г.
экспедиции Мордовского научно-иссле-
довательского института под руковод-
ством А. Е. Алиховой городища у
с. Каргашино Зубово-Полянского ра-
йона на территории современной Мор-
довской АССР [Алихова, 1959].
В последующие годы происходило
довольно широкое исследование памят-
ников бондарихинской культуры. С. М.
Одинцова и А. Ф. Евминова открыли
их в Белгородской области по берегам
р. Ворскла [Евминова, 1961]. Интерес-
ный комплекс бондарихинской культу-
ры выявила Е. В. Махно во время рас-
копок раннеславянского поселения
около с. Беседовка на Сумщине [Мах-
но, 1957]. Керамика бондарихинского
типа обнаружена в засыпке могил
древней мордвы при раскопках в
1956 г. Крюковско-Кушновского мо-
гильника, расположенного в Цнинском
бассейне под г. Моршанском [Попова,
1961L
Десятки новых памятников на тер-
ритории Харьковской, Белгородской,
Полтавской и Сумской областей были
открыты Скифо-Славянской экспеди-
цией Харьковского университета под
руководством Б. А. Шрамко, а также
разведками Д. Я. Телегина, В. К. Ми-
хеева и Е. В. Пузакова в зоне соору-
жения Печенежского. водохранилища
на Северском Донце. Небольшое ко-
личество керамики бондарихинского
типа обнаружил П. Д. Либеров при
раскопках многослойного поселения у
хут. Войновка на р. Оскол [Либеров,
1961].
Особенно ценными оказались ре-
зультаты охранных раскопок поселе-
ния около с. Оскол В. А. Ильинской
[Ильинская, 1959] и Г. Т. Ковпаненко
около сел Хухра и Ницаха в бассейне
р. Ворскла [Ковпаненко, 1957]. Эти
раскопки дали большой и разнообраз-
ный материал о домостроительстве у
племен бондарихинской культуры, о
хозяйстве и впервые поставили вопрос
об их культурно-исторических связях
с населением Днепровского Правобе-
режья в чернолесское время.
В 60-е годы полевые исследования
бондарихинской культуры почти не
проводились и носили случайный ха-
рактер. Исключение составляет раз-
ведка в 1966 г. В. А. Ильинской и
А. И. Тереножкина по берегам р. Псел
от с. Сорочинцы до с. Мирополье на
границе с РСФСР, главной целью ко-
торой было получение новых данных
о памятниках поздней бронзы [Ильин-
ская, 1969]. Результатом этой развед-
ки явилось открытие более десяти но-
вых поселений бондарихинского типа.
Во второй половине 60-х годов не-
сколько бондарихинских памятников
было обнаружено в пределах Вороши-
ловградской и Донецкой областей
[Писларий, 1968].
Начиная с 1970 г. в полевых иссле-
дованиях памятников этой культуры
наступило оживление. Б. А. Шрамко
провел охранные раскопки трех наибо-
лее поздних поселений — Травянское
I на р. Харьков, Петровское и Луго-
вое на р. Мерла. Материалы раскопок
этих поселений имеют большое значе-
ние для понимания характера культу-
ры на заключительном этапе ее раз-
вития. В это же время различными
экспедициями была исследована це-
лая группа бондарихинских памятни-
ков в бассейне Лесостепного Подонья.
К ним относятся поселение у с. Шило-
во, раскопанное экспедицией Воро-
нежского университета под руководст-
вом А. Д. Пряхина, у с. Таврово на
р. Воронеж, изученное Воронежской
новостроечной экспедицией ИА АН
СССР под руководством Б. Г. Тихоно-
ва, у с. Копанище (пункт 2) на р. Ти-
хая Сосна, исследованное экспедици-
ей Воронежского пединститута под
руководством А. Т. Синюка, и Рыкан-
ское поселение, изученное экспедици-
ей Воронежского краеведческого му-
зея под руководством Ю. П. Матвеева.
В 1973 г. О. Н. Мельниковская произ-
вела раскопки многослойного поселе-
ния у с. Комаровка Брянской области
в Посеймье.
С 1975 г. к изучению бондарихин-
ской культуры приступил Ю. В. Буй-
нов. Во время разведок в бассейне Се-
АРХЕОАОГИЯ том 1 514
УКРАИНСКОЙ
ССР
почти не выходят (Кибикинский Ко-
лодец). Много их открыто на Ворскле
(Ницаха, Хухра, Кириковка, Пуш-
карное, Марки). Отдельные пункты
встречены в бассейне Сулы (Воинская
верского Донца ему удалось обнару-
жить более 20 новых поселений и 3
городища, частично раскопать поселе-
ния Тымченки, Великая Тополяха,
Родной Край [Буйнов, 1977, 1981 ].
Основным регионом распростране-
ния бондарихинских памятников явля-
ется среднее течение Северского Дон-
ца. За южную границу Лесостепи, па-
мятники бондарихинской культуры
Гребля, Беседовка) и Пела (Караты-
шево, Гридасово, Бушмино Курской
области). На западе бондарихинская
культура граничит с лебедовской. На
их стыке существует полоса смешан-
ных памятников, отнесение которых к
одной из названных культур вызывает
затруднение. Северной границей, по-
видимому, следует считать верховья
Сулы, Ворсклы и среднее течение Сей-
515 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
ма (раскопки Мельниковской и Симо-
новича), хотя, по сведениям В, П. Ле-
венка, бендарихинские памятники
встречались и на Десне, выше впаде-
ния Сейма [Левенок, 1957].
из поселения
Рис. 138.
План и разрез
землянки
бондарихинской
культуры у с. Ницаха.
Для топографии поселений харак-
терны дюнные всхолмления в поймах
рек (Шмаровка, Большая Данилов-
ка) и окраина первых надпойменных
террас (Бондариха, Ильичевка, Хух-
ры, хут. Фомин). В 1976 г. стало из-
вестно о существовании у племен бон-
дарихинской культуры городищ. Они
обнаружены на Харьковщине у сел Ве-
селое, Карагашино, Ракитное и др.
[Буйнов, 1981]. Поселения расположе-
ны на мысах, а с напольной стороны
защищены валами и рвами.
Установлено существование двух
типов жилищ — землянок и назем-
ных. В урочище Бондариха найдены
остатки землянки прямоугольной
формы; ее ширина 4 м, длина непо-
врежденной части достигает 10 м, глу-
бина 0,4—0,5 м. В северо-западной
части находится очаг, от него сохра-
нились куски обмазки с отпечатками
прутьев. Крыша поддерживалась де-
ревянными столбами, от которых хо-
рошо сохранились конические ямки.
'Две близкие по устройству землянки
исследованы на поселении Ницаха.
Погребальный обряд изучен еще не-
достаточно. В ' 1974 г. в Донецкой
области около с. Николаевка был рас-
копан курган. Основное погребение,
очевидно, принадлежит срубной куль-
туре. В том же кургане на древнем
горизонте обнаружены остатки тру-
посожжения. Кучка золы диаметром
около 1 м содержала кальцинирован-
ные кости, среди которых были и че-
ловеческие зубы. Рядом стоял сосуд
баночной формы, но вытянутых про-
порций, орнаментированный типич-
ным для бондарихинской культуры
орнаментом в виде «виноградной
грозди».
В 1975 г. В. Ю. Буйнов у с. Тим-
ченки Змеевского района Харьковской
области обнаружил грунтовой мо-
гильник. Он расположен на северо-
западной окраине песчаной возвы-
шенности, в 25 м от поселения. Рас-
копано 12 погребений, свидетельст-
вующих об обряде трупосожжения
с последующим захоронением остатков
праха в грунтовых ямах. Ямки различ-
ного размера, в среднем 60—70 см в
диаметре, круглой или овальной фор-
мы, глубиной 40—50 см, заполнены
обломками сосудов и кальцинирован-
ными костями. Рядом с погребальны-
ми ямками в нескольких случаях об-
наружены столбовые ямки. Очевидно,
в них были столбы, служившие опоз-
навательными знаками над захоро-
нениями. Следы еще двух грунтовых
могильников с бондарихинской кера-
микой обнаружены под Харьковом в
окрестностях ст. Основа [Буйнов,
1977]. Отдельные погребения бонда-
рихинского типа зафиксированы и на
Орели [Беляев, 1980]. В кургане у
с. Чернетчина Магдалиновского райо-
на Днепропетровской области обна-
ружено погребение, впущенное в ма-
терик. Скелет ребенка лежал в слабо-
скорченном положении на правом бо-
ку, головой на юг. Возле черепа
стоял тонкостенный сосуд, украшен-
ный двумя рядами мелких наколов.
Обломки таких же тонкостенных гор-
шков светло-коричневого цвета со
слегка подлощенной поверхностью об-
наружены на могильнике в Тимчен-
ках и других местах.
Найденная на поселениях керамика
несколько отличается от погребаль-
ной, но в целом она грубее. В глиня-
ном тесте большая или меньшая при-
месь песка. Иногда заметны блестки
слюды; на Харьковщине встречена ке-
рамика с примесью шамота. Сосуды
сравнительно тонкостенны (6—7 мм),
хорошо обожжены, серого и темно-
коричневого цвета. Поверхность, осо-
бенно в ранний период, часто бывает
обработана вертикальными расчеса-
ми. Совершенно особую, небольшую
группу составляет очень тонкостей-
ная посуда, покрытая черным или
темно-серым лощением.
Среди наиболее распространенных
форм — высокие горшки с туловом,
резко расширяющимся на середине
высоты, и маленьким дном. Вторую,
часто встречающуюся форму состав-
ляют горшки со стенками, слегка су-
жающимися кверху, плавно отогну-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 516
УКРАИНСКОЙ
ССР
узкой высокой горловиной и сильно
выпуклым туловом. Такие сосуды
обычно орнаментированы сложным
геометрическим узором в виде ром-
бов, треугольников, зигзагообразных
Рис. 139.
Керамика
бондарихинской
культуры:
1 — Базы; 2 — Оскол;
3, 5 — Ницаха;
4, 7, 8 — совхоз им.
Артема
Ворошиловград ской
области;
5 — Николаевка.
Рис. 140.
Орудия труда
бондарихинской
культуры:
1, 3, 5—11 — Бондариха;
2, 4 — Оскол.
1 — камень: 2 — бронза.
3, 4 — железо;
5, 8—11 — кость;
6 — глина; 7Ш— кремень.
тым венчиком и сравнительно широ-
ким дном. Орнаментация однообраз-
на. Венчики часто украшены по краю
пальцевыми вдавлениями или косыми
насечками. Стенки сосудов обычно ор-
наментированы ямками, круглой,
овальной или треугольной формы. Ча-
ще всего орнамент состоит из одного
горизонтального ряда таких ямок,
опоясывающего шейку сосуда. Одна-
ко встречаются сосуды с двумя, тре-
мя и даже четырьмя такими поясами.
Типичен орнамент в виде «бантика»
и «виноградной грозди», нанесенного
теми же ямками. Небольшое число
сосудов украшено по шейке налепным
валиком. Лощение характерно для
больших корчагообразных сосудов с
полос; узор на них нанесен мелкозуб-
чатым штампом, аккуратными мелки-
ми наколами и очень часто заполнен
белой пастой.
Кроме обычной посуды, на поселе-
ниях встречены миниатюрные сосуди-
ки, на одном из них нанесены подоб-
ные срубным пиктографические зна-
ки, дуршлаги, глиняные ложки, пряс-
лице.
Изделия из металла немногочислен-
ны. На Бондарихинском поселении
обнаружено два обломка и целая по-
ловина литейной формы из тальково-
го сланца для отливки шестигранно-
го кельта с двумя ушками. На боко-
вой части этой же матрицы намечен
контур формочки для отливки бронзо-
517 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
вого ножа. На поселении Оскол най-
дена часть глиняной литейной формы
для отливки двух долотообразных
орудий. Там же встречено лезвие
бронзового кинжала с параллельными
ются как от более ранних «волын-
ских» крупных серпов, так и от бело-
грудовских маленьких, вкладышевых.
Это орудия довольно правильной ду-
говидной формы, небольших размеров
(8—10 см), с ровным, прямым лезви-
ем. Среди других орудий — скребки,
ножевидные пластины.
В числе изделий из кости — проколки,
лезвиями, овальным концом и рельеф-
ной гранью посередине. На некоторых
поселениях встречены изделия из же-
леза: на Оскольском — маленький
железный нож треугольной формы с
длинным прямоугольным черенком,
на Бондарихинском поселении й на
поселении у с. Тимченки найдены
железные четырехгранные шилья.
Изделия из камня и кости разно-
образны по набору и встречаются на
каждом поселении. Среди каменных
изделий — кварцитовые зернотерки, те-
рочники, просверленные топоры, таль-
ковые литейные формочки. Наиболее
характерными изделиями из кремня
следует считать вкладыши для серпов.
Они своеобразны по форме и отлича-
шилья, скобели для обработки шкур,
долотовидные орудия, костяные пряс-
лица, игральные кости.
Бондарихинская культура суще-
ствовала с конца XII—XI до конца
VIII в. до н. э. В. А. Ильинская и
Г. Т. Ковпаненко пишут, что на та-
ких поселениях, как Ницаха и хут. Фо-
мин, в нижних слоях еще встречается
керамика, характерная для малобуд-
ковского этапа марьяновской культу-
ры. Это свидетельствует о хронологи-
ческом стыке и эволюционном пере-
растании марьяновской культуры в
бондарихинскую. Найденная на Бон-
дарихинском поселении литейная фор-
мочка шестигранного кельта датиру-
ется поздним этапом срубной куль-
туры. Кельты, подобные бондари-
хинскому, в Правобережной Лесостеп-
ной Украине были распространены в
период, предшествующий формиро-
ванию чернолесской культуры.
Наличие на ряде поселений бонда-
рихинской культуры керамики с глад-
ким валиком и кремневых серпов по-
зволяет синхронизировать ее с бело-
грудовской. Поздний этап синхронен,
видимо, чернолесской культуре, о чем
свидетельствуют находки как черно-
лесской керамики на некоторых бон-
дарихинских поселениях, так и бон-
дарихинской керамики на таких чер-
нолесских городищах, как Субботов-
ское и Колонтаевское. Время суще-
ствования бондарихинской культуры
уточняется благодаря найденному на
Оскольском поселении бронзовому
кинжалу с параллельными лезвиями,
датируемому X—VIII вв. до н. э. На-
ходки железных предметов на поселе-
ниях и могильниках (Оскольское,
Бондариха, Тимченки) свидетельству-
ют о том, что эти памятники дожи-
вают до начала железного века. На
Ворскле во второй половине VII в. до
н. э. известны уже памятники жабо-
тинского типа.
У большинства исследователей не
вызывает сомнения генетическая
связь марьяновских и бондарихин-
ских памятников. В установлении
этой связи основную роль играет
сходство керамики.
Вот почему большой интерес пред-
ставляют поселения Малые Будки,
Студенок 5, хут. Фомин, где наряду с
типично марьяновской посудой встре-
чена керамика, характерная для бон-
дарихинской культуры. Это свиде-
тельствует о том, что жизнь на этих
поселениях продолжалась без переры-
ва и в малобудковское и в бондари-
хинское время. Таким образом, архео-
логические материалы свидетельст-
вуют о том, что в северо-восточных
районах Левобережной Украины на
протяжении всего бронзового века
жили родственные между собой пле-
мена марьяновской и бондарихин-
ской культур.
Этот сложный вопрос не может ре-
шаться в отрыве от исторических и
АРХЕОЛОГИЯ том 1 518
УКРАИНСКОЙ
ССР
этнических процессов, происходящих
на более широкой территории По-
донья и Волго-Окского бассейна. Нео-
литические памятники Украины с
ямочно-гребенчатой керамикой сос-
тавляют юго-западную периферию
обширной культурно-этнической общ-
ности неолита ямочно-гребенчатой
керамики — общности, простираю-
щейся от Урала до Восточной При-
балтики. Долгие годы этническая при-
надлежность носителей неолита с
ямочно-гребенчатой керамикой и лин-
гвистами (Д. Б. Бубрих, П. А. Арис-
тэ) и археологами (Ю. Айлио, А. М.
Тальгрен, Б. С. Жуков, А. Я. Брюсов,
X. А. Моора, Д. Я. Телегин и др.) бо-
лее или менее единодушно определя-
лась как угро-финнская. Сейчас этот
вопрос представляется более слож-
ным. Ряд исследователей, связывая с
угро-финнами, прежде всего племена
волго-камского неолита и волосов-
ской культуры, в носителях неолита
с ямочно-гребенчатой керамикой ви-
дят лишь один из субстратов финно-
угорской народности (П. Н. Третья-
ков, А. X. Халиков, Н. Н. Гурина).
Этнокультурная граница, разделяв-
шая угро-финнов и балтов, несмотря
на значительное количество работ, по-
священных этому вопросу, остается не
вполне ясной, особенно на юге, в меж-
дуречье Оки и Дона. П. Д. Либеров
в результате анализа данных антро-
пологии, этнографии, топонимики и
археологии приходит к выводу, что
в эпоху бронзы и раннего железа тер-
ритория Среднего Дона, а также
междуречье Дона и Оскола была за-
нята угро-финнами. Западная грани-
ца угро-финнского населения на Ук-
раине проходила, видимо, где-то на
Суле и по среднему течению Десны.
К западу от этой линии полностью
отсутствуют и памятники с ямочно-
гребенчатой керамикой, и в более
позднее время памятники бондарихин-
ской культуры.
Применительно к междуречью ниж-
него течения Десны и Сулы в позд-
519 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
нем бронзовом веке, вероятно, пра-
вильнее всего говорить о смешанном
этносе, неизбежно возникающем в
пограничных районах.
Белозерская культура
Культурный комплекс, получивший
впоследствии название белозерского,
был выделен И. В. Фабрициус на
материалах поселений и погребений в
низовьях Днепра [Фабрищус, 1929].
Эпонимный памятник-поселение на
северном берегу Белозерского лимана
в черте г. Каменка-Днепровская рас-
копан О. А. Кривцовой-Граковой в
1947 г. (Кривцова-Гракова, 1949].
Позднее она же отнесла памятники
белозерского типа к позднему этапу
срубной культуры на Украине [Крив-
цова-Гракова, 1955]. Относительная
хронология белозерских древностей
установлена Д. Я. Телегиным [1961],
абсолютная (XI—IX вв. до н. э.) —
А. И. Тереножкиным [1965]. Наиболь-
ший вклад в изучение памятников бе-
лозерского времени внесли А. М. Лес-
ков [1971, 1975] и, для территории
Северо-Западного Причерноморья,
И. Т. Черняков [1975].
Белозерские памятники, представ-
ленные поселениями, могильниками,
мастерскими литейщиков и случайны-
ми находками, занимали степную зо-
ну Северного Причерноморья. Восточ-
ной границей их условно можно счи-
тать Приазовье, на севере они до-
стигают пределов Лесостепи, на запа-
де — низовье р. Прут и Нижнего По-
дунавья, а южная группа памятников
занимает Степной Крым, вплоть до
предгорий включительно.
Неукрепленные поселения распола-
гались на невысоких надпойменных
террасах и по берегам лиманов. Ис-
ключение составляет поселение Тудо-
рово 1, находившееся на мысу вто-
рой надпойменной террасы р. Днестр
[Мелюкова, 1961]. Раскопками в
большей или меньшей степени иссле-
дованы поселения на Белозерском ли-
17* 4-Vo
мане: Ушкалка II, Бабино IV, Змеев-
ка, Каховка, Берислав, Нижний Ро-
гачик, Старая Игрень, Дереивка на
Днепре, Кирово в Восточном Крыму,
Тудорово, Калфа, Кошица на Днестре,
Усатово на Куяльнике, Ялпуг IV, Кри-
ничное, Жовтневое на Ялпуге.
Известны наземные глинобитные
жилища с каменными основаниями
стен (Змеевка I, Кирово) > и полу-
землянки (Ушкалка II, Белбзерский
лиман, Бабино IV, Тудорово, Кринич-
ное). Планировка жилищ изучена
плохо. Они образуют более или ме-
нее стройные ряды вдоль берега ре-
ки (Змеевка I, Тудорово). Форма
строений — подпрямоугольная, иног-
да с узким коридором (Змеевка I).
Многокамерные жилища составляют
исключение (Змеевка I). Для отопле-
ния использовались купольные печи
с глинобитным подом (Тудорово) и от-
крытые очаги (Ушкалка П)«. Для обог-
рева помещений применялись также
переносные жаровни с ровно обрезан-
ным краем [Черняков, 1975]. Внутри
помещений и вокруг них выкапыва-
лись круглые ямы — погреба для хра-
нения продуктов (Кирово, яма № 10,
Кайры (?)).
Необычной для зоны степей особен-
ностью погребального обряда на бе-
лозерском этапе является заметное
преобладание грунтовых захоронений
в сравнении с курганными. Однако
грунтовые могильники обычно созда-
вались рядом с курганами или прямо
на курганах (Широкое, Верхняя Хор-
тица, Компанийцы, Федоровка, Перво-
маевка и Др-)- Исследовано около 50
курганов белозерского времени. Они
возводились над захоронениями родо-
племенной знати и в подавляющем
большинстве ограблены еще в древ-
ности (Широкая Могила, Степной,
Каланчак, Кочковатое и др.).
Под курганами захоронения обычно
одиночные, а на грунтовых могильни-
ках и в насыпях курганов они, как
правило, образуют ряды из трех —
десяти могил. Рядовые захоронения
(их насчитывается около 350) совер-
шались в прямоугольных и овальных
ямах размерами 1,3X1,1 м. Умершие
укладывались на правом (чаще муж-
чины) или левом (чаще женщины)
боку [Зиневич, Круц, 1968], ориенти-
рованы головой на юг с отклонения-
ми. Северная ориентация фиксируется
в захоронениях Надпорожья и выше
по Днепру. Ориентировка на восток
или запад почти отсутствует. В инвен-
таре преобладает столовая посуда
(чаши, кубки, черпаки), реже неболь-
АРХЕОАОГИЯ том / 520
УКРАИНСКОЙ
ССР
шие горшки; мелкие бронзовые укра-
шения и бусы характерны для жен-
ских могил.
Подкурганные захоронения отлича-
ются от грунтовых четкой прямоуголь-
26 27 28 29
521 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
ной и квадратной формой больших ям
глубиной до 2 м, сложностью и разно-
образием погребальных конструкций.
В качестве образца может служить
Рис. 141.
Жилища;
погребальный обряд,
керамика
белозерского типа:
1,7 — Змеевка;
2, 11 — Ушкалка,
верхний слой;
3 — Малая Лепетиха;
4, 26 — Верхнехортицкий
могильник;
5 — Нижний Рогачик;
6, 18—20, 29 — Кирове;
8, 23 — Компанийцы;
9, 10, 17, 24 — Широкое;
12, 14 — Бабино /17;
15, 27, 28 — Кайры;
16 — Черноморка;
21 — Федоровка;
22, 25 — совхоз
«Степной»
(с. Заповитне).
курган № 2 (высота 2,8 м) на землях
совхоза Степной Каменско-Днепров-
ского района. Яма (3,65X3,2 м) ориен-
тирована по линии север—юг. Стены ее
были облицованы оструганными дос-
ками. Канавка, окружавшая по пери-
метру дно ямы, придавала ему вид ле-
жанки, по углам которой были выры-
ты цилиндрические ямки диаметром
0,3 м и глубиной 0,4 м. Пространство
между ямками было выстлано тонкими
досками, окрашенными сверху охрой.
На них под деревянным навесом ле-
жал умерший. Створ ямы был пере-
крыт мощным накатником из плах.
Накатник и внутренние склоны выки-
да были устланы камышовыми цинов-
ками. Аналогичное сооружение откры-
то Н. И. Веселовским в Широкой Мо-
гиле (высота 9,6 м) у с. Малая Лепе-
тиха на Херсонщине [Латышев, 1926].
Изредка практиковалось сожжение по-
гребального сооружения (южная яма
Широкой Могилы, Степной, Кочкова-
тое). Инвентарь рядовых и богатых
захоронений совпадает по керамиче-
скому комплексу и мелким украше-
ниям. Однако такие веши, как кин-
жалы, фибулы, золотые и янтарные
украшения, встречены только в кур-
ганах.
Среди керамики поселений преобла-
дает грубая толстостенная кухонная
посуда, представленная различными
разновидностями горшков. Прямостен-
ные баночные формы посуды исчезают.
Для горшков характерен отогнутый на-
ружу край венчиков, более или менее
выраженная шейка, плавно переходя-
щая в округлое тулово, сужающееся к
плоскому дну. Переход от шейки к ту-
лову часто отмечен тонким треугольным
в сечении налепным валиком, гладким
или украшенным косыми насечками.
Концы валика обычно разомкнуты и
опущены вниз в виде «усов». Поверх-
ность сосудов имеет следы заглажи-
вания пучком травы, реже гребенча-
тым штампом.
Наряду с горшками к кухонной ке-
рамике относятся корчаги с расширяю-
щимся ко дну туловом, круглые оваль-
ные и подпрямоугольные жаровни,
иногда с обрезанной стенкой и косыми
насечками по краю бортика, глубокие
миски со слегка загнутым внутрь кра-
ем и плоские крышки с ушком.
Столовая посуда на поселениях пред-
ставлена относительно небольшим ко-
личеством фрагментов, зато в погре-
бениях она господствует и, напротив,
кухонная посуда на могильниках
встречается лишь на местах поминаль-
ных тризн. Ведущим типом столовой
посуды являлись кубки, составляющие
43% всей погребальной керамики. От-
личительной чертой кубков является
высокая цилиндрическая шейка, пере-
ходящая уступчиком в широкое при-
плюснутое тулово с небольшим вогну-
тым или уплощенным дном. Черпаки
встречаются гораздо реже. Они имеют
чашевидную форму с короткой шейкой
и округлым туловом. Дно — малень-
кое, вогнутое или уплощенное. Над
венчиком возвышается высокая петле-
видная ручка без выступа. Чаш изве-
стно сравнительно немного. Их отли-
чает короткая шейка, переходящая ус-
тупиком в округлое тулово с ма-
леньким плоским или вогнутым дном.
Известны и круглодонные чаши. Упо-
мянутые выше три типа столовой по-
суды представлены тонкостенной ло-
щеной керамикой стройных пропор-
ций. Около 25% столовой посуды ор-
наментировано приглаженными линия-
ми, каннелюрами, шишечками и от-
тисками зубчатого штампа. К столо-
вой посуде относятся также неболь-
шие горшочки более грубой выделки
и без лощения, также используемые в
АРХЕОАОГИЯ том 1 522
УКРАИНСКОЙ
ССР
качестве погребальной посуды. Такие
горшочки изредка орнаментировались
валиком в основании шейки, наколами
и оттисками плоского штампа. Узо-
ром из заштрихованных треугольников
вершинами вниз, зигзагов, горизон-
тальных, наклонных или вертикальных
каннелюров покрывалось тулово сосу-
дов. Орнаментальная косо заштрихо-
ванная лента шириной около 1 см на-
носилась в месте перехода шейки со-
суда в тулово.
Специалисты, изучающие металло-
обработку позднего бронзового века в
Северном Причерноморье, отмечают
заметное сокращение металлообраба-
тывающего производства на белозер-
ском этапе в сравнении с предшествую-
щим периодом [Бочкарев, 1975; Черных,
1976]. Значительно сокращается по-
ступление руды из Балкан и Трансиль-
вании. Центр металлообрабатывающе-
го производства — Алешковские кучу-
гуры — был на 1000—1200 км и более
удален от основных рудных источни-
ков белозерских металлургов — се-
веро-кавказских и . волго-камских
[Бочкарев, 1975]. Металлолом не вы-
брасывали и не прятали впрок, а пус-
кали на переплавку, поэтому о бело-
зерском металле мы знаем не столько
по находкам самих вещей, сколько по
их негативам на тальковых матри-
цах. О местном металлургическом про-
изводстве свидетельствуют клады ли-
тейных форм (мастерские литейщиков
Новоалександровка, Завадовка, Кар-
дашинка I, II, III, Солоха, Златополь,
Цюрупинск, Птаховка). Литейная
форма обнаружена также на поселе-
нии Старая Игрень в устье р. Самара
[Mi3iH, 1970].
Завадовская мастерская литейщи-
ка является количественно наиболее
крупной (11 мартиц) и содержит не-
гативы одно- и двуушковых кельтов,
тесел, кинжальчиков с параллельными
лезвиями, наконечников копий с про-
резным пером,булавок с кольцевой го-
ловкой и колоколовидных подвесок
[Лесков, 1965]. Аналогичные предметы
известны по матрицам других перио-
дов мастерских белозерского периода.
Кроме упомянутых предметов, отлива-
лись браслеты, булавки с косоперфо-
рированной головкой, кинжальчики и
бритвы с кольцевым упором, гарпуны,
подвески, шилья. Наибольшее распро-
странение из бронзовых орудий полу-
чили черенковые кинжальчики с па-
Рис. 142.
Украшения, орудия
труда и оружие
белозерской
культуры:
1—5, 8—9, 17—20, 22, 26,
37 — совхоз « Степной»
(с. Заповитне); 6, 28, 40,
43 — Кирово;
7, 11—14, 16, 25, 29, 31,
36 — Широкое;
10, 15, 44 — Ушкалка,
верхний слой;
21 — Збурьевка;
23 — Широкое,
курганная группа
Острой Могилы;
24 — Игрень;
27 — Кошница;
30, 32 — Змеевка;
33, 34, 48 — Верхнехор-
тицкий могильник;
35 — Лукьяновка;
38 , 45 — Дереивка;
39 — Усатово;
41 — Бабино IV;
42 — Берислав;
46 — Малая Лепетиха;
47 — Верхнехортицкое
поселение;
48 , 49 — Кардашинка II;
50 — Новоалександровка:
52 — Завадовка;
53 — Кардашинка I.
1—3 — стекло;
4—7, 13—17, 28, 39, 41—43
— кость; 10—11, 20—27,
29—37, 45—46 — бронза;
12 — золото;
18, 19, 44, 48—53 —
камень; 40 — кремень;
47 — бронза и железо.
раллельными лезвиями (длина до
15 см), чаще всего встречающиеся на
негативах матриц, в погребениях и на
поселениях. Реже встречаются кин-
жальчики с кольцевым упором, отде-
ленным от лезвия. Причем из бронзы
отливался только черенок и основание
клинка, а режущая часть орудия была
уже железной. Отливались также
бритвы с кольцевым упором и про-
резью у острия (Кардашинка II). На-
ряду с двулезвийными кинжальчиками
бытовали однолезвийные ножи с узки-
ми прорезями у спинки (Белозерский
лиман).
Разнообразны формы кельтов, среди
которых шесть типов двуушковых, од-
ноушковых и три типа безушковых
[Лесков, 1975]. Наиболее характерны
двуушковые кельты с лавролистными
рельефами на боковых гранях (Ново-
александровка, Кардашинка I). Появ-
ляются миниатюрные, шестигранные в
сечении, кельты с вертикальной нер-
вюрой на широкой плоскости. Рельеф-
ный орнамент в виде одинарных и
двойных валиков, косых линий, тре-
угольников и зигзага помещался меж-
ду ушками кельтов и вокруг края втул-
ки. Вертикальной нервюрой были
снабжены долота (Завадовка).
523 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
С белозерским этапом связан на-
дежно лишь один тип наконечников
копий — с прорезным пером. Из ме-
тательных орудий известны также гар-
пуны.
Массовый характер имеют находки
мелких орудий труда из бронзы (но-
жевидные пластинки, шилья, иглы).
Складки одежды скреплялись различ-
ными стержневидными булавками (со
свернутой головкой, с кольцевой го-
ловкой, с косоперфорированной голов-
кой) нарочными субмикенскими фибу-
лами, с одной (Степной) или двумя
(Лукьяновка, Широкое) пружинами. В
погребениях нередко встречаются
украшения: браслеты, височные кольца
(круглые и спиральные), пронизи
(пластинчатые и спиральные), бусы,
колоколовидные и крестовидные под-
вески. Наряду с бронзовыми изготов-
лялись мелкие украшения из золота
(пронизи, подвески).
Наряду с бронзолитейным произ-
водством налаживается изготовление
орудий труда из железа. Обнаружено
пять биметаллических кинжальчиков и
цельножелезный кинжальчик с парал-
лельными лезвиями (Кочковатое).
Среди орудий труда из кости и рога
выделяются массивные тупики-трепа-
ла из челюстей крупных животных,
разнообразные проколки, пряслица,
застежки, бусы, подвески. В это время
производились плоские и трехгранные
втульчатые наконечники стрел. Осо-
бый интерес представляют детали кон-
ской узды, вырезавшиеся исключи-
тельно из кости и рога. Псалии трех-
дырчатые стержневидные, все отверс-
тия расположены в одном плане. Цен-
тральное отверстие больше боковых
(Дереивка, Усатово).
В условиях сокращения бронзоли-
тейного производства несколько ожи-
вилась обработка камня, прежде всего
кремня. Кремневые составные вклады-
ши серпов пришли на смену серпам из
бронзы сабатиновского времени. Клад
кремневых вкладышей (12 штук) об-
наружен на Кировском поселении
[Лесков, 1970], одиночные кремневые
отщепы из захоронений, вероятно, слу-
жили кресалами. В хозяйстве исполь-
зовались каменные песты с полусфе-
рической головкой (Ушкалка)*, грузи-
ла (^Змеевка), молоты, терочники и
зернотерки. Оселки служили для прав-
ки металлических орудий. Камень (ге-
шир, песчаник), янтарь, стекло наряду
с бронзой и костью служили для изго-
товления подвесок и бус. Изделия из
гешира, янтаря, стекла являлись, по
всей видимости, импортными.
Абсолютный возраст белозерских
древностей установлен благодаря вы-
яснению возраста субмикенских фибул
из курганов Поднепровья. Наиболее
близкие аналогии этим фибулам про-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 524
УКРАИНСКОЙ
ССР
исходят из Греции и Малой Азии, где
они датируются XII—X вв. до н. э. [От-
рощенко, 1975]. Набор бус, типичных
для белозерских погребений, обнару-
жен в кладе из Чиочловины (Румы-
ния), датируемом На Ai или XII в. до
н. э. [Petrescu-Dimbovita, 1977]. XI—X
вв. до н. э. датируются псалии из бело-
зерских поселений [Чередниченко.
1975, 1977].
Возраст субмикенских фибул и ана-
логии вещам белозерского типа в
кладах типа НА позволяют датиро-
вать белозерскую культуру второй по-
ловиной XII—X в. до н. э. Предприни-
маемые попытки внутреннего члене-
ния этой культуры на два периода
[Лесков, 1975; Шарафутдинова, 1975]:
носят дискуссионный характер.
В последние века II тыс. до н. э. со-
храняется традиционный для этого ре-
гиона, оседлый, скотоводческо-земле-
дельческий уклад хозяйства. О разви-
тии скотоводства свидетельствуют фа-
унистические остатки с поселений и мо-
гильников, принадлежащие почти ис-
ключительно домашним животным
(крупный рогатый скот, мелкий рога-
тый скот, лошадь, свинья, собака). В
Крыму в составе стада появляется
верблюд [Бибикова, 1970]. При этом
сравнение остеологических материалов
сабатиновских и белозерских памятни-
ков показывает, что поголовье скота
на белозерском этапе значительно со-
кращается. В нижнем слое Ушкалки
найдены остатки 230 особей домашних
животных, а в верхнем — 17. Материа-
лы других поселений подтверждают это
наблюдение. В захоронениях мясистые
части туш животных почти не встреча-
ются. Сокращается костерезное произ-
водство, сырьем для которого служи-
ли кости животных.
Оценить степень развития земледе-
лия сложнее, ввиду того что остатки
злаков почти не сохраняются. Лишь на
керамике Змеевского поселения обна-
ружены отпечатки проса. Наличие те-
рочников и зернотерок предполагает
переработку зерновых. Замена бронзо-
525 Часть четвертая ЭПОХА БРОНЗЫ
вых серпов на кремневые свидетельст-
вует о снижении производительности
труда при сборе урожая.
Центр металлообработки белозер-
ского времени локализуется в районе
Алешковских кучугур, богатом в про-
шлом древесиной. Здесь, в низовьях
Днепра, удалось выявить большинство
мастерских литейщиков. Техника про-
изводства металлических вещей в дву-
сторонних литейных формах, соединяв-
шихся при помощи штифтов, была до-
статочно высока. Было освоено произ-
водство биметаллических кинжальчи-
ков и орудий труда из железа. Однако
по размерам и количеству производи-
мых вещей белозерские мастерские за-
метно уступали сабатиновским [Бочка-
рев, 1975]. За счет котлов, серпов и
псалиев сокращается ассортимент
продукции из металлов.
Литейное производство требовало
достаточно высокой степени профес-
сиональной специализации, в то время
как выделка посуды, ткачество, обра-
ботка кости и рога оставались, вероят-
но, на уровне домашних ремесел.
Анализ хозяйственной деятельности
белозерского населения выявляет об-
щую тенденцию к сокращению объема
производимой продукции в скотоводст-
ве, металлообработке и, возможно, в
земледелии. Неравномерное распреде-
ление памятников по занимаемой тер-
ритории, концентрация их почти исклю-
чительно вдоль берегов рек и лиманов
объективно свидетельствуют о замет-
ном сокращении населения сравни-
тельно с предшествующим периодом
эпохи поздней бронзы. Сокраще-
ние средней продолжительности
жизни взрослого населения и высокая
детская смертность, устанавливаемые
С. И. Круц, отражают ухудшение ус-
ловий жизни, зависевших, прежде все-
го, от питания. Перечисленные нега-
тивные явления согласуются с уста-
новленным палеографами процессом
постепенного усыхания степей, кото-
рый достиг максимума к концу II тыс.
до н. э. и привел к переходу оседлых
степных племен к кочевым формам ве-
дения хозяйства [Шнитников, 1957; Гу-
милев, 1966; Марков, 1973; Хазанов.
1975].
Обряд погребения выявляет доста-
точно сложную социальную структуру
общества. Представителей родопле-
менной верхушки погребали под кур-
ганами, а рядовых соплеменников — в
грунтовых могилах. Почти обязатель-
ное разграбление богатых могил под-
черкивает существование определенно-
го имущественного неравенства.
Многообразны культурные связи
белозерского населения, носившие,
прежде всего, торговый характер. Вли-
яние культур фракийского галъштата
сказалось в выработке и оформлении
некоторых типов столовой посуды, ме-
таллических украшений. Через Балка-
ны поступали в Северное Причерно-
морье бусы из стекла, субмикенские
фибулы. Литейные мастерские Нижне-
го Поднепровья снабжали орудиями
труда не только соплеменников от ни-
зовьев Дуная до Донетчины, но и се-
верных соседей — носителей белогру-
довской и бондарихинской культур.
Памятники белозерского типа, име-
ют ряд существенных элементов сход-
ства с памятниками сабатиновской
культуры, которые проявляются в
сочетании двух традиций домострои-
тельства (наземные жилища с ка-
менными основаниями стен, полу-
землянки), практика курганных и
грунтовых захоронений, биритуально-
го погребального обряда (ингумация
и кремация), наличие погребальных
сооружений типа склепов со столбовой
конструкцией внутри, сожжение от-
дельных погребальных конструкций,
наличие сходных форм кухонной посу-
ды с валиковой орнаментацией, функ-
ционирование собственного очага ме-
таллообработки, использующего вос-
точные источники руды, сходные фор-
мы орудий труда и оружия.
Различия сабатиновских и белозер-
ских памятников сводятся, в основном,
к изменению ориентации умерших в
погребениях на 90° и значительному
изменению погребального инвентаря.
Такие изменения вызваны, вероятно,
новым культурным окружением бело-
зерского региона и недостаточно выяс-
ненными пока причинами внутреннего
порядка. Выявленные изменения при-
вели к различному подходу при опре-
делении культурной принадлежности
белозерских памятников.
Большинство исследователей (О. А.
Кривцова-Гракова, А. И. Тереножкин,
А. М. Лесков, А. И. Мелюкова
и др.) относят их к белозерскому эта-
пу позднесрубной культуры.
И. Н. Шарафутдинова рассматрива-
ла белозерский комплекс как поздний
этап сабатиновской культуры, исклю-
чая эпонимное поселение на Бело-
зерском лимане [Шарафутдинова,
1968]. В последнее время предложено
выделить белозерские памятники в
особую культуру, близкую к кругу
АРХЕОЛОГИЯ том 1 526
УКРАИНСКОЙ
ССР
памятников фракийского гальштата.
Различия в культурной оценке при-
водят к неоднозначной оценке этничес-
кой принадлежности белозерского на-
селения. Генетическая связь со сруб-
ной культурой и решающий вклад бе-
лозерских памятников в сложение
киммерийской культуры предполагает
отнесение белозерского населения к
иранскому этносу [Мелюкова, 1979].
Допускаются значительные включения
фракийского этноса в культуру заклю-
чительного этапа бронзового века Се-
верного Причерноморья [Черняков,
1975; Новикова, 1976].
АНТРОПОЛОГИЧЕСКИЙ СОСТАВ
НАСЕЛЕНИЯ ТЕРРИТОРИИ УКРАИНЫ
В ЭПОХУ КАМНЯ, МЕДИ И БРОНЗЫ
Скелетные остатки, относящиеся к
раннему периоду палеолита на терри-
тории Украины, практически не извест-
ны, если не считать отдельные фраг-
менты из Киик-Кобы [Бонч-Осмолов-
ский, 1934, 1941, 1954; Алексеев, I960],
Староселья [Рогинский, 1954; Гераси-
мов, 1954 б], Заскального V и VI [Да-
нилова, 1980]. Эти находки и материа-
лы соседних регионов позволяют пред-
положить, что раннепалеолитический
человек стоял на неандертальском
этапе развития.
Отдельные обломки черепов и зубов
из Чулатово I, Новгород-Сиверского,
Пушкарей I, Мезина [Пидопличко,
1940, 1947] не позволяют охарактери-
зовать человека периода позднего па-
леолита на территории Украины. В
этой связи очень важны находки четы-
рех скелетов в соседней с Украиной
Воронежской области, на стоянке Ко-
стенки [Дебец, 1955а; Кондукторова,
1973]. Два из них характеризовались
чертами кроманьонского типа, два —
сочетанием кроманьонских черт с чер-
тами экваториальной, или негро-авст-
ралоидной расы, типа Гримальди
(выраженная прогнатность, большая
величина носового указателя) [Якимов,
1957а; Дебец, 1955а, 1961], что может
свидетельствовать о возможном про-
никновении групп людей с Юга (Пе-
редней Азии), при преобладании, ви-
димо, населения кроманьонского обли-
ка [Дебец, 1955а, 1961]. На южные
связи населения Восточной Европы
в позднем палеолите указывают и
археологические данные [Ефименко,
1960].
При изучении костенковских скеле-
тов проявились различные взгляды ан-
тропологов на соотношение позднепа-
леолитических типов с современными.
По мнению Г. Ф. Дебец, люди из Кос-
тенок обладали чертами древних форм
современных больших рас [Дебец,
1955а], по мнению В. В. Бунака и
В. П. Якимова, устойчивый комплекс
признаков современных больших рас
сложился лишь в мезолите и неолите
[Бунак, 1959; Якимов, 1961].
Первые мезолитические скелеты най-
дены в Крыму в пещерах Мурзак-Ко-
ба [Дебец, 19366, 1948] и Фатьма-Коба
[Жиров, 1940]. Г. Ф. Дебец отнес насе-
ление этого времени к кроманьонско-
му типу в широком смысле, назвав его
' более конкретно протоевропейским
(высокоголовый, широколицый, уме-
ренно прогнатный, средне- или широко-
носый), несмотря на некоторую неод-
нородность крымских черепов, так,
мужской череп из Мурзак-Кобы наи-
более похож на пшедмостские (позд-
ний палеолит) [Дебец, 19366, 1948];
женский из Мурзак-Коба и мужской
из Фатьма-Коба близки вариантам
«евроафриканской стадии» выражен-
ной мезогнатностью Отдельные наход-
ки из Крыма затем были дополнены
значительным палеоантропологичес-
ким материалом из Надпорожья (Во-
лошское, Васильевка I и III).
Черепа из Волошского характеризо-
вались в среднем длинной,узкой и вы-
сокой мозговой коробкой, очень высо-
ким и узким, хорошо профилирован-
ным лицом [Дебец, 19556]. Г Ф. Дебец
пришел к выводу о неоднородности
данной серии, выделив два типа: авст-
ралоидный (низкие орбиты, широкий
нос в сочетании с прогнатизмом) и
«древнесредиземноморский» (резкая
долихокрания, высокие орбиты, узкий
нос и ортогнатное лицо). Следует от-
метить, что второй тип преобладал в се-
рии. Аналогий в Европе ему не было,
что побудило Г. Ф. Дебеца обратиться
к палеоантропологическим материа-
лам Восточной Африки — мезолити-
ческим и неолитическим черепам из
Кении (резкая долихокрания, высокое
и узкое лицо). Допуская возможность
миграций, Г. Ф. Дебец предположил,
что древнесредиземноморский тип пер-
воначально был связан с Передней
Азией, распространившись впоследст-
вии на юг и на север.
Черепа из Васильевки I — долихо-
кранные, высокие, со среднешироким,
сильно наклонным лбом. Лицо широ-
кое, средней (на границе с большой)
высоты, ортогнатное, сильно профили-
рованное; орбиты среднеширокие и
средневысокие, нос неширокий, сильно
выступающий [Кондукторова, 1957,
1973]. Среди них выделяются два типа,
относящиеся к большой европеоидной
расе: древнесредиземноморский, пред-
ставленный ^анее в Волошском мо-
гильнике (хотя и несколько смягчен-
ный, как отмечает автор), и протоевро-
пейский — широко распространенный
в эпоху неолита [Кондукторова, 1973].
«Смягченность» признаков древнесре-
диземноморского типа Т. С. Кондукто-
рова объясняет результатом его сме-
шения с протоевропейским [Кондукто-
рова, 1973].
И. И. Гохман считает, что антропо-
логический материал Васильевки I од-
нороден и представлен протоевропей-
'ским (кроманьонским в широком смы-
сле) типом с широким лицом и дисгар-
моничным строением черепа: горизон-
тальный фацио-церебральный указа-
тель равен 105,5, т. е. типичен для про-
тоевропейцев, тогда как в Волошском
он равен 97,9 [Гохман, 1966, с. 76].
Исследователь считает неправомер-
ным выделение древнесредиземномор-
ского типа на данном материале, но
отмечает, что общие для волошских и
Васильевских черепов черты, такие,
как узкая долихокранная мозговая ко-
робка с умеренно широким лбом, воз-
можно, определяют их особое место
среди других групп и свидетельствуют
о более чем вероятном генетическом
родстве [Гохман, 1966].
АРХЕОЛОГИЯ том 1 528
УКРАИНСКОЙ
ССР
Для черепов из Васильевки III ха-
рактерна очень длинная, узкая и высо-
кая мозговая коробка, сравнительно
широкий наклонный лоб. Лицо невы-
сокое, широкое у мужчин и умеренной
ширины у женщин, ортогнатное»
сильно профилированное в горизон-
тальном плане, с низкими глазницами
и среднешироким, резко выступающим
носом [Гохман, 1966].
Среди них выделяются два антропо-
логических типа на основе морфологи-
ческих особенностей, совпадающих с
особенностями обряда захоронения
(первый связан с вытянутыми погре-
бениями, второй — со скорченными).
Третий тип, характерный для более
поздних скорченных погребений, зани-
мает промежуточное положение меж-
ду первыми двумя, что может указы-
вать, по мнению исследователя, види-
мо, на длительный процесс биологиче-
ского смешения, а не на «случайное
совмещение в одном могильнике раз-
ных антропологических типов» [Гох-
ман, 1966J.
Изучение всех трех мезолитических
надпорожских могильников привело5
И. И. Гохмана к выводу о наличии в
них трех антропологических вариан-
тов: первый (могильник Васильевка I
и погребения со скорченными костя-
ками Васильевки III) — долихокран-
ный с широким, средней высоты, ор-
тогнатным лицом и среднешироким но-
сом; второй (Волошский могиль-
ник) — резко долихокранный с узким,
высоким лицом, с тенденцией к прог-
натизму, широким носом; третий (по-
гребения с вытянутыми костяками мо-
гильника Васильевка III) отличается
от первых двух более короткой мозго-
вой коробкой и, следовательно, более
высоким черепным указателем, но все
же в пределах выраженной долихокра-
нии; лицо средней широты и высоты,
с тенденцией к мезогнатии и альвео-
лярному прогнатизму, нос очень узкий.
По мнению И. И. Гохмана, все три
варианта метисированы и близки ге-
нетически; различия между ними мо-
529 АНТРОПОЛО-
ГИЧЕСКИЙ
СОСТАВ
гут рассматриваться как хронологи-
ческие, племенные или родовые [Гох-
ман, 1966]. Исследователь обоснован-
но высказывает суждение, что «антро-
пологический тип мезолитического на-
селения степной части Украины может
рассматриваться как местный протоев-
ропейский вариант, сложившийся на
основе позднепалеолитических групп
типа Брюнн-Пржедмост в процессе
длительного контакта с переднеазиат-
скими формами» [Гохман, 1966, с. 95].
Антропологические материалы нео-
литической эпохи с территории Украи-
ны пока представлены лишь скелета-
ми из могильников Надпорожья днеп-
ро-донецкой культуры: Васильевка II
(Гохман, 1966], Вовниги I и II [Кондук-
торова, 19566, 1973; Гохман, 1958а,
1966], Вольненское [Сурнина, 1961],
Никольское [Зиневич, 1967], Дереив-
ка [Зиневич, 1967, Потехина, 1978].
Несмотря на некоторые различия
между сериями и выделение внутри
нескольких вариантов, таких, как до-
лихокранный и мезобрахикранный в
Васильевке II [Гохман, 19661, доли-
хокранный и мезокранный прогнатный
в Никольском [Зиневич, 1967], доли-
хокранный, мезокранный и брахикран-
ный в Дереивке [Зиневич, 1967], все
они могут быть объединены по многим
характерным чертам, прежде всего по
исключительной массивности, хорошо
развитому рельефу, очень широкому
лицу. Это свидетельствует о едином, в
основном антропологическом, типе
всего неолитического населения Над-
порожья и Приазовья [Гохман, 1966].
Исследователи выделяют неолитиче-
ские черепа юга Украины (Надпоро-
жья — Приазовья) в особый вариант
протоевропейского типа. В. В. Бунак
называет его «вовнигским» [Бунак,
1959], И. И. Гохман — «надпорожско-
приазовским» [Гохман, 1966]. Подоб-
ное сочетание признаков (общая мас-
сивность, исключительно большие раз-
меры поперечных диаметров лицевого
скелета и лба) в европейских материа-
лах отсутствует.
Для физического типа людей днеп-
ро-донецкой культуры характерны и
специфические признаки в строении
скелета — массивные, длинные и очень
толстые кости конечностей. Скелеты из
мезолитических могильников менее
массивны: вес мезолитического челове-
ка в среднем составлял 77,4 кг, рост —
170,1 см, тогда как вес неолитическо-
го — 75,5 кг, рост — 169,7 см [Дебец,
19606, 19661. Люди эти были более
высокорослы и длинноноги, чем любой
из современных народов [Дебец, 1966].
По мнению Г. Ф. Дебеца, «известные
нам остатки людей позднего палеоли-
та и мезолита Восточной Европы при-
надлежали, по крайней мере в своем
большинстве, людям южного проис-
хождения, люди же днепро-донецкой
культуры являются переселенцами из
северных областец или их непосредст-
венными потомками» [Дебец, 1966].
И. И. Гохман происхождение основ-
ного массива неолитического населе-
ния Надпорожья—Приазовья связыва-
ет с «метисацией местного мезолити-
ческого населения с пришлыми груп-
пами (Васильевка II), которые скла-
дывались, по-видимому, в более север-
ных областях Украины, возможно, в
Лесостепи [Гохман, 1966].
Антропологические находки носите-
лей иных неолитических культур Ук-
раины, к сожалению, отсутствуют. По
аналогии с материалами соседних тер-
риторий можно население культуры
линейно-ленточной керамики относить
к средиземноморскому типу, а племе-
на культуры ямочно-гребенчатой куль-
туры были северными европеиодами.
В IV — начале III тыс. до н. э. на
территории Правобережной Украины
были распространены племена три-
польцев, Левобережную Лесостепь и
частично Степь занимали носители
среднестоговской культуры, Степное
Причерноморье — энеолитическое на-
селение. оставившее памятники типа
Нижней Михайловки, и другие племе-
на, предшествующие ямным.
Наиболее представительные серии
черепов носителей трипольской куль-
туры происходят из Выхватинцев [Ге-
расимов, 1954а; Великанова, 1961,
1975] и Бильче-Злоте [Stojanowski,
1948]. Они характеризуются сочетани-
ем признаков средиземноморского ти-
па: небольшая, умеренно долихокран-
ная невысокая черепная коробка и уз-
кое, средневысокое (или невысокое)
лицо и широкий нос.
Разрозненные черепа, происходя-
щие, в основном, с поселений триполь-
ской культуры, очень разнородны и в
большинстве плохой сохранности (Ве-
ремье [Дебец, 1948], Лука-Устинская
[Гохман, 195861, Незвиско [Дебец,
1960а], Липканы [Дебец, 1958] и др.).
Черепа из Незвиско [Дебец, 1960а;
Герасимов, I960], Солончены II [Мов-
ша, 1966] принадлежат типичным пред-
ставителям кроманьонцев в широком
смысле, о чем свидетельствует массив-
ное строение мозгового отдела и широ-
кое лицо, как, например, у днепро-до-
нецкого неолитического населения Ук-
раины.
Два черепа очень плохой сохранно-
сти из Усатовского могильника, изу-
ченные Г. П. Зиневич, массивные, ску-
ловой диаметр, измеренный на одном
из них, свидетельствует о большой ши-
рине лица [Зиневич, 1Й67].
Череп из погребения, раскопанного
В. Г. Збеновичем на поселении усатов-
ского типа Маяки,— долихокранный,
низкий, со среднешироким, наклонным
лбом и выпуклым надбровьем, лицо
очень широкое и низкое, мезогнатное,
с широким носом, слабопрофилирован-
ное в области назиона [Круц, 1972].
Наличие в составе трипольского на-
селения средиземноморских и прото-
европейских типов и преобладание
первых (насколько можно судить по
немногочисленным материалам) сви-
детельствует о его неоднородности и о
постоянном контакте со степными пле-
менами, в первую очередь среднесто-
говскими, а впоследствии — и с ям-
ными. Проникновение на территорию
трипольцев племен с северо-востока
известно еще с неолита. Непосредст-
венную связь трипольцев с племенами
Среднего Стога II подтверждают и на-
ходки трипольской керамики в могиль-
нике Дереивка 2, в погребениях Иг-
рени 8 и др. [Телегин, 1973].
Наиболее полная антропологическая
характеристика среднестоговских пле-
АРХЕОАОГИЯ том 1 530
УКРАИНСКОЙ
ССР
мен была дана Т. С. Сурниной на ма-
териалах Александрийского могильни-
ка [Сурнина, 1963L Черепа относятся
к большой европеоидной расе, они до-
лихокранные, массивные, с широким,
хорошо профилированным лицом. По
сравнению с неолитическими черепами
на черепах среднестоговской культуры
наблюдается уменьшение основных
размеров.
Остальные палеоантропологические
материалы среднестоговской культуры
представлены отдельными скелетами:
два из Каменных Потоков [Зиневич,
1967], два мужских и два женских из
Дереивки 2 [Зиневич, 1967; Круц,
1972], два мужских из Игрени 8 [Гера-
симов, 1955], пять мужских и два жен-
ских из раскопок Игренского средне-
стоговского могильника в 1974—
1978 гг. [Потехина, 1983].
Суммируя все эти разрозненные ма-
териалы, И. Д. Потехина констатиру-
ет наличие, в основном, единого антро-
пологического типа у носителей сред-
нестоговской культуры, учитывая боль-
шую внутригрупповую изменчивость
признаков, возможно, объяснимую ог-
раниченностью истоков. По ее мнению,
«среднестоговская популяция сложи-
лась на основе надпорожско-приазов-
ского варианта днепро-донецкой куль-
туры» [Потехина, 1981]. Окончатель-
ное решение вопросов антропологи-
ческого состава населения среднесто-
говской культуры и его происхожде-
ния — дело будущего.
Кроме типично среднестоговских па-
мятников, выделяются в настоящее
время памятники так называемого но-
воданиловского типа. К ним относятся
три мужских черепа из энеолитическо-
го могильника в г. Ворошиловграде
[Потехина, 1975, 19766] и двойное муж-
ское погребение № 2 в каменном ящи-
ке Мариупольского могильника [По-
техина, 1983]. Черепа этих могильни-
ков близки между собой и относятся к
тому же антропологическому типу, что
и неолитические Приазовья — Надпо-
рожья [Потехина, 1981].
531 АНТРОПОЛО-
ГИЧЕСКИЙ
СОСТАВ
Антропологических данных о насе-
лении, оставившем памятники типа
нижнего слоя Михайловки, культуры
воронковидных сосудов на территории
Украины, раннего периода ямной
культуры пока нет.
В позднем энеолите территорию Во-
лыни занимали племена культуры ша-
ровидных амфор. Черепа из погребе-
ний этой культуры получены при рас-
копках в Ровенской и Житомирской
областях [Кондукторова, 1979]. Не-
смотря на немногочисленность серии
(четыре черепа мужских и шесть жен-
ских), можно отметить ее своеобразие:
черепа мезокранные со средневыра-
женным рельефом; лицо среднеширо-
кое и высокое у мужчин, небольшое,
среднеширокое — у женщин.
Т. С. Кондукторова высказывает
предположение об участии в сложении
антропологического типа носителей
культуры шаровидных амфор, как
одного из компонентов населения куль-
туры воронковидных кубков при про-
движении его с территории Польши на
Украину, а также какого-то брахикран-
ного компонента [Кондукторова, 1979].
Если палеоантропологические мате-
риалы эпохи энеолита — ранней брон-
зы лесостепной части Украины пред-
ставлены единичными скелетами, то
для одновременных культур Степи,
благодаря интенсивным археологиче-
ским раскопкам в зонах новостроек,
получены сотни скелетов, пригодных
для исследования [Дебец, 1948; Кон-
дукторова, 1956а, 1969, 1973; Зиневич,
1967; Зиневич, Круц, 1968; Круц, 1972,
1977, 1984, и др.].
Черепа позднего этапа ямной куль-
туры характеризуются в целом приз-
наками протоевропейского антрополо-
гического типа с примесью древнего
средиземноморского: они долихокран-
ные, высокие, со среднешироким и
средневысоким, мезогнатным, хорошо
профилированным лицом [Круц, 1972,
1977].
Большое разнообразие погребаль-
ного обряда, обширная территория рас-
пространения ямных племен, а также
значительная вариабельность призна-
ков позволили выделить две группы
черепов, разделенных по принципу от-’
личий в типах захоронений:
1) группа черепов из погребений со
скорченными на боку скелетами —
резко долихокранные, с покатым лбом,
среднешироким и высоким, мезогнат-
ным лицом (все эти признаки указы-
вают на большую примесь восточно-
средиземноморского типа большой ев-
ропеоидной расы);
2) группа черепов из погребений со
скорченными на спине скелетами от-
личается менее длинной, мезокранной
черепной коробкой, среднешироким и
средневысоким лицом, большой час-
тотой ортогнатных лицевых отделов,
низкими орбитами. В ней преоблада-
ют черты протоевропейского антропо-
логического типа, несколько метиси-
рованного. Им близки черепа из ям-
ных погребений Нижнего Поволжья.
В результате дифференциации об-
щей серии черепов древнеямной куль-
туры по территориальным группам —
приазовской, нижнеднепровской (с ра-
йонными криворожской, никопольской
и приморской, северо-западной и юго-
западной [Мерперт, 1968] — их локаль-
ные различия проявились более четко.
Так, в погребениях криворожской и
никопольской групп преобладал смяг-
ченный протоевропеоидный тип. В са-
мых южных причерноморских груп-
пах (юго-западной, приморской и, ча-
стично, приазовской) на черепах уда-
лось проследить уменьшение скулово-
го диаметра и примесь восточносре-
диземноморского антропологического
типа.
Процесс формирования антрополо-
гического типа племен ямной культу-
ры на территории Украины отражает
сложное взаимодействие различных
компонентов. В его становлении прини-
мала участие, с одной стороны, часть
среднестоговских племен и группа нео-
литических (днепро-донецкая культу-
ра), а с другой — племена, оставив-
шие памятники типа нижнего слоя Ми-
хайловки и кеми-обинские при безус-
ловном проникновении подвижных па-
стушеских племен с территории волго-
донских степей. В криворожском ра-
йоне ощущается влияние западного
средиземноморского типа, носителями
которого являлась определенная часть
трипольцев [Выхватинцы, Бильче-Зло-
те) [Круц, 1972, 1977].
Об антропологическом типе кеми-
обинских племен можно судить пока
по небольшой серии черепов, получен-
ных в результате работ Керченской
экспедиции 1964—1967 гг. [Круц,
1972, 1977]. Черепа резко долихо-
кранные, с большой высотой черепной
коробки, значительно развитым мы-
шечным рельефом. Лицевой отдел уз-
кий и высокий, мезогнатный. Они
проявляют бс^шое сходство с черепа-
ми из погребений со скорченными на
боку скелетами ямной культуры и
группами причерноморской полосы,
т. е. с более резко выраженными чер-
тами восточносредиземноморского ти-
па, имеющего аналогии в энеолите и
бронзе на Кавказе (Гинчи, Самтавро),
Передней и Средней Азии (Сиалк, Ка-
ра-Тепе, Геоксюр).
В эпоху ранней бронзы территория
Украины была заселена племенами
катакомбной культуры и культуры
шнуровой керамики, палеоантрополо-
гический материал которых далеко не
равнозначен. Если из погребений ката-
комбной культуры (только с террито-
рии Нижнего Поднепровья) происхо-
дит около 400 скелетов [Круц, 1984], то
из погребений шнуровой керамики —
не более десятка [Кондукторова, 1978].
Антропологический тип населения
катакомбной культуры в целом отра-
жен мезокранными, менее высокими,
чем ямные, черепами, с широкими, ор-
тогнатными лицевыми скелетами [Кон-
дукторова, 1956а, 1973; Круц, 1972,
1977, 1984; Зиневич, Круц, 1968].
Неоднородность антропологического
состава катакомбных племен прояви-
лась в характеристике серий по тер-
риториальным группам [Круц, 1972,
1977]. Для Приазовья, Приморского
района, Криворожья преобладающим
является мезобрахикранный вариант
протоевропейского типа, происхожде-
ние которого, видимо, связано с пере-
селением каких-то северных или севе-
ро-восточных племен (возможно, по-
АРХЕОАОГИЯ том 1 532
УКРАИНСКОЙ
ССР
томков неолитических днепро-донец-
ких), на что может указывать боль-
шое сходство мезобрахикранных ти-
пов Васильевки II, Дереивки, Николь-
ского, Капуловки с перечисленными
выше группами. Возможно проникно-
вение и части собственно катакомб-
ных племен из восточных областей, в
частности из калмыцких степей. Это
подтверждают находки в погребениях
катакомбной культуры Степного При-
днепровья и Приазовья мезобрахи-
кранных черепов с невысоким сводом,
широким ортогнатным лицом. В райо-
не Никополя-Михайловки преобладает
мезокранный антропологический тип с
узким и средневысоким лицом, анало-
гии которому имеются в культуре Зло-
та и других культурах шнуровой кера-
мики Польши, мегалитах Швеции и
т. д. [Круц, 1972, 1977].
Членение серии черепов из погребе-
ний катакомбной культуры на группы
ранне- и позднекатакомбных показали,
что ранние — долихокранные, сравни-
тельно узколицые, высоколицые, мезо-
гнатные, со значительно развитым ре-
льефом; поздние — мезокранные,
очень широколицые, более низколицые
и низкоорбитные, ортогнатные, рельеф
на черепе выражен несколько меньше
[Круц, 1984].
Три мужских и два женских черепа
из погребений культур шнуровой кера-
мики лесной и лесостепной части Ук-
раины (городокско-здолбицкая и стжи-
жовская) — резко долихокранные,
средней высоты с несильно выражен-
ным рельефом. Лица некрупные, неши-
рокие, ортогнатные [Кондукторова,
1978]. Исследовательница относит дан-
ную группу к кругу узколицых доли-
хокранных типов культур шнуровой
керамики (ближе к Польше и Слова-
кии), не отрицая влияния племен ша-
ровидных амфор [Кондукторова, 1978,
с. 20].
Прямыми преемниками племен куль-
туры шнуровой керамики на Украине
были племена тшинецко-комаровской
культуры.
533 АНТРОПОЛО-
ГИЧЕСКИЙ
СОСТАВ
Антропологический материал пред-
ставлен пятью мужскими и пятью жен-
скими скелетами с территории Жито-
мирской области [Кондукторова, 1979].
Серия в целом долихокранная (череп-
ной указатель для мужчин — 73,5,
для женщин — 67,3), высота черепа
большая или средняя. Выраженность
рельефа умеренная. Лицевой отдел не-
большой, нос узкий. Длина тела —
средняя (для мужчин — 167,7 см, для
женщин — 160,4 см).
По мнению Т. С. Кондукторовой,
антропологические данные подтверж-
дают выводы археологов о генетичес-
ком родстве племен шнуровой керами-
ки и тшинецко-комаровских [Кондук-
торова, 1979].
Выделенная в последнее время труп
па черепов из погребений культуры
многоваликовой керамики (43 муж-
ских и 15 женских, в основном, с тер-
ритории Степного Приднепровья) ха-
рактеризуется долихокранией, узки-
ми и высокими, ортогнатными лицевы-
ми скелетами, узкими носами. Длина
тела — выше средней (169,6 см для
мужчин) [Круц, 1984].
Существенных различий между се-
риями черепов средней бронзы с тер-
ритории Украины (культуры многова-
ликовой керамики и тшинецко-кома-
ровской) не наблюдается, хотя не сле-
дует забывать о малочисленности тши-
нецко-комаровской.
Антропологические материалы эпо-
хи поздней бронзы с территории Ук-
раины известны только из погребений
срубной культуры и культуры Ноа.
Черепа из погребений срубной куль-
туры Степного Приднепровья долихо-
кранные (но более умеренно по срав-
нению с черепами культуры многова-
ликовой керамики), высокие, лица
среднеширокие, мезогнатные. Рост по-
гребенных— 174,2 см [Круц, 1984].
Серия срубной культуры Украины
занимает промежуточное положение
между сериями культуры многовали-
ковой керамики той же территории и
срубной Поволжья, что подтверждает-
ся и археологическими материалами,
фиксирующими импульсы на Украину
с территории Поволжья. Подтвержде-
нием этому могут служить и массив-
ные широколицые черепа из курганов
Запорожской области (раскопки В. В.
Отрощенко) и отдельные находки в
Херсонской (например, череп из Пер-
воконстантиновки, курган 13) (Круц,
1984]. К сожалению, материалы из
Запорожской области фрагментарны,
но полученные здесь черепа отличают-
ся толстыми стенками, значительно
развитым надбровьем, что больше при-
суще восточным и северо-восточным
сериям.
Антропологические материалы куль-
туры Ноа в основном известны с тер-
ритории Молдавии [Великанова, 1975],
Румынии [Некрасова, 1964], всего не-
сколько черепов происходят с терри-
тории Украины [Кондукторова, 1980].
Исследователи отмечают неоднород-
ный антропологический состав племен
культуры Ноа. Если черепа из Старых
Бедражей, Трушешти, Калфы, Остров-
ца близки между собой и относятся к
протоевропейскому антропологическо-
му типу, характерному и для «сруб-
ников» Поволжья, то другие серии с
территории Румынии, правда, очень
малочисленные (Пробота, Дойна),
оказываются более узколицыми, гра-
нильными, отражающими развитие
местного, более древнего населения
этой территории [Некрасова, 1964;
Necrasova, Critescn, 1968].
Заключительный этап эпохи поздней
бронзы в степи — белозерский —
представлен антропологическими ма-
териалами из двух бескурганных мо-
гильников — Широкое и Чернянка
Херсонской области — и несколькими
черепами из курганных погребений
(Степное Запорожской, Ильинка и
Привольное Херсонской области). [Зи-
невич, Круц, 1968; Круц, 1977, 1984].
Черепа резко долихокранные, рельеф
значительный, лица узкие и высо-
кие, мезогнатные. Рост — высокий
(171,3 см для мужчин)’, что позволя-
ет отнести эту группу к узколицым ва-
риантам большой европеоидной расы,
отмеченным для территории Украины
и в более ранние эпохи.
В работах советских антропологов
неоднократно высказывалась мысль о
постепенной брахикефализации (т. е.
округлении головы) и грацилизации
(уменьшении развития мышечного ре-
льефа, уменьшении широтных разме-
ров) на территории Украины [Дебец,
1960 б; Зиневич, 1967; Кондукторова,
1973]. Так, ;Т. С. Кондукторова отме-
чает резкое’ уменьшение массивности
скелета в эпоху бронзы по сравнению
с неолитом и объясняет это явление ин-
тенсивным процессом грацилизации на
Украине по сравнению с Нижним По-
волжьем [Кондукторова, 1973]. Дейст-
вительно, ширина лица у человека за-
ключительного этапа эпохи поздней
бронзы в среднем на 17 мм меньше,
чем у неолитического, однако следует
отметить, что и у мезолитического че-
ловека она на 9 мм меньше, чем у нео-
литического.
Сравнение антропологических се-
рий энеолита—бронзы Украины во вре-
мени также показывает, что в разви-
тии таких признаков, как черепной
указатель, скуловой’диаметр, степень
выраженности рельефа (развития над-
бровья, рельефа затылка и т. п.), чет-
кой тенденции к округлению головы
или снижении массивности не отмеча-
ется. Например, черепной указатель
варьирует от долихокранного у носи-
телей ямной культуры (72,5) до резко
долихокранного (69,2) у населения
эпохи поздней бронзы (белозерский
этап), а в позднекатакомбное время
значительно увеличивается — до 79,0.
То же можно сказать и о скуловом
диаметре [Круц, 1984]. Видимо, слож-
ный процесс развития антропологиче-
ских типов на Украине не может быть
объяснен только лишь процессами эпо-
хальной изменчивости.
Черепа трипольцев, носителей куль-
туры шаровидных амфор Украины,
кеми-обинской культуры, отчасти ям-
ной (юго-западный район), людей ран-
некатакомбной, культур шнуровой ке-
рамики и многоваликовой керамики,
заключительного этапа поздней брон-
зы попадают в разряд сравнительно
узколицых антропологических типов,
не выходящих за пределы вариаций
для Западной Европы, Средиземномо-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 534
УКРАИНСКОЙ
ССР
рья, Передней Азии. Иными словами,
на территории Украины (в большей
мере, видимо, на Правобережье и в
Причерноморской полосе), начиная с
энеолита (а может быть и раньше,
если учитывать Волошский мезолити-
ческий могильник), обитало сравни-
тельно узколицее население, тяготею-
щее к средиземноморским вариантам,
наряду с массивными широколицыми
представителями протоевропейского
облика (сильнейшее генетическое воз-
действие оказали днепро-донецкие пле-
мена). Они постоянно взаимодейство-
вали и на определенных этапах то
один, то другой оказывал большое
влияние на формирование антрополо-
гического состава местного населения.
* * *
В последнее десятилетие растет инте-
рес антропологов к вопросам палео-
демографии, вызванный интенсивным
накоплением массового антропологи-
ческого материала из древних могиль-
ников территории Украины [Алексеев,
1972; Потехина, 1976а; Круц, 1984].
Для населения Украины мезолити-
ческого и неолитического времени, при-
нимая во внимание только могильники
с учетом детской смертности [Алексе-
ев, 1972; Потехина, 1976а], а также
трипольцев [Великанова, 1961] средняя
доживаемость была очень низкой: для
населения, оставившего могильник
Васильевка III — 23 года, Вольнен-
ский — 20,2 года, Никольский — 31,2
года [Потехина, 19811, Выхватин-
ский — 20,9 года [Великанова, 1961],
Игренский — 29,1 года [Потехина,
1983].
Для эпохи энеолита—бронзы Степной
Украины детские захоронения в погре-
бениях курганных могильников состав-
ляют сравнительно небольшой про-
цент: от 7 % в погребениях культуры
многоваликовой керамики до 21 % —
в катакомбной. В могильнике заклю-
чительного этапа поздней бронзы Чер-
нянка дети и подростки составляют
32% [Круц, 1984].
535 АНТРОПОЛО-
ГИЧЕСКИЙ
СОСТАВ
Наибольший процент детских захо-
ронений, наблюдаемый в белозерских
и катакомбных могильниках, и наи-
меньший — в погребениях культуры
многоваликовой керамики оказал
влияние и на среднюю продолжитель-
ность (или доживаемость) жизни.
Наименьшая средняя доживаемость
(с включением детской смертности)
наблюдается у населения катакомб-
ной культуры — 27 лет и племен позд-
ней бронзы (белозерский этап) —
28,5 лет (могильник Чернянка). Наи-
большая доживаемость отмечена у на-
селения культуры многоваликовой ке-
рамики— 38,7 года {Круц, 1984]. Со-
седние территории дают приблизи-
тельно те же показатели: Балановский
могильник — 20,3 года, фатьянов-
ские — 32,2 года, Хрящевка, Ягод-
ное — 25,1 года [Алексеев, 1972], мо-
гильник культуры Ноа Старые
Бедражи — 26 лет [Великанова,
1975].
Выяснение вопросов средней дожи-
ваемое™ первобытного человека, уров-
ня женской и детской смертности мо-
жет быть использовано для реконст-
рукции закономерностей народонасе-
ления эпохи первобытного общества.
ПРИМЕЧАНИЯ
Часть первая
Адаменко О. М., Адаменко Р. С., Афана-
сьев И. М. и др. Позднеплиоценовая мик-
ротериофауна в красноцветных галечниках
Закарпатья.— Изв. АН СССР. Сер. геол,
наук, 1977, № 4, с. 12—52.
Адаменко О. М., Поспелова Г. А., Глади-
лин В. Н. и др. Опорные магнитобиостра-
тиграфические разрезы антропогеновых от-
ложений Закарпатья.— Там же, 1981, №11,
с. 55—56.
Адаменко О. М., Адаменко Р. С., Глади-
лин В. Н. и др. Геология палеолитической
стоянки Королево I в Закарпатье.— СГ,
1981а, № 12, с. 87—92.
Анисюткин И. К. Мустьерская стоянка Стинка
на Среднем Днестре.— АСГЭ, 1969, вып. 11,
с. 5—17.
Анисюткин Н. К. Исследование памятников
мустьерского времени ’в Черновицкой об-
ласти.—АО 1969 г.—М., 1970, с. 219—220.
Анисюткин Н. К. Об археологических культу-
рах мустье : (По материалам Приднепро-
вья).—АСГЭ, 1977, № 18, с. 5—9.
Анисюткин Н. К. Варианты среднего палеоли-
та в Приднестровье (стинковская культу-
ра).—АСГЭ, 1978, № 19, с. 5—21.
Анисюткин Н. К. Мустье бахчисарайско-холо-
добалковского типа.— В кн. : Исследования
палеолита в Крыму. Киев: Наук, думка,
1979, с. 133—141.
Анисюткин И. К. Жилой комплекс мустьер-
ского поселения Кетросы в Поднестровье.—
В кн.: Первобытная археология : Поиски и
находки. Киев : Наук, думка, 1980, с. 38—47.
Артюшенко А. Т. Растительность лесостепи и
степи Украины в четвертичном периоде.—
Киев : Наук, думка, 1971.— 215 с.
Бадер Н. О. Новые работы в гроте Волчьем
(Крым).— АО 1969 г.— М., 1969, с. 259—
261.
Бадер О. Н. Крупнейшая мустьерская стоянка
у Волчьего Грота.— ВДИ, 1939, № 1,
с. 258—264.
Бадер О. Н. Изучение эпипалеолита Крымской
яйлы.—СА, 1940, 5, с. 93—100.
Бадер О. И. Исследование мустьерской сто-
янки у Волчьего Грота.— КСИИМК, 1940,
вып. 8, с. 90—96.
Бадер О. Н. Новая мустьерская стоянка в
Крыму.—БКИЧП, 1940, № 6—7, с. 140—
144.
Бадер О. Н. Новые раскопки мустьерской сто-
янки у Волчьего Грота в Крыму.— В кн. :
Краткие сообщения о научных работах
НИИ и Музея антропологии при МГУ за
1938—1939 гг. М.: Изд-во Моск, ун-та,
1941, с. 50.
Бадер О. Н. Некоторые памятники палеолита,
мезолита в восточной части горного Кры-
ма.— В кн.: История и археология древне-
го Крыма. Киев: Изд-во АН УССР, 1957,
с. 7—25.
Бадер О. Н. Новая Чокурчинская мустьерская
стоянка.— В кн. : Исследования палеолита
в Крыму. Киев : Наук, думка, 1979, с. 141 —
157.
Беляшевский Н. Ф. Следы пребывания перво-
бытного человека на берегах р. Днепр
вблизи Киева.— В кн. : Тр. VII археол.
съезда. Киев, 1897, т. 3, с. 34.
Береговая Н. А. Палеолитические местонахож-
дения СССР.—МИ А, 1960, № 81, с. 216.
Береговая И. А. Открытия палеолита в СССР
(1958—1968).—МИ А, 1972, № 182, с. 227—
243.
Бибиков С. И. Предварительное сообщение о
результатах работ Крымской экспедиции.—
Тр. Сов. секции АИЧПЕ, 1936, вып. 2,
с. 42—53.
Бибиков С. Н. Грот Мурзак-Коба — новая
позднепалеолитическая стоянка в Крыму.—
С А, 1940, № 5, с. 159—178.
Бибиков С. Н. К вопросу о неолите Крыма.—
КСИИМК, 1940 (1940 а), вып. 4, с. 26—31.
Бибиков С. Н. Позднепалеолитические поселе-
ния в навесе Шан-Коба и в гроте Мурзак-
Коба в Крыму.—КСИИМК, 1946, вып. 13,
с. 126—130.
Бибиков С. Н. Поздний палеолит Крыма.—
Материалы по четверт. периоду, 1950,
вып. 2, с. 118—126.
Бибиков С. Н. Раскопки в навесе Фатьма-
Коба в 1956 году.—КСИ А АН УССР,
1959, вып. 8, с. 114—121.
Бибиков С. И. Некоторые вопросы заселения
Восточной Европы в эпоху палеолита.—
С А, 1959, № 4, с. 18—28.
Бибиков С. И. О первичном заселении Вос-
точной Европы.—КСИА АН УССР, 1961,
вып. 11, с. 3—7.
Бибиков С. И. О южных путях заселения Во-
сточной Европы в эпоху древнего палео-
лита. 4П — 1961а, вып. 13/15, с. 339—362.
Бибиков С. Н. Раскопки в навесе Фатьма-Ко-
ба и некоторые вопросы изучения мезоли-
та Крыма.—МИА, 1966, № 126, с. 139—
143.
Бибиков С. Н. Некоторые аспекты палеоэко-
номического моделирования палеолита.—
С А, № 4, 1969, с. 5—22.
Бибиков С. И. Палеолит Крыма.— В кн.: При-
537 ПРИМЕЧАНИЯ
рода и развитие первобытного общества.
М. : Наука, 1969, с. 142—149.
Бибиков С. ЕЕ Плотность населения и величи-
на охотничьих угодий в палеолите Крыма.—
СА, 1971, № 4, с. 11—22.
Б1б1ков С. М. Схема хрополопчних сшвв!дно-
шень пам’яток палеол!ту i мезол!ту Укра-
шськоТ РСР.— В кн. : Археолопя УкраТн-
ськоТ РСР. К.: Наукова думка, т. 1, 1971,
с. 432—433.
Б1б1ков С. М. Перспективн! розробки в ра-
дянськш археологи.— Bien. АН УРСР, 1973,
вип. 4, с. 26—39.
• Бибиков С. ЕЕ К социальной интерпретации
мустьерских поселений.— В кн. : Реконст-
рукция древних общественных отношений.
Л. : Наука, 1974, с. 14—16.
Б1б1ков С. М. Епоха палеол1ту.— В кн. : 1сто-
р!я Укра’Гнсько! РСР. К. : Наук, думка,
1977, т. 1, с. 23—40.
Бибиков С. Н. Мезин, «Праздничный дом» и
костяной музыкальный комплекс.— СА,
1978, № 3, с. 29—46.
Бодянский А. В. Памятники палеолитического
времени на Днепре в районе озера Лени-
на : (Исслед. 1950 г.).— КСИА АН УССР,
1952, вып. 1, с. 70—77.
Бодянский А. В. Мустьерская стоянка у ска-
лы Орел (в Днепровском Надпорожье).—
Там л$е, 1960, вып. 9, с. 117—122.
Бодянський А. В. Нова палеол!тична стоянка
в Надпорожжь—Археолопя, 1971, вып. 4,
с. 57—60.
Бонч-Осмоловский Г. А. Шайтан-Коба, крым-
ская стоянка типа Абри-Оди.— БКИЧП,
1930, № 2, с. 61—82.
Бонч-Осмоловский Г. А. Итоги изучения Крым-
ского палеолита.— В кн. : Тр. II Междунар.
конф. АИЧПЕ, 1934, вып. 6, с. 114—183.
Борисковский ГЕ И. Палеолитическая стоянка
Пушкари I.— КСИИМК, 1939, вып. 2,
с. 10—12.
Борисковский П. И. Раскопки в Амвросиевке
и проблемы палеолитических культовых
мест.—КСИИМК, 1951, вып. 37, с. 9—22.
Борисковський П. Е Палеолпичне мкцезна-
ходження б!ля м. Амвроснвка.— Археоло-
пя, 1951 а, вип. 5, с. 159—171.
Борисковский ГЕ И. Палеолит Украины.—
МИА, 1953, вып. 40, с. 5—403.
Борисковский П. И. Изучение палеолитиче-
ских жилищ в Советском Союзе.— СА,
1958, № 1, с. 3—19.
Борисковский И. И. Палеолитическая стоянка
под Одессой.—КСИА АН СССР, 1961,
вып. 86, с. 28—35.
Борисковский П. И. Древнейшее прошлое че-
ловечества.— Л. : Наука, 1979.— с. 239.
Борисковский П. И., Праслов ЕЕ Д. Палеолит
бассейна Днепра и Приазовья.— САИ, 1964,
вып. А1-5, с. 56.
Векилова Е. А. Стоянка Сюрень 1 и ее место
среди палеолитических местонахождений
Крыма и ближайших территорий : Автореф.
дис. ... канд. ист. наук.— Л., 1953.— 21 с.
Векилова Е. А. Стоянка Сюрень 1 и ее место
среди палеолитических местонахождений
Крыма и ближайших территорий.— МИА
СССР, 1957, № 59, с. 235—321.
Векилова Е. А. Мезолитическая стоянка Сю-
рень II : (Раскопки 1954—1955).— КСИА
АН УССР, 1957, вып. 7, с. 7—8.
Векилова Е. А. К вопросу о свидерской куль-
туре в Крыму: (Стоянка Сюрень II).—
КСИА АН СССР, 1961, вып. 82, с. 143—
149.
Векилова Е. А. К вопросу о связях населения
на территории Крыма в эпоху мезолита.—
МИА, 1966, № 126, с. 144—154.
Векилова Е. А. Каменный век Крыма : Неко-
торые итоги и пробл.— МИА, 1971, № 173,
с. 117—162.
Векилова Е. А. Природные условия и человек
в палеолите Крыма.— В кн. : Первобытный
человек и природная среда. М. : Наука,
1974, с. 160—165.
Веклич М. Ф. Мустье Свропейсько! територи
СРСР.— В кн. : Палеогеограф!чш умови те-
риторЕ УкраТни в плюцеш та антропоген!.
К. : Наук, думка, 1966, с. 71—81.
Величко А. А. Стоянки Заскальная V и За-
скальная VI. Палеография стоянки За-
скальная V и ее возраст.— В кн. : Археоло-
гия и палеография раннего палеолита
Крыма и Кавказа : Путеводитель. М. : Нау-
ка, 1978, с. 20—37.
Гладилш В. М. Нов! знахщки на Деркул!.—
Археолопя, 1965, 18, с. 171 —177.
Гладил1н В. М. В!дкриття мустьерсько’1 стоян-
ки на Донеччинг—Там же, 1966, 20,
с. 135—142.
Гладилин В. ЕЕ Некоторые итоги исследова-
ния Антоновского раннепалеолитического
местонахождения.— АИУ, 1966—1965, 1967,
вып. 1, с. 61—65.
Гладилин В. Н. Антоновское раннепалеолити-
ческое местонахождение.— В кн. : Мате-
р!али по четвертинному перюду УкраТни.
Киев : Наук, думка, 1969, с. 290—303.
Гладил1н В. М., Смирнов С. В., Сова П. П.
Перший р!к роб!т ЗакарпатськоТ палеолЕ
тично! експедищТ.— АДУ, 1969, вып. 4,
с. 11 — 16.
Гладилин В. ЕЕ, Смирнов С. В. Закарпатская
палеолитическая экспедиция.— АО 1969 г.,
М., 1970, с. 218.
Гладилен В. М. Про взаемовщносини людини
i природи в перв!сну епоху.— У1Ж, 1971,
№ 4, с. 19—26.
ладилш В. М. Раннш палеол!т.—• В кн.: Ар-
хеолопя УРСР. Киев : Наук, думка, 1971,
т. 1, с. 9—39.
Гладилин В. ЕЕ, Смирнов С. В., Сова П. ЕЕ
Закарпатская палеолитическая экспеди-
ция.— АО 1971 г., М., 1972, с. 310—311.
Г ладилин В. Н. Антоновская мустьерская
культура и ее место в раннем палеолите
Восточной Европы : Автореф. дис. ... канд.
истор. наук.— Киев, 1974.
Гладилин В. ЕЕ, Солдатенко Л. В., Моця А. П.
Закарпатская палеолитическая экспеди-
ция.— АО 1974 г., М., 1975, с. 266—267.
Гладилин В. Н. Итоги пятилетних исследова-
. ний Закарпатской палеолитической экспе-
диции.— В кн.: Новейшие открытия совет-
ских археологов : Тез. докл. конф. Киев :
Наук, думка, 1975, ч. 1, с. 14—16.
Гладилин В. Н, Проблемы раннего палеолита
Восточной Европы.— Киев : Наук, думка,
1976.—229 с.
Гладилин В. Н., Моця А. П., Солдатенко Л. В.,
Ткаченко В. И. Закарпатская палеолитиче-
ская экспедиция.— АО 1975 г.— М., 1976,
с. 316.
Гладилин В. Н. Королево — опорный пункт
раннего палеолита в Закарпатье. — Архе-
ологические исследования на Украине
в 1976—1977 гг. Ужгород, 1978, с. 15—16.
Гладилин В. Н., Кухарчук Ю. В., Ситли-
вый В. И и др. Закарпатская палеолитиче-
ская экспедиция.— АО 1977 г.— М., 1978,
с. 312.
Гладилин В. Н., Духарчук Ю. В., Ситли-
вый К. И. и др. Исследования королевско-
го раннепалеолитического местонахожде-
ния.—АО 1978 г., М., 1979, с. 318.
Гладилин В. Н. О культурно-хронологической
принадлежности неандертальских погребе-
ний в гроте Киик-Коба.— В кн.: Исследо-
вания палеолита в Крыму. Киев: Наук,
думка, 1979, с. 67—76.
-Гладилин В. Н., Солдатенко Л. В. Закарпат-
ская археологическая экспедиция.— АО
1979 г., М., 1980.
Гладилин В. Н. О времени возникновения по-
зднего палеолита в Европе.— Археологиче-
ские исследования на Украине в 1978—
1979 гг. Днепропетровск, 1980, с. 27—28.
Гладилин В. Н. Стратиграфия палеолита За-
карпатья.— В кн. : Конгр. ИНКВА : Тез.
докл., М.: Наука, 1982, т. 3, с. 96—97.
Гладких М. /. До типолого-статистичного ана-
л!зу палеолпичного кам’яного швентаря.—
Археолопя, 1973, вип. 9, с. 15—20.
Гладких М. И. К вопросу о разграничении
хозяйственно-культурных типов и историко-
этнографических общностей позднего палео-
лита.— В кн. : Палеоэкология древнего чело-
века. М. : Наука, 1977, с. 112—117.
Гладких М. И. Некоторые критерии определе-
ния культурной принадлежности поздне-
палеолитических памятников.— В кн. : Про-
блемы палеолита Восточной и Центральной
Европы. М.: Наука, 1977а, с. 137—143.
Гладких М. Г, Коршецъ Н. Л. Нова споруда
з kictok мамонта в Мсжир!ч!.— BicH. АН
УРСР, 1979, № 9, с. 50—54.
Горел1к О. Ф. Нов! пам’ятки мезолпу ! нео-
л!ту на П!вшчному Д!нщ.— Археолопя,
1979, вип. 29. с. 73—80.
Городцов В. А. Археология. Т. 1. Каменный
период.— М., ПГ. : Госиздат, 1925.— 397 с.
Григорьев Г. П. Первобытное общество и его
культура в начале позднего палеолита.— В
кн. : Природа и развитие первобытного об-
щества. М. : Наука, 1969, с. 216—227.
Григорьев Г. П. Верхний палеолит.— В кн.:
Каменный век на территории СССР.— М.:
Наука, 1970, с. 43—64.— (МПА; № 150).
Григорьева Г. В. Большая Аккаржа и ее мес-
то среди позднепалеолитических памятни-
АРХЕОАОГИЯ том 1 538
УКРАИНСКОЙ
ССР
ков юга СССР.— КСИА АН СССР, 1967,
вып. 3, с. 86—90.
Гричук В. П. Растительность на Русской рав-
нине в позднем палеолите.— В кн.: Приро-
да и развитие первобытного общества. М.:
Наука, 1969, с. 58—66.
Г ромов В. И. Палеонтологическое и археоло-
гическое обоснование стратиграфии конти-
нентальных отложений четвертичного пе-
риода на территории СССР.— М., 1948,
250 с.— (Тр. Ин-та геолог, наук, вып. 64).
Даниленко В. М. Круглик — перша нижньо-
палеол!тична пам’ятка УРСР.— АП УРСР,
1949, т. 2, с. 326—331.
Даниленко В. М. Нижньопалеол!тичне стойби-
ще Круглик як !сторичне джерело.— Архео-
лопя, 1950, 4, с. 173—176.
Даниленко В. Н. Волошский эпипалеолитиче-
ский могильник.— СЭ, 1955, № 3, с. 56—61.
Данилова Е. И. Затылочная кость неандер-
тальца из траншеи Заскальная V возле
Ак-Кая.— В кн. : Исследования палеолита
в Крыму. Киев : Наук, думка, 1979, с. 76—
84.
Дебец Г. Ф. Тарденуазский костяк из навеса
Фатьма-Коба в Крыму.— АЖ, 1936, № 2,
с. 114—165.
Добровольский А. В. Могильник в с. Чапль—
Археолопя, 1954, 9, с. 106—119.
Долу ханов П. М., Тимофеев В. И. Абсолют-
ная хронология неолита Евразии.— В кн.:
Проблемы абсолютного датирования в ар-
хеологии.— М. : Наука, 1972, с. 28—76.
Долуханов П. М. География каменного века.—
М. : Наука, 1979.— 151 с.
Евсеев В. М. Палеол!тична стоянка АмвроНев-
ка.— В кн. : Палеолп i неол!т УкраТни. К. :
Вид-во АН УРСР, 1947, т. 1, с. 265—281.
Ефименко П. П. Стоянки каменного века в
окрестностях г. Изюма.— В кн. : Старовин-
носп Тзюмщини, 1зюм, 1928, вип. 3.
Ефименко П. П. Значение женщины в оринь-
якскую эпоху.— Л. : Изд-во АН СССР,
1931.—73 с. (Изв. ГАИМК; Т. 2, вып. 3/4).
Ефименко П. П. Дородовое общество.— М.;
Л.; 1935.—531 с. (Изв. ИГАИМК; Вып. 79).
Ефименко П. П. Находки остатков мустьер-
ского времени на р. Деркул.— В кн.: Па-
леолит СССР. М.; Л/, 1935, с. 13—25.
Ефименко П. П. Первобытное общество.— М.;
Л. : Соцекгиз, 1938.— 636 с.
Ефименко П. П. Первобытное общество.— Ки-
ев : Изд-во АН УССР, 1953.—663 с.
Жиров Е. В. Костяки из грота Мурзак-Коба.—
СА, 1940, 5, с. 179—183.
Забнин С. И. Новооткрытая палеолитическая
стоянка в Крыму (Чокурча — предвари-
тельное сообщение).— ИТОИАЭ, 1928, т. 2/
59, с. 146—157.
Зализняк Л. Л. Мезолит Восточной Волыни и
Киевского Поднепровья в свете новых ис-
следований.— В кн.: Новые исследования
археологических памятников на Украине.
Киев : Наук, думка, 1977, с. 23—44.
539 ПРИМЕЧАНИЯ
Замятнин С. Н. Раскопки у с. Гагарина.—
ИГАИМК, 1935, вып. 118, с. 26—78.
Замятнин С. Н. О возникновении локальных
различий в культуре палеолитического пе-
риода.— ТИЭ АН СССР. Н.С., 1951, т. 16,
с. 89—152.
Замятнин С. Н. Заметки о палеолите Донбас-
са и Приазовья.— СМАЭ АН СССР, 1953,
т. 14, с. 231—255.
Зеров Д. К., Артющенко А. Т. История расти-
тельности Украины со времени максималь-
ного оледенения.— ЧП, 1961, вып. 13/15,
с. 300—322.
Иванова И. К. Геологический возраст иско-
паемого человека.— М. : Наука, 1965.—
192 с.
Иванова И. К- Стратиграфия четвертичных
отложений и геология палеолита юга Ев-
ропейской части СССР.— В кн.: Геология
четвертичного периода. Ереван, 1977,
' с. 252—258.
Кибальчич Т. О. О находках предметов камен-
ного периода на левом берегу.— Спб.,
1880.—25 с.
Колосов Ю. Г. Неопубликованные кремневые
орудия из грота Чокурча в Крыму.— КСИА
АН УССР, 1960, вып. 9, с. 47—51.
Колосов Ю. Г. К изучению палеолита бассей-
на среднего течения Десны.— В кн. : Мате-
р!али по четвертичному перюду УкраТни.
Киев : Изд-во АН УССР, 1965, с. 321—
328.
Колосов Ю. Г. Шайтан-Коба в свете новей-
ших исследований по палеолиту.— В кн.:
Материалы по четвертичному периоду Ук-
раины. Киев : Наук, думка, 1969, с. 304—
314.
Колосов Ю. Г. Багатошарова мустьерська сто-
янка Заскальна V в Криму.— Археолопя,
1971, внп. 3, с. 50—58.
Колосов Ю. Г. Изучение материалов из Шай-
тан-Кобы (Крым).— МИА, 1971, № 178,
с. 162—166.
Колосов Ю.' Г. Аккайские мустьерские стоянки
и некоторые итоги их исследования.— В кн.:
Исследования палеолита в Крыму. Киев.
Наук, думка, 1979, с. 33—56.
Колосов Ю. Г. Шайтан-Коба — мустьерська
стоянка Криму.— К., Наук, думка, 1972.—
160 с.
Колосов Ю. Г. Мустьерские стоянки района
Белогорска.— Киев. Наук, думка, 1983.—
208 с.
Колосов Ю. Г., Харитонов В. М., Якимов В. П.
Находка скелетных остатков неандерталь-
ца в Крыму. — ВКИЧП, 1975, № 44,
с. 31.
Крайнов Д. А. Пещерная стоянка Замиль-
Коба I.—Тр. ГИМ, 1938, т. 8, с. 7—32.
Крайнов Д. А. Раскопки Бахчисарайской му-
стьерской стоянки в 1957 г.— КСИИМК,
1960, вып. 78, с. 22—23.
Крайнов Д. А. Бахчисарайская мустьерская
стоянка.— В кн.: Исследования палеолита
в Крыму. Киев : Наук, думка, 1979, с. 106—
133.
Крайнов Д. А. Пещерная стоянка Таш-Аир 1
как основа для периодизации послепалео-
литических культур Крыма.— МИА, 1960,
с. 1—187.
Колесник А. В., Привалов А. И. Мустьерская
стоянка Звановка.— АО 1978 г., М; 1979,
с. 341.
Красковский В. И. Памятники палеолита и
мезолита Северо-Западного Причерномо-
рья.— Киев : Наук, думка, 1978.— 63 с.
Левин М. Г., Рогинский Л. Л. Советская ан-
тропология за 30 лет.— СЭ, 1947, 4, с. 52—
71.
Левицький I. Ф. Довгинецька палеол!тична
стащя.— Антрополопя, 1930, № 3, с. 153—
160.
Левицький 1. Ф. Стащя в ур. Ппцаному б!ля
Народич.— Там же, 1931, № 4, с. 191—237.
Левицький I. Ф. Гонщвська палеол1тична сто-
янка.— В кн.: Палеолп i неолп УРСР. К.:
Вид-во АН УРСР, 1947, с. 197—239.
Левицький /. Ф. Розкопки палеол1тично’1 сто-
янки на балщ Осокоровш в 1946 рощ.— В
кн. : Археолопчш пам’ятки УРСР. К. :
Вид-во АН УРСР, 1949, т. 2, с. 289—291.
Любин В. П. Палеолит Турции и проблема
раннего расселения человечества.— СА,
1957, № 28.
Любин В. /7. О вероятности искусственных /
сооружений в гроте Киик-Коба (в Кры- ’
му).—СА, 1969, № 2, с. 244—246.
Любин В. П. Нижний палеолит.— МИА, 1970,
№ 166, с. 19—42.
Мережковский К. С. Отчет о предварительных
исследованиях каменного века в Крыму.—
ИРГО, 1881, 16, с. 106—146.
Мережковский К. С. Отчет об антропологиче-
ской поездке в Крым.— ИРГО, 1887, 16,
с. 106—146.
Месяц В. А. Житомирская раннепалеолитиче-
ская стоянка (предварительное сообще-
ние).—КСИА, АН СССР, 1962, вып. 12,
с. 53—56.
Месяц В. А. Находки древнепалеолитических
орудий в районе Житомира.— КСИА АН
СССР, 1962а, вып. 92, с. 54—55.
Мизин В. А. Находка мустьерского остроко-
нечника у с. Старые Кодаки.— КСИА, АН
СССР, 1956, вып. 6, с. 36—37.
Окладников А. П. По поводу открытия
А. П. Чернышом образца искусства в му-
стьерском слое поселения Молодова I.— В
кн. : У истоков творчества. Новосибирск :
Наука, 1978, с. 23—25.
Островский М. И., Григорьев Г. П. Липская
палеолитическая культура.— СА, 1966, № 4,
с. 3—12.
Пашкевич Г. А. Палинологические исследова-
ния разреза стоянки Кормань IV.— В кн. :
Многослойная стоянка Кормань IV. М. :
Наука, 1977, с. 105—111.
Петрунъ В. Ф. Леваллуазские мастерские об-
сидиановых орудий Закарпатья и пробле-
ма сырья.— В кн. : Материалы XIII конф.
Ин-та археологии АН УССР. К. : Наук,
думка, 1972, с. 86—92.
Петрунь В. Ф., Бьлокрис Л. С. Нов! знахщки
кам’яного bIkv в Криму.— Археолопя, 1962,
т. 4, с. 167—182.
П1допл1чко I. Г. Дослщження палеол!ту в
УРСР.— В кн. : ПалеолИ i неол!т Украши.
К.: Вид-во АН УРСР, 1947, т. 1, с. 7—36.
Пидопличко И. Г. Позднепалеолитические жи-
лища из костей мамонта на Украине.— Ки-
ев : Наук, думка, 1969.— 162 с.
Пидопличко И. Г. Межеричские жилища из
костей мамонта.— Киев, Наук, думка,
1976.—237 с.
Писларий И. О. Палеолпичш знах!дки на Ки-
Твщиш.— АДУ, 1969 р., 1972, вип. 4, с. 27—
28.
Праслов И. Д. Ранний палеолит северовосточ-
ного Приазовья п Нижнего Дона.— Л.,
1968.—(МИА; № 157).— 156 с.
Праслов Д. П. Работы по палеолиту на Ниж-
нем Дону,—АО 1978 г., М., 1979, с. 116.
Рогачов О. М. ПалеолИичш стоянки в Кай-
стровш балщ.— В кн. : Палеол1т i неолп
Украши. К- : Вид-во АН УРСР, 1947, т. 1,
с. 249—264.
Рогачев А. Н. Многослойные стоянки Костен-
ковско-Боршевского района на Дону и про-
блема развития культуры в эпоху верхне-
го палеолита на Русской равнине.— МИА,
1957, вып. 59, с. 9—134.
Рогачев А. И. Палеолитические жилища и по-
селения.—ВНК, 1977, с. 121 — 127.
Серебрянный Л. Р. Применение радиоуглерод-
ного метода в четвертичной геологии.— М. :
Наука, 1965, с. 5—269.
Смирнов С. В. Новые археологические работы
на Кодаке близ Днепропетровска.— АИУ,
1965—1966, 1967, вып. 1, с. 76—79.
Смирнов С. В. Мустьерський комплекс м!сце-
знаходження Орел (Запор1зька область).—
Археолопя, 1969, т. 22, с. 12—30.
Смирнов С. В. Палеол1т Дншрбвського Над-
пор!жжя.— К- : Наук, думка, 1973.— 172 с.
Смирнов С. В. Новая мустьерская стоянка в
Житомирском Полесье.— В кн. : Новейшие
открытия советских археологов. Киев : На-
ук. думка, 1975, с. 23—25.
Смирнов С. В. П!зньопалеол!тична стоянка Бе-
регове I на Закарпатп.—Археолопя, 1974,
вип. 13, с. 32—41.
Смирнов С. В. Мустьерская стоянка Рихта.—
КСИА АН СССР, 1979, №. 157, с. 9—14.
Рохлин Д. Г. Болезни древних людей.— М.;
Л.: Наука, 1965.— 303 с.
Рудинский М. Смячка.— КЗ ВУАК за 1926 р. —
К., 1927, с. 118—122.
Рудинський М. Я. М1зин.— К. : Вид-во АН
УРСР, 1931, с. 67.
Рудинський М. Я. Пушкар1вський палеол!тич-
ний поспй i його м1сце в украшському па-
леолт.— Археолопя, 1947, т. 1, с. 7—22.
Савич В. П. Мезолпичне населения Волин!.—
В ,кн. : Стародавне населения Прикарпаття
i Волин!.— К. : Наук, думка, 1974, с. 88—95.
Савич В. П. П!зньопалеол!тичне населения
П!вденно-3ах!дно1 Волин!.— К.: Наук, дум-
ка, 1975.— 135 с.
Савич В. П. Жилище верхнего позднепалеоли-
тического слоя стоянки Кулычевка в Тер-
нопольской области.— БКИЧПЕ, 1971, вып.
47, с. 15—25.
АРХЕОЛОГИЯ том 1 540
УКРАИНСКОЙ
ССР
Сова П. П. Палеол!тичн! мюцезнаходження в
Ужгород!.— Археолопя, 1964, 17, с. 180—
187.
Солдатенко Л. В. Культурно-хронологическое
подразделение мустье Закарпатья.— АИУ в
1976—1977 гг. Ужгород, 1978, с. 17—18.
Солдатенко Л. В. Новые палеолитические па-
мятники в Закарпатье.— АО 1978 г., М.,
1979, с. 404.
Солдатенко Л. В. Памятники зубчатого мустье
в Закарпатье.— АИУ в 1978—1979 гг. Дне-
пропетровск, 1980, с. 26—27.
Солдатенко Л. В. Мустье Закарпатья.— В кн. :
XI Конгр. ИНКВА: Тез. докл. М., 1982,
с. 294—295.
Станко В. И. Мезолитическая стоянка Гирже-
во в Одесской области.— 1966, СА, № 2,
с. 96—103.
Станко В. И. Мезолит Днестро-Дунайского
междуречья.— МАСП, 1971, вып. 7, с. 93—
110.
Станко В. Н. Типы памятников и локальные
культуры в мезолите Северного Причерно-
морья.—МИА, 1972, № 185, с. 252—261.
Станко В. П. Мирное : Пробл. мезолита Сев.
Причерноморья.— Киев : Наук, думка, 1983,
с. 174.
Столяр А. Д. Мезолитические комплексы Али-
мовского навеса в Крыму. КСИА АН СССР,
1961, вып. 84, с. 38—44.
Телег1н Д. Я. Про номеиклатурний список кре-
м’яних вироб!в доби мезол!ту-неол!ту.—
Археолопя, 1976, 19, с. 21—45.
Телегин Д. Я. Опыт статистического определе-
ния родственности мезолитических комплек-
сов по элементам орнамента.— В кн. : Про-
блемы археологии Евразии и Северной Аме-
рики. М. : Наука, 1977, с. 59—64.
Телегин Д. Я. К методике сопоставления ти-
полого-статистической таблицы кремневых
изделий мезо-неолитической эпохи.— В кн. :
Орудия каменного века. Киев : Наук, дум-
ка, 1978, с. 57—85.
Телегин Д. Я., Зализняк Л. Л. Раскопки на
Игренском полуострове.— АО 1974 г., М.,
1975, с. 358—359.
Телег1н Д. Я. Мезолиичш пам’ятки Украши,
Киев : Наук, думка, 1981.— 253 с.
Телегш Д. Я. Палеолитическая стоянка Збрань-
ки на Житомирщине.— СА, 1980, № 1,
с. 248—251.
Формозов А. И. О фауне палеолитических стоя-
нок Европейской части СССР.— В кн. : При-
рода и развитие первобытного общества,
М. : Наука, 1969, с. 69—74.
Формозов А. А. Периодизация мезолитических
стоянок Европейской части СССР.— СА,
1954, т. 21, с. 38—51.
Формозов А. А. Этнокультурные области на
территории Европейской части СССР в ка-
менном веке.— М. : Наука, 1958, с. 3—6.
Формозов А. А. Пещерная стоянка Староселье
и ее место в палеолите.— МИА, 1958, № 71,
с. 124.
541 ПРИМЕЧАНИЯ
Формозов А. А. Исследования по каменному
веку Крыма в 1956 году.— КСИИМК, 1959,
вып. 73, с. 39—47.
Формозов А. А. Распространение мустьерских
стоянок двух типов в Европейской части
СССР.—М. : Наука, 1964, с. 7.
Фролов Б. А. Числа в графике палеолита. —
Новосибирск : Наука, 1974.— 234 с.
Хвойко В. В. Каменный век Среднего Придне-
провья. Раскопки в усадьбе 59 и 61 в Кие-
ве.— В кн. : Тр. XI археол. съезда в Киеве,
1899. М., 1901, т. 1, с. 736—754.
Цвейбелъ Д. С. Мустьерское местонахождение
у с. Александровки в Донбассе.— В кн. :
Науч. конф. Донец, ун-та, посвящ. 50-летию
АН УССР : (Материалы секции ист. и фи-
лол. наук). Донецк, 1970, с. 91 —106.
Цвейбелъ Д. С. Раскопки стоянки с «зубчатым
мустье» у с. Белокузьминовка в Донбассе.—
АО 1970 г., М., 1971, с. 228.
Цвейбелъ Д. С. Стоянка с «зубчатым мустье»
в Донбассе.— В кн.: Тез. докл. 1970 г. Тби-
лиси, 1971, с. 15—16.
Цвейбелъ Д. С. Стоянка с зубчатым мустье у
с. Белокузьминовка на Донетчине.— АИУ,
1968 г. 1971, вып. 3, с. 108—113.
Цвейбелъ Д. С. Ашельское рубило, найденное в
Макеевке (Донецкая область).— В кн. : Те-
зи пленар. i секц. доп., Одеса, 1972,
с. 52—54.
Черныш А. П. Новые данные о палеолите и
мезолите на Днестре.— КСИИМК, 1950,
вып. 32, с. 26—39.
Черниш О. П. Володимир1вська стоянка палео-
лпична.— К., 1953, № 17, с. 43—51.
Черниш О. П. Карта палеолпу УРСР. К.: 1954,
т. 1, с. 67—143. 1
Черныш А. П, Поздний палеолит Среднего
Приднестровья. — Тр. КИЧПЕ, 1959, т. 15,
с. 5—214.
Черниш О. П. Палеол1тична стоянка Молодо-
ве V.— К. : Вид-во АН УРСР, 1961.— 172 с.
Черныш А. П. К вопросу о времени возникно-
вения родового строя.— КСОАМ, 1964,
с. 81—85.
Черныш А. П. Многослойная палеолитическая
стоянка Кермань IV и ее место в палеоли-
те.— В кн. : Многослойная палеолитическая
стоянка Кермань IV. М., 1977, с. 766.
Черныш А. П. Поздний палеолит Среднего
Приднестровья.— Тр. КИЧПЕ, 1959, т. 15,
с. 5—214.
Черныш А. П. Исследование мустьерских слоев
многослойных стоянок Днестра Молодова I
и Молодова V в 1963—1964 гг.— В кн. : Ма-
• териалы сессии, посвящ. итогам археол. и
этногр. исслед. 1964 г. в СССР : (Тез докл.).
Баку, 1965, с. 52—53.
Черныш А. П. Хронология мезолитических па-
мятников Поднестровья.— СА, 1970, № 1,
с. 9—18.
Черныш А. П. Исследование стоянки Оселив-
ка I в 1966—1967 гг.—КСИА АН СССР,
1971, вып. 126, с. 68—77.
Черныш А. П. Палеолит и мезолит Придне-
стровья.— М. : Наука, 1973, с. 5—127.
Черниш О. П. Стародавне поселения Пр^кар-
паття, Волин! i Закарпаття за доби давньо-
го кам’яного вшу — палеол!ту.— В кн. / Ста-
родавне населения Прикарпаття i Волине
К. : Наук, думка, 1974, с. 19—53.
Черниш О. П. Стародавне населения Поднь
стров’я в добу мезол!ту.— К. : Наук, думка,
1975.— 167 с.
Черныш А. П. Развитие присваивающего хо-
зяйства и характер природной среды в па-
леолите и мезолите Прикарпатья.— В кн.:
Палеоэкономия древнего человека. М. : На-
ука, 1977, с. 117—122.
Черныш А. П. О. времени возникновения палео-
литического искусства в связи с исследова-
ниями 1976 г. стоянки Молодова I.— В кн. :
У истоков Творчества. Новосибирск. 1978,
с. 18—23. .
Черниш О. П. До питания про час виникнення
мистецтва.— BiCH. АН УРСР, 1979, вип. 8,
с. 46—50.
Черныш А. П. Многослойная стоянка Молодо-
ва I.— В кн. : Молодова I. М., 1982, с. 1—
188.
Шовкопляс И. Г. Жилища Мезинской стоян-
ки.—КСИА АН УССР, 1956, № 6, с. 3—
12.
Шовкопляс L Г. До питания про характер жи-
тел шзнього палеолпу.— В1сн. АН УРСР,
1958, № 2, с. 38—49.
Шовкопляс I. Г, Палеолпична стоянка Радо-
мишль.— Археолопя, 1964, 16, с. 89—102.
Шовкопляс И. Г. Мезинская стоянка.— К.,
1965.— 328 с.
Шовкопляс I. Г. Господарсько-побутов! ком-
плекси шзнього палеолпу.— Археолопя,
1971, вип. 3, с. 13—21.
Шовкопляс I. Г. Деяк! питания вивчення п!з-
нього палеолпу на УкраТш за роки Радян-
сько! влади.— Археолопя, вип. 13, 1974,
с. 3—11.
Щепинсъкий О. Аг Нов! мустьерськ! мщцезна-
ходження П1вденного берегу Криму.— Архе-
олопя, 1972, вип. 7, с. 76—§4.
Щепинский А. А. К вопросу об ашеле в Кры-
му.— В кн. : Исследования палеолита в
Крыму. К. : Наук, думка, 1979, с. 85—
106.
Щепинский А. А. Палеолитические местона-
хождения Крымского Присивашья. — Там
же. К. : Наук, думка, с. 172—182.
Эрнст И. Л. Раскопки палеолитической стоянки
в Чокурчинском гроте у Симферополя : (Ин-
форм. сообщ.).— ИТОИАЭ, 1929, т. 3(60),
с. 188—190.
Эрнст Н. Л. Люди ледникового периода в Кры-
му : — Симферополь, 1930.— 116 с.
Эрнст Н. Л. Четвертичная стоянка в пещере у
деревни Чекурча в Крыму.— В кн.: Тр. II
Междунар. конф. АИЧПЕ. М., 1934, вып. 5,
с. 184—206.
Absolon К., Klima В. Predmosta. Ein Mammut—
Jgerplats in Mahren.— Praha, 1977, s. 7—
215.
Ambrosewicz C, Beitrage zur kenntnis der Au-
rignacienkultur Bessarabeaien und der Bu-
kowina.— WPZ, xvll, Wien, 1930, t. 17.
Ambrosewicz C., Popowicz R. .Zamostir am Cere-
mus.— Dacia. Bukuresti, 1935—1936, V—VI.
Anisutkin N. K., Banesz L. Meusterske naiezisko
Tupca na Zakarpatskej Ukrajine—Vichodo—
Slovensky Pravek, 1971, л. 2, s. 5—10.
Barta J. Slovensko w starsei strednej dobe ka-
mennej.— Bratislava, 1965, s. 7—230.
Bosinski G. Die mittelpalaolithishen Funde un
Westlishen Mitteleuropa-Fundamenta, Reihe
A, 1967, S. 4.
Botez J. Recherches de Paleontologique humain
au Nord de ia Bessarabiens Annales scienti-
fiques de Universite de Jassi, Jassi, 1933,
t. 17.
Cubuk. Erste Alpalalitische Funde in Griechen-
land bei Nea Skala, Kephallinia.— Les pre-
miers inclusories Congres UISPP Nice, 1976.
Chmielewski W. Civilisation de Jerzmandwike.—
Wroclaw-Warszawa-Krakow, 1961, s. 1—93.
Fridrich J. The first industries from Eastern and
South—Eastern Central Europe.— Les premi-
ers industries en Europe, 1 x Congress, Col-
loque Yiii, 1976, p. 8—24.
Gabori M., Gabori V. Les Stations de loess Pa-
leolithiques de Hongrie.— Acta archaeologica
academiae scientiarum Hungaricae. Budapest,
1957, s. 3—117.
Gabori M. 25 Jahre Palaolithforschung in Un-
garn 1945—1969.— Acta archaeologica aca-
demiae scientiarum Hongaricae. Budapest,
1970, s. 351—364.
Gladilin V. Korolevo.— Early man News. Tu-
bingen, 1976, p. 11.
Merejkowsky C. Station mousterienne en
Crimee. L’Homme — Paris, 1884, n. 10,
p. 300—302.
Morosan N. Le pleistocene et le paleolithique de
la Roumanie du Nodest.— Bukuresti, 1939.
Morgiellet G. et A. Le Prehistorique, 3-ed edi-
tion.— Paris, 1900.
Vertes L. Problematika szeletienu.— Slovensca
archeologia, 1956. Bratislava, t. 5, s. 318—
320.
Часть вторая
Артеменко И. И. Неолитическое поселение в
уроч. Сосонка.— КСИА, 1964, вып. 101,
с. 111—115.
Авдусин Д. А. Археология СССР.— М., «Нау-
ка», 1977.— 272 с.
Бадер О. Н. Изучение эпипалеолита Крымской
яйлы.— СА, 1940, № 5, с. 93—100.
Березанская С. С. Неолитическая стоянка у
хут. Гришевка на Средней Десне.— СА,
1975, № 2, с. 148—167.
Бернякович К. В. Енеол1тичне поселения на
Мал1й Topi бмя м. Мукачево.— Археология,
1966, т. 20, с. 163—169.
Бибиков С. И. Предварительный отчет о работе
Крымской экспедиции, 1935 г.— СА, 1936,
№ 1, с. 195—212.
Бибиков С. Н. К вопросу о неолите в Крыму.—
КСИИМК, 1940, вып. 4, с. 26—31.
Бибиков С. Н. Раскопки в навесе Фатьма-Коба
в 1956 г.— КСИА, 1959, вып. 8, с. 114—121.
Бодянський О. В. НеолИична стоянка на остро-
Bi Шулаевому.— АП, 1949, т. 2, с. 253—263.
Бонч-Осмоловский Г. А. Итоги изучения Крым-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 542
УКРАИНСКОЙ
ССР
ского палеолита.— В кн.: Тр. II Междунар.
конф. АИЧПЕ. М.; Л., 1934, вып. 5, с. 114—
183.
Векилова Е. А. Эпипалеолитическая стоянка
Ку крек в Крыму.— КСИИМК, 1951, вып.
36, с. 7—95.
Векилова Е. А. К вопросу о связях населения
на территории Крыма в эпоху мезолита.—
МИА, 1966, № 126, с. 114—154.
Виноградский Ю. С. Археологические работы
Сосницкого историко-краеведческого музея
(к 35-летию со дня основания).— КСИА,
1955, вып. 5, с. 86—94.
Воеводский М. В. Памятники каменного века
на Десне.— КСИИМК, 1949, вып. 31,
с. 22—26.
Городцов В. А. Результаты археологических
исследований в Изюмском уезде Харьков-
ской губернии в 1901 г.— В кн. : Тр. XII АС.
М., 1905, т. 1, с. 174—225.
Даниленко В. М. До питания про раншй неолИ
П1вденноТ Наддншрянщини. — Археолопя,
1950, т. 3, с. 119—147.
Даниленко В. М. Досл1дження неолкичних па-
м’яток в район! Киева в 1949 р.— АП УРСР,
1956, т. 6, с. 172—178.
Даниленко В. М. Досл1дження неолпичних па-
м’яток на Швденному Буз1— Археолопя,
1957, т. 10, с. 136—149.
Даниленко В. Н. Неолит Побужья и вопрос о
сложении трипольской культуры.— КСИА,
АН СССР, 1960, вып. 9, с. 3—9.
Даниленко В. Н. Археологические исследова-
ния в зонах строительства ГЭС на Южном
Буге в 1959—1960 гг.—КСИА АН УРСР,
1962, вып. 12, с. 23—27.
Даниленко В. Н. Неолит Украины.— Киев :
Наук, думка, 1969.— 238 с.
Даниленко В. Н. * Энеолит Украины.— Киев :
Наук, думка, 1974.— 176 с.
Дебец Г. Ф. Физический тип людей днепро-до-
нецкой культуры.— С А, 1966, № 1, с. 14—22.
Добровольський А. В. Зви за археолопчш до-
слщи на TepHTopii Дшпрельстану, 1927 р.—
ЗДК1АМ УРСР, 1929, т. 1, с. 61 — 161.
Добровольський А. В. Восьма 1гр!нська неоль
тична стоянка.— АП, 1949, т. 2, с. 240—252.
Добровольський А. В. Могильник в с. Чапль—
Археолопя, 1954, т. 9, с. 106—118.
Долу ханов П. М., Третьяков В. П. Днепро-до-
нецкий неолит и культура воронковидных
кубков к северу от Карпат (Acta arch.
Carpathica 1979, т. 9, XIX, с. 37—50.
Жуков Б. С. Раскопки и обследования стоянок
культуры микролитов на Ай-Петринской
яйле в июне 1927 г.— Крым, 1927, № 2,
с. 99—107.
Зеров Д. К., Окснер А. М., Телегт Д. Я. Про
знахщку в1дбитк!в зершвок ячменю на фраг-
ментах глиняного посуду з неол!тичного по-
селения в околицях с. ЧапаТвки Киево-Свя-
тошинського району Кшвсько! облает!.—
Укр. ботан. журн., I960* т. 17, № 5, с. 101—
102.
543 ПРИМЕЧАНИЯ
Каменный век на территории СССР.— МИА,
1970, № 166, с. 3—206.
Клепнин И. Н. Находки орудий каменного века
в Крыму,—ИТУАК, 1918, № 54, с. 360—361.
Козубовский Ф. А. Лрхеолопчш досл1дження
на територи БОГЕСу (1930—1932).— К.:
Вид-во ВУАК, 1933.— 98 с.
Колосов Ю. Г. Археологические разведки в
* степной части Крыма.— КСИА, 1955, вып. 4,
с. 129—130.
Колосов Ю. Г. Новые неолитические стоянки
Крыма.— КСИА, 1957, вып. 7, с. 13—16.
Колосов Ю. Г. Дослщження пам’яток неоль
тичного часу на Керченському швостровь—
Археолопя, 1962, т. 14, с. 223—251.
Колосов Ю. Г. Некоторые вопросы истории
неолита Крыма.— СА, 1963, № 3, с. 257—265.
Колосов Ю. Г. Дослщження шсляпалеолпич-
них стоянок Криму в 1958—1959 рр.— Архе-
олопя, 1964, т. 16, с. 223—251.
Колосов Ю. Г., Ковалева И. Ф. Неолитические
стоянки бассейна р. Орели.— АИУ, 1968 г.,
Киев, 1971, с. 43—47. _
Комша Е. К вопросу об относительной хроно-
логии и о развитии неолитических культур
на Юго-Востоке Румынской Народной Рес-
публики и на востоке HP Болгарии. —
Dacia 1962, 6, с. 53—85.
Крайнов Д. А. Пещерная стоянка «За-
миль—Коба» № 1. — Тр. ГИМ, 1938, вып. 8,
с. 7—32.
Крайнов Д. А. Пещерная стоянка Таш-Аир I
как основа периодизации послепалеолитиче-
ских культур Крыма.— МИА, 1960, № 91,
65 с.
Левицький I. Ф. Дослщження стоянки на тор-
фовищ! Моства в 1948 р.— АП, 195£, т. 4,
с. 70—77. *
Макаренко М. О. Мар1ушльський могильник.—
К. : Вид-во ВУАК, 1933.— 152 с.
Маркевич В. И. Исследования неолита на Сред-
нем Днестре.— КСИА, 1965, вып. 105.
с. 12—20.
Мацкевой Л. Г. Мезолит и неолит Восточного
Крыма.— Киев : Наук, думка, 1977.— 180 с.
Митрофанова В. И. Поздненеолитическое посе-
ление в уроч. Лес близ с. Мнево на Черни-
говщине.— В кн. : Древности Белоруссии.
Минск, 1966, с. 68—78.
Митрофанова В. И. Работы Деснинского отря-
да в 1964—66 гг.—АИУ, 1965—1966 гг.—
Киев, 1967 а, вып. 1, с. 79—83.
Митрофанова В. И. Неолитическое поселение
на Десне.— АО 1966 г.— М., 1967, с. 190—
191.
Моисеев А. С. Предварительный отчет о наход-
ках следов каменного века на Яйле и южном
берегу Крыма.—ИТУАК, 1920, № 57,
с. 291—303.
Неприна В. И. Неолит ямочно-гребенчатой ке-
рамики на Украине. — Киев: Наук, думка,
1976.— 150 с.
Неприна В. И., Беляев А. С. Поселение и мо-
гильник новой неолитической культуры на
Северной Украине.— СА, 1974, № 2, с. 144—
• 156.
Непрша В. 1., Писларш I. О. Неолпичю па-
м’ятки поблизу Полтави.— Археолопя, 1972,
вип. 7, с. 91—95.
Неприна В. И. Кремневый комплекс нижнего
слоя Лисогубовского неолитического посе-
ления.— В кн. : Орудия каменного века.
Киев, 1978, с. 97—106.
Пассек Т. С., Черныш, Е. К. Памятники куль-
туры линейно-ленточной керамики на тер-
ритории СССР.—САИ, 1963, вып. Б1-11,
44 с.
Пелещишин М. А. Неолггичне поселения побли-
зу м. Берегове на Закарпатп.— Археолопя,
1979, вип. 29, с. 83—94.
Потушняк М. Ф. Питания хронолопТ та куль-
турно! належносп пам’яток неолпу та
енеолпу Закарпаття.— В кн. : Дослщження
стародавньо! icTopii Закарпаття. Ужгород,
1972, с. 76—95.
Потушняк М. Ф. Результаты исследований па-
мятников неолита — энеолита в Закар-
патье.— АИУ 1976—-1977 гг.— Ужгород,
1978, с. 31.
Потушняк М. Ф. Неол1тичне поселения Дяко-
во I на Закарпатп.— Археолопя, 1979, вип.
30, с. 57—74.
Римантене С. К. Стоянки раннего неолита в
юго-восточной Литве.— В кн. : Древности
Белоруссии. Минск, 1966, с. 54—62.
Рудинський М. Я. Дюнн! стацн неолТтичноТ до-
би в побережжя Ворскли. Полтава, 1920,
с. 79—94.
Рудинський М. Я. Пам’ятки Лоханського ост-
' рова.— Антрополопя, 1928, т. 1, с. 143—168.
Рудинський М. Я. Деяю шдсумки та ближч]'
завдання палеонтолопчних вивчень у межах
УРСР.—Там же, 1931, т. 4, с. 145—184.
Рудинський М. Я. Стоянки з мшролкичним
швентарем на остров! Юзлевому.— АП,
1949, т. 2, с. 264—274.
Рудинський М. Я. Погор1л1вка.— АП УРСР,
1956, т. 6, с. 163—171.
Спесивцев В. Находки в Райгородке.— В кн.:
Тр. XII АС. М., 1905, т. 1, с. 153—156.
Станко В. Н. Типы памятников и локальные
культуры в мезолите Северного Причерно-
морья.—МИА, 1972, № 185, с. 252—262.
Степаненко В. А. Кукрекский комплекс стоянки
Балин-Кош в Крыму.— В кн. : Новые иссле-
дования археологических памятников на
Украине. Киев : Наук, думка, 1977, с. 5—
23.
Столяр А. Д. Мезолитические комплексы Али-
мовского навеса в Крыму.— КСИА, 1961,
вып. 84, с. 38—44.
Телегш Д. Я. Пеолпична стоянка в уроч. Бон-
дариха.— Археолопя, 1954, т. 9, с. 158—164.
Телегин Д. Я. Исследование неолитических па-
мятников в окрестностях г. Путивля на
р. Сейме.— КСИА, 1955, вып. 4, с. 145—146.
Телегш Д. Я. Неолпичш поселения люостепо-
вого Л1вобережжя i Полгсся УкраТни.—
Археолопя, 1957, т. 11, с. 70—86.
Телегш Д. Я. Деякг шдсумки дослщжень неолЬ
ту УкраТни.— В1сн. АН УРСР, 1958, № 8,
с. 43—53.
Телегин Д, Я. Раскопки неолитических стоянок
в устье р. Оскола.— МИА, 1960, № 79,
с. 176—187.
Телегин Д. Я. К вопросу о днепро-донецкой
неолитической культуре.— СА, 1961, № 4,
с. 26—40.
Телегин Д. Я. Никольский могильник эпохи
неолита — меди в Надпорожье.— КСИА
АН УССР, 1961 а, вып. 11, с. 20—26.
Телегин Д. Я. Из работ Днепродзержинской
экспедиции 1960 г.— КСИА АН УССР, 1962,
вып. 12, с. 13—17.
Телегш Д. Я. Основы результат робп КиТв-
ськоТ експедицп 1962—1964 рр.— Археоло-
пя, 1965, т. 19» с. 85—99.
Телегин Д. Я. Могильники днепро-донецкой не-
олитической культуры и их историческое
место.— С А, 1966, № 1, с. 3—13.
Телегин Д. Я. Мезолит Левобережной Украи-
ны и его место в сложении днепровско-до-
нецкой неолитической культуры.— МИА,
1966, № 126, с. 99—107.
Телегш Д. Я. Дшпро-донецька культура.— К.:
Наук, думка, 1968.— 258 с.
Телегин Д. Я. О культурно-хронологическом
членении и периодизации неолита Украины
и Белоруссии.— С А, 1971, № 2, с. 3—31.
Телегин Д. Я. Неолитические памятники север-
ной Украины и Южной Белоруссии.—
МИА, 1973, № 172, с. 173—183.
Телегш Д. Я. Середньостопвська культура епо-
хи мш.— К. : Наук, думка, 1973 а.— 168 с.
Телегш Д. Я. Про неол!тичн1 пам’ятки Подоння
я Стенового Поволжя., — Археолопя, 1981,
вип. 36, с. 3—18.
Телегш Д. Я-, Жиляева С. I. ДереТвський неолн
• тичний могильник.— Археолопя, 1964, т. 16,
с. 144—171.
Телегин Д. Я., Собатович Э. В., Ковалюк Н. Н.
Радиоуглеродное датирование археологиче-
ских материалов.— В кн. : Использование
методов естественных наук в археологии.
Киев : Наук, думка, 1978, с. 55—61.
Титов В. С. Итоги работ Закарпатской экспе-
диции.—АО 1970 г.—М., 1971, с. 237—239.
Третьяков В. П. Неолит верхнего Поднепровья
и его отношение к днепро-донецкой куль-
туре.— С А, 1975, № 2, с. 9—20.
Третъяков В. П. О неолите Верхнего Подонья.—'
С А, 1982, № 4, с. 21—32.
Тюрина И. М. Некоторые данные о племенах
Верхнего Поднепровья.— МИА, 1973, № 172,
с. 89—123.
Формозов А. А. Неолит Крыма и Черноморско-
го побережья Кавказа.— МИА, 1962, № 102,
с. 89—149.
Формозов А. А. Проблемы этнокультурной
истории каменного века на Европейской час-
ти СССР.— М.: Наука, 1977.—143 с.
Хавлюк П. И. Стоянки развитого неолита в се-
верной части среднего течения Южного Бу-
га.—КСИИМК, 1959. вып. 75, с. 169—173.
Черепанова Е. Н., Щепинский А. А. Там, где
пройдет Северо-Крымский канал.— Симфе-
рополь : Таврия, 1966.— 94 с.
Щепинский А. А. Во тьме веков.— Симферо-
поль : Таврия, 1966.— 154 с.
Antoniewicz W. Z badan archeologicznych w
gornem dorzeczu Dniestru.— WA. 1921, 6,
S. 79—109.
АРХЕОЛОГИЯ том 1 544
УКРАИНСКОЙ
ССР
Banner h A. Hddmezdvasarhelyi varosi muzeum
regeszeti osztalyanak elso dt eve. Dolgozok,
1934. -
Comsza E. Quelques problemes concernant la
civilisation de Ciumesti.— Acta Arch. Carp.,
1972—1973, 13, s. 39—50.
Holubowicz W. L. Ceramika grzebieniowa w
Lubezy, w powiecienowogrudskim z mineral-
na, roslinna domieszka w glinie.— Prz. ar-
cheoL 1939, 6 2/3, s. 261—272.
Kalicz-Makkay J. Die Linienbandkeramik in der
Grossen Ungarichen Tiefebene.— Budapest,
1977.
Kalicz-Makkay J. Friihneolitische Sielung in
Mehtelek-Nadas.— Mitt. Archeol. Inst. Ungar.
Wiss. 1976, 6, S. 13—24.
Korek J, Die friihe und mittlere Phase des Neo-
lithikums auf dem Theisriicken.— Acta ar-
cheol. 1977, 29, S. 4—52.
Lehocky T. Adatok hazank archeologiajahoz.—
Munkacs, 1912, 1892, 1, 2.
Nosek S. Przyczynki do znajomosci kultur cyk-
lu wstegowych w Polsce Poludniowei.—
Prz. archeol. 1974, 7, z. 2.
Novotny B. Spojeni jihozapadniho Slovenska se
Zakarp'atim a Pricernomorim v mladsi dobe
kamenne.— Acta Univ, carol. Phil, et hist.,
1959.
Passek T. Relations entre TEurope Occidental et
1’Europe Orientala I’epogue neolithique.— In:
VI Congres International des sciences pre-
historiques et protohistoriques. Moskou, 1962.
Les rapports et les informations des archeo-
logues de 1’URSS.— Moscou, 1962, p. 3—17.
Pavuk J. Chronologic der Zelezowce Gruppe.—
SA, 1969, 17, N 2, 3. 269—367.
Quitta H. Radiocarbondaten und die Chronolo-
gic des Mittel und siidosteuropaischen Neo-
, litikums.— Ausgrab. und Funde, 1967, 12,
N 3, S. 115—126.
Raczky P. Kords kultura Leletei tiszajendn.—
Archeol. ert. 1976, N 2, S. 171—189.
Rodden R. J. Excavation of the early Neolitic
Site at Nea Nicomedia, Greek Macedonia
(1962, Season) 1962, 28, NS, p. 267—289.
Siska S. Abdeckung von Siedlungen und einem
Graberfeld aus der Jiingeren Steinzeit in
Kopcany, Kreis Michalovce.— Archeol. rozh.
1974, XXVI-1. S. 3—15.
Soudsky B. Bylana—osada nejstarsich zeme-
delcu z mladsi doby kamenne.—Praha,
1966.—84 s.
Tellernych E. Territoire orientale des tribus de
la ceramigue lineaire.—dm: VI Congres In-
ternational des sciences prehistoriques et pro-
tohistorigues: Les rapports et les informati-
ons des archeologues de I’URSS. A4oscou,
1962.
Trogmajer O. Die Hauptfragen des Neolithi-
kums der Hungarischen Siitiefebene.— In:
A Mora Ferenc Muzeum Evkonyve, 1968,
S. 11—19.
Vizdal J. Zemplin v mladsej dobe kamennej.—
Kosice, 1973.— 120 s.
545
ПРИМЕЧАНИЯ
Часть третья
Авилова А. И. К изучению позднетрипольского
погребального обряда.— СА, 1979, № 3,
с. 58—68.
Агапов С. А., Васильев И. Б., Пестрикова В. И.
Хвалынский могильник и его место в энео-
лите Восточной Европы.— В кн. : Археоло-
гия Восточноевропейской лесостепи. Воро-
неж, 1979, с. 36—63.
Алексеева И. Л. О древнейших энеолитических
погребениях Северо-Западного Причерно-
морья.— Материалы по археологии Сев.
Причерноморья, 1976, вып. 8, с. 176—186.
Амбургер Н. П., Б1лановсъка Т. Д. П!зньотри-
шльське поселения б!ля с. Бортнич1в.— АП
УРСР, 1956, 6, с. 115—117.
Артеменко И. И. Племена Верхнего и Среднего
Поднепровья в эпоху бронзы.— М., Наука,
1967.— 134.
А ртеменко И. И. Среднее и Верхнее Подне-
провье в конце энеолита и в эпоху бронзы
(середина III — начало I тыс. до н. э.) : Авто-
реф. дис. ... д-ра ист. наук.— М., 1977, 63.
Балагури Э. А. Работы в долине р. Лапа.— АО
1979 г. М., 1980, с. 270.
Бейлекчи В. С. Ранний энеолит низовьев Прута
и Дуная : (Гумельниц. поселения Вулканеш-
тй" II и Лопацика в юж. части МССР).—
Кишинев: 1978—Штиинца. 153 с.
Белановская Т. Д. Трипольское поселение у
с. Красноставка.— КСИИМК, 1957, вып. 69,
с. 31—39.
Белановская Т. Д. Раннетрипольское поселение
Лука-Устинская.— В кн.: Исследования по
археологии -СССР. Л., 1961, с. 56—68.
Березанська С. С. Середньодшпровська культу-
ра.— В кн. : Археолопя УкраТнсько! РСР.
К., 1971, т. 1,с. 309—317.
Березанская С. С. Неолитическая стоянка у ху-
тора Гришевка на Средней Десне.— СА,
1975, № 2, с. 148—167.
Березанська С. С., Пясецькйй В. К. Перше по-
селения культури кулястих амфор на УкраТ-
Hi.— Археолопя, 1979, 30, с. 75—82.
Бернякович К. В. Епеолпичне поселения на Ма-
лы ropi б!ля м. Мукачево.— Там же, 1966,
20, с. 163—170.
Бл1фельд Д. I. Кургани епохи бронзи в с. Гру-
ппвка.— АП УРСР, 1961, 10, с. 46—56.
Бибиков С. Н. Раннетрипольское поселение Лу-
ка-Врублевецкая на Днестре. — М.—Л.,
1953.—410 с. (МИЛ; № 38).
Бибиков С. Н. Археологические раскопки у се-
лений Попенки и Журы на Днестре в
1952 г.—КСИИМК, 1954, вып. 56, с. 104—
НО.
Бибиков С. Н. Из истории каменных серпов на
юго-востоке Европы.— СА, 1962, № 3,
с. 3—24.
Бибиков С. Н. О некоторых вопросах синхро-
низации и расселения трипольских пле-
мен.— В кн. : VII Междунар. конгр. антро-
пол. и этногр. наук. М., 1964, с. 1—10.
Бибиков С. И. Хозяйственно-экономический
комплекс развитого Триполья : (Опыт изуч.
первобыт. экономики).— С А, 1965, № 1,
с. 48—62.
Бибиков С. Н. Древние кремневые выработки
в Среднем Поднестровье.— Sb. Nar. muz
Praze С, 1966, 20, № 1/2, s. 3—6.
Бибиков С. Н. О хронологическом разделении
памятников Триполья А и типа Гумельницы
Алдень II) на юго-западе СССР.— В кн. :
Докл. и сообщ. археологов СССР на VII
Междунар. конгр. доисториков и протоисто-
риков. М., 1966 а, с. 93—99.
Бибиков С. Н. К 50-летию археологической на-
уки на Украине.— СА, 1967, № 3, с.'47—72.
Бибиков С. Н. О ранних формах ремесленного
производства.— В кн. : Домашние промыслы
и ремесло. Л., 1970, с. 3—6.
Б1б1ков С. М. Пам’ятки культури Гумельниця
, на територп УРСР.— В кн.: Археолопя
УкраТнсько! РСР. К., 1971, т. 1, с. 210—213.
Б1б1ков С. М., Шмаглш М. М. Тришльське посе-
ления б!ля с. Гребен!.— Археолопя, 1964, 16,
с. 31—36.
Бибикова В. И. Домашние и дикие животные с
поселения Лука-₽рублевецкая.— В кн. : Би-
биков С. Н. Раннетрипольское поселение
Лука-Врублевецкая. М., 1953, с. 411—458
(МИА; №38).
Бибикова В. И. Из истории голоценовой фауны
позвоночных в Восточной Европе.— Природ,
обстановка и фауны прошлого, 1963, вып. 1,
с. Т 19—146.
Бибикова В. И. К изучению древнейших домаш-
них лошадей Восточной Европы : (По мате-
риалам энеолит, поселения Дереивка, Киро-
вогр. обл.).— Бюл. Моск, о-ва испытателей
природы, 1967, 72, с. 106—118.
Б1б1кова В. I. До icwpii доместикащ! коня
на П!вденному Сход! Свропи.— Археолопя,
1969, 22, с. 55—67.
Бодянський О. В. Енеолпичний могильник б!ля
с. Петро-Свистунове : (Запор!з. обл.).— Там
же, 1968, 21, с. 125—130.
Болтенко М. Ф. Раскопки Усатово-Куяльницко-
го поля культурных остатков.— ВОКК, 1925,
№ 2/3, с. 48—66.
Болтенко М. Ф. Археолопчш досл!ди Одеського
музею.— Археолопя, 1948, 2, с. 218—219.
Болтенко М. Ф. Стратиграфия и хронология
Большого Куяльника.— МАСП, 1957, вып. 1,
с. 24—30.
Братченко С. Н. Багатошарове поселения Ль
веншвка I на Дону.— Археолопя, 1969, 22,
с. 231—235.
Браунер Л. А. Прошлое степного лиманно-мор-
ского ландшафта Правобережной Украи-
ны.— Арх. Одесского археологического му-
зея, 1940, № 59269, 59270.
Брюсов А. Я. Очерки по истории племен Евро-
пейской части СССР в неолитическую эпо-
ху.— М., Изд-во АН СССР, 1952.— 260 с.
Васильев И. Б. Энеолит лесостепного По-
волжья.— В кн. : Энеолит Восточной Евро-
пы. Куйбышев, 1980, с. 27—52.
Васильев И. Б., Матвеева Г. И. Поселение и
могильник у с. Съезжее.— В кн.: Очерки
истории и культуры Поволжья. Куйбышев,
1976, с. 73—96.
Великанова М. С. Палеоантропология Прут-
ско-Днестровского междуречья. — М.: Нау-
ка, 1975.— 283 с.
Виноградова Н. М. Памятники переходного
этапа Триполья BI — ВП в Поднестровье.—
СА, 1972, № 1, с. 36—56.
Виноградова Н. М. Памятники переходного
этапа Триполья BI — ВП в Побужье и По-
днепровье.— КСИА АН СССР, 1973, вып.
134, с. 20—27.
Виноградова Н. М. Тришльське поселения Заль
щики на Дтстрь — Археолопя, 1973, 8,
с. 68—75.
Виноградова Н. М. Трипольские племена Пру-
то-Днестровского междуречья в период рас-
цвета (периодизация, хронология, локальные
варианты) : Автореф. дис. ... канд. ист.
наук.— М., 1974.— 17 с.
Виноградова Н. М., Бейлекчи В. С., Быр-
ня П. П. Раскопки трипольского поселения в
Старом Орхее.— В кн. : Археологические ис-
следования в Молдавии. Кишинев, 1974,
с. 67—77.
Винокур И. С. Археологические исследования
на трипольском поселении у с. Магала.—
Археолопя, 1966, 20, с. 157—162.
Гасюк Н. С. Разведки раннетрипольских памят-
ников у с. Могильна.— КСИИМК, 1954, вып.
54, с. 173—175.
Герасимов М. М. Внешний облик человека из
Незвиско.— В кн. : Исследования по архео-
логии юго-запада СССР и РНР. Кишинев,
1960, с. 83—90.
Герета И. П. Новые памятники культуры ша-
ровидных амфор в западном Подолье.— АО
1969 г. М., 1970, с. 231.
Герета I. П., Харитонов 6. А. Досл1дження но-
вих археолопчних пам’яток в Зах1дному
Под1ллк— В кн. : Матер1али Третьо!’ под1л.
icT.-краезнавчоТ конф. Льв1в, 1970, с. 152—
154.
Городцов В. А. Результаты археологических
исследований в Изюмском уезде Харьков-
ской губернии в 1901 г.— В кн. : Труды XII
АС. М., 1905, т. 1, с. 174—225.
Городцов В. А. Дневник археологических иссле-
дований в Бахмутском уезде в Екатерино-
славской губернии в 1903 г.— В кн.: Труды
XIII АС. М., 1907, т. 1, с. 286—365.
Гохман И. И. Антропологический материал из
Мариупольского могильника.— Сов. антро-
пология, 1959, № 2, с. 105—114.
Гохман И. И. Население Украины в эпоху ме-
золита и неолита.— М. : Наука, 1966.— 197 с.
Даниленко В. И. О ранних звеньях развития
степной восточноевропейской культуры
шнуровой керамики.— КСИА АН УССР,
1955, вып. 4, с. 126—129.
Даниленко В. Н. Археологические исследования
1956 г. в Чигиринском районе.— Там же,
1959, вып. 8, с. 13—21.
Даниленко В. Н. Неолит Побужья и сложение
трипольской культуры.— Там же, 1960, вып.
9, с. 3—9.
Даниленко В. Н. Неолит Украины.— Киев:
Наук, думка, 1969.— 258 с.
Даниленко В. Н. Энеолит Украины.— Киев :
Наук, думка, 1974.— 176 с.
Даниленко В. М., Макаревич М. Л. Червоно-
АРХЕОЛОГИЯ том 1 546
УКРАИНСКОЙ
ССР
хупрський т1лопальний могильник мшного
В1ку —АП УРСР, 1956, 6, с. 92—98.
Даниленко В. М., Шмагл1й М. М. Про один по-
воротний момент в icTOpii неолпичного на-
селения П1вденно! Свропи.— Археолопя,
1972, 6, с. 3—19.
Дебец Г. Ф. Антропологическая характеристика
черепа из Незвиско.— В кн. : Материалы и
исследования по археологии юго-запада и
РНР. Кишинев, 1960, с. 91—95.
Дебец Г. Ф. Физический тип людей днепро-до-
нецкой культуры.— С А, 1966, № 1, с. 14—22.
Дергачев В. А. Позднетрипольские курганы Ти-
располыцины.— АИ в Молдавии в 1973 г.
Кишинев, 1974, с. 249—267.
Дергачев В. А. Выхватинский могильник.— Ки-
шинев: Штиинца, 1978.— 77 с.
Дергачев В. О. П1зньотришльськ1 могильники
Данку в Молдавп.— Археолопя, 1978 а, 28,
с. 56—65.
Дергачев В. А. Памятники позднего Триполья.—
Кишинев : Штиинца, 1980.— 206 с.
Добровольський А. В. 3bit про археолопчш до-
сл!ди на територн ' Дншрельстану в 1927.—
В кн. : Зб1рник Дншропетровського музею.
Дншропетровськ, 1929, с. 61 —160.
Добровольський А. В. Могильник в с. Чапль—
Археолопя, 1954, 9, с. 119—132.
Есипенко А. Л. Раннетрипольское поселение
Александровка.— МАСП, 1957, вып. 1,
с. 10—23. ’
Заец И. И. Трипольское поселение Клищев на
Южном Буге BI — ВП.— СА, 1974, № 4,
с. 180—200.
Заец И. И. Древние земледельцы среднего те-
чения Южного Буга во второй половине IV
тыс. до н. э. (по материалам трипольского
поселения Клищев Тывровского района Вин-
ницкой области) : Автореф. дис. ... канд.
ист. наук.— М., 1975. 19 с.
Захарук Ю. М. Софнвський плопальний мо-
гильник (коротке повщомлення про розкоп-
ки 1948 р.).—АП УРСР, 1952, 4, с. 112—120.
Захарук Ю. М. До питания про обряд похо-
вання населения тришльсько! культури в
Середньому Подншров’Т.— Наук. зап. 1н-ту
сусшл. наук АН УРСР, 1953, 1, с. 153—162.
Захарук Ю. М. П1зньотритльська культура Се-
реднього Подншров’я в свт нових архе-
олопчних даних.— Там же, 1954, 2, с. 16—23.
Захарук Ю. Н. Поселение энеолитического вре-
мени в с. Зимно Волынской области.— КСИА
АН УССР, 1955, вып. 4, с. 114—115.
Захарук Ю. Н. Поселение культуры воронко-
видных сосудов на Волыни.— КСИИМК,
1957, вып. 67, с. 97—100.
Захарук Ю. М. До питания про сшвв1дношен-
ня i зв’язки М1Ж культурою лшчастого по-
суду та тришльською.— МДАПВ, 1959, вып.
2, с. 54—72.
Захарук Ю. М. Вопросы хронологии культур
энеолита и ранней бронзы Прикарпатья и
Волыни.— КСИА АН УССР, 1962, вып. 12,
с. 48—52.
547 ПРИМЕЧАНИЯ
Захарук Ю. М. Початкова доба м!дного вшу
захщних областей УРСР.— В кн. : Археоло-
пя УкрашськоТ РСР. К., 1971, т. 1, с. 213—
214.
Захарук Ю. М. Пам’ятки каспер1вського ти-
пу.— Там же, 1971а, с. 183—187.
Захарук Ю. М. Пам’ятки кошиловецького ти-
пу.— Там же, 1971 б, с. 180—183.
Захарук Ю. М. Пам’ятки софнвського типу.—
Там же, 1971 в, с. 201—205.
Захарук Ю. М. Племена енеолпично! епохи
(мщний в!к).— 1стор1я Укра!'нсько1 РСР,
т. 1. К., 1977, с. 70—90.
Збенович В. Г, Про кинджали усапвського ти-
пу.— Археолопя, 1966, 20, с. 38—46.
Збенович В. Г. Керамжа усапвського типу.—
Там же, 1968, 21, с. 50—78.
Збенович В. Г. Древнейшие медные топоры в
Восточной Европе.— СА, 1969, № 3, с. 135'—
142.
Збенович В. Г. Пам’ятки усапвського типу.—
В кн. : Археолопя УкраТнськоТ РСР. К., 1971,
т. 1, с. 187—193.
Збенович В. Г. Хронблопя шзнього Тришлля.—
Археолопя, 1972, 7, с. 3—25.
Збенович В. Г. Позднетрипольские племена Се-
верного Причерноморья.— Киев : Наук, дум-
ка; 1974.— 174 с.
Збенович В. Г. Позднее Триполье и его связь
с культурами Прикарпатья и Малопольши.—
ААС, 1976, 16, с. 21—58.
Збенович В. Г. К проблеме связей Триполья с
энеолитическими культурами Северного При-
черноморья.— В кн. : Энеолит и бронзовый
век Украины. Киев, 1976, с. 57—69.
Збенович В. Г. Трипольское поселение Берна-
шевка на Днестре.— Киев : Наук, думка,
1980.— 180 с.
Збенович В. Г. Перюдизащя i хронология ран-
нього Тришлля.— Археолопя, 1980 а, 35,
с. 3—25.
Зиньковский К. В. Новые данные к реконструк-
ции трипольских наземных жилищ.— СА,
1973, № 1, с. 137—149.
Зшьковсъкий К. В. До проблеми тришльського
житлобудування.— Археолопя, 1975, 15,
с. 22—30.
Зиньковский К. В., Зиньковская Н. Б. К вопро-
су о стратиграфии раннетрипольского посе-
ления Александровка.— В кн. : Северо-За-
падное Причерноморье в эпоху первобытно-
общинного строя. Киев, 1980, с. 27—41.
Зиньковский К. В., Патокова Э. Ф. Исследова-
ние маякского могильника в 1974 г.— В
кн. : Археологические исследования Северо-
Западного Причерноморья. Киев, 1978,
с. 134—143.
Зирра В. Культура погребений с охрой в За-
карпатских областях СРР.— В кн. : МИА
юго-запада СССР и СРР. Кишинев, 1960,
с. 97—127.
Иессен А. А. К хронологии «больших Кубан-
ских курганов».— СА, 1950, № 7, с. 157—200.
Иессен А. А. К вопросу о древних связях Се-
верного Кавказа с Западом.— КСИИМК,
1952, вып. 46, с. 48—53.
Кан1вецъ В. I. Могильник епохи мш бьля с. Чер-
нин на КиТвщиш.— АП УРСР, 1956, 6,
с. 99—100.
Кияшко В. Я. Нижнее Подонье в эпоху энеоли-
та и ранней бронзы : Автореф. дис. ... канд.
ист. наук.— М., 1974.— 21 с.
Ковалева И. Ф. Клад кремневых орудий из
окрестностей г. Днепропетровска.— СА, 1961,
№ 4, с. 245—249. -
Ковалева И. Ф. Погребения животиловского
типа в Присамарье.— В кн.: Курганные
древности стенного Поднепровья (III—I тыс.
до н. э.). Днепропетровск, 1978, с. 47—55.
Кондукторова Т. С. Антропологический тип лю-
дей культур шнуровой керамики Украины.—
Вопр. антропологии, 1978, вып. 59, с. 3—24.
Конопля В. М. Работы в Млыновском районе.—
АО 1977 г. М., 1978, с. 333—334.
Конопля В. М., Никольченко Ю. М. Работы
Ровенского отряда.— АО 1978 г. М., 1979,
с. 343—344.
Конькова Л. В. Металлографическое исследова-
ние металлических изделий из памятников
усатовского типа.— В кн. : Патокова Э. Ф.
Усатовское поселение и могильники. Киев,
1979, с. 161—178.
Коровина А. К. Курган Межлиманный.— СА,
1974, № 4, с. 201—211.
Коробкова Г. Ф. Работы экспериментальной
группы Молдавской археологической экспе-
диции.—АО 1969 г. М., 1970, 350—351.
Коробкова Г. Ф. Локальные различия в эконо-
мике раннцх земледельческих обществ.— В
кн. : Успехи Среднеазиатской археологии. Л.,
1972, с. 20—21.
Коробкова Г. Ф. Экспериментальное изучение
орудий труда трипольской культуры.— АО
1973 г. М., 1974, с. 420—421.
Коробкова Г. Ф. Трипольские мотыги и пробле-
ма трипольского земледелия.— В кн.: 150
лет Одесскому археологическому музею АН
УССР: (Тез. докл. юбил. конф.). Киев,
1975, с. 37—38.
Коробкова Г. Ф. Палеоэкономические разра-
ботки в археологии и экспериментально-тра-
сологические исследования.— В кн. : Перво-
бытная археология — поиски и находки.
Киев, 1980, с. 212—224.
Котигорошко В. Г. Исследование памятников в
Закарпатье.— АО 1976 г. М., 1977, с. 311—
312.
Кравец В. П. Глиняные трипольские модельки
саночек и челна в коллекциях Львовского
исторического музея.— КСИИМК, 1951, вып.
39, с. 127—131.
Кравец В. П. Изучение позднетрипольских па-
мятников в Верхнем Поднестровье.— КСИА
АН УССР, 1955, вып. 4, с. 133—135.
Кричевський 6. Ю. Поселения у Городську
(розвщков! розкопки 1937 р.).— В кн. : Три-
шльська культура, 1940, т. 1, с. 383—451.
Кричевский Е. Ю. О процессе исчезновения
трипольской культуры.— МИА, 1941, № 2,
с. 245—253.
Кричевський 6. Ю. Розкопки на Коломийщин!
i проблема тришльських площадок.— В кн.:
Тришльська культура. К., 1940, т. 1, с. 479—
592.
Круглов А. П., Подгаецкий Г. В. Родовое об-
щество степей Восточной Европы.— М.; Л.,
1935.— 176 с.—(ИГАИМК. Вып. 119).
Круц В. О. Новий могильник софшського типу
б!ля с. Завал1вка на Дншрк— Археолопя,
1968, 21, с. 130—133.
Круц В. О. Пам’ятки луканпвського типу.— В
кн. : Археолопя УкраТнсько! РСР. К., 1971,
т. 1, с. 197—201.
Круц В. О. Тришльський могильник з обрядом
плопокладення поблизу Киева.— Археоло-
пя, 1975, 15, с. 41—50.
Круц В. А. Позднетрипольские памятники Сред-
него Поднепровья.— Киев : Наук. думка,
1977,— 160 с.
Круц В. А., Рыжов С. Н. Исследования памят-
ников трипольской культуры в бассейне
Случи.—АО 1977 г. М., 1978, с. 341.
Кулаковский Ю. А. Раскопки Крымских курга-
нов.— ОАК за 1895 г. СПб, 1907, с. 117—124.
Лагодовська О. Ф. Проблеми усапвсько! куль-
тури.— В кн. : Науков! записки 1нституту
iCTopii i археолог^ АН УРСР. Уфа, 1943,
с. 53—66.
Лагодовська О. Ф. Усапвська культура та ii
Micue в археолопчному минулому УкраТни.—
BicH. АН УРСР, 1947, № 6, с. 47—57.
Лагодовська О. Ф. Усат1вська експедищя 1948
року.—АП УРСР, 1952, 4, с. 124—130.
Лагодовська О. Ф. Пам’ятки усат!вського ти-
пу.— Археолопя, 1953, 8, с. 95—108.
Лагодовская Е. Ф. Войцеховское позднетри-
польское поселение.— КСИА АН УССР, 1954,
вып. 3, с. 86—89.
Лагодовська О. Ф. П!зньотришльське поселения
у Сандраках.— АП УРСР, 1956, 6, с. 118—
129.
Лагодовська О. Ф., Шапошникова О. Г., Мака-
ревич М. Л. Михийл!вське поселения.— К.:
1962.—246 с.
Латынин Б. А. К вопросу об уровне развития
производительных сил в эпоху ранней брон-
зы.—КСИИМК, 1957, вып. 70, с. 3—13.
Левицький I. Пам’ятки мегалпично! культури
- на Волинь—Антрополопя, 1929, 2, с. 192—
222.
Левицький 1. Домовина к!нця неолгтично! доби
на правобережии середньоТ течп р. Случь—
Зап. ВУАК, 1930, 1, с. 159—178.
Лесков А. М. Горный Крым в I тыс. до н. э.—
Киев, 1965.—200 с.
Лесков А. М. Работы Керченской экспедиции
ИА АН УССР.— В кн. : Археологические
исследования на Украине в 1965—1966 гг.—
Киев, 1967, с. 30—35.
Макаревич М. Л. Середньобузька експедищя
по досльдженню пам’яток ТришльськоТ куль-
тури.—АП УРСР, 1952, 4, с. 89—95.
Макаревич М. Л. Тришльське поселения б!ля
с. Паволоч!.— Там же, с. 96—103.
Макаревич М. Л. Об идеологических представ-
лениях у трипольских племен.— ЗООИД,
1960, 1, с. 290—301.
Макаревич М. Л. Исследования в районе с. Сте-
на на Среднем Днестре.— КСИА АН УССР,
1960, вып. 10, с. 23—32.
АРХЕОЛОГИЯ том 1 548
УКРАИНСКОЙ
ССР
Макаренко М. О. Халеп’я.— Корот. зв!домлення
ВУАК за 1925 р. К., 1926. с. 33—50.
Макаренко М. О. Досл1ди на Остерщиш.
Свминка.— Там же, с. 61—66.
Макаренко М. Свминка.— Коротке звщомлення
ВУАК за 1926 р., К., 1927, с. 84—87.
Макаренко М. Мар!ушльський могильник.— К.,
Вид-во ВУАК 1933.— 148 с.
Малинковская Т. В. Раннетрипольский памят-
ник Тростянец на Южном Буге.— В кн. : 150
лёт Одесскому археологическому музею, АН
УССР : (Тез. докл. юбил. конф.). Киев.
1975, с. 53—54.
Малеев Ю. М. Мегалпичш гробниц! на Терно-
шлыцин!.— Археолопя, 1971, 2, с. 53—60.
Малеев Ю. Н., Якубовский В. И. Раскопки
гробницы культуры шаровидных амфор на
Южном Буге.— АО 1973 г. М., 1974, с. 305—
306.
Марковин В. И. Культура племен Северного
Кавказа в эпоху бронзы (II тыс. до и. э.).—
М., I960.— 150 с.— (МИА; № 93).
Маркевич В. И. Трипольское поселение Варва-
ровка VIII. — В кн. : Первый симпоз. по
археологии и этнографии Юго-Запада
СССР : Тез. докл. Кишинев, 1964, с. 15—16.
Маркевич В. И. Многослойное поселение Новые
Русешты I.—КСИА АН СССР, 1970, вып.
123, с. 56—68.
Маркевич В. И. Памятники эпох неолита и
энеолита.— В кн.: Археологическая карта
Молдавской ССР. Кишинев, 1973* вып. 2.
Маркевич В. И. Исследования Молдавской нео-
литической экспедиции.— АИ в Молдавии в
1970—1971 гг. Кишинев, 1973а, с. 52—76.
Маркевич В. И. Исследования Молдавской
неолитической экспедиции.— АИ в Молда-
вии 1972. Кишинев, 1974, с. 26—66.
Маркевич В. И. Исследования позднетриполь-
ских памятников в Днестровско-Прутском
междуречье.— АО 1974 г. М., 1975, с. 441 —
442. '
Маркевич В. И., Черныш Е. К. Исследования в
Пруто-Днестровском междуречье. — АО
1973 г. М., 1974, с. 423—424.
Маркевич В. И. Позднетрипольские племена Се-
верной Молдавии. — Кишинев : Штиинца,
1981.— 192 с.
Марина 3. П. Культурно-хронологическое поло-
жение погребений Орельско-Самарского
междуречья в системе древнеямных памят-
ников.— В кн.: Курганные древности Степ-
ного Поднепровья (III—I тыс. до н. э.).
Днепропетровск, 1979, с. 80—87.
Массон В. М. Средняя Азия и Древний Вос-
ток.— М.; Л. : Наука, 1964.— 467 с.
Массон В. М. Динамика развития трипольского
общества в свете палеодемографических оце-
нок.— В кн.: Первобытная археология — по-
иски и находки. Киев, 1980, с. 204—212.
Мелюкова А. И, Курган усатовского типа у
с. Тудорово.—КСИА АН СССР, 1962, вып.
88, с. 74—83.
Мерперт Н. Я. О связях Северного Причерно-
549 ПРИМЕЧАНИЯ
морья и Балкан в раннем бронзовом веке.—
Там же, 1965, вып. 105, с. 10—20.
Мерперт Н. Я. Древнейшая история населения
степной полосы Восточной Европы : Авто-
реф. дис. ...д-ра ист. наук.— М., 1968.— 84с.
Мерперт Н. Я. Древнейшие скотоводы Волж-
ско-Уральского междуречья.— М. : Наука,
1974.— 152 с.
Мерперт Н. Я. К вопросу о термине «энеолит»
и его критериях.— В кн. : Эпоха бронзы
Волго-Уральской лесостепи. Воронеж, 1981,
с. 11—21.
Мещанинов И. И. Кромлехи.— ИГАИМК, 1930,
вып. 3, с. 1—30.
Митрофанова В. И. Поздненеолитическое посе-
ление в урочище Лес близ с. Мнево на Чер-
ниговщине.— В кн. : Древности Белоруссии.
Минск, 1966, с. 68—78.
Мовша Т. Г. Глинобитное жилище раннетри-
польского поселения Солончены I.— Изв.
Молд. фил. АН СССР. 1955, № 5, с. 5—14
Мовша Т. Г. Знаряддя npaui з тришльського
поселения Коломийщина I.— Пр. Ки!в, ict.
музею, 1958, вып. 1, с. 184—203.
Moeuia Т. Г. К вопросу о трипольских погребе-
ниях с обрядом трупоположения.— В кн. :
Материалы и исследования по археологии
юго-запада СССР и РНР Кишинев. 1960,
с. 59—76.
Мовша Т. Г. О связях племен трипольской куль-
туры со степными племенами медного ве-
ка.—СА, 1961, № 2, с. 186—199.
Мовша Т. Г. Новое позднетрипольское поселе-
ние Цвикловцы в Среднем Поднестровье.—
СА, 1964, № 1, с. 131 — 145.
Moeuia Т. Г. Тришльське поховання в с. Цв1к-
л!вш.— Археолопя, 1964, 16, с. 213—222.
Moeuia Т. Г. Многослойное трипольское Пбселе-
ние Солончены II на Днестре.— КСИА АН
СССР, 1965, вып. 105, с. 91—100.
Мовша Т. Г. Об антропоморфной пластике три-
польской культуры.— С А, 1969, № 2, с. 15—
34.
Мовша Т. Г., Чеботаренко Г. Ф. Энеолитическое
курганное погребение у ст. Кайнары в Мол-
давии.—КСИА АН СССР, 1969, вып. 115,
с. 45—49.
Мовша Т. Г. О северной группе позднетриполь-
ских памятников.— СА, 1971, № 1, с. 31—54.
Moeuia Т. Г. Середшй етап тришльськоТ куль-
тури.— В кн.: Археолопя УкраТнсько!’ РСР.
К., 1971, т. 1, с. 165—177.
Moeuia Т. Г. Святилища трипольской культу-
ры.—С А, 1971, № 1, с. 201—205.
Мовша Т. Г, Перюдизащя i хронолопя серед-
нього та шзнього Тришлля.— Археолопя,
1972, 5, с. 3—23.
Мовша Т. Г. Городище трипольсысой культуры’
Жванец-ЩОВБ.— АО 1973 г. М., 1974,
с. 310—311.
Мовша Т. Г. Две параллельные линии в разви-
тии трипольской этнокультурной области
(этапы BI—CI).— В кн.: Тез. докл. конф.
«Новейшие открытия советских археологов».
Киев, 1975, ч. 1, с. 69—71.
Мовша Т. Г. Гончарный центр трипольской
культуры на Днестре.— СА, 1971, № 3,
с. 228—334. •
Мовша Т. Г. Новые данные по идеологии три-
польско-кукуТенских племен.— В кн.: Пер-
вобытная археология — поиски и находки.
Киев, 1980, с. 185—198.
Мовша Т. Г. О расселении племен культур Три-
полья-Кукутени в среднем и в начале поздне-
го периодов.— В.кн. : Тез. док. конф. «Архео-
логические исследования на Украине в
1978—1979 гг.». Днепропетровск. 1980,
с. 40—41.
Мовша Т. Г. Проблемы связей Триполья — Ку-
кутени с племенами культур степного ареа-
ла.—Stud. prachist. С., 1981, № 5/6, 61—72.
Неприна-Митрофанова В. I. Поселения розви-
неного Тришлля на Poci.— Археолопя, 1970,
23, с. 125—128.
Неприна В. И. Неолит ямочно-гребенчатой ке-
рамики на Украине.— Киев, 1976.— 151 с.
Николаева Н. А., Сафронов В. А. Происхожде-
ние дольменной культуры Северо-Западного
Кавказа.— Вопр. охраны, классификации
и использ. археол. памятников, 1974, вып. 7,
с. 174—198.
Новицкая М. А. Узорные ткани трипольской
культуры (по материалам раскопок у с. Сте-
на).—КСИА АН УССР, 1960, вып. 10,
с. 33—35.
Одинцова С. Н. Клады кремневых изделий из
с. Гончаровки.— КСИА АН УССР, 1956,
вып. 6, с. 44—46.
Пассек Т. С. Розкопки на поселены! Коломий-
щина.— В кн.: Тришльська культура. К.,
1940, с. 9—37.
Пассек Т. С. Тришльська культура.— К.: Изд-во
АН УССР, 1941.—84 с.
Пассек Т. С. К вопросу о среднетрипольской
культуре.— КСИИМК, 1947, вып. 16,
с. 34—51.
Пассек Т. С. Трипольское поселение Владими-
ровка.— Там же, 1949, вып. 27, с. 47—56.
Пассек Т. С. Периодизация трипольских посе-
лений.— М., 1949.— 245 с.— (МИА; № 10).
Пассек Т. С. Пороська археолопчна експедищя
1945 року.— АП УРСР, 1949, т. 1, с. 209—
222.
Пассек Т. С. Трипольские поселения на Днест-
ре.—КСИИМК, 1950, вып. 32, с. 40—56.
Пассек Т. С. Раннеземледельческие (триполь-
ские) племена Поднестровья.— М., 1961.—
226 с.— (МИА; № 84).
Пассек Т. С. Новое из истории трипольских пле-
мен Днепро-Днестровского междуречья.— В
кн. : VII Междунар. конгр. антропол. и
этногр. наук. М., 1964, с. 1—9.
Пассек Т. С. История племен в V—III тысяче-
летиях до н. э. на территории Молдавии.—
КСИА АН СССР, 1965, вып. 105, с. 3—9.
Пассек Т. С. Неолит Поднестровья.— В кн.:
Докл. и сообщ. археологов СССР на VII
Междунар. конгр. доисториков и протоисто-
риков. М., 1966, с. 88—92.
Пассек Т. С., Кричевский Е. Ю. Трипольское
поселение Коломийщина (опыт реконструк-
ции).— КСИИМК, 1946, вып. 12, с. 14—22.
Пассек Т. С., Черныш, Е. К. Открытие культу-
ры Гумельницы в СССР.— КСИА АН СССР,
1965, вып. 100, с. 6—19.
Патокова Э. Ф. Раскопки усатовского бескур-
ганнрго могильника в 1964 году.— МАСП, .
1971, вып. 7, с. 201—210.
Патоко&а Э. Ф. Усатовское поселение и могиль-
ники.— Киев : Наук, думка, 1979.— 185 с.
Патокова Э. Ф. Новый могильник усатовского
типа у с. Маяки.— В кн. : Северо-Западное
Причерноморье в эпоху первобытнообщин-
ного строя. Киев, 1980, с. 71—87.
Пашкевич Г. А. Культурные растения триполь-
ских поселений Поднепровья.— В кн.: Пер-
вобытная археология — поиски и находки.
Киев, 1980, с. 234—242.
Пелещишин М. А. Розкопки поселения культу-
ри лшчастого посуду б!ля с. Зимне Волинсь-
ко! облает! у 1960—1961 рр.— МДАПВ, 1963,
вып. 5, с. 18—27.
Пелещишин М. А. Поселения культури лшчас-
того посуду б!ля с. Лежниц! на Волин!.—
Археолопя, 1966, 20, с. 146—156.
Пелещишин И. А. Раскопки позднетрипольско-
го поселения у с. Листвин на Волыни.— АО
1970 г. М., 1971, с. 236.
Пелещишин Н. А. Раскопки у с. Голышев на
Волыни.—АО 1972 г. М., 1973, с. 321.
Пелещишин М. А. Племена культури лшчастого
посуду.— В кн. : Стародавне поселения При-
карпаття i Волин! за доби перв!снообщин-
ного ладу. К., 1974, с. 116—129.
Пелещишин М. А. Племена культури ВербковР
це-Костянець.— Там же, с. 112—116.
Пелещишин Н. А. Раскопки у с. Хорив на Во-
лыни.—АО 1974 г. М., 1975, с. 335—336.
Пелещишин Н. А. Раскопки на Волыни.— АО
1975 г. М., 1976, с. 375—376.
Пелещишин Н. А. Раскопки у с. Тадани на Бу-
ге.—АО 1977 г. М., 1978, с. 369—370.
Пелещишин Н. А. Раскопки позднетрипольских
поселений у с. Хорив на Волыни в 1974—
1976 гг.— В кн. : Археологические исследо-
вания на Украине : Тез. докл. XVII конф.
Института археологии АН УССР. Ужгород,
1978, с. 41.
Пелещишин Н. А. Исследования у с. Тадани на
Буге.—АО 1978 г. М., 1979, с. 383—384.
Пелещишин М. А. ЕнеолИичне поселения по-
близу м. Берегове на ЗакарпаттГ— Археоло-
пя, 1979, 29, с. 83—95.
Пелещишин Н. А, Разведки и раскопки в
Львовской области.— АО 1979 г. М., 1980,
с. 321—322.
Персидський Д. 1„ Липа О. Л. Злаки з буд!вель
тришльсько! культури на УкраТнГ— Наук,
зап. ПМК УАН, 1935, кн. 5—6, с. 54—55.
Петров В. П. Поселения в Городську (розв!д-
ков! розкопки 1936 року).— В кн. : Тритль-
ська культура. К., 1940, т. 1. с. 339—
382.
Петров В. А. Растительные остатки из глиня-
ных обмазок раннетрипольского времени с
Украины.— Рефераты н.-и. работ за 1945 г./
Отд-ние истории и философии АН СССР,
М.; Л., 1947 с. 99.
Петрунь В. Ф. К петрографическому определе-
нию состава и районов добычи минерально-
го сырья раннеземледельческими племенами
АРХЕОЛОГИЯ том 1 550
УКРАИНСКОЙ
ССР
юго-запада СССР.— КСИА АН СССР, 1967,
вып. 111, с. 50—59.
П1допл1чко I. Г. До питания про св!йськ! тва-
рини тритльських поселень (Халеп’я, Андрь
1вка, Усатове).— Наук. зап. ПМК УАН,
1937, кн. 2, с. 111—120.
Писларий И. А., Кротова А. А., Клочко Т. Н,
Погребение эпохи энеолита в г. Ворошилов-
граде.— В кн. : Энеолит и бронзовый век
Украины. Киев, 1976, с. 21—98.
Погожева А. П. Глиняная антропоморфная
пластика трипольской культуры (Триполье
А) : Автореф. дис. ... канд. ист. наук.— М.,
1971.— 28 с.
Попова Т. А. Древние земледельцы Среднего
Поднестровья в IV—III тыс. до н. э. : Авто-
реф. дис. ...канд. ист. наук.— Л., 1972.—
22 с.
Попова Т. А. Кремнеобрабатывающее производ-
ство трипольских племен (по материалам
поселения Поливанов Яр).— В кн.: Перво-
бытная археология — поиски и находки.
Киев, 1980, с. 145—163.
Потехина И. Д. Черепа из энеолитического мо-
гильника в г. Ворошиловграде.— В кн.:
Энеолит и бронзовый век Украины. Киев,
1976, с. 29—36.
Потехина И. Д. Игренский могильник средне-
стоговской культуры как источник антропо-
логических и палеодемографических дан-
ных.— В кн.: Тез. докл. конф. «Археологи-
ческие исследования на Украине в 1978—
1979 гг.» Днепропетровск, 1980, с. 65—66.
Потушняк М. Ф. Питания хронологи та куль-
турно! належност! пам’яток неол!ту та енео-
л!ту Закарпаття.— В кн.: Дослщження ста-
родавньо'! icTopii Закарпаття. Ужгород,
1972, с. 76—95.
Потушняк М. Ф. Результаты исследований па-
мятников неолита, — энеолита в Закар-
патье.— В кн..:Тез. докл. конф. «Археологи-
ческие исследования на Украине в 1976—
' 1977 гг.» Ужгород, 1978, с. 31.
Рудинський М. Я. Досл!ди на Кам’янеччиш.—
Корот. звщомлення ВУАК за 1926 р. К.,
1927, с. 123—143.
Рудинський М. Я. Старофлицький скарб неолГ
тично! доби.— Антрополопя, 1929, 2, с. 261 —
268.
Рудинський М. Я. Поповогородський вияв куль-
тури мальовано! керамши.— Там же, 1930,
3, с. 235—259.
Рыбаков Б. А. Семантика трипольского орна-
мента.— В кн.: Тез. докл. Первого симпоз.
по археологии и этнографии Юго-Запада
СССР. Кишинев, 1964, с. 11—13.
Рыбаков Б. А. Космогония и мифология земле-
дельцев энеолита.— С А, 1965, № 1, с. 24—
47; № 2, с. 45—47.
Рибалова В. Д. Могильник эпохи бронзи в
с. Осокор!вц! — АП УРСР, 1960,9, с. 5—
13.
Рыбалова В. Д. Некоторые новые данные к
изучению позднетрипольской культуры на
551 ПРИМЕЧАНИЯ
Южном Буге.— Археол. сб. Гос. Эрмитажа,
1964, вып. 6, с. 79—85.
Рындина Н. В. К проблеме классификационно-
го членения культур медно-бронзовой эпо-
хи.— Вести. Моск, ун-та. Сер. 8, Историче-
ская, 1978, № 6, с. 74—86.
Рындина Н. В. Древнейшее металлообрабаты-
вающее производство Восточной Европы.—
М. : Изд-во Моск, ун-та, 1971.— 142 с.
Самоквасов Д. Я. Могилы русской земли.— М.,
1908.—271 с.
Свешников I. К. Розкопки в с. Костянець на
пол! Лиственщина.— АП УРСР, 1952, 4,
с. 131 — 139.
Свешников И. К. Могильник в с. Звенигород
Львовской области.— КСИММК, 1956, вып.
63, с. 57—69.
Свешников /. К. Мегал!тичн! поховання на За-
х!дному Подыль—Лыйв, 1957.— 31 с.
Свешников I. К. Культура кулястих амфор.— В
кн. : Археолопя УкраТнськоТ РСР. К., 1971,
т. 1, с. 240—250.
Свешников I. К. Нове поховання культури ку-
лястих амфор на Волин!.— Археолопя, 1973,
11, с. 63—69.
Свешшков I. К. Племена культури кулястих
амфор.— В кн. : Стародавне населения При-
карпаття i Волин! за доби перв!снообщин-
ного ладу. К., 1974, с. 152—181.
Свешшков 1. К. 1стор!я населения Передкар-
паття, Под!лля i Волин! в к!нш III — на
початку II тисячолптя до нашо'! ери.— К.:
Наук, думка.— 1974 а.— 207 с.
Свешников И. К., Конопля В. М., Кучинко М. М.
Работы Млыновского отряда.— АО 1978 г.
М., 1979, с. 401—402.
Селимханов И. Р. К исследованию металличе-
ских предметов из энеолитических памятни-
ков Азербайджана и Северного Кавказа.—
С А, 1960, № 2, с. 89—102.
Семенцов А. А., Романова Е. Н., Долуха-
нов П. М. Радиоуглеродные даты лаборато-
рии ЛОНА.—СА, 1969, № 1, с. 251—261.
Сергеев Г. П. Раннетрипольский клад у с. Кар-
буна.— С А, 1963, № 1, с. 135—151.
Сергеев Г. П. Позднетрипольский клад женских
украшений из с. Кетрошика.— Тр. гос. ист.
краев. Музея. Кишинев, 1969, вып. 2,
с. 84—87.
Синицын И, В. Памятники ямной культуры
Нижнего Поволжья и их связь с Придне-
провьем.—КСИА АН УССР, 1957, № 7,
с. 32—35.
Синицын И. В. Археологические исследования
Заволжского отряда.— МИА, 1959, № 60,
с. 39—205.
Синицын И. В., Эрдниев У. Новые археологи-
ческие памятники на территории Кал-
мыцкой АССР.— Элиста : Калмыцкое книж-
ное изд-во, 1966.— 183 с.
Синюк А. Т. Памятники неолита и энеолита
на Среднем Дону : Автореф. дис. ... канд.
ист. наук.— М., 1971.— 22 с.
Сщшський 6. Нариси з icTopii Под!лля.— Вш-
ниця, 1927. Ч. 1.
Скакун Н. Н. Орудия труда раннетрипольско-
го поселения Александровка.— С А, 1978,
№ 1, с. 15—23.
Смирнов К. Ф. Древпеямная культура в Орен-
бургских степях.— В кн. : Новое в советской
археологии. М., 1965, с. 156—159.
См1шко М. Ю., Пелещишин М. А. Поселения
культури лшчастого посуду в с. Мал! Гри-
бович! Льв!всько1 облает!.— МДАПВ, 1962,
вып. 4, с. 28—43.
Спицын А. А. Курганы с окрашенными костя-
ками.— Зап. Рус. археол. о-ва, 1899, 9,
вып. 1/2, с. 53—133.
Стржелецкий С. Ф. Очерки истории Гераклий-
ского полуострова и его округи в эпоху
бронзы и раннего железа : Автореф. дис. ...
канд. ист. наук.— М., 1954.— 15 с.
Столяр А. Д. Мариупольский могильник как
исторический источник.— С А, 1955, № 23,
с. 16—37.
Субботин Л. В. Антропоморфная пласти-
ка гумельницких памятников Юго-Запада
СССР.—МАСП, 1976, вып. 8, с. 21—36.
Субботин Л. В. О синхронизации памятников
культуры Гумельница в Нижнем Поду-
навье.— В кн.: Археологические исследова-
ния Северо-Западного Причерноморья.—
Киев, 1978, с. 29—40.
Субботин Л. В., Шмаглий Н. М. Белградский
курганный могильник.— МАСП, 1970, вып. 6,
с. 116—129.
Телегин Д. Я. Энеолитическое поселение и мо-
гильник у хут. Александрия.— КСИА АН
СССР, 1960, вып. 9, с. 10—20.
Телегин Д. Я. Гробница медного века у совхо-
за Ямской.— АО 1966 г. М., 1967, с. 191 —194.
Телегш. Д. Я. Дшпро-донецька культура.—К. :
Наук, думка, 1968.— 259 с.
Телегш Д. Я. Основы риси i хронолопя се-
редньостопвськоТ культури. — Археолопя,
1970, 23, с. 3—22.
Телегш Д. Я. Енеолпичш стели i пам’ятки ниж-
ньомихайл!вського типу.— Там же, 1971, 4,
с. 3—17.
Телег1н Д. Я. Середньостопвська культура епо-
хи мш.— К.: Наук, думка, 1973.— 172 с.
Телегин Д. Я. Обследование раковинных куч в
Крыму.—АО 1973 г. М„ 1974, с. 349—350.
Телегин Д. Я. Об абсолютном возрасте ямной
культуры и некоторые вопросы хронологии
энеолита юга Украины.— СА, 1977, № 2,
с. 5—19.
Титов В. С. Роль радиоуглеродных дат в си-
стеме хронологии неолита и бронзового
века Передней Азии и Юго-Восточной Евро-
пы.— В кн.: Археология и естественные на-
уки. М., 1963, с. 14—16.
Телегин Д. Я., Соботович Э. В. Ковалюх Н. Н.
Радиоуглеродное датирование археологиче-
ских материалов — В кн. : Исследование ме-
тодов естественных наук в археологии.
Киев, 1978, с. 78—84.
Фирсов Л. В. Этюды радиоуглеродной хроно-
логии Херсонесса Таврического.— Новоси-
бирск : Наука, 1976.— 221 с.
Фляксбергер К. Ф, Находки культурных расте-
ний доисторического периода.— Тр. Ин-та
истории науки и техники АН СССР. 1934,
сер. 1, вып. 2.
Формозов А. А. Неолитическая керамика Ниж-
него Подонья.— КСИИМК, 1954, вып. 53,
с. 134—138.
Формозов А; А. Неолит Крыма и Черноморско-
го побережья Кавказа.— МИА, 1962, № 102,
с. 89—149.
Формозов А. А., Щекинский А. А. Раскопки
стоянки Кая-Арасы близ Бахчисарая.— Там
же, с. 104—113.
Фосс М. Е. Древнейшая история Севера Евро-
пейской части СССР. М„ 1952.— 278 с.—
(МИА; №29).
Хвойко В. В. Каменный век Среднего Придне-
провь’я.— В кн. : Труды XI АС. М., 1901, т. 1,
с. 736—812.
Хвойко В. В. Раскопки площадок в с. Круто-
бородинцах Летичевского уезда Подольской
губернии и вблизи с. Веремье Киевской гу-
бернии. Древности. Тр. Моск, археол. об-ва,
1909, 2, вып. 2, с. 281—309.
Хлобыстина М. Д. Среднестоговские могильни-
ки как палеосоциологические источники:
(Вопр. специфики погребал, обряда ранне-
скотоводч. племен).— В кн. : Проблемы эпо-
хи энеолита степной и лесостепной полосы
Восточной Европы. Оренбург, 1980, с. 22—
23.
Палкин В. И. Древнейшие домашние животные
Восточной Европы.— М., 1970. 280 с.—
(МИА; № 161).
Цвек Е. В. Исследование трипольских поселе-
ний в междуречье Южного Буга и Днеп-
ра.— В кн. : Тез. докл. конф. «Новейшие от-
крытия советских археологов». Киев, 1975,
ч. 1, с. 73—74.
Цвек Е. В. Домостроительство и планировка
трипольских поселений (по материалам рас-
копок в с. Шкаровка).— В кн.: Энео-
лит и бронзовый век Украины. Киев,
1976, с. 46—65.
Цвек Е. В. О времени обособления гончарного
ремесла в трипольском обществе.— В кн.:
Археологические исследования на- Украи-
не : Тез. докл. XVII конф. Института архео-
логии АН УССР. — Ужгород, 1978, с. 39—
40.
Цвек Е. В. Трипольские поселения Буго-Дне-
провского Междуречья (К вопросу о восточ-
ном ареале культуры Кукутени-Триполье).—
В кн. : Первобытная археология — поиски и
находки. Киев, 1980, с. 163—185.
Цвек Е. В. Трипольское поселение Веселый Кут
на Горном Тикиче.— В кн. : Тез. докл. конф.
«Археологические исследования на Украине
в 1978—1979 гг.» Днепропетровск, 1980,
с. 52.
Цвек Е. В. Работы правобережной первобытной
экспедиции.— АО 1979 г. М., 1980, с. 347.
Цыбесков В. П. Обряд акротиния в культуре
трипольских племен.— МАСП, 1976, вып. 8,
с. 170—176.
Черных Е. Н. История древнейшей металлур-
гии Восточной Европы.— М., 1966.—144 с.—
(МИА; № 132).
Черных Е. Н. О древнейших очагах металлооб-
работки Юго-Запада СССР.— КСИА АН
СССР, 1970. вып. 123, с. 23—31.
АРХЕОЛОГИЯ том 1 552
УКРАИНСКОЙ
ССР
Черных Е. Н. Спектральный анализ и изучение
древнейшей металлургии Восточной Евро-
пы.— В кн. : Археология и естественные
науки.— М., 1965, с. 96—НО.
Черных Е. Н. Горное дело и металлургия в
древнейшей Болгарии. — София : София
Пресс, 1978.— 387 с.
Черныш Е. К. Трипольские орудия труда с по-
селения у с. Владимировка.— КСИИМК,
1951, вып. 40, с. 85—95.
Черниш 6. К. Ранньотришльське поселения
Леншвщ на Середньому ДюстрГ— К. : Вид-
во УРСР, 1959.— 108 с.
Черныш Е. К. Многослойный памятник у с. Пе-
чора на Южном Буге.— Археол. сб. Гос.
Эрмитажа, 1959, вып. 1, с. 166—204.
Черныш Е. К. К истории поселения энеолити-
ческого времени в Среднем Поднестровье.—
МИА, 1962, № 102, с. 5—85.
Черныш Е. К. Многослойное поселение у г. Бол-
град Одесской области.— КСОГАМ за 1962 г.
Одесса, 1964, с. 24—30.
Черныш Е. К., Бесфамильная Е. В., Поселение
культуры Гумельница у с. Озерное —
КСОГАМ за 1963 г. Одесса, 1965, с. 40—42.
Черныш Е. К. Трипольские мастерские по обра-
ботке кремня — КСИА АН СССР, 1967,
вып. 111, с. 60—66.
Черныш Е. К. Трипольское поселение Сороки-
Озеро.— КСИА АН СССР, 1970. вып. 123,
с. 77—83.
Черныш Е. К. Трипольское поселение Раковец.—
Там же, 1973, вып. 134, с. 48—57.
Черныш Е. К. Место поселений Борисовского
типа в периодизации трипольской культу-
ры.— КСИА АН СССР, 1975, вып. 142,
с. 8—10.
Черныш Е. К. Основные направления путей
расселения племен культуры Кукутени-Три-
полье в ранний период.— В кн.: Восточная
Европа в эпоху камня и бронзы. М., Наука.
1976, с. 90—102.
Черныш Е. К. Формирование локальных вари-
антов трипольской культуры.— В кн. : Но
вейшие достижения советских археологов..:
Тез докл. Всесоюз. конф. М., 1977, с. 18—
21.
Черныш Е. К. Некоторые локальные особеннос-
ти племен трипольской культуры.— В кн.:
VII Междунар. конгр. антропол. и этногр.
наук. М., 1964, с. 1 —10.
Черняков И. Т. Некоторые археологические на-
ходки из Белградского района Одесской об-
ласти. — МАСП, 1962, вып. 4, с. 138—
143.
Черняков И. Т. Позднетрипольский курган у
с. Сарата Одесской области.— КСОГАМ за
1962 г. Одесса, 1964, с. 32—37.
Черняков И. Т. Культурно-хронологическое
своеобразие памятников эпохи бронзы Се-
веро-Западного Причерноморья.— В кн. :
Тез. докл. конф. «Проблема эпохи бронзы
Юга Восточной Европы». Донецк, 1979,
с. 8—10.
5Н ПРИМЕЧАНИЯ
Шапошникова О. Г. Поселения древнеямной
культуры в Нижнем Поднепровье.— ЗОАО,
1960, 1, с. 15—27.
Шапошникова О. Г. Багатошарове поселения
поблизу с. Раздольне на р. Кальм1ус.— Ар-
хеолопя, 1970, 23, с. 142—151.
Шапошникова О. Г. Пам’ятки. типу нижнього
шару Михайл1вки.— В кн. : Археолопя Укра-
ТнськоТ РСР. К., 1971, т. 1, с. 250—258.
Шапошникова О. Г., Станко В. Н. Некоторые
итоги работы Ингульской экспедиции в 1967
году.— КСИА АН СССР, 1971, 127, с. 50—58.
Шапошникова О. Г., Неприна В. И. Новороза-
новское многослойное поселение.— В кн. :
Древности Поингулья. Киев, 1977, с. 52—65.
Шапошникова О. Г„ Бочкарев В. С., Шарафут-
динова И. Н. О памятниках эпохи меди-ран-
ней бронзы в бассейне р. Ингул.— Там же.
с. 7—36.
Шарафутдинова И. Н. Северная группа у с. Со-
коловка.— В кн. : Археологические памят-
ники Поингулья. Киев, 1980, с. 71 —124.
Шилов В. П. Походження кочового скотарства
у Сх1дшй Сврот.— У1Ж, 1970, № 7, с. 18—25.
Шишкш К. В. 3 практики дешифрування аеро-
фотозшмюв у археолопчних шлях.— Архео-
лопя, 1973, 10, с. 32—40.
Шмаглий И. М. О планировке позднетриполь-
ских поселений Восточной Волыни.— КСИА
АН УССР, 1960, вып. 9, с. 52—55.
Шмагл1й М. М. Городсько-волинський вар!ант
тзньотришльсько! культури.— Археолопя,
1966, 20, с. 15—37.
Шмаглш М. М. Пам’ятки городського типу.—
В кн. : Археолопя УкраТнськоТ РСР. К.,
1971, т. 1, с. 205—210
Шмаглий Н. (Л. Крупные трипольские поселения
в междуречье Днепра и Южного Буга.— В
кн. : Первобытная археология — поиски и
находки. Киев, 1980, с. 198—203.
Шмаглш М. М., Дудк1н В. П., 31ньковський\К. В.
Про комплексне вивчення тришльських по-
селень.— Археолопя, 1973, 10, с. 23—31.
ШмаглийН. М., Черняков И. Т. Исследование
курганов в степной части междуречья Ду-
ная и Днестра.— МАСП, 1970, вып. 6, ч. 1,
с. 5—115.
Шмаглий Н. М., Черняков И. Т. Раскопки кур-
ганов эпохи бронзы в Татарбунарском райо-
не Одесской области в 1965 году.— СА, 1970,
№ 1, с. 109—120.
Штерн Э. Р. Доисторическая культура на юге
России.— В кн. : Тр. XIII Археол. съезда в
Екатеринославе в 1905 г. М., 1906, с. 9—95.
Щепинский А. А. Памятники искусства эпохи
раннего металла в Крыму.— СА, 1963, № 3,
с. 38—47.
Щепинский А. А. Культуры энеолита и бронзы
в Крыму.— СА, 1966, № 2, с. 10—23.
Щепинский А. А. Энеолит Крыма : Автореф.
дис. ...канд. ист. наук.— Киев, 1975.— 24 с.
Щепинский А. А. Раковинные кучи на энеоли-
тических стоянках Крыма.— СА, 1977, № 1,
с. 27—38.
Щепинский А. А., Черепанова Е. И. Северное
Присивашье в V—I тыс. до н. э.— Симферо-
поль : Крым, 1969.— 327 с.
Щербаковский Д. М. Раскопки курганов на по-
граничье Херсонской и Киевской губерний.—
АЛЮР, 1905, № 1/2, с. 7—19.
Янушевич 3. В. Культурные растения Юго-За-
пада СССР по палеоботаническим исследо-
ваниям.— Кишинев, Штиинца, 1976.— 214 с.
Янушевич 3. В. Земледелие в раннем Триполье
(по данным палеоботаники).— В кн. : Перво-
бытная археология — Поиски и находки.—
Киев, 1980, с. 225—234.
Александреску А. Д. О второй фазе докуку-
тенской культуры.— Dacia. N. S. 1961, 5.
s. 21—37.
Antoniewicz W. Archeologia Polski.— Warsza-
wa, 1928, s. 1—344.
Antoniewicz W. Z dziedziny archeologii ziem
Polski.— Swiatowit, 17, 1937, s. 341—422.
Becker C. J. Aktuelle Probleme der Trichterbe-
cherkultur.— In: Bericht fiber V Intern,
kongr. Vor — und Friihgeschichte, Hamburg,
vom 24 bis 30 Aug. 1958,—Berlin. 1961.
S. 69.
Behrens H. Berichtigtes und erganztes Schema
mitteldeutscher neolitischer C14-Daten.— Aus-
grab. und Funde, 1965, 10, H. 1.
Bognar-Kutziah I. The Copper age Cemetery of
Tiszapolgar-Basatanya.— Budapest : Akad.
Kiado, 1963.—595 p.
Bognar-Kutziah I. The Early Copper age Tisza-
polgar culture in Carpathian Basin.— Buda-
pest : Akad. Kiado, 1972.— 253 p.
Bronicka-Rauhutowa J. Groby kultury wstego-
wej ceramiki malowanej w Grodku Nadbuz-
nym, w powiecie Hrubieszowskim.— SA, 1956,
2, s. 54.
Budinsky-Kricka V. Pohrebisko z neskorej doby
kamennej v Malych Zaluzicach-Laznianach.—
Nitra, 1964, s. 85—110.
Childe. Schipenitz.— J. Roy. Anthropol. Inst.,
1923, 53, p. 163—288.
Чайлд Г. У истоков европейской цивилизации.—
М. : Изд-во Иностр, лит., 1952.— 46 с.
Comsa Е. Istoria comunitatilor Boian.— Bucu-
re$ti : Akad. Rep. Soc. Rom., 1974.— 270 s.
Cynkatowski A. Materialy do pradziejow Woly-
nia i Polesia Wolynskiego.— Warszawa : Pol.
t-wo archeol. 1961.— 265 s.
Dinu M. $antierul archeologic Valea Lupului.—
MCA. 1957, 3, s. 161 — 176.
Дину M. К вопросу о культуре шаровидных
амфор на территории Молдовы.— Dacia
N. S., 1960, 4, s. 89—106.
Dumitrescu Н. Decouvertes concernant un rite
funeraire magique dans 1’aire de la civilisa-
tion de la ceramique, peinte du type Cucute-
ni-Tripolie.— Ibid., 1957, s. 97—116.
Dumitrescu H. Deux nouvelles tombes cucuteni-
ennes a rite magique decouvertes a Triain.—
Ibid, 1958, 2, s. 407—423.
Dumitrescu V. Decouvertes de Gumelnita.— Ibid.,
1924, 1, s. 325—342.
Dumitrescu V. Si colobaratori. Habase^ti.— Bu-
curesti : Acad. Rep. Pop Rom., 1954, 607 s.
Dumitrescu V. Originea si evolufia culturii Cu-
cuteni-Tripolie-SCIV, 1963, 14, N 1, s. 51 —
74; N 2, s. 285—305.
Dumitrescu V. Considerafii asupra problemei
fazei finale a culturii Cucuteni-Tripolie.—
In: Omagiu lui P. Constantinescu.— Ja$i ;
Bucure^ti, 1965, s. 51—59.
Dumitrescu V. Aspecte 'regionale in aria de ras-
pindire a culturii Cucutent in Currulprimei
sale fare de desvoliare.— SCIVA, 1974, N 4,
s. 545—554.
Fitzke J. Nowe wykopaliska.— ZOW, 1937, 9,
11/12, s. 165—166.
Gimbutas M. The Prehistory of Eastern Euro-
pe.— Cambridge, Mass. 1956.— 241 s.
Gimbutas M. The First Wave of Eurasian Steppe
Pastoralists' into Copper Age Europe.— J.
Indo—Eur. Stud., 1977, 5, N 4, p. 277—338.
Gotze A. Neolitische Studien.— Z. Ethnolog.
1900, 32, S. 146—177.
Gurba J. Grob poludniowo-morawskiej ceramiki
malowanej z Jaszczowa w powiecie lubel-
skim.— ZOW, 1951, 20, z. 3/4, s. 47—49.
Hadaczek K. Osada przemyslowa w Koszylow-
cach z epoki eneolitu.— Lwow, 1914.—73 s.
Hadaczek C. La colonie industrielle de Koszy-
lowce de Tepoque eneolithique.— In: Album
des fouilles. Leopol. 1914, p. 1—19, tabl. 1 —
33.
Hartuchi N., Dragomir J. T. Sapaturile archeolo-
gice de la Brailifa.— MCA, 1957, 2, s. 129—
147.
Hausler A. Die Graber der Kugelampohorenkul-
tur in Wolhynien und < Podolien und die
Fragenkreis Ursprungs.— Jahresschr. mettel-
dtsch. Vorgeschich. 1966, 50, S. 115—140.
Hausler A. Die Graber der alteren Ockergrab-
kultur zwischen Ural und Dnepr.— Berlin :
Acad.—Verl. 1974.—290 S.
Himner M. Etude sur la civilisation premyceni-
enne dans le bassin de la Mer Noire apres
des fouilles personelles.— Swiatowit, 1933, 14,
s. 26—163.
Janusz B. Sprawozdanie panstwowego konser-
watora sabyrkow przedhistorycznych okr§gu
Lwowskiego za rok 1924, 1925.— WA, 1929,
10, s. 255—270.
Jazdzewski K. Kultura pucharow lejkowatych w
Polsce Zachodniej i srodkowej.— Poznan,
1936,-749 s.
Jazdzewski K. Uwagi ogolne о osadzie neoli-
tycznej w Grodku Nadbuznym w powiecie.
Hrubieszowskim (stanowisko I c.) Archeol.
pol. 1958, 2, s. 279—284.
Kaindl R. Prahistorischen aus der Bucowina.—
Jahrb. KK Zentr. komis Erforsch. und Erhalt
Kunst und hist. Denkmaler, 1903/1904, 1/2,
S. 29—44.
Kempisty E. Odkrycie ceramiki kultury trypol-
skiej na zachod .ow Wisly.— WA, 1968, 33,
z. 3/4, s. 377—380.
Kenyon К. M. Digging up Jericho.— London:
Benn, 1957,— 272 s.
Komorowski P. Osada baginna kultury ceramiki
nadcisanckiej w Werbkowicach, pow. Hru-
biezow.— MS, 1958, 4, s. 323—336.
Колима E. К вопросу о переходной фазе от
культуры Боян к культуре Гумельница.—
Dacia, N. S., 1961, 5, s. 39—68.
АРХЕОЛОГИЯ том 1 554
УКРАИНСКОЙ
ССР
Kostrzewski J., Chmielewski W., Jazdzewski К.
Pradzieje Polski.— 2 wyd.— 1965.— 428 s.
Kowalczyk J. Osada kultury pucharow leikowa-
tych w miejsc. Grodek Nadbuzny, pow. Hru-
bieszow, w swielte badan 1954 roku.— WA,
1956, 23, s. 1, s. 23—48.
Kowalczyk J. Sprawozdanie z badan osady kul-
tury pucharow lejkowatych w Grodku Nad-
buznym, pow. Hrubieszow, w 1956 r.— WA,
1957, 24, z. 4, s. 300-^306.
Kowalczyk J. Osada i cmentarzysco kultury
pucharow lejkowatych w miejscowosci Kle-
mentowice, pow. Pulawy.— MS, 1957a, 2,
s. 175—202.
Kowalczyk J. Dwa zespoly neolityczne, datowa-
ny radioweglem.— WA, 1968, 33, z. 3/4,
s. 368—376.
Kowalczyk J. Pocz^tki neolitu na ziemiach pol-
skich.— WA, 1969, 34, z. 1, s. 3—69.
Kowalczyk J. The Funnel Beaker Culture.— In:
The Neolithic in Poland. Wroclaw etc. 1970.
p. 144—177.
Kowalczyk J. Zmierch epoki kamienia.— Wroc-
law etc. 1971.— 183 s.
Kozlowski L. Zarys pradziejdw Polski poludnio-
wo-wschodniej.— Lwow, 1939.— 104 s.
Kozlowski L. Proba klasyfikacji materialow za-
liczanych do kultury lengyelskiej i nadcisan-
skiej w Polsce Poludniowej.— Archeol. pol.
1966, 11, z. 1, s. 7—27.
Mallori J. P. The Chronology of the Early kur-
gan Tradition.— J. Indo-Eur. Stud., 1977, 5,
N 4, p. 339—378.
Marinescu-Btlcu S. Cultura Precucuteni pe teri-
toriul Romaniei.— Bucure^ti, 1974.— 218 s.
Mellaart J. Earliest civilisation of the Near
East.— London, 1965.— 147 p.
Mo nah D. Datorea prin C14 a stapei Cucuteni
A2.—SCIVA, 1978, 29, N 1, s. 33—41.
Mowscha T. G. Lokalgruppen und Chronologic
der spaten Tripolje — Kultur.— In: VIII
Congr. intern, sci. prehist. et protahist. (Bel-
grade, 1971). Les rapports et les communica-
tions de le delegation des archeologues de
I’URSS, Moskou, 1971, s. 1—13.
Neustupny E. Absolute Chronology of the Neo-
lithic and Aeneolithic Periods in Central and
South—Eastern Europe.— SLA, 1958, 18, N I,
p. 19—60.
Nosek S. Zarys archeologii Malopolski.— Kra-
kow, 1956.— 78 s.
Nosek S. Kultura amfor kulistych w Polsce.—
Wroclaw etc. 1967.—464 s.
Novotny B. Slovensko v mladsej dobe kamen-
nej.— Bratislawa, 1968.— 65 s.
Ossowski G. Sprawozdanie drugie z wycieczki
paleoetnologicznej po Galicji w r. 1890.—
ZWAK, 1891, 15, s. 1—88.
Passek T. La ceramique Tripolienne.— ИГАИМК,
1935, вып. 122, c. 1 — 163.
Passek T. Relations entre 1’Europe Occidentale
et 1’Europe Orientale a I’epoque neolithique.—
In: VI Congr. intern, sci. prehist. et protohist.
555 ПРИМЕЧАНИЯ
Les rapports et les Informations des archeo-
logues de 1’URSS.— Moskou, 1962, S. 1—17.
Pavuk J., Siska S. Neoliticke a eneoliticke osid-
lenie Slovenska.— S1A, 1971, 2, s. 319—364.
Pavuk J., Siska S. Neolit a eneolit.— S1A, 1980.
1, s. 139—152.
Petrescu-Dtmbovita M. Cetafuia de la Stoicani.—
In: Materiale archeologice privind istoria
veche a RPR. Bucuresti, 1953, vol. 1, p. 13—155.
Petrescu-Dimbovita M. Nouvelles fouilles archeo-
logiques a Cucuteni-Baiceni en Roumanie.—
In: Atti VI Congr. intern, della szienze preist.
e Protost. Roma, 1965, vol. 2, s. 240—252.
Petrescu-Dimbovita M. Evolution de la civilisa-
tion de Cucuteni a la lumiere des nouvelles
foulles archeologiques de Cucuteni—Baiceni.—
Rev. Sci. Prehist. 1965, 20, N 1, p. 157—181.
Podkowinska Z. Pierwsza charakterystyka sta-
nowiska eneolitycznego na polu Grodzisko I
we wsi Zlota, pow. Sandomierz.— WA, 1953,
19, s. 1—53.
Podkowinska Z. Sprawozdanie z prac wykopa-
liskowych w 1955 r. na stanowisku Gawro-
niec—Palyga.— SA, 1957, t. 3, s. 24—47.
Podkowinska Z. Badania w Strzyzowie, pow.
Hrubieszow, woj. Lublin, w latach 1935—1937
oraz 1939.— Archeol. pol. 1961, 5, s. 39—80.
Poklewski T. Osada kultury pucharow lejkowa-
tych w Grodku Nadbuznym ,pow. Hrubieszow
stanowisko I c.). — Ibid., 1958, 2, s. 267—
328.
Prichystal A. Petroarcheologicka charakteristika
kamenne stipane.— In: Tiszapolgasske pohre-
bisko vo Velkych Raskovciach. Kosice, 1977,
s. 124—129.
Quitta H., Kohl G. Neue Radiocarbondaten zum
Neolithikum und zur friihen Bronzezeit
Siidosteuropas und der Sowjetjunion.— ZFA,
1969, N 3, S. 247.
Siska S. Tiszapolgarska kultdra no Slovensku.—
SLA, 1968, т. XVI, N 1, s. 61—153.
Siska S. Graberfelder der Lazfiany—Gruppe in
der Slowakei. — SLA, 1972, т. XX, N 1,
S. 107—176.
Slusarski Z. Raciborowice, pow. Hrubieszow.—
ZOW, 1959, 25, s. 208.
Sulimirski T. Notatki archeologiczne z Malopol-
ski Wschodniej.— WA, 1936, 14, s. 188—197.
Sulimirski T. The Probleme of the survival of
the Tripoly Culture.— PPS, 1950, N. S. 16,
p. 42—51.
Sulimirski T. Polska przedhistoryczna od epoki
lodowej do okolo 2000 przed chr.— London,
1955.— 180 c.
Sulimirski T. Copper Hoard from Horodnica on
the Dniester.— Mitt. Antropol. Ges. Wien,
1961, 91, p. 91—97.
Sulimirski T. Corded Ware and Globular Am-
phorae North—East of the Carpathians.—
London, 1968.—227 p.
Swiesznikow I. Kultura komarowska.— Archeol.
pol. 1967, 12, z. 1, s. 39—107.
Tchernych E. К Line ancienne variante de la
civilisation de Gumelnifa sur le territorie de
1’URSS.— In: VIII Congr. intern, sci. prehist.
et protohist. (Belgrade, 1971).— Les rapports
at les communications de la delegation des
arheologues de 1’LIRSS. Moscou, 1971, p. 1 —
13.
Telegin D. Das Mitteldneprgebit und die ostlich
anschlissende Ukraine in der Epoche des
Neolithikums und friihen Metallzeit.— ZfA,
1969, z. 3, S. 1 — 15.
Тодорова X. Энеолит Болгарии.— София : Со-
фия Пресс, 1980.— 115 с.
Uzarewicz-Chmielewska A. Wielokulturowa osa-
da neolityczna w Ostrowcu Swigtokrzyskim.
woj. Kielce.— MA, 1978, 18, s. 5—52.
Vizdal J. Tiszapolgarske pohrebisko vo Velkych
Raskovicach.— Kosice : vyd. vychodosl.
1977.— 151 s.
Vizdal J. Potiska kultura na vychodnom Sloven-
sku.— Kosice, 1980.
Wislanski T. Proba wyswietlenia genezy tzw.
kultury amfor kulistych.— Archeol. pol. 1963,
8, z. 2, s. 222—245.
Wislanski T. Kultura amfor kulistych w Polsce
polnoczno-zacholdniej. Wroclaw etc. 1966.—
285 s.
Wislanski T. Uber die territorialen und cronolo-
gischen Eistellungen der Kugelamphorenkul-
tur.—Archeol. pol. 1966, 9, s. 7—26.
Wislanski T. Ze studiow nad genezq kultury
pucharow lejkowatych.—Ibid., 1973, 18, z. 1,
s. 91 — 126.
Vulpe. Radu Izvoare sapaturile din 1936—1948.—
Bukurest; Acad. Rep. Rom. 1957.—396 s.
Часть четвертая
Алексеев В. /7. Некоторые вопросы развития
кисти в процессе антропогенеза (о месте
киик-кобинца среди неандертальских форм) :
Антропол. сб. 2.— Тр. Ин-та этнографии
им. Н. Н. Миклухо-Маклая. Н. С., 1960,
т. 50, с. 75—94.
Алексеев В. П. Палеодемография СССР.— СА,
1972, № 1, с. 3—21.
Алихова А. Б. Некоторые древние городища
Мордовской АССР : Из древ, и средневеко-
вой истории мордов. народа.— Археол. сб.,
1959, 2, с. 93—132.
Артамонов М. И. Раскопки курганов в долине
р. Маныча.— СА, 1937, № 5, с. 93—132.
Артамонов М. И. Археологические исследова-
ния в Южной Подолии в 1952—1953 гг.—
КСИИМК, 1955, вып. 59, с. 100—112.
Артеменко И. И. Среднеднепровгекая культу-
ра.—СА, 1963, № 2, с. 12—37.
Артеменко И. И. Племена Верхнего и Среднего
Поднепровья в эпоху бронзы.— МИА, 1967,
№ 148, с. 1 — 134.
Артеменко 7. 7., Смирнов О. С. Партизанське —
багатошаровий пам’ятник на Десш.— Архео-
лопя, 1977, вип. 23, с. 48—60.
Балагур1 Е. А. Могильник культури Ноа на
Сташславщинь—Там же, 1961, т. 13, с. 145—
154.
Балагура Э. А. История племен периода поздне-
бронзового века в Среднем Поднестровье
(культура Ноа) : Автореф. дис. ... канд. ист.
наук.— Киев, 1964.— 23 с.
Балагуры Э. А. Исследование памятников
поздней бронзы и раннего железа на Закар-
патье в 1966—1967 гг.— АИУ, 1967 г. Киев,
1968, вып. 2, с. 105—107.
Балагуры Э. А. Фельшесевч — становская груп-
па памятников эпохи поздней бронзы в Верх-
нем Потиссье.— С А, 1969, № 2, с. 147—159.
Балагурь Е. А. Археодопчш пам’ятки Закарпат-
тя.— Ужгород : Карпати, 1971.— 44 с.
Балагур1 Е. А. Шелеспвське городище — па-
м’ятка населения ранньозал!зно!‘ доби За-
карпаття.— В кн. : Дослщження стародав-
, ньо1 icTopii’ Закарпаття. Ужгород : Карпати,
1972, с. 9—75.
Балагур1 Е. А. Племена доби бронзи на Закар-
патть— В кн.; Стародавне населения При-
карпаття ! Волиш. К. : Наук, думка, 1974,
с. 201—213.
Балагуры Э. А. Новые данные к истории поз-
дней бронзы Закарпатья.— В кн. : Энеолит
и бронзовый век Украины. Киев : Наук, дум-
ка, 1976, с. 240—256.
Балагурь Е. А., Пеняк С. Г, Бьдзьля В. /. Ста-
родавш металурги Украшських Карпат.—
Ужгород : Карпати, 1978 — 93 с.
Балагурь Е. А., Гранчак 1. Н. Археолопчн! до-
слщження в зонах мелюративних роб!т За-
карпатськоТ облает!.— В кн. : Досл!дження
стародавньоТ icTopii Закарпаття. Ужгород:
Карпати, 1972, с. 23—27.
Балагур1 Е. А., Гранчак 1. Н. Нов! дан! про
заселения швшчно-сх!дноТ частини Карпат
в давнину. — Наук. зб. Музею укр. культу-
ри у свиднику, Пряш!в, ,1978, № 3, с. 53—
74.
Балагурь Е. А., Пеняк С. I. Закарпаття — зем-
ля слов’яиська.— Ужгород : Карпати, 1976.—
157 с.
Беляев О. С. Могильник зрубно! культури по-
близу с. Осишвка на Орел!.— Археолопя,
1974, вип. 14, с. 61.
Беляев А. С. Поздний период эпохи бронзы по-
граничья Степи и Лесостепи в Днепровском
Левобережье : Автореф. дис. ... канд. ист.
наук.— Киев, 1980.— 19 с.
Березанская С. С. Памятники предскифского
времени на Уманщине и их историческое зна-
чение : Автореф. дис. ... канд. ист. наук.—
Киев, 1953.—21 с.
Березанская С. С. Новые памятники эпохи
бронзы и раннего железа в бассейне Сей-
ма — КСИИМК, 1957, вып. 67, с. 28—35.
Березанская С. С. Поселение срубной культу-
ры на р. Осколе.— КСИА АН УССР, 1959,
вып. 8, с. 85—87.
Березанская С. С. Об одной из групп памятни-
ков средней бронзы на Украине.— СА, 1960,
№ 4, с. 26—41.
Березанська С. С. Деяк! нов! дан! про епоху
бронзи в швшчшй частин! Середнього По-
дншров’я.— Археолопя, 1961, т. 12, с. 102—
118.
Березанская С. С. О погребениях культуры
многоваликовой керамики.— МАСП, 1962,
вып. 4, с. 5—15.
Березанська С. С. Деяк! нов! дан! про епоху
бронзи в щвшчшй частин! Середнього По-
дшпров’я.— Археолопя, 1964, т. 16, с. 102—
118.
АРХЕОЛОГИЯ том 1 556
УКРАИНСКОЙ
ССР
Березанська С. С. Керам!ка б!логруд!всько!
культури.— Там же, с. 49—75.
Березанская С. С. О так называемом общеевро-
пейском горизонте культур шнуровой кера-
мики Украины и Белоруссии.— СА, 1971,
№ 4, с. 36—49.
Березанская С. С. Средний период бронзового
века в Северной Украине.— Киев : Наук,
думка, 1972.— 266 с.
Березанская С. С. Пустынка — поселение эпо-
хи бронзы на Днепре.— Киев : Наук, думка,
1974.— 176 с.
Березанская С. С. О местной основе в сложении
среднеднепровской культуры.— В кн.: Но-
вейшие открытия советских археологов :
(Тез. докл. конф., посвящ. 250-летию АН
СССР). Киев, 1975, ч. I, с. 81—82.
Березанская С. С. Лебедовская культура.— В
кн. : Энеолит и бронзовый век Украины.
Киев : Наук, думка, 1976, с. 190—221.
Березанская С. С. Основные результаты изуче-
ния культуры многоваликовой керамики.—
В кн. : Проблемы эпохи бронзы Юго-Вос-
точной Европы : (Тез. докл. конф. ИА АН
УССР). Донецк, 1979, с. 73—75.
Березанська С. С., Бондар М. М. Поселения
епохи рапньо'1 бронзи в Канев!.— Археоло-
пя, 1964, вип. 17, с. 170—179.
Березанська С. С., Драгунова М. I. Поховання
б!логруд!всько! культури поблизу м. Б!ла
Церква. — Там же, 1970, вип. 23, с. 217—
218.
Березанская С. С., Титенко Г. Т. Поселение
предскифского времени вс. Собковка.—
КСИА АН УССР, 1952, вып. 1, с. 84.
Березанская С. С., Шапошникова О. Г. Рец. на
кн. : Попова Т. Б. Племена катакомбной
культуры.— СА, 1957, № 2, с. 102—104.
Березовець Д. Т. Розкопки курганного могиль-
ника епохи бронзи та сюфського часу в
с. Кут.—АП УРСР, 1960, 9, с. 81—83.
Бернякович К. В. Роботи прикарпатсько! архео-
лопчноТ експедицп.— В кн. : Археолопчн!
роботи музею в 1952—1957 рр. Льв!в. 1959,
с. 45—49.
Бибыкова В. И. Фауна из поселения у с. Ки-
рово.— В кн.: Древности Восточного Кры-
мы. Киев : Наук, думка, 1970, с. 97—112.
Бокый И. М. Археологические работы на Ки-
ровоградщине.— АИУ 1968 г., 1971, вып. 3,
с. 154—159.
Бондарь Н. Н. Поселения Среднего Подне-
провья эпохи ранней бронзы.— Киев : Наук,
думка, 1974.— 176 с.
Бондарь Н. Н. Новые данные о путях развития
среднедиепровской культуры.— В кн.: Но-
вейшие открытия советских археологов:
(Тез. докл. конф., посвяш. 250-летию АН
СССР). Киев, 1975, ч. 1, с. 82—84.
Бонч-Осмоловскый Г. А. Кисть ископаемого че-
ловека из грота Киик-Коба.— В кн. : Палео-
лит Крыма М. ; Л. : Изд-во АН СССР, 1941,
вып. 2, с. 6—8.
Бонч-Осмоловскый Г. А. Скелеты стопы и го-
557 ПРИМЕЧАНИЯ
лени ископаемого человека из грота Киик-
Коба. — Там же, 1954, вып. 3, с. 25—37.
Бочкарев В. С. Металлические изделия эпохи
поздней бронзы Северного Причерноморья :
Автореф. дис. ... канд. ист. наук.— Л., 1975.—
19 с.
Братченко С. Н. Раскопки крепости бронзового
века у г. Ростова-на-Дону.— АО 1966 г., М.,
1967, с. 66—69.
Братченко С. Н. Багатошарове поселения Ль
венщвка I на Дону.— Археолопя, 1969,
вип. 22, с. 210—231.
Братченко С. Н. Периодизация памятников
средней бронзы бассейна Нижнего Дона :
Автореф. дис. ... канд. ист. наук.— Киев,
1969.— 17 с.
Братченко С. И. Пам’ятки багатоваликово! ке-
рам1ки.— В кн.: Археолопя УРСР. К.: Наук,
думка, 1971, т. 1, с. 334—344.
Братченко С. Н. Исследование на Левобереж-
ной Донетчине.— АО 1973 г., М., 1974, с. 252.
Братченко С. Н. Нижнее Подонье в эпоху сред-
ней бронзы.— Киев : Наук, думка, 1976.—
251 с.
Братченко С. Н. К вопросу о сложении бабин-
ской культуры многоваликовой керамики.—
В кн. : Вильнянские курганы в Днепровском
Надпорожье. Киев: Наук, думка, 1977,
с. 21—42.
Брюсов А. Я. Очерки по истории племен евро-
пейской части СССР в неолитическую эпо-
ху.— М.: Изд-во АН СССР, 1952.— 260 с.
Буйнов Ю. В. О погребальном обряде племен
бондарихинской культуры.— СА, 1977, № 4,
с. 208—216.
Буйнов Ю. В. Бондарихинская культура : Авто-
реф. дис. ... канд. ист. наук.— М., 1981.— 19 с.
Бунак В. В. Человеческие расы и пути их обра-
зования.— СЭ, 1956, № 1, с. 86—105.
Бунак В. В. Череп человека и стадии его фор-
мирования у ископаемых людей и со-
временных рас.— Тр. Ин-та этнографии
им. Н. Н. Миклухо-Маклая, Н. С. 1959, т. 49,
с. 49—53.
Великанова М. С. Антропологический материал
Выхватинского могильника.— МИА, 1961,
вып. 84, с. 46—52.
Великанова М. С. Палеоантропология Прутско-
Днестровского междуречья. — М. : Наука,
1975.— 283 с.
Веселов В. В. Стоянки эпохи бронзы на Кер-
ченском полуострове близ поселков Камен-
ка, Глейки и Маяк.— В кн. : История и
археология древнего Крыма. Киев : Наук,
думка, 1957, с. 35—38.
Вовк X. В. Знахщки в могилах м!ж Верем’ем
i Стрепвкою б1ля Тришлля.— В кн. : Матерь
али украТнсько-руськоТ етнолопТ. Льв1в : На-
ук. т-во 1м. Т. Г. Шевченка, 1900, т. 3, с. 13—19.
Герасимов М. М. Заключение о черепах Выхва-
тинского могильника в статье Т. С. Пассек
«Итоги работ в Молдавии в области перво-
бытной археологии».— КСИИМК, 1954 а,
вып. 56, с. 15—16.
Герасимов М. М. Условия находки костей ре-
бенка в пещере Староселье: Извлечение,
консервация и реставрация их.— СЭ, 1954 6,
№ 1, с. 22—26.
Герасимов М. М. Восстановление лица по че-
репу (современный и ископаемый человек).—
Тр. Ин-та этнографии им. Н. Н. Миклухо-
Маклая. Н. С., 1955, т. 28, с. 31—43.
Герасимов М. М. Внешйий облик человека из
Незвиско.— В кн. : Материалы и исследова-
ния по археологии Юго-Запада СССР и
РНР. Кишинев : Картя молдовеняскэ, 1960,
с. 83—90.
Гершкович Я. П. Костяные зооморфные пряж-
ки культуры многоваликовой керамики.— В
кн. : Проблемы эпохи бронзы Юго-Восточной
Европы : Тез. докл. конф. ИА АН УССР.
Донецк, 1979, с. 59—60.
Городцов В. А. Результаты археологических
исследований в Изюмском уезде Харьков-
ской губернии в 1901 году.— В кн. : Труды
XII АС. 1905, т. 1, с. 225.
Городцов В. А. Результаты археологических
исследований в Бахмутском уезде Екатери-
нославской губернии в 1903 г.— В кн. : Тру-
ды XIII АС, 1907, т. 1, с. 211—285.
Городцов В. А. Культуры бронзовой эпохи в
Средней России : Отчет ист. музея за 1914 г.
М., 1915, с. 19—38.
Городцов В. А. Бронзовый век на территории
СССР.— В кн.: БСЭ. 1-е изд., 1927, т. 8,
с. 23—32.
Городцов В. А. Старшее Каширское городи-
ще.—ИГАИМК, 1934, вып. 85, с. 5—107.
Грантовский Э. А. Ранняя история иранских
племен Передней Азии.— М.: Наука, 1970.—
396 с.
Г у милев Л. Н. Гетерохронность увлажнения
Евразии в древности (ландшафт и этнос).—
ВЛ ГУ. Сер. геологии и географии, 1966,
вып. 1, № 6, с. 49—58.
Гохман И. И. Антропологические материалы из
неолитического могильника Васильевка II в
Днепровском Надпорожье.— СЭ, 1958 а, № 1,
с. 24—38.
Гохман И. И. Череп из раннетрипольского по-
селения Лука-Устиновская.— Сов. антропо-
логия, 1958 6, № 4, с. 105—114.
Гохман И. И. Население Украины в эпоху ме-
золита и неолита : (Антропол. очерк).— М.:
Наука, 1966.— 197 с.
Даниленко В. Н. До питания про раншй неол!т
П1вденно1 Наддшпрянщини.— Археолопя,
1950, т. 3, с. 119—149.
Даниленко В. Н. Волошский эпипалеолитиче-
ский могильник.— СЭ, 1955, № 3, с. 53—61.
Даниленко В. М. Досл1'дження пам’яток шдпр-
ського та бобрицького тишв на КиТвщиш в
1950 р.— АП УРСР, 1956, 6, с. 5—16.
Данилова Е. И. О новых находках неандер-
тальцев в Крыму (предварительное сообще-
ние).— Вопр. антропологии, 1980, т. 66,
с. 121—126.
Дебец Г. Ф. Тарденуазский костяк из навеса
Фатьма-Коба в Крыму.— АЖ, 1936 а, № 2,
с. 132—169.
Дебец Г. Ф. Брюнн-Пшедмост: Кроманьон и
соврем, рассы Европы.— Там же, 1936 6,
№ 3, с. 204—237.
Дебец Г. Ф. Палеоантропология СССР.— Тр.
Ин-та этнографии АН СССР, 1948, т. 4,
с. 38—65.
Дебец Г. Ф. Палеоантропологические находки в
Костенках.— СЭ, 1955 а, № 1, с. 43—53.
Дебец Г. Ф. Черепа из эпипалеолитического мо-
гильника у с. Волошское.— Там же, 1955 б,
№ 9, с. 62—73.
Дебец Г. Ф. Антропологическая характеристика
черепа из Незвиско.— В кн. : Материалы и
исследования по археологии Юго-Запада
СССР и РНР. Кишинев : Картя молдованес-
кэ, 1960 а, с. 91—95.
Дебец Г. Ф. Стан i завдання палеоантрополо-
г1чних досл!джень на УкраТш.— Матер1али з
антропологи УкраТни, 1960 6, вип. 1,
с. 47—50.
Дебец Г. Ф. Черепа из позднепалеолитического
погребения в Покровском Логе (Костен-
ки XVIII) — КСИА АН СССР, 1961, вып. 82,
с. 120—127.
Дебец Г. Ф. Физический тип людей днепро-до-
нецкой культуры.— С А, 1966, № 1, с. 14—22.
Дергачев В. А. Памятники эпохи бронзы.— Ки-
шинев : Штиинца, 1973.— 126 с.
Дергачев В. А. Бронзовые предметы XIII—
VIII вв. до н. э. из Днестровско-Прутского
междуречья.— Кишинев : Штиинца, 1975.—
94 с.
Добровольський А. В. Кам’ян! спорудження в
Надпор1жж1. — АП УРСР, 1949, т. 2,
с. 191—200.
Добровольський А. В. Перше Сабатишвське по-
селения. — Там же, 1952, т. 4, с. 78—88.
Добровольский А. В. Поселение бронзового ве-
ка Бабино III.—КСИА АН УССР, 1957,
вьш. 7, с. 40—45.
Довженок В. И. Археологические работы на
территории Каневской ГЭС в 1960 г.— Там
же, 1962, вып. 12, с. 8—12.
Евминова А. Ф. Поселения поздней бронзы
верхнего течения р. Ворскла.— Там же,
1961, вып. 11, с. 84—86.
Евстропов И. Т. Стоянка периода поздней
бронзы в районе с. Гостомель.— Там же,
1960, вып. 9, с. 73—76.
Елагина Н. Г., Погребова Н. И. Археологиче-
ские разведки по берегам Ингула.—
КСИИМК, 1959, вып. 77, с. 21—34.
Елагина И. Г., Погребова И. И. Работы в Ин-
гуло-Березанском районе в 1959 г.— КСИА
АН СССР, 1962, вып. 89, с. 6—14.
Ефименко /7. П. Переднеазиатские элементы в
памятниках позднего палеолита Северного
Причерноморья : (К происхождению мадлен.
культуры в Вост. Европе).— СА, 1960, № 4,
с. 14—25.
Жиров Е. Е. Костяки из грота Мурзак-Коба.—
Там же, 1940, № 5 ,с. 179—186.
Журнал раскопок Н. Е. Бранденбурга (1888—
1902).— Спб., 1908.—220 с.
Захарук Ю. М. Погребения в каменных гроб-
ницах около с. Поповки Тернопольской об-
ласти.—КСИА АН УССР, 1959, вып. 8,
с. 129—132.
Захарук Ю. М. Нове джерело до вивчення куль-
тур шнуровоТ керамжи на Волин!.— МДАПВ,
1961, вип. 3, с. 22—41.
Захарук Ю. М. Вопросы хронологии культур
АРХЕОЛОГИЯ том 1 558
УКРАИНСКОЙ
ССР
энеолита и ранней бронзы Прикарпатья и
Волыни.— КСИА АН УССР, 1962, вып. 12,
с. 42—52.
Збруева А. В. История поселения Прикамья в
ананьинскую эпоху.— МИА, 1952, № 30,
с. 95—97.
Зиневич Г. П. Очерки палеоантропологии Укра-
ины.— Киев : Наук, думка, 1967.— 223 с.
Зшевич Г. П., Круц С. I. Антрополопчна ха-
рактеристика давнього населения територн
УкраТни : (За матер!алами експедищй 1962—
1963 рр.).— К. : Наук, думка, 1968.— 142 с.
Иессен А. А. К хронологии «больших кубанских
курганов».— СА, 1950, № 12, с. 157—208.
Иессен А. А. Майкопская культура и ее дати-
ровка.— В кн.: : Тезисы докладов на засе-
дании отделения исторических наук, посвя-
щенном итогам полевых исследований!
1961 г. М.: Наука, 1962, с. 19—22.
Илл1нська В. А. Нов! дат про пам’ятки епохи
бронзи в «Швобережному Шсостепу.— Архео-
лопя, 1957, т. 10, с. 50—63.
Ильинская В. А. Раскопки поселения бондари-
хинской культуры у с. Оскола.— КСИА АН
УССР, 1959, вып. 8, с. 80—84.
Ильинская В. А. Поселение комаровской куль-
туры у с. Мошны — Там же, 1960, вып. 10,
с. 42—58.
Канивец В. И. Отчет о разведочных раскопках
у с. Погребы Броварского района Киевской
области в 1952 г.— НА ИА АН УССР,
№ 1962/15а.— 52 с.
Качалова И. К. Ильменские курганы.— АСГЭ,
1970, вып. 12, с. 1—34.
Качалова И. К. Эрмитажная коллекция Н. Е.
Бранденбурга (эпоха бронзы).— М.: Наука,
1974 — 56 с.— (САИ ; В4-12).
Кисилев С. В. Бронзовый век СССР.— В кн. :
Новое в советской археологии. М.: Наука.
1965, с. 17—60.
Кияшко В. Я. Связи Нижнего Подонья и Кав-
каза в палеолитическую эпоху.— В кн. : Те-
зисы доклада по сводным итогам полевых
археологических исследований СССР в
1970 г. Тбилиси : Мецниереба, 1971, с. 19—23.
Кияшко В. Я. Нижнее Подонье в эпоху энео-
лита и ранней бронзы : Автореф. дис. ... канд.
ист. наук.— М., 1974.— 20 с.
Клейн Л. С. О хронологических и генетических
взаимоотношениях локальных вариантов ка-
такомбной культуры.— В кн. : Исследования
по археологии СССР. Л. : Изд-во Ленингр.
ун-та, 1961а, с. 69—79.
Клейн Л. С. Краткое обоснование миграцион-
ной гипотезы о происхождении катакомбной
культуры.—ВЛ ГУ, 19616, № 2, с. 74—87.
Клейн Л. С. Катакомбные памятники эпохи
бронзы и проблемы выделения археологиче-
ских культур.— С А, 1962, № 2, с. 26—38.
Клейн Л. С. Катакомбная культура или ката-
комбные культуры? — В кн. : Статистико-
комбинаторные методы в археологии. М. :
Наука, 1970, с. 165—179.
Ковальова Л. Г. Матер!али ранньозал!зно1 до-
559 ПРИМЕЧАНИЯ
би з поселения Григшвка на Чершпвщиш.—
Археолопя, 1979, вип. 30, с. 85—88.
Ковальова 1. Ф., Волковой С. С. Маевський
локальний вар1ант зрубно! культури.—
Там же, 1976, вип. 20, с. 3—22.
Ковалева И. Ф., Волковой С. С. Археологиче-
ские исследования в зоне строительства си-
стемы учхоза «Самарский»,— В кн.: Курган-
ные древности Степного Поднепровья (III—
I тыс. до н. э.). Днепропетровск: Изд-во Днепро-
петр. ун-та, 1978, с. 4—32.
Ковпаненко Г. Т. Поселения перюду шзньо!
бронзи i раннього зал1за поблизу м. Охтир-
ки. — Археолопя. 1957 вип, 1, с. 95—
105.
Кондукторова Т. С. Материалы по палеоантро-
пологии Украины : Антропол. сб. 1.— Тр.
Ин-та этнографии им. Н. Н. Миклухо-Мак-
лая. Н. С., 1956а, т. 33, с. 166—204.
Кондукторова Т. С. Черепа из вовнигских поз-
днепалеолитических могильников. — КСИА
АН УССР, 19566, вып. 6, с. 68—71.
Кондукторова Т. С. Палеоантропологические
материалы из мезолитического могильника
Васильевка I.— Сов. антропология, 1957,
№ 2, с. 66—97.
Кондукторова Т. С. Антрополопчний склад пле-
мен територп УкраТни в епоху бронзи.—
Матер!али з антропологи УкраТни, 1969,
вип. 4, с. 33—56.
Кондукторова Т. С. Антропология населения
Украины мезолита, неолита и эпохи брон-
зы.— М. : Наука, 1973.— с. 127.
Кондукторова Т. С. Антропологический тип
людей культур шнуровой керамики.— Вопр.
антропологии, 1978, вып. 59, с. 96—99.
Кондукторова Т. С. Антропологический тип
людей культуры шаровидных амфор.— Там
же, 1979, вып. 60, с. 92—104.
Кондукторова Т. С. Антропологический тип
людей тшинецко-комаровской культуры.—
Там же, вып. 62, с. 48—57.
Кондукторова Т. С. Антропологический тип лю-
дей культуры Ноа с территории Украины.—
Там же, 1980, вып. 65.
Конопля В. М. Рятувальш розкопки поблизу
Млинова на Волин!.— Археолопя, 1978, вип.
27, с. 102—104.
Кривцова-Гракова О. А. Поселение бронзового
века на Белозерском лимане.— КСИИМК,
1949, вып. 26, с. 76—86.
Кривцова-Гракова О. А. Степное Поволжье и
Причерноморье в эпоху поздней бронзы.—
МИА, 1955, № 46, с. 1—167.
Кричевский Е. Ю. О процессе исчезновения
трипольской культуры.— Там же, 1941, № 2,
с 245—254.
Кругликова И. Т. Памятники эпохи бронзы из
Киммерика.— КСИИМК, 1952, вып. 43,
с. 119—126.
Кругликова И. Т. Поселение эпох поздней брон-
зы и раннего железа в Восточном Крыму.—
С А, 1955, № 24, с. 75—93.
Круц С. И. Население территории Украины
эпохи меди — бронзы.— Киев : Наук, думка,
19726.— 191 с.
Круц С. И. Антропологические особенности на-
селения срубной культуры территории Укра-
ины.— В кн. : Энеолит и бронзовый век
Украины. Киев : Наук, думка, 1976, с. 222.
Круц С. И. Население Степной Украины в эпоху
энеолита—бронзы : (По антропол. данным) :
Автореф. дис. ... канд. ист. наук.— Киев,
19776.— 27 с.
Круц С. И. Палеоантропологические исследо-
вания Степного Приднепровья (эпоха брон-
зы).— Киев : Наук, думка, 1984.— 325 с.
Крушельницька Л. I. П!вшчне Прикарпаття i
Зах!дна Волинь за доби раннього зал!за.
К., Наук, думка, 1976.— 147 с.
Кухаренко Ю. В. Первобытные памятники на
территории Полесья.— М. : Наука, 1962.—
69 с.— (САИ; Б1-18).
Крилова Л. П. Археолопчш розкопки старо-
давшх кургашв на Кривор!жж! в 1964—
1966 рр.— В кн. : Наш край. Дшпропет-
ровськ : Промшь, 1971, с. 21—32.
Лагодовсъка О. Ф. Войцех!вський могильник
бронзово'1 доби на Волин!.— Археолопя,
1948, вип. 2, с. 62—77.
Латынин Б. А. К вопросу о памятниках
так называемой многоваликовой керамики.—
АСГЭ, 1964, вып. 6, с. 63—70.
Латышев В. В. Раскопки Н. И. Веселовского
в 1916—1917 гг.—СГАИМК, 1926, 1,
с. 19—23.
Левенок В. П. Городище юхновской культу-
ры.— КСИА АН УССР, 1957, вып. 7,
с. 49—53.
Левенок В. П. Долговская стоянка и ее значе-
ние для периодизации неолита на Верхнем
Дону —МИА, 1965, № 131, с. 223—251.
Лесков А. М. Древнейшие родовые псалии из
Трахтемирова.— СА, 1964, № 1, с. 299—303.
Лесков А. М. Новая мастерская литейщиков
эпохи поздней бронзы на Херсонщине, —
КСИА АН СССР, 1965, вып. 103, с. 63—67.
Лесков А. М. О Северо-Причерноморском очаге
металлообработки в эпоху поздней бронзы.—
В кн.: Памятники эпохи бронзы Юга евро-
пейской части СССР. Киев : Наук, думка,
1967, с. 143—178.
Лесков А. М. Богатое скифское погребение из
Восточного Крыма.— СА, 1968, № 1, с. 158.
Лесков А. М. Кировское поселение.— В кн. :
Древности Восточного Крыма. Киев : Наук,
думка, 1970, с. 7—89.
Лесков А. М. Предскифский период в степях
Северного Причерноморья.— МИА, 1971,
№ 177, с. 75—91.
Лесков А. М. Заключительный этап бронзового
века на юге Украины : Автореф. дис. ...д-ра
ист. наук.— М., 1975.— 52 с.
Лесков А. М., Болдин Я. И. Разведки памятни-
ков бронзового века на Керченском полу-
острове.— АИУ в 1965—1966 гг., Киев, 1967,
с. 41—46.
Лесков А. М., Звенович В. Г. Археологические
разведки на Керченском полуострове в 1959
году.— В кн.: Археология и история Бос-
пора, 1962, т. 2, с. 263—270.
Лессек Ф. Правек Подкарпатской Руси.—
Ужгород : Карпаты, 1932.— 42 с
Либеров П. Д. Поселения у хуторов Войновка
и Шведовка на р. Осколе.— КСИА АН
СССР, 1961, вып. 8, с. 53—58.
Либеров П. Д. Племена Среднего Дона в эпоху
бронзы.— М. : Наука, 1964.— 208 с.
Либеров П. Д., Синюк А. Т. Раскопки Воро-
нежской новостроечной экспедиции.— АО
1977 г., М., 1973, с. 71—72.
Локтюшев С. А. Среднедонецкие курганные по-
гребения бронзовой эпохи с оригинальной
бытовой индустрией.— 36. матер!ал1в вивч.
басейну Дшця, 1928, № 1, с. 95—100.
Макаревич М. Л. Археолопчш досл!ди в с. Bi-
лий Камшь.— В кн. : Тришльська культура.
К. : Вид-во АН УРСР, 1940, т. 1, с. 453—475.
Матвеев Ю. П., Синюк А. Т. Новые материалы
к изучению бронзового века на Среднем До-
ну.—СА, 1977, № 1, с. 139—148.
Махно 6. В. Нов! пам’ятки епохи бронзи в КиТв-
ськш та Сумськш областях.— Археолопя,
1957, т. 10, с. 140—145.
Махно 6. В., Шарафутд1нова I. М. Могильник
епохи шзньо! бронзи поблизу хут. Компа-
Hiftni на Дшпрц—Там же, 1972, вип. 6,
с. 70—80.
Мелюкова А. И. Памятники скифского време-
ни Лесостепного Поднестровья.— МИА, 1958,
№ 64, с. 5—103.
Мелюкова А. И. Исследование памятников
предскифской и скифской эпохи Лесостеп-
ной Молдавии.— В кн. : Материалы и иссле-
дования по археологии Юго-Запада СССР
и РНР.— Кишинев : Картя молдовеняскэ,
1960, с. 129—150.
Мелюкова А. И. О датировке и соотношении
памятников начала железного века Лесо-
степной Молдавии.— СА, 1972, № 1, с. 57—72.
Мелюкова А. И. Скифия и фракийский мир.—
. М. : Наука, 1979.— 256 с.
Мельниковская О. М. Племена Южной Бело-
руссии в раннем железном веке.— М.: Нау-
ка, 1967.— 196 с.
Мерперт Н. Я. Из древнейшей истории Сред-
него Поволжья.— МИА, 1958, № 61, с. 45—
156.
Мерперт Н. Я. Сабанчеевский клад.— В кн. : Но-
вое в советской археологии. М.: Наука, 1965,
с. 149—155. (МИА ; № 130).
Мерперт Н. Я. Древнейшая история населе-
ния степной полосы Восточной Европы
(III — начала II тыс. до н. э.) : Автореф.
дис. ... докт. ист. наук.— М., 1968.— 85 с.
Мерперт Н. Я. Древнеямная культурпо-истори-
ческая общность и вопросы формирования
культур шнуровой керамики.— В кн.: Вос-
точная Европа в эпоху камня и бронзы. М.:
Наука, 1976, с. 103—127.
М1зин В. О. Знахщки ливарно! матриц! на по-
селенш шзньо! бронзи шд Дншропетров-
ськом. — Археолопя, 1970, т. 22, с. 214—
216.
Мовша Т. Г. К вопросу о трипольских погре-
бениях с обрядом трупоположения.— В кн.:
Материалы и исследования по археологии
Юго-Запада СССР и РНР. Кишинев : Кар-
тя Молдовеняскэ, 1960, с. 59—76.
Москаленко А. Н., Пряхин А. Т. Новые дан-
ные о поселениях эпохи бронзы на Верхнем
и Среднем Дону.— В кн.: Либеров П. Д.
АРХЕОЛОГИЯ том 1 560
УКРАИНСКОЙ
ССР
Племена Среднего Дона. М.: Наука, 1964,
с. 96—104.
Некрасова О. К. К изучению антропологическо-
го состава населения восточной части
РНР.— Труды МОИП, 1964, 14, с. 51—60.
Неприна В. И. Янохинское поселение срубной
культуры на р. Осколе.— КСИА АН УССР,
1960, вып. 9, с. 63—66.
Неприна В. И. Неолит ямочно-гребенчатой ке-
рамики Украины.— Киев : Наук. думка,
1976.— 152 с.
Никольченко Ю. М. Работы Ровенского крае-
ведческого музея.— АО 1974 г. Киев, 1975,
с. 332—333.
Никольченко Ю. М., Киян Э. Ф. Работы Ро-
венского краеведческого музея.— АО 1972 г.,
Киев, 1973, с. 313—319.
Новикова Л. А. Западные связи северопричер-
номорского очага металлообработки в эпоху
поздней бронзы.—СА, 1976, № 3, с. 25—55.
Отрощенко В. В. Новый курганный могильник
белозерского времени.— В кн.: Скифский
мир. Киев : Наук, думка, 1975, с. 193—206.
Отрощенко В. В. Катакомбные и срубные кур-
ганы в окрестностях с. Балки.— В кн.: Кур-
ганные могильники Рясные Могилы и Носа-
ки. Киев : Наук., думка, 1977, с. 5—15.
Отрощенко В. В. К вопросу о культурной при-
надлежности погребений с поясными пряж-
ками.— В кн.: Археологические исследова-
ния на Украине в 1976—1977 гг.: (Тез. докл.
конф. ИА АН УССР в 1978 г.) Ужгород :
1978, с. 19—23.
Пассек Т. С. К вопросу о среднеднепров-
ской культуре.— КСИИМК, 1947, вып. 16,
с. 34—52.
Пассек Т. С. Периодизация трипольских посе-
лений.—М„ 1949 — 245 с.— (МИА ; № 10).
Пеняк С. Н. Негровский клад бронзовых ме-
чей.—КСИА АН СССР, 1969, вып. 115,
с. 39—44.
Петреску-Дымбовица М. К. К вопросу о голь-
штатской культуре в Молдове.— Материалы
и исследования по археологии Юго-Запада
СССР и РНР. Кишинев : Картя молдовеняс-
кэ, 1960а, с. 151—170.
Петреску-Дымбовица М. К. Конец бронзового
и начало раннежелезного века в Молдове
в свете последних археологических раско-
пок.— Дана Н. С., 19606, т. 4, с. 43—51.
Петрунъ В. Ф. Петрография и некоторые проб-
лемы материала каменных литейных форм
эпохи поздней бронзы из Северного При-
черноморья.— В кн.: Памятники эпохи
бронзы юга европейской части СССР. Киев :
Наук, думка, 1967, с. 185—194.
Пидопличко И. Г. Палеолитическая стоянка
Чулатов 1 : (По материалам 1935 г.).— СА
1940, № 5, с. 65—80.
П1допл1чко 1. Г. ШзньопалеолИична стоянка
Новгород-Сверський.— В кн.: Палеоли? i не-
ол1т УкраТни. К., 1947, т. 1, с. 65—107.
Писларий И. А. О двух культурно-хронологи-
ческих группах погребений в срубах бас-
561 ПРИМЕЧАНИЯ
сейна Северского Донца.— В кн. : Новейшие
открытия советских археологов : (Тез. докл.
конф., посвящ. 250-летию АН СССР). Киев,
1975, ч. 1, с. 89—91.
Писларий И. А. Новые памятники эпохи брон-
зы в среднем течении Северского Донца.—
АИУ 1968 г., Киев, 1971, с. 130—132.
Погребова Н. Н. Пересадовское поселение на
Ингуле.— СА, 1960, № 4, с. 76—90.
Покровська О. Ф., Петровська Е. О. Поселения
кшця епохи бронзи б!ля с. Андрус!вка.—
Археолопя, 1963, т. 13, с. 129—144.
Попова Т. Б. К вопросу о многоваликовой ке-
рамике.— СА, 1960, № 4, с. 61—75.
Попова Т. Б. Эпоха бронзы на Тамбовщине.—
Там же, 1961, № 3, с. 137—154.
Потехина И, Д. О продолжительности жизни
человека каменного века на Украине.—
В кн. : Открытия молодых археологов Укра-
ины. Киев : Наук, думка, 1976а, ч. 1,
с. 119—121.
Потехина И. Д. Черепа из энеолитического мо-
гильника в г. Ворошиловграде.— В кн.:
Энеолит и бронзовый век Украины. Киев :
Наук, думка, 19766, с. 29—39.
Потехина И. Д. К антропологической характе-
ристике Дереивского неолитического могиль-
ника.— В кн.: Исследование методов есте-
ственных наук в археологии. Киев : Наук,
думка, 1978, с. 109—128.
Потехина И. Д. К вопросу о носителях куль-
туры Средний Стог II по антропологическим
данным.— СА, 1983, № 4, с. 144—155.
Потехина (Телегина) И. Д., Кротова А. А. По-
гребение эпохи энеолита в бассейне р. Лу-
гань и антропологическая характеристика
погребенных.— В кн.: Новейшие открытия
советских археологов : (Тез. конф., посвящ.
250-летию АН СССР). Киев, 1975, с. 51—56.
1969, вып. 115, с. 39—44.
Потушняк Ф. М. Археолопчш знахщки бронзо-
вого та зал1зного bikv на Закарпатп.—
Ужгород : Карпати, 1958.— 69 с.
Пряхин А. Л. К вопросу о памятниках ранне-
катакомбного типа на Верхнем и Среднем
Дону.— Вопр. истории славян, 1966, вып. 2,
с. 145—160.
Пряхин А. Л. Абашевская культура в По-
донье.— Воронеж, 1971.— 215 с.
Рогинский Я. Я. Новая находка мустьерского
человека в СССР. Морфологические особен-
ности черепа ребенка из позднемустьерского
слоя пещеры Староселье.— СЭ, 1954, № 1,
с. 171—172.
Ромашко В. А. Памятники предскифской эпохи
в Орельско-Самарском междуречье.— В кн. :
Курганные древности Степного Поднепровья
III—I тыс. до н. э. Днепропетровск : Изд-во
Днепропетр. ун-та, 1978. с. 71—78.
Рудинський М. Я. Мар’яшвська сташя.— Антро-
полопя, 1930, 3, с. 179—190.
Рыбалова В. Д. К вопросу о сложении куль-
туры эпохи бронзы в лесостепной полосе
Правобережной Украины.— В кн.: Докл.
VI науч. конф. Ин-та археологии. Киев : Вид-
во АН УРСР, 1953, с. 9—25.
Рыбалова В. Д. О связи Правобережной Украи-
ны с Центральной Европой в эпоху бронзы
и раннего железа.— В кн. : Исследования
по археологии СССР. Л. : Изд-во ЛГУ, 1961,
с. 80—95.
Рыбалова В. Д, Костяной псалий с поселе-
ния Каменка близ Керчи.— СА, 1966, № 4,
с. 178—181.
Рыбалова В. Д. Поселение Каменка в Восточ-
ном Крыму.— АСГЭ, 1974, вып. 16, с. 19—49.
Самоквасов Д. Я. Могилы русской земли.— М. :
Синодал. тип., 1908.— 271 с.
Сальников К. В.— [некролог] — С А, 1967, № 1,
с. 322—323.
Свешн1ков 1. К. Розкопки в с. Костянш на пол!
Лиственщина.— АП УРСР, 1952, т. 4,
с. 131—139.
Свешников И. К. Памятники культуры шнуро-
вой керамики у с. Здолбица (УССР).—
КСИА АН СССР, 1961, вып. 85, с. 55—65.
Свешшков 1. К. Пам’ятки культур шнурово!
керамжи в басейш р. Устя.— МДАПВ, 1962,
вип. 4, с. 44—53.
Свешников И. К. Поселение культуры шнуро-
вой керамики у с. Городок Ровенской облас-
ти.—КСИА АН СССР, 1964а, вып. 97,
с. 127—134.
Свешников I. К. Пам’ятка голшрадського типу
на Захйдному Под!лль— МДАПВ. 19646,
вип. 5, с. 40—66.
Свешников И. К. К вопросу о сходстве и раз-
личии тшинецкой и комаровской культур.—
В кн. : Новое в советской археологии. М.:
Изд-во АН СССР, 1965, с. 86—92.
Свешников И. К. Кремневые копи у с. Городок
Ровенской области.— КСИА АН СССР,
1969, вып. 117, с. 114—121.
Свешников И. К. Новые погребения культуры
шнуровой керамики на Волыни.— АО 1970 г.,
М., 1971а, с. 241—242.
Свешников I. К. Пам’ятки милоградсько! куль-
тури в басейш р. Горинь.— Археолопя,
19716, вип. 2, с. 68—81.
Свешн1ков 1. К. Памятники почапського типу
у верх!в’ях Зах!дного Бугу.— В кн. : Мате-
р!али XIII конф. IA АН УРСР. К., 1972,
с. 133—134.
Свешн1ков I. К. 1стор!я населения Предкарпат-
тя, Под!лля i Волин! в к!нщ III — на по-
чатку II тисячол!ття до нашо! ери.— К.:
Наук, думка, 1974а.— 206 с.
Свешн1ков I. К. Племена комар!всько! культу-
ри.— В кн. : Стародавш поселения Прикарпат-
тя i Волин!. К. : Наук, думка, 19746,
с. 183—201.
Свешников И. К., Конопля В. М. Работы Ро-
венской экспедиции.— АО 1975 г. М., 1976,
с. 390—391.
Свешников И. К. Раскопки курганного могиль-
ника у с. Болеховцы под Дрогобычем.—
В кн. : Археологические исследования на
Украине в 1976—1977 гг. Ужгород : Карпати,
1978а, с. 45—47.
Свешников И. К., Конопля В. М. Исследования
ровенского отряда —АО 1977 г., М., 19786,
с. 383—384.
С1корсъкий М. 1., Савчук .4. П, Знахщки в
Козинщ Переяслав-Хмельницького району.—
Археолопя, 1971, вип. 4, с. 65—73.
Скадовский Г. М. Белозерское городище Херсон-
ского уезда Белозерской волости и соседние
городища и курганы между низовьем р. Ин-
гульца и началом Днепровского лимана.—
В кн. .-Труды VIII АС. М., 1897, т. 3,
с. 53—65.
Смирнова Г. И. Поселение позднебронзового
века и раннего железа возле с. Магала Чер-
новицкой области.— КСИИМК, 1957, вып. 70,
с. 99—107.
Смирнова Г. И. Раннеголиградский комплекс
Магалы — КСИА АН СССР, 1965, вып.
105, с. 109—118.
Смирнова Г. И. Поселение Магала — памятник
древнефракийской культуры Прикарпатья.—
МИА, 1969, № 150, с. 7—34.
Смирнова Г. И. Культурно-историческая стра-
тиграфия поселения Магала.— В кн. : Про-
блемы археологии. Л. ; Изд-во Ленингр.
ун-та, 1978, вып. 2, с. 68—72.
Смирнов К. Ф. Археологические данные о древ-
них всадниках Поволжско-Уральских сте-
пей.—С А, 1961, № 1, с. 46—72.
Смирнов К. Ф., Кузьмина Е. Е. Происхожде-
ние индоиранцев в свете новейших археоло-
гических открытий.— М. : Наука, 1977.—
82 с.
Стрижак, О. С. Гидронимия Среднеднепровско-
го Левобережья : Автореф. дис. ... канд. ист.
наук.— Киев, 1955.— 25 с.
Стрижак О. С. Назви р1чок Полтавщини.— К.:
Вид-во АН УРСР, 1963.— 112 с.
Сурнина Т. С. Палеоантропологические мате-
риалы из Вольненского неолитического мо-
гильника : Антропол. сб. 3.— Тр. Ин-та этно-
графии им. Н. Н. Миклухо-Маклая, Н. С.,
1961, т. 71, с. 3—25.
Сурнина Т. С. Палеоантропологические мате-
риалы из Александровского могильника :
Антропол. об. 4.— Там же, 1963, т. 82, с. 144.
Татаринов С. И. О горно-металлургическом
центре эпохи бронзы в Донбассе — СА, 1977,
№ 4, с. 192—207.
Телегин Д. Я. Дослщження поселения епохи
бронзи на Д1нщ. (1950—1951 рр.), — АП
УРСР, 1956, 6, с. 75—84.
Телегш Д. Я. Неолпичш поселения Лшостепо-
вого Л!вобережжя i Полшся Украши —
Археолопя, 1957, т. 11, с. 70—86.
Телегин Д. Я. Оскольская экспедиция 1955—
1956 гг.—КСИА АН УССР, 1959, вып. 8,
с. 72—79.
Телегин Д. Я. Никольский могильник эпохи
неолита — меди в Надпорожье.— Там же,
1961, вып. 11, с. 20—26.
Телегш Д. Я. Васшпвський III некрополь в
Надпор1жжь—Археолопя, 1961а, т. 13,
с. 3—19.
Телегш Д. Я. Питания вщносно! хронологи па-
м’яток тзньо! бронзи Нижнього Подш-
пров’я.— Там же, 19616, т. 12, с. 13—15.
Телегш Д. Я. Середньостопвська культура
епохи мш.— К- : Наук, думка, 1973.— 170 с.
Тереножкин О. I. Поселения б1логруд!вського
типу б1ля Уман!.— Археолопя, 1951, т. 5,
с. 178—182.
Тереножкин А. И. Предскифский период на
АРХЕОЛОГИЯ том 1 562
УКРАИНСКОЙ
ССР
Днепровском Правобережье.— Киев : Изд-во
АН УССР, 1961.— 247 с.
Тереножкин А. И. Археологические обследова-
ния в зоне Киевской ГЭС в 1960 г.— КСИА
АН УССР, 1962, вып. 12, с. 3—7.
Тереножкин А. И. Основы хронологии пред-
скифского периода.—СА, 1965, № 1,
с. 63—85.
Топоров В. Н„ Трубачев О. Н. Лингвистиче-
ский анализ гидронимов Верхнего Подне-
провья.—М. : Изд-во АН СССР, 1962.—
266 с.
Трифильев Е. П. Археологическая экскурсия в
Купянский уезд Харьковской волости.—
В кн.: Труды XII АС. М., 1905, т. 1, с. 15—21.
Трубачев О. Н. Названия рек Правобережной
Украины.—М. : Наука, 1968.—290 с.
Трубникова Н. В. Поселение эпохи бронзы у
деревни Воскресенской.— КСИИМК, 1953,
вып. 50, с. 21—30.
Фабрийус I. В. Цшндрошийний посуд.— Л1то-
пис Херсон, музею, 1929, вип. 9, с. 51—56.
Фисенко В. А. О происхождении и хронологии
катакомбной культуры : Учеб, пособие для
студентов.— Саратов : Изд-во Сарат. ун-та,
1966,— 65 с.
Хазанов А. М. Социальная история скифов.—
М. : Наука, 1975.— 343 с.
Халиков А. X. Древняя история Среднего По-
волжья.— М. : Наука, 1969.— 396 с.
Хвойко В. В. Каменный век Среднего Подне-
провья.— В кн.: Труды XI АС. 1901, с. 736—
812.
Чередниченко Н. Н. Поселение срубной куль-
туры на Луганщине.— СА, 1970, № 1,
с. 233—238.
Чередниченко Н. Н. История срубных племен
Подонья : Автореф. дис. ...канд. ист. наук.—
Киев, 1973.—37 с.
Чередниченко Н. Н. Основные этапы развития
конской узды Евразии в середине II — на-
чале I тысячелетия до н. э.— В кн.: Новей-
шие открытия советских археологов : (Тез.
докл. конф., посвящ. 250-летию АН СССР).
Киев, 1975, ч. 1, с. 79—80.
Чередниченко М. М. Хронолопя зрубно! куль-
тури Причорномор’я.— Археолопя, 1977,
вип. 22, с. 3—21.
Чередниченко Н. Н. О некоторых проблемах
срубной культуры.— В кн.: Проблемы эпохи
бронзы юга Восточной Европы : (Тез. докл.
конф. ИА АН УССР). Донецк, 1979, с. 6—8.
Черных Е. Н. История древнейшей металлур-
гии Восточной Европы.— МИА, 1966, № 132.
Черных Е. Н. Древняя металлообработка на
Юго-Западе СССР.— М.: Наука, 1976.—
302 с.
Черняков И. Т. Красномаяцкий клад литейщи-
ка — КСОГАМ 1963, Одесса, 1965, с. 87—
123.
Черняков И. Т. Племена Северо-Западного
Причерноморья в позднем бронзовом веке :
Автореф. дис. ... канд. ист. наук.— Киев,
1975.— 29 с.
563 ПРИМЕЧАНИЯ
Черняков И. Т„ Шмаглий Н. М. Раскопки кур-
гана на Днестровском лимане.— АО 1969 г.,
М., 1970, с. 225.
Шаповалов Т. А. Поселение срубной культуры
у с. Ильичевка.— В кн.: Энеолит и бронзо-
вый век Украины. Киев : Наук, думка, 1976,
с. 150—172.
Шапошникова О. Г. Про пам’ятки часу ката-
комбно! культури в Степовому Поднь
пров’1.— Археолопя, 1968, т. 21, с. 79—94.
Шапошникова О. Г. Катакомбна культурна об-
ласть.— В кн.: Археолопя УкраТнсько!’ РСР.
К. : Наук, думка, 1971а, т, 1, с. 317—334.
Шапошникова О. Г. До питания про метало-
обробку у племен Донецько!’ катакомбно!
культури.— Археолопя, 19716, вип. 1,
с. 22—26.
Шапошникова О. Г., Бочкарев В. С., Шарафут-
динова И. Н. О памятниках эпохи меди —
ранней бронзы в бассейне р. Ингула.—
В кн.: Древности Поингулья. Киев : Наук,
думка, 1977, с. 7—36.
Шарафутдинова И. Н. К вопросу о сабатинов-
ской культуре.— СА, 1968, № 3, с. 16—34.
Шарафутдшова И. Н. Бронзов! серпи П!вн!ч-
но-3ах!дного Причорномор’я.— Археолопя,
1971, № 1, с. 26—43.
Шарафутдинова И. И. Племена Степного Под-
непровья в эпоху поздней бронзы : Автореф.
дне. ...канд. ист. наук.— Киев, 1975.—
26 с.
Шарафутдинова И. Н. Некоторые итоги изуче-
ния памятников меди — бронзы на р. Ин-
гул.— В кн.: Археологические памятники
Поингулья. Киев : Наук. думка, 1980,
с. 5—17.
Шарафутдинова И. К. Степное Поднепровье в
эпоху поздней бронзы.— Киев : Наук, дум-
ка, 1982.— 157 с.
Шилов В. П. О древней металлургии и металло-
обработке в Нижнем Повольже.— МИА,
1959, № 60, с. 11—38.
Шилов В. П. Проблемы освоения степей Ниж-
него Поволжья в эпоху бронзы.— АСГЭ,
1964. вып. 6, с. 86—102.
Шнитников А. В. Изменения общей увлажнен-
ности материков Северного Полушария.—
Зап. ГО СССР. Н. С., 1957, вып. 16, с. 97—
108.
Шмаглий Н. М.} Черняков И. Т. Курганы степ-
ной части междуречья Дуная и Днестра.—
МАСП, 1970, вып. 6, с. 5—115.
Шрамко Б. А. Новые поселения и жилища
скифского времени в бассейне Северского
Донца.— КСИИМК, 1954, вып. 54, с. 105—
115.
Шрамко Б. А. Следы земледельческого культа
в раннем железном веке.— СА, 1957, № 1,
с. 178—198.
Якимов В. П. Позднепалеолитический ребенок
из погребения на Городновской стоянке в
Костенках.— Сб. Музея антропологии и эт-
нографии АН СССР, 1957а, № 17, с. 500—
529.
Якимов В. П, Население европейской части
СССР в позднем палеолите и мезолите.—
Вопр. антропологии, 1961, вып. 7, с. 23—
28.
Antoniewicz W. Der in Stublo in Wolhynien
aufgefundene Bronzeschatz.— ESA, 1929, 4,
s. 135—149.
Ayrdpad. Uber die Streitaxtkulturen in Rus-
sland.— Ibid., 1933, 8, s. 50—77.
Bader T. Epoca bronzului in nord—vestul Transil-
vaniei.— Bucuresti : Academia, 1978.— 276 p.
Banner J. A., Vogel J. C., Wislanski T. TRB and
other C-14 dates from Poland.— Helinium,
1969, 9, p. 45—57.
Bernjakovic K. Bronzezeitliche Hortfunde vom
rechten Ufergebiet des Oberen Theisstales.—
SA, 1960, N 8, S. 325—392.
Bryk I. Tymczasowe sprawozdanie z badan ar-
cheologicznych w Bukiwnie pow. Tlumacz.—
Spraw. PAU, 1932, N 5.
Buchvaldek M. Starsi snurova keramika v Ce-
chach.— AR, 1957,9, N 3, s. 356—362.
Budincky-Rricka V. Vychodoslovenske mohyly.—
Ibid., 1967, 15, 2, S. 277-388.
Budincki-Kricka V. Graberfeld der spaten schnur-
keramischen Kultur in Vesele.— SA, 1965, 13,
N 1, S. 51—93.
Bydlowski A. Mogily w Nowosiolce.— Swiato-
wit, 1904, 5, s. 59—81.
Bydlowski A. Mogily w Jackowicy.— Ibid., 1905,
6, s. 1—31.
Burchard B. Ze studiow nad chronologia kultury
pucharow lejkowatych w zachodniej czesci
Malopolski.— In: Z badan nad neolitem i
wczesna epoka brazu w Malopolsce. Wroclaw
etc., 1973, p. 78—106.
Cynkalowski A. Materialy do pradziejdw Woly-
nia i Polesia Wolynskiego.— Warszawa,
1961.—265 s.
Dobrowski J. Powiazania ziem polskich z tere-
nami wschodnimi w epoce br$zy.— Etc. :
Akad. nauk, 1972.— 319 s.
Fitzke J. Cmentarzysko kultury strzyzdwskiej w
Torczynie pod Luckiem na Wolyniu.— WA,
1975, 60, N 1, s. 53—62.
Floresku A. C. Contribu{ii la Cunoasterea Cultu-
rii Nona.—AM, 1964, 2/3, p. 169—209.
Floresku A. C. Sur les problemes du bronze
tardif Carpato—Danubien et Nord—Quest
Pontique.— Dacia. N. S., 1967, 11, p. 59—94.
Floresku A. Problemes de la civilization de
Costisa a la Lumiere du sondage de Bor-
le§ti.— Ibid., 1970, 14, p. 51—81.
Gardawski A. Plemiona kultury trzcinieckiej w
Polsce.—MS, 1959, 5, s. 191.
Gimbutas M. Proto-Indo-Europeans Cultur. The
Kurgan Culture during the Fifth, Fourth and
Third Millenia b. c.— In: Indo—European and
Indo—Europeans. Philodelphia, J970, p. 14—
90.
Ginter B., Rogozinska-Goszzynska R. Przyczyn-
ki do poznania wschodnich grup kultury ce-
ramiki sznurowej.— MA, 1965, 6, s. 53—61.
Glob P. Studier over den jyske Entelgravskul-
tur.— In: Aarboger for nordisk Old Kyn-
dighet ag historic. Popenhavn, 1944.
Glosik J. Najnowsze obkrycia na stanowiski IC
Grodku Nadbuznym, pow. Hrubieszow.—
SA, 1959, 6, s. 23—27.
Gurba J. Grob psa kultury ceramiki sznurowej
we wsi Strzyzow gm. Horodlo, pow. Hrubie-
szow.— Ann. UMCS. Sectio F, 1955, 5,
p. 29—35.
Hansel B. Beitrage zur Chronologic deer Mittle-
ren Bronzezeit im Karpatenbecken.— Bonn,
1968.— 170 S.
Hausler A. Die Graber der alteren Ockergrab-
kultur zwischen Ural und Dnepr.— Berlin,
1974.—290 S.
Hausler A. Migration oder autochthone Ent-
wicklung? — Ethnographisch.— Archeol. Z.,
1978, 9, S. 243—256.
Horedt K. Cercetarile archeologice din Reg.
Hoguizugra §i Teius.— MA, 1953, 1.
Kalicz N. Die Friihbronzezeit in Nordost—Un-
garn.— Budapest : Academia, 1968.— 220 S.
Kostrzewski J. Groby eneolituczne z skurczone-
mi szkieletami w Bialym Potoku.— Prz. Arch.,
1926, 3, z. 1, s. 19—18.
Kostrzewski J. Od mezolitu do okresu wedrowek
ludow.— In: Enzykl. pol., 1939—1948, 6.
cz. 1, s. 49—61.
Kowalczyk J. The Funnel Becker Culture.— In:
The Neolithic in Poland. Wroclaw etc., 1970,
p. 71—83.
Kozlowski L. Wczesna, starsza i srodkowa epo-
ka brazu w Polsce.— Lwow, 1928.— 158 S.
Kytlicova 0. Hromadny nalez bronzu od Stare-
cho Sedla (okres Milevsko)—PA, 1955, 61,
s. 52—72.
Lehoczky T. Adatok hazank archeoldgiajanoz
ktilonos tekintettei Beregmegyere es kernye-
kere.— Munkacs, 1912, 2.
Machnik J. Uwagi о wczesnej fazie epoki br^zu
w dorzeczu gornej Wisly i Dniestru.— Spraw.
PAN, 1960, s. 17—53.
Machnik J. Studia nad kultura ceramiki sznu-
rowej w Malopolsce.— Wroclaw etc., 1966.—
187 s.
Machnik J. The Corded Ware Cultur und
Cultures from the Turn of the Neolithic Age
and The Bronze Age.— In: The Neolithic in
Poland. Wroclaw etc., 1970, p. 383—421.
Machnik J. Wczesny epoka brazu.— In: Prahisto-
ria ziem Polskich. Wroclaw etc., 1978, vol. 3,
s. 1—212.
Slusarski Z. Raciborowice, pow. Hrubieszow.—
ZOW, 1959, 15, N 3, s. 93—99.
Machnikowie A. J. Wczesnobrazowy zespol osad-
niczy na «Babiej Gorze’w Iwanowicach, pow.
Miechow, w swietle dotychczsowych badan
wykopaliskowych.— In: Z badan nad neoli-
tem i wczesna epoka brazu w Malopolsce.
Wroclaw etc., 1973, s. 144—159.
Michdlik J. Oskori emlekek Ugocsa varmegye-
ben.— Arch, ert., 1891, II. Bp. s. 410—418.
Morintz S. Contributii archeologie la istoria
Tracilor Timpurii.— Bucuresti : ARSR,
1978.—216 p.
Mozsolics A. Bronzefunde den Karpaten-
beckens.— Budapest : Akademia, 1967.—
280 S.
Mozsolics A. Bronze und Goldfunde des Karpa-
tenbeckens.— Budapest, 1973.— 250 S.
Muller—Karpe H. Beitrage zur Chronologic der
АРХЕОЛОГИЯ том 1 564
УКРАИНСКОЙ
ССР
Urnenfelderzeit nordlich und siidlich der
Alpen.— Berlin, 1959.— S.
Necrasov O., Cristesku M. Studiul antropologic
al scheletor de la Tru§esi apartinind culturi
Nona (Bronze).—SCIVA, 1968, 5, N 1, s. 3—
19.
Nestor J. Der Stend der Vorgeschichtsforschung
in Rumanien.— In: Bericht der Romisch—Ger-
manischen Komission. Frankfurt am Mein,
1932, S. 181.
Neustupny E. Absolute Chronology of the Neo-
lithic and Aeneolithic Periods in Central and
South—Eastern Europe.— SA, 1968, 16, N 1,
S. 19—56.
Ossowski G. О niektorych zabytkach kamienne-
go wieku na Wolynium.— WA, 1876, 3,
S. 95.
Petrescu—Dtmbovita M. Depozitele de bronzyri
din Romania.— Bucuresti : ARSR, 1977.—
390 p.
Prokopowicz J. Nowe neolityczne stanowisko w
Proszowicach.— MA, 1966, 7, s. 104—109.
Schaeffer F. A. Stratigraphie Comparee et Chro-
nologic de 1 Asie Occidentale.— London,
1948.—653 p.
Slusarski Z. Depot de Perles de faience de Ho-
rodysko, distr. de Chelm, dep. Lublin, Po-
logne.— In: Invertaria archeologica. War-
szawa, 1970, pl. 159, p. 124—140.
Stojanowski K. Antropologia przehistoryczna
Polski.— MA, 1948, 2, N 1, s. 67—81.
Struve K. W. Die Einzelgrabkultur in Schles-
wig—Holstein und ihre Kontinentalen Bezie-
gungen.— Neumunster, 1955.— 104 S.
Sulimirski T. Cmentarysko kurkhanove w Koma-
rowie kolo Halicza i kultura komarowska.—
Spraw. PAU, 1936, 13.
Sulimirski T. Kultura wysocka.— Krakow,
1931.—202 s.
Sulimirski T. Die Thrako-kimmerische Periode in
Sudostpopen—Prahist. Z., 1938, 25, S. 43—
61.
Sulimirski T. О poleskiej praojcznie Slowian.—
ZOW, 1939, 14, N 3/4, s. 34—47.
Sulimirski T. Polska przedhistoryczna.— Londyn,
1959, 2, s. 204.
Sulimirski T. Corded Ware and Globular Am-
phorae North—East of the Carpathians.—
London, 1968.— 227 p.
Swiesznikow I. Kultura komarowska.— AP,
1967, 12, z. 1, s. 40—106.
Tallgren A. M. La Pontide prescythique apres
1’introduction des metaux.— ESA, 1926, 2,
s. 3—248.
Tocik A. Die Nitra—Gruppe.— AR, 1963, 15, z. 6,
s. 716—744.
Zdtlukal J., Zdtlukal E. Adatok Podkarpatszka
Rusz praehistoriajahoz.— Muhcacevo, 1937.—
189 s.
Zbrujav A. V. Der Wohnplatz von im Gauw«
Wladimir.—ESA, 1929, 4, s. 116—126.
СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ
ААС — Азия и Африка сегодня
АЖ — Антропологический журнал
АИУ — Археологические исследования на Укра-
ине
АИЧПЕ — Ассоциация по изучению Четвер-
тичного периода Европы
АЛЮР — Археологическая летопись южной
России
АО — Археологические открытия
АП УРСР—Археолопчш пам’ятки
АС — Археологическая секция
АСГЭ—Археологический сборник Государ-
ственного Эрмитажа
БКИЧП — Бюллетень Комиссии по изучению
Четвертичного периода
БКИЧПЕ — Бюллетень Комиссии по изучению
Четвертичного периода Европы
ВДИ — Вестник древней истории
ВЛГУ — Вестник Ленинградского государ-
ственного университета
ВНК — Всесоюзная научная конференция
ВОКК — В1сник ОдеськоТ KOMicii Краезнавства.
Одеса
ВУАК — ВсеукраТнський археолопчний компет
ВУАН — ВсеукраТнська Академ1я наук
ГИМ—Государственный исторический музей
ДГУ — Днепропетровский государственный
университет
ЗДК1АМ — Зб1рник Дншропетровського Крано-
вого юторико-археолопчного музею
ЗОАО — Записки Одесского археологического
общества
ЗООИД — Записки Одесского общества иссле-
дователей древности
ИА АН УССР — Институт археологии Акаде-
мии наук Украинской ССР
ИМК УАН — 1нститут icTopii матер!ально!
культури Украшсько'Г Академп наук
ИГАИМК— Известия Государственной Акаде-
мии истории материальной культуры
ИРГО — Известия Русского Географического
Общества
ИТОИАЭ — Известия Таврического общества
истории, археологии и этнографии
ИТУАК — Известия таврической ученой архе-
ологической комиссии
КИЧПЕ — Комиссия по изучению Четвертично-
го периода Европы
КСИА АН УССР — Краткие сообщения Инсти-
тута археологии АН УССР
КСИИМК—Краткие сообщения института ис-
тории материальной культуры
КСОГАМ — Краткие сообщения Одесского Го-
сударственного археологического музея
ЛОИА — Ленинградское отделение Института
археологии
МАСП — Материалы по археологии Северного
Причерноморья
МДАПВ — Матер^али i досл1дження з археоло-
ги Прикарпаття та Волин!
МИА — Материалы и исследования по археоло-
гии СССР
МОИП — Московское общество изучения при-
роды
СА — Советская археология
САИ — Свод археологических источников
СГ — Советская геология
СГАИМК—Сообщения Государственной Ака-
демии истории материальной культуры
СЭ — Советская этнография
Труды АС — Труды Археологического съезда
ТГИКМ — Труды Государственного историко-
краеведческого музея. Кишинев
У1Ж — Украшський Кторичний журнал
AM — Archeologia Moldovei
AN.UMCS — Annales Universitatis M. Curi—
Sklodowsca
AP — Archeologia Polski
AR — Archeologice Rozhledy (Praha),
ARSR — Academija Republicii Socialiste Roma-
nia
EAZ — Etnographische Archeologische Zeitschrift
ESA — Eurasia septentrionalis antiqua
INQUA (ИНКВА) —Международный союз по
изучению Четвертичного периода
МА — Materialy Archeologiczne
MCA — Materialy §i cercetari archeologia
MS — Materialy Starozytne
PA — Prace archeologiczne
PPS — Proceedings of thy Prehistoric Society
SA—Sprowozdanie Archeologiczne
S1A — Slovenska archeologia. Bratislava
SCIV — Studii si cercetari de istorie veche
SCIVA—Studii §i cercetari de istorie veche si
archeologie
CISPP — Congres international de Sciences pre-
historiques et protohistoriques
ZWAK — Zbior wiadomosci do antropologii kra-
jowej
WA — Wiadomosci Archeologiczne
WPZ — Wienez prahistorische Zeitschrift
Spraw. PAU — Sprawozdania Polskiej Akadamii
Umiej^tnosci, Krakow.
ОГЛАВЛЕНИЕ
Предисловие (И. И. Артеменко) 5
Часть первая
ПАЛЕОЛИТ И МЕЗОЛИТ
I Ранний палеолит (В. Н. Гладилин) 12
Ашельская эпоха 15
Мустьерская эпоха 28
II Поздний палеолит (А. П. Черныш) 54
III Мезолитическая эпоха (Д. Я. Телегин) 83
Ранний мезолит 89
Поздний мезолит 97
Часть вторая
НЕОЛИТИЧЕСКАЯ ЭПОХА
I Вопросы культурно-хронологического чле-
нени, и синхронизация памятников неоли-
та (Д. Я. Телегин) 110
II Буго-днестровская культура (В. Н. Дани-
ленко) 118
III Культура линейно-ленточной - керамики
(Ю.~ Н. Захарук, Д. Я. Телегин) 126
IV Сурско-днепровская культура (В. Н. Да-
ниленко) 133
V Неолит Закарпатья: культуры Криш и
расписной керамики (М. Ф. Потуш-
няк) 139
VI Неолит Крыма (Ю. Г. Колосов) 150
VH Днепро-донецкая культура (Д. Я. Теле-
гин) 156
VIII Памятники струмельско-гастятинского ти-
па (Д. Я. Телегин) 172
IX Памятники лисогубовского типа (В. И.
Неприна) 175
X Культура неолита с ямочно-гребенчатой
керамикой (В. И. Неприна) 178
Часть третья
МЕДНЫЙ ВЕК
I Культуры медного века Украины (В. А.
Круц) 188
II Трипольская культура 189
Ранний этап трипольской культуры (С. Н.
Бибиков, В. Г. Збенович) 193
Средний этап трипольской культуры
(Т. Г. Мовша) 206
Поздний этап трипольской культуры
(Т. Г. Мовша) 223
III Памятники культуры Гумельница на тер-
ритории УССР (С. Н. Бибиков, Л. В. Суб-
ботин) 263
IV Энеолитические культуры Волыни и По-
долии 268
Лендельская культура (Н. А. Пелещи-
шин) 268
Культура воронковидных сосудов (Н. А.
Пелещишин) 273
Культура шаровидных амфор (И. К. Свеш-
ников) 280
V Полгарская и баденская культуры Закар-
патья (М. Ф. Потушняк) 291
Полгарская культура 291
? Баденская культура 301
VI Среднестоговская культура и памятники
новоданиловского типа в Поднепровье и
степном Левобережье Украины (Д. Я. Те-
легин) 305
Среднестоговская культура 305
Памятники новоданиловского типа 311
VII Ранний энеолит Крыма. Памятники ниж-
немихайловского типа, кеми-обинская
культура 320
Ранний энеолит Крыма (А. А. Щепин-
ский) 320
Памятники нижнемихайловского типа
(О. Г. Шапошникова) 324
Кеми-Обинская культура (А. А. Щепин-
ский) 331
VIII Ямная культурно-историческая общность
(О. Г. Шапошникова) 336
Часть четвертая
ЭПОХА БРОНЗЫ
I Эпоха бронзы на Украине (С. С. Березан-
ская) 354
II Ранний период эпохи бронзы 361
Среднеднепровская культура (И. И. Арте-
менко) 364
Подкарпатская культура (И. К. Свешни-
ков) 375
Почапская группа на Подолии (И. К.
Свешников) 380
Городокско-здолбицкая культура на Волы-
ни (И. К. Свешников) 381
Стжижовская культура (И. К. Свешни-
ков) 384
Культура Ньиршег-Затин (Э. А. Бала-
гури) 391
Восточнословацкие курганы (Э. А. Бала-
гури) 395
Памятники марьяновского типа (С. С. Бе-
резанская) 397
Катакомбная культурно-историческая
общность (С. Н. Братченко, О. Г. Ша-
пошникова) 403
1 Средний период эпохи бронзы 420
Культура Отомань (Э. А. Балагура) 420
Комаровская культура (С. С. Березан-
ская) 428
Восточнотшинецкая культура (С. С. Бе-
резанская) 437
Памятники лебедовского типа (С. С. Бе-
резанская) 445
Культура многоваликовой керамики (С. Н.
Братченко) 451
Каменско-ливенцовская группа памятни-
ков (С. Н. Братченко) 458
Срубная культура (С. С. Березанская,
Н. И. Чередниченко) 462
IV Поздний период эпохи бронзы 473
Культура Станово (Э. А. Балагура) 473
Культура Ноа (Э. А. Балагура) 481
Сабатиновская культура (С. С. Березан-
ская, И. И. Шарафутдинова) 489
Белогрудовская культура (С. С. Березан-
ская) 499
Бондарихинская культура (С. С. Березан-
ская, В. А. Ильинская) 512
Белозерская культура (В. В. Отрощен-
ко) 519
Антропологический состав населения тер-
ритории Украины в эпоху камня, меди и
бронзы (С. И. Круц) 527
Примечания 536
Список сокращений 565
АРХЕОЛОГИЯ
УКРАИНСКОЙ ССР
В 3-х томах
Том 1
Софья Станиславовна Березанская,
Владимир Афанасьевич Круц,
Дмитрий Яковлевич Телегин и др.
ПЕРВОБЫТНАЯ АРХЕОЛОГИЯ
Утверждено к печати ученым советом
Института археологии АН УССР
Редактор
В. П. ЯАГОДЗКАЯ
Оформление художников
В. М. ДОЗОРЦА, И. Г. ДЫННИКА
Художественный редактор
И. П. АНТОНЮК
Технический редактор
Б. М. КРИЧЕВСКАЯ
Корректоры
3. А. ЕРОХИНА,
А. С. УДЕЗКО
Информ, бланк № 7230.
Сдано в набор 04. 03. 85. Подл, в печ. 28. Об. 85.
БФ 01084. Формат 70Х lOO’/ie. Лит. гарн. Выс. печ. Физ.
печ. л. 35,5+4 вкл. Усл. печ. л. 46,8. Усл. кр.-отт. 48.6.
Уч.-изд. л. 53,04. Тираж 2770 экз. Заказ 5—56.
Цена 8 р. 40 к.
Издательство «Наукова думка».
252601 Киев 4, ул. Репина, 3.
Отпечатано с матриц типографии ордена Ленина
комбината печати издательства «Радянська УкраГна»
на Киевской книжной фабрике «Жовтень». 252053
Киев 53, ул. Артема, 25.